Text
С. Л .Титаренко
ПРОТИВ
ФАЛЬСИФИКАЦИИ
11=Ж
Критический очерк
С. Л. Титаренко
ПРОТИВ ФАЛЬСИФИКАЦИИ ЛЕНИНИЗМА
Критический очерк
Москва Издательство политической литературы 1981
Т45
Т45
Титаренко С. Л.
Против фальсификации ленинизма: Критический очерк.— М.: Политиздат, 1981.— 159 с.
Имя В. И. Ленина, его идеи, нашедшие воплощение в реальном социализме, пользуются широчайшим влиянием в современном мире. Стремясь ослабить притягательную силу ленинских идей, буржуазная пропаганда прибегает к изощренным формам борьбы с ними.
Автор книги, доктор исторических наук, критически анализирует нападки современных антикоммунистов на марксизм-ленинизм, разоблачает приемы, к которым они прибегают. Он убедительно доказывает, что ленинизм — живое, развивающееся учение, оказывающее все более сильное воздействие на общественное развитие.
Книгу с интересом прочтут не только специалисты-историки, но и широкий круг идеологических работников.
„ 10504—278
Т 079(02)^8? 88-81 0302030900
1 зк
© ПОЛИТИЗДАТ, 1981 г.
ПРЕДИСЛОВИЕ
В острой идейной борьбе между социализмом и капитализмом противники социализма особенно активно нападают на марксистско-ленинское учение. Это вполне понятно. Ведь оно является научной основой политики Коммунистической партии, знаменем борьбы рабочего класса, всех прогрессивных сил за торжество высоких идеалов коммунизма. Идеологи буржуазии пытаются ослабить великую притягательную силу идей Маркса, Энгельса, Ленина, а тем самым и мощь реального социализма.
Буржуазия ведет наступление против марксистско- ленинской теории развернутым фронтом. В главнейших капиталистических странах существуют многочисленные институты и исследовательские центры, в которых сконцентрированы представители различных общественных наук, в том числе так называемые марксологи и лениноведы. На них возложена задача «критики» марксистско-ленинской теории. Одни из таких «критиков» прибегают к грубым приемам фальсификации. Другие, сознавая, что лобовая атака на марксизм-ленинизм не дает желаемых результатов, ищут обходные пути, порой заявляют о признании некоторых сторон марксистско-ленинской теории, но неизменно пытаются поставить под сомнение ее наиболее важные революционные принципы. Широко распространен и такой прием, как противопоставление марксизма ленинизму под тем надуманным предлогом, что марксизм якобы возник как продукт западной цивилизации, а ленинизм представляет собой продукт специфических условий революционного движения в России. Поэтому-де между марксизмом и ленинизмом имеется существенное различие.
Как правило, буржуазные критики при рассмотрении вопроса об отношении ленинизма к марксизму игнорируют различие исторических эпох, в условиях ко3
торых жили и боролись К. Маркс и Ф. Энгельс, с одной стороны, и В. И. Ленин — с другой. В «трудах» многих буржуазных профессоров марксизм выглядит не как живое, развивающееся учение, а как некий свод законов и неизменных правил. Они стремятся противопоставить выводы В. И. Ленина по целому ряду вопросов рабочего движения и социализма, сделанные с учетом исторических условий эпохи империализма, «классическому», как они пишут, марксизму.
Находятся и такие «критики», которые заявляют, что Ленин признавал лишь раннего Маркса, когда тот будто бы увлекался «революционной романтикой» и в его произведениях особое ударение делалось на «политический волюнтаризм». Что же касается более зрелого Маркса, который, согласно их определению, строго придерживался «экономического детерминизма», то Ленин был к нему равнодушен. На основании такой фальшивой посылки Ленину приписывается волюнтаристский взгляд на исторический процесс и общественно-политическую деятельность, утверждается, что он якобы считал возможным «плыть против течения истории».
В наше время сформировался своеобразный «единый фронт» идеологов буржуазии, реформистов и ревизионистов различных мастей, выступающих против марксизма и ленинизма. Удивляться этому не приходится. Влияние идей марксизма-ленинизма гигантски расширилось, достигло самых отдаленных уголков нашей планеты. Под его знаменем народы стран социалистического содружества строят социализм и коммунизм, трудящиеся капиталистических стран выступают против гнета монополий, за демократию и социализм. Оно сплачивает народы развивающихся стран, борющихся за свободу, национальную независимость и прогресс.
КПСС всегда решительно разоблачала всякие попытки извращения марксистско-ленинской теории, откуда бы они ни исходили. В верности учению марксизма-ленинизма, в творческом развитии его заключается сила партии как боевого авангарда рабочего класса и всех трудящихся. «Марксистско-ленинская партия,— говорится в Отчетном докладе ЦК XXVI съезду КПСС,— не может выполнять свою роль, если она не уделяет должного внимания осмыслению всего проис4 '
ходящего, обобщению новых явлений жизни, творческому развитию марксистско-ленинской теории» 1.
Беспощадно разоблачая вульгаризаторов и заведомых фальсификаторов марксизма-ленинизма, Коммунистическая партия внимательно относится к тем, кто заблуждается, но искренне стремится разобраться в существе марксистско-ленинской теории, правильно ее понять. Коммунисты считают необходимым терпеливо и аргументированно разъяснять марксистско-ленинскую науку как незаменимое руководство к действию.
В предлагаемом критическом очерке рассматриваются некоторые наиболее характерные особенности современных нападок на марксизм-ленинизм, приемы фальсификации его буржуазными, реформистскими и ревизионистскими авторами. В очерке подвергаются анализу работы, изданные главным образом в США и Англии, в которых так или иначе отражены позиции большинства «марксологов» и «лениноведов» различных капиталистических стран.
1 Материалы XXVI съезда КПСС. М., 1981, с. 77.
ЛЕНИНСКИЙ ЭТАП РАЗВИТИЯ МАРКСИЗМА В КРИВОМ ЗЕРКАЛЕ БУРЖУАЗНОЙ ИСТОРИОГРАФИИ
Имя В. И. Ленина, его идеи, свершения все больше привлекают к себе внимание мировой общественности. Его жизнь и деятельность изучаются не только теми, кто стоит в рядах борцов за исторический прогресс, но и теми, кто выступает против ленинизма, защищает отживший свой век капиталистический строй. Не случайно в капиталистических странах произведения В. И. Ленина издаются во все возрастающих масштабах. Достаточно сказать, что по переводам на языки различных народов, изданиям и тиражам они стоят сегодня на первом месте в мире.
Силу влияния ленинизма на общественные процессы и на умы людей вынуждены признавать ныне даже самые упорные недоброжелатели его. Один из американских политологов, Р. Таккер, подготовивший и издавший в 1975 г. «Антологию Ленина», писал, что в XX в. весь мир испытывает глубокое влияние Ленина ’. Подобные оценки присутствуют и в работах многих других буржуазных «лениноведов». Например, автор биографии В. И. Ленина Р. Пейн, несмотря на свое враждебное отношение к марксизму-ленинизму, писал: «Ни один человек не сделал больше для того, чтобы изменить облик России и всего мира, чем Ленин» 1 2. Другой американский «биограф» Ленина — С. Поссони отмечал, что за время своего пребывания на посту руководителя Советского государства, с ноября 1917 г. по январь 1924 г., Ленин «оказал более глубокое воздействие на ход мировой истории, чем какой-либо другой деятель XX века»3. Английский советолог и антикоммунист Л. Шапиро также вынуж1 ТИе Ьешп Апк>1о&у. 8е1ес1ед, ЕдИес! апд ТгНгодизед Ьу Ро- ЬеН С. Тискег. Тогк, 1975, р. XXV.
2 Раупе Р. ТЪе Ше апс! Оеа1И о! Ьетп. Тогк, 1964, р. 13.
3 Роыопу 8. Ьешп: 1Ье СотриЫуе Кеуо1иНопагу. СЫса^о, 1964, р. VII.
6
ден был признать, что «личное влияние Ленина в его собственной стране и за ее пределами было большим, чем какого-либо другого деятеля нашего века»
Но, отдавая должное влиянию В. И. Ленина на мировое развитие, буржуазные авторы вместе с тем либо сознательно стараются представить в ложном свете его заслуги перед трудящимися массами всего мира, либо не способны объективно и правдиво оценить его историческую роль, так как пользуются идеалистическим методом исследования общественной жизни. Как правило, буржуазные историки и социологи скептически относятся к материалистическому пониманию истории, на основе которого только и можно правильно оценить роль личности в историческом процессе. Они рассматривают деятельность Ленина вне конкретно-исторической обстановки, вне общего процесса российского и международного рабочего движения. Поэтому в их изображении Ленин часто действует либо в одиночку, либо как вождь узкой группы профессиональных революционеров. Лишь в редких случаях можно встретить работы немарксистских авторов, пытающихся приблизиться к правдивой оценке Ленина как великого теоретика и революционного вождя. Не случайно Н. Хардинг (Англия) в монографии «Политическая мысль Ленина» делает справедливое замечание в адрес своих коллег, которые обычно в комментариях, критических очерках и биографиях Ленина проводят одну и ту же версию: Ленин-де выдающийся политик и практик революции, но как теоретик он якобы непоследователен1 2.
Буржуазные авторы не могут выйти за узкие рамки классовой ограниченности, буржуазного мировоззрения. Отсюда их неумение и нежелание признать Величие Ленина как гениального теоретика марксизма и вождя масс, борющихся за революционное преобразование мира.
Для правильного понимания роли Ленина, оказавшего поистине колоссальное влияние на мировую историю, узкая мерка буржуазных идеологов совершенно непригодна. В. И. Ленин вышел на арену общественно-политической деятельности в такой переломный момент истории, когда перед человечеством встала за1 Ьешп. ТЬе Мап. ТЬе ТЬеопзЬ ТЬе Ьеадег. А Кеаррпзе!. ЕсП- 1агз: ЗсЬарио Ьапд КесМаАУау Р. Ьопйоп, 1967, р. 19.
2 Нагс11п§ А. Ьегнп’з РоННса! ТЬои^Ь!. Уо1. 1, Ьопс1оп, 1977, р. I.
7
дача перехода от капитализма к более высокой, коммунистической общественно-экономической формации и нужно было дать ответы на вопросы, волновавшие сотни миллионов людей. Такие ответы были даны В. И. Лениным.
В свое время, говоря о роли личности в истории, Г. В. Плеханов писал, что великий человек велик тем, что у него есть качества, делающие его наиболее способным к служению общественным нуждам своего времени, возникшим под влиянием общих и особенных причин. Он решает задачи, поставленные на очередь дня ходом общественного развития, указывает новые общественные нужды, созданные предыдущим развитием общественных отношений, берет на себя почин удовлетворения этих нужд. В этом его значение и его сила
Таким человеком был В. И. Ленин, продолживший в новых исторических условиях дело К. Маркса и Ф. Энгельса. Он развил и обогатил теорию и практику освободительного движения рабочего класса. «Обладая непревзойденным даром научного предвидения, глубочайшего проникновения в самую суть происходящих событий и явлений, творчески применяя диалектико-материалистический метод к анализу новых исторических условий, он обогатил принципиально важными положениями все составные части марксизма, открыл новый этап в его развитии» 1 2.
Известно, что было немало теоретиков и пропагандистов марксизма. Достаточно напомнить такие имена, как Плеханов, Каутский, Лабриола, Роза Люксембург, Меринг, Лафарг. Каждый из них в свое время немало сделал для пропаганды марксистского учения и постановки ряда актуальных вопросов рабочего движения. Однако никто из них не смог подняться до той высоты, с которой Ленин обозревал и решал насущные проблемы, возникшие на новом историческом этапе общественного развития. Не говоря 1 См.: Плеханов Г. В. Избранные философские произведения. М., 1956, т. 2, с. 333.
2 О 110-й годовщине со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Постановление ЦК КПСС от 13 декабря 1979 г. М., 1979, с. 3.
8
уже о том, что некоторые из названных деятелей не смогли понять суть новой эпохи и в конечном счете либо неправильно отвечали на выдвинутые ею вопросы, либо вообще отошли от революционного марксизма.
Деятельность В. И. Ленина явилась закономерным выражением нужд и потребностей рабочего класса в период, когда мировой капитализм вступил в империалистическую стадию развития и встала задача подготовки и осуществления социалистической революции. В этих условиях нужно было по-новому решать проблемы, затрагивающие судьбы трудящихся, пересматривать формы и методы революционной работы, с тем чтобы отбросить все старое, не отвечавшее новым потребностям.
После К. Маркса и Ф. Энгельса никто из марксистов не смог с такой глубиной и последовательностью сделать этого, как В. И. Ленин. С самого начала своей общественно-политической деятельности он выступил как революционер-новатор и в области теории, и в сфере революционной практики. Он открывал перед рабочим движением новые перспективы, указывал новые пути борьбы.
Этой особенности В. И. Ленина не могут и не хотят признать буржуазные историографы и биографы. Упомянутые уже Р. Пейн и С. Поссони стремятся поставить его рядом с мелкобуржуазными революционерами типа Бакунина, Нечаева, Ткачева, подвизавшимися в допролетарский период освободительного движения в России и стоявшими на позициях утопического социализма, утопических теорий, которые рассыпались как карточные домики при первом же соприкосновении с реальной жизнью.
Известно, что Бакунин проповедовал анархию и вел враждебную, раскольническую, по своей сути антисоциалистическую работу в I Интернационале. Что касается Нечаева, то это был всего лишь экстремист, пытавшийся привить своим крайне немногочисленным единомышленникам иезуитские методы действия. В свою очередь, Ткачев, один из идеологов народничества, связывал будущее России с надеждой организовать революционный переворот, который, по его мнению, мог быть осуществлен кучкой заговорщиков. Кроме того, он был сторонником теории «исторического скачка», согласно которой якобы возможен 9
был переход России от крепостничества прямо к социализму, без каких-либо промежуточных ступеней.
В. И. Ленин с самого начала своей революционной деятельности с позиций последовательного марксизма повел бескомпромиссную борьбу с народническими теориями «героев и толпы», с субъективно-идеалистическими взглядами на роль личности и народных масс в историческом процессе. Вслед за К. Марксом и Ф. Энгельсом он неустанно разъяснял решающее значение классовой борьбы пролетариата, организуемой и направляемой марксистской партией. «Мы стоим всецело на почве теории Маркса»,— писал он в одной из статей для «Рабочей газеты» в 1899 г. Эта теория «выяснила настоящую задачу революционной социалистической партии: не сочинение планов переустройства общества, не проповедь капиталистам и их прихвостням об улучшении положения рабочих, не устройство заговоров, а организацию классовой борьбы пролетариата и руководство этой борьбой, конечная цель которой — завоевание политической власти пролетариатом и организация социалистического общества» !.
Вместе с тем В. И. Ленин предупреждал, что на теорию К. Маркса нельзя смотреть как на нечто застывшее, законченное. Она заложила только краеугольные камни той науки, которую необходимо двигать дальше во всех направлениях, чтобы не отстать от жизни. В. И. Ленин показал классический пример творческого отношения к теории марксизма, развивая и обогащая все его составные части — философию, политическую экономию, теорию научного коммунизма, стратегию и тактику классовой борьбы пролетариата применительно к новым историческим условиям. Закономерно поэтому, что ленинское наследие является органической составной частью марксистского учения. Без ясного понимания того нового, что В. И. Ленин внес в революционную теорию, невозможно правильно понять и марксизм как живое, развивающееся учение. Призывы всякого рода псевдомарксистов: «Назад, к Марксу!» — фальшивы, несостоятельны и по своей сути насквозь догматичны.
Справедливости ради необходимо сказать, что не все буржуазные авторы склонны поддерживать леген-
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 4, с. 182, 183. 10
ду о том, что В. И. Ленин был прямым наследником и продолжателем взглядов и традиций революционеров-утопистов. Многие из них согласны признать, что В. И. Ленин в своей революционной деятельности с самого начала выступил как марксист. Однако сущность самого марксизма они истолковывают с позиций струвизма, бернштейнианства и других концепций либерально-буржуазных и ревизионистских теоретиков.
Ревизионизм взят на вооружение буржуазной «наукой» со времени появления на свет пресловутой бернштейнианы. Известно, что в конце 90-х годов прошлого столетия один из деятелей германской социал- демократии, Э. Бернштейн, выступил с пересмотром всех основных положений марксистской теории якобы с позиций самого марксизма. Он подверг критике марксистскую философию диалектического материализма, марксистскую политическую экономию, теорию научного коммунизма, заявив, что намерен их «исправить» и «улучшить». Это «исправление» он делал в духе либерально-буржуазных «теорий», отвергавших существование классов и классовой борьбы в капиталистическом обществе, учение о социалистической революции и диктатуре пролетариата.
Э. Бернштейн утверждал, что за полвека после возникновения марксизма капитализм существенно изменился, что противоречия между буржуазией и пролетариатом сгладились, притупились и поэтому отпадает необходимость революционного ниспровержения капиталистического строя. К социализму, поучал Бернштейн, можно прийти путем постепенных реформ, использования институтов буржуазной демократии, в том числе всеобщего избирательного права и парламентаризма. На этом основании он призывал социал- демократию отказаться от борьбы за победу социалистической революции и стать партией социальных реформ.
С тех пор революционные марксисты не прекращали борьбу с ревизионизмом как наиболее опасной формой идейного влияния буржуазии на рабочее движение. Выступать против марксизма под его флагом — таким приемом стала пользоваться буржуазия, когда прямые атаки против этого великого учения становились все менее успешными.
В 1908 г., прослеживая исторический процесс эволюции марксизма, В. И. Ленин отмечал, что в первые 11
подвека своего существования марксизм боролся с теориями, которые были ему враждебны и выступали против него открыто. Однако в конце XIX в., когда победа марксизма над всеми прочими идейными течениями в рабочем движении была в основном завершена, те тенденции, которые выражались в этих течениях, стали искать себе иные пути. Разбитый домарк- совский, мелкобуржуазный социализм стал вести борьбу против марксизма уже не на своей самостоятельной почве, а на общей почве марксизма как ревизионизм.
Ревизионизм является наиболее удобным прикрытием такой тактики. Ныне довольно распространенным приемом буржуазных и ревизионистских критиков революционной теории является противопоставление Маркса Ленину. Тем самым предпринимаются попытки поставить под сомнение марксизм-ленинизм как единое, целостное учение.
Выдвигаются, например, утверждения, что времена революционного марксизма давно ушли в прошлое и что В. И. Ленин, не считаясь с этим, якобы, произвольно ставил на первый план революционную сторону марксистского учения. Так, профессор Гарвардского университета (США) А. Улам в своей книге «Ленин и большевики» пытается доказать, что В. И. Ленин, придерживаясь революционных принципов марксизма, которые якобы уже не годились в XX в., вынужден был ревизовать сам марксизм. То же самое говорил и широко известный на Западе «марксолог» реформистского толка Д. Лихтгейм, заявляя, что «ленинизм можно считать ревизией ортодоксального марксизма Энгельса, Плеханова и Каутского» Г
Подобные утверждения фальшивы прежде всего потому, что Плеханова можно отнести к ортодоксальным марксистам лишь с существенной оговоркой, что же касается Каутского, то это утверждение вообще несерьезно. Первый отступил от ряда важных положений марксизма в меньшевистский период своей деятельности, а второй со времени первой мировой империалистической войны стал прямым ренегатом марксизма. Говорить, что В. И. Ленин ревизовал марксизм,— значит клеветать не только на Ленина, но и на К. Маркса, который видел силу революционной
1 Магх18т, М1сЪае1 СигНз, ЕсШог. Ые\у Тогк, 1970, р. 24. 12
теории в ее постоянном творческом развитии. Именно В. И. Ленин последовательно и до конца вел борьбу против всяких ревизионистских извращений марксистского учения, решительно отстаивал его революционную диалектику.
Деятельность В. И. Ленина совпала с периодом, когда в социал-демократических партиях II Интернационала, среди его лидеров, все более стало проявляться доктринерское отношение к теоретическому наследию К. Маркса и Ф. Энгельса. Признавая марксизм на словах, они шаг за шагом отходили от него на деле. Разрыв между теорией и практикой, между словом и делом в конечном счете привел их к оппортунизму, к идейно-политическому краху.
Соединение теории марксизма с практикой освободительного движения пролетариата, воплощение в жизнь учения о социалистической революции, диктатуре пролетариата и строительстве нового общества связано с именем В. И. Ленина. Какую бы сторону марксизма мы ни взяли, на каждой из них лежит печать ленинского гения. Он сказал новое слово в революционной науке, обогатил ее новыми выводами и положениями.
В. И. Ленин сочетал в себе колоссальную теоретическую мощь и организаторский талант революционного вождя. Несостоятельны попытки противопоставлять Ленина-теоретика Ленину— революционному практику. А такие попытки нередко предпринимаются буржуазными исследователями. Например, английский профессор Д. Кип писал: «Каковы бы ни были достоинства Ленина как философа, историка или литературного критика, он прежде всего был политиком и как мастер политической тактики... достиг величайших успехов» !.
Но сила В. И. Ленина как величайшего мастера политической тактики в том и заключалась, что он был одновременно и великим теоретиком. Это позволяло ему глубоко проникать в сущность общественных явлений, давать точный научный анализ соотношения классовых и политических сил на каждом данном историческом этапе и правильно определять политику, стратегию и тактику пролетарской партии. Деятели же, не обладающие серьезными теоретиче-
1 Ьеп1п. Тйе Мал. ТЬе ТЬеог1з1. Тке Ьеадег, р. 209, 13
скими знаниями и не могущие правильно ориентироваться в сложном переплете общественных отношений, обычно допускают серьезные ошибки и в своей практической работе.
Существенным пороком буржуазных интерпретаторов ленинизма является и то, что теорию они представляют себе в «чистом» виде, вне ее связи с революционной общественной практикой. Это особенно обнаруживается в их отношении к ленинскому философскому наследию. Говоря о В. И. Ленине как философе, они, как правило, ссылаются только на книгу «Материализм и эмпириокритицизм», а в отдельных случаях еще и на «Философские тетради». И всегда демонстрируют либо неспособность постичь богатство идей, содержащихся в названных работах, либо преднамеренно искажают их. Между тем неоспоримым является факт, что В. И. Ленин внес выдающийся вклад в развитие марксистской философии, указавшей пролетариату «выход из духовного рабства, в котором прозябали доныне все угнетенные классы» !. Подобно К. Марксу и Ф. Энгельсу, В. И. Ленин был последовательным материалистом-диалектиком. С непревзойденным умением он применял метод материалистической диалектики к анализу самых сложных явлений общественной жизни, борьбы классов, а также новых научных открытий в различных областях знания.
Материалистическую диалектику В. И. Ленин называл живой душой марксизма, главным его теоретическим основанием. Разработке диалектики, ее законов и категорий он придавал исключительное значение. Об этом свидетельствуют не только его труды, непосредственно посвященные марксистской философии, но и многие произведения, содержащие анализ социально-экономических, политических и исторических проблем. Теоретическое наследие Ленина — богатейший арсенал диалектического мышления. Ленин всегда подчеркивал благотворное влияние материалистической диалектики на развитие общественных и естественных наук, на выработку правильной революционной политики в борьбе рабочего класса против капиталистического гнета, за социализм.
И, по меньшей мере, странно выглядят писания английского философа С. Ф. Киссина, опубликовавшего
1 Ленин В, И. Поли. собр. соч., т. 23, с. 47. 14
в 1978 г. свою книгу о марксистской философии, где он пытался доказать, будто диалектика и ее законы не имеют никакого значения для научной и практической деятельности людей. Он осмеливался даже утверждать, что сам К. Маркс никогда ничего не разъяснял с помощью законов диалектики. «Первый том «Капитала» — единственный том, который Маркс полностью завершил, содержит две ссылки на диалектику»1,— писал Киссин. Он не заметил, что на самом деле все тома «Капитала», как и многочисленные другие произведения К. Маркса, проникнуты духом материалистической диалектики, ее методом. Не случайно В. И. Ленин отмечал, что «если Магх не оставил «Логики» (с большой буквы), то он оставил логику «Капитала»...» 2.
То же самое следует сказать и о трудах самого Ленина, о его философском наследии. Буржуазные критики обрушиваются на ленинские положения о партийности философии, на ленинское классическое определение философского понятия материи и особенно на всесторонне разработанную Лениным теорию познания диалектического материализма. Обвиняя Ленина в «наивном» понимании материализма и в «примитивном» делении философии на два лагеря (материалистический и идеалистический), буржуазные философы не в силах противопоставить ленинскому учению что-либо, кроме позитивизма, метафизики, ненависти к диалектике, которая, как отмечал К. Маркс, внушает идеологам буржуазии злобу и ужас3.
В этой связи нельзя не обратить внимания на попытку Дж. Каткова (Англия) доказать «несостоятельность» теории познания диалектического материализма, получившей столь блестящее обоснование в ленинском труде «Материализм и эмпириокритицизм». Взгляды Ленина, марксистов вообще на вопрос об отношении мышления человека к материальному миру Каткову кажутся наивными, а диалектику он считает лишь своего рода «умственной гимнастикой». «Теперь для большинства философов,— пишет он,— ясно, что отношение так называемой диалектики к подлинной 1 Клззйг 5. Р. Раге^еИ 1о КеуоШНоп. Магх18СРЫ1о50рЬу апд 1Ье Мобегп \Мог1<1. Ьопдоп, 1978, р. 124.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 29, с. 301.
„8 См.: Маркс К., Энгельс Ф, Соч., т. 23, с. 22.
15
науке приблизительно такое же, как и отношение астрологии к науке» 1.
О большинстве каких философов идет речь? Известно, что еще Гегель всесторонне разработал диалектику, хотя и на идеалистической основе. Великая заслуга К. Маркса и Ф. Энгельса в области философии состояла именно в том, что они обогатили материализм диалектикой, доказав, что развитие в природе и обществе, в мышлении человека происходит диалектически. Это подтверждается как общественными науками, так и естествознанием. «Новейшие открытия естествознания,— писал В. И. Ленин,— радий, электроны, превращение элементов — замечательно подтвердили диалектический материализм Маркса, вопреки учениям буржуазных философов с их «новыми» возвращениями к старому и гнилому идеализму»2.
Еще с большим основанием можно сказать это теперь, когда налицо грандиозные успехи в развитии физики, математики, кибернетики, биологии, химии, в изучении космоса. Все больше подтверждается неоспоримая истина, что материалистическая диалектика является единственно научным методом познания природы, общественной жизни и мышления человека.
Извращая ленинский этап в развитии марксистской философии, буржуазные философы обходят молчанием эпохальные ленинские положения о революции в естествознании, начавшейся на рубеже XIX и XX вв. Между тем В. И. Ленин, первым из марксистов его времени, дал глубокий анализ достижений естественных наук с позиций диалектического материализма и сделал в высшей степени важные выводы. Так, обобщая открытия в области физики, он предсказал, что эта отрасль естествознания не сразу и не прямо может подняться от метафизического материализма к диалектическому, но что этот шаг она делает и сделает. И сегодня особенно ясно, сколь дальновидны были прогнозы В. И. Ленина, данные свыше семи десятилетий назад.
В попытках умалить и извратить философское наследие В. И. Ленина буржуазные и реформистские критики ленинизма прибегают к тем же приемам, которыми пользовались ревизионисты в прошлом. Так, 1 Ееп1п. ТЬе Мап. Тке ТйеопзГ ТЬе Ьеабег, р. 82.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 23, с. 44.
16.
английский профессор политической теории Д. Мак- леллан заявляет, что Ленин якобы отставал в философии, поскольку в России не было сильной буржуазии и поэтому «отсталость Ленина в философии была функцией отсталости России в экономическом развитии» Ч
Такой, с позволения сказать, «довод» свидетельствует лишь о том, что Маклеллану нечего сказать. Российская буржуазия в первое полуторадесятилетие XX в. была неизмеримо сильнее, чем, например, французская буржуазия XVIII в., когда там появилась материалистическая философия Гольбаха, Гельвеция, Дидро и других выдающихся материалистов. Материалистическая философия, связанная с именами Г. В. Плеханова и особенно В. И. Ленина,— это философия диалектического материализма, то есть марксизма. В трудах Ленина она получила дальнейшее развитие в период, когда ведущую роль в общественном развитии уже играл пролетариат, а не буржуазия. Этой особенности ленинского этапа в материалистической философии «не заметили» «критики» типа Маклеллана.
Об этом же свидетельствует и попытка доказывать, что К. Маркс и В. И. Ленин будто бы вкладывали различный смысл в понимание самого термина «материализм». Американский профессор Уильям Макбрайд в своей книге «Философия Маркса» пишет, что Маркс предпочитал считать себя «натуралистом», натурализм которого был вместе с тем гуманизмом1 2. Что же касается Ленина, то он защищал материализм якобы в сыром, незрелом виде. «Трудно отрицать,— заявляет сей философ,— что в «Материализме и эмпириокритицизме» Ленин давал такие философские определения, которые невозможно найти в работах Маркса»3. В. И. Ленину приписывается ни больше ни меньше как «извращение» материализма К. Маркса.
Чем же подкрепляет свои утверждения этот профессор? Ничем. Он идет той же проторенной дорожкой, что и многие другие его коллеги: выдвигает контртезисы, но ничем их не аргументирует, ибо аргументов нет. Суть в том, что в «Материализме и эмпи1 8с1епсе апс! 8ос1е(у. 8иттег 1980, 2. Кеп1, 1980, р. 107.
2 МсВгШ №. Тке РЬПозорЬу о! Магх. Ьопдоп, 1977, р. 79—80.
3 1ЬИ.
2 С. Л. Титаренко 17
риокритицизме», как и в других своих работах, В. И. Ленин отстаивал и развивал именно марксистский философский материализм, представляющий высшую ступень и крутой поворот в многовековом развитии материализма. Старый, домарксовский материализм, подчеркивал В. И. Ленин, являлся «преимущественно механическим», он был неисторичен, недиалектичен, не отстаивал последовательно и всесторонне точку зрения развития. В силу этого домарксовский материализм и сущность человека понимал абстрактно, вне совокупности конкретно-исторических общественных отношений. К. Маркс и Ф. Энгельс в своих сочинениях «больше подчеркивали диалектический материализм, чем диалектический материализм, больше настаивали на историческом материализме, чем на историческом материализме» Ч
По тому же пути шел и В. И. Ленин, обогативший теорию диалектического материализма. Характерно, что буржуазную фальшь о мнимом отступлении В. И. Ленина от материализма К. Маркса повторяют и так называемые «левые» критики ленинизма, претендующие на ортодоксальную интерпретацию марксистской философии. Так, Ф. Бендер (США) утверждает, что В. И. Ленин дал такую интерпретацию теории познания, которая будто бы ускорила «упадок марксизма». В чем же Бендер усматривает этот «упадок»? Оказывается, в том, что В. И. Ленин якобы «подменил причинность диалектическими отношениями» и тем самым «усилил механистическую, антигуманистическую концепцию человека»1 2.
Эту весьма туманную формулу Бендер пытается подкрепить ссылками на «Экономическо-философские рукописи 1844 года», хотя известно, что К. Маркс уже в этой ранней своей работе идеалистическое понимание сущности человека подверг критике с материалистических позиций. Он писал, что в гегелевской философии субъектом делается не действительный человек как таковой, а только абстракция человека. Хорошо известно, что К. Маркс разоблачал немецкую идеалистическую философию, которая изображала самосо* знание человека вне его человеческой, природной сущности.
1 Ленин В. И, Поли. собр. соч., т. 18, с. 350.
2 ТИе Ве1гауа1 о! Магх. Ед. Ьу Ргедепс Ь. Вепдег. Уогк) Бап-Ргапазсо, Ьопдоп, 1975, р. 44. ~
18
к. Маркс был великим гуманистом. Его гуманизм исходил из того факта, что буржуазное общество основано на классовом антагонизме, который может быть устранен только социальной революцией пролетариата и коренной перестройкой общественных отношений. Таким же великим гуманистом был и В. И. Ленин, призывавший за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов. Не в отвлеченных рассуждениях о гуманизме, а в борьбе за освобождение трудящихся масс от социального и национального гнета заключается подлинная сущность гуманизма. В воспоминаниях о В. И. Ленине А. М. Горький писал: «Для меня исключительно велико в Ленине именно это его чувство непримиримой, неугасимой вражды к несчастиям людей, его яркая вера в то, что несчастие не есть неустранимая основа бытия, а — мерзость, которую люди должны и могут отмести прочь от себя.
Я бы назвал эту основную черту его характера воинствующим оптимизмом материалиста. Именно она особенно привлекала душу мою к этому человеку,— Человеку — с большой буквы»
Философия Маркса, Энгельса, Ленина — диалектический материализм. Злопыхатели из лагеря буржуазной философии иронизируют по поводу термина «диалектический материализм», пытаясь обнаружить в нем «упрощение» философского мышления, присущее «советской философской школе». Но такая ирония выдает лишь убожество критиков диалектического материализма, который, говоря словами В. И. Ленина, дал человечеству великое орудие познания. Диалектический материализм учит все явления рассматривать исторически, в их развитии и изменении, в их взаимозависимости и связи. В. И. Ленин указывал, что история открывает все новые и новые стороны связи, дающей единый, закономерный мировой процесс движения1 2.
В числе критиков марксистско-ленинской философии подвизаются и сторонники так называемой теории «ргах18» (практики), претендующие на то, чтобы заменить ею «догматический марксизм». Поборники 1 Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине. М., 1979, т. 2, с. 256.
2 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 26, с. 55.
19
теории «ргах18» ведут атаки на учение Маркса, Энгельса, Ленина широким фронтом. Они утверждают, что К. Маркс не был м'атериалистом в том смысле, как понимали материализм Ф. Энгельс и В. И. Ленин. Марксу приписывается отрицательное отношение к материалистической теории познания, которой уделяли много внимания Энгельс и Ленин. Причем теоретики «ргах18» утверждают, что К. Маркс в отличие от Ф. Энгельса и В. И. Ленина считал окружающий человека мир результатом его социальной практики.
Другими словами, в изображении этих, с позволения сказать, теоретиков К. Маркс выглядит не как великий материалист, а, по сути, как субъективный идеалист. Что же касается Ф. Энгельса и В. И. Ленина, то они представлены как «метафизические материалисты», ибо преклонялись перед объективными, независимыми от воли людей законами, полагая, что эти законы приведут людей к желанной цели без особых усилий. Отсюда делается «сногсшибательный» вывод: действительными революционерами являются только адепты «ргах18», а марксисты-ленинцы повинны «в опасном догматизме», в преувеличении революционных возможностей рабочего класса и его политической партии. Теоретикам «ргах18» претит классовая борьба, с помощью которой, как учили Маркс, Энгельс и Ленин, только можно революционизировать общество.
Поборники «ргах18», и в частности Н. Левин (США), выпустивший книгу под интригующим названием— «Трагический обман: Маркс против Энгельса», придумывают небылицы, противопоставляя Маркса не только Ленину, но и Энгельсу, выискивая мнимые противоречия в понимании ими природы, общества, классов и классовой борьбы, государства, социализма и коммунизма. Н. Левин, например, пишет: «То, что коммунизм ныне интерпретируется как централизованное и дисциплинированное общество, есть результат влияния Энгельса, который предрасположил второе поколение марксистов, таких, как Каутский и Ленин, к тому, чтобы рассматривать коммунизм в виде фабричного пуританизма, а историю как космологически детерминированный процесс» Особую вину ав1 1^1пе М. ТЬе Тга&1с ОесерНоп: Магх согйга Еп^е1з. Ох1ог<1, СаШоггпа, 1975,. р. 15.
20
тор возлагает на В. И. Ленина, который, по его словам, внес наибольший вклад в доказательство того, что К. Маркс и Ф. Энгельс создали единую доктрину и систему мышления.
Между К. Марксом, с одной стороны, Ф. Энгельсом, В. И. Лениным, с другой, утверждает Левин, имелось существенное различие в философии природы. В чем же выражалось это различие? В том, если верить Левину, что бытие мира, по Марксу, определяется посредством социальной практики; окружающий человека мир существует постольку, поскольку человек модифицирует и гуманизирует его. Что касается Энгельса, а также Ленина, то они видели бытие мира в материи и движении — двух силах, из которых происходят и природа и человеческая история.
