Author: Исраэлян В.Л.
Tags: международные отношения и внешняя политика в целом политика дипломатия
ISBN: 5-7133-0184-2
Year: 1990
Text
В.ЛИсраэлян
ДИПЛОМАТЫ
ЛИЦОМ к лицу
В.Л.Исраэлян
ДИПЛОМАТЫ
ЛИЦОМ К ЛИЦУ
МОСКВА
«МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ»
1990
ББК 66.4(0)
И88
Исраэлян В. J1.
И88 Дипломаты лицом к лицу. — М.: Междунар. отно¬
шения, 1990. — 352 с.
Как проводятся дипломатические конференции? Какими нужно обладать
качествами, чтобы преуспеть на ниве многосторонней дипломатии? Читатель най¬
дет ответ на эти и другие вопросы в книге советского дипломата и политолога,
около четверти века проработавшего в области многосторонней дипломвтии. Автор
рассказывает о стилях ведения переговоров, делится впечатлениями о выступле¬
ниях руководящих деятелей ряда государств на сессиях ГА ООН. Большое вни¬
мание уделено советской дипломатии, ее достижениям и издержкам.
Для работников внешнеполитической сферы, а также читателей, интересую¬
щихся вопросами дипломатии.
ISBN 5^7133-0184-2
0802000000—016
И ——-
ББК 66.4(0)
4—90
003(01)—90
ISBN 5-7133-0184-2
Исраэлян В. Л., 1990
ОГЛАВЛЕНИЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ 5
ГЛАВА I. МНОГОСТОРОННЯЯ ДИПЛОМАТИЯ ВЧЕРА И
СЕГОДНЯ 9
Что такое дипломатия? 9
Немного истории 13
Лига наций 18
Создание Организации Объединенных Наций ... 22
Многосторонняя дипломатия в послевоенный период . 25
ООН — главный форум многосторонних переговоров . 29
ГЛАВА II. ОРГАНИЗАЦИЯ РАБОТЫ КОНФЕРЕНЦИЙ ... 36
Политический характер вопросов процедуры ... 36
Разработка правил процедуры 45
Государства — участники конференции 48
Порядок голосования 53
Языки конференции 57
Конференции закрытые и открытые 60
Место и время проведения конференций 63
ГЛАВА III. РУКОВОДЯЩИЕ ОРГАНЫ КОНФЕРЕНЦИИ . . 73
Роль председателя конференции 73
Председатель Совета Безопасности 77
Методы председательствования 80
Секретариат конференции 87
Процедура назначения генерального секретаря ООН . 97
Генеральные секретари ООН 101
ГЛАВА IV. ГОТОВЯСЬ К ВСТРЕЧЕ 114
Определение задач делегации на конференции . . . 114
В. И. Ленин и подготовка к Генуе 118
Формирование делегации 121
Дипломат — профессия или должность? 126
Качества дипломата—участника конференции . . 136
Подготовка материалов 156
Консультации накануне конференции 160
Международные органы подготовки конференций . . 166
ГЛАВА V. С ТРИБУНЫ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ . . . 173
Подготовка выступлений 173
Конфронтационная риторика Вышинского .... 177
Пламенное выступление Че Гевары 184
Ветры «холодной войны» в ООН 191
Новые надежды 199
3
ГЛАВА VI. НА КОНФЕРЕНЦИИ 207
Организация работы делегации 207
Контакты с делегациями 217
Делегация и органы массовой информации .... 221
Конференция и общественность 225
Протокольные мероприятия 231
Подготовка к заседанию 233
Участие в заседаниях 238
Право на ответ 242
Принятие решений 254
Внесение поправок 257
Неприемлемые поправки 263
Отзыв внесенного предложения 268
Итоговые документы конференции 275
ГЛАВА VII. ИСКУССТВО ПЕРЕГОВОРОВ 284
Политическая воля и переговоры 284
«Антипереговоры« 290
Переговоры — наука и искусство . 294
Этапы переговоров 301
Фактор времени и переговоры 308
Тактическая линия 310
Внесение предложения 318
Лучше меньше — да лучше 328
Компромиссы, гибкость 330.
Обещания, угрозы, ультиматумы . . ... . . . . 336
Сотрудничество — залог успеха переговоров .. . . ,341
ПОСЛЕСЛОВИЕ . 344
ПРИМЕЧАНИЯ 347
ПРЕДИСЛОВИЕ
В области многосторонней дипломатии мне довелось
работать около 20 лет. Хотя и раньше мне приходилось
время от времени иметь дело с этой специфической сфе¬
рой дипломатии, вплотную по-настоящему я начал осваи¬
вать ее в конце 60-х годов, когда был назначен замести¬
телем постоянного представителя СССР при ООН. Первый
год работы в Нью-Йорке был для меня исключительно
трудным. Очень непросто было разобраться в сложной
структуре ООН, ее Секретариата с бесчисленными подраз¬
делениями, понять механизм принятия решений и сферу
компетенции различных органов ООН, ориентироваться в
правилах процедуры и т. д. Еще сложнее было привыкнуть
к калейдоскопу проблем, возникавших в ООН чуть ли не
каждый день, — не успеваешь разобраться в одной кон¬
фликтной ситуации, как возникает другая, один вопрос
цепляется за другой, одна проблема нагромождается на
другую. А главное — пестрая мозаика самых различных
мнений, позиций около 100 государств, являвшихся в то
время членами ООН. Понятно, что для успешной работы,
для налаживания хороших деловых связей с представите¬
лями других стран эти позиции нужно было хорошо знать
и учитывать.
Приходилось всегда думать и о том, что неточное или
нечетко сформулированное высказывание на заседании
может быть неправильно истолковано и осложнить весь
ход дискуссии. Малейшую свою промашку я переживал
весьма болезненно, и мои коллеги поначалу старались
уберегать меня от участия в наиболее острых дипломати¬
ческих баталиях.
Вскоре, однако, я начал постепенно втягиваться в ра¬
боту, в том числе на «горячих» направлениях. Стал раз¬
бираться в нюансах позиций сторон по обсуждаемым
проблемам, быстро реагировать на различного рода неожи¬
данности и сюрпризы международной жизни, которые
вызывали в ООН немедленный резонанс, привыкать к
напряженному характеру деятельности организации. Завя¬
зались контакты, появились вкус к работе, та увлечен¬
ность, при которой не думаешь о затраченных времени и
5
силах. Былая робость перед выступлениями на заседа¬
ниях сменилась уверенностью, готовностью в любой мо¬
мент разъяснить нашу позицию по тому или иному во¬
просу.
Среди дипломатов бытует такое мнение. В первый год
работы за рубежом дипломат осваивается с обстановкой,
вникает в проблематику, завязывает контакты. Особой
отдачи от него в этот период нет. В течение второго года
он набирается опыта и начинает постепенно вносить опре¬
деленный вклад, хотя еще весьма скромный. Наивысший
же коэффициент полезного действия приходится на тре-
тий-четвертый год его службы, когда достигается опти¬
мальное сочетание свежести мысли, подходов с освоен¬
ной на практике спецификой порученной работы. В после¬
дующие годы острота восприятия постепенно притупляет¬
ся, а у некоторых дипломатов вырабатываются опреде¬
ленные стереотипы, подавляющие творческое начало. Да и
продолжительный отрыв от жизни страны, интересы кото¬
рой он представляет, не способствует эффективности его
работы. В целом это суждение справедливо и вполне при¬
менимо к деятельности дипломатов, работающих в обла¬
сти многосторонней дипломатии. Мой личный опыт, как и
опыт многих других дипломатов, это положение в принци¬
пе подтверждает.
В этой связи я не раз задавал себе вопрос: а нельзя ли
сократить продолжительность того начального этапа рабо¬
ты дипломата, когда его кпд весьма низок? Наряду с
другими возможными методами и средствами этому спо¬
собствовало бы издание работ, исследующих особенности
технологии современной дипломатии в самых различных
ее проявлениях. И если в отношении «классической»
дипломатии в этом плане дело обстоит сравнительно бла¬
гополучно, этого никак нельзя сказать о таком быстро и
широко развивающемся направлении, как дипломатия
многосторонних переговоров. Необходимость литературы
по этой проблематике становится особенно очевидной в
период перестройки, нового политического мышления, ког¬
да «народная дипломатия» вовлекает в активное между¬
народное общение сотни и тысячи людей разных стран.
Их ознакомление с азбукой дипломатии, в том числе и
многосторонней, делало бы, очевидно, такое общение
(в форме конференций, семинаров, «круглых столов» и т. п.)
более плодотворным. Эти размышления и подтолкнули
меня к написанию настоящей книги.
Однако напряженная работа за рубежом отнимала
б
практически все время и долгие годы не давала мне воз¬
можности осуществить это намерение. Удавалось, правда,
собирать материалы для будущей книги, делать наброски,
фиксируя наблюдения и обобщая опыт — мой личный и
моих коллег, работающих в этой интереснейшей области
дипломатии.
Участие в двусторонних и многосторонних переговорах,
конференциях предоставляет уникальную возможность уви¬
деть мир во всем его многообразии. Человек, прорабо¬
тавший один-два месяца на представительной междуна¬
родной конференции, как бы совершает кругосветное путе¬
шествие, перед его взором открывается многоцветная
политическая панорама всего мира, здесь он получает
возможность познать и сопоставить не только различные
позиции государств,. но и методы, стиль, приемы работы
их представителей; почувствовать их национальную спе¬
цифику.
Мне пришлось участвовать в работе многих десятков
конференций, быть свидетелем острейших международных
ситуаций, конфликтов, о которых скупо повествуют учеб¬
ники по истории международных отношений. Но больше
всего запомнились главные действующие лица этих дипло¬
матических поединков. Подсчитано, что на каждую сессию
Генеральной Ассамблеи в Нью-Йорк прибывает в среднем
около трех тысяч человек. В общей дискуссии принимают
участие виднейшие государственные и политические дея¬
тели современного мира. Их выступления, как правило,
находятся в центре внимания и вызывают огромный инте¬
рес. Менее заметной, но очень важной является трудо¬
емкая, напряженная работа на конференциях других чле¬
нов делегации и сотрудников, не входящих в ее состав, но
во многом обеспечивающих ее успешную деятельность.
А какое чувство гордости ощущает каждый, кто сидит в
зале конференции за столом переговоров за табличкой
с наименованием своего государства! Каковы бы ни были
характер переговоров, значимость рассматриваемых на них
вопросов, представлять интересы своей страны — вели¬
чайшая ответственность и честь.
Дипломатическая карьера непредсказуема, но неминуем
день, когда приходится давать дорогу более молодому
поколению. Так случилось и у меня. И тогда, наконец,
появилось время, чтобы заняться вплотную работой над
книгой о практике многосторонней дипломатии. И вот
перед вами результат этой работы.
В книге многое взято из собственного опыта, из прак¬
7
тики моих друзей и коллег. Так как в последнее десятиле¬
тие мне было поручено заниматься вопросами разоруже¬
ния (я возглавлял наши делегации на различных много¬
сторонних и двусторонних переговорах по разоружению),
многие примеры, приводимые в книге, относятся к этой
тематике. Я не ставил перед собой задачу осветить все
области и формы многосторонней, конференционной ди¬
пломатии и сделал акцент на деятельности ООН, где она
проявляется в наиболее полном и концентрированном ви¬
де. Такие же сферы многосторонней дипломатии, как
Движение неприсоединения, дипломатия в рамках много¬
численных региональных организаций и конференций
(СБСЕ, ОВД, СЭВ, НАТО, ЕЭС и др.), являются в силу
их специфики предметом особого рассмотрения, хотя в
их основе лежат схожие принципы многосторонней ди¬
пломатии ООН.
Эта книга не является научным исследованием или
учебным пособием в строгом смысле этих понятий. В ней
много личного, хотя к мемуарной литературе ее тоже не
отнесещь. Как бы там ни было, автор писал ее с желанием
и надеждой, что она может принести пользу всем тем,
кто так или иначе участвует в многостороннем между¬
народном диалоге, с каждым днем набирающем силу в
мировой политике.
ГЛАВА I
МНОГОСТОРОННЯЯ ДИПЛОМАТИЯ
ВЧЕРА И СЕГОДНЯ
Что такое дипломатия?
Переговоры между людьми завязались значительно
раньше, чем появились столы, за которыми сейчас в
течение долгих и долгих часов, дней, месяцев, а то и лет
решаются спорные вопросы межгосударственных отно¬
шений.
Если под дипломатией понимать простое поддержа¬
ние отношений между различными группами людей, то
она, несомненно, существовала и в доисторические вре¬
мена. Вероятно, бывали случаи, когда: одно .племя пред¬
лагало провести другому переговоры о драницах террито¬
рии обитания или, например, о временном прекращении
межплемённых столкновений, с тем чтобы подобрать ране¬
ных и похоронить убитых. Теологи XVI века считали
даже, что первыми дипломатами были ангелы, которые
исполняли обязанности полномочных представителей неба
при грешных обитателях Земли.
Представить ангелов в качестве послов, впрочем, как и
наоборот, довольно трудно. Тем не менее совершенно бес¬
спорно, что дипломатия является одной из древнейших
профессий.
Форма, содержание, особенности, роль дипломатии ме¬
нялись в зависимости от развития человеческого обще¬
ства. Этим и объясняется, в частности, наличие многих
определений понятия «дипломатия». Известный специа¬
лист в области международного права Ш. Мартенс дает
следующее определение: «Дипломатия есть наука о внеш¬
них сношениях или иностранных делах государства, а в
более узком смысле — наука или искусство переговоров»1.
В этом определении содержится слишком расширитель¬
ное толкование дипломатии, кроме того, ведение военных
операций против другого иностранного государства, при¬
менение против него силы также относятся к кругу ино¬
странных дел.
9
Другой не менее известный автор, Э. Сатоу, в своем
«Руководстве по дипломатической практике» считает, что
«дипломатия есть применение ума и такта к ведению офи¬
циальных сношений между правительствами независимых
государств, а иногда также между этими государствами и
их вассалами»2. Это определение, наоборот, несколько
сужает формы и методы дипломатии. Как известно,
дипломатия широко применяет различные экономические,
политические и другие рычаги при осуществлении внеш¬
неполитических задач государства. Кроме того, использо¬
вание в определении термина «вассалы» явно устарело.
«Дипломатия — это ведение международных отноше¬
ний посредством переговоров», — пишет англичанин
Г. Никольсон, упуская из виду другой важный метод
регулирования этих отношений — переписку. Нельзя со¬
гласиться и с утверждением Никольсона о том, что ди¬
пломатия — это «метод, с помощью которого отношения
(международные. — В. И.) регулируются и ведутся пос¬
лами и посланниками»3. В наше время переговоры по
наиболее острым и сложным вопросам мировой политики
ведутся на более высоком уровне — министров иностранных
дел, других членов правительства, наконец, глав прави¬
тельств и государств.
Немало определений понятия «дипломатия» можно
найти в трудах современных авторов. Американский
профессор Г. Моргентау пишет в статье «Искусство
дипломатических переговоров»: «Дипломатия во всех ее
различных исторических и социальных проявлениях явля¬
ется методом приспособления... конфликтных интересов.
Этот метод состоит из двух стадий: установление фактов
конфликта и формулирование условий его разрешения».
По его мнению, дипломатия должна создавать из различ¬
ных конфликтных интересов их некую общность, ком¬
промисс, который хотя и не может удовлетворить все
стороны полностью, но «для обеих сторон не является
полностью неудовлетворительным»4.
Примерно такой же точки зрения придерживается и
другой американский ученый, К. Райт, который считает,
что дипломатия функционирует с помощью компромис¬
сов, как можно меньших уступок оппоненту, путем торга,
сделок и т. д. Райт полагает, что осуществление поисков
компромисса ведется с применением таких методов, как
наращивание или демонстрация силы, сопровождаемые
медоточивыми речами («железный кулак в бархатной пер¬
чатке»), угроза войны, экономическое эмбарго, торговая
10
дискриминация или другие враждебные действия, иными
словами, с помощью широкого набора средств давления
и устрашения.
Как считает Райт, переговоры, имеющие в качестве
альтернативы войну, составляют суть дипломатии. По его
мнению, как, впрочем, и многих других буржуазных авто¬
ров, дипломатия должна только признавать принципы
равновесия в качестве основы стабильности и безопас¬
ности в мировой политической системе. «Дипломатия
означает, в широком смысле слова, — пишет Райт, — при¬
менение такта, проницательности и мастерства в любых
переговорах и сделках; в более узком смысле, примени¬
тельно к международным отношениям, она представляет
собой искусство переговоров с целью достижения макси¬
мума целей с минимумом затрат в международно-полити¬
ческой системе, в которой война является возможно¬
стью»5.
Американские авторы Д. Маклеллан, У. Обсон,
Ф. Зондерманн утверждают, что дипломатический метод
может, если того захотят политические лидеры, обеспе¬
чить «удобный и легко доступный путь» к решению любых
международных проблем. Они высказывают довольно
любопытное суждение: «Дипломатия и дипломаты могут
научить нас, как можно жить терпеливо и в хорошем
настроении при наличии неразрешенных проблем»6.
Важно здесь отметить, что авторы многочисленных
определений дипломатии сходятся на том, что суть ее —
в переговорах. Главный же недостаток всех приведенных
определений заключается в том, что в них обходится
вопрос о классовом характере внешней политики государ¬
ства и ее важнейшего инструмента — дипломатии, кото¬
рая, как и любая другая форма политической деятель¬
ности, отражает социально-экономические интересы гос¬
подствующих классов того или иного государства. В каж¬
дую историческую эпоху это древнее искусство приобре¬
тало те или иные особенности. Ф. Энгельс, характери¬
зуя существо дипломатии эксплуататорских классов,
писал: «Натравливать народы друг на друга, использовать
один народ для угнетения другого, чтобы таким образом
продлить существование абсолютной власти, — вот к чему
сводилось искусство и деятельность всех существовавших
доселе правителей и их дипломатов»7.
Как ни тесна связь между дипломатией и внешней
политикой, смешивать одно понятие с другим было бы не¬
правильно. Внешняя политика определяется интересами
11
государства, в то время как дипломатия, хотя и отражает
общественную структуру государства, все же является
средством осуществления внешней политики.
Научное определение понятия дипломатии содержится
в работах многих советских авторов. Видный советский
дипломат, автор ряда работ по основам дипломатической
службы В. А. Зорин пишет: «Дипломатия — это деятель¬
ность органов внешних сношений и представителей госу¬
дарства по осуществлению задач его внешней политики,
определяемых интересами господствующего класса, по
защите мирным путем его прав и интересов за грани¬
цей»8. Развернутое определение дипломатии можно найти
в «Дипломатическом словаре»: «Дипломатия — средство
осуществления внешней политики государства, представ¬
ляющее собой совокупность невоенных практических
мероприятий, приемов и методов, применяемых с учетом
конкретных условий и характера решаемых задач; офи¬
циальная деятельность глав государств и правительств,
министров иностранных дел, ведомств иностранных дел,
дипломатических представительств за рубежом, делегаций
на международных конференциях по осуществлению
целей и задач внешней политики государств, защите прав
и интересов государства, его учреждений и граждан за
границей». В этом же определении указывается, что с
понятием дипломатии связывается искусство ведения пе¬
реговоров, поисков компромиссов и взаимоприемлемых
решений, углубление и расширение международного
сотрудничества9.
Хочется отметить еще одну особенность дипломатии.
Ее суть — в динамике, в самом процессе осуществления.
Первоначальные планы, общие принципы, правила могут
быть значительно изменены по договоренности участни¬
ков переговоров. Иногда переговоры приводят к резуль¬
тату, который трудно было предвидеть на их начальной
стадии.
В наше время задачи дипломатии во многом услож¬
няются с многократным увеличением количества участ¬
ников международных отношений и появлением целого
ряда новых, сложных проблем, многие из которых носят
универсальный характер. Ныне мировой дипломатии при¬
ходится учитывать гораздо больше различных факторов,
чем раньше. Политика в целом и дипломатия государства
в частности определяются теперь не только экономически¬
ми интересами господствующих классов. Все большее зна¬
чение в их формировании приобретают общечеловеческие
12
ценности. Интересы спасения человеческой цивилизации,
т. е. всех государств и народов, выдвигаются на первый
план мировой дипломатии. Вместе с тем общечеловече¬
ские ценности не вытесняют классовых интересов, а, соче¬
таясь с ними, становятся стержнем современной мировой
политики.
Динамизм и многоплановость дипломатии обусловли¬
вают многообразие форм и методов дипломатической дея¬
тельности. К ним относятся встречи, переговоры на раз¬
личных уровнях, конгрессы, конференции, совещания и
другие виды многосторонней дипломатии, повседневное
представительство государств за границей, участие в меж¬
дународных организациях, переписка, заявления, ноты,
меморандумы, использование средств массовой информа¬
ции для разъяснения позиций по тем или иным внешне¬
политическим вопросам, публикация информации, издание
официальных документов и другие.
При всем многообразии форм, методов, определений
дипломатии главное состоит в том, что она является
антиподом конфликта, войны, военных методов решения
споров. Еще Демосфен писал в свое время: «В распоря¬
жении послов нет кораблей, пехоты или крепостей; их
оружием являются слова и возможности»10. Следует,
однако, оговориться. Не всегда, когда говорят пушки —
молчит дипломатия, и, наоборот, когда говорят дипло¬
маты — молчат пушки. В действительности в ходе войны
порой метроном дипломатии начинает стучать более уча¬
щенно и различные переговоры проходят под аккомпа¬
немент артиллерийской канонады.
Немного истории
Одним из наиболее излюбленных приемов дипломатии
прошлых веков всегда являлась угроза применить силу
в качестве средства политического торга, примеры чему
можно найти еще в античной истории. В переговорах
между сильными афинянами и более слабыми мелианами
первые потребовали принять их условия мира, грозя в
противном случае полностью уничтожить противников.
«Если вы не уступите, — говорилось в ультиматуме афи¬
нян, — то не спасетесь от катастрофы... Имеющиеся у вас
ресурсы слишком скудны, чтобы дать вам возможность
выжить перед лицом сил, противостоящих вам в настоя¬
щий момент»11.
13
Менялись названия государств, имена правителей,
участники конфликтов, однако язык афинян в переговорах
с мелианами не раз еще использовался на протяжении
многовековой истории дипломатии рабовладельческой,
феодальной и капиталистической эпох, эпиграфом к кото¬
рой может служить меткая фраза прусского короля
Фридриха Второго: «Дипломатия без оружия — это все
равно что музыка без инструментов»12. Не оставив потом¬
ству равноценных афоризмов на сей счет, Ришелье, Паль¬
мерстон, Бисмарк и другие корифеи мировой политики
прошлого добивались международных успехов с помощью
угрозы применения силы.
Теоретическую основу «дипломатии с секирой» можно
найти в работах Никколо Макиавелли, великого летописца
политических нравов своего времени. Он подчеркивал,
что успешный политический торг требует всестороннего
учета возможностей использования вооруженных сил в
целях достижения поставленной цели. В начале XVIII века
видный французский дипломат и исследователь Франсуа
де Кальер наставлял политиков, повторяя, что каждый
участник переговоров должен «быть точно информирован
о состоянии вооруженных сил как на суше, так и на море»
для того, чтобы точно рассчитать давление и оказывать
благодаря этому эффективное воздействие на ход дипло¬
матических переговоров13. В прошлом безопасность свя¬
зывалась исключительно с наличием постоянных, хорошо
вооруженных формирований, способных не только отра¬
жать нападения извне, но и захватывать новые земли и
рабов, проводить карательные походы. Армии являлись
одним из важнейших орудий политической власти. Философ
Гераклит говорил: «Война — отец всех вещей».
Прогресс в науке и технике использовался для произ¬
водства новых орудий истребления. Зачастую важные
открытия в первую очередь внедрялись в оружейных мас¬
терских. На смену холодному оружию пришло огнестрель¬
ное, открытие бездымного пороха и создание оружейного
магазина привели к появлению автоматического оружия,
средства одиночного и группового поражения были допол¬
нены оружием массового уничтожения.
С развитием оружия менялся и характер войн. Они
становились все более опустошительными, широкими по
размаху. Противоборство сторон, объединявшихся в союзы
и коалиции, принимало глобальный, мировой масштаб.
Первая мировая война охватила 38 государств, в кото¬
рых проживало более 2/з населения земного шара. Число
14
действующих армий составило около 37 млн. человек.
Потери в этой войне — 9,5 млн. человек убитых и 20 млн.
раненых, 28 млрд. долл. ущерба от разрушения матери¬
альных ценностей. Во вторую мировую войну было втянуто
уже 61 государство (более 80% населения планеты), в
рядах армий сражалось 110 млн. человек, в ходе войны
погибло более 50 млн., материальный ущерб составил
260 млрд. долл.14
С появлением и развитием средств доставки оружия
(авиации, ракет) стала стираться грань между фронтом
и тылом. Раньше, в то время, когда армии на фронтах
воевали и солдаты проливали кровь, во дворцах своим
чередом шли балы и королевская знать продолжала
предаваться светским развлечениям. В XX веке объектом
нападения все чаще становились гражданские мирные
сооружения, населенные пункты. Росли потери среди мир¬
ного населения. Во второй мировой войне более половины
убитых были гражданские лица, во Вьетнаме их доля
составила более 90 %, а в Ливане — свыше 95 %15.
Дипломатия XIX столетия в целом строилась на прин¬
ципах, исповедуемых одним из наиболее колоритных бур¬
жуазных дипломатов — французским князем Талейраном,
прекрасно разбиравшимся в самых сложных перипетиях
наполеоновской политики и придворных интригах. Извест¬
ный советский историк Е. Тарле дал ему следующую ха¬
рактеристику: «Что такое убеждение — князь Талейран
знал только понаслышке, что такое совесть — ему также
приходилось изредка слышать из рассказов окружающих,
и он считал, что эти курьезные странности — убеждение
и совесть — могут быть даже очень полезными, но не для
того, у кого они есть, а пдя того, кому приходится иметь
дело с их обладателем» .
Следует отметить еще одну особенность дипломатии
прошлого. Осуществлялась она главным образом по дву¬
сторонним каналам и, как правило, регулировала двусто¬
ронние отношения. Династические связи, дворцовые
интриги, провоцирование раздоров между потенциальными
союзниками — таков основной круг вопросов, которыми
занимались дипломаты. Послы, аккредитованные при дво¬
рах монархов и считающиеся «alter ego» своих правите¬
лей, пользовались большой самостоятельностью и сноси¬
лись со своими столицами от случая к случаю. Они решали
некоторые важные вопросы, руководствуясь скорее своей
интуицией, нежели четкими указаниями. Трудно в наши дни
представить себе ситуацию, о которой писал в своем
15
дневнике государственный секретарь США Ф. Джеффер¬
сон. «Ничего не слышно от нашего посла в Испании
последние два года, — отмечал он, — и, если он не подаст
каких-либо вестей еще в течение одного года, необходимо
будет написать ему»17.
Разумеется, проводились в прошлом и многосторонние
переговоры и конференции. Поскольку церковные дела во
времена укрепления феодальной монархии носили также и
политический и международный характер, вселенские со¬
боры XII—XIV веков можно рассматривать как своего
рода предшественников международных конференций.
Одновременно с церковными соборами и по их образцу
стали собираться и чисто светские конференции для уре¬
гулирования международных споров и конфликтов. Одним
из самых ранних конгрессов такого рода были многосто¬
ронние переговоры восточноевропейских монархов в Луцке
в начале XV века.
Историческим рубежом между ограниченной многосто¬
ронностью, практиковавшейся до XVIII века, когда не¬
сколько монархов или их представителей время от времени
встречались для регулирования возникающих между ними
спорных вопросов, и началом использования в тех же
целях международных встреч с участием представителей
многих государств обычно считается состоявшийся после
наполеоновских войн в 1815 году Венский конгресс.
Как правило, предметом многосторонних переговоров
прошлого были вопросы, связанные с разделом или пере¬
делом мира между ведущими феодальными или капитали¬
стическими государствами. Это были конференции победи¬
телей и побежденных. К ним относятся такие крупней¬
шие конференции XIX века, как упомянутый Венский, а
также Парижский и Берлинский конгрессы.
Многосторонние форумы, посвященные другим вопро¬
сам отношений между государствами, были редкостью.
Со второй половины XIX века все шире стал приме¬
няться многосторонний подход к решению международ¬
ных вопросов. Получил права гражданства и новый
термин «многосторонняя дипломатия». Под этим чаще все¬
го подразумевают совместное рассмотрение несколькими
или большим числом государств международной проблемы
или проблем, представляющих общий интерес, с целью
найти их взаимоприемлемое решение. Эта деятельность
осуществляется либо на специально созываемых или по¬
стоянно действующих конференциях, либо в рамках
международных организаций, призванных регулировать
16
отношения в различных областях, либо, наконец, путем
переписки, встреч и т. д.
Иногда многосторонняя дипломатия прокладывает путь
к созыву международной конференции на более позднем
этапе и может быть даже частью подготовительного про¬
цесса к ее созыву. В других случаях, например при подго¬
товке многосторонних инициатив по вопросам мира, меж¬
дународной безопасности, разоружения или для урегули¬
рования кризисных ситуаций, возникающих в том или
ином регионе, в цели многосторонней дипломатии не обя¬
зательно входит созыв какой-либо конференции. Иными
словами, многосторонняя дипломатия — более широкое по¬
нятие, чем конференционная дипломатия.
В то время как всякая конференционная дипломатия
является формой многосторонней дипломатии, не всякая
многосторонняя дипломатия обретает форму конферен¬
ционной дипломатии. Обе разновидности могут присут¬
ствовать и часто присутствуют одновременно: в ходе под¬
готовки к конференции проводится серия различных
двусторонних консультаций, идет выявление совпадающих
или, наоборот, расходящихся позиций, во время же кон¬
ференций этот процесс охватывает всех ее участников.
В статье «Эволюция конференционной дипломатии»
профессор Н. Скотт дает следующее определение много¬
сторонней дипломатии, с которым в целом можно, пожа¬
луй, согласиться: «Многосторонность означает любое об¬
суждение, решение или совместную акцию, осуществляе¬
мые рядом суверенных государств с целью обеспечения
своей безопасности или коллективного процветания. Для
многосторонности совершенно необходима полная незави¬
симость государств, как и наличие множества мнений»18.
Наиболее важными формами многосторонней диплома¬
тии являются межправительственные конференции и орга¬
низации. Противопоставление этих форм друг другу, как
это делается некоторыми авторами, не выдерживает кри¬
тики. Важнейшим элементом деятельности международ¬
ных организаций являются заседания различных их ор¬
ганов, т. е. конференции, а конференции, в свою очередь,
содержат многие элементы международных организаций
(секретариаты, технические службы и т.д.). Междуна¬
родные организации представляют собой по существу по¬
стоянно действующие конференции.
С начала текущего века межправительственные между¬
народные организации стали разрастаться, что явилось
свидетельством роста роли многосторонней дипломатии.
17
Совершенствовались методы и средства международного
общения, которые были присущи уже не дипломатии ка¬
кого-то отдельного государства, а всему механизму много¬
стороннего диалога. Однако суть буржуазной дипломатии
не изменялась. В эпоху империализма на многосторонних
конференциях и в международных организациях по-преж¬
нему доминировало право сильных. Последние использо¬
вали каналы многосторонней дипломатии для закрепления
территориальных захватов, обеспечения экономической и
политической экспансии. К числу таких организаций от¬
носилась и Лига наций.
Лига наций
В то время, когда первая мировая война догорала,
распавшись на десятки вооруженных конфликтов и столк¬
новений, главным фронтом стала Россия, где державы
Антанты совместно с внутренней контрреволюцией пыта¬
лись задушить молодую Советскую Республику. Парал¬
лельно «доблестные» войска британской короны уничтожа¬
ли безоружных афганцев, индийцев, египтян и ирландцев.
Продолжались греко-турецкий вооруженный спор, армян¬
ский геноцид, не затухали взаимные территориальные пре¬
тензии стран Восточной и Юго-Восточной Европы, на
Балканах национальные противоречия были обострены до
предела. В этих исторических условиях создавалась Лига
наций — первая всемирная международная межправитель¬
ственная организация, провозгласившая своей целью под¬
держание мира и безопасности.
Парижская мирная конференция 1919 года, на которой
и был разработан Статут Лиги наций, ничего мирного,
кроме названия, не содержала. Правителям Великобрита¬
нии, Франции и США, определявшим все главные решения
конференции, было не до справедливых требований наро¬
дов, стремящихся к самоопределению и уважению их су¬
веренных прав, к миру и разоружению. Ковалась импе¬
риалистическая версальская система, заранее подсчитыва¬
лись прибыли от нее.
Иллюзии, если они у кого-то и были, рассеялись к
концу конференции. Прав был Бернард Шоу, когда он со
своим горьким ирландским юмором сказал, что если бы
он был министром обороны, то сказал бы сторонникам
Лиги наций: «Поскорее создавайте свою Лигу, с тем чтобы
я смог приступить к подготовке новой войны»19.
18
Статут Лиги наций, в славословиях буржуазных го¬
сударственных деятелей именуемый гарантом мира, в
действительности стал основой использования этой орга¬
низации в целях, не имевших ничего общего с подлинной
борьбой за мир. Он не только не содержал безоговороч¬
ного запрещения агрессии, но в статьях 13 и 15 легализо¬
вал ее, предусматривая в случае международного конф¬
ликта лишь соблюдение в качестве процедурных прили¬
чий кратковременной (на три месяца) отсрочки военных
действий. Основными органами Лиги наций являлись Ас¬
самблея, состоявшая из всех государств-членов, и Совет
Лиги, в который входили четыре постоянных члена (Фран¬
ция, Великобритания, Италия и Япония) и четыре непос¬
тоянных, сменявшихся ежегодно. Принцип единогласия
всех членов Лиги наций (ст. 5), причем не только в Со¬
вете, но и в Ассамблее, обезличивал ответственность раз¬
личных государств за поддержание всеобщего мира и
практически исключал возможность принятия эффектив¬
ных решений. Некоторые малые государства фактически
оказались в Лиге в роли клиентов крупных держав и в
тех случаях, когда последние не желали открыто заявлять
о своей позиции, неугодные им решения блокировались
голосами этих стран.
Лига наций, являясь многосторонним институтом бур¬
жуазной политики, топила решение важнейших между¬
народных проблем в пустопорожних дебатах и каучуковых
резолюциях, неспособна была использовать даже те по¬
ложения своего Статута, которые могли бы послужить ин¬
тересам поддержания мира. Более того, зачастую эти по¬
ложения трактовались таким образом, что превращались
в полную свою противоположность. Так было, например,
при обсуждении вопросов о применении санкций против
фашистских стран «оси».
Статья 16 Статута Лиги предусматривала военные и
экономические санкции против агрессора. Однако решение
вопроса об условиях, при которых могли применяться
санкции, определялось не организацией в целом, а каждым
отдельным государством, которое, естественно, руковод¬
ствовалось своими политическими интересами. Нередко
складывалась ситуация, когда члены Лиги заранее пре¬
дупреждали о том, что они считают для себя не обязатель¬
ным участие в санкциях. Вопрос о военных санкциях даже
не ставился в повестку дня Совета Лиги наций, а эконо¬
мические меры воздействия были применены лишь однаж¬
ды — в 1935 году против фашистской Италии, да и то в
19
таком смехотворном виде, что больше были похожи на
потворствование агрессивным устремлениям Муссолини.
Стоит ли добавлять, что с лета 1938 года многие государ¬
ства — члены Лиги наций стали признавать итальянский
суверенитет над порабощенной Эфиопией? Ничего иного
нельзя было ожидать от государств, которые считали ко¬
лониализм естественной организацией мирового правопо¬
рядка и насмерть стояли за уродливую мандатную систе¬
му. Статья 23 Статута Лиги, в которой отсутствовало
признание равноправия всех рас и наций, была ярким тому
примером.
Газета «Дейли геральд» в этой связи отмечала: «Мно¬
гие, когда Лига была только создана, ждали ее первых
заседаний как исторического события огромной важности.
Сегодня мало кто не рассматривает происходящее как
обидный фарс»20.
Ничего по существу Лига наций не сумела сделать и
в.области ограничения вооружений, разоружения. Создан¬
ная в 1932 году в рамках Лиги Всеобщая конференция
по разоружению явилась не более чем ареной борьбы
империалистических держав за достижение военного
превосходства: морские державы настаивали на немедлен¬
ном роспуске всех сухопутных сил, а представители
континентальных держав выражали лишь готовность по¬
топить все военные корабли. Один из участников конфе¬
ренции так охарактеризовал позиции государств, представ¬
ленных на ней: «Лев, глядя искоса на орла, сказал:
“Крылья должны быть уничтожены”. Орел, глядя на быка,
заявил: “Рога должны быть унич+ожены”. Бык, глядя на
тигра, сказал: “Лапы, и особенно когти, должны быть
уничтожены”»21. Приходится ли после этого удивляться то¬
му, что конференция закончилась полным провалом?
Лига наций была, разумеется, не единственным кана¬
лом многосторонней дипломатии. В межвоенный период
существовало несколько десятков других межправитель¬
ственных организаций, созывались многочисленные меж¬
дународные конференции по политическим, экономичес¬
ким, военным вопросам — Вашингтонская, Генуэзская,
Гаагская, Локарнская, пресловутая Мюнхенская и другие.
В большинстве из них Советский Союз не участвовал, его
не приглашали.
Однако созвучие внешней политики Советского Союза
с истинными интересами укрепления мира и безопасности
привело к значительному укреплению авторитета СССР на
международной арене. Становилось очевидным, что решать
20
успешно мировые проблемы без участия СССР нельзя.
В результате в 1934 году 30 государств — членов Лиги
наций пригласили СССР вступить в эту организацию.
Руководствуясь стремлением не упустить ни одной воз¬
можности для сохранения мира, а также использовать
трибуну Лиги наций для разоблачения агрессивных сил,
СССР дал на это свое согласие. В связи со вступлением
Советского Союза в Лигу правительство СССР сделало
специальное заявление, в котором говорилось: «Мы входим
в эту Лигу сегодня как представители новой социально-
экономической системы государств, не отказываясь ни от
каких особенностей этого государства и сохраняя полно¬
стью свое лицо, как сохраняют его остальные государства,
здесь представленные» •.
Советским Союзом вновь было подчеркнуто, что един¬
ственной возможной основой сотрудничества различных
,общественно-экономических систем в интересах мира мо¬
жет являться только «мирное сосуществование социально-
политических систем на данном историческом отрезке
времени» .
Вступая в Лигу наций, Советский Союз официально
отмежевался от ранее принятых Лигой решений, продик¬
тованных реакционными политическими мотивами, и выра¬
зил отрицательное отношение к некоторым положениям
ее Статута. В частности, Советское правительство обрати¬
ло внимание на недопустимость легализации войны в
статьях 12 и 15, а также заявило о неприемлемости систе¬
мы колониальных мандатов, закрепленной в статье 22 Ста¬
тута. Серьезным пробелом этого документа СССР считал
отсутствие в статье 23 признания равноправия всех рас и
наций.
В течение всего периода участия в работе Лиги наций
СССР активно выступал по таким жизненно важным
проблемам, как укрепление международной безопасности,
разоружение, определение понятия агрессии, мирное уре¬
гулирование дальневосточного конфликта, вызванного на¬
падением Японии на Маньчжурию, осуществление санкций
против государств-агрессоров. Предложения СССР не бы¬
ли приняты западными державами, проводившими поли¬
тику попустительства подготовке к войне. Результаты
такой политики не заставили себя долго ждать. Фашист¬
ские державы, вдохновленные безнаказанностью многочис¬
ленных актов агрессии в Европе, Азии, Африке, развязали
новую войну, которая вскоре превратилась в мировую.
21
Создание Организации Объединенных Наций
Хотя в годы второй мировой войны будущее челове¬
чества решалось на полях сражений, и в первую очередь
на ее главном фронте — советско-германском, дипломати¬
ческие переговоры, переписка, конференции, проводившие¬
ся в этот период, сыграли немалую роль как в достижении
победы над фашистскими агрессорами, так и в определе¬
нии послевоенного устройства мира.
О важности, которую придавали дипломатии участники
двух противоборствовавших в годы войны военно-полити¬
ческих союзов, свидетельствуют, в частности, многочислен¬
ные двусторонние и многосторонние переговоры. Москов¬
ская, Тегеранская, Ялтинская, Потсдамская конференции
сыграли выдающуюся роль в развитии и укреплении анти¬
гитлеровской коалиции. Участниками этих конференций
были всего три государства, но объемность рассмотренных
на них вопросов, понимание ими ответственности приня¬
тых решений, проявленная при этом гибкость во имя
достижения общей цели — победы над фашизмом — все
это дает полное основание рассматривать упомянутые кон¬
ференции как образец эффективности многосторонней
дипломатии.
Одним из основных вопросов, обсуждавшихся на меж¬
союзных конференциях периода войны, был вопрос о
создании международной организации по обеспечению
мира и международной безопасности в послевоенное
время.
Точка зрения Советского правительства по вопросу
о механизме будущей Организации Объединенных Наций
была изложена в докладе о 27-й годовщине Великой Ок¬
тябрьской социалистической революции. В нем, в част¬
ности, подчеркивалось, что необходимо создать специаль¬
ную организацию защиты мира и обеспечения безопас¬
ности из представителей миролюбивых наций, дать в рас¬
поряжение ее руководящего органа необходимое количест¬
во вооруженных сил и обязать эту организацию в случае
надобности применить их без промедления для предотвра¬
щения или ликвидации агрессии и наказания ее виновни¬
ков. «Это не должно быть повторением печальной памяти
Лиги наций, которая не имела ни прав, ни средств для
предотвращения агрессии, — говорилось в докладе. — Это
будет новая, специальная, полномочная международная
организация, имеющая в своем распоряжении все необ¬
ходимое для того, чтобы защитить мир и предотвратить
22
новую агрессию». Отмечалось, что основное условие эф¬
фективности новой организации — тесное сотрудничество
главных держав антигитлеровской коалиции24.
Разработка Устава Организации Объединенных Наций
была начата на конференции представителей СССР, США,
Англии и Китая осенью 1944 года вблизи Вашингтона,
в Думбартон-Оксе, и завершена на учредительной конфе¬
ренции Объединенных Наций (апрель — июнь 1945 г. в
Сан-Франциско), в которой участвовали делегации 50 го¬
сударств — все подписавшие 1 января 1942 г. Декларацию
Объединенных Наций, а также присоединившиеся к ней
впоследствии и объявившие войну фашистским державам.
На открытие конференции прибыли министры иностран¬
ных дел СССР, США, Англии и ряда других стран.
Хотя выступления глав делегаций при открытии кон¬
ференции содержали немало высказываний в пользу един¬
ства Объединенных Наций, коллективных действий против
агрессора, когда началась практическая работа по выра¬
ботке Устава ООН, обстановка на заседаниях накалилась
и добиться согласования вопросов, даже тех, по которым
имелась предварительная договоренность между СССР,
США и Англией, оказывалось невозможным.
Наряду с естественными разногласиями, вытекавшими
из различия в интересах отдельных государств, отличав¬
шихся многообразием государственных структур, социаль¬
ных и политических систем, дополнительные препятствия
создавали противники международного сотрудничества,
сторонники «жесткого курса» в отношении СССР, которые
с первых же дней работы конференции старались отравить
ее атмосферу, создать неуверенность в успешном ее за¬
вершении. Даже при решении организационных вопросов
создавались искусственные трудности.
Участники конференции внесли многочисленные по¬
правки (всего около 1200) к проекту Устава ООН. Основ¬
ное внимание было сосредоточено вокруг поправок, касаю¬
щихся Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности.
В результате дискуссий были согласованы функции и
полномочия Генеральной Ассамблеи, которой были пре¬
доставлены большие возможности в деле поддержания
мира и безопасности, экономического, социального, поли¬
тического и культурного сотрудничества.
Самым острым на конференции в Сан-Франциско был
вопрос о Совете Безопасности. Несмотря на попытки не¬
которых делегаций расширить состав Совета путем увели¬
чения числа непостоянных его членов, конференция приш¬
23
ла к конечному выводу о необходимости сохранить перво¬
начальный план, выработанный в Думбартон-Оксе, а имен¬
но: пять постоянных членов Совета Безопасности —
СССР, США, Англия, Китай, Франция — и шесть непосто¬
янных, избираемых на двухгодичный срок, при ежегодном
обновлении половины состава непостоянных членов.
В 1963 году состав Совета Безопасности был расширен до
15 членов.
Наиболее сложно проходило обсуждение вопроса о
порядке голосования в Совете Безопасности. В результате
длительных переговоров было условлено, что при разреше¬
нии спорного вопроса в Совете Безопасности следует раз¬
личать две стадии: 1) выслушать на заседании Совета
заявление государства, которое ставит данный вопрос пе¬
ред Советом, и 2) обсудить и принять решение по данному
вопросу. При этом голосование применительно к первой
стадии проводилось как бы по процедурным вопросам,
а ко второй — как по вопросам существа, т. е. с правом
применения вето. Так был утвержден принцип единогла¬
сия постоянных членов Совета Безопасности, который яв¬
ляется ключевым в Уставе ООН.
Разногласия на конференции проявились и по вопросу
о международной опеке. Решение этого вопроса имело
особое значение в свете нового подъема национально-ос¬
вободительного движения в колониальных и зависимых
странах в годы второй мировой войны. На конференции
в Сан-Франциско, когда необходимо было практически
решать вопрос о судьбе колониальных народов, английское
и американское правительства пытались по существу сох¬
ранить систему колониализма. Советский Союз же высту¬
пал за скорейшее предоставление независимости. всем
колониям.
В результате обсуждения была принята компромиссная
формулировка, которая хотя и представляла собой шаг
назад по сравнению с первоначальным советским предло¬
жением, тем не менее содержала признание в качестве
одной из основных задач системы опеки достижение подо¬
печными странами независимости.
Конференция в Сан-Франциско учредила Международ¬
ный Суд и разрешила ряд других вопросов, связанных
с созданием новой международной организации. 26 июня
1945 г. принятием Устава ООН конференция завершила
работу.
В Уставе ООН в качестве общепризнанных норм сов¬
ременного международного права закреплены такие важ¬
24
ные демократические принципы, как равноправие и само¬
определение народов; международное сотрудничество и
невмешательство во внутренние дела других государств;
разрешение международных споров мирными средствами,
воздержание в международных делах от угрозы примене¬
ния силы.
Подписание Устава ООН было воспринято во всем мире
как важнейшее событие, открывающее новую главу в исто¬
рии международных отношений, которые будут развивать¬
ся на основе принципов, закрепленных в Уставе. И не¬
смотря на то, что ООН во многих случаях оказалась
бессильной в решении различных международных кон¬
фликтов, в целом благодаря усилиям миролюбивых наро¬
дов эта организация, как свидетельствует вся послевоен¬
ная история, вносит полезный вклад в дело укрепления
мира и играет позитивную роль в развитии отношений
сотрудничества между странами с различным обществен¬
ным строем.
Многосторонняя дипломатия в послевоенный период
Во второй половине текущего столетия значение меж¬
дународных организаций и конференций, являющихся
формами многосторонней дипломатии, заметно возросло.
Это объясняется рядом причин, и прежде всего коренными
изменениями на политической карте мира. «За периодом
пробуждения Востока, — подчеркивал в свое . время
В. И. Ленин, — в современной революции наступает пери¬
од участия всех народов Востока в решении судеб:всего
мира, чтобы не быть объектом только обогащения. Народы
Востока просыпаются к тому, чтобы практически дейст¬
вовать и чтобы каждый народ решал вопрос о судьбе всего
человечества»25.
Победа социалистических революций в ряде стран Ев¬
ропы, Азии, Латинской Америки, Африки, а также успехи
национально-освободительного движения и крах коло¬
ниальной системы империализма привели к тому, что на
международной арене в последней четверти XX века вы¬
ступают свыше 160 суверенных государств.
Выход на международную арену многих десятков мо¬
лодых суверенных государств, возросшее межгосударст¬
венное взаимодействие и взаимозависимость привели к
повышению значения многосторонней дипломатии, к ее
превращению из второстепенного в важнейший фактор
25
мировой политики. На гребне этого процесса междуна¬
родные организации и конференции вслед за сферой поли¬
тической завоевали и другие области межгосударственного
общения: экономику и торговлю, промышленность и сель¬
ское хозяйство, право и финансы, образование и здраво¬
охранение, науку и технологию, спорт и туризм.
Другой важный фактор, определяющий возрастающую
роль многосторонней дипломатии, — взаимозависимость,
взаимосвязанность современных международных проблем,
их глобальный характер. Нельзя представить себе в сов¬
ременной обстановке радикальное и всеобъемлющее ре¬
шение, скажем, таких проблем, как всеобщее и полное
разоружение, охрана окружающей среды, использование
ресурсов Мирового океана, космоса, и многих других без
участия всех государств, больших и малых.
Если положение о том, что мир неделим, выдвинутое
Советским Союзом еще в период между двумя мировыми
войнами, было подтверждено историческим опытом, то в
настоящее время оно еще более справедливо. Усилению
роли многосторонней дипломатии в немалой степени спо¬
собствует и интенсификация экономических, культурных,
научных и других контактов между народами и государства¬
ми. В наше время, когда особенно остро стоит вопрос о
создании всеобъемлющей системы международной безо¬
пасности, которая предусматривала бы широкий комплекс
мероприятий в военной, политической, экономической и
гуманитарной областях, очень важно найти пути более
тесного и продуктивного сотрудничества между правитель¬
ствами, партиями, общественными организациями и
движениями, которые озабочены судьбами мира на Земле.
В этом деле возможности многосторонней дипломатии —
международных организаций и конференций — трудно
переоценить.
О повышении роли многосторонней дипломатии в сов¬
ременной мировой политике свидетельствует, в частности,
и количественный рост международных организаций.
В послевоенный период численность этих организаций
возросла более чем втрое. Если в 1909 году таковых в ми¬
ре насчитывалось 37, то в 1951 году их было уже 123, в
1960—154, а к середине 80-х годов число международных
межправительственных организаций достигло 365 б. Еще
стремительнее рост международных неправительственных
организаций: в 1909 году их было 176, а к середине 80-х
годов — 461527. И темпы роста отнюдь не имеют тенден¬
ции к снижению.
26
Значительное число международных учреждений, кон¬
ференций является отражением все большей универса¬
лизации мировых проблем. Действительно, цифры впе¬
чатляют. Всего лишь в течение одного года, например,
в Женеве проходит 30 тыс. самых различных конферен¬
ций, конгрессов, встреч и заседаний. На сессию Генераль¬
ной Ассамблеи ООН в Нью-Йорк ежегодно прибывают
до 3 тыс. представителей государств-членов, не считая
представителей других межправительственных и неправи¬
тельственных организаций, журналистов и работников
Секретариата ООН.
Иначе и не может быть, учитывая количество суверен¬
ных государств, которые участвуют в работе подавляющего
большинства международных организаций. В этой связи
достаточно вспомнить* что в 1945 году государств — чле¬
нов ООН было всего 51, в 1949—59, в 1963—113, а в
1989 году — 159.
Интенсификация деятельности международных органи¬
заций и конференций привнесла много новых элементов
в международную жизнь в целом. Масштабы участия в
многосторонней дипломатии государств всех континентов
так велики, что потребовалась разработка специального
кодекса их взаимодействия в рамках международных
конференций и организаций — уставов, правил процедуры
и т. д. Появилась новая и довольно значительная по своей
численности категория дипломатических работников —
сотрудники секретариатов международных организаций,
или, как их еще называют, международные служащие.
Научно-технический прогресс привел к значительному
расширению тематики деятельности международных орга¬
низаций, а это, в свою очередь, потребовало привлечения
специалистов самых различных профессий.
Наконец, открытый характер большинства конферен¬
ций, организаций способствует более активному участию
в решении актуальных вопросов мировой политики широ¬
ких кругов общественности.
Необходимо вместе с тем подчеркнуть, что не все из
ныне существующих международных учреждений соответ¬
ствуют основополагающему требованию, заложенному в
Уставе ООН, — всемерно способствовать международному
сотрудничеству. Многие из них, появившись в годы «хо¬
лодной войны», превратились в замкнутые военные блоки и
экономические группировки, деятельность которых на про¬
тяжении многих лет носила конфронтационный характер,
а сами они являлись инструментами обеспечения поли-
27
тико-экономических интересов одних государств за счет
других.
Нельзя также сказать, что все международные орга¬
низации имеют четко очерченные функции, сферу деятель¬
ности, продуманные и долгосрочные программы, эффек¬
тивный механизм принятия и претворения в жизнь реше¬
ний. Все это не может не являться причиной своеобраз¬
ной «институционной анархии». Генеральный секретарь
ООН Перес де Куэльяр как-то не без горечи заметил по
этому поводу: «...Я даже не знаю, сколько органов у Орга¬
низации Объединенных Наций»28.
Демократизация международных отношений, вовлече¬
ние в них практически всех государств, больших и малых,
принадлежащих к военно-политическим союзам, неприсое-
динившихся и нейтральных, универсализация мировой
политики пришлись не по вкусу многим деятелям капи¬
талистического мира, предпочитающим старые методы ре¬
шения международных споров за чужой счет.
Справедливая критика экспансионистской политики
США и принятие в различных международных организа¬
циях большого числа резолюций, осуждающих эту полити¬
ку, временами использовались Вашингтоном для оправда¬
ния «репрессивных» действий США в отношении этих
организаций, односторонних решений о сокращении своего
взноса в них и даже выхода из некоторых международных
организаций.
В статье «Ведомство иностранных дел, не привык¬
шее к многосторонней политике» бывший представитель
США при международных организациях в Вене Р. Виль¬
ямс признает, что в целом успехи США в области много¬
сторонней дипломатии ООН «совсем невелики». «В зна¬
чительной степени наша нынешняя относительная сла¬
бость в рамках этого органа, — пишет он, — является ре¬
зультатом неспособности США признать международные
организации в их реальном качестве — как высшую поли¬
тическую арену»29.
Многосторонние международные форумы являются
важнейшей ареной поиска взаимоприемлемых решений,
компромиссов, который нередко проходит в острой по¬
литической борьбе. Выполнение такой сложнейшей зада¬
чи, как координация отношений между многими десятка¬
ми государств с различными общественно-экономическими
системами, политическим и историческим опытом, в осо¬
бенности в условиях непрекращающихся попыток импе¬
риалистической дипломатии прибегать к методам шанта¬
28
жа, силового давления, военных угроз и т. д., не может
протекать гладко, без сбоев и тупиковых ситуаций. Но, как
убеждает опыт многосторонней дипломатии последних лет,
тупиковые ситуации могут быть преодолены и взаимопри¬
емлемые решения достигнуты, если имеются добрая воля,
готовность учитывать интересы других и осознание того,
что глобальные проблемы, в особенности такие, как обес¬
печение международной безопасности, требуют объедине¬
ния усилий всех стран, всего человечества.
ООН — главный форум многосторонних переговоров
Во всей истории чедовечества не было столь предста¬
вительной, по существу универсальной международной
организации, как Организация Объединенных Наций. Она
является центром многосторонней дипломатии, уникаль¬
ным фррумом международного сотрудничества. За многие
десятилетия своего существования Организация прошла
сложный путь, в. ее летописи немало славных страниц,
но и не меньше свидетельств ее неэффективности.
Устав ООН начинается словами: «Мы, народы Объеди¬
ненных Наций, преисполненные решимости избавить гря¬
дущие поколения от бедствий войны, дважды в нашей
жизни принесшей человечеству невыразимое горе...»,
и далее определяет основные цели Организации, среди
которых — предотвращение войн, обеспечение основных
прав человека, равенство прав больших и малых наций,
содействие экономическому и социальному прогрессу и
улучшению условий жизни при большей свободе, соблю¬
дение обязательств, вытекающих из различных источни¬
ков международного права.
Важнейшим условием эффективности ООН являлась
готовность государств-членов, и в первую очередь посто¬
янных членов Совета Безопасности, к строгому выполне¬
нию Устава, к продолжению сотрудничества периода
войны.
Однако на смену военному сотрудничеству между го¬
сударствами антифашистской коалиции пришла «холодная
война». На международной арене стало доминировать про¬
тивоборство между США и их союзниками, с одной сто¬
роны, СССР и другими социалистическими странами —
с другой. Политическое противоборство стало проявляться
и в ООН. Соотношение сил в ООН в первые послевоенные
годы дало возможность США широко пользоваться «ма¬
29
шиной голосования». Советский Союз, отстаивая свои ин¬
тересы, систематически прибегал к применению права вето
в Совете Безопасности. В ООН преобладала конфронтаци¬
онная риторика: представители Запада упрекали Советский
Союз в том, что он не желает сотрудничать с большинст¬
вом государств — членов ООН, а советские представители,
со своей стороны, обвиняли США и их союзников в под¬
стрекательстве и подготовке к войне. В знак протеста про¬
тив участия представителей гоминьдановского режима
в работе ООН и других международных форумах и против
избрания на второй срок Генеральной Ассамблеей в об¬
ход Совета Безопасности на пост генерального секретаря
ООН Трюгве Ли советские дипломаты демонстративно
уходили с заседаний, прекращали какие-либо контакты с
генеральным секретарем.
И все же и в те годы было принято немало полез¬
ных решений ООН. К ним прежде всего относятся Всеоб¬
щая декларация прав человека, провозгласившая демокра¬
тические права и обязанности в политической, экономичес¬
кой, социальной и культурной областях, решения о прек¬
ращении войны в Корее и другие. В целом же первый пе¬
риод деятельности ООН в 40—50-е годы характеризо¬
вался тем, что социалистические страны, находясь в мень¬
шинстве, голосовали, как правило, против резолюций Ге¬
неральной Ассамблеи, предлагавшихся западными госу¬
дарствами.
Тем временем в мире происходили существенные изме¬
нения: в Китае победила народная революция, в ряде
стран Восточной Европы, Азии, Латинской Америки к
власти пришли коммунистические и рабочие партии, руши¬
лась колониальная система империализма. Субъектами
международной политики стали многие десятки новых го¬
сударств.
Соответственно менялось и лицо ООН, соотношение
сил в ней. Существенным фактором международной по¬
литики и деятельности ООН становилось Движение не¬
присоединения. Голоса его выдающихся представителей —
Неру, Насера, Тито, Фиделя Кастро — звучали все ав¬
торитетнее. Налаживалось взаимодействие между социали¬
стическими и неприсоединившимися странами в ООН.
В 60—70-е годы на сессиях Генеральной Ассамблеи США
и их союзники все чаще оказывались в меньшинстве.
В этот период совместные действия неприсоединившихся
и социалистических государств позволили принять в ООН
ряд важных документов — Декларацию о ликвидации ко¬
30
лониализма, Хартию экономических прав и обязанностей
государств, Декларацию о принципах международного
права, касающихся дружественных отношений между го¬
сударствами, резолюции Совета Безопасности по Ближне¬
му Востоку, Намибии, одобрить такие важные соглашения
в области разоружения, как Договор о нераспространении
ядерного оружия, Московский договор о запрещении
ядерных испытаний в трех средах, провести крупные
международные конференции — специальные сессии ООН
по разоружению, по вопросам нового международного
экономического порядка и другие.
Несмотря на принятие ряда позитивных резолюций,
способствовавших оздоровлению международной жизни,
конфронтационный стиль в ООН сохранялся. Многие
представители в ООН продолжали произносить обличи¬
тельные речи. Несогласие с мнением другой стороны
выражалось самым разнообразным способом. Так, на XV
сессии ООН Н. С. Хрущев прервал выступление английско¬
го премьер-министра Г. Макмилана, стуча ботинком по
столу. Злобные антисоветские, антисоциалистические вы¬
пады допускались многими дипломатами Запада. Порой
превалировало стремление загнать оппонента в угол, а не
разработать общеприемлемое решение проблемы. В ре¬
зультате число резолюций, принимаемых ООН, из года в
год росло, а многие острейшие проблемы оставались нере¬
шенными.
Противоборство в мире, которое находило свое отраже¬
ние и в ООН, привело к тому, что международная
обстановка к концу 70 — началу 80-х годов обострилась
по всем параметрам.
В военно-политической области к существующим боле¬
вым точкам на Ближнем Востоке, Юге Африки, Кипре
добавились новые — в Афганистане, Центральной Амери¬
ке, Юго-Восточной Азии. Несмотря на обострение меж¬
дународной ситуации, меры, предусмотренные главой VII
Устава ООН,— «Действия в отношении угрозы миру, нару¬
шений мира и актов агрессии», по существу, членами
Организации ни разу не применялись.
Хотя в 60—70-е годы и был заключен ряд важных
соглашений по ограничению гонки вооружений, она тем не
менее набирала темпы. Появились новые виды оружия —
ядерного, химического и обычного, с 1983 года США при¬
ступили к разработке «стратегической оборонной инициа¬
тивы», на ирано-иракском фронте стали применяться отрав¬
ляющие вещества.
31
В развивающемся мире огромные массы людей хрони¬
чески страдали от недоедания. Стихийные бедствия —
засуха, наводнения — грозили голодной смертью целым
народам. Долговое бремя поставило многие страны перед
финансовой катастрофой. Тем не менее большие возмож¬
ности ООН в углублении экономического сотрудничества
не использовались.
Все отчетливее становилась угроза человечеству на
экологическом направлении. В русла рек потекли потоки
отравы, с небес на землю стали обрушиваться ядовитые
ливни, население городов и целых регионов стало зады¬
хаться от загрязнений промышленными и транспортными
отходами атмосферы, развитие атомной энергетики, как
показала авария в Чернобыле, сопровождалось неприемле¬
мым риском.
В области прав человека во многих странах так и не
были обеспечены элементарные условия для достойного
человека существования, миллионы людей не имели крыши
над головой, не могли найти себе работу, были не в состоя¬
нии пользоваться медицинской помощью. В отдельных ре¬
гионах проводилась политика расовой дискриминации, ши¬
рокое распространение получил терроризм, в том числе
государственный. Наконец, возможность применения ядер¬
ного оружия, в результате которого с лица земли может
исчезнуть вся человеческая цивилизация, создавала угрозу
основному праву человека — праву на жизнь. Дух конф¬
ронтации на международной арене, стремление одних го¬
сударств навязать свою волю другим в значительной мере
сдерживали усилия Организации Объединенных Наций,
направленные на решение этих злободневных вопросов.
Все это настоятельно выдвигало перед государствами,
в особенности великими державами, задачу глубокого
переосмысления старых подходов к решению глобальных
проблем, прежде всего проблем войны и мира. В этой
связи нужно было переоценить свое отношение к ООН —
важнейшему инструменту современной многосторонней
дипломатии. Советское видение новой роли ООН было
изложено в статье М. С. Горбачева «Реальность и гаран¬
тии безопасного мира», опубликованной 17 сентября
1987 г., и в его выступлении в ООН 7 декабря 1988 г. Суть
этого видения сводится к тому, что в нашем сложном,
многообразном, взаимозависимом и взаимосвязанном мире
ООН является достаточно эффективным механизмом,
который в состоянии ответственно, на представительном
уровне обсуждать его проблемы, быть местом совместного
32
поиска баланса разных, противоречивых, но реальных ин¬
тересов современного сообщества государств и наций.
Реальности ядерного века требуют коренного пересмот¬
ра и решительного отказа от старых военно-политических
концепций. Обеспечение всеобщей безопасности и безопас¬
ности каждого государства все больше становится задачей
политической, которую можно решить политическими
средствами. Фундаментом отношений между государства¬
ми должны быть не арсеналы оружия, а потенциалы доб¬
рой воли, ареной же их взаимодействия — не поле битвы,
а залы конференций.
Осознание того, что существующие между государства¬
ми, группами государств противоречия, споры, разногла¬
сия должны решаться мирными средствами, что надо
перешагнуть через них ради общечеловеческих ценностей,
ради спасения цивилизации, добиваться баланса интере¬
сов, — такова сердцевина нового политического мышле¬
ния, выдвинутого советским руководством.
Благодаря активным усилиям советской дипломатии
эти идеи находят все большее понимание и поддержку в
международном сообществе. В результате в последние
годы начинает разворачиваться конструктивный междуна¬
родный диалог о путях и средствах обеспечения всеобъ¬
емлющей безопасности в военной, политической, экономи¬
ческой, экологической, гуманитарной, включая права чело¬
века, в других областях на основе строгого соблюдения
Устава ООН и повышения роли и эффективности ООН в
деле поддержания международного мира, решения гло¬
бальных проблем.
В области укрепления международной безопасности у
ООН есть, как известно, определенный позитивный опыт.
В прошлом при ее содействии были найдены отдельные
взаимоприемлемые подходы к урегулированию междуна¬
родных споров. Особенно заметными здесь оказались уси¬
лия ООН в решении кризисных ситуаций в последнее
время. Это прежде всего успешное завершение перегово¬
ров по афганской проблеме, приведшее к подписанию в
апреле 1988 года женевских соглашений. Это прекраще¬
ние войны между Ираном и Ираком летом того же года,
это достижение четырехсторонних договоренностей по
Югу Африки, это диалог между руководителями гречес¬
кой и турецкой общин разделенного Кипра и др. Положи¬
тельный опыт урегулирования ряда региональных конф¬
ликтов продемонстрировал большие потенциальные воз¬
можности многосторонней дипломатии.
2—528
33
Широкое поле деятельности для многосторонней дип¬
ломатии открыла и другая крупномасштабная советская
инициатива—Заявление М. С. Горбачева от 15 января
1986 г. Этот важный документ определяет и долговре¬
менную цель — очистить мир к концу нынешнего столе¬
тия от ядерного оружия и других видов оружия массо¬
вого уничтожения, — и этапы продвижения к ней, сред¬
неотдаленные и ближайшие цели. Соответственно до¬
кумент содержит и ряд конкретных предложений, кото¬
рые дали толчок для движения вперед на многих дву¬
сторонних и многосторонних переговорах по разоруже¬
нию.
В результате совместных усилий Советского Союза,
США, других социалистических, неприсоединившихся,
западных стран на пути ограничения вооружений, разо¬
ружения, создания климата доверия в военной области
были сделаны важные шаги. Историческим среди них
справедливо назван советско-американский Договор о лик¬
видации ракет средней и меньшей дальности (1987 г.).
В соответствии с этим договором летом 1988 года началось
уничтожение советских и американских ракет. К позитив¬
ным переменам с полным основанием можно отнести
оживление общеевропейского процесса — успешное завер¬
шение в начале 1989 года Венской встречи, принявшей
ряд важных решений и открывшей путь переговорам по
обычным вооружениям, вооруженным силам и мерам
укрепления доверия и безопасности в Европе. Хорошо
функционирует механизм контроля за соблюдением мер
доверия и безопасности в Европе, созданный в соответ¬
ствии с Итоговым документом Стокгольмской конферен¬
ции 1986 года. За последние годы удалось значительно
продвинуться вперед на многосторонних переговорах о
запрещении химического оружия, проводимых в рамках
женевской Конференции по разоружению.
Все эти позитивные сдвиги оказались возможными бла¬
годаря внедрению в международную политику нового
мышления, осознанию мировым сообществом исключи¬
тельной ответственности переживаемого человечеством ис¬
торического момента.
В Уставе ЮНЕСКО есть фраза: «Поскольку войны
вначале возникают в умах людей, значит, в умах людей
должны возводиться и средства защиты мира»30. Другими
словами, чтобы пойти по пути разоружения, укрепления
безопасности, нужно прежде всего порвать — решительно
и бесповоротно — с образом мыслей и действий, которые
34
веками строились на приемлемости, допустимости войн
и вооруженных конфликтов.
Осознание риска и опасности попыток решения внеш¬
неполитических задач военными средствами привело к воз¬
растанию роли дипломатии, иными словами, мирных
средств решения международных проблем. Нет сомнения,
что эта роль будет возрастать и дальше и достойное
место в усилиях по созданию нового мира, когда каж¬
дое государство будет соотносить свои интересы с интере¬
сами других, займет многосторонняя, конференционная
дипломатия.
2**
ГЛАВА II
ОРГАНИЗАЦИЯ РАБОТЫ КОНФЕРЕНЦИЙ
Политический характер вопросов процедуры
Почти во всех залах, где проводятся международные
конференции, отведены места для публики. Временами,
особенно когда выступают главы государств и прави¬
тельств, министры, они заполнены до отказа, временами
же пустуют. В основных центрах международных органи¬
заций и форумов — Нью-Йорке, Женеве и Вене — посе¬
щение штаб-квартиры ООН на Ист-ривер и Дворца наций
в парке Ариана, комплекса высотных зданий «ООН-сити»
на Дунае включено наряду с другими достопримечатель¬
ностями этих городов в туристские маршруты. Более
полумиллиона гостей посещают ежегодно здание ООН в
Нью-Йорке.
Сопровождаемые опытными гидами туристские группы
обычно недолго задерживаются в залах заседаний конфе¬
ренций и часто уходят разочарованные обыденностью
происходящего в них: участникам заседания предоставля¬
ется слово, они зачитывают, иногда довольно монотонно,
свои заявления, и, когда список ораторов исчерпывается,
председатель закрывает заседание. У туриста может даже
сложиться мнение, что, дай ему текст заявления, и он не
хуже любого делегата конференции зачитает его. С перво¬
го взгляда все представляется таким простым и немножко
скучноватым.
На самом же деле международная конференция — ис¬
ключительно сложный механизм, работа которого происхо¬
дит в обстановке сопоставления интересов участвующих в
ней государств и регулируется многочисленными правилами,
традициями, прецедентами.
Зачитать текст заявления может, разумеется, любой
грамотный человек, но эффективно участвовать в работе
конференции способен только тот, кто хорошо знаком с
технологией ее подготовки и проведения, искусством пере¬
говоров. Этим и отличается профессиональный дипломат
36
от любого другого участника конференции, пусть даже
прекрасно владеющего существом проблем, рассматривае¬
мых на ней. Технологией международной конференции
нельзя овладеть без глубокого знания ее правил про¬
цедуры.
Несмотря, однако, на важность этого вопроса, его
изучению уделяется незаслуженно мало внимания в про¬
цессе подготовки даже профессиональных дипломатов.
Различные учебные пособия и исследования по дипломати¬
ческой практике прошлого лишь в общих чертах описыва¬
ют правила процедуры крупнейших международных кон¬
ференций. Характерно, например, что в главе «Диплома¬
тическая техника» работы Г. Никольсона «Дипломатия»
методам работы конференций отведено всего лишь полто¬
ры страницы.
В послевоенное время по мере расширения между¬
народного диалога интерес к организационным и про¬
цедурным вопросам международных конференций значи¬
тельно возрос. Важность этих вопросов осознали прежде
всего практики — лица, ответственные за подготовку кон¬
ференций. В этой связи позволю себе сослаться на соб¬
ственный опыт.
В 1968 году я был назначен на должность заместителя
постоянного представителя СССР при ООН. До этого в
течение длительного времени занимался преподаватель¬
ской и научной деятельностью — заведовал кафедрой ис¬
торико-дипломатических наук в Дипломатической акаде¬
мии МИД СССР (тогда она называлась Высшей дипло¬
матической школой). Назначение это было для меня весь¬
ма почетным и ответственным. Особого опыта в области
многосторонней дипломатии у меня тогда не было. Лишь
один раз, в 1964 году, мне довелось в качестве эксперта
нашей делегации участвовать в работе 19-й сессии Гене¬
ральной Ассамблеи ООН.
Перед отъездом в Нью-Йорк, проходя стажировку в
отделе международных организаций министерства иност¬
ранных дел, я обратился за советом к заведующему отде¬
лом — К. В. Новикову, с которым мне приходилось ранее
сотрудничать при подготовке различных сборников, посвя¬
щенных ООН. Кирилл Васильевич прекрасно разбирался
в деятельности международных организаций, участвовал в
разработке Устава ООН, был членом нашей делегации на
многих конференциях и сессиях Генеральной Ассамблеи.
Он был хорошим оратором, его выступления, как правило,
собирали многочисленную аудиторию. Довелось ему рабо¬
37
тать и на поприще двусторонней дипломатии — он был
нашим послом в Индии. Одним словом, человек, у кото¬
рого многому можно было поучиться. На вопрос, как мне
лучше использовать месяц, отведенный на стажировку,
Кирилл Васильевич, не раздумывая, ответил: «Возьми Пра¬
вила процедуры Генеральной Ассамблеи, Совета Безо¬
пасности, прочитай их, постарайся выучить их наизусть.
Это тебе всегда пригодится, чем бы ты в ООН ни зани¬
мался».
Сомневаюсь, что мне удалось полностью выполнить на¬
каз К. В. Новикова, наизусть правила процедуры я так и
не выучил, но не раз убеждался в справедливости его
совета. Плохое знание правил процедуры дипломатом,
работающим в международной организации или на конфе¬
ренции, все равно, что неумение военного разбираться в
топографической карте.
Умелое же использование делегацией или дипломатом
правил процедуры всегда содействует успеху политической
линии государства, которое они представляют. Иногда с
помощью правил процедуры удается предотвратить приня¬
тие нежелательного решения или выиграть время для
консультаций с другими участниками переговоров либо со
своей столицей. Правила процедуры помогают рациональ¬
но и эффективно использовать возможности многосто¬
ронних форумов.
Вспоминается такой случай. На рубеже 70—80-х годов
международная обстановка заметно обострилась. США
стали осуществлять серию акций, направленных против
Советского Союза: прекратили выполнение многих двусто¬
ронних соглашений в области торговли, науки, культуры,
прервали важные двусторонние переговоры по вопросам
ограничения вооружений, разоружения, выступили с пред¬
ложением бойкотировать проведение Олимпийских игр в
Москве. Одним из элементов этой антисоветской кампа¬
нии явилась и попытка обвинить Советский Союз в нару¬
шении женевского протокола 1925 года о запрещении
применения химического оружия. Представители США на
различных международных форумах назойливо распро¬
страняли всякие слухи (которые сами же характеризо¬
вали как «противоречивые», «неподтвержденные») о том,
что советские войска применяют химическое оружие в
Афганистане, а вьетнамские — в Юго-Восточной Азии.
Впервые с этими утверждениями американцев мне приш¬
лось столкнуться в начале 1980 года. Представитель
США на Конференции по разоружению Ч. Флауэри
38
как-то перед началом очередного заседания по вопросам
запрещения химического оружия подошел ко мне и по¬
интересовался, не сумел бы я на одном из официальных
заседаний конференции сделать заявление о том, что
Советский Союз твердо придерживается женевского про¬
токола 1925 года, никогда не применял и не применяет
химическое оружие. У меня эта просьба вызвала недоуме¬
ние, которое посол попытался рассеять заверением, что
такое советское заявление будет позитивно воспринято
в Вашингтоне и окажет благотворное влияние на советско-
американские переговоры по запрещению химического
оружия. С согласия Москвы в одном из выступлений
советской делегации на конференции такое заявление
было сделано, хотя это, как показали последующие собы¬
тия, не приостановило начатую американцами антисовет¬
скую кампанию.
На 35-й сессии Генеральной Ассамблеи американцы
представили проект резолюции, в котором отмечалась
«обеспокоенность» различными сообщениями о случаях
применения химического оружия, содержалось осуждение
«нарушений» женевского протокола 1925 года и предлага¬
лось, чтобы генеральный секретарь ООН провел соответ¬
ствующее расследование.
Антисоветский, антисоциалистический характер амери¬
канского проекта был настолько очевиден, что не нашлось
ни одной делегации, которая выразила бы готовность
стать его соавтором. Тогда в кулуарах сессии амери¬
канцы уговорили своих союзников внести собственный
проект. В конце ноября в Первом комитете Генераль¬
ной Ассамблеи был распространен проект резолюции
Канады, Франции, ФРГ, Голландии, Новой Зеландии,
Норвегии, Турции и Испании, по существу мало отличав¬
шийся от американского1. Было исключено положение об
«осуждении применения химического оружия», сделана
некоторая косметическая правка. Тем не менее внесение
проекта западных стран в Первый комитет произвело эф¬
фект, как будто в зал заседаний подбросили дохлую
кошку. Антисоветский душок документа испортил атмо¬
сферу всей работы комитета.
В этих условиях социалистические страны — Болгария,
Вьетнам, Лаос, Монголия, Польша и др. — внесли целый
ряд поправок к проекту резолюции западных стран, в
корне менявших его содержание. Суть поправок заключа¬
лась в том, что они привлекали внимание Генеральной
Ассамблеи к вредным последствиям массированного
39
применения Соединенными Штатами химических отравля¬
ющих веществ во Вьетнаме, американским программам
разработки бинарного и многокомпонентного химического
оружия и требовали возмещения Соединенными Штатами
ущерба, причиненного людям и окружающей среде в ходе
их войны против Вьетнама2.
Итак, выкристаллизовались две позиции: одна — по¬
строенная на твердой основе бесспорных фактов примене¬
ния США химических веществ во Вьетнаме, другая —
на шаткой базе различных слухов и домыслов. В день
голосования проекта резолюции и поправок к нему Пер¬
вый комитет напоминал взбудораженный муравейник. Зал
заседаний был переполнен. Перед открытием заседания
делегации, собравшись по региональным группам, обсуж¬
дали сложившееся положение. Шли последние приготов¬
ления к голосованию.
Открыв заседание, председатель Первого комитета
пакистанец А. Наик информировал делегатов о порядке
голосования. В соответствии с Правилами процедуры
Генеральной Ассамблеи сначала должны были быть по¬
ставлены на голосование поправки социалистических
стран, а затем проект резолюции. И тут завязалась про¬
цедурная баталия, которая продолжалась на протяжении
нескольких часов. Голландский представитель предложил,
чтобы поправки социалистических стран голосовались «в
их совокупности», как «целое». Расчет был прост — не
все поправки пользовались достаточно широкой поддерж¬
кой, и американцы надеялись с помощью своих сторон¬
ников отклонить их. Представитель Вьетнама возразил
против голландского предложения и от имени соавторов
поправок официально попросил, чтобы по содержащимся
в документе социалистических стран поправкам было
проведено раздельное голосование, иначе говоря, чтобы го¬
лосование было по каждой из девяти содержавшихся
в нем поправок. В ответ на это голландец потребовал,
чтобы комитет путем голосования принял специальное
решение по вопросу о порядке голосования поправок.
Тогда председатель, сославшись на то, что ни одно из вне¬
сенных предложений не отражает «превалирующего в ко¬
митете мнения», со своей стороны, предложил в порядке
компромисса провести раздельное голосование сначала по
первым пяти поправкам в целом, относящимся к преам¬
буле проекта резолюций, а затем по остальным четырем —
к его постановляющей части.
Посовещавшись, мы, представители социалистических
40
стран, решили не возражать против предложения пред¬
седателя, так как не были уверены в том, что предложение
голландца не получит необходимой поддержки. Согласи¬
лась с этим и противная сторона, также, видимо, опаса¬
ясь нежелательного для себя исхода.
Приступили к голосованию. Нетрудно себе представить
нашу радость, когда первые пять поправок (к преамбуле)
были приняты, правда, незначительным большинством.
Затем комитет перешел к голосованию поправок социа¬
листических стран к постановляющей части проекта резо¬
люции. Они, к сожалению, были отклонены (тоже незна¬
чительным большинством). Свыше 80 делегаций (более
половины государств — членом ООН) предпочли остаться в
стороне от спровоцированной американской делегацией
политической конфронтации — либо воздержались при
голосовании, либо не голосовали вообще.
После завершения голосования по поправкам социали¬
стических стран председатель объявил, что намерен при¬
ступить к принятию решения по проекту резолюции в
целом с внесенными в его преамбулу поправками, и пред¬
ложил желающим делегациям выступать по мотивам голо¬
сования.
Несмотря на то что преамбула проекта была сущест¬
венно улучшена (содержала выражение обеспокоенности
по поводу программы создания бинарного оружия, косвен¬
ные ссылки на применение химического оружия во время
войны США против Вьетнама), постановляющая часть
проекта не претерпела изменений. Поэтому проект в целом
был для нас неприемлем. Мы об этом и заявили.
Но он оказался неприемлемым и для американцев в
связи с внесенными поправками социалистических стран.
От имени соавторов первоначального проекта резолюции
западных стран представитель Новой Зеландии заявил,
что, так как принятые поправки в значительной степени
меняют характер проекта, его соавторы решили голосовать
против него. Это заявление вызвало бурную реакцию зала.
Одни делегации, в том числе и мы, не скрывали своей
радости по поводу предстоявшего провала всей затеи
американцев, другие — соавторы проекта и их друзья —
сидели понурые, раздосадованные. Кто-то под общий смех
присутствовавших громко заметил: «Слава богу, теперь
голосование будет единодушным — все проголосуют про¬
тив».
Перед тем как перейти к голосованию проекта резолю¬
ции в целом, слово попросил представитель Франции —
41
посол Ф. де ля Горе. Он заявил, что выступает в соответ¬
ствии с правилом 128 Правил процедуры Генеральной
Ассамблеи ООН. В этом правиле, в частности, отмечается:
«После того, как председатель объявит о начале голосова¬
ния, ни один представитель не может прерывать голосо¬
вания, за исключением случаев выступления по порядку
ведения заседания в связи с проведением данного голо¬
сования»3.
Желая спасти положение или, по крайней мере, оття¬
нуть голосование, француз стал утверждать, что порядок
ведения заседания нарушает якобы правило 129 Правил
процедуры, и потребовал приостановки принятия решения.
Обратимся к правилу 129. В нем говорится: «Каждый
представитель может предложить, чтобы по отдельным
частям предложения или поправки проводилось раздель¬
ное голосование... В случае принятия требования о раз¬
дельном голосовании принятые части предложения или
поправки ставятся на голосование в целом. Если все по¬
становляющие части предложения или поправки отклоня¬
ются, предложение или поправка считаются отклоненными
в целом»4. А так как все поправки социалистических стран
к постановляющей части проекта резолюции западных
стран были отклонены, то, по мнению француза, все по¬
правки социалистических стран следует считать отклонен¬
ными.
За эту версию, как утопающий за соломинку, немед¬
ленно ухватился и американец. И француз, и американец
в своих выступлениях пытались представить дело таким
образом, что документ социалистических стран содержал
одну единую поправку, одно предложение. Дело в том, что
последствия, оговоренные в последней фразе правила 129,
наступают лишь в том случае, если речь идет о поправке
(а не о нескольких поправках). В документе же социали¬
стических стран было прямо сказано, что он содержит
поправки, т. е. не одну, а несколько. Эти поправки были
пронумерованы, и их насчитывалось, как уже упомина¬
лось, всего девять. Каждая из них в той или иной степени
носила самостоятельный характер и ни порознь, ни в со¬
вокупности с другими не могла рассматриваться как «от¬
дельная часть» некой единой поправки.
В этой ситуации председатель обязан был вынести
постановление («рулинг») о необоснованности толкования
представителя Франции и незамедлительно продолжить
процедуру голосования проекта резолюции в целом. Одна¬
ко этого пакистанец Наик не сделал (Пакистан полно¬
42
стью поддерживал США). Более того, он игнорировал
неоднократные предложения представителя ГДР прекра¬
тить дальнейшие процедурные дискуссии и перейти к го¬
лосованию и тянул время. Хотя соответствие всего хода
голосования правилам процедуры было очевидным, Наик
решил проконсультироваться с юридическим советником
ООН бельгийцем Суйя. А того, случайно или нет — труд¬
но сказать, как раз и не оказалось на месте. Бидя, что
председатель продолжает тянуть время, представитель
ГДР, ссылаясь на правило 75*, потребовал прекращения
прений. Тогда одна из африканских делегаций, не под¬
держивавшая поправки социалистических стран, видимо,
не без подсказки американцев и их союзников, на основе
правила 76** предложила немедленно закрыть заседание.
Согласно правилу 77, определяющему порядок рас¬
смотрения предложений процедурного характера, предло¬
жение о закрытии заседания имеет приоритет и ставится
на голосование раньше, чем предложение о прекращении
прений. Поскольку дело происходило уже поздно вечером,
да еще в пятницу, и многие делегации запутались в воз¬
никшей ситуации, предложение о закрытии заседания бы¬
ло принято и голосование перенесено на понедельник.
Усталые, недовольные исходом заседания возвращались
мы домой. Ведь возможность отклонить конфронтацион¬
ную резолюцию была так реальна...
Что же произошло дальше? В понедельник на утреннем
заседании комитета председатель сообщил, что по заклю¬
чению юридического советника ООН правило 129 не при¬
менимо к ситуации, сложившейся после голосования по¬
правок социалистических стран к проекту резолюции,
соавторами которого являлась группа западных стран.
Сославшись на это заключение и на свои прежние толко¬
вания, Наик наконец вынес «рулинг» о неприменимости
правила 129 и предложил перейти к голосованию. На этот
раз никто не возражал, и резолюция с поправками соци¬
* Правило 75: «Каждый представитель может в любое время внести
предложение о прекращении прений по обсуждаемому пункту независимо
от того, выразил ли какой-нибудь другой представитель желание высту¬
пить. Разрешение высказаться относительно прекращения прений предо¬
ставляется только двум ораторам, возражающим против прекращения
прений, после чего это предложение немедленно ставится на голосова¬
ние...»
** Правило 76: «Во время обсуждения любого вопроса каждый пред¬
ставитель может внести предложение о перерыве или закрытии заседа¬
ния. Такие предложения не обсуждаются, а немедленно ставятся на
голосование...»
43
алистических стран к ее преамбуле была принята. Как
это могло произойти? Дело в том, что все делегации
западных стран во главе с США вопреки заявлению, сде¬
ланному в пятницу о неприемлемости исправленного про¬
екта, проголосовали «за». Сумели они склонить к поддерж¬
ке проекта и некоторые делегации неприсоединившихся
стран. И хотя большая часть государств не поддержала
проект (либо голосовала против, либо воздержалась), он
был принят.
Позднее удалось узнать, что первоначальные инструк¬
ции делегации США не допускали каких-либо изменений
проекта, представленного западными странами. Поэтому
когда в него были внесены поправки социалистических
стран, американцам не оставалось ничего иного, как зая¬
вить вместе со своими союзниками, что они будут голосо¬
вать против проекта в целом. Их попытки получить новые
инструкции в пятницу вечером успеха не имели. Вашингто¬
ну требовалось время. Ведь речь шла о том, чтобы дать
разрешение делегации США проголосовать за резолюцию,
в которой содержалось, в частности, выражение глубокой
обеспокоенности по поводу американских планов создания
бинарного химического оружия. В течение уик-энда было
решено, что лучше «проглотить» поправки к преамбуле,
чем с позором завалить свою собственную затею. Так и
была принята в ООН печальной памяти резолюция, кото¬
рую многие делегации сразу же окрестили «грязная хи¬
мия».
Мы с товарищами не раз анализировали этот непро¬
стой и поучительный случай. Спорили, пытались выяснить,
не допустили ли какой-либо процедурной промашки. При¬
шли к заключению, что не стоило втягиваться в спрово¬
цированную французом дискуссию вокруг применимости
правила 129, а настойчиво требовать в соответствии с
правилом 75 прекращения дискуссии и продолжения голо¬
сования. Сделали мы это с запозданием. Разумеется, если
бы знать, что наши оппоненты будут прибегать к пере¬
держкам и извращениям правил процедуры, то лучше было
бы представить поправки социалистических стран не в
совместном документе, а раздельно.
Правда, было бы наивно полагать, что, даже если бы
голосование и состоялось в пятницу и резолюция не была
бы принята, США отказались бы от антисоветской, анти¬
социалистической кампании в связи с так называемым
применением химического оружия в Юго-Восточной Азии
и Афганистане. Конечно же, нет. Но их неблаговидная
44
затея в рамках Первого комитета 35-й сессии Генераль¬
ной Ассамблеи ООН провалилась бы с треском.
Главный же вывод из приведенного случая — процеду¬
ра работы многостороннего форума далеко не второсте¬
пенный вопрос. Борьба по процедурным вопросам носит
порой острый политический характер, она является борь¬
бой за результаты конференции.
Разработка правил процедуры
На многих, в особенности крупных, конференциях
разработка правил процедуры начинается еще задолго до
созыва конференции. Так, после первой мировой войны
главным державам-победительницам, созвавшим мирную
конференцию 1919 года, удалось выработать ее регламент
только после согласования различных точек зрения нака¬
нуне конференции. Разногласия по процедурным вопросам
имели место и на международных конференциях в годы
второй мировой войны.
Особую остроту приобрели вопросы процедуры в усло¬
виях нового соотношения сил на международной арене
в послевоенный период. В годы «холодной войны» проти¬
воборствующие государства предпринимали неоднократные
попытки навязать многосторонним форумам такую проце¬
дуру их работы, которая обеспечивала бы принятие на
этих форумах желательных для них результатов. Такая
позиция приводила иногда к срыву работы международ¬
ных совещаний. Достаточно в этой связи вспомнить не¬
удачу лондонской сессии Совета министров иностранных
дел СССР, США, Англии и Франции в сентябре 1945 года,
когда западные государства добивались принятия такой
процедуры подготовки мирных договоров с союзниками
гитлеровской Германии, которая противоречила догово¬
ренности, достигнутой в годы войны.
Однако в большинстве случаев вопросы процедуры уда¬
валось решить на стадии подготовительной работы к созы¬
ву тех или иных международных конференций. Замести¬
тели министров иностранных дел упомянутых четырех
держав приступили к подготовке проекта правил процеду¬
ры Парижской мирной конференции в марте 1946 года,
за полгода до созыва самой конференции. Этот проект был
направлен на рассмотрение специально созданной в рамках
мирной конференции комиссии, которая внесла в проект
45
некоторые дополнения и представила его на одобрение
самой конференции.
Правила процедуры Конференции по разоружению*
были разработаны в феврале 1979 года с участием делегаций
всех государств — членов конференции. Мне пришлось уча¬
ствовать в трудоемкой, изнурительной (заседали почти до
полуночи) работе над этими правилами. Вместе с коллега¬
ми из социалистических стран мы выражали недовольство
тем, что многосторонний форум по разоружению потратил
целые четыре недели на, как нам казалось, малопродук¬
тивную, чисто организационную работу. Полные энтузи¬
азма и заинтересованные в скорейшем начале переговоров
по существу вопросов разоружения, мы были убеждены,
что совместными усилиями этот форум будет выдавать
на-гора чуть ли не ежегодно проекты соглашений по этим
вопросам. Вряд ли кто-либо из нас мог тогда представить,
что правила процедуры — документ, состоящий из 12
страниц, — окажутся, по существу, единственным согласо¬
ванным документом (не считая, разумеется, ежегодных
докладов об итогах работы, излагающих различные пози¬
ции участников) за многие, многие годы работы Комитета,
а затем Конференции по разоружению.
Проекты правил процедуры многочисленных конферен¬
ций по рассмотрению действия различных договоров и со¬
глашений по вопросам ограничения вооружений и разору¬
жению согласовывались в рамках подготовительных коми¬
тетов для этих конференций. Аналогичный порядок со¬
блюдался и при подготовке правил процедуры других
крупнейших международных конференций — по морскому
праву, вопросам взаимосвязи разоружения и развития и
др. Видный политический деятель и дипломат Югославии
Я. Становник, много лет проработавший в области между¬
народных экономических отношений и пользующийся
репутацией одного из ветеранов многосторонней диплома¬
тии, считал весьма успешным опыт решения процедурных
и организационных вопросов в период подготовки и прове¬
дения Конференции ООН по торговле и развитию
(ЮНКТАД) в середине 60-х годов. Тогда представители
трех групп — Юга, Востока и Запада — собирались регу¬
лярно и решали все организационные вопросы по мере их
* Единый многосторонний орган переговоров по вопросам разору¬
жения, учрежденный на первой специальной сессии ООН по разоруже¬
нию (1978 г.), назывался Комитетом по разоружению. В 1984 г. он был
переименован в Конференцию по разоружению.
46
возникновения на основе общего согласия. Именно тогда,
по мнению Становника, возник принцип принятия решений
путем консенсуса между тремя важнейшими группами
стран современного мира — социалистическими, ^присое¬
динившимися и западными, принцип, который впослед¬
ствии успешно применялся на многих других междуна¬
родных конференциях.
Свои правила процедуры имеют Генеральная Ассамб¬
лея и Совет Безопасности ООН. При разработке правил
процедуры Совета Безопасности эксперты руководствова¬
лись тем, что эти правила должны быть достаточно гиб¬
кими, учитывающими уникальный, специфический характер
любого международного конфликта. На первом заседании
17 января 1946 г. Совет Безопасности утвердил свои
правила процедуры, назвав их «временными». Прошло с
тех пор свыше 40 лет, а Правила процедуры Совета Безо¬
пасности все еще остаются временными, подтверждая та¬
ким образом, что нет ничего более постоянного, чем вре¬
менное.
Наиболее всеобъемлющими являются Правила проце¬
дуры Генеральной Ассамблеи ООН, на которые выше уже
делались ссылки. Они содержат 163 правила и пять прило¬
жений и охватывают практически все стороны деятель¬
ности Генеральной Ассамблеи и ее вспомогательных орга¬
нов. Правила процедуры других конференций поскромнее.
Важнейшие вопросы, которые регулируются правилами
процедуры: структура конференции, ее руководящие орга¬
ны, секретариат, участники конференции, порядок приня¬
тия решений, языки, открытость.
Хотя не все правила процедуры равнозначны, важно
знать их во всем объеме. Многие, даже опытные, дипло¬
маты, направляясь на заседание, захватывают с собой
брошюру, содержащую правила процедуры.
Структура той или иной международной конференции
в значительной мере зависит от проблемы, рассматривае¬
мой на ней, состава ее участников и ряда других факто¬
ров. Однако, каков бы ни был характер конференции, ее
важнейшим органом является пленарное заседание — пле¬
нум. На пленуме принимаются все основные решения кон¬
ференции, на нем представлены все делегации, пользую¬
щиеся одинаковыми правами.
Наряду с пленумом конференция учреждает различные
вспомогательные органы: комитеты, комиссии, подкомите¬
ты, подкомиссии, рабочие группы, группы экспертов и
т. д. У каждого вспомогательного органа четко очерчен¬
47
ные полномочия — рассмотрение одного или группы воп¬
росов повестки дня конференции. Так, главными комитета¬
ми Генеральной Ассамблеи являются: Комитет по полити¬
ческим вопросам и вопросам безопасности (включая регу¬
лирование вооружений) — Первый комитет, Специальный
политический комитет, Комитет по экономическим и фи¬
нансовым вопросам — Второй комитет, Комитет по соци¬
альным и гуманитарным вопросам и вопросам культуры —
Третий комитет, Комитет по вопросам опеки (включая
несамоуправляющиеся территории) — Четвертый комитет,
Комитет по административным и бюджетным вопросам —
Пятый комитет и Комитет по правовым вопросам — Шес¬
той комитет.
Кроме того, на международных конференциях часто
создается также генеральный комитет, который под руко¬
водством председателя конференции занимается рас¬
смотрением главным образом организационных вопро¬
сов — хода работы конференции, координацией деятель¬
ности ее вспомогательных органов и др. Создается также
комитет по проверке полномочий, который следит за пра¬
вильностью представленных делегациями полномочий. На¬
конец, на многих конференциях учреждается редакци¬
онный комитет, задачей которого является формулирова¬
ние принятых на ней решений. В первые годы существо¬
вания ООН главы делегаций — министры иностранных
дел, как правило, участвовали не только в пленарных
заседаниях Генеральной Ассамблеи, но и в работе ее
вспомогательных органов. Многие жаркие дипломатиче¬
ские баталии на министерском уровне разворачивались
именно там. В последующие годы встретить того или
иного министра в зале заседаний рабочего органа Гене¬
ральной Ассамблеи можно было в исключительно редких
случаях.
Немало места в правилах процедуры отводится руко¬
водящим органам конференции, ее секретариату. Их де¬
ятельность будет подробнее рассмотрена в одной из после¬
дующих глав.
