/
Text
ВОПРОСЫ
МЕЖДУНАРОДНОГО
ПРАВА
и
М ЕЖДУН АР ОДНОЙ
ПОЛИТИКИ
Пятая сессия
ГепераиЬной Ассажоиеи
Оргаиизации
О öbeduueuubij? Наи,ий
ГосудаЬстЬепиое изЪателЪап&о
юридической литературы
Москва *952
*
В настоящей книге собраны речи, произне-
сенные А. Я. Вышинским на пятой сессии Гене-
ральной Ассамблеи Организации Объединенных
Наций в 1950 году и на Дунайской конференции
в 1948 году.
*
®
ПЯТАЯ СЕССИЯ
ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ
ОРГАНИЗАЦИИ
ОБЪЕДИНЕННЫХ
НАЦИЙ
1Q50 Г.
Ф
езезезезезосзоаооосз^^
ОТКРЫТИЕ СЕССИИ
Речь на пленарном заседании
Генеральной Ассамблеи 20 сентября 1950 г.
Советская делегация считает необходимым поставить перед
Генеральной Ассамблеей два вопроса: во-первых, вопрос о при-
сутствии на Генеральной Ассамблее гоминдановского представи-
теля, пытающегося представлять Китай, и, во-вторых, вопрос
о приглашении на Генеральную Ассамблею представителя Цен-
трального правительства Китайской республики. Все государ-
ства — члены ООН — должны быть в высшей степени заинте-
ресованы в том, чтобы Генеральная Ассамблея была правильно
сконструирована, чтобы пленарная сессия состояла из лиц, имею-
щих право представлять свою страну. Правило 27-е Правил про-
цедуры Генеральной Ассамблеи предусматривает, что только
глава государства, глава правительства или министр иностран-
ных дел имеют право назначать делегатов на Генеральную
Ассамблею ООН. В этом правиле имеется особенно важное по-
ложение, а именно — признание суверенитета всех государств —
членов ООН, признание их политического суверенитета, призна-
ние принципа невмешательства ООН во внутренние дела других
государств. Точное признание принципов международного права
является важнейшим условием успешной деятельности Генераль-
ной Ассамблеи. Поэтому нетерпимо такое положение, когда на
Генеральной Ассамблее присутствуют люди, не представляющие
своей страны, люди, являющиеся остатками отвергнутого наро-
дом режима, народом, создавшим свою народную республику.
Эти люди не имеют ни политического, ни морального, ни юриди-
ческого права представлять Китай.
Премьер-министр Китайской народной республики уже по-
требовал устранения гоминдановских представителей с Генераль-
6 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
ной Ассамблеи. Советская делегация по поручению Советского
правительства полностью поддерживает это требование китай-
ского правительства.
Советская делегация вносит следующий проект резолюции:
«Генеральная Ассамблея постановляет: считать невозможным
участие в Генеральной Ассамблее и ее органах представителей
гоминдановской группы, как не являющихся представителями
Китая».
Советская делегация резервирует за собой право внести резо-
люцию о приглашении на Ассамблею представителей Китайской
народной республики после рассмотрения только что внесенной
советской делегацией резолюции. Делегат Индии уже указал, что
данный вопрос не имеет прецедентов в истории работы Генераль-
ной Ассамблеи. Такое положение не может служить помехой для
рассмотрения такого важного вопроса. Мы призываем Ассамблею
немедленно рассмотреть предложенную нами резолюцию.
Второе выступление на заседании
20 сентября 1950 ?.
Поскольку прения указывают на то, что вопрос о незаконном
присутствии на Генеральной Ассамблее гоминдановского пред-
ставителя и вопрос о приглашении на Ассамблею представите-
лей Китайской народной республики тесно связываются один
с другим, советская делегация считает необходимым коснуться
и второго вопроса.
Государственный секретарь Соединенных Штатов Ачесонх
предложил Генеральной Ассамблее не рассматривать предложе-
ние индийской делегации, не входя в существо стоящего перед
Генеральной Ассамблеей вопроса, очевидно, опасаясь попасть в
затруднительное положение, если начнется такое обсуждение.
Советская делегация считает недопустимым отклонение рассмо-
трения вопроса о приглашении на Генеральную Ассамблею пред-
ставителя Китайской народной республики. Этот вопрос имеет
жизненное значение не только для Организации Объединенных
Наций, но также для великого китайского народа, в течение де-
сятков лет боровшегося за свое освобождение и добившегося, на-
конец, своей цели.
Здесь могут быть только представители наций. Но разве для
вас, г-н Ачесон, не ясно, что гоминдановская группа не является
представителем Китая?
В своем выступлении 12 января 1950 г. Ачесон признал, что
китайский народ полностью лишил гоминдановскую клику своей
ОТКРЫТИЕ СЕССИИ
7
поддержки. В своем сопроводительном письме к известной Белой
книге государственного департамента Ачесон писал: «По мнению
многих наблюдателей, они * погрязли в продажности, в раздорах
из-за захвата должностей и власти».
Г-н Ачесон, очевидно, упустил из виду эти два своих высту-
пления. Г-н Ачесон был тогда абсолютно прав, и я хочу защи-
тить Ачесона против г-на Ачесона, потому что тогда он был,
безусловно, прав.
Я приведу и высказывание бывшего главнокомандующего
американскими войсками в Китае генерала Стилуэлла, который
называл гоминдановскую клику шайкой убийц, окончательно по-
терявших всякую мораль.
Советская делегация считает необходимым, чтобы Генераль-
ная Ассамблея теперь же приняла постановление относительно
участия в настоящей Ассамблее представителей Китайской на-
родной республики... Советская делегация должна вместе с тем
обратить внимание Генеральной Ассамблеи на совершенную не-
допустимость и нетерпимость такого положения, когда в ООН
до сих пор не представлена Китайская народная республика, ве-
ликая страна с почти 500-миллионным народом, справедливо тре-
бующим устранить всякие препятствия, мешающие его полноправ-
ному участию в работе ООН и всех ее органов... В соответствии
с вышеизложенным, делегация по поручению Советского прави-
тельства вносит следующий проект постановления Генеральной
Ассамблеи:
«Генеральная Ассамблея постановляет: пригласить предста-
вителей Китайской народной 1республики, назначенных Централь-
ным народным правительством, принять участие в работе Гене-
ральной Ассамблеи и ее органов».
* Гоминдановцы.
:зооо)гзоооос
ЗА МИР И БЕЗОПАСНОСТЬ НАРОДОВ,
ПРОТИВ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОИНЫ
Речь на пленарном заседании
Генеральной Ассамблеи 20 сентября 1950 г.
Генеральная Ассамблея начинает свою работу, как всегда,
с общей дискуссии, в которой обычно подводятся итоги деятель-
ности Организации Объединенных Наций за истекший год и на-
мечаются новые задачи и способы их решения. Общая дискуссия
дает возможность каждой делегации высказаться по интересую-
щим Ассамблею вопросам повестки дня и изложить свою пози-
цию по представленным на рассмотрение Ассамблеи предложе-
ниям и проектам. Такой обмен мнениями способствует устано-
влению лучшего взаимопонимания между делегациями и является
полезным в деле выработки мероприятий, которые содействовали
бы объединению наших сил для осуществления общих согласо-
ванных решений.
Однако представители некоторых делегаций в своих сегодняш-
них выступлениях встали на другой путь. Так, государственный
секретарь США в своей речи не остановился перед грубыми
выпадами против Советского Союза, пытаясь увлечь нас на пугь,
не имеющий' ничего общего с теми важными задачами, которые
стоят перед Генеральной Ассамблеей, особенно важными в усло-
виях нынешнего международного положения, требующего осо-
бенно ответственного отношения и к своим делам и к своим
словам.
Но советская делегация не пойдет по пути, на который деле-
гация США пыталась сегодня толкнуть Генеральную Ассамблею,
чтобы уйти от решения тех действительно жизненно важных за-
дач, которые мы обязаны решить в интересах всех миролюбивых
народов, всего прогрессивного человечества.
ЗА МИР И БЕЗОПАСНОСТЬ НАРОДОВ
9
Делегация СССР не пойдет по этому пути, не имеющему ни-
чего общего с дорогой к миру. Мы будем еще иметь возмож-
ность остановиться на грубых выпадах в отношении Советского
Союза, сделанных с этой трибуны г-ном Ачесоном 1. Сейчас
я считаю более необходимым и важным обратиться к своей основ-
ной цели — к изложению той темы, которая непосредственно
и самым близким образом связана с ответом на вопрос, что же
должны сделать в нынешней международной обстановке Генераль-
ная Ассамблея и все те, кто честно и искренне стремится выпол-
нить свой долг, стремится ответить ясно и твердо на властный
призыв совести миллионов и миллионов людей, ненавидящих
войну, жаждущих мира.
Если обратиться к предыдущим сессиям Генеральной Ассам-
блеи, то можно констатировать, что, несмотря на трудности, кото-
рые встречала Организация Объединенных Наций на своем пути,
был принят ряд важных решений, направленных на обеспечение
мира и безопасности народов.
Можно напомнить, например, о таком важном постановлении
Генеральной Ассамблеи, единодушно принятом в 1946 году, как
постановление, в котором была признана необходимость запре-
тить использование атомной энергии в военных целях и устано-
вить международный контроль за выполнением такого запреще-
ния; как принятое в том же году Генеральной Ассамблеей поста-
новление «О принципах, определяющих общее регулирование и
сокращение вооружений», в котором Генеральная Ассамблея
рекомендовала Совету Безопасности приступить к разработке
практических мероприятий для установления общего регулирова-
ния и сокращения вооружений и вооруженных сил: как постано-
вление второй сессии Генеральной Ассамблеи в 1947 году «О ме-
рах, которые должны быть приняты против пропаганды и под-
жигателей новой войны» и ряд других постановлений по вопро-
сам, касающимся поддержания мира и других важных проблем
международного сотрудничества.
В настоящее время перед Организацией Объединенных Наций
еще более остро стоят задачи, связанные с устранением угрозы
новой войны, укреплением сотрудничества между народами и
обеспечением мира и безопасности народов.
При создании Организации Объединенных Наций считали
необходимым учесть серьезные уроки прошлого, уроки печальной
памяти Лиги наций, дабы не повторять ее недостатков и слабости.
Организация Объединенных Наций создавалась как «центр,—
по выражению Устава, — для согласования действий наций в до-
стижении общих целей». В ее основу были положены принципы
суверенного равенства всех ее членов, уважения политической
независимости и территориальной неприкосновенности каждого
10 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
государства, принцип согласованности и единства действий
в Совете Безопасности великих держав, несущих главную ответ-
ственность за поддержание международного мира и безопасности.
Советский Союз всегда придавал большое значение Органи-
зации Объединенных Наций.
Глава Советского правительства И. В. Сталин еще в 1946 году,
в самом начале деятельности Организации Объединенных Наций,
отметил ее значение, указав на то, что «. .. она является серьез-
ным инструментом сохранения мира и международной безопас-
ности».
«Сила этой международной организации, — говорил тогда
И. В. Сталин, — состоит в том, что она базируется на принципе
равноправия государств, а не на принципе господства одних над
другими. Если Организации Объединенных Наций удастся
сохранить и впредь принцип равноправия, то она безусловно
сыграет большую положительную роль в деле обеспечения все-
общего мира и безопасности» *.
Такова позиция Советского правительства в отношении Ор-
ганизации Объединенных Наций. С этой позиции Советский
Союз определяет свои задачи и на настоящей сессии.
Советское правительство считает, что при наличии искреннего
стремления к сотрудничеству Организация Объединенных На-
ций, несмотря на все трудности, имеющиеся в этом деле, может
и должна выполнить свой долг перед всем прогрессивным чело-
вечеством, объединившимся в могучем движении против угрозы
новой войны, за мир и благополучие народов.
Известна роль Совета Безопасности в системе Организации
Объединенных Наций как органа, который несет главную ответ-
ственность по поддержанию мира. Известна и та ответствен-
ность, которую несут пять великих держав, постоянных членов
Совета Безопасности — США, Великобритания, Франция, Китай
и СССР, — которые должны действовать в духе единодушия и
согласия, без чего Совет Безопасности не может принимать ника-
ких решений, относящихся к вопросам международного мира и
безопасности, поскольку решения по таким вопросам считаются
принятыми лишь тогда, когда в числе поданных за то или другое
решение семи голосов имеются совпадающие голоса всех постоян-
ных членов Совета.
Нет необходимости доказывать, что нельзя признать нор-
мальным положение, когда в Совете Безопасности не представлен
хотя бы один из его постоянных членов или когда лицо, претен-
дующее на представительство, не уполномочено правительством,
* Вопросы корреспондента «Ассошиэйтед пресс* г-на Эден Гильмора
тов. Сталину и ответы тов. Сталина, «Большевик» 1946 г. № 6, стр. 1.
ЗА МИР И БЕЗОПАСНОСТЬ НАРОДОВ
11
осуществляющим власть в данном государстве. Но именно такое
положение наблюдается в Совете Безопасности и вообще в Орга-
низации Объединенных Наций в отношении Китая, когда в ка-
честве представителя Китая фигурирует лицо, вовсе не предста-
вляющее Китай и не уполномоченное единственно законным
китайским правительством — Центральным народным правитель-
ством Китайской народной республики.
Делегация США в Совете Безопасности и делегации некото-
рых других государств, поддерживающих США, грубо попирают
суверенные права китайского народа, оказывая утюрное сопро-
тивление удовлетворению требования Китайской народной ре-
спублики устранить из состава Совета Безопасности представителя
остатков гоминдановской реакционной клики и препятствуя при-
знанию единственно полномочного делегата Китая г-на Чжан
Вэнь-тяня, назначенного Центральным народным правительством
своим представителем в Организации Объединенных Наций.
Более того, США своими незаконными действиями посягают
на территориальную неприкосновенность и целостность Китай-
ской народной республики, как это видно из действий в отноше-
нии Тайвана, являющегося неотъемлемой частью Китая, как это
было признано соглашением между США, Англией и Китаем
в Каире еще в 1943 году, а также и из таких фактов, как нару-
шение американской военной авиацией границ китайского госу-
дарства.
Что касается событий в Корее, то необходимо отметить, что
делегация США в Совете Безопасности совместно с некоторыми
другими делегациями, поддерживающими США, приняли ряд
незаконных, несправедливых решений и по корейскому вопросу.
Этими решениями они пытались прикрыть вооруженную интер-
венцию в Корее, начатую, как известно, еще до того, как Совет
Безопасности принял свою резолюцию от 27 июня.
Более подробно на этих важных вопросах делегация СССР
имеет в виду остановиться позже, в ходе дальнейшей работы
Генеральной Ассамблеи.
Делегация СССР считает вместе с тем необходимым теперь
же отметить, что Генеральная Ассамблея не выполнила бы
своего долга, если бы не использовала все свое влияние, весь свой
авторитет, чтобы обеспечить мирное урегулирование корейского
вопроса в соответствии с принципами справедливости и между-
народного права.
В то время как в странах, включившихся в Северо-атланти-
ческий союз, идет бешеная гонка вооружений, ведется разнуздан-
ная пропаганда за новую войну и изо всех сил подогревается
военный психоз, в Советском Союзе идет мирная, созидательная,
творческая работа и все силы страны направлены на дальнейший
12 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
подъем народного хозяйства и повышение благосостояния и мате-
риального уровня жизни советского народа.
Известно, что бюджет в каждом государстве является своего
рода зеркалом жизни этого государства, его планов, его стрем-
лений. Если с этой точки зрения посмотреть на государственный,
бюджет США, то бросается в глаза огромное возрастание
в США военных расходов в настоящее время по сравнению с до-
военным периодом. В самом деле, если в 1938/39 бюджетном
году военные расходы США составляли 1 миллиард 77 мил»
лионов долларов, то в 1948/49 году ассигнования на военные рас-
ходы составляли 11 миллиардов 913 миллионов, а в 1949/50 году—
13 миллиардов 148 миллионов долларов, т. е. военные расходы
в 1949/50 году возросли более чем; в 12 раз по сравнению с до-
военным периодом.
Следует, кроме того, отметить, что выше шла речь лишь
0 прямых военных расходах. Нужно, однако, иметь в виду, что
бюджет США предусматривает значительные ассигнования
также на вооружение других стран — участниц Северо-атланти-
ческого союза. Ассигнования на эти цели составили в 1949/50 году
1 миллиард 359 миллионов долларов.
Особенно возросли ассигнования на военные цел« США
в связи с корейскими событиями. Недавно утвержденный кон-
грессом США ■бюджет на 1950/51 год предусматривает увели-
чение ассигнований на прямые военные расходы США и на воору-
жения других стран около 16 миллиардов долларов, не считая
всяких дополнительных ассигнований, которые президент США
потребовал после рассмотрения конгрессом законопроекта о бюд-
жете.
Необходимо при этом заметить, что США стараются всемерно
использовать свое экономическое и политическое влияние, чтобы
добиться от Англии, Франции и некоторых других стран даль-
нейшего увеличения их военных расходов.
В области внешнеполитических отношений Советский Союз
стоял и стоит за укрепление дружественных отношений и сотруд-
ничества со всеми народами, преследующими такие же цели, ведя
последовательную борьбу против всяких военных авантюр, про-
тив угрозы миру и международной безопасности.
Советское государство с первых дней своего возникновения
неуклонно ведет последовательную политику, направленную на
устранение угрозы войны и укрепление дела мира. Советский
народ справедливо считает, что в условиях мира может быть
лучше всего обеспечено осуществление великих целей социалисти-
ческого строительства, экономического процветания и культурного
развития на долгие годы. Советскому народу чужды воинствен-
ные стремления и всякие экспансионистские планы, в соответ-
ЗА МИР И БЕЗОПАСНОСТЬ НАРОДОВ
13
стой« с которыми сплошь и рядом действуют влиятельные группы
в капиталистических странах.
В борьбе за мир Советский Союз настойчиво добивается про-
ведения в жизнь ряда важных мероприятий, которые могли бы
обеспечить успех этой борьбы, могли бы содействовать укре-
плению доверия в международных отношениях, могли бы отвра-
тить угрозу новой войны. В качестве важнейших мероприятий,
направленных «а осуществление этой цели, Советский Союз
предлагал и предлагает провести такие меры, как сокращение
вооружений, осуждение и недопущение пропаганды за новую
войну, как безусловное запрещение атомного оружия и устано-
вление строгого международного контроля за выполнением такого
запрещения.
Важная задача сокращения вооружений и вооруженных сил
давно уже стоит перед всеми миролюбивыми странами. Еще
в 1946 году, четыре года тому назад, Генеральная Ассамблея
приняла постановление, признавшее необходимость скорейшего
сокращения вооружений и вооруженных сил, разработав в этих
целях практические мероприятия, имея в виду, что сокращение
вооружений коснется основных видов оружия современной войны,
а не только второстепенных видов оружия. Одновременно Гене-
ральная Ассамблея признала необходимым ускорить рассмотре-
ние конвенций по запрещению атомного оружия и установлению
международного контроля и инспекции, чтобы обеспечить исполь-
зование атомной энергии лишь для мирных целей.
Нужно ли специально подчеркивать все исключительное зна-
чение указанных мероприятий в деле укрепления мира и между-
народной безопасности? Эти .постановления явились серьезным
ударом по экспансионистским стремлениям тех групп, которые
не извлекли всех необходимых уроков из провала агрессивных
планов зачинщиков мировой войны.
Сокращение вооружений отвечает задаче укрепления мира,
отвечает насущным интересам народов в облегчении тяжелого
экономического бремени все более и более возрастающих расхо-
дов, связанных с бешеной гонкой вооружений.
В деле сокращения вооружений важнейшая роль принадлежит
великим державам. Советское правительство ставит поэтому
важный вопрос о необходимости для великих держав сократить
в течение 1950 года на одну треть свои нынешние вооруженные
силы — наземные войска, военную авиацию всех родов, военно-
морской флот, — имея в виду, что вопрос о дальнейшем сокра-
щении вооруженных сил будет рассмотрен в будущем, на одной
из ближайших сессий Генеральной Ассамблеи.
В деле устранения угрозы войны и укрепления мира исклю-
чительное значение имеет отказ от использования атомного
14 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
оружия и установление соответствующего строгого международ-
ного контроля. Предложения Советского правительства о без-
условном запрещении атомного оружия и установлении строгого
международного контроля встречают горячую поддержку со сто-
роны сотен миллионов сторонников мира во всех странах, ибо
совесть народов не может мириться с угрозой применения атом-
ного оружия, являющегося оружием агрессии и бесчеловечным
средством массовых разрушений и истребления мирного насе-
ления.
Советское правительство всегда стояло и стоит за безусловное
запрещение атомного оружия и за строгий эффективный между-
народный контроль, обеспечивающий недопущение использова-
ния атомной энергии в военных целях.
Одно из величайших научных открытий нашей эпохи — от-
крытие атомной энергии, создавшей гигантские возможности для
развития производительных сил и повышения благосостояния
народов,—не должно быть использовано в целях разрушения и
истребления людей. Атомная энергия должна быть исключи-
тельно и полностью поставлена на службу мирному созидатель-
ному труду.
Долгом Организации Объединенных Наций является покон-
чить с атомным оружием и другими основными видами оружия
массового уничтожения населения. Таковы требования миллио-
нов и миллионов людей.
Советское правительство считает необходимым, чтобы Гене-
ральная Ассамблея приняла все зависящие от нее меры к тому,
чтобы претворить в жизнь уже ранее одобренные ею мероприя-
тия по этому вопросу, чтобы добиться безусловного запрещения
атомного оружия и осуждения как военного преступника того
правительства, которое первым применит атомное оружие против
какой-либо страны.
Против запрещения атомного оружия, равно как и против со-
кращения вооружений, выступают те, кто разжигает военный
психоз, кто ведет пропаганду за новую войну, кто вынашивает
планы новой войны, прикрывая все это фальшивыми криками
об «обороне» и клеветой на мирную политику Советского Союза.
Уже не первый год в странах Северо-атлантического блока
ведется усиленная кампания по обработке мирового обществен-
ного мнения в пользу новой войны, причем эта пропаганда не
только не утихает, но все больше и больше распространяется под
самыми разнообразными предлогами, смысл которых один —
оправдать бешеную гонку вооружений, включая и атомное
оружие.
Еще в 1947 году, а затем в 1948 и 1949 годах Советское пра-
вительство выступило против такой пропаганды. В результате
ЗА МИР И БЕЗОПАСНОСТЬ НАРОДОВ
15
Генеральная Ассамблея приняла постановление, осуждающее
пропаганду за новую войну и рекомендующее правительствам
всех членов Организации принять меры поощрения миролюбивой
пропаганды в целях укрепления и развития дружественных отно-
шений между всеми народами.
Тогда были названы имена наиболее рьяных поджигателей
войны, которые, как, например, Черчилль 2, Джон Фостер Дал-
лес 3 и ряд других, до сих пор не унимаются и продолжают свои
козни против дела мира. К ним присоединились и новые поджи-
гатели войны, откровенно пропагандирующие захватнические
планы. В числе таких пропагандистов за новую войну можно
назвать ряд ответственных американских политических и государ-
ственных деятелей, как, например, начальник объединенной
группы штабов генерал Брэдли, бывший министр обороны Джон-
сон, морской министр Мэтьюс, генерал Макартур и др.
О том, что представляет собой их пропаганда, можно судить,
например, по письму Макартура «Ветеранам иностранных войн»
с его захватническими планами в отношении Китая и всего Ти-
хого океана. Об этом же свидетельствует и недавнее заявление
морского министра США Мэтьюса, не постеснявшегося, прикры-
ваясь фразами о мире, призывать к агрессивной войне. Бывший
министр обороны Джонсон в целом ряде своих выступлений
также открыто подстрекает к войне с применением при этом
любых средств, вплоть до атомного и бактериологического
оружия.
Запрещение пропаганды войны отвечает жизненным интере-
сам народов всего мира. Советское правительство призывает
Генеральную Ассамблею предпринять дальнейшие усилия по
прекращению подобной пропаганды, направленной против мир-
ного сотрудничества народов и подрывающей самые основы
Организации Объединенных Наций. Такая пропаганда не дол-
жна оставаться безнаказанной, виновных в подобной пропаганде
следует привлекать к ответственности.
Советское правительство в своих мирных предложениях неиз-
менно исходит из того, что мир может быть обеспечен и укреплен
объединенными усилиями всех наций, больших и малых. Совет-
ское правительство исходит вместе с тем и из той особой ответ-
ственности, которая лежит на великих державах, обладающих
наибольшими возможностями влиять на ход и развитие между-
народных отношений и наибольшими средствами для предупре-
ждения войн и укрепления мира. Вот почему Советское прави-
тельство считает особенно важным, чтобы пять держав — Соеди-
ненные Штаты Америки, Великобритания, Франция, Китай и
Советский Союз — объединились в своих мирных усилиях и за-
ключили между собой пакт по укреплению мира. Поддержанный
16 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
всеми миролюбивыми народами, этот пакт сможет обеспечить
укрепление взаимного доверия, а вместе с тем и общей решимости
устранить угрозу новой войны и обеспечить безопасность народов.
Истекший год отмечен событиями важного международного
значения. Усилили свою агрессивную деятельность Северо-атлан-
тический блок и его военные штабы. В США и в ряде западно-
европейских стран идет бешеная гонка вооружений, ведется уси-
лившаяся в последнее время пропаганда за новую войну. Про-
должаются попытки вооружить Западную Германию и Японию
и превратить их в стратегические базы для будущей агрессии.
В Корее идет война, навязанная иностранными интервентами ко-
рейскому народу, борющемуся за свою независимость и нацио-
нальное единство. Европа еще не залечила ран, нанесенных ей
минувшей войной, а над ней уже витает угроза новой войны.
В такой обстановке Советское правительство еще более на-
стойчиво и решительно продолжает свою борьбу против угрозы
новой войны, последовательно и твердо осуществляя свою поли-
тику мира и дружбы между народами.
Советская делегация, по поручению Правительства СССР,
в целях укрепления мира и безопасности народов и устранения
угрозы войны вносит на рассмотрение Генеральной Ассамблеи
следующую декларацию:
«ДЕКЛАРАЦИЯ
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ
И ОБ УКРЕПЛЕНИИ ММРА И БЕЗОПАСНОСТИ НАРОДОВ
Генеральная Ассамблея,
Имея в виду, что важнейшей задачей Организации Объеди-
ненных Наций является поддержание международного мира и
безопасности, укрепление и развитие дружественных отношений
между народами и сотрудничество между ними в разрешении
международных проблем;
Выражая свою твердую решимость предотвратить угрозу но-
вой войны и разделяя непреклонную волю к миру народов, выра-
зивших это свое стремление сотнями миллионов подписей под
Стокгольмским воззванием;
Считая тягчайшим международным преступлением против
человечества применение атомного оружия и других средств мас-
сового уничтожения людей и исходя при этом из единодушно
принятого Генеральной Ассамблеей в 1946 году решения о необ-
ходимости запретить использование атомной энергии в военных
целях;
Отмечая, что происходящие в настоящее время события в Ко-
рее и в других районах Тихого океана с новой силой подтвер-
ЗА МИР И БЕЗОПАСНОСТЬ НАРОДОВ
17
ждают исключительную важность и актуальность для дела мира
и безопасности народов объединения в этих целях усилий пяти
держав — постоянных членов Совета Безопасности, несущих осо-
бую ответственность за поддержание международного мира, —
Генеральная Ассамблея постановляет принять следующую
Декларацию:
Первое. .Генеральная Ассамблея осуждает проводимую
в ряде стран пропаганду за новую войну и призывает все госу-
дарства воспретить в своих странах подобную пропаганду, а ви-
новных привлекать к ответственности.
Второе. Генеральная Ассамблея, признавая противореча-
щим совести и чести народов и несовместимым с принадлежно-
стью к Организации Объединенных Наций использование атом-
ного оружия, как оружия агрессии и массового уничтожения
людей, объявляет о безусловном запрещении атомного оружия и
установлении строгого международного контроля за точным и
безусловным осуществлением этого запрещения.
Генеральная Ассамблея вместе с тем объявляет, что прави-
тельство, которое первым применит против какой-либо страны
атомное оружие или иное средство массового уничтожения людей,
совершит преступление против человечества и будет рассматри-
ваться как военный преступник.
Третье. Генеральная Ассамблея, исходя из необходимости
укрепления мира и учитывая особую ответственность постоянных
членов Совета Безопасности в деле обеспечения мира, едино-
душно выражает пожелание:
а) чтобы Соединенные Штаты Америки, Великобритания,
Франция, Китай и Советский Союз объединили свои мирные
усилия и заключили между собой пакт по укреплению мира;
б) чтобы эти великие державы сократили нынешние свои
вооруженные силы (наземные войска, военную авиацию всех
родов, военно-морской флот) ib течение 1950 года на одну треть
их состава с тем, чтобы вопрос о дальнейшем сокращении воору-
женных сил был поставлен на обсуждение одной из ближайших
сессий Генеральной Ассамблеи».
Таков путь, по которому Советский Союз призывает народы
следовать при нынешних тяжелых обстоятельствах. Генеральная
Ассамблея должна пойти по этому пути — и пойти по нему смело.
Такова наша программа, программа борьбы за мир, программа
укрепления мира и сотрудничества между народами, программа
устранения угрозы новой войны.
Г»Гэ^^)ГЭ^ГЭ)^>Г»Г>0)^)ГЭ)ГЭ)ГЭ)ГЭ)ГЭ)ГЭ)^В)Г»ГЭ)^в
О ПРИГЛАШЕНИИ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ
СЕВЕРНОЙ И ЮЖНОЙ КОРЕИ
Речь на заседании Политического комитета
30 сентября 1950 г.
Советская делегация внесла предложение, чтобы при обсужде-
нии пункта 1-го повестки дня: «П роблема независимо-
сти Кореи» — были приглашены представители как Северной,
так и Южной Кореи. Это предложение встретило ряд возра-
жений.
Не касаясь некоторых вопросов, которые, по моему мнению,
относятся к существу оценки событий в Корее, я должен остано-
виться, в защиту своего предложения, на процедурной стороне
дела.
Какие же возражения были представлены против предложе-
ния делегации Советского Союза? С одной стороны, нам указы-
вали здесь на то, что Генеральная Ассамблея имеет дело только
с одним правительством Кореи, именно с южнокорейским пра-
вительством, которое Генеральная Ассамблея признала закон-
ным. Поскольку, нам говорят, она не признала северного пра-
вительства Кореи, должен отпасть вопрос относительно возмож-
ности заслушания в Комитете и в Ассамблее представителей
властей Северной Кореи.
Я утверждаю, что с этими соображениями никак нельзя
согласиться и что они вообще не выдерживают никакой критики.
Представитель Сальвадора как раз выдвинул аргумент, что
в настоящее время Северокорейское правительство не признано
Организацией Объединенных Наций и поэтому, де, невозможно
допустить присутствие в Генеральной Ассамблее в качестве дру-
гой стороны представителей тех властей, которые не признаны.
Но, вероятно, представитель Сальвадора упустил из виду такое.
О ПРИГЛАШЕНИИ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ СЕВЕРНОЙ И ЮЖНОЙ КОРЕИ 19
по-моему, серьезное обстоятельство, как состоявшееся вчера
в Совете Безопасности постановление о приглашении в Совет
Безопасности при рассмотрении вопроса о Формозе представи-
теля китайского народного правительства. Известно, что боль-
шинство присутствующих в Совете Безопасности делегаций
также не признает до сих пор правительства Китайской народ-
ной республики и признает, как это ни странно, единственно
законным правительством гоминдановскую группу, в силу чего-
допускает даже участие в нашей работе представителя этой го-
миндановской группы.
Я, конечно, не буду входить сейчас в обсуждение этого по-
следнего вопроса по существу, но я хочу обратить внимание на
то обстоятельство, что если Совет Безопасности большинством
семи голосов постановил вчера пригласить представителя Китай-
ского центрального народного правительства принять участие
в обсуждении вопроса о Формозе, — причем в числе этих семи
голосов был и голос представителя Великобритании, возражаю-
щий сейчас против приглашения представителя Северной Кореи
по тем же мотивам, что и мотивы представителя Сальвадора, —
то спрашивается, можно ли после этого выдвигать такой аргу-
мент, какой, был здесь выдвинут представителем Сальвадора
о том, что если какое-нибудь правительство не признано боль-
шинством членов нашей Организации в данный момент, то, сле-
довательно, невозможно его приглашать для заслушания объяс-
нений по тому вопросу, который безусловно касается народа этой
страны и этого правительства, как представляющего интересы
корейского народа.
Поэтому такие доводы, как довод, представленный предста-
вителем Сальвадора, являются совершенно несостоятельными и
лишенными всякого основания.
Представитель Соединенных Штатов Америки здесь говорил
о необходимости считаться с фактами, а не с фикциями, но ведь
фактом является то обстоятельство, что на Севере Кореи с на-
селением почти в 11 миллионов людей не распространяется власть
южнокорейского марионеточного правительства Ли Сын Мана и,
наоборот, там действуют власти, которые избраны и признаны
народом Северной Кореи. Это же факт. И если представитель
США говорит нам, что нужно считаться с фактами, то позволи-
тельно его спросить — почему же он не желает считаться с этим
фактом? Почему же он сам отступает от своего правила, кото-
рое он здесь выставил как основное положение, исходя из кото-
рого он развивал здесь всю свою аргументацию по этому во-
просу? Ясно, что если считаться с фактами, то нельзя отказать
представителям Северной Кореи в их праве прислать своих
представителей для того, чтобы они могли принять участие
2*
20 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
в обсуждении вопроса, в котором кровно заинтересован корей-
ский народ и в котором кровно заинтересована Северная
Корея.
Представитель Соединенных Штатов Америки исходит,
в сущности говоря, из того же, из чего исходят некоторые дру-
гие делегации, приступая к обсуждению этого вопроса, то есть
из того, что, в сущности говоря, обсуждать здесь нечего: все
ясно, все известно, все уже установлено, все решено и предре-
шено, и поэтому можно не считаться с теми обязательными тре-
бованиями справедливости, говорящими о необходимости заслу-
шать здесь представителей Северной Кореи, которые могли бы
пролить полный свет на тот вопрос, который стоит на повестке
дня Генеральной Ассамблеи и Политического комитета, и пред-
отвратить принятие неправильных и несправедливых решений.
Конечно, если считать, что все ясно, если считать, что уже
все решено, если считать, что решение уже в кармане, что оно
обязательно будет принято, независимо ни от чего, не считаясь
с фактами, то можно понять позицию тех делегаций, которые не
считают для себя обязательным соблюдение элементарных тре-
бований объективности и справедливости. Но такую позицию
нельзя поддерживать именно потому, что она необъективна и
несправедлива. Если делегации, возражающие против пригла-
шения представителей Северной Кореи, считают, что их задача
сводится не »к тому, чтобы обсудить этот доклад Комиссии по
Корее и положение, которое привело к тому состоянию дел, кото-
рое сейчас наблюдается в Корее, чтобы обсудить мероприятия,
которые могли бы устранить военный конфликт и обеспечить
мирное урегулирование так называемого «корейского вопроса»,
а лишь к тому, чтобы принять решение, заранее подготовленное
за спиной Организации Объединенных Наций, просто проштем-
пелевать такую резолюцию, не входя в обсуждение вопроса по
существу, — то такая позиция, конечно, совершенно неприемлема.
Тогда незачем было бы ставить этот вопрос на обсуждение Поли-
тического комитета. Мы должны подойти к данному вопросу как
к вопросу, требующему изучения, требующему учета всех факти-
ческих и реальных обстоятельств и условий, которые никто не
имеет права и не должен игнорировать, если действительно стре-
мится »к правильному и справедливому решению в соответствии
с принципами уважения политической независимости и суверен-
ного равенства народов.
Повторяю, что если подходить к этому вопросу с тех пози-
ций, которые занимают представители США, Чили, Сальвадора,
Англии и некоторых других стран, то в таком случае нечего было
бы этот вопрос вообще ставить на повестку дня Политического
комитета, который собрался не для того, чтобы механически про-
О ПРИГЛАШЕНИИ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ СЕВЕРНОЙ И ЮЖНОЙ КОРЕИ 21
штемпелевать резолюцию, продиктованную ему какой-либо
группой государств.
Нам говорят, что нет возможности допускать присутствие
здесь и заслушать представителей Северной Кореи, потому что
Северная Корея, мол, стучится в дверь руками агрессора, что
Северная Корея является напавшей стороной. Но такая позиция
не выдерживает никакой критики. Она противоречит всем фак-
там, противоречит действительности. При обсуждении вопроса
по существу делегация СССР представит эти факты, а также те
соображения и доводы, которые достаточно убедительно опро-
вергают совершенно необоснованное утверждение о том, что
агрессия якобы идет из Кореи, о чем все же я считаю необходи-
мым, хотя и кратко, сказать несколько позже.
Сейчас я перейду к возражениям представителя США.
Г-н Остин 4 выставил против нашего предложения о приглашении
представителей Северной Кореи то соображение, что Северная
Корея пренебрегает решениями ООН, что северокорейские власти
не желают считаться с авторитетом Организации Объединенных
Наций. Но разве не факт, что дело обстоит как раз обратно, что
ООН, или, вернее, большинство этой Организации во всех слу-
чаях, когда приходилось иметь дело с корейским вопросом, систе-
матически проявляло недопустимое пренебрежение к северной
части Кореи, к Северной Корее, к ее народу, к ее законному пра-
вительству.
Разве не факт, что еще в 1948 году и в 1949 году, когда ста-
вился на Ассамблее вопрос о Корее и когда предлагалось при-
гласить представителей северян принять участие в обсуждении
вопросов, кровно их касающихся, в которых они кровным обра-
зом заинтересованы, северян, без участия которых решение этих
вопросов не может быть достаточно успешным, как это и показали
все последующие события, — то разве такое справедливое требо-
вание со стороны 11-миллионного северокорейского народа встре-
чало сочувствие и поддержку со стороны большинства Организа-
ции Объединенных Наций? Конечно, нет. Поэтому нет никаких
оснований говорить о том, что Северная Корея пренебрегает
постановлениями, авторитетом Генеральной Ассамблеи или Со-
вета Безопасности или вообще какого-либо органа ООН. Это —
несправедливое обвинение, лишенное всякой почвы. Если уж
говорить о пренебрежении чьим-либо авторитегом, то с полным
основанием это можно утверждать об отношении не Северной
Кореи к Организации Объединенных Наций, а, наоборот, об
отношении большинства ООН к Северной Корее, отношении,
установленном некоторыми делегациями во главе с США с са*
мого начала возникновения так называемого «корейского во-
проса».
22 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Мы знаем, что когда возникли корейские события, то Совет
Безопасности принял свое решение, не выслушав представителей
Северной Кореи даже в тот самый день — 25 июня, когда Совет
Безопасности принял свое решение, направленное против Север-
ной Кореи, уже обвиняя ее в нападении на Южную Корею.
Я подчеркиваю — 25 июня, то есть в тот день, когда только что
возникли военные события в Корее. Разве Совету Безопасности
не было представлено предложение пригласить Северную Корею
изложить дело в Совете Безопасности? Было такое предложение,
но это предложение, однако, не было принято. Что же это
значит?
В самом деле, 25 июня начинаются какие-то события на 38-й
параллели, начинаются военные действия. Совет Безопасности
собирается для того, чтобы рассмотреть этот вопрос и принять
меры по поводу этих событий. В событиях замешаны две сто-
роны — южнокорейские войска и северокорейские войска. Это же
факт, г-н Остин, которого отрицать нельзя.
Вносится предложение пригласить правительство Северной
Кореи изложить дело в Совете Безопасности. Это было 25 июня,
через несколько часов после того, как начались военные события.
И это предложение отклоняется. Собравшиеся в этот день на
заседании Совета Безопасности несколько делегаций отказались
выслушать представителей Северной Кореи и в нарушение Устава
ООН пытались продиктовать Северной Корее свои ни на чем
не основанные требования. Разве это не пренебрежение правами
и интересами корейского народа?
Разве объективные, беспристрастные люди, не заинтересован-
ные в том или другом решении, люди, которые способны были
бы быть нейтральными и в решении этого вопроса, как подобает
всем тем, кто принадлежит к Организации Объединенных Наций,
и особенно тогда, когда она берет на себя функции по рассмотре-
нию какого бы то ни было конфликта, — не должны были согла-
ситься с предложением о приглашении Северной Кореи?
Конечно, они должны были согласиться, должны были при-
нять элементарно ясное и справедливое предложение пригласить
Северную Корею — заинтересованную сторону в этом деле, тем
более, что именно она подверглась нападению, а вовсе не напала
на южнокорейскую лисынмановскую власть, как это здесь утвер-
ждают делегации США и Англии и некоторые поддерживающие
их делегации. Пригласить и выслушать.
Но это не было сделано. Это предложение не было принято.
И это сразу разоблачает сущность дела, господа. Это говорит
о том, что уже тогда, в самом начале корейских событий, господ-
ствовала предвзятая точка зрения, предвзятое решение, заранее
подготовленное решение в отношении событий, которые произо-
О ПРИГЛАШЕНИИ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ СЕВЕРНОЙ И ЮЖНОЙ КОРЕИ 23
шли на 38-й параллели, ибо элементарное требование «audiatur
et altera pars» — «пусть будет выслушана и другая сторона» —
было нарушено. Были даны приказы начать военные действия,
продолжать начатые южнокорейскими войсками военные дей-
ствия.
Так обстояло дело. Разве это не доказательство полного пре-
небрежения к правам и интересам корейского народа, к справед-
ливости и принципам нашей Организации со стороны тех деле-
гаций Совета Безопасности, которые в день 25 июня приняли
свое незаконное решение?!
И после этого тот же г-н Остин, который был главным, так
сказать, мотором всего этого дела в Совете Безопасности и кото-
рый пытается играть эту роль сейчас и здесь, в Политическом ко-
митете, говорит, что Северная Корея постоянно пренебрегает ин-
тересами и авторитетом Организации Объединенных Наций и
что поэтому, де, не надо ее сюда приглашать, не надо ее выслуши-
вать. Но в действительности авторитетом Объединенных Наций
пренебрегают те, которые, вопреки принципам и требованиям на-
шей Организации и ее Устава, не считают нужным даже в момент,
когда развертываются военные события, призвать и ту, и другую
сторону и рассудить, в чем дело, — кто прав, кто виноват.
Поэтому я считаю, что те соображения, которые здесь были
приведены представителями Сальвадора, США, Англии и неко-
торыми другими представителями этого лагеря, являются искус-
ственными, надуманными соображениями. Эти соображения были
приведены лишь для того, чтобы как-нибудь отвести предложе-
ние советской делегации, хотя в глубине души каждый должен
сознавать, что наше предложение справедливо и что без такого
решения было бы совершенно невозможно претендовать на
объективное и беспристрастное рассмотрение того или другого
вопроса, особенно такого, какой сейчас стоит перед нами, вопроса,
который можно коротко формулировать — «мирное урегулирова-
ние корейского конфликта». Повторяю — мирное урегулиро-
вание.
Кто хочет мирного урегулирования, тот должен обратиться
к обеим сторонам, как бы он ни относился к той или другой сто-
роне, кого бы он из них ни считал виновным. Мы считаем винов-
ным в этом конфликте лисынмановское правительство, «о мы
предлагаем пригласить и его сюда для того, чтобы его выслушать.
Поступать иначе никто не имеет никакого ни морального, ни поли-
тического, ни юридического права, не имеет основания отклонять
справедливое требование пригласить и выслушать и другую сто-
рону, если дорожить авторитетом Организации Объединенных
Наций, именем ООН, которая не должна превращаться в «ш е-
мякин суд», в орудие интересов какой-либо группы госу-
24 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
дарств, интересов, не имеющих ничего общего ни со справедли-
востью, ни с сущностью самого дела, ни с той важной задачей,
которая стоит перед ним.
Не странно ли, что г-н Остин, возражая против предложения
нашей делегации, указывает на то, что здесь, в корейском во-
просе, нет сторон, нет спора. Может быть, он скажет, что здесь
нет и борьбы? Он этого не может сказать, так как борьба —
налицо. Но если есть борьба, то это борьба между сторонами.
Значит — есть стороны. Если есть борьба, то должна быть и
причина, источник этой борьбы, каковым и являются те или иные
разногласия. Значит — есть спор. Как же можно говорить: тут
нет спора, тут нет сторон?! Постановкой этого вопроса на Ко-
митете подтверждается, что есть спор, хотя это и не тот спор,
о котором говорят шестая и седьмая главы нашего Устава, имею-
щие в виду не гражданскую внутреннюю войну между двумя
частями одного народа, временно расколовшегося на два лагеря,
как это имеет место в Корее, а имеющие в виду войну между
государствами, то есть отношения междугосударственного по-
рядка, которые являются единственно возможным предметом
рассмотрения Генеральной Ассамблеи.
Если имеются стороны, то они должны быть выслушаны. Мы
настаиваем на этом.
Что бы там ни говорили, если Политический комитет намерен
действительно добросовестно и без всякой предвзятости рас-
смотреть вопрос и наметить меры, направленные на то, чтобы при-
вести к успешному урегулированию -корейского вопроса, то, ко-
нечно, надо же иметь в виду, что эти меры будут касаться не
только одной Южной Кореи, но и Северной Кореи, всей Кореи.
Если ставится вопрос о независимости Кореи, то это, конечно,
есть вопрос независимости всей Кореи, в которой также заинте-
ресованы и северные корейцы.
Это, очевидно, не хотят учитывать те, кто стремится во
что бы то ни стало обвинить Северную Корею, опасаясь, что
участие представителей Северной Кореи в обсуждении корей-
ского вопроса сорвет такой план, помешает осуществлению та-
кого плана.
Выступления ряда делегаций, и в первую очередь США и Ве-
ликобритании, производят такое впечатление, будто здесь наме-
реваются не обдумать и рассмотреть внимательно, как выразился
здесь делегат Египта, — «не спеша», но, конечно, и не медля, те
важные вопросы, которые связаны с событиями в Корее, а ста-
раются просто «на курьерских» протащить здесь свою резолю-
цию, не давая никому опомниться, оглушив предварительно Ко-
митет всякими грубыми, резкими, необоснованными нападками
и обвинениями, которые очень резко расходятся с фактами.
О ПРИГЛАШЕНИИ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ СЕВЕРНОЙ И ЮЖНОЙ КОРЕИ 25»
Здесь говорили, что нельзя приглашать сюда тех, кто не за-
рекомендовал себя сторонником мирного урегулирования кон-
фликта, и в качестве сторонника такого мирного урегулирования
указывали на марионеточное правительство Ли Сын Мана. Но-
такие утверждения противоречат действительности, так как
именно южнокорейское так называемое «правительство» система-
тически выступало против мирного урегулирования, системати-
чески вело работу против всякого возможного устранения разно-
гласий, разделявших северян и южан.
В подтверждение сказанного я хотел бы -сослаться хотя бы на
доклад Комиссии ООН по Корее, представленный Генеральной
Ассамблее еще в 1948 году, из которого можно видеть, как отно-
сились именно южнокорейские власти к проблеме мирного уре-
гулирования тех недоразумений и споров, которые разделяли
Северную Корею от Южной Кореи по линии 38-й параллели.
Я прочту только несколько выдержек из этого доклада.
В докладе Комиссии, той самой Комиссии, которая сегодня
представила свой второй доклад, который мы сегодня будем
здесь рассматривать, отмечается, что правительство республики,—
Комиссия ООН всюду лисынмановское «правительство» именует
«правительством республики», — не признало за пунктом 4 «с»-
резолюции Генеральной Ассамблеи какого-либо практического
значения и поэтому не обращалось в Комиссию за какой-либо
помощью в разрешении проблем представительного строя. Оно
не просило содействия Комиссии в деле открытия или ведения
переговоров или даже предварительного обмена взглядами с ру-
ководителями Северной Кореи.
Вот первое замечание из доклада Комиссии Организации
Объединенных Наций по Корее, доказывающее, что южнокорей-
ские власти, правящие круги Южной Кореи не были заинтересо-
ваны в мирном урегулировании разногласий, которые существо-
вали между ними и Северной Кореей, а также в вопросе мирного
объединения Северной и Южной Кореи.
В докладе Комиссии ООН имеются еще более разительные
сообщения. Так, в пункте 20 этого доклада говорится: «Про-
тиводействуя с самого начала идее ведения с руководителями
Северной Кореи переговоров по вопросу о создании единого ре-
жима для всей Кореи, правительство указало (т. е. лисынманов-
ская группа. — А. ß.), что, по его мнению, Комиссия была при-
слана в Корею с единственной целью оказать свои добрые
услуги правительству Корейской Республики для удовлетворения
его притязаний».
Я подчеркиваю: «для удовлетворения его притязаний». Что*
это за «притязания», мы знаем. Это — притязания на захват
вооруженной рукой власти в Северной Корее и распространение
26 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
таким образом на Север Кореи лисынмановского полицейского
режима. Уже из приведенных выше цитат из доклада Комиссии
ООН видно, что так называемое «южнокорейское правительство»
противодействовало с самого начала всяким попыткам мирного
объединения Южной и Северной Кореи. Больше того, оно рас-
сматривало деятельность Комиссии по Корее как деятельность,
которая должна обеспечить удовлетворение притязаний властей
Южной Кореи.
В разделе доклада Комиссии под заглавием «Нынешнее поло-
жение с вопросом о Корее» (§ 22) говорится:
«Правительство Кореи не только ясно заявило, что оно не бу-
дет участвовать в официальных переговорах с Северной Кореей
по вопросу об объединении, но также дало понять, что оно не-
одобрительно относится и к неофициальным попыткам в этом
отношении. Оно дало ясно понять, что оно рассматривает вся-
кого рода предложения о переговорах между Северной и Южной
Кореей, даже неофициального и самого предварительного харак-
тера, как проявление нелойяльности по отношению к нему»
{т. е. так называемому «правительству» Южной Кореи).
Что же получается, господа? Получается то, что так назы-
ваемое «правительство» Южной Кореи — лисынмановское прави-
тельство— систематически с первого дня игнорировало основ-
ную задачу, которая была возложена на Комиссию ООН по Ко-
рее, именно — найти пути мирного объединения Кореи,
что оно категорически возражало, отказывалось, не желало ни-
коим образом считаться вот с этим требованием, с этой важной
задачей. И теперь именно такая агрессивная позиция лисынма-
новцев объявляется г-ном Остином как проявление миролюбия,
как доказательство миролюбивой позиции!
Разве, наконец, мы не имеем в документе, который вот лежит
у меня на столе, — это том второй Приложения к докладу Комис-
сии ООН, изданный в 1949 году, — заявления Комиссии, что
«правительство» Южной Кореи — о нем идет речь — было «про-
тив всяких предложений, направленных на объединение, за исклю-
чением своих собственных».
Значит, таким образом, у лисынмановской группы была
ясная позиция — использовать Комиссию ООН для того, чтобы
осуществить свои притязания, свои собственные притязания, как
говорил сам Ли Сын Ман.
Чем же вызывается и чем же объясняется такого рода факт,
когда южнокорейское так называемое «правительство» всеми ме-
рами стремилось и стремится помешать мирному объединению
Кореи? Если обратиться к докладу Комиссии по Корее, пред-
оставленному настоящей сессии, то мы тут в пункте 88 доклада
можем найти ответ и на этот вопрос.
О ПРИГЛАШЕНИИ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ СЕВЕРНОЙ И ЮЖНОЙ КОРЕИ 27
В этом пункте Комиссия отвечает, что «время от времени де-
лались заявления президентом (т. е. Ли Сын Маном. — А. В.),
министром иностранных дел и другими видными и влиятельными
политическими деятелями, в которых высказывалась мысль, что
недалеко то время, когда с отчаяния придется обратиться
к объединению силой, как к последнему решению». Вот как ста-
вился вопрос южнокорейским «правительством», по авторитет-
ному заявлению доклада Комиссии Объединенных Наций: «При-
дется, — говорится в докладе, — обратиться к объединению си-
лой, как к последнему решению».
Ли Сын Ман не хотел разговаривать с северными корейцами
по вопросу об объединении. Так, в первую годовщину призна-
ния Генеральной Ассамблеей правительства так называемой «Ко-
рейской республики», то есть Южной Кореи, министр иностран-
ных дел выразил «надежду, что население приложит все усилия
к тому, чтобы упразднить границу по 38-й параллели так, чтобы
осуществить объединение всей Кореи к 12 декабря будущего
года». Имея в виду эту цель, говорил представитель южнокорей-
ского «правительства», необходимо, чтобы народ «твердо решил
это и был готов пролить кровь».
Я спрашиваю, — это факт или не факт? Содержится такая
цитата в докладе Комиссии Объединенных Наций или нет?
А если это факт, — а это действительно факт, — то он ясно го-
ворит сам за себя. Он говорит о том, что южнокорейское марио-
неточное «правительство» в течение ряда лет систематически
готовилось к нападению на Северную Корею, отвергая все воз-
можности мирного разрешения вопроса об объединении Север-
ной и Южной Кореи.
Как же тогда, г-н председатель, господа делегаты, как же
тогда вы оцените это заявление, заявление весьма ответственного
человека — министра иностранных дел, который прямо говорит:
«Нужно решить вопрос объединения Кореи, пролить кровь». Чью
же кровь они хотят пролить, как не кровь тех, кто стремится
объединиться!
Ли Сын Ман на пресс-конференции 29 декабря 1949 г.,
то есть за полгода до того, что случилось 25 июня 1950 г., заявил:
«Мы должны добиться объединения к новому году, и я верю,
что мы можем это осуществить». Ли Сын Ман фальшиво заве-
рял, что «он и его единомышленники будут продолжать усилия
добиться воссоединения путем взаимопонимания среди корей-
ского народа».
Что это было сплошным лицемерием, видно из того, что в то
же самое время представители лисынмановской клики не хотели
и разговаривать по этому поводу с представителями Северной
Кореи, представляющими половину Кореи, корейского народа.
28 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Фальшь приведенного выше заявления подтверждается дальней-
шей частью речи Ли Сын Мана. «Однако, — добавил он, —
когда настанет неизбежный момент, вероятно, мы не сможем избе-
жать кровопролития и гражданской войны. Если, к сожалению,
мы не сможем добиться объединения в течение этого года, мы
будем вынуждены объединить свою землю собственными уси-
лиями. ..»
Я мог бы огласить <и другие документы. Я оставляю за со-
бой это свое право на будущее. Эти документы доказывают
с неопровержимой убедительностью, что южнокорейское марионе-
точное правительство Ли Сын Мана под руководством и покро-
вительством США готовилось в течение длительного времени
к развязыванию кровопролитной гражданской войны, чтобы ре-
шить вопрос единства Кореи вооруженной рукой при поддержке
со стороны покровительствующих Ли Сын Ману реакционных,
кругов США.
Сейчас я ограничиваю свое выступление сказанным для того,,
чтобы показать, насколько неправильным, насколько несправед-
ливым, насколько не соответствующим действительности и кле-
ветническим является утверждение, будто бы не Юг, а Север
начал гражданскую войну в Корее.
Таким образом, и то соображение, которое было здесь выска-
зано, что нельзя приглашать представителей Северной Кореи,
потому что это, мол, нападающая сторона, — рушится, если взгля-
нуть прямо в лицо тем бесспорным фактам, о которых было ска-
зано выше. Это, кажется, главные аргументы, которые были
высказаны против нашего предложения. Я старался показать-
несостоятельность этих аргументов.
Я уже не говорю о том, что самая попытка применить поня-
тие «агрессии» к гражданской войне является беспрецедентным
нарушением основных принципов международного права и прак-
тики международных отношений во всей истории, начиная
с гражданской войны 60-х годов между Севером и Югом Аме-
рики — гражданской войны, которая привела к объединению
американского народа и к созданию Соединенных Штатов Аме-
рики. Об этом подробнее будет сказано позже.
Подводя итоги, я должен сказать, что не вижу никаких дово-
дов, которые могли бы сколько-нибудь поколебать наше глубо-
кое убеждение в том, что справедливость требует пригласить
сюда и выслушать тех, в отношении страны и народа которых
предполагается принять серьезное и важное решение, пригла-
сить и выслушать тех, кто отвечает за судьбу своего народа и
своей страны.
Справедливость требует выслушать и ту и другую сторону.
Я прошу согласиться с этим предложением. Я подчеркиваю»
О ПРИГЛАШЕНИИ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ СЕВЕРНОЙ И ЮЖНОЙ КОРЕИ 29
что это необходимо, если действительно М'ы хотим добиться
успешного решения корейского вопроса, добиться действительно
мирного урегулирования этого вопроса.
Но если же мы хотим воздвигнуть новую преграду на этом
пути, то, конечно, едва ли можно будет найти более легкий путь
для этого, принимая односторонние решения, никого не выслу-
шивая, ни с чем не считаясь, пренебрегая очевидными фактами
в угоду своей предвзятой и несправедливой позиции.
Еще одно замечание. Здесь говорили, что некоторые предста-
вители будут голосовать за приглашение Южной Кореи и против
Северной Кореи, и спрашивали: будет ли в таком случае совет-
ская делегация согласна на раздельное голосование? Но, конеч-
но, это вопрос праздный. При таком положении вещей, конечно,
советская делегация не согласится на раздельное голосование.
Смысл нашего предложения заключается именно в том, чтобы
были выслушаны обе стороны, а если нам говорят: «Мы одну
сторону выслушаем, а другую нет, и хотим голосовать раздель-
но», — то мы на это не может согласиться. Мы будем настаи-
вать на совместном голосовании, тем более, что здесь нет двух
частей предложения. Имеется одно предложение: пригласить
тех и других. Это одно предложение, а не два предложения.
А если это будет понято как два предложения, то от первого
предложения — пригласить Южную Корею — я отказываюсь.
Пусть это защищают те, кто «е хочет приглашать Северную
Корею.
ЭОООООО?ВВОООООРРООО&
КОРЕЙСКИЙ ВОПРОС
Речь на заседании Политического комитета
2 октября 1950 г.
В своей субботней речи представитель США г-н Остин 4 сде-
лал попытку дать «анализ прошлого», как он выразился, в корей-
ском вопросе, указав «а случаи, когда, по его выражению, был.
«брошен вызов Организации Объединенных Наций». Во всех,
этих случаях представитель США пытался ответственность за
последующие события в Корее возложить на Советский Союз.
Я постараюсь показать с самого начала своего сегодняшнего
выступления, что у г-на Остина для этого не было никаких
оснований, так как все сказанное им представляет собой совер-
шенно произвольное изложение и оценку событий — явное из-
вращение фактов.
В действительности, если говорить о прошлом, вызов Орга-
низации Объединенных Наций — и не только Организации
Объединенных Наций, но и основным принципам международ-
ного права и международным соглашениям, в которых приняло
участие также правительство США и которые должны были
бы быть, разумеется, обязательными для него, — именно этим
основным принципам международного права и собственным обя-
зательствам по международным соглашениям и был на самом •
деле брошен вызов американскими оккупационными властями
в Корее, не выполнившими решения Совещания министров ино-
странных дел США, Великобритании, Советского Союза в де-
кабре 1945 года, определившего политику, согласованную между
тремя державами по корейскому вопросу.
Я должен напомнить, что это соглашение 1945 года предусма-
тривало создание временного корейского демократического пра-
вительства, что должно было явиться важнейшей предпосылкой л
КОРЕЙСКИЙ ВОПРОС
3t
для объединения Кореи, для восстановления Кореи как незави^
симого единого демократического государства. Не входя, па
понятным причинам, в подробности, я считаю нужным напом-
нить, что намеченная этим соглашением программа не была вы*
полнена, и не была выполнена именно вследствие позиции
американской делегации в Советско-американской совместной ко*
миссии, отказавшейся выполнять такие условия упомянутого со-
глашения, как консультация с корейскими демократическими
партиями и общественными организациями, такими, например,
как Всекорейская конфедерация труда, как Северокорейский
крестьянский союз, Корейская национальная революционная пар-
тия, Всекорейский союз молодежи и др.
Американская делегация предпочла включить в представлен*,
ный ею список партий и организаций для консультации с со-,
вместной Советско-американской комиссией семнадцать полити-_
ческих партий и общественных групп Южной Кореи, выступав*
ших против соглашения по Корее, принятого тремя министрами
в •Москве, против, следовательно, и основных задач, которые,
были поставлены тогда тремя державами перед собой в отноше-
нии Кореи, а именно — против создания единого демократичен
ского независимого корейского государства. В список партий и
организаций, с которыми надлежало провести консультацию па
поводу создания единого корейского демократического незави-?
симого государства, были. включены семнадцать политических
партий и общественных групп и организаций Южной Кореи,
высказывавшихся против этого соглашения, в то же время из
партий и общественных организаций, выступавших за соглаше-
ние, заключенное в Москве, были внесены в список только три
демократические партии. Остальные, а их было громадное боль-?
шинство, американской делегацией были признаны недостойными
такой консультации.
Это обстоятельство является весьма важным, так как она
полностью разоблачает действительные намерения и цели аме-
риканской делегации, конечно, действующей не по собственному
почину и не самостоятельно, и, следовательно, изобличает все
направление американской политики уже в то время — в 1945—
1947 и в 1948 гг. в отношении Кореи. Это, я бы сказал, был
один из серьезных вызовов, брошенных американским прави-
тельством возложенным на него обязательствам по Московскому
соглашению.
В своем выступлении в субботу представитель США распи-
нался за создание в Корее якобы единого независимого государ-
ства. Об этом же говорит один из пунктов проекта резолюции,,
представленного восемью делегациями, причем эту важную за-?
дачу указанные делегации, а также некоторые другие поддер*
32 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
живающие их делегации пытаются, как видно из выступлений
представителей этих делегаций, осуществить при помощи, как
выразился г-н Остин, «сильной» комиссии Объединенных На-
:ций, уполномоченной наметить и практические эффективные меро-
приятия и позаботиться о том, чтобы эти мероприятия были
проведены в жизнь.
Предусматривается, как это мы видим из этой резолюции,
также так называемая консультация с военным! командованием,
то есть, иначе говоря, дается заранее обязательство действовать
по указанию этого командования, потому что, как говорится,
«кто палку взял, тот и капрал», и, естественно, что самая боль-
шая и опасная палка находится в Южной Корее в руках воен-
ных властей, в руках тех, кто распоряжается вооруженными
«силами.
Поэтому консультация с военным командованием означает
не больше и не меньше, как готовность получать и беспрекос-
ловно выполнять приказы военного командования. Консультация
должна быть проведена, как говорится в резолюции, с «демокра-
тическим образом отобранными представителями корейского на-
рода». И я позволю себе, также несколько отступая в прошлое,
сказать несколько слов о том, что это означает.
