/
Tags: журнал домашняя лаборатория
Year: 2015
Text
ИНТЕРНЕТ-ЖУРНАЛ
МАРТ 2015
ДОМАШНЯЯ
ЛАБОРАТОРИЯ
Научно-практический
и образовательный
интернет-журнал
Адрес редакции:
domlab@ inbox.com
Статьи для журнала
направлять, указывая в теме
письма «For journal».
Журнал содержит материалы
найденные в Интернет или
написанные для Интернет.
Журнал является полностью
некоммерческим. Никакие
гонорары авторам статей не
выплачиваются и никакие
оплаты за рекламу не
принимаются.
СОДЕРЖАНИЕ
Записки о Галльской войне
Мир микробов (продолжение)
Введение в статистику (окончание)
Некоторые методы органической химии
Блок питания плазмотрона
Март 2015
История
Ликбез
147
160
Химичка
177
Электроника
193
Явные рекламные объявления
не принимаются, но скрытая
реклама, содержащаяся в
статьях, допускается и даже
приветствуется.
Редакция занимается только
оформительской
деятельностью и никакой
ответственности за содержание статей
не несет.
Статьи редактируются, но
орфография статей является
делом их авторов.
При использовании
материалов этого журнала, ссылка
на него не является
обязательной, но желательной.
Никакие претензии за
невольный ущерб авторам,
заимствованных в Интернет
статей и произведений, не
принимаются. Произведенный
ущерб считается
компенсированным рекламой авторов и
их произведений.
Грибознатство и грибоводство
Законы Мерфи для медиков
Криптономикон (продолжение)
Конец феминизма
В мире насекомых (продолжение)
Технологии
198
Юмор
279
Литпортал
303
Мышление
437
Разное
518
По всем спорным вопросам
следует обращаться лично в
соответствующие учреждения провинции
Свободное государство (ЮАР).
При себе иметь, заверенные
местным нотариусом, копии всех
необходимых документов на
африкаанс, в том числе,
свидетельства о рождении, диплома об
образовании, справки с места
жительства, справки о здоровье
и справки об авторских правах
(в 2-х экземплярах).
НА ОБЛОЖКЕ
Март - подходящий месяц, чтобы поговорить о
женщинах. И не только о женщинах. Читаем публикацию
«Конец феминизма». На всякий случай уведомляем, что
редакция взглядов автора не разделяет.
История
' IK-КИИ
•.и
у*7 ^ J
ЗАПИСКИ О ГАЛЛЬСКОЙ ВОИНЕ
Гай Юлий Цезарь
КНИГА ПЕРВАЯ
1. Галлия по всей своей совокупности разделяется на три части. В одной из
них живут бельги, в другой - аквитаны, в третьей - те племена, которые на их
собственном языке называются кельтами, а на нашем - галлами. Все они
отличаются друг от друга особым языком, учреждениями и законами. Галлов отделяет от
аквитанов река Гарумна, а от белыов - Матрона и Секвана. Самые храбрые из
них - бельги, так как они живут дальше всех других от Провинции с ее
культурной и просвещенной жизнью; кроме того, у них крайне редко бывают купцы,
особенно с такими вещами, которые влекут за собою изнеженность духа; наконец,
они живут в ближайшем соседстве с зарейнскими германцами, с которыми ведут
непрерывные войны. По этой же причине и гельветы превосходят остальных галлов
храбростью: они почти ежедневно сражаются с германцами, либо отбивая их
вторжения в свою страну, либо воюя на их территории. Та часть, которую, как мы
сказали, занимают галлы, начинается у реки Родана, и ее границами служат река
Гарумна, Океан и страна бельгов; но со стороны секванов и гельветов она
примыкает также к реке Рейну. Она тянется к северу. Страна бельгов начинается у
самой дальней границы Галлии и доходит до Нижнего Рейна. Она обращена на
северо-восток. Аквитания идет от реки Гарумны до Пиренейских гор и до той части
Океана, которая омывает Испанию. Она лежит на северо-запад.
менапии ^ ~»
Б Е Л Г И убии v
морины уоии ™
Ч "'^арРнеаМЬ1 треверы f ^
^0ванеРвииЭбУР0НЫ -о
%^ йДпРемь| треверы ^
ГАЛЛЫ
сеноны
лингоны
венеты карнуты л ч
битуриги эдуи <£- Ф
сантоны ^
,'У/- арверны о\ ■;
АКВИТАНЫf?
Карта Галлии.
2. У гельветов первое место по своей знатности и богатству занимал Оргето-
риг. Страстно стремясь к царской власти, он, в консульство М. Мессалы и М.
Писона1, вступил в тайное соглашение со знатью и убедил общину выселиться
всем народом из своей земли: так как гельветы, говорил он, превосходят всех
своей храбростью, то им нетрудно овладеть верховной властью над всей Галлией.
Склонить на это гельветов было для него тем легче, что по природным условиям
своей страны они отовсюду стеснены: с одной стороны весьма широкой и глубокой
рекой Рейном, которая отделяет область гельветов от Германии, с другой -
очень высоким хребтом Юрой - между секванами и гельветами, с третьей - Ле-
маннским озером и рекой Роданом, отделяющей нашу Провинцию от гельветов. Все
это мешало им расширять район своих набегов и вторгаться в земли соседей: как
люди воинственные, они этим очень огорчались. Они полагали, что при их
многолюдстве, военной славе и храбрости им было слишком тесно на своей земле,
которая простиралась на двести сорок миль в длину и на сто шестьдесят в ширину.
3. Эти основания, а также авторитет Оргеторига склонили их к решению
приготовить все необходимое для похода, скупить возможно большее количество
вьючных животных и телег, засеять как можно больше земли, чтобы на походе было
достаточно хлеба, и укрепить мирные и дружественные отношения с соседними
общинами. Для выполнения всех этих задач, по их мнению, довольно было двух лет,
а на третий год должно было состояться, по постановлению их народного
собрания, поголовное выселение. Оргеториг взял на себя посольство к общинам. Во
время этой поездки он убеждает секвана Кастика, сына Катаманталеда, который
много лет был царем секванов и имел от нашего сената титул друга римского
народа , захватить в своей общине царскую власть, которая раньше была в руках
его отца; к такой же попытке он склоняет и эдуя Думнорига, брата Дивитиака,
который в то время занимал в своей общине высшую должность и был очень любим
1 61 год до н. э.
простым народом. За Думнорига он, кроме того, выдает замуж свою дочь. Оргето-
риг доказывает им, что эти попытки очень легко осуществимы, так как сам он
должен получить верховную власть в своей общине, а гельветы, несомненно,
самый сильный народ в Галлии; он ручается, что при своих средствах и военной
силе обеспечит им царскую власть. Под влиянием подобных речей они дают друг
другу клятвенные обязательства и надеются, что после захвата царской власти
они овладеют всей Галлией при помощи трех самых сильных и могущественных
народов .
4. Но об этих замыслах гельветы узнали через доносчиков. Согласно со своими
нравами2 они заставили Оргеторига отвечать перед судом в оковах. В случае
осуждения ему предстояла смертная казнь посредством сожжения. Но в
назначенный для суда день Оргеториг отовсюду собрал на суд всех своих крепостных,
около десяти тысяч человек, а также приказал явиться всем своим клиентам и
должникам, которых у него было много; при помощи всех этих людей он избавился
от необходимости защищаться на суде. Когда возмущенная этим община пыталась
вооруженной силой осуществить свое право, и власти стали набирать народ из
деревень, Оргеториг умер; по мнению гельветов, есть основания подозревать,
что он покончил с собой.
5. После его смерти гельветы тем не менее продолжали заботиться о
выполнении своего решения выселиться всем народом. Как только они пришли к
убеждению, что у них все для этой цели готово, они сожгли все свои города3 числом
до двенадцати, села числом около четырехсот и сверх того все частные хутора,
сожгли и весь хлеб, за исключением того, который должны были взять с собой на
дорогу, - с тем чтобы не иметь уже никаких надежд на возвращение домой и,
таким образом, быть более готовыми на какие угодно опасности: каждому приказано
было взять с собой муки на три месяца. Они уговорили также своих соседей -
рауриков, тулинхюв и латовиков - сжечь, подобно им, свои города и села и
двинуться вместе с ними. Наконец, они приняли к себе и включили в число своих
союзников также боев, которые поселились за Рейном, затем перешли в Норик и
осаждали Норею.
6. Было вообще два пути, по которым гельветы могли выступить из своей
страны: один узкий и трудный - через область секванов, между Юрой и Роданом, по
которому с трудом может проходить одна телега в ряд; кроме того, над ним
нависали весьма высокие горы, так что даже очень небольшой отряд легко мог
загородить дорогу; другой шел через нашу Провинцию и был гораздо легче и
удобнее, так как и между гельветами и недавно покоренными аллоброгами4 течет река
Родан, в некоторых местах проходимая вброд. Самый дальний от нас город аллоб-
рогов в ближайшем соседстве с гельветами - Генава. Из этого города идет мост
в страну гельветов. Они были уверены в том, что либо уговорят все еще не
примирившихся с римской властью аллоброгов, или же заставят силой дать свободный
проход через их землю. Приготовив все необходимое для похода, они назначают
срок для общего сбора на берегу Родана. Это был пятый день до апрельских
Календ, в год консульства Л. Писона и А. Габиния.
7. При известии о том, что гельветы пытаются идти через нашу Провинцию, Це-
2 У римлян обыкновенно не было предварительного ареста обвиненного.
3 В подлиннике oppida. Это не города в нашем смысле, но, прежде всего,
укрепленные места.
4 Восстание аллоброгов было подавлено претором Г. Помптином в 61 году до н.
э.
зарь ускорил свой отъезд из Рима, двинулся самым скорым маршем в Дальнюю
Галлию и прибыл в Генаву. Во всей Провинции он приказал произвести усиленный
набор (вообще же в Дальней Галлии стоял только один легион) и разрушить мост у
Генавы. Как только гельветы узнали о его прибытии, они отправили к нему
послами знатнейших людей своего племени. Во главе посольства стояли Наммей и
Веруклетий. Они должны были заявить, что гельветы имеют в виду пройти через
Провинцию без всякого для нее вреда, так как никакого другого пути у них нет,
и просят его соизволения на это. Но так как Цезарь помнил, что гельветы убили
консула Л. Кассия, разбили его армию и провели ее под ярмо5, то он не считал
возможным согласиться на их проход: он понимал, что люди, враждебно
настроенные, в случае разрешения пройти через Провинцию не воздержатся от причинения
вреда и насилий. Однако, чтобы выиграть время до прихода набранных солдат, он
ответил послам, что ему нужно будет время, чтобы об этом подумать: если им
угодно, то пусть они снова явятся к апрельским Идам.
Гай Юлий Цезарь (12 июля 100 года до н.э. — 15 марта 44 года до н.э)
8. Тем временем, при помощи бывшего при нем легиона и солдат, которые уже
собрались из Провинции, он провел от Леманнского озера, которое изливается в
реку Родан, до хребта Юры, разделяющего области секванов и гельветов, вал на
протяжении девятнадцати миль в шестнадцать футов высотой и ров6. По окончании
этих сооружений он расставил вдоль них посты и заложил сильные редуты, чтобы
тем легче задержать врагов в случае их попытки пройти против его воли. Как
только наступил условленный с послами день, и они снова к нему явились, он
объявил им, что, согласно с римскими обычаями и историческими прецедентами,
он никому не может разрешить проход через Провинцию, а если они попытаются
сделать это силой, то он сумеет их удержать. Гельветы, обманувшись в своих
надеждах, стали делать попытки, иногда днем, а чаще ночью, прорваться частью
на связанных попарно судах и построенных для этой цели многочисленных плотах,
отчасти вброд, в самых мелких местах Родана. Но мощь наших укреплений, атаки
наших солдат и обстрелы каждый раз отгоняли их и, в конце концов, заставили
отказаться от их попыток.
5 В 107 году до н. э. Эта унизительная форма капитуляции - ярмо -
образовывалась из трех копий (hastae), из которых два втыкались в землю, а третье
служило перекладиной; сдающиеся проходили под ярмом не только без оружия, но и
без верхнего платья.
6 В действительности берега Роны в данном месте большей частью очень отвесны
и неприступны, так что из девятнадцати миль, упомянутых Цезарем, ему пришлось
укрепить менее трех с половиною (около пяти километров из двадцати восьми).
Древнеримский виадук через реку Рону в окрестностях
Арля, Прованс, Франция.
9. Оставался единственный путь через страну секванов, по которому, однако,
гельветы не могли двигаться, вследствие его узости, без разрешения секванов.
Так как им самим не удалось склонить последних на свою сторону, то они
отправили послов к эдую Думноригу, чтобы при его посредстве добиться согласия
секванов . Думнориг, благодаря своему личному авторитету и щедрости, имел большой
вес у секванов и вместе с тем был дружен с гельветами, так как его жена, дочь
Оргеторига, была из их племени; кроме того, из жажды царской власти он
стремился к перевороту и желал обязать себе своими услугами как можно больше
племен. Поэтому он берет на себя это дело, добивается у секванов разрешения для
гельветов на проход через их страну и устраивает между ними обмен заложниками
на том условии, что секваны не будут задерживать движения гельветов, а
гельветы будут идти без вреда для страны и без насилий.
10. Цезарю дали знать, что гельветы намереваются двигаться через области
секванов и эдуев в страну сантонов, лежащую недалеко от области толосатов,
которая находится уже в Провинции7. Он понимал, что в таком случае для
Провинции будет очень опасно иметь своими соседями в местности открытой и очень
хлебородной людей воинственных и враждебных римлянам. Поэтому он назначил
комендантом построенного им укрепления своего легата Т. Лабиэна, а сам поспешил
в Италию, набрал там два легиона, вывел из зимнего лагеря еще три зимовавших
в окрестностях Аквилеи и с этими пятью легионами быстро двинулся кратчайшими
путями через Альпы в Дальнюю Галлию. Здесь кеутроны, грайокелы и катуриги,
заняв возвышенности, пытались загородить путь нашей армии, но были разбиты в
нескольких сражениях, и на седьмой день Цезарь достиг - от самого дальнего в
7 Под Provincia разумеется Трансальпийская Галлия (название сохранилось во
фр. - Provence - Прованс).
Ближней Галлии города Окела - области воконтиев в Дальней Провинции. Оттуда
он повел войско в страну аллоброгов, а от них - к сегусиавам. Это - первое
племя за Роданом вне Провинции.
11. Гельветы уже перевели свои силы через ущелье и область секванов, уже
пришли в страну эдуев и начали опустошать их поля. Так как эдуи не были в
состоянии защищать от них себя и свое имущество, то они отправили к Цезарю
послов с просьбой о помощи: эдуи, говорили послы, при каждом удобном случае
оказывали римскому народу такие важные услуги, что не следовало бы допускать
- почти что на глазах римского войска! - опустошения их полей, увода в
рабство их детей, завоевания их городов. Единовременно с эдуями их друзья и
ближайшие родичи амбарры известили Цезаря, что их поля опустошены, и им нелегко
защищать свои города от нападений врагов. Также и аллоброги, имевшие за
Роданом поселки и земельные участки, спаслись бегством к Цезарю и заявили, что у
них не осталось ничего, кроме голой земли. Все это привело Цезаря к решению
не дожидаться, пока гельветы истребят все имущество союзников и дойдут до
земли сантонов.
12. По земле эдуев и секванов протекает и впадает в Родан река Арар. Ее
течение поразительно медленно, так что невозможно разглядеть, в каком
направлении она течет. Гельветы переправлялись через нее на плотах и связанных
попарно челноках. Как только Цезарь узнал от разведчиков, что гельветы перевели
через эту реку уже три четверти своих сил, а около одной четверти осталось по
сею сторону Арара, он выступил из лагеря в третью стражу с тремя легионами и
нагнал ту часть, которая еще не перешла через реку. Так как гельветы не были
готовы к бою и не ожидали нападения, то он многих из них положил на месте,
остальные бросились бежать и укрылись в ближайших лесах. Этот паг назывался
Тигуринским (надо сказать, что весь народ гельветский делится на четыре па-
га) . Это и есть единственный паг8, который некогда на памяти отцов наших
выступил из своей земли, убил консула Л. Кассия и его армию провел под ярмо9.
Таким образом, произошло ли это случайно или промыслом бессмертных богов, во
всяком случае, та часть гельветского племени, которая когда-то нанесла
римскому народу крупные поражения, первая и поплатилась. Этим Цезарь отомстил не
только за римское государство, но и за себя лично, так как в упомянутом
сражении тигуринцы убили вместе с Кассием его легата Л. Писона, деда Цезарева
тестя Л. Писона.
13. Чтобы догнать после этого сражения остальные силы гельветов. Цезарь
распорядился построить на Араре мост и по нему перевел свое войско. Его
внезапное приближение поразило гельветов, так как они увидели, что он в один
день осуществил переправу, которая удалась им едва-едва в двадцать дней.
Поэтому они отправили к нему послов. Во главе их был князь Дивикон, который
когда-то был вождем гельветов в войне с Кассием. Он начал такую речь к Цезарю:
если римский народ желает мира с гельветами, то они пойдут туда и будут жить
там, где он им укажет места для поселения; но если Цезарь намерен продолжать
войну с ними, то пусть он вспомнит о прежнем поражении римлян и об
унаследованной от предков храбрости гельветов. Если он неожиданно напал на один паг в
то время, как переправлявшиеся не могли подать помощи своим, то пусть он не
приписывает эту удачу главным образом своей доблести и к ним не относится
свысока. От своих отцов и дедов они научились тому, чтобы в сражениях
полагаться только на храбрость, а не прибегать к хитростям и засадам. Поэтому
8 Паг (pagus) - область, округ.
9 См. гл. 7.
пусть он не доводит дела до того, чтобы то место, на котором они теперь
стоят, получило название и известность от поражения римлян и уничтожения их
армии.
14. Цезарь дал им такой ответ: он тем менее колеблется, что твердо держит в
памяти то происшествие, на которое ссылались гельветские послы, и тем более
им огорчен, чем менее оно было заслужено римским народом. Ведь если бы
римляне сознавали себя виновными в какой-либо несправедливости, то им нетрудно
было бы остеречься; но они ошиблись именно потому, что их действия не давали им
повода к опасениям, а бояться без причины они не находили нужным. Итак, если
он даже и готов забыть о прежнем позоре, неужели он может изгладить из своей
памяти недавнее правонарушение, именно что гельветы против его воли
попытались силой пройти через Провинцию и причинили много беспокойства эдуям, ам-
баррам, аллоброгам? К тому же сводится их надменное хвастовство своей победой
и удивление, что так долго остаются безнаказанными причиненные ими обиды. Но
ведь бессмертные боги любят давать иногда тем, кого они желают покарать за
преступления, большое благополучие и продолжительную безнаказанность, чтобы с
переменой судьбы было тяжелее их горе. При всем том, однако, если они дадут
ему заложников в удостоверение готовности исполнить свои обещания и если
удовлетворят эдуев за обиды, причиненные им и их союзникам, а также аллобро-
ров, то он согласен на мир с ними. Дивикон отвечал: гельветы научились у
своих предков брать заложников и не давать их: этому сам римский народ
свидетель . С этим ответом он удалился.
15. На следующий день они снялись отсюда с лагеря. Цезарь сделал то же
самое и для наблюдения над маршрутом неприятелей выслал вперед всю конницу,
числом около четырех тысяч человек, которых он набрал во всей Провинции, а
также у эдуев и их союзников. Всадники, увлекшись преследованием арьергарда,
завязали на невыгодной позиции сражение с гельветской конницей, в котором
потеряли несколько человек убитыми. Так как гельветы всего только с пятьюстами
всадников отбросили такую многочисленную конницу, то это сражение подняло в
них дух, и они стали по временам смелее давать отпор и беспокоить наших
нападениями своего арьергарда. Но Цезарь удерживал своих солдат от сражения и
пока ограничивался тем, что не давал врагу грабить и добывать фураж. И вот обе
стороны двигались около пятнадцати дней так, что расстояние между
неприятельским арьергардом и нашим авангардом было не больше пяти или шести миль.
16. Между тем Цезарь каждый день требовал от эдуев хлеба, официально ими
обещанного. При упомянутом северном положении Галлии, вследствие холодного
климата, не только еще не созрел хлеб на полях, но даже и фуража было
недостаточно; а тем хлебом, который он подвез по реке Арару на судах, он почти не
мох1 пользоваться, так как гельветы свернули в сторону от Арара, а он не хотел
упускать их из виду. Эдуи оттягивали дело со дня на день, уверяя его, что
хлеб собирается, свозится, уже готов. Цезарь понял, что его уж очень долго
обманывают; а между тем наступал срок распределения хлеба между солдатами.
Тогда он созвал эдуйских князей, которых было много в его лагере. В числе их
были, между прочим, Дивитиак и Лиск. Последний был в то время верховным
правителем, который называется у эдуев вергобретом, избирается на год и имеет
над своими согражданами право жизни и смерти. Цезарь предъявил им тяжкие
обвинения в том, что, когда хлеба нельзя ни купить, ни взять с полей, в такое
тяжелое время, при такой близости врагов они ему не помогают, а между тем он
решился на эту войну главным образом по их просьбе; но еще более он жаловался
на то, что ему вообще изменили.
17. Только тогда, после речи Цезаря, Лиск высказал то, о чем раньше молчал.
Есть известные люди, говорил он, очень авторитетные и популярные у простого
народа, личное влияние которых сильнее, чему самих властей. Вот они-то своими
мятежными и злостными речами и отпугивают народ от обязательной для него
доставки хлеба: раз уж эдуи, говорят они, не могут стать во главе Галлии, то все
же лучше покориться галлам, чем римлянам: ведь если римляне победят
гельветов , то они, несомненно, поработят эдуев так же, как и остальных галлов. Те
же агитаторы выдают врагам наши планы и все, что делается в лагере; обуздать
их он, Лиск, не может. Мало того, он понимает, какой опасности он подверг
себя вынужденным сообщением Цезарю того, что он обязан был сообщить; вот почему
он, пока только можно было, молчал.
18. Цезарь понимал, что Лиск намекает на Думнорига, брата Дивитиака10, но,
не желая дальнейших рассуждений об этом в присутствии большого количества
свидетелей, он немедленно распустил собрание и удержал при себе только Лиска.
Его он стал расспрашивать наедине по поводу сказанного в собрании. Тот
говорит откровеннее и смелее. О том же Цезарь спросил с глазу на глаз и у других
и убедился в истине слов Лиска: это и есть Думнориг, говорят они, человек
очень смелый, благодаря своей щедрости весьма популярный в народе и очень
склонный к перевороту. Много лет подряд у него были на откупу пошлины и все
остальные государственные доходы эдуев за ничтожную цену, так как на торгах
никто в его присутствии не осмеливается предлагать больше, чем он. Этим он и
сам лично обогатился и приобрел большие средства для своих щедрых раздач. Он
постоянно содержит на свой собственный счет и имеет при себе большую конницу
и весьма влиятелен не только у себя на родине, но и у соседних племен. Кроме
того, для укрепления своего могущества он отдал свою мать замуж за очень
сильного князя битуригов, сам взял себе жену из племени гельветов, сестру по
матери и других родственниц выдал замуж в другие общины. Благодаря этому
свойству он очень расположен к гельветам, а к Цезарю и к римлянам питает,
помимо всего прочего, личную ненависть, так как их приход ослабил его
могущество и возвратил прежнее влияние и сан брату его Дивитиаку. Если римлян
постигнет несчастье, то это даст ему самые верные гарантии при поддержке гельветов
овладеть царской властью; но если утвердится римская власть, то ему придется
оставить всякую надежду не только на царство, но даже на сохранение того
влияния, которым он теперь пользуется. В своих расспросах Цезарь узнал также
и о том, что в неудачном конном сражении, бывшем несколько дней тому назад,
первыми побежали Думнориг и его всадники (Думнориг был как раз командиром
вспомогательного конного отряда, присланного эдуями Цезарю), а их бегство
вызвало панику и в остальной коннице.
19. Эти сообщения давали Цезарю достаточное основание покарать его или
самолично, или судом его сограждан, так как к указанным подозрениям
присоединялись вполне определенные факты, именно, что он перевел гельветов через страну
секванов, устроил между ними обмен заложниками, что он все это сделал не
только против воли Цезаря и своего племени, но даже без их ведома и что,
наконец , в этом его обвиняет представитель высшей власти у эдуев. Но было одно
серьезное препятствие. Цезарь знал, что брат Думнорига Дивитиак отличается
великой преданностью римскому народу и расположением лично к нему и что это -
человек в высшей степени верный, справедливый и разумный: его-то и боялся
Цезарь обидеть казнью Думнорига. Поэтому, прежде чем принять какие-либо меры,
он приказал позвать к себе Дивитиака, удалил обычных переводчиков и повел с
ним беседу при посредстве своего друга Г. Валерия Троукилла, видного человека
См. гл. 3.
из Провинции Галлии, к которому питал полное доверие. Цезарь, между прочим,
напомнил о том, что на собрании галлов в его присутствии было сказано о Дум-
нориге; затем сообщил ему о том, что сказали ему другие, каждый в
отдельности , в разговоре с глазу на глаз. При этом он убедительно просил Дивитиака не
считать себя оскорбленным, если он сам по расследовании дела поставит
приговор о Думнориге или предложит это сделать общине эдуев.
20. Дивитиак, обливаясь слезами, обнял [колена] Цезаря и начал умолять его
не принимать слишком суровых мер против его брата: он знает, что все это
правда, и никто этим так не огорчен, как он: ведь его брат возвысился только
благодаря ему в то время, когда он сам пользовался большим влиянием у себя на
родине и в остальной Галлии, а тот по своей молодости не имел почти никакого
значения. Но все свои средства и силы брат употребляет не только для
уменьшения его влияния, но, можно сказать, для его гибели. И все-таки, помимо своей
любви к брату, ему приходится считаться и с общественным мнением. Если Цезарь
слишком сурово накажет Думнорига, то все будут уверены, что это произошло не
без согласия Дивитиака, который состоит в числе самых близких его друзей; а в
результате от него отвернется вся Галлия. В ответ на эту красноречивую
просьбу, сопровождавшуюся обильными слезами, Цезарь взял его за руку, утешил и
просил прекратить свое ходатайство, уверяя Дивитиака, что он так им дорожит,
что во внимание к его желанию и просьбе готов простить Думноригу измену
римскому народу и свое личное оскорбление. Затем он зовет к себе Думнорига и в
присутствии брата ставит ему на вид все, что он в нем порицает, все, что
замечает за ним сам и на что жалуются его сограждане; на будущее время советует
избегать всяких поводов к подозрению, а прошлое извиняет ради его брата
Дивитиака. К Думноригу он приставил стражу, чтобы знать все, что он делает и с
кем разговаривает.
21. В тот же день, узнав от разведчиков, что враги остановились у подошвы
горы в восьми милях от его лагеря, он послал на разведки, какова эта гора и
каков подъем на нее с разных сторон. Ему сообщили, что легкий. Тогда он
приказал легату с правами претора Т. Лабиэну11 подняться в третью стражу на
самую вершину горы с двумя легионами и с такими проводниками, которые хорошо
знают путь; вместе с тем он познакомил его с своим общим планом действия. А
сам в четвертую стражу двинулся на врагов тем же путем, каким они шли, и
выслал вперед себя всю конницу. Вместе с разведчиками был послан вперед П. Кон-
сидий, который считался знатоком военного дела и в свое время служил в войске
Л. Суллы12, а впоследствии у М. Красса13 .
22. На рассвете Лабиэн уже занял вершину горы, а сам Цезарь был от
неприятельского лагеря не более как в полутора милях; причем враги, как он потом
узнал от пленных, пока еще не знали ни о его приходе, ни о приходе Лабиэна. В
это время во весь опор прискакал Консидий с известием, что гора, которую он
поручил занять Лабиэну, находится в руках врагов: это он будто бы узнал по
галльскому оружию и украшениям. Цезарь повел свои войска на ближайший холм и
выстроил их в боевом порядке. Лабиэн помнил приказ Цезаря не начинать
сражения, пока не увидит его собственного войска вблизи неприятельского лагеря,
чтобы атаковать врага единовременно со всех сторон, и потому, по занятии
горы, поджидал наших и воздерживался от боя. Уже среди белого дня Цезарь узнал
11 Таким образом, Лабиэн в отсутствие Цезаря был его заместителем и вообще
главным его помощником.
12 Сулла умер в 78 году до н. э.
13 Красе погиб в сражении с парфянами в 53 году до н. э.
от разведчиков, что гора занята римлянами и что гельветы снялись с лагеря, а
Консидий со страха сообщил, будто бы видел то, чего на самом деле не видал. В
этот день Цезарь пошел за врагами в обычном от них расстоянии и разбил свой
лагерь в трех милях от их лагеря.
Галльские воины (возможно несколько более позднего времени).
23. До распределения между солдатами хлеба оставалось только два дня, и так
как Цезарь находился не более чем в восемнадцати милях от самого большого у
эдуев и богатого провиантом города Бибракте, то он счел нужным позаботиться о
продовольственном деле и на следующий день свернул в сторону от гельветов,
направившись к Бибракте. Об этом было сообщено неприятелям через беглых рабов
декуриона галльской конницы Л. Эмилия. Может быть, гельветы вообразили, что
римляне уходят от них из страха, тем более что накануне, несмотря на захват
возвышенностей, они не завязали сражения; но может быть, у них появилась
уверенность , что римлян можно отрезать от хлеба. Во всяком случае, они изменили
свой план, повернули назад и начали наседать на наш арьергард и беспокоить
его.
24. Заметив это, Цезарь повел свои войска на ближайший холм и выслал
конницу , чтобы сдерживать нападения врагов. Тем временем сам он построил в три
линии на середине склона свои четыре старых легиона, а на вершине холма
поставил два легиона, недавно набранные им в Ближней Галлии, а также все
вспомогательные отряды, заняв, таким образом, всю гору людьми, а багаж он приказал
снести тем временем в одно место и прикрыть его полевыми укреплениями,
которые должны были построить войска, стоявшие наверху. Последовавшие за ним
вместе со своими телегами гельветы также направили свой обоз в одно место, а
сами отбросили атакой своих тесно сомкнутых рядов нашу конницу и, построившись
фалангой, пошли в гору на нашу первую линию.
25. Цезарь приказал, прежде всего, увести своего коня, а затем и лошадей
всех остальных командиров, чтобы при одинаковой для всех опасности отрезать
всякие надежды на бегство; ободрив после этого солдат, он начал сражение. Так
как солдаты пускали свои тяжелые копья сверху, то они без труда пробили
неприятельскую фалангу, а затем обнажили мечи и бросились в атаку. Большой
помехой в бою для галлов было то, что римские копья иногда одним ударом
пробивали несколько щитов сразу и таким образом пригвождали их друг к другу, а
когда острие загибалось, то его нельзя было вытащить, и бойцы не могли с удоб-
ством сражаться, так как движения левой рукой были затруднены; в конце
концов, многие, долго тряся рукой, предпочитали бросать щит и сражаться, имея
все тело открытым. Сильно израненные, они, наконец, начали подаваться и
отходить на ближайшую гору, которая была от них на расстоянии около одной мили, и
ее заняли. Когда к ней стали подступать наши, то бои и тулинги, замыкавшие и
прикрывавшие в количестве около пятнадцати тысяч человек неприятельский
арьергард, тут же на походе зашли нашим в незащищенный фланг и напали на них.
Когда это заметили те гельветы, которые уже отступили на гору, то они стали
снова наседать на наших и пытаться возобновить бой. Римляне сделали поворот и
пошли на них в два фронта: первая и вторая линии обратились против
побежденных и отброшенных гельветов, а третья стала задерживать только что напавших
тулингов и боев.
26. Таким образом долго и горячо сражались на два фронта. Но когда,
наконец, враги оказались не в состоянии выдерживать наши атаки, то одни из них
отступили на гору, как это было и сначала, а другие обратились к своему обозу
и повозкам: в продолжение всего этого сражения, хотя оно шло от седьмого часа
до вечера, никто из врагов не показал нам тыла. До глубокой ночи шел бой
также и у обоза, так как галлы выставили наподобие вала телеги и с них отвечали
на наши атаки обстрелом, причем некоторые из них, расположившись между
повозками и телегами, бросали оттуда свои легкие копья и ранили наших. Но после
долгого сражения наши овладели и обозом и лагерем. Тут были взяты в плен дочь
и один из сыновей Оргеторига. От этого сражения уцелело около ста тридцати
тысяч человек, и они шли всю ночь без перерыва; нигде не останавливаясь ни
днем, ни ночью, они на четвертый день дошли до области лингонов, так как наши
были целых три дня заняты ранеными и погребением убитых и потому не могли их
преследовать. Цезарь отправил к лингонам гонцов с письменным приказом не
помогать гельветам ни хлебом, ни чем-либо иным: тех, кто окажет помощь, он
будет рассматривать как врагов наравне с гельветами. Затем сам он по истечении
трех дней двинулся со всем своим войском в погоню за ними.
27. Доведенные таким образом до полной крайности, гельветы отправили к
Цезарю послов с предложением сдачи. Они встретились с ним на походе, бросились
к его ногам и со слезами покорно молили о мире. Он приказал им ждать его
прихода на том месте, где они теперь находятся. Они повиновались. Прибыв туда,
Цезарь потребовал от них заложников, а также выдачи оружия и перебежавших к
ним рабов. Пока все это разыскивали и собирали в одно место, наступила ночь,
и около шести тысяч человек из так называемого Вербигенского пага в самом же
начале ночи оставили гельветский лагерь и направились к Рейну и в страну
германцев , может быть, из страха, что по выдаче оружия их перебьют, а может
быть, в надежде на спасение, так как при очень большой массе сдававшихся их
бегство могло бы быть скрыто или даже совсем остаться незамеченным.
28. Как только Цезарь узнал об этом, он приказал тем племенам, через страну
которых они шли, разыскать их и вернуть назад, если они желают перед ним
оправдаться. С возвращенными он поступил как с врагами, а сдачу всех остальных
принял по выдаче заложников, оружия и перебежчиков. Гельветам, тулингам и ла-
товикам он велел вернуться на их покинутую родину, а так как по уничтожении
всего урожая им дома нечего было есть, то приказал аллоброгам дать им нужный
запас провианта; сожженные ими города и села они должны были отстроить сами.
Это он сделал главным образом из нежелания, чтобы покинутая гельветами страна
оставалась пустой: иначе вследствие доброкачественности почвы могли бы
переселиться в страну гельветов зарейнские германцы и, таким образом, сделались
бы соседями Галльской Провинции и аллоброгов. На просьбу эдуев поселить в их
стране известных своей выдающейся храбростью боев он изъявил согласие. Они
отвели им землю и впоследствии приняли их в свою общину, дав им те же права и
свободу, какими пользовались сами.
29. В лагере гельветов были найдены и доставлены Цезарю списки, написанные
греческими буквами. В них были поименно подсчитаны все вообще выселившиеся и
отдельно указано число способных носить оружие, а также детей, стариков и
женщин. В итоге оказалось: гельветов - двести шестьдесят три тысячи, тулинхюв
- тридцать шесть тысяч, латовиков - четырнадцать тысяч, рауриков - двадцать
три тысячи, боев - тридцать две тысячи; из них около девяноста двух тысяч
способных носить оружие. А в общем итоге - триста шестьдесят восемь тысяч.
Число вернувшихся домой по переписи, произведенной по приказу Цезаря,
оказалось сто десять тысяч.
30. По окончании войны с вельветами к Цезарю явились с поздравлениями, в
качестве представителей почти всей Галлии, князья общин. Хотя он, говорили
они, войной покарал гельветов за старые обиды, причиненные ими римскому
народу, но они понимают, что такой исход столько же полезен для галльской земли,
сколько для римского народа, так как гельветы, жившие у себя на родине в
полном благополучии, покинули ее только с тем намерением, чтобы открыть войну
против всей Галлии и подчинить ее своей власти, а затем из многих доставшихся
им галльских областей выбрать себе для жительства самую удобную и плодородную
и все остальные племена сделать своими данниками. Вместе с тем они просили у
Цезаря разрешения и согласия на созыв к определенному дню представителей всей
Галлии: по некоторым вопросам они желали бы, согласно с общим решением этого
собрания, обратиться к нему с просьбой. Получив это позволение, они
установили день для собрания и обязались взаимной клятвой, что никто, за исключением
лиц, на то официально уполномоченных, не будет разглашать постановлений
собрания .
31. Когда это собрание разошлось, то те же князья общин, которые перед этим
были у Цезаря, вернулись к нему и попросили у него позволения переговорить с
ним о существенных интересах не только своих личных, но и всей Галлии.
Получив это разрешение, они все со слезами бросились перед Цезарем на колени и
сказали, что они столь же настойчиво стремятся к сохранению в тайне своих
сообщений, как к исполнению своих желаний, потому что в случае разглашения
тайны им, несомненно, предстоит мучительнейшая смерть. Тогда от лица их взял
слово эдуй Дивитиак. Вся Галлия, говорил он, распадается на две партии: во
главе одной стоят эдуи, во главе другой - арверны. Они много лет вели друг с
другом ожесточенную борьбу за господство, и дело кончилось тем, что арверны и
секваны наняли на свою службу германцев. Последние перешли через Рейн сначала
в количестве около пятнадцати тысяч человек; но когда этим грубым варварам
полюбились галльские поля, образ жизни и благосостояние, их перешло еще
больше ; и теперь в Галлии их уже около ста двадцати тысяч человек. Эдуи и их
клиенты неоднократно вели с ними вооруженную борьбу, но, в конце концов,
потерпели тяжкое поражение и лишились всей знати, всего сената и всей конницы.
Эдуи, когда-то самые могущественные во всей Галлии благодаря своей храбрости,
а также узам гостеприимства и дружбы с римским народом, были сломлены этими
роковыми сражениями и вынуждены были дать в заложники секванам своих
знатнейших граждан, а кроме того, обязать свою общину клятвой - никогда не требовать
назад заложников, не молить римский народ о помощи и не отказывать в полном и
неизменном повиновении их неограниченной власти. Он, Дивитиак, оказался
единственным человеком во всей общине эдуев, которого не удалось принудить ни к
этой клятве, ни к выдаче детей своих в заложники. Поэтому он бежал из своей
общины и прибыл в Рим просить сенат о помощи, так как он один не связан ни
клятвой, ни заложниками. Впрочем, с победителями секванами случилось нечто
худшее, чем с побежденными эдуями: в их стране утвердился германский царь
Ариовист14, занял треть земли секванов, самой лучшей во всей Галлии, и теперь
приказывает секванам очистить еще одну треть, так как несколько месяцев тому
назад к нему прибыло двадцать четыре тысячи гарудов, которым должна быть
предоставлена земля для поселения. Дело кончится тем, что через немного лет все
галлы будут выгнаны из своей страны и все германцы перейдут через Рейн, ибо
нельзя и сравнивать галльскую землю с германской, равно как и галльский образ
жизни с германским. Ариовист со времени своей победы над галльскими войсками
при Магетобриге властвует высокомерно и жестоко, он требует в заложники детей
самых знатных граждан и подвергает их для примера жесточайшим наказаниям,
если что-либо делается не по его мановению и воле. Это - человек дикий,
вспыльчивый и вздорный: его деспотизма они выносить дальше не могут. Если они не
найдут помощи у Цезаря или у римского народа, то всем галлам придется
последовать примеру гельветов, именно покинуть родной дом, искать себе другой
земли, другого местожительства подальше от германцев и испытать все, что выпадет
на их долю. Если все это будет сообщено Ариовисту, то он, несомненно,
подвергнет жесточайшей казни всех находящихся у него заложников. Только Цезарь
своим личным авторитетом, внушительным войском, недавней победой и самим
именем римского народа может остановить германцев от переселения в еще большем
количестве за Рейн и защитить всю Галлию от обид со стороны Ариовиста.
32. После этой речи Дивитиака все присутствующие с громким плачем стали
просить Цезаря о помощи. Цезарь заметил, что только секваны не делают того,
что другие, но с опущенной головой печально смотрят в землю. Он с удивлением
спросил их о причине такого поведения. Секваны ничего не отвечали, но
продолжали молчать и оставались печальными, как прежде. Он несколько раз повторил
свой вопрос, но так и не добился от них ни звука. Тогда тот же эдуй Дивитиак
ответил: судьба секванов тем печальнее и тяжелее положения остальных галлов,
что они даже тайно не смеют жаловаться и молить о помощи: Ариовист страшен
для них своей жестокостью даже заочно, как если бы он сам был перед ними.
Ведь все остальные имеют возможность хоть бежать, секванам же придется
претерпеть всякие мучения, так как они приняли Ариовиста в свою страну и все их
города находятся в его власти.
33. После этих сообщений Цезарь ободрил галлов и обещал позаботиться об
этом деле: он питает, говорил он, большие надежды на то, что Ариовист
благодаря услугам и авторитету его, Цезаря, прекратит свои обиды. С этими словами
он распустил собрание. Но и помимо того, многие другие соображения побуждали
его подумать об этом деле и взять его на себя: прежде всего, он видел, что
эдуи, которые неоднократно получали от нашего сената титул единокровных
братьев римского народа, состоят в рабстве и в полном подчинении у германцев
и их заложники находятся в руках Ариовиста и секванов; а это, при величии
власти римского народа, он считал величайшим позором для себя и для
государства. Далее он понимал, что для римского народа представляет большую
опасность развивающаяся у германцев привычка переходить через Рейн и массами
селиться в Галлии: понятно, что эти дикие варвары после захвата всей Галлии не
удержатся - по примеру кимбров и тевтонов - от перехода в Провинцию и оттуда
в Италию, тем более что секванов отделяет от нашей Провинции только река Ро-
дан. Все это, по мнению Цезаря, необходимо было как можно скорее предупре-
В консульство Цезаря (58 год до н. э.) Ариовист получил титул царя и друга
римского народа.
дить. Но и сам Ариовист успел проникнуться таким высокомерием и наглостью,
что долее терпеть такое его поведение не представлялось возможным.
34. Поэтому Цезарь решил отправить к Ариовисту послов с требованием выбрать
какое-либо место, одинаково от них обоих удаленное, для переговоров, которые
он желает вести с ним о делах государственных и по вопросам, очень важным для
них обоих лично. Этому посольству Ариовист ответил: если бы ему самому был
нужен Цезарь, то он к нему и явился бы, а если Цезарю что-либо от него
угодно, то он должен прийти к нему. Кроме того, он не решился бы явиться без
войска в те части Галлии, которыми владеет Цезарь, да и войско он не может
стянуть в одно место без провианта и без сложных приготовлений. Ему только
удивительно, какое дело Цезарю и вообще римскому народу до его Галлии, которую
он победил войной.
35. Когда этот ответ был сообщен Цезарю, то он снова отправляет к Ариовисту
послов со следующим поручением: за великую милость со стороны его, Цезаря, и
римского народа, именно за то, что в его консульство сенат признал его царем
и союзником - чем Ариовист отблагодарил теперь его и римский народ - отказом
от приглашения явиться для переговоров и нежеланием высказаться по вопросам,
общим для них, и даже познакомиться с ними! Поэтому Цезарь предъявляет ему
следующие требования: во-первых, он не должен производить никаких дальнейших
массовых переселений через Рейн в Галлию; далее он должен возвратить эдуям их
заложников, а секванам разрешить вернуть - с его соизволения - эдуям
имеющихся от них заложников; не беспокоить эдуев какими-либо враждебными действиями
и не идти войной на них и их союзников. Если Ариовист удовлетворит эти
требования, то у него навсегда сохранятся добрые отношения и дружба с Цезарем и с
народом римским; но если Цезарь не получит удовлетворения, то он не сочтет
себя вправе закрывать глаза на обиды, чинимые эдуям, так как в консульство М.
Мессалы и М. Писана сенат постановил, что каждый наместник Провинции Галлии
обязан защищать эдуев и остальных друзей римского народа соответственно
интересам республики.
36. На это Ариовист отвечал: право войны позволяет победителям
распоряжаться с побежденными, как им угодно; так и римский народ привык распоряжаться с
побежденными не по чужому предписанию, но по собственному усмотрению. Если
сам он не предписывает римскому народу способов осуществления его права, то и
римский народ не должен мешать ему пользоваться своим законным правом. Эдуи
сделались его данниками потому, что они решили испытать военное счастье,
вступили в бой и были побеждены. Цезарь совершает большую несправедливость,
уменьшая своим прибытием его доходы. Эдуям он заложников не возвратит, но не
намерен без законного основания открывать войну ни против них, ни против их
союзников, если они будут оставаться верными условиям договора и ежегодно
платить дань; в противном случае им нисколько не поможет титул братьев
римского народа. Правда, Цезарь заявляет ему, что не будет закрывать глаза на
обиды, чинимые эдуям, но для всех, кто до сих пор вступал с ним, Ариовистом,
в борьбу, эта борьба была гибельной. Пусть Цезарь идет, когда хочет: он тогда
убедится, что значит храбрость непобедимых германцев, этих очень опытных
воинов, которые за последние четырнадцать лет совсем не бывали под кровлей дома.
37. Как раз в то же самое время, когда Цезарь получил этот ответ, пришли
послы от эдуев и от треверов - эдуи с жалобой на то, что переведенные недавно
в Галлию гаруды опустошают их землю, хотя они дали Ариовисту заложников, но
даже и этим не могли купить у него мира; а треверы жаловались, что сто свеб-
ских пагов расположились на берегу Рейна с намерением перейти через него, во
главе их стоят братья Насуя и Кимберий. Эти сообщения очень встревожили
Цезаря, и он счел нужным немедленно принять необходимые меры, иначе эти новые
полчища свебов могут соединиться со старыми войсками Ариовиста и дать им
отпор будет уже нелегко. Поэтому он со всей поспешностью обеспечил себя
продовольствием и ускоренным маршем двинулся на Ариовиста.
38. После трехдневного марша его известили о том, что Ариовист со всеми
своими силами направляется для захвата главного города секванов - Весонтиона
- и уже отошел на три дневных перехода от границ своей страны. Занятие этого
города Цезарь считал нужным всячески предупредить. Именно здесь легко можно
было найти много всяких военных запасов, и уже по самому характеру местности
город был так защищен, что открывал полную возможность затянуть войну.
Действительно, он почти весь опоясан, точно по циркулю, рекой Дубисом;
единственный доступ к нему - не более тысячи шестисот футов шириной, - который река
оставляет открытым, занят высокой горой, причем ее подошва с обеих сторон
подходит к берегам реки. Окружающая эту гору стена делает из нее крепость и
соединяет ее с городом. Цезарь двинулся сюда ускоренным маршем, не прекращая
его ни днем, ни ночью, и, заняв город, поставил в нем гарнизон.
Возможно, так выглядели германские воины в то время. Они
появились в Западной Европе после кельтов и были более дикими, что и
отмечали современники.
39. В то время как Цезарь задержался на несколько дней под Весонтионом для
урегулирования продовольствия и подвоза, наши расспрашивали о германцах
галлов и купцов. Последние заявляли, что германцы отличаются огромным ростом,
изумительной храбростью и опытностью в употреблении оружия: в частых
сражениях с ними галлы не могли выносить даже выражения их лица и острого взора.
Вследствие этих россказней всем войском вдруг овладела такая робость, которая
немало смутила все умы и сердца. Страх обнаружился сначала у военных
трибунов, начальников отрядов15 и других, которые не имели большого опыта в воен-
15 Употребленное в подлиннике praefecti вызывало разные толкования: одни
разумели под этим молодых командиров вспомогательных отрядов, другие - командиров
небольших конных частей.
ном деле и последовали из Рима за Цезарем только ради дружбы с ним
Последние под разными предлогами стали просить у него позволения уехать в отпуск по
неотложным делам; лишь некоторые оставались из стыда, не желая навлечь на
себя подозрение в трусости. Но они не могли изменить выражение лица, а подчас и
удержаться от слез: забиваясь в свои палатки, они либо в одиночестве
жаловались на свою судьбу, либо скорбели с друзьями об общей опасности. Везде во
всем лагере составлялись завещания. Трусливые возгласы молодежи стали мало-
помалу производить сильное впечатление даже на очень опытных в лагерной
службе людей: на солдат, центурионов, начальников конницы. Те из них, которые
хотели казаться менее трусливыми, говорили, что они боятся не врага, но трудных
перевалов и обширных лесов, отделяющих римлян от Ариовиста, и что опасаются
также за правильность подвоза провианта. Некоторые даже заявили Цезарю, что
солдаты не послушаются его приказа сняться с лагеря и двинуться на врага и из
страха не двинутся.
40. Заметив все это, Цезарь созвал военный совет, на который пригласил
также центурионов всех рангов, и в гневных выражениях высказал порицание, прежде
всего за то, что они думают, будто их дело - спрашивать и раздумывать, куда и
с какой целью их ведут. В его консульство Ариовист усердно домогался дружбы
римского народа: откуда же можно заключить, что он теперь без всяких
оснований откажется от своих обязательств? Он, по крайней мере, держится того
убеждения, что, как только Ариовист познакомится с его требованиями и
удостоверится в их справедливости, он не станет отталкивать от себя расположения его,
Цезаря, и римского народа. Но если даже под влиянием бешенства и безумия он
действительно начнет войну, так чего же они, в конце концов, боятся? И зачем
они отчаиваются в своей собственной храбрости и в осмотрительности своего
полководца? Ведь с этим врагом померились на памяти наших отцов, когда Г.
Марий разбил кимбров и тевтонов17 и войско явно заслужило не меньшую славу, чем
сам полководец: померились недавно и в Италии во время восстания рабов18,
когда ему все-таки некоторую пользу принес полученный от нас опыт и дисциплина.
В конце концов, они одолели врага, несмотря на его вооружение и победы, хотя
перед этим некоторое время без всякого основания боялись его, даже пока он
был плохо вооружен. По этому можно судить, сколько выгоды заключает в себе
стойкость. Наконец, это все тот же враг, над которым часто одерживали победы
гелъветы, и притом не только на своей, но по большей части на его земле, а
ведь гелъветы никогда не могли устоять против нашего войска. Но если
некоторых смущает неудачное сражение и бегство галлов, то, разобрав дело, они
поймут, что галлы были утомлены продолжительной войной. Ариовист же много
месяцев подряд не выходил из своего лагеря и из болот, и не давал случая
сразиться с ним; они уже потеряли всякую надежду на сражение и рассеялись, когда он
внезапно напал на них и одержал победу не столько храбростью, сколько хитрым
расчетом. Но если расчет этот был уместен в борьбе с неопытными варварами, то
и сам Ариовист не надеется провести им наше войско. А те, которые прикрывают
свой страх лицемерной тревогой за продовольствие или ссылкой на трудные
перевалы , те позволяют себе большую дерзость, отчаиваясь в верности полководца
своему долгу и осмеливаясь давать ему предписания. Это его дело. Хлеб ему
доставляют секваны, леуки и лингоны, и он на полях уже созрел; а о состоянии
16 Имеются в виду так называемые contubernales.
17 В 101 году до н. э.
18 Крупнейшее в истории восстание рабов под руководством фракийца Спартака,
происходило в 73-71 годах до н. э. Автор середины I в. до н. э. Саллюстий,
заметил про одного из военачальников восставших гладиаторов: «Крикс и его
соплеменники — галлы и германцы — рвались вперёд, чтобы самим начать бой.»
путей они скоро сами получат представление. А что будто бы его не послушаются
и на неприятеля не пойдут, то эти разговоры его нисколько не волнуют: он
знает, что те, кого не слушалось войско, не умели вести дело, и им изменяло
счастье; или же это были люди, известные своей порочностью и явно изобличенные в
корыстолюбии; но его собственное бескорыстие засвидетельствовано всей его
жизнью, а его счастье - войной с гельветами. Поэтому то, что он предполагал
отложить на более отдаленный срок, он намерен осуществить теперь и в
ближайшую же ночь, в четвертую стражу, снимется с лагеря, чтобы как можно скорее
убедиться в том, что в них сильнее: чувство чести и долга или трусость. Если
за ним вообще никто не пойдет, то он выступит хотя бы с одним 10-м легионом:
в нем он уверен, и это будет его преторской когортой19. Надо сказать, что
этому легиону Цезарь всегда давал особые льготы и благодаря его храбрости
очень на него полагался.
41. Эта речь вызвала удивительную перемену в настроении всего войска и
пробудила весьма большую бодрость и боевой пыл. Прежде всего 10-й легион принес
ему через военных трибунов благодарность за очень лестный отзыв и уверил в
своей готовности к бою. Затем и остальные легионы просили своих военных
трибунов и центурионов первых рангов оправдаться от их лица перед Цезарем и
указать , что у них никогда не было ни колебаний, ни страха, но они всегда
думали, что высшее руководство войной принадлежит не им, а полководцу. Приняв это
оправдание. Цезарь поручил Дивитиаку, которому доверял более, чем кому-либо
другому, обследовать путь, с тем чтобы можно было вести войско по открытой
местности, но с обходом в пятьдесят с лишком миль. После этого он, как и
сказал раньше, выступил в четвертую стражу. На седьмой день безостановочного
марша он получил известие от разведчиков, что войска Ариовиста находятся от
нас в двадцати четырех милях.
42. Узнав о приближении Цезаря, Ариовист отправил к нему послов со
следующим объяснением: что касается заявленного раньше Цезарем требования по поводу
переговоров, то теперь он ничего не имеет против его исполнения, так как
Цезарь подошел ближе, и он думает, что он может сделать это безопасно. Цезарь
не отверг этого предложения и уже думал, что Ариовист готов образумиться, так
как теперь он сам обещает то, в чем раньше отказывал, вопреки просьбе Цезаря;
он начал даже питать большие надежды на то, что во внимание к великим
милостям, полученным от него и от римского народа, Ариовист оставит свое
упорство, как скоро познакомится с его требованиями. Переговоры были назначены на
пятый день. А тем временем обе стороны часто отправляли друг к другу послов;
при этом Ариовист требовал, чтобы Цезарь отнюдь не брал с собой на эти
переговоры пехотинцев: он боится, что Цезарь может коварно заманить его в
ловушку; оба они должны явиться только в сопровождении конницы - иначе он не
явится. Так как Цезарь не желал, чтобы под каким бы то ни было предлогом
переговоры не состоялись, и вместе с тем не решался доверить жизнь свою галльской
коннице, то он признал наиболее целесообразным спешить всю галльскую конницу
и на ее коней посадить своих легионеров 10-го легиона, на который он,
безусловно, полагался, чтобы в случае надобности иметь при себе самую преданную
охрану. По этому поводу один солдат 10-го легиона не без остроумия заметил:
Цезарь делает больше, чем обещал: он обещал сделать 10-й легион своей
преторской когортой, а теперь зачисляет его во всадники20.
19 То есть его лейб-гвардией.
20 Шутка: сделавшись временно кавалеристами (equites), легионеры 10-го
легиона, конечно, не становились еще членами сословия «всадников» (equites
Romani).
Верхний Рейн.
43. Была большая равнина и на ней довольно высокий земляной холм. Это место
находилось почти на одинаковом расстоянии от лагерей Цезаря и Ариовиста. Сюда
они и явились для переговоров, как условились раньше. Легиону, посаженному на
коней, Цезарь приказал остановиться в двухстах шагах от холма. На таком же
расстоянии остановились и всадники Ариовиста. Ариовист потребовал, чтобы оба
они беседовали верхом, и чтобы каждый взял с собой на переговоры еще по
десять человек. Когда, наконец, они друг с другом встретились, Цезарь в начале
своей речи упомянул о милостях, оказанных Ариовисту им и сенатом. Он
указывал, что Ариовист получил от нашего сената титул царя и друга и что ему
посылались самые почетные дары; это отличие, говорил он, лишь немногим
доставалось на долю и обыкновенно дается в награду только за большие заслуги21. Хотя
Ариовист не имел ни повода, ни законного основания для подобных притязаний,
однако он получил такое отличие только благодаря милости и щедрости Цезаря и
сената. Цезарь ссылался и на то, как давно и как законно существует близкая
связь у римлян с эдуями, как часто в самых лестных выражениях составлялись
постановления сената по отношению к эдуям; как эдуи еще до заключения с нами
дружественного союза всегда занимали первое место во всей Галлии. Римский
народ привык заботиться о том, чтобы его союзники и друзья не только не теряли
ничего своего, но чтобы, наоборот, усиливались в своем влиянии, видном
положении и почете: кто мог бы потерпеть, чтобы у них было отнято то, чем они
владели к моменту заключения дружественного союза с римским народом? Наконец,
Цезарь повторил те требования, которые он заявлял раньше через послов:
Ариовист не должен идти войной ни на эдуев, ни на их союзников и обязан вернуть
заложников; если он не может хоть некоторую часть германцев отправить обратно
на родину, то пусть он, по крайней мере, не допускает их дальнейшего перехода
через Рейн.
См. гл. 33.
44. На требования Цезаря Ариовист дал короткий ответ, но зато подробно
распространялся о своих достоинствах: он перешел через Рейн не по своему
побуждению, но по просьбе и приглашению галлов; не без больших надежд и расчета на
важные выгоды он оставил родину и близких; места для жительства в Галлии
уступлены, ему самими галлами, заложники даны по их доброй воле; дань он берет
по праву войны, именно ту, которую победители обыкновенно налагают на
побежденных. Не он начал войну с галлами, а галлы с ним: все галльские общины
выступили против него и стали лагерем; но все эти силы были им разбиты и
побеждены в одном сражении. Если они снова хотят с ним померяться, то и он снова
готов сразиться; если же хотят иметь мир, то несправедливо отказывать в дани,
которую они до сих пор платили добровольно. Дружба римского народа должна
служить ему украшением и защитой, а не приносить вред: с этим расчетом он и
искал ее. Если по милости римского народа дань будет сложена, а сдавшиеся
будут у него отобраны, то он откажется от дружбы с римским народом столь же
охотно, как искал ее. Что он переводит в Галлию массу германцев, это он
делает для своей безопасности, а не для завоевания Галлии: доказательством служит
то, что он пришел сюда по просьбе галлов и вел войну не наступательную, но
оборонительную. Он пришел в Галлию раньше, чем римский народ. До сего времени
войско римского народа ни разу не выходило за пределы Провинции Галлии. Что
Цезарю нужно? Зачем он вступает в его владения? Эта Галлия - его провинция,
как та - римская. Как ему самому не следовало бы позволять вторгаться в наши
земли, так и с нашей стороны несправедливо вмешиваться в его права. Цезарь
говорит, что сенат назвал эдуев братьями; но он не до такой степени груб и
невежествен, чтобы не знать того, что ни в последнюю войну с аллоброгами22
эдуи не помогали римлянам, ни сами в борьбе с ним и с секванами не
пользовались помощью римского народа. Ему приходится догадываться, что дружба с эдуя-
ми - простой предлог и что войско, которое Цезарь держит в Галлии, он держит
для уничтожения Ариовиста. Если Цезарь не уйдет и не выведет отсюда своего
войска, то он будет считать его не другом, а врагом; и если его убьет, то
этим доставит большое удовольствие многим знатным и видным римлянам: это ему
известно от их собственных гонцов, и его смертью он мог бы купить
расположение и дружбу всех их. Но если Цезарь уйдет и предоставит ему
беспрепятственное обладание Галлией, то он отплатит ему большими услугами и все войны,
какие Цезарь пожелает вести, доведет до конца без всяких хлопот и риска для
Цезаря.
45. Цезарем много было сказано о том, почему он не может отказаться от
этого дела: ни его личная политика, ни политика римского народа не позволяют
покидать заслуженных союзников; далее он не признает за Ариовистом больше прав
на Галлию, чем за римским народом. Кв. Фабий Максим победил арвернов и руте-
нов23, однако римский народ простил их, не обратил их страны в свою провинцию
и не обложил данью. Если считаться с давностью, то власть римского народа над
Галлией более законна, чем какая бы то ни было другая; а если усвоить себе
точку зрения римского сената, то Галлия должна быть свободной, так как,
несмотря на победу над ней, он оставил за ней самоуправление.
46. В этот момент беседы Цезарю дали знать, что всадники Ариовиста
приближаются к холму, наскакивают на наших и пускают в них камни и копья. Цезарь
прекратил переговоры, отступил к своим и отдал им строжайший приказ не
отвечать на неприятельские выстрелы. Хотя он видел, что сражение с конницей
отнюдь не опасно для отборного легиона, но считал недопустимым, чтобы после по-
В 62-61 годах до н. э. См. гл. 6.
В 121 году до н. э.
ражения врагов могли говорить, что он во время переговоров напал на них
вероломно . В солдатской среде скоро стало известно, с какой наглостью Ариовист
отказывал римлянам в каких бы то ни было правах на Галлию, как его всадники
напали на наших и как этим переговоры были прерваны. Все это подняло в войске
бодрость и боевой пыл.
47. На другой день Ариовист отправил к Цезарю послов с заявлением, что он
желает продолжать начатые, но еще не оконченные переговоры: пусть Цезарь
снова назначит для них день или, если он этого не желает, пусть пришлет послом
кого-либо из своих приближенных. Но Цезарь не видел оснований для
возобновления переговоров, тем более что уже накануне германцев нельзя было удержать от
обстреливания наших. Отправить послом кого-либо из своих - это значило бы
подвергнуть посла большой опасности и отдать в жертву людям диким. Наиболее
целесообразным показалось послать к нему Г. Валерия Прокилла, сына Г. Валерия
Кабура, и М. Меттия. Первый был очень храбрым и образованным молодым челове-
24
ком, отец которого получил римское гражданство от Г. Валерия Флакка ; он
пользовался доверием Цезаря и, сверх того, знал галльский язык, на котором
Ариовист бегло говорил от давнего пребывания в Галлии. Наконец, у германцев
не было причины оскорбить его. А Меттий был связан с Ариовистом узами
гостеприимства . Цезарь поручил им узнать, что говорит Ариовист, и сообщить ему. Но
когда Ариовист увидал их у себя в лагере, то он закричал в присутствии своего
войска: зачем они пришли к нему? может быть, шпионить? Они пытались было
отвечать, но он не дал им говорить и приказал наложить на них цепи.
48. В тот же день он двинулся вперед и стал лагерем в шести милях от лагеря
Цезаря под горой. На следующий день он провел свои войска мимо лагеря Цезаря
и разбил свой лагерь в двух милях сзади него, чтобы отрезать Цезаря от хлеба
и другого провианта, подвозимого из страны секванов и эдуев. С этого дня
Цезарь в течение пяти дней подряд выводил свои войска и выстраивал их перед
лагерем, чтобы дать Ариовисту сражение, если он того захочет. Но Ариовист все
эти дни держал войско в лагере и завязывал ежедневно только конные стычки.
Это был особый род сражений, в котором германцы были опытны. У них было шесть
тысяч всадников и столько же особенно быстрых и храбрых пехотинцев, которых
каждый всадник выбирал себе по одному из всей пехоты для своей личной охраны:
эти пехотинцы сопровождали своих всадников в сражениях. К ним всадники
отступали: если положение становилось опасным, то пехотинцы ввязывались в бой;
когда кто-либо получал тяжелую рану и падал с коня, они его обступали; если
нужно было продвинуться более или менее далеко или же с большой поспешностью
отступить, то они от постоянного упражнения проявляли такую быстроту, что,
держась за гриву коней, не отставали от всадников.
49. Видя, что Ариовист не покидает своего лагеря, Цезарь выбрал, во
избежание дальнейшей задержки провианта, удобное место для лагеря по ту сторону
лагеря германцев, приблизительно в шестистах шагах от него, и двинулся туда в
боевом порядке тремя линиями. Первой и второй линиям приказано было стоять
под оружием, а третьей укреплять лагерь. Это место, как упомянуто было,
отстояло от неприятеля приблизительно на шестьсот шагов. Ариовист послал туда
около шестнадцати тысяч человек налегке со всей конницей, чтобы наводить на
наших страх и мешать постройке укреплений. Тем не менее, Цезарь не отменил
своего прежнего распоряжения и приказал двум линиям отражать врага, а третьей
оканчивать работу. Укрепив лагерь, он оставил там два легиона и часть
вспомогательных войск, а остальные четыре отвел назад в главный лагерь.
Г. Валерий Флакк был наместником Трансальпийской Галлии в 83 году до н. э.
50. На следующий день Цезарь, по своему обыкновению, вывел из обоих лагерей
свои войска, немного продвинулся от своего главного лагеря и таким образом
снова дал врагам случай сразиться. Но, заметив, что они все-таки не выходят
из своего лагеря, он около полудня отвел войско назад в лагерь. Только тогда
Ариовист двинул часть своих сил на штурм малого лагеря. С обеих сторон
завязался продолжавшийся вплоть до вечера ожесточенный бой. При заходе солнца
Ариовист, после больших потерь с той и другой стороны, отвел свои войска
назад в лагерь. Цезарь стал спрашивать пленных, почему Ариовист уклоняется от
решительного сражения; они объяснили это тем, что, по существующему у
германцев обычаю, их замужние женщины объясняют на основании метания жребия и
предсказаний, выгодно ли дать сражение или нет; и вот теперь они говорят, что
германцам не суждено победить, если они дадут решительное сражение до
новолуния.
51. На следующий день Цезарь, оставив для того и другого лагеря достаточное
прикрытие, все вспомогательные войска расположил перед малым лагерем на виду
у врагов. Эти вспомогательные войска он употребил в дело только для виду25,
так как численностью легионной пехоты он слишком уступал превосходившему его
врагу. А сам он, построив войско в три линии, вплотную подошел к лагерю
врагов . Только тогда германцы уже по необходимости вывели из лагеря свои силы и
поставили их по племенам на одинаковом расстоянии друг от друга: это были га-
руды, маркоманы, трибоки, вангионы, неметы, седусии и свебы. Все свое войско
они окружили повозками и телегами, чтобы не оставалось никакой надежды на
бегство. На них они посадили женщин, которые простирали руки к уходившим в
бой и со слезами молили их не предавать их в рабство римлянам.
52. Цезарь назначил командирами отдельных легионов легатов и квестора,
чтобы каждый солдат имел в их лице свидетелей своей храбрости, а сам начал
сражение на правом фланге, так как заметил, что именно здесь неприятели всего
слабее. Наши по данному сигналу атаковали врага с таким пылом и с своей
стороны враги так внезапно и быстро бросились вперед, что ни те, ни другие не
успели пустить друг в друга копий. Отбросив их, обнажили мечи, и начался
рукопашный бой. Но германцы, по своему обыкновению, быстро выстроились фалангой
и приняли направленные на них римские мечи. Из наших солдат оказалось немало
таких, которые бросались на фалангу, руками оттягивали щиты и наносили сверху
раны врагам. В то время как левый фланг неприятелей был разбит и обращен в
бегство, их правый фланг своим численным превосходством сильно теснил наших.
Это заметил начальник конницы молодой П. Красе, который был менее занят, чем
находившиеся в бою, и двинул в подкрепление нашему теснимому флангу третью
(резервную) линию.
53. Благодаря этому сражение возобновилось. Все враги обратились в бегство
и прекратили его только тогда, когда достигли реки Рейна приблизительно в
пяти милях отсюда. Там лишь очень немногие, в надежде на свою силу, попытались
переплыть на другой берег или же спаслись на лодках, которые нашлись там. В
числе их был и Ариовист, который нашел маленькое судно и на нем спасся
бегством; всех остальных наша конница догнала и перебила. У Ариовиста было две
жены, одна из племени свебов, которую он взял с собой из дому, а другая норий-
ка, сестра царя Воккиона, который прислал ее в Галлию, где Ариовист и женился
на ней. Обе они во время бегства погибли. Было и две дочери: одна из них была
убита, другая взята в плен. Г. Валерий Прокилл, которого его сторожа во время
25 Германцы, по расчету Цезаря, должны были принять эти выдвинутые вперед
вспомогательные войска за регулярные.
бегства тащили на трех цепях, наткнулся на самого Цезаря, когда последний со
своей конницей преследовал врага. Эта встреча доставила Цезарю не меньшее
удовольствие, чем сама победа: таким образом этот весьма почтенный в
Провинции Галлии человек, его друг1 и гостеприимец, вырвался из рук врагов и
возвращен ему, и судьба, избавив его от гибели, ничем не омрачила великой радости
ликования по случаю победы. Прокилл рассказывал, что в его присутствии о нем
трижды бросали жребий - казнить ли его немедленно сожжением или же отложить
казнь на другое время: он уцелел по милости этих гаданий. Точно так же и М.
Меттий был найден и приведен к Цезарю.
54. Когда известие об этом сражении проникло за Рейн, то уже достигшие его
берегов свебы начали возвращаться на родину. Воспользовавшись их паникой, на
них напали убии, жившие ближе других к Рейну, и многих из них перебили. Таким
образом Цезарь окончил в одно лето две очень большие войны и потому несколько
раньше, чем этого требовало время года, отвел войско на зимние квартиры к се-
кванам. Комендантом зимнего лагеря он назначил Лабиэна, а сам отправился в
Ближнюю Галлию для судопроизводства26.
Начало галльской войны.
26 В качестве наместника обеих Галлий Цезарь должен был не только вести войну
за Альпами, но и отправлять судебную деятельность в мирной Цисальпийской
Галлии. В этом случае наместники привлекали себе на помощь римских всадников,
живших в провинции по торговым делам, и их съезд (conventus) образовывал
судебный «совет» (consilium) наместника.
КНИГА ВТОРАЯ
1. Когда Цезарь находился, как было выше упомянуто , в Ближней Галлии, до
него часто доходили слухи, подтверждаемые письменными сообщениями Лабиэна,
что все белый (занимавшие, как было выше сказано2, треть Галлии) заключают
тайные союзы против римского народа и обмениваются заложниками. Указывались
следующие причины этих заговоров: прежде всего, белый боятся, что после
покорения всей Галлии наше войско будет поведено на них; затем их подстрекают
некоторые галлы: отчасти это были те, которые были недовольны зимовкой и
вообще долговременным пребыванием римского войска в Галлии, подобно тому, как
до этого они не желали, чтобы в Галлии слишком надолго устраивались германцы;
отчасти это были люди, которые стремились к перевороту по легкомыслию и
непостоянству; наконец, некоторые агитировали еще и потому, что в Галлии люди
могущественные, а также имеющие средства для содержания наемников большей
частью стремились к захвату царской власти, а при нашем господстве это было для
них не так легко.
2. Встревоженный этими известиями и донесениями, Цезарь набрал в Ближней
Галлии два новых легиона и поручил легату Кв. Педию отвести их в начале лета
в Дальнюю Галлию, а сам отправился к войску, как только на полях стал
накопляться фураж. Сенонам и остальным галлам, жившим по соседству с бельгами, он
дал поручение узнавать, что у них делается, и доводить до его сведения. Они
все единогласно сообщили, что там набирают отряды и стягивают войска в одно
место. Тогда он уже без дальнейших колебаний решил двинуться против них и,
обеспечив себя провиантом, снялся с лагеря и дней через пятнадцать достиг
бельгийской границы.
3. Так как он появился там внезапно и скорее, чем его могли ожидать, то
ближайшие соседи бельгов, ремы, отправили к нему послами первых людей своей
общины Иккия и Андекумбория с заявлением, что они себя и все свое достояние
отдают под власть и покровительство римского народа: они не были заодно с
остальными бельгами и вообще не вступали ни в какие тайные союзы против
римского народа; наоборот, они готовы дать заложников, исполнить все требования,
принять римлян в свои города и снабдить их хлебом и другими припасами. Все
остальные бельги стоят под оружием, с ними соединились также германцы,
живущие по сею сторону Рейна, и у всех них так велико возбуждение, что ремам не
удалось отклонить от союза с ними даже своих единокровных братьев суессионов,
которые имеют общее с ними право и законы и даже общую военную власть и
гражданское управление.
4. На расспросы Цезаря о том, какие именно общины подняли оружие, как они
велики и каковы их военные силы, ему отвечали: большая часть бельгов - по
происхождению германцы, которые давно перешли через Рейн и обосновались там
вследствие плодородия земли, а прежних обитателей - галлов - выгнали; на
памяти отцов наших, во время опустошения всей Галлии, они одни не дали
вторгнуться в свою страну тевтонам и кимбрам3 вследствие воспоминания об этом
событии они присваивают себе большой авторитет в делах войны и очень этим
гордятся. Что же касается численности восставших, то ремы утверждали, что она им
точно известна, так как их общее происхождение и родственные связи позволили
им узнать, какой контингент каждое племя обещало на общем собрании бельгов
1 См. I, 54.
2 См. I, 1.
3 См. I, 33.
выставить для войны. Первое место по храбрости, влиянию и численности
занимают среди них белловаки; они могут выставить сто тысяч вооруженных; из них они
обещали шестьдесят тысяч человек отборного войска и за это требуют себе
верховного руководства войной. Соседи самих ремов - суессионы; у них больше всех
земли, и притом самой плодородной. Еще в наше время у них был царем Дивитиак,
обладавший наибольшим в Галлии могуществом: в его руках была власть не только
над значительной частью этой местности, но и над Британией. Теперь у них
царем Гальба: за его справедливость и ум ему единодушно желают вручить
верховное командование. Городов у них всего двенадцать, они обещают пятьдесят тысяч
вооруженных, столько же и нервии, которые у самих бельгов считаются самыми
дикими и живут дальше всех. Пятнадцать тысяч обещают атребаты, десять тысяч -
амбианы, двадцать пять - морины, семь тысяч - менапии, десять тысяч - калеты,
столько же - велиокассы и веромандуи, восемнадцать - адуатуки; кондрусы, эбу-
роны, кересы и пеманы, которые объединяются общим названием германцев, по их
мнению, могут дать около сорока тысяч.
5. Ободрив ремов и отпустив их с дружественными словами, Цезарь приказал
всему сенату явиться к нему и потребовал привода детей их князей в качестве
заложников. Все это было исполнено ими в точности и к сроку. С особым
ободрением Цезарь обратился к эдую Дивитиаку и указал ему, насколько важно для
римского государства и для его общих с эдуями интересов разъединить
неприятельские войска, чтобы не пришлось сражаться с этими огромными полчищами
единовременно . Это разъединение возможно в том случае, если эдуи со своими
войсками вторгнутся в страну белловаков и начнут опустошать их поля. С этим
поручением он его и отпустил. Когда он убедился в том, что бельги стянули все
войска в одно место и уже двигаются против него, а от посланных им разведчиков и
от ремов узнал, что они уже недалеко, то он поспешил перевести войско через
реку Аксону, которая течет на самой границе ремов, и там разбил лагерь. Таким
образом, одна сторона лагеря была прикрыта берегами реки, вместе с тем был
защищен его тыл и обеспечен безопасный подвоз провианта от ремов и других
племен. На этой реке был мост. Там он поставил прикрытие, а на другом берегу
реки оставил легата Кв. Титурия Сабина с шестью когортами; свой лагерь он
приказал укрепить валом в двенадцать футов высотой и рвом в восемнадцать
футов шириной.
6. От этого лагеря был в восьми милях город ремов Бибракт. Бельги прямо с
похода начали ожесточенно штурмовать его, и в этот день осажденные лишь с
трудом продержались. У галлов и у бельгов один и тот же способ осады городов.
Они массой окружают со всех сторон городские стены и начинают штурмовать их
камнями, пока не заставят защитников покинуть свои посты; затем образуют
«черепаху» и пытаются поджечь ворота и подрыть стену. На этот раз это было
нетрудно. Когда эта огромная масса стала бросать камни и метать копья и стрелы,
то держаться на стене не было никакой возможности, и только ночь положила
конец этому штурму. Тогдашний комендант города рем Иккий, человек очень знатный
и среди своих популярный, один из участников мирного посольства к Цезарю,
послал ему гонца с известием, что если ему не пришлют помощи, то он дольше
держаться не может.
7. Цезарь воспользовался гонцами Иккия в качестве проводников и в этот же
день около полуночи послал на помощь горожанам нумидийских и критских
стрелков и балеарских пращников. Их приход поднял у ремов надежду на оборону и
возбудил желание дать отпор, а враги по той же причине оставили мысль о
захвате города. Поэтому они пробыли еще немного времени под городом, опустошили
поля ремов, сожгли все села и усадьбы, в какие только могли проникнуть; затем
всей массой двинулись против лагеря Цезаря и разбили свой лагерь менее чем в
двух милях от него. Этот их лагерь, судя по дыму и огням, тянулся на восемь с
лишком миль в ширину.
8. Ввиду численного превосходства на стороне неприятелей и чрезвычайной
храбрости, которою они славились, Цезарь сначала решил уклониться от
генерального сражения; все-таки посредством ежедневных конных стычек он испытывал
храбрость врагов и смелость своих, причем убедился в том, что наши солдаты не
уступают неприятелю. Кроме того, и местность перед лагерем, по самому своему
характеру, была очень удобна для того, чтобы выстроить на ней войско в боевом
порядке: тот холм, на котором был лагерь Цезаря, постепенно поднимался над
долиной; на стороне, обращенной к врагу, он имел в ширину как раз столько
места, сколько могло занимать выстроенное войско. С обоих боков холм этот
круто обрывался, а спереди спускался в долину слегка и мало-помалу. По обоим
его бокам Цезарь провел поперечные рвы около четырехсот шагов в длину, на
концах этих рвов заложил редуты и снабдил их тяжелыми орудиями, чтобы после
построения войска в боевой порядок превосходившие его численностью враги не
могли во время сражения зайти его солдатам во фланги. После этого он оставил
два недавно набранных легиона в лагере, чтобы в случае надобности двинуть их
в качестве резерва, а остальные шесть легионов выстроил перед лагерем. Враги
также вывели из лагеря свое войско и выстроили его.
9. Между нашим и неприятельским войсками было небольшое болото. Враги
ждали, не станут ли наши переходить его, а наши стояли под оружием в полной
боевой готовности, чтобы воспользоваться затруднениями врага при переправе, если
он ее первый начнет, и тогда атаковать его. Тем временем между обоими
войсками шло конное сражение. Но ни те, ни другие не начали переправы, а конное
сражение было более благоприятно для нас, и Цезарь отвел своих назад в
лагерь . Враги немедленно двинулись отсюда к реке Аксоне, находившейся, как было
указано, в тылу нашего лагеря. Там они нашли брод и попытались переправить
часть своих сил, чтобы, по возможности, взять с бою редуты, которыми
командовал легат Кв. Титурий, и разрушить мост; а если это не удастся, то опустошить
страну ремов, очень полезную для нас в наших военных операциях, и отрезать
наших от подвоза.
10. По получении об этом известия от Титурия Цезарь перевел по мосту всю
конницу и легковооруженных нумидийцев, пращников и стрелков и направился
против неприятеля. Там завязалось ожесточенное сражение. Наши напали на
неприятелей в то время, когда последние были заняты переправой через реку, и
довольно много их перебили; остальных, которые делали отчаянные попытки пройти
по трупам павших, они отразили градом снарядов; а тех первых, которые успели
перейти, окружила конница и перебила. Враги поняли, что обманулись в надежде
на взятие города с бою и на переход через реку; они заметили также, что наши
не двигаются на неудобное для сражения место, и, кроме того, сами стали
ощущать нужду в провианте. Поэтому они созвали собрание и постановили, что лучше
всего каждому возвращаться домой, а затем всем и отовсюду собираться для
защиты той области, в которую раньше всего вторгнутся с войском римляне: вести
войну лучше будет не на чужой, а на своей земле, так как здесь можно будет
пользоваться местными запасами провианта. К этому решению, помимо всех других
оснований, привело их еще и то обстоятельство, что они узнали о приближении
Дивитиака и эдуев к границам области белловаков; убедить их, чтобы они больше
не оказывали помощи своим землякам, было уже невозможно.
11. Согласно с этим постановлением, они выступили во вторую стражу из лаге-
ря с большим шумом и криком, без всякого порядка и команды: каждый хотел идти
впереди и поскорей добраться до дому. Таким образом, это выступление было
похоже на бегство. Об этом Цезарь узнал через лазутчиков, но так как он еще не
понимал действительной причины этого отступления, то боялся засады и потому
держал свое войско и конницу в лагере. На рассвете известие это было
подтверждено разведчиками, и тогда он выслал вперед всю конницу с поручением
задерживать неприятельский арьергард. Во главе ее он поставил легатов Кв. Педия и
Л. Аурункулея Котту, а легату Т. Лабиэну приказал идти за нею следом с тремя
легионами. Они напали на арьергард, много миль преследовали его по пятам и
перебили очень многих из тех неприятелей, которые пытались бежать: именно в
то время как последние ряды арьергарда, которые и подверглись нападению,
остановились и дали храбрый отпор нашей атаке, шедшие в его голове считали себя
вне опасности, и, кроме того, над ними не было ни принуждения, ни
командования; поэтому, как только они услыхали крики, они все в полном беспорядке
стали искать спасения в бегстве. Вследствие этого наши без всякой для себя
опасности в продолжение целого дня избивали неприятелей; только перед самым
заходом солнца они прекратили бойню и, согласно приказу, вернулись в лагерь.
12. На следующий день Цезарь, не давая врагам опомниться от ужаса и
бегства, повел войско в землю суессионов, ближайших соседей ремов, и после
большого дневного перехода двинулся против города Новиодуна. Он слыхал, что там нет
защитников, и попытался было прямо с похода взять его штурмом, но не мог
этого сделать даже при малом количестве защитников, вследствие глубины рва и
высоты стены. Поэтому он приказал укреплять лагерь, подводить подвижные галереи
(«виней») и вообще подготовлять все необходимое для осады. Тем временем вся
бежавшая масса суессионов вошла в ближайшую ночь в город. Немедленно были
подведены к городу галереи, насыпан вал и воздвигнуты осадные башни. Эти
огромные сооружения, до сего времени не виданные и не слыханные в Галлии, и
быстрота, с которой они были построены, произвели на галлов такое сильное
впечатление, что они отправили к Цезарю посольство с предложением сдачи и, по
ходатайству ремов, были помилованы.
13. Цезарь взял в заложники самых видных граждан, в том числе двух сыновей
самого царя Гальбы, приказал выдать все находившееся в городе оружие и принял
суессионов на капитуляцию, а затем двинулся с войском в страну белловаков.
Они удалились со всем своим достоянием в город Братуспантий. Когда Цезарь
находился от него милях в пяти, из города вышли ему навстречу все пожилые люди
и, протягивая руки, криками давали понять, что они отдаются во власть и под
покровительство римского народа и не оказывают ему вооруженного
сопротивления. Когда он подошел к самому городу и стал разбивать лагерь, женщины и
дети, протягивая, по своему обычаю, со стен руки, точно так же просили у римлян
мира.
14. На защиту их выступил Дивитиак, который, после ухода бельгов, распустил
войско эдуев и вернулся к Цезарю: белловаки, говорил он, всегда соблюдали
верность и дружбу по отношению к общине эдуев; они изменили эдуям и пошли
войной на римлян только по подстрекательству своих князей, которые говорили,
что эдуи порабощены Цезарем и терпят от него всевозможные возмутительные
оскорбления. Действительные зачинщики, понимая, какую беду они навлекли на свой
народ, бежали в Британию. Просят не только белловаки, но за них и эдуи
проявить по отношению к ним свойственную ему милость и кротость. Этим он
увеличит влияние эдуев у всех бельгов, а их сильною помощью эдуи пользовались во
всех войнах, которые им случалось вести.
15. Цезарь заявил, что, во внимание к Дивитиаку и эдуям, он готов принять
их сдачу и помиловать их. Так как эта большая община отличалась среди бельгов
своим влиянием и многочисленностью населения, то он потребовал с нее шестьсот
заложников. Их дали, а также выдали все находившееся в городе оружие, и
Цезарь двинулся отсюда в пределы амбианов, которые немедленно сдались со всем
своим достоянием. С ними граничили нервии. На свои расспросы об их характере
и нравах Цезарь получил следующий ответ: к ним нет никакого доступа купцам;
они категорически воспрещают ввоз вина и других предметов роскоши, так как
полагают, что это изнеживает душу и ослабляет храбрость; эти дикие и очень
храбрые люди всячески бранят остальных бельгов за то, что они сдались
римскому народу и позорно забыли про свою унаследованную от предков храбрость; они
ручаются, что ни послов не пошлют, ни каких-либо условий мира не примут.
16. После трехдневного марша по их стране Цезарь узнал от пленных, что не
более чем в десяти милях от его лагеря течет река Сабис; за этой рекой засели
все нервии и там ожидают приближения римлян - вместе со своими соседями атре-
батами и веромандуями (тех и других они убедили попытать вместе с ними
военное счастье); они поджидают также войско адуатуков, которые уже находятся в
пути; женщин и всех, кто по своему возрасту не годился для войны, они укрыли
в таком месте, которое из-за болот недоступно для войска.
17. По получении этих сведений он выслал вперед разведчиков и центурионов -
выбрать удобное для лагеря место. Цезаря сопровождали на походе многие из
сдавшихся бельгов и остальных галлов; некоторые из них, как впоследствии было
узнано от пленных, познакомились с обычным распорядком движения римского
войска за эти дни, перешли ночью к нервиям и обратили их внимание на то, что
между каждыми двумя легионами идет большой обоз и что нет никакого труда
напасть на первый легион в момент его прихода на место лагеря, пока он еще не
снял с себя амуницию, а остальные легионы еще далеко: если он будет разбит, а
обоз разграблен, то прочие легионы не решатся остановиться для отпора. В
пользу их совета говорило то, что нервии с давних пор были слабы конницей (да
и до сего времени они о ней не заботятся, но вся их главная сила состоит в
пехоте) . И вот, чтобы тем легче парализовать набеги соседней конницы за
добычею, они надрезали снизу молодые деревья и пригибали их к земле, а между
ветвями, густо распространившимися в ширину, насажали ежевики и кустарника, так
что этот плетень образовал своего рода укрепление, похожее на стену, причем
не только нельзя было туда проникнуть, но и что-либо за ним разглядеть. Так
как подобные плетни должны были затруднять движение нашего войска, то нервии
сочли нужным воспользоваться упомянутым средством.
18. Природные свойства той местности, которую наши выбрали для лагеря, были
таковы: к названной выше реке Сабису шел холм, равномерно покатый сверху
донизу. На другом берегу, прямо напротив этого холма, поднимался другой холм с
подобным уклоном; внизу шагов на двести в ширину он был открыт, а вверху
зарос лесом, так что нелегко было что-либо там разглядеть. В этом лесу и
держался секретно враг, а на открытом месте, вдоль по реке, виднелись его редкие
конные посты. Река эта была около трех футов глубиной.
19. Цезарь выслал вперед конницу и сам шел за ней со всеми своими силами.
Но весь порядок похода был иной, чем бельги сообщили нервиям. Так как теперь
он приближался к самому врагу, то по своему прежнему обыкновению он вел шесть
легионов без багажа и обоза; за ним следовал обоз всей армии; наконец, два
недавно набранных легиона замыкали всю движущуюся колонну и прикрывали обоз.
Наши всадники перешли вместе со стрелками и пращниками через реку и завязали
сражение с неприятельской конницей. Враги то и дело отступали в леса к своим
и затем снова нападали на наших; в свою очередь наши не решались преследовать
отступающих неприятелей далее того пункта, где кончалась открытая местность.
Тем временем шесть легионов, которые пришли первыми, отмерили площадь для
лагеря и начали ее укреплять. Как только скрывавшиеся в лесу неприятели
заметили головную часть нашего обоза (относительно этого момента они заранее
условились, причем еще в лесу они выстроились в боевой порядок и ободрили друг
друга), они вдруг всей массой выскочили из лесу и напали на нашу конницу. Без
труда разбив и смяв ее, они с невероятной быстротой сбежали к реке, так что
почти единовременно их видели у леса, в реке и совсем поблизости от нас. С
той же быстротой они бросились вверх по холму на наш лагерь и на тех, которые
были заняты укреплением.
20. Цезарь должен был делать все сразу: выставить знамя [это было сигналом
к началу сражения, дать сигнал трубой], отозвать солдат от шанцевых работ,
вернуть тех, которые более или менее далеко ушли за материалом для вала,
построить всех в боевой порядок, ободрить солдат, дать общий сигнал к
наступлению. Всему этому мешали недостаток времени и быстрое приближение врага. Но в
этом трудном положении выручали, во-первых, знание и опытность самих солдат:
опыт прежних сражений приучил их самих разбираться в том, что надо делать, не
хуже, чем по чужим указаниям; во-вторых, Цезарь запретил легатам покидать
лагерные работы и свой легион, пока лагерь не будет вполне укреплен. Ввиду
близости врага и той быстроты, с которой он действовал, они уже не дожидались
приказов Цезаря, но сами принимали соответствующие меры.
