Предисловие
Предисловие ко второму немецкому изданию
Введение
Глава I. Монополистические организации
2. Возникновение монополий
3. Задачи монополий
4. Откуда получается монопольная прибыль?
5. Монополии порождают новые монополии
6. Накопление капитала, рационализация, технический прогресс, использование производительных сил
7. Цены, производство и кризисы
8. Пошлины, внешняя торговля и вывоз капитала
9. Монополии и банки
10. Почему монополии так реакционны?
11. Особые средства господства монополистов
12. Монополии, гонка вооружений и война
II. История монополий в Германии
2. История монополистических союзов в отдельных отраслях промышленности
III. Картельная теория и картельная идеология
Глава II. Предпринимательские союзы
2. От основания империи до 1879 г
3. Восьмидесятые годы
4. Наступление по всему фронту, 1890—1903 гг
5. Централизация союзов работодателей
6. Последние годы перед первой мировой войной
7. Первая мировая война 1914—1918 гг
8. Первые послевоенные годы, 1919—1923
9. Новое наступление, 1924—1932 гг
10. Период накануне 1933 г
11. Предпринимательские союзы при фашизме
12. Конец предпринимательских союзов и новое их возрождение в Западной Германии
13. Монополии и предпринимательские союзы
Глава III. Сельскохозяйственные организации крупных капиталистов
2. Концентрация капитала в сельском хозяйстве
3. Хозяйственно-политические объединения в сельском хозяйстве
4. Сельскохозяйственные картели
Заключение
Оглавление
Text
                    ОЧЕРКИ
ИСТОРИИ
ГЕРМАНСКОГО
ИМПЕРИАЛИЗМА


10. КУЧИНСКИЙ ОЧЕРКИ ИСТОРИИ ГЕРМАНСКОГО ИМПЕРИАЛИЗМА ТОМ I Перевод с немецкого А. Ф. ДОБРОХОТОВА и Б. С. КОЛОКОЛЬЦЕВОЙ Под редакцией и с предисловием Г. БЕСПАЛОВА ИЗДАТЕЛЬСТВО ИНОСТРАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Москва, 1952
JORGEN KUCZYNSKI STUDIEN ZUR GESCHICHTE DES DEUTSCHEN IMPERIALISMS BERLIN 1952
ПРЕДИСЛОВИЕ Автор предлагаемой вниманию советских читателей книги «Очерки истории германского империализма» Юр- ген Кучинский — известный немецкий историк и эконо- мист, профессор Берлинского университета. Советскому читателю уже известны некоторые книги Ю. Кучинского, посвященные условиям труда в главных капиталистиче- ских странах («История условий труда в Германии», «История условий труда в США» и др.). Первое издание книги «Очерки истории германского империализма» вышло на немецком языке в Берлине в 1948 г. Предлагаемый читателю перевод книги Кучин- ского сделан со второго издания, переработанного авто- ром. Основное содержание и план книги остались преж- ними. Однако автору удалось значительно улучшить второе издание «Очерков истории германского империа- лизма». Как пишет сам автор в предисловии, «второе издание первого тома содержит ряд исправлений, основан- ных прежде всего на более глубоком изучении произведе- ний И. В. Сталина и на результатах обсуждения совет- скими учеными первого издания». Во втором издании ав- тор гораздо в большей мере использовал классические труды В. И. Ленина и И. В. Сталина для характеристики особенностей хищнического германского империализма и его монополистических объединений. Поэтому второе из- дание много выигрывает по сравнению с первым Автор больше места уделил характеристике общего кризиса ка- питализма и исправил ряд своих формулировок. Автор дает марксистско-ленинский анализ историче- ских явлений и приводит богатый фактический материал, относящийся к зарождению и развитию монополий в Гер- мании, союзов промышленников, союзов юнкеров, к воз- никновению гитлеровского фашизма как выразителя з
устремлений самой реакционной, самой хищнической ча- сти германской империалистической буржуазии. Все это делает книгу Кучинского полезным пособием при изуче- нии истории и особенностей германского империализма Книга состоит из введения и двух частей. Первая часть посвящена монополиям (картелям, синдикатам, тре- стам, концернам), вторая — предпринимательским сою- зам и союзам землевладельцев, юнкеров. Первая часть книги состоит из двух глав, из которых одна посвящена теории, а другая — истории монополий в Германии. В. И. Ленин и И. В. Сталин в своих классических трудах отмечают следующие особенности германского разбойничьего империализма: высокую степень его моно- полистической организации, переплетение финансовой олигархии с юнкерско-помещичьей верхушкой, его исклю- чительно реакционный и хищнический характер. В. И. Ленин неоднократно указывал: «Здесь (то есть в Германии.— Г. Б.) мы имеем «по- следнее слово» современной крупно-капиталистической техники и планомерной организации, подчиненной юнкер- ско-буржуазному империализму» *. Развитие германского империализма, определявшееся общими законами новой стадии капитализма, раскрытыми В. И. Лениным, имело вместе с тем ряд конкретно-исто- рических особенностей. Опираясь на высказывания В. И. Ленина и И. В. Сталина, Кучинский уже во введении дает убеди- тельные фактические данные, показывающие, что созда- ние монополий в Германии происходило быстрее и на бо- ле широкой базе, чем в какой бы то ни было другой стра- не мира. Германия, отстававшая от Франции в 1840 г. в применении паровых машин больше чем вдвое, к 1870 г. превзошла Францию в этом отношении на целую треть. К 1913 г. Германия по добыче каменного угля, производ- ству чугуна и стали намного обогнала Францию. В произ- водстве чугуна и стали она обогнала Англию и стала вто- рой в мире страной по мощности металлургической про- мышленности. Но Германия, как указывал В. И. Ленин, 1 В. И. Ленин, Соч., т. 32, стр. 313. Следует отметить, что эту мысль В. И. Ленин повторял неоднократно (в работах «О левом ребя- честве и мелкобуржуазности» и «Грозящая катастрофа и как с ней бо- роться»). 4
пришла к разделу мира слишком поздно. В то время как колониальные владения Великобритании составляли 33,5 млн. кв. км, Франции—10,6 млн. кв. км, Германия имела всего 2,9 млн. кв. км колониальных владений. Это явилось одной из причин исключительной агрессивности германского империализма, предъявившего свои притяза- ния на «место под солнцем». Потерпев поражение в пер- вой мировой войне, германский империализм сумел в ко- роткий срок восстановить свою мощь, так как в Германии сохранилась монополистическая тяжелая промышлен- ность, рабочий класс был расколот и предан правыми ли- дерами социал-демократии и профсоюзов, а американский империализм способствовал возрождению мощи герман- ского империализма, стремясь использовать его в каче- стве «оплота» в борьбе против «коммунизма». К сожале- нию, этот последний момент автор почти не затрагивает. Политика американских империалистов в период между двумя войнами сыграла роковую роль и помогла гитле- ровцам захватить власть и напасть на европейские на- роды. В исторической справке Советского информацион- ного бюро «Фальсификаторы истории» говорится: «Для того чтобы подготовиться к войне и обеспечить себя новейшим вооружением, Германия должна была вос- становить и развить свою тяжелую индустрию и, прежде всего, металлургию и военную промышленность в Руре После поражения в первой империалистической войне Германия, находившаяся под гнетом Версальского до- говора, не могла этого сделать в короткий срок своими силами. Германский империализм получил в этом мощную поддержку со стороны Соединенных Штатов Америки» 1. При попустительстве и прямом поощрении со стороны находившихся в Германии оккупационных властей и так называемых союзных контрольных комиссий германские милитаристы начали спешно перевооружаться и созда- вать массовую армию почти одновременно с подписанием Версальского договора. Германские милитаристы исполь- зовали желание американо-английских империалистов пе- ревооружить их в качестве ударной силы против Совет- ской России. 1 «Фальсификаторы истории» (Историческая справка), Госполитиз- дат, 1948, стр. 8. 5
Кучинский хорошо показывает, что сердцевиной гер- манского империализма являются германские монополии, господствующие в тяжелой промышленности. На ряде примеров Кучинский показывает борьбу крупных капиталистических хищников за рынки сбыта и источники сырья, поглощение крупными капиталистами средних и мелких, образование таких гигантских концер- нов, как Стальной трест, «ИГ Фарбениндустри» и др. В конце концов владельцы этих концернов овладели ре- шающими ключевыми позициями в германской эконо- мике. Они начали определять и политику германского пра- вительства как во времена кайзера, так и во времена Веймарской республики В книге Кучинского дается ин- тересный анализ развития таких германских монополий, как Стальной трест, металлургический и пушечный кон- церн Круппа, химический концерн «ИГ Фарбениндустри», электротехнический концерн АЭГ и др. Автор показывает, как тесно интересы германских монополистов переплета- лись с интересами юнкеров-помещиков, хотя временами они и сталкивались, как оба эти класса направляли поли- тику германских правительств и, в конечном счете, обру- шили на немецкий народ все катастрофические послед- ствия поражений в двух мировых войнах. Автор анализирует специфические причины образова- ния монополий в Германии и при этом особенно выде- ляет технические условия производства, требующие кон- центрации капитала, милитаристский характер герман- ской экономики и государственное вмешательство с целью, по выражению В. И. Ленина, «принудительного синдицирования». Хорошо показано у автора сращивание промышленных и банковских монополий и образование финансового ка- питала. Этот раздел книги может служить неплохой иллю- страцией к гениальному труду В. И. Ленина «Империа- лизм, как высшая стадия капитализма». Убедительно разоблачает автор позицию правых лиде- ров германской социал-демократии, которые, демагогиче- ски используя антикапиталистическую фразеологию, на самом деле поддерживали германских монополистов. Ав- тор цитирует высказывания Бернштейна, из которых видно, что правые вожди германской социал-демократии 6
еще при возникновении и развитии первых монополий за- щищали их. Кучинский анализирует позицию правых ли- деров германской социал-демократии и в годы Веймар- ской республики, когда Гильфердинг выдвинул свою пресловутую теорию «организованного капитализма». Ав- тор доводит анализ предательской позиции правых со- циал-демократов до наших дней, характеризуя шумахе- ровцев как подлых агентов германских монополий и аме- рикано-английских империалистов. Характеризуя современное положение, автор отмечает, что монополисты Западной Германии полностью подчи- нены монополиям США, «Монополистический капитал США,— пишет Кучинский,— после краха фашистской си- стемы господства германского монополистического капи- тала восстановил западногерманские монополии... они яв- ляются лишь несамостоятельными агентами монополий США. Однако это подчинение западногерманских монопо- лий Соединенным Штатам никого не должно обманывать насчет того, что немецкие монополии в Западной Герма- нии, особенно в тяжелой промышленности... снова владеют решающим признаком всякой настоящей монополии, бази- сом монополий: в их руках сосредоточены средства произ- водства... Поэтому германские монополии в настоящее время, при их нынешней зависимости от американского монополистического капитала, представляют собой чрез- вычайную опасность и должны быть устранены из Герма- нии навсегда вместе со своими хозяевами с Уолл-стрита. Только тогда Германия станет свободной и силы мира и прогресса окончательно победят силы войны и реакции» (стр. 91—92). Этот анализ необходимо дополнить указанием на то, что возрождающийся под покровительством империа- листов США западногерманский империализм все более открыто претендует на самостоятельную роль и пытается играть на противоречиях между державами На эту новую черту в развитии западногерманского империализма ука- зал на 6-м пленуме Центрального Комитета Социалисти- ческой единой партии Германии ее генеральный секретарь Вальтео Ульбрихт. В своем докладе и в заключительном слове Ульбрихт предостерег от недооценки «герман- ского империализма как развивающейся самостоятельной 7
силы» К Несомненно, что германский монополистический капитал выступает ныне прежде всего как орудие амери- канского империализма, но он все более открыто высту- пает с собственными притязаниями, с собственной импе- риалистической программой как экономическая, полити- ческая и военная сила, чего нельзя еще было сказать о периоде 1945—1946 гг. «Новое заключается в том,— говорит Ульбрихт,— что американский империализм превращает германский импе- риализм в своего главного союзника в Европе, а Запад- ную Германию — в главный плацдарм агрессивного Атлантического блока»2. Американский империализм, яв- ляющийся главным врагом немецкого народа и всех миролюбивых народов, превращает германских империа- листов, боннское правительство, западногерманских маг- натов промышленности и банкиров, милитаристов-поме- щиков и часть бывших генералов гитлеровской армии в своих главных союзников, чтобы с их помощью вести войну против Советского Союза и всех демократических сил в Европе. «Принятие плана Шумана показывает, какое особое место отводит американский империализм германскому империализму. Под лозунгом «Объединен- ной Европы» германский империализм намеревается в со- ответствии с планами США руководить экономикой за- падноевропейских стран, и прежде всего Франции, Бель- гии и Голландии»8. Нет недостатка в доказательствах справедливости этих положений. В 1950 г. в Западной Германии бывшие гитлеровские генералы и офицеры создали организацию «Брудершафт». Эта организация опубликовала свою про- грамму в газете «Штуттгартер нахрихтен». В программе говорится: «Настал момент, когда на смену господству масс должно прийти господство избранных, целью кото- рых будет снова осуществлять руководство народом, вос- кресив германскую традицию фюрера... Наша конечная цель — объединение всех европейских народов, живущих на пространстве от Атлантики до Урала... Основой но- вого союза будет Германская империя, империя всех нем- 1 «Einheib, Heft. 11, Juni 1951, S. 719. 2 Там же, стр. 720. * Там же. 8
цев, объединенных в рамках своих этнических и террито- риальных границ... А пока нам нужно добиваться как можно более быстрой ремилитаризации Германии, ибо ее существование получит смысл лишь в том случае, если она будет по-настоящему вооружена...» 1 Выпущенный французскими властями на свободу гит- леровский генерал Рамке, бывший командир парашютных соединений, на протяжении 1951 и 1952 гг. требовал на массовых митингах «полной реабилитации вермахта», освобождения всех военных преступников и полной сво- боды для перевооружения Западной Германии. Генерал Гудериан, верой и правдой служивший Гит- леру, заявляет: «Мы не хотим быть французским ино- странным легионом» 2. Он цитирует заявление американ- ского генерала Брэдли, явно намекая на то, что без- западногерманских наемников американским империали- стам не обойтись: «Солдаты без оружия бесполезны в современной войне, но оружие без солдат вообще не имеет никакого значения»3. Подобные же заявления сделали Аденауэр, Лер и дру- гие представители германского империализма. Рост агрессивности западногерманского империализма в послевоенные годы объясняется следующим: во-первых, жаждущий реванша германский милитаризм подстре- кается американскими монополиями, которые хотят ис- пользовать его в качестве своего главного орудия агрес- сии против миролюбивых народов; во-вторых, концентра- ция производства и капитала в руках монополистического капитала в Западной Германии не только не уменьши- лась, но и увеличилась; в-третьих, германский хищниче- ский монополистический капитал полностью овладел госу- дарственным аппаратом боннского марионеточного госу- дарства; в-четвертых, потерпевший поражение во второй мировой войне германский милитаризм находит нынешний период благодаря поддержке со стороны американских империалистов благоприятным для предъявления своих старых требований на рынки сбыта, источники стратеги- ческого сырья, на колонии, на дешевую рабочую силу. 1 См. Жан Бомье, От Гитлера до Трумэна, Издательство иностранной литературы, стр. 103. 2Guderian, Kann Westeuropa Verteidigt Werden?, S. 82. 8 Там же, стр. 85. 9
Западногерманские концерны вновь сосредоточили в своих руках огромную экономическую власть и полностью определяют политику боннского правительства. В угольной промышленности Западной Германии 15 крупнейших компаний сосредоточили в своих руках 82% всей угледобычи 1. Во главе угольного управления в Западной Германии находится Генрих Кост—видный гитлеровский промышленник. Кампания по так называемому «разукрупнению» стальных концернов, которую затеяли в 1946 г. для от- вода глаз англо-американские оккупационные власти, была от начала до конца блефом и обманом мирового об- щественного мнения. В результате реорганизации, кото- рая свелась к созданию в сталелитейной промышленности так называемых «единых обществ», без какого-либо ущерба для старых собственников, концерны Круппа, Тиссена, Ганиэля, Клекнера и Стальной трест стали еще сильнее. Только семь заводов Стального треста, Круппа, Ганиэля, Геша, Тиссена и Манесмана дают свыше двух третей производства стали в Германии2. Сталелитейная промышленность снова стала решающей отраслью воен- ной промышленности. До сентября 1951 г. стальным кон- цернам за счет налогоплательщиков в порядке субсидий, в возмещение ущерба от демонтажа и т. д. был выдан 1 млрд. марок. В конце декабря 1951 г. по решению бонн- ского правительства они получили еще 1 млрд. марок в качестве непосредственных капиталовложений. В химической промышленности сохранилось господ- ство гигантского концерна «ИГ Фарбениндустри». Раз- ница заключается лишь в том, что он формально разделен теперь на три акционерных общества, однако владель- цами акций остались старые собственники. То же самое относится к электротехнической, машиностроительной и другим отраслям промышленности. Вопреки Потсдамским решениям крупнейшие монопо- листические банки — «Дейче банк», «Дрезднербанк» и «Коммерцбанк» — не ликвидированы, а продолжают свою деятельность в Западной Германии. К ним прибавился новый монополистический спрут — банк для «восстанов- 1 «Neues Deutschland», 26, Februar 1952. а Там же.
ления»— «Кредитанштальт фюр Видерауфбау», во главе которого поставлен Герман Абс, бывший директор «Дей- че банк». Американские империалисты подстрекают германские монополии к проникновению на английские и француз- ские рынки сбыта и сферы приложения капитала, с тем чтобы с их помощью вытеснить оттуда своих соперников. Западногерманские представители монополий и торго- вых фирм рыскают на Ближнем, Среднем и Дальнем Во- стоке, в Индии, Индонезии и других странах. Уже теперь Западная Германия стоит на первом месте по торговле с Турцией. Английская и французская печать выражают тревогу в связи с растущей германской конкуренцией. В своем гениальном труде «Экономические проблемы социализма в СССР» товарищ Сталин дал глубокий ана- лиз противоречий между империалистическими держа- вами. Говоря о Японии и Германии (Западной), товарищ Сталин пишет: «Эти страны влачат теперь жалкое существование под сапогом американского империализма. Их промышлен- ность и сельское хозяйство, их торговля, их внешняя и внутренняя политика, весь их быт скованы американским «режимом» оккупации. А ведь эти страны вчера еще были великими империалистическими державами, потрясав- шими основы господства Англии, США, Франции в Ев- ропе, в Азии. Думать, что эти страны не попытаются вновь подняться на ноги, сломить «режим» США и вырваться на путь самостоятельного развития — значит верить в чу- деса» !. Вторая часть книги Кучинского, как мы уже упоми- нали, посвящена предпринимательским союзам. Эта часть содержит интересные данные, касающиеся различных предпринимательских организаций, созданных в первую очередь для борьбы против рабочего класса, против проф- союзов, стачечного движения и политических партий ра- бочего класса. Советский читатель, знающий о той пагуб- ной роли, которую сыграли в судьбе Германии на протя- жении последних 50 лет такие магнаты германской тяжелой промышленности, как Крупп, Тиссен, Стиннес, 1 И. Сталин, Экономические проблемы социализма в СССР, Госполитиздат, 1952, стр. 34. 11
Маннесман (Цанген), Борзиг, Дуисберг, Кирхдорф и дру- гие, с возмущением прочтет о том, как те же заправилы германских монополий, что и во времена кайзеровской империи и гитлеровского третьего рейха, или их прямые наследники определяют ныне судьбу Западной Германии. Кучинский собрал ценный материал по истории герман- ских монополий и предпринимательских союзов. Автор намерен продолжить свое исследование и, в ча- стности, исследовать вопрос о представительстве моно- полистов в рейхстаге и правительстве, о подчинении го- сударственного аппарата монополиям и проникновении буржуазной идеологии в рабочее движение, а также об организациях рабочего класса и его борьбе против им- периализма. Следует пожелать автору успеха в осущест- влении его трудной, но благодарной задачи. Хотя автор и переработал первый том «Очерков исто- рии германского империализма», все же необходимо кон- статировать, что и второе издание не свободно от ряда недостатков. Автор неправильно освещает вопрос об источниках монопольной прибыли. У автора получается, что главным источником монопольной прибыли является перераспреде- ление прибыли внутри класса капиталистов в пользу мо- нополистов. Более того, автор неправильно полагает, что возникновение монополий само по себе не ведет к усиле- нию эксплуатации рабочего класса. На самом деле главным источником монопольной при- были является усиленная эксплуатация и ограбление мо- нополиями трудящихся своей страны, а также эксплуата- ция и ограбление народов других стран. Перераспреде- ление прибыли внутри класса капиталистов имеет вто- ростепенное значение. Это подтверждается многочислен- ными данными об общем вздорожании цен, связанном с образованием монополий, искусственно взвинчиваю- щих цены, об усилении процесса обнищания рабочего класса в эпоху империализма, которые приводит и сам Кучинский в своих исследованиях по истории условий труда. Монополистическая прибыль является средством ограбления монополиями общества в целом. Товарищ Сталин учит, что главным законом современ- ного капитализма является «обеспечение максимальной капиталистической прибыли путем эксплуатации, разоре- 12
ния и обнищания большинства населения данной страны, путем закабаления и систематического ограбления наро- дов других стран, особенно отсталых стран, наконец, пу- тем войн и милитаризации народного хозяйства, исполь- зуемых для обеспечения наивысших прибылей» !. Образование монополий неизбежно ведет к усилению эксплуатации рабочего класса, так как монополии увели- чивают интенсификацию труда на своих предприятиях, вводят потогонную систему, снижают заработную плату. Хищнический характер германских монополий со всей силой проявился в период господства в Германии фа- шизма и особенно в период второй мировой войны. К со- жалению, автор уделяет недостаточно внимания этому периоду. Известно, что представители германских монопо- лий устремлялись вслед за войсками во все оккупирован- ные страны и беспощадно грабили их; они присваивали заводы Польши, Чехословакии, Франции и других стран, они захватывали имущество населения этих стран, угоня- ли на рабский труд в Германию миллионы иностранных рабочих. Особенно большой ущерб нанес германский монополистический капитал народу Советского Союза. Автор упоминает об общем кризисе капитализма, но не анализирует его. Между тем обстоятельный анализ об- щего кризиса капитализма в любом научном труде об империализме совершенно необходим. В книге отсут- ствует характеристика борьбы рабочего класса и его ор- ганизаций (правда, автор намерен посвятить последней проблеме отдельный том, но обходить эту проблему в публикуемом томе, с нашей точки зрения, не следо- вало бы). Автор не анализирует также обострения общего кри- зиса капитализма после второй мировой войны. Между тем обострение общего кризиса капитализма полностью сказалось и на положении в Западной Герма- нии. Одним из важных проявлений этого обострения яв- ляется подчинение германских монополий американским монополиям наряду со стремлением германских монопо- лий к самостоятельной роли. Такое положение привело к тому, что ныне германский рабочий класс в Западной 1 И. Сталин, Экономические проблемы социализма в СССР, Госполитиздат, 1952, стр. 38. 13
Германии страдает под двойным гнетом эксплуатации — со стороны иностранных и германских империалистов. За* ключение «общего договора» и парижского договора о так называемом «европейском оборонительном сообществе» налагает на трудящихся Западной Германии новое непо- сильное бремя расходов. Боннское правительство наме- рено в 1953 г. израсходовать только на содержание запад- ногерманских наемных дивизий 15 млрд. марок, что со- ставит 700 марок на каждого рабочего и служащего. В то время как налоги в Западной Германии непре- рывно увеличиваются, а количество безработных состав- ляет в настоящее время около 2 млн. человек, прибыли крупных монополий продолжают расти, о чем свидетель- ствует повышение курса акций важнейших монополий !. Американские империалисты, поддерживаемые анг- лийскими и французскими империалистами, намерены превратить Западную Германию в свой главный страте- гический плацдарм в Европе, намерены полностью восста- новить западногерманский военно-промышленный потен- циал и воссоздать агрессивную наемную германскую армию. «Общий договор» и договор о «европейском оборо- нительном сообществе», в которое вошла и Западная Германия, знаменуют собой стремление американских империалистов превратить западногерманских реванши- стов в своих главных союзников в Европе и использовать их как орудие в борьбе за мировое господство. Немецкий народ все больше сознает опасности, свя- занные с возрождением западногерманского империа- лизма. Трудящиеся Западной Германии ответили на под- писание «общего договора» мощной забастовкой проте- ста, в которой в первые же дни участвовало 750 тыс. рабочих и служащих. Массовые демонстрации протеста против политики американских оккупантов и их боннских ставленников состоялись в Дюссельдорфе, Эссене, Дорт- мунде, Мюнхене, Франкфурте-на-Майне и других городах. Борьба немецкого народа за единство Германии, за за- ключение мирного договора и за вывод оккупационных 1 Вальтер Ульбрихт приводит следующие данные: с 31 декабря 1949 г. по б июня 1952 г. курс акций концерна Клекнера поднялся с 64 до 165, 60; Маннесмана — с 60 до 148,50, Стального треста — с 60 до J72; Геша — с 58 до 121; Гутехофнунгсхютте —с 74 до 218 и т. д. («Neues Deutschland», 10 Juli 1952). 14
войск из страны превращается в национальное сопротив- ление всего народа американо-английским империали- стическим поработителям. Насколько массовым является это движение сопротивления, можно судить по тому, что в каждой из земель Западной Германии сотни тысяч нем- цев высказываются против ремилитаризации и за сверже- ние предательского правительства Аденауэра. Коммуни- стическая партия Западной Германии возглавляет эту борьбу немецкого народа, сознающего, что новая война означала бы катастрофу для Германии и братоубийствен- ную войну против немцев Восточной Германии. Вот по- чему повсюду немецкое население высказывается за при- нятие .проекта мирного договора с Германией, предло- женного советским правительством в ноте от 10 марта 1952 г., в котором предусматривается восстановление политического и экономического единства Германии, со- здание единой демократической миролюбивой Герман- ской Республики, предоставление ей равноправия и неза- висимости, заключение с ней мирного договора и вывод всех оккупационных войск с ее территории. Не только германский рабочий класс, трудящееся крестьянство, пе- редовые слои интеллигенции, но и многие представители национальной буржуазии высказываются за принятие советских предложений. Оплотом немецкого народа в борьбе за единство Гер- мании, за мир и против возрождения западногерманского империализма является Германская Демократическая Республика, образование которой И. В. Сталин охаракте- ризовал как поворотный пункт в истории Европы. Впер- вые в истории Германии создан новый» общественный строй, чуждый всяким традициям империализма и мили- таризма, строй, при котором уничтожены монополии, лик- видирован класс помещиков-юнкеров, а власть осуще- ствляется подлинными представителями народа. Здесь, на востоке Германии, под руководством партии рабочего класса — Социалистической единой партии Германии, ставшей партией нового типа,— осуществляется грандиоз- ная преобразовательная работа. В Германской Демокра- тической Республике был досрочно перевыполнен двух- летний план (к июлю 1950 г.), успешно выполнен план 1951 г.— первого года пятилетнего плана. 15
Характеризуя большие успехи в развитии хозяйства Германской Демократической Республики, товарищ Ма- ленков в отчетном докладе Центрального Комитета ВКП(б) XIX съезду партии сказал: «Промышленное производство республики к 1952 году было не только восстановлено, но превзошло на 36 про- центов довоенный уровень; объем промышленного про- изводства в 1951 году был выше, чем в 1946 году, в 2,4 раза; из года в год растет металлургия, машинострое- ние, химическая промышленность, производство электро- энергии. Сельское хозяйство как по размеру посевной площади, так и по урожайности превзошло довоенный уровень» 1. Таких блестящих успехов в развитии своей экономики Германская Демократическая Республика могла добиться благодаря демократическим преобразованиям и плано- вому хозяйству. Огромную роль сыграла бескорыстная помощь СССР, который снизил сумму репараций, воз- вратил немецкому народу ряд предприятий советских акционерных обществ в Германии и передает немецкому народу свой опыт строительства новой жизни. Мудрая сталинская политика по германскому вопросу вдохнов- ляет германские антифашистские силы на дальнейшие успехи в деле строительства нового общества. Учитывая успехи демократического и экономического развития в республике, а также рост сознания рабочего класса и большинства трудящихся, вторая конференция Социалистической единой партии Германии в июле 1952 г. выдвинула перед народными массами Германской Демо- кратической Республики в качестве основной задачи строи- тельство социализма. Г. Беспалов. 1 Г. Маленков, Отчетный доклад XIX съезду партии о ра- боте Центрального Комитета ВКП(б), Госполитиздат, 1952, стр. 9.
ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ НЕМЕЦКОМУ ИЗДАНИЮ Второе издание первого тома «Очерков истории германского империализма» содержит ряд исправлений, основанных прежде всего на более глубоком изучении произведений И. В. Сталина и на результатах обсуждения советскими учеными первого издания. Библиографический указатель произведений по во- просу о монополиях, составленный д-ром Гильдегардом Альбертсом и приложенный к первому изданию, в настоя- щее издание не включен. Приведены материалы лишь за 1947—1951 гг. Со времени появления первого издания этого тома вышел в свет и второй том, в котором рассматривается вопрос о шовинистических пропагандистских организа- циях германского монополистического капитала. Скоро будет закончен и третий том, трактующий вопрос о непо- средственном представительстве монополистов в рейх- стаге. Теперь легче, чем при первом издании настоящего тома, наметить план дальнейших очерков. Очередной за- дачей будет продолжение исследования вопроса о сращи- вании монополий с государственным аппаратом. За то- мом-, в котором показана роль монополистов в рейхстаге, последует другой, посвященный представительству моно- полистов и юнкеров в правительстве и участию бывших членов правительства в монополиях. Дальше будет осве- щен вопрос о проникновении буржуазной идеологии в ра- бочее движение, насаждаемой предателями рабочего класса. Таким образом, в первых пяти томах «Очерков истории германского империализма» мы исследуем врага,
который являлся самым опасным и самым сильным экс- плуататором и поджигателем войны. Далее последуют очерки, посвященные организациям рабочего класса, отдельным его выступлениям и антиим- периалистической идеологии в Германии. Лишь вслед за этими, в известной мере, вводными томами может быть написана история германского импе- риализма, которая свяжет воедино и охватит все отдель- ные исследования. Ю. Кучинский. Берлин, август 1951 г.
ВВЕДЕНИЕ История экономической жизни Германии в эпоху капи- тализма свидетельствует о своеобразии, которое имело исключительное значение для ее развития на протяжении последних ста лет. Мы различаем три периода в истории развития капитализма: 1. Ранний период промышленного капитализма и пе- риод его наибольшего расцвета, который продолжался в Германии с 1810 (с отмены феодальных производствен- ных отношений в деревне) до 1871 г. 2. Начало загнивания капитализма и первая фаза раз- вития монополистического капитализма — с 1871 по 1918 г. 3. Период общею кризиса капитализма с 1918 по 1945 г., продолжающийся в Западной Германии и теперь. Раннему периоду промышленного капитализма, то есть начальной фазе первого периода, свойственны преимуще- ственно экстенсивные методы производства и эксплуата- ции рабочей силы. Выпуск продукции растет прежде всего за счет вовлечения в производство все новых масс рабо- чих, притекающих из деревень, привлекаемых из рабочих семей (жены и дети), а также черпаемых за счет проле- таризации других классовых прослоек, во-вторых, выпуск продукции растет благодаря непрерывному удлинению ра- бочего дня. Это не исключает того, что, например, в тек- стильной промышленности ввиду более широкого приме- нения машин и, следовательно, быстрого роста производи- тельности труда используются и интенсивные методы эксплуатации рабочей силы. Эта первая фаза периода промышленного капитализма, закончившаяся в Англии в начале 40-х годов, а во Франции — в период революции 1848 г., длилась в Германии вплоть до конца 50-х годов, вследствие поражения революции 1848 г., которая оста- 19
вила неразрешенными специфические противоречия, воз- никшие в начале развития промышленного капитализма. Следующая фаза бурного развития капитализма, без заметных явлений упадка, продолжалась примерно с 1860 по 1870 г. Эта фаза характеризуется всеобщим переходом к методам интенсивного производства и интенсивной экс- плуатации рабочей силы. Эти методы проникнуты стрем- лением выжать в каждый час или минуту из рабочих как можно больше. При таком способе повышения произво- дительности труда и усиления эксплуатации рабочей силы исключена возможность применения ряда экстенсивных методов эксплуатации. Второй период — период начавшегося упадка капита- лизма и начала монополистического капитализма, кото- рый во всех крупных капиталистических странах утвер- дился к 1900 г. Этот период характеризуется господством монополий в экономике и вообще во всей жизни обще- ства. Он подготовлялся медленно в недрах предыдущего периода. Вывод, в котором Ленин сжато подытожил историю возникновения монополистического капитала, начинается словами: «Итак, вот основные итоги истории монополий: 1) 1860-ые и 1870-ые годы — высшая, предельная ступень развития свободной конкуренции. Монополии лишь едва заметные зародыши» К Это утверждение действительно как для Франции, так и для Англии, как для США, так и для Германии. Но только в Германии зачатки монополий появились сперва еще в фазе бурного развития промыш- ленного капитализма. В Англии эта фаза промышленного капитализма длилась приблизительно в продолжении жизни целого поколения, во Франции — в течение, по меньшей мере, половины этого срока, прежде чем появи- лись первые зародыши монополий. В Германии же пе- риод бурного развития капитализма был одновременно и периодом зарождения монополий; в этот период можно было уже наблюдать зародыши монополий, а также пер- вые признаки упадка капитализма. Такой ход развития оказался возможным потому, что в отдельных отраслях промышленности, производящей средства производства, существовала уже значительная 1 В. И. Л е н и н , Соч., т. 22, стр. 190. 20
концентрация производства и капитала, что составляет основу монополии. Фаза бурного развития промышлен- ного капитализма характеризуется прежде всего сильней- шим развитием тяжелой промышленности, производящей средства производства. Но такое быстрое развитие про- мышленности, производящей средства производства, пред- полагает наличие определенного уровня концентрации ка- питала. При этом и сама тяжелая промышленность спо- собствует такой концентрации. Процесс концентрации капитала очень ясно обнару- живается на примере развития акционерных обществ в горнодобывающей и металлургической промышленности Пруссии. Образование акционерных обществ в горнодобывающей и металлургической промышленности х 1 „Jahrbuch fur die amtliche Statistik dcs preussisclien Staabs", I Jahrgang. Появление первых зачатков монополий можно иллю- стрировать следующим образом. В течение фазы экстен- сивных методов производства, то есть фазы раннего про- мышленного капитализма, производство продукции во многих отраслях промышленности увеличивается за счет постоянно растущего числа рабочих и отчасти вследствие продолжающегося удлинения рабочего дня. При этом производительность труда одного рабочего в час, а иногда и в течение года остается стабильной. С началам же новой фазы (около 1860 г.) вместе с сокращением рабочего времени, усиленным применением машин и появлением на фабриках квалифицированной мужской рабочей силы, при одновременном сокращении детского труда, возра- стает и производительность труда одного рабочего в час и в течение года. Это особенно ясно видно на примере ро- ста производительности труда в каменноугольной про- мышленности. 21
Производительность труда рабочего в каменноугольной промышленности Пруссии за 1787— 1867 гг. (1850 г. = 100)* 1 10. К у ч и н с к и й. История условий труда в Германии, Издательство иностранной литературы, 1949, стр. 89—90. Внезапный, быстрый скачок роста производительности труда с 1860 до 1867 г. после застоя, длившегося свыше 70 лет, кажется удивительным. Новая фаза капиталисти- ческого развития сразу началась с резкого подъема про- изводительности труда, продолжавшегося и в дальней- шем. К 60-м годам относится также создание первых гер- манских монополистических объединений. Вскоре воз- никли крупные объединения, которые действовали на протяжении десятков лет. Уже тогда было создано между- народное монополистическое объединение. Отсюда можно сделать вывод, что создание монополий в Германии про- исходило быстрее и на более широкой основе, чем в ка- кой-либо другой стране. В Германии не только с самого начала фазы бурного развития промышленного капита- лизма подготовлялось наступление периода монополисти- ческого капитализма, но и его появление было подготов- лено лучше, чем в США, Англии или Франции, не говоря уже о других, менее развитых в то время странах, таких, как, например, Италия или царская Россия. Такое быстрое развитие повлекло за собой и другое обстоятельство чрезвычайной важности: в годы, последо- вавшие за 1860 г., Германия в промышленном отношении 22
догнала Францию, а в ходе последующих десятилетий за- няла первое место в Европе как промышленная держава. Когда вспыхнула франко-прусская война 1870— 1871 гг., Германия оказалась значительно более подготов- ленной к ней, чем Франция, не только в военном и идео- логическом отношении, но и в экономическом. Это очень убедительно иллюстрируется сравнением количества су- ществующих паровых машин в Германии и Франции. Мощность паровых машин в 1840—1870 гг. (в млн. л. с.) г 1 М u I h а 1 !, The Dictionary of Statistics, London, 1899. В 1840 г. мощность парка паровых машин во Франции более чем вдвое превосходила их мощность в Германии. Но уже в 1870 г. Германия превзошла в этом отношении Францию примерно на одну треть. На протяжении первого десятилетия XX в. Германия по своему экономическому развитию заняла второе место в мире, перегнав Англию (если не учитывать ее внеевро- пейские владения). Только Соединенные Штаты Америки были тогда в экономическом отношении сильнее Герма- нии, хотя и они по степени процесса монополизации от- ставали от Германии. В. И. Ленин констатирует: «После 1871 года Герма- ния усилилась раза в 3—4 быстрее, чем Англия и Фран- ция...» " И. В. Сталин также указывает на необычайный рост германской промышленности после 1871 г.2 Общая история германского капитализма отличается от истории капитализма других стран тем, что появление 1 В. И. Ленин, Соч., т. 21, стр. 310. 2 См. И. В. Ст а л и н , Соч., т. 8, стр. 123 и 315. 23
зародышей монополий в Германии в известной степени совпало с бурным развитием промышленного капита- лизма. История монополистического капитализма Герма- нии имеет также очень важную особенность, выделяю- щую ее из всех других крупных капиталистических стран. Сравним данные о важнейших видах продукции круп- ных, наиболее развитых империалистических стран: Добыча и производство угля, чугуна и стали в 1913 г. (в млн. т) г 1 „Statistisches Jahrbuch fur Deutsche Reich", 1926 и „Handbuch des Wirtschaft% Berlin 1936. 2 Антрацит и битуминозные угли. Сопоставим с этими цифрами данные о колониальных владениях этих стран: Колониальные владения (количество жителей и площадь) в 1914 г.г 1 См. В. И. Лени н, Соч., т. 22, стр. 245. Из приведенных в обеих таблицах данных видно, что особенность развития Германии состоит в том, что, пре- восходя другие европейские страны в отношении про- 24
мышленнои мощи, она осталась далеко позади них по размеру колониальных владений и количеству населения в ее колониях. Если Германия и стоит несколько впереди США, то это лишь кажущееся преимущество. Во-первых, США располагали тогда огромными «полуколониаль- ными» владениями на американском материке, при этом надо иметь в виду не только Аляску и негритянские и мексиканские районы, но и «бедных белых» (poor whites) в Южных штатах '. Во-вторых, обширные области в Цент- ральной и Южной Америке фактически являются коло- ниями Соединенных Штатов Америки. Монополистический капитализм в Германии разви- вался крайне неравномерно. В некоторых отношениях его развитие превзошло развитие других стран, тогда как в других отношениях он отставал. Ленин не раз отмечал эту неравномерность развития германского монополистического капитала. Так, в своем «Письме американским рабочим» он делает следующее замечание: «Разбойники германского империализма были всех сильнее по организованности и дисциплинированно- сти «их» войск, но слабее колониями» 2. Такое неравномерное развитие, разумеется, оказало влияние на характер германского монополистического ка- питализма. Германия как национальное государство опо- здала к разделу мира. С другой стороны, германский мо- нополистический капитализм вследствие его индустриаль- ной мощи особенно нуждался в том, чтобы наверстать упущенное. Поэтому еще до 1914 г. произошел переход Германии к чрезвычайно агрессивной внешней политике. Это нашло свое выражение и в быстром росте капитало- вложений за границей. Если нет никаких колоний с боль- шими богатствами, то появляется желание, по крайней мере, «мирно проникнуть» в полуколониальные и более слабые капиталистические страны и установить там «мир- ным путем» диктатуру капитала. Наряду с этим «мирным проникновением» Германия была готова броситься на до- бычу с оружием в руках. Дальнейшее развитие германского монополистиче- ского капитализма и политика германского империализма 1 См. Ю. Кучи некий, История условий труда в США, Госу- дарственное издательство иностранной литературы, 1948. 2 В. И. Л е н и н, Соч., т. 28, стр. 45. 25
после 1918 г. еще более отчетливо выражают многие черты, уже ранее отмеченные нами. После 1918 г. гер- манский империализм не только лишился своих колоний и заграничных капиталовложений, но у него были отняты и некоторые другие атрибуты империализма — его воен- ная промышленность и огромная армия. Но в Германии сохранилась мощная тяжелая промышленность. В усло- виях империализма, при слабости рабочего класса, вы- званной его расколом вследствие предательства правого руководства социал-демократической партии и профсою- зов, это привело Германию к еще более агрессивной внеш- ней политике, чем до 1914 г. Но прежде чем вкратце рассмотреть этот вопрос, нужно еще раз оглянуться на несколько десятилетий на- зад. Последняя фаза периода промышленного капита- лизма, во время которой производительность и интенсив- ность труда сильно возросли, базируется на быстром раз- вертывании промышленности, производящей средства производства, особенно на машиностроении. Такое разви- тие характерно для всех капиталистических стран. В от- ношении Германии это иллюстрируется следующими дан- ными: Производство средств производства и предметов потребления с 1901 по 1902 г. (1913 г. = 100) * 1 Для периода до 1860 г. см. подсчеты в книге .История уело* вий трута в Германии", стр. 9—11. Для периода с 1860 г. ш> пользуются подсчеты Института конъюгктурнмх исследовании. Из расчетов исключена весьма значительная но размерам продук- ция домашней промышленности, произведенная с 1800 до 1840 г. для собственного потребления. 9 Каждый отрезок времени включает 20 лет или два хозяйст* веннмх цикла, исключение составляет цикл второй фазы первого лериода — 1860—1867 гг. 26
Из этих цифр видно, что в первой фазе капитализма в германской промышленности производство предметов потребления растет быстрее, чем производство средств производства. Это, помимо прочего, вызывается тем об- стоятельством, что производство средств производства требует значительно больших капиталов, чем производ- ство предметов потребления. На протяжении этой фазы капитализма наиболее легким путем является экстенсив- ное производство. Когда же промышленность, производя- щая предметы потребления, накопила в банках достаточ- ные капиталы для крупных вложений в тяжелую про- мышленность, положение изменилось. Кроме того, на ранней стадии капитализма еще не существовало соответ- ствующего спроса на средства производства. Он появился позднее, на более высоком уровне развития промышлен- ности. Сошлемся, например, на текстильную промыш- ленность. Лишь в 50—60-е годы это соотношение стало меняться и производство средств производства стало расти быстрее, чем производство предметов потреб- ления. Первые монополии появились в Германии тогда, когда производство средств производства стало быстро расти. Тяжелая промышленность в Германии являлась особенно благоприятной отраслью для развития монополий, и она подверглась монополизации почти с первых дней своего быстрого развития, гораздо больше, чем в других странах, где тяжелая промышленность начала быстро развиваться лишь в то время, когда еще не могло быть и речи о создании монополий. А так как военная промышлен- ность является частью тяжелой промышленности, то сказанное относится и к военной промышленности Гер- мании. В результате тяжелая промышленность Германии вскоре после начала ее быстрого подъема оказалась моно- полизированной и продолжала развиваться, уже достиг- нув определенной стадии монополизации. К тому времени, когда сложился монополистический капитализм и когда монополии добились решающего влияния в экономике и политике, тяжелая промышленность Германии играла уже большую роль в жизни общества. По этой же причине после 1918 г., когда монополисты снова оказались в Гер- мании у власти, вследствие того, что революция 1918 г. не '27
была завершена, а лишь уничтожила некоторые остатки феодализма, тяжелая промышленность могла сделать осо- бенно много для своего восстановления и могла гораздо лучше восполнить все свои военные потери, чем все дру- гие отрасли промышленности и хозяйства вообще. В ре- зультате на протяжении 20-х годов в Германии вновь вырастает исключительно мощная тяжелая промышлен- ность. Однако этот мощный рост тяжелой промышленности в 20-х годах еще больше подчеркивал отсутствие у Гер- мании известных атрибутов, которых германский импе- риализм лишился по условиям Версальского мирного до- говора в связи с военным поражением. Поэтому еще более усилилась его решимость вернуть путем развязывания второй мировой войны потерянные европейские террито- рии, колонии и присоединить к ним новые. Агрессивность германского империализма и его стремление к пере- вооружению стали намного сильнее, чем это было до 1914 г. С другой стороны, прогрессивные силы немецкого на- рода были разобщены, нерешительны и имели в своих рядах предателей и оппортунистов. Германскому империализму удалось создать себе путем установления фашистской дик- татуры такую форму власти, которая давала полный про- стор самым диким империалистическим аппетитам. Кроме того, и в иностранных капиталистических государствах демократические силы недооценили силу германского им- периализма. Мировые же реакционные силы, рассчитывая натравить германский империализм на самое передовое государство — Советский Союз, оказывали фашистской Германии активную поддержку. При этих условиях гер- манским империалистам удалось в течение долгого ряда лет беспрепятственно управлять страной фашистскими методами. Они ставили своей целью воссоздание герман- ской армии и мощной германской колониальной империи, которой у Германии не было вообще. Своей армии и не- многих колоний германский империализм лишился в ре- зультате поражения в первой мировой войне. Конечной своей целью германский империализм поставил осуще- ствление самой наглой мечты всех империалистов — установления мирового господства собственных моно- полий. 28
После поражения Германии в 1945 г. в Западной Гер- мании сохранились остатки германского империализма. В следующие годы они вновь были взращены стараниями американского империализма. В настоящее время герман- ский империализм в Западной Германии еще более иска- лечен, чем после, первой мировой войны. Прежде всего ему нехватает такого необходимого атрибута, как сувере- нитет, власть, которую захватил американский монополи- стический капитал. Но этот отвратительный и опасный калека все еще обуреваем своими прежними честолюби- выми замыслами о завоевании мира, и, пока он не исчез- нет с лица земли, Германия не сможет добиться расцвета и двигаться вперед.
Глава I МОНОПОЛИСТИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ I. ТЕОРИЯ МОНОПОЛИЙ 1. Виды.монополистических союзов Капиталистические монополии возникают на базе усиливающейся концентрации производства и капитала, «...а порождение монополии концентрацией производства вообще является общим и основным законом современной стадии развития капитализма» К Монополии являются организациями, которые в целях получения их членами сверхприбылей стремятся оказать регулирующее влияние на такие факторы, как цены, про- изводство и т. д., в целой отрасли хозяйства. Самые мощ- ные монополии, используя свое экономическое господство в отношении других групп капиталистов, определяют на- правление и цель всей политики господствующего класса. Попытки регулирования производства, цен, сбыта и т. д. требуют устранения конкуренции, то есть взаимного сбивания рыночных цен. Поэтому монополии прежде всего стараются добиться договоренности между уча- ствующими в них предпринимателями о прекращении вза- имной конкуренции. Там, где выступают монополии, кон- куренция подавляется и, наоборот, возродившаяся конку- ренция может привести к распаду монополии. До 1860 г. конкуренция практически господствовала неограниченно. Начиная с 60-х годов конкуренция стала вытесняться сначала с небольших участков, а затем (особенно с 1900 г.) в связи с усилением монополий все больше и больше. Однако было бьх серьезной ошибкой не видеть, что и на поздней стадии монополистического капитализма конкуренция играет во всей экономической жизни немалую роль. Монополии, поставляющие друг другу 1 В. И. Л е it и н, Соч., т. 22, стр. 188. 31
материалы и фабрикаты, часто сами ведут между собой борьбу за рынки сбыта, и в таком случае борьба эта дости- гает небывалой остроты. Различные виды монополий имеют не одинаковое зна- чение. Образованная в 1889 г. монополия Объединенные фабрики по производству кистей («Ферейнигте пинзель фабрикен») в Нюрнберге имела, разумеется, меньшее зна- чение, чем созданный в 1893 г. Рейнско-Вестфальский ка- менноугольный синдикат («Рейниш-Вестфелишер колен- синдикат»). Несомненно, что кисти играют гораздо меньшую роль в хозяйстве, чем уголь, и, следовательно, такая оценка верна, несмотря на то, что Объединенные фабрики по производству кистей захватили значительно большую часть производства кистей, чем доля Рейнско- Вестфальского угольного синдиката в общегермаиской добыче угля. Если монополия контролирует ключевое производство, то ее позиции сильнее, ее влияние в эконо- мике и значение в ходе исторического развития страны больше, чем если бы речь шла о монополии на производ- ство менее важной продукции. В буржуазных источниках можно найти много глубокомысленных и длинных рассу- ждений о так называемой внутренней прочности монопо- лий. Это, разумеется, тоже имеет значение. Однако значе- ние вопроса о характере товаров, производство которых находится в руках той или иной монополии, важнее. Со- вершенно шаткая стальная монополия может играть го- раздо более опасную роль, чем прочно организованная монополия по рыбьему жиру. Угольная монополия, конт- ролирующая только цены, играет более важную роль, чем карандашная монополия, контролирующая и цены, и про- изводство, и районы сбыта. Поэтому более существенно не количество монополистических союзов, имеющихся в капиталистическом хозяйстве, а то, какие отрасли произ- водства они контролируют. Необходимо также учитывать разносторонность конт- роля, осуществляемого монополистическими союзами в возглавляемой ими отрасли промышленности. Буржуазные взгляды на монополии с годами все больше подвергаются формально юридическому влиянию и все больше отходят от понимания существа вопроса. На самом деле гораздо важнее знать, что то или иное моно- полистическое объединение контролирует как цены, так 32
и производство, чем то, что оно называется картелем, а не синдикатом. Разумеется, есть определенная зависимость между тем, что можно назвать внутренней сплоченностью монополистического объединения и разносторонностью и действенностью его контроля. Но это ни в коем случае не автоматическая зависимость. Можно найти картели, ста- рающиеся контролировать и цены, и производство, и син- дикаты, хотя и принадлежащие к более сплоченному типу монополистических союзов, но ограничивающиеся лишь контролем над ценами. Очевидно, что хорошо функциони- рующий картель может действовать в сфере своего господ- ства более преступно, чем ограниченный в своих действиях синдикат. Поэтому мы лишь на третьем месте ставим во- прос об организационных формах монополий — картель, синдикат, концерн, трест. Картели представляют собой объединения различных фирм для проведения общей политики в отношении цен, производства и т. д. Входящие в картель фирмы действуют каждая самостоятельно, то есть сами сбывают свою про- дукцию, сами заключают сделки с покупателями. В син- дикатах же эти функции осуществляют специальные ор- ганы. В них создается, например, общий для всех входя- щих в синдикат фирм торговый аппарат, лишающий от- дельные фирмы возможности непосредственно сбывать свою продукцию. Концерны и тресты представляют собой иную форму монополистического объединения. Картель или синдикат охватывают нередко целую отрасль промышленности, представляя собой монополистический союз, возникший путем более или менее (чаще менее) добровольного объ- единения капиталистов. А концерны и тресты, по существу, представляют собой чрезвычайно разросшиеся отдельные фирмы, образовавшиеся в результате поглощения одних предприятий другими '. Концерны и тресты нередко явля- ются участниками картеля или синдиката, но сами они далеко не всегда непосредственно или одни господствуют над целой отраслью промышленности. Картель может преобразоваться в синдикат. Но мы не знаем случаев пре- вращения картеля или синдиката в гигантский концерн 1 Энгельс называет концерны и тресты акционерными обществами третьей степени, а картели—второй степени («Капитал», т. III, сгр. 311). 33
или трест *. Однако концерны и тресты часто играют руководящую роль в образовании картелей и синдикатов. Различие между концернами и трестами—это, в сущно- сти, различие по степени и характеру их объединения. Под концерном подразумевают образовавшееся путем перепле- тения капиталов объединение различных фирм, которые формально сохраняют еще права юридических лиц. Так, например, фирма X, владеющая акциями фирм Y и Z, контролирует их, определяет их цены и продукцию. Од- нако, если фирмы Y и Z привлекаются к ответственности по торговому законодательству, то контролирующая их фирма X может остаться в стороне. Если же все три фирмы срослись в одну и в юридическом отношении имеют общие директорат, правление и наблюдательный совет — это будет трест. Фактически каждый трест в то же время является и концерном, потому что, кроме слившихся в одну фирму фирм X, Y и Z, он еще обычно контролирует и другие фирмы, сохранившие юридическую самостоя- тельность. Разница между концернами и трестами имеет на практике лишь то значение, что трест — это такой кон- церн, где важнейшие и крупнейшие предприятия пред- ставляют собой единое целое и с юридической точки зрения. 2. Возникновение монополий Любой капиталист хочет получать возможно более вы- сокую прибыль. Обычно сумма прибыли увеличивается, если предприятие растет, растут капиталовложения и бла- годаря этому эксплуатируется большее количество рабо- чих. Поэтому каждый капиталист старается расширить свое предприятие. Он стремится сосредоточить в своих ру- ках больше капиталов, средств производства и рабочей силы. Концентрация, то есть стремление сосредоточить 1 В ранней буржуазной и социал-демократической литературе подчас не делалось различия между картелями и трестами. Несколько позднее, но еще до 1900 г. встречается мнение, что картель—это подго- товительная ступень к тресту (например, Bruno Schoenlank, Die Kartelle, Archiv fur Soziale Gesetzgebung und Statistik, 1890, HI Band). Наоборот, Шахте комической «резкостью» подчеркивает разницу между картелем и трестом, проклиная картели как реакционное явление и восхваляя тресты как прогрессивные («Trust oder Kartell?», Preussische Jahrbucher, 1902, 110 Band, S. 7). 34
в одних руках большие капиталы, большее количество средств производства и рабочих, наблюдается с момента возникновения капитализма. На всем протяжении истории капитализма предприятия непрерывно укрупнялись. В не- которых отраслях промышленности, особенно там, где производство требует постоянного увеличения капитало- вложений, этот процесс связан с постепенным исчезнове- нием средних и мелких предприятий. Для строительства домны с течением времени стали требоваться очень круп- ные капиталовложения, и поэтому все меньшее число ка- питалистов было в состоянии строить новые металлурги- ческие заводы, а представлять себе металлургическое предприятие как мелкое или среднее стало бессмыслицей. Для иллюстрации приведем среднегодовые данные о на- личии в Германии доменных печей и чугунолитейных за- водов. Тенденция к уменьшению количества домен и заводов при одновременном необычайном увеличении продукции (с 1,5 млн. тв 1871 г. до 8,5 млн. т в 1900 г.) и значитель- ном росте числа занятых рабочих (с 23 191 до 34 743) оче- видна. Все больше и больше капитала концентрируется на меньшем числе вырастающих до гигантских размеров предприятий. В других отраслях промышленности, где число мелких и средних предприятий продолжает возрастать, увеличи- вается одновременно и роль крупных предприятий. На- пример, в пищевой и пищевкусовой промышленности, со- гласно промысловым переписям 1882 и 1895 гг., положе- ние было следующим: 35
Из приведенной таблицы видно, что в 1882 г. почти пятая, а в 1895 г. почти четвертая часть всех рабочих этой отрасли промышленности была занята в крупных пред- приятиях. Но независимо от того, увеличивается или умень- шается абсолютное число мелких и средних предприятий, их положение при наличии крупных предприятий все бо- лее ухудшается. Техническое превосходство, финансовая мощь, а следовательно, более сильная конкурентная спо- собность крупных предприятий лишают мелкие и средние предприятия многочисленных отраслей промышленности возможности существования или, по крайней мере, их прежней «здоровой» экономической основы. Занятые в этих предприятиях рабочие и служащие не получают дру- гой соответствующей работы и лишаются средств к суще- ствованию. Даже в том случае, если среднее предприятие в отношении техники производства превосходит крупное, оно все равно беспощадно подавляется более сильным в. финансовом отношении крупным предприятием, стремя- щимся уничтожить всех своих конкурентов. Крупные предприятия растут потому, что все больше капитала вкладывается в производство благодаря накоп- лению капитала. Большая часть прибыли идет на приоб- ретение новых машин, на расширение цехов и т. д. Благо- даря такому накоплению в одних руках сосредоточи- вается все большая масса капитала. Еще более важен факт возникновения и расширения крупных предприятий в результате того, что Маркс называет централизацией капитала, то есть путем сложения, слияния отдельных ка- 36
питалов1. В качестве одной из форм централизации особого внимания заслуживает соединение, которое В. И. Ленин называет комбинацией. Он пишет: «...так на- зываемая комбинация, т. е. соединение в одном предприя- тии разных отраслей промышленности, представляющих собой либо последовательные ступени обработки сырья (напр., выплавка чугуна из руды и переделка чугуна в сталь, а далее, может быть, производство тех или иных готовых продуктов из стали),— либо играющих вспомога- тельную роль одна по отношению к другой (напр., обра- ботка отбросов или побочных продуктов; производство предметов упаковки и т. п.)»2. Описанная Лениным ком- бинация может быть также названа вертикальной цент- рализацией капитала, в отличие от горизонтальной цент- рализации, представляющей собой концентрацию капита- лов однородных отраслей производства, например добыча угля с добычей угля, производство кистей с производ- ством кистей. В дальнейшем, следуя В. И. Ленину, мы все эти формы расширения крупных предприятий будем называть исчер- пывающим понятием «концентрация». Тенденция к кон- центрации свойственна капитализму с первого дня его существования. В ходе развития капитализма тенденция к концентрации все более усиливается и принимает новые, расширенные формы. 1 «Это уже не простая, тождественная с накоплением концентрация средств производства и командования над трудом. Это — концентрация уже сложившихся капиталов, уничтожение их индивидуальной само- стоятельности, экспроприация капиталиста капиталистом, превраще- ние многих мелких в небольшое количество крупных капиталов. Этот процесс отличается от первого тем, что он предполагает лишь изменение распределения уже существующих и функционирующих капиталов, следовательно, арена его действия не ограничена абсолютным возраста- нием общественного богатства или абсолютными границами накопления. Здесь, в одних руках, капитал сосредоточивается в огромных массах по- тому, что там он исчезает из многих других рук. Это— собственно «цент- рализация» в отличие от накопления и концентрации...» «Мир до сих пор оставался бы без железных дорог, если бы прихо- дилось дожидаться, пока накопление не доведет некоторые отдельные капиталы до таких размеров, что они могли бы справиться с постройкой железной дороги. Напротив, централизация, посредством акционерных обществ, достигла этого, как бы по одному мановению руки» (К.М арке, Капитал, т. I, стр. 631—632 и 633—634). 2 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 186, 37
В истории промышленного капитализма концентрация капиталов имела место уже в самом раннем периоде его существования Но только появление акционерных об- ществ сделало возможным более быстрые темпы концен- трации, которая благодаря образованию финансового ка- питала, то есть благодаря сращиванию банков и промыш- ленных предприятий, чрезвычайно усилилась. Достигнув определенной ступени развития, концентра- ция породила монополистические союзы. «Ибо несколь- ким десяткам гигантских предприятий легко придти к со- глашению между собою, а с другой стороны затруднение конкуренции, тенденция к монополии порождается именно крупным размером предприятий. Это превращение конку- ренции в монополию представляет из себя одно из важ- нейших явлений — если не важнейшее — в экономике но- вейшего капитализма...» 1 Мы уже констатировали, что только появление особых акционерных обществ и крупных банков, создавших в це- лях содействия концентрации и увеличения прибыли ту или иную форму финансирования (не во всех странах такую роль сыграли акционерные общества), чтобы форсировать процесс концентрации и увеличить прибыль, сделали воз- можным ускорение темпов концентрации к концу первого периода капитализма. При этом надо заметить, что только появление гигантских банков и сильная концентрация са- мого банкового дела обусловили возникновение промыш- ленных монополий, которые, в свою очередь, способствова- ли дальнейшей концентрации банков. Гильфердинг в своей книге «Финансовый капитал» говорит об этом следующее: «Но картель сам по себе предполагает существование крупного банка, который был бы в состоянии удовлетво- рять колоссальной потребности целой промышленной от- расли в платежном и производственном кредите» 2. «Далеко зашедший вперед процесс картелирования с самого начала действует в том направлении, что и банки начинают объединяться и увеличиваться,— иначе 1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 185. См. S с h о е n I a n к, Die Kartelle, Archiv fur soziale Gesetzgebung und Statistik, 1890, и L i e f m a n n, Die Unternehmerverbande, которые указывали на насильственную концентрацию производства в немногих предприятиях как предпосылку картелирования. 2 Р. Гильфердинг, Финансовый капитал, 1922 г., стр. 251. 38
им угрожала бы опасность попасть в зависимость от кар- теля или треста. Следовательно, само картелирование ус- коряет объединение банков, как, наоборот, и объединение банков ускоряет картелирование» К Но эта формулировка проходит мимо одного важного момента, значение которого со всей ясностью и остротой было указано В. И. Лениным. Именно в монополиях про- исходит слияние, сращивание промышленного и банко- вого капитала в единый капитал. Взаимные интересы бан- ков и промышленности становятся столь значительными и тесными, что образуется совершенно новая форма капи- тала — финансовый капитал, одновременно принадлежа- щий промышленникам и банкирам и до некоторой сте- пени составляющий материальную основу монополистиче- ского союза. «Концентрация производства; монополии, вырастающие из нее; слияние или сращивание банков с промышленностью — вот история возникновения финан- сового капитала и содержание этого понятия» 2. Концентрация — это процесс, охватывающий все обла- сти капиталистической экономики: собственно промыш- ленность, торговлю, транспорт, банки, а также сельское хозяйство. Соответственно этому, во всех областях хозяй- ства имеется тенденция к образованию монополистиче- ских союзов. Однако монополии создаются не всегда оди- наково быстро. Развитие монополизации обычно соответ- ствует степени концентрации. Монополизация, как и концентрация, развивается неравномерно. Вообще монополии сильнее всего развиваются там, где техника производства требует особенно большой концен- трации капитала. Производство детских кукол не требует крупных капиталовложений, а производство чугуна этого требует, поэтому существует много производителей кукол и мало производителей чугуна. Поэтому стремление к об- разованию монополии в металлургии появилось раньше и увенчалось большим успехом, чем в производстве кукол. Однако тенденция к образованию монополий опреде- ляется не только развитием техники, то есть необходи- мостью концентрации крупных капиталов в производстве при его возникновении. Своеобразие природных условий, 1 Р. Гильфердинг, Финансовый капитал, 1922 г., стр. 251. й В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 214.
обладание источниками сырья могут играть видную роль в образовании 1монополий. Поэтому в капитали- стических странах, располагавших обширными коло- ниальными владениями, иное распределение и иная исто- рия образования монополий, нежели в странах, не имею* щих колоний. В Германии, колониальные владения которой были сравнительно не велики и не богаты, исто- рия возникновения монополий определяется преимуще- ственно техническими моментами, тем, что Маркс назы- вает органическим составом капитала *, тогда как в Анг- лии в процессе образования монополий значительную роль играли колониальные источники сырья. Поэтому в Германии первые значительные шаги к образованию мо- нополий были сделаны прежде всего в тяжелой промыш- ленности, тогда как в Англии тяжелая промышленность отставала в образовании монополий от других. Позднее, когда развитие монополий достигло высокой ступени, органический состав капитала перестал играть прежнюю роль в образовании монополий, и монополисты устремились во вновь возникшие отрасли промышленно- сти, обещающие большие прибыли. Другой важный момент для образования монополий в Германии заключался в специфически милитаристском характере германского империализма. Национальное объ- единение Германии произошло сверху, на основе трех победоносных войн. Политика Германии, как «запозда- лого пришельца» среди великих капиталистических дер- жав, была особенно агрессивной также и в экономиче- ской области. Отсюда особое поощрение военной про- мышленности, являющейся составной частью тяжелой промышленности, которая представляет, в свою очередь, особенно благоприятную область для роста германского монополистического капитала. Таким образом, крайне агрессивный гер»манский милитаризм поощрял усиленное развитие монополий. Из «...такого государства, которое представляет собой не что иное, как обшитый парламентскими формами, сме- шанный с феодальными придатками, уже находящийся под влиянием буржуазии, бюрократически сколоченный, 1 При анализе причин возникновения монополий следовало бы на первое место выдвинуть стремления капиталистов к максимальной, прибыли, что автор ниже и делает.— Прим. ред. 40
полицейски охраняемый военный деспотизм...» 1 70-х годов XIX столетия, перед первой мировой войной получилось «последнее слово» современной крупнокапиталистиче- ской техники и планомерной организации, подчиненной юнкерски-буржуазному империализму» 2. Одновременно нужно констатировать, что в Герцугании государство влияло на экономическую деятельность го- раздо больше, чем в других странах, и даже прямо вмеши- валось в нее. Во всякой стране, которая чувствует себя под угрозой внешней или внутренней опасности или же которая сама ведет особенно агрессивную внешнюю поли- тику, короче говоря, в условиях, связанных, по мнению ка- питалистов, с риском, государственная власть как орудие господствующего класса приводится в действие относи- тельно чаще. Это особенно относится к роли государства в процессе развития монополий в Германии. Монополии были призваны укрепить экономические позиции Герма- нии как вовне, так и внутри страны для целей агрессии. Чтобы ускорить этот процесс, в Германии чаще, чем в дру- гих странах, использовалась государственная власть с целью содействия созданию монополий 3. Это касается прежде всего образования монополий в тяжелой промыш- ленности (в том числе в военной) 4. В. И. Ленин прямо ука- зывал на это государственное вмешательство в образова- ние монополий в Германии: «Принудительное синдициро- вание, т. е. принудительное объединение в союзы, напр., промышленников, уже применено на практике Герма- 1 К. М а р кс, Критика Готской программы, Избр. произв., т. II. 1948, стр. 24. 2 В. И. Ленин, Соч., т. 27, стр. 306. 3 Ни в какой другой стране невозможно было в то время принятие такого решения, какое было вынесено одной из комиссий парламента в связи с обсуждением положения в угольной промышленное^ (в 1901 г.) и которое требовало, чтобы «специально для верхнесилезского промыш- ленного района с помощью всех средств государственного воздействия было создано сбытовое объединение промышленников (синдикат) под государственным руководством». 4 О роли государства в содействии процессу особенно усиленного накопления капитала в военной промышленности см. Р о з а Люк- сембург, Накопление капитала, ГИЗ, 1924. Об обстоятельствах, при которых государственная власть больше, чем обычно, используется господствующим классом, автор подробнее сказал в книге «История условий труда в Германии», ч. II, Издательство иностранной литерату- ры, 1<М9, стр. 303—306. 41
нией... Принудительное синдицирование есть, с одной сто- роны, своего рода подталкивание государством капитали- стического развития...» 1 Таким образом, на примере Германии видно, что, по- мимо общих тенденций, обусловливающих образование монополий, в отдельных странах существуют еще специ- фические особенности, способствующие (или мешающие) -монополизации в том или ином направлении. 3. Задачи монополий Капиталистические монополии — это организации предпринимателей, целью которых является извлечение максимальной прибыли путем устранения конкуренции 2. Конкуренция — это борьба за рынки, борьба между про- давцами за сбыт. Кто предоставляет больше выгоды поку- пателям, тот имеет больше шансов сбыть свои товары. Следовательно, конкуренция между предпринимателями ведет к тому, что некоторым из них в интересах сбыта (массы прибыли) приходится отказываться от известного процента прибыли (нормы прибыли), то есть продавать товар дешевле, чем они продавали бы его, если бы не было конкуренции. Капиталисты пытаются противопоставить покупателям объединенный, не нарушаемый конкуренцией фронт про- давцов. Путем устранения конкуренции, путем объедине- ния они стремятся обеспечить более высокую прибыль. Конкуренция не только снижает цены по сравнению с ценами в тех отдельных отраслях промышленности, где нет конкуренции. Конкуренция приводит часто к увеличе- нию издержек. Предприниматели стараются путем луч- шей упаковки, лучших условий доставки, посредством 1 В. И. Ленин, Соч., т. 25, стр. 317. 2 Даже буржуазный экономист Арнольд Вольферс, один из лучших знатоков буржуазной картельной идеологии, совершенно верно конста- тирует: «Стремление к монопольной прибыли, как причине образования картелей, в литературе совсем не упоминается или же упоминается во вторую очередь» (Arnold W о 1 f e r s, Das Kartell problem im Lichte der deutschen Kartelliteratur,Munchen und Leipzig, 1931, S. 21). Перед нами хороший пример того, как почти вся буржуазная литература апологе- тически, лживо обходит центральную проблему современной капита- листической экономической жизни.