Представитель США упоминал в субботу о том, что «сво-
бодные демократические выборы, — как он сказал, — уже были
проведены на юге от 38-й параллели». Видимо, имеется в виду
в случае принятия резолюции восьми делегаций провести в Се-
верной Корее такие же так называемые «свободные демократи-
ческие выборы».
Но позвольте мне остановиться на этом вопросе, чтобы пока-
зать, что, во-первых, в действительности представляли собой
эти выборы, проведенные в 1950 году, и, во-вторых, что они,
очевидно, будут представлять собой в случае их повторения
в будущем.
Я должен раньше всего напомнить, что американские окку-
пационные власти в Корее во время своего пребывания там не-
мало сделали для того, чтобы заглушить ростки демократизма
и демократических порядков в Южной Корее, чтобы подорвать
демократические организации, всячески поощряя реакционные
группы и партии в Корее. Это, конечно, не имеет ничего общего
с «демократизацией Кореи», в частности Южной Кореи, которая
была тогда во власти оккупационных американских войск.
Можно, например, напомнить, что в один из ответственней-
ших и напряженных моментов работы совместной Советско-аме-
риканской комиссии в 1947 году, которая должна была, согласно
Московскому соглашению 1945 года трех держав — США, Вели-
кобритании и Советского Союза, подготовить образование вре-
КОРЕЙСКИЙ ВОПРОС
33
менного корейского демократического правительства, — такое
было у нас соглашение, такое было вынесено постановление —
образовать временное корейское демократическое правитель-
ство, — вот в это самое время, когда Советско-американская со-
вместная комиссия должна была позаботиться о том, чтобы про-
вести в жизнь это решение и, следовательно, создать необходи-
мые условия для проведения в жизнь этого решения, в Южной
Корее были проведены массовые аресты членов демократических
партий и общественных организаций и, я бы сказал, просто раз-
гром этих общественных организаций, не исключая и печати,
которая так*ке подверглась ожесточенному погрому. Эти репрес-
сии были направлены только против тех демократических пар-
тий и общественных организаций в Южной Корее, которые
активно поддерживали работу совместной Советско-американ-
ской комиссии, которые поддерживали таким образом как раз
те решения, которые были направлены на создание действительно
демократической объединенной Кореи.
Это напоминание, мне кажется, уместно в связи с заявлением
г-на Остина о тех вызовах, которые бросала советская сторона
Организации Объединенных Наций и международным соглаше-
ниям.
В свое время советская делегация в этой совместной комис-
сии обращала внимание американской делегации на эти обстоя-
тельства, настаивала на принятии немедленных мер к восстано-
влению нормальной обстановки для деятельности демократиче-
ских партий и демократических организаций в Южной Корее,
без чего, — как это должно быть всем совершенно понятно, —
была невозможна работа ни совместной Советско-американской
комиссии, ни осуществление тех решений, которые, как мы счи-
тали и сейчас продолжаем считать, остаются в полной силе и
являются полностью обязательными для тех государств, кото-
рые поставили свои подписи под Московским соглашением.
Мы знаем, что американское правительство думает иначе и
действует иначе. Но его представитель г-н Остин должен был
бы это помнить и, прежде чем швыряться такими словами, как
«бросили вызов», «игнорировали», «пренебрегали авторитетом»
международных соглашений и Организации Объединенных На-
ций, г-н Остин должен был бы вспомнить именно прошлое, ко-
торое записано неизгладимыми буквами в историю этого вопроса,
стоящего еще и сегодня на повестке дня Организации Объеди-
ненных Наций.
Вот как в то время обстояло дело с насаждением «демокра-
тических» порядков в Южной Корее. Это был прямой удар по
политике, которая должна была проводиться в совместной Со-
ветско-американской комиссии в Корее, по соглашению, заклю-
3 Зак. 3143. Вопросы международного права
34 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
ченному в 1945 году, в силу которого три державы обязались,
повторяю, создать демократическое независимое корейское госу-
дарство.
Но выборы были действительно там, в Южной Корее, прове-
дены. Но были ли те выборы свободными и демократическими?
Обратимся, например, к совсем недавнему прошлому, к ны-
нешнему году, к маю месяцу, когда проводились вторые выборы
в Южной Корее, о которых тоже упоминал г-н Остин, заявляя
о том, что выборы демократические и свободные уже проведены
в Южной Корее.
Что же собой представляли эти свободные демократические
выборы в 1950 году, проведенные в Южной Корее?
Нам далеко «е нужно ходить за фактами, ибо в наших руках
имеется доклад Комиссии ООН по Корее, и я хочу к нему обра-
титься, хотя этот доклад составлен крайне тенденциозно и не
отличается ни добросовестностью, ни объективностью и беспри-
страстностью. Я должен откровенно заявить, что Комиссия была
недобросовестной, необъективной и пристрастной. Тем не менее
в докладе этой Комиссии приводится и имеется ряд фактов,
которые даже такая Комиссия была вынуждена признать,
не смогла замазать и при всем своем желании их замазать все-
таки вынуждена была о них сказать.
Из этого доклада можно увидеть, какой произвол царил во
время этих выборов в 1950 году, какие беззакония чинились во
время этих выборов. Ведь Комиссия в своем докладе не смогла,
например, скрыть того обстоятельства, что во время выборной
кампании в апреле и мае 1950 года было арестовано около 200
демократов-избирателей, которых просто заподозрили в том, что
они поддерживают, или принадлежат, или сочувствуют Южно-
корейской рабочей партии, деятельность которой была, кстати
сказать, запрещена на основании такого политического меро-
приятия, как пресловутый закон о «национальной» безопасности.
Если вы раскроете доклад на странице 95, то вы увидите, что
Комиссия вынуждена была признать, что «по мере развития из-
бирательной кампании, — я цитирую доклад, — появилось все
больше и больше сообщений* об арестах кандидатов, лиц, заве-
дывавших проведением их предвыборной кампании, и их сторон-
ников», что «многие сторонники кандидатов (как это видно из
сообщения Комиссии ООН по Корее. — А. В.) подверглись угро-
зам и даже избиению как чинами полиции, так и другими якобы
неизвестными лицами в тех целях, чтобы запугать их», чтобы
оказать определенное давление и добиться определенных резуль-
татов в тех выборах, которые предстояло осуществить. Комис-
сия — даже эта Комиссия — вынуждена признать, что «довольно
большое число кандидатов сняло свои кандидатуры, что, видимо,
КОРЕЙСКИЙ ВОПРОС
35
говорило об оказывавшемся на них давлении». Комиссия выну-
ждена признать, что аресты производились, — и я повторяю ее
слова,— «в явное нарушение статьи 117 избирательного закона».
Вот что представляют собой эти так называемые «свободные
демократические выборы», которые здесь похвалил представи-
тель США и пообещал, что подобные свободные демократиче-
ские выборы будут проведены в будущем и в других частях
Кореи.
Все, что я сказал, свидетельствует о том, что выборы
в 1950 году в Южной Корее проходили в условиях самого во-
пиющего произвола лисынмановской полиции. И при таком по-
ложении дела Комиссия ООН позволяет себе заявлять в своем
докладе, что «организация выборов и работа различных изби-
рательных комитетов были достойны похвдлы». Это же позор-
ное заявление — «достойны похвалы» те выборы, которые про-
шли в условиях, которые описывает сама Комиссия, как «вопию-
щий полицейский произвол», как грубое стеснение элементарных
гражданских прав избирателей, как полное игнорирование основ-
ных, самых элементарных демократических принципов и прав
человека!
Весь описанный выше самой Комиссией полицейский произ-
вол, царивший во время выборов в мае 1950 года, Комиссия
ООН старательно замазывает, пытаясь изобразить дело так,
что, — пользуясь ее же выражениями, — «имели место лишь не-
которые конкретные доказательства вмешательства властей в дей-
ствия кандидатов и в проведение ими избирательной кампании»,
что «республика», то есть эта южнокорейская лисынмановская
марионетка, является/-де «результатом свободных выборов и на-
родного волеизъявления». Естественно, что при таком свирепом
полицейском режиме, какой утвердился в Южной Корее при
участии и содействии американских властей, американских во-
оруженных сил и американской делегации в совместной Совет-
ско-американской комиссии, учрежденной по соглашению
1945 года, а затем и вот этой самой достопочтенной Комиссии
ООН, назначенной Генеральной Ассамблеей, вопреки возраже-
ниям нашей и ряда других делегаций, ни о какой свободе выбо-
ров и ни о каких демократических порядках в Южной Корее не
могло быть и речи.
Разверните, пожалуйста, страницу 71 и прочтите двадцать
семь страниц, вплоть до 98-й в главе третьей доклада Комиссии,
чтобы убедиться, какого, действительно, разгула достигла на
глазах и при содействии Комиссии ООН реакция, насаждав-
шаяся в Южной Корее лисынмановским правительством. Могло
ли это остаться без соответствующего реагирования со стороны
широких общественных кругов и народа? Конечно, нет. Ничегр
3*
36 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
нет поэтому удивительного, что такого рода полицейский, явно
фашистский режим, который насаждался тогда и укреплялся
постепенно из года в год в Южной Корее, не мог не вызвать
глубокого недовольства со стороны народных масс, экономиче-
ское положение которых в силу политики лисынмановского так
называемого «правительства» и установленного им режима к тому
же ухудшалось с каждым месяцем и годом» все больше и больше
вместе с усилившимся упадком и, наконец, развалом всей эко-
номики Южной Кореи.
Доклад Комиссии ООН по Корее констатирует, что «поло-
жение народного хозяйства в Южной Корее до начала военных
событий не было здоровым», «не подавало надежды на возмож-
ность быстрого улучшения».
«В течение 1949 года, — говорится в этом докладе, — финан-
совое положение в Южной Корее продолжало непрерывно ухуд-
шаться», причем одна из главных причин такого ухудшения
заключалась в огромных дополнительных расходах по содержа-
нию полицейских сил и армии, которые использовались систе-
матически для подавления народного недовольства и возмуще-
ния этим прогнившим насквозь реакционным лисынмановским
режимом, который, однако, находил энергичную, постоянную и
неизменную поддержку, — по причинам, которые я постараюсь
разъяснить дальше, — со стороны правительства Соединенных
Штатов Америки и их властей в Южной Корее.
Финансовое катастрофическое положение южнокорейского
режима явилось также результатом бойкота со стороны населе-
ния, отказывавшегося вносить налоги. И действительно, налого-
вые поступления были значительно ниже того, что проектиро-
валось, и это ставило, конечно, в затруднительное положение
лисынмановское правительство.
Надо отметить и такой факт, как постоянное повышение цен
на основной предмет питания населения — рис — в Южной Ко-
рее, что, по признанию доклада Комиссии ООН, «пугало и вол-
новало среднего гражданина». Не помогла и разработанная аме-
риканская программа так называемой «экономической стабили-
зации», которую пытались проводить в Южной Корее в тече-
ние первой половины 1950 года.
Все летело прахом, поскольку любое мероприятие натыкалось
на продажность и коррупцию лисынмановских властей, которые
действительно достигали вопиющих размеров. Ведь пришлось
издать специальный закон против так называемых «доброволь-
ных пожертвований».
Под именем «добровольных пожертвований» в действитель-
ности скрывались принудительные незаконные поборы со сто-
роны полиции и армии с населения — взяточничество, лихоим-
КОРЕЙСКИЙ ВОПРОС
37
ство, проводившиеся не только полицией и армией, но и всякого
рода, как говорится в докладе Комиссии ООН, ассоциациями,
которые пользовались покровительством лисынмановского пра-
вительства. Даже Комиссия ООН, на что уж не очень требова-
тельная, и та не могла не признать, что практика таких неле-
гальных поборов не только порождала грубые злоупотребления,
но и вела к серьезной угрозе, как говорится в докладе, всей
структуре налоговой системы.
Затеяли земельную реформу в 1949 году, но и она, конечно,
провалилась, не устранив земельного голода беднейшего крестья-
нина и «е избавив его ни от нищеты, ни от кабалы.
Не случайно поэтому еще в докладе Комиссии 1949 года
Генеральной Ассамблее указывалось на то, что Южная Корея,
в которой едва начался процесс создания и организации прави-
тельственных органов на основе лисынмановского законодатель-
ства, оказалась перед лицом всеобщего недовольства и парти-
занских восстаний, борьба с которыми поглощала, по признанию
Комиссии, энергию и ресурсы, крайне необходимые для разви-
тия Южной Кореи и для проведения экономической и социаль-
ной программы, предназначенной для оздоровления этого так
называемого «государства».
И немудрено, потому что все ресурсы, все средства, все фи-
нансы, все внимание направлялось на то, чтобы подавить недо-
вольство со стороны южнокорейской передовой прогрессивной
общественности, передовых демократических элементов. Для
этого нужны были солдаты, для этого нужны были жандармы.
Для этого нужна была полиция, нужны были войска, а для
того, чтобы иметь все это, нужны были деньги, а все деньги
впихивались именно в полицейские мероприятия, в силу чего
не было денег для мероприятий культурного, хозяйственного
порядка.
Комиссия ООН в своем докладе вынуждена признать, что
с этого времени в Южной Корее создалось крайне тяжелое, я
бы сказал, катастрофическое положение. Чтобы показать, до
какого маразма и разложения правящей верхушки дошло в Юж-
ной Корее в это время дело, следует процитировать только ту
часть доклада Комиссии ООН по Корее, которая озаглавлена
«Исполнительная и законодательная власть» в пунктах 132—146
доклада. Эта глава в высшей степени характерна, ибо она про-
ливает полный свет на действительное гниение, разложение этого
аппарата, на весь фашистский строй этого марионеточного госу-
дарства, который укреплялся именно как фашистский реакцион-
ный строй на глазах и при содействии Комиссии ООН и таких
сильных покровителей этой Комиссии и южнокорейской реакции,
как власти США.
33 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
В этой главе приводится ряд фактов ожесточенной борьбы
между так называемой исполнительной и законодательной вла-
стью в Южной Корее, борьбы, которая, как это констатирует
Комиссия, шла за признание другой стороной того, «что каждая
из этих сторон считала своей собственной сферой власти и ком-
петенции». Это—в высшей степени характерное замечание, так
как оно достаточно ясно говорит о характере и сущности лисьгн-
мановского политического режима, где все было подчинено не
интересам народа в соответствии с принципами демократии,
а корыстным интересам поставленной у власти реакционной
лисынмановской клики. Конфликт между так называемой «ис-
полнительной и законодательной властью» все более и более из
месяца в месяц углублялся и возрастал, проявляясь в ряде
многочисленных, по словам Комиссии, столкновений между этими
группами.
Можно себе представить, что это за государство, где испол-
нительная власть находится в перманентной ожесточенной
борьбе с законодательной властью. И такое «государство» пы-
таются изобразить как государство, опирающееся на демокра-
тические принципы, носящие якобы демократический характер.
Стыдно слушать это, не только что повторять!
Фашистские методы управления в Южной Корее, массовые
аресты, не исключая даже арестов так называемых «членов на-
ционального собрания» Южной Кореи, не исключая даже заме-
стителя председателя этого «национального собрания» в Южной
Корее, вопиющие беззакония, террор, пытки во время следствия
в целях получения выгодных правительству показаний, ложные
обвинения, ликвидация всякой видимости законности — вот что
характеризует лисынмановский режим, вот о чем говорится в до-
кладе Комиссии, хотя .и в завуалированной, замаскированной
форме.
Комиссия, кроме того, должна была признать, что были аре-
стованы четырнадцать членов оппозиции в национальном собра-
нии по обвинению в нарушении закона о государственной безо-
пасности в июне 1949 года, что вызвало, пишет Комиссия,
значительное негодование, и многие считали, что правительство,
производящее эти аресты, мстило за независимый дух критики
и тем самым подрубало корни представительного образа пра-
вления.
Вот что собой представлял режим в этом «государстве».
Можно было бы привести и другие факты подобного рода,
но и сказанного достаточно, чтобы убедиться в действительных
причинах недовольства и возмущения, которые питала и питает
подавляющая часть населения Южной Кореи к лисынманов-
скому режиму и которые объясняют, как об этом можно про-
КОРЕЙСКИЙ ВОПРОС
39
честь в докладе Комиссии, такой факт, как полное поражение
на выборах господствовавших в национальном собрании партий,
70 процентов которых были забаллотированы в 1950 году,
несмотря на аресты, несмотря на всякого рода способы давления
на избирателей, на кандидатов, большое число которых выну-
ждено было, как уже указывалось выше, снять свои кандидатуры.
Вопиющий полицейский произвол во время выборов 1950
года Комиссия ООН стыдливо называет «уклонением от требо-
ваний нормальной свободной обстановки», пытаясь, так сказать,
оправдать эти уклонения, клеветнически кивая на Северную Ко-
рею, стараясь свалить вину с больной головы на здоровую. Но
факт остается фактом.
Фашистский лисынмановский режим, опираясь на поддержку
своих сильных иностранных покровителей, распоясался вовсю,
развязав беспощадное преследование всех сколько-нибудь про-
грессивных демократически л настроенных людей.
В пункте 166 доклада Комиссии приводятся цифры, харак-
теризующие расправу лисынмановского режима с населением
Южной Кореи. Вот несколько цифр.
В течение 1949 года в Южной Корее было арестовано
118 621 человек. За первые четыре месяца 1950 года были аре-
стованы 32 018 человек. Комиссия признала, что было сообщено,
что некоторые из этих арестов были связаны с грубым обраще-
нием и пытками и что во время выборной кампании в апреле—
мае 1950 года часто арестовывали корейских граждан, — как го-
ворится в докладе Комиссии, — лишь за то, что, «казалось, было
простым использованием конституционного права критиковать
администрацию». Если даже Комиссия ООН, считающая своим
долгом всячески обелять лисынмановский режим, вынуждена
признать то, что сказано было выше, — то можем себе легко
представить, что действительно творилось в Южной Корее в те-
чение всех этих лет.
Таково было экономическое и политическое положение в Юж-
ной Корее к моменту начала гражданской войны, возникновение
которой теперь само собой понятно, как понятно и то, в какой
сильной степени способствовал этому антинародный режим Ли
Сын Мана с его свирепым террором, кровавым подавлением вся-
кого малейшего намека на стремление к установлению в Южной
Корее демократических порядков.
Террором и преследованием деятельности прогрессивного де-
мократического движения и демократических организаций реак-
ционная клика Ли Сын Мана пыталась подавить свободолюби-
вые демократические стремления корейского народа, как и его
стремление осуществить объединение Кореи и добиться незави-
симости своей страны.
40 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Не удивительно, что все это должно было привести и при-
вело к всеобщему недовольству, привело к повсеместному народ-
ному сопротивлению, выразившемуся в развитии массового пар-
тизанского движения в Южной Корее, в котором приняли уча-
стие десятки тысяч корейских патриотов. Партизанское движе-
ние, порожденное голодом, нищетой, безземельем миллионов
крестьян на юге Кореи, бесправием и гнетом всего населения,
вылилось, в конечном счете, в общенародную борьбу против
реакционного лисынмановского режима. Корея стала ареной
гражданской войны. Это полностью подтверждает и доклад Ко-
миссии ООН, несмотря на все старания и усилия этой Комис-
сии скрыть истину от мирового общественного мнения.
Развитие демократического и особенно партизанского дви-
жения в Южной Корее служило серьезной помехой в деле под-
готовки нападения на Северную Корею. А что такая подготовка
нападения на Северную Корею шла, это видно из документов,
которые я уже имел возможность назвать и цитировать. Ко-
нечно, подготовке нападения на Северную Корею очень мешал
беспорядок в тылу Южной Кореи. Вот почему лисынмановская
клика, в течение ряда лет вынашивавшая планы подчинить себе
Северную Корею вооруженной рукой, решительно отвергла,—
как я в прошлый раз уже говорил, — все возможности мирного
урегулирования корейского вопроса и направила свое внимание
на подавление этого демократического народно-освободительного
движения.
Что подготовка к нападению велась, позвольте мне еще при-
вести дополнительно к тому, что было сказано раньше, несколько
фактов. Я раньше всего должен сослаться на письмо Ли Сын
Мана на имя доктора Оливера — американского профессора —
от 30 сентября 1949 г. Вот это письмо, которое направил Ли
Сын Ман доктору Оливеру:
«Сейчас я хочу кратко рассказать вам о нашей ситуации.
Я твердо убежден в том, что сейчас психологически наиболее
подходящий момент для того, чтобы предпринять агрессивные
меры и соединиться с лойяльной в отношении нас частью ком-
мунистической армии на Севере для того, чтобы ликвидировать
остальную ее часть. Мы оттесним часть людей Ким Ир Сена
в горные «районы и там заморим их голодом. Тогда наша линия
обороны должна быть создана по рекам Тумьгнь и Ялу. Наше
положение улучшится на 100 процентов.
Естественная линия обороны по реке и по горам Пектусан
на востоке может быть сделана почти неприступной, имея доста-
точное количество самолетов, два или три быстроходных военно-
морских судна в устьях этих двух рек, а также боевые самолеты,
защищающие всю береговую линию, включая остров Чечжудо».
КОРЕЙСКИЙ ВОПРОС
41
И далее: «Наш народ на Севере хочет, чтобы мы разрешили им
действовать теперь же».
«Я хочу, — писал Ли Сын Мая в сентябре 1949 года, год
тому назад, — чтобы вы очень ясно и убедительно объяснили
это положение я показали это письмо послу Тян и послу Чо.
Мы все будем работать спокойно — вы в Вашингтоне и Нью-
Йорке вместе с «ашими двумя послами и другими друзьями,
а мы здесь, в Сеуле и Токио, стремясь к одной цели — чтобы
они разрешили нам очистить страну и навести порядок в своем
доме».
«Приведу старое выражение, — пишет Ли Сын Ман, — кото-
рое Черчилль 2 использовал однажды: Дайте нам инструмент, и
работа будет сделана». Видно, что Черчилль имеет неплохих
учеников!
«Убедите американских государственных деятелей, — продол-
жает Ли Сы« Ман, — и общественное мнение в том, чтобы они
молчали, согласились на то, что мы «ачнем действовать и выпол-
нять нашу программу, а также чтобы нам была предоставлена
вся необходимая «материальная поддержка. Чем дольше мы бу-
дем ждать, тем труднее будет это сделать».
И дальше: «То, что делают американцы сейчас в так назы-
ваемой холодной войне, — это проигранная битва. . .» «Если ко-
рейцы хотят подняться и ликвидировать их (имеются в виду
демократические силы корейского народа. — А. В.) раз и на-
всегда. ..», то «психологически сейчас наиболее удобный момент
для этого. Я уверен, что мы можем разрешить этот вопрос
в разумно короткий срок, если только нам разрешат это сделать,
Пожалуйста, изложите все это в очень убедительном заявлении,
осторожно войдите в контакт с влиятельными людьми и обес-
печьте их поддержку. Если бы вы могли сообщить все выше-
изложенное президенту Трумэну, я думаю, что это имело бы
некоторый желательный успех».
Это письмо, по моему мнению, достаточно убедительно раз-
облачает действительные намерения и планы этого лисынманов-
ского так называемого «правительства». Это письмо попало
в руки Северокорейского правительства вместе с рядом других
документов, захваченных при взятии Сеула среди документов
штаба южнокорейских войск, как и многие другие документы,
о которых должно быть известно Организации Объединенных
Наций.
То, что я сейчас процитировал, содержится в том документе,
который направлен в адрес Председателя Генеральной Ассам-
блеи нашей Организации и генерального секретаря нашей Орга-
низации министром иностранных дел Корейской народно-демо-
кратической республики г-ном Пак Хен Еном. Я думаю, что
42 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
господин Трюгве Ли 21 и Председатель Ассамблеи уже получили
эти самые документы, и я буду просить, чтобы они были распро-
странены среди членов Организации, среди наших делегаций.
Второй документ — это письмо Чо Бйон Ока. Если я не оши-
баюсь, это посол Южной Кореи в США и постоянный наблю-
датель в Организации Объединенных Наций. Письмо датиро-
вано 12 октября 1949 г. В этом письме говорится: «В Лейк-
Саксессе происходит горячая дискуссия по таким важным вопро-
сам, как греческий вопрос, как итальянские колонии, как права
человека.. . как атомная энергия». Я здесь пропущу некоторые
места, поскольку документ опубликован и находится в общем
пользовании. Для сокращения времени цитирую только то, что
я считаю наиболее важным и необходимым: «Что касается на-
шего вопроса, то, возможно, он будет обсуждаться в Генераль-
ной Ассамблее в конце следующей недели, хотя здесь может
иметь место обычная тактика оттяжек, применяемая советским
блоком. Резолюция по вопросу о Корее, принятая Специальным
политическим комитетом, несомненно, пройдет в Генеральной
Ассамблее подавляющим большинством голосов.. .
Ваше »письмо доктору Оливеру по вопросу об объединении
или точнее по вопросу о ликвидации марионеточного режима Се-
верной Кореи я прочел с большим вниманием и интересом. Пред-
ложение, которое вы в «ем излагаете, в существующих условиях
является единственно логичным и кардинальным методом осу-
ществления желаемого нами объединения. Однако, принимая во
внимание все факторы, я склонен полагать, что подходящее
время для осуществления такого проекта еще не наступило.
Прежде всего я сомневаюсь в нашей готовности, и мне кажется,
что международное общественное мнение не одобрит таких дей-
ствий. . . Я обсуждал этот вопрос с послом Тяном и д-ром Оли-
вером, и мы единодушно пришли к выводу, что это следует рас-
сматривать как основной план нашего правительства, который
должен быть осуществлен, когда мы будем готовы и когда на-
ступит благоприятный момент».
Мне кажется, что письмо это не требует комментариев.
Третий факт, третий документ:
Чо Бйон Ок отвечает в ноябре Ли Сын Ману в письме от
3 ноября 1949 г., находящемся в руках Северокорейского пра-
вительства. Он пишет: «Я глубоко убежден, — это пишет Чо
Бйон Ок, — что объединение Кореи может быть достигнуто
только путем использования суверенной власти нашего прави-
тельства. Любая политика компромиссов или конференций
исключается. Холодная война не может продолжаться беско-
нечно. Все эти мировые проблемы невозможно разрешить без
третьей мировой войны. Наш план объединения должен быть
КОРЕЙСКИЙ ВОПРОС
43
приспособлен к развитию международного положения в целом.
Тем временем важнейшей задачей правительства является повы-
шение «ашей готовности в военном и экономическом отноше-
ниях».
Едва ли нужны здесь комментарии. Все достаточно ясно.
Четвертый факт, четвертый документ (я излагаю эти доку-
менты в их хронологической последовательности, чтобы пока-
зать, какой же путь прошли заговорщики против интересов ко-
рейского народа и иностранные интервенты вместе с националь-
ными изменниками для того, чтобы подготовить нападение,
осуществленное 25 июня 1950 г. на заре):
На пресс-конференции 30 декабря 1949 г. Ли Сын Ман за-
явил: «В «новом году мы все, как один, будем стремиться воз-
вратить потерянную территорию. До сего времени в связи
с международной обстановкой мы вели мирную политику в со-
ответствии с мирной политикой Америки и ООН. Однако мы
должны помнить, что в новом году в связи с изменением между-
народного положения мы должны объединить своими силами
Южную и Северную Корею».
Насчет мирной политики, конечно, ясно, что никакой мир-
ной политики господа лисынмановцы не вели, а вели агрессив-
ную политику, готовясь к нападению. Из года в год, из месяца
в месяц, из недели в неделю, изо дня в день они старались вну-
шить населению Юга неизбежность, необходимость военного
нападения на Северную Корею, прикрывая это стремлением
к объединению, но заранее последовательно отвергая какие бы
то ни было миролюбивые способы решения этого вопроса.
9 мая — это новый факт—руководитель корейского отдела
управления экономического сотрудничества США г-н Джонсон
в комиссии по ассигнованиям палаты представителей американ-
ского конгресса заявил, что стотысячная армия Южной Кореи,
оснащенная американским снаряжением, обученная американской
военной миссией, закончила свои приготовления и может начать
войну в любой момент. Именно в это время Ли Сын Ман важно
заявил в печати, что май и июнь будут самыми критическими
,в истории Кореи.
Это было время, когда Дальний Восток посетили бывший
военный министр США Джонсон, начальник генерального штаба
американской армии Брэдли, советник государственного депар-
тамента Даллес3, которые, как известно, имели секретные сове-
щания с генералом Макартуром. Даллес специально посетил
Южную Корею, Даллес специально был на линии предполагае-
мого фронта, в окопах,—об этом имеются фотоснимки, об этом
имеются кинофильмы. Это все документально зафиксировано.
Как сообщил Ли Сын Ману посол Тян Мэн в письме от 14 июня
44 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
1950 г., за одиннадцать дней до 25 июня, — Даллес перед своим
отъездом в Корею заверил его в том, что США не оставят Ко-
рею и помогут ей. Он мог бы этого и «е говорить, потому что
это и так было доказано многочисленными фактами на протя-
жении многих лет.
Пятый факт, пятый документ:
В своем выступлении перед национальным собранием Южной
Кореи 19 июня г-н Джон Фостер Даллес, благословляя Ли
Сын Мана на вооруженную авантюру, заявил, что США готовы
оказать всю необходимую моральную и материальную под-
держку Южной Корее, которая борется против коммунизма. Это
старый конек г-на Даллеса — борьба против коммунизма.
«Пусть горит мир, но погибнет коммунизм» — вот его знамя»
В письме, представленном на имя Ли Сын Мана 20 июня
1950 г. — за пять дней до нападения на Северную Корею, —
Даллес подчеркивал роль, которая отводится Корее в предстоя-
щих событиях. Даллес писал: «Я придаю большое значение той
решающей роли, которую ваша страна может сыграть в великой
драме, которая сейчас разыгрывается». Патентованные поджига-
тели войны не могли бы сказать яснее о своих планах, о своих
зловещих планах развязывания новой мировой войны!
Шестой документ, шестой факт:
Согласно заявлению бывшего министра внутренних дел ли-
сынмановского правительства Ким И Сека, в январе 1950 года
генерал Роберте, инструктируя лисынмановских министров, со-
общил, что «план похода против Севера — дело решенное. До
начала его осуществления времени осталось немного. Хотя на-
падение начнем мы, все же надо создать предлог, чтобы иметь
справедливую причину. Для этого прежде всего важен доклад
Комиссии Организации Объединенных Наций. Естественно, что
Комиссия ООН представит доклад, выгодный для США. Но
вместе с тем вы тоже должны завоевать симпатии Комиссии
ООН, уделяя внимание этому вопросу».
Генерал Роберте был дальновиден, потому что действительно
доклад, который представила Комиссия, это просто рапорт под-
чиненного своему начальству об исполнении данных ему выше
обязательных и непременных для него указаний. Вот что такое
доклад этой самой Комиссии.
Таким образом, нападение на Северную Корею было пред-
решено. Подготовка к походу на Север рассматривалась как
главная задача южнокорейского правительства. Это открыто го-
ворил и Ли Сын Ман, — он прямо говорил о «походе на Се-
вер». Открытым оставался лишь вопрос о времени нападения.
Мы видим теперь, что время было тоже определено. Дата нам
известна — 25 июня 1950 г.
КОРЕЙСКИЙ ВОПРОС
45
Американские официальные представители и военные спе-
циалисты в Корее прилагали усилия, чтобы форсировать подго-
товку к войне. С целью подготовки тыла, состояние которого
внушало тогда серьезную тревогу, — как я уже говорил об
этом, — были предприняты жестокие и репрессивные меры про-
тив участников демократического движения. Причем эти меро-
приятия были предприняты и проводились, как видно, по ука-
заниям тех же представителей США, которые полностью кон-
тролировали всю деятельность лисынмановских властей.
Из адресованного председателю Генеральной Ассамблеи и
генеральному секретарю ООН правительством Корейской на-
родно-демократической республики заявления, опубликованного
в печати позавчерашний день — 30 сентября, видно, что во вто-
рой половине июля 1949 года посол США в Корее г-н Муччио
вызвал к себе генерала Робертса, Пейджа, южнокорейских ми-
нистров Син Сен Мо, Квон Син Ера, Ким И Сека и дал им
следующие недвусмысленные указания:
«В период июля — августа необходимо провести большую
подготовку к походу на Север. Требуется последовательное пред-
отвращение внутреннего разброда, массовые аресты антиправи^
тельственных элементов и личного состава Трудовой партии
Южной Кореи, строгое соблюдение закона о государственной
безопасности. Я уверен, что вы уделите должное внимание этим
арестам».
Согласно заявлению бывшего министра внутренних дел Юж-
ной Кореи Ким И Сека, глава американской (военной миссии
генерал Роберте лично разработал план проведения этих репрес-
сий и лично руководил операциями по подавлению народного
партизанского движения. А каковы итоги?
По опубликованным совершенно точным данным, в итоге
оказалось, что в районах партизанских действий было опусто-
шено и сожжено несколько сотен тысяч дворов и убито много
мирных жителей. Называют цифру в 450 тысяч дворов, запо-
дозренных в оказании помощи или просто в сочувствии парти-
занам.
В результате этих драконовских мероприятий сотни тысяч
людей остались без крова, без средств к существованию. Масса
невиновных людей была зверски истреблена Ли Сын Маном.
С лисынмановской помощью американские представители стре-
мились во что бы то ни стало покончить с партизанами в фев-
рале— марте 1950 года с тем, чтобы развязать себе руки для
свободных действий против Северной Кореи в последующее
время.
Известно, что одновременно шла энергичная подготовка
южнокорейской армии. Американские инструкторы работали
46 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
очень усиленно в этом направлении. Строили аэродромы, при-
водили в боевой порядок порты Южной Кореи с расчетом, чтобы/
американская авиация, флот, сухопутные войска в любое время*
могли начать военные операции на территории Кореи.
Лисынмановское правительство с готовностью предложило«
использовать порты Южной Кореи в качестве американских
военно-морских баз, а бывшие японские военно-морские базьг
в Чииьхе превратить в основные американские военно-морские
базы. После визита американских военных кораблей в Южную
Корею начальник штаба военно-морских сил Южной Кореи Вон
Иль Сон в письме на имя командующего тихоокеанским флотом*
Соединенных Штатов адмирала Рэдфорда от 18 июля 1949 г-
писал: «Мы будем очень рады предоставить несколько наших
портов, включая Инчон, Пусан, Йосу, Мокихо и военно-морскую»
базу Чиньхе, в качестве временных баз для любого подобного«
соединения подведомственного вам флота».
Одновременно проводилась энергичная чистка южнокорей-
окой армии, сопровождавшаяся расстрелом ненадежных солдат
и офицеров. В архивах лисынмановского правительства, захва-
ченных северокорейскими войсками, обнаружены документы, ко*
торые свидетельствуют, что план диверсионной деятельности'
южнокорейцев предусматривал разрушение мостов, организацию
крушений на железных дорогах, разрушение заводов, складов,
поджоги зданий, выпуск фальшивых денег, заражение бакте-
риями водохранилищ, организацию убийств руководящих поли-
тических и общественных деятелей Корейской народной респуб-
лики и работников Народно-освободительной армии. Вместе
с тем искусственно вызывались по инициативе южнокорейских
властей многочисленные инциденты на 38-й параллели.
По свидетельству Ким И Сека, главный советник Макартур^
Себолд, посетивший Сеул в январе 1950 года, заверил Ли Сын
Мана, что, когда начнется поход против Севера, американский
флот и самолеты, базирующиеся в Японии, будут воевать на
стороне южнокорейского правительства.
В феврале 1950 года Ли Сын Ман в сопровождении началь-
ника штаба южнокорейской армии совершил поездку в Токио,
где договорился с Макартуром о форсировании и подготовке
нападения на Север.
Согласно заявлению политического советника Ли Сын Мана
Мун Хак Вона, Макартур дал Ли Сын Ману конкретные ука-
зания о подготовительных мероприятиях, отметив, что руководи
ство боевыми операциями лисынмановской армии должно перейти
в руки Макартура. В мае 1950 года подготовка лисынмановской
армии к нападению на север Кореи была, по заключению аме-
риканских специалистов, уже закончена. Последующее известно.
КОРЕЙСКИЙ ВОПРОС
47
Мне важно сейчас не перечислять эти события, а обратить
внимание еще на один, в высшей степени важный факт — это на
ту стратегическую карту, которая оказалась в руках Северо-
корейского правительства, будучи найденной в секретном архиве
лисынмановского правительства. Я хочу кратко остановиться на
том, что собой представляла эта карта.
Она дает полное представление о плане нападения на Север-
ную Корею. На карте тут показано так, как полагается, — соот-
ветственными штрихами, стрелками и другими условными зна-
ками — все то, что этот план собой изображает.
Из плана видно, что первая южнокорейская армия должна
была начать военные действия против Северной Кореи от по-
бережья Желтого моря до местечка Коранпо. Вторая армия —
от Коранпо до восточного побережья. Войскам первой армии
было дано задание направить главный удар на правый фланг
из района Кайсен непосредственно против Пхеньяна. Левый
фланг должен был наступать из района Онгдина на Синчион,
а потом на Саривон. Кроме того, из Инчона было намечено вы-
садить морской десант и под прикрытием авиации бросить его
на Пхеньян. Второй армии ставилась задача начать наступление
из районов Тондучена, Чунчена и Ханчи, высадить десант и
обрезать связь между Пхеньяном и Южным и Северным" Хам-
геном. На карте показаны целые ярусы маленьких треугольни-
ков и квадратов. Это — резервные части, сосредоточенные в на-
правлении главных ударов, а на самой параллели — условные
указатели размещения ударных частей прорыва. В районе 38-й
параллели было сосредоточено до десяти южнокорейских диви-
зий, и каждой из них на карте генерального плана наступления
было отведено точно определенное место. Копия этой карты
имеется, она была опубликована. Таким образом, факт остается
фактом, не подлежащим никакому сомнению.
Таковы, я говорю, факты. Эти факты, подкрепленные много-
численными документами, полностью разоблачают действитель-
ных виновников развязанной в Корее агрессии, полностью опро-
вергают американскую версию об агрессии якобы «из Северной
Кореи».
Все эти факты вместе с тем убедительнейшим образом дока-
зывают полную несостоятельность попыток англо-американского
блока изобразить гражданскую войну в Корее как «агрессию
из Северной Кореи».
Этот вопрос о правильной юридической и политической ква-
лификации тех событий, которые происходят в Корее, является
в высшей степени важным вопросом. Неправильная квалифика-
ция, неправильное понимание того, что происходит в Корее, спо-
собствовало в известной степени грубым нарушениям Устава
48 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
и самих принципов ООН со стороны ряда делегаций. Вот по-
чему я считаю необходимым остановиться на этом вопросе. Надо,
в конце концов, покончить с этим безграмотным обращением
с такими важными принципами и положениями международного
права, как, например, положение об агрессии, как определение
агрессии. Никогда в истории всего человечества, которая знает
много случаев гражданских войн, понятие агрессии не применя-
лось к гражданской войне. И это вполне естественно, потому что
международное право и международная практика единодушно
отрицают возможность применять понятие «агрессия» к вну-
тренней гражданской войне, к войне между разными лагерями
одного и того же народа, в пределах однсго и того же государ-
ства. Это установлено и освящено всей международной практи-
кой. Недопустимость применения понятия «агрессия» к граждан-
ской войне является настолько бесспорной и общепризнанной
в международном праве и в международной практике, что на
этом вопросе можно было бы специально и не останавливаться,
если бы в этом вопросе не было невежественной путаницы и
просто политической недобросовестности.
Поскольку некоторые делегации, однако, не желают считаться
с общепризнанными положениями и принципами «международ-
ного права, игнорируют историю международных отношений и
игнорируют международную практику, я считаю нужным оста-
новиться на этом вопросе и раньше всего обратиться к некото-
рым историческим примерам.
Я указал в своей предыдущей краткой речи на то, что такие
примеры в истории имеются и что они прежде всего относятся
к истории Соединенных Штатов Америки *.
В 60-х годах прошлого столетия, как всем известно, воору-
женные силы южных штатов Америки напали на северные
штаты Америки. Южные армии, рабовладельческие армии, на-
пали на демократические армии Севера. Началась гражданская
война. Вооруженные силы северных штатов перенесли военные
действия на территорию южных штатов, разгромили войска
рабовладельцев и создали условия для национального единства
США.
Интересно было бы знать, готов ли г-н Остин 4 назвать вот
этот известный всем исторический эпизод освободительной
борьбы Северной Америки против рабовладельческого Юга
агрессией северян против южан?
Готов ли он квалифицировать этот акт как агрессию и счи-
тал ли бы он правильным, если бы в то время против этого
«агрессора» выступили вооруженные силы, скажем, Англии,
* См. стр. 28.
КОРЕЙСКИЙ ВОПРОС
49
Франции, весьма сильно интересовавшихся тем, что происхо-
дило в Америке, чтобы оказать свое влияние на ход вещей
в борьбе американского народа за свое национальное объеди-
нение.
Я думаю, что г-н Остин так далеко не пойдет в этом истори-
ческом исследовании. Впрочем, от г-на Остина можно ожидать
всяких неожиданностей.
Но факты говорят вот что по этому поводу.
Английское правительство в 60-х годах прошлого столетия
пыталось поддержать южан; известно, что английское прави-
тельство пыталось вмешаться в гражданскую войну в США и
поддержать южан-рабовладельцев против северных американ-
ских демократов.
Но как же все мировое общественное мнение того времени
отнеслось к этой попытке вмешательства Англии? Оно отнес-
лось к ней как к интервенции, как к вмешательству во внутрен-
ние дела суверенного народа и осудило такую попытку.
Я хотел бы знать, как господа Остин 4 и Янгер 5 объяснили бы
это с точки зрения их нынешней позиции по отношению к борьбе,
которая происходит между Севером Кореи и Югом Кореи, где
борются северные демократы, но не американские, а корейские,
против южных реакционеров, но не американских, а корейских,
когда вмешиваются в эту борьбу США, которые в свое время,
когда они вели свою гражданскую войну, сами протестовали про-
тив английского вмешательства. Теперь они — друзья и приятели.
Теперь они вместе вмешиваются в корейские внутренние дела.
В 1862—1867 годах, в это шестилетие, в Мексике происхо-
дили события, смысл которых кратко заключался в том, что
французский император Наполеон III пожелал вмешаться в гра-
жданскую войну в Мексике и посадить на трон своего ставлен-
ника Максимилиана. Мексиканцы протестовали против такого
вмешательства в их внутренние дела. Максимилиан был низ-
вергнут и расстрелян, чем и закончилась эта авантюра Напо-
леона III и его друзей. Но никому в голову не приходило гра-
жданскую войну в Мексике считать агрессией со стороны какой-
либо части мексиканского народа. Агрессией никто не считал
военные действия со стороны участников мексиканской граждан-
ской войны. Но все признавали агрессией иностранное чуже-
земное вмешательство в эту мексиканскую гражданскую войну
со стороны французского правительства во главе с Наполео-
ном III.
Во всех книгах, во всех научных исследованиях, теоретиче-
ских работах, во всех учебниках записано, что агрессия — это
есть «нападение иностранного государства на другое государ-
ство». Это есть вмешательство одного государства во внутрен-
4 Зак. 3143 Вопросы международного права
50
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
ние дела, во внутреннюю борьбу, которая в каком-то другом
государстве происходит между двумя частями народа, временно
расколовшегося «а два борющихся между собой лагеря. Вот что
такое агрессия.
Было бы невежеством или политической недобросовестностью
рассматривать как агрессию борьбу одной части народа против
другой части народа, гражданскую войну. Никогда, нигде в исто-
рии мы не знаем такого случая, чтобы понятие «агрессия» приме-
няли к гражданской войне. Это совершенно справедливо запи-
сано в нашем Уставе— в Уставе Организации Объединенных На-
ций. Разверните, пожалуйста, шестую или седьмую главы Устава
ООН, и вы увидите, что там говорится об актах агрессии со сто-
роны одного государства против другого государства. Там гово-
рится о спорах между государствами. В этих пределах имеет
право Организация Объединенных Наций вмешиваться в рас-
смотрение этих вопросов. Возьмите статьи 33, 34, 35, 36 и так
далее, любую статью главы шестой или главы седьмой, — вы не
найдете там ни малейшего намека, который бы давал право рас-
сматривать гражданскую войну как предмет для вмешательства
в эти дела со стороны Организации Объединенных Наций.
Что касается событий в Корее, то они также являются гра-
жданской войной, за исключением вмешательства в эту войну
США, которые и совершили акт агрессии в отношении Кореи.
Приведенные мною примеры, мне кажется, лишний раз под-
тверждают, что понятие «агрессия» неприменимо к гра-
жданским войнам, являющимся внутренним конфликтом между
двумя частями народа одной и той же страны. Это, между про-
чим, выражено не только в нашем Уставе, это выражено также
и в целом ряде международных соглашений. Можно назвать,
например, ряд соглашений, заключенных Советским Союзом
с разными* государствами по поводу определения агрессии. Во
всех этих случаях в основу было положено определение, предло-
женное Советским Союзом и в основном одобренное боль-
шинством комитета по вопросам безопасности при Лиге на-
ций в 1933 году 6. Эта же идея выражена в Женевском прото-
коле 1924 года, в протоколе о невмешательстве во внутренние
и внешние дела других государств, подписанном в Буэнос-Айресе
в 1936 году, в американском договоре о взаимопомощи, заклю-
ченном в Рио-де-Жанейро в 1947 году,7 в межамериканском
пакте, подписанном в Боготе в 1948 году 8.
Во всех этих документах выражена идея, которая кратко
формулируется так: нет агрессии там, тде есть внутренняя
борьба народа, временно расколовшегося на враждующие между
собой политические лагери. Агрессия там, где есть вмешатель-
ство одного государства во внутренние дела другого государства.
КОРЕЙСКИЙ ВОПРОС
51
Таким образом, при агрессии имеется в виду борьба между
государствами. И агрессором является то государство, которое
первым напало на другое государство.
Вот почему в соответствии с международным правом и между-
народной практикой события в Корее нельзя квалифицировать
иначе, как внутреннюю борьбу, внутреннюю гражданскую войну
между двумя правительственными лагерями. Там идет борьба —
внутренняя борьба между двумя лагерями, и всякое вмешатель-
ство посторонних сил, — какими бы словами они ни прикрыва-
лись, какими бы целями они ни старались замаскировать это свое
вмешательство, — всегда будет агрессией. Поэтому попытки пред-
ставить одну из сторон в гражданской войне в Корее в качестве
агрессора являются несостоятельными как с политической, так и
с юридической стороны. Поэтому и применение положений Устава
ООН, касающихся агрессии, к гражданской войне в Корее
является неправильным и «незаконным, поскольку эта война ве-
дется не между государствами, а между двумя частями одного
и того же корейского народа.
Надо указать в этой связи на грубое противоречие, в кото-
рое впадает с самим собой, например, Остин, заявивший, что,
в сущности говоря, 38-я параллель — фикция. Он сказал, что
это — не реальность, что, в сущности говоря, нет никакой 38-й
параллели, что это воображаемая, несуществующая линия. Но
если эта линия не существует, то она ничего не разделяет, а если
она ничего не разделяет, то нет двух пограничной полосой разде-
ленных между собой частей Кореи, тонет, следовательно, северной
части Кореи, отделенной государственной границей от южной.
Значит, нет двух государств, разделенных границей, так как
нет, по мнению г-на Остина, никакой границы. Следовательно,
есть одно государство. Но в таком случае нельзя говорить об
агрессии одного государства против другого, так как нет никаких
двух государств.
Между тем г-н Остин и его единомышленники, отрицая нали-
чие границы, признают наличие государств, наличие агрессии
одного государства против другого. Это — явное противоречие.
Нужно сказать также, что в Уставе ООН нет ни одной статьи,
которая разрешала бы вмешательство в дела других государств,
которая давала бы основание рассматривать борьбу между двумя
частями одного народа как агрессию, как такой спор, который
может рассматривать наша Организация.
Поэтому применение положений Устава ООН, касающихся
агрессии и имеющих в виду борьбу между двумя государствами,
к борьбе между двумя частями одного и того же народа в преде-
лах одного государства совершенно невозможно, совершенно
недопустимо. Это было бы произвольно, было бы неправильно,
4:
52
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
это противоречило бы всем нормам и принципам международного
права, международной практики и Устава ООН. А между тем
именно такое неправильное понимание, неправильное применение
\i допущено Организацией Объединенных Наций, если считать,
^то она действовала «bona fide», что она действовала добросо-
вестно, из добрых побуждений, беспристрастно, а не из корыст-
ных интересов какой-то группы государств.
Ряд членов -Совета Безопасности допустил в корейском .во-
просе много нарушений. Они нарушили статью 27, поскольку ре-
шения по корейскому вопросу были приняты не надлежащим
большинством — не семью, а шестью голосами, так как в числе
семи был и гоминдановский представитель, который не имел ни-
какого права участвовать в Совете и голосовании. Кроме того,
в голосовании не участвовали некоторые постоянные члены —
СССР и Китайская народная республика, участие которых обя-
зательно. Они нарушили пункт 7 статьи 2 Устава, потому что
вмешались во «внутренние дела другого государства, незаконно
применили вообще к гражданской войне положения всей главы
седьмой Устава об агрессии, потому что-к * гражданской войне
неприменимы эти положения. Незаконным был отказ применить
к Северной Корее то положение Устава, которое выражено в
статье 32, согласно которому Совет Безопасности обязан пригла-
сить заинтересованные стороны принять участие в обсуждении
касающихся их вопросов.
В самом деле, если уже какая-то часть Совета Безопасности,
которую следует считать частным совещанием, а не Советом
Безопасности, приняли 25 июня какое-то решение, руководствуясь
Уставом, то почему же они не руководствовались тем же Уставом
в той части, которая требует предварительно выслушать пред-
ставителя спорящей стороны? Почему этого не было сделано?
Потому что эта часть Совета Безопасности не считала необходи-
мым выполнять Устав, как это требуется законом, проявить
объективное и беспристрастное отношение к делу.
Таким образом, эта часть Совета Безопасности игнорировала
полностью статью 33 и ее требования, не приняв никаких мер по
мирному урегулированию корейского вопроса, прежде чем при-
нять репрессивное решение в отношении Северной Кореи.
Я уже говорил, что 25 июня предлагалось пригласить северо-
корейского представителя, но это предложение было отвергнуто.
Грубым нарушением Устава являются постановления некоторых
членов Совета Безопасности от 25 июня, 27 июня9 и 7 июля
1950 г., что явилось результатом прямого давления США на
другие страны. Нельзя не отметить в этой связи усилия правя-
щих кругов Соединенных Штатов Америки прикрыть именем
ООН овои агрессивные действия в Корее, придать им характер
КОРЕЙСКИЙ ВОПРОС
53
мероприятий со стороны якобы Объединенных Наций, которые
выступают против якобы агрессора, как это на самом деле пре-
подносится делегациями США и Англии и делегациями некото-
рых поддерживающих их стран. Именно к такому явному давле-
нию прибегли правительственные органы США, когда потребо-
вали от государств, находящихся от них в экономической зави-
симости, участия в военных действиях против Кореи, и поставив
это их участие обязательным условием получения «ми помощи
по «плану Маршалла» 43.
Теперь предлагают нам принять резолюцию, внесенную
восемью делегациями. Эта резолюция грубо противоречит всем
целям, задачам и принципам ООН по мотивам, которые я уже
изложил, говоря об агрессии, говоря о гражданской войне, говоря
о вмешательстве США и Англии во главе некоторых государств
во внутренние дела Кореи. В этой резолюции преследуется цель
оправдать ранее принятые незаконные и несправедливые реше-
ния в отношении Кореи, прикрыть авторитетом Организации
Объединенных Наций вооруженное вмешательство США в гра-
жданскую войну в Корее, являющееся прямой агрессией против
корейского народа, который борется за свою национальную
независимость, за национальное объединение. Эта резолюция на-
правлена на оккупацию иностранными войсками всей территории
Кореи.
Резолюция восьми преследует цель прикрыть вооруженную
агрессию в Корее фальшивыми фразами о содействии якобы
установлению в Корее независимого демократического государ-
ства, проведению разных мероприятий по экономическому вос-
становлению Кореи.
Эта резолюция внесена делегациями Англии, Австралии, Бра-
зилии и пятью другими делегациями. Она неприемлема в целом,
поскольку предусматривает оккупацию всей территории Кореи
иностранными войсками.
Поэтому советская делегация будет возражать и голосовать
против этой резолюции, как неприемлемой в целом. Делегация
Советского Союза внесет свою резолюцию, — я надеюсь, по со-
гласованию с некоторыми другими делегациями, — и будет за-
щищать эту резолюцию.
Одновременно я должен сказать также и о следующем. Мы
имеем возмутительные случаи грубого нарушения со стороны США
Гаагской конвенции о правилах ведения войны 1907 года и дру-
гой Гаагской конвенции о морских бомбардировках 1907 года 10.
Военная авиация США систематически нарушает эти обе кон-
венции, -под которыми стоит подпись Соединенных Штатов Аме-
рики. Она бомбардирует незащищенные города, села, больницы,
она бомбардирует санитарные поезда, она бомбардирует те учре-
54 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
ждения, на которых стоит знак Красного Креста, не считаясь ни
с чем, истребляя стариков, женщин, детей, здоровых и больных.
Эти варварские бомбардировки являются грубым нарушением
двух международных конвенций — Гаагских конвенций 1907 года.
Советская делегация внесет в Политический комитет также
проект резолюции о том, чтобы предложить США прекратить
варварские бомбардировки американскими вооруженными силами
мирного населения городов и населенных пунктов Кореи.
Из внимательного рассмотрения докладов Комиссии ООН по
Корее, представленных в свое время четвертой сессии и предста-
вленных вновь пятой сессии, всякий беспристрастный человек
неизбежно должен прийти к заключению, что Комиссия ООН по
Корее не справилась со своей задачей, потому что она действовала
необъективно, недобросовестно и несправедливо.
Я более подробно в случае необходимости буду мотивировать
наше предложение позже. Сейчас только хочу указать на это об-
стоятельство и сообщить, что советская делегация также внесет
свою резолюцию по этому вопросу, настаивая на роспуске Ко-
миссии ООН по Корее, как созданной незаконно, в нарушение
Устава, с одной стороны, и как комиссий, способствовавшей,
с другой стороны, своими действиями разжиганию гражданской
войны в Корее.
ooqocrcocrcaaocrco^
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ
КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА
Речь на заседании Политического комитета
4 октября 1950 г.
При -рассмотрении корейского вопроса в течение всех этих
дней в Политическом комитете делегация Советского Союза исхо-
дила из того, что должно быть обеспечено скорейшее урегулирова-
ние мирными средствами конфликта, имеющего в настоящее время
место в Корее. Делегация Советского Союза именно в этом ви-
дела и продолжает видеть свою основную задачу. JJ достижении
этой цели она видит свой важнейший долг, важнейший долг
каждой делегации и каждого государства — члена Организации
Объединенных Наций, которая, как известно, призвана охранять
мир и безопасность народов.
Делегация Советского Союза исходила при этом — и исхо-
дит —из обязательности для Генеральной Ассамблеи руковод-
ствоваться Уставом, который (предписывает, как сказано в Уставе,
«проводить мирными средствами, в согласии с принципами спра-
ведливости и международного права, улаживание или разреше-
ние международных споров или ситуаций, которые могут при-
вести к нарушению мира».
Советское правительство всегда выступало и теперь высту-
пает в пользу мирного урегулирования корейского конфликта.
Именно это стремление и нашло свое выражение в проекте резо-
люции делегаций Советского Союза, Украинской ССР, Белорус-
ской ССР, Польши и Чехословакии, продиктованном миролюби-
вой внешней политикой указанных государств, последовательно и
настойчиво защищающих дело мира и международной безопас-
ности. Эти стремления определяют все содержание и весь харак-
тер проекта резолюции указанных пяти делегаций, представлен-
56
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
ного Политическому комитету и горячо поддерживаемого пятью
делегациями — авторами этого проекта.
В дальнейшем я позволю себе 'более подробно остановиться на
этом проекте и постараюсь показать полную несостоятельность
той критики, свидетелями которой мы были здесь в эти дни, со
стороны некоторых делегаций, заявивших себя сторонниками дру-
гого проекта — проекта восьми делегаций во главе с делегациями
Англии и Соединенных Штатов Америки, — хотя делегация
США и не была включена, видимо по тактическим соображе-
ниям, в число авторов этой последней резолюции.
Проект резолюции .восьми делегаций нашел особенную под-
держку со стороны таких делегаций, как делегации Соединенных
Штатов Америки, Англии, Австралии, Канады, Филиппин, Нор-
вегии, Голландии и некоторых других, являющихся участниками
и соучастниками американской агрессии против корейского на-
рода, борющегося за свою национальную независимость и нацио-
нальное объединение, за объединение своей страны.
Естественно, что именно делегации этих государств и взяли
на себя основную тяжесть защиты этого проекта резолюции перед
Политическим комитетом, и надо признать, что защищали они
этот проект изо всех сил, не стесняясь нередко ни в способах, ни
в средствах своей защиты, как бы эти средства ни были неблаго-
видны. Это и неудивительно, ибо, защищая так называемый
проект восьми делегаций, в действительности англо-американский
проект, эти делегации отстаивали то, что начали еще 25 июня,
следуя планам и целям, не имеющим ничего общего с планами,
целями и принципами Организации Объединенных Наций, хотя
и прикрываясь именем и авторитетом ООН. Вероятнее всего,
они именно потому и прикрывались этим авторитетом, что дело,
которое они начали 25 июня, не имеет ничего общего с принци-
пами, целями и задачами Организации Объединенных Наций.
Как говорит пословица, кто сказал «а», тот должен ска-
зать «б». Свое «а» эти делегации оказали в тот день, когда пыта-
лись прикрыть авторитетом Совета Безопасности вооруженное
нападение лисынмановских войск на Северную Корею, когда эти
делегации, не выслушав представителей Северной Кореи и не
приняв всех тех мер, которые они были обязаны принять по мир-
ному урегулированию возникшего конфликта, нарушив, таким
образом, статью 33 11 Устава и принятые ими на себя по Уставу
обязательства, пытались продиктовать правительству Северной
Кореи приказ, незаконный приказ, основанный на несправедли-
вом и лишенном всякого основания обвинении в агрессии. Теперь,
спустя три месяца с небольшим, продолжая ту же линию использо-
вания имени и авторитета Организации Объединенных Наций, они
стараются навязать новую резолюцию, резолюцию «восьми».
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 57
В этой резолюции широковещательной фразой о создании,
единого, независимого и демократического правительства в Корее
они прикрывают подлинные цели резолюции — облегчить воз-
можность оккупации всей Кореи, всей территории Кореи. Не на
образование демократического правительства Кореи или на обе-
спечение ее независимости, а на обеспечение интересов американ-
ских монополий направлена эта резолюция. Поэтому нет ничего
удивительного, что резолюция «восьми» не предлагает никаких
мер по мирному урегулированию корейского вопроса, о чем,
однако, в первую очередь надо было позаботиться всем тем, кто
в действительности является сторонником или заявляет себя в
качестве сторонника прекращения военных действий и восста-
новления мира в Корее.
Особенно ярко это продемонстрировали в Политическом коми-
тете некоторые слишком уже распоясавшиеся ораторы, вроде г-на
Спендера 12 — австралийского министра, которые восхваляли ре-
золюцию восьми делегаций, проводя параллель между резолю-
цией и макартуровской прокламацией о безоговорочной капиту-
ляции. Это особо счел нужным, причем довольно многозначи-
тельно, подчеркнуть в своем вчерашнем выступлении и министр
иностранных дел Канады г-н Пирсон 13.
Резолюция «восьми», как я сказал, вовсе не преследует цели
положить конец военному конфликту в Корее и восстановить
мир. Это видно из любого пункта этой резолюции, из любой
строчки этой резолюции, из любого слова, — она не преследует
цель положить конец военному конфликту в Корее и восстано-
вить мир в Корее.
Это ясно видно из анализа проекта резолюции «восьми»,
а также из некоторых выступлений защитников этого проекта.
Я сошлюсь на уже упомянутого мною канадского министра
г-на Пирсона, который во вчерашней речи сделал замечание
о том, что «стратегия и политика редко отделимы на практике»
и что «никакие резолюции данной Ассамблеи не должны мешать
военным действиям в Корее». Дескать, вы можете себе здесь
разговаривать сколько вам угодно, — как говорят в просторечии,
заниматься болтологией, — а мы, военные, будем продолжать де-
лать свое реальное дело, а это реальное дело есть — война.
Вот как надо понимать вчерашнее замечание гнна Пирсона,
которое, на мой взгляд, проливает свет на те нарочито туманные
места в проекте резолюции «восьми», которые, видимо, предна-
значены для удобства толкования в будущем этой резолюции так,
как этого потребовали бы военные планы и военные цели, пресле-
дуемые иностранными интервентами в Корее.
В этом отношении не менее характерен и тот пункт «е»
проекта резолюции «восьми» — рекомендательной части этой
58 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
резолюции, — где в завуалированной форме содержится санкцио-
нирование пребывания в Корее иностранных вооруженных сил,
находящихся там в настоящее время, до тех пор, пока это явится,
как сказано в проекте резолюции «восьми», «необходимым для
достижения целей, указанных в резолюции». Причем цели эти
указаны в еще более туманном виде в пунктах «а» и «1>», чем в
самом пункте «с».
По этому поводу с поразительной, мне кажется, не вполне
естественной наивностью высказался филиппинский делегат, за-
явив, что этот пункт имеет якобы своей целью гарантировать,
чтобы ни одна держава или ни одна группа держав не обоснова-
лась в Корее в военном, политическом или экономическом отно-
шениях, и что этот пункт, как оказал г-н Ромуло, «предотвра-
щает возможность попыток со стороны какой-либо державы по-
лучить для себя специальные привилегии или военные базы в
Корее». Действительно, странное рассуждение.
Во-первых, -г-н Ромуло не объяснил, что именно в указанном
пункте служит такой гарантией? В чем он эту гарантию усмо-
трел? Во-вторых, он прошел мимо такого обстоятельства, что
самое пребывание в Корее англо-американских войск «до тех
пор, пока». . . и т. д., как говорится в (резолюции, — не вызывает
вовсе необходимости для Соединенных Штатов Америки или
группы государств, находящихся под руководством правитель-
ства США, домогаться каких-либо специальных привилегий или
военных баз в Корее, так как самое пребывание в Корее ино-
странных .войск этих государств уже является привилегией и
вполне может заменить любые военные базы.