Государства — участники конференции
Главными слагаемыми любой конференции являются
ее участники. Может ли государство принять участие в
любой конференции, представляющей для него интерес?
Какие правила, традиции, прецеденты определяют возмож¬
48
ность участия суверенного государства в международной
конференции? На эти вопросы трудно дать однозначный
ответ.
В сессиях Генеральной Ассамблеи ООН, регулярных,
специальных или чрезвычайных, в конференциях, проводи¬
мых под эгидой ООН, может принимать участие любое
государство — член ООН. Однако и здесь следует огово¬
риться. Хотя Южно-Африканская Республика продолжает
оставаться членом ООН, она из-за своей расистской
политики апартеида лишена Генеральной Ассамблеей воз¬
можности участия в деятельности ООН. В конференциях
по рассмотрению действия международных договоров и
конвенций участвуют государства, являющиеся сторонами
соответствующих соглашений.
Во многих случаях государства — инициаторы, орга¬
низаторы конференции приглашают другие государства к
участию в ней, руководствуясь, как правило, определенны¬
ми принципами. Так, на Крымской конференции руководи¬
телей СССР, США и Англии в феврале 1945 года было
принято решение пригласить на учредительную конферен¬
цию Объединенных Наций в Сан-Франциско все страны,
подписавшие 1 января 1942 г. Декларацию Объединенных
Наций, а также присоединившиеся к ней впоследствии
и объявившие войну фашистским державам. Из-за пози¬
ции английского и американского правительств некоторые
социалистические страны, правительства которых не были
признаны США и Англией (Польша, Монголия, Албания),
не смогли принять участие в конференции. Что каса¬
ется Советского правительства, то оно, стремясь придать
новой международной организации наиболее широкий ха¬
рактер, не возражало против присутствия на конференции
всех приглашенных стран, независимо от того, имеют со¬
ответствующие страны дипломатические отношения с
СССР или нет.
Вопрос о составе участников Парижской мирной кон¬
ференции 1946 года также вызвал острую и длительную
дипломатическую борьбу. Правительство США предложи¬
ло пригласить в качестве участников конференции чрез¬
вычайно широкий круг государств, которые лишь формаль¬
но объявили войну фашистской коалиции на завершаю¬
щем ее этапе и никаких военных действий против участ¬
ников фашистского блока не вели. Более того, многие из
этих стран поддерживали нормальные отношения с союз¬
никами гитлеровской Германии и торговали с ними на
протяжении всей войны. Американское предложение было
49
нацелено на то, чтобы обеспечить западным странам га¬
рантированное большинство на конференции. Советский
Союз не мог, разумеется, согласиться с таким предложе¬
нием. Он выступил за то, чтобы в конференции приняли
участие лишь государства, активно участвовавшие в войне
против общего врага. В результате было принято следую¬
щее решение: «Конференция будет состоять из пяти чле¬
нов Совета министров иностранных дел, а также из всех
членов Объединенных Наций, активно участвовавших в
войне против вражеских государств в Европе своими суще¬
ственными контингентами...»5.
Всего в Парижской мирной конференции приняло уча¬
стие 21 государство. И тут проявился дискриминацион¬
ный подход западных стран к социалистическим государ¬
ствам. Просьба правительства Албании о приглашении ее
к участию в конференции вызвала возражения тогдашнего
правительства Греции, получившего поддержку Англии и
США. Что касается СССР, Югославии, Чехословакии,
Польши и ряда других стран, то они поддержали просьбу
Албании, указав на мужественную борьбу албанского на¬
рода в годы войны, получившую всеобщее признание.
«Вклад, который был внесен албанским народом в общее
дело союзных государств в борьбе против Германии Гит¬
лера и Италии Муссолини, — говорилось в специальном
заявлении советской делегации, — несомненен. Он заслу¬
живает высокого признания»6. В конечном счете справед¬
ливая, законная просьба Албании была удовлетворена.
Членом ООН, а стало быть, и участником всех конфе¬
ренций, проводимых в рамках этой организации, может
стать любое государство, которое подаст заявление на имя
генерального секретаря ООН, составленное в форме офи¬
циальной декларации о том, что это государство прини¬
мает на себя обязательства, предусмотренные Уставом
ООН. Такое заявление рассматривается сначала в Совете
Безопасности, а затем совместно с рекомендацией Сове¬
та — в Генеральной Ассамблее. И в том и другом случае
необходима поддержка большинства в две трети присут¬
ствующих и участвующих в голосовании членов Организа¬
ции. За годы существования ООН число ее членов возро¬
сло более чем в три раза (в 1945 г. — 51 государство,
в 1989 г. — 159). Трудности в приеме новых членов возни¬
кали в основном в первые послевоенные годы, когда США
и их союзники не допускали приема в ООН ряда социа¬
листических государств, в ответ на что Советский Союз
блокировал вступление в ООН некоторых западных стран.
50
В 1955 году этот тупик удалось преодолеть на основе
джентльменского соглашения, и большая группа госу¬
дарств — социалистических, западных, развивающихся —
была принята в Организацию. Особенно стремительно число
членов ООН росло в 60-е годы, когда на развалинах
колониальной системы империализма возникли десятки
независимых государств.
Мне довелось участвовать во многих заседаниях Сове¬
та Безопасности и Генеральной Ассамблеи, на которых
рассматривались заявления различных государств о прие¬
ме в ООН. Особенно тщательно проводилась подготови¬
тельная работа в связи с просьбами двух германских госу¬
дарств — ГДР и ФРГ о их приеме в Организацию. С тем
чтобы предотвратить нежелательные осложнения, мы вме¬
сте с заместителем постоянного представителя США при
ООН послом X. Филиппсом многие часы обговаривали
мельчайшие подробности заседания Совета Безопасности,
на котором намечалось рассмотрение просьб двух гер¬
манских государств. К всеобщему удовлетворению, заседа¬
ние Совета Безопасности прошло нормально и ГДР и
ФРГ в 1973 году были приняты в члены ООН.
Осложнения, пожалуй, даже острую конфронтацию
вызвало в те годы обращение о приеме в ООН летом 1972
года Народной Республики Бангладеш, независимость ко¬
торой была провозглашена в конце 1971 года в ходе воен¬
ного конфликта на Индустанском полуострове.
Ко времени подачи заявления Бангладеш наметились
некоторые позитивные тенденции в развитии обстановки в
Южной Азии. Было достигнуто важное соглашение между
руководителями Индии и Пакистана в Симле, предпри¬
нимались усилия с целью решения вопросов, унаследо¬
ванных со времен индо-пакистанской войны. Советский
Союз активно развивал отношения со всеми государст¬
вами этого региона. На протяжении 1971 и 1972 годов
СССР посетили премьер-министр Индии Индира Ганди,
премьер-министр Бангладеш Муджибур Рахман и прези¬
дент Пакистана Зульфикар Али Бхутто. В результате пе¬
реговоров советских руководителей с руководителями этих
стран были заключены важные соглашения, направленные
на расширение сотрудничества СССР со странами Южной
Азии и нормализацию обстановки в этом районе. Вместе
с тем отношения между Китаем и СССР, а также между
Китаем и Индией оставались весьма напряженными.
Именно этим объяснялся довольно острый, полемический
характер рассмотрения заявления Бангладеш в Совете
51
Безопасности. Представитель КНР Хуан Хуа, ставший
вскоре после этого министром иностранных дел Китая,
в своих выступлениях допустил немало типичных для
политики КНР того периода выпадов против как Советско¬
го Союза, так и Индии. Полностью поддерживая Паки¬
стан в его военном конфликте с Индией в 1971 году,
китайская делегация возражала против приема в ООН Банг¬
ладеш.
Такая позиция в Совете Безопасности по существу ни¬
кем не разделялась. Делегации СССР, Индии, Югосла¬
вии и Англии внесли проект резолюции, в котором пред¬
лагалось удовлетворить просьбу Бангладеш. Представила
свой проект резолюции и делегация Китая. В нем решение
вопроса о допуске Бангладеш в ООН откладывалось на
неопределенное время. Проект Китая поддержали всего
три делегации. Проект четырех государств был поддержан
одиннадцатью членами Совета, трое воздержались при
голосовании, и только делегация Китая проголосовала
против него, заветировав таким образом проект.
Советская делегация в ходе заседания стремилась не
давать повода к тому, чтобы полемикой по не относящим¬
ся к рассматриваемому вопросу темам увести Совет в
сторону от удовлетворения просьбы правительства Бангла¬
деш. Свои суждения она высказывала в ходе заседаний
Комитета Совета Безопасности по приему новых членов,
во время многочисленных дву- и многосторонних бесед
и консультаций. И только тогда, когда Совет провел голо¬
сование по обоим проектам резолюций, советская делега¬
ция выступила с принципиальной оценкой результатов го¬
лосования и позиций государств — членов Совета. Была вы¬
сказана твердая уверенность в том, что законные права
народа Бангладеш будут в скором времени удовлетворены
и Народная Республика Бангладеш будет принята в ООН.
Это произошло в 1974 году.
Если в Организации Объединенных Наций из 159
государств-членов лишь пять стран, являющиеся постоян¬
ными членами Совета Безопасности, с помощью вето мо¬
гут заблокировать прием в нее того или иного государ¬
ства, то существуют международные форумы, работающие
на основе правила консенсуса, где любой полноправный
участник форума может поступить аналогичным образом.
Таким форумом является, например, женевская Конфе¬
ренция по разоружению. Здесь необходимо согласие всех
40 государств — членов конференции для принятия реше¬
ния о ее расширении. Из-за злоупотребления правилом кон¬
52
сенсуса со стороны отдельных членов, пытающихся с по¬
мощью этого правила свести политические счеты с не¬
угодными им кандидатурами, на протяжении ряда лет
конференция не в состоянии удовлетворить законную
заинтересованность многих государств принять участие в
ее работе.
Порядок голосования
Важнейшим вопросом любой международной конфе¬
ренции является вопрос о том, какое число участников
конференции должно проголосовать за то или иное реше¬
ние, чтобы оно считалось решением всей конференции,
иными словами — каков порядок голосования. В течение
длительного времени в международном праве общеприня¬
тым являлось положение, согласно которому ни одно
суверенное, независимое государство не могло быть связа¬
но решениями других государств, к которым оно само не
присоединялось. На международных конференциях и кон¬
грессах широко действовало правило единогласия их
участников: большинство не могло навязать свою волю
меньшинству (речь, разумеется, идет о равноправных уча¬
стниках конференции). «Равенство голосов и единогласие
были в течение столетий двумя столпами, на которых
покоились международные конференции»7, — справедливо
отмечается в книге В. Д. Пастухова «Руководство по прак¬
тике международных конференций».
Почти все международные конференции XIX века при¬
нимали свои решения только при условии единогласия
всех членов конференции. Этот же принцип лежал в осно¬
ве работы крупнейших мирных конференций: Венского, Па¬
рижского, Берлинского конгрессов, Парижской мирной
конференции 1919 года и многих других. Выступая на
одном из первых заседаний Берлинского конгресса, Бис¬
марк заявил: «Неоспоримо, что меньшинство конгресса
не должно быть связано обязательством вопреки своей
воле соглашаться с большинством»8. Это торжественное
заявление не помешало, правда, Берлинскому конгрессу
утвердить статут Боснии и Герцеговины, несмотря на воз¬
ражения турецкой делегации. В целом же следует отме¬
тить, что принцип единогласия получил весьма широкое
распространение в практике международных конференций
прошлого.
53
Этот же принцип сохранил свою силу и на многих
международных форумах новейшего времени. На всех
конференциях Советского Союза, Соединенных Штатов
и Англии в период второй мировой войны, историче¬
ское значение которых хорошо известно, решения прини¬
мались только в случае общего согласия. В Совете минист¬
ров иностранных дел пяти государств, созданном на осно¬
ве решений Потсдамской конференции, все решения при¬
нимались также при наличии единогласия всех его уча¬
стников.
На этом принципе была построена в прошлом и работа
некоторых международных организаций. Так, согласно
Уставу Лиги наций (ст. 5), решения Ассамблеи или Совета
Лиги принимались, как правило, на основе единогласия.
Указанного принципа придерживались и многие другие
международные организации.
Принцип единогласия применяется на международных
конференциях довольно широко и в послевоенный период.
Почти все конференции, на которых ведутся переговоры
по вопросам безопасности, ограничения вооружений, разо¬
ружения, принимают решения на основе консенсуса, т. е.
общего согласия без проведения формального голосования.
На основе консенсуса работают конференции, проводи¬
мые в рамках Организации Варшавского Договора, Движе¬
ния неприсоединения, Организации африканского един¬
ства, и другие. Важные решения Совещания по безо¬
пасности и сотрудничеству в Европе были достигнуты
также путем консенсуса.
Правило единогласия, или консенсуса, имеет ряд не¬
сомненных преимуществ. Оно прежде всего способствует
проведению международных совещаний, международному
сотрудничеству. На самом деле, когда заранее известно,
что на предстоящей конференции решения будут прини¬
маться лишь при согласии всех ее участников, даже самым
ярым противникам международных совещаний трудно от¬
казаться от участия в такого рода конференции. Правило
единогласия, консенсуса, способствует международному
сотрудничеству и потому, что оно побуждает участников
конференции к поискам взаимоприемлемых решений.
Оно, наконец, исключает возможность навязывания суве¬
ренным государствам решений, которые могли бы нанести
ущерб их политическим, экономическим, военным и дру¬
гим интересам. Правило консенсуса приобретает особое
значение в наше время, учитывая ответственный характер
решений, в особенности по вопросам мира, международ¬
54
ной безопасности и разоружения. Число резолюций Гене¬
ральной Ассамблеи ООН, принимаемых консенсусом, с каж¬
дым годом возрастает, и это хорошая примета. Прошлый
опыт показывает, что резолюции, одобренные пусть даже
значительным большинством голосов, имеют в основном
моральное, пропагандистское значение. Бывали многочис¬
ленные случаи, когда, например, только одна делегация —
США — голосовала против. Но это, к сожалению, не осо¬
бенно влияло на позицию Вашингтона и уж, конечно,
никак не двигало дело вперед, хотя и доставляло мораль¬
ное удовлетворение политическим оппонентам США. Ре¬
шения же, принятые консенсусом, превращаются в между¬
народно-правовую норму, обязательную для всех его уча¬
стников. В этом-то их важность.
Вместе с тем правило единогласия содержит в себе и
существенный недостаток, заключающийся в том, что при
возражении хотя бы одного из участников конференции
последняя не в состоянии принять решение, с которым
солидаризируются все остальные члены конференции (ка¬
кое бы число они ни составляли). Такие ситуации, к сожа¬
лению, временами возникают. Известно, например, что из-
за позиции Мальты подготовительный процесс Совещания
по безопасности и сотрудничеству в Европе затянулся
на несколько месяцев. На женевской Конференции по
разоружению, принимающей решения консенсусом, по вине
в основном США в течение ряда лет блокировались перего¬
воры по запрещению ядерных испытаний. Такое злоупот¬
ребление правилом консенсуса вызывает естественную кри¬
тику и раздражение у других участников переговоров.
Так, один из делегатов на Конференции по разоружению,
говоря о злоупотреблении консенсусом, не без сарказма
заметил: «Правило консенсуса предназначено только для
того, чтобы воспрепятствовать достижению каких-либо по¬
лезных результатов. Для того, чтобы отменить правило
консенсуса, нужен консенсус. Для того, чтобы временно
прекратить действие правила консенсуса, нужен консенсус.
Для того, чтобы обойти правило консенсуса, нужен кон¬
сенсус».
В послевоенный период наряду с правилом единогла¬
сия на международных конференциях и в международных
организациях при принятии решений все чаще стал при¬
меняться принцип большинства, причем не простого боль¬
шинства, а квалифицированного, чаще всего в две трети
голосов участников конференции. Так, Устав Организации
Объединенных Наций (ст. 18, п. 2) устанавливает, что
55
«... решения Генеральной Ассамблеи по важным вопросам
принимаются большинством в две трети присутствующих и
участвующих в голосовании членов Ассамблеи»9. В Совете
Безопасности ООН все вопросы, вплоть до процедурных,
решаются также квалифицированным большинством (не
менее 9 из 15), причем по всем вопросам, кроме про¬
цедурных, решения считаются принятыми, «...когда за
них поданы голоса всех постоянных членов Совета Безо¬
пасности...» (ст. 27)|0. Этим подчеркивается принцип
единогласия постоянных членов Совета Безопасности —
ключевое положение Устава ООН, разработанного в годы
второй мировой войны и отражавшего политическое мыш¬
ление и реалии того периода. Впоследствии вносилось
немало предложений об отмене права вето, о расширении
числа государств, пользующихся им, и т. д. Так или иначе,
существующая система голосования в Совете Безопасно¬
сти воплощает в себе как правило квалифицированного
большинства, так и концепцию единогласия.
Конференция в Сан-Франциско, выработавшая и
одобрившая Устав ООН, принимала решения на основе
квалифицированного большинства в две трети голосов.
Такая же практика применялась и в работе подготови¬
тельной комиссии ООН в Лондоне накануне открытия 1-й
сессии Генеральной Ассамблеи ООН, на Парижской мир¬
ной конференции 1946 года. На последней, правда, преду¬
сматривались две категории решений-рекомендаций: те,
которые будут приняты большинством в две трети голосов
участников конференции, и те, которые получат большин¬
ство, превышающее половину голосов, но менее двух
третей голосов участников конференции. Оба вида рекомен¬
даций передавались на рассмотрение Совета министров
иностранных дел СССР, США, Англии и Франции для
принятия окончательного решения. Закрепление двух видов
рекомендаций в правилах процедуры Парижской конферен¬
ции явилось результатом длительной борьбы между Совет¬
ским Союзом и его союзниками, с одной стороны, и
США, Англии и другими западными странами — с дру¬
гой. СССР выступал за принятие решений квалифициро¬
ванным большинством, западные страны — простым.
Политический смысл предложений западных стран
заключался в стремлении поставить Советский Союз в
такое положение на конференции, при котором можно
было бы, не считаясь с СССР, принимать любые решения.
Этого, собственно, не скрывали сами авторы предложений,
об этом писала печать. Так, французская газета «Попю-
56
лер» в номере от 31 июля 1946 г. откровенно сообщала:
«Как известно, четверка (министры иностранных дел
СССР, США, Англии и Франции. — В. И.) предложила,
чтобы решения принимались простым большинством по
вопросам процедуры и большинством в две трети по основ¬
ным вопросам. Это последнее условие, естественно, ставит
англосаксов в невыгодное положение, так как со своими
государствами-клиентами они составляют блок, насчитыва¬
ющий 12 или 13 голосов (всего в работе конференции
принимало участие 21 государство. — В. И.). Если бы все
решения должны были приниматься простым большин¬
ством голосов, Советский Союз почти всегда был бы обре¬
чен на неудачу»11. Именно поэтому западные государства,
вопреки достигнутому в ходе подготовки конференции
согласию, попытались отойти от него. Этот пример явля¬
ется еще одним свидетельством острополитического ха¬
рактера вопросов процедуры и организации работы конфе¬
ренции. Среди них метод принятия решений будет всегда
иметь первостепенное значение.
Видимо, оба метода принятия решений — консенсусом
и большинством голосов — будут и впредь широко приме¬
няться на международных форумах. В тех случаях, когда
их решения будут носить рекомендательный характер
(наподобие резолюций Генеральной Ассамблеи), метод
принятия решений большинством голосов вполне оправ¬
дан, в тех же случаях, когда речь будет идти о разработке
определенных обязательств, эффективным являлся бы
консенсус.
Языки конференции
Вопрос о языке или языках, на которых ведется
работа конференции, нельзя рассматривать как сугубо
технический. Он неразрывно связан с международным
престижем государства или государств, язык которых
принимается конференцией в качестве официального или
рабочего. В чем разница между официальными или рабо¬
чими языками конференции? Правила процедуры между¬
народных конференций и совещаний обычно предусматри¬
вают, что все дипломатические документы, представленные
участниками конференции для их распространения между
всеми делегациями, протоколы заседаний и заключитель¬
ные акты (резолюции, декларации, договоры) должны
быть опубликованы на всех официальных языках конфе¬
ренции. На рабочих языках ведутся прения, составляются
доклады, проекты документов.
57
О политическом характере этого вопроса свидетель¬
ствует следующий любопытный эпизод. На конференции,
посвященной разработке статуса Шпицбергена, состояв¬
шейся накануне первой мировой войны, в июле 1914 года,
официальным языком был признан французский. Однако
по мере того, как международная обстановка обострялась
и неотвратимо надвигалась война, германская делегация
в своих выступлениях перешла к пользованию немецким
языком, а русская — русским.
Вопрос об официальных языках явился предметом
весьма бурных споров на Парижской мирной конференции
1919 года. При его обсуждении председатель конференции
Ж. Клемансо, сославшись на дипломатический обычай,
предложил пользоваться французским языком, учитывая,
«...что перенесла Франция» в первой мировой войне. В от¬
вет на это итальянский министр иностранных дел С. Сонни-
но заявил, что французское предложение наносит оскорбле¬
ние Италии, так как вклад последней в мировую
войну давал все основания для признания и итальянского
языка в качестве официального языка конференции. Со
своей стороны, глава английской делегации Ллойд
Джордж настаивал на том, чтобы официальным языком
был признан английский, так как «...полмира говорит на
этом языке». В результате всех этих споров официаль¬
ными языками Парижской конференции были признаны
английский и французский12.
В период между двумя мировыми войнами английский и
французский языки оставались основными языками меж¬
дународных конференций, хотя выбор официальных язы¬
ков зависел от состава участников конференции, места ее
проведения и ряда других факторов. Так, официальными
языками Лозаннской конференции (1922 г.) являлись
английский, французский, итальянский; Вашингтонской
конференции (1921 г.) —английский, французский; Ге¬
нуэзской (1922 г.) —итальянский, английский, француз¬
ский; многие панамериканские конференции утверждали
своими официальными языками испанский, португаль¬
ский, английский и французский. Лига наций унаследо¬
вала от Парижской конференции 1919 года равные воз¬
можности пользования английским и французским язы¬
ками.
Вклад Советского Союза в победу над фашизмом в
годы второй мировой войны и его неизмеримо возросший
международный авторитет привели к тому, что одним из
основных официальных и рабочих языков важнейших
58
международных конференций как военного, так и после¬
военного времени стал русский язык. Он являлся одним
из двух официальных языков конференций руководителей
трех держав в Тегеране, Ялте и Потсдаме, Московской
конференции министров иностранных дел СССР, США и
Англии в 1943 году, Конференции в Думбартон-Оксе в
1944 году. Русский язык был официальным языком всех
сессий Совета министров иностранных дел СССР, США,
Англии и Франции в послевоенный период, Конференции
в Сан-Франциско, Парижской мирной конференции
1946 года и многих других. Проект правил процедуры
Парижской мирной конференции 1946 года предусматри¬
вал применение русского, английского и французского
языков в качестве официальных языков всех органов
конференции. Это предложение было единогласно утвер¬
ждено комиссией по процедуре конференции; делегат Ки¬
тая при голосовании сделал оговорку о том, «...что на по¬
следующих совещаниях по вопросу об установлении на
Дальнем Востоке мира с Японией Китай, конечно, будет
рассчитывать на включение китайского языка в число од¬
ного из официальных языков».
Во всех главных органах ООН, кроме Международ¬
ного Суда и отдельных специализированных учреждений
ООН, официальными языками являются русский, англий¬
ский, французский, испанский, китайский и арабский, а в
Совете Безопасности и на Генеральной Ассамблее ООН
они являются и рабочими языками.
На всех трех этапах Совещания по безопасности и
сотрудничеству в Европе в первой половине 70-х годов,
равно как и на всех последующих этапах работы в рам¬
ках СБСЕ, официальными и рабочими языками были рус¬
ский, английский, французский, испанский, немецкий и
итальянский.
Многоязычность конференций — один из показателей
демократизации международных отношений в послевоен¬
ный период. Тем не менее в прошлом в ходе работы мно¬
гих конференций выявлялись некоторые неудобства,
вызванные необходимостью устного перевода всех выступ¬
лений, часто весьма развернутых, на все рабочие языки
конференции, что приводило к серьезной затяжке их
работы. С введением в практику синхронного перевода
этот недостаток удалось устранить. Рабочие же совеща¬
ния, конференции, выработка общих текстов документов,
как правило, осуществляются на английском языке.
59
Конференции закрытые и открытые
Возрастающее значение в современной мировой поли¬
тике приобретает вопрос о характере работы между¬
народной конференции — являются ли ее заседния от¬
крытыми или закрытыми, иными словами, вопрос о сте¬
пени открытости конференции для мировой обществен¬
ности.
На протяжении многих столетий переговоры между
дипломатами велись втайне от народов. Отсюда вытекала
и секретность работы всех конференций. Общественность
не знала не только того, что делалось на конференциях, но
подчас и некоторых результатов. Все конференции XIX ве¬
ка проходили за закрытыми дверями. Никто, кроме деле¬
гатов и их ближайших советников, не имел доступа в залы
заседаний. Сведения о ходе конференции поступали об¬
рывчатые, подчас весьма противоречивые. Любое публич¬
ное выступление или интервью представителям печати
какого-либо участника конференции неизменно вызывало
протест со стороны других членов конференции. Открывая,
например, Берлинский конгресс 1878 года, Бисмарк выра¬
зил надежду на полное единодушие всех участников кон¬
гресса относительно сохранения втайне содержания пере¬
говоров.
Первой крупной международной конференцией, разре¬
шившей доступ представителей общественности и прессы
на пленарные заседания, явилась вторая Гаагская конфе¬
ренция 1907 года. Однако статья 10 правил процедуры
конференции содержала такие оговорки, которые давали
возможность проводить закрытые заседания. Парижская
мирная конференция 1919 года также проходила за за¬
крытыми дверями. Лишь отдельные корреспонденты при¬
сутствовали на первом и последнем пленарных заседаниях.
Перелом в отношении открытости международных
конференций произошел после Октябрьской революции.
Советское правительство в Декрете о мире от 8 ноября
1917 г., принятом по предложению В. И. Ленина, по-ново¬
му формулируя свои принципы международных отноше¬
ний, выразило твердое намерение «вести все переговоры
совершенно открыто перед всем народом...»13. На первой
же международной конференции, проходившей с участием
Советского государства, — Брест-Литовской мирной кон¬
ференции — Советское правительство потребовало полной
открытости всех заседаний, и на конференции были уста¬
новлены ранее беспрецедентные процедуры публикации
60
ежедневных отчетов о всем том, что происходило на за¬
седаниях конференции.
Позиция Советского Союза по вопросу об открытости
не могла не оказать влияния на характер проведения
международных конференций. В период между двумя ми¬
ровыми войнами участники различных конференций, как
правило, допускали представителей печати на пленарные
заседания, посвященные общей дискуссии. Так, Гену¬
эзская конференция разрешала присутствие прессы
на пленарных заседаниях, «за исключением тех слу¬
чаев, когда будет принято иное решение»14. Аналогичные
правила были установлены на многих других конферен¬
циях.
Разумеется, закулисные сделки, попытки решения
международных вопросов недемократическим путем, харак¬
терные для дипломатии империализма, продолжали пред¬
приниматься и в межвоенный период. Наиболее уродливым
проявлением этой черты империалистической диплома¬
тии явился позорный мюнхенский сговор 1938 года.
После второй мировой войны международные конфе¬
ренции проходят, как правило, в условиях гласности.
Туристы, посетители ООН, представители различных
неправительственных организаций, прессы присутствуют
на заседаниях Генеральной Ассамблеи ООН, ее специа¬
лизированных организаций, на различных конференциях
по вопросам разоружения и других форумах. И хотя
совещания рабочих органов, консультации делегаций не
носят публичный характер, содержание работы конферен¬
ции, позиции ее участников доводятся до сведения миро¬
вой общественности.
В соответствии с правилами процедуры заседания
Генеральной Ассамблеи и ее главных комитетов должны
быть открытыми, за исключением тех случаев, когда
какой-либо из этих органов решает, что ввиду исключи¬
тельных обстоятельств его заседания должны быть закры¬
тыми. Но и в этих исключительных случаях решения, при¬
нятые на закрытых заседаниях, должны быть оглашены
на одном из ближайших открытых заседаний Ассамблеи.
Аналогичные правила приняты на Конференции по разору¬
жению, многих других международных форумах.
Особое звучание принцип гласности получил после
апрельского (1985 г.) Пленума ЦК КПСС. Выступления
руководителей Советского Союза по самому широкому
кругу вопросов мировой политики, включая изложение
деталей советской позиции на различных переговорах, поз¬
61
воляют мировому сообществу получить из самых авторитет¬
ных источников информацию о политике СССР.
Пресс-конференции руководителей делегаций в ходе
двусторонних и многосторонних встреч, публикация про¬
ектов вносимых на рассмотрение конференции докумен¬
тов, беседы участников переговоров с представителями
общественности — вот некоторые из методов, которые
все шире стали применяться в международной практике
советской дипломатией.
Правда, и в наше время имеется немало противников
гласности в международных переговорах. «Слишком боль¬
шая открытость переговоров неэффективна, — пишут аме¬
риканские политологи У. Зартман и М. Берман, — по¬
скольку из-за нее участников переговоров тянет к окнам
произносить речи перед общественностью, вместо того
чтобы обращаться друг к другу...»15.
Конечно, гласность не должна создавать трудности на
переговорах. Вряд ли, например, целесообразно в разгар
переговоров публично заявлять о том, что выдвинутое
на них предложение является окончательным, и тем са¬
мым ставить собственную ногу в цементный раствор, за¬
труднив себе возможность компромисса. В то же время
осуществление тактической линии на переговорах, их кон¬
фиденциальность не имеют ничего общего с тайной
дипломатией. Под последней подразумевается заключе¬
ние международных соглашений, взятие на себя полити¬
ческих, военных, экономических и других обязательств,
подготовка совместных военных акций втайне от своего
и других народов. Такая политика встречает решительное
противодействие повсюду. Ведение же конфиденциальных
переговоров — дело вполне нормальное. Трудно предста¬
вить себе возможность разработки серьезного соглашения,
достижение взаимоприемлемой договоренности без конфи¬
денциальных рабочих встреч. Известный французский
дипломат Ж. Камбон справедливо отмечал: «Публика не
отличает тайной дипломатии от секретной (т. е. конфи¬
денциальной. — В. И.) дипломатии, и так как оба выраже¬
ния ей кажутся синонимами, то она считает и ту и другую
дипломатию одинаково компрометирующими и опас¬
ными»16.
Советское государство отказалось в своем Декрете о
мире от тайной дипломатии и в целом придерживалось
этого принципа. Но жизнь создавала порой такие экстре¬
мальные ситуации, когда опубликование соглашения в
момент его заключения могло бы подорвать саму возмож¬
62
ность его осуществления. Вот один пример. В феврале
1945 года на Крымской конференции СССР, США и Анг¬
лии было подписано трехстороннее соглашение по вопро¬
сам Дальнего Востока, носившее сугубо конфиденциаль¬
ный характер. О нем на конференции знали всего не¬
сколько человек. Госдепартамент и даже государствен¬
ный секретарь Э. Стеттиниус держались в неведении. Толь¬
ко через год, в феврале 1946 года, этот документ был
обнародован. Если бы его предали гласности в момент
подписания, то это могло бы привести к резкому обост¬
рению советско-японских отношений, а может быть, и
к военному конфликту между СССР и Японией еще в
то время, когда шли полным ходом завершающие битвы
с гитлеровцами и их союзниками в Европе. К сожалению,
в течение многих лет не было полной картины советско-
германских переговоров, приведших 23 августа 1939 г.
к подписанию договора о ненападении между СССР и Гер¬
манией. Материалы, представленные комиссией Верховного
Совета СССР в декабре 1989 года, свидетельствуют, что
он был заключен в нарушение ленинского принципа отказа
от тайной дипломатии.
Нельзя не отметить и такого отрицательного момента
в деятельности советской дипломатии в период застоя.
Административно-командные методы управления во всех
звеньях государственного аппарата, процветавшие в тот
период, привели к определенной кастовости нашей дипло¬
матии, к стремлению некоторых ее работников замкнуться
в своей деятельности, придавая ей «сверхсекретный ха¬
рактер». Это, естественно, вело к утрате столь необходи¬
мых связей между внешней политикой, дипломатией и
общественным мнением.
Роль общественности в современном мире столь вели¬
ка, что она должна быть постоянно и правдиво инфор¬
мирована о задачах переговоров, их ходе и результатах.
Этим целям служат четко очерченный мандат конферен¬
ции, переговоров, протоколы заседаний или отчеты о них,
публикуемые секретариатом конференций, коммюнике об
итогах переговоров, брифинги представителей делега¬
ций и др.
Место и время проведения конференций
К вопросам процедуры и организации конференции
относится и выбор места и времени проведения конфе¬
ренции.
63
Если международные конференции, созываемые для
решения тех или иных вопросов мировой политики, явля¬
ются временными международно-правовыми образования¬
ми и не нуждаются в постоянных штаб-квартирах, то для
международных организаций этот вопрос немаловажен.
Городу, в котором базируется международная организа¬
ция, предъявляется длинный список разнообразных ус¬
ловий.
Вот некоторые из них. Для облегчения сношений со
столицами необходимо как наличие разнообразных и
исправно действующих средств связи, так и обеспечение
участников конференций, проводимых организацией, тран¬
спортом и гостиницами. Главное же требование заклю¬
чается в том, чтобы правительство страны пребывания
международной организации обеспечивало нормальную
политическую атмосферу для ее функционирования, в том
числе и делегаций, представительств, аккредитованных при
ней. Пикетирование помещений делегаций или представи¬
тельств, клеветнические кампании в местной прессе,
травля отдельных сотрудников делегаций, угрозы, шантаж,
а то и террористические акты против них, отказ в выдаче
виз для въезда в страну членам, а то и главам делегаций —
все это, разумеется, исключает возможность нормальной
работы не только той или иной делегации, но и конферен¬
ции в целом. На протяжении всего времени существова¬
ния ООН не раз возникал вопрос о перенесении местопре¬
бывания штаб-квартиры этой организации в другую страну
в связи с тем, что в США неоднократно нарушались
условия, необходимые для нормальной работы делегаций
и представительств.
В послевоенное время образовалось несколько центров
проведения многосторонних переговоров — Нью-Йорк, Же¬
нева, Вена, Париж, Монреаль, Найроби и ряд других.
В них сосредоточены и штаб-квартиры основных межпра¬
вительственных организаций. И хотя главные события в
области многосторонней дипломатии происходят в Нью-
Йорке, Женева среди всех этих центров занимает особое
место. Если для других городов международные форумы —
не их основная отличительная черта, то для Женевы про¬
ведение международных встреч, конференций, сессий раз¬
личных организаций — одна из характерных черт жизне¬
деятельности этого города, так сказать, его визитная кар¬
точка. Словосочетания «дух Женевы», «женевские пере¬
говоры», «женевская встреча» твердо вошли в политиче¬
ский лексикон всех стран. Вот почему история превра¬
64
щения небольшого швейцарского городка в важный центр
мировой политики представляет определенный интерес.
Одним из наиболее оживленных международных пере¬
крестков Женева стала после первой мировой войны. Ког¬
да участники Парижской мирной конференции 1919 года
стали обсуждать вопрос возможного местонахождения
Лиги наций, назывались различные города — Париж,
Брюссель, Гаага и др. Однако по каждому из них возни¬
кали те или иные возражения. Дело дошло до того, что
проект Устава Лиги наций был согласован, а место ее
деятельности не определено. Пришлось в проекте Устава
оставить пропуск. Только после нескольких месяцев уси¬
ленных поисков выбор пал на Женеву.
Первоначально Лига наций располагалась в бывшей
гостинице, которая, однако, вскоре перестала удовлетво¬
рять потребности организации. Тогда было принято ре¬
шение о строительстве специального здания, и был объяв¬
лен международный конкурс на его проект, в котором
приняли участие около четырехсот архитекторов.
Проект здания Лиги наций — Дворца наций был ут¬
вержден в 1929 году, а его строительство закончилось только
в 1937. году. К этому времени дворец имел 20 конференц-
залов, свыше 500 рабочих кабинетов. Зал Ассамблеи мо¬
жет вместить свыше 1,5 тыс. делегатов, экспертов, журна¬
листов и посетителей. Помимо современных видов связи,
копировального и другого оборудования для совещаний и
конференций во Дворце наций имеются специальные
помещения для прессы, радио и кино.
В 50-е, а затем в 70-е годы к Дворцу наций было при¬
строено новое крыло из четырех конференц-залов и шес¬
ти комнат для заседаний различных комитетов.
Многие залы Дворца наций представляют интерес и с
художественно-архитектурной точки зрения.
Самым известным из конференционных залов являет¬
ся, несомненно, Зал Совета, украшенный росписью испан¬
ского художника Хосе Марии Серта. Эта роспись по сте¬
нам и потолку постоянно привлекает внимание посетите¬
лей дворца. С большой художественной выразительностью
Серту удалось передать суть войны — Массовое убийство
миллионов людей под прикрытием красивых и лживых
лозунгов. Огромный саркофаг на зловещем фоне руин —
вот цена победы в войне. Два орудийных жерла, как пасти
гигантского дракона, символизируют Молоха войны, тре¬
бующего новых и новых человеческих жертв.
Вторая картина, на которой изображены ученые мужи
3—528
65
испанского университета в Саламанке, окруженные своими
учениками, напоминает о том, что именно в этом универ¬
ситете впервые в XVI веке было начато преподавание
международного права. Подобно многим буржуазным па¬
цифистам, Серт верил, что тщательно разработанные
международно-правовые нормы могут предотвратить
войну.
В этом зале мне приходилось в течение многих лет
участвовать в работе Конференции по разоружению.
Иногда, когда зал бывал пуст, я поднимался на галерею
для публики, пытаясь представить себе, что чувствуют
посетители заседаний, становясь свидетелями жарких ди¬
пломатических баталий и разоруженческих дебатов, вы¬
ступлений с правом на ответ и процедурных разбира¬
тельств, от которых, наверное, фрески Серта и покрылись
паутиной трещин. Удавалось ли им ухватить главное?
Разобраться, где настоящие приверженцы разоружения, а
где его не очень умело замаскированные противники?
Хотелось, чтобы вера людей в разум, в лучшие человече¬
ские качества, надежды на разрушение изолированной,
но все же крепости военщины никогда, в отличие от фре¬
сок в Зале Совета, не покрылись трещинами...
Неподалеку от Дворца наций разместились здания
специализированных учреждений ООН: Международной
организации труда, Всемирной метеорологической орга¬
низации, Всемирной организации здравоохранения, Меж¬
дународного союза электросвязи, Всемирной организации
интеллектуальной собственности, Генерального соглаше¬
ния по тарифам и торговле и многих других организаций.
В самом Дворце наций располагаются Европейская эконо¬
мическая комиссия, Программа ООН по окружающей
среде, Детский фонд ООН, Программа развития ООН,
Управление Верховного комиссара ООН по делам бежен¬
цев и др.
Что касается строительства штаб-квартиры ООН в
Нью-Йорке, то функциональность небоскребов Манхэт¬
тена, баснословная цена земельных участков, необходи¬
мость спроектировать достаточно рабочего места для деле¬
гатов, международных служащих, журналистов, предста¬
вителей неправительственных организаций — все это под¬
талкивало к использованию идей Ле Корбюзье о «верти¬
кальном городе». Помимо великого архитектора Франции
в комиссии, которая проектировала здание ООН, участ¬
вовали и многие выдающиеся зодчие из разных стран, в
том числе из Советского Союза. 24 октября 1949 г. был
66
заложен первый камень будущего архитектурного чуда.
Строительство продолжалось до 1952 года.
Комплекс зданий ООН состоит из 38-этажного небо¬
скреба Секретариата, здания Генеральной Ассамблеи, где
проходят пленарные заседания Ассамблеи, ее главных
комитетов, Совета Безопасности, ЭКОСОС и Совета по
Опеке, других органов ООН, а также 6-этажного здания
библиотеки. Общая полезная площадь этого внушитель¬
ного сооружения около 700 тыс. кв. м.
Что только не использовано для сооружения штаб-
квартиры ООН! Известняк из Англии и мрамор из Италии,
французская, греческая и чешская мебель, канадское
дерево и резьба с Филиппин, шотландские и тунисские
ковры и многое другое, что превратило комплекс зданий
Организации Объединенных Наций не только в удобный
конференционный центр, но и в своеобразное средоточие
художественных ценностей.
Зал пленарных заседаний Генеральной Ассамблеи
ООН, который вмещает около 3,5 тыс. человек, украшен
произведениями известного французского художника Фер¬
нана Леже, ставшими его последней работой. Несмотря
на свои внушительные размеры, этому залу присущ пора¬
зительный эффект спокойной, размеренной атмосферы.
Впечатляет и зал Совета Безопасности, стены которого
расписаны норвежским художником П. Крогом. Библиотека
ООН — одно из крупнейших книгохранилищ мира по те¬
матике международных отношений — обеспечивает ди¬
пломатов, сотрудников Секретариата нужными материа¬
лами. Конференционные залы ООН высокофункциональны,
просторны, оборудованы по последнему слову тех¬
ники.
Правительства многих государств — членов ООН пре¬
поднесли в дар Организации творения мастеров прошло¬
го и работы современников: это римская мозаика III ве¬
ка, обнаруженная во время археологических раскопок в
Тунисе, арабская мозаика из Марокко, скульптуры из
Югославии, Дании, Индонезии и Греции, японская синто¬
истская пагода с колоколом мира и др. Символом высо¬
кого призвания Организации Объединенных Наций, гума¬
нистических принципов, заложенных в ее Уставе, стала
скульптура Е. В. Вучетича «Перекуем мечи на орала» —
подарок правительства СССР.
Весьма символична и другая скульптурная компози¬
ция — «Монумент пяти континентов», — олицетворяющая
взаимосвязь и взаимозависимость континентов и народов
67
в наш ядерно-космический век. Но она находится не в
Нью-Йорке, а в столице нейтральной Австрии — в Вене,
ставшей еще одним крупнейшим международным центром.
Создание этого центра в значительной степени резуль¬
тат возросшего авторитета Австрийской Республики, ее
независимого и демократического развития, на путь кото¬
рого страна встала в 1955 году, когда в мраморном зале
венского дворца Бельведер был подписан Государствен¬
ный договор с Австрией.
Австрийское правительство приложило немало усилий,
чтобы сделать столицу страны — Вену одним из основных
центров международной политики. В результате этих дип¬
ломатических усилий, которые поддерживал генеральный
секретарь ООН К. Вальдхайм, в 1976 году Генеральная Ас¬
самблея ООН приняла предложение правительства Авст¬
рии перевести отдельные подразделения Секретариата
ООН из Нью-Йорка и Женевы в Вену.
В конце 70-х годов на левом берегу Дуная возвысился
комплекс высотных зданий из стекла и стали, столь не¬
обычный для города, где господствуют барокко и готи¬
ка. В 1987 году завершилось строительство Международ¬
ного центра конгрессов, предназначенного для проведения
крупных форумов. Первой международной конференцией,
состоявшейся в новом центре, зал которого вмещает до
5 тыс. человек, явилась Венская встреча представителей
государств — участников Совещания по безопасности и
сотрудничеству в Европе.
В Венском международном центре находятся такие под¬
разделения ООН, как Центр по социальному развитию и
гуманитарным вопросам, Отдел по наркотикам, Между¬
народный совет по контролю за наркотическими сред¬
ствами, Фонд по борьбе со злоупотреблениями нарко¬
тиками, Комиссия по праву международной торговли,
Агентство ООН для помощи палестинским беженцам.
Кроме них в Вене размещены Международное агент¬
ство по атомной энергии (МАГАТЭ), Организация ООН
по промышленному развитию (ЮНИДО), ряд правитель¬
ственных и неправительственных организаций — Органи¬
зация стран — экспортеров нефти (ОПЕК), Фонд ОПЕК,
Международный институт системного анализа, Европей¬
ский центр по социальным исследованиям и др. При вен¬
ских международных организациях аккредитовано свыше
120 дипломатических представительств. О возрастающем
значении Вены как международного центра свидетельст¬
вует то, что в ней ежегодно проводятся порядка 300
68
и более международных конференций, совещаний, семи¬
наров.
Генеральный директор Венского международного цент¬
ра М. Энсти заявила в апреле 1988 года, что все более
широкое распространение среди участников многосторон¬
ней дипломатии получает мнение, что центром ее актив¬
ности в политической области должен быть Нью-Йорк,
экономической — Женева, гуманитарной и социальной —
Вена. Пока же на практике такого четкого разделения
сфер деятельности не наблюдается. Было бы, наверное,
несправедливым не упомянуть и другие города — Париж,
Стокгольм, Хельсинки, Белград, Мадрид, Монреаль, Най¬
роби, — которые являлись местом проведения важных
международных конференций в послевоенный период или
в которых расположены штаб-квартиры крупных межпра¬
вительственных международных организаций.
В прошлом местом для проведения конференций час¬
то избирались тихие курортные города или живописные
пригороды столиц — Локарно, Лозанна, Монтрё, Сен-Жер¬
мен, Версаль и другие, — где представители государств
в спокойной обстановке вели переговоры и заключали сог¬
лашения, наименование многих из которых неразрывно
связано с этими местами (Локарнские соглашения, кон¬
венция в Монтрё, Версальский договор и т.д.).
В наше время требования для проведения многосто¬
ронних конференций значительно возросли. Главное сре¬
ди них — высокая техническая оснащенность различных
вспомогательных служб конференции. Без наличия са¬
мых современных средств коммуникаций — различных ви¬
дов телексной связи, компьютеров, автоматизированных
систем, установок для синхронного перевода, машин для
голосования — нельзя обеспечить эффективное проведение
конференции. Вот почему крупные конференции, как пра¬
вило, проводятся в городах, которые в состоянии удов¬
летворить все эти требования. В этой связи вспоминает¬
ся, как во второй половине 70-х годов тогдашний пре¬
зидент Филиппин Ф. Маркос, стремясь повысить свой по¬
литический престиж, загорелся идеей провести в Маниле
выездную сессию Генеральной Ассамблеи ООН. С этой
целью он снарядил в Нью-Йорк в качестве главы деле¬
гации Филиппин на очередную сессию Генеральной Ас¬
самблеи свою супругу, которая в течение длительного вре¬
мени уговаривала делегации государств — членов ООН дать
свое согласие на предложение Маркоса. Встречалась она
и с советской делегацией. И хотя филиппинское прави¬
69
тельство было готово взять на себя все дополнительные
расходы, связанные с проведением выездной сессии в Ма¬
ниле, выяснилось, что обеспечить оперативную и надле¬
жащую связь делегаций со своими столицами, а сотруд¬
ников Секретариата — со штаб-квартирой ООН в Нью-
Йорке оно вряд ли сможет. Это и явилось одной из глав¬
ных причин того, что значительное большинство делега¬
ций в ООН не поддержало идею Маркоса.
Немаловажное значение имеет и время проведения
международных конференций. Некоторые конференции
имеют заранее определенные даты их начала. Так, регу¬
лярные сессии Генеральной Ассамблеи ООН открываются
ежегодно в третий вторник сентября; ежегодные сессии
Конференции по разоружению — в первый вторник фев¬
раля. В большинстве же случаев при определении времени
проведения конференции, сессий различных междуна¬
родных органов учитываются характер рассматриваемых
на конференции проблем, готовность к ней государств-
участников и страны проведения конференции, необхо¬
димость проведения подготовительной работы и даже
погодные условия.
В рамках ООН решением всех этих вопросов занима¬
ется Комитет по конференциям. Об их сложности сви¬
детельствует следующий пример: проект расписания кон¬
ференций и заседаний различных органов ООН на 1986 год
содержал 200 мероприятий. Каждое из них должно было
быть обеспечено необходимым обслуживанием и соответ¬
ствующим помещением. При всех немалых возможностях
системы ООН полное удовлетворение потребностей мно¬
госторонней дипломатии задача исключительно трудная.
Продолжительность конференции обычно устанавлива¬
ется или в ходе подготовки к ней, или в начале ее
работы. Регулярные сессии Генеральной Ассамблеи про¬
должаются обычно около трех месяцев. Конференция по
разоружению проводит две части своей ежегодной сес¬
сии общей продолжительностью примерно пять месяцев.
Бывают, однако, и самые непредсказуемые ситуации:
многосторонние переговоры, которые привели к завер¬
шению войны в Корее, потребовали два года и прове¬
дения 575 заседаний, разработка австрийского Государ¬
ственного договора — восемь лет и 400 заседаний. Пере¬
говоры о создании Международного агентства по атомной
энергии (МАГАТЭ) продолжались более трех лет, а кон¬
ференция по морскому праву — более десяти лет.
Интенсивная деятельность международных органи¬
70
заций, различных форумов многосторонней дипломатии
требует больших финансовых затрат, что вызывает не¬
мало разногласий вокруг их бюджетов, в первую очередь
вокруг бюджета ООН. Спору нет, многое в этой области
нуждается в совершенствовании. Тратились деньги на
авантюры, ничего общего с уставными полномочиями ООН
не имевшие, расплодились малоценные и устаревшие прог¬
раммы, непомерно завышена заработная плата служащих
международных организаций. Всего в системе ООН, вклю¬
чая ее специализированные учреждения, к началу 1988
года работало около 46 тыс. человек, что вдвое превос¬
ходит население такого государства — члена Организации,
как Белиз. Сотрудники Секретариата ООН рассредото¬
чены в 600 учреждениях, разбросанных по всему земно¬
му шару: 11,5 тыс. работают в штаб-квартире в Нью-Йорке,
3 тыс. — в Женеве, 4 тыс. — в Вене. Экономисты и социо¬
логи, юристы и агрономы, медики и лингвисты, работни¬
ки технических служб — вот неполный профессиональный
перечень международных служащих.
Бесспорно то, что секретариаты большинства между¬
народных организаций, в первую очередь ООН, выполня¬
ют полезную работу, к тому же весьма непростую. Труд¬
но, однако, возразить и против того, что штаты Секре¬
тариата ООН раздуты непомерно. «В Организации толь¬
ко один из четырех сотрудников выполняет полезную ра¬
боту»17 — таково грустное признание генерального секрета¬
ря ООН Переса де Куэльяра, наверное, справедливое
и применительно к бюрократическому аппарату вообще.
Не случайно в конце 80-х годов Генеральная Ассамблея
приняла решение о существенном сокращении аппарата
Секретариата ООН.
Раздутые штаты Секретариата — одна из основных
причин роста бюджета ООН. Регулярный годовой бюджет
ООН достиг в 1987 году примерно 850 млн. долл. К это¬
му следует добавить 1,1 млрд. долл. добровольных взно¬
сов для специальных программ. Бюджет всей системы ООН,
включая ее специализированные учреждения, составляет
5,5 млрд. долл. в год. Причем динамика роста, надо пря¬
мо признать, угрожающая.
Но попробуем взглянуть на проблему и с другой точ¬
ки зрения. Сумма ежегодных мировых военных расходов
была бы достаточной для того, чтобы финансировать об¬
щие расходы всей системы ООН в течение почти двух столе¬
тий, а расходы только ООН, без ее специализированных
учреждений, — более шести столетий!
71
В этой связи вспоминается такой эпизод. Как-то при
обсуждении финансовых последствий одной из резолю¬
ций Генеральной Ассамблеи по вопросам разоружения,
когда выяснилось, что ее осуществление потребует до¬
полнительных расходов в несколько десятков тысяч дол¬
ларов, представитель западноевропейской страны стал воз¬
ражать против принятия резолюции, ссылаясь на финансо¬
вые последствия. Это вызвало возмущение многих деле¬
гаций. «Какое вы имеете моральное право возражать про¬
тив того, чтобы на цели разоружения было потрачено
дополнительно 30 тыс. долл., когда каждую минуту чело¬
вечество тратит на гонку вооружений свыше 100 тыс.
долл.?» — гневно воскликнул один из делегатов. Эмоцио¬
нальность последнего можно, пожалуй, понять и разделить.
Выше были рассмотрены некоторые наиболее важные
вопросы процедуры и организации работы конференции.
К ним в определенной степени относятся также и соз¬
дание рабочих органов конференции, распределение ее
руководящих постов, обеспечение деятельности секрета¬
риата, выпуск документов и ряд других. О них будет ска¬
зано в следующей главе. Однако, несмотря на то что не¬
которые из этих организационных вопросов могут ка¬
заться техническими, второстепенными, в действитель¬
ности это не так. Любой из них может нести определен¬
ную политическую нагрузку, и разногласия по этим воп¬
росам могут завести конференцию в тупик.
Конечно, следует отличать процедурные и организа¬
ционные вопросы конференции от вопросов ее существа,
однако это деление ни в коей мере не преуменьшает
важное значение первых. И те и другие вопросы тесно
связаны между собой, составляя единое целое основной
формы многосторонней дипломатии — международной
конференции. На значение, которое приобретают проце¬
дурные и организационные вопросы, влияет, разумеется,
международный климат. В обстановке острого противо¬
стояния, открытой враждебности любой, даже мелкий воп¬
рос — когда, например, начать заседание — может стать
непреодолимым препятствием. В годы «холодной войны»
баталии по процедурным вопросам были повседневным
явлением в работе практически любой конференции. В
последние же годы их роль, острота несколько уменьши¬
лась. Стала преобладать тенденция обговаривать проце¬
дурные вопросы заранее, не вынося их на обсуждение тех
или иных форумов без предварительно достигнутой до¬
говоренности.
ГЛАВА III
РУКОВОДЯЩИЕ ОРГАНЫ
КОНФЕРЕНЦИИ
Ни одна конференция, комиссия, комитет не могут
функционировать нормально без председателя или без
секретариата. Даже в ходе двусторонних переговоров по
обоюдному согласию председательствование осуществля¬
ется поочередно. Страна, оказывающая гостеприимство,
обычно открывает и закрывает заседание, обеспечивает
условия для нормального хода переговоров и выполня¬
ет другие организационные функции. Во главе любой кон¬
ференции находятся ее руководящие органы — члены бю¬
ро во главе с председателем. Бюро избирается в начале кон¬
ференции и состоит обычно из представителей различ¬
ных групп государств, участвующих в ее работе. Числен¬
ный состав бюро зависит от количества делегаций, пред¬
ставленных на конференции, и колеблется от 3 до 15—
20. Особая роль в бюро, да и на конференции в целом
принадлежит ее председателю.
Роль председателя конференции
От председателя, от того, как он руководит работой
конференции, его опыта, знаний, такта в немалой степе¬
ни зависит ее результат. Хотя функции председателя
строго регламентированы и председатели самых различных
конференций обладают примерно одними и теми же пра¬
вами, мне не раз приходилось встречать среди них и «хо¬
роших», и «плохих» с профессиональной точки зрения.
Американский дипломат Ф. Джессэп следующим об¬
разом определил некоторые требования, предъявляемые
к председателю: «Искусный председатель стремится из¬
бегать столкновений, угрожающих его авторитету, однако
существует деликатная разграничительная линия между
твердым и умеющим убеждать посредником и застенчи¬
73
вым, колеблющимся председателем, всегда стремящимся
переложить ответственность на участников конференции,
у которых, как правило, нет единства мнений. Мудрый
и опытный председатель постоянно держит руку на пуль¬
се заседания и знает, когда твердо продемонстрировать
свою власть, а когда позволить процедурной дискуссии про¬
должаться до тех пор, пока появится решение»1.
Председатель должен уметь различать заявления по про¬
цедурным вопросам, которые, как это искренне считают
их авторы, содержат предложения, нацеленные на повы¬
шение эффективности работы конференции, от тактики
обструкции или упрямого настаивания на процедурном
предложении, которое заведомо неприемлемо для осталь¬
ных участников переговоров. Чем больше председатель
позволяет себе втягиваться в споры, возникающие на кон¬
ференции, тем менее беспристрастно он сможет дейст¬
вовать и тем менее успешной окажется его деятельность
при выполнении им своих обязанностей.
О роли председателя международной конференции, в
частности Генеральной Ассамблеи ООН, правильно сказа¬
но в книге англичанина С. Бейли: «Трудно переоценить
степень того, насколько хорошее председательствование
может облегчить работу Ассамблеи, а плохое — ее затруд¬
нить. Хороший председатель, правда, не может предот¬
вратить того, что временами тот или иной орган ООН ока¬
зывается связанным процедурной неразберихой, поскольку
некоторые возникающие процедурные ситуации непредска¬
зуемы и сложны. Но некомпетентный председатель может
сам один создать процедурный хаос, если он не понима¬
ет правил процедуры, либо не добивается их соблюдения,
либо действует как диктатор, либо в его поведении прояв¬
ляется предвзятость»2.
В прошлом председателем конференции, как правило,
являлся представитель государства, оказывающего кон¬
ференции гостеприимство. Такова, например, практика
крупнейших мирных конференций XIX—XX веков: на
Венском конгрессе 1814—1815 годов председательствовал
представитель Австрии Меттерних, на Парижском конг¬
рессе 1856 года — представитель Франции Валевский, на
Парижской мирной конференции 1919 года — представи¬
тель Франции Клемансо и т.д.
Этот порядок строился на чисто формальном признаке,
он не носил демократического характера, так как пред¬
ставитель одного государства ставился в явно преимущест¬
венное положение перед другими участниками конферен¬
74
ции; на него вместе с тем возлагалась и большая ответ¬
ственность. Бывали случаи, когда такой порядок нередко
приводил к использованию конференции в интересах того
или иного государства или группы государств, а неуме¬
лое председательствование снижало качество ее работы.
Эти обстоятельства привели ко все большему распрост¬
ранению на международных конференциях принципа по¬
очередного руководства работой конференции (принцип
ротации), носящего значительно более демократический
характер. Этот принцип был, в частности, принят по пред¬
ложению Советского правительства на Брест-Литовской
мирной конференции, на которой председательствование
на пленарных заседаниях и в комиссиях осуществлялось
поочередно главами .участвовавших в переговорах деле¬
гаций. Тот же принцип лежал и в основе правил проце¬
дуры Лозаннской конференции 1922—1923 годов, согласно
которым председателем конференции являлись главы деле¬
гаций государств — инициаторов конференции: Франции,
Италии и Англии.
По предложению Советского Союза председателями
одной из крупнейших конференций периода второй миро¬
вой войны — Сан-Францисской — были избраны предста¬
вители СССР, США, Англии и Китая. На Парижской
мирной конференции 1946 года председательствование
осуществлялось поочередно представителями государств —
членов Совета министров иностранных дел, а именно: Со¬
ветского Союза, Франции, США, Англии и Китая.
Поочередное, на основе месячной ротации, председа¬
тельствование осуществляется в Совете Безопасности
ООН, на Конференции по разоружению и некоторых дру¬
гих форумах. Председатели Генеральной Ассамблеи, ее
главных комитетов и вспомогательных органов избира¬
ются на весь период сессии. Однако и здесь соблюдается
принцип ротации между пятью основными географи¬
ческими группами государств (Африка, Азия, Восточная
Европа, Латинская Америка, Западная Европа и другие го¬
сударства) *.
Вместе с тем и в наше время нередко применяется
принцип единоличного председательствования. Крупней¬
шие международные конференции периода войны — Теге¬
* В приложении к резолюции 33/138 от 19 декабря 1978 г. Гене¬
ральная Ассамблея постановила: «...При избрании Председателя Гене¬
ральной Ассамблеи должно обеспечиваться справедливое с географиче¬
ской точки зрения чередование на эту должность лиц по районам...»
75
ранская и Ялтинская — проходили под председательст¬
вом президента США Ф. Рузвельта. К слову сказать, со¬
ответствующее предложение было внесено Сталиным к
большому неудовольствию У. Черчилля, считавшего, что
он и по возрасту (он был старше Сталина и Рузвельта),
и как представитель страны, дольше других участвовав¬
шей в войне, в большей мере заслуживал этот пост. И на
Потсдамской конференции председательствование было
сохранено за президентом США. Многие конференции
послевоенного периода также проходили на основе прин¬
ципа единоличного председательствования. Бесспорно, что
принцип ротации более демократичен, хотя и единоличное
председательствование, если, разумеется, председатель
опытен и эффективен, имеет свои преимущества.
Основная задача председателя — способствовать успеху
конференции, иными словами, достижению взаимоприем¬
лемых для всех участников конференции результатов.
Опытный югославский дипломат Игнац Голоб, с успехом
осуществлявший функции председателя на многих между¬
народных форумах, метко подметил: «Председатель дол¬
жен уметь организовывать работу конференции в конст¬
руктивном плане и добиваться того, чтобы все ее участ¬
ники чувствовали себя удовлетворенными достигнутыми на
конференции результатами».
Большое значение имеют непосредственные личные
контакты председателя с делегациями, в ходе которых он
получает возможность зондировать различные взгляды,
относящиеся к рассматриваемой проблеме, полнее вскры¬
вать позиции участников конференции, расширять область
возможного компромисса, склонять стороны к проявлению
гибкости. Консультации председателя с участниками кон¬
ференции, индивидуальные или коллективные, — один из
основных методов его работы.
После того как председателю удалось найти общий
знаменатель для решения проблемы (а это задача сама
по себе исключительно трудная), он может либо совмест¬
но с отдельными делегациями, либо сам подготовить рабо¬
чий документ или проект, который затем в сугубо не¬
официальном порядке распространяется среди всех участ¬
ников конференции. Поправки и изменения, поступающие
от них, требуют нового раунда консультаций. О своих
консультациях председатель обычно информирует всех
участников переговоров. Все это занимает немало време¬
ни. Вот почему ежедневная ротация председателя, кото¬
рая осуществлялась и осуществляется на некоторых фору¬
76
мах и сейчас, представляется не очень эффективной. Бо¬
лее рациональна ежемесячная смена председателей, хотя
и при ней нередко возникают сбои при передаче эстафе¬
ты или, точнее говоря, председательского молоточка.
Председатель Совета Безопасности
Особенно ответственный характер имеет деятельность
председателя Совета Безопасности ООН, роль которого
может меняться в зависимости от конкретной ситуации,
складывающейся в Совете. Это объясняется тем, что лю¬
бое решение по существу вопроса может быть достигну¬
то лишь на основе консультаций, переговоров или компро¬
миссов под его руководством. Так, во время ближневосточ¬
ного кризиса 1967 года эти консультации практически
продолжались днем и ночью. Совет был созван в 9.30 утра
5 июня, после того как в течение всей ночи обсуждались
различные организационные вопросы. Заслушав заявле¬
ния сторон, Совет по предложению председателя принял
решение объявить «короткий перерыв» для проведения
консультаций. Эти консультации продолжались весь день,
и заседание Совета возобновилось лишь в 22.20 вечера.
После краткого заявления председателя вновь был объяв¬
лен перерыв до 11.30 следующего утра для продолжения
консультаций. Аналогичная ситуация сложилась на следу¬
ющий день, 6 июня. Наконец, Совет Безопасности был
созван в 18.30 того же дня и в течение нескольких минут
утвердил достигнутую договоренность путем консенсуса.
Известны случаи, когда консультации, ведущие к при¬
нятию решения, продолжаются несколько месяцев. При¬
нятию 22 ноября 1967 г. важной резолюции Совета Безо¬
пасности по ближневосточному урегулированию предшест¬
вовали длительные двусторонние и многосторонние кон¬
сультации.
В сентябре 1977 года Учебный и исследовательский
институт ООН (ЮНИТАР) провел семинар, посвящен¬
ный роли председателя Совета Безопасности. В этом се¬
минаре приняли участие свыше двух десятков дипломатов
различных стран, которые в то или иное время являлись
председателями Совета.
На основе обмена мнениями между участниками семи¬
нара были сделаны некоторые обобщения, которые пред¬
ставляют определенный интерес. Например, опыт много¬
77
численных председателей — участников семинара показал,
что никому из них не удавалось заранее предусмотреть,
какие вопросы могут стать предметом обсуждения Сове¬
та во время его председательствования. Австралиец JI. Ма-
кинтайр рассказал, что в день, когда занял пост председа¬
теля, он составил для себя перечень всех кризисных ситуа¬
ций, как реальных, так и потенциальных, которые, по его
мнению, могут потребовать созыва Совета в течение ме¬
сячного срока его председательствования. В этот список он
включил восемь международных конфликтных ситуаций и
поручил своим помощникам тщательно разработать сцена¬
рии на любой случай3.
Однако, к большому разочарованию Макинтайра, с пер¬
вых же дней его председательствования возник конфликт,
который не значился в подготовленном им списке, и
Совету в течение длительного времени пришлось занимать¬
ся вопросом, к которому он не был достаточно подготов¬
лен.
Многие участники семинара говорили, что если и суще¬
ствует какая-то определенность в работе председателя
Совета Безопасности, то она заключается в абсолютном
неведении, когда будет представлена просьба о созыве
Совета и какой вопррс будет рассматриваться в тот или
иной период.
По получении просьбы о созыве заседания Совета Безо¬
пасности председатель обычно проводит консультации
с членами Совета, заинтересованными сторонами, другими
государствами — членами ООН, генеральным секретарем
ООН и в отдельных случаях с представителями нацио¬
нально-освободительных движений и других организаций.
Один из первых вопросов, который ему необходимо решить
в ходе этих консультаций, — это согласовать наименование
соответствующего пункта или пунктов повестки дня со¬
зываемого заседания.
После этого председателю приходится определить, нас¬
тало ли время для проведения неофициальных закрытых
заседаний полного состава Совета Безопасности или же
настало время созвать официальное заседание. Здесь ему
приходится принимать в расчет много факторов. Неко¬
торые делегации, ссылаясь на отсутствие инструкций, про¬
сят отложить официальное заседание, другие же настаивают
на его срочном созыве. Приходится учитывать и такой
фактор, как разница во времени между Нью-Йорком и
столицами различных государств-членов. Например, если
утреннее заседание Совета Безопасности начинается в
78
11.00 по нью-йоркскому времени, то в Лондоне в это вре¬
мя уже 16.00, в Киншасе — 17.00, в Каире — 18.00, в
Москве — 19.00, в Дели — 21.30, а в Токио уже 1.00 сле¬
дующего дня. И наоборот, когда на Ближнем Востоке
разгар дня и события, как это не раз бывало, достигают
своего пика, Нью-Йорк еще спит.
Неофициальные консультации председателя Совета
Безопасности, как правило, не приводят к исчезновению
расхождений во взглядах сторон. Однако они могут со¬
действовать некоторому сближению позиций, а в отдель¬
ных случаях, возможно, и определенной договоренности.
Все участники упомянутого семинара ЮНИТАР отмечали
полезность консультаций, которые позволяли им еще до
созыва заседания не только определить степень расхож¬
дений, но и наметить рамки возможного компромисса.
Постоянный представитель США Э. Янг рассказывал, нап¬
ример, что, когда он председательствовал в Совете, бесе¬
ды с глазу на глаз со сторонами конфликта перед нача¬
лом даже неофициальных заседаний Совета способствова¬
ли обнаружению в их позициях элементов, по которым
стороны могли бы пойти на уступки, и области, где ожи¬
дать сближения не было никаких оснований. С учетом
этих бесед Янг и строил сценарий проведения заседа¬
ний Совета. Опыт многих представителей показал, что
иногда такая кулуарная работа может дать больший эф¬
фект в урегулировании спора, нежели официальные засе¬
дания, часто превращающиеся в словесные баталии.
Знание правил процедуры — необходимое условие для
успешной деятельности председателя любой конференции.
Особенно это важно для председателя Совета Безопас¬
ности — органа, в котором рассматриваются вопросы ми¬
ра и международной безопасности. Это признавалось все¬
ми, кому доводилось сидеть в кресле председателя Сове¬
та. Один из них — французский представитель Ж. Кос-
тюшко-Моризе, например, отмечая, что авторитет предсе¬
дателя Совета подкрепляется умелым владением правила¬
ми процедуры в его работе, добавил: «Так же очевидно,
что председатель должен быть беспристрастным арбит¬
ром в прениях, которые он должен вести в соответствии
с порядком, гарантируя при этом каждому участнику сво¬
боду высказываний, максимально оберегая работу Совета
от словесной перепалки. Это не всегда просто, но нет бо¬
лее важной задачи»4.
Другой участник семинара утверждал, что, по его мне¬
нию, осуществление права на ответ может лишь отравить
79
политическую атмосферу. Он сообщил, что, руководст¬
вуясь этим во время своего председательствования, он
иногда отговаривал отдельных представителей от осущест¬
вления ими этого права, а в одном случае даже отказал
в предоставлении слова записавшемуся в список ораторов
делегату. Конечно, публичная перебранка на конференции
не способствует ее успеху, но и лишать делегата возмож¬
ности ответить на необоснованное обвинение в адрес пред¬
ставляемого им государства или искажение его позиции
совершенно неправомерно. И в этом вопросе очень многое
зависит от такта, опыта и авторитета председателя.
Методы председательствования
С целью достижения взаимоприемлемого решения того
или иного вопроса председатель пользуется и таким мето¬
дом, как «обобщение взглядов», выраженных в ходе дис¬
куссии. Такой прием используется в отдельных случаях
и для прекращения дискуссии, и для перехода к следую¬
щей стадии работы конференции — разработке возможных
решений проблемы. Нередко председатель обращается с
теми или иными призывами проявлять сдержанность в
дискуссии, дух сотрудничества, не настаивать на некото¬
рых предложениях, не пользующихся поддержкой подав¬
ляющего большинства участников конференции или могу¬
щих осложнить работу конференции.
Наконец, председатель может вынести постановление
по тому или иному вопросу порядка ведения заседания.
Это постановление может быть опротестовано любым
участником конференции. Протест должен быть постав¬
лен немедленно на голосование и будет принят, если по¬
лучит поддержку большинства присутствующих и участву¬
ющих в голосовании делегаций. Отклонение постановле¬
ния председателя наносит, разумеется, ущерб его автори¬
тету. Вот почему прибегают к этому шагу довольно ред¬
ко.
Характерен такой случай. Во время 46-й сессии Кон¬
ференции Международной организации труда (1962 г.)
председатель — представитель Ирландии — попытался ог¬
радить от критики делегацию гоминьдановского режима,
претендовавшую на представительство всего Китая. Он
вынес следующее постановление: «Я хотел бы пояснить де¬
легатам, что должностными лицами Конференции было
решено, что, хотя нельзя исключить критики общего ха¬
80
рактера, относящейся к той или иной социальной или
политической системе, критика политического характера
того или иного называемого прямо или могущего быть
идентифицированным правительства не будет допущена»5.
Это постановление председателя, хотя формально и не
было оспорено, по существу было отклонено. Прибегнув
к его буквальному толкованию, некоторые ораторы смогли
выразить свое мнение, как им этого хотелось. Например,
один оратор после того, как ему было сделано предупреж¬
дение в связи с упоминанием «клики Чан Кайши», ответил,
что он говорил не о правительстве.
На деятельность председателя определенный отпеча¬
ток накладывают, конечно, его личные качества, характер,
национальные традиции и т. д. Клемансо, например, во
время председательствования на Парижской мирной кон¬
ференции 1919 года частенько дремал или делал вид,
что дремлет, но как только оратор затрагивал в своем
выступлении интересы Франции, он направлял свой колю¬
чий взгляд на него. Временами встречаются “весьма слово¬
охотливые председатели, которые считают своим долгом
делать ремарки после каждого выступления. Такие «пред¬
седатели-конферансье» рискуют нарваться на неприят¬
ность. Оценка или комментарии того или иного выступ¬
ления, как правило, вызывают протест делегаций. Вообще
опыт показывает, что многословие — далеко не лучшая
черта председателя.
Есть и другой тип председателя — «председатель-дик¬
татор». Об одном из них, государственном секретаре США
Дж. Бирнсе, председательствовавшем на мирной конферен¬
ции в Париже в 1946 году, газета «Правда» писала: «Гос¬
подин Бирнс упустил из виду, что он председательство¬
вал на международной конференции, а не на совещании в
государственном департаменте по делам Панамы и Гонду¬
раса, где можно и пиджак снять, и ноги положить на
стол — вообще расположиться как у себя дома. Он упус¬
тил из виду, что находится в качестве председателя
конференции, на которой присутствуют представители
независимых держав, а не только привычные клиенты
англо-американского блока. Свою роль председателя гос¬
подин Бирнс понял как роль провинциального князька,
не знающего, как пользоваться своим правом»6.
«Председатели-диктаторы» обычно стараются навязать
свое мнение делегациям, раздражаются при первой же
неудаче решить какой-либо вопрос, игнорируют установив¬
шуюся практику, не считаются с мнением участников кон¬
81
ференции. С такими председателями трудно иметь дело.
Они мало помогают прогрессу в работе конференции.
Довольно часто, особенно на международных фору¬
мах, где председательствование осуществляется по прин¬
ципу ротации, попадаются, так сказать, «председатели по¬
неволе». Они мало интересуются делом, ведут себя пассив¬
но, осуществляют свои функции в основном по подсказ¬
ке секретариата и отсчитывают дни, остающиеся до кон¬
ца их срока председательствования. Пользы от таких пред¬
седателей мало, впрочем, нет и особого вреда.
Удовлетворение такие председатели получают в основ¬
ном от протокольных мероприятий — завтраков, обедов,
приемов — в их честь. Да и тут они стараются особен¬
но не утруждать себя деловыми разговорами. Один из
них, большой шутник по природе, заранее надиктовал да¬
же ответный тост на любые возможные приветствия в
его адрес и носил с собой карманный диктофон, который
и включал в необходимых случаях. Он показал мне этот
текст, который звучал примерно следующим образом:
«Уважаемый посол! Благодарю Вас за добрые слова, ска¬
занные в мой адрес и в адрес моей страны. Этот прием,
организованный Вами в мою честь, я рассматриваю как
свидетельство плодотворного сотрудничества, существую¬
щего между нами лично и нашими странами. Я приветст¬
вую присутствующих здесь наших общих коллег и друзей.
Должен признаться, господин посол, что если я получил
бы право приглашать гостей на этот прием по своему вы¬
бору, то я выбрал бы как раз тех, кто здесь присутствует.
Выражаю Вам свою признательность также за прекрасные
блюда и напитки, которые являются моими самыми люби¬
мыми. В заключение разрешите пожелать Вам, вашей стра¬
не и народу, внесшему достойный вклад в развитие чело¬
веческой цивилизации, в борьбу за прогресс, международное
сотрудничество и мир, дальнейших успехов в Вашей от¬
ветственной и многогранной деятельности». Этот стерео¬
тип оказался на самом деле подходящим на все случаи
жизни, и его автор неоднократно использовал этот «от¬
ветный тост». Однако такое «нововведение» нередко вызы¬
вало обиду многих устроителей протокольных мероприятий
в честь председателя, и ему от него пришлось отказаться.
Следует все же отметить, что большинство председа¬
телей стремятся к тому, чтобы своей деятельностью способ¬
ствовать продвижению переговоров, успеху конференции.
Известны случаи, коща они вносили и заметный вклад в ее
работу. Вот один из примеров. В 1975 году в Женеве прохо¬
82
дила первая конференция по рассмотрению действия Дого¬
вора о нераспространении ядерного оружия. Председате¬
лем конференции была избрана шведка Инга Торссон, кото¬
рая приняла эстафету в переговорах о разоружении от сво¬
ей знаменитой соотечественницы Альвы Мюрдаль. Женщи¬
на исключительно компетентная, волевая, активная участ¬
ница движения за мир и разоружение, И. Торссон умело
руководила конференцией. Но работа шла очень тяжело,
тупики образовывались, по существу, по всем обсуждаемым
вопросам. Многие участники добивались ревизии некоторых
основных положений Договора о нераспространении ядер¬
ного оружия. Другие — сторонники договора — этому ре¬
шительно противодействовали.
Срок работы конференции подходил к концу, а согласо¬
вать итоговый документ — заключительную декларацию —
так и не удавалось. Конференция должна была закрыться
в пятницу. В четверг вечером Торссон собрала в своем
кабинете совещание с участием представителей делегаций
государств — депозитариев договора (СССР, США, Анг¬
лия), председателей главных комитетов конференции
и делегаций, представивших поправки, предложения. Сове¬
щание длилось до 4 часов утра, однако договориться ни
о чем не удалось. Удрученные разъезжались мы по гости¬
ницам — предстоял очевидный провал конференции, кото¬
рый мог бы нанести определенный ущерб важнейшему
многостороннему соглашению, препятствующему располза¬
нию ядерного оружия.
Следующее, последнее, заседание конференции было
назначено на 16.00 в пятницу. На нем предполагалось при¬
нять краткое фактологическое сообщение о конференции,
провести, как метко выразился один из ее участников,
похороны конференции. Утром нам сообщили, что И. Торс¬
сон приглашает нас к себе в 11.00. Когда мы прибыли, она
передала нам, как и всем остальным делегациям, участво¬
вавшим в работе конференции, подготовленный ею проект
заключительной декларации конференции. Документ был
составлен на основе различных как согласованных, так
и несогласованных материалов конференции. По наиболее
спорным вопросам Торссон разработала свой собственный
текст, который, по ее мнению, был наиболее возможным
«честным компромиссом». Раздавая собравшимся делега¬
циям документ, она сказала: «Я раздала вам текст, кото¬
рый не является идеальным ни для кого из вас. Но это
единственный шанс спасти конференцию, сделать шаг,
направленный на укрепление Договора о нераспростране¬
83
нии ядерного оружия. Я не изменю в нем ни одного слова,
так как в противном случае будет нарушен тот баланс,
который может быть приемлемым для всех. Прошу сооб¬
щить ваш ответ в течение одного часа».
Мы рассмотрели этот проект и, хотя он действительно
не выглядел идеальным, согласились его принять. К такому
же выводу пришли и остальные делегации. Заключитель¬
ная декларация конференции, содержащая оценку выпол¬
нения Договора о нераспространении ядерного оружия за
первые пять лет его действия, призыв к дальнейшему
укреплению и расширению состава участников договора,
была утверждена единодушно. Конференция завершилась
успешно.
Впоследствии И. Торссон рассказывала, что она прис¬
тально следила за всем ходом переговоров на конференции
и загодя готовила различные варианты заключительной
декларации на случай возможного тупика. Это позволило
ей подготовить в течение нескольких часов оказавшийся
приемлемым для всех вариант.
Другой пример. В 1979 и 1980 годах состоялись две
сессии конференции ООН по запрещению или ограничению
применения конкретных видов обычного оружия, которые
могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или
имеющими неизбирательное действие. Речь шла о таких
видах оружия, как напалм, мины-ловушки, пластиковые
бомбы и т. д. Председателем конференции, созванной с це¬
лью разработки международных договоренностей по этому
вопросу, был избран представитель Нигерии Олу Аденид¬
жи. Работая в течение многих лет на поприще многосто¬
ронней дипломатии и имея немалый опыт участия в пере¬
говорах по разоружению, Адениджи пользовался заслу¬
женным авторитетом. Эрудированный дипломат, он имел
широкие личные контакты со своими коллегами, умел
внимательно слушать, всегда старался понять позицию
собеседника, был спокоен, доброжелателен. Все эти качес¬
тва позволяли ему содействовать успешному завершению
разработки того или иного договора, несмотря на значи¬
тельные разногласия, возникавшие на конференции. Дейст¬
вовал Адениджи, однако, иначе, чем, например, И. Торссон.
На завершающем этапе конференции он проводил интен¬
сивные, главным образом двусторонние, консультации
с делегациями, которые проявляли наибольшую активность.
Он выступал как бы посредником, «примирителем» между
делегациями. Порой вызывали удивление его спокойствие,
терпеливость и настойчивость, позволявшие ему в конеч¬
84
ном счете развязывать многие сложные узлы и добиваться
желаемого результата.
В качестве представителя Советского Союза мне дове¬
лось, в частности, председательствовать на Конференции
по разоружению в течение июля 1984 года. В этот месяц,
как, впрочем, и на протяжении многих лет «второй холод¬
ной войны», ничего существенного на конференции не
происходило. Свое председательствование я использовал
для выяснения позиций всех участников конференции по
ключевым вопросам повестки дня. Индивидуальные беседы
практически со всеми 39 делегациями, регулярные встречи
с координаторами трех основных групп государств —
участников конференции (социалистических, западных,
неприсоединившихся и нейтральных стран), проведение
ряда рабочих завтраков с участием председателей специ¬
альных комитетов конференции и представителей секрета¬
риата значительно способствовали лучшей координации
работы конференции, решению ряда главным образом
организационных вопросов. Среди них был и один довольно
деликатный. Тогдашний специальный представитель гене¬
рального секретаря ООН и генеральный секретарь Конфе¬
ренции по разоружению посол Р. Джайпал из Индии
завершал срок своей службы в качестве международного
чиновника. Его преемником Перес де Куэльяр намеревался
назначить посла М. Коматину из Югославии. Для этого,
однако, требовалось согласие конференции, и Перес де Ку¬
эльяр обратился ко мне с просьбой предпринять необходи¬
мые шаги для осуществления «смены караула». Дело было
нелегким, так как Джайпал снискал к себе уважение,
пользовался большим авторитетом и многие желали, чтобы
он продолжал выполнять эти функции. Но и его преемник —
Коматина — был достойным претендентом. Индивидуаль¬
ные консультации с широким кругом делегаций позволили
успешно и безболезненно решить этот вопрос.
Занимая кресло председателя, я осознавал особую
ответственность, так как любая моя промашка могла быть
истолкована, в частности, делегациями западных стран
превратно (отношения Восток — Запад были натянутыми),
как попытка злоупотребить функциями и правами предсе¬
дателя. Председательствование на международном фору¬
ме — прекрасная школа многосторонней дипломатии, и я
храню как дорогую память подаренный мне молоточек пред¬
седателя. Полностью разделяю эмоции югослава И. Голоба,
который на мой вопрос о трудностях и неприятных ощу¬
щениях, испытанных им в качестве председателя, ответил:
85
«Я не помню ни о каких трудностях и неприятностях, так
как я любил быть председателем». Затем, призадумавшись,
он добавил: «Конечно, тяжелое чувство возникает, когда
конференция заходит в тупик и ты как председатель ничего
не можешь сделать. Но какое же облегчение наступает,
когда находится выход из тупика!» И все же, если гово¬
рить о трудностях, которые могут возникнуть у председа¬
теля, то, по-моему, их основной источник — в непредска¬
зуемости поведения отдельных делегаций.
Часто возникает вопрос о степени беспристрастности
председателя. Мне не доводилось встречать председателя,
который действовал бы в ущерб интересам государства,
которое он представляет. Вместе с тем действия председа¬
теля должны быть в строгом соответствии с правилами
процедуры конференции и в рамках возложенных на него
функций. Пристрастность, предвзятость председателя
в основном проявляются в его толковании правил процеду¬
ры, организационных шагах. Один пример уже приводился
выше. Другой относится к 40-й сессии Генеральной Ассам¬
блеи ООН. Накануне советско-американской встречи
в верхах в ноябре 1985 года группа ^присоединившихся
стран во главе с Югославией внесла в Первом комитете
Генеральной Ассамблеи проект резолюции, в котором
приветствовалась эта встреча и выражалась надежда, что
она приведет к конкретным шагам в области ядерного
разоружения и предотвращения гонки вооружений в кос¬
мосе. Проект был принят в комитете подавляющим боль¬
шинством голосов (воздержались при голосовании США
и некоторые их союзники) и передан на одобрение пленар¬
ного заседания Генеральной Ассамблеи. Однако рассмот¬
рение этого проекта на пленуме было организовано по
меньшей мере странно. Председатель Генеральной Ассам¬
блеи X. Пинес (Испания) и заместитель генерального
секретаря ООН по вопросам Генеральной Ассамблеи
У. Баффам (США) поставили на рассмотрение указанный
проект резолюции в то время, когда в зале Ассамблеи
отсутствовало большинство представителей делегаций
в Первом комитете. В итоге результаты голосования были
значительно хуже, чем в Первом комитете, который в это
же время заседал по соседству. На наш вопрос, почему
представители в Первом комитете не были оповещены
о предстоявшем голосовании, сотрудники Секретариата
ответили: «Председатель таких указаний не давал». Важная
резолюция по советско-американской встрече в верхах,
привлекавшей к себе внимание всего мира, была, конечно,
86
принята, но те, кого не устраивало содержание резолюции,
сделали все, чтобы принизить значение этого решения
Генеральной Ассамблеи.
В руководящий орган конференции (бюро) входят
помимо председателя его заместители и докладчик. Роль
их достаточно заметна. Во-первых, они вместе с председа¬
телем рассматривают все важные организационные и про¬
цедурные вопросы. Бюро, как правило, работает на основе
консенсуса, и председателю очень важно иметь взаимопо¬
нимание с остальными его членами. Во-вторых, заместители
председателя в отсутствие председателя, а это случается
довольно часто, выполняют его функции. Кроме того,
члены бюро обычно представляют определенные географи¬
ческие или политичесше группировки на конференции
и в какой-то мере являются выразителями их интересов.
Наконец, весьма велика роль докладчика в составлении
итоговых документов — доклада конференции или одного
из его органов. В практике Генеральной Ассамблеи избра¬
ние на пост заместителя председателя или докладчика
одного из главных комитетов Ассамблеи очень часто явля¬
ется ступенькой для будущего назначения на пост
председателя.
Секретариат конференции
В работе любой конференции принимает участие ее
секретариат. Характер его деятельности заметно отличает¬
ся от той, которую ведут на конференции представители
государств, члены делегаций и бюро конференции во главе
с председателем.
Любое заседание конференции — это своеобразный
диалог, который ведут между собой делегации, с непремен¬
ным участием в нем председателя конференции. Работники
же секретариата обычно хранят молчание. Лишь в редких
случаях, когда к ним обращаются с вопросами или возни¬
кает необычная ситуация, они дают лаконичные ответы
и разъяснения. Однако роль их трудно переоценить. Это от
их усердия, добросовестности, квалифицированности во
многом зависит нормальное течение конференции.
Функции секретариата конференции трудно регламен¬
тировать. Вопросы, которые могут встать перед секретари¬
атом, самые разнообразные. Почему, скажем, в зале
заседаний оказалось постороннее лицо или же почему на
столах делегатов в графинах нет воды (правда, на многих
87
конференциях в целях экономии средств графины посте¬
пенно вообще исчезают со столов). Но главное, конечно,
не в этом. Сотрудники секретариата международной
организации и все члены секретариата конференции должны
хорошо разбираться в существе вопросов, рассматривае¬
мых на ней.
Как и в любых других профессиях, среди работников
секретариата встречаются различные люди. Есть патриоты
своего дела, для которых успех конференции — их личный
успех. Они как бы из-за кулис внимательно следят за тем,
что происходит на конференции, и в нужный момент, разу¬
меется, в рамках своих полномочий стремятся устранить
возникающие организационные и процедурные шерохова¬
тости. Часто приходилось быть свидетелем того, как при
успешном завершении конференции вместе с делегациями
радовались и работники секретариата.
Но есть и категория сотрудников секретариата,
которые, прикрываясь своим статусом международных
чиновников, проявляют полное безразличие к тому, что
происходит1 в зале заседаний. Спекулируя уставной бес¬
пристрастностью сотрудников секретариата, они относятся
к своим обязанностям сугубо формально, ничем не содей¬
ствуя работе конференции. Сидит такой международный
чинуша за столом президиума конференции и безучастно
взирает на происходящее. Знал я, например, одного такого
высокопоставленного чиновника Секретариата ООН, кото¬
рый сам признавался, что «не теряет даром времени» на
заседаниях конференции и, сидя в президиуме, читает
газеты, журналы, занимается личной корреспонденцией.
Грош цена такому секретарю.
У меня как-то возникла служебная необходимость
выяснить круг обязанностей секретаря конференции.
Пришлось просмотреть правила процедуры многих между¬
народных организаций и конференций. В них нашлись
весьма общие положения на этот счет. Побеседовал и со
многими секретарями различных международных форумов,
в том числе и с весьма опытными профессионалами. Ока¬
залось, что четкое всеобъемлющее определение функций
секретаря конференции нигде не зафиксировано, что эти
функции разнятся в зависимости от характера, содержания,
значения конференции.
Вместе с тем существуют общие положения, обычаи,
практика, традиции. Возьмем, к примеру, самый простой
вопрос: какое место в зале заседаний конференции отво¬
дится работникам секретариата, самому секретарю?
88
В правилах процедуры ответа на этот вопрос не найти.
На практике же на этот счет существует строгий порядок:
секретарь конференции сидит в президиуме рядом с пред¬
седателем конференции по его левую сторону. По другую
сторону от последнего отведено место генеральному секре¬
тарю ООН, его заместителю или члену бюро конференции.
Наконец, на конференции, где председательствование
осуществляется на основе ротации, справа от председателя
может находиться его предшественник.
Таким образом, войдя в зал заседаний любой конфе¬
ренции, можно легко определить секретаря конференции.
Остальные сотрудники секретариата тоже занимают место
в президиуме обычно за секретарем, с тем чтобы при необ¬
ходимости выполнить его поручения, возникающие в ходе
конференции.
Каковы основные функции секретаря международной
конференции? Если говорить в общей форме — осущест¬
вление всех мероприятий, которые обеспечивают нормаль¬
ную работу конференции. В круг его функций входит при¬
нятие решений по всем административным, организацион¬
ным, техническим вопросам, координация действий с пред¬
седателем конференции, а также с руководством той
международной организации, которая проводит соответ¬
ствующую конференцию.
Один из моих собеседников, сидевший по левую сторо¬
ну от председателя на многих конференциях, в ответ на
соответствующую просьбу перечислил следующие обязан¬
ности секретаря конференции:
— консультация председателя, других членов бюро кон¬
ференции и делегаций по любым политическим, юриди¬
ческим и техническим вопросам, относящимся к толкова¬
нию правил процедуры конференции, а также по различным
аспектам существа ее работы;
— консультация председателя и других членов бюро
конференции при разработке проекта программы ее работы;
— разработка для председателя конференции схёмы
очередного заседания, подготовка текстов его выступлений
по порядку ведения заседания, различных справочных
материалов по вопросам, которые могут возникнуть в ходе
заседания*;
• «Председатель, конечно же, всегда очень хорошо информиро¬
ван, — заметил не без некоторой иронии мой собеседник. — Но, когда
вы сидите рядом с председателем, вы должны следить, чтобы каждое его
слово было верным, любая ссылка на документ правильной, чтобы об-
(продолжение сноски на сл. полосе)
89
— обеспечение эффективного использования различ¬
ных процедур в ходе заседаний конференции, включая
ведение и обновление списка ораторов и соавторов проек¬
тов резолюций, проведение голосования, публикацию и
распространение всей соответствующей документации, ин¬
формационных бюллетеней и резюме дискуссий и т. д.;
— обеспечение эффективной связи между председате¬
лем и различными делегациями и представителями реги¬
ональных групп;
— присутствие и оказание необходимой помощи на
заседаниях бюро конференции;
— оказание помощи председателю конференции в ходе
консультаций, направленных на сближение различных
мнений, в особенности в контексте рассмотрения и приня¬
тия решений;
— определение, какие предложения, внесенные на
конференции, могут иметь последствия для программы
ее работы, а также финансовые и административные
последствия; обеспечение распространения записок, доку¬
ментов по этим вопросам до принятия конференцией
любых решений по таким предложениям;
— обеспечение необходимой подготовки, оформления,
перевода на все рабочие языки конференции всей до¬
кументации конференции, в том числе проектов резолю¬
ций, заключительных документов, проектов международ¬
ных соглашений, а также докладов по каждому пункту
повестки дня, которые представляются конференции;
— подготовка и выступление с ответами на вопро¬
сы делегаций, входящие в компетенцию секретаря;
— планирование, организация и контроль за работой
должностных лиц и технического персонала, назначенных
на работу в секретариат конференции.
Если же речь идет о секретаре вспомогательного орга¬
на международной конференции или одного из комитетов
Генеральной Ассамблеи ООН, то к упомянутым функциям
добавляются и другие. Секретарь должен, например, регу¬
лярно готовить информационные материалы для председа¬
теля и секретаря конференции, генерального секретаря
(продолжение сноски)
суждался именно тот пункт, который должен обсуждаться. В результате
председатель выглядит более информированным».
Наиболее опытные сотрудники секретариата конференции зачастую
подготавливают «Записки для председателя», в которых приводится текст
всего того, что должен говорить председатель на очередном заседании,
кому он будет предоставлять слово, в каком порядке и т. д.
90
ООН и его соответствующих заместителей, участвовать
в работе координационного комитета конференции, Гене¬
ральной Ассамблеи с целью гармонизации работы различ¬
ных органов конференции, информировать председателя
вспомогательного органа комитета о любых выводах и ре¬
комендациях, принимаемых другими органами конферен¬
ции, имеющими отношение к деятельности данного органа,
поддерживать связь с различными департаментами,
отделами и подразделениями международных организа¬
ций, которые в той или иной степени занимаются вопро¬
сами, рассматриваемыми на конференции, и т. д.
Другой мой собеседник — Жан Газарян из Франции,
проработавший свыше 40 лет в Секретариате ООН, — счи¬
тает одной из наиболее сложных функций секретариата
подготовку списка участников конференции. Дело в том,
что приглашение принять участие в конференции направ¬
ляется весьма широкому кругу государств: всем членам
и наблюдателям ООН, представителям ее специализиро¬
ванных учреждений — если речь идет о конференции, про¬
водимой под эгидой этой организации; всем государст¬
вам — участникам международного соглашения на конфе¬
ренции по рассмотрению действия этого соглашения
и т. д. Однако далеко не все государства используют
свое право участия в международной конференции и, что,
по словам Газаряна, создает особые трудности, сообщают
о своем соответствующем решении подчас с большим
запозданием. Бывает и так, что информация о намерении
участвовать в конференции, представленная в секретариат,
не оформлена должным образом. В результате к началу
конференции бывает невозможно составить точный список
ее участников, что, в свою очередь, создает препятствия
для решения целого ряда организационных вопросов.
И тогда, сетовал Газарян, участники конференции выска¬
зывают недовольство работой секретариата, считая его
единственным виновником возникающих недоразумений
и неполадок в работе конференции.
Другая не менее трудная задача, по мнению Газаря¬
на, — составление списка ораторов. По его словам, очень
часто возникают ситуации, когда две или несколько
делегаций добиваются в этом списке одного и того же
места. «Каждый борется за хорошее место, — говорил
Газарян. — В первые дни работы конференции самым луч¬
шим местом в списке ораторов по порядку выступлений
считается второе выступление. Приходится учитывать то
обстоятельство, что, когда зачитывается первое выступле¬
91
ние, присутствуют еще далеко не все. К моменту же
второго выступления все уже постепенно собираются»7.
Некоторые делегации неизбежно чувствуют себя оби¬
женными, если их номер по порядку выступлений являет¬
ся слишком большим, так как внимание и интерес при¬
сутствующих к концу заседания заметно уменьшается.
Тогда приходится слышать обвинения в адрес секретариа¬
та в благоволении к «фаворитам», как выразился другой
работник Секретариата ООН Джей X. Лонг.
Положение в этом деликатном деле упрощается,
когда существует традиция. Так, например, на протяжении
многих лет общую дискуссию на сессиях Генеральной
Ассамблеи ООН открывала делегация Бразилии, второй
выступала делегация США. Советская делегация, также в
силу многолетней традиции, выступала второй во второй день
общей дискуссии. На Конференции по разоружению об¬
щую дискуссию, как правило, открывает делегация Мекси¬
ки. Но бывает и так, что возникают конфликтные ситуа¬
ции. Особенно острый характер они приобретают в тех
случаях, когда делегация на конференции добивается для
выступления высокопоставленного деятеля своего госу¬
дарства места в списке ораторов, занятого уже другой
делегацией. Тут многое зависит и от двусторонних
отношений заинтересованных государств. Бывали случаи,
когда решение таких споров переносилось в соответствую¬
щие столицы, но и здесь нередко все шишки доста¬
ются секретариату, хотя его возможности регулирования
таких ситуаций бывают весьма ограниченными.