Известно, однако, что как К. Маркс, так и Ф. Энгельс и В. И. Ленин исходили из того, что развитие или движение материи в различных ее формах—непременное условие существования природы, в том числе и человеческого общества, которое составляет неотъемлемую часть естественноисторического процесса. Конечно, люди своим трудом изменяют и преобразуют природу в большей или меньшей степени в зависимости от достигнутого уровня производительных сил, развития науки, техники и т. п. Но из этого вовсе не следует, что сама природа есть следствие социальной практики человека. Природа существовала задолго до ее появления. Думать иначе — значит изменять материализму и становиться на позиции идеализма, что и делают теоретики «ргах18». Впрочем, ничего оригинального в понимании природы поборники «ргахтз» не дали. Они лишь повторяют пресловутых теоретиков эмпириокритицизма или эмпириомонизма, которых В. И. Ленин разоблачал почти восемь десятилетий тому назад в «Материализме и эмпириокритицизме».
Левин стремился доказать, что К. Маркс придерживался точки зрения Фейербаха на «антропологическую сущность» человека, а Ф. Энгельс и В. И. Ленин будто бы этого не понимали. Известно, однако, что К. Маркс и Ф. Энгельс в «Немецкой идеологии» посвятили Фейербаху главу, содержащую не менее трех печатных листов. Отметив заслуги Фейербаха в критике идеалистической философии как «спекулятивной и мистической эмпирии», К. Маркс и Ф. Энгельс пока21
зали, что в основном вопросе философии — об отношении мышления к бытию — Фейербах был материалистом. Но коль скоро он обращался к истории, к общественной жизни, он не был материалистом. Эту сторону фейербаховской философии особенно подробно выяснил впоследствии Ф. Энгельс в своем произведении «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии», которое Левин, как видно из его книги, не понял и не хочет понимать.
Отрицание диалектики природы характерно для всех сторонников «ргах1з». Объясняется это их субъективно-идеалистическими исходными позициями в понимании вопроса об отношении мышления к бытию. Например, специалист по теории политики в Эдинбургском университете (Англия) Р. Ганн в статье «Диалектична ли природа?» заявляет, что мысль о диалектике природы принадлежит Ф. Энгельсу, но не К. Марксу и что она заимствована у Гегеля из его «Философии природы». «Имеет ли смысл говорить о диалектике природы? — спрашивает Ганн.— Мой ответ заключается в том, что с материалистической точки зрения не имеет, так как понятие диалектики природы по своей сути пантеистическое, несовместимое с материализмом» !.
Обвиняя Энгельса в идеализме, автор, видимо, не подозревает, что не Энгельс, а он сам рассуждает как идеалист и метафизик. Если бы в природе (как и в обществе) отсутствовала диалектика, то не было бы и диалектического мышления человека. С другой стороны, Ганн, как видно из его статьи, не представляет себе естественные процессы, могущие происходить без участия человека, его сознания. В этом и проявляется идеалистическое, а не материалистическое отношение к теории познания, к самой сущности практической деятельности человека.
Это наглядно демонстрирует и Левин, утверждая, что К. Марксу была чужда материалистическая теория познания. «Положение о том, что сознание определяется бытием,— пишет Левин,— некоторые марксисты интерпретируют так, будто Маркс создал единую теорию познания, считал возможным знать «вещь в себе», то есть создал теорию отражения, утверждающую, что идеи и мысли являются зеркалом, отража-
1 Магх1зт То(1ау, 1977, РеЬгиагу. Ьопдол, 1977, р. 47. 22
ющим внешние объекты. На самом же деле теорию отражения сформулировал Энгельс в работе «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии». Затем Ленин воспринял ее и изложил в «Материализме и эмпириокритицизме».
Однако совсем не так обстояло дело по существу. Общественное сознание отражает общественное бытие, а сознание вообще отражает бытие вообще — таково исходное положение марксистско-ленинской теории отражения. Существо ее К. Маркс выразил и в послесловии к I тому «Капитала». Характеризуя коренное отличие своего диалектического метода от метода Гегеля, Маркс писал: «Для Гегеля процесс мышления, который он превращает даже под именем идеи в самостоятельный субъект, есть демиург действительного, которое составляет лишь его внешнее проявление. У меня же, наоборот, идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней» Ч
Ф. Энгельс и В. И. Ленин формулировали и развивали теорию отражения в полном соответствии с тем, как понимал ее К. Маркс. Попытки искать различие во взглядах Маркса, с одной стороны, и взглядах Энгельса и Ленина, с другой, насквозь фальшивы. Марксистско-ленинская теория отражения исходит из той простой истины, что если бы сознание людей не отражало более или менее правильно объективные процессы, происходящие как в природе, так и в человеческом обществе, если бы человек не мог знать «вещь в себе», то он вообще не смог бы сделать что-либо разумное, никакая наука не была бы возможна..
Н. Левин, как и его собратья по теории «ргаххз», считает, что теория отражения несовместима с активной творческой деятельностью человека, так как под отражением якобы подразумевается пассивный процесс, фотографирование, копирование внешних объектов. Говоря так, он выдает себя как метафизик, неспособный понять, что отражение или познание человеком объективной реальности есть сложный диалектический процесс, есть вечное, бесконечное приближение мышления к объекту. «Отражение природы в мысли человека,— писал В. И. Ленин,— надо понимать не «мертво», не «абстрактно», не без движения, не
1 Маркс К-, Энгельс Ф, Соч., т. 23, с. 21. 23
без противоречий, а в вечном процессе движения, возникновения противоречий и разрешения их» Ч В. И. Ленин отмечал также, что сознание не только отражает мир, но и творит его, имея в виду практическую деятельность, воздействие людей на явления природы и общественной жизни.
Эта теория разрабатывалась К. Марксом и Ф. Энгельсом и в совместно написанных трудах, и в произведениях, которые были написаны каждым из них отдельно. Эта теория применялась во всех случаях, когда речь шла об экономических, социально-политических и идеологических процессах в жизни общества.
Современные противники исторического материализма выставляют против него различные доводы, но все они не выдерживают критики и тянут либо назад, к идеалистическому пониманию истории, либо имеют эклектический характер. Утверждается, например, что способ производства нельзя считать основным, определяющим фактором, что есть и ряд других «детерминантов», которые можно считать основными. Кроме того, теоретики «ргах18» фальсифицируют теорию исторического материализма. Они заявляют, что Маркс и Энгельс по-разному понимали эту теорию. У Маркса, утверждает Левин, суть вопроса сводится к практике, а у Энгельса — к каким-то космическим силам, которые и определяют жизнь общества. «Исторический материализм Энгельс понимал как природу, как физику и химию, которые основаны на изменениях». То, что жизнь общества также «основана на изменениях», не подлежит сомнению. Однако ученому представителю «ргах18» следовало бы знать, что в теории исторического материализма Ф. Энгельс видел научный метод исследования именно человеческого общества на различных этапах его развития.
Ф. Энгельс прекрасно понимал значение общественной практики в историческом процессе. Производство и воспроизводство всей общественной жизни осуществляются посредством разносторонней практической деятельности людей, и прежде всего их производственной деятельности. Но эта деятельность обусловлена системой производственных отношений и соответствующей им классовой структурой общества. Буржуазные и реформистские теоретики обычно стре-
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 29, с. 177. 24
мятся замаскировать классовую сущность буржуазного общества, его антагонистический характер. Это делается, в частности, путем противопоставления политики экономике, отрицания определяющей роли экономического строя в формировании классов, в возникновении политических и идеологических надстроек. У таких «теоретиков» политика изображается как нечто совершенно независимое от экономических условий жизни общества. При этом определяющая роль в жизни общества отводится политике, а не экономике. На такой же позиции стоят и теоретики «ргах18».
К сожалению, приходится признать, что подобных взглядов на отношения между экономикой и политикой придерживаются и некоторые прогрессивные исследователи, не принадлежащие к лагерю противников социализма. Так, например, авторы статьи «Социалистическая стратегия» Эрнесто Лаклау и Антал Мауфф (Италия), подвергая справедливой критике «экономизм» II Интернационала, дают неверную характеристику позиции В. И. Ленина по данному вопросу. Они утверждают, будто В. И. Ленин пересмотрел положение марксизма об определяющей роли экономики в общественной жизни и сделал вывод об определяющей роли политики, которая якобы независима от экономики, упрекают Ленина в непоследовательности: с одной стороны, Ленин якобы решительно разрывает с политической логикой экономизма, а с другой — не может осуществить «радикальную трансформацию марксизма»
Такое утверждение порочно в самой своей основе. В. И. Ленин никогда не пытался «трансформировать» марксизм вообще и по вопросу об отношении между экономикой и политикой в частности. Он резко критиковал теоретиков и вождей II Интернационала за извращение положений исторического материализма в угоду их реформистским взглядам. Известно, что лидеры II Интернационала умаляли значение политической борьбы рабочего класса, преклонялись перед так называемой теорией производительных сил, согласно которой развитие капиталистического производства может автоматически привести общество к социализму. Однако В. И. Ленин, так же как К. Маркс и
1 Магх1зт Тойау, 1981, 1апиагу. ЬогкЗоп, 1981, р 19.
25
Ф. Энгельс, всегда исходил из того, что способ производства лежит в основе жизни и развития общества.
Кто хочет быть материалистом, тот не может отрицать коренное положение марксизма о том, что общественное сознание определяется общественным бытием, а не наоборот. Исторический материализм, подчеркивал Ленин, признает общественное бытие независимым от общественного сознания. Это сознание есть только отражение общественного бытия. «Из того, что вы живете и хозяйничаете, рожаете детей и производите продукты, обмениваете их, складывается объективно необходимая цепь событий, цепь развития, независимая от вашего общественного сознания, не охватываемая им полностью никогда. Самая высшая задача человечества — охватить эту объективную логику хозяйственной эволюции (эволюции общественного бытия) в общих и основных чертах с тем, чтобы возможно более отчетливо, ясно, критически приспособить к ней свое общественное сознание и сознание передовых классов всех капиталистических стран» Ч
Из материалистического тезиса о зависимости между общественным бытием и общественным сознанием вытекает и понимание роли политики в жизни общества. Политика выражает отношения между классами, между государством и обществом. По меткой характеристике В. И. Ленина, политика есть концентрированное выражение экономики. Поэтому политика и играет колоссальную роль в жизни общества, в борьбе классов. Рабочий класс, борющийся за революционное преобразование капиталистического общества в социалистическое, не может достигнуть своей цели без завоевания политической, государственной власти. Но из этого вовсе не следует, что он может игнорировать определяющую роль экономики. Сами политические завоевания становятся возможными потому, что в обществе созревают определенные экономические предпосылки. Коренной порок руководящих деятелей II Интернационала заключался не в том, что они признавали определяющее значение экономики, а в том, что они игнорировали роль организованной и сознательной борьбы рабочего класса, трудящихся вообще против капиталистического гнета, преклонялись перед стихийным, самопроизвольным процессом. Они не пони-
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 18, с. 345. 26
мали или не хотели понять, что политика, будучи производным от экономики фактором, тем не менее оказывает громадное обратное воздействие на экономику. Политика рабочего класса после его победы над буржуазией не только способствует развитию экономики, но и определяет характер этого развития. В этом смысле следует понимать и высказанный Лениным тезис о том, что политика не может не иметь первенства над экономикой. Раз политическая, государственная власть находится в руках рабочего класса и он овладевает основными средствами производства, его политика становится могучим рычагом социально-экономических преобразований, строительства нового, социалистического общества.
Отрицать роль экономики и противопоставлять ей политику, игнорировать то, что в основе общественных процессов лежат в конечном счете материальные, экономические интересы людей,— значит лить воду на мельницу буржуазии, капиталистических монополий. Буржуазия потому и восхваляет реформистских «социалистов», что они не требуют ликвидации господства монополистического капитализма, капиталистической частной собственности на средства производства— основы буржуазного строя. С другой стороны, непонимание взаимозависимости экономики и политики, игнорирование определяющей роли экономического строя общества ведут к волюнтаризму в политических действиях и в конечном счете к провалам, способствуют тому, что при оценке общественных явлений утрачивается классовый подход.
Философия диалектического материализма учит умению не только объяснять происходящие в мире процессы, но и бороться за то, чтобы изменить мир к лучшему. В. И. Ленин всегда указывал на действенную силу марксистской философии, марксистской теории вообще. Соединять полную научную трезвость в анализе объективного хода событий с самым решительным признанием революционной энергии, революционной инициативы, творчества масс, классов, партий, а также и отдельных личностей — вот в чем В. И. Ленин видел задачу материалистической философии, революционной теории.
Продолжая дело К. Маркса и Ф. Энгельса, В. И. Ленин обогатил и экономическое учение Маркса, и теорию научного коммунизма. Материалистическое понимание истории логически привело К. Маркса к необходимости глубокого и всестороннего изучения экономического строя буржуазного общества. Им был написан «Капитал», в котором дано объяснение законов развития капитализма, раскрыта «тайна» эксплуатации наемного труда буржуазией, научно обоснована возможность и необходимость революционного преобразования капиталистического общества в социалистическое. Более века представители буржуазной политической экономии, социологии, философии, истории пытаются опровергнуть выводы, содержащиеся в этом гениальном произведении. Но все их попытки разбиваются как морские волны, накатывающиеся на могучий утес.
Силу учения Маркса вообще и экономической теории в частности ярко продемонстрировал В. И. Ленин. В новых исторических условиях, когда капитализм как способ производства из прогрессивного превратился в реакционный, Ленин вскрыл законы его эволюции, подытожил его развитие за полвека после выхода в свет «Капитала». В. И. Ленин доказал, что товарно-капиталистическая система производства, процесс концентрации и централизации капитала привели к вытеснению так называемой свободной капиталистической конкуренции монополистическими союзами капиталистов. Монополистический капитализм, или империализм, В. И. Ленин охарактеризовал как последнюю стадию капитализма, стадию его загнивания и постепенного умирания.
Буржуазные ученые прилагают немало сил, чтобы опровергнуть ленинские выводы и тем самым умалить его вклад в экономическую теорию. Так, они называют труд В. И. Ленина «Империализм, как высшая стадия капитализма» лишь «перефразировкой» с марксистскими выводами1 книги английского либерала Д. Гобсона «Империализм», заявляют, что в сравнении с Д. Гобсоном и Р. Гильфердингом, опубликовавшим в 1910 г. монографию «Финансовый капитал», Ленин не сказал ничего нового.
В таких утверждениях проявляется не только не1 1Лат А. Ьегпп апс! Ше Во1зкеу1к5. Ьопкоп, 1966, р. 310.
28
понимание ленинского труда об империализме, но и нарочитое стремление умалить значение ленинских выводов. Разумеется, В. И. Ленин использовал конкретные данные, собранные другими исследователями. Достаточно заглянуть в ленинские «Тетради по империализму», составляющие весьма объемистый 28-й том Полного собрания сочинений, чтобы убедиться, какое колоссальное количество источников было изучено В. И. Лениным перед написанием своего труда. Ни в одной из ранее опубликованных работ мы не найдем тех оценок и выводов об империализме, которые сделал Ленин. Да и тщетно было бы их искать у буржуазных и реформистских авторов.
К сожалению, некоторые авторы на Западе, даже не принадлежащие к буржуазному лагерю, не всегда дают правильную оценку этого ленинского произведения. Например, Т. Клифф (Англия) в четырехтомной политической биографии В. И. Ленина, объективно освещая основные этапы жизни и деятельности Владимира Ильича, явно недооценил значение работы «Империализм, как высшая стадия капитализма». Он, в частности, пишет, что Ленин в своем популярном очерке об империализме не дал законченной теории империализма. Например, проблема падения нормы прибыли или проблема реализации прибавочной стоимости в условиях империализма даже не упоминается в книге Ленина, пишет автор
Однако перед В. И. Лениным стояла иная задача. Проблема падения нормы прибыли, как и проблема реализации прибавочной стоимости, рассматривалась Лениным в ряде работ еще в конце XIX в. Непосредственная задача, которую он ставил перед собой, когда писал работу об империализме, заключалась в том, чтобы, отталкиваясь от имевшихся уже описаний некоторых основных экономических и политических особенностей империализма, данных другими авторами (правда, порой с ошибочных позиций), показать историческое место империализма и его сущность в непосредственной* связи с конкретно-исторической обстановкой, прежде всего с обстановкой мировой войны, которую породил империализм. О правильной оценке этой войны не могло быть и речи, если, как писал В. И. Ленин, в основу не положить выяснения 1 СПЦ Т. Ьепш. Еопйоп, 1976, уо1. 2, р. 165.
29
экономической и политической сущности империализма. Такое выяснение было очень важно и потому, что оно доказывало необходимость решительной борьбы с социал-шовинизмом и его каутскианской разновидностью, оправдывавшими грабительскую империалистическую войну под предлогом «защиты отечества».
Как ни значительны были фактические данные об империализме и некоторые важные оценки империализма, содержавшиеся в ранее опубликованных работах других авторов, они тем не менее не раскрывали наиболее существенных сторон империалистической стадии капитализма. Эта стадия не была понята и такими теоретиками социал-демократии, как Плеханов и Каутский, что сыграло немаловажную роль в их политическом поведении, в том, что они скатились на позиции социал-шовинизма. В. И. Ленин показал, что империализм есть высшая и последняя стадия капитализма, «когда некоторые основные свойства капитализма стали превращаться в свою противоположность, когда по всей линии сложились и обнаружились черты переходной эпохи от капитализма к более высокому общественно-экономическому укладу» Ч
Ленинский анализ империализма давал ясную перспективу борьбы за социалистическую революцию в новых исторических условиях. Экономические и политические противоречия империализма вплотную подвели капиталистическую систему к тому, чтобы уступить место социализму. «...Империализм,— писал Ленин,— есть умирающий капитализм, переходный к социализму...»1 2 Вскрывая самые глубокие корни противоречий, порожденных монополистической стадией капитализма, В. И. Ленин разъяснял, что разрешение этих противоречий возможно только на путях социальной революции пролетариата. Он убедительно показал односторонность и ограниченность критики империализма либерально-буржуазными, мелкобуржуазными, а также псевдомарксистскими теоретиками, обнажил несостоятельность каутскианской «теории» ультраимпериализма, которая оправдывала социал- шовинизм. «Затушевывание самых глубоких противоречий империализма Каутским, неизбежно превращающееся в прикрашивание империализма, не проходит 1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 27, с. 385.
2 Там же, т. 30, с. 165.
30
бесследно и на критике политических свойств империализма этим писателем. Империализм есть эпоха финансового капитала и монополий, которые всюду несут стремления к господству, а не к свободе. Реакция по всей линии при всяких политических порядках, крайнее обострение противоречий и в этой области — результат этих тенденций» Ч
В наше время апологеты капитализма не скупятся на восхваление его как «общества всеобщего благосостояния», «свободного общества», предоставляющего якобы всем равные права и возможности. Они не хотят видеть острых экономических и политических противоречий, безудержного роста милитаризма, стремления насаждать повсюду, где только возможно, реакционные режимы, подавлять национально-освободительные движения, поддерживать расовую и национальную дискриминацию. Они обвиняют В. И. Ленина в недооценке потенциальных возможностей монополистического капитализма. «Где же умирание капитализма, если он живет и развивается уже многие десятилетия после появления ленинского труда об империализме?»— вопрошают эти господа.
Но умирание капитализма, как понимал В. И. Ленин, вовсе не означает прекращения его развития и самопроизвольной гибели. Ленин указал лишь на тенденцию, свидетельствующую о закате капитализма как общественно-экономической формации. В одних странах он прекращает свое существование раньше, в других — позже. Умирание капитализма — это глубокий, всеобъемлющий кризис капиталистической системы, кризис, которого теперь не отрицают даже буржуазные исследователи, способные оценивать вещи так, как они есть. Известный английский историк Э. Карр в интервью, опубликованном в 1978 г. в журнале «Обозрение новых левых», говорил: «Капиталистическая система переживает упадок под тяжестью внутренних противоречий. Она была сильно потрясена двумя мировыми войнами и повторением экономических кризисов. Она оказалась бессильной перед лицом растущей безработицы»1 2.
Если бы Карр добавил к сказанному еще, что мир раскололся на две противоположные системы, ука-
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 27, с. 419.
2 ЬеН Кеу1емг, 1978, $ер1етЬег — Ос(оЬег, Н 111, Еопбоп, 1978, р. 33.
31
зал на факт крушения колониальной системы империализма, усиливающийся мировой революционный процесс, то картина умирания капитализма была бы еще более ясной.
Ленинская теория империализма дает ключ к правильному пониманию как общих черт монополистического капитализма, так и тех особенностей, которые проявляются на каждом этапе его развития. Разумеется, эта теория не есть нечто застывшее. Она конкретизируется и развивается, обогащается новыми данными общественной практики. Однако исходные положения ее незыблемы. Тщетны поэтому попытки уже цитированного ранее С. Ф. Киссина оспаривать жизненность ленинской теории империализма в связи с тем, что некоторые ревизионистские теоретики считают возможным превращение государственно-монополистического капитализма в социализм без социалистической революции. Но подобные ссылки не есть аргумент. Э. Бернштейн еще в конце прошлого века стремился доказать, будто эпоха социальных катастроф, то есть социальных революций, ушла в прошлое и настал период социальных реформ. Как известно, жизнь очень скоро опрокинула реформистские гадания Бернштейна.
Киссин поддерживает и другую реформистскую версию, гласящую, что современный государственно- монополистический капитализм в состоянии обеспечить рост благосостояния трудящихся масс, а следовательно, отпадает потребность в каких бы то ни было социальных переворотах.
Эту версию современные ревизионисты марксизма пытаются подкрепить фактами о том, что в группе наиболее развитых капиталистических стран жизненный уровень масс относительно высок. Но разве можно забыть огромные массы населения развивающихся стран, где также существует капитализм и где ежегодно от голода умирают десятки миллионов человек?
Да и в самых развитых капиталистических странах, как констатировало Совещание коммунистических и рабочих партий 1969 г., миллионы людей испытывают муки безработицы и нужды, неуверенность в завтрашнем дне. Усиливается капиталистическая эксплуатация, вопреки утверждениям апологетов капитализма о «революции в доходах», «социальном партнерстве». Увеличение заработной платы далеко от32,
стает от темпов роста производительности труда и его интенсификации, от социальных нужд, и оно несоизмеримо с ростом прибылей капиталистических монополий Ч
В развитых капиталистических странах продолжается ухудшение положения крестьянства, условий существования значительной части средних слоев населения. Вспышки социально-политических кризисов свидетельствуют о неустойчивости капиталистической системы. Теперь даже многие буржуазные ученые и политики не в состоянии отрицать, что современный капитализм переживает экономический и идейно-политический кризис. Это, конечно, не означает, что должен наступить автоматический крах капитализма. У него еще есть немалые резервы. Но у капитализма как общественно-экономической формации нет будущего. Будущее принадлежит социализму и коммунизму.
Всестороннее обоснование возможности и необходимости революционного перехода общества от капитализма к социализму — великая историческая заслуга К. Маркса и Ф. Энгельса. «У Маркса,— отмечал В. И. Ленин,— нет ни тени попыток сочинять утопии, по-пустому гадать насчет того, чего знать нельзя. Маркс ставит вопрос о коммунизме, как естествоиспытатель поставил бы вопрос о развитии новой, скажем, биологической разновидности, раз мы знаем, что она так-то возникла и в таком-то определенном направлении видоизменяется»1 2.
Теория научного коммунизма тем и отличается от всякого рода утопий, что она основана на выяснении закономерностей развития капитализма, который в силу присущего ему все большего обобществления производства и человеческого труда подготовляет объективные предпосылки для перехода к более высокой общественной формации. Эта теория получила в трудах В. И. Ленина дальнейшее развитие применительно к новым историческим условиям. Нет ни одного существенного вопроса, относящегося к методам, формам, приемам борьбы за воплощение в жизнь идеалов коммунизма, по которому В. И. Ленин не сказал бы нового слова. Он всесторонне развил и обогатил 1 См.: Международное Совещание коммунистических и рабочих партий. Документы и материалы. Москва, 5—17 июня 1969 г. М, 1969, с. 298.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 33, с. 85.
3
С. Л. Титаренко
33
учение марксизма о социалистической революции и диктатуре пролетариата, о партии как передовом отряде рабочего класса, о союзниках рабочего класса в борьбе за демократию и социализм.
В. И. Ленин раскрыл сущность переходного от капитализма к социализму периода, исследовал соотношение различных экономических укладов, диалектику борьбы между новым, социалистическим и старым, капиталистическим укладами. Он показал формы классовой борьбы в условиях пролетарской диктатуры, конкретизировал понятия социализма и коммунизма как двух фаз новой, коммунистической формации, определил соотношение между экономикой и политикой в условиях строительства нового общества. Тем не менее буржуазная наука стремится умалить роль В. И. Ленина как великого продолжателя дела К. Маркса и Ф. Энгельса. Буржуазные критики ленинизма утверждают, что К. Маркс связывал перспективу социалистической революции с высоким уровнем индустриального развития капиталистических стран, с наличием многочисленного и политически зрелого рабочего класса, а В. И. Ленин будто бы игнорировал эти обязательные условия и ориентировал на победу социалистической революции в отсталых странах. Так, американский политолог профессор М. Картис писал, что большевики «исходили из того, что революция может победить и в отсталой в промышленном отношении стране с незрелым пролетариатом, если революционное движение хорошо организовано» Ч
Приписывать В. И. Ленину, большевикам такую нелепую мысль — значит сознательно фальсифицировать ленинизм. Разве можно хорошо организовать революционное движение без зрелого пролетариата? Ленин неустанно доказывал и разъяснял, что успехи революционного движения в XX в., ставящего перед собой социалистические задачи, невозможны без организованности и сознательности рабочего класса. Большевистская партия во главе с В. И. Лениным проделала титаническую работу, чтобы подготовить рабочий класс, широкие народные массы трудящихся к свершению революции. В. И. Ленин говорил: если бы пролетариат не выработал в себе большой сознательности, большой дисциплинированности, большой пре1 Магх15т, ЛИсЬае! СигНз, Е(Н1ог, р. 61.
34
данности в борьбе против буржуазии, то о диктатуре пролетариата не могло бы быть и речи Ч
В. И. Ленин никогда не оспаривал и то положение марксизма, согласно которому социалистическая революция имеет шансы на успех прежде всего в более развитых капиталистических странах. Но он, как и К. Маркс, к вопросу о возможности победы социалистической революции в тех или иных странах подходил конкретно-исторически, с учетом реального соотношения классовых сил в каждый данный исторический момент. Он требовал ясно понимать, какой класс стоит в центре данной эпохи, определяя ее главное содержание, главное направление ее развития.
Когда К. Маркс и Ф. Энгельс разрабатывали теорию социалистической революции, они исходили из учета степени развития капитализма и рабочего движения своего времени. В прошлом веке, примерно до 70-х годов, капитализм в целом развивался еще по восходящей линии. В центре эпохи тогда стояла буржуазия. Пролетариат делал лишь первые шаги на пути превращения в самостоятельную политическую силу, способную играть ведущую роль в историческом процессе. Верно, что К. Маркс и Ф. Энгельс считали возможной победу социалистической революции в первую очередь в самых развитых странах капитализма. Наличие пролетариата, ставшего классом «для себя», является важнейшей предпосылкой социалистической революции.
Этого никогда не отрицал и В. И. Ленин. Достаточно обратиться к таким его произведениям, как «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?», «Что делать?», «Две тактики социал-демократии в демократической революции», «Карл Маркс», «Крах II Интернационала», «О лозунге Соединенных Штатов Европы», «Военная программа пролетарской революции», и многим другим, чтобы стало ясно, сколь фальшивы утверждения буржуазных «ученых» о ревизии В. И. Лениным К. Маркса. И если социалистическая революция первоначально победила в России, которая не относилась к самым развитым капиталистическим странам, то объясняется это рядом исторических условий. Россия была среднеразвитой капиталистической страной. Своеобразие 1 См.: Ленин В, И. Поли. собр. соч., т. 41, с. 399—406.
35
ее заключалось в том, что здесь достигшим довольно высокого уровня промышленный и финансовый капитал переплетался с отсталым, полукрепостническим сельским хозяйством. Однако основные формы общественного хозяйства и основные классовые силы в России были те же, что и в любой другой капиталистической стране.
Для России была характерна невиданная в других странах острота классовых противоречий. Анализируя развитие событий в России за полтора десятилетия (1903—1917 гг.), В. И. Ленин отмечал, что ни в одной стране не было пережито так много в смысле революционного опыта, быстроты и разнообразия смены различных форм движения, как в России Об остроте классовых противоречий убедительно свидетельствовал тот факт, что Россия за указанный период пережила три революции — две буржуазно-демократические и, наконец, социалистическую.
Буржуазные идеологи никак не могут уразуметь, почему же все-таки революция, предсказываемая марксизмом, произошла раньше не в западноевропейских странах, где капитализм был более развит, а в России. По этому поводу Киссин «глубокомысленно» замечает: «История марксистской мысли со времени Маркса есть главным образом история попыток объяснить это явление»1 2. Он не может уразуметь, что о событиях в России нельзя судить отвлеченно, без учета ее положения в системе мирового капитализма. Суть в том, что Россия была узловым пунктом противоречий мирового империализма и наиболее слабым звеном его. России были присущи все типичные противоречия тогдашнего мира: между трудом и капиталом, между развивающимся капитализмом и феодально-крепостническими пережитками, между высокоразвитыми промышленными центрами и отсталыми окраинами3. В то же время в России была реальная сила, способная революционным путем разрешить эти противоречия,— это рабочий класс, руководимый боевой революционной партией, а также многомиллион1 См.: Ленин В. И. Поли собр. соч., т. 41, с. 8.
2 К1881п 8. Р. Раге^еП 1о 1^о1иНоп, р. 232.
3 См.: К 100-летию со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Тезисы Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза. М., 1969, с. 7.
36
ные массы обездоленного крестьянства, которые пошли за рабочим классом.
Когда противники ленинизма пытаются доказать, что революция в России произошла не по Марксу, ибо для нее не созрели экономические и социальные предпосылки, то этим они лишь демонстрируют свою органическую неспособность понять диалектику общественного развития. Они рассуждают как истинные догматики: раз Маркс говорил, что социалистическая революция может победить в первую очередь в наиболее развитых капиталистических странах, значит, такая революция не должна быть в странах менее развитых. Так, социал-демократический критик ленинизма Р. Ловенталь (Западный Берлин) пишет: «Ленин был первым из учеников Маркса, стремившимся отделить задачу «организации революции» от некоторых ее экономических и социальных предпосылок, которые формулировал учитель» *.
Нет, у В. И. Ленина никогда не было подобных стремлений. Как последовательный материалист-диалектик, он исходил из конкретного анализа социально- экономических и политических противоречий в России и на международной арене. Не может быть революции без революционной ситуации. И такая ситуация возникает не по желанию отдельных лиц или даже целого класса. Она является объективным результатом обострения социально-экономических и политических противоречий в обществе. Однако и революционной ситуации недостаточно для того, чтобы произошла революция, если нет общественной силы, способной на массовые революционные действия. Так ставил вопрос о возможности победоносной революции В. И. Ленин.
В работах буржуазных историков и социологов нередко можно встретить утверждения, что В. И. Ленин в вопросах революции руководствовался не столько теорией марксизма, сколько прагматическими соображениями. При этом делаются ссылки на то, что до 1917 г. он боролся за победу буржуазно-демократической революции, а затем, дескать, изменил свою точку зрения и стал доказывать необходимость социалистической революции. Замалчивается и тот факт, что В. И. Ленин еще в 1905 г. сделал вывод о возмож1 1лм>еп1На1 Я. Моде! ог АПу? ТНе Сотгпишз! Ро^егз апд Пте Оеуе1ор1п& СоипШез. Уогк, 1977, р. 321.
37
ности перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую.
Буржуазные «критики» стараются не замечать такой «детали», как коренное изменение в соотношении классовых сил в России после победы Февральской буржуазно-демократической революции. До февраля 1917 г. у власти находился класс помещиков и дворян с царским самодержавием во главе. После Февраля власть перешла к новому классу — классу буржуазии и обуржуазившихся помещиков.
В. И. Ленин учил, что основным вопросом всякой революции является вопрос о власти, о переходе власти из рук одного класса в руки другого. Поскольку после свержения царизма у власти оказался новый класс, постольку буржуазно-демократическая революция была завершена, несмотря на то что это не привело к решению многих насущных проблем, затрагивавших судьбы народа и связанных с будущим страны. Буржуазия не хотела, да и не способна была их решить. Решение их возможно было только при переходе власти к рабочему классу и беднейшему крестьянству, то есть при победе социалистической революции. В. И. Ленин с исчерпывающей полнотой доказал эту истину в многочисленных печатных и устных выступлениях в период между февралем и октябрем 1917 г.
Октябрьская революция, осуществленная под руководством ленинской партии, не только не нарушила законы общественного развития, а, напротив, своевременно предотвратила национальную катастрофу России, указала путь к революционному обновлению многим другим странам, явилась крупнейшим поворотным пунктом в мировой истории, опровергла вековые предрассудки, будто управлять государством могут только богатые, эксплуататорские классы.
Буржуазные фальсификаторы ленинизма пытаются доказать, что Ленин якобы отошел от’марксизма и тогда, когда выдвинул идею о возможности победы социализма первоначально в немногих или даже в одной, отдельно взятой капиталистической стране. К. Маркс-де учил, что социалистическая революция может победить не иначе как одновременно во всех странах или большинстве наиболее развитых капиталистических стран, а В. И. Ленин «отбросил» это положение и стал утверждать обратное. Есть и такие 38
«исследователи», которые заявляют, что «теория победы социализма в одной стране» родилась лишь после Брестского мира (1918 г.), когда стало очевидно, что надежды на пролетарскую революцию в других странах в ближайшем будущем несостоятельны. Такую версию, в частности, преподносит своим читателям А. Улам в монографии «Ленин и большевики».
Посмотрим же, как дело обстояло в действительности. Прежде всего необходимо отметить, что К. Маркс и Ф. Энгельс исходили из того, что для победы социалистической революции требуются усилия пролетариата не одной, а целого ряда капиталистических стран. В статье «Принципы коммунизма» (1847 г.) Ф. Энгельс прямо писал, что «коммунистическая революция будет не только национальной, но произойдет одновременно во всех цивилизованных странах, т. е., по крайней мере, в Англии, Америке, Франции и Германии»1.
Но нельзя забывать, что Ф. Энгельс писал о вероятных перспективах коммунистической революции в такое время, когда в большинстве капиталистических стран еще не было промышленного пролетариата в собственном смысле этого слова. Очаги крупной промышленности тогда появились только в Англии. При неразвитых капиталистических отношениях было бы по меньшей мере рискованно утверждать, что социалистическая революция может победить в какой-нибудь одной стране.
К тому же в то время противоречия между капиталистическими странами еще не обострились настолько, чтобы помешать им в создании единого контрреволюционного фронта против победившего пролетариата какой-нибудь одной страны.
Положение существенно изменилось в XX в., когда противоречия между империалистическими государствами из-за рынков сбыта, источников сырья, сфер приложения капитала достигли высокой степени остроты. В то же время выросло и окрепло рабочее движение, усилилась национально-освободительная борьба угнетенных империализмом народов. Все это требовало подойти к вопросу о возможности победы социализма с учетом новых условий.
1 Маркс К-, Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 334.
39
В годы первой мировой войны В. И. Ленин обосновал вывод о том, что социализм не может победить одновременно во всех капиталистических странах, он победит первоначально в нескольких или даже в одной стране, а остальные в течение более или менее продолжительного времени будут оставаться капиталистическими. Этот вывод явился крупнейшим вкладом в теорию социалистической революции. Он открывал новые перспективы перед рабочим классом, ориентировал на то, чтобы по мере вызревания революционной ситуации в той или иной капиталистической стране начинать борьбу за социалистическую революцию, не дожидаясь одновременного развертывания ее во всех странах. В. И. Ленин доказал, что революционный процесс будет развиваться неравномерно. От капиталистической системы отпадут сначала одни, потом другие страны, в результате чего возникнет социалистическая система, противостоящая системе капитализма.