Что касается заверения представителя США, на которое
также здесь ссылались защитники резолюции «восьми», что аме-
риканские войска в Корее не останутся там дольше, чем это
«абсолютно необходимо», как подчеркнул здесь представитель
США г-н Остин, то такое заверение может удовлетворить
только весьма наивных людей или людей, прикидывающихся
наивными, хотя на самом деле они далеко не наивны, потому что
совершенно не известно, что означает эта «абсолютная необходи-
мость», что с точки зрения, например, г-на Остина является
«абсолютной необходимостью» для оставления американских
войск на той или другой территории и на тот или другой срок и,
наконец, какой же продолжительности, в конце концов, будет
этот срок?
Кроме того, нельзя не напомнить о прошлом поведении пра-
вительства США в связи с выводом американских войск именно
из Кореи, когда правительство США держало свои войска в
южной части Кореи и когда оно неоднократно отклоняло предло-
жения Советского правительства об одновременном выводе из
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 59
Кореи американских и советских войск. Это общеизвестный факт,
но напомнить о нем важно сейчас для того, чтобы мы не забы-
вали о том, как надо расценивать заявления и заверения о готов-
ности вывести свои войска тогда, когда исчезнет «абсолютная
необходимость» для их дальнейшего пребывания там, где они
пребывают сейчас со всей своей амуницией. Достаточно на-
помнить об этом, чтобы никакого оптимизма на этот счет — на-
счет этих заверений представителя США о готовности прави-
тельства США вывести свои вооруженные силы из Кореи — не
было. Нет никаких оснований ожидать, что не повторится та же
самая история, которая уже была в течение ряда лет, когда эти
войска находились на территории Кореи и никак оттуда не хо
тели уходить.
В свете изложенного весьма неуклюжей является и попытка
представителя Англии г-на Янгера5 изобразить резолюцию
«восьми» как средство будто бы мирного урегулирования корей-
ского вопроса, как якобы единственный путь, который может по-
служить интересам корейского народа.
Но это не все. Когда проект резолюции «восьми» касается
мероприятий по объединению и восстановлению Кореи и уста-
новлению, как говорится в резолюции, единого, независимого и
демократического всекорейского правительства и когда резолю-
ция возлагает эти обязанности на особую комиссию, которую
здесь называли «сильной комиссией», и на лисынмановское пра-
вительство, якобы избранное на основе свободного волеизъявле-
ния народа и поэтому законного, — то не может быть никаких
сомнений, что все дело должно будет свестись просто к распро-
странению лисынмановского режима на всю Корею против воли
корейского народа.
На это недвусмысленно намекнул, между прочим, и канад-
ский министр г-н Пирсон, заявивший во вчерашней своей речи,
что из замечаний представителя лисынмановского правитель-
ства можно предполагать, что нынешнее правительство так назы-
ваемой «Корейской республики» могло бы теперь рассматри-
ваться как единственная исполнительная власть во всей Корее.
Г-н Пирсон, правда, разъяснил, что идея объединения
у «восьмерки» не такова. Но он добавил к этому, что делом ко-
миссии, предусмотренной в резолюции «восьми», будет добиться
единой Кореи и определить шаги, которые будут необходимы для
достижения этого. Выходит, что это дело не корейского народа —
определить практические меры, которые могут ему обеспечить
установление единого, независимого и демократического государ-
ства, а это — дело комиссии, которая приедет и рассудит, при-
кажет, соответственно проконсультировавшись с командованием
вооруженными силами, с которыми консультация, как известно.
60 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
очень коротка, — раз, два, приказ дан —извольте исполнять его.
Вот ваша консультация!
Г-н Пирсон тут же предупредил, что »нереально думать или
ожидать, что демократическая процедура появится в одну ночь
в стране, подобной Корее. Подобной Корее! Сколько здесь не-
уважения к Корее, к корейскому народу! Говорят, что развитие
демократии явится в Корее долгим и медленным процессом! Ясно,
что это все намеки «а то, что насчет независимого демократиче-
ского государства там — «улита едет», но «когда-то будет».
Пирсон рекомендует комиссии добиться единой Кореи. Но„
спрашивается, от кого нужно добиваться этого, когда в течение
уже нескольких лет корейский народ и Северной и Южной Ко-
реи добивается своего объединения и создания единой, независи-
мой, демократической Кореи и притом вопреки всем тем препят-
ствиям, которые на его пути систематически воздвигаются не-
прошенными опекунами и так »называемыми «покровителями».
Всего этого достаточно для того, чтобы понять общее напра-
вление, характер этой резолюции «восьми», на которую возла-
гают такие надежды иностранные интервенты, рассчитывающие
под прикрытием этой резолюции, — которая, как они надеются,
будет послушно одобрена Политическим комитетом, а потом и
Генеральной Ассамблеей, — прибрать к своим рукам Корею и
потом использовать ее так, как это соответствует планам и целям
агрессивной политики, осуществляемой в отношении Кореи англо-
американским блоком.
Вполне должно быть ясно отношение СССР к этому проекту
резолюции. Делегация Советского Союза, как я уже говорил об
этом, считает (резолюцию «восьми» неприемлемой, поскольку она
предусматривает оккупацию всей территории Кореи, поскольку
она не служит «и в какой мере целям мирного урегулирования
корейского вопроса и восстановления мира и безопасности на
Дальнем Востоке, как не служит «и в какой мере и целям созда-
ния правительства единого, независимого и демократического
корейского государства.
Делегация СССР внесла на рассмотрение Политического ко-
митета совместный проект резолюции пяти держав, убежденная
в том, что именно этот проект резолюции отвечает указанным
выше миролюбивым целям и задачам.
Этот проект встретил со стороны некоторых делегаций, под-
держивающих резолюцию «восьми», отрицательное к себе отно-
шение. Г-н Спендер прямо объявил, что проект резолюции пяти
делегаций: СССР, УССР, БССР, Польши и Чехословакии (цити-
рую по письменной записи в переводе с английского языка) —
представляет не что иное, как трюк, имеющий целью запутать
вопрос, стоящий перед Комитетом. Проект, мол, направлен на то>
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 61
чтобы вызвать путаницу и хаос, чтобы создать, как выразился
Спендер, пустоту.
Австралийский министр не удосужился, впрочем, членораз-
дельно разъяснить, в чем именно заключается этот трюк, эта
пустота, эта путаница, этот хаос. Но Спендер и не преследовал,
видимо, цели кого-нибудь в чем-либо убеждать, может быть,
потому, что он сам ни в чем не убежден. Ему нужно было просто
произвести некоторое довольно грубое сотрясение воздуха. По-
этому он всю свою речь наполнил и пересыпал грубостями, гра-
ничащими с базарной руганью, на которую, конечно, отвечать
ниже человеческого достоинства. Я и не буду ему отвечать. На
этой речи можно было бы вообще не останавливаться ввиду пол-
ного ничтожества ее содержания, если бы вместе с тем Спендер
не проявил также поразительного невежества, недобросовестно-
сти, на что, мне кажется, во всяком случае, нельзя не реагировать.
Я поэтому, к сожалению, вынужден обратиться к нескольким
выставленным им доводам против резолюции «пяти». Спендер
возражает против предложения пяти делегаций о прекращении
военных действий в Корее и о немедленном выводе из Кореи
войск США и правительств других государств, войска которых
находятся сейчас на территории Кореи, и заявляет, что целью
такого предложения является, как он выразился, создание пу-
стоты. Это, между прочим, характерно для всего лагеря делегаций,
которые вообще возражают против наших предложений.
Спендер и все, кто его поддерживает, не считаются, таким об-
разом, с хозяином Кореи —с корейским народом, который оста-
нется в Корее и после того, как будут выведены из Кореи ино-
странные войска, и, конечно, не представляет никакой пустоты,
ибо он, корейский народ, существует.
О корейском народе господа спендеры не хотят ничего знать,
предпочитают о нем забыть. Они вместе с тем проявляют страх
перед корейским народом, боязнь того, что этот героический
народ распорядится своей судьбой не так, как этого хотят ино-
странные интервенты, и что он сможет расстроить все планы этих
интервентов, которые они пытаются осуществить при помощи
своих вооруженных сил.
Вот что означает эта критика Спендером нашего предложе-
ния о прекращении военных действий в Корее и о немедленном
выводе из Кореи иностранных — в первую очередь американских
и союзных им — войск.
Такую же цену имеют и другие возражения г-на Спендера и
его единомышленников. Между тем должно быть понятно, что
именно немедленный вывод иностранных войск из Кореи создаст
условия, которые дадут возможность корейскому народу осуще-
ствить неотъемлемые суверенные права, возможность свободно
62 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
решать свои внутренние государственные дела. Против этого
предложения могут возражать только те, которые не хотят счи-
таться с этим суверенным правом корейского народа и которые
хотят помешать осуществлению им своих суверенных прав. Это,
мне кажется, недооценивают сейчас даже те представители неко-
торых государств, которые имели уже достаточно опыта убедиться
в том, что означает суверенность государства под пятой иностран-
ных вооруженных сил.
Противники совместной резолюции пяти делегаций спраши-
вают, почему это Советский Союз или его друзья только теперь
выдвигают предложение о прекращении военных действий и вы-
воде из Кореи иностранных войск?
Но это — извращение фактов, так как в первый же день,—
и это хорошо должно быть известно, я не сомневаюсь, что это
всем известно и, в первую очередь, тем, лето ставит такой во-
прос, — в первый же день своего председательствования в Совете
Безопасности советский представитель внес пред\ожение о мир-
ном урегулировании корейского вопроса, о прекращении военных
действий в Корее, о немедленном выводе из Кореи иностранных
войск. Это было два месяца тому назад. Известно, что эти пред-
ложения по мирному урегулированию корейского вопроса, пред-
ложения, на безотлагательном обсуждении которых все время
настаивало Советское правительство, не были приняты, и именно
благодаря позиции США и поддерживающих их в Совете Безо-
пасности некоторых держав.
Так обстояло дело с внесением наших мирных предложений,
которые отнюдь не сегодня появились на белый свет. Правитель-
ство СССР, проводя неуклонно и последовательно политику
мира, рассматривает ООН как серьезный инструмент такой поли-
тики мира, добиваясь мирного урегулирования корейского во-
проса.
Я напомню, что в своем ответе на обращение г-ну Неру от
15 июля этого года Председатель Совета Министров Советского
Союза Генералиссимус И. В. Сталин приветствовал мирную ини-
циативу премьер-министра Индии, указывая на целесообразность
мирного урегулирования корейского вопроса через Совет Безо-
пасности с обязательным участием пяти великих держав, в том
числе и Народного правительства Китая *.
Таким образом, лишены всякого основания попытки крити-
ковать позицию Советского Союза в отношении Кореи, в частно-
сти, в связи с предложением о немедленном выводе иностранных
войск и прекращении военных действий в Корее. Нельзя поэтому
не рассматривать подобного рода заявления как клеветнические*
* См. «Правда» 18 июля 1950 г.
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 63
направленные на то, чтобы посеять сомнение в искренности миро-
любивой политики Советского Союза вообще и, в частности, в
отношении Кореи.
Я должен также остановиться на некоторых других замеча-
ниях наших критиков. Я имею в виду остановиться раньше всего
на совершенно неосновательном, на лишенном всякой серьезной
почвы замечании опять-таки Спендера, который был застрель-
щиком критики, так сказать, ругательской критики относительно
гражданской войны и агрессии. Спендер заявил, что самое поня-
тие гражданской войны в настоящее время абсурдно, или, как он
выразился на более понятном для него языке, является чепухой,
что все эти рассуждения являются не чем иным, как чепухой,
и что вообще примеры из истории, на которые я ссылался в про-
шлый раз, ни для кого не указ.
Вопрос, который подняла советская делегация в прошлый раз
относительно гражданской войны и агрессии, — это не праздный
вопрос, это и не просто теоретический вопрос. Это вопрос, имею-
щий очень важное практическое значение, правильное решение
которого должно определить направление наших мероприятий.
Этот вопрос вызывал здесь критические замечания. Это значит,
что на этот вопрос обращено внимание, что ему придано должное
значение. Эти замечания представляют собой совершенно несо-
стоятельную попытку англо-американского блока изобразить эту
гражданскую войну © качестве «агрессии из Северной Кореи».
Я позавчера привел ряд фактов в опровержение этой версии.
Я очень сожалею, что для некоторых делегаций они не оказа-
лись достаточно убедительными. Было высказано также мнение,
что, дескать, примеры из эпохи, отделенной от нас целым) столе-
тием, не имеют отношения к делу. Это, конечно, неверно! Ибо
история есть история. Конечно, надо исторические примеры при-
менять в соответствии с изменившимися историческими усло-
виями. Я это и стараюсь сделать. Но я должен заметить, что
наука международного права не знает таких случаев, когда по-
нятие агрессии, нападения и нападающей стороны в любую эпоху
применялось бы в каком-либо ином случае, чем при нападении
одного государства на другое государство.
Не будучи в состоянии опровергнуть это бесспорное положе-
ние, преисполненные страстным стремлением, страстным жела-
нием во что бы то ни стало опровергнуть это положение, эти
господа «опровергатели» не нашли ничего лучшего, как я уже
упоминал, заявить, что все это чепуха.
Господа Спендер, Пирсон и некоторые другие делегаты встре-
тили в штыки такого рода наше предложение, не желая считаться
с фактами, которые, однако, являются упрямой вещью, как гово-
рит английская поговорка, и требуют, чтобы считались с ними.
64
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Если мне будет позволено, я займу несколько минут, чтобы
привести более свежие факты, подтверждающие тезис относи-
тельно того, что только в конфликтах между государствами воз-
можно применение понятия нападающей стороны и агрессии. Я,
например, сослался бы на более близкие примеры, относящиеся
к «ашему столетию, чтобы можно было удовлетворить некоторых
лиц, не особенно склонных к тому, чтобы углубляться далеко
в века.
Я сослался бы, например, на китайскую революцию 1911—
1912 гг. Я сослался бы на северный поход революционных кан-
тонских войск 1925—1927 гг., когда, однако, ни южанам, ни се-
верянам — никому и в голову не приходило ставить вопрос об
ответственности за агрессию в международном конфликте или
применять понятие об агрессии.
Можно было бы напомнить и о событиях на Ближнем Востоке,
например, о таком факте, когда в 1909 году турецкий султан
Абдул-Хамид II разогнал младотурецкий кабинет и парламент,
произвел реакционный переворот. Но дело на этом не останови-
лось. Младотурки сформировали в Македонии революционную
армию, армию действия, разбили вооруженные силы Абдул-
Хамида II и низложили его. Но ведь и в этом случае это явно
была гражданская война в Турции, и никому не приходило в го-
лову говорить о том, что вогуле имеется международный кон-
фликт, требующий международного вмешательства, и что в этом
конфликте вот такая-то сторона является нападающей стороной,
является агрессором. Никому не приходило в голову ничего по-
добного.
Можно было бы также сослаться на событие, имевшее место в
том же 1909 году в Иране, когда революционные отряды иран-
ского Азербайджана и Гиляна низложили шаха Магомета Али.
Тогда тоже была борьба в Иране. Никто не заикался о том,
что вот одна сторона — это иранские революционные армии,
низложившие Магомета Али, что это — нападающая сторона,
агрессор.
Я думаю, что все эти факты убедительным образом говорят,
что невозможно говорить об агрессоре, о нападающей стороне,
как виновной в международном конфликте в случаях граждан-
ской войны. Возражая нам, некоторые (например, филиппинский
делегат) сослались на примеры с Индонезией и Палестиной. Он
указал на то, что в индонезийском конфликте мы имели дело,
дескать, с таким положением, с которым должен был считаться
Совет Безопасности или Генеральная Ассамблея. Но Ромуло за-
был, что когда шла речь относительно Индонезии, то наша Орга-
низация безусловно имела перед собой два государства. В дока-
зательство этого я сошлюсь просто на статью 17 Лингаджатского
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 65
соглашения, которая гласит: «Правительство Нидерландов и пра-
вительство Индонезийской республики будут решать путем
арбитража всякие споры...» и т. д. и т. п.
Таким образом, «е остается никакого сомнения, что когда
ООН вмешалась в это дело, то она вмешалась не в гражданскую
войну в Индонезии.
В индонезийском вопросе мы имели два государства: с одной
стороны — Нидерланды, с другой стороны — Индонезийскую
республику. Поэтому Генеральная Ассамблея, Совет Безопасности
и Организация Объединенных Наций в целом имели полное
основание вмешаться в этот конфликт, требуя от голландского
правительства увода своих войск, присутствие и действия кото-
рых и «представляли собой подлинную агрессию.
А Палестина? Как там обстояло дело?
Вторая сессия Генеральной Ассамблеи занималась палестин-
ским вопросом, когда в Палестине действовали, с одной стороны,
так называемое Еврейское агентство для Палестины, с другой
стороны — Высший арабский комитет. Оба эти органа действо-
вали, — это совершенно несомненно, — как фактически госу-
дарственная власть, как фактические правительства, хотя фор-
мально, юридически они не были еще оформлены.
Какие же доказательства того, что действительно в этом слу-
чае мы имели перед собой спор, борьбу двух фактических госу-
дарств? В доказательство этого можно сослаться на то, что на
второй сессии Генеральной Ассамблеи, в Комитете ad hoc Еврей-
ское агентство для Палестины «согласилось, — как говорится
в протоколе, — на передачу арабскому государству части района
Версагаии и части района Негева до египетской границы, чтобы
удовлетворить некоторые делегации, стоявшие за раздел и же-
лавшие увеличения территории арабского государства на юге
Палестины».
Что это значит? Это значит, что Еврейское агентство для
Палестины рассматривало себя в то время как правительство
организующегося еврейского государства, которое и организова-
лось впоследствии.
А Высший арабский комитет? Вьюший арабский комитет
выступал тоже как правительство.
Следовательно, никак нельзя согласиться с утверждением
г-на Ромуло, что тут были стороны, а не государства.
Кстати сказать, тут происходит очень забавное недоразуме-
ние. Г-н Ромуло как будто отличает, с одной стороны, государ-
ства, а с другой — стороны. Но ему невдомек, что государство
может быть стороной! И вот в Уставе, в тех самых статьях, на
которые он в прошлый раз ссылался, в статьях 33, 34, 35, 36,
37 и т. д., во всей главе шестой, во всей главе седьмой
5 Зак. 3143. Вопросы международного права
66
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
употребляется слово «стороны». Но вы забыли, г-н Ромуло, что в
Уставе есть статья 32. А в статье 32 говорится о том, что имеет
Устав в виду, говоря о сторонах, а именно, что имеются в виду
государства. В статье 32 сказано:
«Любой член Организации, который не состоит членом Со-
вета Безопасности, или любое государство, не состоящее членом
Организации, если они являются сторонами в споре...», и т. д.
И, чтобы не было у вас сомнений на этот счет, я обращу вни-
мание также на статью 50, где говорится:
«Если Советом Безопасности принимаются превентивные или
принудительные меры против какого-либо государства, всякое
другое государство.. .» и т. д. и т. п.
А в промежутке между этой вводной и заключительной
статьей в главах шестой и седьмой говорится о сторонах. Но это
же говорится в том смысле, в каком говорится о сторонах во
всех международных договорах и соглашениях. Говорится: прави-
тельства такого-то и такого-то государства заключили между
собой договор о нижеследующем:
Статья 1. «Договаривающиеся стороны. . .» и пр.
Поэтому безусловным и неоспоримым остается факт, что
Устав предусматривает возможность вмешательства Организации
Объединенных Наций не во внутренние конфликты государств
или народов, а во внешнеполитические конфликты между государ-
ствами, угрожающие миру и безопасности народов.
Вот почему мы и говорим, что Совет Безопасности, разбирая
корейскую проблему, корейский конфликт, допустил ряд наруше-
ний Устава. Я уже перечислял эти статьи, разрешите мне сего-
дня их уже не перечислять.
Одно из важных нарушений заключается в том, что делега-
ции, собравшиеся 25 июня и изобразившие из себя Совет Безо-
пасности, вместо того чтобы, — раз они уже стали действовать
по Уставу, действовать по Уставу, говоря юридически, strictu
iuris, т. е. с точным соблюдением закона, — не соблюли основ-
ного, элементарного требования — выслушать и другую сторону,—
требования, предусмотренного статьей 33 Устава. Решив при-
менить в отношении Северной Кореи Устав в той части, ко-
торая имела репрессивный характер против воображаемого
агрессора, эти несколько государств в незаконном составе, так
как не участвовал СССР и не была приглашена Китайская на-
родная республика, принялись расправляться с Северной Кореей.
На основании Устава они были, во всяком случае, обязаны вы-
полнить элементарное первое требование Устава — статья 33.—
который требует принятия миролюбивых средств по урегулиро-
ванию конфликта. А вместо этого — что получилось? Вместо
этого получился приказ — отвести войска, прекратить нападение.
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 67
То есть, что это значит? Подставить голую грудь под ударны »на-
падающего?!
Таким образом, применяя Устав там, где это было ■ выгЪДно»
для. осуществления своего агрессивного плана, и отказавшись-
применять Устав там, где это не было выгодно, представители"
этих же делегаций делают теперь вид, что будто бы все Произо-
шло по закону, по-хорошему! Конечно, большинство может все
решить. Но знаете ли, даже про всемогущий английский парла-
мент говорят, что он все может сделать, кроме одного'— превра--
тить мужчину в женщину!
И, конечно, большинство здесь может все сделать, кроме
одного: превратить черное в белое, превратить ложь и неправду
в истину и правду, — этого оно не может. Что бы ни было на-
писано и как бы красноречиво и казуистически здесь это ни за-'
щищалось, — это невозможно.
Вот почему надо сказать, что все решения, все направление
работы Совета Безопасности, действовавшего в незаконном со-
ставе, по корейскому вопросу были порочны с самого начала,
были основаны на нарушении Устава, на нарушении обязательств,
которые были приняты в свое время всеми, подписавшими этот
Устав. Все это было вызвано только тем, что это нужно было для
осуществления того плана, о котором проговаривались очень от-
кровенно такие, по выражению г-на Ромуло, безответственные
лица, которые прошлый раз упоминались.
Для того чтобы скрыть неправду, филиппинский делегат
даже пошел на то, что он назвал безответственным лицом .Ли*
Сын Мана, так называемого «президента» так называемой «]Ко-,
рейской республики». Ли Сын Ман — это, оказывается, безот-
ветственное лицо. Или, например, министр обороны, министр^
внутренних дел, политические советники Ли Сын Мана, пред-,
ставитель американских вооруженных сил генерал Роберте,. аме-
риканский профессор Оливер — все это, оказывается, безответ-
ственные лица.
Конечно, такими аргументами к?льзя что-либо доказать. k
Кстати сказать, наши оппоненты ничего не сказали относи-
тельно тех документов, на которые я ссылался и фотокопии ко-
торых были посланы Правительством Северокорейской нд^рд-.
ной демократической республики генеральному секретарю.'.
Как реагировали на опубликование этих документов некото-,
рые делегаты из англо-американского блока? Некоторые, как,
например, г-н Ромуло, не придумали ничего лучшего, как попро-
бовать посеять сомнения насчет достоверности оглашенных.з^есь
документов. Но, поскольку Председателю Генеральной Ассамблеи,
и генеральному секретарю направлены фотокопии этих докумен-
тов, никакого вопроса об их достоверности не может быть.
5*
68
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Кроме того, если бы Комитет стараниями того же Ромуло и
«го коллег не отклонил нашего справедливого требования при-
гласить сюда не только представителей Южной Кореи, но и
Северной Кореи, то от представителей Корейской народно-демо-
кратической республики можно было бы получить любые допол-
нительные данные и объяснения по поводу этих документов. Они
приехали бы сюда с этими документами, и можно было бы назна-
чить любую экспертизу, любую инспекцию для проверки этих до-
кументов. Но ©ы побоялись этого. И не только вы, «о и все те,
которые теперь поддерживают резолюцию «восьми» и которые те-
перь набрались смелости, в отсутствие представителей Корейской
народно-демократической республики, высказывать здесь всякие
сомнения и вообще говорить, что угодно, приписывать Северной
Корее все, что им вздумается.
Я здесь указывал на стратегическую карту нападения на Се-
jßepHyio Корею, карту, которая была найдена в штабе лисынма-
тювских войск. Я описал подробно содержание плана, нанесен-
ного на эту карту, но никто из оппонентов не произнес ни звука
по этому поводу. Только сегодня здесь выступил министр ино-
странных дел Израиля, который заявил, что дорога от намерений
к физическим действиям — длинна и может и не быть пройдена.
Но то, о чем говорила делегация СССР и ряд других делегаций
по поводу подготовки нападения лисынмановцами, те документы,
которые я цитировал здесь, свидетельствуют не только о наме-
рениях, г-н Шарет.
Намерения — это одно, это предположения, а практические
меры, а планы размещения войск — это другое. К этому вопросу
я еще «вернусь. Сейчас же только en passant (мимоходом) я
хочу ответить г^ну Шарету на то, что нельзя забывать, что
имеются намерения, имеются предположения, имеются планы,
имеется подготовление к преступлению, покушение на соверше-
ние преступления, наконец, совершение преступления. В данном
случае все эти элементы налицо. Были планы, они названы, они
описаны, они предъявлены, опубликованы в печати. Были проци-
тированы также по таким источникам, как американская печать,
к чему я также еще вернусь. Это были не только намерения и
планы, — это были действия, мероприятия, целая система меро-
приятий, которыми планы были приведены в действие, были осу-
ществлены. Известны дата, день, час, когда план был осущест-
влен. Это было утром 25 июня.
Поэтому рассуждения, подобные тем, которыми нас здесь за-
бавлял г-н Шарет, не выдерживают никакой критики. То, что
произошло 25 июня на 38-й параллели, это не намерения, а это —
факт, который зарегистрирован и подтвержден документами.
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 69
Об этих документах почему-то все считают необходимым пока что
помалкивать, проходят мимо этих документов.
А я опрашиваю: имеется стратегическая карта или ее нет?
Не отвечают.
О чем говорит эта карта?
Не отвечают.
Но она эти вопросы отвечают факты. А факты, действительно,
упрямая вещь.
В доказательство того, что агрессия не шла из Южной Кореи,
приводилось и то соображение, чло южнокорейская армия к этому
времени не была подготовлена для нападения. Но позвольте вам
привести в дополнение к тому, что было уже сказано, заявление
генерала Робертса. Оно было опубликовано в интервью с ним
в «Нью-Йорк тайме» от 26 июня этого года, то есть на другой
день после 25 июня. Роберте в интервью в Сеуле, как сообщает
«Нью-Йорк тайме», зая?вил — и это опровергает тот довод, кото-
рый здесь был предъявлен как будто тоже, если я не ошибаюсь,
генералом Ромуло, это его специальность как военного чело-
века, — что у южнокорейцев не было танков и, следовательно, не
имея наступательного оружия, как здесь говорили, южнокорей-
ская армия не могла нападать — танков не было! Но вот что
заявил генерал Роберте: «отсутствие танков не является значи-
тельным пробелом, так как корейская территория неблаго-
приятна для их применения». Вот почему, оказывается, не было
танков, господин генерал!
Мы знаем, кроме того, что сам бывший министр обороны
Джонсон пострадал, лишившись своего поста из-за того, что он
тоже (придерживался такой точки зрения, что танки в Корее не
нужны, что и без танков можно справиться с Северной Кореей.
Что же получается? Получается, что, готовя нападение на
Северную Корею, о танках забыли, забыли или танками пре-
небрегли. А потом, напав на Северную Корею, получив от севе-
рян сокрушительный удар и покатившись на юг со скоростью,
превышающей скорость танков, вспомнили о танках, придумали
свою версию, чтобы прикрыть и оправдать нападение из Южной
Кореи.
Говорят, что лисыимановокая армия была неподготовленной
потому, что, дескать, партизанское движение одолевало ее и вся
армия была целиком занята подавлением партизанского движе-
ния. Надо признать, что этот факт имеет .важное значение для
характеристики того, что делалось на юге Кореи, в этой так на-
зываемой Корейской «республике». Но дело сейчас не в этом.
Дело в том, что ссылки на неподготовленность южнокорейской
армии опровергаются опять-таки фактами. Напомним, например,
заявление генерала Робертса, сообщенное той же газетой
70
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
«Нью-Йорк тайме» в тот же день, 26 июня. Генерал Роберте
заявил, что он не склонен принимать в расчет численное прево-
сходство северокорейцев, так как «многочисленные стычки, — ци-
тирую «Нью-Йорк тайме», — за последние два года показали, что
один южнокорейский полк в боевом отношении вполне равняется
одной бригаде, то есть северокорейской бригаде. И газета «Нью-
Йорк тайме», — я это оставляю целиком на ее ответственности, —
приводит такое заключительное замечание генерала Робертса:
«Настоящее наступление (то есть, очевидно, наступление от
25 июня. —' А. В.) было бы как раз тем, что необходимо для за-
вершения подготовки южнокорейской армии».
Вот, г-н Шарет, что означают «намерения», на которые вы
здесь ссылались. Повторяю, интервью было опубликовано в
«Нью-Йорк тайме» на другой день после 25 июня. Означает ли
это что-нибудь? Имеет ли кто-либо право проходить мимо этого
факта так необоснованно и в столь грубом противоречии с фак-
тами, как это сделал представитель Израиля, квалифицируя по-
ведение северокорейцев как агрессию, замазывая действительно
агрессивные действия врагов Северной Кореи, этой подлинной
жертвы американской агрессии?
Интервью генерала Робертса опрокидывает всякую попытку
прикрыть подготовку к нападению и самое нападение южнокорей-
цев на Северную Корею ссылками на неподготовленность южно-
корейской армии, на отсутствие у нее наступательного оружия
и т. п. и т. д. Интервью генерала Робертса вносит полную ясность
в этот вопрос, разоблачая всю несостоятельность аргументации
подобного рода. И никакие ухищрения и никакой шум, который
поднимают здесь некоторые делегаты относительно того, как воз-
никли в Корее военные события, что происходило в течение этого
времени в Корее, что происходит сейчас в Корее, какова роль в
этих событиях иностранных интервентов и каковы их планы на
будущее, все ухищрения по этому поводу и весь поднятый здесь
шум не в состоянии (никого сбить с толку.
Я должен вернуться к резолюции пяти держав. Некоторые
делегации встретили в штыки наше предложение относительно
проведения свободных общекорейских выборов в национальное
собрание всей Кореи, относительно совместной ассамблеи депута-
тов Верховного народного собрания Корейской народно-демокра-
тической республики и Национального собрания Южной Кореи и
предложение, чтобы на этой совместной ассамблее была избрана
паритетная комиссия из представителей Северной и Южной
Кореи.
: Мы предлагаем также, чтобы эта совместная ассамблея из-
брала временный общекорейский комитет для выполнения функ-
ций управления страной, который будет действовать впредь до
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 71
избрания общекорейского национального собрания и образова-
ния постоянного общекорейского правительства. Мы предлагаем
также, чтобы «для наблюдения за проведением свободных обще-
корейских выборов в Национальное собрание была создана ко-
миссия ООН с обязательным участием в ней представителей гра-
ничащих с Кореей -государств». Это, как я сказал, вызывало кри-
тику. Мы слышали некоторые замечания по этому поводу и
сегодня. Я должен * остановиться на этом вопросе.
Одни, как, например, канадский министр Пирсон, возражают
пропив этих предложений, хотя и признают, что предложение
о паритете является интересным, но несколько туманным. Пирсон
возражает, утверждая, что здесь невозможно ни политическое ра-
венство, ни математическое равенство, что здесь нельзя приме-
нить паритет, так как потерпевший поражение агрессор не
может-де быть поставлен в одинаковое положение с жертвою
агрессии.
Мы уже говорили, что делают грубую ошибку, продиктован-
ную либо невежеством в международном праве, либо политиче-
ской недобросовестностью, когда пытаются применять понятие
агрессии к гражданской войне, к сторонам, участвующим в гра-
жданской, внутренней борьбе двух частей народа, временно
расколовшегося на враждебные правительственные лагери. Эту
ошибку допускает и Пирсон, воображая, что он нашел неотрази-
мый аргумент. Но этот «аргумент» не выдерживает никакой
критики. Соображения, которые направлены против советского
предложения и, в частности, против создания на паритетных на-
чалах ассамблеи, неправильны, потому что они не считаются
с тем действительным положением, которое существует в Корее
в настоящее время.
А существует такое положение, что временно корейский на-
род раскололся на два правительственных лагеря. В Северной
Корее он создал свои органы, которые выполняют правитель-
ственные функции; в Южной Корее созданы свои органы, вы-
полняющие свои функции. С точки зрения реальной политики,
политики, которая должна решать задачи безотлагательно, учи-
тывая существующее реальное положение, вполне было бы
естественно, чтобы депутаты этих двух палат объединились
в общих усилиях для создания единого, независимого и демокра-
тического государства Кореи.
Мы, Советский Союз, стоим за образование единой Герман-
ской демократической независимой республики, но на Парижском
совещании в -1949 году по поводу германского вопроса мы гово-
рили о * необходимости использовать те реальные органы, кото-
рые сейчас существуют в Германии, например, в экономической
области, как в Западной, так и в Восточной части Германии,
72
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
для того, чтобы, объединив усилия этих двух органов, создать
общегерманский экономический совет и тем самым «продвинуть
вперед решение проблемы объединения Германии. Почему это
нереально? Чем это доказано? Ничем. Это очень реально. Нам
говорят, что такая позиция в отношении Кореи противоречит
нашему отношению к южнокорейскому режиму, который мы ква-
лифицируем «как марионеточный режим. Здесь нет никакого
противоречия, так как мы исходим не из нашего отношения
к так называемому правительству Южной Кореи, которое
остается прежним, а из факта существования на юге Кореи На-
ционального собрания, как и наши противники должны исхо-
дить, если они хотят стоять на реальной почве, из существования
в Северной Корее Верховного народного собрания.
Вот почему мы считаем совершенно правильным принцип,
который выдвигается нами в нашем предложении, принцип, ко-
торый заключается в том, чтобы созвать,—как это говорится
в пункте 4-м совместного проекта резолюции СССР, УССР,
БССР, Польши и Чехословакии, для организации и проведения
свободных общекорейских выборов в национальное собрание
всей Кореи совместную ассамблею из депутатов Верховного на-
родного собрания Корейской народно-демократической респуб-
лики и Национального собрания Южной Кореи, чтобы собрать
депутатов и избрать паритетную комиссию из представителей
Северной и Южной Кореи. Паритетную Комиссию — это зна-
чит, состоящую из равных частей, из равноправных сторон, дей-
ствующих на равных началах.
Вопрос о пропорциональном представительстве здесь не к ме-
сту. Так ставить вопрос могут лишь те, кто стремится запутать
этот вопрос и сорвать его решение. Нужно сейчас брать реаль-
ные, существующие величины, факты, как они есть, то есть при-
нять депутатов как одного законодательного органа, так и
другого. Пусть депутаты обоих органов соберутся, так сказать,
на совместный конгресс и пусть изберут орган, который и будет
потом проводить в жизнь уже все решения, какие предначертает
этот совместный конгресс.
Мы говорим поэтому во втором абзаце четвертого пункта
наших предложений, что совместная ассамблея должна избрать
временный общекорейский комитет для выполнения функций
управления страной, который будет действовать впредь до избра-
ния общекорейского национального собрания и образования
постоянного общекорейского правительства.
Разве это не реальный и практический путь? — путь, кото-
рый полностью соответствует принципам демократии и нашим
целям, если мы действительно охвачены этой целью — добиться
во что бы то ни стало прекращения «гражданской войны в Корее,
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 73
прекращения иностранной агрессии в Корее, добиться мирного
урегулирования конфликта, имеющего место сейчас в Корее, до-
биться державной суверенной волею корейского народа созда-
ния единого, независимого и демократического корейского госу-
дарства. Разве это путь не реальный?
Это можно сделать сегодня, приняв этот путь, и завтра на-
чать уже проводить принятое решение в жизнь, ибо депутаты
налицо, — там и здесь. Нужно подойти к этому делу шире,
реальнее, практичнее; взять тот материал, те кирпичи, которые
есть уже сейчас и окончательно еще не расколочены вдребезги,
не превращены в пыль и прах. И из этих кирпичей, которые
здесь и там есть, начать строить то, что, как вы говорите, вы
хотите построить, — единое, независимое, демократическое корей-
ское государство, если вы действительно стремитесь к этому.
Вот смысл наших предложений.
Организация Объединенных Наций именно потому, что сло-
жилось такое положение, когда она может проявить себя как
подлинный и сильный инструмент мира, должна включиться
в это дело творчески, взять на себя наблюдение за этими вы-
борами. Тем более это необходимо, что условия, в которых все
это будет происходить, конечно, не будут очень легким«. И мы
говорим в пункте 5:
«Для наблюдения за проведением свободных общекорейских
выборов—не тех выборов, которые были в мае 1950 года, разу-
меется — в Национальное собрание создать комиссию ООН, с
обязательным участием в «ей представителей граничащих с Ко-
реей государств».
Вот эти слова: «граничащих с Кореей государств» — вызвали
беспокойство кое-каких делегаций. Почему? Разве не естественно
учесть в этом случае интересы Китайской народной республики,
Советского Союза, которые граничат действительно с Кореей,
развитие событий на территории которой не может не интере-
совать эти пограничные государства, интересовать во всяком
случае не меньше, чем те государства, которые отстоят за ты-
сячи и десятки тысяч миль от Кореи, вроде, например, Соеди-
ненных Штатов Америки.
Получается совершенно парадоксальное явление. США, ко-
торые находятся где-то далеко, некоторыми делегациями счи-
таются заинтересованными в том, что совершается на территории
государства, вовсе не граничащего с США, а государства, ко-
торые граничат с Кореей, как Советский Союз и Китайская
народная республика, — их-то и не хотят допустить в Комис-
сию ООН. Я имею в виду тех, кто, как, например, Пирсон,
высказывали здесь всякие опасения и подозрения по этому
поводу.
74 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Что касается экономической помощи, то следует отметить,
что американские вооруженные силы и военная авиация сделали
все, что могли, чтобы уничтожить и разгромить все, что »встре-
чали на своем пути, разрушая мирные города, уничтожая транс-
порт, уничтожая, железные дороги, школы, больницы даже
с опознавательными знаками Красного Креста, грубо нарушая
Гаагские конвенции о запрещении бомбардировок городов, сел
и мирного населения. А теперь приглашают помогать восстано-
влению того, что они вчера громили и разрушали и что обещают
громить и разрушать и дальше. Но, исходя из того, что народ-
ное хозяйство Кореи сильно пострадало, мы предлагаем все же
принять необходимые меры экономической помощи Корее, срочно
разработать, с участием представителей Кореи, меры экономиче-
ской помощи, о которых проект резолюции «восьми» вовсе, од-
нако, не упоминает.
Вот все то в основном, что Советская делегация считала не-
обходимым изложить, чтобы объяснить позицию Советского
Союза в корейском вопросе и чтобы объяснить наши доводы,
чтобы показать наши планы и поддержать, обосновать те меро-
приятия, которые мы предлагаем провести в жизнь для того,
чтобы урегулировать мирным порядком корейский вопрос.
Я заканчиваю, выражая от имени Делегации Советского
Союза глубокое убеждение в том, что наши мероприятия, изло-
женные в проекте пяти держав — СССР, УССР, БССР, Чехо-
словакии и Польши, — являются действительно прочным и вер-
ным путем к мирному урегулированию корейского вопроса в "ин-
тересах корейского народа, о котором нельзя, господа авторы
резолюции восьми делегаций, забывать, в интересах всех миро-
любивых народов, в интересах мира и международной безопас-
ности.
осзооасзооаосхсо
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ
КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА
Речь на пленарном заседании
Генеральной Ассамблеи 6 октября 1950 г.
В Политическом комитете мы подробно проанализировали два
проекта резолюции по корейскому вопросу — проект восьми и
проект пяти делегаций. Об этом здесь уже говорилось « за и
против указанных проектов.
Мне кажется, что можно было бы поэтому подробно не оста-
навливаться на этих вопросах. Первоначально я так и рассчи-
тывал поступить на сегодняшнем заседании, особенно касаясь
проекта резолюции, представленного Политическим комитетом
и воспроизводящего проект восьми делегаций.
Однако ввиду тех прений, которые здесь развернулись по
этому вопросу, очень горячих, страстных прений, и, я бы ска-
зал— не только страстных, но и пристрастных, хотя эта горяч-
ность и производит впечатление искусственности и наигранно-
сти, я вынужден более подробно, чем первоначально предпола-
гал, коснуться некоторых наиболее важных вопросов и при этом
ответить нашим оппонентам на их критику.
В основу обсуждаемого вопроса, как известно всем, кто этим
вопросом занимался сколько-нибудь внимательно, положен до-
клад Комиссии ООН по Корее. Это — обширный доклад, затра-
гивающий ряд больших и важных вопросов, правильное освеще-
ние кохорых могло бы оказать серьезную помощь Ассамблее
в решении стоящих перед ней вопросов. Но надо откровенно
сказать, что доклад Комиссии представляется настолько тенден-
циозным и необъективным, что он ни в какой степени не может
служить основной цели обсуждаемого сейчас вопроса, а именно
цели обеспечения единства и независимости Кореи и содействия
76 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
образованию в Корее независимого демократического правитель-
ства.
Это и неудивительно, так как вся деятельность Комиссии по
Корее за истекшее время, с самого начала до последних дней,,
по нашему глубокому убеждению, основанному на внимательном
наблюдении и изучении этой деятельности, на изучении много-
численных фактов, характеризующих деятельность этой Комис-
сии, показывает, что вся эта деятельность была направлена не
на указанную выше цель, то есть на обеспечение независимости*
Кореи и создание корейского единого, демократического, неза-
висимого государства, — не на эту цель, а на обеспечение инте-
ресов американских монополий.
Это оспаривают представители США, и г-н Остин4 здесь-
пробовал опровергать это утверждение. Я вернусь к этому
вопросу несколько дальше и постараюсь показать, что это утвер-
ждение полностью обосновано и что именно в этом заключается
главная беда и несчастье этой так называемой Комиссии Объеди-
ненных Наций, в действительности же американской 'комиссии.
Доклад Комиссии, лежавший в основе обсуждения этого
вопроса в Политическом комитете, как я уже сказал, страдает
явной необъективностью и тенденциозностью, на нем отчетливо
видна печать влияния агрессивной политики англо-американского
блока, и это делает совершенно невозможным составление пра-
вильного представления по этому докладу ни о положении в Корее
ко времени начала военных событий, ни о характере этих событий,,
ни об их подлинных причинах и значении. Это особенно бро-
сается в глаза при внимательном рассмотрении, например, глав
третьей и четвертой второй части доклада Комиссии, посвя-
щенных экономическому и политическому положению в Южной
Корее, вопросам мер внутренней безопасности, то есть, иначе
говоря, характеристике лисынмановского режима и той борьбы,
которую вело так называемое «правительство» Южной Кореи
против своего собственного народа, против демократического и:
народно-освободительного движения в Южной Корее.
Комиссия по Корее, созданная по инициативе англо-амери-
канского блока, действовала « действует под непосредственным
руководством США, является исполнителем их воли, защитни-
ком интересов американских интервентов в Корее. Это особенно
ярко доказала деятельность Комиссии в связи с военными со-
бытиями в Корее, которые Комиссия воспринимала и оценивала
так, как ей указывали из Вашингтона, из Нью-Йорка и иа
Токио, действуя -в полном соответствии с той линией, которую
проводили в отношении Кореи правящие круги США и кото-
рая нашла свое выражение в постановлениях так называемого
Совета Безопасности, — я говорю так называемого Совета
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 77
Безопасности, потому что решения, принятые 25 и 27 июня и
7 июля несколькими делегациями, которые узурпировали права
Совета Безопасности, были незаконными, принятыми с наруше-
нием элементарных требований Устава ООН.
Нельзя упускать из виду при изучении доклада Комиссии
тех выводов, которые преподнесла Комиссия в этом докладе,
стараясь освещение фактов и событий в Корее подогнать под
тон, взятый руководителями этой Комиссии — штатскими и
военными, — приспособив свой доклад к целям «и задачам агрес-
сивной англо-американской политики в Корее.
Ознакомление с этим докладом не оставляет никакого сомне-
ния в том, что Комиссия делала лишь то, что от нее требовали,
что от нее ожидали получить те, которым нужно было одно:
получить подтверждение любой ценой выдвинутых против Се-
верной Кореи обвинений в нападении на Южную Корею, полу-
чить материал для подкрепления и оправдания вооруженного
вмешательства США в гражданскую войну в Корее, вмешатель-
ства, являющегося прямой агрессией против корейского народа,
борющегося за свою независимость и за объединение своей
страны.
Мы отвергаем поэтому доклад Комиссии ООН, как нечистый
источник, опасный для дела мира, ибо интересы мира и безопас-
ности народов требуют объективности, отсутствия какой-либо
политической тенденциозности и пристрастия как в констатации
фактов, так и в оценке фактов, требуют справедливого отноше-
ния и к событиям и к людям. Этого ни в докладе Комиссии,
ни в ее деятельности не было и помину.
Изложение событий в Корее, не говоря уже об их оценке,
дано в докладе со слуха, со слов Ли Сын Мана и его агентов.
Из доклада видно, что Комиссия и ее наблюдатели все свои
сведения об этих событиях черпали из одного источника — из
сообщений южнокорейских властей, естественно, подававших их
в том виде и духе, как это было им выгодно, в соответствии
с той лживой версией о нападении из Северной Кореи, которую
пустили в ход лисынмановцы, получив отпор со стороны Севера.
Однако это, как известно, не помешало ряду делегаций, по-
слушно идущих за США и Англией, одобрить и отблагодарить
Комиссию за ее деятельность. Между тем как эта деятельность
способствовала разжиганию гражданской войны в Корее и уже
поэтому не заслуживает никакой благодарности, заслуживает,
наоборот, строгого, сурового осуждения.
Как свидетельствуют многочисленные факты, развязывание
гражданской войны в Корее было тесно связано с подготовкой
американской интервенции, американской агрессии в Корее.
8 плане такой подготовки было отведено соответствующее место
78
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
и использованию Организации Объединенных Наций в качестве
прикрытия этой агрессии. Вовлечение ООН в вооруженную
интервенцию в Корее представляло для интервентов немалые
выгоды. Оно означало возможность использовать авторитет и
флаг Объединенных Наций, возможность прикрыть вооружен-
ную интервенцию США авторитетом и флагом ООН. Это-
должно было дать возможность и право, — и мы видим, что
в действительности эта цель и была достигнута, — возможность
и право заявлять, что в Корее сражаются не вооруженные силы
США, а вооруженные силы ООН, что главнокомандующий —
это главнокомандующий не американскими вооруженными си-
лами, а вооруженными силами ООН. Мы знаем, что так и
получилось после решения Совета Безопасности, задним числом
проштемпелевавшего предложенную правительством США резо-
люцию и одобрившего предпринятые этим правительством агрес-
сивные действия в Корее.
Версию о том, что в Корее войну против корейского народа
ведут не американские, не английские, не австралийские воору-
женные силы, а вооруженные силы «Объединенных Наций»,,
упорно защищали авторы резолюции «восьми» в Политическом-
комитете, защищают и здесь.
Английский министр г-н Янгер 5, выступая здесь сегодня, за-
явил, что войну в Корее ведут вооруженные силы ООН. Это
говорили и другие. Но что говорили другие, сейчас я оставляю
в стороне. Я обращаю внимание на то, что говорил именно»
г-н Янгер, английский министр, и я "напомню в этой связи, что
12 сентября на вопрос Черчилля г-н Эттли, по сообщению
агентства Рейтер, ответил:
«Кампанию в Корее ведут американцы, а мы откликнулись
на их требование».
Возникает вопрос, кто же здесь прав? — Эттли, который
утверждает, что в Корее ведут кампанию американцы, к кото-
рым-де присоединилось английское правительство, а не ООН,.
или Янгер, который утверждает, что ведут эту кампанию воору-
женные силы ООН, а не американцы? Я думаю, что прав
Эттли, и весь ход событий в Корее показывает, что в Корее ве-
дут войну американские войска и войска их соучастников
в агрессии, соучастников в вооруженном вмешательстве во вну-
тренние дела Кореи, плохо прикрытом ссылками на всякие
«гуманитарные» мотивы, на такие задачи, как защита прав иг
свобод человека, независимости, демократии и т. д. и т. п.
В этой связи я хотел бы напомнить о некоторых историче-
ских фактах, свидетельствующих о том, что каждый раз, когда
США вмешивались во внутренние дела других государств, они
неизменно это прикрывали ссылками на всякого рода высокие
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 79
материя вроде гуманности, человечности, предназначенными для
прикрытия человеконенавистничества и борьбы против нацио-
нальной независимости и свободы народа, во внутренние дела
которого они вмешиваются.
Мы помним, как в самом> начале военных событий в Корее
президент США Трумэн заявил, что это не военные действия,
а «полицейские меры» против «группы бандитов». Это обычная,
традиционная практика, усвоенная в американской внешней по-
литике.
В 189Q году, когда шла война между Кубой и Испанией и
когда Соединенным Штатам Америки очень улыбалось как-ни-
будь зацепиться за эту войну, использовать обстановку в Кубе
в своих интересах, тогдашний президент Соединенных Штатов
Маккинли в своем послании к конгрессу открыто* требовал,
чтобы конгресс дал ему полномочия вмешаться вооруженной
рукой в кубино-испанскую войну. Маккинли в своем послании
приводил такие мотивы американского вмешательства во вну-
тренние дела кубинского народа, как гуманность, установление
порядка, защита интересов и прав американских граждан в Кубе,
хотя никто на эти права и интересы и не посягал. Все эти мо-
тивы, однако, не имели ничего общего с действительными при-
чинами такого вмешательства, не имели ничего общего ни
с гуманностью, ни с защитой прав американцев, но служили
лишь прикрытием экспансионистских планов. Маккинли тогда
писал:
«Я прошу конгресс уполномочить президента принять меры
к обеспечению полного и окончательного прекращения военных
действий между правительством Испании и народом Кубы и
к обеспечению создания на этом острове устойчивого прави-
тельства, способного поддерживать порядок и соблюдать свой
международные обязательства, обеспечивать мир и спокойствие
и безопасность его граждан, равно как и наших, а также упол-
номочить президента использовать военные и морские силы
Соединенных Штатов так, как это может оказаться необходи-
мым для достижения указанных целей».
Таких примеров, я говорю, история знает немало, и нет ни-
чего удивительного, что и в настоящее время США следуют
этой своей традиционной политике вмешательства во внутрен-
ние дела других государств под прикрытием) всякого рода высо-
ких мотивов и слов, которые здесь выкрикивал, кстати сказать,
и представитель Новой Зеландии, колотивший кулаками по
пюпитру, слова, которые, однако, являются именно той граммо-
фонной пластинкой, о которой упоминал г-н Остин4, пластин-
кой, кстати сказать, уже испорченной, и очень сильно испорчен-
ной временем.
80 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Таких примеров история США знает немало, войска (кото-
рых «е раз вторгались на чужую территорию с целью оккупа-
ции и вмешательства во внутренние дела.
Не случайно один из американских авторитетов, — я имею
в виду юриста государственного департамента Соединенных
Штатов Америки Кларка, — в своем меморандуме писал: «Ни
одна страна не использовала так часто, как правительство США,
свои вооруженные силы для временной оккупации части терри-
тории чужих стран. Такое вмешательство выливалось в настоя-
щую интервенцию в политические дела иностранных госу-
дарств. ..»
Как видно из меморандума г-на Кларка, поводом в таких
случаях обычно служили ссылки на человечность, «а гуманность,
на право защиты граждан своей страны путем высадки войск на
территорию государства, где происходит гражданская война,
путем оккупации территории этой страны.
История, таким образом, повторяется, и нам, конечно, забы-
вать истории нельзя. Это может позволить себе разве г-н Остин,
вообще довольно беззаботный насчет истории и международ-
ного права.
Ступив на путь вмешательства во внутренние дела Кореи,
правящие круги Соединенных Штатов Америки и их со-
участники по агрессии в Корее не думали о соблюдении
Устава ООН и его принципов, о соблюдении своих междуна-
родных обязательств и тому подобных «сентиментальных»
вещах.
Расположившись в то время в Совете Безопасности, как у себя
дома, представители США, Англии и некоторых других поддер-
живающих их стран сразу же стали на путь грубейшего нару-
шения Устава.
Вот эти нарушения.
Нарушена статья 27 Устава 14, поскольку решения по корей-
скому вопросу были приняты семью голосами, в числе которых
был и голос гоминдановца и в числе которых не было ни го-
лоса действительного представителя Китая — представителя Ки-
тайской народной республики, ни голоса представителя Совет-
ского Союза. Из требуемых Уставом пяти совпадающих голосов
не было, таким образом, двух голосов. Ясно, что при таких
обстоятельствах нельзя считать законными решения, принятые
Советом Безопасности 25 июня, 27 июня и 7 июля. Между тем
в резолюции «восьми» содержится подтверждение этих резолю-
ций, являющихся явно незаконными, так как они были приняты
с нарушением статьи 27 Устава.
Была нарушена статья 2, пункт 7 Устава о невмешатель-
стве во внутренние дела, о чем я уже говорил.
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 81
Были незаконно применены к гражданской войне в Корее
положения главы седьмой Устава 15 об агрессии, тогда как эти
положения имеют в виду не гражданские войны, не внутренние
конфликты и войну между двумя частями временно расколовше-
гося на два враждебных правительственных лагеря народа
одного и того же государства, одной и той же страны, —
а имеет в «виду войны между государствами, международные, не
внутренние конфликты.
Была нарушена статья 33 Устава п. Если эти делегации, изо-
бражая Совет Безопасности, решили действовать на основании
Устава, та1к они во всяком случае не имели права выбирать одни
статьи, соблюдение которых они считали выгодным», и отбрасы-
вать в сторону другие статьи, которые они не хотели почему-
либо соблюдать. Если действовать на основании Устава, кото-
рый является юридической основой деятельности Совета Безо-
пасности, то необходимо было во всяком случае соблюдать все
статьи Устава, и особенно такую важную статью, как
33-я статья.
Но, как я уже говорил, зарвавшимся членам Совета Безопас-
ности было не до того, чтобы соблюдать Устав. Им нужно было
протащить свою резолюцию, осуждающую Северную Корею,
чтобы этой резолюцией прикрыть дальнейшие незаконные дей-
ствия.
Совет Безопасности нарушил Устав, не приняв никаких мер
к мирному урегулированию корейского вопроса с самого возник-
новения этого конфликта, а наоборот, приложил не мало усилий
для расширения и обострения этого конфликта.
Выступления на Ассамблее некоторых делегатов — Новой
Зеландии, Франции, Боливии, особенно США и некоторых дру-
гих— свидетельствуют, что эта линия нарушений Устава про-
должается, чтобы и теперь во что бы то ни стало провести свою
резолюцию, создать возможно больше препятствий на пути дей-
ствительно мирного урегулирования этого конфликта. Приме-
няются всевозможные надуманные, искусственные, не выдержи-
вающие никакой критики аргументы и доводы, о чем я конкрет-
нее скажу позже. По пути нарушений принципов Устава пошел
не только Совет Безопасности, но и Политический комитет. И по*
этому пути пошла Генеральная Ассамблея, отказавшись выслу-
шать обе заинтересованные стороны, представителей не только
Южной Кореи, выслушанных в Политическом комитете, но и
представителей Северной Кореи, участие которых в рассмотрении
корейского вопроса могло бы оказать существенную помощь
делу мирного урегулирования этого вопроса.
Все это говорит, господа, достаточно ясно о том, что дело —
не в чем ином, как в сговоре, который существует между неко*
6 Зак. 3143. Вопросы международного права
82
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
торыми делегациями, действующими в соответствии с тайным
аланом, нашедшим отражение и в резолюции «восьми», приня-
той большинством Политического комитета.
Если обратиться к тому, как шло обсуждение корейского
вопроса в Политическом комитете, то можно сказать, что ряд де-
легаций нельзя было заподозрить в миролюбивых стремлениях,
в желании найти путь мирного урегулирования этого вопроса.
То же самое надо сказать и о резолюции «восьми» — разве она
говорит о стремлении к мирному урегулированию корейского
конфликта? Разве авторы и защитники этой резолюции не про-
демонстрировали здесь своими выступлениями, насколько далеки
они от действительно мирных целей в этом конфликте, насколько
они находятся во власти воинственных настроений, ничего об-
щего не имеющих со стремлением к миру, настроений, которые
сводятся к тому, чтобы расправиться с корейским народом.
Это особенно ясно из выступлений таких ораторов, как фи-
липпинский делегат Ромуло, который не стеснялся на этот счет
в выражениях, стараясь продемонстрировать свою решимость не
останавливаться перед открытым одобрением дальнейшего углу-
бления американской агрессии, добиваясь основной дели —
оккупации всей Кореи, дальнейшего расширения, углубления и
обострения военных действий в Корее. Он взывал здесь к спра-
ведливости, настойчиво стараясь доказать, что нельзя ставить,
как здесь выражались и он и его единомышленники, на «равную
ногу» Северную и Южную Корею, так как, де, северяне — это
агрессоры, а южане—это «жертва», видите ли, агрессии, изо-
бражая дело так, что у северян — окровавленные руки, а у ли-
сьгамановцев—белоснежные персты. Ромуло вопил, буквально
вопил, что недопустимо, мол, сидеть за одним столом с «агрес-
сорами» из Северной Кореи и что нечего сюда их приглашать
и заслушивать. Ромуло обвинял нас в нереальном подходе к ко-
рейскому вопросу, в детской наивности, в том, что мы прибегаем
к «хитрому маневру», к «гипнозу» и т. д. и т. п.
Можно было бы, в тон филиппинского выступления, сказать»
что все, что здесь наговорил Ромуло, свидетельствует о стар-
чческом маразме некоторых делегатов, не ведающих, что они го-
ворят. Они не приводят никаких фактов, ничего не доказывают
и даже не пытаются доказывать, стараясь просто оглушить
руганью и криком, забывая, видимо, что ни ругань, ни крики
ничем и помочь не могут и «е помогут.
Без доказательств, без того, чтобы проверить факты, выслу-
шать обе стороны, а не только одну — лисынмановскую, разо-
браться в представленных документах, объявили одну сторону
виновной в агрессии и ничего другого слышать не хотят, и
кричат о справедливости!
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 83
Что бы сказал всякий объективный человек про того судью,
который вынес бы приговор, <не выслушав обвиняемого и не про-
верив представленных им данных, фактов, доказательств, не вы-
слушав на том основании, что нельзя ставить обвиняемого и
пострадавшую от его действий сторону «на равную ногу», «са-
жать за один стол» и т. д. Такого судью всякий честный чело-
век, в лучшем для него случае, безусловно принял бы за ненор-
мального, не заслуживающего никакого доверия и уважения че-
ловека! Но именно так рассуждают и действуют господа филип-
пинцы, новозеландцы, британцы, американцы... Они яе хотят,
они боятся присутствия здесь представителей Северной Кореи,
которые могли, будучи здесь, выложить на стол документы и вам
показать эти документы вплоть до стратегической карты нападе-
ния на Север, со всеми стрелками, штриховками, со всеми услов-
ными военно-техническими знаками, которые не могут оставить
ни у какого добросовестного и объективного человека никакого
сомнения в том, что эта карта есть подлинная и что эта карта
раскрывает план нападения на Северную Корею с юга. Этот
план попал в руки Северокорейокого правительства вместе с дру-
гими документами, захваченными в штабе южнокорейских войск.
Это важное доказательство, изобличающее южнокорейские вла-
сти в нападении на Северную Корею. Заняться этими и другими
такого рода документами «обвинители» северокорейских властей
не пожелали, убоявшись света истины. Они отказались от этого,
прикрываясь ссылками на то, что «не гоже сидеть с агрессором
за одним столом».
Но факты говорят, доказывают, вопиют против подобных
фальшивых отговорок. Факты говорят другое, и «обвинители»
хорошо это знают. Они также знают, что такие отговорки ни-
чего не стоят.
Если вы, господа, хотите вести борьбу с действительным
агрессором, а не с выдуманным агрессором, то вы обязаны вы-
слушать тех, кого вы обвиняете. Это ваш элементарный долг.
Но вы не хотите поступить таким образом, хотя и берете на
себя роль судьи. Однако так, как поступаете в данном случае вы,
не поступил бы рядовой судья, даже простой полицейский, рас-
следующий какое-либо дело. Каждый добросовестный судья,
прежде чем вынести приговор, спрашивает обвиняемого, а не
рассуждает так, как Ромуло: «ах, это преступник, у него нечи-
стые руки, я не могу с ним разговаривать». Что это за судья,
если он не хочет разговаривать с обвиняемым, потому что он
обвиняется в каком-то преступлении, и на этом основании осу-
ждает человека, выносит ему обвинительный приговор, позоря«
щий его, лишающий его свободы, чести, может быть, даже
жизни. Что же вы сказали бы о таком судье, вы, представители,.
6
84 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
можно сказать, всего земного шара? Вы сказали бы, что это,
видимо, психически больной человек, не понимающий своих эле-
ментарных обязанностей.
Должно быть ясно, что если предъявляется обвинение, осо-
бенно такое серьезное, как обвинение в агрессии, то было бы
нарушением всякой справедливости отказаться от того, чтобы
выслушать и рассмотреть факты, представленные в опроверже-
ние фальшивых обвинений. Здесь говорили, что недопустима
мягкость в борьбе с агрессией. Это бесспорно. Но не менее
недопустимы фальшивые обвинения в агрессии, недопустимы
тенденциозность, пристрастие, извращение фактов, ложные обви-
нения, прикрывающие действительную агрессию и действитель-
ного агрессора. Такое отношение к делу подрывает авторитет
и роняет достоинство Ассамблеи, всей Организации Объеди-
ненных Наций.
Вы были обязаны выслушать другую сторону — представи-
телей Северной Кореи. Вы этого не сделали, допустив вопию-
щую несправедливость и нарушив Устав, который требует выслу-
шать обе стороны, участвующие в споре или конфликте. Ссылка
на то, что аморально соприкасаться с теми, кто обвиняется
в нарушении международного закона, — сама представляет на-
рушение такого закона. Такая ссылка достойна детей, а не
взрослых, разумных людей.
Вот почему нельзя не протестовать против того метода, ко-
торый был здесь применен при рассмотрении корейского во-
проса, как нельзя согласиться и с теми предложениями, кото-
рые выражены в проекте резолюции Политического комитета.