Важнейшая обязанность секретариата — подготовка
документов конференции, их перевод и своевременное
распространение среди делегатов.
Параллельно с ростом числа международных конферен¬
ций, заседаний, количества их участников стремительно
увеличивается и объем документации. Ежегодно в женев¬
ском Дворце наций, например, издается порядка 300 тыс.
страниц различных документов и материалов на шести
официальных языках ООН — русском, английском, фран¬
цузском, испанском, китайском, арабском. Если все доку¬
менты, издаваемые только к одной сессии Генеральной
Ассамблеи ООН, сложить в стопку, ее высота будет
составлять 2,5 м. Обратимся и к примеру Конференции
по разоружению: в 1979 году было выпущено 53 офици¬
альных документа и 52 протокола пленарных заседаний
этой конференции, в 1982 — 107 документов и 39 прото¬
колов, а в 1984 году— 119 документов и 49 протоколов8.
92
При этом необходимо учесть, что официальные документы
конференции — это, как правило, многостраничные дета¬
лизированные изложения позиций государств — членов
этого органа по тем или иным вопросам разоружения.
А ведь есть еще неофициальные документы.
Возрастание объема документации международных ор¬
ганизаций, в частности ООН, используется некоторыми,
в основном западными, государствами в качестве аргумен¬
та необходимости «организационной перестройки, совер¬
шенствования механизмов этой бумажной фабрики».
В этой связи нелишне напомнить, что на выпуск доку¬
ментов ООН, в подавляющем большинстве своем посвя¬
щенных самым актуальным вопросам современности и
международного сотрудничества, за год тратится бумаги
не больше, чем на одно (!) воскресное издание газеты
«Нью-Йорк тайме». Тем не менее нельзя не признать, что
многие материалы, издаваемые ООН, в том числе по
просьбе делегаций государств — членов Организации, либо
мало используются в ее работе, либо дублируют другие
издания. Одним словом, резервов для экономии в области
издательской деятельности ООН немало. Этим и объясня¬
ются решения, принимаемые Организацией относительно
некоторого сокращения этой своей деятельности.
Многие опытные работники секретариата конференций
к особо ответственным его обязанностям относят подго¬
товку ежедневного журнала — расписания работы конфе¬
ренции на следующий день. Они подчеркивают1 важность
того, чтобы журнал правильно и в полной мере отражал все
планируемые виды работы различных органов конференции.
Трудности здесь возникают в связи с тем, что решения о
проведении своего следующего заседания тот иди иной
орган конференции иногда принимает поздно ночью, когда
подготовка журнала завершена.
По мнению сотрудников секретариата, немало забот
доставляет им подготовка и распространение протоколов
заседаний конференции и документов, вносимых на ней
делегациями. Трудности здесь двоякого рода. Прежде
всего необходимо распространять эти материалы одновре¬
менно на всех рабочих языках конференции, в то время
как они представляются делегациями лишь на одном из
них. Перевод же порой объемистых материалов или содер¬
жащих специфическую терминологию требует немало
времени. Другая трудность возникает в связи с тем, что
многие делегации не представляют текстов своих выступ¬
лений вообще. Особенно трудоемка подготовка протоко¬
93
лов заседаний, на которых выступления делались, так
сказать, с ходу — в порядке осуществления права на от¬
вет, реплики, заявления по порядку ведения заседания
и т. д. В этих случаях делегации довольно часто просят
секретариат ознакомить их со стенограммой заседания
для внесения возможных поправок. Это, разумеется,
задерживает подготовку протоколов, что, в свою очередь,
вызывает естественное недовольство остальных участников
конференции. Нетрудно себе представить, что и в этих
случаях претензии предъявляются секретариату конферен¬
ции.
Неся ответственность за своевременное распростране¬
ние материалов конференции, секретариат вместе с тем не
имеет права распространять различные неофициальные
материалы, т. е. те, которые не зарегистрированы должным
образом в качестве документов конференции. Особую бди¬
тельность сотрудникам секретариата необходимо прояв¬
лять, чтобы не допустить распространения в зале засе¬
даний конференции посторонних материалов, представлен¬
ных неучастниками конференции.
В тех же случаях, когда в адрес конференции посту¬
пают те или иные обращения, петиции или другие мате¬
риалы как от государств — неучастников конференции, так
и от различных неправительственных организаций или
частных лиц, секретариат обязан доводить до сведения
участников конференции сам факт поступления такого
рода документов, а в отдельных случаях по решению
конференции публиковать в качестве ее документа спи¬
сок поступивших материалов. Любое заявление или обра¬
щение к конференции ее неучастника может стать до¬
кументом конференции, если оно будет опубликовано от
имени любой делегации государства-участника в качестве
приложения к своему письму в адрес председателя или
секретаря конференции.
Все это, казалось бы, вопросы сугубо техничес¬
кого характера, однако оплошности и промашки в этой
области со стороны секретариата приводят порой к серьез¬
ным осложнениям на конференции.
Подготовку итогового документа конференции опытный
секретарь со своими сотрудниками начинает заранее, не
дожидаясь ее окончания. Его структура, содержание, вы¬
воды и т. д. определяются участниками конференции.
Вся же фактологическая часть итогового документа кон¬
ференции — число заседаний, перечень внесенных делега¬
циями документов, сведения об организации конференции
94
и др. — подготавливается секретариатом. Фактор времени
и здесь имеет весьма важное значение, так как участники
конференции и все те, кто интересуется результатами
ее работы, наиболее квалифицированный и всесторонний
анализ этих результатов могут сделать с помощью итого¬
вого доклада. Вот почему многие делегации стремятся полу¬
чить хотя бы его проект как можно раньше.
Было бы неправильным полагать, что работа секретари¬
ата конференции ограничивается временем ее работы.
Многое приходится делать сотрудникам секретариата
как накануне, так и после конференции. Если международ¬
ной конференции предшествует работа специального под¬
готовительного комитета, то задачи секретариата в опреде¬
ленной степени облегчаются, хотя деятельность самого
подготовительного комитета также требует внимания сек¬
ретариата.
На мой вопрос, какие функции приходится осу¬
ществлять работникам Секретариата ООН накануне и пос¬
ле сессии Первого (политического) комитета Генеральной
Ассамблеи ООН, один из его опытных исполнительных
секретарей перечислил следующие:
— консультации с департаментом по политическим
вопросам и делам Генеральной Ассамблеи и департамен¬
том по политическим вопросам и делам Совета Безопас¬
ности при подготовке предварительного списка пунктов
повестки дня Первого комитета;
— координация подготовки и представление проектов
аннотированного списка пунктов повестки дня по вопро¬
сам разоружения и укрепления международной безопас¬
ности для очередных сессий Генеральной Ассамблеи;
— планирование, координация и содействие своевре¬
менной подготовке всех докладов генерального секрета¬
ря, касающихся выполнения решений Генеральной Ас¬
самблеи по вопросам разоружения и укрепления между¬
народной безопасности, для представления их очередной
сессии Генеральной Ассамблеи;
— подготовка вспомогательных материалов для пред¬
седателя Первого комитета по каждому пункту повестки
дня, рассматриваемому в комитете;
— проведение, в случае необходимости, предваритель¬
ных консультаций с делегациями по программе работы
и расписанию заседаний комитета;
— информирование неправительственных организаций
о программе работы Первого комитета до открытия сес¬
сий Генеральной Ассамблеи и подготовка в этих же це¬
95
лях служебных записок для заместителя генерального
секретаря;
— по окончании работы Первого комитета пред¬
ставление аналитической записки по итогам этой работы
заместителю генерального секретаря и участие в подго¬
товке проекта оценки работы комитета для доклада гене¬
ральному секретарю;
— обеспечение точности текстов резолюций, включае¬
мых в окончательные официальные отчеты ООН.
Наконец, последний вопрос — о назначении секретаря
конференции. На конференциях, проводимых в рамках
любой международной организации, секретаря конферен¬
ции назначает обычно генеральный секретарь, генераль¬
ный директор этой организации или один из заместите¬
лей, в компетенцию которого входят рассматриваемые
на ней вопросы. Если же конференция проводится вне
рамок международной организации, то назначение ее сек¬
ретаря осуществляется по договоренности между участни¬
ками конференции. В прошлом функции секретаря конфе¬
ренции обычно выполнялись представителями страны, в
которой проводилась конференция. В отдельных случаях
эта практика продолжает применяться и сейчас.
Несколько слов о личных качествах секретаря кон¬
ференции, которые определяются его особым положением.
К секретарю обычно стекается самый широкий поток
информации — о позициях и намерениях делегаций, пла¬
нах председателя, решениях региональных групп и др.
Он является участником почти всех протокольных ме¬
роприятий, постоянно общается со всеми делегациями, со
многими представителями поддерживает тесные связи.
Являясь обладателем ценной информации, он, однако, дол¬
жен пользоваться ею только в интересах конференции, не
предоставляя ее одной делегации в ущерб другой.
Умение поддерживать со всеми делегациями хорошие
деловые, по возможности доверительные, контакты, помо¬
гать им в их деятельности в интересах успеха конфе¬
ренции — таковы основные качества, которыми должен
обладать секретарь конференции. С удовольствием вспо¬
минаю сотрудничество с генеральными секретарями
Конференции по разоружению Рикки Джайпалом из Ин¬
дии и Мильяном Коматиной из Югославии, которые обла¬
дали всеми этими качествами.
Особое место в осуществлении механизма много¬
сторонней дипломатии принадлежит генеральному секре¬
тарю ООН. Круг его обязанностей и сфера деятельности
96
существенно отличаются от той роли, которую играют
секретари конференций. Это тема специального исследова¬
ния. Здесь же хочется остановиться на одном вопросе,
решение которого каждые пять лет оказывается в центре
внимания Организации Объединенных Наций, да и всей
мировой политики. Речь идет о назначении генерального
секретаря ООН.
Процедура назначения
генерального секретаря ООН
Процедура назначения генерального секретаря ООН
основывается на целом ряде «законодательных» актов этой
организации — Уставе, • Временных правилах процедуры
Совета Безопасности и Правилах процедуры Генеральной
Ассамблеи ООН*. Кроме того, 24 января 1946 г. Гене¬
ральная Ассамблея приняла резолюцию о порядке наз¬
начения генерального секретаря.
Из анализа всех этих документов в той мере, в какой
они касаются Совета Безопасности, вытекает следующее:
для того чтобы Совет Безопасности пришел к согласию
по кандидатуре на пост генерального секретаря для ее
рекомендации Генеральной Ассамблее, требуется 9 голо¬
сов членов Совета из 15, включая совпадающие голоса
постоянных членов; желательно, чтобы Совет Безопаснос¬
ти предлагал лишь одну кандидатуру; рекомендация
Совета Безопасности Генеральной Ассамблее должна об¬
суждаться на закрытых заседаниях; в случае возникно¬
вения необходимости проведения голосования в Совете
Безопасности должна быть применена процедура тайного
голосования.
Практика, применявшаяся Советом Безопасности в
отношении способа голосования, была различной. В четы¬
рех случаях — в 1971, 1976, 1981 и 1986 годах — Совет
принимал решение путем тайного голосования.
* Статья 97 Устава:
«Секретариат состоит из Генерального секретаря и такого персонала,
который может потребоваться для Организации. Генеральный секретарь
назначается Генеральной Ассамблеей по рекомендации Совета Безопас¬
ности. Он является главным административным должностным лицом
Организации».
Правило 141 Правил процедуры Генеральной Ассамблеи:
«После того как Совет Безопасности представит свою рекоменда¬
цию о назначении Генерального секретаря, Генеральная Ассамблея рас¬
сматривает рекомендацию и проводит по ней тайное голосование на
закрытом заседании».
4—528
97
В Уставе ООН конкретно не определяется продол¬
жительность срока пребывания на посту генерального
секретаря. Срок пребывания на этом посту первого гене¬
рального секретаря был установлен Генеральной Ас¬
самблеей в 1946 году продолжительностью в 5 лет. В даль¬
нейшем, за исключением особых случаев, о которых речь
пойдет ниже, генеральные секретари назначались также
на пятилетний срок. Генеральная Ассамблея в своих резо¬
люциях при назначении генерального секретаря конкретно
указывала продолжительность его срока пребывания на
этом посту.
Практика прошлого знает самые различные формы
выдвижения кандидатур на этот высокий пост. Иногда
кандидаты на пост генерального секретаря сами выдвига¬
ют свои кандидатуры. Причем в ходе предвыборной
борьбы всплывают порой такие имена, которые у всех,
кроме, конечно, самого кандидата, вызывают лишь
улыбки.
Другой формой является выдвижение кандидатур
правительствами государств — членов ООН. За долгие
годы существования этой организации на пост ее гене¬
рального секретаря претендовали бывшие президенты го¬
сударств, министры, другие политические деятели, посто¬
янные представители при ООН, послы и, наконец,
просто частные лица.
Поскольку международная общественность всегда про¬
являет значительный интерес к избранию генерального
секретаря, сведения о политических взглядах и биогра¬
фические данные каждого кандидата получают широкую
известность задолго до начала рассмотрения Советом
Безопасности этого вопроса.
Нередко выдвижение той или иной кандидатуры вы¬
зывает живой, порой неожиданный, отклик со стороны
частных лиц, организаций и т. д. Так, в 1971 году тогдаш¬
ний постоянный представитель Шри-Ланки при ООН
Г. Ш. Амарасингхе выдвинул свою кандидатуру на пост
генерального секретаря ООН. Дипломат он был весьма
опытный, активный, пользовался немалым авторитетом как
среди делегаций неприсоединившихся стран, так и в ООН
в целом. Об этом свидетельствует, в частности, тот факт,
что он неоднократно избирался председателем различ¬
ных международных конференций, был председателем
31-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, председа¬
телем Конференции по морскому праву и др. Эрудирован¬
ный человек, спортсмен, всегда с иголочки одетый, с
98
неизменной красной гвоздикой в петлице пиджака, Ама-
расингхе жил в Нью-Йорке весьма свободной жизнью
холостяка.
Так вот, вскоре после того, как стало известно, что
Амарасингхе — кандидат в генеральные секретари ООН,
во все миссии государств — членов ООН поступило письмо
некой нью-йоркской организации женщин, борющейся за
моральную чистоту в отношениях между двумя полами, в
котором члены этой организации решительно протестовали
против избрания Амарасингхе, что, по их мнению, могло
бы нанести непоправимый удар по моральным устоям
всех государств — членов ООН. Письмо это породило
немало шуток в адрес ланкийца, да и он сам воспринял
его с юмором. Правда, в генеральные секретари ООН
Амарасингхе так и не был избран, но причиной этого,
видимо, было не только упомянутое письмо.
Теперь о самих заседаниях Совета Безопасности,
на которых рассматривается вопрос о назначении гене¬
рального секретаря ООН. В соответствии с правилами
процедуры закрытые заседания Совета посвящаются
исключительно голосованию. На них не проводится ни
выдвижение кандидатур, ни их обсуждение. Закрытые
заседания Совета проводятся и для разработки и приня¬
тия рекомендаций Генеральной Ассамблее по этому вопро¬
су.
Процедура голосования такова. Члены Совета Безо¬
пасности получают по одному бюллетеню для каждого
кандидата с фамилией кандидата и с соответствующей по¬
меткой «постоянный член» или «непостоянный член» —
пять бюллетеней помечены словами «постоянный член» и
десять — «непостоянный член». В отдельных случаях ис¬
пользовалась даже бумага различного цвета. После того
как специальный сотрудник департамента по обслужи¬
ванию конференций Секретариата ООН раздаст бюллете¬
ни для первого кандидата, члены Совета, пользуясь
ручкой с черными чернилами, предоставленной Секретари¬
атом (ни в коем случае — своей ручкой!), ставят «х» в
одном из квадратиков, помеченных «да», «нет» или «воз¬
держиваюсь», складывают бюллетень втрое и опускают
его в урну с обозначенной фамилией кандидата. Перед
голосованием сотрудник Секретариата демонстрирует чле¬
нам Совета Безопасности, как пользоваться ручкой,
бюллетенями, складывать их втрое и т. д. В этих случаях
всегда вспоминалась стюардесса самолета, показывающая
пассажирам приемы пользования спасательными поясами.
4**
99
После завершения голосования урна ставится на стол перед
председателем Совета и не вскрывается до тех пор, пока
не завершено голосование по всем кандидатурам.
Лишь только после того, как процедура голосования
повторится в отношении всех кандидатов, голоса подсчи¬
тываются в присутствии членов Совета заместителем гене¬
рального секретаря и его помощниками.
Наконец, в напряженной тишине председатель Совета
оглашает каждый бюллетень, повторяя эту процедуру
столько раз, сколько подано бюллетеней. Затем председа¬
тель объявляет результаты голосования в том порядке,
в котором оно проводилось, с указанием числа голосов
«за», голосов «против» и «воздержавшихся» по каж¬
дому кандидату. В случае, если кандидат получал 9 или
более голосов «за», а один или более постоянных членов
Совета голосовали «против», то число голосов «против», по¬
данных постоянными членами Совета, также оглашается.
Сразу же после объявления результатов голосования изби¬
рательные бюллетени уничтожаются в зале Совета в
присутствии всех его членов специальной машиной, кото¬
рая превращает на глазах участников заседания сложен¬
ные втрое бюллетени, которые решали судьбу будущего
генерального секретаря, в мельчайшую крошку.
Мне много раз приходилось участвовать на заседа¬
ниях Совета Безопасности при рассмотрении вопроса о
назначении генерального секретаря ООН. При всей серь¬
езности этого вопроса нельзя было отделаться от впечат¬
ления, что присутствуешь на захватывающем полити¬
ческом спектакле, исход которого почти никогда нельзя
было предсказать.
Теоретически возможны три исхода голосования: толь¬
ко один кандидат получает 9 или более голосов «за» при
отсутствии голосов «против» со стороны постоянных
членов Совета Безопасности; два или более кандидатов
получают такую же поддержку, и, наконец, все кандида¬
ты получают менее 9 голосов «за» или отрицательный
голос со стороны того или иного постоянного члена.
В первом случае Совет Безопасности принимает реше¬
ние о рекомендации Генеральной Ассамблее единственной
кандидатуры, получившей необходимое большинство голо¬
сов. В остальных случаях Совет не примет никакого
решения о рекомендации и продолжит проведение пос¬
ледующих туров голосования. За всю историю существо¬
вания ООН не было, однако, ни одного случая, чтобы
два или более кандидатов при голосовании в Совете Бе¬
100
зопасности получали необходимое число голосов.
Для голосования зачастую требуется не одно, а
несколько заседаний Совета Безопасности, и процедура
выборов длится, как это было однажды, несколько меся¬
цев — до тех пор, пока один из кандидатов не получит
необходимого большинства. Главное здесь — согласие
постоянных членов Совета Безопасности. Это решающий
фактор. Поэтому практика проведения совещаний госу¬
дарств — постоянных членов Совета Безопасности по воп¬
росу о кандидатуре на пост генерального секретаря себя
вполне оправдала. Сотрудничество между этими госу¬
дарствами позволяет также более эффективно проводить
процесс голосования. Так, в 1971 году, в условиях,
когда было выдвинуто свыше десятка кандидатов, постоян¬
ные члены Совета в ходе закрытых консультаций между
собой согласовали список из пяти кандидатов для второ¬
го раунда голосования. Таким образом, Совет смог ускорить
свой поиск подходящей кандидатуры.
Генеральные секретари ООН
Первым генеральным секретарем ООН был норве¬
жец Трюгве Ли, избранный на этот пост в январе 1946 го¬
да. Он сразу же занял откровенно прозападную позицию.
Особенно ярко это проявилось во время корейской войны,
когда Трюгве Ли стал оправдывать интервенцию США и
их союзников в Корее. Советский Союз осудил действия
Трюгве Ли, назвав его «одним из прямых и активных
соучастников военной интервенции Соединенных Штатов
в Корее».
Поэтому, вполне естественно, когда срок полномочий
норвежца в 1950 году истек, Советский Союз внес на
рассмотрение Совета Безопасности кандидатуру Зигмунта
Модзелевского из Польши на пост генерального секретаря.
Это было вполне закономерное предложение, так как
представитель Западной Европы, к тому времени объеди¬
нившейся в военно-политический союз — НАТО, на этом
посту уже был. Тем не менее западные державы наста¬
ивали на том, чтобы полномочия Трюгве Ли были продле¬
ны еще на один срок. Кандидатура же Модзелевского
ими была отклонена.
В этих условиях и Советский Союз наложил вето
на кандидатуру Трюгве Ли. Возник тупик. Тогда Совет¬
ский Союз заявил, что поддержит любую кандидатуру от
101
Латинской Америки или Азии, в отношении которой Совет
сможет прийти к согласию, в частности кандидатуры Кар¬
лоса Ромуло из Филиппин, Шарля Малика из Ливана,
Бенегала Рау из Индии, Падильи Нерво из Мексики.
Появилась реальная возможность избрания на пост
генерального секретаря ООН представителя стран «треть¬
его мира». Особенно хорошие шансы имели Б. Рау и
П. Нерво, которые могли бы получить поддержку боль¬
шинства членов Совета. Однако, продолжая нагнетать
обстановку и стремясь сохранить ключевые посты в
Секретариате ООН под своим контролем, Соединенные
Штаты заявили о решении использовать свое право вето,
чтобы воспрепятствовать избранию любого иного канди¬
дата, кроме послушного им Трюгве Ли.
При встрече с Трюгве Ли президент США Г. Трумэн
настоятельно призвал его вновь выдвинуть свою кандида¬
туру и сообщил, что представитель США при ООН
Уоррен Остин уполномочен применять, если потребуется,
право вето столько раз, сколько нужно, чтобы не допус¬
тить принятия любой иной кандидатуры.
В результате американского шантажа и под нажимом
западных стран Б. Рау и П. Нерво сняли свои кандида¬
туры, и, таким образом, исчезла возможность достиже¬
ния какого-либо компромисса. Вашингтон, по существу,
предъявил ультиматум Совету Безопасности — либо он
должен утвердить на пост генерального секретаря ООН
Трюгве Ли, либо США напрямую обратятся в Генераль¬
ную Ассамблею, лишая тем самым Совет его уставного
права выносить рекомендации по одному из важных воп¬
росов его деятельности. В связи с тем, что Советский
Союз своей отрицательной позиции к Трюгве Ли не
собирался менять, США пошли напролом — они совмест¬
но с группой их союзников внесли в Генеральную Ас¬
самблею проект, в соответствии с которым продлевался
срок полномочий Трюгве Ли.
В те давно ушедшие в прошлое времена американцы
располагали в Генеральной Ассамблее послушным боль¬
шинством, и резолюция была принята. Надо отметить,
что это единственный случай, когда Совет Безопасности
был отстранен от решения вопроса о назначении генераль¬
ного секретаря. Советский Союз заявил, что процедура,
примененная Ассамблеей, была незаконной и представляла
собой «искусственную уловку, направленную на то, чтобы
обойти Устав»9.
Влияние Трюгве Ли в выполнении обязанностей гене¬
102
рального секретаря после того, как он был оставлен на
второй срок, заметно упало. О нем нельзя было говорить
как о генеральном секретаре международной организации,
так как он не пользовался доверием целой группы го¬
сударств-членов. Советский Союз, как и ряд других
государств — членов ООН, прервал всякие связи с ним.
Они не адресовали документов непосредственно на имя
генерального секретаря, отправляя их в «Секретариат
ООН», не приглашали его на протокольные мероприя¬
тия и т. д.
Два года спустя, в ноябре 1952 года, Трюгве Ли
объявил о своем уходе в отставку. В своей прощальной
речи он вынужден был признать, что эффективность рабо¬
ты аппарата генерального секретаря требовала доверия
всех основных держав; а он таким доверием не пользовал¬
ся.
Для избрания преемника Трюгве Ли Совет Безопасности
провел серию закрытых заседаний в дополнение к несколь¬
ким встречам его постоянных членов. Поначалу кандида¬
тур, приемлемых для всех, предложено не было. Советский
Союз выдвинул кандидатуру Станислава Скржевского из
Польши. Соединенные Штаты предложили филиппинца
Карлоса Ромуло; Англия и Франция поддержали Лестера
Пирсона из Канады. Ни одна из этих кандидатур при
голосовании в Совете в марте 1953 года не прошла.
Для выхода из создавшегося тупика Советский Союз
выразил поддержку кандидатам от нейтральных (в ту пору
Движения неприсоединения как фактора мировой полити¬
ки не существовало) стран — представителям Индии Вид-
жаю Пандиту и Бенегалу Рау. Были выдвинуты кандида¬
ты еще от семи стран — Таиланда, Ирана, Мексики, Ко¬
лумбии, Пакистана, Ливана и Швеции. Среди них были
и таиландский принц Ван Вайтаякон, и ливанский министр
Шарль Малик, и другие. Но никто из них не прошел при
голосовании в Совете Безопасности. Тогда в качестве
последней попытки Совет рассмотрел другую кандидатуру—
Дага Хаммаршельда. Сын бывшего премьер-министра Шве¬
ции Яльмара Хаммаршельда, он с середины 30-х годов ак¬
тивно включился в политическую жизнь Швеции. Был гос¬
секретарем министерства финансов, министром без портфе¬
ля во многих шведских правительствах. Хотя Д. Хаммар¬
шельд в течение ряда лет возглавлял делегацию Швеции
в Организации европейского экономического сотрудничес¬
тва, в ООН он был почти неизвестен. Тем не менее ему уда¬
лось заручиться необходимой поддержкой в Совете Безо¬
103
пасности, и 7 апреля 1953 г. Генеральная Ассамлея по
рекомендации Совета Безопасности назначила Дага Хам¬
маршельда генеральным секретарем ООН на пятилетний
срок. 26 сентября 1957 г. он был назначен на этот пост
еще на один пятилетний срок. 17 сентября 1957 г.
Д. Хаммаршельд погиб при авиационной катастрофе в
Африке, куда он вылетел на переговоры с катангскими
сепаратистами в период конголезского кризиса.
Вскоре после этого Совету Безопасности удалось найти
временное решение возникшей проблемы путем назначения
постоянного представителя Бирмы при ООН У Тана испол¬
няющим обязанности генерального секретаря на неис¬
текший срок полномочий Д. Хаммаршельда, который
был ранее установлен Генеральной Ассамблеей, т. е. до
1963 года.
Когда срок временных полномочий У Тана подходил
к концу, вновь возник вопрос о кандидатуре в генеральные
секретари. От имени группы соавторов — непостоянных
членов Совета Безопасности представитель Ганы внес в
Совете проект резолюции с рекомендацией Генеральной
Ассамблее назначить У Тана генеральным секретарем на
срок, истекающий 3 ноября 1966 г., с тем чтобы общий
срок пребывания у Тана на этом посту исчислялся
пятью годами.
У Тан проявил себя опытным дипломатом, хорошо
понимавшим сложный и ответственный характер своей
миссии, действовал осмотрительно, взвешенно и вскоре
завоевал широкий авторитет, особенно среди неприсоеди-
нившихся стран. Человек исключительно спокойный, добро¬
желательный, он обладал очень важным для генерального
секретаря ООН качеством — внимательно и терпеливо слу¬
шать собеседника.
У Тан оказался единственным кандидатом, когда в кон¬
це 1966 года Совет Безопасности вновь обратился к рас¬
смотрению вопроса о генеральном секретаре ООН. После
интенсивных закулисных консультаций председатель Сове¬
та Безопасности уругваец П. Берро 2 декабря огласил
текст заявления, в котором говорилось, что члены Совета,
рассмотрев вопрос о назначении генерального секретаря,
согласились с тем, что если бы У Тан остался на своем
посту, то это «наилучшим образом отвечало бы высшим
интересам Организации», и что они единогласно постано¬
вили просить его остаться на посту генерального секретаря
еще на один полный срок. Таким образом, У Тан был избран
еще на один срок до конца 1971 года.
104
Выборы генерального секретаря ООН в 1971 году про¬
ходили в особых условиях. Роль и авторитет Организации
в 60-е — начале 70-х годов значительно возросли. За деся¬
тилетие численность государств — членов ООН увеличи¬
лась почти вдвое. Значительно повысились авторитет и
роль в Организации неприсоединившихся государств, кото¬
рые к тому времени составляли большинство членов ООН.
С восстановлением законных прав Китайской Народной
Республики в ООН в сентябре 1971 года Организация при¬
обретала все более универсальный характер.
С принятием новых стран в Генеральной Ассамблее
ООН все чаще возникало большинство из социалистичес¬
ких и освободившихся государств, зачастую выступавших
вместе, в особенности по вопросам ликвидации колониа¬
лизма, укрепления мйра. Западная «машина голосования»
развалилась, расширились возможности эффективно про¬
тиводействовать западному блоку. Генеральной Ассамбле¬
ей были приняты важнейшие решения, способствовав¬
шие укреплению международной безопасности, — Декла¬
рация о предоставлении независимости колониальным
странам и народам, Декларация о ликвидации всех форм
расовой дискриминации и др. Были также одобрены мно¬
гие важные соглашения в области ограничения гонки во¬
оружений, среди них Договор о нераспространении ядер¬
ного оружия, Договор о запрещении размещения на дне
морей и океанов и в его недрах ядерного оружия и других
видов оружия массового уничтожения.
Важные решения были приняты и Советом Безопаснос¬
ти: по вопросу о ближневосточном урегулировании в 1967
году, о санкциях против южноафриканского режима и т. д.
В этих условиях предвыборная борьба за пост гене¬
рального секретаря разгорелась с особой силой. Первым в
эту борьбу включился постоянный представитель Финлян¬
дии при ООН Макс Якобсон. Он широко был известен в кру¬
гах ООН, довольно умело проявил себя в качестве председа¬
теля Совета Безопасности в апреле 1970 года (Финляндия
была непостоянным членом Совета в 1969—1970 гг.),
имел широкие связи как в ООН, так и среди американской
общественности и деловых кругов, был эрудированным че¬
ловеком, автором ряда книг, в том числе по новейшей ис¬
тории Финляндии. Уже в начале 1971 года М. Якобсон за¬
явил о своем намерении баллотироваться на пост генераль¬
ного секретаря. Вскоре стали называться и другие име¬
на — сенегальца Джермакоя, ланкийца Ш.Амарасингхе,
аргентинца Карлоса де Розаса, австрийца К. Вальдхайма.
105
По мере приближения срока выборов число кандидатов все
возрастало.
Сам У Тан дал понять, что он не будет оставаться на
посту генерального секретаря еще на один срок. Этому,
однако, многие не верили, полагая, что в случае обращения
к нему, в первую очередь постоянных членов Совета Безо¬
пасности, он согласится продлить срок своего пребывания
и дальше. Из консультаций, которые происходили в кулу¬
арах Организации, становилось ясно, что кандидатура
У Тана действительно могла быть приемлемой, в том числе
и для всех постоянных членов Совета Безопасности. Однако
время шло, а никаких признаков того, что У Тан согласит¬
ся остаться на своем посту еще на один срок, не появля¬
лось. Время от времени на пресс-конференциях и прото¬
кольных мероприятиях У Тан подтверждал свое нежела¬
ние и далее оставаться на посту генерального секретаря,
но многими это воспринималось как дипломатическая
уловка.
В Советском Союзе деятельность У Тана, проявлявше¬
го готовность сотрудничать со всеми государствами и учи¬
тывать их точку зрения, проводившего независимую поли¬
тику, оценивалась положительно. Он несколько раз бывал
в Советском Союзе, имел неоднократные беседы с совет¬
ским руководством. Советская делегация имела указание
поддерживать кандидатуру У Тана. На различных кон¬
сультациях между постоянными членами Совета Безопас¬
ности, другими государствами — членами ООН она твердо
высказывалась в пользу продления срока пребывания
У Тана. Этой же точки зрения делегация придерживалась
и в ходе консультаций председателя Совета Безопасности,
которые проводились им перед обсуждением вопроса о
назначении генерального секретаря ООН. Однако сам
У Тан в преддверии рассмотрения этого вопроса в Совете
вновь, на этот раз официально, заявил о своем решении
уйти с поста генерального секретаря.
Дело усугубилось темг что бирманец заболел и оказал¬
ся в больнице. В этих условиях многие государства, в том
числе и некоторые члены Совета Безопасности, стали ис¬
кать другую подходящую для йих кандидатуру. Надо было
определяться и нам. Для того чтобы доложить в Москву
соображения делегации в связи с создавшимся положени¬
ем, мне было поручено навестить У Тана в больнице и еще
раз выяснить его отношение к возможности переизбра¬
ния. Сам вид и состояние У Тана давали ответ на этот
вопрос. Он выразил благодарность Советскому правитель¬
106
ству за внимание к нему и готовность поддержать, но со
всей решительностью заявил, что физическое состояние
ему не позволяет продолжать какую-либо активную дея¬
тельность. «Поверьте мне, — сказал он, — я мечтаю лишь
о покое, о том, чтобы остаться с самим собой».
Делегация доложила об этом в Москву, сообщила о
широком списке кандидатов и, получив в ответ соответ¬
ствующие указания, продолжила консультации, проводив¬
шиеся председателем Совета Безопасности. Когда канди¬
датура У Тана окончательно отпала, многие претенденты
на этот пост активизировали свою деятельность, добиваясь
необходимой поддержки.
С 17 по 21 декабря 1971 г. состоялась серия закрытых за¬
седаний Совета Безопасности, на которых была решена про¬
блема преемника У Тана. После консультаций между по¬
стоянными членами Совета Безопасности они внесли пред¬
ложение провести голосование по списку, состоящему из
пяти кандидатов, которые, по их мнению, пользовались на¬
ибольшей поддержкой. Делегации непостоянных членов
Совета предложили дополнить этот список еще двумя кан¬
дидатурами. В первом раунде было проведено голосование
по всем семи кандидатурам. Шести из них не удалось полу¬
чить требуемых 9 голосов, а один получил 10 голосов
«за», 3 «против» и 2 воздерживавшихся, причем 2 голо¬
са «против» были голосами постоянных членов Сове¬
та. Таким образом, первый тур голосования никаких ре¬
зультатов не дал. Во втором туре голосования в список
кандидатов было включено уже 10 имен, роздано 10 бюл¬
летеней, и после их подсчета было объявлено, что ни один
из кандидатов вновь не получил требуемой поддержки.
Трое из десяти получили необходимое число голосов, од¬
нако в каждом случае один из постоянных членов голосовал
«против».
На третий раунд голосования постоянные члены Совета
представили шесть кандидатур, каждая из которых полу¬
чила накануне минимум семь голосов «за». Было предло¬
жено дополнить этот список любым другим кандидатом,
но таких предложений не поступило. Трое из шести канди¬
датов получили 9 и более голосов, однако один из постоян¬
ных членов Совета голосовал «против» двух из них, лишь
один — Курт Вальдхайм получил 11 голосов «за», 1 —
«против» и 3 — воздержавшихся. Таким образом, новым
генеральным секретарем ООН стал Курт Вальдхайм, рабо¬
тавший до этого постоянным представителем Австрии при
ООН.
107
К. Вальдхайм был известным деятелем на международ¬
ной арене, на протяжении нескольких лет он занимал пост
министра иностранных дел Австрии, да и в многосторон¬
ней дипломатии он накопил большой опыт, представляя
Австрию в различных органах ООН. Большой интерес про¬
являл Вальдхайм к деятельности Комитета ООН по мир¬
ному использованию космического пространства, председа¬
телем которого он являлся в течение ряда лет.
Переизбрание К. Вальдхайма на второй срок в 1976 го¬
ду происходило, так сказать, почти бескровно. Кандидатов
на этот пост было всего двое — К. Вальдхайм и бывший
президент Мексики Луис Эчеверия Альварес. Несмотря на
широкую известность Эчеверии, его богатый политический
опыт, он серьезную конкуренцию Вальдхайму не составил.
При первой баллотировке Эчеверия получил всего 4 голоса
«за» при 4 «против» и 7 воздержавшихся, в то время как
К. Вальдхайм получил 13 голосов «за», 1 воздержался и 1
проголосовал «против». Но этим одним оказался предста¬
витель государства — постоянного члена Совета Безопас¬
ности. Как выяснилось впоследствии, им оказался предста¬
витель Китая, который отдавал предпочтение представи¬
телю Мексики и своим негативным голосованием хотел
обеспечить прохождение мексиканца. Однако в ходе вто¬
рого тура голосования китайская делегация изменила свою
позицию, воздержалась при голосовании, в результате чего
Вальдхайм получил 14 голосов «за».
Пожалуй, самым драматичным было рассмотрение воп¬
роса о генеральном секретаре ООН в 1981 году. Второй
срок пребывания К.Вальдхайма на этом высоком посту ис¬
текал. Он, однако, в отличие от У Тана, не делал заявле¬
ний о своем нежелании продолжать оставаться на посту
генерального секретаря. Наоборот, Вальдхайм объявил о
своей готовности продолжать выполнение этой ответствен¬
ной миссии. Он повел довольно активную предвыборную
кампанию, осуществил поездки во многие ключевые стра¬
ны, прежде всего в государства — постоянные члены ООН,
часто выступал на пресс-конференциях, давал интервью,
принимал различных высоких политических деятелей и т. д.
В то же время многие, главным образом неприсоеди-
нившиеся, страны были недовольны тем, что, за исключе¬
нием У Тана, в течение всего 35-летнего периода сущес¬
твования ООН пост генерального секретаря занимали
представители Европейского континента. Поэтому когда
африканские страны предложили на пост генерального
секретаря ООН кандидатуру Салима Ахмеда Салима из
108
Танзании, то это в целом вызвало понимание в ООН.
Для того чтобы не создавать конкуренции Салиму, непри-
соединившиеся страны не стали выдвигать других канди¬
датур. Таким образом, в середине октября 1981 года, когда
Совет Безопасности начал рассмотрение вопроса о новом
генеральном секретаре, было всего две кандидатуры —
Вальдхайма и Салима.
Несколько слов о Салиме Ахмеде Салиме. Этот моло¬
дой энергичный представитель Танзании в 22 года был уже
послом своей страны в Египте, а через несколько лет за¬
нял не менее важный пост — постоянного представителя
Танзании при ООН. Работая в Нью-Йорке, он закончил
Колумбийский университет, хорошо разбирался в полити¬
ческих науках, достойно представлял свою страну.
Затем Салим стал министром иностранных дел Танза¬
нии, на 34-й сессии Генеральной Ассамблеи был избран
председателем Ассамблеи. Таким образом, кандидатура
Салима, выдвинутая Организацией африканского единства
и широко поддержанная Движением неприсоединения,
имела хорошие шансы на успех.
21 октября 1981 г. Совет Безопасности приступил к
рассмотрению вопроса о назначении генерального секрета¬
ря на очередной пятилетний период. Первый тур голосова¬
ния дал небольшое преимущество Салиму: 11 членов Сове¬
та Безопасности поддержали его, 2 проголосовали «про¬
тив» и 2 воздержались. Вальдхайм получил поддержку
10 членов Совета Безопасности, 4 проголосовали «против»
и 1 воздержался. Однако среди голосовавших как против
Салима, так и против Вальдхайма были постоянные члены
Совета Безопасности. Ни одна кандидатура не прошла.
В этот же день было проведено еще три тура голосования.
В то время как результаты голосования по кандидатуре
Вальдхайма оставались примерно теми же, Салим стал за¬
метно терять поддержку. В ходе четвертого тура за него
проголосовало всего 6, 7 воздержались и 2 по-прежнему
голосовали «против». К. Вальдхайм также не был избран,
так как по-прежнему один из постоянных членов Совета
Безопасности подавал негативный бюллетень.
Хотя все четыре тура голосования были проведены в
строгом соответствии с описанными выше правилами и
полная секретность была сохранена, стало известно, что
среди голосующих против кандидатуры Салима делегация
США, а против Вальдхайма — делегация Китая. Слухи об
этом быстро распространились в ООН, а вскоре об этом
стали писать и в газетах.
109
Через неделю состоялось новое заседание Совета, на
котором были проведены еще два тура голосования. Ре¬
зультаты, однако, не изменились. При голосовании каждый
из кандидатов получал один отрицательный голос постоян¬
ного члена Совета Безопасности. Так как ни Вальдхайм,
ни Салим не снимали своих кандидатур и вели соответству¬
ющую работу среди членов Совета Безопасности с целью
получения необходимой поддержки, процедура голосования
по этим кандидатам в Совете Безопасности продолжалась.
Желая рассеять сомнения западных стран, и в первую
очередь США, в том, что Салим может быть объективным
и беспристрастным деятелем, кандидат из Танзании
развернул активную кампанию в прессе. Вальдхайм также
продолжал надеяться, что китайцы изменят свое отрица¬
тельное отношение к его кандидатуре и, начав, как и на вы¬
борах 1976 года, с отрицательного голосования, затем не
станут возражать против его переизбрания.
В этих условиях Совету не оставалось ничего иного, как
продолжать голосование. Всего было проведено 16 туров
голосования по кандидатурам Вальдхайма и Салима.
Вальдхайм неизменно получал четыре голоса «Ьротив», и
среди них Китая, а Салим — от одного до четырех голосов
«против» при отрицательном голосовании США. Послед¬
ний, шестнадцатый тур был проведен 17 ноября, после чего
председатель Совета Безопасности заявил, что с точки зре¬
ния здравого смысла обсуждение двух кандидатур —
Вальдхайма и Салима — зашло в тупик. Он информировал
членов Совета о том, что в октябре и ноябре в адрес
председателя Совета поступили конфиденциальные по¬
слания от различных правительств, в которых предлага¬
лись новые кандидатуры. В этой связи, по мнению предсе¬
дателя, было бы целесообразно от дальнейшего голосова¬
ния воздержаться и провести консультации для поиска
выхода из создавшейся тупиковой ситуации. От имени Со¬
вета председатель обратился к Вальдхайму и Салиму с
просьбой, чтобы они рассмотрели возможности обеспечить
для Совета .большую свободу действий при рассмотрении
других кандидатов или вариантов.
3 декабря Вальдхайм направил председателю следу¬
ющее письмо: «В этих условиях, для того чтобы облегчить
задачу Совета, я хочу попросить о том, чтобы мое имя не
фигурировало при следующих турах голосования, которые,
возможно, будут проводиться Советом». Через несколько
дней, 8 декабря, другой кандидат, Салим, информировал
председателя о своем решении, согласно которому его имя
110
также не должно фигурировать- при голосовании, однако
сообщил, что был бы готов предложить свои услуги в слу¬
чае, если Совету удалось бы достичь согласия по его кан¬
дидатуре всех постоянных членов. Я принимал участие в
работе Зб-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Перед
возвращением в Москву в начале декабря 1981 года у меня
состоялась встреча с К. Вальдхаймом. Вид у него был
утомленный, болезненный — явно сказались затянувшиеся
выборы генерального секретаря. Обычно живо интересо¬
вавшийся всевозможными новостями, советскими оценками
международных событий, К. Вальдхайм во время нашей
беседы постоянно возвращался к выборам генерального
секретаря. Из разговора с ним у меня создалось впечатле¬
ние, что он все еще продолжал верить, что будет избран.
Он надеялся на то, что после снятия им своей кандидату¬
ры Совет Безопасности так и не сможет определить при¬
емлемую для всех кандидатуру и будет вынужден обра¬
титься к нему с просьбой остаться на посту генерального
секретаря хотя бы на дополнительный срок. Этого, однако,
не произошло.
Как только стало известно о снятии Вальдхаймом и
Салимом своих кандидатур, возник ажиотаж — как грибы
после дождя появлялись все новые и новые кандидатуры.
С целью как-то ограничить выдвижение кандидатов был
установлен крайний срок. 11 декабря в результате консуль¬
таций членов Совета был составлен список из семи канди¬
датов, которые пользовались наибольшей поддержкой: Ага
Хан, Хулио Арсимено Монрой, Карлос Ортис де Розас,
X. Перес де Куэльяр, Сантьяго Квихано-Кабальеро, Шри-
дад С. Рампал, Рафаэль М. Салас. При первом же голосо¬
вании только два кандидата из этого списка получили не¬
обходимое количество голосов, а один из них — Перес де
Куэльяр — не имел среди голосовавших «против» постоян¬
ного члена Совета Безопасности. Таким образом, 11 декаб¬
ря Совет Безопасности вынес рекомендацию Генеральной
Ассамблее ООН о назначении известного перуанского ди¬
пломата Переса де Куэльяра пятым генеральным секрета¬
рем ООН.
Весьма простым и неконфронтационным оказалось ре¬
шение этого вопроса в 1986 году. Наряду с кандидатурой
Переса де Куэльяра появилась еще одна. Доктор Абдер
Рахман Кхене из Кении накануне заседания Совета напра¬
вил письмо, в котором предлагал и свою кандидатуру.
Председатель Совета Безопасности провел консультации, и
в результате этих консультаций в список для голосования
111
была включена лишь кандидатура Переса де Куэльяра. Он
и был избран в первом же туре голосования и в тот же день,
10 октября 1986 г., назначен Генеральной Ассамблеей на
второй срок, начинающийся с 1 января 1987 г. и истека¬
ющий 31 декабря 1991 г.
Перес де Куэльяр — кадровый дипломат. Он работал на
всех основных направлениях дипломатической службы —
в центральном аппарате министерства иностранных дел
Перу, на поприще двусторонней и многосторонней дипло¬
матии. Он начал свою службу в 1940 году и работал в по¬
сольствах Перу во Франции, Англии, Боливии, Бразилии.
После установления советско-перуанских дипломатических
отношений был первым перуанским послом в Советском
Союзе (1969— 1971 гг.). Он занимал .также пост посла
в ряде других стран — Польше, Швейцарии, Венесуэле.
С Организацией Объединенных Наций Перес де Куэль¬
яр знаком, по существу, со дня ее рождения. В качестве
члена перуанской делегации он участвовал в работе 1-й
сессии Генеральной Ассамблеи ООН, а в 1971 — 1975 го¬
дах являлся постоянным представителем Перу при ООН.
В июле 1974 года во время обострения обстановки на Кип¬
ре Перес де Куэльяр в качестве представителя Перу предсе¬
дательствовал в Совете Безопасности. Умелое руководство
работой Совета в период этой кризисной ситуации, очевид¬
но, содействовало его назначению специальным представи¬
телем генерального секретаря ООН на Кипре. С февраля
1979 года он стал заместителем генерального секретаря
ООН К. Вальдхайма по специальным политическим вопро¬
сам, а чуть позже и его личным представителем по вопро¬
сам, связанным с положением вокруг Афганистана. В це¬
лях поиска путей мирного урегулирования афганской
проблемы Перес де Куэльяр посещал Афганистан.
В конце первого срока своего пребывания на посту ге¬
нерального секретаря он стал заявлять о готовности поки¬
нуть этот пост из-за неудовлетворенности результатами сво¬
ей деятельности и неблагоприятной ситуации, складывав¬
шейся вокруг ООН. Лишь накануне выборов Перес де
Куэльяр дал согласие остаться на этом посту при условии,
что все постоянные члены Совета Безопасности окажут
ему поддержку.
Улучшившийся во второй половине 80-х годов между¬
народный климат заметно отразился и на деятельности
ООН и ее генерального секретаря. Он приобрел уверен¬
ность, стал активнее выступать с различными инициатива¬
ми. Перес де Куэльяр внес немалый личный вклад в решение
112
ряда региональных конфликтов, в расширение сотрудниче¬
ства между государствами, повышение эффективности
механизма ООН.
В своих многочисленных выступлениях Перес де Ку¬
эльяр высказывается за усиление роли ООН в междуна¬
родных отношениях. «До тех пор пока взаимозависимость
народов, преодолевающая границы между странами и раз¬
личия в культуре, социальных системах или идеологии,
остается фактом, функционирование Организации Объеди¬
ненных Наций в соответствии с ее Уставом будет по-преж¬
нему оставаться главной потребностью для мирового сооб¬
щества»10, — полагает он. Перес де Куэльяр подчеркивает
также, что, основывая свою деятельность на равноправии
народов, ООН содействует утверждению нового эталона
международного поведения.
Глава IV
ГОТОВЯСЬ К ВСТРЕЧЕ
Определение задач делегации на конференции
Любая международная конференция созывается с оп¬
ределенной целью. Ею могут быть прекращение состояния
войны, урегулирование международных конфликтов, за¬
ключение мирных договоров, разработка тех или иных
международных соглашений в политической, экономичес¬
кой, культурной и других областях, рассмотрение их дей¬
ствия, обсуждение различных проблем, представляющих
общий интерес, и т. д.
Перед некоторыми конференциями стоят, так сказать,
одноцелевые задачи, т. е. на них решается одна проблема,
пусть даже во всех ее аспектах. Так, конференция по
вопросам олова в январе 1986 года занималась лишь этой
конкретной проблемой. Конференция по морскому праву
рассматривала целый комплекс сложных политических,
экономических, правовых и других вопросов, связанных с
морским правом. В ходе Парижской мирной конферен¬
ции 1946 года разработка, например, мирного договора с
Италией потребовала создания ряда специальных вспо¬
могательных органов — комиссии по политическим и тер¬
риториальным вопросам, экономической комиссии и неко¬
торых других, изучавших различные аспекты этого дого¬
вора.
Другие же конференции отличаются своей многоплано¬
востью. Это в первую очередь сессии Генеральной Ассам¬
блеи ООН. Число вопросов их повестки дня, в большинст¬
ве своем относящихся к коренным проблемам поддержа¬
ния мира и безопасности, ограничения гонки вооружений
и разоружения, создания режима межгосударственного
сотрудничества во всех областях, давно уже перевалило
за сотню, и тенденция к расширению диапазона работы
Генеральной Ассамблеи из года в год нарастает. Так, если
повестка дня 1-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН в
114
1946 году включала 33 вопроса, 25-я в 1970 году — 101,
а 40-я в 1985 году — 149, то 43-я в 1988 году — уже 152
вопроса1.
О разнообразии интересов этого форума свидетельству¬
ет, например, включение в его повестку дня таких воп¬
росов, как о создании агентства или департамента ООН для
осуществления, координации и распространения результа¬
тов исследований в отношении неопознанных летающих
объектов и связанных с ними явлений; о праздновании
500-летия открытия Америки; о разработке норм для кон¬
венции об усыновлении; о проведении международного
года обеспечения жильем бездомного населения и т. д.
Естественно, что не все государства-участники про¬
являют равный интерес к вопросам повестки дня. Для не¬
которых из них приоритетное значение имеют одни про¬
блемы, в то время как при обсуждении и принятии
решений по другим вопросам они ведут себя весьма
пассивно.
Не будет преувеличением сказать, что каждое госу¬
дарство идет на конференцию со своей специфической
позицией. Она отражается в директивах, указаниях, инст¬
рукциях делегации — руководящих принципах, которые
определяют всю ее деятельность на конференции. Сколько
раз приходилось слышать на различных конференциях
слова: «В соответствии с инструкциями делегации...», «Ин¬
струкции делегации не позволяют...», «Нам необходимо за¬
просить инструкции...» и т. д.
Выработка этих руководящих принципов составляет
сердцевину всей подготовительной работы государства к
конференции. Определить сроки начала этой работы до¬
вольно трудно. Иногда к ней приступают за несколько
лет до конференции, но бывают случаи, когда проводить
ее от начала до конца приходится буквально в считанные
часы. Такие ситуации, в частности, возникают при обсуж¬
дении в Совете Безопасности ООН вспыхнувшего в том
или ином районе мира военного конфликта или появлении
явной угрозы международному миру. В экстремальных си¬
туациях необходимо в кратчайшие сроки определить пози¬
цию государства, разработать указания делегации, обеспе¬
чить ее необходимыми материалами для участия в рас¬
смотрении сложившейся ситуации, а в отдельных случаях
и текстом соответствующего заявления.
Не все конференции равнозначны, поэтому и подготов¬
ка инструкций осуществляется на различных уровнях.
Кроме того, в разных государствах существует на этот
115
счет своя практика, которая определяется их политической
системой, историческими традициями и т. п.
Подготовка к международной конференции — процесс
м ногоступенчатый.
Головной организацией, ведущей подготовительную ра¬
боту, является обычно то ведомство, которое непосред¬
ственно занимается вопросами, вынесенными на обсужде¬
ние конференции. Это ведомство разрабатывает первона¬
чальный проект директив, инструкций делегации и другие
материалы. Такая работа ведется в тесном сотрудничестве
с другими ведомствами, имеющими интерес к вопросам,
обсуждаемым на данной конференции, и координируется
министерством иностранных дел.
Нередко в процессе подготовки инструкций выяв¬
ляются разногласия в подходах к конференции со стороны
различных ведомств. Например, в ходе подготовки к 6-й
специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН по эко¬
номическим вопросам в 1974 году государственный депар¬
тамент США выступал в пользу проведения гибкой ли¬
нии, в то время как министерство финансов придержива¬
лось жесткой позиции и считало, что уступки требованиям
развивающихся стран могут привести к нежелательным
последствиям для торговой политики США. Серьезные
разногласия возникли в ходе подготовки инструкций аме¬
риканской делегации на трехсторонних советско-англо-
американских переговорах по запрещению испытаний
ядерного оружия между министерством обороны, Объеди¬
ненным комитетом начальников штабов, министерством
энергетики и Агентством по контролю над вооружениями и
разоружению. И в практике советской дипломатии были
случаи, когда межведомственные различия в подходах к
некоторым проблемам ограничения вооружений, разоруже¬
ния препятствовали разработке эффективных директив,
которые позволили бы добиться ощутимого прогресса на
переговорах. Так, например, к сессии Конференции по ра¬
зоружению 1985 года соответствующим нашим ведомствам
так и не удалось договориться по проекту директив
делегации на переговорах по запрещению химического
оружия, в результате чего ей было предложено руковод¬
ствоваться старой позицией.
Учитывая специфику интересов и подходов различных
ведомств к рассматриваемым на переговорах проблемам,
многие главы делегаций перед их началом считают целе¬
сообразным побывать в соответствующих ведомствах и по¬
лучить необходимые пояснения и пожелания. Американ¬
116
ский посол М. Кампельман, например, рассказывает, что
перед отъездом в Мадрид для участия в Совещании по
безопасности и сотрудничеству в Европе он посетил с пол¬
дюжины ведомств США, расширив свои представления о
позиции Вашингтона2. Когда я был главой делегации на
Конференции по разоружению, мне также представлялись
полезными беседы в наших ведомствах, где, как правило,
можно было получить дополнительные разъяснения и ар¬
гументацию позиции СССР.
Согласованный проект директив, инструкций представ¬
ляется на рассмотрение высшего политического органа
государства — президента, правительства, монарха и др.
В СССР, где правящей партией является КПСС, она
определяет и внешнюю.политику Советского Союза,, кото¬
рая неразрывно связана с коренными стратегическими за¬
дачами внутри страны. В Программе КПСС, принятой на
XXVII съезде партии, указываются главные цели и на¬
правления международной политики КПСС.
Вся многорбразная практическая деятельность Совет¬
ского Союза на международной арене, как в области дву¬
сторонних отношений, так и на многосторонних форумах,
осуществлялась под руководством Центрального Комитета
КПСС, его Политбюро. Роль Верховного Совета СССР
была, к сожалению, далеко не первостепенной.
В последние годы в регулярных сообщениях о за¬
седаниях Политбюро, помещаемых в прессе, отмечается,
что на них рассматривались наряду с другими вопросы
внешней политики Советского Союза, международного по¬
ложения в целом. Среди них немалое место занимает
утверждение директив для советских делегаций на различ¬
ных международных конференциях, Генеральной Ассамб¬
лее ООН, других важных многосторонних встречах. За¬
метно возрастает в последнее время роль Верховного
Совета СССР, и в частности его Комитета по между¬
народным делам, в формировании и осуществлении внеш¬
ней политики СССР. Отчеты и выступления министра
иностранных дел СССР, его заместителей, специалистов
по вопросам международных отношений перед народными
депутатами СССР имеют своей задачей придать открытый,
демократический характер дипломатии нашей страны. Эти
принципы, столь характерные для внешней политики мо¬
лодого Советского государства, были нарушены в годы
культа личности и в период застоя. Убежден, что восстанов¬
ление этого ленинского подхода в полном объеме, широкое
обсуждение советской общественностью крупных внешне¬
117
политических инициатив до того, как они окончательно ут¬
верждены, хорошо вписывались бы в политику перестройки.
В. И. Ленин и подготовка к Генуе
Одним из ярких исторических примеров особого и по¬
стоянного внимания Коммунистической партии к деятель¬
ности советской дипломатии на международных конферен¬
циях является подготовка и проведение Генуэзской кон¬
ференции 1922 года. В сентябре 1921 года Политбюро
ЦК РКП (б), рассмотрев вопрос о долгах иностранным
государствам, приняло решение о возможности «юриди¬
ческого признания обязательств России по долгам опре¬
деленным государствам, за исключением военных долгов»3.
Признание этих обязательств ставилось в прямую зависи¬
мость от согласия капиталистических стран удовлетво¬
рить советские контрпретензии, предоставить Советскому
государству займы и юридически признать Советское пра¬
вительство. Приняв это важное решение, Политбюро пору¬
чило наркоминделу обратиться к Англии, Италии, Фран¬
ции, США с нотой, в которой предлагалось созвать меж¬
дународную экономическую конференцию.
После получения принципиального согласия на пред¬
ложение о проведении конференции со стороны западных
государств началась активная подготовительная работа к
ней, которой лично руководил В. И. Ленин*.
Впоследствии Г. В. Чичерин вспоминал: «Хотя зимой
1921—1922 года Владимир Ильич долгое время жил за
городом, но вопросами, связанными с созывом Генуэзской
конференции, он близко и горячо интересовался. По
этому поводу им был написан ряд записок, и общее со¬
держание наших выступлений в Генуе было установлено
на основании его личных записок»4.
Особое значение имела разработка директив делегации.
«Мы выработали в ЦК, — говорил на XI съезде партии
Владимир Ильич, — достаточно детальные директивы на¬
шим дипломатам в Геную. Директивы эти мы вырабаты¬
вали очень длительно, несколько раз обсуждали и пере-
обсуждали заново»5.
* Подробно о деятельности В. И. Ленина в связи с подготовкой и
проведением Генуэзской конференции рассказывается в книге М. И. Тру-
ща «Внешнеполитическая деятельность В. И. Ленина. 1921 —1923 гг.
День за днем». — М., 1967.
118
5 января 1922 г. на заседании Политбюро была об¬
разована комиссия при НКИД по подготовке к конферен¬
ции, в которую вошли виднейшие советские дипломаты:
Г. В. Чичерин, М. М. Литвинов, Г. Я. Сокольников,
А. А. Иоффе, Л. Б. Красин и др. В течение трех месяцев
комиссия провела большую работу, привлекая к ней заин¬
тересованные наркоматы, а также научно-исследователь¬
ские институты и отдельных экспертов.
Члены подготовительной комиссии представили свои
соображения к директивам делегации на конференции в
Генуе. Так, Л. Б. Красин подготовил «Тезисы по вопросам
в связи с конференцией в Генуе», важное место в которых
отводилось вопросу о признании Советского правитель¬
ства. Признание Советского правительства «имеет для
нас, — писал Красин, — вовсе не академическое, а непо¬
средственно практическое значение». При этом он подчер¬
кивал, что признание Советского правительства должно
быть безусловное: «...ни о каких особых уступках с нашей
стороны специально за это признание не могло быть и
речи»6. Тезисы Л. Б. Красина были направлены В. И. Ле¬
нину, членам Советского правительства и всесторонне,
подробно рассмотрены подготовительной комиссией. На
основе подготовленных В. И. Лениным предварительных
директив 8 февраля 1922 г. Политбюро приняло директивы
ЦК РКП (б) для советской делегации на Генуэзской
конференции. Но и после их принятия и созыва кон¬
ференции в Генуе Центральный Комитет неоднократно
рассматривал различные вопросы, связанные с конферен¬
цией.
Под руководством В. И. Ленина была выработана и
тактическая линия советской делегации на Генуэзской
конференции. 24 февраля 1922 г. Ленин написал проект
«Постановления ЦК РКП (б) о задачах и тактике совет¬
ской делегации в Генуе», в котором предлагал, чтобы де¬
легация выступила с широкой пацифистской программой.
Программа эта, подчеркивалось в проекте, должна быть
«буржуазно-пацифистской, при своевременной ясной ого¬
ворке со стороны нашей делегации, что мы не выставляем
Здесь единственно соответствующей нашим взглядам ком¬
мунистической программы (вкратце: такой-то), ибо жела¬
ем предложить вниманию остальных делегаций, стоящих
на принципиально иной позиции, ряд паллиативов и мер
реформистского типа, уже предлагавшихся по частям
в Англии и других капиталистических странах людьми,
разделяющими буржуазные взгляды»7.
119
Глава Советского правительства рекомендовал делега¬
ции: «Сделать все возможное и кое-что невозможное для
того, чтобы усилить пацифистское крыло буржуазии и
хоть немного увеличить шансы его победы на выборах;
это — во-первых; и во-вторых, — чтобы разъединить меж¬
ду собой объединенные в Генуе против нас буржуазные
страны, — такова наша двоякая политическая задача в
Генуе»0.
На основе этих указаний Ленина Г. В. Чичерин в
марте 1922 года представил такую программу. Ленин,
ознакомившись с ней, обратил особое внимание на 13
пунктов ее содержания, некоторые из которых звучат
злободневно и в наши дни. Так, например, в программе
предусматривались привлечение колониальных народов к
борьбе за мир на основе полного равноправия, соблюде¬
ние принципов невмешательства международных организа¬
ций во внутренние дела отдельных народов; созыв все¬
мирного конгресса по решению главных международных
проблем; всеобщее разоружение; запрещение средств мас¬
сового уничтожения; помощь слабым государствам; ссуды
ослабленным странам и др.
В. И. Ленин дополнительно предложил в письме
Г. В. Чичерину 14 марта 1922 г. включить в советскую
программу такие важные вопросы, как отмена всех воен¬
ных долгов и пересмотр Версальского и всех военных
договоров. Он указывал, что удастся заинтриговать капи¬
талистов, «сказав: «Мы имеем широчайшую и полную про¬
грамму!». Если не дадут огласить, напечатаем с протес¬
том». В. И. Ленин подчеркнул, что «при такой тактике мы
выиграем и при неудаче Генуи». В том же письме В. И. Ле¬
нин отмечал, что искусство советской дипломатии должно
заключаться в том, чтобы «ясно и громко» изложить
наши предложения «до разгона (если «они» поведут к
быстрому разгону)».
«Это искусство, — писал Ленин, — у Вас и нашей деле¬
гации найдется»9.
Эти ленинские указания являются образцом глубокого
анализа соотношения сил на международной арене, со¬
поставления интересов различных государств и разработки
оптимальной тактической линии делегации на междуна¬
родной конференции, которая обеспечивала бы наиболее
эффективное осуществление внешнеполитического курса
Советского Союза.
120
Формирование делегации
Одновременно с разработкой позиции государств по
вопросам, рассматриваемым на конференции, идет форми¬
рование делегации. Важность правильного подбора состава
делегации определяется тем, что в конечном счете резуль¬
тативность участия государства в конференции зависит в
значительной степени от эффективности действий делега¬
ции. Вряд ли необходимо доказывать, что от опытной,
квалифицированной делегации можно ожидать большего,
чем от делегации, подобранной не на основе деловых
критериев.
Уровень делегации, ее состав зависит от важности,
которую придают конференции ее участники. Как правило,
государства-участники направляют на конференции деле¬
гации примерно на одинаковом уровне. Так, совещания
Политического консультативного комитета государств —
участников Варшавского Договора проходят на высшем
уровне. В состав делегаций входят первые секретари ком¬
мунистических и рабочих партий, главы государств и пра¬
вительств, министры иностранных дел и обороны. На выс¬
шем уровне представлены неприсоединившиеся государ¬
ства на проводимых регулярно конференциях Движения
неприсоединения в верхах. В Совещании по безопасности
и сотрудничеству в Европе в Хельсинки в 1975 году участ¬
вовали высшие представители 35 государств. Трехсторон¬
ние конференции периода второй мировой войны — Теге¬
ранская, Ялтинская, Потсдамская — также проходили с
участием высших руководителей СССР, США и Велико¬
британии.
Много важных международных конференций проходит
на уровне министров иностранных дел: заседания Коми¬
тета министров иностранных дел государств — участников
Варшавского Договора, совещания Координационного ко¬
митета Движения неприсоединения, соответствующие кон¬
ференции в рамках НАТО и т. д. Полезным механизмом
сотрудничества государств антигитлеровской коалиции
были Московская конференция министров иностранных
дел СССР, США и Англии 1943 года, сессии Совета
министров иностранных дел СССР, Англии, США и Фран¬
ции в первые послевоенные годы.
Вместе с тем на отдельных конференциях делегации
представлены на различных уровнях. Это относится, в
частности, к сессиям Генеральной Ассамблеи ООН, кон¬
ференциям специализированных международных организа¬
121
ций, некоторым конференциям по вопросам ограничения
вооружений, разоружения. Участие на конференциях деле¬
гаций, имеющих различный уровень, создает определенные
трудности как по существу работы конференции, так и
протокольного характера. Делегации, возглавляемые дея¬
телями достаточно высокого уровня, имеют, так сказать,
большую свободу рук, они в состоянии принимать решения
по ряду вопросов, по которым другим делегациям необ¬
ходимо запрашивать столицы. Возможность для маневри¬
рования у делегаций, которые представлены на невысоком
уровне, довольно ограничена.
Есть конференции, на которых делегации возглавля¬
ются дипломатами, выполняющими и другие функции.
Так, например, во главе делегаций многих государств —
членов Конференции по разоружению стояли постоянные
представители этих государств при европейском отделении
ООН в Женеве. Это создавало немалые трудности в ра¬
боте конференции. Многие мои зарубежные коллеги не раз
сетовали на то, что им не удалось принять участие в
том или ином важном заседании конференции, поскольку
они должны были в это время присутствовать на сессиях
других международных форумов: Комиссии по правам
человека, Международной организации труда и др. Им
можно было посочувствовать, но дело от этого страдало.
Наша делегация неоднократно выступала в пользу того,
чтобы все государства, участвующие в работе Конферен¬
ции по разоружению, были представлены специальными
делегациями, которые возглавлялись бы послами, свобод¬
ными от других обязанностей. В годы, когда мне до¬
водилось работать на конференции, такими делегациями
были представлены практически все государства западной
группы — США, Англия, Франция, ФРГ, Италия, Бельгия,
Япония, Австралия. Другие же группы стран — социалис¬
тические и неприсоединившиеся — в своем большинстве
специальных делегаций не имели, и их постоянные пред¬
ставители в Женеве «по совместительству» выполняли
функции глав делегаций своих стран на Конференции
по разоружению.
Делегация на международной конференции состоит из
главы делегации, его заместителя, членов делегации, в не¬
которых случаях заместителей членов делегации, совет¬
ников, экспертов, переводчиков, технического персонала.
Численный состав варьируется от нескольких человек до
ста и больше. Наиболее многочисленными делегациями,
и это понятно, представлены, как правило, крупные го¬
122
сударства — СССР, США, КНР и некоторые другие,
в то время как малые страны направляют делегации обыч¬
но в составе не более 10 человек.
Глава делегации отвечает перед своим правительством
за всю деятельность делегации в целом и каждого сотруд¬
ника в отдельности. У него большие права, но на нем ле¬
жит и большая ответственность. Он является своего рода
командующим на поле дипломатической битвы в рамках
международной конференции. Мне довелось работать во
многих делегациях, возглавляемых видными советскими
государственными деятелями и дипломатами, наблюдать
за руководителями делегаций других государств, да и
самому приходилось не раз возглавлять делегации на раз¬
личных конференциях -по вопросам разоружения. Для ус¬
пешного выполнения Ответственных функций главе делега¬
ции необходимо не только владение предметом конферен¬
ции, профессиональным мастерством в области многосто¬
ронней дипломатии, но и знание каждого сотрудника,
его возможностей, способностей и не в последнюю очередь
его личных качеств. Без этого сложно обеспечить мак¬
симальную эффективность работы делегации.
Заместитель главы делегации назначается чаще всего
либо в больших делегациях, либо в тех случаях, когда
глава делегации участвует лишь в части работы конферен¬
ции. Постоянные представители государств — членов ООН
часто назначаются заместителями глав делегаций своих
стран на сессиях Генеральной Ассамблеи ООН и после
отъезда последних из Нью-Йорка руководят на протяже¬
нии большей части сессии деятельностью делегации.
Часто членами делегаций на конференции с много¬
плановой повесткой дня или имеющей особое значение
назначаются представители ведомств, организаций, кото¬
рые имеют специальные интересы. Они совместно с главой
делегации составляют руководящее звено делегации, кото¬
рое и принимает решения, связанные с работой конферен¬
ции. Члены делегации обычно представляют ее в тех или
иных вспомогательных органах конференции и совместно
с группой советников, экспертов являются сами по себе
некой «микроделегацией». Так, на сессиях Генеральной
Ассамблеи ООН члены делегации являются представите¬
лями своих государств в главных комитетах Ассамблеи
и вместе с группой других сотрудников обеспечивают
рассмотрение в этих комитетах значительного числа (по¬
рой до 20—30) вопросов повестки дня Ассамблеи.
В состав советских делегаций на крупные между¬
123
народные конференции в качестве членов делегации часто
назначаются видные государственные и общественные де¬
ятели, ученые. Их авторитет, знания, опыт содействуют
успешному осуществлению задач, стоящих перед делега¬
цией. Вспоминается большой вклад в работу наших деле¬
гаций на сессиях Генеральной Ассамблеи ООН акаде¬
миков H. Н. Иноземцева, E. М. Примакова, Р. 3. Сагдеева и
других советских ученых. Мне довелось познакомиться со
многими «непрофессионалами» в составе других делега¬
ций. Довольно разносторонними и эрудированными
людьми показали себя американские кинозвезды Ширли
Тэмпл, Пол Ньюмэн, входившие в состав делегации США.
Последний, например, будучи членом американской деле¬
гации на 1-й специальной сессии Генеральной Ассамблеи
ООН по разоружению, впоследствии не раз выступал за
прекращение ядерных испытаний, замораживание ядерных
арсеналов и по другим вопросам ограничения вооружений.
Статус заместителей членов делегаций мало чем отлича¬
ется от статуса членов делегаций. Они назначаются на
случай отъезда какого-либо члена делегации до оконча¬
ния конференции. В практике с такой категорией прихо¬
дится встречаться довольно редко — разве что на сессиях
Генеральной Ассамблеи ООН или на некоторых других
крупных международных конференциях.
Большой вклад в работу делегаций вносят советники и
эксперты. Они составляют важнейшее ее звено. Прин¬
ципиальной разницы между ними нет. Советники, как
правило, имеют больший опыт, более широкий диапазон
знаний, на них возлагается большая ответственность, они
старше экспертов по дипломатическому рангу. Эксперты
выступают в качестве специалистов по отдельным вопро¬
сам, готовят проекты документов, тексты выступлений
по вопросам, закрепленным за ними.
Главы и члены делегаций на международных конфе¬
ренциях, их заместители назначаются высшим полити¬
ческим руководством страны; советники и эксперты —
соответствующими ведомствами, ответственными за обес¬
печение подготовительной работы к конференции. Цент¬
ральный Комитет КПСС и Советское правительство всегда
уделяли вопросам формирования делегаций самое при¬
стальное внимание. И здесь уместно обратиться к исто¬
рическому опыту.
В ходе подготовки в Генуэзской конференции в Проек¬
те директивы ЦК РКП (б) для советской делегации
В. И. Ленин писал: «Не утверждая списка экспертов,
124
ЦК предлагает кандидатам, внесенным в него, в недельный
срок представить конспект программы и тактики
(по вопросам, входящим в компетенцию данного эксперта)
всей Генуэзской конференции. Все наркомы обязаны
дать в 2 дня письменные отзывы и ручательства
о своих кандидатах в эксперты. Если эксперты осрамят¬
ся в Европе, отвечать будут и они и наркомы»10.
Придавая большое значение подбору экспертов,
В. И. Ленин считал, что к экспертной работе следует прив¬
лекать «лишь людей, способных развить, обосновать,
отстаивать (в той или иной части) такую программу
и доказавших эту способность»".
Одним из экспертов советской делегации на Генуэзской
конференции был известный ученый-экономист H. Н. Лю¬
бимов, который впоследствии многие годы работал в Ин¬
ституте международных отношений и Дипломатической
академии. Он рассказывал, с какой тщательностью и от¬
ветственностью эксперты, привлеченные НКИД, разраба¬
тывали различные темы для выступлений делегатов и воз¬
можных предложений. Тезисы, разработанные ими, были
просмотрены, дополнены и исправлены В. И. Лениным12.
Наконец, немалое значение имеет и правильный под¬
бор вспомогательного персонала делегации. Это — пере¬
водчики, хозяйственные работники, стенографистки, води¬
тели и др. Хотя они, кроме, пожалуй, переводчиков,
не принимают непосредственного участия в переговорах,
от их работы во многом зависит четкая и бесперебойная
деятельность делегации.
Особенно хочется сказать о переводчиках. Их роль
весьма значительна. Ведь большинство участников конфе¬
ренции слушают обычно не речь оратора, а ее перевод
на официальные языки конференции. А если учесть,
что переводчики, сидящие в специальных кабинах, иногда
переводят не с языка оригинала, а с его перевода, то не¬
трудно представить, какое здесь широкое поле для неточ¬
ностей, нечеткостей, а порой и искажений. Например,
переводчик на арабский язык часто переводит выступление
советского представителя не с русского языка, а с его
перевода, скажем, на английский. Кроме того, многие
ораторы говорят довольно быстро, порой невнятно, не в
микрофон. Все это создает огромные трудности для пере¬
водчика. От него требуется не только прекрасное знание
языка и предмета, но и определенный талант.
В противном случае выступление участника конферен¬
ции воспринимается слушателями в искаженном виде,
125
возникают конфликты, курьезы. Не раз приходилось
быть свидетелем таких ситуаций. Так, например, в выступ¬
лении одной делегации перевод слов «дух превыше плоти»
(на английском языке — “spirit is superior to flesh”) преоб¬
разовался во фразу «водка лучше мяса». По-видимому,
spirit превратился в Spiritus, a flesh в meat. В другом случае
неточный перевод с русского языка на английский при¬
лагательного слова в контексте оценки позиции одного
из государств — участников конференции вызвал протест
представителя этого государства, который незамедлитель¬
но воспользовался правом на ответ. В результате завяза¬
лась довольно острая и длительная перепалка. Только
потом выяснилось, что весь сыр-бор разгорелся из-за
неточного перевода слова «поверхностный».
За многие годы у меня выработалась привычка син¬
хронно слушать через наушники перевод своего выступ¬
ления на английский язык. Хотя языковые знания пере¬
водчика, разумеется, лучше моих, тем не менее неод¬
нократно удавалось уловить неточность перевода. Тогда я
повторял фразу на русском языке еще раз и перевод¬
чик давал верный перевод. Но занятие это весьма утоми¬
тельное, и после такого выступления голова становилась
свинцовой.
Дипломат — профессия или должность?
С усложнением международных отношений и увели¬
чением роли многосторонней дипломатии значительно
возросли требования к переговорщикам. Успех перегово¬
ров зависит не только от качественной проработки воп¬
росов накануне конференции, всесторонней подготовки
позиций по различным вопросам ее повестки дня, точного
и полного учета обстановки вокруг нее, но и в первую
очередь от того, кто будет претворять в жизнь разрабо¬
танные позиции, иными словами, от личных качеств и
способностей переговорщиков.
Центральной фигурой любых международных конфе¬
ренций являются представители государств. Ими могут
быть политические и общественные деятели, ученые и
литераторы, деятели культуры и искусства. Они часто
покидают свои рабочие кабинеты, лаборатории и творчес¬
кие мастерские и садятся за стол переговоров. Но есть
одна профессия, для которой переговоры — основное
занятие. Это профессия дипломата.
126
Слово «дипломат» справедливо ассоциируется с необоз¬
римым пространством сложных многообразных междуна¬
родных отношений. Французский дипломат Жюль Камбон
пишет: «Я не знаю деятельности более разнообразной, чем
профессия дипломата»13. Именно поэтому непросто найти
исчерпывающее, всеобъемлющее определение профессии
дипломата, назвать все качества, необходимые для успеш¬
ного осуществления возложенных на него обязанностей.
Если, скажем, ни у кого не возникает вопросов, чем зани¬
маются врачи, инженеры, архитекторы и т. д., то в отно¬
шении деятельности дипломатического работника можно
услышать разнообразные, разноречивые, а порой и вовсе
неверные толки. Еще более разнолико выглядят образы
дипломатов в художественной литературе. Вспомним
Билибина из «Войны и мира» Толстого, барона Бодо из
«Теофила Норта» Т. Уайлдера, героев романа «Посол»
Э. Вериссимо или «Дипломат» Дж. Олдриджа...
Бытует и такое суждение. Дипломат — это вообще
не профессия. Любой, мол, человек, невзирая на профес¬
сию, может выполнять роль посла, дипломата, предста¬
вителя на переговорах. В подтверждение этого суждения
приводятся многочисленные примеры из прошлого, когда
на посольские посты назначались главным образом члены
королевской семьи, представители придворной камарильи,
различные фавориты короля или королевы, зачастую не
имевшие никакого отношения к дипломатии и политике.
И в наше время на высоких дипломатических постах
можно встретить преуспевающих бизнесменов, артистов,
писателей, представителей других профессий, политичес¬
ких и общественных деятелей. Да и родственные связи
продолжают иногда играть решающую роль при выдви¬
жении на дипломатическую работу.
В Соединенных Штатах, например, многие президенты
расплачиваются с бизнесменами и другими деятелями,
оказавшими им финансовую поддержку или иную помощь
в предвыборной кампании, назначением их главами по¬
сольств или представителями в международных органи¬
зациях.
Мне однажды довелось встретиться с одним таким
послом. В конце 50-х годов Соединенные Штаты в Лон¬
доне представлял крупный делец, мультимиллионер
Г. Хэй-Уитнэй. Его пригласили выступить перед студен¬
тами и преподавателями Кембриджского университета
с лекцией об англо-американских отношениях и между¬
народном положении. Хэй-Уитнэй, основным увлечением
127
которого были скачки, прибыл на лекцию прямо с иппод¬
рома. Находясь под впечатлением только что закончив¬
шихся бегов, он довольно подробно и, следует признать,
с большим знанием дела прокомментировал их ход, давая
весьма развернутые и квалифицированные оценки жокеям
и особенно лошадям. С большой неохотой и лишь в ответ
на настойчивые требования аудитории он весьма повер¬
хностно коснулся темы лекции, проявив по вопросам
международного положения откровенную неграмотность.
Организаторы лекции решили поскорее завершить встречу
с послом, а среди студентов и преподавателей еще долгое
время ходили разные шутки по адресу незадачливого
американского посла.
Бывали конфузы с американскими представителями,
слабо разбиравшимися в особенностях дипломатической
профессии, и посерьезнее. Это привело администрацию
Соединенных Штатов к решению быть несколько осмот¬
рительнее в выборе кандидатов на ответственные внеш¬
неполитические посты. Американский политолог Честер
Боулз в начале 60-х годов в этой связи отмечал: «В све¬
те возросших требований к послам мы более не могли
позволить себе роскоши привлекать к дипломатической
службе различных процветающих дельцов, не имеющих
специальной подготовки. В результате уже в 1961 году
процент профессиональных дипломатов (назначенных на
высшие посты дипломатической службы. — В. И.) был
наивысшим»14.
Тем не менее и позже, в особенности в 80-е годы,
на ответственные дипломатические посты Вашингтон про¬
должал назначать бизнесменов, генералов, актеров и др.,
основанием для назначения которых были либо личные
связи и дружба с президентом, либо их большой вклад
в его успех на выборах.
В отдельных случаях назначение на должность посла
рассматривается как своего рода «ссылка» того или иного
деятеля, «проштрафившегося» в столице. Эта практика
своими корнями уходит в глубь веков. Она широко исполь¬
зовалась и продолжает использоваться во многих странах.
Муссолини, например, разгневанный непослушанием своего
зятя, министра иностранных дел графа Чиано, сместил
его с министерского поста и назначил послом Италии...
в Ватикан.
История советской дипломатии знает также немало
примеров из этой области. Так, например, вскоре после
осуждения летом 1957 года фракционной деятельности
128
группы руководящих партийных и государственных де¬
ятелей один из ее руководителей — В. М. Молотов был
назначен представителем СССР при международных орга¬
низациях в Вене. Н. Г. Егорычев, долгое время занимавший
руководящие партийные посты в Москве, из-за несложив-
шихся у него отношений с JI. И. Брежневым был назначен
в 1970 году послом в Данию. В период застоя в Советском
Союзе заметное распространение получила и практика
назначения на должности послов и другие высокие дипло¬
матические посты по родственным признакам и различного
рода «связям».
При определении кандидатуры на пост посла многое
зависит от того, какие задачи ставятся перед ним — дол¬
жен ли он добиваться расширения, углубления отношений
со страной своего пребывания, держать их, так сказать,
в замороженном состоянии или, наконец, вести дело к их
обострению.
В этой связи на ум приходит такой эпизод. В свое
время Николай I долго выбирал подходящую канди¬
датуру на важнейший для России дипломатический пост —
посла во Франции. Ему были представлены десятки
кандидатур — дипломатов, военных, аристократов, на¬
стойчиво добивавшихся этого высокого назначения.
Наконец, император остановил свой выбор на одном из
них, отличительной чертой которого было незнание фран¬
цузского языка. В то время это было редкое качество —
при императорском дворе почти все владели французским
языком.
Как-то уже после состоявшегося назначения один из
придворных смельчаков рискнул задать вопрос царю о
причинах назначения на пост посла в Париже человека,
не говорящего по-французски. «Болтать будет меньше!» —
гласил ответ.
Многовековой опыт свидетельствует о том, что назна¬
чение на дипломатическую работу людей, не имеющих
специальной подготовки, не обходится без издержек. Чем
выше пост, тем больше эти издержки.
Дипломатическая работа по своему существу целиком
политическая. Поэтому для политически грамотного ра¬
ботника «научиться» дипломатии вполне возможно. В
практике советской дипломатии не счесть примеров, когда
партийные, советские работники после необходимой под¬
готовки проявляли себя с блеском на различных участ¬
ках дипломатического фронта. Но были и отдельные
случаи, когда советские, партийные работники, назначен¬
5—528
129
ные на работу в посольства, оказывались не в состоянии
освоить специфику дипломатической работы, в результа¬
те чего были вынуждены оставлять ее.
Каждая эпоха с развитием социально-экономических
процессов в человеческом обществе выдвигала новые
требования к дипломатической деятельности, по-новому
определяла суть этой профессии. В XVI веке считалось,
что «идеальным послом может быть человек, имеющий
теологическую подготовку, хорошо знакомый с работами
Аристотеля и Платона». Он должен был обладать умением
моментально решать самые сложные задачи, основываясь
на своих познаниях в области математики и архитектуры,
музыки и гражданского права, физики и баллистики.
Весьма строгие требования предъявлялись и к его фило¬
логическим способностям: он должен был свободно вла¬
деть языками Гомера и Вергилия, испанским, француз¬
ским, немецким и турецким. Классическое образование
дипломата эпохи позднего Возрождения включало и такие
предметы, как история, география, военная наука, «разви¬
тый вкус к поэзии». И наконец, главное: дипломат должен
был быть «превосходного происхождения», богатым и
обладать прекрасной наружностью.
Усложнялись международные отношения, с полити¬
ческих и географических карт исчезали одни государства,
на их месте появлялись другие. С учетом этого к дип¬
ломатам предъявлялись все новые требования: одни спо¬
собности приобретали большее значение, другие, наоборот,
теряли его.
Французский дипломат XVII века Абрахам де Викфор
в своих воспоминаниях, упоминая о трех качествах, не¬
обходимых послу, — происхождение, образование и
опыт, — отмечал, что происхождение определяется не
принадлежностью к аристократии, а «выдающимися при¬
родными данными и силой гения». Критикуя послов, не
имеющих этого качества, он подчеркивал, что «большин¬
ство знатных сеньоров скорее подходит для церемо¬
ниальных посольств, чем для переговоров»15.
В начале XVIII века аббат Дюке в своем «Установле¬
нии правителя или договоре о качествах, достоинствах
и обязанностях суверена» утверждал, что посол «должен
быть мудрым, умеренным, должен уметь хранить тайну,
быть внимательным, иметь хорошую подготовку в области
истории, в особенности своей страны и страны, куда он
направлен; он должен быть в целом знаком с хорошими
манерами и в особенности с правилами двора, где он на¬
130
ходится; он должен быть исполнен достоинства, но должен
быть врагом фальшивой славы...»16. Это высказывание во
многом знаменательно, поскольку впервые наряду с об¬
щими знаниями и эрудицией дипломату указали на
необходимость знания истории своей страны и страны пре¬
бывания. Вопросы внутренней политики государств, их
экономического, политического и социального положения
становились основой познаний дипломата; дворцовая ин¬
трига, церемониал отходили на второй план.
Одним из непременных условий успешной деятельности
дипломата иные авторы исторического прошлого считали
правдивость, честность. Франсуа де Кальер в своей работе
«Как вести переговоры с суверенами» призывал послов
«не лгать», так как считал ложь основной преградой для
достижения успеха в любых переговорах 17. Надо приз¬
нать, что это мнение разделялось далеко не всеми. Никколо
Макиавелли, глубокий знаток нравов дипломатии эпохи
феодализма, правдиво описавший их, подчеркивал, что
«разумный правитель не может и не должен быть верным
данному слову, когда такая честность обращается против
него и не существует больше причин, побудивших его
дать обещание. Если бы люди были все хороши, такое
правило было бы дурно, но так как они злы и не станут
держать слово, данное тебе, то и тебе нечего блюсти слово,
1Я
данное им» .
Не менее известны и слова английского посла в Вене¬
ции в начале XVII века Г. Уоттона: «Посол — это честный
человек, которого посылают за границу лгать для блага
своей родины»19. Нельзя также не вспомнить изречение
французского короля Людовика XI, одного из немногих
государей-дипломатов, умножавшего силу своего государ¬
ства прежде всего внешнеполитическим искусством. Нап¬
равляя своих послов, он напутствовал их словами: «Если
будут врать вам, врите еще больше!»20.
Можно привести и другие вариации на эту же тему —
скажем, «язык дан дипломату для того, чтобы скрывать
свои мысли» и т. д. Может быть, такие качества и помога¬
ли дипломату в его работе в прошлом, в наше же время
они способны лишь дискредитировать его. Солгав один-
два раза, дезинформировав своего собеседника, дипломат
может потерять доверие, его контакты оборвутся и он
самоизолируется. Дипломат должен как можно более
убедительно, доходчиво, правдиво, прилагая к этому все
свои способности, разъяснять партнерам политику своего
правительства.
5**
131
Расширение круга участников межгосударственных
отношений, интенсификация переговоров, появление зна¬
чительного числа новых мировых политических, экономи¬
ческих, социальных, гуманитарных проблем сделали рабо¬
ту дипломата исключительно насыщенной и сложной.
Канули в Лету времена, когда дипломатией можно
было заниматься между делом, в качестве хобби. Когда-то
великий фламандский художник Рубенс был послом Ни¬
дерландов в Испании. Он имел обыкновение проводить
послеполуденный отдых в королевском парке за мольбер¬
том, где однажды за этим занятием его застал один
из придворных. Заметив художника, он обратился к нему
со словами: «Я вижу, наш дипломат иногда балуется жи¬
вописью». Рубенс на это ответил: «Нет, это живописец
иногда балуется дипломатией»21. Такое «совместительство»
сегодня встречается гораздо реже, хотя, конечно же,
талант живописца, как и любой другой талант, может
стать немалым подспорьем дипломату в его многогран¬
ной профессии.
С развитием капитализма буржуазная дипломатия уже
не могла ограничиваться старыми, традиционными метода¬
ми и приемами времен своего зарождения. Это признают
многие зарубежные исследователи дипломатии. Один из
них американец Честер Боулз писал в 1962 году: «Изме¬
нившиеся требования к дипломатии явственно изменили и
качества, требуемые от наших послов. Хотя личное обая¬
ние, привлекательная супруга, политические перспективы и
аналитические способности по-прежнему весьма полезны,
они теперь недостаточны. В сложном мире сегодняшнего
дня посол должен быть также администратором, способным
руководить широким кругом операций, творческим руково¬
дителем, обладающим инициативой, вдохновляющим под¬
чиненных, обличенным авторитетом и проникающим в дета¬
ли, дипломатом, у которого есть чувство такта, который
умеет убеждать и знает, как сочетать твердость со сдер¬
жанностью»22.
Стремительное социальное и научно-техническое раз¬
витие человечества в XX веке сделало очевидным, что
дипломатические представители за рубежом должны не
только мыслить на уровне всего комплекса политических,
экономических, социальных и культурных факторов, кото¬
рые определяют позицию государства в международных
отношениях, но и интересоваться настроениями широких
кругов народа и считаться с ними, как это признается
сейчас повсеместно. В новых условиях буржуазная дип¬
132
ломатия стала уделять немалое внимание деятельности
различных партий, общественных организаций страны их
пребывания, завязывать с ними контакты. Во времена же
«классической» буржуазной дипломатии XIX века такая
деятельность считалась чуть ли не крамолой, унижающей
достоинство дипломата. Известный английский исследова¬
тель этой дипломатии Г. Никольсон, например, считал,
что «послу и его старшим сотрудникам не требуется и
действительно не нужно быть слишком тесно связанными
со страной их пребывания»23.
Коренным образом черты дипломатической деятель¬
ности изменила Великая Октябрьская социалистическая
революция. Огромную роль в формировании дипломата
нового типа — дипломата социалистического государст¬
ва — сыграл Владимир Ильич Ленин. Он обладал качества¬
ми, значение которых для политической деятельности, в
том числе дипломатической работы, трудно переоценить.
В. И. Ленин был величайшим мастером политической бесе¬
ды. Он владел исключительным умением расположить к
себе собеседника. Немногими словами, глубоко аргументи¬
рованно, предельно точно и ясно излагал он свои мысли.
Его человечность, огромный диапазон знаний вызывали чув¬
ство восхищения у собеседников.
Г. В. Чичерин особо выделял политический реализм
Ленина, обеспечивший успешное решение многих труд¬
нейших внешнеполитических задач, стоявших перед моло¬
дой Республикой Советов. Реализм Ленина в корне отли¬
чался от тактики маскировки и камуфляжа истинных наме¬
рений, которой столь широко пользовались представители
«классической» дипломатии. Ленинский подход к анализу
вопросов международной политики, его умение находить
правильное решение самых запутанных внешнеполити¬
ческих проблем служат образцом для деятельности совет¬
ских дипломатов в их повседневной работе.
В. И. Ленин предъявлял особые требования к дипло¬
матическим работникам. Он считал, что советский дип¬
ломат должен обладать прежде всего высокой партийной
принципиальностью, большими разносторонними знания¬
ми в области внешней политики и международных отноше¬
ний, внутренней культурой. Для претворения в жизнь
ленинской политики мира и сотрудничества между народа¬
ми дипломатической службе Советской России потребова¬
лись люди совершенно иного политического склада, по-но¬
вому смотрящие на происходившие в мире события. Если
целый ряд специалистов, служащих других областей госу¬
133
дарственной деятельности и государственного аппарата, в
том числе и военные, приняли и приветствовали идеи
Октября, то работники бывшего министерства иностран¬
ных дел — царской России и Временного правительства —
в большинстве своем не захотели сотрудничать с новой
властью.
Один из немногих дипломатических сотрудников, кото¬
рые приветствовали установление власти трудящихся и
честно сотрудничали с ней, — Сергей Александрович Тока¬
рев, проработавший в ведомстве иностранных дел царской
России, а затем Советского Союза около полувека, рас¬
сказывал мне, как на следующий день после победы Ок¬
тябрьской революции дипломаты старой школы, узнав о
переходе власти к Советскому правительству, затеяли дол¬
гие и горячие споры. Как отнестись к свершившейся рево¬
люции, какую позицию занять в отношении новой влас¬
ти? — вот вопросы, которые поставила перед диплома¬
тами сама жизнь. Когда же народный комиссар по ино¬
странным делам JI. Д. Троцкий, явившийся в комис¬
сариат через несколько дней после провозглашения
Советской власти, предложил им четко определить свое
отношение к Советскому правительству и его внешнепо¬
литической программе, большинство из них предпочло
покинуть наркомат и уехать за рубеж.
По предложению В. И. Ленина на различные диплома¬
тические посты были назначены видные деятели партии
Л. Б. Красин, В. В. Боровский, В. Р. Менжинский, М. М. Лит¬
винов, Л. М. Карахан, Я. А. Берзин, Г. В. Чичерин,
Л. К. Мартенс и другие. Многие из них являлись профес¬
сиональными революционерами, соратниками Ленина. На¬
ряду с ними на дипломатическую работу руководство
страны направило группу рабочих, крестьян, матросов,
которые принимали участие во многих важных дипломати¬
ческих акциях молодого Советского государства. В част¬
ности, в состав советской делегации на переговоры в
Брест-Литовск в конце 1917 года Совнарком назначил
рабочего Н. А. Обухова, крестьянина Р. Н. Сташкова,
матроса Ф. В. Олича и солдата Н. К. Белякова.
Кандидатуры на ответственные посты в наркомин-
деле и в советские представительства за границей Чичерин
обсуждал с Лениным и в Центральном Комитете. Самым
тщательным образом взвешивались как деловые, так и
личные качества работника.
Ленин повседневно учил советских дипломатов пра¬
вильным методам их сложной работы, сам занимался мно¬
134
гими конкретными вопросами деятельности наркоминдела
и советских дипломатических представительств за рубе¬
жом. Он, как правило, принимал советских послов, глав
делегаций на различные конференции перед выездом
их за рубеж, повседневно следил за их работой, беседовал
с ними по их возвращении, требовал от них высокого
профессионального мастерства.
В современных условиях для любого переговорщика,
работающего в области конференционной дипломатии, уже
недостаточно быть просто знатоком своего вопроса, ему
необходимо обладать высокой культурой, свободно ориен¬
тироваться в исторических, экономических, правовых и со¬
циальных аспектах многих проблем. Достижение желаемо¬
го результата переговоров возможно лишь при умении вес¬
ти диалог с партнерами и оппонентами без ограничений
и запретов на какие бы то ни было темы, связанные
с переговорами, когда участники диалога обсуждают весь
комплекс проблем, правдиво и принципиально излагая
позицию своего государства. Подобная открытость и го¬
товность безбоязненно обсуждать любые сложные вопро¬
сы, повышающая эффективность переговоров, требуют, ра¬
зумеется, высокой эрудиции переговорщиков.
Многие поколения советских дипломатов с честью и
достоинством отстаивали интересы СССР на международ¬
ной арене. И в первые годы существования Советского
государства в условиях относительной изоляции, и в тяже¬
лые годы второй мировой войны, и, наконец, в послевоен¬
ный период, когда Советский Союз стал играть ведущую
роль в мировой политике, советские дипломаты преданно и
настойчиво претворяли в жизнь внешнеполитическую ли¬
нию КПСС.
Требовательность и принципиальность при отборе кан¬
дидатов для участия в работе конференции — залог фор¬
мирования компетентной, квалифицированной делегации.
Многие советские делегации формировались именно на
такой деловой основе.
К сожалению, в годы застоя включение в состав деле¬
гаций, в частности на сессии Генеральной Ассамблеи ООН,
лиц исключительно благодаря их родственным связям ста¬
ло весьма распространенным явлением. Имена сыновей
и дочерей, зятьев и невесток, других родственников членов
правительства или партийных руководителей должны
были придать «престижность» делегации. По существу же,
толку от таких «советников» или «экспертов» не было
никакого, зато забот от их «высокого» присутствия —
135
хоть отбавляй. К такой порочной практике, правда в
гораздо меньшей степени, прибегали время от времени и
другие страны.