Следует заметить, что К. Маркс и Ф. Энгельс представляли себе более или менее одновременную победу социализма в различных странах не как одновременный акт. Они считали, что, начавшись в какой-нибудь одной стране, революция затем распространится на другие страны. В. И. Ленин указывал, что в эпоху империализма значительно усилилась неравномерность экономического и политического развития капиталистических стран. Это, в свою очередь, обусловливает неравномерность развития революционного процесса в международном масштабе. Победоносная социалистическая революция в одной или нескольких странах дает толчок развитию революций в других странах.
Известно, что Великая Октябрьская социалистическая революция в нашей стране вызвала революционный подъем во многих странах. В 1918—1919 гг. произошли революции в Германии, Венгрии, мощная революционная волна прокатилась по ряду других стран. Поражение революций в Западной Европе было вызвано рядом причин, но главной из них являлось отсутствие крепких революционных пролетарских партий. «Величайшая беда и опасность Европы,— писал В. И. Ленин,— в том, что в ней нет революционной партии. Есть партии предателей, вроде Шейдеманов, Реноделей, Гендерсонов, Веббов и К0, или лакейских 40
душ вроде Каутского. Нет партии революционной» \
Социал-демократические партии изменили делу пролетариата в решающий момент, когда налицо была возможность взятия рабочим классом власти. Вышло так, что европейская буржуазия, оказавшись в трудном положении, нашла себе союзника в лице социал- демократических партий. И это обстоятельство существенно повлияло на ход событий в Европе. Противники ленинизма пытаются отрицать эту бесспорную истину. Между тем предательство социал-демократов сыграло решающую роль в поражении германской революции. Рабочие делали революцию, а социал-демократические лидеры, боясь идти на разрыв с буржуазией, помогли ей разгромить германский пролетариат. Один из социал-демократических боссов, Носке, был назван «кровавой собакой» за то, что проявил особую активность в содействии контрреволюции. Такова подлинная правда, столь неприятная для защитников капиталистического строя.
Неотъемлемой составной частью марксистско-ленинской теории социалистической революции является учение о диктатуре пролетариата. Вывод К. Маркса о том, что между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе и что этому периоду соответствует диктатура пролетариата, В. И. Ленин считал подведением итога всему учению Маркса. Реформисты и ревизионисты вслед за буржуазными идеологами немало потрудились, чтобы извратить или замолчать положение о диктатуре пролетариата. Они выступали в прошлом, как выступают и теперь, против самого понятия пролетарской диктатуры, противопоставляя ей «демократию вообще», вне ее классового содержания. Особенно ожесточенные атаки они повели после победы рабочего класса в нашей стране.
Как из рога изобилия посыпались обвинения в адрес В. И. Ленина, что он будто бы неправильно истолковал марксово определение. Реформисты утверждали, что К. Маркс говорил о диктатуре пролетариата между прочим, что он лишь «обмолвился словечком», а В. И. Ленин поставил понятие пролетарской диктатуры в центр всего учения К. Маркса. Не менее
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 37, с. 109—110. 41
активно и, пожалуй, еще более изощренно выступают против ленинских определений понятия диктатуры пролетариата современные буржуазные и реформистские авторы. Так, американский философ С. Хук в книге «Революция, реформа и социальная справедливость» заявляет, что диктатура пролетариата в ленинском понимании якобы, «по существу, есть диктатура коммунистической партии над пролетариатом и всеми другими социальными группами» и что это есть-де радикальное отклонение от понятия диктатуры пролетариата, которое давали К. Маркс и Ф. Энгельс 1.
Достаточно, однако, посмотреть ленинский труд «Государство и революция», чтобы стало ясно, как недобросовестно Хук обращается с марксовыми и ленинскими определениями диктатуры пролетариата. В. И. Ленин разоблачил реформистских фальсификаторов марксизма и восстановил подлинное значение марксистского понятия диктатуры пролетариата. После Октябрьской революции В. И. Ленин многократно возвращался к вопросу о пролетарской диктатуре, освещая и разъясняя ее суть. Он указывал, что диктатура пролетариата, как и вообще всякая диктатура,— понятие классовое, связанное с переходом власти из рук одного класса в руки другого. Буржуазия, свергая феодально-абсолютистский строй, брала государственную власть в свои руки и устанавливала свою диктатуру. Точно так же пролетариат, свергая господство буржуазии, берет власть и осуществляет свою диктатуру. Что же касается коммунистической партии, то она является частью рабочего класса, его передовым организованным отрядом. Ее призвание — руководить классовой борьбой вплоть до. победы пролетариата над буржуазией, «вести весь народ к социализму, направлять и организовывать новый строй...»2.
Разъясняя вопрос о взаимоотношении между партией и классом, массами, В. И. Ленин указывал, что г^ассы делятся на классы, а классами руководят обычно и в большинстве случаев политические партии. В свою очередь, партии управляются более или менее устойчивыми группами наиболее авторитетных, влиятельных, опытных, выбираемых на самые ответствен1 Ноок 5. Цеуо1иНоп, КеГоггп ап<1 $ос!а1 ЛизНсе. ОхГогб, 1976, р. 177.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 33, с. 26>
42
ные должности лиц, называемых вождями. Это относится не только к коммунистическим, но и вообще ко всем политическим партиям. При помощи своих партий осуществляет власть и буржуазия. Почему же рабочему классу должно быть отказано в возможности осуществлять власть с помощью своей коммунистической партии?
К. Маркс и Ф. Энгельс подразумевали под диктатурой пролетариата власть рабочего класса, необходимую для того, чтобы парализовать сопротивление свергнутой буржуазии, обобществить средства производства и организовать социалистический строй. «Это может, конечно, произойти сначала лишь при помощи деспотического вмешательства в право собственности и в буржуазные производственные отношения» \— писали К. Маркс и Ф. Энгельс в «Манифесте Коммунистической партии». Позднее, в 1875 г., в письме А. Бебелю, высказывая критические замечания на проект программы объединенной социал-демократической партии Германии, Ф. Энгельс разъяснял, что государство есть такое учреждение, которое необходимо пролетариату для насильственного подавления своих противников. Ясно, что государство пролетарской диктатуры не может обойтись без опоры на революционную силу. Однако К. Маркс, Ф. Энгельс, так же как и В. И. Ленин, исходили из того, что главное в диктатуре пролетариата — ее великая созидательная роль при самой широкой инициативе и самостоятельном творчестве миллионных масс. А из этого следует, что такая диктатура не только не исключает демократию, а, наоборот, обязательно предполагает ее. Она несет с собой «не только изменение форм и учреждений демократии, говоря вообще, но именно такое их изменение, которое дает невиданное еще в мире расширение фактического использования демократизма со стороны угнетенных капитализмом, со стороны трудящихся классов»1 2.
Оперируя фальшивыми понятиями «демократия вообще», «диктатура вообще», идеологи буржуазии и реформисты настойчиво пытаются противопоставить ленинские положения о диктатуре и демократии тому, что говорили К. Маркс и Ф. Энгельс. Это особенно на1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 446.
2 Ленин В, И, Поли. собр. соч., т. 37, с. 499.
43
глядно выражает тот же Хук: «Для Маркса понятие диктатуры — преимущественно социальное и экономическое. Для Ленина «диктатура» — понятие преимущественно политическое... В то время как, согласно Марксу и Энгельсу, диктатура пролетариата может быть установлена путем мирной парламентской победы, согласно Ленину, революционная диктатура пролетариата есть власть, завоеванная и поддерживаемая с помощью насилия пролетариата над буржуазией, власть, не ограниченная никакими законами» 1.
Где же вычитал Хук у К. Маркса и Ф. Энгельса, что они считали возможным установить власть пролетариата только путем парламентской победы в любой стране и в любое время? Ничего подобного К. Маркс и Ф. Энгельс не говорили и не могли говорить. У них речь шла о том, что рабочий класс может мирным путем достигнуть своей цели лишь при определенных условиях. Например, в речи, произнесенной 8 сентября 1872 г. на митинге в Амстердаме, К. Маркс говорил, что существуют такие страны, как Америка и Англия и, может быть, Голландия, где рабочие могли бы взять власть мирным путем. «Но даже если это так,— подчеркивал К. Маркс,— то мы должны также признать, что в большинстве стран континента рычагом нашей революции должна послужить сила; именно к силе придется на время прибегнуть, для того чтобы окончательно установить господство труда»2.
Почему К. Маркс относил тогда Америку и Англию к таким странам, где имелась возможность взять власть мирным путем? Потому, что в то время в этих странах еще не была создана мощная военно-бюрократическая государственная машина, подобная той, которая уже существовала в странах Европейского континента. Суть заключалась именно в этом. Америка и Англия в то время еще не располагали таким могучим аппаратом насилия и подавления масс, какой буржуазия этих стран создала несколько позже.
Реальная возможность мирного взятия рабочим классом власти имела место и в России в 1917 г. в период двоевластия (март — июнь). Вооруженная сила тогда находилась в руках Советов. Поэтому до1 Ноок 8 Кеуо1иНоп, ЦеГогт апд Зскпа! ЛизНсе, р. 88.
2 Маркс К-, Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 154.
44
статочно было Советам шевельнуть плечами, и Временное правительство слетело бы, поскольку оно тогда существовало только благодаря их поддержке. Известно, что В. И. Ленин, учитывая это, самым решительным образом настаивал, чтобы Советы взяли власть в стране целиком в свои руки. Переход всей власти к Советам означал бы мирное развитие революции не только в том смысле, что ни один класс тогда не мог воспрепятствовать этому переходу, но также и в том смысле, что борьба классов и партий внутри Советов проходила бы мирно, без гражданской войны. Так обстояло дело с возможностью мирного завоевания рабочим классом власти во времена К. Маркса и В. И. Ленина.
Неверно и утверждение Хука о том, что К. Маркс и Ф. Энгельс вкладывали только социально-экономическое содержание в понятие диктатуры пролетариата и тем самым игнорировали политическое ее содержание. Диктатура пролетариата как государство переходного от капитализма к социализму периода — понятие прежде всего политическое. Об этом более чем ясно писали К. Маркс и Ф. Энгельс. Хуку, очевидно, это известно. Но он предпочитает извращать идеи К. Маркса и Ф. Энгельса в угоду буржуазии.
Спекулятивную цель преследуют и утверждения, что В. И. Ленин якобы не признавал никаких законов, обязательных для диктатуры пролетариата. Дело обстоит иначе: он говорил о старых законах, созданных буржуазным государством и предназначенных для обеспечения господства буржуазии. Когда буржуазия шла к власти, она отбрасывала законы феодально-абсолютистского государства и создавала свои собственные. Точно так же и пролетариат, завоевывая власть, создает новые законы, которые служат делу ликвидации капитализма и построения социалистического общества.
Выступая против «всякой диктатуры», противники ленинизма не хотят признать, что диктатура того или иного класса может осуществляться в различных политических формах, в том числе и в форме демократической буржуазной республики. Диктатура или господство класса выражается прежде всего в формах собственности. Господство буржуазии основано на том, что в ее руках находятся средства производства в качестве «священной и неприкосновенной» частной соб45
ственности. И наоборот, господство рабочего класса зиждется на общественной собственности на средства производства. В. И. Ленин говорил: «Дух, основное содержание всех прежних конституций до самой республиканской, демократической, сводился к одной собственности. Наша Конституция потому имеет право и завоевала себе право на историческое существование, что не на бумаге только написано, что собственность отменяется. Победивший пролетариат отменил и разрушил до конца собственность (частнокапиталистическую и помещичью.— С. Т.), вот в чем господство класса» 1.
Мнимые противники «всякой диктатуры» не хотят признать, что господство того или другого класса неизбежно облекается в определенную политическую форму, то есть форму государственной власти. Только в социалистическом обществе, свободном от эксплуататорских классов, государство выступает как политическая организация всего общества.
Теория марксизма-ленинизма и исторический опыт свидетельствуют, что формы политической власти рабочего класса могут быть различными в разных странах. Но сущность ее в том, чтобы отстоять завоевания революции от покушений враждебных сил, решить задачи радикальной перестройки экономики, классовых отношений, устранить экономические причины, порождающие эксплуатацию человека человеком, поставить на место старого общества с его классовыми антагонизмами ассоциацию, в которой свободное развитие каждого является условием свободного развития всех2.
В «трудах» буржуазных теоретиков извращается также марксистско-ленинское учение о двух фазах коммунизма. Нередко утверждается, что достигнутая ступень развития нового строя в СССР — это и есть коммунизм, хотя у классиков марксизма-ленинизма более чем достаточно разъяснялось различие между первой, низшей фазой коммунизма и высшей его фазой, когда вполне сложится бесклассовое общество. Но и саму идею такого общества некоторые «критики» отрицают, называя ее утопической. Например, Р. Ловенталь писал, что тезис о бесклассовом обще1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 40, с. 251.
2 См.: Маркс К, Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 447.
46.
стве основан не на анализе экономическогб и социального процесса, а заимствован у социалистов-утопистов
Это — неверное утверждение. Социалисты-утописты высказывали лишь догадки о бесклассовом обществе. Ни экономические, ни социальные условия современного им капиталистического общества еще не содержали конкретного материала для того, чтобы можно было давать научный анализ и высказывать более или менее реалистические прогнозы о будущем бесклассовом коммунистическом обществе. Только на определенной ступени развития капитализма, когда на базе крупной промышленности вполне сложился рабочий класс — антипод буржуазии и носитель более передового по сравнению с капиталистическим способа производства, когда было обосновано материалистическое понимание истории, появилась возможность решать и проблему бесклассового коммунистического общества.
Нельзя не заметить, что идеологи буржуазии охотно говорят об «исчезновении классов» в современном капиталистическом обществе, но отрицают возможность бесклассового общества при коммунизме. Между тем практика социалистических преобразований в СССР, как и в других социалистических странах, показывает, что бесклассовое коммунистическое общество— реальная перспектива. Ведь эксплуататорские классы исчезли в этих странах, остались лишь дружественные классы (рабочие и крестьяне), которые претерпели существенные изменения и развиваются в направлении к достижению полной социальной однородности. Разумеется, создание бесклассового коммунистического общества требует времени, и немалого. Об этом В. И. Ленин писал еще в первые годы существования Советского социалистического государства, подчеркивая, что для полного уничтожения классов недостаточно свергнуть капиталистов и помещиков, то есть эксплуататоров. Надо еще уничтожить различие как между городом и деревней, так и между физическим и умственным трудом. Это — дело очень долгое1 2.
В советском обществе созданы необходимые экономические, социальные и культурные предпосылки 1 Сйап&е 1п Соштишз! 8уз1етз. Ед. Ьу СЬа!тегз ЯоЬпзоп, 81ап!огд, СаШогта, 1970, р. 40.
2 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 39, с. 15.
47
для того, чтобы в ходе коммунистического строитель- ства все более размывались существенные различия между рабочими, крестьянами, интеллигенцией и, следовательно, постепенно исчезали всякие классовые различия.
На XXVI съезде КПСС отмечалось, что в 70-х годах продолжалось сближение всех классов и социальных групп советского общества. Опыт последних десятилетий позволяет сделать предположение, что становление бесклассовой структуры общества в главном и основном произойдет в исторических рамках зрелого социализма, уже построенного в СССР.
Противники марксизма-ленинизма сплошь и рядом извращают понятие коммунизма. Так, Н. Левин приписывает Марксу абстрактные суждения о новом обществе, а Ф. Энгельса и В. И. Ленина обвиняет в прагматическом подходе к вопросу о путях достижения коммунизма. По версии Левина, К. Маркс выводит неизбежность коммунистического общества из «натуралистического гуманизма» и понятия «ргах1з». Коммунизм, заявляет Левин, «начинается с создания форм социальных отношений, при которых человек может иметь прямое отношение к условиям своего труда». Эту туманную формулу Левин дополняет не менее туманным «уточнением», гласящим, что коммунизм есть такая стадия истории, когда человек будет жить в соответствии со своей «натуралистической сущностью».
Переходя к пояснению того, как понимали коммунизм Ф. Энгельс и В. И. Ленин, он не затрудняет себя тем, чтобы возможно более точно воспроизвести их высказывания о коммунизме. Он просто выдает свои неуклюжие формулировки за выводы Ф. Энгельса и В. И. Ленина, утверждая, например, что К. Маркс не связывал возможность коммунизма с развитием производительных сил, с прогрессом экономики, между тем как Ф. Энгельс и В. И. Ленин считали, что коммунизм «станет возможным тогда, когда будет достигнут самый высокий уровень развития производства. Короче, коммунизм — функция определенного уровня технологического роста»1.
Выдумывая так называемые различия между «натуралистической» концепцией К. Маркса и «механи1 1^те ТЬе Тга^рс ОесерНоп: Магх сопка Еп&ек, р. 218.
48
стической» концепцией Ф. Энгельса и В. И. Ленийа, Левин говорит, что К. Маркс в центре внимания ставил человека с его антропологической сущностью, а у Ф. Энгельса и В. И. Ленина в центре стоит технология.,Свои аргументы Левин пытается подкрепить ссылкой на ленинскую постановку вопросов о создании крупной индустрии в Советской стране, об электрификации и планировании народного хозяйства.
Всякий, кто знаком с азбукой научного коммунизма, знает, что К. Маркс, Ф. Энгельс и В. И. Ленин, как последовательные материалисты, неизбежность коммунизма выводили прежде всего из экономических законов развития общества.
Весь «Капитал» Маркса посвящен экономическому обоснованию возможности и необходимости революционного перехода от капитализма к более высокому общественному строю. Коммунизм начинается с завоевания рабочим классом власти и установления общественной собственности на средства производства, дающей возможность быстро двинуть вперед развитие производительных сил, накопление общественного богатства. Без мощной экономической основы коммунизм мало чего стоил бы. Левин читал «Критику Готской программы» и даже процитировал слова К. Маркса о коммунистическом принципе распределения. Но он умолчал о главном: для осуществления этого принципа требуется, чтобы вместе со всесторонним развитием индивидов выросли и производительные силы, чтобы общественные богатства полились полным потоком.
Особенно пугает Левина то обстоятельство, что в новом обществе необходимы дисциплина, учет и контроль, что это общество может быть уподоблено «огромной фабрике». Но коммунистическое общество не может возникнуть внезапно. До тех пор, пока не наступит высшая фаза коммунизма, подчеркивал В. И. Ленин, социалисты требуют строжайшего контроля со стороны общества и со стороны государства за мерой труда и мерой потребления. «Все общество будет одной конторой и одной фабрикой с равенством труда и равенством платы.
Но эта «фабричная» дисциплина, которую победивший капиталистов, свергнувший эксплуататоров пролетариат распространит на все общество, никоим образом не является ни идеалом нашим, ни нашей 4
С. Л. Титаренко
49
конечной целью, а только ступенькой, необходимой для радикальной чистки общества от гнусности и мерзостей капиталистической эксплуатации и для дальнейшего движения вперед» Ч
Фальсифицируя взгляды классиков марксизма-ленинизма, Левин утверждает, что К. Маркс мыслил достижение коммунизма благодаря талантам и способностям людей, а Ф. Энгельс и В. И. Ленин ориентировались только на экономику и технологию, игнорируя творческую деятельность человека. Однако Левин не может найти в трудах К. Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина такого одностороннего подхода к проблеме. Суть в том, что как К. Маркс, так и Ф. Энгельс и В. И. Ленин диалектически ставили вопрос об условиях достижения коммунизма: экономику и технологию они рассматривали в неразрывной связи с самостоятельной творческой деятельностью людей. Сама перестройка экономики и технологии немыслима без громадных творческих усилий масс. «Социализм живой, творческий, есть создание самих народных масс»1 2,— говорил В. И. Ленин.
Но массы творят социализм не на пустом месте, а при наличии определенных экономических предпосылок, всемерно развивая прежде всего производительные силы. Творчество масс находит конкретное воплощение в росте производительности общественного труда, в умножении общественного богатства, в создании необходимых экономических, а также культурных условий для перехода от низшей к высшей фазе коммунизма. Известно, например, что КПСС ныне ставит во главу угла задачу создания материально- технической базы коммунизма. Партия исходит из материалистического понимания закономерностей развития социализма и постепенного перерастания его в коммунизм.
Только при наличии такой базы можно обеспечить неуклонный рост благосостояния масс и их культуры, дать простор для все большего раскрытия талантов и способностей людей. Как подчеркивалось на XXVI съезде КПСС, партия в своей экономической стратегии преследует прежде всего цель неуклонного подъема материального и культурного уровня жизни наро1 Ленин В. И. Поли. собр. соч, т. 33, с. 101—102.
2 Там же, т. 35, с. 57.
50
да на основе всестороннего развития общественного производства — основного условия расцвета личности, реализации ее творческих способностей. Эта стратегия целиком отвечает принципам научного коммунизма.
Несостоятельны и попытки буржуазных теоретиков оспаривать марксистско-ленинское учение об отмирании государства при коммунизме. Обычно они ссылаются на работу В. И. Ленина «Государство и революция», в которой подробно разъясняется вопрос о том, при каких условиях государство может отмереть. Но вот прошло уже более полувека, заявляют «критики», а в Советском Союзе отмирания государства не произошло. «Жизнь убила прекрасную теорию, и ни один коммунистический лидер не выступает теперь с анархическим доводом об уничтожении государства или же с какими-либо требованиями об отмирании государства» \—писал Л. Фишер.
Всякий, кто читал ленинский труд «Государство и революция», знает, что в нем речь идет не о том, чтобы требовать уничтожения государства при коммунизме, а о том, что отмирание государства на высшей фазе коммунизма будет происходить как естественно- исторический процесс. В. И. Ленин писал, что государство необходимо рабочему классу не только в переходный от капитализма к социализму период, но и на стадии социализма, поскольку еще существует потребность в строжайшем учете и контроле за мерой труда и мерой потребления. Только на высшей фазе коммунизма государство отомрет. «Выражение «государство отмирает» выбрано очень удачно, ибо оно указывает и на постепенность процесса и на стихийность его»1 2,— писал Владимир Ильич.
Классики марксизма-ленинизма оставляли открытым вопрос о сроках или конкретных формах отмирания государства. Материала для решения этого вопроса еще не было. О неизбежном отмирании государства они писали, лишь указывая на длительность этого процесса и на то, что такое отмирание будет зависеть от быстроты развития высшей фазы коммунизма.
Несостоятельны заявления наших идейных противников, что коммунизм игнорирует разнообразные по1 Р(8сИег Ь. ТЬе ЬЙе о! Ьегпп. №\у Уогк, 1965, р. 117.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 33, с. 90. -
51
требности, индивидуальные запросы людей. Марксистам-ленинцам чуждо представление о коммунизме как обществе, в котором все регламентируется по военному образцу. «Казарменный коммунизм» — идеал ограниченных, духовно нищих мелких буржуа. Коммунизм, как его понимают марксисты-ленинцы,— это общество, впитавшее в себя все лучшее, что дала многовековая история человечества в экономике, науке, технике, культуре. Социализм и коммунизм всемерно способствуют прогрессу личности, раскрытию ее талантов и способностей в самых различных областях общественной жизни.
♦ * *
Нападки наших идейных противников на ленинизм, противопоставление его марксизму преследуют цели, ничего общего не имеющие с наукой. Критикуя ленинизм, буржуазные и ревизионистские фальсификаторы пытаются поставить под сомнение и марксизм, его органическую, неразрывную связь с ленинизмом. В наше время нельзя быть марксистом, не будучи одновременно и ленинцем. Ленинизм есть марксизм современной эпохи, эпохи империализма и пролетарских революций, эпохи перехода общества от капитализма к социализму и коммунизму. Изменения в мире, происшедшие после Великого Октября, торжество идей социализма в целом ряде стран, рост международного рабочего и коммунистического движения, крушение старой колониальной системы империализма и выход на арену самостоятельного исторического творчества народов, которые раньше являлись объектом угнетения и эксплуатации,— все это убедительно подтверждает предвидение В. И. Ленина, что «человечество перешло теперь к новой, несущей необыкновенно блестящие возможности стадии развития» !.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 45, с. 402.
КРИТИКА ФАЛЬСИФИКАЦИЙ ЛЕНИНСКОГО УЧЕНИЯ О ПАРТИИ
Разработка целостного учения о пролетарской партии нового типа и создание такой партии — одна из великих исторических заслуг В. И. Ленина. Теперь даже непримиримые противники ленинизма вынуждены признать, что В. И. Ленин выковал в лице большевистской партии могучее орудие революционного преобразования общества. По словам американского историка и политика Д. Кеннана, Коммунистическая партия Советского Союза является величайшей политической организацией нашего века !.
Но в то же время многие буржуазные историки и политологи пытаются доказать, что революционные процессы, непосредственно связанные с деятельностью нашей партии, не соответствуют доктрине «классического» марксизма. По их мнению, воплощением марксистских принципов являлись социал-демократические партии II Интернационала, которые не покушались на свержение капиталистического строя, придерживались рамок «законности», ограничивались участием в парламентах и других представительных учреждениях буржуазного государства. Один из американских антикоммунистов, Б. Вольф, писал: «Когда обычный социалист говорит о классовой борьбе, он подразумевает борьбу за всеобщее избирательное право, рабочее законодательство, социальные реформы, социальное обеспечение, профессиональные союзы и рабочую партию... А Ленин говорил, что классовую борьбу нужно понимать как войну»1 2. Отсюда, мол, вытекала и ленинская постановка проблемы партии как организации, предназначенной для войны.
Не случайно поэтому буржуазные историки й социологи изображают деятелей западноевропейской социал-демократии, как и русских меньшевиков, по1 Еоге1&п АИайз, 1967, 1.
2 Магх15т 1п (Не Модегп ШогИ. Ед. Ьу МПогад БгасПкоукЬ. СаШогша, 1965, р. 69.
53
следовательными сторонниками исторического детерминизма, а В. И. Ленину приписывают волюнтаристский подход к явлениям общественной жизни. На основе голословных утверждений идеологи буржуазии пытаются обнаружить корни большевизма не в рабочем движении и не в марксизме, а в теории и практике революционного движения интеллигенции, в народничестве.
Подобные концепции не выдерживают критики. Достаточно напомнить, что возникновение большевистской партии непосредственно связано с пролетарским этапом освободительного движения в России, с периодом, когда марксизм уже стал господствующей идеологией в международном рабочем движении. Большевизм, указывал Ленин, возник на самой прочной базе теории марксизма, правильность которой доказал не только всемирный опыт всего XIX в., но и особенно опыт блужданий и шатаний, ошибок и разочарований революционной мысли в России примерно с 40-х и до 90-х годов прошлого века. «Марксизм, как единственно правильную революционную теорию, Россия поистине выстрадала полувековой историей неслыханных мук и жертв, невиданного революционного героизма, невероятной энергии и беззаветности исканий, обучения, испытания на практике, разочарований, проверки, сопоставления опыта Европы» Ч
Неверным является и утверждение Р. Таккера о том, что марксизм только возвестил о приближении революции, а ленинизм доказал, что без руководства партии не может быть пролетарской революции1 2. Не в этом заключалась новизна ленинской постановки вопроса о пролетарской партии. К. Маркс и Ф. Энгельс тоже доказывали, что победа пролетарской революции невозможна без собственной партии у рабочего класса. Новое у В. И. Ленина состояло в том, что он разработал учение о партии в соответствии с новыми условиями классовой борьбы, когда кончилась эпоха «мирного» развития и началась эпоха политических бурь и пролетарских революций.В Западной Европе период революционных бурь имел место в 1848—1871 гг. Затем наступил период, когда с буржуазными революциями в Западной Европе было по1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 41, с. 8,
2 Ьешп Ап1о1о&у, р. 40.
54
кончено, а условия для социалистической революции еще не созрели. Продолжался он примерно до начала XX в. Вслед за этим последовала первая российская революция, вызвавшая гигантский отклик на Западе и Востоке. «Мирный» период отошел бесповоротно в вечность Ч
Невозможно правильно понять сущность ленинского учения о партии нового типа без учета исторической эпохи, в центре которой становился уже рабочий класс. Противники ленинизма, обращаясь к генезису большевизма, обычно ссылаются на то, что его возникновение было обусловлено якобы только специфическими условиями революционного движения в России. Поэтому-де такой тип партии неприемлем в странах Западной Европы. Небезызвестный французский «марксолог» М. Рюбель, отдавая должное В. И. Ленину, который «восстановил подлинный диалектический характер марксовой теории революции», вместе с тем утверждает, что В. И. Ленин «ассоциировал ее с понятием ведущей роли революционной элиты» и что «эта идея была чужда Марксу, но отвечала русской революционной традиции»1 2.
Это — явное искажение взглядов В. И. Ленина на вопрос о соотношении партии и масс в революции, как и на вопрос об интернационалистской сущности пролетарской партии. Нигде и никогда В. И. Ленин не говорил, что для свершения революции необходима какая-то элита. Подобно К. Марксу, В. И. Ленин боролся за создание пролетарской партии, достаточно широкой, чтобы охватить своим влиянием самые различные слои пролетарских, а также и непролетарских масс трудящихся. Строя большевистскую партию, В. И. Ленин постоянно подчеркивал ее неразрывную связь с международным рабочим движением. А тот факт, что он счел необходимым создать партию, которая должна была существенно отличаться от социал- демократических партий старого типа, свидетельствовал не о какой-то национальной ограниченности, а о творческом подходе к решению коренных проблем рабочего движения XX в. Большевизм возник как выражение потребностей международного пролетарского движения в эпоху империализма. Большевизм, отме1 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соя., т. 23, с. 4.
2 Магх18Ш, Соттиш’зш апд )Уез1егп $оае1у. Нем Уогк, Г973» уо1. 5, р. 336.
55
чал В. И. Ленин, есть «применение революционного марксизма к особым условиям эпохи» !.
Конечно, для создания пролетарской партии в России приходилось учитывать некоторые специфические моменты. Во-первых, здесь не было условий для легального существования партии; при отсутствии всяких политических свобод она могла быть только нелегальной организацией. Во-вторых, специфика состояла в том, что в России пролетарская партия создавалась не после, а до буржуазной революции.
Необходимость партии нового типа диктовалась новыми условиями рабочего движения вообще, выдвижением на первый план задачи непосредственной подготовки социалистической революции. Одной из отрицательных черт партий II Интернационала было то, что они не смогли преодолеть устаревшие взгляды и традиции, сложившиеся в перцод «мирного» развития, отсутствия революций. В течение довольно продолжительного времени западноевропейские рабочие партии вели легальную, главным образом парламентскую, работу. Они имели свою легальную печать, открыто участвовали в деятельности профсоюзов и других массовых организаций, столь же открыто излагали свои цели и задачи борьбы. Разумеется, легальную работу нельзя считать чем-то недостойным в деятельности рабочих партий. Напротив, она насущно необходима. В условиях даже ограниченных буржуазнодемократических свобод рабочий класс и его партия могут открыто отстаивать свои интересы и цели борьбы. Поэтому рабочий класс заинтересован в возможно более полном и широком установлении демократических порядков в буржуазном обществе.
Недостаток западноевропейских социалистических партий состоял не в том, что они вели легальную работу, а в том, что абсолютизировали только одну эту форму своей деятельности, упускали из виду, что обстановка может круто измениться и потребует перехода к иным формам, в том числе и к нелегальной работе. И когда обстоятельства действительно изменились, эти партии оказались не на высоте положения. Они не смогли ни дать ответы на поставленные' в порядок дня вопросы рабочего движения, ни перестроить формы и методы своей деятельности.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 21, с. 13.
56
Причиной этого были и определенные объективные условия, связанные с «мирной» эпохой, и неверное понимание вождями II Интернационала самой сущности борьбы за социализм. Формально-догматическое отношение к теории марксизма играло немаловажную роль в поведении руководящих деятелей партий II Интернационала.
Как отмечал впоследствии В. И. Ленин, они не поняли решающего в марксизме — его революционной диалектики, которая требует при оценке всяких общественных явлений исходить из конкретного анализа конкретной обстановки, а не ограничиваться повторением заученных слов. Именно В. И. Ленин дал наиболее полные и обоснованные ответы на проблемы рабочего движения в новых исторических условиях. Деятельность В. И. Ленина как теоретика и революционного вождя совпала с периодом, когда центр революционного движения перемещался из Западной Европы в Россию и российскому пролетариату суждено было выйти в авангард международного освободительного движения. В России в начале XX в. назревала буржуазно-демократическая революция, которая должна была произойти при новом соотношении классовых сил, существенно отличавшемся от расстановки классов в буржуазных революциях доимпериалистической эпохи.
Само положение России — политическое, военное и даже географическое — в системе международных отношений обусловливало ту особую роль, которую она была призвана сыграть в качестве ускорителя революционных процессов и на Западе, и на Востоке. Примечательно, что К. Маркс и Ф. Энгельс начиная с 60-х годов прошлого века пристально следили за событиями в России и с присущей им прозорливостью предсказывали, что революционный взрыв в этой стране должен будет потрясти весь мир. Так, в одном из своих писем в 1870 г. К. Маркс указывал, что в России неизбежна «грандиознейшая социальная революция» Всем этим и определялось исключительное значение революционных событий в России. Руководящие же деятели западноевропейской социал-демократии на Россию смотрели свысока, полагая, что рабочему движению «передовой» Европы нечего заимствовать у 1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 32, с. 549,
57
«отсталой» России. Они игнорировали остроту социальных противоречий в этой стране, быстрое созревание здесь революционной мысли и революционного дела. Они не обратили должного внимания еще на одно важное явление: российское рабочее движение, как только оно стало развиваться на массовой основе, сразу же приняло ярко выраженный политический характер. Не случаен был и такой знаменательный факт: рабочий класс создал свою партию раньше, чем либеральная буржуазия, хотя в России на очереди дня стояла буржуазно-демократическая революция.
Вот почему, говоря о том, какую партию создавал В. И. Ленин, следует учитывать не только специфические условия России, но и всю международную обстановку того времени. Мы знаем, что ветераны социал-демократии, участники группы «Освобождение труда» Г. В. Плеханов, П. Б. Аксельрод, В. И. Засулич тоже говорили о необходимости создания пролетарской партии в России. Образцом такой партии они считали прежде всего германскую социал-демократию. Аксельрод, а позднее и Мартов неоднократно заявляли, что создание именно такой партии даст возможность «европеизировать» рабочее движение России, придать ему такие же политические и организационные черты, какие были присущи рабочему движению Западной Европы.
В. И. Ленин хорошо знал и положительные, и отрицательные стороны западноевропейской социал-демократии. Он отдавал должное германской социал-демократии, которая играла ведущую роль во II Интернационале. Но В. И. Ленин раньше, чем кто-либо другой, обратил внимание не только на опасность берн- штейнианского ревизионизма в теории и оппортунизма в политике, но и на организационную рыхлость германской и других западноевропейских рабочих партий. Он исходил из того, что в новых условиях рабочему классу необходима партия, сплоченная идейно и организационно, свободная от оппортунистической скверны, готовая вести революционную работу в любых условиях во имя достижения конечной цели пролетарского движения.
Да, В. И. Ленин доказывал, что рабочему классу необходима партия социальной революции и диктатуры пролетариата. Без такой партии не могло быть и речи о победе пролетариата над буржуазией. Этим 58
определялась и постановка В. И. Лениным вопроса о соотношении партии и масс, стихийности и сознательности в революционном движении. Этот вопрос, как известно, со всей конкретностью был поставлен Лениным в его работе «Что делать?».
Противники ленинизма, говоря об истоках большевистской партии, чаще всего ссылаются на этот ленинский труд, заявляя, что в нем дана особая философия истории, особая концепция партии и ее отношения к массам, якобы ничего общего не имеющая с марксизмом. «Что делать?»,— писал А. Улам,— это теория и панегирик партии, нечто новое в политической литературе»
Подобную характеристику книги «Что делать?» дают не только буржуазные профессора, но и псевдомарксисты, претендующие на роль «левых революционеров». Они также обвиняют В. И. Ленина в «ревизии» марксистского понятия партии. Остановимся поэтому более подробно на этом ленинском произведении.
Книга «Что делать?» вышла в свет в марте 1902 г., когда ленинская «Искра» последовательно и решительно разоблачала ревизионизм и оппортунизм в российском и международном социал-демократическом движении, боролась за преодоление идейной и организационной разобщенности социал-демократов и за создание единой партии российского пролетариата. Необходимость обобщающего труда, в котором были бы даны ответы на самые наболевшие вопросы рабочего движения, вызывалась рядом обстоятельств. Рабочее движение приобрело тогда широкий размах, между тем как социал-демократия переживала период разброда и шатаний. Борьба пролетарских масс захватывала все новые слои рабочих, распространялась по всей стране, оказывала влияние на активизацию демократически настроенного студенчества и других групп населения. В то же время руководители не успевали за широтой и силой стихийного подъема масс. Они, по словам В. И. Ленина, оказывались позади в теоретическом и практическом отношении, нередко защищали свою отсталость «всякими выспренными доводами», принижали социал-демократию до тред-юнионизма.