Обсуждение корейского вопроса в Политическом комитете не
оставляет никакого сомнения в том, что делегации англо-амери-
канского блока действуют по заранее разработанному плану, не
считаясь ни с нашими доводами, ни с какой логикой, преследуя
одну цель — использовать Генеральную Ассамблею для подкре-
пления той агрессивной политики в отношении Кореи, которая
нашла свое выражение и в резолюции «восьми».
Генеральная Ассамблея, конечно, не может и не должна итти
по такому пути. То, что члены англо-американского блока
не заинтересованы в мирном урегулировании в Корее, видно и
из следующего характерного факта.
Когда в Политическом комитете появилось предложение
Индии — создать подкомитет, который должен был бы поискать
какое-то третье решение, кроме тех, которые были предложены,
с одной стороны, восемью делегациями и, с другой стороны, пятью
делегациями, проекты резолюций которых действительно совер-
шенно исключают один другого и, таким образом, трудно совме-
стимы, то по сигналу США и Англии делегации этого лагеря
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 85
отклонили предложение Индии. Остин выступил со злобной
речью, отклоняя всякие попытки, всякие переговоры, чтобы
изыскать какое-нибудь третье решение вопроса.
Советский Союз не возражал против предложения Индии,
хотя и видел чрезвычайные трудности в реализации этого пред-
ложения. Но мы не хотели мешать любой попытке найти путь
к мирному урегулированию корейского вопроса, и мы, следуя
миролюбивой политике Советского правительства, голосовали за
индусское предложение. Как же поступили представители США,
Англии, Франции и другие члены англо-американского блока?
Они решительно возражали против предложения Индии и голо-
совали против него. Предложение Индии ими было провалено.
Ясно, что так действовать, как действовал англо-американский
блок, могли лишь те, кто не искал и не ищет пути к мирному
урегулированию, пути к миру. Так должны были действовать те,
кто ставит своей целью дальнейшее продолжение военных дей-
ствий в Корее, в целях оккупации всей Кореи и своего обосно-
вания в Корее, естественно, отнюдь не в миролюбивых целях.
К этому сводится все дело. Резолюция «восьми» — это про-
грамма не мира, а оккупации всей Кореи.
Говорят, это реальная программа. Нет, это глубокая ошибка,
потому что осуществление этой программы не может не встре-
титься с серьезными реальными трудностями и препятствиями,
с сопротивлением корейского народа. Ибо не так легко оккупи-
ровать страну с 30-миллионным населением. Не так легко на-
вязать этой стране против ее воли, против воли ее народа те меро-
приятия, которые изложены в резолюции «восьми» и действи-
тельно являются программой оккупации Кореи.
Г-н Ромуло дошел до того, что заявил: «Принять резолю-
цию «пяти» — это значит капитулировать перед агрессией, это
значит капитулировать перед советской резолюцией». Нет,
г-н Ромуло, принять наш проект резолюции означало бы, если
говорить о капитуляции, капитуляцию перед мирным урегули-
рованием корейского вопроса.
Это была бы капитуляция перед мирными стремлениями и
волей к миру народов всего мира! И этой капитуляции кое-кто
очень и очень побаивается! Побаиваются те, кто предпочитает,
чтобы человечество капитулировало перед агрессией в Корее,
которая ведется в интересах американских монополий. В своей
речи сегодня в Ассамблее г-н Остин пытался отрицать это, за-
явив о большом вкладе, который якобы американцы внесли
в Корее. Эту попытку г-на Остина нетрудно опрокинуть, ибо он
извращает действительное положение вещей в этом отношении.
Это легко можно сделать, предоставив слово некоторым авто-
ритетным в этих вопросах американским экспертам. Так, орган
86
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
американской торговой палаты «Джорнал оф Коммерс» писал
3 июля этого года: «Если бы не корейский кризис, то имелись
бы серьезные основания ожидать позднее в этом году неко-
торого спада по сравнению с послевоенным высоким уров-
нем, которого достигла деловая активность в первые недели
этого лета».
Вот что говорят по этому поводу эксперты из другого дело-
вого журнала «Бизнес уик», который в последнем июльском но-
мере писал: «Кризис в Корее убеждает в одном, а именно в том,
что нам не придется беспокоиться по поводу возможности
сколько-нибудь серьезного снижения деловой активности. Рас-
ходование оружия в течение нескольких лет, повидимому, воз-
растет».
Может быть, и этого мало? В таком случае, можно сослаться
на заявление обозревателя агентства «Ассошиэйтед пресс» по
финансовым вопросам Хорган, сделанное им в связи с посла-
нием Трумэна конгрессу от 19 июля, о том, что «биржевым
спекулянтам понравилось военное послание президента кон-
грессу».
По подсчетам статистической фирмы «Дан энд Брендстрит»,
с начала американской агрессии в Корее цены на потребительские
товары в США возросли на 7 с лишним процентов, а по срав-
нению с ценами, существовавшими год тому назад, — на 12
с лишним процентов.
О чем все это говорит? Это говорит о том, что некоторым
кругам, так называемым деловым кругам в США, очень импо-
нирует война, приносящая им громадные прибыли.
Английский министр по экономическим делам Хью Гейт-
скелл16, по сообщению лондонского корреспондента агентства
«Телепресс», заявил 17 июля сего года, что при нынешних об-
стоятельствах, «в связи с последними международными собы-
тиями на Дальнем Востоке, опасность экономической депрессии
весьма незначительна». Ранее этого газета «Манчестер гардиан»
писала, что война в Корее не только «будет поощрять капитало-
вложения, но и поможет сохранить долларовый баланс стерлин-
говой зоны».
Такова экономическая и политическая сторона этого дела,
внешнеполитическая сторона, представляющая, как мне кажется,
особенно большой интерес. Важно знать, как те или другие круги
реагируют на внешнеполитические события, на события в Корее.
И на это можно ответить так же, как ответил целый ряд людей
в органах печати, в экономических органах, на которые я здесь
ссылался и которые опровергают сегодня сделанное г-ном Ости-
ном утверждение, что США не получают от агрессии в Корее
никаких выгод.
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 87
Перехожу к важнейшему вопросу, дебатировавшемуся в Поли-
тическом комитете, — к вопросу о том, как в Южной Корее под-
готовлялось нападение на Северную Корею.
В Политическом комитете мы привели целый ряд документов и
фактов, которые говорят о том, как систематически шла сначала
подготовка к этой гражданской войне, а потом уже к агрессии,
к вооруженному вмешательству США во внутренние корейские
дела. Мы приводили многочисленные факты, документы. Мы
не слышали опровержений этих фактов и документов. Этим
документам никто не противопоставил никаких документов,
никто и ничем их не опроверг, даже не пытался опровергать, если
не считать опровержением голословные отрицания и брань, к ко-
торой прибегли некоторые делегаты, особенно новозеландцы и
австралийцы.
В частности, я ссылался в своих выступлениях в Политическом
комитете на письмо Ли Сын Мана к американскому профессору
из Пенсильвании Оливеру. Я приводил текстуально ту часть
этого письма, где Ли Сын Май писал, что «сейчас психологи-
чески наиболее подходящий момент, чтобы предпринять агрес-
сивные меры» и соединиться с какой-то лойяльной к южнокорей-
скому режиму частью коммунистической армии на Севере для
того, чтобы «ликвидировать остальную часть ее». В этом письме
Ли Сын Ман заверял, что южнокорейская армия «оттеснит часть
людей Ким Ир Сена в горный район и там заморит их голодом».
Теперь опубликовано по этому поводу письмо Оливера, под-
тверждающего, что цитированное мною письмо он действительно
получил от Ли Сын Мана и что это письмо действительно точно
воспроизводит то, что я излагал в Политическом комитете.
Я привел также письмо посла Южной Кореи в США Чо
Бйон Ока от 12 октября, где прямо говорится о том, что план
уничтожения правительства Северной Кореи следует рассматри-
вать как «основной план» нашего, как он писал, — т. е. лисын-
мановского — правительства, план, который должен быть осу-
ществлен, но «когда мы будем готовы и когда наступит благо-
приятный момент».
Второй оглашенный мною документ — это письмо того же
Чо Бйон Ока Ли Сын Ману от 3 ноября 1949 г., где говори-
лось: «Объединение Кореи может быть достигнуто только путем
использования суверенной власти нашего правительства. Любая
политика компромиссов или конференций исключается».
Я говорил и о третьем документе — о заявлении Ли Сын
Мана от 30 декабря 1949 г. на пресс-конференции, где было
сказано: «Мы должны помнить, что в новом году, в связи с из-
менением международного положения, мы должны объединить
своими силами Южную и Северную Корею».
88 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Я приводил четвертый, пятый, шестой документы такого же
порядка, где говорилось, что поход на Север — дело решенное
(заявление генерала Робертса), что США окажут Южной Корее
в борьбе с коммунизмом «всю необходимую моральную и матери-
альную поддержку» (заявление Даллеса 19 июня), что «в период
июля — августа необходимо провести большую подготовку к по-
ходу на Север» (заявление посла США в Корее Муччио).
Все эти документы ярко говорят об одном: не было в аме-
риканских и южнокорейских правящих кругах ни одного намека
на объединение Кореи мирными средствами; наоборот, все гово-
рило о подготовке к нападению на Северную Корею. Все эти
факты выдают с головой подлинных зачинщиков военного кон-
фликта в Корее. Но странное дело! Теперь пытаются ответствен-
ность за действия в Корее взвалить на Северную Корею, вся
деятельность правительства которой за все эти годы неопровер-
жимо доказывает его мирные стремления, и обелить южнокорей-
ские власти, которые систематически из года в год подготовляли
нападение на Северную Корею. Переговоры о мирном объедине-
нии Кореи рассматривались южнокорейскими властями чуть ли
не как оскорбление для режима Южной Кореи, как подрыв его
авторитета.
Вот настроения, которые характеризовали ту атмосферу, в ка-
кой подогревалась мысль о необходимости вооруженного напа-
дения на Северную Корею, о необходимости уничтожить Северо-
корейское правительство.
Те, кто внушал своему народу публично и непублично, офи-
циально и неофициально, открыто и тайно мысль о необходи-
мости напасть на Северную Корею, кто постоянно подстрекал
к такому нападению, тех объявляют теперь «жертвой агрессии»,
а вот эти господа Муччио, Оливер, Ли Сын Ман, Чо Бйон Ок,
Даллес, Роберте и т. д. и т. п., — они, оказывается, тут не при
чем, они, как здесь заявлял, например, новозеландский делегат,
являются олицетворением добра.
Оказывается, подготовлять нападение, готовить войну под
предлогом объединения Кореи — это добро. Бороться за мир,
добиваться мирного объединения Кореи — это зло, которое ново-
зеландец с таким ражем призывал уничтожить! . Нечего ска-
зать, логика!
Некоторые защитники лисынмановских разбойников, не смея
и не имея никакой возможности опровергнуть неотразимые
факты, изобличающие южнокорейские власти в нападении на
северян, указывали на то, что эти факты говорят лишь о на-
мерении. Это неверно. Дело не ограничилось одними намере-
ниями. Еще осенью 1949 года южнокорейцы захватили два
пункта на территории Северной Кореи в районе Кенсан. Разве
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 89
не пришлось вышибать их оттуда тоже вооруженной силой? Это
факт. Это уже не намерения. Это уже действия.
Документы свидетельствуют о том, что нападение на Север-
ную Корею было намечено еще на июль 1949 года, но этому
помешало партизанское движение. Поэтому пришлось заняться
в первую очередь ликвидацией партизанского движения. Мы
знаем, что означала эта ликвидация. Мы знаем, как уничтожа-
лись города, как уничтожались деревни, как уничтожались ты-
сячи и тысячи людей, какой жестокий террор свирепствовал в
Южной Корее, что отмечалось даже в докладах Комиссии ООН,
которая не могла не признать этих фактов.
С этими фактами надо считаться. От этих фактов некуда по-
даться.
Разве не факт, что весной 1950 года были арестованы в Юж-
ной Корее тринадцать депутатов Национального собрания и при-
говорены к наказанию от полутора лет до десяти лет тюремного
заключения? Им было предъявлено обвинение из пяти пунктов.
И разве мы не видим в этих пяти пунктах, за которые они были
осуждены к многолетнему тюремному заключению, такие пункты:
первое — подача петиции Комиссии ООН — первое преступле-
ние, за которое лисынмановские палачи расправились с этими
людьми; второе — критика в бюджете пунктов, принятию кото-
рых они могли бы воспрепятствовать; третье — предложение
внести изменения в конституцию.
Но самое важное, на что я должен сейчас обратить внимание
Генеральной Ассамблеи, был четвертый пункт обвинения, гла-
сивший: возражения против вторжения в Север-
ную Корею южнокорейских сил. Оказывается, ли-
сынмановские власти запирали в тюрьму членов Национального
собрания только за то, что они выступали против вторжения
в Северную Корею, — это считалось государственным преступле-
нием. Их судили и осудили.
Что это означает? Это означает, что всякие помехи подго-
товке к вторжению в Северную Корею считались государствен-
ным преступлением, за которое судили и жестоко наказывали.
Генерал Роберте, на заявления которого я уже ссылался, под-
твердил, что подготовка к нападению на Северную Корею была
на полном ходу. Разве он сам не говорил о том, что главная
инициатива в пограничных конфликтах на 38-й параллели при-
надлежала южнокорейским отрядам? Разве его слова о том*
что южнокорейский полк в боевом отношении вполне равняется
одной северокорейской бригаде, не говорит о том, что была пол-
ная уверенность в успехе готовившегося нападения, уверенность
в том, что можно было захватить Северную Корею играючи*
с ходу, с одного удара?!
90 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Все это факты, господа. Нам говорили в Политическом коми-
тете, что было бы безумием со стороны южнокорейских властей
планировать нападение без танков, которых у корейцев на юге
якобы не было, и что у них было только оборонительное оружие.
Но ведь факт, что с этим только «оборонительным» оружием
осенью 1949 года были заняты два пункта на территории Север-
ной Кореи в районе Кенсана!
И, наконец, разве генерал Роберте не говорил о том, что
танкам не надо придавать решающего значения, разве бывший
министр обороны Джонсон не говорил, что танкам не надо при-
давать значения, потому что, дескать, корейская топография не
подходит для танков, мешает применению танков и что, следова-
тельно, роль танков была бы не велика? Все это говорилось,
ибо это была официальная точка зрения, поэтому-то, готовя
нападение на Северную Корею, рассчитывали обойтись без тан-
ков — и просчитались. Защитники Ли Сын Мана говорили, что
у южан было мало войск. Но разве корреспондент пекинской
газеты «Пекинг дейли» не сообщал, что на пограничной линии
сосредоточены дивизии южнокорейской армии, которые пытаются
провоцировать инциденты, тогда как американский флот произ-
водит демонстрации в южнокорейских портах, что американские
самолеты совершают полеты над партизанскими районами, то
есть над северными районами Южной Кореи, где недовольство
правительством Ли Сын Мана приняло форму настоящей парти-
занской войны.
Таковы факты. Так обстоит дело, господа. И если бы вы,
господа, захотели, вы, возражающие, вы, уважаемые делегаты,
сторонники, авторы, защитники резолюции «восьми», если бы вы
действительно хотели по-настоящему, объективно и в добрых
миролюбивых целях разобраться во всем этом вопросе, вы ока-
зали бы действительную услугу правде, делу мира. Вы этого,
к сожалению, не захотели и этого не сделали.
Здесь выступали и говорили, что предложения, изложенные
в проекте резолюции пяти держав — Советского Союза, БССР,
УССР, Польши и Чехословакии — неприемлемы. При этом
указывали главным образом на три момента, на три
условия.
Заявляли, что, во-первых, неприемлемо наше требование не-
медленного прекращения военных действий. Но это и доказы-
вает, что мы правы, говоря, что вы не хотите прекращения
военных действий. Мы говорим в резолюции — воюющим сто-
ронам немедленно прекратить военные действия. Г-н Ромуло и
другие говорят — это неприемлемо. Но что это значит? Это
значит, что говорящие так хотят продолжения военных действий.
Какое же это «мирное» урегулирование?
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 91
Заявляли, во-вторых, что неприемлемо предложение о выводе
американских и других иностранных войск из Кореи. Я спраши-
ваю, почему неприемлем вывод американских войск? Почему и
зачем появились в Корее американские войска? Отвечаю: они
появились потому, что американское правительство вмешалось
в Корее в гражданскую войну между двумя частями корейского
народа, временно расколовшегося на различные правительствен-
ные лагери.
Требование немедленного вывода из Кореи правительством
США и правительствами других государств их войск правильно
и справедливо. Тем самым будут созданы условия, обеспечиваю-
щие корейскому народу возможность осуществления его не-
отъемлемого суверенного права свободно решать свои внутренние
государственные дела.
Оказывается неприемлемым для англо-американского лагеря
и наше предложение о том, чтобы после вывода иностранных
войск — в целях создания единого, независимого корейского го-
сударства провести в кратчайший срок общекорейские выборы
в национальное собрание на основе свободного волеизъявления
населения всей Кореи. Неприемлемым оказывается и наше пред-
ложение о том, чтобы созвать из депутатов Верховного народного
собрания и Национального собрания совместную ассамблею, ко-
торая должна избрать паритетную комиссию из представителей
Северной и Южной Кореи для организации и проведения сво-
бодных общекорейских выборов в национальное собрание всей
Кореи, как и предложение о выборе совместной ассамблеей вре-
менного общекорейского комитета для выполнения функций
управления страной, который действовал бы впредь до избрания
общекорейского национального собрания и образования постоян-
ного общекорейского правительства.
Эти предложения отвергаются нашими противниками. Причем
нас упрекают в нереальном подходе. Но в настоящих условиях
это — единственно правильный подход, дающий необходимые
условия для мирного объединения Кореи и создания единого,
независимого, демократического корейского государства.
Нам говорят, что все это нереально, что все это — детские
вещи.
Почему нереален созыв совместной ассамблеи из депутатов
Верховного народного собрания и Национального собрания, един-
ственных органов власти в Северной и Южной Корее, которые
кровно заинтересованы, не могут быть не заинтересованы в мир-
ном объединении своей страны? Голое отрицание — не доказа-
тельство. Имеются все основания считать, что такая ассамблея
может быть собрана, что такое предложение встретит горячую
поддержку со стороны всех корейских патриотов и демократов,
92
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
настойчиво добивающихся объединения Северной и Южной Ко-
реи в демократическое и независимое государство. Это наше пред-
ложение может быть неприемлемо только для тех, кто не хочет
создания единого, независимого, демократического корейского го-
сударства. Так же не основательны и возражения против паритет-
ной комиссии, не основательны потому, что иначе невозможно
было бы создать органы с теми функциями и с теми задачами,,
которые должны быть предоставлены этой Комиссии.
Мы убеждены, что предложения, изложенные в нашей резо-
люции, в проекте пяти держав, являются наиболее реальным,
наиболее надежным и правильным путем для ликвидации воен-
ного конфликта, гражданской войны и агрессивного вмешатель-
ства иностранных вооруженных сил в эту гражданскую войну и
для создания единого, независимого, демократического государ-
ства, для объединения Кореи в единое демократическое госу-
дарство.
Наоборот, проект, который нам предложил Политический ко-
митет, неприемлем, потому что он предусматривает распростране-
ние иностранной оккупации на территорию всей Кореи. Он
неприемлем также и потому, что подтверждает принятые ранее
незаконшые решения по корейскому вопросу, несправедливые реше-
ния и, — вопреки фактам, объективности и сдраведливости, — со-
держит фальшивое осуждение Северной Кореи, якобы ответствен-
ной за происходящие в Корее военные события, между тем как
основная ответственность должна лежать на тех, кто вторгся в Ко-
рею и вооруженной рукой вмешался во внутренние дела Кореи.
Вот почему оккупация иностранными вооруженными силами
Кореи должна быть прекращена. Вместо этого резолюция Поли-
тического комитета, то есть резолюция восьми держав, прикры-
вает фальшивыми фразами об объединении и восстановлении
Кореи, об установлении единого, независимого, демократического
правительства в Корее оккупацию Кореи.
Защитники резолюции «восьми» говорили, что надо ее при-
нять, провести в жизнь, а затем «начать завоевывать доверие
корейского народа». Ромуло откровенно это заявил, сказав:
«Когда будет все закончено, нам придется позаботиться о том,
чтобы завоевать доверие корейского народа». А не благоразумнее
ли было бы поступить обратно? Не предпринимать таких мер»
которые подрывают это доверие народа? Тогда не пришлось
бы думать о том, чтобы начинать завоевывать доверие народа
после того, как оно будет окончательно подорвано.
Резолюция «восьми», принятая большинством Политического
комитета, — мы утверждаем это на основании анализа этой резо-
люции, тех условий и той обстановки, в которой она должна будет
проводиться в жизнь,—не может и не будет способствовать мир-
О МИРНОМ УРЕГУЛИРОВАНИИ КОРЕЙСКОГО ВОПРОСА 93
ному урегулированию корейского вопроса, потому что она такой
цели перед собой не ставит, противоречит такой цели. Она не
ставит цели добиться мирного урегулирования, потому что она
•стоит на позиции продолжения войны, а не ее прекращения. Ее
.цель — оккупация Кореи со всеми вытекающими отсюда тяже-
лыми последствиями для судьбы Кореи, для дела мира и между-
народной безопасности.
Делегация Советского Союза не может поддерживать такую
резолюцию. Эта резолюция есть программа не мира, а дальней-
шего углубления и обострения военного конфликта в Корее.
Вот почему мы, исходя из других задач и целей, о которых
я говорил выше, настаиваем на своей резолюции. Она вам из-
вестна. Мы глубоко убеждены, что немедленное прекращение
военных действий, немедленный вывод иностранных войск из
Кореи и предоставление самому корейскому народу возможности
решать свои внутренние дела, общекорейские выборы с соблюде-
нием всех необходимых мер уважения суверенных прав государ-
ства — только это создаст действительно практические и реаль-
ные условия для урегулирования корейского вопроса.
Я повторяю: резолюция Политического комитета — не путь
к миру, и за эту резолюцию мы голосовать не будем. Пусть нас
здесь немного, но мы будем стараться действовать так, как это
отвечает интересам действительного мира, интересам всех миро-
любивых народов и интересам укрепления мира и международной
безопасности.
Этим интересам служит резолюция «пяти» — Советского
Союза, Советской Украины, Советской Белоруссии, Польши и
Чехословакии, — и мы будем ее защищать, как мы защищаем ее
-сейчас, добиваясь торжества правды и справедливости.
^>ГЭ)^)ГВ)Г)>ГВ)ГЭ)Г)>Х»)^)Г>>ГЭ>Г>)^))ГВ>Г>)^Э)Г>>ГЗ)Г>
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА
Речь на заседании Политического комитета
70 октября 1950 г.
Мы рассматриваем предложения, представленные семью деле-
гациями во главе с Соединенными Штатами Америки, под на-
званием «Объединенные действия в пользу мира».
В этих предложениях дело идет о мерах, которые предла-
гаются в целях укрепления мира и безопасности народов, кото-
рые должны обеспечить решение задачи такой исключительной
важности — особенно в настоящее время, — как поддержание
мира и устранение угрозы новой войны, этого величайшего бед-
ствия, которое приносит невыразимое горе и страдания челове-
честву. Принять все возможные меры в целях избавления от
этого бедствия является священным долгом каждого государ-
ства — члена Организации Объединенных Наций и не члена
этой организации, как и всей Организации Объединенных Наций
в целом.
Не случайно, конечно, что каждая сессия Генеральной Ас-
самблеи неизменно возвращается к этому вопросу. Этот вопрос
волнует миллионы людей, гневные протесты которых против
угрозы новой войны, против политики новой войны раздаются
во всех концах мира, становятся с каждым днем и годом все
громче и громче, сливаясь в мощное требование мира, в демон-
страцию решимости этих миллионов, десятков и сотен миллионов
защищать дело мира всеми своими силами, защищать до конца.
Верный своей мирной внешней политике, неуклонно осуще-
ствляемой Советским правительством с самого возникновения
Советского государства, Советский Союз, как это хорошо всем
вам известно, из года в год обращается к Организации Объеди-
ненных Наций с предложениями, направленными на укрепление
мира и международной безопасности, стараясь при этом пре-
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА
95
одолеть трудности, встречающиеся на этом пути. Может быть,
не лишне было бы напомнить некоторые факты, имеющие прямое
отношение к этому вопросу.
Можно было бы, например, напомнить о том, что в первый
же год деятельности Генеральной Ассамблеи, в 1946 году, Со-
ветское правительство представило свои предложения о проведе-
нии всеобщего сокращения и регулирования вооружений и во-
оруженных сил, встреченные с удовлетворением и надеждой
всеми сторонниками мира, особенно после того, как эти пред-
ложения послужили основой всем известного важного решения
Генеральной Ассамблеи.
В 1947 году Генеральная Ассамблея по инициативе Совет-
ского правительства приняла другое важное постановление —
против пропаганды новой войны. Конечно, я имею в виду идею,
которая была положена в основу этого решения. Но важно от-
метить то, что это постановление против пропаганды новой
войны, хотя и в иной редакции, чем предлагала советская деле-
гация, было принято по инициативе советской делегации и было
принято, — что еще более, мне кажется, важно отметить, — едино-
гласно, единодушно всей Организацией Объединенных Наций.
В 1948 и 1949 гг. Советское правительство сделало новые
шаги по пути укрепления мира, призвав пять держав к сокра-
щению своих вооружений и вооруженных сил на одну треть в ка-
честве первого шага в этом деле, призвав их к объединению своих
мирных усилий и к заключению между собой пакта по укрепле-
нию мира.
На настоящей сессии Советский Союз, следуя своей неизмен-
ной политике международного сотрудничества, мира и безопас-
ности народов, внес на рассмотрение Ассамблеи проект деклара-
ции об устранении угрозы новой войны и об укреплении мира
и безопасности народов. Мы глубоко уверены, что именно этот
путь полностью отвечает кровным интересам миллионов и мил-
лионов людей труда, совесть и честь которых протестуют — и
протестуют энергично — против всевозможных военных авантюр,
угрожающих человечеству новыми бедствиями.
Надо признать, что борьба за мир трудна и что на этом
пути, действительно, имеется немало препятствий, которые не-
обходимо преодолеть, и чем скорее, тем лучше.
Разумеется, нужно знать, что это за препятствия, нужно
знать причины, породившие эти препятствия, обусловившие их,
так как иначе, как это само собой понятно, нельзя найти спо-
собы для устранения этих препятствий, а следовательно, нельзя
и устранить эти препятствия.
Авторы американского проекта — проекта «семи» — считают,
видимо, что они дали ответ на вопрос о том, в чем именно за-
96
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
ключается препятствие к миру, дали ответ и на- другой вопрос:
при помощи каких средств можно эти препятствия устранить.
На первый вопрос попробовал ответить, как мы помним, г-н Аче-
сон 1 в своей речи на Генеральной Ассамблее 20 сентября. На
второй вопрос ответил г-н Даллес3 9 октября. Ответы, таким
образом, на оба эти вопроса даны. Но действительно ли эти
ответы решают задачу? И нет ли в их ответах большой и
серьезной ошибки?
Что сказал по этому поводу г-н Ачесон, выступая на Гене-
ральной Ассамблее 20 сентября? Не больше и не меньше, как
то, что главное препятствие к миру якобы создается политикой
Советского правительства, как он выразился, «новым русским
империализмом», который будто бы стремится, — я цитирую
слова г-на Ачесона из его речи 20 сентября, — «вызвать раз-
рушение несоветского мира и тем самым осуществить предсказа-
ния советской теории» и, как он дальше сказал, — я также
цитирую его слова, — «использовать силу для навязывания своей
воли и своей политической системы другим народам». Вот что,
по словам Ачесона, является якобы препятствием к миру и не
только препятствием, но и угрозой миру.
Против этого препятствия, этой угрозы миру, оказывается,
и должны послужить те средства, о которых кратко сообщил
г-н Ачесон и которые более подробно изложил здесь вчера г-н
Даллес, назвав эти средства ключом, который он держит в своих
руках и который он готов великодушно передать нам, чтобы мы
открыли закрытую дверь и вошли.
Но вернемся к выступлению г-на Ачесона 20 сентября, в ко-
тором было дано обоснование тех мероприятий, какие теперь
претворены в резолюцию семи делегаций. Ачесон тогда заявил,
что эти мероприятия предлагаются в качестве мер коллективной
безопасности и в целях устранения угрозы агрессии. Я думаю,
что я поступлю правильно в данное время и в данных условиях
при обсуждении этого вопроса, если я устраню все то, что гово-
рили г-н Ачесон и г-н Даллес и еще некоторые другие ораторы
здесь и на Генеральной Ассамблее, одни — намеками и экиво-
ками, другие — прямо и грубо, — по поводу советской политики
и Советского Союза, пуская в ход по нашему адресу всякие вы-
мыслы. Я хотел бы сказать — давно, давно пора отучиться по-
вторять всякий вздор, вроде того, что Советский Союз ставит
своей целью «разрушение несоветского мира» или стремится
«силой навязать свою политическую систему другим народам».
Не лишне напомнить, мне кажется, в этой связи, что
в 1936 году Рой Говард обратился к Генералиссимусу
И. В. Сталину с вопросом, насколько может быть обоснован-
ным опасение, как бы Советский Союз не решил силой навязать
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА 97
свои политические теории другим народам. И. В. Сталин ему
ответил, — и этот ответ нужно раз и навсегда запомнить всем
любителям ставить подобные вопросы и распространять по
адресу Советского Союза свои измышления:
«Для подобных опасений нет никаких оснований. Если Вы
думаете, что советские люди хотят сами, да еще силой, изменить
лицо окружающих государств, то Вы жестоко заблуждаетесь.
Советские люди, конечно, хотят, чтобы лицо окружающих госу-
дарств изменилось, но это дело самих окружающих государств.
Я не вижу, — добавил Генералиссимус Сталин, — какую опас-
ность могут видеть в идеях советских людей окружающие госу-
дарства, если эти государства действительно крепко сидят
в седле».
Когда Рой Говард поставил новый вопрос, не означает ли это
заявление, что Советский Союз в какой-либо мере оставил свои
планы и намерения произвести мировую революцию, Генералис-
симус Сталин ответил: «Таких планов и намерений у нас никогда
не было». «Экспорт революции — это чепуха», — сказал далее
И. В. Сталин. «.. .утверждать, будто мы хотим произвести рево-
люцию в других странах, вмешиваясь в их жизнь, это значит
говорить то, чего нет и чего мы никогда не проповедывали» *.
Авторы американской резолюции считают, однако, удобным
для себя и своих целей повторять всякие небылицы о политике
Советского Союза, хотя, — я глубоко уверен в этом, — они сами
не верят в то, что говорят.
Как же обстоит дело с теми средствами коллективной безо-
пасности и укрепления мира, которые предлагаются в проекте
резолюции США и присоединившихся к ним некоторых деле-
гаций?
Я уже вчера говорил — и сейчас хочу остановиться на этом
более подробно, — что делегация Советского Союза с некото-
рыми пунктами этого проекта согласна, в отношении же неко-
торых других пунктов она имеет поправки, имеет и возражения.
Я объясню дальше, с какими именно пунктами и с чем именно
мы согласны, против чего мы возражаем и какие считаем нужным
внести поправки. Но прежде чем перейти к этим пунктам, я хотел
бы остановиться на некоторых общих соображениях, предста-
вленных защитниками рассматриваемой резолюции. Я думаю,
что такой анализ этих общих соображений был бы полезен.
Я думаю, что, анализируя этот документ с точки зрения по-
ложенных в его основу принципиальных соображений, с точки
* Беседа товарища Сталина с председателем американского газетного
объединения «Скриппс-Говард Ньюс пенперс» г-ном Рой Говардом 1 марта
1936 г., Партиздат, 1937, стр. 8.
7 Зал 3143. Воаросы м§ждународного права
98 ПЯТАЯ СЕССИЯ^ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
зрения того, что некоторые делегаты называли здесь подходом,
который ведет к миру, мы Игмеем достаточно оснований отнестись
к этому «подходу» весьма критически.
Если послушать авторов проекта этой резолюции, то оказы-
вается, что проект преследует цель укрепления Организации
Объединенных Наций.
Г-н Даллес здесь говорил, если Организация Объединенных
Наций действительно должна быть достаточно твердой для того,
чтобы остановить тех, кто подготовляет агрессию, что эти орга-
низационные слабости, — они имеют в виду организационные
слабости самой Организации, — должны быть исправлены. Это
является неотложной задачей, говорил он, величайшего значения.
Г-ну Даллесу вторили другие делегаты. Один из них заявил,
например, что «эта резолюция при существующих обстоятель-
ствах будет лучшим способом усилить Организацию Объединен-
ных Наций, дать ей остов, повысить уважение к ней и сделать
ее оплотом мира».
Выходит, что до сих пор у нас нет ни остова Организации
Объединенных Наций, ни достаточного уважения к этой орга-
низации и что эта организация не является оплотом мира. Все
это — положения, с которыми трудно согласиться.
Но важно не это. Важно другое — что высказывающиеся
даже таким образом ораторы, защищающие проект резолюции
«семи», считают необходимым — и в этом .видят главную за-
слугу этого проекта — укреплять Организацию Объединенных
Наций и устранять организационные слабости Организации
Объединенных Наций.
Это, конечно, хорошие слова — «укреплять организацию»,
«устранять недостатки» и т. д. Но это, к сожалению, только
слова. В действительности не может быть и речи об укреплении
Организации Объединенных Наций при ослаблении Совета Безо-
пасности. Но если поглядеть внимательно на резолюцию «семи»,
то ничего другого, как именно ослабления Совета Безопасности,
не получается. Ослабление Совета Безопасности — это неизбеж-
ный результат принятия таких положений, которые содержатся
в проекте резолюции и которые, в сущности говоря, предста-
вляют собой попытку урезать права Совета Безопасности, а это
значит — и снять с него лежащую на нем «главную ответствен-
ность за (поддержание международного мира и безопасности»,
как это предусматривается статьей 24 Устава.
Какие бы здесь слова ни произносились об укреплении Орга-
низации Объединенных Наций, не может получиться никакого
укрепления Организации Объединенных Наций, если будет ослаб-
лен такой важнейший орган этой организации, как Совет Безо-
пасности. Нельзя укреплять дом, разрушая фундамент, его ос-
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА 99
нову. Ибо, безусловно, основой всей Организации Объединенных
Наций является тот орган, которому — и только ему одному —
по Уставу дано право и полномочия бороться против угрозы
агрессии и применять те средства, которыми никакой другой
орган по Уставу не наделен и которые применять никакой другой
орган по Уставу не вправе.
Получается, следовательно, глубокое противоречие между,
с одной стороны, целью, которую ставят себе авторы резолю-
ции — укрепление Организации Объединенных Наций, немысли-
мое без того, чтобы не был укреплен и Совет Безопасности, и,
с другой стороны, неизбежным результатом проведения в жизнь
тех мероприятий, которые предлагает резолюция «семи», веду-
щих к ослаблению Совета Безопасности, что явится неизбежным
результатом этих мероприятий.
Из выступления г-на Даллеса по поводу Совета Безопасности
можно сделать следующие выводы:
Первый вывод — это то, что Совет Безопасности не может
действовать быстро или даже вообще не может действовать.
Причина — вето, наличие принципа единогласия пяти по-
стоянных членов Совета Безопасности при решении не процедур-
ных вопросов.
Второй вывод — Совет Безопасности не может иметь инфор-
мацию, необходимую для того, чтобы оправдать быстрые и ре-
шающие действия.
Причина — вето, принцип единогласия, который должен при-
меняться в Совете Безопасности при решении не процедурных
вопросов.
Третий вывод — Совет Безопасности или Организация Объ-
единенных Наций в целом не может иметь в своем распоряжении
вооруженные силы.
Причина — вето.
Четвертый вывод. Совет Безопасности или Организация Объ-
единенных Наций в целом не в состоянии бороться с агрессией.
Причина — вето.
Значит, «куда ни кинь, все клин» — по нашей пословице, т. е.
куда не повернись, всюду этот призрак — вето, всему мешающий,
затрудняющий всякую оперативную работу Совета Безопасности
или, как здесь говорили, приводящий Совет Безопасности к па-
раличу.
Генеральный вывод из всего этого — нужно ликвидировать
вето, ликвидировать принцип единогласия.
Но странное дело. Если семь делегаций, во главе с делегацией
США, приходят к такому выводу,"то почему бы им прямо и не
поставить этот вопрос? И почему, ставя этот вопрос, им не
прибегнуть к тому конституционному порядку, который устано*
7*
100 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
влен для пересмотра Устава? Я спрашиваю, почему они, по су-
ществу требуя того, чтобы была установлена новая система ра-
боты, которая могла бы заблокировать вето в Совете Безопас-
ности и устранить вот эти, отмеченные в проекте семи делегаций,
отрицательные качества порядка, установленного Уставом и опи-
рающегося на принцип единогласия, — почему они благочестиво
умалчивают о необходимости пойти по этому направлению, а
изыскивают какие-то обходные пути и средства для того, чтобы
с внешней стороны дело осталось так, как этого требует Устав,
а по существу, чтобы этот Устав взорвать в самой его основе.
Вот это бросается в глаза, господа авторы резолюции «семи».
Конечно, если ставится вопрос, что вето не годится, что оно
мешает, что оно обрекает Совет Безопасности на параличное
состояние, что невозможно предпринимать те меры, которые
должны предпринимать Совет Безопасности или Организация
Объединенных Наций в целом для обеспечения мира, для осу-
ществления тех целей, которые стоят перед нашей организацией,
то, кажется, здравый рассудок и элементарная добросовестность
требовали бы того, чтобы этот вопрос был поставлен в консти-
туционном порядке, в соответствии со статьей 109 Устава, кото-
рая предусматривает порядок решения подобного рода вопросов.
Но это не делается. Избегают поступать таким образом, хотя
и в выступлениях, и в критике, свидетелями которой мы здесь
были вот уже двое суток, немало уделяется внимания тому,
чтобы разоблачить якобы непригодность, якобы несостоятель-
ность этого основного принципа — принципа единогласия пяти
постоянных членов Совета Безопасности, непригодность того
принципа, который, по мнению авторов резолюции «семи», и
является источником всех бед и злоключений. Именно этим они
пытаются объяснить трудности в работе Организации Объеди-
ненных Наций, приписывая причину этого принципу единогла-
сия, нападая вместе с тем- и на тех членов Совета Безопасности,
которые настойчиво, последовательно, решительно и твердо за-
щищают этот принцип, справедливо считая, что на иной основе
не может существовать ООН.
Я должен сказать, что все то, что было здесь высказано против
принципа единогласия, что говорил здесь против этого принципа
г-н Даллес и его единомышленники, не выдерживает никакой
критики с точки зрения тех основных принципов, на которых
только и может держаться на ногах международная организа-
ция, состоящая из членов суверенных государств, — суверен-
ных, я подчеркиваю, государств.
Я считаю нужным обратить внимание на то, что важнейшие
вопросы по проведению в жизнь мероприятий, связанных с обес-
печением мира и безопасности, оказались до сих пор нерешен-
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА Ю1
нылга не потому, что в Совете Безопасности действовало вето, а
по другим причинам. Эти вопросы оказались в Совете Безопас-
ности замороженными главным образом в результате позиции
англо-американского лагеря.
Постоянно стараясь навязать Совету Безопасности угодные
»тому лагерю решения, не отвечающие сплошь и рядом инте-
ресам и целям Организации Объединенных Наций, но напра-
вленные исключительно на удовлетворение интересов амери-
канских монополий, представители этого лагеря заблокиро-
вали, буквально заблокировали важнейшие вопросы с по-
мощью того большинства, которое они сколотили в Совете Без-
опасности.
С таким большинством в руках они всегда имеют возмож-
ность заблокировать любое предложение. Преимущество всегда
на стороне большинства, в особенности, если участники этого
большинства сговорились между собой и когда они вынуждены
подчиняться требованиям наиболее сильных гегемонов в этом
лагере, обладающих и финансовой, и экономической, и военной
силой.
Куда же податься государству, которое перед другим государ-
ством в долгу, как в шелку, — как ему можно пытаться даже
занимать самостоятельную позицию?
В Совете Безопасности сложилось такое положение, что там
имеется большинство из делегаций, принадлежащих к англо-
американскому лагерю, к Северо-атлантическому союзу, конкури-
рующему с Организацией Объединенных Наций. Это большин-
ство пыталось неоднократно навязывать свои решения Совету
Безопасности по целому ряду вопросов, по таким важным вопро-
сам, как прием новых членов, как организация вооруженных
сил ООН в соответствии со статьей 43, как вопрос о запреще-
нии атомного оружия, как вопрос о сокращении и регулировании
вооружений и т. д. и т. п.
Стремясь, опираясь на свое большинство, провести во что бы
то ни стало свои планы и не считаясь с мнением других, с не-
обходимостью стремиться к согласованности этих решений, не
считаясь и с интересами других государств — больших или ма-
лых, — этот англо-американский лагерь, который располагает
в Совете Безопасности в настоящее время большинством, не
желает считаться с необходимостью стремиться в международных
делах к согласованным решениям, не желает понять того, что
в международных отношениях невозможно диктовать свою волю
другому государству, а нужно искать путей соглашения с9 этим
государством. Этот лагерь действует не в интересах ООН в це-
лом, а в интересах отдельных группировок государств — членов
этой Организации. Вот где лежит причина той бездеятельности,
102 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
того паралича, о котором здесь говорили в отношении Совета
Безопасности. Пятьдесят раз применено было вето! Но в таких
условиях его можно применить, г-н Даллес, 150 раз, так как это
есть способ самозащиты от того давления, от того диктата,
который пытаются применить в отношении других государств
в международных делах те государства, которые считают себя
наиболее сильными и могущественными и, следовательно, способ-
ными добиться тем или другим способом осуществления именно
своих планов и своих целей.
И нетрудно, конечно, понять, что если бы существовал такой
порядок, когда не было бы возможности, опираясь на принцип
единогласия, суверенному государству защищать свои права и
интересы, то едва ли международная организация, которая не
опиралась бы на такой принцип, была бы жизнеспособной. Она
выродилась бы в одностороннюю организацию какой-то группы
государств, объединенных своими групповыми интересами, и
перестала бы быть международной организацией в широком
смысле, как это мыслили организаторы ООН.
Поэтому г-н Даллес, характеризуя положение дел в Совете
Безопасности, совершенно неправильно указал на право вето
как на источник тех затруднений, которые существуют в Совете
Безопасности. Он забыл, что post hoc non est propter hoc, —
«после этого не значит — вследствие этого», то есть то, что на-
ступило после какого-либо факта или события, не означает, что
этот факт или это событие и является причиной того, что по-
следовало за ним. А причиной данного факта, то есть затрудне-
ний в Совете Безопасности, является нарушение основного прин-
ципа каждой международной организации — обязательности для
всех членов организации стремиться к согласованным действиям,
к уважению государственной независимости, государственного
равноправия и суверенного равенства членов этой организации,
отказ от попыток применять в своих международных отноше-
ниях метод диктата — навязывание своей воли во что бы то
ни стало.
Таким образом, корень лежит здесь. Я не говорю уже об
арифметическом искусстве г-на Даллеса, который насчитал пять-
десят случаев применения вето, забыв, что, например, только по
одному вопросу о приеме новых членов применять это самое вето
пришлось семнадцать раз. Но если бы пришлось применять его
в десять раз больше, то я уверен, что государства, уважающие
свои права и интересы всей ООН и способные их защищать,
конечно, пользовались бы тем законным правом, которое им
предоставлено по Уставу и которое является одним из основных
условий жизнеспособности и эффективной деятельности Органи-
зации Объединенных Наций, как это было определено при самом
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА ЮЗ
возникновении этой Организации, когда наши представители
собрались в Думбартон-Оксе в 1944 году.
Все, что могли сказать противники принципа единогласия,
так называемого права вето, было уже неоднократно ими ска-
зано и в 1944 году, и в 1945, и в 1946, и в 1947 и в последующие
годы, причем они постоянно исходили и исходят из одной и той
же мысли, из одного и того же мотива. Постоянно заявлялось и
заявляется, что необходимо ограничить этот принцип, — необхо-
димо его ликвидировать, так как, де, применение правила едино-
гласия приводит Совет Безопасности к параличу, лишает его
способности действовать.
В 1948 году, на третьей сессии Генеральной Ассамблеи, пред-
ставитель США заявлял, что вето делает невозможной, деятель-
ность Совета Безопасности, что вето создает необходимость
искать других путей в рамках Устава для поддержания мира
и безопасности. И вот теперь этот путь, как им кажется, они
нашли в тех предложениях, которые изложены в резолюции
«семи». Но надо прямо сказать, что они вышли далеко за рамки
Устава. Я не хотел бы сейчас углубляться в историю этого во-
проса, да я и не имею никакой возможности сделать больше того,
что я сделал. Скажу лишь, что это старая и печальная история.
Она печальна потому, что представляет собой тягостное зрелище
пренебрежения такими важными принципами Организации Объ-
единенных Наций и среди них таким важнейшим принципом, ле-
жащим краеугольным камнем в самой основе ООН, как принцип
единогласия.
В самом начале жизни нашей Организации этот принцип
вызвал со стороны правительств некоторых стран недовольство
и породил всевозможные попытки лишить Совет Безопасности
его роли. Конечно, вы все помните, как еще в Сан-Франциско
развернулась борьба вокруг вопроса о Совете Безопасности и
Генеральной Ассамблее, о правах и обязанностях того и другого
органд и как по этому вопросу вносились весьма характерные
поправки, которые и сейчас не забыты, как мы видим из неко-
торых выступлений.
Эти поправки можно было бы разделить на две категории:
1) предложения о предоставлении Генеральной Ассамблее
таких же прав, как и Совету Безопасности, и
2) предложение сделать Генеральную Ассамблею высшим
органом ООН, стоящим над Советом Безопасности, подчинив
Совет Безопасности Ассамблее.
Некоторые делегации предлагали включить в Устав постано-
вление, которое предоставляет Генеральной Ассамблее право при-
нимать решения по вопросам поддержания или восстановления
мира, минуя Совет Безопасности. При этом мотивировка такого
104 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
предложения представлялась буквально та же самая, что здесь
предлагал г-н Даллес. Говорилось о том, что такое право нужно
предоставить Генеральной Ассамблее на тот случай, когда Совет
Безопасности не сможет действовать вследствие использования
права вето.
Тогда не было еще корейских событий и, следовательно, не
было повода для того, чтобы объяснить этими событиями поход
против Совета Безопасности, не было оснований ссылаться на
то, что Совет Безопасности не может действовать, если ему не
помогают случайные обстоятельства. Это, однако, не мешало уже
тогда некоторым делегациям добиваться ослабления Совета
Безопасности в решительном противоречии с теми принципами,
которые были согласованы между организаторами этой органи-
зации, между ее учредителями, принципами, в силу которых
Совет Безопасности имеет свое самостоятельное место в системе
Организации и признается важнейшим органом, который несет
главную ответственность за поддержание мира и безопасности.
Это, конечно, не исключает ответственности и других органов.
Но главная ответственность за поддержание мира и безопас-
ности возложена на Совет Безопасности.
Я хотел бы напомнить 1947 год, когда, вопреки нашим воз-
ражениям, был образован Межсессионный комитет17.
Сколько тогда было надежд в лагере противников принципа
единогласия пяти постоянных членов в Совете Безопасности!
Главную роль среди них, если я не ошибаюсь, играл тот же
г-н Даллес, которому принадлежал первоначальный проект
учреждения Межсессионного комитета, фигурировавшего тогда
под очень интересным названием «Временный комитет по вопро-
сам мира и безопасности», то есть почти Совет Безопасности,
даже по внешнему своему виду, даже и по названию.
Приветствуя этот проект Даллеса, газета «Нью-Йорк тайме»
тогда указывала, что на этот временный комитет, который впо-
следствии был назван межсессионным, предполагается возло-
жить функции, которые принадлежат Совету Безопасности,
в надежде, что этот комитет сумеет принимать быстрые меры
в случае, если Совет Безопасности будет бездействовать. Но
с этим Межсессионным комитетом, с его учреждением», тогда
произошел некоторый скандал, я бы сказал.
Чтобы потушить этот скандал, пришлось изменить в сроч-
ном порядке — буквально на ходу — самое название этого ко-
митета. Вместо того чтобы назвать его «Временный комитет по
вопросам мира и безопасности», —■ явно, так сказать, бросая
вызов Совету Безопасности, как конкурирующему с ним ор-
гану, — и чтобы придать этому комитету характер вспомогатель-
ного органа, ибо иначе не было бы никакого конституционного
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА Ю5
основания для его учреждения, его стали тогда называть Меж-
сессионным комитетом или Малой ассамблеей.
Но что вышло из этой затеи с Малой ассамблеей, что вышло
из этого Межсессионного комитета? Разве мы не вправе утвер-
ждать, что этот Межсессионный комитет провалился, что он
влачит жалкое существование, если только он вообще влачит
какое-либо существование. Он был создан для того, чтобы про-
тивопоставить его Совету Безопасности, и эта попытка прова-
лилась, из этого ничего не вышло.
Теперь делается новая попытка, причем используется поли-
тическая обстановка, создавшаяся в связи с корейскими собы-
тиями, попытка реализовать план, который, как я показал, пы-
таются осуществить некоторые делегации уже в течение ряда
лет, из года в год, с 1944 года, когда, как мы энаем, право вето
называли «бедствием», -чуть ли не преступлением. Вспомним
только выступления делегаций Аргентины, Кубы, Филиппин
и других против принципа единогласия (вето), когда старались
во что бы то ни стало извести это самое вето, извести и Совет
Безопасности.
Главная суть плана, задуманного в связи с учреждением
Межсессионного комитета, заключалась в том, чтобы ликвиди-
ровать или заблокировать принцип единогласия хотя бы путем
нарушения Устава.
Даллес изображает дело теперь так, будто бы принцип
единогласия мешает Совету Безопасности осуществлять его обя-
занности по укреплению мира и безопасности. К сожалению,
Даллес находит поддержку среди некоторых других делегаций.
Те, кто утверждает, что Совету Безопасности право вето мешает
осуществлять его обязанности по укреплению мира и безопас-
ности, ссылаются на события в Корее. Они указывают, что
ввиду случайного отсутствия одного из постоянных членов Со-
вета Безопасности Совет Безопасности смог якобы выполнить«
свой долг по борьбе с агрессией.
Но такая позиция лишена всяких оснований. Такое утвер-
ждение порочно в самой своей основе, ибо нельзя же без конца
продолжать изображать действия группы членов Совета
Безопасности, принявших постановления по корейскому вопросу,
как законные действия Совета Безопасности. Законность таких
действий серьезно оспаривается. Эти действия, как мы уже
не раз указывали, являются незаконными уже по одному тому,
что в данном случае не было законного состава Совета Безопас-
ности. Это — с одной стороны. С другой стороны, мы только
что закончили рассмотрение корейского вопроса. Большинство
есть, конечно, большинство. Арифметика есть арифметика. Но
никакая арифметика не может решить тех вопросов, которые
1C6 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
относятся к области, далеко отстоящей от арифметических
задач.
Если бы, например, во времена Галилея поставили на
голосование вопрос — вертится земля или нет, то, несомненно,
Политический комитет, который заседал бы тогда в каком-ни-
будь Лейк-Саксессе, большинством голосов мог бы решить, что
земля «е вертится и что Галилея нужно казнить как еретика.
Однако земля все-таки вертелась бы, и был бы прав Галилей,
воскликнувший: «А все-таки она вертится!»
Мне кажется, и я в этом глубоко убежден, что, прежде чем
заявить, что агрессия исходила из Северной Кореи, надо было
бы соблюсти хотя бы элементарные правила справедливости и
выслушать тех, кого вы здесь обвиняли в агрессии.
Вы этого не сделали, и вы не имеете никакого права ссылаться
на то, что ваше решение справедливо. .Не имеете на это ника-
кого права. А следовательно, вы не имеете никакого права гово-
рить, что в случае с этой так называемой «агрессией из Север-
ной Кореи» Совет Безопасности получил возможность справед-
ливо действовать и что он получил эту возможность справедливо
действовать только потому, что в нем не было советского пред-
ставителя.
Он действительно получил возможность действовать так, как
он действовал, нарушая справедливость и элементарные требо-
вания международного права, потому что не было советского
представителя, но он получил возможность действовать неспра-
ведливо, ибо справедливость требовала бы иных действий, чем
те, которые нашли свое выражение, например, в резолюции Со-
вета Безопасности от 27 июня. Нарушив такое элементарное
требование справедливости, как обязанность выслушать другую
сторону по принципу: audi alteram partem — «выслушай и дру-
гую сторону», — случайное собрание некоторых членов Совета
Безопасности лишило себя, независимо ни от чего другого, права
ссылаться на какую-то «агрессию из Северной Кореи».
Большинство в Совете Безопасности не раз нарушало Устав.
Стыдно сказать, что это имеет место и в таком вопросе, как
признание права участвовать в Генеральной Ассамблее и
в ООН вообще за великим китайским народом. Такое положе-
ние бы называете справедливостью только потому, что с этим
не хотят согласиться США. Вы называете это справедливостью
вопреки всякой логике, вопреки всем фактам, всему, что суще-
ствует в действительности. И при этих условиях, когда вместо
подлинного представителя китайского народа здесь сидит ка-
кая-то случайная фигура, нам говорят: «Это законное решение,
извольте ему подчиниться, не мешайте осуществлять это реше-
ние». Нет, мы мешали и будем мешать принятию незаконных
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА Ю7
решений, нарушениям Устава, мы будем защищать Устав, его
принципы, требующие уважения суверенного равенства народов
и их права на самоопределение.
Противники сильного и влиятельного Совета Безопасности,
стоящего преградой «а пути нарушения принципов Устава, для
похода против Совета пытаются теперь использозагь корейские
события. Это повод, чтобы атаковать Совет Безопасности.
Я хочу »напомнить, что 14 октября 1947 г., почти три года
назад, на заседании Политического комитета советская делега-
ция заявила буквально следующее по аналогичному вопросу:
«Мы не знаем, снято ли сформулированное Маршаллом* аме-
риканское предложение, в силу которого Межсессионный коми-
тет может рассматривать ситуации и споры, наносящие ущерб
дружественным отношениям. Об этом пока американская деле-
гация молчит. Но можно не сомневаться, что совершенно ясно
определившаяся тенденция американского правительства неиз-
бежно приведет к использованию всех возможностей, всех ла-
зеек с целью оттянуть к Межсессионному комитету возможно
больше полномочий и прав, принадлежащих другим органам
ООН и в первую очередь принадлежащих Совету Безопасности».
Такова тенденция англо-американских политиков. Такова
линия политического действия в этом вопросе.
Но тогда, в 1947 году, не было никаких корейских событий.
Но была та же тенденция, которая стремилась к коренной и неза-
конной ломке Устава с целью ослабить Совет Безопасности,
передав его функции в наиболее важной и ответственной области
другим органам, — сейчас таким органом представляется уже не
Межсессионный комитет, как это было в 1947 году и затея
с которым провалилась, а сама Генеральная Ассамблея.
Надо же смотреть фактам и жизни в глаза! Сейчас идет
речь о том, чтобы путем некоторых искусственных маневров
Генеральную Ассамблею наделить в известных случаях, теми же
правами, какими обладает сам Совет Безопасности, передав ей
от Совета Безопасности те функции, которые по Уставу Гене-
ральной Ассамблее не принадлежат.
Таким способом думают обойтись без Совета Безопасности.
Пусть, дескать, себе он живет и здравствует со своим вето,
а мы и без него можем обойтись. Потому что то, что он дол-
жен будет делать, за него будет делать другая организация,
другой орган — Генеральная Ассамблея, и будет делать так,
что даже никто не заметит, что произошли какие-то изменения,
будет, так сказать, проделан какой-то «вольтфас» — ловкость
рук, как говорится, и ничего больше. И Устав цел, и Устава нет.
И Совет Безопасности цел, и Совета Безопасности нет. И волки
сыты, и овцы целы. И именно так и получается, если принять
108 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
то, что предлагает резолюция «семи» в отношении, например,
так называемых «отрядов ООН», если наделить Генеральную
Ассамблею некоторыми исключительными правами, принадле-
жащими по Уставу только Совету Безопасности.
Но таким образом подрывается основа совместной ответ-
ственности пяти держав за поддержание мира. А эта ответ-
ственность велика, и велик долг, лежащий на Совете Безопас-
ности, в частности, на его постоянных членах.
Это очень хорошо было выражено несколько лет тому назад
в одном важном документе. Я имею в виду доклад государствен-
ного секретаря США в комиссии по иностранным делам аме-
риканского сената, который был сделан в июле 1945 года.
Вот что говорилось в этом докладе:
«... Я отмечаю, что эти пять государств, обладающих наи-
большей властью в мире сохранить или нарушить мир, должны
согласиться и действовать вместе, если мир должен быть под-
держан, так же, как они должны были согласиться и действовать
вместе для того, чтобы сделать возможной победу Объединен-
ных наций в этой войне. . .
.. . Устав, — говорится дальше в докладе, — не предоста-
вляет большим нациям каких-либо прав, которыми они не обла-
дали бы уже в действительности. И без Устава власть этих
наций поддерживать или нарушать мир уже существует. Устав
делает лишь то, что он налагает особую и связывающую обязан-
ность на великие нации использовать власть, которая в их ру-
ках, вместе и в согласии для мира, а не порознь — для войны.
Правило единогласия есть выражение этой специальной обя-
занности и соответствующей ответственности. ..
.. . На практике, — говорится в этом же докладе, — никаких
важных поправок к Уставу в ближайшем будущем, вероятно,
нельзя будет принять, если не будет считаться обеспеченным
единодушное или возможно единодушное согласие на их приня-
тие и ратификацию».
И, наконец, последнее замечание:
«Генеральная Ассамблея—не законодательный орган. Это —
международное собрание представителей суверенных наций.
Поэтому голосование по важному вопросу едва ли будет иметь
место до исчерпания средств соглашения, обычных при перего-
ворах между нациями с целью достичь общей точки зрения.. .»
Таково значение принципа единогласия, положенного в ос-
нову Организации Объединенных Наций, и это значение при-
знавалось всеми, кто положил немало сил на то, чтобы была
создана эта организация, и она была создана.
В своем послании покойный президент США Рузвельт в де-
кабре 1944 года говорил о постоянных членах Совета Безопас-
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА
109
поста как о «главных хранителях мира», которым должна быть
предоставлена специальная роль в деле сохранения мира при
ломощи силы. И это естественно, поскольку главная сила —
в руках постоянных членов Совета Безопасности, обладающих
реальными возможностями обеспечить мир также и при помощи
своих вооруженных сил.
Не случайно же статья 47 Устава 1Б предусматривает, что
Военно-штабной комитет состоит из начальников штабов
постоянных членов Совета Безопасности или их представителей,
а не вообще из начальников штабов любого из государств,
являющегося членом Организации Объединенных Наций.
Таким образом, совершенно ясна та действительная роль, ко-
торая отводится этим державам. В силу чего? В силу, того, что
они имеют и экономические и военные силы и средства в таком
размере и объеме, которые при согласовании между ними их
действий действительно способны преодолеть опасность всякой
агрессии.
В 1944 году, в период, когда вырабатывался Устав Органи-
зации Объединенных Наций, в связи с итогами конференции
в Думбартон-Оксе, глава Советского правительства И. В. Сталин
указал, что действия этой международной организации «... бу-
дут эффективными, если великие державы, вынесшие на своих
плечах главную тяжесть войны против гитлеровской Германии,
будут действовать и впредь в духе единодушия и согласия. Они
не будут эффективными, если будет нарушено это необходимое
условие» *.
Таковы принципы, на которых была построена Организа-
ция Объединенных Наций, на которых она стояла, на которых
стоит сейчас и на которых она должна стоять и дальше.
В противоположность этому пытаются осуществить другую
линию, направленную на коренную ломку Устава, как это пред-
лагают авторы американской резолюции, предусматривающей
такое положение, когда Генеральная Ассамблея должна «действо-
вать» вместо Совета Безопасности.
Я хотел бы остановиться также на юридической стороне этого
вопроса, поскольку здесь были представлены и юридические
доводы в пользу расширения прав Генеральной Ассамблеи.
Чтобы придать этому предложению законный вид, пробуют
сослаться, как мы это слышали и читали в соответствующих
документах, на статьи 10, 11 и 14 Устава 18. Что же хотят дока-
зать ссылками на эти статьи?
* Сталин, 27-я годовщина Великой Октябрьской социалистической
революции, «О Великой Отечественной войне Советского Союза», 1951,
«тр. 168.
НО ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Во-первых, то, что Генеральная Ассамблея имеет право
заниматься всеми теми вопросами, которыми может заниматься
любой орган Организации Объединенных Наций. Это бесспорно,
и всякий, кто читал Устав, это хорошо знает. Следовательно,
и не требуется специальной дискуссии по этому вопросу.
Во-вторых, то, что Генеральная Ассамблея может делать лю-
бым органам Организации Объединенных Наций и государ-
ствам—членам Организации Объединенных Наций рекомендации
по всем вопросам, которые входят в компетенцию Генераль-
ной Ассамблеи и других органов в пределах Устава, с той ого-
воркой, которая содержится в статье в отношении Совета
Безопасности.
Это тоже совершенно бесспорно, и можно бы\о пожалеть то
время, которое здесь употребили некоторые соавторы этой резо-
люции, например, французский делегат, которые сочли нужным
подробнее развивать эту тему. То, что бесспорно, то бесспорно.
Но как же обстоит дело со статьей 11?
Представитель Франции говорил, что о статье 11 даже за-
прещено рассуждать. Чем вызвано такое строгое заявление?
Оказывается тем, что последняя фраза пункта 2 статьи 11 го-
ворит о том, что любой такой вопрос, которым будет зани-
маться Генеральная Ассамблея в силу принадлежащих ей прав
по статье 10, должен быть передан Совету Безопасности, если
этот вопрос требует какого-либо действия.
В статье 11 так именно и говорится. Цитирую соответствую-
щую часть пункта 2 этой статьи: «Любой такой вопрос, по ко-
торому необходимо предпринять действие, передается Генераль-
ной Ассамблеей Совету Безопасности до или после обсуждения».