страхования товара в пути в пользу покупателей или пре- доставления особенно благоприятных условий платежа от- нять клиентов друг у друга. Картель, регулирующий оди- наково для всех предпринимателей все эти увеличиваю- щие издержки факторы и частично их устраняющий, называется кондиционным картелем. Это самая примитив- ная форма монополистического объединения, которое -стремится овладеть лишь некоторыми незначительными участками рынка и устраняет конкуренцию лишь в очень небольшой области. Более важное значение имеет картель, в задачи кото- рого, помимо установления условий поставки товаров, вхо- дит также регулирование цен. Задачи картеля расширяются, если он к тому же регу- лирует и районы сбыта и выполняет еще более широкие функции, так что отдельные фирмы договариваются не только относительно цен, но и относительно раздела рынка. Более широким становится картель, регулирующий производство, то есть устанавливающий, какое количе- ство продукции должна производить отдельная фирма и ее долю в установленной продукции. Еще более широким является картель, регулирующий также закупку основного сырья для картелированной про- мышленности или заключающий постоянные договоры с потребителями своих товаров. До сих пор мы говорили о картелях. Более развитые формы капиталистических объединений занимаются, само собой разумеется, регулированием всех перечисленных выше факторов. Например, понятие «синдикат» означает продажу товаров всех входящих в него фирм по одной установленной цене. Такого синдиката, который зани- мался бы только кондициями и условиями поставки това- ров, а не регулировал бы цены, не существует. Концерн или трест не только контролирует производ- ство входящих в него фирм, он устанавливает также про- дажные цены и особые условия поставки своей продукции. В итоге можно сказать, что задачей монополистических объединений является максимально возможное увеличе- ние прибыли, обеспечение получения сверхприбыли по- средством регулирования условий поставок, цен, произ- водства и отношений со снабжающими и потребляющими их продукцию отраслями промышленности и торговли. 43
Обеспечение этих условий для получения сверхпри- были является основной задачей, ради которой монополии и создаются. Но есть еще и вторая, не менее важная за- дача, обусловленная непрочностью условий, необходимых для существования монополий, и эта задача заключается в том, чтобы выжить, удержаться. Монополистическим объединениям грозят опасности извне и изнутри. Опасность изнутри угрожает монополии в том случае, когда какая-либо из входящих в нее фирм делает попытку добиться более высоких прибылей вне мо- нополии. Это может случиться, если данная фирма обеспе- чила для себя какое-либо новое изобретение или если она вообще недовольна политикой монополии, приносящей ей недостаточную прибыль. Монополистическим объедине- ниям грозит опасность и извне, когда вновь созданные фирмы или монополии, не вошедшие в эти объединения, но уже существующие, угрожают их рынку и обеспечи- вают растущий сбыт своих товаров, продавая их по бо- лее низким ценам. Средства, применяемые монополистическими союзами против так называемых «посторонних» фирм (аутсайде- ров), различны. Как только появляется опасность возник- новения новой фирмы, монополии оказывают давление на банки, заставляя их отказывать этой фирме в кредитах. Такое давление осуществляется прежде всего через соот- ветствующие банки, связанные с монополиями. Если но- вая фирма все же выступает на рынке, монополии стара- ются привести ее к краху путем сбивания цен, рассчитывая на то, что они сами легче перенесут вызванные этим убытки, чем вновь возникшая фирма. Некоторые картели имеют специальные фонды для борьбы с «посторонними» фирмами. На создание этих бое- вых фондов фирмы, объединенные картелем, нередко тра- тят огромные суммы. Например, цементный картель в 20-х годах текущего столетия содержал фонд, предназна- ченный для борьбы за свои интересы, в который ежегодно вносилось: Северогерманским цементным синдикатом («Норддейче цементфербанд») . . . 600 тыс. марок Южногерманской конторой по торговле цементом («Зюддейче цементферкауфс- штелле») 500 » » Предприятием «Дикерхоф и сыновья» . 170 » » 44
Другие фирмы вносили несколько меньшие суммы. На что тратились эти средства, видно, например, из того, что за оттягивание срока пуска тиссеновских цементных заво- дов в Рюдерсдорфе картелем ежегодно уплачивалось 1 250 тыс. марок. В данном случае финансовая мощь угро- жавшей картелю новой, «посторонней» фирмы была так велика, что считалось более выгодным не доводить дело до дорогостоящей борьбы с нею, а лучше уплачивать еже- годную дань за задержку пуска в ход крупного «посторон- него» предприятия. Борьба с такими «посторонними» ино- гда обходится настолько дорого, что картели делают огромные долги. Например, в мае 1914 г. Рейнско-Вест- фальский цементный синдикат добился вступления в него фирм «Гезекер кальк-унд цементверкемонополь» и «Тек- ленбургер кальк-унд цементверке», однако борьба с этими фирмами привела к увеличению его долга к концу года до 8 250 тыс. марок. Но бывает и так, что с помощью раз- ных ухищрений в этой борьбе удается выгадать значитель- ные денежные суммы. Так, например, чтобы помешать одному промышленному консорциуму осуществить наме- ренное им строительство цементного завода, Северогер- манский цементный синдикат закрыл ему доступ к сырью. С этой целью он заключил договор с владельцами близ- лежащих известковых карьеров, и те, получив по 1 200 ма- рок каждый, обязались в течение 20 лет не продавать ни- каких земельных участков под разработку извести и про- изводство цемента !. В другом случае тот же синдикат путем скупки земельных участков преградил другому предприятию доступ к реке, служившей для него главным средством транспорта. От взрыва картеля изнутри какой-либо фирмой, до- бившейся большого технического прогресса, картель обес- печивает себя при помощи так называемого патентного соглашения. Этот способ начал применяться в самый ран- ний период монополистического капитализма. Такой до- говор был заключен еще в 1904 г. между двумя крупными группами химических предприятий, к одной из которых относились фабрики «Бадише анилин», предприятия Байера и «Анилинфабрикен» в Берлине, к другой — фаб- рики красителей в Хехсте и фабрика «Кассела». 1 См. «Kartell — Rundschau». 1928, S. 45. 45
Наряду с заключением патентного соглашения приме- няется с удивительной жестокостью множество крайних принудительных средств. Например, Рейнско-Вестфаль- ский цементный синдикат в 1911 г. наложил на фабрику «Метеор» штраф в сумме 90 тыс. марок, из которых 50 тыс. марок — только за противоречившие картельному соглашению поставки дирекции государственных желез- ных дорог в Кельне. При этом во многих случаях основы- вались на доносах. Общее собрание акционеров Объеди- нения германских фарфоровых заводов («Ферейнигунг дойчер парцелланфабрикен») в 1912 г. вынесло категориче- ское решение: доносчику, сообщившему о намеренном на- рушении членами картеля картельного договора, должно было уплачиваться 25% установленного штрафа, но не менее 500 марок. Но как ни стараются картели и другие монополисти- ческие объединения укрепить свое положение, они не мо- гут добиться прочной устойчивости. Картель носит в себе самом зародыш своей гибели. 4. Откуда получается монопольная прибыль Предприниматели образуют монополистические объ- единения ради получения максимальной прибыли *. Созда- ние таких объединений само по себе не сразу ведет к уве- личению прибыли. С образованием монополий общая масса прибыли, получаемая всеми капиталистами вместе, вначале не увеличивается. Поэтому если монополия дол- жна привести к особому повышению нормы прибыли мо- нополистов, то вначале речь может идти лишь о перерас- пределении прибыли всех капиталистов в пользу монопо- листов. Рост прибыли монополий не сразу возникает и от эксплуатации рабочих, занятых на предприятиях этих мо- нополий. Нельзя сказать, что на этих предприятиях рабо- чие эксплуатируются больше, чем на остальных капита- листических предприятиях 2. Источником прибыли, как известно, является приба- вочный труд рабочих. Рабочие должны работать полный 1 См. статью автора «Zur Theorie der industriemonopolistischen Extra prof ite», Einheit, Heft 4, Berlin, 1947. 2 Автор неправильно освещает вопрос об источниках монопольной прибыли. Подробнее об этом см. предисловие. — Прим. ред. 46
рабочий день, но на получаемую ими заработную плату они могут приобрести лишь часть произведенной ими про- дукции (или ее эквивалент в других товарах). Заработ- ная плата соответствует в большей или меньшей мере лишь стоимости того, что рабочие потребляют для восста- новления своей работоспособности и на содержание своей семьи. Остальная часть ежедневной выработки достается предпринимателям. Эта часть является результатом при- бавочного труда рабочих. Соотношение стоимости этого прибавочного продукта — прибавочной стоимости — ко всему «авансированному капиталу» (Маркс) предприни- мателя составляет норму прибыли. Следовательно, только от того, что предприниматели объединяются, норма при- были автоматически не возрастает. Создание монополий само по себе не влечет увеличенного выжимания приба- вочной стоимости из рабочих, так как нельзя сказать, что рабочий производит больше прибавочной стоимости от того, что предприятие, где он работает, вошло в картель. Нельзя также ожидать обязательного снижения предпри- нимательских расходов на заработную плату, сырье и т. д. Монополизация сама по себе не обусловливает более вы- сокой прибыли. Сверхприбыль, ради которой монополии создаются, существуют и расширяются в течение более чем полусто- летия, получается прежде всего извне. С кем главным об- разом торгуют монополии? В первую очередь не с отдель- ными потребителями. Главными покупателями продукции монополистов являются предприниматели других отрас- лей промышленности. Следовательно, монополисты полу- чают свои сверхприбыли прежде всего из карманов капи- талистов, не входящих в монополии. Но не могут ли и ка- питалисты, не входящие в монополию, тоже повысить цены, с таким расчетом, чтобы все издержки легли на по- требителя, то есть на рабочих, крестьян, служащих, чинов- ников? Нет, положение этих промышленных предприятий не так просто. Они не могут попросту переложить свои издержки на других, а прежде всего должны полностью нести их сами. Другие капиталисты не только не могут переложить на рабочих свои издержки на сверхприбыль для монополий, наоборот, рабочие, если они покупают мо- нополизированные потребительские товары (например, зубную пасту или маргарин) и гели они при этом 47
достаточно сильны, чтобы удержать уровень своей реаль- ной заработной платы, могут переложить тяготы, возни- кающие от сверхприбылей, на не входящих в монополии предпринимателей. Еще Маркс в «Капитале» анализировал основной про- цесс образования сверхприбыли у монополистических объединений и установил, что, независимо от того, прода- ются ли монополизированные товары другим предприни- мателям или рабочим, тяжесть монопольных цен, сверх- прибыли, прежде всего падает на предпринимателя, не входящего в монополию К Однако с течением времени положение может изме- ниться. Не входящие в монополии предприниматели путем соответствующего повышения цен и соответствующего по- нижения заработной платы на своих предприятиях пере- ложат всю тяжесть монопольных цен на потребителей, то есть, в конечном итоге, на рабочих. Удастся ли им это, зависит от их силы в развертывающейся классовой борьбе, а также от того, насколько реальная заработная плата превышает минимум, безусловно необходимый для восста- новления рабочей силы, и, наконец, от того, решились ли предприниматели принести в жертву рабочий класс 2. По- следнего Маркс не мог предусмотреть, так как во втором периоде промышленного капитализма этот вопрос остро 1 «Монопольная цена известных товаров лишь перенесла бы часть прибыли производителей других товаров на товары с монопольной це- ной. Косвенным образом возникло бы местное нарушение в распределе- нии прибавочной стоимости между различными сферами производства, но такое нарушение оставило бы границу самой прибавочной стоимости неизменной. Если бы товар с такой монопольной ценой входил в число предметов необходимого потребления рабочего, он повысил бы заработ- ную плату и тем самым понизил бы прибавочную стоимость, раз рабо- чему попрежнему выплачивали бы всю стоимость его рабочей силы» (К. Маркс, Капитал, т. III, 1949, стр. 875). 2 К- Маркс говорит: «Такой товар (товар с монопольной ценой.— Ред.) мог бы понизить заработную плату ниже стоимости рабочей силы, но лишь поскольку заработная плата превышает границу своего физиче- ского минимума. Здесь монопольная цена уплачивалась бы путем выче- та из реальнойзаработной платы (т. е. из суммы потребительских стоимо- стей, получаемых рабочим путем данного количества труда) и из при- были других капиталистов. Границы, в пределах которых монопольная цена может нарушить нормальное регулирование товарных цен, были бы твердо определены и поддавались бы точному учету». («Капитал», т. Ill, I949, стр. 875.) 48
еще не вставал {. Но теперь, в период общего кризиса ка- питализма, предприниматели готовы до известной степени физически принести в жертву рабочий класс 2. В период общего кризиса капитализма эксплуатация и ограбление рабочих и тем самым обнищание рабочего класса достигают таких размеров, что часть рабочего класса доводится до физического уничтожения в резуль- тате оплаты ниже «физического минимума» (Маркс). Предприниматели постоянно присваивают себе часть аб- солютно необходимого потребительского фонда рабочих. Таким образом, рабочий класс несет основную тяжесть сверхприбыли. Здесь с полной ясностью обнаруживается, что в настоящее время борьба рабочего класса против мо- нополистического капитала — это в самом прямом смысле слова борьба за свое существование. Таким образом, можно сказать, что монопольная при- быль, получаемая монополиями, прежде всего поступает из карманов не входящих в них предпринимателей3. 1 Автор неправильно толкует положение Маркса. Маркс исследует монопольную цену в чистом виде, анализируя различные возможности в эпоху промышленного капитализма, когда господствует еще свободная конкуренция, а монопольная цена представляет собой исключение. А ав- тор прилагает эти положения Маркса к практической действительности эпохи империализма, когда господствуют монополии и монопольные це- ны. Таким образом действительность искажается.— Прим. ред. 2 О причинах, по которым в период монополистического капита- лизма господствующий класс при случае готов в известной мере физиче- ски пожертвовать рабочим классом, см. Ю. К у ч и н с к и й, История условий труда в Германии, Издательство иностранной литературы, 1949г. 8 Это обстоятельство в той или иной форме признается и многочис- ленными буржуазными апологетами картелей, которые, однако, находят пути и способы «утешить» не входящих в монополии промышленников. Достаточно одного примера из многих. Роберт Лифман в «Kartelle, Konzerne und Trusts» (Stuttgart, 1927, S. 136) пишет: «В менее бла- гоприятном положении по сравнению с картелями часто находятся пред- приятия, которым приходится перерабатывать картелированное сырье, но которые сами еще не картелировались для сбыта своей продукции... Но если эти предприниматели больше всего страдают от повышенных мо- нопольных цен, то у них все же имеется то большое преимущество, что картелирование производителей сырья уравнивает их всех в отношении закупочных цен... Эти обрабатывающие сырье предприниматели и тор- говцы, конечно, далеко не всегда признают, что установление более рав- номерных цен, достигаемое некоторыми картелями, до сих пор и им при- носило пользу». Не много ли будет требовать от некартелированных про- мышленников, чтобы они приходили в восторг от того, что всех бьют од- ной дубиной! По Лифману, почти непростительной дерзостью является 49
В какой мере удается предпринимателям переложить на трудящихся эти тяготы, зависит от состояния классовой борьбы, абсолютного уровня заработной платы по срав- нению с прожиточным минимумом и от эксплуататорской стратегии предпринимателей, которые в условиях общего кризиса капитализма уже не придают значения сохране- нию рабочих. Это значит, что, постепенно используя капи- талы снабжающей их и покупающей у них промышлен- ности, монополии налагают тяготы на все слои и классы населения: на рабочих ] и крестьян, ремесленников и пред- принимателей, не входящих в монополии, на среднее со- словие и мелкую буржуазию и, наконец, даже на некоторые слои крупной буржуазии. Монополии требуют дани со всего народа. Они являются врагами всех слоев и клас- сов нации. А так как при этом удается выжать из рабо- чих больше прибыли всеми средствами вплоть до оплаты рабочей силы ниже ее стоимости, то благодаря монопо- лиям повышается и средняя норма прибыли. То, что и предприниматели, не входящие в монополии, достаточно ясно видят, какие тягсты на них накладывают монополии, видно хотя бы из слов управляющего Объеди- нением германских машиностроительных заводов («Фе- рейн дейчер машиненбауанштальтен») Карла Ланге, ко- торый по случаю переговоров об образовании междуна- родного стального картеля в 1926 г. от имени всей немонополизированной металлообрабатывающей про- мышленности сказал: «Как только (международное кар- телирование металлообрабатывающей промышленности полностью осуществится, германская металлургическая промышленность начнет господствовать на внутригерман- то, что они предпочли бы вообще не быть битыми и не платить дани мо- нополистам. 1 Это, разумеется, относится и к рабочим, занятым в монополи- зированных предприятиях, положение которых вначале молено считать лучшим, чем положение рабочих немонополизированных предприятий. Но по мере того, как владельцы предприятий, не входящих в монопо- лии, оказывают давление на реальную заработную плату, перекладывая на рабочих потери, понесенные ими от монополий, монополисты также снижают реальную заработную плату. Вот почему со времени господ- ства монополий, даже помимо растущей интенсивности труда, постоянно оказывающей давление на уровень реальной заработной платы, тенден- ция к повышению реальной заработной платы сначала сменяется ее стабильностью, а потом — понижением. Разумеется, и до этого обни- щание рабочего класса прогрессировало. 50
ском рынке чугуна, и уже теперь она к этому в значи- тельной степени приблизилась. Тогда никакое давление извне не будет в состоянии повлиять на политику цен немецких производителей чугуна. Никакие потери вслед- ствие демпинга или в борьбе из-за квот не могут быть покрыты чрезмерно высокими ценами внутри страны. Предохранительные клапаны, регулирующие уровень цен, обычно обусловливаемые конкуренцией на свободном рынке, тогда полностью выключатся. Ответственность за цены на германском рынке стали и за выполнение взятых на себя в этой области обязательств в будущем ляжет исключительно на плечи германской металлургической промышленности, и ясно, что обладание такой неограни- ченной властью обязывает в сильнейшей степени». Унылый призыв «к морали и совести» хозяев металлургической промышленности не обременять металлообрабатывающую промышленность чрезмерно высокими ценами выглядит странным. Иногда какая-нибудь монополия настолько угрожает другой монополии, что слабейшая из них примыкает к фронту предпринимателей немонополизированной про- мышленности. Вот поразительный пример такого рода: «Когда в 1920 г. Стиннес собирался проглотить концерн Сименса, Вальтер Ратенау на общем собрании пайщиков концерна АЭГ резко выступил против «диктатуры тяже- лой промышленности», против «нерегулируемых и необуз- данных частных монополий» К Разумеется, монополисты получают сверхприбыли и другим путем, но эти сверхприбыли свойственны не только монополиям. Так, например, сверхприбыль получается от эксплуатации колоний2 или от применения труда ино- странных рабочих, оплачиваемых гораздо ниже, чем мест- ные рабочие. С этим мы встречались в Германии еще за много десятилетий до фашистской диктатуры. Такие сверх- прибыли получались в результате сверхэксплуатации 1 См. Dr. Felix Pinner, Diktatur der Schwerindustrie, Berliner Tageblatt № 226, 15 Mai 1920. 2 «С другой стороны, что касается капиталов, вложенных в коло- ниях и т. д., то они могут давать более высокие нормы прибыли, так как вследствие низкого развития норма прибыли вообще стоит выше, а при условии применения рабов, кули и т. п. стоит выше и эксплуата- ция труда» (К. Маркс, Капитал, т. III, 1949, стр. 247). 51
польских и итальянских рабочих. Эти прибыли монополии вынуждены делить с демонополизированной промышлен- ностью. Правда, эксплуатация колоний часто связана с монополизацией сферы эксплуатации, но эта связь не является принципиально необходимой. Можно сказать, что монополистам достается более крупная доля всех прочих сверхприбылей, чем предпринимателям — немонополи- стам; но нельзя сказать, что эти прочие сверхприбыли имеют обязательной своей предпосылкой монополизацию. 5. Монополии порождают новые монополии Единственный способ успешной защиты конкурирую- щих с монополиями предпринимателей — это создание собственного монополистичеркого объединения. Теорети- чески можно себе представить, что все предприниматели вошли в монополии. В таком случае монополистам не- откуда было бы больше получать монополистическую сверхприбыль, кроме как за счет рабочего класса. На практике такое положение, разумеется, невозможно, потому что тенденции к образованию монополий всегда противостоит тенденция к распаду монополий. Тем не менее стремление предпринимателей создавать монополии для защиты от других монополий несомненно. Так, на- пример, политика цен известкового треста, обременявшая чугунолитейную промышленность, в немалой степени способствовала в 1886 и 1887 гг. созданию и укреплению Рейнско-Вестфальского чугунолитейного синдиката («Рей- ниш-Вестфелишер ройзенфербанд»). В то же время суще- ствующие монополии заинтересованы в том, чтобы по- меньше появлялось новых монополий, особенно в тех от- раслях промышленности, с которыми они связаны либо закупкой сырья, либо продажей своей продукции. Проис- ходит это потому, что 'монополии — не что иное, как новь1е претенденты на сверхприбыль из общего котла прибыли. Только в редких случаях немонополизированным пред- приятиям удается уйти из лап монополий 1 или две моно- 1 Примером совершенно беспомощной попытки защитить себя от уплаты дани монополиям является решение собрания владельцев про- катных заводов по производству тонкого листового железа в Гагене 30 сентября 1907 г. о протесте против политики цен Стального синдиката путем 8-дневной остановки своих предприятий. 52
полии договариваются на условиях, не слишком ущем- ляющих одну из сторон. Примером может служить по- купка угольных рудников металлургической монополией с целью не давать сверхприбыли каменноугольному син- дикату. Одновременно было заключено соглашение между обеими монополиями о том, что угольные рудники, при- надлежащие металлургическим предприятиям, не будут конкурировать на рынке с каменноугольным синдикатом. Не очень часто встречается и полное поглощение какой-либо отрасли промышленности смежной монопо- лией, как это произошло, например, с так называемыми чисто прокатными заводами, которые перед первой миро- вой войной в течение какого-нибудь десятка лет почти все были скуплены монополизированной сталелитейной про- мышленностью К Противоположный этому типичный пример представ- ляет судьба промышленности, производящей готовые железные и стальные изделия. Несмотря на множество мелких картелей, которые возникли в этой отрасли про- мышленности для защиты от монопольных поставщиков сырья, она осталась в составе металлургической промыш- ленности. Производство готовых железных и стальных изделий существовало в общем и целом как самостоятель- ная отрасль промышленности, которая не была поглощена монополизированной металлургической промышленностью, но вынуждена была платить ей значительную дань. Общее же картелирование предприятий, вырабатывавших сталь- ные изделия, потерпело неудачу по двум причинам. Во-первых, значительная часть этих предпринимателей состояла из средних и мелких капиталистов, что затруд- няло картелирование. Во-вторых, монополисты угля, же- леза и стали всячески старались не допустить действи- тельного картелирования этих предприятий, так как иначе они сами потеряли бы значительные сверхприбыли. По- этому, когда, например, в 1933 г. в этой отрасли промыш- 1 В этой связи представляет интерес мнение, высказанное Мор- генротом, что картели, получая высокие прибыли и сокращая про- изводство, стремятся вкладывать капиталы в смежные отрасли про- мышленности. Этим он отчасти объясняет возникновение смешанных предприятий. Автор считает, что этот момент, несомненно, играет известную роль в истории картелей (Morgenrot, Die Export politik der Kartelle, Leipzig, 1907, S. 105). 53
ленности образовалось много новых картелей, старые монополии позаботились о том, чтобы этой «весне новых монополий» был положен скорый конец. Итак, на примере горнодобывающей промышленности Германии мы видим, как, с одной стороны, образование монополий имеет «заражающее действие» и как, с другой стороны, старые монополии стремятся помешать созданию новых в смежных отраслях промышленности. Дело в том, что порядок образования монополий не всегда одинаков. В тяжелой промышленности образование монополий легко может начинаться с двух сторон — от добычи угля и от производства полуфабриката или, как в Германии, с сере- дины — от производства чугуна, а затем развиваться сна- чала в сторону добычи угля, а позднее — в сторону про- изводства стали. Создание препятствий для возникнове- ния монополий не всегда направляется непосредственно на смежную отрасль. Можно перескочить звено произ- водства (железо минует сталь) и обратиться к соседу соседа (к производству готовых железных и стальных изделий). В каждом отдельном случае это зависит от различных особых исторических и экономических фак- торов. От образования монополий в смежной области надо отличать полное подчинение какой-нибудь монополией монополии в смешанной отрасли, которой после этого сохраняют жизнь. Это часто наблюдается во взаимоотно- шениях промышленности и торговли. Параллельно с обра- зованием монополии в угольной промышленности во мно- гих случаях создается и монополия по торговле углем. Но монопольная оптовая торговля углем вовсе не пред- ставляет собой конкурирующей монополии, которая долж- на защищать себя от утечки части ее прибыли в руки монополии по добыче угля. Картелированные оптовые про- давцы углем — не что иное, как объединенные агенты угольного синдиката. Правильны слова оптового уголь- ного торговца Фовинкеля из Дюссельдорфа, произнесен- ные в начале текущего столетия по вопросу о противоре- чивых картельных отношениях: «Если я только что сказал, что мы уже не купцы в собственном смысле слова, то основанием к тому служит следующее: угольный синдикат предписывает нам, во-первых, какие сорта угля мы дол- жны покупать, во-вторых, по какой цене покупать, 54
в-третьих, ту область сбыта, где его продавать, в-четвер- тых, те цены, по которым мы должны продавать» 1. Дей- ствительно, от «свободы торговли» остается немного. Гильфердинг говорит об этом (также совершенно пра- вильно): «В действительности здесь перед нами уже не торговцы, не купцы, а лишь агенты синдиката, самостоя- тельность которых так же фиктивна, как кустаря, который титулуется самостоятельным мастером» 2. Против таких монопольных объединений настоящие монополии, разумеется, не ведут борьбы. Наоборот, они их сами создают и поддерживают, тем более, что с по- мощью картелей по оптовой торговле они нередко могут бороться с «посторонними», отрезая им путь к оптовой торговле. Так, например, в соглашении о поставках, заключенном Рейнско-Вестфальским угольным синдика- том с оптовиками, содержалось следующее условие: «Вы обязуетесь не покупать угля на рудниках Рурской обла- сти, не принадлежащих нашему объединению, а также не продавать их угля ни непосредственно, ни через посред- ников, в противном случае, цены на поставляемый вам уголь будут нами повышены на 0,5 марки за тонну на все время действия нашего договора». В соглашении о ценах, заключенном среднегерманскими буроугольными шахтами в Галле, § 9 гласит: «Наши члены должны поставлять уголь лишь тем торговцам, которые обяжутся не покупать тот же продукт у не входящего в наше объединение предприятия с целью продажи его в районе действия нашего объединения, как и не продавать угля в этом районе предприятию, не являющемуся членом нашего объединения». Положение торговли перед лицом крупных картелей, по существу, очень шаткое. Совершенно справедливо было отмеченЬ в докладе торговой палаты Франкфурта-на- Майне в 1904 г., что «зажатая между производством, с одной стороны, и потреблением — с другой, торговля оказывается нередко перед опасностью быть раздавлен- ной, потому что она не может просто перенести на покупа- телей условия, диктуемые ей картелем». Много раньше 1 Цитировано по книге Р. Г и л ь ф е р д и н г а, Финансовый ка- питал, 1922 г., стр. 241. 2 Там же, стр. 240. 55
(в 1898 г.) еще более резко сказал об этом Поле: «Террор картелей в отношении промежуточной торговли достигает высшей степени. Если отдельные торговцы осмелились бы воспротивиться предписаниям картеля касательно даль- нейшей продажи получаемой от картеля продукции, их бы попросту лишили в дальнейшем возможности сбыта этих товаров» '. То, что оказывается верным для оптовиков, действи- тельно также и для розничных торговцев, которые иногда тоже картелируются или принуждены торговать по це- нам, установленным монополиями. В 1930 г. в Германии нельзя было найти ни одного розничного торговца, кото- рый осмелился бы продавать товар ниже цен, предписан- ных концерном «ИГ Фарбениндустри». При этом монопо- лии часто поручают объединениям оптовиков заботиться о том, чтобы: розничные торговцы были тоже объединены или, во всяком случае, соблюдали установленные цены. До первой мировой войны уже существовало объединение розничных торговцев готовыми железными и стальными изделиями. Цены, по которым продавались, например, стальные фермы, устанавливались для оптовых торговцев стальным синдикатом. Оптовые торговцы в дальнейшем организовали подчиненные им союзы розничных торговцев и продавали только членам этих союзов. Новые члены должны были приниматься в эти союзы лишь с согласия старых, что было уступкой розничным торговцам. Цены для розничной торговли устанавливал опять-таки Сталь- ной синдикат, но в совещаниях о розничных ценах могли участвовать и представители объединения оптовой тор- говли. Даже Бониковский, этот ярый защитник монополий, должен был признать: «...с другой стороны, нельзя недо- оценивать того, что благодаря объединению производства и крупных предприятий в мощные, связанные друг с другом союзы розничная торговля попала в полную и почти неиз- бежную зависимость» 2. Стало быть, мы можем отметить две тенденции. Моно- полии очень неохотно идут на создание новых монополий, конкурирующих с ними ради получения сверхприбыли; 1 L. Р о h 1 е, Die Kartelle der gewerblichen Unternehmer, Leipzig, 1898, S. 54. 2 Hugo Bonikowsky, Der Einfluss der industriellen Kartelle auf den Handel in Deutschland, Jena, 1907, S. 293. 56
против таких новых монополистических объединений ста- рые монополии настроены крайне враждебно. В то же время они создают мнимые монополии, которые не уча- ствуют или очень незначительно участвуют в дележе сверхприбыли и которые, по сути дела, составляют аген- туру подлинных старых монополий. В заключение надо кратко остановиться еще и на третьей тенденции. Монополистические объединения не- редко имеют в своем составе один или несколько концер- нов и значительное количество средних и мелких пред- приятий. Господствующий концерн или несколько концер- нов обычно являются движущей силой при образовании такого картеля. Создание картеля обычно вызывается следующими соображениями: если господствующий кон- церн не может рассчитывать, что в ближайшее время ему удастся скупить многочисленные предприятия мешающих ему мелких конкурентов или иным путем избавиться от них, то картель или синдикат предлагает способ добиться объединения их всех и немедленно занять господ- ствующее положение на рынке !, с тем чтобы постепенно, без серьезной конкурентной борьбы, медленно, спокойно проглотить эти мелкие предприятия. Таким образом, в данном случае картель, монополистическое объединение, представляет собой прежде всего форму «господства на рынке» со стороны одного или небольшой группы концер- нов; это связано с организованным пожиранием входящих в картель мелких предприятий. Ведущие концерны, являясь инициаторами учреждения данного монополисти- ческого объединения, рассчитывают с течением времени превратить его в единый гигантский концерн или трест. В этом случае полумонополия, концерн, создает другие желательные для него монополии в качестве своих аген- 1 Фриц Г а у с м а н, в своей работе «Die wirtschaftliche Koncentrati- on an inrer Schicksalswende, Grundlagen und Aufgaben einer kCinftigen Trust-und Kartellgestaltung»(Basel, 1940,S. 130) правильно говорит:«В со- ответствии с этим концерны господствуют на рынке именно в Германии, осуществляя это через посредство картелей прежде всего там, где кон- церн один не мог бы этого добиться». Еще 50 лет тому назад Вольф отстаи- вал в обществе по изучению социально-политических вопросов мнение, что крупные предприятия интересуются картелями лишь тогда, когда они не видят иного пути к быстрому избавлению от мелких конкурентов («Schriften des Vereins fur Sozialpolitik», В. 60, S. 217). 57
тов, а картель действует в роли матери будущего гигант- ского концерна или треста. Или же, до создания этого чудовища, картель выполняет функции железного зажима, удерживающего вместе всю «мелочь» до того с нетерпе- нием ожидаемого часа, когда благополучно закончится процесс ее пожирания. Все три рода монополистических объединений, о кото- рых мы здесь говорили, свидетельствуют о дальнейшем распространении монополий Иначе говоря, после того как монополистические объединения появились, дальней- шая монополизация экономики обусловливается уже не только теми силами, которые призвали к жизни первые монополии, но также и новыми силами, порожденными первыми монополиями. 6. Накопление капитала, рационализация, технический прогресс, использование производительных сил Для капиталиста смысл производства заключается в' получении прибыли. Вкладывая полученную прибыль главным образом в средства производства, капиталист стремится получать новые, еще большие прибыли. Вложе- ние все новых прибылей в машины, фабричные здания и т. п. называется накоплением капитала. Монополистические объединения, пользуясь своим по- ложением монополистов, присваивают сверхприбыль. Превращая, как и прочие капиталисты, большую часть прибыли в новые капиталовложения, они не только полу- чают сверхприбыли, но и производят сверхнакопление капитала. То, что Маркс называет концентрацией, в отли- чие от централизации капитала, занимает у монополистов исключительное место. Предприятия, объединяемые моно- полией, имеют тенденцию укрупняться быстрее других предприятий не только в силу централизации капитала, но и путем накопления собственного капитала. А более быстрый рост накопления капитала означает усиленное приобретение новых машин, усиленную рационализацию производства. Можно констатировать, что тенденция к образованию монополий сильнее всего проявляется в тех отраслях про- мышленности, которым для организации производства тре- 58
дуется особенно крупное накопление капитала. (Прежде всего в тех отраслях производства, где требуются крупные капиталы для производства, а число предпринимателей и предприятий относительно невелико, малочисленность предпринимателей как раз и является самой благоприят- ной предпосылкой для достижения взаимной договорен- ности и образования монополии.) Кроме того, в отраслях промышленности, располагающих особенно крупными ка- питалами, наиболее сильно выражена тенденция к самому интенсивному накоплению капитала на основе получения сверхприбылей монополиями. Однако из этого вовсе не следует, что в монополисти- ческих объединениях быстрее всего осуществляется техни- ческий прогресс. Наоборот, как раз потому, что монопо- листы считают себя господами положения, у них появ- ляется тенденция тормозить технический прогресс. Когда в условиях свободной конкуренции сделано изобретение, удешевляющее продукцию и ускоряющее процесс произ- водства, каждый капиталист заинтересован в его приме- нении, так как надеется с его помощью победить своих конкурентов. Если капиталист производит товары быстрее и дешевле, чем другие, он может обеспечить более широ- кий их сбыт, накопить больше капитала и может на- деяться занять ведущее место на рынке. Но монополии уже достигли временного господства на рынке. Для них применение изобретения при известных условиях является лишь «бесполезной тратой денег». Они продадут свои товары и в том случае, если будут произ- водить дороже, поскольку новые достижения технического прогресса останутся у них под сукном (например, в па- тентах). Наоборот, применение новой техники производства может означать для них сдачу на слом значительной части принадлежащего им оборудования и замену его новым. Чтобы избежать таких затрат, они при случае пред- почтут купить изобретение и положить его под спуд до той поры, пока их машины не придут в негодность из-за фак- тической изношенности. В. И. Ленин говорит: «Поскольку устанавливаются, хотя бы на время, монопольные цены, постольку исчезают до известной степени побудительные причины к техническому, а следовательно и ко всякому другому прогрессу, движению вперед; постольку является, 59
далее, экономическая возможность искусственно задержи- вать технический прогресс» К Даже такой верный слуга германского монополисти- ческого капитала, как Шахт, получив при Гитлере задание максимально усилить производство вооружений, натолк- нулся на стремление монополистов задержать технический прогресс. В своей речи на заседании в Академии герман- ского права он вынужден был признать: «Становится все труднее осуществить в производстве технические новше- ства, открытия и изобретения, потому что крупные кон- церны почти все их перехватывают, а необходимость спи- сать имеющееся и благодаря новшествам устаревшее про- изводственное оборудование часто преграждает путь введению этих новшеств» 2. Тот факт, что при усиленном накоплении капитала покупается все больше новых машин, вовсе не говорит о том, что эти новые машины соответствуют достигнутому в теории уровню техники производства 3. Разумеется, это не значит, что в условиях монополистического капита- лизма технический прогресс совсем приостанавливается. Хотя монополисты скупают патенты и прячут их в свои сейфы, а изобретателю трудно найти кого-либо, помимо монополии, кто реализовал бы его изобретение, все же существует опасность, что другая монополия использует новое изобретение. А это означает вступление в борьбу с ней. Таким образом, существует достаточно противопо- ложных тенденций, в силу которых и в монополиях техни- 1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 263. 2 Цитировано по отчету о речи, напечатанному в «Berliner Tage- blatt», 30 November 1935, Abendausgabe. 8 Небезинтересно напомнить здесь о том, что в буржуазной лите- ратуре очень давно началось обсуждение вопроса о том, какая связь су- ществует между развитием объединений и техническим прогрессом, но результаты этого обсуждения были опровергнуты действительностью. Брентано (В г е n t a n о, Ober die Ursachen der heutigen sozialen Not, 1889) и Шефле (S с h a f f 1 e, Zum Kartellwesen und zur i artelIpolitik, Zeitschrift fur die gesamte Staatswissenschaften, 1898) полагали, что моно- полии как раз способствуют техническому прогрессу, и отрицали су- ществование тормозящих его тенденций. Позже апостол картелей Мюл- лензифен в своем сочинении «Kartelle als Produktionsforderer» (Berlin, 1926, S. 39) договорился до того, что именно картели могут больше спо- собствовать техническому прогрессу, нежели концерны, в противополож- ность Шахту, отдавшему в 1902 г. пальму первенства трестам, а не кар- телям («Trust oder Kartell?», Preussische Jahrbucher, В. ПО). 60
ческий прогресс, хотя бы и с задержкой, прокладывает себе дорогу. Монополиям приходится, например, вводить технические усовершенствования, чтобы обезопасить себя от появления «посторонних». Или один из членов монопо- лии, например картеля, легко может поддаться искуше- нию использовать изобретение против остальных членов и стать таким образом «посторонним». Монополистические тенденции иногда и сами по себе требуют применения передовой техники. Возьмем такой случай. Под руководством крупного концерна или не- скольких крупных предприятий образовался картель, кото- рый поставил себе задачу прибрать к рукам побольше средних предприятий. Если какое-нибудь изобретение существенно изменяет процесс производства, то при изве- стных обстоятельствах как раз небольшое число крупных предприятий или даже единственный крупный концерн, входящий в картель, располагающий крупными капита- лами, может взяться за применение этого изобретения. Это даст решающий перевес монополии над средними предприятиями, что позволит без труда присоединить их к себе или как-нибудь иначе покончить с ними. Поэтому, с одной стороны, надо резко подчеркнуть тенденцию к техническому застою, свойственную монопо- лиям. Такая тенденция обнаруживает их внутренний паразитический характер, отличающий фазу умирающего капитализма. С другой стороны, было бы неправильным видеть в этом больше, чем тенденцию, которая, однако, как указывает В. И. Ленин, «...продолжает в свою очередь действовать, и в отдельных отраслях промышленно- сти, в отдельных странах, на известные промежутки вре- мени она берет верх» !. Именно в период монополистиче- ского капитализма техника производства сделала огромные успехи, капитализмом достигнут «головокружительный технический прогресс» 2. Как отмечает И. В. Сталин: «...все капиталисты вынуждены так или иначе стать на этот путь бешеного развития производственных возможностей»3. Все сказанное является доказательством того, что в целом 1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 263. 2 Там же, стр. 229. 3 И. В. С т а л и н, Соч., т. 12, стр. 244 . 61
благоприятные для техники производства процессы в об- щем пробивают себе дорогу 1. В условиях монополистического капитализма техниче- ский прогресс в известной мере скован, производительные силы не могут свободно развиваться, но они не обречены на полный застой, хотя темп их развития во многих отно- шениях отстает от объективных возможностей, создавае- мых современным уровнем технических знаний. Это отста- вание тем больше, чем дольше длится власть монополи- стического капитала. Следует сказать, что по крайней мере с 1890 до 1945 г. ни в одной капиталистической стране технический про- гресс из-за образования монополий относительно не от- ставал так сильно, как в Германии. Конечно, Германия в отношении технического развития не стояла позади других стран. Но в Германии монополии имели более ши- рокое распространение, чем в других странах, а поэтому и тенденции, тормозящие технический прогресс, здесь были сильнее, чем в других странах. Поэтому же и достигну- тый уровень техники относительно больше отставал от объективных возможностей. Не будь задерживающих тен- денций, создаваемых немецкими монополиями, техниче- ский прогресс в Германии с 1900 г., несомненно, был бы гораздо большим и абсолютно и относительно. В связи с этим необходимо остановиться на трех мо- ментах: сверхнакоплении капитала, тенденции к ограни- чению производства 2 и в известной мере также тенденции к техническому застою. Понятно, что если, с одной стороны, происходит осо- бенно сильное накопление капитала, а с другой — суще- ствует тенденция ограничения производства, то все меньше используются существующие производственные мощности. Установление производственных квот, ограничивающих производство, отнимает у отдельных предпринимателей стимул и возможность максимального использования мощ- 1 На этом прежде всего немецкие поборники монополий, особенно в 20-х годах текущего столетия, строили свои теории о монополиях как «поощрителях производства», как «активистах рационализации» и т. д., чтобы таким способом прикрыть свою деятельность по задержке разви- тия производства. 2 Об этой тенденции ограничения производства см. разделы:«Цены, производство, кризисы*. 62
ности своих предприятий. Но в то. же время именно это побуждает их как можно больше расширять производ- ственные мощности, для того чтобы добиться для себя более высокой производственной квоты в рамках жела- тельного каждому предпринимателю сокращения произ- водства в целом. Это значит, что благодаря системе рас- пределения производственных квот среди отдельных пред- приятий тенденция к неполному использованию производ- ственной мощности, вытекающая из сокращения производ- ства в целом, еще более усиливается. Действительно, ни в какой другой период капитализма не было такого огромного несоответствия между производственной мощ- ностью и фактическим объемом выпускаемой продукции, какие свойственны монополистическому капитализму пе- риода общего кризиса капитализма. Поэтому И. В. Сталин и говорит о «хронической недогрузке предприятий» в период, общего кризиса капитализма. И чем дольше длится общий кризис капитализма, тем меньше используются существующие производственные мощности. На деле в период монополистического капитализма лишь подготовка к войне и сама война создают условия для сравнительно большего использования производственных мощностей. Как быстро сказывается ограничение производства в отдельных отраслях промышленности и как быстро может снизиться использование производственной мощности, видно на примере, взятом уже из раннего периода моно- полистического капитализма, а именно, из деятельности Дортмундского акционерного общества по сбыту кирпича («Дортмундер феркауфсферейн фюр цигельфабрикате»): Сокращение производства и использования производственной мощности в монополистическом объединении по производству кирпичах 1 Данные приведены в работе Gustav Clausing, Die iiberzeugung in der Zlegelei von 1867 bis 1913, Jena, 1931, S. 178. 63
Еще в начале нового столетия производственная мощ- ность предприятий объединения быстро возрастала, а сте- пень ее использования одновременно быстро падала — производство кирпича оставалось почти стабильным. Это типичная картина загнивания экономики в условиях монополистического капитализма. Наличие громадных неиспользованных производствен- ных мощностей, тенденция к техническому застою, отказ от новых методов производства и т. д. позволяют монопо- листам пользоваться старыми предприятиями гораздо дольше, чем это было раньше. Поскольку конкуренция отсутствует, цены удерживаются на высоком уровне, для чего в случае надобности сокращается производство,— старые предприятия сравнительно долго остаются рен- табельными и гораздо дольше служат без какой-либо их реконструкции. В то же время вполне современные пред- приятия часто работают лишь на половину своей мощ- ности либо совсем закрываются. Неполное использование производственной мощности позволяет монополистам во всех случаях, когда это им желательно, производить на старых предприятиях, особенно на тех, которые принад- лежат господствующей в картеле группе концернов. Они используют даже предприятия более мелких предприни- мателей, если их стоит прикармливать ради того, чтобы удержать в картеле. Однако одновременно происходит и обратное явле- ние: в результате неполного использования производ- ственных мощностей производство переносится на пред- приятия с самым современным оборудованием. В этом случае производство рационализируется таким образом, чтобы обеспечить более успешное накопление и доста- точно быстрое приобретение новых машин, не требующих реорганизации производственного процесса в целом, и дать возможность сосредоточить производство на лучших, рас- полагающих самой передовой техникой, предприятиях. На этих предприятиях даже без всеобщего прогресса тех- ники поднимается почасовая выработка каждого рабочего, перешедшего со старых машин на новые. Такой способ приводит к еще большему росту сверхприбыли, к еще большим накоплениям капитала и, в конечном счете, к еще меньшему использованию производственной мощности. В результате всего сказанного правильно будет про- 64
тивопоставить монополистический капитализм предше- ствовавшему периоду капитализма как период, полный опаснейшего застоя и гниения. Те элементы прогресса, которые были присущи капитализму XIX в. и подняли экономику и общественную жизнь человечества на более высокую ступень, больше не свойственны современному капитализму, они сменились элементами паразитизма, бессилия — неиспользования накопленных человечеством производственных мощностей, то есть элементами застоя и регресса (фашизм). 7. Цены, производство и кризисы Монополии всегда стремятся взвинчивать цены, удер- живая их на высоком уровне и в условиях падающей конъюнктуры. И. В. Сталин указывает, что в период ци- клического кризиса «господствующие в промышленности монопольные картели стараются сохранить высокие цены на товары...» х Монополии стремятся подчинять задачи производства своей политике цен. Это не значит, что в своей деятельности они придерживаются принципа «малый оборот, большая прибыль». Капиталисты при системе сво- бодной конкуренции или в какое-либо другое время также мало действовали по принципу «малая прибыль, большой оборот». Их принцип — «большая прибыль при большом обороте». Больше прибыли ради получения еще большей прибыли, которую они вновь вкладывают в дело. Больший оборот — потому, что при неизменности прибыли на каж- дую единицу товара чем больше оборот, тем больше об- щая масса прибыли. Но может случиться, что чрезмерно увеличенное про- изводство перенасытит рынок, ухудшит сбыт и поведет к понижению прибыли на единицу товара. В этом случае монополисты постараются не выпускать такого количества продукции, при котором подобная опасность могла бы воз- никнуть. Больше того, если бы представилась возможность получать одинаковую прибыль либо путем понижения цен, либо путем снижения объема производства, либо, наконец, путем замедления темпа повышения цен или темпа уве- личения выпуска продукции, то монополисты всегда бы предпочли сократить производство, но не снижать цен, 1 И. В. Ст а л и н, Соч., т. 13, стр. 285. 65
или замедлить темпы роста производства, а не темпы по- вышения цен. Поэтому-то Кирдорф при обследовании картелей в 1903 г. очень хладнокровно и нагло заявил: «Я должен подчеркнуть, что расширение сбыта не может являться конечной целью картеля, ибо это противоречит тому, чего он хочет достигнуть» К При свободной конкуренции предприниматель не мо- жет следовать такой политике, потому что тогда его кон- курент попросту снизит цены и завладеет рынком. Но предприниматели-монополисты, придерживающиеся единой, установленной ими сообща цены, вполне могут достигнуть соглашения между собой и о размерах произ- водства, конечно, до тех пор, пока не явятся какие-нибудь имеющие вес «посторонние». Каковы практические последствия различной политики монополистов и конкурирующих между собой предприни- мателей в области цен и производства, видно из примера, относящегося ко времени экономического кризиса в Гер- мании в 1929—1932 гг. В то время чугунолитейная про- мышленность Германии была монополизирована, а в тек- стильной промышленности, несмотря на появившиеся мно- гочисленные мелкие картели, в целом господствовала сво- бодная конкуренция. Цены и объем производства в обеих отраслях промышленности развивались следующим обра- зом: Цены и объем производства в чугунолитейной и текстильной промышленнссти (1928 г. = 100) г 1 „Konjurkturstatistisches Handbuch, verGffentlicht vora Institut fur Konjunktur- forschunji", 1931. 1 «Kontradiktorische Verhandlungen iiber deutsche Kartelle, Haft, Steinkohlen und Koks, Berlin, 1903, S. 82. 66
Цены и объем производства в чугунолитейной и тек- стильной промышленности в годы кризиса развивались в совершенно противоположном направлении. Они снизи- лись по сравнению с 1928 г. на 20 и 60%. Но в чугуно- литейной промышленности цены понизились на 20%, а объем производства на 60%, в текстильной же промыш- ленности, наоборот, наибольший процент снижения дали цены, а наименьший — объем производства. В самый тя- желый год кризиса объем производства в текстильной промышленности был немного ниже уровня 1925 г., зато объем производства в чугунолитейной промышленности не достигал и половины этого уровня. Но цены чугуно- литейной промышленности были одинаковыми и в 1925 и в 1928 гг., а во время кризиса снизились примерно лишь на Vs. В текстильной промышленности цены в 1925— 1928 гг. снизились также почти на Vs, то есть примерно на столько же, на сколько снизились цены на чугун в пе- риод самого тяжелого кризиса. Затем в годы кризиса они снизились еще примерно на 3Д- Умножив цены на продук- цию, мы получим следующие индексы стоимости валовой продукции: Стоимость валовой продукции (1928 г. = 100) С 1925 по 1928 г. стоимость валовой продукции чугуна повысилась более чем на Ю%, в текстильной же промыш- ленности снизилась примерно на 8%. Во время кризиса стоимость валовой продукции обеих отраслей промышлен- ности по сравнению с 1928 г. понизилась примерно на 70%, но это понижение произошло на совершенно различ- ной основе. В монополизированной чугунолитейной про- мышленности снижение произошло в первую очередь в результате сокращения производства, а в находящейся под влиянием конкурентной борьбы текстильной промыш- ленности — прежде всего за счет понижения цен. 79
В буржуазной литературе о картелях подчас можно прочитать, что цены на монополизированные товары имеют тенденцию к известной устойчивости. Это верно лишь в годы кризиса, но не соответствует действитель- ности в период экономического подъема, когда цены на монополизированные товары часто поднимаются выше, чем цены на немонополизированные товары, и показывают большую устойчивость, если эти последние имели тенден- цию к снижению1. Поэтому с годами и десятилетиями происходит все большее относительное повышение моно- польных цен по сравнению с ценами на немонополизиро- ванные товары. Например, в обеих рассматриваемых нами выше отраслях промышленности изменения цен проходили следующим образом: Цены на чугун и текстильные товары (1928 г. = 100) 1 К Konjunkturstatisches Handbucli", 1936. Чугунолитейная промышленность не могла полностью удержать свое преимущество в отношении цен, которыми она пользовалась в 1932 г. Но ясно, что в период подъема производства с 1932 по 1938 г. цены чугунолитейной про- 1 Кое-какие полезные фактические данные к вопросу об устой- чивости цен, содержащиеся в первых буржуазных трудах о монопо- лиях, можно найти у L. Р о h 1 е, Die Kartelle dergewerblichen Unterneh- men, Leipzig, 1898, и у Fr. E u 1 e n b u г g, Die gegenwartige Wir- schaftskrise, Jahrbucher fur Volkswirtschaft und Statistik, Neue Folge 1902, B. 24. Оба автора поверхностно анализируют явления, глубоко исследованные Марксом. Эти оба буржуазных автора представляют интересы немонополизироваиного капитала. 68
мышленности стояли значительно выше цен на текстиль- ные товары по сравнению с предшествующим периодом подъема производства с 1925 по 1928 г. Было бы неверно утверждать, что цены на монополи- зированные товары меньше реагируют на подъем и кри- зис, чем цены товаров, произведенных в обстановке отно- сительно свободной конкуренции. Но на одних больше сказывается изменение цен, на других — изменение объема производства. Это подводит нас к проблеме «кризисы и картели», долгое время игравшей значительную роль в литературе о монополиях. Апологетическая литература монополисти- ческого капитала с конца прошлого столетия неоднократно утверждала, что картели и другие монополистические объединения способствуют смягчению кризисов. Те же самые теории проповедовала социал-демократическая и профсоюзная литература после 1918 г., развивавшая пре- дательскую теорию о так называемом организованном капитализме, то есть таком капитализме, при котором благодаря сговору монополий якобы «организованно ре- гулируются» производство, цены, сбыт и т. д. Против такого взгляда резко выступала прежняя левая социал- демократическая \ а после 1918 г. коммунистическая ли- тература 2, правильно утверждавшая, что картели и прочие монополистические союзы, наоборот, обостряют кризисы. Каким образом картели и другие монополистические объединения обостряют кризисы? Повторяющиеся каж- дые 7—11 лет кризисы капиталистического хозяйства обусловливаются перепроизводством. Производители средств производства выпускают больше средств произ- водства, чем может быть продано покупателям, то есть другим отраслям промышленности, производящей сред- ства производства, и промышленности, производящей предметы потребления. Одновременно отрасли промыш- ленности, производящие предметы потребления, произво- дят продукции больше имеющегося платежеспособного спроса покупателей, потребляющих эти товары. Кризис на время устраняется лишь тогда, когда производство 1 Например, Wilhelm P i е с k, Reden und Aufsatze, В. 1, Dietz Vereag, Berlin, J950, S. 16—18. 2 Например, «Das Referat Ernst Thalmanns vor dem ZK der KPD im Mai 1931. 69
предметов потребления и цены на них снижаются на- столько, что потребители могут покупать не только теку- щую продукцию, но и ту ее часть, которая скопилась на складах. То же происходит с предпринимателями, произво- дящими средства производства, и их покупателями. От- сюда вытекает, что производство ведется анархично, без учета покупательной способности потребителей. Общество расплачивается за эту анархию производства кризисами, которые вызывают колоссальное уничтожение капитала, длящееся до тех пор, пока фактический объем производ- ства не упадет до уровня покупательной способности по- требителей. Тогда все начинается сызнова. Прежде всего необходимо подчеркнуть, что в самом факте перепроизводства картели и другие монополисти- ческие союзы решительно ничего не изменяют. Представ- ление, будто монополии организуют или регулируют про- изводство, лишено всякого смысла. Даже в том случае, когда происходит замедление роста физического объема продукции, то и тогда перепроизводство не устраняется. Происходит это потому, что перепроизводство не является вопросом только физического объема продукции, но и во- просом стоимости валовой продукции (физический объем, помноженный на цену), с одной стороны, и покупательной способностью потребителей — с другой. Монополисты же поднимают цену товара гораздо выше, чем это бывало когда-либо раньше в условиях свободной конкуренции. Это не значит, что монополия ничего не организует. Она организует, но только капиталистов, а не экономику. В своих монополистических союзах, со своей программой одинаково высоких цен и одинакового стандарта на вы- пускаемую продукцию плечом к плечу шагают крупные капиталисты к пропасти экономического кризиса. Никогда нельзя забывать, что монополии совершенно бессильны против действия экономических законов капи- тализма, в основе которых лежат противоречия и анархия капиталистического производства. Они не могут организо- вать основы экономики, они являются игрушкой стихий- ных капиталистических сил развития. Монополии делают только одно: заботятся о том, чтобы удержаться в период кризиса в строю. Но ни равнение в строю, ни тот факт, что монополии не могут повлиять на основные законы капи- талистического развития, не означают, что им удается за- 70
держать обострение кризиса. В период монополистического капитализма кризисы так же неизбежны, как и раньше. Однако мы по опыту знаем, что кризисы стали более глубокими и затяжными, чем раньше. В своем глубоком анализе экономического кризиса 1929 г. И. В. Сталин анализирует пять причин особой глубины кризиса. И. В. Сталин особо назвал в числе основных причин чрез- вычайно затяжного характера этого кризиса монопольные картели. Он отмечает: «Объясняется это, в-четвертых, тем, что господствующие в промышленности монопольные кар- тели стараются сохранить высокие цены на товары,— обстоятельство, делающее кризис особенно болезненным и мешающее рассасыванию товарных запасов» !. Стремление к сохранению высоких цен и снижению производства, обратное тому, что было обычным в период домонополистического капитализма, ведет к быстрому па- дению покупательной способности массы населения. Это легко показать на следующем примере. Предположим, что в какой-либо стране производится всего 10 единиц то- вара, из которых каждая стоит 10 марок. Стоимость ва- ловой продукции страны составляет, таким образом, 100 марок. Если эти товары производятся монополией (на деле, разумеется, как мы уже раньше показали, не суще- ствует полностью монополизированной экономики), то она может решить сохранить цену на уровне 10 марок, а про- изводство снизить с 10 до 1 единицы. Тогда стоимость валовой продукции составит 10 марок. При свободной конкуренции дело обстояло бы как раз наоборот. Пред- положим, что конкуренты снизили бы цену единицы товара до 1 марки, но сохранили бы производство 10 еди- ниц товара. Как и в предыдущем случае, общая стоимость всей продукции составит 10 марок. Но разница здесь очевидна. В первом случае (мы продолжаем тот же упро- щенный пример) 90% рабочих выброшены на улицу ввиду сокращения производства на 90% и лишены всякой покупательной способности. Во втором же случае безра- ботицы не было бы, а покупательная способность рабочих относительно повысилась бы 2. 1 И. В. Сталин, Соч., т. 13, стр. 285. 2 На самом деле, разумеется, заработная плата снижается и во втором случае,но никогда не ниже пособия по безработице, которое в первом случае получали бы безработные. 71
Монополистическая политика безудержного снижения производства при одновременном сохранении высоких цен содействует необычайному росту безработицы и сильней- шему падению покупательной способности розничных потребителей. Нечто похожее происходит между пред- принимателями, производящими средства производства, и покупателями этих средств производства для выработки предметов потребления. Ввиду того, что цены на средства производства и сырье удерживаются на высоком уровне, производители предметов потребления вынуждены ради сбыта своих товаров удовлетворяться меньшей прибылью, понижая цены на свои товары больше, чем это соответ- ствовало бы монопольным ценам, скажем, на машины и уголь. В результате этого их покупательная способность как покупателей средств производства резко падает. Или же они вынуждены отказываться от снижения цен, что, под давлением монополистов, ведет к осуществлению по- литики огромного сокращения производства и тем самым к дальнейшему затягиванию кризиса. Это значит, что по- купатели средств производства либо должны решиться выплачивать монополистам чрезвычайные сверхприбыли (имеется в виду обусловленная кризисом особая дань в пользу монополистов), либо они должны следовать поли- тике монополий, углубляющей и затягивающей кризис, и тем самым, со своей стороны, обострять его. Однако, ни путем снижения цен, ни путем сокращения производства нельзя достигнуть равновесия между пред- ложением и платежеспособным спросом, так как сверты- вание производства увеличивает безработицу и ведет тем самым к еще большему сокращению покупательной спо- собности потребителей. Следствием этого является сни- жение покупательной способности у покупателей средств производства, производящих предметы потребления. Со- хранение высоких цен на средства производства мешает понижению цен на предметы потребления, и вся эта поли- тика искусственного удерживания высоких цен во всех областях хозяйства еще более обостряет и затягивает кризисы. В своих выводах мы исходим из того, что производи- тели средств производства — это в общем монополисты, а фабриканты предметов потребления — предприниматели из сферы свободной конкуренции. В германской промыш- 72
ленности это лишь очень приблизительно соответствует действительному положению вещей.. Но если монополии существуют и в промышленности, производящей пред- меты потребления, то надо констатировать, что тяжелая промышленность в общем больше монополизирована, чем промышленность, производящая предметы потребления. Это в значительной мере верно и для других стран. Впро- чем, попытки более сильных монополий, производящих предметы потребления, избежать выплаты чрезвычайной сверхприбыли в пользу промышленности, производящей средства производства, привели бы лишь к дальнейшему замедлению рассасывания кризиса и еще более веско под- твердили бы сказанное выше. Часто кризисы способствуют относительному укрепле- нию господствующего положения монополий. Выну- жденная выплата монополиям чрезвычайных сверхпри- былей приводит к банкротству большего, чем раньше, числа предприятий, что содействует дальнейшему уси- лению кризиса и укреплению позиции гигантских мо- нополий по сравнению с немонополизированными пред- приятиями. Банкротство терпит также часть средних и мелких предприятий промышленников, входивших в мо- нополии, что опять-таки служит укреплению самых круп- ных предприятий. Это относится также к немонополизи- рованным отраслям промышленности. По отношению к ним крупные концерны настолько ограждают себя во время кризиса, что еще в ходе его или же в период после- дующего подъема им удается картелировать промышлен- ность, «очищенную» от многих мелких предприятий, и обеспечить себе господствующее положение. Поэтому надо констатировать, что монополии не только обостряют и затягивают кризисы, но что кризисы, в свою очередь, действуют на монополии, как «бодрящая ванна». В. И. Ленин об этом пишет: «А кризисы — всякого рода, экономические чаще всего, но не одни только экономические — в свою очередь в громадных разме- рах усиливают тенденцию к концентрации и к моно- полии» '. Выражается ли это усиление в образовании новых монополий или в расширении сферы господства старых 1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 197.
монополий, происходит ли это во время кризиса или во время последующего подъема, зависит от различных дей- ствующих в каждом отдельном случае факторов, 8. Пошлины, внешняя торговля и вывоз капитала Исследование условий, благоприятствовавших появле- нию монополий, поиски породивших их причин или усилия держать их в тайне занимали многих буржуазных иссле- дователей. Кирдорф — один из реакционнейших немецких монополистов — называет их вслед за Клейнвехтером 1 «детьми нужды». Другие, наблюдая, что число монополи- стов особенно возрастает не во время кризиса, а после него, предпочитали называть их «детьми счастья». Третьи связывают если не происхождение монополий, то их бы- строе развитие с таможенной политикой страны. Отвергая всякие причины возникновения монополии, кроме процесса концентрации и централизации капитала, можно все же отметить ряд «крестных родителей» моно- полий. Одним из них в Германии, несомненно, был пере- ход в 1879 г. от политики свободной внешней торговли к политике покровительственных пошлин. В. И. Ленин отмечал, что существование высоких пошлин на промышленные товары в Германии «могло лишь ускорить концентрацию и образование монополисти- ческих союзов предпринимателей, картелей, синдикатов и т. п.» 2 Покровительственные пошлины не служили уже за- щите молодой промышленности против мощной иностран- ной промышленности, а в значительной степени ограждали сильные монополистические союзы от заграничной конку- ренции, нередко игравшей по отношению к ним роль «посторонних». Здесь следует только добавить, что борьба против своего «постороннего», если картель мощный, обычно происходит тихо. Борьба же против «посторон- него», когда он — иностранный монополистический союз, ведется тем более ожесточенно и громко, чем сильнее мо- нополистически союз. Сильный картель разделывается 1 Friedrich Kleinwachter, Die Kartelle. Ein Beitrag zur Frage der Organisation der Volkswirtschaft, Insbruck, 1883. 2 В. И. Л е н и и, Соч., т. 22, стр. 187, 74
с «посторонним» внутри страны без лишнего шума, но он же часто организует широкую националистическую пропаганду с целью мобилизации общественного мнения в пользу выгодных ему покровительственных пошлин. Покровительственные пошлины на ввоз иностранных товаров для «защиты национального труда», как выра- зился Кардорф в 1876 г.!, позволили монополистическим объединениям не только занять господствующее положе- ние на национальном рынке и диктовать ему любые вы- сокие цены. Покровительственные пошлины служат не только орудием защиты против заграницы, но одновре- менно они являются и орудием наступления для завоева- ния за границей «места под солнцем». Такие пошлины позволяют монополистическим союзам продавать свои товары на внутреннем рынке по несоразмерно высоким ценам и за счет этого субсидировать экспорт по крайне низким ценам. В целях завоевания заграничных рынков монополии идут так далеко, что продают в убыток (дем- пинг). Еще в ранний период истории германских картелей наблюдалось такое явление. Так, первая речь Евгения Рихтера, произнесенная в рейхстаге 5 мая 1879 г., касаясь деятельности германских картелей по производству до- рожного оборудования, требовала, чтобы государство уплачивало за поставляемые материалы высокие цены, с тем чтобы можно было их продавать за границей по низким. Или еще один пример: во втором полугодии 1900 г. германский картель предприятий, производящих гвозди («Дратштифтфербанд»), потерпел 859 тыс. марок убытку от экспорта и получил, по официальным данным, 1 177 тыс. марок прибыли от торговли внутри страны. Проводить подобную политику без покровительственных пошлин было бы, разумеется, труднее. Но с помощью этих пошлин не трудно пойти далеко в этом направлении, если только другая страна не решится сама ввести аналогич- ные пошлины. Тогда, разумеется, становится труднее на- воднять заграничный рынок дешевыми товарами и при- ходится искать новые заграничные рынки. 1 Кардорф, один из самых известных реакционеров последней трети XIX в., употребил это выражение в связи с основанием Централь- ного союза германских предпринимателей. 75
Отсюда можно сделать заключение, что монополисти- ческий капитализм в общем ведет к тому, что различные капиталистические страны все чаще прибегают к политике покровительственных пошлин, налагаемых, разумеется, лишь на такие товары, которые производятся внутри страны и сбыту которых по монопольным ценам угрожает конкуренция иностранных государств. Но монополистические союзы экспортируют товары не только в такие страны, где они наталкиваются на однородную отечественную промышленность. Чаще они вывозят в такие страны, где нет такой, как у них, про- мышленности. Поэтому там им не приходится конкуриро- вать с однородной промышленностью. Однако там неиз- бежна конкурентная борьба между монополистическими союзами различных стран, например между немецкими, американскими, английскими и французскими монополи- стическими союзами. Во избежание такой конкуренции монополии нередко пытаются — и иногда успешно — по- делить между собой рынки. В качестве примера можно привести соглашение, заключенное до первой мировой войны между «Дженерал электрик» и АЭГ, предусматри- вавшее, что «Дженерал электрик» получает в свое распо- ряжение американский, а АЭГ — европейский рынок. Появляется четвертый признак империализма: «...обра- зуются международные монополистические союзы капита- листов, делящие мир...» 1 Почему же, однако, монополистические союзы так рев- ностно заботятся об обеспечении себе наибольших воз- можностей экспортной торговли? Почему в условиях мо- нополистического капитализма внешняя торговля носит гораздо более агрессивный характер, чем в XIX в.? Мы видели, что монополии получают сверхприбыли, что этим сверхприбылям соответствуют чрезвычайное на- копление капитала и исключительное увеличение средств производства. Такому ходу вещей должен был бы естест- венно соответствовать и чрезвычайный рост производства. Однако мы знаем, что в условиях монополистического капитализма производство имеет тенденцию к замедлению темпов своего роста. Производительные силы оказываются все более скованными. Но монополисты не руководи 1 В. И. Л е н и и, Соч., т. 22, стр. 253. 76
ствуются принципом «малый оборот, большая прибыль». Как и все капиталисты, они, разумеется, за то, чтобы де- лать наибольшие обороты с максимальной прибылью. Но если они начнут перенасыщать национальный рынок своей продукцией, как это делали капиталисты в XIX в., этим они сорвут свою политику высоких цен. Поэтому они задерживают выпуск продукции. Но это ведет к соответ- ственному снижению степени использования производст- венной мощности и к соответствующему повышению издержек производства. С одной стороны, они рационали- зируют производство, с другой — они его «иррационали- зируют», недостаточно используя имеющееся оборудова- ние. Это, разумеется, противоречит интересам монополи- стов, и они ищут какого-либо выхода. Имеется два экономических пути, по которым они мо- гут следовать, сохраняя свою капиталистическую сущ- ность1. Один из этих путей — увеличение экспорта това- ров. Другой — вложение сверхприбыли в новые средства производства не внутри страны, а за рубежом, по возмож- ности в отрасли, еще свободные от проникновения моно- полий. «Необходимость вывоза капитала создается тем, что в немногих странах капитализм «перезрел», и капи- талу недостает (при условии неразвитости земледелия и нищеты масс) поприщ «прибыльного» помещения» 2. Экспортируя товары, они сначала снабжают иностран- ные рынки товарами по очень дешевым ценам, иногда даже себе в убыток, чтобы укрепиться на них, сделать их своими постоянными покупателями. Посредством таких поставок они стремятся обеспечить себе всемерное влия- ние в экономической политике страны, на рынок которой они проникли. В конце концов это приводит к тому, что страна, наводненная дешевыми товарами, предоставит снабжающим ее монополистам преимущества по сравне- нию с их конкурентами. Благодаря этому позднее ино- странный рынок будет «завоеван» и даже, возможно, путем заключения международного соглашения обеспечен 1 Два других пути — подъем уровня техники сельского хозяйства и рост жизненного уровня народных масс. Но капиталисты никогда не пойдут на это, как бы демагогически ни распинались об этом оппорту- нисты, предатели или опасные мечтатели, так как это означало бы конец капитализма. 2 В. И. Лени и, Соч., т. 22, стр. 229. 77
от всяких попыток проникновения со стороны монополий других стран. Тогда эти преимущества позволят монопо- листам не только покрыть все потери, понесенные от дем- пинга, что уже и без того было сделано благодаря про- даже по соответственно более высоким ценам внутри своей страны, но повысить цены во второй раз. Одновременно эта политика подкрепляется вывозом капитала. Больше того, именно вывоз капитала становится типичным для внешних экономических связей монополи- стического капитализма. «Для новейшего капитализма, с господством монополий, типичным стал вывоз капи- тала» К Вывоз капитала это, по существу, внедрение в хозяй- ство другого государства. Такое внедрение происходит самыми различными способами. Вначале формы его были довольно примитивными, а предъявлявшиеся требования сравнительно небольшими. Можно, например, вспомнить германские, а затем французские займы России до 1914 г. Эти займы обеспечивали заимодавцам только общеполи- тическое влияние, но не обусловливались обязательством употребить полученные по займам суммы на покупку то- варов в государстве-заимодавце2. Такую форму можно назвать зародышевой стадией вывоза капитала монопо- лиями. В настоящее время дело обстоит иначе. Либо монополистические союзы непосредственно сами дают заем, либо по их поручению такой заем предоставляет правительство. Получение займа связано с обязательным условием закупки товаров у монополий страны-кредитора. Иногда требования кредитора простираются еще дальше — выдвигается требование, чтобы при заключении договора о займе страна-должник обязалась закупать определен- ные товары, например машины. Посредством закупки машин страны-покупатели ставятся в большую техниче- скую зависимость3 от промышленности страны-постав- 1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 228. 2 Автор неправильно характеризует роль займов в начальный период эпохи империализма. Уже тогда предоставление займа широко применялось как средство принуждения страны —должника к покупке товаров у кредитующей страны.— Прим. ред. 3 Автор говорит только об экономической зависимости страны-дол- жника от страны-кредитора. Того, что сказано здесь и в следующем аб- заце, явно недостаточно, чтобы показать, как экономическая зависимость страны-должника (получение займа и обусловленная им покупка това- 78
щика. И дело не только в том, что рабочие привыкают работать на машинах, выпускаемых монопольным объеди- нением,— приобретение машин у той или иной фирмы соз- дает зависимость от этой фирмы в отношении ремонта и запасных частей, что неизбежно ведет к новым закупкам у той же фирмы, а также к назначению представителей и инженеров фирмы поставщика в снабжаемую страну. Это монополисты лживо называют «мирным проникнове- нием». Столь же важную роль играет вывоз капитала в де- нежной форме, кредитующий закупку товаров, в форме капиталовложений в строительство и оборудование пред- приятий. Оказалось гораздо легче подчинить себе другую страну, владея в ней промышленными предприятиями, чем, например, посредством монопольных поставок хлопка, или бананов, или даже машин. Владея предприятиями, можно выступать либо непосредственно, либо через под- ставных лиц в качестве так называемого предпринима- теля-патриота закабаленной страны и выставить «от имени народа» такие требования, которые на деле отве- чают лишь интересам иностранных монополий. Часть экспортируемого капитала направляется также в слабо развитые в капиталистическом отношении страны, где можно получить колониальные и полуколониальные сверхприбыли. В таких странах рабочая сила, сырье и зе- мельные угодья обычно обходятся «весьма дешево», и хотя производительность труда там, как правило, бывает очень низкой, все же получение очень высоких сверхприбылей обеспечено на долгое время. Как быстро может возрастать экспорт капитала, пока- зывает пример Германии. По подсчетам Фейса (видимо, заниженным), сумма вложенных Германией за границей капиталов составляла (в млрд. марок) ': Год 1883 5 1893 от 10 до J3 1905 » 15 » 18 1914 » 22 » 25 ров) приводит к политической зависимости, то есть к фактическому под- чинению государства, получающего заем, от государства, вывозящего капитал.— Прим. ред. 1 Н. F e i s, Lurope, the Wortd's Banker, 1870—1914, New Haven, 1930, S. 71. 79
Всем формам экспорта капитала свойственно нечто общее: они приводят к тому, что прибавочная стоимость производится за границей, что означает, поскольку речь идет об экспортируемом капитале, создание прибавочной стоимости трудящимися другой страны. Если вывозятся просто деньги в форме займа, то прибавочная стоимость притекает к заимодавцу в форме процентов. Если «выво- зятся», то есть строятся, а также покупаются предприятия за рубежом, тогда монополисты присваивают созданную на этих предприятиях прибавочную стоимость. Если монопо- листы получают монополию на поставку определенных то- варов, покупку которых другими странами они же и финан- сируют, предоставляя займы, то посредством займов они присваивают себе долю прибавочной стоимости в процен- тах на капитал и, одновременно, путем продажи товаров обеспечивают себе постоянную сверхприбыль за границей. Итак, В. И. Ленин устанавливает, что в эпоху импе- риализма вывоз капитала в отличие от вывоза товаров, приобретает особое значение. Таким образом, наряду с вы- возом, следующим за производством прибавочной стои- мости в собственной стране, все больше и больше высту- пает вывоз с целью производства прибавочной стоимости в иностранных государствах. Тормозящие производство факторы, порожденные монополиями при одновременно увеличивающейся алчности, гонят монополистов на загра- ничные рынки и в отстающие в капиталистическом разви- тии страны. Там они стремятся не только возместить огра- ниченные возможности расширения внутри страны, но, с одной стороны, обеспечивают себе монопольное обладание новыми рынками и новыми предприятиями для накопле- ния капитала, а, с другой стороны, по истечении переход- ного времени, часто приносящего убытки, получают осо- бенно высокие сверхприбыли. Так внутренняя закономер- ность все более обостряющихся противоречий в экономике в период монополистического капитализма толкает моно- полии к новым внешним завоеваниям, к империалистиче- ской политике насилия, к завоеванию мирового господ- ства. Чем сильнее монополии, тем, следовательно, меньше остается у них возможностей для расширения у себя на родине, тем они агрессивнее. В этом и заключается одна из основных причин особенной агрессивности германского монополистического капитализма. 80
9. Монополии и банки Расходы монополий на осуществление поставленных ими задач, так же как и издержки на их собственное содержание и расширение, требуют громадных денежных сумм. Такие суммы не могут быть взяты из собственных накоплений прибыли. В свое время для ускорения разви- тия промышленности, производящей средства производ- ства, с ее высокими издержками на машины, заводские здания и т. п., пришлось прибегнуть к помощи банков, и, таким образом, появился новый способ централизации капитала в форме акционерных обществ, созданных с по- мощью банков. Капиталистическое хозяйство в условиях господства монополий потребовало совершенно новых организационных форм финансирования.Эти новые формы финансирования являются более завуалированными, чем те, которые возникли около ста лет назад. Создаются не новые общества или новые организации для более интен- сивной централизации капитала *, а происходит включение банков в промышленность и, наоборот, промышленности в банки. Происходит сращивание обеих отраслей экономи- ки, в результате чего и образуется финансовый капитал. В. И. Ленин следующим образом объясняет усиливаю- щееся сращивание банков и промышленности: «Если банк учитывает векселя данного предпринимателя, открывает для него текущий счет и т. п., то эти операции, взятые в отдельности, ни на йоту не уменьшают самостоятельности этого предпринимателя, и бан»к не выходит из скромной роли посредника. Но если эти операции учащаются и упрочиваются, если банк «собирает» в свои руки громад- ные капиталы, если ведение текущих счетов данного пред- приятия позволяет банку — а это так и бывает — все де- тальнее и полнее узнавать экономическое положение его клиента, то в результате получается все более полная за- висимость промышленного капиталиста от банка» 2. Увеличивается и обратная зависимость банка от про- мышленного капиталиста, потому что кредитор, если дело идет об очень крупных суммах, всегда до известной сте- пени зависит от должника — судьба должника интересует 1 Холдинг-компании концернов являются, правда, новой формой объединения, но они не служат непосредственно цели финансирования монополий. 2 В. И. Лен и н, Соч., т. 22, стр. 208. 81
его как собственная. Кроме того, банк не может распола- гать такими огромными капиталами, чтобы, участвуя в одной отрасли промышленности, принять участие в дру- гих, часто имеющих противоположные интересы. Дело не в том, что банки недостаточно сильны для одновременного участия во многих предприятиях и концернах, а в том, что крупные вложения в гигантский трест обязывают банки в собственных интересах учитывать его потребно- сти, а это ставит их в зависимость от интересов создан- ных с их помощью концернов и монополий. Отсюда логи- чески вытекает большая заинтересованность банков в кар- телировании и вообще монополизации целых отраслей промышленности, посредством которых банки пытаются охранять совместно созданные концерны и крупные пред- приятия. Поэтому Гильфердинг совершенно правильно говорит: «Значит, поскольку конкурирующие предприятия являются их (банков.— Ю, К.) клиентами, от их конкурен- ции банк может ожидать только невыгод. Отсюда абсо- лютное стремление банка к устранению конкуренции между теми предприятиями, в которых он принимает участие... Отсюда стремление банков к установлению монополии» 1. Это стремление, разумеется, существует и тогда, когда банк имеет интересы лишь в одном крупном предприятии, так как такое участие заставляет его инте- ресоваться положением конкурирующих предприятий в целях устранения конкуренции с их стороны. Взаимосвязь промышленности и банков В. И. Ленин характеризует следующим образом: «Вместе с этим развивается, так сказать, личная уния банков с крупнейшими предприятиями промышленности и торговли, слияние тех и других посредством владения акциями, посредством вступления директоров банков в члены наблюдательных советов (или правлений) торгово- промышленных предприятий и обратно» 2. Карл Фюрстенберг, в течение десятилетий игравший руководящую роль в берлинском торговом обществе («Берлинер хандельсгезельшафт»), тесно связанный с Эмилем Ратенау, основателем АЭГ, занимал руководящий пост в АЭГ тогда, когда Эмиль Ратенау был членом прав- 1 Р. Гильфердинг, Финансовый капитал, 1922, стр. 208. 1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 208. 82
ления Берлинского торгового общества. Фюрстенберг ничуть не преувеличивает, когда следующим образом опи- сывает взаимоотношения, существовавшие между ним, банкиром, и промышленником Эмилем Ратенау: «В тече- ние тридцати лет мы никогда не теряли друг друга из виду. Мы не приняли ни одного важного решения в фи- нансовой области, ге посоветовавшись предварительно между собой...» 1 Это и есть то, что называется слиянием интересов в финансовом капитале; Фюрстенберг не при- нимает ни одного важного для своего банка решения без Ратенау; Ратенау советуется с Фюрстенбергом о каждом важном мероприятии для АЭГ. Создается небольшой слой магнатов капитала, кото- рые совместно в качестве директоров банков и в качестве крупнейших предпринимателей контролируют всю эконо- мику как господствующие монополисты. Эти магнаты ка- питала руководят также и общественной жизнью капита- листических стран. Во Франции их зовут «двести се- мейств», в США — «шестьдесят семейств». В Германии общее их число было относительно, пожалуй, еще меньше, чем в других странах, но каждый из них в пределах Гер- мании обладал большей силой, чем его коллеги где-либо в другом месте: он был большим эксплуататором рабочих; более опасным поджигателем агрессивной войны; более паразитическим элементом, тормозящим прогресс обще- ства и развитие производительных сил ради сохранения высоких цен и ради получения сверхприбылей. 10. Почему монополии так реакционны? Обострение кризисов в условиях монополистического капитализма и особенно агрессивный характер внешней политики в период монополистического капитализма слу- жат исходным пунктом для объяснения крайне реакцион- ного характера монополий. Как и все капиталисты, монополисты стремятся полу- чить максимальную прибыль. Основным источником их прибыли является эксплуатация рабочих. Монополисты — это чрезвычайно крупные капиталисты. В одних руках они 1 Carl Fflrstenberg, Die Lebensgeschkhte eines deutschen Bankiers, Berlin, 1931, S. 182. 33
объединяют громадное количество средств производства, в каждом их предприятии эксплуатируются тысячи и де- сятки тысяч рабочих. Однако сила монополистов ослаб- ляется тем, что для осуществления своих методов произ- водства и эксплуатации им приходится вести борьбу с го- раздо большими трудностями, чем капиталистам в XIX в. Как известно, кризисы не доставляют капиталистам ника- кого удовольствия. И если монополии способствуют обо- стрению и затягиванию кризисов, то это означает не что иное, как то, что они особенно к ним восприимчивы. Они лучше переносят кризисы, чем не объединенные в моно- полии предприниматели, но все же дела монополистов идут во время кризисов намного хуже, чем это было у крупных капиталистов XIX в. В то же время особенно- сти условий производства, порожденные монополиями, толкают их на иностранные рынки гораздо сильнее, чем это было с крупным капиталистом полсотни лет тому назад. А там их позиция, какой бы прочной она ни каза- лась, все же в общем слабее, чем положение крупных капиталистов на национальном рынке в XIX в. Все боль- шую часть своего производства и своего сбыта они вынуж- дены концентрировать на относительно менее надежных рынках. Они еще кажутся великанами, но их ненадежной основой является общий кризис капитализма, обостряе- мый чрезвычайно глубокими циклическими кризисами. Чтобы устоять против такой двойной непрочности своего положения и «дома», и «за границей», монополи- сты применяют все более жестокие средства угнетения и пытаются использовать «хорошие, годы» гораздо интен- сивнее, чем это делалось раньше. В «хорошие годы» они занимаются подготовкой к войне, чтобы обеспечить для себя иностранные рынки, а также набиванием своих кар- манов прибылями, чтобы застраховать себя от послед- ствий кризиса. Эти приготовления всегда идут за счет трудящихся и направлены против интересов как своего народа, так и всех других народов мира. В какой мере монополистам удаются их чрезвычайные приготовления, зависит от силы сопротивления, оказы- ваемого им со стороны прогрессивных сил, в особенности со стороны рабочего класса. Поэтому для обеспечения своей безопасности монополии ведут особенно ожесточен- ную борьбу против всех прогрессивных сил. Их чрезвычай- 84
ные методы борьбы против прогресса являются потому особенно реакционными. В своей борьбе монополисты применяют прежде всего два средства: обман и подкуп, с одной стороны, и жесто- кое насилие — с другой. Одним из наиболее распространенных способов под- купа, на который особенно указывал В. И. Ленин, яв- ляется подкуп рабочей аристократии. «Получение моно- польно-высокой прибыли капиталистами одной из многих отраслей промышленности, одной из многих стран и т. п. дает им экономическую возможность подкупать отдельные прослойки рабочих, а временно и довольно значительное меньшинство их, привлекая их на сторону буржуазии дан- ной отрасли или данной нации против всех остальных» К Рабочая аристократия образуется прежде всего из слоев квалифицированных рабочих, которым выплачи- вается относительно более высокая заработная плата. Эти рабочие меньше подпадают под действие абсолютного обнищания, и поэтому у них чаще воспитываются чуждые рабочим мелкобуржуазные взгляды, склоняющие их к защите интересов монополистов. В процессе своего даль- нейшего исторического развития монополистический капи- тализм отказывается и от этих слоев рабочих, замещая их рабочими-функционерами в городских муниципалите- тах, местных и национальных парламентах и разных общественных организациях, например в органах социаль- ного страхования и т. п. В первой стадии своего существования рабочая ари- стократия подкармливается по большей части за счет сверхприбылей, получаемых монополиями; в дальнейшем монополисты чаще всего возлагают содержание рабочей аристократии на народные массы, притом такое подкарм- ливание покрывается за счет налогов или непосредственно за счет профсоюзных средств и партийных касс 2. Зада- 1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 287. 2 Автор искусственно разделяет источники подкупа рабочей ари- стократии. Как известно, источником подкупа рабочей аристократии являются максимальные прибыли монополий, извлекаемые за счет ограбления народов колоний и зависимых стран, а также народных масс своей страны. Существование рабочей аристократии за счет максималь- ной прибыли есть одно из проявлений прогрессирующего загнивания мо- нополистического капитализма. — Прим.. ред. 85
чей рабочей аристократии является развращение народных масс, перетягивание их на сторону монополистов, обман их, особенно рабочего класса, относительно действительного существа происходящих событий. Если всего этого сделать не удается, то ее задачей является, по крайней мере, ра- скол рабочего класса. К началу текущего столетия моно- полисты достигли в этом направлении немалых успехов. Во многих странах раскол рабочего класса подготовлялся уже примерно с 1900 г., и в отдельных случаях был уже проведен. Монополистам удалось, за небольшими исклю- чениями, втравить рабочий класс, народные массы в пер- вую мировую войну, обманув их лозунгом защиты отече- ства. Когда же к концу первой мировой войны часть рабочего класса поняла, как она была обманута, то моно- полисты прибегли к прямому расколу рабочего класса, в чем они также имели некоторый успех. Кроме создания рабочей аристократии, монополисты применяют и другое средство: открытую террористическую диктатуру — фашизм. Это, разумеется, значительно более рискованное средство, так как здесь объявляется откры- тая борьба против рабочих и народных масс, замаскиро- вать которую гораздо труднее, чем применять те обман- ные маневры, о которых мы говорили выше. Но иногда временно удается и такое средство, как это видно на при- мере Германии. Насколько монополистам удается успешно применять то или иное из этих средств, зависит исключительно от бдительности рабочего класса. Рабочий класс, возглав- ляемый правильным руководством, сплоченный и готовый к борьбе, может воспрепятствовать применению этих обоих средств и разбить ослабленный монополистический капи- тализм. Такой рабочий класс уже лишил монополистиче- ский капитализм его решающего средства для установле- ния диктатуры фашизма, а именно раскола рабочего класса. Если монополистам удается установить фашистскую диктатуру и продержаться некоторое время, то они вре- менно могут увеличить свою силу и мощь. Тогда их без- удержная жестокость и концентрация всех сил для напа- дения на рабочий класс могут стать исключительно опас- ными. В этом случае понадобятся огромные усилия для того, чтобы их устранить. Несомненно, что стремление 86
к установлению фашистской диктатуры является призна- ком слабости монополистов. На это указал И. В. Сталин на XVII съезде ВКП(б), заявив, что победу фашизма в Германии «надо рассматривать также, как признак сла- бости буржуазии...»1 Однако в какую страшную силу может превратиться фашистская диктатура, если монопо- листам удастся ее установить! В то время как развитие монополистического капита- лизма является органическим продуктом процессов кон- центрации и централизации капитала, его жизнеспособ- ность и продолжительность существования зависят исклю- чительно от рабочего класса и его активности в этой борьбе. В борьбе против такой диктатуры рабочий класс находит естественных союзников в лице крестьянства, мелкой буржуазии, а часто к нему примыкают и другие вспомогательные силы общества. Такие вспомогательные силы есть во всех слоях насе- ления, потому что монополисты являются единственным общественным слоем, интересы которого целиком проти- воположны интересам всех остальных слоев. Присваивая сверхприбыли из всего национального дохода, они прямо или косвенно обременяют этим все слои населения. Рабо- чих — тем, что, облагая монопольной данью немонополизи- рованную промышленность, все больше усиливают их эксплуатацию и затем спокойно кладут к себе в карман плоды этой сверхэксплуатации. Крестьян они грабят про- водимой ими вкупе с крупными землевладельцами (юнке- рами) политикой цен, не говоря уже о дани, которую они берут с крестьян при непосредственной продаже товаров, например при продаже удобрений химической промышлен- ности. Мелкую буржуазию они разоряют с помощью гро- мадных универсальных магазинов и диктата в области цен. Ремесленников они превращают в пролетариев и го- нят на фабрики и заводы, создавая этим резервную армию трудящихся. У немонополизированных предпринимателей, осо- бенно у владельцев мелких и средних предприятий, монополисты забирают часть прибыли и часто совсем разоряют их. Подобным же образом обстоит дело и с каждым другим общественным слоем. 1 И. В.Сталин, Соч., т. 13, стр. 293 87
Монополисты являются в полном смысле слова вра- гами, своего народа: они эксплуатируют все слои обще- ства, а их метод присвоения прибавочной стоимости пре- вращает их в са.мый реакционный элемент, враждебный не только прогрессу, но и самому существованию всех остальных слоев общества. Пока господствует монополистический капитализм, сохраняется и опасность возникновения мировых войн ради захвата новых рынков, существует возможность установления монополистами открытой диктатуры фа- шизма, который рассматривается монополистами как средство для удержания и осуществления ими власти. Будучи самой реакционной силой как в прошлом, так и в настоящем, монополисты представляют собой тягчайшз'ю опасность не только для общечеловеческого прогресса, но и непосредственно для существования тех народов, над которыми они еще господствуют экономически и полити- чески. Именно поэтому сейчас все дело состоит в том, чтобы под руководством рабочего класса уничтожить их господство. Это единственный способ обеспечить народам мир и благополучие. 11. Особые средства господства монополистов Монополисты — самая могущественная группа среди капиталистов, и чем больше будет длиться их господство, тем больше буржуазное государство будет становиться орудием проведения политики, отстаивающей их интересы* Капиталистическое государство предоставляет в их рас- поряжение все средства, какие постоянно ими использова- лись: полицию, армию, школу, судопроизводство, законо- дательство и т. д. При монополистическом капитализме развивается ряд новых организаций, которые раньше либо совсем не суще- ствовали, либо не играли такой большой роли. Эти орга- низации имеют особое значение для борьбы против прогресса и рабочего класса и особенно пригодны для обмана общественного мнения относительно действитель- ных намерений монополистов и для развращения масс. Важнейшие из них — это, во-первых, предприниматель- ские организации, во-вторых, организации империалисты- 88