21. Отдав самые необходимые распоряжения, Цезарь поспешил со словами
ободрения к солдатам - там, где их заставал, и попал к 10-му легиону. Его
солдатам он лишь вкратце посоветовал твердо помнить о своей прежней доблести, не
падать духом и храбро выдержать неприятельскую атаку. Так как враги подошли
уже приблизительно на расстояние выстрела, он дал сигнал к бою. Направившись
в другое место также для ободрения, он застал солдат уже в самом разгаре
сражения. Времени было так мало и враги шли с такой боевой отвагой, что некогда
было возложить на себя знаки отличия и даже надеть шлемы и снять чехлы со
щитов . Солдаты, шедшие с лагерных работ, занимали первые попавшиеся места в
строю и приставали к первым встречным частям, чтобы в поисках своей части не
терять времени для боя.
22. Войско, наконец, было выстроено в боевой порядок, но скорее в
соответствии с условиями местности, с покатостью холма и с требованиями данного
момента, чем по правилам военного распорядка: легионы бились с врагом в разных
местах, каждый поодиночке: вышеупомянутые очень густые плетни, находившиеся
между ними и неприятелями, закрывали от них горизонт, невозможно было ни
расположить в определенных местах необходимые резервы, ни сообразить, что где
нужно; нельзя было и единолично распоряжаться всеми операциями. Понятно, что
при столь неблагоприятных условиях неизбежны были колебания военного счастья.
23. Стоявшие на нашем левом фланге солдаты 9-го и 10-го легионов, бросая
сверху копья, быстро сбили ими в реку атребатов, которым достался этот
участок и которые были изнурены утомительным бегом вверх и ранами, и едва
переводили дух. Когда они попытались переправиться через реку, то наши бросились
туда за ними с мечами и многих из них во время переправы перебили. Они даже
сами не задумались переправиться и при этом зашли на невыгодную для себя
позицию; но когда враги повернулись на них и возобновили сражение, то они
обратили их в бегство. Точно так же и в другом пункте два отдельных легиона, 11-й
и 8-й, сбили с возвышенности веромандуев, с которыми у них завязался
рукопашный бой, и теперь сражались уже у самого берега реки. Но вследствие этого
почти весь римский лагерь по фронту и на левом фланге был обнажен, и на
правом фланге стоял только 12-й легион и недалеко от него 7-й. Тогда все нервии
густейшими рядами, под предводительством своего главнокомандующего Бодуогна-
та, устремились к этому пункту; часть из них стала обходить легионы с
незащищенной стороны, а другая двинулась на возвышенность, на которой находился
лагерь .
24. В то же время наши всадники и бывшие с ними легковооруженные пехотинцы,
которые, как я раньше сказал, были разбиты при первой неприятельской атаке,
натыкались на врагов при своем отступлении к лагерю и снова обращались в
бегство - уже в другом направлении. То же было и с обозными служителями:
сначала, когда они из задних ворот лагеря на вершине холма заметили, как наши
победоносно перешли через реку, они вышли из лагеря на поиски добычи; но как
только они обернулись и увидали, что враги уже в нашем лагере, то они
опрометью пустились бежать. Единовременно с этим поднимали крик и шум те, которые
шли с обозом, и все в ужасе неслись в разные стороны. Все это произвело
сильное впечатление на посланных своей общиной в помощь Цезарю треверских
всадников - народа, который славится у галлов своей выдающейся храбростью: когда
они увидали, что лагерь наполняется массой неприятелей, что легионы
изнемогают от напора врагов и почти окружены ими, что обозные, всадники, пращники,
нумидийцы бегут врассыпную отдельно друг от друга в разные стороны, то они
потеряли веру в успех нашего дела и устремились домой; там они сообщили своим
землякам, что римляне разбиты наголову и что их лагерем и обозом овладели
враги.
25. Ободрив 10-й легион, Цезарь направился к правому флангу. Там он увидал,
что его солдат теснят, манипулы со своими знаменами сбились в одно место,
солдаты 12-го легиона своей скученностью сами себя затрудняют в сражении, у
4-й когорты перебиты все центурионы и знаменщик и отбито даже знамя, у
остальных когорт убиты или ранены почти все центурионы, в том числе и центурион
первого ранга, необыкновенно храбрый П. Секстий Бакул, так тяжко изранен, что
от слабости уже не может держаться на ногах, а остальные потеряли энергию; из
задних рядов некоторые от истощения сил оставляют поле сражения и уходят из
сферы обстрела, а тем временем враги безостановочно идут снизу на фронт
римского лагеря и наступают на оба фланга; вообще все положение было очень
опасно и не было под руками никакого подкрепления. Тогда Цезарь выхватил щит у
одного из солдат задних рядов (так как сам пришел туда без щита) и прошел в
первые ряды; там он лично поздоровался с каждым центурионом и, ободрив
солдат, приказал им идти в атаку, а манипулы раздвинуть, чтобы легче можно было
действовать мечами. Его появление внушило солдатам надежду и вернуло
мужество, и так как на глазах у полководца каждому хотелось, даже в крайней
опасности, как можно доблестнее исполнить свой долг, то напор врагов был несколько
задержан.
26. Увидав, что на стоящий рядом 7-й легион также напирает враг, Цезарь
приказал через военных трибунов легионам мало-помалу соединиться, сделать
поворот и перейти в наступление. Когда, таким образом, одни отряды стали
подавать помощь другим и перестали бояться нападения врагов с тылу, то солдаты
начали смелее давать отпор и вообще храбрее сражаться. Тем временем солдаты
двух легионов, которые в арьергарде прикрывали обоз, при известии о сражении
направились туда беглым шагом, и враг скоро увидал их уже на вершине холма.
Т. Лабиэн овладел лагерем врагов и, заметив сверху, что делается в нашем ла-
гере, послал нашим на помощь 10-й легион. Бегство всадников и обозных дало
понять этим солдатам, как обстоит дело и в какой опасности находятся и
лагерь, и легионы, и главнокомандующий. Поэтому они поспешили со всей
скоростью, на которую только были способны.
27. С их приходом произошла полная перемена положения: даже те из наших
солдат, которые свалились от ран, возобновили бой, опираясь на щиты. Тогда
обозные, заметив у врагов панику, даже без оружия пошли навстречу
вооруженным, а всадники стали сражаться по всему полю сражения, чтобы храбростью
загладить свое позорное бегство и превзойти легионных солдат. Со своей стороны,
враги даже при ничтожной надежде на спасение проявили необыкновенную
храбрость: как только падали их первые ряды, следующие шли по трупам павших и
сражались, стоя на них; когда и эти падали и из трупов образовались целые
груды, то уцелевшие метали с них, точно с горы, свои снаряды в наших,
перехватывали их метательные копья и пускали назад в римлян. Таким образом, надо
было признать, что недаром эти удивительно храбрые люди решились перейти
через очень широкую реку, подняться на ее высокие берега и взобраться на
позицию, для себя, безусловно, опасную: их необыкновенное геройство сделало все
эти величайшие трудности легкими.
28. Эта битва окончилась почти полным уничтожением всего племени и даже
имени нервиев4. Их пожилые люди, которые, как мы выше сказали, вместе с
женщинами и детьми были укрыты в лагунах и болотах, при известии об этом
сражении поняли, что для победителей нет больше трудностей, а для побежденных -
безопасности. Поэтому с согласия всех уцелевших они отправили к Цезарю послов
и сдались ему. Упоминая о несчастии, постигшем их народ, они сослались на то,
что из их шестисот сенаторов уцелело только трое, а из шестидесяти тысяч
мужчин, способных носить оружие, едва-едва пятьсот. Чтобы с очевидностью
проявить милосердие к несчастным и молящим, Цезарь дал им полное помилование, им
самим приказал спокойно оставаться в своей стране и городах, а их соседям
воспретил чинить им какие бы то ни было оскорбления и насилия.
29. Адуатуки, о которых мы выше писали5, уже двигались со всеми военными
силами на помощь нервиям, но, при известии об этом сражении, повернули с
полпути домой; оставив все города и укрепленные пункты, они со всем своим
достоянием направились в один очень защищенный от природы город. Он был почти со
всех сторон окружен весьма высокими скалами и обрывами, и только с одной
стороны возможен был подступ к нему по постепенной покатости шириной не более
двухсот футов. Этот пункт они своевременно укрепили очень высокой двойной
стеной, а теперь они укладывали на этой стене тяжелые каменные глыбы и
заостренные бревна. Сами они происходили от кимбров и тевтонов; последние во время
своего похода на нашу Провинцию и Италию оставили по сею сторону Рейна то
имущество, которое не могли захватить с собой, и при нем в качестве стражи и
прикрытия шесть тысяч человек из своего народа6. После уничтожения кимбров и
тевтонов люди этого гарнизона много лет страдали от соседей в наступательных
и оборонительных войнах с ними; наконец между ними всеми состоялось
соглашение и мир и они выбрали себе именно эту местность для поселения.
30. На первых порах после прихода нашего войска они часто делали из города
4 Преувеличение, так как нервии через три года принимают деятельное участие в
осаде лагеря Кв. Цицерона (V, 39).
5 См. гл. 16.
6 В 103-101 годах до н.э.
вылазки и завязывали небольшие стычки с нашими; но с тех пор как Цезарь
окружил со всех сторон их город на пятнадцать миль в окружности валом в
двенадцать футов вышиной и заложил во многих местах редуты на небольшом расстоянии
друг от друга, они перестали выходить из города. А как только они увидали,
что против них двигают галереи, насыпана плотина и сооружена вдали башня, то
они стали насмехаться и громко издеваться, что такую громадную машину строят
на таком далеком расстоянии: где же руки и силы - особенно у таких маленьких
людей, - с которыми они надеются поставить такую тяжелую башню на стену? Надо
сказать, что галлы при их высоком росте большей частью относятся к нашему
небольшому росту с презрением.
31. Но как только они увидали, что эта башня действительно движется и
приближается к их стенам, это невиданное и необычайное зрелище так поразило их,
что они отправили к Цезарю послов с предложением мира. Послы говорили
следующее: они убедились в том, что римляне ведут войну с божественной помощью,
если они способны двигать вперед столь высокие сооружения с такой быстротой;
поэтому они отдаются им на милость со всем своим достоянием. Об одном они
убедительно просят: в случае, если Цезарь с свойственной ему милостью и
кротостью, о которой они наслышаны от других, признает нужным помиловать адуату-
ков, то пусть он не лишает их оружия. К ним враждебны почти все их соседи и
завидуют их храбрости. По выдаче оружия они не в состоянии будут защищаться
от них. Раз они уже доведены до такой крайности, им лучше сносить какую
угодно участь от римского народа, чем мучительно погибать от тех, над которыми
они до сих пор привыкли господствовать.
32. На это Цезарь отвечал: скорее по своему обыкновению, чем по их заслугам
он готов помиловать их народ, если, однако, они сдадутся прежде, чем таран
коснется их стены. Но сдача возможна только под условием выдачи оружия. Он
сделает то же, что сделал по отношению к нервиям: именно запретит соседним
народам чинить какие-либо обиды людям, сдавшимся римскому народу. Послы
сообщили об этом своим, и те заявили, что исполнят это требование. Множество
оружия было сброшено со стены в ров, находившийся перед городом, так что груды
его достигали верхнего края стены и вершины вала; но все-таки около трети,
как выяснилось впоследствии, было спрятано и удержано в городе. Как бы то ни
было, они открыли ворота римлянам, и горожане провели этот день в мире.
33. Под вечер Цезарь приказал запереть ворота, а солдатам выйти из города,
чтобы горожане не подверглись ночью каким-либо обидам с их стороны. Но у
адуатуков, как оказалось, уже заранее был обдуман свой план: а именно, они
решили, что по случаю сдачи наши выведут из редутов охрану или же, наконец,
будут сторожить не очень зорко; и вот, отчасти с тем оружием, которое они
скрыли и удержали в городе, отчасти со щитами, сделанными из коры или из
прутьев и за краткостью времени наспех покрытыми кожей, они вдруг в третью
стражу сделали из города вылазку там, где подъем на наши укрепления казался
особенно легким. Согласно с приказом, который Цезарь отдал раньше, быстро дан
был сигнальный огонь, и по этому сигналу туда сбежались солдаты из ближайших
редутов. Враги сражались так ожесточенно, как и должны были сражаться храбрые
люди, когда почти не оставалось надежды на спасение или же она зависела
исключительно от храбрости: они занимали невыгодную позицию и имели дело с
противником, который обстреливал их снарядами с вала и башен. Около четырех
тысяч человек было убито, остальные были отброшены в город. На следующий день
были взломаны ворота при отсутствии защитников, солдаты были введены в город,
и Цезарь приказал всю военную добычу с этого города продать с аукциона. Число
проданных жителей, о котором ему было доложено покупщиками, было пятьдесят
три тысячи человек.
34. В то же самое время П. Красе, посланный с одним легионом против
венетов, венеллов, осисмов, куриосолитов, эсубиев, аулерков и редонов (все это
приморские общины, жившие по берегу Океана), известил Цезаря о том, что все
они теперь подчинены владычеству римского народа.
35. В результате всех этих операций была замирена вся Галлия и об этой
войне среди варваров пошла такая слава, что зареинские народы отправили к Цезарю
послов с обещанием дать заложников и исполнить все его требования. Так как
Цезарь спешил в Италию и Иллирию, то он приказал этим посольствам вернуться к
нему в начале лета. А сам он отвел легионы на зимние квартиры в области кар-
нутов, андов и туронов и тех соседних с ними общин, где он вел войну, и затем
отправился в Италию. По случаю этих событий сенатом на основании донесения
Цезаря было определено пятнадцатидневное молебствие - отличие, которое до сих
пор никому не выпадало на долю7.
7 О?- речь Цицерона в защиту Бальба, § 61.
КНИГА ТРЕТЬЯ
1. Отправляясь в Италию, Цезарь послал Сервия Гальбу с 12-м легионом и
частью конницы к нантуатам, вараграм и седунам, области которых простираются от
границ аллоброхюв, Леманнского озера и реки Родана до гребня Альп. Целью
посылки было сделать свободной дорогу через Альпы, на которой купцы обыкновенно
подвергались большим опасностям и должны были платить большие пошлины. Он
позволил Гальбе в случае надобности расквартировать в этих местах легион на
зиму. После нескольких удачных сражений с горцами и захвата у них некоторых
укрепленных пунктов они отовсюду прислали к Гальбе послов, выдали заложников и
заключили мир. Тогда он решил поместить две когорты у нантуатов, а сам с
остальными когортами этого легиона остался зимовать у варагров в селении Окто-
дуре. Оно лежит в долине, к которой примыкает небольшая равнина, и со всех
сторон окружено очень высокими горами. Селение это разделяет пополам река.
Одну часть его Гальба уступил галлам, а другую, которую они очистили, отвел
под зимний лагерь своих когорт и все это место укрепил валом и рвом.
2. Прошло несколько дней зимовки, и он уже приказал свозить туда хлеб, как
вдруг разведчики дали ему знать, что из той части, которую он уступил галлам,
все жители ночью ушли и господствующие высоты заняты огромными полчищами се-
дунов и варагров. Что галлы так внезапно задумали возобновить войну и
уничтожить легион, на это было много причин: прежде всего, они презирали
малочисленность этого легиона, который, вдобавок, был далеко не в полном составе,
так как целых две когорты были из него выделены, и, кроме того, не было
налицо многих солдат, которых небольшими группами послали за провиантом. Далее,
галлы полагали, что когда они будут сбегать с гор и стрелять в наших, то мы
вследствие неудобства позиции будем не в состоянии выдержать даже их первый
натиск. К тому же галлы были огорчены уводом их детей в заложники и были
убеждены в том, что римляне пытаются занять альпийские горы не только с целью
обеспечить себе дороги, но и навсегда закрепить их за собой и присоединить к
своим владениям эту страну как соседнюю с Провинцией.
3. Ко времени получения этих известий еще не были вполне закончены работы
по устройству и укреплению лагеря; а так как Гальба после состоявшейся сдачи
горцев и приема от них заложников не имел никаких оснований бояться
возобновления военных действий, то и не было принято мер к обеспечению войска хлебом
и другим провиантом. Поэтому он немедленно созвал военный совет и стал
собирать голоса участников. Эта грозная и внезапная опасность наступила вопреки
всем ожиданиям, и уже почти все высоты на глазах у наших были заняты массой
вооруженных врагов; дороги были, следовательно, отрезаны, и невозможно было
ни получить помощь, ни подвезти провиант. Ввиду всего этого общее положение
представлялось почти безнадежным, и на этом военном совете раздавались даже
такие голоса, что надо оставить обоз, сделать вылазку и пробиться по той
дороге, по которой они сюда пришли. Однако большинство постановило прибегнуть к
этому средству только в крайнем случае, а покамест выжидать исхода дела и
защищать лагерь.
4. Едва успели отдать необходимые распоряжения для исполнения этого
постановления, как враги вскоре по данному сигналу стали отовсюду сбегать с высот
и осыпать вал камнями и копьями. Наши сначала с свежими силами храбро
отбивались и со своей более высокой позиции обстреливали врагов без промаха; когда
какая-либо часть лагеря, под напором врагов, оказывалась без защитников, они
спешили туда на помощь; но они были слабее тем, что враги в случае утомления
продолжительностью боя могли оставлять сражение и их место заступали люди с
свежими силами, тогда как для наших при их малочисленности это было
совершенно невозможно: у нас не только утомленные не могли выйти из сферы боя, но
даже раненым нельзя было отступать и оставлять то место, где они стояли.
5. Бой продолжался уже больше шести часов без перерыва, и у наших не
хватало не только сил, но даже и снарядов. Наоборот, враги все сильнее наступали и
уже начали, пользуясь нашим изнурением, ломать вал и засыпать рвы. Таким
образом, положение сделалось критическим. Тогда первый центурион П. Секстий Ба-
кул, который, как мы говорили1, был изранен в сражении с нервиями, а также
военный трибун Г. Волусен, человек столько же осмотрительный, сколько
храбрый, поспешили к Гальбе и указали ему, что единственная надежда на спасение -
это прорваться и рискнуть на крайнее средство. Поэтому Гальба созвал
центурионов и немедленно отдал приказ солдатам прервать на некоторое время
сражение, лишь принимать на себя пускаемые врагом снаряды и таким образом
отдохнуть от напряжения, а затем по данному сигналу они должны прорваться,
полагаясь , однако, исключительно на свою храбрость.
6. Как им было приказано, так они и поступили: они вдруг бросились из всех
ворот и не дали врагу времени ни понять, что происходит, ни собраться в одно
место. Счастье переменилось, и врагов, которые надеялись, что лагерь уже в их
руках, наши со всех сторон обошли и перебили: из с лишком тридцати тысяч
варваров (именно в этом количестве они, как установлено было, наступали на наш
лагерь) больше трети было убито; остальные обратились в паническое бегство, и
им не дали утвердиться даже на высотах. Таким образом, разбив и обезоружив
все неприятельские полчища, наши солдаты вернулись в свой лагерь и
укрепления. Но после этого сражения Гальба не пожелал слишком часто испытывать
счастье и не забывал, что то положение, в которое он попал, не соответствовало
цели его зимовки. Кроме того, он ощущал большую нужду в хлебе и другом
провианте . Поэтому на следующий же день он сжег в этом селении все усадьбы и
направился назад в Провинцию. На этом пути он не встретил ни малейшей помехи и
задержки со стороны неприятелей и благополучно провел свой легион в область
нантуатов, а затем аллоброгов, где и перезимовал.
7. После этого Цезарь имел все основания считать Галлию вполне замиренной:
действительно, была одержана победа над бельгами, прогнаны за Рейн германцы и
в Альпах побеждены седуны. Поэтому он отправился в начале зимы в Иллирию,
желая посетить и эти племена и познакомиться с их страной, как вдруг в Галлии
вспыхнула война по следующему поводу. Молодой П. Красе зимовал с 7-м легионом
у самых берегов Океана, в стране андов. Так как в этих местах было мало
хлеба, то он разослал по соседним общинам за провиантом нескольких командиров
конницы и военных трибунов. Между прочим, Т. Террасидий был послан к эсубиям,
М. Требий Галл - к куриосолитам, Кв. Веланий с Т. Силием - к венетам.
8. Это племя пользуется наибольшим влиянием по всему морскому побережью,
так как венеты располагают самым большим числом кораблей, на которых они
ходят в Британию, а также превосходят остальных галлов знанием морского дела и
опытностью в нем. При сильном и не встречающем себе преград морском прибое и
при малом количестве гаваней, которые вдобавок находятся в руках именно
венетов, они сделали своими данниками всех плавающих по этому морю. Они начали с
того, что задержали Силия и Велания в уверенности, что через них они вернут
своих заложников, выданных ими Крассу. Их примеру последовали и их соседи: со
свойственной галлам наклонностью поспешно и внезапно принимать решения они
1 См. II, 25.
задержали с той же целью Требия и Террасидия, немедленно разослали повсюду
послов и через своих князей дали друг другу клятву - делать все не иначе как
сообща и всякую участь делить вместе. Кроме того, они подняли на ноги и
другие общины, убеждая их лучше оставаться верными свободе, унаследованной от
предков, чем выносить римское рабство. Таким образом, они быстро склонили на
свою сторону население всего морского побережья и затем сообща отправили к П.
Крассу посольство с предложением вернуть им их заложников, если он желает
получить назад своих людей.
9. Когда Цезарь получил от Красса известие об этом, он был слишком далеко
от него. Поэтому он приказал строить тем временем военные корабли на реке
Литере, впадающей в Океан, организовать в Провинции комплект гребцов и набирать
матросов и кормчих. Все это было скоро исполнено, и он поспешил сам к войску,
как только это оказалось возможным по времени года. Венеты и их союзники
понимали, какое преступление они совершили, задержав и заключив в оковы послов,
звание которых всегда и у всех народов было священным и неприкосновенным; и
поэтому при известии о приближении Цезаря они стали готовиться к войне
соответственно с опасностью, которой она угрожала; главным же образом они стали
приводить в боевую готовность свой флот, возлагая на него тем большие
надежды, что они были уверены в естественных выгодах своей страны. Они знали, что
их сухопутные дороги перерезаны лагунами, а плавание затруднительно по
незнакомству с местностью и вследствие малочисленности гаваней; они были уверены
также, что наши войска не могут слишком долго задержаться у них из-за
недостатка провианта; и если бы даже все происходило вопреки их ожиданиям, то за
ними остается численный перевес в кораблях, между тем как римляне ими не
располагают, и, кроме того, в тех местностях, в которых им предстоит вести
войну, они не знают ни отмелей, ни гаваней, ни островов; да и самое плавание в
закрытом море совсем иное дело, чем в безбрежном, всюду открытом Океане.
Согласно с принятым решением, они укрепляют города, свозят в них хлеб из
деревень, стягивают как можно больше кораблей в Венетию, где Цезарь, несомненно,
должен был начать военные действия. Для совместного ведения этой войны они
принимают в союзники осисмов, лексовиев, намнетов, амбилиатов, моринов, диаб-
линтов, менапиев, а вспомогательные войска берут из противолежащей Британии.
10. Указанные трудности ведения войны, несомненно, были налицо; тем не
менее, многое побуждало Цезаря к тому, чтобы начать ее, а именно:
насильственное задержание римских всадников, возобновление войны после капитуляции,
отпадение после выдачи заложников, тайный союз стольких общин, особенно же
опасение, что и остальные племена сочтут для себя то же самое дозволенным, если
он здесь не примет решительных мер. И вот, понимая, что почти все галлы падки
на все новое и очень легко и быстро поддаются подстрекательству к войне
(вообще люди от природы стремятся к свободе и ненавидят рабство), он решил
разделить свое войско и распределить его по возможно более широкому району,
прежде чем еще большее число племен вступит в тайный союз.
11. Поэтому он послал легата Т. Лабиэна с конницей в страну треверов,
живущих у самого Рейна, с поручением побывать у ремов и остальных бельгов и
держать их в повиновении, а также отразить германцев (которых, по слухам,
пригласили к себе на помощь бельги), в случае если они силой попытаются
переправиться на кораблях через реку. Затем П. Крассу он отдал приказ отправиться с
двенадцатью легионными когортами и многочисленной конницей в Аквитанию, чтобы
воспрепятствовать посылке вспомогательных войск отсюда в Галлию и соединению
этих обеих больших народностей. Легата Кв. Титурия Сабина он отправил с тремя
легионами в страну венеллов, куриосолитов и лексовиев, чтобы по мере возмож-
ности разъединять их боевые силы. Наконец, молодой Д. Брут был назначен
командиром флота и галльских кораблей, которые, по приказу Цезаря, должны были
собраться туда из страны пиктонов, сантонов и из прочих замиренных
местностей . При этом Бруту дан был приказ как можно скорее напасть на венетов. Сам
Цезарь поспешил туда же со своей сухопутной армией.
Галльская конница.
12. Тамошние города обыкновенно были расположены на конце косы или на мысу,
и к ним нельзя было подойти ни с суши, так как два раза в день, через каждые
двенадцать часов, наступал морской прилив, ни с моря, так как при наступлении
отлива корабли терпели большие повреждения на мели. Таким образом, то и
другое затрудняло осаду городов. И если удавалось взять верх над жителями
сооружением огромной насыпи и плотин, которые отбивали волны и достигали высоты
городской стены, заставляя их отчаиваться в своем спасении, тогда они
пригоняли множество судов, которые были у них в изобилии, увозили на них все свои
пожитки и укрывались в ближайших городах. Там они снова оборонялись,
пользуясь теми же выгодами местоположения. Все это тем легче удавалось им в течение
значительной части лета, что наши корабли задерживались бурями и вообще
плавание по безбрежному и открытому морю с высокими волнами его приливов и при
редкости и даже почти при полном отсутствии гаваней было чрезвычайно
затруднительно .
13. Надо сказать, что их собственные корабли были следующим образом
построены и снаряжены: их киль был несколько более плоским, чтобы легче было
справляться с мелями и отливами; носы, а равно и кормы были целиком сделаны
из дуба, чтобы выносить какие угодно удары волн и повреждения; ребра корабля
были внизу связаны балками в фут толщиной и скреплены гвоздями в палец
толщиной; якоря укреплялись не канатами, но железными цепями; вместо парусов на
кораблях была грубая или же тонкая дубленая кожа, может быть, по недостатку
льна и неумению употреблять его в дело, а еще вероятнее потому, что
полотняные паруса представлялись недостаточными для того, чтобы выдерживать сильные
бури и порывистые ветры Океана и управлять такими тяжелыми кораблями. И вот
когда наш флот сталкивался с этими судами, то он брал верх единственно быст-
ротой хода и работой гребцов, а во всем остальном галльские корабли удобнее
приспособлены к местным условиям и к борьбе с бурями. И действительно, наши
суда не могли им вредить своими носами (до такой степени они были прочными);
вследствие их высоты нелегко было их обстреливать; по той же причине не очень
удобно было захватывать их баграми. Сверх того, когда начинал свирепеть
ветер, и они все-таки пускались в море, им было легче переносить бурю и
безопаснее держаться на мели, а корда их захватывал отлив, им нечего было бояться
скал и рифов. Наоборот, все подобные неожиданности были очень опасны для
наших судов.
14. По завоевании нескольких городов Цезарь убедился, что все это напрасный
труд, что даже захват городов не останавливает бегства неприятелей и вообще
им нельзя причинить вред. Поэтому он решил дожидаться своего флота. Как
только он пришел и показался врагам на глаза, около двухсот двадцати вполне
готовых к бою и во всех отношениях отлично снаряженных кораблей вышли из гавани и
стали против наших. Ни командир всего флота Брут, ни командовавшие отдельными
кораблями военные трибуны и центурионы не могли решить, что им делать и какой
тактики держаться в бою. Они знали по опыту, что корабельными носами
повредить неприятелю нельзя, а если они и устанавливали на своих судах башни, то
они не достигали высоты неприятельских корм, и, таким образом, обстрел их с
более низкого пункта был не вполне действителен, тогда как галльские снаряды
били с большей силой. Одно только наше приспособление оказалось очень
полезным - острые серпы, вставленные в шесты и прикрепленные к ним, приблизительно
вроде стенных серпов. Когда ими захватывали и притягивали к себе канаты,
которыми реи прикреплялись к мачтам, то начинали грести и таким образом
разрывали их. Тогда реи неизбежно должны были падать, и лишенные их галльские
корабли, в которых все было рассчитано на паруса и снасти, сразу становились
негодными в дело. Дальнейшая борьба зависела исключительно от личной
храбрости, в которой наши солдаты имели тем больший перевес, что сражение шло на
глазах Цезаря и всего войска и, следовательно, ни одно сколько-нибудь
значительное проявление геройства не могло остаться незамеченным, ибо все
ближайшие холмы и высоты, с которых открывался вид на море, были заняты нашим
войском.
15. Когда реи, как мы указали, бывали сбиты, то по два и по три наших
корабля окружали один неприятельский, и солдаты, напрягая все силы, старались
перейти на неприятельские корабли. Когда, таким образом, было взято с бою
несколько кораблей, и варвары заметили, что против этого все средства были
бессильны, они поспешили спастись бегством. Но когда они уже повернули свои
корабли в направлении ветра, вдруг наступило на море такое безветрие и такая
тишина, что они не могли двинуться с места. Эта случайность особенно
содействовала окончанию всего предприятия: гоняясь за неприятельскими кораблями,
наши захватывали их один за другим, так что изо всей их массы только очень
немногие достигли при наступлении ночи берега после сражения, продолжавшегося
приблизительно с четвертого часа дня до захода солнца.
16. Это сражение положило конец войне с венетами и со всем побережьем. Ибо
туда сошлись все способные носить оружие, даже пожилые люди, обладавшие хоть
некоторым умом и влиянием; в этом же пункте были отовсюду собраны все
корабли, которые только были в их распоряжении. Все это погибло, и уцелевшим
некуда было укрыться и неизвестно, как защищать города. Поэтому они со всем своим
достоянием сдались Цезарю. Он решил строго покарать их, чтобы на будущее
время варвары относились с большим уважением к праву послов, и приказал весь их
сенат казнить, а всех остальных продать с аукциона.
17. Так шли дела в стране венетов. Тем временем Титурий Сабин2 прибыл с
теми войсками, которые он получил от Цезаря, в страну венеллов. Во главе их
стоял Виридовик; он же был главнокомандующим всех вообще отпавших племен, у
которых он набрал войско и большие вспомогательные силы; за последние дни
также и аулерки, збуровики и лексовии перебили свой сенат за его нежелание
согласиться на эту войну, заперли ворота и соединились с Виридовиком. Кроме
того, сюда сошлись во множестве со всей Галлии люди отчаянные и разбойники,
которых отвлекала от земледелия и повседневного труда надежда на добычу и
страсть к войне. Сабин спокойно стоял в лагере на позиции, во всех отношениях
выгодной, несмотря на то, что Виридовик, утвердившийся против него в двух
милях , ежедневно выводил против него свои войска и готов был дать сражение. В
конце концов не только враги стали презирать Сабина, но даже и наши солдаты
нередко задирали его своим злословием; и вообще он до такой степени внушил
мнение о своей трусости, что враги осмеливались подходить уже к самому валу
его лагеря. Это он делал на том основании, что легат, по его мнению, особенно
в отсутствие главнокомандующего, мог бы дать решительное сражение столь
превосходным силам врага только на удобной позиции и вообще при особо
благоприятных условиях.
18. Укрепив за собой репутацию труса, он выбрал в своих вспомогательных
войсках одного ловкого и подходящего для дела галла. Большими подарками и
обещаниями он склонил его к тому, чтобы перейти к врагу, и дал ему точные
указания относительно того, что от него требуется. Галл пришел к неприятелям
как перебежчик и изобразил им страх римлян, сообщил также, как венеты теснят
Цезаря и что не далее ближайшей ночи Сабин должен тайно вывести из лагеря
свое войско и отправиться на помощь к Цезарю. Как только там это услыхали,
все подняли крик, что нельзя упускать такого благоприятного случая, но надо
идти на штурм лагеря. Многое склоняло галлов к такому решению: колебания
Сабина в предыдущие дни, ручательство перебежчика, недостаток съестных
припасов, о которых они мало позаботились, надежда на успех венетской войны,
наконец и то, что люди вообще охотно верят тому, что они желают. Под влиянием
всего этого они не выпускали из собрания Виридовика и остальных вождей, пока
им не будет разрешено взяться за оружие и идти на штурм лагеря. Этому
разрешению они обрадовались так, как будто бы победа была уже в их руках; они
набрали хворосту и фашинника, чтобы завалить им римские рвы, и двинулись на
лагерь .
19. Римский лагерь стоял на возвышенности, которая постепенно поднималась
[снизу] на протяжении около одной мили. Они бросились сюда бегом, чтобы
совсем не дать римлянам времени собраться вооружиться для отпора, и добежали,
еле переводя дыхание. Сабин ободрил своих и дал сигнал к бою, которого они
страстно желали. Так как враги были связаны ношей, которая была с ними, то он
приказал своим внезапно напасть на них из двух ворот сразу. Выгодное
местоположение, неосведомленность и изнурение неприятеля, храбрость солдат и
опытность, приобретенная ими в прежних сражениях, привели к тому, что неприятели
не выдержали даже первого нашего натиска и тотчас же обратились в бегство.
Преследовавшие их со свежими силами наши солдаты перебили множество их при их
неспособности к сопротивлению; остальных догнали всадники, от которых
спаслись очень немногие, именно те, которые успели ускользнуть из бежавшей массы.
Таким образом, одновременно Сабин получил известие о морском сражении, а
Цезарь - о победе Сабина, и все общины немедленно сдались Титурию Сабину.
Действительно, насколько галлы бодро и решительно начинают войну, настолько же
2 См. гл. 11.
они слабохарактерны и нестойки в перенесении неудач.
2 0. Почти в то же самое время П. Красе прибыл в Аквитанию, которая, как
сказано было раньше3, по своему протяжению и населению составляет
приблизительно треть всей Галлии. Принимая во внимание, что ему придется вести войну
в таких местах, где немного лет тому назад был разбит и убит легат Л. Валерий
Преконин4 и откуда спасся бегством после потери всего обоза проконсул Л. Мал-
лий5, он понимал, что ему необходимо было действовать с величайшей
осторожностью, и вот он обеспечил себя провиантом, набрал конницу и вспомогательные
войска и, кроме того, вызвал поименно много храбрых ветеранов из Толосы, Кар-
кассона и Нарбона, городов Провинции Галлии, лежащих по соседству с этими
местами, а затем вступил со своими войсками в страну сотиатов. При известии о
его приближении сотиаты собрали большое войско и конницу, составлявшую их
главную силу, напали на наш отряд во время его движения и завязали, прежде
всего, конное сражение, а когда наши отбросили конницу и стали ее
преследовать , они внезапно появились со своими пешими силами из лощины, где они были
в засаде. Напав на наши разрозненные части, они возобновили сражение.
21. Оно длилось долго и было упорным, так как сотиаты, полагаясь на свои
прежние победы, понимали, что исключительно от их храбрости зависит спасение
всей Аквитании, а наши солдаты очень желали показать, на что они способны в
отсутствие главнокомандующего без поддержки остальных легионов и под
предводительством очень молодого командира. Наконец враги, изнемогая от ран,
обратились в бегство. Перебив большое число их, Красе тут же с похода начал осаду
их города. Вследствие их храброго сопротивления он двинул на них подвижные
галереи и башни. Они отчасти пытались делать вылазки либо подводили подкопы
под наш вал и галереи: в этом деле они имеют очень большую опытность, так как
у них в разных местах много медных рудников и каменоломен. Но, заметив, что
все эти меры ни к чему не приводят ввиду нашей бдительности, они отправили к
Крассу послов с просьбой принять их на капитуляцию. Эта просьба была уважена
под условием выдачи оружия, что они и сделали.
22. В то время как внимание римлян было направлено исключительно на эту
капитуляцию, из другой части города главный вождь сотиатов Адиатунн попытался
сделать вылазку во главе отряда из шестисот «преданных», которых галлы
называют «солдуриями». Их положение таково: они обыкновенно пользуются всеми
благами жизни сообща с теми, чьей дружбе они себя посвятили; но если этих
последних постигнет насильственная смерть, то солдурий разделяют их участь или
же сами лишают себя жизни; и до сих пор на памяти истории не оказалось ни
одного такого солдурия, который отказался бы умереть в случае умерщвления того,
кому он обрек себя в друзья. Вот с ними-то и попытался прорваться Адиатунн.
Но на этой стороне наших укреплений подняли крик, солдаты сбежались к оружию,
и после ожесточенного сражения Адиатунн был отброшен в город. Впрочем, он
добился от Красса тех же условий сдачи, как и другие.
23. По выдаче оружия и заложников Красе двинулся в сторону вокатов и тару-
сатов. Только тогда на варваров произвела глубокое впечатление весть о том,
что город, укрепленный и природой, и человеческим искусством, был взят
римлянами через несколько дней после их прихода. Они стали рассылать повсюду по-
3 См. I, 1.
4 О легате Л. Валерии Преконине сведений нет. Точно определить время его
поражения невозможно.
5 В 78 году до н. э.
сольства, заключать тайные союзы, обмениваться заложниками и набирать войско.
Даже к пограничным с Аквитанией общинам Ближней Испании были отправлены
послы: отсюда они пригласили к себе не только вспомогательные войска, но и
вождей. С их прибытием они начали снова вести войну с большой решительностью и
при наличности крупных боевых сил. В вожди были выбраны люди, все время
служившие под знаменами Кв. Сертория и считавшиеся большими знатоками военного
дела. По примеру римлян они стали выбирать удобные позиции, укреплять лагерь,
отрезывать наших от подвоза. Красе понял, что его собственный отряд ввиду его
малочисленности неудобно дробить, что враги рыскают всюду, занимают дороги и
все-таки оставляют достаточное прикрытие для своего лагеря, а потому подвоз
хлеба и прочего провианта становится для него все более и более
затруднительным, тогда как численность врагов увеличивается со дня на день. Поэтому он
решил безотлагательно дать генеральное сражение. Доложив об этом военному
совету и увидев, что все того же мнения, он назначил сражение на следующий
день.
24. На рассвете он вывел все свое войско, выстроил его в две линии,
поместив вспомогательные отряды в центре, и стал ждать, что предпримут враги.
Последние ввиду своего численного превосходства и старой военной славы, а также
вследствие нашей малочисленности были уверены в том, что решительный бой не
будет для них опасен; но еще более безопасным представлялось им занять
дороги, отрезать подвоз и таким образом одержать бескровную победу: именно в
случае, если бы римляне за недостатком съестных припасов начали отступать, они
рассчитывали напасть на них (с еще большей уверенностью в своих силах) во
время похода, когда они помимо других затруднений будут обременены поклажей.
Этот план был одобрен вождями; поэтому, хотя римляне и вывели свое войско,
галлы держались спокойно в своем лагере. Но их колебания и кажущийся страх
только повысили бодрость и боевой пыл у наших солдат, и отовсюду стали
слышаться голоса, что нечего больше ждать, но пора идти на лагерь. Понявший
намерения врагов, Красе ободрил своих и, к их общему удовольствию, быстро
двинулся на лагерь врагов.
25. Там одни стали засыпать рвы, другие градом снарядов старались выбивать
с вала и из укреплений их защитников, а солдаты вспомогательных отрядов,
которым Красе не придавал большого боевого значения, подавали камни и снаряды,
носили дерн для вала и этим с виду могли быть приняты за бойцов; но и враги
сражались стойко и бесстрашно, и их снаряды, пускаемые сверху, попадали в
цель. Но римские всадники, успевшие объехать неприятельский лагерь, донесли
Крассу, что у задних ворот он укреплен не с такой же тщательностью, как в
других местах, и легко может быть атакован.
2 6. Красе посоветовал командирам конницы подбодрить своих людей большими
наградами и обещаниями и дал им необходимые указания. Те, как и было
приказано, вывели когорты, оставленные для прикрытия лагеря и до сих пор не бывшие в
деле, повели их дальним и кружным путем так, чтобы их не было видно из
неприятельского лагеря, и, пользуясь тем, что все внимание врага было устремлено
на сражение, быстро достигли указанных укреплений. Они прорвали их и
утвердились в неприятельском лагере, прежде чем враги могли даже заметить их и
понять, в чем дело. Теперь, когда наши услышали крик с той стороны, они с
обновленными силами, как это обыкновенно бывает в ожидании победы, еще смелее
ударили на врага. Обойденные со всех сторон, неприятели в полном отчаянии
стали бросаться из своих укреплений и поспешно спасаться бегством. Их
преследовала на совершенно открытой местности конница, вернувшаяся в лагерь только
поздно ночью. Из пятидесяти тысяч человек, которые, по точным сведениям, со-
брались сюда из Аквитании и от кантабров, уцелела едва одна четверть.
27. При известии об этом сражении большая часть Аквитании сдалась Крассу и
сама послала ему заложников. В числе сдавшихся были тарбеллы, бигеррионы,
птиании, вокаты, тарусаты, злусаты, гаты, ауски, гарумны, сибузаты, кокосаты.
Лишь несколько отдаленных народностей пренебрегли этим, полагаясь на время
года, так как уже приближалась зима.
28. После покорения всей Галлии только морины и менапии еще стояли под
оружием и вообще ни разу не присылали к Цезарю мирного посольства. Хотя лето
было на исходе, но Цезарь повел туда свое войско в надежде скоро окончить эту
войну. Однако эти племена стали вести войну совсем иначе, чем остальные
галлы. Так как они видели, что даже самые большие народности в открытом бою с
римлянами потерпели полное поражение, то они со всем своим достоянием
укрылись в сплошных лесах и болотах своей страны. Когда Цезарь подошел к началу
этих лесов и стал укреплять там свой лагерь, врагов некоторое время не было
видно; но как только наши разделились за работой на партии, они вдруг
выскочили отовсюду из леса и напали на наших. Те немедленно схватились за оружие и
отбросили их в леса, причем нескольких человек убили; но, попробовав
преследовать их в местах, трудно проходимых, сами понесли некоторые потери.
29. Затем в течение нескольких дней подряд по распоряжению Цезаря занимались
рубкой леса. Чтобы на невооруженных солдат не могло быть нападений врасплох с
флангов, он приказал все срубленные деревья повертывать верхушками к врагу и,
накладывая их одно на другое, устраивать с обоих боков своего рода вал. В
несколько дней с невероятной быстротой была готова целая большая полоса, и
римляне уже захватили скот и хвост неприятельского обоза, но сами неприятели
удалились в еще более густую чащу. Но тут наступила такая плохая погода, что
работу пришлось по необходимости прекратить, и от непрерывных дождей солдаты
дольше не могли жить в палатках. Тогда Цезарь опустошил все неприятельские
поля, сжег все их селения и усадьбы, отвел войско назад и разместил его на
зимних квартирах у аулерков и лексовиев, а также и у остальных племен,
которые только что с ними воевали.
КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
1. В следующую зиму (это был год консульств Гн. Помпея и М. Красса) два
германских племени - усипеты и тенктеры - перешли большой массой через реку
Рейн недалеко от его впадения в море. Причиной этого переселения было то, что
они много лет страдали от свебов, которые беспокоили их войнами и мешали
обрабатывать землю. Свебы - самый большой и самый воинственный народ во всей
Германии. Говорят, что их страна состоит из ста пагов, каждый из которых
ежегодно высылает за границу по тысяче вооруженных людей на войну. Остающиеся
дома прокармливают и себя и их; эти в свою очередь через год становятся под
оружие, а те остаются дома. Таким образом, у них нет перерыва ни в обработке
полей, ни в приобретении военных знаний и опытности. У них вовсе нет
земельной собственности, и никому не позволяется больше года оставаться на одном
месте для обработки земли. Питаются они сравнительно мало хлебом, а главным
образом молоком и мясом своего скота. Кроме того, они проводят много времени
на охоте. Она развивает их физические силы и сообщает им огромный рост,
благодаря особой пище, ежедневным упражнениям и полной свободе, так как их с
самого детства не приучают к повиновению и дисциплине, и они делают только то,
что им нравится. В конце концов, они так себя закалили, что даже в самых
холодных местностях надевают на себя только короткие шкуры, оставляющие
значительную часть тела открытой, и купаются в реках.
2. Купцов они допускают к себе больше для продажи военной добычи, чем из
желания получить какие-либо привозные товары. Даже привозных лошадей, до
которых такие охотники галлы, покупающие их за большие деньги, германцы не
употребляют, но в своих доморощенных, малорослых и безобразных лошадях
развивают ежедневными упражнениями чрезвычайную выносливость. В конных сражениях
они часто соскакивают с лошадей и сражаются пешими, а лошади у них приучены
оставаться на месте, и в случае надобности они быстро к ним отступают. По их
понятиям, нет ничего позорнее и трусливее, как пользование седлом. Поэтому,
как бы их ни было мало, они не задумываются атаковать любое число всадников
на оседланных конях. Вино они вообще не позволяют к себе ввозить, так как, по
их мнению, оно изнеживает человека и делает его неспособным выносить лишения.
3. По их понятиям, чем шире пустыни вокруг границ страны, тем больше для
нее славы: это признак того, что многие другие народы не в состоянии бороться
с ее силой. Так, на одной стороне области свебов, говорят, лежит пустыня
около шести тысяч миль. На другой стороне с ними граничат убии, которые когда-то
образовали обширное и цветущее государство, поскольку на это вообще способны
германцы. Они несколько культурнее остальных своих сородичей, так как живут у
самого Рейна; к ним часто приезжают купцы, да и сами они усвоили себе
некоторые нравы своих соседей-галлов. Часто воевавшие с ними свебы не могли выгнать
их из их страны вследствие ее больших размеров и могущества, но все-таки
сильно принизили и ослабили их и сделали своими данниками.
4. В том же положении оказались и вышеупомянутые усипеты и тенктеры,
которые в течение многих лет сопротивлялись напору свебов, но, в конце концов,
были изгнаны из своей земли и после трехлетних скитаний в разных местах
Германии достигли Рейна. В этом районе жили менапии и по обоим берегам реки
имели земли, дворы и селения; но, устрашенные подходом такой массы, они
выселились из своих дворов за реку, расставили по сею сторону Рейна вооруженные
отряды и старались помешать переходу германцев. Те делали всевозможные попытки
переправиться, но для форсирования реки у них недоставало судов, а пройти
тайно они не могли из-за береговой охраны. Тогда они притворились, что воз-
вращаются к себе на родину, но после трехдневного похода вернулись назад,
сделали весь этот переход со своей конницей в одну ночь и совершенно
неожиданно напали на менапиев, которые вследствие известий разведчиков об уходе
германцев безбоязненно переселились за Рейн в свои деревни. Германцы перебили
их, захватили их суда, переправились через реку, прежде чем об этом могла
узнать находившаяся по сею сторону Рейна часть менапиев, и, захватив их хутора,
прожили конец зимы их запасами.
5. Как только Цезарь был извещен об этом, он счел совершенно невозможным
доверяться в этом деле галлам из боязни их слабохарактерности, так как они
слишком скоры на решения и обыкновенно склонны ко всяким переменам.
Действительно, у галлов есть привычка останавливать путешественников даже против их
воли и расспрашивать их, что они о том или ином слыхали или узнали; точно так
же в городах народ окружает купцов и заставляет их рассказывать, из каких они
стран и что они там узнали. Под впечатлением всех этих слухов и пустой
болтовни они часто принимают решения по самым важным делам и, конечно,
немедленно в них раскаиваются, так как верят неопределенным слухам, и большинство
сообщает им в угоду прямые выдумки.
6. Зная эту привычку, Цезарь отправился к войску ранее, чем обыкновенно,
чтобы пресечь войну, пока она еще не приняла более опасного оборота. При
своем прибытии он убедился в том, что его предположения подтвердились: некоторые
племена уже отправили к германцам посольства с приглашением отступить от
Рейна и с обещанием исполнить все их требования. Обнадеженные этими обещаниями,
германцы расширили район своих набегов и уже вступили в область подчиненных
треверам эбуронов и кондрусов. Цезарь вызвал к себе галльских князей, но счел
нужным скрыть от них свои сведения; он просто успокоил и ободрил их,
потребовал от них конницы и решил начать войну с германцами.
7. Обеспечив себя продовольствием и набрав конницу, он пошел походом в те
местности, в которых, по слухам, находились германцы. Когда он был на
расстоянии нескольких дней пути от них, к нему пришли их послы со следующим
заявлением: германцы не начинают первыми войны с римлянами, но если их заденут,
не отказываются от боя, так как, по унаследованному от предков обычаю, они
дают отпор всякому нападающему врагу, а не упрашивают его. Но вот что они
хотят сказать: не по доброй воле они пришли сюда, но изгнанниками из отечества;
если римляне желают их дружбы, то они могут быть полезными для них друзьями;
тогда пусть они отведут им земли или оставят за ними те, которыми они
овладели с помощью оружия: они уступают только одним свебам, с которыми даже
бессмертные боги не могут померяться; а кроме них, нет никого на свете, кого бы
они не были в состоянии победить.
8. На это Цезарь дал ответ, какой счел нужным, но конец его речи был таков:
у него не может быть никакой дружбы с ними, если они останутся в Галлии;
несправедливо, чтобы чужую землю захватывали те люди, которые не могли защитить
своей; да и нет в Галлии никакой свободной земли, чтобы ее можно было дать
им, особенно при таком их множестве, не обижая других; но если они хотят, они
могут поселиться в стране убиев, послы которых теперь как раз находятся у
него с жалобой на обиды свебов и с просьбой о помощи; об этом он отдаст приказ
у биям.
9. Послы сказали, что сообщат об этом своим и по обсуждении этого
предложения на третий день вернутся к Цезарю; а на это время они просили его не
продвигаться вперед. Но Цезарь заявил им, что и на это он не согласен. Дело в
том, что, по полученным им сведениям, несколько дней тому назад они послали
за добычей и за провиантом большой конный отряд в страну амбиваритов за Мо-
сой: теперь они, предполагал он, поджидают возвращения этого отряда и именно
с этой целью добиваются отсрочки.
10. Моса зарождается в области лингонов в горном хребте Восеге, затем
принимает в себя один из рукавов Рейна, по имени Вакал, образует с ним остров
батавов и приблизительно в восьмидесяти милях от него впадает в Океан. А Рейн
зарождается в области альпийского народа лепонтиев, затем на большом
протяжении течет с большой быстротой по земле нантуатов, гельветов, секванов, медио-
матриков, трибоков и треверов. Недалеко от Океана он разделяется на несколько
рукавов и образует много огромных островов; значительная часть из них
населена дикими и варварскими народностями, из которых некоторые будто бы питаются
только рыбой и птичьими яйцами. Наконец, многими устьями Рейн впадает в
Океан.
11. Когда Цезарь был не более чем в двенадцати милях от врага, к нему, как
и было условленно, вернулись послы; встретив его на походе, они очень просили
не двигаться дальше. Получив в этом отказ, они стали просить послать гонца к
тем всадникам, которые образовали его авангард, и удержать их от сражения, а
им разрешить отправить послов к убиям; если князья и сенат этого народа дадут
им клятвенное ручательство, то они готовы принять предложение Цезаря, но для
этого они просят у него три дня сроку. Цезарь понимал, что все это клонится к
тому, чтобы выиграть эти три дня и дать вернуться отсутствующим всадникам;
однако он заявил им, что продвинется вперед не более чем на четыре мили за
водой; пусть они соберутся туда на следующий день в большом числе: тогда он
разберет их требования. А тем временем он послал начальникам всей конницы,
шедшей в авангарде, приказ не нападать на врага, а если на них нападут, то
ограничиться обороной, пока он сам не подойдет с главными силами.
12. Наша конница состояла из пяти тысяч человек, а у неприятеля было налицо
не более восьмисот всадников, так как те, которые переправились на другой
берег Мосы за фуражом, еще не вернулись; тем не менее, как только они заметили
наших всадников, они напали на них и быстро привели в замешательство: дело в
том, что послы неприятелей незадолго до того ушли от Цезаря и просили
перемирия именно на этот день; вот почему наши всадники не опасались никакого
нападения. Когда они стали сопротивляться, те, по своему обыкновению, спешились
и, подкалывая наших лошадей, многих из наших сбили с них, а остальных
обратили в бегство и гнали в такой панике, что те перестали бежать только при
появлении головного отряда нашей пехоты. В этом сражении было убито из наших
всадников семьдесят четыре человека, в том числе храбрый и очень знатный ак-
витанец Писон, дед которого был некогда царем своего народа и получил от
нашего сената титул друга. Поспешив на помощь к своему брату, которого окружили
враги, он выручил его, но сам был сбит со своего раненого коня; тем не менее,
пока был в состоянии, очень храбро защищался; наконец, окруженный врагами, он
пал от ран. Когда его брат, бывший уже вне линии боя, издали заметил это, он
во весь опор бросился на врагов и также был убит.
13. После этого сражения Цезарь считал уже совершенно недопустимым
выслушивать послов и принимать какие-либо предложения от людей, которые сначала
лживо и коварно просили мира, а затем сами, без всякого повода, открыли военные
действия; а ждать усиления неприятельского войска и возвращения конницы он
признавал верхом безумия. Зная, далее, галльское непостоянство, он видел, как
уже много выиграли в их глазах враги только одним этим сражением: разумеется,
им нельзя было давать ни одной минуты на принятие каких-либо решений. После
таких соображений он сообщил легатам и квестору свое решение не терять ни
одного удобного дня для сражения. Но тут весьма кстати случилось, что на
следующий день к Цезарю в лагерь явились в большом количестве - столь же
вероломно и лицемерно - германцы вместе со своими князьями и старейшинами будто
бы для извинения в том, что накануне их люди завязали сражение вопреки
соглашению и их собственной просьбе, а также для того, чтобы по возможности
обманно выпросить себе новую отсрочку. Цезарь был очень рад, что они попались ему
в руки, и приказал их задержать; сам же выступил со всем своим войском из
лагеря, а коннице приказал идти в арьергарде, так как полагал, что она все еще
находится в страхе от вчерашнего сражения.
Ауде-Маас («Старый Маас») — река в Нидерландах, рукав Рейна,
бывшее русло Мааса (в тексте - Моса).
14. Построив войско в три линии, он быстро прошел восемь миль и достиг
неприятельского лагеря, прежде чем германцы успели понять в чем дело. Их все
сразу ошеломило: быстрота нашего наступления, отсутствие своих и
невозможность, за недостатком времени, посоветоваться друг с другом и взяться за
оружие; в смятении они не знали, что лучше - вывести ли войско против
неприятеля, защищать ли лагерь или спасаться бегством. Покамест они обнаруживали свой
страх шумом и беспорядочной беготней, наши солдаты, раздраженные их вчерашним
вероломством, ворвались в лагерь. Здесь те из них, которые успели быстро
схватиться за оружие, некоторое время сопротивлялись и завязали сражение
между обозными телегами. Но вся остальная масса, состоявшая из женщин и детей
(они оставили родину и перешли через Рейн всем народом), бросилась бежать
врассыпную; в погоню за ними Цезарь послал конницу.
15. Когда германцы услыхали у себя в тылу крик и увидали избиение своих, то
они побросали оружие, оставили знамена и кинулись из лагеря; но, добежав
вплоть до того места, где Моса сливается с Рейном, должны были отказаться от
дальнейшего бегства: очень многие из них были перебиты, уцелевшие бросились в
воду и погибли, не справившись ни с своим страхом и утомлением, ни с силой
течения. Наши все до одного, за исключением весьма немногих раненых, благопо-
лучно вернулись в лагерь, избавившись от очень опасной войны, так как число
неприятелей доходило до четырехсот тридцати тысяч человек. Тем, которые были
задержаны в лагере, Цезарь разрешил удалиться, но они, из боязни
подвергнуться мучительной казни со стороны галлов, земли которых были ими разорены,
заявили, что желают остаться у него. Тогда Цезарь даровал им свободу.
16. По окончании войны с германцами Цезарь по многим причинам счел
необходимым переправиться через Рейн. Важнейшей из них было его желание внушить
германцам, которые очень легко склоняются к переходу в Галлию, страх за их
собственные владения и показать им, что у римской армии хватит силы и
решимости перейти через Рейн. К тому же часть конницы усипетов и тенктеров,
которая, как я выше упоминал, перешла через Мосу за добычей и за провиантом и не
участвовала в бою, после поражения своих укрылась за Рейном в стране сугам-
бров и соединилась с ними. Когда Цезарь послал к ним гонцов с требованием
выдачи ему тех германцев, которые напали на него и на Галлию, они ему отвечали:
власть римского народа кончается рекой Рейном. Если Цезарь считает
несправедливым переход германцев против его воли в Галлию, почему же он желает
присвоить себе права и господство над какими бы то ни было землями за Рейном?
Наконец, убии, которые одни из зарейнских народов отправили к Цезарю послов,
заключили с ним дружественный договор и дали заложников, теперь настойчиво
просили помочь им против притеснений со стороны свебов: если же по соображениям
политическим он этого сделать не может, то пусть он переправит свое войско
через Рейн: это будет для них достаточной поддержкой и, кстати, гарантией на
будущее время. Поражением Ариовиста и этим недавним сражением, говорили они,
войско это стяжало себе такое имя и славу даже у самых отдаленных германских
народностей, что уже самая идея дружбы с римским народом может вполне их
обезопасить. Вместе с тем они обещали большое число кораблей для переправы
войска.
17. По указанным причинам Цезарь решил переправиться через Рейн. Но
переправу на судах он считал не вполне безопасной и не соответствующей его личной
чести и достоинству римского народа. Хотя работы по постройке моста
представлялись чрезвычайно трудными вследствие ширины, глубины и быстроты течения
этой реки, он твердо решил или добиться своей цели, или уже не переправлять
войска каким-либо иным способом. Мост он построил следующим образом: бревна в
полтора фута толщиной, несколько заостренные снизу и по длине своей
соразмерные с глубиной реки, соединялись друг с другом попарно на расстоянии двух
футов . Они были с помощью машин опущены в реку, укреплялись и вколачивались
бабами, однако не перпендикулярно, как вбиваются обыкновенные сваи, но
наискось , наподобие стропил, и с уклоном в сторону течения реки; против каждой из
этих пар вбивалась на расстоянии сорока футов по дну пара бревен, соединенная
таким же образом, но уже поставленная против течения. Обе эти пары
соединялись сверху поперечной балкой в два фута толщиной соответственно расстоянию
между соединенными бревнами [каждой пары] и держались в одинаковом одна от
другой расстоянии посредством двух болтов на обоих концах поперечной балки.
Так как, следовательно, эти пары балок были [посредством поперечных балок]
разъединены и укреплены в обе противоположные стороны, то все сооружение
получило естественным образом такую прочность, что чем сильней был напор воды,
тем крепче все его балки были связаны друг с другом. Поперечные сваи были
устланы сверху продольными брусьями, а эти последние были покрыты шестами и
фашинами. Тем не менее, были еще вогнаны наискось вниз по течению сваи
несколько ниже самих балок и вроде таранов, чтобы в соединении со всем сооружением
разбивать напор воды. Были также и другие защитные сваи выше моста [против
течения] на небольшом от него расстоянии, с тем, чтобы стволы деревьев или
бревна, которые вздумают пустить варвары по течению для разрушения моста,
разбивались о них и не вредили мосту.
Эммерихский мост через Нижний Рейн, длина 500 м. Следует
заметить, что во времена Цезаря Рейн был многоводнее (леса в
Германии еще не были вырублены).
18. В течение десяти дней с того времени, как начали свозить лес, вся
постройка была закончена, и теперь приступили к переправе войска. Цезарь
оставил сильное прикрытие на обоих концах моста и поспешил двинуться в страну су-
гамбров. Тем временем к нему пришли послы от многих племен. На просьбу их о
дружбе и о мире он дал благосклонный ответ и приказал привести заложников. Но
сугамбры еще со времени начала постройки моста, по совету находившихся у них
тенктеров и усипетов, приготовились к бегству, выселились из своей страны со
всем своим движимым имуществом и укрылись в глухих лесах.
19. Пробыв несколько дней в их стране, Цезарь приказал сжечь все селения и
дворы и скосить хлеб, затем вернулся в область убиев и обещал им свою помощь
на случай нападения свебов. О них он получил следующие сведения: после того
как свебы узнали от разведчиков о постройке моста, они, по своему
обыкновению, созвали собрание и разослали повсюду гонцов с предложением выселяться из
городов, укрыть в лесах жен и детей и все движимое имущество, а всем
способным носить оружие сходиться в одно место: оно выбрано приблизительно в центре
свебских владений; здесь они намерены поджидать прихода римлян и дать им
решительный бой. Таковы были сведения, полученные Цезарем. Он уже привел в
исполнение все то, ради чего решил переправить войско: нагнал страху на
германцев, покарал сугамбров, освободил убиев от осады. Полагая, что им достаточно
сделано для славы и пользы римского народа, он после восемнадцатидневного
пребывания за Рейном вернулся в Галлию и снес мост.
20. Хотя лето уже подходило к концу, и в этих местах ввиду северного
положения Галлии зимы наступают рано, однако Цезарь решил предпринять поход в
Британию, так как знал, что почти во все войны с Галлией оттуда посылались
подкрепления нашим врагам; если бы даже остаток лета оказался недостаточным
для ведения регулярной войны, то он все-таки считал очень полезным для себя
хотя бы только вступить на этот остров, познакомиться с его населением и
добыть сведения о его местностях, гаванях и удобных для высадки пунктах. Все
это галлам было почти неизвестно. И действительно, туда не заходит без
крайней нужды никто, кроме купцов, да и они знакомы исключительно с морским
побережьем и местностями, лежащими против Галлии. Поэтому хотя он пригласил к
себе отовсюду купцов, но не мог дознаться от них, как велик остров, какие
народности его населяют и насколько они многочисленны, какова их боевая
опытность и каковы учреждения, наконец, какие гавани в состоянии вместить более
или менее значительный флот.
21. Чтобы осведомиться обо всем этом до начала своего предприятия, он
предварительно послал туда с военным кораблем Г. Волусена1, которого считал
подходящим для этой цели. Ему он поручил произвести все необходимые разведки и
затем как можно скорее вернуться. А сам со всем войском двинулся в страну мо-
ринов, так как оттуда была кратчайшая переправа в Британию. Здесь он назначил
сбор всех кораблей из соседних местностей и флота, построенного им прошлым
летом для войны с венетами2. Тем временем его планы стали известными и через
купцов дошли до британцев. Тогда от многих общин явились к нему послы с
обещанием дать заложников и подчиниться римской власти. По выслушании их он
отпустил их с дружественными обещаниями и с советом остаться при этом своем
решении. Вместе с ними он послал Коммия3, которого после победы над атребатами
назначил им в цари: он ценил его храбрость и ум и считал преданным себе; к
тому же Коммий пользовался в этих местах большим личным влиянием. Он приказал
Коммию посетить возможно большее количество племен и посоветовать им отдаться
под покровительство римского народа, а также сообщить им о скором прибытии
самого Цезаря. Волусен осмотрел все пункты, насколько это было для него
возможно, так как он не решался сойти с корабля и довериться варварам. На пятый
день он вернулся к Цезарю и доложил обо всех своих наблюдениях.
22. В то время как Цезарь занят был в этих местах изготовлением кораблей,
от значительной части моринов пришли к нему послы с извинением за свое
поведение в прошлом году, именно что по своей дикости и незнанию наших порядков
они открыли войну против римского народа. Вместе с тем они обещали исполнять
на будущее время все его требования. Для Цезаря это было очень кстати, так
как он не хотел оставлять у себя в тылу врага, а воевать с ним по времени
года не имел возможности; наконец, он не считал возможным интересоваться такими
мелочами предпочтительно перед британской экспедицией. Поэтому он потребовал
от них большого количества заложников и по выдаче их принял этот народ под
римское покровительство. Ему удалось собрать и сосредоточить в одном месте
около восьмидесяти грузовых судов, которых, по его мнению, было достаточно
для перевоза двух легионов, а все находившиеся сверх того, что в его
распоряжении, военные суда он распределил между квестором, легатами и префектами.
Сверх того, у него были еще восемнадцать грузовых судов, которые
задерживались ветром в восьми милях от сборного пункта и не могли достигнуть гавани;
они были определены им на перевоз конницы. Остальное войско он поручил
легатам Кв. Титурию Сабину и Л. Аурункулею Котте отвести в области менапиев и те
округа моринов, от которых у него не было послов, а легату П. Сульпицию Руфу
1 1. О Волусене см. III, 5.
2 См. III, 9 гл.
3 См. II, 16-28, особенно II, 23.
он приказал занять гавань с достаточным отрядом.
23. Отдав эти распоряжения, Цезарь дождался удобной для плавания погоды и
около третьей стражи снялся с якоря; при этом коннице он приказал отправиться
к дальней гавани, сесть на корабли и следовать за ним. Она, однако, несколько
запоздала. Сам он достиг1 с первыми кораблями около четвертого часа дня
Британии и заметил, что там на всех холмах стоят вооруженные неприятельские
отряды. Естественные особенности этого пункта таковы, что горы очень близко
подходят к морю и суживают его; таким образом, с этих высот возможен обстрел
всего берега. Находя, что высадка здесь совершенно неудобна. Цезарь простоял
до девятого часа на якоре в ожидании подхода остальных кораблей. Тем временем
он созвал легатов и военных трибунов, познакомил их со сведениями,
полученными от Волусена, и со своими собственными намерениями и предупредил, что они
должны все выполнять по первому его мановению и вовремя, как это вообще
требуют правила войны, особенно же на море, где все быстро меняется. Едва Цезарь
отпустил их, как начался благоприятный ветер и прилив. Тогда он дал сигнал и
приказал сняться с якоря. Пройдя затем отсюда около семи миль, он пристал к
открытому и плоскому берегу.
24. Но варвары поняли намерения римлян. Они выслали вперед конницу и боевые
колесницы, употребляемые ими почти во всех сражениях, сами с остальными
силами последовали за ними и начали мешать нашей высадке. Она представляла много
больших затруднений: наши корабли по своим размерам могли держаться на якоре
только на глубоких местах; солдаты же, не знавшие местности, с несвободными
руками и обремененные сложным вооружением, должны были единовременно
спрыгивать с кораблей, стараться стать твердой ногой в воде и сражаться с врагами,
в то время как последние или оставались на сухом месте, или лишь немного
входили в воду и при отличном знакомстве с местностью и полной свободе движения
храбро стреляли в наших и налетали на своих хорошо обученных конях.
Все это приводило наших в полное замешательство, и за отсутствием опытности
в подобного рода боях они не проявляли в этой борьбе той бодрости и рвения,
которые были им свойственны в сухопутных сражениях.
25. Заметив это, Цезарь приказал отвести в сторону от грузовых судов
военные (которые и по своему виду были очень необычными для варваров, и по
быстроходности более подходили для подобных операций) , дать им быстрый ход на
веслах, поставить против незащищенного фланга врагов и на этой позиции
отбивать и оттеснять их пращами, стрелами и метательными снарядами. Это
распоряжение оказалось для наших очень полезным: самый вид кораблей, движение весел
и непривычное действие метательных машин - все это произвело на варваров
сильное впечатление; они остановились и несколько подались назад. Но наши
солдаты все еще колебались, особенно вследствие глубины моря. Тогда орлоносец
9-го легиона обратился с мольбой к богам, чтобы его поступок принес счастье
легиону, и сказал солдатам: прыгайте, солдаты, если не хотите предать орла
врагам; а я, во всяком случае, исполню свой долг перед республикой и
императором. С этим громким призывом он бросился с корабля и пошел с орлом на
врагов . Тогда наши ободрили друг друга и, чтобы не навлекать на себя великого
позора, все до одного спрыгнули с корабля; когда это заметили солдаты,
находившиеся на ближайших кораблях, они также последовали этому примеру и
двинулись на врага.
26. Обе стороны сражались ожесточенно. Но наши были в большом
замешательстве, так как не могли ни держать строя, ни стать твердой ногой, ни собираться
у своих знамен; люди, сходившие каждый с разных кораблей, приставали к первым
попавшимся частям. Наоборот, враги, которым были известны все мели, нападали,
пустив в галоп коней, на наших каждый раз, как замечали с берега, что наши
поодиночке оставляли корабли и первое время были в затруднении; при этом они
в большом количестве окружали немногих, а другие обстреливали всю нашу линию
на ее незащищенном фланге. Заметив это, Цезарь приказал посадить солдат на
шлюпки военных кораблей, а также на разведочные суда и стал посылать
подкрепления туда, где наших теснили. Но как только наши стали твердой ногой на сушу
и к ним присоединились все другие их товарищи, они атаковали врагов и
обратили их в бегство. Впрочем, они не могли слишком далеко их преследовать, так
как конница не была в состоянии держаться намеченного курса и достигнуть
острова. Только этого недоставало до полной удачи, до сих пор всегда
сопутствовавшей Цезарю.
27. Как только разбитые враги после своего бегства пришли в себя, они тут
же отправили к Цезарю послов с просьбой о мире и с обещанием дать заложников
и исполнить все его требования. Вместе с этими послами вернулся к Цезарю ат-
ребат Коммий, который, как я выше указал, был им послан вперед в Британию.
Когда он сошел с корабля и уже отправился к ним, чтобы в качестве
уполномоченного сообщить им поручение Цезаря, они схватили его и заключили в оковы.
Теперь, после сражения, они отпустили его назад. В своих просьбах о мире они
сваливали вину на народную массу и просили извинения за свою необдуманность.
Цезарь выразил им свое возмущение тем, что сначала они по собственному почину
отправили к нему на материк послов для ходатайства о мире, а затем без
причины пошли на него войной. Однако он заявил им, что прощает их необдуманность,
и потребовал заложников. Часть их они дали немедленно, другую обещали вызвать
из отдаленных мест острова и выдать через несколько дней. А тем временем они
приказали своим людям вернуться в деревни; их князья стали собираться со всех
сторон и отдаваться под покровительство Цезаря.
28. Когда, таким образом, мир был упрочен, на четвертый день после прибытия
в Британию те восемнадцать кораблей, которые, как выше было указано4,
перевозили конницу, вышли при тихом ветре из верхней гавани. Когда они уже
приближались к Британии и были видны из лагеря, вдруг поднялась такая буря, что ни
один из них не был в состоянии держаться курса, но одни были отнесены к месту
своего выхода, а другие выбросились с большой для себя опасностью к нижней
части острова, которая лежала ближе к западу. Но когда они стали на якорь и
их стало заливать водой, они по необходимости должны были, несмотря на темную
ночь, выйти в открытое море и направиться к материку.
29. В ту же ночь случилось полнолуние; а этот день обыкновенно вызывает в
Океане сильнейшие приливы, что нашим не было известно. Таким образом,
единовременно и военные корабли, на которых Цезарь организовал переправу войска и
теперь приказал вытащить их на берег, заливало волнами, и стоявшие на якоре
грузовые бросало в разные стороны бурей, так что у нас не было возможности ни
управлять ими, ни подавать, где нужно, помощь. Значительное число кораблей
разбилось, остальные же, лишившись канатов, якорей и прочих снастей,
сделались непригодными к плаванию; а это, как и надо было ожидать, вызвало большую
панику во всем войске. Действительно, других кораблей для обратного перевоза
не было; равным образом совершенно недоставало нужных материалов для починки
судов; и, наконец, так как все были уверены, что придется зимовать в Галлии,
то в этой местности не заготовили провианта на зиму.
4 См. гл. 22 и 23.
Британский берег пролива Ла-Манш (Английского Канала).
30. Британские князья, бывшие у Цезаря после сражения, обо всем этом
узнали. Они заметили, что у римлян не хватает ни конницы, ни кораблей, ни хлеба,
и из малых размеров лагеря заключили о малочисленности войска; лагерь же был
мал, между прочим, потому, что Цезарь переправил легионы без обоза. Тогда они
вступили в переговоры друг с другом и признали самым лучшим возобновить
войну, отрезать наших от хлеба и подвоза и затянуть дело до зимы, в полной
уверенности, что если это наше войско будет побеждено или отрезано от
возвращения, то после этого уже никто не захочет переправляться в Британию с
враждебными целями. Поэтому они снова составили заговор и начали мало-помалу уходить
из нашего лагеря и тайно собирать свой народ из деревень.
31. Хотя Цезарь еще не знал их намерений, но из несчастия со своими
кораблями и из приостановки выдачи заложников делал такие предположения, которые и
оправдались. Поэтому он на всякий случай принимал необходимые меры: ежедневно
свозил хлеб с полей в лагерь; дерево и медь с тех кораблей, которые получили
особенно тяжелые повреждения, приказал употребить на починку остальных, а
другой необходимый материал привезти с материка. Таким образом, при
чрезвычайно ревностной работе солдат, он лишился только двенадцати кораблей, а
остальные снова были приведены в достаточную пригодность.
32. Во время этих работ один легион, именно 7-й, был, по обыкновению,
послан за хлебом. До сих пор покамест не было никаких оснований предполагать
возобновление войны, так как часть населения оставалась в деревнях, а
некоторые даже продолжали посещать наш лагерь. Вдруг с передовых постов, стоявших у
лагерных ворот, Цезарю дали знать, что в том направлении, в котором выступил
легион, показалось необыкновенно большое облако пыли. Заподозрив у варваров
какой-то особый умысел (что и было в действительности), Цезарь приказал этим
караульным когортам отправиться с ним в этом направлении, двум другим сменить
их, а остальным вооружиться и спешно следовать за ним. Отойдя немного от
лагеря, он заметил, что враги теснят наших и последние с трудом держатся, а так
как легион сбился в кучу, то его обстреливают со всех сторон. Дело в том, что
хлеб был везде сжат и оставался только один участок. В предположении, что
наши придут сюда, враги спрятались ночью в лесах; и вот, когда наши солдаты
сняли с себя оружие и, рассеявшись в разные стороны, были заняты жатвой,
британцы внезапно напали на них, несколько человек убили, а остальных привели в
замешательство, тем более что они не могли построиться в ряды; вместе с тем
они окружили их конницей и боевыми колесницами.
33. Своеобразное сражение с колесниц происходит так. Сначала их гонят
кругом по всем направлениям и стреляют, причем большей частью расстраивают
неприятельские ряды уже страшным видом коней и стуком колес; затем, пробравшись
в промежутки между эскадронами, британцы соскакивают с колесниц и сражаются
пешими. Тем временем возницы мало-помалу выходят из линии боя и ставят
колесницы так, чтобы бойцы, в случае, если их будет теснить своей
многочисленностью неприятель, могли легко отступить к своим. Таким образом в подобном
сражении достигается подвижность конницы в соединении с устойчивостью пехоты. И
благодаря ежедневному опыту и упражнению британцы достигают умения даже на
крутых обрывах останавливать лошадей на всем скаку, быстро их задерживать и
поворачивать, вскакивать на дышло, становиться на ярмо и с него быстро
спрыгивать в колесницу.
34. Все эти маневры и необычайный способ сражения привели наших в большое
замешательство, и Цезарь весьма кстати подоспел к ним на помощь: при его
приближении враги остановились, а наши оправились от страха. Несмотря на это,
Цезарь счел неудобным напасть в этот момент на врага с целью завязать с ним
сражение, но остался на своей позиции и немного спустя отвел легионы в
лагерь. Тем временем, когда все наши были этим заняты, британцы, еще оставшиеся
в деревнях, ушли из них. Затем несколько дней подряд были бури, которые и
наших удерживали в лагере, и врагам не давали нападать. Между тем варвары
разослали во все стороны гонцов, всюду выставляли на вид, что наших солдат мало,
и указывали на то, какой удобный случай представляется попользоваться добычей
и навсегда закрепить за собой свободу, если удастся выбить римлян из их
лагеря. Этим путем они быстро собрали многочисленную пехоту и конницу и двинулись
на наш лагерь.
35. Цезарь предвидел, что и на этот раз произойдет то же, что было в
предыдущие дни, то есть что враги если и будут разбиты, то все-таки избегнут
гибели благодаря своему проворству. Тем не менее, имея при себе только тридцать
всадников, которых перевез с собою вышеупомянутый атребат Коммий5, он выстро-
ил легионы перед лагерем. В завязавшемся сражении враги не могли долго
устоять перед натиском наших солдат и обратились в бегство. Наши преследовали их
настолько, насколько позволяли силы и быстрота ног, и многих из них перебили;
затем, предав пламени все их дворы всюду, где они попадались, они вернулись в
лагерь.
36. В тот же день к Цезарю пришли послы от неприятелей с просьбой о мире.
Цезарь потребовал от них вдвое большего числа заложников, чем прежде6, и
приказал доставить их на материк, так как ввиду приближения равноденствия и
дурного состояния кораблей не считал благоразумным подвергать свои войска
опасностям плавания в период зимних бурь. А сам он выждал подходящей погоды и
вскоре после полуночи снялся со своим флотом с якоря. В общем, все его суда
благополучно достигли материка, и только два грузовых не дошли до тех же га-
5 См. гл. 21.
6 См. гл. 27.
ваней, что и остальные, но были отнесены несколько ниже.
37. Высадившиеся с этих кораблей солдаты, числом около трехсот человек, шли
в лагерь. Тут в надежде на добычу окружили их - сначала не в очень большом
количестве - морины, которых Цезарь при своем отправлении в Британию оставил
замиренными, и потребовали от наших положить оружие, если не хотят быть
убитыми. Когда же те образовали каре и стали защищаться, на крик моринов
сбежалось еще около шести тысяч человек. Получив об этом известие, Цезарь послал
из лагеря своим на помощь всю конницу. Тем временем наши солдаты выдержали
нападение неприятелей, в течение с лишком четырех часов очень храбро
сражались и, потеряв лишь несколько человек ранеными, перебили много врагов. Но
как только показалась наша конница, враги побросали оружие, бросились бежать,
и еще их много было убито.
38. На следующий день Цезарь послал легата Т. Лабиэна с перевезенными
обратно из Британии легионами против возмутившихся моринов. Так как болота, в
которых они скрывались в прошлом году, высохли, то теперь им некуда было
укрыться, и они почти все попали в руки Лабиэну. Легаты Кв. Титурий и Л. Котта,
которые двинулись со своими легионами в область менапиев, опустошили все их
поля, скосили хлеб, сожгли дворы, так как сами менапии укрылись в густейших
лесах, а затем вернулись к Цезарю. Цезарь выбрал для зимних квартир всех
легионов страну бельгов. Туда всего две британских общины прислали заложников,
остальные же этим пренебрегли. На основании донесения Цезаря по поводу этих
событий сенат определил двадцатидневное молебствие7.
7 Эта чрезвычайная почесть со стороны сената объясняется тем, что в данном
году Цезарь открыл для римлян две до сих пор неизвестные им страны - Британию
и Германию.
КНИГА ПЯТАЯ
1. В консульство Л. Домиция и Аппия Клавдия Цезарь уехал из зимнего лагеря,
как он это делал каждый год, в Италию1, предварительно приказав легатам,
которых он поставил во главе легионов, озаботиться во время зимы постройкой
возможно большего количества новых судов и ремонтом старых. Он указал также,
какой они должны быть конструкции и формы. Чтобы их можно было скорее
нагрузить и легче вытащить на сушу, он приказал сделать их несколько ниже тех
кораблей, которые ходят у нас в Нашем море2, тем более что, по его наблюдениям,
там вследствие частой смены приливов и отливов волны не так высоки. С другой
стороны, эти корабли должны быть несколько шире кораблей, плавающих в
остальных морях, чтобы вмещать возможно большее количество грузов и вьючного скота.
Все они должны быть быстроходными гребными судами, чему много способствует их
низкая конструкция. Материалы для их оснастки Цезарь приказал привезти из
Испании. Сам же он по закрытии судебных съездов в Ближней Галлии отправился в
Иллирию, так как слыхал, что ее границу беспокоят своими опустошительными
набегами пирусты. По прибытии туда он приказал общинам поставить солдат и
собраться в определенном месте. При известии об этом пирусты отправили к нему
послов с объяснением, что их община в этом совершенно не повинна и что они
готовы дать какое угодно удовлетворение за причиненный вред. Выслушав это
заявление . Цезарь приказал им дать заложников и доставить их к определенному
сроку: в противном случае он покарает общину вооруженной силой. Заложники
были доставлены в указанный им срок, и он назначил третейских судей между
общинами для определения убытка и размера вознаграждения.
2. Устроив эти дела и закончив судебную сессию, Цезарь вернулся в Ближнюю
Галлию и оттуда отправился к войску. По прибытии туда осмотрел все зимние
квартиры и нашел, что благодаря необыкновенному рвению солдат, несмотря на
нужду в предметах первой необходимости, построено около шестисот кораблей
указанного типа, а двадцать восемь военных судов уже настолько оснащены, что
через несколько дней их можно спустить на воду. Похвалив солдат и
руководителей работ, он дал им необходимые указания и приказал собраться всем к гавани
Итию, откуда, как он знал по опыту, была самая удобная переправа в Британию,
находившуюся в этом пункте приблизительно в тридцати милях от материка. Для
этого он оставил достаточное количество солдат. А сам с четырьмя легионами
без багажа и с восемьюстами всадниками отправился в область треверов, так как
последние не являлись на назначенные собрания, отказывали в повиновении и, по
его известиям, подстрекали зарейнских германцев.
3. Это племя гораздо сильнее всех других галльских племен своей конницей и
может также выставить многочисленную пехоту. Его область, как было выше
указано3, простирается до самого Рейна. Там боролись за высшую власть Индутиомар
и Кингеториг. Последний при известии о приходе Цезаря и его легионов
немедленно явился к нему и поручился за то, что как сам он, так и все его
сторонники сохранят неизменную верность и дружбу по отношению к римскому народу,
вместе с тем он сообщил о положении дел у треверов. Но Индутиомар стал
стягивать конницу и пехоту, укрыл неспособных по возрасту носить оружие в Ардуенн-
ском лесу, который на большом пространстве тянется через середину области
треверов от Рейна до начала области ремов, и вообще стал готовиться к войне.
1 Под Италией здесь разумеется Цисальпийская Галлия.
2 «Наше море» - западная часть Средиземного моря (от Италии до Гибралтарского
пролива).
3 См. III, 11.
Но отдельные князья этого племени - отчасти по дружбе с Кингеторигом, отчасти
из страха перед приходом нашего войска - явились к Цезарю и стали
ходатайствовать каждый за себя лично, раз уже нельзя помочь всему племени. Тогда Инду-
тиомар, из боязни быть покинутым всеми, отправил к Цезарю послов со следующим
заявлением: он из тех соображений не хотел оставлять своих людей, чтобы легче
удержать народ в повиновении: иначе, народная масса по удалении всей знати
могла бы по неразумию наделать ошибок. Таким образом, народ в его руках, и
если Цезарь позволит, он явится к нему в лагерь и предоставит себя и народ в
его полное распоряжение.
Наиболее узкая часть пролива — Па-де-Кале, Дуврский
пролив. Вид с французского побережья. Видна Британия.
4. Хотя Цезарь хорошо знал, почему это говорится и что заставляет Индутио-
мара отказаться от его первоначального плана, но, не желая потратить целое
лето на треверов, в то время как все было уже готово к походу на Британию, он
потребовал к себе Индутиомара с двумястами заложниками. Когда они прибыли и
среди них оказались также сын и все родственники Индутиомара, которых Цезарь
вызвал поименно, он успокоил Индутиомара и посоветовал ему соблюдать
верность . Тем не менее он пригласил к себе князей треверов и склонял каждого из
них в отдельности на сторону Кингеторига: так как последний этого,
несомненно, заслуживал, то для Цезаря было важно, чтобы человек, доказавший свое
полное расположение к нему, пользовался наибольшим влиянием у своих
соотечественников . Индутиомар был очень огорчен умалением своей популярности у себя на
родине, а так как он уже ранее был враждебно настроен против нас, то теперь
он еще больше озлобился.
5. Уладив эти дела. Цезарь прибыл с легионами к гавани Итию. Здесь он
узнал, что шестьдесят судов, построенных в стране мельдов, были отброшены бурей
и, не будучи в состоянии держаться курса, вернулись на место своего выхода;
остальные суда он нашел готовыми к плаванию и вполне снаряженными. Сюда же
собралась вся галльская конница в количестве четырех тысяч человек, а также
князья от всех племен. Цезарь решил лишь очень немногих из них, преданность
которых была для него очевидна, оставить в Галлии, а остальных взять с собой
в качестве заложников, так как иначе опасался восстания в Галлии в свое
отсутствие .
6. Между прочим, тут был эдуй Думнориг, о котором мы уже раньше говорили .
Цезарь считал особенно нужным держать его при себе, так как ему был известен
его беспокойный дух, властолюбие, отвага и большой авторитет у галлов. К тому
же на собрании эдуев Думнориг как-то сказал, что Цезарь предлагает ему
царскую власть над его народом. Этим замечанием эдуи были очень недовольны, но
не решались отправить к Цезарю послов для заявления своего протеста или, по
крайней мере, просьбы не делать этого. Об этом Цезарь узнал от своих
галльских друзей. Думнориг сначала стал осаждать Цезаря просьбами оставить его в
Галлии, ссылаясь отчасти на то, что боится моря и не привык плавать по нему,
отчасти на религиозные причины, удерживающие его. Но когда он встретил
решительный отказ на все свои просьбы и потерял всякую надежду на их исполнение,
то он стал подстрекать галльских князей, отводить их поодиночке в сторону и
уговаривать остаться на материке; чтобы запугать их, он говорил, что не без
основания лишают Галлию всей знати; что Цезарь намерен увезти в Британию и
там умертвить всех тех, кого он боится убить на глазах галлов. Другим он
давал свое честное слово и с них требовал клятвы делать сообща все то, чего, по
их мнению, требуют жизненные интересы Галлии. Сообщения об этом доходили до
Цезаря с разных сторон.
7. Узнав об этом, Цезарь, вообще придававший большое значение общине эдуев,
считал необходимым всеми средствами образумить и обуздать Думнорига: видя,
что его безумие заходит слишком далеко, он, конечно, должен был принять меры
к тому, чтобы оно не могло повредить ему и республике. Он пробыл здесь около
двадцати пяти дней, так как отплытие задерживалось северо-западным ветром,
который обыкновенно дует здесь значительную часть года, и старался удержать
Думнорига в повиновении, не забывая, однако, следить за всеми его действиями.
Наконец, дождавшись подходящей погоды, он приказал пехоте и коннице садиться
на корабли. И вот, в то время как все были этим заняты, Думнориг с эдуйскими
всадниками покинул тайно от Цезаря лагерь и стал собираться к себе на родину.
При известии об этом Цезарь отложил отплытие и все другие дела и послал
значительную часть конницы в погоню за Думноригом с приказом вернуть его, если
же он окажет сопротивление и не послушается, то убить, так как было ясно, что
Думнориг, отказавшийся у него на глазах повиноваться, в его отсутствие не
образумится. Но Думнориг в ответ на требование вернуться оказал сопротивление,
стал защищаться с оружием в руках и просил своих земляков о помощи, причем не
раз кричал, что он свободный человек и гражданин свободного государства.
Согласно приказу Цезаря, его люди окружили Думнорига и убили, а эдуйские
всадники, все до одного, вернулись к Цезарю.
8. После этого Цезарь оставил на материке Лабиэна с тремя легионами и
двумястами всадниками, чтобы прикрывать гавань, заготовлять хлеб, а также
наблюдать за ходом событий в Галлии, принимая нужные меры сообразно с требованиями
момента и обстоятельств. А сам он с пятью легионами и с таким же количеством
всадников, какое он оставил на материке, при заходе солнца снялся с якоря и
вышел при легком юго-западном ветре. Но после полуночи ветер прекратился.
Цезарь не мог, поэтому, держаться курса, но был очень далеко отнесен в сторону
течением, так что на рассвете увидал Британию далеко от себя налево. Затем он
воспользовался наступившим в свою очередь обратным течением и приказал
усиленно грести, чтобы достигнуть той части острова, которая была ему известна
по прошлому лету5 как самая удобная для высадки. Солдаты обнаружили при этом
весьма похвальную выдержку. Тяжелые грузовые суда при их неустанной гребле
4 См. I, 3, 9, 18.
5 См. IV, 23.
сравнялись ходом с военными кораблями. Вся эскадра достигла Британии около
полудня, но врага там пока еще не было видно. Как Цезарь узнал впоследствии
от пленных, там собрались было большие полчища, но затем они оставили берег и
удалились на высоты, так как устрашены были множеством кораблей; вместе с
прошлогодними и теми судами, которые частные лица построили для своей
надобности , их показалось на горизонте единовременно более восьмисот.