1 [Дат А. Ьегпп апд (Не Во15Ьеу1кз, р. 179.
59
В. И. Ленин счел необходимым показать опасность такого положения, разъяснить необходимость боевой, сплоченной партии, способной руководить движением масс, вести их к победе. Это было важно еще и потому, что в международной и российской социал-демократии тогда получил широкое распространение лозунг «свободы критики», смысл которого сводился к ревизии теории марксизма. За «свободу критики» ратовали прежде всего бернштейнианцы, в том числе «экономисты». Опираясь на сомнительные теоретические выкладки Бернштейна, «экономисты» толкали российскую социал-демократию на путь «малых дел», приспособления к стихийному движению, стремились ограничить это движение борьбой за ближайшие экономические нужды и политической поддержкой буржуазного либерализма. Победа «экономического» направления могла бы привести рабочий класс к подчинению либеральной буржуазии как раз в такое время, когда Россия находилась накануне буржуазнодемократической революции, в которой пролетариату предстояло сыграть роль вождя, гегемона. Эту роль он мог выполнить только при наличии высокой организованности и классовой сознательности. Этим определялась и постановка В. И. Лениным таких проблем, как значение революционной теории для рабочего движения, соотношение в нем стихийности и сознательности, роль рабочего класса как передового борца за демократию, принципы организации пролетарской партии.
Фальсифицируя содержание книги «Что делать?», буржуазные идеологи утверждают, что в ней В. И. Ленин, вопреки К. Марксу, перенес центр тяжести не на рабочее движение, а на волевые действия революционеров. Отсюда якобы и вытекала его интерпретация роли теории в этом движении. Они пытаются доказать, что идеи, выдвинутые В. И. Лениным, находятся в противоречии с марксистским положением об определяющей роли материальных условий жизни общества.
Такие аргументы несостоятельны прежде всего потому, что В. И. Ленин в своей книге не ставил задачу разъяснять материалистическое понимание истории вообще. Его задача состояла в другом: показать роль субъективного фактора, организованности и сознательности масс в революционной борьбе. Именно с 60
позиций исторического материализма В. И. Ленин критиковал вульгарное толкование «экономистами» материальных условий, соотношения между экономикой и политикой, между стихийным движением масс и сознательностью руководителей, между борьбой за повседневные экономические нужды и борьбой за конечную цель.
В этой связи он и формулировал задачи социал-демократии как сознательного авангарда рабочего класса. Такому авангарду прежде всего требуется теоретическая подготовка. Только будучи во всеоружии революционной теории, дающей возможность правильно анализировать общественные процессы, вскрывать реальное соотношение классовых сил на том или ином этапе рабочего движения, определять правильную политическую линию, стратегию и тактику революционной борьбы, партия может руководить рабочим классом. В. И. Ленин разъяснил, что отсутствие такой теории отнимает право на существование у революционного направления и неизбежно осуждает его на политический крах.
Развивая марксистское положение о трех основных формах классовой борьбы (экономической, политической и теоретической), В. И. Ленин подчеркивал, что продуманная, целостная теория является незаменимым оружием пролетарской партии. Эклектизм и беспринципность в теории неизбежно ведут в идейный и политический тупик. Без революционной теории не может быть и революционного движения. Роль передового борца может выполнить только партия, руководимая передовой теорией Ч Революционная марксистская теория предохраняет партию от сползания в болото оппортунизма, позволяет ей правильно анализировать и самостоятельно проверять опыт революционного движения в других странах, творчески применять этот опыт в соответствии с конкретно-историческими условиями своей страны.
Стремление низвести теорию марксизма до абстрактной доктрины, ограничивающейся только объяснением экономических законов, было характерно для представителей «легального марксизма», а позже для меньшевиков и реформистских деятелей международной социал-демократии. Они «признавали» (да
1 См.: Ленин В. И. Поля. собр. соч., т. 6, с. 24, 25. 61
и теперь «признают») марксизм, но только очищенный от всякой революционности и приспособленный к потребностям буржуазии. В наше время появилось особенно много буржуазных «марксоведов», которые обвиняют В. И. Ленина, большевиков в отступлении от объективных законов развития общества, от «экономического детерминизма». Так, Д. Лихтгейм предлагал освободиться от привычки отождествлять ленинизм с марксизмом. По его мнению, в книге «Что делать?» якобы игнорируется детерминистская концепция К. Маркса и превозносится организация революционеров Ч
Такие «критики» не хотят понять, что сила марксизма-ленинизма состоит именно в том, что он раскрывает диалектическую взаимосвязь между объективными экономическими и всякими иными условиями, с одной стороны, и ролью субъективного фактора — с другой. Марксистско-ленинская теория не ограничивается пассивным созерцанием явлений. Она показывает, как и при каких условиях следует действовать, проявляя историческую инициативу в борьбе за дело рабочего класса.
То, что В. И. Ленин в своей книге уделял особое внимание роли субъективного фактора, организованности и сознательности масс, роли пролетарской партии, вытекало именно из объективных условий. С выходом на арену общественной борьбы рабочего класса как самостоятельной политической силы в период, когда назрела необходимость великих революционных преобразований, естественно, возросло и значение этого фактора. Возросла роль революционной теории. В. И. Ленин в труде «Что делать?» во весь рост поставил задачу глубокого усвоения и творческого, применения марксизма, борьбы за его чистоту, против ревизионистских извращений. Он разъяснял, что недооценка теории может иметь самые печальные последствия для пролетарского авангарда. Даже «неважная» на первый взгляд теоретическая ошибка может повлечь за собой серьезные политические последствия. Только близорукие люди могут находить излишними теоретические споры, строгое разграничение тех или иных по-
1 ЫсМИеип 6. Ргош Магх 1о Не^е! апс! аШег Еззауз, Ьопдоп, 1971, р. 91,
62
литических течений и оттенков. «От упрочения того или другого «оттенка» может зависеть будущее русской социал-демократии на мног& и много лет» Ч
Большевистская партия смогла победить своих многочисленных противников и превратиться в мощную национальную и интернациональную силу потому, что высоко держала знамя революционного марксизма, отстаивала и развивала его, ведя одновременно принципиальную борьбу со всеми разновидностями ревизионизма. Наши идейные противники порой заявляют, что всякое развитие теории есть ревизионизм. Они не хотят видеть коренного различия между творческим развитием марксистской теории и ревизионизмом. Исходные позиции последовательных марксистов основаны на принципах марксизма, между тем как ревизионисты подменяют эти принципы идеями, заимствованными из арсенала буржуазной «науки».
Ленинская постановка проблемы места и роли теории в революционном процессе теснейшим образом связана с вопросом о стихийности и сознательности, с отношением партии к массам, участвующим в революционном движении. Капитализм не может пасть под воздействием одних только стихийных выступлений рабочих и других слоев трудящихся. Для победы над капитализмом необходимы организованность и ясное понимание целей и задач борьбы. Один из основных пороков реформистов как в прошлом, так и теперь заключается в том, что переход от капитализма к социализму они представляют себе как самопроизвольный процесс, являющийся результатом автоматического развития производительных сил капиталистического общества. Известное замечание К. Маркса о том, что ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает достаточно простора1 2, истолковывается ими таким образом, будто можно с точностью аптекарских весов установить, когда именно производительные силы достигнут своего кульминационного пункта.
Дело, однако, в том, что само по себе развитие производительных сил, сколь бы ни был высоким их уровень, не обеспечивает перехода от капиталистиче-
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 6, с. 24.
2 См.: Маркс К, Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 7.
63
ской к коммунистической формации. Для осуществления такого перехода! необходима общественная сила, способная революционным путем сломить сопротивление реакционных классов и проложить дорогу к новым общественно-политическим и экономическим отношениям. Задача пролетарской партии и состоит в том, чтобы готовить такую силу. Только решительная и организованная классовая борьба пролетариата, объединяющего вокруг себя другие слои трудящихся, может обеспечить превращение возможности в действительность. Противоречия между новыми производительными силами и старыми производственными отношениями разрешаются не автоматически, а посредством классовой борьбы, которая выявляет реальную меру сил и способностей трудящихся разрушать старое и творить новое.
Глубокое различие между революционерами и реформистами в том и состоит, что первые считают необходимым готовить рабочий класс к революции, а вторые полагаются на стихийный ход событий, на экономические законы, которые, по их мнению, и приведут рабочий класс к победе. Американский философ 36. Жордан свое понимание закономерностей общественного развития выразил в следующих словах: «Если пришествие социализма является неизбежным и закономерным, то бессмысленно говорить, что люди должны прилагать усилия для того, чтобы установить его... С другой стороны, если социализм не есть явление естественное, закономерное, если его приходу, в отличие от восхода солнца или затмения луны, можно содействовать или препятствовать, ускорить или замедлить усилиями людей, то говорить о научном социализме столь же абсурдно, как говорить о социалистической астрономии» !.
Такое толкование законов общественного развития свидетельствует прежде всего о непонимании специфики этих законов, обусловленных производственной и иной деятельностью людей, наличием классов и классовой борьбы. Для восхода солнца или затмения луны не требуется участия людей, ибо там действуют естественные законы, не связанные непосредственно с жизнью человеческого общества. Для перехода от фео-
1 /огс!ап 7. А. ТЬе ЕуоЫюп оГ О1а1есНса1 Ма^епаПзгп. Иехм Тогк, 1967, р. 386-387.
64
дализма к капитализму потребовалось активное и сознательное участие людей в революционной борьбе. Еще большее значение имеет такое участие в борьбе за социалистическое переустройство общества. Без самостоятельного исторического творчества миллионных масс трудящихся, без активной и сознательной борьбы против сил и традиций старого общества немыслима победа нового, социалистического строя.
Недооценка роли субъективного фактора в общественном развитии и преклонение перед стихийными процессами— основные пороки реформизма и оппортунизма, о чем убедительно и ярко писал В. И. Ленин в книге «Что делать?». Известно, что «экономисты» обвиняли ленинскую «Искру» в том, что она отводила на своих страницах видное место руководителям, идеологам рабочего движения, но мало считалась с «теми материальными элементами движения и той материальной средой, из взаимодействия которых создается известный тип рабочего движения»1. Отвечая «экономистам», В. И. Ленин указывал, что они запутались в вопросе о взаимоотношении между материальными, стихийными элементами движения и идеологическими, сознательными, идущими впереди стихийного движения, умеющими разрешать все теоретические, политические и организационные вопросы, на которые «материальные элементы» движения стихийно наталкиваются 2.
Проблему стихийности и сознательности в революционном движении В. И. Ленин рассматривал с точки зрения той роли, которую призвана играть партия. В этой связи он ставил также вопрос о процессе формирования классового, социалистического сознания у рабочих, указывая, что оно не может возникнуть в ходе стихийного движения. Стихийное движение в лучшем случае способствует выработке тред-юнионистского сознания, понимания необходимости объединяться в союзы, вести борьбу с капиталистическими хозяевами за лучшие условия труда и заработной платы. Тред-юнионизм отвлекает рабочих от борьбы против капиталистического строя, за его свержение и замену социализмом. А без этого невозможно прочное улучшение положения рабочих. Отсюда и возникает
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 5, с. 360.
2 См. там же, с. 363.
5 С. Л. Титаренко 65
необходимость внесения социалистического сознания в стихийное движение.
По этому вопросу буржуазные и реформистские «теоретики» мечут громы и молнии. Они заявляют, что В. И. Ленин совершил коренной отход от марксистской доктрины, даже ссылаются на известную формулу К. Маркса о том, что сознание людей определяется их бытием. По их утверждениям, Маркс подчеркивал эволюцию классового сознания рабочих под влиянием капиталистических производственных отношений, а Ленин якобы считал, что его надо внести в рабочий класс извне. Американский профессор А. Уайлдмен в статье о В. И. Ленине, помещенной в энциклопедии «Марксизм, коммунизм и западное общество», утверждает, что отклонение Ленина от марксизма выразилось в «его взгляде на классовую сознательность как на элемент, который должен быть внесен в рабочий класс марксистской интеллигенцией посредством партийной организации» к
Другой, не менее прыткий «лениновед» Фрэнк Паркин (Англия) в книге «Марксизм и теория классов» заявляет, что Ленин, в отличие от Маркса, перенес центр тяжести не на класс, а на партию, призванную внести в рабочее движение сознательность1 2.
В действительности никакого отклонения от марксизма у В. И. Ленина не было. Его выдумали противники ленинизма. Известно, что К. Маркс, выясняя истоки классовой борьбы в буржуазном обществе, доказал, что они коренятся в системе капиталистических производственных отношений, которые и порождают у рабочих протест против эксплуатации. Но этого никогда не отрицал и В. И. Ленин. У него речь шла лишь о том, чтобы стихийное недовольство рабочих капиталистическим гнетом превратить в организованную, сознательную классовую борьбу. А для этого требуется, как учил К. Маркс, чтобы организацией руководило знание3. Такую именно цель преследовали К. Маркс и Ф. Энгельс, разрабатывая теорию научного социализма. Эта теория возникла на базе критической переработки предшествующих философских, исторических и экономических учений, на основе ма1 Магх18т, Соттишзт апб Ше8(егп 8ос1е1у, уо1. 5, р. 179.
2 Рагкт Р. Магх18т апд С1а88 ТЬеогу. А Воиг^ео18 СгШцие. Ьопбоп, 1979, р. 166.
3 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. 10.
66
териалистического анализа капиталистического способа производства и присущих ему классовых антагонизмов. Социализм превратился из утопии в науку, по словам Ф. Энгельса, благодаря двум великим открытиям: материалистическому пониманию истории и теории прибавочной стоимости. Социализм — наука, поэтому и отношение к нему должно быть как к науке. Так понимали вопрос о социалистической сознательности рабочих К. Маркс и Ф. Энгельс. Так понимал его и В. И. Ленин.
Неверно ставит вопрос о внесении социалистической сознательности в рабочее движение и упомянутый уже автор четырехтомной биографии В. И. Ленина Т. Клифф. Приведя слова из книги «Что делать?» о том, что классовое сознание рабочих не может возникнуть из одной только экономической борьбы их с капиталистическими хозяевами, Клифф пишет: «Несомненно, эта формулировка преувеличивала различие между стихийностью и сознательностью, так как отделять полностью стихийность от сознательности— это механистический, а не диалектический подход»1. Далее автор заявляет, что в статье «О реорганизации партии», опубликованной в ноябре 1905 г., В. И. Ленин будто бы дал формулировку прямо противоположную той, которая содержится в работе «Что делать?» по вопросу о соотношении стихийности и сознательности. Клифф ссылается на то место в статье В. И. Ленина, где говорится, что рабочий класс стихийно социал-демократичен2.
Но в данном случае Клифф неправильно истолковал ленинские мысли, высказанные в обеих названных работах. В работе «Что делать?» тоже говорится, что рабочие стихийно влекутся к социализму. Придать этому стихийному влечению ясную сознательность — задача рабочей партии. Особое ударение на необходимости внесения социалистической сознательности в стихийное рабочее движение В. И. Ленин делал потому, что «экономисты», оппортунисты вообще игнорировали эту сторону дела.
На ошибочной позиции стоят и авторы книги «Социалистическое строительство и марксистская теория» Ф. Карриген, X. Рамсей и Д. Сейер (Англия). Так, го1 СЩ{ Т. Еегнп. Ьопйоп, 1975, уо! I, р. 80.
2 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 12, с. 85.
67
воря о ленинском положении по поводу внесения социалистической сознательности извне непосредственной экономической борьбы рабочих с капиталистическими хозяевами, авторы пишут: «Такая формула опасно односторонняя. «Стихийная» сознательность рабочего класса — явление не просто идеологическое, рабочие не пассивно воспринимают «теорию, преподносимую им интеллектуалами» !.
Но В. И. Ленин никогда не ставил так упрощенно вопрос о социалистической сознательности рабочих. Он разъяснял, что широкую пропаганду революционной теории необходимо сочетать с руководством классовой борьбой пролетариата. Социалистическая сознательность рабочих формируется под влиянием активной деятельности марксистской партии и непосредственного участия в борьбе за дело своего класса.
Что касается роли интеллигенции в социалистическом просвещении рабочего класса, то В. И. Ленин ставил вопрос совсем не так, как пытаются представить буржуазные «критики», перепевающие легенду о «гегемонии интеллектуалов» в рабочем движении. Он отводил эту роль рабочей партии, в которую входят как рабочие, так и интеллигенты, ставшие на позиции пролетариата. В. И. Ленин указывал лишь на исторический факт: учение социализма выросло из тех теорий, которые разрабатывались образованными выходцами из имущих классов. Но из этого вовсе не следует, что рабочие не могут участвовать в выработке и распространении социалистической теории. Однако они участвуют не просто как рабочие, а в качестве теоретиков, поскольку им удается в той или иной степени овладеть знанием и двигать это знание вперед.
Важно отметить, что внесение социалистического сознания в рабочий класс В. И. Ленин рассматривал не только как чисто пропагандистскую деятельность. Главное — организация классовой борьбы и руководство ею, исходя из теории научного социализма. Внести социалистическую сознательность в рабочий класс — значит соединить социализм с рабочим движением. В этом суть. Нежелание бороться за внесение социалистического сознания в рабочее движение равносильно отказу от борьбы за социализм. Это ве1 Саггцзап Р„ Ратзеу Н. апс! 8ауег О. 8ос1аНз1 СопзЦисйоп апд Магх1з1 ТЬеогу. Ьопс1оп, 1978, р. 20.
68
ликолепно понимают идеологи буржуазии, ведущие нападки на ленинский труд «Что делать?». Убедить рабочих в преимуществе стихийного движения — значит разоружить их, лишить социалистической перспективы. Историческим опытом доказано, что стихийное рабочее движение идет по линии наименьшего сопротивления, ведет к господству в нем буржуазной идеологии, которая по своему происхождению значительно старше, чем социалистическая, и обладает в условиях капиталистического строя гораздо большими средствами распространения.
Вот почему В. И. Ленин так остро ставил вопрос о необходимости непримиримой борьбы с буржуазной идеологией во всех ее проявлениях, в том числе с идеологией реформизма и ревизионизма. Всякое умаление социалистической идеологии, всякое отстранение от нее означает тем самым усиление идеологии буржуазной. «Вопрос стоит только так: буржуазная или социалистическая идеология. Середины тут нет (ибо никакой «третьей» идеологии не выработало человечество, да и вообще в обществе, раздираемом классовыми противоречиями, и не может быть никогда внеклассовой или надклассовой идеологии)»1.
Это ленинское замечание сохраняет всю свою силу и в наше время. Общеизвестно, что империалистическая пропаганда неутомимо стремится насаждать и распространять буржуазную идеологию, противопоставляя ее идеологии социалистической. При помощи идеологической обработки масс буржуазия пытается изменить соотношение сил в свою пользу. Борьба против буржуазной идеологии, за торжество социалистической идеологии ныне имеет особенно важное значение.
Такая борьба предполагает систематическую работу партии в массах трудящихся. «...Чем шире становится движение,— подчеркивал В. И. Ленин,— тем еще несравненно быстрее возрастает требование на массу сознательности и в теоретической, и в политической, и в организационной работе...»2 Ни на йоту не уступать своих позиций буржуазии в идеологической борьбе, решительно отстаивать и распространять социалистическую идеологию, прививать миллионным массам научное мировоззрение, ясное понимание ве1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 6, с. 39—40.
2 Там же, с. 52.
69
ликой цели в борьбе против буржуазии, за революционное обновление мира — такими мыслями проникнуто ленинское произведение «Что делать?».
Подвергнув сокрушительной критике теорию и практику оппортунистического преклонения перед стихийным рабочим движением, В. И. Ленин показал, что рабочий класс сможет выполнить свою миссию, только будучи организованным, способным с научных позиций анализировать поведение различных классов, сочетать борьбу за повседневные нужды с борьбой за конечную цель, подчинять частичные требования общему делу освобождения труда от капитала. В. И. Ленин разоблачал «экономистов», реформистов вообще, пытающихся ограничить рабочее движение лишь рамками частичных экономических требований, не затрагивающих основ эксплуататорского строя.
Борьба за лучшие условия продажи рабочей силы капиталистическим предпринимателям не угрожает существованию капитализма. Поэтому буржуазия поощряет реформистских деятелей, которые стремятся ввести борьбу рабочих в русло чисто экономических частичных требований и даже некоторых политических требований, но не выходящих за рамки буржуазной политической системы. За многие десятилетия ни одна реформистская партия, даже находясь у власти, не добилась каких-либо реальных успехов на путях социализма. Автор исторического очерка «Лейбористская партия и борьба за социализм» Д. Коутс (Англия), прослеживая путь этой партии, сделал неутешительный вывод: все социалистические обещания лейбористских лидеров, проводивших реформистскую политику, повисли в воздухе. В конечном счете, отмечает Коутс, вожди лейбористской партии оказались в нелепом положении. «Формально члены парламента (лейбористы.— С. Т.) являются социалистами, а в действительности зависят от «национальных интересов» особого центрального учреждения британского финансового капитала. Банкротство лейборизма не может быть более ярко продемонстрировано, чем в этом» Ч
В. И. Ленин последовательно и неутомимо противопоставлял революционную политику социал-демократии политике реформизма. Социал-демократия, разъяснял он, руководит борьбой рабочего класса не 1 Соа1ез й. ТЬе ЬаЬоиг Раг1у апд 1Ье 81ги&^1е 1ог 8ос1а11$т. СатЬпс!&е Бтуегзйу Ргезс, 1975, р. 170.
70
только за выгодные условия продажи рабочей силы, но и за уничтожение того общественного строя, который заставляет неимущих продаваться богачам. «Социал-демократия представляет рабочий класс не в его отношении к данной только группе предпринимателей, а в его отношении ко всем классам современного общества, к государству, как организованной политической силе» 1. Этим определяется и отношение пролетарской партии к реформам. Борьбу за реформы она подчиняет, как часть целому, революционной борьбе за социализм.
В. И. Ленин придавал огромное значение тому, чтобы социал-демократия неутомимо работала в области политического воспитания рабочего класса, развития его политического сознания. Он напоминал, что, если рабочие не научились откликаться на все и всякие случаи произвола и угнетения, насилия и злоупотребления, к каким бы классам эти случаи ни относились, это значит, что политическое сознание рабочих еще не стало истинно классовым. Сознание рабочих может быть подлинно классовым лишь тогда, когда они в конкретных политических событиях наблюдают за всеми общественными классами, за всеми проявлениями их умственной, нравственной и политической жизни2.
Может ли такое сознание выработаться в одной только сфере отношений рабочих к хозяевам? Нет, не может. Рабочие черпают его из области отношений всех классов и всех социальных слоев к государству и правительству.
Эта была в высшей степени интересная и важная постановка вопроса об экономической и политической борьбе с точки зрения исторического материализма. Борьба рабочего класса за свое освобождение не может не быть политической борьбой. Без завоевания рабочим классом политической власти его освобождение от ига капитала остается только благим пожеланием. Ограниченное только экономическими рамками, рабочее движение обрекает рабочих на политическую отсталость, лишает их возможности играть роль передовых борцов за демократию и социализм. В. И. Ленин придавал исключительное значение политической борьбе именно потому, что рабочий класс призван 1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 6, с. 56.
2 См. там же, с. 69.
71
быть ведущей силой, гегемоном всякого освободительного движения. Во главе со своей партией рабочий класс может и должен сплотить вокруг себя широкие непролетарские массы трудящихся во имя достижения демократических и социалистических идеалов.
Рабочий класс ввиду его положения в общественном производстве был и остается главной, решающей силой в борьбе за социализм. Несостоятельны утверждения буржуазных теоретиков, а также и «левых» доктринеров о том, что современный рабочий класс утратил былые революционные качества и потому не способен играть руководящую роль в революционных движениях. Буржуазным идеологам такие утверждения необходимы для того, чтобы посеять в массах неверие в какие-либо революционные изменения. Что касается «левых» псевдореволюционеров, то своим отрицанием революционных потенций рабочего класса они стремятся оправдать нежелание вести кропотливую работу по революционному воспитанию масс. А такая работа требует большого терпения и времени. Отсюда их отрицательное отношение к ленинской идее гегемонии пролетариата. Так, автор статьи о современном рабочем классе М. Глабер (США), отрицая революционные возможности рабочего класса, пишет: «Социальные отношения изменяются: класс капиталистов изменяется; рабочий класс изменяется. И было бы чудом диалектики, если бы все вещи изменялись, а некоторые вещи, о которых Ленин писал в 1902 г. в «Что делать?», оставались неизменными»
Верно, конечно, что за время, истекшее после появления ленинского труда, имели место значительные изменения в различных классах капиталистического общества. Однако капитализм, основанный на частной собственности и эксплуатации наемного труда, в существе своем остался неизменным. Основное противоречие между общественным характером производства и частной формой присвоения не только не исчезло, а, наоборот, стало еще более острым в условиях современного монополистического капитализма. Наряду с этим намного возросла численность рабочего класса, а рабочее движение стало более органи1 РасНса! Атепка, 1976, М 1, р 38.
72
зованным и идеологически более зрелым. Об этом прежде всего свидетельствует рост и укрепление коммунистических и рабочих партий, стоящих на марксистско-ленинских позициях, ныне активно действующих в 94 странах мира.
Несомненно также и то, что рабочий класс не будет бесконечно терпеть строй эксплуатации и социальной несправедливости. В капиталистическом обществе нет другой такой силы, которая могла бы заменить рабочий класс в революционном процессе. Кто не верит в революционные возможности рабочего класса, тот не революционер, а фразер. Кто хочет делать революцию без рабочего класса, того ожидают горькие разочарования и поражения. Поэтому высказанные В. И. Лениным в «Что делать?» идеи о ведущей роли рабочего класса обрели в наше время еще более актуальное значение.
В ленинской книге получил решение и такой исключительно важный вопрос, как соотношение общедемократических и социалистических задач пролетариата и его партии. Социал-демократ, указывал В. И. Ленин, призван поддерживать всякое революционное движение, направленное против эксплуататорского строя. Но, выдвигая общедемократические задачи перед всем народом в период борьбы с самодержавием, он не должен скрывать своих социалистических убеждений. Задача социал-демократа, то есть революционера,— идти впереди всех в постановке и разрешении всякого демократического вопроса. «Мы должны взять на себя задачу организовать такую всестороннюю политическую борьбу под руководством нашей партии, чтобы посильную помощь этой борьбе и этой партии могли оказывать и действительно стали оказывать все и всякие оппозиционные слои» *.
Эта мысль В. И. Ленина прямо перекликается с установками коммунистических и рабочих партий капиталистических стран, добивающихся создания широкого общедемократического фронта всех революционных и прогрессивных сил для борьбы с всевластием монополистического капитализма, за расширение демократических свобод как условия дальнейшей борьбы за социализм.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 6, с. 86.
73
Поставленные в книге «Что делать?» проблемы рабочего движения рассматривались В. И. Лениным с точки зрения создания единой, крепко сплоченной пролетарской партии, способной в любых условиях руководить борьбой масс, направлять их усилия как к достижению ближайших задач, так и к завоеванию рабочим классом государственной власти. Такую миссию могла выполнить только партия нового типа. В. И. Ленин показал всю слабость и никчемность стратегии «экономистов», которые ориентировались на кустарные организации социал-демократов, приспособленные лишь к стихийной экономической борьбе рабочих. Социал-демократия должна быть организацией политической борьбы, разъяснял он, а политическая борьба гораздо шире и сложнее, чем экономическая борьба с хозяевами и правительством. Организация партии не может не отличаться от рабочих организаций, приспособленных только для экономической борьбы. «Организация рабочих должна быть, во-первых, профессиональной; во-вторых, она должна быть возможно более широкой; в-третьих, она должна быть возможно менее конспиративной... Наоборот, организация революционеров должна обнимать прежде всего и главным образом людей, которых профессия состоит из революционной деятельности...» 1.
В данном случае Ленин исходил из условий России, где жестоко преследовалась всякая революционная деятельность, исключалась возможность существования рабочей партии как легальной организации. Но фальшиво утверждение буржуазных историков, что ленинская концепция партии была рассчитана только на Россию, где могла существовать лишь узкая конспиративная организация профессиональных революционеров. На Западе К. Маркс и Ф. Энгельс начинали борьбу за пролетарскую партию также с создания узкой организации революционеров. Ведь и на Западе не всегда существовали легальные условия. Усматривать в постановке В. И. Лениным вопроса об организации профессиональных революционеров отступление от марксизма — значит клеветать и на В. И. Ленина, и на К. Маркса.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 6, с. 112.
74
Такой клеветой является, например, утверждение А. Ашера (США), специалиста по истории меньшевизма, о том, что истинным марксистом был Аксельрод, так как он якобы выступал сторонником массовой рабочей партии в противовес В. И. Ленину, который будто бы отстаивал идею замкнутой организации профессиональных революционеров-интеллигентов, осуществляющих «перманентную опеку над рабочим движением» I
Но правда заключается в том, что В. И. Ленин на определенном этапе рабочего движения ратовал за организацию профессиональных революционеров во имя того, чтобы сплотить вокруг нее возможно более широкий слой рабочих и тем самым обеспечить создание массовой рабочей партии. Уместно напомнить, что представители интеллигенции, притом мелкобуржуазной, преобладали в рядах меньшевиков, а не большевиков. Этот факт, между прочим, засвидетельствовал буржуазный историк Д. Лейн (Англия) на основе анализа статистических данных о составе большевистской и меньшевистской партий1 2.
Не соответствует действительности и заявление 36. Жордана о том, что в партии профессиональных революционеров В. И. Ленин видел «всемогущего творца истории, игнорирующего объективный исторический процесс»3. Не кто иной, как В. И. Ленин, неустанно доказывал, что партия способна сыграть роль революционного авангарда рабочего класса лишь в том случае, если она свою политику строит на основе объективных данных, на базе трезвого учета соотношения классовых сил в каждый данный момент революционной борьбы. Если бы большевики игнорировали объективный исторический процесс, то они потерпели бы жесточайшее поражение, какое терпели все политические организации, политика которых основывалась на волюнтаристических посылках.
Немало спекуляций содержится в «исследованиях» буржуазных историографов большевизма по поводу высказанной В. И. Лениным мысли о роли орга1 АзсИег А. Рауе1 Ахе1гос1 апд 1Ье Веуе1ортеп< оГ МепзЬеушп. Нагуагд, 1972, р. 177
2 Ьапе О. ТЬе Роо1$ о! Киз81’ап Соттишзт. Аззеп, 1969, р. 50.
3 1огйап 2. А. ТЬе Еуо1иНоп о! ВхаксНса! Ма1епа11$т, р. 356.
75
низации революционеров в известном афоризме: «Дайте нам организацию революционеров — и мы перевернем Россию!» «Разве это не свидетельствует, что Ленин игнорировал массовое рабочее движение!»—восклицают эти горе-историографы.
Нет, не свидетельствует. Смысл афоризма в том, что только при наличии подлинно революционной партии рабочее движение может добиться успеха и вывести страну на путь глубоких социально-экономических преобразований. Все содержание книги «Что делать?» проникнуто доказательством этой идеи. Чем шире масса, стихийно вовлекаемая в борьбу, составляющая базис движения и участвующая в нем, тем настоятельнее необходимость в организации профессиональных революционеров, тем прочнее должна быть такая организация.
Исторический опыт показывает, что даже партии, действующие легально, нуждаются в кадрах опытных, теоретически и политически подготовленных руководителей, занятых исключительно партийной работой, иначе говоря, профессиональных революционеров. Только при наличии таких кадров партия может оказывать идейное и политическое влияние на все и всякие рабочие организации, окружать себя широким активом сочувствующих рабочих и представителей других слоев населения, воспитывать подлинных вожаков рабочего движения. Великие задачи борьбы за освобождение рабочего класса требуют, чтобы во главе масс шли руководители, способные поднимать рабочих до уровня революционеров, а не опускаться самим до уровня «середняков», как предлагали «экономисты».
В работах буржуазных авторов содержатся утверждения, что В. И. Ленин в книге «Что делать?» рассматривал партию как организацию, лишенную всяких демократических начал и предназначенную для «захвата власти» посредством заговора. Например, Б. Вольф в статье о ленинизме договорился до того, что приписал В. И. Ленину совершенно нелепую мысль, будто он считал возможным захват власти «бесклассовой элитой профессиональных революционеров» не там, где имеется развитый капитализм и многочисленный политически просвещенный рабочий класс, а — даже легче — там, где капитализм находится лишь в зачаточном состоянии и ра76
бочий класс представляет собой еще неорганизованную и неразвитую массу Ч
Где мог вычитать Вольф подобную чушь, было известно только ему самому. В книге «Что делать?» В. И. Ленин доказывал как раз обратное. Он подвергал уничтожающей критике взгляды сторонников захвата власти кучкой революционеров, да еще в условиях, когда нет массового рабочего движения. Слабость и ошибку народовольцев В. И. Ленин видел именно в том, что они не умели или не могли неразрывно связать свое движение с классовой борьбой внутри развивающегося капиталистического общества.
Сила и непобедимость революционной организации заключается в ее органической связи с массовым пролетарским движением. Придать этому движению организованность, целеустремленность — вот в чем состоит, по Ленину, задача пролетарской партии. Он неутомимо доказывал и разъяснял, что без опоры на массы, без самой тесной связи с ними не может быть и речи об успешной борьбе за социалистические идеалы. Впоследствии, анализируя уроки борьбы большевиков за победу социалистической революции в России, В. И. Ленин писал: «С одним авангардом победить нельзя. Бросить один только авангард в решительный бой, пока весь класс, пока широкие массы не заняли позиции либо прямой поддержки авангарда, либо, по крайней мере, благожелательного нейтралитета по отношению к нему и полной неспособности поддерживать его противника, было бы не только глупостью, но и преступлением»1 2.
Что касается степени демократизма в партии, то рамки его определяются конкретными условиями. Широкая выборность, гласность, всеобщий контроль за деятельностью партийных организаций и каждого члена партии вполне возможны в условиях легальной деятельности. Но как можно было соблюсти широкий демократизм партийных организаций, когда члены партии подчас вынуждены были скрывать свое подлинное имя даже в среде активных участников рабочего движения? Тем не менее и в тех условиях делалось максимум возможного для того, чтобы в партийных организациях утверждались принципы демо- 1 Магх18т 1п 1Ье Мобегп Шог1с1, р. 88.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 41, с. 77—78.
77
кратнческого централизма, предполагающего выборность всех руководящих органов снизу доверху и периодическую отчетность их перед партийными организациями, добровольное подчинение меньшинства большинству, критику и самокритику как средства выявления ошибок и недостатков в целях их устранения. Принятый II съездом РСДРП (1903 г.) Устав партии предусматривал такие демократические принципы, как созыв съездов на началах полного представительства партийных организаций, коллегиальность руководства, обсуждение и принятие решений простым большинством, автономию местных организаций в местных делах.
Противники ленинизма нередко ссылаются на западноевропейскую социал-демократию как на образец организационного строения на широких демократических началах. Но дело прежде всего в том, что на Западе социал-демократические партии, в отличие от российской социал-демократии, находились в легальных условиях. С другой стороны, на Западе руководство социал-демократии явно недооценивало значения организационных вопросов.
Эта недооценка вытекала из всей системы взглядов руководящих деятелей западноевропейской социал-демократии. Представление, что развитие капитализма автоматически приведет рабочий класс к пониманию необходимости перехода к социализму; вера во всемогущество избирательных бюллетеней, с помощью которых рабочий класс, по их мнению, мог завоевать большинство мест в парламентах и тем самым овладеть государственным аппаратом в интересах социализма; неверное понимание соотношения между объективными условиями и ролью субъективного фактора в социальном процессе вообще — все это обусловливало их негативное отношение к вопросам организации. Не случайно в рабочих партиях II Интернационала отдавалось предпочтение широкой автономии партийных организаций. Их связь с центральными партийными органами носила большей частью символический характер. В германской социал-демократии, например, партийные организации формировались по избирательным округам, а социал- демократическая парламентская фракция пользовалась широкими полномочиями, вплоть до созыва общепартийного съезда.