Значит, раз по какому-либо вопросу требуется действие, то самый
вопрос должен быть передан Совету Безопасности. Не реко-
мендация по этому вопросу, а самый вопрос должен быть пере-
дан Совету Безопасности. И если Генеральная Ассамблея даже
и взяла бы на себя по такому вопросу решимость что-то реко-
мендовать, то поскольку вопрос, требующий действия, согласно
статье 11 должен быть передан Совету Безопасности, постольку
не может быть такого положения, чтобы между Генеральной
Ассамблеей и Советом Безопасности возникло какое-то противо-
речие. Это тем более, что последний пункт статьи 11 говорит,
что полномочия Генеральной Ассамблеи, изложенные в статье 11,
не должны ограничивать общего смысла статьи 10.
Но тут возникает другой вопрос — относительно рекоменда-
ции. Какие же рекомендации Совету Безопасности может дей-
ствительно давать Генеральная Ассамблея? Из статьи и ясно,
что если речь идет о тех рекомендациях, которые связаны с ка-
кими-то действиями, то Генеральная Ассамблея не имеет права
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА Щ
предпринимать эти действия, и, следовательно, она не может
давать рекомендаций, связанных с какими-либо действиями. Го-
ворят: Генеральная Ассамблея рекомендует, но это не приказ,
а моральное обязательство, и, следовательно, каждый будет дей-
ствовать согласно этой рекомендации.
Такое рассуждение неправильно. Оно нарушает требование
Устава, выраженное в статье 11, потому что, кроме Совета
Безопасности, ни один орган ООН не может призывать к дей-
ствиям, связанным с использованием вооруженных сил. Ника-
кое действие не может быть предпринято по тем вопросам,
какие предусматриваются статьями 10 и 11, никаким другим
органом, кроме Совета Безопасности.
Я потом еще вернусь к этому вопросу, когда буду говорить
конкретно о предложениях, изложенных в каждом из четырех
пунктов резолюции «семи». Сейчас в порядке общей дискуссии
по этому вопросу я хотел еще оказать, что в рассуждениях
французского делегата по поводу статьи 11 неправильным было
также и его заявление, что якобы статья 11 неприменима
вообще к положениям статьи 10, потому что в статье 11 гово-
рится о рекомендациях «заинтересованным государствам», а не
членам Организации Объединенных Наций вообще, а статья 10
имеет в виду именно членов ООН, а не заинтересованные госу-
дарства. В чем смысл такого толкования? В том, чтобы дока-
зать, что вопросы, по которым нужно предпринять какие-либо
действия, а следовательно, и военные действия, не должны пере-
даваться в Совет Безопасности, если дело идет о каких-либо
членах Организации, прямо не заинтересованных в возникшем
конфликте, иначе говоря, Генеральная Ассамблея может при-
звать любое государство — члена ООН предпринять военные
действия своими вооруженными силами, не передавая этого
вопроса в Совет Безопасности, если это государство непосред-
ственно не заинтересовано в конфликте или если агрессия не ка-
сается этого государства. Но такое толкование не выдерживает
никакой критики.
Дело в том, что, во-первых, в статье 11 говорится не только
о заинтересованных членах, но и о членах Организации вообще;
во-вторых, каждый член ООН, конечно, заинтересован, и нет
такого члена ООН, который не был бы заинтересован в том,
чтобы была предотвращена угроза агрессии, в том, чтобы было
оказано противодействие агрессии, в том, чтобы вести борьбу
против агрессии. Поэтому все то, что представитель Франции
привел здесь в качестве аргумента против применения пункта 2
статьи 11 Устава к рекомендациям Генеральной Ассамблеи,
которые она может давать в силу« статьи 10, является совер-
шенно неправильным рассуждением, не имеющим под собой
112 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
никакой юридической почвы и, я бы сказал, не имеющим ника-
кого смысла.
Кстати об этом пункте, о последней фразе пункта 2 статьи 11.
Почему-то все выступавшие ораторы, за исключением одного
только французского делегата, на пункт 2 статьи 11 не обра-
щают внимания, стараются его замолчать. А между тем это
решающий в данном случае пункт.
Поэтому о статье 11 не только не может быть запрещено
разговаривать, как сказал г. Морис Шума«, но статья 11
должна быть обязательно принята во внимание, без чего невоз-
можно правильное применение статьи 10 Устава. Таковы
соображения, на которые делегация СССР считает необходи-
мым обратить внимание Комитета. К этому вопросу мы дол-
жны будем еще вернуться, когда перейдем к рассмотрению
проекта «семи» по пунктам. Сейчас, резюмируя эту общую
часть, так сказать, своего изложения, должен подчеркнуть, что
намерение обойти Совет Безопасности, присвоив Генеральной
Ассамблее не принадлежащие ей по Уставу функции, находится
в полном противоречии с Уставом, является грубым наруше-
нием Устава и, в частности, тех особенно ответственных и
важных его положений, которые изложены в главах шестой и
седьмой, посвященных мероприятиям по обеспечению мира и
безопасности народов.
Перехожу к краткому изложению позиции делегации СССР
в отношении отдельных основных пунктов проекта «семи».
Проект резолюции «семи» в разделе «а» предусматривает
созыв чрезвычайной специальной сессии Генеральной Ассамблеи.
Делегация СССР не возражает против этого предложения,
тем более, что статья 20 Устава 19 прямо предусматривает созыв
таких сессий. Однако нельзя согласиться с тем, чтобы такая
сессия созывалась любыми семью членами Совета Безопасности,
так как это право, согласно Уставу, предоставлено Совету
Безопасности в целом, включая и всех постоянных членов Совета
Безопасности.
В 20-й статье говорится, что специальные сессии созы-
ваются генеральным секретарем по требованию Совета Безопас-
ности или большинства членов Организации. В проекте резо-
люции «семи» вместо «Совета Безопасности» созыв чрезвы-
чайной сессии предлагается производить по требованию «любых
семи членов Совета Безопасности». Вносить такую поправку,
которая коренным образом изменяет смысл статьи 20 Устава,
нельзя. «По требованию Совета» — это значит, что в решении
должны принимать участие не любые семь членов, а Совет в за-
конном составе, следовательно, обязательно участие постоянных
членов Совета Безопасности.
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА ЦЗ
Это первое, что надо сказать по поводу этого предложения.
Второе. Конечно, представляется, что чрезвычайная сессия
будет созываться при чрезвычайных обстоятельствах. Но чрез-
вычайные обстоятельства не должны быть такие, чтобы из сес-
сии ничего не вышло, кроме суматохи, ибо суматоха, конечно,
никаким образом не помогает выяснению и урегулированию
чрезвычайных обстоятельств. А тут предлагается — в 24 часа
созвать сессию!
Извольте-ка добраться до Нью-Йорка из отдаленных стран
за 24 часа, да еще успеть подготовиться к такой важной сессии!
Также нельзя согласиться и с тем, что такая сессия созы-
вается в течение 24 часов со времени получения генеральным
секретарем от любых семи членов Совета Безопасности просьбы
о созыве такой сессии или просьбы от большинства членов ООН,
выраженной на голосовании в Межсессионном комитете или
каким-либо иным путем, или с согласия большинства членов,
как это предусмотрено в правиле 9.
Должно быть понятно, что в такой короткий срок невоз-
можно созывать сессию Ассамблеи и что для этого необходимо
иметь примерно две недели. Созыв сессии в 24 часа «а прак-
тике привел бы к тому, что на этой сессии были бы предста-
влены только США и соседние с ними страны американского
континента и что отдаленные страны не могли бы быть предста-
влены на такой сессии.
Ясное дело, что при таком правиле специальная или чрезвы-
чайная сессия Генеральной Ассамблеи соберется в каком-то слу-
чайном составе людей, может быть, и являющихся формальными
представителями тех или других государств, но специально не
подготовленных к обсуждению важных вопросов, требующих,
быть может, более ответственного представительства.
Мы считаем поэтому, что невозможно согласиться с таким
сроком. Срок должен быть примерно двухнедельный для того,
чтобы можно было собраться, добраться, сообразить, подго-
товиться и. по-серьезному подойти к решению серьезных вопро-
сов, чрезвычайных вопросов.
В разделе «В» предлагается создание комиссии наблюдате-
лей. Делегация Советского Союза согласна и с этим предло-
жением, так как Генеральная Ассамблея имеет полное право
в силу статьи 22 Устава 20 создавать вспомогательные органы. Но
мы считаем необходимым обратить внимание на то обстоятель-
ство, что главным вопросом в связи с таким предложением
является вопрос о составе комиссии. Мы исходим из того, что
такие комиссии должны быть представительными органами
ООН и не должны быть орудием в руках одной группировки
держав. Вот это главное соображение, которым, на наш взгляд,
8 Зак. 3143. Вопросы международного права
114 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
нужно руководствоваться, устанавливая состав комиссии наблю-
дателей.
В разделе «С», как и в некоторых параграфах преамбулы,
а также в первом пункте раздела «А» предусматривается созда-
ние вооруженных сил Организации Объединенных Наций, или,
как об этом первоначально говорил г-н Ачесон и говорилось
в меморандуме американской делегации, «отрядов ООН»,
а также создание группы военных экспертов.
Мы с таким предложением согласиться не можем, так как
предложение о создании таких отрядов Организации Объеди-
ненных Наций есть не что иное, как попытка урезать права
Совета Безопасности.
Принятие такого предложения будет не что иное, как узур-
пация прав Совета Безопасности. Это будет, следовательно,
нарушением главы седьмой Устава15, которая предусматривает
предоставление государствами — членами ООН вооруженных
сил не в распоряжение Генеральной Ассамблеи, а в распоряже-
ние Совета Безопасности, который имеет при себе и под своим
руководством Военно-штабной комитет. Назначение Военно-
штабного комитета состоит как раз в том, чтобы организовать
эти вооруженные силы, чтобы Организация Объединенных На-
ций могла этими вооруженными силами, находящимися под кон-
тролем и руководством Военно-штабного комитета и Совета
Безопасности, выполнить те задачи, которые предусматривает
глава седьмая Устава. А иам предлагают совершенно другое,
в корне нарушающее Устав.
По этому предложению каждое государство будет иметь от-
дельно выделенные части, которые будут наготове и будут
ждать приказа к «действию». Чьего приказа? Не Военно-штаб-
ного комитета, не Совета Безопасности, как об этом говорится
в Уставе ООН, и именно в главе седьмой этого Устава. Они
будут ждать и выполнять «рекомендации» Генеральной Ассам-
блеи. Генеральная Ассамблея будет «рекомендовать», — не при-
казывать, нет, только рекомендовать, как успокаивал Комитет
Джон Фостер Даллес, куда-то двинуть войска такой-то и та-
кой-то страны, и они должны будут двигаться. Но где же Совет
Безопасности, где Военно-штабной комитет? Они останутся
в стороне. Вместо них будут действовать Генеральная Ассам-
блея и генеральный секретарь!
Но я спрашиваю вас, где это говорится в Уставе о том,
чтобы Генеральная Ассамблея имела право рекомендовать дей-
ствовать войскам? Это не предусмотрено Уставом, вы в Уставе
не найдете ни одной такой статьи. Генеральная Ассамблея имеет
право рекомендовать вообще все, кроме того, что указано
в статье 11. А в статье 11 говорится, что любой вопрос, по ко-
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА Ц5
торому необходимо предпринять действия, а значит и действия
вооруженных сил, относится к компетенции Совета Безопасно-
сти. Вооруженные силы существуют для того, чтобы действо-
вать, а не для того, чтобы только присутствовать во Флашинг-
Медоус или Лейк-Саксессе в качестве стражи — body guard of
the United nations. He для этого они существуют.
Таким образом, это предложение «семи» коренным образом
противоречит Уставу. Оно совершенно устраняет Военно-штаб-
ной комитет, устраняет Совет Безопасности. Оно предоставляет
их права Генеральной Ассамблее.
Вопрос ставится даже более оригинально, поскольку будет
специальная группа военных советников и эти военные совет-
ники, повидимому, будут находиться, — это в проекте «семи» не
совсем ясно сформулировано, — под руководством генерального*
секретаря. По крайней мере, в проекте «семи» прямо говорится,,
что именно генеральный секретарь назначит эту группу воен-
ных экспертов. Выходит так, что военные эксперты будут
состоять при генеральном секретаре. Тогда генеральному секре-
тарю можно уже заодно передать и командование всеми воору-
женными силами ООН, т. е. остается только воскресить в своей
памяти тот образ, который я рисовал здесь в прошлом году:
г-н Трюгве Ли 21 на белом коне с голубым флагом атакует вой-
ска так называемого «агрессора».
Но тогда позвольте вас спросить, к чему »же вообще Устав,
по которому генеральный секретарь может командовать только
своими сотрудниками в секретариате? Но для этого не надо
влезать на белого коня и не надо надевать на себя военные
доспехи и иметь при себе военных советников.
В секретариате у него есть хороший ротатор, есть у него ма-
шинки и целый ряд других тяжелых и легких орудий. И пускай
он себе на здоровье командует на этом фронте... При чем здесь
военные эксперты, которых должен назначить генеральный се-
кретарь? Вы меня извините, что я предаюсь смеху, ей-ей же
по этому вопросу лучше всего пошутить, чем серьезно над ним
задумываться.
Слабость и незаконность такого предложения состоит в том,
что оно в корне противоречит Уставу, и, видимо, это понимают
сами авторы этой резолюции. По крайней мере, и Даллес
в своей речи 9 октября, и Ачесон в своей речи 20 сентября
пытались завуалировать этот вопрос — вопрос о том, в чье же
именно распоряжение поступят эти вооруженные силы? Они
ограничивались тем, что говорили не о каком-либо определен-
ном органе ООН, в распоряжение которого поступят эти воору-
женные силы, а говорили об ООН вообще. Но, как я пони-
маю, в такого рода случае от имени Организации согласно
8*
116 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Уставу выступает и может выступать Совет Безопасности. Так
будьте любезны, напишите это в резолюции конкретно, точно
и ясно! Тогда все будет в порядке. Будут действовать
статья 43, статья 45, статьи 47 и 48, вся глава седьмая 15. И
конечно, мы сможем тогда друг друга понять.
Говорят, что, кроме того, необходимо принять какие-то «пер-
вые шаги» в случае возникновения агрессии, впредь до заклю-
чения тех соглашений, которые предусмотрены статьей 43. Но
позвольте, до того, как будут заключены соглашения, предусмо-
тренные статьей 43, Усгав наш предусматривает определенный
порядок действий. Есть статья 106, которая определяет, как
нужно действовать до того, как будут заключены соглашения
о вооруженных силах. Она говорит о tomi, что четыре державы,
заключившие между собой соглашение в 1943 году, вместе
с Францией, которая не участвовала тогда в этом соглашении,
но потом присоединилась к нему, будут консультироваться друг
с другом, а в случае «необходимости и с другими членами Орга-
низации с целью таких совместных действий от имени Органин
зации, какие могут оказаться необходимыми для поддержания
международного мира и безопасности. Вот о чем говорит
статья 106.
Значит, нужно, чтобы статья 106 стала действующей, чтобы
она обязательно была осуществлена. Именно на это надо будет
обратить внимание, и советская делегация имеет в виду внести
по этому поводу в формальном порядке специальное предло-
жение.
Вот так обстоит дело с этим пунктом. Мы против «отрядов
ООН», как предлагается в проекте «семи», против группы воен-
ных экспертов. Это означает залезать в область, которая отно-
сится Уставом целиком и исключительно к компетенции Совета
Безопасности. Необходимо привести в действие всю главу седь-
мую. Надо добиться того, чтобы Военно-штабной комитет начал
регулярно работать, чтобы он добился соглашения по основным
вопросам, которые и должны определить направление гех воен-
ных соглашений, какие должны быть заключены, чтобы в руках
Организации Объединенных Наций были действительно те
средства борьбы с агрессией, с настоящей агрессией, а не какой-
нибудь надуманной агрессией, какие Устав дает в наши руки,—
законные средства. Эти средства должны находиться в распо-
ряжении тех органов, которые должны распоряжаться этими
средствами согласно Уставу, — законных органов, т. е. Совета
Безопасности.
Наконец, последний пункт — это предложение о создании
специального комитета, или комитета по так называемым коллек-
тивным мерам. Мы считаем, что это предложение тоже противо-
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА Ц7
речит Уставу — и главе пятой я главе седьмой, потому что та-
кой комитет должен собирать какие-то сведения, какую-то
информацию военного порядка, выяснять резервы, ресурсы,
вооруженные силы государств и т. д., а это все относится к ком-
петенции Совета Безопасности и Военно-штабного комитета. Те
соображения, которые были высказаны по поводу этого пред-
ложения сегодня утром представителем Австралии, мне кажется,
заслуживают серьезного внимания. Создание такого комитета
будет, разумеется, умалять права и Ассамблеи, этого высшего
органа Объединенных наций. Поэтому делегация СССР выска-
зывается против этого пункта.
Перед Советам Безопасности, конечно, стоит, — и очень
остро стоит, — задача обеспечить проведение мероприятий по
отражению любой угрозы миру и любого акта агрессии, а также
по проведению в жизнь мероприятий по мирному урегулирова-
нию споров и ситуаций, могущих угрожать поддержанию между-
народного мира и безопасности. Перед Советом Безопасности,
безусловно, стоит задача разработать соответствующие меро-
приятия. Делегация СССР считает, что это представляет неот-
ложную задачу — принять меры по скорейшему проведению
в жизнь положений, предусмотренных статьями 43, 45, 46 и 47
Устава ООН, а также принять меры, обеспечивающие эффек-
тивное функционирование Военно-штабного комитета, который
должен (незамедлительно разработать мероприятия, положения,
предусмотренные этими статьями.
Совет Безопасности и в первую очередь постоянные члены
Совета Безопасности со своей стороны должны принять все
меры к устранению препятствий, стоящих до сих пор на пути
осуществления этих мероприятий, и таким образом! выполнить
долг, возложенный на них Уставом Организации Объединенных
Наций.
^)ХЭ)^)Гэ)Г>)ГЭ)Г>)ГЭ)^^^)^)Гэ)^)г^)^)гэ>^>^>^>^
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА
Речь на заседании Политического комитета
73 октября 1950 г.
На мою долю выпадает выступление в заключение всех тех
прений, которые происходили в течение этих нескольких дней и
предметом которых является вопрос, глубоко волнующий всех
тех, кто действительно видит задачи и цели Организации Объ-
единенных Наций в том, чтобы отвратить угрозу новой войны,
чтобы укрепить мир и защитить безопасность народов.
Если принять во внимание чрезвычайно большое число вы-
ступлений, которые имели место до сих пор в связи с предложе-
нием, внесенным семью делегациями, — «Объединенные действия
в пользу мира», если принять во внимание ту большую актив-
ность при обсуждении этого вопроса, — что мы можем только
приветствовать, — то станет, конечно, совершенно очевидным,
что это такой вопрос, который всех интересует, — я не хочу ска-
зать, что это относится именно к данной резолюции «семи», а я
хочу сказать о самом вопросе, о самом предмете, который соста-
вляет содержание всех тех прений, какие здесь имели место в
связи и по поводу резолюции «семи», и тех соображений, ко-
торые были представлены различными делегациями по этому
поводу.
Я думаю, что не допущу нескромности, если специально под-
черкну, что в ходе этой важной дискуссии было достаточно боль-
шое внимание уделено тем соображениям, которые здесь выдви-
нула делегация Советского Союза, и тем предложениям, которые
она считает и считала необходимым здесь поддержать, внося
свой вклад в великое дело укрепления мира и безопасности на-
родов.
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА Ц9
В этой связи я не могу не остановиться раньше всего на тех
выступлениях, которые нельзя рассматривать иначе, как грубый
диссонанс с общим настроением, мне кажется, здесь нас сейчас
объединяющим в этом вопросе. Грубый, я говорю, потому, что
он.не только был груб и недопустим по форме, но он был глу-
боко несправедлив и по существу, ибо такого рода выступления
представляют собой издевательство над фактами, искажение
исторических фактов, фальсификацию истории.
Я имею в виду выступление, которое, пожалуй, можно было
бы обойти совершенно, оставить его без всякого внимания, если
бы не два обстоятельства.
Одно — это то, что в серьезный и большой вопрос, для
рассмотрения которого мы здесь собрались и ради чего суще-
ствует вся Организация Объединенных Наций, сочли нужным
привести такие мотивы, которые не свидетельствуют о миролю-
бивых тенденциях.
Второе — это то, что при этом даже не останавливаются пе-
ред грубым извращением фактов.
Я говорю о выступлении делегата Боливии, которому должен
ответить.
Я указывал в своем первом выступлении * на то, что Совет-
ский Союз неизменно осуществляет мирную внешнюю политику и
стремится к тому, чтобы эта политика восторжествовала во всех
тех делах, которые он свершает, — великих делах, — а также во
всех тех делах, по поводу которых Советский Союз обращается
к содействию Организации Объединенных Наций. Я ссылался
на цитированное мною тогда заявление Генералиссимуса
И. В. Сталина, относящееся к 1936 году **.
Вы помните все, как недопустимо циничны и грубы были за-
мечания делегата Боливии в этой связи, и я с презрением и
негодованием прохожу мимо этих грубостей. Но боливийский
делегат заявил, что это было в 1936 году, а что теперь, мол,
новые времена, новые песни.
Ему отчасти уже был дан ответ на эти заявления, почти —
я бы сказал — беспрецедентные даже в условиях нашей острой
полемики, очень часто здесь развертывающейся, заявления,
почти беспрецедентные даже в истории нашей Организации. Но
если нужны более свежие факты, чем то, что было в 1936 году,
я могу напомнить об этих фактах.
Я могу напомнить несколько фактов более позднего времени,
которые покажут нам действительный смысл выпада распоясав-
шегося господина боливийца. Я напомню, во-первых, события
* См. стр. 94 и ел.
** См. стр. 97.
120 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
1938 года, когда Советское правительство предложило великим
державам приступить немедленно к обсуждению между собой, —
в Лиге наций или вне ее, — тех практических мер, которые
Советское правительство тогда считало необходимым принять,
чтобы приостановить дальнейшее развитие гитлеровской агрессии и
устранить усилившуюся вследствие этого опасность новой войны.
Советское правительство в 1938 году проявило, таким обра-
зом, инициативу в весьма важном вопросе, предлагая принягь
меры, направленные на то, чтобы предотвратить гитлеровскую
агрессию, которая, как вы все хорошо помните, — мне не нужно
об этом, в сущности говоря, напоминать, — привела все же ко
второй мировой войне. Но что же тогда получилось в результате
миролюбивого шага Советского правительства?
Английское, например, правительство в ответ на это предло-
жение Правительства Советского Союза прислало ноту, которая
свидетельствует о том, что правительство Великобритании не
считало желательным, вернее, считало нежелательным создавать
помехи этим планам гитлеровской агрессии.
Достаточно сказать, что английский ответ на наше предло-
жение срочно созвать конференцию четырех держав для того,
чтобы принять необходимые меры, гласил, что конференция для
принятия «согласованных действий против агрессии не обяза-
тельно окажет, по мнению правительства Его Величества, благо-
приятное воздействие на перспективы европейского мира».
В результате получился «Мюнхен», господа, о чем я скажу
только это одно слово, не вдаваясь дальше в подробности.
Я говорю об этом сейчас лишь для того, чтобы показать, что
невежество некоторых господ, критикующих Советское прави-
тельство и нашу внешнюю политику, никогда не может служить
аргументом ни в одной дискуссии, ни по одному вопросу, — тем
более не может служить аргументом фальсификация фактов, ко-
торых невежда, может быть, даже и не знает. Но такова участь
невежд.
Можно привести еще следующий факт. В 1939 году Совет-
ское правительство вновь предложило созвать конференцию из
представителей Англии, Франции, Румынии, Польши, Турции
и СССР для того, чтобы выработать меры против гитлеровской
агрессии в отношении Румынии. Я подчеркиваю: конферен-
цию Англии, Франции, Румынии, Польши, Тур-
ции и СССР для того, чтобы принять меры противодействия
уже подготовлявшейся тогда гитлеровской агрессии против Ру-
мынии, о чем в распоряжении английского правительства имелись
точные данные.
Английский посол в Москве Сиидс на обращение Правитель-
ства СССР по этому поводу к английскому правительству укло-
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА
121
нился от ответа на запрос, какова будет позиция Англии в слу-
чае нападения гитлеровских разбойников на Румынию. Г-н Сиидс
ответил довольно недвусмысленно, что «Румыния ближе к Со-
ветскому Союзу, чем к Англии», тем самым умывая руки и от-
ходя в сторону. Остается ожидать, что то же самое было бы
логично представителям Великобритании сказать mutatis mutan-
dis и в настоящее время, сославшись на то, что Корея, например,
далеко отстоит от Англии. Однако сейчас об этом помалкивают.
Так дело обстояло в 1939 году. Это факт, исторический факт,
который, однако, пытаются извратить некоторые распоясавшиеся
делегаты.
Я, наконец, напомню и о некоторых других фактах. Да, впро-
чем, не я, — это сделал уже Даллес 3. Он только что напомнил,
что в 1945 году в Сан-Франциско Советское правительство долго
сопротивлялось предложению относительно редакции статьи 10,
а затем уступило и приняло ту редакцию, которую предложило
большинство Конференции. Это верно. Такой факт имел место.
Но надо пойти дальше. Этот факт явился в результате того, что
переговоры, имевшие тогда место между Вашингтоном и
Москвой, между Стеттиниусом — тогдашним министром ино-
странных дел США и министром иностранных дел СССР
В. М. Молотовым, давали достаточно оснований к тому, чтобы
можно было действительно пойти на эту уступку.
Но разве этот факт, относящийся к 1945 году, сам по себе
не служит подтверждением той готовности Советского Союза
к сотрудничеству даже за счет отказа от некоторых своих тре-
бований? Этот факт, относящийся к 1945 году, служит пре-
красным доказательством того, что Советский Союз неизменно
ищет путей сотрудничества, готовый итти навстречу своим парт-
нерам, конечно, до какого-то предела, конечно, не до бесконеч-
ности и, конечно, не в условиях открытого или скрытого давле-
ния на волю Советского Союза с целью продиктовать Советскому
Союзу свои требования, забывая, что Советский Союз для таких
экспериментов не подходит и что нужно «для этаких прогулок
подальше выбрать закоулок», подальше от нашего советского
дома.
Я думаю, что этих фактов достаточно, чтобы заставить за-
молчать клеветников, вроде боливийского делегата, который
пытался здесь бросить тень на мирную политику Советского
Союза, изощряясь во всяких вымыслах по поводу каких-то со-
бытий, которые затрагивают интересы Советского Союза, и не
только Советского Союза, как это было, например, с событиями
в Румынии, — но и интересы других стран, боровшихся против
гитлеровской агрессии. Боливийский делегат скрыл то обстоя-
тельство, что смена правительства в Румынии произошла в то
122 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
время, когда Советская Армия развивала наступление на Берлин
и когда экс-генерал Радеску и экс-король Михай пытались по-
мешать этому, расстраивая советский тыл — тыл Советской
Армии.
Теперь я перейду к существу вопроса, который мы здесь раз-
бираем. Естественно, я не имею никакой возможности говорить
обо всем, что здесь говорилось. Я выберу только некоторые
основные темы и, я бы сказал, основных оппонентов или основ-
ных авторов этой резолюции «семи», на которой я раньше всего и
хочу сосредоточить свое внимание.
Вонпервых, странно было бы думать, что если предста-
вляются возражения против того или другого пункта или по-
правки к тому или другому пункту этой резолюции, то это может
служить доказательством нелойяльного отношения к самой идее,
которую преследует данная резолюция. «Мы, — говорили неко-
торые,— были разочарованы, когда Вышинский вдруг начал
критиковать нашу резолюцию». Им не нравится наша критика.
Но мы критикуем то, что заслуживает критики. Мы принимаем
то, что, по нашему мнению, приемлемо. Это вполне естественно
и законно. И поэтому странно было бы, копаясь в задних мы-
слях, искать то, что не высказано, только потому, что по от-
дельным пунктам, хотя и важным пунктам, высказываются не
те соображения, которые разделяют авторы этих пунктов, вно-
сятся другие предложения.
В прениях по проекту резолюции «семи» некоторые делега-
ции, излагая свои позиции, неоднократно касались тех сообра-
жений, которые были высказаны по этому поводу делегацией
Советского Союза.
Я считаю нужным остановиться на тех выступлениях, которые
ставили своей целью оспорить наши доводы и соображения. Я
должен сказать, что мы, конечно, расходимся с авторами резо-
люции «семи» в основной установке, хотя нас объединяет одна
и та же цель — обеспечить меры, которые могли бы в свою оче-
редь обеспечить укрепление мира и безопасности народов.
Но из чего мы исходим? И из чего исходят авторы проекта
«семи», предлагая свою резолюцию? Я об этом говорил очень
внятно, мне кажется, в прошлый раз. Если необходимо еще
посвятить этому лишние несколько минут, то разрешите мне это
сделать.
Авторы резолюции «семи», по мнению советской делегации и
по мнению тех делегаций, которые поддерживают нашу позицию,
исходят из ложной предпосылки, — я подчеркиваю — из ложной
предпосылки, — что Совет Безопасности может попасть в такое
положение, когда он будет не в состоянии осуществлять свои
функции, и что это возникнет, и неизбежно должно возникнуть,
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА
123
именно вследствие того, что Совет Безопасности наделен такими
полномочиями, использование которых якобы и является препят-
ствием к выполнению им своих функций.
Но если следовать логике наших противников, защитников
резолюции «семи», то нужно было бы признать, что в Сан-
Франциско наделили Совет Безопасности такими правами и
полномочиями, которые явились сами по себе препятствием
к осуществлению им тех функций^ какие были на него возложены.
Не ясно ли, что стоит только сделать такое допущение, чтобы
убедиться, что в Сан-Франциско заседали не серьезные полити-
ческие деятели, наученные опытом печальной памяти Лиги наций,
который неизменно стоял перед глазами всей Конференции
в Сан-Франциско, — по крайней мере, перед глазами тех, кто не
намерен повторять опыт печальной памяти Лиги наций, — а
совсем неопытными, наивными в политике людьми. Этот
опыт, очевидно, мечтает повторить тот делегат, который
вспомнил о Лиге наций в связи с нападением тогдашней фа-
шистской Финляндии на Советский Союз, — о чем он здесь рас-
пространялся в клеветническом, враждебном Советскому Союзу
духе.
Рассуждения насчет ошибки в Сан-Франциско, насчет того,
что 50 государств наделили Совет Безопасности такими полно-
мочиями, которые являются в действительности преградой, пре-
пятствием для выполнения Советом Безопасности его высоких
обязанностей, лишены всякого основания. Допустить это, ко-
нечно, можно, — можно все допустить, — но насколько же это
основательно, насколько это разумно, может ли такое допущение
выдержать критику, — это другой вопрос.
На эти все вопросы я отвечаю, что это неразумно, что ни-
какой критики такое допущение выдержать не может и что нет
никаких оснований для подобного допущения.
В чем же дело? Дело в том, что принцип единогласия здесь
не при чем, хотя он в действительности и есть важнейший прин-
цип. Кстати, я вовсе не говорил того, что мне приписывает
Даллес, будто бы принцип единогласия есть основа всей Орга-
низации Объединенных Наций. Я этого не говорил. Я говорил
другое, а именно — цитирую по стенограмме: «Безусловно, осно-
вой всей Организации Объединенных Наций является тот орган,
которому, и только ему одному по Уставу, даны права и полно-
мочия бороться против угрозы агрессии и применять те сред-
ства, которыми никакой другой орган по Уставу не наделен и
которые применять никакой другой орган по Уставу не вправе».
И в этой речи, и в других случаях я не раз говорил о том, что
принцип единогласия есть один из важнейших принци-
пов, лежащих в основе ООН. Но, говоря о Совете Безопасности,
124 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
я указывал, что Совет Безопасности есть фундамент нашей Орга-
низации.
Нам возражают, и вот Даллес придумал это возражение:
«Нет, — говорит он, — основой ООН является решимость
народов». Но разве решимость народов защищать мир и безопас-
ность не является также основой деятельности Совета Безопас-
ности, который в силу особых своих прав и обязанностей и тех
средств, которыми располагают пять его постоянных членов при
осуществлении такой высокой цели, несет в этом вопросе глав-
ную ответственность? Какое же здесь противоречие? Нет ни-
какого противоречия.
Но дело не только в принципе единогласия. Это вы сва-
ливаете на вето. Это Баша установка, ваше объяснение, почему
в Совете Безопасности тормозятся дела, почему Совет Безопас-
ности переживает целый ряд ненормальностей, которые нужно
устранить. Здесь нас спрашивал английский делегат Янгер 5, по-
чему девять-десять делегаций всегда сопротивляются приме-
нению вето? Потому, говорит он, что правило единогласия не-
пригодно для решения дел подобного рода. Нет, не потому,
скажем мы. Мы исходим из другого положения. В этой связи,
говоря о вето, я должен сослаться на того же Даллеса. Я имею
в виду его книгу, которая была недавно выпущена, — «War or
Peace» — «Война или мир». Книга эта не лишена интереса.
(Даллес показывает книгу в черно-красной обложке и говорит:
«Да, эта самая, эта самая книга».) Да, эта самая. Но в этой
книге, как и на обложке, очень много черного.
Обратимся к книге Даллеса. Вот, что говорит по поводу
вето Даллес на стр. 195 своей книги: «До сих пор происходило
так, что большинство в Совете Безопасности относилось друже-
ственно к Соединенным Штатам Америки. Так что для за-
щиты наших интересов нам вето было не нужно». Замечатель-
ный, практический, так сказать, подход. Даллес подтверждает,
что вето не нужно тем, у кого в руках большинство. Такое боль-
шинство США имеют в своих руках. Поэтому Соединенным
Штатам вето не нужно; оно нужно тем, которые не имеют боль-
шинства б Совете Безопасности. Это, может быть, верно, что это
большинство дружественно настроено к США, но бывает разная
дружба, как и разная любовь. Бывает и такая любовь, при ко-
торой предмет любви готовы задушить в объятиях.
Значит, по мнению Даллеса, вето США сейчас, в данных
условиях, не нужно. А как будет завтра, г-н Даллес? А как
будет послезавтра? Покамест у вас большинство, покамест вы
чувствуете себя хозяевами в этом доме, который называется
Совет Безопасности, вы будете костить это вето, но втайне вы
будете его приберегать до той поры, до времени, когда сочтете
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА 125
нужным пустить его в ход. Вы предвидите такой случай, когда
в своей книге откровенно пишете о таком времени, когда при-
дется это сделать. «Но это может быть не всегда так, — пишет
г-н Даллес, — и если это будет не так, конечно, США захотели
бы иметь право вето».
«Мы уже видели, — продолжает Даллес, — что США на-
стаивали на передаче японских подмандатных островов под
«стратегическую» опеку, чтобы мы имели возможность посред-
ством права вето в Совете Безопасности помешать любому распо-
ряжению островами, которое, по нашему мнению, противоречило
бы безопасности США. Согласились ли бы мы, например, по-
ставить себя в такое положение, когда Совет Безопасности боль-
шинством голосов мог бы потребовать от нас передать эти
острова под управление России или отказаться от Панамского
канала в »качестве меры, которая была бы в интересах мира».
Готовы вы были бы, спрашивает г-н Даллес в этой книге
американских читателей, на то, чтобы США отказались от Па-
намского канала в качестве меры, которая была бы в интересах
даже мира? Яснее, кажется, не скажешь.
Нам здесь говорили: «Позвольте, мир — высокая цель, —
мир требует отказа от всех благ, требует готовности принести
любую жертву». Но от блага Панамского канала отказались бы
США? Нет, не отказались бы. Г-н Даллес говорит: «Я уверен,
что США не согласились бы поставить себя в такое положение».
Не ясно ли теперь, что означают эти утверждения, что, мол,
вследствие вето нарушена вся перспектива защиты мира и безо-
пасности народов, охранять которые составляет обязанность
пяти великих держав. Вы простите меня, представители малых
держав, но именно пять главных держав располагают всеми сред-
ствами, чтобы, — как правильно говорил государственный секре-
тарь США в июле 1945 года в Комиссии по иностранным делам
американского сената, — или объединить свои усилия в борьбе
за мир или итти порознь ради войны.
Надо же понять, наконец, что если нет согласия между
пятью державами, то мир будет всегда находиться в неустойчи-
вом состоянии. Значит, дело не в том, что не годится правило
единогласия, а в том, какова политика этих пяти великих держав
и обеспечивает ли она возможность согласованных действий пяти
держав или не обеспечивает.
Можно было бы привести десятки и сотни фактов, которые
говорят о том, что создавшееся положение в Совете Безопасности
и в ООН является результатом того курса, который при по-
мощи Даллеса и других американских деятелей того же типа
был принят после Рузвельта и составил основу внешней поли-
тики Соединенных Штатов Америки, — этот «новый», так на-
126 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
зываемыи курс, курс жесткого отношения к своим военным со-
ратникам, курс не на сотрудничество, а на диктат.
Ведь в американских руководящих кругах открыто говорят,
что с Советским Союзом нужно обращаться пожестче, при по-
мощи силы, что вот, когда США будут иметь такие же, мол,
вооруженные силы, как Советский Союз, когда Советский Союз
будет трепетать, — вот тогда США смогут до чего-то с СССР
договориться. Но какое глубокое и грубое заблуждение, ибо не
будет такого времени, чтобы СССР трепетал. Надо вспомнить
историю России и историю Советского Союза, чтобы убедиться
в этом. Причина создавшихся в ООН политических затруднений
заключается, следовательно, не в том, что у Генеральной Ассам-
блеи мало прав и что Совет Безопасности плохо пользуется
своими правами. Нет, не в этом. Причина создавшегося ненор-
мального положения заключается в «жестком курсе» США,
в той политике, политике диктата, нажима, давления, всяких
требований, неумолимо предъявляемых, подкрепляемых беско-
нечным количеством всякого рода военных сооружений и воен-
ных мероприятий, кольцом всякого рода баз — военно-воздуш-
ных, военно-морских, военно-сухопутных, баз, баз и баз...
Стоит взглянуть только на печатающиеся в некоторых американ-
ских журналах карты мира, чтобы увидеть это кольцо американ-
ских баз, откуда огненными языками устремляются стрелки на-
падения к одному центру, уничтожение которого является за-
ветной мечтой, и не только господ боливийцев.
Мы за то, чтобы принять любые меры, обеспечивающие мир
и безопасность народов. Мы поддерживаем и резолюцию
«семи» — идею и ряд положений этой резолюции, поскольку они
идут под знаком укрепления мира. Но мы не поддерживаем
вашей исходной позиции, ибо она ложная; мы не поддерживаем
ваших мотивов, ибо они фальшивы; мы не поддерживаем ваших
предложений, вроде «военных отрядов» Организации Объеди-
ненных Наций, потому что эти отряды приведут к прямо про-
тивоположным целям, чем те, которые провозглашены вами
в заглавии вашей резолюции. Надо, наконец, это понять.
( Г-н Янгер, которому я хочу посвятить некоторое время, тоже
исходит из этой ложной установки.
Во-первых, из того, что якобы налицо паралич Совета Безо-
пасности. Великобритания тоже хитрит, как госдепартамент
г-на Даллеса, — может быть, прошу извинения, не Даллеса3,
а Ачесона 1, или Даллеса и Ачесона, я уже не знаю, может быть,
обоих, — хитрит, помалкивая насчет ликвидации вето в расчете
на то, что и ей может пригодиться вето. Однако Совет Безо-
пасности в данных условиях представляет преграду для осуще-
ствления экспансионистских планов, и поэтому его надо обойти,
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА
127
сославшись на его якобы паралич. Разве не экспансионистскую
агрессивную политику ведут Соединенные Штаты Америки
в отношении Китайской народной республики? Разве не экспан-
сия, не агрессия — вторжение за 38-ю параллель в Корее так
называемых «войск Объединенных Наций», в действительности
англо-американских войск?
Английский делегат Янгер б в своем выступлении 12 октября
старался доказать, что ответственность за мир и безопасность
народов несет не только Совет Безопасности, но и Генеральная
Ассамблея, и приводил для этого соответствующие статьи
Устава—10, 11, 12, 14 18. Но разве в этом спор, г-н Янгер?
Разве кто-нибудь спорит о том, что Генеральная Ассамблея
имеет действительно право или уполномочена обсуждать и даже
выносить рекомендации по таким вопросам, которые записаны
в Уставе, как защита мира и безопасности народов, укрепление
мира и защита безопасности народов? Поэтому, г-н Янгер, вы,
в сущности говоря, зря тратите снаряды полемики. Вы стреляете
не по тому направлению, ибо дело вовсе не в том, имеет ли та-
кие права Организация Объединенных Наций, а дело в том,
каков объем и характер этих прав, каков объем этих полномочий.
Иначе говоря — где предел этих полномочий Генеральной Ассам-
блеи, как главного органа Организации Объединенных Наций,
и Совета Безопасности — тоже главного органа Организации
Объединенных Наций? Это два главных органа, и Устав дол-
жен был разграничить между ними функции и полномочия.
Мне кажется, он разграничил их, и статьи 11 и 12 говорят ясно
о том, по какой линии прошло это разграничение.
Г-^н Янгер ссылался на статью 51 Устава. Я бы прибавил
в таком случае и статью 52, посвященную региональным согла-
шениям. Но обе эти статьи 22 в нашем споре сейчас имеют еще то
значение, которого вы, между прочим, не замечаете, г-н Янгер,
что и эти статьи опять-таки подтверждают особую роль Совета
Безопасности даже тогда, когда существуют региональные согла-
шения и когда развертываются события, связанные с осуществле-
нием или реализацией этих региональных соглашений.
Янгер пытался далее доказать, что резолюция «семи» не
предоставляет Генеральной Ассамблее каких-либо особых функ-
ций, принадлежащих Совету Безопасности. Он указывал при этом
на то, что в этой резолюции говорится лишь о правах и полно-
мочиях Генеральной Ассамблеи, об ее обязанностях, которые
принадлежат Ассамблее по Уставу и в настоящее время. Если
это так, то чем же тогда вызвана необходимость в такой резо-
люции, которая не повторяет то, что говорится в Уставе,
а изменяет Устав, говорит о новых правах Генеральной
Ассамблеи?
128 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Но разве Устав, если прав г-н Янгер, — надо же ответить на
этот вопрос, — разве Устав предоставляет Генеральной Ассам-
блее право иметь свои вооруженные отряды? Покажите, где об
этом говорится в Уставе.
Разве Устав предоставляет Генеральной Ассамблее право
распоряжаться и командовать вооруженными силами Организа-
ции Объединенных Наций, этими военными отрядами? Пока-
жите, где говорится об этом в Уставе.
Разве Устав предоставляет право генеральному секретарю
иметь военных советников и распоряжаться этими военными со-
ветниками? Разве в Уставе где-нибудь что-нибудь подобное гово-
рится? Покажите мне это.
Разве в Уставе не говорится, наоборот, что генеральный
секретарь должен заниматься делами своего секретариата?
Но с каких же пор военные операции и военные дела
являются делами генерального секретариата? И почему в таком
случае на месте генерального секретаря сидит такой сугубо штат-
ский и не совсем пригодный для своей должности человек, как
тот, который сидит в настоящее время ? Покажите мне в Уставе—
где это на генерального секретаря возложены военные функции:
управлять военными советниками?
Разве всего этого недостаточно для того, чтобы сказать, что
авторы резолюции «семи» действительно хотят предоставить
Генеральной Ассамблее те права, — и весьма важные к тому же
права, — которых она не имеет? Хотят потому, что не желают
считаться с Уставом. А вы, господа, не хотите считаться
с Уставом потому, что ваша политика требует этого. При
чем же тут Совет Безопасности, его бездействие, паралич
и т. д. и т. п.?
Это «бездействие» Совета Безопасности, о котором вы гово-
рите, является не чем иным, как результатом проводимой вами
политики, вашей политики.
Г-н Янгер говорит, что существующие нормы международ-
ного права недостаточны для современного мира. Теперь уже
оказывается, что и международное право плохое; не только Совет
Безопасности, но и международное право. Нужно создать новые
нормы и заменить ими старые нормы международного права.
Янгер дошел до того, что заявил, что принципы безопасности и
порядка должны заменить законы джунглей, то есть, если при-
менить это к нашему спору, то выходит, что Организация
Объединенных Наций — нечто вроде джунглей, а Устав — это
вроде закона джунглей. И вот вместо этого дикого закона диких
людей семь авторов резолюции предлагают создать какие-то
новые нормы, которые звучат таким благовестом со страниц
этого проекта резолюции «семи».
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА 129
Я думаю, что все это совершенно несерьезно, как несерьезно
и последнее положение г-на Янгера, на котором считаю нужным
кратко остановиться. Янгер, говоря о консультациях в соответ-
ствии со статьей 106 Устава, заметил, что Советскому Союзу
следует занять более конструктивную позицию, чем он занимал
до сих пор. Не так, как это было, по словам г-на Янгера, во
время консультаций по берлинскому и австрийскому вопросам.
Здесь нужны к словам Янгера поправки.
Первая поправка: Никаких консультаций в Совете Безопас-
ности и в других органах Организации Объединенных Наций по
этим вопросам не было. Консультации эти были в Совете ми-
нистров иностранных дел четырех держав.
Вторая поправка: Консультации в Совете министров ино-
странных дел в Париже в 1949 году по германскому и австрий-
скому вопросам дали довольно серьезные результаты, которые
нашли свое отражение в согласованном коммюнике, очень важ-
ном, г-н Янгер, коммюнике. Но все то, что было тогда согласо-
вано, не было проведено в жизнь, и не по вине, как это хорошо
известно, Советского Союза, а по вине англо-американского ла-
геря.
Янгер сказал здесь по этому поводу, в сущности говоря, не
больше не меньше, как то, что Советский Союз, предлагающий
консультации, должен дать заверения, что во время этих кон-
сультаций он будет послушным партнером, а остальные, с кем
должны будут состояться консультации, будут просто диктовать
то, что им заблагорассудится. Это и называется на языке Янгера
и Даллеса — вести себя конструктивно!
Вот, в сущности говоря, вся логика рассуждений делегата
Великобритании, который, очевидно, морщится от наших предло-
жений. А мы внесли предложение, которое требует, действи-
тельно, консультаций и взаимных уступок, которые не могут
быть односторонними. Как на этот счет думает г-н Янгер? Ви-
димо, он не думает отказываться от ранее занятых позиций,
предпочитая предъявлять прежние требования. Во всяком слу-
чае, он, видимо, не желает здесь следовать той хорошей англий-
ской пословице, которая говорит, что пирог сначала нужно по-
пробовать, а потом уж судить о его качествах. Попробуйте,
может быть, что-нибудь и выйдет.
В связи с этим, попутно я хотел бы ответить и Даллесу. Он
здесь говорил относительно Военно-штабного коми-
тета23, что мы там не присутствуем и что таким образом полу-
чается странность: с одной стороны, мы говорим: «оживите дея-
тельность Военно-штабного комитета», а с другой стороны, мы
пропускаем все заседания этого комитета. Но, во-первых, Даллес
хорошо знает, почему это так получается. Следовательно, если
9 Зек. 3143. Вопросы международного права
130 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООП
хотят действительно устранить эту ненормальность, то надо
серьезно подумать о том, чтобы устранить действительную при-
чину этого; во-вторых, я должен сказать, что уже в течение
очень длительного срока в повестке дня заседания Военно-штаб-
ного комитета нет ни одного вопроса. Так что, в сущности говоря,
если бы даже там и был наш представитель, то это было бы со-
вершенно бесполезно, потому что в повестке дня Военно-штаб-
ного комитета нет ни одного вопроса.
А почему нет ни одного вопроса? Потому, что есть какие-то
разногласия. Так вот мы и говорим, что надо побудить пять ве-
ликих держав, чтобы они приняли со своей стороны меры, по-
искали путей, которые сделали бы возможным реализацию
статьи 106, чтобы они сделали возможным продуктивную работу
Военно-штабного комитета.
Здесь очень подробно высказывался канадский министр ино-
странных дел Пирсон 13. Он тоже говорил о Межсессионном ко-
митете 17. Он признал, что Межсессионный комитет действительно
потерпел неудачу. Но объяснил он эту неудачу тем, что Комитет
не мог действовать вследствие того, что действовал Совет Безо-
пасности. Но позвольте. Когда учреждали Межсессионный ко-
митет, нас уверяли, что нужно учредить Межсессионный коми-
тет потому, что не действует Совет Безопасности. А когда учре-
дили Межсессионный комитет, то он, оказывается, не смог
действовать потому, что действовал Совет Безопасности. Для
чего же в таком случае возились с этой затеей? Мы предупре-
ждали и предупреждаем наших коллег против такого рода ша-
лостей, тем более, что они касаются нашего Устава.
Главное, что старался доказать г-н Пирсон, это опять-таки
та же самая мысль, что необходимо якобы дать возможность
Организации Объединенных Наций действовать в случае, когда
не способен действовать Совет Безопасности. Но нужно смотреть
в суть вещей, нужно установить, почему получается такое ненор-
мальное положение, когда Совет Безопасности, по вашему же
мнению, оказывается бездействующим? Нет ли здесь каких-
нибудь причин, которые лежат вне принципов и форм органи-
зации работы Совета Безопасности? В том ли дело, чтобы наде-
лить Генеральную Ассамблею правами, которыми нельзя ее на-
делять, не жертвуя Уставом, или, может быть, в том, что нужно
изменить политический подход некоторых держав к решению
тех или других вопросов, то есть изменить политику этих дер-
жав? Несколько лет тому назад США уже изменили свою внеш-
нюю политику. От политики сотрудничества в период войны
они перешли к политике «жесткого курса» в послевоенный
период, и нельзя привести лучшего примера противоречия
одного курса политики другому ее курсу.
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА 131
Вот потрудитесь теперь подумать о том, что будет, если от
этого нового, так называемого жесткого курса, который не дает,
видимо, никаких результатов и не может их дать, перейти к ста-
рому курсу сотрудничества. Тогда при старом курсе были то же
самое вето и тот же самый Совет Безопасности, и тогда было
сотрудничество. Постарайтесь перейти снова к этому курсу,
может быть, тогда что-нибудь и изменится. Откажитесь от того,
чтобы диктовать свою волю равноправным с вами суверенным
государствам.
Нам говорят — никто не стремится ослабить Организацию
Объединенных Наций. Говорят, что, наоборот, резолюция «семи»
будет способствовать укреплению Организации. Но чем? Тем,
что она направлена на нарушение Устава, как это видно из ана-
лиза, например, разделов «С» и «D» этой резолюции.
Нам говорят, что тем не менее проект «семи» направлен на
укрепление Организации Объединенных Наций, и в подтвер-
ждение этого даже не ссылаются на учреждение Северо-атланти-
ческого союза, очевидно, желая доказать, что такие «региональ-
ные» соглашения тоже якобы укрепляют Организацию Объеди-
ненных Наций. Но известно, что Северо-атлантический союз
направлен не на укрепление Организации Объединенных Наций,
а, наоборот, на ее ослабление. Ссылки здесь на 51-ю и 52-ю
статьи Устава не при чем, так как ни о какой самообороне не
шла речь и не может итти речь, когда говорят о Северо-атланти-
ческом союзе.
В самом деле, против кого этот союз собирается «оборо-
няться»? Почему Северо-атлантический союз исключает воз-
можность участия в нем Советского Союза и стран народной
демократии? Почему, с другой стороны, этот так называемый
«региональный союз» охватывает не какой-нибудь определенный
район, а «район» в очень широком понимании этого слова, в осо-
бенности, если в него включить и Турцию, которая домогается
этого?
Вся история создания Северо-атлантического союза подтвер-
ждает, как и вся деятельность этого союза, что этот союз факти-
чески является не орудием обороны тех стран, на которые никто
не нападает и не собирается нападать, а является орудием поли-
тики правящих кругов США и Великобритании по обе стороны
Атлантики, то есть в обоих полушариях земного шара.
Пирсон пытался доказывать, что Северо-атлантический союз
преследует цель укрепления Организации Объединенных Наций
и что учреждение этого союза вполне соответствует целям и за-
дачам Организации Объединенных Наций. Но шила в мешке,
говорят, не утаишь. И нельзя утаить тот факт, что Северо-атлан-
тический союз создан был никак не для обороны, как твердят
9*
132 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
об этом его учредители. Достаточно вспомнить, например, фул-
тонскую речь Черчилля 2 на митинге под председательствованием
президента США^Трумэна, чтобы не оставалось никакого сомне-
ния в том, о какой «обороне» может итти речь. Достаточно вспо-
мнить заявление целого ряда авторитетных представителей Со-
единенных Штатов Америки, — ну, хотя бы Макартура, бывшего
министра обороны Джонсона, морского министра Мэтьюса, —
о том, где проходит эта линия «обороны», чтобы убедиться
в том, что дело идет вовсе не об обороне, а о создании подходя-
щих условий для осуществления экспансионистской политики
США.
Говорят, что резолюция «семи» даст возможность создать
альтернативу для Совета Безопасности. Но если даже встать на
эту точку зрения, то все же окажется, что эта так называемая
«альтернатива» потому-то и является альтернативой, что таким
образом придают Генеральной Ассамблее такие права, которые
До сих пор ее альтернативой не делали, то есть Генеральную
Ассамблею наделяют такими полномочиями, которыми до сих
пор эта так называемая «альтернатива» не была наделена.
Иначе говоря, ее наделяют новыми полномочиями, новыми
правами, притом грубо нарушая Устав, нарушая тот поря-
док, который установлен для внесения в Устав всякого рода
поправок.
Здесь я должен перейти к выступлению представителя Фи-
липпин Ромуло, который ближе других подошел к этой теме, —
то есть к тому, чтобы наделить Генеральную Ассамблею новыми
правами.
Я должен обойти целый ряд его сравнений и формулировок,
которые направлены на то, чтобы показать «ничтожество» Со-
вета Безопасности, с чем никак нельзя согласиться. Я остано-
влюсь на некоторых наиболее важных вопросах, в частности на
том пункте резолюции «семи», который предусматривает созда-
ние комитета по учету ресурсов, необходимых для организации
коллективной самообороны. Ромуло забывает, что дело идет
вовсе не о том, кто будет собирать сведения о ресурсах и воору-
женных силах, а о том, кто будет потом пользоваться этими све-
дениями, кто будет этими сведениями оперировать.
Дело идет о том, чтобы создать специальный орган, который
должен на основании всех этих сведений, касающихся ресурсов,
средств, вооруженных сил, находящихся в распоряжении тех
или других государств, — составить план действий на случай
защиты мира против агрессора военными средствами. И есте-
ственно, конечно, что создание такого специального комитета и
наделение его такими функциями, наделение его функциями по
обобщению материалов и по выводам, по подготовке необходи-
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА 133
мых практических мероприятий — все это является, конечно,
явным нарушением Устава.
Создание такого комитета только умаляет авторитет Гене-
ральной Ассамблеи, поскольку комитет, состоящий из немногих
членов ООН, должен будет заниматься выработкой коллектив-
ных мероприятий по борьбе с агрессией, а не сама Генеральная
Ассамблея, в которой представлены все государства — члены
ООН. Ромуло с этим не хочет согласиться, потому что не видит
основы спора в том, в чем эта основа в действительности за-
ключается, а именно — в том, кто будет пользоваться этими
данными и кто будет, следовательно, составлять тот план воен-
ных операций, которые должна будет проводить Организация
Объединенных Наций.
Под чьим руководством должен составляться такой план?
Мы говорим: под руководством Военно-штабного комитета и под
руководством Совета Безопасности, которому подчинен и сам
Военно-штабной комитет. Для этого нужно иметь разные сведе-
ния о ресурсах государств — членов ООН, об их вооруженных
силах, о роде оружия, о качестве и количестве вооруженных сил
и вооружений и т. д. и т. п. Кто должен этим заниматься?
Военно-штабной комитет и его аппарат, как это и предусмотрено
Уставом. А нам говорят, что этим должен заниматься какой-то
специальный комитет по ресурсам, значит не Военно-штабной
комитет, не Совет Безопасности, а Генеральная Ассамблея. Вот
в этом и есть нарушение Устава.
Г-н Ромуло говорит, что этот специальный комитет, во-пер-
вых, соберет сведения, во-вторых, передаст их генеральному
секретарю, а генеральный секретарь по смыслу резолюции «семи»
передаст эти сведения либо Генеральной Ассамблее либо Совету
Безопасности. Но зачем же, так сказать, правой рукой чесать
левое ухо? Зачем же создавать такую сложную систему: комитет
собирает сведения, передает их генеральному секретарю, гене-
ральный секретарь передает их Генеральной Ассамблее или
Совету Безопасности. Для чего все' это нужно, когда Устав
установил уже стройную систему: Совет Безопасности, Военно-
штабной комитет и военные эксперты. Это хотят сломать, однако
потому, что хотят наделить Генеральную Ассамблею новыми
функциями и новыми правами для того, чтобы создать «альтер-
нативу» Совету Безопасности, как выражаются авторы резолю-
ции «семи».
А что такое создать альтернативу? Это значит создать равно-
великий орган, а Совет Безопасности с его правилом единогласия
(вето) тем самым удалить со сцены. Мы не сомневаемся, что это
будет продолжаться до тех пор, пока не наступит тот момент,
о котором так откровенно говорит в своей книге г-н Даллес. Мы
134 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
с этим не согласны и не можем согласиться, так как это предло-
жение лишено всякой логики. Но если допустить даже, что это
предложение логично и обоснованно, то возникает вопрос, дей-
ствительно ли не являются новыми те изменения, которые
предлагается внести в права и полномочия Генеральной Ассам-
блеи, и являются ли они не столь существенными, чтобы ради
этого не была применена статья 109 Устава и наряду с этим
также и статья 108, определяющие порядок внесения в Устав
поправок и изменений?
Я прошу вас обратить внимание, господа, что в этой главе
Устава, состоящей всего лишь из двух статей — 108 и 10924, нет
ни малейшего намека на существенные или несущественные по-
правки, на важные или неважные изменения, ибо в статье 109
говорится о любом изменении Устава. И для внесения л га-
бог о изменения устанавливаются такие условия: 1) созыв
специальной конференции, 2) принятие поправок большинством
в две трети членов ООН, а не простым большинством, 3) рати-
фикация этих поправок государствами — членами ООН в соот-
ветствии с их законодательной процедурой.
Допустим, что действительно все правильно в том, что пред-
лагает проект семи делегаций. Мы против этого спорим, возра-
жаем, но допустим, что действительно нужно изменить Устав.
Пожалуйста. Вот Устав, вот статья 108, вот статья 109, —
благоволите действовать конституционным путем, как указано
в этих статьях.
Почему вы не хотите так действовать? Кто-то из делегатов
сказал: «Пусть советская делегация подтвердит, что если будет
такая конференция, то делегация Советского Союза готова будет
пойти на изменения Устава». Это детская постановка вопроса.
Конференции созываются не для того, чтобы расписаться в своем
присутствии на этой конференции. Конференции созываются для
того, чтобы обсудить те вопросы, которые на них поставлены.
Если внесенные предложения будут приемлемы, мы их примем;
если они не будут приемлемы, мы будем бороться против них.
Мы будем бороться не обходными путями. Мы будем бороться
в соответствии с требованиями Устава, как говорится, в рамках
Устава.
Мы и говорим: допустим, что вы правы. Допустим, что дей-
ствительно нынешний Устав и положение дел в Совете Безопас-
ности и вообще в Организации Объединенных Наций таково,
что все, что написано в Уставе, в данных условиях недостаточно
подходит для осуществления тех целей, к которым мы стре-
мимся. Можно допустить, что действительно могут быть условия,
когда Устав, — этот живой организм, — развивается и требует,
может быть, каких-то изменений. Тогда нужно использовать тот
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕР1СТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА 135
единственно законный путь, который для этого имеется, устано-
влен Уставом. Почему вы не хотите его использовать? Ответ,
мне кажется, уже дан на этот вопрос.
Среди поднятых вопросов наиболее важное место занимает
вопрос о характере рекомендаций, которые должна давать Гене-
ральная Ассамблея. И здесь есть бесспорные положения: боль-
шинство Генеральной Ассамблеи имеет право созвать специаль-
ную сессию; имеет право созвать ее в срочном порядке; имеет
право обсудить любой вопрос, не передавая ни в какие комитеты
и не учреждая никаких комитетов; имеет право вынести рекомен-
дации по тем вопросам, которые относятся к компетенции любых
органов ООН, за исключением двух случаев.
Нам говорят, что имеется исключение лишь в одном случае.
Мы утверждаем, что в двух. Один указан в статье 12. Это тот
случай, когда вопрос стоит на повестке дня Совета Безопасности.
В этом случае Генеральная Ассамблея не может по этому вопросу
выносить рекомендаций, хотя заниматься таким вопросом может.
Относительно этого случая, предусмотренного статьей 12, у нас
нет разногласий.
Но имеется и второй случай, когда Генеральная Ассамблея
не может выносить рекомендаций. Это тогда, когда эти рекомен-
дации являются не чем иным, как призывом, или поручением,
или приглашением Совета Безопасности "или кого бы то ни было
к действию. Вот в этих двух случаях Генеральная Ассам-
блея не может давать никаких рекомендаций. Авторы резолюции
«семи» как раз этот второй случай обходят, и обходят непра-
вильно.
В подтверждение правильности своей позиции Даллес и не-
которые другие делегаты ссылались на «опытных юристов».
Я тоже позволю себе сослаться на «опытных» юристов, автори-
тетных именно в англо-американских кругах. Я мог бы, напри-
мер, сослаться на известного профессора Ганса Кельзена, книга
которого находится сейчас в моих руках. Эта книга называется
«The Law of the United Xations» — «Право Организации Объ-
единенных Наций».
На странице 200 этой книги рассматривается вопрос о «ком-
петенции Генеральной Ассамблеи по статье 11». Этот вопрос
разбирается с точки зрения того, что означает последняя фраза
пункта 2 статьи 11, которая гласит: «Любой такой вопрос, по
которому необходимо предпринять действие, передается Гене-
ральной Ассамблеей Совету Безопасности. ..»
И вот что пишет по этому поводу Кельзен: «Статья 11,
пункт 2 содержит ограничения, которых не содержит статья 10.
Статья 10 ссылается только на положения статьи 12, а не на
положения пункта 2 статьи 11 о том, что любые вопросы, отно-
136 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
сящиеся к поддержанию международного мира и безопасности,
поставленные перед Генеральной Ассамблеей членом ООН,
Советом Безопасности или государством, не являющимся членом
ООН, в соответствии со статьей 35, пункт 2, передаются Гене-
ральной Ассамблеей Совету Безопасности до или после обсу-
ждения», если «необходимо предпринять действие». Это озна-
чает, что Генеральная Ассамблея, действующая согласно
статье 11, пункт 2, может обсуждать такой вопрос, но не должна
делать рекомендации. Генеральная Ассамблея должна передать
вопрос Совету Безопасности, даже если этот вопрос поставлен
перед Ассамблеей, согласно статье 11, пункт 2, самим Советом
Безопасности. Рекомендация исключается не только, когда
«вопрос представляет собой спор или (другую) ситуацию и
когда им занимается Совет Безопасности (статья 12, пункт 1),
но также когда этот вопрос носит такой характер, что необхо-
димо действие».