ческой пропаганды, как, например, союзы военнослужа- щих, колониальные и флотские союзы и т. д. Организации первого рода представляют собой как бы удлиненную руку монополий, предназначенную, с одной стороны, для представительства интересов монополистов в министерствах, а с другой — специально для борьбы с рабочими организациями. Таковы, например, предприни- мательские кассы, созданные для защиты от забастовок. Посредством таких касс монополисты взаимно страхуются от последствий забастовок, нередко ими самими созна- тельно спровоцированных. В качестве примера влияния монополистов в министерствах стоит напомнить об их многочисленных письмах и телеграммах министрам и рейхсканцлеру по ряду политико-экономических проблем. Или другой факт: в 1899 г. чиновники министерства внут- ренних дел обратились к Центральному союзу промыш- ленных предпринимателей Германии за получением 12 тыс. марок, предназначенных на расходы по популяризации законопроекта о каторжных тюрьмах. Подобные примеры можно найти и в других капиталистических странах, стоит только вспомнить хотя бы о состоящих на содержании у предпринимателей вооруженных штрейкбрехерских организациях в Соединенных Штатах Америки. У организаций второго рода, к которым надо причис- лить и целую серию газет, принадлежащих монополистам, совершенно иная задача. Их задачей является не столько прямая борьба против рабочих организаций, сколько обман, общее развращение народа, воспитание масс в ка- честве послушного орудия монополистов. В Германии до первой мировой войны эти организации имели преимуще- ственно шовинистический характер. После первой миро- вой войны, особенно под влиянием содержавшейся моно- полистами национал-социалистской партии, эти органи- зации не только попирали все здоровые инстинкты народа, например его любовь к родине, но и старательно приви- вали дурные наклонности. Например, до первой мировой войны расовая пропаганда играла лишь подчиненную роль, а после войны она все больше выступает на пер- вый план. Монополисты либо сами содержат все эти организа- ции, либо руководят ими. Поэтому было бы неправильно, исследуя вопрос о монополиях, ограничиться только ими 89
самими. С ними неразрывно связаны союзы работодате- лей, объединения экономического характера, «патриоти- ческие» лиги — флотская и иные, штрейкбрехерские орга- низации и газетные издательства, военизированные орга- низации, объединения немцев за границей и т. д. и т. п. В последние 50 лет этим организациям уделялось слиш- ком мало внимания. Отсутствие истории германских монополий не раз давало себя знать, отсутствие же исто- рии предпринимательских организаций часто даже и не замечалось, не говоря уже об истории так называемых патриотических и военизированных союзов, при посред- стве которых монополисты уловили в свои сети значи- тельную часть немецкого народа, чтобы затем привести его к фашизму и катастрофе. 12. Монополии, гонка вооружений и война Общий кризис капитализма, все более углубляясь в процессе своего развития, до крайности обострил проти- воречия, присущие монополистическому капитализму, и вследствие этого чрезвычайно усилил агрессивность внут- ренней и внешней политики монополий. Стремление моно- полий к безраздельному господству в какой-либо отрасли промышленности, над каким-либо рынком, наконец, во всем мире только увеличивалось с ростом этих противо- речий. Чем менее надежно их существование, чем меньше становится сфера их господства благодаря переходу наро- дов на путь социализма, тем яростнее жаждут они моно- полистического господства. Одновременно можно констатировать, что тенденции, тормозящие развитие производства, становятся все более явственными и сковывание монополиями производитель- ных сил во время общего кризиса капитализма все более усиливается. Даже в Соединенных Штатах Америки, в этой цитадели капитализма, как называет их И. В. Сталин, монополистическому капиталу в период общего кризиса капитализма удается достигнуть замет- ного увеличения производства и соответствующего громад- ного роста прибылей только в годы войны или в годы самой усиленной гонки вооружений. Войны, как указывает И. В. Сталин, возникают в ре- зультате кризисов капиталистической системы мирового 90
хозяйства. Войны все больше становятся средством и целью монополий, чтобы обеспечить свое существование и сохранить все возрастающие сверхприбыли. В условиях нынешней фазы общего кризиса капитализма, когда гние- ние, паразитизм и противоречия монополистического ка- питализма все больше растут, война становится централь- ным стержнем политики монополистов. Все их мероприя- тия, направленные к захвату новых источников сырья, завоеванию новых позиций внутри государства, опреде- ляющие политику по отношению к немонополизирован- ньим предприятиям промышленности или других отрас- лей хозяйства и методы конкурентной борьбы с другими монополиями внутри или вне своей страны,— все эти ме- роприятия определяются одной целью: подготовить новую мировую войну для завоевания всего мира монополиями и захвата источников получения неслыханной сверхпри- были. Проводимая политика в отношении рабочего класса, методы коррупции, засылка агентов и предателей, попытки распространения в рабочих организациях враж- дебных рабочему классу «теорий» — все это также опре- деляется, в первую очередь, стремлением монополий под- готовить новую мировую войну. В настоящее время руководящую роль в империали- стическом, антидемократическом лагере играют монопо- лии Соединенных Штатов Америки. Монополисты Запад- ной Германии подчинены им полностью. Они в известном смысле играют теперь такую же роль по отношению к аме- риканским монополиям, какую прежде в Германии играли мнимые монополистические объединения, например объ- единение по торговле углем по отношению к настоящим монополиям угольной промышленности. Монополистиче- ский капитал США после краха фашистской системы гос- подства германского монополистического капитала вос- становил западногерманские монополии. Однако они не имеют собственного «суверенитета», подобно тому, как его не имели монополии по торговле углем в отношении угольного синдиката — они являются лишь несамостоя- тельными агентами монополий США. Однако это подчи- нение западногерманских монополий Соединенным Шта- там Америки никого не должно обманывать насчет того, что немецкие монополии в Западной Германии, особенно в тяжелой промышленности, в противоположность моно- 91
полиям по торговле углем снова владеют решающим при- знаком всякой настоящей монополии, базисом монополий: в их руках сосредоточены средства производства. Герман- ские монополисты, целиком подчиняясь американскому монополистическому капиталу, вполне добровольно со- вершают преступление по отношению к немецкому на- роду: используя всю свою силу, они проводят американ- скую ремилитаризацию Западной Германии и помогают этим развязыванию американской войны в Европе. По- этому германские монополии в настоящее время, при их нынешней зависимости от американского монополистиче- ского капитала, представляют собой чрезвычайную опас- ность и должны быть устранены из Германии навсегда вместе со своими хозяевами с Уолл-стрита. Только тогда Германия станет свободной и силы мира и прогресса окончательно победят силы войны и реакции. И. ИСТОРИЯ МОНОПОЛИЙ В ГЕРМАНИИ 1. Общий обзор История германских монополий ведет свое начало от 30-х годов XIX в. Однако изучение этого вопроса только лишь начато, потому что немецкая экономическая наука до сих пор мало им интересовалась. Не исключена возможность, что были и более ранние попытки создания монополистических объединений, а возможно, и более широкое их распространение, чем это отражено в имею- щихся скудных данных. Но несомненным остается тот факт, что в экономической жизни Германии монополии начали играть заметную роль лишь с 70-х годов прош- лого столетия. Клоцбах указывал на то, что уже в 40-х годах XIX в. отмечались попытки к созданию объединений в металлур- гической промышленности округа Нассау. Результатом этих попыток было учреждение в 1857 г. «Общества по продаже нассауского чугуна» («Ферейн цум феркауф фон Нассаушен роейзен») с правлением в Оберланштейне. Это общество было распущено лишь в 1889 г., когда кокс при выплавке чугуна заменил древесный уголь. Общество ставило своей задачей совместное регулирование цен, 92
общий учет прибылей и централизацию продажи чугуна '. Эти факты имеют особенное значение в свете ленинских положений, основанных на действительном для всех страи обобщении истории монополий. В них указывается, что вначале монополии представляли собой «преходящее явление». Это общее правило действительно и для Гер- мании, но в виде исключения некоторые значительные монополистические объединения имели стабильный харак- тер и в более раннем периоде. Некоторые из них охваты- вали уже достаточно много предприятий. Так, первая рассматриваемая нами здесь организация этого рода представляет собой синдикат. Еще несколько других моно- полистических объединений, частично существовавших уже длительное время, достаточно прочных и имевших большое значение, мы находим до 1870 г. Это прежде всего объединение по продаже белой жести («Кельнер вайсблехконтор»), которое в литературе фигурирует обычно как первая монополия. Эта монополия была осно- вана в 1862 г. и в 1912 г. праздновала свое пятидесяти- летие. Затем германское Рельсовое общество («Дойче шиненгемайишафт»), дата учреждения которого прихо- дится на 1864 г. Его деятельность была возобновлена после первой мировой воины. Солеваренный картель («Салиненкартель»), организованный в 1868 г., имел род- ственных предшественников в лице картеля, объединяв- шего в Пруссии четыре завода по выработке квасцов, существовавшего в 1836—1844 гг., и возникшего около 1828 г. солеваренного общества «Неккар-Салинен-фе- рейн». Если к этому добавить, что в 1868—1869 гг. сак- сонские и тюрингские солеварни также образовали кар- тели, то на этом можно считать законченной «предисто- рию монополий» до образования германской империи. Не исключено, впрочем, что дальнейшее изучение обогатит ее, особенно благодаря возможности открытия немалого коли- чества непрочных объединений, имевших местный характер. Прежде чем подробнее остановиться на процессе ста- новления германских монополий за последние три десяти- летия XIX в., полезно привести некоторые данные о коли- честве существовавших тогда картелей. 1 Arthur К 1 о t z b а с h, Der Roheisenverband, ein geschicht- licher Riickblick auf dieZusammenschlussbestreb ungen in der deiitschen Hochofenindustrie, Dusseldorf, 1926, S. 3 ff. 93
Данные о количестве картелей в Германии в XIX в. Эти цифровые данные не вполне достоверны. Они отно- сятся иногда только к промышленности и горному делу, иногда ко всей экономике, что не всегда отмечается в источниках. Порой они правильно или с ошибками спи- саны друг у друга. Часто в них учтены уже распавшиеся союзы. Например, Лифман 1 говорит, что до 1897 г. в промышленности и в горном деле ему было известно 345 картелей, из которых в 1897 г. существовало всего только 230—250; остальные распались. 1 R. L i e f m a n л, Die Unternehmerverbande, 1897, S. 143. 94
Но самое главное то, что значение этих объединений не одинаково. Например, около 1900 г. существовали сотни картелей, регулировавших местные цены на пиво. Можно предположить, что в то время большинство кар- телей .состояло вообще из пивных картелей, тем не менее было бы нелепейшей ошибкой на этом основании утвер- ждать, будто пивоваренные заводы занимали особенно сильную позицию в экономике Германии и играли боль- шую роль, чем, например, тяжелая промышленность, имев- шая гораздо меньшее количество картелей. Также непра- вильно было бы думать, будто пивоваренная промышлен- ность по своему экономическому весу приблизилась к кирпичной промышленности, где также было много кар- телей. Численность картелей в той или иной отрасли промыш- ленности не говорит ни о силе, ни о слабости монополиза- ции как в этой отрасли, так и вообще во всей экономике страны. Один-единственный картель может господство- вать над всей отраслью промышленности или же являться величиной лишь местного значения. Многие кар- тели часто лишь запутывают представление о действи- тельном числе монополистических организаций. Таким Распределение картелей, учрежденных до 1897 г., по отраслям промышленности1 1 R. Liefmann, UnternehmerverbSnde, 1897, S. 141. 95
образом, вышеприведенная таблица может служить лишь иллюстрацией роста числа картелей в Германии, но не показателем их мощи. Это же относится и к приведен- ной на стр. 95 таблице, составленной Лифманом и показы- вающей распределение картелей по отраслям промышлен- ности. Всего насчитывается 345 картелей, из которых около трети было распущено в том же 1897 г. Это показывает, насколько тогда даже в Германии, стране самых устой- чивых картелей раннего периода, оправдывается ленин- ское указание о картелях того времени. «Они еще не прочны. Они еще преходящее явление» К Однако среди картелей было уже несколько таких, которые существовали длительное время и были доста- точно сильны. Это особенно относится к тяжелой про- мышленности, являвшейся важнейшим центром сосредо- точения монополий в Германии. Приведенные ниже монополистические союзы были самыми влиятельными в Германии до 1894 г., когда нача- лась новая волна создания монополий, которая оконча- тельно утвердила господство монополистического капи- тала в Германии. 1. Рейнско-Вестфальский чугунолитейный картель («Рейниш-Вестфелишер роейзенфербанд») был основан в 1886 г. Ему предшествовал ряд кратковременных и сво- бодных соглашений, в том числе и о ценах на чугун и пудлинговое железо. Вслед за ним в 1888 г. была учре- ждена Рейнско-Вестфальская контора по продаже каче- ственного чугуна и пудлингового железа, а в 1891 г.— Совместная торговая контора по сбыту чугуна, содержа- щего фосфор, для производства стального и железного литья, которая позднее стала называться Конторой по продаже тамасовского чугуна («Томас-роейзенферкауфс- штелле»). До этого в 1879 г. была учреждена Лотарингско- Люксембургская контора по продаже чугуна, а в Зигер- ланде с 1882 г. существовали картели по регулированию цен и установлению кондиций для различных сортов железа. Это значит, что западногерманская металлурги- ческая промышленность уже к 1893 г. была в сильной степени картелирована. 1 В. И . Л е и и н, Соч., т. 22, стр. 190. 96
2. Германский союз прокатных заводов («Дойтчер- вальцверкфербанд»), основанный в октябре 1887 г., вклю- чивший в себя созданные ранее Верхнесилезский и Рейн- ско-Вестфальский картели, а также и заводы Централь- ной Германии. 3. Множество частью кратковременных, распадав- шихся, затем вновь возникавших в более консолидирован- ной форме объединений и синдикатов в Рейнско-Вестфаль- ском угольном бассейне. В 1897 г. было заключено согла- шение о добыче угля, в 1890 г. основан коксовый синди- кат, в 1891 г. создан картель по продаже брикетов («Бри- кетферкауфсферейн») и, наконец, в 1893 г. образовался Рейнско-Вестфальский каменноугольный синдикат, вклю- чивший в себя оба ранее названных объединения. Это по- казывает, что к 1893 г. главный угольный район Германии был фактически уже монополизирован. 4. Калийный синдикат («Калисиндикат»), учрежден- ный в 1879 г. после издания в 1876 г. прусским и ангальт- ским казначействами инструкции о ценах. Несмотря на повторявшиеся крахи, он снова и снова восстанавливался. 5. Немецкое рельсовое общество («Дойче шиненге- майншафт»), созданное в 1864 г. С помощью этого объ- единения в 1884 г. был создан Международный рельсовый картель К 6. Две группы концернов, благодаря своей величине господствовавшие в соответствующих отраслях промыш- ленности. В одну из них входили химические предпри- ятия — баденские анилиновые фабрики («Бадише ани- лин»), предприятия Байэра в Леверкузене, берлинские анилиновые предприятия, предприятия Касселла, пред- приятия Мейстера, Луциуса и Брюнинга и, наконец, «Калле и К°». Эти шесть концернов, позднее слившиеся в два гигантских комбината, в отдельных, случаях действо- вали сообща и раньше. То же самое надо сказать о второй группе концернов, куда входили обе господствовавшие в электротехнической промышленности фирмы — концерн Симменса и АЭГ (Все- общее общество электричества). Таким образом, можно 1 Первым международным картелем, в котором участвовала Гер- мания и вообще старейшим, международным картелем надо считать соглашение, заключенное в 1867 г. между Неккаровским обществом солеварен и синдикатом восточно-французских солеварен. 97
констатировать, что еще до периода монополистического капитализма, начало которого мы относим примерно к 1894 г., решающие отрасли тяжелой промышленности Гер- мании, особенно на западе, уже были сильно монополи- зированы. Это относится к каменноугольной, чугунолитей- ной, сталелитейной, калийной и вообще химической про- мышленности, а также к электротехнической промышлен- ности. Ленин говорит: «Подъем конца XIX века и кризис 1900—1903 гг.: картели становятся одной из основ всей хозяйственной жизни. Капитализм превратился в импе- риализм» ". Ни в какой другой стране, в том числе и в США, создание монополий не началось так рано и не зашло так далеко, как в Германии, и это «первенство» Германия удерживала до 1945 г. Ни в какой другой стране господствующий класс не стремился с самого начала так энергично монополизировать прежде всего тяжелую про- мышленность и вообще отрасли промышленности, важные в военном отношении, как это было в Германии. При этом мы еще не приняли во внимание государ- ственную монополию железных дорог в Пруссии и мно- жество картелей в пивоваренной, кирпичной и многих других отраслях хозяйства. В. И. Ленин указывает: «Возьмите, например, Герма- нию, образец передовой капиталистической страны, кото- рая в смысле организованности капитализма, финансового капитализма, была выше Америки. Она была ниже во многих отношениях, в отношении техники и производ- ства, в политическом отношении, но в отношении органи- зованности финансового капитализма, в отношении пре- вращения монополистического капитализма в государ- ственно-монополистический капитализм — Германия была выше Америки» 2. ф '!* * На протяжении двадцати лет, предшествовавших пер- вой мировой войне, монополии стали господствующей силой в обществе. В это время надо различать два про- цесса. Первый из них — распространение вширь процесса 1 В. И. Ленин, Соч., т. 22, стр. 190. 2 Там же, стр. 149. 98
монополизации, захват монополиями всех новых отраслей хозяйства, второй — это процесс консолидации в уже кар- телированных отраслях промышленности. Значительным событием в истории германских моно- полий за время с 1894 по 1914 г. было основание в 1896 г. чугунолитейного синдиката («Роейзенсиндикат») в Дюс- сельдорфе. В нем были объединены как рейнско-вестфаль- ские, так и зигерландские предприятия. Одновременно он поддерживал тесную связь с другими чугунолитейными комбинатами, пока созданный в 1910 г. картель («Дейчер роейзенфербанд») не объединил в 1912 г. почти всю гер- манскую чугунолитейную промышленность. В свою оче- редь, предприятия сталелитейной промышленности в 1901 г. образовали объединение по закупке чугуна с целью соответствующего влияния на монопольные цены на чугун, а в 1904 г. был создан стальной трест («Штальверкефер- банд»). Это образец того, как создание одной монополии вызывает образование других. В том же году произошло упомянутое выше комбинирование крупных химических предприятий в две группы, нередко сотрудничавшие друг с другом, особенно в области совместного пользования патентами. Надо отметить также стремление к картелиро- ванию в цементной промышленности и объединение банков. О численности картелей в этот период существуют дан- ные, взятые из различных источников: Нам уже известно относительное значение этих цифр, но они все же свидетельствуют о росте картелей из года в год. В 1905 г., по данным правительственной статистики, картели распределялись по отраслям промышленности следующим образом: 99
Распределение картелей по отраслям промышленности в 1905 г Здесь бросаются в глаза данные о числе картелей в производстве кирпича, зато вовсе упущены картели в пиво- варенной промышленности, хотя их было больше всех. В действительности же решающее значение принадлежало монополистическим союзам в тяжелой промышленности. Одновременно с ростом германских картелей усили- вается их переплетение с международными монополиями. Считается, что общее число международных картелей и подобных им монополистических объединений до первой мировой войны достигало 100 и примерно в третьей их части участвовал германский монополистический капитал. Особенно велико было его участие в пароходных компа- ниях, химической, электротехнической и металлургической промышленности. К этому надо прибавить прямое переплетение герман- ских трестов и концернов с иностранными предприятиями посредством прямого участия их в акционерном капитале, и наоборот, хотя в меньшей степени, иностранное участие в германских предприятиях. Более давним является уча- стие английского, французского, голландского и швейцар- ского капиталов, более новым — участие американского капитала. Американский монополистический капитал в Германии прежде всего устремился в новые отрасли промышлен- 100
ности, развившиеся сразу в форме концернов и трестов. Так, уже к концу XIX в. трест Моргана через посредство «Дженерал электрик» имел самую тесную связь с концер- ном АЭГ, трест Рокфеллера господствовал над германской нефтяной промышленностью, трест Зингера пользовался решающим влиянием в германском производстве швейных машин. Американский концерн автоматических касс при- соединился к фирме Круппа для основания акционерного обществу «Националь-Круппрегистриркассен», а амери- канский «Интернейшнел харвестр» создал дочернее обще- ство в Германии. Точно так же американский трест обув- ных машин и трест лифтов Отиса создали в Германии до- черние общества. Американский капитал проник также и в германскую табачную промышленность. Он еще не играл крупной роли в экономике Германии, но уже проник в нее и имел там свою базу. * * * После первой мировой войны государство гораздо больше, чем раньше, стало вмешиваться в процесс образо- вания картелей. Регулирование со стороны государства, проводившееся им как в области промышленного сырья, так и в производстве многочисленных полуфабрикатов и готовых изделий, значительно облегчилось благодаря объединению предпринимателей соответствующих отрас- лей промышленности. В связи с этим заинтересованные в создании картелей предпринимательские круги много- кратно использовали вмешательство государственной власти, чтобы подтолкнуть, а в случае надобности прину- дить к созданию картелей. Так, во «Франкфуртер цейтунг» 27 июля 1917 г. была напечатана статья, отражавшая мне- ние незаинтересованных в создании картелей предприни- мателей, так же как и мнение представителей старых кар- телей, не желавших создания новых картелей, претендую- щих на сверхприбыль. В этой статье по поводу усиления темпов картелирования с помощью государственного вме- шательства говорилось: «Ответственный представитель министерства внутрен- них дел (им руководил в то время Гельферих.— Ю. К.) приглашает для предварительных переговоров узкий круг подходящих, по его мнению, промышленников. Этим госпо- дам вменяется в обязанность строжайшее молчание, и 101
с ними разрабатываются основные положения. Этот не- большой круг затем несколько расширяется новыми ли- цами, которым предлагается молчать. Их побуждают к сотрудничеству под угрозой, что иначе будут найдены другие сотрудники. В конце концов противник (прину- дительного картеля.— /О. /С) из этой отрасли промышлен- ности стоит перед готовым планом, который ему навязы- вается по принципу: «Соглашайся или погибай»... От та- кого образа действий один шаг к следующему, когда побуждение к принудительному синдицированию исходит от определенных, односторонне заинтересованных кругов известной отрасли промышленности. Затем соответствую- щие правительственные органы в сотрудничестве с этими кругами проталкивают дело дальше. В конце концов ре- вольвер приставляется к груди остальным предпринимате- лям из дайной отрасли промышленности, стоящим перед уже свершившимся фактом». То, что «Франкфуртер цейтунг» рассматривает как возможный случай использования жаждущими монополий предпринимателями государственной власти в качестве орудия для образования монополий, нередко имело место в действительности. Однако орудия при известных обстоя- тельствах начинают вести самостоятельную жизнь (см. у Гете «Ученик чародея»). Из бюрократических и адми- нистративных соображений правительственные учреждения часто сами брали на себя инициативу создания монопо- листических союзов. К сожалению, относящиеся к этому вопросу материалы никогда не были достаточно хорошо изучены, чтобы можно было с уверенностью говорить об «участии» государства в создании монополий по своей инициативе. Объединение предпринимателей для распределения сырья между собой также было фактором, способствовав- шим во время войны образованию союзов, которые в дальнейшем могли превратиться в монополии. Эти объ- единения сами по себе не носят монополистического харак- тера, так как они ни над чем не господствуют, они распо- лагают лишь отпущенным им со стороны сырьем. Но, располагая на деле правом распоряжаться этим сырьем, более мощным фирмам удается уничтожать более слабые, что способствует созданию концернов и трестов. По- стоянно подчеркиваемая необходимость самого «рацио- 102
нального» употребления сырья ввиду его недостатка все более приводит к тому, что оказывается предпочтение крупным предприятиям, технически лучше оснащенным. Приведем лишь один пример из деятельности мыловарен- ной промышленности. В своих военных воспоминаниях Гельферих пишет: «В заключение я ставлю вопрос об осуществлении экономически целесообразного принципа сосредоточения производства на избранных высокопроизводительных за- водах мыловаренной промышленности. В мирное время в ней насчитывалось не менее 2 тыс. предприятий, в боль- шинстве своем очень мелких. Теперь жирами снабжены лишь немногие высокопроизводительные предприятия, тогда как закрытым предприятиям дано лишь право полу- чать у работающих заводов готовую продукцию со скид- кой и продавать в своей упаковке (постановление от 21 июля 1916 г.). Аналогичный порядок намечен и для обувной промышленности» 1. Не требуется долгих рассуждений для доказательства того, что такой способ действий создавал в условиях моно- полистического капитализма чрезвычайно благоприятные предпосылки для «очистки» промышленности от многочис- ленных мелких предприятий. Сильно укрепляя положение крупных предприятий, он подготовлял возможность для создания крупных концернов в условиях «свободной эконо- мики мирного времени». Поглощение этими мощными объединениями большого числа мелких предприятий про- кладывало путь для дальнейшего развития монополий. В заключение нужно упомянуть, что государство все- мерно было заинтересовано в сохранении старых монопо- лий. Не удивительно, что когда в 1915 г. обнаружились трудности для возобновления Рейнско-Вестфальского ка- менноугольного синдиката, государственные органы вме- шались и, угрожая принуждением, добились его возрожде- ния. Нечто похожее можно было наблюдать в 1917 г., когда возникли трудности при создании цементного кар- теля. Итак, война со всеми сопутствовавшими ей экономиче- скими трудностями дала сильный толчок развитию моно- полий, образованию концернов и трестов. Старые 1 Karl Н е И f e r i с h, Der Weltkrieg, II Band, S. 245. 103
монополии и гигантские предприятия вышли из войны зна- чительно укрепившимися. Правда, за время войны ослабли их международные позиции, что было связано с неблаго- приятным для Германии исходом войны. Но монополии значительно улучшили свои внутренние позиции по сравне- нию с другими капиталистическими предприятиями. Имен- но они, в отличие от средних и мелких предприятий и от немонополизированных отраслей промышленности, дейст- вительно выиграли от войны. Средства, которыми они воспользовались и которые обеспечили им такой большой успех, были таковы: 1. Устранение «непроизводительных» мелких и средних предприятий в интересах «рационализации хозяйства, имеющего дефицит по целому ряду видов сырья». Гель- ферих говорит по этому поводу: «Но когда возраставшая потребность в военном снаряжении стала все сильнее под- нимать спрос на рабочую силу, когда все более на- стоятельной становилась необходимость строжайшей эко- номии угля и других промышленных материалов, оказалось невозможным обойтись без перехода к экономически рациональной системе сосредоточения производства лишь на высокопроизводительных предприятиях и остановки менее производительных предприятий, несмотря ни на ка- кие опасения социальных последствий от этого» 1. 2. Создание объединений промышленников, которые зачастую не становились настоящими монополиями, но да- вали подлинным монополиям возможность легче руково- дить этими предпринимателями как своими агентами и диктовать им условия покупки и продажи. 3. Создание объединений промышленников, где круп- ные капиталисты держали мелких и средних в клещах организации и таким образом могли либо подготовить соз- дание настоящих картелей, либо реорганизовать свои соб- ственные предприятия в крупные концерны и тресты. 4. Запрещение капиталовложений в ряд отраслей про- мышленности, что дало возможность почти исключительно одним старым монополиям в тяжелой, электротехнической и химической промышленности надежно расширить в каче- стве поставщиков оружия свои накопления путем приоб- ретения новых машин и постройки новых заводов. В то 1 Karl Helfferich, Der Weltkrieg, II Band, S. 244. 104
же время, многие другие промышленники должны были зачастую довольствоваться прибылями в обесцениваю- щихся бумагах. 5. Инфляция, сначала в относительно небольших раз- мерах, обесценила бумажные ценности в сравнении с на- коплением капитала, то есть с реальной прибылью старых монополий тяжелой и военной промышленности и, таким образом, значительно укрепила позиции последних. Таким образом, позиции монополистов все больше уси- ливались в чисто экономической области, не говоря уже о громадном укреплении их политического влияния, влия- ния именно того общественного слоя Германии !, который непосредственно и больше всего участвовал в ее воору- жении. •je Л >jc Положение коренным образом изменилось во время революции 9 ноября 1918 г. В течение нескольких дней монополии подверглись такому потрясению, что можно было говорить не только об ослаблении их положения, но и о полной потере ими своей власти. Весь государствен- ный аппарат был дезорганизован. Армия, полиция, чиновничество, власть законодательная и исполнительная больше не подчинялись указаниям монополистов. Моно- полии не исполняли больше своих политических функций. Они уже не контролировали ни цен, ни производства. Но прошло всего несколько недель, и монополии снова были у власти. Революционные массы не сумели последовать великому примеру трудящихся Советского Союза и разрушить аппарат власти капиталистов. В са- мый короткий срок он снова был пущен в ход с помощью правых социал-демократических лидеров, показавших себя «превосходными лекарями капитализма». Уже 15 ноября 1918 г. монополисты смогли отметить свой 1 Вскоре после того как Людендорф и Гинденбург стали во главе командования армией, первый из них имел беседы по жгучему в то вре- мя вопросу о производстве военного снаряжения. Были приглашены два самых значительных предпринимателя — Крупп и из химической про- мышленности Дуисберг (Erich Ludendorff, Meine Kriegserri- nerungen, 1914, bis 1919, 3 Auflage, S. 216). Эти двое единственные, кро- ме Стиннеса и Раузенбергера, директора Круппа, которые в качестве промышленников упомянуты Людендорфом в его воспоминаниях. 105
первый большой успех, заключив соглашение о сотрудни- честве между ведущим монополистом Стиннесом и руково- дителем профсоюзов Легином. Это произошло после того, как 10 ноября при посредничестве генерала Тренера было достигнуто соглашение между Эбертом и Гинден- бургом, преследовавшее цель «с помощью верховного командования армии создать правительство, способное восстановить порядок» \ а 12 ноября Эбертом был издан указ, запрещавший советам рабочих депутатов «вмеши- ваться в существующую организацию угольной промыш- ленности» 2. Однако это не означает, что процесс монополизации шел так же, как раньше. Период открытого взрыва об- щего кризиса капитализма был отмечен в Германии рос- том революционного движения после 7 ноября 1917 г., а также чрезвычайными изменениями в экономическом по- ложении Германии, происшедшими в результате пораже- ния в войне и нового передела мира. Тяжелая промыш- ленность потеряла важные господствующие позиции: Эльзас и Лотарингия были возвращены Франции, и не- мецкие монополисты лишились принадлежавших им там угольных шахт, рудников, металлургических заводов. В Саарской области и в Люксембурге они тоже потеряли значительные капиталы. Понесли они урон и в восточных областях, отошедших к Польше. Но самое решающее влияние на дальнейший процесс концентрации капитала в Германии оказала инфляция. В конце войны и в первые послевоенные мирные годы, вплоть до начала кризиса 1921 г., во всех странах, уча- ствовавших в войне, господствовала усиливавшаяся инфляция. В Германии она приняла более широкие раз- меры, чем в Англии и в Соединенных Штатах Америки. Германские монополисты были особенно заинтересо- ваны в продолжении и усилении инфляции, которую они продлили до 1923 г. Выгоды, полученные германскими монополистами от инфляции, были велики. Благодаря ей они, с одной стороны, избавились от своих долгов, с дру- гой — инфляция помогла им скупить чужие предприятия, 1 Цитата взята из заявления Эберта перед судом в Магдебурге I декабря 1924 г. 2 Friedrich E b е г t, Schriften, Aufzeichnungen, Reden, Dres- den, 1926, Band II, S. 95 f. 106
а взятые взаймы для этого деньги возвратить позднее обесцененными. Инфляция представляла собой отличную почву для всяческих финансовых махинаций, которые помогали быстрому росту концернов и трестов. С помощью инфляции государство также избавилось от долгов за счет миллионов мелких и средних держателей военных займов, а позже, по окончании инфляции, государству почти не пришлось затрачивать налоговые поступления на выплату средним классам процентов по государствен- ным займам. В виде субсидий и снижения налогов они, в конце концов, тоже перешли в руки монополистов. С помощью инфляции крупные капиталисты скупали предприятия мелких, мелкие же не имели возможности вкладывать свою выручку в новые машины и в расшире- ние производства — уровень производства был для этого слишком низок, а недостаток сырья слишком высок. Инфляция, таким образом, в огромных размерах способ- ствовала процессу концентрации капитала. Возможности для создания концернов и трестов были так велики, что у монополистов закружилась голова. Они стали ломать картели и синдикаты, так как каждый из них полагал, что, сделавшись главой мощного концерна, он сумеет проглотить всякого другого. В течение неболь- шого срока лопнули ] Стальной трест, вагонный картель, объединение судостроительной стали («Шифбаушталькон- тор»), почти все картели в металлургической промышлен- ности, за исключением чугунолитейного синдиката, и мно- гие другие. Все здание монополистических объединений зашаталось, но одновременно образовались самые огром- ные в истории капитализма концерны. Союзы капитали- стов, охватывавшие предприятия целых отраслей про- мышленности, добивались от органов правительства про ведения выгодной для них политики. Мы не ставим себе задачу рассказать о каждом из возникавших гигантских концернов или трестов. Однако мы все же посвятим несколько слов самому крупному тресту в дофашистской Германии — тресту Стиннеса. 1 Некоторые из этих объединений формально не прекращали своего существования, но временами они просто прекращали свою деятельность. Так было, например, с объединением полосорого железа («Die Bandei- senvereinigung, Kurzer, Geschichtlicher Abriss uber ihre GrunJung und Entwicklung, privater Druck», 1938, S. 12—16.) 107
Стиннес является выходцем из семьи старых промыш- ленных предпринимателей Рура, вместе с Круппами, Хен- келями и прочими, господствовавшими в рурской промыш- ленности в течение почти столетия. Первоначально их владения состояли из каменноугольных шахт и предприя- тий по транспортировке угля. Сам Стиннес еще до войны участвовал в германо-люксембургской металлургической промышленности и занимал прочную позицию в рейнско- вестфальской чугунолитейной и сталелитейной промыш- ленности. Одновременно он расширил связь концерна с судоходными компаниями. Во время первой мировой войны он занимался вместе с Круппом и другими запра- вилами рурских трестов «бельгийским гешефтом». Кроме того, он принимал большое участие в трансокеанском судоходстве, в нефтяной промышленности и в приобрете- нии огромных лесных владений в восточной Германии. Стиннес занял прочное положение и в рейнской буроуголь- ной промышленности, а до войны принимал руководящее участие в гигантски разраставшейся рейнско-вестфаль- ской электроэнергетической промышленности. Покупки гостиниц в Гамбурге в 1918 г. свидетельствовали о боль- шом разветвлении этого концерна. Затем произошла колоссальная, вызванная войной по- теря капитала. Люксембургские и лотарингские предприя- тия ушли в руки иностранцев, но, как и все хозяева тяже- лой промышленности, Стиннес получил возмещение за счет немецких налогоплательщиков. Бросив народ в войну, уничтожив путем войны и инфляции большинство мел- ких и средних состояний, принеся почти каждой семье ужасные потери — убитых сыновей, братьев, отцов, моно- полисты получили возмещение своего ущерба за счет народа. Многие хмиллиарды были выплачены этим пре- ступникам Веймарской республикой. На эти средства монополисты скупали не только мелкие, но и крупные предприятия. В эти годы почти ничего не было сделано для расширения и улучшения производственного аппарата Германии, но концерны росли в результате скупки все новых предприятий. Самым ловким и жестоким скупщиком был Гуго Стин- нес. В июле 1920 г. под руководством Стиннеса образова- лось общество «Рейн-Эльбе-Унион», в котором Кирдорф и Феглер играли роль младших партнеров Стиннеса. Про- 108
дукцией этого гигантского концерна тяжелой промышлен- ности являлось такое сырье, как уголь, руды, известняк. Концерн вырабатывал железо и сталь, выпускал также полуфабрикаты: ковкое и фасонное литье, жесть и т. п. Производил он и готовые товары: железнодорожные ма- териалы и суда, болты и заклепки. Но это было лишь начало. В том же году общество «Рейн-Эльбе-Унион» пре- вратилось в расширенное общество «Сименс-Рейн-Эльбе- Шуккерт-Унион». Тогда, помимо и без того уже громад- ного комплекса электроэнергетических предприятий, под властью стиннесовского треста оказался самый крупный концерн электротехнической промышленности. Горноза- водский трест превратился в электрогорнозаводский трест. Затем он взялся за австрийское горное общество «Аль- пине-Монтангезелыыафт», основывал бумажные и газет- ные тресты, занялся фарфоровым и керамическим произ- водством, мельничным делом, производством бетона и крепко засел в Швейцарии, Испании, на Кубе, в Португа- лии и во многих других странах. В дальнейшем мы более подробно расскажем о роли Стиннеса в политической истории послевоенного времени. Но некоторые примечательные даты необходимо привести уже сейчас. Еще в 1918 г. было заключено соглашение о рабочих обществах с Легином, руководителем герман- ских профсоюзов. В 1920 г.— антисемитская кампания про- тив немецких участников репарационных переговоров в Спа|.В1922г.— соглашение с французским промышлен- ным магнатом де Люберзаком о репарационных немецких поставках. (На основе этого соглашения репарационные поставки должны были осуществляться в частном дело- вом порядке, согласно висбаденскому договору, связан- ному с требованиями к правительству Куко о налоговых льготах и о прекращении государственного вмешатель- ства в частную промышленность.) В период оккупации Рура — обращение Стиннеса 5 октября 1923 г. к француз- скому генералу Дегуту с целью направить французские войска против немецких рабочих, чтобы провести удлине- 1 См., например, статью Стиннеса в июле 1920 г. для «Эссепер арбейтер цейтунг», где он говорит о своих коллегах по переговорам в Спа, что некоторые из них, «из-за своей чуждой народу души, сло- мили немецкое противодействие недостойным притязаниям». 109
ние рабочего дня в горной промышленности Рура. Само собой разумеется, что Стиннес и в 1918 и в 1923 гг. дей- ствовал не только как отдельный монополист, но и как представитель тяжелой промышленности Германии. Спи- сок подобного рода «мероприятий» может быть во много раз увеличен. Но автор думает, что и приведенных при- меров достаточно для характеристики преступной деятель- ности этого крупнейшего германского магната капитала. В беседе с сотрудником Украинской Роста «О поло- жении на юго-западном фронте» в июне 1920 г. И. В. Сталин указал на действия Антанты, мобилизовав- шей все черные силы Германии. В действительности моно- полистический капитал Антанты, в особенности амери- канский монополистический капитал, тотчас же по окон- чании военных действий возобновил самую тесную связь с германским монополистическим капиталом. Еще в 1919 г. путем поставок продовольственных товаров в истощен- ную войной страну (первый зародыш плана Маршалла) Уолл-стрит, угрожая прекратить эти поставки, проник в Германию и стал поощрять германский монополистиче- ский капитал. В 1920 г. был заключен первый международный до- говор между германскими монополистическими объедине- ниями Гапаг и Северо германским Ллойдом и американ- ской судоходной компанией. Д'Абернон, бывший англий- ским послом в Берлине с 1920 по 1926 г., пишет в своих воспоминаниях: «Во всех важных событиях послевоен- ного развития Германии решающую роль играло амери- канское влияние» К Это было подтверждено в 1922 г. и Штреземаном, когда он заявил в рейхстаге, что «без активного вмешательства Соединенных Штатов Америки невозможно окончательно урегулировать весь вопрос о репарациях и о дальнейшем порядке вещей». В 1923 г. положение резко обострилось, возник «эко- номический и политический кризис»2. Но германский ра- бочий класс еще не был в состоянии обеспечить разреше- 1 Viscount D'A b е г п о n, An Ambassador of Peace, 1929—1931, part I, p. 18. 2 Walter U 1 b г i с h t, Lernen und kampfen wie Ernst Thalmann, Berlin, 1951, S. 22. 110
ние этого кризиса в интересах германского народа. Недо- ставало, как правильно отметил Эрнст Тельман, «имею- щей ясную цель большевистской партии» ]. Правда, через некоторое время удалось предотвратить чудовищную про- вокацию американского монополистического капитала, попытавшегося сделать рейхсканцлером тесно связанного с Уолл-стритом владельца судоходной компании Куно. Он был генеральным директором Гапага, имевшего монополь- ный договор с американскими судоходными компаниями. Он являлся также генеральным директором немецко-аме- риканского нефтяного общества, входившего в трест Рок- феллера. Правительство Куно было свергнуто, но вместо него явился Штреземан, который за год до этого заявил в рейхстаге, что без американцев ничего не выйдет. Для образования «первого правительства большой коалиции» в правительство Штреземана вступили правые лидеры социал-демократии. Создалась благоприятная обстановка для усиления диктатуры германского монополистического капитала при активной поддержке американского моно- полистического капитала. Наступила так называемая фаза относительной стабилизации капитализма. Эта фаза началась с краха концерна Стиннеса в 1925 г.; в том же году пережил серьезный кризис и концерн Штумма. Но в общем гигантские концерны, появившиеся (что надо подчеркнуть) в период инфляции в результате скупки предприятий, а не в результате новых капитало- вложений и расширения производства, удержались и в последующее время. Крупнейшие предприятия Германии, поглотив своих конкурентов во время инфляции, сильно укрепились и вновь стали создавать картели и синдикаты, взорванные в тот период. Каменноугольная промышлен- ность, несмотря на все трудности, и в эти годы оставалась синдицированной. Металлургическая промышленность была снова быстро картелирована и синдицирована. В 1926 г. был основан Стальной трест («Ферейнигте штальверке»). В электротехнической промышленности по- прежнему существовали два концерна — АЭГ и Сименс, оба сильно выросшие благодаря приобретениям инфля- ционных лет. В химической промышленности вслед за 1Walter U 1 b г i с h t, Lernen und kampfen wie Ernst Thal- mann, Berlin, 1951, S. 22. Ill
слиянием предприятий и образованием монополий, про- исходившим в 1904, 1916 и 1919 гг., был создан в декабре 1925 г. гигантский концерн «ИГ Фарбениндустри». В этом гигантском концерне была объединена большая часть хи- мической промышленности Германии. Остается сказать еще несколько слов о Стальном тре- сте, чтобы показать мощь этих современных гигантов. Вот размеры участия Стального треста в различных синди- катах: Из приведенных данных видно, что трест подчас пол- ностью господствует в картелях и синдикатах, к которым он принадлежит. По подсчету Уфермана ', уже в 1927 г. в Стальной трест входило 105 картелей, синдикатов и предпринимательских союзов. Располагая капиталом в 1 532 528 тыс. марок, он господствовал в 123 дочерних и других обществах с общим капиталом в 362 288 тыс. ма- рок. Сверх того, он непосредственно влиял на 151 общество с капиталом в 1 798 595 тыс. марок и, наконец, имел интересы еще в 132 обществах с общим капиталом в 857 659 тыс. марок. В общем Стальной трест в той или иной степени господствовал в 406 обществах с капиталом в 3 018 542 тыс. марок. Близкие к Стальному тресту банки 1 Paul Ufermann, Der Deutsche Stahltrust, Berlin, 1927, S. 146 ff. 112
располагали вкладами в 2 086 млн. марок. Таким образом, в сфере влияния Стального треста находился капитал в 6 637 070 тыс. марок \ включая его собственный капитал. Оживают и старые международные объединения. Меж- дународный рельсовый картель, основанный в 1884 г., воссоздается как европейский. Концерн «ИГ Фарбекин- дустри», американская фирма «Дюпон» и английский хи- мический трест «Импиризл кемикл индастрис» заключают между собой соглашения. Большие электротехнические фирмы в крупнейших капиталистических странах также заключают многочисленные соглашения. В 1926 г. был основан Международный стальной картель. Короче говоря, прежняя деятельность картелей как в национальном, так и в международном масштабе возобновилась, но она отли- чалась от прежней в двух отношениях. Старые партнеры за истекшее время необычайно выросли — различие, обус- ловленное общим ходом капиталистического развития. Германские концерны, воспользовавшись инфляцией, стали относительно мощнее, чем концерны других стран, которые не могли получить «бодрящей ванны» инфляции, как это было с немецкими концернами. Второе различие — в Рос- сии произошла Великая Октябрьская социалистическая революция, образовалось Советское государство, которое не участвует в картелях. В итоге из всех противоречий капиталистического хозяйства развился в высшей степени острый общий кризис капитализма. Это прежде всего привело к тому, что внутри хозяй- ства Германии позиции германских монополий, а вместе с тем их давление на все слои трудящегося населения и на немонополистический капитал значительно усилились. Об огромной мощи германских концернов в отдельных отрас- лях промышленности свидетельствует концентрация капи- тала, осуществленная к концу 1926 г. (см. табл. на стр. 114). Эти данные касаются только акционерных обществ. Но так как в горной и металлургической промышленности не было сколько-нибудь значительных предприятий, не яв- лявшихся акционерными обществами, можно сказать, что около 9/ю продукции основного промышленного сырья, ма- териалов и полуфабрикатов производилось концернами. 1 Paul Ufermann, Der Deutsche Stahltrust, Berlin, 1927, 113
Доля акций, принадлежавших, концернам во всей массе акционерного капитала в 1926 г.1 1 Vfcl. Reichstagsdrucksachen, Reichstag III, 1924—1927, Drucksache Nr. 2M5, 8 Februar 1927, „Konzernc, Interessengemeinschaften unci ahnliche Zusammcnschlusse im Deutschen Reich Fnde 1926". В других отраслях промышленности было много предприя- тий, дававших значительную продукцию, не являясь акцио- нерными обществами. Если в производстве основного сырья, материалов и полуфабрикатов 9/ю продукции вы- пускалось концернами, то в обрабатывающей промышлен- ности и в торговле (но не на транспорте) соответствующая часть была менее 2/б. И. В. Сталин указывает: «Стабилизация в условиях капитализма, усиливая временно капитал, обязательно ве- дет вместе с тем к обострению противоречий капита- лизма...» ' Обострение противоречий в эти годы в Герма- 1 И. В. Сталин, Соч., т. 7, стр. 96. 114
нии сказалось не только в усилении позиций монополий и росте связанного с этим антагонизма, но и в обостре- нии борьбы на мировом рынке, связанном с одновремен- ным усилением переплетения монополистического капи- тала в международном масштабе. Вместо сотни международных монополистических объ- единений, насчитывавшихся до первой мировой войны, во время относительной стабилизации количество их воз- росло до трехсот. При этом они стали более мощными, чем раньше. Во многих из них, примерно в 60—70, осо- бенно в тяжелой, в том числе химической промышленно- сти, участвовал монополистический капитал Германии. Еще важнее для германских монополистов было прямое участие американского монополистического капитала в не- мецких трестах и концернах, а также займы, полученные Германией у США. План Дауэса значительно способствовал усилению германского монополистического капитала во время относительной стабилизации. Этот план осуществлялся в целях вооружения монополистического капитала Герма- нии для борьбы с Советским Союзом. И. В. Сталин о плане Дауэса сказал, что «он означает для германского народа двойной пресс — пресс немецкой буржуазии в отношении пролетариата Германии и пресс иностранного капитала в отношении всего германского народа» 1. За займом, предоставленным по плану Дауэса, после- довали займы, полученные крупными германскими треста- ми, а также большими городами и землями Германии. Но как раз из этого тесного переплетения германского и американского монополистического капитала, продол- жавшегося вплоть до декабря 1941 г., и выросла война между ними. А задолго до этого выявилось и другое про- тиворечие: из частичной стабилизации, которой в Герма- нии способствовал и американский капитал, выросло уси- ление кризиса капитализма. it * # Во время кризиса 1929—1932 гг. в Германии снова обострились внутренние противоречия. Короткая фаза 1 И. В. Сталин, Соч., т. 7, стр. 272. 115
относительной стабилизации капитализма пришла к концу. Монополистический капитал Германии стремился к откры- той террористической диктатуре. Эрнст Тельман в июле 1932 г. заявил: «Нынешние властители хотят гонки вооружений, отрав- ления сознания молодежи ядом милитаризма и проведе- ния политики разжигания империалистической войны! Народные массы не хотят ни милитаризма, ни импе- риалистической войны. Нынешние властители, самым гнусным образом под- стрекая трудящиеся массы, угрожают им бичом голода и увеличивают господствующую нищету. Народные массы не хотят дальше без борьбы терпеть нужду, голод, бедность и нищету! Нынешние властители хотят установления неслыхан- ной реакции, жестокого террора и угнетения трудового народа, они требуют запретов, запретов и еще раз за- претов. Народные массы не желают больше терпеть беспра- вия, угнетения, рабства, попрания их законных прав». Однако вследствие предательства правого руководства профсоюзов и социал-демократии монополистическому ка- питалу удалось удержать рабочий класс в состоянии рас- кола и навязать ему свою волю. Монополии не только со- хранили власть, но и временно укрепили ее. В организации германских монополий во время миро- вого экономического кризиса 1929—1932 гг. произошло мало изменений. Картели не распались, важнейшие кон- церны, за двумя исключениями, не потерпели банкротства. Благодаря банкротству многих средних и мелких пред- приятий положение крупных предприятий даже улучши- лось. Пользуясь исчезновением «мелюзги», нередко слу- жившей им помехой, монополиям удалось еще крепче за- брать в свои руки отдельные отрасли промышленности. Два больших краха — банкротство концерна Лахузена в текстильной промышленности (старые монополии и без того возражали против растущих тенденций картелирова- ния в текстильной промышленности, что могло привести только к уменьшению их сверхприбылей) и банкротство Дармштадтского национального банка (Данатбанк) — лишь усилили власть остальных крупных банков. П6
История германских монополистических союзов с 1860 по 1932 г. свидетельствует о последовательном уси- лении их власти. В первые сорок лет своего существования они непрерывно росли и к концу XIX в. наложили отпеча- ток на всю экономику. Первая мировая война, годы инфляции, а затем годы рационализации и развития про- изводства еще больше увеличили их власть. Более под- робное изучение финансовой и репарационной политики 1919—1923 гг., а также изучение политики цен, роста недо- грузки предприятий и безработицы с 1924 по 1932 г. дают полное представление о господстве монополистов. Но существует различие между господствующей пози- цией и положением неограниченного властелина, не счи- тающегося даже с интересами остальной буржуазии, между влиянием на экономику страны и полновластной диктатурой. Эта последняя, высшая стадия господства была достигнута монополиями только при фашистской диктатуре, являющейся открытой террористической дикта- турой монополистов, или вернее наиболее реакционной части крупнейших из них. Не каждый монополист при фа- шизме был допущен к господству; чтобы считаться полно- ценным, он должен был состоять в близком родстве с воен- ной промышленностью. «Не удивительно, что фашизм стал теперь наиболее модным товаром среди воинствующих буржуазных полити- ков. Я говорю не только о фашизме вообще, но прежде всего о фашизме германского типа...»1,— это указание И. В. Сталина имеет международное значение. Не удивительно, что в 1933 г. монополисты из тяжелой промышленности как бы вступили в «рай», где они нашли свою шлараффенланд2 и где к их услугам по первому требованию предоставлялись рабочая сила и сырье, капи- тал и содействие государства. В то же время монополисты из промышленности, производящей предметы потребления, чувствовали кое-какие затруднения (например, запре- щение новых инвестиций). Поэтому история господ- ствующего класса при фашизме — это преимущественно 1 И. В. Сталин, Отчетный доклад XVII съезду ВКП(б), т. 13, стр. 293. 2 Шлараффенланд — сказочная страна с кисельными берегами и молочными реками. — Прим. ред. 117
история монополистических союзов тяжелой промышлен- ности. И в предистории фашизма особое значение принад- лежит развитию именно этой части германского монопо- листического капитала. Сначала казалось, что с фашизмом наступила «весна для монополий». Печать была наводнена сообщениями об основании новых промышленных союзов и картелей, охва- тывавших чуть ли не целиком все хозяйство страны. Ка- жется, в то время никто не удивился бы сообщению о соз- дании, например, треста для утилизации апельсиновых зерен. Однако вовсе не в интересах старых монополий было образование новых, с которыми им пришлось бы де- лить сверхприбыли. Поэтому еще до конца 1933 г. часть этих новообразований была вновь распущена К 24 ноября 1934 г. «фюрер хозяйства» издал в интересах старых мо- нополистов циркуляр о необходимости роспуска «скоро- 1 2 500 промышленных картелей, 400 картелей в оптовой и 150 картелеГг в розничной торговле. 3 Цитировано у Н. Mulfensiefen, Freihelt und Bindung in der geordneten Wirtschatt, 1939. 1 Еще в июне 1933 г. государственный, советник д-р О. Лених, руководитель министерства хозяйства в Вюртемберге, заявил: «Нельзя больше отвечать за то, что совершенно неконтролируемые, дикие орга- низации возникают и развивают деятельность, полностью противоре- чащую интересам всего хозяйства». 118
спелых картельных образований, лишенных естественных экономических и организационных предпосылок». Цифровые данные свидетельствуют о том, что число монополистических союзов при фашизме увеличилось мало (см. табл. на стр. 118). При фашизме было создано очень немного настоя- щих картелей и ни одна из ранее некартелированных отраслей промышленности не была объединена в монопо- лии. Однако ряд картелей был укреплен, например Це- ментный картель в 1940 г. и объединение «Гапаг—Ллойд» в 1941 г. Были соединены в новом огромном тресте — «Герман Герингверке» гитлеровский типографско-изда- тельский концерн и два треста искусственного волокна. Закон о принудительном картелировании от 15 июля 1933 г. облегчил уничтожение «посторонних». Но настоя- щие монополии при фашизме, по существу, мало измени- лись по сравнению с веймарским периодом. Монополии, существовавшие при Веймарской республике, сохранили решающее значение и при фашизме. Изменение заключалось лишь в том, что появилось много объединений такого же типа, как картель оптовой торговли углем, возникший до первой мировой войны. При фашизме были широко распространены агентства и полусамостоятельные, зависимые от настоящих монопо- лий объединения предпринимателей. Эти объединения прямо или косвенно подчинялись старым монополиям, предписывавшим цены, объем производства, размеры капиталовложений и т. д. При фашизме была предпринята основательная реор- ганизация всей экономики Германии в том направлении, чтобы через государство или, по крайней мере, при его помощи заново установить господство старых монополий над всей экономикой страны, ослабив контроль над ними. Эта реорганизация становилась все более основательной, изыскивались все новые организационные формы, пока в последние годы войны при Шпеере не сложилось нечто вроде птолемеевой системы кругов или колец, пред- ставлявшее собой смесь различных организаций под одинаковыми названиями. Среди них мы находим подлин- ные монополистические союзы, частично леренимавшие задачи старых монополий, с теми же людьми во главе. Наряду с ними были объединения, служившр*е всего лишь 119
оградами, куда старые монополии загоняли многочислен- ных ягнят, раньше блуждавших по просторам свободной конкуренции. Но нельзя забывать одного: между этими «кольцами» и хозяйственными группами были бесчислен- ные мнимые монополистические союзы, которые не могли и помышлять о получении каких-либо сверхприбылей, а, наоборот, часть своих прибылей вынуждены были отдавать старым монополиям. С другой стороны, и эти ягнята унич- тожали друг друга и находились под постоянным гнетом своего вожака. При выборе руководителей таких объеди- нений тактика состояла в том, чтобы самому мощному предприятию в данной отрасли промышленности вручить власть над остальными. Таким образом, процесс концент- рации в масштабе всей германской экономики при фашистской диктатуре мог быстро развиваться. Для круп- ных старых монополий было гораздо удобнее, если боль- шие предприятия, находившиеся под их влиянием, пред- варительно высасывали сверхприбыли. Вместо того чтобы иметь дело с многочисленным мелким стадом, старые мо- нополии стремились в каждой отрасли промышленности договориться лишь о способе выдаивания нескольких крупных коров, понятно, не спрашивая на то их согласия. Таким образом, организация экономики Германии в пе- риод господства фашизма представляла собой аппарат для облегчения выкачивания сверхприбылей старыми монопо- лиями, которые возникли прежде всего в тяжелой про- мышленности, в том числе в электротехнической и хими- ческой. Все это происходило на базе усиленной концентрации. Впервые в истории Германии в мирное время, с 1933 по 1939 г., количество мелких предприятий в абсолютном отношении уменьшилось. Одновременно монополии по- глотили столько средних и крупных предприятий, что уменьшилось количество и крупных обществ, а акционер- ный капитал в среднем на одно общество заметно увели- чился. Следующая тяблица показывает численность акцио- нерных обществ и средний размер капитала на одно общество за время с 1932 по 1943 г. (см. стр. 121). Таблица показывает, как быстро происходил процесс- концентрации. С 1932 до 1943 г. количество акционерных обществ уменьшилось больше чем на 2/з, а акционерный капитал на одно общество увеличился больше чем вдвое,. 120
В эти годы германские картели сильно укрепились. Одновременно возникло несколько трестов большого зна- чения, таких, как трест Германа Геринга и оба концерна искусственного волокна, концерн искусственной шерсти Фрикса и концерн искусственной шерсти и искусствен- ного шелка Ринга. Оба последних концерна не были соб- ственно текстильными, а в значительно большей степени были химическими концернами, то есть они принадлежали тяжелой промышленности. Отсюда ясно, что в эти годы монополисты комбинировали приемы периода первой ми- ровой войны и инфляционных лет. От периода инфляции они переняли бурный рост концернов, из которых концерн Геринга затмил даже концерн Стиннеса, а от военных лет они усвоили методы укрепления монополий. Таким образом, экономическая основа концернов была значи- тельно укреплена и со стороны организации дела и в отно- шении капиталовложений. Это нашло свое выражение и в государственном зако- нодательстве. Изданным Шахтом 12 ноября 1936 г. по- становлением надзор над деятельностью картелей был возложен непосредственно на промышленность. Вместо органов государства, которые должны были, согласно по- ложению о картелях от 1923 г., осуществлять надзор за 121
созданием картелей, теперь появилась «имперская группа промышленности» 1. В свою очередь, «Имперская группа промышленности» создала специальный отдел «картельного надзора». Хотя здесь вполне уместно дать полный простор сарказму, «картельный надзор» не следует недооценивать. Этот надзор осуществлялся старыми монополиями, и по- этому он был враждебен возникновению новых картелей в ущерб старым. За этим законом в конце существования гитлеровского режима последовал второй, вполне соответствовавший взятому «направлению». 20 мая 1943 г. имперским мини- стром хозяйства было издано постановление о «чистке кар- телей». Целью этого постановления являлось стремление добиться уменьшения числа ненастоящих картелей, по воз- можности связать их с соответствующими экономическими отраслевыми группами хозяйства и таким образом превра- тить государственный хозяйственный аппарат в еще более действенную агентуру старых монополий. Параллельные организации предполагалось упразднить, все экономиче- ские союзы должны были в организационном отношении превратиться в административную агентуру и исполнитель- ные органы старых монополий. «Франкфуртер цейтунг» 22 августа 1943 г. писала, что это «следующий шаг на пути неизбежной в условиях тотальной войны рационализации. Ввиду недостатка персонала, помещений и материалов было бы недопустимо дальше сохранять параллельные организации. Тем более, что до сих пор наблюдалось зна- чительное противоречие между практикой и действующим правом, так как объединение персонала и управления кар- телей и экономических групп было, как уже сказано, весьма распространенным явлением. Мало смысла сохра- нять принципы, превзойденные развивающейся практикой и, в самом лучшем случае, способные лишь формально оправдать большую или меньшую бесхозяйственность. Задачи картелей и экономических групп становились все более сходными. Те и другие имеют характер управляю- щих хозяйством союзов. Государственные учреждения 1 Эту же задачу в отношении торговли взяла на себя имперская группа торговли, а по постановлению от 8 марта 1937 г. была создана даже имперская группа ремесла, на которую возлагался надзор над «картелями» в ее области. 122
прибегают к услугам обеих организаций, из которых одна является официальным, другая неофициальным хозяйст- венным органом. Поручалось ли проведение того или дру- гого мероприятия картелю, синдикату или группе, было делом случая. Первоначальные же функции картелей давно не играют никакой роли. С этой точки зрения, по- становление от 20 мая явилось лишь итогом давно закон- ченного развития. Оно приводит в соответствие закон и практику и, таким образом, устанавливает ясные взаимо- отношения. Кроме того, оно создает возможность очистки организации путем устранения излишних союзов». «Франкфуртер цейтунг» была права. При фашизме ни- когда не выполнялись решения о том, что персонал карте- лей и экономических групп не должен совпадать, и в дан- ном случае упомянутое постановление лишь привело в соответствие право и практику. Теперь их «персонал» стал и по закону вполне идентичным. Газета правильно отмечала, что и раньше проведение различных мероприя- тий одинаково поручалось и картелям, и синдикатам, и группам, потому что на деле существовало лишь два вида организаций: настоящие монопольные объединения, кото- рые действительно господствовали, и мнимые монополии, игравшие роль агентов. Было совершенно безразлично, объединены ли эти агенты в картели, синдикаты, группы или как-нибудь иначе. Задачей этого постановления была рационализация аппарата экономического господства на- стоящих монополий. К концу своего господства монополисты завершили по- строение своего аппарата экономического господства. Единственное, чего им нехватало,— военной победы. Во всех остальных отношениях они были готовы к осущест- влению мирового господства — на германской территории уже все было сделано и «наилучшим образом реоргани- зовано». Наряду с этой внутренней «организационной деятель- ностью» в интересах старых монополий, с 1938 г. все более значительную роль играла подготовка к превращению всего мира в германскую колонию под господством самой реакционной части германского монополистического капи- тала. С 1938 по 1942 г. германским монополистам удалось установить свое господство над экономикой почти всего европейского континента. На востоке и западе, на севере 123
и юге Европы были захвачены огромные экономические области, а их промышленность поставлена под контроль германских монополий. Монополистам и крупным капиталистам других стран либо предоставлялось право участвовать в качестве млад- ших партнеров, либо у них попросту забирали их пред- приятия и объединения. Попав в руки немцев, эти пред- приятия или оказывались в непосредственном владении германских монополий тяжелой промышленности, или же они контролировались монополиями тяжелой промышлен- ности через немецких монополистов легкой промышлен- ности. С 1938 по 1944 г. господство немецких монополистов осуществлялось не столько через международные картели, сколько через включение в систему производственных квот, контроль над ценами и систему распределения сырья. Все это целиком находилось в руках Рёхлинга и Круппа, Пенсгена и Цангена и других магнатов монополистического капитала, известных и до 1914 г. С 1933 г. до начала вто- рой мировой войны именно в этом состояло существенное изменение в области международных отношений, так как в довоенные годы, при фашизме, система международного картелирования развивалась в значительной мере под ру- ководством греманских монополий ]. Позиции германских монополий в некоторых отраслях были так сильны, что, пользуясь международными картельными соглашениями, они сумели заметно затормозить технический прогресс и производство в ряде стран. Это особенно относится к хи- мической промышленности. Как свидетельствуют много- численные официальные и полуофициальные опублико- ванные в США документы, в химической промышленности благодаря таким картельным соглашениям были созданы затруднения для американских и английских трестов. Перед войной эти тресты либо вовсе запустили важные исследовательские работы, либо не могли испытать на производстве результаты своей исследовательской.работы. В опубликованной Советским информационным бюро справке «Фальсификаторы истории» говорится 1: «Хорошо 1 Первый международный картель при фашистской диктатуре в Гер- мании возник 29 апреля 1933 г. Это было международное объединение по вывозу полосового железа и труб. 124
известна роль, которую сыграли б финансировании гер- манской тяжелой индустрии, в создании и расширении теснейших связей между американской промышленностью и германской промышленностью американские монополии во главе с семьями Дюпонов, Морганов, Рокфеллеров, Ла- монтов и других индустриальных магнатов США. Ведущие американские монополии оказались теснейшим образом связанными с германской тяжелой индустрией, военными концернами и банками. Ведущий американский химиче- ский концерн «Дюпон — Де Немур»,- являвшийся одним из крупнейших акционеров автомобильного треста «Джене- рал моторе», и британский химический трест «Империэл кемикл индастрис» находились в тесных промышлен- ных отношениях с германским химическим концерном «ИГ Фарбениндустри», с которым в 1926 г. заклю- чили картельное соглашение о разделе мировых рынков сбыта пороха. Председателем правления фирмы «Ром и Хаас» в Филадельфии (США) до войны был компаньон главы этой фирмы в Дармштадте (Германия). Кстати ска- зать, сейчас бывший директор этого концерна Рудольф Мюллер подвизается в Бизоний и играет видную роль в руководящих кругах христианско-демократического союза <ХДС). В период с 1931 по 1939 г. немецкий капиталист Шмитц, председатель концерна «ИГ Фар- бениндустри» и член Совета «Дейче банк», контролировал американскую фирму «Дженерал дейстаф корпорейшен». После мюнхенской конференции (1938 г.) американский нефтяной трест «Стандард ойл» заключил договор с «ИГ Фарбениндустри», согласно которому последний получил участие в прибылях с производимого в США авиа- ционного бензина, взамен этого легко отказавшись от вывоза из Германии своего синтетического бензина, за- пасы которого Германия накапливала тогда для военных целей» 2. Таким образом, годы фашистской диктатуры в Герма- нии оказались раем для немецких монополий тяжелой (военной) промышленности, с тем лишь отличием от сада 1 Причем попутно вскрывается «непрерывность» международных связей германского монополистического капитала «от Веймара до Гитлера». 2 «Фальсификаторы истории, Историческая справка», ОГИЗ, Гос- политиздат, 1948, стр. 10. 123
Эдема, что в раю ягненок и лев жили мирно рядом, а в со- временном монополистическом раю ягнята по собствен- ному побуждению отправлялись в львиную пасть. Если же они, вопреки своей природе, были достаточно изо- щрены и старались избегнуть этого, то их насильно заго- няли в львиную глотку. Но с концом фашистского режима конец истории гер- манского монополистического капитала еще не наступил. * * * В Западной Германии после краха фашизма в 1945 г. продолжается под защитой американского монополисти- ческого капитала история германских монополий, правда, в совершенно особых условиях. Теперь верховная власть в Западной Германии принадлежит американским, то есть иностранным монополиям. С 1950 г. очевидна двоякая тен- денция развития: тенденция к децентрализации средств производства, находящихся в руках немцев, связана с тен- денцией к централизации средств производства в руках американцев. Ряд картелей, трестов и т. д. был «распу- щен», поскольку эти монополии уже не находились под властью одной какой-либо группы немецких монополи- стов. Это главным образом относится к тресту «ИГ Фар- бениндустри», но также в известной мере и к металлурги- ческой промышленности и крупным банкам. Параллельно с этим «процессом разукрупнения» шел процесс объеди- нения промышленности в сверхтресты, находящиеся в офи- циальном подчинении у трех западных оккупационных властей, а фактически у Уолл-стрита. Такими сверхтре- стами являются, например, орган западных оккупацион- ных властей для управления Руром или группа оккупа- ционных властей по контролю над концерном «ИГ Фар- бениндустри». Скрытыми мотивами при проведении этих мер было желание западных оккупационных держав обеспечить победу над конкурирующими германскими монополиями, ослабить их и в то же время захватить экономиче- скую базу, германского монополистического капитала. Отсюда «роспуск немецких монополий», то есть ослабле- ние немецких монополистов, при одновременной «запад- номонополистической концентрации», то есть усилении 126
монополистического господства США, Англии и Фран- ции. Но одновременно с усилением влияния монополистиче- ского капитала США на западногерманское правитель- ство и беспрекословным подчинением немецких моно- полистов американским стали побеждать тенденции, направленные к предоставлению западногерманскому монополистическому капиталу возможности большей «са- мостоятельной» концентрации. Такие тенденции стали осо- бенно проявляться после включения Западной Германии в проводимую американцами подготовку третьей мировой войны. Поэтому с 1950 г. мероприятия по роспуску моно- лолий з германской тяжелой промышленности сменяются новой концентрацией средств производства отчасти в не- мецких руках, отчасти в рамках международных картелей (угольно-металлургический концерн, по плану Шумана). При этом американские монополии всегда сохраняют за собой верховную власть К Все эти стремления пользуются открытой поддержкой правых руководителей социал-демократической партии и профсоюзов, этих предателей — агентов германского и американского монополистического капитала. Итак, в последние годы своего существования на той части территории Германии, где ему удалось еще удер- жаться, германский монополистический капитал зависит от иностранного, американского, монополистического ка- питала. Немецкие монополисты играют свою роль в исто- рии Германии не только как ненавистные враги народа, но и как изменники родины, рабы и лакеи иностранного монополистического капитала. Еще никогда господствую- щий класс не погибал так жалко и отвратительно, как немецкие монополисты. Они бежали от прогрессивных сил 1 Периодизация американской политики в отношении германских монополий (до 1950 г. и после 1950 г.) является искусственной. На самом деле американские империалисты вскоре же после окончания войны грубо нарушили Потсдамские решения и начали поощрять гер- манские монополии, одновременно стремясь задушить мирные отрасли германской промышленности. Вначале американские власти маскиро- вали свою политику под видом «разукрупнения» концернов, а потом отказались от всякой маскировки. В настоящее время концерн «ИГ Фарбениндустри» существует под видом трех акционерных обществ, продолжают свою деятельность концерны Круппа, Клекнера, Ганиэля и другие. — Прим. ред. 127
с востока Германии, а на западе доживают свои послед- ние дни как грязные наемники иностранного монополи- стического капитала в чине жестокого здоровенного ун- тер-офицера. 2. История монополистических союзов в отдельных отраслях промышленности а) Тяяселая промышленность: уголь, железо, сталь Тяжелая промышленность, включая военную, являлась в Германии центром образования монополий и их мощи. Вначале тяжелая промышленность делилась на три отра- сли: добычу угля, производство железа и позднее произ- водство стали. С течением времени в связи с общим ходом концентрации производства и капитала, а затем в связи с процессом монополизации капиталы этих трех отраслей промышленности переплелись настолько, что составили одно целое. Раньше, до возникновения первых монополи- стических союзов, они существовали, по большей части, еще раздельно, и в каждой из этих отраслей промышленно- сти развитие монополистических объединений происходило по-разному. Сперва монополии возникали в среднем звене — в чугунолитейной промышленности, потом в уголь- ной и, наконец, в производстве стали. Как уже было сказано, первый устойчивый синдикат был создан в чугунолитейной промышленности в 1857 г., хотя ему предшествовал ряд более ранних попыток объ- единения. Это было общество по продаже нассауского чугуна. В центре металлургической промышленности, в Рурской области, первые серьезные попытки объедине- ния относятся лишь к 1873 г., когда произошел крах грюн- дерства. Тогда рейнско-в£стфальские чугунолитейные предприятия создали некое Статистическое объединение, в сущности, еще не являвшееся монополистическим сою- зом, а представлявшее собой скорее что-то вроде клуба или «стола завсегдатаев»,— первую, низшую форму объ- единения. До этого в конце 70-х годов был заключен ряд свободных кратковременных соглашений о ценах на чу- гунное литье и пудлинговое железо. В Лотарингии в 1879 г. организуется первый синдикат — Лотаринго- Люксембургская контора по продаже чугуна. За 14 лет 128
до создания первого угольного синдиката возник первый чугунный синдикат. За ним в 1882 г. последовал недолго- вечный картель пудлингового железа в Зигерланде. В Зи- герланде же в 1886 г. возник новый синдикат по регулиро- ванию продажи чугуна, и в том же году был создан пер- вый крупный рейнско-вестфальский чугунный картель («Рейниш-Вестфелишер роейзенфербанд»), который дол- жен был объединять центральные бюро по продаже раз- личных сортов чугуна. В 1888 г. было создано бюро по продаже сортового и пудлингового чугуна; в 1891 г.— по продаже томасовского чугуна, употребляемого для про- изводства стали; в 1893 г.— бюро по продаже чугун- ного литья. В 1894 г. такое же объединение по продаже чугуна было создано в Зигерланде. Эти общества уже начали сотрудничать, например, рейнско-вестфальские и лотарингские заводы томасовского железа в 1891 г. и рейнско-вестфальские и лотаринго-люксембургские за- воды пудлингового железа в 1894 г. К 1 апреля 1394 г. на западе Германии существовали следующие объединения: 1. Контора по продаже чугунного литья в Дюссель- дорфе. 2. Рейнско-Вестфальская контора по продаже сорто- вого пудлингового железа в Дюссельдорфе. 3. Рейиско-Вестфальская группа предприятий по про- даже томасовского чугуна в Дюссельдорфе. 4. Общество по продаже зигерландского чугуна в Зи- гене. 5. Объединенная контора по продаже сортового пуд- лингового железа и стали в Дюссельдорфе (в нее входили общества, показанные в п. 2 и 4). 6. Лотаринго-Люксембургская контора по продаже чу- гуна в Люксембурге. 7. Контора по продаже томасовского чугуна в Дюс- сельдорфе (с участием обществ, показанных в п. 3 и 6). Следовательно, в 1894 г., то есть на заре эпохи монопо- листического капитализма, датированной В. И. Лениным для всех крупных капиталистических стран началом XX в., центр чугунолитейной промышленности, расположенный на западе Германии, был охвачен картелями и синдика- тами, сверх того, вступавшими во взаимное сотрудниче- 129
ство. Это сотрудничество уже в ближайшие годы привело к дальнейшему их объединению, и на 1 января 1897 г. вы- шеприведенные данные изменились следующим об- разом: 1. Рейнско-Вестфальский синдикат по производству чу- гуна, в который вошли объединения, показанные выше в п. 1, 2, 3. 2. Объединение, показанное выше в п. 4. 3. Синдикат в Дюссельдорфе, в который в качестве со- ставных частей входили объединения, показанные выше в п. 1—4 и здесь в п. 1—2. 4. См. выше в п. 6. 5. См. выше в п. 7. Строго говоря, если иметь в виду только высшие цент- ральные звенья, то в 1897 г. на западе Германии было всего два главных монополистических союза. Из них один охватывал Рейнско-Вестфальскую область и Зигерланд, а второй — Лотарингию и Люксембург. В свою очередь, между ними тоже осуществлялось сотрудничество. Таким образом, еще до начала XX в. германская чугунолитейная промышленность на Западе была объединена в господ- ствовавшую на рынке монополию. В начале XX в. на востоке Германии, в Верхней Силе- зии, несколько крупных предприятий образовали 3 апреля 1901 г. Верхнесилезский синдикат по производству чугуна с центром в Бейтене. Так как между отдаленными восточ- ными и западными предприятиями конкуренция была невелика, они ограничивались договоренностью между отдельными западными и восточными картелями, синдика- тами и другими объединениями. Достигнутое за это время дальнейшее сближение за- падногерманских предприятий и их объединений привело к созданию в Дюссельдорфе нового синдиката по произ- водству чугуна («Роейзенсиндикат»), в который вошли и «посторонние» предприятия, до тех пор стоявшие вне сою- зов. В 1904 г., то есть меньше чем год спустя со времени своего возникновения, синдикат этот взял на себя продажу зигерландского чугуна и заключил новое соглашение с ло- таринго-люксембургскими заводами. Однако такого рода союзы все же оказались недостаточно сильными, чтобы вы- держать кризис 1907 г., и в 1908 г. все они, за исключе- нием верхнесилезского, распались. Вообще кризисы бла- 130
гоприятствуют образованию монополий. Во время кризиса предприниматели объединяются для «совместного преодо- ления трудностей» и для того, чтобы в последующий период подъема использовать все возможности новой благоприят- ной конъюнктуры. Но кризисы в то же время и опасны для монополистических объединений, потому что при ухуд- шении конъюнктуры сильнейшие предприятия, не желая за общий счет поддерживать слабейшие предприятия, мо- гут предпочесть действовать самостоятельно. Они, несом- ненно, постараются использовать во время кризиса и свое собственное экономическое превосходство, чтобы присое- динить к себе более слабые предприятия. После распада монополистических объединений запад- ной части Германии между предприятиями развернулась борьба не на жизнь, а на смерть. К радости потребителей чугуна, эта борьба привела к снижению цен на чугун на 20—25%. Однако по окончании кризиса, 8 августа 1910 г., здесь был создан новый синдикат, к которому в короткий срок присоединились почти все предприятия Германии. К концу 1912 г. это был уже всегерманский синдикат чугу- нолитейных заводов, настолько сильный, что, в отличие от синдикатов сталелитейных заводов, он выдержал и войну и инфляцию. Можно поэтому сказать, что с начала 90-х годов (исключая кратковременный промежуток кризиса 1908—1910 гг.) чугунолитейная промышленность Герма- нии была организована в монополию, а ее продукция, имеющая важнейшее значение, в течение 50 лет продава- лась по монопольным ценам и приносила монопольную сверхприбыль. •ie sk цс Усиленная монополизация чугунолитейной промышлен- ности не могла не оказать влияния, как на снабжающие ее отрасли промышленности, так и на промышленность, по- требляющую чугун, то есть прежде всего на каменноуголь- ную и сталелитейную промышленность. База для образования Рейнско-Вестфальского камен- ноугольного синдиката в 1893 г. была подготовлена зна- чительной концентрацией капитала в каменноугольной промышленности, о чем дает представление следующая таблица: 131
Концентрация в рейнско-вестфальской каменноугольной промышленности с 1850 по 1910 г. С 1850 до 1860 г. число шахт возрастало. Затем по мере интенсификации производства и возрастающей концент- рации их число стало уменьшаться и в 1910 г. составляло всего 60% к числу шахт 1860 г. С другой стороны, добыча угля на одну шахту увеличивалась из десятилетия в де- сятилетие, и в 1910 г. она в 50 раз превысила добычу 1850 г. Количество рабочих на одну шахту за это же время увеличилось в 35 раз. Необходимо отметить и следующее явление — переход к одной фирме все большего числа шахт. Типичным при- мером может служить положение в акционерном Гельзен- кирхенском горном обществе. Это общество1 возникло в 1873 г. в результате слияния ряда шахт. Площадь шахт, принадлежавших в то время обществу, составляла всего 761 га. В 1892 г., за год до создания синдиката, она была уже в 20 раз больше и составила 15 060 га. Из двух дирек- торов общества один был заводским инженером, дру- гой — специалистом по торговле. Это был Эмиль Кир- дорф, через 50 лет ставший ближайшим другом и покро- вителем Гитлера. Кирдорф выступал также до первой ми- ровой войны в качестве руководителя каменноугольного синдиката и непримиримейшего противника социальных реформ, профсоюзов, рабочей партии. Руководство фи- 1 Дальнейшие замечания, касающиеся Гельзенкирхенского обще- ства, сделаны на основании юбилейного сборника, выпущенного к 80-летию Кирдорфа под названием «Kapital und Arbeit». 132
нансами горного общества находилось в руках Адольфа Ганземана, директора крупнейшего берлинского банка «Дисконтогезелыыафт» (Учетное общество); Ганземан был сыном министра финансов Пруссии, находившегося на этом посту в марте 1848 г. В первые годы после своего основания Гельзенкирхен- ское горное общество прежде всего стремилось «консоли- дировать» свои владения, приобретая все новые угольные месторождения и шахты. Кроме того, эта крупнейшая фирма руководила попытками вовлечь все шахты Рура в более крупное объединение. Уже в 1877 г., то есть через 4 года после своего основания, 23 угольные шахты Бохум- ского и Гельзенкирхенского районов объединились в обще- ство по вывозу угля. В наблюдательном совете этого обще- ства заседал и Кирдорф. В том же году было заключено первое соглашение о добыче угля, которое предусматри- вало уменьшение добычи шахтами Рейнско-Вестфальского бассейна, являвшимися участниками этого соглашения. За этой первой попыткой (соглашение вскоре вследствие возникших разногласий потеряло силу) последовали дру- гие — в 1880, 1885 и 1887 гг. Все эти попытки, так же как и соглашение в 1881 г. о ценах на уголь, употребляемый для выработки газа и для топлива, а также в 1882 г. согла- шение о ценах на кокс, остались безуспешными и они про- существовали недолго. В следующие годы предпринимается ряд новых попы- ток охватить монополией всю каменноугольную промыш- ленность. В это время создается много объединений, в том числе основанный в 1880 г. «Угольный клуб» в Эссене (избравший в 1882 г. своим председателем Кирдорфа) — очень непрочное по форме объединение «с целью обсуж- дения возможности регулирования цен и сбыта рурского угля и для поощрения сотрудничества» *, а также недол- говечный (1887—1888 гг.) Угольный синдикат Дортмунд- ского округа и такое же недолговечное Общество камен- ноугольных шахт («Цехенгемейншафт»), созданное в 1891 г. Наконец, в 1893 г. под председательством Кир- дорфа состоялось учредительное собрание Рейнско-Вест- 1 Цитируется по гельзенклрхенскому юбилейному сборнику, стр. 32 133
фальского каменноугольного синдиката, который 1 января 1894 г. начал свою деятельность. Во главе синдиката встал тот же Кирдорф, заняв пост председателя наблюдатель- ного и консультативного советов. В этот синдикат всту- пили ранее созданные, еще сохранившиеся союзы, напри- мер Общество по продаже брикетного угля («Брикетфер- кауфсферейн»), основанное в Дортмунде в 1891 г., и организованный на год раньше Бохумский коксовый синди- кат. В 1943 г. каменноугольный синдикат праздновал свой пятидесятилетний юбилей — полстолетие получения сверх прибыли. Действительно, есть что отпраздновать «уголь- ным баронам»! Первоначально синдикат был создан сроком на 10 лет. В первый же год своего существования он уже охватывал 87% добычи угля Рейнско-Вестфальской области. Однако за первые 10 лет значение синдиката все же несколько уменьшилось. Причиной послужило большое увеличение доли в добыче угля шахт, не вступивших в синдикат, а принадлежавших непосредственно металлургическим за- водам. Так как владельцы металлургических заводов не имели ни малейшего желания платить за уголь высо- кие монопольные цены, количество заводских шахт и их добыча значительно выросли. В 1900 г., к концу установ- ленного для него срока, синдикат контролировал лишь 82% рейнско-вестфальской добычи угля, и существовала опасность, что «посторонние» фирмы подорвут его. Нако- нец, удалось вовлечь в синдикат и заводские шахты, правда, под условием сохранения за заводами права на неограниченное потребление угля из собственных шахт. В 1904 г. Кирдорф мог похвалиться тем, что уже не 82%, а свыше 98% добычи угля было объединено синдикатом. К 1914 г. этот процент снизился до 86,5, так как доля государственных прусских шахт в добыче рурского угля увеличилась с 0,7% в 1903 г. до 4,6% в 1914 г. Но так как на рынке государственные шахты не выступали, то и в 1914 г. синдикат все еще контролировал 91% поступав- шего в продажу угля. Если же учесть, что часть угля из за- водских шахт шла на собственные потребности заводов, то этот процент будет еще выше. Весь процесс концентрации за 20 лет существования синдиката представляется в следующем виде: 134
Процесс концентрации в Рейнско-Вестфальском каменноугольном синдикате с 1893 по 1912 2. Синдикат был очень устойчив, из его участников почти никто не выбыл. Наоборот, во втором десятилетии своего существования в результате вступления заводских шахт число новых участников синдиката значительно увеличи- лось. Наиболее интересен процесс поглощения предприя- тий, показывающий, что концентрация, продолжавшаяся внутри синдиката, шла, по меньшей мере, теми же тем- пами, что и до его создания. Этот процесс гигантской кон- центрации капитала можно иллюстрировать и иначе. Если взять шахты, добывавшие в 1893 г., при основании син- диката, 1 млн. т угля и больше, и шахты, добывавшие свыше 2,4 млн. т угля ! в 1913 г., то добыча таких шахт в общей добыче синдиката составляла в 1893 г. 37%, г в 1913 г.—47%. В заключение приведем еще одну таблицу, характери- зующую процесс концентрации: Процесс концентрации в Рейнско-Вестфальском каменноугольном синдикате х 1 Данные заимствованы у Paul U f е г m a n л, Der Deutsche Stahltrust, S. 20, « округлены. 1 Возрастание добычи угля с 1 млн. до 2,4 млн. т соответствует среднему увеличению добычи угля в Руре с 1893 до 1913 г. 135
С 1893 до 1914 г. число участников синдиката умень- шилось больше чем на 7з, а добыча угля на каждого участника синдиката возросла в 1914 г. больше чем вчет- веро по сравнению с 1893 г. Вначале синдикат занимался только продажей угля. Участникам синдиката было запрещено его продавать как непосредственно, так и через торговцев. В 1904 г. задачи синдиката были расширены. В его программе отныне значилось: «Заготовка угля, приобретение рудничных площадей и доли в горных предприятиях, устройство всякого рода предприятий с целью хранения, сбыта и до- ставки угля, а также участие в них». Таким образом выросли его власть и возможности по борьбе с «посто- ронними» и по присоединению к синдикату транспортных предприятий. Синдикат не был в состоянии регулировать добычу, но он регулировал цены, которые признаны были очень высо- кими. Это признавали не только потребители угля, но и сам Кирдорф. На общем собрании Центрального союза промышленников 6 февраля 1901 г. он откровенно заявил, что предварительные крупные заказы на уголь по синди- катским ценам обеспечены. А если кто-нибудь не сделает теперь заказов, то их исполнение в будущем по этим ценам не может быть гарантировано. В этом кроется, на- пример, и причина прославленного незначительного коле- бания угольных цен синдиката, которое в то время назы- валось «успокоением» хозяйства. Эти колебания угольных цен синдиката были гораздо слабее, чем колебания цен на свободном рынке в других странах, потому что обеспе- ченный предварительными заказами синдикат и во время кризиса не нуждался в снижении цен или мог ограни- читься лишь незначительным их понижением. Иначе обстояло дело с поставками угля в так назы- ваемые «спорные» районы, где синдикат не господство- вал, в особенности с поставками за границу. На заседании рейхстага 26 декабря 1900 г. говорилось о том, что немец- кий уголь вывозится за границу так дешево, что было бы прибыльным делом покупать его в Швейцарии или Гол- ландии и ввозить обратно в Германию. На заседании Общества по изучению социально-политических вопросоа горный советник Готейн сказал: «Тайный советник Кир- дорф говорил, что ошибочная политика цен отомстит за 136
себя, потому что быстро даст себя знать заграничная конкуренция. Да, эта заграничная конкуренция теперь началась в так называемых спорных районах сбыта, но ее нет в районах неспорных, и синдикат великолепно пользуется этим, удерживая высокие цены в неспорных районах и значительно снижая их лишь в тех спорных районах, где появляется конкуренция со стороны загра- ницы или других угольных бассейнов. Иначе происходит дело при вывозе угля за границу. Я приведу вам практи- ческий пример. Один из моих друзей, стоящий во главе крупного горнозаводского предприятия, посетил своего старого приятеля, который руководит металлургическим заводом в Руре. Этот приятель ему сказал: «Завод был здесь создан, потому что поблизости имеется уголь. Раньше мы получали этот уголь по умеренным ценам. Теперь нам приходится употреблять гораздо худший уголь из более далеких мест. Этим создается угроза существованию завода и, во всяком случае, сильно умень- шается его рентабельность». Тот же специалист затем поехал в Бельгию и посетил там крупное комбинирован- ное предприятие. Он увидел, что рурский кокс и рурский уголь прибывали и потреблялись там целыми железно- дорожными составами. Он спросил директоров завода: «Ведь у вас имеется и собственный уголь?» —«Да,—отве- тили ему,— но рурский уголь и кокс продаются синдика- том по таким дешевым ценам и по таким экспортным тарифам, что выгоднее применять рурский уголь, который к тому же по качеству лучше нашего. Нам выгоднее вы- возить свой уголь во Францию и пользоваться рурским углем» '. В этой речи была дана правильная оценка положения, созданного синдикатом: высокие цены в контролируемых им районах и низкие, иногда убыточные цены в спорных немецких областях и на заграничных рынках. Полученные убытки от конкуренции перекладывались синдикатом на немецких потребителей угля, вынужденных переплачи- вать за уголь в неспорных районах, за исключением, разумеется, чугунолитейной промышленности, которая снабжалась из собственных копей. Тот факт, что метал- лургические предприятия были вместе с тем владельцами 1 Schriften des Uereins fur Sozialpolitik, Band 116, 1906» S. 318 L 137
шахт, служил для Рейнско-Вестфальского каменноуголь- ного синдиката гарантией его интересов. Иначе он натолк- нулся бы на сопротивление столь сильного покупателя, как монополизированная чугунолитейная промышлен- ность, и не смог бы так просто проводить свою политику монопольных цен. А тот факт, что чугунолитейная про- мышленность была монополизирована раньше угольной и до создания угольного картеля обеспечила себя собствен- ными шахтами, избавил Рейнско-Вестфальский каменно- угольный синдикат от необходимости сразу же вступить в бой с монополией в чугунолитейной промышленности. Благодаря этому он не оказался мертворожденным 1. Договор между участниками Рейнско-Вестфальского каменноугольного синдиката истек в 1915 г. Ситуация вполне благоприятствовала получению крупнейших при- былей и без синдиката. Поэтому некоторые его участники намеревались, оставшись при возобновлении договора вне синдиката, затруднить этим его возобновление. Но в пе- риод войны наблюдалась тенденция к объединению про- мышленности, поставляющей сырье, и к распределению его в замкнутых союзах. Соответствующее давление со стороны государства, оказанное под влиянием монополи- стического капитала, обеспечило возобновление синди- катского договора. В послевоенный период каменноугольная промышлен- ность была как будто коренным образом перестроена. При министерстве хозяйства был создан имперский угольный совег—род парламента по вопросам угля с участием представителей от рабочих. Имперскому угольному со- вету был подчинен общегерманский синдикат, руководив- ший деятельностью нижестоящих синдикатов, например Рейнско-Вестфальского, Нижнесаксонского и др. Все в целом выглядело весьма демократично. Но на деле не понадобилось ни изменения структуры, ни реакционного государственного переворота, чтобы Рейнско-Вестфаль- ский каменноугольный синдикат мог в 1931 г. обложить на 5 пфеннигов каждую проданную тонну угля для по- полнения партийной кассы нацистов. Рейнско-Вестфаль- 1 «Уже в 1891 г.,—как писал Р. Оффертц (R. Offertz, Die Koh- lenverkaufsvereineund ihre wirtschaftlicheNot\vendigkeit,S. 17),—в Рейн- ской и Вестфальской областях миновало время, когда чугунолитейная и угольная промышленность враждовали между собой». 138
скнй каменноугольный синдикат не только не утратил сво- его реакционного характера и не потерял экономического господства, но еще больше усилил их после войны. Новая структура не только не вселила в него «демократического духа» (скорее можно было оживить труп с помощью воздушного насоса!), но, наоборот, упрочила положение синдиката и способность противодействовать тенденции к его роспуску. Он имел теперь возможность полностью и немедленно использовать государственную власть против тех, у кого явилось бы желание выйти из синди- ката. * * * Монополизация сталелитейной промышленности на- толкнулась на более серьезные трудности, потому что и продукция и структура этой отрасли промышленности отличаются большим многообразием, чем в угольной и чугунолитейной промышленности. Разнообразие произ- водства затрудняло объединение тем больше, чем сильнее расходились интересы, которые предстояло сочетать. Самым серьезным препятствием для объединения было разнообразие структуры сталелитейной промышленности. Часть заводов представляла собой чисто сталелитейные предприятия, другие были связаны с производством чу- гуна, третьи имели общие интересы и с производством чугуна, и с добычей угля. Как известно, монополии не любят, чтобы рядом с ними вырастали подобные им мо- нополии, особенно в смежных отраслях промышленности. Поэтому некоторые монополисты чугуна и угля надея- лись, что они сумеют подчинить себе сталелитейную промышленность и воспользоваться ее сверхприбылями. Однако достигнуть этого оказалось не так просто, потому что многие владельцы сталелитейных заводов в то же время являлись владельцами чугунолитейных и угольных предприятий и занимали определенные позиции в обеих монополиях. Этим можно объяснить, что объединения стальной промышленности, возникшие во второй половине 90-х го- дов, во многих случаях имели характер охранительных союзов против присвоения сверхприбыли монополиями угля и железа. В 1895 г. было заключено соглашение вла- дельцев предприятий, выпускавших полуфабрикаты. 139