78
Для революционной партии, призванной руководить массами в условиях острых классовых битв, подобные принципы организации не годились. В. И. Ленин по-новому решил эту проблему, исходя из того, что буржуазия располагает могучим орудием в лице своего государства и поэтому рабочий класс может успешно бороться за свое освобождение, только будучи высокоорганизованным. Неорганизованный пролетариат— ничто. Организованный, он представляет собой великую силу. У пролетариата нет иного оружия в борьбе за власть, кроме организации, указывал В. И. Ленин1. Свое высшее выражение организованность пролетариата находит в его партии, причем тогда, когда она способна действовать как единое целое.
Анализируя ленинские организационные принципы, буржуазные историографы большевизма, как правило, представляют их в искаженном виде. Они заявляют, что В. И. Ленин создавал не партию в собственном смысле, а нечто напоминающее военную организацию, в которой он стремился играть роль главнокомандующего. С. Поссони, например, касаясь организационных вопросов, из-за которых шла борьба на II съезде РСДРП, пишет, что на этом съезде «замысел Ленина состоял в том, чтобы взять власть в свои руки и установить личную диктатуру над партией» 2.
Только заведомый фальсификатор может так истолковывать борьбу В. И. Ленина на съезде. Ленин боролся за победу организованности над анархической распущенностью, партийности над кружковщиной, за создание такой партии, которая способна руководить массами и не пасовать перед трудностями и опасностями. Ведущая роль В. И. Ленина в борьбе за создание партии определялась тем, что он в теоретическом, политическом и организационном отношениях стоял намного выше, чем другие социал-демократические деятели. Моральное право вождя партии В. И. Ленин завоевал своей беззаветной преданностью делу рабочего класса, своей способностью ставить и решать главные, насущные вопросы пролетарского движения, выдвигать такие лозунги, которые отвечали чаяниям масс и указывали наиболее верный путь к по1 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 8, с. 403—404.
2 Роз8опу 8. Ьегпп: (Не СотриЬке Кеуо1цЦопагу, р. 73.
79
беде. Как никто другой, В. И. Ленин в условиях новой исторической эпохи находил правильные пути революционной борьбы за лучшее будущее народных масс.
Авторитет и лидерство В. И. Ленина партийные организации признавали потому, что видели в нем деятеля особого типа, умевшего поднимать пролетарские массы до сознательной классовой борьбы, оберегать их идейную и политическую самостоятельность, учить быть застрельщиками в освободительном движении.
Нет ничего нелепее, чем приписывать В. И. Ленину мысль о партии-элите, стоящей над массами и повелевающей ими, независимо от их интересов. Тем не менее буржуазные авторы сплошь и рядом повторяют эту нелепость, заявляя, будто В. И. Лепину всегда была чужда идея массовой партии... «Вместо агитации за массовую партию, он применял только методы нелегальной конспирации»,— пишут Г. Фляйшер и К. Керниг в пресловутой энциклопедии «Марксизм, коммунизм и западное общество» Ч
Если бы В. И. Ленин придерживался сектантской позиции в отношении партии, то ему никогда не удалось бы выковать организацию, «перевернувшую» Россию и проложившую путь международному коммунистическому движению. Пока в стране отсутствовали всякие политические свободы, партия, естественно, не могла существовать легально. В. И. Ленину пришлось прилагать невероятные усилия для того, чтобы создать, а затем и сохранить нелегальную партию рабочего класса. Но нелегальная партия была не самоцелью, а средством подготовки рабочего класса к решающим боям. В 1905 г. в результате революции партия получила возможность открыто общаться с миллионными массами. В том же году В. И. Ленин вдохновенно писал: «Революции — праздник угнетенных и эксплуатируемых. Никогда масса народа не способна выступать таким активным творцом новых общественных порядков, как во время революции... Но надо, чтобы и руководители революционных партий шире и смелее ставили свои задачи в такое время, чтобы их лозунги шли всегда впереди революционной самодеятельности массы, служа маяком для нее, по- 1 Машзт, Соттигнзт ап4 \Мез1егп 8ос1е1у, уо1. 5, р. 197.
80
называя во всем его величии и во всей его прелести наш демократический и социалистический идеал...»1
В. И. Ленин многократно подчеркивал ту мысль, что революционная партия может успешно выполнять роль авангарда своего класса только тогда, когда она умеет правильно сочетать легальную и нелегальную, мирную и немирную, парламентскую и непарламентскую работу, ни на минуту не упуская из виду свою конечную цель, подчиняя борьбу за те или иные частичные реформы борьбе за революционное преобразование общества. Только люди, ограниченные буржуазными рамками и преследующие цель, ничего общего не имеющую с научным подходом к изучению деятельности пролетарской партии, способны изображать В. И. Ленина в виде революционера-заговорщика. В. И. Ленин глубоко верил в революционную самодеятельность масс, в целесообразность их классового инстинкта. «...Самые лучшие авангарды выражают сознание, волю, страсть, фантазию десятков тысяч, а революцию осуществляют, в моменты особого подъема и напряжения всех человеческих способностей, сознание, воля, страсть, фантазия десятков миллионов, подхлестываемых самой острой борьбой классов»2— вот какова была его позиция по вопросу о соотношении партии и масс в революции. Где же здесь заговор и конспирация революционной элиты?
Партия, то есть авангард пролетариата, как подчеркивал В. И. Ленин, способна выполнять роль авангарда только тогда, когда она не отрывается от руководимой ею массы и ведет вперед всю массу. В противном случае партия может превратиться в секту и в конечном счете сойти с исторической арены. Вспомним, с какой непримиримостью В. И. Ленин критиковал так называемых отзовистов и ультиматистов в годы реакции (1907—1910 гг.), не желавших вести легальную работу в Государственной думе, кооперативных, страховых и других легальных организациях под тем предлогом, что все они по своему характеру были реакционны. Такая позиция могла бы привести к изоляции партии от масс, лишить ее возможности оказывать влияние на них, проводить свою революционную линию.
Одной из важнейших черт ленинского учения о 1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 11, с. 103.
2 Там же, т. 41, с. 80—81.
6
С. Л. Титаренко
81
партии нового типа является принцип непримиримой борьбы с оппортунизмом, а также с мелкобуржуазной «революционностью», которая представляет собой оборотную сторону оппортунизма. Лидеры II Интернационала, а также русские меньшевики многократно обвиняли В. И. Ленина в нетерпимости к «инакомыслящим», оправдывая свои оппортунистические действия необходимостью «мягкости», «уступчивости» и т. п. В. И. Ленину пришлось вести одну кампанию за другой против пошлостей и беспринципности оппортунистов, выступавших под различными вывесками, доказывать, что партия пролетариата не может добиться своих высоких целей без полного согласия всех ее членов в решении программных и организационных задач.
Партия — не дискуссионный клуб. Она является организацией единомышленников, изъявивших добровольное согласие бороться за ее принципы. Г. В. Плеханов, когда он еще стоял на твердых марксистских позициях, в статье, посвященной Дрезденскому съезду германской социал-демократии (1903 г.), писал, что если бы социал-демократия с презрением выбросила из своих рядов Бернштейна сразу же после выхода в свет его ревизионистской книги «Предпосылки социализма», то это не помешало бы ей оставаться вернейшей защитницей свободы мысли и слова. «Свобода мнений в партии может и должна быть ограничена именно потому,— писал Г. В. Плеханов,— что партия есть союз, свободно составляющийся из единомышленников: как только единомыслие исчезает, расхождение становится неизбежным. Навязывать партии, во имя свободы мнений, таких членов, которые не разделяют ее взглядов,— значит стеснять ее свободу выбора и мешать успеху ее действий»
Нетерпимость В. И. Ленина, большевиков к оппортунистам, реформистам как проводникам буржуазной идеологии и политики в рабочем движении не имела ничего общего с каким-либо сектантством, которое пытаются приписать им буржуазные и реформистские критики ленинизма. Партия неминуемо, распалась бы идейно, а затем и организационно, если бы не освобождалась от проповедников антипартийных взглядов. Большевизм вырос, окреп и закалился в 1 Плеханов Г. В. Соч. М., 1924, т. 12, с. 455.
82
борьбе против оппортунизма, который в 1914 г. окончательно перерос в социал-шовинизм, полностью перешел на сторону буржуазии против рабочего класса.
Большевизм вел также с самого начала борьбу с мелкобуржуазной, полуанархической революционностью, неспособной проявлять выдержку, организованность, дисциплину, отличающейся свойством быстро превращаться в покорность, апатию, фантастику и даже в «бешеное» увлечение тем или иным буржуазным «модным» течением.
Борьба на «два фронта» и обеспечила большевистской партии то единство и ту дисциплину, которые сыграли решающую роль в момент величайшего исторического поворота в 1917 г. Смехотворны и лицемерны заявления противников ленинской партии о том, что она отошла от марксизма, когда встала на путь борьбы с западноевропейской социал-демократией. Например, Д. Лихтгейм писал: «В глобальной борьбе коммунистов с социал-демократией Ленин в известном смысле пришел, чтобы занять вакантное место на троне Бакунина. Разница лишь в том, что Бакунин был противником Маркса, между тем как Ленин говорил от его имени, осуждая социал-демократию за реформистскую интерпретацию марксизма, хотя большинство немецких, австрийских, французских, итальянских и испанских социалистов считало себя марксистами» *.
Домысел о «вакантном троне» Бакунина едва ли заслуживает того, чтобы о нем говорить. Что же касается «большинства» западноевропейских социалистов, считавших себя марксистами, то В. И. Ленин судил о них не по их словам, а по их делам. Бернштейн ведь тоже «считал» себя марксистом, но это не помешало ему выступать против всех основных положений марксистского учения с антимарксистских позиций. Опасность ревизионизма и оппортунизма в том и состоит, что он всегда выступает под личиной верности марксизму и социализму. Оппортунизм в любых его проявлениях означает попытку приспособить интересы рабочего класса к политике буржуазии. Такие попытки буржуазия поощряет различными способами, в том числе и путем прямого подкупа части рабочих, создания слоя так называемой рабо1 1лМке1т 6. А 31тог1 Н1з1огу о! 8ос1аКзт. Ьопбоп, 1970, р. 266—267.
83
чей аристократии, посредством которой несет в рабочее движение буржуазные идеи.
Оппортунизм — явление международное. Его неизбежность, как показал В. И. Ленин, вытекает из того, что в любой капиталистической стране рядом с пролетариатом всегда стоят широкие слои мелкой буржуазии. Капитализм родился и рождается из мелкого производства. Капитализм создает целый ряд средних слоев. Одни выбиваются из этих слоев «в люди», становятся в ряды крупной буржуазии, другие (таких большинство), разоряясь, пополняют пролетарские ряды. И те и другие составляют социальную базу оппортунизма. «Совершенно естественно,— писал В. И. Ленин,— что так должно быть и будет всегда вплоть до перипетий пролетарской революции, ибо было бы глубокой ошибкой думать, что необходима «полная» пролетаризация большинства населения для осуществимости такой революции»1.
Исторические события показали, что и после победы социалистической революции, когда еще сохраняются остатки эксплуататорских классов, а также более или менее значительные массы мелкой буржуазии, могут иметь место проявления ревизионистских и оппортунистических тенденций, особенно в моменты, когда возникают трудности в социалистическом строительстве. К тому же международная буржуазия использует все возможности для того, чтобы «экспортировать» свою идеологию в страны победившего рабочего класса. Переход от капитализма к социализму— сложный процесс. Он требует не только свержения власти эксплуататоров, но и глубочайшей перестройки экономических, общественно-политических и культурных отношений, коренного изменения психологии масс, их взглядов, привычек, вырабатывавшихся веками под влиянием господствующих классов. Ликвидация старой экономической базы капитализма не устраняет автоматически возможности влияния буржуазной идеологии на сознание отдельных слоев трудящихся. И те сторонники социализма, которые не смогли решительно порвать со всеми традициями буржуазного мировоззрения, бывают подвержены ревизионистским шатаниям в теории, политике и тактике классовой борьбы.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 17, с. 25.
84
Вскрывая социальные и идейные истоки оппортунизма, В. И. Ленин обращал внимание на своеобразие тактики буржуазии, выработавшей два основных метода борьбы за сохранение и укрепление своего господства. С одной стороны, это метод насилия, отказа от всяких уступок рабочему движению, а с другой — метод либерализма, известных шагов в сторону реформ, мелких уступок. Победа оппортунизма в партиях II Интернационала была связана с периодом «либеральной» политики буржуазии в главных капиталистических странах. В наше время ревизионистские и оппортунистические тенденции также имеют место прежде всего в тех капиталистических странах, где буржуазия, используя достижения научно- технической революции и хитроумно манипулируя фактами, создает иллюзии «безграничных» возможностей капиталистической системы.
На основе уроков революционной борьбы как в отдельных странах, так и на международной арене В. И. Ленин показал, что длительная, упорная и беспощадная борьба против оппортунизма, реформизма и тому подобных буржуазных влияний и течений является одним из необходимых условий подготовки рабочего класса к его победе.
Партия большевиков не могла бы привести рабочий класс нашей страны к победе над буржуазией, если бы она не научилась преодолевать идейно и политически, изгонять из своих рядов оппортунистов всех мастей. Такова суть вопроса об отношении к так называемым инакомыслящим в пролетарской партии. Важно отметить, что В. И. Ленин требовал строго различать сознательных проводников оппортунизма в рабочем движении и тех честных рабочих, членов партии, которые попадают под влияние оппортунистической идеологии и политики вследствие недостаточной осведомленности. По отношению к таким членам партии необходима терпеливая разъяснительная работа, помогающая им правильно разбираться в существе революционной политики, несовместимости ее с политикой оппортунизма.
В своей деятельности ленинская партия руководствуется принципом пролетарского интернационализма. Еще до создания большевистской партии В. И. Ле- * нин настойчиво подчеркивал, что российская социал- демократия есть один из отрядов международного 85
социалистического движения, что вся ее деятельность неразрывно связана с общими, интернациональными задачами международного рабочего класса. На II съезде РСДРП, когда делегаты Бунда предложили строить партию на федеративных началах, по национальным признакам, В. И. Ленин показал, что это означало бы узаконение национализма, противопоставление одних отрядов рабочих другим в интересах буржуазии. Российскому пролетариату нужна была партия пролетарских интернационалистов, вовлекающая в свои ряды рабочих, как и представителей других слоев трудящихся, не по национальной принадлежности, а по их классовому положению. Только такая партия способна была руководить борьбой пролетариата ина демократическом, и на социалистическом этапах революции. Пролетарский интернационализм— единственно правильный принцип построения и деятельности партии рабочего класса. Партия, замыкающаяся в национальную скорлупу, противопоставляющая национальные интересы общему делу освобождения рабочего класса от ига капитала, не может играть роль ведущей революционной силы.
Одной из основных причин оппортунистического грехопадения партий II Интернационала и превращения их в социал-шовинистические партии был именно отказ от принципа пролетарского интернационализма в решающий момент, когда на карту было поставлено все будущее рабочего движения и социализма. Интернациональной борьбе против реакционной империалистической войны, за свержение власти капитала эти партии предпочли фальшивый лозунг «защиты отечества», которым прикрывалась грабительская политика империалистов главных воюющих держав. Только партия большевиков высоко подняла знамя борьбы против империалистической войны и социал- шовинизма, за победу социализма. Большевики спасли честь международного социализма, преданного партиями II Интернационала.
Тактика большевиков, по характеристике В. И. Ленина, была единственно интернационалистской, ибо она базировалась не на трусливой боязни мировой революции, не на узконационалистическом желании отстоять «свое» отечество (отечество «своей» буржуазии), а на правильном учете европейской революционной ситуации. «Эта тактика была единственно интерес
националистской, ибо проводила максимум осуществимого в одной стране для развития, поддержки, пробуждения революции во всех странах»
Именно потому, что Октябрьская революция имела не местное, не национально-особенное, не русское только, а интернациональное значение, она оказала колоссальное воздействие на ход мировых событий. С нее, собственно, и начался тот этап мирового революционного процесса, который уже привел к победе социализма в целом ряде стран, ускорил распад колониальной системы империализма, способствовал коренному изменению сил на международной арене в пользу социализма и в ущерб капитализму. Попытки буржуазных историографов и социологов умалить значение и роль интернационалистической политики большевистской партии обнаруживают свою полную несостоятельность перед очевидными фактами. Тем не менее такие попытки вновь и вновь повторяются. Например, А. Улам утверждает, что большевики действовали как интернационалисты только до Октябрьской революции. Затем они якобы перенесли центр тяжести исключительно на национальные интересы своей страны, своего Советского государства.
Подобную фальсификаторскую версию повторяют и «левые» критики большевизма, игнорируя общеизвестные факты, в частности то, что В. И. Ленин доказал возможность победы социализма первоначально в одной стране за несколько лет до Октябрьской революции. Хороша была бы революционная партия, если бы она, после того как рабочий класс взял власть в свои руки, призывала его отказаться от строительства социализма! Это была бы партия капитулянтов, отступников от социализма. Свое воздействие на развитие мировой революции рабочий класс, взявший власть, может оказывать прежде всего строительством нового, социалистического общества. Всякие попытки «подтолкнуть» мировую революцию извне, с помощью войны, на что в свое время стремились склонить партию «левые» экстремисты, могли бы произвести на народы впечатление вроде «узаконения» политики империализма. Революции вырастают из остроты классовых противоречий в той или иной капиталистической стране. Никакое вмешательство извне не
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 37, с. 304. 87
может вызвать революцию, если классовые противоречия не достигли кульминационного пункта и не сложилась революционная ситуация.
В современную эпоху особенно велико значение интернациональной солидарности всех отрядов рабочего и коммунистического движения. Известно, что реакционные империалистические силы стремятся координировать свои действия в борьбе против мира, демократии и социализма. Буржуазная пропаганда прибегает к самым изощренным средствам в попытках разложить революционные силы изнутри, всячески поощряет действия правых и «левых» ревизионистов, утверждающих, что интернационализм якобы побежден национализмом, а коммунистические партии разошлись по своим национальным квартирам, отказались от марксизма-ленинизма как единой интернациональной доктрины.
Исторический опыт учит, что единство коммунистических и рабочих партий — решающее условие успешной борьбы, которую они ведут против враждебных сил. Международное Совещание коммунистических и рабочих партий 1969 г. подчеркивало, что эффективность политики каждой партии зависит от ее успехов в своей стране и от успехов других братских партий. Об этом же было сказано на XXVI съезде КПСС. Съезд отметил, что расхождения во мнениях между коммунистами могут быть, но они вполне преодолимы, если не носят принципиального характера, как, например, расхождения между революционерами и реформистами, между творческим марксизмом и догматическим, левацким авантюризмом. В Отчетном докладе ЦК КПСС XXVI съезду партии отмечалось: «Проблемы, которые возникают в ходе нашего сотрудничества, мы решаем совместно, ищем пути наиболее правильного сочетания интересов каждой из братских стран и общих интересов... Это... и есть социалистический интернационализм на практике»1.
* * $
Одной из самых примечательных черт В. И. Ленина как продолжателя великого дела К. Маркса и Ф. Энгельса была способность органически соединять теорию с практикой, пользоваться теорией не только для 1 Материалы XXVI съезда КПСС, с. 8.
88
объяснения мира, но для его изменения. Применяя материалистическую диалектику к анализу исторических процессов, В. И. Ленин на каждом новом этапе рабочего движения находил то центральное звено в цепи событий, при помощи которого умел решать вставшие перед пролетариатом новые задачи. На рубеже XIX и XX вв. таким звеном, найденным В. И. Лениным, являлась пролетарская партия нового типа. Он доказал, что рабочее движение как в России, так и в других странах не сможет выйти на широкую дорогу победоносной борьбы за свое освобождение без монолитной партии, способной в любых условиях сохранять свои ряды, не дрогнуть и не растеряться перед любым противником, со всей решительностью и последовательностью проводить принципиальную классовую политику.
В. И. Лепин создал такую партию — партию большевиков. Он научно обосновал ее идейно-теоретические, программные и организационные принципы. Под его руководством большевистская партия прошла трудный и героический путь борьбы за победу и упрочение социализма. Большевики, по словам Р. Люксембург, снискали себе «непреходящую историческую заслугу, впервые в истории провозгласив конечные цели социализма в качестве непосредственной программы практической политики»
Ленинское учение о революционной пролетарской партии выдержало проверку временем, ожесточенными классовыми боями не только в нашей стране, но и во многих других странах. Известно, что все подлинно революционные победы, одержанные рабочим классом, неразрывно связаны с деятельностью марксистско-ленинских партий. Выступления многочисленных представителей зарубежных коммунистических и рабочих партий на XXVI съезде КПСС убедительно показали, что рабочий класс, широкие массы трудящихся свои надежды на завоевание подлинной свободы, демократии и социализма связывают с их деятельностью.
1 Коммунист, 1979, № 1, с. 69.
ЛЕНИНИЗМ ОБ ОБЩИХ ЗАКОНОМЕРНОСТЯХ РЕВОЛЮЦИОННОГО ПРОЦЕССА.
НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ ИХ ОТРИЦАНИЯ
Проблема общих закономерностей и специфических особенностей происходящих в мире революционных событий привлекает пристальное внимание обществоведов самых различных направлений. Со времени победы Великой Октябрьской социалистической революции интерес к этой проблеме не только не ослабевает, а, наоборот, все более усиливается. Ныне даже среди тех, кто не выражает благожелательного отношения к Октябрьской революции, нередко можно встретить невольные признания ее всемирно-исторического значения. Один из американских буржуазных профессоров, Гоулднер, в книге «Два марксизма» пишет: «Никогда еще в мировой истории не было такого глубокого изменения в жизни людей и социальных систем в столь многих странах в такое короткое время...» Октябрьская революция, по его словам, была уникальным событием, «и мы все еще живем под его влиянием»
Естественно, что к истокам Великого Октября, условиям и причинам его победы вновь и вновь обращаются историки и социологи самых различных направлений. Чем была вызвана Октябрьская революция, оказавшая такое мощное влияние на ход мировых событий? Явилась ли она результатом стечения случайных обстоятельств, или ее породили вполне определенные социальные причины? Можно ли считать тот путь, на который стала Советская страна, а впоследствии и ряд других стран, типичным, или же он является исключением из общего правила?
Все эти вопросы вызывают дискуссии в среде зарубежных историков, социологов, общественно-политических деятелей. Вокруг них идет острая идейная борьба. Оно и понятно. Человечество подошло к такому рубе1 6ои1с1пег А. ТЬе Т\уо Магх1*8т8. Ыеш Тогк, 1980, р. 4.
90
жу, когда со всей необходимостью перед ним стоит вопрос о переходе от капиталистической общественноэкономической формации к новой, коммунистической, объективные предпосылки которой подготовлены предыдущим общественным развитием.
Успехи Советского Союза в построении социализма, достижения других стран в созидании нового общественного строя не может отрицать ни один серьезный исследователь. Не только теорией марксизма-ленинизма, но и существующей реальностью доказана та истина, что социалистическая революция и строительство социализма основываются на ряде общих закономерностей.
Следует отметить, что любая общественно-экономическая формация имеет свои'особые законы развития, вытекающие из состояния производительных сил и определенной системы производственных отношений.
В отрицании общих закономерностей революционного процесса сказывается непонимание диалектического соотношения общего и особенного, забвение того, что общее всегда проявляется через особенное и единичное, неумение отделить случайное от необходимого.
В чем заключался основной порок домарксовой историографии и социологии? В том, что, как разъяснил В. И. Ленин, историки и социологи не могли выделить из многообразия объективный критерий. Ход исторических событий либо объяснялся субъективными причинами, например действиями отдельных личностей, либо ставился в зависимость от случайных, внешних факторов, которые могли быть, но могли и не быть. Только марксизм выдвинул вполне объективный критерий, выделив производственные отношения как основные в структуре общества, и тем самым дал возможность применять к этим отношениям общенаучный критерий повторяемости, применимость которого отрицали субъективисты *.
По пути субъективной социологии идут и те современные буржуазные и ревизионистские теоретики, которые утверждают, что виновниками революционных процессов являются прежде всего коммунисты. Но ведь коммунисты не с неба сваливаются. Появление их — результат классовой борьбы в капиталистическом об1 См.: Ленин В, И, Поли собр. соч., т. 1, с. 137.
91
ществе. А классовая борьба — не плод теоретических измышлений. Она обусловлена системой производственных отношений капиталистического общества, теоретические же выводы лишь раскрывают закономерности ее.
Ф. Энгельс, говоря об истоках научного социализма, писал: «Современный социализм по своему содержанию является прежде всего результатом наблюдения, с одной стороны, господствующих в современном обществе классовых противоположностей между имущими и неимущими, капиталистами и наемными рабочими, а с другой — царящей в производстве анархии» Ч Он отмечал преемственность научного социализма с накопленным до него идейным материалом. Однако корни социализма лежат глубоко в материальных экономических условиях. Эту же сторону научного социализма подчеркивал и В. И. Ленин.
Марксизм-ленинизм, открыв объективные законы общественного развития, создал научную теорию социальной революции.
Только социальная революция в состоянии в корне изменить экономические и социально-политические условия жизни общества. История не дала иных путей- перехода общества от капитализма к социализму, помимо неизбежного революционного «скачка», независимо от того, будет этот «скачок» осуществлен мирным или немирным (гражданская война) путем.
Политический переворот, осуществленный рабочим классом, должен повлечь за собой прежде всего принципиальное изменение форм собственности на средства производства. Только таким путем разрешаются присущие капитализму противоречия между производительными силами и производственными отношениями, создаются материальные и другие предпосылки для становления и прогресса нового, социалистического способа производства.
Эту истину, доказанную теорией марксизма-ленинизма и практикой Советского Союза и других социалистических стран, пытаются оспаривать реформистские и буржуазные теоретики. Так, С. Хук пишет: «Если современный марксизм считает, что люди могут быть освобождены от тяжести всех социальных бедствий просто путем обобществления средств экономи1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 189.
92
ческого производства, достигнутого социальной революцией рабочего класса, то это тройной миф» ’.
Какой же иной путь предлагает Хук? Путь постепенных реформ в рамках существующего капиталистического общества. Но исторический опыт доказал, что реформы не в состоянии изменить капиталистический способ производства с присущими ему противоречиями. В. И. Ленин писал по этому поводу: «Капитализм сам создает своего могильщика, сам творит элементы нового строя, и в то же время, без «скачка», эти отдельные элементы ничего не изменяют в общем положении вещей, не затрагивают господства капитала»1 2. Реформизм никогда не был противопоказан экономической и политической власти буржуазии. Напротив, он способствует упрочению его господства особенно в периоды, когда создается угрожающая этой власти ситуация. Не случайно буржуазия прибегает к услугам реформистов как в экономической, так и в политической области, привлекая их к кормилу государственной власти.
Известно, что общим признаком капиталистического строя является товарная форма производства. Как бы ни были различны страны по их географическому, этническому, национальному положению и т. п., капиталистический способ производства неизбежно приводит к тому, что в них складываются одинаковые условия экономической жизни, одинаковые основные классы (буржуазия, пролетариат, мелкая буржуазия), а также более или менее сходные политические системы, будь то буржуазные парламентарные республики или же диктаторские режимы. Во всех капиталистических странах рабочий класс ведет борьбу против эксплуатации наемного труда, и эта борьба приобретает все более интернациональный характер. В «Манифесте Коммунистической партии» К. Маркс и Ф. Энгельс указывали, что по форме борьба пролетариата против буржуазии является сначала национальной. «Пролетариат каждой страны, конечно, должен сперва покончить со своей собственной буржуазией»3.
Однако по своему содержанию эта борьба интернациональна, так же как интернационален и капита- 1 Ноок 8. Цеуо1иНоп, КеГогт апд $ос!а1 ЛивНсе, р. 46.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 20, с. 65—66.
3 Маркс Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 435.
93
диетический гнет. Вот почему несостоятельны попытки отрицать общие закономерности революционных процессов, оспаривать международное значение Октябрьской революции, как это делает, например, Р. Таккер в монографии «Марксистская революционная идея». Там он, в частности, заявляет, что Октябрьская революция была классическим случаем «захвата коммунистами власти», но ей суждено было остаться единственным случаем
Специфические условия, при которых произошла Октябрьская революция и которые наложили на нее особый отпечаток, Таккер стремится истолковать так, будто этой революции отнюдь не были свойственны какие-либо общие закономерности. Он не может или не хочет понять, что и в данном случае общее проявилось через особенное и единичное. Как ни уникальны были отдельные черты Октябрьской революции, она явила собой классический пример закономерностей, присущих социалистической революции вообще. В. И. Ленин поэтому писал, что международную значимость или историческую неизбежность повторения в международном масштабе того, что было у нас, приходится признать за некоторыми основными чертами нашей революции1 2.
Одной из таких черт является завоевание рабочим классом под руководством своей партии политической власти.
Рабочему классу марксизм-ленинизм отводит главенствующую роль в завоевании и удержании политической власти не потому, что он обладает какой-то мифической силой, а ввиду его особого положения в капиталистическом обществе. В. И. Ленин говорил по этому поводу: весь «Капитал» К. Маркса посвящен выяснению той истины, что «основными силами капиталистического общества являются и могут являться только буржуазия и пролетариат: — буржуазия как строитель этого капиталистического общества, как его руководитель, как его двигатель,— пролетариат как его могильщик, как единственная сила, способная сменить его»3.
1 Тискег Р. С. ТКе Магх1ап Цеуо1иНопагу 1деа Уогк, 1969, р. 153.
2 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 41, с. 3.
8 Там же, т. 38, с. 188—189.
94
Идеологи буржуазии и всякого рода псевдосоциалисты утверждают, что марксисты сильно преувеличивают революционные возможности рабочего класса, особенно в современных условиях, когда капитализм достиг высокой ступени развития и, якобы, в состоянии удовлетворить экономические и социальные нужды трудящихся масс. Но при этом они ссылаются только на развитые капиталистические страны, в которых производительные силы стоят на сравнительно высоком уровне, а богатства, накопленные буржуазией, представляют довольно внушительную картину.
Однако из этих богатств рабочему классу достаются лишь крохи. Постоянная стачечная борьба пролетарских масс даже в самых богатых странах капитала свидетельствует, что их потребности и нужды весьма далеки от удовлетворения. Хроническая массовая безработица напоминает ежедневно о том, что борьба не кончилась. Раньше или позже и в этих странах вопрос о смене господства буржуазии властью рабочего класса встанет со всей остротой. К этому ведут и экономические кризисы, и рост дороговизны, и многие другие социальные бедствия, которые неустранимы, пока существует капитализм.
В свое время К. Маркс указывал: чем больше развиваются в промышленном отношении капиталистические страны, тем больше растет численность лиц наемного труда. При этом заработная плата рабочих и прибыль капиталистов находятся в обратном соотношении. Заработная плата рабочих понижается в той же мере, в какой повышается прибыль капиталистов. Даже самая благоприятная для рабочих ситуация, когда повышается заработная плата и улучшается их материальное положение, не изменяет этого закона. По этой причине не исчезает противоположность между интересами рабочего класса и буржуазии. «Если капитал возрастает быстро, заработная плата может повыситься; но несравненно быстрее повышается прибыль капиталиста. Материальное положение рабочего улучшилось, но за счет его общественного положения. Общественная пропасть, отделяющая его от капиталиста, расширилась»
Действует ли эта закономерность в современном капиталистическом обществе? Да, действует, вопреки
1 Маркс К-, Энгельс Ф. Соч., т. 6, с. 451.
95
заявлениям буржуазных ученых об интеграции рабочего класса в капиталистическую систему и отказе его от своей исторической миссии. Пока существует капитализм, будет существовать и антагонистическое противоречие между рабочим классом и буржуазией, не прекратится классовая борьба между ними. Рабочий класс борется за уничтожение всякого классового господства — господства, основанного на экономическом подчинении трудящихся монопольным владельцам средств производства, то есть источников жизни. Поэтому экономическое освобождение трудящихся является великой целью социалистической революции. Только последовательная борьба рабочего класса, освещаемая революционной теорией, организуемая и направляемая пролетарской партией, непримиримой к реформизму, создает реальные предпосылки для победы социализма.
Без политического руководства, осуществляемого опытной, закаленной, теоретически подготовленной партией, рабочий класс неизменно терпит поражение. Руководство партии как в период борьбы за свержение капитализма, так и в условиях созидания нового строя — общая закономерность общественного развития.
Безусловной закономерностью революционного процесса следует считать также союз рабочего класса с широкими слоями непролетарских масс трудящихся, прежде всего с крестьянством.
Как известно, в период существования II Интернационала в рабочем движении была широко распространена точка зрения, что для победы социалистической революции необходимо, чтобы рабочий класс составлял подавляющее большинство населения. Согласно концепции, которую отстаивал К. Каутский, в социалистической революции рабочий класс должен будет выступать один против всех остальных классов. Отсюда и вытекала линия на выжидание того момента, когда в капиталистических странах численность рабочего класса превысит все остальные категории населения, вместе взятые. В таком случае борьбу за социализм пришлось бы, видимо, отложить на неопределенные сроки.
В наше время эту концепцию защищают буржуазные и реформистские теоретики, выступающие против ленинизма. Например, автор статьи о революции, 96
помещенной в 7-м томе энциклопедии «Марксизм, коммунизм и западное общество», Т. Шидер пишет: «Согласно Марксу, социалистическая революция имеет шансы на успех только в странах, где капиталистическая система наиболее развита и пролетариат составляет подавляющее большинство* населения. Но Ленин включил в теорию и практику революции революционный потенциал крестьянства и отсталых народов колоний»1.
Не говоря уже о том, что Шидер догматически истолковывает мысли К. Маркса, он к тому же еще и фальсифицирует их. Напомним, что К. Маркс еще в 1852 г. писал о необходимости союза рабочего класса с крестьянством, отметив, что без такого союза пролетарская революция во всех крестьянских странах превратится в лебединую песню2. Включение В. И. Лениным крестьянства и угнетенных народов колоний в теорию и практику революции явилось дальнейшим весьма важным развитием учения марксизма о социалистической революции.
’ В эпоху империализма социалистическая революция — не одна битва на одном фронте, а целая эпоха обостренных классовых конфликтов, длинный ряд битв по всем фронтам, то есть по всем вопросам экономики и политики3. Социалистические революции не могут не переплетаться с демократическими движениями и национально-освободительной борьбой угнетенных империализмом народов. Это, кстати сказать, было наглядно доказано опытом Великой Октябрьской социалистической революции. В ходе ее соединились три различных потока: борьба рабочего класса за социализм, крестьянства — за землю, угнетенных народов— за национальную свободу и независимость.
Коммунистические и рабочие партии капиталистических стран придают большое значение созданию широких союзов антимонополистических сил во главе с рабочим классом. Как ни значительна доля рабочего класса в общей массе населения той или иной капиталистической страны, он не может рассчитывать на победу только своими собственными силами, без привлечения на свою сторону самых широких средних слоев, которые также угнетаются монополистическим 1 Магх1зт, Соттигпзт апб Шез^егп 8ос!е1у, уо1. 7, р. 239.
2 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 607.
3 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 27, с. 253.
7
С. Л. Титаренко
97
капиталом. В. И. Ленин учил! победить более могущественного противника, каковым является буржуазия, можно только при величайшем напряжении сил и при обязательном, умелом использовании всякой, хотя бы малейшей, возможности приобрести себе массового союзника, хотя бы временного, непрочного. «Кто этого не понял, тот не понял ни грана в марксизме и в научном, современном, социализме вообще» Это относится одинаково к периоду до и после завоевания политической власти рабочим классом.
Общей закономерностью является и необходимость более или менее продолжительного переходного периода от капитализма к социализму. Это — период борьбы между побежденным, но еще не уничтоженным капитализмом и родившимся, но еще очень слабым социализмом. Как бы высоко ни была развита капиталистическая страна, но, если в ней побеждает социалистическая революция, она не может сразу перейти к социализму, не пережив полосы, отличающейся определенными чертами переходного периода. В наше время и некоторые буржуазные «критики» не берут на себя смелость отрицать, что положение о переходном периоде соответствует теории К. Маркса. Но в этом случае они заявляют, что К. Маркс якобы в отличие от В. И. Ленина считал, что такой период должен быть очень коротким.