Эта книга имеется в библиотеке Организации Объединенных
Наций. Кто желает проверить правильность моих цитат, имеет
полную возможность это сделать. Я сегодня же после заседания
передаю эту книгу обратно в библиотеку.
На страницах 204 и 205 своего труда профессор Кельзен
анализирует самое понятие «действие». Он ставит вопрос — что
же означает слово «действие»? Это очень важный вопрос, по-
тому что, не разобравшись, как следует, в этом вопросе, можно
попасть в такое же затруднение, какое испытывает сейчас
г-н Даллес, цитируя одно заявление А. А. Громыко. Он говорит:
«Г-н Громыко в 1946 году заявил: «В Совете Безопасности утвер-
ждали, что действия должна предпринять Генеральная Ассам-
блея, а сейчас на Генеральной Ассамблее заявляют, что этот
вопрос входит в компетенцию Совета Безопасности. Генеральная
Ассамблея имеет полномочие и право рассматривать эту проблему
и принимать по ней решение, и политика бездействия привела бы
к серьезным последствиям».
Что же в том, что говорил Громыко, противоречит тому, что
я сейчас имел честь докладывать Политическому комитету? Гро-
мыко говорит, что Генеральная Ассамблея имеет право действо-
вать, то есть рассматривать вопросы, подлежащие компетенции
любого органа ООН. Устав именно это называет «действием», то
есть «действием» является то, что Генеральная Ассамблея
может рассматривать вопросы и может принимать по ним
рекомендации.
Для ясности позвольте привести один пример — sine irae et
studio — без всякого гнева и без всякого пристрастия. Этот при-
мер пояснит, что означает для Генеральной Ассамблеи «дей-
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА 137
ствовать» и что означает «бездействовать». Все, конечно, помнят,
что несколько дней тому назад делегация СССР поставила здесь
вопрос относительно смертных казней в Греции. Мы просили,
чтобы Политический комитет рассмотрел этот вопрос вне очереди
и принял решение — поручить Председателю Генеральной Ассам-
блеи снестись с правительством Греции для того, чтобы не до-
пустить исполнения этих смертных приговоров, или, как это
говорилось в прошлом году в эквадорской резолюции, — «вы-
яснить позицию и точку зрения греческого правительства на
возможность приостановления этих смертных приговоров». Это
предложение пока что не принято и даже не обсуждено. Я на-
деюсь, что оно будет обсуждено, но пока что оно не обсуждено.
Мы ставим этот вопрос потому, что это — вопрос человеколюбия,
гуманности, и поэтому, конечно, этот вопрос тесно связан с за-
дачами, идеями и целями нашей Организации, и обсуждать этот
вопрос мы, конечно, можем, и ООН должна проявить здесь
свое действие.
Мы не настаиваем на принятии рекомендации, считаясь со
статьей 2, пункт 7, Устава 25f говорящей о невмешательстве во
внутренние дела других государств, но мы призываем к чело-
веколюбию. Мы можем обсуждать любой вопрос, и поэтому мы
правы, когда говорим, что и Генеральная Ассамблея, — как
она это доказала и в прошлом году, обсудив аналогичный
вопрос и приняв соответствующую резолюцию, — может обсу-
ждать этот -вопрос. Если же Генеральная Ассамблея отка-
жется обсуждать тот или иной вопрос, входящий в круг во-
просов, связанных с задачами Ассамблеи, то она проявит без-
действие.
Мы убеждены, что каждый час и день проволочки Политиче-
ского комитета по отношению к нашей просьбе рассмотреть письмо
одиннадцати матерей греческих патриотов, приговоренных
к смертной казни, это — бездействие, которое может стоить
жизни этим патриотам. Наоборот, рассмотрение этого вопроса —
есть «действие», осуществляемое Ассамблеей. Поэтому совершенно
прав профессор Кельзен, который в своей фундаментальной ра-
боте исследует юридическое значение термина «действие» и
определяет его смысл применительно к функциям Совета Без-
опасности, с одной стороны, и Генеральной Ассамблеи —
с другой.
Кельзен ставит очень важный вопрос, что означает это слово
«действие» (action), о котором говорится в Уставе, в частности
в статье 11. Даллес очень легко обходится вообще с этим) юри-
дическим вопросом, хотя он и сам — крупный юрист. Он гово-
рит: «Не будем заниматься юридическими вопросами». Но наша
138 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
делегация считает такую постановку вопроса неправильной, так
как без правильного юридического понимания Устава и тех из-
менений, которые предполагается внести в права и полномочия
Генеральной Ассамблеи, невозможно правильное решение стоя-
щей перед нами задачи.
Профессор Кельзен, определяя понятие действия, упоминае-
мого в статье 11 Устава, говорит: «Действие» может означать
только принудительное действие».
Такое действие, говорит он, является «специфической функ-
цией Совета Безопасности». Вот что он пишет далее, на стра-
нице 204. Читаю английский текст, чтобы избегнуть двойного
перевода. В русском переводе это гласит: «Действие» может
означать только принудительное действие».
Далее Кельзен пишет:
«Это является специфической функцией Совета Безопасности.
В этом случае, и только в этом случае, Генеральная Ассамблея
не должна делать рекомендаций, а должна передать вопрос
Совету Безопасности. Вопрос о том, является ли какое-нибудь дей-
ствие необходимым, должен быть решен Генеральной Ассам-
блеей, так как последняя должна передать вопрос Совету Безо-
пасности, только если действие необходимо. Но такое решение
едва ли возможно «д о» обсуждения».
Разве это не ясно? Конечно, абсолютно ясно.
Вот почему, господа, ни с точки зрения политической, ни
с точки зрения юридической мы не можем согласиться с тем
предложением, которое заключается в проекте резолюции «семи»,
предложением, которое предоставляет право Генеральной Ассам-
блее давать рекомендации, связанные с принудительным дей-
ствием, ибо другого понятия слова «действие», — по разъясне-
нию достаточно опытных и авторитетных людей и по нашему
собственному разумению, — другого смысла это слово в Уставе
не имеет и иметь не может. Мы возражаем против того, чтобы
Генеральную Ассамблею наделяли правом давать именно такие
рекомендации, а не вообще какие-либо рекомендации. А нам
говорят: «Вы возражаете вообще против рекомендаций». Нет,
мы ие возражаем против права Генеральной Ассамблеи давать
вообще рекомендации. Рекомендации Генеральная Ассамблея
имеет право давать, но она не ^ имеет права давать такие реко-
мендации, которые влекут за собой действие, то есть при-
менение вооруженной силы, что имеет в виду
Устав ООН, так как это не предоставлено Генеральной
Ассамблее Уставом и так как по Уставу такие действия может
предпринимать исключительно только Совет Безопас-
ности. Это подтверждает и справка, приведенная мною из
Кельзена.
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА 139
Вот что можно было бы еще добавить к той аргументации,
которую мы до сих пор приводили по обсуждаемому вопросу.
Я не останавливаюсь на целом ряде менее важных вопросов.
Мне кажется, они бледнеют перед значительностью того вопроса,
который привлекает сейчас наше внимание, который должен быть
решен в точном соответствии с Уставом, с его принципами, по-
тому что нарушение этих принципов чревато серьезными послед-
ствиями для дела мира и безопасности народов и никак не мо-
жет служить высоким целям, объединяющим нас здесь, в нашей
Организации Объединенных Наций.
гвоооооосэо^
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА
Речь на заседании Политического комитета
16 октября 1950 г.
Делегация СССР считает необходимым изложить свою пози-
цию в отношении некоторых пунктов проекта резолюции семи
делегаций, обсуждаемого сейчас в Политическом комитете, и оста-
новиться более подробно яа своих поправках к этим пунктам.
Здесь говорили, что неприемлема поправка советской делега-
ции, возражающей против того, чтобы созыв чрезвычайных спе-
циальных сессий осуществлялся решением Совета Безопасности,.
поддержанным любыми семью членами Совета.
Утверждают, что это является процедурным вопросом и что
поэтому он должен решаться именно таким порядком, какой за-
писан в проекте резолюции «семи». Советская делегация не со-
гласна с этим. Мы полностью разделяем высказанные здесь
соображения главы сирийской делегации г-на Эль-Хури, ко-
торый совершенно справедливо обратил внимание на то, что
Устав не дает права какому-либо другому органу устанавливать
для Совета Безопасности какую бы то ни было процедуру, что
это — право самого Совета Безопасности.
Нельзя допустить такое положение, чтобы за Совет Безопас-
ности кто-то определял, какие вопросы должны решаться проце-
дурным порядком, какие непроцедурным, изменяя при этом так,
между прочим, и самое содержание Устава, согласно которому
такие вопросы входят в компетенцию самого Совета.
Устав говорит, что специальные сессии созываются по реше-
нию Совета Безопасности. Он не говорит, каким большинством
должно быть принято такое решение. И он не должен этого гово-
рить, потому что есть 30-я статья Устава, которая устанавливает,
что правила процедуры или процедура работы Совета Безопас-
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА
141
ности устанавливается самим Советом Безопасности. Статья 30
Устава прямо говорит: «Совет Безопасности устанавливает свои
правила процедуры, включая порядок избрания своего председа-
теля». Это очень важная статья, она является конституционной,
она охраняет права Совета Безопасности от всяких посягательств
даже со стороны Генеральной Ассамблеи. Права Генеральной
Ассамблеи, как и права Совета Безопасности, их объем, характер,
смысл, значение, — определяются рамками Устава, все это дол-
жно находиться в пределах Устава.
Вот наша основная позиция. Устав есть основной
закон нашей Организации. Устав предусматривает, что правила
процедуры устанавливает сам Совет Безопасности. Авторы же
резолюции «семи» хотят установить такое правило голосования,
которое нарушает это требование Устава, ибо, если возникает
в Совете Безопасности сомнение в том, к какой категории должен
быть отнесен данный вопрос, — к категории ли процедурных во-
просов, которые должны решаться © соответствии со статьей 27,
пунктом 2 м, где говорится, что по процедурным вопросам прини-
мается решение вот таким-то большинством голосов, или будет
решаться в соответствии со статьей 27, пунктом 3, где говорится
о совпадающих голосах пяти постоянных членов Совета Безопас-
ности, — если, я говорю, возникнет по этому вопросу в Совете
Безопасности какое-либо сомнение, то сам Совет Безопасности в
соответствии с соглашением, принятым в Сан-Франциско, сам
решает этот вопрос, определяя, к какой из этих категорий он от-
носится, причем самое решение этого вопроса также должно удо-
влетворять основному требованию голосования по важным вопро-
сам, то есть должны быть налицо совпадающие голоса всех пяти
постоянных членов.
Вы говорите, что необходимо некоторые статьи Устава уточ-
нить. Но что значит «уточнить»? Если вносится какое-либо до-
полнение в виде такого «невинного» добавления, как «решение,
поддержанное любыми семью голосами», то ведь это совсем не
то, о чем говорится в статье 20 19. Это не уточнение, а несомнен-
ное изменение Устава, но, согласно статье 109 24, л ю б о е изме-
нение настоящего Устава требует соблюдения установленного
для этого порядка. Но кубинский делегат говорит — «это не есть
изменение» и вообще можно не соблюдать Устав. Мы с такой по-
зицией согласиться не можем и не рекомендуем Политическому
комитету становиться на такой путь.
Следовательно, если вы желаете изменить статью 3026. то вы
должны внести соответствующее изменение в том порядке, кото-
рый установлен конституцией. Вы, особенно те, которые по-
стоянно хвалятся своим демократизмом и уважением к конститу-
циям, проникнитесь вы сами в данном случае этим уважением и
142 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
действуйте в соответствии с этим требованием и, значит, в соот-
ветствии со статьей 109 Устава.
Делегация СССР возражает, как об этом мы уже говорили,
против некоторых пунктов проекта резолюции «семи». Некото-
рые делегации, однако, поддерживают эти пункты, доказывая, что
Устав нуждается в поправках. Но если даже стать на эту точку
зрения, то следует действовать по Уставу, в порядке, преду-
смотренном статьей 109.
Конечно, Устав — не догма, не священное писание, в котором
ничто не может быть изменено. Конечно, Устав может быть из-
менен. Но для таких изменений есть законный путь. И мы гово-
рим: если вы действительно хотите укрепить Организацию Объ-
единенных Наций, так не подтачивайте ее основ, не разрушайте
в таком случае ее конституционные основы и принципы, дей-
ствуйте в соответствии с Уставом, действуйте в том порядке, ка-
кой установлен Организацией Объединенных Наций и ее
Уставом.
Все решения, которые будут приняты здесь каким бы то ни
было большинством без соблюдения уставного порядка, будут
незаконными и будут всегда стоять перед всеми добросовестными
членами Организации Объединенных Наций и перед всем (миро-
вым общественным мнением, как горький и тяжелый укор всем
тем, кто пойдет по пути нарушения Устава.
Мы можем разойтись, конечно, с авторами и защитниками
резолюции «семи» в понимании и толковании тех или других по-
ложений, но в Уставе сказано точно: любое изменение Устава
может быть произведено только в определенном в Уставе по-
рядке. И (мы настаиваем и требуем, чтобы вы избрали консти-
туционный путь, не допуская нарушения нашей конституции, кон-
ституции Организации Объединенных Наций.
Касаясь существа вопроса, необходимо принять во внимание
следующие обстоятельства.
Во-первых, почему в Устав введено положение, выраженное
в статьях 21 и 30 Устава 26, что сам Совет Безопасности, как и
сама Генеральная Ассамблея, устанавливает свои правила про-
цедуры? Почему никто не вмешивается в ту процедуру, которую
устанавливает Генеральная Ассамблея на основании Устава? По-
тому, что Устав не разрешает этого никому, ибо Генеральная
Ассамблея — хозяин в своих делах, как Совет Безопасности —
хозяин в своих делах. Совету Безопасности принадлежит право
определить, процедурный ли это вопрос или непроцедурный, и
никому другому такое право по Уставу не принадлежит.
Но что такое процедурные вопросы для Совета Безопасности?
Это вопросы, которые определяют процедуру работы Совета
Безопасности. Мог ли бы Совет Безопасности принять какое-
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА 143
либо постановление, меняющее порядок работы Генеральной
Ассамблеи? Нет, не мог бы. Точно так же не может Генеральная
Ассамблея принять какое-либо решение, меняющее порядок ра-
боты Совета Безопасности. Вопросы своей процедуры решает
сам Совет Безопасности.
Таким образом, нет никаких оснований к тому, чтобы при-
нимать предлагаемую США и другими шестью делегациями по-
правку, которая является, конечно, изменением Устава.
Я сказал, что это непроцедурный вопрос и по существу, ибо
что такое вопрос о созыве чрезвычайной сессии? Я хотел бы
спросить — ради чего созывается чрезвычайная сессия? Рассмо-
трим этот вопрос. В проекте резолюции «семи» говорится, что
в период между сессиями Генеральная Ассамблея может соби-
раться на чрезвычайные (специальные) сессии. Такие чрезвы-
чайные (специальные) сессии созываются во всех случаях, когда
имеются основания усматривать нарушение мира или акт
агрессии.
Но кто же будет определять, имеются ли основания для со-
зыва чрезвычайной сессии или нет? Кто должен определить, что
имеется основание усматривать в том или другом случае наруше-
ние мира? Очевидно тот, кто берет на себя инициативу созыва
этой сессии. Инициативу созыва этой сессии может взять любой
член Организации Объединенных Наций. Но для того чтобы
оценить, насколько это правильно или неправильно, разве не
следует установить факты, которые доказывают, что есть нару-
шение мира или акт агрессии? Если это так, то, значит, надо
сказать, что вот такое-то государство допустило агрессию в от-
ношении другого государства, или что возникает вопрос об угрозе
миру, о нарушении мира или об акте агрессии, и вот ради того,
чтобы рассмотреть этот вопрос и принять необходимые меры,
и предлагается созвать чрезвычайную сессию. Чрезвычайная
сессия созывается не вообще, а для рассмотрения конкретного
вопроса о том, что одно государство является агрессором по от-
ношению к другому государству.
Но разве это вопрос процедуры? Конечно, нет. Здесь речь
идет о том, что в созыве чрезвычайной сессии будет фигуриро-
вать какое-то государство в качестве подозреваемого в агрессии
или как обвиняемое в агрессии. Вот что должна будет решить
каждая страна, каждое государство, которое будет голосовать за
созыв чрезвычайной сессии Генеральной Ассамблеи для рассмо-
трения ©опроса о нарушении мира или об акте агрессии, как
говорится в проекте резолюции «семи».
Чрезвычайная сессия соберется не для рассмотрения какого-то
вопроса вообще об акте агрессии, какого-то, может быть, теоре-
тического вопроса. Она должна собраться для того, чтобы кон-
144 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
кретно рассмотреть данный случай в международных отношениях,
соответствующий случай в отношениях между какими-то государ-
ствами. Генеральная Ассамблея должна будет рассмотреть не то,
нормальны ли эти отношения или нет, а то, что одно из госу-
дарств действует так, что это угрожает миру, и что его действия
носят характер агрессии.
Значит, это вопрос существа, это вопрос очень большой поли-
тической, международно-правовой квалификации. А нам хотят
подать этот вопрос как процедурный вопрос! Нет, это не проце-
дурный вопрос. Это — вопрос существа того дела, которое нужно
сначала изучить и оценить для того, чтобы проголосовать за
созыв такой сессии.
Вы хотите собрать чрезвычайную сессию, чтобы рассмо-
треть вопрос о нарушении мира, об угрозе миру, об акте агрес-
сии, — так благоволите показать, в чем все это выражается,
показать, что все это дело — не фантазия, не провокация.
Нужно дать конкретные факты, без чего нельзя решить вопрос
о том, нужно ли по этому вопросу созывать чрезвычайную сес-
сию или чрезвычайную сессию по этому вопросу созывать не
нужно.
Вот почему я говорю, — и уверен, что среди присутствующих
здесь есть люди, разделяющие этот взгляд, — что вопрос о том,
нужно ли созывать чрезвычайную сессию, которая должна быть
созвана в случае, когда имеются основания усматривать, как го-
ворится в резолюции, угрозу миру, нарушение мира или акт
агрессии, что это есть вопрос рассмотрения обстоятельств дан-
ного дела по существу и такой вопрос решаться процедурным
порядком не может. Не может!
Нужно отметить также и то обстоятельство, что Устав не го-
ворит, каким голосованием должен решаться вопрос о созыве
чрезвычайных сессий. Устав говорит, что этот вопрос решает Со-
вет Безопасности, подтверждая тем самым, что Совет Безопас-
ности сам должен определить порядок принятия им тех или дру-
гих решений.
Вот почему мы считаем, что наша поправка вполне обосно-
ванна и должна быть принята. Наша поправка требует исключить
добавление о семи любых членах Совета Безопасности, а сказать
так, как говорится в Уставе, в статье 20 19, что чрезвычайные
сессии созываются по требованию Совета Безопасности, который
сам определит, в каком порядке — процедурном или ином дол-
жно быть принято соответствующее решение. Вы же не пишите,
каким большинством Генеральная Ассамблея это должна решить—
двумя третями или простым большинством? Почему же вы об-
ходите этот вопрос? Надо думать, что данный вопрос о чрезвы-
чайной сессии Генеральная Ассамблея должна разрешать квали-
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА _ 145
фицированньгм большинством в две трети голосов, как решаются
все важные вопросы. . "* '
Но если Генеральная Ассамблея вопрос о созыве чрезвычай-
ных сессий должна решать в порядке, установленном для реше-
ния важных вопросов, то какие, спрашивается, основания не при-
менять для решения этого вопроса в Совете 'Безопасности поря-
док, установленный для решения важных вопросов, предусматри-
вающий обязательность совпадения голосов постоянных членов?
Ясно, никакого. Всякое иное решение будет, несомненно, наруше-
нием Устава.
Перехожу к предложению проекта резолюции «семи» об уста-
новлении 24-часового срока для созыва чрезвычайных сессий.
Мы считаем такой срок совершенно недостаточным. В 24-часовой
срок абсолютно невозможно установить, имеется ли нарушение
мира или нет, собрать необходимые справки, может быть, запро-
сить своих послов. Нужно, наконец, доехать до места, где будет
сессия.
Чтобы ставить вопрос об агрессии с чьей-то стороны, нужны
факты и проверка фактов. Быть может, понадобится запросить
у соответствующих государств объяснения и т. д. и т. п. Для
всего этого, разумеется, нужно время. Нужен значительно более
длительный срок — примерно две недели. Вот почему мы гово-
рим: срок в 24 часа не выдерживает никакой критики.
Раздел А, пункт I, проекта «семи» говорит относительно не-
обходимости созвать чрезвычайную сессию во всех случаях,
когда имеются основания усматривать угрозу миру. Это очень
серьезный пункт, который безусловно касается вопроса существа,
требует времени. Говорят: «но агрессия далеко уйдет». Но мы
знаем, что Совет Безопасности вмешался очень быстро в" одну
так называемую «агрессию» в Корее, но не разобрался^ в том,
где действительная, подлинная агрессия, и она, эта подлинная
агрессия, однако, зашла так далеко, что даже перевалила за
38-ю параллель. И никто ее не останавливает, эту агрессию, не-
смотря на то, что времени прк>шло уже больше, чем мы предла-
гаем для чрезвычайных сессий.
Поэтому эти случайные, очевидно, соображения недостаточно,
мне кажется, взвешены. Надо*к этому делу подходить посерьез-
нее. Поэтому мы и поддерживаем целиком наши'поправки. Мы
исходим при этом из того, что необходимо соблюсти все условия
Устава и установить нормальные сроки, которые даже в чрез-
вычайных обстоятельствах не повлекли бы за собой серьезных
ошибок, которые будут потом отзываться очень тяжело на тёх~ в
отношении которых эти ошибки были допущены.
Поэтому мы и настаиваем на наших поправках, которые мы
разослали, — я обращаю внимание на наш документ А/С 1/58 —
10 Зяк 3143 Вопросы международного права
146 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
и буду просить г-на председателя в соответствующее время эти
поправки поставить на голосование.
Мы предлагаем исключить слова «принятому голосами любых
семи членов». Мы предлагаем исключить слова «в течение 24 ча-
сов», заменив их словами «примерно в течение двух недель».
И еще мы предлагаем слова: «сделать членам Организации не-
обходимые рекомендации относительно коллективных мер, вклю-
чая, в случае нарушения мира или акта агрессии, когда это не-
обходимо, применение вооруженных сил» — заменить теми сло-
вами, которые приведены у нас в тексте названного документа,
а именно: «сделать соответствующие рекомендации, причем лю-
бой, такой -вопрос, по которому необходимо предпринять действие,
передается, в соответствии со статьей 11 Устава18 Генеральной
Ассамблеей Совету Безопасности др или после обсуждения». Мы
просто воспроизводим в этой части текст статьи 11, потому что
ока вносит ясность в тот вопрос, который здесь основательно
запутан.
Я хочу использовать несколько последних минут для того,
чтобы попытаться распутать этот вопрос. Представители Уругвая,
Пакистана, Англии и Франции говорили, и очень пространно,
что никоим образом нельзя применить к тому случаю, о котором
идет речь, пункт 2 статьи 11, который исключает возможность,
чтобы у Генеральной Ассамблеи было право применять какие-
либо принудительные действия.
Представитель Уругвая здесь ссылался на Кельзена, как и
представитель Франции, пытаясь подтвердить свои утверждения
авторитетом этого ученого. Я напомню, что, ссылаясь в свою
очередь на Кельзена, я сказал, что я во многом с Кельзеном не
согласен. Вообще надо подходить к этому вопросу без какого-то
особого пиетета, и мне кажется, что хороша латинская поговорка:
amicus Plato, sed magis arnica Veritas — друг мой Платон, но
истина дороже. И как бы я дружественно ни относился к тем
или другим заключениям профессоров, но раз их заключения не
отвечают истине, то я считаю себя вправе представить свои воз-
ражения.
Что же говорил Кельзен по поводу того, «кто может прини-
мать принудительные, вооруженные меры в случае, когда ситуа-
ция или спор требует этих мер»? Вот основной вопрос. Я много-
численными цитатами показывал, что Генеральная Ассамблея
принудительных вооруженных мер принимать не может, что она,
конечно, может давать любые рекомендации, кроме, однако, тех,
которые влекут за собой применение вооруженных мер, примене-
ние вооруженной силы.
Представитель Уругвая сказал о том, что у Кельзена гово-
рится, что Генеральная Ассамблея может применять принудя-
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА 147
тельные меры. Но представитель Уругвая очень неточно цитирует
Кельзена. У Кельзена говорится таким образом: «Трудно по-
нять, почему, согласно статье 10 18, Генеральная Ассамблея может
дать любую рекомендацию и, следовательно, может рекомендо-
вать Совету Безопасности предпринять принудительное действие
в отношении любого вопроса, находящегося в пределах компетен-
ции Устава, но согласно пункту 2 статьи 11 не имеет права реко-
мендовать Совету Безопасности предпринять принудительное
действие в отношении вопросов, которые также находятся в пре-
делах компетенции Устава».
Делегат же Уругвая заявил, что Кельзен считает, что Гене-
ральная Ассамблея может принять и в том и в другом случае
принудительные меры. Кельзен пишет, что трудно понять,
почему Генеральная Ассамблея не может принять такие меры
в случае, предусмотренном статьей 10 Устава. Но дальше-то он
разъясняет, почему это так. Кельзен пишет: «После того, как
Генеральная Ассамблея решит, что необходимо предпринять
«действие», а затем" передаст вопрос Совету Безопасности, по-
следний должен его рассмотреть».
Это — дело Совета Безопасности.
«Передача» дела Совету Безопасности обязательна, только»
если необходимо принудительное действие», говорится дальше в
книге Кельзена «Право Организации Объединенных Наций».
В решении этого вопроса играет большую роль статья 14
Устава 18. Но если статья 14 прямо говорит, что Генеральная
Ассамблея уполномочена применять «мирные средства», то ска-
жите, пожалуйста* — когда и как она может применять не «мир-
ные средства», а средства «принудительные»? Оказывается,
что вообще она не может применять эти принудительные
меры, потому что статья 24 27 прямо говорит о том, что Совет
Безопасности только и уполномочен заниматься применением
таких -мер.
Согласно статье 14 «Генеральная Ассамблея уполномочи-
вается рекомендовать меры мирного улаживания любой
ситуации, независимо от ее происхождения, которая, по мнению
Ассамблеи, могла бы нарушить общее благополучие или друже-
ственные отношения между нациями, включая ситуацию, возни-
кающую в результате нарушения положений настоящего Устава»,
и т. д.
Значит, статья 14 определяет функции и объем полномочий
Генеральной Ассамблеи. Какой же это объем? Он заключается
в том, чтобы рекомендовать меры мирного улаживания любой:
ситуации.
Таким образом, Генеральная Ассамблея может применить
статью 14, на основании которой она может рекомендовать меры
10::
148 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
мирного урегулирования. Отсюда Генеральная Ассамблея, со-
гласно со статьей 14 же, не может рекомендовать, чтобы Совет
Безопасности предпринял принудительные действия даже в слу-
чае нарушения положений настоящего Устава, излагающего цели
и принципы Объединенных Наций.
Что же это означает?
Это означает, что Генеральная Ассамблея может, принимать
рекомендации и действовать в соответствии с этими рекоменда-
циями тогда, когда они н е требуют принудительных мер.
Прочитайте статью 10. Она гласит:
«Генеральная Ассамблея уполномочивается обсуждать любые
вопросы или дела в пределах настоящего Устава или относя-
щиеся к полномочиям и функциям любого из органов, преду-
смотренных настоящим Уставом и, за исключениями, преду-
смотренными статьей 12, делать рекомендации...»
Значит, здесь речь идет о том, что Генеральная Ассамблея
может обсуждать любые вопросы, какие .вообще любой орган
Организации Объединенных Наций может обсуждать и прини-
мать по ним решения. Какие это органы?
Во-первых, Экономический и Социальный Совет; во-вторых,
Совет Безопасности; в-третьих, Совет по опеке. Словом, все
органы, в том числе и генеральный секретариат, касающийся
дел, связанных с делопроизводством, финансами и т. д. Значит,
статья 10 устанавливает общее правило, что Генеральная Ассам-
блея может обсуждать любые вопросы, относящиеся к компетен-
ции любого органа. Если бы ничего другого, кроме этой статьи 10,
в Уставе не было, то можно было бы толковать ее и так, как вот
толкует резолюция «семи»: раз сказано «любые вопросы», то,
следовательно, и тот вопрос, который связан с принудительными
мерами. А если вопрос, связанный с принудительными мерами,
подлежит компетенции Генеральной Ассамблеи, то, значит, надо
ей дать средства для принуждения, т. е. вооруженные силы.
Тогда все было бы логично, все было бы на месте.
Но, кроме статьи 10, есть еще статья 11, о которой я говорю.
И защитники проекта «семи» для того, чтобы выйти из затруд-
нительного положения, говорят нам, что положения статьи 11 не-
применимы к статье 10. Почему неприменимы? Верно только
то, что она не покрывается статьей 10 и в свою очередь не по-
крывает ее. Но это — две дополняющие друг друга
статьи.
Статья 10 носит общий характер: согласно этой статье Гене-
ральная Ассамблея выполняет возложенные на нее функции тем,
что обсуждает любой вопрос. А статья 11 говорит, — но я лучше
прочитаю ее:
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА
149
«Генеральная Ассамблея уполномочивается рассматривать об-
щие принципы сотрудничества в деле поддержания международ-
ного мира и безопасности, в том числе принципы, определяющие
разоружение и регулирование вооружений, и делать в отноше-
нии этих принципов рекомендации членам Организации или
Совету Безопасности или и членам Организации и Совету Безо-
пасности».
Значит, если в статье 10 говорится, что Генеральная Ассам-
блея вправе рассматривать любые вопросы и делать рекоменда-
ции, с одной оговоркой, заключающейся в ссылке на статью 12 18,
т. е. при условии, что эти вопросы не стоят «а повестке дня Со-
вета Безопасности, то статья 11 выделяет особую категорию во-
просов. Эта категория вопросов называется «Общие принципы
сотрудничества по поддержанию мира и безопасности народов»,
в том числе принципы, определяющие разоружение и регулирова-
ние вооружений и т. д. Следовательно, противоречия между
статьями 10 и 11 нет. Статья 10 устанавливает общее правило,
гласящее, что Генеральная Ассамблея может рассматривать лю-
бые вопросы, а статья 11 говорит об определенной группе вопро-
сов, указывая, что в числе этих «любых вопросов», упоминаемых
в статье 10, могут быть и вопросы по поддержанию мира и безо-
пасности. Эти вопросы Генеральная Ассамблея тоже может рас-
сматривать и тоже может давать по ним рекомендации, как это
предусмотрено в статье 11. Но если это такой вопрос, по кото-
рому необходимо предпринять принудительные действия,
то, согласно этой же статье 11, Генеральная Ассамблея передает
его Совету Безопасности. Следовательно, сама она не может да-
вать какие-либо рекомендации по такому вопросу.
Кажется, должно быть ясно.
Статья 11 содержит новое ограничение для статьи 10, как и
статья 12, которая упоминается в статье 10. То, что в статье 10
упоминается только статья 12, ничего не меняет, не меняет ни-
коим образом характера статьи 11, которая тоже ограничивает
компетенцию Ассамблеи, ограничивает и в тех случаях, когда
нужно осуществить принудительное действие.
Больше того, напомню о пункте 4 статьи 11, на который
здесь ссылались и который говорит о том, что полномочия Гене-
ральной Ассамблеи, изложенные в статье 11, не должны ограни-
чивать общего смысла статьи 10. А какой общий смысл статьи 10?
Смысл этот заключается в том, что Генеральная Ассамблея мо-
жет рассматривать любой вопрос и давать рекомендации и что
ограничивать это право нельзя.
Уважаемые господа делегаты Уругвая и Франции, будьте лю-
безны, посмотрите в текст книги Кельзена «Право Организации
150 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Объединенных Наций», содержится ли там следующее утвер-
ждение: «... Ассамблея не уполномочена статьей 10 рекомендо-
вать Совету Безопасности принудительные действия».
Мне кажется, что это настолько бесспорно, что можно было
бы дальше не продолжать эту дискуссию.
Позвольте мне перейти к следующему вопросу.
Французский делегат процитировал одну фразу из книги
Кельзена, желая доказать, что созыв чрезвычайной сессии
является процедурным вопросом. Но в книге, на которую он со-
слался, кроме этой строчки, по этому вопросу ничего нет — ни
одного довода, ни одного доказательства!
Представитель Пакистана указывал на то, что наиболее важ-
ная статья Устава — это статья 242. Мне кажется, что это не
имеет особого значения, потому что и статья 11 тоже очень важ-
ная. Статья 11 обязывает передавать Совету Безопасности во-
просы, которые связаны с принудительными действиями. Но я
не хочу сейчас об этом говорить. Я хочу сказать о том, что
я не могу себе особенно ясно представить, какую позицию
все-таки хочет занять и займет делегация Пакистана в этом
вопросе.
С одной стороны, выходило, — я внимательно прослушал всю
речь представителя Пакистана и ознакомился с ее записью, — что
если Совет Безопасности не может или не способен принимать
быстрое решение, то, следовательно, он не осуществляет тех це-
лей, которые перед ним стоят. Но, позвольте спросить, что будет
критерием того, принял ли Совет Безопасности быстрые меры
или не принял? Если он сегодня решил до двенадцати часов
ночи, то это — быстрые меры. А если Совет Безопасности решит
это завтра до двенадцати часов ночи, то это уже не быстрые
меры? Если он сегодня решил обратиться, скажем, к Пакистану,
чтобы он послал свои вооруженные силы в Корею, что это —
эффективные меры или не эффективные? Во всяком случае, я
думаю, что этот вопрос подлежит очень тщательному изучению.
Этот вопрос нужно рассматривать так: что же понимать под
эффективностью ?
Так вот я спрашиваю: то, что сделал 25 июня Совет Безопас-
ности,— это были эффективные или не эффективные меры? Вся-
кий объективный человек должен сказать, что они были не только
не эффективными, но и незаконными. Значит, нельзя оперировать
такого рода фразами, которые сами по себе требуют очень серь-
езных комментариев. Не ответив на этот вопрос, предлагают по-
становить, что «в таком случае должна начать действовать Гене-
ральная Ассамблея». Значит, она должна начать действовать
эффективными мерами. Но кто решит, что эти меры эффективны
или не эффективны? Очевидно, сама Генеральная Ассамблея
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА 151
своим большинством. Но для того чтобы решить, она должна
собраться, а для того чтобы собраться на чрезвычайную сес-
сию, она должна уже решить, что Совет не принял эффек-
тивных мер.
Следовательно, получается, что «икс» определяется «иксом» —
одно неизвестное — другим. Получается то, что называется
«circulus vitiosus» — заколдованный круг. В самом деле, по
проекту «семи», Генеральная Ассамблея должна быть созвана на
чрезвычайную сессию тогда, когда будет установлено, что Совет
Безопасности не принял эффективных мер. Но принял или не
принял эффективных мер Совет Безопасности, сам Совет не мо-
жет установить.
Рассуждения, которые я теперь позволяю себе критиковать,
прикрываются в проекте резолюции «семи» такими звонкими
фразами, как «эффективные меры>*, «быстрые меры». Между тем
остается неизвестным, что такое «эффективные меры», что такое
«быстрые меры». Все это остается неизвестным. Поэтому такой
резолюции принять нельзя.
Два слова по поводу кубинского замечания. Вполне понятно
настроение делегата Кубы, когда он возражал против умаления
прав так называемых малых государств, приписывая мне эти
слова. Но я не говорил того, что кубинский делегат мне припи-
сал. Я сказал, что Устав возлагает главную ответственность на
Совет Безопасности, выделяя особую ответственность пяти вели-
ких держав. Я не сказал, что малые державы не несут никакой
ответственности за мир.
Больше того, если хотите, я сказал, наоборот, что они тоже
несут такую ответственность и что им тоже принадлежит в Со-
вете Безопасности право вето. Ведь известно, что достаточно,
чтобы любые двое из непостоянных членов проголосовали против
какой-нибудь резолюции, — ив таком случае резолюция не бу-
дет принята. Недостаточно иметь совпадающие голоса великих
держав; нужно иметь еще два голоса непостоянных членов Со-
вета Безопасности. Если нет этих двух голосов непостоянных
членов, то нет резолюции, нет решения, даже в том случае, если
бы все пять постоянных членов сговорились между собой по дан-
ному вопросу. Это право малых государств можно было бы на-
звать правом вето малых держав.
Это значит, что от них зависит очень многое. И вообще
нельзя утверждать, что от подавляющего большинства 55 держав
ничего не зависит, а все зависит только от пяти. Но я говорил,
что на пяти лежит особая ответственность. И я говорил это,
исходя из Устава. И говорил это, приводя заявление Стетти-
ниуса28 в июле 1947 года в комиссии по иностранным делам
американского сената, где он объяснял, почему особая ответствен-
152 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
ность по Уставу, выработанному в Сан-Франциско, возложена на
эти пять держав, — потому, что они имеют больше, чем какая-
нибудь другая держава, фактических средств поддержать мир
или нарушить мир.
Вот о чем идет речь. Я думаю, что здесь никакого неуваже-
ния к малым державам нет. Кубинский делегат заявил в горяч-
ности, видимо, что для Советского Союза не существует малых
держав. Почему вы думаете, что вы не существуете, господа
кубинцы? Вы существуете* нравится ли это нам или не нра-
вится, — вы существуете. Кроме вас, существуют многие другие,
и мы существуем, несмотря на то, что это вам очень не нравится.
И разница между вами и нами только в том, что вы топорщи-
тесь изо всех сил, чтобы как-нибудь помешать нашему существо-
ванию, но от вас это не зависит, господа кубинцы, а мы мало
думаем о том, существуете ли вы или не существуете. Вот и вся
разница. Но факт есть факт — все мы существуем.
Неправильно говорить, что для Советского Союза не суще-
ствует малых наций, потому что, дескать, все зависит от больших.
Приписывать это Советскому Союзу «ельзя. Это было бы явным
извращением действительности. Мы нигде и никогда не говорили,
что все зависит от больших наций, а сказали, что в деле поддер-
жания мира наибольшая ответственность лежит на больших.
Если бы мы все пятеро были бы дружны, — то тогда, поверьте,
эти вопросы здесь бы не стояли. Правильно ли это или непра-
вильно? Абсолютно правильно. Глаза закрывать на это нельзя,
и Устав говорит, что поэтому-то на великие державы — на пяте-
рых — возложена главная ответственность. Поэтому мы говорили
и в Сан-Франциско, и в других случаях, что только тогда, когда
пять держав будут согласны, — поэтому и дорог нам принцип
единогласия в Совете Безопасности, — будет уверенность в проч-
ности мира, иначе мир всегда может быть подвергнут испыта-
ниям. При чем же здесь малые державы и унижение их значения
и роли? Не при чем, они играют очень большую роль. Я, на-
пример, настолько придаю значение голосам малых держав, что
вот, видите, стараюсь их убедить в том, что наша позиция лучше
и правильнее, и даже хотел бы видеть, чтобы она была ими
поддержана.
Советская делегация трезво и с полным сознанием своей от-
ветственности считает необходимым защитить те поправки, вне-
сение которых может улучшить дело мира, укрепить дело мира.
Это наше глубокое убеждение.
К сожалению, даже несмотря на двухдневный перерыв, когда
учитывались все поправки, ни одна поправка Советского Союза
не была учтена.
ОБЪЕДИНЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ПОЛЬЗУ МИРА 153
Я, конечно, не в обиде. Я понимаю причины такого поведения
авторов резолюции «семи». Это — «риторический вопрос. Не учли
потому, что не заинтересованы .в том, чтобы установить действи-
тельное сотрудничество.
Г-н Даллес здесь говорил: «Докажите делами то, что вы гово-
рите». Слова —тоже хорошее дело. Я бы рекомендовал г-^ну Дал-
лесу не забывать о том, что нельзя говорить хорошие слова и де-
лать плохие дела, как делать хорошие дела, говоря плохие слова.
Одно связано с другим. Но покажите ваши дела, прежде чем
требовать этого от других.
Г))ГЭУЗ)ГВ?ГЭ>^>Г))ГЭО>ГЗ)Г))ГВ)ГЭ)ГЭР)^Э)ГВО)ГВ)Г>
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОИНЫ
И ОБ УКРЕПЛЕНИИ МИРА И БЕЗОПАСНОСТИ
НАРОДОВ
Речь на заседании Политического комитета
23 октября 1950 г.
20 сентября делегация СССР представила Генеральной Ассам-
блее свои предложения, направленные на устранение угрозы но-
вой войны и на укрепление мира и безопасности народов *.
В выступлении делегации СССР на Генеральной Ассамблее
были уже изложены основные мотивы, побудившие Советское
правительство предложить пятой сессии Генеральной Ассамблеи
обсудить этот вопрос и принять представленный советской деле-
гацией проект соответствующей декларации. Мы подчеркивали
тогда и то громадное значение, которое должно иметь принятие
Генеральной Ассамблеей предлагаемой нами декларации, призы-
вающей к решительной и энергичной борьбе против угрозы но-
вой войны, за мир и безопасность народов.
Принятие такой декларации приобретает особенное значение
лри современном международном положении, когда полыхает
воина в Корее и в других районах Дальнего Востока, когда не
прекращаются происки поджигателей новой войны, угрожающей
коренным интересам и благополучию всего человечества.
С другой стороны, с невиданной силой миллионы и миллионы
людей труда поднимают свой могучий голос протеста против под-
готовки новой войны, требуя от правительств своих стран реши-
тельных и последовательных мер по укреплению мира, по устра-
нению угрозы новой войны, по обеспечению безопасности народов.
Сейчас, как никогда раньше, по мнению советской делегации,
в деятельности Организации Объединенных Наций приобретает
* См. стр. 16.
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОИНЫ 155
исключительную важность последовательное осуществление задач,
стоящих перед Генеральной Ассамблеей в деле защиты мира.
Представленные делегацией Советского Союза предложения на-
правлены на решение именно этих задач, которые уже изложены
и очерчены в главе первой нашего Устава, посвященной целям и
принципам Организации Объединенных Наций. Именно эта идея
борьбы за мир проходит красной нитью через весь проект нашей
декларации. В преамбуле декларации подчеркивается, что про-
исходящие в настоящее время события в Корее и в других райо-
нах Тихого океана с новой силой подтверждают исключительную
важность и актуальность чдля дела мира и безопасности народов
объединения мирных усилий пяти держав — постоянных членов
Совета Безопасности, несущих особую ответственность за под-
держание международного мира.
Нет необходимости подчеркивать, что усилия постоянных чле-
нов Совета Безопасности в деле обеспечения мира теснейшим
образам связаны с усилиями и всех других миролюбивых госу-
дарств — средних и малых, — всех тех, кто стремится отвратить
бедствия войны, приносящей народам невыразимое горе и страда-
ние, кто стремится сохранить и укрепить мир во всем мире, содей-
ствуя развитию дружественных отношений между народами и со-
трудничеству между ними в разрешении международных проблем.
Несмотря на многочисленные препятствия, стоящие на пути
к укреплению мира и сотрудничества между народами, Советский
Союз настойчиво и твердо идет по этому пути, зная и будучи
глубоко уверен, что это полностью отвечает надеждам и чаяниям
советского народа и всех других миролюбивых народов, отвечает
интересам всего человечества.
Многочисленные факты и документы из истории Советского
государства и его внешней политики свидетельствуют о неизмен-
ной и решительно проводимой Советским правительством борьбе
за мир, за- укрепление международного сотрудничества. Эти
факты свидетельствуют о тех громадных усилиях и о той неисся-
каемой инициативе, которые проявляет Советское правительство
на протяжении всего своего существования с первых дней Вели-
кой Октябрьской революции в деле осуществления своих миро-
любивых целей и создания условий для строительства социали-
стического общества, социалистического государства рабочих и
крестьян.
Советский народ, занятый мирным созидательным трудом,
далек от каких бы то ни было воинственных замыслов и военных
планов. Ему ненавистна война, и он делает гигантские усилия
к тому, чтобы отвратить угрозу новой войны и обеспечить мир и
безопасность, которые так необходимы нашему народу для успеш-
ного решения великих задач социалистического строительства.
156 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Все творческие силы Советской страны и нашего великого народа
устремлены на достижение мирных целей. Наука и техника по-
ставлены здесь на службу мира, мирному созидательному труду.
В этом же направлении идет развитие и всей советской промыш-
ленности, всего советского народного хозяйства.
Вся жизнь ® Советском Союзе проникнута идеей мира и мир-
ного творчества, и что бы ни говорили и как бы ни пытались
поджигатели войны обмануть народы черными наветами на Со-
ветский Союз, мы уверены, что не найдется нигде в мире ни
одного честного человека, который мог бы поверить клеветниче-
ским измышлениям о якобы воинственных замыслах Советского
Союза против других государств, против других народов.
Какие бы попытки ни делались со стороны недобросовестных
людей, старающихся в своих корыстных интересах поколебать
доверие народов к советской мирной политике, прибегая к рас-
пространению всяких злостных вымыслов и клеветнических не-
былиц по адресу страны социализма, они не могут вытравить из
сознания десятков и сотен миллионов простых людей во всем
мире твердого убеждения в том, что именно Советский Союз
является оплотом мира, стойким и искренним его поборником,
что Советский Союз, как сказал глава Советского правительства
И. В. Сталин, является страной, способной вести и действительно
ведущей политику мира не фарисейски, а честно и открыто, реши-
тельно и последовательно.
Никакие попытки обмануть на этот счет доверчивых людей
не могут иметь успеха, ибо никому не удастся прикрыть свои
враждебные замыслы в отношении Советского Союза истериче-
скими криками о том, что якобы Советский Союз считает невоз-
можным мирное сосуществование стран социализма и капита-
листических стран и будто бы он, Советский Союз, не стремится
к сотрудничеству и дружественным отношениям с другими стра-
нами и, в частности, со странами, принадлежащими к иной об-
щественной и политической системе.
Всем таким враждебным Советскому Союзу махинациям про-
тивостоят многочисленные и убедительные факты, противостоит
вся тридцатилетняя с лишним история Советского государства,
все направление и содержание советской мирной внешней по-
литики.
Как же в действительности обстоит дело с вопросом, кото-
рый очень часто поднимается на международных конференциях и,
в частности, в пределах ООН, — с вопросом о возможности мир-
ного сосуществования и сотрудничества между СССР — страной
социализма — и странами капиталистической системы? Уже на
предыдущих сессиях Генеральной Ассамблеи этот вопрос при-
влек к себе большое внимание и был широко освещен, хотя со
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ 157
стороны некоторых делегаций это освещение было неправильное,
искажающее историческую действительность. Но этот вопрос,
очевидно, еще не исчерпан, так как и на этой сессии некоторые
делегации уже делали попытки возвратиться к этому вопросу.
Избегая всяких повторений, я считаю все же необходимым, со
своей стороны, также остановиться на этом вопросе, напомнив
о некоторых важных фактах, проливающих на это дело полный
свет.
Вот эти факты.
В 1927 году в беседе с первой американской рабочей делега-
цией И. В. Сталин указал на то, что наличие двух противополож-
ных систем — системы капиталистической и системы социали-
стической — не исключает возможности соглашений с капитали-
стическими государствами в области промышленности, в области
торговли, в области дипломатических отношений.
В этой беседе И. В. Сталин сказал: «Я думаю, что такие
соглашения возможны и целесообразны в обстановке мирного
развития.
Экспорт и импорт являются наиболее подходящей почвой для
таких соглашений. Нам нужны: оборудование, сырьё (например,
хлопок), полуфабрикаты (по металлу и пр.), а капиталисты
нуждаются в сбыте этих товаров. Вот вам почва для соглаше-
ния. Капиталистам нужны: нефть, лес, хлебные продукты, а нам
необходимо сбыть эти товары. Вот вам почва для соглашения.
Нам нужны кредиты, капиталистам нужны хорошие проценты
на эти кредиты. Вот вам ещё почва для соглашения уже по линии
кредита, причём известно, что советские органы являются наи-
более аккуратными плательщиками по кредитам» *.
С тех пор прошло много времени; за это время изменились
и наши нужды. Мы уже во многом не нуждаемся со стороны ка-
питалистических стран в порядке торговых отношений, но тем
не менее и сейчас вопрос о торговых отношениях не потерял своей
силы и не потерял своего значения в деле укрепления между-
народных связей. Я напоминаю об этих словах, сказанных главой
Советского правительства в 1927 году американской рабочей де-
легации, главным образом в тех целях, чтобы показать, как
много имеется возможностей для того, чтобы при добром жела-
нии и честных стремлениях к действительному сотрудничеству
установить и укрепить международные связи, которые в свою
очередь будут содействовать укреплению мира и безопасности
народов.
В этой беседе И. В. Сталин подчеркнул, что Советский Союз
ведет политику мира и готов подписать с буржуазными государ-
* Сталин, Соч., т. 10, стр. 123.
158 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
ствами пакты о взаимном ненападении, готов итти на соглашение
насчет разоружения и т. д. Напомнив о заключенных в то время
соглашениях с другими странами, И. В. Сталин в той же беседе
с американской делегацией заявил, что мы бы хотели, чтобы эти
соглашения имели более или менее прочный характер, предупре-
див, однако, что «это зависит, конечно, не только от нас, но и
от наших контрагентов».
Советский Союз, являясь сторонником мирного сотрудниче-
ства с другими странами, хотя бы и принадлежащими к другой
социально-экономической и политической системе, добился улуч-
шения отношений с рядом стран и заключения ряда договоров
с ними по торговле, технической помощи и т. д., несмотря на то,
что некоторые страны, как, например, Соединенные Штаты Аме-
рики, в то время и затем далее, в течение шестнадцати лет, не
признавали Советский Союз и всячески сопротивлялись этому
признанию, противились требованиям американской обществен-
ности и прогрессивных кругов других капиталистических стран
отказаться от абсурдной политики бойкота молодой Советской
республики.
Ведь именно в то время Советский Союз, несмотря на бойкот,
которому он подвергался со стороны некоторых капиталистиче-
ских стран и таких крупных, как,- например, Соединенные Штаты
Америки, присоединился к пакту Келлога, подписал протоколы
по линии пакта Келлога с другими государствами, развернул
активную борьбу за коллективную безопасность. Советский
Союз принял тогда активное участие в ряде конференций, имев-
ших место в то время под эгидой Лиги наций, начиная с 20-х
годов; не кто иной, как именно Советское правительство в фев-
рале 1933 года предложило принять определение агрессии и на-
падающей стороны 6. Несмотря на то, что эта инициатива была
поддержана многими государствами и большинство комитета по
вопросам безопасности, состоявшего из представителей 17 госу-
дарств, в основном одобрило это предложение, оно все же было
отклонено конференцией, действовавшей под руководством пред-
ставителей тогдашних английского и французского правительств.
Все же пакт об определении нападающей стороны был заклю-
чен Советским Союзом с большинством соседних с ним госу-
дарств на западе и на юге, в том числе с Финляндией и Польшей,
а также со странами так называемой малой Антанты. Тогда же
были заключены с теми же соседними государствами, а также
с Францией и Италией и пакты о ненападении.
Большинство Лиги наций сопротивлялось этому направлению
международной политики, за которую боролся энергичным об-
разом Советский Союз, и отклоняло мирные предложения Совет-
ского Союза. Тем не менее Советский Союз, преодолевая все эти
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОИНЫ 159
препятствия, шел именно по этому пути укрепления мира, заклю-
чая по своей инициативе, — и поддерживая инициативу некоторых
других государств, — договоры, соглашения, которые, разумеется,
были не словами, а были практическими делами. Это именно то,,
что недооценивают некоторые делегаты, когда они на наши пред-
ложения о мире, о мероприятиях по укреплению мира всегда от-
вечают неизменной фразой:
«Докажите на деле, что это не слова, а что вы действи-
тельно готовы практически осуществить такие мероприятия».
Разве эти факты, о которых я сейчас говорил, не являются
красноречивым опровержением всякого рода попыток посред-
ством постановки таких вопросов уйти, в действительности, от
необходимости поддержать советские предложения, сорвать как-
нибудь эти советские предложения под предлогом, как я сказал,
того, что это слова, а вот вы покажите на деле, как будут эти
ваши слова и предложения претворяться в живую действитель-
ность.
Вот вам факты, которые я привел, которые говорят, как не-
изменно претворяются советские слова и предложения в практи-
ческую действительность, в живую жизнь, если только эти пред-
ложения находят хотя бы малейшую поддержку со стороны дру-
гих делегаций, со стороны других государств; если только эти
государства проявляют элементарное стремление действительно
на чем-то реальном договориться с Советским Союзом, с Совет-
ским правительством.
Такова была советская мирная внешняя политика в то время.
Годы, непосредственно прилегающие ко ©торой мировой войне»
как и послевоенные годы, дают также многочисленные примеры
установления, а не только предложений установить по инициативе
и усилиями Советского Союза дружественных, деловых связей и
отношений с рядом государств.
Руководители Советского государства не раз указывали, что
Советский Союз в своей внешней политике исходит из уверен-
ности в неизбежности и возможности сосуществования на дли*
тельный период социалистической и капиталистической систем»
исходит из того, что вполне реально и возможно мирное сотруд-
ничество СССР со всеми теми государствами, которые готовы от-
ветить взаимностью и готовы добросовестно выполнять взятые
на себя международные обязательства.
Когда в сентябре 1946 года московский корреспондент «Сан-
дей тайме» А. Верт спросил Председателя Совета Министров
СССР И. В. Сталина, не уменьшится ли с дальнейшим движе-
нием Советского Союза к коммунизму возможность мирного
сотрудничества Советского Союза с внешним миром, глава Со»
ветского правительства И. В. Сталин ответил тогда:
160 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
«Я не сомневаюсь, что возможности мирного сотрудничества
не только не уменьшатся, а могут даже увеличиться» *.
В том же 1946 году Эллиот Рузвельт задал И. В. Сталину
вопрос: «Возможно ли для США миролюбиво жить бок о бок
с такой коммунистической формой государственного управления,
которая существует в Советском Союзе, и что ни с той, ни с дру-
гой стороны не будет предприниматься попытка вмешиваться во
внутренние политические дела другой стороны?»
И. В. Сталин ответил тогда: «Да, конечно. Это не только воз-
можно. Это разумно и вполне осуществимо. В самые напряжен-
ные времена в период войны различия в форме правления не по-
мешали нашим двум странам объединиться и победить наших
врагов. Еще «в большей степени возможно сохранение этих от-
ношений в мирное время» **.
В мае 1948 года И. В. Сталин подтвердил, что правитель-
ство СССР считает, что, «несмотря на различие экономических
систем и идеологий, сосуществование этих систем и мирное урегу-
лирование разногласий между СССР и США не только возмож-
ны, но и безусловно необходимы в интересах всеобщего мира» ***.
Известны также исторические ответы И. В. Сталина на во-
просы генерального европейского директора американского
агентства «Интернэйшнл ньюз сервис» Кингсбэри Смита, в ко-
торых глава Советского правительства заявил следующее: «Ра-
зумеется, Правительство СССР могло бы сотрудничать с Прави-
тельством Соединенных Штатов Америки в проведении меро-
приятий, которые направлены на осуществление Пакта Мира и
ведут к постепенному разоружению» ****.
Этими словами великого вождя Советского Союза опреде-
ляется все направление советской внешней политики, непоколе-
бимо преследующей цели, отвечающие коренным интересам со-
ветского народа и всех миролюбивых народов.
Этих фактов, мне кажется, совершенно достаточно для того,
чтобы, наконец, замолчали клеветники — все те, которые из-
брали своей профессией черные наветы на Советский Союз, на
его внешнюю политику, на его искренность, на его действитель-
* Ответы товарища Сталина И. В. на вопросы, заданные московским
корреспондентом «Сандей Тайме» г-ном Александром Вертом в своей записке
на имя товарища Сталина от 17 сентября 1946 г., «Большевик» 1946 г-
№ 17-18.
** «Большевик» 1947 г. № 1.
*** Ответ И. В. Сталина на открытое письмо г. Уоллеса, «Большевик ^
1948 г. № 10.
**** Ответы товарища Сталина И. В. на вопросы генерального гвоопей-
ского директора американского агентства «Интернэйшнл Ньюз Сервис»
г-на Кингсбэри Смита, полученные 27 января 1949 г., «Новое время»
1949 г. № в.
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОИНЫ 161
ное стремление к сотрудничеству в интересах всех миролюбивых
народов.
А что представляет собой внешняя политика Соединенных
Штатов Америки? Факты говорят, что внешняя политика Соеди-
ненных Штатов носит совершенно другой характер. Другой ха-
рактер имеет и американская дипломатия, которую руководитель
государственного департамента в своем выступлении 16 февраля
по аналогии с «тотальной войной» назвал «тотальной диплома-
тией». Одно это определение говорит достаточно отчетливо
о том, что представляет собой в действительности дипломатия
США. Чтобы не оставалось сомнения на этот счет, г-н Ачесон !
в том же выступлении подчеркнул, что руководители США
против добродушной терпимости в отношениях,
например, с Советским Союзом, что якобы с «Советским Союзом
можно иметь дело только путем создания ситуаций силы». ^
В другом случае, спустя несколько дней, г-н Ачесон, говоря
о советско-американских отношениях, повторил ту же мысль, но
в более развернутом виде. Говоря о внешней политике США,
он заявил следующее: «Наша основная политика заключается
в создании такой ситуации, которая расширит область возмож-
ного соглашения, т. е. в создании силы вместо слабости, которая
существует во многих районах...». Он заявил далее, что вся цель
программы экономического восстановления Западной Европы за-
ключается в том, чтобы создать силу вместо слабости..., приба-
вив, что «такова цель программы поставок вооружения, такова
цель программы 4-го пункта».
Таким образом, если проанализировать эти заявления
г-на Ачесона, — а их было очень много, я привел только некото-
рые из них и, может быть, недостаточно яркие, но тем не менее,
мне кажется, достаточно ясные, — то выходит, что урегулирова-
ние нерешенных проблем (внешней политики государственный де-
партамент США,—который, конечно, в первую очередь отве-
чает за внешнюю политику США, как и другие ответственные
руководители США, тоже, разумеется, отвечающие за эту внеш-
нюю политику, — представляет себе эту внешнюю политику
не иначе, как политику, проводимую при помощи силы, при по-
мощи давления, диктата, подкрепленных такими солидными
аргументами, как вооруженные силы, как армия, военный флот,
военно-воздушные силы.
Руководящие политические деятели США систематически
подчеркивают во всех своих выступлениях, как бы бравируя этим,
значение именно силы во внешнеполитической деятельности аме-
риканского правительства. Это дает полное право утверждать,
что сила является основой внешней политики всего англо-амери-
канского блока. Я сказал об англо-американском блоке, хотя я
11 Заж. 3143. Вопросы международного права
162 ПЯТАЯ СЁСОЙЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
понимаю, что решающая 1роль в этом Деле все-таки принадлежит
Соединенным Штатам Америки, на поводу у которых «Дут и
Англия и Франций, не говоря уже о некоторых других странах,
к сожалению, находящихся от Соединенных Штатов Америки -в
большой экономической зависимости. Не только руководители и
руководящие деятели США высказывают мыелъ о том, что сила
есть главный инструмент, орудие в урегулировании международ-
ных отношений, — это повторяют и министры других стран.
Например, если послушать министра иностранных дел Велико-
британии г-на Бевина 29, то таково же направление и английской
внешней политики. По сообщению газеты «Нью-Йорк тайме»,
г-н Бевин на этих днях выступил с заявлением о том, что, по-
скольку сила Запада увеличилась, может вернуться атмосфера,
благоприятная для урегулирования мирных проблем посредством
прямых переговоров среди великих держав.
Что это означает? Это означает: переговоры с Советским
Союзом можно вести только тогда, когда в руках чувствуется
сила. То есть, иначе говоря, когда те государства, которые имеют
в виду вступить в переговоры с Советским Союзом относительно
урегулирования тех или других международных, нерешенных
проблем, будут вооружены с головы до ног. Ясно, что могут
представлять собою -результаты такой позиции в отношении го-
сударств, с которыми хотят вести переговоры, заранее показывая
бронированные кулаки и все другие атрибуты своей «дипломати-
ческой» готовности к переговорам.
Выходит, по Бевину, что сила является предварительным усло-
вием урегулирования мировых проблем, что урегулирование этих
проблем возможно только при помощи угрозы применения, в слу-
чае чего, вооруженной силы. Эти слова выражают действительное
направление внешней политики англо-американского блока.
Касаясь обсуждения в Организации Объединенных Наций
англо-американского предложения об объединенных действиях в
пользу мира — пункт второй нашей повестки дня, который мы
только что прошли, — г-н Бевин изобразил дело так, что предо-
ставление Генеральной Ассамблее права распоряжаться воору-
женными силами облегчит урегулирование нерешенных проблем
путем переговоров с заинтересованными государствами, имея*
таким образом, и здесь в виду, как это совершенно очевидно,
фактор силы, фактор, я бы даже сказал, запугивания и страха,
пробуждаемого в другой стороне.
Едва ли нужно говорить, что политика, построенная на таких
принципах, вообще является и безрассудной и бесплодной, тем
более в отношении Советского Союза.
Такие аргументы, как вооруженная сила, как угроза каких-то
особых последствий в Этих переговорах могут сыграть в отноше-
об устранении Угрозы новой войны iös
нйи Советского Союза только отрицательную роль. Для таких
Экспериментов следовало бы выбрать других партнеров. Совет-
ский Союз для этого, конечно, не подходит.
»Г-н Бевин уточнил суть Дела, когда заявил, что британское
правительство, сохраняя веру в ООН как механизм для разреше-
ния международных споров, считает желательным «усилить по-
зицию посредством создания организации Северо-атлантического
договора и других подобных мероприятий».
Упоминание о Сейеро-атлантичеоком договоре в этой связи
весьма характерно, так как агрессивный характер Северо-аТЛан-
тического договора достаточно всем известен и не требует особого
доказательства, хотя я не отказываюсь, если будут какие-нибудь
в этом отношении представлены возражения, привести доказа-
тельства правильности этого утверждения.