В 1901 г. был создан синдикат «Гольбцойгфербельд» с правлением в Дюссельдорфе. К нему присоединилось 19 сталелитейных заводов. Одновременно потребители полуфабрикатов создали свой охранительный союз, охва- тывавший 42 завода, по преимуществу прокатных. Наряду с этим существовало созданное в 1864 г. на основе двух прежде заключенных соглашений объединение предприятий, вырабатывавших стальные фермы в Висба- дене, Германское рельсовое общество и Германское общество по производству шпал. В это время происходил быстрый процесс концентрации и поглощения предприя- тий. Прокатные заводы были поглощены сталелитейными заводами, а сталелитейные заводы, применяя выражение руководителя синдиката по производству чугуна!, «искали возможности присоединиться» к чугунолитейным заводам. В особенности много новых предприятий при- соединило к себе крупнейшее в Рурской области Гельзен- кирхенское общество. Общеупотребительным является выражение «заводские шахты», но мало известно выра- жение «рудничные заводы». А именно, в это время они часто встречались. Гельзенкирхенское горное общества начало свою деятельность в качестве громадного уголь- ного концерна, затем присоединило к себе чугунолитей- ные заводы, чтобы после этого захватить и предприятия по производству стали. Здесь мы встречаемся с именем Адольфа Кирдорфа, брата Эмиля Кирдорфа — руководи- теля Рейнско-Вестфальского угольного синдиката. Под давлением старых монополий сталелитейные и прокатные заводы оказывались все более прижатыми к стене. В 1913 г. Э. Гюбенер мог весьма резонно заявить: «По- следний совет, какой можно дать чисто прокатным заво- дам, это отказаться от своей самостоятельности» 2. В 1904 г. был создан Стальной синдикат («Штальвер- кефербанд») в Дюссельдорфе. В том же году возник Верхнесилезский стальной синдикат. Его предистория состояла из образования сначала более мелких союзов и была гораздо длительнее и успешнее, чем у его значи- тельно более крупного рейнско-вестфальского собрата. 1 Dr. Clotzbach, AusschusszurUntersuchungderErzeugungs- und Absatzbedigungen der deutschen Wirtschaft, Berlin, 1928, S. 365. 2 E.Hilbener, Diedeutsche Eisenindustrie, Leipzig, 1913, S. 137. 140
где первые крупные объединения возникли в 1887 г. Дело в том, что ряд участников Верхнесилезского стального синдиката одновременно являлись участниками Стального синдиката в Дюссельдорфе, и поэтому можно говорить о монополистическом союзе предпринимателей стальной промышленности, который организационно прочно закре- пился во всей Германии. Во главе Стального синдиката стал Адольф Кирдорф, брат руководителя Рейнско-Вест- фальского каменноугольного синдиката. При этом оба находились на руководящих постах в Гельзеикирхенском горном обществе. Из 31 предприятия, входившего в 1905 г. в Стальной синдикат, 17 одновременно занимались добычей угля, 25 — добычей железной руды, а 27 — производством чу- гуна. Это иллюстрирует гигантский прогресс вертикаль- ной концентрации, то есть объединения в одном концерне ряда предприятий смешанных отраслей промышленности. Этим также объясняется, почему Стальной синдикат в конце концов организовался не как агент угольной и чугунолитейной монополии, а как специальная монополия. В то же время большинству предприятий из Стального синдиката приходилось прикупать кокс, уголь и чугун. В тот период процесс концентрации еще не привел к соз- данию у этих предприятий достаточной собственной базы для производства готовой продукции. Поэтому жалобы и заявления чисто сталелитейных и прокатных заводов продолжали и дальше поступать к различным органам власти. Поток жалоб прекратился лишь во время первой мировой войны, когда чисто сталелитейные и прокатные предприятия были поглощены смешанными предприя- тиями и прекратили свое существование. Стальной синдикат так же мало мог противостоять послевоенному кризису (1920—1921 гг.— Ред.), как и ряд других союзов тяжелой промышленности. Во время кри- зиса становится заметной тенденция к наибольшему использованию благоприятной для концернов конъюнк- туры. В процессе реорганизации монополий в Германии с 1 ноября 1924 г. была возобновлена деятельность Общества по производству несортовой стали («Рошталь- гемейншафт»), которое вновь оживило Стальной синди- кат, совсем было прекративший с 1920 г. свою деятель- ность. В 1925 г. последовало создание ряда подчиненных 141
ему объединений по производству различных видов про- ката. Еще годом позже было создано Международное общество несортовой стали, задачей которого являлось регулирование производства в международном масштабе. Одновременно с созданием этого международного картеля стали в Германии с 14 января 1926 г. появился большой Стальной трест «Ферейнигте штальверке». Первоочередной задачей треста являлась специализация производства на отдельных принадлежавших ему заво- дах и сосредоточение производства на меньшем количе- стве высокопроизводительных предприятий. Так был положен конец стремлению отдельных зави- симых концернов производить возможно более разно- образную продукцию и использовать для этой цели менее рационализированные предприятия. Успех этого дела Феглер следующим образом описал на заседании Обсле- довательского комитета: «То, что мы объединились и производство, скажем, 12 или 14 сталелитейных заводов сосредоточили в четырех больших группах, принесло нам большой успех — уже через несколько месяцев значи- тельно снизились издержки производства... Например,, рельсы выпускались ранее на одиннадцати предприятиях, а теперь лишь на двух. То же с универсальным железом, трубами и т. д.» х На несколько грустное замечание про- фессора Гармса: «Но теперь большинство заводов остав- лено»— Феглер весело ответил: «Производство их взяли на себя другие предприятия. Мне гораздо приятнее, если, обладая двумя предприятиями, я могу организовать одно так, чтобы закрыть другое. Прибыль, которую я получу от одного предприятия, окажется более чем достаточной^ чтобы отделаться от другого» 2. Ни Феглеру, ни какому-либо другому участнику этого обследования не могла прийти в голову мысль, что спрос мог бы обеспечить работой оба предприятия и что, сле- довательно, при иной общественной системе, чем монопо- листический капитализм, оба завода были бы полностью загружены. Для народных масс было бы гораздо лучше покончить с монополистическим капитализмом и таким 1 «Ausschuss zur Untersuchung der Erzeugungs-und Absatzbedingun- gen der deutschen Wirtschaft», S. 374, 378. 2 Там же, стр. 387. 142
путем обеспечить полную нагрузку производства на обоих предприятиях. Вопреки этому, несколько минут спустя Тиссен сообщил на том же совещании следующую «радостную» весть: «На литейном заводе Август Тиссен- Хютте мы выпускаем теперь 80% всех железнодорожных материалов, изготовлявшихся раньше на 4 или 5 за- водах» !. Это было сказано на плохом немецком языке, но сквозь словесную путаницу, нарушающую грамматику, чувствуется воодушевление монополиста, почуявшего сверхприбыль. Монополистический союз сталепромышленников в 1944 г. мог подытожить сорокалетнюю историю своего, почти непрерывного господства. А Л •«: Выше мы говорили об угольной, чугунолитейной и ста- лелитейной промышленности, о каждой отдельно. В дей- ствительности было много фирм, которые одновременно участвовали в производстве и угля, и чугуна, и стали, а соответственно, и в создании монополистических союзов всех трех отраслей производства. Это особенно харак- терно для периода после первой мировой войны. Стоит только вспомнить о предприятиях Стального треста с их угольными шахтами и железными рудниками, с их дом- нами и их сталелитейными и прокатными заводами, о фирме Круппа и прочих вертикальных концернах. Такая тенденция имеет далекое прошлое. Развитие вер- тикальной концентрации смешанных предприятий про- исходило от различных отправных пунктов. Гельзенкир- хенское горное общество, например, развивалось от захвата господства над добычей угля к захвату чугуноли- тейной, а затем и сталелитейной промышленности. У Круппа дело шло наоборот — от захвата господства над производством стали к захвату доменных печей,, угольных шахт и железных рудников. В результате, например, концерн «Феникс» в 1904 г. входил в 24 различных картеля и синдиката. Ко времени 1 «AusschusszurUntersuchung derErzeugungs-und Absatzbedingungen der deutschen Wirtschaft», S. 393. 143
последнего довоенного 1913 г. шесть концернов: Гельзен- кирхенское горное общество, Немецко-Люксембургское акционерное общество горных и металлургических пред- приятий, «Феникс», Круппа, Тиссена и «Объединенные заводы Бурбах» контролировали около 45% производ- ства в Стальном синдикате, 25 % производства в Чугунном синдикате и 22% общей доли каменноугольного синди- ката. Такой монополист, как Эмиль Кирдорф, являлся руководящей фигурой горной промышленности не только благодаря обладанию угольной базой, но и ввиду своего влияния в монополистических союзах по производству чугуна и стали. Также обстоит дело с другими, ему подоб- ными магнатами, такими, как Штумм, Крупп, Ганиэль, Стиннес и пр. Уже за целое десятилетие до первой мировой войны образовалась тесно связанная между собой династиче- ская группа рейнско-вестфальских магнатов капитала, которые сообща владели монополией тяжелой и военной промышленности и благодаря этому занимали господ- ствующие позиции в германской экономике и в герман- ском обществе. Те же лица, лишь немного постаревшие, после 1918 г. вновь захватили прежние позиции. Они же или их сы- новья, или оба поколения вместе установили в 1933 г. в Германии открытую террористическую фашистскую диктатуру. А теперь они же или их младшие соратники служат в Западной Германии монополистическому капи- талу Соединенных Штатов Америки. * * * Нельзя полностью понять историю монополий в тяже- лой промышленности Германии, не рассмотрев также их международных связей. До первой мировой войны германские монополисты принимали близкое участие в предприятиях тяжелой про- мышленности Франции (особенно горной) и прикарма- нили тяжелую промышленность Люксембурга. «Мирное внедрение» во французскую тяжелую промышленность совершалось такими темпами, что некоторые горнопро- мышленники, например Стиннес, полагали, что Францию можно завоевать и в мирное время. 144
Первая мировая война разрешила германо-француз- скую борьбу за обладание железом, сталью и углем в пользу французского монополистического капитала. Французские монополии присвоили себе долю немецких монополистов в тяжелой промышленности Франции, аннек- сировали Саар и благодаря возвращению Эльзас-Лота- рингии очень сильно расширили свою базу. В заключение в 1923 г. они попытались оккупировать и Рур. Тогда английские и американские монополисты резко выступили против стремления французских монополий к гегемонии. Империалистические противоречия чрезвы- чайно обострились. Этим с выгодой для себя воспользовался германский монополистический капитал. Не было ни одного треста, ни одного концерна в тяжелой промышленности Рура, который не получил бы для своего укрепления крупного займа от американцев. За время с 1924 по 1928 г. каж- дый из нижеследующих рурских горнозаводских трестов получил более 25 млн. марок в виде займа: Гельзенкир- хенское горное акционерное общество, металлургический концерн «Гутехоффнунгсхютте», Харпнеровские горные предприятия, металлургический трест «Ильзедерхютте», Крупп, «Рейн-Эльбе-Унион», «Тиссенверке» (тиссенов- ские заводы), Стальной трест. Германский монополистический капитал усиливался американским для противодействия французскому моно- полистическому капиталу и с целью подготовки войны против Советского Союза. Борьбу против все более усиливавшихся монополи- стических союзов возглавляла коммунистическая партия Германии под руководством Эрнста Тельмана. Правые же лидеры социал-демократии и профсоюзные руководи- тели наносили трудящимся удар в спину; особенно пре- ступной была их роль во время массовой борьбы метал- листов в 1928 г. Вторая мировая война временно принесла герман- ским монополистам полное господство над всеми ресур- сами железа, стали и угля в западной и центральной Европе. Это уже было «слишком» с точки зрения амери- канского монополистического капитала. В росте мощи монополистического капитала Германии американские монополисты увидели опасность для своих крупнейших 145
капиталовложений в Европе. Рокфеллер, Морган и Ка приняли участие во второй мировой войне, разумеется, не для того, чтобы разгромить фашизм, а для того, чтобы спасти свои капиталы в Европе и обеспечить в будущем дальнейший рост своих капиталовложений. По окончании второй мировой войны, как и после пер- вой, Франция получила Эльзас-Лотарингию и Саар. Но на этот раз американский монополистический капитал немедленно и энергично двинулся в Рур. Его старые ка- питаловложения обеспечили ему в дополнение к оккупаци- онной власти ключевые позиции в каждом тресте и кон- церне тяжелой промышленности Рура. Одновременно американский капитал взял на себя осуществление и прежних планов германских и француз- ских монополистов о сосредоточении в своих руках всей чугунолитейной, сталелитейной и угольной промышлен- ности. В 1950 г. через французского министра иностранных дел американский капитал оповестил о проекте обра- зования «Европейского угольно-металлургического сверх- треста». В нем предусматривается объединение всех чугунолитейных, сталелитейных и угольных трестов Фран- ции, Западной Германии, Люксембурга, Бельгии, Гол- ландии и Италии в один сверхтрест, конечно, под амери- канским господством. Этот сверхтрест — «последнее слово» монополистиче- ской организации—должен, по замыслу ею организато- ров, осуществить три задачи: 1) усилить подготовку американским монополистиче- ским капиталом третьей мировой войны; 2) укрепить американское господство в Западной Европе; 3) усилить эксплуатацию трудящихся американским капиталом и монополистами остальных участвующих стран в качестве младших партнеров. Так история господства германских магнатов Рура заканчивается ныне их участием в угольно-металлурги- ческом сверхтресте под американским господством! И это может продолжаться лишь до тех пор, пока миро- любивые массы трудящихся Западной Германии не про- гонят их, как это было уже сделано с монополистами н юнкерами на востоке Германии! 146
Ь) Химическая промышленность Мы несколько подробнее остановимся на рассмотре- нии химической промышленности по следующим причи- нам. Во-первых, она была больше охвачена монополиями, чем какая-либо другая отрасль промышленности, в ней в значительной степени был осуществлен идеал монопо- листов об едином над всем господствующем тресте. Во- вторых, как важная отрасль военной промышленности она имеет совершенно особое значение для монополисти- ческого капитализма. В-третьих, в истории химической промышленности особенную роль играет система патен- тов, которая плохо освещена в истории монополий. И, наконец, международная монополистическая политика концерна «И Г Фарбениндустри» представляет особый интерес. Германская химическая промышленность, в ее совре- менном понимании, возникла около середины XIX сто- летия. Фабрики красок Байера в Леверкузене были орга- низованы в 1850 г., фабрики красок в Хёхсте-на-Майне— в 1862 г. и баденский анилиновый и содовый завод в Людвигсгафене — в 1865 г. Крупные капиталовложения, открытие все более дорогих, но необходимых для обеспе- чения технического прогресса исследовательских учре- ждений, оформление патентов на важнейшие технологи- ческие методы, лишающие другие фирмы возможности их применения без разрешения фирмы, владеющей изо- бретением,— все это привело к тому, что вскоре в произ- водстве и на рынке химических товаров в Германии гос- подствовали следующие шесть крупных предприятий: Баденский анилиновый и содовый завод в Людвигсгафене; фабрика красок, бывш. Байера и К0 в Леверкузене; фаб- рика красок, бывш. Мейстера, Люциуса и Брюнинга в Хёхсте-на-Майне; Акционерное общество для анилино- вого производства в Берлине («Агфа»); «Леопольд Кас- сел и К0» во Франкфурте-на-Майне; «Калле и К0» в Бибрихе. Эти шесть фирм были ведущими не только в химиче- ской промышленности Германии, с которой ни в технико- производственном отношении, ни в отношении исследова- тельских работ не могла даже приблизительно сравняться химическая промышленность какой-либо другой стоаны
В Англии, как и во Франции, развитие химической про- мышленности отставало. У США и России в 1900 г. еще не было имеющей какое-либо значение химической про- мышленности. Прогресс германской химической промышленности был достигнут отчасти путем прямого хищения изобре- тений других стран, что делалось следующим коварным способом. Если какой-либо зарубежный ученый или ино- странная фирма желали взять патент на изобретение в Германии, то патентное управление привлекало к рас- смотрению этого изобретения кого-либо из ведущих хими- ков германской промышленности, требовало дополнитель- ных подробностей от иностранного изобретателя и, после того как весь процесс становился известным, патент вы- давали немецкой фирме. Применять такой образ дей- ствий было возможно благодаря особенностям герман- ского закона о патентах 1877 г. В противоположность законам других стран, он предусматривал предваритель- ную проверку изобретения. По этому закону каждое изо- бретение, на которое и спрашивался патент, передавалось патентному управлению для предварительного испыта- ния и установления, что изобретение действительно яв- ляется новым. Предварительное испытание производилось весьма основательно и позволяло испытателю подробно ознакомиться с новым изобретением. Обычно испытатель либо был связан с химической промышленностью Герма- нии, либо был близок к ней и поэтому хорошо знаком с состоянием исследовательской работы в германской хи- мической промышленности. При этих условиях ему ни- чего не стоило сыграть на руку той или иной немецкой фирме, которой, может быть, как раз и нехватало послед- него шага для осуществления этого изобретения, чтобы помочь ей присвоить себе патент. Но только на краденых изобретениях нельзя было, разумеется, построить высокоразвитую химическую про- мышленность. Поэтому химическая промышленность Гер- мании в большей мере базировалась на действительно значительных достижениях немецкой химической науки. Однако краденые изобретения могли восполнить важные «нехватающие звенья в цепи изобретений» и одновре- менно помешать появлению опасной иностранной конку- ренции в той или иной области. Так как, с другой сто- 148
роны, патентное право в других странах не было так «усовершенствовано», то германской химической про- мышленности удалось, получая патенты за границей, монополизировать там производство важнейших химиче- ских товаров. На это уже в 1883 г. жаловался изве- стный английский империалист Джозеф Чемберлен, а в 1907 г.— не особенно отличающийся от него Ллойд Джордж. Последний во время дискуссии об английском патентном праве и его реформе с большой скорбью го- ворил: «Иностранные крупные синдикаты располагают важным средством разрушения английской промышлен- ности. Сперва они заявляют притязания на патенты на самой широкой основе (американцы зовут такие патенты «амбрелла» — дождевыми зонтиками, так как они охва- тывают много изобретений.— Ю. /<.). Иностранные круп- ные синдикаты, например, предлагают всевозможные ком- бинации химических веществ, какие только изобрета- тельская мысль могла бы вообразить. Эти комбинации самими синдикатами еще не испытаны. Их еще не приме- няют ни в Германии, ни где-либо в другом месте. Но син- дикаты в своих патентах обозначают их, пользуясь неяс- ными, неопределенными выражениями, чтобы позднее перекрыть своим патентом любое изобретение, которое будет сделано в нашей стране». Разумеется, крупные предприниматели других стран пытались вести такую же игру. Но так как в сфере хими- ческой промышленности немецкие предприниматели опе- редили предпринимателей других стран и так как они. пользовались гарантиями, предоставленными им герман- ской системой патентов,— они оказывались сильнее своих конкурентов и с помощью этих средств обеспечивали и увеличивали свое превосходство К Вышеназванные шесть фирм с течением времени пре- вратились в крупные концерны, которые за ряд лет либо совершенно уничтожили своих конкурентов, либо погло- тили их. Кроме того, они были связаны между собой» 1 Об участии монополистов химической промышленности в законо- дательстве о патентах, как это представлялось с точки зрения самих монополнстов, можно прочитать в издании «Verein zur Wahrung der Interessen der Chemischen Industrie Deutschlands, Ausgewahlte Kapitel aus der Chemisch-Industriellen Wirtschaftspolitik, 1877 bis 1927», Berlin, 1927, S. 285 bis 322. 149
соглашениями о ценах, заключенными по разным поводам. В 1890 г., например, была заключена конвенция о крас- ках для хлопчатобумажной пряжи, участниками которой явились предприятия «Агфа», Касселла, Байера и Леон- харда. В 1904 г. дело зашло так далеко, что предприятия Байера, «Агфа» и «Бидише анэлин» составили «Интерес- сенгемейншафт» (Общество совместных интересов)—кон- церн под руководством Карла Дуисберга. В соглашении об этом обществе предусматривались: обмен результа- тами исследовательских работ, совместные единые дей- ствия на рынке и, наконец, совместный раздел чистой прибыли. В том же году объединились еще две крупные фирмы — фабрики в Хёхсте-на-Майне и фирма Касселла, а в 1908 г. к ним присоединилась последняя крупная фирма — «Калле». Не довольствуясь этим, оба гигант- ских концерна неоднократно выступали совместно, на- пример при установлении цены на искусственное индиго, которое производилось обоими концернами. Через 25 лет первый член правления концерна «ИГ Фарбениндустри» Карл Бош следующим образом изложил причины созда- ния этого объединения: «В 1904 г. мы впервые создали концерн в химической промышленности.... Было преду- смотрено, чтобы внутри концерна были устранены частые споры из-за патентов, которые приводили к ежедневному появлению на рынке непредусмотренных красителей. Ведь тогда наши предприятия были почти исключительно фабриками красителей. Мы обязались предоставить некоторые области другим, за что и те отдали нам извест- ные области в исключительное пользование. Эта общность интересов, которая возникла из увязки взаим- ных интересов самостоятельных фирм, была усилена осо- быми договорами. Прибыли в конце года объединялись, а затем делились соответственно балансовым данным фирм за последний год. Кроме того, происходил обмен новыми методами производства; наша линия в области торговли также была более или менее единой» '. Как с образованием Стального синдиката в 1904 г. была в основном закончена монополизация тяжелой про- ?лышленности, так и химическая промышленность в том 1 «Ausschuss zur Untersuchungs der Erzeugung und Absatzbedingun- gen der dcutschen Wirtschaft», S. 436. 150
же году сделала значительный шаг по этому пути. Во главе ее стоял тогда Карл Дуисберг, который и позднее, вплоть до своей смерти в 1935 г., играл руководящую роль в концерне «ИГ Фарбениндустри». Оба огромных концерна, организованных в 1904 г., в свою очередь, в 1916 г. объединились в новый концерн, который в 1919 г. стал еще более сплоченным. В 1925 г. он превратился в гиганта, которому довелось оказать столь губительное влияние не только на события внутри Германии, но и на политическую жизнь всего мира. Каждая из этих реор- ганизаций сочеталась с поглощением все новых химиче- ских предприятий. Это поглощение, разумеется, продол- жалось и в годы между реорганизациями. Крупнейшим химическим изобретением, сделанным в последние годы до первой мировой войны, было производ- ство синтетического азота, одинаково важное как для производства сельскохозяйственных удобрений, так и для производства пороха. Техническое осуществление нового изобретения принадлежало химическому концерну «Фар- бенгемайншафт», который в 1913 г. построил для этого первый крупный завод в Оппау. Формула изготовления была собственностью предприятий концерна, заботив- шихся при оформлении патента на этот процесс в дру- гих странах о том, чтобы решающее звено — формула катализатора — не стало известным. Так как одновре- менно часть чилийских селитровых копей контролирова- лась германским капиталом, германские монополисты во время мировой войны получили громадные прибыли от производства пороха как внутри Германии, так и на тер- ритории англо-франко-американского лагеря. После поражения в первой мировой войне химические заводы «Фарбенгемайншафт» немедленно занялись реор- ганизацией производства и восстановлением своей миро- вой монополии. В сравнительно короткое время этот кон- церн не только снова занял ведущее положение в старых отраслях производства, но и в новых стал почти мировьим монополистом. Иллюстрацией его первоначальной деятельности может служить следующий пример. Во время первой мировой войны правительство США конфисковало все важные немецкие патенты, в том числе и принадлежащие предприятиям «Фарбенгемайншафт». В 1919 г. они были 151
проданы в США по самым высоким ценам. Байеровские патенты перешли к фирме «Стерлинг продактс компани», которая перепродала их фирме «Грасселли кемикл ком- пани». Бывший директор прежнего немецкого байеров- ского общества фабрик красителей в США стал главным директором у фирмы Грасселли. Туда же перешли мно- гие другие немецкие служащие. В 1924 г. был заключен договор между фирмой Грасселли и немецкими фабри- ками красителей. В нем предусматривалось образование совместного общества, в котором Грасселли принадле- жали 51% акций, а Байеру — 49%. Согласно догов.ору, Грасселли должен был продавать свою продукцию только в США и Канаде, а Байер — во всех остальных частях света. В 1925 г. был заключен договор с новым партне- ром — с фабриками красок в Хёхсте. Грасселли и Байер являлись обладателями 35% акций каждый, а хёхстским предприятиям принадлежало 30% акций. Теперь это об- щество и его патенты вновь принадлежали германской монополии, которая обладала большинством акций. Для иллюстрации другого рода деятельности по моно- полизации всех новых изобретений достаточно привести только один пример с производством синтетического кау- чука. Это производство задолго до Германии достигло значительного прогресса и успеха в Советском Союзе. Но капиталистами за границей такое производство было при- знано выгодным лишь после того, как концерн «ИГ Фар- бениндустри» выбрал патенты на производство синтети- ческого каучука, одновременно посредством особых со- глашений затормозив развитие этого производства в дру- гих странах. Договор между «ИГ Фарбениндустри» и ком- панией «Стандард ойл» позволил последнему в соответ- ствии с его монополистическими стремлениями почти полностью остановить до 1942 г. производство искусствен- ного каучука другими фирмами США. Этот же договор дал возможность «ИГ Фарбениндустри» затормозить деятельность самого общества «Стандард ойл» и попутно присвоить важнейшие результаты американских исследо- вательских работ в «обмен»на способ производства искус- ственного каучука — буна. Во время первой мировой войны концерн «ИГ Фарбен- индустри» занимал ведущее положение благодаря произ- водству синтетического азота. Во время второй мировой 152
войны он играл такую же роль благодаря производству искусственного бензина и каучука. Но и в период между двумя войнами он получал монопольные сверхприбыли, более высокие, чем любая другая монополия. Этого он добился, во-первых, благодаря выдающимся научным до- стижениям, которыми он пользовался как монополист, во-вторых, благодаря крайне хитрой политике в области патентов и лицензий, которая помогла ему занять силь- нейшую позицию на мировом рынке, и, наконец, в-тре- тьих, благодаря чрезвычайно ловкой политике дележа рынков с другими химическими трестами, прежде всего со «Стандард ойл» и Дюпонам в США и с «Импириэл кемикл индастриз» в Англии. При фашистской диктатуре его положение еще больше укрепилось, особенно в связи с захватом предприятий хи- мической промышленности всего европейского конти- нента. И так было до тех пор, пока вместе с крахом фашистского режима эта монополия не потеряла свои позиции как в капиталистическом мире вообще, так и в частности в Германии. После 1945 г. основные составные части этого концерна были с помощью американцев вос- становлены, но до сих пор они остаются не объединен- ными. Руководство развитием производства в химической промышленности в едином направлении находится в ру- ках американских оккупационных властей. в) Банковое дело Параллельно с концентрацией в промышленности про- исходил процесс концентрации и в банковом деле. В про- мышленности концентрация капитала во многих случаях сочеталась с территориальной децентрализацией пред- приятий, например большие горные концерны в Рурской области, Верхней Силезии и центральной Германии рас- полагались в соответствии с местами залегания угля. На- оборот, независимость банков от природных условий при- вела к тому, что концентрация капитала соединилась с территориальной концентрацией банков и, таким обра- зом, столица страны Берлин стала одновременно банков- ским центром, подобно Англии и в отличие от Соединен- ных Штатов Америки. Образование Германской империи ускорило этот процесс, и еще задолго до конца XIX в. 153
даже некоторые иностранные крупные банки перенесли свои центральные правления в Берлин. К этому присо- единяется другая своеобразная черта в процессе концен- трации банков, указанная В. И. Лениным: «Крупные предприятия, банки в особенности, не только прямо по- глощают мелкие, но и «присоединяют» их к себе...» !, то есть включают их в свой увеличивающийся аппарат со всеми их потрохами: с их клиентами, руководящим пер- соналом и банкирами. Дальнейшее значительное различие между ходом кон- центрации в промышленности и в банковом деле состоит в том, что банки хотя и заключают определенные согла- шения и договариваются об общей линии поведения в вопросах валюты и банковой деятельности, но не обнару- живают стремления к объединению в единую гигантскую монополию. Это объясняется тем, что крупные банки тес- нейшим образом связаны с интересами различных про- мышленных монополий и промышленных групп, а так как эти монополии и группы зачастую борются между собой, то их противоречия отражаются и в политике банков. Еди- ная банковая монополия так же невозможна, как единая промышленная монополия, охватывающая всю промыш- ленность или хотя бы всю монополизированную промыш- ленность. Однако, несмотря на то, что монополизация банкового дела не может достичь такого же объема, как монополизация промышленности, все же концентрация банков достигла чрезвычайно высокой степени. Наблюдая процесс развития банков в Германии, мы приходим к заключению, что в ней крупные банки со- здаются не путем медленного объединения,— крупные банки уже рождаются крупными. Преимущества круп- ных банков позволяют им особенно быстро и успешно развиваться. Возникновение крупных банков в Германии относится главным образом к первому, раннему периоду промышленного капитализма или к началу второго пе- риода. В своем историческом произведении об империа- лизме, где рассматривается и статистика этого вопроса, относящаяся к годам, предшествовавшим первой мировой войне, В. И. Ленин говорит о шести берлинских крупных банках2. 1 В. И. Лен и н, Соч., т. 22, стр. 200, 2 См. там же, стр. 201. 154
Эти шесть банков и годы их основания следующие: Немецкий банк («Дейчебанк») 1870 г. Учетное общество («Дисконтогезельшафт») 1851 г. Дармштадтский банк («Дармштедтербанк») 1853 г. Дрезденский банк («Дрезднербанк») 1872 г. Коммерческий и учетный банк («Коммерц-ундднскон- тобанк») 1870 г. Национальный банк Германии («Национальбанк фюр Дейчланд) 1881 г. Капитал этих банков составлял (в млн. марок) ; Что касается роста капитала, то в двух банках, учре- жденных в начале 50-х годов прошлого столетия, за пер- вые 20 лет их существования капитал совсем не вырос в одном банке и увеличился примерно наполовину в дру- гом. В следующие 40 лет капитал всех шести банков очень сильно увеличился: в отдельных случаях в 20 раз. История развития капиталов в цифрах в последующие годы войны и инфляции не представляет интереса, так как цифровые данные не поддаются сравнению. Очень важен последующий ход процесса концентрации. Сначала круп- ные банки поглотили множество мелких, средних и даже ряд крупных банковых предприятий. Только с 1914 по 1921 г. около ста частных банков перешло в руки восьми самых крупных берлинских банков. В 1921 г. слились Национальный и Дармштадтский банки в Дармштадтско- Национальный банк. Осталось всего пять крупнейших 155
банков. Через десять лет Дармштадтско-Национальный банк был поглощен Дрезденским банком, а учетное обще- ство исчезло в недрах Немецкого банка. Осталось всего три банка! Одновременно все более крупную роль начинали играть государственные и полугосударственные банки, такие, как, например, Имперское общество кредита («Рейхскредитгезелынафт», а при фашистской дикта- туре — Немецкий банк труда («Банк дер дейчен арбейт» и Немецкая касса («Дейчландекассе»). Но какова бы ни была участь крупных банков и сколько бы ни прибави- лось государственных банков, число мелких банков бес- прерывно уменьшалось. Общее число частных банков в 1913 г. составляло 1 850. К 1932 г. их осталось 1 350. При фашистском режиме сокращение числа банков по- шло еще быстрее. К 1938 г. их оставалось всего 740, а еще через год — менее 500. Но нельзя себе представить, что произошло такое большое сокращение количества только мелких банков. Число немецких банков с акционерным капиталом не менее одного миллиона марок уменьшилось со 160 в 1913 г. до 99 в 1925 г., а в 1932 г. дошло до 72. Одновременно доля крупных берлинских банков в общей сумме вкладов все возрастала, составив в 1913 г. 44%, в 1924 г.—57%, в 1928 г.—63%, а в 1934 г.—уже около 90%. Мощь крупных банков еще больше возросла при фа- шистском режиме, когда, воспользовавшись годами агрес- сии и войны, они так или иначе овладели значительной частью банков европейских стран. Обозревая общую историю концентрации банкового дела, мы можем отметить два периода учреждения круп- ных банков. Это годы революции 1848 г. и годы после периода войн за объединение Германии. Наибольшая экспансия была проявлена в годы, предшествовавшие первой мировой войне, и в годы фашистской диктатуры. Наибольшее поглощение мелких и средних банков про- изошло в годы гитлеровского режима. Сотрудничество крупных банков уже до первой мировой войны достигло такой степени, какая только возможна в условиях их по- стоянной конкуренции. Последующие десятилетия не при- несли дальнейших изменений в этом отношении, если не считать происшедшего слияния некоторых крупных бан- 156
ков. Например, сотрудничество Дрезденского и Немец* кого банков в 1924, 1934 и 1944 гг. едва ли было более тесным, чем в 1914 г. * * * Следующее суждение по вопросу о развитии банков может показаться неожиданным. Нельзя сказать, что сра- щивание банков и промышленных предприятий в единые объединения финансового капитала за время с 1914 по 1945 г. стало более тесным, чем ранее. Происходило это ire вследствие какой-либо остановки естественного в ка- питалистических условиях процесса сращивания, а ввиду того, что процесс этот закончился уже раньше. Он закон- чился в Германии рано (в других странах этот вопрос еще не достаточно изучен), потому что здесь рано — в первые два десятилетия второго периода капитализма (1871—1918 гг.) —тесное слияние банков и промышлен- ности достигло значительного развития. Исключением является тот факт, что Крупп еще в 1874 г. считал себя сильнее банков, или то, что Эмиль Ратенау долгое время старался удержаться лишь в роли кредитующего банкира. В процессе концентрации рейнско-вестфальской промыш- ленности банки во главе с Учетным обществом под пред- седательством Ханземана были решающей силой и дей- ствовали не только подобно катализатору, но и фактиче- ски играли руководящую роль. Поэтому и Грилло и Кирдорф не могут быть названы иначе, как вместе с Хан- земаном. Круппу все же пришлось позднее подчиниться Дрезденскому банку, подобно тому, как один из супругов подчиняется другому. Значительно позднее, в середине ч20-х годов, Яков Гольдшмидт и Людовик Хаген играли руководящую роль в образовании Стального треста. Вес эти факты явно замалчиваются в экономической литера- туре. Как будто все преступления монополистического капитала хотят приписать одному «суковатому дубу» — Кирдорф любил, чтобы его так называли — или одному пушечному королю—так назвал Круппа некий итальян- ский полковник. По нашему мнению, уже в период 80-х годов банки в Руре имели не меньшее значение, чем монополисты железа, стали и угля, даже если банки выступали и не
так громогласно, как промышленники. С другой стороны, влияние промышленников в банках усилилось лишь позд- нее и поэтому о полном взаимном проникновении, об образовании единой олигархии монополистов, совместно управляющих и промышленностью, и банками, можно говорить лишь с начала нового столетия. Во всяком слу- чае, еще до первой мировой войны этот процесс настолько продвинулся вперед, что в дальнейшем были возможны лишь мелкие изменения, а не решающие организацион- ные новшества. Да и некуда было особенно продвигать процесс развития, закончившийся полностью в первом де- сятилетии XX в. Если в 1900 г. еще не приходилось гово- рить о том, что сращивание полностью закончилось, то лишь потому, что, судя по внешнему впечатлению, про- мышленность тогда не проникла еще в управление бан- ками в такой степени, как это наблюдалось 10 лет спустя. Мы говорим, судя по внешнему впечатлению, потому что этот вопрос еще не подвергался настоящему изуче- нию, которое бы выяснило не только количество предста- вителей от промышленности в директоратах или наблюда- тельных советах банков, но и их влияние при принятии важных для банков решений. Рассмотрим для примера следующую таблицу: Число промышленников в наблюдательных советах банков в 1910 г. Торгово-промышленный банк («Банк фюр хандель уид индустри») 6 Немецкий банк («Дейчебанк») 5 Берлинское торговое общество («Берлимер хан- дельсгезельшафт») 13 Учетное общество («Дисконтогезелыиафт») .... 2 Дрезденский банк («Дрезднербанк») 8 Было бы совершенно неверно на основании большого числа представителей промышленности в «Берлинер- хандельсгезельшафт» заключить, что такой опытный бан- кир, как Карл Фюрстенберг, находится в ежовых рука- вицах промышленников, а что весьма незадачливый руко- водитель Учетного общества того времени командует промышленностью. 158
Сращивание магнатов промышленности и банков п единую монополистическую олигархию, в финансовый капитал, было полностью закончено в годы перед первой мировой войной, и, как нам кажется, оно было одинако- вым по своему весу и устойчивости почти во всех круп- ных монополиях промышленности и банков. Но еще не установлено точно, когда именно в той или иной отрасли промышленности произошло это окончательное сращива- ние: было ли это незадолго до первой мировой войны, или в начале XX в., или уже в 90-е годы прошлого века, или частично, быть может, и раньше. Для установления этого потребуется более тщательное изучение, чем то, которое в Германии имело место до сих пор. Л * Л В заключение необходимо вкратце остановиться на истории крупных банков в Западной Германии после 1945 г. Сначала по решению Контрольного Совета круп- ные банки были ликвидированы. В тогдашней Советской зоне оккупации это была, разумеется, настоящая и окон- чательная ликвидация. Но в Западной Германии многие крупные банки были в замаскированном виде восста- новлены. Возьмем, например, «Дейчебанк». В 1945 г. он был «запрещен», но лишь для того, чтобы позже возродиться в виде десяти «самостоятельных» банков с 151 отделе- нием. Эти десять банков (по одному в десяти из одинна- дцати земель Западной Германии) управляются десятью управляющими и 26 директорами. Из 26 директоров этих десяти банков, являющихся потомками «Дейчебанка», 24 уже были директорами бак- ков в 1938 г. Из 24 старых директоров банков 23 в 1938 г. были директорами «Дейчебанка». Из 23 этих бывших директоров «Дейчебанка» 14 в 1938 г. заведовали теми же отделениями, что и теперь. Из пяти директоров Юго-Западного банка, как теперь называется наследник «Дейчебанка» в Вюртемберг-Ба- дене, работавших в 1950 г., все пять с 1938 г. работали в тех же отделениях, а двое с 1928 г. находятся на тех же местах и должностях. 159
Итак, одни и те же преступники времен Веймарской республики и времен фашизма занимают теперь в Запад- ной Германии свои прежние посты с теми же функциями. Закончим этим примером историю монополий в Гер- мании от их возникновения до настоящего времени — времени, когда недолго уже осталось до их окончатель- ного уничтожения. III. КАРТЕЛЬНЫЕ ТЕОРИИ И КАРТЕЛЬНАЯ ИДЕОЛОГИЯ1 Левобуржуазный лидер Евгений Рихтер 5 мая 1879 г. первым в Германии публично высказался как представи- тель капитализма свободной конкуренции «о новой поли- тике» картелей. Он ссылался на политику рельсопрокат- ных, вагоностроительных и паровозостроительных заводов, которые продавали государственным железным дорогам свою продукцию по гораздо более зысоким ценам, чем частным лицам и заграничным покупателям, и договари- вались между собой о ценах, которые следовало требовать с государственных заказчиков. Сплоченность организации, стремление к монополии у этих фирм, тесно связанных с железными дорогами, отчасти объясняется тем, что уже в 1879 г. значительная часть железных дорог Германии принадлежала государству, в делах с которым объедине- ние производителей было особенно выгодным. Объедине- ние в данном случае противостояло одному крупному покупателю, который (в качестве представителя интересов всего класса капиталистов в целом) мог бы извлечь боль- шую пользу, если бы различные фирмы, поставляющие рельсы, вагоны и паровозы, сбивали цену друг у друга. В свою очередь, эти фирмы могли получать большую выгоду, если бы они договаривались между собой о ценах. Случи- лось последнее, и полученные ими прибыли были настоль- ко из ряда вон выходящими, что это вызвало нечто вроде небольшого, не имевшего, впрочем, последствий скандала. Евгений Рихтер громко и ясно выступил в рейхстаге против этих монополистов. Он сказал: «Фактическое по- пустительство властей отказу от ввоза извне вызвало те- 1 В предыдущих разделах мы неоднократно останавливались на во- просах картельной идеологии. В этом разделе остается дать лишь резю- мирующий обзор по некоторым основным вопросам. 160
нерь это положение... Передо мной лежит материал не- сомненно доказывающий, что всего несколько недель тому назад Берлинское акционерное общество машин, бывшее Шварцкопф, продало Варшавско-Венской желез- ной дороге паровозы на 8 500 марок дешевле каждый, чем отечественной Верхнесилезской железной дороге. За границу это общество продает свою продукцию на Vs де- шевле цены, существующей внутри страны. Как оно это делает? 18 апреля 1877 г. владельцы паровозостроитель- ных заводов заключили между собой договор об объеди- нении. Каждый участник договора под страхом штрафа в 10 тыс. марок обязывался не продавать паровозы дешевле, чем тот, кому руководство объединения передало какой- либо подряд внутри страны. Конкуренция остается лишь для заграницы, поставки туда не ограничены... Также об- стоит дело с рельсами» 1. Вторым значительным явлением в истории германской картельной идеологии было появление в 1883 г. книги австрийского автора Клейнвехтера «Картели». Она при- влекла внимание и ученых, и капиталистов. В этой книге впервые монополистические союзы рассматривались как существенный фактор экономической жизни. Этот фактор был воспринят как явление, с которым в будущем неиз- бежно придется считаться. Прошло еще 11 лет, прежде чем рабочее движение Германии определило свою позицию по вопросу о карте- лях и других монополистических организациях. Несмотря на работы Маркса, несмотря на дискуссию о картелях в буржуазной литературе, эти проблемы впервые были об- суждены лишь на съезде социал-демократической партии Германии, происходившем с 21 по 27 октября 1894 г. во Франкфурте-на-Майне. Доклад делал Шиппель, который заявил, что он должен спешить, так как время позднее. Однако спешка не заста- вила его коротко и ясно изложить этот важный вопрос, а побудила свести роль монополистических союзов к мело- чам. Что касается вопроса о стремлении картелей к уста- новлению монопольных цен, то Шиппель полагал, что это стремление скорее приведет к сильному понижению цен, 1 «Stenographische Berichte uber die Verb and lungen im Reichstag», S. 975. 161
чем к относительному их повышению. Он говорил: «Уста- новление цен исключительно с расчетом на наивысшую достижимую прибыль составляет характерную черту под- линных монополий. Но наивысшая достижимая прибыль вовсе не обязательно должна совпадать с повышением цен. Она может быть получена даже путем снижения цен, если это вызовет соответствующее расширение сбыта. Если речь идет о прочной, настоящей монополии, почти всегда будут перевешивать факторы, действующие в по- следнем направлении» 1. Кроме того, он приветствовал картели как «регуляторов» экономики, заявив: «Для проф- союзов нет ничего опаснее, чем вечные подъемы и спады между периодами кризиса и перепроизводства. Условия жизни станут гораздо более равномерными, если благо- даря картелям установится большая устойчивость произ- водства» 2. Вторым оратором был Шенланк, который в своей речи сказал вполне ясно: «Полагать, что картели устранят кризисы,— это необоснованный оптимизм». Резолюция была полна недостатков. С одной стороны, она рассматривала картели «как шаг к осуществлению социализма». Эта формулировка была опасна и смешивала без всяких объяснений два понятия: во-первых, то, что наличие крупной промышленности с сильной концентра- цией капитала облегчает одержавшему победу рабочему классу задачу переустройства экономики, и, во-вторых, то, что рама по себе концентрация капитала ни на шаг не приближает к социализму. Наоборот, установление социа- лизма при известных условиях может быть даже затруд- нено монополистическими союзами, укрепляющими пози- ции капиталистов, что может потребовать больших жертв от прогрессивных сил 3. С другой стороны, в той же резо- люции заявлялось, что картели становятся «бичом для рабочих благодаря власти, которую эксплуататоры-капи- 1 «Stenographische Berichte uber die Verhandlungen im Reichstag»,. S. 163. 2 Там же, стр. 164. 3 В кругах монополистов-предпринимателей тогда тоже изобра- жали картелирование как «шаг к социализму», чтобы перебросить мост к оппортунистам типа Шиппеля. Уже в 1891 г. Штейнман-Бюхер опубликовал в календаре Шмоллера статью под названием «Wesen und Bedeutungdergewerblichen Kartelle», в которой писал, что имеются известные точки соприкосновения между картельным движением и со- циализмом. 162
талисты получают над рабочими с помощью своих орга- низаций. Растущее давление на заработную плату, усиле- ние социального и политического порабощения становятся неизбежными». В ответ были выдвинуты требования улуч- шения условий труда и полной свободы коалиций и сою- зов рабочих. Хотя другая сторона картелей, которую не могли «при- ветствовать», и нашла отражение в резолюции, все же и здесь, по существу, отсутствует всякое понимание роли картелей и монополий. Они изображаются как единичные явления, особенно опасные для «своих рабочих», то есть для рабочих монополистических предприятий, вместо того чтобы показать их общественное значение, их опас- ность для рабочего класса в целом. Далее резолюция ограничивается указанием на диктаторский характер кар- телей, ничего не говоря о том, что они увеличивают анар- хию всего капиталистического хозяйства, усиливают борьбу предпринимателей между собой из-за дележа сверх прибыли и борьбу всех предпринимателей против рабо- чего класса в целом. Социал-демократическое руководство успело многое забыть со времени Готского съезда партии в 1875 г., где она ясно высказалась против плана Бисмарка о национа- лизации всей сети железных дорог. Съезд принял тогда следующую резолюцию: «Согласно программе социал-де- мократической партии, съезд высказывается за то, чтобы частные железные дороги перешли в собственность госу- дарства, так как система частных железных дорог создает несправедливую монополию, пользуясь которой владельцы железных дорог по своему усмотрению эксплуатируют публику. Вместе с тем съезд убежден, что имперское пра- вительство Германии, если оно станет владельцем всех железных дорог, использует их преимущественно для це- лей классового милитаристского государства, а не для производительных целей. Оно приобретет новое преиму- щество для борьбы против народа. Кроме того, в случае осуществления правительственного проекта о железных дорогах биржевым спекулянтам достанутся новые суммы из народной собственности. По этим причинам съезд не может положительно относиться к этому проекту» К 1 Protokoll fiber die Verhandlungen des Parteitages der Sozialdemok- railschen Partei Deutschlands, Gotha 1875, S. 89, 90. 163
Если социал-демократических лидеров можно упрек- нуть в серьезном непонимании значения вопроса о моно- полиях в 1894 г., то есть через год после создания Рейн- ско-Вестфальского каменноугольного синдиката, вызвав- шего сенсацию, то у либеральной буржуазии была еще более запутанная точка зрения. Это привело к тому, что, между прочим, Общество по изучению социально-полити- ческих вопросов, выступления которого часто были на- правлены против происков монополистического капитала, в том же 1894 г. выпустило сборник статей по вопросу об истории картелей. В первой же статье этого сборника о характере картелей можно прочитать следующее: «Не говоря о законности и экономической необходимости по- добных объединении предпринимателей, их старания, направленные к регулированию производства в интересах более широких кругов предпринимателей, следует считать вполне соответствующими морали. Безусловно, нравствен- нее дать возможность экономически более слабому вос- пользоваться преимуществами объединения, чем необуз- данной конкуренцией убить его» К Вскоре обнаружилось, что по вопросу об ожидаемом влиянии монополий на положение рабочих некоторые бур- жуазные исследователи стояли на точке зрения, не слиш- ком далекой от воззрений социал-демократического ру- ководства тех лет. Брентано в 1889 г. в книге «О причи- нах современной социальной нужды» писал, что рабочие могут извлечь известную пользу из ограничения острой 1 Ober wirtschaftliche Kartelle in Deutschland und imAuslande, Schriften des Vereins fur Sozialpolitik, 1894, Band 60, S. 27. Характерное отражение путаницы взглядов у либеральных пред- ставителей буржуазной науки находится в совсем не враждебном моно- полиям письме самого крупного в то время статистика Е. Энгеля к Брен- тано в 1889 г., в том же году, когда Брентано издал свое вышеупомянутое произведение. Энгель (его письмо находится в распоряжении автора.— Ю. К-) пишет: «Если я теперь не слишком ратую за картели, то потому, что я знаю, что многие владельцы фабрик различных отраслей промыш- ленности убедились в том, что самым честным приходится в карте- лях хуже всего. Поэтому они предпочитают слияние своих предприятий. Если до сих пор не удавалось привести к согласию и 50% фабрикантов, перерабатывающих целлюлозу, то слияние 10—12 фабрик не встретило никаких трудностей. Начало положено слиянием трех таких фабрик. Одним словом: слияние различных фабрик в одно предприятие... вот куда ныне стремится промышленность. К счастью, это слияние может быть организовано таким образом, что у отдельных фабрик все еще ос- тается известная степень самостоятельности». 164
конкуренции. Но незадолго до конца XIX в. появились произведения, в которых, как, например, у Поле («Картели промышленных предприятий»), были сделаны весьма неблагоприятные для рабочих прогнозы в связи с распро- странением монополий. Итак, из обозрения буржуазной и социал-демократи- ческой литературы, появившейся в Германии на рубеже нашего века, видно, что социал-демократия в общем отри- цательно оценивала картели, видя в них острое орудие классовой борьбы, усиливающее позицию противника. Однако вместе с тем она считала, что картели представ- ляют собой шаг вперед в деле «организации», совершенно не понимая общего политико-экономического и обществен- ного значения монополий. В лагере буржуазии имели место восторги монополистов по поводу своей деятель- ности, но даже в реакционных кругах не было общей поддержки идеи развития монополий, как, впрочем, и определенно отрицательного отношения к ним. В кругах буржуазных либералов наблюдалось стремление к борьбе против картелей. При этом интересно, что либеральная буржуазия вела эту борьбу под прикрытием формулы: «Картели как социальная проблема». В этой связи показательно содержание некоторых ре- чей, произнесенных в рейхстаге в первые три года XX в. Близкие к монополистам или находящиеся у них на со- держании депутаты рейхстага, например Беймер (9 де- кабря 1901 г.) и Хильбк (3 декабря 1900 г. и 20 января 1902 г.), утверждали, что картели себя оправдали, потому что они проводили умеренную политику цен и противо- действовали их повышению. Хильбк в своей большой речи на эту тему заявил: «Из этого вы видите, что о ростовщи- ческой наживе синдиката (Рейнско-Вестфальского ка- менноугольного.— Ю. /С.) за счет потребителей не может быть и речи, и я полагаю, что не только участники син- диката, но и потребители его продукции могут выразить свою благодарность руководству синдиката за его умерен- ность в повышении цен на уголь» 1. В противоположность этому, юнкер граф фон Каниц (3 декабря 1900 г. и 18 января 1902 г.) и реакционные депутаты Ленцмаи 1 Stenpgraphische Berichte tiber die Verhandlungen des Reichstags, Band 179, X. Legistaturperiode, II Section, 1900—1902, Band, I, S. 290. 165
(18 января 1902 г.) и Бахем (9 января 1902 г.) говорили, что картели обострили кризис или даже вызвали его. Каниц не являлся принципиальным противником картелей, на- пример сахарный и спиртовой картели были близки и его сердцу, и его кошельку. Да и Ленцман выражался осто- рожно, говоря: «Я признаю, что при известных условиях действие синдикатов может быть благотворным. Но только те синдикаты, которые я имею в виду, до сих пор не имели благотворного влияния. Я говорю о синдикатах на западе страны, в чугунолитейной промышленности на моей родине» К Депутат Бахем пошел еще дальше, сделав вывод, что «рождение чугунолитейного и угольного син- дикатов сильно обострило существующий кризис»2. Хильбк резко возразил: «Господин граф Каниц мог бы с большим основанием говорить о картелях, которые ему известны. Он мог бы нам рассказать, например, сколько миллионов литров спирта свезено в данный момент на склады и не выпускается в продажу, чтобы сохранить вы- сокие цены, он мог бы также сказать свое мнение по по- воду предложения денатурировать сахар и скармливать его скоту, чтобы цены на него удерживались на высоком уровне» 3. Обсуждение вопроса было запутано крайне опасным для рабочих образом из-за того, что один из наиболее известных социал-демократов того времени — Эдуард Бернштейн — на заседании рейхстага 30 октября 1902 г. заявил: «Внесенное нами предложение не продиктовано принципиальной враждебностью к синдикатам, поскольку дело идет о том, чтобы с помощью хорошей организации производственных предприятий добиться и более целесо- образной организации производства, и удешевления стои- мости товаров, и большего соответствия между спросом и производством. Когда дело касается этого принципа, син- дикаты, картели, тресты в их развитой форме, по нашему мнению, являются прогрессивными формами хозяйства, несмотря на присущие им крупные недостатки... Итак, мы приветствуем эти промышленные организации как шаг, который промышленники вынуждены теперь сделать 1 Stenographische Berichte uber die Verb and lungendes Reichstags, Band 179, X. Legislaturperiode, II Section, 1900—1902, Band, IV. S. 3488. 2 Там же, стр. 3226. 3 Там же, стр. 3516. 166
для достижения цели, ради которой борется социал-демо- кратия. Отчасти помимо своей воли промышленники, объединяющиеся в картели, свидетельствуют о правиль- ности мнений, которые социал-демократия постоянно вы- сказывала по поводу современного общественного строя и современной организации производства» !. Продолжая свою речь, Бернштейн предложил, в целях противодей- ствия неблагоприятному влиянию картелей, впредь до за- воевания социал-демократами власти, чего он не предви- дел в близком будущем, «запретить синдикатам получать прибыль выше известного уровня»2. Таким образом, Бернштейн прямо выступил в пользу создания монополи- стических союзов, причем он «естественно» признал, что «только в условиях социализма» они в состоянии работать хорошо. Но, однако, он был готов поддержать их и при капитализме, при условии, чтобы закон запретил им поль- зоваться сверхприбылями. «Нафтали и К0» с их организо- ванным капитализмом и государственным законодатель- ством для устранения непорядков (которые на деле могут быть устранены лишь вместе с самими монополистами) имеют за собой уже старую традицию предательской «неспособности» разобраться в существе и роли монопо- лий. Поистине, у монополистов уже давно есть пособники в лице правого руководства социал-демократии. Приходится удивляться, что теоретик и вождь ревизио- нистов имел коллег еще более правой ориентации, чем он сам. Так, Центральный союз промышленников. Германии б февраля 1901 г. заявил в своей резолюции: «Централь- ный союз промышленников Германии считает по большей части благотворной деятельность промышленных картелей, поставивших своей задачей привести производство в соот- ветствие с потребностью и уменьшить беспорядочность конкуренции. Картели достигли правильного соотношения между продажными ценами и себестоимостью товаров и позволили предпринимателям обеспечить рабочим более высокую заработную плату и более постоянную работу» 3. 1 Stenographische Berichte uber die Verhandlungen des Reichstags, Band 179, X. Legisiaturperiode, II Section, 1900—1902, Band IV, S.3516. 2 Там же, т. I, стр. 6091. 8 Verhandlungen, Mitteilungen und Berichte des Central verb an des Deutscher Industrieller, № 89, Berlin, 1901, S. 281 (резолюция к п. 6 по- рядка дня). 167
Бернштейн, правда, не пошел так далеко, чтобы болтать об улучшении положения рабочих благодаря монополиям, но он безусловно поддерживал пропаганду монополистов о том, что монополии лучше организуют экономику. Насколько яснее Бернштейна высказываются против монополий многие буржуазные либералы, видно из слов автора годового отчета торговой палаты города Бре- славля ' за 1900 г.: «Никогда не было такого количества картелей, синдикатов, трестов и концернов, как теперь, ни- когда они не распространялись так сильно, как в послед- ние годы. Они и в Германии стали руководить важней- шими отраслями промышленности и продолжают в них господствовать, однако задержать изменения конъюнктуры они не смогли. Наоборот, искусственное удерживание вы- соких цен способно лишь задержать оздоровление». Разу- меется, и доклад торговой палаты отстаивал интересы крупных капиталистов. И если даже в этом докладе вы- сказывались против монополий, то, конечно, только по- тому, что от свободной конкуренции торговая палата ожидала более высокой прибыли, чем от монополизации. Хотя монополизация для торговой палаты иногда уподоб- лялась «кислому винограду» из басни, все же это не по- мешало ей прийти к правильному и исключительно важ- ному выводу о том, что политика цен, осуществляемая монополистами, обостряет кризисы. Вместо того чтобы воспользоваться этим выводом как основой для речи, направленной против монополий, Бернштейн приветство- вал монополии как «организации, способные упорядочить хозяйство». Каутский в то время резко выступил против ревизио- нистов, написав в своей работе «Торговая политика и со- циал-демократия» следующее: «Благомыслящие и миро- любивые идеологи увидели в них (картелях и трестах.— Ю. /С.) начало упорядочения производства и приведения его в соответствие с общественными потребностями, то есть, в известном смысле, начало социализма. На деле эти объединения представляют собой не что иное, как по- пытки отдельных магнатов капитала, теснее объединив- шись, отстоять свои особые интересы за счет интересов общества с большим успехом, чем обычно... Идея картеля Ныне Вроцлав.— Прим. ред. 168
с самого начала служит обеспечению привилегий для от- дельных групп предпринимателей, которые самым насиль- ственным и беспощадным образом пользуются своим пре- восходством на рынке и в производстве. Картелирование не означает смены экономической борьбы на рынке миром, планомерной организации хозяйства». Атаковав затем лжетеории об организованном капита- лизме, Каутский переходит к вопросу о роли картелей в международных отношениях: «Теперь идут дальше и тре- буют насильственного захвата рынков, на которых можно занять привилегированное положение, то есть требуют колониальной и экспансионистской политики. Эта поли- тика, в свою очередь, вызывает конфликты или опасность конфликтов с конкурирующими индустриальными держа- вами. Борьба, ведущаяся с помощью экономического при- нуждения, грозит превратиться в борьбу с помощью пороха, свинца и динамита. Результатом являются новые военные приготовления, которые опять-таки идут на пользу картелям, умножению колониальных авантюр, росту опасности войны» !. Каутский тогда еще был далек от своего позднейшего, предательского по отношению к рабочему классу лжеучения об ультраимпериализме. В первые годы текущего столетия антикартельные на- строения приняли такой всеобщий характер, что прави- тельство было вынуждено предпринять обследование картелей. Результаты обследования были опубликованы в отчете под названием «Противоречивые переговоры», а в дополнение к нему был выпущен специальный прави- тельственный меморандум по вопросу о картелях. Харак- тер этого обследования, дух, которым веяло от него, ярко выразились в том факте, что один из правительственных «обследователей», государственный советник Фелькер, перешел на сторону картелей еще до окончания обследо- вания и вскоре в качестве члена правления Стального синдиката публично отстаивал интересы монополий. От- четы обследования все же интересны. Ведь и самые тон- кие духи, широкой струей разлитые над клоакой, не в со- стоянии совершенно заглушить ее зловония! Вообще же отчеты приподняли лишь край завесы, опущенной 1 К. К a u t s k у, Handelspolilik und Sozialdemokratie, Berlin, 1900, S. 38 f. 169
монополистами над своей деятельностью, и все дело кон: чилось напрасным шумом. За десятилетие до первой мировой войны точка зре- ния социал-демократии в отношении картелей стала бо- лее отчетливой. Левое крыло социал-демократической партии более резко высказалось о реакционной сущности монополий, усиливающих во все возрастающей степени анархию национального и мирового хозяйства. Эти взгля- ды в общем проводились в социал-демократической ли- тературе 1. Вместе с тем реформистам и оппортунистам предоставлялась полная свобода писать так, чтобы препят- ствовать борьбе революционных социал-демократов и, под их руководством, борьбе всего рабочего класса про- тив монополий. В лагере либеральной буржуазии, например в Обще сгве по изучению социально-политических вопросов, так: называемая объективная выжидательная позиция, заня тая еще на заседании в 1894 г., тоже становилась все бо- лее враждебной по отношению к монополиям 2. В свою очередь объединяются и друзья монополий. Например, Виденфельд3 «доказывает», что в основ- ном именно горнорабочие воспользовались монопольными прибылями Рейнско-Вестфальского каменноугольного синдиката, не отрицая, однако, и того, что промышлен- ники тоже были заинтересованы в монополии. В конце концов, он приходит к выводу, что обе стороны — и пред- 1 Для примера можно упомянуть брошюру Georg Beyer: «Die Ka- rtelle und die Arbeiterschafb, которая не была широко распространена, но превосходила по своим качествам почти все произведения о картелях, написанные буржуазными писателями. Брошюра была издана по пору- чению правлений социал-демократической партии земли Гамбург, а также социал-демократических организаций Альтоны, Оттензена и Вандсбека. 2 См., например, по этому поводу отчет о заседаниях Общества по изучению социально-политических вопросов за 1906 г. (т. 116, стр. 378), где приведено следующее место из речи члена правления Стального син- диката государственного советника Фелькера: «Картели также ведут борьбу за сохранение современной экономической системы, и, по моему мнению, этим должно определяться отношение государства к картелям. Мы не стремимся к монополии, мы совершенно не желаем устранения свободного соревнования, мы хотим только другой формы его». О реак- ции, вызванной на заседании общества этим заявлением, в отчете ска- зано. «Ироническое оживление». aWiedenfeld, Das Rheinisch — Westfalische Kohlensyndikat, Bonn, 1912. 170
приниматели и рабочие — получают выгоды от монополии. Одновременно союз между буржуазной и помещичьей реакцией укрепляется настолько, что, несмотря на некото- рые разногласия, у аграриев остается все меньше сомне- лий в «национальной полезности» монополий, и юнкеры превращаются в соучастников борьбы за «жизненное право» монополистов. Это не значит, что в лагере буржу- азии нет довольно значительной группы колеблющихся, которые по большей части считают, что монополии обна- ружат свои «уродства», или надеются, что монополии сами собой прекратят свое существование. Такую точку зрения высказал свободомыслящий депутат Бремель в прусском парламенте 7 февраля 1890 г. Он заявил: «Я полагаюсь на ход развития, которое, несомненно, приведет к тому, что это картельное бесчинство, нанесшее серьезный вред развитию всей нашей промышленности, когда-нибудь рух- нет самым жалким образом. Если процесс оздоровления... будет даже болезненным, если его последствия будут и •очень чувствительны, все же это будет оздоровительный процесс, который нужно радостно приветствовать К Соот- ветственно этому взгляду, «колеблющиеся» или отстаи- вают какие-либо охранительные мероприятия против наи- более отрицательных сторон монополий, или предлагают как наилучшую меру предоставить события их естествен- ному течению, полагая, что со временем они урегули- руются сами собой. Полнейшая свобода действий, которой пользовались внутри социал-демократической партии агенты монополи- стического капитала в лице Бернштейна и К0, жестоко отомстила за себя, когда началась первая мировая война. Ревизионисты нашли, что их время пришло, и многие из них становятся самыми лучшими пропагандистами гер- манского империализма. Они особенно ясно изложили свои взгляды по рассматриваемому нами вопросу в бро- шюре «Вопрос о монополиях и рабочий план», написан- ной с участием Куиова, Шиппеля, Гуэ и Янсона. Янсон писал там: «Особенно важное значение могут иметь по- пытки при помощи монополий проложить путь к созданию 1 Stenographische Berichte uber die Verhandlungen der durch die Allerhochste Verordnung vom 30. Dezember 1889 einberufenen beiden Hauser des Landtages, Haus, der Abgeordneten, Band I, 7. Februar 1890, S. 258 171
более единообразного экономического комплекса Цент- ральной Европы. Уже в книге о войне, изданной профсою- зами, я указывал на то, что монополизация промышлен- ности может облегчить разрешение центральноевропей- ской проблемы. Эта мысль пропагандируется и другой стороной, и так как Дунайская монархия 1 так же не мо- жет без помощи монополий урегулировать свои финансы, как и Германская империя, то очевидной становится не- обходимость прочных соглашений между обеими стра- нами. Безразлично, будут ли это частнокапиталистические или чисто государственные монополии, эти соглашения должны быть совершены в государственном порядке, и частнокапиталистические монополии превратятся в испол- нителей межгосударственных заданий» 2. Так лидеры германской социал-демократии и проф- союзов верно служат интересам монополистов, совместно с ними вырабатывают идеологию, рассматривающую мо- нополистов как естественных властителей Центральной Европы. Это самая низкопробная империалистическая пропаганда, исходящая от так называемых «рабочих, вождей». В то же время другой, подлинный вождь междуна- родного рабочего движения работает в России над своим классическим трудом об империализме. Этот гениальный труд до сих пор служит руководством для всякой прогрес- сивной мысли и прогрессивной деятельности в этой об- ласти. Он является прямой противоположностью пропа- гандистским писаниям монополистов и их социал-демо- кратических пособников. Книга В. И. Ленина об импе- риализме была написана в 1916 г. В период первой мировой войны проблема монополий обсуждалась (в Германии.— Ред.) не особенно интен- сивно. Правда, там и тут появлялись высказывания па проблемам дня, особенно в связи с различными принуди- тельными мероприятиями правительства по «упорядоче- нию сырьевых ресурсов», но широкой дискуссии, как да войны, не велось3. 1 Речь идет об Австро-Венгрии.— Прим. ред. 2 Cunow, Schippel, Hue, Jans son, Monopolfrage und Arbeitklasse, Berlin, 1917, S. 245. 3 Можно упомянуть еще целый ряд статей, авторы которых высту- пили в пользу создания государственных монополий в военной и гор- 172
Зато в первые же годы после войны появилось множе- ство агитационных статей и мелких работ. Монополисты выступали под флагом «обороны», тогда как их действия на самом деле были в высшей степени наступательными. Наоборот, большинство социал-демократических лидеров произносило «необычайно наступательные» речи против •монополий, но на практике не занимало по отношению к ним даже оборонительной позиции, чему препятствовало их фактическое единение с монополиями. Нельзя же за- ключать договор о сотрудничестве с крупнейшим магна- том Германии и одновременно вести борьбу против моно- полий, хотя бы только оборонительную! Что касается левых социал-демократов, то они вели ожесточенную, са- моотверженную борьбу против монополистов и на улице, и на предприятиях, и во многих написанных на злобу дня •статьях и брошюрах. Они издали в переводе с русского на немецкий язык ряд работ советских авторов, но не смогли издать ни одного основательного немецкого труда о характере и истории германского монополистического капитала. Это значит, что глубокая пропагандистская ра- бота среди немецких рабочих была сильно запущена. За- бегая вперед, надо сказать, что в таком же состоянии она оставалась до тех пор, пока фашистская диктатура чрез- вычайно не затруднила ее. Ни независимая социал-демо- кратическая партия, ни коммунистическая партия не из- дали между 1918 и 1932 гг. ни одной работы, которая, вы- ходя за рамки повседневной борьбы, занялась бы основа- тельным рассмотрением проблемы германских монополий, их гибельного влияния с конца XIX в., их роли как винов- ников войны, их роли в подготовке новой мировой войны. И все это, несмотря на то, что в своей классической ра- боте В. И. Ленин ясно показал рабочему движению всех стран, как взяться за такую работу! В то время как коммунистическая партия в эти годы и в повседневной борьбе, и в своей стратегии проводила ной промышленности, в страховом деле, в торговле и на транспорте, в электротехнической и металлургической промышленности с целью увеличения государственных доходов в послевоенный период. Иначе говоря, в них предлагалось устройство государственно-капиталистиче- ских монополий в налоговых целях (см. об этом информационный бюл- летень генеральной комиссии немецких профсоюзов № 21 за 1915 г., № 45 за 1916 г., № 2, 3, 5, б, 7, 8, 10 за 1917 г.). 173
ясную и острую политику борьбы против монополий, вскрывая их сущность и опасность, их реакционный образ действий, их эксплуататорскую политику, их военные при- готовления, постоянный подрыв ими существующих демо- кратических учреждений,— руководители социал-демокра- тии и профсоюзов шли иными путями. Они создали тео- рию, на основании которой «предсказывали» медленный,, но якобы неизбежный переход от монополистического ка- питализма к социализму, переход, который осуществится «органически и естественно», путем медленного врастания монополистического капитализма в социализм. Речь идет о привнесенной монополистическим капиталом в среду рабочих предательской теории организованного капита- лизма, главным представителем которой стал Гнльфер- динг, а его последователями — так называемые теоретики профсоюзов «Нафтали и К0». Основное положение теории организованного капита- лизма Гильфердинг изложил на съезде социал-демокра- тической партии в Киле в 1927 г. следующим образом^ «Главным является то, что мы переживаем такой период капитализма, когда уже преодолена эра свободной конку- ренции, где властвовали лишь слепые законы рынка. Мы приходим к капиталистической организации хозяйства, или иначе — от хозяйства, основанного на свободной игре его сил, к организованному хозяйству» !. Гильфердингу, который когда-то внес известный вклад в изучение капитализма, капиталистическое хозяйство в 1927 г. показалось организованным, не подчиненным бо- лее слепым законам рынка, избавленным от стихийной игры сил. По его мнению, на место анархии капиталисти- ческого хозяйства благодаря монополиям пришел поря- док. Но последовавшие за этим годы кризиса, беспомощ- ной анархии капиталистического хозяйства, выход из ко- торых германские империалисты пробовали найти в фашизме и в «новом порядке» для Европы, самым жесто- ким образом опровергли Гильфердинга. Он и сам стал жертвой «упорядоченной игры фашистских сил», после того как миллионы немецких рабочих стали жертвой его лжеучения. 1 Protokoll tiber die Verhandlungen des Parteitages der Sozialdemok- ratischen Partei Deutschlands, Kiel, 1927, S. 166. 174
Фрид Нафтали в своей брошюре «Хозяйственная де- мократия» так сформулировал политические выводы, вы- текающие из учения Гильфердинга: «...мы считаем, что плодом этого развития по пути к организованному капи- тализму, в конечном счете, явится и уже начинает являться сильное движение в сторону демократизации хозяйства... В противовес самым высшим формам авто- кратического господства, в экономике со стороны отдель- ных групп предпринимателей растет противоположное движение, призывающее к подчинению руководства круп- ных предпринимательских организаций интересам обще- ства, представленным в лице государства» К Под- чинение крупных предпринимательских союзов обще- ственным интересам, представленным государством! Го- сударством, где господствуют монополисты2. Нафтали даже не отрицал этого господства. Когда он говорит о бо- лее конкретных вещах, например об имперском совете по углю или имперском совете по калию, он не утверждает, что представители рабочих имеют в них значение, нет, on точно знает, что в этих «государственных парламентах», в этой «заядлой демократии» монополистов все решает слово хозяев трестов. Но, по мнению Нафтали, и рабочие представители имеют известные преимущества от принад- лежности к таким организациям, которые представляют «общественные интересы». Предприниматели тянут свои прибыли из общества — это в известном смысле их «об- щественный интерес». А рабочие? Послушаем самого Нафтали, этого «теоретика», у ног которого сидели все 1 Fritz N а р h t а 1 i, Wirtschaftsdemokratie, S. 30. 2 Ведь Шёнланк отвечал Шиппелю насоцнал-демократическом парт- съезде 1894 г. (протокол, стр. 165): «Пусть государство вмешается,— го- ворит Шиппель.—Хорошо, но какое у нас государство? Государство га- мерштейнов, штуммов и круппов. Полицейское государство, которое предпочитает дорогие местные вина дешевым привозным, которое само является участником солеваренного и калийного синдиката, которое яв- ляется крупнейшим собратом в картелях, которое через Берлепша внес- ло проект о калийной монополии и которое угнетает рабочих. Чтобы го- сударство соответствовало предъявляемым к нему требованиям, оно должно быть демократизировано. Вместо круппов и штуммов, королек калия н проката, решающий голос в законодательстве и управлении дол- жен принадлежать народу». Тогда на съезде никому не казалось, что в этих словах Шенланка выражаются какие-то особенно новые истины. Его аргументы являлись лишь правильным употреблением уже извест- ных положений из марксистской сокровищницы. 175
немецкие профсоюзные деятели, вплоть до Тарнова, и сильнее которого как «теоретическое светило» сиял лишь Гильфердинг: «Представители рабочих и служащих, вхо- дящие в эти самоуправляющиеся органы, даже если они и не сумели осуществить свои экономические цели, научи- лись с чувством ответственности рассматривать практиче- ские задачи руководства хозяйством» х. Итак, прибыли — монополистам, а обучение «с чувством ответственности рассматривать практические задачи руководства хозяй- ством»— представителям рабочих! И все это взято не из плохой левой агитационной сатиры! Это всерьез препод- носимая «теория» в том виде, как ее внушали на тысячах профсоюзных собраний, излагали на съездах рабочей пар- тии. В такой^ форме она господствовала в умах большин- ства немецких рабочих с 1925 до 1929 г.! Не удивительно, что во время официального обследоваг ния правительством положения в картелях Нафтали, яв- лявшийся представителем профсоюзов, говорил о здоро- вом влиянии монополий: «Картели и вообще монополи- стические организации нередко создавались для того, чтобы в известных областях преодолеть непорядки, вы- званные свободной конкуренцией. Я напомню выражение, что картели — это дети нужды; многое на опыте подтвер- ждает это. Если ведется беспорядочная конкуренция, если острота этой конкуренции ведет к всевозможным бед- ствиям, тогда прибегают к организации, и создание моно- полистических объединений может оказать целительное воздействие в экономике»2. Так распространение монопо- лий выдается за процесс оздоровления капитализма — и делается это представителем профсоюзов! Еще дальше идет второй профсоюзный эксперт Франц Нейман, который в качестве юриста заявляет: «Мне пред- ставляется необходимым устранение понятия монополии из определения картеля, так как картель— это нечто шат- кое и о нем можно быть различного мнения» 3. Это выгод- ный для монополистов совет, потому что, если понятие 1 Fritz N а р h t a 1 i, Wirtschaftsdemokratie, S. 52. 2 AusschuG zur Untersuchung der Erzeugungs- und Absatzbedin- gungen usw., Verhandlungen und Berlchtedes Unterausschusses, 1. Unter- ausschuG, 3. Arbeitsgruppe, 4. Teil, Kartellpoljtik, 2. Abschnitt, Ver- nehmungen, Berlin, 1930, S. 246. 3 Там же, стр. 256. 176
«монополии» исчезнет из агитации и пропаганды, тогда прекратятся нападки и на картели. Тогда они предстанут в качестве «безобидных клубов друзей», которые «самыми демократическими» методами и «из чистой любви» к на- роду так организуют хозяйство, что их только и останется называть лекарством капитализма, которое, по утвержде- нию Нафтали, является целебным для капиталистической экономики. Если проследить весь период с 1924 до 1932 г., то окажется, что существует известная двойственность в социал-демократической и профсоюзной теории о монопо- лиях. Во время подъема монополии фигурируют как ле- карство для капитализма, а во время кризиса роль лекаря перенимают правые социал-демократы, о чем совершенно открыто заявил Тарнов. Тезис Неймана о том, чтобы не вносить в определение картеля понятие монополии, интересен не только как слишком примитивная попытка широко распространить веру в целебные свойства картелей и среди старшего по- коления социал-демократов, которое, быть может, еще помнит резко отрицательное отношение к ним левых, включая Гильфердинга, в период до первой мировой войны. Этот тезис имеет значение и потому, что он прямо соответствует желаниям монополистов, которым тоже не так уж нравится слово «монополия» и которые тоже пред- почли бы, чтобы оно исчезло из дискуссии. Об этих попытках у Гюитера Кейзера в его сочинении «Капиталистическая концентрация, ее теории и происхо- ждение» написано: «В последнее время возникла бурная дискуссия по поводу содержания понятия «картель». Она получила несколько неприятный привкус, потому что раз- дувается кругами, заинтересованными в изменении уста- новившегося (сформулированного Лифманом) содержа- ния понятия «картель» не из научных соображений, а прежде всего из политико-экономических, ставших акту- альными со времени издания положения о картелях в 1923 г. Эти круги — руководители и члены советов самих промышленных союзов... Все требования сводятся к тому, чтобы из идеи о картелях устранить или выхолостить при- знак их господства на рынке. Вместо этого должны под- черкиваться главным образом следующие признаки: картель как орудие увеличения производительности хо- зяйства; картель как кооперация, способствующая укре- 177
плеиию и сохранению более слабых; не господство на рынке, а регулирование рынка; преодоление ущерба от разрушительной конкуренции, орудие планового и орга- низованного хозяйства» К В качестве представителей этого направления Кейзер называет Метцнера и Херле 2, совет- ников в Имперском союзе промышленников; Рейхерта и Флехтгейма 3 (Рейхерт был руководящим членом главного правления северогерманской группы союза владельцев чу- гунолитейных и сталелитейных предприятий, а Флейт- гейм — юрисконсультом треста «ИГ Фарбениндустри»); Мюлензифена4—позднее, при фашизме, игравшего видную роль в качестве руководителя отдела картельного надзора в имперской группе промышленности, а с 1945 г. снова в качестве «картельного теоретика» подвизающегося в За- падной Германии, и некоторых других. В этой компании* как мы видели выше, Кейзер мог бы назвать и Неймана и Нафтали, которые, идя навстречу желаниям монополи- стов, совершенно добровольно стараются искоренить понятие «монополия» и переносят центр тяжести на устра- нение разрушительной конкуренции посредством «цели- тельной деятельности» монополий, или, вернее, «коопера- тивов» предпринимателей5. Но если социал-демократия имела несчастье быть та- кой плодовитой в сочинении новых теорий о картелях и монополиях, то надо сказать, что буржуазные теоретики и практики монополий исчерпали себя еще до первой ми- ровой войны и стали теперь совсем бесплодными. Это становится особенно очевидным при ознакомлении с их 1 Ausschufis zur Untersuchung der Erzeugungs-und Absatzbedingun- gen usw., Verhandlungen und Berichte des Unterausschusses, 1. Unteraus- schuB, 3. Arbeilsgruppe, 4. Teil, Kartellpolitik, 2. Abschnitt, Verneh- mungen, Berlin, 1931, S. 63 f. 2 «Neue Beitrage zum Kartellproblem», Berlin, 1929; «Kartelleund Kartellpolitib, Berlin, 1926. 3 «Kartelle als Produktionsfdrderer», Berlin, 1928; Produktionsfor- derung durch Kartelle, Auszug aus einer Materialsammlung, Berlin. 1929. 4 M u 1 1 e n s i e f e n, Kartelle als Produktionsforderer, Berlin, 1926. 5 Помимо монополистов и социал-демократических теоретиков и такой либерал старой школы, как Людвиг Мизес (Ludwig M i s e s, Liberalismus, 1927), также является противником переоценки монополь- ной власти картелей,— он мотивирует это тем, что в современном хо- зяйстве все еще могут иметь силу теории классической политэкономии,, принципы bnssez faire и конкуренции. 178
высказываниями на заседаниях уже не раз упоминавше- гося комитета по обследованию услрвий производства и сбыта в германском хозяйстве. Разумеется, там снова выдвигался старый аргумент о том, что картели и монополии, в сущности, являются орга- низациями для защиты более слабых и мелких предприя- тий. Послушаем, например, доктора Лейдига, который вы- ступал в качестве эксперта народной партии Германии, но «случайно» являлся и управляющим делами Союза вла- дельцев металлургических предприятий Германии: «Син- дикат, картель, регулирующий цены,— это, в конечном счете, защита для средних предпринимателей. Большие концерны и тресты гораздо легче могут обходиться своими силами, хотя и для них картели и синдикаты представ- ляют выгоду (это «хотя» великолепно; ведь можно поду- мать, что картели, в конечном счете, лишь демократиче- ские организации, созданные для помощи мелким пред- приятиям, а входящие в них тресты проявляют свое само- пожертвование в интересах общества.— /О. /(.). В проти- вовес этому мелкие предприятия, самостоятельности кото- рых теперь почти во всех отраслях промышленности угро- жают крупные предприятия и концерны, защищаются при посредстве картелей, устанавливающих контиигенты (это л значит, что синдикаты и картели представляют собой в основном объединения мелких предприятий, пользующихся ими для защиты от концернов? —10. /С). Картель, уста- навливающий контингента, приостанавливает стремление крупных предприятий к дальнейшему расширению, и та- ким путем мелким предприятиям дается известная пере- дышка» (теперь мы знаем: тенденции, тормозящие про- изводство, свойственные монополиям, диктаторски навя- зываются трестам и синдикатам со стороны мелких пред- приятий?! — Ю. К.) К Этот аргумент стар. Он приводился уже в 1894 г. в докладе Энгелькеса о калийном картеле, помещенном в сборниках Общества по изучению социально-политических вопросов. Известная «оригинальность» выражается только в наглости формулировки, в которой монополистические союзы представлены отчасти как настоящая «демократия 1 Verhandlungen des J. Unierausschusses, 3. Arbeitsgruppe, 4. TeiKKartellpoiitik, 2. Abschnitt, Vernehmungen, Berlin, 1930, S. 59. 179
предпринимателей», а отчасти как «диктатура» мелких предприятий К Мы находим там и давно знакомый аргумент из арсе- нала политики «свободной торговли», утверждающий, что если у монополистических объединений выявились бы ка- кие-нибудь извращения или другие неприятные свойства, то они должны будут исчезнуть сами собой. Абрахам Фро- вейн, старый монополист, первый заместитель председа- теля Имперского союза германской промышленности и «Лангнамферейна» 2, который, несмотря на свою предыду- щую преступную деятельность на службе германского фа- шизма, проявлял большую активность в 1945—1946 гг. в английской зоне оккупации, говорит: «Подлинные недо- статки (а не «призрачные» как, например, нищета рабо- чих.— Ю. /С.) при капитализме устраняются сами собой, потому что нельзя действовать с помощью неправильных экономических методов, и никакой картель не может уве- ковечить вредные для общества вещи» 3. Директор Галлер вторит своему другу Фровейну: «Если система картелей и породит серьезные недостатки, то экономическая жизнь сама защитит себя против таких извращений»4. К такому ходу мыслей непосредственно примыкает другое мнение, состоящее в том, что если и нужно законо- дательство о картелях, то оно должно касаться не самих картелей, а лишь извращений, связанных с ними. Гораздо «изысканнее» выразился при обсуждении этого вопроса социал-демократ Герман Крециг: «По моему мнению, та- кой закон не должен иметь целью тормозить образование картелей. Он должен являться сдерживающим началом не для картелей как таковых, а лишь для их экономических извращений» 5. С этим вполне согласился и генеральный директор доктор Мейнхардт — член главного правления 1 Известную параллель к такому извращению фактов мы находим в книге Версхофена (Vershofen, Die Marktverbande, Nurnberg, 1928), где он противопоставляет «дух солидарности» господствующий в монополистических объединениях, «общественной атмос4е, е взаимной ненависти и, следовательно, зла», которая существует в условиях сво- бодной конкуренции. 2 О «Лангнамферейне» см. стр. J92. — Прим. ред. 8 Verhandlungen des l. Unterausschusses, 3. Arbeitsgruppe, 4. Teil, Kartellpolitik, 2. Abschnitt, Vernehmungen, Berlin, 1930, S. 127. 4 Там же, стр. 146. 5 Там же S. 52. 180
Имперского союза промышленников Германии и член многих наблюдательных советов. Во время Веймарской республики он с удивительной наглостью выразил отно- шение монополистов к прогрессивным стремлениям, ска- зав, что если нельзя воспрепятствовать проведению како- го-либо прогрессивного мероприятия, то пусть оно, по крайней мере, останется на бумаге и не стесняет действий. Его выступление звучало так: «Я, правда, сторонник сво- бодной экономической политики. Но мы так привыкли к государственному надзору, мы с ним считаемся как с фактом, и в качестве практиков и хозяйственников мы должны повести дело так, чтобы он нам, по крайней мере, не мешал» !. Однако некоторые придерживаются того мнения, что и не вмешивающийся в дело картельный надзор все же не- приятен, и с помощью нового аргумента (нового, по- скольку до первой мировой войны не существовало кар- тельного законодательства даже в виде лишенного прак- тического значения закона 1923 г.) добиваются, чтобы и бумажное регулирование оставалось под спудом. Этот аргумент сводится к тому, что введение картельного зако- нодательства в Германии могло бы затруднить создание международных картелей и особенно избрание Германии местопребыванием правлений таких международных кар- телей. А это ведь было бы так трагично! Поэтому пред- ставитель монополии металлургической промышленности доктор Рейхерт от имени германской национальной на- родной партии заявил: «Как раз в сфере международных картелей правительству и общественности следует дей- ствовать более осмотрительно, чем до сих пор, чтобы дать нам возможность добиваться крайне необходимого улуч- шения нашего экономического положения за границей» 2 Формулировка не очень ясная, и немецкий язык этого хо- зяйственного руководителя меньше всего говорит о высо- кой культуре, но нам все же понятно, что он хочет сказать следующее: мы создадим великолепную экономическую конъюнктуру, если только нам удастся создать надлежа- щие международные картели. 1 Verhandlungen des l. Unterausschusses, 3. Arbeitsgruppe, 4. Teil, Kartellpolitik, 2. Abschnitt, Vernehmungen, Berlin, 1930, S. 175. 2 Там же, стр. 101. 181
Вообще германские монополисты и их главные помощ- ники все больше превращаются в больших «теоретиков» международных монополий, основывающихся на сугубо практической деятельности по созданию международных объединений. Так, например, некоему немецкому специалисту по монополиям Ц. Ла^мерсу было поручено составить меморандум для Лиги наций, который появился в 1932 г. под заголовком «К вопросу о создании междуна- родных картелей». Заключительная фраза меморандума гласит: «Таким образом, установление долгосрочных свя- зей между людьми и материальными интересами различ- ных стран (какое философски глубокомысленное выраже- ние вместо гораздо более простого обозначения — между- народный картель! —Ю. /С.) служит ценным залогом эко- номической и политической устойчивости жизни наро- дов, что не может быть безразличным для Лиги на- ций» ]. Чтобы раз навсегда подкрепить занимаемую им пози- цию, Ламмерс приводит в этом меморандуме Лиги нации постановление объединенных комитетов международной торговой палаты от 5 октября 1931 г., начинающееся сло- вами: «Международное картелирование — это экономиче- ское явление, органически вытекающее из усиливающе- гося переплетения международных экономических связей и приведшее к значительным успехам в области регули- рования сбыта и производства». Это означает, что в разгар мирового экономического кризиса болтали вздор об «успе- хах» международных картелей в области регулирования сбыта и производства. На этом предприниматели в общем и целом закончили дискуссию о монополиях, происходившую в Веймарской республике. •je Л »jc Нельзя сказать, чтобы при фашистской диктатуре была создана какая-то новая идеология по вопросу о монопо- лиях. Правда, некоторые писатели выдвигали мысль о пользе монополий, и поскольку до этого в адрес картелей 1 С. La m in е г s, Zur Trage der Internationalen Kartellierung, 1932, S. 37. 182
и трестов все же было направлено много брани1, то эту внезапную ориентацию на их признание старались объяс нить происшедшим якобы изменением функций и харак- тера монополий. Аитепот пишет, например: «Если раньше монополии служили увеличению капиталистической ренты, то в национал-социалистской Германии картели взяли на себя функции упорядочения рынка»2. Разумеется, при этом предполагалось, что простодушный читатель вообще не видит никакой связи между «капиталистической рен- той» и «упорядочением рынка». Дадим еще раз слово уже достаточно нами цитированному Мюлензифену: «Если до J 933 г. картели с их регулирующими рынок функциями использовались прежде всего в частных экономических интересах, то теперь они используются руководителями хозяйства в интересах всего хозяйства при соблюдении справедливых частных притязаний»3. Помимо этой бол- товни, Мюлензифен выдвигает и гораздо более «простой и очевидный довод» в пользу монополий: «Что касается функций картелей в производстве вооружений и военном хозяйстве, то следует вспомнить об их активном участии в экономике периода первой мировой войны. Государство привлекало их тогда к разрешению военно-хозяйственных задач. Условия много раз требовали создания большого числа картелей и подобных им объединений» 4. Это довод явно фашистской марки! Но такие доводы во времена фа- шизма выдвигались нередко. Чаще всего мы встречаемся со скользкими и совер- шенно безответственными заявлениями, которые иногда, впрочем, выражены крайне упрощенно. Например, Альф- ред Якобе пишет: «Нельзя дать общего ответа на вопрос, полезны или вредны картели»5. Не больше смысла и в 1 § 13 программы нацистской партии, опубликованной 23февраля 1920 г., гласил: «Мы требуем огосударствления всех ставших общест- венными (то есть вошедших в тресты) предприятий». В статье «Der deutsche Staat auf nationaler und sozialer Grundlage» ГотфридФедер написал еще: «Против гигантских предприятий (концернов, синдикатов, трестов) мы боремся». 2 Н. A n t е р о t h, Wandlungen in der staatlichen Kartellpolilik Deutschlands, Bochum — Langendreer, 1938, S. 83. 3 «Freiheit und Bindung in der geordneten Wirtschaft», Hamburg. 1939. S. 25. 4 Там же, стр. 43. 5 «Deutsche Volkswirlschaft», 5. Jahrgang, Nr. 2, S. 54. 183
утверждении Оскара Клуга: «Национал-социалистская экономическая точка зрения не может основываться на каком-то одном типе объединения предприятий» !. Носи- тели национал-социалистской экономической точки зрения,, когда они оказались у власти, не могли высказываться против трестов и монополий, потому что именно послед- ние и являются их фактической материальной основой. Итак, в отличие от предшествовавших десятилетий,, при фашистской диктатуре промонополистические теории и их идеология дальше не разрабатывались. Нацисты ограничились тем, что бормотали на эту тему что-то не- членораздельное, а потом и вовсе замолчали. С другой стороны, в рабочем движении стало заслу- женно забываться печальной памяти гильфердинговское учение, появившееся после революции 1918 г. Все яснее становилось и социал-демократам, что именно монопо- листы являются подлинными создателями германского фашизма, что они установили фашистскую диктатуру и что так называемый «организованный капитализм» отли- чается от неорганизованного только тем, что он является еще более реакционным. Дальнейшее усиление обобще- ствления производства, которое при нем происходит, ни на йоту не приближает нас к социализму, если этот про- цесс не сопровождается одновременным революционизи- рованием рабочего класса. Коммунистическая партия Германии, всегда занимав- шая ясную позицию в отношении монополистов, стала наверстывать упущения, отмечавшиеся в прошлые годы на теоретическом фронте, путем исчерпывающей разработки и сбора необходимых материалов. Представители немец- ких прогрессивных буржуазных кругов смогли также со- ставить себе ясное представление о роли монополий. Находясь в эмиграции, они способствовали выяснению этой проблемы посредством выпуска ряда брошюр и книг. После 1915 г. на востоке Германии при поддержке советских оккупационных властей удалось на основе ру- ководящих трудов В. И. Ленина и И. В. Сталина произ- вести правильный и ясный анализ роли монополий и ши- роко популяризировать его. В многочисленных статьях, 1 Oskar К 1 u g, Konzerne in der neuen Wirtschaft, Sind sie bcr:chtigt oder nicht?, Berlin, 1936, S. 31. 184
брошюрах и книгах, под теоретическим руководством Со- циалистической единой партии Германии, был разъяснен преступный характер монополий. Одной из первых работ такого рода была книга генерального секретаря СЕПГ Вальтера Ульбрихта «Легенда о «немецком» социализме». Однако в Западной Германии под эгидой американцев возрождена апологетическая идеология монополий, хотя и на более низком уровне, чем в веймарские времена или до 1919 г. Самые ветхие аргументы в пользу этой идеоло- гии, как, например, «об ослаблении монополиями остроты кризиса» или «о картелях — как защите от кризиса», снова извлекаются из изъеденных молью сундуков совер- шенно опустившейся буржуазной вульгарной политэко- номии К Но этому позору мы скоро положим конец! 1 См., например, Professor Dr. Fritz О 11 e I, Die Kartelle als Mittel innerwirtschaftlicher Koordinierung, Wirtschaftsdienst, 31. Jahr- gang, Heft, 4, April 1951.