Когда мне впервые пришлось столкнуться с этим «фено¬
меном» в нашей дипломатической практике, я поинтересо¬
вался у более опытных коллег о его происхождении.
«Соображения высшего порядка лежат в его основе», —
звучал иронический ответ. В годы перестройки этот «фено¬
мен» постепенно стал исчезать.
Этому, в частности, способствует вводимый в последнее
время министерством иностранных дел СССР конкурсный
принцип при замещении различных дипломатических дол¬
жностей, который позволит определить не только профес¬
сиональные навыки кандидата, но и общий уровень его
знаний, необходимый для деятельности в области конфе¬
ренционной дипломатии. Повышению мастерства совет¬
ских переговорщиков в последние годы уделяется немалое
внимание. В учебных заведениях министерства иностран¬
ных дел читаются специальные предметы, посвященные
дипломатическим переговорам, проводятся соответствую¬
щие исследования, развиваются сотрудничество и обмен
опытом между переговорщиками различных стран.
Качества дипломата — участника конференции
Отмечая наиболее характерные профессиональные ка¬
чества дипломата, работающего в области многосторонних
отношений, следует оговориться, что практически никакого
существенного отличия между таковым и дипломатом, за¬
нимающимся двусторонними отношениями, нет. И тот и
другой являются политическими работниками, проводящи¬
ми в жизнь внешнеполитическую линию государства, кото¬
рое они представляют. Тем не менее есть определенные
особенности «ремесла». Дипломат, работающий в между¬
народных организациях и конференциях, должен хорошо
знать уставные документы, правила процедуры этих орга¬
нов, прецеденты из их практики, уметь ими пользоваться,
его должна отличать способность быстро ориентировать¬
ся в сплетениях интересов разных государств. В об¬
ласти двусторонней дипломатии это вовсе не является глав¬
ным.
Основным качеством «дипломата-парламентария» явля¬
ется, как считают многие, талант вести переговоры. «Неко¬
торые люди обладают способностями к переговорам, —
136
пишет американец Кристофер Мейкинс. — Это искусство,
с которым по сути дела человек рождается. У человека
может быть этот дар или же он его лишен»24. Думается,
что здесь все в определенной степени преувеличено, хотя
талант и способности, безусловно, открывают перед каж¬
дым широкие возможности в любой профессии. Дипломат,
обладающий красноречием, будет чувствовать себя свобод¬
нее в ходе полемики или дискуссии, чем человек, лишен¬
ный этого дара; контактный, общительный, несомненно,
преуспеет больше в установлении необходимых деловых
связей, чем застенчивый, замкнутый; работник с широким
политическим кругозором, способный быстро входить в
суть любой проблемы, лучше приспособлен к многосторон¬
ним переговорам, чем специалист узкого профиля.
Наиболее важным качеством любого политического ра¬
ботника, в том числе и дипломата, является его убежден¬
ность в правоте той политики, в осуществлении которой
он участвует.
Американский генерал, участник многих переговоров с
советскими представителями Э. Рауни пишет: «Хотя совет¬
ские участники переговоров могут быть приятными людь¬
ми и выступать в примирительном тоне, в конечном итоге
они всегда ведут жесткий торг и остаются убежденными,
коммунистами... Что бы советский участник переговоров
ни говорил или ни делал, он считает это морально безу¬
пречным, сам убежден, что это пойдет на пользу его
стране» . Что ж, с этими утверждениями Рауни, по¬
жалуй, можно согласиться. Советских дипломатов дейст¬
вительно отличает настойчивое стремление отстаивать
линию своей страны по той или иной проблеме, убеждать
в ее правоте зарубежных партнеров.
Часто о работниках внешнеполитического аппарата
государства говорят: «хороший профессионал» или «опыт¬
ный, кадровый дипломат». Несомненно, профессиональные
качества и опыт нужны дипломатическому работнику, как
и специалисту в любой области. Но много раз приходи¬
лось бывать свидетелем того, как опытные буржуазные
дипломаты, в совершенстве владеющие техникой перегово¬
ров, оказываются не на высоте положения, в особенности
в условиях внутриполитических кризисов, смены прави¬
тельств в стране, которую они представляют. Зигзаги во
внешнеполитическом курсе капиталистических стран, вы¬
зываемые стремлением их правительств угодить то одному,
то другому крылу господствующей верхушки в зависимости
от расстановки политических сил в данный момент, по¬
137
рождают порой неустойчивость линии делегаций этих
стран на переговорах. Делегаты США на конференциях
или переговорах, например, чувствуют себя весьма неуве¬
ренно при приходе к власти новой администрации и, как
правило, уходят в отставку. Иногда встречаются на конфе¬
ренциях дипломаты, которые, так сказать, отрабатывают
«свои роли» — бесстрастно зачитывают заранее заготов¬
ленные речи, мало интересуются позицией других делега¬
ций, не проявляют никакого творчества, инициативы в
целях поиска взаимоприемлемых решений.
Характерен такой случай. Одному из моих коллег по
делегации пришлось как-то выступить экспромтом в одном
из главных комитетов Генеральной Ассамблеи — возникла
необходимость дать ответ на попытки ряда делегаций за¬
падных стран извратить политику СССР в вопросах ближ¬
невосточного урегулирования. Наш представитель хорошо
знал предмет, был грамотным и опытным дипломатом,
к тому же нападки на советскую политику были неори¬
гинальными, повторяли стереотипный набор различных
антисоветских небылиц. Выступление получилось аргумен¬
тированным и даже несколько эмоциональным, слушали
его с большим вниманием, привычный шум в зале прекра¬
тился. После заседания мы, его товарищи по делегации,
да и многие другие дипломаты поздравили его с удачным
выступлением. Вечером того же дня на протокольном ме¬
роприятии в честь председателя Генеральной Ассамблеи,
разговаривая с послом одной из дружественных неприсое¬
динившихся стран, я спросил, как ему понравилось вы¬
ступление советского представителя. К моему изумлению,
посол, не задумываясь ни на минуту, довольно недипло¬
матично заметил: «Совсем не понравилось».
— Что же из сказанного вызвало у Вас столь крити¬
ческую оценку? — поинтересовался я.
— По содержанию выступления у меня нет никаких
замечаний, а вот форма... Зачем же столько эмоций, страс¬
ти в выступлении?
— Моего коллегу возмутила грубая клевета на нашу
страну, этим и объясняется эмоциональность его выступле¬
ния, и, по-моему, это было кстати, — заметил я.
— Страстность тут совершенно ни к чему, — заключил
мой собеседник. — Нам, дипломатам, за нашу работу,
в том числе за выступления, платят деньги. Зафиксировал
позицию правительства в протоколе, и дело с концом.
Этот сугубо прагматичный, если не деляческий подход
к своим ответственным обязанностям вряд ли делает честь
138
кому-либо, а тем более дипломату, которому оказано высо¬
кое доверие представлять свою страну.
Трудно нарисовать портрет идеального переговорщика,
а тем более назвать конкретное лицо. Со многими десятка¬
ми мастеров многосторонней дипломатии различных нап¬
равлений и стилей свела меня судьба за время моей рабо¬
ты. У каждого из них можно было бы позаимствовать
отдельные черты, методы, приемы. Каждый из них был
в определенной степени типичен для характера междуна¬
родных отношений своего времени, заметной фигурой
в конференционной дипломатии тех лет.
Несколько лет мне довелось работать с видным совет¬
ским дипломатом Яковом Александровичем Маликом.
В наркоминдел он пришел в 1937 году. В годы Великой
Отечественной войны был послом в Японии; в 1953—
I960 годах — послом в Великобритании. Ряд лет Я. А. Ма¬
лик работал в центральном аппарате МИД СССР: в 1946—
1953 и в 1960—1980 годах был заместителем министра
иностранных дел. Дважды — в 1948—1952 и 1968—
1976 годах — он был постоянным представителем СССР
при ООН. Никто из советских дипломатов не занимал до
него этого поста столь длительное время — в общей слож¬
ности 12 лет. Он возглавлял и многие делегации СССР на
различных международных конференциях. Круг его обя¬
занностей и интересов был весьма широк в области как
двусторонней, так и многосторонней дипломатии.
Я. А. Малик был человеком непростым: временами
вспыльчивым, резким. Но он быстро остывал, никогда не
помнил зла, справедливо и доброжелательно относился
к людям, высоко ценил трудолюбие, умел «выращивать»
кадры — десятки советских послов в то или иное время
своей служебной карьеры работали под его руководством.
Однако главной чертой характера Я. А. Малика была его
непреклонная преданность делу, которому он посвя¬
тил всю свою жизнь. Встречался он с самым широким
кругом лиц, начиная с простых людей и кончая теми,
имена которых вошли в историю. Будучи весьма активным,
общительным человеком, он умело и эффективно исполь¬
зовал эти встречи для разъяснения советской внешней по¬
литики. Ни один выпад против СССР Яков Александрович
не оставлял без ответа. Тут, правда, надо сказать, что порой
он чрезмерно увлекался полемикой и своими ответами
лишь подливал масла в огонь словесных баталий, столь
характерных для времен «холодной войны».
Выступления Я. А. Малика никогда не носили шаблон¬
139
ный характер. Хотя проекты выступлений готовили его
сотрудники, он всегда основательно перерабатывал их;
характерным было то, что до самого последнего момента
перед своим выступлением вносил в текст изменения
с учетом содержания дискуссии. Не буду грешить против
истины, не все его выступления были равнозначны, иногда
он углублялся в воспоминания о тех или иных историчес¬
ких событиях, увлекался деталями и терял основную нить.
Был даже случай, когда его оппонент, воспользовавшись
историческим экскурсом Малика, навязал Совету Безопас¬
ности дискуссию, имеющую явно мало общего с рассмат¬
риваемым вопросом, что лишь осложнило работу Совета.
Большой практический опыт позволял ему чувствовать
себя уверенно в сложнейших ситуациях. Вот один пример.
В августе 1968 года по требованию группы западных стран
было созвано срочное заседание Совета Безопасности для
обсуждения вопроса о положении в Чехословакии. Ини¬
циаторы созыва заседания намеревались устроить в Совете
Безопасности некое «судилище» над Советским Союзом
и другими социалистическими странами. 21 августа пред¬
седатель Совета бразилец Р. Кастро пригласил к себе
представителей советской делегации и сообщил, что через
несколько часов намеревается созвать заседание Совета.
Пришлось срочно, на ходу готовиться к заседанию. Поло¬
жение осложнялось тем, что достоверной информации о
событиях в Чехословакии у нас было очень мало. К тому
же постоянный представитель ЧССР при ООН незадолго
до этого получил новое назначение и вернулся в Прагу,
а исполнявший его обязанности никак не мог определить
своей позиции в сложном водовороте событий.
В целом сложившаяся в то время ситуация в Совете
Безопасности была неблагоприятной для нас. Акция груп¬
пы социалистических стран в отношении Чехословакии
подвергалась широкой критике. Тем не менее Я. А. Малик
не растерялся. В течение трех дней — 22, 23 и 24 авгус¬
та — в Совете Безопасности шли заседания, консультации,
беседы с делегациями.
Одно из заседаний — 23 августа — завершилось даже
под утро. За это время представителю Советского Союза
пришлось выступить более десятка раз. У Якова Алек¬
сандровича не было и тени усталости или стремления
уклониться от полемики, несмотря на всю ее сложность.
Одним словом, Я. А. Малик был дипломатом-бойцом,
снискавшим уважение не только друзей, но и противников.
Высокий, стройный, с мужественным и открытым лицом,
140
он привлекал к себе большое внимание в ООН. Тем не
менее объективности ради следует признать, что он являлся
типичным представителем дипломатии периода «холодной
войны», часто забывавшим, что ООН является органом
сотрудничества государств, а не полем идеологического
противоборства. В разное время мне пришлось сотрудни¬
чать с другими видными советскими профессионалами
в области многосторонней дипломатии первых послевоен¬
ных десятилетий — В. А. Зориным, Г. П. Аркадьевым,
С. К. Царапкиным, А. А. Рощиным и другими. Каждый из
них имел свой стиль, свои излюбленные приемы, но все
они с достоинством представляли Советский Союз на
всевозможных международных форумах.
В годы моей работы в Центральном аппарате МИД
СССР вместе со мной вопросами конференционной дипло¬
матии занимались В. В. Лозинский, В. Л. Олеандров,
Ю. К. Назаркин, Г. С. Сташевский, Р. М. Тимербаев,
В. В. Шустов. Это новое поколение советских дипломатов,
выросшее в послевоенный период, с прекрасным образова¬
нием, языковой подготовкой, современным видением мира.
Я всегда с удовлетворением следил за их ростом и назначе¬
ниями на ответственные посты в области многосторонней
дипломатии.
И другие страны социалистического содружества были
представлены в ООН, различных международных прави¬
тельственных и неправительственных организациях не¬
заурядными личностями — мастерами своего дела. В этой
связи вспоминается видный болгарский дипломат Милко
Тарабанов. В 1966—1967 годах он был представителем
своей страны в Совете Безопасности, в течение ряда лет
являлся постоянным представителем НРБ при ООН.
У М. Тарабанова было славное прошлое. С 1924 года
он член Болгарской коммунистической партии, активный
участник антифашистской борьбы болгарского народа.
На поприще многосторонней дипломатии Тарабанов
продолжал оставаться таким же принципиальным челове¬
ком и патриотом, каким был всю свою жизнь. Он не боял¬
ся полемики, в выступлениях ставил вопросы политически
остро. При возникновении сложных ситуаций Тарабанов
умел быстро находить верные решения.
Будучи по своему характеру довольно твердым и реши¬
тельным человеком, он вместе с тем в интересах дела
проявлял гибкость, хорошо владел тактическим искусством
ведения переговоров. При разработке различных докумен¬
тов — проектов резолюций, соглашений, совместных заяв¬
141
лений — его запас всевозможных компромиссных фор¬
мулировок был неисчерпаем. В этом плане многому можно
было поучиться у Тарабанова. Умудренный большим
жизненным опытом, он с готовностью делился им с моло¬
дыми дипломатами из своей делегации, да и мы, его со¬
ветские коллеги, почерпнули немало полезного из обще¬
ния с этим динамичным, ярким дипломатом из Болгарии.
Тарабанов любил и умел шутить, владел несколькими
языками — в 20-е годы он учился во Франции, участво¬
вал во французском революционном студенческом движе¬
нии, — имел хорошие контакты с самым широким кругом
дипломатов, пользовался авторитетом и популярностью
в ООН, а к его аргументированным, убедительным выступ¬
лениям по вопросам внешней политики Болгарии, социа¬
листического содружества в целом, различным между¬
народным проблемам всегда прислушивались с большим
вниманием.
Другими важными качествами дипломата, работающего
в области многосторонней дипломатии, являются глубокое
знание предмета и широкий кругозор. Последнее качество
имеет особое значение. Объясняется это, в частности,
тем, что многосторонние переговоры нередко сходят с
намеченной колеи: неожиданно всплывают вопросы, воз¬
никновение которых, хотя они и имеют отношение к
предмету переговоров, предвидеть бывает порой невозмож¬
но. В таких ситуациях не воспользуешься литературой,
справками, досье, не сумеешь даже посоветоваться с кол¬
легами по делегации. Здесь надо полагаться только на
собственные знания. Чем обширнее эти знания, тем уве¬
реннее чувствуешь себя на конференции.
В качестве примера, достойного подражания, можно
назвать дипломатическую деятельность Альфонсо Гарсия
Роблеса, много лет являвшегося представителем Мексики
в Комитете, а затем Конференции по разоружению.
Гарсия Роблес обладал энциклопедическими знаниями
в области разоружения, да и не только в ней. Прекрасная
память позволяла ему дать любую справку о месте и вре¬
мени тех или иных переговоров, об их содержании и при¬
нятых решениях, позиции участников переговоров и т. д.
Пройдя долгий дипломатический путь — в министерстве
иностранных дел Мексики он с 1938 года: был послом в
ряде стран, постоянным представителем при ООН, главой
многих делегаций, наконец, министром иностранных дел
Мексики, Гарсия Роблес все же значительную часть своей
жизни посвятил делу разоружения, в которое он внес не¬
142
малый личный вклад. Договор о безъядерной зоне в Ла¬
тинской Америке (Договор Тлателолко) неразрывно свя¬
зан с его именем. Многие важные резолюции Генеральной
Ассамблеи ООН — о запрещении ядерных испытаний,
замораживании ядерных арсеналов, двусторонних советско-
американских переговорах по вопросам ядерного разору¬
жения и другие — были приняты по его инициативе.
А. Гарсия Роблес умел находить верные формулиров¬
ки при разработке различных документов в области разо¬
ружения. Немало узлов удалось развязать при подготовке
заключительного документа 1-й специальной сессии Ге¬
неральной Ассамблеи по разоружению с его помощью.
Много раз приходилось наблюдать, как Гарсия Роблес,
уединившись в углу зада заседания, делал наброски про¬
ектов резолюций, которые он вносил затем на рассмотре¬
ние Генеральной Ассамблеи. Его выступления — он их
писал сам — содержали, как правило, значительное число
цитат из различных резолюций по вопросам разоружения,
из его собственных выступлений. Нельзя сказать, что
такие экскурсы оживляли характер выступления, кое-кому
они не нравились, однако они содержали богатый факти¬
ческий материал, были хорошо аргументированы и потому
убедительны.
Заслуги Гарсия Роблеса в борьбе против гонки воору¬
жений получили всемирное признание — в 1982 году он
был удостоен Нобелевской премии мира, является почет¬
ным доктором права многих университетов, в том числе
Московского государственного университета имени
М. В. Ломоносова. Ему по традиции предоставлялось право
выступать первым как на Конференции по разоружению,
так и в общей дискуссии в Первом комитете Генеральной
Ассамблеи ООН. Спокойный, уравновешенный, скромный,
всегда открытый для делового сотрудничества, он стал
признанным старейшиной разоруженцев.
Широкий кругозор участнику многостороннего диалога
нужен и потому, что прогресс человечества выдвигает
все новые и новые проблемы, без знания которых участво¬
вать в нем становится все труднее. Кроме того, взаимоза¬
висимость и взаимообусловленность современного мира
требуют комплексного подхода к решению практически
любой международной проблемы. В конце 60-х годов,
например, когда мне впервые вплотную пришлось стол¬
кнуться с деятельностью ООН, проблема загрязнения
окружающей среды, хотя уже и обсуждалась, но рассмат¬
ривалась как второстепенная, заниматься которой обычно
143
поручалось узким специалистам-экспертам. В наше же
время задача обеспечения экологической безопасности,
как важнейшая составная часть всеобъемлющей системы
международной безопасности, — одна из центральных.
Трудно представить себе участника многостороннего
диалога, который не был бы знаком с этой проблемой.
То же самое можно сказать и о проблеме разоружения.
Несмотря на всю ее специфику и необходимость специаль¬
ных знаний для успешного ведения переговоров, любой
участник международного диалога должен обладать опре¬
деленным запасом информации по этой проблеме.
Для того чтобы быть квалифицированным переговор¬
щиком, необходимо неустанно, повседневно, настойчиво
расширять свой кругозор в самых различных областях —
такова прописная истина многосторонней дипломатии.
Знание правил процедуры, прецедентов, методов ре¬
шения организационных вопросов, умение работать над
документами, наконец, владение иностранными языками —
все это качества, также необходимые участнику конферен¬
ции. В этой связи хотелось бы сказать несколько слов
о французском дипломате Франсуа де ля Горсе. Про¬
работав много лет в штаб-квартирах НАТО и ООН в
качестве заместителя постоянного представителя Франции
в этих организациях, а в конце своей дипломатической
карьеры главой делегации на Конференции по разоруже¬
нию, де ля Горе накопил богатый опыт в сфере многосто¬
ронней дипломатии. Получив солидное образование в облас¬
ти права и экономики, в совершенстве владея несколькими
языками, будучи от природы человеком весьма общитель¬
ным, де ля Горс неизменно находился в центре событий на
любой конференции, в которой ему довелось принимать
участие.
Умение оперировать правилами процедуры в своих
интересах — один пример из этой области приводился, —
умелое использование различных прецедентов позволяли
ему не раз добиваться нужных результатов. Он всегда
строго следил за соблюдением протокола, интересы
своей страны отстаивал активно, но с присущей французам
элегантностью. Не допускал ни малейшей дискриминации
французского языка — отказывался обсуждать какой-либо
документ, если он издан лишь на английском языке,
хотя прекрасно владел последним. Бывало и так. На узких
совещаниях без переводчиков, которые проводятся обычно
на английском языке, он начинал выступать на фран¬
цузском. Это вызывало протесты других участников сове¬
144
щания, которые также переходили на родной язык, и оно,
естественно, заходило в тупик. Все приходилось начинать
сначала.
В целом же высокий профессионализм де ля Горса
получил широкое признание, и о сотрудничестве с ним
сохранились хорошие воспоминания. Прекрасным знанием
процедурных вопросов традиционно отличаются предста¬
вители латиноамериканских стран.
Владение иностранными языками помогает любому
дипломату в его деловых связях, при знакомстве с прессой
страны пребывания, да и во всей его работе. На двусторон¬
них и особенно многосторонних переговорах, конферен¬
циях это качество особенно важно, так как разработка
документов, как правило, ведется на одном из иностран¬
ных языков, чаще всего на английском. Владение предметом
переговоров и несколькими официальными языками поз¬
воляет находить наиболее точные, приемлемые и для
партнеров формулировки. Можно, разумеется, пользовать¬
ся услугами переводчиков, но это существенно осложняет
работу с документами. Трудно представить себе диплома¬
та, владеющего всеми официальными языками ООН, но с
одним мне довелось встречаться.
Постоянный представитель Венгрии при ООН в 1962—
1970 годах Карой Чатордаи был полиглотом. Кроме вен¬
герского, русского, английского, французского, итальян¬
ского, немецкого и испанского он владел китайским,
японским, голландским и финским языками, понимал так¬
же вьетнамский.
К. Чатордаи был личностью незаурядной. Он прожил
короткую, но яркую жизнь. На завершающем этапе второй
мировой войны юношей он вступил в ряды партии венгер¬
ских коммунистов и с оружием в руках участвовал в лик¬
видации различных фашистских групп и террористических
банд. В 1948 году он был рекомендован на работу в ми¬
нистерство иностранных дел. Чатордаи работал в Пекине,
Ханое, был послом в Японии. Получив в 1962 году наз¬
начение в Нью-Йорк, он быстро освоил технологию
многосторонней дипломатии и в годы своей работы в ООН
считался одним из видных мастеров своего дела. Генераль¬
ный секретарь ООН У Тан так охарактеризовал К. Чатор¬
даи, когда последний завершил свою деятельность в Нью-
Йорке: «Он всем известен как воинственный, активный
посол, решавший стоявшие перед ним задачи с исключи¬
тельной настойчивостью, последовательностью, убежден¬
ностью и большим умением. Я бы даже сказал, что он был
145
исключительно «ловким» в положительном смысле этого
слова»26.
После возвращения в Будапешт К. Чатордаи работал
заведующим отделом международных организаций, а за¬
тем заместителем министра иностранных дел ВНР. Он
был исключительно Жизнерадостным, остроумным чело¬
веком, хорошим спортсменом, увлекался многими видами
спорта — теннисом, бегом, плаванием, но самым любимым
был планерный спорт. И именно это увлечение стоило ему
жизни. В июле 1972 года, будучи заместителем министра,
он принял участие в соревнованиях по планерному спорту
и во время неудачного приземления планера разбился.
Для К. Чатордаи как дипломата характерен такой
эпизод. В 1965 году он был председателем Первого коми¬
тета Генеральной Ассамблеи ООН. Во время обсуждения
одного из самых острых политических вопросов того вре¬
мени — о восстановлении законных прав КНР в ООН —
в прениях выступил представитель гоминьдановского режи¬
ма. Хотя китайский язык был официальным языком ООН,
гоминьдановец произнес свою речь на английском языке.
В ответ на его выпады против социалистических стран
Чатордаи дал им соответствующую оценку и в качестве
председателя подвел итоги дискуссии на китайском
языке. С ошеломлением и взрывом смеха участники засе¬
дания встретили просьбу представителя Тайваня к пред¬
седателю о том, чтобы он повторил свое выступление
на английском языке, поскольку представитель гоминьдана
не владел китайским языком (в то время синхронного
перевода с китайского языка не делалось), хотя претендо¬
вал на представительство Китая.
В марте 1969 года представитель Венгрии Чатордаи
в порядке ротации занимал пост председателя Совета
Безопасности. Проводил он заседания поочередно на
всех официальных языках Совета, и эта беспрецедентная
форма ведения заседания, встретившая всеобщее удовлет¬
ворение, как бы подчеркивала равноправие государств —
членов ООН и демократизм этой международной органи¬
зации.
Чатордаи проводил консультации с представителями
государств — членов Совета Безопасности либо на их
родном языке, либо на том из официальных языков, кото¬
рым они владели лучше всего. Такой метод приводил к
экономии времени, создавал благоприятную обстановку
для нахождения приемлемых формулировок. Почти все
представители в Совете Безопасности давали весьма вы¬
146
сокую оценку деятельности К. Чатордаи на посту его пред¬
седателя.
Один из самых сложных и ответственных составных
элементов деятельности участника переговоров, конферен¬
ций — это разработка текстов документов: проектов согла¬
шений, заключительных деклараций, резолюций и т. д.
Умение разрабатывать взаимоприемлемые тексты может в
немалой степени способствовать успеху переговоров. Это
крайне трудоемкий процесс, требующий самых разно¬
образных знаний и навыков. На многих переговорах,
как двусторонних, так и в особенности многосторонних,
согласование лишь одного параграфа или фразы занимает
порой месяцы, а то и годы. Кому из участников пере¬
говоров не знакомы.' проекты различных документов,
украшенные частоколом квадратных скобок, в которые
заключены несогласованные тексты? Они во многих случаях
заметно превышают чистые тексты, т. е. согласованные
формулировки.
Лишь тот, кто, отстаивая интересы своего государства
на конференциях, активно участвует в разработке и до¬
бивается принятия взаимоприемлемых текстов, формули¬
ровок различных документов, может считаться полно¬
ценным переговорщиком.
Упомянутые выше качества приобретаются обычно в
ходе многолетней работы на поприще конференционной
дипломатии. Но есть и качества, так сказать, от природы.
Некоторые из них помогают переговорам, другие — нет.
К последним относятся, например, болтливость и пустосло¬
вие, довольно часто наблюдаемые у людей невыдержан¬
ных, слишком эмоциональных. Бывает и так, что перегово¬
ры заходят в тупик из-за несдержанности и вспыльчивости
их участников. В таких случаях всегда лучше прерваться
на какое-то время, нежели продолжать спор на высоких
тональностях. Еще давно Ф. де Кальер справедливо от¬
мечал, что люди с неровным характером, которые не в
состоянии властвовать над своими страстями, более пригод¬
ны для войны, чем для переговоров27. Камбон также вы¬
сказывал замечание, что дипломат чужд страстям, «он обя¬
зан соблюдать профессиональную сдержанность...»28.
Спокойствие и самоконтроль — черты дипломата, ко¬
торые идут, как правило, параллельно со способностью
прислушиваться к мнению собеседника. Если в ходе
переговоров не стремиться понять точку зрения собеседни¬
ка, не пытаться спокойно и непредвзято оценить ее, пере¬
говоры могут стать пустой тратой времени. Дипломаты,
147
ведущие переговоры, должны проявлять упорство, способ¬
ность продвигать линию своего государства, но делать
это с тактом, достоинством и выдержкой. Вспыльчивый
участник конференции может не только нанести ущерб
своему государству, но и затруднить ее работу. Человеком
исключительно спокойным, выдержанным, умеющим слу¬
шать собеседника, был американский дипломат и ученый
в области политических наук Чарльз Йост.
За годы работы в ООН мне пришлось наблюдать за
деятельностью более дюжины постоянных представителей
США при ООН. Среди них были и известные политические,
государственные деятели: Дж. Буш, Э. Стивенсон, А. Голд¬
берг, Э. Янг и другие. Чарльз Йост был, с моей точки
зрения, одним из самых опытных и уважаемых диплома¬
тических представителей США в ООН. За сравнительно
короткий срок пребывания на посту постоянного пред¬
ставителя США он не раз оказывался в ситуации, когда
политика Вашингтона подвергалась суровой критике (Вьет¬
нам, Ближний Восток, Южная Африка и др.). Многие
его предшественники и преемники в аналогичных ситуа¬
циях нервничали, выходили из себя, грубили. Ч. Йост
сохранял выдержку и самообладание и делал все, что
мог, для того чтобы «спасти лицо» Вашингтона в этих
незавидных ситуациях.
Может быть, именно отсутствие задиристости, такт и
скромность и послужили причиной его неожиданного и
беспрецедентного увольнения. Ч. Йост сам публично приз¬
нался в том, что узнал о своем освобождении с поста
постоянного представителя США из утренних газет. Он не
пришелся ко двору республиканской администрации
Р. Никсона и был заменен в начале 1971 года Дж. Бушем.
Чарльз Йост занимался политическими науками, много
писал, участвовал в различных симпозиумах, семинарах.
После своей вынужденной отставки он не раз посещал
Советский Союз, участвовал в различных советско-амери¬
канских встречах по вопросам международной политики.
Его взгляды довольно точно характеризует выдержка
из книги «Небезопасность наций». «Мир в Европе и во
всем мире, — писал он в своей книге, — не может быть
обеспечен или даже значительно укреплен, пока две сверх¬
державы находятся в отношениях враждебной и зыбкой
конфронтации; Европа — это тот регион, где конфронта¬
ция между ними носила наиболее прямой, острый и про¬
должительный характер; все, что способствует снижению
накала этой конфронтации, благоприятно сказывается на
148
безопасности в Европе, равно как и на безопасности
самих двух держав; поэтому меры, способствующие раз¬
рядке между США и СССР, такие как контроль над воору¬
жениями и их сокращение, даже если, как может пока¬
заться, они противоречат более узким соображениям
европейской безопасности, отвечают главным интересам
Европы»29.
Приходилось сотрудничать и со многими другими
скромными, тактичными и вдумчивыми дипломатами на
всех уровнях как в советских делегациях, так и делега¬
циях зарубежных стран. На конференциях в условиях
частых политических бурь и тупиков их выдержка и спо¬
койствие играют весьма положительную роль и нередко
обеспечивают возможность дальнейшего продолжения
переговоров. Такие дипломаты обычно обладают еще одним
ценным качеством — исключительной работоспособ¬
ностью. Именно на плечи этих «работяг» часто выпадает
львиная доля работы делегации.
Переговорщик, участник конференции, должен обладать
физической и умственной выносливостью, так как продол¬
жительность и интенсивность переговоров определяются
целым рядом факторов, не зависящих от него.
Обычный рабочий день участника конференции строит¬
ся примерно так: с утра идет подготовка к заседаниям
конференции — совещание у главы делегации, ознакомле¬
ние с новыми документами, подбор необходимых мате¬
риалов к заседанию и т. д., затем с 10. 30—11. 00 до обе¬
денного перерыва идут заседания конференции. Дневной
перерыв заполнен рабочими ланчами, на которых идет
обсуждение различных вопросов конференции. С 15.00
начинаются дневные заседания, которые продолжаются
обычно до 18. 00. Дипломатический диалог ведется и на
приемах, ужинах, которые проводятся почти ежедневно
(в особенности в ходе Генеральной Ассамблеи ООН).
Поздно вечером участнику конференции необходимо
подвести итоги заседаний, бесед, встреч, состоявшихся
в течение дня. Работа переговорщика заканчивается поздно
вечером. Не следует забывать и того, что большинство
участников переговоров, конференций ведут свои беседы
не на родном языке, что требует дополнительного напря¬
жения. Только люди физически закаленные выдерживают
такую нагрузку.
На одном из качеств участника конференционной, «пар¬
ламентской», как ее порой называют англичане, дипломатии
хочется остановиться отдельно. Это — красноречие. Для
149
дипломата, работающего на конференции, ведущего перего¬
воры, красноречие, умение свободно и доходчиво говорить,
импровизировать — одно из полезнейших качеств. Правда,
на этот счет существует и другое мнение. Кое-кто считает,
что дипломату вовсе не нужно быть красноречивым, что его
задача заключается лишь в том, чтобы четко и ясно изло¬
жить позицию своего правительства. К тому же, добавля¬
ют сторонники этой точки зрения, дипломат, как правило,
читает заранее заготовленный текст, а это, мол, лишает
его возможности проявления ораторского искусства.
Вряд ли можно полностью согласиться с такой точкой
зрения.
Говорят, что красноречие — дар природы, талант.
Может быть, это и правильно, в особенности когда речь
идет о великих ораторах античности или трибунах револю¬
ции. Тем не менее для участников переговоров, представи¬
телей на конференциях все же необходимы определенные
навыки ораторского искусства, которыми может и должен
овладеть каждый, кто намеревается преуспеть на ниве
многосторонней дипломатии. На сессиях Генеральной Ас¬
самблеи ООН, других международных конференциях время
от времени появляются представители, обладающие не¬
сомненными ораторскими способностями. К ним, напри¬
мер, в 50-е годы относили видного перуанского дипломата
Виктора Белаунде, известного политического и государ¬
ственного деятеля Индии Кришну Менона.
В годы моей работы в ООН, в 60—70-е годы, с яркими
речами выступали сириец Ж. Томе, англичанин лорд
Карадон, иорданец Мохамед Эль-Фара, представитель
Саудовской Аравии Дж. Баруди и многие другие.
Одной из наиболее колоритных фигур в этом плане в
те годы был представитель Саудовской Аравии в ООН
Джамиль Мурад Баруди. Известность он получил своими
остроумными, полемическими выступлениями и репликами.
Баруди как-то заявил: «Король Фейсал, король Саудовской
Аравии, является человеком очень осторожным и не гово¬
рит много. Может быть, поэтому он и назначил меня сюда,
в ООН, с тем чтобы компенсировать свою молчаливость».
Надо признать, что Баруди с лихвой восполнял приписы¬
вавшуюся Фейсалу молчаливость, поскольку он брал слово,
пожалуй, чаще, чем любой другой представитель в ООН.
Король, видимо, ему доверял, так как Баруди более полу¬
тора десятков лет фактически возглавлял миссию Саудов¬
ской Аравии при ООН, хотя формально был заместителем
постоянного представителя. В свое время он находился
150
и на сирийской, и на ливанской государственной службе,
носил звание почетного гражданина Нью-Йорка, увлекался
литературой, писал стихи, политические памфлеты. Был
он человеком богатым; поговаривали, что небезуспешно
играл на нью-йоркской бирже.
Невысокого роста, лысоватый, с орлиным носом и
острыми, колючими глазами, Баруди обычно входил в
зал заседаний медленной походкой, заложив руки за
спину, долго оглядывался по сторонам, будто проверяя
присутствующих на заседании представителей, и затем за¬
нимал свое место.
Баруди был непременным участником почти всех дис¬
куссий, касавшихся положения на Ближнем Востоке,
остро критиковал позицию Израиля, сионизм, порой
осуждал поддержку США действий Тель-Авива. Этим,
однако, далеко не исчерпывалась тематика его выступле¬
ний. Баруди периодически появлялся во всех органах
Генеральной Ассамблеи, занимающихся экономическими,
гуманитарными, юридическими вопросами, проблемами
деколонизации, и делал заявления по многим из них.
Не все его выступления отличались глубиной, знанием
предмета. Однако форма и манера, с которой он произно¬
сил их, неизменно привлекали внимание аудитории. Го¬
ворил Баруди легко, не имея заранее заготовленного
текста, как правило, очень удачно используя любые про¬
махи своих оппонентов, ехидно высмеивая их. Никто из
делегатов не желал попадаться ему на язык. Однажды
молодой американский сенатор, член делегации США, не
зная об этих качествах Баруди, критически отозвался о
его высказываниях. В ответ последний в течение получаса
под нескрываемое одобрение зала высмеивал неосведомлен¬
ность и отдельные промашки американского представи¬
теля. Сенатор потом сетовал на то, что никто из его коллег
по делегации не удержал его от неосторожного шага.
С советской делегацией Баруди поддерживал нормаль¬
ные, деловые контакты и не раз выступал с близких Со¬
ветскому Союзу позиций по вопросам Ближнего Востока.
Однажды в декабре 1968 года полезную роль сыграл Ба¬
руди при рассмотрении вопроса об утверждении русского
языка в качестве одного из рабочих языков Генеральной
Ассамблеи ООН, против чего, ссылаясь на финансовые
последствия, возражала американская делегация.
С отповедью ей среди других выступил и Баруди.
Высоко отозвавшись о роли Советского Союза в мировых
делах, подчеркнув величие языка, на котором писали и
151
говорили такие корифеи мировой литературы, как Достоев¬
ский, Гоголь, Горький, Тургенев, Чехов и многие другие,
он в свойственной ему саркастической форме раскритико¬
вал доводы американского представителя, напомнив ему,
что одним из официальных языков ООН является англий¬
ский, а не американский язык и что, может, настанет
время, когда США с учетом все возрастающих расхожде¬
ний между английским и американским языками будут
вынуждены просить утверждения в качестве рабочего
языка и американского.
Вот характерный пример остроумной манеры выступле¬
ний Баруди. В апреле 1969 года в Совете Безопасности
ООН обсуждался вопрос о положении на Ближнем Восто¬
ке. Представители Пакистана, Сенегала и Заира внесли в
Совет Безопасности проект резолюции, в котором содер¬
жалось осуждение действий Израиля против палестинцев.
Американская делегация внесла в проект резолюции
«небольшую поправку», которая по существу ставила знак
равенства между действиями израильских властей и па¬
лестинских патриотов.
В случае принятия этой поправки существенно изме¬
нился бы характер предложенной неприсоединившимися
странами резолюции. В этой связи Баруди в своем вы¬
ступлении рассказал следующую арабскую притчу. «Пози¬
ция США, — сказал он, — напоминает мне о бедуине,
который очень любил свою верблюдицу. Не потому, что
это было вьючное животное, а потому, что он мог упот¬
реблять в пищу ее молоко, а также использовать для
одежды ее шерсть. Как все люди привязываются к своим
домашним животным, так и арабы привязываются к своим
лошадям и верблюдам, которые считаются как бы членами
семьи. Эта верблюдица заболела, и так сильно, что бедуин
испугался, как бы она не умерла. Тогда он принял обет,
сказав: «О, Всевышний, если ты пощадишь мою верблюди¬
цу, то, чтобы доказать тебе, что использую ее не только
для себя, я продам ее за риал». Богу угодно было, чтобы
верблюдица выздоровела, и бедуин — ее хозяин — оказал¬
ся в замешательстве. Как быть, чтобы и выполнить обет,
и сохранить верблюдицу. Тогда он отправился за советом
к одному из «умных малых», как назвали бы их американ¬
цы, и тот научил его, как поступить. Бедуин отвел верблю¬
дицу на рынок и начал кричать: «Продаю верблюдицу всего
за один риал!» Сбежалось, конечно, много людей. Они уви¬
дели хорошее, здоровое животное и стали наперебой пред¬
лагать купить его. «Я продам ее любому, но только вместе
152
с кошкой», — сказал бедуин, вынув из сумки кошку и
привязав ее к хвосту верблюдицы. Люди сказали: «Ладно,
мы купим ее вместе с кошкой». Тогда бедуин сказал: «Верб¬
люд стоит один риал, а кошка — 999, и я продам их толь¬
ко вместе“».
«Американский представитель, — продолжал Баруди, —
хочет приложить кошку к этому проекту резолюции и
будет голосовать за него, если кошка будет привязана
к хвосту верблюда»30.
Баруди призвал членов Совета Безопасности не под¬
держивать американскую поправку к резолюции, и она
не была принята. По существу, каждое выступление Баруди
сопровождалось всякого рода историческими экскурсами,
анекдотами, шутками, притчами, что оживляло зачастую
монотонные заседания. С его кончиной многие дискуссии
в ООН заметно поблекли.
Другим популярным оратором в Организации Объеди¬
ненных Наций в конце 60-х годов был лорд Карадон —
Хьюдж Макинтош Фут, брат известного деятеля лейборист¬
ской партии Майкла Фута. До своего назначения в 1964 го¬
ду постоянным представителем при ООН Карадон уже на¬
копил богатый политический и дипломатический опыт.
Многие годы он провел в странах Ближнего Востока (он
хорошо знал арабский язык), был генерал-губернатором
и командующим английскими войсками на Ямайке и Кипре,
занимал другие важные посты. В начале 60-х годов он был
назначен государственным министром по иностранным
делам и делам Британского содружества. Одним словом,
Карадон был весьма близок к правящей верхушке Лондона.
Будучи весьма эрудированным человеком, лорд Карадон
любил выступать на самые широкие темы мировой полити¬
ки, охотно принимал приглашения различных университе¬
тов, разъезжая по всему миру с лекциями. Он высоко коти¬
ровался как лектор, и его лекции приносили ему немалый
дополнительный доход.
Особенно хорошо лорд Карадон разбирался в англий¬
ской колониальной политике, претворению в жизнь которой
он посвятил немало лет своей жизни. Справедливости ради
следует вместе с тем отметить, что, будучи прагматиком,
он понимал бесперспективность колониализма, допускал
порой критические высказывания в адрес этой системы,
умело маневрировал с целью сохранения английского
влияния в бывших колониях британской империи. В своей
повседневной дипломатической деятельности он уделял
особое внимание контактам с представителями африкан¬
153
ских, азиатских, латиноамериканских стран. «Я могу
послать вместо себя кого-нибудь из помощников, — го¬
ворил он, — на прием к моему западному коллеге, он не
придаст этому особого значения, а вот протокольное меро¬
приятие представителя развивающихся стран я не пропу¬
щу, и это будет должным образом оценено».
Выступления Карадона, а выступал он в ООН не так
уж часто, отличались строгостью логического построения,
лаконичностью, краткостью. Спровоцировать его на по¬
лемику было не так уж просто. Но когда дело касалось
английских предложений, лорд не скупился на красноре¬
чие и демонстрировал свое незаурядное ораторское ис¬
кусство.
С именем Карадона связывается, и не без основания,
резолюция Совета Безопасности по вопросу о положении
на Ближнем Востоке, принятая в ноябре 1967 года и став¬
шая основой многочисленных усилий с целью ближне¬
восточного урегулирования. Ее первоначальный проект
был внесен делегацией Англии, и после длительных, но
не приведших к согласию консультаций Карадон вновь
призвал членов Совета Безопасности поддержать предло¬
женный Англией проект. «Если мы пойдем назад по пути
ненависти, страданий и конфликтов, — патетически вос¬
клицал он, — то мы будем оглядываться на эту неделю,
понимая, какая была упущена возможность и какая ужас¬
ная ответственность лежит на нас за неудачу — неудачу
в том, чтобы дать народам заинтересованных стран воз¬
можность отвратить смерть и разрушения и начать
новую эру мира и справедливости» .
Резолюция 242 по Ближнему Востоку была в конце
концов принята. Она, однако, не явилась началом «новой
эры мира и справедливости» на Ближнем Востоке, о кото¬
рой говорил Карадон.
Лорд иногда довольно удачно импровизировал, в том
числе и в стихотворной форме. К лету 1968 года в Совете
Безопасности завершилась большая и важная работа по
окончательному согласованию и одобрению Договора о
нераспространении ядерного оружия. Как депозитарии
этого договора, СССР, США и Англия тесно сотрудни¬
чали в Комитете по разоружению и в ООН, с тем чтобы
добиться самой широкой поддержки этого исключительно
важного международного документа, поставившего заслон
распространению ядерного оружия. Когда вся эта трудоем¬
кая и длительная работа, в которой самое активное учас¬
тие принимала делегация СССР, возглавлявшаяся видным
154
дипломатом В. В. Кузнецовым, была завершена, лорд
Карадон с нескрываемой радостью приветствовал успех,
достигнутый совместными усилиями. Обращаясь к главе
советской делегации, он сообщил, что сочинил посвящен¬
ное ему стихотворение, которое тут же на заседании и
зачитал:
«Когда здесь мрак и свет незрим,
Мы говорим: «Послать за ним!»
Когда грозы мы слышим зов,
Необходим нам Кузнецов.
И вот с московского ковчега
Он голубем несет нам свет;
Где был раздор — царит согласье,
И пропаганды больше нет.
Он чародей: волк и овца
Подали вместе голоса»32.
Нетрудно представить себе оживление в зале заседаний,
одобрение, которое вызвал поэтический экспромт лорда
Карадона.
Ораторское искусство, красноречие не следует, разуме¬
ется, путать с болтливостью и пустословием. На кон¬
ференциях встречаются, к сожалению, носители и этих
качеств. Слушая их и отмечая очевидный негативный
эффект как на работу конференции, так и порой на пози¬
цию страны, которую такой пустослов представляет, не раз
вспоминалась пословица: «Слово — серебро, молчание —
золото».
Приводившиеся выше примеры относятся в основном
к временам «холодной войны», когда господствовали не
дух сотрудничества, не стремление к компромиссу или
готовность к уступкам, а желание нанести политический
ущерб оппоненту, подвергнуть его критике, проявить жест¬
кость, неуступчивость, что, разумеется, находило отраже¬
ние в характере, стиле полемики. Это лишний раз под¬
тверждает, что международный климат, двусторонние
отношения оказывают влияние не только на содержание
выступлений, но и на их форму и тональность. В годы
улучшения этого климата, в частности во второй половине
80-х годов, дискуссии на международных конференциях
и переговорах приобрели более спокойный, деловой ха¬
рактер, острые полемики, а тем более открытые перебран¬
ки стали исчезать из практики дипломатических форумов.
Отсюда, однако, не следует, что красноречие, умение
выступать, полемизировать теряют свое значение. Для
вдумчивого, убедительного разъяснения своей позиции,
155
спокойной, аргументированной оценки предложения пар¬
тнера по переговорам эти качества нужны ничуть не
меньше, а скорее больше, чем во времена господства
конфронтационной дипломатии.
Подготовка материалов
К числу материалов, которые готовятся к конференции,
относятся меморандумы, заявления, проекты международ¬
ных соглашений, резолюций, другие материалы, а также
программные выступления. В целом следует различать
несколько категорий документов, которые государства
вносят на рассмотрение конференции.
Первая категория отражает позицию государства —
участника конференции по широкому кругу международных
вопросов и, как правило, содержит рекомендации относи¬
тельно решения вопросов, рассматриваемых на конферен¬
ции. Так, например, с целью сдерживания гонки воору¬
жений Советский Союз неоднократно выступал с широкими
комплексными программами по вопросам ограничения
гонки вооружений и разоружению, которые он вносил в
виде меморандумов или деклараций на различных сессиях
Генеральной Ассамблеи ООН. В них намечались важ¬
ные задачи в этой области и излагались взгляды Совет¬
ского Союза на возможности и способы их решения.
В меморандуме Советского Союза, внесенном на 1-й спе¬
циальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН по разору¬
жению в 1978 году, «О практических путях к прекращению
гонки вооружений» в качестве главных направлений сог¬
ласованных действий государств назывались: предотвра¬
щение ядерной войны, прекращение гонки ядерных
вооружений, предотвращение милитаризации космоса,
сокращение и последующая ликвидация ядерного оружия,
запрещение испытаний ядерного оружия, запрещение и
уничтожение химического оружия, запрещение создания
новых видов и систем оружия массового уничтожения,
сокращение вооруженных сил и обычных вооружений,
сокращение военных бюджетов и др. Советские предложе¬
ния широко обсуждались на сессии Генеральной Ассам¬
блеи. Было решено, что советский документ, как и доку¬
менты и предложения других стран, внесенные на сессии,
будут направлены международным органам по разоруже¬
нию для их обсуждения и переговорам по ним. Особенно
большой резонанс получил документ социалистических
156
стран, посвященный созданию всеобъемлющей системы
международной безопасности, внесенный на рассмотре¬
ние ООН в 1986 году. Инициатива социалистических стран
была своего рода приглашением к открытому, демократи¬
ческому диалогу, с тем чтобы ввести в международную
практику конструктивный поиск решения вопроса об обес¬
печении универсальной безопасности во всех ее аспектах —
военно-политическом, экономическом, экологическом, пра¬
вовом — на основе нового мышления в ядерно-космиче-
ский век.
Вторая категория документов, подготавливаемых на¬
кануне конференции, — это проекты различных между¬
народных соглашений или договоров, которые представля¬
ются на конференцию для ведения переговоров на их
основе. В качестве примера можно привести внесение Со¬
ветским Союзом и другими социалистическими странами
в Комитете по разоружению в марте 1971 года проекта
конвенции по запрещению бактериологического оружия.
Проект детально обсуждался членами комитета, к нему
были внесены поправки, дополнения. Завязались перего¬
воры, в результате которых в 1972 году была заключена
конвенция о запрещении разработки, производства и на¬
копления запасов бактериологического (биологического) и
токсинного оружия и об их уничтожении.
В отличие от первой категории документов, проекты
международных соглашений составлены договорным язы¬
ком, содержат различные обязательства государств —
участников будущих соглашений. Правда, не все проекты
международных соглашений становятся предметом пере¬
говоров. Так, из-за обструкционистской линии американ¬
ской администрации по многим вопросам ограничения
гонки вооружений ряд проектов международных соглаше¬
ний, конвенций, внесенных как Советским Союзом, так
и другими государствами, продолжает без движения ле¬
жать на столе переговоров. Взять, например, один из
самых актуальных вопросов ядерного разоружения —
полное и всеобщее запрещение ядерных испытаний. Учи¬
тывая первостепенное значение этой проблемы и позицию
многих государств, проявивших интерес в скорейшем ее
решении, социалистические государства — участники Кон¬
ференции по разоружению внесли в июне 1987 года на
ее рассмотрение «Основные положения договора о полном
и всеобщем запрещении ядерного оружия». Проект с
одобрением был встречен многими делегациями, но дело¬
вого диалога по нему так и не завязалось. Проект между¬
157
народного соглашения о запрещении применения ядерного
оружия Индии, проект договора о запрещении ядерных
испытаний Швеции, проект международного соглашения
об укреплении безопасности государств, не обладающих
ядерным оружием, Пакистана и целый ряд других проектов
международных соглашений все еще не стали предметом
деловых переговоров в соответствующих международных
форумах по разоружению по указанной выше причине.
Третий вид документов, подготавливаемых перед кон¬
ференцией, — проекты резолюций. Когда государство вно¬
сит на рассмотрение конференции какой-либо вопрос или
проявляет особый интерес к отдельным пунктам повестки
дня конференции, оно обычно предлагает свой проект
резолюции, добиваясь его принятия. Чаще всего такие
документы вносятся на сессии Генеральной Ассамблеи
ООН. На 40-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН СССР
выступил с инициативным предложением «О международ¬
ном сотрудничестве в мирном освоении космического
пространства в условиях его немилитаризации». К соот¬
ветствующему письму министра иностранных дел СССР на
имя генерального секретаря ООН был приложен и проект
резолюции Генеральной Ассамблеи по этому вопросу. Он
затем издан в качестве документа Первого комитета Ас¬
самблеи, на рассмотрение которого было передано совет¬
ское предложение.
Или другой пример. На 42-й сессии Генеральной Ас¬
самблеи ООН было продолжено рассмотрение инициативы
социалистических стран по вопросу о всеобъемлющей
системе международного мира и безопасности. Авторы
инициативы разработали совместный проект резолюции,
который и был представлен на одобрение Ассамблеи.
Проект отражал все основные элементы концепции всеобъ¬
емлющей системы международной безопасности, сфор¬
мулированные на XXVII съезде КПСС и в совместных
документах социалистических стран. В нем, в частности,
подчеркивалось, что новое мышление, основанное на осоз¬
нании того, что государства мохуг выжить лишь вместе
друг с другом, а не друг против друга, должно руководить
их действиями. Проект резолюции был также издан в
качестве документа Первого комитета.
Определенным новшеством в донесении взглядов руко¬
водства государства до международного сообщества яви¬
лась публикация в «Правде» 17 сентября 1987 г. статьи
М. С. Горбачева «Реальность и гарантии безопасного
мира», которая затем была распространена в виде доку¬
158
мента 42-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. В статье
в концентрированном виде был изложен советский под¬
ход к задаче обеспечения безопасности для всех госу¬
дарств. Как показала сессия, упомянутая статья послужи¬
ла хорошим импульсом вовлечения всех стран в широкий
международный диалог о всемирной безопасности и путях
укрепления ООН.
О позитивном международном резонансе на эту статью
свидетельствовали многие встречи различных правитель¬
ственных и неправительственных организаций. На неко¬
торых из них мне довелось присутствовать. Так, в центре
дискуссии на Бриони (Югославия), организованной в июле
1988 года американским Фондом Стэнли, Круглого стола
ЮНИТАР и Советской ассоциации содействия ООН в
СССР в сентябре 1988 года в Москве, посвященного пер¬
спективам развития ООН, находились вопросы, поставлен¬
ные в упомянутой статье М. С. Горбачева.
Наконец, есть еще один вид документов, в отдельных
случаях подготавливаемых государством к конференции,—
это информация о выполнении им международных догово¬
ров или соглашений. Такая информация представляется
участниками конференций по рассмотрению действия до¬
говоров. Так, Советский Союз представил третьей конфе¬
ренции по рассмотрению действия Договора о нераспрос¬
транении ядерного оружия, состоявшейся в августе —
сентябре 1985 года, подробную информацию о выполне¬
нии им указанного договора. Аналогичную информацию
представили и другие государства — депозитарии договора.
Подготовка указанных документов, особенно много¬
плановых меморандумов или деклараций, а также проектов
международных соглашений требует тесного сотрудни¬
чества различных ведомств, организаций. Эти документы
отражают позицию государства и поэтому утверждаются
его высшим руководством. В отдельных случаях некоторые
документы, в частности проекты резолюций, разрабатыва¬
ются делегациями на самих конференциях, но и в этом
случае они утверждаются в столицах.
Полезным вспомогательным материалом являются па¬
мятки для бесед по тематике конференции, которые ис¬
пользуются как в консультациях, проводимых накануне
конференции, так и в ходе ее работы.
Неотъемлемой частью подготовительной работы к кон¬
ференции является составление досье по различным во¬
просам, которые намечено рассмотреть на конференции.
Значение досье в работе делегации переоценить трудно.
159
На основе досье, как правило, готовятся тексты выступле¬
ний делегации, материалы для бесед с участниками конфе¬
ренции, различные справки, документы и т. д. Само досье
состоит из заявлений руководства государства, официаль¬
ных документов, справок, вырезок из газет и других ма¬
териалов. Составление досье — одна из основных обязан¬
ностей экспертов делегации, работа которых на самой
конференции в немалой степени зависит от качества под¬
готовленных ими досье. Помогают работе делегации спи¬
сок специальной литературы, аннотации книг и журналь¬
ных статей, диссертаций. В некоторых случаях полезно
собрать и небольшую библиотечку, которая может при¬
годиться в работе делегации на конференции. Подготовка
и такого рода материалов входит в обязанности экспертов.
Перечисленные выше звенья подготовительной работы
к конференции — разработка директив, основных доку¬
ментов, общих досье,, подготовка текстов главных высту¬
плений осуществляются, так сказать, дома — в столицах
государств, в кабинетах различных ведомств. О програм¬
мных выступлениях и о подготовке к ним говорится в
следующей главе.
Консультации накануне конференции
Другой важный вид подготовительной работы — вы¬
яснение позиций участников конференции и разъяснение
им своей — требует большой мобильности. Он претворяет¬
ся в жизнь различными методами — путем переписки
между главами государств, правительств, руководителями
соответствующих ведомств, на двусторонних встречах и
многосторонних консультациях. Указанная работа ведется
на всех этапах подготовки к конференции; на начальном
акцент обычно делается на выяснении позиций других
участников конференции, накануне же конференции, когда
позиции государств определены, много внимания уделяет¬
ся аргументированному изложению своей позиции.
Первостепенное значение придается согласованию
позиций между союзными государствами. «Сверка часов»
с союзниками нужна и в практике многосторонней дипло¬
матии. Здесь к упомянутым формам обмена мнениями
следует добавить существующие в рамках отдельных по¬
литических союзов постоянные институты, которые также
используются для этих целей. Содержание как двусторон¬
них, так и многосторонних консультаций зависит в значи¬
160
тельной степени от уровня их участников. Главы государств
и правительств, руководители ведомств согласовывают
общую линию, задачи и цели, которые ставят перед собой
союзные государства на конференции. Представители же
государств на экспертном уровне разрабатывают детали
согласованной позиции, уделяют внимание вопросам орга¬
низации и процедуры будущей конференции, обсуждают
тактическую линию.
В рамках консультаций происходит также обмен ин¬
формацией о позиции других государств — участников бу¬
дущей конференции, в отдельных случаях принимаются
решения о разработке совместных документов. Последний
вид сотрудничества довольно трудоемкий, он требует не¬
мало времени. Обычно, одно из государств — участников
союза подготавливает первоначальный проект совместного
документа, который затем обсуждается и согласовывается
между участниками союза.
Примерный порядок консультационных встреч по во¬
просам международной конференции предусматривает
сначала общий обмен мнениями, затем рассмотрение
наиболее важных вопросов повестки дня конференции.
Нередко в рамках консультаций организуются встречи
экспертов, которые обмениваются мнениями по остальным
вопросам. Обычно итоговые документы о такого рода рабо¬
чих встречах не принимаются, публикуются лишь сообще¬
ния о них.
Социалистические страны придают своему взаимодей¬
ствию при подготовке к международным конференциям
важное значение. Этот вопрос находится в поле зрения
высшего руководства социалистических стран, он рас¬
сматривается как в ходе двусторонних встреч, так и на
заседаниях Политического консультативного комитета го¬
сударств — участников Варшавского Договора, в рамках
СЭВ. В июне 1986 года на будапештском совещании
ПКК немалое внимание было уделено Венской встрече
стран — участниц Совещания по безопасности и сотрудни¬
честву в Европе, которая вскоре начала свою работу. В ком¬
мюнике, принятом на будапештском совещании по этому
вопросу, в частности, говорилось: «Социалистические стра¬
ны придают важное значение предстоящей в Вене встре¬
че представителей государств — участников Совещания по
безопасности и сотрудничеству в Европе и готовы внести
свой вклад в дальнейшее сбалансированное развитие обще¬
европейского процесса во всех областях сотрудничества,
предусмотренных хельсинкским Заключительным актом»33.
6—528
161
Вопросы согласования политики государств соци¬
алистического содружества на международных конферен¬
циях рассматриваются и на заседаниях Комитета ми¬
нистров иностранных дел государств — участников Вар¬
шавского Договора. Регулярно проводятся совещания
заместителей министров иностранных дел социалисти¬
ческих стран по вопросам повестки дня сессий Генераль¬
ной Ассамблеи ООН. Подготовке к этим сессиям посвя¬
щены и совещания заведующих отделами международных
организаций министерств иностранных дел этих стран и
другие встречи. Специальные совещания представителей
соответствующих ведомств на разных уровнях проводятся
социалистическими странами практически и при подготов¬
ке ко всем другим международным конференциям. Глубо¬
ко внедрилась и практика двусторонних консультаций
между различными социалистическими странами в пред-
конференционный период.
Согласование своих позиций накануне международ¬
ных конференций проводят и государства — участники
НАТО. Формы здесь примерно те же — многосторонние,
двусторонние встречи и консультации, разработка сов¬
местных документов, обмен информацией и т. д. Важным
звеном в проведении этой работы являются совещания
на уровне экспертов в штаб-квартире НАТО в Брюсселе.
Государства — участники Движения неприсоединения,
учитывая его многочисленный состав, при согласовании
своей линии на международных конференциях широко
используют созданные в рамках движения различные
органы. Это прежде всего Координационное бюро, чис¬
ленность которого постепенно возрастает. В 1976—1979 го¬
дах в его состав входило 25 государств, а в 1986 году —
уже 74. Бюро собирается на регулярные и по мере необхо¬
димости на чрезвычайные заседания. Оно координирует
общую социально-экономическую деятельность стран —
участниц движения и обсуждает наиболее актуальные
международные политические проблемы, в том числе
вопросы, стоящие в повестке дня Генеральной Ассамблеи
ООН и других международных конференций. Координа¬
ционное бюро функционирует на различных уровнях —
министров иностранных дел, глав делегаций на сессиях
Генеральной Ассамблеи ООН, постоянных представителей
при ООН. О частоте консультаций между государствами —
членами Движения неприсоединения свидетельствуют сле¬
дующие цифры: между IV и V конференциями глав госу¬
дарств и правительств неприсоединившихся стран, прохо¬
162
дившими соответственно в Алжире и Шри-Ланке, состоя¬
лось 6 заседаний Координационного бюро на уровне
министров иностранных дел и свыше 20 — на уровне посто¬
янных представителей при ООН. Кроме того, в рамках
Координационного бюро действуют многочисленные ра¬
бочие группы ограниченного состава, которые разрабаты¬
вают позицию стран Движения неприсоединения по ак¬
туальным политическим, экономическим и социальным
вопросам, стоящим в повестке дня международных пере¬
говоров. Существуют рабочие группы по разоружению
и международной безопасности, по Южной Африке, по
Кипру, по Палестине и Ближнему Востоку и др. На за¬
седаниях рабочих групп, проводимых накануне конферен¬
ций, не только определяется общая линия стран — участ¬
ниц движения, но и принимаются решения о подготовке
проектов резолюций по тем или иным вопросам конфе¬
ренции, обсуждаются организационные вопросы.
Помимо консультаций, проводимых в рамках военно¬
политических союзов, региональных и других организаций,
государства проводят консультации более широкого охва¬
та. Советский Союз, например, установил практику регу¬
лярных консультаций по вопросам повестки дня Генераль¬
ной Ассамблеи ООН, разоружения и другим вопросам со
многими развивающимися и капиталистическими странами.
Такие консультации, в отличие от внутриблоковых, ор¬
ганизуются на двусторонней основе.
Консультации с государствами другого общественного
строя имеют не только информационный характер, но
иногда являются необходимым условием для успешно¬
го проведения конференции вообще. При подготовке к
Генуэзской конференции Советское правительство выдви¬
нуло следующие требования к другим участникам конфе¬
ренции: признание капиталистическими государствами
социалистической системы собственности и полноправия
Советской России на международной конференции. Со
своей стороны, Советское правительство соглашалось
принять на себя долги по государственным займам по
договорам, заключенным царским правительством до
1914 года, при предоставлении льготных условий, обеспе¬
чивающих практическую возможность выполнения этих
обязательств. В этой связи между Советским правитель¬
ством и некоторыми другими участниками Генуэзской
конференции завязалась переписка, которая в конечном
счете позволила созвать конференцию.
Одной из крупнейших международных конференций
5**
163
периода второй мировой войны — в Сан-Франциско в
апреле — июне 1945 года — предшествовали переговоры
и переписка между руководителями главных государств
антифашистской коалиции — СССР, США и Англией, в
результате чего оказалось возможным проведение этой
конференции. Важное значение имеют и консультации
государств-депозитариев ряда договоров и соглашений в
области ограничения вооружений, проводимые накануне
конференций, по рассмотрению действия этих соглашений.
Представители Советского Союза, США и Англии, являясь
депозитариями Договора о нераспространении ядерного
оружия, систематически, особенно накануне соответ¬
ствующих конференций, встречаются для обмена инфор¬
мацией и согласования возможных действий, направленных
на укрепление договора. Они, как показал опыт, в целом
являются продуктивными, хотя и на них большое влияние
оказывает международный климат. Если, например, срав¬
нить трехсторонние консультации накануне первой конфе¬
ренции по рассмотрению Договора о нераспространении
ядерного оружия, которые состоялись весной 1975 года в
Лондоне, с аналогичными консультациями накануне
третьей конференции по рассмотрению того же договора
весной 1985 года в Женеве, то явное предпочтение сле¬
дует отдать лондонским. Там участникам консультаций
удалось договориться об общей линии на конференции
по практически всем ее основным вопросам, тогда как
в Женеве многие вопросы повисли в воздухе. Объясня¬
лось это тем, что международный климат в период лондон¬
ской встречи оказался куда мягче, чем во время женев¬
ской.
Не все на консультациях зависит, однако, от между¬
народного климата. Я, например, всегда считал мало¬
эффективными консультации накануне сессий ООН, в ходе
которых мы тщательно скрывали от партнеров наши новые
инициативы и предложения, хотя по многолетнему опыту
они прекрасно знали, что мы согласно традиции на каждой
сессии выступали с ними. Много раз приходилось преодо¬
левать чувство неловкости, если не сказать больше, когда
где-нибудь в Париже или Бонне, в Вене или Хельсинки, а
то и в Будапеште или Софии на естественный интерес
собеседника о нашем «главном вопросе» (так мы называли
свои инициативные предложения на сессиях Генеральной
Ассамблеи ООН) не оставалось ничего иного, как отвечать
туманными рассуждениями о необходимости укрепления
мира и международной безопасности. Нетрудно пред¬
164
ставить себе разочарование собеседника таким «довери¬
тельным», «дружеским» характером консультаций, в
особенности когда он через неделю-две из речи министра
иностранных дел СССР в ООН получал ответ на свой
вопрос. Такая тактика многими нашими партнерами рас¬
ценивалась как выражение недоверия, нежелание делиться
своими планами, заботами и, чего греха таить, вызывала
нередко дополнительные трудности. Понимаю, что не сле¬
дует всегда раскрывать все карты накануне конференции,
переговоров, но, признаюсь, никогда не улавливал выго¬
ду от тактики «внезапности», «неожиданности» внесе¬
ния «главных вопросов». И уж она, конечно, никак не вяза¬
лась с заверениями о готовности к откровенному обмену
мнениями по вопросам сессии Генеральной Ассамблеи
ООН.
И еще одно наблюдение. Бывали случаи, когда консуль¬
тации не только не помогали делу, но и затрудняли дея¬
тельность делегации на конференции. Поясню на примере.
Направляется, скажем, какой-нибудь дипломат, пусть
даже самого высокого ранга, в столицу другого государства
с поручением провести консультации по широкому кругу
вопросов предстоящей международной конференции. Бе¬
седует он с партнером нередко того же уровня и затем
с удовлетворением рапортует о «близости позиций», «сов¬
падении подходов», «готовности к тесному сотрудничеству
на конференции» и т. д., и т. п. Чего же желать большего?
А на деле получается совсем не то. Делегация страны,
где были проведены консультации, наше предложение не
поддерживает, от активного сотрудничества уклоняется...
В чем же дело? Неужели наш эмиссар заведомо ввел столи¬
цу в заблуждение? Нет. Такая неумышленная дезинформа¬
ция произошла из-за того, что ни наш представитель,
ни его партнер, а может быть, лишь один из них, несмотря
на свои высокие ранги, тематикой конференции не владел,
рассматривал вопросы в самых общих чертах, в детали,
нюансы не входил. А суть порой заключалась именно в
этом.
В результате у обеих сторон создавалось ложное впе¬
чатление о гармонии взглядов. Опасные последствия тако¬
го рода консультаций в том, что делегации на конферен¬
ции, получив успокоительную информацию, делают, естест¬
венно, неверные заключения, допускают просчеты в своих
оценках расстановки сил. Лучше такие консультации не
проводить.
165
Международные органы подготовки конференций
Помимо перечисленных выше форм консультаций, про¬
водимых по инициативе одного или группы государств
и являющихся составной частью их подготовительной ра¬
боты к конференции, существует и другая ее форма, когда
участники конференции заранее уславливаются провести
в рамках специально создаваемого международного органа
совместную подготовку к конференции.
Такие органы обычно называются подготовительными
комитетами или комиссиями. Собираются они на одну или
несколько сессий, в ходе которых решают различные как
процедурно-организационные, так и вопросы существа ра¬
боты будущей конференции. Состав подготовительных
органов может быть либо ограниченным, либо открытым
для участия в их работе всех членов будущей конферен¬
ции. В последние годы предпочтение отдается открытому
составу. Подготовительные комитеты имеют свои руко¬
водящие органы — председателя, вице-председателей,
докладчика, исполнительного секретаря комитета и соот¬
ветствующий технический персонал. Повестка дня подго¬
товительных комитетов включает обычно такие вопросы:
организация работы комитета, разработка предварительной
повестки дня конференции, определение состава руководя¬
щих органов конференции, правила процедуры, финанси¬
рование конференции, подготовка документов к конферен¬
ции, разработка проекта заключительного документа или
документов конференции*.
От успеха работы подготовительных комитетов в не¬
малой степени зависят и положительные результаты самой
конференции. Известно немало случаев, когда выявив¬
шиеся в ходе работы подготовительного комитета разно¬
гласия затягивали завершение его работы и откладывали
на долгое время возможность созыва самой конференции.
* Например, повестка для подготовительного комитета второй
конференции участников Конвенции о запрещении разработки, производ¬
ства и накопления запасов бактериологического (биологического) и
токсинного оружия и об их уничтожении, сессия которого состоялась
в Женеве (28 апреля — 2 мая 1986 г.) и включала следующие вопросы:
1) организация работы подготовительного комитета (президиум, методы
работы, участие делегаций, не являющихся членами); 2) организация
работы конференции по рассмотрению действия Конвенции (дата и
продолжительность работы, повестка дня, правила процедуры, справочная
документация, заключительные документы); 3) доклад подготовительно¬
го комитета конференции по рассмотрению действия Конвенции.
166
Решение о создании подготовительного комитета обыч¬
но принимается одновременно с решением о проведении
международной конференции. Так, на 31-й сессии Гене¬
ральной Ассамблеи была принята резолюция о проведе¬
нии первой специальной сессии Генеральной Ассамблеи по
разоружению. В этом же решении предусматривалось уч¬
реждение подготовительного комитета в составе 54 го¬
сударств-членов. В 1977—1978 годах комитет провел пять
сессий. Об участии в работе этого комитета сохранились
хорошие воспоминания, так как в целом его деятельность
оказалась продуктивной. В 1977 году комитету удалось
согласовать рекомендации практически по всем организа¬
ционно-процедурным вопросам специальной сессии. Все
без исключения решения, в том числе и проект повестки
дня, подготовительный комитет принял на основе общего
согласия, хотя нельзя сказать, что их согласование было
простым делом. Эта часть работы комитета получила по¬
ложительную оценку на 32-й сессии Генеральной Ассам¬
блеи, утвердившей его рекомендации. В соответствии с ни¬
ми важнейшими вопросами повестки дня специальной
сессии были признаны:
— рассмотрение и оценка современного международ¬
ного положения;
— принятие декларации по разоружению;
— принятие программы действий по разоружению;
— рассмотрение роли ООН и международного меха¬
низма для переговоров по разоружению в области разору¬
жения, включая в особенности вопрос о всемирной кон¬
ференции по разоружению34.
Подготовительный комитет рекомендовал также, чтобы
специальная сессия образовала рабочий форум — комитет
рабочего состава с таким числом групп или вспомогатель¬
ных органов неограниченного состава, которое может быть
необходимо.
Было также условлено, что сессия примет основной,
заключительный документ или документы, главными эле¬
ментами которых должны быть: введете или преамбула,
декларация по разоружению, программа действия, меха¬
низм переговоров по разоружению.
В 1978 году в ходе двух последних сессий комитета
была проделана значительная работа и по подготовке ито¬
гового документа сессии. Многие делегации представили
свои предложения на этот счет. Их анализ свидетельствовал
прежде всего об огромном значении, которое придавало
подавляющее большинство государств ограничению гонки
167
вооружений, разоружению, об их серьезном отношении
к созывавшейся специальной сессии Генеральной Ассам¬
блеи ООН по разоружению. Документы демонстрировали
также наличие у государств как общих подходов к про¬
блемам разоружения, так и серьезных различий в отноше¬
нии путей их решения.
В силу этого проект заключительного документа, пред¬
ставленный подготовительным комитетом на рассмотрение
специальной сессии, содержал несогласованные тексты
почти по всем узловым вопросам, хотя председатель под¬
готовительного комитета аргентинец Карлос де Розас до
последнего дня работы комитета стремился добиться со¬
гласования проекта. Он разработал и представил делега¬
циям свой собственный проект, который, как ему каза¬
лось, являлся идеальным компромиссом, приемлемым для
всех групп государств. Помнятся его многочисленные
встречи с отдельными делегациями ведущих государств,
с группами делегаций, в ходе которых он с присущим
латиноамериканцам темпераментом пропагандировал свой
проект. Но и его усилия, несмотря на большой авторитет,
которым он пользовался, не увенчались успехом. Львиную
долю работы над заключительным документом пришлось
поэтому проделать на самой сессии. И все же работа
этого подготовительного комитета помогла на самой спе¬
циальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН принять
реалистическую, конструктивную программу в области
разоружения.
Весьма интенсивной была и работа подготовительного
комитета для второй специальной сессии Генеральной Ас¬
самблеи ООН по разоружению, состоявшейся в 1982 году.
Хотя задачи второй сессии были скромнее, чем первой,
и накопленный опыт как будто бы давал основания на¬
деяться на успех, тем более что работой подготовитель¬
ного комитета руководил также весьма опытный специа¬
лист в области разоружения — нигериец О. Адениджи,
в действительности все оказалось по-другому. Подготовка
всеобъемлющей программы разоружения, принятие кото¬
рой должно было составлять основное содержание второй
специальной сессии, оказалась заблокированной. Ни стара¬
ния мексиканца А. Гарсия Роблеса, являвшегося предсе¬
дателем соответствующего вспомогательного органа Кон¬
ференции по разоружению, которому была поручена
подготовка программы, ни усилия социалистических и не¬
присоединившихся стран согласовать эту программу, ни,
наконец, активность Адениджи, который накануне сессии
168
стал проводить даже ночные заседания подготовительного
комитета, к желаемой цели не привели. Проект всеобъем¬
лющей программы разоружения так и не был подготовлен.
Удалось согласовать лишь второстепенные, процедурно¬
организационные вопросы. Причина такого положения
заключалась в том, что работа подготовительного комитета,
как и самой второй специальной сессии Генеральной
Ассамблеи ООН по разоружению, проходила в условиях
нового обострения международных отношений, «нового
подхода» администрации Рейгана к вопросам ограничения
вооружений, разоружения.
Одной из крупнейших, по существу универсальных
международных конференций послевоенного периода яви¬
лась конференция по морскому праву, правильнее сказать,
серия этих конференций.
Важность и масштабность задачи по перестройке меж¬
государственных отношений в области морской деятельно¬
сти, созданию наиболее подходящей основы для регулиро¬
вания этих отношений — научно-технических, социально-
экономических, политических, военных, экологических —
объясняли тот факт, что за сравнительно короткий
период были созваны три конференции ООН по мор¬
скому праву, а также специальный многосторонний орган.
Первая конференция состоялась в Женеве с 24 февра¬
ля по 28 апреля 1958 г. Конвенции, принятые этим фору¬
мом, представляли собой целый кодекс действующего
международного морского права. Исходя из целесообраз¬
ности дополнения Женевской конвенции по морскому пра¬
ву, уже через два года, в 1960 году, была созвана вторая
конференция ООН по морскому праву, окончившаяся без¬
результатно. Нерешенность ключевых вопросов освоения
океанского пространства стала причиной того, что
в 1967 году по предложению представителя Мальты А. Пар¬
до в повестку дня Генеральной Ассамблеи ООН был вклю¬
чен вопрос об использовании исключительно в мирных це¬
лях дна морей и океанов за пределами национальной юрис¬
дикции. В основе этого предложения лежали следующие
идеи:
1) использование океанских и морских пространств
только в мирных целях;
2) использование их ресурсов в интересах всего чело¬
вечества в целом;
3) распределение доходов от добытых минеральных
ресурсов таким образом, чтобы способствовать экономи¬
ческому развитию развивающихся стран.
169
Обсуждение этого предложения привело, в частности,
к созданию в 1967 году специального Комитета по мир¬
ному использованию дна морей и океанов за пределами
действия национальной юрисдикции, чаще именовавшегося
сокращенно Комитетом по морскому дну, в рамках кото¬
рого в течение ряда лет велась подготовительная работа,
подтвердившая настоятельную необходимость кодификации
действовавшего международного права, а также выработки
норм для регулирования новых видов морской деятель¬
ности.
В результате этой многолетней работы стал возмож¬
ным созыв в 1973 году третьей конференции ООН по мор¬
скому праву.
В 70—80-е годы состоялось около десятка конферен¬
ций по рассмотрению действия различных международных
соглашений в области ограничения гонки вооружений, разо¬
ружения. Каждой из этих конференций предшествовали
сессии подготовительных комитетов. В некоторых случаях
дело ограничивалось одной сессией, в других — например,
при подготовке к конференциям по рассмотрению действия
Договора о нераспространении ядерного оружия — их про¬
водилось несколько.
В ходе работы подготовительных комитетов иногда
рассматриваются важные вспомогательные материалы, име¬
ющие прямое отношение к самой конференции. Так, на¬
пример, в ходе подготовки к третьей конференции по
рассмотрению действия Договора о нераспространении
ядерного оружия, состоявшейся в августе — сентябре
1985 года, Секретариат ООН, Международное агентство по
атомной энергии (МАГАТЭ) и Агентство по запрещению
ядерного оружия в Латинской Америке (ОПАНАЛ) пред¬
ставили 11 различных материалов, относящихся к осу¬
ществлению положений упомянутого договора в период
между второй и третьей конференциями по рассмотрению
действия этого договора (1980—1985 гг.). Представленные
доклады давали в целом правильную оценку фактического
положения дел с выполнением договора. Эти материалы со
всей очевидностью демонстрировали отрицательное воздей¬
ствие политики США и их союзников на возможности до¬
стижения прогресса в таких вопросах, как запрещение
испытаний ядерного оружия, прекращение гонки ядерных
вооружений и ряд других. Естественно, в подготовительном
комитете возникла острая дискуссия в связи с представлен¬
ными материалами. Делегации западных стран пытались
опровергнуть приводившиеся в этих материалах факты, а
170
социалистические и неприсоединившиеся государства пред¬
метно, аргументированно вскрывали причины тупиков на
переговорах по приоритетным вопросам разооружения.
Некоторые форумы, задачей которых является под¬
готовка международных конференций, превратились в нечто
вроде постоянных институтов. Это относится, например,
к специальному комитету по Индийскому океану, учреж¬
денному в 1972 году. Задачей комитета являлось изуче¬
ние предложений по превращению этого океана в зону
мира. В его состав первоначально входило 15 государств.
Затем комитет расширился, и к середине 80-х годов его
участниками уже являлись 48 государств. В 1979 году
по инициативе комитета Генеральная Ассамблея обрати¬
лась к прибрежным государствам бассейна Индийского
океана с призывом приступить как можно скорее к про¬
ведению консультаций с целью созыва в Коломбо кон¬
ференции по Индийскому океану и предложила всем госу¬
дарствам, в том числе великим державам, сотрудничать
со специальным комитетом при осуществлении им своих
функций. С тех пор главной задачей специального комитета
является подготовка международной конференции. Однако
из-за позиции США, их союзников созыв конференции
по Индийскому океану откладывается из года в год.
Таким образом, обобщая опыт работы различных под¬
готовительных комитетов, проводимых накануне между¬
народных конференций, следует отметить, что, в то время
как большинство из них успешно справляется с решением
различных организационных и процедурных вопросов кон¬
ференции, по вопросам существа их работы эти комитеты
играют скорее всего роль генеральных репетиций будущих
конференций. Добиться согласования итоговых документов
конференций в рамках подготовительных комитетов, как
правило, не удается. Тем не менее значение работы, про¬
водимой подготовительными комитетами, приуменьшать
ни в коем случае нельзя. Их деятельность помогает госу¬
дарствам в преддверии конференции лишний раз оценить
свою позицию, позицию других участников и внести в случае
необходимости соответствующие коррективы.
Таковы некоторые вопросы подготовки к международ¬
ной конференции. Все охватить практически невозможно.
Нельзя, например, не учитывать место и время проведения
конференции, обстановку в стране ее проведения, личные
качества партнеров по переговорам. Много раз приходилось
убеждаться в том, что пренебрежение такими техническими
вопросами, как изготовление специальных визитных карто¬
171
чек и бланков делегации, обеспечение представительскими
продуктами, не говоря уже о составлении сметы, которая
предусматривала бы необходимые затраты делегации во
время конференции, обходилось очень дорого в прямом
и переносном смысле этого слова.
Добиться успеха на конференции — дело весьма
и весьма трудоемкое, сложное, ответственное. Наличие
справедливой, честной позиции, отстаивание правого дела
в современном многоликом мире не могут являться абсо¬
лютным гарантом положительного исхода конференции.
Достичь искомого, взаимоприемлемого решения можно
лишь всесторонне, тщательно подготовившись к ней.
ГЛАВА V
С ТРИБУНЫ
ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ
Подготовка выступлений
Одним из наиболее распространенных и ответственных
методов осуществления политической линии государства
на переговорах являются выступления его представителей.
С помощью речей, заявлений, реплик участники двусторон¬
них и многосторонних переговоров стремятся довести до
сведения партнеров свою точку зрения по широкому
спектру переговоров. «Вся сумма речей и заявлений на¬
ших делегатов на конференции, — писал В. И. Ленин
в проекте директив всем членам советской делегации на
Генуэзской конференции, — должна быть заранее рассчи¬
тана так, чтобы при всяком ходе и исходе конференции
(даже и при крахе ее в кратчайший срок, чему мы, конечно,
постараемся помешать) получилось в итоге краткое, но
ясное изложение всей совокупности коммунистических
взглядов (по вопросам международных отношений и эко¬
номики) и подробное изложение взглядов буржуазных
и буржуазно-пацифистских на непримиримые противоре¬
чия империалистического мира (и Mipa и мира)»1.
Разработка выступлений занимает важное место в под¬
готовительной работе к конференции. Особая ее сложность
заключается в том, что до самого момента выступления
любые неожиданные обстоятельства могут потребовать
внесения изменений (иногда весьма существенных) в его
текст. Поэтому процесс подготовки выступления, как бы
своевременно он ни начинался, завершается в действи¬
тельности лишь тогда, когда оратор начинает свое вы¬
ступление. Далеко не всегда тексты выступлений гото¬
вятся заранее, до начала конференции. Многие из них со¬
ставляются в ходе конференций, накануне того или иного
заседания. Бывают случаи, и их тоже немало, когда при¬
ходится выступать экспромтом.
В годы моей работы в ООН число заседаний и вы¬
ступлений на них постоянно росло. Так, за первое полу-
173
годие 1973 года в штаб-квартире Организации Объеди¬
ненных Наций в Нью-Йорке состоялось 1087 заседаний
различных ее органов. Советские представители в этих
органах сделали 1249 заявлений и выступлений, в том
числе по политическим вопросам — 434, по экономическим
и научно-техническим — 324, по международно-право¬
вым — 358, по административно-бюджетным — 133. Если
в 1958 году в рамках ООН состоялось 1960 заседаний,
на которых представители СССР выступали 1455 раз,
то в 1972 году число заседаний приблизилось к 2000,
а число выступлений советских делегатов составило 2262
(т. е. больше чем на 55% по сравнению с 1958 г.).
Сразу же оговорюсь. Увеличение числа выступлений
в ООН — отнюдь не свидетельство повышения ее эффек¬
тивности. Скорее наоборот. Бесплодные, затяжные дис¬
куссии характерны больше для конфронтационных ситуа¬
ций, нежели для деловых, продуктивных переговоров.
Не все выступления делегаций одинаковы по своему
значению. Заявления руководителей делегаций, в особен¬
ности если ими являются члены правительства или же
премьер-министры, главы государств, привлекают исклю¬
чительный интерес. Особое значение имеют выступления
руководителей делегаций при открытии конференции. Они
носят программный характер, и подготовка именно этих
выступлений — важное звено в работе, которая ведется
накануне конференции.
Тексты выступлений руководителей делегаций на круп¬
ных международных конференциях, особенно политиче¬
ского характера, как правило, одобряются руководством
государства. Хотя во многих странах имеются так назы¬
ваемые «спичрайтеры», т: е. специалисты по подготовке
речей (эта профессия получает все большее распростра¬
нение), суть выступлений, их основное направление опре¬
деляются, как правило, теми, кто их произносит.
Программное выступление главы делегации при откры¬
тии конференции содержит обычно анализ международ¬
ного положения, указания на основные внешнеполитиче¬
ские цели представляемого им государства, разъяснение
его последних дипломатических инициатив и, наконец,
изложение подхода государства к конференции и ее зада¬
чам. Очень часто в выступлении затрагиваются и вопросы
двусторонних отношений, высказывается критика полити¬
ки других государств, излагается внутриполитическая ли¬
ния государства и т. д. В этом вопросе трафарета не
существует. Содержание выступления зависит от весьма
174
широкого круга факторов — внутриполитических, между¬
народных, дипломатических, военных и других. Очень
часто выступления политических деятелей на международ¬
ных конференциях адресованы не столько участникам
конференции, сколько внутренней аудитории — обще¬
ственности, политическим партиям своей страны.
Далеко не праздным является вопрос об объеме или
продолжительности выступления. В практике междуна¬
родных конференций регламента на программные выступ¬
ления делегаций не существует. Лишь выступления в по¬
рядке использования права на ответ или по каким-либо
процедурным вопросам, скажем, по порядку ведения со¬
брания, могут ограничиваться во времени. Вообще-то ситу¬
ацию, при которой оратор был бы лишен права продол¬
жать свое выступление, если, разумеется, правила проце¬
дуры конференции не предусматривают соответствующих
строгих временных ограничений, представить довольно
трудно. Это, несомненно, привело бы к серьезным ослож¬
нениям.
Практически делегация сама определяет продолжи¬
тельность своего выступления. Утверждают, что практика
международных конференций знала случаи шести-семи-
часовых выступлений. Однако в среднем продолжитель¬
ность выступлений глав делегаций в общей дискуссии
ежегодных сессий Генеральной Ассамблеи ООН колеблет¬
ся от 30 до 40 минут. Продолжительность выступлений
представителей государств во вспомогательных органах
Ассамблеи короче — примерно 20—30 минут.
Основное, конечно, все же не продолжительность, а со¬
держание выступления. Помню, в кулуарах ООН среди ди¬
пломатов в большом ходу был такой афоризм — «продол¬
жительность выступления должна быть обратно пропорцио¬
нальна его содержанию». В действительности же содержа¬
тельное, убедительное, насыщенное фактами выступление
слушается делегациями с интересом, вниманием, даже если
оно и длинное. А пустое, стереотипное проходит, так
сказать, мимо ушей и в том случае, когда оно не является
продолжительным. Делегаты снимают наушники, начинают
переговариваться, а то и просто покидают зал.
Никогда не следует забывать, что значительная часть
делегатов слушают перевод выступления, а не оригиналь¬
ный текст. Поэтому уже в начале заседания полезно пере¬
дать несколько экземпляров текста переводчикам, а само
выступление произносить неспеша. Даже при наличии
перевода, сделанного делегацией, переводчики конферен¬
175
ции не воспроизводят его механически, а вносят в него
языковые, стилистические поправки. Хорошо, если кто-ни¬
будь из делегации следит за переводом.
Как бы тщательно ни было подготовлено выступление,
зачастую приходится вносить в него отдельные изменения
уже в ходе заседания в связи с важными международ¬
ными событиями, выступлениями предшествующих орато¬
ров, внесенными на заседании новыми документами, пред¬
ложениями. Нужно, чтобы кто-либо из сотрудников деле¬
гации внимательно сверял подготовленный текст с устным
выступлением. Внесенные изменения необходимо как мож¬
но скорее передать в секретариат конференции для под¬
готовки протокола заседания.
Еще одна деталь. Перед выступлением необходимо
сообщить в секретариат, в какое время следует распро¬
странить текст выступления среди участников заседания.
Многие, например, не любят распространять текст перед
или в самом начале своего выступления, опасаясь, что
в этом случае участники заседания, быстро перелистав
его, не будут слушать оратора, затрудняя выступление.
Немалое значение имеет тональность выступления.
Важно не только то, что сказано, но и как. Речи даже
ответственных деятелей государства, если они зачитыва¬
ются бесстрастно, а то и невнятно, слушаются с гораздо
меньшим интересом, чем выступления рядовых диплома¬
тов, произнесенные с вдохновением, эмоционально. Утвер¬
ждают порой, что форма изложения позиции того или
иного государства большого значения не имеет, так как
она вряд ли может повлиять на позицию других участни¬
ков конференции.
Это утверждение справедливо лишь частично. Все
участники конференции собираются с заранее разрабо¬
танными позициями — это очевидная истина. Вместе с тем
обязанность каждого участника переговоров — учитывать
или по крайней мере знать позицию других государств, до¬
кладывать о ней в столицу. И тут немалое значение
приобретает фактор восприятия. В круговерти различных
заседаний, консультаций и встреч в памяти наиболее проч¬
но оседают яркие выступления, произнесенные по всем
правилам ораторского искусства. К этому следует доба¬
вить, что тексты только главных выступлений делегаций,
да и то не всех, распространяются на заседании, а стено¬
граммы, в тех случаях, когда они ведутся, появляются
в лучшем случае через несколько дней. Таким образом,
анализировать выступления и докладывать о них в столи¬
176
цу приходится часто на основе слухового восприятия. До¬
ходчивое, хорошо построенное выступление запоминается
лучше — это тоже бесспорная истина.
В общем, произносить речи на конференциях нужно
с чувством, с толком, с расстановкой. Рассказывали, что
один делегат на сессии Генеральной Ассамблеи ООН слу¬
чайно нашел текст речи своего соседа, с которой тот
только что выступил, и обнаружил на полях замечания,
похожие на нотные знаки, причем в одном месте жир¬
ным шрифтом было помечено: «Слабое место — нужно
кричать».
Порой именно тональность, а не содержание выступ¬
ления является самым важным его элементом. Когда
весной 1922 года в. ЦК РКП (б) обсуждался проект
программной речи Г. В. Чичерина на Генуэзской конфе¬
ренции, В. И. Ленин выступил против обличительных фор¬
мулировок, содержавшихся в проекте. Он указывал, что
характер выступлений советской делегации на конферен¬
ции должен быть «купцовский», «на основе соглашения,
ибо мы, выступая здесь как купцы, никакого иного прин¬
ципа здесь, кроме купцовского, не можем вы¬
двинуть»2. Несколько позднее В. И. Ленин предложил из
проекта речи «безусловно выкинуть всякое напоминание
о „неизбежном насильственном перевороте и применении
кровавой борьбы“»*1.
Г. В. Чичерин позже вспоминал: «Когда перед нашим
отъездом в Геную мы обсуждали текст нашего выступ¬
ления при открытии конференции и когда при этом пред¬
лагались обличительные фразы в духе наших прежних
выступлений, Владимир Ильич написал приблизительно
так: ”Не надо страшных слов“»4.
Конфронтационная риторика Вышинского
Это важное замечание В. И. Ленина было предано
забвению после его смерти и особенно в предвоенные и пер¬
вые послевоенные годы, когда конфронтационный, воинст¬
венный стиль стал доминировать в наших дипломатических
выступлениях. Наиболее ярким носителем этого стиля был
А. Я. Вышинский, почти полтора десятка лет проработав¬
ший в нашем внешнеполитическом ведомстве сначала в ка¬
честве заместителя министра иностранных дел, а в 1949—
1953 годах—министра. О нем необходимо сказать несколько
подробнее, так как его стиль оказал немалое влияние на
177
многих советских дипломатов послевоенного времени.
Я начинал свою службу в МИД в первые послевоенные
годы, когда Вышинский был на вершине своей дипло¬
матической карьеры. Мало кому из нас, начинавших свою
службу, довелось работать непосредственно с ним. Но
говорили о нем много. Живо обсуждались его выступления
на различных совещаниях и собраниях, из уст в уста
передавались его саркастические замечания и реплики,
воспроизводились сцены разгона, который он системати¬
чески учинял провинившимся, а то и неповинным со¬
трудникам. Его боялись, боялись почти все. Попасть ему
под руку, в особенности когда он пребывал в дурном
расположении духа, было сущим несчастьем.
Вместе с тем его «беспощадные разоблачения» внеш¬
них врагов, выступления, напичканные историческими экс¬
курсами и аналогиями, часто, правда, весьма сомнитель¬
ными, жонглирование афоризмами, пословицами, латынью,
наконец, хлесткие ярлыки, которые он клеил своим по¬
литическим оппонентам, — все это вызывало одобрение
и даже восхищение отдельных поклонников его «таланта».
В трудные послевоенные годы особое значение для
Советского Союза приобретало оздоровление международ¬
ного климата, развитие мирных отношений между госу¬
дарствами, смягчение их противоборства, недопущение
гонки вооружений. Однако долгое время нам представля¬
лось, что непримиримая борьба между двумя враждебны¬
ми лагерями — социалистическим и капиталистическим —
будет составлять основу всего дальнейшего развития меж¬
дународных отношений. Само понятие «два лагеря», вве¬
денное в оборот политической лексики именно нами, в оп¬
ределенной степени нацеливало на противоборство, сопер¬
ничество. Глядя на мир сквозь призму этой упрощенной
схемы, мы усложнили, а то и испортили отношения с рядом
стран. XX съезд партии, как известно, внес коррективы
в такое видение мира.
Стиль же Вышинского, его пристрастие к «разобла-
чительству» лишь усиливали противоборствующие, кон¬
фронтационные элементы в мировой дипломатии. Его оди¬
озность определялась прежде всего его прошлой прокурор¬
ской деятельностью. Дело в том, что, в отличие от большин¬
ства советских людей, в Вашингтоне и Лондоне, Париже
и Токио уже во время политических процессов 30-х годов
прекрасно знали, что Бухарин и Рыков, Зиновьев и Каменев,
другие обвиняемые никогда «шпионами Запада» не были,
что обвинения против них состряпаны организаторами
178
процессов, в том числе и генеральным прокурором Вы¬
шинским.
Это накладывало заметный отпечаток на отношение
к Вышинскому со стороны иностранных деятелей и тогда,
когда он сменил прокурорский мундир на посольский.
«Когда бы я ни смотрел в эти блеклые глаза (Вышин¬
ского. — В. И.), — признается в своих воспоминаниях аме¬
риканский посол в Советском Союзе Ч. Болен, — пере¬
до мной возникала ужасная сцена прокурора, запугива¬
ющего обвиняемых на процессе Бухарина»5. Другой амери¬
канский дипломат и историк, Дж. Кеннан, также немало
лет проработавший в Москве, в том числе в качестве посла
США, навсегда запечатлел в своей памяти политические
процессы 30-х годов, когда в Колонном зале Дома Союзов
Вышинский издавал «вопль подозрительной, скрытой Рос¬
сии против воображаемой враждебности внешнего мира»6.
Весьма невысокого мнения о Вышинском был и госу¬
дарственный секретарь США Д. Ачесон, с которым ему
не раз приходилось вступать в переговоры. «В качестве
гражданского обвинителя во время сталинских кровавых
чисток деятелей партии, государства и военных в 30-е
годы, — пишет Ачесон, — он (Вышинский. — В. И.) травил
своих бывших друзей и коллег до полного истощения
и смерти». Ачесон считал Вышинского «натуральным не¬
годяем, хотя и окультуренным и занятным»7.
Зарубежные коллеги Вышинского ему не доверяли,
на неофициальные, дружеские контакты, столь важные
в дипломатии, с ним не шли. Когда на Московской кон¬
ференции министров иностранных дел СССР, США и
Англии в 1943 году Вышинский в беседе с Ч. Боленом
рисовал радужные картины советско-англо-американского
сотрудничества после войны, это не произвело впечатления
на американца. «...Зная прошлое Вышинского, — записал
Болен в своем дневнике, — я подумал, что его слова звучат
неправдиво»8.
Вышинский любил «публичную» дипломатию, выступать
на международных конференциях было его страстью. На
4-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН он произнес 20 ре¬
чей, на 5-й — 26, на 6-й — 22. Выступления его были,
как правило, длинные, некоторые из них продолжались
по 2—2,5 часа, а то и более.