Истина состоит в том, что ни К. Маркс, ни В. И. Ленин не указывали, какое именно время потребуется для переходного периода в той или другой стране. Продолжительность такого периода зависит от целого ряда факторов: реального соотношения классовых сил, международной обстановки, от экономических, национальных, культурных условий и т. п. Заранее определить сроки переходного периода невозможно. Существенно лишь то, что в течение его государство пролетарской диктатуры должно решить комплекс задач, обеспечивающих полную победу социализма над капитализмом. В Советском Союзе, например, переходный период занял не менее двух десятилетий, в течение которых было подавлено сопротивление свергнутых эксплуататоров, уничтожены причины, порождающие эксплуатацию, то есть обобществлены средства производства, создана экономическая база социализма, 1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 41, с. 55.
98
осуществлена культурная революция, построено в основном социалистическое общество.
Впоследствии, когда рабочий класс пришел к власти в целом ряде стран и сложилось социалистическое содружество, появилась реальная возможность для осуществления социалистических преобразований в более сжатые сроки, так как социализм в этих условиях может шире использовать могучие резервы, заложенные в новом строе, полнее применять принципы социалистического интернационализма.
Несостоятельны попытки отрицать общие закономерности перехода общества от капитализма к социализму и под тем предлогом, что социалистическая революция первоначально победила не в самых развитых капиталистических странах. Среди современных «критиков» коммунизма бытует взгляд, согласно которому такая революция возможна лишь в странах, стремящихся стать развитыми, войти в ряды индустриальных. По мнению этих господ, в развитых капиталистических странах Запада проблема создания так называемого индустриального общества решена и поэтому отпала необходимость социалистических революций. На основании такой версии Р. Таккер даже пытается сформулировать «закон»: «Коммунистическая (то есть социалистическая.— С. Г.) революция есть революция неразвитости в двояком отношении: 1) эта революция происходит в условиях неразвитости и 2) она становится после завоевания власти коммунистическим движением, средством преодоления неразвитости страны, революцией модернизации»1. Далее Таккер делает вывод, что коммунистические революции мало вероятны в странах высокоразвитого капитализма.
Аналогичную точку зрения выражает и социал-демократический «критик» коммунизма Р. Ловенталь. Он пишет: «Едва ли можно считать случайностью, что коммунистические революции до сих пор имели место только в неразвитых странах»2. Дескать, такие революции были необходимы, чтобы преодолеть отсталость.
Не говоря уже о том, что подобные аргументы крайне поверхностны и искажают исторические факты, они затушевывают то, что основная задача социалистиче1 Тискег Н. ТНе Магх1ап Реуо1иИопагу 1деа, р. 137—138.
2 СИап^е 1п Соттип1з1 8уз1егп5, р. 34.
99
ской революции состоит не в преодолении отсталости, а в обеспечении условий перехода общества от капитализма к социализму. Разумеется, если социалистическая революция одерживает победу в стране, не достигшей достаточно высокого уровня экономического развития, то ей приходится решать и задачи преодоления своей хозяйственной отсталости. После победоносного Октября и установления Советской власти В. И. Ленин настойчиво и неустанно доказывал, сколь существенно было для успешного продвижения страны вперед создать современную промышленность, поднять сельское хозяйство, перевооружить все народное хозяйство на базе новейшей техники. Без этого, подчеркивал В. И. Ленин, мы погибнем не только как социалистическая страна, но и как самостоятельная страна вообще.
Важно отметить, что экономическая отсталость страны победившего рабочего класса преодолевается методами, в корне отличающимися от тех методов, которые применялись в капиталистических странах. Созданию современной индустрии в последних предшествовал длительный процесс отчуждения производителей от средств производства, пролетаризации широких масс крестьянства и ремесленников. Пролетаризированные массы подвергались беспощадной эксплуатации. Особенно жестоко эксплуатировались женщины и дети. С развитием капиталистического производства, указывал К. Маркс, «общественное мнение Европы освободилось от последних остатков стыда и совести. Нации цинично хвастались всякой гнусностью, раз она являлась средством для накопления капитала» *.
Развитие капиталистической промышленности сопровождалось острой конкурентной борьбой, разорением мелких и средних собственников, грандиозными мошенническими махинациями, агрессивными войнами, порабощением других стран и народов и ограблением их.
Ничего подобного не было и не может быть в странах победившей социалистической революции. Известно, что Советскому Союзу пришлось преодолевать экономическую и культурную отсталость в наиболее трудных условиях. В результате империалистической, 1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 769.
100
а затем гражданской войны и интервенции империалистических держав народное хозяйство страны было до крайности разорено. Восстанавливать его приходилось в условиях экономической и политической блокады, при постоянной угрозе нового военного нападения империалистов. Пролетарское государство не могло рассчитывать на внешние займы. Оно должно было изыскивать средства для подъема экономики, создания современной индустрии только за счет внутренних резервов.
Решающее значение имело то обстоятельство, что так называемые командные экономические высоты — фабрики, заводы, банки, рудники, железные дороги и т. п. — были национализированы. В руках пролетарского государства находились доходы от промышленности, внутренней и внешней торговли, кредитная система. Это давало возможность осуществлять накопления, необходимые для развития индустрии. Режим экономии, борьба с непроизводительными расходами, увеличение притока свободных средств населения, кредитных и кооперативных учреждений — все это использовалось для создания материально-технической базы социализма. В короткие исторические сроки была создана мощная индустрия, обеспечившая затем социалистическую реконструкцию всего народного хозяйства.
В социалистическом государстве суть экономических преобразований заключается не просто в том, чтобы выйти в ряды развитых индустриальных стран, а в том, чтобы заложить прочные основы нового общественного строя. Экономические проблемы здесь решаются в неразрывной связи с коренной перестройкой социальной структуры и созданием новых, социалистических общественных отношений, у которых свои особые законы развития, ничего общего не имеющие с законами капиталистического общества.
Вот почему абстрактная постановка вопроса об индустриальном обществе без учета его конкретной социально-экономической природы неправильна, антинаучна. Не было и не может быть индустриального общества вообще. Есть общество капиталистическое, находящееся на более или менее высоком уровне индустриального развития, и есть общество социалистическое, развивающееся по пути к высшей, коммунистической фазе.
101
Социализм возникает на базе общественной, коллективной собственности на средства производства. Это — безусловный закон, которого не отрицает ни один подлинный социалист. Однако буржуазные и реформистские теоретики оспаривают его. С. Хук, например, отстаивает точку зрения, что социализм может существовать и развиваться и при смешанных формах собственности — частнокапиталистической и общественной. А из этого следует, что для построения социализма нет необходимости прибегать к ликвидации капиталистической собственности. Но и теория марксизма-ленинизма, и практика социалистического строительства показывают, что «смешанная» экономика имеет место лишь в переходный от капитализма к социализму период, причем борьба между социалистическим и капиталистическим экономическими укладами является объективной закономерностью переходного периода. Социалистический способ производства может сложиться только на базе адекватной ему формы собственности.
В Советском Союзе собственность крупных капиталистов и помещиков была экспроприирована вскоре после победы социалистической революции. Это было вызвано крайне ожесточенной формой сопротивления этих классов, развязавших гражданскую войну. Но в стране оставался весьма многочисленный класс мелких собственников, мелких товаропроизводителей (крестьян, ремесленников и пр.), с которыми надо было ужиться, несмотря на то что мелкотоварное производство рождает капитализм. «Развитие мелкого хозяйства,— писал В. И. Ленин,— есть развитие мелкобуржуазное, есть развитие капиталистическое, раз имеется обмен; это — бесспорная истина, азбучная истина политической экономии, подтверждаемая к тому же повседневным опытом и наблюдением даже обывательским»1.
Как можно побороть такой капитализм? Только путем организационной перестройки всего мелкотоварного хозяйства, переходом от него к крупному общественному хозяйству. Этот переход по необходимости длителен. Торопливыми и неосторожными мерами его можно только замедлить и затруднить2. Так ставил 1 Ленин В И. Поли. собр. соч., т. 43, с. 221.
2 См. там же, т. 39, с. 277.
102
вопрос В. И. Ленин, подчеркивая, что ускорить этот переход можно лишь всесторонней помощью мелким производителям, переводом их на новый, социалистический путь развития посредством кооперирования. Социалистический способ производства окончательно утверждается только тогда, когда все отрасли народного хозяйства перестраиваются на базе общественной собственности, когда на месте «смешанной» экономики укрепляется единая социалистическая экономика.
Защитники капитализма подчас отождествляют систему государственно-монополистического капитализма с социализмом. Так, поднаторевший в своих антикоммунистических писаниях Р. Коквест (Англия) в книге «Где ошибался Маркс» заявляет, что в современном мире в чистом виде не существуют ни капитализм, ни социализм. «В известном смысле,-* пишет он,— Америка более капиталистическая, чем Россия, но она также более социалистическая, чем Россия, если социализм имеет какую-либо связь с народным контролем над экономикой» *.
Затушевывая коренные экономические и классовые различия между капиталистической и социалистической системами, автор стремится доказать недоказуемое. Он замалчивает тот факт, что действительными хозяевами богатств в США, как и в Англии, являются прежде всего капиталистические монополии. В программе Коммунистической партии США указывается, что в Соединенных Штатах экономику контролируют 500 гигантских корпораций, в распоряжении которых имеется около 5 тысяч директоров1 2. Где же здесь народный контроль над экономикой?
Далее в программе американских коммунистов говорится, что система частной собственности капиталистов все более блокирует экономический и социальный прогресс. «Нищета и безработица не упраздняются, а растут. Единственно реальное средство против болезни заключается в том, чтобы ликвидировать частную собственность на рудники, фабрики, заводы. Рабочие сами должны стать собственниками средств производства, собственность должна иметь коллектив1 Сопдиез1 Н. ШИеге Магх Шеп1 \^гоп&. Ьопдоп, 1970, р. 32, 33—34.
2 Ые\у Рго^гат о! 1Ье Соттитз1 Раг1у С18А. Уогк, 1970, р. 11.
103
ную, а не частную форму. Капитализм должен быть заменен социализмом»
Однако, пока буржуазия находится у власти, разъясняют американские коммунисты, она не позволит социализировать средства производства. Переход от капитализма к социализму возможен только в результате перехода власти к рабочим, ко всем трудящимся.
Обобществление средств производства в общегосударственном масштабе необходимо для того, чтобы создать, как писал В. И. Ленин, чрезвычайно сложную и тонкую сеть «новых организационных отношений, охватывающих планомерное производство и распределение продуктов, необходимых для существования десятков миллионов людей»1 2. Социализм немыслим без плановой экономики, исключающей анархию производства. А плановая экономика предполагает общественную, а не частную собственность на средства производства. Для нормального функционирования социалистической системы хозяйства план является законом.
В Советском Союзе общегосударственное планирование впервые в истории было положено в основу развития народного хозяйства. Английский экономист А. Ноув в своей не лишенной интереса монографии «Советская экономическая система»3 справедливо отмечает, что до 1917 г. проблема планирования экономики почти не подвергалась серьезному обсуждению даже среди марксистов. Только после Октябрьской революции она была поставлена во весь рост В. И. Лениным, в частности в связи с разработкой знаменитого плана ГОЭЛРО. В дальнейшем, с 1929 г., началась эпоха советских пятилеток, с которыми непосредственно связано построение, упрочение и развитие социализма в СССР.
Метод планирования, примененный в Советском Союзе, нигде и никогда не был испытан ранее. Естественно, что поиски и эксперименты не обходились без ошибок, отдельных неудач. Однако в целом система общегосударственного планирования полностью себя оправдала. Опыт народнохозяйственного планирования теперь стремятся применять не только социали1 Рго&гат о( 1Ье Соттитз! Раг(у 118А. Кето Уогк, 1970, р. 14.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 36, с. 171.
8 Моюе А. Тке 8оу1е1 Есопоггпс 8уз1ет. Ьопбоп, 1978.
104
стические страны. Показательно, что к началу 70-х годов свыше 70 государств Азии, Африки и Латинской Америки имели свои народнохозяйственные планы, большей частью рассчитанные на пятилетие1.
В наше время даже буржуазные экономисты не оспаривают целесообразности планирования экономики. Правда, когда у них речь идет о социалистических странах, они стараются больше фиксировать внимание на негативных сторонах планирования, чем на его громадной положительной роли. Тем не менее и они вынуждены признать, что только планирование может обеспечить необходимые пропорции в развитии экономики.
При капитализме регулятором экономического развития является рынок с присущей ему конкуренцией, которая влечет за собой анархию производства, кризисы, разорение одних собственников и обогащение других, безработицу. При социализме регулирующим фактором экономического прогресса может быть только план. Порочность теорий так называемого рыночного социализма состоит в том, что они ориентируют экономику на движение вспять, а не вперед. Если в плановой системе имеются недостатки, пробелы, упущения, то это значит, что надо совершенствовать, улучшать систему планирования, а не отказываться от нее.
В практике социализма не исключается рынок вообще, но его действие распространяется главным образом на сферу потребления. Товарно-денежные отношения при социализме имеют ту специфику, что отсутствует возможность покупать средства производства, приобретать их в частную собственность, а следовательно, исключается и возможность возрождения капитализма.
Буржуазные идеологи, а также различные «левые» критики реального социализма утверждают, что общественная собственность и плановая экономика не решают проблему отчуждения личности. Они пытаются доказать, будто при социализме личность не меньше отчуждена, чем при капитализме. Американский социолог Д. Бэлл обвиняет К. Маркса в утопизме, поскольку последний считал, *что путь к свободе пролегает через ликвидацию капиталистических производственных отношений. «В коммунистическом обществе 1 См.: Правда, 1981, 21 февраля.
105
отчуждение существует»1,— заявляет Бэлл. Очевидно, делая такие выводы, этот социолог хочет доказать, что нет никакой необходимости бороться против капитализма, за революционное преобразование общества. Он ратует за «подлинный» гуманизм, но без социализма и коммунизма.
Однако решение проблемы гуманизма невозможно без освобождения общества от тех экономических, социальных, политических и идейных оков, которые существуют вследствие эксплуатации одних людей другими. «Старое общество,— указывал В. И. Ленин,— было основано на таком принципе, что либо ты грабишь другого, либо другой грабит тебя, либо ты работаешь на другого, либо он на тебя...»2
Есть ли иной путь к устранению такого порядка, кроме как коренное революционное изменение экономического базиса общества и его надстройки? Иного пути история не дала. Упразднить частную собственность на средства производства и ввести плановую систему хозяйства, основанную на общественной собственности,— значит преодолеть источник отчуждения труда и создать прочную основу для подлинной свободы личности. Разумеется, социализм, как первая, низшая фаза новой, коммунистической формации, еще не дает того равенства и той свободы, которые станут возможными, когда общество осуществит принцип: «от каждого — по способностям, каждому — по потребностям». Но социализм является такой ступенью в развитии общества, которая закономерно ведет к достижению полного торжества гуманизма и свободы личности.
К. Маркс разъяснил, что на стадии социализма каждый отдельный производитель получает обратно от общества за всеми вычетами ровно столько, сколько сам дает ему. Здесь еще господствует тот же принцип, который регулирует обмен товаров, поскольку последний есть обмен равных стоимостей. Однако содержание и форма здесь изменяются. В собственность отдельных лиц не может перейти ничего, кроме индивидуальных предметов потребления. Равенство состоит здесь в том, что измерение производится равной мерой— трудом. Но так как люди различаются по своим 1 Магх1*8т, М1сЬае1 СигНз, ЕсШог, р. 150.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 41, с. 312 <
106
физическим и умственным способностям, то за одно и то же время один может дать большее количество труда, чем другой. Поэтому при равноправном участии в общественном потребительном фонде один получит больше, чем другой.
Следовательно, социализм еще не дает полного равенства в смысле материальной обеспеченности людей. При социализме труд остается главным образом средством для жизни, ибо распределение осуществляется по труду, по его количеству и качеству. Такой принцип распределения обусловлен состоянием производительных сил и всей организацией общества. Только на высшей фазе, при коммунизме, когда, как писал К. Маркс, «исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидов вырастут и производительные силы и все источники общественного богатства польются полным потоком, лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своем знамени: Каждый по способностям, каждому по потребностям!»1.
Все прежние общественно-экономические формации, основанные на классовых антагонизмах, К. Маркс называл предысторией человечества. Подлинная история, действительно достойная человека, начинается с упразднением классово антагонистического общества и переходом к коммунистической формации, исключающей деление общества на враждебные классы и обеспечивающей материальное и культурное благосостояние всех. Только такое общество следует считать гуманным в самом высоком значении этого слова.
Социализм по мере своего развития закономерно должен перерастать в коммунизм. Научное различие между социализмом и коммунизмом, отмечал В. И. Ленин, только то, что первое слово означает первую ступень вырастающего из капитализма нового общества, второе слово — более высокую ступень его2. Социалистическая и коммунистическая фазы нового общест1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 20.
2 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 39, с. 14.
107
ва имеют т® принципиальное сходство, что они базируются на общественной собственности на средства производства. Но эти две различные фазы ни в коем случае нельзя отождествлять. А такое отождествление является одним из излюбленных приемов буржуазных и реформистских теоретиков. Нет ни одной работы, принадлежащей их перу, в которой не утверждалось бы, будто то, что осуществлено в СССР и некоторых других странах,— это и есть собственно коммунизм. При этом они противопоставляют реальному социализму идею так называемого «демократического социализма», которого нигде не существует, но который будто бы возможен при сохранении институтов частной собственности и буржуазной демократии. По своей сути «демократический социализм» есть разновидность того буржуазного социализма, который К. Маркс и Ф. Энгельс критиковали еще в «Манифесте Коммунистической партии»: «Буржуа-социалисты хотят сохранить условия существования современного общества, но без борьбы и опасностей, которые неизбежно из них вытекают. Они хотят сохранить современное общество, однако, без тех элементов, которые его революционизируют и разлагают»1.
Много раз реформисты и буржуазные филантропы обещали народным массам привести их в «новый Иерусалим», но все их обещания облагодетельствовать человечество всегда превращаются только в «простой ораторский оборот речи»2.
Исторический опыт показывает, что есть только один реальный путь к коммунизму — путь социальной революции, создания первой, низшей фазы нового общества, а затем высшей его фазы. Он неизбежно должен занять довольно продолжительное время. От создания основ социализма, то есть утверждения общественной собственности на средства производства и ликвидации эксплуататорских классов, через определенные стадии развития социализма и достижения ступени социально-экономической зрелости — таков путь постепенного перерастания социализма в коммунизм. Достигнутый уровень развития советского общества, наличие мощной передовой индустрии, крупного, основанного на коллективистских принципах и высокоме1 Л4аркс К, Энгельс Ф. Соч, т. 4, с. 454.
2 См. там же.
108
ханизированного сельского хозяйства, неуклонное сближение государственной, то есть общенародной, и колхозно-кооперативной собственности, все большее размывание социальных граней между рабочими, крестьянами и интеллигенцией, общий рост культуры масс и повышение их материального благосостояния составляют те необходимые компоненты, которые способствуют продвижению к коммунизму.
Характер и направление развития социалистического общества определяются марксистско-ленинской наукой. Коммунистическая партия держит в центре внимания проблемы строительства коммунизма, вырабатывает политику, отвечающую нуждам коммунистического строительства, мобилизует массы на решение всего комплекса задач, связанных с подготовкой условий перехода от социализма к коммунизму.
Великий исторический переход от классово антагонистической формации к бесклассовой коммунистической требует не только коренных изменений в социально-экономическом и политическом строе, но и грандиозной духовной переплавки людей, воспитания их как активных и сознательных строителей нового общества. В свое время К. Маркс и Ф. Энгельс указывали, что эпоха социальной революции рабочему классу необходима не только для того, чтобы свергнуть старый строй, но и для того, чтобы сбросить с себя всю его мерзость и стать способным создать новый общественный строй.
Идеологи буржуазии нередко утверждают, что сознание людей, их психологию вообще невозможно переделать, человеку будто бы всегда присущи эгоизм, противопоставление личных интересов общественным, национализм и другие отрицательные качества. Многие из них, по мнению этих идеологов, являются чуть ли не врожденными свойствами человека. Опыт социалистических преобразований в СССР и других странах свидетельствует, что такие утверждения антинаучны, метафизичны. Сознание людей в процессе революционных переворотов существенно изменяется. Громадную роль при этом играет идейно-политическая и организаторская работа революционной партии. Одну из важнейших задач коммунистической партии В. И. Ленин видел в том, чтобы всячески помогать в воспитании и образовании масс, в преодолении старых привычек, взглядов, навыков, оставшихся в на109
следство от старого строя. «Эта основная задача всего социалистического переворота никогда не должна быть упускаема»1,— говорил Владимир Ильич.
В. И. Ленин выдвинул задачу осуществления культурной революции, в процессе которой не только ликвидируется неграмотность многих трудящихся, но и серьезно повышается общий образовательный и культурный уровень миллионных масс, воспитывается новая дисциплина, коммунистическая мораль, прививается материалистическое мировоззрение. Для торжества нового общества недостаточно победить капитализм политически и экономически, его надо еще победить и идейно, ибо идейные корни капитализма — самые глубокие и самые прочные. Для этого и требуется целая историческая полоса культурной революции. Раньше, отмечал В. И. Ленин, центр тяжести необходимо было переносить на политическую борьбу, революцию, завоевание власти. «Теперь же центр тяжести меняется до того, что переносится на мирную организационную «культурную» работу. Я готов сказать, что центр тяжести для нас переносится на культурничество, если бы не международные отношения, не обязанность бороться за нашу позицию в международном масштабе»2.
В. И. Ленин придавал исключительное значение культурной революции, рассматривая ее как неотъемлемую составную часть всей революционно-преобра- зующей деятельности рабочего класса, его партии после прихода к власти. Без всякого преувеличения можно сказать, что культурная революция в ленинском понимании является общей закономерностью для любой страны, становящейся на путь социализма.
Проблему перевоспитания масс В. И. Ленин связывал с обязательным учетом реальных условий на каждом данном этапе общественного развития, требовал материалистически подходить к решению задач воспитания трудящихся в духе коммунизма. Так, говоря о коммунистической пропаганде среди крестьянства, В. И. Ленин в 1923 г. предупреждал, что такую пропаганду нельзя понимать слишком прямолинейно. Пока в деревне нет материальной основы для коммунизма, не следует нести туда узкокоммунистические идеи. В. И. Ленин рекомендовал начинать с установ1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 41, с. 400.
2 Там же, т. 45, с. 376.
110
ления тесного общения между рабочим классом и крестьянством, не задаваясь непосредственной целью внедрить коммунизм. Надо помогать крестьянам поднимать хозяйство, их культурный уровень и, опираясь на самостоятельный почин крестьянских масс, добиваться строительства новой жизни.
Иначе говоря, разносторонняя воспитательная работа в массах требует конкретного подхода с учетом достигнутого уровня экономического и социально-политического развития общества, стоящих перед ним актуальных задач в хозяйственном, государственном и культурном строительстве.
Революционное преобразование общества неразрывно связано с правильным решением на основе принципов пролетарского интернационализма национального вопроса — одного из самых сложных, самых трудных. В. И. Ленин предупреждал, что национальные и государственные различия между народами и странами будут держаться очень долго даже после победы рабочего класса во всемирном масштабе.
Провозгласив историческую миссию рабочего класса как творца нового общества, К. Маркс и Ф. Энгельс разъясняли, что социализм немыслим без правильного сочетания национальных интересов с общими интернациональными интересами трудящихся.
Особенно важное значение имеет такое сочетание в условиях, когда социализм одерживает победу первоначально в отдельных странах. Так, после победы Октябрьской революции В. И. Ленин уделял исключительное внимание национальному вопросу как в России, так и в ее взаимоотношениях с другими странами. Прежде всего он подчеркивал, что обеспечение свободы и равноправия для всех наций и народностей бывшей российской империи — одно из важнейших условий успешного продвижения страны по пути социализма. В конце 1922 г., когда решался вопрос о создании Союза Советских Социалистических Республик, В. И. Ленин писал: «Во-первых, следует оставить и укрепить союз социалистических республик; об этой мере не может быть сомнения. Она нам нужна, как нужна всемирному коммунистическому пролетариату для борьбы с всемирной буржуазией и для защиты от ее интриг» Ч
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 45, с. 360,
111
Добровольный союз наций, не допускающий никакого насилия одной нации над другой, союз, основанный на полнейшем доверии, на ясном сознании братского единства, на вполне добровольном согласии,— так мыслил В. И. Лениш разрешение национального вопроса в стране победоносной социалистической революции. Без создания такого союза Советское государство не смогло бы устоять перед натиском международного империализма, не справилось бы с грандиозной задачей социалистического переустройства страны. Строительство социалистического общества в СССР выходило далеко за национальные рамки, имело громадное международное значение. В СССР впервые в истории человечества прокладывалась столбовая дорога к социализму. И это обязывало советский народ высоко держать знамя пролетарского интернационализма.
Утверждения буржуазных и всякого рода ультралевых «критиков» о том, что взятый в свое время курс на строительство социализма в одной, Советской стране будто бы противоречил принципам интернационализма, лишены всякого основания. Отход от интернационализма со стороны СССР имел бы место в том случае, если бы он отказался от строительства социализма в ожидании победы социалистической революции в других странах. Можно было идти вперед, только строя социализм в СССР. В противном случае возврат к капитализму был бы неизбежен. Другой альтернативы история не давала.
Создав социалистический строй в СССР вопреки бешеному сопротивлению реакционных сил старого мира, советский народ тем самым совершил выдающийся интернациональный подвиг. Победа социалистических революций в ряде стран Европы, Азии и Латинской Америки (Куба) стала возможной потому, что существовало мощное социалистическое государство, сыгравшее решающую роль в разгроме оплота мировой империалистической реакции — фашистской Германии и ее сообщников. Этим была оказана неоценимая помощь революционному движению во всех странах мира.
Социализм по самой своей природе интернационален. Всякие попытки отгородить, замкнуть в тесные национальные рамки социалистическое развитие могут нанести социализму непоправимый вред. Это ве112
ликолепно понимает буржуазия, всячески пытающаяся поддерживать вспышки национализма как в социалистических странах, так и в международном рабочем и коммунистическом движении, а равно и в странах, где развивается национально-освободительное движение.
Националистические предрассудки очень живучи, особенно среди мелкобуржуазных слоев населения и их идеологов. Заправилы империалистического мира учитывают это обстоятельство. Они используют все средства своей пропаганды для поддержания и оживления таких предрассудков. Идеологи буржуазии постоянно ведут атаки на пролетарский интернационализм, заявляя, что сама идея интернационализма не имеет корней в жизни общества, что она есть плод теоретических измышлений, спроецированных на общество.
В качестве наглядного подтверждения своего тезиса буржуазные идеологи нередко ссылаются на поведение маоистского руководства Китая, на его великодержавную, националистическую политику в отношении других социалистических стран. И хотя политика маоистов действительно представляет разительный пример измены пролетарскому интернационализму, она отнюдь не является свидетельством того, что интернационализм не имеет корней в жизни общества. История знает не менее разительный пример измены пролетарскому интернационализму партий II Интернационала в годы первой мировой войны (1914—1918 гг.). Тогда'буржуазные идеологи и политики тоже пели отходную пролетарскому интернационализму. А между тем именно в то время идеи интернационализма восторжествовали в связи с победой Великой Октябрьской социалистической революции в России.
Другим событием, подтверждающим непреходящее значение идей пролетарского интернационализма, является возникновение и упрочение содружества социалистических стран. Взаимная помощь и сотрудничество на равноправных началах способствуют быстрому развитию производительных сил стран социализма, высоким темпам роста экономики, развитию науки, культуры. Этому способствуют координация народнохозяйственных планов, сближение структур хозяйственных механизмов, прямые связи между объединениями и предприятиями социалистических стран.
8
С. Л. Титаренко
113
Как отмечалось на XXVI съезде КПСС, связи между странами социализма во всех отношениях взаимо- выгодны. Так, Советский Союз получает из братских стран многие виды машин и оборудования, транспортные средства, товары народного потребления, отдельные виды сырья. В свою очередь Советский Союз поставляет этим странам нефть, газ, руду, хлопок, лес, разнообразную индустриальную продукцию. Связи между социалистическими странами дают возможность успешно решать такие проблемы, как обеспечение энергоресурсами и сырьем, внедрение новейших достижений науки и техники. Исключительно важное значение имеет также сотрудничество социалистических стран в укреплении их обороноспособности, братской взаимопомощи перед лицом опасности агрессии со стороны враждебных социализму сил, а также в борьбе за мир и безопасность народов всех стран и континентов.
Существование и развитие содружества социалистических стран подтверждает положение марксистско-ленинской науки о неизбежности ряда общих закономерностей социалистической революции и строительства нового общества. Иначе и не может быть. Известно, что уже развитие капитализма привело к интернационализации экономики, международному разделению труда, осуществлению различных общественных связей, хотя и на антагонистической основе. После завоевания рабочим классом власти и возникновения социалистических производственных отношений в целом ряде стран сложились однотипные экономические и политические системы, утвердилась социалистическая идеология. Отсутствие национального гнета и неравноправия наций, борьба с проявлениями национализма и шовинизма создают благоприятную почву для воспитания трудящихся в духе братства и сотрудничества наций, в духе социалистического интернационализма. Марксистско-ленинские партии выступают против искусственного стирания национальных особенностей. Вместе с тем они считают недопустимым и искусственное их раздувание.
Принципы пролетарского интернационализма являются общей закономерностью для любой страны, становящейся на социалистический путь развития. Исторический опыт подтверждает ту истину, что, только базируясь на общих закономерностях и учиты114
вая специфику той или иной страны, можно строить правильные отношения между нациями и народами.
Мелкобуржуазные экстремисты, а также и идеологи буржуазии нередко заявляют, что принципы интернационализма несовместимы с политикой мирного сосуществования государств с различными социальными системами. Ведь коммунисты борются за победу социализма в мировом масштабе, а это, заявляют они, нельзя согласовать с политикой мирного сосуществования. На самом деле это совсем не так. Политики мирного сосуществования требует сам характер мирового революционного процесса. В. И. Ленин предвидел, что борьба между противоположными системами (социалистической и капиталистической) займет продолжительную историческую эпоху. Поэтому закономерно, что социализм, победивший в одной или нескольких странах, может либо вести перманентные войны с капиталистическими странами, либо стремиться мирно сожительствовать с ними. Но войну, если она не навязывается ему буржуазными государствами, социализм исключает из арсенала своей внешней политики. Поэтому курс на мирное сосуществование государств с различным социальным строем служит единственной альтернативой войне. Политика мирного сосуществования направлена на то, чтобы сохранить и упрочить мир, следовательно, она отвечает жизненным интересам гигантского большинства людей, особенно трудящихся, а тем самым вполне согласуется с принципами пролетарского интернационализма.
На XXVI съезде КПСС Л. И. Брежнев говорил: «...намеченная еще В. И. Лениным политика мирного сосуществования оказывает все более определяющее влияние на современные международные отношения. 70-е годы показали это со всей убедительностью.
Жизнь требует плодотворного сотрудничества всех государств во имя решения мирных, конструктивных задач, стоящих перед каждым народом и всем человечеством...
Стержневым направлением внешнеполитической деятельности партии и государства была и остается борьба за ослабление угрозы войны, обуздание гонки вооружений...
Отстоять мир — нет сейчас более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всех народов планеты.
115
Отстаивая мир, мы работаем не только для ныне живущих людей, не только для наших детей и внуков; мы работаем для счастья десятков будущих, поколений»1.
Империалистические круги США и их идеологи распространяют лживую версию о мнимой угрозе миру со стороны Советского Союза, о том, что он якобы нарушает политику мирного сосуществования, прибегая к террору и насилиям. Эта версия необходима империалистам, чтобы обмануть народы, отвлечь внимание от той политики, которую проводят реакционные милитаристские круги. Разве не по их приказу организуются убийства не только, отдельных прогрессивных деятелей, но и применяется террор против целых народов? Достаточно напомнить о «грязной» войне во Вьетнаме, об организации фашистских переворотов, таких, как, например, в Чили, о заговорах против иранской революции и создании вооруженных сил быстрого развертывания США, предназначенных для расправы с народами, борющимися за национальную независимость и свободу.
В открытом письме президенту США Р. Рейгану, опубликованном в феврале 1981 г., организация «священников и мирян» писала, что с приходом Рейгана в Белый дом поднялся гребень волны террора, которая «грозит затопить многие страны»2. Да как же может быть иначе? Ведь американские империалистические круги открыто говорят, что под террором они подразумевают национально-освободительное движение. Нетрудно понять поэтому, кто поддерживает террор, нагнетает международную напряженность и ставит под вопрос политику мирного сосуществования.
С проблемой общих закономерностей революционного процесса тесно связан вопрос о так называемых множественных моделях социализма. По этому вопросу за последние годы было немало дискуссий. Сторонники множественных моделей социализма выдвигают тезис, согласно которому нет и не может быть какой-либо универсальной модели социализма, поскольку каждая страна отличается от других своими историческими, национальными и прочими условиями. Социализм, говорят они, должен строиться только 1 Материалы XXVI съезда КПСС, с. 25—26, 31.
2 За рубежом, 1981, № 7, с. 6.
116
применительно к этим особенностям и традициям, он должен быть раскрашен в национальные краски той или иной страны.
Верно, конечно, что при строительстве социалистического общества нельзя не учитывать конкретноисторических условий любой страны. Это безусловное требование марксистско-ленинской науки. Но верно и то, что разнообразие революционных процессов не только не исключает, а, наоборот, предполагает единство принципов, обусловленных некоторыми общими закономерностями.
Каждой общественно-экономической формации свойственны свои особые законы развития. При всем различии конкретных национальных и исторических условий, при которых возникал капиталистический строй в тех или иных странах, его основные, типичные черты имеют место во всех капиталистических государствах. Для капиталистической формации характерны одни и те же формы производства и распределения, с которыми тесно связаны и формы политического устройства общества. После упразднения феодально-абсолютистских порядков и феодальной формы собственности господствующую роль стала играть свободная капиталистическая конкуренция. Она вызвала к жизни и буржуазно-парламентарную систему, соответствующую специфическим условиям капиталистического образа жизни. С наступлением монополистической стадии капитализма — империализма свободную конкуренцию все больше вытесняет капиталистическая монополия. Для монополистического капитализма характерно стремление к установлению крайне реакционных режимов.
Капитализм нивелирует экономические, социальные, культурные и даже бытовые условия жизни людей, независимо от национальной специфики развития общества. Повсюду, где у власти вставала буржуазия, она «разрушила все феодальные, патриархальные, идиллические отношения. Безжалостно разорвала она пестрые феодальные путы, привязывавшие человека к его «естественным повелителям», и не оставила между людьми никакой другой связи, кроме голого интереса, бессердечного «чистогана» Ч
11 Маркс* К., Энгельс Ф, Соч., т. 4, с. 426
117
Естественно, что та страна, которая раньше других начала развиваться на капиталистической основе, становилась своего рода моделью для остальных стран. Так, Англия после первого промышленного переворота в течение довольно продолжительного времени являлась классической моделью для других стран, где капитализм начал развиваться позднее.
В наше время в капиталистических странах пропагандируется пресловутый американский образ жизни. Объясняется это прежде всего тем, что империализм США играет господствующую роль — экономическую, военную и политическую — во всем остальном капиталистическом мире и поэтому оказывает серьезное влияние на другие капиталистические страны. На этом основании французский реакционный философ Ж. Ф. Ревель, оспаривающий закономерность и неизбежность революционного процесса, ведущего к социализму, объявляет США образцом «революции», не затрагивающей экономических и политических основ капитализма, а лишь распространяющейся на область технологических решений.
Американская «революция», по мнению Ревеля, происходит вне сферы классовых столкновений. О том, что представляет собой эта «революция», народы ежедневно убеждаются на примере реакционной, агрессивной политики американского империализма, претендующего на роль «лидирующей» державы мира. В. И. Ленин еще в 1918 г. дал великолепную характеристику империализму США, указав, что американские миллиардеры нажились больше всех, сделали своими данниками все, даже самые богатые, капиталистические страны. «Они награбили сотни миллиардов долларов. И на каждом долларе видны следы грязи...» 1
Социалистический строй утверждается на основе, которая коренным образом отличается от капиталистической. Социализму чужды какие бы то ни было агрессивные поползновения, стремление к наживе за счет ограбления других народов или же попытки искусственно насаждать в других странах такие формы и методы общественных преобразований, которые не обусловливаются особенностями экономического, 1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 37, с. 50.