Глава II ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКИЕ СОЮЗЫ Вокруг картелей и синдикатов, трестов и концерноь группируется ряд предпринимательских союзов с самыми разнообразными задачами. Эти предпринимательские союзы должны не столько регулировать цены и производ- ственные квоты для отдельных товаров в тех или иных отраслях промышленности, сколько заботиться о наживе организованных в них капиталистов. Соответствующий размер прибыли должен обеспечиваться и увеличиваться при помощи предпринимательских союзов трояким спо- собом: путем обеспечения единства действий предприни- мателей, путем борьбы против рабочих организаций и, наконец, посредством воздействия на государство и по- средством контроля над его мероприятиями. В этом за- ключаются три важнейшие задачи предпринимательских союзов. Предпринимательские союзы возникли раньше, чем картели и тресты; еще до их возникновения такие союзы играли значительную роль в немецком обществе. На на- чальной стадии своего существования они не были пред- ставителями преимущественно интересов монополистиче- ского капитала (равно как и представителями противни- ков монополий среди промышленников). Лишь с укрепле- нием монополий они становятся орудием этих новых капи- талистических организаций. А после того как монополии в своем стремлении к господству создали прочный эконо- мический базис, они добились контроля над центральными (предназначенными, следовательно, не для отдельных от- раслей промышленности) объединениями предпринимате- лей. Итак, если на начальной стадии своего существова- ния объединения предпринимателей не могут рассматри- 186
ваться как орудия монополий, они все же стали ими в монополизированных отраслях промышленности и в их центральных учреждениях, как только монополии приоб- рели заметное влияние в экономике. 1. Первые шаги предпринимательских союзов Объединения предпринимателей преследуют совер- шенно определенные экономические и политические цели, поэтому существует и тесная связь между главными про- блемами, которые ранее занимали предпринимателей, и целями, преследуемыми ими при создании предпринима- тельских организаций. До основания Германской империи число предприни- мательских союзов было ничтожным. В период с 1850 по 1870 г. они занимались прежде всего регулированием во- просов транспорта, защитой общих интересов перед властями, а также регулированием своих деловых взаимо- отношений. Некоторые из этих союзов являлись местными организациями, в которых участвовали предприниматели различных отраслей хозяйства, другие — представляли со- бой специализированные промышленные организации. К местным общим предпринимательским организа- циям принадлежали прежде всего торговые союзы, зани- мавшиеся в то время преимущественно транспортными вопросами и железнодорожными и морскими тарифами. Среди них следует назвать торговые союзы в Хейлбронне, Штуттгарте, Ульме (основаны в 1862 г.), Аугсбурге, Мек- ленбурге (1868 г.) и Мюнхене (1869 г.). Среди специализированных промышленных союзов вы- деляются горнопромышленные: в Дортмунде (1858 г.), Цвикау (1860 г.), Верхней Силезии (1861 г.), Вецларе (1867 г.). Такие союзы возникли и во многих других от- раслях промышленности, например Союз владельцев ме- таллургических заводов в Обергаузене 1 (1860 г.), Союз владельцев чугунолитейных заводов в Эльберфельде (1869 г.), Союз владельцев саксонских прядильных фаб- рик в Хемнице (1836 г.), Союз фабрикантов минеральных масел в Галле (18G8 г.), Союз владельцев кожевенных 1 Город является резиденцией союза, но иногда одновременно и средоточием членов союза. 187
заводов в Берлине (1846 г.), Союз владельцев мельниц в Берлине (1867 г.), Союз сахарозаводчиков в Берлине (1850 г.— после того как они уже однажды объединялись в 1841 г.), Союз фабрикантов спирта в Берлине (1857 г.), Союз владельцев типографий в Лейпциге (1869 г.), Союз книготорговцев в Лейпциге (1825 г.), Союз торговцев музыкальными принадлежностями в Лейпциге (1829 г.) и др. Ввиду незначительного развития рабочих организаций до 1870 г. было создано очень мало предпринимательских объединений в качестве специальных организаций для борьбы против рабочего класса !. К ним относятся: «Бло- када» — объединение гамбургских судовладельцев, руле- вых и вахтенных, существовавшее в сороковых годах и созданное прежде всего для того, чтобы не допускать и срывать стачки; вскоре распавшийся Ошерслебенский союз фабрикантов перчаток, основанный для борьбы про- тив подмастерьев. Его преемником в 1869 г. явился Союз германских фабрикантов лайковых перчаток; наконец,, следует упомянуть о существовавшем почти целое столе- тие с 1846 г. Союзе владельцев театров, который был на- правлен главным образом против «актеров, нарушающих условия контрактов». Из крупных всеобщих союзов следует назвать три: созданный в 1830 г. и существовавший около 15 лет Союз промышленников Саксонского королевства, Среднерейн- ский союз фабрикантов (1869 г.) и основанный в 1859 г.. Промышленный и биржевой союз, который главным обра- зом объединял южногерманских хлопчатобумажных фаб- рикантов и в 1870 г. был преобразован в Союз южногер- манских хлопчатобумажных фабрикантов. Представляет особый интерес то обстоятельство, что в начальный период своей деятельности Промышленный и биржевой союз за- нимался также вопросами таможенных пошлин, которые 1 Здесь и в последующем изложении автор делит союзы промышлсл пиков надзе категории: созданные с целью установления благоприятнь х таможенных пошлин, транспортных условий и т. д., и союзы, созданные для борьбы против рабочего класса. Такое деление представляется неоп- равданным. Ничего не меняется от того, что отдельные союзы промыш- ленников не писали в своих уставах пунктов о борьбе против рабочега класса. Все эти союзы создавались как организации класса капиталистов прежде всего для подавления рабочего класса, как пишет далее сам автоо.— Прим. ред. 188
вскоре после 1870 г. должны были стать основной сферой деятельности для новых объединений предпринимателей. При переговорах о заключении торгового договора между Таможенным союзом и Францией, следствием чего явился тариф 1865 г., хлопчатобумажные фабриканты пытались добиться высоких покровительственных пошлин. Подытоживая сказанное, мы можем, говоря об этом раннем периоде деятельности предпринимательских объ- единений, констатировать, что число таких организаций было незначительным; они зачастую служили только определенной экономической цели, например занимались вопросами транспорта. Исключение представляли Союз южногерманских хлопчатобумажных фабрикантов и так называемый Таможенный союз владельцев металлурги- ческих заводов земель (предшественника Союза герман- ских фабрикантов чугуна и стали), они сначала мало ин- тересовались проблемами таможенных пошлин, которые, однако, вскоре приобрели большое значение. Деятельность рабочих организаций также вряд ли служила тогда при- чиной создания предпринимательских организаций, на- правленных против рабочего класса. В заключение мы должны упомянуть еще один всеоб- щий союз — Союз немецких ярмарок, основанный 13 мая 1861 г. Это был фритредерский союз, опиравшийся прежде всего на торговые палаты. Торговые палаты заслуживают особого внимания, так как они значительно отличаются от рассмотренных ранее предпринимательских объедине- ний, хотя в какой-то мере и должны быть отнесены к подобного рода организациям. Торговые палаты являются старейшей формой пред- принимательских объединений. Первые торговые палаты были перенесены в Германию из Франции в начале XIX столетия. Старейшей германской торговой палатой является торговая палата в Кельне, основанная в 1803 г.; в Крефельде в 1804 г. была создана палата по типу фаб- ричных палат. Затем одна за другой возникли торговые или фабричные палаты в Аахене, Эйцене, Мальмеди, Штольберге и других городах Рейнской области. Посте- пенно они распространились и в других районах Герма- нии, возникнув в Эрфурте, Хагене, Галле, Франкфурте-иа- Майне н т. д. 189
Хотя вслед за Кельнской торговой палатой последо- вало основание Крефельдской фабричной палаты, торго- вые палаты сохраняли преобладающее значение. Они уде- ляли свое главное внимание проблемам торговли. Наряду с крупными промышленниками некоторую роль в палатах играли купцы, банкиры, а также руководители мелких предприятий. После 1848 г. и даже после 1870 г. они часта вытесняли промышленников с постов, соответствующих значению их отраслей хозяйства. Еще менее они были склонны предоставить промышленникам привилегирован- ное положение в палатах. Это привело к тому, что между промышленностью и торговыми палатами часто возникали противоречия. Про- мышленники чувствовали себя отодвинутыми на задний план. В связи с тем, что торговля, особенно в Рейнской области в 60-е годы, была гораздо более раздробленной, чем промышленность, располагавшая значительно более крупными предприятиями, торговцы были больше заинте- ресованы в формальной демократии внутри организации, чем промышленники. Купцы пытались одержать верх, предоставляя средним розничным торговцам те же права голоса, что и владельцам крупных рудников, которых в Рейнской области, центре промышленного развития, на- считывалось немало. Но так как интересы торговцев от- нюдь не совпадали с интересами промышленников (осо- бенно позднее в таможенных вопросах), промышленники в этой борьбе внутри палат часто терпели поражение. Можно с полным правом сказать, особенно после 1870 г., что противоречия интересов торговли и промышленности и покровительство торговых палат интересам торговли по- служили причиной быстрого возникновения предпринима- тельских союзов, имевших целью обслуживать преимуще- ственно интересы промышленников. Вместе с тем не должен вызывать удивления и тот факт, что некоторые торговые палаты не скупились позднее на резкие выраже- ния по адресу картелей, тормозящих торговлю. Это, конечно, не означает, что все торговые палаты за- нимали подобную позицию К Так, например, торговая па- 1 По оценке генерального секретаря Германского союза ярмарок Зетбсера, сделанной на общем собрании Центрального союза германских промышленников в 1899 г., около трети торговых палат выступало в ин- тересах торговых кругов (во главе с палатами Гамбурга, Бремена. Лю- 190
лата в Бохуме находилась полностью в руках горных про- мышленников. Эта палата была послушным и действенным орудием политики, проводившейся тяжелой промышлен- ностью. Когда вопрос о покровительственных таможенных пошлинах стал одним из главных объектов борьбы предпринимательских объединений, Бохумская торго- вая палата (помещавшаяся в доме Бохумского союза горной промышленности и сталелитейных заводов) уже 10 июля 1873 г. в своем обращении в Союзный совет высказалась против отмены пошлин на чугун. В 1878 г. она выступила с программой, в которой требовала вве- дения покровительственных пошлин на изделия металлур- гической и текстильной промышленности, а также на продукты сельского хозяйства. В программе указывалось, что «зависимость этих трех крупных отраслей производ- ства от заграницы представляется нам в высшей степени внушающей опасения не только в экономическом, но и политическом аспекте» '. С большей ясностью суть дела не могла бы быть сфор- мулирована даже Центральным союзом германских про- мышленников, в который от Бохумского союза отнюдь не случайно входил Людовик Бааре, руководящий деятель Бохумской торговой палаты. 2. От основания империи до 1879 г. В первые годы после основания империи- число пред- принимательских союзов быстро растет. С 1870 по 1880 г. было организовано, по меньшей мере, в 4 раза больше предпринимательских союзов, чем за все предыдущие де- сятилетия вместе взятые. Главным мотивом основания союзов становятся теперь не вопросы стоимости железнодорожных и морских пере- бека, Штеттина), в другой трети палат доминировали интересы мелких торговцев и последияя треть палат (прежде всего рейнско-вестфальские палаты) отдавала предпочтение интересам промышленности. 1 Ср. W. В а с m e i s t е г, Louis Baare, Ein westdeutscher Wirl- schaftsfuhrer aus der Bismarckzeit, Essen, 1937, KapitelVII. Для демаго- гических приемов, применявшихся в борьбе за введение покровительст- иенных пошлин, типично, что Бааре совершенно без прикрас описывает бедственное положение рабочих, а затем доказывает, что оно может быть улучшено лишь при введении высоких покровительственных пошлин н«1 железо. 191
возок и вообще развития путей сообщения, а вопросы, касающиеся покровительственных пошлин. Это относится в особенности к текстильной и металлургической промыш- ленности. Приводим ряд предпринимательских союзов, которые в течение 1880—1885 гг. были созданы в каче- стве специальных организаций по пропаганде покрови- тельственных пошлин или превратились в них вскоре после своего основания: Союз южногерманских хлопчатобумаж- ных фабрикантов (возник из Промышленного и биржевого союза в 1870 г.), Союз германских фабрикантов чугуна и стали (1874 г.), его филиальная организация — Северо- германская группа Союза германских фабрикантов чугуна и стали (1874 г.) и так называемый «Лангнамферейн» — Союз для охраны общих экономических интересов Рейн- ской области и Вестфалии (1871 г.). Само собой разумеется, что интересы союзов не исчер- пывались областью покровительственных таможенных пошлин. Правда, вопросы покровительственных пошлин и в позднейшие годы всегда стояли на видном месте, однако основание этих союзов и направление их деятельности определялись прежде всего стремлением предпринимате- лей к изменению прусской и германской торговой си- стемы, сильно тяготевшей к свободной торговле. Так, «Лангнамферейн» был основан в 1871 г. главным образом для регулирования вопросов транспорта. Поэтому один из его основателей (Бертельсманн) предложил назвать его Союзом для поощрения развития путей сообщения в Рейн- ской области и Вестфалии. На первом общем собрании, состоявшемся 15 ноября 1871 г., вторым пунктом повестки дня (после пункта об учреждении союза) стоял вопрос: «Недостаток вагонов на железных дорогах и его устране- ние». В последующие годы союзом велась острая борьба против «слишком высоких железнодорожных тарифов». Однако уже при подготовке пятого общего собрания, со- стоявшегося в 1875 г. (которому предшествовало основа- ние, при деятельном участии «Лангнамферейна», Союза германских фабрикантов чугуна и стали, а также группы «Норд-вест»), таможенный вопрос становится главным в деятельности союза. На этом общем собрании «Лангнам- ферейн» выносит постановление, что «решение об отмене существующих пошлин, вынесенное в совершенно других условиях, не может быть осуществлено. Необходима ое- 192
вйзия германского Таможенного союза». Этим решением «Лангнамферейн» формулирует главную цель деятель- ности остальных названных выше предпринимательских союзов на последующие годы. При этом важно отметить, что председатель Союза фабрикантов чугуна и стали Мульвани связывал, как это следует из его письма Бюку от 14 февраля 1879 г., борьбу за высокие таможенные пошлины, борьбу «в защиту национального труда», как она уже тогда демагогически называлась, с борьбой про- тив социал-демократии. В этом письме говорится: «Прежде всего я прошу Вас, а также всех моих коллег, вместо того, чтобы выдвигать на первый план интересы капиталистов или допускать шаткие ссылки на положение дел, особенно подчеркивать значительно более важные интересы рабочих нашего отечества, противопоставляя их поддержке, оказываемой рабочим в других странах. По существу, это является самым жгучим вопросом дня и средством покончить с социал-демократией». Мульвани действует в этом вопросе чрезвычайно ловко. В то время, когда значительная часть господствующих классов еще не завербована в число сторонников покровительственных таможенных пошлин — окончательное голосование в рейхстаге предстоит еще в будущем,— господствующие классы единодушны в своей ненависти к социал-демокра- тии. Поэтому, как полагал Мульвани, было бы хорошо лозунг таможенной защиты германской промышленности и «национального труда» связать при помощи таможенных пошлин с лозунгом «покончить с социал-демократией» *. В 1875 г. была основана всеобщая предприниматель- ская организация в целях централизации пропаганды по- кровительственных таможенных пошлин, проводимой от- дельными союзами, а также в целях обеспечения более сильного представительства для защиты других предпри- нимательских интересов. В этом году под руководством депутата Вильгельма Кардорфа приступили к созданию Центрального союза германских промышленников. Кардорф был одним из руководящих деятелей среди прусских реакционеров и заслуживает того, чтобы сказать о нем несколько слов. Он был крупным аграрием и 1 В оригинале письмо приведено у Josef W i n s c h u h, Der Verein mit dem langen Namen, Berlin, 1932, S. 52 f. 193
юнкером по происхождению. Как и все тогдашние юнкеры, а также большинство промышленников и ученых-экономи- стов, он был воспитан на идеях свободной торговли. В известной мере заключительным актом этого движения было решение рейхстага об отмене с 1 октября 1873 г. таможенных пошлин на чугун и сталь, а с 1 января 1877 г.— остальных пошлин на железные изделия. Высту- пая 10 июня 1873 г. в рейхстаге по вопросу о таможенных пошлинах, депутат Бер начал свою речь словами: «Прежде всего хочу заверить вас, что я весьма далек от мысли до- казывать вам необходимость отмены пошлин на чугун. Аксиомы не нуждаются в доказательствах. Я полагаю, однако, что формула «железо должно быть освобождено от пошлин» стала аксиомой не только для меня, но и для самых широких кругов Германии». Он выразил этими словами господствовавшие в та время взгляды, и Кардорф, выступавший против него со ссылкой главным образом на труды американского вуль- гарного экономиста Кэри, находился почти в полном оди- ночестве. Его единственным действительно активным по- мощником в рейхстаге был барон фон Штумм, один из наиболее реакционных представителей саарской чугуно- литейной промышленности. Кардорф со временем превратился из крупного агра* рия в промышленника. Лихорадка грюндерства захватила также и его — он стал председателем наблюдательного совета акционерного общества «Ферейнигтен Кёнигс унд Лаурахюттен». Общество было основано в 1871 г. с акцио- нерным капиталом в 18 млн. марок и приобрело у графа Гуго Хенкеля фон Доннерсмарка металлургические заво- ды — «Кёнигсхютте», «Лаурахютте», а также многочи- сленные угольные шахты и месторождения каменного угля. Юнкеры выступили за отмену пошлин на железо по-: тому, что они были согласны с аргументами Кардорфа и металлургических баронов, заключавшимися в том, что отмена пошлин нанесет германской промышленности серьезный ущерб. Кардорфа и Штумма, с одной стороны, и юнкеров — с другой, разделяло не различие во мнениях о влиянии пошлины на железо, а различная оценка роли промышленности в Германии. Кардорф, Штумм и К0 были сторонниками промышленного подъема, приносящего 194
прибыли, юнкеры, напротив, были заинтересованы в за стое или даже упадке промышленности. Зигфрид фон Кардорф формулировал это в биографии своего отца сле- дующим образом: «Мысль о дальнейшем промышленном развитии страны приводила в ужас аграриев Востока» 1. Если к тому же учесть, что Пруссия в качестве экспорти- ровавшей зерно страны уже в течение многих десятилетий осуществляла под руководством юнкеров фритредерскую торговую политику, а буржуазия руководствовалась как образцом торговой политикой Англии, то легко понять, какие трудности должны были преодолеть сторонники введения покровительственных таможенных пошлин. Чтобы лучше организовать силы выступавших за про- ведение политики покровительственных таможенных по- шлин, по инициативе Кардорфа был основан единственный в своем роде в Германии, наиболее могущественный при кайзеровской империи Центральный союз германских промышленников. Первое официальное совещание по этому поводу состоялось 14 декабря 1875 г. под председа- тельством Кардорфа. Его заместителем был А. Штауб- Кухен — председатель Союза южногерманских фабрикан- тов хлопчатобумажных тканей. Чугунолитейная и тек- стильная отрасли промышленности объединились. Тек- стильная промышленность, которая в период раннего про- мышленного капитализма обычно являлась ведущей отра- слью промышленности (что имело место во ъсех крупных капиталистических странах), все еще играла значительную роль в Германии2. Секретарями были избраны Ренцш, директор-распорядитель Свободного экономического объ- единения в рейхстаге (объединение депутатов, занимав- шихся экономическими вопросами, 7юторые подлежали рассмотрению в рейхстаге) и одновременно директор-рас- порядитель Союза германских фабрикантов чугуна и стали, а также барон фон Рёлль. Речь Кардорфа резюми- рована его сыном следующим образом: «14 декабря 1 Siegfried von К а г d b r f, Wifhelm v. Kardorf, ein naiionaler Parlamentarier \m Zeitalter Bismarcks und Wiihelm II, 1828 bis 1907, Berlin, 1936, S. 120. 2 О роли легкой промышленности в процессе капиталистической индустриализации см. И. В. Ст а л и и, Речь на предвыборном собра- нии избирателей Сталинского избирательного округа г. Москвы 9 фев- раля 1946 г., ГосПолитиздат, 1946, стр. 16—!7. 195
1875 г. Кардорф открыл заседание речью, в которой он подчеркнул, что германская промышленность по сравне- нию со сплоченными организациями сельского хозяйства и оптовой торговли лишена надлежащего представитель- ства ее интересов. В последнее время это можно вновь наблюдать на примере чугунолитейной промышленности, которая, несмотря на проведенную с большой затратой сил, энергии и денежных средств агитацию за сохранение пошлин на чугун, не смогла достигнуть ни морального успеха у общественного мнения, ни практического успеха в рейхстаге. Только сплоченный союз всех отраслей про- мышленности, интересы которых, без сомнения, солидарны, был бы в состоянии выражать действенным образом спра- ведливые пожелания германской промышленности и ока- зывать на законодательные органы империи такое влия- ние, которое в некоторой степени соответствовало бы зна- чению германской промышленности» 1. Кардорф после этого зачитал заявления о солидарности с ним Бааре из Бохума (от Бохумского союза), Ганиэля из Рура (из семейства рурских промышленников), графа Хенкеля фон Доннерсмарка из Нейдека (восточная тя- желая промышленность и крупное землевладение), Шлум- бергера из Мюльхаузена (текстильная промышленность) и Л. Шварцкопфа из Берлина (машиностроение). Характерен первоначальный проект устава 2. В каче- стве цели союза в первую, очередь указывалась «борьба против учения о свободной торговле, подрывающего на- циональный труд в пользу иностранного труда». Другими целями союза были «премирование и поощрение особенно отличившихся учащихся ремесленных учебных заведений» и «энергичная деятельность в том направлении, чтобы в рейхстаг были избраны деятели, которые являются при- знанными друзьями и доброжелателями германской про- мышленности». О премировании учащихся и избрании дружественных промышленности депутатов рейхстага значительных разногласий во мнениях не обнаружилось. Однако ряд участников заседания призывал к большей осторожности при формулировании программы о покрови- 1 Siegfried von Kardorf, Wilhelm v. Kardorf, ein nationaler Parlamentarier, S. 127. 2 H. A. Bueck, Der Centralvevband Deutscher Industrieller, I Band, Berlin, 1902. 196
тельственных таможенных пошлинах. Многие, в том числе Г. Л. Бюк — генеральный секретарь учредительного заседания 29 января 1876 г., являвшийся также генераль- ным секретарем северо-западной группы Союза фабри- кантов чугуна и стали, а также «Лангнамферейна» — по- лагали, что следует выступать более нейтрально. Бюк вы- ступил, в частности, с предложением заменить слова «охрана национального-труда» более безобидными сло- вами «поощрение национального труда». Этот совет был принят во внимание, когда на заседании 29 января было окончательно решено назвать союз «Национальным сою- зом германских промышленников для поощрения и охраны национального труда». 5 и 6 мая 1876 г. состоялось первое заседание, на котором наряду с чисто деловыми вопро- сами вторым пунктом повестки дня стоял вопрос о поло- жении на железных дорогах и третьим пунктом — о патентном законодательстве. Последний пункт имеет осо- бое значение как новое доказательство роли патентного законодательства в немецкой крупнокапиталистической, а позднее монополистической экономической стратегии. Заседания комиссии 15 и 16 февраля 1877 г., на по- вестке дня которых вновь стояли вопросы патентного за- конодательства и железнодорожные проблемы, положили начало новой важной области деятельности Центрального союза. Директор-распорядитель Гроте внес предложение начать переговоры с руководством сельскохозяйственных союзов. Незадолго до этого «Лангнамферейн» установил контакт в Рейнской области и Вестфалии с Сельскохозяй- ственным центральным союзом Рейнской Пруссии!. Спустя год на втором общем собрании во Франкфурте-на- Майне, состоявшемся 21 и 22 февраля 1878 г., выступил крупный землевладелец-помещик Кнауэр из Грёберса в Саксонии, который выразил надежду на то, что промыш- ленность и сельское хозяйство будут сотрудничать. Под влиянием изменений в сельском хозяйстве стали изме- няться и взгляды крупных аграриев на свободную тор- говлю и покровительственные пошлины. Германия из 1 Рейнские крупные землевладельцы, в отличие от юнкеров восточ- ной ч?ст1 Пруссии, с давних времен находились в хороших отношениях с рурскими промышленниками, и, с другой стороны, «Лангнамферейн», например, с первых дней своего существования добивался установле- ния хороших отношений с рейнскими крупными землевладельцами. 197
страны, вывозившей зерно, превратилась в страну, ввозив- шую его 1. Открылись возможности для совместного вы- ступления крупных промышленников и юнкеров в защиту политики покровительственных таможенных пошлин. Изменение в положении сельского хозяйства, а также стремление Бисмарка и других сторонников имперской централизации усилить позицию имперского правитель- ства по отношению к землям путем реорганизации и рас- ширения имперской налоговой системы, содействовали Союзу промышленников. Реакционная политика союза до-, стигла первого успеха — в 1878 г. произошел поворот им- перской политики к системе покровительственных пошлин. Крупное преимущество, которым тогда обладали тя- желая и текстильная промышленность, заключалось в том, что осуществления своих желаний в области таможенных пошлин они могли добиться в виде компенсации за услуги, которые не находились в прямой связи с их деятельностью. Без взаимной поддержки эти отрасли промышленности не были тогда еще в состоянии добиться своих целей или» по меньшей мере, доказать необходимость введения такой таможенной системы, которая приносила бы им гигант- ские прибыли. Это становится совершенно ясным, если вспомнить высказывания Бисмарка в то время. Они были записаны шефом имперской канцелярии следующим обра- зом: «Он (Бисмарк. — Ю. К.) поручил мне в категори- ческой форме заявить Барнбюллеру, что он будет разде- лять точку зрения сторонников покровительственных пошлин лишь до тех пор, пока будет обеспечена защита интересов сельского хозяйства. Если этого не произойдет, то он попытается опять найти общий язык со сторонни- ками свободной торговли» 2. Примерно за год до этого Тидеман записал в свой дневник следующие слова Бис- марка: «Мы должны задобрить сторонников покровитель- ственных пошлин; они —наши самые надежные союзники при проведении налоговой реформы»3. 1 Уже в 50-х годах- прошлого столетия импорт ржи превысил ее экспорт. Потом такие же изменения произошли и с пшеницей—с 1876 г. импорт пшеницы постоянно превышает ее экспорт. 2 «Aus Sieben Jahrzehnten, Erinnerungen von Christoph von Tiedemann», II Band «Sechs Jahre Chef der Reichskanzler unter dem Fur- sten Bismarck», Leipzig, 1909. 3 Там же, стр. 249 и ел., Eintragung vom 10 April 1878. 198
Из отчаянного письма к Кардорфу саарского магната Штумма, в котором он просит прислать статью по вопросам торговли, видно, насколько неустойчивым было тогда по- ложение сторонников покровительственных пошлин, на- сколько Центральный союз промышленников был обязан определенной политической ситуации того времени: он мог осуществить свои желания только в связи с другими меро- приятиями, которые казались самой могущественной груп- пировке господствующих классов значительно более важными. Штумм пишет: «Высокочтимый друг, я только что по- лучил через моего брата предложение Пауля Линдау пре- доставить ему для журнала «Норд унд Зюд» статью разме- ром в 10 журнальных страниц о нашей торговой политике и налоговой реформе, написанную в духе сторонников по- кровительственных пошлин. Если я отклоню это предло- жение, он обратится к какому-нибудь фритредеру... Я не имею совершенно времени для этого, а второстепенному перу нельзя доверять подобные вещи» '. Линдау, один из наиболее ловких журнальных издателей того времени, че- рез своего брата Рудольфа был весьма хорошо информи- рован о политической ситуации в Берлине и с одинаковой охотой был готов опубликовать либо протекционистскую, либо фритредерскую статью, лишь бы с той или другой стороны нашлось хорошее перо. Весь вопрос в целом хотя и представлял интерес, но не имел для него решающего политического значения. Достигнутый успех в области покровительственных пошлин означал большой «моральный» выигрыш для Центрального союза германских промышленников. На за- седании 22 февраля 1878 г. присутствовал тайный прави- тельственный советник фон Тидеман со специальным пору* чением Бисмарка — информировать его о переговорах. С этого времени представители правительства почти регу- лярно присутствовали при всех важных публичных пере- говорах Центрального союза промышленников. На третьем общем собрании 22 и 23 сентября 1879 г., кроме представителя имперского правительства, присутствовали также два представителя одного из правительств земель Баварии, примеру которой вскоре последовали другие 1 Цитируется Зигфридом фон Кардорфом, стр. 146. 199
германские земли. На этом собрании Фридрих Лист 1 был провозглашен ангелом-хранителем германской реакции. Было решено соорудить Листу надгробный памятник. Не ограничиваясь этим, решили также выдавать пособие младшей дочери Листа и опубликовать дешевое народное издание его произведений и биографию, а также основать союзы имени Листа по всей Германии. Введением покровительственных пошлин заканчи- вается первый период истории Центрального союза гер- манских промышленников и Всеобщего союза предприни- мателей. В центре внимания этого периода стоит вопрос о покровительственных таможенных пошлинах. Многие значительные германские предпринимательские союзы образовались именно в этот период. Тогда же заклады- вается основа для создания широкого фронта предприни- мательских союзов и одновременно создается их централь- ная организация. Дело не в том, что все предпринимательские союзы входят в эту центральную организацию и что в центре внимания всех созданных тогда предпринимательских союзов стоит вопрос о покровительственных таможен- ных пошлинах. Суть дела заключается в том, что в интересах реакционных предпринимателей создается центральная организация, в которой представлены чугу- нолитейная и текстильная промышленность. Эта органи- зация накладывает глубокий отпечаток на последующие годы. И как показывают связи между текстильной про- мышленностью (до настоящего времени в Западной Гер^ мании еще не полностью монополизированной) и чугуно- литейной промышленностью (быстро и сильно монополи- зированной), речь идет пока о союзах, которые были созданы преимущественно не ради монополизации. 2 Фридрих Лист —немецкий буржуазный экономист первой поло- вины XIX в., виднейший представитель протекционизма .в немецкой буржуазной политэкономии. Заимствовав взгляды у французских эко- номистов-протекционистов того времени, Лист требовал установления покровительственных пошлин для тогдашней молодой капиталистиче- ской промышленности Германии, чтобы оградить ее от иностранной конкуренции, то есть от английских и французских капиталистов.— Прим. ред. 200
3. Восьмидесятые годы В последующие годы характер и проблемы, стоящие перед предпринимательскими союзами, существенно ме- няются. Резкое обострение классовой борьбы начинает про- являться все отчетливее. Для того чтобы проследить про- исшедшие изменения, приведем хотя и не полные, но до- статочные для наших целей статистические данные о предпринимательских союзах. Основание предпринимательских ссюзсв по типам 1820—1889 гг.1 * См. Н. Е. К г fi g е г, Historische und kritische Untersuchungen fiber die freien Interessenvertretunfeen von Industrie, Handel und Oewerbe in Deutschland, Schmollers Jahrbuch, 32, Jahrgang, 4 Heft, 1908, S. 349. Эта таблица показывает, насколько сильно и неожи- данно возрастает в 80-х годах число так называемых союзов работодателей по сравнению с так называемыми экономическими союзами предпринимателей. Союзы работодателей являются организациями пред- принимателей, ставящими себе задачу вести борьбу с профессиональными, то есть с рабочими союзами. Значи- тельный рост в 80-х годах числа союзов работодателей свидетельствует о столь действенной работе профсоюзов, что предприниматели в отдельных отраслях промышлен- ности и в отдельных районах стали думать об объедине- нии своих усилий против них. Если мы в то же время вспомним, что в эти самые годы политические рабочие 201
организации подвергались преследованиям на основе за- кона о социалистах, то мы увидим в этом росте предпри- нимательских союзов широкое наступление предпринима- телей на рабочий класс. Подобно тому как Бисмарк прибегал к покушениям, чтобы «обосновать» террористи- ческий закон о социалистах, предприниматели проводили такую же провокационную линию. Они заявили, что сами профсоюзы вызвали к жизни союзы работодателей в виде предпринимательских организаций для «обороны» от агрессивных рабочих организаций; провокационный ха- рактер создания союзов работодателей позднее призна- вался даже официально. В ежеквартальном журнале Центрального объединения германских союзов работода- телей указывается, например, что некоторые предприни- матели «опасались своим вхождением в организацию дать рабочим пример и побудить их к организации», то есть боялись переусердствовать в провокации 1. В тесной связи с этой крупной предпринимательской кампанией против рабочего движения, с этим кнутом для народных масс, находилась политика пряника, то есть разработка системы социального страхования, включав- шая в себя законодательство по охране труда. Для обсу- ждения социального законодательства специальные пред- принимательские союзы не основывались, как это дела- лось для борьбы против профсоюзов. Однако созданные ранее и вновь возникшие предпринимательские союзы использовали значительную часть своих сил для того, чтобы пряники для рабочего класса ни при каких условиях не были слишком большими или слишком сладкими (а некоторые союзы вообще выступили против таких по- дачек) . * * * Самым крупным союзом работодателей, основанным в эти годы для борьбы против профсоюзов, являлся Все- общий союз германских металлопромышленников, возник- ший в 1887 г. Задачи союза определены следующим обра- зом: «1. Постоянно заботиться о благе занятых в гер- манской металлопромышленности рабочих. 2. Общими 1 Ср. Fritz T a n z 1 е г, Die Deutschen Arbeitgeber verb ancle 1904—1929, Berlin, 1929, S. 27. 202
усилиями давать отпор необоснованным стремлениям лиц наемного труда односторонне предписывать условия труда я, в особенности, намечаемым или фактически прово- димым для этой цели стачкам и обезвреживать их послед- ствия. 3. Обсуждать другие касающиеся общих интересов экономические вопросы и проводить в жизнь взгляды союза подходящим образом» 1. Первый пункт является обычным в уставных положе- ниях большинства союзов, основанных специально для борьбы против профсоюзов. Однако он редко где сфор- мулирован с такой односторонней наглостью. Так, напри- мер, в уставе Союза владельцев медеплавильных заводов Германии, основанного в 1889 г., говорится «более честно», что цель союза «соблюдать интересы работо- дателей медной промышленности и, следуя чувству долга, проявлять заботу о благополучии рабочих»2. Здесь хотя бы первая часть предложения соответствует действитель- ности. В уставе Союза фабрикантов Ганновера — Лии- дена, основанного в 1887 г., лишь в третьем пункте гово- рится о защите интересов рабочих, в то время как первый пункт посвящен охране общих интересов промышленно- сти, а второй пункт — защите предпринимателей от «несправедливых требований или стремлений рабочих». Но союз металлопромышленников, хотя и был создан предпринимателями, как можно заключить из устава, однако ставил своей целью помогать рабочим или «по- стоянно заботиться о благе рабочих» (здесь мы предвос- хищаем ставший позднее столь обычным язык). Можно представить себе металлопромышленников, постоянно по- нукающих друг друга на заседаниях творить «добрые дела» с целью улучшения «благополучия» взереЯных им богом рабочих?! Металлопромышлемники, по крайней мере, удовлетво- рялись этой общей фразой. Другие созданные в эти годы предпринимательские союзы идут в своих уставах значи- тельно дальше, определяя еще более точно, какихМ обра- зам они будут «жертвовать собой» для рабочих. Так, Союз фабрикантов Ганновера — Линдена считал своей 1 Цитируется по W. К u I e m а п n, Die Berufsvereine, III Band, Deutschlana, 3, Organisation der Arbeitgeber-Gemeinsame Organisation, Jena, 1908, S. 83. 2 Там же, стр. 88, 203
задачей покровительство интересам рабочих «путем поддержки союзов и всякого рода благотворительных орга- низаций, приносящих пользу рабочим». Идет ли речь о дешевых похоронных бюро или обществах трезвости или предвосхищаются желтые профсоюзы, возникшие позднее в большом количестве,— это не уточняется. Союз владель- цев медеплавильных заводов дал несколько другое, не так глубоко детализированное определение своих стремле- ний к «поддержке» рабочего класса, резюмировав его в формуле: «Подходящее воздействие на работодателя с целью выполнения справедливых пожеланий лиц наемного труда». Эта формулировка исключительно гибка. Можно отчетливо представить, как предприниматели собираются вместе и воздействуют друг на друга или как каждый безмолвно убеждает себя в том, что нужно выполнить справедливые пожелания рабочих! Эти союзы все же заявляют со «свойственным им пря- модушием», что они, конечно, созданы не исключительно для того, чтобы защищать интересы рабочих, а что в сво- бодное время они проявляют также известную заинте- ресованность в предпринимательских делах. Суть этой заинтересованности заключается в борьбе против так называемых несправедливых требований рабочего класса. Эти «несправедливые» требования рабочих касаются глав- ным образом увеличения заработной платы и сокращения рабочего дня или же содержат другие «безумные» поже- лания. Важно то, что рабочие не только таят в своей душе такие мятежные желания, но и позволяют читать эти желания в своих глазах. Рабочие, в особенности органи- зованные в профсоюзы, заходят часто так далеко, что прибегает к стачке, чтобы добиться осуществления своих желаний. По этой причине предприниматели сосредото- чивают основную деятельность своих союзов все более и более на борьбе против стачек и, соответственно, на разработке таких общих мероприятий по их подавлению, которыми они пытаются воспрепятствовать деятельности самих профсоюзов, являющихся инициаторами забастовок. В те годы предпринимательские методы подавления еще не были разработаны так тонко, как в более позднее время. Одно обстоятельство должно быть уже здесь упомя- нуто — это все более расширяющееся применение пред- 204
принимателями локаутов против рабочих. Всеобщий союз германских металлопромышленников предусматривал подробные правила на случай локаута. Вероятно, в тесной связи с этим находится и следующее замечание Куле- манна 1 к его работе о всеобщем союзе: «Необходимый материал был предоставлен в мое распоряжение одним дружественно относящимся ко мне металлопромышленни- ком после того, как правление союза отказалось предо- ставить необходимые сведения. Правление ссылалось на то, что оно принципиально не предоставляет материала из первых рук для опубликования в печати, так как не видит никакой выгоды в том, чтобы данные подобного рода становились достоянием общественности. Оно совер- шенно не верит в то, что это может способствовать улуч- шению отношений между работодателяхми и рабочими». Если вспомнить о том, что именно этот союз основной своей задачей ставил «постоянную заботу о благе рабо- чих», то становится понятным, что он был заинтересован сохранять в тайне свои подлинные действия, лкобы на- правленные к достижению этой цели (как впоследствии это делал Гитлер в отношении своей экономической про- граммы). В противном случае, все немецкие рабочие за- хотели бы стать металлистами или же другие пред- приниматели попросту списали бы эту программу и начали проводить ее в жизнь. Что же касается локаутов, то в уставе Союза герман- ских металлопромышленников имелось 18 параграфов, посвященных локаутам и стачкам. Эти 18 параграфов трактуют до мельчайших деталей проблемы, которые мо- гут возникнуть в связи с локаутами на отдельном пред- приятии, в определенной местности и во всей Германии. Например, в 34-м параграфе говорится: «В случае общего локаута каждый завод должен отстранить от работы 60% общего персонала. В состав общего персонала не вклю- чаются конторские служащие, административный персо- нал, мастера и ученики. Окружным союзам предостав- ляется право снижать эту квоту для отдельных заводов, однако с тем условием, что уменьшение в связи с этим числа локаутированных рабочих должно быть компен- 1 Цитируется по W. К u I e m a n n, Die Berufsvereine, III Band, Deutschland, 3, Organisation der Arbeitgeber-Gemeinsame Organisation, Jena, 1908, S. 83. 205
сировано соответствующим увеличением числа локаути- рованных рабочих на других заводах, входящих в окруж- ной союз». Позднее, с дальнейшим усилением немецкого проф- союзного движения п обострения борьбы между пред- принимателями и рабочими, эта проблема стала играть еще большую роль. Предпринимательские приемы борьбы с рабочими становились еще более детализированными и осуществлялись с еще большей жестокостью. Необходимо отметить, что уже в 80-х годах был зало- жен фундамент для тех организаций, которые называют специальными союзами работодателей, в отличие от так называемых экономических союзов предпринимателей, причем под союзами работодателей понимаются специаль- ные союзы, созданные для борьбы против профсоюзов, а под экономическими союзами предпринимателей — такие организации, которые занимаются более общими пробле- мами увеличения прибылей и классовой борьбы. В дей- ствительности это различие является только мнимым — экономические союзы часто возглавляют борьбу против профсоюзов, в то время как союзы работодателей во мно- гих случаях, кроме борьбы против профсоюзов, зани- маются также и другими проблемами. Проводимое бур- жуазной литературой различие между ними имеет целью представить так называемые союзы работодателей в каче- стве «оборонительных» организаций предпринимателей против посягательств профсоюзов, в то время как задачи экономических предпринимательских союзов якобы должны заключаться в том, чтобы заботиться об «общем благополучии промышленности». * * ♦ Второй рассматриваемой здесь областью деятельности предпринимательских союзов является социальное страхо- вание. Социальное страхование и частично законодатель- ство по охране труда в том виде, как они сложились в десятилетний период — с 1880 по 1889 гг.,— обязаны свои*м возникновением не столько прямому, сколько косвенному давлению со стороны рабочего класса. Они были введены господствующим классом в связи с мощные ростом рабо- чего движения как «компенсация» за запрещение социал- демократической партии. 203
Цель, которую преследовал Бисмарк проведением со- циального законодательства, официально была изложена 15 февраля 1881 г. в тронной речи германского кайзера в следующих словах: «Уже при открытии рейхстага в феврале 1879 г. император, приняв во внимание закон от 21 октября 1878 г., выразил уверенность в том, что рейх- стаг и в дальнейшем не будет отказывать в своем содей- ствии в деле смягчения социальных несправедливостей законодательным путем. Это должно осуществляться не только путем применения репрессий против социалистиче- ских эксцессов, но и в равной степени путем позитивного содействия повышению благосостояния рабочих. Забота о нетрудоспособных рабочих выдвигается здесь на первый план. В интересах таких нетрудоспособных император не- давно препроводил Союзному совету законопроект о стра- ховании рабочих от несчастных случаев, имеющий целью удовлетворить ощущающуюся в равной степени как в кру- гах рабочих, так и предпринимателей потребность. Импе- ратор надеется, что союзные правительства в принципе одобрят этот законопроект и в качестве дополнения к законодательству по охране от социал-демократических домогательств он встретит одобрительное отношение со стороны рейхстага» ]. В частном порядке Бисмарк выразился гораздо яснее. Он заявил: «Тот, кто имеет на старость пен- сию, гораздо более доволен своим положением и с ним легче сладить, чем с тем, у которого нет на это никаких перспектив. Обратите внимание на разницу между част- ным слугой и канцелярским служащим или придворным слугой; последние значительно более покладисты (под- черкнуто мною.— Ю. /С.), гораздо сильнее привязаны к своей службе, чем первый, ибо они рассчитывают на полу- чение пенсии» 2. Итак, социальное законодательство было осуществлено в качестве дополнения к антисоциал-демократическому законодательству, а также потому, что рабочий с пенсией становится гораздо более покладистым! В сходной си- туации И. В. Сталин заявил: «Таким образом, царское правительство, не выпуская из рук старого средства, в то 1 «Stenographische Berichte uber die Verhandltmgen des Reichstags, 4 Legislaturperiode, IV Session, 1881», I Band, S. I. 2 M. Busch, Tagebuchblatter, Leipzig, 18S9, III Band, S. 9. 207
же врехМя хочет использовать и «фабричное законодатель- ство» и, следовательно, с помощью нагайки й закона разрешить «злободневный рабочий вопрос» !. Поэтому неудивительно, что с самого начала предпри- ниматели отнюдь не являлись противниками соииального страхования, а, напротив, приветствовали его как орудие борьбы против социал-демократии. Центральный союз германских промышленников впервые детально занялся социально-политическими проблемами на заседании 22 сентября 1879 г. Генеральный секретарь Бюк, директор- распорядитель Бойтнер и член союза капитан Шим- мельпфенниг-Кёнигсхютте, директор-распорядитель силез- ской группы Союза германских фабрикантов чугуна и стали, внесли одобренный затем проект постановления, в котором говорится: «Центральный союз германских промышленников признает, что обеспечение и поддержка рабочих, нетрудоспособных по старости и инвалидности, а также их вдов и осиротевших детей не может быть делом лишь соответствующих политических союзов (то есть ра- бочих организаций.— Ю. /С.), и более того, для этой цели необходимо стремиться к организации особых касс, в которых участвуют работодатели и рабочие путем взносов и совместного управления». В то время как правительство и предприниматели в тяжелой и текстильной промышленности (Центральный союз) выступали за введение социального страхования, многочисленные группы предпринимателей, в особенности так называемая либеральная буржуазия, выступали почти единодушно против социального страхования. По поводу закона о страховании от несчастных случаев Бамбергер заявил в 1881 г. в рейхстаге, что социальное страхование является революционным шагом, подобным тому, который предприняли погибшие республики Афин и Рима, усиленно эксплуатируя провинции, для того чтобы строить театры для «милой черни» столицы. Рихтер пошел еще дальше, заявив: «Принципом имперского правительства является элемент коммунизма, и столь низкопробный, .какой еще никем не был изобретен». Позиция социал-демократов была мастерски сформу- лирована Бебелем. От имени в то время запрещенной 1 И. В. Стал и и, Соч., т. I, стр. 288. 208
социал-демократической партии он заявил в рейхстаге: «Я перехожу теперь к обоснованию цели этого законо- проекта, без чего не представляется возможным соста- вить о нем ясное суждение и оценить его значение. Уже во вступлении указывается, что находящийся перед нами законопроект обязан своим возникновением тому обстоя- тельству, что при обсуждении закона от 21 октября 1878 г. относительно угрожающих общественному спокойствию домогательств социал-демократии были даны обещания позаботиться о позитивных мероприятиях, имеющих целью повышение благосостояния рабочих. Тем самым предпо- лагается подавить социал-демократию. Нас это чрезвы- чайно радует, ибо тем самым доказано, что действитель- ными виновниками этого законопроекта являемся мы (возгласы «правильно!», на скамьях левых веселое ожив- ление), и я могу вас заверить, что это произведет на. немецких рабочих отнюдь не плохое впечатление. И если вы в дальнейшей вашей деятельности дадите еще не- сколько десятков таких законопроектов, то это ни в коей мере не повредит нам. Я заверяю вас также в том, что мы будем, пока наши представители заседают в рейхстаге, по-деловому и объективно изучать законопроекты и высту- пать за их одобрение, если увидим, что данные в них обещания действительно могут быть выполнены» 1. С чувством глубокого превосходства изложена здесь позиция партии, против которой в принципе были направ- лены мероприятия по социальному страхованию. Чрез- вычайно просто и политически метко заявлено, что партия будет изучать законы исключительно с точки зрения того, полезны они для рабочих или нет. Перейдя от обороны к наступлению, Бебель заявляет в той же речи: «Мы хо- тим помочь ему (Бисмарку.— Ю. К-) и вам в меру наших сил в том, чтобы добиться позитивных результатов в борьбе против социал-демократии при помощи этого зако- нопроекта, с тем чтобы вы достигли поставленной цели». В сходной ситуации И. В. Сталин прямо сослался на позицию Бебеля и заявил: «Недаром Бебель говорил: «Рубить голову чорту надо его же мечом...» 2 1 «Stenographische Berichte iiber die Verhandlungen des Reichstags, 4 Legislaturperiode, IV Session», I Band, 746 f. 2 И. В. Сталин, Соч., т. I, стр. 292. 209
Положение было, следовательно, таково: левая либе- ральная буржуазия, находившаяся в плену идей англий- ского либерализма середины XIX в., была настроена про- тив социального страхования, так как она усматривала в нем государственное вмешательство в свободную кон- куренцию или, как она сама, скрывая правду, сформули- ровала, «в частную жизнь индивидуума». Социал-демо- кратия ясно представляла себе, что это законодательство носит характер подачки рабочему классу, но вместе с тем она решила, насколько это возможно, использовать воз- никшую ситуацию в интересах рабочего класса, не впадая вместе с тем в оппортунизм. Реакция, возглавлявшаяся бароном фон Штуммом в качестве представителя саар- ской тяжелой промышленности, Людовиком Бааре из Бохумского союза и директором заводов Круппа Энке„ «специалистом» по социальным вопросам в Центральном союзе германских промышленников, выступила сторонни- цей подачек, то есть социального страхования. Разумеется, позиция предпринимательских союзов, выступавших сторонниками социального страхования имела для них еще особый «смысл» в том, что они могли выставить себя в качестве благодетелей рабочих — в про- тивовес занимающейся лишь агитацией социал-демокра- тии. Они могли много говорить о своих жертвах, не неся в действительности жертв или же выделяя ничтожные крохи из сверхприбылей, которые они загребали из огром- ных субсидий, получаемых в форме пошлин. Поэтому они, с одной стороны, козыряли своей «готовностью к жертвам на благо народа, и в особенности рабочих», а с другой — стремились ограничить расходы на социальное страхо- вание возможно более узкими рамками. Это обстоятель- ство скоро нашло свое подтверждение при установлении предела дохода, выше которого не должно производиться страхование от несчастных случаев. Первоначальный правительственный проект устанавливал в качестве такого предела годовой доход в размере 2 тыс. марок. Централь- ный союз нашел эту цифру слишком высокой, заявив в «ходатайстве», поданном в рейхстаг 15 марта 1881 г., что «германская промышленность показала на деле, что она в интересах социального мира намерена взять на себя тяжелые жертвы. Однако нужно помнить о том, что 210
нельзя слишком перегибать палку, ибо, в противном слу- чае, желаемая цель может быть не достигнута» '. Но для промышленников дело заключалось не только в том, чтобы пряник не был слишком сладким. Важно было также следить за тем, чтобы в организациях социаль- ного страхования «расстояние между предпринимателем и рабочим» было соблюдено при любых условиях. Когда, например, правительственные органы предусмотрели, что решения в связи с нарушением правил безопасности и охраны труда должны выноситься в будущем не непосред- ственно предпринимателем, а местной полицией, то сердце «хозяина в собственном доме» беспокойно забилось. В своем докладе 18 сентября 1882 г. на собрании деле- гатов Центрального союза промышленников Бюк четко сформулировал это следующим образом: «До сих пор предписания о соблюдении правил безопасности и охраны труда составляли часть фабричного распорядка, несоблю- дение которого влекло за собой наказание... Согласно законопроекту, работодатель не имеет больше прав к на- ложению подобных взысканий. Более того, он должен в будущем возбуждать ходатайство о наложении штрафов перед местными полицейскими властями, и рабочий к тому же вправе апеллировать против наложения штрафа, пусть даже в 50 пфеннигов. Легко предугадать последствия таких правил, исходящих из недоверия к работодателям. Трудно поверить, чтобы крупные работодатели, дающие работу тысячам рабочих, согласились подвергнуть себя предусмотренной полицейской и судебной процедуре при указанных выше упущениях рабочих. Работодатели пред- почтут либо молчаливо терпеть нарушение предписаний о безопасности, либо увольнять недисциплинированных рабочих. В обоих случаях страдающей стороной окажется рабочий. Только предположение, что работодатель имеет склонность к тому, чтобы грубо злоупотреблять предо- ставленным ему фабричным распорядком правом нала- гать взыскания, могло привести к таким унизительным для него предписаниям»2. Этот факт показывает, что предприниматели пытаются здесь разыгрывать оскорблен- 1 Ср. Н. А. В u e с k, Der Centralverband Deutscher Industrieller II Band, S. 125. 2 Ср. там же, стр. 209. 211
ную невинность (при их жестокости, может быть, было бы правильнее говорить von beleidigter Blutwurstl). Этот факт показывает всю наглость и бесстыдство их поведения, как только дело доходит хотя бы до малейшего вмеша- тельства в их неограниченные права на предприятиях. Мысль о том, что рабочий имеет право апеллировать про- тив наказания, является для этих диктаторов невыно- симой. При этом, конечно, речь идет не об одном этом пред- писании. Не подходит «направление в целом». Поэтому предприниматели считали нужным свою точку зрения разъяснить раз и навсегда. Бюк, являвшийся докладчиком на этом заседании, резюмировал свои общие высказыва- ния на эту тему следующим образом: «Если бы всякий че- ловек мог бы в одинаковой мере обладать одинаковой сте- пенью нравственного самопознания, самообладания, чув- ства ответственности перед самим собой и вообще чувства правосознания, одним словом, если бы он обладал доста- точным уровнем общего образования (что возможно лишь для относительно незначительного числа хорошо обеспе- ченных людей), тогда бы возник такой общественный порядок, при котором было бы оправдано существование полного равноправия. Тогда был бы создан идеал. К со- жалению, при оценке отношений между работодателем и рабочим часто исходят из этого идеала и требуют такого равноправия. В политической и правовой областях существует равноправие между рабочим и работодате- лем. Оба имеют одинаковые политические права, и всякий немец равен перед законом. Однако было бы бессмыслен- ным желанием перенести равноправие на социальную и экономическую области... Докладчик сослался на герман- скую ар(мию, которой поражается весь мир. Наибольшее признание находит то обстоятельство, что в этой армии несгибаемая дисциплина держит в повиновении все классы. Он полагает, что великие германские полководцы были бы не в восторге, если бы кто-то стал приходить в казармы и проповедовать социальное равноправие между 1 Непереводимая игра слов: Die beleidigte Lebervvurst zuspielen— идиоматическое выражение, означающее разыгрывать оскорбленную не* вннн )сть. Заменяя в нем Leberwurst (колбаса из печени) словом Blut- wurst (кровян1Я колб са), автор подчеркивает кровожадность предпри- нимателей.— Прим. ред. 212
солдатом и полковником. Однако на предприятия приходят и проповедуют равноправие, которое здесь является в та- кой же мере неуместным, как и в армии. Как предприятие, так и вооруженные силы равноправны в этом отношении, за исключением одного пункта. В то время как вооружен- ные силы должны по-настоящему выполнять свой долг, зачастую лишь единственный раз в течение нескольких поколений, на предприятиях ежедневно нужно выполнять тяжелый долг. Поставленные цели и задачи не были бы достигнуты, если бы такое чувство долга не являлось гос- подствующим. Труд может быть лишь тогда успешным как в мастерской ремесленника, так и на больших метал- лургических заводах, когда каждый, от первого до послед- него человека, до занимающего самый незначительный пост, неуклонно выполняет свой долг. Для этого необхо- димы авторитет, воспитание и дисциплина. Если бы Крупп с его многими тысячами рабочих не поддерживал эту дисциплину, подобно тому, как это делает генерал в своем армейском корпусе, то рабочие разошлись бы в разные стороны и завод никогда не мог бы успешно работать» 1. Цитата длинна и подробна. Однако она заслуживает внимания, ибо она показывает, что предприниматели имеют ясное представление о различии между формаль- ной и действительной демократией. Первую, если уж на то пошло, они, исходя из демагогических соображений, согласны допускать, вторую же — ни в коем случае, ибо она якобы является «бессмыслицей», или, как мы можем сказать, немыслимой вещью в таком государстве, в кото- ром решающее влияние имеют стоящие во главе своих предприятий крупные предприниматели, монополисты и воротилы трестов. Одновременно ясно обнаруживается влияние милитаризма на образ мыслей предпринимателей; по их мнению, предприятия должны быть устроены по военному образцу. Рабочий должен беспрекословно пови- новаться. Предприниматель, подобно генералу, властен над жизнью и смертью подчиненных ему рабочих2. 1 Ср. Н. А. В и е с k, Der Centralverband Deutscher Industrieller, П Band, S. 209 f. * О точке зрения «хозяина в своем доме», а также о помощи, которую Грейчке с давних пор оказывал своими «трудами» предпринимателям, см. J Kuczynski, Treitschke und die Monopolisten, Zeitschrift, Aufbau, Berlin, 1946, Heft 9. 213
Первую формулировку, в известной мере ставшую классической, с точки зрения «хозяина в своем доме», дал Крупп еще за несколько лет до этого. В связи с крупной стачкой в Рурской области в 1872 г. он обратился с воз- званием к своим рабочим, в котором указывалось: «Прежде чем я буду иметь повод жаловаться на нару- шение верности и непокорность, я предостерегаю вас от судьбы, которую стремятся уготовить рабочим под личиной доброжелательства бродячие подстрекатели и журналы, злоупотребляя религиозными и нравственными изрече- ниями. Никакая сила в мире, к каким бы последствиям ни привели события, не может вынудить у меня что-либо упрямством. Управление, как и прежде, будет заклю- чаться в том, чтобы, исходя из ставшего законом чувства доброжелательства, руководить предприятием в духе моих принципов и под мою ответственность до тех пор, пока я могу рассматривать рабочих как надежных и верных сотрудников моего предприятия... С полной уве- ренностью в том, что я хозяин в своем доме и на своей земле и останусь им в будущем, я требую и ожидаю пол- ного доверия, отклоняю всякие предложения, касающиеся необоснованных требований, и буду, как и прежде, идти навстречу справедливым пожеланиям. Я требую от всех, кто этим не хочет удовлетвориться, заявить, и чем скорее, тем лучше, о желании покинуть работу с тем, чтобы осво- бодить место для других, предупредив этим их увольнение по моему приказу». Особенно резко точка зрения полновластного хозяина была подчеркнута при обсуждении вопроса о так назы- ваемых рабочих комиссиях х по страхованию от несчастных случаев. По этому пункту докладывал на общем собрании Центрального союза промышленников 14 мая 1884 г. вездесущий директор заводов Круппа Энке, заявивший вслед за Бюком следующее: «На всяком фабричном пред- приятии любого типа и любой величины должны господст- вовать подчинение, послушание и дисциплина. Подрывать эти добродетели —значит вызывать опасность, размер ко- торой нельзя предвидеть. Эта опасность вызывается, когда, 1 Рабочие комиссии должны были избирать заседателя в третей- ский суд, принимать участие в расследованиях несчастных случаев, в обсуждении мероприятий по защите от несчастных случаев, а также в выборах двух непостоянных членов в имперское страховое ведомство. 214
как это сказано в законе, рабочего настраивают против ра- бочего, подчиненного — против начальника, если первому указывают на то, что его интересы сталкиваются с инте- ресами его хозяина и если, наконец, права, которые должны принадлежать только работодателю, предостав- ляются также рабочим» К Поэтому «тот, кто желает даль- нейшего развития и укрепления взаимопонимания между работодателем и рабочим, кто хочет держаться в стороне от враждебной агитации и демонстраций, тот должен будет, если он знаком с практической жизнью и ее усло- виями и запросами, выступить против организации рабо- чих комиссий»2. В принятой на этом общем собрании резолюции указы- валось: «Центральный союз германских промышленни- ков рассматривает предполагаемое в законопроекте имперского правительства создание особых рабочих ко- миссий и предоставление для них имевшихся в виду пол- номочий как сомнительный шаг, который повлечет за собой разрыв отношений между рабочим и его работо- дателем, созданных привычками, обычаями и нравами. Он не будет способствовать уменьшению несчастных слу- чаев, а лишь может в значительной мере нанести ущерб делу укрепления и сохранения взаимопонимания между работодателем и рабочими»3. Тайный коммерческий со- ветник Бааре из Бохумского союза, который наряду с бароном фон Штуммом превозносится всеми предприни- мателями как творец страхования от несчастных случаев, заявил в дискуссии по докладу: «В случае согласия на создание рабочих комиссий промышленность наряду с материальными жертвами должна будет принести в жертву свои социально-политические убеждения»4, а именно отказаться от точки зрения «хозяина в своем доме». Во всех этих социально-политических дискуссиях Центральный союз осуществлял тесное сотрудничество с другими предпринимательскими союзами благодря тому, 1 Н, A. Bucc k, Der Centralverband Deutscher Industrieller, U Band, S. 266. 2 Там же, стр. 269. 3 Там же, стр. 277. * Там же, стр. 287. 215
что эти союзы являлись членами Центрального союза, а также путем участия в специальных комиссиях. Так, «Лангнамферейн» и группа «Норд-вест» Союза герман- ских фабрикантов чугуна и стали учредили в начале 1882 г. комиссию для изучения страхования на слу- чай болезни, подготовительные работы которой были затем официально приняты Центральным союзом. В конце 1882 г. состоялось заседание «Лангнамферейна» с уча- стием Бюка в качестве представителя Центрального союза, на котором предложения «Лангнамферейна», группы «Норд-вест» и Союза по охране интересов горного дела в округе Обербергхауптманн, Дортмунд были согласо- ваны с предложениями Центрального союза. При об- суждении страхования для обеспечения в старости и на случай инвалидности была также создана комиссия в 1887 г., в которой наряду с Центральным союзом участво- вали «Лангнамферейн» и Союз германских фабрикантов чугуна и стали (на этот раз, следовательно, не подгруппа «Норд-вест», а центральный орган). * * * В то время как предприниматели показали себя в отно- шении социального страхования в качестве осторожных, однако не лишенных инициативы дельцов, позииия их союзов по вопросам охраны труда рабочих была иной. Можно считать, что предприниматели тяжелой промыш- ленности, также как и текстильные фабриканты, в 80-е годы были враждебно настроены по отношению ко всем реформаторским мероприятиям в этой области. Пред- приниматели текстильной промышленности заходили в своих требованиях еще дальше, чем предприниматели тя- желой промышленности. Объясняется это тем, что в тек- стильной промышленности было занято больше женщин и детей, чем в тяжелой промышленности. Кроме того, труд в тяжелой промышленности в большинстве случаев был очень напряженным. Поэтому предприниматели, желав- шие увеличить интенсивность труда, были вынуждены под давлением рабочих сокращать рабочий день в большей степени, чем это имело место в других отраслях промыш- ленности. Уже в 1878 г. на своем втором конгрессе Центральный союз промышленников высказался против установления 216
10-часового рабочего дня для подростков в возрасте от 14 до 16 лет. На заседании комиссии 25 января 1885 г. была вновь определена позиция союза о продолжитель- ности рабочего дня и было отклонено всякое государствен- ное вмешательство в такое регулирование. На заседании комиссии, состоявшемся 27 февраля 1886 г., было откло- нено предложение об установлении ограниченного рабо- чего дня для женщин, тогд i как о детском труде была принята следующая формулировка: «В отношении дет- ского труда Центральный союз считает желательным сохранение прежнего установленного законом состояния». Нужно удивляться тому, что союз не рассматривают в ка- честве поборника использования детского труда, по мень- шей мере, в тех отраслях промышленности, в которых промышленники считают прибыльным использовать дет- ский труд! Не подумайте, что такое замечание является слишком циничным и не соответствующим истории. Спустя многие годы, 30 января 1902 г., Центральный союз пре- проводил Союзному Совету обращение, в котором он требовал обязать подростков в возрасте от.14 до 16 лет, занятых на стекольных заводах, оборудованных ванными, работать, по меньшей мере, два праздничных дня. Разумеется, во всех этих дискуссиях значительную роль играла решимость предпринимателей оставаться и в дальнейшем абсолютными хозяевами на предприятии. В своем докладе на заседании комиссии 27 февраля 1886 г., посвященном вопросам охраны труда, директор за- водов Круппа Энке вслед за Бюком вновь заявил: «Кто стремится поддерживать на своем предприятии порядок, тот должен придерживаться принципа, что рабочий ни- когда не может быть равноправным соучастником работо- дателя. Рабочий должен оставаться его подчиненным, ока- зывать повиновение и подчиняться распоряжениям работо- дателя до тех пор, пока тот обеспечивает ему зара- ботную плату и пропитание» К В истории германских предпринимательских союзов 80-е годы являются периодом, полным противоречий, как 1 Н. А. В и е с k, Der Central verb and Deutscher Industrieller, III Band, S. 168. 217
ттолно противоречий и общее положение германского ка- питализма. За этим периодом последовали годы мощного развития монополистического капитализма и империа- лизма. Это было десятилетие, в течение которого буржуа- зия пыталась подавить террором рабочее движение и одновременно надеялась расколоть его, разложить и обез- вредить идеологически и материально путем «патриархаль- ной» опеки со стороны промышленности и государства. Влияние обостряющихся противоречий на буржуазию находило свое выражение в поведении предпринимателей и их союзов. С одной стороны, возникали первые, типич- ные и для периода монополистического капитализма союзы работодателей, главной задачей которых являлась борьба против профсоюзов. С другой стороны, крупные -союзы предпринимателей проявляли интерес к введению социального страхования, используя его в качестве сред- ства для разложения и разгрома рабочего движения. Од- новременно они внимательно следили за тем, чтобы эти мероприятия не «зашли слишком далеко», чтобы при их проведении господствующее положение предпринимате- лей было сохранено в любых условиях и чтобы от учре- ждения по социальному страхованию ни в коем случае не несло демократическим духом. Промышленники проводили резкое различие между мероприятиями по социальному страхованию рабочих ч такими мероприятиями, которые могли создать для рабо- чих какую-то защиту против чрезмерно усилившейся экс- плуатации. Против этих мероприятий предприниматели обрушивались со всей силой, и лишь под сильнейшим дав- лением со стороны рабочего класса и прогрессивно на- строенных кругов буржуазии они соглашались на приня- тие куцых мер по охране труда молодежи и женщин. Исключение составляют только те случаи, когда такие ме- роприятия соответствовали эксплуататорским интересам, например вопрос занятости детей и женщин в отдельных отраслях тяжелой промышленности, где по условиям производства они не могут являться подходящими объек- тами эксплуатации. Если предприниматели и шли иногда на уступки, то лишь в тех случаях, когда видели новые возможности для борьбы с социал-демократией. В этих условиях 80-е годы являются исключительными годами в истории Германии. В развитии других стран до 218
первой мировой войны лишь в редких случаях и в значи- тельно более позднее время можно обнаружить сходные черты. 80-е годы показывают, что реакционные круги в Германии были не только наглыми, но и жестокими, и что тактику классовой борьбы предпринимательских союзов, хотя и терпевших поражение в своей политике, нельзя было недооценивать. Германское рабочее движе- ние, вдохновляемое Марксом и Энгельсом и руководимое Бебелем и Либкнехтом, в эти десятилетия, в отличие от периода после 1900 г., имело стратегическое и тактическое превосходство. 4. Наступление по всему фронту, 1890—1903 гг. Крупная стачка горнорабочих в 1889 г. рассеяла те ил* люзии, которые многие — в том числе и рурские промыш- ленники — питали относительно усыпляющего влияния социального законодательства. Горнорабочие не только отдали голоса на выборах социал-демократам, но и сами вели тяжелую, упорную и решительную борьбу. Горнора- бочие показали, что избирательный бюллетень был чем-то значительно большим, чем только демократический жест. Он стал оружием наряду с другим оружием, которым ра- бочий класс научился пользоваться, например оружием стачки. Господствующий класс испытывал чрезвычайно боль- шие колебания в том, какую линию следует проводить по отношению к политическому движению рабочего класса. Новый император Вильгельм II принял делегацию горно- рабочих, с тем чтобы внести свою лепту в дело улажива- ния стачки в старом патриархальном духе. Кирдорф в ка- честве представителя предпринимателей тяжелой промыш- ленности сделал в духе прежней политики Центрального союза промышленников резкое замечание по поводу вме- шательства Вильгельма II в права полновластного хозяина. Кирдорф заявил: «Ни император, ни король не имеют власти на предприятиях. Там мы все решаем сами». Бисмарк был уволен в отставку, и закон о социалистах не был продлен. Социал демократическая партия снова стала легальной. Рабочее движение одержало большую победу. 219
4 февраля 1890 г были опубликованы два император- ских указа: один на имя имперского канцлера и другой в адрес соответствующих министерств. В них было объ- явлено о дальнейшем развитии социального страхования и о проведении реформы промышленного устава, который содержал весьма подробные постановления относительно положения фабричных рабочих. Одним из последних ак- тов Бисмарка на его посту был отказ поставить свою под- пись на обоих этих указах. В последующие годы наблюдался сильный рост проф- союзного и политического движения рабочего класса, с одной стороны, и предпринимательских организаций — с другой. По данным Крюгера !, только в 1889 и 1890 гг. было организовано 43 союза работодателей, то есть анти- профсоюзных предпринимательских союза, по сравнению с 11-ю так называемыми экономическими предпринима- тельскими союзами, которые формально должны были блюсти более общие предпринимательские интересы. В 90-х годах общее число вновь организованных союзов работодателей составляло 125 против 25 в 80-х годах, в то время как число вновь организованных отраслевых» так называемых «целевых» и центральных союзов, до- стигло 200 против 52 в предыдущем десятилетии 2. В сле- дующей таблице показано, как распределяются вновь созданные союзы работодателей по конъюнктурным пе- риодам: Основание союзов работодателей в 1880—1905 гг.а 1 Н. Е. К г u g e r, Historische und kritische Untersuchungen, S. 347. 2 Там же. 3 Там же. 220
Из таблицы видно, что в периоды подъема, когда пред- приниматели вполне прочно себя чувствуют, и особенно в начальной стадии империализма и господства монопо- листического капитала, они организационно усиливаются, с тем чтобы оттеснить рабочее движение. В эти годы Центральный союз германских промыш- ленников стоял во главе самых реакционных кругов пред- принимателей. Его позиция существенно изменилась. После опыта предыдущих лет период уступок остался по- зади. Союз убедился в том, что все попытки подкупа при помощи социального страхования потерпели неудачу. Дальнейшие попытки использования этого «негодного средства» он стал рассматривать как «опасные». Бюк го- ворит в своей истории союза: «С отставкой железного канцлера был устранен мощный вал, который до сих пор противостоял взглядам прогрессивных социал-полити- ков» * Теперь таким «валом» должен был служить Цент- ральный союз промышленников. 6 мая 1890 г. на рассмотрение рейхстага был внесен но- вый промышленный устав. 22 мая состоялось собрание де- легатов Центрального союза; председательствовал дирек- тор заводов Круппа Энке, в то время как Бюк был доклад- чиком проекта промышленного устава. Он подробно оста- новился на §134д, который предусматривал, что перед утверждением рабочего устава занятым на предприятии рабочим должна быть предоставлена возможность выска* зать свое мнение о нем. Нетрудно себе представить, что предприниматели усмотрели в этом ущемление их позиции полновластного хозяина. Докладчик, квалифицировав за- слушивание мнения рабочих как «нарушение принципа свободы трудового договора», заявил: «Существующее право свободы заключения трудового договора вошло в плоть и кровь широких слоев нашего населения, и это при- вело к тому, что рабочие совершенно точно знают, что они вправе принять или отклонить предлагаемые им работода- телем условия, не опасаясь каких-либо неприятных по- следствий. С другой стороны, работодатель в границах законности может выставить такие условия, какие он счи- тает необходимыми для соблюдения своих интересов. 1 Н. A. Bueck, Der Centralverband Deutscher Industriellcr, III Band, S. 217. 221
Теперь работодателю вменяется в обязанность предста- вить условия, рассматриваемые им как необходимые, на обсуждение рабочих. Если в параграфах закона употреб- лено выражение, что рабочим должна быть предоставлена возможность высказать свое мнение об этих условиях, та здесь подразумевается, что рабочие вступят в дискуссию по поводу этих условий и, если эти условия им не подхо- дят, они вправе выставить свои требования» '. В дискуссии Энке задел самое чувствительное место» предпринимателей, заявив, что § 134д содержит идею рав- ноправия рабочих с предпринимателями на предприятиях. «Рабочий равноправен работодателю до тех пор, пока он не нанялся к нему на работу. До этого он противостоит работодателю как совершенно свободный человек, кото- рый может делать все, что он хочет: может наняться на работу или же не делать этого. Но как только он нанялся на работу и путем признания правил внутреннего распо- рядка или каким-либо другим путем заключил трудовой договор, с этого времени он уже не равноправен работо- дателю» 2. В последующие годы и в дальнейших дискуссиях пози- ция Центрального союза становится все более и более твердой. Как в вопросах социального страхования, так и в тех случаях, когда речь шла об улучшении условий труда в пекарнях, или о постановлениях, касающихся вре- мени закрытия магазинов, или вообще о незначительных улучшениях условий труда, которые должны быть уста- новлены законодательным путем, Центральный союз как представитель тяжелой и текстильной промышленности занимал целиком отрицательную позицию. * * * Ни вопросы улучшения промышленного устава, ни не- которые изменения в социальном страховании не играли решающей роли в эти годы. Важно на примере Цент- рального союза видеть позицию предпринимательских союзов по отношению к этим вопросам, поскольку это бро- 1 Verhandlungen, Mitteilungen und Berichte des Centralverbandes Deutscher Industrieller, Nr. 50, Berlin, Juni 1890, S. 70. 2 Там же. ctd. 127. 222
сает свет на всю политику предпринимателей. Однако на первый план выступили другие проблемы и другие во- просы борьбы. Об этом свидетельствует создание боль- шого количества союзов работодателей с целью уничто- жения профсоюзов. Главными орудиями, с помощью которых предприни- матели провокаторскими методами вели ожесточенную классовую борьбу и осуществляли наступление на рабо- чих, являются локауты, черные списки, биржи труда и террористическое давление на других предпринимателей с целью заставить их быть солидарными. Хотя время расцвета локаутов наступило несколько позднее рассматриваемого здесь периода, мы можем уже теперь отметить все более частое применение предприни- мателями этого оружия. Согласно данным официальной статистики, которая, к сожалению, дает цифры лишь С 1899 г., динамика локаутов была такова: Локауты за 1899—1903 гг. Локауты предполагают, разумеется, известный уро- вень солидарности между предпринимателями, а солидар- ность, в свою очередь, предполагает соответствующее ее организационное оформление. Поэтому неудивительно, что предпринимательские союзы создавались иногда со спе- циальной целью подготовки того или иного локаута или другого вида наступления на рабочих. Так, архиреакцион- ный Союз работодателей Гамбурга—Альтона возник с целью воспрепятствовать проведению первого немецкого первомайского празднества в Гамбурге. 21 апреля 1890 г. несколько предпринимателей, имевших около 50 тыс. ра- бочих, договорились о том, чтобы увольнять каждого ра- бочего, принявшего участие в первомайском празднестве, 223
что в действительности и произошло. Одновременно было решено создать «стачечный фонд», то есть «кассу для под- держки» предпринимателей, у которых рабочие бастовали, а также предпринимателей, объявивших локаут. Этот фонд вскоре превысил 1 млн. марок. Союз билефельдских фабрикантов, Бергский союз фабрикантов и другие были созданы в связи с забастовками, часто спровоцирован- ными для того, чтобы послужить поводом для создания союзов. Если мы рассмотрим деятельность союзов работодате- лей в эти и последующие годы, то увидим, что, в отличие от предыдущих лет, она постепенно все больше и больше концентрируется на борьбе против профсоюзов и все меньше и меньше времени посвящена другим интересую- щим предпринимателей проблемам. Размежевание между экономическими союзами предпринимателей и союзами работодателей находит свое выражение и в том, что во все возрастающем количестве отраслей промышленности теперь существуют два союза: один так называемый эко- номический союз, занимающийся охраной общих интере- сов предпринимателей, и другой — специальный агрессив- ный союз, или союз работодателей. Со стороны экономиче- ских союзов все больше проявляется тенденция самим организовывать союзы работодателей, с тем чтобы осво- бодить себя от непосредственных задач борьбы, посвятив свое время решению общих вопросов. С другой стороны, отрасли промышленности, в которых первоначально был основан агрессивный союз, по инициативе этого союза со- здают экономический союз. Эта тенденция к размежева- нию в конце рассматриваемого здесь периода была уско- рена еще тем, что прусский министр торговли Меллер создавал затруднения ремесленным гильдиям при учре- ждении стачечных гарантийных фондов. Таким образом, он побуждал их к параллельному созданию союзов рабо- тодателей. Конечно, оба вида предпринимательских союзов явля- лись и остаются союзами, направленными против про- гресса и в особенности против рабочего класса; только союзы первого вида выступают более замаскированно, в виде организаций, занимающихся охраной общих эко- номических интересов, а вторые выступают преимуще- ственно в качестве ударного отряда для борьбы против 224
«разнузданной рабочей агитации». Само собой разу- меется, оба вида союзов работают в тесном сотрудниче- стве друг с другом. Например, союз фабрикантов Форста сам организовал союз работодателей текстильной про- мышленности в Форсте (1899 г.); союз работодателей в Кельне был основан в 1904 г. союзом промышленников административного, округа Кельн; союз работодателей «Норд-вест» организован союзом фабрикантов «Норд- вест» и т. д. Тесная связь между экономическими сою- зами и союзами работодателей выразилась в весьма экс- центричной форме в Лейпциге, где советник по строитель- ству и депутат Ойке одновременно стоял во главе свободной гильдии архитекторов и союза работодателей строительной промышленности Лейпцига и его окрестно- стей. При этом оба объединения устраивали собрания своих членов в тот же самый день и в том же самом ме- сте, гильдия — всегда пунктуально в 16 часов 30 минут, а союз работодателей — в 17 часов1. Размежевание функций зашло настолько далеко, что, например, возникали, правда недолговечные, общества по страхованию от стачек, которые, после того как предста- вительство общих экономических интересов было отде- лено от специальных антипрофсоюзных организаций, дол- жны были специально заниматься страхованием предпри- нимателей от стачек и оказанием им помощи при локаутах. Уже в 1890 г., следовательно, в самом начале рассматриваемого здесь периода, был основан союз по страхованию от забастовок в Дортмунде. В том же году был создан Союз владельцев германских пивоваренных заводов для защиты от бойкота, предшественником кото- рого являлся Союз берлинских владельцев пивоваренных заводов по борьбе с убытками от бойкота. Из созданных в эти годы организаций наиболее известным было всеоб- щее общество по страхованию от стачек «Индустрия» (с капиталом 5 млн. марок), которое охватывало самые различные отрасли промышленности. Но просущество- вало оно всего лишь год, так как частным образом хотело подрабатывать на страховании против стачек и, следова- тельно, было заинтересовано в том, чтобы уплачивать 1 Ср. Gerhard К е 8 1 е г, Die Deutschen Arbeitgeberverbande, Leipzig, 1907, S. 10. 225
возможно «меньшие суммы по претензиям о компенсации ущерба, происшедшего в результате стачек. Это стремле- ние к наживе противоречило интересам предпринимате- лей — участников общества. Однако ни одна из основан- ных до 1903 г. организаций по страхованию от стачек, за исключением Горного союза, или, как его раньше назы- вали, Союза по страхованию от стачек в Дортмунде, не играла значительной роли. С течением времени локауты проявили себя как обою- доострое оружие. Оно часто обращалось против предпри- нимателей, объявивших локаут. Многие предприниматели срывали локаут и путем продолжения работы в период всеобщего локаута стремились сделать прибыльные дела. Поэтому предприниматели занимались поистине глубоко- мысленным вопросом: как сделать, чтобы в этом плохом мире, в котором существуют предприниматели, нарушаю- щие условия локаута, можно было бы осуществить ло- кауты так, чтобы, с одной стороны, отстранить рабочих.от работы, а с другой — использовать их на работе. Решение этой кажущейся неразрешимой задачи нашел председа- тель Всеобщего союза германских металлопромышлен- ников Менк, одна из наиболее зловещих фигур своего вре- мени, подстрекающих предпринимателей к решительным формам борьбы против рабочих. На заседании правления Объединения германских союзов работодателей 18 марта 1905 г. он выступил следующим образом: «Локауты до сих пор осуществляются таким образом, что объявляющие их предприниматели отстраняют от работы всех своих ра- бочих сразу или же постепенно, по большей части груп- пами, каждая в пределах 10% от общего числа рабочих. Отстранение от работы всех рабочих влечет за собой для предпринимателя, объявившего локаут, остановку.его предприятий и большой ущерб. Отстранение от работы части рабочих часто не ока- зывает соответствующего влияния на рабочие организации, так как предприниматели вначале увольняют наиболее плохих рабочих, то есть в большинстве случаев молодых людей, которые могут легко зашнуровать свои ранцы и отправиться искать работу в другое место. Полный локаут представляет собой дорогостоящее и мало действенное оружие, поэтому нужно стремиться при- 226
менять более дешевые и одновременно более действенные виды локаутов. Цель достигается, когда при применении частичных локаутов рабочие отстраняются от работы по алфавиту. В этом случае локаут затрагивает старых и молодых, способных и неспособных, женатых и холостых рабочих и поэтому сильнее действует на рабочих. Еще более значительное воздействие оказывали бы локауты, если в качестве контрудара против ряда отдель- ных стачек можно было отстранить от работы рабочих одинаковой профессии по всей Германии и именно таким образом, чтобы все рабочие, фамилии которых начина- ются с буквы.«А», были бы отстранены от работы пер- выми. За ними могли бы последовать рабочие, фамилии которых начинаются с буквы «Б», затем с буквы «В» и т. д. Отстраненных от работы легко опознать по их фами- лиям, так что принятие локаутированных рабочих на ра- боту по небрежности едва ли возможно. Этим гаранти- руется надлежащее проведение локаута. Локаутирован- ным рабочим, фамилии которых начинаются на «А», должен быть разрешен вход на предприятия, охваченные забастовками. Поэтому, если работодатели будут вести борьбу про- тив стачек, проводимых рабочими одной профессии, та- ким образом, что они всякий раз будут отстранять от ра- боты рабочих этой профессии, фамилии которых начина- ются на «А», а, возможно, также и следующих за ними по алфавиту, то очевидно, что в период оживленных забасто- вок рабочие с фамилиями, начинающимися на «А», ни- когда не будут находиться в покое, постоянно подвергаясь последовательным локаутам. Долго эти рабочие не смогут выдержать такого поло- жения. Они будут вынуждены либо смириться, зарабаты- вая себе пропитание в качестве добровольцев во время стачек, либо потребовать от рабочие организаций полного возмещения своего заработка. Рабочие организации скорее вынуждены будут согла- ситься на последнее, а в таком случае система отдельных стачек потеряет для рабочих организаций свой экономиче- ский смысл, так как вознаграждение, выплачиваемое ло- каутированным рабочим (фамилии которых начинаются 227
на «А»), должно превышать в два-три раза обычное воз- награждение, уплачиваемое в качестве стачечного посо- бия. Поэтому если работодатели будут, например, на каж- дого бастующего рабочего отстранять от работы двух ра- бочих, фамилии которых начинаются на «А», то расходы рабочих организаций на проведение стачки должны воз- расти в пять-семь раз. Правда, при этой системе локаутов будут невинно страдать те рабочие, фамилии которых начинаются с пер- вых букв алфавита. Однако в таких случаях нельзя быть сентиментальным, тем более, что рабочие, преследуя свои цели, также не руководствуются подобными чувствами. Напротив, в качестве первой жертвы своих стачек они охотно выискивают таких работодателей, которые больше всего будут задеты,— тех, у кого много заказов, или тех, кто испытывает финансовые затруднения» '. Мы детально процитировали эти высказывания, по- скольку они представляют собой один из важнейших под- стрекательских документов тех лет. Они показывают всю жестокость наступления предпринимателей против рабо- чего класса, а также то «интеллектуальное рвение», с ко- торым предприниматели проводили это наступление. Наряду с локаутами весьма значительную роль в ка- честве боевого оружия против рабочих играли биржи труда. В то время как Союз предпринимателей металло- обрабатывающей промышленности занимал ведущее по- ложение в разработке теории локаутов (а также практи- чески принимал деятельное участие в этом), Союз рабо- тодателей Гамбурга — Альтона принимал руководящее участие в организации бирж труда. Разумеется, при этом речь идет о так называемых непаритетных биржах труда, которые целиком находятся в руках предпринимателей. Этим предпринимательским союзом была созвана в Лей- пциге 5 сентября 1898 г. конференция бирж труда, созы- вавшаяся затем ежегодно. На этой конференции пропа- гандировался принцип, что организация бирж труда является исключительным правом предпринимателя. Объединение железоделательной промышленности Гам- бурга, входившее в этот Всеобщий союз предпринимате- 1 Цитировано по Dr. August М и 1 1 е г, Gewerkschaften und Unternehmerverbandc, 2 Auflage, Magdeburg, 1906, S. 21 f. 228
лей, особенно рьяно защищало идею предприниматель- ских бирж труда и добивалось проведения ее в жизнь. Значение таких бирж труда очень ясно и убедительно оха- рактеризовано генеральным секретарем Союза работода- телей Гамбурга — Альтона бароном фон Рейзвицем в сле- дующих словах: «Когда Союз чугунолитейной промышлен- ности Гамбурга организовал свою биржу труда, то он придал ей сначала форму контрольного бюро, а именно! на предприятия, принадлежавшие членам союза, совер- шенно не принимались рабочие, предварительно не полу- чившие на бирже труда рабочего свидетельства» '. Эти слова объясняют значение бирж труда для предпринима- телей и объясняют, почему предприниматели так яростно борются за исключительный контроль над биржей труда. Биржи труда должны служить для предпринимателей преимущественно в качестве шпионских и оборонительных организаций, тщательно следящих за тем, чтобы на работу принимались только «надежные» рабочие и чтобы «агита- торы» не допускались на предприятия. Однако биржы труда могут так служить лишь в том случае, если пред- приниматели занимают диктаторское положение в их ап- парате. В связи с этим Рейзвиц дальше указывает: «Ве- лась ожесточенная борьба за то, в чьих руках должны находиться биржи труда — в руках работодателей или же рабочих, и в конце концов победила твердая воля работо- дателей». Насколько разветвленную наблюдательную сеть пред- ставляет собой биржа труда, можно видеть из того, что уже в 1904 г. гамбургская биржа труда для чугунолитей- ной промышленности располагала 60 тыс. трудовых кар- точек, в которых содержалось описание важнейших лич- ных данных и деловых качеств каждого рабочего. В этих условиях гамбургская биржа труда была в состоянии за- явить об отмене системы черных списков. Она ведь рас- полагала теперь одной из самых больших черных карто- тек в мире. А если имеются черные картотеки, то нет никакой необходимости в черных списках. Затем Рейзвиц сообщает о расширении системы бирж труда в рассматриваемый здесь период: «По примеру Союза чугунолитейной промышленности Гамбурга — Аль- 1 Ср. «Grundet Arbeitgeberverbandel», Berlin, 1904, S. 37 ff. 229
тоны работодателями создано значительное количество бирж труда. В настоящее время подобные биржи труда имеются- во многих городах, в частности в Берлине, Ган- новере, Магдебурге, Лейпциге, Дрездене и т. д. Большая часть этих бирж труда поддерживает связь друг с другом и стремится восполнить недостаток рабочих в одном го- роде путем присылки их из других городов... Во время стачек эти биржи труда находятся, само собой разу- меется, на стороне работодателей — они должны способ- ствовать привлечению желающих работать. При этом они взаимно поддерживают друг друга одинаковым образом, нанимая рабочих для района, охваченного стачкой, снаб- жая их авансом, проездньими, а если необходимо, то при- давая им также надежную охрану». Биржи труда предстают здесь в новом свете, а именно, в качестве штрейкбрехерских организаций. Они часто терроризируют рабочих тем, что ни один рабочий в городе или в отрасли промышленности, находящийся в сфере компетенции бяржи труда, не может получить работу без удостоверения биржи труда. А в случае стачки биржи труда угрожают рабочему, что не выдадут такого удосто- верения, если он не станет штрейкбрехером. Наряду с биржами труда, а часто в сочетании с ними предприниматели используют черные, голубые и желтые списки с целью контроля и терроризирования рабочих. Об этих методах предпринимательского террора был опубликован в 1891 г. в издательстве «Э. Бернштейн и К°» характерный сборник материалов под названием «За- говор против немецкого рабочего класса — документы о коалиции германских союзов металлопромышленников с прусскими королевскими властями» (цена 25 пфеннигов, напечатано в Швейцарии). Речь идет об одной брошюре, которая воспроизводит главным образом секретные пред- принимательские и официальные документы. Брошюра сообщает, что 12 июля 1890 г. Фриц Кюне- манн — председатель Союза берлинских металлопромыш- ленников — разослал печатный циркуляр, в котором он прежде всего сообщает о преобразовании Союза берлин- ских чугунолитейных заводов в Союз берлинских метал- лопромышленников, призывает к вступлению в этот союз и заявляет: «Для того чтобы каждому члену создать на длительное время здоровую обстановку и сделать нагляд- 230
ной пользу от совместных действий, союз на своем послед- нем общем собрании решил возвратить работодателю его естественное право нанимать себе рабочих, где он хочет и как он хочет. Для этой цели создана биржа труда, кото- рая приступила к работе в начале этого месяца. Все члены союза обязуются, с одной стороны, всякую потреб- ность в рабочих покрывать лишь через посредство общей биржи труда; с другой стороны, получение предпринима- телем необходимой рабочей силы организуется макси- мально удобно. К тому же биржа труда возлагает на себя контроль над бастующими и локаутированными ра- бочими, а также над беспутными агитаторами и делает тем самым за каждого работодателя весьма большую, а в периоды всеобщих стачек — как, например, 1 мая — почти невыполнимую для отдельного предпринимателя ра- боту». Ссылка на 1 мая является особенно интересной. В 1890 г. в Германии впервые отмечался день 1 Мая в-ка- честве официального праздника рабочего движения. Полиция была широко использована против рабочих, при- нимавших участие в праздновании. Само собой разу- меется, что полиция действовала в интересах предприни- мателей. Однако следующее сообщение в циркуляре Кюне- манна от 24 июля 1890 г. выходит за рамки обычного: «В заключение мы должны обсудить вопрос о деньгах. Руководствуясь единогласным решением нашего общего собрания, комиссия доверенных переслала здешнему ко- ролевскому полицей-президенту 3 тыс. марок с просьбой передать эти деньги тем чиновникам, которые в связи с 1 мая чрезмерно переутомились, чтобы отблагодарить их за деятельную и успешную поддержку». В напечатан- ном благодарственном письме полицей-президента фон Рихтхофена мы также читаем: «Чиновникам в Шарлоттен- бурге, которые обслуживают 6 имеющихся там фабрик, выделена сумма в размере 216,84 марки». В качестве приложения к этому циркуляру Кюнеманн направил также «один экземпляр уточненного списка агитаторов». Однако появлением таких черных списков предприни- матели обязаны отнюдь не своей собственной изобрета- тельности. 3 мая военное министерство выразило благо- дарность акционерному обществу «Берлинер машиненбау» 231