9. Цезарь высадил войско и выбрал удобное место для лагеря; как только он
узнал от пленных, где находится позиция, занятая врагами, он оставил на
берегу десять когорт6 и триста всадников для прикрытия эскадры, а сам в третью
стражу двинулся на неприятеля, тем менее беспокоясь за свои корабли, что
оставил их на якоре у слегка поднимающегося и открытого берега. Командиром
прикрытия и кораблей он оставил Кв. Атрия. Пройдя в течение ночи около
двенадцати миль, он заметил неприятельские войска. Враги с конницей и с боевыми
колесницами дошли до реки и со своей высокой позиции начали задерживать наших и
завязывать сражение, но были опрокинуты нашей конницей и укрылись в лес. Там
они нашли отлично укрепленную природой и человеческим искусством позицию,
которую они, казалось, заранее оборудовали на случай внутренней войны7, по
крайней мере, всякий доступ к ней был закрыт частой засекой из срубленных
деревьев . Сами они небольшими группами выскакивали из леса для обстрела наших и
не давали им проникнуть в засеку. Но солдаты 7-го легиона образовали
«черепаху», подвели к их укреплению плотину, заняли это место и выбили неприятелей
из леса, понеся небольшой урон ранеными. Но Цезарь не позволил слишком далеко
преследовать бегущих, так как не был знаком с местностью и, потеряв
значительную часть дня, хотел сберечь некоторое время на укрепление лагеря.
10. На следующий день Цезарь разделил свою конницу и пехоту на три колонны
и с утра послал в погоню за бежавшими. Когда они достаточно продвинулись
вперед и был виден издали только их арьергард, прибывшие от Кв. Атрия к Цезарю
всадники доложили ему, что в прошлую ночь поднялась очень сильная буря,
которая повредила почти все корабли и выбросила их на сушу, так как ни якоря, ни
канаты не могли ее выдержать, ни матросы с кормчими - справиться с ее
порывами; таким образом, благодаря столкновению кораблей эскадра понесла очень
большой урон.
11. При известии об этом Цезарь приказал отозвать легионы и конницу назад и
давать отпор врагу по мере отступления, а сам вернулся к флоту. Здесь он
собственными глазами увидел то, что он узнал из письменных и устных донесений;
около сорока судов погибло, а остальные, по-видимому, еще можно было
починить, но с большим трудом. Поэтому он отобрал из всех легионов мастеров,
кроме того, приказал выписать их с материка, а также написал Лабиэну, чтобы он
при помощи своих легионов изготовил как можно больше судов. А сам он счел
наиболее целесообразным - хотя это требовало большого труда и хлопот -
вытащить все корабли на берег и окружить их и лагерь общим укреплением. На это
было затрачено около десяти дней, причем солдаты работали без отдыха даже по
ночам. Когда корабли были вытащены и лагерь отлично укреплен, он оставил для
их прикрытия те же силы, что и в прошлый раз, а сам снова вернулся к
оставленному им пункту. Ко времени его прихода туда уже успели собраться большие,
чем прежде, силы британцев, предоставивших по общему решению верховную власть
6 Эти десять когорт были взяты из разных легионов.
7 В подлиннике употреблено выражение domesticum beHum; имеется в виду не
гражданская война в пределах одной общины, а войны отдельных общин друг с
другом.
и высшее командование Кассивеллауну. Его область отделяется от приморских
общин рекой Тамесисом, находящейся приблизительно в восьмидесяти милях от моря.
В прежнее время у него были постоянные войны с соседними племенами, но наш
приход побудил всех британцев поручить ему верховное руководство войной.
Река Темза (в тексте «Тамесис») в этом месте неглубока.
12. Внутренняя часть Британии8 населена племенами, которые, на основании
древних преданий, считают себя туземцами, а приморские - выходцами из
Бельгии, переправившимися для грабежей и войны (все они носят здесь названия тех
племен, от которых они происходят); после войны они там остались и стали
заниматься земледелием. Население здесь чрезвычайно густо, дворы находятся
очень близко друг1 от друга и большею частью похожи на галльские; скота очень
много. У них в ходу золотая монета или же вместо денег железные палочки
определенного веса. Здесь встречается олово во внутренней части острова, в
прибрежной - железо, но его мало; что касается меди, то она у них привозная. Лес
растет всякий, как в Галлии, кроме бука и ели. Есть зайцев, кур и гусей
считается грехом, однако их держат для забавы. Климат мягче, чем в Галлии, ибо
холода не так сильны.
13. Остров имеет форму треугольника, одна сторона которого расположена
против Галлии. Один ее угол, где лежит Кантий и куда пристают почти все корабли,
приходящие из Галлии, обращен на восток, а другой, нижний, на юг. Эта сторона
имеет в длину около пятисот миль9. Другая, западная, сторона обращена к
Испании; в этом направлении лежит Иберния; как полагают, она вдвое меньше
Британии; она находится в таком же расстоянии от Британии, как Британия от Галлии.
На полпути лежит остров по имени Мона; полагают, что там же есть и еще
несколько небольших островов; о некоторых из них многие писатели сообщают, что
там во время зимнего солнцеворота тридцать суток продолжается ночь. Но мы в
своих расспросах таких сведений не получали и только на основании точных
измерений посредством водяных часов видели, что ночь там короче, чем на матери-
8 Главы 12-14 некоторые толкователи (особенно новейший из них, Мойзель)
признают не принадлежащими Цезарю, как по языку, так и по отдельным странным
подробностям.
9 Все цифровые данные относительно Британии неточны. Ближе к истине Плиний
(Hist, nat., IV, 30, § 16).
ке Длина этой стороны, по мнению вышеупомянутых писателей, семьсот миль.
Третья сторона обращена на север; против нее нет никакой земли, но ее угол
обращен главным образом к Германии. Она простирается будто бы на восемьсот
миль в длину. Таким образом, весь остров в окружности имеет две тысячи миль.
14. Наиболее цивилизованные из всех этих народов - жители Кантия, местности
целиком береговой, и их образ жизни немногим отличается от галльского. Жители
внутренней части Британии большей частью не засевают полей, а питаются
молоком и мясом и одеваются в шкуры. А все британцы вообще красятся вайдой,
которая придает их телу голубой цвет, и от этого они в сражениях страшней других
на вид. Волосы они отпускают, но все тело бреют, кроме головы и верхней губы.
Жен они, человек по десять или по двенадцать, имеют общих, особенно братья с
братьями и родители с сыновьями; родившиеся от таких союзов считаются детьми
тех, кто взял за себя их мать девицей11.
15. Неприятельские всадники и колесницы атаковали нашу конницу на походе и
вступили с ней в жаркий бой, в котором, однако, наши повсюду вышли
победителями и отбросили неприятеля в леса и на высоты. Впрочем, перебив много
неприятелей и увлекшись погоней, они сами понесли некоторые потери. Но те спустя
некоторое время, когда наши ничего не подозревали и были заняты укреплением
лагеря, вдруг выскочили из лесу, напали на караульные посты, стоявшие перед
лагерем, и завязали ожесточенное сражение. Цезарь послал нашим на помощь две
когорты, и притом первые от двух легионов, и они выстроились на небольшом
расстоянии одна от другой. Но так как невиданные боевые приемы врага привели
наших в полное замешательство, то неприятели с чрезвычайной отвагой
прорвались сквозь них и отступили без потерь. В этот день был убит военный трибун
Кв. Лаберий Дур. Только тогда, когда было прислано в подкрепление большее
число когорт, неприятель был отброшен.
Так примерно выглядела колесница бриттов.
16. В продолжение этого своеобразного сражения, которое происходило у всех
на глазах и перед самым лагерем, выяснилось, что наша пехота со своим тяжелым
вооружением не вполне пригодна для действий против подобного врага, так как
она не в состоянии преследовать отступающих и не решается выходить из строя;
а для конницы такое сражение даже прямо опасно, потому что неприятели большей
частью нарочно отступают, а как только отвлекут наших всадников несколько в
10 Самый длинный день в Риме - пятнадцать часов, в Лондоне - шестнадцать с
половиной .
11 Интересное сведение о «групповом браке» (Энгельс).
сторону от легионов, то соскакивают с колесниц и сражаются пешими, что делает
бой неравным (а регулярное конное сражение создавало одинаковую опасность и
для отступавших и для преследовавших12) . К тому же враги никогда не сражались
густыми массами, но обыкновенно маленькими группами и на большом расстоянии
одна от другой. Повсюду у них были расставлены сторожевые посты, так что одни
регулярно сменяли других, и место уставших заступали неутомленные бойцы со
свежими силами.
17. На следующий день враги остановились далеко от нашего лагеря на
высотах. Они показывались лишь небольшими партиями и нападали на нашу конницу с
меньшим задором, чем накануне. Но в полдень, когда Цезарь послал за фуражом
три легиона и всю конницу под начальством легата Г. Требония, они вдруг со
всех сторон налетели на фуражиров и не побоялись даже приблизиться к
легионам, стоявшим в боевом порядке. Наши энергичной атакой отбросили их и
продолжали преследовать до тех пор, пока и всадники, опираясь на поддержку
следовавших за ними легионов, не опрокинули их окончательно; перебив их большое
количество, они не дали им возможности собраться, остановиться и соскочить с
колесниц. После этого поражения все вспомогательные отряды британцев,
собравшиеся со всех сторон, немедленно рассеялись, и с того времени враги уже ни
разу не вводили в сражение с нами слишком больших сил.
18. Поняв план врагов, Цезарь двинулся со своим войском к реке Тамесису в
страну Кассивеллауна. Эту реку можно перейти вброд только в одном месте, и то
с трудом. Когда Цезарь пришел туда, он заметил, что на другом берегу реки
стоят в боевом порядке большие неприятельские силы. А берег был укреплен
острыми кольями, вбитыми перед ним; такие колья были вбиты в воде и ею
маскировались . Узнав об этом от пленных и перебежчиков, Цезарь выслал вперед конницу
и приказал легионам спешно идти за ней. Хотя солдаты были по шею в воде, но
они пошли с такой быстротой и стремительностью, что враги не могли выдержать
общей атаки конницы и пехоты, но оставили берег и пустились бежать.
19. Кассивеллаун, как мы сказали выше13, отказался от всякой надежды на
успешный исход генерального сражения. Поэтому он распустил значительную часть
своих войск и оставил при себе только около четырех тысяч боевых колесниц. С
ними он следил за нашими передвижениями, держась несколько в стороне от
дороги и скрываясь в труднопроходимых и лесистых местах; там, где, по его
сведениям, должны были наши идти, он сгонял скот и население в леса, и каждый раз,
как наша конница, с целью поживиться и пограбить, слишком смело забиралась в
леса, он выпускал из лесу всеми дорогами и тропинками боевые колесницы и
завязывал с ней весьма опасные для нее сражения и этой угрозой не давал ей
делать далекие набеги. Цезарю не оставалось ничего иного, как держать конницу в
непосредственной связи с легионами и вредить врагу только опустошением его
полей и поджогом дворов, насколько это могла сделать легионная пехота во
время своих трудных походов.
20. Тем временем тринованты, едва ли не самый сильный из тамошних народов,
отправили к Цезарю послов с обещанием сдаться и исполнить все его требования,
а также с просьбой защитить Мандубракия от обид со стороны Кассивеллауна и
возвратить его согражданам с тем, чтобы он стал во главе своего народа и
принял верховное командование. Отец этого Мандубракия был царем триновантов и
12 Фразу эту (equestris proelii) издатели заключают в скобки как не
принадлежащую Цезарю по языку.
13 См. гл. 17.
был убит Кассивеллауном, а молодой Мандубракий спасся от гибели бегством и,
ища покровительства Цезаря, прибыл к нему на материк. Цезарь потребовал от
них сорока заложников и хлеба для армии и послал к ним Мандубракия. Они
быстро исполнили его требование и прислали хлеб и заложников в указанном
количестве .
21. Таким образом. Цезарь принял их под свою защиту и оградил их от всяких
обид со стороны своих солдат. Тогда кеномагны, сегонтиаки, анкалиты, биброки
и кассы отправили к Цезарю послов и сдались ему. От них он узнал, что
недалеко отсюда находится город Кассивеллауна, защищенный лесами и болотами, и что
в нем сосредоточено довольно большое количество людей и скота. Городом
британцы называют всякое место в труднопроходимом лесу, защищенное валом и рвом;
туда они обыкновенно спасаются от неприятельских набегов. Он двинулся туда с
легионами. Местность оказалась отлично защищенной природой и человеческим
искусством. Однако он поспешил атаковать ее с двух сторон. Враги после
короткого сопротивления не вынесли нашего натиска и бросились из своего города с
другой его стороны. Там оказалось большое количество скота, и много народа во
время бегства было захвачено и перебито.
Поселение бриттов (город - от слов городить, ограда).
22. Во время этих происшествий Кассивеллаун отправил послов в Кантий,
лежавший, как выше сказали14, у моря, к его четырем царям - Кингеторигу, Карви-
лию, Таксимагулу и Сеговаку с приказом собрать все боевые силы и внезапно
двинуться на штурм стоянки римских кораблей. Когда они подошли к лагерю, то
наши сделали вылазку, перебили много врагов, взяли даже в плен знатного вождя
Луторига и вернулись без потерь. При известии об этом сражении Кассивеллаун,
вследствие стольких поражений, опустошения страны, а главное - отпадения
общин, отправил через атребата Коммия15 послов к Цезарю с предложением сдачи.
Ввиду неожиданных восстаний в Галлии Цезарь решил провести зиму на материке,
и так как лето подходило к концу и его остаток мог бы пройти без пользы, то
он потребовал заложников и определил размеры дани, которую Британия должна
См. гл. 14.
См. о нем IV, 21.
ежегодно платить римскому народу; при этом он строго запретил Кассивеллауну
вредить Мандубракию и триновантам.
23. По получении заложников он отвел войско назад к морю; там он нашел
корабли отремонтированными и спустил их на воду. Так как у него было много
пленных и несколько кораблей погибло от бури, то он решил перевозить войска
на материк в два приема. По счастливой случайности, из всего огромного
количества кораблей, несмотря на частые переправы за текущее и прошлое лето, не
погиб вообще ни один корабль, имевший на борту солдат, но зато из тех судов,
которые должны были возвратиться к нему с материка порожними после высадки в
Галлии солдат первой партии, а равно из тех шестидесяти, которые впоследствии
были построены Лабиэном, только немногие достигли места назначения, и почти
все остальные были отброшены бурей. Цезарь долго и напрасно ждал их. Но чтобы
самое время года, именно близость равноденствия, не помешало ему отплыть, он
по необходимости посадил солдат теснее, и, когда наступило полное затишье, он
в начале второй стражи снялся с якоря и на рассвете благополучно достиг суши
со всей своей эскадрой.
24. Цезарь приказал вытащить корабли на сушу и созвал в Самаробриве
общегалльское собрание. Так как в этом году в Галлии урожай вследствие засухи был
ниже среднего, то он принужден был разместить свое войско на зимние квартиры
иначе, чем в прошлые годы: именно он распределил легионы по большему
количеству общин. Один легион должен был отвести в область моринов легат Г. Фабий,
другой к нервиям - Кв. Цицерон, третий к эсувиям - Л. Росций; четвертому было
приказано зимовать под командой Т. Лабиэна в стране ремов на границе с треве-
рами; три легиона были помещены в Бельгии, их командирами были назначены
квестор М. Красе и легаты Л. Мунаций Планк и Г. Требоний. Один легион, который
Цезарь недавно набрал за Падом, и, кроме того, пять когорт он послал к эбуро-
нам, область которых лежит главным образом между Мосой и Рейном и которые в
это время были под властью Амбиорига и Катуволка. Командование этими
солдатами он поручил Кв. Титурию Сабину и Л. Аурункулею Котте16. При таком
расположении легионов он рассчитывал легче всего справиться с недостатком провианта.
При этом зимние квартиры всех этих легионов кроме того, который поручено было
Л. Росцию отвести в самую мирную и спокойную часть Галлии, находились на
расстоянии ста миль друг от друга. А сам он решил остаться в Галлии вплоть до
получения сведений о том, что легионы устроились и зимние квартиры укреплены.
25. В стране карнутов был некто Тазгетий, человек очень знатного рода,
предки которого были у себя на родине царями. За его мужество и расположение,
а также за исключительные заслуги во всех войнах Цезарь возвратил ему сан
предков. Он уже третий год царствовал, как вдруг его убили у всех на глазах
его враги по наущению многих граждан общины. Об этом доложили Цезарю. Так как
в это дело было замешано много людей, то Цезарь из опасения, что они всю
страну толкнут на открытое восстание, приказал Л. Планку немедленно двинуться
с легионом из Бельгии к карнутам и там зимовать, а также произвести следствие
о виновниках убийства Тазгетия, арестовать их и отправить к нему. Тем
временем он получил от всех легатов и квестора, которым он передал легионы,
донесения, что они прибыли на зимние квартиры и укрепили их.
2 6. Дней через пятнадцать после прибытия на зимние квартиры, по почину
Амбиорига и Катуволка, внезапно началось восстание и отпадение. Когда они
встретили на границе своей страны Сабина и Котту и доставили провиант в их
16 Старшим из этих двух легатов был Титурий Сабин, и это трагически отозвалось
на судьбе данного отряда - см. рассказ о его уничтожении в главах 25-37.
зимний лагерь, то под влиянием посольства от тревера Индутиомара они
взбунтовали своих людей, внезапно напали на солдат, рубивших лес, и с большим
отрядом подошли к лагерю с целью штурмовать его. Но наши быстро взялись за
оружие, взошли на вал, а с другой стороны лагеря выслали испанскую конницу и
одержали верх в завязавшемся конном сражении, вследствие чего враги отчаялись
в успехе, бросили штурм и отступили. Тогда, по своему обычаю, они подняли
крик, чтобы кто-нибудь из наших вышел для переговоров: они имеют сообщить
нечто касающееся интересов обеих сторон и надеются, что это сообщение поможет
уладить их недоразумения.
27. К ним послали для переговоров римского всадника Г. Арпинея, друга Кв.
Титурия, и некоего Кв. Юния из Испании, который уже раньше, по поручению
Цезаря, неоднократно хаживал к Амбиоригу. Амбиориг сказал им приблизительно
следующее: он признает, что многим обязан Цезарю за его благодеяния;
благодаря ему он освобожден от дани, которую он платил своим соседям адуатукам;
Цезарь вернул ему родного сына, а также сына брата, которые были посланы
адуатукам в заложники и содержались у них в цепях и в рабстве. Что же касается
нападения на лагерь, то он сделал его не по своему решению и воле, но по
принуждению своего народа, ибо власть его такова, что народ имеет над ним такие
же права, как и он над народом. А народ его потому начал войну, что не мог
противиться внезапному восстанию всей Галлии. Самое лучшее доказательство
этому - его собственное бессилие: ведь не до такой степени он не осведомлен
об общем положении дела, чтобы питать уверенность в победе над римлянами
своими собственными силами. Но таково решение всей Галлии, и именно
сегодняшний день выбран для штурма всех зимних лагерей Цезаря, чтобы ни один легион
не мог прийти на помощь другому. Как галлы, они, конечно, не могли отказать
галлам же, тем более что принятое решение, очевидно, имело целью
восстановление национальной свободы. Так как он в достаточной степени исполнил перед
ними долг патриота, то теперь он желает исполнить долг благодарности за
благодеяния, полученные от Цезаря; как старый друг он настоятельно просит Титурия
подумать о себе и о своих солдатах. Большой отряд наемных германцев уже
перешел через Рейн, через два дня он будет здесь. Римляне сами должны решить, не
лучше ли им, прежде чем заметят соседи, оставить зимние квартиры и дойти или
до Цицерона, или до Лабиэна, из которых один находится от них в пятидесяти
милях, а другой несколько дальше. Он одно им обещает и скрепляет это обещание
клятвой - дать свободный проход по своей земле. Этим он исполнил бы долг
перед своим народом, освобождая его от зимнего постоя, и отблагодарил бы Цезаря
за оказанные услуги. После этой речи Амбиориг удалился.
28. Арпиней и Юний доложили услышанное легатам. Пораженные этим внезапным
сообщением, они полагали, что им нельзя пренебрегать, хотя оно идет от врага.
Особенное впечатление производила на них малая вероятность того, чтобы такой
незначительный и слабый народ, как эбуроны, сам по себе мог осмелиться начать
войну с римлянами. Поэтому они доложили дело военному совету, и там между
ними возник большой спор. Л. Аурункулей и большая часть военных трибунов и
центурионов первого ранга полагали, что ничего не следует делать наобум и что
зимний лагерь нельзя покидать без приказания Цезаря; они доказывали, что в
хорошо укрепленном зимнем лагере можно устоять против каких угодно полчищ,
хотя бы и германских: об этом свидетельствует уже то, что первую
неприятельскую атаку они очень храбро выдержали и даже нанесли врагу большой урон; в
отношении продовольствия они не страдают; а тем временем подойдут
подкрепления, как из ближайшего зимнего лагеря, так и от Цезаря. Наконец, разве не
верх легкомыслия и позора принимать самые ответственные решения по совету
врага?
29. В ответ на это Титурий кричал, что поздно уже будет, когда соберутся
еще большие неприятельские полчища, да еще с присоединением германцев, или
когда случится какое-либо несчастье в соседнем зимнем лагере. Теперь некогда
совещаться. По его мнению, Цезарь отправился в Италию; иначе и карнуты не
задумали бы убить Тазгетия, и эбуроны не пошли бы на наш лагерь с таким
презрением к нам, если бы Цезарь был здесь. Не с советом врага он соображается, а с
реальными фактами: Рейн близко; германцы очень огорчены смертью Ариовиста и
нашими прежними победами; пылает местью вся Галлия, претерпевшая столько
оскорблений, покорившаяся римской власти и утратившая свою прежнюю военную
славу. Наконец, кто мог бы поверить тому, чтобы Амбиориг решился на такой шаг
без определенных оснований? Его мнение вдвойне безопасно: если дело не так
плохо, то они без всякой опасности достигнут ближайшего легиона; но если вся
Галлия заодно с германцами, тогда единственное спасение заключается в
быстроте. Наоборот, к каким результатам приведет предложение Котты и других, не
согласных с ним? Если даже незачем будет бояться опасности в данный момент,
зато в будущем грозит голод как последствие долгой осады.
30. После речей обеих сторон, причем Котта и центурионы первого ранга
упорно отстаивали свое предложение, Сабин еще громче закричал, так что его могла
слышать значительная масса солдат: так пусть будет по-вашему! Я не таков,
чтобы бояться смерти более, чем кто бы то ни было из вас! Вот они поймут, и
если случится беда, от тебя они потребуют ответа. Не будь дело за тобой, они
могли бы уже послезавтра соединиться со своими товарищами в ближайшем зимнем
лагере и сообща с ними разделять превратности войны, вместо того чтобы быть
здесь брошенными и сосланными и погибать вдали от остальных либо от меча,
либо от голода.
31. Все участники совета встают, схватывают за руки обоих противников и
просят не доводить дела своими раздорами и упрямством до крайней опасности:
оставаться ли или уходить - то и другое не представляет затруднений, если
только все будут согласны и единодушны; наоборот, при раздоре нельзя ждать
спасения. Споры затягиваются до полуночи. Наконец Котта сдался на приведенные
доводы. Предложение Сабина берет верх. Отдают приказ на рассвете выступать.
Всю ночь проводят без сна, так как каждый солдат осматривал свои вещи и
соображал, что он может взять с собой и что из лагерного обзаведения должен будет
оставить. Придумывают всевозможные доводы в пользу того, что дальнейшее
пребывание в лагере было бы весьма опасным, и эта опасность только увеличилась
бы от усталости и бессонницы солдат. На рассвете выступают очень растянутой
колонной и с огромным обозом, как люди, вполне убежденные в том, что Амбиориг
дал им совет не как враг, а как лучший друг.
32. Между тем враги, заключив из ночного шума и бодрствования о предстоящем
выступлении наших, разделились на два отряда, поместили в лесах в удобном и
скрытом месте двойную засаду милях в двух от римского лагеря и стали выжидать
приближения римлян. Как только большая часть их колонны спустилась в
котловину, неприятели показались у обоих выходов и стали теснить арьергард, а
авангарду преграждать подъем и, таким образом, вовлекать наших в сражение на
совершенно неудобной для них позиции.
33. Титурий, который ничего не предусмотрел раньше, только теперь стал в
беспокойстве суетиться, бегать с места на место и расставлять когорты, но и
это он делал трусливо и с видом человека, совершенно потерявшего голову, как
это обыкновенно бывает с людьми, принужденными вырабатывать план действий
тогда, когда нужно уже действовать. Наоборот, Котта, который уже думал о том,
что подобное может случиться во время похода, и именно поэтому был против
выступления, поспевал всюду, где этого требовало общее благо: он не только
обращался со словами ободрения к солдатам, но и сам принимал участие в бою и,
таким образом, исполнял обязанности и полководца и солдата. Так как из-за
растянутости колонны не очень легко было лично все исполнять и даже
предусмотреть, где и что нужно, то легаты приказали объявить солдатам, чтобы они
оставили обоз и образовали каре. Хотя такое распоряжение в подобных случаях
вообще не заслуживает порицания, но теперь оно оказалось непригодным: у наших
солдат оно уменьшило шансы на победу, а у врагов подняло боевой дух, так как
было очевидно, что эта мера внушена величайшим страхом и отчаянием. Ко всему
этому присоединилось и другое неизбежное зло: солдаты стали толпами покидать
строй и спешили разыскать в обозе и захватить с собой все, что для каждого из
них было дорого. Таким образом, всюду раздавался крик и плач.
34. Наоборот, варвары проявили большую распорядительность. Их вожди
приказали объявить по всей линии: никто не должен выходить из строя: все, что
оставили римляне, - их добыча, для них она и предназначена; пусть только они
знают, что теперь все зависит от победы. [Храбростью и боевым пылом наши не
уступали врагам]: покинутые вождем и счастьем, они видели свое спасение
исключительно в храбрости; и каждый раз, как какая-либо когорта выступала из
каре, там много врагов падало мертвыми. Как только Амбиориг это заметил, он
приказал объявить своим, чтобы они стреляли издали, не подходили слишком
близко к неприятелю и там, где он будет наступать для атаки, подавались
назад; при их легком вооружении и ежедневном упражнении им никакого вреда не
будет; а когда римляне будут снова отступать к своей линии, вот тогда пусть
они их и преследуют.
35. Это распоряжение исполнялось со всей точностью: каждый раз, как какая-
либо когорта выходила из каре для атаки, враги с чрезвычайной быстротой
отбегали. А тем временем этот бок неизбежно обнажался и, будучи неприкрытым,
подвергался обстрелу. А когда когорта начинала отступать на свое прежнее место в
каре, то ее окружали как те, которые перед ней отступали, так и те, которые
стояли поблизости от нее. Если же римляне хотели оставаться в каре, то там не
было места для проявления личной храбрости, и вследствие своей скученности
они не могли избавиться от снарядов, пускаемых в них неприятельскими массами.
И все-таки, несмотря на столько злоключений и на большие потери ранеными, они
твердо держались; хотя прошла значительная часть дня (сражение длилось с
рассвета до восьмого часа дня), они не делали ничего такого, что было бы
недостойно их самих. В этот момент был тяжело ранен метательным копьем в оба бедра
храбрый и очень уважаемый Т. Бальвенции, который в прошлом году был старшим
центурионом. Кв. Луканий, также центурион первого ранга, был убит в отважном
бою в то время, как хотел подать помощь окруженному врагами сыну. Легат Л.
Котта был ранен пращой прямо в лицо во время обхода и ободрения когорт и
рядов.
36. Кв. Титурий был всем этим окончательно потрясен. И вот он, заметив
издали Амбиорига, который ободрял своих людей, послал к нему своего переводчика
Кн. Помпея с просьбой пощадить его и солдат. В ответ на эту просьбу тот
сказал: если Титурий желает поговорить с ним, это можно; что касается пощады
солдат, то он надеется добиться ее у своих людей; но самому Титурию не будет
никакого вреда: в этом он дает свое честное слово. Тот сообщает об этом
раненому Котте и спрашивает, не найдет ли он возможным выйти из линии боя и
сообща переговорить с Амбиоригом: он надеется добиться от него пощады для себя и
для своих солдат. Но Котта наотрез отказался идти к вооруженному врагу.
37. Сабин приказывает находившимся при нем военным трибунам и старшим
центурионам следовать за собой. Когда он подошел ближе к Амбиоригу, ему
приказали бросить оружие. Он повинуется и приказывает своим сделать то же. А тем
временем, пока они вели переговоры и Амбиориг намеренно их затягивал, Сабина
мало-помалу окружили и убили. Но теперь эбуроны, по своему обыкновению,
закричали : «Победа, победа!» - и, бросившись с диким воем на наших, прорвали их
ряды. Здесь был убит с оружием в руках Л. Котта и большая часть его отряда.
Остальные отступили в лагерь, перед этим ими покинутый. Из них орлоносец Л.
Петросидий, теснимый массой врагов, бросил орла через вал в лагерь, а сам с
чрезвычайной храбростью сражался перед лагерем, пока не был убит. Они с
трудом выдерживали штурм вплоть до ночи, а ночью, потеряв всякую надежду на
спасение, они все до одного покончили с собой. Лишь немногие спаслись из
сражения , после блужданий по лесам добрались до зимнего лагеря легата Т. Лабиэна и
принесли ему известие о случившемся.
38. Гордясь этой победой, Амбиориг немедленно отправился с конницей к своим
соседям адуатукам; он двигался беспрерывно днем и ночью, а пехоте своей
приказал идти в арьергарде. Сообщив адуатукам о происшедшем и тем подняв их на
ноги, он на следующий день прибыл к нервиям и стал их уговаривать не упускать
случая навсегда завоевать себе свободу и отомстить римлянам за причиненные
ими обиды. Он сослался при этом на смерть двух легатов и на истребление
значительной части римской армии: нет никакого труда, говорил он, напасть
врасплох на легион, находящийся на зимних квартирах под командой Цицерона, и
уничтожить его: в этом он обещает свое полное содействие. Этими словами он
без труда убедил нервиев.
39. Поэтому они немедленно разослали гонцов к подчиненным их власти
кеутронам, грудиям, левакам, плеумоксиям и гейдумнам, набрали как можно больше
войск и неожиданно налетели на зимний лагерь Цицерона еще прежде, чем до него
дошли слухи о смерти Титурия. С Цицероном также случилось то, чего следовало
ожидать: некоторые его солдаты, ушедшие в лес за дровами и другими
материалами для укрепления, были застигнуты и отрезаны внезапной атакой неприятельской
конницы. Тогда збуроны, нервии, адуатуки, вместе со своими союзниками и
подданными , напали на легион и начали штурмовать лагерь. Наши поспешно сбежались
к оружию и заняли вал. В этот день легион с трудом выдержал натиск
неприятелей, так как они всю надежду возлагали на быстроту и были вполне уверены в
том, что если они теперь одержат победу, то останутся победителями навсегда.
40. Цицерон немедленно написал Цезарю и обещал большую награду за доставку
писем; но все дороги были заняты, и его посланцев перехватывали неприятели. В
течение ночи с необычайной быстротой было изготовлено не менее ста двадцати
башен из леса, заранее свезенного для укрепления: все, что казалось
недоделанным, теперь было закончено. На следующий день враги возобновили штурм
лагеря с еще большими боевыми силами и стали заваливать ров. Как и накануне,
наши оказали сопротивление; то же самое продолжалось и во все последующие
дни. Работа шла без перерыва даже ночью; ни больным, ни раненым не было
возможности отдохнуть. Все, что нужно было для защиты от нападения на следующий
день, заготовлялось за ночь; было изготовлено много заостренных кольев и
большое количество стенных копий; башни накрывают досками, к валу приделывают
плетеные брустверы и зубцы. Сам Цицерон, несмотря на свое слабое здоровье, не
давал себе отдыха даже ночью, так что солдаты сами сбегались к нему и своими
громкими просьбами принуждали его беречь себя.
41. Тогда вожди и князья нервиев, которые имели какой-либо случай побеседо-
вать с Цицероном и находились с ним в дружественных отношениях, заявляют о
своем желании переговорить с ним. Получив это разрешение, они указывают ему
на то же, о чем Амбиориг говорил с Титурием: вся Галлия находится под
оружием; германцы перешли через Рейн; зимние лагеря Цезаря и всех его легатов
осаждены. Прибавляют и сообщение о смерти Сабина; в подтверждение этого
ссылаются на Амбиорига: большая ошибка - рассчитывать на какую-либо помощь со
стороны тех, которые сами отчаялись в своем спасении. Тем не менее, они отнюдь не
враждебно настроены по отношению к Цицерону и римскому народу; они только
против зимнего постоя и не желают, чтобы он обратился в постоянную привычку.
Цицерону и его людям они позволяют покинуть свой лагерь невредимыми и
спокойно отправляться куда им угодно. На это Цицерон дал один ответ: римский народ
не привык принимать условия от вооруженных врагов; если им угодно положить
оружие, то пусть они обратятся к нему за содействием и отправят послов к
Цезарю: принимая во внимание его справедливость, он надеется, что они добьются
от него исполнения своих пожеланий.
42. Обманувшись в своих ожиданиях, нервии окружают наш лагерь валом в
десять футов вышиной и рвом в пятнадцать футов шириной. Эти знания они получили
от нас в своих сношениях с нами за предыдущие годы, а также пользовались
указаниями некоторых бывших у них пленных римлян из нашего войска. Но за
отсутствием подходящих для этого дела железных инструментов они принуждены были
снимать дерн мечами, а землю выгребать руками и выносить в плащах. По этому
можно было составить себе представление об их многочисленности: менее чем в
три часа они окончили линию укрепления в десять миль в окружности и
пятнадцать футов высотой, а в следующие дни начали готовить и воздвигать башни
соразмерно с высотой вала, стенные багры, устраивать «черепахи», чему их
научили те же пленные.
43. На седьмой день осады внезапно поднялась сильная буря, и враги,
пользуясь этим, стали метать из пращей раскаленные глиняные пули, а также дротики с
огнем на острие в бараки, которые, по галльскому обычаю, имели соломенную
крышу. Они быстро загорелись, и силой ветра огонь распространился по всему
лагерю. Враги с громким криком, точно победа была уже одержана и несомненна,
стали подкатывать башни и «черепахи» и взбираться по лестницам на вал. Но
наши солдаты проявили замечательную храбрость и присутствие духа: хотя их со
всех сторон палил огонь и снаряды сыпались на них градом и хотя они видели,
что горит весь обоз и все их имущество, - не только никто не отходил от вала,
чтобы совсем его покинуть, но почти никто даже и не оглядывался, но все
сражались с необыкновенным ожесточением и отвагой. Для наших это был самый
тяжкий день, но он окончился тем, что тогда было изранено и перебито очень много
врагов, так как они скучились у самого вала и задние ряды не давали передним
возможности выбраться. Когда огонь на время несколько ослабел и в одном
пункте враги подкатили башню вплотную к валу, то центурионы третьей когорты
отступили со своей позиции, и отвели всех своих людей, и начали кивками и
криками приглашать врагов, не угодно ли им пожаловать в укрепление; но ни один
не осмелился сделать ни шагу вперед. Тогда их со всех сторон осыпали градом
камней и выбили из башни, а башню подожгли.
44. В том легионе было два очень храбрых центуриона, которым немного
оставалось до повышения в первый ранг: Т. Пулион и Л. Ворен. Между ними был
постоянный спор о том, кто из них заслуживает предпочтения, и из года в год они
боролись за повышение с величайшим соревнованием. Когда около укреплений шел
ожесточенный бой, Пулион сказал: чего ж ты раздумываешь, Ворен? И какого
другого случая ждешь показать свою храбрость? Нынешний день порешит наш спор. С
этими словами он вышел из-за укрепления и бросился на неприятелей там, где
они были особенно скучены. Ворен тоже не остался за валом, но, боясь
общественного мнения, пошел за ним. Тогда Пулион, подойдя на близкое расстояние к
врагу, пустил копье и пронзил им одного галла, выбежавшего вперед из толпы.
Враги прикрыли щитами своего пораженного и бездыханного товарища и все до
одного стали стрелять в Пулиона, не давая ему возможности двинуться с места.
Пулиону пробили щит, и один дротик попал в перевязь. Этим ударом были
отброшены назад ножны и задержана его правая рука, когда он пытался вытащить меч.
Тогда враги, пользуясь его затруднением, обступили его. Но тут подбежал его
соперник Ворен и подал ему в эту трудную минуту помощь. Вся толпа тотчас же
обратилась на него и бросила Пулиона, думая, что он убит дротиком. Ворен
действует мечом и, убив одного, мало-помалу заставляет остальных отступить; но в
увлечении преследованием он попадает в яму и падает. Теперь и он в свою
очередь окружен, но ему приходит на помощь Пулион, и оба, убив немало
неприятелей , благополучно, со славой возвращаются в лагерь. Так подшутила над ними
судьба в их соперничестве и борьбе: оба врага поддержали и выручили друг
друга , и нельзя было решить, кого из них следует признать храбрей другого.
45. Осада с каждым днем становилась тяжелее и опаснее, особенно потому, что
значительная часть солдат была переранена и оборону пришлось возложить лишь
на немногих защитников. Тем чаще посылались к Цезарю письма и гонцы; но часть
последних враги ловили и на глазах у наших солдат подвергали мучительной
казни. В лагере был один знатный нервий, по имени Вертикон, который с самого
начала осады перебежал к Цицерону и на деле доказал ему свою полную
преданность . Этот самый Вертикон склонил обещанием свободы и большими наградами
одного из своих рабов к тому, чтобы доставить письмо Цезарю. Тот привязал
письмо к метательному копью, пронес его и, не возбуждая у галлов, как галл,
никаких подозрений, добрался до Цезаря, который этим путем узнал об опасном
положении Цицерона и его легиона.
46. Цезарь получил это письмо около 11-го часа дня и тут же отправил к М.
Крассу, стоявшему лагерем в стране белловаков в двадцати пяти милях от него,
гонца с приказом выступить со своим легионом в полночь и спешно идти к нему.
Красе двинулся немедленно по прибытии гонца. Другого гонца Цезарь послал к
легату Г. Фабию, чтобы тот привел легион в область атребатов, где Цезарь
должен был проходить. Писал он и Лабиэну, чтобы тот со своим легионом подошел к
границе нервиев, если это можно сделать без вреда для общего положения дела.
Остальной части войска, так как она была слишком далеко, он решил не
дожидаться. Кроме того, он стянул к себе около четырехсот всадников из ближайших
зимних лагерей.
47. Около третьего часа он получил от передовых разъездов (Красса) известие
о приближении Красса и в этот день прошел двадцать миль. Красса он назначил
комендантом Самаробривы и дал ему легион, так как здесь он оставлял обоз всей
армии, заложников от общин, государственный архив и весь хлеб, свезенный им
сюда на зиму. Фабий, как ему и было приказано, не стал терять много времени и
со своим легионом встретил Цезаря на походе. Что касается Лабиэна, то он уже
узнал о смерти Сабина и о гибели римских когорт. Так как теперь против его
лагеря появились все боевые силы треверов, то он, естественно, опасался, что
если его выступление из зимнего лагеря будет походить на бегство, то он не в
состоянии будет выдержать атаку неприятеля, вдобавок упоенного недавней
победой. Поэтому он указал в своем ответе Цезарю, до какой степени было бы для
него опасно выводить свой легион из зимних квартир, подробно описал события в
стране эбуронов и уведомил, что все конные и пешие силы треверов заняли пози-
цию в трех милях от его лагеря.
48. Цезарь одобрил его решение, и хотя вместо трех легионов, на которые он
рассчитывал, он принужден был ограничиться двумя, тем не менее, единственное
средство к спасению ему представлялось в быстроте действий. Ускоренным маршем
он прибыл в страну нервиев. Там он узнал от пленных о том, что делается у
Цицерона и как опасно его положение. Тогда он уговорил, обещая большую награду,
одного из галльских всадников доставить письмо к Цицерону. Оно было им
написано по-гречески, чтобы враги из перехваченной нашей переписки не могли
узнать наших планов. В случае невозможности добраться он дает галлу наставление
привязать письмо к ремню дротика и этот дротик перебросить в лагерь. В письме
он писал, что уже выступил с легионами и скоро будет на месте; пусть только
Цицерон не изменит своей прежней доблести. Галл, боясь излишнего риска,
пустил дротик согласно полученному наставлению. Он случайно зацепился за башню и
в течение двух дней не был замечен нашими. Но на третий день один солдат
увидел его, снял и доставил Цицерону. Тот, посмотрев письмо, прочел его на
собрании солдат и этим чрезвычайно всех обрадовал. Скоро стали виднеться издали
клубы дыма от пожаров, чем были устранены всякие сомнения относительно
прихода легионов.
49. Когда галлы узнали через разведчиков о приближении Цезаря, то они сняли
осаду и пошли со всеми силами на него. Это была целая армия тысяч в
шестьдесят. Пользуясь случаем, Цицерон снова потребовал у упомянутого Вертикона17
галла для доставки Цезарю письма. Посланному он напомнил, что он с крайней
осторожностью должен держать свой путь, а в письме писал, что враги его
оставили и всеми полчищами обратились против Цезаря. Это письмо было доставлено
Цезарю около полуночи. Он сообщил его своим людям и ободрил их к сражению. На
следующий день на рассвете он снялся с лагеря и приблизительно через четыре
мили пути заметил полчища врагов за долиной и ручьем. Было бы очень опасно
при таких маленьких силах дать сражение на невыгодной позиции; сверх того,
так как он знал, что Цицерон теперь освобожден от осады, то он полагал, что
можно спокойно действовать с меньшей скоростью. Поэтому он остановился и
приказал разбить укрепленный лагерь на возможно более выгодной позиции. Хотя
лагерь этот уже сам по себе был мал, так как предназначался для неполных семи
тысяч человек, да еще без обоза, но он сделал его еще меньше, насколько
возможно сузив его улицы, с тем чтобы внушить врагу полное презрение к нашему
войску. Тем временем он во все стороны разослал разведчиков, чтобы найти
самый удобный путь для перехода через долину.
50. В этот день у ручья было несколько маленьких конных стычек, вообще же
обе стороны держались в своих лагерях: галлы ожидали еще больших войск,
которые еще не собрались, а Цезарь рассчитывал притворной трусливостью заманить
врагов на свою сторону, чтобы дать им сражение в этой части долины перед
своим лагерем, а если не удастся, то обследовать пути и перейти через долину и
ручей с наименьшей опасностью. На рассвете неприятельская конница
приблизилась к лагерю и завязала сражение с нашей. Цезарь приказал своим всадникам
нарочно отступать перед врагом и отходить к лагерю; вместе с тем он
распорядился сделать выше вал по всей линии, заложить ворота и за этой работой как
можно более суетиться и проявлять притворный страх.
51. Все это соблазнило врагов перевести свое войско и выстроить его в
боевой порядок на невыгодной позиции; а так как Цезарь увел солдат даже с вала,
См. гл. 45.
то они подошли ближе, стали со всех сторон стрелять внутрь лагеря и через
глашатаев всюду объявлять, что если кто - галл или римлянин - пожелает до 3-
го часа перейти к ним, то он может это сделать безопасно, но после того это
будет уже невозможно. И вообще они прониклись величайшим презрением к нам:
так как им казалось, что они не могут прорваться через ворота, которые в
действительности были лишь для виду заложены одним слоем дерна, то одни из них
стали голыми руками обрывать вал, а другие заваливать рвы. Тогда Цезарь
сделал вылазку из всех ворот, пустил на них конницу и быстро обратил их в
бегство, так что, в общем, никто из них не осмелился остановиться для
сопротивления ; многие из них были убиты, и все принуждены были побросать оружие.
52. Но продолжить преследование Цезарь не решился, так как между ним и
неприятелями были леса и болота, и таким образом не было возможности причинить
им даже самые незначительные потери. Поэтому он в тот же день дошел до
цицероновского лагеря, не потеряв ни одного солдата. Он с удивлением смотрит на
неприятельские башни, «черепахи» и укрепления. На смотру легиона он узнает,
что даже десяти процентов не осталось не раненными. По всему этому он мог
судить , как велика была опасность и как храбро велась оборона. Он похвалил по
заслугам Цицерона и легион и особо отличил тех центурионов и военных
трибунов, которые, по свидетельству Цицерона, проявили выдающуюся доблесть.
Подробности о гибели Сабина и Котты он узнал от пленных. На следующий день он
созвал общее собрание, рассказал, как было дело, и обратился к солдатам со
словами утешения и ободрения: к тому несчастию, виной которого была
опрометчивость легата, следует отнестись с тем большим хладнокровием, что оно уже
искуплено милостью бессмертных богов и их собственной храбростью, и теперь ни
для врага нет оснований долго радоваться, ни для них - долго горевать.
53. Между тем до Лабиэна с невероятной быстротой доходит через ремов весть
о победе Цезаря. Хотя зимний лагерь Лабиэна был приблизительно в шестидесяти
милях от лагеря Цицерона и Цезарь пришел туда только после девятого часа дня,
но еще раньше полуночи поднялся у лагерных ворот крик, которым ремы хотели
дать знать Лабиэну о победе и поздравить его. Когда эта весть дошла до треве-
ров, то Индутиомар, который уже решил штурмовать на следующий день лагерь
Лабиэна, ночью бежал и отвел все свои войска назад к треверам. Цезарь отослал
Фабия с его легионом назад в зимний лагерь, а сам с тремя легионами решил
зимовать в трех лагерях в окрестностях Самаробривы и, ввиду сильных восстаний,
вспыхнувших в Галлии, лично остаться на всю зиму при своей армии.
Действительно, при известии о гибели Сабина почти все галльские племена начали
совещаться о войне, рассылать повсюду гонцов и послов, осведомляться о том, какие
решения намерены предпринять другие и кто первый начнет военные действия, а
также устраивать по ночам собрания в уединенных местах. Вообще почти за всю
зиму не было ни одного спокойного для Цезаря дня, но он постоянно получал
какие-нибудь известия о собраниях и волнениях галлов. Между прочим Л. Росций,
которого он назначил командиром 13-го легиона, известил его о том, что
большие силы тех галльских племен, которые называются ареморийскими, собрались
для нападения на него и уже находились не более чем в восьми милях от его
зимнего лагеря, но при известии о победе Цезаря ушли так поспешно, что уход
этот походил на бегство.
54. Но Цезарь сумел удержать в повиновении значительную часть Галлии тем,
что вызвал из всех общин их князей и либо запугивал их уверениями, что он
знает обо всем происходящем, либо успокаивал их словами одобрения. Исключение
составили только сеноны, одно из самых сильных и влиятельных в Галлии племен.
Цезарь назначил у них царем Каварина, брат которого - Моритазг, так же как и
его предки, царствовал над ними ко времени прихода Цезаря. И вот сеноны в
силу постановления всей общины задумали убить Каварина, но так как он вовремя
это заметил и бежал, то они преследовали его до границ царства, выгнали из
своей страны и лишили царской власти, а затем отправили к Цезарю послов для
своего оправдания. Но когда Цезарь потребовал, чтобы к нему явился весь их
сенат, они не послушались. То обстоятельство, что нашлись люди, которые
первые дали сигнал к войне с римлянами, произвело на варваров такое сильное
впечатление и вызвало такой переворот в их настроении, что почти ни одно племя
не могло в наших глазах считаться надежным, за исключением эдуев и ремов,
которых Цезарь всегда отличал особым вниманием - одних за их давнюю и
неизменную верность римскому народу, других - за недавние услуги в войне с галлами.
И этому вряд ли нужно особенно удивляться: помимо других причин, галльский
народ, занимавший по своей воинской доблести первое место среди всех других
народов, естественно, был чрезвычайно огорчен таким умалением своей военной
славы, которое довело его до подчинения римскому владычеству.
55. А треверы и Индутиомар не переставали в течение всей зимы посылать за
Рейн послов, подстрекать германские общины18, обещать им большие денежные
суммы и распространять сообщения о том, что большая часть римской армии
уничтожена и только очень небольшая уцелела. Но только ни одного германского
племени им не удалось склонить к переходу через Рейн: те говорили, что их дважды
проучили - во время войны Ариовиста и при переходе тенктеров, - и они больше
не хотят испытывать счастье. Обманувшись в надежде на их помощь, Индутиомар
тем не менее стал продолжать собирать и обучать войска, покупать у соседей
лошадей и заманивать к себе большими наградами изгнанников и осужденных. И
надо сказать, что всеми этими действиями он уже приобрел себе в Галлии такой
авторитет, что к нему отовсюду стекались посольства, и не только целые
общины, но даже частные лица искали его милости и дружбы.
56. Как только он заметил, что все к нему сами идут, что сенонов и карнутов
как соучастников в возмущении можно толкнуть на дальнейшие шаги, а, с другой
стороны, нервии и адуатуки прямо готовятся к войне с римлянами и что, как
только он выступит из своей страны, у него не будет недостатка в
добровольцах, - то он назначил вооруженный съезд. По галльским понятиям, это
равносильно началу военных действий: на эти съезды обязаны собираться все взрослые
люди в полном вооружении; кто является последним, того на глазах собравшегося
народа подвергают всевозможным мучениям и казням. На этом съезде Индутиомар
объявляет главу другой партии и своего зятя Кингеторига (который, как мы выше
указали, отдался под защиту Цезаря и остался ему верным) врагом и конфискует
его имущество. После этого он заявляет на съезде, что его позвали на помощь
сеноны, карнуты и многие другие галльские племена: он пойдет к ним через
страну ремов и опустошит их поля, а сначала нападет на Лабиэна. Затем он
отдал дальнейшие распоряжения.
57. Лабиэн, стоявший в лагере, очень укрепленном самой природой и
человеческим искусством, не боялся никакой опасности для себя и для своего легиона;
он думал только, как бы не упустить случая к удачному сражению. И вот как
только он узнал от Кингеторига и его приближенных содержание речи, которую
Индутиомар держал на съезде, он послал гонцов к соседним племенам и стал
отовсюду вызывать всадников, назначив им определенный срок для явки. Тем
временем Индутиомар почти ежедневно разъезжал со всей конницей около его
укреплений, либо с тем, чтобы познакомиться с расположением его лагеря, либо чтобы
См. гл. 3.
завязать переговоры или попугать; его всадники обыкновенно все стреляли через
вал в лагерь. Но Лабиэн не выпускал своих людей из окопов и всячески старался
укрепить врага в его представлении о трусости римлян.
58. Индутиомар каждый день с возрастающим презрением подъезжал к нашему
лагерю. Но Лабиэн в одну из ночей ввел в лагерь конницу, набранную им у всех
соседних племен, и всячески усилил караул, не давая никому выходить из
лагеря, так что треверы никоим образом не могли получить об этом каких-либо
сведений. Между тем Индутиомар, по обыкновению, приблизился к лагерю и провел
здесь значительную часть дня; его всадники стреляли и с громкой бранью
вызывали наших на бой. Но, не получив от наших никакого ответа, они под вечер,
когда им вздумалось, ушли и рассеялись без всякого порядка. Вдруг Лабиэн
выпускает на них из двух ворот всю конницу со строжайшим приказом - как только
враги будут опрокинуты и обращены в бегство (он предполагал, что так
случится, и это предположение оправдалось на деле), всем броситься на одного Инду-
тиомара и, прежде чем не увидят его убитым, никому не целиться в кого-либо
другого. Лабиэн, разумеется, не хотел, чтобы Индутиомар улучил время для
бегства, пока наши солдаты будут заняты его людьми. За его голову он назначил
большую награду. На помощь всадникам все время высылались когорты.
Распоряжение это увенчалось успехом: так как все устремились на одного Индутиомара, то
он был застигнут как раз во время переправы вброд через реку и убит; его
голова была принесена в наш лагерь. Кроме него, всадники на обратном пути
нагнали и перебили всех, кого могли. При известии об этом все собравшиеся силы
эбуронов и нервиев разошлись, и с этого времени для Цезаря наступило
некоторое успокоение Галлии.
КНИГА ШЕСТАЯ
1. Так как Цезарь по многим причинам ожидал еще больших волнений в Галлии,
то он решил произвести новый набор, поручив заведование им легатам М. Силану,
Г. Антисию Регину и Т. Секстию. Вместе с тем он просил проконсула Гн. Помпея
- ввиду того, что сам Помпеи оставался по политическим причинам под Римом, с
сохранением высшей военной власти, - призвать под знамена и отправить к нему
тех солдат, которых Помпеи в свое консульство набрал в Цисальпийской Галлии и
привел к присяге1. Цезарь считал очень важным поддерживать в галлах и на
будущее время высокое мнение о военных ресурсах Италии, которые позволяют не
только быстро пополнять понесенный на войне урон, но и во много раз
увеличивать армию свежими силами. Помпеи исполнил его просьбу в видах
государственной пользы, а также по дружбе. В свою очередь и легаты быстро набрали три
легиона и еще до начала зимы сформировали их и привели к Цезарю. Таким образом
получилось двойное число когорт сравнительно с погибшими для Цезаря
пятнадцатью когортами Кв. Титурия, и уже самой быстротой и численностью пополнения
Цезарь доказал, что значит благоустройство и мощь римского государства.
2. После убийства Индутиомара, о котором шла речь выше2, треверы вручили
верховную власть его родственникам. Те не переставали волновать соседних
германцев и обещать им денежные суммы. Не будучи в состоянии склонить на свою
сторону ближайших соседей, они пытаются привлечь к себе более отдаленные
племена . Когда таковые нашлись, они скрепляют союз с ними клятвой и обеспечивают
денежное вознаграждение выдачей заложников. Они заключают дружественный союз
также и с Амбиоригом. Эти вести убедили Цезаря в том, что ему со всех сторон
грозит война: нервии, адуатуки и менапии в союзе с германцами, живущими на
этом берегу Рейна, стоят под оружием, сеноны, несмотря на его приказ, не
явились к нему и заводят сношения с карнутами и соседними племенами, треверы
соблазняют германцев своими частыми посольствами. При таких обстоятельствах
Цезарь счел нужным заблаговременно подумать о войне.
3. Поэтому еще до окончания зимы он стянул четыре ближайших легиона и с
ними неожиданно вторгся в страну нервиев. Прежде чем они могли собраться или
убежать, он захватил множество скота и народа, отдав его в добычу солдатам, и
опустошил их поля. Этим он принудил их покориться и дать заложников. Быстро
окончив эту операцию, он отвел легионы назад на зимние квартиры. В начале
весны он, по обыкновению, назначил общегалльское собрание, на которое явились
все, кроме сенонов, карнутов и треверов. В этом он усмотрел сигнал к войне и
отпадению и, чтобы показать, что это для него самое неотложное дело, перенес
собрание в город парисиев - Лутетию. Они были соседями сенонов и на памяти
наших отцов соединились с ними в одну общину, но можно было думать, что
теперь они стояли в стороне от этого движения. Заявив с трибунала о таком
положении дел, Цезарь в тот же день выступил с легионами против сенонов и достиг
их страны ускоренным маршем.
4. При известии о его приближении главный зачинщик возмущения Аккон
приказал деревенскому населению сходиться в города. Но еще прежде, чем эта попытка
могла быть исполнена, пришла весть, что римляне уже здесь. Тогда сеноны по
необходимости оставили свой план и отправили к Цезарю послов с просьбой о по-
1 После своего второго консульства (в 55 году до н. э.) Помпеи получил
проконсульство в обеих Испаниях, Ближней и Дальней, но управлял ими через своих
легатов, а сам оставался в окрестностях Рима для наблюдения за событиями.
2 См. V, 58.
миловании. Доступ к нему они получили при посредстве эдуев, под
покровительством которых они состояли издавна. По просьбе эдуев Цезарь охотно простил их
и принял их извинения, полагая, что летом надо заниматься предстоящей войной,
а не производством следствия. Он потребовал от них сто заложников, надзор за
которыми поручил эдуям. Сюда же и карнуты прислали послов и заложников;
ходатаями за них были ремы, под покровительством которых они состояли. Им дан был
такой же ответ. Затем Цезарь распустил собрание и приказал общинам поставить
всадников.
5. Замирив эту часть Галлии, Цезарь обратил все свои мысли и все внимание
на войну с треверами и Амбиорихюм. Каварину3 и его коннице он приказал
выступить вместе с ним из опасения, как бы его раздражение или ненависть земляков,
которую он навлек на себя, не вызвали волнений в его народе. Эти дела были,
следовательно, устроены. Что же касается Амбиорига, то Цезарь был уверен, что
он воздержится от сражения, но старался отгадать и другие его замыслы.
Соседями эбуронов были защищенные сплошными лесами и болотами менапии, которые
одни из всех галлов никогда не посылали к Цезарю послов с просьбой о мире. Он
знал, что они связаны узами гостеприимства с Амбиорихюм, который при
посредстве треверов вступил в дружественные отношения также и с германцами. Вот
этой-то поддержки и надо было лишить его раньше, чем напасть на него самого:
иначе с отчаяния он начал бы искать себе убежища у менапиев или же вынужден
был бы пристать к зарейнским германцам. Приняв такое решение, Цезарь послал
обоз всей армии в страну треверов к Лабиэну и, кроме того, туда же приказал
двинуть два легиона, а сам с пятью легионами налегке выступил против
менапиев . Последние, в надежде на то, что самая местность достаточно защитит их, не
собирали никаких отрядов, но бежали в леса и болота и туда же перенесли все
свое имущество.
6. Поделившись своими боевыми силами с легатом Г. Фабием и квестором М.
Крассом, Цезарь быстро навел мосты и двинулся на неприятеля тремя колоннами.
Дворы и селения он предал пламени и захватил много скота и народа. Это
вынудило менапиев послать к нему послов с просьбой о мире. Он взял от них
заложников и заявил, что будет рассматривать их как врагов, если они дадут у себя
приют Амбиоригу или его послам. Укрепив здесь свое положение, он оставил у
менапиев для наблюдения атребата Коммия с конницей, а сам двинулся против
треверов.
7. За это время треверы собрали большие пешие и конные силы и готовились
напасть на Лабиэна, который зимовал с одним легионом в их стране. Они были от
него уже не более чем в двух переходах, как вдруг узнали, что подошли два
легиона, посланных Цезарем в подкрепление. Разбив свой лагерь в пятнадцати
милях, они решили ожидать прихода германских вспомогательных войск. Лабиэн,
узнав об их замыслах и надеясь, что их необдуманность даст ему случай
сразиться, оставил для прикрытия обоза пять когорт, с двадцатью пятью когортами и с
большим конным отрядом двинулся против неприятеля и в одной миле от него
разбил укрепленный лагерь. Его отделяла от неприятеля трудная для перехода река
с отвесными берегами. И сам он не собирался переходить через нее, и враги, по
его предположениям, не стали бы переходить. У них со дня на день
увеличивалась надежда на приход подкреплений. Тогда Лабиэн открыто говорит на военном
совете, что ввиду слухов о приближении германцев он не намерен рисковать
собой и своим войском и на следующий день снимется с лагеря. Это скоро было
сообщено врагам, так как из большого числа галльских всадников некоторые, есте-
3 См. V, 54.
ственно, сочувствовали галльскому делу. Лабиэн созвал ночью военных трибунов
и старших центурионов, познакомил их со своим планом и, чтобы тем легче
внушить врагам мысль о нашей трусости, приказал сняться с лагеря с большим шумом
и беспорядком, чем это обыкновенно бывает у римлян. Этим он сделал свое
отступление похожим на бегство. При большой близости лагерей разведчики и об
этом еще до рассвета донесли врагам.
8. Едва арьергард выступил из лагеря, как галлы начали убеждать друг друга
не упускать из рук желанную добычу: было бы долго, говорили они, при такой
панике среди римлян, дожидаться помощи от германцев, да и противно их
достоинству бояться с их огромными силами напасть на ничтожный отряд, который
вдобавок бежит и обременен тяжестями. Поэтому они без колебаний перешли через
реку и завязали сражение. Лабиэн, который заранее этого ожидал, продолжал
делать вид, что отступает, и двигался не спеша, чтобы все их силы заманить на
этот берег реки. Затем, пустив обоз несколько вперед и устроив его на одном
холме, он сказал: вот вам, солдаты, желанный случай: враг в ваших руках на
позиции, для него затруднительной и невыгодной. Проявите передо мной, вождем
вашим, ту же храбрость, какую вы часто проявляли перед вашим императором, и
думайте, что он сам здесь и сам на вас смотрит. Вместе с тем он приказывает
сделать поворот в сторону врага и выстроиться; для прикрытия обоза он послал
несколько эскадронов, а остальную конницу расположил на флангах. Наши
немедленно подняли крик и стали пускать в неприятелей копья. Как только те
увидели, что мнимые беглецы, против ожидания, идут на них в атаку, они не могли
выдержать даже первого натиска, но уже при первом столкновении пустились
бежать и устремились в леса. Лабиэн преследовал их с конницей, много перебил,
немало взял в плен и, таким образом, через несколько дней снова покорил это
племя. Ибо германцы, которые уже шли к ним на помощь, при известии о бегстве
треверов вернулись домой. Вместе с ними удалились из страны и родственники
Индутиомара, которые были зачинщиками этого возмущения. Кингеторигу, который,
как мы говорили, с самого начала и до конца остался верным римлянам, была
дана высшая гражданская военная власть.
9. Прибыв из страны менапиев в страну треверов, Цезарь решил по двум
причинам переправиться через Рейн: во-первых, оттуда были посланы треверам
вспомогательные войска против него, во-вторых, он не желал, чтобы там нашел себе
убежище Амбиориг. Сообразно с этим он приказал навести мост несколько выше
места своей первой переправы. Так как система сооружения была солдатам
знакома и испытана на деле, то эта работа была выполнена при большом усердии
солдат в несколько дней. Оставив в стране треверов у моста надежное прикрытие
для предупреждения их внезапного возмущения, он перевел остальные силы и
конницу на другой берег. Убии, которые еще раньше дали заложников и покорились,
прислали к нему с целью оправдания послов и доказывали, что их община не
посылала помощи треверам и осталась непоколебимо верной. Они убедительно
просили пощадить их и из ненависти ко всем германцам вообще не наказывать
невиновных вместо виновных: если Цезарь желает от них еще большего числа заложников,
то они готовы их дать. При разборе дела Цезарь нашел, что вспомогательные
войска были посланы свебами; поэтому он принял оправдания убиев и стал
производить разведку о доступах и дорогах к стране свебов.
10. Тем временем через несколько дней он получил от убиев известие, что
свебы стягивают все свои боевые силы в одно место и требуют от подчиненных им
племен присылки пеших и конных подкреплений. Тогда он принял меры к
обеспечению себя провиантом и выбрал удобную позицию для лагеря. Убиям он дал приказ
перевести весь свой скот и движимое имущество из деревень в города - в надеж-
де, что недостаток продовольствия заставит тех грубых варваров принять
сражение в невыгодной обстановке. Тем же убиям он поручил почаще посылать к свебам
разведчиков и узнавать, что там делается. Они исполнили его приказания и
через несколько дней сообщили, что свебы, по получении точных сведений о
римской армии, со всеми своими союзными войсками, которые они успели набрать,
отступили к самым отдаленным границам своей страны: там есть огромный лес, по
имени Бакенский; он идет далеко в глубь страны и служит естественной стеной
для херусков и свебов против их нападений и разбойничьих набегов друг на
друга : при входе в этот лес свебы и решили выждать приближение римлян.
11. В этой связи нам представляется нелишним поговорить о нравах Галлии и
Германии и об отличии этих народов друг от друга. В Галлии не только во всех
общинах и во всех округах и других подразделениях страны, но чуть ли не в
каждом доме существуют партии. Во главе этих партий стоят лица, имеющие в
общественном мнении наибольший вес, на их суд и усмотрение передаются все
важнейшие дела. Этот порядок установился, по-видимому, очень давно, с тем чтобы
людям простым была обеспечена помощь против сильных. Ибо ни один глава партии
не позволяет притеснять и обижать своих приверженцев; в противном случае он
теряет у своих сторонников всякое влияние. В общем итоге это явление
наблюдается во всей Галлии, ибо во всех общинах существуют две партии.
12. Ко времени прибытия Цезаря в Галлию во главе одной партии стояли эдуи,
во главе другой - секваны4. Последние сами по себе были сравнительно слабы,
так как эдуи были издавна самым влиятельным народом и от них зависело много
племен. Поэтому секваны вступили в союз с германцами и привлекли их на свою
сторону большими материальными жертвами и обещаниями. Но после нескольких
удачных сражений и уничтожения всей знати эдуев они получили такой перевес,
что перетянули на свою сторону от эдуев значительную часть зависимых племен,
взяли у них в заложники детей их князей, заставили дать от лица общины клятву
не предпринимать ничего против секванов, а также насильственно завладели
частью их пограничной земли и, таким образом, приобрели себе главенство над
всей Галлией. Это крайне тяжелое положение заставило Дивитиака отправиться в
Рим и просить помощи у нашего сената. С приходом Цезаря все изменилось: были
возвращены эдуям заложники, отданы назад зависимые племена, при содействии
Цезаря были завязаны связи с другими племенами, так как племена, примкнувшие
к эдуям, находили, что эти новые условия для них выгоднее и власть
справедливее . Но и во всех других отношениях влияние и авторитет эдуев возросли, и,
таким образом, секваны должны были выпустить из рук свое главенство. Их место
заняли ремы, и как только обнаружилось, что они пользуются одинаковым с эдуя-
ми расположением Цезаря, их клиентами стали объявлять себя те племена,
которые из-за старой неприязни никоим образом не могли вступить в союз с эдуями.
Ремы опекали их с большой заботливостью и этим укрепляли свое новое, внезапно
приобретенное влияние. Вообще к этому времени дело обстояло так, что наиболее
влиятельными считались эдуи, а второе место по своему значению занимали ремы.
13. Во всей Галлии существуют вообще только два класса людей, которые
пользуются известным значением и почетом, ибо простой народ там держат на
положении рабов: сам по себе он ни на что не решается и не допускается ни на какое
собрание. Большинство, страдая от долгов, больших налогов и обид со стороны
сильных, добровольно отдается в рабство знатным, которые имеют над ними все
права господ над рабами. Но вышеупомянутые два класса - это друиды и
всадники. Друиды принимают деятельное участие в делах богопочитания, наблюдают за
4 Ср. I, 31.
правильностью общественных жертвоприношений, истолковывают все вопросы,
относящиеся к религии; к ним же поступает много молодежи для обучения наукам, и
вообще они пользуются у галлов большим почетом. А именно они ставят приговоры
почти по всем спорным делам, общественным и частным; совершено ли
преступление или убийство, идет ли тяжба о наследстве или о границах - решают те же
друиды; они же назначают награды и наказания; и если кто - будет ли это
частный человек или же целый народ - не подчинится их определению, то они
отлучают виновного от жертвоприношений. Это у них самое тяжелое наказание. Кто
таким образом отлучен, тот считается безбожником и преступником, все его
сторонятся, избегают встреч и разговоров с ним, чтобы не нажить беды, точно от
заразного; как бы он того ни домогался, для него не производится суд; нет у
него и права на какую бы то ни было должность. Во главе всех друидов стоит
один, который пользуется среди них величайшим авторитетом. По его смерти ему
наследует самый достойный, а если таковых несколько, то друиды решают дело
голосованием, а иногда спор о первенстве разрешается даже оружием. В
определенное время года друиды собираются на заседания в освященное место в стране
карнутов, которая считается центром всей Галлии. Сюда отовсюду сходятся все
тяжущиеся и подчиняются их определениям и приговорам. Их наука, как думают,
возникла в Британии и оттуда перенесена в Галлию; и до сих пор, чтобы
основательнее с нею познакомиться, отправляются туда для ее изучения.
14. Друиды обыкновенно не принимают участия в войне и не платят податей
наравне с другими [они вообще свободны от военной службы и от всех других
повинностей5] . Вследствие таких преимуществ многие отчасти сами поступают к ним
в науку, отчасти их посылают родители и родственники. Там, говорят, они учат
наизусть множество стихов, и поэтому некоторые остаются в школе друидов до
двадцати лет. Они считают даже грехом записывать эти стихи, между тем как
почти во всех других случаях, именно в общественных и частных записях, они
пользуются греческим алфавитом. Мне кажется, такой порядок у них заведен по
двум причинам: друиды не желают, чтоб их учение делалось общедоступным и
чтобы их воспитанники, слишком полагаясь на запись, обращали меньше внимания на
укрепление памяти; да и действительно со многими людьми бывает, что они,
находя себе опору в записи, с меньшей старательностью учат наизусть и
запоминают прочитанное. Больше всего стараются друиды укрепить убеждение в бессмертии
души: душа, по их учению, переходит по смерти одного тела в другое; они
думают, что эта вера устраняет страх смерти и тем возбуждает храбрость6. Кроме
того, они много говорят своим молодым ученикам о светилах и их движении, о
величине мира и земли, о природе и о могуществе и власти бессмертных богов.
15. Другой класс - это всадники. Они все выступают в поход, когда это
необходимо и когда наступает война (а до прихода Цезаря им приходилось почти
ежегодно вести или наступательные, или оборонительные войны) . При этом, чем кто
знатнее и богаче, тем больше он держит при себе слуг и клиентов. В этом одном
они видят свое влияние и могущество.
16. Все галлы чрезвычайно набожны. Поэтому люди, пораженные тяжкими
болезнями, а также проводящие жизнь в войне и в других опасностях, приносят или
5 Слова «militae vacationem omnimque rerum habent immunitatem» представляют
собою неудачный пересказ только что сказанного и поэтому вряд ли принадлежат
Цезарю (Мойзель).
6 Как эпикуреец Цезарь не признавал бессмертия души, но как практический
политик знал, насколько трудно бороться с народами, у которых распространена
эта вера.
дают обет принести человеческие жертвы; этим у них заведуют друиды. Именно
галлы думают, что бессмертных богов можно умилостивить не иначе, как
принесением в жертву за человеческую жизнь также человеческой жизни. У них заведены
даже общественные жертвоприношения этого рода. Некоторые племена употребляют
для этой цели огромные чучела, сделанные из прутьев, члены которых они
наполняют живыми людьми; они поджигают их снизу, и люди сгорают в пламени. Но, по
их мнению, еще угоднее бессмертным богам принесение в жертву попавшихся в
воровстве, грабеже или другом тяжелом преступлении; а когда таких людей не
хватает, тогда они прибегают к принесению в жертву даже невиновных.
Кельтский крест (галлы и бритты — племена кельтской группы).
17. Из богов они больше всего почитают Меркурия. Он имеет больше, чем все
другие боги, изображений; его считают изобретателем всех искусств; он же
признается указывателем дорог и проводником в путешествиях; думают также, что он
очень содействует наживе денег и торговым делам. Вслед за ним они почитают
Аполлона, Марса, Юпитера и Минерву. Об этих божествах они имеют
приблизительно такие же представления, как остальные народы: Аполлон прогоняет болезни,
Минерва учит начаткам ремесел и искусств, Юпитер имеет верховную власть над
небожителями, Марс руководит войной7. Перед решительным сражением они
обыкновенно посвящают ему будущую военную добычу, а после победы приносят в жертву
все захваченное живым, остальную же добычу сносят в одно место. Во многих
общинах можно видеть целые кучи подобных предметов в освященных местах, и очень
редко случается, чтобы кто-либо из неуважения к этому религиозному обычаю
осмелился скрыть у себя что-нибудь из добычи или унести из кучи: за это
определена очень мучительная казнь.
18. Галлы все считают себя потомками [отца] Дита и говорят, что таково
учение друидов. По этой причине они исчисляют и определяют время не по дням, а
по ночам: день рождения, начало месяца и года они исчисляют так, что сперва
7 Цезарь обозначает кельтийские божества римскими именами сообразно со
сходством функций и атрибутов отдельных богов. Меркурию более или менее
соответствует кельтийский Teutates, Марсу - (H)Esus, Аполлону - Belenus, Юпитеру -
Taranis; имя богини, соответствующей Минерве, неизвестно. Упоминаемому в 18
главе подземному богу Диту соответствует кельтийский Cernunnos.
идет ночь, за ней день . В остальных своих обычаях они отличаются от прочих
народов главным образом тем, что позволяют своим детям подходить к себе при
народе не раньше достижения ими совершеннолетия и воинского возраста и
считают неприличным, чтобы сын в детском возрасте появлялся на публике при отце.
Кельтский меч.
19. К деньгам, которые муж получает в приданое за женой, он прибавляет
такую же сумму из своего имущества на основании произведенной оценки. Этому
соединенному капиталу ведется общий счет, и доходы с него откладываются. Кто из
супругов переживет другого, к тому переходят обе половины капитала вместе с
наросшими за все время процентами. Мужья имеют над женами, как и над детьми,
право жизни и смерти, и когда умирает знатный человек - глава семейства, то
собираются его родственники и, в случае, если его смерть возбуждает какие-
либо подозрения, пытают жен, как рабов, и уличенных казнят после всевозможных
пыток, между прочим, сожжением. Похороны у галлов, сравнительно с их образом
жизни, великолепны и связаны с большими расходами. Все, что, по их мнению,
было мило покойнику при жизни, они бросают в огонь, даже и животных; и еще
незадолго до нашего времени по соблюдении всех похоронных обрядов сжигались
вместе с покойником его рабы и клиенты, если он их действительно любил.
20. В общинах, наиболее благоустроенных, существует строгий закон, чтобы
всякий, кто узнает от соседей - будет ли это просто болтовня или определенная
молва - нечто касающееся общественных интересов общин, доносил властям и не
сообщал никому другому, так как опыт показал, что ложные слухи часто пугают
8 Объяснение искусственное и наивное. В действительности древнее население
Европы исчисляло время не по дням, а по ночам, и следы этого сохранились и в
новых языках: ср. старинное немецкое юридическое выражение sieben Nachte
(«семь ночей») в смысле «семь дней», связывающееся с определенным указанием
Тацита о германцах (Germania, §11) : «они считают время не днями, как мы, но
ночами», ср. далее англ. fortnight («двухнедельный», собственно «состоящий из
четырнадцати ночей»), - наше «вчера» первоначально о вечере, а потом и о дне
(вчера утром, вчера днем).
людей безрассудных и неопытных, толкают их на необдуманные действия и
заставляют принимать ответственные решения по важнейшим делам. Власти, что найдут
нужным скрыть, скрывают, а то, что найдут полезным, объявляют народу, но
вообще о государственных делах позволяется говорить только в народном собрании.
Остатки галльского поселения.
21. Нравы германцев во многом отличаются от галльских нравов: у них нет
друидов для заведования богослужением, и они мало придают значения
жертвоприношениям. Они веруют только в таких богов, которых они видят и которые им
явно помогают, - именно: в Солнце, Вулкана и Луну; об остальных богах они не
знают и по слуху. Вся жизнь их проходит в охоте и в военных занятиях: они с
детства приучаются к труду и к суровой жизни. Чем дольше молодые люди
сохраняют целомудрие, тем больше им славы у своих: по их мнению, это увеличивает
рост и укрепляет мускульную силу; знать до двадцатилетнего возраста, что
такое женщина, они считают величайшим позором. Однако это и не скрывается, так
как оба пола вместе купаются в реках и одеваются в шкуры или небольшие меха,
которые оставляют значительную часть тела голой.
22. Земледелием они занимаются мало; их пища состоит главным образом из
молока, сыра и мяса. Ни у кого из них нет определенных земельных участков и
вообще земельной собственности; но власти и князья каждый год наделяют землей,
насколько и где найдут нужным, роды и объединившиеся союзы родственников, а
через год заставляют их переходить на другое место. Этот порядок они
объясняют разными соображениями; именно, чтобы в увлечении оседлой жизнью люди не
променяли интереса к войне на занятия земледелием, чтобы они не стремились к
приобретению обширных имений и люди сильные не выгоняли бы слабых из их
владений; чтобы люди не слишком основательно строились из боязни холодов и жары;
чтобы не нарождалась у них жадность к деньгам, благодаря которой возникают
партии и раздоры; наконец, это лучшее средство управлять народом путем
укрепления в нем довольства, раз каждый видит, что в имущественном отношении он не
уступает людям самым сильным.
23. Чем более опустошает известная община соседние земли и чем обширнее
пустыни, ее окружающие, тем больше для нее славы9. Истинная доблесть в глазах
9 Ср. сказанное о свебах в 36-й главе 4-й книги. Цезарь, таким образом,
перенес характерные черты отдельного германского племени на всех германцев.
германцев в том и состоит, чтобы соседи, изгнанные из своих земель, уходили
дальше и чтобы никто не осмеливался селиться поблизости от них; вместе с тем
они полагают, что они будут находиться в большей безопасности, если будут
устранять повод для страха перед неожиданными набегами. Когда община ведет
оборонительную или наступательную войну, она выбирает для руководства ею
особую власть с правом жизни и смерти. В мирное же время у них нет общей для
всего племени власти, но старейшины областей и пагов творят суд среди своих и
улаживают их споры. Разбои вне пределов собственной страны у них не считаются
позорными, и они даже хвалят их как лучшее средство для упражнения молодежи и
для устранения праздности. И когда какой-нибудь князь предлагает себя в
народном собрании в вожди [подобного набега] и вызывает желающих за ним
последовать, тогда поднимаются все, кто сочувствует предприятию и личности вождя,
и при одобрениях народной массы обещают свою помощь. Но те из них, кто на
самом деле не пойдет, считаются дезертирами и изменниками, и после этого им ни
в чем не верят. Оскорбить гостя германцы считают грехом, и кто бы и по какому
бы делу к ним ни пришел, ограждают его от обид, признают его
неприкосновенным, для него открыты все дома, и с ним все делятся пищей.
Поселение древних германцев.
24. Было некогда время, когда галлы превосходили храбростью германцев, сами
шли на них войной и вследствие избытка населения при недостатке земли
высылали свои колонии за Рейн. Таким образом самые плодородные местности в Германии
около Геркинского леса (как я нахожу, он известен по слухам Эратосфену10 и
некоторым другим греческим ученым под именем Оркинского) захватили вольки-
тектосаги и там поселились. Народ этот до сих пор там живет и пользуется
большой славой за свою справедливость и военную доблесть. Но теперь германцы
продолжают пребывать в той же нужде и бедности и по-прежнему терпеливо
выносят их; у них осталась такая же пища, как прежде, и такая же одежда. Что же
касается галлов, то близость римских провинций и знакомство с заморскими то-
10 Эратосфен - греческий ученый III-II вв. до н. э. (около 275-194), был
долгое время библиотекарем в Александрии и занимался историей, математикой,
астрономией и географией.
варами способствует развитию у них благосостояния и новых потребностей;
благодаря этому они мало-помалу привыкли к тому, чтобы их побеждали, и после
многих поражений даже и сами не пытаются равняться в храбрости с германцами.
25. Упомянутый Геркинский лес12 тянется в ширину на девять дней пути для
хорошего пешехода; иначе определить его размеры невозможно, так как германцы
не знают мер протяжения. Лес этот начинается на границе гельветов, неметов и
рауриков и тянется параллельно с рекой Данувием до страны даков и анартов;
отсюда он забирает налево, в сторону от реки и при своем огромном протяжении
проходит через земли многих народов. В этой части Германии нет человека,
который мог бы сказать, что доходил до конца этого леса (хотя бы он пробыл
шестьдесят дней в пути) или даже слыхал бы, где этот конец находится. Как
известно, в нем водится много пород животных, не виданных в других местах.
Наиболее своеобразные и замечательные из них суть следующие.
2 6. Здесь водится бык с видом оленя; у него на лбу между ушами выдается
один рог, более высокий и прямой, чем у известных нам рогатых животных. В
своей верхней части он широко разветвляется наподобие ладони и ветвей. У
самки такое же сложение, как у самца: ее рога имеют такую же форму и такую же
величину.
27. Водятся и так называемые лоси. Строением тела и пестротой они похожи на
козлов, но несколько больше их, рога у них тупые, а ноги без связок и
сочленений. Поэтому они не ложатся, когда хотят спать, и раз они почему-либо
упали, то уже не могут ни стать на ноги, ни даже приподняться. Логовище им
заменяют деревья: они к ним прислоняются и таким образом спят, немного
откинувшись назад. Как только по их следам охотники откроют их обычное убежище, то в
том же месте они либо подкапывают все деревья в корне, либо надрезывают их,
но настолько, чтобы вообще казалось, что они крепко стоят. Как только лоси,
по обыкновению, прислоняются к этим непрочным деревьям, они валят их своей
тяжестью и вместе с ними падают сами.
28. Третья порода - это так называемые зубры. Они несколько меньше слонов,
а по внешнему виду, цвету и строению тела похожи на быков. Они очень сильны и
быстры и не щадят ни людей, ни животных, которых завидят. Германцы стараются
заманивать их в ямы и там убивают. В этой трудной и своеобразной охоте
упражняется и закаляется молодежь, и кто убьет наибольшее число зубров и публично
представит в доказательство их рога, тот получает большие похвалы. Зубры,
даже пойманные совсем маленькими, не привыкают к людям и не делаются ручными.
По своему размеру, строению и внешнему виду их рога очень отличаются от рогов
наших быков. Их всячески стараются добыть, оправляют по краям серебром и
употребляют вместо кубков на торжественных пирах.
29. Когда Цезарь узнал от разведчиков убиев, что свебы удалились в свои
леса, он решил не двигаться дальше из боязни недостатка провианта, так как
германцы - на что мы указывали выше13 - очень мало занимаются земледелием. Но
11 Проникновение в Галлию «заморских» товаров объясняется торговыми сношениями
с принадлежащими римлянам Трансальпийской и Цисальпийской Галлиями, с Масси-
лией, с Испанией и, может быть, с Сардинией и Сицилией.
12 Главы 25-28 Мойзель считает позднейшей вставкой, находя в них не
свойственные Цезарю обороты и несоответствие с задачами собственно данного
этнографического экскурса.
13 Ср. гл. 22 и IV, 1.
чтобы вообще оставить варваров в страхе перед своим возвращением и задержать
подход к ним подкреплений, он после обратной переправы своего войска через
Рейн приказал разобрать на двести футов в длину конец моста у берега убиев и
на краю моста поставил четырехэтажную башню; для охраны моста он заложил
сильное предмостное укрепление, для прикрытия которого оставил двенадцать
когорт под командой молодого Г. Волькация Тулла. Так как уже начал поспевать
хлеб, то сам Цезарь выступил в поход против Амбиорига через Ардуеннский лес,
самый большой во всей Галлии, который идет на протяжении с лишком пятисот
миль от берегов Рейна и границы треверов вплоть до страны нервиев. Сюда же он
послал вперед со всей конницей Л. Минуция Басила в расчете, что быстрота
движения или же удобный случай помогут ему достигнуть некоторого успеха. При
этом он посоветовал Басилу не позволять разводить в лагере огни, чтобы они
еще издали не были сигналом его приближения, а сам обещал ему без промедления
идти за ним следом.
30. Как Басилу было приказано, так он и поступил. Он быстро и совершенно
неожиданно проделал свой поход и застиг врасплох массу эбуронов в деревнях.
По их показаниям он двинулся против самого Амбиорига туда, где, как они
говорили , он находился в сопровождении немногих всадников. Счастье во всем играет
большую роль, особенно же в делах войны. Большой случайностью было то, что
Басил наткнулся на Амбиорига, когда последний был к этому не готов и не
принял мер предосторожности, и что Басила увидали перед собой прежде, чем о его
наступлении могли дойти слухи и вести. Но не менее счастливым случаем для
Амбиорига было то, что хотя он лишился всего бывшего при нем военного
имущества, причем были захвачены даже его повозки и лошади, но сам спасся от смерти.
Но и это случилось лишь потому, что его дом стоял в лесу, так как вообще
галлы для защиты от жары строят свои жилища большей частью вблизи лесов и рек, а
его спутники и друзья, заняв узкую дорожку в лесу, некоторое время могли
выдерживать нашу конную атаку. Во время боя кто-то из его людей посадил его на
коня, и беглеца укрыл лес. Таким образом, по воле судьбы Амбиориг, с одной
стороны, подвергся опасности, с другой - избежал ее.
31. Умышленно ли не стянул Амбиориг всех своих сил, не считая возможным
принимать решительное сражение, или ему в этом помешала краткость времени и
внезапное появление нашей конницы, за которой, по его убеждению, должны были
следовать наши главные силы, - сказать трудно. Во всяком случае, он разослал
по деревням гонцов с предложением каждому заботиться о себе. Часть населения
спаслась бегством в Ардуеннский лес, другая - в обширные болотистые
местности; жившие ближе к Океану укрылись на островах, образуемых приливами; многие
совсем покинули свою страну и нашли для себя и для всего своего достояния
пристанище у людей совершенно чужих. Царь другой половины страны эбуронов -
Катуволк, участник восстания Амбиорига, по своему преклонному возрасту не мог
выносить тягости войны и бегства и, всячески проклиная Амбиорига как
истинного виновника этого движения, отравился ягодами тиса, который в большом
количестве водится в Галлии и в Германии.
32. Сегны и кондрусы, которые причисляются к германским племенам и живут
между эбуронами и треверами, отправили Цезарю послов с просьбой не
рассматривать их как врагов и вообще не думать, что все германцы, живущие по ею
сторону Рейна, имеют общие интересы: сами они вовсе не помышляли о войне и не
посылали никаких подкреплений Амбиоригу. Цезарь опросил по этому поводу пленных
и приказал сегнам и кондрусам выдать ему всех бежавших эбуронов, которые
вздумают спасаться к ним. Только при этом условии он обещал не трогать их
страны. Затем, разделив все свои силы на три колонны, он направил обоз всех
легионов в Адуатуку. Так называется укрепленный пункт почти в центре страны
эбуронов, где перед этим стояли на зимних квартирах Титурий и Аурункулей. Это
место он выбрал, между прочим, потому, что теперь нужно было облегчить работу
солдат. Для прикрытия обоза он оставил 14-й легион, один из тех трех, которые
он в последний раз набрал в Италии и перевел сюда. Командование легионом и
лагерем он поручил Кв. Туллию Цицерону, которому, кроме того, придал двести
всадников.
33. Разделив войско, одну из трех колонн в три легиона Цезарь отправил под
командой Т. Лабиэна к Океану в те части области эбуронов, которые
соприкасаются со страной менапиев; другую, также в три легиона, под начальством Г.
Требония, для опустошения области, прилегающей к стране адуатуков; а сам с
остальными тремя легионами решил двинуться к притоку Мосы Скальдису и к
окраине Ардуеннского леса, куда, по его сведениям, удалился в сопровождении
немногих всадников Амбиориг. При выступлении он обещал вернуться через семь
дней, так как знал, что к этому сроку легион, оставляемый в Адуатуке, должен
получить свое довольствие. Лабиэна и Требония он также убеждает вернуться,
если это можно сделать без ущерба для всей кампании, к тому же дню, чтобы
снова обменяться мнениями и, выяснив расчеты неприятеля, начать войну по
новому плану.
34. У врагов, как мы выше указали, не было какого-либо регулярного войска,
или города, или укрепленного пункта, способного к вооруженной обороне, но это
была лишь масса, разбросанная в разных направлениях; каждый цеплялся или за
скрытую долину, или за лесное место, или за непроходимое болото, если
надеялся найти себе здесь защиту или спасение. Эти места были известны соседям, что
требовало от Цезаря особой бдительности, разумеется, не в смысле сохранения
войска во всей его совокупности (армии как целому не могла угрожать никакая
опасность со стороны устрашенных и разбросанных неприятелей), но надо было
беречь отдельных солдат; а это в свою очередь должно было отзываться и на
всей армии. И действительно, с одной стороны жажда добычи заманивала многих
из них все дальше и дальше, а с другой - леса с их потаенными и неверными
тропами не давали возможности атаковать неприятеля в сомкнутом строю. Чтобы
покончить с этой операцией и в корне истребить весь этот преступный сброд,
надо было бы рассылать в разные стороны много отдельных отрядов и, таким
образом, раздроблять войско; если же держать манипулы в строю под знаменами,
как этого требовали правила и установившийся в римской армии порядок, - в
таком случае сама местность служила для варваров защитой и у отдельных из них
хватало дерзости устраивать засады и нападать на рассеявшихся римских солдат.
Против подобных затруднений принимались, насколько возможно было, меры
предосторожности в том соображении, что, при всей жажде мести у солдат, лучше
жертвовать отдельными случаями причинить вред врагу, чем это делать с какими-
либо потерями. Поэтому Цезарь разослал по соседним общинам гонцов, вызывая
всех, рассчитывающих на добычу, грабить эбуронов, чтобы в их лесах
подвергались опасности лучше галлы, чем легионные солдаты, а также, чтобы окруженное
этой массой племя было уничтожено за свои преступления вконец, вплоть до
самого своего имени. И действительно, отовсюду собралось множество галлов.