Чтобы не оставлять никакого сомнения в том, что г-н Бевин
имел в виду в отношении Советского Союза, следует обратить
внимание на то место в его высказываниях, где он выразил уве-
ренность, что «раньше чем что-либо хорошее могло получиться из
таких четырехсторонних переговоров, необходимо, чтобы запад-
ные державы были сильными...». Это заявление Бевина при-
влекло к себе внимание печати. Например, всем вам известная
газета «Нью-Йорк тайме», комментируя эти слова Бевина, на-
помнила—и это не случайно—о заявлении Черчилля, 2 что даль-
нейшее развитие событий будет зависеть от того, насколько за-
падная дипломатия умело использует то, что Черчилль назвал
«передышкой» («breathing space»), которую «все еще дает За-
паду атомная бомба». Комментируя речь Бевина, газета пишет,
что «единственный путь безопасности лежит в оживлении старой
военной мощи Западной Европы».
Может ли быть что-нибудь позорнее того, когда атомную
бомбу — это бесчеловечное, варварское оружие массового истре-
бления людей — объявляют «передышкой» («breathing space»)
между войнами, иначе говоря, когда атомную бомбу рекламируют
как средство защиты мира, превращая это бесчеловечное оружие
смерти в источник жизни. Более позорное зрелище трудно себе
представить.
Культ силы, культ атомного оружия руководители англо-аме-
риканского блока объявляют основным двигателем во внешне-
политических отношениях, главным рычагом, стержнем всей внеш-
ней политики США, Англии и других стран — участниц Северо-
атлантического блока.
Вот факты, которые характеризуют, что собой представляет
внешняя политика США и других союзных с ними стран —
Англии и Ф£ан£»и.
11*
164 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Поскольку идет речь о Советском Союзе, ясно, что в основу
отношений с Советским Союзом и со странами народной демо-
кратии руководящие деятели англо-американского лагеря пы-
таются положить силу, и они пытаются коэфициентом этой своей
силы, — я подчеркиваю, — своей вооруженной силы определить
коэфициент возможности сотрудничества с Советским Союзом.
Что именно эта сила определяет все направление американ-
ской внешней политики, подтвердила недавняя речь г-на Трумэна,
произнесенная в Сан-Франциско. В этой речи президент Соеди-
ненных Штатов Америки пытался как-нибудь оправдать нынеш-
ний агрессивный курс политики американских правящих кругов,
изображая этот курс как «вынужденный» курс. При этом не
было недостатка в антисоветских вымыслах, предназначенных
для прикрытия действительного содержания и характера этого
курса с его бешеной гонкой вооружений и развязыванием новой
войны, что стоит в явном противоречии с елейными речами
о мире.
И не случайно, что в этой речи содержалось также предупре-
ждение по адресу американского народа, что впереди американ-
ский народ ожидает еще большее увеличение бремени военных
расходов и что Соединенные Штаты Америки, как сказал
г. Трумэн, «должны посвящать больше ресурсов военным целям
и меньше для гражданского потребления».
Это не что иное, как старая, известная всем формула, идущая
из лагеря гитлеровской реакции, — «пушки вместо масла».
Известно, что сенатская комиссия США по вопросам финан-
сов уже одобрила программу по увеличению налогов на общую
сумму в пять миллиардов долларов, что увеличивает индивиду-
альный подоходный налог © среднем на шестнадцать процентов,
а также увеличивает и другие налоговые обложения, вступаю-
щие в силу с первого октября этого года.
Перед лицом таких фактов что стоят пышные фразы о коллек-
тивной безопасности, о стремлении к миру, к миру, о котором
г-н Ачесон говорил, что он должен быть «нравственным миром»,
должен дать возможность людям «объединиться в братство».
Ясно, что эти пышные фразы предназначены исключительно
для того, чтобы скрыть от глаз собственного народа и народов
других стран действительный смысл внешней политики Соеди-
ненных Штатов, избравшей своим основным методом применение
силы в отношении любых других государств.
Этих фактов достаточно для того, чтобы разоблачить лице-
мерие и фальшь заявлений разных руководящих персон из англо-
американского лагеря о том, что они готовы сотрудничать с Со-
ветским Союзом. Уже тот факт, что при этом они выставляют
в качестве предварительного условия обязанность Советского
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ
165
Союза представить какие-то доказательства, что он на деле будет
проводить мирную политику, политику сотрудничества, разобла-
чает несерьезный характер таких заявлений. Такие заявления
нельзя поэтому расценивать иначе, как попытку как-нибудь при-
крыть свое собственное нежелание сотрудничать с Советским
Союзом и вообще сотрудничать с кем бы то ни было на пользу
мира. Они не хотят никаких соглашений в Советским Союзом,
опасаясь, что такие соглашения могут помешать им в осуществле-
нии их агрессивных планов, замышляемых еще в более широких
масштабах, чем те, которые они уже осуществляют сейчас в от-
дельных районах мира.
Такие заявления предназначены лишь для того, чтобы попы-
таться замаскировать свои собственные нарушения международ-
ных соглашений и облегчить себе подготовку новой войны.
С одной стороны, ответственные руководители Соединенных
Штатов Америки, Англии и Франции и некоторых других го-
сударств, которые находятся с ними в тесном политическом и
военном блоке, расточают речи о важности международное
сотрудничества, о важности единодушия между постоянными чле-
нами Совета Безопасности, о необходимости разных консульта-
ций и соглашений, о необходимости добиваться устранения рас-
хождений и достижения согласованных решений в соответствии
с требованиями и принципами Устава ООН; они даже иногда
принимают резолюции в этом духе, как это было здесь на-днях
продемонстрировано при обсуждении вопроса о так называемых
«Объединенных действиях в пользу мира». Это, с одной сто-
роны, — хорошие речи, неплохие резолюции, как, например, резо-
люция Сирии и Ирака и т. д., так сказать, объединенные усилия
в пользу мира. А с другой стороны — открытое нарушение обя-
зательств по уже ранее ими заключенным международным согла-
шениям и договорам, нарушения, которые несовместимы с такими
задачами, как укрепление мира.
В качестве примера таких нарушений международных согла-
шений по чрезвычайно важному вопросу я мог бы указать на по-
литику США, Великобритании и Франции в отношении Герма-
нии, на такой факт, как полный разрыв ими с теми обязатель-
ствами, которые на них возложило Потсдамское соглашение. На-
помним, что на предыдущей сессии Даллес говорил не раз, что
не будет возврата ни к Тегерану, ни к Ялте, ни к Потсдаму.
Став на путь раскола Германии и вовлечения Западной Гер-
мании в орбиту своих военных агрессивных планов, правительства
США, Великобритании и Франции теперь, как это видно из за-
явлений их министров иностранных дел 19 сентября с. г., прини-
мают меры к воссозданию западногерманской армии, к ремилита-
ризации Западной Германии. Это является грубейшим наруше-
166 ПЯТАЯ СЕССИЯ, ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
нием Потсдамского соглашения, отказом от Потсдамскогр согла-
шения, в соответствии с которым четыре великих державы обя-
зались никогда не допускать ремилитаризации Германии, никогда
не допускать возрождения в Германии очага беспокойства для
всего мира и для Европы в первую очередь, очага войны, о чем
мечтают реваншистские элементы в Германии и поддер-
живающие их реакционные круги США, Великобритании и
Франции.
«Эти державы стремятся развязать себе руки в использова-
нии Западной Германии, ее людских и материальных ресурсов,
в своих империалистических интересах, для осуществления их
стратегических планов, за которыми скрываются стремления пра-
вящих кругов США к установлению мирового господства. Под
предлогом, прекращения состояния войны с Германией они стре-
мятся создать условия для открытого включения Западной Гер-
мании в агрессивную группировку так называемого Северо-
атлантического союза и окончательно превратить Западную
Германию в орудие своих агрессивных военно-стратегических
планов в Европе» *.
Такова политика правительств США, Великобритании и
Франции в отношении Германии, совершенно справедливо оха-
рактеризованная в приведенном выше заявлении совещания ми-
нистров иностранных дел СССР, Польши, Чехословакии, Румы-
нии, Германской демократической республики, Венгрии, Албании
и Болгарии, только что закончившегося в Праге.
К делу восстановления германской, западногерманской, армии
привлечены такие гитлеровские генералы, как Гальдер, Гудериан,
Мантейфель и другие, причем эту армию намерены поставить на
службу англо-американскому блоку. Уже сейчас в западных зонах
Германии и в западных секторах Берлина насчитывается свыше
450 тысяч человек, входящих в различные, по существу армей-
ские, соединения с танковыми и артиллерийскими подразделе-
ниями под видом полицейских сил. По сути дела, уже сейчас в
западных секторах Берлина и в западных зонах Германии восста-
новлена, действует и крепнет регулярная западногерманская
армия во главе со старыми фашистскими офицерами и гене-
ралами.
Эти факты неоспоримо доказываю/г, что правительства США,
Великобритании и Франции, как на это и указывается в Пражг
ском заявлении министров иностранных дел восьми государств по
поводу решений нью-йоркского совещания трех держав о ремили-
таризации Западной Германии, полностью разорвали с обязатель-
* Из Пражского заявления министров иностранных дел восьми стран«
«Правда» 22 октября 1950 г.
о^ устранении, угяозы нрври воины 167
стваади, принятыми на себя в отношения образования единого
демократического миролюбивого германского государства.
Такова внешняя политика США и Великобритании, напраг
вленная на осуществление агрессивных целей, с использованием
вооруженных сил Западной Германии в Европе и Японии на
Дальнем Востоке.
Для того чтобы навязать свою волю, чтобы иметь, как они
воображают, успех в такой политике, они стараются вооружиться
с головы до ног. Уповали в теч|ение многих лет на атомную
бомбу — и провалились в этом вопросе. Теперь уповают на водо-
родную бомбу. Можно заранее сказать: провалитесь, господа, и
на этом вопросе.
Но что же делать в этих условиях Организации Объединен-
ных Наций?
Путь, на. который пытаются толкнуть Организацию Объеди-
ненных Наций представители США и Англии, путь вовлечения
государств — членов ООН в военные авантюры, что удается
иногда сделать, как мы знаем по корейскому вопросу, по корей-
ским событиям, — это путь, пагубный для, Организации Объеди-
ненных Наций. Это противоречит ее принципам, Уставу. Есть
другой путь — не лицемерно, не фальшиво, а искренне и честно,
отбросив в сторону свои воинственные планы, угрозы и попытки
запугивания своих партнеров своей вооруженной силой, догово-
риться по нерешенным вопросам на основе равноправия и взаим-
ного уважения. Этот путь — путь международных соглашений
на взаимно приемлемых основах и условиях.
Нужно помнить, что нельзя укрепить мир, когда наряду с бол-
товней о мире с трибун всякого рода международных организа-
ций за кулисами, в военных канцеляриях* и генеральных штабах
будет итти бешеная работа по подготовке планов нападения на
тех, с кем предполагается вступить в переговоры.
Мы не закрываем глаза на те трудности, которые встречаются
на пути борьбы за мир и укрепление мирного сотрудничества
между народами. Мы знаем, что в основе этих трудностей лежат
и такие важные обстоятельства, о которых я сейчас говорил, как
направление внешней политики некоторых стран и в первую оче-
редь Соединенных Штатов Америки, возглавляющих реакцион-
ную группировку отдельных государств, политики, не имеющей
ничего общего с мирными задачами.
Известно, что в деле борьбы за мир громадная, роль может
принадлежать Организации Объединенных Наций, которую мы
считаем серьезным инструментом, мира, может, принадлежать,
если Организация Объединенных Наций будет достаточно силь-
ной для того, чтобы и противостоять тенденциям, несовместимым
с тенденциями мира и мирной политики; если ООН будет в со-
168 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
стоянии оказывать противодействие всякого рода авантюристи-
ческим планам и своим активным противодействием обеспечить
крушение этих планов.. Но для этого нужно, чтобы Организация
Объединенных Наций крепко стояла на ногах, имела достаточ-
ный авторитет и влияние. Но сила этой Организации не создается
тем, что расшатывают эту Организацию, подрывают ее фунда-
мент, на котором она стоит, лишают ее возможности действовать
в соответствии с темя законами, которые написаны для нее и
которыми она должна руководствоваться для того, чтобы дей-
ствовать, ибо действовать вне этих законов она не может.
Что же тогда сказать о той политике в отношении самой
Организации Объединенных Наций, которая упорно теперь про-
водится в течение не первого месяца .и, может быть, не первого
года и которая направлена на то, чтобы нарушать Устав, нару-
шать принципы этого Устава, подрывать этот Устав, подрывать
органы ООН, наиболее ответственные и важные, как, например,
Совет Безопасности, теми неправильными, незаконными, неспра-
ведливыми решениями, которые вносятся как будто бы для того,
чтобы еще и еще раз продемонстрировать свое полное пренебре-
жение к своим международным обязательствам.
Такие грубые нарушения здесь уже стали обычным явлением.
Они имели место при рассмотрении в Совете Безопасности во-
проса об американской агрессии в Корее, и при рассмотрении
вопроса о представительстве Китайской народной республики
в ООН, и в только что рассмотренном в Политическом комитете
вопросе о так называемых объединенных действиях в пользу
мира, которые представляют собой в разделах «С» и «D» грубей-
шее нарушение Устава и несовместимы с попыткой укрепить
Организацию Объединенных Наций. А если не укреплять Орга-
низацию Объединенных Наций, то тщетно говорить об укрепле-
нии мира, ибо мир утверждается при помощи каких-то организа-
ционных усилий, а организационные усилия делаются какими-то
организациями; и если, эти организации сведены на нет, то
никакие усилия этих организаций положительных результатов
не дадут.
Надо помнить, что каждый удар по Организации Объединен-
ных Наций является серьезным ударом по делу мира, ибо проч-
ность и сила Организации Объединенных Наций являются важ-
нейшим фактором в борьбе за укрепление мира и за укрепление
международного сотрудничества.
Позвольте перейти непосредственно к нашим предложениям.
В самом начале этой сессии на Генеральной Ассамблее в об-
щей дискуссии, после того, как делегация Советского Союза
огласила свои предложения, (некоторые делегации выступили со
своими возражениями против представленной советской делега-
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ
169
цией декларации, которую мы озаглавили ^Декларация об устра-
нении угрозы новой войны и об укреплении мира и безопасности
народов».
Эти делегации встретили наше предложение о декларации в
обычном для них враждебном в отношении Советского Союза
духе. На этот .раз, как на предыдущих сессиях в соответствующих
случаях, они сделали попытку подменить рассмотрение нашего
вопроса другим вопросом. Можно ожидать, что такая же попытка
будет сделана и здесь. Пытаются подменить наш вопрос вопросом
о так называемом «доверии» и так называемых «гарантиях».
Говорят, что наши предложения о сокращении вооружений на
одну треть, об объявлении использования атомной бомбы пре-
ступлением, а того правительства, которое первым применит эту
бомбу, военным преступником, будут мертвы без дел, а для дел
нужны гарантии, для дел необходимо гарантировать доверие
к тому, что эти предложения будут действительно потом прове-
дены в жизнь.
Значит, весь вопрос сводят к тому, чтобы определить степень
доверия, форму этого доверия, словом, подменить вопрос о за-
прещении, скажем, атомной бомбы вопросом о доверии. Забы-
вают, однако, что для доверия необходимы практические дела,
какие-то практические меры, какие могут служить основой этого
доверия. Обеспечить доверие — это требование выставляется как
предварительное условие для принятия предложений, внесенных
Советским Союзом.
Я должен сказать, что это является испытанным способом
уйти под благовидным предлогом от обсуждения тех вопросов,
какие мы предлагаем обсудить и принять по ним решения, и что
этот способ имеет уже за своими плечами большую историю, по
крайней мере, более четверти века. Этот способ уже неоднократно
применялся такими испытанными фехтовальщиками «а междуна-
родной арене, как, например, Чемберлен, Гендерсон30,
Поль Бонкур31, Клемансо32, Бриан — этими искус-
ными мастерами подмены одного вопроса другим.
И не случайно, что вопрос, который тридцать лет тому назад
в кругах Лиги наций ставился об этом самом доверии, так и
не получил своего разрешения. Но зато постановкой такого во-
проса удавалось не раз срывать важные вопросы о'международ-
ном сотрудничестве, о разоружении, всеобщем или частичном,
о сокращении вооружений, о пактах ненападения и всякие дру-
гие мероприятия, предназначенные для того, чтобы устранить
угрозу войн и обеспечить безопасность народов.
Я должен напомнить, что Советский Союз по крайней мере
двадцать пять лет тому назад встретился с такой же самой ого-
воркой, с таким же самым «предварительным условием» для вы-
170 ПЯТАЯ СЗ£СЭДк ГЕНР.ВДРВДОЙ АССАМБЛЕИ ООН
работки мер, коллективной безопасности, которое теперь выдви-
гается в таком же качестве при обсуждении предложенного нами
проекта декларации.
Когда мы впервые выдвинули свои предложения по сокраще-
нию вооружений, по разоружению, то представители Англии и
Франции, которые, как вам известно, тогда играли ведущую рол^
в европейских делах, а также поддерживающие их представи-
тели США встретили эти предложения попыткой заблокировать
их, применив формулу «сначала — безопасность, потом — разору-
жение». Теперь это несколько меняется: говорят «сначала дове-
рие, потом сокращение вооружений, потом запрещение атомного
оружия». Изменились слова, смысл остался тот же.
В своем выступлении на Пленуме Генеральной Ассамблеи
г-н Бевин в связи, с этрй именно формулой: «Сначала безопас-
ность, потом разоружение» заявил, что правительство Англии
следует по тому же пути, по которому оно шло с тридцатых го-
дов, когда во главе министерства иностранных дел, сказал он,
стоял его предшественник Артур Гендерсон, который, по словам
г-на Бевина, якобы энергично добивался в то время разору-
жения.
Исторически это неверно, ибо Гендерсон занимал позицию
полной поддержки Поля Бонкура. Гендерсону принадлежит та же
самая формула: «Сначала необходимо создать гарантию безопас-
ности, а затем говорить о разоружении». Как известно, англий-
ская делегация в то время сделала все, что могла, для того,
чтобы сорвать предложения о разоружении, которые вносились
Советским правительством. Но Бевин умолчал об одном обстоя-
тельстве, о котором я хотел бы ндпомнить г-ну Бевину, — что
даже Артур Гендерсон, несмотря, на все свое сопротивление делу
разоружения, которому, по его мнению, должно предшествовать
создание гарантии безопасности, не мог не признать, — и он ска-
зал об этом, — что «сильное сокращение вооружений само по
себе даст многое для безопасности», а следовательно, для укре-
пления доверия, и что оно может быть таким образом гарантией
этого доверия.
К сожалению, г-н Бевин не пошел в этом отношении по сто-
пам своего предшественника, как он назвал г-на Артура Тендер*
сона, оставшись до сих пор верным формуле Поля Бонкура. Но
это — его дело.
Мое дело — констатировать, что, несмотря на большой срок,
прошедший с тех пор, позиция Великобритании; в этом вопросе
осталась неизменной.
Касаясь предложения СССР по вопросу о запрещении атом-
ного оружия, следуя той позиции, о которой я сейчас говорил,
Бевин заявил буквально следующее:
об устранении угрозы, новой* воиыц, 171
«Если. мы будем рассматривать, в первую очередь вопрос об
атомном оружии,, то предмет спора между нами чрезвычайно
прост. Как я сказал нд сессии Ассамблеи ООН в Париже, — до-
бавил г-н Б^вин, — весь этот вопрос сводится к доверию».
Таким образом, г-н Бевин отсылает нас к своим речам на
Парижской сессии в 1948 году. Но в этих речах нет ничего, кроме
одной общей фразы, что «одно только чувство безопасности и до-
верия ведет к разоружению». Эта фраза явно поспешно сформу-
лирована, потому что одно только чувство безопасности не может
привести к разоружению, тем более, что надо было вспомнить
предшественника г-на Бевина — г-на Гендерсона, который гово-
рил, что, наоборот, разоружение может вести к безопасности.
И это более правильно. Это я считаю действительно правильным.
Но дозволительно все же спросить г-на Бевина и его едино-
мышленников, что же мешает возникновению этого чувства безо-
пасности и доверия? Если Бевин говорит, что это все очень
просто, что нужно только проникнуться, чувством доверия, то я
спрашиваю, что же мешает этому чувству доверия и что нужно
сделать, — второй мой вопрос, — чтобы это чувство, наконец,
окрепло в той степени, как это требуется, по крайней мере,
английскому правительству, чтобы выступить за сокращение во-
оружений и запрещение атомной бомбы? Г-н Бевин, обращаясь,
видимо, к нашей делегации, заявил в этой связи, что не нужно
закрывать свои двери и окна и опускать свои шторы, не позволяя
смотреть через двери и окна, ибо при таком положении, он ска-
зал, — «невозможно создать прочную основу для установления
доверия».
Если от этой фигуральности его выражения обратиться
к практическим вопросам, которые нас, конечно, больше всего
интересуют, — и я думаю, исключительно интересуют, — то можно
сказать, «что открыть все двери и окна и поднять свои шторы
и позволить смотреть через эти двери и окна» в применении
к проблеме запрещения атомного оружия означает организацию
международного контроля, который мог бы и смотреть, и слы-
шать, и ощущать, и осязать, что делается в области выполнения
того запрещения, которое, может быть, когда-нибудь мы соли-
дарно здесь провозгласим в отношении атомной бомбы. Я хотел
бы верить этому.
Значит, дело идет об организации органа международного
контроля и правах этого органа и о полномочиях этого контроля.
Вот если эта задача будет решена, то, очевидно, по Бевину, будет
уже возможно говорить о прочной основе для установления до-
верия, доверие будет установлено.
Хорошо, прилжем такую постановку вопроса пока что. Как же
тогда действительно обстоит дело в этом отношении, с этой орга-
172 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
низацией такого контроля, чтобы можно было сказать, что «двери
открыты, окна открыты, шторы подняты, смотри, ощущай, сооб-
ражай и проникайся чувством доверия». Тут надо обратиться, по
крайней мере в двух словах, к истории этого вопроса, что я и
должен сделать.
Уже три года тому назад— 11 июня 1947 г.33 — Советский
Союз представил Комиссии по атомной энергий документ, в ко-
тором прямо указывается на то, что должны быть приняты меры
по контролю и инспектированию и какие именно меры, указы-
вается, что будет возможно производить любые инспек-
ционные действия, которые решит провести Комиссия
по атомной энергии. Осуществляя инспектирование предприятий
атомной энергии, международный контрольный орган по нашему
проекту должен будет предпринимать такие действия:
1) Обследование работы предприятий, добывающих атомное
сырье и атомную энергию, и проверка их отчетности.
Это будет первое право международной инспекции, которая
будет действовать под руководством международного контроль-
ного органа и, конечно, не будет иметь никакого отношения
к правительству какого-либо государства — участника этой кон-
венции.
2) Проверка наличных запасов атомного сырья, материалов
и полуфабрикатов.
3) Изучение производственных операций в объеме, необхо-
димом для контроля над использованием атомных материалов и
атомной энергии.
4) Наблюдение за выполнением предписанных конвенцией
о контроле правил технической эксплуатации предприятий, а
также разработка обязательных для этих предприятий правил
технологического контроля.
5) Собирание и обработка данных о добыче атомного сырья,
о производстве атомных материалов и атомной энергии и т. д.
и т. п.
Это все написано черным по белому в документе, датирован-
ном 11 июня 1947 г., и, больше этого, в этом же документе по-
ставлен вопрос и дан ответ на вопрос о том, как быть с возмож-
ными нарушениями этой конвенции и, следовательно, с борьбой
против таких нарушений. На этот вопрос ответ Советского
Союза гласит, что инспекция, действующая под руководством
международного контрольного органа, будет проводить специаль-
ные обследования в случае возникновения подозрений о нару-
шении конвенции по запрещению атомного оружия.
Если возникло какое-нибудь подозрение, что где-то, в ка-
кой-то стране нарушается конвенция в отношении производства
атомной энергии, то Комиссия имеет полное право произвести
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОИНЫ
173
специальное обследование. При этом, как впоследствии было
разъяснено в ответ на специальные вопросы английского пред-
ставителя Кадогана34 от 11 августа 1947 г. и от 16 августа
1949 г., имеется в виду, что эти обследования будут произво-
диться по решению Комиссии по атомной энергии международ-
ным контрольным органом, причем решения этой Комиссии бу-
дут приниматься на основе не единогласия, а большинства, обыч-
ного большинства, а не на основе принципа единогласия.
Следовательно, международный контрольный орган имеет
полное право произвести любое обследование, если признает это
необходимым в силу подозрения, которое может основываться
на каких-то полученных им сообщениях, либо когда у этого
международного контрольного органа самостоятельно возникнет
какое-то подозрение. Это тоже прямо сказано в наших докумен-
тах.
Если есть какие-либо подозрения в нарушении конвенции, то
в этом документе от 11 июня 1947 г. специально говорится, что
инспекция делает «рекомендации Совету Безопасности о мерах
предупреждения и пресечения в отношении нарушений конвенции
о запрещении атомного оружия и о контроле над атомной энер-
гией».
Наши критики требуют, чтобы были предоставлены все воз-
можности проверки положения дел на атомных предприятиях.
Но, как свидетельствуют документы, которые я сейчас огласил,
в наших предложениях, которые еще три года тому назад были
представлены в Комиссию по атомной энергии, записано черным
по белому, что международный контрольный орган имеет право
послать своих инспекторов всюду, где будут иметь место такие
подозрения, и произвести тщательную и полную проверку по
решению международного контрольного органа.
Я добавлю к сказанному, что в этих же документах указы-
вается, что международный контрольный орган будет иметь
право:
а) Доступа на любое предприятие по добыче, производству
и хранению атомного сырья и материалов, а также по эксплуа-
тации атомной энергии.
б) Ознакомления на предприятиях атомной энергии с произ-
водственными операциями в объеме, необходимом для контроля
над использованием атомных материалов и энергии.
в) Производства взвешивания, промеривания и различного
рода анализов атомного сырья, материалов и полуфабри-
катов.
г) Истребования от правительства любого государства и
проверки различного рода сведений и отчетов о деятельности
предприятий атомной энергии.
174 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Все это, я повторяю, точно, ясно, определенно, без всяких
экивоков, без всяких двусмысленностей записано в документе от
11 июня 1947 г., представленном нашим правительством, и
в письме представителя СССР в Комиссию по атомной энергии
от 5 сентября того же года в ответ на вопросы или запросы
г-на Кадогана, тогдашнего постоянного представителя в Комис-
сии по атрмной энергии, от 11 августа 1947 г. Выходит, что то,
что требует от нас Бевин, — дать простор инспекции, — уже
имеется налицо: открыты двери, открыты окна, подняты шторы,
и остается только, чтобы те, кто хочет смотреть через окна, двери
и поднятые шторы, — сняли шторы со своих собственных глаз
и сами прониклись элементарным, я не скажу чувством доверия,
а скажу, чувством приличия.
Все остальное, после всех этих фактов, — все возражения,
всякие намеки, всякие заявления о недоверии и о том, что
нужно еще что-то доказать, конечно, всякий объективный и
благоразумный человек, я думаю, не может принять иначе, как
пустые отговорки, как стремление этими отговорками прикрыть
сбое действительное нежелание итти на какое бы то ни было со-
глашение в пользу организации действительно Международного
контроля над атомной энергией, нежелание, которое продикто-
вано другими целями, чем цели укрепления мира и сотрудниче-
ства.
Несмотря, однако, на все указанные факты, продолжаются
те же речи о доверии и недоверии, та же критика советского
плана контроля, лишенная к тому же всякого основания. Между
тем советский план международного контроля, в центре которого
стоит инспекция, вполне отвечает этой задаче. Это должны при-
знать даже такие заядлые враги Советского Союза, как, напри-
мер, член английской палаты общин г-н Блекборн, который сам
в палате общин в марте 1950 года, выступая по этому вопросу,
заявил, что «вы, господа, знаете, что я, Блекборн, являюсь очень
ярым антисоветским членом палаты». И вот этот «очень ярый»,
по его собственным словам, антисоветски настроенный член па-
латы общин заявил в английском парламенте, что Советский
Союз (цитирую опубликованное заявление, у меня есть англий-
ский текст йод рукой) «пошел намного дальше в направлении
сотрудничества в области атомной энергии, чем большинство
людей, повйдимому, себе это представляет». Блекборн, говоря
именно о предложениях Советского Союза от 11 йюйя 1947 г.,
нашел в себе достаточно Добросовестности и мужества, несмотря
на все свои политические взгляды, чтобы заявить:
«В советских предложениях содержатся также положения
о том, что я Мог бы Назвать инспекцией без предупреждения:
другими словами, при условии, Что, если со стороньт любого
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ
175
государства будут выдвинуты достаточные основания в соответ-
ствии с -советскими предложениями, международным инспекто-
рам будет предоставлена возможность выезжать и инспектиро-
вать заводы, не посылая предварительного специального уведо-
мления государству, находящемуся на подозрении».
А что противопоставляется нашё'Му плану, который нашеХ
положительную оценку со стороны Блекборна, нашего политиче-
ского противника, но, вероятно, человека, понимающего, что
значат бедстбия атомной или водородной ^войны, — что это озна-
чает по отношению ко всему человечеству, независимо от поли-
тических взглядов, от политических или религиозных убеждений,
независимо от того, какие политические и общественные системы
существуют ъ том или другом государстЬе? Г-н Блекборн пони-
мает, что означает для суДьбы человечества применение атомной
бомбы, особенно -когда не только одна сторона имеет ото оружие
в своих руках, но и ее противники имеют это оружие в своих
руках.
Что же противопоставляется этому нашему плану? бее тот же
пресловутый план Ачесона — Баруха'— Л'йлиен-
т а л я 35, действительную цель которого справедливо определил
известный английский физик профессор Бернал, который не-
давно в одной из своих статей в английском журнале заявил
буквально следующее: «Соединенные Штаты и Англия це-
пляются за этот план лишь как за средство помешать введению
каких бы то ни было ограничений в производстое бомб».
Разве на прошлой сессии мы йе приводили таких документов»
как письмо Комиссии по атомной энергии США, — Документы,
в которых говорилось, что план так называемого международного
контроля, выработанньтй комиссией Ачесона — Баруха — Лйли-
енталя, вовсе не имеет в виду прекращение производства атом-
ного оружия?
Что касается контроля, который, по американскому плану,
должен быть установлен по системе так называемых этапов,
стадир, — вы все это помните и знаете, — то, по словам того же
профессора Бернала, этот план может явиться лишь препят-
ствием на пути осуществления проектов мирного использования
атомной энергии, особенно для тех государств, которые ну-
ждаются в атомной энергии для развития своих мирных, хозяй-
ственных и промышленных целей, как, например, Советский
Союз.
Нужно иметь при этом в виду, что Соединенные Штаты
Америки совершенно не нуждаются в использовании атомной
энергии в мирных, хозяйственных целях, так Как они имеют
другие источники энергии: утоль, нефть, Дрова, которых им хва-
тает "для (организаций 'Своих npoMtiiшленньтх предприятий и для
176 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
извлечения при помощи этих предприятий, пользующихся ны-
нешними источниками топливного снабжения, больших барышей,
тогда как перестройка этих предприятий с использованием атом-
ной энергии потребует громадных новых вложений, которые,
конечно, снизят доходы и прибыли, что вовсе не в интересах
предприятий, организованных на капиталистической основе.
Более детальное рассмотрение этого вопроса я, разумеется,
оставлю до того времени, когда Генеральная Ассамблея перей-
дет к рассмотрению атомного вопроса. Сейчас я только считал
нужным напомнить об этом, чтобы были ясны позиции разных
государств в этом важном вопросе. Я считал нужным сказать
о том, что мы именно имеем в виду, когда в декларации отводим
особый параграф, посвященный выражению общей решимости
и общей воли запретить использование атомного оружия под
угрозой объявления военным преступником того правительства,
которое первым осмелится применить это оружие.
Что касается нашего предложения о сокращении вооруже-
ний и вооруженных сил на одну треть 36, то возражения против
этого предложения, какие мы слышали уже на этой сессии,
в общей дискуссии на Генеральной Ассамблее и на предыдущих
сессиях, советская делегация считает несерьезными.
Говорят — это одно из наиболее важных возражений, — что
такое сокращение поставит в заведомо неравное положение
страны с различным военным потенциалом. Говорят: надо,
прежде чем приступать к сокращению на одну треть, по крайней
мере, как-то поравнять вооруженные силы, чтобы не было пре-
имуществ в вооруженных силах на одной стороне, — и такой сто-
роной, конечно, сейчас же выставляется Советский Союз.
Говорят, что такое сокращение в данных условиях будет чув-
ствительным для стран с меньшим военным потенциалом и не
будет иметь никакого значения для стран с большим военным
потенциалом.
Г-н Бевин даже пробовал иронизировать по этому поводу,
заявив, что если принять это предложение, то это будет «похоже
на то, как если бы разговоры о мирных петициях и мирных
кампаниях представляли собой в действительности своего рода
пропагандистский барьер для ослабления жертвы, прежде чем
предпринять нападение». Что же выходит, если расшифровать
это рассуждение г-на Бевина? Выходит, что Советский Союз,
предлагая сократить вооружения на одну треть, стремится
к тому, чтобы ослабить жертву своего будущего нападения. Но
какие же имеются основания для такого предположения при всей
той политике, о которой я здесь говорил и которой вы не мо-
жете ничего противопоставить, кроме вымыслов о каком-то со-
ветском «колониализме», о каком-то «красном империализме»
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ
177
и т. д. И это в то самое время, когда не мы, а в ы имеете своих
солдат в других странах в громадных количествах, ведете войны
с народами в разных странах — в Малайе, во Вьетнаме и в Ко-
рее — и готовитесь вот с Китаем что-то такое учинить, захваты-
вая у него Тайван под видом установления опеки Объединенных
Наций, — хотите отхватить хотя бы эту часть неотъемлемой и
принадлежащей китайскому народу территории.
И вот все это выдается за доказательство мирной политики.
А ведь именно в нашей стране действительно идет мирное строи-
тельство и нет ни малейшего намека на какие бы то ни было
воинственные настроения и военные приготовления. Прочитали
бы вы, наши уважаемые критики, хотя бы статью корреспондента
Солсбери в «Нью-Йорк тайме» из Москвы, в которой рассказы-
вается о громадном размахе гражданского строительства в Мо-
скве и в СССР, где возводятся гигантские электрогидростанции,
превышающие по своей мощности самые мощные в мире электро-
гидростанции. Между тем здесь, в США, вся жизнь руководя-
щих кругов пронизана воинственными настроениями, преиспол-
нена воинственными замыслами, буквально охвачена психозом
войны.
Бевин и здесь не проявил никакой оригинальности и догад-
ливости, я бы сказал. Единственное, в чем он проявил некото-
рую оригинальность, касается его второго замечания. Вы, веро-
ятно, помните, что на Ассамблее Бевин заявил, что, прежде чем
сокращать вооруженные силы, нужно удалить из Англии и из
других, как он сказал, «свободных» стран Запада пятую ко-
лонну. Оказывается, в Англии армию нельзя сокращать, так
как она нужна для внутреннего употребления, а не для защиты
границ.
Таким образом, и этот единственно оригинальный довод, ко-
торый представил г-н Бевин, мне кажется, к нашему делу не
имеет никакого отношения. Мы предлагаем провести сокращение
вооружения и вооруженных сил пяти великих держав как пер-
вый ш а г, за которым могут и должны были бы последовать
и другие шаги в этом же направлении.
, Я должен только попутно сказать, что к нашей декларации,
которая была в свое время распространена как документ нашего
комитета, мы имеем одну поправку. Надо читать: сократить
вооружение на одну треть не в течение 1950 года, как это ска-
зано в тексте, а в течение 1950—1951 гг.
Таким образом, все ссылки на военный потенциал являются,
на наш взгляд, неоправданными и искусственными, тем более,
что надо же посмотреть на дело и по существу. А как же в дей-
ствительности обстоит дело с этим военным потенциалом, ну
хотя бы пяти этих постоянных членов Совета Безопасности?
12 Зак. 3143. Вопросы международного права
178
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Я хотел бы обратить ваше внимание на недавно опублико-
ванную в «Нью-Йорк тайме мэгэзин» статью крупного эксперта
по военным вопросам — Болдуина, который подвел баланс
вооруженных сил Соединенных Штатов Америки и дал ясное
представление о военном потенциале США. Из этой статьи
видно, что руководители Северо-атлантического пакта нисколько
не преуменьшают степени военного потенциала стран, входящих
в данный блок, не говоря уже о тех больших, хотя и совершенно
необоснованных, надеждах, которые они возлагают на вооружен-
ные силы этого блока, подчеркивая попрежнему его преимуще-
ство, особенно в атомном вооружении.
Но факт во всяком случае таков, что в странах этого блока,
независимо от тогсг, что некоторые из них достигли очень серьез-
ной степени военного потенциала, как это видно из данных, при-
водимых в указанной статье, идет бешеная гонка дальнейших
вооружений и что на вооружения в этих странах ассигнуются
чудовищные суммы. Одни США на военные цели ассигновали
в 1949—1950 гг. 13 с лишним миллиардов долларов против
одного с лишним миллиарда долларов довоенного 1938/39 года,
что превышает, таким образом, эти ассигнования в 12 раз, а
в 1950/51 бюджетном году США предполагают израсходовать
около 50 миллиардов, т. е. почти в 50 раз больше 1938/39 года.
В то же время они планируют дальнейшее увеличение состава
своей армии, флота, воздушных сил с 1,5 миллиона до трех мил-
лионов человек, как об этом заявил 1 сентября президент США
Трумэн, предупредив, что, если потребуется, состав вооруженных
сил будет увеличен еще больше.
Известно, что в настоящее время США содержат за преде-
лами своей страны сотни тысяч солдат и офицеров, оторванных
от мирного труда и от семей, обрекая их на всякие опасности
войны. Известно, что по всему миру разбросаны сотни амери-
канских военно-воздушных баз. Известно, что в США идет уси-
ленная мобилизация стратегического сырья, ресурсов и материа-
лов и идет бешеная гонка вооружений.
Ряд авторитетных политических деятелей США открыто за-
являет, как это сделал, например, вице-президент США Бэркли,
что Соединенные Штаты Америки должны держать вооружен-
ные силы по всему миру и что Соединенным Штатам, «может
быть, придется оккупировать еще некоторые страны до оконча-
ния холодной войны».
Такая военная горячка весьма выгодна американским моно-
полиям, которые зашибают на военных заказах громадные при-
были. Есть данные, что общие прибыли 450 крупнейших моно-
полистических объединений США в течение второго квартала
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ
179
этого года были на 43 процента выше, чем во втором квартале
прошлого года.
Что касается отношения правящих кругов США к разреше-
нию атомной проблемы, о чем говорил в своем вступительном
слове г-н Ачесон, то и здесь полностью доминируют интересы
монополий, направляющих свои усилия на расширение атомной
индустрии и добивающихся новых и новых ассигнований на изго-
товление атомного оружия, .на изобретение водородных бомб.
Все делается для того, чтобы превратить эту отрасль военной
промышленности в миллиардное производство и сделать, по вы-
ражению одного из американских журналов, крупнейшим новым
производством Соединенных Штатов, сделать эту отрасль на-
стоящим большим «бизнесом». Не случайно, что сейчас уже
вложения в производство атомного вооружения достигают почти
пяти миллиардов долларов, а работы в области водородной
бомбы по уровню ежегодных расходов превышают один мил-
лиард долларов.
Все это связано с обогащением атомных трестов, поставщиков
военного оборудования и материалов для атомной индустрии, и
объясняется тем, что правящие круги США находятся сейчас
буквально в плену военной лихорадки, в состоянии полного воен-
ного транса, военного психоза. В то же время те страны, где на
военные расходы тратится меньше, чем в предыдущие годы,
обвиняются в том, что они строят козни против мира, а там,
где тратятся на военные нужды миллиарды, превосходящие
в 50 раз расходы довоенных лет, — там, оказывается, только и
думают, что об укреплении мира. Никто не согласится с такой
странной логикой.
В США нет интереса к использованию атомной энергии
в мирных целях.
В интересной статье профессора Бернала «Атом для войны
или для мира?» указывается, что «в действительности мирное
применение атомной энергии в США едва ли существует, если
не считать нескольких грамм трассирующего вещества, которое
неохотно выделялось для некоторых целей в медицине и биоло-
гии». Уклон американского плана так называемого международ-
ного контроля в сторону военных потребностей — это уклон,
отвечающий основному направлению американской внешней по-
литики. Этот уклон объясняет и то, что план Ачесона—Баруха—
Лилиенталя не считается с экономическими особенностями и
трудностями экономического развития отдельных стран. Здесь —
один из источников тех разногласий, которые разделяют позиции
США и СССР в атомном вопросе.
Предложение о передаче атомных предприятий в собствен-
ность так называемого международного контрольного органа
12*
180 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
является одним из главных препятствий к достижению согла-
шения по поводу международного контроля в отношении запре-
щения использования атомной энергии в военных целях. Не-
смотря на совершенную неприемлемость плана Ачесона — Ба-
руха — Лилиенталя, составляющего основу американского плана
так называемого международного контроля, этот план, видимо,
ни США, ни Англия не намерены пересматривать. Заявление
г-на Ачесона на Генеральной Ассамблее, что США будут про-
должать с вниманием рассматривать всякие предложения, не
имеет серьезного значения, поскольку Ачесон сделал оговорку,
что это относится к тем предложениям, которые, как он ска-
зал, «таким же образом или еще более эффективно будут
способствовать достижению этой цели». Иначе говоря, план
Ачесона — Баруха — Лилиенталя рассматривается как наиболее
эффективный способ решения проблемы использования атомной
энергии.
Советское правительство не раз уже предпринимало уси-
лия, оно и впредь готово предпринять такие же усилия — все
необходимые усилия к тому, чтобы разрешить эту атомную
проблему, чтобы добиться запрещения употребления атом-
ного оружия, чтобы установить действительный эффективный
международный контроль над выполнением этого запрещения
для того, чтобы не было ни нарушений, ни обхода этого за-
прещения.
Как первый шаг к этому советская делегация предлагает
принять декларацию, которая в отношении атомного оружия
гласит:
«Генеральная Ассамблея, признавая противоречащим совести
и чести народов и несовместимым с принадлежностью к Органи-
зации Объединенных Наций использование атомного оружия,
как оружия агрессии и массового уничтожения людей, объ-
являет о безусловном запрещении атомного оружия и уста-
новлении строгого международного контроля за точным и
безусловным осуществлением этого запрещения».
Я подчеркиваю, — эта декларация объявляет, заявляет
о воле, о решимости, — и, действительно, такая декларация
будет иметь моральное значение.
«Генеральная Ассамблея объявляет вместе с тем, — я
опять подчеркиваю это слово, — что правительство, которое
первым применит против какой-либо страны атомное оружие
или иное средство массового уничтожения людей, совершит пре-
ступление против человечества и будет рассматриваться как
военный преступник».
Этого требуют народы всего мира. Под этим требованием
стоят подписи 500 миллионов людей, и, несмотря на террор и
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ
181
запугивания, применяемые в некоторых странах в отношении
сторонников мира, ряды борцов за мир растут с каждым днем.
В этих рядах имеются многие и многие выдающиеся деятели
всего мира: выдающиеся ученые, писатели, деятели искусства,
члены парламентов и законодательных палат многих стран,
крупные общественные и политические деятели, тысячи служи-
телей религиозных культов, крестьяне, рабочие, интелли-
генция.
Все классы общества, все слои народа каждый день выдви-
гают из своей среды новых и новых самоотверженных сторонни-
ков мира, борцов за мир.
Нельзя не отметить слова одного из ученых-атомников США,
заявившего, что «будущее не будет принадлежать стране, кото-
рая создаст больше атомных и водородных бомб, чем другие
страны. Будущее будет принадлежать стране, которая первой
использует атомную энергию для мирного прогресса своего на-
рода. Я полагаю, — сказал этот профессор, — что советский
народ уже делает это. Если Соединенные Штаты не постараются
добиться того же самого, политический престиж нашей страны
в мире будет равен нулю».
Нельзя не отметить также и недавнего письма французской
интеллигенции, адресованного нашей Организации (вероятно, оно
не было в свое время распространено, по крайней мере, по моим
документам этого не видно, и я бы просил уважаемого председа-
теля посодействовать тому, чтобы это письмо было распростра-
нено среди делегаций нашего Комитета), в котором заявляется
протест против применения атомной бомбы. Среди подписавших
это письмо мы видим имена выдающихся деятелей французской
науки — Жолио-Кюри, лауреата Нобелевской премии, члена
французской Академии наук Могэна, выдающихся профессоров
Сорбоннского университета и ряда других крупнейших предста-
вителей французской интеллигенции.
Вот почему я позволяю себе утверждать, что наше предложе-
ние объявить атомную бомбу запрещенным оружием и объявить
всякое правительство, которое позволит себе первым применить
это оружие, военным преступником — это есть голос совести на-
родов мира, поставивших 500 миллионов своих подписей под
Стокгольмским воззванием, которое так неприятно вспоминать
некоторым, когда они говорят ка эту тему, но которое существует
и которое имя Стокгольма вписало в историю нестираемыми
буквами.
Это предложение имеет исключительное значение в деле
устранения угрозы войны и укрепления мира.
Советское правительство вновь подтверждает свою твердую
решимость добиться безусловного запрещения атомного оружия.
182 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Оно всегда стояло и стоит за такое требование; оно всегда стояло
и стоит за установление строгого эффективного международного
контроля, способного обеспечить недопущение использования
атомной энергии в военных целях. Мы стоим, стояли и будем
стоять на этой позиции, убежденные в том, что день за днем
будет увеличиваться число сторонников таких предложений, ибо
число сторонников мира растет и будет расти, ибо народы жа-
ждут мира, ибо народы ненавидят войну.
Враги мира широко используют печать, радио, кино для своей
пропаганды новий войны, систематически отравляя сознание
миллионов людей ядом этой пропаганды. Кто действительно хо-
чет мира, тот не может мириться с такими позорными явлениями.
Никакие отговорки и ссылки на якобы недопустимость ограни-
чивать свободу слова и печати, запрещая пропаганду за новую
войну, не могут быть приняты во внимание. Все такие отговорки
нужно решительно отвергнуть как лишенные всякого основания.
Между тем такая пропаганда все еще продолжается; в некоторых
странах она даже приобретает все большие и большие размеры,
все большие и большие масштабы.
Нельзя, например, пройти мимо выступлений поджигателей
новой войны вроде морского министра США Мэтьюса, заявив-
шего, что «мы должны быть готовы заплатить любую цену,
даже если эта цена заключается в том, чтобы объявить войну
для того, чтобы принудить к сотрудничеству в пользу мира».
Я думаю, что можно не комментировать это позорное за-
явление.
Нельзя проходить мимо таких заявлений, как заявление члена
английского парламента Уайта, потребовавшего «раз и навсегда
покончить с лицемерной болтовней о запрещении атомной
бомбы»; как заявление бывшего министра обороны США Джон-
сона, неоднократно выступавшего застрельщиком усиления гонки
вооружений, в особенности производства атомного и бактерио-
логического оружия; нельзя пройти мимо таких заявлений, как
заявления председателя объединенной группы начальников шта-
бов генерала Брэдли, в своих публичных выступлениях система-
тически допускающего клеветнические вымыслы в отношении
Советского Союза, подстрекая к усилению вооружений и к под-
готовке новой войны.
Следует напомнить также о письме Макартура «Ветеранам
иностранных войн», в котором также содержатся откровенные
захватнические планы в отношении Китая, Тайвана, который
Макартур назвал «нетонущим авианосцем» и базой американских
подводных лодок, и всего Тихого океана, этого, по выражению
Макартура, «широкого рва», «предохранительного щита для всего
американского континента».
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ-ВОЙНЫ 133
Советское правительство считает, что непрекращающаяся про-
паганда новой войны и циничное подстрекательство к нападению
на другие страны, к захвату их территорий, нарушение их тер-
риториальной неприкосновенности и политической независимости
несовместимы с принципами, целями и задачами Организации
Объединенных Наций и что долг Генеральной Ассамблеи — ока-
зать свое воздействие и добиться прекращения такой пропа-
ганды. Это тем более является долгом Генеральной Ассамблеи,
что пропаганда войны осуждена постановлением Генеральной
Ассамблеи, рекомендовавшей правительствам всех членов Орга-
низации принять меры поощрения миролюбивой пропаганды
в целях укрепления и развития дружественных отношений между
всеми народами.
Я не могу в этой связи не напомнить и о выступлении Даллеса 3
в Нью-Йорке 16 мая 1950 г. в «Интернейшнл хауз», где Даллес
заявил, что «нам не нужно больше международных комитетов,
где занимаются только разговорами, комитетов, представляющих
собой новые препятствия на пути к действию». Это прямой намек
на Организацию Объединенных Наций, ибо это непосредственно
вытекает из этого заявления, потому что ООН мешает Даллесу
и его соумышленникам действовать в том направлении, о кото-
ром я уже говорил выше: в направлении осуществления аме-
риканской агрессивной внешней политики. «В военной области,—
говорил Даллес, — нам необходимо верховное союзное коман-
дование». Вот куда устремляются взоры этого «миролюбивого»
человека, которого кто-то здесь охарактеризовал как «самого
кроткого христианина».
На наших прошлых сессиях мы назвали уже некоторых под-
жигателей новой войны, в том числе таких, как Черчилль, кото-
рый до сих пор не унимается; как Ванситтарт, который тоже до
сих пор не унимается, продолжая свое тлетворное дело в про-
паганде за новую войну, запугивая, стращая, призывая к себе
на помощь всякие ужасы, которые будто бы готовятся где-то
там, за железным занавесом, которого не существует, как и не
существует и всех этих ужасов.
Проект нашей декларации исходит из необходимости укре-
пить мир, учитывая особую ответственность постоянных членов
Совета Безопасности, главную ответственность Совета Безопас-
ности и ответственность всех членов нашей организации, ибо
одно неразрывно связано с другим.
Наша декларация предлагает, чтобы Генеральная Ассамблея
обратилась к указанным пяти державам с выражением пожела-
ния, чтобы они объединили свои мирные усилия и заключили
между собой пакт по укреплению мира.
184 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Мы это говорили и в прошлом году, говорим и теперь, потому
что этого требуют жизненные интересы всего человечества.
Нет необходимости, господин председатель и господа деле-
гаты, подчеркивать всю исключительную важность этого пред-
ложения. Принятие этого предложения нанесло бы решительный
удар по всем агрессивным затеям, по всем планам поджигателей
новой войны, способствовало бы в величайшей степени укрепле-
нию мира и безопасности народов.
К этому делегация Советского Союза и призывает все другие
делегации.
öczsööcrcacrcaaaQQ
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ
И ОБ УКРЕПЛЕНИИ МИРА И БЕЗОПАСНОСТИ
НАРОДОВ
Речь в Политическом комитете
28 октября 1950 г.
Несмотря на все усилия некоторой части нашего Комитета
уйти от обсуждения проекта «Декларации об устранении угрозы
новой войны и об укреплении мира и безопасности народов»,
представленного делегацией СССР, эта попытка не удалась.
Больше того, инициатива делегации Советского Союза в этом
вопросе вынудила некоторые делегации, со своей стороны, сде-
лать шаг по тому же пути, внеся свои проекты резолюций по
данному вопросу. Как должен был признать автор боливийского
проекта резолюции и как это характерно, повидимому, и для
авторов резолюции «шести», основной побудительной причиной
явился страх перед мировым общественным мнением, опасение,
что отклонение советского проекта вызовет негодование со сто-
роны всех честных людей, всех миролюбивых народов, ненави-
дящих войну, осуждающих поджигателей войны, жаждущих
мира.
Боливийский делегат откровенно сказал, что следовало бы,
• в сущности, советский проект декларации отклонить полностью,
но он тут же добавил, однако, что если этот проект просто
отклонить, то это может сыграть на руку, как он выразился,
советской пропаганде, тем более, что в советском проекте, по
его признанию, имею'тся удачные пункты.
Новозеландский делегат, со своей стороны, откровенно вы-
ступая против нашего проекта, не мог не признать, что проект
является достаточно привлекательным и может служить «при-
манкой».
186
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Нидерландский делегат, выступавший по этому вопросу, глав-
ную задачу Политического комитета видел в связи с представлен-
ным нами проектом декларации в том, чтобы рассеять впечатление,
будто СССР обладает монополией.на миролюбие. '
Таким образом, ясно, что резолюция боливийской делегации,
как и резолюция «шести», как и только что представленный
проект резолюции греческой делегации, появилась в результате
создавшегося для англо-американского блока неудобного поло-
жения, которое юристы называют «состоянием крайней необхо-
димости», вынуждающей принимать меры против собственного
желания.
Я оставлю пока в стороне вопрос об этих трех резолюциях,
так как к этому вопросу можно будет вернуться позже. Я хочу
обратиться непосредственно к критикам наших предложений,
нашего проекта декларации.
Раньше всего нужно сказать, что особенностью высту-
плений, которые можно отнести к наиболее значительным,
является попытка во что бы то ни стало дискредитировать
предложения советской делегации и заодно всю советскую внеш-
нюю политику, хотя бы ценой извращения и фальсификации
фактов.
В этом отношении особенно постарался представитель США.
В своем выступлении 26 октября г-н Остин 4 заявил, что совет-
ские предложения в этом году вносятся «на фоне вооруженной
агрессии, поддерживаемой и поощряемой, —как он выразился,—
самими авторами этой резолюции».
Это — абсолютно безответственное и вызывающее заявление.
Оно вынуждает меня вернуться к вопросу о событиях в Корее
и напомнить о многочисленных доказательствах, представленных
делегацией СССР Политическому комитету и Генеральной Ассам-
блее при обсуждении корейских событий, подтверждающих факт
американской агрессии в Корее. Эти доказательства не были
опровергнуты. Кажется, именно тогда было бы вполне уместным
для г-на Остина и для его друзей представить со своей стороны
документы, назвать факты, привести доказательства, которые
могли бы подтвердить версию об «агрессии из Северной Кореи».
Однако ничего этого в свое время, когда этот вопрос обсуждался
здесь, и обсуждался довольно продолжительное время, не было
сделано потому, что в распоряжении американских делегатов
никаких фактов, никаких доказательств, которые они могли бы
предъявить в опровержение представленных доказательств аме-
риканской агрессии в Корее, — не было и нет.
Ведь факт, что англо-американский блок отказался выслушать
здесь, как и на Генеральной Ассамблее, представителей Северной
Кореи, равно как и в Совете Безопасности, что было бы спра-
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ
187
ведливо и разумно и что требовалось объективным подходом
к делу.
Надо отметить, поскольку речь идет о Корее, что пустив-
шиеся в военную авантюру в Корее организаторы этой бойни не
остановились, как это мы неоднократно уже утверждали и под-
тверждали представленными доказательствами, перед грубыми
нарушениями международных обязательств и международного
права, вплоть до использования в войне против корейского на-
рода японских войск.
Заявление министра иностранных дел Корейской Народно-
Демократической Республики г-на Пак Хен Ена от 14 октября,
распространенное между членами нашей Организации, содержит
в себе факты участия японских войск в боях в Корее вместе с аме-
риканскими войсками, против чего справедливо протестует прави-
тельство Корейской Народно-Демократической Республики. Та-
кой протест мы полностью поддерживаем, потому что такие
действия являются грубым нарушением Соединенными Штатами
международных соглашений о послевоенном статусе Японии,
нарушением и основных принципов Организации Объединенных
Наций.
Перед лицом этих бесспорных фактов — я подчеркиваю —
бесспорных фактов особенно представляются фальшивыми и
лицемерными заявления Остина о вооруженной агрессии, по-
ощряемой якобы авторами этой резолюции.
Эти факты должны были бы заставить Остина воздержаться
от инсинуаций по адресу- авторов резолюции, внесенной делегацией
СССР. Но Остин не остановился, не ограничился подобной
выходкой, видимо, стремясь сорвать спокойное обсуждение важ-
ных предложений Советского Союза. Он позволил себе вместе
с тем заявить, что советские представители после того, как они
вернулись в Организацию Объединенных Наций, действуют
теперь как представители агрессора. При этом Остин упомянул
о телеграмме Генералиссимуса И. В. Сталина от 12 октября *,
позволив себе грубый клеветнический выпад, который делегация
СССР с недогованием отбрасывает прочь.
Будучи не в силах устоять против фактов, представленных
нами при обсуждении вопроса о корейских событиях, неопровер-
жимо доказавших полную несостоятельность криков об «агрессии
из Северной Кореи» и изобличающих американскую агрессию
против корейского народа, Остин теперь с опозданием, но и
с остервенением набрасывается на тех, кто защищает в корейском
деле правое дело. Он пускается на грязные инсинуации и кле-
* См. «Правда» 12 октября 1950 г
188 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
вету. Но он должен знать, что у клеветы, по народной поговорке,
короткие ноги и что на таких ногах далеко не уйдешь.
Переходя непосредственно к дискуссии по нашему проекту
декларации, я хочу остановиться раньше всего на вопросе
о пропаганде новой войны.
Что предлагает делегация СССР, внося свой проект декла-
рации? Она предлагает декларировать, она предлагает объявить,
что Генеральная Ассамблея осуждает проводимую в ряде стран
пропаганду за новую войну, и призвать все государства воспре-
тить в своих странах такую пропаганду, а виновных привлекать
к ответственности.
Нам говорят, что такая резолюция уже была принята
в 1947 году. Это неверно. Такая резолюция не была принята.
Была принята резолюция по такому вопросу, но резолюция не-
достаточная, хотя и в то время полезная, как и сейчас, я на-
деюсь, полезная, если бы только она выполнялась. К сожалению,
она не выполняется. Поэтому нужно подкрепить ту резолюцию.
Нужно вновь напомнить государствам — членам Организации
Объединенных Наций, что несовместимо с их участием в такой
Организации, которая ставит себе высокие цели — установление
добрососедских, дружественных, мирных отношений между на-
родами и государствами и противодействие всякого рода по-
пыткам поджечь новую войну и нарушить мир и сорвать эти
дружественные отношения между народами, — несовместимо по-
ведение в их странах не только органов печати или отдельных
лиц, которых тут называли к тому же безответственными, лиц,
болтающих разные глупости, но тем более и высокопоставленных
представителей этой страны, видных государственных и полити-
ческих деятелей, которые не стесняются в своей бешеной про-
паганде новой войны открыто говорить о необходимости войны
против Советского Союза и стран народной демократии.
При таком положении вещей, при таких обстоятельствах
Советское правительство считало своим долгом не ограничи-
ваться тем, что три года тому назад была принята резолюция
по аналогичному вопросу, а предложить вновь заявить об
осуждении пропаганды войны, о решимости вести эффективную
активную борьбу против поджигателей войны и против под-
жигательства новой войны, и вести более решительными сред-
ствами, чем это было принято Генеральной Ассамблеей
в 1947 году.
Вот почему в нашем проекте теперь имеется новое положе-
ние — о привлечении виновных в такой преступной пропаганде
к ответственности.
Это необходимое и важное дополнение к ранее принятой ре-
золюции от 3 ноября 1947 г. 37. Оно необходимо потому, что
OB УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОИНЫ
189
поджигатели войны не унимаются, и нужно Организации Объ-
единенных Наций принять, наконец, более решительные меры
против этих господ, чтобы обуздать распоясавшихся врагов мира,
деятельность которых является явно общественно-опасной в ми-
ровом масштабе. Так мы ставим вопрос.
Вместо того чтобы по-серьезному отнестись к этому важному
вопросу, Остин занялся поисками какого-либо повода, чтобы
попытаться сорвать принятие этого благородного предложения.
Он, однако, как и надо было ожидать, не нашел подходящего
повода; поэтому он был вынужден голословно приписать Совет-
скому Союзу нарушение постановления Генеральной Ассамблеи
от 3 ноября 1947 г., сославшись на то, что через неделю пос\е
принятия Генеральной Ассамблеей указанного постановления
в Советском Союзе якобы наступил период, — я цитирую слова
Остина, — «официально вдохновляемой вражды против внешнего
мира, которая почти не имеет параллели в современной истории».
Кстати, точь-в-точь в таких же словах сделал аналогичное
заявление и английский делегат Янгер 6.
Видимо, и Янгер, и Остин питаются из одного и того же
источника, пользуются одной и той же шпаргалкой. Этот бес-
примерный в истории период «вражды к внешнему миру» ока-
зывается,— как бы вы думали, господа делегаты, чем?—оказы-
вается не чем иным, как критикой, которая велась тогда и
ведется теперь в Советском Союзе против преклонения и рабо-
лепия перед Западом и капиталистической культурой.
Здесь, раньше всего, позволительно спросить, где и какие
существуют международные нормы и принципы, которые за-
прещают критиковать культуру западного мира, ту самую куль-
ТУРУ» о которой еще знаменитый Шпенглер говорил как о «закате
Европы». Почему мы не имеем права критиковать то направление
в литературе, театре, кино, которое, например, культивируется
в Соединенных Штатах Америки, где главными и любимыми ге-
роями в произведениях такого рода культуры являются бандиты,
убийцы, гангстеры, заражающие своим тлетворным влиянием
умы и души молодого поколения, которое дает угрожающий
процент преступников среди общей преступности! Я вижу, на
меня смотрит очень удивленно представитель США. Вероятно,
он слышит это в первый раз.
Да, мы против низкопоклонства и раболепия перед капитали-
стической культурой, но мы заявляем, что это — наше внутрен-
нее дело, что это, кроме того, не имеет никакого отношения
к вопросу о пропаганде войны. Это должно быть ясно даже
младенцу.
В своем докладе, на который сослался Остин, посвященном
тридцатилетию Великой Октябрьской социалистической револю-
190
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Ции, В. М. Молотов, тогда министр иностранных дел, говорил,
что господствующие классы старой России были нередко в боль-
шой духовной зависимости от более развитых в капиталистиче-
ском отношении государств Европы. В. М. Молотов указывал
тогда на тот факт, что это обстоятельство позволяло культиви-
ровать среди некоторых кругов старой интеллигенции рабское
сознание неполноценности и духовной зависимости нашей страны
и нашей культуры от буржуазных стран Европы.