Это пристрастие Вышинского не обязательно следова¬
ло бы причислить к его порокам, если бы не характер
этих выступлений. Вышинский клеймил, унижал, высмеивал.
Вообще бывший прокурор вел себя на международных
179
конференциях отнюдь не как на собрании представителей
суверенных государств, а как на судебном заседании.
И к своим зарубежным коллегам он обращался соответ¬
ственно. «Янгер, Остин (представители Англии и США
в ООН. — В. И.) и все остальные, имеющие уши...» —
так Вышинский приглашал слушать его речи9. Кое-кого
из инакомыслящих он в своих речах в ООН предлагал
поместить в сумасшедший дом.
Лорд Глэдвин, много лет представлявший Англию
в ООН, вспоминал: «Этот вселяющий ужас Вышинский...
расточал (в ООН. — В. И.) весь свой большой судеб¬
ный талант, который успешно помог ему в прошлом приго¬
ворить к смерти своих лучших друзей во время сфабрико¬
ванных «судебных процессов» в Советском Союзе»10.
В годы пребывания Вышинского на посту министра
Советский Союз выступил с рядом внешнеполитических
инициатив: о заключении пакта мира между пятью велики¬
ми державами, урегулировании «берлинского кризиса»,
прекращении военного конфликта в Корее, принятии мер
по укреплению мира и дружбы между народами и др.
Но в выступлениях Вышинского основное внимание было
уделено не аргументированному разъяснению наших пред¬
ложений, а критике, осуждению позиции другой стороны.
Внося, например, в ООН предложение о пакте мира, Вы¬
шинский в своем выступлении в основном разоблачал
НАТО, «план Маршалла», политику США и Англии, попут¬
но «врезал» гоминьдановцу и только под конец сообщил
о новом предложении СССР, приведя в качестве главного
аргумента в пользу его одобрения серию цитат из заявле¬
ний «вождя народов». Такая аргументация большого впе¬
чатления на делегации, разумеется, не произвела, зато
наличие в советском проекте резолюции предложения об
осуждении ведущейся в США и Англии подготовки новой
войны сделало для большинства из них ясным, что предло¬
жение СССР приведет лишь к острой политической кон¬
фронтации.
Вышинский имел не только высшие дипломатические и
юридические ранги. Он был также действительным членом
АН СССР. Тем не менее научная палитра академика
состояла в основном из двух красок — черной и белой.
Ими он пользовался в своих выступлениях, рисуя картину
мира. Все, что относится к Советскому Союзу, — превос¬
ходно, прекрасно. СССР «с каждым годом набирает силы,
экономически растет, расцветает его наука, техника, искус¬
ство, культура», и уже к 1951 году благосостояние совет¬
180
ского народа было поднято на «небывалый уровень» и так
далее и тому подобное. Что же касается экономического
положения на Западе, то оно характеризовалось им не
иначе, как «пошатнувшееся», «ухудшающееся», «предкри¬
зисное», утверждалось, что «план Маршалла» закончился
«крахом и провалом». Однажды в пылу полемики Вышин¬
ский заявил американскому представителю Мэнсфилду
следующее: Советский Союз «не тратит десятки миллиар¬
дов своей валюты на пушки, которые должны заменить —
по выражению известного Вильсона — масло, вместо чего
в лучшем случае у американского народа будет маргарин.
А у нас, в СССР, масла в избытке, и если вы, в США,
были бы более благоразумны, вы могли бы, торгуя с нами,
извлечь из этого больше пользы, чем из ваших, господин
Мэнсфилд, «маргариновых речей», которые мы слышали
здесь сегодня» .
Еще хуже дело обстояло с прогнозированием. Так, в
связи с заключением Сан-Францисского мирного договора
с Японией, который Советский Союз отказался подписы¬
вать, Вышинский предсказывал превращение японского на¬
рода в пушечное мясо в новой войне, подготавливаемой
НАТО. Договор, по его мнению, лишит «японский народ
возможности поднять свое благосостояние и будет препят¬
ствовать развитию его материальных и духовных сил».
Не менее мрачное будущее ожидало, по оценкам академи¬
ка, и население ФРГ. По Вышинскому, крах мира капи¬
тализма был не за горами. Впрочем, будем справедливы,
такие оценки он заимствовал из высказываний «вождя
и учителя» и его ближайших единомышленников.
Но вернемся к деятельности Вышинского как диплома¬
та, хотя, я убежден, настоящим дипломатом он никогда и
не был, являясь человеком нетерпеливым, грубым, вспыль¬
чивым. Он был лишен таких качеств, как умение при¬
слушиваться к мнению оппонента, терпимость, такт. Вот
один из примеров.
В 1951 году США, Англия и Франция внесли в ООН
совместное предложение об ограничении вооружений, в
котором акцент делался на вопросах доверия и контроля.
Авторы придавали своему предложению большое значение.
Накануне его внесения президенты США и Франции и
премьер-министр Великобритании выступили со специаль¬
ным обращением, а министры иностранных дел этих стран
формально представили его на рассмотрение ООН в день
открытия сессии Генеральной Ассамблеи. Едва выслушав
своих коллег, Вышинский дал этому предложению следую¬
181
щую оценку: «...Можно безошибочно утверждать, что гора
родила мышь, настолько ничтожны и явно фальшивы
предложения, идущие из атлантического лагеря» . По ут¬
верждению «Нью-Йорк тайме», далее, отступив от подго¬
товленного текста — а это Вышинский делать любил, и в
Москве, имея на руках только заготовку, зачастую не зна¬
ли, что на самом деле он говорил в ООН, — он заявил,
что после ознакомления с речью президента Трумэна «мне
не спалось всю ночь, так как меня душил смех, хотя чело¬
век я от природы не смешливый»13.
Предложение западных стран содержало, безусловно,
ряд недостатков. Но разве пристало представителю вели¬
кой державы с порога, не выслушав мнение других
членов мирового сообщества, отвергать предложение
партнеров? Да еще в такой форме.
Я. А. Малик, много лет проработавший с Вышинским,
рассказывал мне, что как-то после очередной оскорбитель¬
ной тирады один из иностранных дипломатов, обличенных
Вышинским, вызвал его на дуэль. Последний, однако, вы¬
зов не принял, выразив свое «презрение» обиженному.
Склонность к обличительным формулировкам, грани¬
чащая с откровенной грубостью, к «страшным словам»,
на исключительную вредность которых для дипломатии
неоднократно указывал В. И. Ленин, была в самой природе
Вышинского. В выборе хлестких, но по существу бессо¬
держательных ярлыков его фантазия не знала границ.
Конечно, такие эпитеты, как «взбесившийся пес», «воню¬
чая падаль», «проклятая гадина», «жалкий подонок» и
прочие, которые он щедро расточал на политических про¬
цессах в СССР, на международных форумах он все же не
решался вводить в оборот. Но вот «рьяный поджигатель
войны», «грубый фальсификатор», «распоясавшийся гос¬
подин», «’сумасшедший» или «полусумасшедший», «гнусный
клеветник» встречались в его выступлениях сплошь и ря¬
дом. Оценки выступлениям представителей государств он
выставлял иногда такие: «Я не скажу... о приемах, которые
здесь применяли и бразильский делегат, и делегаты всего
англо-американского блока, как о жонглерстве. Все, что они
здесь проделывали, — это фокусничество, это можно было
бы назвать балаганным шпагоглотательством, где не
нужно никакого искусства...»14. В других случаях он заяв¬
лял, что глава австралийской делегации привел факты,
которые «являются базарными сплетнями и враньем, дос¬
тойным знаменитого барона Мюнхаузена», речь канад¬
ского представителя представляла собой «каскад руга¬
182
тельств и истерических выкриков», глава бельгийской деле¬
гации «нес несусветный вздор»15.
Вышинский допускал оскорбительные выпады не толь¬
ко против непосредственных участников переговоров, но и
в адрес государств, которые они представляли. Одно из
них (с которым у нас, кстати, были нормальные дипло¬
матические отношения) он сравнивал с «шакалом, выиски¬
вающим добычу»16. Над некоторыми малыми странами
подтрунивал за их немощь. Когда представитель малой
страны поддерживал позицию СССР, Вышинский ратовал
за уважительное отношение к малым странам, в противном
случае старался высмеять их. Представитель Филиппин,
например, «в упоении и преклонении... лобызал руки и
ноги американского империализма», представители Юго¬
славии, Бразилии, Коста-Рики и ряда других стран «ста¬
рались выслужиться перед США», выполняя свой долг
перед хозяевами, «от которых они полностью зависят, за
счет которых они сейчас в значительной степени живут и
кое-как сводят концы с концами»; а «клеветников вроде
боливийского делегата» надо «заставить замолчать»1 .
Английский делегат в ООН Г. Шоукросс сказал о стиле
Вышинского следующее: «Когда советская делегация про¬
тягивает оливковую ветвь мира, то она делает это столь
агрессивным способом, будто бы рассчитывает отбить у
других желание принять ее»18. Суть выступлений Вышин¬
ского один из дипломатов характеризовал немецкой посло¬
вицей: «Или ты должен быть моим братом, или я пролом¬
лю тебе череп».
Грубые выражения Вышинского вызывали недовольство
даже в Кремле. Ему было предложено умерить пыл своих
речей.
Стиль и суть политики не могут расходиться. Неуважи¬
тельные замечания, высмеивание политических деятелей,
их очернительство, если они даже придерживаются анти¬
коммунистических взглядов, несовместимы с намерением
установить добрососедские отношения с государствами,
которые они представляют. Ругань никогда не содейство¬
вала да и не может содействовать конструктивному сот¬
рудничеству.
Но, может быть, «беспощадное разоблачение» захват¬
нической политики реакционных правящих кругов США и
Англии способствовало их политической изоляции? Обра¬
тимся к фактам. В списке «поджигателей войны», разра¬
ботанном Вышинским и разрекламированном им на весь
мир, под первыми номерами значились имена У. Черчилля
183
и Дж. Ф. Даллеса, не занимавших в конце 40-х годов
руководящих государственных постов. Вскоре, однако,
после занесения их в упомянутый список Черчилль в
1951 году снова стал премьер-министром Англии, а Даллес
в 1952 году занял пост государственного секретаря США.
Произошло это, разумеется, вне всякой связи с наклеен¬
ными на них ярлыками...
Прокурорская риторика Вышинского сопровождалась
выражением «гневных протестов», «презрительного игно¬
рирования наглых заявлений», а иной раз и просто хлопа¬
ньем дверями. Одна из таких акций имела весьма серьез¬
ные последствия. С 13 января 1950 г. советская деле¬
гация в знак справедливого протеста против того, что
место Китая в Совете Безопасности занимали представи¬
тели гоминьдановского режима, а не КНР, перестала
посещать заседания этого важнейшего органа ООН. Этим
не преминули воспользоваться политические оппоненты:
США и их союзники добились принятия в июне — июле
того же года ряда резолюций, в которых содержалось
осуждение КНДР за «вооруженное нападение» на Южную
Корею, решение о создании войск ООН для участия в
корейской войне и так далее. Что дала эта советская
акция? Она, к сожалению, не привела к восстановлению
законных прав КНР в ООН (это произошло спустя 20 с
лишним лет), не обеспечила она и нерушимость совет¬
ско-китайской дружбы. В отсутствие же советского пред¬
ставителя Совет Безопасности принял неприемлемые для
СССР и других социалистических стран решения. В усло¬
виях возможных дальнейших осложнений наш представи¬
тель Я. А. Малик получил указание вернуться в Совет с
1 августа 1950 г.
«Прокурорская дипломатия» Вышинского наряду с дру¬
гими проявлениями культа личности полным ходом рабо¬
тала на создание «образа врага». В конце 40 — начале
50-х годов проведенные в США опросы общественного
мнения показали, что большинство американцев было уве¬
рено, что вскоре они окажутся в состоянии войны с
СССР.
Пламенное выступление Че Гевары
За многие годы участия в работе международных кон¬
ференций мне довелось слушать выступления многих руко¬
водящих деятелей государств — президентов, королей,
184
премьер-министров и других государственных и полити¬
ческих деятелей, оставивших заметный след в истории
своих стран. Хочется рассказать подробнее о двух из них.
Одно было произнесено в начале 60-х годов, другое —
почти двадцать лет спустя.
В 1964 году, когда была созвана 19-я сессия Генераль¬
ной Ассамблеи, Организация Объединенных Наций завер¬
шала второе десятилетие своего существования. Однако
за этот относительно краткий период она претерпела су¬
щественные изменения, отражавшие глубокие социально-
экономические, политические перемены как в отдельных
странах, так и на международной арене в целом.
В послевоенный период пробил час крушения колони¬
ализма. Народы Африки, Азии и Латинской Америки,
многие из которых были ранее колониальными территори¬
ями, обрели в конце 50 — начале 60-х годов независимость
и стали полноправными членами ООН. Символичным
в этом плане было избрание председателем 19-й сессии
Генеральной Ассамблеи представителя Ганы.
Наиболее ярким событием этой сессии было выступ¬
ление главы кубинской делегации Эрнесто Че Гевары.
Необычным было многое: и внешний облик оратора, и ос¬
трота полемики, возникшей в связи с его речью, и, нако¬
нец, политический аккомпанемент, под который она произ¬
носилась. Выступление Че Гевары ожидалось с особым
интересом. Он был ближайшим соратником Фиделя Каст¬
ро, одним из руководителей кубинской революции. Вокруг
его имени уже стали складываться легенды, его портре¬
ты можно было встретить в общежитиях радикально на¬
строенной студенческой молодежи Нью-Йорка, на многих
митингах и демонстрациях. Противники кубинской рево¬
люции, контрреволюционеры видели в нем одного из своих
главных врагов и не скрывали намерения расправиться
с ним. Поэтому сам факт приезда Че Гевары в Нью-Йорк
был событием, имевшим большой политической резонанс.
При первом же своем появлении в здании Органи¬
зации Объединенных Наций Че Гевара оказался в центре
внимания. Молодой (ему было тогда 36 лет), среднего
роста, брюнет, с широким, открытым лицом, окаймленным
небольшой бородкой, живыми, добрыми глазами, Че Гева¬
ра поразил всех прежде всего необычной для предста¬
вителя столь высокого ранга простотой. Хотя к нему были
прикованы все взгляды и он, очевидно, об этом догады¬
вался, вел себя Че Гевара исключительно непринужденно,
без всякой рисовки. Запомнилась его быстрая реакция
185
на многочисленные вопросы, которые ему задавались, где
бы он ни появлялся, его четкие, ясные ответы (без какой-
либо дипломатической эквилибристики), остроумные реп¬
лики. Че Гевара часто улыбался, шутил. Вместе с тем пом¬
нится и сосредоточенность, напряженность на его лице,
когда он слушал выступления других делегаций.
Одет Че Гевара был в оливково-зеленый военный кос¬
тюм майора кубинской армии. Из верхнего кармана его
кителя высовывалась сигара, которую он перед курени¬
ем тщательно, не торопясь, обрезал специальным ножич¬
ком. Ходил он в невысоких сапогах твердой, уверенной
походкой.
Так Че Гевара шел к трибуне Генеральной Ассамблеи,
когда на ее утреннем заседании 11 декабря ему было
предоставлено слово. Его появление на трибуне было
встречено как бурными аплодисментами, так и враждеб¬
ными выкриками, доносившимися со стороны зрительного
яруса, куда было пропущено немало кубинских контрре¬
волюционеров. Хотя недостатка в полицейских и сотрудни¬
ках службы безопасности ООН не было, последние не
очень-то рьяно исполняли свои обязанности по поддер¬
жанию порядка и тишины в зале заседаний Генеральной
Ассамблеи, когда выступал Че Гевара.
Его темпераментная, страстная речь настолько захва¬
тила присутствующих в зале, что, когда где-то в середине
выступления послышался звук не то выстрела, не то взры¬
ва, никто особого внимания на это не обратил. Как выяс¬
нилось впоследствии, в день выступления Че Гевары
кубинские контрреволюционеры намечали проведение
крупной террористической акции. Учитывая, что в этот
день перед входом в здание ООН были выставлены уси¬
ленные наряды полиции, заговорщики решили отвлечь
их внимание обстрелом здания ООН с «тыла», с восточно¬
го берега Ист-Ривер (здание ООН находится на западном
берегу реки), что, по замыслу террористов, вынудило бы
полицейских сразу же броситься к месту происшествия
и оголить таким образом вход в помещение Генераль¬
ной Ассамблеи. Этой же задаче должен был служить
одновременный взрыв бомбы, заложенной в одном из
помещений Секретариата ООН. Все это, по расчету заго¬
ворщиков, обеспечивало бы проникновение в зал заседаний
Генеральной Ассамблеи террористов во время выступления
Че Гевары.
В соответствии с этим планом в условленное время за¬
говорщики произвели выстрел из района Куинс на Лонг-
186
Айлэнде. Снаряд, запущенный из базуки, однако, не доле¬
тел до здания ООН около 70 л, упал в реку и взорвался,
образовав фонтан примерно в пять метров высотой. Так
как зал заседаний Совета Безопасности находится в вос¬
точной части здания ООН, то взрыв снаряда больше
всего был слышен именно там. Присутствовавшие на засе¬
дании Совета дипломаты сорвались с мест, а министр
иностранных дел Бельгии П. Спаак, выступавший в это
время с речью в защиту колониальной политики западных
держав в Африке (в то же самое время Че Гевара высту¬
пал в зале заседаний Генеральной Ассамблеи), вынужден
был прервать свою речь. Что касается бомбы, заложенной
в здании Секретариата ООН, то и здесь заговорщиков
постигла неудача. Она. была своевременно обнаружена
служащими безопасности и обезврежена. Несмотря, однако,
на эти просчеты и срывы, одновременно с взрывом сна¬
ряда небольшая группа (человек 50—60) кубинских конт-
рас, собравшаяся перед зданием ООН, предприняла атаку
«с фронта». У одной из задержанных участниц «штурма»,
некой Молли Гонсалес, был обнаружен нож, которым, по
ее признанию, она намеревалась поразить Че Гевару.
Когда после утреннего заседания корреспонденты, осаж¬
давшие в делегатском зале Че Гевару, задали ему вопрос,
как он относится к взрыву снаряда у здания ООН, Че,
улыбаясь, ответил: «Что же, это придало моему выступле¬
нию особое звучание». На вопрос, что он думает о причи¬
нах взрыва, Че Гевара сухо парировал: «Спросите лучше
у человека, который стрелял. Меня это не интересует».
Когда же Че Геваре сообщили о намерении Гонсалес
убить его, он сказал, что прощает ее, и с улыбкой доба¬
вил: «Лучше погибнуть от ножа женщины, чем от пули
мужчины».
Обо всех подробностях неудавшегося покушения мы
узнали много позже. А в тот час на находившихся в зале
подлинный эффект разорвавшейся бомбы произвела речь
того, против кого задумывался террористический акт.
С присущим ему революционным пафосом и страстью
Че Гевара призвал к деловому рассмотрению серьезных
мировых проблем. Наиболее жгучей из них он назвал
проблему мирного сосуществования государств с различ¬
ными социальными системами. Вместе с тем он подчерк¬
нул, что «как марксисты мы придерживаемся того мнения,
что мирное сосуществование между государствами не пре¬
дусматривает сосуществования между эксплуататорами и
эксплуатируемыми, между угнетателями и угнетенными»19.
187
Уничтожающей критике подверг Че Гевара агрессив¬
ную политику США в отношении стран Юго-Восточной
Азии, Африки, Латинской Америки. Особенно подробно
он остановился на враждебных акциях США против Кубы,
на подготовке американским правительством агрессии
против острова Свободы. «Как может претендовать на
роль защитника свободы страна, — вопрошал он, — кото¬
рая убивает собственных детей и ежедневно проводит сре¬
ди них дискриминацию на основе цвета их кожи, страна,
которая позволяет оставаться на свободе убийцам негров,
защищает их и наказывает негров за то, что они требуют
уважения своих законных прав, прав свободной человече¬
ской личности? Мы понимаем, что сегодня Ассамблея не
в состоянии потребовать ответа за эти акты, однако
следует со всей ясностью установить, что правительство
Соединенных Штатов не является защитником свободы,
а скорее увековечивает эксплуатацию и угнетение многих
народов мира и многих из своих собственных граждан»20.
Революционной патетикой был пронизан раздел вы¬
ступления Че Гевары, посвященный Латинской Америке.
Он подчеркнул общность судеб народов Латинской Амери¬
ки, которые говорят на одном языке, имеют общую куль¬
туру и эксплуатируются одним и тем же империализ¬
мом — империализмом янки. На равнинах и в горах Аме¬
рики, на склонах предгорий, в долинах и лесах, в пустыне
и в суете городов, на побережье океана и на берегах
рек, отметил Че Гевара, в храбрых сердцах латиноамери¬
канцев начинает созревать горячее желание умереть в
борьбе за свое достояние, завоевать и сохранить свои
права, которые попирались в течение почти пятисот лет.
По мнению Че Гевары, революционная волна, которая
начинала захлестывать страны Латинской Америки, будет
нарастать с каждым днем, потому что ее движущей силой
являются народные массы, те, кто везде составляет боль¬
шинство, чьим трудом создается богатство, кто производит
ценности, кто вращает колесо истории.
В заключение Че Гевара воскликнул: «Новый строй
континента, новый строй Америки поднимается и вопло¬
щается в категорическом заявлении нашего народа о своей
непреклонной решимости бороться против бронированного
кулака интервенции и отвести его. Наша твердая реши¬
мость находит понимание и поддержку у всех народов ми¬
ра, и особенно у народов социалистических стран. Родина
или смерть!»21.
Заключительные слова Че Гевары потонули в громе
188
аплодисментов большинства делегаций и гостей. Со сторо¬
ны галерки зрителей слышались голоса «Venseremos»,
«Cuba si, Yanky no!». He безмолвствовали и кубинские
контрреволюционеры. Одним словом, зал Генеральной
Ассамблеи бурно реагировал на речь Че Гевары.
После выступления мы, советские представители, по¬
дошли к Че Геваре. Он стоял, окруженный друзьями,
коллегами, корреспондентами. Покуривал свою неизменную
сигару, отвечал на вопросы, улыбался, шутил. Мы поздра¬
вили его с яркой, блестящей речью. Высказали также
предположение, что противники кубинской революции не
оставят ее без ответа. Че сказал, что не боится полемики.
После обеденного перерыва Генеральная Ассамблея
продолжала свою работу. В список ораторов записалось
шесть делегаций — Коста-Рики, Никарагуа, Панамы, Ве¬
несуэлы, Колумбии и США, — пожелавших ответить на
выступление Че Гевары.
Все ораторы выступали с письменными текстами, кото¬
рые были заготовлены, очевидно, в ходе обеденного пере¬
рыва. Выступления были, в общем, довольно короткими —
по 5—10 минут, и лишь американец Э. Стивенсон говорил
довольно долго. Их выступления были построены пример¬
но по одной и той же схеме. Представители латиноамери¬
канских режимов, сотрудничавших с Вашингтоном, вся¬
чески отрицали свое соучастие в антикубинских акциях,
в том числе в предоставлении территории своих стран
различным контрреволюционным группировкам, обвиняли
кубинское правительство во вмешательстве во внутренние
дела других стран. Наконец, некоторые ораторы не оста¬
новились и перед личными выпадами против Че Гевары.
Один из них заявил, например, что внешняя политика
Кубы пишется теперь по-русски, а произносится по-испан¬
ски, с аргентинским акцентом. На эту же тему упраж¬
нялся и Стивенсон, стремясь внушить аудитории, что
Че Гевара «чуждый человек, пришелец на Кубе». Он прямо
заявил, что новый режим на Кубе «несовместим с принци¬
пами и целями межамериканской системы».
Особого интереса заявления оппонентов Че Гевары
в зале не вызвали. Было ясно, что они отрабатывали, так
сказать, свои номера, зачитывая заранее заготовленные
тексты для занесения их в протоколы Генеральной Ассам¬
блеи. Всех волновал другой вопрос: как прореагирует
Че Гевара, который внимательно слушал «отклики» на
свою речь, делал какие-то заметки, изредка о чем-то пере¬
говаривался со своими коллегами по делегации? В практи¬
189
ке международных конференций в таких случаях суще¬
ствует несколько возможностей. Можно, во-первых, проиг¬
норировать те или иные выпады, ведь иногда полемика
отвлекает внимание участников международного форума
от существа проблем, к чему, возможно, и стремились
авторы таких выпадов. Можно зарезервировать свое право
на ответ и выступить с критикой позиции оппонента позд¬
нее — на следующий день или в любое другое время.
У такого подхода есть свое преимущество — он дает воз¬
можность внимательно изучить текст сделанных заявлений
(ведь часто приходится слушать синхронный и порой
весьма неточный перевод выступлений), проверить содер¬
жащиеся в нем факты, подобрать необходимый материал
для своего выступления, посоветоваться с коллегами и,
наконец, подготовить текст выступления. По такому пути,
кстати, пошли оппоненты Че Гевары.
Есть, наконец, и третий путь. Ответить противнику
сразу. Он производит наибольшее впечатление на аудито¬
рию и весьма эффектен. Вместе с тем он наиболее труден,
так как для подготовки к выступлению практически нет
времени. Ведь слушать оппонента и готовиться к собствен¬
ному выступлению приходится одновременно. Нет возмож¬
ности и посоветоваться — даже мгновенное отключение
наушников чревато опасностью упустить какой-то аргу¬
мент, замечание оппонента. Еще сложнее, конечно, отве¬
чать сразу на несколько выступлений. Такое по силам
только человеку, обладающему широким диапазоном зна¬
ний, даром импровизации, глубоко верящему в правоту
своего дела, в совершенстве владеющему ораторским ис¬
кусством.
Поэтому неудивительно, что появление на трибуне
Генеральной Ассамблеи Эрнесто Че Гевары сразу же после
выступления Стивенсона произвело на присутствующих
в зале большое впечатление.
У Че Гевары не было, разумеется, заранее подготов¬
ленного текста. Лишь изредка он заглядывал в захвачен¬
ный им с собой листочек с заметками. Говорил Че Гевара
страстно, с подъемом, что резко контрастировало с фор¬
мальными заявлениями предыдущих ораторов. В начале
своего выступления он заявил, что ответит своим оппонен¬
там «по всем пунктам».
Так он и поступил.
Сказал Че Гевара и несколько слов о себе, о том,
что родился в Аргентине, что его революционная дея¬
тельность началась сравнительно недавно, фактически с
190
«Гранмы». Что же касается его аргентинского произно¬
шения, которое было подмечено одним из его оппонентов,
то Че Гевара на это заметил, что надеется, что никто не
уловил в его произношении североамериканского акцента,
так как «это было бы действительно смешно».
Че говорил легко, свободно, уверенно. Его выступление
было пронизано оптимизмом, верой в будущее. Он чув¬
ствовал себя хозяином положения. Его экспромт удался
на славу. Еще долгое время в кулуарах ООН живо коммен¬
тировались выступления Че Гевары. Слышались востор¬
женные отзывы, были, разумеется, и придирчивые оценки.
Но в одном сходились все — в тот день с трибуны Органи¬
зации Объединенных Наций выступала выдающаяся лич¬
ность. Кто-то даже назвал этот день днем Че Гевары в
ООН.
«Когда придет время, я, если это будет необходимо,
с готовностью отдам свою жизнь за освобождение любой
из латиноамериканских стран, ни у кого ничего не прося,
ничего не требуя и никого не эксплуатируя»22, — заявил
Че с трибуны ООН. Разве мог кто-нибудь из нас, с восхи¬
щением слушавших тогда этого замечательного человека,
представить себе, как скоро он ценой собственной жизни
докажет верность слов, произнесенных с трибуны ООН?
Ветры «холодной войны» в ООН
Как резко контрастировал этот яркий, содержатель¬
ный, в значительной степени сымпровизированный дебют
Че Гевары с, прямо скажем, политическими спектаклями,
зрителем которых мне впоследствии не раз доводилось
бывать. К одному их таких спектаклей с полным основа¬
нием можно отнести выступление президента США
Р. Рейгана на второй специальной сессии Генеральной
Ассамблеи ООН по разоружению в 1982 году. Произнесе¬
но оно было в том же зале, с той же трибуны, что и вы¬
ступление Че Гевары, но как разительно эти выступления
отличались друг от друга: по форме, по манере и стилю
ораторов, по реакции слушателей, не говоря, конечно, о
содержании. Хотелось бы надеяться, что конфронтацион¬
ные, воинственные выступления безвозвратно уйдут в
прошлое. Да и многие из тех, кто их произносил, в том
числе и сам Рейган, впоследствии заметно изменили то¬
нальность своих выступлений. Однако, как говорится,
«слова из песни не выкинешь».
191
Вторая специальная сессия Генеральной Ассамблеи
ООН состоялась в июне 1982 года, когда обстановка в мире
была весьма напряженной — в различных районах земно¬
го шара разгорелись вооруженные конфликты, шло широ¬
кое наступление на политику международного сотрудни¬
чества, разрядку.
На рубеже 70—80-х годов, особенно после прихода
к власти в США администрации Рейгана, ставка на силу
во внешней политике американских правящих кругов зна¬
чительно возросла. Еще в ходе предвыборной борьбы в
программе республиканской партии в 1980 году была про¬
возглашена цель достижения военного и технологического
превосходства над СССР. В Вашингтоне стали открыто
заявлять о допустимости развязывания как глобальной,
так и «ограниченной» ядерной войны. Различные районы
мира, на тысячи километров удаленные от США, стали
провозглашаться сферой американских «жизненных инте¬
ресов». «Мы должны строить мир только на основе силы...
Мир должен основываться на силе... Мир будет прочным,
если мы будем сильными»23. Так выражал президент США
свою внешнеполитическую программу.
Не считаясь с волей мировой общественности, много¬
численными решениями ООН по вопросам разоружения,
американская администрация стала подхлестывать гонку
вооружений, вести дело к «довооружению» США, созда¬
вать новые разрушительные средства массового уничтоже¬
ния.
Концентрированным выражением стремления прави¬
тельства Рейгана к достижению военного превосходства
над СССР, безудержному взвинчиванию гонки вооружений
явилась военная доктрина «прямого противоборства»,
изложенная в документе Пентагона «Директивы в области
обороны на 1984—1988 финансовые годы». Вот некоторые
выдержки из этого документа: «Американские ядерные
силы должны одержать верх и быть в состоянии заставить
Советский Союз стремиться к скорейшему прекращению
военных действий на условиях, благоприятных для США»;
«Ядерный потенциал Соединенных Штатов должен одер¬
жать верх даже в условиях продолжительной ядерной
войны»; «Стратегия ядерной войны будет основана на так
называемом обезглавливании, т. е. нанесении ударов по со¬
ветскому политическому и военному руководству и лини¬
ям связи»24.
Под доктрину «прямого противоборства» стала подво¬
диться соответствующая материальная база. Средние тем¬
192
пы роста военного бюджета в первые годы пребывания
у власти администрации Рейгана составили 17 % в год.
Средства американских налогоплательщиков вкладывались
прежде всего в реализацию «всеобъемлющей стратеги¬
ческой программы», в рамках которой разрабатывались
самые современные виды оружия.
В дополнение к более чем полутора тысячам амери¬
канских военных баз и объектов на территориях 32 госу¬
дарств Пентагон начал создавать новые плацдармы для
использования своих вооруженных сил в Азии, Африке,
на Ближнем Востоке, в Центральной Америке против лю¬
бой страны, отвергавшей диктат Вашингтона.
Правящая верхушка в США приступила к свертыванию
важнейших двусторонтах и многосторонних переговоров
по вопросам ограничения гонки вооружений. Торпедиро¬
вание советско-американских переговоров было начато
еще при администрации Картера. Двусторонние перегово¬
ры по ограничению торговли оружием были прерваны
американской стороной с конца 1978 года, по антиспут-
никовым системам — в 1979 году, по ограничению военной
деятельности в Индийском океане — также в 1979 году.
Заявлять во всеуслышание о своих откровенно об¬
струкционистских планах в вопросах ограничения воору¬
жений и разоружения пришедшая к власти в 1981 году
американская администрация сначала не рисковала.
Представители США на различных международных фору¬
мах, да и на двусторонних встречах неустанно повторяли,
что новая администрация «глубоко изучает вопросы конт¬
роля над вооружениями», что она проводит «всеобъемлю¬
щий анализ» положения, тщательно разрабатывает «новый
подход» и т. д. Под этим предлогом было сорвано в 1980
году возобновление советско-американских переговоров о
запрещении химического оружия, а также прерваны пере¬
говоры между СССР, США и Англией о полном и всеоб¬
щем запрещении испытаний ядерного оружия. В 1982 году
администрация Рейгана, наконец-то, завершила «всеобъ¬
емлющее» изучение вопросов разоружения и заявила о
намерении претворять в жизнь свой «новый подход».
В феврале 1982 года об основных чертах «нового под¬
хода» рассказывал мне тогдашний директор Агентства по
контролю над вооружениями и разоружению Ю. Ростоу,
приехавший в Женеву для выступления на Конференции
по разоружению. Юрист по специальности, ярый антисо¬
ветчик по политическим взглядам, он не проявил никакого
интереса к обсуждению со мной конкретных вопросов ра¬
7—528
193
зоружения, восстановлению прерванного американцами
советско-американского диалога, активизации работы мно¬
гостороннего форума переговоров по вопросам разору¬
жения. На мой вопрос, почему американская сторона
прервала многие двусторонние переговоры по вопросам
ограничения вооружений, разоружения, Ростоу ответил:
«А зачем они вообще нужны?» В ходе беседы обнаружи¬
лось и другое — директор агентства, на которое возложена
задача ведения переговоров по вопросам разоружения,
проявил поразительную неосведомленность по многим эле¬
ментарным вопросам разоружения. Все это не могло не
настораживать.
Выступление американского президента на специаль¬
ной сессии по разоружению, содержащее изложение «но¬
вого подхода» Вашингтона к вопросам разоружения, дол¬
жно было дать ответ на многие вопросы. В течение долгого
времени дата выступления Рейгана на сессии хранилась
американцами в секрете. Затем было объявлено, что пре¬
зидент выступит 17 июня на утреннем заседании Ассам¬
блеи, хотя в предварительном списке ораторов на это засе¬
дание записалось уже пять делегаций, некоторые из них
были представлены министрами иностранных дел. Тем не
менее американцам удалось полностью высвободить ука¬
занное время от выступлений других ораторов, которые
вынуждены были перенести свои выступления. Секретари¬
ат спецсессии известил делегации, что утреннее заседание
17 июня откроется в 11.00 и на нем выступит лишь один
оратор — Р. Рейган.
Визит президента США в штаб-квартиру ООН был
обставлен таким образом, как будто он собирался в лого¬
во опасных террористов. В жаркий летний день здание
всемирной организации больше походило на осажденную
крепость. «Передняя линия глубокоэшелонированной обо¬
роны» пролегала по близлежащим кварталам, и охранные
функции здесь несли наряды простой полиции. «Вторая
полоса», сооруженная из специальных заграждений, защи¬
щалась уже морской пехотой, и, наконец, у самого здания
ООН располагались отряды конной полиции. На крышах
соседних зданий расположились снайперы, а воздушное
прикрытие осуществлялось вертолетами.
Жизнь Нью-Йорка на несколько часов была парализо¬
вана, так как нарушилось нормальное движение транспор¬
та. В штаб-квартиру ООН проникнуть было исключительно
трудно: машины дипломатов и сотрудников Секретариата,
разумеется, к зданию подъехать так и не смогли, да и
194
обычные пропуска были объявлены полицией недействи¬
тельными. В результате представители многих государств
при ООН не смогли присутствовать на заседании, а те, кто
все же попадал в зал заседаний, сразу оказывались под
неослабным и придирчивым наблюдением агентов служб
безопасности ООН и США, наводнивших здание на Ист-
Ривер.
Итак, в 11 часов утра председатель Генеральной Ассам¬
блеи, представитель Ирака Киттани предоставил прези¬
денту Рейгану слово.
О чем же поведал миру президент Соединенных Шта¬
тов? Прежде всего о миролюбии Америки. «В течение
моей жизни Соединенные Штаты участвовали в четырех
войнах, — заявил Рейган, — и каждый раз мы выступали
в защиту свободы и демократии. Мы никогда не были агрес¬
сорами». (Таким образом, вторжение Соединенных Шта¬
тов в Корею и Вьетнам Рейган зачислил в разряд борьбы
за свободу и независимость.) «Сила Америки, да и ее воен¬
ная мощь всегда были силой мира, а не захватнической
силой», — патетически воскликнул человек, который через
короткое время после выступления в ООН отдал приказ о
начале агрессии против Гренады, благословил вопиющие
акты нарушения международного права в отношении Ни¬
карагуа и многие действия, вызвавшие широкое осужде¬
ние той же международной организации, в которой он
выступал.
И еще рассказал он о силе Америки. «Мы обладали
бесспорным военным превосходством в конце второй ми¬
ровой войны и уже тогда могли добиться мирового господ¬
ства, если бы того желали»25. Из дальнейших рассужде¬
ний явствовало, что США отказались от стремления к
мировому господству и использовали всю свою мощь и
богатство «для восстановления разрушенной войной миро¬
вой экономики как на Востоке, так и на Западе», включая
бывшие вражеские страны. Одним словом, всячески стре¬
мясь приукрасить портрет американского империализма
и изобразив США этакими «good guys» (хорошие ребята),
президент затем перешел к своей излюбленной теме о
«bad guys» (плохие ребята).
И тут он дал полную свободу своим антисоветским,
антисоциалистическим взглядам. Правда, этап наклеива¬
ния на государства ярлыков типа «империя зла» еще не
наступил (до него оставался примерно год), но все беды
на нашей планете приписывались СССР, социалистиче¬
скому содружеству.
7**
195
Обрушился президент и на разрядку международной
напряженности 70-х годов, которую с таким облегчени¬
ем и удовлетворением восприняли народы мира. Разрядка,
оказывается, дала возможность СССР наращивать свою
военную мощь при полном бездействии США.
Все эти утверждения нужны были Рейгану для того,
чтобы оправдать силовую неоглобалистскую политику
своей администрации, обелить политику гонки вооруже¬
ний, огромные военные расходы, созидание новых, более
разрушительных систем ядерного оружия и других видов
оружия массового уничтожения. «Мы начали предприни¬
мать усилия, чтобы восстановить нашу мощь», — гордо
вещал президент в ООН.
В его выступлении было отведено определенное место
и вопросам разоружения. Но и здесь он пытался поставить
многое с ног на голову.
Рейган начал издалека, с американских предложений,
сделанных в послевоенный период, таких как «план Бару¬
ха», предложение об «открытом небе» и некоторые другие,
которые он всячески рекламировал.
Упомянул президент и московский Договор о запреще¬
нии испытаний ядерного оружия, умолчав при этом, что
сам он является убежденным сторонником продолжения та¬
ковых. Особенно фальшиво этот пассаж прозвучал в свете
того, что спустя месяц после прихода Рейгана в Белый
дом было официально объявлено о решении администра¬
ции США не возобновлять трехсторонних переговоров
с СССР и Англией по всеобщему и полному запрещению
испытаний ядерного оружия, хотя на второй спецсессии
США подтвердили принятое ими ранее обязательство
«предпринимать все усилия» для достижения соответ¬
ствующего соглашения. Действия США находились в яв¬
ном противоречии и с обязательствами, принятыми ими
по Московскому договору, в преамбуле которого выража¬
ется «решимость достичь навсегда прекращения всех испы¬
тательных взрывов ядерного оружия».
Важной проблемы запрещения одного из наиболее вар¬
варских видов оружия массового уничтожения — хими¬
ческого оружия — Рейган коснулся лишь для того, чтобы
вновь повторить уже набившие к тому времени оскомину
обвинения в адрес Советского Союза и других социалисти¬
ческих стран. Никаких конкретных предложений, которые
способствовали бы прогрессу затянувшихся переговоров
по этому вопросу, в выступлении президента тогда не
содержалось.
196
«Одной из важнейших задач этой специальной сес¬
сии, — отметил в своем выступлении Рейган, — является
разработка всеобъемлющей программы по разоружению».
При этом он пытался создать впечатление, что Соединен¬
ные Штаты поддерживают усилия международного сооб¬
щества по разработке этой программы. У тех, кто хотя
бы в малейшей мере был связан с переговорами по этому
вопросу в женевском Комитете по разоружению, не мог
не возникнуть недоуменный вопрос: как же вяжутся слова
американского президента с откровенно обструкционист¬
ской позицией делегации США, блокировавшей в Женеве
любую возможность успешно завершить эту работу к спе¬
циальной сессии по разоружению? К слову сказать, эту
линию американская делегация с упорством, достойным
иного применения, продолжала и после сессии.
Единственное предложение, которое было сделано гла¬
вой американской администрации на специальной сессии
Генеральной Ассамблеи, это созвать международную кон¬
ференцию по вопросу о военных расходах. Целью этой
конференции, однако, было бы не сокращение этих рас¬
ходов, не использование средств, высвобождаемых в ре¬
зультате мер в области разоружения, на цели повышения
благосостояния народов, на их всестороннее развитие,
а разработка «общей системы учета и отчетности». Истин¬
ное же отношение Соединенных Штатов к проблемам
сокращения военных расходов проявилось через несколько
лет — в 1987 году, когда они отказались от участия в
конференции ООН по вопросам взаимосвязи разоружения
и развития.
Нас, слушавших Рейгана, озадачила патетически про¬
изнесенная им в конце своего выступления фраза: «Я при¬
был в этот зал для того, чтобы призвать международ¬
ное сообщество подтвердить свою приверженность главно¬
му принципу Устава Организации Объединенных Наций,
который заключается в том, что все ее члены должны
проявлять терпимость и жить в мире как добрые соседи,
в условиях законности и исключить силу оружия как
средство разрешения споров между государствами». Слы¬
шать эти слова из уст главы администрации, которая
на протяжении многих лет делала силовую политику своим
основным инструментом в международных делах и не про¬
являла ни капли терпимости в отношении тех, кто не раз¬
делял ее взглядов и смотрел на мир по-иному, было по
меньшей мере странно.
Когда Рейган закончил свое выступление, зал чинно
197
зааплодировал. Но как эти аплодисменты отличались от
бурной реакции на никого не оставившее равнодушным
выступление Че Гевары!
Речь американского президента в штаб-квартире Объе¬
диненных Наций произвела удручающее впечатление на
многие делегации. Становилось очевидным, что админи¬
страция Рейгана ничуть не заинтересована в расширении
диалога по вопросам ограничения гонки вооружений.
Многие утверждения Рейгана вызывали несогласие,
некоторые — недоумение, а в целом — озабоченность за
судьбы переговоров по вопросам разоружения. Однако од¬
но обстоятельство поражало. Это та манера, в которой
произносилась речь. Держался Рейган на трибуне внешне
непринужденно. Хотя его помощники положили на кафед¬
ру папку с текстом речи, президент, выступая с трибуны,
ни разу в текст не заглядывал. Он все время смотрел на
аудиторию, поворачиваясь то налево, то направо. Речь,
правда, была в целом непродолжительной (30 минут), но
умение произнести ее без единой заминки, оговорки было
действительно удивительным. Особенно поразило меня то,
что Рейган на память цитировал высказывания многих
политических деятелей. Я насчитал около 3—4 цитат, ко¬
торые он произнес, не заглядывая в текст. Даже молодой
человек с такой памятью — явление довольно редкое.
А Рейгану в то время уже перевалило за семьдесят лет!
С такими мыслями сидел я после окончания речи
Рейгана, когда зал постепенно пустел. После ухода пре¬
зидента многие дипломаты, присутствовавшие на выступ¬
лении, скопились около трибуны, с которой выступал
Рейган. Потянуло туда и меня. Вот что я увидел: по обе
стороны от трибуны лежали скрытые от аудитории экра¬
нами вверх два небольших телевизора, а на самой трибу¬
не — слева и справа — установлена система невидимых
зеркал. Оказалось, что Рейган с помощью этой системы
(телевизор — зеркала) читал свою речь.
Много лет спустя в одном из номеров еженедель¬
ника «Тайм», посвященном Рейгану, содержалось утвер¬
ждение: «Рейган, мастер-иллюзионист, сам по себе является
чем-то вроде американского сна, американской мечты».
Насчет того, что он является «американской мечтой»,
судить не берусь. Но что он действительно большой
иллюзионист — в этом я убедился на второй спецсессии
Генеральной Ассамблеи по разоружению.
198
Новые надежды
Выступление Рейгана на второй специальной сессии
Генеральной Ассамблеи ООН по разоружению, его содер¬
жание и тональность отражали конфронтационный харак¬
тер международных отношений первой половины 80-х го¬
дов. В таком ключе проходили и деятельность многосто¬
ронней дипломатии, международный диалог в целом. Каж¬
дый из его участников оправдывал свою «непримиримую»,
«принципиальную» борьбу, кто против коммунизма, кто
против империализма, а кто и просто против двух сверх¬
держав. В той или иной форме шла, по существу, пропо¬
ведь культа силы в международных отношениях. Что дала
такая политика? Удалось ли, например, Вашингтону изме¬
нить в свою пользу военный баланс с Советским Сою¬
зом? Или сумел ли Советский Союз нарастить такую
мощь, которая обеспечивала бы как его национальную
безопасность, так и гармоничное развитие советского
общества? На эти вопросы напрашивается однозначный
отрицательный ответ. Новый виток гонки вооружений сде¬
лал нашу планету еще более хрупкой, безопасность всех
и каждого государства, в том числе СССР и США, еще
более ненадежной. США из крупнейшего в мире кредитора
превратились в крупнейшего должника. Экономика Совет¬
ского Союза не в последнюю очередь в результате гонки
вооружений оказалась в кризисном состоянии. Метод си¬
лового давления, открытое противостояние сулили лишь
дальнейшее обострение мировой обстановки. К середине
80-х годов это стало очевидным.
Перестройка в Советском Союзе дала толчок к корен¬
ному переосмыслению положения дел в мире, к переоцен¬
ке роли и ответственности каждого государства в развитии
человечества. При всем богатстве мнений и точек зрения
относительно международной ситуации, сложившейся к
середине 80-х годов, пожалуй, в одном вопросе практиче¬
ски сходились все — мир конца XX века существенно от¬
личается от того, каким он был раньше, поэтому он требу¬
ет новых подходов к решению возникающих проблем.
С высокой трибуны ООН, других международных фору¬
мов, в различных программных заявлениях лидеры совре¬
менного мира стали формулировать свои концепции буду¬
щего миропорядка, делиться своими мыслями на этот счет.
К такого рода заявлениям относилось и выступление
М. С. Горбачева на пленарном заседании 43-й сессии Гене¬
ральной Ассамблеи ООН 7 декабря 1988 г. Оно выз¬
199
вало особый интерес. Перед представителями мирового со¬
общества выступал человек, с именем которого связаны не
только глубокие революционные преобразования в Совет¬
ском Союзе, но и новаторский подход к международным
отношениям, принесший к концу 1988 года уже немало
позитивных плодов. Повышенный интерес к выступлению
советского лидера объяснялся и тем, что статья М. С. Гор¬
бачева «Реальность и гарантии безопасности мира», опуб¬
ликованная в сентябре 1987 года, свидетельствовала о
большом значении, которое придавалось новым советским
руководством Организации Объединенных Наций.
Внешне визит М. С. Горбачева в ООН проходил в стро¬
гом соответствии с протоколом, предусмотренным для по¬
сещения Организации главами государств. У делегатского
входа в здание Генеральной Ассамблеи его встретил гене¬
ральный секретарь ООН Перес де Куэльяр. После тор¬
жественной встречи состоялась беседа советского лидера с
генеральным секретарем ООН, затем он нанес визит пред¬
седателю Генеральной Ассамблеи министру иностранных
дел и культуры Аргентины Данте Капуто. Через несколько
минут все трое — М. С. Горбачев, Перес де Куэльяр и
Данте Капуто — прошли в зал заседаний Генеральной
Ассамблеи, и шеф протокола провел советского гостя к
креслу, предназначенному для глав государств.
Речь М. С. Горбачева была необычной прежде всего по
своему содержанию. Она состояла как бы из двух блоков.
Первый касался фундаментальных изменений, происшед¬
ших в мире, и перспектив развития человечества. Вто¬
рой — комплекса актуальных проблем современности.
Мир изменился и продолжает стремительно меняться,
заявил Горбачев. Появление ядерного оружия лишь тра¬
гическим образом подчеркнуло фундаментальный характер
этих изменений. Как материальный символ и носитель
абсолютной военной силы, оно одновременно обнажило и
абсолютные пределы этой силы. Во весь рост встала проб¬
лема выживания, самосохранения человечества. Красной
нитью через все выступление советского лидера проходила
мысль о том, что сила и угроза силой не могут и не
должны быть более инструментом во внешней политике.
Применение силы вовне должно быть полностью исклю¬
чено. «Сегодня мы вступили в эпоху, — констатировал
Горбачев, — когда в основе прогресса будет лежать обще¬
человеческий интерес»26. Этому тезису посвящено в высту¬
плении большое внимание. Вся прошлая история челове¬
чества была, по существу, историей войн, битв, возникав¬
200
ших из столкновения социальных и политических инте¬
ресов, национальной вражды, из идеологической или рели¬
гиозной несовместимости.
Параллельно с этим, отмечалось в выступлении, шел
процесс становления взаимосвязанного и целостного
мира, прогресс которого возможен лишь через поиск об¬
щечеловеческого консенсуса в движении к новому миро¬
вому порядку. К мысли о приоритете общечеловеческих
ценностей М. С. Горбачев возвращался не раз. В рамках
общих рассуждений о целостности мира советский лидер
пришел к выводу о том, что если в прошлом различия
служили фактором отторжения друг от друга, то теперь
они получают возможность быть фактором взаимообога-
щения и взаимопритяжения. Этот вывод открывает не¬
обозримые просторы для многосторонней дипломатии,
для ООН, членами которой являются практически все го¬
сударства мира со всеми присущими им политическими,
социальными, религиозными, культурными и другими раз¬
личиями. Указывая на многовариантность общественного
развития разных стран, М. С. Горбачев выдвинул на пер¬
вый план положение о том, что «мы являемся частями,
пусть разными, одной и той же цивилизации». Он при¬
звал к сотрудничеству, которое было бы точнее назвать
«сотворчеством» и «соразвитием».
Подтвердив свою приверженность марксистско-ленин¬
ской философии, традициям и убеждениям и не требуя
от других отказа от своих убеждений, советский лидер
заявил, что потребностью нового этапа является деидеоло¬
гизация межгосударственных отношений. Такой призыв
с трибуны ООН, которая на протяжении почти всей своей
истории являлась ареной острых, порой задевающих наци¬
ональные чувства отдельных государств, пропагандистских
баталий, имел поистине ключевое значение. Если бы дей¬
ствительно все государства — участники международного
диалога отказались от пустопорожней риторики и тем более
от политической перебранки, то коэффициент полезного
действия многосторонней дипломатии повысился бы во
много крат. «Я — за динамизацию политического диало¬
га, — заявил М. С. Горбачев, — за его содержательный ха¬
рактер, за укрепление политических предпосылок, необхо¬
димых для улучшения международной атмосферы. Тогда
облегчится и практическое решение многих проблем. Дело
трудное, но необходимо идти именно по такому пути»27.
Второй крупный блок проблем, затронутых в выступле¬
нии М. С. Горбачева, охватывал по существу все основные
201
направления деятельности многосторонней дипломатии, а
также советско-американские отношения. Центральное ме¬
сто здесь он отвел ООН, уникальному международному
инструменту, без которого уже нельзя представить себе
мировую политику. «Организация Объединенных Наций
как бы вбирает в себя интересы разных государств, —
говорил Горбачев. — И она — единственная, кто в состоя¬
нии совместить в общем потоке их усилия — двусторон¬
ние, региональные и всеохватывающие». Перед ООН от¬
крываются новые возможности во всех сферах ее деятель¬
ности: военно-политической, экономической, научно-техни¬
ческой, экологической, гуманитарной. Взять, например,
развитие экономического сотрудничества — важную зада¬
чу Организации Объединенных Наций. Статья 55 ее Уста¬
ва провозглашает в качестве одной из целей Организации
содействие «повышению уровня жизни, полной занятости
населения и условиям экономического и социального
прогресса и развития». Большой потенциал для решения
актуальных экономических проблем имеет Программа раз¬
вития ООН (ПРООН), самый крупный в мире канал мно¬
гостороннего сотрудничества в технической области. Дея¬
тельность этой программы осуществляется в 150 странах
(подавляющее большинство которых составляют разви¬
вающиеся) и охватывает такие области, как сельское
хозяйство, промышленность, строительство, транспорт,
связь, торговля, здравоохранение, лесоводство, рыболов¬
ство и т. д. В 1987 году осуществлялось около 5000 проек¬
тов, общая стоимость их оценивалась примерно в 7,5 млрд.
долл. 80 % различных видов технической помощи шло в
беднейшие страны с доходом 750 долл. или меньше на
человека в год. Деятельность ПРООН обеспечивается вы¬
сококвалифицированными специалистами.
Другим мощным механизмом развития экономических
связей является Конференция ООН по торговле и разви¬
тию (ЮНКТАД), основной задачей которых являются
переговоры и утверждение многосторонних правовых ин¬
струментов в области международной торговли.
Эти и другие экономические органы ООН в состоянии
обеспечить решение многих проблем, острейшей из кото¬
рых является внешняя задолженность. Процветание нема¬
лой части мирового сообщества происходило в прошлом
ценой значительных жертв и ущерба колониальных наро¬
дов и территорий. Поэтому, подчеркнул в своем выступле¬
нии в ООН советский лидер, пришло время компенсиро¬
вать эти лишения и ущерб. Долг, накопившийся во многих
202
развивающихся странах, не может быть ни оплачен, ни
взыскан на первоначальных условиях.
В сложившихся условиях Советский Союз предложил:
установить длительный, вплоть до 100 лет, мораторий на
выплату задолженности наименее развитых стран, а в ряде
случаев списать ее полностью; для других развивающихся
стран ограничить платежи по их задолженности, поддер¬
жать обращение ЮНКТАД о сокращении задолженности
коммерческим банкам, обеспечить правительственную
поддержку рыночным механизмам урегулирования задол¬
женности «третьего мира»; обсудить на совещании глав
правительств стран — должников и кредиторов под эгидой
ООН пути урегулирования долгового кризиса.
Международная экономическая безопасность нераз¬
рывно связана с предотвращением мировой экологической
угрозы. ООН вплотную стала заниматься вопросами защи¬
ты окружающей человека среды с конца 60-х годов, когда
Генеральная Ассамблея на своей 23-й сессии в 1968 году
приняла решение, призывающее предпринять на нацио¬
нальном, региональном и международном уровнях все не¬
обходимые меры, направленные на ограничение нанесения
ущерба окружающей среде и защиту природы. В после¬
дующем была разработана Программа ООН по охране
окружающей среды (ЮНЕП), создана специальная орга¬
низация, штаб-квартира которой расположена в Найроби
(Кения), осуществлен целый ряд полезных проектов.
Советский Союз выступает за всемерное использование
всех возможностей, национальных и интернациональных,
для укрепления экологической безопасности. М. С. Гор-
бачев, в частности, предложил создать при ООН центр
срочной экологической безопасности, функция которого
заключалась бы в том, чтобы оперативно направлять в
районы резкого ухудшения экологической обстановки
международные группы специалистов. Он заявил также о
готовности СССР сотрудничать в создании международной
космической лаборатории или пилотируемой орбитальной
станции, которая занималась бы исключительно контро¬
лем за состоянием природы.
Не может быть безопасного мира, если в нем попира¬
ются права человека, — такова истина, которую, к сожа¬
лению, не все готовы признать. Не случайно Устав ООН
считает одной из основных задач Организации «утвердить
веру... в достоинство и ценность человеческой личности».
Организация сделала немало для защиты прав человека во
всем мире, приняла ряд полезных решений, хотя, чего
203
греха таить, не в последнюю очередь из-за нашей по¬
зиции тема о правах человека многие десятилетия была
основной в словесных баталиях периода «холодной
войны».
Взаимозависимый, взаимосвязанный мир требует новых
шагов с целью гуманизации международных отношений.
Прежде всего национальные законодательства и в гумани¬
тарной области повсеместно должны быть приведены в
соответствие с международными обязательствами и норма¬
ми, должны быть также согласованы единые междуна¬
родно-правовые критерии решения в гуманном духе вопро¬
сов воссоединения семей, заключения браков, контактов
между людьми и организациями, визового режима и т. д.
«Международные связи только тогда будут сполна отра¬
жать подлинные интересы народов и надежно служить
делу их общей безопасности, когда в центре всего будут
человек, его заботы, права и свободы», — подчеркивалось
в выступлении советского руководителя в ООН.
Особое место М. С. Горбачев уделил самому главному,
без чего никакие проблемы наступающего века не могут
быть решены: разоружению. Высказав удовлетворение в
связи с заключением Договора по РСМД, советский лидер
отметил, что мир присутствует при первых проблесках
формирования новой модели обеспечения безопасности —
не с помощью наращивания вооружений, как было почти
всегда, а, наоборот, за счет их сокращения на компромис¬
сной основе.
Перед ООН стоит задача выполнения во всем объеме
своего программного документа в области разоружения,
принятого в 1978 году на первой специальной сессии ООН
по разоружению. Процесс ядерного разоружения, начатый
Договором по РСМД, должен быть динамично продолжен
заключением советско-американского соглашения о сокра¬
щении на 50 % стратегических наступательных вооруже¬
ний.
Должны завершиться переговоры по запрещению хи¬
мического оружия, которые ведутся в Женеве, завязаться
многосторонние переговоры по вопросам ядерного разо¬
ружения, запрещения испытаний ядерного оружия, пред¬
отвращения гонки вооружений в космосе, обуздания гон¬
ки вооружений на морях и океанах и другим проблемам.
Реальные шаги на пути ограничения вооружений вы¬
двигают перед мировым сообществом новую проблему —
переход от экономики вооружений к экономике разору¬
жения. М. С. Г орбачев высказал пожелание, чтобы все го¬
204
сударства, в первую очередь крупные в военном отноше¬
нии, представили в ООН свои национальные планы кон¬
версии. Со своей стороны, заявил он, Советский Союз в
течение 1989 года намерен подготовить в качестве экспе¬
римента планы конверсии двух-трех оборонных предприя¬
тий и информировать о результатах мировое сообщество.
В выступлении советского лидера были затронуты и
многие другие вопросы международной политики, в част¬
ности советско-американские отношения, динамике раз¬
вития которых в последние несколько лет была дана высо¬
кая оценка. Хочется отметить две особенности выступ¬
ления М. С. Горбачева в ООН. Первое — это тональность,
манера выступления: спокойные, уважительные, без каких
бы то ни было «страшных слов», доброжелательные вы¬
сказывания произвели исключительно благоприятное впе¬
чатление на аудиторию. Подкупала и форма выступле¬
ния — советский лидер по многим ключевым проблемам
развития человечества как бы размышлял вслух, совето¬
вался с сидящими в зале. «Мы, разумеется, далеки от пре¬
тензий на непререкаемую истину»,28 — подчеркнул он,
приглашая всех участников международного диалога вы¬
сказать свои мысли о том, каким человечество войдет в
XXI век.
Вторая особенность речи советского руководителя —
подкрепление высказанных концепций и предложений
конкретными делами. И здесь следует выделить прежде
всего поистине сенсационное объявление об односторон¬
нем сокращении советских вооруженных сил и вооруже¬
ний. М. С. Горбачев заявил, что в ближайшие два года
численный состав Советских Вооруженных Сил умень¬
шится на 500 тыс. человек, существенно сократится и
объем обычных вооружений. Когда я попросил одного
из ооновских завсегдатаев, присутствовавшего и в тот па¬
мятный день в ООН, прокомментировать речь советского
лидера, он кратко резюмировал: «Было и слово, было и
дело».
Свое выступление М. С. Горбачев закончил на той же
оптимистической ноте, на которой и начал. Он выразил
надежду, что новый мир, в котором будет покончено с вой¬
нами, конфронтацией и региональными конфликтами, с
агрессией против природы, с террором голода и нищеты,
с политическим терроризмом, будет построен общими уси¬
лиями.
Выше были приведены выступления на международных
форумах четырех политических деятелей, их стиль, форма,
205
манера изложения позиции представляемого ими государ¬
ства. Можно было бы привести и больше. Не так уж
много политических лидеров послевоенного периода, кото¬
рые не использовали трибуны международных конферен¬
ций для изложения своих взглядов на мир и пути его
развития. Их выступления, конечно, также заслуживают
внимания и представляют несомненный интерес для иссле¬
дователей, историков, всех, кто интересуется политикой.
Приведенные же примеры, как мне кажется, отражают
наиболее характерные тенденции в динамике послевоенной
мировой политики и дипломатии.
ГЛАВА VI
НА КОНФЕРЕНЦИИ
Организация работы делегации
Итак, конференция началась. Делегации, прибывшие
на конференцию, после длительной, иногда многолетней
подготовки, наконец, приступают к самой ответственной
фазе поиска взаимоприемлемого международного согла¬
шения — к самим переговорам. Наступает время, когда
они получают возможность проверить эффективность
своих «домашних заготовок», результативность разъясни¬
тельной работы, проведенной ими накануне конференции,
правильность предварительных оценок позиций других ее
участников, расстановки сил на ней.
Высшей меркой готовности любого участника к конфе¬
ренции является его способность правильно, в максималь¬
ной степени учитывая интересы своего государства, ориен¬
тироваться в новых ситуациях, возникающих на конфе¬
ренции. Самый опытный, бывалый дипломат не сможет
предсказать все перипетии дипломатической борьбы на
конференции, ее накал и характер. Даже на собраниях,
митингах, съездах членов одной и той же политической
партии довольно часто возникают новые вопросы, неожи¬
данные предложения, непредвиденные дискуссии. Легко
себе представить, какой простор для этого создают меж¬
дународные форумы с участием многих десятков госу¬
дарств с различным социальным строем, являющихся
членами разных региональных организаций, принадлежа¬
щих порой к противоборствующим военно-политическим
союзам.
Неожиданные ситуации и тупики могут возникнуть
на любом направлении работы конференции. Часто она
начинает буксовать уже на первом этапе своей работы
из-за невозможности договориться по кандидатурам ее
руководящих лиц. А какие сюрпризы преподносят порой
делегации своими предложениями, проектами резолюций,
поправками к ним и т. д.1 Одним словом, на протяжении
207
всей конференции ее участники постоянно должны быть
начеку.
Дополнительные трудности для работы делегаций воз¬
никают в связи с тем, что их деятельность происходит
в непривычных условиях. Кроме делегации государства,
на территории которого проводится конференция, осталь¬
ные ее участники оказываются в чужой стране со всеми
вытекающими последствиями.
Отрицательное влияние на работу делегации оказывает
порой неблагоприятный политический климат в этой стра¬
не. Речь идет, в частности, о всевозможных проявлениях
несогласия отдельных политических групп, организаций с
позицией государства — участника конференции, которые
принимают разнообразные формы — манифестаций, пике¬
тирования, провокаций, актов вандализма, даже террорис¬
тических актов против членов делегации и т. д. Последние
особенно часто имели место в годы «холодной войны».
Например, систематическая травля сотрудников советских
делегаций в Нью-Йорке со стороны различных сионист¬
ских организаций в 60—70-е годы создавала немало
трудностей их нормальной работе.
Однажды лишь чистая случайность спасла жизнь детей,
игравших в квартире одного из ответственных сотрудников
представительства СССР при ООН, подвергшейся обстрелу
с крыши соседнего здания. Произошло это вечером во
время дипломатического приема в здании советского
представительства, расположенного на 67-й улице Нью-
Йорка, кстати, напротив полицейского участка. Шум от
разговоров многочисленных гостей почти полностью заг¬
лушили звуки нескольких выстрелов. Окна и стены комна¬
ты, где в то время играли дети, были изрешечены пулями,
одна из которых пробила стенку холодильника. Мы не¬
медленно сообщили о случившемся полиции и американ¬
ской миссии при ООН. Тогдашний постоянный предста¬
витель США Дж. Буш прибыл к месту происшествия и
публично осудил этот акт, охарактеризовав его как «позор
для всей Америки».
Если такие действия носят, в общем-то, эпизодичес¬
кий характер, то существуют факторы, оказывающие не¬
гативный эффект, так сказать, на постоянной основе. Это
те средства массовой информации страны проведения кон¬
ференции, которые дают извращенное, тенденциозное ос¬
вещение международной жизни, политики того или иного
государства. А так как любому дипломату, в том числе,
разумеется, и работающему в делегации, всегда необхо¬
208
димо быть хорошо информированным, тенденциозность
может лишь вводить его в заблуждение. Сколько раз
приходилось наблюдать, как члены делегаций неприсоеди¬
нившихся, нейтральных стран на конференциях, проходив¬
ших в Нью-Йорке, Париже, Женеве, Вене и других горо¬
дах западных государств, формировали свои суждения по
широкому спектру международных вопросов на основе
дезинформации буржуазных газет, телевидения, радио.
День практически любого дипломатического сотрудни¬
ка миссий государств — членов ООН или делегаций на
Генеральной Ассамблее ООН начинается с просмотра
утренних программ последних новостей, передаваемых по
многочисленным каналам американского телевидения, и с
чтения газеты «Нью-Йорк тайме». В Париже, Вене, Жене¬
ве и других международных центрах проведения конфе¬
ренций — это местное телевидение и печать, а также
«Интернэшнл геральд трибюн». Конечно, большинство де¬
легаций, особенно крупных государств, получают инфор¬
мацию по служебным каналам. Но она охватывает далеко
не все вопросы, да и поступает нередко с запозданием.
Что же касается национальной прессы — журналов, газет,
то здесь дело обстоит еще хуже. По свидетельству многих
участников конференций, лишь отдельные делегации выпи¬
сывают национальные органы массовой информации, ко¬
торые они получают в зависимости от средств связи дале¬
ко не в тот же день.
Нельзя не считаться и с определенными бытовыми
неудобствами, с которыми приходится сталкиваться участ¬
никам конференций. Живут они, как правило, в непривыч¬
ных условиях, затруднения создает также и незнание не¬
которыми из них местного языка, обычаев, традиций. Ведь
большие или небольшие международные конференции
проводятся практически во всех странах.
Есть еще одно важное обстоятельство. Если диплома¬
ты — сотрудники посольств представляют собой в целом
стабильный коллектив, в котором производятся замены
лишь отдельных его членов, то членам делегации необ¬
ходимо срабатываться на месте, притираться друг к другу
уже в процессе работы конференции. Вот почему добиться
на конференции успешного выполнения имеющихся у де¬
легации указаний она может только при хорошей, четкой
организации своей работы. Делегация должна действовать
как сплоченный коллектив, как единая команда. На при¬
тирку отводится самое короткое время. Чувство локтя
должно быть сильно развито у каждого члена делегации.
209
С определенной долей справедливости можно сравнить
делегацию на конференции с научной экспедицией. В обо¬
их случаях их участники работают и живут вместе, прак¬
тически все в одинаковых условиях, как одна семья.
Психологический климат должен быть здоровым, содей¬
ствующим выполнению каждым членом делегации своих
обязанностей.
Очень важно, чтобы каждый член коллектива делега¬
ции четко и ясно представлял круг своих обязанностей.
Их распределение происходит еще на стадии подготовки
к конференции, в столицах. Однако неожиданные пово¬
роты в работе конференции, о которых говорилось выше,
могут потребовать внесения коррективов в первоначаль¬
ное распределение. К этому нужно быть готовым.
Прежде всего следует распределить среди оперативно¬
дипломатического состава делегации все вопросы повестки
дня конференции. Так как большинство конференций
имеет вспомогательные органы, рассматривающие ту или
иную группу вопросов, необходимо делегировать в состав
этих органов представителя или представителей для ве¬
дения соответствующих переговоров.
Не менее важным направлением деятельности делега¬
ции является поддержание регулярных деловых контактов
с другими участниками конференции, так называемая
работа по связям. И здесь необходима четкая организа¬
ция, обеспечивающая высокую эффективность каждого
оперативно-дипломатического работника.
Если делегация достаточно велика, то работа с прес¬
сой, представителями различных средств массовой инфор¬
мации должна быть возложена на специального сотруд¬
ника — пресс-атташе делегации, который обычно осущест¬
вляет и функции «связного» с общественными, полити¬
ческими организациями, проявляющими интерес к работе
делегации. То же самое относится к проведению и учас¬
тию в различных протокольных мероприятиях. Эту работу,
в зависимости от характера конференции и численности
делегации, ведет специальный сотрудник или же она
возлагается по совместительству на какого-либо, чаще
всего молодого, дипломата.
Полезно иметь в составе делегации сотрудника, от¬
ветственного за документацию конференции, делопроиз¬
водство. Технический состав делегации (референт по хо¬
зяйственной части, машинистки-стенографистки, шоферы)
должен быть хорошо ориентирован в специфике конфе¬
ренции, особенностях работы, в месте ее проведения и т. д.
210
Идеально, разумеется, когда все сотрудники делегации
свободно владеют иностранным языком или языками.
Обычно же без квалифицированной помощи переводчиков
тут не обойтись. Но и работа переводчиков должна быть
организована с максимальной отдачей.
Четкое и строгое распределение обязанностей отнюдь
не исключает, а скорее предполагает взаимозаменяемость,
взаимную выручку. Работа любой конференции графичес¬
ки выглядит не как прямая, а как гектическая кривая —
со взлетами и падениями. Иногда стрессовые ситуации
возникают на конференции в целом, иногда лишь в отдель¬
ных ее органах. И тут полезная помощь коллег по деле¬
гации очень уместна. В делегации не должно быть скучаю¬
щих наблюдателей происходящего на конференции или
вокруг нее. Это не только нарушает ритм работы деле¬
гации, но и отрицательно влияет на весь ее тонус. Нали¬
чие такого рода сотрудников в делегации — свидетельство
плохой ее организации, пробелов в работе главы деле¬
гации.
Надо сказать еще об одном. Большинство членов де¬
легаций, участвуя в конференции, отрываются от своих
семей на долгое время — месяцы, а то и годы (некоторые
переговоры, как известно, носят затяжной характер). Это
порой отрицательно сказывается на семейных отношени¬
ях — одни семьи просто распадаются, в других образуют¬
ся глубокие трещины. Встречаются и люди, которые в
непривычной обстановке теряют контроль над собой, на¬
чинают злоупотреблять спиртными напитками. Таких со¬
трудников лучше всего откомандировать домой. К сожале¬
нию, на моей памяти немало примеров, когда руководи¬
телям различных наших делегаций приходилось поступать
именно таким образом.
В одном из предыдущих разделов уже затрагивался
вопрос о численности делегации. На этот счет есть раз¬
личные точки зрения. Многие исследователи и дипломаты-
практики являются сторонниками многочисленных деле¬
гаций. «Сегодня группы, участвующие в переговорах, —
отмечают У. Зартман и М. Берман, — могут и часто долж¬
ны быть огромными в связи с технической сложностью
обсуждаемых вопросов, хотя фактическое движение все
еще осуществляется немногими главными участниками пе¬
реговоров, которые встречаются друг с другом»1. Сущест¬
вует даже точка зрения, что чем многочисленнее состав
делегации, тем это престижнее для государства, которое
она представляет.
211
Есть, однако, и противоположное мнение, убежденным
сторонником которого был, в частности, известный аме¬
риканский политический деятель и дипломат А. Гарриман.
«Делегация должна быть очень маленькой и очень тщатель¬
но отобранной, — писал он. — Я считаю, что чем меньше
состав сотрудников делегации, тем легче бремя ее руково¬
дителя. Я значительно сократил этот состав на перегово¬
рах по Лаосу. До сокращения я долгие часы занимался
тем, что консультировался с сотрудниками делегации.
Однако после сокращения я обнаружил, что у меня оста¬
ется масса времени для себя. Когда состав сотрудников
был большим, многие были заняты не полностью, и они все
время хотели ворваться ко мне и изложить мне свои жало¬
бы на то, что с ними не посоветовались по тому или
иному поводу. Поэтому мне приходилось проводить сове¬
щания делегации. Когда у меня стала маленькая делега¬
ция, все были перегружены; мы проводили минимальное
количество совещаний, и меня очень мало беспокоили.
Вернувшись к работе в правительственных органах, я
стал большим сторонником закона Паркинсона»2. С этим
мнением Гарримана во многом можно согласиться.
В практике советской дипломатии 60—80-х годов пре¬
обладала тенденция к увеличению численного состава де¬
легаций. Так, если советская делегация в Комитете, а
затем на Конференции по разоружению насчитывала в
70-е годы 6—8 человек, в 1980 году — 15 человек, то в
1988 году ее численность перевалила за 30. Это увеличение
объяснялось частично усложнением переговоров, частич¬
но же — соображениями отнюдь не делового порядка.
Выше уже упоминалось о том, что в годы застоя на дипло¬
матической работе было немало лиц, оказавшихся там
благодаря своим родственным связям, знакомству. Их ре¬
гулярно включали в состав различных делегаций, заведомо
создавая таким образом определенный балласт. Главы
делегаций, отчетливо понимая это, настаивали в этих слу¬
чаях на включении в делегацию в качестве «рабочей
придачи» к ним дополнительных сотрудников, которые
могли хотя бы частично компенсировать ущерб, связан¬
ный с появлением в делегации указанного балласта.
Стоит, пожалуй, остановиться еще на одном обстоя¬
тельстве, связанном с численностью советских делегаций
на международных конференциях, переговорах. Думаю, не
ошибусь, если отмечу, что в 60—80-х годах ни одна дру¬
гая страна не имела в составе своих делегаций такого
большого вспомогательного аппарата, обслуживающего,
212
технического персонала, как наша. Если, скажем, в деле¬
гациях других стран, как правило, работал всего один
шофер, то у нас даже в небольших делегациях обычно
их бывало несколько. То же самое относилось и к другим
техническим службам. Во многие делегации включались
повара, несмотря на то что протокольные мероприятия
проводились делегацией не так уж часто и их вполне
могли обеспечить соответствующие службы посольств или
представительств. Наконец, некоторые «пробивные» главы
делегаций добивались включения в состав делегации даже
персональных врачей, хотя во всех посольствах, предста¬
вительствах в центрах многосторонней дипломатии (Нью-
Йорке, Вене, Женеве, Париже и др.) имелись свои меди¬
цинские пункты, не говоря уже о местных врачах. Не ду¬
маю, что такая практика содействовала повышению эф¬
фективности работы делегации.
Однако вернемся к организации работы делегации
на конференции.
Частота проведения совещаний делегации определяется
самим ходом конференции и возникающими на ней
проблемами. В течение многих лет работы в различных
делегациях мне представлялось оправданным проведение
ежедневных утренних совещаний делегации продолжи¬
тельностью в 10—15 минут. Совещания начинались с ин¬
формации о событиях внутри Советского Союза, его
внешнеполитических акциях, международном положении.
Она делалась пресс-атташе делегации на основе передач
советского телевидения и радио, а также сообщений мест¬
ных средств массовой информации. Важность быть в курсе
того, что происходит во внутренней жизни Советского
Союза, определялась не только естественным интересом
каждого из нас к родной стране, но и необходимостью
быть всегда готовым к любым вопросам, с которыми по¬
стоянно обращаются к советским представителям их ино¬
странные собеседники. Вот почему своевременное знаком¬
ство с передачами из Москвы мы считали одной из слу¬
жебных обязанностей каждого сотрудника делегации.
К сожалению, «Правда», «Известия», другие советские
издания поступали в большинство центров проведения
международных форумов на второй — четвертый день.
Правда, в последние годы наладилось своевременное
направление сводок ТАСС.
На утренних совещаниях происходит также обмен ин¬
формацией об основных событиях на конференции в
предыдущий день. Необходимость в нем определяется тем,
213
что конференция представляет собой единое целое и
сплошь и рядом возникают ситуации, когда тупики в
одном органе конференции «держат», тормозят работу в
другом. Кроме того, каждому сотруднику делегации нужно
знать хотя бы в общих чертах, что происходит во всех
вспомогательных органах конференции.
Ежедневные совещания завершались, как правило, со¬
общением исполнительного секретаря делегации о распо¬
рядке предстоящего дня — заседаниях, встречах, прото¬
кольных мероприятиях и т. д.
На утренних летучках присутствовали все сотрудники
делегации, что само по себе являлось также фактором,
способствовавшим укреплению чувства коллективизма, то¬
варищества. Совещания, носящие чисто информационный
характер, отличаются от оперативных совещаний делега¬
ции, проводимых по мере необходимости. На них обсуж¬
даются вопросы тактики делегации по конкретным пунк¬
там повестки дня конференции, определяется отношение к
тем или иным предложениям других участников конфе¬
ренции, согласовывается основное содержание выступле¬
ний делегации, а иногда обсуждаются и их проекты, произ¬
водится анализ положения на конференции в целом и хода
переговоров по отдельным вопросам. На основе этого ана¬
лиза подготавливаются соответствующие соображения для
доклада в столицы, принимаются в рамках компетенции
делегации решения по всем возникающим в ходе конфе¬
ренции вопросам. Наконец, на таких оперативных сове¬
щаниях могут рассматриваться и любые другие вопросы,
предложения, инициативы, нацеленные на развитие и ук¬
репление позиции государства по вопросам, связанным с
тематикой конференции.
«Иногда возникают вопросы, не связанные непосред¬
ственно с задачей, которая ставится перед конференци¬
ей, — пишет голландский политолог И. Кауфман. — Это,
к примеру, случается, когда тот или иной член делегации
предлагает предпринять новую инициативу на будущей
сессии или внести изменение в позицию правительства»3.
Если большинство делегации или делегация в целом под¬
держивает новую инициативу и она доводится до сведения
столицы, то эта инициатива может оказаться включенной
в инструкции правительства для последующей работы
конференции. Таким образом, совещания делегации могут
стать тем местом, где первоначально формируется новая
позиция.
В совещании делегации по вопросам существа работы
214
конференции участвует лишь оперативно-дипломатический
состав, а иногда только его часть. На нем, естественно,
могут возникнуть и разногласия, предлагаться различные
подходы к решению вопросов, особенно когда речь идет о
новых предложениях или ситуациях, не предусмотренных
в инструкциях делегации. Проявляются иногда и разные
подходы к проблемам со стороны ведомств, представите¬
ли которых, являясь членами делегации, естественно, на
совещаниях их отстаивают. Дж. Роберт Шэтзел, предста¬
витель США на совещании в Европейском сообществе,
заметил по поводу большого значения и сложности сове¬
щаний внутри своей делегации: «Когда такое демократи¬
ческое государство, как наше, участвует в международ¬
ных переговорах, на 90 % проблема состоит в том, чтобы
путем переговоров прийти к согласию со своими соотечест¬
венниками и ведомствами относительно общей позиции»4.
В случаях возникновения разногласий на совещании
решающая роль при принятии окончательного решения
принадлежит главе делегации. Руководствуясь принципи¬
альным подходом своего правительства к проблеме и
общими положениями имеющихся у делегации инструк¬
ций, он должен стремиться найти такое решение, которое
получило бы максимальную поддержку и наиболее эффек¬
тивно обеспечивало бы интересы представляемого делега¬
цией государства. Во всех случаях главе делегации при¬
надлежит последнее слово. Некоторые исследователи
убеждены, что авторитет главы делегации зависит прежде
всего от его способности «к обобщению и нахождению
сбалансированного целого на основе суммы частей»5. Разу¬
меется, руководитель делегации о возникшей ситуации
и принятом им решении докладывает в столицу. Вообще
поддержание эффективной рабочей связи делегации со
столицей является одной из самых ответственных ее
задач.
Соответствующие руководящие ведомства в столице
должны быть своевременно информированы о всех важ¬
ных событиях на конференции — о ходе дискуссии, пере¬
говоров, позициях основных ее участников, их предложе¬
ниях, о предполагаемых решениях конференции и т. д.
Делегация должна представлять в столицу свои предложе¬
ния, соображения по важным вопросам, возникающим на
конференции. Вместе с тем опыт работы многих делега¬
ций показывает, что направление нескончаемого потока
сообщений в столицу не встречает одобрения в последней,
а в отдельных случаях вызывает даже раздражение. Дози¬
215
ровка сообщений делегации и время их направления
должны создавать в столице правильную картину о ходе
конференции и предоставлять достаточное время для раз¬
работки дополнительных инструкций делегации в случае
возникновения необходимости.
Далеко не второстепенное значение имеют и стиль, и
язык сообщений. Они должны быть лаконичными и вместе
с тем насыщенными как фактами, так и мыслями. Как
правило, связь со столицей осуществляется телеграфно,
хотя несрочные сообщения направляются почтой. В осо¬
бых случаях, в кризисных ситуациях, когда необходимо
принять немедленное решение, делегации прибегают и к
помощи телекса, телефона и других видов оперативной
связи. Приходилось наблюдать, как в ходе заседаний Со¬
вета Безопасности при рассмотрении таких вопросов, как
ближневосточный конфликт, индо-пакистанская война
1971 года, и других отдельные делегаты выбегали перед
голосованием в холл Совета и связывались со своей сто¬
лицей по телефону для получения инструкций.
Одним словом, трудно переоценить значение связи со
столицей для нормального функционирования делегации.
Вот почему этот вопрос всегда находится в центре вни¬
мания главы делегации. В осуществлении этой функции
ему помогают наиболее опытные сотрудники делегации,
подготавливающие проекты сообщений. Важность поддер¬
жания эффективных рабочих связей со столицей настоль¬
ко велика, что некоторые главы делегаций при ее форми¬
ровании добиваются включения в их состав «людей со свя¬
зями». «Поскольку для заключения соглашений, — пишут
У. Зартман и М. Берман, — будет требоваться одобрение
различных правительственных учреждений, то полезно в
составе делегации иметь людей, которые пользуются пря¬
мым доверием главы соответствующего учреждения. Такие
члены команды могут оказывать помощь, разъясняя, с чем
может согласиться их правительственное учреждение,
и предпринимая усилия с целью согласия своего учреж¬
дения с позицией делегации, если они уверены в ее пра¬
вильности»6.
А. Гарриман вспоминает эпизод из своей богатой дип¬
ломатической практики, относящийся ко временам второй
мировой войны. Президент Рузвельт поручил ему ответ¬
ственную миссию — участвовать осенью 1941 года в со¬
ветско-англо-американской конференции в Москве, рас¬
сматривавшей вопрос о поставках. «...Со мной была группа
очень компетентных сотрудников, — рассказывает он, —
216
которые оказали большую помощь, консультируя меня и
убеждая различные ведомства, армию, военно-морской
флот, военно-воздушные силы и ленд-лиз поставлять ма¬
териалы и т. п. Они оказали очень ценную помощь,
используя свое влияние»7.
Контакты с делегациями
Нельзя рассчитывать на успех на конференции без
развития делового сотрудничества с другими делегациями,
без поддержания систематических контактов с ними. Ра¬
боте по связям с делегациями следует уделять первосте¬
пенное внимание. Она Должна быть логическим продол¬
жением тех консультаций, которые проводились на под¬
готовительном этапе конференции. Цель контактов, кон¬
сультаций с как можно более широким кругом участников
конференции (в идеале — со всеми) многозначна. Прежде
всего их следует использовать для разъяснения позиции
своего государства по всем большим и малым вопросам,
возникающим на конференции. Особенно важно добиться
поддержки своего предложения, инициативы и с учетом
характера двусторонних отношений и ситуации на конфе¬
ренции просить стать соавтором этого предложения. «Ос¬
новной целью лоббистской деятельности, — пишет англи¬
чанин Дж. Джексон, — является попытка создать своего
рода перспективу того, каким образом распределятся
голоса при принятии решения, и, если в том возникнет
необходимость, воздействовать на этот процесс. Лоббист¬
ская деятельность всегда носит срочный характер и всегда
проходит на глазах общественности»8.
Полезно также в ходе консультации информировать
собеседника об отношении к новым предложениям, фор¬
мулировкам, поправкам, внесенным на конференции. Же¬
лательно выяснить оценку собеседником работы конфе¬
ренции, его позицию по различным вопросам. Вообще лю¬
бая информация, способствующая лучшему пониманию
динамики процесса переговоров на конференции, представ¬
ляет несомненный интерес. Совокупность этой информа¬
ции позволяет делегации постоянно держать руку на пуль¬
се конференции.
Работа по связям проводится на индивидуальной и
групповой основе. Глава и другие руководящие сотрудни¬
ки делегации распределяют между собой собеседников из
других делегаций и поддерживают с ними контакты на
217
протяжении всей конференции. Здесь следует учитывать
и позицию государства, представляемого собеседником,
и роль этого государства на конференции, и авторитет,
компетентность собеседника и, наконец, характер личных
отношений с ним. Никак нельзя игнорировать и табель
о рангах. Некоторые послы не любят, когда на встречу
с ними делегируются дипломаты низшего ранга, с ними
они бывают менее разговорчивы. Следует всячески избе¬
гать дублирования бесед, когда на одну и ту же тему к
одному и тому же участнику конференции обращаются
различные представители одной и той же делегации.
Консультации в ходе работы конференции в рамках
различных групп стали такой ее неотъемлемой частью,
что на многих конференциях для них выделяется спе¬
циальное время, свободное от каких-либо других заседа¬
ний. На Конференции по разоружению, например, первая
половина каждой среды отводилась для проведения кон¬
сультаций трех групп: социалистических, западных и не¬
присоединившихся и нейтральных стран.
Состав групп на международных форумах определяет¬
ся, как правило, общностью целей, позиций, близостью с
точки зрения географического расположения, политичес¬
ких систем, идеологии, религии или уровня экономичес¬
кого развития. Так образовались пять региональных групп
в ООН — азиатская, африканская, латиноамериканская,
восточноевропейская, западноевропейская. На многих
конференциях функционируют также группа северных
стран, группа центральноамериканских государств, группа
арабских стран. На конференциях по вопросам безопас¬
ности и разоружения действуют, как правило, политичес¬
кие группы (страны — участницы Варшавского Договора,
НАТО, не присоединившиеся и нейтральные страны).
В рамках Совещания по безопасности и сотрудничеству
в Европе существуют следующие группы: государства ОВД,
государства Европейского сообщества, они же, включая
США, Канаду, Турцию, Исландию и Норвегию и исключая
Ирландию, составляют группу стран НАТО, северные
страны и, наконец, группа нейтральных и неприсоединив¬
шихся государств. На экономических форумах большую
роль играет группа стран, сформировавшаяся на основе
общих экономических интересов, — «группа 77» развиваю¬
щихся стран, в которой сейчас участвуют более ста госу¬
дарств. Наконец, в основе группы исламских государств
лежит религиозная общность.
Основная задача различных групп делегаций заключа¬
218
ется в разработке согласованных позиций, подготовке
совместных заявлений по тем или иным вопросам кон¬
ференции. «Функции системы групп частично носят про¬
цедурный характер и частично — характер средств усиле¬
ния позиций при коллективных переговорах, — пишет
Н. Скотт. — В эти функции входят консультации до на¬
чала конференции или на ее начальном этапе. Цель в
данном случае состоит в том, чтобы выработать общие
позиции в поддержку или против ожидающихся инициа¬
тив...»9. Группа также договаривается относительно своего
кандидата на выборную должность или о своем отношении
к кандидатам других групп, выбирает своего представите¬
ля или представителей для поддержания контактов и
ведения переговоров с другими группами.
К этому довольно объемному определению можно еще
добавить разработку в отдельных случаях тактической
линии группы по тем или иным вопросам конференции.
Иногда при этом в целях ее более эффективного осу¬
ществления используются специфические особенности в
позиции государств — членов группы, их двусторонние от¬
ношения с государствами других региональных или поли¬
тических групп, личные связи, контакты делегаций и т. д.
Такая совместная работа особенно часто проводится при
продвижении общей инициативы группы на конферен¬
ции и, как показывает опыт, дает положительные резуль¬
таты. По этой причине к ней прибегают практически все
группы. Американский представитель на многих двусто¬
ронних и многосторонних переговорах М. Кампельман
рассказывает, что в свою бытность руководителем делега¬
ции США на конференции государств — участников СБСЕ
в Мадриде в 1980—1983 годах он предложил членам
группы стран НАТО действовать как оркестр, в котором
некоторым «музыкантам» будет поручено громко бить в
литавры и трубить в фанфары, в то время как другим
мягко играть на арфах и других струнных инструментах.
Он даже допускал, чтобы кое-кто играл временами и на
других инструментах. Главное, подчеркивал американский
дипломат в беседе со своим западным коллегой, что «мы
будем делать музыку вместе и что будет гармония в нашей
работе»10.
Заседания региональных или политических групп деле¬
гаций созываются рэдулярно — обычно один раз в неделю,
проходят они под председательством координатора груп¬
пы — представителя одной из делегаций, входящей в со¬
став группы, назначаемого на основе ротации. Решения
219
группы носят рекомендательный характер и не связывают
ни одну из делегаций. Тем не менее в деятельности всех
групп превалирует стремление к достижению взаимо¬
приемлемых решений. Координация действий в рамках
групп делегаций занимает много времени. Глава амери¬
канской делегации на переговорах по сокращению воору¬
женных сил и вооружений в Центральной Европе Джона¬
тан Дин утверждал, что рабочее время американского
представителя на этих переговорах распределялось сле¬
дующим образом: 30 % — на поддержание телефонной и
телеграфной связи с Вашингтоном, 25 — на координацию
работы внутри американской делегации, 40 — на разработ¬
ку «коалиционной дипломатии», т. е. на согласование
общей линии с другими государствами — членами
НАТО, участвовавшими в переговорах, и всего 5 % (!) —
на переговоры и контакты с делегациями государств
Варшавского Договора". Таким образом, около половины
времени всей работы американской делегации уходило на
проведение консультаций в рамках группы западных
стран.
Широко распространены на конференции межгруппо-
вые консультации. Проводятся они либо между координа¬
торами, либо специально выделенными для этой цели
представителями. Практикуется и такая форма межгруп-
повых контактов: представитель одной группы приглашает¬
ся на заседание другой группы, где ему предоставляется
возможность изложить позицию своей группы или же
своего государства. Эти заседания носят своеобразный
характер. Координатор группы приглашает гостя высту¬
пить с краткой информацией о предложении или позиции
представляемого им государства (группы государств),
при наличии вопросов дать соответствующие разъяснения
и затем удалиться. Обсуждение выдвинутого предложения
происходит в отсутствие его автора. Такая процедура,
конечно, вызывает некоторое разочарование, тем не менее
выступления в «чужих» группах весьма полезны. Мне не
раз доводилось излагать инициативные предложения Со¬
ветского Союза, группы социалистических государств на
заседаниях других групп, в частности неприсоединивших¬
ся и нейтральных стран. Если они и не всегда получали
желаемую поддержку на конференции, то само их нефор¬
мальное представление воспринималось обычно с интере¬
сом, поскольку свидетельствовало о стремлении социалис¬
тических стран к сотрудничеству.
Хорошие контакты делегации с председателем, другими
220
руководящими деятелями, генеральным секретарем, со¬
трудниками секретариата конференции во многом облег¬
чают ее работу. Их советы могут способствовать выбору
наиболее удачного времени для выступления, внесения
предложения, поправки и т. д. К указанным лицам, как
правило, стекается широкий поток информации — о по¬
зиции и намерениях других делегаций, о положении
дел во всех органах конференции. Беседы с ними помо¬
гают получить более полную картину конференции. На¬
конец, регулярные контакты с руководящими деятелями
конференции позволяют предупредить принятие ими ка¬
ких-либо решений, в том числе по процедурно-организа¬
ционным вопросам, которые могут идти вразрез с инте¬
ресами делегации.
Делегация и органы массовой информации
Важным участком деятельности делегации является
ее сотрудничество с органами массовой информации.
Задача этого сотрудничества сводится к возможно более
широкому использованию прессы, радио, телевидения
для популяризации позиции своего государства на той или
иной конференции. Оно может быть также полезным для
разъяснения позиции государства по любым другим ак¬
туальным вопросам. Сплошь и рядом в период конферен¬
ций возникают различные острые международные или
внутриполитические кризисы, которые намного перекры¬
вают интерес, проявляемый к самой конференции. Естест¬
венно, что в таких ситуациях всем делегациям, и особенно
государств, вовлеченных в кризис, необходимо быть гото¬
выми для встречи с представителями органов массовой
информации. Тут ссылки на то, что возникшие вопросы
выходят за рамки компетенции делегации, производят
отрицательное впечатление и часто дают повод для все¬
возможных спекуляций. Это еще один аргумент в пользу
всесторонней политической эрудированности участников
международного диалога.
Формы работы делегации с органами массовой ин¬
формации весьма разнообразны: пресс-конференции, бри¬
финги, интервью, выступления по радио, телевидению,
распространение материалов делегации (заявлений, доку¬
ментов, брошюр и т. п.). Одной из наиболее эффективных
и вместе с тем ответственных форм этого важного направ¬
ления деятельности делегации являются ее пресс-конфе¬
221
ренции. Опыт показывает, что наибольший интерес они
вызывают в начале и в конце конференции, когда деле¬
гация излагает свои взгляды на ее перспективы или же
анализирует итоги. Положительно воспринимают предста¬
вители прессы проведение пресс-конференций либо непо¬
средственно перед официальным внесением делегацией
своего предложения на заседании конференции, либо сра¬
зу же после этого. Это дает возможность корреспондентам
направлять в редакции самую свежую .и аргументирован¬
ную информацию. Много раз приходилось наблюдать, как
главы делегаций, в особенности высокого уровня —
члены правительств, крупные политические деятели, за¬
кончив свое выступление на заседании конференции, тут
же отправлялись в пресс-центр для встречи с представи¬
телями печати.
Многие делегации на конференциях, миссии при меж¬
дународных организациях используют участие в их составе
парламентариев, крупных ученых, деятелей культуры, нау¬
ки своих стран для проведения пресс-конференций.
Разъяснению позиции государства на конференции
способствуют также беседы, интервью главы, членов де¬
легации представителям печати, выступления по телеви¬
дению и радио. В отличие от пресс-конференций, на ко¬
торых, как правило, присутствуют корреспонденты, пред¬
ставляющие самые различные органы печати из широкого
круга стран, при даче интервью той или иной газете
всегда полезно учитывать ее политическое кредо, пози¬
цию страны, которую она представляет, и т. д.
На конференциях, проводимых под эгидой ООН, хоро¬
шие возможности для популяризации позиции делегации
представляют каналы департамента общественной инфор¬
мации Секретариата ООН. Тут и регулярно проводимые
в пресс-центре ООН брифинги для корреспондентов, и
специальные радиопрограммы, освещающие работу конфе¬
ренции, и телепередачи, и различные периодические
издания Секретариата ООН.
Особое внимание делегация должна уделять сотрудни¬
честву с представителями органов массовой информации
своей собственной страны. Их необходимо информировать
о положении дел на конференции, имея в виду не только
важность своевременного и возможно широкого освещения
работы конференции и деятельности делегации в своей
стране, но и использование их контактов с представителя¬
ми печати, радио, телевидения других стран. В делегациях,
в которых мне доводилось работать, мы всегда старались
222
тесно сотрудничать с корреспондентами ТАСС, Гостелера-
дио, АПН, наших газет. Это давало хорошие плоды.
Активное использование средств массовой информации
может в определенных случаях оказать влияние на пози¬
цию государств — участников конференции, которые фор¬
мировали ее с помощью извращенной интерпретации тех
или иных фактов и ситуаций.