35. Так шло дело во всех частях страны эбуронов. Между тем уже приближался
седьмой день, когда Цезарь хотел вернуться к обозу и в лагерь Цицерона. Тут
можно было убедиться в том, какую роль играет на войне счастье и сколько
превратностей оно приносит. Враги, как мы указали, были рассеяны и напуганы, и у
них не было ни одного отряда, который мог бы подать нам хотя бы самый
ничтожный повод к опасениям. Но тем временем дошел до зарейнских германцев слух о
разграблении эбуронов и о том, что римляне вызывают охотников до добычи.
Тогда жившие у самого Рейна сугамбры, которые, как выше было указано14, дали
приют бежавшим тенктерам и усипетам, собирают две тысячи всадников и
переправляются через Рейн на кораблях и на плотах, на тридцать миль ниже того
места, где Цезарь навел [второй] мост и поставил гарнизон. Они нападают на
пограничные части области эбуронов, захватывают много разбежавшегося народа и
большое количество скота, до которого варвары вообще большие охотники. В
увлечении добычей они двигаются дальше; ни леса, ни болота не задерживают этих
прирожденных воинов и разбойников. Они спрашивают у пленных, где находится
Цезарь; им говорят, что он далеко и что его войско отсюда ушло. Один из
пленных прибавил: что вы гонитесь за этой жалкой и ничтожной добычей, когда вы
сразу могли бы сделаться богачами? Через три часа вы можете быть в Адуатуке:
туда римское войско свезло все свое богатство, а тамошний гарнизон так мал,
что ни вала кругом занять не сможет, ни выйти за укрепления не решится.
Обнадеженные им германцы спрятали ту добычу, которую они уже успели награбить, и
поспешили в Адуатуку, взяв в проводники того же пленного, который им это
сообщил .
36. Цицерон во все предшествовавшие дни строго соблюдал указания Цезаря и
держал солдат в лагере, не выпуская из него даже погонщиков. Но на седьмой
день он стал сомневаться в том, что Цезарь в точности исполнит свое слово
относительно дня возвращения, так как слыхал, что он ушел далеко и не было
никаких вестей о его возвращении. Вместе с тем на него производили большое
впечатление громкие жалобы тех, которые называли его терпеливое ожидание своего
рода блокадой (раз даже из лагеря нельзя выйти). Наконец, и сам он не думал,
что на три мили в окружности с ним может приключиться несчастие, когда против
рассеянного и почти уничтоженного врага выставлено девять легионов с сильной
конницей. Поэтому он выслал пять когорт за фуражом на те поля, которые
отделялись от него всего только одним холмом. В лагере было оставлено много
больных из разных легионов; около трехсот из них за эти дни выздоровели и были
посланы вместе с когортами под особым знаменем; кроме того, воспользовавшись
этим случаем, за ними пошло очень много погонщиков с большим количеством
вьючных животных, остававшихся в лагере.
37. Как раз в этот момент случайно появились германские всадники и тотчас
же на скаку попытались ворваться в лагерь у задних ворот. Так как с этой
стороны их прикрывали леса, то они были замечены только при самом своем
приближении к лагерю, так что торговцы, разбившие свои палатки у самого вала, не
успели вернуться в лагерь. Это неожиданное нападение привело наших в
замешательство, и караульная когорта с трудом выдержала первый натиск. Враги
охватывают лагерь и с других сторон - в расчете найти какой-либо пункт для
прорыва. Только с трудом наши удерживают ворота; остальные подступы защищает
только самая местность и лагерные укрепления. Во всем лагере суета и тревога, и
один спрашивает у другого о причине переполоха; не соображают, куда направить
атаку, кому куда идти. Один кричит, что лагерь уже взят; другой утверждает,
что войско вместе с императором уничтожено и победители-варвары уже здесь;
большую часть самое место наводит на странные суеверные мысли: живо
представляется катастрофа с Коттой и Сабином, которые погибли именно в этом
укреплении. Такой всеобщий страх и ужас у римлян поддерживает в варварах мысль, что
в лагере действительно нет гарнизона, как им говорили пленные. Они пытаются
прорваться и подбодряют друг друга к тому, чтобы не упускать из рук такого
счастливого случая.
См. IV, 16.
38. В числе больных при отряде находился старший центурион в войске Цезаря
П. Секстий Бакул, о котором мы упоминали в связи с прежними сражениями15. Он
уже пятый день не принимал пищи. Не ожидая спасения ни для себя, ни для
остальных, он выходит без оружия из палатки, видит, что враги уже близко и дело
совсем плохо; хватает оружие у первого попавшегося и становится у ворот. К
нему присоединяются центурионы караульной когорты. Некоторое время они все
вместе выдерживают бой, но Секстий лишается чувств от многих тяжелых ран, и
его с трудом спасают, передавая из рук в руки. Тем временем остальные
ободряются настолько, что осмеливаются стать на укрепления и принять вид активных
защитников.
39. Между тем наши солдаты уже окончили фуражировку и вдруг слышат крик.
Вперед выскакивают всадники и видят, как плохо обстоит дело. А здесь нет ни
одного укрепления, чтобы прикрыть устрашенных: только что набранные солдаты,
без боевой опытности, глядят военному трибуну и центурионам в глаза и ждут их
указаний. Нет такого храброго человека, которого неожиданность не смутила бы.
Варвары, заметив издали сомкнутые ряды отряда, бросают штурм. Сперва они были
убеждены, что вернулись легионы, которые, [однако], по показанию пленных,
должны были уйти далеко. Потом, удостоверившись в малочисленности отряда, они
нападают на него со всех сторон.
40. Погонщики побежали вперед на ближайший холм. Быстро выбитые оттуда, они
бросаются к знаменам и манипулам и тем еще больше терроризуют и без того
оробевших солдат. Другие предлагают образовать, ввиду близости лагеря,
клинообразную колонну и таким образом быстро пробиться - в полной уверенности, что
если некоторая часть из них и будет отрезана и уничтожена, зато остальные
могут спастись; третьи советуют занять позицию на возвышенности и сообща
разделить общую участь. Этого не одобряют старые солдаты, которые, как мы указали,
отправились под особым знаменем вместе с когортами. И вот, ободрив друг
друга, они под предводительством своего начальника - римского всадника Г. Требо-
ния - пробиваются сквозь неприятельские ряды и все до одного благополучно
достигают лагеря. Примкнувшие к ним погонщики и всадники спаслись благодаря
той же атаке этих храбрых солдат. Наоборот, те, которые заняли возвышенности,
за отсутствием боевого опыта не выдержали принятого ими же самими плана -
защищаться на высокой позиции, равно как и не сумели усвоить себе ту
стремительность и быстроту, которая на их глазах так помогала другим. Вместо этого
они попытались вернуться в лагерь, причем попали на невыгодное место. Их
центурионы, часть которых была переведена из низших рангов в других легионах в
этот легион с повышением в ранге за храбрость, сражались с чрезвычайной
доблестью, чтобы не потерять ранее приобретенной славы, и пали; зато часть
солдат, воодушевленная их храбростью, заставила врага податься и, против
ожидания, благополучно достигла лагеря; другая же часть была окружена варварами и
погибла.
41. Германцы, видя, что наши уже стоят на укреплениях, потеряли надежду на
завоевание лагеря и вернулись за Рейн с той добычей, которую они спрятали в
лесах. Но даже после ухода неприятеля все еще продолжался ужас у наших, и
когда посланный Цезарем с конницей Г. Волусен в следующую ночь прибыл в лагерь,
ему никто не хотел верить, что Цезарь и его армия невредимы и подходят. Все
были так охвачены страхом, что, точно безумные, утверждали, что все главные
силы уничтожены и что только этот конный отряд спасся при общем бегстве: ведь
если бы, говорили они, войско было невредимым, германцы не стали бы штурмо-
Ср. II, 25; III, 5.
вать лагеря. Их страху положил конец только приход Цезаря.
42. Как человек, хорошо знакомый с превратностями войны, Цезарь по своем
возвращении мох1 сделать упрек единственно в том, что когорты были посланы с
своего поста и из укрепленного лагеря: следовало избегать возможности даже
самой незначительной неудачи; по его мнению, несомненной игрой судьбы было
внезапное нападение врага, а еще более - его удаление, после того как он был
уже у самого вала, почти в воротах лагеря. Но самым удивительным во всем этом
деле представлялось то, что германцы, переправившиеся через Рейн с намерением
опустошить страну Амбиорига, случайно отвлеклись в сторону римского лагеря и
тем оказали Амбиоригу самую желанную услугу.
53 год до н. э.
т
е^за_
Цезарь (середи
Самаробрива (Ам
Адуатука/
ней£г
(:К
Цезарь {конец зймы\
Лютеция (Париж^р
сенонь/Т *
щуС*сугамбры
Ч \ ъЦезарь
на(зимь1)^%№Ъ \j^(nero)
\ье и) ?*^/ \ЪЛа6иен
*треверы
Цезарь (\Осень)
'Дурокррторум (Реймс)
\ '? \% ^ -;
,<У
\6>
QJ-'
43. Цезарь снова выступил для опустошения земли врагов. Из соседних племен
он собрал много народа и разослал его во все стороны. Все селения и дворы,
какие только попадались на глаза, были сожжены; все разграблялось; хлеб на
полях съедало множество вьючных животных и людей, а то, что оставалось,
полегло от дурной осенней погоды и проливных дождей; если кому-нибудь покамест
еще и удавалось укрыться, то всем таким людям, даже после ухода нашего
войска, грозила несомненная смерть от голода. При этом разосланные в огромном
количестве по разным направлениям всадники часто добирались до такого пункта,
что эбурионы при взятии в плен искали глазами Амбиорига, точно они только что
видели его бегущим, и даже утверждали, что он не совсем еще скрылся. Это
увеличивало надежду на успех погони, и те, которые желали заслужить высшую
благодарность Цезаря, брали на себя бесконечный труд и, можно сказать, в своем
усердии готовы были превзойти самую природу человеческую. Но каждый раз
какой-нибудь мелочи недоставало до полного успеха. А тем временем Амбиориг
спасался в потаенных местах и в густых лесах и под покровом ночи устремлялся по
иным направлениям и в другие местности - притом в сопровождении только
четырех всадников, которым он одним решался доверить свою жизнь.
44. Когда, таким образом, вся эта местность была опустошена, Цезарь отвел
все свое войско с потерей только двух когорт, назад в Дурокортор в стране ре-
мов. Назначив в этом пункте общегалльское собрание, он решил произвести
следствие о заговоре сенонов и карнутов16. Аккон, который стоял во главе этого
заговора, был присужден к смерти и казнен по обычаю предков17. Некоторые из
страха перед судом бежали. Они объявлены были лишенными огня и воды. После
этого Цезарь поместил на зимние квартиры два легиона на границе треверов, два
- в области лингонов, шесть остальных - в Агединке в области сенонов,
заготовил для всей армии продовольствие и, по своему обыкновению, отправился в
Италию на судебный съезд.
16 О сенонах и карнутах см. главы 3-4.
17 Этот обычай (ср. VIII, 38) состоял в том, что осужденного привязывали к
столбу, голову его вкладывали в вилообразное приспособление (furca) и секли
до смерти, а тогда уже обезглавливали топором.
КНИГА СЕДЬМАЯ
1. Итак, в Галлии водворилось спокойствие1, и Цезарь, по обыкновению,
отправился в Италию2 для судопроизводства. Здесь он узнал об убийстве Клодия и
о постановлении сената, по которому все военнообязанные в Италии должны были
стать под знамена3. Ввиду этого и он начал производить набор во всей
Провинции. Вести об этих происшествиях быстро доходят в Трансальпийскую Галлию.
Соответственно обстоятельствам, галлы преувеличивают события и сами сочиняют
слух, что Цезаря удерживает восстание в Риме и из-за больших смут он не может
прибыть к войску. Этот случай побудил людей, уже давно скорбевших о своем
подчинении римской власти, строить с большой свободой и смелостью планы войны
с римлянами. Галльские князья стали собираться в лесных и отдаленных местах и
жаловаться на казнь Аккона4: такая же участь, говорили они, может постигнуть
и их самих. Они сокрушаются об общей для всей Галлии судьбе; всякими
обещаниями и наградами вызывают желающих начать восстание и на свой риск
добиваться свободы для Галлии. Главное дело - отрезать Цезаря от его армии, прежде
чем их тайные планы сделаются известными. И это нетрудно, так как ни легионы
не осмелятся выйти из зимнего лагеря в отсутствие полководца, ни полководец
не может добраться до легионов без прикрытия; наконец, лучше пасть в бою, чем
отказаться от попытки вернуть свою прежнюю военную славу и унаследованную от
предков свободу.
2. После оживленных прений карнуты заявляют, что для общего блага они
готовы на все опасности, и обещают первыми начать войну. Но так как невозможно
было обеспечить тайну предприятия путем обмена заложниками, то они требуют
клятвенной поруки в том, что после начала военных действий их не покинут
остальные; такой порукой должна быть присяга перед соединенными знаменами,
которая была у галлов одним из самых торжественных религиозных обрядов. Все
присутствовавшие похвалили карнутов, дали эту присягу, условились о дне
восстания и затем разошлись по домам.
3. Когда наступил условленный день, карнуты, под предводительством двух
отчаянных смельчаков - Гутруата и Конконнетодумна, по данному знаку устремились
в Кенаб, перебили римских граждан, поселившихся там с торговыми целями, и
разграбили их имущество. В том числе погиб и уважаемый римский всадник Г. Фу-
фий Цита, который, по приказу Цезаря, заведовал продовольствием. Молва об
этом скоро дошла до всех общин Галлии. Действительно, о каждом сколько-нибудь
крупном и выдающемся событии галлы дают знать криком по полям и округам; там,
в свою очередь, их подхватывают и передают соседям, как было и на этот раз;
то, что при восходе солнца произошло в Кенабе, стало известным еще до
окончания первой стражи в стране арвернов, то есть приблизительно за сто шестьдесят
миль.
1 Полного спокойствия в Галлии, конечно, не было.
2 То есть в Цисальпийскую Галлию.
3 В этом году известный демагог П. Клодий был убит на Аппиевой дороге
представителем консервативной партии и кандидатом в консулы Мил оном. В Риме была
полная анархия; опасались гражданской войны и государственного переворота.
Сенат принужден был прибегнуть к «крайнему» постановлению (senatus consulturn
ultimum), в силу которого Помпеи, находившийся в окрестностях Рима в звании
проконсула Испании, был выбран в консулы sine collega с чрезвычайными
полномочиями и с обязательством произвести набор во всей Италии (см. речь Цицерона
в защиту Милона и комментарий к ней, Аскония Педианского).
4 См. VI, 44.
4. Так было и с арверном Верцингеторигом, сыном Кельтилла. Этот очень
влиятельный молодой человек, отец которого стоял некогда во главе всей Галлии и
за свое стремление к царской власти был убит своими согражданами, собрал всех
своих клиентов и без труда поджег их к восстанию. Узнав о его замыслах, ар-
верны схватились за оружие. Его дядя Гобаннитион и остальные князья, не
находившие возможным теперь же пытать счастья, воспротивились ему, и он был
изгнан из города Герговии. Однако он не отказался от своего намерения и стал
набирать по деревням бедноту и всякий сброд. С этой шайкой он обходит общину
и повсюду привлекает к себе сторонников, призывая к оружию для борьбы за
общую свободу. Собрав таким образом большие силы, он изгоняет из страны своих
противников, которые недавно изгнали его самого. Его приверженцы
провозглашают его царем. Он повсюду рассылает посольства, заклинает галлов соблюдать
верность своей присяге. Скоро в союз с ним вступают сеноны, парисии, пиктоны,
кадурки, туроны, аулерки, лемовики, анды и все прочие племена на берегу
Океана. По единогласному постановлению они вручили ему главное командование.
Облеченный этой властью, он требует от всех этих общин заложников; приказывает
в кратчайший срок поставить определенное число солдат; определяет, сколько
оружия и к какому сроку должна изготовить у себя каждая община. Главным
образом он заботится о коннице. Чрезвычайная энергия соединяется у него с
чрезвычайной строгостью военной дисциплины: колеблющихся он подвергает большим
наказаниям, за крупные преступления приказывает сжигать и казнить всевозможными
пытками, за легкие проступки обрезать уши или выкалывать один глаз и в таком
виде отправлять на родину, чтобы наказанные служили уроком для остальных и
своей тяжкой карой внушали им страх.
5. Быстро набрав этими суровыми мерами целую армию, он посылает часть ее
под начальством отчаянного смельчака - кадурка Луктерия в область рутенов, а
с другой отправился сам в область битуригов. При его приближении битуриги
отправили к своим покровителям эдуям послов с просьбой о подкреплении, чтобы
сообща легче выдержать нападение неприятельского войска. Эдуи, по совету
легатов, которых Цезарь оставил при армии, послали битуригам в помощь и конные
и пешие силы. Когда эти войска дошли до Лигера, отделяющего битуригов от эду-
ев, то они простояли там несколько дней, не решаясь переправляться через
реку, и вернулись домой, а легатам нашим донесли, что вернулись из боязни
вероломства битуригов, которые, по их сведениям, были намерены напасть на них, в
случае их переправы, с одной стороны сами, в то время как с другой нападут
арверны. Действительно ли такова была причина, которая будто бы заставила
эдуев вернуться, или это было с их стороны вероломством, утвердительно
сказать нельзя за отсутствием достаточных данных. Во всяком случае, по уходе
эдуев битуриги немедленно соединились с арвернами.
6. К тому времени, когда Цезарь получил в Италии известия об этих событиях,
положение дел в Риме благодаря энергичным мерам Гн. Помпея значительно
улучшилось5 . Ввиду этого Цезарь немедленно отправился в Трансальпийскую Галлию.
Там он был в большом затруднении, не зная, каким образом добраться до своей
армии. Если вызвать легионы в Провинцию, то в его отсутствие они, несомненно,
будут вынуждены принять решительное сражение на походе; если же самому
поспешить к армии, то в такое время было бы явной неосторожностью доверить свою
личную безопасность даже тем галлам, которые с виду держались спокойно.
7. Тем временем посланный к рутенам кадурк Луктерий склонил их общину к
союзу с арвернами. Отсюда он двинулся дальше в области нитиоброгов и габалов,
5 Помпеи ввел войско в Рим и под его охраной водворил некоторый порядок.
с тех и других взял заложников, собрал значительные боевые силы и задумал
прорваться в Провинцию по направлению к Нарбону. При известии об этом Цезарь
счел самым неотложным делом самому поспешить в Нарбон. Прибыв туда, он
ободряет робких, ставит гарнизоны во всех пунктах, пограничных с неприятелем,
именно в области принадлежащих к Провинции рутенов, арекомийских вольков, то-
лосатов и в окрестностях Нарбона; часть его сил в Провинции и подкрепления,
приведенные им из Италии, должны были собраться в области гельвиев на границе
с арвернами.
8. Эти меры сразу остановили и оттеснили Луктерия, так как он считал
опасным пробиваться в Провинцию сквозь линию укреплений, и Цезарь двинулся в
страну гельвиев. Но этот поход был затруднен тем, что Кевеннский хребет,
отделяющий арвернов от гельвиев, в это суровое время года был покрыт очень
глубоким снегом; однако напряженной работой солдат снеговые массы в шесть футов
высотой были очищены, и, таким образом, были открыты пути, по которым Цезарь
и дошел до страны арвернов. Эти последние были застигнуты врасплох, так как
за Кевеннами они чувствовали себя как за каменной стеной и в это время года в
горах даже отдельные пешеходы не имели понятия о каких-либо тропинках. Ввиду
этого Цезарь приказал своей коннице охватить своими набегами возможно более
широкий район и как можно больше нагнать страху на неприятелей. Слухи и
прямые вести об этом доходят до Верцингеторига. Его обступают в ужасе все арвер-
ны и умоляют позаботиться об их достоянии и не отдавать его на разграбление
врагам, тем более что война, как и сам он видит, всей тяжестью обрушивается
на их страну. Их просьбы побудили его выступить из области битуригов по
направлению к стране арвернов.
Кевеннский хребет - Cevenna (Cebenna) mons.
9. Цезарь предвидел, что Верцингеториг так и поступит. Поэтому он пробыл в
этих местах только два дня, а затем оставил армию под предлогом, что желает
привести сюда подкрепления и стянуть всю конницу. Во главе этой армии он
поставил молодого Брута и приказал ему разослать по всем направлениям конницу
для набегов на возможно большем пространстве, прибавив, что постарается
пробыть в отлучке не более трех дней. После этого он сам быстрым маршем прибыл в
Вьенну против ожидания своих. Застав там в отличном состоянии конницу,
которую он за много дней до этого выслал впереди себя, он двинулся с нею, не
останавливаясь ни днем, ни ночью, через страну эдуев в область лингонов, где
зимовали два его легиона, чтобы в случае, если даже и эдуи задумают посягнуть
на его личную безопасность, предупредить их замыслы быстротой действий.
Прибыв туда, он посылает приказы к остальным легионам и стягивает их в одно
место, прежде чем арверны могли получить сведения о его приближении. При этом
известии Верцингеториг снова отвел свое войско в область битурихюв, оттуда
двинулся к Горхювине, городу боев, которые после поражения в гельветийской
битве были поселены там Цезарем и отданы под покровительство эдуям6, и
приступил к его осаде.
10. Этот маневр очень затруднял дальнейшие операции Цезаря. Если продержать
легионы весь конец зимы в одном пункте, то враг может взять с бою подвластный
эдуям город, и тогда вся Галлия увидит, что от Цезаря нет никакой помощи даже
друзьям, и отпадет; если ж слишком рано вывести их из зимнего лагеря, то
пришлось бы страдать от затруднений в доставке провианта. В конце концов, Цезарь
решил, что лучше претерпеть всевозможные затруднения, чем навлечь на себя
такой позор и лишиться расположения своих сторонников. Поэтому он уговорил эду-
ев подвозить к нему провиант и послал гонцов к боям, чтобы заблаговременно
известить их о своем приближении и ободрить к сохранению верности и к
мужественному сопротивлению атакам врага. Оставив в Агединке два легиона и обоз
всей армии, он двинулся в страну боев.
11. На следующий день он подошел к городу сенонов Веллаунодуну. Чтобы не
оставлять у себя в тылу врагов и тем облегчить подвоз провианта, он приступил
к осаде города и через два дня обвел его валом. На третий день из города
явились послы с предложением капитуляции. Цезарь приказал выдать оружие, вывести
вьючный скот и дать шестьсот заложников. Для наблюдения за исполнением этих
условий он оставил легата Г. Требония, а сам поторопился продолжить свой
поход на город карнутов - Кенаб. Карнуты только теперь узнали об осаде Веллау-
нодуна и в предположении, что она затянется довольно долго, все еще были
заняты формированием гарнизона для обороны Кенаба. Сюда Цезарь прибыл через два
дня и разбил лагерь перед самым городом, но за поздним временем отложил осаду
до следующего дня, причем, однако, приказал солдатам немедленно заготовить
все для нее необходимое. Так как к городу Кенабу примыкал мост через реку
Литер, то из опасения, что неприятели ночью убегут из города, он приказал двум
легионам караулить всю ночь под оружием. И действительно, кенабийцы незадолго
до полуночи бесшумно вышли из города и начали переходить через реку. Об этом
дали знать Цезарю разведчики. Тогда он приказал легионам, которые по его
распоряжению были наготове, поджечь ворота и вступить в город. Город попал в его
руки, и почти все жители, за немногими исключениями, были взяты в плен, так
как узость моста и дорог сделала бегство для большой массы невозможным. Он
приказал разграбить и сжечь город и отдал его в добычу солдатам. Затем он
перевел войско через Лигер и прибыл в область битуригов.
12. Узнав о приходе Цезаря, Верцингеториг снял осаду и двинулся ему
навстречу. Цезарь между тем приступил к осаде города битуригов Новиодуна,
лежавшего на его пути. Из этого города пришли к нему послы с просьбой о
прощении и пощаде. Желая исполнить свои дальнейшие планы с той же скоростью,
которой он был обязан успехом в большей части своих предприятий, он приказал
сдать оружие, вывести лошадей и дать заложников. Часть заложников была уже
выдана, остальные дела были в полном ходу, в город были уже введены
центурионы с несколькими солдатами для приема оружия и животных, как вдруг вдали
показалась неприятельская конница, образовавшая авангард колонны Верцингетори-
га. Как только горожане заметили ее и прониклись надеждой на выручку, они
6 См. I, 28.
подняли военный клич и стали хвататься за оружие, запирать ворота и занимать
стену. Бывшие в городе центурионы догадались по всему поведению галлов, что
они что-то замышляют, немедленно обнажили мечи, заняли ворота и благополучно
вернулись оттуда со своими солдатами в лагерь.
13. Цезарь приказал коннице выступить из лагеря и завязал конное сражение.
Когда наших начали теснить враги, то он послал в помощь около четырехсот
германских всадников, которых он с самого начала войны обыкновенно держал при
себе. Галлы не могли выдержать их натиска, обратились в бегство и с большими
потерями отступили к своим главным силам. После их поражения горожанами снова
овладел ужас. Они схватили тех, кого считали виновниками возмущения народа,
привели их к Цезарю и сдались. Окончив эту операцию, Цезарь двинулся против
Аварика, самого укрепленного и главного города битуригов, к тому же лежащего
в очень плодородной местности. Он был уверен, что с занятием этого города
подчинит общину битуригов своей власти.
14. После стольких сплошных неудач - под Веллаунодуном, Кенабом и Новиоду-
ном - Верцингеториг созывает своих на собрание. Там он указывает, что войну
следует вести совершенно иначе, чем до сих пор. Надо всячески стараться
отрезать римлян от фуражировок и подвоза провианта. Это сделать нетрудно, так как
сами галлы имеют перевес в коннице и, кроме того, им благоприятствует время
года. Травы косить нельзя; враги должны по необходимости дробиться на
небольшие отряды и добывать фураж из усадеб; все подобные отряды может ежедневно
уничтожать конница. Помимо того, все частные интересы надо принести в жертву
общему благу, а именно сжечь на всем этом пространстве селения и усадьбы
всюду, куда только римляне могут отправляться за фуражом. А у галлов всего этого
вполне достаточно, так как их будут снабжать своими запасами те, на чьей
территории будет идти война. Римляне либо не вынесут голода, либо должны будут с
большой для себя опасностью уходить слишком далеко от лагеря. При этом все
равно - перебить их самих или лишить их обоза, без которого вести войну
нельзя. Далее, надо сжечь такие города, которые не вполне обеспечены от опасности
своим местоположением или искусственными укреплениями, чтобы они не были
убежищем для галлов, уклоняющихся от воинской повинности, и не соблазняли бы
римлян вывозить из них запасы провианта и добычу. Если бы это показалось
тяжелым и огорчительным, то, несомненно, гораздо тяжелее увод в рабство детей и
жен и истребление их самих - а это неизбежная участь побежденных.
15. Предложение Верцингеторига было единодушно одобрено, и в один день было
сожжено у битуригов более двадцати городов. То же происходит и в остальных
общинах. Во всех направлениях видно зарево пожаров. Но как все это ни
огорчало галлов, они утешали себя уверенностью, что теперь победа почти в их руках
и они скоро вернут потерянное. На общем собрании обсуждался вопрос и об Ава-
рике - сжечь ли его или же защищать. Битуриги на коленях молят всех галлов не
принуждать их своими руками поджигать этот, может быть, самый прекрасный
город во всей Галлии, красу и опору их общины. Они утверждают, что защитят его
благодаря его местоположению, так как он почти со всех сторон окружен рекой и
болотом и доступен только в одном, и то очень узком, месте. Эта просьба была
уважена. Верцингеториг сначала противился, но потом уступил их мольбам и
всеобщему сочувствию к ним. Для города были выбраны надежные защитники.
16. Верцингеториг двигался по пятам Цезаря небольшими дневными переходами и
в конце концов выбрал для лагеря место, защищенное болотами и лесами, в
шестнадцати милях от Аварика. Там, благодаря регулярно поставленной разведке, он
ежечасно узнавал о том, что делается в Аварике, и давал соответственные ука-
зания. Он наблюдал за всеми нашими продовольственными и фуражировочными
отрядами и, когда они заходили слишком далеко, нападал на них поодиночке и
причинял им значительный урон, хотя с нашей стороны, насколько это можно было
предусмотреть, принимались предупредительные меры и экспедиции отправлялись в
неопределенное время и не по одним и тем же направлениям.
17. Цезарь разбил лагерь у той части города, которая, как указано выше, не
была окружена рекой и болотами и представляла единственный очень узкий
доступ. Здесь он начал заготовлять материал для плотины, продвигать крытые
галереи и устанавливать две башни, ибо окружению валом мешало местоположение.
Относительно доставки продовольствия он не переставал обращаться с
убедительными просьбами к боям и эдуям. Но последние мало помогали, потому что не
обнаруживали ни малейшего усердия, а первые, будучи племенем слабым и малым, не
располагали большими запасами и то, что имели, скоро съели сами. Таким
образом, от бедности боев, нерачительности эдуев и пожара усадеб наша армия
испытывала такие тяжелые продовольственные затруднения, что солдаты в течение
многих дней не видали хлеба и утоляли свой острый голод лишь мясом скота,
пригоняемого из отдаленных деревень; однако от них не слыхали ни одного
звука , недостойного величия римского народа и их прежних побед. Мало того, когда
Цезарь на осадных работах обращался к отдельным легионам и говорил, что готов
снять осаду, если им слишком тяжело терпеть нужду, они, все до одного,
просили его не делать этого: за много лет службы под его командованием они никогда
не навлекали на себя бесчестия, ниоткуда не уходили, не кончив дела; они
сочли бы для себя позором оставить начатую осаду: лучше вынести все лишения,
чем отказаться от поминок в честь тех римских граждан, которые погибли в Ке-
набе от вероломства галлов. То же самое они заявляли Цезарю и через своих
центурионов и военных трибунов.
18. Когда башни уже приблизились к стене. Цезарь узнал от пленных, что Вер-
цингеториг извел весь фураж и поэтому придвинулся ближе к Аварику, причем сам
он выступил с конницей и легковооруженными пехотинцами, привыкшими сражаться
среди всадников, - для того чтобы устроить засаду там, куда, по его расчетам,
наши должны были явиться на следующий день за фуражом. При известии об этом
Цезарь выступил в полночь в полной тишине и рано утром достиг лагеря врагов.
Те, скоро узнав через разведчиков о приближении Цезаря, спрятали свои повозки
и обоз в густой лес, а все свои силы выстроили на высоком и открытом месте.
Весть об этом заставила Цезаря отдать приказ немедленно убрать поклажу в одно
место и держать оружие наготове.
19. Это была высота с легким у подошвы подъемом. Ее почти со всех сторон
окружало чрезвычайно труднопроходимое болото, не шире пятидесяти футов. Галлы
сломали мосты через него и спокойно держались на возвышенности, уверенные в
природной крепости своей позиции; при этом они занимали все броды и проходы
этого болота, разделившись по племенам, в полной готовности напасть со своей
возвышенной позиции на римлян, если последние, при своей попытке прорваться
через болото, застрянут в нем. Ввиду близости их расположения можно было бы
подумать, что они готовы были дать бой при условиях почти одинаковых для
обеих сторон; но, убеждаясь в действительности как раз в неравенстве этих
условий , легко можно было понять, что это лишь притворная, хвастливая
демонстрация. Римские солдаты негодовали на то, что враги не боятся на таком ничтожном
расстоянии спокойно смотреть на них, и требовали сигнала к бою. Но Цезарь
разъяснил им, скольких жертв и скольких доблестных жизней должна была бы
стоить эта победа: как раз потому, что он видит их полную готовность решиться на
все ради его славы, он был бы повинен в величайшей несправедливости, если бы
их жизнь была для него не дороже его личных интересов. Утешив этими словами
солдат, он в тот же день отвел их в лагерь и стал делать дальнейшие
приготовления к осаде города.
20. Когда Верцингеториг вернулся к своим, то он был обвинен в измене за то,
что слишком близко продвинулся к римлянам, что ушел со всей конницей, что
оставил очень большие силы без командования, что после его ухода римляне
подошли очень скоро с большой выгодой для себя; все это не могло произойти
случайно и без умысла; он, следовательно, предпочитает быть царем Галлии с
разрешения Цезаря, а не милостью своих соотечественников. На эти обвинения он
возразил: с лагеря он снялся из-за недостатка фуража, по их же собственному
предложению; к римлянам он придвинулся из убеждения в выгоде позиции, которая
сама себя способна защищать без всяких искусственных укреплений; без конницы
в болотистых местах можно было вполне обойтись, тогда как там, куда она с ним
выступила, она оказала полезные услуги. При своем уходе он намеренно никому
не передавал командования, чтобы его заместитель под влиянием неразумного
увлечения массы не соблазнился на решительное сражение, а к этому сражению, как
он видел, стремились все по своей слабохарактерности, так как им не хотелось
дольше выносить трудности войны. Если римляне подошли случайно, надо
благодарить судьбу; если же по чьему-либо показанию, то заслуживает признательности
этот предатель, так как галлы со своей высокой позиции могли убедиться в их
малочисленности и проникнуться презрением к храбрости людей, которые не
осмеливались дать сражение и с позором отступили в свой лагерь. От Цезаря он
вовсе не желает высшей власти путем измены, так как может получить ее после
победы, которая теперь обеспечена для него и для всей Галлии. Мало того, власть
эту он возвращает им назад, если они убеждены в том, что они не столько
получают от него спасение, сколько оказывают ему честь. - Чтобы вы увидели,
прибавил он, что я говорю правду, послушайте римских солдат. При этом он выводит
рабов, которых он несколько дней тому назад захватил на фуражировке и замучил
голодом и цепями. Заранее наученные ответам на вопросы, которые им будут
предлагать, они выдали себя за легионных солдат: будто бы от голода и крайней
нужды они тайно вышли из лагеря в расчете найти в деревне сколько-нибудь
хлеба или мяса. От такой же нужды страдает и все войско, все обессилели и не
могут выносить работ над укреплениями; поэтому полководец решил увести войско
через три дня, если осада города нисколько не подвинется вперед... - Вот чем,
сказал Верцингеториг, обязаны вы мне, которого вы обвиняете в измене. Вы сами
видите, что я изнурил голодом большую победоносную армию, не пролив ни капли
вашей крови. Я же принял меры и к тому, чтобы ни одно племя не дало ей
убежища при ее позорном отступлении и бегстве.
21. Вся масса приветствует его криком и, согласно с обычаем, стучит оружием
- что галлы всегда делают в честь оратора, речь которого они одобряют:
Верцингеториг - великий вождь, его честность несомненна, и разумнее вести войну
невозможно. Решено было послать из всего войска десять тысяч отборных бойцов
в город, чтобы не доверять общего блага одним битуригам, так как ясно было,
что если они удержат этот город, то это и будет почти равносильно
окончательной победе.
22. Исключительной доблести наших солдат галлы противопоставляли разного
рода маневры, так как вообще эта нация отличается большой смышленостью и
чрезвычайной способностью перенимать и воспроизводить у себя все, чему учат
другие. Именно наши стенные крюки они ловили петлями и, зацепив их, тащили
воротом к себе в город, под нашу плотину они проводили подземные ходы и таким
образом вытаскивали из-под нее землю, с тем большим знанием дела, что у них
есть большие железные копи, и всякого рода подземные ходы им хорошо известны
по собственному опыту. А всю свою стену они застроили со всех сторон ярусными
башнями, которые покрыли кожами. Далее, они делали частые вылазки и днем и
ночью и либо поджигали плотину, либо нападали на наших солдат за их работой,
и на какую высоту от ежедневного увеличения плотины поднимались наши башни,
такую же они давали своим башням посредством прибавки новых балок; наконец,
проведение открытых ходов они задерживали заостренными и зажженными бревнами,
горящей смолой и камнями огромной тяжести и таким образом препятствовали
приближению их к стенам.
23. Все галльские стены обыкновенно бывают такого устройства. На землю
кладутся во всю длину прямые и цельные бревна параллельно друг другу с
промежутком в два фута; они связываются внутри (поперечными балками) и густо
покрываются землей; а спереди указанные промежутки плотно заполняются большими
камнями. Положив и связав их, на них кладут сверху другой ряд с соблюдением того
же расстояния между бревнами; однако бревна (верхнее и нижнее) не приходятся
одно на другое, но каждое из них в пределах того же расстояния крепко
сдерживается каменной кладкой. Так, рядами, выводится вся постройка, пока стена не
достигнет надлежащей высоты. Это сооружение имеет, в общем, довольно приятный
и разнообразный вид вследствие правильного чередования бревен и камней,
лежащих рядами по прямым линиям; но, кроме того, оно вполне целесообразно в
смысле успешной обороны городов, так как от огня защищает камень, а от тарана -
деревянная кладка, которую нельзя ни пробить, ни вытащить, ибо она состоит из
цельных бревен - обыкновенно в сорок футов длиной - и внутри надлежащим
образом связана.
Галльские стены.
24. Все эти препятствия очень затрудняли осаду, и, кроме того, работа наших
солдат все время замедлялась холодами и постоянными ливнями. И все-таки они
преодолели все затруднения непрерывным трудом, построив в двадцать пять дней
плотину шириной в триста тридцать футов и высотой в восемьдесят футов. Когда
она уже почти касалась неприятельской стены и Цезарь, по обыкновению,
проводил ночь при работающих солдатах и ободрял их ни на одну минуту не прерывать
работы, незадолго до третьей стражи заметили, что плотина дымится (оказалось,
что ее подожгли посредством подкопа враги) ; в то же время по всей стене
поднялся воинский клич, и из двух ворот у обеих сторон [наших] башен началась
вылазка. Другие бросали издали со стены на плотину факелы и сухое дерево,
лили смолу и другие горючие вещества, так что с трудом можно было сообразить,
куда надо, прежде всего, спешить, где подать помощь. Но так как, по
заведенному Цезарем порядку, всегда стояли на карауле два легиона, и еще большее
число солдат было занято попеременно работой, то скоро одни стали отбивать
вылазку, другие отводить назад башни и ломать плотину, а вся масса солдат,
бывшая в лагере, сбежалась тушить пожар.
25. Оставшаяся часть ночи уже пришла к концу, а сражение все еще
продолжалось во всех пунктах, и у врагов возникали все новые и новые надежды на
победу, тем более что они видели, как сгорели башенные щитки и какого труда
стоило нашим солдатам, не имевшим прикрытия, подавать помощь. Наоборот, у них
самих бойцы со свежими силами постоянно сменяли утомленных, и вообще они
полагали, что спасение всей Галлии зависит исключительно от этого момента. В это
время на наших глазах случился достойный упоминания эпизод, о котором мы не
сочли возможным умолчать. Один галл перед воротами города бросал по
направлению к башне в огонь передаваемые ему из рук в руки комки сала и смолы.
Пораженный в правый бок выстрелом из скорпиона, он пал бездыханным. Один из его
соседей перешагнул через его труп и продолжал его дело; он точно так же был
убит выстрелом из скорпиона, его сменил третий, третьего - четвертый; и этот
пункт только тогда был очищен неприятельскими бойцами, когда пожар плотины
был затушен, враги были оттеснены, и сражение вообще окончилось.
26. Так как ни одна из всевозможных попыток галлов не удалась, то на
следующий день, по совету и приказанию Верцингеторига, они приняли решение
бежать из города. Эту попытку они надеялись осуществить в тишине ночи с
небольшими потерями, так как недалеко от города был лагерь Верцингеторига и, кроме
того, тянувшееся между лагерем и городом сплошное болото должно было
замедлять нашу погоню. И они уже собирались сделать это ночью, но вдруг выбежали
на улицу замужние женщины и с плачем стали всячески просить на коленях своих
мужей не отдавать на мучения врагам их и их общих детей, которым природное
слабосилие мешает бежать. Но, увидев своих мужчин непреклонными - вообще в
момент величайшей опасности страх не знает сострадания, - они стали кричать и
давать римлянам знаки, что их мужья хотят бежать. Это устрашило галлов, и из
боязни, что римская конница может отрезать их от всех дорог, они от этого
плана отступились.
27. На следующий день Цезарь распорядился продвинуть башню и указал, куда
направить те осадные работы, которые по его приказанию были уже начаты. В это
время начался сильный ливень, и Цезарь решил использовать такую погоду для
исполнения задуманного плана. Видя, что караулы на стене у неприятелей
расставлены не так тщательно, как обыкновенно, он и своим солдатам приказал
работать с меньшей энергией и дал им необходимые указания. Поместив легионы в
боевой готовности в скрытом месте за крытыми галереями, он ободрил их к тому,
чтобы наконец пожать плоды победы за свои великие труды; тем, которые первыми
взойдут на неприятельскую стену, он обещал награды и затем дал сигналы к
атаке . Солдаты быстро бросились со всех сторон и немедленно заняли всю стену.
28. Неожиданность нападения привела врагов в ужас. Выбитые со стены и из
башен, они остановились в клинообразном строю на площади и других открытых
местах с решимостью принять правильное сражение там, где римляне пойдут на
них в атаку. Но, увидев, что никто не спускается на ровное место, но все
распространяются кругом по всей стене, они побоялись потерять последнюю надежду
спастись бегством и, побросав оружие, неудержимым потоком устремлялись к ок-
раинам города. Там одни из них, давившие друг1 друга в узком выходе из ворот,
были перебиты нашей пехотой, а другие - уже за воротами - конницей. При этом
никто не думал о добыче. Озлобленные резнёю в Кенабе7 и трудностью осадных
работ, солдаты не дали пощады ни дряхлым старикам, ни женщинам, ни малым
детям. В конце концов, из всей массы, доходившей до четырех тысяч человек,
уцелело едва восемьсот человек, которые успели при первых же криках броситься из
города и невредимыми добрались до Верцингеторига. Но он боялся, как бы
скопление их в лагере и жалость к ним не породили возмущения в солдатской массе,
и потому принял этих беглецов уже поздно в тишине ночи. При этом он разместил
по дороге вдали от лагеря своих друзей и князей общин и приказал последним
разбить их на группы и отводить к их землякам в ту часть лагеря, которая с
самого начала досталась каждому племени.
29. Созвав на следующий день собрание, он утешал присутствующих и ободрял
их не слишком падать духом и не слишком волноваться по поводу неудачи: Не
храбростью и не в открытом бою победили римляне, но каким-то хитрым приемом и
благодаря знанию осадного дела, в котором галлы были неопытны. Ошибаются те,
которые ожидают на войне только одних успехов. Он всегда был против обороны
Аварика: свидетелями в этом они сами. Но неразумие битуригов и излишняя
снисходительность остальных были причинами этой неудачи. Но он скоро залечит ее
более крупными успехами. Именно те общины, которые расходятся с остальными
галлами, он всячески постарается привлечь на свою сторону и таким образом
создать единый общегалльский союз; и если в нем будет согласие, то даже весь
мир не в состоянии бороться с ним. Этой цели он почти уже достиг. А тем
временем в интересах общего блага справедливо потребовать от них приступить,
наконец, к укреплению своих лагерей, чтобы тем легче выдерживать внезапные
нападения врагов.
30. Эта речь произвела довольно хорошее впечатление на галлов; особенно
потому, что сам он не пал духом после такой большой неудачи, не стал скрываться
и избегать показываться на глаза массе, и так как он еще раньше, когда все
обстояло благополучно, сначала предлагал сжечь Аварик, а потом его оставить,
то у них еще более повысилось представление о его предусмотрительности и
способности предугадывать будущее. Таким образом, в то время как неудачи других
полководцев обыкновенно умаляют их авторитет, влияние Верцингеторига,
наоборот, от понесенного поражения только стало со дня на день увеличиваться.
Вместе с тем его ручательство насчет присоединения к союзу остальных племен
очень обнадеживало галлов. С этого времени галлы впервые стали укреплять
лагерь, и эти непривычные к работе люди были охвачены таким душевным порывом,
что сочли нужным, безусловно, подчиняться всем его распоряжениям.
31. И действительно, Верцингеториг, как и обещал, все свое внимание обращал
на присоединение к союзу остальных племен и старался склонить на свою сторону
их князей дарами и обещаниями. Для этой цели он выбирал подходящих людей,
которые особенно способны были обольщать новых сторонников либо вкрадчивыми
речами, либо благодаря дружественным связям. Спасшихся бегством из завоеванного
Аварика он распорядился вооружить и одеть; вместе с тем для пополнения убыли
в войсках он приказал общинам поставить определенные контингенты солдат и
привести их к известному сроку в лагерь, а также набрать и доставить к нему
всех стрелков, которых было очень много в Галлии. Этими мерами потери,
понесенные в Аварике, были скоро восполнены. Тем временем к нему прибыл с большой
конницей - как собственной, так и нанятой в Аквитании - царь нитиоброгов Те-
7 См. гл. 3.
утомат, сын Олловикона, которому в свое время наш сенат дал титул друга
римского народа.
32. Пробыв несколько дней в Аварике, Цезарь нашел там очень большие запасы
хлеба и прочего провианта и дал, таким образом, своей армии возможность
оправиться после трудов и лишений. Зима уже почти оканчивалась, и самое время
года призывало к открытию кампании. Но когда Цезарь решил двинуться на врага, в
расчете выманить его из болот и лесов или же стеснить блокадой, к нему
явились послами князья эдуев с просьбой помочь их общине в это особенно трудное
для нее время: положение ее очень опасно; эдуи издавна обыкновенно избирают
только одного высшего сановника, который в течение года пользуется царской
властью, а теперь у них два таких сановника и каждый из них утверждает, что
он избран законным путем. Один из них - Конвиктолитав, влиятельный и знатный
молодой человек, а другой - Кот, из очень древнего рода и также с очень
большим влиянием и могущественной родней, брат которого Валетиак занимал в
прошлом году ту же должность. Все граждане под оружием, разделился сенат,
разделился народ, у каждого вождя свои клиенты. Если эта распря затянется, то дело
кончится тем, что одна часть граждан вступит в вооруженное столкновение с
другой. Предупредить его может только бдительность и авторитет Цезаря.
33. Хотя Цезарь понимал, что очень невыгодно прерывать войну и уходить от
врага, но вместе с тем он хорошо знал, к каким вредным последствиям приводят
внутренние распри, а потому решил не допустить, чтобы эта могущественная и
тесно связанная с римским народом община, которую он сам всегда возвышал и
всячески отличал, прибегла к вооруженному восстанию и чтобы партия, менее
уверенная в своих силах, обратилась за помощью к Верцингеторигу. Но так как
по законам эдуев верховный правитель не может оставлять пределов страны и так
как Цезарь не хотел давать повода думать, что он в чем-либо умаляет их права
и законы, то он счел нужным двинуться самому в область эдуев и вызвал к себе
в Декетию весь их сенат и обе спорящие стороны. Туда собралась почти вся
община, и он узнал, что избиратели были созваны тайно, в небольшом количестве,
в неподходящем месте и в неподходящее время, и что брат объявил верховным
правителем брата, тогда как, по законам, два члена одной и той же фамилии при
жизни их обоих не только не могут быть выбраны на должность верховного
правителя , но даже не имеют права совместно заседать в сенате. Поэтому Цезарь
принудил Кота сложить с себя власть и утвердил ее за Конвиктолитавом, который,
согласно с местными обычаями, за временным отсутствием светских властей, был
избран под руководством жрецов.
34. Поставив такой приговор, он посоветовал эдуям забыть все споры и
распри, оставить в стороне всякие другие дела и заняться исключительно настоящей
войной в ожидании от него заслуженных наград после покорения всей Галлии; для
этой цели они должны спешно прислать к нему всю конницу и десять тысяч
человек пехоты. Все это войско он имел в виду распределить по разным местам для
охраны продовольственных транспортов. Затем он разделил свою армию на две
части: четыре легиона он дал Лабиэну для похода на сенонов, а шесть повел сам
на арвернов к городу Герговии по течению реки Элавера; половину конницы он
отдал ему, половину оставил себе. При известии об этом Верцингеториг сломал
все мосты на этой реке и пошел другим ее берегом.
35. Итак, оба войска были на виду друг у друга и почти всегда разбивали
лагерь одно против другого, причем с галльской стороны бывали расставлены
разведочные посты, чтобы римляне где-нибудь не построили моста и не переправили
своих сил. Это создавало большие затруднения для Цезаря, и он опасался, как
бы река не задержала его в течение большей части лета, так как через Элавер
можно переходить вброд вообще не раньше осени. Во избежание этого он разбил
лагерь в лесистой местности против одного из тех мостов, которые Верцингето-
риг велел сломать. На следующий день он остался здесь в скрытом месте с двумя
легионами, а остальные силы двинул в поход, по обыкновению, со всем обозом,
разместив некоторые когорты таким образом, чтобы число легионов казалось
полным. Им дан был приказ пройти вперед как можно дальше, и, когда, судя по
времени дня, они уже должны были разбить лагерь, он начал вновь строить мост на
тех же сваях, нижняя часть которых оставалась еще целой. Эта работа была
скоро окончена. Цезарь перевел легионы, выбрал удобное для лагеря место и вызвал
к себе назад остальные войска. При известии об этом Верцингеториг, чтобы не
быть вынужденным против воли к решительному сражению, ускоренным маршем ушел
вперед.
36. Отсюда Цезарь дошел в пять дневных переходов до Герговии, и уже в день
его прихода произошло небольшое кавалерийское сражение. Осмотрев
местоположение города - он лежал на очень высокой горе, и все подступы к нему были
трудны, - Цезарь оставил всякую мысль о штурме и даже к блокаде решил приступить
только после полного урегулирования продовольственного дела. А Верцингеториг,
разбив свой лагерь на горе около города, расположил отряды отдельных общин
вокруг себя на небольшом расстоянии один от другого и занял все уступы
хребта, насколько можно было с них обозревать окрестности. Таким образом, весь
его лагерь в целом имел грозный вид. Князей этих общин, которых он выбрал в
свой военный совет, он каждый день на рассвете вызывал к себе для разных
сообщений или распоряжений и почти ежедневно заставлял стрелков сражаться в
рядах конницы, чтобы испытать степень мужества и храбрости каждого из своих в
отдельности. Против города у самой подошвы горы был холм, чрезвычайно
укрепленный и со всех сторон отвесный: если бы его захватили наши, то они,
очевидно, могли бы в значительной степени затруднять врагам добывание воды и
свободу фуражировок. Но этот холм занимали галлы, впрочем, не очень сильным
отрядом. Цезарь в тишине ночи выступил из лагеря, прежде чем из города могла
прийти помощь, выбил охранный отряд и, овладев этим пунктом, поставил там два
легиона и провел от главного лагеря к малому двойной ров в двенадцать футов
шириною, чтобы солдаты могли даже поодиночке ходить от одного пункта к
другому в полной безопасности от внезапного нападения неприятелей.
37. Так шло дело под Герговией. Тем временем эдуй Конвиктолитав, которому,
как мы указывали8, Цезарь присудил верховную власть, был подкуплен арвернами
и вступил в переговоры с некоторыми молодыми людьми, во главе которых стоял
Литавикк и его братья, молодые люди из очень знатной фамилии. С ними он
поделился полученными деньгами, настойчиво напоминая им, что они - люди свободные
и рожденные для власти. Одна только община эдуев, говорил он, отсрочивает
вернейшую победу Галлии, ее влияние сдерживает остальных; но если перетянуть
ее на свою сторону, то у римлян не останется в Галлии твердой почвы под
ногами. Сам он, правда, обязан Цезарю известным одолжением, но, впрочем, лишь
постольку, поскольку добился успеха в деле правом. Однако он выше ставит общую
свободу. Почему, в самом деле, эдуи в делах, касающихся их собственного права
и законов, обращаются к третейскому суду Цезаря, а не наоборот - римляне к
эдуям? Речь верховного правителя и деньги не замедлили соблазнить молодых
людей, так что они заявили о своей готовности даже стать во главе предприятия.
Надо было только найти способ к выполнению плана, так как у них не было
прямой надежды увлечь без причины общину эдуев на путь открытого восстания. По-
См. гл. 33.
решили, что Литавикк примет командование над теми десятью тысячами, которые
посылались к Цезарю, и постарается их доставить, а его братья немедленно,
раньше его отправятся к Цезарю. Условились и относительно дальнейших
действий.
Руины в Герговии в 6 км к югу от современного Клер-
мон-Феррана в Оверни (Франция).
38. Получив командование над войском, Литавикк двинулся в поход. Когда он
был на расстоянии миль тридцати от Герговии, он вдруг собрал солдат и сказал
им со слезами: куда мы идем, солдаты? Вся наша конница, вся знать погибли.
Главы нашей общины Эпоредориг и Виридомар обвинены в измене и без суда
казнены римлянами. Узнайте об этом от тех, которые бежали из самой резни: мне, у
которого казнены братья и все родственники, скорбь мешает рассказать, как
было дело. Тут он приказывает вывести людей, которых сам научил говорить, что
надо, и они изложили перед толпой то же самое, что уже сказал Литавикк: вся
эдуйская конница перебита - будто бы за сношения с арвернами; сами они
спрятались в солдатской массе и бежали из самой резни. Эдуи поднимают крик и
заклинают Литавикка дать им полезный совет. Точно, сказал тот, тут нужен совет?
Не нужно ли, наоборот, поспешить нам в Герговию и соединиться с арвернами?
Или для нас еще остается сомнение, что римляне после своего нечестивого
злодеяния теперь же устремятся перебить и нас? Поэтому, если в нас есть еще
мужество, отметим за смерть тех, которые столь возмутительно погублены, и убьем
этих разбойников! При этом он показал на римских граждан, которые, полагаясь
на его защиту, пристали к его войску, и немедленно велел разграбить бывший
при них большой запас хлеба и другого провианта, а самих их убить после
мучительных пыток. В то же время он рассылает гонцов по всей общине эдуев и
упорно распространяет ту же ложь об избиении всадников и князей, настойчиво
советуя отметить за свои обиды так же, как сделал он сам.
39. В числе прибывших всадников при Цезаре находились по его специальному
вызову эдуй Эпоредориг, молодой человек высокого рода, весьма влиятельный в
своей общине, и вместе с ним Виридомар, равный ему по возрасту и
популярности, но не такой знатный: он был рекомендован Цезарю Дивитиаком и из низкого
положения был возведен им в высокое звание. Между ними было состязание о
первенстве, и в упомянутом споре о верховной магистратуре один всеми силами
боролся за Конвиктолитава, другой - за Кота. Эпоредориг, узнав о замысле
Литавикка , около полуночи донес об этом Цезарю и просил его не допускать, чтобы
его община под влиянием безумных замыслов молодежи изменила дружественному
союзу с римским народом; а это, по его предположениям, непременно должно
произойти, если с врагами соединится столько тысяч человек, к судьбе которых не
могут отнестись равнодушно и легко ни их родственники, ни сама община.
40. Этим известием Цезарь был очень встревожен, так какой всегда оказывал
особое благоволение общине эдуев. Поэтому он без малейшего колебания вывел из
лагеря четыре легиона в полной боевой готовности и всю конницу; сократить
лагерь при таких обстоятельствах не было времени, так как теперь, очевидно, все
зависело от быстроты; для прикрытия лагеря он оставил легата Г. Фабия с двумя
легионами. Он отдал также приказ об аресте братьев Литавикка, он узнал, что
они незадолго до этого бежали к неприятелям. Своих солдат он просил не
тяготиться походом в такое тяжелое время, и так как все они были полны
одушевления , то он прошел целых двадцать пять миль, пока не заметил колонны эдуев.
Бросив на них свою конницу, он задержал и остановил их движение, причем,
однако, запретил своим людям кого бы то ни было убивать. Эпоредоригу и Виридо-
мару, которых те считали убитыми, он приказал скакать вместе со всадниками и
обратиться с воззванием к своим соотечественникам. Узнав их и убедившись в
обмане Литавикка, эдуи стали протягивать руки, показывать, что сдаются,
бросать оружие и молить о пощаде. Литавикк со своими клиентами, которым, по
галльским обычаям, грешно было покидать патрона даже в случае крайней
опасности9, спасся бегством в Герговию.
41. Цезарь послал общине эдуев гонцов объявить, что только благодаря его
милосердию пощажены те, которых он мог бы по праву войны перебить. Своему
войску он дал три часа на отдых и затем двинулся на Герговию. Приблизительно
на середине пути посланные Фабием всадники сообщили ему, как опасно было
положение : враг со всеми силами напал на лагерь, люди свежие часто сменяли у
него утомленных, а наших изнуряло постоянное напряжение, так как вследствие
огромных размеров лагеря они должны были все время бессменно держаться на
валу; много народа было переранено стрелами и всевозможными метательными
снарядами; впрочем, для защиты от них оказались очень полезными метательные
машины. По уходе врагов Фабий оставил только двое ворот, остальные же приказал
заделать, а на вал поставить оборонительные щитки и на завтрашний день стал
готовиться к такому же нападению. При известии об этом Цезарь, пользуясь
необыкновенным воодушевлением солдат, еще до восхода солнца прибыл в лагерь.
42. Во время этих происшествий под Герговией эдуи при первых же известиях
от Литавикка не дают себе труда расследовать дело. Одних увлекает
корыстолюбие, других вспыльчивость и необдуманность - эта прирожденная черта их
национального характера, заставляющая их принимать пустые слухи за несомненную
истину . Они грабят имущество римских граждан, вырезывают их, уводят в рабство.
Положение, и без того принявшее дурной оборот, еще более ухудшает Конвиктоли-
тав, который доводит чернь до крайней ярости, чтобы по совершении
преступления ей неловко было образумиться. Так, они заставили военного трибуна М. Ари-
стия, который отправлялся к своему легиону, покинуть город Кабиллон и дали
ему гарантию личной безопасности; к тому же они принудили и тех римских
граждан, которые поселились там для торговли. Но тут же на пути они напали на них
и отняли весь багаж. Так как те стали сопротивляться, то их продержали целые
сутки в осаде, и после значительных потерь с обеих сторон нападавшие стали
звать к себе еще большее число вооруженных.
9 См. III, 22.
43. Но когда тем временем пришло известие, что все их солдаты находятся во
власти Цезаря, то они спешат к Аристию и доказывают, что все это произошло
помимо воли их властей; назначают следствие о разграблении имущества,
конфискуют имущество Литавикка и его братьев, посылают послов к Цезарю для
оправдания. Все это они делают с тем, чтобы вернуть к себе своих; но втайне они
задумывали войну и посылали для этой цели посольства к прочим общинам: и
действительно, они были запятнаны преступлением, соблазнены выгодами от
разграбления имущества, в чем было замешано много народа, и страшились наказания.
Все это Цезарь хорошо понимал. Тем не менее, он отвечал послам со всей
ласковостью, на какую был способен: из-за глупости и легкомыслия черни, говорил
он, он не намерен принимать какие-либо крутые меры против всей общины и
лишать эдуев своего обычного благоволения. Но сам он ожидал еще большего
движения в Галлии и опасался того, что все племена могут со всех сторон напасть на
него; поэтому он обдумывал, как бы оставить Герговию и снова стянуть к себе
все войско, но так, чтобы это отступление, вызванное боязнью восстания, не
походило на бегство.
44. Среди этих размышлений ему показалось, что есть возможность устроить
дело. Именно, когда он зашел в малый лагерь для осмотра работ, он заметил,
что один занимаемый врагами уступ совершенно ими оставлен, а между тем в
предыдущие дни он был почти не виден из-за массы людей. С удивлением он
спрашивал об этом перебежчиков, которые ежедневно стекались к нему в большом
количестве. Все они в один голос утверждали (это, впрочем, и сам Цезарь уже знал
через своих разведчиков), что хребет этой цепи - почти ровный, но он лесист и
узок с той стороны, где был доступ к другой части города; за этот пункт враги
особенно опасаются в полном убеждении, что с потерей этого уступа, поскольку
римляне уже заняли другой, они будут почти совершенно заперты и отрезаны от
всяких внешних сношений и фуражировки; именно для укрепления этого пункта все
люди и были вызваны Верцингеторигом.
45. Узнав об этом, Цезарь посылает туда же около полуночи несколько
эскадронов конницы с приказом производить свои передвижения с возможно большим
шумом. На рассвете он приказал вывести из лагеря большое количество обозных
лошадей и мулов, снять с них вьюки и посадить на них погонщиков в шлемах, чтобы
они имели вид настоящих всадников. Им он дал приказ разъезжать кругом по
возвышенностям и прибавил к ним несколько всадников, которые должны были для
демонстрации охватывать своими разъездами еще более широкий район. Все эти
партии должны были после долгого объезда кругом направляться в один и тот же
пункт. Все это видели вдали из города, так как из Герговии открывался вид
вниз на лагерь, но вследствие большого расстояния нельзя было точно узнать, в
чем дело. Один легион Цезарь отправил на туже возвышенность и, когда он
несколько прошел вперед, остановил его в ложбине и прикрыл лесом. Это укрепило
галлов в их подозрении, и они перевели туда для шанцевых работ все свои силы.
Заметив, что неприятельский лагерь опустел. Цезарь приказал своим солдатам
переходить из большого лагеря в малый маленькими группами и притом закрыть
знаки различия и спрятать знамена, чтобы не быть замеченными из города.
Равным образом он дал соответствующее указание легатам, которые командовали
отдельными легионами; особенно предупреждал он их сдерживать солдат и не давать
им слишком далеко заходить вперед либо из желания сразиться, либо в надежде
на добычу. Он подчеркнул при этом, как неблагоприятно для них самое
местоположение; единственное средство против этого - быстрота; все дело тут в
благоприятном случае, а не в сражении. После этих указаний он дал сигнал к
наступлению и в то же время послал эдуев с правой стороны другой дорогой в гору.
4 6. Городская стена была от равнины и подошвы горы по прямому направлению,
если не считать изгибов дороги, в тысяче двухстах шагах; всякого рода обходы,
смягчавшие подъем, увеличивали это расстояние. Приблизительно на середине
уступа галлы соорудили применительно к местности вдоль по горе стену из
огромных каменных глыб в шесть футов вышиной, чтобы задерживать наши атаки; всю
нижнюю часть склона они оставили незанятой, а верхнюю вплоть до самой
городской стены покрыли густым рядом лагерей. Наши солдаты по данному сигналу
быстро дошли до укрепления, перешли его и овладели тремя лагерями, захватив их
с такой быстротой, что царь нитиоброгов - Теутомат, застигнутый врасплох в
своей палатке (так как спал в полдень полунагой), с трудом вырвался на
раненой лошади из рук грабивших лагерь солдат.
47. Достигнув своей цели, Цезарь приказал трубить отбой, и немедленно
остановил бывший при нем 10-й легион. Но солдаты остальных легионов не расслышали
звука трубы, так как их отделяла от Цезаря большая долина. Хотя военные
трибуны и легаты, согласно распоряжению Цезаря, всячески старались их
сдерживать , но те, увлеченные надеждой на скорую победу, бегством врагов и прежними
счастливыми сражениями, вообразили, что для их храбрости не существует ничего
непреодолимого, и только тогда прекратили преследование, когда приблизились к
городской стене и к воротам. Тут во всех частях города поднялся крик; те,
которые были отсюда далеко, в ужасе от внезапного переполоха решили, что враг
уже в стенах города, и бросились вон из города. Женщины стали бросать со
стены одежду и деньги и, наклоняясь с обнаженной грудью, простирали руки и
заклинали римлян пощадить их и не губить, как они это сделали в Аварике, даже
женщин и детей. Некоторые из них дали даже спустить себя на руках и отдались
солдатам. Центурион 8-го легиона Л. Фабий, как всем было известно, заявил в
этот день среди своих, что его соблазняют награды, обещанные под Авариком10,
и он не допустит, чтобы кто-либо прежде его взошел на стену. И вот, взяв трех
солдат из своего манипула, он на их руках поднялся на стену; в свою очередь,
приподнимая их одного за другим, он вытянул их на стену.
48. Тем временем те галлы, которые, как мы выше указали11, собрались в
другой части города для шанцевых работ, сначала услыхали крик, а затем к ним
стали одна за другой приходить вести, что город занят римлянами. Тогда они,
послав вперед конницу, бегом устремились туда. В том порядке, в каком они
прибывали, они останавливались под стеной и, таким образом, увеличивали число
защитников. Когда их собралась большая масса, то женщины, которые незадолго
до того протягивали со стены руки к римлянам, теперь стали заклинать своих,
по галльскому обычаю показывать на свои распущенные волосы и выносить всем на
глаза детей. И позиция, и численное превосходство неприятеля делали для
римлян борьбу неравной; кроме того, они были утомлены своей перебежкой и потому
с трудом держались против свежих и непочатых неприятельских сил.
49. Когда Цезарь заметил, что сражение происходит на невыгодной позиции и
силы неприятеля все увеличиваются, то, боясь за свое войско, он послал легату
Т. Секстию, которого оставил для прикрытия малого лагеря, приказ спешно
вывести из лагеря когорты и занять позицию у самой подошвы возвышенности против
неприятельского правого фланга с тем, чтобы мешать неприятелю
беспрепятственно преследовать наших, в случае если Секстий увидит их выбитыми из занимаемой
позиции. Сам же он прошел отсюда со своим легионом немного вперед и с места
остановки стал выжидать исхода сражения.
См. гл. 27.
См. гл. 44.
50. Шел ожесточенный рукопашный бой, причем враги полагались на выгодную
позицию и свое численное превосходство, а наши - на свою храбрость. В это
время вдруг показались на нашем открытом фланге эдуи, которых Цезарь послал
справа в гору другой дорогой, чтобы не дать соединиться неприятельским силам.
Сходство оружия привело наших в великий ужас, и хотя они видели, что у эдуев
правое плечо обнажено (это обыкновенно служило отличительным признаком их
мирных намерений), но именно в этом солдаты усматривали хитрый прием,
придуманный врагами, чтобы обмануть их. В то же самое время центуриона Л. Фабия и
тех, которые вместе с ним взошли на стену, окружили, убили и стали сбрасывать
головой вниз со стены. Центурион того же легиона М. Петроний, попытавшийся
взломать ворота, был застигнут целой массой врагов. Потеряв надежду на свое
спасение и весь израненный, он закричал последовавшим за ним солдатам своего
манипула: так как я не могу спасти и себя, и вместе с собою вас, то я, по
крайней мере, позабочусь о вашей жизни, которую я своим славолюбием подверг
опасности. Пользуйтесь случаем и думайте о себе. С этими словами он ворвался
в гущу врагов, двух из них убил, а остальных несколько оттеснил от ворот.
Когда его товарищи попытались помочь ему, он сказал им: напрасно вы пытаетесь
спасти мне жизнь: и кровь и силы уже оставляют меня. Лучше уходите, пока
возможно, и спасайтесь к вашему легиону. Так вскоре он пал в бою и спас своих
товарищей.
51. Наши, теснимые со всех сторон, были сбиты с позиции и потеряли сорок
шесть центурионов. Но когда галлы стали слишком горячо их преследовать, то их
задержал 10-й легион, который стоял в резерве на более ровной местности. Его
в свою очередь сменили когорты 13-го легиона, которые двинулись из малого
лагеря под командой Т. Секстия и заняли более высокую позицию. Как только
легионы достигли равнины, они остановились и выстроились против врага. Но Вер-
цингеториг отвел своих солдат с подошвы горы назад в укрепления. В этот день
мы потеряли без малого семьсот солдат.
52. На следующий день Цезарь созвал солдат на сходку и на ней порицал их
безрассудство и пыл, именно что они самовольно решили, куда им идти и что
делать , не остановились при сигнале к отбою и не послушались удерживавших их
военных трибунов и легатов. Он указал им, как много значит невыгодное
местоположение , что он и сам испытал под Авариком12, когда застиг врагов врасплох
без вождя и без конницы и все-таки добровольно отказался от несомненной
победы, чтобы в бою на неудобной позиции не понести хотя бы самого ничтожного
урона. Насколько он удивляется их героизму, которого не могли остановить ни
лагерные укрепления, ни высота горы, ни городская стена, настолько же он
порицает их своеволие и дерзость, с которой они воображают, что могут судить о
победе и об успехе предприятия правильнее полководца. От солдата он требует
столько же повиновения и дисциплины, сколько храбрости и геройства.
53. Но в конце этой речи он ободрил солдат и советовал им не слишком из-за
этого печалиться и не приписывать храбрости врагов того, что произошло от
неудобства местности. Оставаясь при своем прежнем решении относительно
отступления, он вывел легионы из лагеря и выстроил их на удобной позиции. Но так
как Верцингеториг и на этот раз не стал спускаться на равнину, то Цезарь
после небольшого, но удачного кавалерийского сражения снова отвел войско в
лагерь . То же самое он повторил и на следующий день. Решив теперь, что им
приняты достаточные меры для принижения галльской хвастливости и для укрепления
мужества своих солдат, Цезарь двинулся в страну эдуев. Так как враги и на
См. гл. 19.
этот раз не преследовали его, то на третий день он починил мост на реке Эла-
вере и переправил свое войско на другой берег.
54. Там ему представились эдуи Виридомар и Эпоредориг, и от них он узнал,
что Литавикк со всей конницей отправился волновать эдуев: поэтому необходимо
им самим поспешить и прибыть раньше его, чтобы удержать эдуев в повиновении.
Хотя для Цезаря по многим признакам было ясно вероломство эдуев и он понимал,
что отъезд этих обоих князей только ускорит отпадение общины, однако он не
счел нужным удерживать их, чтобы избегнуть всякой видимости насилия и не дать
заподозрить себя в трусости. При их отъезде он вкратце упомянул о своих
заслугах перед эдуями, какими слабыми и в каком состоянии унижения он их
застал13 они были согнаны в города, лишены в наказание своих земель и всего
достатка, обязаны платить дань, оскорбительнейшим образом принуждены были
дать заложников; но он довел их до высокого благополучия и могущества, так
что они не только вернули себе свое прежнее положение, но стали пользоваться
большим влиянием и значением, чем когда-либо. С таким поручением он отпустил
их на родину.
55. У берегов Лигера на удобном месте находился город эдуев Новиодун. Здесь
Цезарь поместил всех галльских заложников, запасы хлеба, общественную казну и
значительную часть своего и войскового багажа; сюда же он отправил большое
количество лошадей, скупленных им для этой войны в Италии и в Испании. Когда
сюда прибыли Эпоредориг и Виридомар, то они получили следующие сведения о
положении дел в общине: Литавикк принят эдуями в их главном городе Бибракте, к
нему приехали верховный правитель Конвиктолитав и значительная часть сената и
от имени общины отправлено к Верцингеторигу посольство для заключения мирного
и дружественного договора. Тогда они и со своей стороны решили не упускать
такого удобного случая. Поэтому они перебили в Новиодуне стражу и
находившихся там римских купцов и поделили деньги и лошадей между собой; заложников от
общин они распорядились препроводить в Бибракте к верховному правителю;
город, который они не надеялись удержать за собой, они сожгли, чтобы он на что-
нибудь не пригодился римлянам; часть хлеба, насколько это возможно было,
второпях увезли на кораблях, а остаток бросили в реку или сожгли. Затем сами они
стали набирать в окрестностях боевые силы, располагать по берегам Лигера
охранительные отряды и караулы и, чтобы нагонять на римлян страх, всюду делать
демонстративные конные набеги в расчете, не удастся ли отрезать римлян от
подвоза и, доведя их до голода, прогнать в Провинцию. В этой надежде их
особенно поддерживало то, что Лигер очень поднялся от таяния снегов и потому
казался совершенно не переходимым вброд.
56. Узнав об этом, Цезарь решил поторопиться, чтобы в случае, если дело
дойдет до сражения во время постройки мостов, дать его прежде, чем враг
стянет сюда более значительные силы. Действительно, изменить план и отступить в
Провинцию (что, по крайней мере, в данный момент, всякий считал неизбежным)
представлялось невозможным: с одной стороны, мешали бесславие и позор
отступления, преграда в виде Кевеннского хребта и вообще трудность передвижения, с
другой - он очень боялся за судьбу разъединенного с ним Лабиэна и посланных с
последним легионов14. Здесь его всадники скоро нашли брод, который был при
его крайне тяжелом положении довольно подходящим, хотя только руки и плечи
выдавались над водой, чтобы держать оружие. Затем, для ослабления силы
течения, он поставил в воде конницу и, пользуясь первыми проявлениями замешатель-
См. I, 31 и VI, 12.
Текст в начале этой главы (nam ut - vehementer timebat) неисправен.
ства врага при этом зрелище, благополучно переправил войско. На полях он
нашел много хлеба и скота и, снабдив тем и другим в изобилии войско, направил
свой путь в страну сенонов.
57. Так шли дела у Цезаря. Тем временем Лабиэн, оставив в Агединке для
прикрытия обоза недавно прибывшие из Италии пополнения, двинулся с четырьмя
легионами против Лутетии. Это - город парисиев, лежащий на острове Секваны. При
известии о его приближении здесь собрались большие неприятельские силы из
соседних общин. Верховное командование было вручено аулерку Камулогену: хотя он
и был уже дряхлым стариком, но был призван на эту должность за отличное
знание военного дела. Последний, обратив внимание на сплошное болото, которое
имело спуск в реку Секвану и делало всю местность почти недоступной,
расположился здесь и стал мешать нашей переправе.
58. Лабиэн сначала пытался подводить крытые подвижные галереи, заваливать
болото фашинником и насыпью и таким образом прокладывать себе надежную
дорогу. Но потом, когда он нашел эту работу слишком трудной, он без шума выступил
из лагеря в третью стражу и тем же путем, каким пришел сюда, достиг
Метиоседа. Это - город сенонов, лежащий, подобно только что упомянутой Лутетии,
также на острове Секваны. Захватив здесь около пятидесяти кораблей, он быстро их
связал, посадил на них солдат и без сопротивления овладел городом, так как
горожане, значительная часть которых была призвана на войну, были устрашены
этой неожиданностью. Восстановив мост, который в предыдущие дни был сломан
неприятелями, он перевел войско и пошел на Лутетию по течению реки. Узнав об
этом от бежавших из Метиоседа, неприятели приказали сжечь Лутетию и сломать
городские мосты, а сами покинули болото у берегов Секваны и расположились
против Лутетии и лагеря Лабиэна.
59. Уже говорили, что Цезарь отступил от Герговии, уже ходили слухи об
отпадении эдуев и об удачном ходе восстания Галлии, а галлы в разговорах друг с
другом утверждали, что Цезарь отрезан от своего маршрута и от Лигера и из-за
недостатка провианта вынужден был спешно отступить в Провинцию. При известии
об отпадении эдуев белловаки, которые уже и раньше были ненадежными15, стали
собирать войска и открыто готовиться к войне. Тогда Лабиэн, ввиду полной
перемены положения, понял, что ему надо принять совершенно иное решение. Теперь
он помышлял уже не о дальнейших завоеваниях и наступательных действиях против
неприятеля, но о том, как бы отвести назад свое войско без потерь в Агединк.
Действительно, с одной стороны ему угрожали белловаки, считавшиеся самым
храбрым в Галлии племенем, с другой - против него стоял Камулоген с готовым к
бою и хорошо снаряженным войском; кроме того, его легионы были совершенно
отрезаны большой рекой от резервного отряда и обоза. При таких внезапных
затруднениях он стал искать выхода в смелом решении.
60. Под вечер он созвал военный совет, на котором потребовал от
присутствующих точного и энергичного исполнения своих приказаний; затем распределил
между римскими всадниками команду над судами, выведенными из Метиоседа, с
приказом пройти без шума по окончании первой стражи четыре мили вниз по
течению реки и там поджидать его. Пять когорт, которые он считал наименее
боеспособными, он оставил для прикрытия лагеря; а пять остальных из того же легиона
должны были выступить в полночь вверх по реке со всем багажом и с большим
шумом. Он разыскал и лодки и направил их туда же с приказом как можно сильнее
бить веслами. А сам немного спустя, в полной тишине, выступил с тремя легио-
См. II, 4.
нами по направлению к тому пункту, где должны были причалить суда.
61. Когда он прибыл сюда, то при поддержке внезапно поднявшейся бури застиг
врасплох неприятельских разведчиков, расставленных вдоль по всей реке. Под
надзором римских всадников, на которых была возложена эта задача, римская
пехота и конница были быстро переправлены на другой берег. Почти в то же самое
время на рассвете враги получили известие, что в римском лагере происходит
необычный шум, что вверх по реке движется большой отряд и в том же
направлении слышны удары весел, а несколько ниже переправляют солдат на судах. При
этом известии враги решили, что легионы переправляются в трех местах и что
римское войско в полной панике от измены эдуев собирается бежать. Тогда они
также разделили свои силы на три отряда. Против римского лагеря они оставили
один отряд, другой, небольшой, отправили в направлении Метиоседа с приказом
двигаться вперед по мере движения судов, а остальные силы повели против Лаби-
эна.
62. На рассвете наши были все переправлены, и в то же самое время были
видны враги, стоявшие в боевом строю. Лабиэн, ободряя солдат, просил их не
забывать о своей прежней храбрости и счастливых сражениях и представлять себе,
что перед ними сам Цезарь, под предводительством которого они часто побеждали
врагов. Затем он дает сигнал к бою. При первой схватке на правом фланге, где
стоял 7-й легион, враги были опрокинуты и обращены в бегство; на левом,
который был занят 12-м легионом, первые ряды неприятелей пали под ударами копий,
но остальные оказывали очень упорное сопротивление, и никто не давал повода
заподозрить себя в желании бежать. Сам неприятельский предводитель Камулоген
находился при своих бойцах и ободрял их. Победа все еще оставалась
неопределенной; но когда трибунам 7-го легиона дали знать о том, что делается на
левом фланге, они со своим легионом появились в тылу неприятеля и ударили на
него. Однако и теперь никто не подался, но все были обойдены и перебиты. Ту
же участь разделил и Камулоген. Что же касается тех, которые были оставлены
для наблюдения за находившимся против них лагерем Лабиэна, то когда они
услыхали о начале сражения, они пошли на помощь своим и заняли холм. Однако они
не могли выдержать натиска наших победоносных солдат и смешались с бегущими,
причем все, кто не нашел убежища в лесах и горах, были перебиты конницей. По
исполнении этой операции Лабиэн вернулся в Агединк, где оставался обоз всей
армии; отсюда на третий день он со всеми силами прибыл к Цезарю.
63. Как только отпадение эдуев стало известным, война приняла более широкие
размеры. Повсюду рассылались посольства; эдуи старались соблазнить соседние
общины всем, чем могли: влиянием, могуществом, подкупом. Они обладали
заложниками, которых поместил у них Цезарь, и угрозой казнить их запугивали
колеблющихся. Далее, они просили Верцингеторига прибыть к ним и сообща обдумать
план военных действий. Добившись его прибытия, они настаивали на том, чтобы
верховное руководство войной было предоставлено им, и так как это вызвало
споры, то назначили общегалльский съезд в Бибракте. Со всех сторон собираются
массами. Дело решается общим голосованием; все до одного признают
главнокомандующим Верцингеторига. На этом съезде не было ремов, лингонов и треверов:
первые два племени оставались верными союзу с римлянами, а треверы жили очень
далеко, и их теснили германцы, вследствие чего они в продолжение всей войны
не принимали в ней никакого участия и не посылали ни одной стороне
вспомогательных отрядов. Эдуи очень огорчились потерей главенства, стали жаловаться
на изменение своего положения и желали вернуть благоволение Цезаря; однако,
раз решившись на войну, они не осмеливались действовать отдельно от других.
Честолюбивые молодые люди - Эпоредориг и Виридомар неохотно подчинялись Вер-
цингеторигу
64. Тот требует от общин к определенному сроку заложников. Всей коннице,
числом в пятнадцать тысяч человек, отдается приказ немедленно собраться; что
же касается пехоты, то, по его словам, ему будет довольно той, которая была у
него до сих пор; он не думает пытать счастья и давать открытое сражение, но
при численном перевесе его конницы ему очень легко затруднять римлян в
добывании хлеба и фуража. Пусть только галлы равнодушно собственными руками
испортят свой хлеб и подожгут усадьбы; ценой этих материальных жертв они,
несомненно, навсегда приобретут власть и свободу. После этого он требует от эдуев
и сегусиавов, ближайших соседей Провинции, десять тысяч человек пехоты; к ним
он придает восемьсот всадников. Во главе их он ставит брата Эпоредорига и
приказывает ему открыть войну против аллоброгов. На противоположном конце
Галлии он посылает габалов и отряды ближайших арвернских округов против гель-
виев, а рутенов и кадурков - опустошать страну вольков и арекомиков. При всем
том он тайно отправляет к аллоброгам, чтобы соблазнить их, гонцов и
посольства , в надежде, что они еще не успокоились от предыдущей войны17. Их князьям
он обещает деньги, а общине - власть над всей Провинцией.
65. Против всех этих случайностей римляне имели под оружием только двадцать
две когорты из самой Провинции, которые легат Л. Цезарь выставлял против
врага на всех пунктах. Гельвии на свой страх сразились с соседями, но были
разбиты и, потеряв много человек убитыми, в том числе и своего князя Г. Валерия
Доннотаура, сына Кабура18, отброшены за укрепления своих городов. Аллоброги
расставили вдоль по Родану густые караульные цепи и с большой заботливостью и
бдительностью стали сторожить свои границы. Так как Цезарь знал о численном
превосходстве неприятельской конницы и, будучи отрезан от всех дорог, не мог
получить никакой поддержки ни из Провинции, ни из Италии, то он послал за
Рейн к покоренным в предшествующие годы германским племенам гонцов, чтобы
получить от них конницу и легковооруженную пехоту, сражающуюся в ее рядах.
Когда германцы прибыли, то их лошади оказались не вполне удовлетворительными.
Поэтому Цезарь взял лошадей у военных трибунов и прочих римских всадников, а
также у добровольцев-ветеранов и распределил их между германцами.
66. Тем временем неприятельские отряды, двинувшиеся из страны арвернов,
соединились с всадниками, которых должна была поставить вся Галлия. И вот,
когда Цезарь шел в область секванов окраиной земли лингонов, чтобы, в случае
надобности, немедленно подать помощь Провинции, Верцингеториг расположился с
этими значительными силами тремя лагерями милях в десяти от римлян. Созвав на
совет начальников конницы, он указал им, что настал час победы: римляне бегут
в Провинцию и очищают Галлию; для достижения свободы в данный момент галлам
этого достаточно, но на будущее время мир и покой этим мало обеспечиваются:
конечно, римляне вернутся с большими силами и не прекратят войны. Поэтому
галлы должны напасть на них на походе, когда они не готовы к бою. Если
легионеры будут подавать помощь своим и на это тратить время, то они не смогут
продолжать поход; если же - чего он скорее ожидает - они бросят обоз и будут
думать только о своем спасении, то они лишатся не только предметов первой
необходимости, но и своего престижа. Что же касается неприятельских всадников,
то и сами галлы не должны сомневаться в том, что никто из них не осмелится
показаться наружу из-за рядов прикрывающей их пехоты. Для укрепления их муже-
16 См. о них гл. 39.
17 См. I, 6.
18 Брат Валерия Прокилла, о котором см. I, 47.
ства при атаке он будет держать все войско перед лагерем и этим нагонять
страх на врагов. Всадники дружно кричат, что надо обязать себя священной
клятвой - не принимать в дом и не пускать к детям, родителям и женам никого,
кто два раза не проскачет сквозь неприятельскую колонну.
67. Предложение это было одобрено, и все принесли эту клятву. На следующий
день галльская конница разделена была на три отряда, из которых два стали
угрожать римлянам с обоих флангов, а третий задерживал походную колонну с
фронта. При известии об этом Цезарь разделил и свою конницу на три отряда и
бросил их на врага. Сражение началось на всех пунктах. Колонна остановилась,
обоз был принят легионами в середину. Там, где нашим было трудно, и их
слишком теснили враги, туда Цезарь поворачивал фронт и направлял атаку; это
задерживало напор врагов и ободряло наших надеждой на помощь. Наконец, на
правом фланге германские всадники овладели гребнем возвышенности и сбили оттуда
неприятелей; бежавших они преследовали - и многих при этом перебили - вплоть
до реки, где Верцингеториг стоял со своей пехотой. Заметив это, остальные
галльские всадники из боязни быть окруженными также пустились бежать. Всюду
идет резня. Три знатнейших эдуя были взяты в плен и приведены к Цезарю:
начальник конницы Кот19, который на прошлых выборах был соперником Конвиктоли-
тава, Каварилл, который после измены Литавикка командовал пехотой, и Эпоредо-
20 *->
риг , под предводительством которого еще до прихода Цезаря эдуи вели воину с
секванами.
68. Когда, таким образом, вся галльская конница была обращена в бегство, то
Верцингеториг отвел свое войско, как оно стояло перед лагерем, и двинулся
прямо к городу мандубиев - Алесии, приказав немедленно вывезти из лагеря обоз
и направить вслед за собой. Цезарь отвел свой обоз на ближайший холм и
оставил для его прикрытия два легиона, а сам, пока еще было светло, преследовал
неприятеля и, перебив в его арьергарде около трех тысяч человек, на следующий
день разбил лагерь под Алесией. Осмотрев местоположение города и пользуясь
паникой врагов, которую причинило поражение самой надежной части их армии -
конницы, он решил обложить Алесию и потому ободрял солдат не жалеть труда.
69. Самый город Алесия лежал очень высоко на вершине холма, так что его
можно было взять, очевидно, только блокадой. Подошва этого холма была
омываема с двух сторон двумя реками. Перед городом тянулась приблизительно на три
мили в длину равнина; со всех остальных сторон город был окружен холмами,
которые поднимались на небольшом от него расстоянии и были одинаковой с ним
вышины. Под стеной на восточном склоне холма все это место густо занимали
галльские силы, которые провели для своей защиты ров и ограду в шесть футов
вышины. А линия укрепления, которую строили римляне, занимала в окружности
одиннадцать миль. В соответственных пунктах на ней был разбит лагерь и
устроено двадцать три редута. В этих редутах днем стояли сторожевые посты для
предупреждения внезапных вылазок; сильные отряды караулили их и ночью.
70. После начала работ завязалось кавалерийское сражение на равнине,
которая, как мы выше сказали, простиралась на три мили между холмами. С обеих
сторон идет очень упорный бой. Когда нашим стало трудно. Цезарь послал им на
помощь германцев и выстроил легионы перед лагерем, чтобы предупредить
внезапное нападение неприятельской пехоты. Поддержка легионов увеличила у наших
мужество, обращенные в бегство враги затруднили себя своей многочисленностью и
19 О Коте см. гл. 32.
20 Его надо отличать от Эпоредорига, упомянутого в гл. 39 этой книги.
скучились в очень узких проходах, оставленных в ограде. Тем ожесточеннее их
преследовали германцы вплоть до их укреплений. Идет большая резня. Некоторые,
бросив коней, пытаются перейти через ров и перелезть через ограду. Легионам,
стоявшим перед валом, Цезарь приказывает несколько продвинуться вперед. Но и
те галлы, которые были за укреплениями, приходят в не меньшее замешательство:
им вдруг начинает казаться, что их атакуют, и они все кричат: «К оружию!»
Некоторые со страха вламываются в город. Тогда Верцингеториг приказывает
запереть ворота, чтобы лагерь не остался без защитников. Перебив много врагов и
захватив немало лошадей, германцы возвращаются в лагерь.
Осада Алезии.
71. Еще до окончания римлянами своих укреплений Верцингеториг принимает
решение отпустить ночью свою конницу. При ее уходе он поручает каждому посетить
свою общину и собирать на войну всех способных по возрасту носить оружие. Он
ссылается на свои заслуги перед ними и заклинает подумать о его спасении за
великие услуги, оказанные им делу общей свободы, не предавать его врагам на
мучительную казнь. Но если они не проявят достаточной энергии, то вместе с
ним обречены на гибель восемьдесят тысяч человек отборного войска. По
сделанному подсчету, у него хватит хлеба с трудом на тридцать дней, но при
известной бережливости можно продержаться несколько дольше. С этими поручениями он
отпускает конницу, которая прошла во вторую стражу без всякого шума там, где
наша линия укреплений имела перерывы. Весь хлеб он приказывает доставить ему
и за ослушание определяет смертную казнь; скот, пригнанный в большом
количестве мандубиями, распределяет между своими солдатами по числу голов; а хлеб
начинает отмеривать скупо и на короткий срок. Все войска, стоявшие перед
городом, он снова вводит в город. Приняв эти меры, он решает ждать галльских
подкреплений и планомерно продолжать войну.
72. Узнав об этом от перебежчиков и от пленных. Цезарь устроил свои
укрепления следующим образом. Он провел ров в двадцать футов шириной с отвесными
стенками, так что ширина его основания равнялась расстоянию между верхними
краями; а все прочие укрепления устроил в четырехстах футах позади этого рва.