118
политического, национального и культурного положения той или иной страны. Тем не менее в каждой из стран, становящейся на социалистический путь развития, появляются черты, сходные с другими социалистическими странами. Такие черты являются результатом действия общих закономерностей социалистической революции и строительства социализма.
Правильное сочетание общего и национально-особенного в общественном развитии — непременное условие успешного строительства нового общества. Опыт Советского Союза, а затем и других социалистических стран показал, что признание общих закономерностей революционного процесса не только не исключает, а, напротив, предполагает ‘обязательный учет специфических условий каждой страны. В Советском Союзе, например, созданию социалистических форм сельского хозяйства предшествовала национализация всей земли, между тем как в ряде других социалистических стран национализация земли не проводилась.
Далее, в Советском Союзе была проведена экспроприация буржуазии путем перехода в руки пролетарского государства крупных фабрик, заводов, банков и других важных средств производства. Но это не значит, что в других странах при более благоприятных условиях победы рабочего класса обязательно должен применяться метод экспроприации. Рабочий класс может просто выкупить средства производства, о чем в свое время говорил К. Маркс.
Или взять, к примеру, решение проблемы индустриализации в СССР. Индустриализация необходима была здесь ввиду недостаточного развития прежде всего крупной промышленности, способной реорганизовать все народное хозяйство на социалистической основе. В развитых капиталистических странах при наличии достаточно развитой промышленной базы индустриализация вовсе не обязательна после победы социалистической революции, там может встать лишь задача перестройки всего индустриального ком*- плекса в соответствии с нуждами социалистического строительства.
Таким образом, формы перехода различных стран к социализму многообразны. Но сущность его в своей основе едина. Только в этом смысле и можно говорить о единой модели социализма.
119
* * *
Проблема общих закономерностей и специфических особенностей революционного процесса имеет не только теоретическое, но и практическое значение. От правильного понимания ее зависит успех борьбы за революционное преобразование общества. В. И. Ленин подчеркивал, что стратегию и тактику революционной борьбы нельзя построить на шаблонизировании, механическом выравнивании, отождествлении тактических правил. Пока существуют национальные и государственные различия — а они будут держаться очень долго даже после победы рабочего класса во всемирном масштабе,— требуется такое применение основных принципов коммунизма, которое бы «правильно видоизменяло эти принципы в частностях, правильно приспособляло, применяло их к национальным и национально-государственным различиям» ’. Об этом же напомнил и XXVI съезд КПСС, отметив, что никто никому не навязывает и не может навязывать какие-либо шаблоны и схемы, которые игнорировали бы особенности той или иной страны в борьбе за победу социализма. Л. И. Брежнев говорил на съезде, что «за годы социалистического строительства братские страны накопили многообразный положительный опыт организации производства, управления, решения народнохозяйственных проблем... Давайте, товарищи, внимательнее изучать и шире использовать опыт братских стран»2. На съезде была также подчеркнута необходимость взаимного изучения опыта строительства нового общества, решения экономических и социальных задач. * 1
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 41, с. 77.
1 2 Материалы XXVI съезда КПСС, с. 7.
КАК ФАЛЬСИФИЦИРУЕТСЯ МАРКСИСТСКО-ЛЕНИНСКАЯ ИДЕОЛОГИЯ
В происходящей ныне идеологической конфронтации капитализма и социализма главными противоборствующими сторонами являются буржуазная и социалистическая идеологии. Именно они выражают интересы двух основных классов современного общества, двух противоположных социальных систем.
Атаки буржуазии против социалистической идеологии преследуют вполне определенную цель: разоружить идейно рабочий класс, широкие массы трудящихся, убить в них веру в социалистические идеалы, вызвать, как заявляют идейные прислужники буржуазии, «эрозию» коммунизма. Буржуазные философы, социологи, историки, политологи прибегают к самым разнообразным приемам фальсификации социалистической идеологии.
Как известно, идеология — это совокупность идей и взглядов, которые в более или менее систематизированной теоретической форме выражают отношение людей к окружающей их действительности, в первую очередь к их общественному бытию. В классово антагонистическом обществе всякая идеология имеет классовый характер. В своих произведениях К. Маркс и Ф. Энгельс рассматривали эту проблему как с гносеологической точки зрения, так и в плане социально- экономическом. Они, в частности, обращали внимание на то обстоятельство, что в классовом обществе мысли господствующего класса являются в каждую данную эпоху господствующими мыслями. «Тот класс, который представляет собой господствующую материальную силу общества, есть в то же время и его господствующая духовная сила»1.
Буржуазную идеологию К. Маркс и Ф. Энгельс называли фальшивым сознанием, отражающим реальную действительность, общественные отношения как 1 Маркс К , Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 45.
121
бы в кривом зеркале. Причину такого явления следует искать в самом характере капиталистического строя, в буржуазных производственных отношениях, которые базируются на частной собственности на средства производства и эксплуатации громадного большинства населения, трудящихся имущим, буржуазным меньшинством.
Но эта эксплуатация завуалирована, в частности, тем, что на любом капиталистическом предприятии невозможно различить соотношение между необходимым трудом и трудом прибавочным, непосредственно создающим прибавочную стоимость, присваиваемую капиталистическими предпринимателями.
Обнаружение глубинных корней различных форм общественного сознания возможно только на основе материалистического понимания исторического процесса.
Материалистический метод — единственно научный метод исследования материальных, социальных и духовных условий жизни общества.
На основе этого метода были раскрыты тайна капиталистической эксплуатации, действительное отношение между различными классами, показано соотношение между материальными и духовными процессами в общественной жизни, доказано преходящее значение капиталистического строя, его экономического базиса и различных надстроек, в том числе и буржуазной идеологии. Она является фальшивой в своей основе именно потому, что пытается придать видимость неизменности тому положению трудящихся, на которое их обрекает капитализм, доказать, что подчинение их власти капитала — единственно «нормальное» состояние и что всякое стремление преобразовать жизнь общества на иных, социалистических началах есть утопия.
Материалистическое понимание истории заключается именно в том, чтобы теоретические положения и формы сознания, философию, мораль, религию и т. п. объяснять исходя из каждого данного способа производства и порожденной им формы общения людей. Идеалистическому взгляду на закономерности исторического процесса марксизм противопоставил подлинно научное воззрение. Тем самым были заложены прочные основы пролетарской, социалистической идеологии.
122
«Учение Маркса всесильно, потому что оно верно,— писал В. И. Ленин.— Оно полно и стройно, давая людям цельное миросозерцание, непримиримое ни с каким суеверием, ни с какой реакцией, ни с какой защитой буржуазного гнета» I Поэтому В. И. Ленин и рассматривал марксизм как социалистическую идеологию и как науку, призывал революционных социал- демократов отстаивать его, разоблачать буржуазную идеологию, в какие бы одежды она ни рядилась.
Буржуазная идеология как определенная система взглядов всегда направлена на защиту классовых интересов буржуазии. Субъективно буржуазный идеолог может считать себя стоящим выше классовых интересов, но объективно он так или иначе выражает их. Напомним в этой связи ту характеристику, которую К. Маркс давал идеологам мелкой буржуазии. По своему образованию и индивидуальному положению они могут быть далеки от лавочников, как небо от земли. Однако представителями мелкой буржуазии их делает то обстоятельство, что их мысль не в состоянии преступить тех границ, которых не преступает жизнь мелких буржуа. Поэтому теоретически они приходят к тем же самым задачам и решениям, к которым мелкого буржуа приводит практически его материальный интерес и его общественное положение1 2.
Таково соотношение между классами и их идеологами. Представители английской классической буржуазной политической экономии А. Смит и Д. Рикардо, вероятно, меньше всего заботились о том, интересам какого класса будет служить теория трудовой стоимости, которую они разрабатывали. И тем не менее они были идеологами буржуазии, отстаивали се интересы. Это выражалось, в частности, в том, что капиталистический способ производства они рассматривали не как преходящую историческую ступень, а как абсолютную форму общественного развития. За обменом товаров при капитализме они не разглядели отношений между людьми, не смогли понять, что товарнокапиталистическая форма неизбежно порождает глубокие социальные и экономические противоречия, которые должны в конечном счете привести к крушению 1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 23, с. 43.
2 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 148.
123
капиталистической системы и замене ее новым, более передовым общественным строем.
Следовательно, учение классиков буржуазной политической экономии содержало наряду с истинным отражением некоторых сторон буржуазных производственных отношений и фальшивые положения. Эта фальшь стала приобретать все большее значение в теориях других буржуазных экономистов, когда на арену общественной борьбы вступил пролетариат как самостоятельная политическая сила. После того, отмечал К. Маркс, как буржуазия завоевала политическую власть и классовая борьба — практическая и теоретическая— стала принимать все более ярко выраженные и угрожающие формы, пробил час буржуазной политической экономии. «Отныне дело шло уже не о том, правильна или неправильна та или другая теорема, а о том, полезна она для капитала или вредна, удобна или неудобна, согласуется с полицейскими соображениями или нет» ’.
То же самое произошло и с другими общественными науками, которые способствовали формированию буржуазной идеологии. Вот почему нельзя признать правильным утверждение югославского философа М. Марковича, что истолкование идеологии как выражения определенных классовых интересов якобы не соответствует определению, данному К. Марксом и Ф. Энгельсом. Теорию «интересов» Маркович называет вульгарной. «Согласно этой теории эксплуататоры всегда лгут преднамеренно и обманывают массы, чтобы охранять свои эгоистические интересы»1 2. При этом автор ссылается на высказанную Ф. Энгельсом мысль, что идеология есть такой процесс, который совершает так называемый мыслитель хотя с сознанием, но с сознанием ложным, поскольку истинные движущие силы, побуждающие его к деятельности, остаются ему неизвестными3. Нетрудно понять, что Ф. Энгельс имел в виду идеологов, искренне заблуждающихся, не подозревающих того, что они стоят на ложных позициях.
Безусловно правильно, что идеологи буржуазии далеко не всегда преднамеренно лгут, но это не ис1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 17.
2 Маг кос 1с М. ТЬе Согйетрогагу Магх. Впз1о1, 1979, р. 59.
3 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 39, с. 83.
124
ключает того факта, что своими теориями они защищают интересы своего класса, обманывают массы трудящихся. В наше время таким обманом являются, например' теории «государства всеобщего благоденствия», «демократии вообще» и другие, широко пропагандируемые буржуазными и реформистскими теоретиками. Конечно, не все те, кто пропагандирует эти «теории», сознают их явную фальшь. Однако суть дела от этого не меняется. Ведь и многие поборники религиозных догм искренне верят в их истинность, но из этого вовсе не следует, что они говорят правду.
Исторический опыт свидетельствует, что только идеологи восходящего класса, интересы которого совпадают с прогрессивными тенденциями общественного развития, стремятся все более глубоко и полно вскрывать закономерности исторического процесса, освобождаться от ложных представлений и заблуждений. Таким классом является пролетариат, призванный осуществить революционное преобразование капиталистического общества в социалистическое. Великие идеологи этого класса К. Маркс, Ф. Энгельс и В. И. Ленин научно обосновали его всемирно-историческую роль, исходя из понимания его места в системе капиталистического способа производства. Неизбежность превращения капиталистического общества в социалистическое, указывал В. И. Ленин, «Маркс выводит всецело и исключительно из экономического закона движения современного общества»1. Пролетарская или социалистическая идеология научно выражает коренные интересы рабочего класса как творца нового общества. Для выполнения им своей великой роли рабочему классу нужно не иллюзорное представление о действительности, а ясное материалистическое понимание процессов, происходящих в обществе.
М. Селигер пытается оспаривать марксистско-ленинское понятие идеологии и под тем предлогом, что если принять определение ее как фальшивого сознания, то следует сделать вывод, что оно присуще не только буржуазии, но и угнетенным классам.
Да, угнетенные классы не застрахованы от иллюзорных представлений, особенно в период неразвитой классовой борьбы пролетариата. Поэтому- 1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 26, с. 73.
125
то творцы научного коммунизма и прилагали титанические усилия, чтобы преодолеть в рабочем движении утопические теории, взгляды, вооружить рабочий класс умением материалистически анализировать отношения между классами, ход классовой борьбы, понимать ее ближайшие интересы и конечную цель.
Идеи социалистов-утопистов, хотя и выражали недовольство угнетенных масс, были неверны, ложны, ибо они исходили не из действительного, а из желаемого. Социалисты-утописты конструировали в своем сознании идеал нового общества не на основе конкретного анализа общественных процессов, а на базе абстрактного представления об истине и справедливости. Но отвлеченной истины нет, истина всегда конкретна. Для устранения эксплуататорского строя недостаточно одного понимания его несправедливости. Для всеобщего переворота, подчеркивали К. Маркс и Ф. Энгельс, требуется наличие, с одной стороны, определенных производительных сил, а с другой — формирование революционной массы, восстающей против всего прежнего «производства жизни» I
Об этом же не раз писал и В. И. Ленин, предупреждая, что одно чувство возмущенных эксплуатацией масс никогда не вывело бы их на верный путь к социализму, если бы капитализм не создал материальных предпосылок и не появилась реальная общественная сила, способная воплотить в жизнь принципы социализма. Правильно понять материальные условия революционного переворота, ясно видеть ту силу, которая способна осуществить такой переворот,— значит оградить себя от всяких бесплодных, утопических гаданий, дать массам идею, которую, по меткому выражению Г. В. Плеханова, «не заменят никакие взрывчатые вещества в мире»1 2. Такой именно идеей является марксистско-ленинское учение—научная основа социалистической идеологии.
Стремясь умалить значение и роль этой идеологии, буржуазные критики объявляют марксизм-ленинизм только идеологией, а не наукой. Идеология-де не имеет научного основания. Д. Флаксер, автор книги «Марксизм. Идеология и мифы», утверждает, что 1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 38.
2 Плеханов Г. В. Избранные философские произведения. М., 1956, т. 1, с. 95.
126
марксизм якобы основан на догадках и предположениях и находится в неладах с реальными событиями. Иначе, дескать, и не может быть, поскольку в марксизме, по словам Флаксера, соединены три разнородных учения: гегелевская идеалистическая философия, английская политическая экономия и французский утопический социализм. Поэтому, вещает Флаксер, «Маркс был не менее утопистом, чем утопические социалисты, которых он обвинял в отходе от исторической действительности» Ч
В действительности не марксизм основан на догадках и предположениях, а аргументы Флаксера, не дающего себе труда основательно разобраться в предмете, который он намеревается критиковать. Марксизм сложился на прочном фундаменте человеческих знаний, завоеванных при капитализме, на изучении законов развития общества и обобщении опыта международного рабочего движения. По характеристике В. И. Ленина, К. Маркс критически переработал все, что было создано человеческим обществом, не оставив ни одного пункта без внимания, проверил на рабочем движении и сделал те выводы, которые ограниченные буржуазными рамками или связанные буржуазными предрассудками люди не могли сделать1 2. Этим и объясняется тот факт, что даже недоброжелатели марксизма признают его «самой влиятельной политической философией нашего времени». Характерно в этом отношении признание американского профессора экономических наук Роберта Хейлбро- нера в его книге «Марксизм: за и против»: «Марксизм сегодня является главной революционной силой, в мире и поэтому становится естественным центром притяжения для всякого рода движений, которые ищут средство против бедности и грубых нарушений человечности» 3.
Эклектик и метафизик Флаксер не может понять, что К. Маркс не механически соединял гегелевскую философию, английскую политическую экономию и французский утопический социализм. Он подверг глубокой критике названные учения, выделив в них то
1 Макзег О. Магх1зп1. 1с1ео1о^у апб МуЙ1з. Уогк, 1971, р. 18.
2 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 41, с. 304
3 НеИЬгопег Я. Ь. Магх18ш: Еог апд А&атзЕ Уогк, Ьоп- доп, 1980, р. 145.
127
рациональное, что явилось достоянием передовой мысли, создал новую теорию, ознаменовавшую великий переворот в общественной науке. Нет таких социальных теорий, которые могли бы соревноваться с марксизмом-ленинизмом в объяснении законов общественного развития. Оспаривание научного характера марксизма-ленинизма, противопоставление социалистической идеологии науке преследует цели, ничего общего не имеющие с истиной. Научные и идеологические аспекты в трудах классиков марксизма-ленинизма находятся в неразрывном единстве.
Можно ли оспаривать, что «Капитал» Маркса произведение глубоко научное? Конечно нельзя. А каким пафосом борьбы оно проникнуто! С первой и до последней строчки это произведение является обвинением капиталистического строя.
Противопоставляя ленинизм марксизму, буржуазные профессора пытаются доказать, будто* в понимании идеологии Марксом и Энгельсом, с одной стороны, и Лениным — с другой, имелись существенные различия. Маркс и Энгельс, утверждают они, были детерминистами и поэтому не придавали серьезного значения идеологии, а Ленин, наоборот, настаивал ьга том, что идеология играет исключительно важную роль. «Его (то есть Ленина.— С. Т.) ударение на важности идеологии отражало то особое значение, которое он придавал роли «сознательного элемента» в противовес ревизионистской «стихийности», отвечало духу ортодоксии лишь постольку, поскольку он подчеркивал роль социал-демократической партии,— заявляет М. Селигер.— Однако его настойчивое употребление понятия «идеология» во всеобщем смысле, никогда не употреблявшегося Марксом и Энгельсом или их главным интерпретатором Плехановым, ясно свидетельствует о степени отклонения Ленина от ортодоксии» !.
Что касается детерминизма Маркса и Энгельса, то о нем в свое время много шумели реформистские лидеры II Интернационала и русские меньшевики, обвинявшие Ленина, большевиков в революционном экстремизме. Однако детерминизм Маркса и Энгельса не мешал им быть великими революционерами. Они исходили из того, что люди сами творят свою историю 1 8еИ§ег М. ТЬе Магх18< СопсерНоп о( 1део1о&у, р. 88.
128
и что ускорение тех или иных прогрессивных процессов зависит от активной деятельности масс, классов, партий, а также от отдельных личностей, осознавших материальные условия революционного переворота.
Революцию невозможно осуществить, если в обществе не созрели объективные предпосылки. Но при наличии таких предпосылок успех в решающей степени зависит от активных действий масс, от их сознательности, организованности, готовности вести беззаветную борьбу против отжившего реакционного строя.
На такой же позиции твердо стоял и В. И. Ленин. Великий материалист-диалектик, он неутомимо призывал партию строжайше учитывать степень зрелости объективных условий и готовности масс на революционные действия. Он указывал, что партия в основу своей политики должна ставить только точно доказанные и проверенные факты. «Марксизм требует о г нас,—писал Ленин,— самого точного, объективно про- веримого учета соотношения классов и конкретных особенностей каждого исторического момента. Мы, большевики, всегда старались быть верными этому требованию, безусловно обязательному с точки зрения всякого научного обоснования политики»1. Спрашивается, где же здесь политический волюнтаризм? Его выдумали Селигер и иже с ним.
В. И. Ленин, так же как К. Маркс и Ф. Энгельс, был последовательным детерминистом. Он неукоснительно требовал в политической и идеологической деятельности исходить не из желаемого, а из действительного. Волюнтаризм и в политике, и в идеологии никогда не приносил успеха какой бы то ни было политической партии или группе. В. И. Ленин учил за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями всегда разыскивать интересы тех или иных классов, чтобы не оказаться жертвой обмана и самообмана в политике.
С последовательно материалистических позиций В. И. Ленин подходил и к идеологии, ее роли в общественном процессе, ни в коей мере не противореча взглядам К. Маркса и Ф. Энгельса, которые никогда не относились к идеологии пренебрежительно. Они указы-
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 31, с. 132.
9 С. Л. Титаренко 129
вали лишь на ее действительное место в системе надстроек над экономическим базисом.
Особое внимание обращал В. И. Ленин на то обстоятельство, что в классовой борьбе не существует каких-либо идеологических вакуумов. Там, где нет социалистической идеологии, ее место занимает идеология буржуазная. Буржуазия ни на один день не прекращает идеологическую обработку масс, извращая социализм и превознося капиталистическую систему со всеми ее материальными и духовными атрибутами. Все чаще в современной буржуазной пропаганде восхваляется так называемый «демократический социализм», основные положения которого были сформулированы еще Бернштейном и взяты на вооружение реформистскими партиями. Как известно, теория «демократического социализма» отвергает марксистско- ленинское учение о классовой борьбе, социалистической революции и диктатуре пролетариата, утверждает, что к социализму можно прийти посредством постепенных реформ. Неудивительно, что буржуазные органы печати и другие средства информации охотно пропагандируют идеи «демократического социализма». Ведь он не затрагивает экономического и политического господства буржуазии.
Идеологи буржуазии широко используют и такой хитроумный прием, как зачисление в марксисты всякого рода реформистов и ренегатов. Коренное различие между действительными марксистами и отступниками от него затушевывается, изображается таким образом, будто те и другие отличаются лишь неодинаковым истолкованием некоторых отдельных сторон марксистского учения. Этот прием последовательно проводит и М. Селигер. Пытаясь оправдать антимарксистскую концепцию идеологии, данную в свое время буржуазно-реформистским автором К. Мангеймом, Селигер пишет: «Хорошо подготовленный Каутским, Бернштейном и Лениным, Мангейм довел до конца разрыв с марксистской мифологической идеей о том, что пролетариат является воплощением истины и наследником философии» !.
Но где нашел Селигер, что В. И. Ленин отрицал роль пролетариата как законного наследника прогрессивных завоеваний человеческой мысли? Ведь именно
1 ЗеН^ег М. ТЬе Магх1з1 СопсерНоп о! 16ео1о^у, р. 136.
130
Ленин неустанно развивал и защищал вывод марксизма о пролетариате как наиболее революционном и передовом классе буржуазного общества, физической, интеллектуальной и моральной силе, которая призвана осуществить революционное преобразование капиталистического общества в социалистическое.
Поэтому он и придавал исключительное значение социалистической идеологии, которая учит не только объяснять мир, но и преобразовывать его.
Идеология, так же как и политика, безусловно, детерминирована экономическими и социальными причинами каждого данного общества. Взять, к примеру, религиозную идеологию. На первый взгляд может показаться, что она далеко стоит от материальных и социально-политических условий. Тем не менее ее связь с ними существует. В своем знаменитом произведении «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» Ф. Энгельс хорошо показал, как в ходе исторического развития христианская религия видоизменялась, приспосабливалась к обслуживанию интересов определенных классов.
И все-таки изменения, происходящие в религиозных представлениях, определяются в конечном счете классовыми, а следовательно, и экономическими отношениями. Вскрывая корни религиозных верований в капиталистическом обществе, В. И. Ленин прежде всего обращал внимание на социальную придавленность масс, на кажущуюся полную беспомощность их перед властью капитала. «Страх перед слепой силой капитала, которая слепа, ибо не может быть предусмотрена массами народа, которая на каждом шагу жизни пролетария и мелкого хозяйчика грозит принести ему и приносит «внезапное», «неожиданное», «случайное» разорение, гибель, превращение в нищего, в паупера, в проститутку, голодную смерть,— вот тот корень современной религии, которую прежде всего и больше всего должен иметь в виду материалист, если он не хочет оставаться материалистом приготовительного класса» 1.
Таким образом, марксизм-ленинизм вскрывает и гносеологические, и социальные корни религиозных верований, показывает реальные пути к преодолению 1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 17. с. 419.
131
их, обращая внимание прежде всего на необходимость глубоких социальных изменений в обществе.
Конкретизируя материалистическое понимание источников религиозных верований, В. И. Ленин напоминал, что борьбу с религией в эксплуататорском обществе надо поставить в связь с практикой классового движения, направленного на устранение социального гнета, а тем самым и социальных корней религии.
Марксистско-ленинское учение указывает реальные пути, как во имя создания достойных человека условий жизни освободить народные массы от социального гнета и от поисков иллюзорного счастья. Выражая действительные интересы и чаяния трудящихся, веками мечтавших о таком общественном порядке, при котором человек труда имел бы возможность свободно распоряжаться создаваемыми им благами, марксистско-ленинская, социалистическая идеология является могучим орудием познания и преобразования мира. Она не имеет ничего общего со всякими идеологическими построениями, основанными на фальшивом сознании. Наши идейные противники нередко утверждают, что происходящие в социалистических странах социально-экономические преобразования основываются не на учете экономических факторов, а осуществляются лишь в соответствии с коммунистической идеологией. Но суть именно в том, что эта идеология находится не в противоречии с экономическими и другими факторами, а в полном согласии с ними. Если бы преобразования в общественной жизни исходили из ошибочных идеологических посылок, то они вообще были бы невозможны. Между тем успехи, достигнутые этими странами в социалистическом строительстве, ярко подтверждают великую жизненную силу марксистско-ленинской идеологии.
Выступая против марксизма-ленинизма и маскируя классовую сущность буржуазной идеологии, ее апологеты нередко заявляют, что в капиталистических странах существует идеологический плюрализм и потому нельзя говорить о классовом характере его. На самом же деле идеологический плюрализм есть не что иное, как различные формы проявления буржуазной идеологии. В условиях существования двух противоположных социальных систем буржуазные теоретики все чаще стараются маскировать свои действительные 132
интересы идеологическим плюрализмом, противопоставляя его социалистической идеологии, которую они называют «тоталитарной». Характерна в этом отношении статья в энциклопедии «Марксизм, коммунизм и западное общество». Авторы ее, Г. Либер и Г. Бютов, пишут, что «тоталитарная» идеология возникает тогда, когда массы стремятся стать не объектом, а субъектом политики. «Опасность тоталитаризма становится особенно острой, когда общая воля превращается в общее действие... когда появляется пролетарская интернациональная солидарность». В этом случае, продолжают авторы, идеология превращается «в орудие политической организации и манипулирования массами»
Признание откровенное, ничего не скажешь! Общая воля и общее действие масс крайне нежелательны для защитников капиталистического строя, представляют опасность господству буржуазии. Под их напором уже рухнули устои капитализма в целом ряде стран. Социализм превратился в могучую силу, оказывающую все более ощутимое влияние на ход мировых событий.
Буржуазные ученые не хотят, чтобы социалистическая идеология становилась орудием организации. Но ведь и буржуазная идеология служит таким же орудием. Разница лишь в том, что социалистическая идеология способствует организации и действиям трудящихся против капитализма, а буржуазная — является орудием самой буржуазии против трудящихся. Силы империализма используют весь могучий аппарат своей пропаганды, все свои идеологические отряды для того, чтобы чернить социализм и восхвалять капитализм.
«Империалисты и их пособники,— говорил на XXVI съезде КПСС Л. И. Брежнев,— систематически проводят враждебные кампании против социалистических стран. Они чернят и извращают все, что происходит в этих странах. Для них самое главное — отвратить людей от социализма...
История мирового социализма знает всякие испытания. Были в ней и сложные, и кризисные моменты. Но коммунисты всегда смело встречали атаки противника и побеждали. Так было и так будет. И пусть никто не сомневается в нашей общей решимости обес-
1 Магх15гп, Сошпшшзт апд \Уе5(егп $ос1е1у, уо1. 4, р. 206. 133
печить свои интересы, защитить социалистические завоевания народов!
Мы боремся за справедливое дело мира и безопас* ности народов, за интересы людей труда. На нашей стороне — правда марксистско-ленинского учения. Наша сила — в единстве и сплоченности» Ч
Два мира и два мировоззрения противостоят друг другу: мир капитализма с его реакционной идеологией и мир социализма, идеология которого решительно отвергает все и всякие формы буржуазного гнета. Идеологи буржуазии не могут не учитывать те изменения в сознании масс, которые происходят под влиянием социализма, марксистско-ленинской идеологии. Не приходится поэтому удивляться, что апологеты капитализма изыскивают все новые средства борьбы против марксизма-ленинизма.
Предпринимаются даже попытки представить учение марксизма-ленинизма как своеобразную религию. М. Селигер, как и целый ряд других его коллег, пишет, что подлинное назначение марксизма-ленинизма состоит в том, чтобы заменить собой все прежние религиозные верования. Если христианская религия, утверждает Селигер, обещает вечное блаженство на «том свете», то марксизм обещает его на земле1 2.
Аналогичную точку зрения высказывает и С. Кис- син, заявляя, что «если марксизм является религией, то это не просто мировая религия, а наиболее широко известная религия в мировой истории»3.
В подобных домыслах обнаруживается не только невежество, но и бессилие идеологов буржуазии перед марксистско-ленинским учением. Раз не удается его опровергнуть вообще, то, может быть, целесообразно объявить его религией и тем самым ослабить его воздействие на умы людей. Профессорам, претендующим на «ученое» истолкование марксистской концепции идеологии, следовало бы знать, что она возникла как прямой противовес всяким религиозным учениям. Сила марксистской идеологии состоит не в бесплодных пророчествах, а в глубоко научном понимании происходящих в обществе реальных процессов.
Уже теперь при устранении вопиющего противоречия в странах капитала между общественной формой 1 Материалы XXVI съезда КПСС, с. 9, 10.
2 ЗеИдег М. ТЬе Магх1§1 СолсерНоп о! 1део1о&у, р, 184.
8 Юшп 5. Г. РагехуеП 1о КеуоЫНоп, р. 50.
134
производства и частной формой присвоения богатств, созданных трудом народных масс, можно было бы удовлетворить очень многие из насущных потребностей людей. Гарольд Фримен, автор книги «К социализму в Америке», справедливо пишет, что в этой богатейшей стране капиталистического мира налицо разительный контраст: вместо того чтобы устранить безработицу, производятся материалы, не имеющие другого назначения, кроме как убивать людей; считается благоразумным наполнять магазины продовольствием, в то время как многие и многие люди лишены возможности нормально питаться (по сведениям автора, каждый третий из магазинных воров в Америке ворует продукты питания); наличие плохо одетых людей при обилии одежды в магазинах; больные без врачебной помощи при наличии великолепных медицинских центров.
В книге перечисляются десятки подобных явлений, свидетельствующих о том, что при капитализме богатство порождает нищету. Не ясно ли, что такая система изжила себя и должна уступить место более рациональной общественной организации. Существо марксистско-ленинского учения заключается не в обещании рая на земле, а в том, что оно глубоко вскрывает экономические, социальные, политические и идеологические основы жизни общества, показывает, как и с помощью каких средств можно достигнуть такого положения, при котором люди могут удовлетворять свои разумные потребности. Не в слепой вере в какое-то чудо, а в ясном научном понимании законов развития общества состоит великая притягательная сила марксистско-ленинской идеологии. Этой идеологии глубоко чужда всякая религия, являющаяся, по меткой характеристике К. Маркса, опиумом для народа.
Эксплуататорские классы пытаются использовать религию для усыпления гражданского и политического самосознания широких народных масс, для притупления их недовольства экономическим и социальным гнетом, для примирения со своим рабским положением в эксплуататорском обществе. Между тем социалистическая идеология пробуждает сознание необходимости борьбы за лучшее будущее здесь, на земле. Она не убаюкивает людей, как это делает религия, обещаниями неведомых благ, а зовет к активной борьбе за действительный общественный прогресс.
135
Говоря словами В. И. Ленина, социалистическая идеология дает людям цельное мировоззрение, не прими- римое ни с каким суеверием, ни с какой реакцией.
Марксисты-ленинцы кровно заинтересованы в том, чтобы воспитать всех трудящихся в духе социалистической идеологии. И это закономерно. Социализм предполагает глубокие изменения не только в социально-экономических отношениях, но и в сознании людей, преодоление старых навыков и привычек, старой психологии, вырабатывавшейся веками в условиях антинародного общественного строя. Это требует упорной и продолжительной борьбы.
Социализм устраняет социальное и национальное угнетение, создает условия для существенного повышения материального и культурного уровня жизни широчайших масс трудящихся, открывает перспективы для всестороннего развития личности и активного участия ее в созидательной работе на благо общества. Тем самым делается великий шаг вперед в общественном прогрессе. В ускорении этого прогресса марксистско-ленинская социалистическая идеология играет выдающуюся роль.
Нападки на марксистско-ленинскую идеологию ведутся с разных сторон, в том числе и со стороны тех, кто претендует на роль самых крайних «революционеров», якобы стоящих левее коммунистов. Характерна в этом отношении статья К. Споурса «Кризис в советской идеологии», опубликованная в журнале «Социалистическая Европа» в 1978 г. Автор стремится доказать, что корни такого мнимого кризиса находятся в «политической и идеологической незрелости большевизма». В чем же выражалась эта «незрелость»? А в том, если верить Споурсу, что рабочий класс России не имел достаточного слоя своих интеллектуалов и В. И. Ленин вынужден был разрабатывать концепцию организации профессиональных революционеров, могущей играть роль авангарда. Выше уже говорилось о том, какое значение придавал В. И. Ленин организации профессиональных революционеров; поэтому отметим лишь, что ленинская идея относительно профессиональных революционеров свидетельствовала не о недостатке интеллектуалов, а о том, что сама организация формировалась из интеллектуалов, то есть из передовых рабочих и интеллигентов, ставших на позиции рабочего класса.
136
Рабочее движение России выдвинуло целую плеяду выдающихся теоретиков революционного марксизма, которые уверенно вели борьбу за демократические и социалистические идеалы. Создание в России пролетарской партии нового типа, давшей образец революционной политики, стратегии и тактики в трех российских революциях, стало возможным именно потому, что рабочий класс имел своих «интеллектуалов», далеко опередивших многих руководящих деятелей западноевропейской социал-демократии.
«Незрелость» российского пролетариата Споурс, далее, усматривает в том, что большевикам пришлось постоянно вести борьбу против немарксистских течений в России. «Главные теоретические труды большевизма,— пишет Споурс,— являлись больше полемикой против различных направлений в русской политической жизни (например, против народников), чем выражением марксизма как синтеза всех прогрессивных национальных традиций»
Мы видим, что автор договорился до абсурда. Тот факт, что теоретические труды большевизма по своему характеру были полемическими, свидетельствовал о достоинстве их, а не наоборот. Известно, что К. Маркс и Ф. Энгельс также разрабатывали революционную теорию в острой полемике с различными враждебными рабочему движению теориями и течениями.
К сказанному следует добавить, что марксизм-ленинизм представляет собой не просто синтез прогрессивных национальных традиций. Такое понимание слишком узко и, по сути, неверно. Это прежде всего теория освободительного движения международного пролетариата. Сводить марксизм-ленинизм к «синтезу прогрессивных национальных традиций» — значит выхолащивать его интернациональную сущность, ставить его в рамки национал-либерализма.
* * *
Критический разбор некоторых извращений понятия марксистско-ленинской идеологии показывает, что наши идейные противники все более изощряются в своих домыслах, пытаясь ослабить ее притягательную силу. Решительная борьба против всяких фаль-
1 8ос1аНз1 Еигоре. Сотгиишз! Лоигпа! о! 8оу1е1 апд Еаз1 Еигореп 81и<Нез. Ьопдоп, 1978, р. 13.
137
сификаторских вылазок — важная задача, поставленная Коммунистической партией перед нашими идеологическими работниками. В постановлении ЦК КПСС «О дальнейшем улучшении идеологической, политиковоспитательной работы» указывается, что империалистическая пропаганда непрерывно ведет яростное наступление на умы советских людей, пытаясь отравить их сознание, очернить социализм и приукрасить империализм. Это обязывает давать эффективный отпор и разоблачать изощренные приемы врагов марксизма-ленинизма, пытающихся воздействовать на массы в духе буржуазной идеологии.
ИСТИННАЯ СУЩНОСТЬ АНТИКОММУНИСТИЧЕСКИХ МИФОВ Б. ВОЛЬФА
Происходящие в мире революционные процессы не могут не привлекать внимание всех мыслящих людей, в том числе, конечно, и тех, кто враждебно настроен по отношению к этим процессам. Буржуазные политики и идеологи обычно пытаются представить всякое революционное событие как результат козней компартий и социалистических стран, влияния коммунистической идеологии. Что касается так называемых козней, то вряд ли стоит доказывать несостоятельность подобного взгляда на ход исторических событий. А вот влияние реального социализма и коммунистической идеологии действительно играет колоссальную роль в развитии мирового освободительного движения трудящихся и .эксплуатируемых масс.