Работу делегации с органами массовой информации
ведет в большинстве случаев пресс-атташе; в ней, однако,
активное участие принимают все сотрудники делегации, и
в первую очередь ее глава. Удачный выбор времени про¬
ведения пресс-конференции, тщательная подготовка
к ней, включая своевременное оповещение и приглаше¬
ние корреспондентов, заготовка ответов на предполагае¬
мые вопросы, раздача текста заявления делегации, воз¬
можное содействие публикации материалов конференции,
подготовка отчетов о ней — таков далеко не полный пе¬
речень вопросов, входящих в круг обязанностей пресс-
атташе. Организация интервью, выступлений по радио и
телевидению также во многом зависит от инициативности
пресс-атташе. Проведению этой работы содействуют его
личные связи с корреспондентами и знание всех сторон
работы конференции. Он и глава делегации являются,
пожалуй, наиболее частыми адресатами, к которым обра¬
щаются журналисты с вопросами, касающимися политики
представляемого ими государства.
Конечно, бывают и издержки в этой работе. Порой
после проведения пресс-конференции, на которой присут¬
ствовало много корреспондентов, было задано много воп¬
росов, ответы на которые слушались с интересом, а материа¬
лы, отклики в печати все же не появляются. Бывает и так:
из всего материала пресс-конференции выхватывается
один, зачастую второстепенный вопрос, и все сообщение
о пресс-конференции ограничивается его изложением.
Вспоминается, например, такой случай. В июле 1986 года
после проведения советско-западногерманских консуль¬
таций по вопросам запрещения химического оружия в
нашем посольстве в Бонне была проведена пресс-конфе¬
ренция, в ходе которой мной были подробно изложены
новые предложения СССР по вопросам контроля и другим
положениям конвенции. Конструктивный подход Совет¬
ского Союза к проблеме запрещения химического оружия,
встретивший повсеместно широкое одобрение, вызвал це¬
лый ряд вопросов корреспондентов, на которые были
даны обстоятельные ответы. Наряду с этим один из кор¬
223
респондентов попросил меня назвать данные — количест¬
во, наименования — о химическом оружии, находящемся
на вооружении Советской Армии. Я, разумеется, уклонил¬
ся от ответа на этот вопрос, так как не располагал
такими данными. И каково было мое удивление, когда
на следующий день лишь одна-две западногерманские га¬
зеты опубликовали краткие сообщения о пресс-конферен¬
ции, в которых главной темой был «отказ советского пред¬
ставителя назвать советские арсеналы химического ору¬
жия», о новой советской позиции по вопросам контроля
ничего не говорилось.
Часто буржуазные корреспонденты прибегают и к тако¬
му приему. Берут интервью у представителя советской
делегации, затем обращаются к делегациям западных
стран (чаще всего США) с теми же вопросами, сообщая
им при этом ответы советской делегации, и в итоге
в газете появляется материал с явным перекосом в сторо¬
ну западной позиции.
Несмотря, однако, на все эти издержки, включая в
отдельных случаях и искажение позиции, активная ра¬
бота делегации с органами массовой информации в общем
дает положительные результаты. Советская дипломатия
особенно широко, в том числе и на международных
форумах, проводит эту работу после апрельского (1985 г.)
Пленума ЦК КПСС. Перестройка во всех областях жизни
Советского Союза, процессы демократизации, гласность
создали исключительно благоприятные условия для кон¬
структивных усилий советской внешней политики.
Раньше наши дипломаты — участники конференций
шли на контакты с представителями прессы с неохотой,
так сказать, на свой страх и риск. Опасение допустить
при встрече с корреспондентами какую-либо неточность,
оговорку или быть превратно истолкованным удерживало
от таких контактов. Куда легче было зачитывать на за¬
седании какой-нибудь комиссии или комитета текст заяв¬
ления, чем быть вынужденным отвечать на многочислен¬
ные вопросы острых на язык корреспондентов. И если
все же в какой-либо зарубежной газете появлялось сооб¬
щение, искажающее сказанное на пресс-конференции, то
из Москвы, как правило, поступал грозный запрос: «Что
послужило поводом для сообщения газеты (имярек) от¬
носительно вашего заявления (далее следовало утверж¬
дение газеты)?» В таких случаях приходилось писать
длинное объяснение, и это, разумеется, не вдохновляло
на контакты с прессой.
224
В последние годы положение изменилось существен¬
ным образом. Одна из важных задач, которые ставятся
перед советскими представителями на конференциях, —
это самое широкое использование всех средств массовой
информации для разъяснения политики перестройки в
Советском Союзе, его новых подходов к решению меж¬
дународных дел. Откровенные, правдивые беседы совет¬
ских дипломатов получают высокую оценку, способствуют
укреплению доверия, сотрудничеству и положительно
влияют на работу конференции.
Пожалуй, главное, что отличает пресс-конференции,
интервью и другие контакты советских переговорщиков с
представителями средств массовой информации в период
перестройки от прошлых контактов, — это отсутствие
страха перед так называемыми провокационными вопро¬
сами, готовность отвечать на любые вопросы, стремление
понять причины их возникновения. И если в прошлые го¬
ды встречи с прессой министра иностранных дел СССР,
глав советских делегаций, других переговорщиков были
событием экстраординарным, то в годы перестройки они
стали нормой.
Конференция и общественность
Работа делегации с органами массовой информации
тесно переплетается с ее контактами с представителями
общественности, неправительственными международными
организациями. Жизненная заинтересованность всех наро¬
дов в предотвращении ядерной войны, решении основных
вопросов путем переговоров, ликвидации экономической
отсталости и голода, защите окружающей человека среды
оказывает всевозрастающее влияние на развитие между¬
народной жизни. Эта заинтересованность получает все
более впечатляющее подтверждение в виде многотысяч¬
ных митингов, демонстраций, маршей, пикетов, выступ¬
лений, петиций и т. д.
Недовольство широких кругов международной общест¬
венности по поводу застоя на переговорах, тупиков на
различных международных форумах докатывается и до их
участников. Из года в год, например, росло количество
писем и обращений международных неправительственных
организаций, а также граждан различных стран к Конфе¬
ренции по разоружению с призывом активизировать пере¬
говоры. Обращения поступали от лиц разных вероиспо¬
8—528
225
веданий и политических убеждений, от граждан социалис¬
тических, западных, неприсоединившихся государств.
Направляли в адрес конференции и отдельных делегаций
свои волнующие послания участники второй мировой вой¬
ны и школьники, крупные ученые с мировым именем и
домохозяйки, мусульмане и квакеры.
«Мы обращаемся к вам, — говорилось в послании
участниц международной конференции «Женщины и Все¬
мирная кампания за разоружение», состоявшейся в Жене¬
ве весной 1984 года, — будучи убежденными, что Конфе¬
ренция по разоружению — единый многосторонний форум
переговоров по разоружению — должна в срочном порядке
предпринять меры, с тем чтобы освободить человечество
от угрозы ядерного уничтожения и от опасных послед¬
ствий ядерных испытаний, страданий и лишений, выз¬
ванных расходованием средств на вооружения. Мы возму¬
щены тем, что суммы, которых было бы достаточно, что¬
бы прокормить все человечество в течение одного года,
расходуются сейчас на гонку вооружений в течение
суток».
В послании были названы проблемы, которые, по мне¬
нию участниц конференции женщин, являлись наиболее
неотложными: предотвращение ядерной войны, всеобъем¬
лющее запрещение испытаний ядерного оружия, пре¬
дотвращение гонки вооружений в космическом простран¬
стве и запрещение производства, разработки и накопле¬
ния запасов химического оружия. В заключение в посла¬
нии говорилось: «Мы являемся членами организации,
которая представляет в общей сложности миллионы жен¬
щин всего мира. Мы требуем, чтобы вы, члены Конферен¬
ции по разоружению, проявили необходимую политичес¬
кую волю провести переговоры и достичь соглашений,
которые устранят нависшую над всеми нами угрозу унич¬
тожения жизни как таковой»12.
С призывом покончить с гонкой вооружений обрати¬
лась к Конференции по разоружению, например, француз¬
ская ассоциация депортированных и интернированных
участников движения Сопротивления и патриотов департа¬
мента Вар. Разработать соглашения о предотвращении
ядерной войны, всеобъемлющем запрещении испытаний
ядерного оружия, предотвращении гонки вооружений в
космосе, запрещении химического оружия призвали около
трех десятков неправительственных организаций — участ¬
ниц специального комитета, объединяющего Всемирную
федерацию ассоциаций содействия ООН, Всемирную ас¬
226
самблею врачей за мир и жизнь против ядерной войны,
Всемирную кампанию за разоружение и др.
«Мы желаем, чтобы женевская конференция, орган
переговоров по разоружению, — отмечалось в резолюции
Международного комитета Равенсбрука, объединяющего
представителей 18 стран Европы, которые боролись за
освобождение от нацистского угнетения и прошли через
муки лагеря смерти Равенсбрук, — серьезно рассмотрела
все конкретные предложения о неприменении силы, о за¬
мораживании, сокращении и полном запрещении ядерных
вооружений и любого другого типа оружия массового
уничтожения, о заключении международного договора,
запрещающего химическое оружие» .
Поступали в адрес Конференции по разоружению и
такого рода сообщения. Настоятель протестантского при¬
хода Монбрийян (Женева) преподобный Мишель Монод
уведомлял 19 августа 1986 г. все делегации о том, что
ои начал десятидневную голодовку (с 18 по 28 августа
1986 г.) в поддержку усилий делегатов, направленных на
достижение разоружения и мира.
С позиций высокой ответственности науки за судьбы
мира высказывались по проблеме предотвращения ядер¬
ной войны ученые-физики в своем обращении с призывом
к замораживанию ядерных арсеналов. Этот документ был
подписан физиками из 43 стран, в том числе СССР, США,
Австралии, Японии. Они подчеркивали, что «последствия
ядерной войны невозможно точно предсказать, однако ни¬
когда не оспаривалось, что назревающая катастрофа будет
более губительной, чем любая когда-либо испытанная че¬
ловечеством»14.
В последнее время все чаще в адрес ООН, других
международных форумов поступают обращения с призы¬
вом не допустить распространения гонки вооружений на
космическое пространство. Среди них, например, письма
34 выдающихся деятелей науки, включая Карла Сагана
и Ричарда Гарвина, Савойского комитета за всемирное
разоружение (Франция), участников конгресса «Ученые
предостерегают против милитаризации космического
пространства» в Гёттингене (ФРГ) и др.
Отличительной чертой большинства обращений общест¬
венности, в частности неправительственных организаций,
к международным конференциям является не только
высокая степень осознания необходимости срочного реше¬
ния назревших мировых проблем, но и осведомленность
о работе конференции, о положении дел на ней, о пози¬
8**
227
ции различных ее участников и т. д. Часто приходилось
наблюдать, как представители общественности в самых
разнообразных формах ставили перед участниками перего¬
воров, делегациями на конференции вопросы, связанные
с позицией представляемых ими государств.
Вот довольно характерный пример. В середине 80-х
годов в рамках Конференции по разоружению после дол¬
гого противодействия США и некоторых их союзников
был создан специальный комитет по предотвращению гон¬
ки вооружений в космосе. Однако американская делегация
всячески препятствовала тому, чтобы комитет приступил к
переговорам с целью разработки и заключения соответ¬
ствующих международных соглашений. На конференции
завязались затяжные пустопорожние консультации по
вопросу о мандате специального комитета. Время шло, а
комитет не приступал к работе. Этот «внутренний» вопрос
стал достоянием гласности и вызвал справедливое недо¬
вольство всех противников милитаризации космоса, выра¬
жавшееся самым различным образом. Так, в начале
1986 года в адрес всех глав делегаций на Конференции
по разоружению поступило личное обращение помощника
директора Вилановского университета в США К. Д. Сулли-
вана, в котором подчеркивалась исключительная важность
вопроса о предотвращении гонки вооружений в космосе
для всеобщей безопасности и безопасности каждого го¬
сударства и выражалась надежда, что специальный коми¬
тет конференции «быстро идентифицирует и рассмотрит
соответствующие вопросы и приступит к переговорам по
соглашениям, которые обеспечат сохранение космического
пространства в качестве области мирного сотрудни¬
чества»15.
Формы контактов делегации с представителями об¬
щественности многообразны. Помимо письменных обраще¬
ний часто практикуются непосредственные встречи групп
общественности, парламентариев, ученых с представителя¬
ми делегаций. В ходе этих неофициальных встреч проис¬
ходит свободный обмен мнениями по вопросам, связан¬
ным главным образом с работой конференции. Например,
регулярно в Женеву прибывают группы американских
конгрессменов, которые встречаются с участниками совет¬
ско-американских переговоров по ядерным и космическим
вооружениям, делегациями на Конференции по разоруже¬
нию. Обычным стало также посещение Женевы предста¬
вителями Комитета по вопросам обороны и вооружений
парламента Западноевропейского союза для встречи с
228
участниками различных переговоров по вопросам разору¬
жения.
Так как Женева является штаб-квартирой многих
международных неправительственных организаций, то,
естественно, при проведении своих мероприятий они, как
правило, приглашают представителей делегаций на различ¬
ных международных конференциях выступить перед
участниками этих организаций.
Часто встречается и такая форма контактов делега¬
ций с общественными кругами, как публичные дебаты
участников конференции вне ее рамок. Обычно какая-
нибудь общественная организация, исследовательский
центр, университет приглашают одновременно представи¬
телей нескольких ведущих делегаций — одного, скажем,
от социалистических стран, одного — от западных и одно¬
го — от неприсоединившихся — и предлагает им выска¬
заться по основным вопросам конференции. Выступления
делегатов, их ответы на вопросы, полемика между ними
дают возможность аудитории, так сказать, из первых рук
получить информацию о положении дел на конференции.
Наконец, во многих странах существуют частные фон¬
ды, советы, группы, которые занимаются тематикой меж¬
дународных организаций и конференций. Они регулярно
проводят симпозиумы с участием представителей делега¬
ций, сотрудников секретариата конференций, ученых,
публикуют брошюры и другие материалы. В свое время
весьма активно действовали «Фонд Стэнли», «Объединен¬
ные нации, в которые мы верим», «Всемирный комитет
для консультации друзей» (квакеры), «Группа Бельрив»
и др. Представители делегаций на переговорах время от
времени получают приглашения выступить перед членами
Комиссии Пальме, Пагуошского движения, на междуна¬
родном семинаре по вопросам ядерной войны (Эриче,
Италия) и др.
Мне не раз доводилось выступать перед обществен¬
ностью с изложением позиции Советского Союза по воп¬
росам деятельности ООН и разоружения в ходе различных
международных конференций как, так сказать, сольно,
так и в компании со своими коллегами из других делега¬
ций. Такие встречи вызывали чувство удовлетворения ог¬
ромным интересом практически любой аудитории к совет¬
ской внешней политике, ее созвучностью с настроениями и
чаяниями широких кругов общественности. Сопоставление
советской позиции по вопросам разоружения с позицией
других государств, как правило, оказывалось в пользу
229
первой. Я всегда с удовольствием принимал приглашения
участвовать в такого рода дискуссиях.
Американские же коллеги, во всяком случае те, кто
занимался вопросами разоружения, в прошлом встреча¬
лись с общественностью с неохотой, публичных дискуссий
старались избегать, а нередко и просто отказывались от
выступлений. Вспоминается, например, когда авторитетная
Комиссия Пальме в апреле 1981 года пригласила глав деле¬
гаций СССР, США и Англии выступить с сообщениями
о трехсторонних переговорах о запрещении ядерных испы¬
таний на заседании комиссии, советский и английский
представители дали свое согласие и выступили перед
членами комиссии, в то время как американец в послед¬
ний момент от этого отказался.
Американский политолог и дипломат Леон Слосс ут¬
верждает, что американские и советские переговорщики
по вопросам разоружения находятся в «асимметричном»
положении. В то время как американцы «подвергаются
давлению общественности», советские участники перегово¬
ров... такого давления не ощущают16. С этой констатацией,
пожалуй, можно согласиться. Позиция Советского Союза
по вопросам разоружения всегда была привлекательной,
она в целом пользовалась поддержкой антивоенных дви¬
жений многих стран. Что же касается контактов наших
переговорщиков с советской общественностью, то тут надо
признать, что в прошлом они носили исключительно фор¬
мальный, эпизодический характер. Ее позиция мало влия¬
ла на переговоры. Только в годы перестройки выдвинута
задача создания механизма, позволяющего не только ин¬
формировать советскую общественность по широкому
кругу проблем, обсуждаемых на переговорах, но и учиты¬
вать общественное мнение при выработке планируемых
внешнеполитических акций, позиции нашей страны по
тому или иному вопросу.
Совокупность мероприятий делегации, которые обеспе¬
чивают ее связи с общественностью, неправительственны¬
ми организациями, частными лицами и определяются
английским термином «public relation», на первый взгляд
прямого касательства к работе международной конферен¬
ции не имеют, носят как бы побочный характер, но отно¬
ситься к ним как к второстепенной задаче делегации было
бы грубой ошибкой. Этим вопросам следует уделять
должное внимание и значительное время. И главе делега¬
ции, и всем остальным ее членам.
230
Протокольные мероприятия
Успешному осуществлению задач делегации в немалой
мере могут помогать протокольные мероприятия, являю¬
щиеся также важным участком ее деятельности. Если
учесть, что на протокольные мероприятия уходит ежеднев¬
но в среднем два-три часа рабочего времени, а на крупных
конференциях, например сессиях Генеральной Ассамблеи
ООН, и того больше, то нетрудно представить то место,
которое они занимают в деятельности делегации.
Среди обывателей порой бытует ошибочное представ¬
ление о дипломатических приемах как об увеселительных
мероприятиях или даже гулянках. Это глубокое заблуж¬
дение. Приемы, проводимые в период работы конферен¬
ций, дают прекрасную возможность для проведения кулу¬
арной работы практически с любым участником конфе¬
ренции, сбора самой разнообразной информации и т. д.
Уникальное преимущество приемов заключается в том, что
для проведения таких бесед не требуется предваритель¬
ной договоренности о месте встречи, других деталях, ко¬
торые нередко создают определенные трудности. Стоит
подойти к любому желаемому собеседнику, и путь для
проведения нужного разговора открыт.
Важное значение в практике конференционной дипло¬
матии имеют приемы для председателей, других членов
бюро, секретариата конференции. Не раз приходилось
наблюдать, как они умело используют возможности прие¬
мов для обсуждения и согласования возникших на конфе¬
ренции вопросов.
Особо следует сказать о рабочих завтраках, когда их
устроители заранее оповещают гостей о намерении провес¬
ти во время завтрака обмен мнениями по тому или иному
вопросу работы конференции. На них обычно приглашают¬
ся наиболее заинтересованные делегации. Часто председа¬
тель конференции проводит их вместе с председателями
ее органов — комитетов, рабочих групп и т. д. Так, пред¬
седатель Генеральной Ассамблеи ООН приглашает на ра¬
бочие завтраки председателей главных комитетов, на ко¬
торых обсуждает с ними ход работы Ассамблеи и ее
органов. Неофициальный обмен мнениями в непринужден¬
ной обстановке дипломатических приемов дает очень часто
положительные результаты. Вот почему протокольные
мероприятия являются важным и полезным атрибутом
работы делегации.
Моим коллегам по делегации и мне не раз приходи¬
231
лось на различных приемах в ходе сессий Генеральной
Ассамблеи ООН разъяснять представителям других стран
суть советских предложений, заручаться их поддержкой.
Протокольные мероприятия в отдельных случаях являют¬
ся удобным местом и для проведения доверительных бе¬
сед. Я неоднократно был свидетелем того, как министр
иностранных дел СССР и его американский коллега уеди¬
нялись в ходе таких мероприятий и вели беседы с глазу
на глаз. Вспоминаю также, как разбивались на многочис¬
ленные пары участники приемов, проводившихся во время
выборов генерального секретаря ООН, обмениваясь мне¬
ниями о шансах кандидатов на этот пост.
Правда, бывает и такое. Стоят представители одной
и той же делегации и ведут между собой беседу, не имею¬
щую никакого отношения к работе конференции. Иначе
как простой в работе это не назовешь. Встречается это
и в практике советской дипломатии.
Протокольные мероприятия в рамках конференции де¬
лятся на две категории: проводимые своей делегацией и
устраиваемые другими участниками конференции. Первые
требуют, разумеется, значительно больших усилий. Обыч¬
но в начальный период работы конференции делегация,
учитывая позицию других участников переговоров, их роль
на конференции, ее продолжительность и, конечно же,
свои финансовые возможности, составляет план проведе¬
ния протокольных мероприятий. Приемы-коктейли орга¬
низуются, как правило, для всех участников конферен¬
ции, завтраки (ланчи) или обеды — в честь председателя
конференции, дружественных и ведущих делегаций, со¬
трудников секретариата. Следует также предусмотреть
двусторонние протокольные мероприятия главы, членов
делегации со своими коллегами для проведения довери¬
тельных бесед.
Для того чтобы любое протокольное мероприятие
прошло успешно, нужна большая подготовительная рабо¬
та. Тут и определение его участников-гостей, своевремен¬
ная рассылка приглашений, выбор даты, места, составле¬
ние меню, рассадка за столом и другие вопросы. Причем
осложнения могут возникнуть по любому из них — то
один из гостей в предлагаемое время занят, то избранная
дата совпадает с датой приема, проводимого другой деле¬
гацией, и т. д. Приходится считаться и с гастрономически¬
ми наклонностями гостей. Все это надо предусмотреть.
Главное же — четко определить деловое содержание
встречи — какие вопросы следует затронуть в ходе бесед,
232
что разъяснить, о чем поинтересоваться. Если это боль¬
шой прием и в нем участвуют многие члены делегации,
то заранее договориться о наиболее эффективном прове¬
дении бесед.
Даже краткие выступления-тосты на протокольных ме¬
роприятиях имеют немалое значение. Их важность опреде¬
ляется в первую очередь уровнем главы делегации, ха¬
рактером мероприятия. Но даже на обычных рабочих
завтраках тост, произнесенный хозяином в самом его на¬
чале (правда, часто тосты провозглашаются в конце — но
это по усмотрению организатора мероприятия), может
дать нужное направление всему разговору за столом.
Что касается протокольных мероприятий других участ¬
ников конференции, то тут забот, естественно, меньше.
Надо прежде всего определить возможность принятия
приглашения. Часто на одно и то же время поступает не¬
сколько приглашений. Во время сессии Генеральной Ас¬
самблеи, особенно в первый месяц ее работы, когда в ней
принимают участие министры иностранных дел и другие
руководящие государственные деятели, в один день про¬
водятся по пять-шесть протокольных мероприятий. Глава
делегации или постоянный представитель при ООН, на
имя которого в большинстве случаев и поступают пригла¬
шения, физически не в состоянии присутствовать на всех.
Поэтому в подобных ситуациях стало практикой делеги¬
ровать на некоторые приемы старших представителей деле¬
гаций. Вопрос этот весьма деликатный, и решать его сле¬
дует с учетом многих факторов (характер двусторонних
отношений, роль государства на конференции и др.).
Все многообразие вопросов протокола должно быть
сосредоточено в руках одного сотрудника делегации, кото¬
рый всю эту работу проводит в тесном контакте с главой
делегации.
Подготовка к заседанию
При всем важном значении протокольных мероприя¬
тий, связей с общественностью, органами массовой ин¬
формации главным участком деятельности делегации
является ведение переговоров, участие в заседаниях кон¬
ференции, требующее тщательной подготовки. Для того
чтобы избежать неожиданностей и нежелательных ослож¬
нений, необходимо заранее составить план или сценарий
предстоящего заседания. Сценарий должен вписываться в
233
общую тактическую линию делегации на переговорах, о
которой подробнее говорится в следующей главе. Прежде
всего надо определить конкретные задачи делегации на
данном заседании, в случае необходимости подготовить
текст или тексты заявлений, проекты документов для их
внесения на рассмотрение конференции, заблаговременно
сдать их в секретариат.
Для составления сценариев заседания необходимо
знать, какой вопрос намечено рассматривать на нем, спи¬
сок ораторов, тему и, желательно, содержание выступлений.
Многие делегации, особенно дружественных стран, рас¬
сылают тексты своих выступлений накануне заседания.
Если на заседании будут распространены документы других
делегаций, то желательно ознакомиться с ними до него.
Очень важно быть информированным о намерениях
председателя конференции, о его возможных предложе¬
ниях. Часто с заявлениями по процедурно-организацион¬
ным вопросам на заседании выступают представители
секретариата, иногда зачитываются просьбы, обращения
государств — участников конференции. Быть здблаговре-
менно осведомленным о них также весьма полезно.
Чем шире контакты делегации с другими участниками
конференции, ее председателем и секретарем, тем полнее
поступающая к ней информация о предстоящем заседании,
а стало быть, и значительно лучше возможность для со¬
ставления полноценного сценария, эффективной подготов¬
ки к заседанию. Эта работа проводится главным образом
сотрудниками делегации, ведущими вопрос, который наме¬
чено рассматривать на заседании.
На основании всей полученной информации решается,
необходимо ли делегации принимать участие в дискуссии,
делать заявления по существу вопроса, использовать свое
право на ответ, вносить предложение по порядку ведения
заседания, выступить с репликой и т. д. Надо также зара¬
нее условиться, как отнестить к предложениям других
делегаций, председателя, секретариата. С учетом харак¬
тера, важности заседания необходимо определить, кому из
членов делегации, экспертов надо присутствовать на нем,
желательно ли освещение данного заседания в органах
печати, подготовить ответы на любые другие возможные
вопросы. В соответствии с принятым сценарием заседания
готовятся соответствующие материалы, проводятся кон¬
сультации с той или иной делегацией, председателем кон¬
ференции, ее генеральным секретарем. В особых случаях
по инициативе какой-либо делегации созывается заседание
234
региональной группы для согласования ее тактической
линии на заседании конференции.
Наиболее ответственными моментами в работе конфе¬
ренции являются выступления и главы, и членов делега¬
ции. Выступления по отдельным пунктам повестки дня
конференции, частным вопросам имеют некоторые отли¬
чия. Они должны носить сугубо деловой характер, суть
вопроса должна быть изложена четко, аргументированно
и кратко. Длинные выступления, исторические экскурсы,
бесконечные рассуждения способны лишь уменьшить эф¬
фективность выступления.
Иногда свои выступления делегация использует также
для привлечения внимания к новым важным заявлениям
руководителей представляемых ими государств, к соответ¬
ствующим документам, новым фактам и материалам.
Учитывая, что с материалами советской прессы многие де¬
легации, как правило, мало знакомы, делегации СССР на
различных конференциях привлекают к ним внимание
участников в своих выступлениях.
После того как выступление подготовлено, обсуждено
членами делегации, одобрено ее главой, предстоит еще
немалая работа. Хотя существует несколько официаль¬
ных и рабочих языков конференции, большинство делега¬
ций предпочитает распространять тексты своих выступле¬
ний на английском языке — наиболее употребляемом на
международных форумах. Таким образом, оригинальный
русский текст выступлений советских делегаций перево¬
дится на английский, считывается, размножается, брошю¬
руется и перед началом заседания передается в секрета¬
риат. Это трудоемкая работа, которая выполняется и
дипломатическими, и техническими сотрудниками делега¬
ции зачастую далеко за полночь предшествующего засе¬
данию дня. Сколько ни прилагается усилий завершить
подготовку выступления заблаговременно, без спешки, это
обычно не удается, так как всегда берет верх желание
включить в выступление «самые-самые» свежие факты и
материалы, а они, как правило, появляются в последний
момент, чуть ли не в день выступления.
Приняв решение о выступлении, необходимо оповес¬
тить об этом секретариат конференции и записаться в
список ораторов. В рабочих органах конференции, в осо¬
бенности при обсуждении острых вопросов, когда по¬
лемика неизбежна, значение очередности выступлений
намного возрастает. Иногда важно выступить в начале
заседания, в других случаях, наоборот, в конце, когда
235
оппоненты уже изложили свои аргументы. Все эти вопро¬
сы решаются в рамках сценария заседания.
Показателен, например, такой случай. В 1982 году в
Первом комитете Генеральной Ассамблеи шло рассмотре¬
ние вопроса о всемирной кампании за разоружение.
Вопрос этот был весьма злободневным — по всему миру
прокатилась волна массовых выступлений против разме¬
щения новых американских ракет в Западной Европе.
Многие делегации, в том числе и западных стран, готови¬
лись сделать заявление по этому вопросу. Причем пред¬
ставители западных стран намеревались акцентировать из¬
любленную ими тему о правах человека. Готовились и мы
выступить по вопросу о всемирной кампании за разоружение.
Делегация располагала хорошим фактическим материалом
об антивоенном движении как в социалистических госу¬
дарствах, так и во многих других странах мира. Получи¬
ли мы эти данные от ведущих международных неправи¬
тельственных организаций, провели беседы с их представи¬
телями в Нью-Йорке. Одним словом, при подготовке
выступления были использованы добротные, достоверные
источники. Написать текст выступления было поручено
эксперту делегации — способному молодому дипломату.
Он хорошо справился с поручением, и подготовленный им
текст получил высокую оценку делегации.
По тактическим соображениям мы в делегации пришли
к единодушному мнению, что выступить нам целесообраз¬
нее всего в числе первых ораторов. Замысел был таков:
своим выступлением мы зададим тон всей дискуссии о
всемирной кампании за разоружение, наше обстоятель¬
ное, фундированное выступление выгодно выделялось бы
на фоне стереотипной антисоциалистической риторики на
тему о «закрытых обществах» (к нам поступила информа¬
ция о примерном содержании намечавшихся выступлений
делегаций западных стран), наконец, мы побудили бы де¬
легации дружественных стран — социалистических и
неприсоединившихся — внести свою лепту в дискуссию.
На самом же деле все получилось по-иному. Наш мо¬
лодой эксперт забыл своевременно записать делегацию
СССР в список ораторов, сделав это непосредственно
перед началом заседания. Мы оказались четырнадцатыми
по списку, и, к сожалению, все делегации западных стран
выступали перед нами. Поменяться местами с какой-либо
делегацией нам не удалось, и в результате наше выступ¬
ление было произнесено в конце заседания, так сказать,
под занавес, когда значительная часть делегаций отпра¬
236
вилась на очередной дипломатический прием. Эффект от
нашего выступления был, конечно, не тот, на который мы
рассчитывали.
В большинстве случаев целесообразно выступать в чис¬
ле первых ораторов и тогда, когда делегация вносит но¬
вое предложение или инициативу, так как это дает больше
шансов собрать первые комментарии, ознакомиться с пер¬
вой реакцией уже в день внесения предложения и
сообщить об этих откликах в столицу. Когда же есть на¬
мерение подвести итоги и дать оценку рассмотрению того
или иного вопроса на конференции, предпочтительнее де¬
лать заявление в конце заседания. При записи в список
ораторов может возникнуть и такой вопрос: как поступить,
если на заседании ожидается выступление делегации не¬
дружественного государства с возможными провокацион¬
ными выпадами.
В годы «холодной войны», в периоды различных кри¬
зисных ситуаций можно было бы, например, безошибочно
назвать делегации, которые не преминут включить в свои
выступления практически по любому вопросу мировой по¬
литики пассажи антисоветского, антисоциалистического
содержания. Что предпочтительнее — выступить до такого
рода заявления или после него, т. е. какое место избрать
в списке ораторов? Конечно, за каждой делегацией сохра¬
няется право на ответ, возможность сделать специальное
заявление после завершения дискуссии, в конце заседания.
Но можно опровергнуть аргументы оппонента и в своем
основном, запланированном выступлении. В этом случае
следует избрать в списке ораторов такое место, которое
обеспечивало бы время для подготовки такого ответа.
Многочисленные вопросы, связанные с очередностью
выступлений, решаются в каждом отдельном случае с уче¬
том как ситуации на конференции, так и международного
климата в целом. Одно правило представляется, однако,
бесспорным — лучше заранее лишний раз записаться в
список ораторов с учетом желаемой очередности, а затем
в случае необходимости отказаться от выступления (такая
практика применяется на конференциях довольно часто),
чем оказаться в списке ораторов на «свободных местах».
Процесс подготовки к заседанию включает и составле¬
ние различных документов (проектов резолюций конфе¬
ренции, поправок к уже внесенным проектам, текстов по¬
ложений статей разрабатываемых международных согла¬
шений или поправок к ним, проектов заключительных
документов или деклараций конференции и др.). Нельзя
237
упускать из виду, что некоторые документы делегации
требуют также официального внесения. На Генеральной
Ассамблее ООН, например, нельзя ограничиваться лишь
распространением через секретариат в виде официальных
документов проектов резолюций или поправок к ним. Ре¬
шения по ним будут приниматься только в том случае,
если автор или авторы проекта формально внесут его на
одном из заседаний соответствующего органа Генеральной
Ассамблеи.
Иной статус имеют, конечно, материалы делегации, ко¬
торые не распространяются в качестве официальных до¬
кументов конференции. Многие из них вносятся в порядке
зондажа, в качестве сугубо предварительных, рабочих ма¬
териалов, получают даже наименование «попрарег», что в
данном случае можно перевести как «неофициальные ма¬
териалы». Но даже и при таком статусе каждый документ,
каждая формулировка, предлагаемая делегацией, должны
быть тщательно отработаны, одобрены делегацией и в не¬
обходимых случаях согласованы со столицей.
На любом заседании конференции могут рассматри¬
ваться и материалы других делегаций. Анализ предложе¬
ний, документов, формулировок, внесенных другими деле¬
гациями, — неотъемлемая часть подготовки к заседанию.
Тут важно все: и своевременное получение документа,
и его всесторонняя оценка, и информация о нем столицы.
И последнее. Полезно готовить к заседанию небольшое
досье. Оно должно содержать основополагающие доку¬
менты по рассматриваемому на заседании вопросу, вы¬
резки из свежих газет, журналов, другие справочные
материалы. Хотя к помощи досье приходится прибегать
далеко не на каждом заседании, тем не менее они не
раз выручали при всевозможных сложных ситуациях.
Участие в заседаниях
Теперь о самих заседаниях конференции. Они явля¬
ются, собственно, той политической ареной, где сталки¬
ваются интересы ее участников, где проявляются их
дипломатическое мастерство и искусство ведения перего¬
воров, где осуществляется поиск взаимоприемлемых реше¬
ний, где, наконец, подводится итог порой многолетней
работы.
Заседания конференции, разумеется, неоднозначны.
Прежде всего они делятся на официальные и неофици¬
238
альные. Решения конференции принимаются только на
официальных заседаниях, хотя вся подготовительная ра¬
бота, деловые переговоры по существу вопроса проводятся
обычно на неофициальных встречах, консультациях. За¬
седания, в ходе которых проводится общая дискуссия,
представляют наибольший интерес, в особенности когда в
них принимают участие главы государств или прави¬
тельств, министры. Их заявления носят, как правило,
программный характер, намечают главные направления ра¬
боты конференции. Во вспомогательных органах конфе¬
ренции (комиссиях, комитетах) рассматриваются отдель¬
ные конкретные вопросы, разрабатываются формулировки.
Здесь часто возникают острые схватки, которые требуют
активности всех делегаций. Наконец, исключительно от¬
ветственными являются заключительные заседания конфе¬
ренции, посвященные принятию решений.
В то время как в подготовке к заседанию кон¬
ференции принимают участие обычно все члены и сотруд¬
ники делегаций, присутствует на нем лишь небольшая ее
часть. Глава делегации или представитель в том или ином
вспомогательном органе конференции назначают лиц, ко¬
торым необходимо присутствовать на заседании. В зави¬
симости от характера заседания, обсуждаемых на нем
вопросов, наконец, общей численности делегации это
обычно 3—4 человека от каждой делегации.
Любой участник заседания должен четко представлять
свои задачи на нем. Глава делегации или старший дип¬
ломат, заявленные в качестве предствителей государства,
занимают первое кресло делегации и руководят ее работой
на заседании. Они же выступают от имени делегации,
вносят предложения, делают запросы, отвечают на вопро¬
сы. Рядом или непосредственно за ними сидит заместитель
представителя, который на заседании выполняет роль
главного советника представителя. Он в случае необхо¬
димости подбирает представителю соответствующие мате¬
риалы, сообщает дополнительные аргументы, по ходу за¬
седания выполняет отдельные поручения представителя,
замещает его.
Мне много раз приходилось занимать первое кресло
делегации. Нередко бывал я и в роли советника. Конечно,
ответственность главы делегации достаточно велика, но
трудно переоценить и значение компетентного, толкового
советника. Я с удовлетворением вспоминаю сотрудничес¬
тво с моими молодыми коллегами С. Б. Бацановым,
Г. В. Берденниковым, А. В. Козыревым, В. П. Перфиль¬
239
евым, Н. П. Смйдовичем и другими, которые вместе со
мной участвовали в заседаниях различных органов ООН,
Конференции по разоружению, других международных
форумов. У них под рукой всегда оказывался нужный
материал, они помогали быстро найти наиболее приемле¬
мые формулировки, разделяли со мной и успех, и неудачи.
Многие из них выросли в зрелых высококвалифицирован¬
ных дипломатов-переговорщиков.
Один из сотрудников делегации должен быть связным
с другими делегациями, с секретариатом конференции, с
тем чтобы передавать просьбы или информацию, запраши¬
вать документацию и т. д. Остальные участники готовят
отчет о заседании, ведут кулуарную работу.
До и после заседания, а иногда и в ходе его работы
имеется возможность обменяться мнениями с любой деле¬
гацией. Можно считать участие в заседании конференции
неполноценным, если не удалось побеседовать с другими
участниками конференции, пополнить копилку делегации
свежей информацией, дополнительными данными и
фактами. Конечно, нередки случаи, когда тот или иной
сотрудник делегации скучая наблюдает за происходящим,
изредка обменивается с коллегой из своей же делегации
репликами, сразу же по завершении заседания исчезает.
Для делегации пользы от такого участия в заседании
конференции нет никакой.
Заседания конференции редко начинаются вовремя. За
пару десятилетий работы в области многосторонней
дипломатии я едва ли припомню заседание, которое
начиналось бы в точно назначенное время. С давних
времен на конференциях выработалась, к сожалению,
плохая традиция — опаздывать на заседание. В результате
из-за отсутствия кворума председатель не в состоянии
открыть его. Опоздания объясняются рядом причин.
Главная из них — делегации испытывают недостаток
времени для полноценной подготовки к заседанию. Часто
региональные группы назначают накануне заседания кон¬
сультативные встречи, которые затягиваются и лишают
конференцию возможности начать свою работу вовремя.
Серьезной и довольно частой причиной запоздалого
начала заседаний являются консультации председателя
конференции с ее участниками либо между делегациями
по организационным и процедурным вопросам. Например,
накануне международной конференции по Ближнему
Востоку 1973 года были сделаны попытки затянуть или
даже заблокировать ее открытие из-за неуступчивости
240
израильтян, поддерживаемых американцами, в вопросе о
рассадке. Предложенный секретариатом порядок рассадки
был ими отвергнут. В результате компромисса, предложен¬
ного советской делегацией, этот вопрос был разрешен, и
конференция после некоторой затяжки приступила к
своей работе.
Как правило, из-за наличия разногласий по характеру
и содержанию решений конференции задерживается
открытие ее заключительных заседаний. Много часов ухо¬
дит на разработку общеприемлемого решения в рамках
интенсивных многосторонних и двусторонних консуль¬
таций. Такие ситуации возникают сплошь и рядом в ра¬
боте Совета Безопасности. Начало, например, последнего
заседания третьей конференции по рассмотрению действия
Договора о нераспространении ядерного оружия, состояв¬
шейся в сентябре 1985 г., несколько раз переносилось
из-за консультаций председателя конференции главным
образом с делегациями Ирака и Ирана, стремившимися
добиться включения в текст заключительной декларации
формулировки, неприемлемой для другой стороны.
Поскольку практически все участники конференции
заинтересованы в ее решениях и результаты консультаций
председателя могут оказаться неприемлемыми для любого
из них, то заседание конференции, даже в тех случаях,
когда в спор вовлечено несколько делегаций, обычно
не отменяется, с тем чтобы все участники конференции
находились в зале для возможных консультаций с ними.
Опытные делегации используют эти томительные часы
ожидания для проведения рабочих бесед со своими колле¬
гами.
Во всех этих случаях перенос начала заседания вполне
оправдан. Бывают, правда, и курьезные причины задержки
открытия заседания. Например, в 1975 году на 30-й сессии
Генеральной Ассамблеи ожидалось выступление угандий¬
ского диктатора Амина, являвшегося в то время и пред¬
седателем Организации африканского единства. Пленарное
заседание Ассамблеи было назначено на 15.30, и Амин
числился первым в списке ораторов. Более полутора часов
делегации государств, представленных в ООН, многочис¬
ленные гости, представители средств массовой информа¬
ции ждали высокого гостя, интерес к которому подогре¬
вался различными слухами о его весьма своеобразном
нраве. Последний проявился и в том, что «аль-хаджи
фельдмаршал Иди Амин Дада», как официально именовал¬
ся диктатор, не постеснялся объяснить свое опоздание
241
привычкой строго соблюдать послеобеденную сиесту.
Когда, наконец, заседание конференции открылось,
после вступительных слов председателя начинается дис¬
куссия. Важность выступлений делегаций, особенно прог¬
раммных, настолько велика, что вопросы, связанные с их
подготовкой и произнесением, вынесены в отдельную
главу.
Кроме программных выступлений или выступлений по
существу вопросов повестки дня конференции (о чем
говорилось выше) делегации имеют право на ответ в
связи с заявлением какого-либо другого участника конфе¬
ренции. Процедурный характер носят предложения о
перерыве в работе заседания, о его закрытии, о перерыве
в прениях по обсуждаемому пункту повестки дня, о
прекращении прений. Принятие предложений по этим воп¬
росам иногда влияет и на характер работы конференции,
на содержание ее решений.
Заявление по порядку ведения заседания делается вне
очереди, даже во время выступления кого-либо из участни¬
ков конференции. В этом случае председатель прерывает
это выступление и дает слово делегации, пожелавшей
сделать заявление по порядку ведения. Бывают заявления
по порядку ведения заседания, содержащие просьбу к
председателю принять соответствующие меры в связи с
тем, что в выступлении той или иной делегации затра¬
гиваются вопросы, выходящие за рамки компетенции
конференции. Чаще всего это выпады друг против друга
конфликтующих государств, стремление очернить своего
политического противника. Трудно, однако, припомнить
случай, чтобы председатель в ответ на такую просьбу
лишал бы какую-либо делегацию слова; в лучшем случае
он обращался с общим призывом придерживаться повест¬
ки дня конференции. После этого оратор, выступление
которого было прервано, продолжает обычно зачитывать
заранее заготовленный текст. Эта словесная дуэль между
делегациями накаляет обстановку и, естественно, не спо¬
собствует переговорам. Она была весьма характерна для
конференционной дипломатии периода «холодной войны».
Право на ответ
Право любого участника конференции на ответ зафик¬
сировано, в частности, в правиле 73 Правил процедуры
Генеральной Ассамблеи ООН, где говорится, что председа¬
242
тель может «предоставить слово для ответа любому
члену Организации, если речь, произнесенная после прек¬
ращения записи ораторов, дает для этого основание»17.
Выступления в порядке использования права на ответ
делаются в конце заседания. В выводах специального
комитета по рационализации процедур и организации
Генеральной Ассамблеи, функционировавшего в 1970—1971
годах, содержится рекомендация, «чтобы делегации прояв¬
ляли сдержанность при использовании их права на ответ
как в Генеральной Ассамблее, так и в главных коми¬
тетах и максимально сокращали свои выступления в
порядке использования права на ответ»18. Эта рекоменда¬
ция, к сожалению, обычно не соблюдается.
Прежде всего возникает вопрос, следует ли делегации
во всех случаях использовать свое право на ответ, если
одно из выступлений «дает для этого основание»? Для
конференционной дипломатии периода «холодной войны»
весьма характерными были словесные баталии, которые,
по существу, подменяли поиск компромиссных решений.
Некоторые участники конференции, не заинтересованные в
ее успехе, с помощью различных, к делу не относящихся
заявлений пытались отвлечь внимание от деловых перего¬
воров. Разумеется, что ответы на такого рода заявления
лишь подливали масла в огонь. Предпринимались также
попытки навязать конференции дискуссию, которая могла
бы нанести определенный политический ущерб какой-
либо стране. Отдельные ораторы допускали такие выпады
против своих политических противников, которые вызы¬
вали их очевидное осуждение большинством участников
конференции. Во всех этих случаях, видимо, нет резона
пользоваться правом на ответ и ввязываться в ненужную
полемику. «Уничтожь своего противника молчанием», —
часто любил повторять английский дипломат лорд Кара-
дон.
В тех же случаях, когда в речи какого-либо предста¬
вителя государства — участника конференции содержится
искажение политики другого государства и это может
отрицательно сказаться на позиции последнего в ходе
переговоров, право на ответ необходимо использовать.
Решение по этому вопросу принимает глава делегации,
консультируясь с другими ее членами. Ему же следует
тут же, в ходе заседания, набросать тезисы своего высту¬
пления, используя как подготовленное к заседанию досье
(вот когда оно может очень пригодиться), так и советы
своих коллег. Подготовиться к выступлению нужно в са¬
243
мые сжатые сроки, исчисляемые иногда минутами (если
основание для такого выступления содержится в речи по¬
следнего оратора). Экспромтное выступление в порядке
использования права на ответ — одна из самых сложных
форм конференционной дипломатии. Хорошее, остороум-
ное выступление обычно долго комментируется в кулуарах
конференции. Вместе с тем часто, слушая иного предста¬
вителя, использующего свое право на ответ, не можешь
отделаться от мысли — лучше бы он с таким ответом
вообще не выступал. Иногда бывают на конференции
отдельные случаи, когда полемика между делегациями
затягивается на долгое время. Это тоже было характерно
для периода «холодной войны».
В практике советской делегации на Конференции по
разоружению был, например, случай, когда она дала свой
ответ на замечание одной из делегаций... через полгода.
Но это был особый случай, о котором, пожалуй, сле¬
дует рассказать, поскольку он свидетельствует не только о
самых неожиданных ситуациях, возникающих на между¬
народных конференциях, но и о тенденции на Западе
навести определенную косметику на звериный облик
нацизма, об остроте полемики, которая иной раз возникает
на конференциях.
Все началось с выступления тогдашнего вице-президен¬
та США Дж. Буша на женевской Конференции по разору¬
жению в начале 1983 года. В этом выступлении Буш,
говоря об особой жестокости химического оружия и
аморальности его применения («забыв», правда, упомянуть
при этом использование американскими войсками на про¬
тяжении более чем десятилетия химических средств в
войне против Вьетнама), утверждал, что это оружие, в
нарушение Женевского протокола 1925 года, запрещаю¬
щего применение удушливых газов, использовалось Совет¬
ским Союзом и его союзниками в Афганистане и Юго-
Восточной Азии.
Советская делегация, разумеется, не могла оставить
этот выпад без ответа и в краткой реплике указала на то,
что Женевский протокол 1925 года действительно неодно¬
кратно нарушался: в 1935—1936 годах отравляющие газы
применялись фашистской Италией против Эфиопии;
гитлеровцами — против советских вооруженных сил, в част¬
ности в Крыму в 1942 году; Японией — против Китая
как накануне, так и во время второй мировой войны, и,
наконец, в наиболее широком масштабе химические отрав¬
ляющие вещества применялись в ходе агрессии США во
244
Вьетнаме. Что же касается утверждения о применении
Советским Союзом химического оружия, то оно в соот¬
ветствии с нашей официальной позицией было опроверг¬
нуто.
Казалось бы, вопрос был исчерпан. Однако через
несколько дней на мое имя поступило письмо предста¬
вителя ФРГ на конференции, посла X. Вегенера. В нем
западногерманский дипломат писал, что с «удивлением»
воспринял заявление советской делегации о применении
гитлеровцами химического оружия, так как ранее об
этом никогда не слышал, и полагает, что нами была допу¬
щена ошибка, которую необходимо исправить. Он выра¬
зил надежду, что советская делегация изыщет соответст¬
вующую форму для, так сказать, восстановления истины.
Обсудив письмо Вегенера на делегации, мы решили
дать пояснение по поводу применения нацистами отравля¬
ющих газов в одном из наших выступлений.
Позволю сделать здесь одно отступление. В годы Вели¬
кой Отечественной войны существовала реальная опас¬
ность развязывания химической войны. Она обусловлива¬
лась тем, что в состав гитлеровских войск, вторгшихся в
пределы Советского Союза, входили химические подразде¬
ления, готовые к применению отравляющих веществ. Так,
в июле 1941 года в боях под Псковом советские войска
разгромили 2-й батальон 52-го химического полка.
Среди документов, попавших в руки советского командо¬
вания, находились инструкция по тактике боевого при¬
менения отравляющих веществ и пароль («Индантрен»),
с получением которого химические части должны были
начать применение боеприпасов, начиненных OB. Кроме
того, среди захваченного в тот же период трофейного
оружия были обнаружены 1,92-мм бронебойно-трасси¬
рующие пули, имеющие в задней части бронебойного
сердечника 16,9 мг хлорацетонфенона, что достаточно для
создания боевой концентрации внутри танка или броне¬
машины (применение пуль со слезоточивым газом вы¬
нуждало бы экипажи обстреливаемых бронеобъектов все
время находиться в противогазах, что намного затрудняло
бы их действия). Бронебойно-трассирующие пули, начи¬
ненные OB, находились в числе трофеев, захваченных
советскими войсками и на других участках советско-
германского фронта.
Весной 1942 года Советское правительство сообщило
премьер-министру Англии Черчиллю об имеющихся у
него сведениях о возможности использования гитлеров¬
245
цами отравляющих газов против Советского Союза.
В этой связи Черчилль сообщил Сталину в марте 1942
года о решении английского правительства рассматривать
всякое использование отравляющих газов против СССР
точно так же, как если бы это оружие было направлено
против самой Англии.
«Я создал колоссальные запасы газовых бомб для
сбрасывания с самолетов, — писал Черчилль Сталину, —
и мы не преминем использовать эти бомбы для сбра¬
сывания на все подходящие объекты Западной Германии,
начиная с того момента, когда Ваши армия и народ
подвергнутся нападению подобными средствами»19.
Аналогичное заявление в адрес японских агрессоров
сделал и президент США Ф. Рузвельт. «У правитель¬
ства, — заявил он 5 июня 1943 г., — имеются заслужи¬
вающие доверия сообщения о применении японскими
вооруженными силами в различных районах Китая отрав¬
ляющих или ядовитых газов. Я хочу ясно и недвусмыс¬
ленно заявить, что если Япония будет продолжать при¬
менение этой бесчеловечной формы ведения войны против
Китая или против любого другого члена Объединенных
Наций, то такие действия могут рассматриваться прави¬
тельством США, как если бы они предпринимались против
Соединенных Штатов, и будут предприняты ответные дей-
w 20
ствия того же рода и в полной мере» .
Грозное предупреждение государств антигитлеровской
коалиции о неминуемом возмездии в случае применения
участниками фашистского блока химического оружия
сдерживало нацистов, и, несмотря на их подготовку к
ведению химической войны, они все же не осмелились
широко применять химическое оружие на фронтах второй
мировой войны. В отдельных же случаях гитлеровцы ис¬
пользовали удушливые газы при осуществлении военных
операций. Это, разумеется, не относилось к самому широ¬
кому применению нацистами отравляющих веществ в
газовых камерах лагерей смерти, в том числе и на террито¬
рии СССР.
В выступлении советской делегации на пленарном за¬
седании Конференции по разоружению 22 февраля
вновь было подтверждено, что «фашистские войска эпизо¬
дически использовали химические газы. Так, в 1942
году они были использованы в Крыму в ходе военных
действий против советских подразделений и гражданских
лиц, оборонявшихся в Аджимушкайских каменоломнях»21.
Были приведены также и источники, в частности публи¬
246
кация пользующегося высоким авторитетом Стокгольм¬
ского исследовательского института по вопросам мира
(СИПРИ), в которой перечисляются факты применения
химического оружия.
После представления этих пояснений нам казалось, что
внесена полная ясность в вопрос и устранены «сомнения»
и «удивления», возникшие у Вегенера в связи с нашим
заявлением о применении гитлеровцами удушливых газов.
И действительно, в течение длительного времени никто
к этому вопросу не возвращался, и мы, признаться, уже
успели позабыть о нем. Однако более чем через четыре
с половиной месяца, в середине июля, в адрес совет¬
ской делегации поступило новое письмо от Вегенера,
основное содержание которого сводилось к следующему:
«В своем выступлении 4 февраля Вы перечислили ряд
исторических инцидентов, в которых, согласно Вашему
изложению, применялись химические вещества. К моему
удивлению, среди них было обвинение в том, что прави¬
тельство Германии применяло химическое оружие в
начале 40-х годов на Крымском полуострове. Поскольку
нам об этом инциденте ничего не было известно, я пред¬
ложил Вам представить доказательства, для того чтобы
обосновать эти факты.
Вы ответили в виде еще одного выступления в Коми¬
тете по разоружению 22 февраля, в котором, вновь
выдвигая Ваше обвинение, Вы указывали на документа¬
цию СИПРИ — «Проблема химической и биологической
войны», том 1 «Рост химического и бактериологического
оружия», Стокгольм, 1971, стр. 155. Тщательное изучение
мною этой документации показало, что единственным
основанием для включения этого инцидента в докумен¬
тацию СИПРИ его авторами было сообщение ТАСС того
времени.
После своего выступления 22 февраля Вы никаким
другим образом не отреагировали на мое письмо и не
представили дополнительных доказательств.
Хотя моя делегация не считает, что в ее задачу входит
защищать каким-либо образом действия германской
армии в национал-социалистский период, Ваши обвинения
продолжали разжигать мое любопытство. Мои действия
мотивируются тем фактом, что мы все в своих высту¬
плениях должны стремиться к как можно более точному
и правильному изложению исторических событий, нас¬
колько это позволяют достоверные знания.
Поэтому я внимательно изучил военную историю того
247
времени, воспользовавшись всеобъемлющим исследова¬
нием военных архивов Бундесархива во Фрайбурге. У меня
имеются фотокопии целой серии военных дневников,
относящихся к боевым действиям на Крымском полуос¬
трове в 1942 году. Военные дневники носят довольно
детальный характер и строятся исключительно на фактах.
Из них становится ясно, что весной 1942 года немецкие
войска не применяли никакого химического оружия
в боях в районе Аджимушкайских катакомб и непосред¬
ственно в них. Более того, немецкие войска, участво¬
вавшие в боях в Крыму, никогда не имели на вооруже¬
нии никаких отравляющих веществ. Несмотря на то что
применение химического оружия могло предоставить
военные преимущества в широко разветвленной системе
Аджимушкайских катакомб, немецкое командование
приняло решение о соблюдении Женевского протокола
1925 года, что привело к тому, что осада была исключитель¬
но продолжительной и дорогостоящей с точки зрения
людских потерь. Для того чтобы сделать неприятной
жизнь регулярных частей и партизанских сил советской
стороны, участвовавших в боях, немецкие войска временами
забрасывали в катакомбы различные виды обычных
боеприпасов (дымовые гранаты, устройства по созданию
дымовых завес, а также разлагающиеся трупы животных
для распространения зловонного запаха). Все эти попытки
выкурить людей, находящихся в катакомбах, хотя и
причиняли неудобства воюющим частям, ни в коей мере
не приводили к какому-либо летальному исходу. Поэтому
следует сделать вывод, что сообщение ТАСС того времени
по существу является необоснованным и его следует рас¬
сматривать как обычную военную пропаганду, цель кото¬
рой — опорочить врага и усилить стремление к защите
своей страны»22.
Единственным мотивом, побудившим Вегенера вновь
обратиться к этому вопросу, была, как он писал, его «при¬
верженность к идеалам исторической правды». В заклю¬
чение Вегенер вновь «советовал» мне найти соответству¬
ющую возможность для того, чтобы исправить «фальши¬
вые обвинения», с тем чтобы это нашло отражение в
протоколах Конференции по разоружению.
Письмо Вегенера вызвало в нашей делегации глубокое
возмущение. Какими бы мотивами ни прикрывался Веге¬
нер, было совершенно очевидно его старание обелить
командование вермахта. По Вегенеру, получалось, что оно
вело себя в определенной степени даже гуманно: несмотря
248
на явные преимущества, которые войскам вермахта дало бы
применение удушливых газов против защитников Аджи-
мушкайских катакомб, они, «верные» Женевскому прото¬
колу 1925 года, не пошли на это! И в результате этого
«благородства» осада Аджимушкая «крайне затянулась»,
что привело к дополнительным человеческим жертвам.
Какая гуманность со стороны нацистов, которые только и
думали, как бы уберечь обитателей Аджимушкая от
излишних жертв! Да и забрасывали они время от времени
в каменоломни «различные виды обычных боеприпасов»,
как писал Вегенер, всего-навсего для того, чтобы сделать
жизнь защитников каменоломен «неприятной»!
И наконец, последнее. «Невинные» забавы нацистов по
забрасыванию в каменоломни отдельных видов обычных
вооружений, послушав Вегенера, были весьма далеки от
возможности каких-либо летальных последствий.
Вот как выглядели, по Вегенеру, преступления гитле¬
ровцев по отношению к обитателям — военным и граждан¬
ским лицам Аджимушкайских каменоломен.
На самом же деле в годы войны в районе Аджи¬
мушкайских каменоломен (близ Керчи) произошло сле¬
дующее. Со второй половины мая до конца октября
1942 года в каменоломнях героически оборонялась часть
советских войск Крымского фронта, оказавшаяся в окру¬
жении в ходе майских боев в районе Керчи, общей числен¬
ностью свыше 10 тыс. человек, не считая местного насе¬
ления, также укрывшегося в каменоломнях. Несмотря на
все тяготы, острую нехватку воды, пищи, медикаментов,
боеприпасов, войска этого подземного гарнизона совер¬
шали неоднократные дерзкие вылазки, причиняли против¬
нику немалый урон, захватывали боеприпасы, продоволь¬
ствие, воду и отвлекали таким образом на себя значи¬
тельные силы фашистских войск. Гитлеровцы окружили
каменоломни несколькими рядами проволочных загражде¬
ний, взрывами заваливали входы каменоломен, забрасы¬
вали в них бомбы и другую взрывчатку. Стремясь побыс¬
трее покончить с обитателями каменоломен, нацисты
пошли на крайние меры: они применяли против оборо¬
нявшихся воинских подразделений и гражданского насе¬
ления катакомб отравляющие химические вещества.
Вид этих веществ установить теперь трудно. По сви¬
детельству участников и по документам, это был удуш¬
ливый газ, дым с сильным запахом хлора. Дым накачивал¬
ся в каменоломни через шланги и трубы из специальных
баллонов.
249
«Удушливый дым постепенно заполнял галереи и
штольни, — вспоминает участник обороны Аджимушкая
Н. Ефремов, — густыми желтыми полосами он двигался,
гонимый потоком воздуха, лизал потолок и стены. Его
концентрация повышалась. Дышать становилось невоз¬
можно. Горло схватывали спазмы. Гасли фонари и коп¬
тилки. Даже сам мрак становился еще гуще и темнее»23.
Применявшийся нацистами удушливый газ имел явно
смертоносный эффект. Вот что записано в день первой
газовой атаки в дневнике участника обороны Аджимушкая
А. И. Трофименко: «Человечество всего земного шара,
люди всех национальностей! Видели вы такую зверскую
расправу, которую применяют германские фашисты? Они
дошли до крайности. Они начали давить людей газами...
Умирали сотни людей за Родину...»24.
А вот запись в дневнике политрука роты А. Сарикова:
«...Грудь мою что-то сжало, дышать стало совсем нечем.
Слышу крик, шум. Катакомбы полны отравляющим
газом. Бедные детишки кричали, звали на помощь своих
матерей. Но, увы, они лежали мертвыми на земле с разор¬
ванными на груди рубахами, кровь лилась изо рта. Вок¬
руг крики: «Помогите! Спасите! Покажите, где выход, уми¬
раем!..» Мы вытащили четырех ребят к выходу, но напрас¬
но: они умерли на наших руках»25.
Еще один участник обороны Аджимушкая, Ф. Казна¬
чеев, свидетельствует: «Сегодня химическое оружие
врага сильно подействовало на подземный гарнизон.
Много людей задохнулось, не выдержав второй газовой
атаки»26. И далее: «Многие сраженные в этой битве с
удушьем падают и умирают, сбрасывая с себя майки,
только стучат о каменный пол коробки противогазов, слы¬
шен хрип умирающих. В груди сперло дыхание, спазмы
душат. Неужели смерть?.. От мертвого дыма можно
было спастись, но с этим газом ничего нельзя поделать.
И главное, он не выходит наружу. Враги взорвали и
завалили все отдушины, закупорили нас со всех сторон»27.
Обитательница катакомб Е. Валько вспоминает: «Когда
немцы начали бросать дымовые шашки и гранаты, пускать
в катакомбы газ, произошло что-то ужасное, невыносимое.
Деваться было некуда. Сперва мы попытались уйти по
штольням глубже в катакомбы, но там оказалось еще
душнее. Некоторые задохнулись сразу, впали в бессозна¬
тельное состояние, а другие пытались приблизиться
к амбразурам и проломам, чтобы вдохнуть свежего воз¬
духа, но там гремели разрывы гранат... Изнемогая от
250
удушья и почти теряя сознание, я слышала крики, стоны,
мольбы о помощи и самое ужасное — отдающиеся болью в
сердце вопли детей, их предсмертное захлебывание»28.
В возникшей в первый день газовой атаки панике
некоторые обитатели катакомб, главным образом женщи¬
ны, дети, прорывались через забаррикадированные входы
катакомб, где фашистские автоматчики хладнокровно их
расстреливали. Вот, видимо, в каких «гуманных» целях
гитлеровцы стремились сократить сроки осады Аджи¬
мушкая, которая, по словам Вегенера, так сильно затя¬
нулась!
В боях, а также от отравления удушливым газом,
голода погибли тысячи участников событий в районе
Аджимушкая. В его катакомбах после освобождения
Крыма от фашистских захватчиков было обнаружено
свыше 3 тыс. трупов.
Командир Аджимушкайского гарнизона полковник
Якунов информировал советское командование о примене¬
нии гитлеровцами химических отравляющих веществ. Из
каменоломен в эфир была передана следующая радиограм¬
ма: «Всем народам Советского Союза! Мы, защитники
обороны города Керчи, задыхаемся от газа, умираем, но
в плен не сдаемся» .
Особо следует отметить, что варварская акция гитле¬
ровцев не носила одноразового характера. Начав газо¬
вые атаки против обитателей каменоломен 24 мая, они
повторяли их систематически на протяжении многих
недель. Время от времени над катакомбами появлялись
саперы вермахта в противогазах и защитных комбине¬
зонах, бурили отверстия и пропускали в них резиновые
шланги, а затем компрессорами нагнетали отравляющий
газ.
Наиболее ощутимые потери понесли обитатели ката¬
комб после первой газовой атаки. Повторные атаки вос¬
принимались спокойнее, без паники; вскоре было соору¬
жено подземное газоубежище, стали применяться и другие
меры противохимической защиты. В результате потери
стали меньше.
Применение гитлеровцами удушливых газов против
защитников Аджимушкая признается и в некоторых
документах крымского оккупационного командования вер¬
махта. Так, в частности, в одном из них говорится:
«24 мая 1942 г. немецким караульным подразделением
была предпринята атака с дымовыми бомбами»30.
Газовые атаки были непосредственно организованы
251
специальной командой СС во главе с унтер-офицером
Бонфиком, прибывшего из Берлина, при участии 88-го
саперного батальона под командованием капитана
Г. Фрейлиха. При этом батальоне с особыми полномо¬
чиями находился капитан войск СС П. Книпе. Некоторые
из непосредственных исполнителей операции против
обитателей Аджимушкая были впоследствии взяты в плен
Советской Армией и судимы за совершенные на советской
земле злодеяния. Наконец, из «Военного дневника» Галь-
дера известно, что представитель ставки генерал химиче¬
ских войск Окснер докладывал в ставку 13 июня 1942 г.
об участии в боях за Керчь химических подразделений31.
Таким образом, продолжительное применение гит¬
леровским вермахтом «ядовитого дыма желтого цвета,
пахнувшего хлором», против осажденного в Аджимуш¬
кайских каменоломнях гарнизона советских войск, а так¬
же гражданского населения, приведшее к смерти зна¬
чительного числа людей, явилось грубым нарушением
Женевского протокола 1925 года. Другого вывода из
приведенных фактов сделать, разумеется, нельзя.
Вернемся, однако, к письму Вегенера. Мы не раз
обсуждали с товарищами вопрос о том, как все же прореа¬
гировать на него. Можно было ответить на письмо, сооб¬
щив приведенные выше факты, о которых Вегенер мог
и не знать. Но перечитывая вновь и вновь его письмо,
мы все более убеждались в том, что он не ищет истины и
все свои рассуждения строит на основе ознакомления с
нацистскими архивами и дневниками гитлеровских прес¬
тупников. Любые факты, данные он стал бы оспаривать,
отрицать. Решили не отвечать Вегенеру, о чем ему и
сообщили.
В ответ на это Вегенер заявил, что в этом случае
сохраняет за собой право ознакомить со своим письмом
остальных членов конференции. И действительно, в пос¬
ледний день работы конференции перед длительным пяти¬
месячным перерывом он направил всем послам — главам
делегаций письма, в которых в целом воспроизводилось
содержание письма, адресованного мне. Расчет был прост:
письма дойдут до адресатов скорее всего после закрытия
сессии, советская делегация не успеет прореагировать на
это, и последнее слово останется за Вегенером. А после
драки, как говорится, кулаками не машут.
Однако советская делегация подготовилась к такому
маневру Вегенера и на очередном заседании использо¬
вала свое право на ответ, поскольку представитель ФРГ
252
неоднократно пытался поставить под сомнение заявле¬
ние делегации относительно нарушений Женевской кон¬
венции, в том числе путем распространения письма.
В выступлении, в частности, было указано, что в
отдельных случаях нацисты использовали отравляющие
вещества в ходе военных операций. Вновь было под¬
тверждено применение удушливых газов в Аджимушкае,
сделаны ссылки на различные советские источники,
решительно отвергнуты попытки Вегенера обелить престу¬
пления нацистов.
И хотя выступление в основном произносилось по
заранее подготовленному тексту, удержаться от волнения,
вызванного личными воспоминаниями, не удалось. Дело в
том, что летом 1942 года мне довелось служить в погра¬
ничных войсках, дислоцированных на побережье Черного
моря южнее Туапсе. Тяжелое это было время. Гитлеров¬
цам удалось вытеснить наши войска с Крымского полу¬
острова, и переправа через Керченский пролив проходила
с большими потерями для нас. Враг ожесточенно бомбил,
обстреливал наши переправы, топил суда, и еще долгое
время море выбрасывало на берег трупы наших солдат и
офицеров. Отступавшие рассказывали о различных звер¬
ствах и жестокостях нацистов в Крыму, и тогда впер¬
вые разнеслась зловещая молва о том, что гитлеровцы
применяют газы. После этой вести все мы стали особен¬
но бережно обращаться с противогазом.
В заключении выступления советской делегации отме¬
чалось: «Любой человек, претендующий на стремление
выяснить историческую правду, в первую очередь должен
был бы ознакомиться не с материалами преступников, а со
свидетельствами и документами жертв их преступлений,
некоторые из них были упомянуты советской делегацией.
Поступить же наоборот, несмотря на содержащиеся в
письме заверения, — означает выступить в роли адвоката
нацистских злодеяний. Зачем эта роль понадобилась
представителю ФРГ, нам не вполне понятно»32.
Вегенер, не ожидавший нашего выступления, оказался
застигнутым врасплох. Поэтому в своей реплике он ничего
вразумительного по существу сказать не смог. Он, видите
ли, остался недоволен тем, что советская делегация нару¬
шила приватный характер переписки (это после того, как
он распространил «приватное» письмо всем членам кон¬
ференции!).
Выступившие вслед за Вегенером глава делегации
Чехословакии М. Вейвода и глава делегации ГДР Г. Розе
253
также дали отпор попыткам представителя ФРГ обелить
преступления нацистов. «Конференция по разоруже¬
нию, — сказал, в частности, Г. Розе, — должна оградить
себя от попыток использования своей трибуны для
оправдания преступлений фашизма; наоборот, мы должны
сделать все, что мы можем, чтобы предотвратить повто¬
рение массовых убийств, имевших место в то время».
Критические замечания в адрес делегации ФРГ высказал и
глава бразильской делегации Сюза де Сильва.
Вегенер сидел покрасневший, нахмурившийся. Никто
из делегаций союзных ФРГ стран не решался встать на
его защиту.
Принятие решений
Кульминацией работы конференции является принятие
решений и итоговых документов. Форма документов
бывает различной: резолюции, заключительные деклара¬
ции, соглашения, договоры, конвенции, протоколы, докла¬
ды. Различен и их статус. Резолюции Генеральной Ассамб¬
леи, заключительные декларации международных конфе¬
ренций носят рекомендательный характер. Например,
государство — член ООН, голосовавшее против резолюции
Ассамблеи, не считает себя связанным ею, если даже
последняя принята подавляющим большинством голосов.
Резолюции же Совета Безопасности в соответствии с
Уставом ООН являются обязательными для всех госу¬
дарств — членов ООН.
Международно-правовые документы, разработанные на
конференции и рекомендованные для подписания, стано¬
вятся обязательными для тех государств, которые присо¬
единяются к ним. Что же касается докладов, то они
носят описательный, фактологический характер и их
основное назначение — информировать общественность,
соответствующие международные организации о том, что
произошло на конференции. Характер и форма итогового
документа определяют и метод его разработки и приня¬
тия. Проекты резолюций Генеральной Ассамблеи ООН и
других международных конференций представляются либо
одним, либо группой участников конференции. Число соав¬
торов проекта резолюции неограниченно, а однажды,
в 1959 году, на 14-й сессии Генеральной Ассамблеи, соав¬
торами проекта резолюции по вопросу о всеобщем и
полном разоружении стали все государства — члены ООН.
254
Само собой разумеется, что конференция рассматри¬
вает проекты решений, предложенные лишь ее участника¬
ми. Другие государства, приглашенные на конференцию
в качестве, скажем, наблюдателей, также могут вносить
предложения и проекты решений, но они подлежат обсуж¬
дению только в том случае, если получают поддержку
прямого участника конференции. Проекты резолюций или
предложений любого члена ООН, приглашенного принять
участие в обсуждении того или иного вопроса в Совете
Безопасности, «могут быть поставлены на голосование
только по требованию какого-либо представителя в Совете
Безопасности», — отмечается в правиле 38 Временных
правил процедуры Совета Безопасности. Аналогичной
практики придерживаются и другие конференции.
После внесения проекта его авторы или соавторы про¬
водят индивидуальные или групповые консультации, с тем
чтобы обеспечить наиболее широкую поддержку проекта.
С этой целью принимаются отдельные поправки или до¬
полнения, которые, не меняя существа первоначального
текста, вместе с тем учитывают мнения других участников
конференции. В результате появляется пересмотренный
проект, а иногда пересмотр оригинального текста произ¬
водится соавторами несколько раз.
В практике работы международных конференций
известны случаи, когда по одному и тому же вопросу
вносятся несколько проектов резолюции, которые в ре¬
зультате консультаций между их авторами объединяются
в один, в итоге одобряемый конференцией.
В середине 80-х годов, например, особое внимание
всемирного сообщества приобрел вопрос о предотвращении
гонки вооружений в космосе. На многих конференциях
как межправительственных, так и неправительственных
организаций подчеркивалась исключительная опасность
курса США на милитаризацию космоса, на осуществление
так называемой стратегической оборонной инициативы
(СОИ). Представители разных стран, общественных
организаций справедливо отмечали, что гонка вооружений
в космосе повлечет за собой непрерывный рост военных
расходов, резко ограничит возможность вызволения
средств на социально-экономические нужды государств.
Естественно, что вопрос о предотвращении гонки
вооружений в космическом пространстве стал одним из
центральных в деятельности ООН. На сессиях Генераль¬
ной Ассамблеи отдельные государства и группы государств
стали вносить проекты резолюций по этому вопросу.
255
С важными инициативами на этот счет выступил Совет¬
ский Союз, предложивший комплексное решение задачи
гарантированного предотвращения милитаризации космоса
и обеспечения на этой основе возможности его мирного
освоения и использования. Советским Союзом совместно
с рядом других социалистических стран на рассмотрение
ряда сессий Генеральной Ассамблеи были внесены соот¬
ветствующие проекты резолюций. Большую заинтересован¬
ность в предотвращении гонки вооружений в космосе
проявили и неприсоединившиеся страны, выступавшие
со своим проектом резолюции, основные положения
которого совпали с подходом социалистических стран.
Активно участвовала в обсуждении вопроса о космосе и
КНР, также не раз представлявшая проект резолюции.
В этих условиях и группа западных государств зафикси¬
ровала свой подход к проблемам космоса в соответствую¬
щем проекте резолюции.
В результате в Первом комитете Генеральной Ассам¬
блеи, который рассматривал вопрос о предотвращении
гонки вооружений в космосе, распространилось три-четыре
проекта резолюции. Вместе с тем большинство делегаций
высказывалось в пользу того, чтобы по этому актуальному
вопросу мировой политики ООН приняла единую резолю¬
цию. Так как проект неприсоединившихся стран отражал
точку зрения значительного большинства государств —
членов ООН, то единый проект разрабатывался на основе
предложения этих стран. Успешное завершение согласо¬
вания единого проекта имело своим следствием отзыв
всех остальных проектов резолюций. Обструкционистскую
линию во всем этом вопросе занимали лишь США, которые,
приступив к осуществлению СОИ, не вносили никаких
предложений по предотвращению гонки вооружений в
космосе и голосовали, как правило, в полном одиночестве
против соответствующей резолюции Генеральной Ассамблеи.
Другой пример. В течение многих лет Югославия при
поддержке ряда других неприсоединившихся стран, с од¬
ной стороны, и ГДР — с другой, вносила на сессиях
Генеральной Ассамблеи параллельные проекты по пункту
повестки дня — «Выполнение решений и рекомендаций
первой специальной сессии Генеральной Ассамблеи по
разоружению». С учетом того, что оба проекта шли в
одном и том же направлении, их авторам без особого
труда удалось договориться о разработке совместного
проекта. Такое сотрудничество далеко не всегда венчается
успехом. Невозможно, разумеется, разработать единый
256
проект, если между авторами различных предложений
существуют принципиальные расхождения. В этих случа¬
ях, а их довольно много, по одному и тому же пункту
повестки дня конференции на голосование ставятся и
нередко принимаются несколько резолюций.
Наконец, если авторы того или иного проекта резолю¬
ции в ходе консультаций не проявляют готовности учесть
позицию другого участника конференции и отказываются
принять его поправку, то последний сохраняет за собой
право официально внести поправку для принятия по ней
решения конференции.
Внесение поправок
Согласно правилу 78 Правил процедуры Генеральной
Ассамблеи ООН, предложения и поправки обычно пред¬
ставляются в письменной форме генеральному секретарю,
который рассылает их делегациям. Как общее правило,
ни одно предложение или поправка не обсуждаются и не
ставятся на голосование, если они не были сообщены
всем делегациям не позднее чем за день до заседания.
Однако в отдельных случаях председатель может разре¬
шить обсуждение поправок или предложений по вопросам
процедурного характера, если даже они не были сообщены
делегациям заблаговременно или сообщены им только в
день заседания.
Случается, что поправки вносятся в устной форме
или, касаясь существа рассматриваемого предложения,
представляются в день голосования. Во всех этих случаях
председатель, консультируясь с участниками конференции,
может разрешить отдельные отступления от общих правил.
Поправки ставятся на голосование раньше, чем предло¬
жение — проект резолюции, к которому они вносятся.
Если к предложению вносятся две или более поправок,
то голосование проводится сначала по поправке, наиболее
отличающейся по существу от первоначального предложе¬
ния, затем по поправке, которая менее отлична от него, и
так далее, пока все поправки не будут поставлены на
голосование. Если логическим следствием принятия какой-
либо поправки является отклонение другой поправки, то
последняя на голосование не ставится.
К поправкам могут вноситься подпоправки. В этом
случае голосование начинается с принятия решений (голо¬
сования) по подпоправкам. Объем поправок неограничен,
9—528
257
они могут касаться части какого-либо предложения —
проекта резолюции и предложения в целом. «Предложение
считается поправкой к другому предложению, — говорится
в правиле 130 Правил процедуры Генеральной Ассам¬
блеи, — если оно добавляет что-либо к нему, исключает
что-либо из него или изменяет часть его».
Поправка может ограничиваться добавлением лишь
одного слова, а может и превосходить по своему объему
текст предложения, к которому она вносится.
Вот поучительный пример времен конфронтационной
дипломатии. Он касается практики рассмотрения вопроса
о всемирной кампании за разоружение на 37-й сессии
Генеральной Ассамблеи. В каждой стране эта кампания
принимала неодинаковые формы в соответствии с особен¬
ностями социальной и политической системы каждого
государства, его положения в международном сообществе,
исторического опыта и других факторов. Масштабы раз¬
вернувшегося массового движения за разоружение были
впечатляющими.
Запомнилась, например, антивоенная манифестация
в Нью-Йорке 12 июня 1982 г., в которой приняло участие
свыше 750 тыс. человек. Улицы города были заполнены
демонстрантами, в Центральном парке проходили много¬
численные митинги. Мы, участники второй специальной
сессии Генеральной Ассамблеи ООН по разоружению,
проходившей в ту пору в Нью-Йорке, наблюдали как
многие американцы, а также представители общественных
движений других стран, приехавшие в США, решительно
требовали обуздания гонки вооружений, принятия эффек¬
тивных и срочных мер с целью предотвращения ядерной
войны.
Военная политика администрации Рейгана подверга¬
лась острой критике. Участники демонстрации требовали
замораживания ядерных арсеналов, отмены планов разме¬
щения нового ядерного оружия в Европе.
Активное участие во всемирной кампании за разоруже¬
ние принимал и советский народ. В рамках кампании за
период с мая по 1 октября 1983 г. в СССР прошло 140 тыс.
митингов, шествий, собраний, манифестаций, в которых
приняло участие 160 млн. советских граждан различных
возрастов. Кроме того, 70 млн. юношей и девушек Совет¬
ского Союза стали участниками референдума «Я голосую
за мир». Наибольший размах имела массовая антивоенная
манифестация в Москве 1 октября 1983 г. В ней приняло
участие 800 тыс. человек33.
258
Поскольку угроза ядерной войны носит всеобщий,
глобальный характер, советские сторонники мира широко
сотрудничали с антивоенными движениями в других стра¬
нах. Только за девять месяцев 1983 года Советский Союз
посетили около 100 делегаций, представлявших антивоен¬
ные организации и общества стран Западной Европы,
США, государств Азии, Африки и Латинской Америки.
Примерно такое же количество делегаций советских сто¬
ронников мира выезжало за рубеж для участия в нацио¬
нальных и международных мероприятиях, посвященных
борьбе за разоружение.
Бросалась в глаза одна важная особенность антивоен¬
ных выступлений: во всех странах мира они проходили
примерно под одними и теми же лозунгами — заморажи¬
вание ядерных арсеналов, запрещение ядерных испытаний,
неразмещение нового ядерного оружия в Европе и др.
Власти США и стран Западной Европы обращались
с демонстрантами отнюдь не по хрестоматийным правилам
буржуазной демократии. Так, в течение 1982 года более
4 тыс. человек было арестовано в ходе антиядерных высту¬
плений в США, а за первое полугодие 1983 года полицией
было задержано более 3 тыс. человек. Они предстали
перед судом и были подвергнуты различным наказаниям.
Только 20 июня 1983 г. американской полицией было
задержано более 800 участников антиядерной демонстра¬
ции возле атомной лаборатории в Ливерпоре.
То же самое происходило в Западной Европе. В октяб¬
ре 1983 г. в Бременсхафене (ФРГ) было арестовано более
250 участников антиядерных демонстраций, остальные
были разогнаны водометами. В Англии в начале того же
года было арестовано в общей сложности около 100 жен¬
щин — участниц демонстрации у базы Гринэм-Коммэн и
других, 9 из них были приговорены к различным срокам
тюремного заключения.
Для того чтобы отвлечь внимание от мощной волны
антивоенных выступлений, правительства западных госу¬
дарств развернули очередную пропагандистскую кампанию,
направленную на дискредитацию массового движения за
мир и разоружение в Советском Союзе, других социалисти¬
ческих странах. Параллельно с этим представители запад¬
ных государств на различных международных форумах в
своих выступлениях рисовали этакую пасторальную, идил¬
лическую картину проведения кампании за разоружение в
условиях буржуазной демократии, которая не имела ничего
общего с действительностью.
9**
259
В рамках этой тактической линии дипломатии Запада
американская делегация на 37-й сессии Генеральной
Ассамблеи внесла проект резолюции «Движение за мир и
разоружение». В нем содержались в целом правильные
положения: о том, что хорошо информированное обсужде¬
ние и рассмотрение всех точек зрения, касающихся разо¬
ружения, может оказать положительное влияние на дости¬
жение весомых мер по ограничению вооружений, что одним
из лучших способов создания атмосферы доверия и уве¬
ренности и развития условий, которые содействуют делу
разоружения, являются сотрудничество и участие всех
государств и как можно более широкое распространение
информации и т. д. Постановляющая часть проекта была
весьма коротка, она состояла из трех пунктов, централь¬
ным из которых являлся пункт 1: Генеральная Ассамблея
«призывает государства-члены содействовать потоку широ¬
кого диапазона информации по вопросам разоруже¬
ния как из правительственных, так и неправительствен¬
ных источников, распространяемой среди их граждан,
для продвижения целей Всемирной кампании за разоруже¬
ние и достижение конечной цели всеобщего и полного
разоружения под эффективным международным контро¬
лем».
Внешне предложение США выглядело неконфронта¬
ционно. Однако при его внесении американский представи¬
тель К. Адельман, который в тот период работал замести¬
телем постоянного представителя США при ООН, в своем
выступлении говорил о нарушениях прав человека в Совет¬
ском Союзе, других социалистических странах, об отсут¬
ствии у населения этих стран возможности свободно
высказывать свое мнение по вопросам разоружения и т. д.,
и т. п.
Таким образом, в интерпретации Адельмана внесенный
США проект резолюции приобретал антисоветское звуча¬
ние. По его планам, как об этом стало известно из бесед
с представителями некоторых западных стран, такая
интерпретация проекта вызвала бы неизбежную оппози¬
цию Советского Союза и его союзников и вынудила бы их
проголосовать против него. А этого как раз и добивались
в Вашингтоне. Отрицательное голосование Советского
Союза, других социалистических стран должно было
представить их как противников всемирной кампании
за разоружение, а США, наоборот, в качестве ее горячего
поборника.
Советская делегация не оставила, разумеется, амери¬
260
канские измышления без ответа. В своем выступлении она
привела многочисленные факты активной антивоенной
деятельности советских сторонников мира, указала на ее
разнообразные формы, широкое сотрудничество советских
общественных организаций, выступающих за разоружение,
с их зарубежными единомышленниками. Одновременно
было привлечено внимание к полицейским расправам в
США, западноевропейских странах с демонстрантами,
выступающими против размещения нового ядерного ору¬
жия в Европе. Была подчеркнута необходимость распрос¬
транения правдивой информации о всемирном движении
за разоружение, недопустимость, опасность различных
измышлений, клеветы, фабрикации небылиц, которые
могут лишь посеять семена раздора среди участников
этого всемирного движения.
Однозначно выразив отношение к выступлению делега¬
ции США, вместе с тем необходимо было определить
позицию в отношении самого американского проекта
резолюции. Ведь он, как уже отмечалось выше, содержал
в целом правильные положения, хотя касался лишь от¬
дельных аспектов всемирной кампании за разоружение.
С другой стороны, поддержка его Советским Союзом в
том виде, в каком он был представлен, могла создать
впечатление о согласии с американской интерпретацией
проекта.
С учетом создавшейся ситуации, а также принимая во
внимание то обстоятельство, что американский проект
резолюции не вызывал возражений со стороны значитель¬
ного числа делегаций, в том числе и неприсоединившихся
стран, советская делегация решила ограничиться неболь¬
шой поправкой, которая в то же время являлась как бы
квинтэссенцией ее выступления. Этой задаче отвечало
дополнение постановляющей части проекта США всего
лишь одним словом «правдивой», с тем чтобы п. 1 проекта
читался: «...призывает государства-члены содействовать
потоку широкого диапазона правдивой информации по
вопросам разоружения...» и т. д.
Решив внести эту небольшую поправку, советская
делегация исходила и из того, что отвергнуть ее будет
чрезвычайно трудно. Любой, кто осмелится выступить
против нее, неминуемо окажется в положении сторонника
распространения клеветы.
Внесли мы свою поправку устно, прямо накануне голо¬
сования. Никто против этого не возражал, так как речь
шла всего об одном слове. Внося свою поправку, советская
261
делегация выразила надежду, что слово «правдивой» не
вызовет ни у кого каких-либо затруднений, в том числе
у соавторов проекта, и тогда, заявили мы, исправленный
проект будет принят без голосования — все делегации
поддержат его.
Советская поправка явилась неожиданностью для аме¬
риканцев. Оки готовились к всевозможным процедурным
баталиям с нами, ожидали, что советская делегация будет
добиваться переноса голосования по американскому про¬
екту, с тем чтобы затруднить его принятие, противопоста¬
вит ему другие предложения по вопросу о всемирной
кампании за разоружение и т. д.
За Адельманом в креслах, отведенных американской
делегации, сидело множество экспертов-юристов, предста¬
вителей государственного департамента и др. Когда же
председатель обратился с вопросом к американской деле¬
гации о приемлемости для нее советской поправки, Адель-
ман, посоветовавшись с экспертами, ответил утвердитель¬
но. Не успел он завершить выражение наигранного удовле¬
творения по поводу возможности принятия американского
проекта консенсусом, как к американской делегации стали
сбегаться другие его соавторы (западные немцы, норвеж¬
цы, англичане), возбужденно нашептывавшие что-то своим
коллегам из делегации США. Адельман вновь попросил
слово и заявил, что для ответа на вопрос председателя
ему нужно проконсультироваться с другими соавторами
проекта резолюции. Председатель объявил небольшой
перерыв.
Представители ряда западных стран понимали, что
принятие советской поправки может справедливо толко¬
ваться как признание правильности критики, содер¬
жавшейся в выступлении делегации СССР. Однако возра¬
жать против включения в американский проект слова
«правдивой» никто не решался, тем более что формальный
утвердительный ответ на вопрос председателя о приемле¬
мости советской поправки Адельман уже дал.
Для того чтобы все же как-то уменьшить эффект
советского предложения, делегации западных стран стали
предлагать различные синонимы слову «правдивой». Они
доказывали, что в контексте американского проекта на
английском языке были бы более уместны слова «досто¬
верной», «аккуратной», «точной» информации. Какие
только слова не откапывали в богатом словаре английского
языка западные дипломаты — лишь бы в проекте резолю¬
ции не фигурировало слово, предложенное советской
262
делегацией. Битый час шел на заседании лихорадочный
поиск «подходящего* слова.
Советская делегация, со своей стороны, заявила, что
внесла поправку на одном из официальных языков Орга¬
низации Объединенных Наций — русском и что она содер¬
жала слово «правдивой». Что же касается наиболее точ¬
ного перевода поправки на английский язык, то это, отме¬
тила делегация, дело переводчиков, знатоков английского
языка. Советская делегация попросила председателя без
оттяжки перейти к голосованию. Ввиду того, что возраже¬
ний против просьбы не последовало, комитет, а позже и
пленум Генеральной Ассамблеи без голосования (консен¬
сусом) утвердили измененный в результате советской
поправки текст резолюции, первоначально предложенный
американцами.
Принятие резолюции многими расценивалось как «пир¬
рова победа» американской делегации.
Неприемлемые поправки
Внесение поправок имеет иногда самые неожиданные
концовки. Борьба вокруг них заканчивается порой плачев¬
ными для авторов проекта результатами. Приводимый
ниже пример также связан с обсуждением в ООН вопроса
о всемирной кампании за разоружение.
Видимо, для того чтобы реабилитировать себя за сом¬
нительный успех при обсуждении этого вопроса на 37-й
сессии Генеральной Ассамблеи, США вновь решили внести
совместно с группой соавторов (Австралия, Англия, ФРГ,
Норвегия, Швеция, Япония и др.) проект резолюции.
Внесенный на 38-й сессии проект резолюции США
носил значительно более конфронтационный характер,
чем тот, который американцы предложили на предыдущей
сессии. Повторив преамбулярную часть принятой на
37-й сессии резолюции, они представили практически
новый текст ее постановляющей части. Она содержала,
например, призыв предоставлять возможность обмена
информацией по вопросам разоружения между частными
лицами и генеральным секретарем ООН, что выходило
за рамки его круга обязанностей и компетенции, как они
определены в Уставе ООН. Положение же о необходимос¬
ти распространения правдивой информации, которое
доставило американцам столько неприятностей, в новом
проекте было полностью опущено.
263
При представлении своего проекта резолюции американ¬
цы на этот раз, в отличие от предыдущей сессии, выступа¬
ли совместно с соавторами. Эти выступления содержали
многочисленные нападки на СССР и его союзников, они
были выдержаны в характерном для того времени кон¬
фронтационном духе. Советская делегация отвечала на эти
выступления в той же тональности, по тому же стерео¬
типу — все, что «у нас», то хорошо, все, что «у них», то
плохо. Ораторы от делегаций западных стран вновь утвер¬
ждали, что в Советском Союзе, других социалистических
странах население якобы не имеет возможности свободно
выражать свое мнение по вопросам разоружения, а те
«некоторые граждане и группы», которые пытаются это
сделать, «сталкиваются с трудностями». Подозрительность
представителей западных стран вызывало и то, что требо¬
вания и лозунги участников антивоенных демонстраций в
социалистических странах совпадали с линией их прави¬
тельств в вопросах разоружения.
«А что происходит в Соединенных Штатах, в этом,
с позволения сказать, «демократическом раю»? — говори¬
лось в советском выступлении. — По опросам обществен¬
ного мнения, большинство американцев выступают за
замораживание ядерных вооружений. А американское
правительство оставляет без внимания эти требования и
отвергает все предложения на этот счет. И это, видите ли,
«демократия». А когда в Советском Союзе точка зрения
советского народа совпадает с точкой зрения правитель¬
ства, это не демократия. Это — ’’нарушение демократии”»35.
Активное участие в обсуждении вопроса о всемирной
кампании за разоружение приняли и другие социалисти¬
ческие страны. Для того чтобы придать американскому
проекту резолюции актуальный характер, делегация Чехо¬
словакии внесла две поправки к американскому проекту —
одну в преамбулярную часть, другую — в постановляющую.
Новый первый пункт преамбулы в соответствии с чехо¬
словацкой поправкой имел бы следующее содержание:
— Генеральная Ассамблея, «будучи убеждена в том,
что воля народов, выражаемая в массовых движениях за
мир и разоружение, за предотвращение ядерной войны и
обуздание гонки ядерных вооружений, должна принимать¬
ся во внимание правительствами при разработке их соот¬
ветствующей политики».
Соответственно предлагалось добавить и новый пункт
к постановляющей части:
— Генеральная Ассамблея «настоятельно призывает
264
правительства всех государств, обладающих ядерным
оружием, и других важных в военном отношении госу¬
дарств увязывать свою политику с главными требованиями
массовых движений за мир и разоружение, в частности
в отношении предотвращения ядерной войны и обуздания
гонки ядерных вооружений»36.
Внесла свою поправку к американскому проекту и
болгарская делегация. Суть ее заключалась в том, чтобы
в постановляющей части проекта было бы полностью
воспроизведено положение резолюции 1982 года по вопро¬
су о всемирной кампании за разоружение, содержащее
призыв к государствам-членам «содействовать потоку
широкого диапазона правдивой информации по вопросам
разоружения»37.
Вновь для американцев создавалась критическая ситуа¬
ция. Принятие поправок социалистических стран, в осо¬
бенности Чехословакии, меняло весь характер американ¬
ского проекта, поскольку именно правительства стран
НАТО, как об этом свидетельствовала вся международная
жизнь того периода, не увязывали свою политику с глав¬
ными требованиями массовых антивоенных движений —
замораживание ядерных арсеналов, неразмещение нового
ядерного оружия в Европе и др. Консультации с широким
кругом делегаций показали, что поправки Чехословакии и
Болгарии имеют все шансы быть одобренными значитель¬
ным большинством членов Первого комитета.
В этой ситуации американцы решили воспользоваться
возможностью внесения подпоправок к поправкам. Они по¬
пытались выхолостить содержание чехословацких попра¬
вок, предложив заменить четкие и политически острые
формулировки «воля народов, выражаемая в массовых
движениях за мир и разоружение» (преамбулярная часть)
и «увязывать свою политику с главными требованиями
массовых движений за мир и разоружение» (постановляю¬
щая часть), содержащиеся в чехословацком предложении,
соответственно расплывчатыми выражениями — «желания
всех народов, заинтересованных в мире и разоружении» и
«умножить свои усилия по достижению всеобщего и пол¬
ного разоружения под эффективным международным
контролем и, таким образом, удовлетворить желания своих
народов»38. Попытались американцы принизить и актуаль¬
ность усилий по предотвращению ядерной войны и обузда¬
нию гонки ядерных вооружений, подчеркнутую в чехосло¬
вацких поправках.
Кроме того, соавторы американского проекта внесли
265
его пересмотренный вариант, в котором опустили сомни¬
тельные положения, возлагавшие на генерального секрета¬
ря ООН антиуставные функции. Удалось США привлечь
к своему проекту дополнительно и ряд неприсоединивших¬
ся стран — Багамские Острова, Коста-Рику, Сингапур.
Всеми этими действиями американцы вместе со своими
единомышленниками стремились спасти свой проект.
В связи с распространением пересмотренного варианта
проекта США чехословацкая делегация внесла свои по¬
правки и к нему, которые отличались от их первоначаль¬
ного текста лишь редакционно, принципиальный характер
чехословацких поправок остался неизменным.
Итак, стороны определили свои позиции, консолиди¬
ровали своих сторонников и подготовились к последней
фазе рассмотрения вопроса. Предстояло голосование по
подпоправкам, поправкам и, наконец, по самому проекту
резолюции. И тут американцы, опасаясь, что их подпо-
правки будут отклонены, а чехословацкие, болгарские
поправки приняты, отозвали свой проект резолюции, обра¬
тившись с просьбой к председателю Первого комитета
не проводить голосование по нему. Против этой просьбы
никто не возражал. Так и закончилась эта история с про¬
ектом резолюции США на 38-й сессии Генеральной
Ассамблей по вопросу о всемирной кампании за разору¬
жение.
Аналогичный случай — внесение неприемлемых для
авторов проекта резолюции поправок произошел на 39-й
сессии Генеральной Ассамблеи в 1984 году. Делегация
ФРГ в соавторстве с рядом стран НАТО — Англией,
Данией, Канадой, Италией, Норвегией, Турцией, а также
Австралией и Японией внесла проект резолюции, озаглав¬
ленный «Предотвращение ядерной войны, включая все
связанные с этим вопросы: предотвращение войны в ядер-
ный век». Внося на рассмотрение Ассамблеи этот проект,
представитель ФРГ охарактеризовал его как «наиболее
всеобъемлющий», «сбалансированный», отвечающий инте¬
ресам всех государств, как ядерных, так и неядерных.
Он совместно с другими соавторами призывал к тому,
чтобы проект был принят без голосования.
Действительно, представленный проект касался по
существу актуальнейшей проблемы современности, был
он и весьма объемистым — преамбула состояла из один¬
надцати пунктов, постановляющая часть — из четырнад¬
цати. Однако первое же ознакомление с проектом приво¬
дило к выводу, что он в своей основе порочен. Красной
266
нитью через него проходила не идея всеобщего и безуслов¬
ного запрещения ядерного оружия, а допустимость и даже
оправданность его применения. Многие положения проек¬
та ставили знак равенства между ядерным оружием и
другими видами вооружений, ядерной войной и войной
с применением обычного оружия. В качестве неотложных
мер по предотвращению ядерной войны авторы проекта
предлагали не отказ от применения ядерного оружия пер¬
выми, замораживание ядерных арсеналов, запрещение
ядерных испытаний и другие эффективные шаги в области
сдерживания гонки ядерных вооружений, а решение ряда
других важных проблем, таких как полное признание и
уважение человеческого достоинства, основных свобод и
права на национальное самоопределение, которые было бы
уместнее рассматривать в контексте создания всеобъемлю¬
щей системы международного мира и безопасности.