Так как пришлось по необходимости занять очень большое пространство и всю
линию укреплений нелегко было заполнить сплошным кольцом солдат, то такая
система имела целью помешать неожиданным или ночным массовым неприятельским
атакам на укрепления и, с другой стороны, предохранять в течение дня назначенных
на работу солдат от неприятельского обстрела. На упомянутом расстоянии он
провел два рва в пятнадцать футов ширины и такой же глубины; в средний из
них, находившийся на ровной и низменной местности, он провел воду из реки. За
ними выстроена была плотина и вал в двенадцать футов вышиной, который был
снабжен бруствером и зубцами, причем на местах соединения бруствера с валом
выдавались большие рогатки, чтобы затруднять врагам восхождение на вал, а вся
линия укреплений была опоясана башнями в восьмидесяти футах одна от другой.
73. Приходилось по необходимости единовременно добывать и лес и хлеб и
строить укрепления при неполном составе войск, часть которых уходила довольно
далеко из лагеря. Поэтому галлы нередко пытались нападать на наши укрепления
и со всеми своими силами делать вылазки из нескольких городских ворот сразу.
Тогда Цезарь счел нужным прибавить к этим веркам еще и другие, чтобы все
укрепление можно было защищать меньшим количеством солдат. С этой целью
срубались стволы деревьев или очень прочные сучья, их верхушки очищались и заост-
ривались; затем проводились один за другим рвы в пять футов глубиной. В них
устанавливались эти стволы и, чтобы их нельзя было вырвать, снизу они
скреплялись, причем сучья выдавались наружу. Они образовали по пять рядов,
связанных и сплетенных друг с другом21. Кто попадал туда, тот натыкался на острия
стволов. Их называли «могильными столбами». Перед ними выкапывались косыми
рядами в виде пятерки ямы в три фута глубины, постепенно суживавшиеся книзу.
В них опускались гладкие стволы толщиной в человеческое бедро, заостренные и
обожженные сверху и выдававшиеся над поверхностью не более чем на четыре
дюйма . Чтобы придать им полную устойчивость, каждый из них у основания
закапывали на один фут землей и утаптывали ее; а остальную, верхнюю, часть ямы
прикрывали прутьями и хворостом, чтобы скрыть ловушку. Такого рода ям было всюду
проведено по пять рядов в трех футах друг от друга. По сходству с цветком их
называли «лилиями». Перед ними целиком вкапывались в землю колья в фут длиной
с железными крючками; они были устроены в разных местах на небольшом
расстоянии друг от друга. Их называли «стрекалами».
74. По окончании всех этих работ Цезарь выбрал, насколько позволяла
местность , самую ровную полосу и провел на ней совершенно такую же линию
укреплений в четырнадцать миль в окружности, но обращенную наружу, именно против
ожидаемого извне неприятеля, чтобы он даже в очень большом количестве не был
в состоянии окружить со всех сторон его караульные отряды. А чтобы не быть
вынужденным выходить в случае надобности из лагеря с опасностью для своего
войска, он приказал всем запастись хлебом и фуражом на тридцать дней.
75. Во время этих происшествий под Алесией галлы назначили съезд князей и
постановили на нем не созывать под знамена всех способных носить оружие, как
этого желал Верцингеториг, но потребовать от каждой общины определенного
контингента бойцов: было опасение, что при такой огромной и смешанной массе
невозможно будет поддерживать дисциплину, отличать своих от чужих и наладить
Это был четырёхметровый частокол и рвов с его внутренней стороны.
продовольствие. Эдуи и их клиенты сегусиавы, амбивареты, бранновикийские ау-
лерки и бланновии должны были поставить тридцать пять тысяч; столько же - ар-
верны с подчиненными их власти элеутетами, кадурками, габалами и веллавиями;
секваны, сеноны, битуриги, сантоны, рутены и карнуты - по двенадцать тысяч;
белловаки - десять тысяч, столько же - лемовики; по восемь тысяч - пиктоны,
туроны, парисии и гельветы; по шесть тысяч - анды, амбианы, медиоматрики,
петрокории, нервии и морины; пять тысяч - нитиоброги, столько же - кеноман-
ские аулерки; атребаты - четыре тысячи, велиокассы и аулерки эбуровикийские -
по три тысячи, раурики и бои - по две тысячи; все общины, живущие у берегов
Океана под общим названием ареморийских, - тридцать тысяч: в их числе были
кориосолиты, редоны, амбибарии, кадеты, осисмы, венеты, лексовии и венеллы.
Из них белловаки не выставили назначенного им контингента, заявив, что они
самостоятельно будут вести войну с римлянами и по своему усмотрению и не
желают подчиняться ничьей власти. Впрочем, по просьбе Коммия и во внимание к
союзу гостеприимства с ним, они послали вместе с другими две тысячи человек.
76. Этот самый Коммий, как мы выше упоминали22, оказал Цезарю в качестве
верного союзника важные услуги в Британии. За это Цезарь освободил его народ
от всякой дани, утвердил за ним прежние права и законы и даже подчинил ему
моринов. Но так велико было согласие всей Галлии в деле завоевания свободы и
восстановления прежней воинской славы, что Коммий и не думал об этих милостях
и дружбе, да и вообще все галлы и телом и душой отдавались этой войне.
Набрано было около восьми тысяч человек конницы и двухсот пятидесяти тысяч человек
пехоты. Им производили смотр и подсчет в стране эдуев и назначили для них
командиров. Верховное командование было вручено атребату Коммию, эдуям Виридо-
мару и Эпоредоригу23 и двоюродному брату Верцингеторига арверну Веркассивел-
лауну. К ним были прикомандированы уполномоченные от общин в качестве
военного совета. Все бодро и уверенно направляются к Алесии. Вообще, каждый думал,
что даже вида такой массы нельзя будет выдержать, особенно при нападении на
римлян с двух сторон, когда состоится вылазка из города, и извне покажутся
такие огромные конные и пешие силы.
77. Между тем уже прошел день, в который осажденные и Алесии ожидали
прихода помощи от своих; весь хлеб был съеден, и, не зная, что делается у эдуев,
они созвали собрание для совещания о том, как найти выход из своего
критического положения. При этом было высказано много различных мнений: некоторые
рекомендовали сдаться, другие предлагали сделать вылазку, пока еще есть силы.
По своей исключительной и бесчеловечной жестокости заслуживает внимания речь
Критогната. Этот высокорожденный и уважаемый арверн сказал: я ни слова не
намерен говорить о предложении тех, которые называют именем капитуляции
позорнейшее рабство; по моему мнению, их надо исключить из числа граждан и не
допускать на собрания. Я желаю иметь дело только с теми, которые высказываются
за вылазку: в их предложении все вы единогласно признаете следы старой
галльской храбрости. Но не храбрость это, а слабохарактерность - не суметь
короткое время вынести продовольственную нужду. Людей, добровольно идущих на
смерть, легче найти, чем таких, которые терпеливо выносят лишения. При всем
том я одобрил бы это предложение (так высоко ценю я честь) , если бы я видел,
что в жертву приносится только наша жизнь. Но при нашем решении мы должны
подумать о судьбе всей Галлии, которую мы подняли на ноги с тем, чтобы получить
от нее помощь. Когда нас восемьдесят тысяч человек будет сразу на одном месте
убито, откуда, по вашему мнению, будет мужество у наших близких и кровных
См. IV, 21, а также VIII, 23.
Об Эпоредориге и Виридомаре см. гл. 38 ел. этой книги.
родственников, если они вынуждены будут принять решительный бой, можно
сказать, на наших трупах? Не лишайте своей помощи тех, которые ради вашего
спасения забыли о своей опасности, не ввергайте всей Галлии в гибель и вечное
рабство из-за своей глупости, необдуманности и слабохарактерности. Может
быть, вы сомневаетесь в их верности и твердости только потому, что они не
явились к назначенному сроку? Ну, хорошо! А разве, по вашему мнению, римляне
для своего удовольствия изо дня в день изнуряют себя работой над теми
дальними укреплениями? Если всякий доступ к друзьям прегражден, если до вас не
могут дойти успокоительные вести от них, вот они (римляне) - вам свидетели, что
их приход близок: в ужасе перед ним они дни и ночи проводят за работой. Каков
же мой совет? Делать то, что делали наши предки в далеко не столь
значительной войне с кимбрами и тевтонами: загнанные в свои города и страдая от такой
же нужды в съестных припасах, они поддерживали жизнь свою трупами людей,
признанных по своему возрасту негодными для войны, но не сдались врагам. Если бы
у нас не было такого примера, то я признал бы делом чести создать его во имя
свободы и завещать потомкам. Действительно, разве та война была в чем-нибудь
похожа на эту? Опустошив Галлию и причинив ей большие бедствия, кимбры24 в
конце концов ушли из нашей страны и устремились в другие земли: права,
законы, поля, свободу - все это они нам оставили. А римляне? К чему стремятся и
чего иного хотят эти подстрекаемые завистью люди, как не того, чтобы
завладеть полями и всей территорией и навеки поработить всякий славный и
воинственный народ, о котором только они услышат? С какой-нибудь иной целью они
никогда не вели войн. А если вы не знаете того, что делается у отдаленных
племен, то взгляните на соседнюю Галлию, которая, будучи унижена на степень
провинции, получила совсем иные права и законы и, покоряясь римским секирам,
страждет под гнетом вечного рабства.
78. Голосованием было решено удалить из города всех негодных для войны по
нездоровью или по годам и испытать все средства, прежде чем прибегнуть к
мере, рекомендованной Критогнатом; однако, если к тому вынудят обстоятельства и
запоздает помощь, то лучше уже воспользоваться его советом, чем согласиться
на условия сдачи или мира. Мандубии же, принявшие тех в свой город, были
изгнаны из него с женами и детьми. Когда они дошли до римских укреплений, то
они со слезами стали всячески умолять принять их в качестве рабов, только бы
накормить. Но Цезарь расставил на валу караулы и запретил пускать их.
79. Тем временем Коммий и остальные главнокомандующие достигли со всеми
своими войсками Алесии, заняли лежавший вне линий наших укреплений холм и
расположились не более чем в одной миле от них. На следующий день они вывели
из лагеря конницу и заняли всю ту равнину, которая, как выше было нами
указано, тянулась на три мили в длину. Свою пехоту они поставили в некотором
отдалении на высотах. Из города Алесии вся долина была видна. При виде этих
вспомогательных войск осажденные бегут к ним навстречу, поздравляют друг друга, и
все ликуют. Все силы выступают из города и располагаются перед ним; ближайший
ров заваливают фашинником и землей и готовятся к вылазке и ко всем
случайностям боя.
80. Цезарь распределил все свое войско на обе линии укреплений, чтобы, в
случае надобности, каждый точно знал свой пост и с него не уходил, а коннице
он приказал выступить из лагеря и завязать сражение. Изо всех лагерей,
занимавших в окрестностях самые высокие пункты, открывался вид вниз, и потому все
солдаты с напряженным вниманием следили за исходом сражения. Галлы расположи-
См. I, 33 и 40.
ли в рядах своей конницы отдельных стрелков и легковооруженных пехотинцев,
которые должны были подавать помощь своим при их отступлении и выдерживать
атаку нашей конницы. Неожиданными нападениями они многих из наших ранили и
заставили выйти из линии боя. Так как галлы были уверены в своем боевом
перевесе и видели, как тяжко приходится нашим от их численного превосходства, то
и те, которые находились за укреплениями, и те, которые пришли к ним на
помощь , поднимали повсюду крик и вой для возбуждения храбрости в своих. Дело
шло у всех на виду, ни храбрость, ни трусость не могли укрываться, и потому
жажда славы и боязнь позора вызывали в обеих сторонах геройский пыл. С
полудня почти вплоть до захода солнца сражение шло с переменным успехом, пока
наконец германцы в одном пункте не напали сомкнутыми рядами на неприятелей и не
опрокинули их. Во время их бегства стрелки были окружены и перебиты. И в
прочих пунктах наши преследовали отступавшего неприятеля вплоть до его лагеря и
не дали ему времени снова собраться с силами. Тогда те, которые выступили из
Алесии, почти совершенно отчаялись в победе и с печалью отступили в город.
81. По прошествии одного дня, в течение которого галлы изготовили много
фашинника, лестниц и багров, они выступили бесшумно в полночь из лагеря и
приблизились к полевым укреплениям. Внезапно подняв крик, который для осажденных
должен был служить сигналом их наступления, они бросают фашинник, сбивают
наших с вала пращами, стрелами и камнями и вообще подготовляют штурм. В то же
время Верцингеториг, услыхав их крик, дает своим сигнал трубой к наступлению
и выводит их из города. Наши занимают на укреплениях свои посты, которые
каждому были назначены в предыдущие дни, и отгоняют галлов фунтовыми пращами,
кольями, расставленными по всем шанцам, и свинцовыми пулями. Так как за
наступившей темнотой ничего не было видно, то много народа с обеих сторон было
переранено. Немало снарядов выпущено было из метательных машин. Там, где
нашим было трудно, легаты М. Антоний и Г. Требонии, которым досталась оборона
этих пунктов, выводили резервы из ближайших редутов и по мере надобности
посылали их на помощь.
Изображение Верцингеторикса на галльской монете.
82. Пока галлы находились на некотором расстоянии от наших укреплений, им
давало известную выгоду множество снарядов; но как только они подошли ближе,
то стали натыкаться на «стрекала» либо попадали в ямы и ранили себя о крючья
либо им наносились сквозные смертельные раны копьями, пускаемыми с вала и
башен. Во всех пунктах они понесли большие потери ранеными, но нигде не
прорвали линии наших укреплений, а между тем уже приближался рассвет, и тогда они,
из боязни быть окруженными на неприкрытом фланге вылазкой римлян из верхнего
лагеря, отступили к своим. Что же касается осажденных, то пока они приносили
заготовленные Верцингеторигом материалы для вылазки и первые ряды их засыпали
рвы, на все это ушло много времени, и они узнали об отступлении своих прежде,
чем успели приблизиться к нашим укреплениям. Таким образом, они ни с чем
вернулись в город.
83. Дважды отбитые с большим уроном, галлы совещаются о том, что им делать,
привлекают знающих местность людей, узнают от них о расположении верхнего
лагеря и об укреплениях. На северной стороне был холм, который наши, вследствие
его обширности, не могли включить в линию своих укреплений: по необходимости
пришлось разбить лагерь на месте почти что прямо невыгодном, именно на
отлогом спуске холма. Этот лагерь занимали легаты Г. Антистий Регин и Г. Каниний
Ребил с двумя легионами. Ознакомившись через разведчиков с местностью,
неприятельские вожди отбирают из всего войска шестьдесят тысяч человек, притом из
тех племен, которые особенно славились своей храбростью, тайно условливаются
между собой относительно деталей дальнейших действий и назначают общий штурм
на полдень. Командование этими войсками они поручают арверну Веркассивеллау-
ну, одному из четырех главнокомандующих и родственнику Верцингеторига. Тот,
выступив из лагеря в первую стражу, к рассвету прошел почти весь путь, занял
скрытую позицию за горой и приказал своим солдатам отдохнуть после ночных
трудов. Около полудня он двинулся на вышеупомянутый лагерь; в то же время и
его конница стала подходить к полевым укреплениям, а остальные силы начали
развертываться перед нашим лагерем.
84. Верцингеториг, увидав своих из крепости Алесии, со своей стороны
выступает из города и приказывает захватить фашинник, шесты, подвижные навесы,
стенные багры и вообще все заготовленное им для вылазки. Сражение идет во
всех пунктах единовременно; повсюду делаются попытки штурма; в наиболее
слабые пункты устремляются большими массами. Римские отряды, растянутые по таким
огромным укреплениям, с трудом поспевают давать отпор во многих местах сразу.
Очень устрашает наших крик, раздавшийся в тылу у бойцов, так как для них
ясно, что их опасное положение зависит от чужой храбрости: ведь все, что от
людей далеко, сильнее действует на их душу.
85. Цезарь, выбрав удобный пункт, видит с него, что где делается: где наших
теснят, туда он посылает резервы. Обеим сторонам приходит на мысль, что
именно теперь наступил решающий момент их конечной борьбы: для галлов, если они
не прорвут укреплений, потеряна всякая надежда на спасение, римлян, если они
удержатся, ожидает конец всех их трудов. Особенно тяжко приходится нашим у
верхних укреплений, против которых, как мы указали, был послан Веркассивелла-
ун. Неблагоприятная для римлян отлогость холма оказывает большое влияние на
ход сражения. Часть галлов пускает снаряды, часть идет на римлян строем
«черепахи»; утомленных сменяют свежие силы. Все галлы бросают землю на
укрепления, облегчают себе, таким образом, подъем и засыпают ловушки, скрытые
римлянами в земле. У наших уже не хватает ни оружия, ни сил.
86. Узнав об этом, Цезарь посылает теснимым на помощь Лабиэна с шестью
когортами и приказывает ему, в случае невозможности держаться, увести когорты с
вала и сделать с ними вылазку, но прибегнуть к этой мере только в крайности.
А сам обходит остальных, ободряет их не поддаваться изнурению, обращая их
внимание на то, что от этого дня и часа зависят все плоды прежних сражений.
Осажденные потеряли надежду взять слишком огромные полевые укрепления и
пытаются взобраться на крутизны и напасть на бывшие там укрепления; сюда они
несут все материалы для штурма. Множеством снарядов они выбивают защитников из
башен, засыпают землей и фашинником рвы, рвут баграми вал и брустверы.
87. Цезарь сначала посылает туда молодого Брута с его когортами, а затем с
другими когортами Г. Фабия; наконец, так как сражение становилось все более и
более ожесточенным, сам ведет на помощь свежие резервы. Восстановив здесь бой
и отбив неприятелей, он спешит к тому пункту, куда послал Лабиэна; берет с
собой четыре когорты из ближайшего редута, приказывает части конницы
следовать за собой, а другой - объехать внешние укрепления и напасть на врагов с
тылу. Лабиэн, убедившись в том, что ни плотины, ни рвы не могут выдержать
напора неприятельских полчищ, собрал в одно место сорок когорт, которые были
выведены из ближайших редутов и случайно на него наткнулись, и сообщил Цезарю
через гонцов о своих ближайших намерениях. Цезарь спешит к нему, чтобы
принять участие в сражении.
88. О его прибытии узнали по цвету одежды, которую он носил в сражениях как
знак отличия25; вместе с тем показались следовавшие за ним по его приказу
эскадроны всадников и когорты, так как с высот видно было все происходившее на
склонах и в долине. Тогда враги вновь завязывают сражение. Навстречу крику,
поднявшемуся с обеих сторон, раздается крик с вала и со всех укреплений. Наши
оставили копья и взялись за мечи. Внезапно в тылу у неприятелей показывается
римская конница и приближаются еще другие когорты. Враги повертывают тыл, но
бегущим перерезывают дорогу всадники. Идет большая резня. Вождь и князь лемо-
виков Седулий падает убитым; арверна Веркассивеллауна захватывают живым во
время бегства; Цезарю доставляют семьдесят четыре военных знамени; лишь
немногие из этой огромной массы спасаются невредимыми в свой лагерь. Те,
которые заметили из города избиение и бегство своих, отчаялись в своем спасении и
увели свои войска назад от укреплений. При слухе об этом тотчас же начинается
всеобщее бегство из галльского лагеря. И если бы наши солдаты не были
утомлены частыми передвижениями на помощь и напряженным трудом за целый день, то
все неприятельские полчища могли бы быть уничтожены. Посланная около полуночи
конница нагнала арьергард; много народу было при этом взято в плен и убито;
остальные разбегаются по своим общинам.
89. На следующий день Верцингеториг созвал общее собрание и заявил на нем,
что эту войну он начал не ради своих личных выгод, но ради общей свободы; так
как необходимо покориться судьбе, то он отдает себя в распоряжение собрания:
пусть оно благоволит сделать выбор: или его смертью удовлетворить римлян, или
выдать его живым. По этому поводу отправили к Цезарю послов. Он приказывает
им выдать оружие и привести князей. Сам он сел в укреплениях перед лагерем.
Туда приводят вождей; Верцингеторига выдают , оружие положено. Эдуев и ар-
вернов Цезарь приберег, в расчете снова приобрести через них влияние на их
общины; остальных пленных он распределил во всем своем войске по человеку на
солдата в качестве военной добычи.
90. По окончании этой войны он отправляется в страну эдуев и снова покоряет
их общину. Прибывшие туда послы от арвернов обещают исполнить все его требо-
25 Военный плащ полководца (poludamentum) был пурпурового цвета.
26 О сдаче Верцингеторига рассказывается в других источниках с разными
эффектными подробностями. Например, по рассказу Плутарха («Биография Цезаря», гл.
27), Верцингеториг надел на себя лучшее оружие, украсил своего коня, объехал
сидевшего Цезаря, затем слез с коня, снял с себя вооружение и молча сел около
Цезаря. Он был отвезен в Рим и там посажен в тюрьму: в 46 году до н. э. он
был проведен на триумфе и затем казнен.
вания. Он приказывает дать большое число заложников. Легионы он отпускает на
зимние квартиры. Около двадцати тысяч человек он возвращает эдуям и арвернам.
Т. Лабиэна посылает в страну секванов с двумя легионами и конницей; к нему
прикомандировывает М. Семпрония Рутила. Легаты Г. Фабий и Л. Минуций Басил
получают приказ зимовать у ремов для ограждения их от каких-либо обид со
стороны их соседей - белловаков. Г. Антистия Регина он посылает к амбиваретам,
Т. Секстия - к битуригам, Г. Каниния Ребила - к рутенам, каждого с одним
легионом . Кв. Туллий Цицерон и П. Сульпиций должны были занять зимние квартиры
в городах эдуев Кабиллоне и Матисконе для обеспечения подвоза провианта. А
сам он решил зимовать в Бибракте. На основании донесения Цезаря об этой
победе в Риме назначается двадцатидневное молебствие.
КНИГА ВОСЬМАЯ
События 51 и 50
годов до н. э.
Автор этой книги Авл Гирций - бывший легат Цезаря и его верный друг.
В 43 году до н. э. он был консулом вместе с Г. Вибием Пансой и пал
под Мутиной в войне с Антонием. Из писем Цицерона известно, что это
был человек образованный и с ясно выраженными литературными
интересами; так, после смерти Цезаря он занимался красноречием у самого
Цицерона. Но данное его сочинение написано несколько суховато и
монотонно; впрочем, ему пришлось описывать события большей частью
второстепенные и мелкие.
Твои постоянные просьбы, Бальб1, заставили меня наконец взяться за очень
трудное дело, от которого я изо дня в день отказывался; иначе отказ этот
стали бы объяснять не трудностью предмета, но моей ленью. Ввиду отсутствия связи
между ранними и последующими сочинениями нашего Цезаря я продолжал его
записки («О Галльской войне») и довел его последний неоконченный труд о событиях,
начиная с похода в Александрию, не до конца междоусобной распри, которого мы
не видим, но до конца жизни Цезаря. О, если бы мои читатели могли знать, как
неохотно взялся я за эту работу! Тогда им легче было бы избавить меня от
обвинения в глупости и притязательности, именно что я сам отвел себе
центральное место среди сочинений Цезаря. С каким старанием ни обрабатывали другие
писатели свои сочинения, но, по общему признанию, ни одно из них не может
сравниться по изяществу формы с этими записками. Они были изданы с целью
сообщить будущим историкам достаточные сведения о столь важных деяниях; но они
встретили такое единодушное одобрение, что, можно сказать, у историков
предвосхищен материал для работы, а не сообщен им. Но этому обстоятельству мы
имеем право удивляться более, чем кто-либо другой: все другие знают красоту и
обработанность его сочинений, а мы знаем также, с какой легкостью и быстротой
он их написал. Но Цезарь был не только весьма искусным и изящным стилистом:
он обладал также истинным умением излагать свои замыслы. Что касается меня,
то мне даже не удалось принять участия в александрийской и африканской
войнах; хотя войны эти я отчасти знаю из рассказов самого Цезаря, но, конечно,
мы иначе слушаем то, что непосредственно пленяет нас новизной и изумительно-
стью передаваемых событий, чем то, о чем мы должны будем говорить как
свидетели. Но, впрочем, запасаясь всевозможными оговорками во избежание сравнения
меня с Цезарем, я, несомненно, тем самым навлекаю на себя указанное обвинение
в притязательности, именно, что я как будто бы думаю, что кто-либо
действительно признает возможным сравнивать меня с Цезарем. Прощай!
• * *
1. Так как Цезарь покорил всю Галлию и, начиная с прошлого лета, все время
без перерыва провел в военных действиях, то он хотел дать своим солдатам
отдых на зимних квартирах от их напряженных трудов. Но стали приходить
известия, что многие общины единовременно задумывают возобновить войну и
составляют тайные заговоры. В качестве правдоподобной причины этого обстоятельства
указывали на общераспространенное среди галлов убеждение, что какая бы боевая
масса ни была сосредоточена в одном месте, она не может дать должный отпор
1 Л. Корнелий Бальб, родом из Кадикса (Gades), получил римское гражданство
при посредстве Помпея; он был также другом Цезаря и Цицерона (см. речь
последнего в защиту гражданских прав Бальба).
римлянам; но если несколько общин откроют военные действия в различных
пунктах одновременно, то армия римского народа не будет иметь ни времени, ни сил
энергично воевать во всех пунктах и всюду поспевать со своей помощью; но
только ни одно племя не должно отказываться от этой неприятной участи, если
благодаря такому выигрышу времени остальным удастся отвоевать себе свободу.
2. Чтобы не дать этим мечтаниям галлов укрепиться, Цезарь назначил
комендантом своего зимнего лагеря квестора М. Антония, а сам в сопровождении
конного отряда отправился накануне январских Календ из города Бибракты к 13-му
легиону, стоявшему, по его распоряжению, на эдуйской границе в области биту-
ригов, и присоединил к нему зимовавший по соседству 11-й легион. Оставив по
две когорты (от каждого легиона) для охраны обоза, он двинулся с остальным
войском в богатейшую область битуригов, так как при обширности их земель и
многочисленности городов зимовавший у них легион не мог бы удержать их от
приготовлений к войне и от заговоров.
3. Благодаря внезапному появлению Цезаря произошло то, что и должно было
произойти с врагами, не успевшими приготовиться и жившими разбросано:
поселяне, которые жили без всяких опасений, были застигнуты нашей конницей врасплох
прежде, чем они могли спастись бегством в города. А именно Цезарь решительно
воспретил предавать пламени усадьбы (что обыкновенно служит признаком
неприятельского набега) - с той целью, чтобы в случае продвижения в глубь страны
не испытывать нужды в фураже и хлебе и чтобы не путать врагов этими пожарами.
Устрашенные потерей многих тысяч пленных, те битуриги, которым удалось
спастись от первого нападения римлян, бежали в соседние общины в надежде на
частные дружественные связи и на солидарность с ними их единомышленников.
Тщетно, ибо Цезарь своими ускоренными маршами повсюду их опередил и не дал ни
одной общине времени думать о чужой безопасности более, чем о своей. Этой
быстротой он обеспечил за собой верность дружественных племен, а на колебавшихся
наводил страх и принуждал их к покорности. Так как битуриги при таких
обстоятельствах убедились в том, что милость Цезаря открывает им возврат к его
дружбе и что соседние общины, не подвергаясь никакому наказанию, дали
заложников и снова были приняты под его покровительство, - то они последовали их
примеру.
4. Солдаты Цезаря самоотверженно выносили все лишения в зимние дни от очень
трудных походов и невыносимых холодов. В награду за эти лишения и
выносливость он обещал, в виде денег от добычи, каждому рядовому по двести
сестерциев , а центуриону - по тысяче. Затем он отправил легионы назад на зимние
квартиры , а сам вернулся на сороковой день в Бибракте2. Когда он производил там
судебное разбирательство, к нему прислали послов битуриги с просьбой о помощи
против карнутов и с жалобой на вторжение последних в их страну. Ввиду этого
он пробыл в зимнем лагере не более восемнадцати дней и вывел с зимних квартир
на Араре 14-й и 16-й легионы, которые, как указано было в предыдущей книге,
были там размещены для обеспечения продовольственного дела. С этими двумя
легионами он и выступил для преследования карнутов.
5. Когда молва о приближении нашего войска дошла до врагов, то карнуты,
наученные чужими несчастьями, оставили села и города, где они жили в наскоро
построенных для защиты от зимы маленьких и бедных помещениях (значительной
части своих городов они после недавнего своего поражения лишились), и
рассеялись по разным направлениям. Так как именно теперь наступила самая лютая по-
2 См. VII, 90.
года и Цезарь не желал, чтобы его солдаты страдали от нее, то он разбил свой
зимний лагерь в городе карнутов Кенабе и поместил солдат частью в домах
галлов, а частью в бараках, которые были построены солдатами и покрыты спешно
собранной соломой. Всадников же и пехотинцев из вспомогательных отрядов он
послал во все стороны, куда только, по его сведениям, устремлялись враги. И
недаром, ибо большей частью наши возвращались с богатой добычей. Суровая зима
и страх перед постоянными опасностями сломили карнутов: лишенные крова, они
нигде не осмеливались задерживаться на более или менее долгое время, а в
жестокие морозы даже в лесах не находили себе достаточной защиты. Поэтому,
потеряв много народа, они рассеялись и разбежались по соседним общинам.
6. Цезарь считал достаточным в это суровое время года разгонять
собиравшиеся отряды неприятелей, чтобы помешать возникновению новой войны, и, насколько
можно было рассчитать, был уверен в том, что к началу лета дело не дойдет до
большой войны. Поэтому он оставил два своих легиона под командой Г. Требония
на зимних квартирах в Кенабе, а сам выступил в поход против белловаков. А
именно часто отправляемые ремами послы извещали его о том, что белловаки3,
превосходившие военной славой всех галлов и бельхюв, вместе с соседними
племенами под предводительством белловака Коррея и атребата Коммия собирают
войска и стягивают их в одно место, чтобы всей массой обрушиться на страну
подчиненных ремам суессионов. Считая делом не только своей чести, но и своей
безопасности оградить заслуженных перед римским государством союзников от
всякого рода бедствий, Цезарь снова вызвал с зимних квартир 11-й легион, а к
Г. Фабию послал письмо с приказом провести в область суессионов свои два
легиона и взял у Т. Лабиэна один из двух его легионов. И вот, в то время как
сам он был непрерывно занят, тяжесть этих отдельных экспедиций он распределил
между легионами по очереди, насколько это позволяло положение зимних лагерей
и его оперативный план.
7. Собрав все эти силы, он выступил против белловаков и, разбив лагерь в их
стране, послал по всем направлениям эскадроны всадников для захвата пленных,
от которых можно было бы узнать о намерениях врагов. Всадники исполнили
поручение и сообщили, что лишь немногих они нашли в домах, да и эти последние
отнюдь не оставались там для обработки полей (ибо повсюду было произведено
повальное выселение), но были отправлены сюда назад для разведок. На свои
расспросы о том, где находятся главные силы белловаков и каковы их планы, Цезарь
получил ответ, что белловаки, способные носить оружие, собрались в одно
место, а с ними также амбианы, аулерки, колеты, велиокассы и атребаты; для
лагеря они выбрали возвышенность в лесу, окруженную болотами, а весь обоз
направили в более отдаленные леса. Войной руководят несколько князей, но масса
слушается главным образом Коррея, который известен как заклятый враг римского
народа. Несколько дней тому назад из этого лагеря отправился атребат Коммий
привести вспомогательные войска от германцев, живущих в ближайшем соседстве и
необыкновенно многочисленных. В случае подтверждения слуха, что Цезарь
наступает только с тремя легионами, князья и особенно народ белловаков единогласно
и с редким единодушием решили дать ему сражение, чтобы потом не быть
вынужденными вести решительную борьбу со всем войском при худших и более тяжких
условиях. Если же при нем больше сил, то они намерены остаться на избранном
ими месте и мешать из засады римлянам добывать фураж, по времени года скудный
и разбросанный, а также хлеб и всякий другой провиант.
8. Эти сведения Цезарь получил из нескольких подтверждающих друг друга по-
3 См. VII, 59.
казаний многих пленных. Признавая, что сообщаемые ему планы врагов разумны и
очень далеки от обычной у варваров опрометчивости, он решил всячески
позаботиться о том, чтобы внушить врагам презрение к малочисленности его войска и
тем вынудить их к сражению. При нем были чрезвычайно храбрые легионы из
ветеранов - 7-й, 8-й и 9-й; большие надежды подавала и отборная молодежь 11-го
легиона, прослужившая уже восемь лет, но по сравнению с остальными пока еще
не приобретшая себе репутации такой же боевой опытности и храбрости. Поэтому
он созвал военный совет и, изложив на нем все поступившие к нему донесения,
поднял дух у своих людей. В предположении, что врага можно заманить на
сражение кажущимся числом трех легионов, он распределил походные колонны так,
чтобы легионы 7-й, 8-й и 9-й шли впереди своего обоза, 11-й легион должен был
замыкать всю обозную колонну, впрочем, как это обыкновенно бывает в небольших
экспедициях, довольно незначительную: таким образом, врагам должно было
броситься в глаза как раз столько боевых сил, сколько они хотели встретить.
Построив по этой системе войско приблизительно в виде четырехугольника, Цезарь
показывается с ним на глаза врагам скорее, чем они могли этого ожидать.
9. Но когда галлы, о самоуверенных планах которых было сообщено Цезарю,
увидали, как легионы, выстроенные точно на поле сражения, приближаются к ним
ровным шагом, то они поставили свои войска перед лагерем, не покидая, однако,
возвышенности, может быть, из страха перед решительным сражением или же
вследствие внезапности наступления, а может быть, и в ожидании того, что наши
будут делать. При всем желании дать сражение Цезарь, однако, был изумлен
многочисленностью неприятеля и потому стал лагерем против неприятельского
лагеря, причем между ними была только не очень широкая долина с довольно
отвесными склонами. Этот лагерь он приказал окружить валом в двенадцать футов вышины
и на нем устроить соответственно с его высотой небольшой земляной бруствер,
далее провести двойной ров в пятнадцать футов ширины с отвесными стенками,
поставить на близком расстоянии друг от друга башни в три этажа вышиной и
соединить их друг с другом крытыми мостами с небольшими плетеными брустверами
из хвороста для защиты их передних сторон. Таким образом, лагерь был защищен
от неприятелей двойным рвом и двойным рядом защитников, из которых один ряд
тем смелее и дальше мог пускать метательные снаряды, чем безопаснее было его
положение вверху на мостах, а другой, расположенный на самом валу, ближе к
неприятелю, был прикрыт мостом от падающих на него снарядов. К воротам лагеря
были пристроены двустворчатые двери и приставлены еще более высокие башни.
10. Цель этих укреплений была двоякая. Цезарь надеялся, что размеры его
работ покажутся варварам признаком его страха и тем прибавят им уверенности. Он
понимал, что ввиду необходимости отправляться за фуражом и за хлебом довольно
далеко, его лагерь даже при малочисленной охране может быть защищен своими
собственными укреплениями. Тем временем часто происходили стычки, но с обеих
сторон обыкновенно выбегало лишь по несколько человек, так как между обоими
лагерями было болото. Впрочем, иногда либо галлы и германцы из наших
вспомогательных отрядов переходили через это болото и энергично преследовали
врагов, либо, в свою очередь, враги тем же путем переправлялись через него и
оттесняли наших назад. Но при ежедневных фуражировках случалось то, что
неизбежно должно было случаться при добывании фуража из отдаленных, лежавших
вразброс дворов, именно что фуражиров, рассеявшихся по малоудобным местам,
окружали. Это обстоятельство причиняло нашим небольшие потери лошадьми и
рабами, но зато развивало у варваров нелепые фантазии, тем более что Коммий,
который, как я указал, отправлялся за помощью к германцам, теперь вернулся с
конным отрядом. Хотя численность его не превышала пятисот человек, но
прибытие германцев, разумеется, увеличило надменность галлов.
11. Цезарь замечал, что враги уже несколько дней держатся в своем лагере,
прикрытом болотом и от природы защищенном; вместе с тем он видел, что штурм
этого лагеря потребовал бы кровопролитного боя, а окружение всего этого места
укреплениями возможно было бы при наличии более многочисленного войска.
Поэтому он послал письмо к Требонию с приказом как можно скорее вызвать 13-й
легион, зимовавший под командой легата Т. Секстия в стране битуригов, и,
таким образом, идти с тремя легионами ускоренным маршем на соединение с ним;
сам же он разослал для прикрытия фуражировок всадников, вызванных им в
большом количестве из племени ремов, лингонов и других, для отражения внезапных
неприятельских набегов.
12. Это происходило каждый день. Как обыкновенно и бывает, с течением
времени к этому привыкли и потому уменьшили свою бдительность. Тогда белловаки,
узнав ежедневное расположение наших кавалерийских постов, поместили в засаду
в лесистой местности отборный отряд пехоты, а на следующий день послали туда
же конницу, чтобы сначала заманить наших, а затем окружить и атаковать. Этот
несчастный жребий пал на ремов, которые в этот день должны были нести
сторожевую службу. А именно, как только они вдруг заметили неприятельских
всадников и при своем численном превосходстве презрительно отнеслись к
малочисленному неприятелю, они стремительно помчались в погоню и были со всех сторон
окружены пехотинцами. Это привело их в замешательство и заставило отступить
скорее, чем это обыкновенно бывает в конных сражениях. При этом они потеряли
начальника конницы, князя своей общины Вертиска: этот последний по своему
преклонному возрасту с трудом мог сидеть на коне, но, соблюдая галльский
обычай, не воспользовался ссылкой на свой возраст для отказа от должности
начальника конницы, равно как и не пожелал, чтобы сражение происходило без
него . Удачное сражение и смерть князя и командира ремов повысили надменность
неприятелей, а наших понесенный ими урон научил ставить посты после более
тщательного обследования местности и соблюдать меру в преследовании
отступающего врага.
13. Тем временем в виду обоих лагерей у бродов и переправ через болото
постоянно происходили ежедневные стычки. Во время одной из них германцы,
которых Цезарь перевел через Рейн, чтобы они пешими сражались в рядах конницы4, с
большой решительностью все до одного перешли через болото, перебили тех
немногих неприятелей, которые попытались оказать им сопротивление, и упорно
стали преследовать остальную массу. Тогда не только те, которых избивали в
рукопашном бою или ранили издали, но и те, которые обыкновенно стояли
довольно далеко в резерве, обратились в ужасе в позорное бегство и, часто теряя
возвышенные пункты, не переставали бежать, пока не спаслись в свой лагерь, а
некоторые от стыда бежали еще дальше за лагерь. Это положение вызвало во всем
их войске такое смятение, что трудно было решить, что у них преобладало:
надменность при ничтожных удачах или страх при незначительной неудаче.
14. Галлы простояли еще несколько дней в том же лагере. Но когда они узнали
о приближении легионов и легата Г. Требония, то вожди белловаков, боясь
осады, подобной осаде Алесии5, выслали из лагеря ночью всех стариков,
слабосильных и безоружных и вместе с ними остальной обоз. Но пока они развертывали эту
беспорядочную и нестройную колонну (дело в том, что за галлами даже при их
движении налегке обыкновенно идет множество повозок), показался уже дневной
свет. Тогда они выстроили перед своим лагерем вооруженные силы, чтобы не дать
4 См. VII, 65.
5 См. VII, 69.
римлянам начать преследование прежде, чем их обоз не отойдет на значительное
расстояние. Однако Цезарь, ввиду очень крутого подъема на холм, не считал
нужным нападать ни на сопротивляющихся, ни на отступающих; но все-таки он
находил полезным придвинуть свои легионы настолько, чтобы очищение позиции под
напором наших солдат не прошло без большой опасности для неприятелей. Он
видел, что лагери разделяет труднопроходимое болото, и что именно трудность
переправы может замедлить быстроту преследования; вместе с тем тот хребет,
который тянулся по ту сторону болота почти до самого неприятельского лагеря,
был отделен от последнего небольшой долиной. Поэтому он проложил через болото
мосты, перевел по ним легионы и быстро дошел до верхней площадки хребта,
которая с обоих боков прикрывалась крутым спуском. Построив на ней свои
легионы, он дошел до конца этого хребта и поставил войска в боевую линию на таком
месте, с которого можно было обстреливать неприятельские колонны из
метательных машин.
15. Варвары в твердой надежде на свою позицию не отказывались от сражения в
случае, если римляне сделают попытку подняться для штурма на холм; с другой
стороны, они не решались отводить свои силы отдельными отрядами, чтобы они не
пришли поодиночке в расстройство. Поэтому они продолжали стоять в боевом
порядке . Поняв причину их упорства, Цезарь приготовил к бою двадцать когорт и
приказал остальным разбить на этом месте и укрепить лагерь. По окончании всех
этих работ он поставил перед валом все легионы в боевом порядке и распределил
всадников по постам с приказом не разнуздывать лошадей. Белловаки увидели,
что римляне готовы к преследованию и что им самим на этой позиции нельзя без
большой опасности провести ночь и вообще оставаться хотя бы даже некоторое
время. Тогда они придумали такой способ отступления. Передавая друг другу, по
своему обыкновению, из рук в руки связки соломы и хворосту, имевшихся у них в
большом количестве, они сложили их перед фронтом и при наступлении ночи по
данному сигналу единовременно зажгли. Этот сплошной огонь вдруг скрыл у
римлян из виду все неприятельские войска, и тогда они немедленно с
необыкновенной быстротой убежали.
16. Хотя Цезарь из-за огня не мог заметить отхода врагов, но в
предположении, что это было предпринято с целью прикрыть бегство, он продвинул вперед
легионы и послал конные эскадроны в погоню. Но сам он стал двигаться медленно
из боязни засады, именно того, что, может быть, враги продолжают удерживать
ту же позицию и пытаются заманить наших на невыгодное место. Всадники боялись
въезжать в дым и в густые волны огня, а если некоторые из них в своем
увлечении и попадали туда, то с трудом различали головы своих собственных лошадей и
из боязни засады также дали белловакам возможность вполне беспрепятственно
отступить. Таким образом, враги, обнаружив в этом бегстве столько же страха,
сколько хитрости, без всяких потерь ушли миль на десять вперед и
расположились лагерем в весьма защищенной местности. Часто высылая отсюда в засаду
конные и пешие отряды, они причиняли римлянам большой урон при их
фуражировках.
17. После нескольких подобных нападений Цезарь узнал от одного пленного,
что вождь белловаков Коррей выбрал шесть тысяч человек из самых храбрых
пехотинцев и тысячу человек из всей конницы для засады в такой местности, куда,
по его предположению, ввиду обилия фуража и хлеба, римляне должны были
послать отряд фуражиров. Узнав об этом замысле врага, Цезарь вывел большее, чем
обыкновенно, число легионов и послал вперед конницу, как это он обычно делал
для прикрытия фуражиров. Ее ряды он пополнил легковооруженной пехотой и сам
двинулся с легионами со всей возможной быстротой.
18. Враги выбрали для своей засады открытое поле, которое тянулось по всем
направлениям не более чем на тысячу шагов, и было защищено со всех сторон
лесами или же очень трудно проходимой рекой, и всю эту местность оцепили, точно
облавой, своими скрытыми отрядами. Наши, зная о замысле врагов, появились там
эскадронами в полном вооружении и с боевым воодушевлением, готовые на какое
угодно сражение в надежде на поддержку следовавших за ними легионов. Их
приближение внушило Коррею мысль, что теперь настал удобный момент для боя; и
прежде всего, он показался с небольшими отрядами, с которыми и напал на
ближайшие к нему эскадроны. Наши мужественно выдержали это нападение, не
скопляясь в слишком большом количестве в одном месте: это обыкновенно случается в
конных сражениях от какого-либо испуга сражающихся, и тогда уже
многочисленность людей бывает причиной большого урона.
19. В то же время как наши эскадроны находились в разных местах и для боя
выступали по очереди отдельные небольшие группы, задерживая обход с флангов,
из лесов делают вылазку все остальные на помощь сражавшемуся Коррею.
Начинается в разных пунктах упорное сражение и идет некоторое время без перевеса
для той или другой стороны, пока из лесов не вышла в боевом порядке вся
пехотная масса, которая и заставила наших всадников отступить; но к ним на
помощь скоро подошли легковооруженные пехотинцы, которые, как я указал, были
отправлены впереди легионов. Они заняли места среди эскадронов и начали
мужественно сражаться. Бой идет некоторое время с одинаковым напряжением; но
затем, как это вообще бывает в сражениях, те, которые выдержали первое
нападение из засады, одерживают верх уже потому, что не были застигнуты врасплох и
не понесли от нападающих никакого урона. Между тем ближе подходят легионы, и
единовременно разносится и среди наших и среди врагов весть, что идет сам
император с готовыми к бою силами. Эта уверенность в поддержке со стороны
когорт заставляет наших сражаться с особой энергией, очевидно, чтобы в случае
замедления не пришлось делить победную славу с легионами. Враги падают духом
и стараются спастись бегством по разным направлениям. Но напрасно: ибо те
топографические трудности, которыми они хотели поставить в безвыходное
положение римлян, теперь опутали их самих. Побежденные, разбитые, потеряв большую
часть своих людей, они в паническом страхе бегут частью в леса, частью за
реку , но бегущих наши энергично преследуют и уничтожают. Тем временем Коррей,
которого никакая беда не могла сломить, не пожелал оставить поле сражения и
бежать в лес; не склонило его к сдаче и приглашение со стороны наших, но он
продолжал очень храбро сражаться и многих ранил, пока не вынудил озлобленных
победителей забросать его копьями.
20. После такого успеха Цезарь имел основание думать, что сломленные этим
поражением враги тотчас же по получении известия о нем должны немедленно
очистить место, где стоял лагерь, находившийся от этого побоища, по слухам, на
расстоянии около восьми миль. Поэтому он решил не терять результатов только
что одержанной победы. Хотя перед ним была труднопроходимая река, однако, он
по горячим следам переправился через нее с войском и двинулся вперед. Но бел-
ловаки и остальные племена, к которым, против их ожидания, спаслись бегством
лишь незначительные остатки их войск, и притом израненные и уцелевшие от
погибели только благодаря лесам, поняли, что теперь все повернулось против них:
Коррей убит, конница и храбрейшая часть пехоты погибла, приближение римлян
несомненно. Тогда они вдруг созвали трубой собрание и в один голос заявили,
что надо послать к Цезарю послов и заложников.
21. Все одобрили это решение, но атребат Коммий бежал к тем германцам, у
которых он взял вспомогательные войска для этой войны. Прочие немедленно от-
правили к Цезарю послов с просьбой удовлетвориться таким наказанием врагов,
которого он при своем милосердии и человеколюбии, разумеется, никогда бы не
наложил на них, если бы он мог наказать их, когда у них были свежие силы и
они с ним не сражались. Конное сражение сломило силы белловаков; погибло
много тысяч человек из отборной пехоты; едва спаслись бегством вестники об этом
побоище. Но все-таки, насколько это возможно при такой катастрофе, белловаки
извлекли из этого сражения большую пользу, именно что убит Коррей, инициатор
войны, подстрекатель народа; ведь при его жизни сенат никогда не имел такой
силы, какую имела невежественная чернь.
22. В ответ на эти просьбы Цезарь указал послам: в прошлом году в то же
самое время белловаки и остальные племена начали войну: они одни из всех с
величайшим упорством провели свое предприятие до конца, и даже сдача остальных
галлов не могла их образумить. Он хорошо знает, что очень удобно сваливать
вину на умерших. Но никто не имеет такого влияния, чтобы против воли князей
при противодействии сената и сопротивлении всех порядочных граждан, опираясь
только на надежную толпу черни, быть в состоянии вызвать войну и вести ее.
Тем не менее, он готов удовлетвориться тем наказанием, которое они сами на
себя навлекли.
23. В следующую ночь послы возвратились к своим с ответом Цезаря, затем
собрали должное число заложников. Спешно прибыли послы и от других племен,
которые выжидали, чем кончится дело белловаков. Все они дали заложников и
исполнили все требования, кроме только Коммия, которому страх мешал доверить
свою жизнь кому бы то ни было. Дело в том, что в прошлом году, когда Цезарь
производил суд в Ближней Галлии, Т. Лабиэн узнал, что Коммий соблазняет
общины к отпадению и устраивает заговор против Цезаря. Он решил, что немедленное
пресечение этой измены отнюдь не было бы вероломством. Так как при этом он не
рассчитывал, что Коммий явится на его зов в римский лагерь, то, не желая
дальнейшими попытками заставить его насторожиться, он послал к нему Г. Волу-
сена Квадрата с поручением постараться под видом переговоров убить его. Для
этой цели он дал отборных и подходящих центурионов. Обе стороны сошлись для
переговоров, и Волусен, как было условлено, схватил Коммия за руку. Но
центуриону - был ли он смущен непривычной задачей, или ему в этом помешали друзья
Коммия - не удалось покончить с ним. Впрочем, первым же ударом меча он нанес
Коммию тяжелую рану в голову. С обеих сторон схватились за мечи, однако с
целью не столько сразиться, сколько разойтись; наши были уверены, что Коммий
смертельно ранен, а галлы, догадавшись о коварном умысле, боялись большего,
чем они видели. После этого Коммий, как говорили, решил никогда не
показываться ни одному римлянину на глаза.
24. После полной победы над очень воинственными племенами Цезарь видел, что
уже ни одна община не собирается подняться на него войной и лишь отдельные
люди выселяются из городов и бегут из деревень для избавления от угрожающего
им подчинения римской власти. Поэтому он решил разослать свои войска в разные
области. Квестора М. Антония с 12-м легионом он взял к себе, легата Г. Фабия
послал с двадцатью пятью когортами в самую отдаленную часть Галлии, где, по
его сведениям, некоторые племена стояли под оружием, а те два легиона,
которые зимовали в тех местностях под начальством легата Г. Каниния Ребила, он
считал недостаточно сильными. Т. Лабиэна он вызвал к себе, а бывший при нем
на зимних квартирах 15-й легион послал в Ближнюю Галлию для защиты колоний
римских граждан, чтобы с ним не случилось такого же несчастья от нашествия
альпийских варваров, как прошлым летом с тергестинцами, которые были
застигнуты врасплох их внезапным нападением и ограблены. А сам он выступил для
опустошения и разорения страны Амбиорига: потеряв надежду на то, что этот
устрашенный беглец когда-либо попадется ему в руки, он считал неотложным
делом своей чести до такой степени истребить в его стране жителей, дома и скот,
чтобы уцелевшие, если только таковые будут, из ненависти к Амбиоригу за свои
великие бедствия лишили его всякой возможности вернуться к себе на родину.
25. Когда посланные во все стороны земли Амбиорига легионы и
вспомогательные войска разорили всю страну убийствами, пожарами и грабежом, перебили и
взяли в плен много народа, то Цезарь послал Лабиэна в землю треверов. Это
племя, привыкшее вследствие соседства с Германией изо дня в день воевать с
ними, по грубости образа жизни мало отличалось от германцев и повиновалось
римской власти только тогда, когда его принуждали к этому военной силой.
26. Тем временем легат Г. Каниний узнал из писем и от гонцов Дуратия
(последний всегда оставался неизменно верным римлянам, между тем как часть его
племени отпала), что довольно большие неприятельские силы собрались в области
пиктонов, и потому поспешил к городу Лемону. При приближении к нему он
получил более точные сведения от пленных, что вождь андов Думнак с многотысячным
войском запер Дуратия в Лемоне и держит в осаде. Не решаясь рискнуть со
своими слабыми легионами на сражение, Каниний разбил лагерь на защищенной
позиции. Думнак, узнав о его приближении, обратил все свои силы на римские
легионы и приступил к осаде римского лагеря. Он потратил несколько дней на штурм,
но, несмотря на тяжелые потери, нигде не мог прорвать укреплений и потому
снова обратился к осаде Лемона.
27. В то же время легат Г. Фабий, который успел покорить несколько племен и
обеспечил себе их верность взятием заложников, получил письмо от Г. Каниния
Ребила о происшествиях в стране пиктонов. Это известие заставило его
двинуться на помощь Дуратию. Но Думнак, узнав о приближении Фабия, потерял всякую
надежду на спасение в случае, если он будет вынужден единовременно
выдерживать напор внешнего врага и считаться с опасностью со стороны осажденных
горожан . Поэтому он поспешно ушел оттуда со своими войсками, причем считал себя
в полной безопасности только в случае переправы своего войска через реку
Литер, а через эту большую реку можно было перейти не иначе как по мосту.
Фабий, правда, еще не видал неприятеля и не успел еще соединиться с Канинием,
но на основании сообщений людей, знавших эту местность, он счел наиболее
вероятным, что враги в страхе, скорее всего, направятся как раз туда, куда они
и направились. Ввиду этого он поспешил со своими войсками к тому же мосту, а
коннице приказал двигаться впереди легионов, однако лишь настолько, чтобы
возвратиться в тот же лагерь, не утомив лошадей. Всадники, как и было
указано, пустились в погоню, напали на колонны Думнака, атаковали на походе
обремененных поклажей и, обратив их в паническое бегство, многих перебили и
захватили большую добычу. После этого удачного дела они вернулись в лагерь.
28. В следующую ночь Фабий послал вперед всадников с определенным
поручением завязать сражение и задерживать все силы противников, пока не подойдет он
сам. Для точного выполнения этого приказа начальник конницы Кв. Атий Вар,
человек редкой храбрости и ума, ободрил своих людей и, догнав неприятельское
войско, расположил одну часть эскадронов на удобных местах, а с другой
атаковал врага. Неприятельская конница сражалась необыкновенно храбро в надежде на
поддержку идущей за ней пехоты. Развертывается упорное сражение. Наши
всадники, презирая побежденных накануне врагов и помня, что за ними идут легионы,
очень храбро сражались даже с пехотой; им стыдно было отступать, и они горели
желанием своими собственными силами довести сражение до конца. В свою очередь
вчерашний опыт внушил неприятелям уверенность в том, что никаких подкреплений
больше не подойдет, и что теперь им представился случай уничтожить римскую
конницу.
29. В то время как сражение некоторое время шло с величайшим напряжением,
Думнак построил свою пехоту так, чтобы она могла в определенной очереди
поддерживать конницу. Вдруг1 появляются густые ряды легионов. При виде их
поражены были неприятельские эскадроны, пришли в ужас линии пехоты, произошло
полное замешательство в обозе, и все с громким криком пустились бежать
врассыпную. А наши всадники, до этого очень храбро сражавшиеся с упорным врагом, в
увлечении радостью победы подняли отовсюду громкий крик, окружили отступавших
и начали избивать их до тех пор, пока хватило силы у коней для преследования,
а у людей - для нанесения ударов. Таким образом, было перебито более
двенадцати тысяч вооруженных или бросивших от страха оружие и захвачен был весь
громадный обоз.
30. В числе бежавших был сенон Драппет, который в самом же начале восстания
Галлии собрал отовсюду отчаянных людей, призвал к свободе рабов, привлек к
себе изгнанников из всех общин, принял даже разбойников и отрезал римлян от
их обоза и от подвоза провианта. Теперь стало известно, что он набрал из
бежавших около пяти тысяч человек и с ними обратился против Провинции заодно с
кадурком Луктерием, который, как сообщено было в предыдущей книге6, в самом
начале галльского восстания был намерен напасть на Провинцию. При этом
известии легат Каниний поспешил с двумя легионами в погоню за ними, чтобы избежать
позора, что разбойничьи нападения этой отъявленной шайки могут причинить вред
Провинции или хотя бы навести на нее страх.
31. Г. Фабий двинулся с остальным войском против карнутов и прочих племен,
силы которых, как он знал, понесли большие потери в его сражении с Думнаком.
Он не сомневался в том, что недавнее поражение сделает их более покорными, а
если дать им побольше времени, то тот же Думнак может снова подстрекнуть их к
восстанию. При покорении этих племен Фабию сопутствовало великое счастье,
наградившее его быстрым успехом: карнуты, которые, несмотря на частые
репрессии, до сих пор не заикались о мире, теперь дали заложников и покорились; так
же и остальные племена, жившие на самом дальнем конце Галлии, у берегов
Океана, и называвшиеся ареморийскими, немедленно по приходе Фабия и его легионов
подчинились, по примеру карнутов, всем его требованиям. Думнак был изгнан из
своей страны и, скрываясь в одиночестве, был вынужден искать себе убежища в
самых отдаленных местах Галлии.
32. А Драппет и с ним Луктерий при известии о появлении Каниния и его
легионов поняли, что их попытка вступить в Провинцию в то время, как их
преследует римское войско, может окончиться их несомненной гибелью и что для них
отрезана всякая возможность беспрепятственных скитаний и грабежей. Поэтому
они остановились в области кадурков, где когда-то, в лучшие времена, Луктерий
имел большую силу у своих сограждан и всегда пользовался у варваров уважением
как зачинщик всякого рода переворотов. Там он занял своими и Драппетовыми
отрядами отлично защищенный от природы город Укселлодун, состоявший прежде под
его патронатом, и привлек на свою сторону горожан.
33. Поспешно подошедший туда Г. Каниний заметил, что город со всех сторон
защищен очень отвесными скалами и что для тяжеловооруженных солдат подъем на
6 См. VII, 5 и 7.
них был бы труден даже при полном отсутствии защитников. С другой стороны, он
видел, что в городе находится большой обоз, который, при попытке тайно увести
его, не мог бы уйти не только от конницы, но даже и от тяжеловооруженной
пехоты. Поэтому он разделил свои когорты на три отряда и разбил три лагеря на
очень высокой позиции. Отсюда он решил мало-помалу, насколько позволяли его
относительно небольшие силы, провести вал вокруг всего города.
Где-то здесь был галльский город Укселлодун, в наши
дни там раскинулся город Cahors (где производят вино
Кагор, используемое русской церковью).
34. Горожане при виде этих мероприятий вспомнили о несчастной участи Але-
сии7 и стали бояться столь же ужасной осады, причем Луктерий, переживший это
бедствие, особенно настаивал на необходимости позаботиться о запасах хлеба.
Поэтому они единодушно решили оставить в городе только часть сил, а с
остальными выступить налегке для доставки в город хлеба. Это предложение было
одобрено, и в ближайшую ночь Драппет и Луктерий, оставив в городе две тысячи
вооруженных, вывели из него остальных. Через несколько дней они добыли большое
количество хлеба в области кадурков, которые отчасти с большой готовностью
помогали им в продовольственном деле, отчасти же не могли им помешать в этом.
А иногда они оба по ночам делали набеги на наши редуты. Поэтому Г. Каниний
перестал спешить с проведением укреплений вокруг всего города из боязни, что
он не будет в состоянии охранять все доведенные до конца работы или же ему
пришлось бы поставить в очень многих пунктах слишком слабые караулы.
35. Собрав большой запас провианта, Драппет и Луктерий остановились
приблизительно в десяти милях от города, чтобы отсюда мало-помалу подвозить
провиант в город. Сами они распределили между собой занятия следующим образом:
Драппет остался с частью войска для охраны лагеря, а Луктерий повел обозных
животных в город. Расставив по пути караулы, он начал около десятого часа
ночи доставку провианта в город лесными и узкими тропинками. Когда лагерные
7 См. VII, 69.
сторожа услыхали этот шум и посланные разведчики сообщили, в чем дело, то Ка-
ниний быстро напал с вооруженными когортами из ближайших редутов перед
рассветом на провожатых обоза. Последние в ужасе от неожиданной беды разбежались
под защиту своих караулов. Но когда наши их увидали, то в еще большем
озлоблении против вооруженных они не оставили ни одного из них в живых. Луктерий с
немногими людьми спасся оттуда бегством, не возвращаясь, однако, в лагерь.
36. После этого удачного дела Каниний узнал от пленных, что часть
неприятельских войск находится под командой Драппета приблизительно в двенадцати
милях. Удостоверившись в этом из многих других показаний, он понял, что после
поражения одного вождя легко уничтожить остальных внезапным нападением, и
считал большим счастьем, что из того побоища никто не спасся в лагерь, чтобы
принести Драппету весть об этом несчастии. Не видя в этой попытке никакого
риска, он выслал вперед к неприятельскому лагерю всю конницу и необыкновенно
проворных германских пехотинцев, а сам разделил один легион на три части для
охраны трех лагерей, а другой повел с собой налегке. Подойдя ближе к врагам,
он узнал от посланных вперед разведчиков, что их лагерь, как это обыкновенно
бывает у варваров, лежит не на высоте, а внизу у берега реки и что германцы и
всадники налетели врасплох на не ожидавших того врагов и уже завязали с ними
сражение. Тогда он приказал легиону изготовиться и повел его в боевом строю
на неприятелей. Таким образом, по сигналу, данному со всех сторон сразу, была
занята возвышенность. Тогда германцы и всадники при виде легионных знамен
стали сражаться с еще большим ожесточением. Когорты немедленно напали со всех
сторон, всех перебили или взяли в плен, а также захватили большую добычу. В
этом сражении попал в плен и сам Драппет.
37. После такой большой удачи, не стоившей почти никаких потерь даже
ранеными , Каниний снова обратился к осаде города. Теперь, по уничтожении внешнего
врага, страх перед которым до сих пор мешал ему разделить свои силы и
окончить кольцо укреплений вокруг города, он приказал всюду приняться за эту
работу. Туда же на следующий день прибыл со своими войсками Фабий и взял на
себя осаду части города.
38. Между тем Цезарь оставил квестора М. Антония с пятнадцатью когортами в
стране белловаков, чтобы лишить бельгов всякой возможности вновь поднять
восстание . Сам он посетил остальные общины, требуя большого числа заложников и
стараясь успокоить всеобщую тревогу утешениями. Наконец он прибыл в страну
карнутов, которые, как рассказано Цезарем в предыдущей книге8, первые начали
войну. Он заметил, что в сознании своей вины они особенно беспокоятся, и,
чтобы избавить их общину от страха, потребовал выдачи на казнь Гутруата,
который первый начал это преступное дело и подстрекнул народ к войне. Хотя он
не доверялся даже своим согражданам, однако, все постарались быстро разыскать
его и доставить в лагерь. Вопреки своему характеру, Цезарь вынужден был
отдать его на казнь сбежавшейся большой толпе солдат, которые именно ему
приписывали все военные опасности и потери, так что, в конце концов, они забили
его до смерти и затем обезглавили9.
39. Здесь Цезарь узнал из частых писем Каниния о судьбе Драппета и Луктерия
и о продолжающемся упорстве горожан. Правда, он презирал их малочисленность,
но все-таки признавал необходимым подвергнуть их за упорство примерному
наказанию, чтобы у всех галлов выбить из головы мысль, что для сопротивления рим-
8 См. VII, 2 и 3.
9 См. VI, 44.
лянам им не хватило не столько сил, сколько выдержки, и чтобы по их примеру
остальные племена не вздумали, в расчете на выгоды своего местоположения,
начать борьбу за свое освобождение, - тем более что все галлы знали, что
осталось только одно лето цезаревского наместничества и что если им удастся
продержаться только это лето, то никакие дальнейшие опасности им не страшны.
Поэтому он оставил там Кв. Калена во главе легионов с приказанием идти за ним
следом обычным маршем; а сам со всей конницей поспешил ускоренными переходами
к Канинию.
40. Появившись, против всеобщего ожидания, под Укселлодуном. Цезарь нашел,
что город уже со всех сторон отрезан осадными укреплениями, и что осада ни
при каких условиях не может быть снята. Узнав вместе с тем от перебежчиков,
что горожане в изобилии снабжены хлебом, он сделал попытку отрезать
неприятелей от воды. Внизу, посреди глубокой долины, окружавшей почти всю гору, на
обрывах которой был расположен город Укселлодун, текла река. Отвести ее было
невозможно по условиям самой местности: она шла у самой подошвы горы так, что
ни в какую сторону нельзя было провести глубоких отводных каналов. Но все-
таки для горожан было трудно спускаться к ней по крутизне, и если бы наши
стали им в этом препятствовать, то они не могли бы ни подойти к реке без
риска быть ранеными или убитыми, ни вновь подняться по крутому склону. Поняв эти
их затруднения, Цезарь расставил посты стрелков и пращников, а на некоторых
пунктах напротив самого легкого спуска из города установил метательные машины
и таким образом старался отрезать горожан от воды.
41. С этого времени вся масса ходивших за водой стала собираться в одно
место непосредственно у основания городской стены, где пробивался могучий
источник, именно на той стороне города, которая на протяжении приблизительно
трехсот футов не была окружена рекой. Все желали отрезать горожан от этого
источника, но только Цезарь нашел к этому средство: он повел против него на
гору подвижные галереи и начал строить плотину, что, впрочем, потребовало
большого труда при постоянной борьбе с неприятелем. Действительно, горожане
сбегали сверху, поддерживали без опасности для себя перестрелку издали и
ранили многих из наших, которые упорно продвигались вперед. Однако это не
отпугивало наших солдат: они продолжали придвигать подвижные галереи («виней») и
упорной работой над плотиной преодолевать естественные затруднения. В то же
время они проводят из галереи подземные ходы к самой артерии источника -
работа, которую можно было производить вполне безопасно и не вызывая у врага
никаких подозрений. Выстраивается плотина в шестьдесят футов вышины, и на ней
устанавливается башня в десять этажей - не с тем, конечно, чтобы достигнуть
высоты городских стен (это было невозможно ни при каких угодно осадных
работах) , но чтобы она была выше верхней части источника. С этой башни начали
обстреливать из метательных машин самый подход к источнику, так что горожане
могли только с большой опасностью добывать воду. Таким образом, гибли от
жажды не только все животные, мелкие и крупные, но и множество людей.
42. В ужасе от этого бедствия горожане стали наполнять бочки салом, смолой
и щепками, зажигали и скатывали их на римские осадные верки, а в то же время
отчаянно сражались, чтобы угрозой нападения отвлечь римлян от тушения. В
самих верках вдруг вспыхнул большой пожар, ибо весь горючий материал, который
скатывался по обрыву, задерживался галереями и плотиной, но именно то, что
его задерживало, само от него и загоралось. Но хотя наши солдаты и страдали
от такой опасной борьбы и от неудобной местности, однако, все это они
выносили с величайшим мужеством. Борьба шла на очень высоком пункте на глазах у
нашей армии и при громком крике с обеих сторон. И вот, чем более кто был заме-
тен, тем более он подставлял себя под неприятельские выстрелы и огонь, чтобы
его храбрость становилась для всех еще очевиднее.
43. Замечая, что многих из наших солдат ранят, Цезарь приказал когортам со
всех сторон двинуться вверх по горе к городу и повсюду поднять громкий крик,
как бы с намерением взять штурмом самые стены. Это устрашило горожан, и, не
зная, что делается в других местах, они отозвали своих бойцов от штурма
укреплений и расставили их по стенам. Так как сражение у верков окончилось, то
наши быстро потушили пожар, охвативший работы, и отчасти не дали ему
дальнейшего распространения. Тем не менее горожане продолжали упорно сопротивляться
и, хотя у них очень много народа погибло от жажды, не оставляли своей
решимости, пока наконец подземными ходами не были перехвачены и отведены в сторону
жилы их источника. Таким образом, этот живой ключ вдруг иссяк и поверг
граждан в полное отчаяние, так что они объясняли это событие не
изобретательностью людей, но волей богов. Вследствие этого они по необходимости должны были
сдаться.
44. Цезарь знал, что его мягкость всем известна, и не имел оснований
бояться, что какую-либо слишком суровую его меру будут истолковывать как
проявление прирожденной жестокости. Но вместе с тем он не видел конца своему
предприятию, если, подобно кадуркам и их союзникам, несколько племен сразу будут
поднимать восстания. Поэтому он решил устрашить остальных примерной карой:
всем, кто носил оружие, он приказал отрубить руки, но даровал им жизнь, чтобы
тем нагляднее было наказание за их преступления. Драппет, который, как я
указал10, был взят в плен Канинием, несколько дней воздерживался от пищи и этим
покончил с собой, может быть, потому, что был возмущен и озлоблен наложением
цепей, а может быть, из страха перед более тяжкой казнью. В то же время Лук-
терий, который, как я писал11, спасся из сражения бегством, попал в руки ар-
верна Эпаснакта: часто меняя места, он укрывался то у того, то у другого, так
как, очевидно, нигде не мог себя чувствовать долгое время в безопасности и
хорошо знал, как его должен ненавидеть Цезарь. Арверн Эпаснакт, как верный
друг римского народа, без всяких колебаний доставил его в цепях Цезарю.
45. Между тем Лабиэн имел удачное конное сражение в стране треверов и,
перебив много треверов и германцев, захватил в свои руки живыми князей, в том
числе эдуя Сура, который отличался величайшей храбростью и знатностью рода и
единственный из всех эдуев до сих пор не положил оружия.
46. Это известие убедило Цезаря в том, что во всех областях Галлии его дела
идут хорошо и что за истекшее лето Галлия вполне побеждена и покорена. Но он
сам еще ни разу не был в Аквитании, которая только отчасти была побеждена П.
Крассом12, и потому отправился с двумя легионами в эту часть Галлии, чтобы
там закончить свою летнюю кампанию. И эту операцию он исполнил с обычной
быстротой и удачей. Все аквитанские общины прислали к Цезарю послов и дали ему
заложников. После этого сам он с конным отрядом отправился в Нарбон, а армию
поручил своим легатам отвести на зимние квартиры: четыре легиона он разместил
в Бельгии под командой легатов М. Антония, Г. Требония и П. Ватиния, два
легиона были отведены в область эдуев, которые, как ему было известно,
пользовались во всей Галлии величайшим авторитетом, два оставлены были в стране ту-
ронов на границе карнутов, чтобы держать в повиновении всю ту прилегающую к
См. гл. 36.
См. гл. 35.
См. III, 20-27.
Океану страну, два остальных должны были стоять в стране лемовиков недалеко
от арвернов, чтобы, таким образом, ни одна часть Галлии не оставалась
незанятой римским войском. Сам он пробыл несколько дней в Провинции. Там он
поспешно объехал все судебные округа, разобрал общественные тяжбы и наградил людей
заслуженных: ему было очень легко познакомиться с поведением и настроением
жителей во время восстания всей Галлии, с которым он справился благодаря
верности и поддержке Провинции. После этого он вернулся к легионам в Бельгию и
провел зиму в Неметокенне.
47. Здесь он узнал, что атребат Коммий имел сражение с римской конницей.
Племя атребатов, когда у них занял зимние квартиры Антоний, оказывало нам
полное повиновение, но Коммий после вышеупомянутого своего поражения13 при
всех волнениях постоянно был к услугам своих сограждан, чтобы у них при
всякого рода попытках восстания всегда был налицо зачинщик войны и предводитель.
И вот, в то время, как община держалась по отношению к римлянам смирно, он с
своими всадниками жил грабежом, делал небезопасными пути сообщения и часто
перехватывал провиант, шедший для римского зимнего лагеря.
48. К Антонию на зимнее время был прикомандирован начальник конницы Г. Во-
лусен Квадрат. Его-то Антоний и послал для преследования неприятельской
конницы. У Волусена с его выдающейся храбростью соединялась личная ненависть к
Коммию, и тем приятнее для него было исполнение этого приказа. И вот,
устраивая засады, он часто нападал на его всадников и давал им удачные сражения.
Последний раз, когда бой был особенно ожесточенным, Волусен, из желания
поймать самого Коммия, упорно гнался за ним в сопровождении лишь немногих
всадников . Тот бросился бежать и довольно далеко завлек Волусена, а затем вдруг,
охваченный враждой к нему, стал взывать к своим о защите и помощи, заклиная
их не оставлять безнаказанным вероломного нанесения ему ран, повернул коня и
опрометью поскакал на Волусена. То же делают все его всадники, и так как
наших было немного, то их обращают в бегство и преследуют. Коммий, пришпорив
коня, сталкивается с конем Квадрата, изо всех сил пускает в Волусена пику и
попадает ему в самое бедро. Как только начальник был ранен, наши без
колебания остановились, повернули коней и отбросили врага. А затем многие из
неприятелей, пораженные сильной атакой наших, были ранены и отчасти раздавлены в
бегстве, отчасти взяты в плен. Их предводитель избежал опасности только
благодаря быстроте своего коня, а очень тяжело раненного начальника конницы
отнесли в лагерь. Утолил ли Коммий свой гнев или же был потрясен большими
потерями в своем отряде, во всяком случае, он отправил к Антонию послов и, дав
заложников, обещался быть там, где ему будет предписано. Он просил только об
одном, чтобы принят был во внимание его страх встречи с глазу на глаз с каким
бы то ни было римлянином. Антоний признал этот страх и обусловленное им
желание основательными, согласился на его просьбу и принял заложников.
• * *
Я знаю, что Цезарь посвящал каждому отдельному году особую книгу своих
записок. Но я не нашел этого возможным, так как в следующем году, в консульство
Л. Павла и Г. Марцелла, в Галлии не было никаких особенно важных событий. Но
чтобы знали, в каких местах находился в то время Цезарь со своим войском, я
счел нужным вкратце об этом сообщить и присоединить к этой книге.
* * *
См. гл. 23.
49. В то время, когда Цезарь зимовал в Галлии, его единственной целью было
сохранять дружественные отношения с общинами, ни в одной из них не возбуждать
излишних надежд на восстание и не подавать повода к нему. Менее всего хотел
бы он быть поставленным в необходимость вести какие бы то ни было военные
действия перед самым своим уходом, чтобы не оставлять за собой при выходе
своей армии из Галлии такой войны, которую охотно предприняла бы вся Галлия,
почувствовав себя свободной от непосредственной опасности. Поэтому он
обращался к общинам в лестных выражениях, их князей осыпал наградами, не налагал
никаких тяжелых повинностей и вообще старался смягчить для истощенной
столькими несчастливыми сражениями Галлии условия подчинения римской власти. Таким
путем он без труда поддерживал в ней спокойствие.
50. Сам он по окончании зимы против обыкновения двинулся самым скорым
маршем в Италию, чтобы лично обратиться к муниципиям и колониям14, которым он
еще раньше рекомендовал поддержать кандидатуру своего квестора М. Антония,
домогавшегося жреческого сана15. Он охотно употреблял свое влияние в пользу
своего близкого друга, которого сам незадолго до того послал (в Рим) для
домогательства; но особенно он это делал в противовес могущественной кучке
олигархов, которые страстно желали провалить М. Антония и тем сломить влияние
Цезаря при его уходе из Галлии. Хотя Цезарь уже на дороге, еще до своего
появления в Италии, услыхал, что Антоний выбран в авгуры, однако он нашел
вполне целесообразным посещение муниципиев и колоний, чтобы поблагодарить их за
услугу, которую они оказали Антонию своими многочисленными голосами, и вместе
с тем ходатайствовать о поддержке своего собственного консульства на будущий
год, тем более, что его противники надменно хвастались тем, что выбраны в
консулы Л. Лентул и Г. Марцелл с целью отобрать у Цезаря всякие почести и
должности и что вырвано консульство у Сервия Галь бы за то, что он связан был
с ним узами личной дружбы и продолжительной совместной службой в качестве его
легата, хотя Гальба и по своему влиянию, и по числу избирателей далеко
оставлял за собой своих соперников16.
51. Прибытие Цезаря было встречено всеми муниципиями и колониями с
необыкновенным почетом и любовью. Ведь тогда он впервые возвращался туда после
полного окончания войны со всей Галлией. Придумывалось все возможное для
украшения ворот, дорог и всех мест, где должен проходить Цезарь. Навстречу ему
выходило все население вместе с детьми, повсюду заклались жертвы, на площадях и
перед храмами установлено было множество столов с яствами для богов, точно
это было предвкушением радостного и желанного триумфа. Так велики были пышная
щедрость людей богатых и восторг народа.
52. Быстро объехав все области Ближней Галлии, Цезарь очень поспешно
вернулся к своей армии в Неметокенну, затем вызвал все легионы с зимних квартир
к границе треверов и там произвел смотр всей армии. Т. Лабиэна он поставил во
главе Ближней Галлии, чтобы при его содействии еще больше расположить населе-
14 Муниципии (municipia), италийские города с местным автономным устройством,
в эту эпоху пользовались полными гражданскими правами; но в Цисальпийской
Галлии были города, которые имели так называемое латинское право (ius Latii,
буквально: «право Лациума»); полными правами римского гражданина, в частности
правом выбора в римских комициях, в этих городах пользовались только бывшие
магистраты. Вот эти города и надо видеть в колониях, о которых говорит Гир-
ций.
15 На 49 год до н. э.
16 Ср. III, 1.
ние в свою пользу при соискании консульства. А сам он двигался с легионами и
менял места лишь постольку, поскольку это сообразовалось с санитарным
состоянием армии. На пути он часто слыхал, что его враги соблазняют Лабиэна, и
получал прямые известия о том, что олигархи задумывают путем специального
сенатского постановления лишить его части войска. Однако он не дал никакой веры
слухам о Лабиэне, но не мог и решиться на какое-либо противодействие воле
сената, в полном убеждении, что при независимости голосования сенаторов его
дело легко пройдет. В самом деле, народный трибун Г. Курион17, который взял на
себя защиту дела Цезаря и его права на почесть, часто заявлял в сенате: если
кого-нибудь беспокоит страх перед вооруженными силами Цезаря, то ведь и
владычество Помпея и его силы внушают далеко не малый ужас форуму; в таком
случае оба должны разоружиться и распустить свои армии, и тогда республика будет
свободной и независимой. И он не только уверял в этом, но даже пытался
провести соответственное голосование сената. Но этому настойчиво воспротивились
консулы и друзья Помпея и, затянув прения, не дали состояться постановлению.
53. Это было важное свидетельство относительно воли всего сената, и оно
согласовалось с более ранним фактом. А именно в прошлом году Марцелл в своих
нападках на официальное положение Цезаря, вопреки закону Помпея и Красса18,
внес в сенат досрочный доклад о цезаревских провинциях; после прений Марцелл,
всячески желавший возвыситься за счет Цезаря, приступил к голосованию, но
сенат большинством голосов отверг его доклад. Однако это не сломило врагов
Цезаря, но только побудило их заручиться еще более сильными связями, чтобы
принудить сенат к полному одобрению их собственных решений.
54. Затем состоялось постановление сената о том, что Гн. Помпеи и Г. Цезарь
должны дать по одному легиону для войны с парфянами. Этим самым явно
отнимались два легиона у него одного. Ибо Гн. Помпеи дал как бы от себя лично 1-й
легион, который набран был в цезаревской провинции и им самим до этого был
уступлен Цезарю19. Однако Цезарь, хотя намерения его противников не вызывали
в нем уже никаких сомнений, вернул этот легион Помпею, а от себя отправил,
согласно с постановлением сената, 15-й легион, стоявший до сих пор в Ближней
Галлии. На его место он перевел в Италию 13-й легион для охраны тех
укрепленных пунктов, из которых уходил 15-й легион. Сам он следующим образом
распределил армию по зимним квартирам: Г. Требоний должен был стоять с четырьмя
легионами в Бельгии, а Г. Фабий со столькими же двинуться в область эдуев.
Цезарь думал обеспечить спокойствие Галлии тем, что его войска будут держать в
повиновении бельгов как самых храбрых среди галльских племен и эдуев, самых
По свидетельству историка Веллея Патеркула (II, 48), Плутарха («Биография
Помпея», гл. 58) и Аппиана («Гражданские войны», II, 26), Курион Младший,
«беспутный гений» (homo ingeniosissime nequam), блестящий оратор, сначала был
яростным противником Цезаря, но, получив от него громадную взятку, перешел на
его сторону, искусно маскируясь на первых порах беспартийным борцом за
республику: так, когда враги Цезаря требовали, чтобы Цезарь распустил свое
войско перед возвращением в Рим, Курион настаивал на том же и по отношению к
Помпею. При разрыве Цезаря с сенатом Курион вместе с народными трибунами Кв.
Кассием и М. Антонием бежал к Цезарю. Получив от него наместничество в
Сицилии и Африке, он погиб в сражении с нумидийским царем Юбой, сторонником
Помпея, и все его войско было уничтожено (Цезарь, Гражданская война, I, 30; II,
23-43).
18 Собственно, это был закон Требония (в 55 году до н. э.), поддержанный Крас-
сом и Помпеем, о продолжении проконсульства Цезаря на пять лет.
19 Ср. VI, 1.
авторитетных. Сам он отправился в Италию.
55. Прибыв туда, он узнал, что два отосланных им легиона, которые, по
постановлению сената, должны двинуться на войну с парфянами, переданы, по
распоряжению консула Г. Марцелла, Гн. Помпею и удерживаются в Италии. Хотя
теперь уже ни для кого не оставалось сомнения относительно того, что
предпринимается против Цезаря, однако Цезарь твердо решил выносить все, пока будет
оставаться хоть малейшая надежда разрешить спор на почве закона, а не путем
войны.
=================================== ПОДВАЛ ==================================
ВОЕННОЕ ДЕЛО У РИМЛЯН ВО ВРЕМЕНА ЦЕЗАРЯ
М.М. Покровский
Организация войска.
Оружие и амуниция
Основным ядром (robur) римской армии была тяжеловооруженная пехота -
легионы, которые набирались из римских граждан со времени Мария исключительно из
числа бедных граждан, так как люди зажиточные в эпоху Цезаря уклонялись от
рядовой службы и предпочитали поступать в contubernales («сопалатники»)
полководца, у которого они были ординарцами и под его руководством обучались
военному делу. Набор производил сенат или наместник в своей провинции,
обыкновенно через легатов. Рекруты приносили присягу (sacramentum) на все время
службы.
Нормальный состав легиона был шесть тысяч солдат, но Цезаревы легионы
обычно не превышали трех-четырех тысяч. Легион делился на десять когорт, в каждой
когорте было три манипула с их архаическими названиями hastati, principes,
triarii, в манипуле было две центурии. Когорта в эту эпоху была тактической
единицей, но у нее не было ни особого знамени, ни особого командира.
Цезарь начал Галльскую войну во главе четырех легионов, с которыми он и
победил гельветов и Ариовиста. К концу войны их число дошло до одиннадцати,
причем 1-й легион был уступлен ему Помпеем. Излюбленным его легионом был 10-
й.
Римский меч.
Главнейшим наступательным оружием легионера был меч (gladius) и метательное
копье (pilum) . Меч был короткий. Обоюдоострый, с тонким острием, так что им
можно было и колоть и рубить. Он был в ножнах (vagina); его носили на
перевязи (balteus) на правом боку. Pilum состояло из толстого деревянного древка и
железной части с острием, в общем, около полутора-двух метров длины. Цезарь
приказывал закалять только острие; таким образом копье, пробив щит,
загибалось и делалось негодным к употреблению, а неприятеля лишало щита. Это копье
можно было бросить метров на тридцать.
Оборонительным оружием был прежде всего щит (scutum). Он имел
полуцилиндрическую форму и был в вышину около 11/4 метра и около 0,8 метра в ширину. Его
деревянный остов был покрыт кожей и обит по краям металлом. На походе щиты
вкладывались в чехлы и вешались на спину.
Шлем был металлическим: galea у легионеров, cassis у всадников. Во время
похода он висел на груди.
Сверх этого легионеры носили кожаный панцирь (lorica), обитый
металлическими пластинками. Под ним солдаты носили шерстяную тунику, а поверх него плащ
(sagum), застегивавшийся на правом плече пряжкой.
Кожаные солдатские сапоги, оставлявшие пальцы открытыми, назывались
caligae.
Свой багаж (sarcina), состоявший из запаса хлеба на несколько дней, котелка
для варки пищи, двух или нескольких палисадин и рабочих инструментов для
постройки лагеря, легионер носил за плечом и был тогда impeditus;
противоположен ему был expeditus, сложивший с себя багаж.
Кроме основной легионной пехоты, римская армия заключала в себе и
вспомогательные войска (auxilia), пешие и конные.
Пешие вспомогательные войска назывались alarii (B.G., I, 51). Первоначально
они находились на флангах (ala) , но во времена Цезаря образовали особые
отряды. Под auxilia Цезарь разумел или все вспомогательные отряды, или только
пешие. Их поставляли союзные государства (например, в 52 году эдуи поставили
десять тысяч солдат), или же они набирались в провинции, или, наконец, из
жителей покоренных стран; иногда они нанимались и у независимых народов. К
auxilia принадлежали, между прочим, стрелки с Крита, пращники с Балеарских
островов (они пускали свинцовые продолговатые пули, так называемые glandes),
нумидийцы и, наконец, германские всадники. Эти отряды являлись с национальным
вооружением и, в противоположность тяжеловооруженным легионам, образовывали
так называемые levis armatura. Во главе их стояли местные князья или римляне
с титулом praefecti.
Во вспомогательных войсках, конных и пеших, легкое копье снабжалось
amentum, то есть ременной петлей на древке, в которую всовывалась рука;
благодаря этому дротик мог пролетать на восемьдесят метров.
Конницы из римских граждан во времена Цезаря уже не было. Он пользовался
наемными германцами, испанцами и нумидийцами, которых было человек по двести-
триста при каждом легионе. Кроме этой постоянной легионной конницы Цезарь
имел при себе специально около четырех-пяти тысяч человек от дружественных
галльских племен. Конница делилась на alae, заключавшие в себе десять turmae
(около тридцати человек в каждой), каждая turma имела 3 decuriae: отдельными
decuriae командовали decuriones; большими отрядами - или местные князья, или
римские praefecti.
Каждый манипул имел свое знамя (signum). Обыкновенно знамена представляли
собой древко с различными серебряными украшениями; иногда, кроме них,
привешивался к древку кусок материи (vexillum). Особое красное vexillum было у
полководца. Военным значком всего легиона был орел (aquila), обыкновенно
серебряный, прикрепленный к древку.
Сигнал к наступлению и отступлению обыкновенно давался прямой металлической
трубой (tuba). Этот главный сигнал передавался далее рожками манипулов
(cornu).
Что касается содержания войска, то рядовой легионный солдат получал из
государственного казначейства сто двадцать денариев (около 40 р. золотом) в год
жалованья (stipendium), центурион - вдвое больше, вспомогательные войска
меньше, но сколько - неизвестно. Со времени гражданской войны Цезарь назначил
рядовым солдатам двести двадцать пять денариев с соответственным повышением
жалованья прочим разрядам - центурионам и военным трибунам. Далее, солдаты
получали подарки, иногда очень богатые, и имели долю в добыче. По окончании
военной службы им давались либо денежная сумма, либо земельные наделы.
Солдаты питались главным образом пшеницей, которую они получали зерном и сами
размалывали на ручных мельницах для приготовления особого рода сухарей. Мясо ели
реже и не так охотно.
Цезарь не упоминает о врачах, но они, несомненно, были при армии. Мы слышим
о выздоровлении тяжелораненных, о многочисленных больных и т. д.
Особых инженерных войск у Цезаря не было, так как всю работу производили
его легионеры. Они доставали фураж и хлеб, воду и дрова, устраивали бараки,
укрепляли лагерь, воздвигали осадные сооружения, прокладывали пути, строили
корабли и мосты и т. д. При всем том инженерное дело играло очень большую
роль в тактике Цезаря. Несмотря на отсутствие особых инженерных частей,
руководство инженерным делом поручалось особым лицам (praefecti fabrum), каким
был не упоминаемый самим Цезарем Мамурра (ср. гневное 29-е стихотворение Ка-
тулла по поводу того, что Мамурра сильно нажился на этой должности у Цезаря).
Для услуг1 офицерам и для ухода за лошадьми при войске были calories и
muliones (погонщики мулов) - из рабов. Они принимали участие в фуражировках.
При войске, обыкновенно перед лагерем, были также купцы (mercatores),
свободнорожденные или вольноотпущенники.
Дополнением к регулярной и вспомогательной армии был флот. Он состоял у
Цезаря из военных (naves longae) и грузовых судов (naves onerariae) и во время
Галльской войны был весь выстроен в Галлии частью для войны с венетами,
частью для похода в Британию. Но служил он больше для перевозки войск, чем для
сражений. Да и главное морское сражение с венетами было выиграно
преимущественно благодаря благоприятной погоде. В гражданскую войну флот Цезаря был
гораздо слабее флота республиканцев.
Командным составом легиона были военные трибуны (tribuni millturn) и
центурионы .
Трибуны, в количестве шести на легион, происходили обыкновенно из
всаднического сословия. Ввиду их молодости и неопытности Цезарь не особенно доверял
им, и потому в его армии они не пользовались старым правом командовать по
очереди в течение двух месяцев легионом. Их функции были менее значительны:
они исполняли приказы полководца и легатов, командовали небольшими отрядами,
оберегали продовольствие, несли патрульную службу, сопровождали полководца в
качестве адъютантов и участвовали в военном совете.
Центурионы выходили из рядовых, отличившихся храбростью, усердием и знанием
службы. Центурион командовал центурией, то есть одной шестидесятой легиона. В
каждом манипуле командир первой центурии (prior) был выше командира второй
(posterior) и командовал всем манипулом. Первый центурион 1-й когорты
назывался primus pilus, или primipilus; самым младшим был центурион 2-й центурии
3-го манипула 10-й когорты (decimus hastatus). Чтобы сделаться примипилом,
надо было пройти все должности центурионов 2-й центурии, а затем 1-й
центурии; за особые заслуги центурион повышался на несколько ступеней сразу.