В борьбе против такого влияния буржуазия использует все средства идейного воздействия на умы людей. В ее арсенале особое место отводится деятельности многочисленных и щедро оплачиваемых «специалистов» по опровержению коммунизма, марксистско- ленинского учения. В 1969 г. в Лондоне была выпущена в свет весьма объемистая книга одного из наиболее активных и плодовитых американских «теоретиков» антикоммунизма — Б. Вольфа «Идеология у власти. Размышления о русской революции», содержащая антикоммунистические работы, написанные в течение четверти века.
В предисловии к этой книге английский политолог и «советолог» Л. Шапиро, сломавший не одно копье в сражениях с марксизмом-ленинизмом и коммунизмом, заявил, что для него является большой честью фигурировать в опусе Вольфа в качестве автора предисловия. По признанию Шапиро, Вольф был как бы крестным отцом, которому он во многом обязан своим вступлением на поприще антикоммунизма. Шапиро восхваляет Вольфа, называя его тонким аналитиком 139
«советской сцены» и проницательным прогнозистом, который сделал то, что могли сделать лишь очень немногие. Книгу Вольфа он рекомендует в качестве «своего рода учебника»
Такая высокая оценка антикоммунистических упражнений Вольфа со стороны другого, не менее активного антикоммуниста объясняется тем, что в писаниях Вольфа нашли концентрированное выражение взгляды и позиция многих других буржуазных «марксоло- гов» и «советологов».
В названной книге все работы Вольфа посвящены вопросу о месте и роли марксистско-ленинской идеологии в тех процессах, которые произошли после Октябрьской революции в СССР. Для всякого добросовестного исследователя это действительно интереснейшая проблема. Но Вольфу она понадобилась для других целей, ничего общего не имеющих с попыткой серьезно разобраться в существе социалистической идеологии. Его книга — концентрат воинствующего антикоммунизма, острием своим направленная против учения Маркса — Энгельса — Ленина, против Коммунистической партии Советского Союза.
Б. Вольф претендовал на роль особого знатока марксизма-ленинизма, коммунистической идеологии, поскольку он в течение нескольких десятилетий подвизался на арене яростной борьбы с этой идеологией. Книга подводит итог многолетним стараниям Вольфа доказать неправомерность социализма, его идейных устоев. В ней содержится попытка извратить содержание идеологии марксизма-ленинизма, ее философские, экономические, исторические и политические основы, ее эволюцию с того времени, когда Коммунистическая партия стала партией правящей. Вольфа нельзя упрекнуть в незнании источников рассматриваемого им предмета. Но суть в том, что он сознательно и преднамеренно фальсифицировал эти источники. Вслед за другими противниками марксизма-ленинизма, которые объявляют его то утопией, то некой светской религией, то социальной, но устаревшей теорией, Вольф не хотел видеть грандиозных изменений, происшедших в мире под воздействием революционных идей марксизма-ленинизма.
1 УРоЦе В. О. Ап 1део1обу 1п Ро^ег. ЦеПесНоп оп Ше Ки$з1ап КеуоШНоп. Ьопйоп, 1969, р. VIII.
ИО
Так, в статье, посвященной столетию со дня выхода в свет первого тома «Капитала», он пишет: «Столетие, которое прошло после его публикации, и еще дополнительно два десятилетия после того, как «Коммунистический манифест» провозгласил, что падение буржуазии и победа пролетариата одинаково неизбежны, не подтвердили предсказания Маркса». Но зачем же понадобилось Вольфу на сотнях страниц вести разговор о взаимосвязи между марксизмом и революциями? Если бы исторические события не подтверждали идей марксизма, то они давно уже были бы забыты, как это случалось со многими другими идеями. Между тем марксизм живет и побеждает. Сам же Вольф в той же самой книге вынужден признать, что, в то время как имена других мыслителей и социальных критиков XIX в. теперь упоминаются лишь в учебниках, имя Маркса «остается знаменем и повседневным словом для миллионов».
Все содержание книги Вольфа — наглядное свидетельство того, что буржуазия боится марксизма, его влияния на сознание широких народных масс. Отсюда стремление умалить значение марксизма,, ослабить его притягательную силу. Именно с этой целью Вольф попытался поставить под сомнение сами основы марксистского учения — философский материализм, политическую экономию, теорию классовой борьбы и социалистической революции.
Разглагольствуя о неприменимости марксизма к изучению современного общества, Вольф в то же время оспаривает преемственность между К. Марксом и В. И. Лениным в обосновании теории социалистической революции, получившей подтверждение в Октябрьской революции.
Правда, Вольф не отрицал заслуг В. И. Ленина в подготовке и осуществлении Октябрьской революции, а также и в создании Советского государства, Но он стремился представить его как человека, который будто бы подчинял общественное развитие своим субъективным намерениям и целям, не отвечающим объективному положению вещей. Если бы это было так, то никаких успехов В. И. Ленин не добился бы. Сила его воздействия на ход событий состояла именно в том, что он был теснейшим образом связан с массами, в своей деятельности исходил из назревших потребностей общественного развития. Опираясь на тео141
рию марксизма и развивая ее в соответствии с этими потребностями, В. И. Ленин великолепно знал реальные силы, которые нужно было привести в действие для того, чтобы добиться успехов в великой революционной борьбе.
Вслед за другими идеологами буржуазии Вольф встает в позу охранителя марксизма и называет В. И. Ленина «ревизионистом»: «Хотя Ленин был одним из самых непримиримых противников бернштей- нианского ревизионизма, очевидно, что «творческое развитие марксизма Лениным в новых условиях эпохи империализма» само является такой ревизией».
Вольф пользовался избитым фальсификаторским приемом, говоря, что В. И. Ленин якобы цитировал К. Маркса «выборочно», брал у него лишь то, что ему нужно было для оправдания «революционного волюнтаризма». В данном случае Вольф сослался на высказывания Маркса о Парижской коммуне в 1871 г. и через десять лет. После падения Коммуны, утверждал Вольф, К. Маркс восхвалял ее, и В. И. Ленин использовал эти его похвалы. Но когда десятью годами позже К. Маркс «пересмотрел свою прежнюю интерпретацию Коммуны, Ленин смотрел на этого Маркса нарочито невидящими глазами».
Сделав такое заявление, Вольф не счел нужным сказать, какие именно моменты в своей интерпретации Коммуны «пересмотрел» Маркс, где и когда он отвергал их. В действительности дело обстояло таким образом, что за несколько месяцев до возникновения Коммуны К. Маркс предостерегал парижских рабочих от попыток в тех условиях свергнуть правительство 1. Однако, когда пролетариям Парижа навязали решительный бой и они взяли власть в свои руки, К. Маркс с величайшим восторгом приветствовал пролетарскую революцию. Вскоре после разгрома Коммуны версальской контрреволюцией К. Маркс написал воззвание Генерального совета Международного Товарищества Рабочих «Гражданская война во Франции», в котором давался глубокий анализ условий и причин, приведших парижских рабочих к кратковременной победе, вскрывалось историческое значение тех социально- экономических мероприятий, которые ими были начаты или частично осуществлены.
1 См.: Маркс К-, Энгельс Ф. Соч., т. 17, с. 280.
142
В. И. Ленин внимательно изучал все известные при его жизни высказывания К. Маркса и Ф. Энгельса о Коммуне. Анализируя подвиг парижских рабочих, В. И. Ленин неоднократно ссылался на оценки Парижской коммуны, данные К. Марксом и Ф. Энгельсом. В частности, он отмечал, что в массовом революционном движении, хотя оно и не достигло цели, Маркс «видел громадной важности исторический опыт, известный шаг вперед всемирной пролетарской революции...»
Что же говорил К. Маркс через десять лет после гибели Коммуны? В феврале 1881 г. в письме Ф. Д. Ньювенгейсу он отмечал, что социалистическое правительство может прийти к власти и успешно использовать ее только при наличии достаточно созревших условий. В этой связи он писал: «Вы, пожалуй, укажете мне на Парижскую Коммуну; но, не говоря уже о том, что это было восстание только одного города в исключительных условиях, большинство Коммуны вовсе не было социалистическим и не могло им быть»1 2.
Нетрудно понять, что этим замечанием К. Маркс не ставил перед собой задачу пересмотра прежних оценок той роли, которую Коммуна объективно сыграла. Он отметил лишь, что участники Коммуны не были и не могли быть социалистами в подлинном значении этого слова. Но этим ни в коей мере не умалялась роль Коммуны как предвестника нового общества. Вот почему В. И. Ленину не было необходимости «закрывать» глаза на якобы иную характеристику К. Марксом Коммуны, даже если бы он знал об указанном письме К. Маркса (при жизни В. И. Ленина письмо еще не было опубликовано).
Впрочем, Вольф ухитрился обвинять В. И. Ленина в мнимом отступлении не только от К. Маркса, но и от самого себя. По словам Вольфа, В. И. Ленин «творчески развивал доктрину так, что ленинизм начального периода (1902—1914 гг.) глубоко отличается от ленинизма периода первой мировой войны (1914— 1916 гг.). В 1917 г. он еще более круто изменился».
В чем же усмотрел Вольф «изменение» ленинизма? Оказывается, в том, что до первой мировой войны 1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 33, с. 36.
2 Маркс К, Энгельс Ф. Соч., т. 35, с. 132.
143
В. И. Ленин считал, что «Россия была слишком отсталой для пролетарской революции и созрела только для буржуазно-демократической революции», а в годы войны он изменил свою точку зрения. Между тем известно, что еще в 1905 г. В. И. Ленин сделал вывод, что буржуазно-демократическая революция в случае ее полной победы может перерасти в социалистическую. Этот вывод основывался на том, что в новых исторических условиях, когда руководящая роль в буржуазно-демократической революции уже принадлежала пролетариату, она не могла задержаться на том этапе, на котором останавливались буржуазные революции в прошлые исторические эпохи.
Первая русская революция потерпела поражение, и царизм был свергнут только в феврале 1917 г. Победа буржуазно-демократической революции стала фактом. И лишь восемь месяцев понадобилось для перерастания ее в социалистическую революцию. Разве это не было блестящим подтверждением теоретического вывода В. И. Ленина?
С упорством, достойным лучшего применения, Вольф твердил, что Россия не созрела для социализма, что она созрела только «для захвата власти большевиками». Но вряд ли он что этим докажет. Завоевание власти рабочим классом во главе со своей партией, притом в стране, где уже был определенный уровень развития капитализма, явилось предварительным и обязательным условием социалистического преобразования общества. Известно, как бичевал В. И. Ленин вождей II Интернационала и русских меньшевиков, которые «доказывали», что в России не было достаточного уровня цивилизованности, культуры для социализма. Он писал: «Если для создания социализма требуется определенный уровень культуры (хотя никто не может сказать, каков именно этот определенный «уровень культуры», ибо он различен в каждом из западноевропейских государств), то почему нам нельзя начать сначала с завоевания революционным путем предпосылок для этого определенного уровня...» 1
Если бы борющийся пролетариат стал дожидаться неизвестно кем установленного определенного уровня культуры, то ему пришлось бы отложить дело социа1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 45, с. 381.
144
лизма до «греческих календ». Борьба, и только борьба, решает конкретно вопрос о том, как и когда могут быть созданы предпосылки для победы социализма.
Причину успеха большевиков Вольф видел лишь в войне. Но войну переживала не только Россия; многие страны мира были вовлечены в мировую бойню. И если социалистическая революция победила первоначально только в России, то ясно, что здесь имелись кроме войны и другие существенные условия.
Успех большевиков Вольф объясняет тем, что В. И. Ленин-де ловко манипулировал «стихией, ее беспокойством, нерешительностью, неопытностью, восприимчивостью к правдоподобным демагогическим лозунгам». Такое, с позволения сказать, объяснение успеха пролетарской революции в России свидетельствует скорее всего о сознательной клевете.
Народные массы в представлении идейных прислужников буржуазии — это слепая толпа, которой можно манипулировать как угодно с помощью демагогических лозунгов. Буржуазное Временное правительство при активной поддержке меньшевиков и эсеров пыталось демагогическими обещаниями удержать рабочих и крестьян в своем подчинении. Однако оно недолго смогло обманывать массы, вскоре разобравшиеся в. призрачности тех посулов, которые сыпались как из рога изобилия со страниц буржуазной и соглашательской печати. Большевики завоевывали на свою сторону широчайшие массы путем разъяснения им антинародной политики Временного правительства. Несмотря на стоустую ложь и клевету, распространяемую врагами большевизма, трудящиеся массы на собственном опыте убеждались в том, что большевики боролись за их жизненные интересы. Э. Карр в своем трехтомном труде «Большевистская революция 1917—1923» признал: «По-видимому, является справедливым, что, как показали неудачи Февральской революции, ленинская политика была единственно приемлемой» Ч
Косвенное признание этого факта содержится и в книге Вольфа в том месте, где он сообщает о своей беседе с экс-премьером Временного правительства А. Керенским. На вопрос, почему он не подавил боль1 Сагг Е. Н. ТЬе Во1зИеу1к ЦеуоШНоп 1917—1923. Ые\у Уогк, 1966, уо1. 1, р. 100.
10 с. л. Титаренко 145
шевиков после того, как они открыто заявили о своем намерении вести войну против этого правительства, Керенский ответил лаконично и ясно: «А какими силами я мог подавить большевиков?»
Именно потому, что массы были на стороне большевиков, Советская власть в первые же два-три месяца совершила триумфальный марш по всей громадной стране. Активная поддержка массами Советской власти обеспечила победу в гражданской войне и позволила партии большевиков провести в жизнь грандиозную программу социалистических преобразований. Вольф не хотел признать этой бесспорной истины. Он оплакивал «демократию» Временного правительства, которому большевики будто бы не дали осуществить «согласованные, коллективные и демократические основы политики, многопартийную систему, парламент».
Книга Вольфа восхваляет «демократическую законность» Временного правительства, хотя эта «законность» была направлена на подавление Советов и других действительно демократических организаций, прокладывала путь военной диктатуре белогвардейских генералов типа Корнилова. С другой стороны, в книге дело представлено так, будто Советская республика существовала в каком-то изолированном от всего мира пространстве. Нет даже упоминания о том, что Советскому государству пришлось отстаивать право на жизнь в неслыханно трудной борьбе против объединенных сил внутренней и внешней контрреволюции. А эта борьба повлекла за собой такие жертвы, такую нужду и лишения народных масс, каких не знала ни одна другая страна в мире.
Б. Вольфу все это было хорошо известно, но во имя фальсификации истории он обвинял большевиков в излишней жестокости. С фальшивым негодованием он писал, что Советская республика в 1918 г. вынуждена была прибегнуть к террору. Однако всякий историк, способный давать более или менее объективную оценку событиям, не может отрицать, что это была ответная мера на массовый террор, развязанный контрреволюционными силами против рабочих и крестьян.
Вынужденные суровые меры в отношении происков классового врага Вольф приписал тому, что диктатура пролетариата несовместима с демократией. Как будто на свете существовала такая демократия, кото146
рая не была бы определенной формой господства того или иного класса! Апологеты капитализма всегда ратовали за демократию «вообще», чтобы затушевать правду о классах и классовой борьбе, обманывать массы иллюзиями о мнимом единстве интересов трудящихся и эксплуататоров.
Большевики не скрывали, что диктатура пролетариата означает не прекращение классовой борьбы, а продолжение ее в иных формах. «Пока остаются классы, пока свергнутая в одной стране буржуазия удесятеряет свои атаки на социализм в международном масштабе,— писал В. И. Ленин,— до тех пор эта диктатура необходима»’. Но она не исключает демократию, а, напротив, ведет к ее расширению, вовлекает огромные массы рабочих и крестьян в управление государством. Советы с самого начала стали единственной и постоянной основой государственной власти и вместе с тем самой массовой организацией трудящихся. Через Советы прошли школу управления государственными делами десятки миллионов рабочих и крестьян.
В книге Вольфа воспевается мнимое преимущество буржуазной демократии на том основании, что в странах капитализма существует многопартийная система, которой недостает в Советской стране. Коммунистическая партия, писал Вольф, «при помощи исключительной и диктаторской власти может в конце концов заставить рабочий класс признать ее руководство, ее доктрину и ее сознательность и уничтожить другие партии». Ленинской партии не потребовались «диктаторские» меры, чтобы рабочий класс признал ее доктрину и ее руководство. Еще задолго до того, как партия большевиков стала правящей, она пользовалась поддержкой широких масс рабочего класса. Ее доктрина явилась выражением интересов и целей борьбы рабочего класса, и в этом заключается сила партии, истоки ее влияния на массы.
Что касается вопроса о многопартийной или однопартийной системе, то он решается не субъективными желаниями, а ходом классовой борьбы, характером социальной структуры общества, конкретной исторической обстановкой в той или другой стране. В обществе, расколотом на враждебные классы, при наличии буржуазно-демократических свобод, завоеванных
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 44, с. 10- 147
массами, существует многопартийная система. Но она не гарантирует от установления реакционной диктатуры эксплуататорских классов, запрещающей все нежелательные для них партии. История дает более чем достаточно примеров этого.
Если же речь идет о рабочем классе, то наличие в его рядах множества партий является скорее минусом, чем плюсом, ибо оно свидетельствует о раздробленности его сил. Характерно, что в германской социал-демократии, когда она еще не была поражена оппортунизмом, было немало сторонников единой партии рабочего класса. Наличие в рабочем движении наряду с революционными партиями реформистских, псевдосо- циалистических партий и групп отнюдь не способствует укреплению этого движения, а, наоборот, ослабляет его перед лицом классового врага.
Марксисты-ленинцы не отрицают в принципе возможности победы рабочего класса и при наличии нескольких партий. В Советском Союзе однопартийная система сложилась в особых исторических условиях. Эти условия характеризовались тем, что против власти рабочих и крестьян активно выступали не только откровенно буржуазные партии. Даже партии, именовавшие себя социалистическими (меньшевики, эсеры), в целом оказались на стороне враждебных сил. Слишком велико было влияние старого, капиталистического мира на поведение мелкобуржуазных партий, которые по самой своей природе не способны на принципиальную, выдержанную и организованную борьбу с врагами революции. Характеризуя поведение меньшевиков и эсеров в период между Февральской и Октябрьской революциями, В. И. Ленин говорил: «Меньшевики и эсеры все время революции 1917 года только и делали, что колебались между буржуазией и пролетариатом, никогда не могли занять правильной позиции и, точно нарочно, иллюстрировали положение Маркса о том, что мелкая буржуазия ни на какую самостоятельную позицию в коренных битвах неспособна» !.
На поведении этих партий существенным образом сказывалось их понимание демократии и социализма. Меньшевики, с одной стороны, ратовали за демократию «вообще», против «всякой» диктатуры, а с дру-
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 37, с. 210. 148
гой — отстаивали необходимость капитализма, поскольку считали, что Россия должна еще пройти длительный путь капиталистического развития, прежде чем встанет вопрос о социализме. Представление же эсеров о социализме примерно соответствовало характеристике, данной мелкобуржуазному социализму в «Манифесте Коммунистической партии»: этот социализм стремится или восстановить старые средства производства и обмена, а вместе с ними и старые отношения собственности и старое общество, или вновь насильственно втиснуть современные средства производства и обмена в рамки старых отношений собственности (у эсеров — мелкой, главным образом крестьянской, собственности.— С. Т.). «В обоих случаях он одновременно и реакционен и утопичен» !.
На практике «социализм» меньшевиков и эсеров вылился в ожесточенную борьбу против Советской власти. В ходе гражданской войны эти партии окончательно разоблачили себя и утратили всякую опору в массах трудящихся. Руководящие верхушки этих партий выехали за границу и вместе с белогвардейской эмиграцией работали «над разрушением Советской власти и восстановлением капитализма в России»1 2.
Через много лет, в 1946 г., один из лидеров меньшевизма, Ф. Дан, написал книгу о происхождении большевизма, в которой признал историческую правоту большевиков и вместе с тем засвидетельствовал, что отказ меньшевиков от принципа классовой борьбы логически привел их в лагерь противников социализма. Характерно, что Дан счел возможным высказать мысль о том, что в обществе, где нет антагонистических классов, вряд ли возможна такая многопартийная система, которая сложилась в процессе развития капитализма.
Среди идеологов антикоммунизма Вольф считается одним из самых компетентных истолкователей так называемого тоталитаризма XX в. Стремясь ввести в заблуждение массы относительно подлинной природы капиталистического строя, основанного на классовом господстве буржуазии, и представить в ложном свете сущность социализма, буржуазные «ученые» пустили в ход теорию «тоталитарного» государства и общества.
1 Маркс К.» Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 450.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 44, с. 5.
149
Такое государство они изображают независимым от какого бы то ни было класса, ссылаясь на то, что в нынешнем веке будто бы утратило значение понятие классов и классовой борьбы. Вольф вслед за другими теоретиками тоталитаризма причину возникновения фашизма в Италии, а затем в Германии видел не в реакционной политике империализма, а в «тоталитарной идеологии», хотя известно, что фашизм явился порождением именно империалистической реакции с ее шовинистическими, агрессивными и антикоммунистическими устремлениями. Пока существует империализм, остается и опасность фашизма. Это наглядно подтверждается ходом событий в капиталистических странах.
Господство монополистического капитализма неразрывно связано с реакцией по всей линии, о чем В. Й. Ленин писал еще в годы первой мировой войны. Программа Коммунистической партии США, характеризуя современный американский капитализм, указывает, что по мере роста монополистического капитала все более расширяется и усиливается его власть над государственной машиной. Правительство, по сути, становится политическим орудием небольшой группы монополистов для контроля над всем обществом. Растущая власть военно-промышленного комплекса распространяется на все сферы общественной жизни. Этот комплекс командует экономической жизнью городов и целых регионов, фактически ставит под свой контроль ключевые отрасли индустрии, вторгается в интеллектуальную и научную жизнь. Пентагон и специальные органы военной промышленности используют все виды пропаганды в целях формирования общественного мнения Ч
Опасность фашизма коренится именно в государственно-монополистическом капитализме, в его экономической и политической сущности, в его идеологии, пропитанной расизмом, шовинизмом, антикоммунизмом. На этот счет имеется красноречивое признание американского профессора А. Мейера в его статье «Взгляд антикоммуниста на разрядку». Критикуя внешнюю политику США, основанную, по его мнению, на доктрине антикоммунизма, он пишет: «Мы считаем себя вправе решать за народы мира, что им лучше 1 Ргоегат о! 1Ье Соттит$1 Райу Ы$А, р. 19—20.
150
быть мертвыми, чем красными... Пентагон и его клиенты стали паразитами на теле политики. Ими милитаризован весь мир. Мы перевооружили Германию и Японию и тем самым помогли делить Европу и Азию... Мы стали союзником наиболее продажных и репрессивных режимов. Подобно царской охранке, наши собственные так называемые органы безопасности изобретают, финансируют и фабрикуют всякого рода фальшивки о коммунистическом заговоре» 1.
Как видно, даже идейному антикоммунисту претит политика правящих кругов США, продиктованная корыстными интересами монополий и военно-промышленного комплекса. Этой опасности не хотел видеть Вольф в писаниях о коммунистической идеологии.
Приверженцы капитализма не мыслят себе другого общества, кроме капиталистического. Поэтому они стараются не замечать происходящих в этом обществе процессов, которые подмывают и подрывают его устои. Они выдвигают то одни, то другие «теории», призванные оправдать капиталистическую систему. Сторонники так называемой конвергенции уповают на то, что капиталистическая и социалистическая системы якобы все более будут развиваться в одном и том же направлении и в конечном счете сольются в едином индустриальном обществе.
Б. Вольф не был сторонником этой теории, считал ее несостоятельной. Однако его теория надклассового государства, которое угрожает одинаково всем людям, независимо от того, в каком обществе они живут, есть, по сути, та же теория конвергенции. «Главная проблема XX века, как, вероятно, должны будут признать историки в XXI столетии,— это не «социализм против капитализма» вообще, а вот какая: сможет ли государство вторгнуться во многие области и аспекты социальной жизни без того, чтобы оно стало тоталитарным, без того, чтобы были ликвидированы свобода и демократия»,— писал Вольф.
Мы видим здесь попытку отвлечь внимание от действительной проблемы нашего столетия, суть которой заключается в борьбе двух противоположных систем и в переходе общества от капитализма к социализму. По Вольфу, следует бояться, чтобы государство не 1 Тке 5оу1е1 С1пюп: Тке ЗеуепНея апд Веуопд. Ед. Ьу Вегпагд Е185епз1а1. Ьеггип^оп, Тогоп1о, Ьопдоп, 1975, рр. 324, 325.
151
«поглотило» общество и не, уничтожило демократию. О каком государстве идет речь? Известно, что буржуазное государство является политическим орудием буржуазии, а социалистическое государство служит трудящимся. В реальной жизни существует два различных типа государства: старое, эксплуататорское и новое, социалистическое. Первое отстаивает и защищает интересы имущих классов, второе — интересы гигантского большинства трудового народа.
Взять, например, новую Конституцию СССР. В ней четко определена высшая цель Советского социалистического государства: построение бесклассового коммунистического общества, в котором получит развитие общественное коммунистическое самоуправление. Из этой цели вытекают и его главные задачи, состоящие в том, чтобы создать материально-техническую базу коммунизма, совершенствовать социалистические общественные отношения, постепенно преобразовывая их в коммунистические, воспитывать человека в духе коммунизма, повышать материальный и культурный уровень жизни народа, обеспечить безопасность страны, содействовать укреплению мира и развитию международного сотрудничества.
Старое, буржуазное государство никогда не ставило перед собой задачи, которые преследовали бы цель удовлетворения насущных нужд трудящихся. Каждую уступку со стороны монополистического капитала и его государственной машины трудящиеся добывают в острой борьбе. При этом буржуазия стремится свести на нет эти уступки, как только появляется хотя бы небольшая возможность. Все, что было завоевано народными массами Чили в период правительства Народного единства, фашистская хунта уничтожила в результате контрреволюционного переворота, совершенного с помощью американского империализма. И это не единичный случай наступления монополистической буржуазии на жизненные интересы трудящихся.
Принципиальное различие между буржуазным и социалистическим государством Вольф попытался смазать софистическими рассуждениями о тоталитарном государстве вообще. В своей книге он исключает возможность такого общественного устройства, когда не будет государства, называет утопией марксистское положение об отмирании государства на высшей фазе коммунизма. Но коммунистическое общество, как под152
черкивал В. И. Ленин, предполагает «не теперешнюю производительность труда и не теперешнего обывателя, способного «зря»... портить склады общественного богатства и требовать невозможного» Государство отомрет, станет ненужным, когда люди постепенно привыкнут к соблюдению элементарных правил общежития без принуждения, без аппарата для принуждения, называемого государством.
К такому общественному устройству невозможно прийти в течение короткого отрезка времени. Для этого потребуется целая историческая эпоха победы п упрочения коммунизма в международном масштабе. Пока же коммунизм является объектом острейшей классовой борьбы, в том числе и на международной арене, государство необходимо. Для отмирания государства требуются не только экономические, социальные и культурные предпосылки в той или иной стране, но и благоприятная международная обстановка. Делу обеспечения такой обстановки подчинена внешняя политика государств социалистического содружества.
Вольф признал взаимосвязь между марксистско- ленинской идеологией и внешнеполитической деятельностью КПСС и Советского государства. В его книге справедливо отмечается, что без понимания сущности марксизма-ленинизма нельзя понять и характер внешней политики коммунистов, ее назначение и цели. Однако тщетно искать у Вольфа сколько-нибудь объективного подхода к данной проблеме. Марксизм-ленинизм он называет воинственной идеологией, которая будто бы требует вести всеми средствами непрерывную войну вплоть до осуществления своей главной цели. Марксистско-ленинское понятие классовой борьбы Вольф отождествил с понятием войны в прямом смысле этого слова и приписал марксистам нарочитое стремление к разжиганию конфликтов и антагонизмов в обществе. К этому-де обязывает диалектический материализм.
Такая вульгаризация марксизма-ленинизма давно уже практикуется идеологами буржуазии. Они всегда обвиняли марксистов в том, что классовая борьба ими выдумана. По той же стезе пошел и Вольф, хотя одно время он состоял даже в рядах американской компар-
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 33, с. 97. 153
тии, хвастался своим знанием марксизма. Классовая борьба, как учит марксизм, есть порождение определенной системы производственных отношений, их антагонистического характера. Интересы различных классов — эксплуататоров и эксплуатируемых — неизбежно приводят к классовым столкновениям независимо от всяких проповедей и заклинаний. «Гениальность Маркса состоит в том,— писал Ленин,— что он сумел раньше всех сделать отсюда и провести последовательно тот вывод, которому учит всемирная история. Этот вывод есть учение о классовой борьбе» 1.
Правильно понять эту истину — значит уметь правильно определять как внутреннюю, так и внешнюю политику. КПСС на различных этапах общественного развития в своей политике всегда проводит принцип классового подхода. В современных условиях свой внешнеполитический курс она определяет, исходя из единства коренных интересов советского народа и трудящихся других стран, четко разграничивая классовые интересы социалистических, прогрессивных сил, с одной стороны, и реакционных, империалистических— с другой. Но такое разграничение не имеет ничего общего с той карикатурой, которую Вольф преподцес читателю, заявив, будто В. И. Ленин в соответствии с марксистской теорией требовал «вести тотальную войну до тех пор, пока не будет достигнута тотальная победа».
В. И. Ленин, как и другие последовательные марксисты, всегда учитывал конкретные условия классовой борьбы и многообразие ее форм — мирных и немирных, парламентских и массовых, экономических, политических и идеологических.
В условиях борьбы между противоположными системами (капиталистической и социалистической) марксисты-ленинцы отстаивают принцип мирного сосуществования государств с различным социальным строем. Это тоже специфическая форма классовой борьбы на международной арене. Вольф, как и многие другие антикоммунисты, пытался посеять сомнение в искренности марксистов-ленинцев относительно политики мирного сосуществования, поскольку они не признают примирения в идеологической борьбе.
1 Ленин В. И. Полк. собр. соч, т. 23, с. 47.'
154
Но ведь и буржуазия не признает такого примирения, иначе она не вела бы столь активную антикоммунистическую пропаганду. Борьба между буржуазной и социалистической идеологиями ведется со времени возникновения марксизма. Это борьба за умы людей, и она ведется средствами разъяснения и убеждения, а не с помощью «тотальной войны». Советское государство с первых дней своего существования призывало к тому, чтобы жить в мире и соблюдать добрососедские отношения со всеми государствами независимо от их общественно-политического строя. И хотя марксисты никогда не скрывали, что конечную цель своей борьбы они видят в победе коммунизма во всемирном масштабе, достижение этой цели, по нх глубокому убеждению, происходит не путем «экспорта» революции из одних стран в другие. Революции вызревают вследствие обострения классовых противоречий в той или иной капиталистической стране. Тех, кто предлагал «облагодетельствовать» другие народы революцией с помощью войны, В. И. Ленин называл безумцами или провокаторами.
И если В. И. Ленин призывал коммунистов обучаться искусству самых разнообразных приемов, форм борьбы с врагом, умению наступать и отступать, использовать компромиссы, противоречия в лагере врагов рабочего класса, он учитывал то обстоятельство, что эксплуататорские классы за многие столетия своего господства выработали бесчисленное множество форм и способов воздействия на массы трудящихся, подавления их стремлений к свободе и лучшей жизни.
♦ * ♦
Выступления представителей буржуазной реакционной «науки» против социалистической идеологии являются одним из конкретных проявлений классового сопротивления буржуазии, целью которой было и остается развенчание марксизма-ленинизма, идей коммунизма, ослабление их влияния на умы людей. В этом направлении и ведется идеологическая работа буржуазной пропагандой, многочисленными «учеными» наемниками империалистической буржуазии. Не случайно книга Вольфа встретила похвалу всех его единомышленников.
155
Буржуазия вела и ведет борьбу против марксизма- ленинизма, против социалистической идеологии уже многие десятилетия. Но эта борьба не приносила ей победы в прошлом, не принесет ее и теперь, когда идеи Маркса, Энгельса, Ленина, овладевая массами, все более превращаются в могущественную материальную силу. Перефразируя слова К. Маркса, мы можем сказать: история уже пригвоздила к позорному столбу апологетов капитализма. Их не в силах будут освободить все молитвы и заклинания.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Ведущиеся с разных сторон нападки на марксистско-ленинское учение свидетельствуют о том, что оно не только не устарело, а, наоборот, живет и развивается, оказывает все более мощное воздействие на умы людей, на общественное развитие. Нельзя не согласиться с мнением американского профессора Б. Оллмена, который пишет, что на вопрос: «Следует ли изучать марксизм в университетах?» — правильным будет ответ: «А заслуживают ли названия университетов те учебные заведения, в которых не изучается марксизм?» 1
Марксизм-ленинизм является могучим идейнотеоретическим оружием коммунистов, всех искренних борцов за социализм и общественный прогресс. Он дает понимание исторической перспективы, помогает правильно ориентироваться в событиях общественной жизни, вооружает единственно правильным методом познания и революционного преобразования мира.
Марксизм-ленинизм — революционная наука, основанная на последовательно материалистическом понимании природы и общества. Свое призвание она видит в том, чтобы вооружить рабочий класс, широчайшие массы трудящихся ясным пониманием своих коренных интересов, законов классовой борьбы, чтобы разрешить порожденные капиталистической системой острейшие противоречия, осуществить переход от капитализма к более передовому общественному строю, для которого объективные предпосылки создаются самим капитализмом.
Превращение идей социализма в реально существующий общественный строй — лучшее доказательство того, что в марксизме-ленинизме нет ничего утопического. Вся история международного рабочего 1 Моп1Ыу Цеу1е^, 1978, ОесешЬег, № 12. Уогк, р. 37.
157
движения, опыт социалистических революций и глубоких социально-экономических преобразований в целом ряде стран, как и опыт национально-освободительной борьбы народов против империализма, наглядно показывают, что марксизм-ленинизм дает ответы на самые острые и волнующие многомиллионные массы трудящихся вопросы общественного бытия. Буржуазия не стала бы расходовать огромные средства на содержание целых армий «ученых», ведущих борьбу против марксизма-ленинизма, если бы он представлял собой утопию.
Нет, это не утопия! Происходящие в мире революционные процессы лучше всяких слов подтверждают колоссальную жизненную силу марксистско-ленинской теории. Не случайно же буржуазная пропаганда называет «марксистскими», «коммунистическими» даже такие революционные движения, которые развертываются под иным флагом. Именно страх перед растущим воздействием идей марксизма-ленинизма заставляет буржуазию воздавать хвалу ревизионистским и реформистским теоретикам, которые проявляют усердие в поисках мнимых недостатков и ошибок в революционном учении Маркса — Энгельса — Ленина.
Борьба против фальсификаторов этого учения — одна из важнейших задач идеологической работы, которую ведут КПСС, другие коммунистические и рабочие партии, борющиеся за воплощение в жизнь идеалов социализма и коммунизма. В этой борьбе марксисты-ленинцы оттачивают свое теоретическое оружие, развивают и двигают вперед науку побеждать.
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие 3
Ленинский этап развития марксизма в кривом зеркале буржуазной историографии . 6
Критика фальсификаций ленинского учения о партии ... 53
Ленинизм об общих закономерностях революционного процесса. Несостоятельность их отрицания 90
Как фальсифицируется марксистско-ленинская идеология 121
Истинная сущность антикоммунистических мифов Б. Вольфа 139
Заключение 157
Степан Лазаревич Титаренко
ПРОТИВ ФАЛЬСИФИКАЦИИ ЛЕНИНИЗМА
Критический очерк
Редакторы Р. Н. Соколов, Г. П. Шкаренкова Младший редактор Н. С. Коблякова Художник И. Н. Еременко Художественный редактор Г. Ф. Семиреченко Технический редактор М. И. Токменина
И Б № 2478
Сдано в набор 26 05.81. Подписано в печать 21.08.81. А00155 Формат 84хЮ8’/з2 Бумага типографская № 1. Гарнитура «Литературная». Печать высокая. Условн. печ. л. 8,4. Условн. кр. отт. 8,61. Учетно-изд. л. 8,45 Тираж 85 тыс. экз Заказ Кг 1255. Цена 30 коп.
Политиздат. 125811, ГСП, Москва, А-47, Миусская пл., 7.
Ордена Ленина типография «Красный пролетарий». 103473, Москва, И-473, Краснопролетарская, 16.