Остину, видимо, невдомек, что дело идет не о «вражде против
внешнего мира», а о воспитании в народе чувства национального
достоинства, любви к своей национальной культуре, которая
у каждого народа имеет свое значение, но которую каждый
народ, и большой и малый, вносит в общую сокровищницу обще-
человеческой культуры и цивилизации. И в этом отношении
русский народ и другие многочисленные народы Советской
страны немало сделали, внеся в эту сокровищницу и свои бо-
гатые взносы в виде всемирно-известных произведений нашей
культуры, науки, искусства, литературы, критики, театра, кино.
Всякому должно быть понятно, что раболепие и низкопоклон-
ство перед другими странами обрекают любой народ на застой
и являются смертельной опасностью для всего дела его духов-
ного и культурного развития.
Остин, однако, вероятно, не понимает этого. Он объявляет
это пропагандой «вражды к внешнему миру», как будто бы про-
паганда любви и полноценности культуры своего народа есть
проявление вражды к культуре другого народа. А между тем
именно это пробовал защищать 26 октября Остин, придавая при
этом такой пропаганде любви к своей культуре и воспитания
уважения к собственному национальному достоинству значение
враждебного акта по отношению к культуре и национальному
достоинству других народов, подводя это под нарушение поста-
новления Генеральной Ассамблеи от 3 ноября 1947 г. о про-
паганде новой войны.
Разве может быть что-нибудь более нелепое в такого рода
рассуждениях! Я могу только искренне пожалеть Остина и его
секретарей, которые, вероятно, больше него несут ответствен-
ность за эту нелепость и которые подсунули ему такую шпар-
галку, явно не сообразив, что к чему.
Некоторые делегаты, в частности Янгер (Англия) и Спендер 12
(Австралия), пытались здесь утверждать, разбирая наш проект
резолюции, что Советский Союз, из года в год представляя свои
предложения по укреплению мира и безопасности народов, одно-
временно действовал в совершенно обратном направлении,
поощряя поджигательство войны, допуская проведение кампа-
нии, как они выразились, «намеренной ненависти
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ
191
к западным правительства м». Это в сущности то же
самое, о чем я только что говорил, разоблачая клеветнические
упражнения Остина насчет кампании «вражды к внешнему
миру». Поэтому можно специально не останавливаться на этом
вопросе. Но я должен привести факты, опровергающие вообще
подобного рода утверждения господ янгеров и спендеров.
Ведь это факт, что в 1947 году, на что ссылался в своей
речи Спендер, когда Советский Союз вносил свои предложения
об осуждении пропаганды за новую войну, в США, Англии и
в некоторых других странах усиленно велась пропаганда такой
войны. Мы приводили в то время немало фактов, называя
имена поджигателей войны и разоблачая их агрессивные
планы. Этих фактов никто отрицать не может, но именно эти
факты, именно такое положение в этих странах и побудило
Советское правительство настаивать перед Генеральной Ассам-
блеей на решительных мерах обуздания такой преступной дея-
тельности, действительно угрожающей миру и безопасности.
Факты были настолько неопровержимыми и положение было
настолько нетерпимо для самых даже терпеливых людей, гото-
вых терпеть без конца такую преступную пропаганду, что
Генеральная Ассамблея вынуждена была принять свою резо-
люцию, осуждающую такую пропаганду,— резолюцию 3 ноября
1947 г.; вынуждена была принять, несмотря на истерические
крики Остина — присутствующие здесь делегаты, бывшие тогда
в Политическом комитете и участвовавшие на второй сессии Ге-
неральной Ассамблеи, должны это помнить, — несмотря на исте-
рические крики Остина о том, что нужно «убить» советский
проект резолюции.
Оказалось, что «убить» этот проект не удалось. Этот
проект отдал свою идею, и эта идея лежит в основе постано-
вления 3 ноября 1947 г., эта идея живет и сейчас, ибо на нее
и теперь ссылаются в своих проектах резолюций некоторые
делегации. Эта идея требует того, чтобы она сегодня, в нынеш-
них условиях, была подтверждена и реализована в той форме,
которая соответствует смыслу и содержанию этой идеи. Мы
это и предлагаем.
Так было в 1947 году. Но нас интересует не то, что было
в 1947 году, нас интересует то, что происходит сейчас. А то,
что происходит сейчас, позволяет нам утверждать, что под-
жигатели новой войны не унимаются, что пропаганда за новую
войну не ослабевает, а даже усиливается и принимает новые,
более острые и, следовательно, более опасные для дела мира
формы. Поэтому Организация Объединенных Наций не может
оставаться в стороне, не может не замечать этих явлений, как,
например, делает это Остин, и не реагировать на такие позор-
192
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
ные явления, как поджигательство новой войны, как сеяние —
постоянное и неуклонное, систематически во все более и более
расширяющихся размерах и в угрожающей форме, ядовитых
семян человеконенавистничества. * Нельзя мириться с такими
фактами, господа, как выступление, например, члена — не
какого-то безответственного человека, о котором здесь упоми-
нали некоторые люди, — а члена Комиссии Палаты предста-
вителей по делам вооруженных сил США Уолша, депу-
тата от штата Индиана, который на съезде почтовых служа-
щих в августе этого года нагло заявил, что приближается
время, когда Америка затопит Советскую Россию атомными
бомбами.
Ну, подумайте только, что это означает. Вы подумайте,
как все честные люди должны реагировать на такое заявление.
Что сказала бы Америка, если бы какой-нибудь государствен-
ный деятель, член парламентской комиссии другого государ-
ства, заявил, что вот скоро настанет время, когда мы затопим
вашу страну атомными бомбами? Что бы вы сказали? Вы ска-
зали бы, что это либо преступник, либо сумасшедший человек,
сорвавшийся с цепи, на которого надо надеть немедленно сми-
рительную рубаху, а не оставлять его в качестве члена Комис-
сии вооруженных сил Палаты представителей Соединенных
Штатов Америки.
Нельзя терпеть такие факты, если не итти нам — Органи-
зации Объединенных Наций — на самоубийство как организа-
ции, которая призвана поддерживать мир и поощрять добро-
соседские отношения между странами. Независимо от ваших
и наших политических взглядов, политических систем, обще-
ственных структур, экономических структур и т. д. и т. п. —
независимо ни от чего, есть минимум нравственных требований,
которые нужно проявить каждому, кто вступает в международ-
ное общение. И этот минимум не укладывается, не мирится
с такого рода дикими взглядами отъявленных преступников,
поджигающих войну, какие бы высокие посты они ни зани-
мали.
Мы говорим: нельзя мириться с таким фактом, как заявле-
ние ректора, — прошу обратить внимание, — ректора, прези-
дента университета в городе Тампа (штат Флорида) какого-то
там Ненса, в котором он говорит, этот ректор, этот воспитатель
молодежи, этот «деятель» просвещения: «Я считаю, что мы
должны провести тотальную подготовку, основываясь на
законе джунглей. Каждый должен научиться искусству уби-
вать. . . Я одобрил бы, — говорил этот Ненс, — бактериологи-
ческую войну, применение газов, атомных и водородных бомб
и межконтинентальных ракет. Я не стал бы просить о мило-
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ
193
сердном отношении к больницам, церквам, учебным заведениям
или каким-либо группам населения. . .»
Что вы скажете, господа, по поводу такого доктора, рек-
тора, профессора, проповедующего подобный бред с универ-
ситетской кафедры от имени честной науки? Как мы все
должны смотреть на такой университет, который мы называем
«альма матер», нас воспитавшая мать, ректор которой про-
поведует такого рода сумасшедший бред? Такого профессора
вместе с Уолшем нужно было бы скорее запрятать в сумасшед-
ший дом. Пусть он будет ректором сумасшедшего дома. Среди
сумасшедших он будет нормальным, но среди нормальных —
это, конечно, сумасшедший человек.
Вот вам третий факт. Председатель комиссии палаты пред-
ставителей по ассигнованиям Кеннон из штата Миссури
открыто подстрекает к нападению на СССР и тоже с при-
менением атомной бомбы. Он забывает, конечно, ту простую
вещь, что на бомбы есть бомбы.
Секретарь Конгресса производственных профсоюзов Кэри
в начале этого года публично заявил, что «в минувшей войне
мы объединились с коммунистами для того, чтобы бороться
с фашистами; в новой войне мы объединимся с фашистами для
того, чтобы разгромить коммунистов». Можно поздравить сек-
ретаря Конгресса производственных профсоюзов Америки с та-
кого рода перспективами, которые полностью подтверждают то,
что мы говорили, что направление внешней политики США,
которое порождает всяких ненсов, всяких уолшев, всяких кэри,
заключается в том, чтобы объединиться с фашистами, — и это
объединение уже происходит, например, в Западной Германии,
где фашистские генералы ставятся во главе организуемой аме-
риканцами, англичанами, при участии французов западно-
германской армии для того, чтобы разгромить коммунистов.
Вся внешняя политика некоторых государств к этому сво-
дится, и мы предостерегаем против этого. И мы убеждены,
что честь и достоинство Организации Объединенных Наций
требуют, чтобы она подняла свой голос против людоедских
настроений такого рода, тенденций, планов, намерений и рас-
четов.
Спендер упомянул в своем плане дискредитации советской
внешней политики о Московской сессии четырех министров
иностранных дел в 1947 году, 38 заявляя, что эта сессия пока-
зала, что СССР избегал возможности притти к соглашению
с министрами США, Великобритании и Франции. Это —
чистейшая выдумка. Эта выдумка свидетельствует либо о пол-
ном незнакомстве Спендера с материалами, или о его закоре-
нелой привычке говорить неправду. Я, впрочем, допускаю, что
13 Зак. 3143 Вопросы международного права
194 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ СОН
налицо и то, и другое. Действительно, как дело обстояло на
Московской сессии министров иностранных дел в 1947 году?
Я утверждаю, и это можно проверить по документам, что на
этой сессии был согласован целый ряд важных принципиаль-
ных постановлений- и решений по германскому вопросу. На-
пример, было согласовано решение о необходимости подгото-
вить мероприятия, направленные на образование временного
общегерманского правительства, причем тогда же были опре-
делены довольно подробно полномочия этого будущего цен-
трального германского правительства. Была достигнута дого-
воренность о распределении полномочий между временным
центральным правительством и правительствами земель в отно-
шении политического единства, экономического единства,,
финансового единства и юридического единства Германии-
Тогда же были признаны относящимися к компетенции буду-
щего центрального германского правительства мероприятия по
контролю над поставками продовольствия, распределению дефи-
цитного продовольствия и сырья, по планированию промыш-
ленности, по контролю над условиями труда, зарплаты и ценам
и ряд других важных вопросов общегерманского значения;
была достигнута договоренность о демилитаризации и денаци-
фикации Германии, о ликвидации военных предприятий и па
ряду других вопросов.
Все это было согласовано, все это было решено. Как же
можно при таких условиях утверждать, что на этой сессии
ничего не было достигнуто из-за бойкота со стороны совет-
ского министра иностранных дел? Ясно, что это — и невеже-
ство, и недобросовестность.
Зато Спендер умолчал о том, что в 1947 году, после
Московской сессии, несмотря на достигнутую договорен-
ность по ряду вопросов, правительства США и Великобрита-
нии взяли курс на раскол Германии, отбросив в сторону обяза-
тельства, которые были согласованы на Московской сессии, и,
что еще более важно, лежавшее в их основе соглашение в Потс-
даме. Уже тогда правительства США, Великобритании и
Франции добивались того, чтобы прибрать к рукам западную
часть Германии и использовать ее в своих агрессивных целях.
Я думаю, что сказанного совершенно достаточно, чтобы
показать недобросовестное обращение с фактами австралий-
ского оратора.
Он говорил о нашей политике в 1948 и в 1949 гг., когда мы
принимали меры, чтобы отвратить угрозу новой войны. Но
он исказил факты, изображая дело в совершенно ложном и
тенденциозном свете, поскольку это касалось Чехословакии,
австрийского договора, «берлинской блокады» и т. п. Об этом
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ
Ь5
уже отчасти говорил мой друг, представитель Чехословакии
г-н Широкий, который касался уже некоторых этих вопросов.
Я коснусь других вопросов.
Спендер повторяет старые измышления, которые уже были
в свое «время опровергнуты. Поэтому вступать в полемику со
Спендером бесполезно, тем более, что он пренебрегает элемен-
тарным требованием всякой полемики — добросовестным обра-
щением с фактами.
Я должен сказать также о происходившей в мае — июне
1949 года сессии Совета министров иностранных дел в Париже39,
которая целиком по своим результатам опровергает тот тезис,
который выставил здесь в невыгодном для Советского Союза
свете Спендер. В самом деле, разве не известно, что в Париже
на сессии Совета министров иностранных дел была достигнута
договоренность по целому ряду важных вопросов, связанных
с Германией и Австрией.
В мае — июне 1949 года чегыре министра иностранных дел,
несмотря на большие трудности и на многие противоречия,
которые их разделяли, нашли общую платформу по герман-
скому и австрийскому вопросам. И эта платформа оказалась
выраженной, что бывает не так часто в последние годы, в ком-
мюнике, которое содержало в себе ряд очень интересных обяза-
тельств и которое было единодушно одобрено. Это коммюнике
намечает дальнейшую линию согласованных решений, очень
серьезную линию, намечает целый ряд возможных мероприя-
тий, которые должны были быть проведены в жизнь, если бы
все оставались верны этому согласованному коммюнике. К со-
жалению, этого не получилось, потому что правительства США
и Великобритании не стремились к урегулированию берлин-
ского вопроса. Это было тогда, когда при явном попуститель-
стве в Берлине разыгралась железнодорожная забастовка,
причинившая большой ущерб, и экономический и политический,
забастовка, которая была организована не кем иным, как аме-
риканскими и английскими властями в западной зоне Берлина
и проводилась на их деньги.
Мы предлагали тогда обсудить вопрос о подготовке мир-
ного договора с Германией. Мы предлагали урегулировать
германский вопрос и раньше, в Париже в 1948 году, когда
шесть государств под председательством Брамуглиа приняли на
себя, так сказать, роль посредника, — тут некоторые присут-
ствующие помнят, конечно, об этом, — когда была выработана
платформа, на которой можно было добиться решения берлин-
ского вопроса, платформа, которую выработала шестерка этих
малых держав под председательством Брамуглиа (в частности,
в этой шестерке, насколько я помню, был и присутствующий
13*
196 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
здесь председатель сирийской делегации Эль-Хури), и мы при-
няли эту платформу.
Но шестерка оказалась тогда под таким же давлением со
стороны США и Англии, какое оказывают США сейчас по
вопросу о выборах и назначении нового генерального секре-
таря, добиваясь незаконного продления срока старому секре-
тарю. Многие хотят быть секретарем, многих выдвигают и под-
держивают, например, представители латино-американских
стран, представители арабских стран, и тем не менее не могут
ничего поделать, потому что они оказываются перед глухой
стеной нажима США, блокирующих все кандидатуры. Вот этот
нажим тогда и сорвал это соглашение.
Таким образом, если говорить о германском вопросе, то
и в 1948 году и в 1949 году Советский Союз сделал максимум
шагов вперед по пути к возможному достижению соглашения,
высоко оценивая содействие, которое он встретил со стороны
других держав, в частности, так называемых малых держав.
Тем не менее ничего из этого не вышло. Но разве может добро-
совестный человек перед лицом таких фактов говорить: «Здесь
советская делегация вносит предложения укреплять мирные
отношения и сотрудничество, а за спиной действуют так, как
этого требовали в 1928 году, то есть 22 года тому назад, ком-
мунистические организации, собравшиеся на 6-й Конгресс Ком-
мунистического Интернационала». 22 года тому назад! И при-
водят это в качестве примера того, что вот СССР ведет ковар-
ную политику.
А как обстоит дело с австрийским договором, по которому
мы тоже тогда согласовали целый ряд вопросов и который,
однако, до сих пор висит в воздухе? Спендеру должно быть
известно, что до сего времени в Австрии не проведено в жизнь
согласованное ранее решение четырех держав по такому очень
важному вопросу, как денацификация и демилитаризация
Австрии. До сего времени на ответственных постах в Австрии,
в австрийском государственном аппарате продолжают нахо-
диться бывшие активные фашисты — гитлеровские агенты.
Активизируется деятельность различных профашистских орга-
низаций и групп.
Ведь факт же, что в западных зонах Австрии принимаются
сейчас энергичные меры к ремилитаризации: восстанавливается
австрийская армия, строятся военные аэродромы, склады бое-
припасов, организуются стрельбища. И в то же самое время
ни соглашение о контрольном механизме в Австрии, ни реше-
ние Союзнического Совета четырех держав по Австрии от
1946 года о денацификации австрийского государственного
аппарата не выполняются. Не выполняются и постановления
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОИНЫ
197
Союзнического Совета о запрещении всякой военной дея-
тельности в Австрии, и это все из-за явного попуститель-
ства американских и английских военных оккупационных вла-
стей.
Вот почему, когда в сентябре месяце этого года вновь
собралось совещание заместителей министров четырех держав
по этому договору, советский заместитель министра иностран-
ных дел внес предложение включить в государственный до-
говор с Австрией пункт, который обязывал бы австрийское
правительство принять решительные и активные меры для
борьбы с фашизмом, поднимающим не по дням, а по часам
свою голову и в Австрии. И это требование, чтобы договор
с Австрией, который должен будет определить в!сю программу
ее внешнеполитической и внутриполитической деятельности,
программу, которая была бы призвана обеспечить невозмож-
ность, недопустимость возрождения австрийским правитель-
ством в Австрии тех порядков, которые были вызваны гитле-
ровским «аншлюсом» с Австрией, — эти предложения откло-
няются, их не принимают. Явно, тем самым, берут под защиту
профашистскую деятельность тех органов австрийской власти,
которые не желают считаться с четырехсторонними решениями
большого политического значения об Австрии.
Нельзя не отметить и того важного обстоятельства, что,
добиваясь во что бы то ни стало заключения австрийского
договора, правящие круги США, Великобритании и Франции
вместе с тем сами не выполняют требований ранее заключенных
договоров.
Например, до сих пор не выполнено требование, предусмо-
тренное мирным договором с Италией, относительно Свободной
Территории Триест. Несмотря на то, что с тех пор прошло
уже три года, до сих пор, например, Советом Безопасности не
назначен губернатор, причем повторяется та же самая история,
что и с нынешним генеральным секретарем, которого надо счи-
тать экс-секретарем после того, как он не получил поддержки
Совета Безопасности. Какая бы кандидатура на пост губерна-
тора Свободной Территории Триест ни была представлена
советской делегацией, она в течение трех лет блокируется боль-
шинством, которое пляшет под дудку США.
Даже когда мы предлагали кандидатов, каких называли
сами представители этого блока, например, англичане, то и
тогда этих кандидатов проваливали.
Но, поскольку не назначен губернатор, нельзя ввести в дей-
ствие статут, нельзя осуществить те требования мирного до-
говора с Италией, которые предусматривают, например, вывод
из Триеста англо-американских войск.
198 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Вот положение, которое получилось в отношении Свобод-
ной Территории Триест, вот где, как говорят немцы, —
«зарыта собака»!
Между тем, если не выполняется важный договор о Триесте,
то какие имеются гарантии, что будет выполняться договор
с Австрией? Если Триест превращен сейчас, ввиду невыпол-
нения мирного договора с Италией, фактически в военную
англо-американскую базу, то какие имеются гарантии, что
Австрия не будет превращена в такую же базу, как это уже
сделано с так называемой Свободной Территорией Триест?
Никаких гарантий нет! Поэтому совершенно естественно, что
представитель Советского Союза на сентябрьском совещании
заместителей четырех министров в Лондоне поставил вопрос
также и о том, что раньше всего необходимо выполнить договор
относительно Свободной Территории Триест, надо вывести
оттуда войска и доказать тем самым, что договоры не просто
подписываются, но и выполняются. Иначе нет никакого смысла
подписывать какие бы то ни было новые договоры.
Спендер должен был бы знать эту историю, если он взял
на себя смелость здесь выступать с прокурорскими речами
по адресу Советского Союза. Вероятно, он это знает, но в та-
ком случае, — если он знает об этом и так говорит, — то это
уже не невежество, а недобросовестность.
Мы еще в Париже на совещании четырех министров пред-
лагали обсудить вопрос о мирном договоре с Японией. Однако
это встретило «холодное молчание», как говорится в романах.
Так обстоит дело с этими вопросами, которые дали, однако,
повод Спендеру и некоторым другим, в том числе Янгеру и
Остину, выдумывать, что Советский Союз якобы не выполняет
своих обязательств по Австрии, по Германии. Но кто же не
выполняет? Какое же право вы имеете, господа почтенные,
бросаться подобного рода словами? Никакого.
Представители Соединенных Штатов, Великобритании и
некоторых других стран англо-американского блока встретили
враждебно, в штыки, я бы сказал, и ту часть нашей Деклара-
ции, которая посвящена предложению о запрещении атомного
оружия и об установлении международного контроля за выпол-
нением этого запрещения.
Они против наших предложений по этому вопросу, стара-
тельно обходя вместе с тем наше предложение, чтобы Генераль-
ная Ассамблея объявила о безусловном запрещении атомного
оружия и об установлении строгого международного контроля,
как было сказано в пункте 2 нашей Декларации. Они укло-
няются от ответа на этот вопрос, то есть на требование объ-
явить о решимости покончить с атомным оружием, «имея в виду,
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОИНЫ
199
разумеется, что обсуждение планов и других мероприятий, свя-
занных с осуществлением такой декларации, должно быть
предметом изучения Атомной комиссией или каким-либо иным
органом Организации Объединенных Наций.
Касаясь пункта 2 нашей Декларации, Остин ограничился
заявлением, что американский план международного контроля
якобы обеспечивает, как он выразился, «эффективные
принудительные гаранти и».
Я хорошо понимаю, что этот вопрос мы еще будем обсу-
ждать, и, следовательно, нет необходимости вдаваться в подроб-
ности. Я ограничусь поэтому самым главным и самым важным
для того, чтобы установить, как стоит сейчас этот допрос.
То, что Остин сказал относительно эффективных гарантий,
никак нельзя принять, потому что мы все хорошо знаем, что
представляет собой этот знаменитый план 1945 года, изобре-
тенный комиссией Ачесона—Баруха—Лилиенталя 35. Мы знаем,
какие гарантии предусматривает этот план. Мы знаем, что
главная особенность этого плана заключается в том, чтобы все
атомные ресурсы, все предприятия по обработке атомных мате-
риалов, все смежные предприятия, главные, ключевые отрасли
промышленности — и металлургическая и химическая, и целый
ряд других, — вот все это, так же как и научно-исследователь-
ские работы, передать в полную собственность, этого так назы-
ваемого международного контрольного органа. Согласно это?лу
плану, правда, в распоряжении отдельных государств, которые
добывают атомную энергию, оставляются так называемые
«неопасные» количества атомной энергии и предприятия так
называемого второстепенного значения.
Но важно отметить, что самое определение, что является
«неопасным» и что является «опасным», опять-таки предо-
ставляется этому самому международному контрольному органу.
Международный контрольный орган получает право по
своему усмотрению ограничивать количество атомной энергии,
какое будет разрешено использовать данному государству на
его мирные нужды, потому что атомная энергия и будет итти
только на мирные нужды, если будет подписана соответствую-
щая конвенция.
Значит, если какая-нибудь страна добывает атомную энер-
гию, то она сама не может распоряжаться даже для мирных
целей — и только для мирных целей — этой энергией, а ей
будет определено вот такое-то количество, которое она и может
употребить на свои цели.
Ясное дело, что международный контрольный орган стано-
вится всесильным органом управления, распределения этой
атомной энергии, предназначаемой для мирных целей.
200 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Нетрудно же догадаться каждому более или менее грамот-
ному политическому деятелю, государственному деятелю, эко-
номисту, что это означает. Нетрудно догадаться, что это озна-
чает полную ликвидацию прав суверенных государств само-
стоятельного распоряжения атомной энергией для мирных
целей.
Обратите внимание на то, что по американскому плану
прямо предусматривается, что сравнимые национальные ре-
сурсы атомной энергии должны будут расходоваться во всем
мире цропорционально. Значит, если, скажем, Советскому
Союзу необходимо для мирного строительства использовать
сто единиц атомной энергии, а по принципу пропорциональ-
ного расходования во всем мире выходит, что он может иметь
не сто, а только пятьдесят, то ему дадут пятьдесят, а осталь-
ные пятьдесят он, следовательно, не имеет права использовать.
Значит, нужно свернуть свою промышленность, тогда как она
нуждается в атомной энергии как в величайшем источнике
энергии для того, чтобы развернуть свою промышленность.
.Это ведь очень важно, особенно для тех стран, где нехва-
тает энергии, где атомная энергия будет играть решающую
роль в развитии экономики данной страны. И вот те страны,
в которых атомная энергия может сыграть исключительно
важную роль в развитии, в прогрессе экономики и промышлен-
ности данной страны, ее обрежут, если только это количество
атомной энергии не будет соответствовать той пропорции, кото-
рая будет установлена этим международным контрольным
органом по атомной энергии.
Вот что это значит. Это значит, что международный кон-
трольный орган, действуя по такому принципу, получит воз-
можность искусственно ограничивать развитие национального
хозяйства, применяющего атомную энергию. Но это не может
не отразиться, как это всякому понятно, самым отрицательным
образом на жизни всей страны, на благосостоянии народа.
Что дело может свестись именно к этому на практике, это
ясно видно из доклада американского комитета по вопросам
социальных и политических последствий, возглавлявшегося
профессором Джеймсом Франком. Доклад этот был опубли-
кован в «Бюллетене ученых-атомников» от 1 мая 1946 г. Он
был представлен тогдашнему военному министру Соединенных
Штатов Америки. В этом докладе содержится прямое призна-
ние, что ограничение при помощи установления этих квот или
так называемого рационирования сырых материалов и, раньше
всего урановой руды, имело бы тот недостаток, как говорится
в докладе (я цитирую доклад), «что оно сделало бы невоз-
можным развитие атомной энергии для мирных целей».
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ
201
Если такая авторитетная комиссия в своем официальном
докладе военному министру заявляет, что принятие такого рода
эксплуатирования и рационирования сделало бы невозможным
развитие атомной энергии для мирных целей, то разве можно
тогда соглашаться с таким положением всем тем, кто дорожит
развитием своего народного хозяйства, своей национальной
экономики, и кто эту энергию добросовестно намерен расходо-
вать не*на производство атомных бомб, а на то, чтобы строить-
свое мирное новое хозяйство на благо своего народа, в интере-
сах всей мировой культуры, всей мировой цивилизации...
Между тем восторгаются именно этим планом, не считаясь
совершенно с тем, что этот план, таким образом, может быть,
убийственным для развития мирной экономики данной страны.
Разве можно согласиться с гаким планом, при наличии даже^
одного такого дефекта, если бы в этом плане не было и других
дефектов? Но имеются и другие дефекты, и не менее серьезные.
Каким же в таком случае целям должен служить этот аме-
риканский так называемый план международного контроля?
На этот вопрос нетрудно ответить. Этот план должен слу-
жить задаче использовать атомную энергию исключительно«
в военных целях, которые не имеют ничего общего с целями
и задачами Организации Объединенных Наций, так как он
направлен на осуществление мирового господства американских
монополий.
Американский так называемый план международного кон-
троля стремится обеспечить в международном контрольном
органе максимальное влияние американских монополий, сделать,
по существу, этот орган орудием этих монополий, их политики,,
на пути осуществления которой серьезной помехой стоит суве-
ренное государство, государственный суверенитет, являющийся
мощной опорой независимости народов, независимости каждого
государства.
Вот почему не случайно, мне кажется, и на предыдущих
сессиях, как и на этой сессии, защитники американского плана
энергично нападают на принцип государственного суверенитета.
И здесь они нападали, говорили о том, что это — средневеко-
вая идея, что это — средневековые пережитки.
В действительности же принцип суверенитета является
принципом, который обеспечивает независимость страны — и
политическую и экономическую.
Нам говорят, что это будет международный орган, что
у него будет соответственно построенный контрольный аппарат»
Но мы знаем, как высказывался по этому поводу родоначаль-
ник этого плана Барух, который говорил, что, во-первых, этот
аппарат будет создаваться по принципу «компетентности». Кто*
202 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
же будет решать, компетентны ли те или другие лица для
•службы в этом аппарате или некомпетентны? Опять-таки те,
которые там будут иметь большинство.
Кроме того, в этот международный орган будут «по воз-
можности» подбираться люди в соответствии с принципом
международного представительства. Только «по возможности».
Здесь заявляли, в частности английский представитель
Янгер, что нужен некоторый «отход», как он выразился, от
«традиционной идеи суверенитета». Он упрекал нас, что мы
якобы отвергаем любое соглашение, которое не соответствует
строгому осуществлению государственного суверенитета, со-
гласно традициям. Это не соответствует действительности.
Если обратиться хотя бы к протоколам прошлогодней сес-
сии Генеральной Ассамблеи, то можно убедиться, что по этому
вопросу советская делегация делала совершенно отчетливые
заявления о том, что всякое международное соглашение, — и
это есть принцип международного права, — всегда неизбежно
означает некоторое ограничение суверенитета другого государ-
ства. Но вопрос заключается вовсе не в этом общепризнанном
положении международного права, — оно бесспорно, — а в том,
каков может быть объем этих ограничений, каков может быть
объем ограничений в отношении суверенитета, до каких преде-
лов можно итти в ограничении суверенитета?
Должно быть ясно, что можно спорить о разных пределах,
но, вероятно, бесспорным должно явиться для тех, которые
действительно понимают, что означает суверенитет, и считаются
с действительными принципами международного права, что
нельзя итти в ограничении государственного суверенитета до
такой степени, чтобы исчез сам суверенитет, чтобы, иначе
говоря, это ограничение суверенитета превратило суверенитет
в нуль.
Между тем именно этого и добиваются те, кто защищает
американский так называемый план международного контроля
над атомной энергией. Мы не можем согласиться с таким
планом.
Наше предложение исходит из необходимости абсолютного
запрещения атомного оружия и установления строгого между-
народного контроля над выполнением этого запрещения.
Остин заявил, что правительство США готово рассмотреть
любой план в этой области, но не хочет рассматривать пустые
слова вместо плана. Конечно, это правильно. Кому охота зани-
маться рассмотрением пустых слов. Но я все же должен ска-
зать, что Остин это смело заявил. И если он имел в виду пред-
ложения советской делегации, то ему придется потрудиться
доказать, что они действительно — «пустые слова». До сих пор
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ
203
этого никто не мог сделать и не сделал; надеюсь, и не сделает.
Этого никому не удавалось и, надеюсь, не удастся.
Но как бы ни смотреть на это, несомненным является
именно то, что американский план международного контроля
вовсе и не предусматривает запрещения атомного оружия. Это
очень характерно выражено и в проекте резолюции шести
держав, которая находится перед нашими глазами. Вот по-
смотрите на тот пункт, где говорится об этом. Разве там ска-
зано что-нибудь о том, что надо «запретить» или что Генераль-
ная Ассамблея «призывает», или «объявляет», или «деклари-
рует», или «рекомендует» — в любой форме, безразлично, —
запретить атомное оружие? Там говорится, что необходимо,
чтобы каждое государство взяло на себя обязательство уста-
новить эффективный международный "контроль с тем, чтобы
было эффективно выполнено запрещение атомного оружия. Но
для того чтобы выполнить запрещение, надо же иметь это
запрещение, а об этом в резолюции шести — ни слова!
Я просил бы тогда назвать, какой же документ имеется
в виду, который обязывает не производить атомного оружия,
иначе говоря, который запрещает производство атомного ору-
жия. Если обратиться к тем резолюциям, которые здесь были
приняты, то они только говорят о необходимости «разработать
меры в этом направлении». Ну и меры эти разрабатываются
уже три года с лишним в этом направлении, но нигде не содер-
жится именно запрещения производить атомное оружие или
использовать его.
Но раз нет этого запрещения, то все вопросы, все пред-
ложения об установлении международного контроля являются
действительно пустыми словами. Это действительно пустые
слова. Какова история этого вопроса? Напомним, что Совет-
ский Союз рассуждал так: для того чтобы установить контроль
над выполнением запрещения, надо раньше иметь такое з а-
прещение атомного оружия. Раньше — запрещение, потом —
контроль.
Нам говорят: ну, запретить — мы запретим, а вдруг вы не
согласитесь с установлением контроля, и тогда запрещение это
превратится в пустые слова, потому что запрещение без кон-
троля — это тоже пустое место. Надо, говорят, сделать это
одновременно. Мы пошли на это. Но стоило только нам пойти
на это, как наши партнеры попятились назад, заявив, что это
не выходит, — все-таки раньше нужен контроль.
Тогда позвольте нам прямо сказать, что мы вас подозре-
ваем в том, что вы не хотите запрещать атомное оружие, ибо
контроль на пустом месте ничего не может дать, это есть
лустая фраза, это — ширма. Сказать: «учредить эффективный
204 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
контроль для того, чтобы было эффективным запрещение», и
в то же время предварительно не сказать — «запретить атом-
ное оружие и установить контроль, чтобы это запрещение было
эффективное», — это, конечно, значит играть словами, это зна-
чит выставлять какие-то очень сомнительные положения, кото-
рые могут всегда дать повод толковать вкривь и вкось то, что
особенно важно в таком случае, когда устанавливается над
чем-нибудь контроль. Если контролируют, чтобы не было зло-
употреблений, так надо раньше всего указать, что же считается
этим злоупотреблением. Этого у вас нет, господа американские
делегаты и английские делегаты, защищающие англо-американ-
ский план международного контроля. Этого нет в вашем плане.
Мне тут могут сказать: какие же у вас имеются основания
для такого рода подозрений, мы просто считаем, что это лучше
для самого дела. Основания имеются. Я на эти основания ука-
зывал в прошлом году. Я должен и в этом году это повторить.
Я имею в виду очень важный документ — письмо членов
американской атомной комиссии 1946 года, письмо, которое
подписано Ачесоном, Ванневаром Бушем, Джейсом Конантом,.
Макклоем и генералом Гровсом, письмо от 17 марта 1946 г.г
в котором совершенно ясно говорится, что Соединенные Штаты
Америки не намерены прекращать производство атомной бомбы
даже тогда, когда будет установлен международный контроль-
ный орган.
Вот это письмо:
«Выработка подробных предложений, — говорится в этом
письме, — о таком планировании потребует дальнейшего изу-
чения и большой технической компетентности и персонала.
Конечно, она будет определяться основными решениями высо-
кой политики. Одно из таких решений будет касаться того,
в течение какого периода времени Соединенные Штаты будут
продолжать производство бомб. План не требует, — пишется
в этом письме, — чтобы Соединенные Штаты прекратили такое
производство после предложения плана или после вступления
в действие международного органа. . .»
Что же это означает? Значит, вступит в действие между-
народный орган. Какой? Контрольный орган. Но ведь кон-
троль устанавливается над тем, чтобы не производились атом-
ные бомбы. А в письме от 17 марта 1946 г. говорится, что
Соединенные Штаты не намерены прекращать производство
атомных бомб даже тогда, когда вступит в силу этот контроль-
ный орган. И дальше:
«. . .На какой-то стадии при выработке плана это необхо-
димо. Но ни план, ни наша передача его не должны истолко-
вываться как означающие, что это должно или не должна
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОИНЫ
205
делаться в самом начале или в какое-либо определенное время.
Это решение, когда бы оно ни было принято, будет сопряжено
с соображениями высокой политики, затрагивающими нашу
безопасность, и должно быть принято нашим правительством
согласно его конституционной процедуре и в свете всех фактов
международного положения».
Вот как обстоит дело, по мнению руководителей американ-
ской политики, в области атомной энергии с вопросом о запре-
щении атомного оружия. Ни о каком запрещении атомного
•оружия авторы этого международного контрольного органа,
по плану США, и не думают даже тогда, когда этот между-
народный контрольный план вступит в действие; не думают,
что придется запрещать атомное оружие. Говорится: это еще
мы посмотрим, это еще решат Сенат и Палата представителей
в соответствии с конституцией США и со своими интересами
и общими соображениями внешней политики, международного
положения и т. д. Это прямое заявление о том, что, хотя
международный контрольный орган, который создается для
того, чтобы контролировать недопустимость производства атом-
ного оружия, и будет действовать, тем не менее американское
правительство вовсе не намерено прекращать производство
атомного оружия. Зачем же тогда устанавливать контроль над
прекращением подобного производства, если вы не хотите его
прекращать? Ясно, что разговоры об этом международном
контроле это — пустые слова, это — пустые разговоры, это —
ширма для того, чтобы прикрыть свое нежелание в действи-
тельности запретить атомное оружие, этот страшнейший бич
человечества. А мы именно на этом настаиваем. Мы предла-
гаем, чтобы одновременно запретить атомное оружие и уста-
новить строгий международный контроль.
Американская делегация возражает против нашего плана
международного контроля, построенного на так называемой
периодической инспекции. Я не стану подробно об этом гово-
рить, я только прошу господ делегатов, чтобы они при обсу-
ждении этого вопроса обратили внимание на то, что я гово-
рил в своем прошлом выступлении 23 октября, когда я привел
подробно содержание наших предложений об инспекции
в письмах от 11 июня и 5 сентября 1947 г. Тогда мы совер-
шенно ясно поставили «все точки над и» в деле организации
инспекции, которая, как нам представляется, является вполне
удовлетворительным решением этого вопроса. И это не только
наше мнение.
Как обстоит дело с оценкой международной научной обще-
ственностью советских предложений об инспекции, можно
видеть, если обратиться к нескольким авторитетным предста-
206 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
вителям английской науки и общественности. Например, дирек-
тор английского Национального совета борьбы за мир Джеральд
Бейли пишет: «Для того, чтобы установить этот контроль,
требуется, чтобы Запад отказался от предложений большин-
ства в Организации Объединенных Наций в пользу предложе-
ний русских, — чтобы Запад признал резонность возражения
русских против плана большинства», то есть американского
плана.
Профессор Буроп, английский ученый-атомник, секретарь
Комитета ученых-атомников в Англии, заявил, что открылись
бы широкие возможности для соглашения, «если бы мы дого-
ворились вести переговоры на основе предложений, внесенных
советской делегацией в Организацию Объединенных Наций~
В противоположность распространенному мнению, эти пред-
ложения обеспечивают запрещение атомного вооружения и
установление весьма действенного контроля при условии, что
соглашение будет соблюдаться на деле».
Что касается отношения ученых-атомников к вопросу о за-
прещении атомного оружия, то вот мнения ряда видных
ученых.
Известный австралийский ученый-атомник, профессор Оли-
фант считает трудным оправдать использование плутониевой
или водородной бомбы при любых обстоятельствах, заявив,
чтю использование атомного оружия будет моральным престу-
плением. Если положить на весы нашего скромного рассужде-
ния авторитет Спендера в области атомной бомбы и авторитет
профессора Олифанта, то я, не колеблясь, отдам полное пре-
имущество профессору Олифанту как более компетентному
физику-атомнику и как более справедливому и миролюбиво
настроенному гражданину Австралии.
Я бы попросил также ознакомиться с мнением двенадцати
крупных ученых-атомников, которые на совещании Американ-
ского физического общества в Колумбийском университете
заявили: «Мы считаем, что ни одно государство не имеет права
применять подобную бомбу независимо от того, как бы спра-
ведливы ни были его мотивы. Водородная бомба является не
оружием войны, а средством истребления целых народов. Ее
применение было бы изменой всем стандартам морали и самой
христианской цивилизации». Это относится, разумеется, и
к атомной бомбе.
Но как обстоит дело с нашими позициями в атомном во-
просе? Я думаю, что не может быть двух мнений о том, на чьей
же стороне лежит правда и какие предложения будут иметь
свое будущее. Я думаю, что это будет сказано не голосованием
в том или ином комитете, а голосованием народов. История
OB УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ
207
скажет свое слово, на чьей стороне лежит правда. И это слово,
я уверен, будет не в пользу американского плана, который
стоит в противоречии с интересами народов, с требованием
народов не допустить использования атомной энергии в воен-
ных целях, обеспечить народам полную возможность использо-
вать атомную энергию исключительно в мирных целях.
Перехожу к другим возражениям, представленным здесь
против .нашего проекта. Здесь возражают и против наших
предложений о сокращении в течение 1950—1951 года пятью
державами своих вооруженных сил на одну треть, и резко
нападают на Стокгольмское воззвание, всячески поносят его,
изображая его каким-то чудовищным трюком или каким-то,
сплошным обманом. Указывали на то, что подписавшие его
люди — это просто невежды, которые были обмануты и вве-
дены в заблуждение опытными пропагандистами и агитато-
рами, и т. д. Воображали, видимо, что такого рода критикой
они хоть на йоту уменьшат то гигантское общественное
морально-политическое значение, которое принадлежит истори-
ческому Стокгольмскому воззванию. Все-таки оно Стокгольм-
ское, г-н делегат Швеции, хотя вы и извинялись за это. На-
прасно вы извинялись, нужно гордиться этим!
Но в чем сила этого Воззвания? В том, что оно явилось
делом сотен миллионов людей, тех самых людей, о которых
с таким пренебрежением говорили некоторые заседающие здесь
господа из верхних слоев, из руководящих кругов стран англо-
американского блока, тех миллионов людей, которые дело мира
берут в свои собственные руки, которые отказываются быть^
пушечным мясом, орудием осуществления агрессивных планов.
Надо понять, что никакие репрессии против сторонников мира,
которых, как это делается теперь в Соединенных Штатах Аме-
рики, Федеральное бюро расследований и Комиссия по рас-
следованию так называемой антиамериканской деятельности
уже заносят в списки «опасных» лиц, ни избиения и аресты,
как это практикуется в ряде других стран, где правящие круги
ведут энергичную борьбу против сторонников мира, ни травля
сторонников мира, которой занимаются почтенные и полупоч-
тенные джентльмены в своих публичных выступлениях, —
ничто, конечно, не остановит роста и сплочения демократиче-
ских сил, борющихся за мир, против сил реакции, готовящих
войну.
О том, насколько велико уже сейчас влияние сторонников
мира, можно судить по тем грубым нападкам и наскокам, кото-
рым они подвергались здесь со стороны некоторых делегатов.
Эти наскоки со стороны некоторых делегатов в нашем Коми-
тете показывают, насколько оказался мощным удар, который:
208
ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Стокгольмское воззвание нанесло по всем заговорщикам про-
тив мира, по поджигателям войны.. .
Возвращаюсь к вопросу о сокращении вооружений. Чтобы
отвлечь внимание от необходимости покончить с атомной бом-
бой, выдумали басню, что не атомные бомбы, а танки являются
самым грозным оружием.
Г-н Янгер 5 и другие заявляли, что и без атомного оружия
можно одними танками зверски уничтожать миллионы людей.
Это, конечно, верно. Всякая мировая война есть уничтожение
миллионов людей. Она всегда уносит, как это показали пер-
вая и вторая мировые войны, десятки миллионов людей при
помощи танков и при помощи всяких других смертоносных
орудий.
Но почему заговорили о танках? Надо ли это понимать
в том смысле, что опасность, с точки зрения массового уничто-
жения людей, от танков такая же, как и от атомного оружия?
И не следует ли в таком случае это замечание понимать так,
что поэтому и нет необходимости запрещать использование
атомного оружия? И не потому ли в резолюции «шести» и не
предлагается принять решение или хотя бы объявить о без-
условном запрещении атомного оружия?
Кстати, если критики наших предложений считают, что
именно танки являются таким опасным оружием, то почему же
они не поставят вопрос о запрещении употребления танков?
Почему они не поставят этот вопрос наряду с запрещением
атомного оружия? Почему они в своей резолюции учреждают
международный контрольный орган для того, чтобы эффек-
тивно провести запрещение атомного оружия, и не говорят
о танках? Почему? Тут нет никакой логики.
Мы говорили, говорим и предлагаем, чтобы было запре-
щено атомное оружие, а также все виды оружия,
направленного на массовое уничтожение людей, все основные
виды оружия так называемого массового уничтожения, в отли-
тие от оружия, которое может уничтожить массы, но не
является оружием массового уничтожения. Надо же понять эту
разницу. Танки могут уничтожить массу людей, но танки —
это не слепое оружие, предназначенное для массового уничто-
жения людей. А атомное оружие тем и страшно, что оно слепое
оружие, т. е. оно уничтожает, будучи направленным по невид-
ным целям и преимущественно по мирному населению.
Но мы говорим, — посмотрите на наши предложения, — мы
говорим об атомном оружии как о самом страшном, самом
зверском оружии, но мы высказываемся сейчас, как и в про-
шлом году, и в позапрошлом году, когда шла речь о запреще-
нии атомного оружия, против не только атомного ору-
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ 209
ж и я, но также против других средств массо-
вого уничтожения людей.
Но все-таки, как же дело обстоит с танками? Ясно, что
танки — это оружие. И когда мы говорим пяти великим дер-
жавам: «Давайте сократим в 1950—1951 году наши вооруже-
ния и вооруженные силы, как первый шаг, который должен
повлечь за собой другие последующие мероприятия в напра-
влении сокращения оружия», — то мы говорим и о танках. Мы
говорим обо всяком оружии. Но это не принимается большин-
ством. Оно отказывается принять это, говоря, что это невоз-
можно, потому что поставит разные государства в неравное
положение.
Здесь говорил, например, Остин, что сокращение в этой
пропорции небольших армий Запада означало бы лишить
атлантические державы многого из существующей сейчас их
оборонительной мощи. О каких это «небольших армиях Запада»
он говорит? Мы говорим только об армиях пяти великих
держав: Англия, Франция, СССР, Китай и США. Следова-
тельно, вообще всех остальных участников Северо-атлантиче-
ского блока это предложение не касается.
Нам говорят, что это невозможно, потому что это нару-
шает, так сказать, баланс вооруженных сил. Это невозможно,
потому что это ударит по военному потенциалу более слабых
сил, чем, скажем, Советский Союз. Посмотрим же, что собой
представляет это? так называемый военный потенциал, напри-
мер, США — главного члена Северо-атлантического союза.
Обратимся к военным бюджетам США. Спендер допустил
некоторые извращения, передержки, касаясь позиции советской
делегации.
Говоря о бюджетах, я не сравнивал бюджеты на военные
нужды СССР и Америки. Я понимал и понимаю, что тут
трудно проводить сравнения, потому что есть специфика
в самой структуре бюджета Советского Союза и в структуре
бюджета США. Я говорил о другом. Я сравнивал военные рас-
ходы каждого государственного бюджета по годам — СССР
отдельно, США — отдельно.
Относительно бюджета США здесь уже говорил мой кол-
лега, уважаемый А. М. Барановский, * правильно отметив, что
за время трумэновского президентства военные расходы оказа-
лись большими в несколько раз, чем за время 32 президентов
Соединенных Штатов Америки. Но я хочу подойти к этому
вопросу с другой стороны.
* Глава делегации Украинской ССР на пятой сессии Генеральной Ас-
самблеи ООН.
14 Зак. 3143. Вопросы международного права
210 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Раньше всего — относительно бюджета СССР.
Я говорил, и я подтверждаю, что в 1940 году на военные
нужды мы тратили 32,6 процентов, в 1946 году мы тратили —
23,9 процента, в 1949 году—19,2 процента, а в 1950 году —
уже 18,5 процентов. Это было опубликовано в нашей печати.
Что же можно против этого возразить?
Но спендеры возражают. Они говорят: «во-первых, никто
не знает, сколько СССР • расходует на военные нужды». Но
если никто не знает, то откуда знает это Спендер?
«Во-вторых,— говорит Спендер,— они огромны, эти суммы».
Но как же Спендер может это утверждать, когда он сам при-
знал, что никто этого не знает?
«В-третьих», — говорит Спендер, . . .а в-третьих он больше
ничего не говорит. Он считает, что он достаточно сказал. Мне
тут вспоминается один анекдот про муллу Насрэддина, кото-
рый взял у соседа горшок и не возвращает. Когда сосед к нему
обратился с претензией, он ответил: «Во-первых, я у тебя
горшка не брал. Во-вторых, этот горшок я разбил, в-третьих,
я этот горшок, хотя он и был разбит, уже давно тебе вернул».
Вот Спендер, этот новоявленный мулла Насрэддин из Австра-
лии, следует точь-в-точь такой логике.
Но как же дело обстоит в Соединенных Штатах Америки
с военным потенциалом?
Президент США Трумэн, защищая американский бюджет
на 1950 год, сказал буквально следующее: «Вооруженные силы,
рекомендуемые в этом бюджете, являются самыми мощ-
ными, которые когда-либо содержала наша страна в мир-
ное время». Что из этого следует? Следует то, что в 1950
году вооруженные силы США являются самыми мощными,
которые когда-либо существовали в истории Соединенных Шта-
тов Америки. Известно также, что Соединенные Штаты ассиг-
новали на военные цели в 1949/50 году 13 с лишним миллиар-
дов долларов, против одного с лишним миллиарда долларов
довоенного 1938/39 года, что превышает, таким образом, эти
ассигнования в 12 раз, а в 1950/51 бюджетном году США
предполагают израсходовать около 50 миллиардов, т. е. в 50 раз
больше 1938/39 года.
Но как расценивают сами некоторые американские военные
крупные эксперты состояние вооруженных сил США?
Я прочитаю некоторые выдержки из заключения достаточно
авторитетных военных экспертов. Тут говорится так:
«Соединенные Штаты Америки почти наверняка занимают
ведущее место в гонке атомного вооружения». «Мы, — говорит
этот эксперт, — получили, или сделали возможным получить,
новое атомное оружие, более легкие атомные бомбы, более мощ-
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОИНЫ
21}
ные, чем те, которые были применены против Японии, т. е.
оружие, которое можно использовать с одинаковым эффектом
как против войск на поле боя или в море, так и против горо-
дов и скопления промышленных предприятий».
«Мы, — говорит эксперт, — обладаем как количественным,
так и качественным преимуществом, которое становится еще
яснее ввиду нашего превосходящего промышленного потенциала».
Третье: «Наше преобладание в области атомных бомб до-
полняется преобладанием в области стратегической авиации».
«Мы имеем приборы, — четвертое замечание, — технику,
оборудование, опыт и оружие, необходимые для того, чтобы
превратить наши бомбардировщики в грозные инструменты
разрушения».
«Наша морская авиация, — пятое замечание, — является
лучшей в мире. В области военно-воздушных сил мы имеем
превосходство в морской авиации... Военно-морской флот-
США величайший в мире. Наш корабельно-строительный по-
тенциал ни с кем не сравним». И т. д. и т. п.
И вот появляются люди, которые говорят, что мы, дескатьу
имеем небольшие вооруженные силы, незначительные, как ска-
зал Остин, и мы не можем итти на сокращение «небольших»
армий Запада. Это означало бы, говорил Остин, «лишать
атлантические державы многого из их оборонительной мощи».
Эти люди пытаются изображать дело так, что у США такой-
военный потенциал, что вооруженные силы США нельзя со--
кратить на одну треть. При этом Спендер и его коллега
заявляют, что, с другой стороны, СССР имеет армию в четыре
миллиона. Таким образом, им известно, какая у СССР армия.
Почему же в таком случае они упрекают нас в том, что мы не
даем никакой информации о наших вооруженных силах, не
сообщаем, какая у нас сухопутная армия?
Здесь выступал сирийский делегат Эль-Хури, задавший
такой вопрос: Что значит сократить вооруженные силы? Надо,
говорил он, определить какой-то минимум, который необхо-
димо иметь в интересах безопасности данного государства и
соседних с ним государств, а остальные вооруженные силы
сократить. В таком случае, позвольте спросить, какой принцип
должен быть положен в основу установления необходимого
количества вооруженных сил для обеспечения безопасности
границ, например, СССР и США? Протяжение этих границ,
территорий? Конечно, если границы проводить от острова
Кюсю до самых Филиппин через Тайван, который Макартур
объявил «нетонущим авианосцем», — если так проводить гра-
ницы США, то можно предъявить какие угодно требования и
соображения. Но, говоря о военном потенциале, нужно учиты-
14*
212 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
вать всю совокупность вооруженных сил, а не только одни
сухопутные армии. Конечно, при этом требуется соответствую-
щая информация. Тут и информация потребуется, г-н Янгер
и г-н Спендер, — не какая-то информация, получаемая откуда-
то там через свои очень часто недобросовестные разведыватель-
ные органы или через тех генералов, которые© деревенских полу-
шубах и валенках пытаются шляться по задворкам каких-то
военных заводов, высматривая через те окна и двери, которые
еще, по выражению г-на Бевина29, полностью не открыты, —
а информация по данным, которые представит само прави-
тельство. И мы всегда готовы представить любые данные
о состоянии наших вооруженных сил, если вы будете с нами
сидеть за одним столом и работать над действительным сокра-
щением этих вооруженных сил согласно принципам, на кото-
рых мы договоримся.
Мы предлагаем принцип: сократить на одну треть все
ъооруженные силы — военно-воздушные, военно-морские, сухо-
путные армии. Нам говорят: «Дайте нам информацию». Мы
отвечаем: «Примите принципиальное решение о сокращении
вооруженных сил и вооружений, и вы получите полную инфор-
мацию о наших вооруженных силах и вооружении одновре-
менно с тем, как будут представлены аналогичные сведения,
касающиеся других великих держав». Но, конечно, когда вы
говорите: «Дайте информацию, а насчет сокращения мы еще
посмотрим», то мы вправе спросить: «Зачем же вам тогда эта
информация?» Тогда мы вправе считать, что это требование
информации преследует какие-то другие цели.
Возвращаясь к вопросу о военном потенциале, я должен
отметить, что американские эксперты, захлебываясь от восторга
по поводу военной мощи Соединенных Штатов, стараются за-
пугать слабонервных людей. Но они дают вместе с тем мате-
риал, достаточный для того, чтобы разоблачить полную несо-
стоятельность плаксивых утверждений, этого неестественного,
искусственного прибеднения, которым занимаются здесь неко-
торые делегаты, ссылаясь на недостаточный военный потен-
циал армий на Западе, якобы не позволяющий принять наше
(предложение о сокращении вооруженных сил в 1950/51 году на
одну треть.
Факты бешеной гонки вооружений в США, организация
новых и новых американских баз в разных районах мира,
ассигнования все новых и новых миллиардов на военные
цели — все это говорит само за себя, все это говорит о том,
что действует и на полном ходу действует агрессивный внешне-
политический курс правящих кругов Соединенных Штатов
Америки.
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ 213
Вот факты. В 1947 году Соединенные Штаты заключили
соглашение с Филиппинами, по которому получили в аренду
на 99 лет свыше двадцати баз. США укрепляют Филиппин-
ские острова, строят новые военные базы, например, в север-
ной части острова Лусон, Минданао и в других местах.
После крушения чанкайшистского режима в Китае и потери
Соединенными Штатами Америки ряда баз в Китае (Циндао,
Куньмин, Ченду, Гуйлин и др.) правительство США перебази-
ровало свои вооруженные силы на Тайван, который, как
известно, является неотъемлемой частью территории Китая, и
нахождение там иностранных войск против воли, желания
и разрешения китайского правительства является грубым на-
рушением основных принципов международного права. А таким
законным правительством в Китае является Китайское цен-
тральное народное правительство Китайской Народной Рес-
публики, и никакое другое. США содержат свои военные базы
на острове Окинава и на острове Ява в Сурабайе. То же надо
сказать и об организации американских баз в Средиземномор-
ском бассейне при содействии, в частности, правительства
Франко, которое предоставило в распоряжение, как это всем
известно, американского правительства аэропорты, аэродромы
и базь| морской авиации в Испании. То же надо сказать о Пор-
тугалии.
Можно было бы также назвать ряд американских баз и
в других районах мира — на Ближнем и Среднем Востоке,
в северной Атлантике и Арктике, особенно привлекающей вни-
мание американских правящих кругов в настоящее время.
Тайну этого особого интереса еще в 1947 году раскрыл
генерал Спаатс, бывший тогда командующим американскими
военно-воздушными силами, который сделал следующее за-
явление:
«Если ограничиться нынешними радиусами действия, то
трансполярные полеты приобретают первостепенное стратегиче-
ское значение. Четырехмоторный самолет, поднявшись с базы
на Крайнем Севере, может, пролетев через полюс, атаковать
промышленный центр, расположенный по ту сторону полу-
шария».
Вот куда устремлены мысли, стремления, намерения, чая-
ния, надежды, планы американского господства.
Я думаю, только заведомые фальсификаторы или невежды
могут перед лицом таких фактов позволять себе говорить то,
что здесь мы слышали от представителя США.
В заключение я хочу остановиться на той части речи
Остина, которая была посвящена вопросу об отношении Совет-
ского правительства к войне.
214 пятая сессия генеральной ассамблеи оон
Вы помните, что он приводил некоторые цитаты из «Лите-
ратурной газеты» за 1946 год, из резолюции, принятой
в 1928 году на VI Всемирном конгрессе Коммунистического
Интернационала, и др. Он пытался утверждать, что, в то
время как западные державы сокращали свои армии и даже
значительно, как он сказал, сокращали, — мы видели только
что, как они, особенно США, сокращают эти армии, — со
страниц советской печати слышались призывы «любить войну,
борьбу и победу», как сказал Остин.
Остин настолько увлекся желанием во что бы то ни стало
изобразить Советский Союз как воинственную, милитарист-
скую державу, что он даже рискнул заявить, что в «доктрине
советского режима» нельзя найти «ни одного заметного за-
явления о ненависти к войне как к таковой». В доказательство
он привел несколько выдернутых из контекста фраз из разных
источников, заявив, что нельзя, таким образом, узнать, «что
Советский Союз считает миром и что считает войной».
По этому рассуждению Остина видно, какая невероятная
путаница происходит в его голове, когда он принимается рас-
суждать по вопросу об отношении СССР к войне.
Значит, выходит так, что Советский Союз ведет такую
политику, что неизвестно, что он считает войной и что он счи-
тает миром. А какие для этого основания? Статья в «Лите-
ратурной газете». Но «Литературная газета» не является орга-
ном ни Советского правительства, ни, в частности, Министер-
ства иностранных дел, даже если бы она говорила то, что ей
приписывают, хотя я постараюсь доказать, что она не говорила
того, что ей приписывают.
Или, например, ссылаются на Шестой конгресс Коминтерна
в 1928 году. Но известно также, что Советское правительство
не несет ответственности за решения коммунистических кон-
грессов, что оно умеет отделять вопросы партийного порядка,
вопросы коммунистического движения от вопросов политиче-
ского, государственного порядка и вопросов, входящих в ком-
петенцию Советского правительства. Кстати сказать, нельзя ли
Остину потрудиться приводить более близкие к настоящему
времени примеры, ибо «Литературная газета», которую он
потревожил, — четырехлетней давности; Шестой конгресс, ко-
торый он потревожил, — 22-летней давности. Разве можно
пользоваться данными такой давности, чтобы подтвердить что-
нибудь или отрицать что-нибудь, касающееся нынешнего вре-
мени? Кстати, эти цитаты из «Литературной газеты», как и из
резолюций VI Конгресса, Остин слово в слово приводил на
заседаниях Политического комитета 12 октября 1948 г., в этом
самом зале. Та же самая «Литературная газета» за 1946 год
ОБ УСТРАНЕНИИ УГРОЗЫ НОВОЙ ВОЙНЫ ' 215
и тот же самый Шестой конгресс за 1928 год. Но что действи-
тельно говорилось в «Литературной газете» и в резолюции
VI Конгресса и что действительно означают процитированные
Остином слова, которые он механически воспроизвел, не разо-
бравшись в политическом значении этих слов?
У великого русского писателя Гоголя есть такой персонаж,
Петрушка, который любил читать, календари в особенности.
Но его занимал самый' процесс чтения. Он знал буквы, умел
складывать их по слогам и умел эти слоги превращать в слова,
но смысла-то слов он не понимал. Но ведь в чтении документов
самое важное — это понимать смысл того, что ты читаешь, а не
просто повторять слова. Повторять слова умеет и попугай, но
смысла повторяемых слов он не понимает.
Я раньше всего должен буду обратить внимание на то, что
Остин не ограничился именно указанными выше двумя цита-
тами. Он привел и речь Генералиссимуса Сталина от 9 фев-
раля 1946 г. на предвыборном собрании в Москве и из этой
речи сделал вывод, совершенно не соответствующий тексту речи.
Можно удивляться, как это Остин вышел на международную
трибуну с документом, который ему подготовили безответ-
ственные люди, даже не проверив текста этого документа.
Остин сделал попытку поставить принципиальный вопрос
о войне и об отношении Советского Союза к войне. Он прочитал
несколько ело© из Краткого курса истории Всесоюзной комму-
нистической партии (большевиков), где в популярнейшей форме
излагается учение Ленина о войнах справедливых и войнах не-
справедливых.
Излагая это учение, Остин сказал лишь, что справедливые
войны — «это — по Ленину — войны, которые ведутся, чтобы
освободить народ от капиталистического рабства», и добавил —
«то есть расширить интересы Советского государства». Но
у Ленина ничего подобного этому «то есть» нет. Кроме того,
Остин исказил определение В. И. Ленина о справедливых вой-
нах. Справедливая война, по Ленину, это война — «незахватни-
ческая, освободительная, имеющая целью либо защиту народа
от внешнего нападения и попыток его порабощения, либо осво-
бождение народа от рабства капитализма, либо, наконец, освобо-
ждение колоний и зависимых стран от гнета империалистов» *.
Вот, что такое справедливая война, по Ленину! Справедливая
война — это также война за освобождение колониальных стран
от зависимости и гнета, империалистов. Если угнетенные народы
этих зависимых колониальных стран ведут войну против импе-
риалистического гнета, по Ленину, это — справедливая война.
* История ВКП(б), Краткий курс, стр. 161.
216 ПЯТАЯ СЕССИЯ ГЕНЕРАЛЬНОЙ АССАМБЛЕИ ООН
Если они ведут войну против захватчиков, которые напали на
государство и стараются его поработить, это — справедливая
война. Если война ведется для того, чтобы освободиться от раб-
ства, и в том числе от капиталистического рабства, то это —
тоже справедливая война.
В истории Соединенных Штатов Америки были такие спра-
ведливые войны. Например, война демократического свободо-
любивого Севера против рабовладельческого Юга. Это была
война освободительная, это была справедливая война. Я думаю,
что со мной в этом согласится представитель США.
Я знаю другой пример освободительной войны. Это — война
против гитлеровских захватчиков. 6 ноября 1941 г., когда гитле-
ровская армия стояла у ворот Москвы, Главнокомандующий
Советскими вооруженными силами, Председатель Совета Мини-
стров Советского Союза Генералиссимус Сталин в своем докладе
в Московском Совете депутатов говорил о неминуемой гибели
гитлеровских империалистов и о значени