Никаких многосторонних переговоров с целью разработки
конкретных мер, направленных на предотвращение ядер¬
ной войны, будь то в рамках Конференции по разоруже¬
нию или на каком-либо ином форуме, проект не преду¬
сматривал. Зато в нем всячески подчеркивалось значение
доктрины сдерживания, которая в течение многих десяти¬
летий использовалась государствами НАТО для оправда¬
ния гонки ядерных вооружений, создания все новых и
новых видов оружия массового уничтожения.
Проект резолюции, внесенный ФРГ и другими запад¬
ными странами, сразу же подвергся серьезной критике
со стороны делегации социалистических и неприсоединив¬
шихся стран. В их выступлениях отмечались многочислен¬
ные, в частности упомянутые выше, недостатки проекта.
В ответ на это авторы проекта внесли в него лишь незна¬
чительные косметические поправки, которые никак не
меняли его существа, и продолжали настаивать на его
принятии. Представитель же ФРГ, выступавший от имени
группы соавторов, стал высокомерно поучать оппонентов
западного проекта в вопросах военной теории в ядерный
век, упрекая их в некомпетентности. Эти поучения имели
обратный эффект — они обострили полемику и усилили
оппозицию проекту.
Видя, что соавторы западного проекта, в сущности,
игнорировали большинство высказанных замечаний, группа
ведущих неприсоединившихся государств — Аргентина,
Индия, Мексика и Югославия — решила официально внес¬
ти поправки к проекту западных стран. Характер этих
поправок был таков, что в случае их принятия вся концеп¬
267
ция о допустимости и оправданности применения ядерного
оружия, содержащаяся в проекте ФРГ и других западных
стран, была бы начисто отвергнута. Измененный с учетом
этих поправок текст выдвигал бы в качестве первоочеред¬
ной задачи разработку практических мер по недопущению
применения ядерного оружия, предотвращению ядерной
войны и начало с этой целью соответствующих переговоров.
Делегации западных стран — соавторов проекта резо¬
люции оказались в затруднительном положении. Поправки
неприсоединившихся стран, которые были внесены накану¬
не назначенной даты проведения голосования по запад¬
ному проекту, сразу же получили широкую поддержку.
В пользу их принятия высказывались делегации социа¬
листических стран, почти всех неприсоединившихся,
нейтральных государств.
Соавторы западного проекта, в особенности делегация
ФРГ, приложили немало сил, чтобы отговорить некоторые
делегации от поддержки поправок. Тем не менее станови¬
лось совершенно очевидным, что поправки Аргентины,
Индии, Мексики и Югославии будут одобрены значитель¬
ным большинством голосов. Поняли это и соавторы запад¬
ного проекта. Буквально за несколько минут до начала
голосования представитель ФРГ от имени всех соавторов
заявил, что они не настаивают на принятии решения по
проекту резолюции, иными словами, отзывают его. Это
означало, что отраженный в проекте подход западных
государств к проблеме предотвращения ядерной войны,
доктрина ядерного сдерживания не нашли поддержки
подавляющего большинства государств — членов ООН.
Приведенные выше два примера относятся к ситуа¬
циям, когда авторы проектов резолюций конференции
вынуждены отзывать их, опасаясь, что с принятием вне¬
сенных к ним поправок изменится существо первоначаль¬
ных предложений.
Отзыв внесенного предложения
Но бывает и такое. Проект решения, принятый во
вспомогательном органе конференции и переданный на
окончательное одобрение пленарного заседания конферен¬
ции, отзывается по просьбе самих же авторов проекта в
условиях, когда к нему не вносится никаких поправок.
Такой случай произошел на 38-й сессии Генеральной
Ассамблеи ООН.
268
Осенью 1983 года внимание всего мира было приковано
к советско-американским переговорам по ограничению
ядерных вооружений в Европе, которые велись в Женеве
с 1981 года.
Ведя переговоры, США одновременно готовились к
размещению к концу 1983 года в Западной Европе ракет
средней дальности «Першинг-2» и крылатых ракет. Совет¬
ское правительство же, со своей стороны, неоднократно
заявляло, что, в случае если американская сторона присту¬
пит к размещению этих новых ядерных вооружений,
переговоры потеряют всякий смысл.
В этих условиях мировая общественность выражала
серьезную обеспокоенность тем, что на советско-американ¬
ских переговорах дело не двигалось вперед, и озабочен¬
ность возможностью нового опасного усиления гонки
ядерных вооружений, особенно в Европе. Неудивительно
поэтому, что по вопросу о двусторонних переговорах,
касающихся ядерного оружия, на Генеральной Ассамблее
было внесено несколько проектов резолюций. Вносились
они по тематической принадлежности в Первом комитете
Ассамблеи. Первой представила свой проект по этому
вопросу Румыния. За ним появился проект Мексики,
Швеции, Югославии и ряда других стран, отражавший
подход к двусторонним переговорам неприсоединившихся
и нейтральных стран. Группа западных государств —
Англия, Бельгия, ФРГ, Италия, Канада, Нидерланды и
Япония — высказала отношение к переговорам в своем
проекте. Наконец, социалистические страны — Болгария,
Венгрия, Вьетнам, ГДР, Лаос, Монголия, Польша и Чехо¬
словакия в проекте резолюции, внесенном ими 12 ноября
1983 г., выразили свое убеждение в возможности дости¬
жения взаимоприемлемой договоренности на переговорах
в Женеве на основе принципа равенства и одинаковой
безопасности.
Советский Союз и США как участники женевских
переговоров соавторами проекта резолюции по этому
вопросу не выступали, хотя и наша делегация, и американ¬
ская вместе со своими союзниками принимали самое ак¬
тивное участие в разработке соответствующих проектов.
Мы — проекта социалистических стран, американцы —
западных.
Вопрос о внесении проекта резолюции о советско-
американских переговорах мы с нашими коллегами из
социалистических стран обсуждали довольно долго.
Возникал, конечно, вопрос — стоит ли вообще вносить
269
предложение с призывом о продолжении переговоров в
условиях, когда Советское правительство ясно заявило,
что переговоры потеряют всякий смысл, если США при¬
ступят к размещению своих ракет в Западной Европе,
а оснований полагать, что Вашингтон и его союзники по
НАТО откажутся от принятого ими решения, не было
никаких. И тем не менее на совещании делегаций группы
социалистических стран было принято решение внести
свой проект резолюции по вопросу о советско-американ¬
ских переговорах. Главным аргументом в пользу такого
шага было то, что по существу все другие группы госу¬
дарств, кроме социалистической, выразили свое отношение
к женевским переговорам. Как показали последующие
события, внесение проекта социалистических стран по
вопросу о женевских переговорах было в конкретной
обстановке того периода шагом неоправданным. Уже
позже нам, советским представителям, после возвращения
в Москву было указано на непродуманность этого решения.
Что же все-таки произошло в то время в ООН?
В конце ноября в Первом комитете состоялось голосо¬
вание по проектам резолюций по вопросу о двусторонних
переговорах, касающихся ядерного оружия. Все четыре
проекта, в том числе, разумеется, и проект социалистичес¬
ких стран, были одобрены значительным большинством
голосов.
Однако в промежутке между принятием проектов
резолюций в Первом комитете и голосованием на пленар¬
ном заседании Генеральной Ассамблеи произошли важные
события. В конце ноября 1983 года началось размещение
новых американских ракет средней дальности на террито¬
рии ФРГ, Великобритании и Италии. В этих условиях
Советское правительство сочло невозможным дальнейшее
участие в переговорах, и они были прекращены.
Тем временем одобренные Первым комитетом упомя¬
нутые проекты резолюций были переданы на окончатель¬
ное утверждение Генеральной Ассамблеей. Заседание с
этой целью состоялось примерно через неделю после того,
как Советское правительство заявило о том, что прекра¬
щает переговоры. В этой новой обстановке призыв к участ¬
никам женевских переговоров к быстрейшему достижению
договоренности, которая предусматривала бы, в частности,
неразмещение в Европе новых ядерных ракет средней
дальности, становился беспредметным.
Могло бы создаться впечатление, что социалистические
страны — соавторы проекта не согласны с решением
270
Советского правительства и призывают его вернуться за
стол переговоров. Одним словом, одностороннее решение
о прекращении переговоров, которое, прямо скажем,
вызвало большое разочарование и уж никак не способ¬
ствовало быстрейшему решению вопроса о ликвидации
ракет средней дальности, грозило обернуться очевидным
дипломатическим конфузом. Поэтому делегации социалис¬
тических стран — соавторов проекта решили не доводить
его до голосования на пленарном заседании Генеральной
Ассамблеи. Об этом своем решении они сообщили ее
председателю, который, однако, заявил, что просьба соав¬
торов может быть удовлетворена только с одобрения
самого пленума, так как после принятия проекта резолю¬
ции социалистических стран в Первом комитете он пере¬
стал являться «собственностью» его авторов, а перешел
во «владение» комитета, который представил его на рас¬
смотрение пленума. Споры с председателем (в то время
этот пост занимал представитель Панамы Илиэка) были
острыми, но он оставался непоколебим.
Делегации западных стран, голосовавшие в Первом
комитете против проекта социалистических стран, узнав о
необычной просьбе его соавторов, стали горой на его
защиту, требуя проведения голосования по нему и на
пленуме. Они не скрывали своего злорадства по поводу
неловкой ситуации, в которой оказались делегации социа¬
листических стран. Однако после многочисленных бесед
с представителями главным образом неприсоединившихся
и нейтральных стран, которые в целом с пониманием
отнеслись к просьбе социалистических стран, и ряда
процедурных поединков удалось добиться того, чтобы
проект социалистических стран, принятый в Первом
комитете, не доводился до голосования на пленуме и,
таким образом, не превращался в решение Генеральной
Ассамблеи.
Случай этот далеко не ординарный и все же весьма
поучительный. Он показывает, что на нелегком пути
многосторонней дипломатии бывают самые неожиданные
и крутые повороты. К ним надо быть готовым.
А вот еще один пример из серии «очевидное — неве¬
роятное». Можно ли себе представить ситуацию, когда при
голосовании проекта решения на представительной, авто¬
ритетной международной конференции, участниками
которой являются 159 государств, ни одна делегация не
голосует за представленный проект, часть голосует против
него, другая — воздерживается, остальные — либо не
271
участвуют в голосовании, либо отсутствуют. Ни одного
голоса «за»! Как могла возникнуть такая ситуация — ведь
автор проекта решения, если он даже в полном одино¬
честве, должен же был поддержать свой проект. А ведь
даже такое случается на конференциях.
Дело происходило на 41-й сессии Генеральной Ассам¬
блеи ООН в 1986 году. Группа западных государств —
Австралия, ФРГ, Англия, Франция, Нидерланды, Норве¬
гия, а также Самоа внесли в Первом комитете проект
резолюции, в котором, в частности, призывали «соответ¬
ствующее правительство» сотрудничать в усилиях, направ¬
ленных на обеспечение осуществления сотрудниками ООН
своих прав согласно Конвенции о привилегиях и иммуни¬
тетах Объединенных Наций.
О чем конкретно шла речь? В течение ряда лет пост
директора Института ООН по исследованию проблем
разоружения (ЮНИДИР) занимал румынский гражданин.
В декабре 1985 года он был отозван в Бухарест правитель¬
ством Румынии, которое сочло нецелесообразным его
возвращение в Женеву, несмотря на то что срок его
контракта с ООН еще не истек и не была соблюдена
процедура ухода в отставку сотрудника Секретариата
ООН. Соответствующее уведомление было направлено
из Бухареста генеральному секретарю ООН. Последний
полученными на этот счет объяснениями не был удовлет¬
ворен, хотя они были даны высокими румынскими влас¬
тями.
В связи с этим инцидентом в западной прессе началась
широкая кампания, в ходе которой выдвигались требова¬
ния к румынским властям о возвращении директора
ЮНИДИР в Женеву. В контексте этой кампании и следует
понимать упомянутый проект резолюции. Его внесению
предшествовала серия выступлений представителей многих
стран по поводу нарушения прав человека, необходимости
уважения статуса международных чиновников и др.
Румынские представители пытались оправдать пози¬
цию Бухареста, высказывали готовность к сотрудничеству
в поисках удовлетворительного решения вопроса с учетом,
разумеется, интересов всех сторон. Большинство делегаций
было недовольно тем, что внимание Первого комитета отвле¬
калось от существа рассматриваемых им вопросов разору¬
жения. Высказывалось мнение, чтобы вся возникшая вокруг
инцидента тяжба была передана в Пятый комитет, в ком¬
петенцию которого входят вопросы персонала и кад¬
ров. Но и это предложение было отвергнуто соавто¬
272
рами проекта, которые настаивали на проведении голосо¬
вания по нему.
В результате 17 ноября по требованию делегаций
западных стран их проект резолюции был поставлен на
голосование. Последняя попытка румынской делегации
с помощью процедурного предложения снять проект с
голосования успеха не имела. Тогда румынские представи¬
тели внесли ряд поправок к проекту резолюции, суть
которых сводилась к тому, чтобы возникший конфликт
был решен «с учетом прав и интересов всех сторон и
посредством надлежащего применения положений о персо¬
нале Организации Объединенных Наций и других соответ¬
ствующих международно-правовых документов»39.
Поправки Румынии были приняты большинством голо¬
сов (41—«за», 28 — «против», 33— воздержались).
В результате характер проекта западных стран заметно
изменился. Западные делегации — соавторы проекта, не
ожидавшие, видимо, такого поворота событий, попросили
председателя прервать заседание.
Что творилось за закрытыми дверями комнаты, в кото¬
рую удалились соавторы проекта, сказать трудно. Но
перерыв, объявленный по их просьбе на несколько минут,
затянулся до часа. Мрачные вышли они из комнаты
совещаний и после возобновления заседания австралий¬
ский посол Р. Батлер от имени соавторов заявил, что в
связи с принятием румынских поправок, в корне меняю¬
щих смысл первоначального текста проекта (в этом он
был абсолютно прав), делегации западных стран больше
не являются соавторами измененного проекта и будут
голосовать против него. Ни одна делегация, в том числе
румынская, также не пожелала стать автором измененного
в результате принятия румынских поправок проекта.
После заявления Батлера председатель поставил изме¬
ненный проект резолюции на голосование. 34 делегации
проголосовали против него, 54 — воздержались, и ни одна
делегация не проголосовала за него. Все социалистические,
а также многие неприсоединившиеся страны решили не
принимать участия в голосовании по указанным выше при¬
чинам.
Вряд ли соавторы проекта резолюции по вопросу о ди¬
ректоре ЮНИДИР всю изложенную историю могут за¬
нести в свой дипломатический актив.
Выше были приведены различные случаи отклонения
проектов резолюций, которые встречаются, в общем, не
так уж часто. В своем же большинстве предлагаемые про¬
273
екты одобряются либо путем голосования, либо без него*
Принимаемые по одному и тому же вопросу резолюции
нередко содержат повторяющиеся, а то и противоречивые,
даже взаимоисключающие рекомендации. Ценность по¬
следних, разумеется, невелика.
Характерным для деятельности ООН является рост
числа принимаемых резолюций. Если в первые десятиле¬
тия деятельности Организации на сессиях ее Генеральной
Ассамблеи принималось несколько десятков резолюций, то
в 80-е годы их число стало приближаться к трем сотням.
Взять, например, вопросы разоружения. В 60-е годы число
резолюций Генеральной Ассамблеи по вопросам разоруже¬
ния исчислялось единицами, в середине 70-х годов оно
превысило два десятка, на 35-й сессии в 1980 году было
принято свыше 40 резолюций, а на 41-й сессии (1986 г.) —
около 70! Причин, объясняющих этот феномен, несколько:
во-первых, со времени основания ООН число государств —
ее членов возросло более чем втрое. Во-вторых, в повестке
дня международной жизни появились новые важные воп¬
росы, отражающие особенности современной эпохи. Нако¬
нец, и это, пожалуй, самое главное, значительно повыси¬
лась активность государств, в том числе средних и малых.
Причем роль и вклад последних в мировую политику воз¬
растает с каждым годом. Раньше, например, развивающие¬
ся страны считали, что вопросы ограничения вооружений,
разоружения — «не их вопросы». Однако уже с середины
70-х годов эти страны играют все более активную роль
и совместно с социалистическими странами задают тон
работе соответствующих международных форумов.
Неотъемлемым атрибутом процесса принятия решений
конференции, в том числе резолюций, являются заявления
по мотивам голосования. Эти заявления делаются для то¬
го, чтобы объяснить причины занятой делегацией позиции
в отношении того или иного решения конференции или
дать свое понимание его. В дальнейшем правительства час¬
то ссылаются на них в ходе осуществления соответствую¬
щих решений конференции или в других подходящих слу¬
чаях.
По рекомендации упомянутого выше специального ко¬
митета по рассмотрению методов и процедуры Генераль¬
ной Ассамблеи во время выступлений по мотивам голосо¬
вания делегации должны ограничиваться кратким изложе¬
нием мотивов голосования и не использовать эти выступ¬
ления в качестве повода для возобновления прений.
Председатель конференции имеет право ограничить время.
274
предоставляемое для таких выступлений, поэтому, как по¬
казывает опыт, их объем не должен превышать 2—3 стра¬
ниц.
Авторы предложений — проектов резолюций или по¬
правок — не имеют права высказываться по мотивам голо¬
сования по их собственному предложению или поправке.
Заявления по мотивам голосования делаются до или
после голосования. В первом случае аргументированное
выступление сторонника или противника решения может
оказать определенное влияние на позицию других деле¬
гаций, окончательно не определивших своего отношения к
проекту решения конференции, предложенного для голосо¬
вания. Излагать свое толкование принятого решения пред¬
почтительнее после проведенного голосования, так как в
противном случае может возникнуть полемика, которая
осложнит принятие решения. Поэтому выбор времени для
выступления по мотивам голосования далеко не техниче¬
ский вопрос.
Итоговые документы конференции
Значительно сложнее процесс принятия итоговых доку¬
ментов конференции. Объясняется это прежде всего их
характером. Заключительная декларация обычно отражает
мнение всех участников конференции и принимается без
голосования. Хотя она и носит рекомендательный харак¬
тер, процедура ее разработки и утверждения накладывает
на все государства — участники конференции определен¬
ные моральные обязательства.
В подготовке итоговых документов в виде заключитель¬
ной декларации или международного соглашения активное
участие принимают практически все участники конферен¬
ции. Некоторые из них представляют свои проекты итого¬
вых документов. Например, в период подготовки первой
специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН по разо¬
ружению были представлены проекты заключительных до¬
кументов от группы социалистических стран, общий доку¬
мент неприсоединившихся стран и документы группы за¬
падных стран. Кроме того, Австрия, Мексика, Пакистан,
Румыния, Швеция, Япония и некоторые другие страны
внесли собственные документы.
На Конференции по разоружению, где ведутся много¬
сторонние переговоры по запрещению химического ору¬
жия, еще в 1982 году Советский Союз внес документ «Ос¬
275
новные положения Конвенции о запрещении разработки,
производства и накопления запасов химического оружия и
о его уничтожении», а США в 1984 году — «Проект Кон¬
венции о запрещении химического оружия».
Проекты итоговых документов, представляемые инди¬
видуальными делегациями или группами делегаций, помо¬
гают переговорам, они во всяком случае четко, в некото¬
рых случаях договорным языком, отражают позицию их
авторов. Иногда эти документы составляют основу перего¬
воров, которые ведутся на многостороннем форуме. В дру¬
гих случаях они могут играть лишь вспомогательную роль.
На многих конференциях предпочтение отдается составле¬
нию итогового документа по частям. Шаг за шагом идет
согласование отдельных его положений, а затем подготов¬
ленные части документа сводятся воедино.
На первой конференции по рассмотрению действия До¬
говора о нераспространении ядерного оружия (1975 г.)
проект заключительной декларации, подготовленный и
представленный с одобрения государств — депозитариев
договора (СССР, США, Англия), был воспринят большин¬
ством участников конференции весьма критически. Его
пришлось отложить в сторону и приступить к разработке
заключительной декларации по отдельным разделам в со¬
ответствующих вспомогательных органах конференции.
Опыт этой конференции был учтен на последующих
(второй — 1980 г. и третьей — 1985 г.) конференциях по
рассмотрению действия указанного договора, где разработ¬
ка заключительной декларации сразу же осуществлялась в
комитетах конференции. В 1985 году она увенчалась успе¬
хом, в то время как вторая конференция так и не сумела
достичь договоренности по ключевым вопросам осуществ¬
ления упомянутого договора.
К сожалению, не стало основой разработки междуна¬
родного соглашения о запрещении радиологического ору¬
жия «Согласованное совместное советско-американское
предложение об основных элементах Договора о запреще¬
нии разработки, производства, накопления и применения
радиологического оружия», представленное на Конферен¬
цию по разоружению в 1979 году. Многие годы с тех пор в
рамках специального комитета конференции предпринима¬
ются пока безуспешные попытки найти взаимоприемлемые
формулировки на основе предложений различных стран.
Разработка текста итогового документа конференции
ведется обычно в рамках рабочих групп, консультативных
встреч. Чем многочисленнее состав конференции, тем
276
сложнее эта работа. В прошлом проекты международных
соглашений подготавливались узкой группой участников
конференции. Этой практики придерживались, например,
при подготовке мирных договоров Версальской системы
после первой мировой войны; в рамках Совета министров
иностранных дел СССР, США, Англии и Франции были
разработаны проекты мирных договоров с Италией, Болга¬
рией, Венгрией, Румынией и Финляндией, рассмотренные
затем на Парижской мирной конференции 1946 года.
Уникальной была процедура работы Комитета по разо¬
ружению — предшественника Конференции по разоруже¬
нию в период 1962—1978 годов, когда во главе комитета
стояли два его сопредседателя — представители СССР и
США. Основной функцией сопредседателей являлась разра¬
ботка проектов многосторонних международных соглаше¬
ний по ограничению вооружений, разоружения. Подготов¬
ленные Советским Союзом и Соединенными Штатами в
ходе двусторонних переговоров проекты представлялись на
рассмотрение других участников Комитета по разоруже¬
нию, которые в отдельных случаях вносили поправки в
советско-американский проект и высказывали свое сужде¬
ние по нему.
Итоги этого рассмотрения совместно с рекомендацией
Комитета по разоружению представлялись в ООН в форме
его доклада Генеральной Ассамблее. Таким образом, до¬
стигалась практически универсальная оценка проделанной
в Комитете по разоружению работы, и каждому государ¬
ству — члену ООН обеспечивалась возможность высказать
свое отношение к проекту международного соглашения.
Существовали две альтернативы дальнейшего прохождения
проекта — либо Генеральная Ассамблея одобряла текст
и рекомендовала его к подписанию, либо возвращала его в
Комитет по разоружению для доработки с учетом состо¬
явшегося в ООН обсуждения. Вторая альтернатива прак¬
тически не использовалась. Таким методом были разрабо¬
таны и подписаны важные многосторонние соглашения в
области разоружения: Договор о нераспространении ядер¬
ного оружия, Договор о запрещении размещения на дне
морей и океанов и в его недрах ядерного оружия и других
видов оружия массового уничтожения, Конвенция о запре¬
щении разработки, производства и накопления запасов
бактериологического (биологического) и токсинного ору¬
жия и об их уничтожении, Конвенция о запрещении воен¬
ного или любого иного враждебного использования
средств воздействия на природную среду.
277
Весьма характерной и успешной была процедура подго¬
товки одного из важнейших многосторонних соглашений
в области ограничения гонки вооружений — Договора о
нераспространении ядерного оружия. Соответствующие
переговоры велись в 1966—1967 годах в рамках Комитета
по разоружению (тогда в его состав входило 18 госу¬
дарств) .
После того как в Комитете по разоружению к концу
1967 года была достигнута договоренность по всем спор¬
ным вопросам, проект Договора о нераспространении
ядерного оружия был передан на рассмотрение Генераль¬
ной Ассамблеи ООН. Здесь весной 1968 года состоялось
обстоятельное, широкое обсуждение всех положений пред¬
ставленного проекта. Особо важное значение на Ассамблее
приобрел вопрос об обеспечении гарантий безопасности
неядерным государствам — участникам договора. Предста¬
вители неядерных государств настаивали на том, чтобы им
была обеспечена в виде гарантий безопасности помощь и
защита в случае агрессии против кого-либо из них со сто¬
роны ядерной державы или угрозы агрессии.
Учитывая соображения и заинтересованность неядер¬
ных государств в вопросе о гарантиях, было решено пере¬
дать его в Совет Безопасности, который после обстоятель¬
ного рассмотрения 19 июня 1968 г. принял специальную
резолюцию. В ней подтверждалось, что агрессия с приме¬
нением ядерного оружия против неядерного государства
создала бы обстановку, в которой Совет Безопасности и,
прежде всего, его постоянные члены должны были бы не¬
медленно действовать в соответствии с их обязательствами
по Уставу ООН. При принятии этой резолюции представи¬
тели ядерных государств — участников договора (СССР,
США и Англии) сделали идентичные заявления, в которых
подтверждали свое намерение оказать поддержку любому
неядерному государству, которое «явится жертвой агрессии
или объектом угрозы агрессии с применением ядерного
оружия»40.
Резолюция Совета Безопасности и заявления СССР,
США и Англии по вопросу о гарантиях безопасности не¬
ядерных государств стали неотъемлемой частью Договора
0 нераспространении ядерного оружия, который был от¬
крыт для подписания в Москве, Вашингтоне и Лондоне
1 июля 1968 г.
В конкретных исторических условиях конца 60-х годов
такая весьма сложная процедура разработки Договора о
нераспространении ядерного оружия позволила в макси¬
278
мально возможной мере учесть многообразные точки зре¬
ния мирового сообщества.
Несмотря, однако, на определенную результативность
органа многосторонних переговоров по вопросам разору¬
жения в 1962—1978 годах, институт сопредседателей в
нем был ликвидирован в соответствии с рекомендацией
первой специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН
по разоружению. Противники этого института считали его
недемократичным, ограничивающим права других госу¬
дарств — участников переговоров. По этим же причинам
на многих конференциях вызывает возражение создание
ее вспомогательных органов ограниченного состава, в ко¬
торых разрабатывались бы проекты отдельных частей или
полных текстов итоговых документов конференции. Явное
предпочтение отдается вспомогательным органам полного
состава или органам с назначенными членами, которые
оставались бы открытыми для всех участников конферен¬
ции.
Такая организация работы конференции, когда все ее
рабочие органы, занимающиеся существенными вопросами,
являются «открытыми» («openended»), безусловно, наибо¬
лее демократична. Она обеспечивает всем участникам кон¬
ференции равные права, ограничивает возможности заку¬
лисных сделок, навязывания согласованных между груп¬
пой государств решений остальным ее участникам и т. д.
Кроме того, все государства участвуют в самом процессе
переговоров от начала до конца, ощущают его динамику,
лучше понимают трудности и проблемы, возникающие в
ходе переговоров.
Разумеется, наличие «открытых» вспомогательных ор¬
ганов конференции с участием всех ее членов не ограничи¬
вает возможности проведения на ней различных неофици¬
альных двусторонних и многосторонних встреч, консульта¬
ций, переговоров. На основе такого подхода успешно за¬
вершились многие конференции, сумевшие подготовить
важные международно-правовые документы.
Наиболее крупной из них была третья конференция
ООН по морскому праву, участниками которой являлись
150 государств, представлявшие различные политические,
экономические и правовые системы. В рамках ее много¬
численных вспомогательных органов как официальных,
так и неофициальных шаг за шагом шла разработка Кон¬
венции по морскому праву. Учитывая жизненные интере¬
сы — экономические, военные и другие — практически
всех государств мира в области морской деятельности,
279
работа конференции продвигалась довольно медленно. Не
считая подготовительной стадии, сама конференция рабо¬
тала более девяти лет, было проведено 11 сессий, причем
начиная с 1974 года конференция собиралась дважды в
год с продолжительностью каждой части сессии семь-во-
семь недель. В итоге была разработана Конвенция ООН
по морскому праву, открытая к подписанию 10 декабря
1982 г.
На такой же организационной основе, когда все члены
конференции могли принимать равное участие во всем
процессе разработки международного соглашения, прохо¬
дила в 1979—1980 годах конференция ООН по запреще¬
нию или ограничению некоторых конкретных видов обыч¬
ного оружия, которые могут считаться наносящими чрез¬
мерные повреждения или имеющими неизбирательное дей¬
ствие. В результате совместных усилий 80 государств уда¬
лось выработать общую конвенцию и три протокола к ней:
запрещающий применять любое оружие, основное дей¬
ствие которого заключается в нанесении повреждений ос¬
колками, которые не обнаруживаются в человеческом теле
с помощью рентгеновских лучей; защищающий граждан¬
ское население от мин, мин-ловушек и других аналогич¬
ных устройств; запрещающий или ограничивающий приме¬
нение зажигательного оружия (напалма).
И на этой конференции, несмотря на ограниченность
проблемы, в различных ее органах шли длительные и
сложные переговоры с привлечением военных экспертов,
ученых, юристов.
Стокгольмская конференция в рамках Совещания по
безопасности и сотрудничеству в Европе в 1984—1986 го¬
дах успешно завершила свою работу также благодаря кол¬
лективным усилиям всех 35 государств — участников кон¬
ференции. Усилиями этих же государств удалось добиться
безусловного успеха на их встрече в Вене, проходившей с
ноября 1986 по январь 1989 года. Эта встреча знаменова¬
ла торжество нового подхода к международным отношени¬
ям, перестроечной линии СССР во внешней политике. На¬
ряду с принятием важнейших решений практически по
всем направлениям международных отношений, зафикси¬
рованных в Итоговом документе, Венская встреча открыла
возможность сделать реальные шаги по снижению уровня
военного противостояния на Европейском континенте и
сокращению военных расходов.
Демократический, «открытый» метод ведения перегово¬
ров имеет и определенные издержки. Трудно вести перего¬
280
воры над текстами документов — соглашений или деклара¬
ций, если в них одновременно участвуют, скажем, полторы
сотни делегаций. Требуется исключительно четкая работа
секретариата конференции и большое мастерство предсе¬
дателя, чтобы не запутаться в джунглях поправок и пред¬
ложений, которые вносятся на заседании делегациями.
А если учесть, что каждая поправка или предложение вы¬
зывает обычно подпоправку или дополнение, что многие из
предложений вносятся делегациями устно на заседаниях,
которые, как правило, проводятся без переводчиков, что
почти после каждого нового предложения или поправки
делегации просят председателя повторить их, а секретари¬
ат должен как можно быстрее обеспечить их размножение
и распространение среди участников переговоров, то не¬
трудно представить себе путаницу, которая часто возника¬
ет на таких заседаниях. Многие новые предложения не¬
медленно ставятся в квадратные скобки как несогласован¬
ные, в результате чего рассматриваемые тексты обрастают
скобками и вопросительными знаками.
Возникают и такие ситуации. Представители отдельных
делегаций, особенно малочисленных, пропустившие то или
иное заседание, иной раз возвращаются к вопросам, по
которым велись переговоры в их отсутствие. Часто это
приводит к повторным дискуссиям, новым осложнениям.
Тем не менее «открытый» метод разработки итоговых
документов международных конференций набирает силу,
отражает процесс демократизации международных отно¬
шений. Есть немало возможностей его совершенствова¬
ния — проведение параллельно с многосторонними перего¬
ворами различных двусторонних переговоров, систематиче¬
ских встреч представителей основных групп государств,
участвующих в переговорах, регулярных встреч председа¬
теля конференции с ведущими делегациями и т. д.
Довольно полное представление о работе конференции
дает ее доклад. Этот документ содержит информацию о
всех основных направлениях деятельности конференции,
как по процедурно-организационным вопросам, так и по
вопросам существа. В качестве приложения в доклад вклю¬
чаются отдельные документы конференции, протоколы ее
заседаний, списки делегаций и другие полезные матери¬
алы.
Доклады вспомогательных органов конференции пред¬
ставляются ее пленуму, доклады же самой конференции —
тем международным органам, в соответствии с решением
которых проводилась та или иная конференция. Доклады,
281
например, конференций специализированных организаций
ООН направляются Генеральной Ассамблее ООН.
Фактологическая часть доклада — даты работы конфе¬
ренции, число заседаний, перечень должностных лиц, спи¬
сок представленных делегациями документов и т. д. —
подготавливается секретариатом, изложение позиций, при¬
нятых решений — участниками конференции. В тех слу¬
чаях, когда итогом обсуждения, переговоров на конфе¬
ренции являются заключительные декларации или тексты
международных соглашений, то они и составляют главную
часть доклада. В иных же случаях, когда участникам кон¬
ференции не удается достичь согласованных решений, со¬
ответствующая часть доклада в сжатой форме излагает
различия в позициях государств — участников конферен¬
ции. И тут помощь секретариата бывает довольно значи¬
тельной. На основе тщательного изучения материалов кон¬
ференции — документов делегаций и протоколов заседа¬
ний — он готовит проект указанной части доклада, кото¬
рый берется за основу дальнейшего обсуждения. Судьба
проекта, подготовленного секретариатом, обычно такова:
он, как снежный ком, обрастает многочисленными допол¬
нениями и поправками. Каждая делегация или группа де¬
легаций добивается того, чтобы ее позиция была изложе¬
на более полно и убедительно. Предпринимаются и попыт¬
ки изложить позицию другой стороны в неприемлемой для
нее форме. Такие попытки встречают ответную реакцию,
в результате чего работа над согласованием текста доклада
усложняется, а его объем намного увеличивается.
Составленный таким методом доклад может в отдель¬
ных случаях ввести в заблуждение читателя. У него может
сложиться впечатление, что тот или иной вопрос активно
рассматривался на конференции, в то время как в действи¬
тельности дело ограничивалось лишь высказыванием раз¬
личных мнений. Так, хотя переговоры по большинству
вопросов повестки дня Конференции по разоружению, в
частности относящихся к ограничению и ликвидации ядер¬
ного оружия, из-за позиции США и их союзников в тече¬
ние многих лет не велись, объем соответствующих разде¬
лов докладов конференции систематически возрастал.
Не могу не признать, что этот вид деятельности кон¬
ференции по разоружению — согласование ежегодного до¬
клада — нередко вызывал у меня чувство досады и раз¬
дражения. В течение нескольких недель шли затяжные за¬
седания, в том числе и вечерние, на которых иные делега¬
ции стремились придать докладу угодный им вид, далекий
282
от того, что происходило в действительности. Причем де¬
лали они это с такой настойчивостью и напористостью,
которых им так недоставало при обсуждении на конферен¬
ции вопросов существа. Многие делегаты, которые меся¬
цами хранили молчание на заседаниях, теперь обретали
красноречие. В результате доклад Конференции по разору¬
жению из года в год разбухал, хотя ее коэффициент по¬
лезного действия практически не возрастал.
Особую досаду вызывало то обстоятельство, что с до¬
кладом Конференции по разоружению, который представ¬
лялся на рассмотрение Генеральной Ассамблеи ООН,
практически мало кто знакомился. Я во всяком случае не
припоминаю случая, чтобы доклады конференции цитиро¬
вались в выступлениях делегаций.
Еще одна особенность резюмирующей части докла¬
дов — для придания внешнего вида «беспристрастности»
в ней обычно не указывается наименование страны, по¬
зиция которой излагается. На этом довольно странном
методе особенно настаивают те, кто возражает против
предложений или акций, пользующихся широкой поддерж¬
кой общественности. Вот, например, как была отражена
реакция значительного большинства государств, представ¬
ленных на Конференции по разоружению, на советский
мораторий на все ядерные взрывы в ее докладе за 1985 год.
«Многие делегации, не принадлежащие к какому-либо со¬
юзу, приветствовали решение одного крупного государства,
обладающего ядерным оружием, объявить мораторий на
все ядерные взрывы с 6 августа 1985 года. Они выразили
уверенность в том, что если другое крупное государство,
обладающее ядерным оружием, примет аналогичное реше¬
ние, то это стало бы весьма полезным шагом, который
мог бы увенчаться достижением столь давнишней цели —
полным прекращением испытаний ядерного оружия»41.
Несмотря на то что было совершенно очевидным, о каких
двух «крупных государствах, обладающих ядерным оружи¬
ем», идет речь, тем не менее делегации западных стран
решительно возражали против их поименного упоминания.
В целом же доклады конференций — ценнейший источ¬
ник для изучения ее деятельности и итогов.
Финальный акт любой конференции — поздравления
и благодарности в адрес ее председателя, секретаря и др.
В ответ председатель благодарит участников конференции
за сотрудничество. И наконец, ударом молоточка председа¬
тель объявляет конференцию закрытой, и зал заседаний
быстро пустеет.
283
ГЛАВА VII
ИСКУССТВО ПЕРЕГОВОРОВ
Политическая воля и переговоры
В основе любой конференции, независимо от состава ее
участников, содержания и характера проблем, рассматри¬
ваемых на ней, лежат переговоры. Они являются теми кир¬
пичиками, из которых складывается все ее сложное здание.
М. С. Горбачев назвал ведение переговоров одной из реша¬
ющих форм дипломатии1.
Весь комплекс вопросов, связанных с подготовкой к
конференции: разработка директив делегации, других до¬
кументов, текстов выступлений ее представителей, прове¬
дение консультаций, равно, как и вопросы организации и
процедуры двусторонних и многосторонних переговоров,
включая выборы должностных лиц конференции, — отно¬
сится к технологии конференционной дипломатии. По¬
следняя во многом зависит от характера, важности, соста¬
ва участников переговоров. Без четко отработанной тех¬
нологии всего переговорного процесса трудно ожидать вы¬
сокой эффективности переговоров.
Не меньшее значение для достижения положительных
результатов имеет искусство ведения переговоров, профес¬
сиональное мастерство их участников, специфические осо¬
бенности дипломатии различных стран — вопросы, к со¬
жалению, сравнительно мало изученные. Однако при всей
значимости национальных и региональных традиций
последние все же относятся к категории стиля ведения
переговоров. К тому же в наше время все расширяющихся
международных связей, универсализации мировой полити¬
ки постепенно вырабатывается общая модель переговоров.
Решающее влияние на ход и результаты переговоров
оказывают национальные интересы государства, в значи¬
тельной степени определяемые его социально-экономиче¬
ской природой. Если сам факт переговоров создает для
государства более благоприятную международную и внут¬
реннюю обстановку, оно, разумеется, идет на переговоры.
Если достигнутое в результате переговоров соглашение
284
обеспечивает определенные преимущества или выгоды, ко¬
торые оно не получило бы в отсутствие соглашения, то
государство идет на такое соглашение. Конечно, перегово¬
ры и соглашения могут стать реальностью, если каждый
участник будет рассматривать их как выгодные с точки
зрения его национальных интересов.
В этих случаях никакие трудности, действительные или
тем более надуманные, не могут служить препятствием
успеху переговоров, и государства, искренне стремясь к
достижению соглашения, проявляют необходимую полити¬
ческую волю к разрешению конфликтных, спорных ситуа¬
ций или урегулированию крупных международных проб¬
лем.
Политическая воля государства, определяемая его на¬
циональными интересами, является сложным понятием.
Высказывается даже мнение, что оно вообще не поддается
четкому определению. Некоторые авторы считают, что по¬
литическая воля — весьма субъективное понятие, пред¬
ставляющее собой «попурри» из различных факторов, та¬
ких как национальная гордость, групповые эмоции, личное
тщеславие лидеров и ряд других . Руководитель амери¬
канской делегации на переговорах по сокращению воору¬
женных сил и вооружений в Центральной Европе в 1978—
1981 годах Дж. Дин, например, пишет: «Степень политиче¬
ской заинтересованности в исходе этих переговоров явля¬
ется продуктом комплексного учета национальным руко¬
водством внутренних и международных факторов и общего
состояния отношений Восток — Запад»3.
Можно в принципе согласиться с тем, что понятие «по¬
литическая воля» подразумевает результат воздействия
различных факторов, которые приводят правительство к
решению пойти на двустороннюю или многостороннюю до¬
говоренность и заключить соответствующее международ¬
ное соглашение.
Обеспечение национальных интересов, в особенности
интересов национальной безопасности, лежащее в основе
решения государства о достижении международного со¬
глашения, подразумевает прежде всего защиту его незави¬
симости, суверенитета, территориальной целостности, не¬
прикосновенности его границ, недопущение ни под каким
предлогом вмешательства в его внутренние дела. В Кон¬
ституции СССР защита государственных интересов Совет¬
ского Союза провозглашена в качестве одной из основных
задач внешней политики Советской страны. Обеспечение
интересов национальной безопасности государства гаран¬
тируется целым комплексом идеологических, экономиче¬
285
ских, политических, научно-технических и военных факто¬
ров. Использование этих факторов находится в прямой
зависимости от социально-классового характера того или
иного государства, от его реальных и потенциальных воз¬
можностей, наконец, от его роли и ответственности в ми¬
ровых делах, политико-стратегических интересов, союзных
обязательств и т. д. В ядерно-космическую эру важней¬
шее значение приобрело положение о том, что нельзя укре¬
пить собственную безопасность в ущерб безопасности
других.
Все известные равноправные международные соглаше¬
ния, договоренности — результат проявления политиче¬
ской воли, заинтересованности государств в их достиже¬
нии. Чем глубже и больше эта заинтересованность, тем
легче и быстрее находятся в ходе переговоров развязки
самых сложных вопросов, вырабатываются основы согла¬
шения. Не случайно во время войн, когда на карту по¬
ставлены судьбы народов и государств, заинтересован¬
ность правительств в заключении соответствующего
соглашения предопределяет быстроту и эффективность
дипломатических переговоров. Подтверждением этому
положению могут служить двусторонние и многосторон¬
ние переговоры в годы второй мировой войны.
Тегеранская, Крымская, Потсдамская и другие конфе¬
ренции периода войны привели к согласованию такого чис¬
ла сложных международных проблем, которое в условиях
послевоенного периода потребовало бы, скорее всего, мно¬
гие годы. К числу этих конференций относится и конфе¬
ренция в Думбартон-Оксе в 1944 году, разрабатывавшая
Устав ООН. «Теперь я просто удивляюсь, — вспоминал
впоследствии один из участников конференции англичанин
Г. Джеб, — что тогда в столь сравнительно короткий про¬
межуток времени нам удалось достичь согласия по таким
важнейшим вопросам, как механизм мирного разрешения
споров и возможных принудительных мер, состав и роль
Совета Безопасности и Генеральной Ассамблеи, создание
Экономического и Социального Совета, полномочия
генерального секретаря, роль Военно-штабного комитета,
принцип регионализма, вопросы, касающиеся внутренней
юрисдикции государств, и даже вопрос о правах человека
и основных свободах»4.
Ознакомившись с результатами, достигнутыми в Дум-
бартон-Оксе, президент Рузвельт заявил, что он испытыва¬
ет «чувство полного удовлетворения и даже изумления в
связи с тем, что по такому трудному вопросу и в такое
286
короткое время оказалось возможным достигнуть столь
многого»5.
Или взять Крымскую конференцию руководителей
СССР, США и Англии. За неделю напряженной работы на
конференции удалось принять решения по значительному
числу вопросов, относящихся как к ведению войны, так и
к послевоенному устройству мира. Многие из этих реше¬
ний на десятилетия вперед определили развитие между¬
народных отношений.
Можно привести много примеров и из истории между¬
народных отношений послевоенного периода, когда нали¬
чие политической воли предопределило успешное заверше¬
ние порой весьма сложных переговоров. Разве, например,
на пути к заключению хельсинкских соглашений по со¬
трудничеству и безопасности в Европе, Конвенции ООН
по морскому праву, Договора о нераспространении ядерно¬
го оружия не было значительных трудностей? Как извест¬
но, были, причем немалые. Однако добрая воля и заинте¬
ресованность государств найти взаимоприемлемое решение
обеспечили преодоление всех имевшихся препятствий. То
же самое относится и к советско-американским перегово¬
рам. Около десяти крупномасштабных международно¬
правовых документов, каждый из которых имел суще¬
ственное значение для поддержания международной без¬
опасности в целом, было подписано в 70-е годы. Еще боль¬
шее значение приобрели различные договоренности между
СССР и США во второй половине 80-х годов. В центре
мировой политики оказался советско-американский Дого¬
вор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности
1987 года, который явился первым реальным шагом на пу¬
ти ликвидации ядерного оружия. Осознание высокой от¬
ветственности Советского Союза и США за сохранение
мира на нашей планете позволило руководителям двух
держав преодолеть стереотипы прежних лет и найти реше¬
ния многих сложных международных проблем, соответст¬
вующие интересам всего мирового сообщества. И здесь
решающим моментом являлась решимость обеих сторон к
достижению договоренности.
К сожалению, однако, не меньше примеров противопо¬
ложного характера — когда отсутствие политической воли
подрывало ведущиеся переговоры, заводило их в тупик.
Один из них — трехсторонние переговоры между СССР,
США и Великобританией по вопросу о полном и всеобщем
запрещении ядерных испытаний, которые велись в 1977—
1980 годах. В ходе этих переговоров их участники подго¬
товили соответствующий договор и согласились, что он бу¬
287
дет предусматривать запрещение любых испытательных
взрывов ядерного оружия в любом месте, находящемся
под их юрисдикцией и контролем, и в любой среде. Было
также согласовано, что неотъемлемой частью договора
будет Протокол о ядерных взрывах в мирных целях. Уда¬
лось договориться и по ряду других важных положений
проекта. Однако перспектива заключения договора, уста¬
навливающего полный запрет на испытания ядерного ору¬
жия, никак не устраивала военно-промышленный комплекс
США, который согласился на участие США в этих перего¬
ворах главным образом под давлением американской об¬
щественности и многих сторонников запрещения испыта¬
ний ядерного оружия в конгрессе США. Воспользовавшись
обострением международной обстановки в конце 70 —
начале 80-х годов, Вашингтон решил отказаться от про¬
возглашенной Организацией Объединенных Наций цели
всеобъемлющего запрещения ядерных испытаний и торпе¬
дировал в начале 80-х годов эти переговоры.
«Переговоры целесообразны, — пишут американские
исследователи Зартман и Берман, — когда стороны понима¬
ют, что проблема может быть решена только совместно, и
когда у них есть стремление покончить с существующим
положением, которое они считают неприемлемым, призна¬
вая в то же время претензии другой стороны или сторон
на участие в таком урегулировании. Понимание, воля и
равноправие; из этих трех моментов наиболее важным
является воля. Без воли к достижению договоренности
никакой договоренности не будет, даже если и будут при¬
знаны претензии другой стороны на участие в урегулиро¬
вании»6.
Есть еще один важный аспект этой проблемы. Согла¬
сие на участие в переговорах не всегда является демон¬
страцией наличия у государства политической воли к до¬
стижению договоренности. Цели, которые государства пре¬
следуют в переговорах, бывают различными. Помимо
стремления к достижению взаимоприемлемой для всех
участников договоренности, которое является свидетель¬
ством наиболее конструктивного подхода к ним, государ¬
ства могут принимать участие в переговорах, желая
установить деловые, полезные отношения со своими парт¬
нерами, несмотря на существующие, порой непреодолимые
разногласия по отдельным аспектам рассматриваемой
проблемы. Часто переговоры используются в интересах
лучшего понимания позиции государств, сбора информа¬
ции, касающейся определенной их деятельности.
288
Вступить в переговоры государства побуждают также
опасения, что их альтернативой может быть опасная кон¬
фронтация, военный конфликт. Понимание той непрелож¬
ной истины, что обеспечение безопасности и решение меж¬
дународных споров в космическо-ядерный век все больше
становятся задачей политической, вынуждает даже про¬
тивников переговоров вступать в диалог. Тезис о том, что
любые проблемы могут и должны быть решены путем
переговоров, все больше пробивает себе дорогу в наше
время. Бывают и ситуации, когда государства вступают в
переговоры по той или иной международной проблеме,
опасаясь того, что в противном случае она может стать
предметом рассмотрения и решения с помощью иных ме¬
ханизмов или без их участия.
Наконец, одной из причин участия государства в пере¬
говорах может быть стремление продемонстрировать перед
мировой общественностью или общественностью своей
страны заинтересованность в мирном урегулировании спо¬
ра, даже если такой заинтересованности в действительно¬
сти и не существует. Сколько примеров можно найти в
истории дипломатии, когда противоборствующие государ¬
ства, решив пойти на вооруженный конфликт, вступают
в переговоры с противником, с тем чтобы затем, спекули¬
руя на их провале, вызванном «неуступчивой позицией»
другой стороны, оправдать начало военных действий. Мно¬
гие акты агрессии Гитлер осуществлял именно по этому
сценарию.
Выступления против угрозы ядерной войны, за прекра¬
щение гонки вооружений стали одним из самых распрост¬
раненных общественных движений всего послевоенного
периода. Этот важный фактор современной мировой поли¬
тики определил и многообразие различных переговоров по
этим вопросам и вынудил даже противников разоружения
принять участие в них.
Давая согласие на переговоры по тем или иным кон¬
кретным проблемам, не все участники, однако, преследуют
цели, провозглашенные на них. Американский политолог и
дипломат Леон Слосс признает, что правительство США
использовало переговоры по контролю над вооружениями
для продвижения более общих целей, чем тех, которые бы¬
ли определены на них. «Например, — пишет он, — важной
американской целью на переговорах по взаимному и сба¬
лансированному сокращению вооруженных сил (так он
называет венские переговоры о сокращении вооруженных
сил и вооружений в Центральной Европе, которые велись
10—528
289
безрезультатно в австрийской столице с начала 70-х го¬
дов. — В. И.) было предотвратить одностороннее сокраще¬
ние американских войск в Европе»7. Правда, публично
Вашингтон неоднократно заявлял о своей приверженности
целям, провозглашенным на венских переговорах.
По мнению JI. Слосса, переговоры используются как
средство общения, для пропаганды, оказания влияния на
третьи стороны и, по крайней мере применительно к Со¬
единенным Штатам, по внутриполитическим соображени¬
ям и с целью регулирования союзнических отношений8.
Таков весьма широкий диапазон причин, которые побуж¬
дают государства сесть за стол переговоров.
«Антипереговоры»
В зависимости от истинного отношения государства к
переговорам определяется и его позиция, тактическая ли¬
ния на них. Упомянутый Дж. Дин подразделяет перегово¬
ры на три категории. К первой он относит те, к которым
государство проявляет безразличие или в ходе которых
оно заинтересовано не допустить договоренности. Во вто¬
рую категорию входят переговоры, к достижению резуль¬
татов на которых государство проявляет умеренный, но не
сильный или срочный интерес. И, наконец, третья катего¬
рия переговоров — это те, на которых государство стре¬
мится добиться положительных результатов.
По мнению Дина, успех на переговорах, в частности по
вопросам национальной безопасности и контроля за воору¬
жениями, возможен лишь в том случае, если все их участ¬
ники относятся к ним, как к переговорам третьей катего¬
рии, то есть проявляют всеобщий интерес к достижению
договоренности. Положительный результат вполне возмо¬
жен и в том случае, когда одна часть участников перего¬
воров относится к ним как к переговорам третьей катего¬
рии, тогда как другая — как переговорам второй катего¬
рии. Маловероятен успех в переговорах, если все их участ¬
ники рассматривают переговоры как относящиеся ко вто¬
рой категории. Наконец, возможность достижения пози¬
тивных результатов практически исключается, если кто-
либо из участников переговоров определяет их как перего¬
воры первой категории. «Переговоры, которые подпадают
под первую категорию интересов, — пишет Дин, — ведутся
главным образом во имя того, чтобы создавать видимость
переговоров»9.
290
Таким образом, понимание истинного отношения парт¬
нера к переговорам вообще, иными словами, его полити¬
ческой воли, намного важнее, чем знание его позиции по
тому или иному частному вопросу переговоров. Это, разу¬
меется, не означает, что эти вопросы не взаимосвязаны.
Наоборот, позиция делегации на переговорах вытекает из
политического интереса государства. Вместе с тем прояв¬
ление этого интереса может приобретать самые разнооб¬
разные формы.
Бывает, например, так. Государство считает полезным
для себя участие в переговорах или же невозможным по
соображениям, в частности, внутриполитического характе¬
ра, неучастие в них. В то же время оно не заинтересовано
в конечном результате- переговоров (первая категория, по
Дину), добиваясь этого с помощью выдвижения внешне
весьма привлекательных, но заведомо неприемлемых для
других участников переговоров предложений. В 1984 году
США внесли на Конференции по разоружению проект до¬
говора о запрещении химического оружия, содержавший
предложение о свободном доступе контролеров на любые
предприятия, склады, объекты в случае возникновения
соответствующих подозрений. Однако это положение дого¬
вора распространялось бы лишь на предприятия, «принад¬
лежащие правительствам или контролируемые прави¬
тельством». Иными словами, государственные предприя¬
тия подпадали бы под контроль, в то время как частные —
нет.
Нереалистический, дискриминационный характер аме¬
риканского предложения был виден невооруженным гла¬
зом. Даже государственный департамент США высказал
поначалу возражения против этой концепции, считая, «что
русские никогда не согласятся на принятие столь жестких
стандартов и, что еще хуже, западным союзникам извест-
W 1 О
но, что русские на это не пойдут» .
Не было сомнения, что это предложение США выдви¬
галось в расчете на то, что оно будет отклонено Совет¬
ским Союзом, другими социалистическими странами. Это¬
го, собственно, и не скрывали в Вашингтоне. Один из
авторов этого предложения — тогдашний помощник мини¬
стра обороны США Р. Перл, по сообщению американской
печати, выдвинул его, чтобы не допустить принятия таких
форм проверки, которые позволили бы международным
контролерам производить инспекции на различных воен¬
ных и промышленных объектах США. Поэтому Перл и
добился включения в проект положений о проверке, кото¬
10**
291
рые неминуемо завели бы переговоры в тупик. «На такой
основе мы не сможем добиться соглашения»", — публично
признавал Перл.
Выдвижение неприемлемых для других участников пе¬
реговоров предложений, принятие которых дало бы одно¬
сторонние преимущества их авторам, — прием, широко
применявшийся на протяжении всей истории дипломатии.
Другой прием блокирования переговоров, довольно час¬
то применяемый дипломатией западных стран, — отказ от
своих собственных предложений, когда партнер проявляет
готовность к их принятию. Вся история послевоенных
переговоров о разоружении пестрит примерами на этот
счет. Существует и такой метод торпедирования возмож¬
ности достижения соглашения. Сторона, не заинтересован¬
ная в последнем, отказывается от проявления гибкости,
готовности к поиску компромисса, столь необходимых в
любых переговорах. В этой связи американский посол
Гартхофф, принимавший участие во многих переговорах, в
том числе по ОСВ, признает, что США «были единствен¬
ными, кто отрекался от своих предложений, и мы делали
это более чем один раз, после того как другая сторона
принимала наше предложение. Мы следовали весьма за¬
труднительному, ошибочному курсу по ограничению ПРО,
например, во время переговоров по ОСВ-1»12.
Весьма интересно признание посла Г. Йорка, руководи¬
теля американской делегации на трехсторонних перегово¬
рах по запрещению ядерных испытаний. «В случае с все¬
объемлющим запрещением испытаний, — пишет он, — су¬
ществовали определенные учреждения, которые были
просто не заинтересованы в оспаривании или изменении
определенных деталей предложенного запрещения испыта¬
ний; они вообще не желали запрещения испытаний. Они
решительно возражали против целей президента. Эти уч¬
реждения часто излагали свои возражения в виде измене¬
ний отдельных предложений, но в действительности они
решительно противодействовали запрещению испытаний.
Министерство по вопросам энергетики возражало против
запрещения испытаний, так как это была их сфера дея¬
тельности, которая подлежала запрещению. Объединенный
комитет начальников штабов возражал против запрещения
испытаний, так как они искренне полагали и никогда не
были убеждены в ином, что испытания существенны для
поддержания надежности нашего ядерного арсенала. Та¬
ким образом, все другие вопросы, такие как контроль, бы¬
ли на самом деле второстепенными. Агентства не желали
292
всеобъемлющего запрещения испытаний вообще, и ни одна
модификация не могла удовлетворить их»13.
Наконец, довольно часто предлогом для блокирования
возможностей достижения положительных результатов на
переговорах служит так называемый метод увязок. Суть
его сводится к тому, что достижение договоренности по
вопросу, являющемуся предметом переговоров, жестко
увязывается с решением других вопросов. Такие требова¬
ния делаются иной раз в ультимативной форме, что еще
более осложняет процесс переговоров. В годы обострения
международной обстановки в начале 80-х годов представи¬
тели стран НАТО, например, неоднократно навязывали
различным международным конференциям обсуждение
«афганской проблемы», «польского вопроса» и других,
которое неизменно кончалось резким ухудшением обста¬
новки на конференции и возникновением дополнительных
трудностей в переговорах. Известны и случаи, когда про¬
гресс на переговорах ставился в зависимость от проведе¬
ния другой стороной определенных внутриполитических
акций. Такие попытки вмешательства во внутренние дела
участников переговоров, как правило, имели своим резуль¬
татом тупики на переговорах.
Вместе с тем взаимозависимость, взаимосвязь совре¬
менного мира привели к тому, что рассмотрение, а тем
более решение на переговорах отдельных вопросов, в том
числе и двусторонних отношений, в отрыве от междуна¬
родной обстановки в целом, позиции государств по ключе¬
вым проблемам современности стали практически невоз¬
можными. Не случайно поэтому новый подход Советского
Союза к вопросам прав человека, отмена многих ограни¬
чений в развитии контактов между людьми, осуществля¬
емые в период перестройки, не только сравнительно быстро
привели к успешному завершению венских переговоров
в рамках процесса по укреплению безопасности и сотруд¬
ничества в Европе, но и положительно сказались на пере¬
говорах по вопросам ограничения вооружений, разоруже¬
ния.
Обструкционистский отказ от собственных предложе¬
ний только потому, что они становятся приемлемыми для
другой стороны, нельзя смешивать с изменением позиции
государства, являющимся результатом различных внутрен¬
них и внешних факторов. Порой это отражение развития
определенных политических процессов внутри страны,
смены правительств, не говоря уже о более глубоких со¬
циально-экономических изменениях в стране, порой —
293
влияние новой расстановки сил на международной арене»
возникновение новых ситуаций. Тогда изменение отноше¬
ния государства, его позиции на переговорах вполне зако¬
номерно.
Существенное влияние на переговоры оказывает меж¬
дународный климат. В период разрядки 70-х годов удалось
успешно завершить целую серию многосторонних и дву¬
сторонних переговоров, и наоборот, в условиях нового ре¬
цидива «холодной войны» в первой половине 80-х годов
значительное большинство переговоров топталось на мес¬
те. Перестройка в Советском Союзе, подход с позиций
нового мышления к решению внешнеполитических проб¬
лем внесли коренные изменения в международную обста¬
новку. Красной линией переговоров лидеров современного
мира, и в первую очередь советско-американских встреч на
высшем уровне, являлось признание недопустимости ядер-
ной войны и готовности урегулирования спорных вопро¬
сов политическими средствами. Историческая констатация
невозможности решения конфликтов военными средства¬
ми, явившаяся закономерным результатом всего послево¬
енного развития международных отношений, имела своим
логическим следствием значительное повышение эффек¬
тивности различных многосторонних и двусторонних пере¬
говоров, некоторые из которых завершились подписанием
важнейших документов — советско-американского Дого¬
вора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности,
заключительного документа о мерах доверия на Сток¬
гольмской конференции в 1986 году, Женевских соглаше¬
ний по урегулированию вокруг Афганистана в 1988 году и
ряда других.
Переговоры — наука и искусство
Успех переговоров в немалой степени зависит от про¬
фессионального мастерства их участников, от искусства
их ведения. В. И. Ленин учил, что «политика есть наука и
искусство, которые с неба не сваливаются, даром не дают¬
ся, и что пролетариат, если он хочет победить буржуазию,
должен выработать себе своих, пролетарских, «классовых
политиков», и таких, чтобы они были не хуже политиков
буржуазных»14. От молодых советских дипломатических
кадров он требовал овладеть искусством дипломатии, «на¬
учиться дипломатии». За семь с лишним десятилетий су¬
ществования Советского государства выросло несколько
294
поколений дипломатов, в совершенстве овладевших мас¬
терством ведения переговоров. Это мастерство не является
некой застывшей категорией, оно во многом зависит от
динамизма международной жизни, внешнеполитических
целей Советского государства. Особый простор для прояв¬
ления творческих возможностей советских дипломатов, их
мастерства ведения переговоров открыла линия КПСС в
вопросах внешней политики после апрельского (1985 г.)
Пленума ЦК КПСС.
Значимость искусства ведения переговоров получает
все более широкое признание. Этим объясняется повы¬
шенный интерес к изучению форм, методов, структуры
переговоров.
Если в прошлом в литературе по этой тематике прева¬
лировал историко-описательный подход к переговорам, ко¬
торый характеризовался простым изложением хода пере¬
говоров, описанием приемов, применяемых их участника¬
ми, то в 60—70-е годы многие исследователи стали изу¬
чать социологические аспекты переговоров, в частности
воздействие различных политических сил, партий на фор¬
мирование позиций государств на переговорах. Параллель¬
но с этим направлением предметом исследований стали
психологические аспекты переговоров — рассмотрение
воздействия человеческого фактора на переговоры, при¬
емов психологической подготовки к ним, характеристика и
анализ стиля ведения переговоров. Наконец, в последнее
время значительное внимание стало уделяться изучению
переговоров на основе методов математической теории, в
первую очередь теории игр.
Указанные различные подходы к переговорам отраже¬
ны в работах советских и зарубежных ученых. Изучение
переговорного процесса выделилось в самостоятельное
направление политической науки. Оно охватывает перего¬
воры в самых различных областях человеческого обще¬
ния, существуют научные программы, центры, исследова¬
тельские институты по переговорам.
Широкое распространение изучения переговорного про¬
цесса получило в США. «Улучшая технику и мастерство
американских переговорщиков, — отмечает JI. Слосс, —
можно увеличить перспективы достижения соглашений,
которые укрепят безопасность США»15.
Наиболее серьезные исследования ведутся в Гарвард¬
ском, Джорджтаунском, Колумбийском и ряде других
американских университетов. В них наряду с научно-ис¬
следовательской работой читаются специальные курсы,
295
проводятся семинары, имитационные игры. Методике пе¬
реговоров обучаются юристы, бизнесмены, социологи, пси¬
хологи, общественные деятели. Особое место изучению
переговорной практики уделяется при подготовке и пере¬
подготовке дипломатических кадров. Так, в Институте
загранслужбы государственного департамента США пред¬
мет «Дипломатические переговоры» является одним из ос¬
новных в программе подготовки американских дипломатов.
К его преподаванию привлекаются видные американские
переговорщики и ученые.
В США публикуется значительное число книг и жур¬
нальных статей по проблематике переговоров, издается
специальный ежеквартальник — «Переговорный журнал».
На протяжении многих столетий вырабатывались оп¬
ределенные национальные или региональные традиции,
школы ведения переговоров. Г. Никольсон, например, вы¬
делял два типа переговорщиков — «лавочники» и «воины».
К первому типу он относил англичан, которые, по его мне¬
нию, добиваются на переговорах такого результата, кото¬
рый давал бы выигрыш обеим сторонам, а к типу «вои¬
нов» — немцев, которые ведут переговоры таким образом,
чтобы одна сторона выиграла за счет другой16.
Японский автор К. Мусякодзи характеризует азиатский
подход к переговорам как эластичный. Он утверждает, что
представители азиатских стран, участвующие в перегово¬
рах, привыкли терпимо относиться к расхождениям, воз¬
никающим на них, и проявляют обычно большую готов¬
ность, чем представители других регионов, заниматься рас¬
смотрением деталей какого-либо спорного вопроса, даже в
том случае, если не соглашаются с общей концепцией,
подходом к его решению другой стороны. Поэтому, по
мнению Мусякодзи, с ними легче договариваться о кон¬
статации разногласий в переговорах17.
Американец У. Зартман, со своей стороны, считает, что
представители восточноафриканских стран ведут перегово¬
ры, следуя правилу — «говори, пока не договоришься».
Они исходят из того, что диалог обязательно приведет к
выработке единого мнения. Этого правила, полагает он, не
придерживаются, однако, представители западноафрикан¬
ских стран. Другой американский исследователь — Боуз¬
ман также считает, что разные африканские народности
отличаются «принципиально разным характером ведения
переговоров»18.
По мнению американского советолога и дипломата
Ф. Мосли, одним из главных недостатков англичан и аме¬
296
риканцев в ведении ими переговоров с Советским Союзом
во время второй мировой войны и в первые послевоенные
годы была склонность США и Великобритании переоцени¬
вать значение достижения «принципиального соглашения»
без достаточно детального уточнения всех шагов, необхо¬
димых для его выполнения. Он утверждает, что, поскольку
Советский Союз придерживался принципиально иного под¬
хода к переговорам, достигнутые на такой основе соглаше¬
ния не претворялись в жизнь19.
Упоминаемые выше ученые из США У. Зартман и
М. Берман утверждают, что многие американские участни¬
ки переговоров по ОСВ замечали, что советская делегация
предпочитает работать на уровне деталей, т. е. начинает с
выдвижения высоких требований и продвигается, делая
уступки, в то время как американцы ищут формулу, кото¬
рая учитывает приемлемые для сторон детали. «Можно
также предположить, — считают Зартман и Берман, —
что эти различия являются не просто следствием каких-
либо культурных особенностей, а более глубокого явле¬
ния — природы переговоров в обеих политических систе-
20
мах» .
Есть, правда, у этих авторов и курьезные наблюдения
относительно традиций ведения переговоров. Зартман и
Берман пишут, например: «Таким коммунистическим стра¬
нам, как Россия и Китай, видимо, нравится вести перего¬
воры поздно ночью, хотя у Маркса и Ленина нет достаточ¬
но четких указаний на этот счет»21.
Неотъемлемой частью процесса совершенствования
мастерства ведения переговоров является изучение стиля,
техники других участников переговоров. В мае — июле
1984 года в США Рузвельтовский центр американских по¬
литических исследований провел специальный семинар,
посвященный изучению опыта переговоров с Советским
Союзом. В семинаре приняли участие видные американ¬
ские дипломаты и политологи — Г. Зонненфельдт,
Л. Слосс, П. Уорнке, Р. Гартхофф, Дж. Дин, М. Кампель-
ман, Г. Йорк, Р. Фишер и др. Со многими оценками и на¬
блюдениями участников этого семинара трудно согласить¬
ся, но сам факт его проведения и активное участие в нем
американских дипломатов, возглавлявших делегации США
на многих двусторонних и многосторонних переговорах с
СССР, свидетельствуют о серьезном отношении американ¬
ской стороны к вопросу о методике ведения переговоров.
Г. Зонненфельдт, например, рекомендует в переговорах с
СССР быть терпеливыми, хорошо знать предмет перегово¬
297
ров (он в целом высоко оценивает подготовленность со¬
ветской стороны), добиваться ограниченных и четко опре¬
деленных договоренностей с СССР, опасаться разработки
всеобъемлющих соглашений в области контроля над во¬
оружениями. Он советует также использовать в ходе пере¬
говоров с СССР различные, в частности экономические,
рычаги давления, проявлять осторожность в неофициаль-
22
ных контактах с советскими представителями и т. д.
А вот «десять заповедей» для переговоров по вопросам
ограничения вооружений с Советским Союзом, которые
сформулировал американский генерал JI. Рауни, бывший
специальный советник президента США по контролю над
вооружениями: «Прежде всего помните о поставленной
цели... будьте терпеливыми... храните секреты... учитывайте
различие между двумя политическими структурами... опа¬
сайтесь «данайцев, дары приносящих»... помните, что для
русских форма — это тоже содержание... не верьте в то, что
Советский Союз боится интервенции... будьте готовы к
переговорам после 11 часов ночи... не позволяйте обманы¬
вать себя словами... не позволяйте обманывать себя элемен¬
том человечности...»23. Нетрудно заметить, что через все
эти «заповеди» генерала красной нитью проходит откро¬
венное недоверие к Советскому Союзу. Не случайно его
многолетняя дипломатическая деятельность в качестве гла¬
вы американской делегации на переговорах с Советским
Союзом не увенчалась соглашениями.
Существует одно непременное условие для умелого,
творческого ведения переговоров — необходимо ясно и чет¬
ко представлять себе цели, которые поставлены перед их
участниками. Прежде всего, конечно, надо знать цели своего
государства — добивается ли оно договоренности вообще и
на каких условиях, каковы для него оптимальные временные
рамки достижения соглашения, какого пропагандистского
эффекта оно ожидает от переговоров и т. д. В одном из
своих выступлений М. С. Горбачев подчеркивал, что перего¬
воры «надо вести, хорошо зная, чего хочешь, не создавая
тупиковых ситуаций ни для себя, ни для другой стороны.
Непростительно думать, что партнер глупее нас»24.
В зависимости от конечных целей делегация строит свою
тактическую линию, используя весь набор дипломатических
средств ведения переговоров для их достижения. Можно
согласиться с утверждением Р. Гартхоффа, автора книги
«Разрядка и конфронтация: американо-советские отноше¬
ния от Никсона до Рейгана», о том, что, если участник
переговоров «не знает с самого начала, чего он пытается
298
достичь, он не сможет наметить пути эффективного дости¬
жения этого»25.
Руководя советской внешней политикой, В. И. Ленин
всегда четко и ясно формулировал задачи советских пред¬
ставителей на международных переговорах. Вот один из
примеров. Осенью 1920 года велись сложные советско-поль¬
ские переговоры о мире. Добиваясь скорейшего успешного
их завершения, В. И. Ленин писал главе советской делегации
А. А. Иоффе: «Для нас вся суть в том: первое, чтобы
иметь в короткое время перемирие, а, во-вторых, и главное в
том, чтобы иметь реальную гарантию действительного мира
в 10-дневный срок. Ваша задача обеспечить это и проверить
u W 26
реальность гарантии действительного выполнения» .
За многие годы работы на поприще многосторонней
дипломатии не раз приходилось слышать в доверительных
беседах со своими коллегами из других делегаций жалобы
по поводу того, что им не совсем ясно, чего добивается
его делегация в ходе рассмотрения того или иного вопроса.
Не могу не признаться, что возникали и у меня иногда
недоуменные вопросы: хотим ли мы действительно достиже¬
ния того или иного соглашения? Ведь предлагавшиеся нами
в 70-е — первой половине 80-х годов некоторые проекты
соглашений по вопросам разоружения содержали такие
положения о контроле, которые никак не обеспечивали
уверенности участников будущего соглашения в том, что оно
будет выполняться. Допустить, что на основе таких положе¬
ний можно будет договориться с США, другими западными
странами, являвшимися нашими основными партнерами по
переговорам, не было никаких оснований.
Чем лучше и полнее владеешь предметом, тем легче
вести переговоры — это аксиома, не требующая доказа¬
тельств. Компетентность, эрудиция партнеров по переговорам
обнаруживаются практически при первой же беседе с
ними, хотя некоторые из них, в частности новички, и пыта¬
ются скрыть свою неподготовленность. Послы, не владею¬
щие предметом переговоров, часто взваливают основное
их бремя на своих заместителей.
Мне довелось вести советско-американские переговоры
по запрещению химического оружия с четырьмя американ¬
скими послами — Э. Фишером, Ч. Флауэри, Л. Филдсом и
Д. Ловицем. Их знания предмета переговоров были далеко
не равнозначны, и это, конечно, чувствовалось на перегово¬
рах, хотя, разумеется, решающего значения не имело.
В то время как Э. Фишер и Ч. Флауэри были профессио¬
нальными разоруженцами, Л. Филдс и Д. Ловиц, возглав¬
299
лявшие делегацию США в период администарции Р. Рейга¬
на, ранее никогда проблематикой разоружения не занима¬
лись. К их чести, однако, надо признать, что потребовалось
не так уж много времени, прежде чем они стали
свободно вести переговоры.
Глубокое знание предмета не всегда зависит от опыта,
усердия, способностей лица, ведущего переговоры. Иногда
складывается впечатление, что собеседник не имеет доступа
к определенным источникам информации, проще говоря,
чего-то не знает. Такое впечатление, например, создалось
у американца Дж. Дина, который утверждал: «На самом
деле на переговорах о сокращении вооруженных сил и
вооружений в Центральной Европе, так же как это, по
сообщениям, имело место и на переговорах ОСВ-1, совет¬
ские дипломаты не были экспертами, информированными о
деталях военной дислокации Варшавского Договора. Сме¬
нявшие один другого главы советской делегации на перего¬
ворах о сокращении вооруженных сил и вооружений в
Центральной Европе заявляли, что они не знают в деталях
этого вопроса, и им явно приходилось учиться по ходу
дела»27.
Не берусь судить, насколько обоснованы впечатления
Дина, могу лишь признать, что, возглавляя в течение
восьми лет советскую делегацию на переговорах по запре¬
щению химического оружия, я не знал, обладает ли Совет¬
ский Союз химическим оружием, в каком количестве,
какие виды этого оружия находятся на нашем вооружении
и т. д. На все вопросы собеседников приходилось отвечать
уклончиво, двусмысленно — отрицать наличие химического
оружия делегация не имела полномочий, так же как и заяв¬
лять обратное. Помогало ли это переговорам? Конечно
же, нет.
Лишь 10 апреля 1987 г. М. С. Горбачев заявил, что в
Советском Союзе прекращено производство химического
оружия, что СССР не имеет такого оружия за пределами
своих границ и что в Советском Союзе начато строительство
специального предприятия по уничтожению химического
оружия. Это заявление положило конец различным криво¬
толкам относительно химического арсенала СССР. Но глав¬
ный эффект этого заявления заключался в том, что оно
значительно стимулировало переговоры по запрещению
химического оружия.
300
Этапы переговоров
Переговоры — весьма трудоемкий, сложный и порой
длительный процесс. Каждые отдельно взятые переговоры
имеют свою специфику, определяемую характером пробле¬
мы, позицией участников и рядом других факторов. Тем не
менее в динамике переговоров есть много общих законо¬
мерностей. Анализ хода многочисленных двусторонних пе¬
реговоров и работы конференций дает основание выделить
три основных этапа или периода: начальный или исследова¬
тельский, этап определения общих рамок возможного согла¬
шения и заключительный этап разработки конкретных
положений соглашения. Определить какие-либо временные
рамки или степень важности каждого из этапов довольно
трудно. Опыт переговоров демонстрирует самые различные
ситуации. Как уже отмечалось, многие двусторонние и мно¬
госторонние переговоры затягивались на долгие годы или
подрывались на том или ином этапе из-за отсутствия у
некоторых участников стремления к достижению догово¬
ренности. Бесспорно лишь одно — без успешного заверше¬
ния третьего этапа достичь взаимоприемлемого соглашения
между участниками переговоров нельзя.
На начальном, условно названном исследовательским,
этапе (У. Зартман и М. Берман именуют его диагностиче¬
ским, И. Кауфман, Н. Скотт — дискуссионным) происходит
широкий обмен мнениями по предмету переговоров. Участ¬
ники излагают свое понимание проблемы, интерпретируют
факты, относящиеся к предмету переговоров, указывают на
возможные пути решения, ссылаясь в необходимых случаях
на соответствующие прецеденты. Наконец, они уже на дан¬
ной стадии могут вносить и свои конкретные предложения.
На этом этапе, как правило, выявляются различия не
только в подходе к решению проблемы но и в отношении к
одним и тем же фактам, событиям. Для обоснования
своей позиции привлекаются различные источники инфор¬
мации, в ряде случаев не известные другим участникам
переговоров. В ходе дискуссии получают свое отражение
национальные и региональные особенности дипломатичес¬
кого искусства, традиции, порой и эмоциональные моменты.
Наконец, часто обнаруживается и разный интерес к реше¬
нию проблемы — для одних участников переговоров она
представляет жизненно важное значение, для других —
значительно меньшее.
Некоторые участники используют первый этап перегово¬
ров для изложения своих максималистских требований. Это
301
особенно характерно при обсуждении территориальных
споров между государствами. Так было на мирной конфе¬
ренции после первой мировой войны, повторилось это и при
разработке мирных договоров по окончании второй мировой
войны. В. Велебит, руководитель югославской делегации на
переговорах о Триесте, в первые послевоенные годы потре¬
бовал передачи всей Свободной территории Триест Югосла¬
вии. «Мне было поручено выдвинуть все доводы... — вспо¬
минал он впоследствии — ...и я отбарабанил их в течение
первой недели, что, по-моему, заняло ее целиком, и это
заставило поработать и меня, и всех остальных. Я был
убежден, что это был всего лишь «шум во имя спасения
чести», чтобы показать, что мы стараемся изложить все
свои требования сразу»28.
Для успеха переговоров важно, однако, чтобы макси¬
малистские требования или первоначально заявленная пози¬
ция того или иного участника не «отпугнули» остальных.
Если в начале переговоров выявится, что стороны не гото¬
вы отойти от своих жестких, неприемлемых позиций, то
существует реальная угроза, что переговоры зайдут в тупик
уже на этом этапе.
В определенной степени это относится к конкретным
предложениям о путях решения проблемы. Опять-таки,
если они выдвинуты в виде «take it or leave it» («либо всё,
либо ничего»), то, кроме дополнительных трудностей на
переговорах, они ничего не создадут.
Участник переговоров, который выступает с инициатив¬
ным предложением, не должен замыкаться на нем, отста¬
ивая его, он должен внимательно прислушиваться к оцен¬
кам, которые дают этому предложению другие участники
переговоров. Конференционная дипломатия должна сохра¬
нять широкие возможности для альтернативных предложе¬
ний, параллельных проектов. Некоторая неопределенность,
гибкость формулировок на данном этапе могут иногда
оказаться даже полезными, а излишняя детализация —
осложнить возможность уступок.
В других же случаях выдвижение конкретных предло¬
жений уже в начальной стадии переговоров имеет свои
плюсы; оно делает дискуссию более предметной. Так или
иначе главное предназначение первого этапа — это как
можно более полно и глубоко выявить мнения участников
переговоров. Если участники переговоров в результате об¬
мена мнениями придут к заключению, что по ключевым
вопросам проблемы их общие интересы превосходят про¬
тиворечия, то появляются основания для продолжения
302
переговоров. Каждый участник переговоров будет заинте¬
ресован в их успешном завершении, если он в результате
достигнутого на них соглашения будет иметь определен¬
ный политический, экономический или иной выигрыш.
Важно, чтобы участник переговоров пришел к такому убеж¬
дению уже на начальном его этапе.
В качестве иллюстрации первой стадии многосторон¬
них переговоров можно привести переговоры по запреще¬
нию химического оружия в Комитете по разоружению в
1980—1981 годах. Соответствующий специальный вспомо¬
гательный орган был создан в марте 1980 года со следую¬
щим мандатом:
«Во исполнение своей ответственности по проведению в
качестве первоочередной задачи переговоров по многосто¬
ронней конвенции о полном и эффективном запрещении
разработки, производства и накопления запасов химичес¬
кого оружия и об их уничтожении и подготовке данной
конвенции Комитет по разоружению принимает решение
учредить на время своей сессии 1980 года специальную
рабочую группу Комитета для определения — путем изуче¬
ния существа проблемы — вопросов, которые должны быть
рассмотрены в ходе переговоров по такой конвенции с
учетом всех имеющихся предложений и будущих инициа¬
тив» (курсив мой. — В. И.)29.
На основе указанного мандата в течение двух лет в
Женеве шел весьма обстоятельный обмен мнениями меж¬
ду представителями 40 государств — членов Комитета по
разоружению и ряда приглашенных государств. В резуль¬
тате все участники декларировали свою решимость добиться
ликвидации химического оружия, высказали свое отноше¬
ние к узловым вопросам проблемы, прокомментировали
предложения, внесенные на рассмотрение Комитета в пре¬
дыдущие годы. Все это создало условия для продолжения
переговоров по запрещению химического оружия.
Второй стадией переговоров является определение и
разработка параметров будущего соглашения или догово¬
ренности. Теперь участникам переговоров необходимо
найти общие подходы к решению различных аспектов
обсуждаемой проблемы, условиться о структуре возмож¬
ного соглашения. Это этап интенсивных переговоров, в
ходе которых на основе всеобъемлющего обмена мне¬
ниями, состоявшегося на начальном этапе, необходимо
выделить наиболее важные вопросы и сосредоточиться на
изыскании приемлемых рамок соглашения.
Если, скажем, предметом переговоров является разра¬
303
ботка мирного договора, то речь должна идти об опре¬
делении основных претензий, ответственности, обязательств
сторон, о перечне разделов, положений договора. Если
же на переговорах разрабатывается соглашение по вопро¬
сам разоружения, то на втором этапе переговоров их
участники стремятся к поиску общих знаменателей по
ключевым положениям такого соглашения: объем запре¬
щения или ограничения, определение тех или иных понятий,
меры доверия и контроль за осуществлением соглашения
и т. д.
Переговоры на втором этапе должны охватывать как
можно больше конфликтных моментов, спорных вопросов.
Это особенно важно, если общая дискуссия предшествую¬
щего этапа выявила серьезные расхождения по ключевым
вопросам. Бывший постоянный представитель США при
ООН А. Голдберг считает, что вообще не следует вступать
в переговоры при отсутствии готовности конструктивно
обсуждать реальные расхождения из-за опасения, что вы¬
явление этих расхождений может усугубить их. «Иллюзор¬
но считать, — полагает А. Голдберг, — что если не зани¬
маться непосредственно расхождениями, то, может быть,
как-нибудь они будут урегулированы... без прямого сопос¬
тавления позиций сторон»30.
В то же время полнота охвата обсуждаемых проблем
не должна означать достижение согласия по каждой дета¬
ли будущего соглашения. Бывает, правда, что участники
переговоров достигают согласия относительно общей фор¬
мулы решения вопроса, но когда они приступают к разра¬
ботке ее деталей, то обнаруживаются разногласия, требую¬
щие ревизии согласованной формулы. Если это в интере¬
сах достижения конечного положительного результата, то
такая ревизия лишь на пользу дела.
Главное все же состоит в том, чтобы на втором этапе
переговоров добиться взаимопонимания, общего подхода к
решению, так сказать, сердцевины проблемы. В каждом
конкретном случае она определяется целым рядом объек¬
тивных и субъективных обстоятельств. В одном случае
это может быть территориальный спор, в случае разре¬
шения которого другие вопросы мирного урегулирования
решаются сравнительно легко. В другом случае из той же
категории переговоров о мирном урегулировании — таким
узловым вопросом может оказаться вопрос о возмещении
ущерба. Сердцевиной многих переговоров по вопросам
разоружения был вопрос о контроле. На других же анало¬
гичных переговорах на первый план выдвигалась проблема
304
объема, охвата запрещения того или иного вида оружия
или деятельности и др.
Возникают также ситуации, когда для одних участни¬
ков переговоров приоритетное значение приобретают одни
вопросы, для других — другие. Так, в рамках переговоров
по сотрудничеству и безопасности в Европе одни государ¬
ства — участники хельсинкского процесса акцентировали
внимание на политических вопросах, другие — на гумани¬
тарных. Такие различия в ходе второго этапа любых
переговоров довольно часты и вполне закономерны. Раз¬
вязка находится обычно на основе компромисса.
Участники переговоров соглашаются лишь с такими
параметрами будущего соглашения, которые не дают кому-
либо односторонних преимуществ и не наносят ущерба их
интересам.
В более сложном положении могут оказаться перегово¬
ры в том случае, когда на втором этапе одни участники
переговоров ищут договоренности по принципиальным воп¬
росам соглашения, в то время как другие концентрируют
внимание на деталях, частностях.
Наконец, не следует исключать и такую ситуацию, ког¬
да участники переговоров не в состояниии выработать
общий подход к одной из важных проблем будущей дого¬
воренности, согласовав все остальные. В этом случае наи¬
лучший выход, как показывает опыт, отложить рассмот¬
рение этой проблемы до следующего этапа переговоров.
Советско-американские переговоры по ОСВ-1 и ОСВ-2, по
ликвидации ракет средней и меньшей дальности и некото¬
рые другие предоставили немало примеров важности уме¬
ния откладывать те или иные вопросы в интересах разра¬
ботки взаимоприемлемой итоговой формулы. В ходе пере¬
говоров по ОСВ-1, например, вопрос о межконтиненталь¬
ных ракетах с разделяющимися головными частями был
долгое время неразрешимым. Попытки связать его с дру¬
гими вопросами переговоров оказались тщетными, и участ¬
ники переговоров решили отложить его в сторону, найдя
взаимоприемлемое общее решение проблемы в рамках
Временного соглашения о некоторых мерах в области
ограничения стратегических наступательных вооружений
от 1972 года.
Продолжительность второго этапа переговоров бывает
различной. Она во многом зависит от характера предшест¬
вовавшей ему дискуссии, ее результатов. Различия подхо¬
дов к методике переговоров, непреодолимые препятствия
на пути выработки согласованных параметров, структуры
305
соглашения и т. д. приводят в отдельных случаях к тому,
что участники переговоров «перескакивают» через второй
этап, пытаясь после общего обмена мнениями начать раз¬
работку деталей соглашения. Это редко приводит к успеху.
На упоминавшихся многосторонних переговорах по
запрещению химического оружия в рамках Комитета по
разоружению для их второго этапа в 1982 году был согла¬
сован новый мандат соответствующего вспомогательного
органа комитета: «...Во исполнение своей ответственности
по проведению в качестве первоочередной задачи перего¬
воров по многосторонней конвенции о полном и эффектив¬
ном запрещении разработки, производства и накопления
запасов химического оружия и об их уничтожении и
подготовке данной конвенции Комитет по разоружению
принимает решение учредить на время работы своей сес¬
сии 1982 года специальную рабочую группу Комитета
для разработки такой конвенции с учетом всех имеющих¬
ся предложений и будущих инициатив, с целью дать Коми¬
тету возможность достичь договоренности как можно ско¬
рее...» (курсив мой. — В. И)31.
В целях осуществления мандата участники переговоров
в предварительном плане определили структуру будущей
конвенции и выделили основные области, темы, по кото¬
рым шли интенсивные двусторонние и многосторонние
консультации в поисках общих подходов. В 1983 году
этими темами являлись: запасы химического оружия; по¬
ложения о соблюдении конвенции и вопросы контроля;
запрещение применения химического оружия; определе¬
ния. Результаты переговоров были в целом положитель¬
ными — удалось разработать ряд важных положений, ко¬
торые рекомендовалось положить в основу дальнейших
переговоров по запрещению химического оружия.
В процессе переговоров по заключению мирных догово¬
ров с Италией, Румынией, Болгарией, Венгрией й Финлян¬
дией в первые послевоенные годы вторым их этапом мож¬
но считать согласование структуры договоров, их важней¬
ших политических, территориальных, экономических, ре¬
парационных постановлений, осуществленное в течение
первых месяцев работы заместителей министров иност¬
ранных дел СССР, США, Англии и Франции в 1946 году.
На завершающем, третьем этапе переговоров участни¬
ки сосредоточивают свое внимание на выработке оконча¬
тельных договоренностей по всему спектру вопросов буду¬
щего соглашения. Как из рога изобилия, сыплются на
стол переговоров различные предложения делегаций, их
306
формулировки проектов статей, поправок и т. д. Поиск
идет вокруг различных альтернатив, предложенных на осно¬
ве общих параметров, согласованных на втором этапе
переговоров. Если не удается достичь результата по како¬
му-либо вопросу в целом, участники переговоров могут
разделить его на отдельные компоненты и стремятся прий¬
ти к соглашению по ним, с тем чтобы таким путем преодо¬
леть существующие разногласия. Конечно, разбивка како¬
го-либо крупного вопроса на подвопросы-компоненты таит
в себе угрозу появления ранее не существовавших разно¬
гласий. Поэтому становиться на путь дробления проблемы
можно лишь в том случае, когда есть уверенность, что это
повысит эффективность переговоров.
По мнению американских политологов Дж. Рубина и
С. Брауна, совокупность вопросов решается дольше, чем
отдельные вопросы, но, если их объединить по принципу
взаимозависимости, это открывает широкие возможности
для проявления гибкости и творчества, а также позволяет
избежать значительных односторонних преимуществ и
обеспечить сбалансированное распределение уступок в ка¬
честве стимула для достижения общего соглашения32.
И на этом этапе переговоров выявляются специфичес¬
кие интересы участников переговоров к тем или иным
аспектам разрабатываемого соглашения. Например, в пе¬
реговорах по вопросам разоружения развивающиеся стра¬
ны особенно активно участвуют в разработке положений,
касающихся мирного сотрудничества государств — исполь¬
зования мер разоружения в целях развития. Или другой
пример: государства, не имеющие выхода к морю, имели
иные приоритеты при разработке договоренностей о мор¬
ском праве, чем прибрежные государства.
С учетом как существа и важности вопроса, так и
специфики интересов участников переговоров на них фор¬
мируются многочисленные консультативные группы, имею¬
щие порой неофициальный статус.
Переговоры на третьем этапе ведутся, как правило,
исключительно интенсивно, они требуют активного участия
экспертов, а когда дело доходит до окончательного форму¬
лирования статей соглашения или конвенции, то и юрис-
тов-международников. На этом этапе общие заявления,
экскурсы в историю и т. д. отходят на задний план.
Работа ведется в основном с карандашом в руках. Такой
характер работы обычно отражается и в мандатах соответ¬
ствующих органов переговоров.
Мандат вспомогательного органа Конференции по ра¬
307
зоружению по химическому оружию, принятый в 1984 го¬
ду, предусматривал, в частности, что он начнет «полный и
всеобъемлющий процесс переговоров, формулируя и разра¬
батывая конвенцию, за исключением ее окончательной
редакции, с учетом всех имеющихся предложений и проек¬
тов, а также будущих инициатив, с тем чтобы дать Кон¬
ференции возможность как можно скорее достичь согла¬
шения» (курсив мой. — В. И.)33. На основе этого мандата
данный вспомогательный орган приступил к формирова¬
нию отдельных положений конвенции о запрещении хими¬
ческого оружия.
Развязывая один узел противоречий за другим, посте¬
пенно формулируя отдельные положения будущего согла¬
шения, участники переговоров выходят на их финишную
прямую.
Предугадать, когда произойдет «рывок» на этой прямой,
его характер, как долго будет длиться третий этап перего¬
воров, иными словами, предсказать продолжительность пе¬
реговоров исключительно трудно. Ответ на эти вопросы во
многом зависит от политической воли государств — участ¬
ников переговоров. Опыт показал, что таким «рывкам» помо¬
гают обычно встречи в верхах, в ходе которых лидеры
государств рассматривают узловые вопросы переговоров,
которые остаются нерешенными в диалоге между делега¬
циями. Встречи М. С. Горбачева и Р. Рейгана, как извест¬
но, позволили разблокировать многие проблемы, возникав¬
шие в ходе советско-американских переговоров.
Приведенное выше деление переговоров на этапы но¬
сит, разумеется, сугубо условный характер. Их не разделя¬
ют «китайские стены». Один этап логически переходит в
другой. Дискуссии, внесение предложений, работа над тек¬
стами в той или иной степени происходят, хотя и с раз¬
личными, правда, акцентами, на всех этапах переговоров.
Они составляют отдельные части единого процесса.
Фактор времени и переговоры
Государства вступают в переговоры, когда приходят к
заключению, что шансы решения конфликтной ситуации
или какой-либо международной проблемы могут ухуд¬
шиться в отсутствие переговоров или их можно повы¬
сить посредством механизма переговоров. Реакция любого
участника переговоров на предложение другой стороны
может быть троякой: либо он принимает предложение,
308
либо отвергает, либо, наконец, вносит контрпредложение
(поправку, дополнение, толкование). Но для последней
альтернативы требуется время. В ситуациях же, когда
установлен предельный срок переговоров, наступает мо¬
мент, исключающий возможность прибегнуть к этой аль¬
тернативе. Поэтому согласованные сроки окончания пере¬
говоров, завершения работы конференции имеют очевид¬
ный, «дисциплинирующий» эффект. Их можно рассматри¬
вать как определенный рычаг давления на участников
переговоров.
Если международная конференция должна завершить
свою работу в заранее установленный срок, то это значит,
что к этому сроку переговоры должны закончиться выра¬
боткой искомого соглашения. В противном случае кон¬
ференция не выполнит своей задачи, она завершится про¬
валом. Каждое новое предложение, внесенное под занавес
конференции, так же как и отказ от принятия предло¬
жения, пользующегося широкой поддержкой, может пус¬
тить переговоры под откос. Мало кто из участников пере¬
говоров захочет взять на себя такую тяжелую ответствен¬
ность.
В последние дни, часы работы конференции намного
возрастает ответственность всех участников переговоров.
Профессиональное мастерство ведения переговоров приоб¬
ретает здесь особое значение. Правильный анализ сложив¬
шейся на переговорах и вокруг них обстановки может
способствовать как в продвижении выдвинутых делегацией
предложений, так и успешному завершению переговоров.
Наличие предельного срока переговоров в целом фак¬
тор положительный. Ведь если не устанавливается срок
достижения определенной цели, то это не может не озна¬
чать, что сама цель не представляется уж такой важной.
Часто завершение переговоров увязывается с встречами
на высоком уровне. И это также обязывает участников
переговоров двух сторон на экспертном уровне нажать на
все педали ускорения, с тем чтобы представить к встрече
возможные договоренности. Так не раз бывало в процессе
советско-американских переговоров по ОСВ. Установление
предельного срока переговоров или конференции, разуме¬
ется, не панацея от всех осложнений и тупиков, возни¬
кающих на них. Очень часто эти сроки продлеваются, на¬
значаются новые раунды переговоров, сессии конференций.
Иногда на многосторонних форумах прибегают к такому
приему фактического продления срока переговоров —
останавливаются часы конференции, и участники не поки¬
309
дают зала конференции до тех пор, пока не завершат пе¬
реговоры.
Наличие предельного срока переговоров стимулирует и
появление «пика переговоров», после которого решение
оставшихся вопросов происходит сравнительно быстро.
Феномен «пика переговоров» наступает, когда участникам
удается договориться по ключевым вопросам соглашения.
К этому времени они обычно уже выложили на стол все
свои карты, исчерпали запасные позиции и пришли к убеж¬
дению, что возможное согласие по ключевым проблемам
определенно перевешивает негативные моменты, вызван¬
ные сохраняющимися разногласиями по второстепенным
вопросам. Например, после согласования основных поло¬
жений Договора о запрещении испытаний ядерного ору¬
жия в трех средах в ходе московских переговоров между
СССР, США и Англией в 1963 году ни один из участников
не пожелал, чтобы заключению этого договора помешали
сохранявшиеся разногласия относительно присоединения
к нему тех государств, которые не признавались одним
из них.
Любой, кто участвовал в работе конференции или в
двусторонних переговорах, несомненно, ощущал чувство
достижения «пика переговоров», когда после затяжных,
утомительных острых дипломатических баталий, наконец,
открываются перспективы достижения соглашения. При¬
ятное это чувство!
Некоторые авторы убеждены, что предельные сроки
облегчают достижение соглашения, обеспечивают разра¬
ботку окончательных формулировок, а также заставляют
участвующие в переговорах стороны изложить все свои
аргументы на случай, если переговоры окажутся безре¬
зультатными34. Другие же считают, что воздействие, кото¬
рое оказывают предельные сроки на процесс торга и сте¬
пень уступок, противоречиво и в теории, и в практике.