Центурион центурии триариев в каждой когорте командовал всей когортой. Эти
командиры были primi ordines и принимали участие в военном совете, на который
все центурионы приглашались только в виде исключения. Кроме обучения своих
частей, центурионы заботились о дисциплине, знаком этого у центуриона была
изогнутая трость (vitis), получали поручения определить место для лагеря, со-
бирать добычу, были посредниками в сношениях солдат с полководцем; под их
охраной были также орлы легионов и знамена манипулов. Поэтому они скорее
приближались к младшему командному составу современных армий. Роль их была,
однако, весьма важна, и Цезарь часто отмечает особые заслуги отдельных из них
(Бакула, Бальвенция, Пулиона, Ворена). Тем не менее, они вообще не могли
делаться трибунами.
Ближайшими помощниками правителя провинции и главнокомандующего, кроме
военных трибунов, были квестор и легаты, непременно из сенаторского сословия.
Квестор заведовал войсковой кассой и всей финансовой частью, но в случае
надобности на него возлагались и чисто военные обязанности, как, например,
командование легионом.
Легаты прикомандировывались сенатом к главнокомандующему сообразно с его
желанием. Они обыкновенно исполняли наиболее ответственные поручения
полководца - то в качестве командиров одного или нескольких легионов или всей
конницы, то в качестве заведующих набором или постройкой флота и т. д. В
Галльскую войну у Цезаря перебывало около двадцати легатов, из которых особенно
выделялись Т. Лабиэн, бывший его единомышленник, изменивший ему в начале
междоусобной войны, Красе, Кв. Цицерон, Котта, Сабин, Д. Брут, а к концу этой
последней войны М. Антоний.
К главной квартире полководца принадлежали также молодые люди, так
называемые contubernales, которые изучали под его руководством военное дело и
входили в cohors praetoria; главным же образом ее составляли пешие и конные части,
иногда многочисленные, и по всем признакам evocati - добровольцы-ветераны,
специально вызванные полководцем; они получали повышенное жалованье и были
свободны от караульной службы и шанцевых работ. Кроме того, при ставке
находились писцы (scribae), квесторы, гадатели (haruspices), разведчики и курьеры
(speculatores) и др.
Войско
на походе
Войско Цезаря двигалось очень быстро, и этому в значительной степени было
обязано своими успехами. В авангарде (primum agmen) шла обыкновенно конница в
сопровождении легковооруженных. Передовые отряды этого авангарда назывались
antecursores или exploratores, из которых высылались отдельные разведчики.
Легионы обыкновенно двигались так, что за каждым из них шел его обоз; но если
неприятель был близок, то обоз помещался в середине всего войска, причем
около двух третей войска шло впереди, а одна треть образовывала арьергард (agmen
novissimum); обыкновенно арьергардную службу несли молодые солдаты (tirones).
В последнем случае войско называлось готовым к бою (expeditus). От этого надо
отличать марш в боевом порядке (acies). Тогда солдат снимал с себя поклажу и
изготовлял оружие к бою (expedire arma). Обыкновенный дневной марш солдата
доходил до двадцати пяти километров; ускоренный марш - по крайней мере до
тридцати; форсированные переходы (maxima itinera) доходили до сорока пяти
километров . После каждого дневного марша разбивался укрепленный лагерь, так что
самые марши считались по числу лагерей (напр., quinis castris, B.G. VII, 36).
Оттуда выступали с рассветом (prima luce), но иногда и ночью, во вторую или
третью стражу (в полночь или около трех часов утра).
Ночной караул сменялся четыре раза, и то время, которое он стоял,
называлось стражей (vigilia); две смены были до полуночи, две остальные - после
полуночи. Понятно, что летние караулы были короче зимних. Римляне только с III
века до н.э. стали пользоваться солнечными, а затем водяными часами. При этом
римские часы считаются от заката и до восхода солнца, тогда как новейшие часы
соответствуют истинному солнечному времени. Вследствие этого наиболее корот-
кий зимний час у римлян (11 декабря) = 44 минуты 30 секунд нашего часа.
Нашему часу римский час равнялся только в дни весеннего равноденствия. (Ср. в
приложении к книге Наполеона III подробную таблицу под заглавием «Сравнение
римских и новейших часов»). Например, 16 августа солнце заходит в 7 часов 11
минут. С этого момента начинается первая стража; в 9 часов 36 минут вечера -
вторая; в полночь - третья; в 2 часа 24 минуты пополуночи - четвертая,
оканчивается она в 4 часа 49 минут, с восходом солнца).
Войско
в лагере
От обыкновенного лагеря, разбивавшегося после каждого дневного перехода,
отличался лагерь постоянный (stativa), который строился главным образом на
зиму (hiberna); к последнему был близок лагерь, сооруженный при осаде. Когда
передовые рекогносцировочные отряды или центурионы находили удобное место для
лагеря, то, прежде всего, определялись две его основные линии: cardo и
decumanus (длина и ширина), обыкновенно одинаковой длины. Получался, таким
образом, квадрат, одна часть которого назначалась для полководца, его штаба и
лейб-гвардии, а другая - для легионов и вспомогательных войск. Каждая сторона
имела свои главные ворота: porta praetoria была обращена к врагу, против нее
была porta decumana; боковые ворота назывались portae principales dextra и
sinistra, правые и левые. От porta praetoria шла главная улица лагеря (via
praetoria), которую пересекала via principalis. Главнейшим пунктом лагеря
была ставка полководца. Перед ней было свободное пространство, на котором
собирались солдаты, когда к ним говорил с возвышения полководец (suggestus).
Римский лагерь (stativa).
По определении места для лагеря оно обводилось рвом (fossa), земля из
которого употреблялась для устройства вала (agger, vallum); иногда проводился
двойной ров.
Земляной вал был обыкновенно в три с половиною метра высотой и шириной и
укреплялся дерном и брустверами (loricae), состоявшими из плетеных щитов
(plutei) с зубцами, что прикрывало всего бойца. Для усиления лагеря
устанавливались также деревянные башни в несколько этажей.
Палатки солдат (tabernacula) были кожаными (поэтому иногда они назывались
pelles); в зимних лагерях вместо них строили бараки с соломенной крышей.
Каждые ворота охранялись одной когортой (cohors in statione); ночью, если
враг был близко, несли стражу и более крупные отряды (excubiae). Мелкие
караулы и форпосты назывались vgiliae или custodiae.
Для полевого лагеря выбиралось по возможности такое место, поблизости от
которого можно было добыть фураж, дрова и воду. Войско возвращалось в лагерь
через porta decumana и выступало через porta praetoria. При множестве рабочих
рук и большой опытности укрепление обыкновенного лагеря шло очень быстро,
равно как и выступление из лагеря утром: по первому сигналу свертывались
палатки , по второму укладывался багаж, по третьему войско выступало.
Войско
в бою
Обычным боевым построением была acies triplex. Когорты легиона
располагались в три ряда: в первом ряду (prima acies) стояли четыре когорты, во втором
и третьем (secunda и tertia acies) по три в виде так называемого quincunx.
Промежутки между ними равнялись длине фронта каждой когорты; три когорты
второй линии стояли сзади промежутков первой и в начале сражения могли легко
соединяться с нею, а третья линия образовывала резерв. Реже применялась acies
duplex в две линии по пять когорт. В случае надобности промежутки суживались;
при энергичной атаке или обороне образовывали «круг», то есть карре (orbem
facere, in orbern consistere - B.G. IV, 47; V, 33 и др.), или «клин»
(cuneus), или, наконец, «черепаху» (testudo). В этом случае первый ряд держал
щиты перед собой, а второй и следующие - над головой.
«Черепаха» из шитов.
Римскими цифрами обозначены когорты. Квадратами - отдельные центурии.
Отдельные легионы стояли на небольшом расстоянии друг от друга; больше были
промежутки между собственной acies и флангами, на которых стояли обыкновенно
вспомогательные войска, особенно конница. Но она играла подчиненную роль, за
исключением германской, перемешанной с легковооруженными пехотинцами. Зато
она была очень деятельна при преследовании разбитого врага.
Сражение начиналось большею частью с правого фланга, где обыкновенно
помещался самый храбрый легион Цезаря, десятый. На врага шли ровным шагом,
который затем переходил в беглый. Сначала пускали копья, а потом брались за мечи
и старались оттеснить врага в рукопашном бою. Вообще Цезарь предпочитал сам
атаковать врага. Оборонительным было, например, сражение с нервиями (B.G. II,
19 ел.), а также при Бибракте и на реке Аксоне (н. Эн).
Крепостная
война
К лагерю почти всегда примыкали более или менее сильные полевые укрепления,
валы с бруствером, рвы, волчьи ямы, редуты (castella) и т. п. - ср. особенно
сложные сооружения под Алесией.
Римские осадные башни.
Укрепленные места (oppida) брались или блокадой (obsidio), или штурмом
(oppugnatio) , в последнем случае иногда с похода (B.G. II, 12; III, 21). В
этом случае штурмующие быстро заполняли рвы фашинами, образовывали «черепаху»
и взбирались на стену по лестницам или же взламывали ворота. А если это было
невозможно, то переходили к правильной осаде при помощи осадных верков
(opera), соединяя ее по возможности с блокадой. На ровной местности
воздвигали дамбу (agger) параллельно с частью стены и до ее высоты и старались сбить
с нее защитников, чтобы облегчить себе ее пролом. Если же приблизиться к
стене было трудно, то насыпали дамбу в 60 футов шириной из земли, балок и камней
и мало-помалу подводили ее к крепостному рву. Работавшие прикрывались плете-
ными щитами (plutei) и подвижными галереями (vineae); далее сооружали
подвижные башни из массивных бревен в несколько этажей для обстрела стены из
метательных машин. Эти башни, как и vineae, подкатывались по дамбе на валиках или
на катках. Для защиты от неприятельских снарядов башни покрывались матрацами
и кожей. При приближении к городу нападающие укрывались за «черепахами»,
стоявшими по обе стороны башни. Пролом производился посредством острых крюков
или стенных серпов (falces murales), чтобы выдернуть верхние ряды каменной
кладки, а главным образом посредством тарана (aries), массивного бревна с
обитой железом головкой, которое раскачивали на канатах в нижнем этаже башни
или в «черепахе». Проводились и подкопы под стену.
Кроме того, пускалась в ход и артиллерия - военные машины (tormenta) для
метания стрел, камней и балок, каковыми были баллисты, и более легкие
катапульты и скорпионы.
Стреломет (catapultarum).
Ликбез
МИР МИКРОБОВ
ГРАМПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ БАКТЕРИИ
АКТИНОМИЦЕТНАЯ ЛИНИЯ
ГРУППА II: АЭРОБНЫЕ
КОРИНЕФОРМНЫЕ БАКТЕРИИ
Род Corynebacterium является относительно небольшой и четко отграниченной
совокупностью организмов при условии, если он включает лишь С. diphtheriae и
родственные паразитические и патогенные для животных бактерии, являющиеся
факультативными анаэробами и обладающие клеточными стенками вышеописанного
строения. Однако у многих других неспоровых грамположительных бактерий
обнаруживаются характерные для Corynebacterium форма клеток и способность
«защелкиваться» после деления. Эти так называемые коринеформные бактерии
различаются как по физиологическим и метаболическим свойствам, так и по потребностям в
питательных веществах. Встречаются они в самых различных местах обитания.
Облигатно аэробные коринеформные бактерии в изобилии размножаются в почве и
в молочных продуктах; некоторые из них патогенны для растений. Часть этих ор-
ганизмов принадлежит к роду Corynebacterium, другие помещены в ряд особых
родов . К наиболее изученным представителям относятся почвенные коринеформные
организмы рода Arthrobacter. Они составляют большую часть популяции аэробных
хемогетеротрофных почвенных бактерий и являются важными агентами,
способствующими минерализации органического вещества в почве. Наиболее характерная
особенность видов Arthrobacter заключается в последовательном изменении формы
клеток, сопровождающем рост (рис. 1). В культурах, вступивших в стационарную
фазу, клетки напоминают микрококки, так как имеют сферическую форму и
одинаковый размер. При возобновлении роста эти клетки удлиняются в палочки,
которые претерпевают бинарное деление, сопровождающееся типичным «защелкивающим»
перемещением. Вблизи одного или обоих полюсов этих палочек могут возникать
тонкие выросты, приводящие к появлению разветвленных форм, которые напоминают
ранние стадии развития микобактерий или проактиномицетов. Возврат к кокковнд-
ной стадии может происходить либо путем множественной фрагментации (как у но-
кардий), либо путем постепенного укорачивания палочек при последовательных
бинарных делениях. Таким образом, этот необычный ростовой цикл включает
характерные черты, свойственные не только корннебактериям, но и микобактериям и
нокардням. Однако артробактеры резко отличаются от группы Corynebacterium—
Mycobacterium—Nocardia по составу клеточной стенки. Они не синтезируют ни
арабиногалактана, ни миколовых кислот и разные их виды образуют множество
химических типов пептидогликанов.
Рис. 1. Клетки Arthrobacter (слева). Справа показана
клетка с мицелиальными выростами на правой стороне.
По своим потребностям в питательных веществах группа Arthrobacter
обнаруживает интересную аналогию с аэробными псевдомонадами: большинство видов может
использовать в качестве основных источников углерода и энергии широкий спектр
разнообразных простых органических соединений. Многие виды нуждаются в
факторах роста.
Аэротолерантные
анаэробы группы II
Несколько родов коринеформных бактерий и проактиномицетов представлены
аэротолерантными анаэробами, осуществляющими особые типы брожения углеводов. К
ним относятся Propionibacterium, Bifidobacterium и Actinomyces.
Коринеформные бактерии рода Propionibacterium впервые были выделены из
швейцарского сыра (они играют важную роль в его созревании). Лактат, который
первоначально образуется в свернувшемся молоке молочнокислыми бактериями,
сбраживается затем до пропионата, ацетата и С02 развивающимися как вторичная
микрофлора пропионовыми бактериями. Пропионат и ацетат придают швейцарскому
сыру специфический аромат, а выделяющаяся С02 создает характерную для него
ноздреватость. Дальнейшие исследования показали, что первичным природным
местообитанием пропионовых бактерий является рубец травоядных животных, где они
сбраживают лактат, образованный другими представителями микрофлоры рубца.
Кроме лактата эти организмы могут сбраживать также и ряд различных Сахаров.
Хотя пропионовые бактерии не растут в присутствии воздуха и требуют для
своего развития анаэробных условий или низкого парциального давления 02г они
содержат гемопротеиды, в число которых входят цитохромы и каталаза. Им
свойствен бродильный тип метаболизма: они расщепляют сахара по пути Эмбдена — Мей-
ергофа до пропионата, ацетата, С02 и сукцината. Количество сукцината сильно
зависит от содержания С02 в ростовой среде, так как он образуется в
результате карбоксилирования промежуточного продукта гликолиза — фосфоенолпирувата,
превращающегося при этом в оксалоацетат, который затем восстанавливается в
сукцинат:
сн2
со—®+ со5
соон
соон
I
СНо
\ с=о
®
+ 4Н
соон
соон
I
сн2
сн2
I
соон
Когда сбраживаемым субстратом является лактат, он сначала окисляется в пи-
руват. Часть пирувата далее окисляется до ацетил-КоА и С02, причем
превращение ацетил-КоА в ацетат сопровождается образованием АТФ. Получение в процессе
брожения окисленных продуктов — ацетата и СОг — уравновешивается
сопутствующим восстановлением пирувата до пропионата, как схематически показано на рис.
2.
3 СНзСНОНСООН
-6Н
'I
зсн,сосоон
2 СН,СН2СООН СН,СОКоА+СОа
АДФ
АТФ
сн,соон
КоА
Рис. 2. Схематическое изображение пропионово-кислого
брожения молочной кислоты.
Суммарное уравнение выглядит так:
ЗЛактат -> 2Пропионат + Ацетат + СОг.
Образование пропионата из пирувата осуществляется в сложной цепи реакций
путем последовательного превращения промежуточных продуктов:
Пируват -> Оксалоацетат -> Малат -> Фумарат -> Сукцинат -> Сукцинил-КоА ->
-> Метилмалонил-КоА -> Пропионил-КоА -> Пропионат.
Этапы данного пути включают как перенос КоА, так и транскарбоксилирование
промежуточных продуктов. Такими реакциями являются:
1. Пируват -\- Метилмалонил-КоА
Транскарбоксилирование
-> Оксалоацетат+ Пропионил-КоА
2. Оксалоацетат + 2НАД-Н+2Н+ >- Сукцинат + 2НАД+ + Н20
Перенос КоА
3. Сукцинат -f- Пропионил-КоА >- Сукцинил-КоА + Пропионат
4. Сукцинил-КоА + Пропионил-КоА
Трангкарбоксилироваине
-* Пропионил-КоА -\- Метилмалонил-КоА.
Как показано на рис. 3, реакции, связанные с образованием пропионата, имеют
циклический характер.
Пропионил-КоА'
Пируват-
1
• Метилмалонил-КоА
Оксалоаиетат
НАД
НАД
Малат
-Н20
Фумарат
НАД-Н-Ц
Сукцинат-
Сукцинил-КоА
Пропионат
Рис. 3. Циклический механизм образования пропионата из
пирувата пропионовокислыми бактериями.
Аэротолерантные анаэробы рода Bifidobacterium, составляющие основную часть
кишечной микрофлоры грудных младенцев, в некоторых отношениях напоминают
молочнокислые бактерии. Они каталазоотрицательны и имеют сложные потребности в
отношении питательных веществ; кроме того, они сбраживают сахара с
образованием молочной кислоты в качестве основного конечного продукта. Однако
суммарное уравнение носит особый характер и не соответствует ни гомоферментативно-
му, ни типичному гетероферментатив-ному молочнокислому брожению:
2Глюкоза -> ЗАцетат + 2Ь-лактат.
2 Глюкоза
\^~ 2АТФ
b
2АДФ
2 [лкжоэо- 6 - фосфат
Г
Фруктозо-6- дюссрат
\
Фруктозо - б - фосфат
+ (Ф
Г
Эритрозо- 4-фосфат
т
(ептозофосфот ■* Триозофосфат
СПерестройка
сохарофосфатоб)
—i
Ацетилфосфат
L-АДФ
Уксусная кислота
{
2 Ацетилфосфат
\^2АДФ
Г-~-*2АТЯ>
2 Уксусная кислота
1
21лииеральдегид- 3 - фосфат
4АДФ
4АТФ
2НАД+
Г—>2НАД-Н
¥
2Пировиноградная кислота
\^-2НАД-Н
Г~-+2НАД4'
2 Молочная кислота
Рис. 4. Путь сбраживания глюкозы у Bifidobacterium.
Этот тип брожения имеет единственный в своем роде биохимический механизм
(рис. 4) . Как и при расщеплении по пути Эмбдена — Мейергофа, глюкоза сначала
фосфорилируется в положении 6, а затем превращается во фруктозо-6-фосфат.
Расщепление связи С2—С4 во фруктозо-6-фосфате сопровождается присоединением
неорганического фосфата. Последующей реакцией между эритрозо-4-фосфатом и
фруктозо-6-фосфатом начинается сложный ряд взаимных превращений сахарофосфа-
тов, в результате чего в конечном счете образуются два моля ацетилфосфата и
два моля глицераль-дегид-3-фосфата. Из ацетилфосфата получается ацетат, а
триозофосфат через пируват превращается в лактат. В энергетическом отношении
это брожение несколько более эффективно, чем хюмоферментативное молочнокислое
брожение, поскольку оно дает пять молей АТФ на каждые два моля сброженной
глюкозы.
Клетки бифидобактерий обычно бывают вздутыми, неправильной формы и
разветвленными. Сложные потребности этих организмов в питательных веществах включают
потребность в N-ацетилглюкозамине или р-замещенных дисахаридах, содержащих
этот аминосахар (например, N-ацетиллактозамине). Присутствие таких соединений
в молоке делает его наиболее благоприятной средой для бифидобактерий, и,
вероятно, именно этим объясняется их преобладание в кишечной флоре грудных
детей. При культивировании в среде, содержащей избыток N-ацетилглюкозамина,
клетки бифидобактерий приобретают значительно более правильную палочковидную
форму. Следовательно, разветвленные раздутые клетки, характерные для этих
организмов, вероятно, появляются потому, что их обычно выращивают при
ограниченном снабжении N-ацетилглюкозамином, являющимся важным предшественником
пептидогликана.
К представителям рода Actinomyces относятся организмы, входящие в
нормальную флору полости рта и глотки, а также ряд патогенных видов, вызывающих
заболевания у человека и крупного рогатого скота. Подобно бифидобактериям, они
являются каталазоотрицательными аэротолерантнымк анаэробами и требуют для
выращивания сложных питательных сред. Для хорошего роста часто необходимо
присутствие С02. Продукты сбраживания глюкозы более разнообразны, чем у
бифидобактерий, и наряду с лактатом и ацетатом включают формиат и сукцинат. В
молодых культурах эти организмы обнаруживают более выраженную, чем у
бифидобактерий, тенденцию к мицелиальному росту, хотя их мицелий непрочен и легко
распадается на палочковидные или разветвленные фрагменты (рис. 5).
Рис. 5. Бульонная культура Actinomyces israelii; видны
разветвленные клетки и короткие фрагменты мицелия.
Geodermatopilus
и Dermatophilus
Эти два рода аэробных грамположительных бактерий характеризуются циклами
развития, совершенно непохожими на циклы развития каких-либо других
представителей актиномицетнои линии. Поэтому их принадлежность к данной категории
организмов кажется сомнительной. Так как они никогда не образуют мицелия, их
поместили в группу II. Dermatophilus — организм, патогенный для животных, а
Geodermatophilus — почвенный организм. Их циклы развития, которые, по-
видимому, являются сходными, наиболее подробно изучены у Geodermatophilus.
Для этого организма характерны две совершенно разные фазы роста: одна
представлена размножающимися путем почкования подвижными палочками со жгутиками
(R-форма); другая — неподвижными агрегатами кокковидных клеток, которые
увеличиваются в размере за счет роста и деления составляющих их клеток и
размножаются путем распада на два меньших агрегата приблизительно равного размера
(С-форма). Смена этих двух различных способов развития (рис. 6 и 7)
контролируется, вероятно, условиями питания: неизвестный фактор, присутствующий в
некоторых пептонах, переключает рост из R-фазы в С-фазу; при его отсутствии в
питательной среде происходит постоянный рост в R-фазе. Взаимосвязь между
этими двумя фазами роста схематически показана на рис. 8.
Рис. 6. R-форма клеток Geodermatophilus.
Рис. 7. С-форма клеток Geodermatophilus.
Размножение С-фОр-
мы
\
л
Размножение
R- формы
Дифференциация в R -форму
Дифференциация в С-форму
& ®
<&©
<±
v
о
оо
(^> = без фактора М )
<=
Ф
фактором М)
Рис. 8. Схематическое изображение двух фаз развития Geodermatophi -
lus, показывающее влияние неизвестного фактора (фактора М) ,
присутствующего в пептоне, на взаимный переход между ними.
ГРУППА III:
ЭУАКТИНОМИЦЕТЫ
Из многих родов эуактиномицетов наиболее крупным, несомненно, является
Streptomyces. Эти организмы в изобилии встречаются в почве, и характерный
запах сырой земли обусловлен летучим веществом, которое они выделяют. Эта
бактериальная группа имеет огромное значение, поскольку, как было обнаружено в
1945 г., стрептомицеты образуют большое число терапевтически ценных
антибиотиков в качестве вторичных метаболитов. Интенсивный поиск штаммов, способных
продуцировать новые антибиотики, привел к тому, что были описаны сотни новых
видов, классификация которых часто покоится на весьма шатких основах.
Цикл развития
стрептомицетов
Прорастание небольших палочковидных или овальных спор происходит путем
выхода наружу гиф, причем из каждой споры возникает от 1 до 4 отдельных гиф
шириной 0,5—1 мкм (рис. 9). Удлинение и ветвление гиф приводит к образованию
плотной компактной колонии, состоящей из субстратного мицелия с гладкой влаж-
ной поверхностью. На поверхности колонии затем развивается более рыхлый
воздушный мицелий. Гифы воздушного мицелия имеют большую толщину и преломляющую
способность по сравнению с гифами субстратного мицелия. Материал чехла
гидрофобный, поэтому воздушный мицелий не смачивается водой. Его окраска также
обычно отличается от окраски субстратного мицелия. В процессе вегетативного
роста в мицелии образуется мало поперечных перегородок, поэтому колония в
основном является ценоцитной (многоядерной). Споры развиваются только на
воздушном мицелии путем фрагментации верхушки гифы внутри чехла и образования
цепочек спор, которые остаются в общем чехле. Разные представители данного
рода различаются между собой по расположению спорулирующих гиф (рис. 10).
Рис. 9. Прорастающие споры Streptomyces; видны ранние
стадии развития субстратного мицелия.
Рис. 10. Виды спороношения у Streptomyces: 1 - споры, 2 - мицелий.
Созрев, споры обосабливаются (каждая из них одевается частью общего чехла)
и легко отделяются от гифы. Отличительным признаком различных видов стрепто-
мицетов является характер поверхностной структуры спор, устанавливаемый с
помощью электронно-микроскопического исследования. Он отражает природу
материала , из которого построен чехол. У одних видов споры имеют гладкую поверхность
(рис. 11); у других — несут выросты различной формы.
Рис. 11. Гладкие споры у Streptomyces.
Все стрептомицеты — облигатные аэробы. Они растут на простых питательных
средах и не нуждаются в факторах роста. Хотя диапазон используемых источников
углерода и энергии систематически не изучался, он, по-видимому, довольно
широк и кроме простых органических соединений включает ряд биополимеров,
которые гидролизуются внеклеточными ферментами. Единственным природным полимером,
на который воздействуют только стрептомицеты, является латекс каучуконосов.
Многие из этих организмов образуют также несколько разных ферментов,
способных гидролизовать пептидогликаны, и, следовательно, они могут лидировать
другие бактерии, разрушая пептидогликановый слой их стенок.
Streptosporangium
Представители этого рода, подобно стрептомицетам, встречаются в почве. Как
и у Streptomyces, прорастание спор у Streptosporangium приводит к образованию
субстратного и воздушного мицелия. Однако механизмы спорообразования у них
разные. У Streptosporangium на верхушках воздушных гиф возникают одетые
чехлом пузырьки диаметром 20 мкм; внутри них из спиральных неразветвленных гиф,
разделенных перегородками, формируются неподвижные споры, которые
освобождаются при разрыве чехла.
Actinoplanes
У этих актиномицетов воздушный мицелий не образуется. Перед
спорообразованием на поверхности ярко окрашенного субстратного мицелия развивается слой
покрытых чехлом гиф, и на их верхушках образуются несущие споры пузырьки,
сходные по размеру с пузырьками Streptosporangium (рис. 12). Споры возникают
внутри каждого пузырька из разделенных перегородками разветвленных спиральных
гиф и освобождаются при разрыве чехла, который составляет стенку пузырька.
Споры актиномицетов этой группы движутся с помощью жгутиков. Виды
Actinoplanes обычно встречаются в пресной воде, но обнаруживаются также и в
почве.
Рис. 12. Пузырьки, несущие споры, у A. sichuanensis
(слева) и A. Xinjiangensis.
**1
Рис.13. Micromonospora; видны сферические споры,
расположенные по одной на верхушках гиф.
Micromonospora
Micromonospora, подобно Actinoplanes, не образует воздушного мицелия.
Окрашенные вегетативные колонии этого организма состоят из плотного субстратного
мицелия. Спорулирующие гифы не покрыты чехлом; споры коричневого цвета
образуются по одной на верхушках разветвленных гиф - по всему субстратному
мицелию (рис. 13). Спорообразование сопровождается изменением цвета колонии. Мик-
ромоноспоры встречаются как в почве, так и в пресной воде. Представители
этого рода — облигатные аэробы; многие из них могут использовать в качестве
источника углерода и энергии такие полисахариды, как целлюлоза, хитин и кси-
лан. Из содержимого кишечника термитов выделены анаэробные, «сбраживающие
целлюлозу виды Micromonospora; это единственные анаэробные представители эу-
актиномицетов и единственные члены этой группы, способные к брожению.
Свойства спор
эуактиномицетов
Почти у всех эуактиномицетов, включая четыре вышеописанных рода, споры
возникают в результате разделения перегородками дистальной части гифы, покрытой
(Streptomyces, Streptosporangium, Actinoplanes) или непокрытой
(Micromonospora) чехлом. Если споры образуются внутри покрытых чехлом гнф, то после
освобождения они иногда оказываются окруженными слоем гидрофобного материала
чехла; это характерно для спор Streptomyces. Однако у таких родов, как
Streptosporangium и Actinoplanes, споры развиваются в везикулярном расширении
на концах спорулирующих гиф и освобождаются при разрыве окружающего их чехла;
поэтому у них отсутствует слой вещества, из которого состоит чехол. Актиномн-
цетные споры, образующиеся из гиф, разделенных перегородками, никогда не
бывают устойчивыми к нагреванию. Их термотолерантность не выше, чем у
вегетативного мицелия. Однако в сухом состоянии споры Streptomyces могут длительное
время сохранять жизнеспособность. По-видимому, споры существенно не
отличаются от мицелия ни по внутриклеточной структуре, ни по химическому составу;
относительно небольшое число проведенных исследований показало, что ферменты
спор по своей специфичности и уровню активности сходны с ферментами мицелия.
Отделившиеся от мицелия споры несут, по всей вероятности, репродуктивную
функцию. Они распространяются путем рассеивания в воздухе или воде.
Thermoactinomyces —
эуактиномицет,
образующий
эндоспоры
Сложенные в кучу гниющие растительные остатки и навоз часто подвергаются
самопроизвольному разогреванию в результате интенсивной метаболической
активности содержащихся в них микробных популяций; температура внутри такой массы
может повышаться до 80 °С. Местообитания подобного типа богаты термофильными
актиномицетами, при чем описано несколько принадлежащих к ним родов. Среди
этих термофильных актиномицетов имеются представители рода Thermoactinomyces,
который, как уже давно известно, образует чрезвычайно терморезистентные
споры, сохраняющие жизнеспособность даже после нагревания в течение 1 ч при 100
°С, в то время как максимальная температура роста Thermoactinomyces
соответствует 65—68 ° С.
Thermoactinomyces имеет как субстратный, так и воздушный мицелий, на каждом
из которых формируются споры. Они обладают высокой преломляющей способностью
и образуются по одной через определенные промежутки по всей длине гифы (рис.
14). Электронные микрофотографии ультратонких срезов спорулирующей гифы (рис.
15) показывают, что незрелые споры полностью заключены внутри гифы. Этим они
напоминают проспоры Bacillus и Clostridium; они освобождаются после
созревания в результате автолиза мицелия. Их тонкая структура характерна для
эндоспор : они покрыты толстой жесткой оболочкой, окружающей широкий кортекс. Кроме
того, в них содержится большое количество дипиколиновой кислоты.
Следовательно, не может быть сомнений, что как по структуре, так и по функции споры
Thermoactinomyces гомологичны эндоспорам Bacillus и Clostridium и совершенно
отличны от спор всех других эуактиномицетов.
Рис. 14. Микрофотография части мицелия Thermoactinomyces, на
которой показаны преломляющие эндоспоры, размещенные на коротких
боковых ответвлениях.
Рис. 15. Электронная микрофотография ультратонкого среза спору-
лирующих гиф Thermoactinomyces, показывающая проспору,
включенную в цитоплазму увеличенных верхушек гиф.
Более того, содержание ГЦ в ДНК Thermoactinomyces намного ниже, чем у
других эуактиномицетов, и лежит в пределах соответствующих величин, характерных
для многих видов Bacillus. Следовательно, вполне возможно, что этот мицели-
альный организм более тесно связан с представителями рода Bacillus, чем с эу-
актнномнцетами.
ВВЕДЕНИЕ В СТАТИСТИКУ
Пере Грима
ГЛАВА 5. КАК
ФОРМИРОВАТЬ
ВЫБОРКИ?
Статистику необходимо использовать тогда, когда для ответа на вопрос нужно
собрать и проанализировать данные. К таким вопросам относятся, например,
вопросы об эффективности вакцины или лекарства, о прочности нового способа
сварки и другие.
Как правило, сбор данных — трудоемкая и дорогостоящая операция. Следует
тщательно продумать, каков оптимальный способ решения этой задачи,
позволяющий потратить минимум ресурсов. Кроме того, почти никогда не удается получить
все необходимые данные и нужно знать, как извлечь из них максимальную выгоду.
Не стоит забывать и о вариации данных, которые не подчиняются строгим
математическим законам, и при одних и тех же исходных данных результаты могут
различаться .
Если нужно ответить на вопрос, снижает ли регулярный прием определенной
дозы аспирина вероятность инфаркта, это можно сделать на основе рассуждений о
действии аспирина на организм, однако во многих случаях реальность
преподносит немало сюрпризов. Точнее всего на этот вопрос можно ответить, если
собрать экспериментальные данные. Нужно сформировать две группы людей,
обладающих как можно более схожими признаками, одной группе прописать аспирин,
другой — нет, после чего сравнить результаты. Нам известно, что не все участники
исследования одинаковы, поэтому реакция на аспирин у них будет различаться.
Нужно учесть все эти факторы и сделать корректные выводы, указав степень их
надежности. Именно этим и занимается статистика.
Вакцина против
полиомиелита
Возможность сделать прививку и обезопасить себя от инфекционного
заболевания, вне всяких сомнений, стала одним из решающих этапов в борьбе с
болезнями, помогла улучшить здоровье людей и повысить ожидаемую продолжительность
жизни. Однако для каждого заболевания требуется особая вакцина, и найти ее
иногда бывает непросто. Лабораторные тесты, тесты на животных, на
добровольцах помогают собрать достаточно информации об эффективности вакцины. Однако
прежде чем одобрить и рекомендовать ее к массовому применению, нужно
тщательно проверить, скомпенсируют ли ее преимущества затраты и неизбежные риски.
Здесь на сцену выходит статистика.
В 1954 году было проведено масштабное исследование по оценке эффективности
вакцины против полиомиелита (вакцины Солка, созданной эпидемиологом Джонасом
Солком). Оно очень подробно описано в книге Statistics: A Guide to the
Unknown, где рассказывается о 29 случаях применения статистики в самых разных
областях. Каждая глава написана специалистом, глубоко разбирающимся в
соответствующей теме. Глава об анализе эффективности вакцины написана профессором
Чикагского университета Полом Мейером.
Полиомиелит и
его особенности
Благодаря эффективности прививок полиомиелит исчез практически полностью,
но еще не так давно он входил в число самых опасных болезней. Им болели
преимущественно дети, многие оставались парализованы или всю жизнь страдали от
серьезных осложнений болезни. Кроме того, масштабные эпидемии полиомиелита
возникали неожиданно. Что любопытно, от них в большей степени страдали
социальные группы с лучшими условиями жизни, а наиболее бедные страны и слои
населения оказывались практически не затронутыми. Причиной этому был тот факт,
что в менее благополучных слоях населения дети заражались раньше, когда они
еще находились под защитой иммунитета матери, поэтому вирус не приводил к
развитию заболевания. Кроме того, у детей вырабатывался иммунитет к
полиомиелиту. Дети, жившие в более благоприятных условиях, заболевали позже, когда их
уже не защищал материнский иммунитет. Борьбе с этой болезнью способствовал и
тот факт, что сам президент Рузвельт переболел полиомиелитом и всячески
поддерживал исследования в этой области.
В начале 1950-х годов руководство системы здравоохранения США. посчитало,
что новая вакцина, созданная Джонасом Солком, является эффективной, что было
доказано исследованиями, проведенными в небольших масштабах. Однако перед тем
как рекомендовать массовое применение вакцины, требовалось получить
неопровержимые доказательства ее эффективности и отсутствия негативных побочных
эффектов . Было решено провести эксперимент, ставший самым крупным в истории
системы здравоохранения.
Контрольная
группа
Допустим, что результаты испытаний нового лекарства от определенной болезни
показывают, что любой, кто принял это лекарство, излечивается за 7 дней.
Можно ли говорить об эффективности этого лекарства?
Возможно, вам кажется, что если все заболевшие излечиваются, то лекарство и
в самом деле эффективно. Однако на самом деле эксперимент не доказывает
этого. Возможно, что если бы испытуемые не принимали никакого лекарства, то
излечились бы за тот же срок. Более того, возможно, что без принятия лекарства
болезнь проходит за 2—3 дня, в противном случае на ее лечение уходит 5—6
дней.
По этой причине для доказательства эффективности нового лекарства или
вакцины формируется репрезентативная выборка из числа тех, кому предназначено
лекарство. Затем выборка разделяется на две группы случайным образом. Это
обеспечивает отсутствие системных различий между представителями той и другой
группы. Далее лекарство получают пациенты лишь из одной группы. Путем
сравнения с пациентами второй группы анализируется эффект от нового лекарства.
Группа, которая не получает никакого лечения, называется контрольной группой.
В случае с полиомиелитом регулярно отмечались непредсказуемые колебания
числа заболевших. Например, в 1952 году, когда произошла наиболее серьезная
вспышка полиомиелита за период с 1930 по 1956 год, в США. заболело порядка
60000 человек; в 1953-м — всего лишь около 35000, на 42 % меньше. Если бы в
1953 году была испытана новая, абсолютно неэффективная вакцина, можно было бы
предположить, что она эффективна, так как число заболевших существенно
снизилось . Этот случай был не единственным: в 1932 году по сравнению с предыдущим
годом число заболевших уменьшилось более чем наполовину. Это же произошло в
1936, 1938, 1942, 1947 и 1956 годах.
Столь же неудачной была бы попытка привить всех детей в одном регионе,
например, в штате Нью-Йорк, и не привить детей, например, в Чикаго, так как
болезнь распространялась неравномерно и крупная вспышка заболевания могла
произойти в конкретном штате именно в этом году. Было необходимо разделить всех
испытуемых на две равные группы, находящиеся в абсолютно равных условиях.
Одной группе вводилась бы вакцина, вторая группа являлась бы контрольной.
Плацебо и двойной
слепой метод
Если некоторые люди получают лекарство (принимают ежедневно по одной
таблетке или получают разовый укол, как в случае с вакциной Солка), а другие не
получают ничего, то первые будут убеждены, что лекарство имеет определенный
эффект, и отметят некоторое улучшение, даже если лекарство не будет обладать
никаким эффектом. Этот феномен называется эффектом плацебо. Несомненно,
именно он является причиной успеха многих видов так называемой альтернативной
медицины, когда заболевание проходит как бы само собой.
В случае с полиомиелитом ребенок либо подвержен заболеванию, либо нет, и
можно подумать, что ощущения пациента не будут зависеть от того, получил он
прививку или нет. Однако не все варианты течения болезни являются тяжелыми
или имеют осложнения. Если у ребенка, получившего прививку, обнаруживаются
симптомы, сходные с симптомами полиомиелита, то и родители, и врач посчитают,
что ребенок вряд ли мог заразиться, ведь он получил прививку! То есть если у
ребенка действительно была легкая форма полиомиелита, ее можно перепутать с
другой болезнью, и этот случай заболевания окажется незарегистрированным.
Напротив, члены группы, не получившей вакцину, будут обращать больше внимания
на любые симптомы, так как будут чувствовать себя незащищенными. Если у них
обнаружатся признаки заболевания, эти случаи будут изучены и диагностированы
более тщательно. В результате может возникнуть ошибочное представление о том,
что в группе, не получившей прививок, отмечено больше случаев болезни.
Чтобы избежать положительного воздействия эффекта плацебо только на группу,
получавшую лечение, все испытуемые получают внешне одинаковое лекарство. Они
не знают, принимают они настоящее лекарство или им дают нейтральные таблетки
того же вкуса и цвета, что и настоящие, — эти таблетки и называются плацебо.
Более того, сам испытуемый не знает, к какой группе он принадлежит (в случае
с полиомиелитом нужно, чтобы об этом не знал ни ребенок, ни его родители) , а
врач, который проводит лечение, не знает, какое лекарство принимает пациент —
настоящее или плацебо. Это делается не потому, что врачам нельзя доверять, а
для того чтобы избавиться от возможных стереотипов. Так, если ребенок
получает настоящее лекарство и врач замечает признаки улучшения, он несколько
преувеличит их, а если врачу известно, что ребенок получает плацебо, то он будет
больше обращать внимание на отрицательные, а не на положительные симптомы.
Значимые и
важные различия
При сравнительном анализе самое главное - определить, являются ли
наблюдаемые различия значимыми или нет. Именно в этом заключается цель всех
статистических тестов. Может показаться, что это противоречит здравому
смыслу, но если различия являются значимыми, то это не означает, что они
важные.
Различия называются значимыми, когда считается, что они не являются
случайными, и два рассматриваемых способа лечения действительно дают разные
результаты. Однако мы можем быть уверены, что они действительно дают
разные результаты, даже если эта разница будет незаметна на практике.
Например, эксперимент может показать, что один клей приклеивает лучше
другого, но разница между ними практически незаметна. Может случиться, что
из-за недостаточного объема данных или значительной вариации результатов
различия будут очень большими, но при этом они будут вызваны случайными
факторами. Иными словами, в таком случае нельзя сказать, что один клей
действительно лучше другого.
Чтобы этого не произошло, подобные исследования проводятся так, чтобы ни
пациент, ни врач не знали, кто принимает настоящее лекарство, а кто —
плацебо . Именно поэтому этот метод называется двойным слепым методом.
Однако и при формировании контрольной группы, получающей плацебо, также
присутствуют определенные трудности. Одна из их — сложность организации
эксперимента. В случае с вакциной Солка требовалось приготовить инъекции с
вакциной, идентичные тем, что содержали только соляной раствор. Далее их нужно
было пронумеровать и проконтролировать, инъекцию какого типа получает
пациент. При этом ни персонал, вводивший инъекцию, ни лечащий врач не должны были
знать, какой именно препарат вводится пациенту.
Еще одна проблема лежит в области этики. Некоторые полагали, что неразумно
вводить детям соляной раствор вместо вакцины, которая, как считалось, была
достаточно эффективной.
В качестве альтернативы было предложено вводить вакцину детям, которые
учились во втором классе, а учеников первого и третьего класса использовать в
качестве контрольной группы. В этом случае нарушался основной принцип
двойного слепого метода, однако, примерно в половине штатов, где проводился
эксперимент , был использован именно этот способ. В остальных штатах контрольные
группы получали плацебо.
Необходимость в
выборке очень
большого размера
Доля заболевших составляла всего 50 человек на 100000. Ожидалось, что
применение вакцины позволит сократить число заболевших вдвое. Очевидно, что
проведение экспериментов с малыми группами было невозможным. Если бы, например,
мы ввели вакцину 1000 детей, а еще 1000 использовали в качестве контрольной
группы, то, скорее всего, ни в одной группе не было бы ни одного заболевшего
и эксперимент не имел бы смысла. Если бы численность каждой группы составляла
10 000 человек, могло случиться так, что в контрольной группе заболели 5
человек, в группе получивших вакцину — 2 человека. Эта разница столь мала, что
ее можно назвать случайной (отвергнуть нулевую гипотезу о том, что доля
заболевших в каждой группе одинакова, в этом случае нельзя). Было необходимо,
чтобы численность групп составляла несколько сотен тысяч человек, чтобы
результаты можно было считать достоверными. Требовался крупномасштабный
эксперимент .
Результаты
Эффективность вакцины полностью подтвердилась. В вакцинированной группе
число заболевших было в два с лишним раза меньше, чем в группе, которой
вводилось плацебо. Использованное в эксперименте р-значение имело порядок Ю-9.
Иными словами, вероятность того, что число заболевших в обеих группах
случайно оказалось бы одинаковым, равнялась 1 на миллиард.
Метод
Изученная
совокупность
Случаи заболевания полиомиелитом
Число
Доля на 100 тыс.
Использовался метод плацебо
Получили вакцину
Получили плацебо
200745
201229
57
142
28
71
Использовалось сравнение с учениками других классов
Получили вакцину
Контрольные группы
221998
725173
56
391
25
54
Результаты в тех регионах, где в качестве контрольных групп использовались
школьники старших и младших классов, оказались аналогичными. Все были
довольны тем, как был проведен эксперимент, ведь результаты оказались даже лучше,
чем ожидалось. Число заболевших среди вакцинированных оказалось заметно
меньше, но если бы в эксперименте не использовалась контрольная группа, которой
вводилось плацебо, эксперимент не помог бы окончательно развеять все
сомнения, а его результаты можно было бы трактовать по-разному.
В наши дни
Вакцина Солка позволила совершить шаг вперед в борьбе с полиомиелитом, но
результаты ее использования все еще были не вполне удовлетворительны, и через
несколько лет на смену ей пришла другая, более эффективная вакцина. Перед
началом массового применения были должным образом проведены необходимые
статистические исследования. Сегодня полиомиелит практически исчез. В настоящее
время вспышки полиомиелита отмечаются всего в четырех странах мира: Нигерии,
Индии, Пакистане и Афганистане. Всемирная организация здравоохранения, ЮНИСЕФ
и другие международные организации предпринимают усилия по борьбе с
полиомиелитом в этих странах. По их оценкам, очень скоро перестанут отмечаться новые
случаи этого заболевания. Через три года после того, как это произойдет,
будет официально объявлено об исчезновении полиомиелита.
Аспирин и
инфаркты
В 1983 году в США было проведено крупномасштабное исследование для оценки
влияния аспирина на сердечно-сосудистые заболевания. Анализ малых групп
показал, что прием аспирина может снизить вероятность повторного сердечного
приступа. Однако не было никаких доказательств того, что этот положительный
эффект аспирина распространяется на всех.
Для участия в эксперименте было приглашено 261 248 врачей мужского пола
старше 40 лет, данные о которых были взяты из реестра Американской
медицинской ассоциации. 59 285 человек выразили согласие участвовать в эксперименте.
Из их числа следовало исключить людей со сложной историей болезни, тех, кто
уже принимал аспирин, а также тех, у кого наблюдались побочные эффекты от
аспирина. В итоге был отобран 22 071 врач. Все они были здоровы и не находились
в группе риска. Им было предписано принимать по 325 мг аспирина (или плацебо)
раз в два дня.
Одновременно с исследованием влияния аспирина был изучен эффект бета-
каротина (химического соединения, которое в нашем организме преобразуется в
витамин А) при определенных типах рака. Испытуемые были случайным образом
разделены на четыре группы: члены первой группы принимали аспирин и бета-
каротин, второй группы — аспирин и плацебо бета-каротина, третьей группы —
плацебо аспирина и бета-каротин, четвертой группы — плацебо аспирина и
плацебо бета-каротина.
л л* л л*
Wk №к Ш Wk
I
Аспирин + Аспирин + Плацебо аспирина + Плацебо аспирина +
бета-каротин плацебо бета-каротина бета-каротин плацебо бета-каротина
Лекарства, которые принимали четыре группы участников
эксперимента. Все таблетки выглядели одинаково.
Звездочкой отмечены таблетки-плацебо.
Несмотря на строгие критерии отбора участников эксперимента, они отличались
по возрасту, истории болезни, характеру, некоторые из них курили. Следова-
тельно, требовалось очень внимательно разделить участников эксперимента на
четыре группы случайным образом, так как только таким способом можно было
гарантировать общую схожесть групп по составу. Можно возразить, что большинство
людей, находившихся в предынфарктном состоянии, случайным образом попали в
одну из групп. Однако, согласно теории вероятности, если распределение
проводилось действительно случайным образом, то вероятность подобного исхода в
большой группе ничтожна.
Так как состав всех четыре групп схож и все испытуемые находились под
влиянием одинаковых внешних условий, существенные различия в результатах групп,
выходящие за рамки случайного отклонения, объясняются только разным действием
принимаемых лекарств. Именно такова логика экспериментов, в которых
сравнивается действие различных лекарств на случайной выборке.
Использовался двойной слепой метод, то есть ни пациенты, ни лица,
наблюдающие за ними, не знали, какое лекарство принимает тот или иной пациент.
Наблюдательный комитет анализировал результаты каждые полгода. Хотя изначально
планировалось, что эксперимент продлится семь лет, спустя пять лет после его
начала он был прекращен: положительный эффект аспирина оказался столь
существенным, что было принято решение как можно скорее оповестить об этом и
участников эксперимента, и всех врачей страны.
Инфаркты
миокарда
Летальные исходы
Нелетальные исходы
Итого
Группа, получавшая аспирин
(п = 11 037)
5
99
104
Группа, получавшая плацебо
(п = 11 034)
18
171
171
В группу, получавшую аспирин, входили те, кто принимал аспирин и бета-
каротин, а также те, кто принимал аспирин и плацебо бета-каротина. Группа
плацебо включала две оставшиеся подгруппы. Статистическое исследование
показывает, что если бы аспирин не имел никакого положительного эффекта
(вероятность инфаркта в обеих группах была бы одинаковой), то вероятность того, что
подобная разница в результатах случайна, имела бы порядок 2 на 100000.
Следовательно , разумно предполагать, что аспирин снижает вероятность инфаркта.
Новость о результатах эксперимента появилась на первой полосе газеты New
York Times и привлекла большое внимание средств массовой информации.
Эксперимент по анализу воздействия бета-каротина продолжался в течение
запланированного времени. Автору не удалось найти информации о результатах этого
эксперимента. Скорее всего, они были негативными. Согласно известной на данный
момент информации, прием бета-каротина не только не снижает вероятность
заболевания раком, но и увеличивает ее для курильщиков.
Однако аспирин — тоже не панацея. Считается, что он препятствует
образованию скоплений тромбоцитов и образуется меньше сгустков крови. Но это тоже
таит в себе опасность. Исследования показали, что в группе, принимавшей
аспирин, наблюдался небольшой (не статистически значимый) рост случаев смертности
от эмболии. Поэтому решение о регулярном приеме аспирина следует принимать
взвешенно. Нужно следовать рекомендациям врача, который оценит индивидуальные
особенности, преимущества и недостатки приема аспирина в каждом конкретном
случае.
Табак и
рак легких
С тем, что курение вредит здоровью, сегодня согласны практически все, но
эта точка зрения была распространена не всегда. Теперь нам известно, какие
именно вещества, содержащиеся в табачном дыме, могут вызвать рак. Также
известно, как эти вещества превращают здоровые клетки в раковые, — это было
показано с помощью опытов на животных. Но, как и во многих других случаях,
статистические данные указывали, что ситуация не столь однозначна и требуются
более подробные исследования. Данные, которые были получены в 1950-х,
свидетельствовали, что курильщики чаще болеют раком легких, чем некурящие. Но
чтобы однозначно подтвердить это, требовались более тщательные исследования.
Чтобы подтвердить связь между курением и возникновением рака легких и
других заболеваний, было проведено семь масштабных исследований (одно в
Великобритании, одно в Канаде, пять в США.) . Число испытуемых составляло от 34000 до
448000 человек. По сути, все исследования проводились по одной и той же
схеме: лицам, выбранным для участия в исследовании, высылались анкеты.
Требовалось указать, сколько сигарет человек выкуривал сейчас и в прошлом, а также
основные демографические данные. Была создана система, гарантирующая, что в
случае смерти участника опроса этот факт регистрировался, а также указывалась
причина смерти.
Эти исследования позволили узнать, какое влияние оказывает возраст, в
котором человек начал курить, вид и число выкуриваемых сигарет, а также
заболевания , которым подвержены те, кто бросил курить. Один из выводов исследования
заключался в том, что частота заболевания раком легких среди курильщиков в
11—20 раз выше, чем среди некурящих.
Возможен встречный аргумент (его выдвинул в том числе Фишер): данные
исследований показывают, что раком легких чаще болеют курильщики, но это не
доказывает, что причиной этого заболевания является именно табак. Можно
предположить , что курильщики в целом более нервные и беспокойные, и именно эти черты
характера, из-за которых они начали курить, являются причиной определенных
заболеваний. Быть может, те, кто подвержен табачной зависимости, имеют
определенную генетическую особенность, из-за которой (а не из-за курения) они
чаще болеют раком легких.
Эти аргументы можно выдвинуть потому, что проведенные исследования не
являются экспериментами в полном смысле этого слова, как было в случае с
испытаниями вакцины против полиомиелита или при изучении действия аспирина по
профилактике сердечных заболеваний. В этих случаях участники эксперимента
случайным образом делились на две группы, экспериментальную и контрольную, так
чтобы все возможные различия между ними являлись следствием изучаемого
явления. Считалось, что причиной любых существенных различий между двумя группами
является именно изучаемое явление. Однако исследования воздействия табака не
были экспериментальными: две группы, курильщики и некурящие, уже были
сформированы, и ученые лишь наблюдали за развитием событий. Нельзя было заставить
курить некурящих или уговорить заядлых курильщиков бросить курить. С
теоретической точки зрения в идеальном исследовании курить должны все, но половина
испытуемых, выбранная случайным образом, должна курить обычный табак, а
другая половина — некое совершенно безвредное вещество, по вкусу и остальным
свойствам идентичное табаку. Производители сигарет могли бы заявить, что
только такое исследование является корректным, и были бы правы. Однако оно
настолько же корректно, насколько и нереализуемо на практике. Все же
доступные данные однозначно указывают, что табак — важный фактор возникновения рака
легких и мочевого пузыря, сердечно сосудистых и других заболеваний. Связь
между раком легких и употреблением табака была отмечена во множестве
исследований, выполненных в различных странах и условиях. Это устраняет возможную
предрасположенность к этим заболеваниям определенной группы людей. Кроме
того, известно, какие именно вещества, содержащиеся в табачном дыме, могут
вызывать рак. Гипотеза о генетической предрасположенности не объясняет роста
числа заболеваний среди женщин, которые начали курить, и среди некурящих,
постоянно находящихся рядом с курильщиками. Эти факты не всегда были очевидны,
и обнаружить их помогла именно статистика1.
Случайный отбор
и влияние
различных факторов
При разработке экспериментов для сравнения различных лекарств,
катализаторов химической реакции и так далее наиболее важный момент — получить два
множества данных, которые отличаются единственной переменной, изучаемой в
эксперименте . При проведении подобных экспериментов в медицине могут сравниваться
два лекарства или выясняться эффект от приема лекарства по сравнению с
плацебо, как в случае с вакциной полиомиелита или при анализе действия аспирина по
предотвращению инфарктов. Как вы уже видели, ключевой вопрос — как разделить
участников исследования на две максимально похожие группы. Парадоксально, но
наилучшие результаты достигаются при формировании групп случайным образом. В
этом случае любые значимые различия между группами (то есть те, которые
нельзя объяснить случайными событиями) объясняются различным воздействием
изучаемого фактора на обе группы. Однако если помимо изучаемого фактора на группы
действуют и другие факторы, то нельзя сказать, что именно является причиной
различий в результатах групп.
Рассмотрим пример. Одной из классических книг по проведению экспериментов
является Statistics for Experimenters Бокса, Хантера и Хантера, где
объясняется , как нужно провести эксперимент, чтобы сравнить степень износа различных
материалов, из которых изготавливается подошва молодежной обуви. Если в
эксперименте участвует всего 10 молодых людей, их можно разделить случайным
образом на две группы по 5 человек: члены одной группы получат обувь с подошвой
из материала А, члены второй группы — обувь с подошвой из материала В. По
прошествии определенного времени (например, полугода) нужно измерить износ
подошв на всех парах обуви и провести соответствующий статистический анализ
(в этом случае будет использоваться так называемый t-критерий Стьюдента для
независимой выборки).
Естественно, что группы следует формировать случайным образом. Не стоит
просить подростков выстроиться в шеренгу и выдавать первым пяти обувь с
подошвой из материала А, последним пяти — обувь с подошвой из материала В: те,
кто встал в шеренгу первыми, больше бегают и двигаются, поэтому быстрее
износят обувь.
Однако этот способ сбора данных имеет один недостаток. Износ подошвы
зависит не только от материала (именно это мы анализируем в ходе эксперимента) ,
но и от самого подростка: некоторые из них больше бегают и будут даже играть
Редактору как-то пришлось еще в советское время статистически обрабатывать данные
одного врача по влиянию курения на рак легких у работников предприятий.
Статистически значимая корреляция между курением и раком обнаружилась только у тех, кто
выкуривал две-три пачки сигарет в день в течение десятков лет. В остальных случаях
значимой корреляции не было. Это противоречило общепринятому за рубежом мнению. Но
возможно, что на фоне влияния других вредных факторов на советском производстве,
курение было довольно слабым фактором, тогда как в развитых странах на экологически
более чистых производствах курение могло влиять более существенно. Или же в развитых
странах могла быть более нервозная жизнь (что-что, а работа в СССР всегда была
гарантирована и за плохую работу не выгоняли) . К тому же была разница в используемом
табаке, например, ходовые марки американских сигарет в самом США вообще не
продавались - там курили совершенно другие, и такого разнообразия не было. А в Канаде
вообще продавался всего один сорт и от одного производителя.
в футбол в этой обуви, другие будут бегать меньше. Некоторые, возможно, почти
не будут надевать выданную обувь, так как она им не понравится или они
побоятся порвать ее, и подошвы не износятся.
Уильям Сили Госсет,
он же «Стьюдент2»
Любой, кто хотя бы немного изучал статистику, непременно сталкивался с
распределением Стьюдента, которое используется даже чаще, чем нормальное
распределение, или с t-критерием Стьюдента для сравнения средних значений.
Стьюдент - это псевдоним, которым подписывал свои работы Уильям Сили
Госсет (1876-1937), внесший огромный вклад в статистику. Всю свою жизнь он
проработал на пивоваренном заводе Guinness в Дублине.
В начале XX века, когда Госсет окончил курсы математики и химии в
Университете Оксфорда, компания Guinness перешла в руки юного наследника,
который решил отойти от традиционных способов изготовления пива и
воспользоваться помощью ученых в разработке новых, более совершенных способов
пивоварения . Одним из тех, кто был принят на работу, был Стьюдент. Он быстро
понял, как важно использовать методы статистики при сравнении различных
рецептов приготовления пива. Было необходимо изучить влияние сырья,
характеристики которого существенно варьировались, и были подвержены
воздействию факторов окружающей среды. Требовалось проводить эксперименты, но их
число всегда было недостаточным, и нужно было делать выводы на основе
небольшого объема доступных данных. До того времени считалось, что
использованные выборки всегда были достаточно велики, чтобы по ним можно было
точно оценить параметры генеральной совокупности. Однако при работе с малыми
выборками оценки были неточными, и ими нельзя было руководствоваться.
Госсет занялся поисками решения этой задачи и опубликовал свои выводы под
псевдонимом Стьюдент, поскольку сотрудникам компании запрещалось публико-
2 Студент (англ).
вать статьи с результатами своих исследований.
Существует несколько версий того, как и почему Госсет выбрал себе такой
псевдоним. По одной из версий, в компании Guinness стало известно об
увлечении Госсета математикой уже после его смерти, однако другие источники
указывают, что в компании знали о том, что он публикует статьи, а
псевдоним Стьюдент предложил сам директор. По-видимому, целью Госсета было не
сохранить в секрете разрабатываемые им теории, а скрыть от конкурентов,
что Guinness использует статистические методы для улучшения качества
продукции .
Так как на износ подошвы влияет не только материал, из которого она
изготовлена , но и другие факторы, то мы не сможем определить, какой именно фактор
будет причиной возможных различий. Может случиться так, что по вине
посторонних факторов различий наблюдаться не будет, но в действительности подошвы из
анализируемых материалов будут изнашиваться по-разному.
Как справиться с этой проблемой? Нужно выдать каждому подростку один
ботинок с подошвой из первого материала, другой — с подошвой из другого
материала. В этом случае все возможные отличия в износе подошвы будут вызваны
исключительно различными свойствами материалов и никаким другим фактором.
В этом случае сравниваются не средние значения в обеих группах, а износ
подошв обоих ботинок каждого подростка. Если одна подошва в среднем
изнашивается больше другой (не имеет значения, насколько сильно они изнашиваются, важна
лишь разница между ними), это вызвано различием в свойствах материалов.
Для сравнения средних значений выборок, сформированных таким образом,
используется так называемый t-критерий Стьюдента для парных выборок.
Очевидно, что не следует изготавливать из материала А подошву только правых
ботинок, а из материала В — подошву левых ботинок, так как, возможно, подошвы
на одной ноге в среднем изнашиваются больше. Этого можно избежать, если
чередовать материалы случайным образом (например, бросать монету для каждой пары
обуви, и если выпадает решка, то из материала А изготавливается подошва
правого ботинка).
Таким образом, ожидается, что если обувь на конкретной ноге изнашивается
больше, при чередовании материалов случайным образом возможное влияние этого
фактора будет устранено.
Выбор материала случайным образом не ведет к дополнительным затратам и
позволяет исключить влияние прочих известных и даже неизвестных факторов.
Похожим примером является анализ износа различных видов покрытия, которое
наносится на стекла очков. Если одной группе людей раздать очки с одним
покрытием, другой — с другим покрытием и по прошествии некоторого времени измерить
его износ, то на степень износа очевидно повлияет не только материал, но и
то, как люди ухаживали за очками, факторы окружающей среды и другие причины.
Следовательно, как и при анализе материала для подошв, наилучшим вариантом
будет раздать всем очки, в которых на одно стекло будет нанесено одно
покрытие, на второе стекло — другое покрытие (разумеется, это невозможно, если
цвета покрытия отличаются). Стоит ли выбирать покрытие случайным образом или
же можно всегда использовать покрытие А для правых стекол, покрытие В — для
левых?
Ученые, проводившие подобные эксперименты, говорят, что мы всегда начинаем
протирать очки с одного и того же стекла. Тот, кто сначала чистит правое
стекло, всегда чистит первым именно его, а то стекло, которое протирается
первым, как правило, будет чище. Поэтому всегда лучше производить выбор
случайным образом.
rk rk rk
Существуют городские легенды (кто знает, возможно, это не просто легенды),
которые можно проверить с помощью статистики. Рассмотрим несколько примеров.
Помогает ли чайная ложка
удержать газ в
бутылке шампанского?
Некоторые люди считают, что если опустить ложку в горлышко бутылки
шампанского, то из нее не будет выходить газ (или, по крайней мере, он будет
выходить медленнее, чем из открытой бутылки) и вино дольше сохранит свой вкус.
Как развеять сомнения? Попробовать, то есть провести эксперимент.
Эта задача похожа на задачу о дегустаторе чая. Можно попросить кого-нибудь
попробовать шампанское из бутылки, в горлышко которой положили ложку, затем
из бутылки с открытым горлышком. Мы уже знаем, что одного бокала из каждой
бутылки недостаточно. Нужно налить минимум три бокала из одной бутылки и
столько же — из другой. Бутылки должны быть полностью одинаковыми и должны
храниться в одинаковых условиях. Единственная разница должна состоять в том,
что в горлышко одной бутылки положили ложку.
Вероятность случайно угадать все три бокала из бутылки, в горлышко которой
положили ложку, равна 5 % (напомним, что три предмета из шести можно выбрать
20 разными способами, лишь один из которых является правильным). Чтобы
снизить вероятность случайного угадывания, нужно предложить дегустатору больше
бокалов, но следует учесть, что после определенного числа бокалов он уже не
сможет четко различать вкус шампанского.
Можно дать попробовать шампанское нескольким людям, но нужно быть
внимательным: в этом случае вероятность случайного угадывания возрастет. Если
вероятность того, что один человек точно укажет все три бокала, равна 5 %, то
вероятность того, что один из пяти человек верно определит все три бокала,
будет равна примерно 40 %, и сделать какие-то точные выводы будет нельзя.
Очевидно, что можно использовать прибор, измеряющий содержание газа в вине,
и получить абсолютно точный результат. Однако не стоит забывать, что прибор
может указать на различия, которые будут неощутимы на вкус, а между тем
именно он представляют для нас интерес. Следовательно, вопреки показаниям
прибора, класть ложку в горлышко бутылки не имеет смысла. По этой же причине не
стоит доверять проведение эксперимента дегустатору вина, способному
определять его вкус с исключительной точностью.
Умеете ли вы
выбирать дыни?
Задача о выборе спелой дыни еще больше похожа на задачу о дегустаторе чая.
Некоторые люди утверждают, что умеют выбирать спелую дыню по весу, на звук и
так далее. Чтобы определить, так ли это на самом деле, можно выбрать пять
дынь случайным образом, и предложить знатоку выбрать из них одну, по его
мнению, самую спелую. Далее нужно взять по одной дольке из каждой дыни и снова
предложить выбрать самую спелую, но теперь уже на вкус. Разумеется, в обоих
случаях знаток должен указать одну и ту же дыню. Недостаток этого
эксперимента заключается в том, что вероятность случайного угадывания равна 1/5 (20 %),
следовательно, результат будет ненадежным. Однако вероятность случайного
угадывания в двух случаях из двух составляет всего 4 %, в трех случаях из трех —
8 %, что крайне маловероятно, если знаток действительно не умеет выбирать
спелые дыни.
Как разделить 20 мышей
на две равные группы
случайным образом?
Допустим, мы хотим провести эксперимент на лабораторных мышах, чтобы
сравнить, как различные диеты (обозначим их А и В) влияют на выносливость.
У нас есть 20 мышей приблизительно одного возраста, их остальные
характеристики также примерно равны. Мы делим их на две группы по 10 и кормим
мышей каждой группы в соответствии с определенной диетой. По прошествии
нескольких месяцев мы проводим эксперимент: помещаем мышей в воду и
замеряем, сколько времени они смогут удержаться на поверхности, после чего
вытаскиваем их из воды. Эксперимент показывает, что мыши, которых кормили по
диете В, более выносливы, чем те, которых кормили по диете А: разница во
времени, в течение которого мыши удерживались на поверхности воды,
является статистически значимой и однозначно свидетельствует в пользу диеты В.
Кажется, вы совершили открытие. Но как именно вы поделили мышей на группы?
Разумеется, случайным образом: вы засовывали руку в клетку и «случайным
образом» доставали 10 мышей по очереди. Эти мыши составили группу А, те,
что остались в клетке, - группу В.
Что-то не так? Разумеется. Мыши были разделены на группы не случайным
образом. Когда мы достаем мышей из клетки, то, скорее всего, сначала мы
достанем самых медленных, то есть самых слабых. Эти мыши образуют группу
А, мыши из которой по итогам эксперимента оказались менее выносливыми. Но
почему эти мыши оказались более медленными? Причина в диете или в том, что
мы изначально собрали более медленных мышей в одной группе? Определить это
нельзя. Вывод: важно гарантировать, что принцип формирования групп
полностью случаен, например, с помощью случайных чисел, бумажек или другим
похожим способом. Если группы были сформированы не случайно, эту ошибку
очень трудно исправить.
Будут ли цветы стоять
дольше, если добавить
в воду аспирин?
По-видимому, аспирин полезен не только для человека. Достаточно
распространено мнение, что цветы будут стоять дольше, если добавить в воду аспирин.
Чтобы проверить это экспериментально, можно взять два букета по 20 цветов
(лучше если все цветы будут разными, то есть выбрать по две розы, две
гвоздики, две маргаритки и так далее). Далее нужно поставить букеты в вазы и
убедиться, что они находятся в абсолютно одинаковых условиях. Единственное
различие будет заключаться в том, что в воду в одной вазе мы добавим немного
аспирина , в другой — нет.
Если эффект от аспирина отсутствует, вероятность того, что первым завянет
определенный цветок, равна 50 %. Следовательно, крайне маловероятно, что во
всех 20 случаях дольше простоят цветы в той вазе, куда был добавлен аспирин.
Вероятность случайного совпадения равна вероятности выпадения решки 20 раз
подряд при 20 бросках монеты. Применив правило «И», получим: 0,520 = 9,5'10~7
(порядка одной миллионной). Если цветы в вазах с аспирином будут стоять
дольше, это будет очевидно доказывать эффективность аспирина.
Вероятность того, что цветы в воде, куда был добавлен аспирин, будут стоять
дольше минимум в 19 случаях, равна 2 на 10000; минимум в 15 случаях — порядка
2 %; в 14 случаях — почти 6 %. Следовательно, неудивительно, что цветы будут
стоять дольше в воде, куда был добавлен аспирин, в 14 случаях и менее, даже
если аспирин не оказывает абсолютно никакого эффекта. Приняв вероятность
ошибки равной 5 % (эта величина называется уровнем значимости), аспирин
следует считать эффективным, если цветы будут стоять дольше минимум в 15 случаях
из 20.
Минимальное число раз,
когда цветок будет стоять
дольше в воде с аспирином
20
19
18
17
16
15
14
Вероятность этого
события, если эффект от
аспирина отсутствует
0,00000095
0,00002003
0,00020123
0,00128841
0,00590897
0,02069473
0,05765915
Этот эксперимент очень прост, и в нем не учитывается, на сколько дольше
сохраняется один цветок по сравнению с другим — на день, два дня или на неделю.
Можно использовать и другие показатели, например критерий Уилкоксона, в
котором учитывается разница во времени для каждой пары цветов. Однако важнее,
чтобы эксперимент был проведен корректно, а его выводы не экстраполировались
на другие случаи, нежели какой именно критерий мы выберем.
Действительно ли
дорогие батарейки
работают дольше?
Когда мы покупаем бытовую технику, то помимо прочих факторов учитываем и ее
внешний вид. Однако при покупке батареек единственный важный параметр — это
время их работы.
Любопытно проанализировать разницу в ценах между одинаковыми батарейками в
зависимости от марки или магазина, где они были куплены. Обычные батарейки с
напряжением 1,5 В от известных производителей могут стоить в два раза дороже
батареек, купленных в дешевом супермаркете (и это совсем не значит, что там
продаются только плохие батарейки). Также верно и то, что в последнее время
известные производители предлагают различные скидки, и разница в цене уже не
столь велика — рынок диктует свои правила.
Правда ли, что дорогие батарейки работают дольше? И если они действительно
работают дольше, то выгоднее ли покупать их? Иными словами, компенсирует ли
разница во времени работы разницу в цене? Чтобы ответить на эти вопросы,
нужны данные. Необходимо тщательно продумать алгоритмы сбора данных и
проанализировать их нужным образом, чтобы получить достоверный результат. Иначе
говоря, нужно использовать методы статистики. Задачу непросто решить по следующим
причинам:
1. Время работы и дорогих, и дешевых батареек варьируется. Их нельзя
сравнивать по одной, так как время их работы гарантированно будет отличаться
(если измерения будут проводиться с достаточной точностью), но это не
означает, что если одна батарейка конкретного типа работает дольше, то и все
батарейки этого типа будут в среднем работать дольше.
2. Если мы сформируем выборку батареек каждого типа и сравним среднее время
работы по выборкам, то разница между средними значениями по выборкам также
не будет однозначно свидетельствовать в пользу тех или иных батареек. Если
обе группы будут состоять из батареек одной и той же марки, то и в этом
случае среднее время работы в каждой группе будет различаться. Необходимо,
чтобы разница во времени работы была статистически значимой.
3. Батарейки используются в разных устройствах и в разных режимах. Может
оказаться так, что в одних устройствах они будут работать одинаковое время, в
других — разное.
4. Измерить время работы батареек непросто. Мы не можем непрерывно день и
ночь наблюдать за работой устройства.
Можно выбрать определенное устройство и сравнить время работы для выборки
дорогих и дешевых батареек. Можно подключить батарейку к лампочке и часам
(электронные часы в этом случае не подходят) так, как показано на рисунке.
Когда батарейка разрядится, стрелки часов остановятся, и мы сможем точно
определить время работы батарейки. Нужно производить наблюдения минимум 1 раз в
12 часов, но в этих условиях батарейки проработают недолго.
ч
Схема электрической цепи для измерения времени работы батарейки.
Для анализа полученных данных всегда рекомендуется использовать их
графическое представление. Для небольшого объема данных, как в этом случае
(например, для 10 батареек каждого типа), достаточно точечной диаграммы. Может
случиться, что различия будут незаметны или диаграмма не позволит сделать
однозначные выводы. Статистические тесты помогут нам подтвердить начальные
предположения : результаты тестов не могут противоречить диаграмме.
Для анализа полученных данных подобным образом можно использовать t-
критерий Стьюдента для независимых выборок. Это очень просто сделать с
помощью Excel: нужно лишь указать, в каких ячейках находятся данные (первые два
параметра функции «ТТЕСТ»), «хвосты» (третий параметр) и вид критерия
(четвертый параметр функции).
Третий параметр зависит от альтернативной гипотезы (нулевая гипотеза
заключается в том, что различия отсутствуют). Если она такова, что более дорогие
батарейки работают дольше (предположить это вполне логично), значение этого
параметра будет равно 1. Если же альтернативная гипотеза заключается в том,
что дорогие батарейки работают дольше или меньше, значение этого параметра
будет равно 2.
•
•
• ••
• •• •»
•X . •
• • • ••
•
•
• ••
•
• • • •
.:•:
:
f
•
•»•
•
_*5 • •
•
-1 1 Г Г- 1 "TIT IT TT T¥1
Различия незаметны.
Среднее по второй группе больше, чем
по первой.
Неясно, является ли разница
статистически значимой.
Графическое представление трех возможных ситуаций.
Четвертый параметр, вид критерия, указывает, являются ли выборки парными.
Если выборки не парные, как в нашем примере, вариацию можно считать
одинаковой в обеих выборках. Если графическое представление данных подобно
указанному на точечных диаграммах выше, нетрудно заметить, что вариация одинакова.
Если у вас возникли сомнения, можно указать, что вариация отличается, однако
это почти не повлияет на результат.
X Microsoft Excel - Книга!
\ю
Файл Правка Вид Вставка Формат Сервис Данные Окно 2
|| d с* в | т а у | х ^ в ^ 1 ° - °* -1 % * 1Т f" N*i I tt f # | и»* ^ | Щ
|| Anal Cyr ▼ 10 т | Ж К Ч в 11 g $ % , ^Jo Л | tp ijs | ж " * " Д -1
I D1 ж1 =
1
| 2
Пз~
4
Гб~
=ТТЕ С Т( А1: А10, В1 В10.1.2)
А | В | С | D
9.4 11.37
10 Rfi 9 91
8 24 1087
9 48 10 52
10 34 12.1
| 0.022926
Е | F | G | Н
Получение р-значения для t-критерия Стьюдента с помощью Excel.
В сомнительной ситуации, подобной той, что изображена на третьей диаграмме,
по результатам теста р-значение равно 0,02 (нет смысла приводить его с такой
точностью, как это делается в Excel) . Как вы уже знаете, это означает, что
если бы батарейки и того и другого типа в среднем работали одинаково, то
разница, полученная по результатам эксперимента, была бы вызвана исключительно
случайными факторами всего в 2 % случаев.
Действительно ли пакеты
с водой отпугивают мух?
Пластиковые пакеты, наполненные водой, — популярное средство для
отпугивания мух (в Интернете упоминается, что этот способ используют везде, от
Латинской Америки до Таиланда). Некоторые люди считают, что это средство работает,
другие сомневаются.
Любопытно, что те, кто верит в эффективность этого средства, приводят
совершенно разные доводы: кто-то указывает, что луч света, проходящий через
пакет с водой, раскладывается в спектр, и это сбивает с толку мух, так как их
глаза устроены особым образом. Другие считают, что мухи не приближаются к
воде, потому что знают: если они намокнут, то не смогут летать. Кто-то
полагает, что пакеты с водой, напротив, используют в магазинах, так как они
притягивают мух, и те не мешают покупателям.
Помогают ли пакеты с водой против мух или нет? Не вдаваясь в анализ причин
и следствий, на этот вопрос можно ответить с помощью грамотно проведенного
эксперимента. Однако провести его непросто. Нужно будет подсчитать число мух
в комнате, где есть пакеты с водой, и в комнате, где их нет. Нужно выставлять
пакеты с водой в определенные дни, выбранные случайным образом, и всякий раз
подсчитывать число мух в помещении.
Сосчитать мух нелегко, хотя нам могут помочь высокие технологии: некоторые
фотоаппараты можно настроить так, что они будут делать снимок через заданные
промежутки времени. Если делать снимки хорошим фотоаппаратом в комнате с
белыми стенами, то мы сможем подсчитать число мух относительно точно. Однако
этот метод обладает еще одним недостатком: если одни мухи вылетают из
комнаты, а другие — влетают, это нельзя определить с помощью фотографий. Для
подсчета мух в комнате также можно использовать липкую ленту.
Читатель наверняка сможет предложить и другие способы. Верно одно: если мы
не получим данные с помощью грамотно проведенного эксперимента, то не узнаем,
насколько эффективны пакеты с водой против мух.
НЕКОТОРЫЕ МЕТОДЫ ОРГАНИЧЕСКОЙ ХИМИИ'
(СИНТЕЗЫ НЕКОТОРЫХ ПАВ)
ДИССОЦИАТИВЫ
Синтез РСА
через тиоцианат
1-фенилциклогексен-1
Все прописи взяты из интернета. Возможно, не все они работоспособны, они не
проверялись , а только редактировались при помещении в журнал.
К эфирному раствору 0,3 моль фенилмагнийбромида, приготовленному обычным
образом из 49 г (32,7 мл) бромбензола и 7,5 г магния, при сильном
перемешивании и охлаждении ледяной водой постепенно добавляют из капельной воронки
раствор 29,5 г циклогексанона в 50 мл абсолютного эфира. Затем реакционную смесь
кипятят в течение 1 ч на электроплитке с закрытой спиралью (или оставляют на
ночь) и при перемешивании постепенно выливают в коническую колбу емкостью 1,5
л, содержащую смесь 100 г льда и 200 мл насыщенного раствора NH4C1. Эфирный
раствор отделяют, водный экстрагируют эфиром (2 раза по 40 мл) . Соединенные
эфирные вытяжки промывают водой до нейтральной реакции по лакмусу и сушат над
прокаленным MgS04. После отгонки эфира остаток растворяют в 100 мл бензола и
кипятят полученный раствор с обратным холодильником над 50 г KHS04 в течение
2 ч. Отделяют образовавшийся нижний водный слой, а бензольный раствор сушат
над прокаленным MgS04. Оставшийся после отгонки бензола 1-фенилциклогексен-1
очищают перегонкой в вакууме. Выход около 28 г (60% от теоретического); т.
кип. 120—123°С при 10 мм рт. ст.; п2о° = 1,5690.
Аналогично из 26,2 г циклопентанона получают около 27 г (64% от
теоретического) 1-фенилциклопентена-1; т. кип. 99—101° С при 10 мм рт. ст.; п2об =
1,5355.
1-фенилциклогексилтиоцианат
Раствор 25 г из концентрированной серной кислоты и 6 мл воды добавляется по
капле к жидкой смеси 54 г 1-фенилциклогексена и 29 г натрия тиоцианата при
30°С. Прибавление занимает час, и затем реакционная масса греется при 40-45
°С в течение еще пяти часов. После 16 часов стояния at r.t. смесь
разбавляется водой и экстрагируется эфиром. Эфир промывается водой, водным бикарбонатом
натрия, и снова водой. После высушивания над гидроокисью магния эфир
отгоняется и остаток дистиллируется в вакууме, чтобы получить требуемый 1-
фенилциклогексил-тиоцианат; Ь.р. 127-130 °С при 0,15 мм.
1-фенилциклогексиламин (РСА)
Смесь, состоящая из 21 г 1-фенилциклогексилтиоцианата, 10 мл ледяной
уксусной к-ты, 75 мл концентрированной соляной кислоты кипятится с О/Х, пока
масляный слой не исчезнет. Затем охлаждается, подщелачивается гидроокисью натрия
и экстрагируется эфиром. Эфирные вытяжки промываются водой, сушатся и эфир
отгоняется. К остатку, который состоит из 1-фенилциклогексиламина,
прибавляется изопропанол и р-р насыщается хлористым водородом. Получившаяся соль
осаждается прибавлением эфира и очищается перекристаллизацией из изопропанол-
зфирной смеси.
Выход гидрохлорида РСА 16,9 г (82% от теор.); т.р. 247-248 °С.
Синтез фенциклидинов
"нитрильным" методом
196 г циклогексанона добавляем с помешиванием к раствору 200 г натрия пиро-
сернокислого в 750 мл воды и полученную смесь перемешиваем 2 часа, охлаждаем
до 5 С в ледяной бане. Готовим отдельно смесь 137 г натрия цианида и 168 г
диэтиламина в 350 мл воды.
Раствор натрия цианида и диэтиламина по каплям прикапываем к циклогексанону
с натрием сернистым при 5 С.
Реакционную смесь перемешиваем 2 часа при 5-10 С и оставляем на ночь при 0
С. Смесь экстрагируем эфиром, эфир промываем 2 раза холодной водой, сушим и
эфир выпариваем. Остаток перегоняем в вакууме получая 1-диэтиламиноцикло-
гексанкарбонитрил, 85-90 С при 1,5 атм.
180 г полученного ранее в 250 мл эфира добавляем по каплям и помешивании к
раствору ранее полученного 1,5 моль фенилмагния бромида (полученного из 235 г
бромбензола и 36 г магния в 2 литрах сухого эфира) и полученную смесь
помешиваем при кипячении 4 часа. Реакционную смесь разделяют добавлением достаточно
насыщенного раствора хлорида аммония и концентрированного аммония гидрооксида
до полного растворения всего неорганического материала. Эфирный слой удаляем,
сушим и эфир выпариваем. Остаток перегоняем в вакууме получая N-(1-
фенилциклогексил) -диэтиламина Ь.г. 102-107 С при 0,12 mm. Соль'НС1 получаем
обычным путем.
Примечание: диэтиламин можно заменить на другие алифатические и циклоалифа-
тические амины, чтобы получить различные аналоги.
1) В банку 1 л помещаем 98 г (103,6 мл, 1 моль) циклогексанона, добавляем
при перемешивании к раствору 100 г метабисульфита в 360 мл воды и полученную
смесь перемешиваем (миксером 2 часа), пока не образуется густая каша белого
цвета с запахом лимонада. Замораживаем в холодильнике.
2) К р-ру КОН 59 г в 60-80 мл воды прилили АЦГ 96,2 мл и перемешиваем,
покручивая склянку, примерно минут 20, запах АЦГ почти пропадает и пахнет одним
ацетоном, который становится все желтее и желтее к тому времени как реакция
заканчивается, имеем кашу белого цвета примерно 68,4 г KCN в воде с ацетоном.
Сливаем слой ацетона.
Добавляем воды, сколько надо, чтобы переливался.
3) раствор (2) сразу весь выливаем в предварительно простоявшему в
морозилке раствору (1).
Потом почти сразу после цианида добавляем сразу 84 г (119 мл) диэтиламина,
смесь не разогревается. Оставляем до полного растаивания куска аддукта. После
растаивания мешаем миксером один час.
Имеем два слоя верхний органический внизу водный слой, на дне по углам
немного непрореагировавшего аддукта.
После чего помещаем на ночь в холодильник. Смесь разделилась, органический
слой отделяем и промываем водой от диэтиламина и прочего, потом добавляем 100
мл эфира. Сушим нитрил в эфире сульфатом магния, на сутки при 0 С.
Готовим раствор фенитлмагния бромида: 500 мл колбу наливают 100 мл эфира,
добавляют 18 г магниевой стружки и несколько кристалликов иода. Начинают
перемешивание и по возможности максимально быстро приливают р-р 78.6 мл (125 г)
бромбензола в 200 мл эфира, но так что бы ОХ не захлебывался.
90 г 1-диэтиламиноциклогексакарбонитрил в эфире, при перемешивании, из
шприца по каплям добавляем к раствору фенилмагнийбромида, сразу образуется
обильный осадок белого цвета, после добавления всего, мешаем по возможности
немного и оставляем на 3 часа. Полученную смесь расслаиваем, добавлением
насыщенного раствора хлорида аммония 100 г со льдом, потом приливаем аммиак 25%
и мешаем до растворения всего неорганического материала.
Органический слой отделяем, Насыщаем сухим НС1, получая N-[1-фенилцикло-
гексил] диэтиламин гидрохлорид, его промываем холодным изопропанолом. Имеем
очень пушистые блестящие кристаллы белого цвета.
Гидролизовать лучше НВг, сразу выпадают кристаллы, промываем изооктаном,
перекристализуем из метанола.
Комментарии:
1. раствор (2) сразу весь выливаем в предварительно простоявшему в морозилке
раствору (1).
2. В результате имеем чистую синильную кислоту. Я бы посоветовал работать
вдвоём, ОЗК, перчатки, противогаз и свежий воздух. И изменить порядок
прибавления веществ: к раствору с циклогексаноном добавить амин, a KCN лить в
последнюю очередь, концентрация HCN будет хоть пониже.
3. добавлением насыщенного раствора хлорида аммония 100 г со льдом, потом
приливаем аммиак 25% и мешаем до растворения всего неорганического
материала
4. Рм надо выливать на смесь хлорида аммония, льда и раствора аммиака, но и в
этом случае имеем раствор свободной синильной кислоты. И не вздумайте
вылить его в канализацию...
5. Синтез или для отчаянных, или для опытных. Остальным лучше работать с ТСК.
Синтез ПЦДЭ
Циклогексенилдиэтиламин (1-циклогексенил-Ы,Ы-диэтиламин)
В 250 мл колбу, оснащенную ловушкой Дина-Старка, помещают 68 мл (65 г) цик-
логексанона, 71,5 мл (50 г) дизтиламина, 1,5 г гидрата р-ТСК и наливают 80 мл
толуола. Смесь кипятят до тех пор, пока в ловушке не перестанет появляться
вода, и капли дистиллята станут абсолютно прозрачными. На это требуется
примерно 5-6 часов.
129 г моногидрата р-ТСК (117 г чистой р-ТСК) заливают 150 мл толуола в 250
мл колбе с ловушкой Дина-Старка и кипятят до полной прозрачности дистиллята.
Оба раствора сливают при перемешивании и хорошем охлаждении в литровой
колбе.
Фенилмагнийбромид
В 500 мл колбу наливают 100 мл эфира, добавляют 19,2 г магниевой стружки и
несколько кристалликов иода. Начинают перемешивание и по возможности
максимально быстро приливают р-р 83 мл (125 г) бромбензола в 200 мл эфира, но так
что бы ОХ не захлебывался.
PCDE
К полученному р-ру 221 г р-толуолсульфокислой соли 1-циклогексенил-Ы,Ы-
диэтиламина, содержащей 104 г амина, в толуоле при хорошем охлаждении до 0 °С
и интенсивном перемешивании приливают эфирный р-р 145 г фенилмагнийбромида
как можно более быстро. Затем смесь перемешивается полчаса-час, температура
при этом постепенно повышается до комнатной. Полученный р-р разлагается
выливанием в 2 л стакан со смесью 300 г льда, 100 г нашатыря и 100 мл конц. р-ра
аммиака. Органический слой отделяется. Промывается водой. Сушится сульфатом
магния. И эфир с толуолом отгоняются. Эфир при атмосферном давлении. Толуол в
вакууме водоструйного насоса. Выход PCDE 82,7 г (57% от теор.)
Для получения гидрохлорида темно-красное масло растворяют в 200 мл эфира и
насыщают НС1.
Комментарии:
1. Про добавление амина.
Как вы наверное догадались, диэтилэмин надо добавлять по каплям, причем
канюля KB должна находиться ниже уровня жидкости - это обязательно. Далее как
показывает практика лучше использовать не ТСК гидрат, а безводную ТСК,
предварительно вываренную в толуоле. Отбирается шприцом 0,3-0,5 мл насыщенного
нижнего раствора и капается в РМ. Далее, сама реакция идет часов 12-16.
Причем данным способом в реакцию можно вводить даже газообразные амины. Такие
как диметиламин к примеру.
2. Про НВг вместо ТСК:
Я делал с НВг, и при этом продукт получается даже чище чем с ТСК. Хотя я
ТСК после получения кипячу с углем, и она кристаллизуется в виде розовых
кристаллов . Но при повторном растворении ее в толуоле и отгонки воды р-р
получается темного красно-коричневого цвета. Причем смесь всегда после стояния
разделяется на два слоя. Верхний видимо насыщенный р-р ТСК в толуоле имеет
розово-кофейный цвет, нижний р-р толуола в ТСК имеет красно-коричневый цвет.
Перед употреблением - взболтать.
Но все равно с ТСК проще. Сделал литр такого р-ра и используешь потихоньку.
А с НВг каждый раз необходимо собирать прибор и насыщать эту реакцию. Кроме
того, обязательно тщательно сушить его, иначе енамин гидролизуется за
секунды.
В общем, однажды помучавшись, я оставил этот путь.
3. Альтернативный метод получения енамина.