за сообщение решений Союза берлинских чугунолитейных заводов и писало следующее в отношении совместного черного списка: «Ваше пожелание о том, чтобы распро- странить обмен информацией между королевскими ча- стными предприятиями на все королевские предприятия уже учтено в указе от 17-го числа прошлого месяца. Ди- ректорам всех военных заводов дано указание посылать, согласно достигнутой ранее договоренности, частным предприятиям, занимающимся изготовлением для них из- делий и т. п., списки рабочих, которые были уволены со всех предприятий в связи с празднованием 1 Мая. Со своей стороны, им предложено доводить до сведения всех предприятий поступающие к ним подобные списки, с тем чтобы уволенные рабочие не могли быть приняты на ра- боту ни на один из военных заводов. Директорам заводов уже давно предписано изолировать все социал-демократи- ческие элементы от рабочих и поддерживать всякое стрем- ление, которое должно способствовать этому намерению. Поэтому союз может быть уверенным в моей поддержке всех намечаемых им дальнейших мероприятий в отноше- нии недопущения в будущем социал-демократических ра- бочих к труду на пользу отечества». Письмо подписана военным министром фон Верди. Союз не удовлетворился сотрудничеством только с по- лицией и военными властями. 1 июля Кюнеманн написал смело и лаконично: «Получил уведомление, что королев- ская железнодорожная дирекция Магдебурга намере- вается последовать примеру железнодорожной дирекции Берлина и Альтоны в отношении составления списков са- мых видных агитаторов. Поэтому мы не преминем напра- вить в свое время почтенной дирекции, а по ее указанию также правлениям королевских главных и филиальных железнодорожных мастерских составляемые нами списки в желаемом количестве и с соответствующими обозначе- ниями на конвертах... Заранее благодарим за присылку обещанных различными инстанциями списков уволенных, за агитацию...» ! 1 О положении на железных дорогах см. также стенографический отчет заседаний германского рейхстага 10 и 12 февраля 1892 г., кото- рый был также опубликован в виде брошюры (Берлин, 1892) под назва- нием «Freiherr von Sttimm und die Sozialdemokratie». 232
Когда один из предпринимателей допускает ошибку или не сразу ориентируется в различных списках, то Кю- неманн очень сердится и пишет письма вроде следующего» написанного 12 мая 1890 г.: «БЕРЛИНЕР АКЦИЕНГЕЗЕЛЬШАФТ ФЮР АЙЗЕНГИСЕРАЙ УНД МАШИНЕНФАБРИКАЦИОН» ФОН И. Ц. ФРОЙНД ШАРЛОТТЕНБУРГ В целях немедленного урегулирования вопросов, за- тронутых в Вашем вчерашнем письме, сообщают, что из нашего последнего циркуляра Вы могли бы видеть, что в синем списке указаны агитаторы первого класса в фор- мовочных мастерских, а в желтом списке — агитаторы в машиностроительной промышленности, в то время как два списка особо выдающихся агитаторов Вы уже получили. Что касается последних, Вам в ближайшие дни будет на- правлен новый расширенный список. Теперь мы считаем вопрос улаженным. С совершенным почтением Фриц Кюнеманн». Все эти документы относятся к короткому периоду в три месяца и касаются Берлинского союза работодате- лей. Не все предпринимательские союзы работали столь же интенсивно и располагали столь хорошими свя- зями с полицией и властями. Однако легко себе предста- вить, какому страшному террору подвергали союзы рабо- тодателей рабочих, профсоюзы и социал-демократическую партию и насколько важными являлись для предпринима- телей черные списки. В отдельных отраслях промышлен- ности и отдельных районах Германии система черных списков была настолько разработана, что для многих ра- бочих нельзя было как в пределах своей профессии, так и вне ее найти работу. Они должны были переселяться в другие места, но часто действие черных списков в отно- шении отдельных отраслей промышленности простиралось далеко за пределы провинции. В сочетании с биржами труда, контролируемыми предпринимателями, черные спи- ски являлись весьма действенным оружием союзов рабо- тодателей. 233
Такие средства, как биржи труда, черные списки и другие формы террористической борьбы против социал- демократии, профсоюзов и неорганизованных рабочих, вы- ступающих, однако, в период стачек солидарно,— значи- тельно более сильное оружие предпринимателей, чем со- вместные выступления, которые им дорого обходятся. Когда идет речь о денежных убытках, которые при несо- блюдении солидарности могут превратиться в прибыли, отдельные предприниматели часто готовы улизнуть из «общего фронта». Поэтому постановления уставов пред- принимательских союзов, которыми должна быть обеспе- чена солидарность, являются чрезвычайно жесткими и строгими. Так, например, в § 3 устава Союза работодате- лей Магдебурга говорится: «Как только член союза сооб- щает правлению союза о возникновении разногласий со своими рабочими, то это последнее берет на себя урегу- лирование вопроса и член союза с этого момента должен воздерживаться от принятия каких-либо мер, не одобрен- ных правлением, если он не хочет лишиться поддержки союза». В § 4 приложения I к уставу Объединения берлин- ских фабрикантов металлообрабатывающей промышлен- ности устанавливается: «Комиссия доверенных лиц имеет, согласно уставу, право устанавливать, каково должно быть поведение члена союза по отношению к лицам наем- много труда». Наиболее причудливой, пожалуй, является следующая формулировка § 13 устава Союза работодате- лей папиросной промышленности Дрездена и его окре- стностей: «Если начинается стачка, то член союза не дол- жен вступать в переговоры со своими рабочими, а должен отсылать их к комиссии. Член союза имеет право прини- мать участие во всех заседаниях комиссии с совещатель- ным голосом». «Хозяин в собственном доме», который должен иметь абсолютное господство на своем предприя- тии, превращается в условиях диктатуры крупных капи- талистов в маленького плюгавенького человечка, который может лишь с совещательным голосом принимать участие в переговорах о методах борьбы против его собственных рабочих. Если предприниматели не хотят «действовать соли- дарно», то против них их соратниками принимаются са- мые жесткие меры. Одним из наиболее известных при- емов является так называемая материальная блокада, ха- 234
рактер которой ясно виден из следующего документа из Геры, относящегося к 1896 г.: «Господин предприниматель... К нам поступило сообщение от Свободного объедине- ния владельцев строительных предприятий, что Вы, во- преки принятым решениям, используете на строительстве вождей забастовщиков. Господином председателем объ- единения дано нам, а также всем производителям кир- пича в Гере и окрестностях указание прекратить поставку Вам материалов до тех пор, пока Вы не сможете дока- зать, что Вы таких людей больше не используете на ра- боте. С совершенным почтением Братья К.» 1 В то время как предприниматели по отношению друг к другу осуществляют чисто диктаторские мероприятия с целью сохранения солидарности, их самым пламенным желанием является воспрепятствовать взаимной солидар- ности рабочих, особенно когда дело касается стремлений рабочих не допустить срыва стачки. Предприниматели со всей яростью обрушиваются против выставления стачеч- ных пикетов — элементарной меры предосторожности ба- стующих рабочих. В борьбе с рабочим классом предприни- матели получали также «высокую» поддержку со стороны Вильгельма II. Когда он понял, что рабочие считают себя свободными взрослыми людьми, а не его «послушными детьми», то та благосклонность, с которой Вильгельм в 1890 г. возвестил рабочим об улучшении охраны их инте- ресов, превратилась в 1897 г. в наглый фельдфебельский окрик. Таковы пресловутые речи Вильгельма «в защиту желающих работать». В своей речи в Билефельде 17 июня 1897 г. он обещал своим верным предпринимателям «охрану национального труда всех производительных сос- ловий, усиление здорового среднего сословия, беспощадное подавление всякого переворота и жесточайшее наказа- ние тому, кто осмелится воспрепятствовать своим близ- ким, желающим свободно трудиться». Немногим более чем через год Вильгельм II пошел еще дальше по этому 1 Цитируется у Gerhard К е s s 1 е г, Die Deutschen Arbeitge- berverbande, S. 265. 235
пути. В своей речи 7 сентября 1898 г. на курорте Эйнхау- зен он заявил: «Я пользуюсь возможностью снова выска- зать вестфальской промышленности мое полное сочув- ствие и одобрение... Защита немецкого труда, защита тех, кто хочет работать, была торжественно обещана мною в прошлом году в Билефельде. Подготовка закона близка к окончанию, и он в этом году будет представлен народ- ным представителям. В законе предусматривается, что всякий, кто бы он ни был и как бы он ни назывался, кто пытается воспрепятствовать германскому рабочему вы- полнять свою работу или кто побуждает к стачке, должен быть наказан тюремным заключением. Я уже тогда обе- щал наказание, и я надеюсь, что народ, в лице его пред- ставителей, присоединится ко мне, чтобы защитить таким образом наш национальный труд. Право и законность должны быть защищены, и, насколько я могу об этом по- заботиться, это будет сделано». Единственное, что было естественным в этой наглой речи,— это жалкий, некультурный язык. На нем он выска- зал мысли, убогие и по форме и по содержанию. То, о чем возвестил Вильгельм II, был пресловутый законопроект о тюремном заключении. Он был встречен с восторгом предпринимателями, в особенности союзами работодате- лей. Основной пункт законопроекта гласил: «Если вслед- ствие забастовки рабочих или локаута рабочих будет на- несен ущерб безопасности империи или одному из союз- ных государств или же будет угрожать опасность для че- ловеческой жизни или собственности, то виновники при- говариваются к тюремному заключению на срок до 3 лет, а зачинщики — на срок до 5 лет» (§ 8, абзац 2). Для обсуждения этого законопроекта Центральный союз промышленников созвал вместо собрания делегатов- общее собрание членов, состоявшееся 17 ноября 1899 г. Доклады были весьма «основательными» и «глубокомыс- ленными». Первый оратор рассмотрел соответствующее германское законодательство, начиная с XVII столетия, охарактеризовал закон о подмастерьях от 16 августа 1731 г. и лишь затем постепенно подошел к современному периоду. Следующий докладчик говорил о «коротких, сильных словах» Вильгельма II в Билефельде и заявил, что когда законопроект о тюремном заключении станет законом, то он будет принимать во внимание «не звание: 236
лица, а лишь характер действия». Следовательно, если какой-либо предприниматель или, может быть, даже сам император захочет участвовать в стачечных пикетах, то, согласно законам формальной демократии, они испытают на себе, как и всякий рабочий, всю силу закона. После обоих докладов был предложен на рассмотрение проект решения, в котором, между прочим, было сказано: «Цент- ральный союз германских промышленников считает своим долгом указать на серьезную опасность, угрожающую всей экономической жизни германской нации при дальней- шем сохранении нынешнего положения. Влияние социал- демократических рабочих на рабочих, которые не хотят вступать в социал-демократические организации, усили- вается. В то же время все укрепляется убеждение на- строенных против принудительных коалиций рабочих в том, что государство не защищает и не в состоянии защи- тить их законное право работать на таких условиях, как это им заблагорассудится. Все это может привести лишь к увеличению числа людей, поставивших своей целью свержение существующего государственного и обществен- ного порядка» К Мы видим, насколько «бескорыстны» здесь предпри- ниматели, оказывающие на своих собственных коллег сильнейшее давление, чтобы сохранить солидарность во время локаутов. А рабочим они предоставляют право на- ниматься «на таких условиях, какие им заблагорассу- дятся», возможно, даже совершенно бесплатно, не под- вергаясь какому-либо давлению со стороны остальных рабочих. Неудивительно, что такой проект решения был встречен в Центральном союзе германских промышлен- ников с восторженным одобрением первым же оратором. Неудивительно, что фамилия этого оратора — Кирдорф. Следующий оратор, коммерческий советник Фрей, в каче- стве представителя Эльзасского синдиката промышленни- ков заявил, что закону сильно повредило его однобокое название — «закон о тюремном заключении», ведь пред- приниматели не только не испытывают чувства ненависти, а, напротив, преисполнены «благих» чувств по отноше- нию к рабочим. Они лишь добиваются справедливости и 1 Н. А. В и е с k, Der Centralverband Deutscher Industrieller, HI Band, S. 462. 237
полной свободы для всех рабочих. В том же духе выска- зались председатель союза и многолетний его специалист по оказанию помощи рабочим — директор заводов Круппа, тайный финансовый советник Энке, генеральный секретарь Рагоци-Мец от лотарингской тяжелой промышленно- сти и др. Несмотря на все ходатайства, пропаганду, собрания и конференции союзов работодателей, законопроект о тю- ремном заключении протащить не удалось. Буря возму- щения среди рабочих была столь велика, что даже неко- торые круги предпринимателей стали призывать к сдер- жанности. Таким образом, закон, который, по существу, должен был увенчать этот период (начиная с 90-х годов и до стачки в Криммичау), к большой досаде Централь- ного союза промышленников и других наиболее реакцион- ных предпринимательских союзов, не был принят рейх- стагом. Прежде чем закончить рассмотрение истории этого пе- риода развития предпринимательских объединений, надо коротко остановиться на одном событии — основании на- ряду с Центральным союзом германских промышленни- ков новой, второй центральной организации предпринима- телей. 27 ноября 1895 г. был создан Союз промышленни- ков. Подобно Центральному союзу, он претендовал на то, чтобы представлять в целом германскую промышленность. В то время как Центральный союз охватывал прежде всего предпринимателей тяжелой и текстильной промыш- ленности, к новому союзу примкнули в первую очередь легкая промышленность, промышленность готовых изде- лий, а также большинство средних и мелких предпринима- телей. В то время как Центральный союз представлял наиболее реакционные круги в промышленности, в Союз промышленников вошли также и менее реакционные представители промышленности. В октябре 1898 и 1899 гг. внутри этого союза произошло столкновение между мень- шинством, которое выступило против законопроекта о тюремном заключении и за создание паритетных бирж труда, и большинством, которое в этих вопросах поддер- живало позицию Центрального союза. Меньшинство по- терпело поражение. Союз промышленников выступал также против сокращения рабочего дня для женщин и про- тив других социальных мероприятий. Но он не возражал 238
против такой организации имперского ведомства труда, как Центральный союз. Союз промышленников прояв- лял также интерес к движению за строительство дач- ных поселков формально для того, чтобы несколько смягчить жилищный кризис, а по существу потому, что усматривал в нем средство превращения рабочих в мелких буржуа и подкупа части рабочего класса. Было также некоторое различие в позиции Союза промыш- ленников и Центрального союза в вопросах социального прогресса. Разные точки зрения в известной степени представляли Бюк и Штреземан. Бюк являлся типичным подстрекателем к решительным формам борьбы против рабочих. Время от времени он произносил крылатые сло- вечки, иллюстрирующие линию поведения монополистиче- ского капитала. А Штреземан, вместо того чтобы посы- пать солью раны, которые предприниматели наносят в классовой борьбе, непрочь был бросить кусочек пряника в виде, например, движения за строительство дачных по- селков. Тем самым он общим фразам о любви к народу, которыми и Центральный союз разражается в соответ- ствующих случаях, придавал некую «реальную основу». Однако при решении всех основных вопросов обе ор- ганизации сходились во мнениях. Поэтому нельзя сказать, что рабочее движение выиграло что-либо от наличия рас- кола в движении предпринимателей. Обе организации предпринимателей придерживались одного мнения не только в стратегии, но и во многих важных вопросах так- тики борьбы против рабочего класса. Несколько лет спу- стя Штреземан проговорился об одном из основных моти- вов для создания новой организации предпринимателей. Он заявил о промышленности Рура, имевшей доминирую- щее влияние в Центральном союзе: «Уже в ближайшее время мы должны... увидеть, что в глазах прусского пра- вительства рейнско-вестфальская промышленность яв- ляется представителем всей промышленности» '. Так как монополисты Рура не хотели делить свое господствующее влияние в Центральном союзе с другими промышленни- ками, те опасались, что даже те их интересы, которые не сталкивались с интересами предпринимателей Рура, не 1 «Sachsische Industrie», Organ des Verbandessachsi seller Industriel- ler, 10 Oktober 1904. 239
будут учтены в достаточной степени. Поэтому при отсут- ствии каких-либо принципиальных разногласий с Цент- ральным союзом был создан второй общий союз промыш- ленников. 5. Централизация союзов работодателей 25 июня 1903 г. в саксонском промышленном городе Криммичау состоялось собрание рабочих-текстильщиков, подготовленное и созванное Союзом немецких рабочих- текстильщиков. Это собрание послужило началом боль- шой кампании за 10-часовой рабочий день в текстильной промышленности Криммичау. Предприниматели были объединены в Союз фабрикантов и прядильщиков, кото- рый примыкал к Союзу работодателей саксонской тек- стильной промышленности в Хемнице. 6 августа состоялось совещание представителей рабо- чих и предпринимателей по вопросу о 10-часовом рабочем дне. Так как предприниматели отказались сократить ра- бочий день, рабочие начали бастовать сначала на отдель- ных предприятиях, потом забастовка распространилась по всей текстильной промышленности Криммичау. 21 августа практически бездействовали все текстильные фабрики. Владельцы фабрик получили значительную финансовую помощь от Саксонского союза работодателей текстильной промышленности. Эта помощь была оказана союзом по- тому, что предприниматели опасались успеха рабочих в Криммичау, который мог привести к всеобщему сокра- щению рабочего дня в саксонской текстильной промыш- ленности. Бастующим рабочим была оказана поддержка профсоюзами и путем сборов по всей стране. Предприни- матели пытались сорвать стачку при помощи ввоза ино- странной рабочей силы. Это еще больше увеличило их расходы, потому что бездействующие предприятия обхо- дятся все же дешевле, чем предприятия, которые поддер- живаются в эксплуатации недостаточным количеством ра- бочих, завербованных за высокую плату. Финансовая солидарность текстильных промышленни- ков и их попытка сохранить И-часовой рабочий день гро- зили рухнуть. В этот момент, по инициативе Бюка, после- довало вмешательство Центрального союза германских промышленников. На заседании совета директоров, со- 240
стоявшемся 16 декабря, и на заседании комиссии 17 де- кабря было решено провести всеобщую кампанию по сбору средств среди членов Центрального союза для предпринимателей Криммичау. Собранные средства дали возможность Бюку уже через несколько дней догово- риться с председателем Союза саксонских текстильных промышленников о регулярных дотациях предпринимате- лям бастующих предприятий. Однако рабочие не дали себя запугать и продолжали настойчивую борьбу с таким успехом, что Бюк через некоторое время должен был предпринять паломничество к членам Центрального союза, чтобы организовать получение регулярных субси- дий для поддержки текстильных предпринимателей Крим- мичау. Хотя эта поездка в известной мере носила характер попрошайничества, она все же имела другое, весьма зна- менательное значение. Наряду с финансированием фирм, охваченных забастовкой, Бюк по поручению сторонников решительных форм борьбы против рабочих поставил своей задачей создание Центрального объединения рабо- тодателей. Во время переговоров о субсидиях он одновре- менно обсудил с ведущими промышленниками план тес- ного объединения союзов работодателей. Поставив этот план в связь со стачкой в Криммичау и используя ее как средство давления, он вскоре достиг такого успеха, кото- рый, как он думал, давал основание 9 января 1904 г. опубликовать в прессе следующее сообщение: «Попытка социал-демократии навязать свою волю работодателям Криммичау встретила под руководством Центрального союза германских промышленников отпор со стороны ши- роких кругов промышленности. В последнее время в Цент- ральный союз германских промышленников стали посту- пать многочисленные требования о том, чтобы, незави- симо от данного повода, создать постоянную организацию германских работодателей, которая могла бы оказывать успешное сопротивление необоснованным требованиям ра- бочих масс, натравливаемых агитаторами. Центральный союз германских промышленников видит в требовании о создании такой организации знак почетного доверия со стороны многочисленных германских промышленников. В ближайшие дни состоится заседание совета директо- ров Центрального союза германских промышленников. 241
Окончательные решения, на которые генеральный секре- тарь Бюк в период своего кратковременного пребывания в Дюссельдорфе и Кельне уже получил согласие очень мно- гих влиятельных промышленников, будут в самый корот- кий срок доведены до сведения промышленности» !. 13 ян- варя совет директоров Центрального союза германских промышленников вынес решение об основании централь- ного бюро союзов работодателей, получившего название Главного бюро германских союзов работодателей. В этой обстановке Союз рабочих-текстильщиков пре- кратил стачку в Криммичау. С финансовой точки зрения он мог бы еще долго ее продолжать, тем более что импор- тированных штрейкбрехеров оказалось недостаточно для поддержания работы предприятий в сколько-нибудь нор- мальном объеме. Однако продолжение стачки, без сомне- ния, было бы использовано Бюком и компанией в каче- стве средства понуждения к быстрой и широкой органи- зации всех предпринимателей. Как вскоре оказалось, прекращение стачки было, с точки зрения стратегии, очень удачным ходом. Уже через четыре дня после решения совета директо- ров Центрального союза об организации Главного бюро председатель Союза работодателей саксонской текстиль- ной промышленности тайный коммерческий советник Фо- гель созвал собрание предпринимателей, на котором боль- шинство высказалось против основания организации, за- висящей от Центрального союза, так как Саксония являлась главной опорой Союза промышленников. Была создана комиссия, которую должен был возглавить пред- седатель Центрального союза Вопелиус. Формально речь не шла об открытом разрыве с Центральным союзом, от которого только что были получены значительные суммы денег. Заседание комиссии, состоявшееся 15 февраля, окончилось, однако, безрезультатно. Между тем Цент- ральный союз быстро продвигал этот вопрос, и уже 12 ап- реля состоялось окончательное официальное оформле- ние нового органа работодателей. Спустя несколько месяцев после интенсивной подго- товительной работы, проведенной Всеобщим союзом гер- 1 И. Л. В и е с k, Der Central verb and Deutscher Industrieller., III Band, S. 602. 242
манских Металлопромышленников, 23 июня 1904 г. состоя- лось основание параллельной организации, которая была названа Объединением германских союзов работодателей. Таким образом, в последующие годы существовали две центральные экономические организации промышлен- ников — Центральный союз германских промышленников и Союз промышленников и две специальные антипроф- союзные организации — Главное бюро германских сою- зов работодателей, в котором доминировал Центральный союз, и Объединение германских союзов работодателей, в котором доминировал Союз промышленников. Центральные организации союзов работодателей кон- центрировали свою активность в первую очередь на непо- средственной борьбе против профсоюзов. Главное бюро, например, в годовых отчетах излагает свою работу и за- дачи под следующими заголовками: «Помощь при стач- ках», «Страхование от стачки», «Защита желающих ра- ботать», «Расширение бирж труда». Под последним за- головком мы находим следующее высказывание: «Лишь тогда, когда биржа труда находится в руках самих пред- принимателей, она может дать им полную гарантию в том, что их справедливые интересы будут соответствующим об- разом учтены» !. Хотя центральные органы союзов рабо- тодателей занимались почти исключительно подобными проблемами, однако это еще не значит, что они вы- падали из поля зрения соответствующих экономических союзов. В конце 1904 г., следовательно, в том же году, когда состоялось основание обоих центральных объединений ра- ботодателей, они объединились в «картель», который пре- доставлял каждому из них большую самостоятельность. Однако договор все же предусматривал согласованность действий в ряде вопросов, в частности в области «защиты желающих работать», «расширения бирж труда работо- дателей», в «проведении оговорки о стачках» в сделках, в которых предусматривалось, что стачки должны рас- сматриваться как законное основание для невыполнения поставок и т. д. Примерно три года спустя, в марте 1908 г., в картельный договор были внесены дополнения, 1 «Schriften der Hauptstelle Deutscher Arbeitgeberverbande», IK Die Hauptstelle Deutscher Arbeitgeberverbande, von Fritz Tanzler. 243
определяющие линию поведения по отношению к пред- принимателям, исключенным из этих союзов, а также о порядке приема на работу локаутированных рабочих. Год спустя, в марте 1909 г., был заключен новый картельный договор, предусматривавший значительно более тесное сотрудничество между обеими организациями работодате- лей. Был согласован обмен списками членов, а также от- каз от всякой прямой связи одной центральной организа- ции с членами другой центральной организации. Этот союз гангстеров был расширен в целях лучшей орга- низации общей борьбы против прогресса, против ра- бочего класса. Союзы часто созывали объединенные кон- ференции, например, начиная с 1911 г. конференции бирж труда. Наконец, 4 апреля 1913 г. в Берлине на происхо- дивших раздельно собраниях членов обеих центральных организаций было вынесено решение об их роспуске и о создании Объединения германских союзов работодателей. В ближайшие же дни оно было официально оформлено. Председателем объединения стал председатель совета ди- ректоров заводов Круппа — отставной ландрат Макс Рёт- гер. Объединение охватывало 61 союз предпринимателей, у которых работало более чем полтора миллиона ра- бочих. Перед началом войны на предприятиях про- мышленников, состоящих членами Центрального объ- единения работодателей, было занято уже около 2 млн. рабочих. Вместе со слиянием центральных организаций союзов работодателей консолидировалось также страхование от стачек. Организованное в 1910 г. Союзом германских сою- зов работодателей, Германское общество по возмещению убытков от стачек вошло в новое объединение. Основан- ное Союзом германских работодателей, Общество Союза германских союзов работодателей по компенсации ущерба от стачек также слилось с созданным Главным бюро Сою- зом для возмещения ущерба, причиняемого стачками, об- разовав Центр германских союзов работодателей по стра- хованию от стачек. Таким образом, перед началОхМ первой мировой войны организации германских предпринимателей достигли от- носительно высокого уровня внутренней сплоченности, со- ответственно высокому уровню монополизации германской экономики. 244
6. Последние годы перед первой мировой войной Периоды с 1890 по 1904 г. и с 1904 по 1914 г. отлича- ются друг от друга прежде всего степенью централизации союзов работодателей. Достигнутая во втором периоде централизация придавала особую силу наиболее реак- ционной части предпринимателей и их специальным на- ступательным организациям. В целом, однако, последнее предвоенное десятилетие не отличалось от предшествую- щих четырнадцати лет ни характером наступательных действий, ни в каком-либо другом отношении. Методы, которые предприниматели использовали для борьбы с ра- бочим движением, в значительной мере сходны между собой, за одним существенным исключением: речь идет о создании желтых профсоюзов. Общая область деятель- ности экономических объединений предпринимателей также не претерпела изменений, тоже лишь за одним ис- ключением: общеполитическим проблемам и в особенно- сти вопросу создания «промышленной партии» стало больше уделяться внимания. С первого дня своего основания Центральный союз германских промышленников считал одной из своих задач посылку в парламенты людей, которые представляли бы интересы промышленности. При этом союз не ограничивал свой выбор какой-либо одной партией. Все же националь- но-либеральная партия мало-помалу стала специальной партией предпринимателей, подобно тому как консерва- торы с давних пор были партией юнкерства. Однако не все национально-либеральные депутаты были столь же по- следовательными представителями политики решительных форм борьбы против рабочего класса и точки зрения «хо- зяина в своем доме», какими были представитель «Ланг- намферейна» Боймер или историк Трейчке. К тому же в национально-либеральной партии имелись также пред- ставители торговцев, интересы которых далеко не всегда совпадали с интересами промышленников. Наконец, и среди национально-либеральных депутатов имелись все- гда «ненадежные люди, слишком тяготевшие к прогрессу». Что касается остальных партий, то и в них имелись пред- ставители промышленников, большей частью, правда, в обеих консервативных группировках, подобно тому как 245
национально-либеральная партия имела нескольких пред- ставителей интересов юнкерства. В ненадежности представительства национально-либе- ральной партией промышленных интересов находила свое выражение общая неустойчивость положения. С одной стороны, нарастало обострение конфликта между пред- принимателями — сторонниками решительных форм борь- бы и рабочими организациями, с другой — происходило официальное сближение умеренно реакционных предста- вителей буржуазных интересов с реформистами и реви- зионистами, предателями из правых социал-демократиче- ских и профсоюзных кругов !. Выборы в рейхстаг в 1907 г. не принесли, правда, успеха социал-демократам, и у монополистов повысилось настроение. Однако некоторые буржуазные круги счи- тали, что опять настало время перейти к политике пря- ника, чтобы удержать часть ранее завоеванных избира- телей и приобрести путем подкупа новых. К этому времени относятся четыре важных высказывания предпринима- телей по вопросу о создании «промышленной партии». Известный организатор локаутов, коммерческий советник Менк, опубликовал в 1908 г. в «Дейче арбейтгебердей- тунг» серию статей 2, в которых он предложил проводить следующую тактику: промышленников должны интересо- вать не столько названия партий, сколько характер инте- ресов депутатов. Любым путем нужно увеличивать коли- чество депутатов-промышленников. Коль скоро депутат является промышленником, вполне естественно, что он будет представлять интересы промышленников, незави- симо от того, к какой партии он принадлежит. В проти- вовес ему доктор Тилле защищал точку зрения, состоя- щую в том, что нужно основать «хозяйственную партию ра- ботодателей». Тилле был одним из наиболее видных деяте- лей в кругах промышленников — подстрекателей к ре- шительной борьбе против рабочих, наиболее ярым реак- ционером Саарской области. По своему влиянию он усту- пал лишь Бюку и Роймеру. Тилле состоял директором- распорядителем, генеральным секретарем и советником 1 Рейхсканцлер Бюлов, например, в начале своей деятельности намеревался официально привлечь на сторону правительства оппорту- нистические элементы социал-демократии. 2 «Deutsche Arbeitgeberzeitung». Nr. 15, 16, 22, 24, 27 und 36 246
предпринимательских союзов, в которых преобладали интересы тяжелой промышленности. Тилле заявил, что промышленности угрожает гибель, так как заработная плата настолько повысилась, что образование капиталов практически стало невозможно. В этом вопросе позиция всех предпринимателей едина, как бы ни были различны их другие, менее важные интересы, поэтому надеяться на создание такой партии, которая имела бы поддержку мил- лионов работодателей, включая ремесленников, точно так же как консерваторы, являясь главным образом партией сельских хозяев, имеют поддержку также и от крестьян '. В дебатах2 выступил влиятельный деятель, депутат на- ционал-либерал Штреземан, который отрицал возмож- ность создания «промышленной партии», так как интересы различных групп промышленников трудно привести к одному знаменателю. Не нужно при этом забывать, что Штреземан был одним из руководителей Союза промыш- ленников, соперничавшим с Центральным союзом герман- ских промышленников. Выступая в защиту национально- либеральной партии, он подчеркивал точку зрения Менке о необходимости посылки большего количества промыш- ленников в парламенты. Штреземан с гордостью упоминал о том, что в Сак- сонии — области деятельности его союза — из 82 депута- тов второй палаты 25 являются членами Союза саксонских промышленников. Затем выступил Карл Кениг (синдик Союза баварских металлопромышленников), который, по его личному (мнению, идет «значительно дальше», чем все названные здесь деятели. Карл Кениг полагал3, что прежде всего необходимо, чтобы союзы работодателей до- говорились между собой и развернули широкую разъясни- тельную и пропагандистскую кампанию, потому что в на- стоящее время во многих частях Германии работодатели считаются плохими кандидатами в рейхстаг. Теперь «при- шла пора маленького человека, которого поднимают на щит», и эта пора не так скоро пройдет. 1 Из доклада, сделанного в хозяйственных союзах городов Саар- ской области. 2 «Neue Revue», Nr. 17 und 18. 3 Carl К 6 n i g, Die deutschen Arbeitgeber und ihre politische Vertretung, Nurnberg, 1908. 247
В результате этой дискуссии в некоторых организациях промышленников стал обсуждаться вопрос о систематиче- ском пополнении и расширении избирательного фонда. В Ганзейском союзе, основанном в 1909 г. для охраны интересов промышленности, торговли и ремесел, а также в качестве противовеса Союзу сельских хозяев -, этот вопрос стал предметом оживленной дискуссии. Союзы промышленников и раньше оказывали отдельным канди- датам и партиям финансовую поддержку, а к выборам 1907 г. в Берлине был создан избирательный фонд про- мышленников. Из этого фонда оказывалась поддержка различным партиям в соответствии с численностью их представителей, следовательно, в чисто механическом порядке. Первой влиятельной организацией, открыто вы- ступившей с призывом о создании избирательного фонда, в который все члены союза должны регулярно уплачивать взносы, был Центральный союз германских промышлен- ников. И здесь сторонники решительной борьбы захва- тили в свои руки руководство. Характерно, что воззвание было подписано Мейером, представителем фирмы «Иль- зедер Хютте» и председателем Союза германских фаб- рикантов чугуна и стали, то есть деятелем тяжелой про- мышленности. С помощью избирательного фонда стреми- лись прежде всего «добиться избрания небольшой группы людей, которые могут со знанием дела объяснить суще- ствующую обстановку в промышленности и выступить в. защиту ее интересов» 2. В воззвании к членам Централь- ного союза промышленников говорилось: «Мы обра- щаемся ко всем непосредственным и другим членам Цент- рального союза с предложением перевести в промышлен- ный избирательный фонд 0,05% общей суммы заработной платы, выплаченной в 1909 г. на ваших предприятиях, ir дать обязательство выплатить в 1911 г. в виде дальней- ших взносов в избирательный фонд ту же процентную долю от суммы заработной платы, выплаченной в 1910 г., и соответственно в 1912 г.— от суммы заработной платы, 1 В «директивах, определяющих деятельность союза на ближайшее будущее», говорится о «гибельном влиянии односторонне демагогиче- ского, аграрного направления как на здоровое экономическое развитие нации, так и на наши отношения с заграницей». См. Organisations — Handbuch des Hansa — Bundes, 1. Jahrgang, Berlin, 1910, S. 335. 2 Cp. Verhandlungen, Mitteilungen und Berichte des Central verban- des Deutscher Industrieller, Nr. 117. Berlin, Februar 1910, S. 107—П8- 248
выплаченной в 1911 г. Платеж производится под рубрикой «Для промышленного избирательного фонда», дирекции «Дисконто Гезельшафт», Берлин, Унтер ден линден, 35» !- Так был создан первый действительно крупный про- мышленный избирательный фонд. О регулярном пополне- нии фонда всеми членами проявлялась большая забота. В фонде рурских предпринимателей, так называемом «Рурладе», и других избирательный фонд имел преемни- ков, сыгравших столь роковую роль в истории немецкого народа. При этом не нужно думать, что только крупные предпринимательские союзы занимались организацией таких избирательных фондов или что такие сборы всегда производились без серьезного давления на отдельных про- мышленников. Например, в конфиденциальном циркуляре Союза по защите интересов пивоваренных заводов, вхо- дящих в Северогерманское сообщество плательщиков на- лога на пиво, и родственных предприятий, изданном в сентябре 1911 г., сказано: «В ноябре 1910 г. союз обра- тился с доверительным воззванием к северогерманской пивоваренной промышленности о создании избирательного фонда. В результате обращения была собрана сумма в размере 10 тыс. марок... После того как позиция нашего правления теперь определилась, следует ожидать, что Ваша фирма, следуя примеру других членов, согласна дать подписку на уплату взноса. В качестве приблизи- тельного ориентира величины взноса указан 1 пфенниг с каждого двойного центнера солода, потребленного в по- следнем хозяйственном году. Само собой разумеется, однако, что определение размера суммы взноса полностью предоставляется на усмотрение каждого» 2. Необходимо коротко упомянуть еще о двух политиче- ских стремлениях и мероприятиях предпринимательских союзов. Позднее мы подробно остановимся на особых организациях, основанных предпринимателями для про- паганды империалистической экспансии 3. Хотя предпри- ниматели и создают такие особые союзы, однако нельзя думать, что они полностью передают им всю эту работу. х Ср. Verhandlungen, Mitteilungen und Berichte des Contralver- bandes Deutscher Industrieller, Nr. 117, Berlin, Februar 1910, S. 107—118. 2 Перепечатано S. Nestriepke, Das Koalitionsrecht in Deutsch- land, Berlin 1914, S. 194. 8 См. том II настоящего труда. 249
Если мы просмотрим, например, дела, меморандумы и т. п. Центрального союза германских промышленников, мы найдем датированное 23 апреля 1910 г. обращение к рейхс- канцлеру по марокканскому вопросу К В нем выдви- гается предложение потребовать для Германии преимуще- ственного права на аренду земель, то есть выдвигаются притязания на полезные ископаемые Марокко, в особен- ности на руды. 19 августа 1911 г. союз, также в обраще- нии к рейхсканцлеру, заявляет: «Делом немецкой пред- приимчивости является то, что марокканский вопрос бу- дет разрешен таким образом, как это соответствует эко- номическому могуществу Германии, нашему участию в мировой торговле и задачам, которые должна выполнить Германская империя как великая держава» 2. Совершенно иной является позиция, когда дело идет о германских колониях, откуда другие страны вытесняются любыми возможными средствами. В целях развития гер- манской «колониальной экспансии» изъявляется готов- ность и на финансовые жертвы. Так, например, Централь- ный союз германских промышленников 25 ноября 1911 г. сообщил статс-секретарю внутренних дел, что на заседа- нии союза совместно с многочисленными представителями чугунолитейной и машиностроительной промышленности и колониального экономического комитета вынесено сле- дующее решение: «Собрание считает желательным вступ- ление германской металлообрабатывающей и машино- строительной промышленности в колониальный экономи- ческий комитет и его техническую комиссию с целью расширения своих рынков сбыта, создания новых отраслей промышленности и приобретения сырья из собственных колоний. Собрание заявляет о своей готовности способ- ствовать тому, чтобы необходимая для указанных целей сумма в размере 250 тыс. марок ежегодно, первоначально на 5 лет, была обеспечена путем уплаты отраслевому союзу, как это уже произведено текстильной промышлен- ностью, или путем других надлежащих мероприятий и предоставлена в распоряжение колониального экономи- ческого комитета»3. 1 Verhandlungen, Mitteilungen und Berichte des Centralverbandes Deutscher Industrieller, Nr. 119, S. 8ff. 2 Там же, № 123, стр. 7. 3 Там же, Mb 125, стр. 93. 250
Хотя колониально-политические устремления предпри- нимателей лишь с возникновением империализма приобре- тают действительно большое значение и становятся осо- бенно опасными, все же нельзя думать, что они столь не- давнего происхождения. Еще на своем общем собрании в феврале 1885 г. «Лангнамферейн» отметил, что «стрем- ление сделать заморские территории доступными герман- ской цивилизации в качестве колоний обеспечит для гер- манской продукции увеличение сбыта, а для народа — занятость и заработок». Генеральный секретарь союза Боймер постоянно и с большим рвением ратовал в рейн- ской промышленности за укрепление германского коло- ниального союза. В связи с этим находится и пропаганда строительства военно-морского флота, которая также проводилась очень энергично. В течение многих лет в ней участвовали непо- средственно заинтересованные отрасли тяжелой промыш- ленности, а также их сильнейший общий представитель — Центральный союз германских промышленников. На за- седании комиссии, состоявшемся 9 декабря 1905 г., Бюк сделал директивный доклад, в котором рассмотрел вопрос о флоте в связи с общеполитическим положением. Он сопоставил «жалкое состояние германского флота» в истекших десятилетиях с «прекрасным» ростом его в по- следнее время. Новый период начался в конце XIX в. законопроектом о флоте 1897 г., сторонником которого на большой демонстрации 13 февраля 1898 г. выступил также Центральный союз. На собрании делегатов 13 февраля 1900 г. была определена позиция ко второму законопро- екту о флоте и было указано на «безусловную необходи- мость усиления германской морской мощи»: «Поэтому члены Центрального союза горячо приветствуют законо- проект о флоте и собрание делегатов единодушно выска- зывает надежду, что законопроект будет одобрен рейхста- гом в неурезанном виде» К После доклада Бюка была поставлена на голосование телеграмма императору, текст которой гласил: «Центральный союз германских промыш- ленников выражает Вашему императорскому величеству свою благоговейную признательность за неустанные 1 Verhandlungen, Mitteilungen und Berichte des Centralverbandes Deutscher Industrieller, Nr. 102, S. 7—31. 251
заботы о настоятельно необходимом усилении германской морской мощи. Комиссия Центрального союза германских промышленников единодушна в признании крайней необ- ходимости ускоренного строительства германского флота в соответствии с прозорливыми намерениями Вашего вели- чества. Широкие круги германской промышленности, объ- единенные в Центральном союзе германских промышлен- ников, придерживаются единодушного мнения, что приня- тие на себя необходимого для усиления нашего флота финансового бремени является патриотическим долгом. Центральный союз германских промышленников просиг Ваше величество быть уверенным в том, что германская промышленность готова с чувством радостной уверен- ности и нерушимой верности Ваше*му величеству поддер- жать призыв Вашего величества содействовать укрепле- нию германского флота и тем самым всей германской экономической жизни». Хотя заявление о патриотическом долге давать деньги для флота сформулировано в весьма осторожных выраже- ниях и речь не идет о промышленниках как жертвователях,, все же можно полагать, что для таких целей предприни- матели готовы были нести часть расходов по пропаганде. Тут им выгодно было раскошелиться. * * * Политическая активность предпринимательских союзов развивалась по тому же направлению, что и в предыду- щие годы. Продолжаются локауты, усовершенствованные в духе Менка. Одновременно расширяется система штрейк- брехерства. Вознаграждение, выплачиваемое штрейкбре- херам, увеличивается. Так, например, «Франкфуртер цей- тунг» сообщила 4 мая 1906 г., что в Гамбургском порту штрейкбрехеры получают не только плату в размере 4,8 марки в день, но сверх того еще бесплатное питание,, жилище и им оплачивается стоимость проезда. Когда в Гамбурге год спустя снова был объявлен локаут, штрейк- брехеры получали ежедневно по 5 марок за 9-часовой ра- бочий день и по 1 марке за каждый час сверхурочной работы, а также бесплатное питание, жилище, проезд и премию в размере 20 марок, если они выдерживали до- конца локаута. Локаутированные же портовые рабочие,— 252
когда они работают, получали лишь 4,8 марки за 10-часо- вой рабочий день, без питания и бесплатного жилища 1. Предприниматели хорошо подготовлялись к следую- щим локаутам. В мае 1907 г. «Дейче арбейтгеберцейтунг» сообщила: «На германском пароходе доставлены из Анг- лии в Киль 200 рабочих. В случае необходимости они будут предоставлены пароходным компаниям взамен бас- тующих рабочих». Кесслер2, упоминая об этом случае, совершенно правильно замечает: «В этом случае штрейк- брехеры остаются в запасе и предоставляются по мере на- добности». Кроме того, создавались «частные штрейкбрехерские организации», которым предприниматели оказывали вся- ческое поощрение и поддержку. Даже буржуазный про- фессор Брентано называет руководителей таких организа- ций «кондотьерами, торгующими целыми отрядами профес- сиональных штрейкбрехеров»3. В Гамбурге, резиденции агрессивного Союза работодателей Гамбурга—Альтоиа, возникло несколько таких организаций, в том числе фирма «Ф. А. Мюллер», которая в одном из проспектов расхвали- вает себя следующим образом: «В связи с существующим положением на рынке труда и наступательными дей- ствиями организованного рабочего класса и его организа- ций вышеупомянутое бюро поставило своей задачей во время стачек и локаутов немедленно предоставлять в рас- поряжение работодателей желающий работать персонал хорошего качества и в любом желаемом количестве»4 Фирма «Линденберг» в Вандсбеке прославилась тем, что в течение года доставила 5 тыс. штрейкбрехеров для 40 стачек6. Наряду с этим само государство выступает в качестве штрейкбрехера. Когда в Гессене в 1910 г. у одного строительного предпринимателя разразилась стачка, то железная дорога, для которой он производил строитель- ные работы, предоставила в его распоряжение в качестве J «LeipzigerTageblatt», 9 Marz 1907, und «Vorwarts», 12 Marz 1907. 2 См. К e s s 1 e r, Die Deutschen Arbeitgeberverbande, S. 223. 8 Lujo В r e n t a n o, Vortrag in der Volkswirtschaftlichen Gesell- schaft, Munchen, 28 Februar 1912. 4 Цитировано по S. Nestriepke, Das Koalilionsreclit ii Deut- schland, Berlin, 1914. 5 «Frankische Tagespost». 25 Juni 1912. 253
штрейкбрехеров железнодорожных рабочих. Во время стачки ломовых извозчиков в Данциге в 1913 г. работу бастующих выполняли лангфурские гусары. Штрейк- брехеры, в особенности предоставляемые частными обще- ствами, представляли собой отталкивающее сборище люмпен-пролетариев. Они нападали на рабочих, часто пу- скали в ход кулаки и, несмотря на это, находились под надежной защитой властей и предпринимателей. Когда штрейкбрехер застрелил рабочего, «Дейче арбейтгебер- цейтунг» 15 июля 1912 г. провокационно сообщила: «Этот поступок был намеком на то, что желающие работать должны сами постоять за себя, если у властей нет для этого желания или способностей». Система черных или других особых списков все более и более расширялась по мере распространения руководи- мых предпринимателями бирж труда. В особенности это относится к тяжелой промышленности, в которой вновь выдвигаются на первый план отрасли, находящиеся в Саарской области. Лишь в первой половине 1905 г. Сою- зом работодателей саарской промышленности были выпу- щены 50 синих списков. В 36-м списке можно прочестьг например, об одном «подвергнутом опале» рабочем за то, что «он распространял на заводе газеты «Саарвахт» и «Металларбейтерцейтуиг»; другой «известен как член профсоюза» (32-й список); третий, «по свидетельству его сотоварищей, принадлежит к профсоюзу металлистов» (38-й список). Союз горнопромышленников—организация работодателей рурских баронов, основанная в 1908 г. Эко- номическим союзом для защиты интересов горной про- мышленности,— выпускал каждые две недели черные списки, содержащие от 4 до 5 тыс. фамилий горняков '. Некоторые местные союзы и ремесленные гильдии прибе- гали к массовым увольнениям, принимая вновь на работу уволенных лишь в том случае, если они заявят, что вышли: из профсоюза. Неоднократно также предпринимались попытки «заме- нить» систему черных списков особыми обозначениями на карточках по социальному страхованию. Так, например, Союз работодателей строительной промышленности Аахе- 1 См. официальную историю союза Paul О s t h о 1 d, Die Geschicli- 1c des Zechenverbandes 1908—1933. Berlin, 1934, S. 49. 254
на издал 28 августа 1907 г. циркуляр, в котором говорится: «По сообщению Союза работодателей строительной про- мышленности городского и сельского округа Крефельда там с 20 июля с. г. бастуют 542 строительных рабочих. Мы просим не принимать на работу рабочих из Крефельдского округа и обращаем при этом внимание на то, что инва- лидные карточки бастующих рабочих в Крефельде снаб- жены страховым штемпелем за № 41. Мы просим обра- щать внимание на эти номера и рабочих с такими карточ- ками не принимать на работу». Иногда союзами работодателей посылались контро- леры за тем, чтобы установить, не принимает ли какая- нибудь фирма, по оплошности или сознательно, к себе на работу бастующих рабочих. Как известно, единство пред- принимателей из-за их жажды к наживе было не очень велико. Поэтому на предпринимателей часто налагались, согласно соглашениям, высокие штрафы за нарушение запрета использования бастующих рабочих. В одном союзе горнопромышленников штраф доходил до 1 000 марок в каждом отдельном случае. Поскольку черные списки иногда содержали несколько тысяч фамилий рабочих, которые не должны приниматься на работу, от отделов личного состава крупных предприятий часто требовался «основательный» контроль над рабочими. Наблюдавшийся ранее способ увольнения всех рабо- тающих и обратный прием на работу лишь не членов профсоюзов или тех, кто заявил об уходе из него, в по- следние годы рассматриваемого периода больше всего применялся против служащих, начавших организовы- ваться в быстро развивающиеся профсоюзы служащих. Однако предприниматели в эти годы отнюдь не удов- летворялись подобными фронтальными атаками. Они вели также не совсем безуспешную для них кампанию, отыски- вая в самом лагере рабочих вспомогательные силы, более стойкие, чем нанятые на короткий срок штрейкбрехеры. Предприниматели перешли к созданию постоянных штрейкбрехерских или препятствующих стачкам органи- заций, то есть желтых профсоюзов. Эти профсоюзы раз- деляются (если оставить в стороне так называемые нацио- нальные рабочие ферейны, являющиеся политическими организациями и подлежащие отдельному рассмотрению) на союзы, охватывающие несколько предприятий или 255
целую отрасль промышленности, и на союзы, охватываю- щие всего лишь одно предприятие; это так называемые лроизводственные союзы, которых в 1914 г. насчитыва- лось около 300. Из важнейших отраслей промышленности, в которых обосновались желтые профсоюзы, следует на- звать горную, металлообрабатывающую промышленность и хлебопечение. Кроме того, существовал еще сильный государственный профсоюз железнодорожников. Уже в 90-х годах существовали «преданные государ- ству» союзы шахтеров и чернорабочих в Бальденбурге, Нижней Силезии и Мансфельдшене. Нижнесилезский союз преданных государству горнорабочих возглавлял некий Эмерт, который позднее стал играть руководящую роль в желтых профсоюзах. Об условиях его использования и о роли предпринимателей в финансировании желтых проф- союзов дает представление меморандум генерального ди- ректора «Фюрстлих Плесшен Грубей» на имя князя Плесе1: «1. С одним работником имперского союза и Змертом вчера согласовано снижение окладов. Эмерт также согласен поступить на должность с оплатой 5 тыс. марок, но претендует на место с более длительным сро- ком службы... Поскольку оклад в 5 тыс. марок внешне выглядит очень высоким, то с Эмертом достигнута дого- воренность о том, что от союза он потребует только 3 тыс. марок, получение остальных 2 тыс. марок обеспечивается в другом месте, может быть в Горном союзе (предприни- мательская организация.—Ю. /С.)». При основании 26 июля 1891 г. Союза преданных государству горняков и метал- лургов области Мансфельд Ь Хелбра присутствовал руко- водитель «Мансфельдер Бергбау» тайный советник Лой- шнер. Он был почтен приветствием горняков «глюк ауф» 2 и назначен «протектором» союза. О предистории «преданного государству» движения пекарей рассказывает Михаель Гаштейгер: «Относительно исторического развития этого первого движения в хлебо- пекарной промышленности мы узнаем... что современное движение преданных мастерам подмастерьев в хлебопе- карной промышленности возникло в 1896 г. из «приятных отношений», которые в то время поддерживались в Бер- 1 «Vorwarts», 25 Juni 1909. 2 <vB добрый час!»—Прим. ред. 256
лине с союзом «Лоэнгрин», объединявшим подмастерьев- пекарей, работавших для театров. Этот театральный Союз пекарей был зародышем, из которого развилось современ- ное движение, вплоть до того, когда в начале 1905 г. был создан Союз преданных ремеслу подмастерьев-пекарей Берлин — Норд-вест. Благодаря поддержке придворного пекаря Гэде в городских районах Берлин — Зюд-вест и Зюд-вест — Фридрихштадт были основаны подобные союзы пекарей. Сначала внешне они носили характер увеселительных объединений. А после того как первые по- пытки одного пекаря Вольфа организовать такой союз встретили сопротивление его сотоварищей и подмастерьев, был организован в Берлине (район Моабит) названный выше Союз верных ремеслу подмастерьев, вначале лишь в количестве 35 человек» К Следует назвать также весьма многочисленный Все- общий союз железнодорожников, основанный директором кассельской железной дороги Ульрихом. Внешне он напо- минал союзы горнорабочих и пекарей, поскольку являлся организацией по оказанию помощи, и одновременно уве- селительной организацией. Фактически, однако, он ста- вил своей главной целью служить государству в качестве штрейкбрехерской организации. При слиянии в 1904 г. 268 таких союзов железнодорожников в них было около 170 тыс. членов, то есть больше, чем во всех других желтых профсоюзных организациях вместе взятых. В 1907 г. количество членов в союзе достигло почти 400 тыс.— значительно больше, чем было во всех осталь- ных желтых профсоюзах. Желтые профсоюзы пережили некоторый новый подъем в связи с крупной стачкой металлистов в Баварии, когда предприниматели в ответ на стачечное движение объявили всеобщий локаут и приступили к организации желтых производственных союзов, в том числе наиболее извест- ного союза «Верк Аугсбург» на машиностроительном за- воде «Аугсбург-Нюрнберг». Лебиус, один из вождей жел- тых производственных союзов, в следующих словах харак- теризует помощь, которую союз «Верк Аугсбург» получал от предпринимателей: «Союз щедро снабжался подар- 1 «Die Gelben Gewerkschaften, ihr Werden und ihr Wesen», Munchen, 1909, S. 28 f. 257
ками. Коммерческий советник X. Буц преподнес союзу 100 тыс. марок для выполнения целей союза и 4 775,6 мар- ки для оплаты расходов на устройство рождественской елки в 1905 и 1906 гг. Директор Р. Буц подарил 5 тыс, марок, директор д-р Гугенхеймер и уполномоченный X. Пфейфер дали каждый по 1 000 марок. Для выдачи пособий по старости и для оказания помощи нуждаю- щимся членам фирма передала союзу 27 600 марок»1. Об основании рабочего союза «Фридрих Крупп Грузон- верк Магдебург» тот же Лебиус сообщает следующее: «В конце 1906 и начале 1907 г. заносчивость красных на крупповском заводе «Грузонверк»» стала невыносимой. Они ежедневно приставали к не организованным в проф- союзы рабочим. Неорганизованные должны были поки- нуть завод. Скоро, торжествующе заявляли профсоюз- ники, на заводе «Грузонверк» смогут работать только организованные. Отдельному неорганизованному защи- щаться стало не под силу. Красные профсоюзные служа- щие все более вызывающе выставляли себя в качестве уполномоченных рабочих завода «Грузонверк». Тогда не- которые рабочие, недовольные этим бесчинством, решили создать союз неорганизованных для обороны от насилия со стороны стачечных организаций. Сначала комиссия в составе 12 человек имела разговор с дирекцией, заручи- лась поддержкой фирмы и затем созвала собрание, на ко- тором присутствовало 36 человек. Они единогласно ре- шили основать рабочий союз, руководствуясь уставом рабочего союза в Аугсбурге, который дружески пошел навстречу нашим друзьям» 2. Столь же обстоятельным является следующее описа- ние основания производственного союза на заводах «Говальдтверке» в Киле. «Когда в середине 1906 г. устав желтого объединения завода в Аугсбурге попал к рабо- чим заводов «Говальдтверке» (не объясняется, каким об- разом, как и в указанном выше случае с заводом «Грузон- верк».— Ю. /С), несколько смелых и решительных людей приняли решение обратиться к дирекции заводов «Говальдтверке» с тем, чтобы и на этих заводах организо- вать желтое объединение. Затем 1 октября 1906 г. была 1 Rudolf L e b i u s, Die Gelbe Arbeiterbewegung, Eine Material- sammlung, Berlin 19u8, S. 9. 2 Там же, стр. 11 f. 258
организована касса взаимопомощи рабочих заводов «Говальдтверке», охватывавшая 472 человека. Дирекция дала письменное обещание, что все рабочие, вступившие в эту организацию, не будут затронуты локаутом, который может быть объявлен в связи с подстрекательской дея- тельностью социал-демократов. Фирма приняла на себя также все типографские расходы» !. Организация желтых профсоюзов позволяла предпри- нимателям не держать штрейкбрехеров про запас. Пред- приниматели могли теперь интенсивно эксплуатировать их как желтых — открытых изменников своему классу, до тех пор, пока не разразится стачка или локаут. На рабочих оказывался сильнейший нажим, чтобы за- ставить их вступать в желтые профсоюзы, В качестве примера такого террора «Металларбейтерцейтунг» напе- чатала 10 августа 1912 г. копию письма правления жел- того производственного союза на предприятиях фирмы «Г. Гольдшмидт» в Эссене. В письме говорится: «Если вы придаете значение тому, чтобы долгое время оставаться на заводе и хорошо чувствовать себя на работе, тогда вам лучше всего следует вступить в производственный союз». В течение некоторого времени предприниматели воз- лагали большие надежды на желтое профдвижение. Со- гласно сообщению «Аугсбургер постцейтунг» (1908 г., № 168), уже упоминавшийся ранее генеральный директор Буц из Аугсбурга заявил: «Если даже это будет стоить нам миллионы, мы все же будем создавать желтые проф- союзы». Однако промышленникам все же не удалось при- дать движению действительно широкий размах. Отчасти это объяснялось бестактностью самих предпринимателей; например, правление союза вюртембергских металлопро- мышленников непосредственно от себя рассылало проекты уставов для желтых союзов. Это послужило поводом для следующего письма Лебиуса к дирекции Аахенского за- вода стальных изделий: «На Ваше любезное письмо от 5-го сего месяца сообщаю, что инициатива организации союза ни в коем случае не должна исходить от вас. На заводах Сименса мастер побудил к инициативе одного надежного рабочего. На заводах «Р. Вольф», Магдебург- 1 Rudolf L e b i u s, Die Gelbe Arbeiterbewegimg, Eine Mate- rialsammlung, Berlin 1908, S. 16. 259
Буккау, инициатива исходила от руководителя бюро зара- ботной платы. Он договорился об основании желтого союза с одним очень талантливым рабочим (переплетчи- ком), который уже довел число членов союза до 750 чело- век. Конечно, рабочие должны сами принять решение о создании такого союза, но инициатива вполне может исхо- дить от одного из низших служащих» х. Однако в первую очередь желтые профсоюзы потер- пели крах из-за сопротивления самих рабочих, разгадав- ших мошенничество и обман и ответивших усилением дея- тельности в своих собственных профсоюзах. До 1914 г. число членов желтых профсоюзов никогда не достигало даже 300 тыс. человек, не считая железнодорожников. В послевоенное время они играли еще меньшую роль, до тех пор, пока фашизму не удалось создать единый гигант- ский желтый профсоюз: «Немецкий рабочий фронт». В него совершенно открыто входили и сами предпринима- тели. Таким образом, при фашизме были превзойдены наиболее смелые мечты самих монополистов. 7. Первая мировая война 1914—1918 гг. Первые дни войны характеризуются распадом немец- кого рабочего движения. Рабочее движение безогово- рочно включилось в общий фронт так называемых защит- ников отечества; рабочие организации боролись факти- чески за осуществление задач и целей, которые были поставлены Центральным союзом германских промышлен- ников и другими реакционными организациями. Подобно Вильгельму II, не признававшему во время войны никаких партий, а только пушечное мясо, рабочие организации не признавали никакой классовой борьбы. Они признавали лишь империалистическую бойню. Правда, были исклю- чения, но в 1914 г. их было очень мало. Служа великим примером, достойным подражания, они не являлись харак- терными для позиции сколько-нибудь влиятельного мень- шинства. Карл Либкнехт, Роза Люксембург, Франц Меринг, Клара Цеткин, Вильгельм Пик и немногие дру- 1 Цитируется в «Der Geibc Sumpf, Ein Blick hinter die Kulissen der gel ben Arbeiter-Vereine durch Einsichtnahme in einige Lebius-Briefe», Stuttgart 1908, S. 4. 260
гие стояли особняком. 2 августа 1914 г. профсоюзы вы- несли решение о прекращении всех стачек. 4 августа Гуго Гаазе провозгласил в рейхстаге гражданский !мир. В этих условиях изменились задачи и предпринима- тельских союзов, в особенности их специальных организа- ций — союзов работодателей. Они могли теперь целиком посвятить себя делу войны, без постоянных помех от ста- чек. Им больше не было необходимости вести борьбу на два фронта — против конкурентов за рубежом и против рабочего класса внутри страны После того как союзы работодателей еще перед войной объединились в одну центральную организацию, обе руководящие экономиче- ские верхушки предпринимателей — Центральный союз промышленников и Союз промышленников образовали Военную комиссию германской промышленности. Задачи предпринимательских союзов разграничива- лись в самом общем виде на две главные группы: хозяй- ство и ведение войны — ведение войны и рабочий класс. Работа по осуществлению первой группы задач в боль- шей мере выпадала на долю экономических союзов, вто- рой — на долю специальных союзов работодателей. Однако резкого разграничения в работе проведено не было. К первой группе относится организация германского военного хозяйства. Предпринимательские союзы заботи- лись о том, чтобы охранялись и поощрялись интересы прежде всего крупных капиталистов и картелей, в проти- вовес интересам средних промышленников и немонополи- зированных отраслей промышленности. Это осуществля- лось, во-первых, путем посылки надежных представителей в государственные экономические организации, которые вырастали как грибы, во-вторых, путем непосредственных переговоров представителей союза с соответствующими властями или членами парламента. Проявлялась большая забота о том, чтобы отрасли промышленности, являющиеся покупателями у монополий, например чугунолитейная и сталелитейная промышлен- ность, не были монополизированы. Принимались меру к томуг чтобы при снабжении де- фицитным сырьем крупные предприятия были поставлены в привилегированное положение, а средние и мелкие пред- приятия, по возможности, были бы совсем закрыты. 261
Встала задача организовать эксплуатацию и ограб- ление завоеванных территорий таким образом, чтобы были «полностью учтены» интересы германских монопо- лий и крупных предприятий. Шахт от Дрезденского банка, Ратенау от АЭГ и Гутенберг от Круппа принадлежали к наиболее активным организаторам такой эксплуатации. Уже в 1915 г. северо-западная группа Союза германских промышленников чугуна и стали организовала в Бельгии германское промышленное бюро, которое в короткий срок в принудительном порядке направило в рейнскую тяже- лую промышленность 150 тыс. бельгийских рабочих. После такого «устройства» военнопленных было «преду- смотрительно» выдвинуто требование о том, чтобы в «пер- вую очередь» русские военнопленные «также и после окончания войны продолжали работать в горной промыш- ленности». Путем задержания военнопленных имелось в виду обеспечить дешевую рабочую силу на послевоен- ный период и получение, помимо гигантских военных при- былей, еще больших сверхприбылей в мирные годы!. В 1916 г. в Эссене были созданы под безобидными назва- ниями три общества: Промышленное, Транспортное и Земельное, задачей которых являлось «организованное руководство» бельгийской экономикой. Среди директоров этих обществ мы находим Круппа, Тиссена, Стиннеса и других рейнских и рурских промышленных магнатов. Велась работа и по подготовке планов для будущего мира. В этих планах предусматривалось, какие террито- рии и с какой мотивировкой должны быть аннексированы. О военных планах предпринимательских союзов и их по- слевоенных планах мирного времени дает представление обращение союзов 10 марта 1915 г. к рейхстагу: «Наряду с требованием создания колониальной империи, полно- стью обеспечивающей многообразные экономические инте- ресы Германии, наряду с обеспечением наших целей в области таможенной и торговой политики и получением достаточного и предоставленного в целесообразной форме военного возмещения (предпринимательские союзы.— Ю. /С.) видят главную цель навязанной нам борьбы в обе- спечении и улучшении европейского базиса существова- 1 Ср. Paul О s t h о 1 d, Die Geschichte des Zechenvcrbandes, S. 186, 188 ff. 262
ния Германской империи по следующим направлениям: в целях обеспечения нашего престижа на море, обеспече- ния в будущем наших военных и экономических позиций по отношению к Англии и учитывая тесную связь эконо- мически столь важной бельгийской территории с нашим главным промышленным районом, Бельгия должна быть в военном отношении, в области таможенной политики, -а также в вопросах денежного обращения, банкового и почтового дела подчинена германскому имперскому зако- нодательству. Железные дороги и водные пути должны быть включены в нашу транспортную систему. В остальном, при условии разделения Бельгии на валлонскую и преиму- щественно фламандскую территории и при условии пере- дачи Германии важных для господства над страной эко- номических предприятий и владений,— управление дол- жно производиться таким образом, чтобы жители не могли оказывать никакого влияния на политические судьбы Германской империи». К Франции выдвигалось требование о передаче северной промышленной области и Лотарингии. Кроме того, в интересах юнкеров были выдвинуты требования на Востоке. Для характеристики военных целей германских пред- принимательских союзов достаточно привести требование по отношению к Бельгии. Оно предусматривает, во-пер- вых, передачу бельгийской промышленности в руки нем- цев, то есть гигантское накопление капитала посредством грабежа; во-вторых, экономическую «унификацию» Бель- гии и подавление бельгийского народа как «неполноцен- ной группы людей», которая ни при каких обстоятель- ствах не должна иметь политического влияния в Герма- нии. В этом пункте уже были предвосхищены планы и требования германских фашистов. Со стороны промыш- ленников меморандум подписан Центральным союзом гер- манских промышленников и Союзом промышленников. Союзы работодателей должны были уделять больше внимания вопросам труда. Их главная задача состояла в том, чтобы в чаду всеобщего восторга, а позднее, не- смотря на увеличивающееся давление рабочих масс, в котором проявлялось растущее возмущение против поли*» тики войны, были бы по возможности расширены или по меньшей мере сохранены права предпринимателей как «хозяев в своем доме». В 1915 г. в ряде отраслей промыш- 263
леняости и в ряде районов были основаны военные или третейские комиссии, возникновение которых означало признание предпринимателями профсоюзных организаций. Но это были не классовые организации, существовавшие до 1914 г., а союзы, выступающие за мир в промышлен- ности, за гражданский мир. Признавая эти комиссии, предприниматели рассуждали так: после войны мы снова будем проводить нашу старую политику, а если теперь мы соглашаемся на подобные вещи, то лишь для того, чтобы удержать рабочих в повиновении и оказать под- держку руководящим профсоюзным деятелям, которым доставляют много хлопот «беспокойные элементы». В остальном Объединение германских союзов работода- телей официально отказывалось вплоть до 1916 г. при- знавать профсоюзы в качестве представителей немецкого рабочего класса. Лишь после издания закона о так назы- ваемой отечественной вспомогательной службе Объедине- ние пошло на уступку, выразившуюся в том, что уполно- моченные союзов работодателей могли по мере надоб- ности совещаться с уполномоченными профсоюзов по вопросам общего характера, выходившим за рамки от- дельных предприятий. Однако союзы предпринимателей тут же заявили — одни едва слышно, другие полным голо- сом,— что по всем пунктам закона, где они отходят от своей точки зрения «хозяина в своем доме», речь идет лишь о временном отклонении от старой традиции. Наи- более резкое и откровенное заявление исходило от «Арбейт Норд-Вест», наиболее реакционного германского Союза работодателей: «12-е годовое собрание Союза рабо- тодателей, входящего в северо-западную группу Союза германских промышленников чугуна и стали, после детального обсуждения закона об отечественной вспомо1- гательной службе... выражает надежду, что после того, как отпадут причины, лежащие в основе закона, то есть с наступлением нормальных условий, будут отменены также и установленные законом обязательные постоянные рабочие комиссии и третейские бюро, так как в мирных условиях регулирование подобных вопросов должно быть полностью предоставлено на усмотрение работодателей» !. 1 «25 Jahre Arbeit Nordwest», Berlin 1930, S. 79 L 264
В связи с растущим недовольством рабочего класса под влиянием тягот войны, проявлявшемся в росте бое- вого духа, а позднее и в стачках, предприниматели вы- нуждены были снова продемонстрировать «свою волю к взаимопониманию». Они, однако, не хотели пойти на- столько далеко, как этого требовали профсоюзные вожди. В результате переговоры о «длительном соглашении», которые велись в 1917 г. и в начале 1918 г., кончились не- удачей. Наиболее характерным для позиции предприни- мателей является опубликованный в марте 1918 г. мемо- рандум Объединения германских союзов работодателей под заголовком «Требования переходного периода и периода мирной экономики». Возвращение к довоенным условиям — таков лейтмотив этого меморандума: «В усло- виях, диктуемых военной необходимостью, а также в ре- зультате нашего отрыва от заграницы, государство дол- жно было осуществлять далеко идущее вмешательство в частное хозяйство. С отпадением особых предпосылок, на которых покоится это вмешательство, должны отпасть также и эти мероприятия... Поскольку этим полностью исключается или ограничивается свободная предпринима- тельская деятельность, необходимо ускорить восстановле- ние свободного частного предпринимательства в промыш- ленности и торговле !. Закон о вспомогательной службе, возникший под давлением военной необходимости, является исключительным законом, для дальнейшего существования которого после заключения мира не имеется никакого основания... Вместе с законом должны также отпасть и созданные им учреждения. Это отно- сится в особенности к третейским комиссиям и посредни- ческим бюро». Значит, как только кончится война, необходимо покон- чить со всеми учреждениями, в которых во время войны предприниматели и представители профсоюзов встреча- 1 «Лангнамферейн» занял в этом вопросе еще более решительную позицию. На праздновании по случаю семидесятилетнего юбилея сою- за 13 августа 1918 г. генеральный секретарь Боймер выдвинул следую- щую задачу на послевоенный период: «Я стал предметом ожесточенных нападок, потому что всегда был противником социализма, который те- перь в лице государственного социализма справляет дикие оргии. Борь- ба против общественного хозяйства, которым хотят заменить индиви- дуальное хозяйство, должна стать главной задачей нашего союза» (цитируется по W i n s с h u h, Der Verein mit dem langen Namen, S. 126). 265
лись в известной мере «на равной ноге». В особенности это относится к предприятиям, в которых дух единовла- стия должен полностью вступить в свои права. «Мы утверждаем, что цель нашей экономической политики — максимальная продуктивность — может быть достигнута лишь в том случае, если будет гарантировано свободное развитие предпринимательства. Мы исходим при этом из того факта, что ответственность за предприятие лежит исключительно на предпринимателе. Поэтому управление предприятием должно быть централизовано и руководство должно быть прерогативой лишь предпринимателя или назначенной им администрации. Нельзя допускать сов- местное управление путем организации безответственных бюро». Это означает, что нельзя допускать, например, при- знания профсоюзов как представителей рабочих. Что же касается тарифных договоров, то, поскольку их заклю- чение уже в ряде случаев практиковалось, было бы опас- ным допускать острые формулировки. Поэтому меморан- дум ограничивается констатацией: «Непосредственное или косвенное давление на работодателя, который по хорошо обдуманным мотивам считает ненужным тарифные до- говоры для интересов своего предприятия или своей отрасли промышленности и поэтому отклоняет их, могло бы привести к далеко идущим последствиям...» Долгом законодателей является поэтому предоставить заключение тарифных договоров на усмотрение сторон и отказаться от «административного регулирования». В от- ношении бирж труда также применены осторожные фор- мулировки, из которых, однако, достаточно ясно видно, чего хотят предприниматели: «Нарушение прав работода- теля означало бы, что ему будут предписывать, каким путем он должен обеспечивать себя необходимой рабочей силой. Это имело бы место в особенности тогда, когда определенным органом по трудовому посредничеству, на- пример общественным биржам труда, или определенному способу посредничества были бы предоставлены исклю- чительные или пусть даже предпочтительные права... Попытки ограничить и ущемить предпринимательские биржи труда в пользу общественных бирж труда должны быть отклонены со всей решительностью. Напротив, необ- ходимо добиваться, чтобы первым было оказано содей- ствие». Что же касается социальной политики, то дол- 266
жно быть, наконец, покончено с «той бесконечной цепью тягот», которые германская промышленность несет уже в течение целого поколения: «В области страхования рабо- чих мы стоим на той точке зрения, что испытанные до настоящего времени принципы и институты нашего стра- хования, которыми мы показали пример всему миру, должны быть сохранены. Однако сколько-нибудь значи- тельные нововведения, которые могут повлечь за собой серьезное дополнительное бремя для промышленности, должны быть, учитывая тяжелое положение промышлен- ности и уже лежащее на ней бремя, отложены на неопре- деленное время». В заключении меморандума ведется открытая пропо- ведь классовой борьбы вплоть до окончательного раз- грома рабочих организаций и резкое предупреждение вла- стям, чтобы они не вмешивались в предстоящую борьбу с целью улаживания конфликтов, пока не будет достиг- нута полная победа предпринимателей над рабочими орга- низациями: «По закону рабочим нельзя отказывать в воз- можности добиваться своих требований путем применения стачек, если они при этом используют разрешенные сред- ства. Стачка, начатая при нарушении взятых на себя обя- зательств, является при любых условиях незаконной. Однако стачка является не правовым вопросом, а вопро- сом соотношения сил. Если во время стачки посторонними будет оказываться давление с целью мирного улажива- ния конфликта, это будет противоречить указанному основному положению. Так именно те круги, которые до- живаются улаживания конфликта, отрицают право стачки, которое они вначале предлагают предоставить для рабо- чих. В случае конфликта работодатель охотно готов спо- собствовать его мирному улаживанию. Однако нельзя согласиться на принудительное подчинение решению в посторонних учреждениях, так как в этом случае исклю- чалась бы ответственность свободного предпринима- теля» !. Неприкрытое бесстыдство этого документа показы- вает, насколько уверенно, чувствовали себя предпринима- 1 Меморандум напечатан в «Die volkswirischaftliche Bedeutung •der Deutschen Arbeitgeberverbande» von Otto L e i b г о с k, I Teil, S. 116 f. 267
тел и еще в марте 1918 г. и с каким явным презрением они смотрели на профсоюзных вождей, поклонников «граж- данского мира». Однако предприниматели ошибочно смешивали рефор- мистское, оппортунистическое руководство рабочих орга- низаций с массами членов этих организаций. Осенью 1918 г. предприниматели под давлением растущей уста- лости от войны и роста боевого духа рабочих заколеба- лись в своей позиции и согласились на возобновление прерванных в январе 1918 г. переговоров между централь- ными учреждениями промышленников и профсоюзов. 2 октября состоялась встреча представителей центральных учреждений предпринимателей и рабочих, положившая начало организации так называемого трудового сотруд- ничества. 18 октября ультрареакционный Союз горных промышленников впервые признал профсоюз горняков в качестве партнера при переговорах. 5 ноября 1918 г. план трудового сотрудничества центральных учреждений был готов. Революция 9 ноября вынудила правых профсоюз- ных представителей потребовать от монополий дальней- ших уступок реформистского характера. 15 ноября было официально заключено соглашение о трудовом сотрудни- честве, и 18 ноября оно было официально опубликовано в «Рейхсанцейгер». Один из сторонников союзов работо- дателей писал об этом: «Трудовое сотрудничество, несом- ненно, смягчило ход революции, и в этом была его наи- большая заслуга. Оно было мощным бастионом, противо- стоявшим всем попыткам насильственным путем добиться свержения нашего общественного порядка и установить господство одного класса»'. В официальном журнале Центра союзов работодателей также указывается, что благодаря «трудовому сотрудничеству» удалось рас- строить далеко идущие планы социализации радикаль- ного крыла в правительстве»2. Со стороны предпринима- телей руководящую роль при заключении этого соглаше- ния, которое должно было задушить революцию в самом зачатке, играл Стиннес. 1 L e i b г о с k, Die volkswirtschaftliche Bedeutung der Deutschen Arbeitgeberverbande, I Teil, S. 65. 2 К e fi 1 e r, Die Deutschen Arbeitgeberverbande, 1904—1929,S. 149. 268
8. Первые послевоенные годы, 1919—1923 После революции для монополистов наступило беспо- койное время 1. От первых ударов революции они быстро оправились и вскоре снова сидели в седле, однако не так уж крепко, как раньше. Неудавшийся капповский путч, все новые и новые восстания измученных и обнищавших рабочих масс препятствовали спокойному проведению реак- ционной антинародной линии. К этому нужно добавить роспуск многих старых картелей, возникновение новых гигантских трестов, вертикальные связи между отдель- ными отраслями промышленности, которые нужно было принимать во внимание в политике, и т. д. Однако реак- ция выдержала все эти испытания. Произошло это не столько благодаря ее собственным силам, хитрости и ловкому маневрированию, сколько вследствие раскола прогрессивных сил. Особенно благоприятным оказался для реакции раскол немецкого рабочего класса, вызван- ный предательством правых социал-демократов и проф- союзных лидеров. При рассмотрении политики предпринимательских союзов в эти годы бросается в глаза большая путаница. Уступки в ряде случаев делались часто лишь для того, чтобы потом с еще большей силой перейти в наступление. Только в конце этого периода монополисты смогли возоб- новить ту агрессивную линию, которую они проводили с 1890 по 1918 г. В организационном отношении предпринимательские объединения все время продолжали укрепляться. Уже в 1916 г. Центральный союз германских промышленников и Союз промышленников, которые до этого сотрудничали в Военной комиссии германской промышленности, послали общих представителей в Германский промышленный совет. 4 декабря 1919 г. они слились в одну организацию и обра- зовали Имперский союз германской промышленности. Имперский союз германской промышленности и Объеди- нение германских союзов работодателей в последующие годы являлись решающими центральными предприни- мательскими организациями. Объединение германских союзов работодателей занималось прежде всего борьбой 1 См. соответствующие места в разделе о монополиях. 269
против профсоюзов, вопросами заработной платы, рабо- чего дня, социально-политическими и другими подобными вопросами, а имперский союз германской промышлен- ности — более общими экономическими и политическим» проблемами классовой борьбы. Остальные центральные предпринимательские организации, не считая сельскохо- зяйственных, играли лишь подчиненную роль. Среди них следует отметить основанный в 1916 г. Центральный союз германской оптовой торговли. Объединение союзов рабо- тодателей оптовой торговли, образовавшееся в 1919 г. в результате слияния соответствуюших союзов работодате- лей, созданное в 1921 г. общество германской розничной торговли («Хауптгемейншафт»), Центральный союз бан- ков и банкового дела, основанный еще в 1901 г., и ряд дру- гих. В 1921 г. все эти организации во главе с Объединением германских союзов работодателей объединились в Цент- ральный комитет предпринимательских союзов. Однако сам Центральный комитет имел меньшее влияние, чем входящие в него члены — Объединение германских сою- зов работодателей и Имперский союз германской про- мышленности. Так называемые экономические предприни- мательские объединения также вошли в Центральный комитет предпринимательских союзов. Политическая линия предпринимательских организа- ций в 1919—1923 гг. была следующей. Там, где суще- ствовала опасность, что слишком сильное сопротивление может создать положение, подобное тому, которое было в ноябре 1918 г.,— осторожно идти на уступки, борясь до последних сил. Там, где существовало единство среди рабочих, где реформизм, оппортунизм и другие разновид- ности измены делу рабочего класса позволяли предприни- мателям переходить в наступление,— агрессивно насту- пать, насколько это возможно. Такая политика привела к тому, что в конце этого периода, то есть к началу 1924 г., предприниматели, монополисты и трестовские воротилы, руководители союзов работодателей и экономических объ- единений снова крепко держали руководство в своих руках. С этого времени проводился курс на наступление- Предпосылкой для успешной борьбы предпринима- тельских союзов являлась более прочная организация, особенно в тот период, когда картели часто распадались, а вместо них создавались громадные тресты и концерны, 270
и когда наблюдался мощный рост численности рабочих организаций. Согласно официальной статистике, которая, к сожа- лению, располагает точными данными лишь по 1915 г., общая численность предпринимателей, объединяемых союзами работодателей, и количество занятых у них ра- бочих составляли: Все союзы работодателей (1909—1915 гг.) В 1913—1923 гг. Объединение германских союзов работодателей непосредственно охватывало:
Приведенные цифры показывают, что решающие успехи в области организации были достигнуты в 1919 г. Используя создавшуюся обстановку, предпри- нимателям, в отличие от рабочих, удалось создать мощ- ные организации. Правда, эти организации имели различ- ные частные задачи и их интересы наживы определялись различными факторами. Но их объединяло стремление к одной общей цели — сначала оттеснить рабочие организа- ции, а затем их совсем уничтожить, сначала свести к нулю успехи, которые принесла рабочему классу революция, а затем осуществить свои захватнические довоенные мечты. Рабочий класс был расколот. Часть его была в организациях, находившихся под руководством «лекарей капитализма», которые видели в трестах, монополиях и предпринимательских союзах не своих смертельных вра- гов, а «равноправных партнеров в переговорах». Другая часть рабочих была в организациях, которые в качестве подлинных представителей рабочего класса стремились уничтожить капиталистическую систему. В течение многих лет успех был на стороне предпринимателей, которые при фашизме, наконец, увидели, что по сравнению с реальной действительностью самые смелые их мечты довоенных лет выглядели весьма скромными. В рассматриваемые здесь годы они были еще далеки от осуществления своих мечтаний. В отчете за 1918 г. директор-распорядитель Объединения германских союзов работодателей, набрасывая программу на будущее, рискнул пойти лишь на то, чтобы сказать: «Опираясь на существующее, нельзя построить ничего нового; все то, чего предприниматели достигли в своих союзах в течение десятилетий, в ряде случаев упорным трудом, все это должно найти признание со стороны государства» х. Пер- вым председателем объединения был тогда доктор Зорге, директор Круппа. Из остальных 20 членов правления следует назвать директора Бонхеффера, воротилу хими- ческого треста (фабрики красок, бывш. «Фридрих Байер и К°», Леверкузен), тайного коммерческого советника Э. фон Борзига, директора Эрнста Пенсгена (сначала представителя «Феникс», а позднее — Стального треста), 1 Vereinigung der Deutschen Arbeilgeberverbande, Berichte, Heft 7, S. 28. 272
коммерческого советника Ройша от объединения «Гуте- хофнунгсхютте» и берлинского фабриканта Германа Рёхлинга. На общем собрании членов 10 апреля 1919 г. предпри- ниматели почувствовали себя уже более уверенно. Фон Борзиг настолько обрел дар слова, что заявил без обиня- ков: «Мы пунктуально придерживались той точки зрения, что не должны терпеть участия служащих в управлении» !. «Хозяин в своем доме» снова вылез наружу. Полгода спустя на чрезвычайном собрании, 22 октября 1919 г., он уже твердо стоял на обеих ногах. Советник юстиции Брандт выступил с докладом о социально-политическом законодательстве за период с апреля по октябрь 1919 г. Говоря относительно правительственного законопроекта о производственных советах и о своих опасениях, что этот 'закон повлечет за собой неблагоприятные последствия, он заявил: «На самом предприятии в связи с партийно-поли- тической агитацией и вызываемыми этой агитацией дли- тельными дискуссиями, переговорами, совещаниями, собраниями и т. д. будет расти возбуждение среди всего персонала предприятия, а для внешнего мира последует уменьшение продукции и тем самым уменьшение прибыль- ности предприятия в ущерб самим рабочим»2. Что же касается законодательного регулирования рабочего дня, то этим же оратором откровенно было заявлено следую- щее: «Руководство Объединения германских союзов рабо- тодателей во всем, что касается только что обсужденного законопроекта, полностью согласно с членами объеди- нения и не упустит ни малейшей возможности, чтобы побудить руководящие правительственные учреждения и законодательные органы отказаться от регулирования рабочего дня законодательным путем» 3. Большой интерес представляет самокритичный годовой отчет за 1919 г. и данный в нем анализ состояния эконо- мики и положения в социальной области в связи с пози- цией рабочих организаций. Этот анализ прямо касается правых предателей: «...притом представители рабочих без 1 Vereinigung der Deutschen Arbeitgeberverbande, Berichte, Heft 8, S. 37. 2 Там же, стр. 11. 8 Там же, тетрадь 9, стр. 15. 273
обиняков признают превосходство руководства предпри- нимателей в экономических вопросах. Иное положение в социальных вопросах. Противоречивость желаний прояв- ляется здесь значительно сильнее, и представители рабо- чих, как правило, лучше вышколены и опытнее, чем работодатели. К тому же вожди рабочих в социальных вопросах значительно больше, чем в экономических, зави- сят от настроений масс» !. Годовой отчет подвергает кри- тике то, что предприниматели были недостаточно хорошо организованы: «Поэтому понятно, что вначале заключение договоров происходило крайне беспорядочно; некоторые самозванные союзы, хозяйственные ферейны, торговые палаты и т. д. заключали тарифные договоры; отдельные союзы из-за недостатка контакта со своими членами и недостаточного знания договоров других союзов при рас- смотрении требований рабочих выходили за необходимые пределы. Задача Объединения германских союзов работо- дателей заключалась в том. чтобы в этом хаосе посте- пенно навести порядок»2. И далее еще более резко: «Поведение рабочих в немалой степени определялось также недостаточным сопротивлением широких кругов предпринимателей чрезмерным требованиям рабочих, в результате чего рабочие, ободренные легким успехом, нагромождали дальнейшие требования. Это приводило к тяжелым последствиям в других отраслях и в других районах» 3. Здесь чувствуется монополист, который снова обрел уверенность в своих силах. Здесь чувствуется язык организации, которая менее чем через год после ноябрь- ской революции снова готова возглавить борьбу против прогресса и знает, чего она хочет. Таким образом, в последующие годы Объединение-гер- манских союзов работодателей могло записать в свой актив значительные успехи. Переговоры о заработной плате ве- лись таким образом, что тарифная система заработной платы все более укреплялась, а реальная заработная плата вследствие инфляции падала все ниже и ниже. Какой трагический пример формального трудового законода- тельства как составной части формальной демократии! 1 Vereinigung der Deutschen Arbeitgeberverbande, Berichte, Heft 9, S. 5. 8 Там же, стр. 7. 3 Там же, стр. 17. 274
Социальное страхование было расширено, однако недуги, от которых оно хоть отчасти защищало, продолжали расти вширь и вглубь. Лишь в вопросе о продолжительности рабочего дня предприниматели не имели успеха — 8-часо- вой рабочий день сохранился. Состоявшееся 8 марта 1922 г. собрание членов Объеди- нения предвещало новое расширение деятельности Союза работодателей. До этого времени пропаганда всеобщего регресса являлась уделом прежде всего хозяйственных союзов. Теперь союзы работодателей возымели намерение развернуть и здесь наступление широким фронтом. На собрании выступил по вопросу «научного преодоления марксизма» специально доставленный для этой цели из Вены Отмар Шпан. Затем выступил также Штреземан, ломавший копья за Стиннеса и за идеи вождизма. «Я вижу в деятельности человека, подобного Стиннесу,— в концен- трации предприятий до степени более высокого техниче- ского совершенства,— не творение человека, действую- щего посредством своего капитала, а творение вождя, указывающего новые пути. Я провожу различие между теми, которые, владея акциями, стремятся завладеть господством в промышленности, и теми, которые являются творческими вождями промышленности и благодаря этому приходят к господству в промышленности» К Эти слова 20 лет спустя мог сказать любой из руко- водителей национал-социализма. Здесь для союзов рабо- тодателей намечена новая пропагандистская линия. Неудивительно, что на состоявшемся за день до этого закрытом собрании членов союза руководитель треста красильных предприятий Бонхёффер нашел, что «вполне доказанной является необходимость расширения про- пагандистской деятельности». На этом собрании было принято решение об увеличении пропагандистского фонда. Когда в революционном развитии наступил временный перерыв и начался период относительной стабилизации капитализма, союзы работодателей снова обрели свою мощь и единство и стали надеяться на осуществление под новыми лозунгами своей реакционной программы. 1 Vereinigung der Deutschen Arbeitgeberverbande, Berichte, Heft 20, S. 59. 275
•je Л >jc Как было видно, союзы работодателей и экономиче- ские союзы предпринимателей осуществляли тесное со- трудничество друг с другом. Время от времени они устраи- вали совместные собрания и имели личный контакт между собой. В рассматриваемые здесь годы пост председа- теля Объединения германских союзов работодателей и Имперского союза германской промышленности находился в руках Зорге, директора заводов Круппа. Гугенберг, Стиннес, Дуйсбург (химическая промышленность) и дру- гие воротилы трестов также заседали в руководящих органах обеих организаций. Имперский союз был основан в начале февраля 1919 г. и на первом же своем заседании разработал про- грамму деятельности и пропагандистскую линию на последующие годы. Важнейшими проблемами, которыми занимался Имперский союз в рассматриваемый период, являются налоговые, репарационные, валютные и торго- вые вопросы. К ним следует также добавить оказание помощи союзам работодателей, вопросы производствен- ной политики и частично социальной политики, рабочего времени и заработной платы. Эти проблемы рассматри- вались лишь в аспекте всей промышленности. В отношении специальных отраслей они разрабатывались в союзах работодателей. Поскольку в своей деятельности Имперский союз имел больше дел с властями, чем с профсоюзами, он редко официально выступал в качестве боевой организации. Он заключал в себе больше «специального» и, таким обра- зом, мог, наступая с другой стороны, чем союзы работо- дателей, проводить агрессивную политику. Уже первое заседание, состоявшееся 3 и 4 февраля 1919 г., представ- ляло собой прямо-таки фантастическую наглость и бес- стыдное зрелище. Союз, естественно, выступал в качестве блюстителя «германского экономического процветания». Борьба за такое «процветание» являлась его задачей, и было бы смешно ожидать от него чего-либо другого. Но трудно было ожидать менее чем через три месяца после революции от реакционеров отнюдь не младенческого воз- раста следующего заявления: «Германской промышленно- сти угрожают новые налоги, которые в случае их введения 276