Лимит времени может даже привести к тому, что рассмот¬
рение отдельных вопросов будет скомкано, а принятые
решения окажутся недостаточно фундированными . И все
же, при всех «за» и «против» наличие заранее согласован¬
ных временных рамок переговоров вносит в них несомнен¬
ный элемент порядка.
Тактическая линия
Итак, когда участник переговоров хорошо знает, какие
цели в них преследует представляемое им государство,
310
а также другие участники переговоров, когда он в состоя¬
нии определить тот абсолютный минимум, который может
быть принят его делегацией, и тот предел, переступить
который означало бы нанесение ущерба интересам его го¬
сударства, он сможет разработать тактику ведения пере¬
говоров. Последняя должна обеспечивать максимальное
отражение в разрабатываемом соглашении интересов со¬
ответствующего государства. В то же время тактическая
линия делегации не должна являться тормозом, препят¬
ствием на переговорах. Разрыв переговоров из-за неуме¬
лой, ошибочной тактики той или иной делегации, спрово¬
цировавшей разрыв, следует расценивать как серьезный
провал дипломатии соответствующего государства.
Для определения -правильной тактической линии на
переговорах необходимо учитывать не только цели и за¬
интересованность представляемого государства и всех
других участников переговоров в достижении соглаше¬
ния, но и ряд других факторов — состояние двусторонних
отношений, международный климат и др.
Тактика, применяемая в любых дипломатических пе¬
реговорах, используется обычно и на конференциях. Сле¬
дует, однако, иметь в виду и некоторую специфику
конференционной дипломатии. Например, формулировки,
содержание и расположение пунктов повестки дня конфе¬
ренции, как правило, являются предметом интенсивных
переговоров. Объясняется это тем, что повестка дня от¬
ражает приоритеты конференции. Поэтому консультации
и переговоры между делегациями по этому вопросу имеют
важное значение, и для их успешного ведения требуется
немалое мастерство и такая тактика, которая, с одной
стороны, обеспечит приемлемую для делегации повестку
дня, а с другой — исключит преждевременное раскрытие
ее позиции по существу вопросов конференции.
На основе анализа дипломатических переговоров прош¬
лого можно представить себе следующие примерные так¬
тические линии на переговорах: а) исходная позиция из¬
лагается в начале переговоров, затем в зависимости от
их хода в нее вносятся изменения; б) исходная позиция
отстаивается на протяжении всего хода переговоров, и го¬
товность к компромиссу проявляется лишь в «последний
час», т. е. на завершающем их этапе; в) исходная позиция
остается неизменной, и успех переговоров возможен лишь
в том случае, если остальные участники примут эту
позицию.
Первый вариант открывает большие возможности для
311
маневрирования. Исходная позиция может содержать про¬
грамму-максимум того или иного государства. Принятие
ее другими участниками является маловероятным, зато
она позволяет государству, выдвинувшему такую програм¬
му, идти на уступки. Иногда отдельные участники пере¬
говоров делают заведомо неприемлемые, завышенные
запросы, с тем чтобы затем от них отступить в обмен на
соответствующие уступки других участников. С этой же
целью порой выдвигаются чересчур «заниженные» пред¬
ложения, которые наверняка не получат поддержки всех
участников переговоров. В них преднамеренно опускаются
некоторые позиции или формулировки, согласие с кото¬
рыми на последующем этапе переговоров представляется
также в качестве уступки.
При первой альтернативе исходная позиция может
быть далеко не всеобъемлющей. Она может быть из¬
ложена в виде проекта основных положений того или
иного соглашения или некоторых ключевых формули¬
ровок будущей договоренности. Само изложение исходной
позиции в такой форме как бы приглашает к поиску
взаимоприемлемых развязок. Вместе с тем есть здесь одна
опасность. Когда участники переговоров видят, что один
из них с легкостью идет на уступки, они могут ужесточить
свою позицию, искусственно завысить порог приемлемости
условий разрабатываемого соглашения.
При втором варианте исходная позиция должна в
большей степени учитывать позицию других участников,
чем при первой, не содержать экстремистских, явно
завышенных или заниженных требований. Она должна
быть вместе с тем всеобъемлющей, обеспечивать возмож¬
ность делегации, ведущей переговоры, исходить из нее на
протяжении большей части переговоров.
Но и второй вариант содержит резерв для отдельных
компромиссов, уступок. Ее минус в том, что последова¬
тельное и продолжительное отстаивание исходной позиции
одним участником может вызвать цепную реакцию у дру¬
гих, сузить возможности проявления гибкости, затормо¬
зить процесс переговоров в целом.
При третьем варианте исходная позиция вряд ли мо¬
жет быть заявлена в самом начале переговоров, иначе она
справедливо будет воспринята другими участниками как
ультиматум. Она должна широко отражать позицию дру¬
гих участников, ход обсуждения вопросов будущего согла¬
шения в ходе переговоров и оптимальные развязки воз¬
никших узлов. Только в таком случае теоретически можно
312
допустить, что исходная позиция одного из участников
переговоров будет принята остальными. Если даже эта
позиция непредвзято, честно учитывает проделанную на
переговорах работу, другие участники по политическим,
блоковым, другим соображениям могут не согласиться по¬
ставить свою подпись под проектом соглашения, пред¬
ставленного одним из участников переговоров.
Каждый из этих вариантов имеет свои плюсы и ми¬
нусы. Наиболее часто избираются первые два варианта,
предусматривающие возможность определенного маневри¬
рования, отступления от первоначально заявленной пози¬
ции.
Старый, «классический» подход к дипломатическим пе¬
реговорам исходил из явно торгашеского постулата —
«хочешь урвать больше — запрашивай больше!». В быт¬
ность профессором политических наук, Г. Киссинджер
писал о таком подходе: «Согласно методологии успешного
торга предполагается, что следует начинать со значитель¬
но более экстремальной позиции, чем та, которую готовы
принять. Чем более жестким будет первоначальное пред¬
ложение, тем лучше будут перспективы того, что цель,
которая ставится в действительности, будет сочтена ком¬
промиссом»36. Это мнение Киссинджера разделяют многие
другие авторы.
Такой подход превалировал и во многих политических,
дипломатических переговорах послевоенного периода. Они
строились примерно по следующему сценарию. Участник
или участники переговоров выдвигали поначалу экстре¬
мальные, заведомо неприемлемые предложения, нацелен¬
ные на нанесение ущерба интересам другой стороны. За¬
тем наступал длительный период взаимной критики, когда
каждый старался убедить своего партнера в слабости,
необоснованности его позиции. Когда же аргументы сто¬
рон исчерпывались, переговоры заходили в тупик. Для их
продолжения участники запрашивали новые инструкции.
Наступал вынужденный перерыв, хотя формально он
иногда и не объявлялся: делегации оставались за столом
переговоров, заверяя друг друга в заинтересованности
своих правительств в скорейшем прогрессе.
Новые инструкции чаще всего если и давали развязки,
то лишь по отдельным вопросам. И вновь завязывался
торг примерно по тому же сценарию. Иногда в процесс
переговоров вклинивались такие важные события, как
смена правительства или изменения во внешнеполитичес¬
ких концепциях государств — участников переговоров. Су¬
313
щественное влияние на переговоры по вопросам ограни¬
чения вооружений оказывали, естественно, ускоренное
развитие военной техники, разработка, испытание, произ¬
водство новых систем или видов вооружений, модерниза¬
ция существующего оружия. Изменения в военно-страте¬
гическом балансе незамедлительно влекли за собой неиз¬
бежные коррективы в позиции участников переговоров.
Возникали новые осложнения, затяжки. Одним словом,
процесс переговоров представлял собой продолжительное
чередование тупиков и медленных подвижек.
Особенно негативно отражался «торгашеский» подход
на переговорах по вопросам военной разрядки. Нет,
видимо, необходимости доказывать, что гонка вооружений
далеко опережает переговоры о разоружении.
Темпы этих двух процессов вплоть до середины 80-х
годов были просто несопоставимы. Переговоры о разору¬
жении носили явно затяжной характер. Венские перего¬
воры по сокращению вооруженных сил и вооружений в
Центральной Европе велись более полутора десятков лет,
а реальных результатов так и не было достигнуто.
Многосторонние переговоры по запрещению химического
оружия уже отметили свой десятилетний юбилей. Нако¬
нец, советско-американские переговоры по комплексу
ядерных вооружений, начавшиеся в 1969 году, хотя и
привели к заключению ряда важных соглашений, только
последнее — Договор по РСМД — означает реальную ме¬
ру разоружения — 4 % ядерного арсенала СССР и США
должны быть согласно договору ликвидированы.
Сопоставим теперь достигнутые на переговорах скром¬
ные результаты с огромными скачками в вооружениях и
военной технике за эти же годы. В 70—80-х годах стали
создаваться новые системы оружия — крылатые ракеты
большой дальности, нейтронные боеприпасы, бинарное хи¬
мическое оружие, ударные космические вооружения. Мо¬
дернизации подверглись практически все существующие
виды оружия. Каждый виток гонки вооружений не только
приближал человечество к ядерному апокалипсису, но и
обирал человечество ежедневно, ежечасно, отвлекая колос¬
сальные средства, необходимые для сохранения жизни на
Земле, на создание средств ее уничтожения.
Однако в эти самые годы советская дипломатия как,
впрочем, и ее партнеры, продолжала на ряде важных пере¬
говоров придерживаться старого, «классического» метода.
Выдвигались заведомо неприемлемые для другой стороны
условия, отдельные предложения не отражали ни ре¬
314
алий мировой политики, ни характера двусторонних от¬
ношений. Трудно было, например, рассчитывать на то, что
правительства Франции и Англии согласятся с тем, чтобы
французские и английские ядерные вооруженные силы
учитывались в ходе разработки советско-американского
договора о ракетах средней дальности, и тем не менее
мы в течение нескольких лет настаивали именно на этом.
Или взять, например, вопрос о запрещении химичес¬
кого оружия. Если сравнить, скажем, проект конвенции
о запрещении разработки, производства и накопления за¬
пасов химического оружия и его уничтожении 1972 года,
соавтором которого вместе с другими социалистическими
странами был и Советский Союз, советские «Основные
положения» этой конвенции 1982 года с нашей нынешней
позицией на многосторонних переговорах в Женеве, то
нельзя не заметить огромный путь, проделанный СССР в
интересах заключения конвенции. Хорошо это или плохо?
И хорошо, и плохо. Хорошо потому, что он демонстрирует
волю и решимость Советского Союза добиться ликвида¬
ции этого варварского оружия массового уничтожения.
Плохо потому, что исходная позиция была разработана
без учета подходов наших основных партнеров к решению
этой проблемы, не охватывала многие вопросы, связан¬
ные с запрещением разработки, производства, уничтоже¬
нием химического оружия. В результате в течение многих
лет советско-американские, а затем и многосторонние
переговоры по этой проблеме топтались на месте, хотя
советская делегация на них почти каждый год делала
ту или иную, часто несущественную подвижку. Такие же
ключевые вопросы, как объявление и уничтожение запасов
химического оружия, производство сверхтоксичных хи¬
микатов в разрешенных целях, непроизводство химичес¬
кого оружия в коммерческой промышленности, оставались,
по существу, вне поля зрения.
Только смелые и волевые решения, принятые совет¬
ским руководством после апрельского (1985 г.) Пленума,
позволили добиться серьезного прогресса на переговорах.
Однако следствием затяжки явилось то, что в 1983 году
США начали широкомасштабную программу химического
перевооружения всех видов вооруженных сил, а в 1985
году американский конгресс принял решение о производ¬
стве бинарного химического оружия, которое начато в
конце 1987 года.
Советская общественность, да и общественность всего
мира широко обсуждала и приветствовала итоги советско-
315
американских переговоров по РСМД и подписанный в
Вашингтоне договор по этому вопросу. Сравнивались ис¬
ходные позиции сторон, сопоставлялись уступки, высказы¬
вались различные суждения на этот счет. В одном мне¬
ние подавляющего большинства комментаторов сходи¬
лось — Договор по РСМД, безусловно, оправдывал те
уступки, которые были сделаны в процессе переговоров.
Однако возникал вопрос — а нельзя было достичь конеч¬
ной цели — «двойного нуля» — в более короткие сроки,
например в конце 70 — начале 80-х годов? Не способство¬
вали бы этому более реалистические оценки сложившейся
в тот период военно-политической ситуации и прагмати¬
ческий, нетрадиционный подход к переговорам? Положи¬
тельный ответ на этот вопрос напрашивается сам.
Затяжные, тягучие переговоры заключают в себе еще
одну опасность, причиняют немалый вред. Сторонники
силовой политики, гонки вооружений используют их для
того, чтобы дезинформировать свою общественность, снять
накал антивоенных выступлений, создать иллюзию лож¬
ной безопасности. Такого рода переговоры легко могут
превратиться в ширму для осуществления различных во¬
енных программ.
Иной искушенный читатель, знакомый с азбукой дип¬
ломатического искусства, может заметить, что сценарий
переговоров, по которому его участники от занимаемых
ими исходных позиций постепенно двигаются навстречу
друг другу, апробирован всей многовековой историей дип¬
ломатии. Думается, однако, что опыт последних десятиле¬
тий, реалии ядерно-космической эры отчетливо выявили
его изъяны, малую эффективность, а в отдельных случаях
и очевидную контрпродуктивность.
Стремиться перехитрить партнера, выторговать нано¬
сящие ущерб его национальным интересам уступки —
значит не только предаваться иллюзии, но и вольно или
невольно способствовать обострению международной об¬
становки, эскалации гонки вооружений.
Реалии ядерно-космической эры, новое мышление
требуют нового подхода и к дипломатическим перего¬
ворам, тактике их ведения. Вступать в переговоры по
вопросам международной безопасности и ограничения во¬
оружений, формулировать свою позицию на них следует
со всей ответственностью за судьбы мира, за будущее
всего человечества, руководствоваться не только своими
интересами, но и учитывать законные интересы других
участников, четко и ясно представлять себе непосредствен¬
316
ные и долгосрочные последствия возможных тупиков на
переговорах, их провала, осознавать первостепенное зна¬
чение фактора времени, исходить из того, что региональ¬
ные конфликты, гонка вооружений и другие негативные
процессы, происходящие в мире (загрязнение окружа¬
ющей среды, голод, нищета и др.), даже в условиях
отсутствия мировой войны могут привести человечество к
гибели.
С учетом всех этих факторов участники с самого
начала переговоров должны стремиться продемонстриро¬
вать конструктивный подход, готовность к сотрудничеству.
Всеобъемлющая, глубокая проработка позиции позволит
обеспечить делегации возможность вести их широким
фронтом, намного сократит их длительность, исключит
неоправданные перерывы, затяжки, уменьшит шансы воз¬
никновения тупиков. Компасом э переговорах должно
быть не эгоистическое стремление добиться максималь¬
ного выигрыша за счет партнера, а глубокая убежден¬
ность в необходимости решения проблемы, являющейся
предметом переговоров, которое будет удовлетворять ин¬
тересы всех сторон. Такое решение будет и наиболее на¬
дежным.
Сказанное, разумеется, не означает, что в ходе самих
переговоров не могут возникнуть какие-то непредвиденные
обстоятельства, ситуации, которые потребуют дополни¬
тельных проработок, а то и определенных коррективов по¬
зиций. К ним следует подходить также конструктивно,
непредвзято.
Не исключено, что некоторые ситуации потребуют по¬
вышения уровня переговоров до министерского или даже
до уровня руководителей правительств или государств.
Этот метод, используемый в последние годы в советско-
американских переговорах по вопросам ограничения во¬
оружений, себя полностью оправдал. Так, в ходе двусто¬
ронних переговоров по всему комплексу ядерно-космичес-
ких вооружений в 1986—1988 годах состоялась целая
серия встреч министра иностранных дел СССР и государст¬
венного секретаря США, советского и американского ли¬
деров, на которых были развязаны многие узлы, обра¬
зовавшиеся на переговорах советской и американской
делегаций в Женеве. Это позволило довести до успешного
завершения диалог по вопросу о ликвидации ракет средней
и меньшей дальности и существенно продвинуть перего¬
воры о сокращении на 50 % наступательных стратегичес¬
ких вооружений СССР и США.
317
Надо всегда помнить, что если раньше в переговорах
обычно слабый уступал сильному, то в наше время боль¬
ше уступает тот, кто в свою изначальную позицию закла¬
дывает неприемлемые для партнера условия. В ядерно-
космическую эру успешными могут быть лишь перего¬
воры, которые строятся на строгом учете баланса ин¬
тересов. Воздействие силы убеждения, а не силы при¬
нуждения может обеспечить достижение равноправных,
взаимовыгодных договоренностей. Именно на этой основе
достигнуты многие важные соглашения, в том числе со¬
ветско-американские. Всесторонний учет интересов сторон,
баланс этих интересов будут, несомненно, лежать и в ос¬
нове будущих договоренностей.
Внесение предложения
Как уже упоминалось выше, важное значение в ходе
переговоров имеет выбор времени внесения предложения.
В одних случаях это время определяется в инструкциях де¬
легации. В других случаях право решения этого вопроса
предоставляется делегации. Правильный выбор времени
внесения предложения иногда оказывает немалое влияние
как на ход конференции, так и на ее политические итоги.
В этой связи вспоминается следующий случай.
Советская делегация на конференции по рассмотрению
действия Конвенции о запрещении бактериологического
оружия, состоявшейся в Женеве в 1986 году, имела по¬
ручение выдвинуть предложение о проведении специальной
конференции государств — участников конвенции с целью
разработки и принятия дополнительного протокола к кон¬
венции, в котором предусматривались бы меры по укрепле¬
нию системы контроля за выполнением этой конвенции.
Время внесения этого предложения должна была опре¬
делить сама делегация.
Но прежде чем рассказать о принятом делегацией
решении по этому вопросу, необходимо хотя бы кратко
напомнить о предыстории упомянутой конференции и
международном соглашении, действие которого рассматри¬
валось на ней.
Конвенция о запрещении разработки, производства и
накопления запасов бактериологического (биологичес¬
кого) и токсинного оружия и об их уничтожении была
подписана в 1972 году. Эта конвенция занимает особое
место в ряду многосторонних соглашений в области огра¬
318
ничения вооружении. Она, по существу, явилась первой
мерой реального разоружения, так как в соответствии
с ней запрещается и уничтожается один из наиболее
опасных видов оружия массового уничтожения — конвен¬
ция перекрыла путь ведения бактериологической войны.
Ее участниками являются свыше ста стран, в том числе
и все государства, обладающие ядерным оружием. Число
участников конвенции постоянно растет, и есть основания
полагать, что она превратится в универсальную между¬
народно-правовую норму.
Особое значение Конвенция о запрещении бактериоло¬
гического оружия приобретает в связи с огромными до¬
стижениями в области биотехнологии за последнее вре¬
мя — успехи, которые ввели в научный обиход такие тер¬
мины, как генная инженерия, техника рекомбинантных
ДНК и др. Раньше бактериологическое оружие отно¬
сили к оружию крайне ограниченного применения, не
имеющему большого значения с военной точки зрения.
Считалось, например, что наиболее пригодные для военных
целей биологические агенты не могут производиться в
больших масштабах, а самые эффективные из них дейст¬
вуют, в общем, медленно и, являясь возбудителями ин¬
фекционных болезней, представляют одинаковую опас¬
ность в зоне заражения как для обороняющейся, так и
для нападающей сторон. Специалисты утверждали, что
ценность бактериологического оружия снижается и за счет
трудностей его хранения. Одним словом, по сравнению с
другими видами оружия массового уничтожения — ядер¬
ным и химическим — бактериологическое оружие рассмат¬
ривалось как менее перспективное.
Последние достижения науки радикально изменили
взгляд на бактериологическое оружие. Технология, с по¬
мощью которой можно получить так называемые «скон¬
струированные лекарства», позволяет также «конструиро¬
вать» и бактериологическое оружие различного дейст¬
вия — как разнообразные быстродействующие вещества,
выводящие из строя живой состав на определенный пе¬
риод времени, так и летальные вещества.
Новая биотехнология позволяет получать такие виды
бактериологического оружия, против которого государство
может иммунизировать свои войска. В этих условиях не
возникает необходимости в использовании защитной
одежды, ограничивающей мобильность войск. Утверждают,
что новая технология позволяет получить такие биологи¬
ческие агенты, которые будет невозможно идентифициро¬
319
вать после их применения. Таким образом, возникшие
эпидемии будут рассматриваться как вспышка инфекцион¬
ного заболевания, а не как результат диверсионной или
военной акции противника.
Заместитель помощника министра обороны США
Д. Фейт, выступая летом 1986 года в подкомитете палаты
представителей США, заявил: «Превалирующее мнение,
сложившееся за последние годы о том, что бактериологи¬
ческое оружие не является важным стратегическим ору¬
жием, в настоящее время несостоятельно. Бактериологи¬
ческое оружие можно считать эффективным в различных
боевых условиях, включая специальные и тактические
операции. Еще не разработано оборудование, которое мог¬
ло бы обнаруживать в полевых условиях биологические
агенты, не говоря уже о том, чтобы их идентифицировать.
В настоящее время не существует антидотов (противо¬
действующие защитные средства. — В. И ) против многих
возможных агентов»37. На экспертное мнение этого
деятеля, выступающего сторонником широкой программы
создания бактериологического оружия в США, можно, ви¬
димо, положиться.
О том, что такая программа разрабатывалась, свиде¬
тельствуют следующие данные. В 1981 году бюджет Пен¬
тагона на «оборонительные исследования средств ведения
биологической войны» составлял всего 15,1 млн. долл.
В 1982 финансовом году эта статья возросла до 21,6 млн.,
в 1983 году она составила уже 38,8 млн., в 1984 —
39,1 млн., в 1985 — 50 млн., в 1986 — 66 млн. долл.38
Различные рода войск США работают практически со
всеми основными возбудителями инфекционных заболева¬
ний. И хотя руководители Пентагона утверждают, что
проводимая ими работа преследует цель обеспечить во¬
оруженные силы США защитными средствами в форме
вакцин и противоядий, такие утверждения являются по
меньшей мере сомнительными. Американский исследова¬
тель Артур Вестинг высказал в журнале «Байосайэнс»
за ноябрь 1985 года следующую мысль, разделяемую
многими специалистами: «...Представляется, что практи¬
чески бесконечное число потенциальных биологических
агентов делает бесполезной разработку и накопление вак¬
цин для защитных целей. Поэтому встает вопрос, не
связана ли исследовательская программа по вакцинам с
подготовкой к использованию биологических агентов в
наступательных целях».
Особенно настораживало то обстоятельство, что к раз¬
320
личным мифам об отставании США от СССР в той или
иной области вооружения добавлялся еще один миф —
о «генном отставании», время от времени пускавшийся в
оборот различными высокопоставленными американскими
деятелями, например бывшим министром обороны США
К. Уайнбергером.
Все эти обстоятельства определяют большое значение
строгого выполнения Конвенции о запрещении бактери¬
ологического оружия со стороны всех государств-участ-
ников. Положения конвенции предусматривают обяза¬
тельство государств «консультироваться и сотрудничать
друг с другом в решении любых вопросов, которые могут
возникнуть в отношении цели или в связи с выполнением
положений конвенции»: Ее участники имеют также право
обращаться в Совет Безопасности ООН с жалобой по
поводу возможного нарушения конвенции со стороны лю¬
бого другого участника конвенции. Контроль за выполне¬
нием конвенции возлагается на соответствующие на¬
циональные органы контроля. Международных процедур
контрольный механизм конвенции не предусматривает .
Со времени подписания конвенции вопрос о ее наруше¬
нии кем бы то ни было не возникал. Ни одно государство
не подавало жалоб в Совет Безопасности в связи с кон¬
венцией. И лишь во времена «второй холодной войны» в
первой половине 80-х годов Вашингтон попытался исполь¬
зовать конвенцию в неблаговидных, антисоветских целях.
В марте 1980 года американцы заявили советской
стороне, что у них возникло сомнение относительно
характера вспышки сибирской язвы в Свердловске, имев¬
шей место за год до этого, и попросили объяснения.
С тех пор в лексиконе переговоров о разоружении по¬
явился термин «свердловский инцидент». На многосторон¬
них форумах, в ходе различных советско-американских
переговоров, в том числе на высоком уровне, американцы
назойливо возвращались к «свердловскому инциденту»,
стремясь бросить тень на Советский Союз, утверждая,
что в районе Свердловска функционирует предприятие по
производству бактериологического оружия, на котором
произошла авария, в результате чего рассеялись споры
сибирской язвы, вызвавшие вспышку этого заболевания.
Примечательно, что каких-либо фактов, подтверждавших
эту версию, американцы так и не привели.
Что же на самом деле произошло в Свердловске?
Весной 1979 года там действительно имела место вспышка
кишечной формы сибирской язвы, повлекшая за собой че¬
II—528
321
ловеческие жертвы. В чем лежала причина этой вспышки?
При ответе на этот вопрос следует иметь в виду, что
территория Свердловской области в прошлом характери¬
зовалась обширными эпизотиями (вспышками инфекцион¬
ных заболеваний среди животных) сибирской язвы, что
часто приводило к заболеванию людей. За период с 1936
по 1968 год, например, в области имели место около
160 эпизотий сибирской язвы. Всего же за 1920—1960 го¬
ды в Свердловской области было зарегистрировано
856 случаев заболевания людей сибирской язвой .
Принимая во внимание неблагоприятную эпизотичес-
кую обстановку в Свердловской области, ветеринарные
службы и органы здравоохранения предпринимали соот¬
ветствующие профилактические меры и вели разъясни¬
тельную работу среди населения.
Тем не менее, в 1979 году в Свердловской области чис¬
лилось большое множество почвенных сибиреязвенных
очагов. Это привело к появлению в 1979 году, как и в пре¬
дыдущие годы, одиночных случаев заболеваний животных
сибирской язвой. В конце марта — начале апреля того
года в отдельных районах области возникла эпизотия,
охватившая овец, крупный рогатый скот, свиней. Всего
пало и было вынужденно забито свыше 100 животных.
Предпринятые ветеринарными службами и санитарно-
эпидемиологическими станциями меры оказались запозда¬
лыми. Только во второй половине апреля начались меро¬
приятия по предупреждению продажи зараженного мяса
населению и активная пропаганда опасности его употреб¬
ления. Официально первый случай кишечной формы си¬
бирской язвы у людей был зарегистрирован в Свердловске
4 апреля 1979 г. Эпидемическая вспышка продолжалась
до 18 мая и охватила 96 человек, из которых 64 умерли41.
На основании проведенного эпидемиологического ана¬
лиза и результатов бактериологических исследований мяса
и различных мясных продуктов, изъятых у семей, где
заболели и погибли люди, было доказано, что заражение
заболевших происходило путем употребления инфициро¬
ванной возбудителем сибирской язвы пищи. Сообщения о
вспышке сибирской язвы в Свердловске публиковались как
в местной печати, так и в ряде центральных медицинских
журналов.
Вот, собственно, и вся история «свердловского инци¬
дента». Имеют ли случаи заболевания кишечной формой
сибирской язвы, вызванные употреблением зараженного
мяса, какое-либо отношение к Конвенции о запрещении
322
бактериологического оружия? Разумеется, нет. Так и было
заявлено советской стороной американским представи¬
телям. Было также отказано в проведении специальных
советско-американских консультаций по этому вопросу,
хотя и тогда, когда американцы поставили этот вопрос,
и много лет спустя мне казалось, что проведение кон¬
сультаций не только соответствовало бы духу и букве со¬
ответствующего положения конвенции, но и лишало бы
возможности спекулировать нашим отказом.
Только весной 1988 года советские медики посетили
США и имели со своими американскими коллегами
обстоятельный разговор, в том числе по вопросам, свя¬
занным со «свердловским инцидентом». Спустя несколько
месяцев после этого, в начале 1989 года, мне довелось
встретиться с одним из участников этих бесед известным
американским химиком профессором М. Мезельсоном. «По¬
чему вы не соглашались на проведение встречи советских
и американских экспертов еще тогда, когда конфликт вок¬
руг «свердловского инцидента» только назревал?» Трудно
было ответить на этот вопрос. Видимо, старые подходы к
международным отношениям, тотальное взаимное недове¬
рие, американская «сверхподозрительность» и наша
«сверхсекретность» — все это, очевидно, проявилось в ис¬
тории со «свердловским инцидентом», как, впрочем, на¬
ходило отражение в те годы и во многом другом.
Что же касается выдвигавшихся Вашингтоном обвине¬
ний СССР в том, что в Афганистане и Юго-Восточной
Азии применялись микотоксины советского производства,
то «доказательства», приводившиеся их авторами, были
настолько сомнительны, что даже в американской, запад¬
ногерманской, канадской печати стали появляться замет¬
ки, в которых отмечалась научная несолидность, необосно¬
ванность этих утверждений. Выезжавшие на место мни¬
мого применения «советских микотоксинов» в Юго-Вос¬
точную Азию группа экспертов ООН, а также австралий¬
ские и канадские ученые серьезных фактов, которые могли
бы подтвердить эту выдумку, естественно, не обнаружили,
а некоторые из них пришли к выводу, что следы якобы
примененных «советских микотоксинов» не что иное, как
...экскременты насекомых.
Несмотря, однако, на все это, делегация США вновь
подняла этот вопрос в 1986 году на женевской конферен¬
ции по рассмотрению действия бактериологической кон¬
венции. Американские дипломаты не скрывали того, что
собираются на конференции «загнать в угол», «прижать к
и**
323
стенке» Советский Союз. В своем документе о выполнении
США конвенции, в многочисленных выступлениях и бе¬
седах американских дипломатов накануне конференции,
администрация Рейгана пыталась реанимировать свои об¬
винения в адрес Советского Союза. Вновь отдельные сред¬
ства массовой информации на Западе стали надоедливо
повторять ложь о «свердловском инциденте», «желтом
дожде» в Юго-Восточной Азии и т. д.
В своем выступлении при открытии конференции глава
американской делегации Д. Ловиц, заявив, что линия США
на конференции будет иметь двоякую направленность —
«критическую и конструктивную», значительную часть сво¬
его выступления посвятил «озабоченности» США в связи
с нарушениями конвенции со стороны Советского Союза.
Американцы сочли необходимым сделать даже специаль¬
ные выступления по поводу этих «озабоченностей» в
различных вспомогательных органах конференции. Они
распространили кипу документов, которые воспроизводили
различные заявления американских деятелей на эту тему,
провели пресс-конференцию. Члены американской делега¬
ции, которая, кстати сказать, была самой многочисленной
на конференции, вели активную кулуарную работу среди
других делегаций, стремясь внушить им обоснованность
американской «озабоченности». Это была, так сказать,
«критическая» направленность линии США на конферен¬
ции.
Параллельно с этим американцы утверждали, что воз¬
можные нарушения конвенции объясняются отсутствием
эффективного механизма контроля за ее выполнением.
В этой связи они говорили о необходимости укрепления
конвенции, в частности ее положений о контроле, хотя
никаких конкретных предложений на этот счет не вносили.
Лейтмотивом, однако, и этих «конструктивных» рассужде¬
ний было стремление США взвалить вину на Советский
Союз за отсутствие в конвенции эффективных форм конт¬
роля.
Тактическая линия американцев на конференции была
ясна: сначала навязать конференции свою «озабоченность»
нарушениями конвенции главным образом со стороны Со¬
ветского Союза, затем побудить близкие к США делегации
к внесению предложений, направленных на укрепление
контрольного механизма конвенции с тем, чтобы вызвать
отрицательную реакцию Советского Союза, в прошлом не
раз выступавшего против международного контроля. Та¬
ким образом, Советский Союз, по замыслам авторов этой
324
линии, своими возражениями против контроля косвенно
подтвердил бы свою причастность к нарушениям конвен¬
ции.
Но главное, чего добивались США на конференции, —
это подорвать авторитет конвенции и открыть зеленый
свет новым американским программам создания бактерио¬
логического оружия. Этого, собственно, и не скрывали в
Вашингтоне. Заместитель помощника министра обороны
США Д. Фейт летом 1986 года признавал, что главные
недостатки конвенции заключаются «не в отсутствии по¬
ложений о проверке наличия запасов или отсутствии эф¬
фективных механизмов рассмотрения жалоб, которые яв¬
ляются общепризнанными недостатками, а в неспособ¬
ности выполнить главную цель — гарантировать, чтобы
страны, соблюдающие условия договора, не подвергались
угрозе биологического оружия». А поэтому, по логике
Фейта, необходимо обладать собственным бактериоло¬
гическим оружием, в том числе на основе генной инже¬
нерии, которое, по его словам, можно создавать «легко,
быстро и чисто»42.
Одним словом, женевская конференция нужна была
США главным образом для того, чтобы, широко спеку¬
лируя мнимыми нарушениями конвенции и невозмож¬
ностью улучшения ее контрольного механизма, встать на
путь ее действительного нарушения.
Что касается Советского Союза, то он исходил из того,
что главной задачей конференции являлось подтвержде¬
ние действенности конвенции, всемерное содействие ее
укреплению, эффективному осуществлению всех ее поло¬
жений. С целью выполнения этой задачи советской деле¬
гации было поручено внести ряд конкретных предложений.
Мы, в делегации, долго думали, как лучше реализо¬
вать имевшиеся у нас указания, когда, в частности, внести
предложения СССР по вопросам контроля. Можно было
бы сделать это в начале конференции, но тогда возникала
опасность, что наши политические противники, как это
бывало неоднократно в прошлом, сразу же встретят их в
штыки, приложат все усилия к тому, чтобы дискредитиро¬
вать их, избрать иную тактику с учетом нашего шага.
Поэтому мы решили не включать наше предложение в
основное выступление делегации при открытии конферен¬
ции, а дождаться, когда идеи, заключенные в нем, так
сказать, вызреют в ходе работы самой конференции.
Поначалу американцам как будто бы удалось добиться
поддержки их линии. В общей дискуссии почти все делега¬
325
ции западных стран, а также отдельных нейтральных и
неприсоединившихся государств выражали «обеспокоен¬
ность» по поводу «сообщений о возможных нарушениях
конвенции», правда, не уточняя, что они конкретно имели
в виду. Американцы не скрывали своего удовлетворения по
поводу такого рода заявлений, считая, что, применяя
шахматную терминологию, дебют конференции был за
ними.
Большое место в своих выступлениях почти все делега¬
ции уделяли вопросам контроля. Вносились разные пред¬
ложения, как по мерам укрепления доверия между участ¬
никами конвенции, так и по совершенствованию ее конт¬
рольного механизма. Была выдвинута также идея о разра¬
ботке дополнительного протокола по вопросам контроля.
Выдвинули ее делегации Ирландии и Пакистана. Трудно
предполагать, что этот шаг ирландцев и пакистанцев
не получил благословения американцев, учитывая актив¬
ные контакты, консультации, которые велись США с ши¬
роким кругом государств. Многие делегации (Швеции,
Австралии, Швейцарии и др.) высказались в поддержку
этой идеи. Все ожидали нашей реакции на это предложе¬
ние.
Мы не спешили с изложением нашей точки зрения по
предложению о разработке дополнительного протокола к
конвенции. В основном выступлении делегация изложила
общий подход Советского Союза к вопросам разоружения,
подчеркнула важность конвенции, заявила о нашей готов¬
ности к сотрудничеству со всеми делегациями с целью ук¬
репления всех положений конвенции, в том числе и по
вопросам контроля, призывала участников конференции к
конструктивности. Много места делегация уделила воп¬
росам расширения сотрудничества государств в области
мирного развития биологической науки и использования ее
достижений в интересах социально-экономического и на¬
учно-технического прогресса. Разумеется, ответили на вы¬
пады США против СССР относительно «несоблюдения»
им конвенции. В этом нам хорошо помог эксперт из ми¬
нистерства здравоохранения СССР.
Только тогда, когда конференция завершала общую
дискуссию и приступала к разработке своего итогового до¬
кумента — заключительной декларации, делегация сочла
своевременным внести предложение о проведении после
соответствующей подготовки специальной конференции с
целью разработки и утверждения дополнительного прото¬
кола к конвенции по вопросам контроля. Было заявлено
326
также, что подготовительная работа к такой конференции
могла быть проведена в приемлемой для участников кон¬
венции форме. Советская делегация дала понять, что
СССР был бы готов к такой работе уже в самое ближай¬
шее время — либо в рамках Конференции по разоруже¬
нию, либо с использованием любого созданного для этой
цели механизма.
Таким образом, Советский Союз не только поддержал
идею разработки дополнительного протокола по вопросам
контроля, но придал ей вполне конкретный, реалистичес¬
кий характер.
Наше предложение вызвало большой интерес участ¬
ников конференции. Делегации вмиг расхватали копии
текста нашего выступления. Американцы оказались в за¬
мешательстве. Они, очевидно, не ожидали от нас такого
шага. Более того, выяснилось, что сами-то они против раз¬
работки дополнительного протокола, против укрепления
механизма контроля конвенции. Относительно необходи¬
мости повышения эффективности мер доверия и контроля
они говорили в расчете, видимо, на то, что мы не под¬
держим каких-либо предложений на этот счет и ответст¬
венность за это им удастся возложить на нас.
В этих условиях делегация США была вынуждена
сама возражать против разработки дополнительного про¬
токола. Однако ее не поддержали даже ближайшие союз¬
ники США, а с делегациями Ирландии, Швеции, Пакис¬
тана у нее возникли конфликты. Пожалуй, впервые за
многие годы США в глазах у всех выступили на между¬
народной конференции открытыми противниками мер
контроля, отказавшись от своих прежних позиций на этот
счет.
Запомнилось, как в последние дни конференции Ловиц
со своими сотрудниками бегал от одной делегации к дру¬
гой, уговаривая согласиться на более обтекаемые форму¬
лировки по таким ключевым вопросам, как разработка
дополнительного протокола, созыв специальной конфе¬
ренции участников конвенции, расширение международ¬
ного сотрудничества в области мирного развития биологи¬
ческой науки, и другим.
Почти весь последний день работы конференции ушел,
к неудовлетворению ее участников, на преодоление труд¬
ностей, создававшихся американской делегацией, в оди¬
ночку отбивавшейся от предложений, получивших на кон¬
ференции всеобщую поддержку. Возвращаясь к шахматной
терминологии, можно смело сказать, что эндшпиль на
327
конференции американцы явно проиграли. На конферен¬
ции возобладали стремление к укреплению конвенции
о запрещении бактериологического оружия, готовность к
разработке дополнительного контрольного механизма, ко¬
торый исключал бы возможность появления каких бы то
ни было сомнений относительно ее выполнения. Думается,
что с данной точки зрения это был выигрыш для всех.
Представляется, что тактическая линия советской деле¬
гации, в частности выбор времени внесения наших пред¬
ложений, в некоторой степени способствовала положи¬
тельным итогам конференции.
Лучше меньше — да лучше
Вступление в переговоры с недостаточно разработанной
позицией или предложениями, внесение в начальной ста¬
дии переговоров наскоро подготовленных документов не
облегчают, а, наоборот, скорее осложняют, удлиняют
процесс достижения договоренности. Дело в том, что
дискуссия разворачивается поначалу вокруг документа, по¬
ложенного на стол переговоров первым. Противоречивый,
слабо аргументированный документ, естественно, вызывает
много вопросов, споров, а порой и уводит переговоры в
сторону от рассмотрения существа проблемы.
К сожалению, и в практике советской дипломатии
были отдельные случаи, когда выдвижение хорошей при¬
влекательной идеи обгоняло серьезную и глубокую ее про-
•работку, которая могла бы обеспечить достижение между¬
народной договоренности. Вспоминается, например, как в
1982 году Советский Союз внес на 37-й сессии Генераль¬
ной Ассамблеи предложение по вопросу об обеспечении
безопасного развития ядерной энергетики, предусматри¬
вавшее защиту мирных ядерных объектов от нападения.
Вопрос этот приобрел особую актуальность в связи с бом¬
бардировкой Израилем в начале 80-х годов ядерного ре¬
актора в Ираке. Многие неприсоединившиеся и нейтраль¬
ные государства уже и до советского предложения вы¬
сказывались в пользу принятия мер, обеспечивающих не¬
нападение на ядерные объекты. Инициатива Советского
Союза, имеющего высокоразвитую ядерную энергетику,
большую сеть мирных атомных объектов, была встречена с
большим интересом. Заявление о том, что СССР готов
внести свой вклад в разработку соответствующих между¬
народно-правовых норм в дополнение к уже имеющимся
328
юридическим инструментам, воспринималось международ¬
ным сообществом как гарантия его активного, конструк¬
тивного участия в поисках возможной договоренности.
С целью проработки всех аспектов этой инициативы
уже после (!) ее выдвижения в ООН в Москве с
участием соответствующих высококвалифицированных
экспертов было проведено совещание, в ходе которого
выявились все сложности этой проблемы. В результате
проявить активность, инициативность в переговорах по
защите ядерных объектов от нападения, завязавшихся в
рамках Конференции по разоружению, советским предста¬
вителям так и не удалось. Многие вопросы, возникшие в
ходе переговоров, оставались без ответа.
Не помогает достижению взаимоприемлемой догово¬
ренности и внесение скороспелых проектов международно¬
правовых документов, не являющихся следствием глубо¬
кого и серьезного изучения существа проблемы, динамики
ее развития и возможных перспектив решения. Такие
документы напоминают порой ночных бабочек, живущих
столь короткий срок. Это относится и ко многим проектам
резолюций, которые представляются в различных органах
Генеральной Ассамблеи ООН, а затем в результате их оче¬
видной непопулярности отзываются авторами проектов.
Предлагаемый участниками переговоров проект согла¬
шения должен содержать не только привлекательную
идею, но и по крайней мере направления решения ос¬
новных проблем, возникающих в связи с этой идеей. Вряд
ли оправданным является выдвижение проекта соглаше¬
ния, который затем без достаточной его проработки заме¬
няется другим. Был такой, например, случай. Стремясь
к быстрейшему началу деловых переговоров по одному из
наиболее острых вопросов современной мировой полити¬
ки — предотвращению гонки вооружений в космосе, Со¬
ветский Союз внес в 1981 году в ООН «Проект договора
о запрещении размещения в космическом пространстве
оружия любого рода». Предполагалось, что проект ляжет в
основу соответствующих переговоров на Конференции по
разоружению. И на самом деле в 1982—1983 годах
на конференции завязался диалог по нему. Однако в
1983 году Советский Союз внес новый документ по этому
вопросу — «Проект договора о запрещении применения
силы в космическом пространстве и из космоса в отноше¬
нии Земли». Оба советских проекта шли, разумеется, в
одном и том же направлении, однако противники перего¬
воров по этому вопросу стали всячески спекулировать на
329
наличии двух проектов, пытались противопоставлять их
друг другу. В 1985 году начались советско-американские
переговоры по всему комплексу ядерно-космических во¬
оружений, и американцы, и их союзники по НАТО стали
искусственно раздувать вопрос о невозможности состы¬
ковки двусторонних соглашений по космическим вооруже¬
ниям с многосторонним договором на этот счет.
Не вызывает сомнения, что внесение пусть даже не
вполне «зрелых» проектов международных соглашений са¬
мо по себе является положительным фактором, так как
привлекает внимание к проблеме, стимулирует ее обсужде¬
ние, намечает некоторые пути ее решения. И все же опыт
показывает, что значительно серьезнее воспринимаются
предложения в виде проекта основных положений согла¬
шения или его ключевых статей. И то при условии, что
участники переговоров или их значительная часть готовы к
работе над такого рода документами. В противном случае
документы отправляются в архив и быстро устаревают.
Одним словом, лучше меньше — да лучше.
Еще одно наблюдение. Дистанция между изначальной
позицией государства или вносимым им первоначальным
проектом и конечной позицией не должна, как правило,
быть слишком большой. Разительная метаморфоза в пози¬
ции государства вряд ли способствует повышению его ав¬
торитета. Это, разумеется, не относится к переговорам,
которые ведутся годами, а то и десятилетиями или в ходе
которых происходят важные перемены во внешней и
внутренней политике государств.
Компромиссы, гибкость
Избрав определенную тактическую линию ведения пе¬
реговоров, делегация может прибегать к различным ме¬
тодам и приемам, с помощью которых она будет доби¬
ваться осуществления этой линии. К ним относятся
гибкость, готовность к компромиссам, уступкам, жест¬
кость, угрозы, ультимативность и другие. Чаще всего деле¬
гация в ходе переговоров на разных этапах в зависимости
от конкретной ситуации использует те методы, которые, с
ее точки зрения, представляются эффективными.
Наиболее важными из них являются гибкость, готов¬
ность к компромиссам. Где, как и когда проявлять эти
качества, каков их предел — вот некоторые вопросы, не¬
избежно возникающие в ходе переговоров.
330
Вопросы эти не новые. Большое внимание роли комп¬
ромиссов в политике уделял В. И. Ленин. Он дал определе¬
ние компромиссов, их значения в классовой борьбе про¬
летариата и международной политике Советского государ¬
ства. «Компромиссом, — писал Ленин, — называется в по¬
литике уступка некоторых требований, отказ от части сво¬
их требований в силу соглашения с другой партией»43.
Взаимные компромиссы и уступки в политике вообще и
во внешней в частности определяются конкретной обста¬
новкой и сложившимся соотношением сил. Переговоры,
как правило, не находятся в застывшем состоянии, они
являются развивающимся процессом, в ходе которого по¬
зиции сторон часто меняются. Порой эти изменения опре¬
деляются объективными факторами, иногда же объясня¬
ются тактическими соображениями.
В. И. Ленин указывал, что подходить к решению
вопроса о допустимости компромиссов следует диалекти¬
чески, конкретно-исторически. Владимир Ильич считал,
что при решении вопроса о возможности пойти на компро¬
мисс все зависит от того, какое соглашение и при каких
обстоятельствах заключается. В частности, он указывал,
что иногда уступка «делается для избежания большего
44
зла» .
Еще со времени возникновения большевистской партии
ее противники, противники В. И. Ленина утверждали,
что «большевики ни на какие компромиссы не согласны,
ни с кем, никогда». Попытки извращенно представить
политику КПСС делаются и в наше время. Упоминав¬
шийся американский генерал Рауни считает, например, что
«советская социальная система» представила мало при¬
меров из области компромиссов. Это, по мнению генерала,
неудивительно, так как Советский Союз рассматривает
компромисс как проявление слабости и поэтому с трудом
идет на него45.
Такие заявления могут делаться либо по незнанию ис¬
тории международных отношений, либо в силу заведо¬
мой предвзятости их авторов. Сравнительный анализ со¬
держания первоначальных советских предложений, пози¬
ции советской делегации в ходе любых переговоров и,
наконец, окончательных текстов решений конференций, ито¬
говых документов этих переговоров показывает, что Со¬
ветский Союз очень часто искал взаимоприемлемые ком¬
промиссы и проявлял гибкость. Взять, например, решения
Крымской конференции, на которой, по утверждению мно¬
гих поборников «холодной войны», Советский Союз прояв¬
331
лял особую неуступчивость. По справедливому же мнению
американской исследовательницы этой конференции
Д. Клеменс, крымские решения «вобрали в себя комп¬
ромиссы со стороны каждой державы — вероятно, со
стороны Советов больше, чем со стороны западных
стран»46.
Заслуживают внимания и наблюдения опытного амери¬
канского дипломата и советолога X. Зонненфельда, участ¬
ника многих переговоров с Советским Союзом. «...Из всех
переговоров, в которые я был вовлечен, — пишет он, —
ясно, что начальная советская позиция была не оконча¬
тельной, что там есть уступчивость, хотя, конечно, в пре¬
делах, и, что, когда они хотят соглашения, они понимают,
что это требует компромисса»47.
Другой участник многих переговоров с Советским Со¬
юзом Дж. Дин, полемизируя с авторами утверждения,
что в советско-американских переговорах уступки делает в
основном американская сторона, пишет, что «это утверж¬
дение было опровергнуто не только на переговорах по
ОСВ-1 и ОСВ-2, где Советы сделали куда большее число
уступок как по числу, так и по значению, но и в перего¬
ворах по сокращению вооруженных сил и вооружений в
Центральной Европе, где Советы и другие участники Вар¬
шавского пакта двигались шаг за шагом к принятию,
по крайней мере в принципе, основных элементов подхода
48
западных участников...» .
Значение компромиссов особенно возрастает в ядерно-
космический век. Наибольшим злом для человечества в
современную эпоху являются эскалация гонки вооруже¬
ний и ядерная война. Поэтому любые компромиссы, ко¬
торые способны предотвратить угрозу ее возникновения,
являются обоснованными, оправданными. Этим объясня¬
ется гибкость Советского Союза, его готовность к комп¬
ромиссам в переговорах по проблемам разоружения, и в
первую очередь по всему комплексу ядерно-космических
вооружений.
Советско-американские переговоры по ядерно-косми-
ческим вооружениям, многосторонние переговоры о за¬
прещении химического оружия, Стокгольмская конферен¬
ция по мерам доверия в Европе (1984—1986 гг.), Вен¬
ские переговоры изобилуют многочисленными проявлени¬
ями гибкости Советского Союза, стремлением найти вза¬
имоприемлемые решения. Предложив Соединенным Шта¬
там полностью ликвидировать ракеты средней дальности в
Европе, Советский Союз пошел, по признанию М. С. Гор¬
332
бачева, на большие уступки. СССР оставил в стороне, в
частности, вопрос о направленных против него английских
и французских ядерных силах и делал другие уступки.
Советский Союз пошел на это для того, чтобы начать
наконец процесс ограничения гонки ядерных вооружений,
ликвидации ядерного оружия — центральной задачи со¬
временной мировой политики, вовлечь в этот процесс
США. Как отмечал Ленин, с помощью уступок у против¬
ника может быть отнята всякая возможность «увернуться
от принципиальной постановки вопроса»49.
Готовность к компромиссам, уступкам не имеет вместе
с тем ничего общего с капитулянтством. В. И. Ленин при¬
зывал «соединить строжайшую преданность идеям комму¬
низма с умением пойти на все необходимые практические
компромиссы, лавирования, соглашательства, зигзаги, от¬
ступления и тому подобное»50. Компромисс, который нано¬
сит ущерб интересам государства, противоречит его
принципам, ведет к приобретению односторонних пре¬
имуществ одного или нескольких государств, должен быть
решительно отвергнут.
Любой компромисс должен носить взаимовыгодный ха¬
рактер, каждая сторона должна извлечь определенную
пользу из компромиссного решения — иначе компромисс
невозможен. Уступка лишь тогда оправданна, если она
способствует прогрессу переговоров. Уступка ради уступки,
а тем более серия безответных уступок редко приводят
к договоренности. «Вести переговоры только путем усту¬
пок, — считает американский исследователь переговоров
Р. Фишер, — независимо от того, делаются ли уступки с
упорством или великодушием, значит почти наверняка
помешать некой находке, которая необходима для выра¬
ботки мудрого соглашения»51. Справедливое замечание!
Есть еще одна сторона вопроса. Если участник пере¬
говоров делает одну уступку за другой, то у остальных
участников может сложиться мнение, что сторона, дела¬
ющая уступки, не очень серьезно подготовлена к перего¬
ворам, иными словами, в действительности не имеет боль¬
шого интереса к достижению договоренности. Но может
быть сделан и другой, почти обратный вывод — о том, что
указанная сторона настолько нуждается в соглашении, что
будет готова пойти на новые уступки, что сам факт до¬
стижения соглашения будет означать выигрыш для нее и,
возможно, проигрыш для других. Представитель одного
из западных государств на конференции по морскому
праву жаловался на то, что страны «третьего мира»
333
рассматривали каждую уступку Запада как основу для
выдвижения нового требования, а это в результате при¬
вело к тому, что все резервы Запада для уступок были
полностью исчерпаны.
Уступки участниками переговоров делаются для того,
чтобы стимулировать переговоры, создать необходимые
условия для скорейшего достижения искомого соглаше¬
ния. В тех же случаях, когда уступки выявляют недоста¬
точную подготовленность одного из участников перего¬
воров к всестороннему, сбалансированному рассмотрению
проблемы или стремление добиться одностороннего выиг¬
рыша за счет уступок других участников, они вряд ли со¬
действуют успеху переговоров.
Это еще раз говорит в пользу самой тщательной, серь¬
езной подготовки к переговорам, разработки такой пози¬
ции, которая учитывала бы различные факторы: позицию
других участников, динамику развития проблемы, под¬
ходы и перспективы ее решения и др. Конечно, изначаль¬
ная позиция должна предусматривать запасные варианты,
т. е. возможности уступок, компромиссов, которые должны
быть определены с учетом развития переговоров. Эти за¬
пасные варианты следует использовать только в тех слу¬
чаях, когда они могут обеспечить продвижение на перего¬
ворах.
Гибкость, готовность к уступкам, компромиссам —
важные инструменты, рычаги ведения переговоров. Те
участники переговоров, которые не используют их, оста¬
ваясь приверженцами жесткого прямолинейного подхода,
утрачивают способность вести переговоры. Нельзя исклю¬
чать и того, что у других участников возникнут пред¬
ложения, которые будут лучше даже с точки зрения ин¬
тересов другой стороны, в то время как негибкий участ¬
ник окажется не в состоянии осознать этого преиму¬
щества.
Одним из проявлений гибкости является обход острых
вопросов, возникающих в ходе переговоров. Таким при¬
емом обычно пользуются в тех случаях, когда вырисовы¬
ваются реальные возможности достижения соглашения по
другим, ключевым вопросам переговоров, что, в свою оче¬
редь, создает лучшие перспективы для преодоления труд¬
ностей по острым вопросам. Бывает и так: политическая
значимость достижения соглашения в целом так велика,
что сама острота частных вопросов притупляется.
В условиях, когда стороны придают исключительно
важное значение срочному достижению соглашения (на¬
334
пример, в связи с вспыхнувшим вооруженным конфлик¬
том), но не могут преодолеть отдельных, порой серьезных
разногласий, они прибегают к помощи гибких формулиро¬
вок, которые позволяют каждой стороне соглашения да¬
вать им свое толкование. Г. Киссинджер называл этот
прием конструктивной двусмысленностью. Классическим
примером может служить принятая в ноябре 1967 года
резолюция Совета Безопасности № 242, направленная на
мирное урегулирование ближневосточного конфликта.
В ней, в частности, говорится о «безопасных границах»,
о необходимости «возвращения оккупированных террито¬
рий».
Слово «всех» в эту фразу не было включено, а в анг¬
лийском тексте определенный артикль не был употреблен.
Это позволило произраильским силам утверждать, что ре¬
золюция Совета Безопасности не требует освобождения
Израилем всех оккупированных территорий. С другой сто¬
роны, арабские государства и все те, кто выступает за
полную ликвидацию последствий израильской агрессии,
настаивают, ссылаясь на резолюцию Совета Безопасности,
на выводе войск Израиля со всех оккупированных им тер¬
риторий.
Гибкие формулировки, дающие возможность для раз¬
личного толкования, оправданны лишь в экстремальных
политических ситуациях, и то при условии их последу¬
ющего уточнения, устранения двусмысленности, препят¬
ствующей эффективному осуществлению достигнутого со¬
глашения.
Проявлением гибкости на переговорах следует рассмат¬
ривать и готовность к «размену» или «пакетной сделке».
Возможности в этом отношении на переговорах откры¬
ваются довольно широкие. У каждого государства имеется
большая заинтересованность в одной проблеме, меньшая —
в другой. Оно бывает готово уступить в одном вопросе,
приобретя взамен какую-то выгоду в другом. Продемон¬
стрировать возможность достижения взаимовыгодных ре¬
шений можно, предложив «размены», компенсации и дру¬
гие выгоды в качестве стимула к достижению договорен¬
ности. Возможность того, что одна из сторон стремится
к «размену», а не просто ожидает уступки с другой сторо¬
ны, может оказаться достаточной для того, чтобы другая
сторона вступила в переговоры. «Размены» иногда дела¬
ются и для спасения лица, чтобы достигнутая договорен¬
ность не выглядела как односторонняя уступка. Полезно
поэтому при выдвижении того или иного пожелания или
335
требования выражать готовность пойти навстречу инте¬
ресам других участников переговоров.
Взаимные уступки фиксируются обычно в «пакетной
сделке», т. е. достигнутые договоренности по различным
вопросам включаются в заключительное решение участ¬
ников переговоров. Вообще оговоркой о том, что, пока не
будет согласия по всем пунктам, не может быть согласия
вообще, широко пользуются участники переговоров. Это
всегда полезно иметь в виду.
«Пакетные сделки» особенно широко применяются в
практике конференционной дипломатии. Объясняется это
прежде всего разнообразием подходов и интересов участ¬
ников многосторонних переговоров. Сознавая, что дости¬
жение конечной цели переговоров потребует определенных
уступок, отхода от изначальной позиции, каждый участник
стремится к тому, чтобы его уступка была сбалансиро¬
вана с уступками других. А поскольку положения иско¬
мого соглашения рассматриваются в последовательном по¬
рядке, то сторона, делающая уступку в ходе разработки
того или иного пункта, резервирует за собой право вер¬
нуться к нему после завершения работы над другими
или всеми остальными положениями будущего соглаше¬
ния.
На многосторонних переговорах такого рода резерви¬
рования делаются практически по каждому положению.
Они снимаются, как правило, на завершающем этапе пе¬
реговоров, открывая путь к достижению общего соглаше¬
ния.
Обещания, угрозы, ультиматумы
Если гибкость, готовность к уступкам, компромиссам
не приводит к желаемым результатам, то в отдельных
случаях на переговорах в качестве методов достижения
желаемых результатов используются угрозы, предупреж¬
дения, обещания. Угрозы в ходе переговоров — прием им¬
периалистической дипломатии, к которому в прошлом
представители великих держав прибегали довольно часто.
Одоьный угрожал слабому, и это обычно давало свой ре¬
зультат.
В наше время угроза как прием ведения переговоров
почти не применяется, так как он не только не приводит к
достижению соглашения, а, как правило, умножает разно¬
гласия. Американские авторы У. Зартман и М. Берман
336
приводят пример, как на конференции по морскому праву
попытки американской делегации прибегнуть к угрозам
«вызвали реакцию, которую можно охарактеризовать как
“ты меня не пугай”»52.
Угрозы, шантаж, запугивание обладают свойством вы¬
зывать противодействие, они расцениваются другими
участниками переговоров как демонстрация силы.
Есть в широком наборе межгосударственных отноше¬
ний одна их форма, которая, как правило, в зародыше
убивает возможность ведения переговоров. Это ультима¬
тивность. В определенных исключительных исторических
условиях ультиматумы бывают оправданными. Так, требо¬
вание государств антигитлеровской коалиции о безогово¬
рочной капитуляции фашистских держав носило ультима¬
тивный характер. В ночь на 9 мая в Потсдаме предста¬
вители СССР, США, Великобритании и Франции никаких
переговоров с представителями гитлеровской Германии не
вели — в их присутствии представители последней под¬
писали Акт о безоговорочной капитуляции.
В условиях же равноправных отношений, равенства
сторон ультимативная позиция замораживает переговоры,
нанося ущерб прежде всего той стороне, которая придер¬
живается такой позиции. Участник переговоров, предъ¬
явивший ультиматум, сам сужает себе пространство поли¬
тического маневрирования, дает возможность партнеру
уйти от разговора по существу предмета, ссылаясь на не¬
уступчивость, жесткость, незаинтересованность в диалоге
стороны, выдвигающей ультиматум. В случае же, если
государству в ходе переговоров по тем или иным причи¬
нам придется отказаться от своего ультиматума, то тем
самым оно подорвет свой престиж.
Советский Союз — противник ультимативности. Напри¬
мер, в ленинском Декрете о мире подчеркивалось, что
Советское правительство не считает предлагаемые им
условия мира ультимативными, «т. е. соглашается рассмот¬
реть и всякие другие условия мира»53. В докладе о мире
и заключительном слове на II съезде Советов В. И. Ленин
несколько раз указывал на необходимость не выдвигать
наши требования в ультимативной форме. «Ультиматив¬
ность, — подчеркивал он, — может оказаться губительной
для всего нашего дела»54.
Характерная особенность постановки Советским Со¬
юзом перед другой стороной — на переговорах, конферен¬
циях — тех или иных международных проблем состоит
в том, что в советских предложениях отсутствует уль¬
337
тимативность, они выдвигаются для их совместного рас¬
смотрения.
В отличие от ультимативности, обещания могут слу¬
жить в отдельных случаях стимуляторами переговоров.
Они могут касаться оказания политической поддержки,
экономической или любой другой помощи участнику пере¬
говоров в случае, если он согласится с теми или иными
решениями на ведущихся переговорах. Хотя обещания яв¬
ляются в определенном смысле также фактором давле¬
ния, тем не менее их принятие носит характер сделки, а не
капитуляции. Сторона, которая пошла на уступку в резуль¬
тате обещания, получает компенсацию в другой области,
порой прямо не относящейся к предмету переговоров.
Дж. Кэмпбелл рассказывает, что во время сложных
двусторонних итало-югославских переговоров по вопросу о
границе между Югославией и Италией в районе Триеста,
которые велись в соответствии с мирным договором с Ита¬
лией, разработанным на Парижской мирной конференции
1946 года, президент Эйзенхауэр обратился к маршалу
Тито со следующим посланием: «Вы, как человек воен¬
ный, поймете, что если будет урегулирована проблема
Триеста, то в этом районе можно будет создать большую
оборонную мощь, чем если этот вопрос урегулирован не
будет: и поэтому американскую помощь можно будет ис¬
пользовать с максимальной эффективностью только в том
случае, если будет достигнуто урегулирование»55 (курсив
мой. — В. И.). Тяжелое экономическое и сложное полити¬
ческое положение Югославии в тот период (конец 40 —
начало 50-х гг.) сыграло, видимо, известную роль при
принятии ею решения о договоренности с Италией по
вопросу о границе в районе Триеста.
Использование противоречий среди противников как
прием ведения политической борьбы был известен и в
древние времена. Формула «разделяй и властвуй» широко
использовалась в дипломатических переговорах всех вре¬
мен. Пожалуй, мало найдется в истории дипломатии
конференций, в ходе которых ее участники не прибегали
бы к этому древнему приему.
Западные государства широко и, следует признаться,
не без успеха используют на различных конференциях и
переговорах разногласия, а порой и острые противоречия
внутри Движения неприсоединения, среди арабских стран,
в рамках Организации африканского единства и т. д.
Советское государство в своей внешнеполитической де¬
ятельности также учитывает противоречия, существующие
338
между капиталистическими странами. Оно руководству¬
ется при этом указанием В. И. Ленина о том, что заво¬
евать победу над сильным врагом «можно только при
величайшем напряжении сил и при обязательном, самом
тщательном, заботливом, осторожном, умелом использова¬
нии как всякой, хотя бы малейшей, «трещины» между
врагами, всякой противоположности интересов между бур¬
жуазией разных стран.., так и всякой, хотя бы малейшей,
возможности получить себе массового союзника, пусть
даже временного, шаткого, непрочного, ненадежного, ус¬
ловного»56.
Использование противоречий — одна из самых дели¬
катных, сложных форм дипломатической деятельности в
ходе переговоров. Тут- нужны и всесторонние знания о
характере, глубине, природе разногласий в «стане против¬
ника», такт, осторожность при их использовании и т. д.
В ином случае можно лишь стимулировать укрепление
«союзнической солидарности» и осложнить собственную
позицию. Советское грсударство использовало разногласия
и противоречия между капиталистическими странами и в
период Брестского мира, и на Генуэзской конференции,
накануне и в ходе второй мировой войны. Выдвигая и
претворяя в жизнь свои предложения по предотвращению
ядерной войны, урегулированию конфликтных ситуаций,
разоружению, другим международным проблемам, Со¬
ветский Союз и в наше время неизменно учитывает
особые интересы, специфику подходов других государств.
Помимо отдельных тактических шагов, приемов, к ко¬
торым прибегают участники переговоров, — уступки, увяз¬
ки, обещания, компромиссы и др., — необходимо также
определить и, так сказать, тональность ведения перего¬
воров в целом. При решении этого вопроса следует учи¬
тывать прежде всего общую политическую ситуацию, сос¬
тояние двусторонних отношений и характер рассматрива¬
емой проблемы. Нельзя игнорировать, разумеется, и об¬
становку на самих переговорах. Справедливым представ¬
ляется мнение исследователей, считающих, что вопрос о
том, как и где необходимо быть жестким или податливым,
является одним из важнейших вопросов, ответ на который
должен быть дан дипломатом, ведущим переговоры.
Вот один из примеров успешного применения жесткой
линии на переговорах. Он относится к московской кон¬
ференции представителей СССР, США и Великобрита¬
нии о поставках, состоявшейся в сентябре 1941 г. «Не¬
смотря на то, — пишут американские авторы книги о со¬
339
ветской дипломатии, — что Советский Союз сталкивался
в то время с самой большой опасностью в его непродол¬
жительной истории, поскольку немецкие войска находи¬
лись в 30 милях от Москвы, и несмотря на то, что он
весьма остро нуждался в немедленной и значительной
помощи со стороны союзников, тем не менее Сталин про¬
явил себя как жесткий партнер по переговорам, который
мог использовать и использовал тактику нажима, выво¬
дящую из себя его партнеров по переговорам. Заставляя
их защищаться, он вынуждал поставщиков играть роль
просителя, создавая, таким образом, психологический на¬
строй и отношения, которые с большей гарантией обес¬
печивали выполнение его требований. Вероятно, ни разу
Сталин не демонстрировал столь отчетливо подобную ис¬
торическую тактику ведения переговоров русскими, когда
столь успешно применялось дипломатическое искусство с
целью создания из слабой позиции на переговорах по¬
зиции сильной»57.
И все же жесткая линия на переговорах, оправданная
в исключительных случаях, не может считаться идеаль¬
ной. Кроме того, она никак не является «исторической
тактикой ведения переговоров русскими», традиционной
линией советской дипломатии, что время от времени пы¬
таются приписать ей различные западные дипломаты и
исследователи. «Они никогда ни в чем не уступают, г-н
секретарь, даже взамен на что-то», — писал, например, в
1943 году американский посол в Москве адмирал Стэндли
государственному секретарю США К. Хэллу о своих пе¬
реговорах с советскими представителями. О «жесткости»
советских представителей на различных двусторонних и
многосторонних переговорах пишут и некоторые другие
американские дипломаты и политологи. Советские пере¬
говорщики очень упорны и стремятся переложить бремя
компромисса на другую сторону, считает, например, Йорк.
На любую свою уступку они ожидают ответную уступку
с американской стороны и тщательно ведут счет взаимных
уступок, игнорируя при этом значимость каждой из них.
По мнению некоторых западных авторов, Советский Союз
вообще редко идет на уступки, поскольку якобы рас¬
сматривает их как проявление капитулянтства.
Такая предвзятая оценка опровергается другими аме¬
риканскими переговорщиками. Зонненфельд, участник
многих переговоров с Советским Союзом, свидетельствует
о том, что ради достижения соглашения советские пе¬
реговорщики неоднократно шли на уступки.
340
В общем, такого же мнения придерживаются и Уорнке,
Кампельман, Фишер и другие. Вот почему, по мнению Зон-
ненфельда, исключительно важным для американской сто¬
роны является выяснение истинных намерений советских
переговорщиков — добиваются ли они пропагандистской
дискуссии или действительно заинтересованы в соглаше-
нии.
Побудить советских переговорщиков пойти на комп¬
ромисс вполне возможно, признает Йорк, но это в немалой
степени зависит от мастерства их партнеров. По наблю¬
дению Зонненфельда, когда советская сторона проявляет
готовность пойти на уступки и делает их, она настаивает
на скорейшем достижении окончательной договоренности.
Он советует не спешить в этих случаях и добиваться
возможно более выгодного компромисса.
Сотрудничество — залог успеха переговоров
Наиболее эффективной на переговорах является линия
повседневного сотрудничества между делегациями, наце¬
ленная на установление взаимного доверия и понимания.
Диалог — противоположность конфронтации. Чем шире
диалог, тем больше шансов нахождения взаимоприемле¬
мых решений. Он должен вестись практически на всех
уровнях — от главы делегации до атташе. Многие совет¬
ско-американские переговоры, которые ведутся «широким
фронтом», подтвердили эффективность такого метода.
Диалог не должен ограничиваться официальными за¬
седаниями, а вестись и в неофициальной форме. В бе¬
седах, контактах с партнерами по переговорам, строго
придерживаясь искомых конечных целей, полезно выска¬
зывать свежие идеи, варианты, предложения, активно про¬
щупывать сильные и слабые стороны позиции собесед¬
ника, его аргументы, выяснять пределы приемлемого для
него компромисса, давать ему более широкое, чем на офи¬
циальных заседаниях, и по возможности неформальное,
доверительное разъяснение своей позиции.
Вообще фактор доверия в отношениях между участ¬
никами переговоров имеет первостепенное значение. До¬
верие и достижение соглашения на переговорах взаимо¬
связаны. Одно немыслимо без другого. Невозможно, на¬
пример, прервать переговоры, создавать климат доверия в
отрыве от них, а затем возобновлять переговоры. Доверие
возрастает по мере того, как участники переговоров про¬
341
являют готовность понимать аргументацию другой сто¬
роны, прямо и откровенно говорят о своих проблемах и
трудностях принятия того или иного предложения. Если
участник переговоров заявляет, что имеющиеся у него ин¬
струкции не позволяют согласиться с предлагаемым реше¬
нием и он запросил новые инструкции, то в интересах дела
предоставить ему необходимое время. Отношения доверия,
существовавшие между советским и английским пред¬
ставителями в Совете Безопасности ООН В. В. Куз¬
нецовым и лордом Карадоном, по признанию последнего,
позволили обеспечить единогласное принятие резолюции
Совета Безопасности по Ближнему Востоку в 1967 году.
Доверие увеличивается, если участники переговоров со¬
глашаются на самые широкие меры контроля, строгое
наказание нарушителя соглашения. Если сторона отказы¬
вается от принятия предлагаемых мер контроля, то она
должна аргументированно пояснить причины отказа, убе¬
див других участников, что они лежат отнюдь не в ее
намерении нарушать условия соглашения.
Доверие помогает поиску развязок спорных вопросов,
более эффективной организации и ведению переговоров.
Надо при этом помнить, что доверие устанавливается не
сразу и не легко, и раз утерянное трудно восстанавлива¬
ется. Нет ничего более опасного для поддержания дове¬
рительных отношений, чем склонность предавать глас¬
ности содержание дружеских бесед.
«Договариваться — значит беседовать: никто из собе¬
седников не вправе опубликовать что-либо по собствен¬
ному усмотрению, так как это крайне неделикатно по от¬
ношению к другой стороне, — отмечает Ж. Камбон. —
Делать достоянием любопытствующей публики колебания,
пререкания и ухищрения противника равносильно сжига¬
нию мостов за ним, а часто и за собой, а это значит, почти
наверняка обрекать все на полную неудачу»58.
В повседневных контактах с участниками переговоров
следует побудить их мыслить по-новому, смотреть на
проблему с более широких, общечеловеческих позиций.
В неофициальных встречах, консультациях собеседники
должны чувствовать себя раскрепощенно. Они должны
стараться убеждать партнера не в том, что его позиция
слаба, имеет изъяны, неприемлема, а в том, что реаль¬
ным путем к достижению договоренности является разра¬
ботка нового, взаимоприемлемого решения.
Известный американский политолог Р. Фишер советует:
«Всегда консультируйся, прежде чем принимать решения
342
по вопросам, представляющим взаимный интерес. Практи¬
ка консультаций демонстрирует, что я еще не принял ре¬
шения; я отношусь к твоему мнению как заслуживающему
внимания; твои заботы представляют определенную важ¬
ность; я открыт для того, чтобы меня убедить; мы под¬
держиваем контакт друг с другом; я разговариваю с тобой,
а не о тебе с другими»59.
Не переоценивая значения личных контактов между
участниками переговоров, тем не менее можно с уверен¬
ностью сказать, что доверие, взаимное уважение между
ними не раз способствовали ускорению переговоров, до¬
стижению договоренностей. И наоборот, натянутые отно¬
шения, конфронтационный дух на переговорах создавали
дополнительные сложности. История дипломатии знает
немало примеров, когда правительства заменяли глав деле¬
гаций, которые никак не могли найти верный ключ к
ведению переговоров и вместо спокойного, делового об¬
суждения проблем занимались перебранкой со своими
партнерами. Были ц в практике советской дипломатии
приверженцы такого «метода» переговоров, с удовольстви¬
ем подводившие итоги состоявшейся встречи с партнером
словами — «хорошо я ему врезал!»
«Нельзя допускать того, — отмечал М. С. Горбачев, —
чтобы настойчивость в отстаивании той или иной позиции
перерастала в бессмысленное упрямство, чтобы советских
представителей именовали “мистер Нет”»60.
В наше время, когда использование силы для решения
международных споров чревато ядерным столкновением,
диалог должен приобрести доминирующее значение в
практике многосторонней дипломатии и межгосударствен¬
ных отношений. Вот почему искусство переговоров —
сердцевина дипломатической технологии — требует посто¬
янного совершенствования.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
В годы работы на поприще многосторонней диплома¬
тии я всегда с интересом присматривался к своим кол¬
легам, их манере ведения переговоров, излюбленным при¬
емам. Они представляли различные идеологии, культуры,
традиции, наконец, в их деятельности проявлялись личные
качества. В начале я в чем-то пытался подражать им.
Однако вскоре мне пришлось убедиться, что овладеть
искусством переговоров только таким способом вряд ли
возможно, что для этого необходимо пройти нелегкую
школу профессионального дипломата-переговорщика.
В связи с этим вспоминается мудрое изречение Кон¬
фуция: «Я слышу и забываю, я вижу и помню, я делаю
и понимаю». Понадобились многие годы непосредственно¬
го участия в переговорах, чтобы понять всю сложность и
специфику технологии многосторонней дипломатии.
Как и в любой профессии, каждый мастер своего
дела в определенной степени неповторим. То же самое
относится и к искусству переговоров. И все же, как мне
кажется, есть то, что является основополагающим для
работы любого переговорщика, вне зависимости от пред¬
мета, уровня и характера диалога, в котором он участвует.
И хотя об этом немало говорилось выше, в заключение
хотелось бы, опираясь на собственный опыт, выделить
наиболее существенное.
1. Чтобы преуспеть в переговорах, надо любить само
искусство переговоров. Многосторонний диалог — процесс
весьма трудоемкий, изнурительный, затяжной, длящийся
порой месяцы, а то и годы. Бывает и такое: кажется,
что искомые соглашения, договоренность уже не за гора¬
ми, как вдруг непредвиденные обстоятельства откладывают
их на неопределенный срок.
Во всех этих случаях нужны терпение, выдержка и
мужество. Давать волю эмоциям — возмущаться по поводу
неожиданных трудностей, затяжек, опускать руки, панико¬
вать — значит лишь осложнять и так не простой процесс
переговоров. Сохранять спокойствие и настойчиво про¬
должать добиваться прогресса можно лишь, если сам
процесс переговоров не в тягость, если к нему отно¬
ситься творчески, если получаешь внутреннее удовлетворе¬
ние от участия в нем.
2. Ведя переговоры, надо в совершенстве владеть их
344
предметом. Одна из отличительных черт современных пе¬
реговоров — их сложность, многоплановость, вытекающие
из самого характера нашей эпохи. И хотя в перегово¬
рах, как правило, участвуют специалисты различных про¬
фессий, от каждого переговорщика требуется высокая
компетентность. Идти на переговоры в надежде на то,
что «вывезут» эксперты или что в процессе переговоров
удастся как-то пополнить свои знания, значит проявлять
по меньшей мере легкомыслие. Особенно ответственна
роль руководителя делегации. Без хорошего профессио¬
нального знания рассматриваемого на переговорах пред¬
мета успешно руководить делегацией, координировать
интересы и взгляды экспертов вряд ли возможно.
Даже при наличии самых всеобъемлющих инструкций
и совершенных коммуникаций со столицей всегда могут
возникнуть непредвиденные ситуации, когда приходится
самостоятельно принимать решение. Плох тот переговор¬
щик, который рассматривает инструкции как догму, а не
как руководство к действию, отмалчивается, а то и теряет¬
ся, если не находит в инструкциях указания на все случаи
жизни. А для того, чтобы принять правильное решение
в «нештатной» ситуации, надо прежде всего знать суть
дела.
3. Успеха на переговорах можно добиться, только по¬
нимая позицию своего партнера. Так как любое между¬
народное соглашение является результатом взаимодейст¬
вия двух или более сторон, оно должно отражать интересы
его участников, а стало быть, — взаимное признание
законности этих интересов. Отсюда напрашивается вывод:
чем раньше участники переговоров сумеют понять пози¬
цию своих партнеров, тем больше шансов достичь успеха
на них.
Готовясь к переговорам, надо тщательно изучать вы¬
сказывания будущего партнера по предмету, проблеме
предстоящих переговоров. Отправляться на переговоры
следует с возможно более полным представлением о том,
чего ждет от переговоров твой партнер. Но это пред¬
ставление не должно быть предвзятым. Очень помогают
выяснению позиции партнера вопросы, обращенные к не¬
му. Но задавать их следует не с подвохом, а таким обра¬
зом, чтобы у партнера создалось впечатление об искренней
заинтересованности в правильном понимании его взглядов.
4. Садясь за стол переговоров, надо исходить из того,
что собеседник — не противник в споре, не оппонент, а
партнер. Ведь он также заинтересован в том, чтобы до¬
345
биться успеха в переговорах. Весь вопрос в том, что
подразумевать под успехом — выигрыш одной стороны за
счет другой или достижение взаимовыгодного соглашения.
Необходимо, чтобы каждый из участников переговоров
как можно раньше осознал, что только взаимовыгодное
соглашение может быть прочным и надежным. Признание
этого будет содействовать утверждению духа сотрудни¬
чества на переговорах. С первых же дней диалога следует
проводить открытую линию — откровенно и аргументиро¬
ванно разъяснять свою позицию, непредвзято относиться к
позиции партнера, проявлять готовность признать его
законные интересы, акцентировать внимание на совпадаю¬
щих интересах и положениях, содействующих прогрессу
на переговорах. Вскрывая слабые стороны в аргументации
партнера, указывать на возможные альтернативы решения
вопроса.
Такого заявления, как «Ваше положение абсолютно
неприемлемо для меня!», лучше всего избегать, так как
оно воспринимается как хлопанье дверями.
5. Важнейшим условием достижения соглашения явля¬
ется доверие; честность должна стать основой взаимо¬
отношений между партнерами. Переговорщик, который
вступает на путь лжи, обмана своего партнера, наносит
непоправимый ущерб переговорам. Нет ничего хуже, чем
оказаться в положении собеседника, которому не верят.
Наоборот, обстановка доверия и откровенности между
партнерами создает благоприятные условия для совмест¬
ного творческого поиска решений сложных вопросов. Могу
засвидетельствовать, что наличие доверительных, честных
отношений с моими партнерами даже в годы «холодной
войны» не раз помогало избегать публичных конфронта¬
ционных полемик, которые могли нанести лишь вред
ведущимся переговорам. Если собеседник прибегает ко
лжи, обману, то лучше всего дать ему понять, что метод
ведения переговоров, избранный им, не имеет никаких
шансов на успех.
Мы живем в ядерно-космической эре, когда фактор вре¬
мени приобретает все более важное значение. Поэтому в
переговорах следует с самого их начала стремиться к
быстрейшему нахождению сбалансированного решения.
Для этого необходимо максимально использовать все воз¬
можности, в том числе и новейшие достижения информа¬
тики и компьютерной техники. Надо всегда помнить, что
завтра решение проблемы может оказаться более слож¬
ным, чем сегодня.
346
ПРИМЕЧАНИЯ
ГЛАВА I
1 Сатоу Э. Руководство по дипломатической практике. — М., 1944. —
С. 27.
2 Там же.
3 Никольсон Г. Дипломатия. — М., 1941. — С. 20.
4 The State of Social Sciences/Ed. by L. D. White. — Chi., 1956. — P. 408.
5 Wright Q. The Study of International Relations. — N. Y., 1955. — P. 158.
6 McLellan D., Obson W. C., Sondermann F. N. Theory and Practice of
International Relations. — N- Y., 1960. — P. 203.
7 Маркс K., Энгельс Ф. Соч. — Т. 5. — С. 160.
8 Зорин В. А. Основы дипломатической службы.— М., 1958. — С. 10.
9 Дипломатический словарь. — Т. I. — М., 1984. — С. 327.
10 Nicolson Н. Diplomacy. — L., 1963. — P. 133—134.
11 Цит. по Lauren P. G. Diplomacy. New Approaches in History, Theory and
Policy. — N. Y., 1979. — P. 184.
12 Dictionary of Military and Navel Quatations. — Annapolis, 1966. — P. 88.
13 Cm. Lauren P. G. Op cit. — P. 184.
14 См. Советская Военная Энциклопедия. — Т. 2. — М., 1976. — С. 409,
418; Т. 6. — М., 1978. — С. 265, 274.
15 См. Коммунист Советской Латвии. — 1987. — № 6. — С. 92.
16 Тарле Е. Талейран. — М., 1939. — С. 8.
17 См. Mookerjee G. К. Diplomacy. Theory and History. — New Delhi,
1973. — P. 110.
18 International Geneva. Organisations and Institutions in Geneva. — Lau¬
sanne, 1985. — P. 43.
19 Цит. no Bendiner E. A Time for Angels. — N. Y., 1975. — P. 71.
20 Daily Herald (London). — 1920. — Nov. 13.
21 Bendiner E. Op. cit. — P. 276.
22 Литвинов М. Внешняя политика. Речи и заявления. 1927—1937.—
М., 1937.— С. 114.
23 Там же.
24 Внешняя политика Советского Союза в период Великой Отечествен¬
ной войны. — Т. II. — М., 1946. — С. 51.
25 Ленин В. И. Поли. собр. соч. — Т. 39. — С. 328.
26 Yearbook of International Organizations, 1984/85. — Vol. I. — P. 1627.
27 Ibid.
28 International Herald Tribune. — 1986. — Apr. 8.
29 International Herald Tribune. — 1986. — July 30.
30 Устав ЮНЕСКО. — Париж, 1953. — C. 3.
Глава II
1 Док. A/C.I/35/L.43/Rev.2.
2 Док. A/C. I/35/L.57.
3 Правила процедуры Генеральной Ассамблеи ООН. — Нью-Йорк,
1979. — С. 37.
4 Там же.
6 Внешняя политика Советского Союза. 1945 год. — М., 1949. — С. 152.
347
6 Советские делегации на Парижской конференции. — М., 1947. — С. 63.
7 См. Pastuhow V. D. Guide to the Practice of International Conferences. —
Wash., 1945.— P. 135.
8 Cm. Hill N. L. The Public International Conference. Its Function, Organi¬
zation and Procedure. — L., 1929. — P. 189—190.
9 Устав Организации Объединенных Наций. — C. 24—25.
10 Там же. — С. 31.
11 Цит. по Известия. — 1946.— 1 авг.
12 См. Pastuhow V. D. Op. cit. — P. 124.
13 Ленин В. И. Поли. собр. соч. — Т. 35. — М., 1962. — С. 15.
14 См. Hill N. L. Op. cit. — P. 172.
15 Zartman W. and Berman M. The Practical Negotiator. — New Haven and
London, 1982. — P. 215.
16 Камбон Ж. Дипломат. — М., 1946. — C. 22.
17 International Herald Tribune. — 1986. — Apr. 8.
Г лава III
1 Kaufmann J. Conference Diplomacy. — Leyden, 1968. — P. 83.
2 Bailey S. D. The General Assembly of the United Nations. A Study of
Procedure and Practice. — L., 1960. — P. 121.
3 Paths to Peace. The UN Security Council and Its Presidency/Ed. by
Davidson N. — N. Y., 1980. — P. 178.
4 Ibid. — P. 169.
5 International Labour Conference, 46,h Session, 1962 Record of Procee¬
dings. — P. 247.
6 Правда. — 1946. — 14 авг.
7 Личный архив.
8 См. Доклады Конференции по разоружению 34, 37 и 39-й сессий Ге¬
неральной Ассамблеи ООН. — Нью-Йорк, 1979, 1982, 1984.
9 Note on Security Council Practice Regarding the Appointment of the
Secretary General. — N. Y., 1982. — P. 17.
10 Куэльяр X. П. Организация Объединенных Наций: сегодня и завтра. —
М., 1988. — С. 86.
Глава IV
1 См. Доклады 1, 25, 40 и 43-й сессий Генеральной Ассамблеи ООН. —
Нью-Йорк, 1946, 1960, 1985, 1988.
2 A Game for High Stakes. Lessons Learned in Negotiating with the Soviet
Union/Ed. by Leon Stoss and Scott Davis [далее: A Game»). — Cambr.,
1986. — P. 107.
3 Cm. Tpyui М. И. Внешнеполитическая деятельность В. И. Ленина.
1921 —1923 гг. День за днем. — М., 1967. — С. 31.
4 Чичерин Г. В. Статьи и речи по вопросам международной политики. —
М., 1961. — С. 284.
5 Ленин В. И. Поли. собр. соч. — Т. 45. — С. 69—70.
6 Карпова Р. Л. Б. Красин. — М., 1962. — С. 124.
7 Ленин В. И. Полн. собр. соч. — Т. 44. — С. 382—383.
8 Там же. — С. 407.
9 Там же. — Т. 45. — С. 34—35.
10 Там же. — Т. 44. — С. 375.
11 Там же. — С. 384.
12 См. Труш М. И. Указ. соч. — С. 38.
13 Камбон Ж. Указ. соч. — С. 11.
348
14 Bowles Ch. Toward a New Diplomacy//Foreign Affairs.— 1962.—
Vol. 40. — No 2. — P. 246.
15 Цит. no Nicolson H. Diplomacy. — P. 106.
16 Kaufmann J. Op. cit. — P. 130.
17 Ibid. — P. 131.
18 Макиавелли. Сочинения. — Т. I. — М.—JI., 1934. — C. 287.
19 Никольсон Г. Указ. соч. — С. 10.
20 Там же.
21 History of Painting. — N. Y., 1961. — P. 164.
22 Bowles Ch. Op. cit. — P. 246.
23 Nicolson H. Op. cit. — P. 45.
24 Washington Post. — 1984. — Nov. 15.
25 International Herald Tribune. — 1986. — Jan. 17.
26 Личный архив.
27 Kaufmann J. Op. cit. — P. 133.
28 Камбон Ж. Указ. соч. — С. 12.
29 Yost Ch. The Insecurity of Nations. — N. Y., 1968. — P. 240.
30 Док. S/PV. 1473. — C. 6. '
31 Док. S/PV. 1379. — C. 3.
32 Док. S/PV. 1433. — C. 14.
33 Правда. — 1986. — 12 июня.
34 См. Исраэлян В. JL Организация Объединенных Наций и разору¬
жение. — М., 1981. —С. 176—177.
Глава V
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. — Т. 44. — С. 375.
2 Там же. — Т. 45. — С. 35.
3 Там же. — С. 63—64.
4 Чичерин Г. В. Указ. соч. — С. 284.
5 Bohlen Ch. Е. Witness to History, 1929—1969. — N. Y., 1973. — P. 130.
6 Kennan G. Memoirs, 1925—1950. — N. Y., 1967. — P. 525.
7 Acheson D. Present at the Creation. — N. Y., 1969. — P. 294, 34.
8 Bohlen Ch. E. Op. cit. — P. 131.
9 Новое время. — 1988. — № 41. — C. 38.
10 The Memoirs of Lord Gladwyn. — N. Y., 1972. — P. 184.
11 Вышинский А. Я. Вопросы международного права и международной
политики. 6-я сессия ГА ООН. — М., 1952. — С. 163.
12 Новое время. — 1988. — № 41. — С. 39.
13 New York Times. — 1951. — Nov. 8.
14 См. Новое время. — 1988. — № 41. — С. 39.
15 Там же.
16 Там же.
17 Вышинский А. Я. Вопросы международного права и международной
политики. 5-я сессия ГА ООН. — М., 1952. — С. 121, 365; 6-я сессия
ГА ООН. — М., 1952. — С. 182—183.
18 См. Новое время. — 1988. — № 41. — С. 39.
19 Док. A/PV. 1299. — С. 218.
20 Там же. — С. 224.
21 Там же. — С. 225.
22 Там же. — С. 241.
23 См. Международная жизнь. — 1984. — № 10. — С. 39.
24 New York Times. — 1982. — June 4.
25 Цит. no New York Times.— 1982. — June 18.
26 См. Правда. — 1988. — 8 дек.
349
27 Там же.
28 Там же.
Глава VI
1 Zart man W. and Berman M. Op. cit. — P. 206.
2 Ibid. — P. 214—215.
3 Kaufmann J. Op. cit. — P. 127—128.
4 Zartman W. and Berman M. Op. cit. — P. 207.
5 Ibid.
6 Ibid. — P. 211.
7 Ibid.
8 Jackson G. Concorde Diplomacy. — L., 1981. — P. 187.
9 International Geneve. 1985. — Lausanne, 1985. — P. 45.
10 A Game- — P. 109—110.
" Ibid. — P. 92.
12 Док. CD/PV. — C. 248.
13 Док. CD/NG. — C. 8.
14 ДОк. CD/NG. — C. 14.
15 Личный архив.
16 A Game... — P. 4.
17 Правила процедуры Генеральной Ассамблеи ООН. — Нью-Йорк,
1979. — С. 21.
18 Там же. — С. 81.
19 Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами
США и премьер-министрами Великобритании. — М., 1976.— Т. I. —
С, 52.
20 Док. CD/PV 196. — С. 18.
21 Там же.
22 Личный архив.
23 Ефремов Н. Солдаты подземелья. — Симферополь, 1970. — С. 79.
24 Абрамов В. В. Героическая оборона Аджимушкайских каменоломен. —
М., 1983. — С. 23—24.
25 Пирогов А. Крепость солдатских сердец. — М., 1974. — С. 51—52.
26 В катакомбах Аджимушкая. — Симферополь, 1970. — С. 153.
27 Там же. — С. 52—53.
28 Пирогов А. Указ. соч. — С. 52—53.
29 Абрамов В. В. Указ. соч. — С. 25.
30 Пирогов А. — Указ. соч. — С. 55.
31 Гальдер Ф. Военный дневник. — Т. 3., кн. 2. — М., 1971. — С. 263.
32 Док. CD/PV 238. — С. 24—25.
33 См. Док. A/C.1/38/PV.30. — С. 31—42.
34 Док. ООН 37/100 J.
35 Док. A/C.1/38/PV.30. — С. 41.
36 Док. A/C.1/38/L. 73.
37 Док. A/C.1/38/L.82.
38 Док. А/С.1 /38/L.61/Rev.l.
39 Док. A/C.I/41/L.84.
40 Советский Союз в борьбе за разоружение. Сборник документов. —
М„ 1977. — С. 46.
41 Report of the Conference on Disarmament. — N. Y., 1985. — P. 15.
Глава VII
1 Вестник Министерства иностранных дел СССР. — 1987. — № 1. —
С. 6.
2 См. The Center Magazine. — 1974. — Vol. VII. — No. I. — P. 40.
350
3 A Game... — P. 80.
4 Memoirs of Lord Gladwyn. — N. Y., 1972. — P. 149—150.
5 Конференция представителей СССР, США и Великобритании в Дум-
бартон-Оксе (21 августа — 28 октября 1944 г.). Сборник докумен¬
тов. — М., 1978. — С. 238.
6 Zartman W. and Berman М. Op. cit. — P. 66.
7 A Game... — P. 7.
8 Ibid. — P. 156.
9 Ibid. — P. 81.
10 The International Herald Tribune. — 1985. — Jan.
11 Ibid.
12 A Game... — P. 76.
13 Ibid. — P. 124.
14 Ленин В. И. Полн. собр. соч. — Т. 41. — С. 65.
15 A Game... — Р. 7.
16 Zartman W. and Berman М. Op. cit. — P. 225.
17 Ibid. — P. 228.
18 Ibid.—P. 225.
19 Ibid. — P. 224—225.
20 Ibid. — P. 228.
21 Ibid. — P. 229.
22 A Game... — P. 32.
23 International Herald Tribune. — 1986. — Jan. 17.
24 Вестник Министерства иностранных дел СССР. — 1987. — № 1.—
С. 6.
25 A Game... — Р. 75.
26 Ленинский сборник. — XXXVI. — М., 1959. — С. 123.
27 A Game... — Р. 86—87.
28 Campbell J. С. The United States in the World Affairs, 1945—1947. —
N. Y., 1948. — P. 94—95.
29 Док. CD/80 от 17 марта 1980 r.
30 Zartman W. and Berman M. Op. cit. — P. 109.
31 Док. CD/243 от 18 февраля 1982 r.
32 См. Rubin J. Z. and Brown В. R. The Social Psuchology of Bargaining
and Negotiation. — Wash., 1975. — P. 145—155.
33 Док. CD/440 от 28 февраля 1984 г.
34 Zartman W. and Berman M. Op. cit. — P. 195.
35 Ibid.
36 Ibid. — P. 167.
37 Washington Post.— 1986. — Aug. 17.
38 Cm. Foreign Policy. — 1984—1985. — Winter. — P. 60—69.
39 См. Советский Союз в борьбе за разоружение. Сборник документов. —
С. 58—64.
40 Актуальные вопросы профилактики сибирской язвы в СССР. — М.,
1971. — С. 50—57.
41 См. Международная жизнь 1988. — № 12. — С. 83.
42 Washington Post. — 1986. — Aug. 17.
43 Ленин В. И. Поли. собр. соч.— Т. 34. — С. 133.
44 Ленин В. И. Поли. собр. соч. — Т. 8. — С. 357.
45 A Game... — Р. 45.
46 Clemens D. Yalta. — N. Y., 1970. — P. 288.
47 A Game... — P. 25.
48 Ibid. — P. 84.
49 Ленин В. И. Полн. собр. соч. — Т. 19. — С. 269.
60 Ленин В. И. Полн. собр. соч. — Т. 41. — С. 80.
61 A Game... — Р. 148.
351
52 Zartman W. and Berman M. Op. cit. — P. 128.
53 Документы внешней политики СССР. — Т. 1. — М., 1957. — С. 1?.
54 Ленин В. И. Поли. собр. соч. — Т. 35. — С. 19.
55 Campbell J. С. Op. cit. — Р. 169.
56 Ленин В. И. Полн. собр. соч. — Т. 41. — С. 55.
57 Soviet Diplomacy and Negotiating Behavior. Emerging New Contest for
US Diplomacy. Wash., 1979. — P. 109.
58 Камбон Ж. Указ. соч. — C. 21.
69 A Came- — P. 151.
60 Вестник Министерства иностранных дел СССР. — 1987. — № 1. —
С. 6.
монография
ВИКТОР ЛЕВОНОВИЧ ИСРАЭЛЯН
Дипломаты лицом к лицу
Редактор И. Н. Фомичев
Оформление художника В. П. Григорьева
Художественный редактор Н. Д. Смольникова
Технический редактор Е. Б. Николаева
Корректор Э. С. Казанцева
ИБ № 1492
Сдано в набор 19.09.89. Подписано в печать 12.01.90. А 01120. Формат
84Х 108' /за. Бумага типографская Ne 2. Гарнитура «Таймс». Печать
высокая. Уел. печ. л. 18,48. Уел. кр.-отт. 18,90. Уч.-иэд. л. 20,47. Тираж
34 000 экэ. Заказ N° 528. Цеиа 1 р. 60 к. Изд. № 25-И/89
Издательство «Международные отношения»
107078, Москва, Садовая-Спасская, 20
Ярославский полиграфкомбинат Госкомпечати СССР.
150014, Ярославль, ул. Свободы, 97.
ОПЕЧАТКИ
Страница Строка Следует читать
31 19-я сверху Премьер-министра Г. Макмиллана
104 5-я сверху 17 сентября 1961 г.
227 5-я и 8-я сверху Равенсбрюк
259 20-я снизу лаборатории в Ливерморе
ninv.mnurtn IHM«"'
rrmrm.