К 2 молям циклогексанона при 0 С прибавляют 2,21 моль этиламина,
выдерживают при охлаждении 2 часа, постепенно прибавляют КОН, периодически отделяя
водный слой (типичная сушка), через 48 часов перегонкой выделяют N-
циклогексиленэтиламин, выход 59,8%. Подобная методика работает и для
метиламина , выход 74,3%.
Это должно работать и со вторичными аминами, по крайней мере, не вижу
причин , чтоб не работало.
Я бы использовал побольше избыток диэтиламина, моля 1,5-2 на 1 моль
циклогексанона, КОН или NaOH - не важно, а потом слил со щелочи и отогнал диэтила-
мин (только отогнал, не перегоняя всего остального!), и прикинул сколько
вступило в реакцию. А можно и просто слить со щёлочи, упарить в чашке и
взвесить продукт. Если выход более 70%, то без всякой перегонки используем далее,
только взять побольше фенилмагнийбромида, 1,5-2 моль на моль взятого
циклогексанона, ну и ТСК соответственно пересчитываем на содержание N-
циклогексилендиэтиламина. Конечно, образуется много третичного спирта,
неважно - всё удалится в процессе выделения соли и перекристаллизации. Зато ни
одной перегонки не потребуется вообще.
Примечание к №3:
Этот метод действительно намного прогрессивней, но... только для тех у кого
есть глубокий вакуум, а не просто водоструйный насос.
Почему? Потому что это только для первичных аминов справедливо, но для
вторичных нет. При реакции вторичных аминов с кетонами образуются диамины. То
есть кетон присоединяет две молекулы амина. И, таким образом, если ты просто
слил со щелочи и отогнал диэтиламин (только отогнал, не перегоняя всего
остального !), и прикинул сколько вступило в реакцию. А можно и просто слить со
щёлочи, упарить в чашке и взвесить продукт, а затем попытаетесь ввести
полученный диамин в реакцию с Гриньяром, то получите всякую дрянь.
Полученный диамин обязательно надо перегонять в глубоком вакууме. При этом
отщепляется одна молекула дизтиламина, которую еще нужно заморозить в криоло-
вушке, дабы не засорить насос, а в приемник соберется требуемый енамин.
При реакции же первичных аминов с кетонами образуются имины (или Шиффовы
основания). Которые можно прореагировать с алкилгалидом, получить соль
енамина в чистом виде и запускать в реакцию Гриньяра. Что весьма интересно, таким
образом можно получать несимметричные по аминной группе циклидины.
4. По поводу Гриньяров
Цитата: «В 500 мл колбу наливают 100 мл эфира, добавляют 19,2 г магниевой
стружки и несколько кристалликов иода. Начинают перемешивание и по
возможности максимально быстро приливают р-р 83 мл (125 г) бромбензола в 200 мл
эфира , но так что бы ОХ не захлебывался.»
Много раз уже встречаю эту фразу. Тут все не просто.
Никто никогда не начинает сразу перемешивание. Гриньяра главное запустить -
а это порой бывает ой как непросто.
Особенно, когда кое-кто сушит эфир хлористым кальцием, и тут же запускает в
реакцию.
Сушить только металлическим натрием не меньше трех дней. И следите за
давлением в банке - все-таки при этом выделяется водород, который нужно
стравливать .
Как запускают Гриньяра. Приливают раствор скажем бромбензола в эфире - 5
мл, не больше, и ждут начала реакции. Никакого перемешивания - слой тяжелого
галогенида должен сидеть на магнии. Реакция не начинается - подогреть,
добавить йода, или 1 мл дибромэтана. Раствор начал мутнеть и разогреваться - все,
реакция запустилась, теперь можно начать перемешивание и по капле приливать
остальной галогенид. Медленно приливать! - конденсат должен капать из
обратного холодильника со скоростью 1-2 капли в секунду, ну уж никак не струей.
Чем быстрее добавляешь - тем меньше выход магнийорганики и больше образуется
димера (например, из бромбензола - бифенил) . При быстром добавлении - выход
магнийорганики 60%, при медленном 95%.
Никто не думал о том, что неплохо было бы проводить Гриньяра не в эфире, а
в бензоле-толуоле-ксилоле? А ведь есть идея2. На моль магния добавляют 1-1.5
моля ТТФ, и проводят реакцию с магнием обычным образом в бензоле.
Синтез ПЦП
Смесь 170 г пиперидина, 220 г циклогексиламина и 750 мл бензола кипятим
пока не перестанет отгоняться вода, потом циклогексил-пиредидин дистиллируем в
вакууме, n-толуолсульфокислота моногидрат (190 г) в 250 мл PhMe нагреваем с
ловушкой, пока вся вода не будет удалена.
Затем добавляют раствор 165 г сиклогексил-пиперидина в 500 мл этанола при
охлаждении, сохраняя температуру около 0 С. Затем раствор 1 моль PhMgBr
(сделанного из 157 г PhBr и 24 г Мд) в 750 мл эфира добавляем (температура все
еще от 0 до 5 С) к смеси по каплям. После добавления продолжаем перемешивать
еще 30 минут. Разделяем смесь, добавляя избыток насыщеного NH4C1 и NH4OH.
Эфирный слой удаляем, высушивваем К2С03 и дистиллируем, получая фенилцикло-
2 Chem. Ind. 1965, p. 426
гексилпиперидин.
Метилирование по Эшвайлеру-Кларку
(на примере 1-фенил-циклогексил-Ы-этиламина3)
Смесь 20,3 г 1-фенилциклогексилэтиламина, 10 г 90% муравьиной кислоты и 8,7
г 38% водного формальдегида кипятим на водяной бане три часа. Реакционную
смесь охлаждаем, полученное щелочим раствором гидроокиси натрия и
экстрагируем эфиром. Эфирные экстракты сушим, эфир выпариваем, и остаток перегоняем в
вакууме получая N-(1-фенилциклогексил)этилметиламин.
Соль'НС1 получаем растворением основания в эфире и насыщением его НС1 газом
причем, выпавшую соль фильтруем и очищаем перекристаллизацией изопропанол-
эфир.
Полный синтез кетамина
"классический" вариант
а
МдВг
CN
о-СЫого lienzonitiile Cyclopentyl
giignard
Stir 3 days
Hydrocarbon solvent
o-Cbloiopbenyl cyclopentyl ketone
Br*
NCH,
Heat
CH2NH2 # \
Ketamine
1. о-хлорбензойная к-та
1 -hydroiycyclopentyl-
(o-cMorophenyl)-tetone-N-methylimiue
Bromo ketone
• Антраниловая кислота 13,7 г
• Соляная кислота (d = 1,19) 53 мл
• Нитрит натрия 8 г
• Полухлористая медь 10 г
3 Patent US837747
13,7 г антраниловой кислоты размешивают в фарфоровом стакане с 40 мл воды,
28 мл концентрированной соляной кислоты и 20 г льда. Затем при непрерывном
размешивании и наружном охлаждении льдом с солью постепенно прибавляют
раствор 8 г нитрита натрия в 40 мл воды. Полученный прозрачный раствор соли диа-
зония очень медленно вливают при размешивании в раствор 10 г полухлористой
меди в 25 мл соляной кислоты. Происходит сильное выделение азота и
образование хлорбензойной кислоты.
После окончания реакции осадок отфильтровывают, промывают холодной водой и
переосаждают из содового раствора. Получается мелкокристаллический продукт с
т. пл. 140—141 °С. Выход 10 г.
Аналогичным образом может быть получена о-бромбензойная к-та в присутствии
полубромистой меди.
2. о-хлорбензонитрил4
(RC00)2Zn + Pb(CNS)2 = 2RCN + ZnS + PbS + 2C02
Наилучшие выходы дает применение вместо свободной к-ты ее цинковой соли.
Эта реакция не применима для: амино-, нитро-, оксикислот, но может быть
использована в случае бромбензойной или хлорбензойной к-т.
К горячему р-ру 50 г NaOH в 400 мл воды прибавляют 195 г о-хлорбензойной к-
ты. Осторожно нейтрализуют NH3 или содой и при нагревании прибавляют 105 г
(101 г теоретически) ZnS04 в 400 мл воды. Выделяющаяся цинковая соль сушится
продолжительное время при 200 °С и тщательно смешивается с 205 г Pb(CNS)2.
Полученную смесь кофемолят и сушат при 120-140 °С в течение продолжительного
времени, затем нагревают в реторте на голом пламени горелки или на газу, при
этом Rm плавится и выделяются газы.
Перегоняющийся нитрил для очистки обрабатывают NH3, перегоняют с паром и
высаливают. Выход 137 г (80 % от теор.), t-пл. = 43-46 °С, t-кип. = 232 °С.
Перегонка смеси солей занимает обычно 30-60 мин, но длительность сушки
делает метод довольно затяжным.
3. Получение циклопентанона
100 г адипиновой к-ты и 10 г Ва(0Н)2 тщательно перемешивают и помещают в
колбу с термометром. Нагревают до 280 °С, при этом смесь вначале плавится, а
затем начинается газовыделение и перегонка, которая продолжается час-два.
После окончания перегонки дистиллят насыщают NaCl, присыпая его мелкими
порциями в горячий р-р, до тех пор, пока он не перестанет растворяться. По
охлаждению отделяют верхний слой декантацией и разгоняют, собирая фракцию 128-130
°С. Сушат ее MgS04.
Выход 51 г (89% от теор.)
4. Изопропилат алюминия
Т. кип. 130-140 °С при 7 mmHg; t. пл. 118 °С.
В колбу на 250 мл с эффективным обратным холодильником, снабженным хлор-
кальциевой трубкой, помещают 6 г алюминиевой фольги, 70 мл (51 мл теор.)
абсолютного изопропилового спирта (свежий продажный изопропанол хч, ничем не
4 См. альтернативные методы получения бензонитрилов: Домашняя лаборатория №9 за 2012
г.
сушится) и 0.1 г HgS04; смесь нагревают. В начале кипения добавляют через
холодильник 0,5 мл СС14 и нагревание продолжают, пока не начнется выделение
водорода. В этот момент нагрев прекращают, иногда колбу приходится даже
охлаждать . По окончании бурной реакции кипячение продолжают до почти полного
растворения алюминия (5-7 ч) . Полученный раствор немедленно используют в
дальнейшей реакции. Выход ~ 40 г (90% от теор.).
5. Получение циклопентанола.
В колбу на 250 мл, снабженную 15 см елочным дефлегматором и ПХ помещают 53
мл (50 г) циклопентанона в 50 мл ИПС (хч) и р-р, полученный в предыдущей
реакции и содержащий ^ 40 г изопропилата алюминия. Rm слабо нагревают. При этом
начинается отгонка ацетона с примесью воды. Перегонку продолжают до тех пор,
пока температура отходящих паров не повысится до ~ 85 °С. Перегонку
прекращают. Остаток в колбе осторожно разлагают добавлением 50% серной к-ты до
отчетливой кислой реакции и насыщают NaCl. Верхний органический слой отделяют
декантацией и разгоняют, собирая фракцию 137-140 °С. Сушат MgS04. Выход 47 г
(94% от теор.).
6. Получение циклопентилбромида
В колбу наливают 47 мл (45 г) циклопентанола и 60 мл (90 г) продажной 48%
НВг (чда).
Добавляют 10 г безводного Na2S04 и оставляют стоять при интенсивном
перемешивании на сутки. После этого разбавляют Rm 200 мл воды и отделяют нижний
органический слой. Промывают 2 раза водой. Разгоняют, собирая фракцию 137-138
°С. Сушат MgS04. Выход 58 г (74% от теор.).
7. Получение циклопентилмагнийбромида
В трехгорлую колбу на 250 мл, снабженную ОХ, капельной воронкой и трубкой
для подвода аргона наливают 50 мл ТГФ (ч, хранится над плавленым КОН, перед
реакцией 150 мл 6 ч кипятится над 30 г СаО и перегоняется) . Добавляют 9 г
мелкой магниевой стружки и кидаются кристаллики иода. Продувают аргоном и
оставляют несильный его ток. Включается магнитная мешалка. Тотчас раствор
становится мутным от образующегося иодида магния. Из капельной воронки
прикапывается р-р 55 г (40 мл) циклопентилбромида в 100 мл ТГФ так, что бы раствор
равномерно кипел. Реакция обычно заканчивается через час, при этом выпадает
белый студенистый осадок циклопентил-магнийбромида, а на дне может остаться
небольшое кол-во непрореагировавшего магния в виде темно-серого осадка.
Использование ТГФ вместо эфира предпочтительнее т. к. реакция идет лучше и
быстрее (ТГФ является более специфичным растворителем реакций Гриньяра), а
выход магниевого производного выше. Кроме того, ТГФ хорошо сушится кипячением
над СаО, тогда как эфир сушится натриевой проволокой. А сухость растворителей
так же повышает выход.
8. Получение (о-хлорфенил)-циклопентилкетона
К полученному реактиву Гриньяра добавляют 48 г о-хлорбензонитрила и
перемешивают в течении 3-х дней. Затем Rm выливается на смесь нашатыря и льда с
добавкой конц. р-ра аммиака и оставляется стоять до полного растаивания льда.
Кетон частично всплывает, а частично осаждается на дне в виде масла. Он
экстрагируется бензолом.
Выходы колеблются, но обычно не падают ниже 55%.
9. Получение альфа-бромо(о-хлорфенил)-циклопентилкетона
40 г кетона растворяется в 70 мл СС14 и при охлаждении снегом добавляется в
р-р 48 г диоксандибромида в 50 мл диоксана и перемешивается при к.т. полчаса.
Затем добавляется 30 мл воды и промывается р-ром Na2C03 до нейтральной
реакции. При этом может выпасть осадок бромокетона, который держится в СС14. СС14
упаривается, давая 47 г (85% от теор.) бромокетона.
10. Получение 1-гидроксициклопентил(о-хлорфенил)-N-метилкетимина
45 г бромокетона растворяют в 50 мл бензола, добавляют 50 мл (17 г - 23 мл
необходимо теор. для связывания НВг, но берется 2-х кратный избыток) триэти-
ламина и насыщают полученный р-р 5 г метиламина, получаемого прикапыванием
насыщ. р-ра.
15 г1 хлористого метиламмония к 10 г NaOH и пропускаемого для осушения через
натронную колонку. Rm оставляется на один день, затем растворители
упариваются в вакууме водоструйного насоса, давая 30 г (80% от теор.) метилкетимина.
11. Получение кетамина.
10 г метилкетимина растворяется в 100 мл ундекана и кипятится при 195 °С 3-
4 часа. Затем полученный кетамин экстрагируется 20% р-ром НС1. Кислотная
вытяжка подщелачивается и экстрагируется ДХМ. Растворитель упаривают получая
кетамин в виде масла которое быстро кристаллизуется. Его можно очистить
перекристаллизацией из смеси пентан-эфир или гексан-эфир. Выход близок к
количественному .
Новый путь
синтеза
кетаминов
Фениламиноацетонитрил гидрохлорид
В небольшой толстостенной склянке с резиновой пробкой растворяют 30 г
цианистого калия и 25 г хлористого аммония в возможно небольшом количестве воды.
Затем прибавляют 50 г бензальдегида и столько метилового спирта, чтобы весь
альдегид перешел в раствор. Очень скоро происходит помутнение смеси, а через
полчаса образуется эмульсия. Через 2-3 ч реакция заканчивается — на дне
склянки выделяется тяжелое желтое масло.
Продукт реакции извлекают эфиром, промывают водой и после испарения (в
вакууме) эфира обрабатывают 10%-ной соляной кислотой. Незначительную часть
масла, не растворившегося в соляной кислоте, извлекают эфиром.
Из кислого водного раствора при медленном испарении выделяются хорошо
образованные кристаллы солянокислой соли аминонитрила. Их отделяют, фильтрат
сгущают выпариванием и получают еще немного кристаллов. Выход 45-53 г.
N-Фенилацетонитрилмочевина
50 г фениламиноацетонитрила гидрохлорида растворяют в 300 мл воды.
Нагревают до 70-80 С и небольшими порциями прибавляют к смеси 20 г (19,4 г - теор.)
цианата натрия. После 4-5 часов непрерывного нагревания смесь расслаивается
на два слоя. После стояния в течение ночи при комнатной температуре продукт
реакции кристаллизуется. Его отфильтровывают на воронке Бюхнера, промывают
ледяной водой и возможно лучше сушат на воронке при отсасывании. Для очистки
продукт можно перекристаллизовать из этилацетата или бутилацетата.
Выход 47 г (91% от теор.).
Ы-Фенилацетонитрил-Ы-нитрозомочевина
В литровую трехгорлую колбу, снабженную термометром, капельной воронкой
(ножка капельной воронки не доходит пол сантиметра до дна колбы) и трубкой
для отвода газа, загружают раствор 45 г (0,25 моля) N-фенилацетонитрил-
мочевины в 250 мл эфира и раствор 150 г (2,175 моля) азотистокислого натрия в
250 мл воды. Мешалки не применяют. Реакционную смесь охлаждают при помощи
водяной бани до 20 С и обрабатывают раствором концентрированной азотной кислоты
(125 мл) в воде (125 мл) из капельной воронки. Прибавляют такое количество
раствора, чтобы водный слой приобрел неисчезающую зеленую окраску, после чего
оставшееся количество раствора прибавляют в течение 5 час. с такой скоростью,
чтобы не исчезала зеленая окраска водной фазы (Прим. 1) , а температура
поддерживалась в интервале 25—30°. Реакционную смесь оставляют стоять еще на 30
мин. и затем слои разделяют. Эфирный слой промывают 10%-ным раствором поташа,
порциями по 25 мл (Прим. 2) до тех пор, пока не прекратится выделение газа,
после чего раствор сушат над безводным поташом. Эфир отгоняют в вакууме на
водяной бане, нагретой не выше 50° (Прим. 3) ; остаток, представляющий собой
оранжевое масло (Прим. 4), весит 48—50 г (92—96% теор.).
Примечания:
1. Окраска может казаться желто-зеленой, изумрудно-зеленой или голубовато-
зеленой в зависимости от масштаба опыта, количества прибавленной азотной
кислоты и освещения.
2. Если каждую порцию раствора поташа тщательно взбалтывать с эфирным
раствором, то достаточно 7—9 порций. Необходимо соблюдать осторожность, так
как в делительной воронке создается повышенное давление.
3. Ы-фенилацетонитрил-Ы-нитрозомочевина чувствительна к нагреванию, и если
температура будет слишком высокой, то может произойти сильный взрыв.
Попытки перегнать нитрозосоединение в высоком вакууме приводит к взрыву.
4. Нитрозосоединение стабильно при низкой температуре и его можно хранить в
холодильном шкафу в течение нескольких месяцев или даже больше без каких
бы то ни было признаков изменений.
2-Фенил-2-цианоциклогексанон
В 250 мл трехгорлую колбу, снабженную капельной воронкой, мешалкой Гершбер-
га с затвором и обратным холодильником (Прим. 1), помещают 38 г (0,44 моля)
свежеперегнанного циклопентанона, 3 г хорошо измельченного углекислою калия и
40 мл абсолютного метилового спирта. В течение 0,5-1 часа к этой смеси при
перемешивании прибавляют 45 г (0,22 моля) Ы-фенилацетонитрил-Ы-нитрозомоче-
вины, поддерживая все это время температуру реакционной смеси 25 С при помощи
бани со льдом и водой. Затем реакционную смесь, окрашенную в темно-красный
цвет, выдерживают при комнатной температуре до тех пор, пока не прекратится
выделение азота (6-12 час.) (Прим. 2). Осадок отфильтровывают, низкокипящие
компоненты упаривают в вакууме водоструйного насоса (15-30 мм) (Прим. 3) , а
остаток перегоняют на эффективной колонке. Головной погон, количество
которого достигает 30—60 г, отбрасывают или подвергают повторной фракционной
перегонке (Прим. 3) и собирают фракцию с т. кип. 105—111 С (0,4-0,5 мм). Выход 2-
фенил-2-цианоциклогексанона 12,8—20,2 г (29-46% теор.), препарат достаточно
чист для большинства применений, хотя его можно подвергнуть дальнейшей
очистке путем перекристаллизации из петролейного эфира : этилацетата =7:1.
Примечания:
1. Обратный холодильник, хотя и не обязательная, но удобная деталь; его
вставляют в третье горло колбы. Чтобы следить за выделением азота во
время реакции, к холодильнику можно присоединить или эвдиометр или промывную
склянку.
1. Реакционная смесь должна стоять довольно долго, поскольку за это время
должно выделиться около 40% азота.
2. Низкокипящая фракция содержит предположительно метилцианбензиловый эфир,
который можно выделить путем тщательного фракционирования с применением
эффективной колонки; выход около 20%.
1-Фенилциклогексан-2-он карбоксамид
В круглодонную колбу на 100 мл помещают 20 г (0,1 моль) нитрила, 40 мл
(0,35 моль) 30%-ной перекиси водорода, 60 мл 95%-ного спирта и 4 мл 6-н.
раствора едкого натра (Прим. 1) . Из смеси начинает выделяться кислород, причем
смесь вскоре разогревается благодаря теплоте, выделяющейся при реакции;
внешним охлаждением температуру поддерживают при 40—50 С (Примю 2).
Приблизительно через час выделение тепла прекращается, после чего смесь нагревают в
течение 2 часов при 50 С. По окончании нагревания еще теплую смесь точно
нейтрализуют по лакмусу 5%-ной серной кислотой и перегоняют с паром; отгоняют 130-
150 мл дистиллята, а остаток в количестве около 80 мл (Прим. 3) еще горячим
переливают в стакан и охлаждают до 20 С. Выпавшие кристаллы отсасывают,
переносят в ступку и растирают в пасту с 20 мл холодной воды, снова отсасывают и
промывают на фильтре 20 мл холодной воды. Полученный таким образом
карбоксамид представляет собою слегка желтые кристаллы. Выход 19,4 г (88% теор.).
Примечания:
1. Для получения однородного раствора достаточно указанного количества
спирта.
2. Если температуре дать подняться значительно выше 50 С, то выделение
кислорода становится настолько сильным, что смесь вспенивается и может быть
выброшена из колбы.
3. После отгонки главной массы спирта объем раствора в колбе поддерживают
постоянным, нагревая колбу на небольшом пламени.
2-Фенил-2-аминоциклогексанон
В 0,5-литровый стакан, снабженный механической мешалкой и погруженный в
баню со смесью льда и соли, помещают раствор 45 г (0,38 моля) едкого натра в
250 мл воды. К этому раствору прибавляют при перемешивании 19 г (6,13 мл,
0,12 моля) брома. Когда температура смеси достигнет ОС, к ней прибавляют в
один прием при сильном перемешивании 21,7 г (0,1 моля) тонко измельченного
карбоксамида. Раствор перемешивают час. Затем еще час при комнатной
температуре . Подкисляют соляной кислотой и фильтруют. Фильтрат подщелачивают NaOH и
экстрагируют эфиром. Эфирный экстракт сушится MgS04 и насыщается HC1. Выход
гидрохлорида 2-фенил-2-аминоциклогексанона составляет 18,7 г (83% от теор.;
15,7 г амина).
Новейший
синтез
кетаминов
1. Хлористый бензоил
СбН5СООН + S0C12 = СбН5С0С1 + S02 + НС1
Смесь 40 г бензойной кислоты и 60 мл хлористого тионила нагревают до 100 С
в колбе Вюрца емкостью 250 мл, соединенной с обратным холодильником и
установленной так, чтобы отводная трубка, закрытая пробкой, находилась в
горизонтальном положении. По окончании выделений хлористого водорода и сернистого
ангидрида, на что требуется около часа, реакционную смесь перегоняют,
собирания фракцию, кипящую при 192—198 С, содержащую хлористый бензоил.
Предлагаемый повсеместно способ с применением пятихлористого фосфора весьма
дорог. Кроме того, при использовании тионила образуются только летучие
продукты и особо ленивые могут даже не перегонять получаемый продукт, а лишь
промыть его как указано ниже и посушить.
2. Цианистый бензоил
СбН5СОС1 + CuCN = C6H5COCN + CuCl
В перегонную колбу емкостью 250 мл (Прим. 1), снабженную термометром,
который установлен таким образом, чтобы его шарик не доходил до дна колбы на 1
см, помещают 55 г (0,6 моля) цианистой закиси меди (Прим. 2) и 71,5 г (59 мл,
0,51 моля) очищенного хлористого бензоила (Прим. 3). Содержимое колбы
взбалтывают , чтобы смочить почти всю цианистую медь, и колбу помещают в масляную
баню (Прим. 4), которую предварительно нагревают до 145—150 С. Затем
температуру бани повышают до 220—230 С и поддерживают ее на этом уровне в течение
1,5 часа. Во время нагревания колбу часто вынимают из бани (примерно каждые
15 мин.) и содержимое ее энергично взбалтывают (Прим. 5). По истечении 1,5
часа к колбе, присоединяют обращенный вниз воздушный холодильник. Температуру
бани медленно повышают до 305—310 С и перегонку продолжают до тех пор, пока
дистиллят не перестанет поступать в приемник (Прим. 6). Всего получается 50—
56 г неочищенного цианистого бензоила с т. кип. 207—218 С (745 мм).
Сырой цианистый бензоил очищают фракционированной перегонкой на колонке
(Прим. 7) . Головную фракцию отбирают при флегмовом числе 25—30 до тех пор,
пока температура не достигнет 208 С. Таким образом собирают около 7,5 г.
Цианистый бензоил отбирают при флегмовом числе, равном 1, и при температуре 208—
209 С (745 мм) (температура бани 260—280 С) . Дистиллят затвердевает в
бесцветные кристаллы, которые плавятся при 32—33 С; выход составляет 40—43 г
(60—65% теоретич.).
Примечания:
1. Рекомендуется обернуть горло колбы асбестовым листом или асбестовым
шнуром.
2. Предварительно цианистую закись меди сушат в течение 3 час. при 110 С.
3. Продажный хлористый бензоил можно очистить следующим образом. Раствор 300
мл (363 г) хлористого бензоила в 200 мл бензола промывают два раза
холодным 5%-ным раствором соды порциями по 100 мл. Бензольный слой отделяют,
сушат над хлористым кальцием и перегоняют. После того как отгонится весь
бензол, собирают чистый хлористый бензоил, который кипит при 196,8 С (745
мм). Выход составляет 225 г.
, Для бани следует применять масло хорошего качества; можно также
пользоваться металлической баней из сплава Вуда.
, При прибавлении хлористого бензоила к цианистой меди нельзя добиться
полного их смешения путем взбалтывания. После того как смесь будет прогрета в
течение получаса, твердое вещество приобретает зернистый характер и
смешение осуществляется легко.
, Дистиллят следует собирать в круглодонную колбу емкостью 100 мл, которая
затем используется для последующего фракционирования. Перегонка занимает
около 1 часа. Удалять из колбы оставшиеся медные соли лучше всего с
помощью концентрированного раствора аммиака.
, Была применена ректификационная колонка типа Уитмора — Люкса, имевшая
эффективность, равную примерно 14 теоретическим тарелкам. Высота рабочей
части была равна 37 см, внешний диаметр колонки составлял 1,1 см. Насадка
представляла собой одновитковые стеклянные спирали диаметром 2,4 мм. В
качестве перегонной колбы применялась круглодонная колба емкостью 100 мл.
Нагревание последней можно осуществлять с помощью металлической или
масляной бани, как это описано в примечании 4.
3. Фенилкарбонитрилдиазометан
(а-диазо-а-фенилкарбонитрил)
CN
+ НдО
isi-NI-L || 1 V/ +Нд + Н20
ч^ +Na2S04
В ступке смешивают 19,5 г (0,134 моля) гидразона цианистого бензоила (Прим.
1) с 60 г (0,28 мол.) желтой окиси ртути и с 15 г безводного сернокислого
натрия (Прим. 2). Смесь переносят в склянку на 500 мл с притертой пробкой и
поверх наливают 200 мл абсолютного эфира (Прим. 3). В качестве катализатора
добавляют 4 мл холодного насыщенного спиртового раствора едкого кали (Прим. 4)
и смесь взбалтывают 10—15 мин. Раствор фильтруют без отсасывания через тонкую
фильтровальную бумагу и остаток промывают несколько раз эфиром до тех пор,
пока фильтрат не станет лишь слабо окрашенным. Соединенные эфирные вытяжки
выпаривают досуха в вакууме водоструйного насоса, причем колбу нагревают на
водяной бане до температуры не выше 40 С (Прим. 5) . Желтый кристаллический
продукт сушат на пористой тарелке и перекристаллизовывают из абсолютного
эфира. Выход продукта составляет 16,3 г (83% теоретич.; Прим. 6).
Примечания
1. Гидразон может быть получен следующим образом: смесь, состоящую из 52 г
(0,4 мол.) сернокислого гидразина, 110 г (0,8 мол.) уксуснокислого натрия
и 250 г воды кипятят в течение 5 мин., охлаждают до 50 С и добавляют 225
мл метилового спирта. Выпавший в осадок сернокислый натрий отфильтровывают
и промывают небольшим количеством спирта. Затем приготовляют горячий
раствор 31,5 г (0,24 мол.) цианистого бензоила в 75 мл метилового спирта, к
которому добавляют полученный выше раствор, предварительно нагретый до 60
С. Большая часть гидразона выделяется немедленно, но выход увеличивается,
если смесь кипятить в течение 1 часа с обратным холодильником. По
охлаждении гидразон отфильтровывают и промывают небольшим количеством эфира,
чтобы удалить желтую окраску. Выход 31 г (89% теоретич.).
2. Сернокислый натрий поглощает воду, образующуюся в результате реакции.
3. Применение эфира вместо бензола или петролейного эфира, как это рекоменду-
ется в более старых методах, облегчает удаление растворителя после
окончания реакции.
4. Без катализатора окисление может продолжаться несколько часов, и выходы
бывают весьма различными и в значительной степени зависят от качества
окиси ртути.
5. Если упаривание вести на водяной бане при атмосферном давлении, то может
произойти взрыв.
6. Этой же методикой можно воспользоваться и для получения диазофлуорена.
4. 2-Фенил-2-цианоциклогексанон
CuCI
^^
В 250 мл колбе готовят раствор 28 мл (0,33 моль) циклопентанона в 50 мл
эфира. Добавляют 0,05 г хлорида меди (I) и при перемешивании в течении часа-
двух прикапывают раствор 16 г фенилкарбонитрилдиазометана в 100 мл эфира.
Затем перемешивают еще 2 часа при комнатной температуре и еще час кипятят.
Затем упаривают эфир, и полученное темно-желтое масло перегоняют при 107-110 С
(0,5 мм рт. ст.).
Выход 12,7 г (57% от теор.)
5. 1-Фенилциклогексан-2-он карбоксамид
+ Н202
+ NaOH
В круглодонную колбу на 100 мл помещают 20 г (0,1 моль) нитрила, 40 мл
(0,35 моль) 30%-ной перекиси водорода, 60 мл 95%-ного спирта и 4 мл 6-н.
раствора едкого натра (Прим. 1) . Из смеси начинает выделяться кислород, причем
смесь вскоре разогревается благодаря теплоте, выделяющейся при реакции;
внешним охлаждением температуру поддерживают при 40—50 С (Прим. 2).
Приблизительно через час выделение тепла прекращается, после чего смесь нагревают в
течение 2 часов при 50 С. По окончании нагревания еще теплую смесь точно
нейтрализуют по лакмусу 5%-ной серной кислотой и перегоняют с паром; отгоняют 130-
150 мл дистиллята, а остаток в количестве около 80 мл (Прим. 3) еще горячим
переливают в стакан и охлаждают до 20° . Выпавшие кристаллы отсасывают,
переносят в ступку и растирают в пасту с 20 мл холодной воды, снова отсасывают и
промывают на фильтре 20 мл холодной воды. Полученный таким образом
карбоксамид представляет собою слегка желтые кристаллы. Выход 19,4 г (88% теор.).
Примечания:
1. Для получения однородного раствора достаточно указанного количества
спирта.
2. Если температуре дать подняться значительно выше 50 С, то выделение
кислорода становится настолько сильным, что смесь вспенивается и может быть
выброшена из колбы.
3. После отгонки главной массы спирта объем раствора в колбе поддерживают
постоянным, нагревая колбу на небольшом пламени.
6. 2-Фенил-2-аминоциклогексанон
OJp +N,0» Qub
В 0,5-литровый стакан, снабженный механической мешалкой и погруженный в
баню со смесью льда и соли, помещают раствор 45 г (0,38 моля) едкого натра в
250 мл воды. К этому раствору прибавляют при перемешивании 19 г (6,13 мл,
0,12 моля) брома. Когда температура смеси достигнет ОС, к ней прибавляют в
один прием при сильном перемешивании 21,7 г (0,1 моля) тонко измельченного
карбоксамида. Раствор перемешивают час. Затем еще час при комнатной
температуре . Подкисляют соляной кислотой и фильтруют. Фильтрат подщелачивают NaOH и
экстрагируют эфиром. Эфирный экстракт сушится MgS04 и насыщается HC1. Выход
гидрохлорида 2-фенил-2-аминоциклогексанона составляет 18,7 г (83% от теор.;
15,7 г амина).
BZ
Продается лекарство оксилидин, которое представляет собой бензоат хинукли-
дин-3-ола. При гидролизе получаем хинуклидинол, проводим переэтерификацию ме-
тилбензилатом - получаем хинуклидинол-3-бензилат.
Процедура гидролиза5:
Защищенный ацильной группой спирт (1 экв.), порошкообразный NaOH (10 экв.),
гидросульфат тетрабутиламмония (0.5. экв) и ТГФ (5 мл на ммоль субстрата)
перемешиваются 3-5 часов при комнате (контроль по ТСХ) в инертной атмосфере.
Смесь фильтруется, получаем раствор спирта в сухом ТГФ. Порошкообразный едкий
натр - мелем на электрокофемолке гранулированную щелочь, быстро пересыпаем к
реакционную колбу. В качестве катализатора можно взять бромид
тетрабутиламмония.
Дальше делаем суспензию эквивалента натрия в толуоле, и постепенно
прикапываем к ней раствор метилбензилата в толуоле. Не даем температуре подниматься
выше 30 С. Затем приливаем раствор спирта в ТГФ, полученный на предыдущей
стадии, и начинаем отгонять ТГФ, пока температура не поднимется и не начнет
отгоняться чистый толуол. Итак, получили толуольный раствор BZ.
Как получаем метилбензилат? Кипятим бензиловую кислоту в метаноле с децелом
серной кислоты (8 часов), выливаем в раствор соды, отфильтровываем эфир с
выходом около 60%.
5 Synlett 2003; 0991-0992, Removal of Acyl Protecting Groups Using Solid NaOH
and a Phase Transfer Catalyst (Удаление ацильных защитных групп с
использованием твердого NaOH и межфазного катализатора).
Электроника
БЛОК ПИТАНИЯ ПЛАЗМОТРОНА
Д. А. Антонович, В. А. Груздев,
В. Г. Залесский, И. С. Русецкий
Описан блок питания разряда генератора низкотемпературной плазмы
на основе разряда в скрещенных электрическом и магнитном полях.
Блок обеспечивает работу в стационарном режиме с заданным
стабилизируемым (±2%) током разряда до 0.5 А и в импульсном режиме
(до 20 А) с учетом особенностей электропитания газовых разрядов.
К настоящему времени плазменные источники электронов (п.и.э.л.) как
альтернатива термокатодным электронным пушкам нашли применение в промышленности и
экспериментальных исследованиях [1].
В данной работе описаны структура и принцип действия блока питания разряда
п.и.э.л. на основе разряда в скрещенных электрическом и магнитном полях [2],
способного работать в стационарном и импульсном режимах.
Особенности питания
плазменных эмиттеров
В большинстве электронно-лучевых технологий, применяемых в машино- и
приборостроении при энергии электронов в пучке 30-40 кэВ, не требуются токи пучка
более 0.2-0.25 А. Типичная для п.и.э.л. эффективность переключения электрон-
ного тока из разряда в пучок составляет 0.4-0.5 А[3], поэтому номинальный ток
разряда для значительного объема лучевых технологий может не превышать 0.5 А.
Ввиду существенной зависимости величины тока разряда от давления плазмообра-
зующего газа, в блоке питания разряда (б.п.р.) необходима стабилизация тока
разряда на требуемом уровне.
Для расширения технологических возможностей п.и.э.л. целесообразно, чтобы
б.п.р. обеспечивал как непрерывный, так и импульсный режим его работы. Можно
выделить два типа импульсного режима работы п.и.э.л. В первом случае, когда
длительность импульсов значительно превышает время формирования и гашения
разряда (в диапазоне от десятых долей до единиц секунд), непрерывный и
импульсный режимы мало отличаются по току разряда и, следовательно, току
электронного пучка. Во втором случае, когда длительность импульса тока разряда
сравнима со временем существования аномального сверхплотного импульсного
разряда [4], которое составляет несколько десятков микросекунд, ток разряда
может достигать десятков ампер за счет кратковременного скачка давления из-за
десорбции плазмообразующего газа со стенок и электродов разрядной камеры [5,
6] . Поэтому емкость фильтра выпрямителя должна быть достаточной для
формирования таких импульсов.
Структурная
схема б.п.р.
Рис. 1. Структурная схема блока питания разряда. СБ и ИБ -
силовой и импульсный блоки, БР - блок регулировок, БВР - блок выбора
режимов, В - выпрямитель.
Структурная схема б.п.р. представлена на рис. 1. Силовой блок СБ содержит
блок регулировок БР, повышающий разделительный трансформатор Тр и выпрямитель
В. СБ обеспечивает поджиг разряда в начальный момент и, в случае
кратковременного погасания разряда в процессе работы, формирует и стабилизирует
требуемое напряжение горения разряда, автоматически регулирует ток разряда по
току пучка. Блок выбора режима БВР обеспечивает функционирование б.п.р. в
стационарном или импульсном режиме работы в зависимости от сигнала
управления. Импульсный блок ИБ обеспечивает формирование заданного количества
импульсов требуемой длительности и частоты. Блоки выбора режима БВР и
импульсный ИБ схемотехнически объединены. Для обеспечения различных режимов работы
п.и.э.л. в качестве электронного ключа используется тиристор.
Работа б.п.р. в
стационарном режиме
Силовой блок, принципиальная схема которого представлена на рис. 2,
работает следующим образом: при его включении разряд в п.и.э.л. еще не сформирован,
потребления тока от трансформатора Тр2 нет и на R5 отсутствует падение
напряжения. На выходе 13 микросхемы М2 высокий уровень напряжения, который
подается в базу транзистора Т1 и полностью открывает его. В результате на вторичной
обмотке Тр2 формируется напряжение 900 В, которое, поступая на анод и катод
п.и.э.л., зажигает разряд в разрядной камере.
При зажигании разряда в п.и.э.л. на R5 формируется падение напряжения.
Соответствующий ток, величина которого определяется включением переключателей
S1-S4, то есть резисторами R1-R4, прикладывается к оптопаре On. Транзистор
оптопары приоткрывается, уровень напряжения на выходе 13 микросхемы М2
понижается, прикрывая транзистор Т1, который ограничивает напряжение в первичной
обмотке Тр2. Напряжение во вторичной обмотке уменьшается, снижая ток разряда
до уровня, выбранного резистором R1. В случае погасания разряда транзистор Т1
открывается полностью, при этом во вторичной обмотке Тр2 формируется
напряжение 900 В, которое зажигает разряд с прежним током.
После зажигания разряда в п.и.э.л. формируется пучок, ток которого
определяется током разряда и в начальный момент минимален (единицы миллиампер).
Затем пучок наводится на стык свариваемого изделия. Линейная связь величины
тока пучка в п.и.э.л. с величиной тока разряда позволяет использовать ту же
схему для стабилизации тока пучка, только сигнал о величине тока пучка
берется с датчика тока пучка. Для этого после наведения пучка на стык замыкается
один из переключателей S1-S4, задавая тем самым величину тока пучка, а
переключатель S5 переводится в режим его стабилизации. Требуемая величина тока
пучка устанавливается в течение 1-1.5 с, для плавного ввода и вывода кратера,
с помощью времязадающей цепи CI, R6.
Предложенная схема б.п.р. обеспечивает:
• гарантированный поджиг разряда в начальный момент и при пропадании
разряда в любой момент технологического цикла при токе разряда до 0.5 А;
• стабилизацию заданного тока разряда (не хуже 2%) или тока пучка (не хуже
2.5%), автоматическую и ручную регулировку тока разряда по заданному
току пучка;
• формирование импульсов разрядного тока длительностью до сотни
микросекунд и амплитудой до 20 А с регулируемой скважностью; импульсов
секундной длительности с током до 0.5 А.
Рис. 2. Принципиальная схема силового блока. Ml
КР142ЕН8Б, М2 - КР157УД2; Т1 - КТ812А, Т2 - КТ817Г;
On - АОТ123Б; Д1-Д4, Д6-Д10, Д19 - КД209Б, Д5 -
КС133А, Д11-Д14 - КД226Д, Д15-Д18 - КД210Г.
Д15-Д18
от датчика тока
пучка У
*- к выводу 11 М2
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Груздев В. А. , Залесский В.Т., Голубев Ю.П., Антонович Д. А. // Тяжелое
машиностроение. 2004. № 9. С. 25.
2. Груздев В. А., Залесский В. Т. Пат. РБ № 7573. МПК H01J 3/04 // Аф±цыйны
бюлетэнь. 2005. № 4. С. 221.
3. Источники электронов с плазменным эмиттером. / Под ред. Ю. Е. Крейнделя.
Новосибирск: Наука, 1983.
4. Бугаев СП., Крейндель Ю.Е., Щанин П.М. Электронные пучки большого
сечения . М.: Энергоатомиздат, 1984.
5. Груздев В.А., Залесский В.Т., Антонович Д.А., Голубев Ю.Л. // Инж.-физ.
журн. 2002. Т. 75. № 3. С. 166.
6. Grusdev V.A. , Zalesski V.G., Antonovich D.A., Golubev Yu.P. // Vacuum.
2005. V. 77. P. 399.
Технологии
ГРИБ03НАТСТВ0 И ГРИБОВОДСТВО
ПРЕДИСЛОВИЕ
Превратить грибы в такую же сельскохозяйственную культуру, как зерновые
злаки, овощи, фрукты, люди пытаются с давних пор. Еще две тысячи лет тому
назад в странах Юго-Восточной Азии начали культивировать произрастающий на
древесине гриб Спитаке (Шиитаке). В Китае и Корее уже в VI столетии
культивировали аурикулярию уховидную, или иудино ухо, а также близкие к нему виды,
называемые древесными ушами, — хрящеватые студенистые грибы, развивающиеся
преимущественно на мертвой древесине и по форме напоминающие ушную раковину
человека или животных. Имеются сведения, что в Древней Греции в 300-м роду до
нашей эры пытался заниматься разведением грибов Теофраст. В 50-х годах нашей
эры отдельные съедобные грибы размножали путем закапывания их в землю или
поливания участков (в местах, по условиям соответствующих естественному
обитанию этих грибов) водой, в которой какое-то время содержались грибы. Почти
таким же способом в середине XVII столетия садовники Парижа возделывали
культуру шампиньона — воду, в которой промывали грибы, они выливали на гряды с
отходами от дынь. Вначале эти грибы разводили в окрестностях Парижа, в старых
заброшенных каменоломнях, где некогда брали камень для его постройки, в
частности в местах, где в течение всего года сохраняются благоприятные для роста
шампиньонов температура (12—14 °С) и аэрация. Первую книгу о культивировании
шампиньонов написал в 1600-м году известный во Франции агроном-литератор
Оливье.
Спустя некоторое время шампиньоны стали культивировать в Италии, затем в
Англии, Германии и в других странах Европы. Вскоре эта культура гриба
получила распространение и в России. В 1778 году в «Экономическом журнале» была
опубликована статья А. Болотова, где он делился опытом выращивания
шампиньонов в подвале.
Начиная с середины XIX столетия, выращиванием шампиньонов в
производственных масштабах стали заниматься ростовские огородники Грачевы, получившие от
этого дела очень большие доходы. В качестве субстрата для гриба они обычно
использовали конский навоз; в него вносили грибницу, выкопанную в местах
обильного произрастания грибов. На то, что в конском навозе, в кучах мусора,
смешанного с ним, часто присутствует сильно развитая грибница, первыми
обратили внимание французские садовники. Они вносили эту грибницу в защищенный от
дождя и солнца компостированный субстрат и после се прорастания продавали по
частям как посадочный материал. Когда стало ясно, что споры грибов выполняют
такие же функции, как и семена зеленых растений, их стали подмешивать в корм
лошадям и таким образом получали конский навоз с грибницей. Его смешивали с
конским навозом без грибницы, с глиной, с другими добавками и полученную
массу использовали в качестве посадочного материала при выращивании грибов.
Однако эти методы далеко не всегда давали желаемый результат. Лишь в начале
нынешнего столетия, после того как стерильную грибницу научились выращивать в
лабораторных условиях и использовать ее в качестве посадочного материала,
культивирование грибов было поставлено на научную основу. Это позволило
перейти на новый технологический уровень промышленного производства
шампиньонов. Их начали выращивать в специальных культивационных помещениях, где,
изменяя условия среды (температуру, влажность и т. д.), можно управлять ростом
и развитием грибов.
В результате селекционной работы были выведены высокоурожайные расы и
штаммы шампиньонов, и гриб стал настоящей сельскохозяйственной культурой.
Если при выращивании шампиньонов по старому способу, просуществовавшему
более двухсот лет, их средний урожай не превышал 5 кг с 1 м2, а количество
циклов культивирования в течение года было не более одного-двух, то в наше время
при использовании современной технологии средний урожай этих грибов повысился
до 15—20 кг, а количество циклов до четырех. Таким образом, с 1 м2 полезной
площади гряд в течение года собирают до 70—80 кг грибов.
В настоящее время шампиньоны выращивают в промышленном масштабе более чем в
семидесяти странах мира. В ряде стран (Франция, Англия, США, Голландия и др.)
создана целая грибная индустрия, осуществляющая не только выращивание, но и
переработку шампиньонов.
Кроме шампиньона, издавна культивируется и вольвариелла съедобная,
называемая еще травяным шампиньоном. Этот нежный вкусный гриб растет в условиях
тропиков и субтропиков на лесных участках с большим количеством разлагающихся
сучьев. Выращивают его в странах Азии (Япония, Китай, Филиппины, Индонезия,
Бирма и др.) , в частности, в Китае — на рисовой соломе. Солому укладывают в
виде высоких гряд и вносят в нее стерильную грибницу; первые плодовые тела
появляются через 10 дней. Наиболее благоприятными условиями для развития
этого гриба являются относительная влажность воздуха 80%, его температура около
28 °С, температура в соломенной гряде 32—42 °С.
В европейских странах пытались культивировать многие почвенные грибы, в том
числе и такие ценные, как белый гриб, подосиновик и другие. С середины XVII
столетия во Франции, а потом и в Германии получила распространение
полукультура черного трюфеля, считавшегося одним из самых деликатесных грибов
благодаря очень нежному и стойкому аромату, приятному вкусу. С целью его
разведения в почву, где закладывали дубовые плантации, добавляли некоторое
количество земли, взятой из районов естественных местообитаний данного гриба,
содержащей споры и грибницу. В этих местах через 6—10 лет после посадки саженцев
дуба появлялись грибы. Этот «непрямой» способ выращивания черного трюфеля
мало изменился и в настоящее время. Данный гриб плодоносит в течение тридцати
лет и более.
До середины XX столетия шампиньон во многих странах был единственным
съедобным грибом, культивируемым в промышленном масштабе. И только в последние
три-четыре десятилетия стали культивировать другие ценные виды съедобных
грибов — вешенку обыкновенную, опенок летний, строфарию морщинисто-кольцевую,
навозник белый.
Вешенка обыкновенная привлекла к себе внимание грибоводов-любителей в
Германии в годы первой мировой войны. В связи с тем, что не хватало продуктов
питания, грибы начали выращивать на пнях и на обрубках стволов деревьев.
Посевным материалом служили сухие растертые плодовые тела; их вносили в
отверстия , просверленные в древесине.
Производственное культивирование вешенки началось с 60-х годов, когда было
установлено, что гриб хорошо растет и плодоносит не только на древесине, но и
на различных субстратах растительного происхождения, в частности, на зерне и
других питательных средах.
В настоящее время разработана технология интенсивного выращивания вешенки
обыкновенной в культивационных помещениях (позволяет получать урожай в любое
время года) и в открытом грунте на плантациях (их можно создавать в лесу и в
других местах) путем использования для этого низкотоварной древесины и разных
отходов лесопиления и деревообработки.
Со временем объектами культивирования стали и другие виды вешенки,
различающиеся по внешнему виду, вкусовым качествам, по урожайности. Однако первая
ферма по выращиванию вешенки появилась в Голландии лишь двадцать пять лет
тому назад. Крупные предприятия по производству этой грибной продукции созданы
в Италии, Франции, Испании, Швейцарии и в других странах.
Первые эксперименты по искусственному выращиванию летнего опенка на
обрубках древесины были выполнены в России в 30-е годы, но в дальнейшем они не
получили развития. Выращивать этот гриб начали в 40-х годах в Германии. Здесь
профессор Вальтер Лутхард разработал способ его культивирования на пнях и
круглых поленьях под пологом леса. Затем путем селекции были выведены
культуры, применение которых позволяло получать плодоношение в разное время года.
Интересна история культивирования строфарии морщинисто-кольцевой, или
кольцевика. В начале 60-х годов в Берлин-Карлсхорсте крестьяне на заброшенном
ипподроме заложили картофельные бурты и покрыли их соломой, а затем землей.
Весной при вскрытии буртов землю и солому отбросили в сторону, и вскоре на
этом месте появилось большое количество грибов, которые крестьяне приняли за
шампиньоны. Они росли ежегодно. Спустя несколько лет на них обратил внимание
немецкий миколог Бруно Хенинг. Он установил, что это строфария, и стал
целенаправленно выращивать се. В результате были получены сорта, плодовые тела
которых сильно отличались от грибов, произрастающих в естественных условиях,
по размерам, внешнему виду, окраске и плодоношению. Более крупные сорта были
названы строфарией гигантской. Технология промышленного выращивания этого
гриба была разработана в ГДР в 1969 году. Его начали культивировать в Польше,
Германии, Венгрии, Англии и Австрии.
Достоинством строфарии гигантской является то, что она сравнительно легко
поддается выращиванию и не требует специальной подготовки субстрата —
компостирования ; достаточно лишь увлажнить его. Этот гриб исключительно устойчив к
колебаниям температуры и влажности, что позволяет культивировать его в
открытом грунте.
Навозник белый — один из самых «молодых» видов съедобных грибов, недавно
введенных в искусственную культуру. В естественных условиях он повсеместно
растет на унавоженной почве, на лугах, в садах и огородах. Его плодовые тела
в молодом возрасте белые, колоколообразной формы. Внимание специалистов гриб
привлек хорошими вкусовыми качествами и лечебными свойствами (способен
понижать содержание сахара в крови). Навозник культивируется в Германии и Польше.
Выращивать его можно в специальных помещениях, а в весенне-летний период — на
открытом воздухе. Технология выращивания такая же, как и шампиньона. В цикле
развития навозника, который длится 3—3,5 месяца, бывает 4—6 слоев, или волн,
плодоношения, причем за это время можно собрать 10—15 кг грибов с 1 м2
площади.
В последнее десятилетие огромный интерес в разных странах проявляется к
интродукции в культуру грибов, традиционно выращиваемых в Японии и других
странах Юго-Восточной Азии. Наибольшую ценность из них представляет Спитаке, или
черный лесной гриб, — самый «древний» из искусственно выращиваемых съедобных
грибов. В естественных условиях он растет на свежих лесных полянах, на
отмершей древесине, особенно на дубе и грабе. Вначале его разводили следующим
образом. На торец и боковую поверхность ствола толщиной 10—12 см и длиной 1—1,5
м наносили споры гриба, а затем топором врубали их в древесину. Эти отрезки
стволов укладывали в штабеля, прикрывали ветвями и присыпали землей для
создания условий высокой влажности и соответствующей среды с целью обеспечения
быстрого роста мицелия. Древесину с проросшим мицелием через несколько
месяцев помешали в светлом лиственном лесу; через 1—2 года получали первый урожай
грибов. Эта технология выращивания гриба в принципе мало изменилась до
настоящего времени. Теперь вместо спор для заражения древесины используется
специально подготовленный посевной материал. Культивировать сиитаке стали и на
различных целлюлозо- и лигнин-содержащих материалах (на опилках, коре,
рисовой соломе и пр.) , позволяющих получать высокий урожай круглогодично. Этот
гриб уже выращивают в Германии, Италии, Австрии и в других странах.
Перспективен в отношении искусственного выращивания и зимний гриб (фламму-
лина бархатистая), близкий по вкусовым качествам и аромату к осеннему и
летнему опенкам. Растет он на отмершей, реже на живой древесине стволов
деревьев, а также на пнях, причем глубокой осенью и даже зимой во время оттепелей,
за что и получил свое название. Выращивают данный гриб в закрытых помещениях,
поскольку он может развиваться как паразит и представлять угрозу для растущих
деревьев. Опыты показали, что его успешно можно выращивать на смеси опилок и
различных отходах сельскохозяйственного производства. Зимний гриб обладает не
только вкусовыми, но и декоративными качествами. Его плодовые тела
располагаются на длинных ножках и похожи на цветы. После их срезания на том же месте
через некоторое время вырастает новый «букет».
Высокими вкусовыми качествами и специфической физиологической активностью
обладает также гриб наэмеко (Намеко). Он пользуется большим спросом в Японии.
Выращивают его на древесных отрубках и на смеси опилок с рисовыми отрубями.
Во многих лабораториях мира ведутся исследования по поиску новых видов съе-
добных грибов, пригодных для искусственного выращивания. Некоторые из них
(рядовка фиолетовая, пестрый зонтик) уже введены в производство. Около 10—12
виде грибов можно считать вполне освоенными в смысле пригодности для
искусственного выращивания.
В России, в основном, культивируются шампиньон двуспоровый и вешенка
обыкновенная, причем в небольших объемах. Поэтому существенное значение
приобретает проблема создания современных грибоводческих хозяйств и расширения
ассортимента культивируемых видов грибов.
ЖИЗНЬ ГРИБОВ
Строение грибов
Шляпка с ножкой, которые вырастают на поверхности почвы, и которые мы
считаем грибом, — это только часть его. И специалисты называют ее плодовым
телом, реже карпофором или плодовиком. А от основания ножки отходят тысячи
ниточек — гиф, которые образуют грибницу, или мицелий. Грибница — это
вегетативное тело гриба. Однако сразу оговоримся, что такое строение свойственно
только для части высших грибов, наиболее высокоорганизованных.
В природе обитает и огромное множество невидимых невооруженным глазом
грибов. Их называют микромицетами («микро» — малый, «мицеты» — грибы). В отличие
от таковых видимые грибы называют макромицетами.
Мицелий образован тонкими (от 1—2 и до 10— 15 мкм) нитями — гифами, которые
растут только в продольном направлении. Поперечными перегородками гифы
делятся на клетки. Окраска гиф чаще всего белая, голубоватая, желтоватая,
красноватая, реже оливково-бурая или других оттенков.
Благодаря питательным веществам и влаге, поступающим из мицелия, вырастают
те красивые творения, которые называют грибами. А поэтому когда вы взяли
гриб, т. е. шляпку с ножкой, то помните, что вы взяли только часть его.
Грибница имеет большую общую поверхность. Через нее всасываются питательные
вещества.
Самостоятельно грибы не способны синтезировать органические вещества из
неорганических: и клетки не содержат хлорофилла. При помощи ферментов они
расщепляют уже готовые органические вещества до уровня усвояемых и используют их
для построения тела, а также как источник энергии.
Ферменты грибов обладают изумительными свойствами. С их помощью грибы могут
легко разрушать, такие материалы, которые с трудом поддаются воздействию
химических реагентов. Изучая механизм разрушительной работы грибов, специалисты
находят пути использования его для нужд нашей жизни. Так, например, с помощью
ферментных препаратов хлебопекам удается быстрее готовить тесто, а хлеб
выпекать более румяным, с хрустящей корочкой. Этот препарат получают из гриба ас-
пергима.
Большой интерес представляют трутовики. Они вызывают обычную бурую или
белую гниль. Те, что вызывают бурую гниль, «выедают» целлюлозу с помощью
фермента целлюлозы. Вот этот-то фермент привлек к себе внимание специалистов.
Ведь целлюлоза, или клетчатка, содержится не только в древесине. Ее много в
морковке, капусте, горохе и, конечно, в грубых кормах. Этими ферментами
обработали силос — и он стал лучше усваиваться животными, в нем прибавилось
Сахаров ; макароны — и они стали усваиваться гораздо быстрее. После обработки
ферментами лучше усваиваются горох, фасоль и другие продукты. Исходя из
полученных данных ученые-микологи задумываются над еще более сложной задачей — как с
помощью ферментов изменить процесс работы гидролизных заводов, где из
древесины получают спирт и кормовые дрожжи. Тогда не потребуется кислот, пара, и
весь процесс пойдет при комнатной температуре. Но где же взять фермент? Какой
трутовик выбрать? Пока остановились на окаймленном трутовике. Гриб дает
отличный фермент, но мало.
Питательные вещества грибы усваивают из остатков растительного или
животного происхождения (сапротрофные, или сапрофитные, виды) или же из тканей живых
организмов (паразитные виды). Многие грибы контактируют с корнями высших
растений, получая от них органические вещества. Растения, в свою очередь, при
помощи гриба получают из почвы воду, минеральные соли и т. д. Такие
взаимовыгодные связи организмов получили название симбиотических, а связи грибов с
высшими растениями называют еще микоризными. Большинство съедобных грибов
относится к микоризным.
Основным продуктом питания грибов являются углеводы, в частности, простые
сахара, высшие спирты и многоосновные кислоты, которые они используют для
построения тела и в качестве источника энергии. Такой важный элемент, как азот,
большинством видов усваивается как из неорганических, так из органических
соединений. К необходимым элементам питания грибов относятся калий, магний,
железо , цинк, сера, фосфор, марганец, медь, скандий, молибден, галлий, ванадий.
Некоторые из названных элементов усиливают действие ферментов, а некоторые
входят в состав их молекул. Для нормальной жизнедеятельности грибам
необходимы также витамины и ростовые вещества (биотин, инозит, пиридоксин,
никотиновая и пантотеновая кислоты). При отсутствии этих веществ замедляется или
прекращается рост грибов.
Плодовые тела съедобных грибов, как правило, состоят из ножки и шляпки.
Обычно они мягкомясистые и, за небольшим исключением, после созревания
загнивают . Размеры плодовых тел, формы шляпок и ножек бывают различными (рис. 1).
Края шляпок могут быть ровными, волнисто-изогнутыми, рассеченными на лопасти,
у некоторых видов они плоские, у других - подогнутые, опущенные вниз или
приподнятые вверх (рис. 2).
Рис. 1а. Формы шляпок грибов: 1 - выпуклая; 2 - плоско
выпуклая; 3-е бугорком и бородавками (хлопьями); 4 - яйцевидная; 5
- колокольчатая; 6 - вдавленная; 7, 8 - воронковидные (в
разрезе) ; 9 - коническая; 10 - полушаровидная.
Рис. 16. Формы ножек грибов: 1 - суженная книзу; 2 -
цилиндрическая; 3 - клубневидная; 4 - утолщенная; 5 - вздутая; 6 - с
кольцом; 7 - с кольцом и вольвой (влагалищем); 8 - обратнобулавовид-
ная; 9 - с корневым придатком.
<?
^
Рис. 2. Края шляпок грибов: 1 - плоский; 2 - плоский ровный; 3 -
ровный лопастевидный; 4 - волнисто-изогнутый; 5 - подогнутый; 6
- опущенный; 7 - толстый тупой; 8 - длиннее пластинок; 9 -
приподнятый .
Грибы хорошо заметны в лесу из-за яркой окраски верхнего покровного слоя
шляпки-кожицы (кутикулы). Строение и цвет покровов шляпки очень важно
учитывать при определении видов грибов. Под кутикулой располагается субикулярный
слой и мякоть шляпки. По консистенции, цвету, вкусу и запаху мякоти иногда
можно определить род и даже вид гриба.
У шляпочных грибов с нижней стороны шляпки располагается гименофор, т. е.
поверхность, на которой развивается гимений (в древнегреческой мифологии
Гименей - бог брака), или гимениальный слой, - это слой спорообразующих клеток.
Строение этого слоя, разумеется, можно четко рассмотреть под микроскопом.
Спорообразующие клетки здесь чередуются с бесплодными нитями.
Для съедобных грибов характерны пять основных типов гименофора:
пластинчатый, трубчатый, складчатый (в виде жилок), игольчатый, или шиповатый, и
гладкий (рис. 3).
Рис. 3. Типы гименофора: 1 - трубчатый; 2
игольчатый или шиповатый; 4 - складчатый; 5
пластинчатый; 3
гладкий.
Рис. 4. Типы расположения пластинок по отношению к ножке: 1 -
свободные; 2, 3 - приросшие; 4 - приросшие зубчом; 5 -
нисходящие (низ бегающие ) ; 6 - приросшие к выросту ножки - коллариуму.
Благодаря такому строению поверхность гименофора может сильно
увеличиваться. Например, если бы не было пластинок, то, по мнению ученых, для того
количества спор, которое образуется, потребовалась бы площадь в 14—16 раз
большая, чем шляпка. Более совершенной формой гименофора считается трубчатая и
пластинчатая.
В зависимости от способа крепления к ножке различают гименофор свободный
(когда его выросты не доходят до ножки), выемчатый (если возле ножки
образуется выемка), приросший и нисходящий (если выросты гименофора опускаются вниз
по ножке). Способы крепления пластинок к ножке изображены на рис. 4.
Грибы с гименофором в виде пластинок часто называют пластинчатыми, а те, у
которых гименофор в виде трубок, — трубчатыми. Среди съедобных грибов по
количеству видов преобладают пластинчатые. При определении пластинчатых грибов
важным признаком является частота пластинок (их количество на 1 см по краю
шляпки), ширина, толщина, цвет, а также форма крепления к ножке.
Съедобные трубчатые грибы — это в основном представители семейства болето-
вых. При определении трубчатых грибов очень важно учитывать длину и цвет
трубочек и их отверстий (пор), которые могут быть круглыми, овальными,
угловатыми, мелкими, крупными и т. д. У съедобных болетовых грибов трубочки легко
отделяются от мякоти и одна от другой, а у многих поры при снятии плода с
грибницы меняют расцветку.
Трубчатый гименофор могут иметь и многие трутовики. Трубочки у них очень
плотно срастаются друг с другом и мякотью, и каждый год нарастает новый слой
трубочек. По количеству слоев трубочек судят о возрасте плодовых тел. Кстати,
некоторые трутовики съедобны.
Опытные грибники знают, что у ежовиков снизу шляпки — и не трубочки, и не
пластинки, а ломкие шипики. Они конические и заостренные. Спороносный слой
покрывает шипики со всех сторон. При различении грибов с игольчатым
гименофором следует учитывать длину шипиков, густоту их расположения, форму, наличие
или отсутствие кисточки на вершине.
У всем известной лисички гименофор складчатый. Складочки похожи на
пластинки, но толще и уже их. Спороносный слой располагается с обеих сторон
складочек. Гладкий гименофор, который может быть ровным или волнистым, характерен
для лисичковых, а также клавариевых. Клавариевые (многим известны рамарии)
внешне напоминают кораллы или кустики, большая часть поверхности которых
покрыта гладким гименофором.
В шляпках грибов созревают сотни миллионов и миллиарды спор, так что
недостатка в посевном материале не ощущается.
Споры бывают бесцветными, розовыми, ржаво-бурыми, черными, беловатыми и т.
д. Они устойчивы к низким температурам (выдерживают минус 100—150 °С и многие
годы не теряют жизнеспособности), длительной засухе, но весьма чувствительны
даже к кратковременным повышениям температуры.
Споры и обрывки мицелия кишат в окружающем нас воздухе.
Строение грибов в виде шляпки и ножки с гименофором на нижней стороне
шляпки обеспечивает не только определенную защиту гимениального слоя, но и
хорошее рассеивание спор. Из пластинок или из узких трубочек созревшие споры под
собственной тяжестью падают вниз, а там уже за пределами гименофора
подхватываются течениями воздуха или опадают на почву. Однако природа любит точность.
Стоит ножке наклониться в ту или иную сторону, смещая положение трубочек от
строго вертикального, как закладывается новое плодовое тело. Небольшой
эксперимент вы можете проделать и сами. Достаточно отыскать бревно, на котором
растут трутовики, и повернуть его вокруг оси. Придя к этому бревну через
несколько месяцев, вы убедитесь, что на трутовиках вырос новый слой трубочек,
ориентированных строго по вертикали.
Ножка формируется из располагающихся в вертикальном положении плотно соеди-
ненных между собой гиф. У шляпочных грибов она преимущественно центральная.
Ножки очень часто цилиндрические, иногда расширенные или зауженные к
основанию. У массивных плодовых тел, особенно у трубчатых, с мясистыми крупными
шляпками ножки толстые, часто клубневидные, расширенные в средней части. У
многих видов ножка в основании клубневидно расширенная или с корневидным
отростком .
В зависимости от строения внутренней части ножка бывает сплошной, с
каналом, с полыми камерами, губчатой. В зависимости от условий произрастания
ножка может быть сильно укороченной или вообще отсутствовать, и в связи с этим
отличают сидячие, приросшие боком, копытообразные, полуотогнутые шляпки.
Отсутствие или укороченность ножек весьма характерна для надеревных видов,
например трутовиков, где благодаря приподнятости над землей споры могут
распространяться беспрепятственно.
На верхней части ножки иногда имеется пленчатое кольцо или выпуклый
волокнистый валик, а у основания — мешковидная или приросшая обертка (вольва). Все
это следы специальных защитных оболочек — общего или частного покрывала.
Общее покрывало обволакивает молодое плодовое тело. Но по мере роста последнего
общее покрывало разрывается, и от него остаются следы на ножке в виде воль-
вы, поясков, бородавок и на шляпке — в виде бородавок и лоскутков. Вольва
может свободно обволакивать основание ножки или прирастать к ней (рис. 5).
Рис. 5. Схема строения плодового тела гриба на разных стадиях
развития: 1 - общее покрывало или его остатки в виде чешуек на шляпке; 2
- пластинки; 3 - частное покрывало и его остаток в виде кольца на
ножке; 4 - ножка; 5 - вольва (влагалище) - остаток общего покрывала.
Частное покрывало — это покров между краями шляпки и ножки, закрывающий
лишь гимено4юр. С увеличением плодового тела это покрывало разрывается, и от
него остаются лоскутки по краю шляпки и пленчатое кольцо на ножке. У старых
плодовых тел кольца, как правило, исчезают. У некоторых видов оно двойное,
так как образуется общим и частным покрывалами.
Разновидностью частного покрывала является картина — более или менее рыхлая
паутина между ножкой и краем шляпки. Следы паутины у старых плодовых тел час-
то видны на ножке в виде продольных пучков волокон, поясков или колечек.
Своеобразную группу составляют гастеромицеты, или нутревики. Это широко
распространенные дождевики, головачи, порхавки и др. Из самых крупных нутре-
виков средних широт известна порхавка гигантская — шаровидный гриб в диаметре
до 0,5 м. После дождя очень часто встречается дождевик округлой или
грушевидной формы, головач округлый и другие виды. Споры у них созревают внутри
плодовых тел, покрытых плотными оболочками. У некоторых видов оболочка из двух
или нескольких слоев. Внутренняя часть плодового тела, окаймленная оболочкой,
называется глебой. У молодых плодовых тел она белая или сероватая, а по мере
созревания спор окрашивается. Молодая глеба рыхлая, но со временем в ней
формируются камеры, выстланные спороносным слоем. Освобождение спор происходит в
результате местного разрыва или общего разрушения оболочки. Форма плодовых
тел гастеромииетов иногда очень необычна и с трудом поддается описанию. Они
могут поражать яркостью расцветок.
Как
размножаются грибы
Основной функцией плодового тела как органа воспроизведения грибов является
формирование многочисленных зародышей, называемых спорами и служащих для
сохранения и дальнейшего распространения грибов в природе. Споры состоят из
одной или нескольких клеток величиной 3—20 мкм. В отдельности они не видны
невооруженным глазом. Их можно обнаружить, например, в виде белого налета на
субстрате, располагающегося под шляпкой зрелого плодового тела.
Форма, величина и орнаментация спор постоянны у каждого вида и служат его
важным признаком. Плодовые тела выбрасывают споры лишь по достижении
биологической зрелости, причем это происходит в сравнительно короткий промежуток
времени. Каждое плодовое тело образует огромное количество спор — десятки и
даже сотни миллионов. Подсчитано, что плодовое тело шампиньона обыкновенного
средних размеров за день продуцирует более 110—120 млн. спор, дождевика
гигантского — свыше 7 млрд.
Благодаря микроскопическим размерам споры легко переносятся воздушными
течениями на большие расстояния (несколько тысяч километров). Однако, несмотря
на это, каждый вид гриба обитает лишь в определенных условиях и заселяет
только пригодный для своего развития субстрат. Жизнеспособная спора, попав в
соответствующую среду, при благоприятных условиях (определенная температура,
влажность, кислотность субстрата) прорастает и образует первичный мицелий,
состоящий у большинства съедобных грибов из клеток с одним ядром. Он сам по
себе не способен формировать плодовые тела. Они появляются лишь после того,
как два первичных мицелия с генетически разными ядрами (обозначаются
символами «+» и «—») сливаются и образуют двуядерную грибницу, или вторичный
мицелий. (Последний можно видеть в природе, если снять верхний слой гумуса в
местах плодоношения гриба.) Он постепенно разрастается, осваивает питательный
субстрат и затем начинает формировать плодовые тела и споры (рис. 6).
При искусственном выращивании съедобных грибов споры как семенной материал
используются только в определенных целях (при выделении чистых культур, в
селекционной работе и др.) . Съедобные грибы размножают преимущественно
вегетативным способом. В прежние времена отбирали кусочки субстрата с
жизнеспособным мицелием и переносили их в другое место, где условия благоприятны для
роста и развития мицелия. Наиболее совершенной формой вегетативного
размножения съедобных грибов является получение стерильного маточного мицелия и
выращивание его по специальной методике на определенных субстратах. Она позволяет
выращивать разные штаммы съедобных грибов, различающихся по урожайности,
качеству плодовых тел и другим хозяйственно ценным признакам.
Рис. 6. Схематический цикл развития макромицетов.
Чем питаются
грибы
Несмотря на то, что большинство наиболее ценных съедобных грибов относится
к одной систематической группе — к классу базидиальных грибов, все они очень
различаются по способу питания, по требованиям к субстрату и по другим
признакам .
По типу питания и условиям роста выделяют следующие экологические группы
съедобных грибов:
• гумусовые сапротрофы
• дереворазрушающие грибы
• микоризообразователи.
К гумусовым сапротрофам относятся виды грибов, мицелий которых
распространяется в гумусовом слое почвы. Многие из них растут на открытых пространствах
— на полях, лугах, выгонах, в степях. К данной группе в первую очередь
относятся шампиньоны, дождевики, навозники и ряд других.
Дереворазрушающие грибы, или ксилотрофы, поселяются на древесине, питаются
за счет веществ, входящих в ее состав, и вызывают ее разрушение (деструкцию).
В разрушении древесины принимают участие многие организмы. Однако ведущую
роль в данном процессе играют дереворазрушающие грибы. Они являются типичными
обитателями лесов и подразделяются на две подгруппы: грибы-паразиты и грибы-
сапротрофы. Грибы-паразиты первыми поселяются на растущих деревьях и вызывают
разрушение древесины. Некоторые из них продолжают развитие и на отмершей
древесине, переходя на сапротрофный образ жизни. Большинство искусственно
культивируемых грибов-ксилотрофов относится к подгруппе грибов-сапротрофов. Они
развивают на валежной древесине, пнях и других древесных субстратах,
погребенных в почве или лежащих на поверхности. Среди них следует отметить вешенку
обыкновенную, зимний гриб, летний опенок, сиитаке и другие. Эти грибы,
подобно шампиньонам, можно выращивать на протяжении всего года в специальных
культивационных помещениях на целлюлозосодержащих отходах сельского хозяйства и
деревообрабатывающей промышленности.
Микоризообразующие грибы значительно хуже поддаются искусственному
культивированию, так как в своем развитии связаны с корнями древесных пород
(формируют на них микоризу). В этом сожительстве древесная порода обеспечивает гриб
энергией, а он снабжает дерево элементами минерального питания, главным
образом фосфором и азотом, и в меньшей мере — другими веществами. Гифы гриба
распространяются в почве, густо оплетают корень высшего растения и выполняют
функцию корневых волосков; часть гиф проникает в ткани корня и извлекает из
него углеродистое питание. Из почвы гифы всасывают воду, минеральные соли, а
также растворимые органические вещества, главным образом азотистые.
Поглощенные вещества частично поступают в корни высшего растения, а оставшаяся часть
используется самим грибом на рост мицелия и образование плодовых тел. Мицелий
микоризообразующих грибов иногда может развиваться и без корней высшего
растения, но тогда плодовые тела не образуются. Такое случается, например, при
попытке искусственного культивирования белого гриба и близких к нему видов
(подберезовик, подосиновик и т. п.). Из микоризообразующих грибов широко
культивируется (во Франции и Германии) только трюфель черный (на корнях
саженцев бука и дуба).
Грибы синтезируют и выделяют в окружающую среду особые вещества — ферменты,
с помощью которых основные компоненты субстрата переводятся в форму,
доступную для усвоения мицелием. Разложение субстрата и успешное развитие грибов
обычно происходит при наличии достаточного количества влаги.
Главную роль в питании съедобных грибов играют соединения, содержащие
углерод — главный источник энергии. Наиболее доступными источниками углеродного
питания являются простые сахара в виде глюкозы, фруктозы, ксилозы и мальтозы.
По мнению ряда исследователей, различные штаммы съедобных грибов обладают
неодинаковой способностью утилизировать источники углерода.
В питании съедобных грибов важная роль принадлежит и азотистым соединениям.
Они используются грибами в форме неорганических (нитраты аммония и другие
аммонийные соли) и органических (пептоны, аминокислоты) соединений.
Кроме источников углерода и азота, съедобные грибы нуждаются во многих
минеральных элементах — в фосфоре, сере, калии, магнии, кальции, в
микроэлементах (медь, марганец, цинк, бор и др.), а также в витаминах.
Одним из основных условий успешного культивирования съедобных грибов
является использование субстратов, содержащих все необходимые для их
жизнедеятельности питательные вещества.
Грибы и
внешняя
среда
На рост и развитие грибницы, а также на плодоношение грибов большое влияние
оказывают условия внешней среды (температура и влажность воздуха,
освещенность и др.). Так, рост мицелия у большинства видов съедобных грибов
происходит при широком диапазоне температур — от 10 до 32 °С. Однако наиболее
интенсивно ростовые процессы мицелия у многих видов протекают только в пределах
20—27 °С. При 30—32 °С рост мицелия тормозится, а при температуре свыше 36 °С
полностью прекращается и он отмирает (оптимальные температурные режимы для
каждого культивируемого вила указаны при описании методов их
культивирования) .
Плодовые тела у большинства видов съедобных грибов формируются при более
низких температурах. У многих видов они развиваются при 14—20 °С. а, к
примеру л У зимнего гриба — при 5—8 °С. у некоторых видов вешенки — при 20—25 °С.
Поэтому в процессе искусственного культивирования грибов необходимо строго
поддерживать оптимальные температурные условия для каждого вида. Отклонение
их в ту или иную сторону от оптимума приводит к снижению ростовых процессов,
удлинению цикла выращивания и снижению урожайности плодовых тел.
Не менее важное значение для развития съедобных грибов имеет влажность
окружающего воздуха и субстрата. Большинство съедобных грибов развивается при
повышенной относительной влажности воздуха (85—95%); если она ниже 80% -
ростовые процессы культивируемых грибов ослабляются.
Вегетативный мицелий активно развивается субстрате, насыщенном водой
(относительная влажность его должна быть 65—75%). Для его получения большую часть
сухого субстрата (по массе) необходимо увлажнить двумя-тремя частями воды.
(Из такого субстрата при его сжимании в ладони выделяются капельки воды). При
влажности субстрата выше оптимальной распространение мицелия в нем
затрудняется из-за отсутствия достаточного количества воздуха и развития анаэробных
бактерий.
В естественных условиях мицелий съедобных грибов, в особенности деревораз-
рушающих, развивается в субстрате, содержащем повышенное количество
углекислоты, что обусловливается недостаточным воздухообменом его с окружающей
средой. Содержание углекислоты в активной зоне развития мицелия может достигать
1% и более. Однако процесс формирования плодовых тел нередко протекает только
в воздушной среде, содержащей минимальное количество углекислоты (не более
0,06-0,08%) .
Мицелий съедобных грибов нормально развивается и осваивает субстрат в
условиях полной темноты. Однако известно, что большинство макромицетов в темноте
не образуют плодовые тела, а если последние и развиваются, то они, как
правило, бывают уродливой формы. У разных видов съедобных грибов активный процесс
формирования плодовых тел протекает при соответствующем уровне освещенности,
близком к природным условиям произрастания культивируемых видов.
Съедобные грибы предъявляют определенные требования и к кислотности среды.
Мицелий большинства видов лучше развивается при кислой реакции (рН 5,0—6,5) .
Отмеченные биологические особенности съедобных грибов необходимо учитывать
при культивировании их в искусственных условиях.
ХАРАКТЕРИСТИКА ОСНОВНЫХ
КУЛЬТИВИРУЕМЫХ ГРИБОВ
Пищевая ценность
выращиваемых грибов
В России издавна грибные блюда были привычными и составляли значительную
часть рациона, особенно во время постов. Однако дикорастущих грибов с годами
становится все меньше, и использование их становится все опаснее из-за
накопления вредных для человека веществ. Поэтому не случаен тот интерес к
искусственному выращиванию грибов (шампиньона, вешенки, зимнего гриба, кольцевика и
др.) , возникший в последние два десятилетия. По пищевым достоинствам грибы
иногда) превосходят овощи и лаже мясо. Они содержат 3,0—8,0% белков (по
сухому весу), 3—5% углеводов, 0,5-4,5% жиров, витаминов и экстрактивных веществ
до 52%. Много в грибах и минеральных солей.
Выращивая съедобные грибы, например шампиньоны, можно с 1 м2 получить 3300
г белка, тогда как при возделывании зерновых культур, овощей и картофеля
только от 20 до 200 г.
В выращиваемых грибах содержится весь набор незаменимых аминокислот, из них
преобладают глютаминовая и аспарагиновая. Установлено, например, что зимний
гриб отличается повышенным содержанием аргинина и лизина, которые благотворно
влияют на развитие памяти и умственных способностей человека.
В грибах есть и биологически активные вещества, способные предупреждать и
лечить ряд заболеваний. В последние годы доказано, например, что вешенка
обыкновенная обладает способностью выводить радиоактивные элементы из
организма человека. Усыновлено также, что благодаря высокому содержанию в
высушенных грибах протеина (14—47%) они и некоторых случаях предупреждают и лечат
гепатит, язву желудка, способствуют снижению холестерина, обладают
противоопухолевым действием. В грибах содержатся такие витамины, как А, С, D, группы
В, РР (никотиновая кислота), пантотеновая кислота.
В состав грибов входят все необходимые в питании человека микроэлементы, в
особенности соли калия, магния и железа, а по содержанию фосфора грибы можно
приравнять к рыбным продуктам.
Выращиваемые грибы являются универсальным пищевым продуктом. Их можно
сушить , солить, мариновать, включать в холодные закуски, готовить из них первые
и вторые блюда, соусы, сочетать с мясом, овощами и другими продуктами.
В настоящее время «одомашненными» считаются более 10 видов грибов. Среди
них в нашей стране первое место занимают шампиньоны. Растет интерес и к ве-
шенке обыкновенной. Некоторые грибоводы-любители пытаются выращивать сморчки,
кольцевик, зимний гриб, опята.
Кроме высокой питательной ценности преимущество выращиваемых грибов и в
том, что их можно получать круглый год, а в качестве питательной среды
использовать различные отходы: солому, стержни початков и стебли кукурузы,
костру лубяных культур, сено, листовой опад, ботву культурных растений, опилки,
кору, шепу, навоз и птичий помет. При этом решается как проблема производства
пищевого белка, так и утилизации отходов, засоряющих окружающую среду.
Питательный субстрат, остающийся после снятия урожая, служит отличным
органическим удобрением для овощных, плодово-ягодных и декоративных культур.
В России положено начало развитию производства вешенки и шампиньона двуспо-
рового. Уже существуют тысячи хозяйств и десятки тысяч любителей-грибоводов.
В связи с этим возникает много вопросов по технологии подготовки компоста,
от качества которого на 90% зависит урожайность, по агротехнике, пересылке
готового мицелия.
Зерновой мицелий, например, очень быстро портится, и доставлять его в
отдаленные районы можно только авиа- или рефрижераторным транспортом.
Вешенка
обыкновенная,
или устричная
В природных условиях встречается в лесу на пнях, валеже, на ослабленных и
мертвых стоячих деревьях, сухобочинах, бревнах, колодах и прочих древесных
субстратах. Растет на древесине осины, тополя, березы, липы, граба, ольхи,
яблони, каштана других лиственных пород. Вешенку можно увидеть в городских
парках, скверах и садах. Опасности для живых деревьев на приусадебных
участках не представляет. Гриб отмечен на всех континентах земного шара, кроме
Антарктиды .
Растет большими группами в виде сростков, насчитывающих до 30 и более
отдельных грибов; масса таких сростков может достигать 2—3 кг. Чаше всего грибы
располагаются черепицеобразно друг над другом или рядом без какой-либо
закономерности . Изредка встречаются одиночные экземпляры.
Массово гриб появляется в сентябре-октябре, когда ночные температуры
воздуха опускаются до 0—6 °С, а дневные поднимаются до 12—14 °С в сочетании с вы-
сокой относительной влажностью воздуха. Хорошо переносит заморозки, с
наступлением которых плодовые тела прекращают рост и твердеют, однако после
оттепели рост гриба может продолжаться. Достаточно светолюбив, но хорошо растет и в
несколько затененных местах.
Рис. 7. Вешенка обыкновенная.
Большие требования гриб предъявляет к влажности субстрата, на котором
растет, и к относительной влажности воздуха. Во время роста мицелия субстрат
должен содержать 68—72% влаги, а относительная влажность находиться в
пределах 70—80%; во время роста плодовых тел — соответственно 60% и 90—95%.
Оптимальная кислотность субстрата для развития гриба составляет 5,2—7,0 рН, а для
роста — 5,2—5 ,8.
Шляпка вешенки обыкновенной выпуклая, неправильно округлая, в форме
раковины, языка, часто ухообразная, гладкая, голая, волокнистая, иногда с белым
налетом, вначале темно-окрашенная (темно-бурая или темно-серая), позже серая,
серо-бурая, серо-коричневая, часто с сизоватым налетом, в центре выцветающая,
диаметром до 15 см, а иногда и 25—30 см. Пластинки белые или беловатые,
ровные, более или менее часто расположенные, в большей или меньшей степени низ-
бегаюшие на ножку. Ножка белая, плотная, в основании часто волосистая, длиной
до 3—4 см. Наряду с хорошо развитой, сравнительно длинной (до 8 см) ножкой
встречаются боковые, еле заметные ножки, иногда они вовсе отсутствуют. Мякоть
белая, сочная, у молодых грибов мягкая, с возрастом становится немного
жестковатой и волокнистой, а в ножке даже пробковидной, с запахом отсыревшей
муки.
Плодовые тела вешенки обыкновенной содержат 40—50% сырого протеина, 2—3%
жира, 1—2% углеводов, витамины группы В (Bi, B2) , С, богаты микроэлементами.
Белок, имеющий все незаменимые для человека аминокислоты, по их соотношению
близок к белку куриного яйца. Гриб обладает рядом полезных для здоровья
свойств, что особенно важно в настоящее время в связи с загрязнением
окружающей среды: препятствует развитию опухолей, содержит биоэлементы,
повышающие устойчивость организма к радионуклидам. Установлено, что как мицелий, так
и плодовые тела (шляпки и ножки) способствуют снижению содержания
холестерина, триглицеридов и продуктов перекисного окисления у животных, что является
доказательством ее антисклеротического действия. Калорийность 1 кг свежих
грибов составляет 350—360 ккал (такая же у белого гриба) и сравнима с
калорийностью овощей.
Отличается своеобразным грибным ароматом. Вешенку можно употреблять
жареной, тушеной или в супах, пирогах. Не теряет своих вкусовых качеств при
сушке, солении и мариновании.
Опенок зимний,
или зимний гриб
Растет в лесу и в городских посадках, на ослабленных и мертвых остатках
различных древесных пород, чаще — березе, липе, тополе, осине, ясене, акации,
клене, иве, вязе, дубе, грабе, каштане, ильме, ольхе и др. , а также на пнях,
валеже, в дуплах лиственных пород деревьев, всегда большими группами.
Появляется позже других, потому и называется зимним.
Шляпка округло-выпуклая, у молодых грибов с завернутым краем, к зрелости —
распростертая, не всегда ровная, на краях полосатая от просвечивающихся
пластинок, в центре слегка поднимающаяся, диаметром до 8 см, чаще 4—5 см.
Окраска от кремово-светлой, соломенно- или золотисто-желтой до золотисто-
коричневой, в центре — темнее, до темно-каштановой. Поверхность гладкая,
слизистая , без чешуек на кожице. Мякоть гриба водянистая, белая или желтоватая,
с приятным запахом. Ножка цилиндрическая, центральная, изредка встречается
немного смещенная, трубчато-полая, 5—10 см высотой и 0,1—1,2 см толщиной,
вверху желтовато- красноватая или медово-желтая, голая, в верхней части
бывает темно-коричневая, черно-коричневая и бархатистая.
Рис. 8. Опенок зимний
Гриб поселяется на древесине с влажностью не менее 50—60%. В природных
условиях появляется при температуре +10—15 °С и относительной влажности воздуха
70—80%. Период плодоношения в среднем составляет 1,5—2 месяца.
Посевной мицелий 5—7-дневного развития представляет собой белые паутинистые
нити, ветвящиеся по субстрату. Затем с возрастом появляется характерный для
зимнего опенка мучнистый налет, образующий неравномерные порошистые скопления
грибницы. Грибница приобретает кремовую окраску. На ее поверхности могут об-
разовываться янтарно-оранжевые капли экссудата. Оптимальная температура для
роста грибницы — 25—27 °С, для формирования и роста плодовых тел — 8—15 °С.
Для роста грибницы освещения не требуется, в то время как для плодоношения
необходимо.
Мицелий и плодовые тела гриба обладают высокой питательной ценностью.
Количество сырого протеина в грибах составляет более 20%, Установлено содержание
витаминов группы В и С, минеральных веществ и микроэлементов, превышающее их
количество в овощах. Хорошим источником белка является и грибница, где
содержание сырого протеина достигает 29%. Выявлена способность к синтезу ферментов
тромболитического действия. Выделен препарат белковой природы, тормозящий
рост саркомы. В плодовых телах и мицелии обнаружены алкалоиды, выделен
комплекс внеклеточных ферментов гидролаз.
Опенок
летний
Растет большими группами или пучками на пнях и других древесных остатках
многих лиственных деревьев, реже встречается на древесине хвойных пород.
Шляпка 4—6 см в диаметре, в молодом возрасте полукруглая, потом
плосковыпуклая, с выступающим в центре бугром, иногда притуплённая; при сырой погоде
красно-коричневая, рыжевато-коричневая, слизистая, при сухой — высыхает от
середины к краю, в результате чего середина приобретает светло-охряную
окраску, край становится коричневым и от просвечивающихся пластинок полосатым.
Пластинки — приросшие к ножке или слегка нисходящие, сначала глинисто-желтые,
позже ржаво-коричневые, довольно широкие. Ножка высотой 0,6—1,2 см, толщиной
до 1 см, цилиндрическая, к основанию немножко суженная, тонкая, полая,
плотная, желтоватая, над кольцом коричневато-охряная, голая, под кольцом
чешуйчатая, у основания черно-коричневая. Кольцо хлопьевидно-волокнистое,
одноцветное со шляпкой, иногда исчезающее. Мякоть белая, с буроватым оттенком, мягкая
и водянистая.
Рис. 9. Опенок летний.
Это очень распространенный гриб. Он известен в Европе, Азии, Северной Аме-
рике. Появляется с июня и до октября-ноября. Мицелий при росте на древесине
сначала белоснежный, пышный, затем уплотняется и становится светло-бежевым.