исключают всякую возможность нового процветания в промышленности. Если тот, кто, имея до войны состояние в 100 тыс. марок, увеличил его во время войны до 300 тыс. марок, должен теперь платить 120 тыс. марок налога на военные прибыли, то откуда он возьмет сред- ства для закупки сырья? Экономическое восстановление значительно важнее, чем налоговое обложение. Сознанием этого должны проникнуться руководящие правительствен- ные инстанции, особенно необходимо разъяснить эконо- мические и финансовые задачи страны германскому Национальному собранию» !. Едва ли можно превзойти такой перл наглости, как попытку Имперского союза иллюстрировать негодность налоговых планов на примере промышленника, получив- шего за 4 военных года 300% прибыли на капитал! Ведь это означает, что доходы этого промышленника возросли на многие тысячи процентов! Но Имперский союз, по суще- ству, нацеливается на то, чтобы вообще отказаться от обложения налогами предпринимателей, так как развитие хозяйства является значительно более важным, чем на- логи. Чем меньше налогов будет взиматься с предпри- нимателя, тем больше он сможет посвятить себя делу развития промышленности! Подумайте только, сколько сырья мог бы закупить предприниматель, если бы он не платил никаких налогов! Имперский союз поставил своей задачей, чтобы именно в этом направлении были под- вергнуты обработке государственные органы и Нацио- нальное собрание. И, наконец, переход к прямому наступлению! «Где были бы Эберт и Шейдеман, если бы рабочие и солдат- ские советы были предоставлены самим себе? Без обес- печения предпринимательской деятельности не может быть никакого иностранного кредита (монополисты уже уве- рены в их поддержке иностранной реакцией.—ТО. /С.), который является для нас жизненной необходимостью. Поэтому нужно положить конец безумным экспериментам с социализацией и разъяснить положение рабочим. Ра- бочие должны понять, что нельзя двигаться вперед, если у руководства сидят люди, которые всегда только 1 Veroffentlichungen des Reichsverbandes der Deutschen Industrie, Heft 1, Mai 1919, S. 20. 277
критиковали и никогда не занимались творческой деятель- ностью» 1. И Эберт и Шейдеман полностью солидаризиро- вались с этой наглой агитацией. Одновременно буржуазные круги предостерегались против слишком большой уступчивости по отношению к рабочим представителям и рабочим: «Если признать, что в прежние времена имущие классы из-за своего равно- душия к судьбе рабочих могли часто впадать в ошибки, то теперь существует несравненно большая опасность, за- ключающаяся в том, что из страха перед введенными в заблуждение массами они согрешат значительно больше, чем когда-либо. С подобным страхом и нервозностью, служащими главной причиной путаницы всех научных и нравственных понятий в области народного хозяйства, народ не может снова построить свое будущее»2. Этот язык по своей бесстыдной откровенности поистине не оставляет желать ничего лучшего. И такие же речи были повторены в апреле того же года на заседании Объеди- нения германских союзов работодателей. Официальная точка зрения по отношению к растущей инфляции была впервые подробно изложена на первом заседании центральной комиссии в октябре 1919 г., на котором Дальберг сделал обширный доклад по валют- ному вопросу. Дальберг был в то время правительствен- ным советником в имперском министерстве финансов. Он чрезвычайно резко выступил против снижения цен, находя в высоких ценах разрешение проблемы развития герман- ской экономической жизни. Опять, как и в налоговом во- просе, в качестве основы была взята производительность хозяйства, так как повышение производительности прино- сит прибыли предпринимателю: «Что нам необходимо — это целеустремленная производственная политика, кото- рую ныне можно вести лишь на основе повышенных цен. Лишь увеличение производства создает возможность для увеличения потребления, для подъема жизненного уровня. Односторонняя политика в вопросах потребления (в этом-то заключается суть дела.— Ю. /С), проводимая посредством вынужденного значительного снижения цен, 1 Veroffentlich tinmen des Reichsverbandes der Deutschen Industrie, Heft 1, Mri 1919, S. 21. 2 Там же, стр. 18, 278
могла бы привести к кризису производства, к сокращению и прекращению производительной деятельности, к борьбе вокруг заработной платы, к безработице, нужде, короче говоря, к краху» !. Таким образом, предприниматели угрожают производ- ственной забастовкой, если будет приостановлена инфля- ция. И дальше они говорят, что если цены не высоки, то это приведет к кризису, а массы — к нищете! Подумать только, какая угроза — массы могут оказаться в нищете! И это говорилось в 1919 г., когда массы уже давно нахо- дились в страшной нищете! По мнению капиталистов, надо думать не о потреблении, не о жизненном уровне, а о производстве, в противном случае, жизненный уровень снизится!.. На том же заседании директор-распорядитель Импер- ского союза Р. Шнейдер, говоря о возможностях герман- ской торговой политики, требовал предоставить монополи- стам руководство экономикой и внешней политикой: «Мо- жет быть, наша внешняя политика больше, чем раньше, должна стать экономической политикой, последствия ко- торой наш хозяйственный организм, расшатанный, став- ший более слабым и хрупким, чувствует сильнее, че*м раньше. Поэтому тем более необходимо и оправдано тре- бование, чтобы к руководству внешнеполитическими де- лами пришли испытанные экономические деятели, тор- говцы и промышленники и чтобы внутри страны законо- дательство по вопросам экономической политики не являлось уделом только политических партий, а было бы передано в руки Имперского экономического совета» 2. Конец года был ознаменован демонстрацией протеста германских промышленников против закона о производ- ственных советах, организованной в зале заседаний Дома господ3 совместно с Объединением союзов работода- телей. В апреле 1920 г. состоялось первое общее собрание членов союза, давшее повод для принципиальных выска- зываний. Сначала был заслушан обстоятельный доклад 1 Veroffentlichungen des Reichsverbandes der Deutschen Industrie, Heft 8, Oktober 1919, S. 18. 2 Там же, стр. 37. 3 Дом господ — клуб германских крупных капиталистов в Берлине.— Прим. ред. 279
об экономической политике Имперского союза герман- ской промышленности. В заключение в докладе выдвига- лись четыре условия, необходимые для расцвета герман- ской экономики. Первое заключалось в усилении органи- зации промышленности, второе — в достижении «большего взаимопонимания между предпринимателями и рабочими и в отказе рабочих от своих далеко идущих требований», четвертое — в «улучшении отношения» Антанты к Гер- мании. Третье условие являлось самым значительным, и его следует передать дословно: «Третье условие заключается в том, чтобы германское правительство использовало все имеющиеся возможности для того, чтобы обеспечить гер- манскому производству безопасность и эффективность, которые оно в настоящий момент утратило. Поэтому нельзя допускать, чтобы такие люди, как Хёльц, рыскали безнаказанно по нашим промышленным районам и чтобы с ними вступали в переговоры (одобрительные возгласы). Те же самые события, которые мы только что пережили в Фогтланде, начинаются, как я сам слышал, снова и в Рейнской области. В таких условиях должно быть покон- чено с переговорами (возгласы: «Совершенно правиль- но!»). В интересах самих рабочих, действующих в случаях неповиновения слепо, нужно дать им решительный отпор. С другой стороны, правительство не должно ничего пред- принимать, что помешало бы восстановлению иностран- ного кредита. В своей финансовой политике оно должно отказаться от постоянного использования печатного станка (возгласы: «Совершенно правильно!»), в связи с чем мы все глубже погрязаем в долгах и безденежье... Пора по- кончить с этим! Я уже указывал на политику экономии, которую и рекомендую в качестве выхода из создавшегося положения» х. Итак, все в порядке! Монополисты заговорили тем же языком, как и перед войной. Они требуют снова поста- вить рабочих на свое место. Особенно циничной является заключительная часть доклада, направленная против ин- фляции, форсируемой самими предпринимателями. В этой части доклада делается попытка свалить ответственность 1 Veroffentlicliungen des Reichsverbandes der P^utsche Industrie,, Heft 13. Mai 1920, S. 23. 280
за инфляцию на правительство. Объясняется все это пра- вительственной политикой бюджетных дефицитов, расто- чительностью государства и делается попытка «устранить» инфляцию путем прекращения вмешательства государства в экономическую жизнь. А вмешательство государства в экономическую жизнь выявлялось разве только в арби- тражных решениях и в регулировании цен, недостаточно учитывающих интересы предпринимателей. Осенью 1921 г. на третьем общем собрании, продол- жавшемся с 27 по 29 сентября, попытались все резуль- таты развития германской экономики в XX в. поставить в заслугу Имперскому союзу, входящим в его состав союзам и его предшественникам: «Тому, что германская промышленность совершила в прошлом великие дела, что после революции в известной мере снова восстановлен хозяйственный порядок, мы обязаны главным образом нашим союзам, ибо они являлись важнейшей опорой на- шего внутреннего хозяйственного устройства» !. В 1922 г. Ламмерс свой доклад о «Внутреннем развитии промыш- ленной организации в Германии», прочитанный на четвер- том очередном общем собрании членов союза 22 и 23 мая, заключил словами: «Да будет солнце в ваших сердцах!» (Бурные аплодисменты) 2. Призыв Ламмерса имел под собой весьма реальные основания. Для монополистиче- ского капитала обстановка сложилась крайне благопри- ятно. Наряду с Объединением союзов работодателей зна- чительных успехов достиг Имперский союз германской промышленности. Успехи Имперского союза были даже большими. Союзы работодателей часто должны были до- вольствоваться только тем, чтобы предотвратить значи- тельные уступки рабочим. Однако в области заработной платы они могли записать в свой актив решающее дости- жение — значительное понижение реальной заработной платы. Зато Имперский союз мог сказать, что в его руках вновь находилось фактическое руководство германской экономической и внешней политикой, а также внутренней политикой во всех областях, не относящихся к социальным вопросам. Только сельскохозяйственные союзы наряду с ним могли сказать свое веское слово. О чем бы ни шла 1 Veroffentlichungen des Reichsverbandes der Deutsche Industrie Heft 17, Oktober 1921, S. 71. 2 Там же, тетрадь )9, июль 1922. стр. 80 281
речь — о проблемах репараций, торговли, цен или валю- ты,— Имперский союз в общем и целом мог добиться по- ставленных им целей, саботировать не угодные ему прави- тельственные мероприятия или же компенсировать их с помощью других мероприятий. Монополисты, эти власти- тели Германии, действительно, могли «иметь солнце в своих сердцах» — они удержали и укрепили свои позиции. Нужно всегда помнить слова И. В. Сталина: «Капита- листы не пустые болтуны. Они люди дела. Они знают, что коренной вопрос революции и контрреволюции — это во- прос о власти» 1. 9. Новое наступление, 1924—1932 гг. С окончанием инфляции начинается новый период в борьбе монополий и трестов, предпринимательских союзов и других реакционных организаций против рабочего класса и прогресса вообще. Капиталисты почувствовали, что их позиции в качестве экономических и политических власти- телей Германии «после всех невзгод предыдущих лет» окончательно укрепились. И они начали решительное на- ступление, чтобы снова отвоевать потерянные с ноября 1918 г. позиции, а если удастся, то и значительно расши- рить власть, которой они обладали в 1914 г. Союзы работодателей вели наступление прежде всего в области заработной платы и тарифов, удлинения рабо- чего дня и социальной политики. После отдельных атак в конце 1923 г. и начале 1924 г. они перешли к разверну- тому наступлению по всему фронту. Важнейшими доку- ментами, определившими политику на все последующие годы, являются воззвание «Чего хотят союзы работода- телей?», выпущенное в феврале 1924 г., и две брошюры: в одной рассматривался вопрос о продолжительности ра- бочего дня, а в другой — политика заработной платы. Важнейшим мероприятием явилось совместное заседание Объединения германских союзов работодателей и Импер- ского союза германской промышленности в марте 1924 г., на котором вновь избранный (вместо ушедшего в конце 1923 г. в отставку крупповского директора Зорге) предсе- датель Эрнст фон Борзиг сделал директивный доклад о социальной политике. 1 И. Сталин, Соч., т. 3, стр. 188. 232
Воззвание «Чего хотят работодатели?» начинается с обзора бедственного положения германской экономики, которое объясняется следующими причинами: «Сокраще- ние производства с одновременным значительным вздоро- жанием всех товаров явилось первым тяжелым и опреде- лившим ближайшее будущее последствием экономической социальной политики ноября 1918 г. (а не проигранная империалистическая война, в которую в 1914 г. нас втя- нули монополисты?! —/О. /С.). Ныне каждый здравомыс- лящий немец ясно понимает, что, признавая это положе- ние, мы обнаруживаем первую основную причину инфля- ции и краха германской валюты и экономики» К Таким образом, после того как монополисты раздули инфляцию, чтобы поправить свои собственные дела и за счет масс чудовищно повысить свою прибыль для расширения своих концернов, инфляция представлена ими как следствие экономической и социальной политики после ноября 1918 г. В качестве логического вывода из этого «хода мыс- лей» вытекает необходимость изменения экономической политики и возврата к старой социальной политике. Как себе представляли этот поворот монополисты? Сначала следует удлинить рабочий день. Если рабочий день не бу- дет удлинен, то, по их мнению, «весь немецкий народ бу- дет обманут в своих ожиданиях». Затем следует покончить с «тарифным схематизмом», так как он явился причиной «тяжелых последствий для экономики и государства». Это было первым сигналом к атаке, за которым после- довала и сама основательно подготовленная атака, начав- шаяся речью Борзига, изданной потом в виде брошюры под названием «Промышленность и социальная поли- тика» 2. Тактика, которую предприниматели избрали в деле свертывания социального законодательства, сфор- мулирована так: «И поэтому социальная политика, яв- ляющаяся в соответствии с ее названием частью государ- ственной политики, имеет своей целью в рамках общена- родных интересов и для их удовлетворения оказывать содействие развитию важнейших звеньев всего народного организма. Она не ограничивается только заботой о рабо- 1 Цитируется по «Vereinigung der Deutschen Arbeitgeberverbande», Geschaftsber cht 1923 und 1924. 2 «Veroffentlichungen des Reichsverbandes der Deutschen Industrie», Heft 4, Berlin, 1924. 283
чем классе или отдельных частях его, а должна приспо- сабливаться в целях повышения благосостояния всего- народа при обслуживании отдельных групп к соответствую- щим действительным потребностям. Как и всякая поли- тика, социальная политика является политикой возмож- ного, осуществимого, выполнимого. Социальная политика должна определяться не только мыслью, что вот это было бы «хорошо» или «желательно», но и уверенностью в том,, что намеченное мероприятие можно осуществить имею- щимися средствами и что оно не окажет пагубного влия- ния на другие, также важные звенья народного организма, в ущерб всему организму. Социальная политика должна быть практической, реальной, а значит, она должна стоять на реальной почве экономики» К Теперь нам становится ясным, чего хотели монополисты. Они за «социальную» политику и хотят якобы осыпать рабочего «благодея- ниями», но, к сожалению, от этого пострадают другие «звенья народного организма» (например, монополисты), а это было бы «антисоциальным» и противоречило бы идеям «социальной» политики! Снова были вытащены на свет старые установки и тре- бования. Это прежде всего точка зрения «хозяина в своем доме». Конечно, ее уже нельзя преподнести так прими- тивно, как прежде. Поэтому сначала рассыпаются в по- хвалах об идее о свободе коалиций рабочих и по адресу центрального объединения предпринимателей, которое, собственно говоря, и было первой решающей победой предпринимателей (завоеванной еще перед революцией 9 ноября!), а потом заявляют: «Признание профсоюзов не должно привести к ликвидации общности производствен- ных интересов отдельных работодателей и рабочих, так как такая общность наряду с трудовым сотрудничеством, является жизненной необходимостью... Противодействие, которое союзы работодателей оказывали проявлениям го- сударственного бюрократизма в экономике, в такой же степени было направлено против застывшего схематизма бюрократии в профсоюзах. Работодатели не согласны с тем, чтобы борьба между организациями и конкурентная борьба велась за счет предприятия и в ущерб хозяйству» 2. 1 «Veroffentlichungen des Reichsverbandes der Deutschen Industries Heft 4, Berlin, 1924, S. 5. 2 Там же, стр. 10. 284
Здесь язык стал уже достаточно ясным, резким и откро- венным. Профсоюзы, правда, получают признание, но одновременно им объявляют решительлую войну, назы- вая их профсоюзной бюрократией. Им объявляют реши- тельную войну в интересах хозяйства, то есть собствен- ного предприятия и «хозяина в своем доме», запрещая профсоюзам вмешиваться в «общность производственных интересов предпринимателя и отдельного рабочего». По вопросу о стачках выдвигаются требования о зна- чительном ограничении права рабочих на стачку: «Тем самым должны быть защищены от забастовок предприя- тия общественного назначения и жизненно важные пред- приятия. Затем следует обеспечить защиту тем, кто согла- сен продолжать работу на основе существующих договор- ных условий» 1. Последний пункт воспроизводит почти буквально старые требования предпринимателей, сводя- щиеся к запрещению стачечных пикетов, чтобы обеспе- чить штрейкбрехерам полную свободу (тень законопро- екта о тюремном заключении!). На следующих страницах брошюры подробно рассмат- ривается еще один важный пункт — борьба предпринима- телей против восьмичасового рабочего дня. «Главное зло прошлого — это 8-часовой рабочий день. Единственно против него и была с самого начала направлена борьба союзов работодателей»2. И действительно, борьба против 8-часового рабочего дня началась уже в 1919 г. Однако лишь к концу 1923 г., когда была предпринята попытка использовать француз- ские войска в Рурской области против немецких рабочих, чтобы ликвидировать 8-часовой рабочий день,— попытка, сделанная Круппом, Стиннесом и Тиссеном и опслоненная французским генералом Дегутом,— борьба предпринима- телей против рабочих становится острой, наступательной и жестокой. Борзиг в своей брошюре выражает готовность идти на все. Он пишет уже не только об удлинении 8-часового рабочего дня, а о сочетании 10-часового рабочего дня с отменой всякого регулирования рабочего дня. Порази- тельно, как чудовищно далеко — если не считать годы 1 «Veroffentlichungen des Reichsverbandes der Deutschen Industrie». Heft 4, Berlin, 1924, S. 11 f. 2 Там же. стр. 30. 285
фашизма — заходят предприниматели в своих требова- ниях. «Было бы неправильным упрекать работодателей,— пишет Борзиг,— в том, что они хотят ввести 10-часовой рабочий день. Объединение германских союзов работода- телей неоднократно указывало на то, что установление 10-часового дня было бы столь же неверным, как и схе- матическое установление 8-часового рабочего дня. Регу- лирование рабочего дня не приносит пользы хозяйству. Поэтому мы требуем лишь того, чтобы в тарифных дого- ворах и производственных соглашениях для каждого от- дельного предприятия допускалось бы установление рабо- чего дня, который при данных условиях обеспечивает наибольшую эффективность производства. Рабочее время может составлять в одном случае 48 часов, в другом — 60 часов в неделю. Окончательное решение, основываю- щееся на сознании ответственности, является делом заин- тересованных работодателей и рабочих. Если мы откло- няем 10-часовой рабочий день, то при этом считаем необ- ходимым обеспечить, чтобы здесь не руководствовались идеями социалистической уравниловки и не запрещали удлинения рабочего времени для одной группы рабочих, ссылаясь на то, что для других групп рабочих, находя- щихся в других производственных условиях, установлено более короткое рабочее время» '. Это последнее утвержде- ние, пожалуй, наиболее ясно показывает, насколько да- леко зашли предприниматели в своем наступлении. Они уже рассматривают как значительную уступку то, что они не требуют 10-часового рабочего дня в качестве нормального рабочего времени. Тем самым предпринима- тели вернулись к своей позиции не только предвоенных лет, но и начала XX в. В 1924 г. был издан меморандум по вопросу о рабочем времени, и в последующих годовых отчетах этому вопросу всегда уделялось много внимания. Вопросы заработной платы и тарифов рассматрива- лись летом 1924 г. в объемистой брошюре, затем в но- ябре 1924 г. последовало многолюдное совместное собра- ние Объединения германских союзов работодателей и Имперского союза германской промышленности. В реше- нии собрания резюмированы были основные решающие 1 «Veroffentlichungen des Reichsverbandes der Deutschen Industrie», Heft 4, Berlin, 1924, S. 33. 286
проблемы. Во вступлении показывается, насколько дегра- дировала германская экономика. Затем, правда, с мень- шей категоричностью, указывается на социальную поли- тику как на причину всех зол, в том числе и недавней инфляции. Зато на этот раз делается большой крен в сторону мероприятий, касающихся ближайшего буду- щего. При этом констатируется: «Порочное законодатель- ство в области налогов, высокий уровень транспортных тарифов, ложащийся тяжелым бременем на все круги на- селения, сковывают восстановление германской экономики и препятствуют заметному понижению цен на товары, уро- вень которых все еще выше цен мирового рынка. Поэтому опубликованное ныне сообщение о новых ставках налогов вызвало глубокое разочарование среди широких кругов предпринимателей, объединенных в Имперском союзе германской промышленности» 1. Затем выдвигается тре- бование о снижении железнодорожных тарифов, и все это — налоговая реформа и удешевление транспорта — изображается как предварительное условие для пониже- ния цен промышленностью. При этом тут же говорится, что эти меры сами по себе не помогут: «Однако и при принятии быстрых и решительных мер в упомянутых об- ластях попытка понизить цены осталась бы безуспешной, если бы наряду с этим вследствие сокращения рабочего дня или повышения зарплаты произошло удорожание производства». Линия монополистов ясна: заработная плата по срав- нению с ценами, установившимися за время инфляции, ка- тастрофически упала. Она должна теперь остаться на этом низком уровне. Только в той мере, в какой промыш- ленности будут предоставлены льготы в области налогов и тарифов, предприниматели готовы понизить цены. Пред- приниматели хотят замораживания реальной заработной платы на том уровне, на котором она находилась в период инфляции, при одновременном быстром росте доходов предпринимателей. В конечном счете, они хотят умножения огромных хозяйственных выгод, которые им принесла инфляция, при одновременном генеральном наступлении на «социально-политические завоевания» рабочего класса. 1 Цитируется по «Vereinigung der Deutschen Arbeitgeberverbande», Gescbaftsbericht 1923 und 1924, S. 187 f. 287
Если мы ознакомимся с опубликованными в следую- щие годы материалами союзов работодателей вплоть до 1932 г., то увидим, что в них постоянно идет речь об одних и тех же проблемах: об удлинении рабочего времени, о снижении заработной платы, о свертывании социального страхования и об уменьшении тарифных ставок. Одновременно укрепляется Объединение германских союзов работодателей, чтобы придать его требованиям все больший вес. Число основных союзов работодателей остается неизменным, но число местных союзов постоянно растет и в 1929 г. достигает максимального уровня. Этот рост показывает следующая таблица: Подавляющее большинство рабочих занято в промыш- ленности— в 1929 г. приблизительно 5,2 млн. человек. В это же время на ремесло и сельское хозяйство прихо- дится относительно небольшое число рабочих — немного больше 300 тыс. на каждую из этих групп. Ни одна из организаций работодателей не могла срав- ниться по значению с Объединением германских союзов работодателей. Поэтому Объединение германских союзов работодателей является в эти годы руководящей органи- зацией германской экономики, если исключить сельско- хозяйственные союзы, о которых речь будет впереди, и Имперский союз германской промышленности, который занимался больше общими экономическими вопросами, а не вопросами труда. Однако между Объединением рабо- тодателей и Имперским союзом существовало тесное со- трудничество, которое находило свое выражение даже в совместных заседаниях и собраниях. * * * Имперский союз германской промышленности, осно- ванный в 1919 г., быстро становится одной из руководя - 288
щих организаций. Именно он в последующие годы был рупором реакции во всех областях экономики. Он опре- делял в основном направление германской экономической политики, германской внешней и внутренней политики, если в эти области не вторгались союзы работодателей или юнкеры. Все другие союзы капиталистов с особыми интересами, противоречащими интересам промышленности (например, экспортеры со своими особыми интересами страховые и транспортные общества и банки), добивались лишь частичных успехов. Они проявляли себя лишь по- стольку, поскольку во имя своих самых насущных инте- ресов добровольно выступали в защиту промышленности. Поэтому достаточно коротко обрисовать политическую линию и организацию Имперского союза, чтобы опреде- лить методы наступления монополистов с помощью их так называемых экономических организаций. Отправным пунктом новой фазы деятельности Импер- ского союза явился съезд, состоявшийся 26—27 марта 1924 г. В программу работы съезда входило пятое оче- редное собрание членов Имперского союза, а также со- вместное заседание с Объединением германских союзов работодателей. Заседанию предшествовала широкая кам- пания в прессе, в которой принимали участие директор заводов Круппа Зорге, будущий глава «ИГ Фарбенинду- стри» Дуисберг, директор-распорядитель Имперского союза Герле и другие. На собрании членов Имперского союза основные вопросы рассматривались в специаль- ных докладах, которые частично определили направле- ние деятельности Имперского союза в последующие годы. Важнейшей областью деятельности Имперского союза было налоговое законодательство и его влияние на про- мышленность. Содержание реферата по этому вопросу оканчивается следующим «поэтическим» заключением: «Существующие налоги будут, вероятно, сохранены лишь в течение короткого времени. Их неоспоримо тяжелое бремя не сможет продолжаться, если под их тяжестью погибнет сам плательщик налогов. Необходимо понять, что обременительные налоги могут иметь только прехо- дящие успехи. Когда бремя налогов не соизмеряется с на- сущными потребностями налогоплательщика, длительные успехи невозможны. В том случае, если все будет продол- 289
жаться попрежнему, неизбежно подорвется основа, на которой когда-то так гордо высилось здание промышлен- ности, и вскоре земля, разверзшись, погребет это здание» а вместе с ним и империю!» 1 Чтобы земля, разверзшись, не погребла здание и империю, Имперский союз в после- дующие годы со все возрастающим успехом, как лев, бо- ролся за сокращение налогов с промышленников, а позд- нее, в период кризиса, так же энергично боролся за при- ток налоговых средств промышленности в форме суб- сидий. Представитель АЭГ Бюхер выступал по поводу репа- раций. Именно в этой области он уже раньше развил чрезвычайно активную деятельность, поставив задачу двоякого рода: во-первых, дать возможность промышлен- ности заработать как можно больше на репарациях, во-вторых, основную тяжесть репараций взвалить на плечи трудящихся масс. По вопросу «государство и экономика» выступил Феглер. Он дал директиву: «Государство должно сделать все, чтобы защищать и поддерживать частное хозяйство»2. Феглер обрушился против государственного вмешатель- ства если оно в какой-то мере ограничивает безудержную эксплуатацию со стороны промышленности и, наоборот, он требовал самого активного вмешательства, если оно происходит в интересах промышленности. Затем Борзиг выступил с докладом о социальной по- литике, о котором уже было сказано выше. После него выступил Ламмерс (вспомните его призыв: «Да будет солнце в ваших сердцах!») с докладом об экономике и культуре. В нем он высказал следующие положения: «С социологической точки зрения, наши крупные хозяй- ственные организации проводили практическую политику, отвечающую интересам среднего сословия. Они ясно соз- навали, что без сохранения здорового среднего сословия обострение классовых противоречий может причинить на- роду огромный культурный ущерб. Указанной цели осо- бенно отвечала картельная политика Имперского союза германской промышленности» 3. 1 «Veroffentlichungen des Reichsverbandes derDeutschen Industrie»* Heft 21, April 1924, S. 19. 2 Там же, стр. 38. J Там же, стр. 5L 290
Картельная политика, проводимая «в интересах сред- них слоев» и вообще для «блага отечества», в последую- щие годы сильно занимала Имперский союз. В январе 1925 г. Имперский союз опубликовал меморандум о на- сущных для промышленности вопросах, в котором много места отводилось картельной политике. Имперский союз создал у себя особое бюро картелей, чтобы сделать гер- манские картели «популярными в народе». По мнению деятелей Имперского союза: «Только постоянная кампа- ния в прессе может снова создать картелям такую репу- тацию, которая соответствует их важности и пользе для народного хозяйства. Бюро картелей, по указанным при- чинам, приступило к систематическому разъяснению в прессе с помощью корреспонденции в «Рейхсиндустри» и отдельных статей руководителей Имперского союза»1. Среди «крупных достижений» картелей прежде всего подчеркивалось преодоление инфляции, хотя именно кар- тели сами начали и осуществили инфляцию. Преодоление инфляции было изображено следующим образом: «Это было поздним летом 1925 г. (начало почти как в сказке.— Ю. /С), когда хозяйство вследствие инфляции стояло на краю пропасти. Первый шаг для спасения был сделан кар- телями: все промышленные картели и союзы, следуя при- меру отдельных отраслей промышленности, в особенности текстильной, перешли по всей линии к расчетам в золотом исчислении, несмотря на все издевки и преследования со стороны научных кругов и властей... Общественность либо не уяснила смысла этих внутренних процессов, либо не хотела их понять. Она удовольствовалась лишь тем, что пожинала готовые плоды» 2. Да, общественность была настолько «наивной», что думала, будто крупные картели и тресты действительно поощряли инфляцию, чтобы дешево скупить предприятия своих конкурентов, обесценить свои долги и усилить эксплуатацию рабочих путем снижения реальной зара- ботной платы. Картели устанавливали цены в золоте лишь на продаваемые ими товары, чтобы избежать для себя последствий инфляции, но при получении ссуд в 1 «Veroffentlichungen des Reichsverbandes der Deutschen Industrie», Heft 24, Januar 1925, S. 55. 2 Там же, стр. 59. 291
банках они благоразумно воздерживались от требова- ния, чтобы свои долги выплачивать в золотом исчис- лении. Имперский союз занимался очень усердно также во- просами торговли: необходимо было обеспечить возможно более высокие покровительственные пошлины для про- мышленности, чтобы поднять цены и пробить возможно более широкие бреши в таможенных барьерах других стран. Имперский союз использовал официальные органы для усиления своей пропаганды. Советник министерства Ганс Посс написал для Имперского союза осенью 1924 г. обстоятельный меморандум об «Основах будущей герман- ской торговой политики». Здесь особенно важно сделать несколько замечаний о торговой политике по отношению к Советскому Союзу: «До тех пор пока не удастся убедить Советское правительство в нецелесообразности сохране- ния монополии внешней торговли, с точки зрения эконо- мики своей собственной страны, и в недопустимости ее существования, с точки зрения интересов экономики дру- гой договаривающейся стороны,— инвестиции германского капитала в России едва ли превысят нынешний незначи- тельный уровень... Таким образом, при осмотрительном ведении германской стороной переговоров следует, во вся- ком случае, подумать о том, чтобы немецким коммерсан- там была обеспечена свобода передвижения в России, а также личная и коммерческая безопасность для них и их товаров, установление непосредственных сношений с рус- скими поставщиками и покупателями и, наконец, возмож- ность беспрепятственной отправки товаров в Россию и вы- воза их из России. В противном случае, нельзя ожидать заинтересованности представителей германского хозяй- ства в переговорах с Россией о заключении торго- вого договора, так как подобный торговый договор не сможет способствовать укреплению взаимных отно- шений» *. Из этих рассуждений ясно видно, что для Имперского союза самым главным в его отношениях с Советским Союзом было не развитие торговли, а стремление закре- питься самим, установить «личный контакт». Таким обра- 1 «Veroffentlichungen des Reichsverbandes der Deutschen Industrie», Heft 23, September 1924, S. 48 f. 292
зом, предполагалось осуществить «мирное» торговое и политическое проникновение империалистических элемен- тов в социалистическую страну с целью подготовки к бу- дущему военному нападению. С течением времени позиция Имперского союза ста- новилась все более и более реакционной. Когда кризис уже начался (2 декабря 1929 г.), Имперский союз пере- дал для опубликования меморандум, содержащий ряд принципиальных требований. Среди «основных условий перестройки германской экономической политики» первым выдвигается следующее положение: «Исходным пунктом всех мероприятий в области экономической, финансовой и социальной политики в тех условиях, в которых нахо- дится германская экономика, должно быть поощрение образования капиталов. Это является предпосылкой для подъема производства и отвечает интересам всех слоев немецкого народа» К Редко когда реакционные группы при рассмотрении хозяйственных проблем обнаруживали такую невероятную глупость и незнание фактов! Поду- майте только, в конце 1929 г.— после того как в течение ряда лет наиболее характерной чертой в развитии эконо- мики Германии, так же как и других стран, являлась без- работица и неполное использование наличных средств производства (то есть слишком быстрое увеличение капи- талов по сравнению с реальными возможностями произ- водства и сбыта), после того как экономика в октябре 1929 г. вступила в период кризиса, в ходе которого ис- пользование капиталов, как и при любом кризисе, чрез- вычайно сильно сократилось,— предприниматели требо- вали проведения такой политики, которая способствовала бы более быстрому росту капиталов! В области социальной политики выдвигалось требо- вание о ее ограничении: «Ее прежние основы должны быть сохранены, а расходы и платежи, в противополож- ность существующему положению, должны быть ограни- чены пределами экономических возможностей (новое и решительное заключается в замечании «в противо- положность существующему положению».— Ю. /С.). 1 «Veroffentlichungen des Reichsverbandes der Deutschen Industrie», Heft 49, Dezember 1929, S. 11. 293
Социальное страхование должно обслуживать только «дей- ствительно нуждающихся» и страдающих от нищеты, необ- ходимо предотвратить необоснованное, наносящее вред народной морали использование его учреждений» !. В области финансов и налогов требования сформули- рованы в таком же реакционном духе и с такой же при- митивной простотой: «Перестройка финансового хозяй- ства должна быть произведена по двум направлениям: а) в целях значительного сокращения общественных рас- ходов и прямых налогов, б) для получения более значи- тельных, чем прежде, денежных средств путем косвенных налогов»2. Итак, сокращение расходов на социальные нужды, в том числе на постройку жилых домов, а все, что расходуется из средств, полученных в виде налогов, должно быть в больших размерах выжато из трудящихся путем косвенных налогов! Меморандум заканчивается энергичным выступлением в защиту монополий и трестов: «Здоровое картельное хо- зяйство не только сберегает капитал, но и способствует образованию новых капиталов. Оно, следовательно, с на- роднохозяйственной точки зрения, является теперь и в бу- дущем необходимым»3. О политике Имперского союза по отношению к картелям было ранее заявлено на собра- нии членов союза 20 сентября 1929 г.: «Имперский союз во-время оценил значение проблемы картелей и в соответ- ствии с этим основал в 1920 г. особое бюро картелей... Ему мы также обязаны тем, что избежали преждевре- менного и экономически нецелесообразного создания но- вых картелей (то есть привилегии прежних монополий сохранились! — Ю. /С.) и что во всех совещаниях кар- телей интересы народного хозяйства всегда учитывались как решающий фактор». Здесь монополисты не смогли удержаться от комплимента по адресу социал-демократи- ческих правительств за их дружескую позицию по отно- шению к монополиям: «Правительственные органы также все больше и больше переходили к тесному сотрудниче- ству с нашим бюро картелей» 4. 1 «Verdffentlichungen des Reichsverbandes der Deutschen Industrie», Heft 49, Dezember 1929, S. 12. 2 Там же, стр. 13. 3 Там же, стр. 26. 4 Там же, Heft 48, Oktober 1929, S. 13. 294
Насколько многосторонней была деятельность Импер- ского союза видно из того, что в марте 1931 г. он опубли- ковал две работы ': «Противовоздушная оборона» Ганса Ронде, советника имперского министерства хозяйства, и «Коллективная оборона населения от воздушных налетов и обеспечение безопасности жизненноважных предприя- тий» барона фон Маса, правительственного советника ми- нистерства хозяйства. Действительно, заранее начинает готовиться тот, кто хочет развязать разбойничью войну! 10. Период накануне 1933 г. Если оглянуться назад и посмотреть на деятельность в предшествующем полустолетии предпринимательских организаций — союзов работодателей и так называемых экономических союзов, то можно установить, что в период до 1918 г. перед организациями предпринимателей стояли две задачи: во-первых, стремление закрепить политиче- ское, экономическое и социальное бесправие рабочих масс и всего немецкого народа, во-вторых, стремление усилить и обеспечить особое положение монополий. Делалось все возможное для того, чтобы свести на нет формальное пра- вовое и политическое равноправие рабочих, если оно при- ходило в противоречие с материальными интересами предпринимателей. На службе промышленников было классовое пра- восудие и политическое угнетение, значение которых ясно проявлялось не только в законе о социалистах, но и в повседневных полицейских мерах, направлен- ных против рабочих. Закрывались политические собра- ния, например по «санитарным соображениям», так как в закрытых помещениях слишком душно. Закрывались собрания и за нарушение установленного порядка, на- пример если из-за жары открывались окна, то полицей- ский чиновник заявлял, что собрание проходит на откры- том воздухе, а не в закрытом помещении, как это преду- смотрено правилами. Революция 1918 г. принесла с собой некоторое расши- рение формальной буржуазной демократии. Классовое 1 «Veroffentlichungen des Reichsverbandes der Deutschen Indu- strie», Heft 58, Marz 1931. 295
правосудие еще более неистовствовало ', но оно уже не могло больше функционировать «так просто», как прежде. Формальность политической буржуазной демократии, по крайней мере в городах, соблюдалась строже, чем раньше. Позиции рабочих на предприятиях в мелких производственных вопросах усилились благодаря органи- зации производственных советов. Однако материально рабочие в политическом и экономическом отношении были слабы, как и раньше. Власть попрежнему осталась в руках предпринимателей. После революции она была вновь от- дана в руки промышленников предателями социал-демо- кратами Эбертом, Шейдеманом, Носке и К0. Изменения внутри господствующего класса, усиление позиций моно- полистов и трестовских воротил, картелей и синдикатов привели к тому, что власть предпринимателей стала еще более реакционной, чем до первой мировой войны. Но полновластие «хозяина в своем доме» уже больше не могло проявляться внутри предприятия с такой абсо- лютной наглостью. Здесь революция действительно про- извела перемены, не имеющие, правда, решающего зна- чения в судьбе рабочих, в изменении жизненных условии немецкого народа, но чрезвычайно злившие предприни- мателей и мешавшие им. Все попытки предпринимателей восстановить прежнее положение не имели успеха. Промышленники добивались решительного изменения 1 Насколько беспощадно функционировало классовое правосу- дие, особенно в политических процессах, ясно видно из сводки, состав- ленной Е. Ю. Гумбелем (Е. J. G u m b e 1, Vier Jahre politischer Mord,. Berlin, 1923): Политические убийства за период с января 1919 г. по июнь 1922 г-
обстановки с целью более быстрого продвижения вперед по реакционному пути. Период с 1919 по 1932 г. принес им огромные выгоды, если отвлечься от материальных потерь, вызванных отторжением территорий, согласно Версальскому договору, отчего выиграли их монополисти- ческие конкуренты в других странах, и если не учитывать временного отказа германских промышленников от непо- средственного осуществления мечты о германском миро- вом господстве вследствие поражения Германии в первой мировой войне. Предприятия германских промышленни- ков находились на высоком техническом уровне. Концен- трация капитала в немногих руках шла быстрым темпом. Пропасть между богатыми и бедными стала больше, чем когда-либо. Все больше и больше средств производства и орудий эксплуатации накоплялось на одном полюсе и все больше нужды и нищеты — на другом. Монополисты были готовы снова пойти на все. Они стремились осуществить свои прежние планы завоевания: мирового господства. Они хотели посредством вооружен- ного столкновения разделить с монополистами других стран возможности эксплуатировать и грабить другие народы на таких условиях, чтобы львиная доля прибыли досталась германским монополистам. Они хотели напасть на Советский Союз, ограбить и поработить народы Совет- ского Союза. Внутри страны они стремились усовершен- ствовать методы эксплуатации и прежде всего отнять у рабочих их скромные отдельные завоевания, сделанные в 1918 г., и вернуть все подачки, сделанные рабочим & предыдущие десятилетия. Как для подготовки войны необходимо вооружение, так и для осуществления названных целей было необхо- димо установление политической диктатуры в стране, осо- бенно диктатуры на предприятиях. Трейчке и Бюк, Хау- стон Чемберлен и Альфред Крупп могли спокойно почи- вать в гробу, а Кирдорф, старый забияка, последний оставшийся в живых представитель первого поколения предпринимателей, подстрекавших-к решительной борьбе против рабочих, мог спокойно доживать свой век за счет народа. Все их самые невероятные желания и мечты были осуществлены с приходом к власти фашистов. Недаром союзы работодателей и экономические союзы предприни- мателей всячески поощряли национал-социалистическое 297
движение, поддерживая его денежными субсидиями. А в январе 1933 г. Гитлер был назначен рейхсканцлером и в Германии была установлена открытая террористиче- ская диктатура наиболее реакционных и шовинистических элементов господствующих классов. 11. Предпринимательские союзы при фашизме При фашизме предпринимательские союзы стали госу- дарственными органами, а их политика стала тождествен- ной с политикой государства. Чрезвычайно ускорился и обострился процесс превращения монополистического ка- питализма в государственно-монополистический капи- тализм. Внешне сначала осталось все по-старому. Никаких ко- ренных изменений в структуре предпринимательских союзов не было произведено. Объединение союзов рабо- тодателей выпустило в начале 1933 г. еще один жиденький номер журнала «Обзор современных профессионально- сословных течений» (№ 20), в котором говорилось: «Исто- рия сословного мышления восходит, в частности, к учению Платона о государстве, к учениям католической церкви, к сословным идеям средневековья, к немецкой романтике и немецкому идеализму» (стр. 3). Следовательно, когда нужно было по-фашистски перестроить экономику, про- мышленники сразу в прошлом нашли образцы, «достой- ные подражания». Имперский союз германской промышленности также продолжал функционировать. После Борзига во главе его стал Крупп, которому нечего было приспособляться к но- вым условиям или солидаризироваться с фашистской дик- татурой: он сам принимал непосредственное участие в ее установлении. Крупп ясно выразил это в следующих словах: «В соответствии с желаниями и планами, которые я лелеял и высказывал уже при принятии должности председателя Имперского союза германской промышлен- ности (то есть с осени 1931 г., фактически же много раньше.— /О. /С), я 3 мая дал директивы относительно перестройки и упрощения структуры промышленных союзов. При этом я поставил себе целью использовать данные мне полномочия, для того чтобы экономическую структуру промышленных союзов согласовать с полити- 298
ческой необходимостью, затем новую организацию при- вести в полное соответствие с политическими целями им- перского правительства и построить ее так рационально и действенно, чтобы она в соответствии с огромным значе- нием промышленности могла стать эффективным орудием той же промышленности в рамках национального, социаль- ного и общеэкономического возрождения Германии» К Новая организация экономических союзов, о которой Крупп, по его собственному заявлению, уже давно мечтал и которую он теперь, после того как помог установить фашистскую диктатуру, осуществил, сначала нашла свое выражение в создании «имперского сословия германской промышленности». В него в июне 1933 г. вошли Импер- ский союз и Объединение германских союзов работода- телей. К концу 1933 г. было распущено Объединение союзов работодателей. Предложение о роспуске выдвинуто 30 ноября на собрании ответственных руководителей союзов работодателей по указке имперского правитель- ства и так называемого руководителя Рабочего фронта, а 14 декабря 1933 г. собрание членов объединения при- няло решение о роспуске. Действительно, союзы работо- дателей стали теперь ненужными, так как не было уже больше никаких профсоюзов и предприниматели могли встать во главе организации, где в принудительном по- рядке были объединены рабочие. Мечта предпринимате- лей об огромной желтой профсоюзной организации, воз- главляемой ими и стоящей на позиции классового мира, была теперь осуществлена. 27 февраля 1934 г. был издан закон о «подготовке органического строительства германской экономики». Вслед за его изданием в марте была учреждена должность «фюрера экономики» и 27 ноября выпущено распоряже- ние, заложившее основы новой предпринимательской организации. Было организовано шесть имперских групп: промышленности, ремесла, торговли, банков, страхования и энергетики. Имперские группы подразделялись на эко- номические группы, специальные группы и подгруппы и соответственно окружные группы. В Имперской группе промышленности между экономическими группами и 1 Цитируется по Karl G u t h, Die Reicfisgruppe Industrie, Ber- lin, 1941, S. 21 f. 299
Имперской группой имелись еще главные группы. Таким образом, структура была такова: Имперская группа промышленности; Первая главная группа тяжелой промышленности; Экономическая группа горной промышленности; Специальная группа каменноугольной промышлен- ности; Окружная группа Рура. Во главе каждой группы стоял руководитель, который,, в случае необходимости, добивался повиновения всех чле- нов группы путем наложения взысканий или с помощью суда чести. Руководители имперских групп назначались имперским министром хозяйства. Руководители экономи- ческих групп назначались тем же министром по рекомен- дации руководителя Имперской группы. Руководителей специальных, окружных групп и специальных подгрупп назначал руководитель Имперской группы по предложе- нию соответствующих вышестоящих руководителей. Наряду с этим существовала Имперская экономическая палата (рейхсвиртшафтскаммер), управлявшая народ- ным хозяйством по территориальному признаку. Ей под- чинялись экономические палаты провинций или целых земель и промышленные и торговые палаты округов, городов, пригородов и т. п. Промышленные и торговые палаты были объединены в общество промышленных и торговых палат, подчинявшихся тому же руководителю, что и Имперская экономическая палата. Группы, созданные по отраслевому и территориаль- ному признаку, были связаны друг с другом. Например, промышленные отделения территориальных организаций (промышленные и торговые палаты) представляли собой одновременно территориальные подразделения Имперской группы промышленности. Согласно указу от 7 мая 1936 г., окружные группы, подчиненные Имперской группе про- мышленности, в качестве промышленных отделений были переданы экономическим палатам. Промышленные отде- ления в административно-техническом отношении подчи- нялись палатам, а в области промышленной политики — Имперской группе. Все эти организации были созданы в принудительном порядке, и в них должны были входить все предприни- матели. Союзы являлись одновременно исполнительными зоо
органами имперского министерства хозяйства, которое с течением времени передало им значительную часть своих функций. Руководителями союзов являлись в боль- шинстве случаев крупные промышленники, игравшие решающую роль во всей экономике или в соответствую- щих отраслях экономики. Принудительный характер этих организаций давал монополистам огромное преимуще- ство — они могли теперь без всяких трудностей поддер- живать строжайшую дисциплину и предавать на закла- ние кротких овечек в той последовательности, которая казалась им наиболее удобной. Газета «Франкфуртер цей- тунг» 18 ноября 1938 г. писала, что руководящий персонал хозяйственных групп поразительно похож на аналогичный персонал картелей и что группы следовало бы использо- вать для усиления картелей. О низших звеньях этой эко- номической структуры Леонард Микш писал в 1936 г.: «В настоящее время в промышленности господствует персональная уния между специальной группой и кар- телем. Это означает, что политика организации на своей самой низшей и в данном случае решающей ступени явно направлена на то, чтобы помочь картелям... В связи с тем, что руководитель специальной группы в качестве пред- ставителя принудительной организации обладает значи- тельным авторитетом, существующие до настоящего вре- мени порядки весьма затрудняли позицию «посторонних» и способствовали укреплению и образованию картелей. Иногда союзы в виде картелей организовывались и спе- циальной группой (электропромышленность, торговля автомобилями), с тем чтобы таким путем провести меро- приятия по регулированию рынка» ]. В период между этими двумя высказываниями было издано постановление от 12 ноября 1936 г., согласно ко- торому руководителем картеля и экономической группы должно быть, по возможности, не одно и то же лицо. Министр хозяйства 1 апреля 1937 г. также запросил Имперскую экономическую палату о том, насколько рас- пространено такое совмещение руководства в руках одного лица и является ли оно необходимым. Однако министр скоро забыл об этом своем демагогическом запросе, и в 1938 г. газета «Франкфуртер цейтунг» могла снова 1 Die Wirtschaftskurve, Heft 4, 1936, S. 348. 301
указать на удивительное сходство руководителей экономи- ческих групп с руководителями картелей. В соответствии с различным характером экономиче- ских групп, то есть в зависимости от того, представляют ли они собой действительные или мнимые монополии,— различен и их состав. Правда, экономической группе с ее многочисленными членами не всегда нужно быть мнимой монополией. Может случиться, как, например, в химиче- ской промышленности, что один огромный трест господ- ствует над значительным количеством мелких предпри- нимателей и поэтому достаточно силен для того, чтобы, несмотря на сопротивление других промышленных групп, выжать свою долю сверхприбылей. Но если экономиче- ская группа чугунолитейной промышленности в 1939 г. насчитывала лишь 148 членов, а экономическая группа пищевой промышленности — около 27 тыс. членов, то из- вестно, что первая занимала исключительно сильную пх> подствующую позицию. В ходе войны министр вооружения и боеприпасов Шпеер создал в своем министерстве новую организацию с собственными союзами, которые были названы рингами и комиссиями. В эту организацию он включил часть су- ществовавших экономических групп. В основу структуры был положен прежний принцип: принудительные органи- зации под руководством крупнейших промышленников или их технического персонала с целью обеспечения более полного господства монополистов над промышленностью. Комиссии представляли собой в большинстве случаев организации, производившие при участии различных групп предпринимателей боеприпасы или танки. Задача руко- водителей этих комиссий заключалась в распределении соответствующих заказов среди различных предпринима- тельских групп. Ринги в большинстве случаев создавались для одного вида продукции, производимого группой предпринима- телей, например шариковых подшипников, используемых затем в производстве различных предметов вооружения (подводные лодки, самолеты и т. д.). Во всех случаях господствовали наиболее крупные предприниматели (в рингах) или сильнейшие представители наиболее мощ- ных промышленных групп (в комиссиях). Для этой цели в отдельных отраслях были созданы так называемые 302
имперские объединения, в которые входили и промыш- ленные и торговые организации по отдельным важным видам продукции (например, уголь). Эти объединения еще более наглядно иллюстрировали всю силу власти старых картелей и монополий, так как теперь монополия и ее агент были официально объединены в одной органи- зации. Подобные же функции выполняли и так назы- ваемые комбинированные управления, в большинстве случаев совместно регулировавшие производство, тор- говлю и сбыт значительного количества продукции какой- либо одной промышленной группы, например электро- технической. 2 августа 1943 г. была вновь произведена значительная реорганизация. В результате Шпееру, пре- вратившемуся из имперского министра вооружения и бое- припасов в имперского министра вооружений и военного производства, фактически было передано руководство всем германским производством, которое он в части, ему ранее не подчиненной, перенял от имперского министер- ства хозяйства. Однако экономические группы, подчиняв- шиеся до сих пор министерству хозяйства, не были реорга- низованы в комиссии и ринги. В результате возникла организационная неразбериха, не понятная для всякого, кто не занимал господствующего положения в качестве чистопробного монополиста. В течение всего периода с 1939 по 1944 г. у экономи- ческих объединений промышленности были наряду с внутригерманскими и другие задачи, которые Гут четко сформулировал следующим образом: «Наконец, нужно подчеркнуть вопрос о рынках, имеющий политическое зна- чение, вытекающее из включения в хозяйственное про- странство Великой Германии экономики отошедших к империи областей. Имперская группа (промышлен- ности.— /О. /(.) обращает особое внимание на то, чтобы при. сотрудничестве промышленности Великой Германии с промышленностью дружественных нам государств (читай: вассалов.— Ю. К.) и оккупированных областей в достаточной мере учитывались торгово-политические интересы германского хозяйственного пространства»1. Это значит, что в ведение союзов частично входила и орга- низация германскими монополиями грабежа, то есть 1 Karl G u t h, Die Reichsgruppe Industrie, S. 52 f. 303
наиболее ужасных, жестоких методов «первоначального» накопления капитала. Эти «международные» задачи дале- ко превосходят по своему значению задачи, которые ранее ставили перед собой предпринимательские союзы в меж- дународных организациях. Вхождение германских союзов, например в Международную торговую палату, никогда не имело и сотой доли того значения, которое имело не- мецкое участие в каком-нибудь международном картеле, и не может быть сравнимо с «международными» связями Имперской группы промышленности с соответствующими организациями Румынии и Венгрии в период второй ми- ровой войны. Решающим фактором в такой форме организации яв- ляется слияние государства и предпринимательских орга- низаций. Такое слияние сначала происходило через по- средство министерства хозяйства, а затем, при Шпеере, через министерство вооружений и несколько отделов в министерстве хозяйства. Предприниматели стали осу- ществлять свою волю, воплощая в одном лице государст- венного деятеля и частного капиталиста. Согласно фаши- стскому трудовому и производственному законодатель- ству, они сделались «вождями предприятий (betriebsfiih- гег), обладающими абсолютной властью, а промышленные тузы стали «вождями хозяйства» (wirtschaftsfuhrer), обладающими абсолютной властью не только в экономи- ческой политике, но и над своими более слабыми сорат- никами. При этом необходимо провести различие между теми, которые обирали своих коллег (например, руково- дитель промышленников деревообрабатывающей про- мышленности), и теми, которых, в свою очередь, обирали более сильные картелированные промышленники-монопо- листы. Действительные хозяева Германии, монополисты и «вожди» важнейших отраслей экономики или эконо- мики в целом, безнаказанно грабили не только более сла- бых своих коллег из той же самой отрасли промышлен- ности, но и все другие не до конца монополизированные отрасли хозяйства, включая и их «вождей». Монополисты осуществляли свою политику уже не в качестве решающей силы, не входящей в органы государ- ства, в котором они господствуют, а как официальные представители самого государства. К ним присоединились и те, кто сначала как политиканы и демагоги, а затем как 304
промышленники вместе со старыми монополистами завла- дели Германией путем грабежа. Это были руководящие деятели национал-социалистской партии, так как и пар- тия, подобно хозяйству, была включена в государство. Поскольку ведущие промышленники одновременно играли значительную роль в самой партии, осуществилось един- ство нацистских партийных «вождей» и «вождей» про- мышленности. Те и другие опирались на крупную про- мышленную собственность, те и другие выступали, с одной стороны, в качестве деятелей партии или своего предприя- тия, картеля, синдиката, концерна или треста, а с дру- гой — в качестве высокопоставленных государственных чиновников. Так хозяйничали эти тесно свившиеся в смердящий клубок разрушители нашей страны, пока не привели Гер- манию к катастрофе 1945 г., катастрофе, которая началась в январе 1933 г. и была доведена до своего плачевного конца. 12. Конец предпринимательских союзов и новое их возрождение в Западной Германии В результате полного разгрома фашизма в первое время была прекращена всякая деятельность предприни- мательских союзов, как так называемых экономических союзов, так и союзов работодателей. В Восточной Германии этой деятельности был на- всегда положен конец в связи с великими общественными преобразованиями, проведенными германским народом с помощью советских оккупационных властей. Другое положение создалось в западных областях Германии. Хотя летом 1945 г. оккупационными властями западных держав были приняты решения о роспуске союзов работодателей в отдельных землях или зонах, однако уже в 1946 г. были приняты меры к тому, чтобы восстановить эти важнейшие ключевые позиции монопо- листического капитала. В английской зоне уже осенью 1945 г. была вновь разрешена деятельность предпринима- тельских союзов в масштабе провинций, а с 30 октября было разрешено создание союзов и в масштабе всей английской зоны оккупации. 305
В соответствии с методами господства английского монополистического капитала было запрещено принуди- тельное членство в предпринимательских объединениях, введенное при фашизме. Однако это не помешало круп- ным концернам оказывать соответствующее давление с целью понуждения к вступлению в предпринимательские союзы. Фактически в течение непродолжительного вре- мени в них вновь вступили все предприятия. Вместо обычной при фашизме формальной и фактической дикта- туры монополистов в предпринимательских союзах стала господствовать теперь формальная «демократия» и фак- тическая диктатура. Менее чем через год распоряжением от 23 августа 1946 г. «наблюдение» за предприниматель- скими союзами в английской зоне было передано создан- ному там Центральному ведомству экономики, то есть немецкому органу. В менее важной в промышленном отношении американской зоне были изданы аналогичные инструкции, которые если не буквально, то по существу совпадали с английскими. После того как под давлением американского моно- полистического капитала в сентябре 1946 г. было создано так называемое двухзональное экономическое управление» предпринимательские союзы предприняли попытку со- здать единые организации для англо-американской Бизо- Н'ии. 16 мая 1947 г. военной администрации было направ- лено соответствующее ходатайство, и менее чем через две недели, 29 мая, было дано разрешение на создание двух- зональных организаций для руководства зональными сою- зами. В феврале 1948 г. эти организации получили от американского монополистического капитала разрешение полностью объединить вокруг себя зональные союзы, что означало создание целостных единых организаций для Бизоний. Во французской зоне были проведены особые регули- рующие мероприятия, что, однако, не по!мешало присое- динению к предпринимательским союзам. К 1 января 1950 г. монополисты в Западной Германии зашли на- столько далеко, что могли организовать предприниматель- ские союзы, охватывающие всю западногерманскую тер- риторию. Важнейшими предпринимательскими союзами в За- падной Германии являются: 306
I. Всеобщая комиссия германского хозяйства, основан- ная 16 марта 1950 г., в которую входят все предпринима- тельские союзы, точно так же как они входили до 1933 г. в Центральный комитет предпринимательских союзов. II. Центральные союзы предпринимателей, объединен- ные во Всеобщей комиссии, а именно: 1. Съезд герман- ской промышленности и торговли; 2. Федеральный союз германской промышленности; 3. Объединение союзов работодателей; 4. Центральный союз германского ре- месла; 5. Всеобщий союз оптовой и внешней торговли; 6. Центральное общество германской розничной торговли; 7. Центральное объединение союзов торговых агентов и торговых маклеров; 8. Деловое общество союзов част- ных банков; 9. Всеобщий союз страхового дела; 10. Цент- ральное трудовое общество транспорта. Президентом Всеобщей комиссии и одновременно пре- зидентом Съезда германской промышленности и торговли является доктор Альфред Петерсен. Петерсен — член правления «Металлгезельшафт» во Франкфурте-на-Майне, имеющего тесные связи с иностранными концернами ме- таллообрабатывающей промышленности. Особенно тес- ные связи «Металлгезельшафт» имеет с Испанией, где в настоящее время находятся многие видные нацисты. Заме- стителями президента состоят Фриц Берг, президент Федерального союза германской промышленности, важней- шей предпринимательской организации Западной Герма- нии, и доктор Раймонд, председатель Объединения союзов работодателей — преемника подстрекательской к борьбе против рабочих организации, существовавшей до 1933 г. Федеральный союз германской промышленности подо- бен старому Имперскому союзу германской промышлен- ности. Он является центром так называемых экономиче- ских предпринимательских союзов, имеет представитель- ства в землях и состоит из союзов отдельных отраслей промышленности. Его президент Фриц Берг — выходец из среды предпринимателей металлообрабатывающей про- мышленности. Он «руководил» ею и при фашизме, будучи «фюрером» хозяйственной группы промышленности по производству изделий из железа, стали и листового же- леза. Одновременно он до 1945 г. состоял руководителем специальной группы промышленности по производству запасных частей для мотоциклов и автомобилей. 307
Вице-президентом Федерального союза назначен Г. А. Менне, одновременно являющийся президентом трудового сообщества «Хемише индустри». В качестве члена президиума германо-американского экономического союза он «оказался на своем месте» как младший партнер американского финансового капитала. Важнейшие промышленные союзы, входящие в Феде- ральный союз, как и в прежнем Имперском союзе, это союзы для угля, чугуна и стали, которые теперь назы- ваются: Германское управление угольной промышленно- сти и Опекунское управление сталелитейной промышлен- ности. Во главе Германского управления угольной про- мышленности стоит генеральный директор Генрих Кост, прошедший выучку для своей нынешней реакционной антинародной деятельности в качестве члена наблюда- тельного совета прежнего Рейнско-Вестфальского уголь- ного синдиката и «воспитанный» на преступных тради- циях германского монополистического капитала. Генрих Кост — директор многих рудников. Руководящим деяте- лем Опекунского управления сталелитейной промышлен- ности является Генрих Динкельбах, венцом подготовки которого к роли преступника-монополиста была при фа- шизме работа членом правления Стального треста. Объединение предпринимательских союзов, подразде- ляющееся, подобно Федеральному союзу, по землям и от- раслям промышленности, специализируется, как и прежде, на борьбе против профсоюзов и тем самым продолжает старые традиции подстрекателей времен до 1933 г. Предпринимательскими союзами Западной Германии завязаны первые международные связи, в настоящее время более важные, чем прежде, так как международные картели, по мотивам конкуренции, часто отказываются принимать германских монополистов. В начале декабря 1951 г. Берг в качестве президента Федерального союза гер- манской промышленности вместе с 37 другими ведущими германскими промышленниками участвовал в междуна- родном конгрессе промышленников в Нью-Йорке. В своей речи на конгрессе он уделил особое внимание «антихозяй- етвенным стремлениям» немецких профсоюзов, члены ко- торых не хотят признавать руководства промышленников. Это значит, что американский монополистический ка- питал, воспитывающий германских монополистов в каче- 308
стве своего младшего партнера, дал им возможность вос- становить в Западной Германии предпринимательские союзы, как в старое, «доброе» для монополистов время. Поэтому борьба за сохранение и укрепление мира должна быть с особой силой направлена сейчас против реакцион- ных заправил этих союзов, против пляшущих под дудку американцев германских монополистов. 13. Монополии и предпринимательские союзы На протяжении двух предыдущих разделов мы изучали* монопольные организации и предпринимательские союзы. Мы видели, как тесно были переплетены интересы обеих групп организаций, как они поддерживали друг друга, а иногда помогали и возникновению монополий. Пред- принимательские союзы — «Лангнамферейн», группа «Норд-вест», Объединение германских фабрикантов же- леза и стали, Союз по охране интересов горной промыш- ленности в Рурской области и другие — являлись глав- ным средоточием сил, создавших позднее картели и син- дикаты рейнско-вестфальского экономического района. Спустя полвека после этого расцвета монополий только экономические группы фашистской Имперской группы промышленности создавали иногда новые картели. В свою очередь, эти предпринимательские союзы выигрывали в своей силе и влиянии, если за ними стояли или в них господствовали монопольные организации. Внутри пред- принимательских союзов экономические союзы основы- вали союзы работодателей, и, наоборот, союзы работода- телей закладывали основу хозяйственных союзов. Все это происходило на основе возрастающей концентрации про- изводства и капитала, которая во многих случаях делала возможным создание таких организаций и постоянно укрепляла их. В дальнейшем можно на примере рейнско-вестфаль- ской промышленности еще раз совершенно конкретно показать эти связи. Мы ограничимся при этом только тяжелой промышленностью, три главные монополии кото- рой — Угольный синдикат, Чугунный синдикат, Союз сталелитейных заводов — были наиболее влиятельными и мощными германскими монополиями в течение прибли- зительно полувекового господства германского монополи- стического капитализма. 309
Исходя из процесса концентрации, из факта существо- вания небольшого числа огромных монополий можно ограничиться тремя, а позднее только двумя монополиями. В первую очередь следует назвать концерн Круппа, бывший в течение долгого времени наиболее мощным во всей Германии и всегда обладавший исключительным влиянием. В ранний период существования монополий, когда картели и синдикаты еще не занимали господствую- щего положения, Альфред Крупп наметил линию будущей политики. Вся социально-политическая линия, политика кнута и пряника, которой затем придерживались все мо- нополисты, была выработана Круппом уже в 60-х и на- чале 70-х годов прошлого столетия. Альфред Крупп был первым, кто пытался, хотя и весьма примитивным спосо- бом, создать в начале 70-х годов государственную моно- полию, добиваясь от прусской военной администрации монопольного права на поставку пушек. Альфред Крупп, один из действительно выдающихся крупных германских капиталистов, был также первым, кто ясно представлял себе, правда с точки зрения капиталиста, отрицательные стороны технического прогресса1. Предприятия Круппа представляют собой исключительно продуманное и выгод- ное сочетание производства основных материалов и гото- вых продуктов, которое едва ли можно встретить во всей остальной тяжелой промышленности. Крупп играл огром- ную роль не только в производстве чугуна и стали — и к этому нужно добавить владение многочисленными уголь- ными шахтами,— но и в изготовлении готовой продукции, прежде всего вооружения. При этом Крупп специализи- ровался на производстве таких видов вооружения, потреб- ность в которых особенно велика: на артиллерии и воен- ном флоте. Вторым крупным концерном является акционерное Гельзенкирхенское горное общество, о котором говорилось уже раньше. Это общество не занимало такого исключи- тельного положения, как фирма Круппа, и поэтому было 1 Альфред Крупп еще в начале 40-х годов прошлого столетия писал своему брату Герману: «Очень печально и горестно, что так долго без- действуют наши прокатные станы. Новых заказов, по крайней мере в нашей стране, мы уже больше не получим». Письмо не включено в из- дание Бердрова, однако отрывки из него приведены в биографии Круппа, составленной более наивным Кюренбергом. 310
более пригодно к ведущей роли среди сходных по струк- туре предприятий тяжелой промышленности. В качестве третьего концерна рассмотрим горнозавод- ское и металлургическое акционерное общество «Фе- никс», занимавшее наряду с Гельзенкирхенским общест- вом и Круппом сильнейшие позиции в рейнско-вестфаль- ской добывающей промышленности. Рассмотрим, какую роль играли эти три монополии в картелях и синдикатах, а также союзах предпринимате- лей перед первой мировой войной. Они составляли ядро рейнско-вестфальской тяжелой промышленности. Их хо- зяева, монополисты, действовали вместе с монопольными и общими предпринимательскими организациями, доби- ваясь проведения в жизнь политики финансового капи- тала, крупнейшими представителями которого были они сами. После первой мировой войны из трех монополий стало две, так как Гельзенкирхенское общество и «Фе- никс» объединились и образовали Стальной трест. К ним следует отнести почти такой же по значению химический трест «ИГ Фарбениндустри» и электротехнический кон- церн (АЭГ.— Ред.). Но имеется маленькое различие между позициями монополий тяжелой промышленности Рейна и Рура и обеих названных отраслей промышлен- ности. Электротехнический концерн и химический трест в связи с их благоприятным положением в отношении экспорта в 1932 г. (правда, они отнюдь не были настроены против диктатуры фашизма и даже весьма энергично вся- чески способствовали ее установлению) при известных обстоятельствах были готовы к проведению дальнейших экспериментов с помощью методов формальной демокра- тии К Промышленники Рейна и Рура и юнкеры энер- гично настаивали на установлении фашистской диктатуры. 1 Приводимое автором различие между монополистами химической и электротехнической промышленности и монополистами тяжелой про- мышенности Рура в их отношении к установлению фашистской, дикта- туры не обоснованно. В действительности факты свидетельствуют против подобного утверждения. Известно, например, что в начале 1933 г. четыре члена правления «ИГ Фарбениндустри» были приглашены на совещание немецких промышленников, на котором был окончательно решен во- прос о поддержке фашистского государственного переворота- Немецкие промышленники собрали с этой целью 3 миллиона марок, из них 300 ты- <:яч были «пожертвованы» руководителями «ИГ Фарбениндустри».— Прим. ред. 311
с*то была та группа монополистов, которая опреде- лила ход событий истории Германии, начиная с 1933 г. Поэтому можно отказаться в дальнейшем от изуче- ния деятельности других гигантских монополий в пе- риод после первой мировой войны. Тем более, что непре- рывность монополистической диктатуры может быть по- казана еще яснее, если ограничиться рассмотрением дея- тельности небольшого круга монополистов на протяжении целого полустолетия. Наиболее выдающимися деятелями этих трех больших концернов в первые годы нашего столетия являлись: Эмиль Кирдорф от Гельзенкирхенского общества, Макс Ретгер от Круппа и Август Сервес от «Феникса». Макс Ретгер состоял председателем правления Круппа. За ним стоит весь престиж и все традиции этой фирмы, уже больше полустолетия играющей ведущую роль. В 900-х годах Макс Ретгер отнюдь не был вне- запно разбогатевшим новичком, свежеиспеченным моно- полистом. Кирдорф свыше четверти века руководил Гельзенкир- хенским обществом и считается в течение ряда десяти- летий наиболее агрессивно настроенным монополистом Рейна и Рура. Он тоже не новичок среди монополистов. Сервес, представитель фирмы «Феникс», позади кото- рой уже полвека деятельности на поприще тяжелой про- мышленности, являлся в течение четверти столетия веду- щей фигурой чугунолитейной промышленности и обладал как представитель монополии богатым опытом. Это значит, что в ранний период монополистического капитализма в Германии на рубеже двух столетий гла- венствующее положение в ряде капиталистических моно- полий занимали фирмы и люди, уже имевшие за собой долгие годы деятельности своих предприятий. Они обла- дали богатым опытом и были хранителями промышлен- ных традиций периода мощного развития германской тяжелой промышленности. Названные три концерна господствовали над первой группой промышленных организаций, представлявших собой решающие монополистические организации тяже- лой промышленности с огромным влиянием на всю гер- манскую экономику. Они представляли угольную монопо- лию и монополии по производству чугуна и стали (две 312
последние монополии вместе с их многочисленными фи- лиалами). Эмиль Кирдорф был председателем Рейнско-Вест- фальского каменноугольного синдиката. Вместе с ним членами наблюдательного совета Гельзенкирхенского общества состояли Е. Клейке, Гуго Стпинес и Август Тиссен. В наблюдательном совете угольного синдиката, состоящем из 10 членов, Гельзенкирхенское общество было представлено председателем и тремя членами. Итак, один-единственный концерн мог провалить любое неугод- ное ему решение этой мощной монополии, так как оно должно было быть принято большинством в две трети ГОЛОСОБ. Союз сталелитейных заводов также снабдил Гельзен- кирхенское общество председателем в лице Адольфа Кир- дорфа, брата Эмиля. Рядом с ним заседали Камп, гене- ральный директор «Феникса», Ад. Шмидт из правления Круппа и Август Тиссен из Гельзенкирхенского обще- ства, который, таким образом, состоял одновременно в наблюдательных советах обеих монополий тяжелой про- мышленности. Директором-распорядителем Союза чугунолитейной промышленности является Ф. Бургерс из Гельзенкирхен- ского общества. Руководство союзом с 1897 по 1903 г. находилось в руках Сервеса из «Феникса». Фактически эти три фирмы господствовали над тремя крупными монополиями тяжелой промышленности и бла- годаря этому над десятками более мелких, зависящих от них. Сервес из «Феникса» был, например, одновременно председателем Общества покрышек, Общества велоси- педных шин и колес, Общества по производству накладок и плит. Подобные посты в небольших монополиях зани- мали и остальные заправилы крупных трестов. Особая активность, развиваемая в монополиях этими магнатами трестов, тесно связана и с их деятельностью в предпринимательских союзах. Сервес, представитель «Феникса», был председателем «Лангнамферейна» с 1897 по 1914 г. В 1906 г. он стал председателем Союза германских промышленников чугуна и стали. Он занимал также председательский пост в «Эйзен норд-вест» и одновременно являлся одним из руководящих членов Центрального союза германских 313
промышленников. На руководящих постах в Центральном союзе состояли также генеральный директор Камп из «Феникса» и член наблюдательного совета «Феникса» Готтлиб Ланген. Из Гельзенкирхенского общества веду- щую роль в Центральном союзе играли Э. Кирдорф и члены наблюдательного совета И. Гетер и А. Кирдорф. Ретгер от Круппа являлся председателем Центрального союза с 1909 по 1918 г., и под его председательством в 1913 г. было проведено объединение союзов работодате- лей в одну руководящую организацию. Председатель наблюдательного совета Круппа Густав Гартман также играл значительную роль в Центральном союзе герман- ских промышленников. Рядом с Сервесом, представите- лем «Феникса», в «Лангнамферейне» заседал К. Кленне из Гельзенкирхенского общества, в то время как руковод- ство «Эйзен норд-вест» и другими хозяйственными пред- принимательскими союзами с ним делили другие. По существу, можно сказать, что три концерна: Круппа, Гельзенкирхенское общество и «Феникс» господ- ствовали не только в трех важнейших монополиях германской промышленности, но также и в крупных пред- принимательских союзах тяжелой промышленности, эко- номических союзах Рейна и Рура и, наконец, в важней- шем и влиятельнейшем общегерманском экономическом объединении предпринимателей — в Центральном союзе германских промышленников. К этому нужно добавить контроль над Союзом работодателей, установленный неза- долго до начала первой мировой войны. Внутри концер- нов действительной властью обладала опять-таки не «широкая масса членов наблюдательного совета и прав- ления», а особо подобранная небольшая группа в составе из 5—10 человек для всех трех концернов вместе, а имен- но: оба брата Кирдорфа, Стиннес и Тиссен от Гельзенкир- хенского общества, Крупп и его правая рука того вре- мени председатель правления Макс Ретгер, а затем с 1912 г.— Альфред Гугенберг, от «Феникса» прежде всего Август Сервес. Большинство из них — давно знакомые лица. Часть из них наследовала посты своих отцов. Все они представляли собой прочно спаянную клику, которая оказалась у власти в годы после объединения империи и господствовала над всей германской экономикой и по- литикой в течение всего времени правления Вильгельма II. 314
Позднее, во втором томе, будет показано, как те же самые лица господствовали и в более широких империалистиче- ских пропагандистских организациях, например Гугенберг (а до него Кирдорф) стал одним из главных финансистов Пангермайского союза, а Крупп и Ретгер стали вдохно- вителями Флотского союза, пропагандистская деятель- ность которого приносила огромные военно-морские за- казы. Другие крупные монополисты стали вдохновителями подобных же союзов. Картели и тресты, экономические союзы предпринима- телей и так называемые союзы работодателей связаны друг с другом не только благодаря общности интересов, не только через подставных лиц и агентов, а, в первую очередь, путем объединения решающих позиций непосред- ственно в руках главных монополистов. В этом отличие монополистических организаций и групп от общепропаган- дистских объединений, таких, как Флотский союз, Пан- германский союз, позднее Союз Кифгейзера и т. п. В них монополисты были представлены через подставных лиц или, по крайней мере, лиц, формально с ними не связан- ных и открыто от монополий не получавших денег на свое содержание. * * * Перешагнем четверть века. На рубеже XIX и XX вв. монополистический капитализм находился еще в началь- ной стадии своего господства. Во второй половине 20-х годов текущего столетия он настолько перезрел и успел прогнить, что даже большинство буржуазных писателей поняло, что мощное развитие конца предыдущего столетия больше не повторится. Настроения «века расцвета» (fin- de-siecle), проявившиеся так отчетливо в Англии в конце царствования королевы Виктории, повторялись позже в Германии со всей циничной жестокостью, которую несет с собой разъедающий яд монополистического капита- лизма. Однако эти различия в положении общества, казалось, часто проходили бесследно, не отражаясь на формах про- явления монополистического капитализма. «Феникс» и Гельзенкирхенское общество существуют так же, как суще- ствовали и прежде, на рубеже двух веков и даже еще раньше — в 70-е годы. Они, правда, слились теперь в один 315
гигантский трест, и, как бы это ни показалось невероят- ным, на троне все еще восседает Эмиль Кирдорф, эта мрачная фигура, всегда стремящаяся оставаться в тени. Более того, тот же самый монополист Кирдорф, который полвека тому назад способствовал быстрому и мощному подъему Гельзенкирхенского общества, который четверть века назад, будучи председателем Рейнско-Вестфальского каменноугольного синдиката, был поборником самой реак- ционной политики монополий и господствовал на Рейне и в Руре, а следовательно, и во всей Германии, теперь готовит новый жесточайший удар монополистического капитализма по прогрессу, выпестовывая нацистскую пар- тию (НСДАП) в качестве опоры самой черной реакции 1 и вынашивая план установления фашистской диктатуры. Наряду с Гельзенкирхенским обществом и «Фениксом» вот уже больше ста лет существует и Крупп, обладающий большой мощью. Наряду с этими тремя концернами, превратившимися теперь в два, существуют еще три монополии. Преодолев известные трудности, вызванные их временным исчезнове- нием или, по крайней мере, прекращением их деятельно- сти, претерпев некоторые изменения в своей структуре,, они преследуют прежнюю цель: выколачивать максималь- ные прибыли из угля, чугуна и стали. Наряду с тремя старыми монополиями продолжали существовать эконо- мические союзы предпринимателей, частью под старыми названиями, как, например, «Эйзен норд-вест», «Ланг- намферейн», а частью под новой вывеской. Они теперь лучше организованы и действуют более эффективно, чем раньше. Имперский союз германской промышленности стал представлять старый Центральный союз германских промышленников и Союз промышленников. Объединение германских союзов работодателей превратилось незадолго до первой мировой войны в центральную организацию всех имеющих значение союзов работодателей. Анализ этих организаций начнем снова с руководящих деятелей. В первую очередь назовем имена деятелей мощ- ного Стального треста. Альберт Феглер — председатель 1 Тиссен, -по желанию Людендорфа, поддерживал нацистов уже в 1923 г. Однако в период с 1924 по 1929 г. он открыто не выступал на сто- роне нацистской партии, так как поддерживал хорошие отношения г германской национальной народной партией. 316
правления Стального треста, одновременно является пред- седателем Рейнско-Вестфальского каменноугольного син- диката. Фриц Тиссен — сын Августа Тиссена, который четверть века назад занимал ключевые позиции, состоит теперь председателем наблюдательного совета Стального треста. Одновременно он председатель Союза сталелитей- ных заводов. Подобно тому как четверть века назад оба брата Кирдорфа из Гельзенкирхенского общества зани- мали посты председателей в угольной и стальной монопо- лиях, так и в 1926 г. оба эти поста занимали председатели обеих ведущих корпораций Стального треста, куда частично вошло и Гельзенкирхенское общество. Что ка- сается третьей монополии, чугунного синдиката, то Крупп ставит здесь председателем своего директора Клоцбаха. На этом посту предшественниками Клоцбаха также были два других директора Круппа. Таким образом, фактиче- ски пост председателя в этой монополии с момента ее основания в 1911 г. был исключительной привилегией Круппа. В период с 1911 по 1938 г. его три директора по- следовательно занимали председательское кресло. Три крупнейших общества тяжелой промышленности, которых теперь стало два, делят между собой, как и в начале своего существования, господство над тремя важнейшими монополиями. Так продолжалось и дальше. На протяже- нии всей истории господства германских монополий, то есть примерно в течение полустолетия, три (или два) общества осуществляют абсолютный контроль над тремя основными монополиями на уголь, железо и сталь и ока- зывают таким путем решающее влияние на судьбы всей страны. Названные выше три представителя выполняли свои функции не одни, и эти функции были не единственными, которые они выполняли в своих трех монополиях. Феглер, занимая пост председателя синдиката каменноугольной промышленности, заседает также в Союзе сталелитейных заводов. Тиссен, являясь председателем Союза сталели- тейных заводов, заседает и в синдикате каменноугольной промышленности, заседает также в Союзе сталелитейных в синдикате чугунолитейных заводов, является членом наблюдательного совета и синдиката каменноугольной промышленности и Союза сталелитейных заводов. Наряду 317
с Феглером и Тиссеном в синдикате каменноугольной про- мышленности руководящую роль играют Фаренхорст, одновременно заседающий в Союзе сталелитейных заво- дов, и Карп и Гаслахер, из которых последний деятельно участвует в Союзе сталелитейных заводов. Все они из Стального треста. В Союзе сталелитейных заводов, кроме названных лиц, находятся также Пенсген, Гроссе и Ла- марше — тоже из Стального треста. Таким образом, став- ленниками Стального треста в стальной монополии явля- лись председатель и шесть членов наблюдательного со- вета. Кроме того, и Крупп имел там своего человека, В результате 8 из 19 постов членов наблюдательного совета, включая и пост председателя Союза сталелитей- ных заводов, находятся в руках этих двух обществ. В син- дикате каменноугольной промышленности из 18 предста- вителей предпринимателей на их долю приходится 5 мест и пост председателя, то есть треть всех постов. Таким об- разом, и с внешней стороны, документально, столь же прочно, как и четверть века назад, закреплено господст- вующее положение этих трех (соответственно двух) обществ в трех монополиях. Как и раньше, их непосредственное личное господство простирается далеко за пределы монополий — также и на экономические союзы предпринимателей. Председателем, а с 1925 г. почетным председателем Имперского союза германской промышленности и председателем Объедине- ния германских союзов работодателей был директор Круппа Зорге. Между прочим, в своей биографии, опуб- ликованной в справочнике «Кто это?» в 1928 г., он не упустил случая сообщить, что служил в течение года добровольцем в 12-м саперном батальоне в Дрездене, а впоследствии был капитаном авиации. В Имперском союзе германской промышленности ведущую роль играли также Феглер, Пенсген, Гроссе, Фриц Тиссен, Гаслахер и Сименс — от Стального треста и Фильхабер и Брун (пред- шественник Клоцбаха на посту председателя монополии чугунолитейных заводов) — от Круппа. Пенсген, играв- ший уже до первой мировой войны главную роль в «Фе- никсе», наряду со своей деятельностью в монополии стале- литейных заводов и Имперском союзе германской про- мышленности, являлся также членом комиссии Объеди- нения германских союзов работодателей. Кроме того. 318
с 1914 г. он был председателем реакционнейшего гер- манского союза работодателей одной отрасли промыш- ленности (в отличие от всеобщих союзов промышленни- ков, как, например, «Лангнамферейн»), а именно предсе- дателем «Арбейт норд-вест» — Союза работодателей, охватывающего северо-западную группу Объединения фабрикантов чугуна и стали. В правлении общества — матери этого союза, а именно в Экономическом союзе гер- манских фабрикантов чугуна и стали, как группы «Норд- вест», так и Общегермайского союза состоял Клоцбах, руководитель монополии чугунолитейных заводов. Дирек- тор Круппа Фильхабер заседал в правлении хозяйствен- ной группы «Норд-вест», а также в «Лаигнамферейне». Везде, где только можно встретить германских заправил концернов, мы находим рурских магнатов, главным обра- зом ответственных руководителей Круппа и Стального треста. Свыше полувека занимают руководящие посты или они сами, или их сыновья, то есть ученики предыду- щего поколения. Их монополии — это башни возведенной ими крепости, при помощи которых они господствуют над различными фортами и угрожают сначала Германии, а за- тем и всему остальному свету. ф * * Если окинуть взором два последние десятилетия, отде- ленные почти 70 годами от периода 70-х годов, когда Кирдорф стал директором Гельзенкирхенского общества, а Крупп опубликовал свой манифест, выдвигающий точку зрения, что капиталист — «хозяин в своем доме», то уви- дим, что власть монополистов достигла такого могуще- ства, которое далеко превосходит все их предыдущие успехи. В начале 1940 г. почти вся европейская промыш- ленность оказалась под пятой германских монополистов, в том числе Круппа, Гельзенкирхенского общества и «Фе- никса», которые, как и в 1926 г., слиты в гигантский Стальной трест. Во главе крупповских заводов стоит все тот же Крупп, который ворочал делами еще перед первой мировой войной. Его бывший директор Ретгер создал «клад Нибелунгов» для финансирования пропаганды пер- вой мировой войны. Теперь Круппа поддерживает его сын Альфред, член правления концерна Круппа, всюду щего- 319
лявший в коричневой форме и бок о бок с отцом деятельно помогавший подготовке и развязыванию второй мировой войны. Кирдорф умер в преклонном возрасте, награжден- ный золотым партийным значком нацистской партии и почетным знаком Германской империи. Его превозносили как образец перед всеми предпринимателями. Но на его месте действуют, как и прежде, Пенсген и Феглер, а до 1939 г.— также сын Августа Тиссена, известный уже с на- чала столетия. Пенсген теперь уже был не только пред- седателем правления Стального треста, но и назначенным фашистским государством руководителем экономической группы чугунолитейной промышленности, руководителем промышленного отделения экономической палаты в Дюс- сельдорфе, советником имперской экономической палаты. Как близкий друг Геринга он заседал и в наблюдатель- ном совете «Акционерного общества имперских заводов горнорудной промышленности и металлургических заво- дов, Герман Геринг, Линц» и наряду с этим и в много- численных других обществах. Само собой разумеется, он является также председателем монополии сталелитейных заводов. Тиссен, наоборот, исчез в 1940 г из иерархии гер- манских промышленных тузов. Тот самый Тиссен, ко- торый играл такую большую роль в финансировании национал-социалистской партии и наряду с Кирдорфом, своим хозяином и учителем, являлся в германской тяже- лой промышленности наиболее мощной опорой Гитлера и получил при Гитлере вместе с другими многими постами пост государственного советника. Тиссен печально прозя- бал за границей и скулил устно и в печати по поводу напрасно истраченных на Гитлера денег, так как Гитлер твердо обещал напасть на Советский Союз и так подло надул его в 1939 г.1 Только после преступного нападения на Советский Союз 22 июня 1941 г. рурский магнат под- 1 В этом отношении он напоминает своего отца, который, придя к выводу, что первая мировая война потеряна, опубликовал в Америке «исповедь» под названием «Заговор Гогенцоллернов». В этой «исповеди» Гогенцоллерны были обвинены в развязывании войны, а германские монополисты представлены в образе невинных овечек. Сын Августа Фриц Тиссен написал в 1940 г. в качестве «продолжения» книгу «Я платил Гитлеру», в которой он изображает себя и своих коллег невиновными в развязывании войны против Англии и Франции. Война должна была быть направлена против Советского Союза. 320
жигатель войны Тиссен и фюрер банды монополистов Гитлер могли полностью примириться. Вместо Тиссена на первый план выступил другой руко- водитель Стального треста — Флик. Он занимал наряду со многими постами директора и члена наблюдательных советов пост фюрера германской военной экономики. Он являлся, кроме того, членом русской комиссии Импер- ского союза германской промышленности, где он гото- вился к выполнению «великих задач 1941 г.» Впрочем, Стальной трест имел и других руководителей военной эко- номики, например Германа Шмица, который совмещал эту работу с руководящей ролью в химическом тресте, работой в качестве члена Академии германского права и с десятком других должностей. Старый Крупп, более трех десятилетий принадлежавший к узкому кругу моно- полистов, несколько отошел на задний план. Он еще воз- главлял фонд Гитлера («Адольф Гитлер — Шпенде»), был назван «пионером труда» и за «великие заслуги», ко- торые его династия оказывала германскому вооружению на протяжении более чем 100 лет, получил навечно свои предприятия в качестве фамильных, то есть в известной мере наследственную монополию. Однако главная тя- жесть работы теперь легла на плечи его сына, правнука того Круппа, который утвердил, подобно бронзовой скале (Rocher de bronze), промышленный абсолютизм на пред- приятии. Так одно поколение крупных капиталистов сменяется другим. В последние полвека мы видим монополистов, которые унаследовали свое подлое ремесло; оно перехо- дило от отца к сыну и от учителя к ученику. Это неболь- шая семья всесильных диктаторов Германии, державших в своих руках картели и синдикаты и вместе с тем все- общие экономические объединения и союзы предприни- мателей Каждое из этих орудий было использовано для усиле- ния другого: картель — для усиления предприятия, а также предпринимательского союза, предприниматель- ский союз—для усиления картеля и собственного пред- приятия и так далее в самых разнообразных сочетаниях. Вся совокупность этих групповых связей использовалась для того, чтобы определить политику и общественную жизнь немецкого народа. 321
Вот почему история политики монополий составляет во многих отношениях также историю немецкого народа за последние полвека. Поэтому так важно изучение моно- полий и предпринимательских объединений. Вот почему историю германского империализма мы начали изнутри, с сердцевины, а именно с истории монополий и предпри- нимательских объединений. История германского импе- риализма окончится лишь вместе с полной ликвидацией монополий в Западной Германии.
Глава III СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ КРУПНЫХ КАПИТАЛИСТОВ 1. Юнкеры и крупные землевладельцы Юнкеры и крупные землевладельцы? Разве юнкеры — не крупные землевладельцы? Да, они являются таковыми, но не все крупные землевладельцы — юнкеры. Юнкерами называются крупные землевладельцы восточных и цент- ральных провинций Пруссии. А крупными землевладель- цами — вообще собственники больших поместий. Что отличает юнкера от остальных крупных землевла- дельцев? При установлении такого различия речь идет не просто о различии, вытекающем из географического положения или из словоупотребления. Юнкеры — круп- ные землевладельцы особого рода. Прошлое юнкеров от- личает их от многих других крупных землевладельцев. Юнкеры в большинстве случаев ведут свою родословную от дворянства, существующего свыше 150 лет. Родослов- ная их, таким образом, восходит к германской и прусской феодальной эпохе. Среди крупных землевладельцев дру- гих стран, например Англии и Франции, имеются такие, которые ведут свою родословную от еще более старин- ного дворянства феодальной эпохи. Но среди них гораздо больше землевладельцев буржуазного происхождения, чем в Пруссии и Германии вообще. Кроме того, среди них много дворян, родословная которых начинается лишь с капиталистической эпохи. Это объясняется тем, что за немногими исключениями (прежде всего в западных не- мецких областях, занятых Францией на длительное время после революции 1789 г.) капиталистическое развитие сельского хозяйства в Германии пошло, как говорит В. И. Ленин, по прусскому пути. Прусский путь, в противо- положность тому, что В И. Ленин называет американским путем, был охарактеризован им следующим образом: 323
«Но формы этого развития могут быть двояки. Остатки крепостничества могут отпадать и путем преобразова- ния помещичьих хозяйств и путем уничтожения поме- щичьих латифундий, то есть путем реформы и путем рево- люции. Буржуазное развитие может идти, имея во главе крупные помещичьи хозяйства, постепенно становящиеся все более буржуазными, постепенно заменяющие крепост- нические приемы эксплуатации буржуазными,— оно мо- жет идти также, имея во главе мелкие крестьянские хо- зяйства, которые революционным путем удаляют из общественного организма «нарост» крепостнических лати- фундий и свободно развиваются затем без них по пути капиталистического фермерства. Эти два пути объективно-возможного буржуазного развития мы назвали бы путем прусского и путем амери- канского типа. В первом случае крепостническое поме- щичье хозяйство медленно перерастает в буржуазное, юнкерское, осуждая крестьян на десятилетия самой мучи- тельной экспроприации и кабалы, при выделении неболь- шого меньшинства «гроссбауэров» (крупных крестьян). Во втором случае помещичьего хозяйства нет или оно разбивается революцией, которая конфискует и раздроб- ляет феодальные поместья. Крестьянин преобладает в та- ком случае, становясь исключительным агентом земледе- лия и эволюционируя в капиталистического фермера. В первом случае основным содержанием эволюции яв- ляется перерастание крепостничества в кабалу и в капи- талистическую эксплуатацию на землях феодалов-по- мещиков — юнкеров. Во втором случае основной фон — перерастание патриархального крестьянина в буржуаз- ного фермера» 1. Англия, Франция, Соединенные Штаты, каждая страна по-своему, пошли по второму пути. Пруссия, Бавария, Ганновер и т. д. пошли по первому. Однако мы не говорим о баварских или саксонских юнкерах. Существуют еще другие черты, которые отличают юнкера от других круп- ных землевладельцев, пошедших по прусскому пути. Второй характерной чертой юнкера является тот факт, что он свыше столетия после освобождения крестьян от крепостной зависимости, после превращения сельского 1 В. И. Ленин, Соч., т. 13, стр. 215—216. 324
хозяйства в капиталистическое производство мот еще со- хранить свое господство как господство феодальной касты. Ему были обеспечены самые важные посты в управлении и правительстве Пруссии, а позднее Германии, в армии и на дипломатической службе. Юнкеры составляли так называемое избранное общество, и из их среды выходили придворные. В Баварии и других германских землях это не было так ярко выражено. Такое своеобразие было при- суще прусскому, а позднее прусско-германскому обществу, называвшемуся поэтому полуфеодальным. Производство стало капиталистическим, а управление осталось фео- дальным, то есть сословным, кастовым. Политическое влияние юнкеров вшють до времени Республики далеко превосходило их экономическую мощь. То, что политиче- ское влияние медленно ковыляло за ростом экономиче- ского могущества, объясняется феодальной традицией. При этом, конечно, нельзя заходить так далеко, чтобы приписывать юнкерам Германской империи XX в. решаю- щую политическую позицию, нельзя также, по крайней мере после 1900 г., оказать, что они совершенно на равных основаниях разделяли власть с монополистами. Но все же их позиции были достаточно прочными, чтобы наряду с монополистами выступать в качестве второй решающей силы. Во-первых, это объясняется, как уже сказано выше, силой традиции, всегда игравшей большую роль в стране, не прошедшей через успешную революцию. Во-вторых, тем фактом, что интересы юнкеров и монополистов в ре- шающих вопросах часто совпадали. В-третьих, монопо- листы в промышленности долгое время были слишком слабы по оравнению с немонополизированнои экономикой и не могли пробить себе дорогу без помощи другого со- словия. А так как юнкеры были столь же реакционны, как и монополисты, и их интересы во многих вопросах совпадали, они часто шли рука об руку. При этом моно- полисты часто делали значительные уступки юнкерам там, где непосредственно не ущемлялись интересы полу- чения прибыли. Третья важная характерная черта юнкерства — это ми- литаристский дух, которым они одержимы. Юнкеры в Пруссии всегда играли руководящую роль в самой большой из немецких армий XVII и XVIII вв. — в прусской. При Фридрихе II они фактически получили 325
привилегию занимать все офицерские посты в армии. На- ряду с сельским хозяйством армия благодаря продажной системе ротного хозяйства была главным источником до- ходов для юнкерства. Как и во Франции в период разло- жения феодализма, когда сельское хозяйство уже не по- крывало расходов феодалов и последние жили на коро- левскую пенсию, которую получали за такую «важную службу», как ежедневный утренний осмотр королевского ночного горшка,— так и в Пруссии доходы юнкеров, когда сельскохозяйственного базиса больше нехватало, дополнялись тем, что юнкерам поручалось командование ротами и выдавались деньги на содержание и вооружение солдат. Юнкеры прикарманивали большую часть пред- назначенных для этой цели денег и, кроме того, еще по- сылали солдат на работу, получая за это плату от тех, для кого работа выполнялась. Эта традиция «военной службы» дворянства не была сломлена революцией. Неоспорим тот факт, что совре- менная революция может быть успешной только в том случае, если хотя бы часть армии также выступит против господствующего класса, а успехи революции могут быть закреплены тем, что решающие посты в армии будут за- няты революционерами. Это мы можем ясно наблюдать в годы французской революции 1789 г., а также на при- мере подготовки и хода Великой Октябрьской социали- стической революции в России в 1917 г. Победоносной буржуазной революции не было ни в Германии в целом, ни в Пруссии, и военная служба оставалась традицион- ным занятием юнкеров вплоть до XX в. Так как, с одной стороны, юнкеры занимали господствующее положение в «хорошем обществе», а с другой — по традиции зани- мали высшие посты в армии, то военные манеры и вос- хваление всего военного, свойственного военной касте, были перенесены и на всю общественную жизнь, тоже получившую военную окраску. Преувеличенная оценка военных званий (начиная с лейтенанта и выше) объяс- няется тем, что даже самую маленькую профессионально военную офицерскую должность почти всегда занимал дворянин, член политически господствующей касты. Про- никновение военных воззрений, фразеологии и характера поведения в область, по существу, чуждую всему воен- 326
ному называется милитаризмом1. Этим характеризова- лось избранное общество, в котором господствующее положение занимали юнкеры. А через унтер-офицеров, которые, будучи часто выходцами из мелкой буржуазии, усиленно старались «кашлять и плевать» как офицеры, милитаризм проникал и в широкие слои народа. Поэтому Францию и Англию, где перед первой мировой войной военные расходы на душу населения были выше, чем в Германии, все же никто не думал называть милитарист- скими странами, так как роль военщины там была совер- шенно другой. В Германии после 1919 г. военные расходы составляли незначительную долю, и все же можно было говорить о господстве милитаризма, так как отставное офицерство и военные повадки все еще играли очень большую роль. Если сопоставить эту характеристику юнкерства с осо- бым развитием германского монополистического капита- лизма и империализма, то бросается в глаза следующий факт: германская экономика в условиях монополистиче- ского капитализма и даже в предшествующие десятилетия всегда отводила военной промышленности особое место. Усиленное поощрение развития военной промышленности совпадало с развитием милитаризма. Мы можем, конечно, представить себе также и при капитализме развитие воен- ной промышленности без милитаризма или милитаризм без усиленного развития военной промышленности; нали- чие же обеих этих тенденций часто ведет к их взаимному усилению. Если мы, далее, вспомним, что в силу причин, разобранных выше, германский империализм был осо- бенно агрессивным, мы увидим взаимосвязи между тремя факторами — развитием военной промышленности, мили- * Автор односторонне трактует понятие «милитаризм» как только проникновение в общественную жизнь «военных воззрений, фразеологии и характера поведения». Поэтому он приходит ниже к парадоксальному, неправильному предположению о развити-и при капитализме военной промышленности без милитаризма или о милитаризме без усиленного развития военной промышленности. Понятие «милитаризм» гораздо шире. Он органически присущ империализму и представляет собой пе- рестройку всей общественной жизни капиталистических стран, то есть их экономики, политики, культуры, идеологии на военный лад с целью подготовки и развязывания империалистических захватнических войн. Поэтому в понятие «милитаризм» обязательно входит развитие военной промышленности и военной экономики в целом, гонка вооружений, рост вооруженных сил и т. д., а не только военная идеология.— Прим. ред. 327
таризмом и агрессивностью, взаимно усиливающими друг друга. Отсюда становится понятным, почему юнкерство и промышленные монополисты так легко могли уживаться друг с другом, успешно сотрудничать и поддерживать друг друга в своих планах и особых интересах. 2. Концентрация капитала в сельском хозяйстве Крупные землевладельцы феодальной эпохи вступили в эпоху капитализма, в большинстве своем полностью сохранив огромные владения. Пути, по которым шла от- мена крепостного права в Германии и ликвидация фео- дальных повинностей, привели к тому, что крупные земле- владельцы, в том числе и юнкеры, значительно расширили свои владения за счет захвата крестьянских земель. Кре- стьяне получали землю в собственность только в исклю- чительных случаях и лишь тогда, когда отдавали часть своей земли бывшим господам — феодалам. «Освобожде- ние крестьян», превращение феодального землевладения в капиталистическое сопровождалось земельной реформой в интересах крупных землевладельцев. Поэтому в первые десятилетия после «освобождения крестьян», примерно до середины XIX в., наблюдалась значительная концентрация крупного землевладения в сельском хозяйстве. Эта кон- центрация проходила в своеобразной форме, характерной тем, что крестьянская земля (в промышленном смысле мелкие хозяйства) присоединялась к крупным поместьям. Однако между самими крупными землевладельцами было мало конкуренции. Средние и крупные поместья взаимно не поглощались и не присоединялись друг к другу, разве только в результате бракосочетаний между семьями круп- ных землевладельцев. Во второй половине XIX в. сгон крестьян с их земли и присоединение крестьянских земель к крупным поместьям уже не играли большой роли. Согласно имеющимся сведениям (к сожалению, статисти- ческие данные довольно скудны), приблизительно с 1850 г. в Германии больше не наблюдалось значительной концентрации земли. Однако с середины XIX в. концентрация производства и капитала в форме машин, складов, скота (как в коли- чественном, так и в качественном отношении) приобретает все возрастающее значение. Это означает, что после того 328
как концентрация земли в руках крупных землевладель- цев к середине XIX в. практически достигла своего наи- высшего уровня, в сельском хозяйстве начала все более усиливаться концентрация скота, орудий производства (машины), сырья (удобрения) и т. д. В то время как этот процесс концентрации вел к силь- ному обнищанию мелких крестьян, он обычно не вызывал среди юнкеров и крупных землевладельцев такой ожесто- ченной конкурентной борьбы, как это было между про- мышленниками. Это объясняется тем, что крупные земле- владельцы не находятся друг с другом в состоянии такой конкуренции, как иногда угольные бароны, выступающие в качестве поставщиков, с воротилами Стального треста, являющимися покупателями, или сталелитейные заводы как поставщики и машиностроительные предприятия как покупатели. Крупные землевладельцы в сфере сельско- хозяйственного производства самостоятельны (в отличие от мелких крестьян) и не зависят друг от друга, как по- ставщики или покупатели. Более того, в большинстве слу- чаев интересы крупных землевладельцев солидарны по отношению к их поставщикам и покупателям. Конечно, следует различать крупных землевладельцев, занимаю- щихся в основном животноводством, и тех, кто специали- зируется главным образом на производстве зерна и кор- мов для скота. Однако это различие не настолько велико, чтобы привести к разделению крупных землевладельцев на две основные группы. Здесь разграничительная линия проходит скорее между крупными землевладельцами, вы- ращивающими полевые культуры, и крестьянами, зани- мающимися животноводством. Крупные землевладельцы, занимающиеся животноводством, в противоположность крестьянам обычно производят кормов столько, сколько необходимо для покрытия значительной части своей по- требности. Но крупные землевладельцы занимаются не только сельским хозяйством. Уже на раннем этапе развития ка- питализма они приступили к промышленной переработке сельскохозяйственных продуктов, в особенности к вино- курению. На протяжении XIX в. они во все возрастающей степени стали участвовать в промышленном производстве сахара. Здесь положение в корне отличается от возделы- вания сельскохозяйственных культур и животноводства. 329
Здесь мы имеем дело с чисто промышленными условиями и, следовательно, с чисто промышленными интересами в сочетании с интересами сельского хозяйства. Принуди- тельно синдикат спиртовых заводов следует рассматри- вать так же, как и синдикат каменноугольной промыш- ленности. Связи синдиката спиртовых заводов с сельским хозяйством следует рассматривать лишь постольку, по- скольку землевладельцы, и прежде всего юнкеры, полу- чают от этого прибыль. Таким образом, из рассмотрения форм сельскохозяй- ственных организаций в эпоху монополистического капи- тализма и в предшествующие ему десятилетия вытекает следующее: процесс концентрации земли в германском сельском хозяйстве уже к 1850 г. был закончен, и образо- вание новых крупных поместий путем присоединения мел- ких земельных владений почти прекратилось. Акционер- ных обществ, концернов, трестов, картелей и синдикатов, занимающихся производством сельскохозяйственных про- дуктов и животноводством, не было или они представляли редкое исключение. Это отличает развитие сельского хо- зяйства Германии от путей его развития в Соединенных Штатах Америки, где за последние десятилетия происхо- дил бурный процесс концентрации земель и где формы организации, которые в Германии наблюдаются только в промышленности и торговле, являются довольно обыч- ными. Поэтому история процесса концентрации в герман- ском сельском хозяйстве и его организационных форм не заканчивается с образованием сельскохозяйственных монополистических организаций. История промышленных организаций, обрабатываю- щих сельскохозяйственные продукты, должна быть непре- менно освещена, и не только потому, что эти орга«изации носят особый характер, но и потому, что они представ- ляют собой мощную опору, значительную экономическую базу юнкерства и вообще крупного землевладения в Гер- мании. А как обстоит дело с политическими объединениями, с так называемыми экономическими организациями, кото- рые походили бы на Центральный союз германских про- мышленников и Имперский союз промышленности? Такие организации существовали и в сельском хозяйстве, и они заслуживают рассмотрения, потому что оказывали значи- ззо
тельное влияние на германскую внешнюю и внутреннюю политику. Представляя не только интересы юнкеров как производителей сельскохозяйственных продуктов, перера- батываемых промышленностью, но и вообще их сельско- хозяйственные интересы, такие объединения имели боль- шее значение, чем картели и другие монополистические объединения, для таких продуктов, как скажем спирт. Своеобразие их по сравнению с подобными организа- циями в промышленности заключается в том, что концен- трацию сельскохозяйственных владений предполагают как нечто уже существующее и поэтому без промежуточ- ного звена переходят от рассмотрения монополистиче- ских организаций к рассмотрению общих экономических союзов (за исключением тех случаев, когда речь идет о перерабатываемых промышленностью продуктах, на- пример спирте). Если при рассмотрении промышленности было важно показать, как росло Гельзенкирхенское обще- ство, то не нужно возвращаться к истории Бранденбурга, чтобы проследить концентрацию землевладения в руках Иценплитце, или даже к истории всей Восточной Европы, чтобы проследить рост землевладения Плессов. Отпадает также рассмотрение явлений, аналогичных Рейнско-Вест- фальскому каменноугольному синдикату или Союзу сталелитейных заводов. Поэтому сразу займемся организа- циями, аналогичными «Лангнамферейну» или Централь- ному союзу промышленников, не рассматривая также та- кие единичные явления, как комбинированное владение крупным поместьем и месторождением угля вкупе с ме- таллургическим заводом (что иногда имело место в Си- лезии), так как такие явления не типичны. 3. Хозяйственно-политические объединения в сельском хозяйстве Сельскохозяйственные союзы в большинстве своем имеют более раннее происхождение и шире распростра- нены, чем промышленные. В последней трети XVIII в. на большей части Германии они вырастают словно грибы после дождя в пределах Баварии (например, в Кур- байерне и Верхней Франконии, в Нюрнберге, Вюрцбурге, Нижней Франконии и Пфальце), Саксонии, Силезии, Бранденбурге, Вестфдлии и Мекленбурге, распадаясь на 331
многочисленные звенья. В 1850 г. только в одной Пруссии было свыше 300 сельскохозяйственных союзов. В 1842 г. здесь была основана коллегия по делам сельского хозяй- ства (Ландесэкономиколлегиум), полугосударственная организация, занимающая промежуточное положение между министерством внутренних дел и полицией (а позднее, вплоть до Веймарского и фашистского пе- риодов, соответствующих других министерств), с одной стороны, и сельскохозяйственными союзами — с другой. В 1866 г. был основан клуб землевладельцев, в 1870 г. преобразовавшийся в хозяйственно-политическую органи- зацию, которая стремилась к тому, чтобы обеспечить «бо- лее сильное представительство сельскохозяйственных интересов в законодательных органах» К С этой же целью в 1872 г. был основан Совет германского сельского хо- зяйства с формальными парламентскими обычаями, на- пример выборами и т. д. Этот совет вплоть до прихода к власти фашистов официально представлял интересы сельского хозяйства перед имперскими властями. Совету германского сельского хозяйства на протяжении всего этого времени подчинялось большое число полуофициаль- ных сельскохозяйственных союзов. Однако он все же не стал решающей и ведущей политической и экономической организацией сельского хозяйства. Все эти, так же как и основанные позднее объединения, нельзя приравнивать к промышленным союзам, таким, как, скажем, «Лангнамферейн» или Центральный союз германских промышленников. В ранний период герман- ского капитализма и вплоть до 30-х годов текущего сто- летия это представительство сельскохозяйственных инте- ресов часто ограничивалось исключительно техническими вопросами и воздерживалось от активной политической деятельности. Не потому, конечно, что сознательно ею пренебрегали или считали ее ненужной, а потому, что существующие условия позволяли сельскохозяйственным крупным капиталистам не создавать союзов, главным на- значением которых должна являться хозяйственно-поли- тическая деятельность. Крупные землевладельцы в тече- ние многих десятилетий пользовались господствующим 1 Позднее клуб надел на себя вывеску «нейтральности», а в Веймар- ский период объявил себя «вне политики». 332
политическим влиянием в Германии и даже после 1860 г., несмотря на рост промышленности, все еще имели поли- тический перевес. Из среды прусских юнкеров выходило большинство министров, а консерваторы в парламентах были, в силу своих профессиональных интересов, как бы естественными представителями сельского хозяйства. На- сколько само собой разумеющимся было представитель- ство сельскохозяйственных интересов со стороны юнкеров, ясно видно из одного высказывания Бисмарка, относяще- гося к тому времени, когда он не так тесно сотрудничал с представителями юнкеров. В своей речи 9 мая 1884 г., произнесенной им в рейхстаге по поводу закона о социали- стах, Бисмарк заявил: «Меня здесь упрекнули — и я снова заявляю, что признаю себя виновным в этом,— что я со всей решительностью выступаю в защиту сельского хозяй- ства и его интересов. Я считаю, что политическая борьба партий наносит ущерб нашим насущным интересам. Да, господа, рейхсканцлера, который не интересуется сель- ским хозяйством, вы должны немедленно прогнать. В та- ком рейхсканцлере страна совершенно не нуждается... Вы хорошо поступили бы, если бы «мне сказали: «Ни еди- ного гроша этому канцлеру!» или «Долой это министер- ство!», если бы я не проявлял особой заботы о сельском хозяйстве» 1. В этих условиях юнкеры могли меньше заботиться об особом хозяйственно-политическом представительстве своих интересов, чем промышленники. Правил ли Бисмарк или другие министры, шли ли они вместе при решении того или иного вопроса с консерваторами или против них, продолжалось ли их управление в течение нескольких месяцев или нескольких лет, все равно министры остава- лись верными блюстителями сельскохозяйственных инте- ресов юнкеров, так как сельскохозяйственные интересы были и их собственными интересами. Это положение в корне изменилось с уходом Бисмарка в отставку и назначением канцлером Каприви. Каприви не был юнкером, более того, он гордился тем, что он — человек, у которого нет «ни ара 2 земли, ни колоса». Он принял канцлерство как адъютант кайзера, который хотел 1 Цитируется по В i s m а г с k, Die gesammelten Werke Band, 12, S. 459. 2 Ар равен 0,01 гектара.— Прим. ред. 333
сам быть «своим собственным канцлером». Каприви под- чинялся желаниям кайзера, который в тех немногих слу- чаях, когда он вообще проявлял интерес в эти годы к эко- номическим вопросам, занимался преимущественно вопро- сами промышленности. Сельское хозяйство в этот период не пользовалось особыми заботами со стороны кайзера и канцлера !, и промышленники использовали эту ситуа- цию для решительной борьбы за свои интересы, особенно в области торговой и таможенной политики. В первый и последний раз в период до 1933 г. германские промыш- ленники задумали обойтись без юнкеров. Но Каприви был скоро свергнут, и с тех пор ни один из канцлеров, являясь орудием германского монополистического капитализма, уже не правил против воли юнкеров. Монополисты быстро сообразили, что они смогут намного лучше и быстрее дей- ствовать вместе с юнкерами, чем без них. Однако это признание монополистами ограниченности своей власти и целесообразности братского союза с сель- скохозяйственной реакцией не свалилось для юнкеров с неба. Чтобы устоять, юнкеры были вынуждены присту- пить к созданию действительно солидных хозяйственно- политических организаций2. 21 декабря 1892 г. в «Ланд- виртшафтлихер тирцухт» в Бунцлау появилась статья силезского главного арендатора Рупрехт-Ранзерна под на- 1 Этот разрыв между правительством и юнкерами произошел, ко- нечно, не автоматически, но и не подготовлялся Однако он вызвал к жиз- ни такое «крайнее явление», как канцлерство Каприви, который не счи- тал больше нужным поддерживать прежнюю связь правительства с ин- тересами юнкеров, как это было при Бисмарке и его предшественниках. Этот разрыв не мешал, однако, консерваторам оставаться еще на протя- жении многих лет естественными представителями юнкерства. До конца мировой войны 1914—1918 гг. интересы консерваторов и юнкеров были почти тождественны. В своей последней речи, произнесенной 16 июня 1909 г. в рейхстаге, бывший рейхсканцлер Бюлов с полным правом го- ворил о юнкерах, как о «спинном хребте консервативной партии» (см. также В и 1 о w , Denkvvurdigkeiten, 11. Band, S. 485 f). При оценке позиции консервативной партии в вопросе о налоге с наследства Бюлов по праву называл Союз сельских хозяев главной опорой консерваторов (там же, стр. 457). 2 Союз реформаторов в области налогов и хозяйства (основанный в феврале 1876 г.), а также Союз германских крестьян (основанный 31 марта 1885 г.) под руководством Кнауэр-Гребера, которого мы уже знаем по прежним попыткам Центрального союза германских промыш- ленников образовать общий фронт с юнкерами в вопросе о пошлинах» в дальнейшем ограничивались специальными и местными задачами. 334
званием «Предложение об улучшении нашего положения». Всеми эта статья рассматривалась как призыв к органи- зации политического союза землевладельцев. Статья была написана в очень резких выражениях и содержала много- численные угрозы. В самом начале статьи возвещалась решительная оппозиция против правительства: «Я пред* лагаю, не больше и не меньше, как пойти к социал-демо- кратии и образовать с ней единый фронт против прави- тельства, показать ему, что мы не намерены допускать, чтобы и дальше с нами так же плохо обращались, как до сих пор, и заставить его почувствовать нашу силу». Затем следовало требование, которое уже не казалось неожиданным, организованно окунуться в политико-эко- номическую жизнь страны: «Мы должны из уставов наших сельскохозяйственных союзов вычеркнуть параграф о том* что нельзя заниматься политикой, ибо мы должны зани- маться политикой, особенно политикой в защиту наших интересов. Ведь имеем же мы достаточно смелости но- сить, теперь действительно по праву, прозвище «агрария», которое сельскохозяйственная пресса так часто необосно- ванно давала нам. Только благодаря тому, что мы будем проводить решительную и открытую политику защиты на- ших интересов, возможно, будет спасено существование сегодняшних сельских хозяев, вышедших, за некоторыми малыми исключениями, из таких слоев, которые издавна трудились на своих маленьких клочках земли. Должны ли мы действительно уступить без борьбы место представи- телям крупного капитала, часто приобретенного нечестным путем, чтобы затем в качестве их инспекторов, слуг или агентов по страхованию влачить жалкое существование?» Что последовало за этим, изложено в юбилейной бро- шюре союза землевладельцев: «Двадцать пять лет хозяй- ственно-политической борьбы» К Там написано: «Неповто- римо было действие этого призыва и отклики на него. По инициативе барона фон Вангенгейма собралась группа сельских хозяев и приняла написанное им обращение, ко- торое сначала, 28 января 1893 г., было опубликовано в «Ландвиртшафтлихер тирцухт», а затем в большом коли- честве было распространено отдельными изданиями среди 1 «Funfundzwanzig jahre wirtschaftspolitischen Kampfes», Geschicht- liche Darstellung des Bundes der Landwirte Zum 18 Februar 1918. Berlin. S. 22. 335
сельскохозяйственных союзов. Это обращение было опуб- ликовано под заглавием «Один вопрос правительству; предостережение германским землевладельцам!» Это обращение барона фон Вангенгейма еще более усилило действие рупрехтовского тревожного призыва. Движение в германском сельском хозяйстве распространялось по- добно лавине. Это был не искусственно раздуваемый огонь, а мощное, прорвавшееся со стихийной силой вооду- шевление, которое охватило всех землевладельцев Гер- мании. Из всех германских областей поступали заявления, поддерживающие обращение, и тот факт, что в этом уча- ствовали все партии, чьи интересы были затронуты, можно заранее рассматривать как прочную гарантию осуществле- ния планируемого на неполитической основе большого Союза всех германских землевладельцев». В своем обращении Вангенгейм сначала заявил: «Мы хотим обеспечить сельскому хозяйству, этому пасынку в нашей экономической жизни, подобающее ему место. Мы котим видеть, как надлежащим образом соблюдаются его интересы, ибо мы проникнуты убеждением, что в сельском хозяйстве и в его длительном процветании заложены наи- более прочные основы прусской монархии, единства и мощи Германии, которые не могут быть уничтожены без- наказанно». Затем Вангенгейм обращается к представите- лям отдельных отраслей сельского хозяйства — хлебопа- шеству, овцеводству и т. д. — и не забывает при этом так тесно породнившуюся с сельским хозяйством сахарную и спиртовую промышленность. «Если и дальше все так пой- дет,— рассуждает он,.— то все нынешние собственники должны будут продать свои поместья. К кому они тогда отойдут? Тогда тоже будут собственники, но среди них уж не останется сельских хозяев (он имеет в виду прус- ских юнкеров — Ю. /С.), тогда исчезнут узы, связующие и владельцев и рабочих в их совместной работе, узы сов- местной радости и страданий, исчезнет облагораживаю- щее влияние образованных на необразованных». Здесь мы должны прервать цитату, чтобы объяснить, что имеет в виду барон и юнкер: под образованными он понимает прусских юнкеров, среди которых, конечно, имелись от- дельные широко образованные люди, но большинство их по своему культурному уровню уступало (тоже не осо- бенно блиставшим культурностью) землевладельцам в 336
Англии и Австрии, не говоря уже о Франции. Что же ка- сается облагораживающего влияния этих «образованных», то его можно проиллюстрировать таким фактом: до 1914 г., в лучшем случае, только половина всех взрослых сельско- хозяйственных рабочих в Восточной Эльбии могла напи- сать больше, чем свою фамилию. Однако вернемся к цитате: «Чем же будут заменены юнкеры? Вместо личных отношений придет договор о за- работной плате, почва для социал-демократии уже готова; сословие, из которого ныне выходят лучшие офицеры и чиновники, исчезнет. Должны ли мы смотреть на все это, не напрягая всех наших сил для отпора?» Кто подразу- мевается под этим «мы», становится ясным дальше. Во- преки всем требованиям о представительстве интересов всего сельского хозяйства из обращения вытекает, что речь идет не о том, чтобы выражать интересы крестьян и сельскохозяйственных рабочих — этого от барона никто не требует. Речь идет также не о представительстве инте- ресов всех германских крупных землевладельцев. В дей- ствительности речь идет преимущественно об интересах прусского юнкера: «Германский Восток — это скала, на ■которой основан и покоится ныне трон Гогенцоллернов; вместе с ним стоят, вместе с ним и рухнут трон и алтарь. Позор нам, если мы будем терпеливо созерцать, как его подмывают со всех сторон бушующие волны». Несколько недель спустя, 18 февраля 1893 г., был осно- ван в Берлине Союз землевладельцев при участии огром- ного количества землевладельцев. Немедленно была по- слана верноподданническая телеграмма кайзеру. Рупрехт- Ранзерн использовал случай, чтобы разъяснить некото- рые недоразумения, связанные с его угрозами пойти к социал-демократии. При этом он занял антисемитскую позицию, которая в последующие десятилетия постоянно проявлялась в политике этого союза. Он заявил: «Свобо- домыслящие и некоторые другие постоянно упрекали нас в том, что мы демагоги. Я заявляю открыто и ясно: я — строго религиозный и верный своему королю человек и принадлежу к семье, которая всегда отличалась этими чертами. И в своей верности королю я поддерживаю отношения не только с членами комитета, но и со всеми вами, которые пришли на это собрание (верность королю и религиозность, таким образом, автоматически исклю- 337
чают демагогию?! — Ю. /С). Недавно было брошено такое замечание: руководители нынешнего движения дол- жны следить за тем, чтобы движение не переросло их. Я думаю, что мы можем отразить это со спокойной сове- стью. Ибо кто стоит за нами? За нами стоит германское сельское хозяйство, начиная с мелких крестьян и кончая крупнейшими магнатами,— и все они (теперь следует козырь, который должен действительно кое-что дока- зать!— Ю. К) люди германского племени в отличие от других»!. Под «другими», конечно, подразумеваются «неарийские» члены буржуазных партий и социал-демо- кратии, стоящих левее национал-либералов. Союз вскоре объединил вокруг себя действительно большое количество членов из крупных землевладельцев и владельцев средних поместий. Спустя год после своего основания он насчитывал около 180 тысяч членов. С 1 сен- тября 1894 г. стал выходить печатный орган союза — газета «Дейче тагесцейтунг», а спустя три года появился в качестве дочернего органа «Берлинер блатт». Позднее к ним присоединились «Ди Гутсфрау» и «Дейче фрауен- арбейт», которые предназначались реакцией для наибо- лее отсталых в политическом отношении элементов. Руководители союза с самого начала были фон Ван- генгейм и Густав Резике-Герсдорф. Они находились все- гда в авангарде и подавали пример словом и делом, когда нужно было защищать интересы юнкеров или переходить в наступление в 1893 и 1903 гг. В 1913 и 1923 гг. они были в центре событий и борьбы между классами и отдельными группами. Позиция союза была неизменной при Капривн или Бюлове, при Бетман-Гольвеге, а также при Шейде- мане или при другом деятеле веймарского периода. Подо- бен им также Ольденбург-Янушау, который при Виль- гельме II хотел разогнать рейхстаг с помощью одного лей- тенанта и десяти солдат и который в веймарский период, в 1929 г., пытался убедить Гинденбурга установить дик- татуру. Основная линия юнкеров остается в эти десяти- летия неизменной. Она сохраняется также и тогда, когда Союз землевладельцев был преобразован 1 декабря 1 «Funfundzwanzig Jahre wirtschaftspolitischen Kampfes», Geschicht- liche Darstellung des Bundes der Landwirte, zum 18. Februar 1918, Ber- lin, S. 24. 338
1920 г. в Имперский союз землевладельцев. Однако изме- нились средства и методы, с помощью которых велась борьба и при помощи которых землевладельцы старались получить более крупные барыши. Почти с первого дня своего возникновения Союз сель- ских хозяев получил благословение Бисмарка *, который спустя несколько месяцев после основания союза, 21 июля 1893 г., дал мудрый совет: «Союз землевладельцев по- ступил бы хорошо, если бы собрал вокруг себя все эле- менты, готовые защищать германское сельское хозяйство независимо от их принадлежности к различным полити- ческим партиям»2. Несмотря на некоторые отклонения в частных вопросах, союз так и поступал. Перед первой 1 Отношения между Союзом и Бисмарком оставались и в последую- щие годы весьма тесными. О том, что они отнюдь не базировались на чисто идейной основе, а имели под собой солидное материальное осно- вание, свидетельствует довольно забавный факт. Ко дню 80-летия Бис- марка союз решил преподнести ему хороший подарок. Все согласились на том, чтобы преподнести ему серебряный щит высотой в один метр, имеющий овальную форму, с изображением в центре крупного земле- владельца рука об руку с крестьянином. Кругом щит был обрамлен гер- бами немецких союзных государств и пр>сских провинций, сделанных на эмали. Щит уложен в богато отделанный деревянный ящик,выложен- ный голубым плюшем. Действительно«роскошная вещь». Среднюю часть щита окружали пять полей, и на этих полях черной эмалью шрифтом эпохи Ренессанса был начертан ряд изречений Бисмарка, в том числе такое: «Мы, немцы, боимся только бога и больше никого на свете!» и другое, которое звучит несколько иначе, но зато является очень под- ходящим с хозяйствен но-политической точки зрения: «Угеличение дохо- дов сельского хозяйства является основой оживления всей хозяйствен- ной жизни». По мнению автора, этот почетный щит является единствен- ным в своем роде во всем мире. На нем в качестве предвыборного ло- зунга стоит повышение сельскохозяйственных доходов. Американские крупные землевладельцы помещают такие девизы в прессе, в отделе объявлений, германские же юнкеры — на серебряном почетном щите. Вот после этого и попробуй утверждать, что все крупные капиталисты одинаковы! Здесь действительно можно почувствовать, что значит «вы- сокая культура»! Во время торжественного акта вручения этого чудес- ного творения второй председатель союза, доктор Резике, воскликнул: «Наш Бисмарк,— первый, самый благородный крестьянин, пусть он живет и здравствует!» Бисмарк ответил: «Я действительно могу сказать, что я — крестьянин. Пятьдесят или шестьдесят лет тому назад я приоб- рел в Шенгаузене крестьянский двор, и поэтому и в юридическом смы- сле меня нужно рассматривать как крестьянина». 2 Johs Penzler, Furst Bismarck nach seiner Entlassung, Le- ben und Politik des Fursten se«t seinem Scheiden aus dem Amte auf Grund aller authentischen Kundgebungen, Leipzig, 1897, Band 7, S. 345. 339
мировой войной на его стороне довольно сплоченным строем стояли и консерваторы и большинство аграриев — национал-либералов. После 1918 г. положение крупных землевладельцев стало менее благоприятным: они не имели партии, о которой можно было сказать, что она почти полностью находится в их распоряжении. С тем большей последовательностью они следовали в этих усло- виях совету Бисмарка и — как показывают огромные субсидии юнкерам со стороны Веймарской республики — отнюдь не без выгоды для себя. Первая задача Союза землевладельцев заключалась в том, чтобы добиться изменения германской таможенной и торговой политики, в которой при Каприви отдавалось предпочтение промышленности. Каприви действовал по принципу — чем дешевле будут продукты питания, тем ниже может быть заработная плата и тем больше будет прибыль и конкурентоспособность германской промыш- ленности на мировом рынке. Исходя из этого, была про- явлена готовность уменьшить пошлины на продукты сельского хозяйства в обмен на предоставляемые другими странами льготы для импортируемых из Германии про- мышленных товаров. Главное, в чем землевладельцы до- бились успеха, заключалось в том, чтобы осуществить тесную идеологическую связь между сельским хозяйством и армией. Ольденбург-Янушау, который в 1901 г. был избран от консерваторов и Союза сельских хозяев в прус- ский парламент, а спустя год и в рейхстаг, сформулиро- вал это таким образом: «Сельское хозяйство является для государства тем же, чем хлеб для каждого человека. Государство, которое в мирное время прене- брегает производством хлеба, окажется беззащитным и обесчещенным в час величайшей опасности. Участок земли нельзя перенести за границу. Его нужно защищать там, где он находится. Кто защищает в мирное время свой участок земли ради себя и своих детей, тот уверен, что он должен будет защищать его и во время войны ради ко- роля, у нас—ради короля Пруссии. Каждый вол, тяну- щий плуг, должен тащить пушки, когда зазвучит боевой сигнал. Ведь не напрасно наш мирный труд осеняют напи- санные золотыми буквами слова, обращенные к нашему отечеству: «Знамена короля двинутся впереди! Vexilla 340
regis prodiint!» l Типичный язык юнкера, оказывавший, однако, свое воздействие. С помощью такого языка в го- лову многим политикам с течением времени была вдолб- лена идея, что чем выше доходы сельского хозяйства, тем больше ударная сила Германии в войне. Промышленники увидели, что юнкеры быстро усилили свое хозяйственно-политическое влияние и скоро оказа- лись в состоянии поставить под вопрос дальнейшее повы- шение покровительственных пошлин, выгодных монопо- листам тяжелой промышленности. Тогда было достигнуто соглашение, которое, впрочем, было не очень проч- ным и часто перемежалось эпизодами взаимной борьбы. Все же после тронной речи 30 ноября 1897 г. была обра- зована экономическая комиссия, в которой монополисты и юнкеры должны были совместно разработать новую таможенную политику и политику в области торговых договоров. Вместе с тем было решено провести совмест- ную кампанию по выборам в рейхстаг. 6 марта 1898 г. юнкеры и монополисты опубликовали совместное обраще- ние, в котором говорилось: «Представители промышлен- ности, сельского хозяйства, торговли и ремесел должны объединиться, с тем чтобы внутри отдельных политиче- ских партий выступать лишь за тех кандидатов, которые твердо стоят за испытанную программу защиты нацио- нального труда и равномерного учета интересов всех от- раслей хозяйства. Поэтому ко всем сторонникам защиты национального труда мы обращаемся с настойчивым при- зывом — при выдвижении кандидатов договориться о вы- боре таких людей, которые твердо стоят на почве нацио- нальной хозяйственной политики» 2. В качестве вознагра- ждения за позицию монополистов в вопросе о пошлинах Союз землевладельцев оказал им поддержку в вопросе о строительстве флота. Правда, эта поддержка сопрово- ждалась типичной для юнкеров оговоркой, которая пока- зывала, что юнкеры, точно так же как и монополисты, умели постоять за себя перед кайзером, когда речь захо- дила об их прибылях. Барон фон Вангенгейм сделал на общем собрании союза 12 февраля 1900 г. заявление, в 1 Elard von Oldenburg-Januschau, Erinnerungen, Leipzig, 1936, S. 64, Bericht uber eine seiner Reden auf einer Versammlung des Bundes der Landwirte. 2 «Funfundzwanzig Jahre wirtschaftspolitischen Kampfes», S. 352. 341
котором говорил: «Этот законопроект (законопроект о строительстве флота, стоимость которого должна была составить 1 861 млн. (Марок.— /О. /С.) далеко выходит за рамки чисто экономических интересов и выдвигает перед нами вопрос о том, как будет складываться в будущем вся наша экономическая жизнь. Мы должны ясно отда- вать себе отчет в том, что Америка и Англия с возрастаю- щей энергией вытесняют и будут вытеснять со своих терри- торий нашу промышленность, являющуюся для них опас- ным конкурентом. Мы, землевладельцы, не можем равно- душно наблюдать растущую угрозу развитию нашей промышленности, ибо хорошо знаем, что благополучие промышленности, младшей сестры сельского хозяйства, в свою очередь, способствует в огромной мере расцвету нашего хозяйства». После этого комплимента в адрес промышленности следует такая «солидная» констатация: «Никогда, однако, усиление нашей морской мощи не дол- жно ослаблять мощь и значение наших сухопутных войск. На немецкой земле, а не на море или по ту сторону моря покоится наша сила» К Когда немного позднее Центральный союз германских промышленников после некоторых колебаний высказался против высоких сельскохозяйственных пошлин, Союз зем- левладельцев в сентябре 1902 г. заявил: «Если не будет проявлено желание обеспечить для сельского хозяйства такие пошлины, необходимость которых для сохранения жизнеспособности крупных сельскохозяйственных корпо- раций, для защиты их от иностранной конкуренции дока- зана этими корпорациями, то союз будет вынужден по- требовать понижения большой части пошлин на изделия промышленности, чтобы, по крайней мере, предотвратить дальнейшее вздорожание сельскохозяйственных про- дуктов». С уходом Каприви отношения между монополистами и юнкерами снова стали такими, как и во времена Бис- марка после 1878 г., когда монополисты и юнкеры помо- гали друг другу добиваться повышения покровитель- ственных пошлин. На общем собрании союза в 1905 г. Ольденбург-Янушау с хитрой осторожностью, свойствен- ной ему, когда он хвалил кого-либо другого, а не юнкера 1 «Funfundzwanzig Jahrd wirtschaftspolitischen Kampfes», S. 67. 342
или прусского короля, заявил: «Мы видим пока еще лишь первые признаки растущего доверия к правительству и рейхсканцлеру, и если в еще недалеком будущем произой- дет усиление этого доверия, то ангелы возрадуются на небе». Подобно тому, как бог всегда на стороне более сильных батальонов, так и ангелы, конечно, будут на сто- роне победоносных юнкеров! Чтобы укрепить всеобщий мир, рейхсканцлер Бюлов, выступая 14 марта 1907 г. на торжественном обеде, устроенном Обществом германского сельского хозяйства, высказал желание, чтобы на «надгробном камне» его по- литической карьеры написали: «Он был аграрным рейхс- канцлером!» Он признал идеологическое братство с юн- керами, заявив: «Я должен с благодарностью признать, что сельское хозяйство и в особенности Союз землевла- дельцев не оставили меня в беде—в моей борьбе против социал-демократии». Наряду с вопросами таможенной и торговой политики Союз землевладельцев уже со времен Каприви зани- мался еще одной проблемой — изменением политики в отношении поляков и поселенцев на «германском Во- стоке». При Каприви правительство сначала отказалось от жесткой политики по отношению к польским землевла- дельцам, которую Бисмарк стал проводить в 1885 г., начав с постепенного выселения 30 тысяч поляков и с на- значения в 1886 г. комиссии по заселению. Однако при всей антипольской позиции юнкеров, они никогда толком не знали, какие меры следует предпринять. Наиболее ясно эту внутреннюю раздвоенность и весь юнкерский образ мыслей выразил опять-таки Ольденбург-Янушау, высказавшись по поводу нового, направленного непосред- ственно против поляков законодательства при Бюлове после выборов в 1907 г. Здесь необходимо привести под- робную цитату, так как создавшееся положение вещей чрезвычайно характерно для точки зрения консерватив- ной, юнкерской политики в отношении других националь- ностей. Ольденбург-Янушау являлся классическим сло- ном в юнкерской посудной лавке. Он с резкой откровен- ностью вскрывал некоторые взаимосвязи: «Я был бы удовлетворен, если бы представители польского народа честно выполняли свой долг как прусские граждане. Я не придерживался того мнения, что этих людей следо- 343
вало бы истребить. Они поставляли для нашей армии пригодный человеческий материал. Во время войны они хорошо сражались» 1. Итак, не следует истреблять поляков, так как они хорошее «пушечное мясо». Но из этого не следует также, что поляки в мирное время должны играть какую-либо политическую роль. Однако какими путями нужно бо- роться с ними? О высылке не может быть и речи, так как это грозит потерей «пушечного мяса». Было предложено произвести отчуждение крупных польских поместий и поделить их между крестьянами. Однако это тоже не подходило. Ольденбург писал: «Конечно, должны быть найдены средства и пути, чтобы давать отпор всем при- тязаниям на политическую власть и удерживать их в определенных рамках. Вместе с моими друзьями и кон- серваторами я не считал отчуждение подходящим сред- ством, тем более что отчуждение польских поместий противоречит принципу частной собственности. Этим отчуждением был бы открыт широкий простор для не- справедливости, и при этом не была бы достигнута цель— устранение польских притязаний на власть... Поэтому мы пытались вырвать у законопроекта ядовитые зубы и сде- лать его скорее лишь угрозой» 2. Тот же самый юнкерский дух! Ольденбург-Янушау приходит в ужас от мысли об отчуждении польских крупных поместий. За 40 лет до этого юнкеры выступали против отчуждения собственно- сти и отстранения князей, боровшихся в 1866 г. против Пруссии. А в течение примерно 100 лет до этого они отказывались от агрессии против России — единственной страны, в которой возможен был грабеж земли в большом масштабе в пользу юнкеров. Отчуждение собственности князей Ганновера и Гессена было бы направлено лротив законного принципа суверена, а нападение на Россию было бы выступлением против сильнейшей опоры прус- ской реакции. Поэтому при рассмотрении политики юнке- ров 3 никогда не следует забывать о том, что она должна 1 О 1 d e n b u г g«J a n u s с h а и, Erinnerungen, S. 90. 2 Там же, стр. 90—91. 3 Политика юнкеров тогда отличалась от необузданной, ставящей все на карту их политики в период первой мировой войны и особенна в период поддержки фашизма, когда юнкеры шли рука об руку с моно- 344
была считаться с основными принципами реакции. Перед первой мировой войной Союз землевладельцев настаивал на проведении такой политики в отношении поляков, ко- торая, с одной стороны, вела бы к вытеснению политиче- ского влияния польских элементов, с другой — требовала бы, во-первых, сохранения поляков в качестве «пушечного мяса», а в мирное время в качестве рабочего скота и, во- вторых, по отношению к польским крупным землевладель- цам поддерживала бы их священное право собственности. Действительно, в эти годы у юнкеров и Союза землевла- дельцев хватало забот! Но это еще не все. Был еще один фактор, с которым юнкеры в целях сохранения своей разбойничьей власти должны были считаться при осуществлении намеченной по отношению к полякам политики. Фактор этот ясно был выражен в резолюции Союза землевладельцев провинции Познань, принятой на собрании 20 января 1909 г. В ней говорилось: «Установление и сохранение надлежащего соотношения между крупными, средними и мелкими сель- скохозяйственными владениями во всех частях страны является необходимым условием для технического про- гресса в сельском хозяйстве, а также для здорового социально-политического развития государства. Поэтому правительство, исходя из народнохозяйственных и госу- дарственных интересов, должно стремиться поддерживать это целесообразное соотношение между владениями раз- личных размеров там, где оно есть, и вводить его там, где этого нет. Мы считаем в высшей степени достойным сожаления, что при осуществлении политики в отношении немецких поселенцев в Познани еще до сих пор не удалось наряду с тысячами вновь основанных мелких хозяйств сохранить или основать также средние и крупные по- местья в соответствующем объеме. Это является одним из условий укрепления германизма» 1. Итак, если уж отчуж- даются польские крупные поместья и, таким образом, затрагивается священное право собственности, то этим священным делом должны заняться, по крайней мере, полистами и их лозунгом было: «Теперь вперед — к мировому господ- ству!», тем более что на Востоке после 1917 г. борьба велась бы уже не против реакции, а против подлинного прогресса. 1 Цитируется по Arthur D i x, Der Bund der Landwirte, Entste- hung, Wesen und politische Tatigkeit, Berlin, 1909, S. 54 f. 345«
достойные люди и по «социально-политическим мотивам»! Кто-то выдумал легенду о «прусском социализме», но еще задолго до этого такой «социализм» активно претворялся в жизнь юнкерами. Они понимали под этим экспроприа- цию земель в пользу юнкерских крупных владений. Но наряду с «социально-политическими» мотивами сущест- вуют и государственно-политические мотивы. По этому поводу в резолюции, в частности, говорится: «...для обес- печения целесообразного и полного замещения много- численных постов в провинциальном и коммунальном самоуправлении и местных государственных постов необ- ходимо наряду с представителями мелкого землевладения использовать также средних и крупных землевладельцев, материальное положение которых позволяет им жертво- вать во имя общих интересов и своим временем и день- гами» К Ясно, что именно имеют в виду юнкеры: они хо- тят, чтобы им были переданы крупные поместья в насе- ленных поляками провинциях, чтобы они могли во имя общих интересов принести «жертву» немецкому народу— занять высокие посты. А так как этих духовных и мате- риальных «тягот» якобы недостаточно, перед юнкерами стоит вторая задача, теперь почти забытая, но очень важ- ная. Она была сформулирована так: «К этим причинам... в тех частях страны, где наши национальные интересы подвержены опасности, присоединяется еще одно сообра- жение государственно-политического характера, заклю- чающееся в том, что собранные с различных местностей и земель поселенцы нуждаются в соответствующей полити- ческой консолидации и сплочении. Необходимо достичь и надолго закрепить национальные цели, поставленные в связи с заселением. Это также предполагает наряду с большим количеством мелких хозяйств наличие соответ- ствующего числа средних и крупных землевладельцев в каждом отдельном поселенческом округе»2. Рейхсканц- лер Бюлов тотчас же поспешил поддержать юнкеров. 26 февраля 1909 г. он сказал: «Правительство полностью сознает значение производительного немецкого землевла- дения в восточных областях. Оно необходимо для эконо- мического развития и поднятия техники сельского хозяй- 1 Arthur D i x, Der Bund der Landwirte, Entstehung, Wesen und politische Tatigkeit, Berlin, 1909, S. 56. 2 Там же. 346
ства. Нам нужны землевладельцы, чтобы занять посты в коммунальном самоуправлении в округах и провинциях. Из их среды должны выходить руководители для восточ- ных областей» 1. Из среды юнкеров действительно выхо- дило много руководителей, особенно при фашизме, когда каждый юнкер был «фюрером». Нужно признать, что прусские юнкеры действительно не лезли в карман за словом. Со всей откровенностью они говорили о своих намерениях. Но чем больше юнкеры открывали свои рты, тем плотнее реформисты и оппортунисты в рабочем дви- жении, не говоря уж об откровенных предателях из их числа, затыкали свои уши, что^ы через несколько лет, в 1914 г., в интересах этих «фюреров» и «нации господ» двинуться против «русской автократии». Скоро, однако, даже такие важные проблемы, как соз- дание юнкерского крупного землевладения на месте ликвидированных польских поместий, были оттеснены на задний план другим, еще более важным и неотложным вопросом: непосредственной подготовкой войны, которой юнкеры занимались уже весной 1914 г., следовательно, еще до того момента, когда война стала фактом после убийства австрийского престолонаследника и ультима- тума, предъявленного Сербии. Приведем некоторые факты, свидетельствующие об этой подготовке к войне и до сих пор неизвестные для немецкой литературы. Об этих фактах с гордостью сооб- щалось в упоминавшейся нами юбилейной брошюре, изданной Союзом землевладельцев ко дню его двадцати- пятилетия. В 11-й главе, носящей название «Союз в воен- ное время», говорится: «Для дальновидной политики руко- водства союза характерно следующее событие: 25 мая 1914 г., когда еще царил прочный мир, но' политическое положение уже стало угрожающим, Экономическая комис- сия под председательством статс-секретаря имперского министерства внутренних дел доктора Дельбрюка впер- вые занялась вопросом об обеспечении народа продоволь- ствием в случае войны. Председатель союза барон фон Вангенгейм... сослался на то, что наступил момент, когда империя в соответствии с основной идеей предложения 1 Arthur D i х, Der Bund der Landwirte, Entstehung, Wesen und politische Tatigkeit, Berlin, 1909, S. 58. 347
Каница должна немедленно приступить к накоплению огромных запасов, чтобы обеспечить себя от всяких не- ожиданностей. К сожалению, ответственные органы не придали значения заявлению Вангенгейма и не провели в жизнь принятые решения. Это является, может быть, самым большим промахом в войне» К Однако в тот момент, «когда еще царил прочный мир», юнкеры не только вынашивали «хорошую идею» создать запасы зерна и другого продовольствия на случай войны. Эту идею они развили в целую военную теорию, которая в том же месте сформулирована следующим образом: «Предложения председателя союза барона фон Ванген- гейма, сделанные им в связи с растущей угрозой войны, представляют собой прямое продолжение и закономерное следствие всей политики союза: сделать обеспечение наше- го народа продовольствием, не зависимым от заграницы, и уже в мирное время вести военное хозяйство, то есть быть подготовленным к войне в экономическом отношении так же, как и в военном». Здесь первые ростки политики, продолженной впоследствии фашистами. Остэльбский дух- Потсдама — дух кайзеровских юнкеров перед первой ми- ровой войной — царил и у юнкеров-фашистов перед вто- рой мировой войной. Этот дух останется в них всегда, пока юнкеры не будут окончательно ликвидированы. После первоначальных крупных военных успехов юнкеры вместе с монополистами принимали руководящее участие в определении целей первой мировой войны. Пер- вая декларация о целях войны, опубликованная 10 марта 1915 г., была подписана не только промышленными союзами, в частности Центральным союзом германских промышленников, но и Союзом землевладельцев. Подобно тому как промышленники выдвигали свои притязания на железнорудные бассейны во Франции и угольные шахты в Бельгии, так и юнкеры выдвигали свои особые требова- ния, обоснованные в уже цитированной нами юбилейной брошюре следующим образом: «В качестве противовеса этим индустриальным приобретениям в Бельгии и во Франции, на Востоке следует приобрести соответствую- щие сельскохозяйственные области. При этом особо важ- ное значение имеет установление для Восточной и Запад- 1 «Funfundzwanzig Jahre wirtschaftspolitischen Kampfes», S. 175 f. 348
ной Пруссии, Познани и Силезии более надежных, чем прежде, границ. Так же как и в Бельгии, жители аннек- сированных у Франции и России областей не должны иметь политического влияния на судьбы Германской империи» К С точки зрения Союза землевладельцев, в этих требо- ваниях, изложенных в брошюре, важны два момента. Во- первых, то, что территориальные притязания на Востоке были выдвинуты в качестве компенсации за приобретения промышленников на Западе. Это значит, что при всем мирном сотрудничестве монополистов и юнкеров юнкеры стоят на прежней точке зрения. Они считают, что их цитадель, Восток, должна быть защищена от слишком быстрого развития промышленного Запада, а их решаю- щие позиции в экономике ни в коем случае не должны быть ослаблены, и они, как и прежде, должны играть свою полуфеодальную роль. Во-вторых, то, что впоследствии усиленно разрабатывалось германской теорией о «на- ции господ», согласно которой национальные меньшин- ства в планируемой «Великой Германии» официально признаются неравноправными в политическом отноше- нии. С аннексией все больших ненемецких территорий Европы, начавшейся с присоединения Лотарингии в 1871 г., проблема национальных меньшинств приобретает все большее значение в немецких политических дискуссиях и в формировании идеологии. Эту проблему хотели бы раз- решить, конечно, империалистическим путем. Но в усло- виях монополистического капитализма, при возрастающей безработице и тенденции к торможению производства, при наличии многочисленных колониальных народов, которые используются в качестве рабочего скота в промышленно- сти и на плантациях,— империализм обнаруживает мень- шую по сравнению с предыдущими периодами капита- лизма тенденцию к постепенной ассимиляции националь- ных меньшинств. Наоборот, империалисты проводят линию на их обособление и даже уничтожение. Это та линия, которую потом германские фашисты проводили с варварской последовательностью. Союз землевладельцев требовал также завоевания и аннексии территорий других государств под предлогом 1 «Fiinfundzwanzig Jahre wirlschaftspolitischen Kampfes», S. 223 f. 349
«обороны». Когда один из главных деятелей союза, доктор Резике, 15 мая 1917 г. в интерпелляции о целях войны коснулся в рейхстаге вопроса об аннексии, он заявил: «Как же вы достигнете экономической свободы и незави- симости немецкого народа без расширения нашей вла- сти? Кто из нас хочет завоевательной войны? Никто! Мы ведем оборонительную войну и хотим обеспечить будущее немецкого народа, наше развитие и нашу оборону! Как вы сможете обеспечить оборону без расширения власти? Нам нужно расширить власть для укрепления сил нашего народа, для обеспечения его продольствием, для эконо- мического будущего Германии, для вооружения, необхо- димого в целях обороны, без которого мы в любой мо- мент оказались бы беззащитными перед лицом подлого нападения». Этот наглый вздор, изображающий открытый грабеж как «вооружение, необходимое в целях обороны», показывает, что, несмотря на некоторые сходные черты, в период первой мировой войны еще не заходили так далеко, как при фашизме. Фашисты официально объяв- ляли, что война, не говоря уже о том, что «в ней прояв- ляются и развиваются самые прекрасные качества немцев», нужна прежде всего для оздоровления нации. Деятели Союза землевладельцев хорошо сознавали, о чем в действительности шла речь. Это ясно показывает откры- тое заявление старого Ольденбург-Янушау на общем собрании союза в феврале 1918 г.: «Первые предложения о мире, исходившие от обоих господ (Ольденбург-Яну- шау здесь имеет в виду Эрцбергера и Шейдемана.— Ю. /С.), были своеобразной попыткой победителя до- биться мира. Она не удалась, но она дала и кое-что хоро- шее. Замолкли голоса тех, кто, вдохновляясь английскими и американскими деньгами, утверждал, что вопрос о войне зависит от кайзера, что, если бы его не было, мог бы быть мир. Уже этого достаточно. Постоянное заискивание пе- ред врагами должно было привести их к убеждению, что немцы исчерпали свои силы, что им пришел конец. Тот, кто пережил эту грандиозную борьбу народов, должен все же сказать себе: речь идет о величайших целях, которые когда-либо были поставлены, речь идет о борьбе за мировое господство, и если она теперь не будет окон- чена, то в будущем начнется снова. Преждевременное окончание войны, как бы ни было тяжело ее продолже- 350
ние, можно уподобить искусному хирургу, который после вскрытия раны у своего пациента потерял самообладание и не может сделать последнего укола, чтобы спасти боль- ному жизнь. Он снова зашивает рану, оставляя пациента во власти болезни» !. Юнкеры точно так же оперировали тогда немецкий народ вдоль и поперек. А в 1933 г. они вместе с монопо- листами начали вторую «операцию» — подготовку и раз- вязывание новой мировой войны — и довели пациента до еще большего изнеможения. После первой мировой войны перед Союзом землевла- дельцев, преобразованным в Имперский сельский союз, встали иные задачи, но цели остались те же. С экономи- ческой точки зрения, дела крупных землевладельцев в общем шли отлично. Они, правда, потеряли на Востоке земли в Польше, но наиболее крупные юнкеры формально разделили свои семьи на немецкую и польскую часть и получили благодаря этому земли в Польше в фамильную собственность. С великой радостью они приветствовали инфляцию, так как она избавляла их от долгов, сделан- ных ими к этому времени. Поскольку же «реальные цен- ности» оценивались в те годы высоко, в материальном отношении дела их шли действительно превосходно. Ног конечно, юнкеры не были... «чистыми материалистами», и Имперский сельский союз ставил перед собой не только «материальные цели». Кайзера они потеряли2. Сельско- хозяйственные рабочие добились некоторых прав. Полу- феодализму был уготован конец. Юнкеры как каста уже не господствовали в правительстве и высших органах управления. В верхи офицерского корпуса «пробрались выходцы из буржуазии». В связи с сокращением армии военная карьера уже не сулила больших перспектив. Короче говоря, появились новые заботы. Им нужно было стать как можно скорее господами и «идейно-политиче- ски». Поэтому в первые годы республики юнкеры прояв- ляли особую активность в организации контрреволюцион- ных банд. Ольденбург-Янушау описывает, например, в 1 Цитируется по 01 denburg-Januschau, Erinnerungen, S. 197. 3 Однако они оставались верными ему. Так, фон Вангенгейм заявил 17 февраля 1919 г.на собрании Союза: «Если кайзер и виновен в чем-либо, то лишь в том, что задал слишком долго, прежде чем обнажил меч». 351
своих воспоминаниях, как он немедленно приступил к организации «ударной группы», чтобы должным образом встретить революционных матросов из Данцига, о пред- стоящем прибытии которых ему якобы сообщили. «Она состояла из 36 человек, все старые солдаты, хорошо снабженные оружием и боеприпасами» К Когда итальян- ские войска вступили в Западную Пруссию, чтобы окку- пировать провинцию впредь до окончательного решения об установлении границ, Ольденбург был вызван к главнокомандующему итальянскими войсками для инфор- мации о своей «ударной группе». «Так как я не имел ни- какого повода замалчивать организацию ударной группы, я воздал честь правде и заверил Павиа, что ударная группа создана не для борьбы с итальянскими вой- сками» 2. Главнокомандующий итальянскими войсками понимал, конечно, против кого она создана, и не имел никаких возражений. Это братское взаимопонимание реакционеров придало Ольдеибургу смелости, и его до- верие к итальянскому главнокомандующему возросло: «Когда коммунистические круги хотели использовать выборы для подготовки всеобщего восстания, я посовето- вал Павиа отдать распоряжение подчиненным ему вой- скам открывать огонь при первых же признаках сопро- тивления» 3. Здесь этот «юнкер-патриот» предстает перед нами во всей своей отвратительной сущности националь- ного предателя, без маски лицемерия, предстает как пре- ступник перед немецким народом! Монополисты Рейна и Рура пытались натравить в 1923 г. французские войска на рурских рабочих. Точно так же юнкер в 1919 г. стре- мился использовать итальянские войска против немецких трудящихся. После окончания инфляции в деятельности юнкеров чисто экономические прибыли снова выступили на первый план. Сначала они собрали значительные долги. Одно- временно они сделали попытку с помощью покровитель- ственных пошлин обеспечить себе такие цены, которые позволили бы оградить нерационально ведущееся хозяй- ство в крупных поместьях от последствий такого неразум- ного хозяйничания. Наряду с Имперским союзом герман- 1 Oldenburg-Januschau, Erinnerungen, S. 199. 2 Там же, стр. 210. 8 Там же. 352
ской промышленности Имперский сельский союз являлся наиболее мощной хозяйственной организацией, добивав- шейся высоких пошлин. Нельзя оспаривать того факта, что он работал очень успешно. Покровительственные по- шлины постоянно возрастали и достигли небывалого уровня. При Брюнинге они, по существу, были равно- сильны ежегодной субсидии юнкерам в размере несколь- ких миллиардов марок. Но наряду с косвенными субсидиями в виде высоких пошлин все большую роль начали играть и прямые суб- сидии. В 1924—1929 гг. они составили несколько десятков миллионов марок. В период кризиса они выросли во много раз под видом помощи восточным областям, организован- ной еще социал-демократическим правительством. Едва ли был хоть один руководящий деятель среди юнкеров, который бы усердно не обогащался за счет закона о по- мощи восточным областям. Одним из самых злостных спекулянтов был Ольденбург-Янушау, который с по- мощью фальсификации загреб свыше 600 тыс. марок. Братья графы Вольф и Адальберт фон Кастергаузены прикарманили каждый по 200 тыс. марок. Здесь речь идет только о деньгах, приобретенных мошенническим спосо- бом. Прикарманенные же «законным образом» суммы в ряде случаев были еще более значительными. С приходом фашизма к власти для юнкеров снова на- ступили «действительно хорошие времена». Уже больше не нужно было добиваться увеличения субсидий путем отдельных политических мероприятий — экономика снова функционировала «автоматически» и деньги широкой рекой текли в карманы юнкеров. Юнкеры захватили в свои руки «Имперское сословие питания», новую обшир- ную нацистскую организацию, охватывающую сельское хозяйство. С помощью этой организации учитывались все сельскохозяйственные производители и продукты, регули- ровались цены, делались попытки определять размеры производства в той мере, в какой позволяли природ- ные условия. Иностранная конкуренция была пол- ностью исключена. Юнкерам в отношении производства предоставлялись более выгодные условия, чем кре- стьянам. Когда фашизм развязал вторую мировую войну, юнкеры почувствовали себя в таком раю, о котором 353
раньше даже не осмеливались и мечтать. Сельскохозяй- ственные союзы превратились в организации, задача которых заключалась лишь в переваривании награблен- ного. В собственность юнкеров были переданы огромные земельные владения оккупированных на Востоке обла- стей, в которых они хозяйничали подобно своим феодаль- ным предкам, хозяйничали до тех пор, пока фашистская система не была разгромлена героической Советской Армией — армией прогресса. После крушения фашизма юнкеры были изгнаны из Восточной Германии. Награбленная крестьянская земля была отнята у них, и тем самым была уничтожена основа их власти и влияния. Зато в Западной Германии юнкеры нашли приют. Их подорванные в 1945 г. позиции были заботливо укреплены американским монополистическим капиталом. Юнкеры имеют в Западной Германии поместья и свои хозяйственные союзы, объединяемые в Обществе союзов землевладельцев. Эти организации представляют непо- средственные экономические интересы юнкеров, интересы их наживы. Вместе с тем они проявляют большую актив- ность в подготовке третьей мировой войны, которая, по расчетам юнкеров, должна обеспечить им новые обшир- ные поместья за счет германского и соседних народов на Востоке. Лишь окончательное искоренение юнкерской чумы во всей Германии может гарантировать крестьянам необхо- димые условия жизни и мир. # * * Сельскохозяйственные союзы работодателей как в пе- риод до 1918 г., так и в последующие годы играли значи- тельно меньшую роль, чем соответствующие промышлен- ные организации. Сельскохозяйственный пролетариат в политическом и организационном отношении значительно уступал промышленному. Закрепленная до 1918 г. зако- нами власть юнкеров над сельскохозяйственными рабо- чими была значительно сильнее, чем власть промышлен- ных воротил. Открытые стачки в сельском хозяйстве были сравнительно редки. Именно поэтому Энгельс указывает на «фактически полукрепостное состояние остэльбских 354
сельских рабочих» К Первый по-настоящему развернув- ший свою деятельность профсоюз сельских рабочих был основан лишь 1 июня 1909 г. в виде Германского союза сельских рабочих. Юнкерские союзы работодателей тесно сотрудничали как с Имперским сельским союзом (ранее Союзом землевладельцев), так и с промышленными союзами работодателей. Имперский союз германских сельскохозяйственных и лесоводческих объединений рабо- тодателей — крупнейшая организация в годы после пер- вой мировой войны — был основан 11 сентября 1919 г. и находился с Имперским сельским союзом и Объединением германских союзов работодателей в «картельных отноше- ниях». Его задачей было удержать заработную плату сельских рабочих на возможно более низком уровне и добиваться сохранения максимально длинного рабочего дня. Эту задачу он выполнял довольно успешно. 4. Сельскохозяйственные картели Собственно говоря, сельскохозяйственных картелей как таковых в Германии не существовало. Неоднократ- ные попытки регулировать цены и производство некото- рых сельскохозяйственных продуктов — зерна, молока и масла, мяса и т. д.— всякий раз оканчивались провалом. Если регулирование цен и имело место, как, в частности, во время войны 1914—1918 гг. и в последующие годы, то это было государственное регулирование. Правда, такое регулирование преследовало полностью или частично ту же самую цель, что и регулирование цен картелями, но оно не имело в качестве предпосылки организационного объединения сельского хозяйства в форме картеля. При фашизме было создано нечто вроде всеобщего картеля в лице «Имперского сословия питания», однако и эта орга- низация, действовавшая в интересах крупных землевла- дельцев и юнкеров, функционировала все же не в форме картеля или синдиката, как это было в других отраслях экономики. Только в двух важных областях образовалось нечто вроде картелей. В обоих случаях речь идет о смешанных 1 К. М а р к с и Ф. Энгельс, Крестьянский вопрос во Фран» ним и Германии, Избранные произведения, т. II, стр. 420. 355
отраслях экономики — о производстве сахара и спирта. Картель, охватывающий производство сахара,— это про- мышленный картель, поскольку сельское хозяйство участ- вовало в производственном процессе лишь путем вложе- ний капитала. Поэтому этот картель следует рассматри- вать вместе с промышленными картелями, с оговоркой о том, что в сахарной промышленности капитал крупных землевладельцев играл значительную роль. Совсем другое положение наблюдалось в картеле по очистке спирта или ринге по производству спирта. Здесь происходило действительное картелирование сельскохо- зяйственной деятельности, а именно производства спирта. Предприятия по производству спирта подпадают, как и все капиталистические предприятия, под действие за- кона концентрации. В последние годы XIX в. изменения в количестве мелких и крупных предприятий, производя- щих спирт из картофеля и дающих основную его часть, характеризуются следующими данными: Концентрация спиртовой промышленности В 1888 г. мелкие предприятия составляли около 70% всех предприятий по производству спирта, а в 1900 г.— меньше 54%. Если сравнивать объем производства, то рост крупных предприятий, производящих спирт, еще бо- лее разителен. Концентрация спиртовой промышленности облегчила образование прочных организаций. Попытки создать такие организации на кооперативных началах были не новы, они восходят к 70-м и даже еще более ранним го- дам. Главная идея этих попыток заключалась в повыше- нии прибылей путем устранения посреднической торговли. Однако лишь во второй половине 90-х годов удалось основать устойчивые союзы в форме так называемых товариществ по реализации товаров. Первое крупное товарищество было создано в Западной Пруссии 31 июля 356
1896 г. В конце 1898 г. был основан Союз по реализации продукции всех германских производителей. Параллельно с развитием предприятий по производ- ству спирта шло развитие и спиртоочистительных пред- приятий. Последние уже в 1857 г. объединились в хозяй- ственный союз — Союз владельцев спиртоочистительных предприятий. К началу 90-х годов среди владельцев спир- тоочистительных предприятий на немецком Востоке, сна- чала в районе Бреславля, затем в районе Познани, нача- лось движение за создание картелей. Владельцы заключили между собой соглашение, которое благодаря присоединению к ним производителей из других областей Германии привело к созданию картеля, охватывающего всю страну. Картель начал функционировать 1 октября 1897 г. как Единое бюро продажи германских спиртоочи- стительных предприятий. Теперь две организации противостояли друг другу: организация производителей спирта и организация вла- дельцев спиртоочистительных предприятий. Спиртоочисти- тельная промышленность, с одной стороны, была заинте- ресована в том, чтобы платить низкие цены производи- телям спирта, которые поставляли сырье для спирто- очистительных предприятий, с другой — она была заинтересована в высоких ценах на очищенный спирт. Наоборот, производители спирта были крайне заинтере- сованы в высоких ценах на свои продукты. Их в то же время устраивали высокие цены и на очищенный спирт, но только в том случае, если от этого они не страдали. При этом обе организации были заинтересованы в том, чтобы устранить посредническую торговлю между отрас- лями, производящими и очищающими спирт, и ограничить колебания цен в торговле конечными продуктами до такой степени, чтобы высокие торговые прибыли не наносили ущерба сбыту. После долгих переговоров производители спирта и владельцы спиртоочистительных предприятий пришли к соглашению, и 29 мая 1899 г. между обеими организа- циями был заключен договор о создании синдиката. Организация владельцев спиртоочистительных предприя- тий получила название Центра по переработке спирта, производители спирта сохранили свой прежний Союз по реализации спирта. Посредническая торговля между парт- 357
нерами, принадлежащими к обоим союзам, как самостоя- тельный фактор была уничтожена одним ударом. Все члены Союза по реализации спирта поставляли неочи- щенный спирт непосредственно Центру по переработке спирта, за исключением доставки через таких торговцев, с которыми этот Центр заключил особый договор о по- ставках. В данном случае посредническая торговля сохра- нилась как признанный агент синдиката. Синдикат охватывал небольшое число предприятий по производству спирта. Из 60 тысяч с лишним предприятий было картелировано всего около 4 тысяч. Но так как эти предприятия производили около 80% всего спирта итак как большая часть остальных 20 процентов использова- лась для домашнего потребления или для узкого местного рынка, то тысячи мелких «посторонних» предприятий играли незначительную роль. Иная картина наблюдалась у владельцев спиртоочи- стительных предприятий, где было много средних «посто- ронних» и один очень крупный — Восточногерманский спиртоочистительный завод в Берлине. На него совместно работало несколько «посторонних» предприятий, произво- дящих спирт. Несмотря на то, что они играли небольшую роль в спиртовой промышленности, даже если речь идет о нескольких более крупных спиртовых предприятиях по сравнению с десятками тысяч мелких, они все же с по- мощью берлинского завода могли сыграть с картелем злые шутки, а иногда причинять ему чувствительный вред. К этому нужно еще добавить, что за Восточногер- манским спиртоочистительным заводом стояли влиятель- ные финансовые круги, а именно «Дисконтогезелыпафт». Поэтому картель начал ожесточенную борьбу с Восточно- германским спиртоочистительным заводом. В одном из призывов картеля к более тесному сплочению содержа- лись угрозы по адресу «постороннего», который не был назван, но для каждого посвященного было ясно, о ком шла речь: «Против него и его покупателей будет начата безжалостная травля, ибо мы не знаем пощады. Или встать с нами в один строй, или быть уничтоженным как враг» '. Вообще о картеле очищенного спирта можно с 1 Ср. письма G о е t z, Das Spirituskartell, Eine wirtschaftspoliti- sche Unlersuchung, Karlsruhe 1912, а также Wilhelm Kantoro- w i с z, Kartell probleme, Berlin, 1911. 358
полным основанием сказать, что он наряду с цементными картелями отличался наиболее жестокими, террористиче- скими методами борьбы. Дело не в том, что его мероприя- тия в чем-либо выходили за рамки обычной борьбы, наблюдавшейся у других картелей. Совсем нет! Но пред- приниматели из этого картеля были значительно откро- веннее в своих высказываниях. Они чаще разражались угрозами в таком тоне, который обычно был присущ только речам кайзера, позднее так называемым фюрерам фашистского движения и еще позднее, когда фашисты пришли к власти, и германскому правительству. Предста- витель Центра по реализации очищенного спирта во время переговоров о германских картелях, происходив- ших в условиях жестокой борьбы, заявил в духе спирто- вого Клаузевица: «Мы имеем право и даже обязаны в интересах наших производителей спирта любым оружием, пригодным для этого, конкурировать с «посторонними», которые ведут борьбу с нами и наносят нам ущерб. Это оружие — продажа наших товаров иными средствами»1. Так же как война является продолжением политики, только другими средствами, травля «посторонних» яв- ляется не чем иным, как «продажей» очищенного спирта «иными средствами». Против остальных «посторонних» борьба велась обычными средствами, такими, например, как сбивание цен на местном рынке, и в большинстве слу- чаев с ними было быстро и успешно покончено. В 1911 г. и Восточногерманский спиртоочистительный завод был включен в картель. В своей производственной политике картель2, в конеч- ном счете, зависел от урожая картофеля и наличия скла- дов для его хранения. Он не был в состоянии регулиро- вать производство хотя бы в такой степени, как картель в промышленности. Часто все расчеты нарушались из-за того, что неправильно оценивались или размеры урожая картофеля, или запасы его на складах. Политика цен проводилась более удачно, так как картель был защищен высокими пошлинами и достаточной устойчивостью спроса, на который экономические кризисы не оказывали 1 «Kontradiktorische Verhandlungen», Band 5, Berlin, 1906, S. 266. 2 Официально говорится всегда о картеле, фактически же это комбинация картеля и синдиката. 359
особого влияния. Кроме того, он имел большие возмож- ности путем демпинга выходить из затруднительного* положения, связанного с увеличением резервов, обуслов- ленным, в свою очередь, значительным ростом запасов картофеля на складах с течением ряда лет. Вследствие- этого политика цен, проводимая картелем, могла стать самым решающим фактором в обеспечении прибыли и- производителям спирта и владельцам спиртоочиститель- ных заводов. К этому нужно еще прибавить жесткую* политику по отношению к торговцам, дополнительно при- носившую картелю значительные сверхприбыли. По оценке Канторовича !, картель по очистке спирта перед первой мировой войной ежегодно получал от 17 да 25 млн. марок сверхприбыли. В своем детальном исследо- вании Брифс приходит к заключению 2, что годовая вы- ручка с каждого гектолитра спирта в первые девять лег существования картеля была на 4,39 марки выше, чем з& девять лет, предшествовавших образованию картеля. При* этом он учел далеко не все источники прибыли. Этот рас- чет показывает, что одни лишь объединенные в синдикат производители спирта получали ежегодно до 14 млн. ма- рок сверхприбыли. Сюда нужно добавить также сверх- прибыли владельцев предприятий по очистке спирта. На- сколько велики были сверхприбыли этой отрасли, видно» Рост дивидендов акционерного общества «Бреслауер Шпритъ (в %) 1 Kantorowicz, Kartellprobleme, S. 51. 2 Brief s, Das Spirituskartell, S. 112. 360
из того, что дивиденды крупнейших обществ за это времяг увеличились более чем вдвое, не говоря уже о перечисле- нии громадных сумм в резервный капитал. Достаточно привести один пример, иллюстрирующий рост дивидендов: Рост дивидендов и его непрерывность, несмотря на происходившие в эти годы циклические экономические кризисы, свидетельствует об исключительно высоких сверхприбылях картеля, получаемых и производителями спирта и владельцами спиртоочистительных заводов. В то время как картель приносил очень большие вы- годы его участникам, посредническая торговля частью была подорвана, частью превращена в агента картеля. Брифс был совершенно прав, охарактеризовав влияние картеля на торговлю следующим образом: «Политика картеля привела к очень тяжелым последствиям для тор- говли, частично уничтожив ее, частично урезав ее эконо- мическую самостоятельность, частично сковав ее эконо- мические возможности» 1. Неудивительно, что в этих условиях, благоприятных для монополистов промышленности и крупного землевла- дения, договор о картеле, срок которого истек, был снова возобновлен в 1908 г. Условия картеля с течением вре- мени стали для торговли еще более жесткими, а монопо- листический характер картеля благодаря концентрации, прежде всего в отрасли, занимающейся очисткой спирта, выявился более ясно. В это время вмешалось государство путем издания законов об изменении обложения налогами и введении государственной монополии на продажу спирта. Вся структура спиртового хозяйства, благодаря тому, что в ней теперь были представлены юнкеры, про- мышленные монополисты и капиталистическое государ- ство, отражала характер германского империализма. История спиртового хозяйства в последующие годы войны и мира, не отличаясь от истории других монополий по характеру осуществляемой политики, стала составной частью истории о бедствиях, причиненных монополиями немецкому народу. 1 Briefs, Das SpiritusKartell, S. 147.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ Уместно было бы закончить общий обзор истории и ха- рактеристики германских монополистических организаций несколькими словами о спиртовом картеле. Здесь в част- ном примере проявляется то, что можно наблюдать во всей экономике: тесное переплетение банков и промыш- ленности, промышленности и сельского хозяйства, хозяй- ства и государства. Если заняться руководящими деяте- лями различных монополистических организаций от кар- теля и промышленного союза до государства, то видно, что очень маленькая группа людей занимала решающие позиции в германском обществе. Бюк встречался как в истории рейнских промышленных союзов, так и в истории союза сахарной промышленности. Гугенберг сначала за- нимался вопросами политики заселения германского Востока, потом был у Круппа, а позднее в правительстве Гитлера. Шахт подвизался в банковской сфере, при ограблении Бельгии в первую мировую войну и как лицо, ответственное за германское вооружение при фашистской диктатуре. Ольденбург-Янушау в качестве руководящего деятеля Союза землевладельцев при Вильгельме II, а также в качестве советника Гинденбурга на пути и фа- шистской диктатуре монополистов и юнкеров. История, которую мы здесь показали,— очень краткая история, это лишь введение в «семейную жизнь» крошеч- ной олигархии миллионеров, разбойников, грабивших не отдельных людей, а целые народы и прежде всего свой собственный народ. Во все пироги совали они свои жир- ные пальцы, чтобы вытащить из них все изюминки. Их интересы прямо противоположны интересам трудящихся. То, что для них является естественным занятием, мысчи- 362
таем преступлением. Для них отечество — это та страна, в которой к ним рекой текут прибыли, а ради прибыли они готовы в любой момент пожертвовать Германией. Поэтому мы называем их изменниками родины. У них свои традиции. Они часто могут сослаться на отца или деда, занимавшихся тем же делом. Однако то, -чем занимались их отцы и деды, несмотря на все ужасы, которые они вносили в жизнь рабочих и их семей, имело некоторое значение для развития общества вперед. Тоже, чем занимались их сыновья и внуки в последнем поколе- нии, сделало XX в. для Германии веком регресса. В сельском хозяйстве юнкеры тоже следовали своим традициям — здесь эти реакционные традиции еще •старше. Еще старше и паразитический образ жизни, ко- торый они вели. Для семей рурских промышленников, Ганиэлей и Стиннесов, Круппов и иже с ними, конец про- шлого столетия знаменовал собой завершение того периода их существования, в котором еще можно было обнаружить некоторые прогрессивные черты, хотя этот прогресс был достигнут ценой огромных жертв и жизней миллионов рабочих! Юнкеры же Цитцевитце и Итцен- плитце, Зал1мзы и Золмзы уже в XVII в. закончили свою прогрессивную роль. В сущности, конец их прогрессивной деятельности можно отнести к XVI в., когда крестьяне должны были бы отобрать у них землю. И теперь наше нынешнее поколение должно получить это наследство, гнилое, варварское наследство, которое мы должны в корне преобразовать, чтобы обеспечить на- шей старой стране новую жизнь. Это наследство— мания господства и высокомерие, милитаризм и агрессивность, экономическая разруха и опустошение человеческой лич- ности. И мы сами носим в себе признаки этого наследия. Правда, лучшие наши борцы не были отравлены ядом империалистической банды варваров, но и на них оста- лись шрамы — след этой борьбы. Многие только в послед- нее время вступили на правильный путь, путь беспощад- ной борьбы с монополиями и юнкерами. Пусть не думают, что эта борьба сегодня уже окон- чена! Сейчас борьба в самом разгаре. Если германский империализм потерпел тяжелое поражение в 1945 г., если на Востоке нашей страны экспроприированы поместья юнкеров и преступников войны — предприятия монополи- 363
стов и заправил трестов, то в других частях Германии они продолжают усердно работать над восстановлением — не Германии, нет, а их собственного господства! Сейчас не- обходимо с максимальной энергией вести борьбу против монополистов и юнкеров, чтобы изгнать их навсегда и очистить нашу страну от этой чумы. Необходимо использовать в этой борьбе все оружие, которым мы располагаем. Одним из существенных видов оружия, которое мы должны применить для этой цели, является знание прошлого этих предателей интересов нашего народа. С этой целью и написана настоящая книга.
ОГЛАВЛЕНИЕ Предисловие 3 Предисловие ко второму немецкому изданию 17 Введение 19 Глава 1 Монополистические организации J. Теория монополий 31 1. Виды монополистических союзов 31 2. Возникновение монополий 34 3. Задачи монополий 42 4. Откуда получается монопольная прибыль? 46 б. Монополии порождают новые монополии 52 6. Накопление капитала, рационализация, технический про- гресс, использование производительных сил 58 7. Цены, производство и кризисы 65 8. Пошлины, внешняя торговля и вывоз капитала ... 74 9. Монополии и банки 81 10. Почему монополии так реакционны? 83 11. Особые средства господства монополистов 88 12. Монополии, гонка вооружений и война 90 II. История монополий в Германии 92 1. Общий обзор 92 2. История монополистических союзов в отдельных отрас- лях промышленности 128 а) Тяжелая промышленность: уголь, железо, сталь . . 128 б) Химическая промышленность 147 в) Банковое дело 153 III. Картельная теория и картельная идеология 160 Глава II Предпринимательские союзы 1. Первые шаги предпринимательских союзов 187 2. От основания империи до 1879 г 191 3. Восьмидесятые годы 201 4. Наступление по всему фронту, 1890—1903 гг 219
5. Централизация союзов работодателей 240 6. Последние годы перед первой мировой войной . . . 245 7. Первая мировая война 1914—1918 гг 260 8. Первые послевоенные годы, 1919—1923 269 9. Новое наступление, 1924—1932 гг 282 10. Период накануне 1933 г 295 11. Предпринимательские союзы при фашизме . 298 12. Конец предпринимательских союзов п новое их возрож- дение в Западной Германии 305 13. Монополии и предпринимательские союзы 309 Глава III Сельскохозяйственные организации крупных капиталистов 1. Юнкеры и крупные землевладельцы 323 2. Концентрация капитала в сельском хозяйстве 328 3. Хозяйственно-политические объединения в сельском хозяйстве 331 4. Сельскохозяйственные картели . . 355 Заключение 362:
ЗАМЕЧЕННЫЕ ОПЕЧАТКИ Стp. Строка Напечатано Следует читать 21 19 снизу Staabs", Staats", 26 24 сверху с 1901 с 1801 63 2 снизу uberzeugung Erzeugung 171 8 снизу «Вопрос о монопо- лиях и рабочий план», «Вопрос о монополиях и рабочий класс», 2Гб 9 сверху Дунсбург Дунсберг
Редактор В. А, КОЛТЫНИН Технический редактор Е. С. Герасимова Сдано в производство 30/IX—52 г. Подписано к печати I2/XI—52 г. А 07678. Бумага 84 X 108/32 = 5,8 бум. л. 19 печ. л. Уч, изд. л. 20,6 Изд. № 8/1665 Цена 13 р. 35 к. (по прейскуранту 1952 г.) Зак. №3873 Набрано в 1-ой Образцовой типографии имени А. А. Жданова Главполпграфиздата при Совете Министров СССР. Москва, Валовая, 28 Отпечатано с матриц в типографии «Вайздас» Вильнюс, Бнрштоно 2. Зак. № 2740