Оптимальное развитие гриба протекает при температуре 18—25 °С, влажности
воздуха 80 90%. Светолюбив.
Опенок летний характеризуется высокими вкусовыми качествами,
питательностью. Содержит незаменимые для человека аминокислоты, витамины, соли,
ферменты, микроэлементы и биологически активные вещества.
Лентинус
съедобный,
или сиитаке
Один из интереснейших видов съедобных грибов Японии, Китая и других стран
Юго-Восточной Азии. В России единичными экземплярами встречается на Дальнем
Востоке. В естественных условиях растет на мертвой древесине лиственных
пород, дубе монгольском, каштане и деревьях других видов.
Плодовые тела держатся на центральной или боковой ножке. Шляпка
полушаровидная, позднее распростертая, 6,5—14 см в диаметре, светло-желтая, бурая или
темно-бурая в зависимости от штамма, покрыта радиально расположенными серыми
чешуйками. Пластинки белые, свободные. Ножка плотная, серая, с коричневым
оттенком. Мякоть белая, плотная, приятного вкуса, с необыкновенным
бальзамическим запахом.
Рис. 10. Лентинус съедобный, или сиитаке.
Для роста мицелия оптимальной температурой воздуха является 24—26 °С, при
температуре выше 35 °С его рост прекращается. Для формирования и развития
плодовых тел температура воздуха должна быть 12 или 20 °С в зависимости от
штамма, а относительная влажность — 80—90%.
Сиитаке пользуются большой популярностью у жителей стран Востока благодаря
своей питательности, замечательному вкусу и благоприятному воздействию на
защитные функции организма. Особое значение имеют содержащиеся в нем витамин Bi
и провитамин D, которые жизненно важны для человека, вещества
противоопухолевого, кроветворного, антивирусного и даже антиспидового действия. Гриб
регулирует и уменьшает процент холестерина в крови.
Кольцевик, или строфария
морщинисто-кольцевая
Латинское название этого гриба происходит от греческого слова «строфос»,
что означает «пояс», «перевязь», и связано с наличием крупного, двойного,
долго сохраняющегося кольца на ножке. Отсюда и второе название — кольцевик.
Относится к малоизвестным съедобным грибам.
Шляпка кольцевика 9—15 (20) см в диаметре, толстомясистая, полукруглая,
выпуклая, позже распростертая, с волнистым краем, часто с остатком покрывала.
Цвет шляпки варьируется от серо-коричневого до каштаново-красного. В центре —
темно-винно-красная, покрыта такого же цвета приросшими чешуйками, радиально-
волокнистая. В период созревания гриба оболочка, соединяющая края шляпки с
ножкой, лопается, обнажая приросшие белые, позже от голубовато-серых до
черно-фиолетовых пластинки, расположенные радиально. Ножка (9—12x1—1,2 см)
центральная, цилиндрическая, к основанию расширенная, беловатая, книзу серая,
волокнистая, с крупным двойным соломенно-желтым кольцом, верхний слой
которого белый, гофрированный, морщинисто-бороздчатый. Грибы крупные. Вес одного
плодового тела может достигать 1 кг.
Рис. 11. Кольцевик.
Рост мицелия и образование плодовых тел у кольцевика требуют различных
температурных условий. Развитие кольцевика проходит три периода: период
разрастания мицелия; скрытый период; период развития и созревания плодовых тел.
Оптимальная температура для развития мицелия в фазу разрастания составляет 25—
28 °С. При более низких температурах рост мицелия замедляется. Если
температура повышается до 30 °С и более, это может привести к ослаблению мицелия и его
гибели. Начинает расти при температуре выше 0 °С и погибает при 35 °С и -10
°С. Для периода роста и развития плодовых тел кольцевика оптимальная
температура колеблется значительных пределах (от 13 до 20 °С).
В период плодоношения возникает потребность в рассеянном свете. Весь цикл
развития — от миллиметрового узелка до зрелого плодового тела — продолжается
12—14 дней. Впервые кольцевик обнаружен и описан в США. в 1922 году, а в 1930
году его узнали в Германии, Франции, Чехии, Словакии Японии. В России отмечен
в Приморском крае, где растет в лиственных лесах.
Вкус кольцевика острее, а консистенция мягче, чем у шампиньона. Молодые
грибочки с темно-окрашенными шляпками напоминают боровики. По мере созревания
шляпки раскрываются и в более позднем возрасте кольцевик внешне становится
похож на шампиньон.
Кроме вкусовых качеств кольцевик обладает ценными питательными свойствами.
Содержание белка, полноценного по аминокислотному составу, составляет 12—23%.
Отмечено значительное количество свободных аминокислот, минеральных веществ,
особенно калия, фосфора, кальция, железа, магния, серы и марганца, а также
витаминов группы В. Содержание витамина РР (никотиновая кислота) в 10 раз
больше, чем в капусте, огурцах, томатах.
Шампиньон
двуспоровый
Является одним из первых и долгое время единственным видом грибов,
культивируемых в промышленных масштабах. Это гумусовый сапротроф. Шляпка гриба 5—10
см в диаметре, толсто-мясистая, полукруглая, позже выпуклая, выпукло-
распростертая, иногда в центре чешуйчатая, от беловатой до грязно-коричневой
с различными оттенками, к краю светлее, при прикосновении окрашивается в
красноватый цвет, прижато-волокнистая или прижато-чешуйчатая. Чешуйки
коричневые , расположенные на светлом фоне. К краю шляпки чешуйки исчезают.
Пластинки свободные, тонкие, частые, с ровным краем, розовато-серые, позже с
красноватым оттенком, затем темно-коричневые. Ножка высотой 3-6 и толщиной 1—
2 см, центральная, плотная, беловатая, у шляпки слегка окрашенная в
красноватый цвет, гладкая, волокнистая с беловатым бороздчатым кольцом. Мякоть белая,
с кисловатым грибным запахом и вкусом.
Рис. 12. Шампиньон двуспоровый
Встречается на всех континентах земного шара (кроме Антарктиды). Шампиньоны
растут на полянах, лугах, выгонах, в садах и огородах, по обочинам дорог, на
богатых гумусом почвах, чаше всего на открытых местах. В отличие от других,
описанных выше грибов, шампиньон двуспоровый при искусственном выращивании не
требует света. Он растет в темноте. При этом температура субстрата должна
поддерживаться в пределах 22—26 °С, влажность — 62—65%, а относительная влаж-
ность воздуха 85—90%. При появлении плодовых тел благоприятная температура
воздуха 16—18 °С, относительная влажность воздуха — 80—85%.
Шампиньон — деликатесный продукт питания. Он обладает приятным вкусом и
своеобразным сильным ароматом, который сохраняется при кулинарной обработке,
содержит до 46% сырого протеина, 2—3% сырого жира, полный набор аминокислот,
витамины, микроэлементы.
ПРИНЦИПЫ
ГРИБОРАЗВЕДЕНИЯ
Приготовление
посевного
материала
Технология выращивания съедобных грибов включает ряд операций, которые
выполняют в определенной последовательности.
Приготовление посевного материала осуществляется в микологических
лабораториях под руководством специалистов, владеющих методами работы с чистыми
культурами грибов.
Посевной материал представляет собой отселектированный штамм (сорт) или вид
гриба, отличающийся высокой жизнестойкостью, быстрым разрастанием гиф мицелия
в субстрате и дающий хороший высококачественный урожай. В качестве посевного
материала можно использовать компостный и зерновой мицелий, прививочную
пасту , дикорастущую грибницу и споровый порошок. Применяют в основном компостный
и зерновой мицелий.
Начинающим грибоводам рекомендуется выращивать шампиньоны с использованием
готового компостного мицелия. Для его получения вначале готовят компост. С
этой целью озимую солому ржи или пшеницы смешивают с конским навозом (в
соотношении 2: 1 по массе) и для создания необходимой кислотности среды (рН)
добавляют необходимое количество мела или алебастра. Полученную массу
складируют в бурт для ферментации и регулярно увлажняют ее, тщательно перемешивая
(три-четыре раза). Влажность приготовленного компоста должна быть 70-72%, рН
7,6-7,8, содержание в нем общего азота (на сухое вещество) должно варьировать
в пределах 1,4—1.8%.
Процесс ферментации считается законченным, когда масса становится
однородной по составу и когда прекращается выделение аммиака. Этот процесс обычно
длится 20—22 дня. По его окончании из компоста удаляют нежелательные примеси
(путем промывания его водой в ванне), после чего прессуют, измельчают в
специальной дробилке, вновь увлажняют до 60-65% и помешают в стеклянные банки
емкостью 1—2 литра, тщательно уплотняя (в однолитровую банку должно входить
350—400 г компоста).
Далее в массе компоста с помощью конического стержня по центру делают
вертикальное отверстие диаметром 2—3 см. После этого банку закрывают
металлической крышкой (закатывают) с предварительно проделанным также по центру
отверстием диаметром 2,5—3 см и закрывают его ватной пробкой, обтянутой
марлей. Банки с компостом стерилизуют в автоклаве в течение 3 часов при давлении
2—3 атм., после чего охлаждают до 30 °С.
Затем в специальном помещении (боксе) проводят инокуляцию компоста, т. е.
введение в него чистой культуры гриба, выращенной, на питательной среде или
зерне. С этой целью в каждую банку через отверстие в крышке вносят 20—40 г
зернового мицелия или содержимое одной пробирки с чистой культурой гриба (все
работы по инокуляции компоста рекомендуется проводить в стерильных условиях).
Банки с инокулированным компостом устанавливают в инкубационное помещение,
где температура и относительная влажность воздуха поддерживаются на уровне
соответственно 22—25 °С и 60—65% и где окна зашторены светонепроницаемым
материалом (на свету замедляются ростовые процессы мицелия). Примерно через 30—
40 дней мицелий гриба полностью осваивает компост в банках и готов к
использованию. Если полученный таким образом компостный мицелий необходимо какое-то
время хранить, его подсушивают, доводя влажность до 10—15%, и помещают в
холодильные камеры (0—2 °С). В таких условиях он может храниться в течение 10—
12 месяцев. При более длительном хранении посевные качества и урожайность
компостного мицелия снижаются.
На большинстве предприятий и фирм, занимающихся искусственным выращиванием
съедобных грибов, в качестве посевного материала используют зерновой мицелий.
Он отличается более высоким содержанием питательных веществ по сравнению с
компостным мицелием. Кроме того, его проще получить (зерно легче поддается
обработке) и можно равномерно распределить в субстрате.
Для получения зернового мицелия вначале из очищенного от посторонних
примесей фуражного зерна1 пшеницы, ржи, ячменя, овса или проса готовят основной
субстрат. С этой целью 10 кг зерна загружают в котел или кастрюлю, наливают в
нее 15 л воды и варят в течение 20—30 минут на слабом огне, периодически
помешивая. Затем отвар сливают через сито, а отваренное зерно рассыпают слоем
2—3 см на чистой поверхности (для поверхностного подсыхания). Оно должно быть
мягким и иметь первоначальную форму. Для регулирования кислотности и
улучшения структуры субстрата к зерну в процессе подсыхания добавляют мел (30 г) и
гипс (120 г), перемешивая смесь. Далее ее засыпают в тщательно вымытые и
высушенные однолитровые молочные бутылки или одно-, двух-, трехлитровые банки
либо в полипропиленовые мешки емкостью 0,5—1 кг, в верхней части которых с
помощью металлического кольца делают отверстие диаметром 3—3,5 см. Мешки
заполняют па 4/5 объема. Бутылки и мешки закрывают ватными пробками, обтянутыми
марлей, а банки — полипропиленовой пленкой или тонкой металлической фольгой.
Емкости с зерном помешают для стерилизации в автоклав (при температуре 121
° С и давлении 1 атм.) на 1—1,5 часа. Затем их охлаждают до комнатной
температуры (25—30 °С) и переносят в бокс (специальное помещение, оборудованное
бактерицидными лампами), который предварительно обеззараживают (закрывают двери
и на 1 час и включая бактерицидные лампы; в это время в боксе не должно быть
людей, а также маточных культур съедобных грибов; входить в бокс
рекомендуется через 30 минут после выключения ламп). По окончании работы бокс
проветривают, тщательно убирают, стены, столы и пол обрабатывают дезинфицирующим
раствором .
Инокуляцию простерилизованных субстратов осуществляют маточными культурами
гриба, выращенными на сусло-агаровой среде, или промежуточной культурой,
полученной на зерне. Питательную среду готовят следующим образом. К 1 л пивного
стерильного сусла (промежуточный продукт пивоваренного производства)
добавляют 20 г агара и нагревают при помешивании до полного растворения последнего.
Горячую среду разливают в пробирки на 0,5 их объема, закрывают ватными
пробками, обтянутыми марлей, и стерилизуют в автоклаве при 101 °С в течение 20—25
минут. Затем пробирки с горячей средой раскладывают на столе в наклонном
положении, не допуская смачивания ею пробок (расстояние между средой и пробкой
должно быть 3—4 см) . После того как среда остынет, ее засевают чистой
музейной культурой определенного вида гриба и таким образом получают маточную
культуру. Последнюю используют для засева зерна в банках или бутылях. Для
засева среды в однолитровой емкости используют мицелий из одной пробирки. Посев
производят над пламенем газовой горелки или спиртовки. При этом пробирку
1 Зерно должно храниться в сухих условиях; не рекомендуется использовать зерно,
пораженное грибными или бактериальными болезнями; зерно может быть цельным или
дробленым (в последнем случае время варки его сокращается).
слегка нагревают, вынимают пробку и, наклонив пробирку верхним концом вниз,
переливают ее содержимое в банку с зерном.
Рис. 13. Технология выращивания посевного зернового мицелия: а —
плодовое тело гриба, б — кусочки ткани плодового тела (если нет
пробирки с чистой культурой гриба); в — пробирка с чистой
культурой; г — чашка Петри с питательной средой; д — молочная
бутылка с зерновым мицелием; е — стеклянная банка с мицелием; ж —
пакет готового посевного мицелия.
Чтобы уменьшить расход мицелия, посев можно производить с помощью переви-
вочной иглы следующим образом. Из пробирки с маточной культурой берут часть
мицелия и переносят его (стерильно) в емкость с зерном.
Заинокулированные емкости размещают в инкубационном помещении, где
температура и относительная влажность воздуха поддерживаются на уровне
соответственно 22—24 °С и 60—65%, а окна зашторены светонепроницаемым материалом. В
трехлитровых банках мицелий большинства культивируемых грибов пронизывает
субстрат за 21—28 суток. Во время культивирования периодически, через каждые 2—3
суток, эти емкости осматривают. Те из них, в которых появляются зеленоватые,
темно-бурые или оранжевые пятна (грибные загрязнения), потемневшие слизистые
голые зерна, мутноватая жидкость с характерным кисловатым запахом
(бактериальные поражения), немедленно удаляют из инкубационного помещения и повторно
стерилизуют в автоклаве при 130 °С в течение 2 часов.
Хорошо развитый жизнеспособный мицелий имеет вид белого пышного с приятным
грибным запахом налета на субстрате, пронизывающего последний на всю его
глубину. Этот посевной материал используется для инокуляции субстратов при
выращивании плодовых тел и частично — для засева новых емкостей с зерном. В
последнем случае часть мицелия металлической ложкой с длинной ручкой
переносится в другую банку со стерильным зерном (на однолитровую банку достаточно 1—2
ложки). Такие пересевы позволяют снижать расход зернового мицелия и сокращать
сроки выращивания посевного мицелия, но их можно повторять не более 7— 10
раз, после чего следует взять свежую маточную культуру.
С целью экономии дефицитного зерна при производстве посевного мицелия ве-
шенки, летнего опенка и других дереворазрушающих грибов можно использовать
также отходы деревообрабатывающей промышленности и сельского хозяйства, в
частности ржаную солому, смешанную с равной по объему частью зерна или опилок
лиственных пород, либо все три компонента, смешанные также в равных объемах.
При выращивании опенка летнего и зимнего гриба предлагается использовать
прививочную пасту, представляющую собой чистую культуру грибов, выращенную на
древесных опилках или древесной стружке, смешанных на таких питательных
добавках, как лузга семечек подсолнечника, картофельная мезга, пивная дробина и
др.
Готовый посевной материал можно хранить в холодильных камерах при 2—4 °С в
течение 4—6 месяцев, а при более высокой температуре (8—10 °С) — не дольше
двух недель. Пригодность посевного мицелия после длительного хранения обычно
определяют с помощью пробных инокуляций.
Для транспортировки к местам потребления посевной мицелий затаривают в
полиэтиленовые пакеты емкостью 2 л или в мешки из плотной бумаги. В таких
упаковках он может храниться при 4—8 °С в течение 5—7 дней без существенного
снижения посевных качеств.
Приготовление
субстрата
Приготовление субстрата заключается в подборе питательных сред для
выращивания грибов. Питательная среда должна отвечать биологическим потребностям
грибов, содержать необходимые для них органические и минеральные соединения.
Компонентами питательных сред (субстратов) могут служит различные остатки
органического происхождения, древесина и отходы се обработки, также отходы
сельскохозяйственного производств. Для придания этим компонентам необходимых
свойств их подвергают определенной обработке2.
Навоз, чаше всего используемый при выращивании шампиньонов, подвергают
ферментации (при промышленном культивировании грибов), термической обработке или
пастеризации.
Ферментацию осуществляют путем укладки навоза или его смеси с соломой в
бурты. В буртах результате жизнедеятельности микроорганизмов малоусвояемые
аммонийные формы азотистых соединений превращаются в белковые соединения. В
результате в конечном итоге образуется лигнин-гумусовый комплекс, из которого
гриб (шампиньон) усваивает азот. Кроме того, в буртах изменениям подвергается
комплекс углеродсодержащих соединений, вследствие чего образуются усвояемые
грибом сахара и органические, кислоты. Для нормального протекания процесса
ферментации всю массу бурта периодически подвергают перебивкам. Процесс
ферментации длится от 2,5 до 3,5 недель.
Термической обработке и пастеризации подвергают ферментированный субстрат.
Это делают для уничтожения вредных микроскопических грибов и насекомых.
Растительные материалы, используемые в качестве субстратов для выращивания
грибов (вешенки, летнего опенка и др.), измельчают, увлажняют и также
подвергают термической обработке и пастеризации.
Измельчают солому и некоторые другие материалы (кукурузные стебли и
кочерыжки, стебли камыша). Измельченный субстрат легко упаковывается (в ящики,
контейнеры, мешки и другие емкости), хорошо прессуется и, таким образом,
приобретает структуру, обусловливающую создание условий, благоприятных для роста
и развития мицелия.
Увлажняют материалы до уровня, оптимального для нормального роста и
развития гриба. Для большинства видов грибов оптимальные значения влажности
варьируют в пределах 65—75%.
Термическая обработка и пастеризация измельченных растительных материалов
проводится с целью уничтожения и подавления жизнедеятельности вредных
микроорганизмов , сдерживающих развитие мицелия культивируемых грибов.
Часто при выращивании грибов используются смеси различных материалов: навоз
с соломой; солома с опилками и стружкой; опилки с отходами обмолота зерна и
др. Это даст возможность получать полноценные питательные среды и максимально
утилизировать различные растительные остатки, а также отходы сельскохозяйст-
При выращивании грибов-ксилотрофов экстенсивным способом древесину и некоторые
другие материалы лишь увлажняют в случае необходимости.
венного производства. Кроме того, в среды (навоз, измельченные материалы)
можно вносить различные минеральные добавки (карбамид, суперфосфат и др.).
Это делают для их обогащения минеральными соединениями, создания оптимального
соотношения в них элементов питания, для достижения необходимой кислотности
(реакции) среды.
Инокуляция
субстрата
Инокуляция субстрата представляет собой процесс внесения в него посевного
(посадочного) мицелия. Выбор способа и техники данного процесса зависит от
типа мицелия (зерновой или компостный), а также от вида выращиваемого гриба и
метода его культивирования.
Вносимый в субстрат посевной мицелий должен быстро развиваться. Это
гарантирует защиту его от проникновения инфекции. При выращивании грибов на бедных
питательными веществами субстратах количество вносимого в них инокулята
должно быть больше, чем при выращивании на богатых субстратах, поскольку на
первых мицелий развивается слабо. Количество инокулята зависит и от вида гриба.
Так, при интенсивных способах культивирования количество инокулята,
необходимое для нормального развития шампиньона двуспорового (0,5%, от массы
субстрата) , недостаточно для выращивания вешенки обыкновенной — для нее требуете 3—
5% инокулята (от массы субстрата). Вносить в субстрат инокулят в повышенных
дозах нецелесообразно, поскольку чрезмерное количество его может вызвать
разогревание субстрата и, как следствие, — гибель развивающегося в нем мицелия,
Кроме того, повышенное содержание инокулята обусловливает значительное
увеличение количества выделяющегося углекислого газа (он в определенных дозах
может оказывать ингибирующее влияние на мицелий гриба).
Инкубация
Инкубация — выдерживание заинокулированного субстрата в условиях,
обеспечивающих развитие в нем мицелия и подготовку его к плодоношению. Инкубацию
проводят в естественных условиях (при экстенсивных способах культивирования
грибов) и в помещениях, где поддерживаются высокая влажность воздуха (не менее
90—95%) и температура, благоприятная для роста и развития мицелия (для
нормального развития большинства видов грибов оптимальная температура должна
быть в пределах 21-26 °С).
Одним из основных условий для развития инкубационного процесса в помещении
является обеспечение обмена газов субстрата с окружающим воздухом и удаление
накапливающейся углекислоты.
Для разных видов грибов продолжительность инкубационного периода различна и
для шампиньона и вешенки (на соломенных субстратах) составляет 2—3 недели,
для летнего опенка и зимнего гриба (при выращивании в регулируемых условиях)
— 4-5 недель. При выращивании грибов-ксилотрофов на древесных обрубках этот
период растягивается на несколько месяцев.
Признаками того, что гриб нормально развился в субстрате, является
равномерное пронизывание его гифами и появление последних в виде белого налета на
поверхности (со временем налет темнеет и приобретает кремовый оттенок).
Создание условий для
плодоношения грибов
Это конечный этап в технологическом процессе выращивания грибов. Он
включает инициирование плодоношения и обеспечение оптимального режима для его про-
текания. Инициируют плодоношение грибов (вешенки обыкновенной, зимнего гриба
и некоторых других) снижением температуры воздуха в помещении, где их
выращивают. Температурный режим, стимулирующий плодообразование, у разных видов и
штаммов грибов различен. Рост плодовых тел и их качество зависят от комплекса
факторов, из которых основными являются свет, температура и влажность
воздуха . Свет необходим для роста большинства грибов. Он влияет на цвет и размер
шляпок и ножек. При его недостатке вырастают деформированные плодовые тела с
мелкими шляпками и удлиненными ножками. Оптимальная температура воздуха для
роста плодовых тел грибов находится в пределах 12—20 °С (зависит от вида и
штамма гриба), влажность — 75—85%. Кроме того, в период плодоношения
необходимы приток свежего воздуха и удаление накапливающейся в выростном помещении
углекислоты.
ИСКУССТВЕННОЕ
РАЗВЕДЕНИЕ ГРИБОВ
Выращивание
шампиньонов
Шампиньон и все сапрофитные грибы питается готовыми органическими и
минеральными веществами, которые с помощью находящейся под землей грибницы
извлекает из полуразложившихся растительных и животных остатков. Плодовое же тело
шампиньона, которое мы употребляем в пищу, с точки зрения ботаники
представляет собой орган размножения, поскольку здесь образуются споры гриба — как бы
его семена, а из них в благоприятных условиях прорастают многоклеточные нити
— гифы, создающие в почве мицелий. Так и получается замкнутый цикл развития
гриба: спора — мицелий — плодовое тело — спора.
Однако шампиньон обладает и способностью вегетативного размножения — от
кусочков предварительно выращенного посадочного материала — мицелия. Это очень
важное свойство как раз и используется в грибоводстве, поскольку на практике
обычно прибегают именно к вегетативному — более надежному и производительному
— размножению.
Массовое производство шампиньонов — вполне освоенный и налаженный процесс.
Разводить их можно не только в хорошо оборудованных промышленных
шампиньонницах, но и любительски — в самодельных грибницах, подвалах домов, а то и
просто на грядках.
Немало людей наивно полагают, что достаточно засеять гряду из коровьего
навоза в открытом грунте без всякого прикрытия или даже просто разбросать
грибницу в малиннике и ... шампиньоны начнут плодоносить из года в год. Полагают
и делают так. Вскоре наступает разочарование, и энтузиасты этих грибов
превращаются в их противников.
Выгодна ли культура шампиньонов? Из 100 кг соломы и 100 кг птичьего помета
можно изготовить компост для выращивания этих грибов на площади 3 м2. Общий
же их сбор за один оборот составит 45 кг.
Занимаясь шампиньонами, грибоводы получают возможность использовать в
течение 25—30 дней тепло, выделяемое перепревающим компостом температурой 45—60
° С, для выращивания цветочной или томатной рассады в конце апреля и в мае.
После сбора урожая компост можно использовать на удобрение.
Шампиньоны — культура высокоурожайная. Даже при одном обороте сбор грибов в
3—4 раза превысит сбор овощей с той же площади. Кроме того. для шампиньонов
не требуется «место под солнцем» - они растут без света. Под эти грибы
отводят полоску земли, прилегающую к северной стороне постройки.
На разных стадиях своего развития шампиньоны нуждаются в разных условиях
выращивания. После посадки грибницы в грунт (компост) недопустим никакой по-
лив гряды в течение всего времени (примерно месяц) разрастания грибницы. В
этот период требуется лишь защита поверхности гряды от подсыхания и высокая
влажность воздуха (90—95%). Любое проникновение в компост воды, даже в
незначительных количествах, почти неизбежно приведет к загниванию компоста и
полной или частичной гибели грибницы. Оптимальная температура в гряде для
хорошего развития грибницы 25—27 °С, при температуре выше 32 °С она гибнет.
Углекислый газ, выделяемый компостом, не нужно удалять из шампиньонницы — он
необходим для роста грибницы.
Рис. 14. Этажерка для шампиньонов
В период плодоношения оптимальные условия для получения хорошего урожая
другие: после того как грибница, разрастаясь, начнет выходить на поверхность
компоста, на гряду укладывают слой смеси называемой покровной землей, и
поливают так, чтобы она стала влажной, но не мокрой.
В дальнейшем, во все время плодоношения, эта влажность покровной земли
должна систематически поддерживаться, иначе плодоношение не будет полным —
ведь грибы на 90% состоят из воды.
При этом сохраняется требование, чтобы не образовался излишек воды, который
мог бы просочиться сквозь покровную землю в компост к грибнице, от этого
грибница погибнет. «Лучше недолить, чем перелить», — говорят грибоводы.
Влажность воздуха поддерживается высокой, не ниже 80%. Температуру воздуха над
грядкой следует снизить до 15—17 °С.
Воздух над грядой в течение всего периода плодоношения должен быть чистым,
освобожденным от примеси углекислого газа путем естественной или
принудительной вентиляции. Но при этом нельзя допускать ни малейшего сквозняка, быстрого
движения воздуха непосредственно над поверхностью гряды.
Рис. 15. Полуподвал и укрытия для выращивания шампиньонов
(размеры приведены в см) : а — внутреннее строение полуподвала (1 —
деревянные крепления; 2 — перекрытие из теса; 3 — слой
утеплителя; 4 — слой почвы; 5 — вытяжная труба; 6 — заслонка) ; б —
укрытие гряд, заложенных на поверхности (1 — рама, обтянутая толем
или пленкой; 2 — гряда; 3 — каркас) ; в — укрытие гряд,
заложенных в траншее (1 — канавка для стока воды; 2 — асбестоцементная
плита; 3 — брус; 4 — кирпичи; 5 — субстрат).
Есть и общее для всех фаз развития требование культуры шампиньонов.
Температура, влажность воздуха, оптимальные для роста грибницы или плодоношения,
должны быть постоянными.
Требования к режиму в шампиньоннице кажутся парадоксальными: много воды на
гряду — и ни капельки в компост: энергичное освежение воздуха — без движения
его непосредственно над грядой: высокая (25—27 °С) температура роста грибницы
— и снижение ее до 15—17 °С с момента плодоношения. Однако именно такие
требования продиктованы опытом.
Грибы на садовом участке, конечно же, желательно получать как можно раньше,
хотя бы в конце мая. Но для этого грибница должна вызревать начиная с
середины апреля, когда средняя суточная температура воздуха еще недостаточно
высокая. В этот период естественного тепла не хватает, зато в период
плодоношения, при котором оптимальная температура для гряды шампиньонов не должна быть
выше 17 °С, наружный воздух обычно оказывается слишком жарким.
Все эти трудности можно преодолеть. Союзником грибовода в этом
становятся. .. сами шампиньоны.
Обратимся к опыту одного из грибоводов-любителей. Размер шампиньонницы
поначалу он имел самый небольшой — два квадратных метра. По существу, это
длинная закрытая грядка (ширина 0.5 м, длина 4 м) . Шампиньонница построена у
северном стены садового домика в виде заглубленного ларя. Чтобы температура
компоста в ней днем и ночью оставалась постоянной, укрытие было углублено в
землю на 40 см. Стены наружной ее части и крышки максимально утеплены: крышка
— пенопластом, уложенным между листами оргалита: стены — торфом и соломой,
закрытые оргалитом. В 30 см над грядой были натянуты полотнища из мешковины,
концы которых находились в бачках с водой. Мокрые полотнища поддерживали
высокую влажность воздуха. Они же помогали очищать воздух без сквозняка. Свежий
воздух поступал в результате естественного движения над полотнищами, а
загрязненный углекислым газом — удалялся сквозь мешковину постепенно и
равномерно со всей поверхности гряды.
Чистый воздух постепенно поступал в шампиньонницу и из воздуха проводящего
канала, проложенного под дном шампиньонницы.
Была также предусмотрена возможность максимальной герметизации
шампиньонницы в период развития грибницы, с тем, чтобы выделяемый грядой углекислый газ
оставался в шампиньоннице. Вентиляционные отверстия (сита), а также входные и
выходные отверстия воздухопроводяшего канала закрывались заглушками. По всему
периметру примыкания крышек к шампиньоннице было проложено уплотнение из
поролона .
Для зашиты гряды от мышей и крыс подземная часть шампиньонницы сделана из
цементных плит. А от грибных мух и комариков вентиляционные отверстия закрыты
металлической сеткой (вставлены сита).
В связи с недостаточным проникновением воздуха через стыки цементных плит
для воздухоснабжения гряды в плитах дна шампиньонницы были сделаны отверстия
(граблями, когда цементный раствор еще не окреп, а только загустел). Плиты
дна армированы.
Мокрые полотнища полностью выполняли свое назначение. Воздух под ними был
влажный, но стены шампиньонницы и мешковина покрывались плесенью, она
появлялась даже на поверхности гряды. Попытка уничтожить плесень на стенках и
мешковине мгновенным обжигом паяльной лампой не помогла — плесень вскоре снова
возрождалась. Вреда грибам плесень не принесла, но мешковина не выдерживала и
половины сезона — сгнивала. Тогда обычную мешковину заменили синтетической
тканью, но она не тянула воду из баков. Пришлось ее увлажнять одновременно с
поливом гряды. В итоге бачки с водой были удалены из шампиньонницы.
Не оправдали себя электрокипятильники, которые грибовод ставил в бачки с
водой.
Но шампиньонница была мала. Опыт подсказывал: на садовом участке
целесообразно иметь шампиньонницу с полезной площадью около 4 м2. Емкость
шампиньонницы удалось увеличить на 0,65 м2, встроив в нее два передвижных ящика.
Левый ящик был выполнен в виде рамки, к которой прикреплена сетка из
синтетической ткани. Правый ящик сделан из досок. Полотнище натягивалось поверх
ящиков, а над полотнищами в жаркое лето укладывался мокрый ковер из поролона.
Ящики можно было передвигать и даже вынимать совсем.
Кроме шампиньонницы грибовод-любитель построил еще одно сооружение, которое
можно использовать для нескольких целей: как компостницу для ферментации
(перепрев ания) компоста, то есть для преобразования соломы, смешанной с птичьим
пометом, в субстрат, пригодный для питания шампиньонов; для выращивания
грибницы; для плодоношения; наконец, как тепличку с биотопливов для выращивания
цветочной, овощной рассады в период ферментации компоста. Сооружение это
назвал «ПШ» (парник-шампиньонница).
ПШ площадью 12 м построен по той же схеме что и шампиньонница: стенки
выложены из кирпича, дно сделано из перфорированных цементных плит. Крышка имеет
теплоизоляцию из пенопласта, под дном проложен воздухопроводяший канал,
выведенный в приямок. Но ПШ углублена не на 40, а на 65 см, с тем, чтобы ее
объем обеспечивал возможность приготовления, компоста на 3,5—4 м посева.
Вместо полотнищ — гряда в ПШ прикрывается внутренней крышкой, состоящей из
увлажняемого листа поролона, прикрепленного к рамке.
Основа
урожая
В культуре шампиньонов есть одна физически нелегкая работа — приготовление
компоста. Тем важнее знать, сколько же компоста требуется.
Рис. 16. Схематическое изображение компостного штабеля (размеры в см).
Для шампиньонницы в 2 м2 потребовалось бы всего-навсего 0,4 м2 компоста. Но
столь малое его количество приготовить невозможно — процессы ферментации в
таком мизерном объеме соломы и помета будут малоинтенсивными. Какова же
«критическая» масса соломы и навоза, в которой возникает и успешно проходит
процесс ферментации?
Специалисты-грибоводы рекомендуют приготовить компост из 100 кг соломы и
соответственного количества компонентов (100 кг птичьего помета и 6 кг
гипса) . Опыт подтвердил: в таком бурте ферментация проходит хорошо. Температура
внутри бурта достигала 65 °С.
Свои тонкости есть и в определении количества воды, необходимого для
замочки соломы и увлажнения помета. Переувлажнять компост нельзя, от воды он
делается воздухонепроницаемым, грибница в нем гибнет. Недоувлажненный компост
плохо ферментируется, это приводит к резкому снижению урожая. На увлажнение
помета при компостировании было определено 100 л воды, да на увлажнение 100
кг соломы требовалось еще 400 л. Итого лимит воды — 500 л.
При орошении соломы и перебивках выявляются совсем не смоченные водой,
сухие ковриги соломы и компоста. Возникает желание добавить воды. Но лимит воды
исчерпан — не перельешь! Сухие объемы компоста надо разделить, переложить
влажными, распределив по всему перебиваемому слою бурта.
Для замочки соломы грибовод устроил временный бассейн размером 1,2x2,5 м.
Дно бассейна, выровненное горизонтально, углубил на 15 см, землю из
углубления уложил по краям бассейна, что подняло его борта. Дно бассейна застелил
пленкой 3x65 м так, что края полотнища свободно выходили за края бассейна.
Поверх пленки на дно бассейна положил лист оргалита 1,2x1,8 м, остальную
часть дна поверх пленки устлал рубероидом. Оргалит (или рубероид) необходим
для зашиты пленки от возможных повреждений вилами при ворошении соломы.
Для замочки отвешенные 100 кг соломы (8 спрессованных тюков) плотно уложил
в бассейн. Поверх соломы равномерно рассыпал 24 кг помета, а 6 кг засыпал в
бочку с водой, считая, что помет растворится и равномернее проникнет в
солому. Это было ошибкой: помет не растворился, забивал ситечко лейки и затруднял
полив соломы.
В первый день, поливая равномерно из лейки всю поверхность соломы, внес
всего 160 л воды, из них утром 100 и вечером — 60 л. В последующие два дня
поливал по 60 л утром и вечером. После каждого полива солому тщательно
укрывал со всех сторон свободными концами полотнища пленки. Это не только намного
уменьшало потери воды от испарения, но также ускоряло процесс замочки — пере-
превания соломы. Внутренняя поверхность пленки покрывалась крупными каплями
конденсата, которые «дождевали» солому. Она согревалась под пленкой, и уже в
конце вторых суток температура в куче поднялась до 22 °С. Солома начала
«гореть». Температура заливаемой воды 8—10 °С. Уровень воды на дне бассейна 2,5—
3 ,5 см.
На третьи сутки замочки солому надо переворошить. Это нелегкая операция.
Пришлось развязать тюки, так как верх и низ были мокрыми — нижние слои тянули
воду со дна бассейна, а верхние увлажнялись «дождеванием» конденсата.
Середина же тюков оставалась совершенно сухой. Ее-то и надо было уложить либо на
дно, в воду, либо наверх, под «дождевание».
После ворошения солома в бассейне была закрыта пленкой со всех сторон. На
шестые сутки она в основном замокла, размягчилась, стала коричневой, заметно
уплотнилась, ее температура на глубине 15 см поднялась до 52 °С — солома
«созрела» для компостирования.
Однородность компоста — немаловажная характеристика его качества. Помет и
гипс гам должны быть распределены равномерно. Замоченную солому укладывал в
описанный ранее ПШ слоем 10 см, поверху равномерно рассыпал порцию помета.
Помет увлажнял порцией воды, после чего вносил порцию гипса. Все это
немедленно перемешивал с соломой. Затем укладывал новый слой соломы.
После перекладки соломы в бурт оставшуюся на дне бассейна воду собрал и
вылил . Ее оказалось всего 2,5 ведра.
Выступающую часть бурта (65 см) обтянул пленкой в 4 слоя, нижние края
пленки присыпал землей. Поверх бурта уложил на компост 4 деревянных бруска, а на
них накинул еще пленку. На эту «скатерть» установил ящики с рассадой под
пленкой в виде парничка.
Но снова совершил ошибку: каждый слой соломы чрезмерно утаптывал. Компост в
ПШ настолько переуплотнился, что стал недостаточно воздухопроницаем — это
затрудняло равномерную его ферментацию.
Пришлось немедленно выгрузить компост из ПШ, сложить бурт на площадке без
всякого утаптывания. Площадку застелил рубероидом и положил кирпичи так,
чтобы получились сквозные проходы между ними шириной 2—3 см для доступа воздуха
к низу бурта.
Для защиты от подсыхания и излишнего воздухообмена боковую поверхность
цилиндрического бурта обтянул синтетической тканью, опускающейся до кирпичей
основания бурта. На бурт положил 4 бруска, а поверх них — лист оргалита,
придавленный камнем, чтобы не снесло ветром. Рядом с буртом устроил аналогичную
площадку, на которую при перебивках перекладывал компост. Всего потребовалось
три таких и четыре в ПШ, а значит, 7 перебивок в течение 38 дней.
Компост на площадке ферментировался хорошо. Температура в нем достигала 65
°С.
Чтобы не повторять моих ошибок, формировать бурт надо на площадке, сплошь
устланной рубероидом (оргалитом), чтобы исключить возможность заражения
компоста грибными болезнями и вредителями, зародыши которых имеются в земле.
Попадание земли в компост или контакт с нею недопустимы.
При первой укладке все слои компоста следует уплотнять ногами, но не
чрезмерно. Также надо уплотнять бурт при первой его перебивке. На второй
перебивке можно уплотнять все слои бурта меньше. Третья и четвертая перебивки уже,
возможно, не потребуют уплотнения слоев бурта, так как компост будет
настолько тяжелым, что своей тяжестью создаст достаточное уплотнение. Лишь один-два
верхних слоя следует слегка прижать вилами, прихлопыванием.
Вся цилиндрическая поверхность бурта должна быть обтянута мешковиной,
которую можно при необходимости увлажнять. Сверху бурт должен иметь защиту от
осадков: либо в виде парничка с ящиками рассады, либо в виде листа оргалита,
закрепленного так, чтобы его не снесло ветром, но при этом должен быть
свободный выход для паров и газов, выделяемых компостом.
Как делать
перебивку
Перебивать — значит, все части бурта менять местами. Верхнюю опустить вниз,
нижнюю поднять к поверхности. Более того, слежавшийся пласт, повернув на 90°,
нужно поставить вертикально — «на попа». Подсохшие, неувлажненные части
сбрызнуть водой. Помет тщательно перемешать с соломой. Я сделал это так:
компост с верха бурта перекладывал вилами на низ второй площадки, причем
срединные части укладывал наружу, а наружные — в середину бурта. И так компост,
слой за слоем, перекладывал в новый бурт.
Признаки готовности компоста: исчезновение запаха аммиака, вместо него
появляется ароматичный, слегка сладковатый запах; равномерная, но грубая
структура, в которой хорошо видны соломины; коричнево-темный цвет соломы (солома
мягкая, легко разрывается); при нажатии на слой компост пружинит, также
слегка пружинит горсть компоста, сжатая в руке.
Если компост клейкий, значит, он переувлажнен. Такой компост непригоден для
посадок. Его можно подсушить, разбрасывая по площадке при перебивке, или не
обтягивать бурт мешковиной, тогда компост потеряет больше влаги. После
снижения влажности до нормальной компост можно укладывать для посадки грибницы.
Формирование гряд
и посадка грибницы
Имея компост высокого качества, можно вырастить хороший урожай шампиньонов.
Однако грибовода иногда «опережают» по сбору урожая грибные мухи и комарики.
Они уничтожают даже грибницу. Если вредители заселили компост, борьба с ними
в пору плодоношения малоуспешна. Надо иметь в виду, что заражение компоста
может произойти в шампиньоннице, где сохраняются очаги поражения. Перед
посадкой необходимы тщательная ее очистка, промывка стен, дна, крышек, ящиков,
инструмента и последующее обеззараживание помещения. В таких случаях обычно
рекомендуют применять ядохимикаты. Я обхожусь без них: очаги инфекции
подавляю обжигом поверхностей внутри шампиньонницы паяльной лампой. Это куда
проще . За час работы весь обжиг заканчиваю. В результате болезни грибов не
вспыхивали, а грибные мухи появились в шампиньоннице не в начале плодоношения, а
в конце.
Выращивание шампиньонов начинается с укладки компоста. Укладывать его надо
горизонтальными слоями 7—10 см. Нижний слой уминаю слабо, поскольку он будет
уплотняться от трамбовки верхних слоев и под весом всей гряды. Чем суше
компост , тем сильнее его можно уплотнять. Уложенная гряда под рукой пружинит —
это хорошо.
Оптимальная толщина гряды — 20 см. При толщине менее 15 см урожай резко
снижается, при толщине до 30 см удлиняется время плодоношения, хотя и
несколько увеличивается урожай, а дальнейшее утолщение гряды нецелесообразно,
так как нижние слои в деле практически не участвуют. Поверхность гряды должна
быть тщательно выровнена, чтобы не было впадин, неровностей, бугров.
Правильнее формировать выпуклую гряду с толщиной компоста по ее центральной
линии 20 см, а к краям плавно снижать до 15 см. Выпуклая гряда будет иметь
несколько большую площадь плодоношения, а расход компоста на нее снизится.
Теперь о самой грибнице (мицелий). Она бывает компостной и зерновой. Я чаще
применяю первую. Приобретенная заранее компостная грибница хранилась в
холодильнике, а за сутки до посадки — в комнатных условиях при температуре 18—20
° С. Посадку проводил так: грибницу выковыривал большой вилкой из банки на
подстилку из пленки, затем куски или сформированные рукой из мелкой крошки
комки размером с мелкое куриное яйцо высаживал в гряды на глубину 5—7 см в
шахматном порядке, выдерживая расстояние между гнездами 20 см. Делаю это так:
левой рукой компост приподнимаю, а правой закладываю кусок грибницы. Затем
грибницу плотно закрываю компостом, чтобы не было пустот. Место посадки
слегка прижимаю рукой. Примерно 15 % грибницы, предназначенной для посадки,
размельчаю до крошки и равномерно рассыпаю по поверхности гряды. Эту крошку
легонько придавливаю к компосту.
Зерновую грибницу (когда пользуюсь такой) равномерно распределяю по всему
объему компоста в гряде или ящике. Для этого при формировании гряды (после
укладки первого слоя толщиной 10 см) до уплотнения компоста по всей
поверхности слоя равномерно рассыпаю 40 % грибницы, предназначенной для посева на
гряде. Затем грибницу вилами смешиваю с компостом, после чего слой уплотняю.
Второй слой компоста таким же способом смешиваю с грибницей и гряду формирую
окончательно — уплотняю, поверхность выравниваю. По всей поверхности гряды
равномерно рассыпаю оставшиеся 20 % грибницы, прижимаю ее к компосту. Норма
высадки грибницы (порядка 500 г на 1 м2) зависит от ее качества и уточняется
при покупке.
Следующая операция — уход. После посадки мицелия гряду закрываю слоем
влажной покровной земли толщиной 3 см. Ее не требуется увлажнять в течение всего
срока вегетации грибницы (37 дней) до начала плодоношения.
Все внутренние поверхности шампиньонницы смачиваю из садового распылителя.
Вентиляционные отверстия закрываю: ведь углекислый газ, продуцируемый грядой,
нужен для вегетации грибницы. Однако шампиньонница открывалась для
опрыскивания, и воздух в ней тогда, естественно, освежался.
Роль покровной земли исключительно важна. Без нее грибница шампиньонов не
плодоносит. Именно покровный слой снабжает плодовые тела водой. Вспомним
правило : «Много воды на гряду и ни капли в компост».
Имеется немало смесей, применяемых в качестве покровной земли. Вот одна из
таких: торфа — 70%, крошки мергеля мелкой фракции — 10% и воды 20% (все по
массе). Твердые составные части надо просеять и тщательно смешать, чтобы
структура земли была однородной, мелко комковатой. Объем смеси рассчитывают
исходя из площади посева и толщины покровного слоя, с прибавкой 10—15% на
засыпку ямок, образующихся на гряде после сбора грибов. При толщине слоя 3 см
для укрытия 4 м2 потребуется до 7 ведер покровной земли.
Она может иметь повышенную влажность, но не настолько, чтобы затрудняла
укладку покровного слоя. Из нее не должна выделяться вода в компост даже при
небольшом сжатии слоя в процессе его укладки на гряду.
В каком периоде развития грибницы закрывают посадки покровной землей?
Обычно это делают через две недели после посева. День укладки покровной земли
определяют по степени прорастания грибницы в верхний слой компоста. Тонкая
паутинка грибницы должна густо пронизать компост, что можно увидеть, чуть
разрушив верхний слой. «Проклюнется» грибница на поверхность компоста —
укладывается покровная земля. Предпочтительнее покрывать гряду раньше срока, так как
позднее нанесение покровного слоя надолго задерживает начало плодоношения.
В конце периода прорастания грибницы ученые рекомендуют рыхлить покровный
слой на всю его глубину. Для этой операции был изготовлен гребешок,
представляющий собой планку длиной 14 см с вколоченными в нее гвоздями на расстоянии
2 см друг от друга. Гвозди выступают из штакетника на 2,5 см — на глубину
покровного слоя. Перебирая гребешком всю поверхность гряды, беспощадно
разрывать плотную паутину грибницы. Так облегчается воздухогазообмен в посеве,
улучшается распределение плодоношения по поверхности гряды. Эта операция
повышает урожайность примерно на 2 кг/м.
Грибы
появились
После рыхления покровного слоя в шампиньоннице нужно изменить режим
выращивания : открыть вентиляционные отверстия, посадки увлажнить. Грибы появились!
Какое это радостное событие после долгих трудов. Но уход за плодоносящей
грядкой не прекращается. Надо очистить помещение от скопившегося углекислого
газа, влажность воздуха поддерживается на уровне 85%, а температура — плюс
12—15 °С. Регулируется все это смачиванием парусины и внутренних поверхностей
шампиньонницы. При испарении влаги температура воздуха над грядой снижается.
Покровный слой земли увлажняется умеренным поливом (вода не должна попадать в
компост с грибницей). Поливать водой из распылителя. Грибницу защищать от мух
и комаров с помощью густых сеток, натянутых на отверстиях, с применением
отпугивающих запахов и ловушек.
Собирать грибы надо при температуре наружного воздуха 12—18 °С, чтобы не
нарушить тепловой режим в шампиньоннице и на гряду не попадали лучи солнца.
Снимать урожай, стараясь как можно меньше вредить грибнице, не вырывать из
нее пучки белых нитей (гифов). Для этого гриб прижимать к гряде и вращать,
отрывая гифы от его корня, а затем отделять от грибницы. Ямки, остающиеся в
гряде, засыпать покровной землей, которую хранил в завязанном полиэтиленовом
мешке.
Грибоводу-любителю не стоит боятся «переращивать» грибы, торопится срывать
их в фазе «бутонов». Считается, что с раскрытыми шляпками шампиньоны не менее
вкусны и ароматны. Переспевания шляпок не допускать, иначе розовые пластинки
почернеют.
Грибоводу-любителю следует соблюдать простейшие требования фитосанитарии.
Нельзя на гряде оставлять обломки плодовых тел, а тем более больные и
червивые грибы. Даже грибные очистки не следует выбрасывать вблизи шампиньоннины.
Инвентарь: гребешок, мерку, трамбовку, вилы, совки и др. перед применением
очищают, дезинфицируют хлорной известью, обмывают водой. Чистота и
аккуратность вообще должны быть свойственны грибоводу.
И последнее. Каждый грибовод-любитель, по существу, экспериментатор.
Поэтому надо для себя вести записи. Они в любое время года освежат запас знаний. А
это важно в таком тонком деле.
• * *
А вот еще один из вариантов выращивания шампиньонов...
Под культивационное помещение юннаты приспособили небольшую комнату в
подвале. Первая трудность, с которой пришлось столкнуться, — невозможность
провести пастеризацию компоста, а это резко снижает урожай грибов из-за большого
их поражения вредителями и болезнями. Для пастеризации нужно иметь или
специальную камеру, что сразу сделать не смогли, или провести операцию прямо в
культивационном помещении, но для этого нужен достаточно мощный парогенератор
(пастеризация производится паром). Такого не оказалось.
Лучше всего компост укладывать в пластмассовые перфорированные ящики, что
заметно повышает урожай. Их сбили вертикальными рейками и получили
трехъярусные стеллажи. Когда загрузили в ящики компост, температура его поднялась до
50—55 °С, через три дня снизилась до 25—27 °С, тогда-то и начали посев
мицелия. Норма посева 400—500 г/м2 небольшими кусочками в шахматном порядке на
глубину 5—7 см (одна банка на 1,5—2 м2) . Расстояние между верхними и нижними
ящиками составило 1 м. Естественно, что температура на всех ярусах была
равной — наверху оптимальной — 24—27 °С, а внизу всего 17—18 °С (что как раз и
является нижним пределом для разрастания мицелия). Чтобы мицелий прорастал
равномерно по ярусам, для перемешивания воздуха поставили небольшой
вентилятор. Влажность в помещении составляла 90—95%, для этого дважды в день
поливали стены и пол водой. Верхний слой компоста покрыли мокрой мешковиной
(можно бумагой), которую постоянно обрызгивали водой, поддерживая во влажном
состоянии .
За 12—14 дней мицелий достаточно разросся, и покрыли его 4—5 см слоем
земли , приготовленной из торфа и доломитовой крошки в пропорции 3:1. Мешковину
убрали и увлажняли только пол и стены, так как от воды мицелий в этот период
может погибнуть. Покровная земля предохраняет поверхность компоста от
высыхания, служит источником воды для формирования плодовых тел, через нее идет
воздухообмен между компостом и атмосферой.
Когда начался период плодоношения, температуру компоста в шампиньоннице
понизили за счет активной вентиляция помещения (троекратная смена воздуха за
час) до 17—19 °С. Активная вентиляция нужна также для удаления накопившегося
при прорастании мицелия аммиака. Вентиляцию мы сделали проточно-вытяжной,
заботясь о том, чтобы в помещении была рециркуляция воздуха, но не сквозняк.
Это позволило выровнять и температуру.
Стены и пол продолжали увлажнять дважды в день, поддерживая влажность в
помещении на уровне 80—85%, а вот капельный полив покровной земли производили
очень осторожно и из такого расчета: сняли килограмм грибов — полили одним
литром воды.
Плодовые тела (грибы) как правило, появлялись гнездами по 15—25 штук.
Собирали их практически ежедневно и не срезали, а осторожно выкручивали, чтобы
меньше повреждать мицелий. Ямки от грибов аккуратно засыпали покровной
землей.
При появлении кольцеобразных очагов гнили сразу же обильно посыпали их
обычной пищевой солью. Дело в том, что при плодоношении применять
химпрепараты нельзя, а соль помогает достаточно хорошо.
Самым же эффективным методом борьбы с вредителями и болезнями является
пастеризация компоста горячим паром и тщательное обеззараживание тары,
стеллажей, стен и пола хлорной известью, а также фумигация и газация перманганатом
калия (марганцовкой).
Грибы росли 62 дня. За это время прошло 6 волн плодоношения (бывает 5—7), а
общий урожай составил 120 кг за первый оборот. За 4 оборота в год общая
урожайность будет не менее 500 кг, что совсем неплохо, если учесть, что размер
нашей шампиньоннииы (комнаты в подвале) всего 13 м2.
* * *
Шампиньоны можно выращивать практически в любом месте, если обеспечить
соответствующий температурный режим, влажность и хотя бы достаточную
естественную вентиляцию.
Количество и качество продукции в значительной степени зависят от того, как
приготовлен субстрат.
Под бурт оборудуют бетонированную, крытую площадку, где компост защищен от
дождя и солнца. Можно просто покрыть землю рубероидом и сверху положить
кирпичи, оставляя сквозные проходы между ними шириной 2—3 см для доступа воздуха
к низу бурта. На такой площадке удобно вести компостирование (ферментацию).
Основная цель ферментации — высвобождение питательных веществ, находящихся в
навозе в других компонентах, и превращение их в формы, усваиваемые
шампиньонами.
Наилучший исходный материал для компоста — соломистый конский навоз. Но
если его нет, приготовьте компост из коровьего, свиного или овечьего навоза и
даже куриного помета. Но материалы эти используют в качестве составной части
вместе с соломой. Больше всего питательным потребностям шампиньона
удовлетворяет солома озимой пшеницы и ржи. Можно использовать также солому риса, овса,
ячменя. Перед укладкой в бурт солому хорошенько увлажняют, чтобы она впитала
воду, размягчилась. Процесс увлажнения продолжается 10 дней, причем для
увлажнения 1 т соломы требуется 2,5—3 т воды. Обычно при замочке солому сразу
же смешивают с органическими добавками, тогда она пропитывается не только
водой, но и внесенными в солому питательными веществами. При такой обработке
солома легче поддается ферментации в бурте. Навоз коров, свиней или овец в
зависимости от того, что имеется в хозяйстве, обычно добавляют к соломе в
соотношении 1:1 по массе. В любую из таких смесей вводятся мочевина (около 2—3
кг на 1 т навоза) и гипс (15—30 кг на 1 т).
Вот способ приготовления компоста из коровьего навоза с соломой (75 %
соломы по объему). Навоз складывают и хранят в утрамбованном штабеле, защищенном
от осадков и солнца, увлажняют и сдабривают сульфатом аммония из расчета 2—3
кг на 1 т. Если количество соломы в навозе было недостаточно, ее следует
добавить и уложить слоями — слой соломы, слой навоза. Каждый слой увлажняют.
Влажность навоза должна быть на уровне 70%. С интервалом в четыре дня
проводят 4 перебивки бурта. При первой добавляют мел (15 кг на 1 т) , при второй
алебастр (15 кг на 1т), а при третьей желательно лишь слегка увлажнить бурт.
Влажность компоста около 60%. Через 2—3 дня после четвертой перебивки компост
готов. Если есть возможность, то к коровьему навозу добавляют некоторое
количество конского, сохраняя тот же способ обработки.
Хорошо зарекомендовал себя также субстрат, приготовленный на основе соломы
и куриного помета. На тонну соломы добавляют от 600 до 1000 кг куриного
помета (предпочтительно бройлерного) и 60 кг гипса. Количество куриного помета
определяется в зависимости от его влажности и процентного содержания азота.
Солому замачивают вместе с внесенным в нее пометом (всей или половинной
дозой) в течение 9—10 дней.
При этом расходуется 2,5—3 т воды. На 10-й день бурт складывают, добавляют
оставшуюся часть куриного помета и поливают — около 500 л воды. Через три
дня, в первую перебивку, вносят 60 кг гипса. Затем делают еще 3—4 перебивки с
интервалом в три дня (воду добавлять по необходимости). Из 1 т соломы в таком
случае получится 2—3 т компоста. Как правило, на 1 м2 требуется 80—100 кг
компоста.
Каков наименьший объем массы компоста? В любительском деле — 100 кг соломы.
Меньше нельзя, иначе не произойдет процесса ферментации. При этом надо
помнить , что размер бурта, степень его уплотнения, количество добавляемых
питательных веществ и воды, частота необходимых перебивок будут определяться как
свойствами используемых материалов, так и погодными условиями. Даже
располагая самыми подробными рецептами по приготовлению компоста, грибовод-
любитель должен использовать собственный опыт и знания исходя из конкретных
обстоятельств.
Готовый компост укладывают в гряды, ящики или полиэтиленовые мешки. Каждый
слой надо уплотнять в зависимости от содержания влаги и структуры компоста.
Обычно высота гряд 20—25 см, глубина не менее 70 см, ширина и длина —
произвольные. Гряды размечают таким образом, чтобы между ними были оставлены
дорожки шириной 30 см для работ по уходу. Площадку выбирают в тенистом месте,
над нею ставят навес, который сверху покрывают матами или торфом.
Рис. 17. Формы для укладки плоских (а) и гребневых гряд (б),
стеллажи для выращивания шампиньонов (в) (размеры приведены в см).
Надо иметь в виду: площадь плодоношения выпуклых гряд больше, чем плоских,
однако в летние месяцы предпочтительней формировать все же плоские гряды —
меньше иссушаются. Если компост укладывают в ящики, то толщина слоя не должна
превышать 20 см. При выращивании грибов в полиэтиленовых мешках компост
укладывают слоем до 40 см (около 40 кг) . Субстрат после укладки надо тщательно
выровнять. При правильном уплотнении он должен незначительно пружинить под
рукой.
Когда компост уложен, измеряют температуру внутри бурта. Но к посадке
грибницы (мицелия) приступают только тогда, когда температура снизится до 30 °С.
Более высокая температура губительна для грибницы. Однако и при низких
температурах (ниже 12 °С) грибница не растет.
Рис. 18. Плодоношение шампиньонов в ящиках.
Мицелий, как уже отмечалось, бывает зерновой и компостный. В том и другом
виде он пригоден для посадки. Но на садовых участках, особенно в открытом
грунте, предпочтительнее мицелий, выращенный на компосте — он более стоек к
внешним воздействиям. Перед посадкой мицелий вынимают из банки и равномерно
разбрасывают по поверхности компоста, затем заделывают на глубину 5—7 см
перемешиванием . Сверху компост уплотняют. Зерновой мицелий высаживают так же.
Его можно заделывать и на большую глубину, равномерно распределяя по всей
толще компоста, небольшое количество мицелия рассыпают поверхностно. Норма
посева: 300—500 г мицелия на 1 м2.
В помещении во время разрастания мицелия, чтобы предохранить массу от
пересыхания, компост неплохо покрыть газетной бумагой, которую смачивают по мере
подсыхания. В этот период увлажняют стены и полы помещения. При выращивании в
открытом грунте над компостом натягивают мокрые полотнища.
Когда мицелий разрастется и выйдет на поверхность, а процесс этот
продолжается около двух-трех недель, на компост насыпают слой покровной смеси.
Кроющий слой необходим, потому что без него грибы не растут. Его назначение —
создавать благоприятный водно-воздушный режим в компосте и обеспечивать
плодовые тела грибов необходимой водой. К покровному слою предъявляют следующие
требования: он должен обладать высокой влагоемкостью (28—35%) , быть рыхлым,
воздухоемким (около 40%), а во время полива не слишком слипаться, чтобы
газообмен между компостом и воздухом происходил беспрепятственно. Покровный слой
должен обладать щелочной реакцией, и потому в нем необходима известь.
Покровную смесь готовят из самых различных материалов, обычно из хорошо
разложившегося низинного торфа и известковой крошки (3:1 по объему).
Используют и смесь торфа с мергелем (1:1). Для сырых помещений можно брать смесь
суглинка с песком (2:1) или, что еще лучше, смесь суглинка с торфом (1:2). В
качестве покровных материалов годятся и смеси торфа с дробленым коксом,
кирпичной крошкой, туфом. Покров рекомендуется готовить за 4—5 дней до засыпки.
Перед этим его тщательно увлажняют и несколько раз перемешивают.
Покровную смесь наносят ровным слоем в 3—5 см. Несколько дней не поливают,
чтобы дать мицелию «войти» в покровный слой. Только после этого начинают
полив . Причем поливать нужно осторожно, по возможности, мелкими каплями, с
малой высоты. Обычно уже дней через десять мицелий выходит на поверхность. В
этот период надо прорыхлить покровный слой. При этом пользуются маленькими
грабельками с длиной зубьев, равной толщине покровного слоя. Через 2 дня
после рыхления начинают вентилировать или проветривать помещение. Влажность
поддерживают на уровне 85%, однако поливать гряды с момента рыхления и до
того, как грибы достигнут размера горошины, нельзя. Температуру поддерживают на
уровне 17 °С.
Плодоношение грибов проходит волнами в течение 6—8 недель. Шампиньоны нужно
собирать осторожно, дабы не повредить находящиеся рядом маленькие зачатки
плодов. Грубое срывание повредит мицелий и — как результат — плохо скажется
на урожае. При сборе гриб надо взять за ножку и, осторожно поворачивая, снять
его. Образовавшиеся после этого углубления присыпают покровной землей.
В процессе сбора удалите больные грибы и полейте покровную смесь из расчета
1 л воды на 1 кг ожидаемого урожая. От сильного полива следует
воздерживаться. Шампиньоны легче переносят некоторую сухость, чем избыток воды.
После окончательного съема урожая отработанный компост используют на
удобрение.
При выращивании грибов важно соблюдать/предосторожность, чтобы болезни и
вредители не нанесли ущерб урожаю. Это относится ко всем фазам выращивания
шампиньонов. Например, площадку под компост желательно бетонировать — такую
легче мыть. Все инструменты надо содержать в чистоте. Для последующих
операций по выращиванию урожая опасен именно отработанный компост, ведь грибы
заражаются болезнями и вредителями преимущественно в конце плодоношения. Вот
почему освободившееся помещение и емкости следует тщательно вымыть и
продезинфицировать раствором хлорной извести.
Заметим: любителям-грибоводам — в дачном ли кооперативе или в садовом
товариществе — лучше объединяться друг с другом. Это облегчит труд но подготовке
компоста и покровной смеси, поможет механизировать ряд трудоемких операций.
Кроме того, общество грибоводов-любителей сможет оформить совместную явку на
получение посевного мицелия.
Шампиньоны — культура урожайная и выгодная в приусадебном хозяйстве. С 3 м2
можно за один оборот получить 40—45 кг грибов.
В теплое время года для выращивания шампиньонов вполне подойдут сооружения
так называемого защищенного грунта — подвалы, погреба, сараи, землянки,
небольшие, затемненные соломенными матами парники, где постоянно можно
поддерживать температуру 15—25 °С и влажность воздуха 65—85%. а также специальные
шампиньонницы в виде заглубленных в землю ларей.
Стены наружном части и крышки такого ларя, располагаемого у северной стены
садового домика, нужно обложить пенопластом, торфом, соломой или другими
материалами. Эта изоляция будет надежным утеплителем в холодную погоду и
предохранит посадки от перегрева в жару. Низкие, как и высокие, температуры
значительно снижают урожай грибов, могут стать причиной их заболеваний и даже
гибели.
В осенне-зимний период под шампиньоны годятся только утепленные подвалы или
погреба с регулируемой температурой.
Света для выращивания шампиньонов не требуется, а кроме заданных
температуры и влажности необходим доступ свежего воздуха, но не сквозняк, который
грибы не переносят.
Опыт показывает, что в приусадебном хозяйстве целесообразно иметь
шампиньонницу с полезной площадью не менее 3 м2. Удобнее всего стеллажи или ящики,
которые можно разместить в два этажа (см. рисунки).
Приготовление
субстрата
Традиционный субстрат для выращивания шампиньонов — компост, приготовленный
на основе свежего конского навоза (20—25% по объему) и соломы (75—80%).
Поскольку конский навоз весьма дефицитен, его стали заменять коровьим. Он
несколько снижает урожайность, но все же вполне пригоден для выращивания
грибов.
Приготовление компостов на основе и того, и другого навоза одинаково. 100
кг соломы с последующими добавками навоза и других компонентов после
ферментации дают 250—300 кг готового субстрата, которого достаточно для закладки
2 ,5—3 , 0 м2 полезной площади.
Ферментация субстрата — сложный микробиологический процесс. Ее также
называют горением, так как под воздействием микроорганизмов в бурте из соломы и
навоза значительно повышается температура, достигая в глубине бурта 65—70 °С.
При этом обильно выделяются аммиак, углекислый газ и пары воды. Поэтому
готовить компост необходимо в хорошо проветриваемом помещении или на открытом
воздухе, но обязательно под навесом, защищающем от дождей, которые могут
переувлажнить субстрат и вымыть из него питательные вещества. Бурт можно укрыть
полиэтиленовой пленкой или рубероидом, оставляя открытыми боковые поверхности
для аэрации компоста.
Подготовка компоста состоит из нескольких этапов (табл. 1). Сначала в
течение суток в каком-либо резервуаре замачивают солому или просто обильно
поливают водой. Затем эту солому и навоз укладывают в штабель слоями так, чтобы
было не менее 3—4 слоев того и другого. Каждый слой соломы дополнительно
слегка увлажняют и посыпают мочевиной (приблизительно по 600 г) , на 100 кг
соломы расходуется 2,5 кг минерального удобрения. Практика показывает, что
солому можно и не замачивать, В общей сложности на 100 кг соломы должно уйти
350—400 л воды. Оптимальные размеры штабеля: 1,5 м в ширину и высоту и не
менее 1,2 м в длину. Такой объем субстрата обеспечивает хорошее горение и в
конечном итоге высококачественный компост. Затем следуют 4 перебивки с
внесением удобрений (табл. 1) и воды.
Дня через 3—4 после последней перебивки компост обычно бывает готов. К тому
времени исчезает запах аммиака, вся масса приобретает темно-коричневую
равномерную окраску, солома становится мягкой и легко разрывается, компост не
прилипает к рукам, при сжатии слегка пружинит, вода немного просачивается сквозь
пальцы, что является показателем нормальной влажности.
Если компост окажется переувлажненным, его нужно ненадолго разбросать для
просушки, добавив 1—2 кг мела, или провести еще одну перебивку. В общей
сложности на такую подготовку уходит 20—22 дня.
Для приготовления шампиньонного субстрата берут свежий или подсушенный
птичий помет в смеси с соломой. Схема его приготовления та же, но минеральные
удобрения и мел не добавляют. В такой компост необходимо вносить только гипс
или алебастр при первой перебивке. Соотношение 1:1, то есть на 100 кг соломы
берется 100 кг сухого птичьего помета и 250—300 л воды. Солому предварительно
замачивают 2—3 суток, после чего уже проводят закладку штабеля к 3—4
перебивке .
Табл. 1. Основные этапы подготовки компоста
Сутки
1
2
7-8
12-13
16-17
20-21
22
Выполняемые работы
Замачивание соломы
Укладка компостного штабеля
Первая перебивка штабеля
Вторая перебивка штабеля
Третья перебивка штабеля
Четвертая перебивка штабеля
Набивка готового компоста в
ящики, пластмассовые пакеты
или укладка в гряды, на
стеллажи
Добавка на 100 кг воздушно-сухой солоны
250-350 л воды
100 кг увлажненной соломы
+ 100 кг навоза конского или коровьего
+ 2,5-3,5 кг мочевины, вода
7-8 кг гипса или алебастра, вода
2 кг суперфосфата
+ 5 кг мела, вода
При необходимости добавить воду
То же
То же
Для приготовления шампиньонных компостов можно брать любую солому, однако,
лучшие результаты дает пшеничная или озимой ржи.
О правильности подготовки компоста судят по температуре его горения. Уже на
2—3-й день после закладки штабеля на глубине 25—30 см от поверхности она
должна быть 55—70 °С и поддерживаться на этом уровне на протяжении всего
периода компостирования.
Мы так подробно остановились на технологии приготовления компоста потому,
что именно на этом этапе закладывается основа успешного выращивания
шампиньонов . Неправильное, поспешное и небрежное приготовление его, как правило,
приводит к неудаче.
Закладка компоста
и посадка грибницы
(табл. 2).
Готовым компостом слоем 25—30 см набивают ящики, стеллажи или делают
грядки. На 1 м2 полезной площади расходуется около 100 кг компоста, Нормально
уложенная и утрамбованная масса при нажатии рукой слегка пружинит.
Для выращивания шампиньонов стали использовать полиэтиленовые мешки. В них
набивают не менее 10—15 кг компоста, высота слоя в мешке также 25-30 см.
Через 2—3 дня после обработки, когда температура компоста снизится до 24—25
°С, высаживают зерновую или компостную грибницу. Обильный урожай грибов может
быть только при качественной стерильной грибнице, выращенной на
специализированном заводе. Для посадки ее используют лишь один раз. Приобретать
грибницу лучше в теплое время года, чтобы она не подмерзла при транспортировке.
Срок хранения зерновой грибницы при температуре от 0 до плюс 4 °С — шесть
месяцев, а при более высокой температуре (10—18 °С) не более 20 дней.
Компостную можно хранить при температуре около О °С до года. Она менее урожайна, чем
зерновая, но имеет несомненное преимущество в том, что менее подвержена
воздействию внешних условий, лучше хранится и дольше не теряет своих качеств.
Выпускается зерновая грибница в полиэтиленовых пакетах, а компостная — в
стеклянных банках. Норма расхода зерновой грибницы — 350—400 г на 1 м2
посадочной плошади, а 700 г компостной грибницы хватает на 1,5 м2 посадки.
Способ посадки весьма прост. Колышком или рукой приподнимают субстрат и на
глубину 4—5 см укладывают кусочек компостной грибницы величиной со спичечный
коробок или горсть зерновой. Сверху прикрывают субстратом и слегка прижимают
рукой. Места посадки располагают в шахматном порядке на расстоянии 20—25 см
друг от друга. Зерновую грибницу можно просто рассыпать с учетом нормы ее
расхода на 1 м2 по поверхности грядки и закрыть слоем компоста 4—5 см, слегка
его уплотнив. В это время в помещении должно быть достаточно влажно, чтобы
поверхность субстрата не пересыхала. В противном случае посадки укрывают
газетами, хорошо впитывающей влагу бумагой или мешковиной и осторожно увлажняют
из лейки с мелким ситечком или из шланга с распылителем, но так, чтобы вода
не достигала грибницы.
Табл. 2. Агроприемы и сроки их проведения при выращивании шампиньонов
Сутки
1
3-4
11-16
12-16
17-25
26-40
Выполняемые работы
Набивка готового компоста
Посадка грибницы. Начиная с этого момента
и до окончания сбора грибов помещение
должно проветриваться
Проверка приживаемости грибницы
Нанесение земляного слоя
Снижение температуры воздуха в помещении
до 14-17 °С. Увлажнение гряд из
распылителя. Температура воды не ниже 10 °С
Первое появление грибов.
Ежедневный сбор грибов, увлажнение гряд,
вентиляция помещения, подсыпка покровной
земли
Условия
В помещении
Температура воздуха и
компоста 23-27 °С, влажность
воздуха 70%
Температура воздуха 23-25
°С, в компосте 25-27 °С
Температура воздуха та же,
влажность 85-90%
Влажность воздуха 85-90%
Температура воздуха 14-17
°С, влажность 85-90%
Если температура субстрата превысит 27 °С, его нужно охладить, хорошо
проветрив помещение, если же будет ниже нормы (см. табл. 2), наоборот, согреть,
укрыв посадки сухой мешковиной или соломенными матами, и поднять температуру
помещения на 2—3 °С. Через 7—12 дней после посадки грибница хорошо
разрастается: достаточно слегка приподнять компост, чтобы увидеть паутинистые нити,
расходящиеся на 5—8 см от места посадки.
Засыпка компоста
покровной землей
Через 12—16 дней в зависимости от скорости разрастания грибницы субстрат
засыпают покровным грунтом — слоем влажной земли толщиной 3—4 см. Без него
грибы не смогут образоваться. Для покровного грунта можно использовать
следующие смеси:
1. 9 частей торфа и 1 часть мела.
2. 5 частей торфа + 4 части огородной или дерновой почвы и 1 часть мела.
3. Огородная или дерновая почва с 3% (по объему) мела.
Мел нужен для создания оптимальной для плодоношения шампиньонов кислотности
почвы. Примерный расход покровного грунта на 1м2— 3—4 ведра.
Через 3—5 дней после засыпки температуру в помещении снижают до 14—17 °С
(при температуре свыше 20 °С шампиньоны расти не будут). Землю регулярно
увлажняют из лейки с мелким ситечком или шланга с распылителем, чтобы не
образовалась корка. При этом струя должна быть, слабой, такой, чтобы вода остава-
лась в покровном грунте. Если она проникнет в компост, то грибница будет
отмирать, что резко снизит или даже погубит весь урожай.
С момента появления грибов помещение нужно осторожно проветривать, не
допуская сквозняков и вообще интенсивного движения воздуха. Для поддержания его
постоянной влажности в пределах 60—70 % можно опрыскивать пол помещения, если
он цементный, или ставить емкости с водой.
Сбор
урожая
Грибы собирают, не повреждая плодовое тело и грибницу, а место, где они
росли, сразу же присыпают покровной землей (некоторое количество земли нужно
оставить при засыпке) . Эта земля пригодится и в том случае, если при
недостатке свежего воздуха на поверхности образуется плотная белая корка из
грибницы, так называемая строма. Ее осторожно удаляют, а место присыпают
покровной смесью. При этом нужно увеличить и приток свежего воздуха.
Плодоношение шампиньонов в закрытом помещении, в зависимости от условий
выращивания, длится 2—4 месяца. За это время можно собрать от 4—6, до 10—15 кг
грибов с 1 м2. При хорошем уходе и благоприятных условиях урожай может быть и
выше. Шампиньоны плодоносят волнами. После активного роста наступает спад,
когда они появляются единичными экземплярами или вовсе исчезают. Через неделю
после окончания первой волны, которая длится 3—4 дня, наступает вторая. И так
до семи. Но обычно самыми урожайными бывают первые 2—3 волны, что составляет
примерно 7 0 % урожая.
Шампиньоны собирают в такой стадии зрелости, когда пленка, соединяющая края
шляпок с ножкой и прикрывающая розовые пластинки гриба, натянута, но еще не
разорвалась. Можно снимать и более зрелые — с разорванной пленкой, но, если
пластинки стали темно-коричневыми, а сам гриб дряблым, в пищу употреблять его
уже нельзя. Он, как и всякий перезревший гриб, может вызвать отравление.
Существует три группы шампиньонов, отличающихся окраской шляпки: белые,
кремовые и коричневые. Белые и кремовые обычно более урожайны, но менее
устойчивы к неблагоприятным условиям (колебания температуры и влажности) и
болезням. Коричневые же меньше поражаются болезнями и лучше переносят
неблагоприятные условия. Исходя из этого и своих возможностей грибовод должен
решить , какую группу ему выбрать.
• * *
Шампиньоны, как уже отмечалось, можно выращивать и в открытом грунте, но
урожай в этом случае в значительной степени будет зависеть от капризов
погоды. Весной, как только растает снег и согреется земля, в тенистых местах сада
выбирают сухое и защищенное от сильных ветров место и готовят грядки. Их
можно делать на поверхности почвы шириной 1—1,5 м при произвольной длине или
заглублять , что позволяет лучше сохранить там влагу и поддерживать более ровную
температуру. Для заглубленных выкапывают канаву шириной 60—90 см и глубиной
30—40 см. На дно насыпают слой битого кирпича или щебня (8—10 см) , а сверху
укладывают подготовленный, как описано выше, компост н уплотняют его. Чтобы
предохранить гряды от быстрого пересыхания и сильных дождей, можно сделать
легкие навесы или прикрыть их соломенными матами (их кладут на подставку из
легких планок), а то и просто 15-сантиметровым слоем соломы. Солому снимают
только на время посадки грибницы, насыпки покровного земляного слоя и сбора
урожая. Однако и при появлении стромы, что бывает при недостаточном доступе
воздуха, солому необходимо на время убрать. Грядки по мере надобности
увлажняют так же, как описано в разделе по уходу за плодоносящей культурой шам-
пиньонов.
Первые грибы появляются через 1—1,5 месяца после посадки грибницы.
Плодоношение длится около четырех месяцев. В жаркие месяцы урожай снижается и даже
может совсем прекратиться, но с наступлением прохладной погоды грибы
появляются снова.
Мы изложили лишь общие принципы и основные технологические приемы
выращивания шампиньонов, однако эти приемы в зависимости от условий, могут
изменяться, конечно, при точном соблюдении основных параметров (температура,
влажность , аэрация).
Например, некоторые грибоводы засыпку покровной землей производят сразу же
после посадки грибницы, чтобы этот слой предохранил компост от пересыхания в
условиях, когда трудно поддержать нужную влажность воздуха, и от охлаждения
ниже оптимальных температур. Грибоводу предоставляется достаточный простор
для творческого подхода к делу.
При неоднократном выращивании шампиньонов в одном и том же помещении
необходимо помнить, что грибы повреждаются различными насекомыми, клешами, а
также поражаются бактериями и микроскопическими грибами, которые могут там
накапливаться и вызывать массовое заболевание. Использование каких-либо
химических препаратов недопустимо, так как эти вещества, проникая в грибы, делают
их непригодными в пишу. Поэтому важны профилактические мероприятия.
После окончания сбора грибов компост нужно убрать как можно дальше от
шампиньонницы, все помещение вычистить, вымыть, хорошо просушить и проветрить.
Если же во время плодоношения были замечены болезни или вредители, то, прежде
чем помещение использовать повторно, его надо продезинфицировать, опрыснув 2—
4%-ным раствором хлорной извести, или промазать известковым молоком (1 кг
негашеной извести на ведро воды). Завершив дезинфекцию, не забудьте перед новой
закладкой шампиньонных компостов хорошо проветрить помещение.
Шампиньоны — продукт скоропортящийся. Поэтому их нужно сразу же после сбора
переработать. Срок хранения в холодильнике не должен превышать сутки. Если
грибы заморожены при температуре минус 18 °С, их можно хранить до одного
года. Употребляют шампиньоны свежими, сушеными, маринованными.
• * *
Многие заинтересуются выращиванием шампиньонов. Но вот беда! Посадочный
материал этой культуры — стерильная грибница — оказался в большом дефиците.
Попробуем обратиться к опыту русских огородников, которые успешно
выращивали шампиньоны, не имея стерильной зерновой грибницы. Правда, по 20 кг с 1 м2
они не получали, но вдвое меньший урожай был им по силам. Он вполне
оправдывал вложенные средства и затраты труда
Существовало несколько способов заготовки и использования дикорастущей
грибницы. Остановимся на трех из них, которые в большей степени гарантируют
получение урожая шампиньонов.
Первый
способ
Заметив летом, где растут шампиньоны — обычно около ферм, на пастбищах,
кучах навоза — в сентябре снимают на 1—2 см верхний слой почвы и выбирают из-
под него плотные куски грунта с нитями грибницы, издающие характерный
приятный грибной запах. Такие куски, размером не менее чем 10x10 см (до 30x30),
слегка подсушивают в прохладном тенистом месте и хранят в корзинах или
деревянных ящиках (в последнем случае раскладывают куски в один слой) в сухом
прохладном помещении при температуре не выше 5—7 ° С. Весной эту грибницу мож-
но использовать для выращивания шампиньонов, лучше на открытом воздухе. Перед
посадкой грибницу нужно тщательно перебрать, отбраковывая куски с толстыми
нитями (тяжами) и слабым запахом.
Способ апробирован одним из грибоводов. Урожай, правда, оказался низким —
2—3 кг/м2 за сезон. В закрытых же помещениях такая грибница развивается еще
хуже.
Второй
способ
Способ заключается в том, что собранную по предыдущей методике грибницу
размножают в теплице, подвале или парнике в ящиках с компостом,
приготовленным так же, как и для выращивания самих грибов. В этом случае компост лучше
всего готовить из конского навоза. Слой компоста в ящиках должен быть около
60 см. Туда вносят куски заготовленной грибницы (лучше свежей) на глубину 10
см через 25—30 см. Сверху насыпают влажную перегнойную почву слоем 5 см,
чтобы субстрат не пересыхал. Через 2 недели на поверхности почвы начинает
появляться грибница в виде белого налета. Температура в это время должна быть на
уровне 20—25 °С. Когда основная толща субстрата будет пронизана белыми
тонкими нитями (а об этом можно узнать, если осторожно раскопать субстрат в
отдельных местах), куски грибницы вынимают и подсушивают в тенистом месте.
Затем их складывают в корзины и хранят до посадки в сухом прохладном помещении.
Такая грибница более урожайна, чем «дикая», неразмноженная. Она годится для
выращивания шампиньонов в закрытом грунте, но гарантированный урожай грибов
получается при использовании свежей грибницы.
Подобным способом размножения «дикой» грибницы шампиньонов пользовался
русский огородник Е.А. Грачев, но субстрат он готовил иначе. Для этой цели
Грачев использовал парники, устроенные на сухих песчаных местах, дно которых
состояло из мелкого песка с примесью чернозема или парникового перегноя. Такой
грунт, по его мнению, более всего подходит к естественным условиям
произрастания шампиньонов.
На дно парника укладывают перепревший соломистый навоз толщиной 30—40 см,
сверху слой около 18 см свежего, горячего, а на него 18 см обыкновенной
парниковой земли. В этот субстрат на соломистый навоз и помешают дикорастущую
грибницу. Закладывают парник в июне. Через 2—3 недели после закладки белые
нити грибницы появляются там, где соломистый навоз соприкасается с дном
парника, затем она распространяется по всему слою навоза, а через 5—6 недель
появляются и сами грибы.
Собрав грибы один-два раза, но не более трех (три волны плодоношения) — это
обычно приходится на август, — почву снимают, а проросший грибницей компост
выбирают крупными (30x30 см) кусками, слегка подсушивают и, сложив в корзины,
переносят на хранение в прохладное место. Отбирать надо куски с тонкими
нитями грибницы, имеющими голубовато-белый цвет. Такую грибницу можно
использовать сразу же свежей, но лучше подержать ее 2—4 недели, чтобы немного
подсохла . Тогда она дает наилучший результат.
Можно, подсушив грибницу, заложить ее на хранение. И при кратком, и при
длительном, до 6 месяцев, хранении температура в помещении не должна быть
выше 5—7 °С (оптимальная — около 2 °С) . Корзины рекомендуется укрывать
рогожами: тогда испарение влаги из крупных кусков идет медленно, снаружи они
подсушены, что защищает грибницу от гниения, поэтому она и может храниться до
полугода. Условия хранения существенным образом сказываются на урожайности.
Грибницу с желтоватыми толстыми нитями (более старая и истощенная)
отбраковывают .
Оценивая способ Грачева, с точки зрения наших современных знаний о культуре
шампиньонов, представляется целесообразным доводить сбор грибов в парниках,
где выращивается грибница, до 2—3 раз, так как плодоношение истощает ее и
последующая выгонка (выращивание) грибов будет не столь эффективна. Достаточно
собрать грибы один раз, чтобы убедиться, что мы имеем хорошую плодоносящую
грибницу. Когда же субстрат будет почти полностью пронизан нитями грибницы,
производить ее заготовку. Появляющиеся мелкие грибы лучше сразу же удалять.
Третий
способ
По этому способу заготавливают так называемую искусственную, или
культурную, грибницу с плодоносящих гряд. После 2—3 волн плодоношения осторожно
отгребают почвенный слой и вынимают куски компоста, пронизанные грибницей,
выбирая участки с особенно густыми нитями. Сушат и хранят их, как описано выше
для других способов заготовки. Необходимо отметить, что такая грибница имеет
как преимущества, так и недостатки. По сравнению с дикорастущей она вполне
акклиматизирована для выращивания в искусственных условиях. Что же касается
недостатков, то культурная грибница, к сожалению, быстро вырождается. После
2—3 раз использования урожаи начинают снижаться, а сами грибы мельчают. В
этом случае опытные грибоводы советовали добавлять к культурной грибнице
свежую «дикую» и выращивать их в парниках вместе по второму способу.
При таком разведении шампиньонов ни о каком сортовом посадочном материале и
гарантированной урожайности речи быть не может. Грибовод тут идет на
определенный риск, но труд его обязательно будет вознагражден пусть небольшим, но
все же урожаем.
В книге С. Хмельницкого «Новейшие правила садоводства и огородничества»
1869 года издания также приводится способ искусственного выращивания мицелия
шампиньонов.
«Зародыши шампиньонов часто попадаются в навозных кучах, в парниках, на
лугах, где выгоняют овец и лошадей; но, впрочем, их можно получить и
искусственным образом, если на слой конского навоза, перемешанного с крупной
подстилкой в 7 вершков (вершок — 4,44 см) толщины, накладывают слой глинистой
земли в два вершка толщины и переслаивают так до трех раз, покрывая всю эту
кучу со всех сторон соломою. Слои эти должно класть рыхло, чтобы в куче от
сильного нагревания навоза не истребились зародыши шампиньонов, и наблюдать
притом, чтобы в кучу не мог проникнуть свежий воздух.
Через месяц появится в глинистом слое земли множество зародышей, которые
можно сохранить в течение нескольких лет.
Для этой цели приготовляют ряд кирпичей из конского навоза и дерновой
земли, дают им просохнуть на воздухе и потом в середине каждого делают палкой
впадины глубиной в половину кирпича; эти впадины заполняют зародышами вместе
с землей.
Кирпичи с зародышами складывают в кучу вышиной в три фута и кучу
обкладывают конским навозом. Недели через две зародыши пронизывают всю массу кирпича,
после чего кирпич просушивают и сохраняют в прохладном месте на чердаке».
Далее работа по посадке и выращиванию шампиньонов аналогична данной выше.
Может быть, этот старинный способ русских огородников пригодится и нашим
садоводам.
ВЫРАЩИВАНИЕ
ВЕШБНКИ
Вешенка обыкновенная представляет собой один из наиболее перспективных ви-
дов грибов, природных для искусственного выращивания. Она отличается рядом
преимуществ по сравнению с другими видами культивируемых грибов. В частности,
для нее характерны короткий цикл развития мицелия до плодоношения, высокая
урожайность, устойчивость к бактериальным, грибным и вирусным болезням,
способность без ухудшения внешнего вида и качества переносить длительное
хранение и транспортировку, высокие вкусовые и питательные свойства плодовых тел.
Кроме того, технология выращивания вешенки относительно проста. Она может
расти на различных отходах растительного происхождения, потребляя целлюлозу,
гемицеллюлозу, лигнин и другие составные части клетки. Субстрат, на котором
росла вешенка, можно применять в качестве удобрения и корма для
сельскохозяйственных животных.
Вешенку можно культивировать экстенсивными и интенсивными способами.
Экстенсивные способы объединяют способы выращивания грибов в естественных
условиях. Они широко практикуются в Италии, Франции, Германии и других
странах. Их недостатком является сезонность сбора урожая и зависимость его уровня
от климатических условий.
Технология выращивания грибов экстенсивными способами не требует больших
затрат, при этом используются преимущественно отходы лесозаготовительной
промышленности (низкокачественная, древесина, пни, ветки, опилки, стружки,
кора) , а также сельскохозяйственного производства (солома и другие растительные
остатки).
Выращивание вешенки на древесных обрубках — наиболее простой способ ее
культивирования. В качестве питательного субстрата в данном случае применяют
малоценную дровяную древесину лиственных пород (тополя, осины, ивы, березы и
др.), а также плодовых деревьев.
Для приготовления субстрата части стволов деревьев разрезают на короткомер-
ные обрубки (отрезки) длиной 35—40 см, но можно и на длинномерные (1 м и
более) . Диаметр их должен быть не менее 14 см, так как на тонких обрубках
образуются мелкие плодовые тела и, кроме того, древесина их быстро разлагается и
разрушается, в связи с чем урожайность гриба бывает невысокой. Оптимальный
диаметр обрубков должен составлять 30—40 см.
Сразу после заготовки обрубков их заражают мицелием вешенки. Лучше всего
это делать в сухую погоду, в апреле — мае, и тогда первое плодоношение можно
ожидать в текущем году.
Заражение обрубков мицелием гриба осуществляют в местах, предназначенных
для их инкубации, или непосредственно на грибной плантации. В первом случае
используют как короткомерные, так и длинномерные обрубки. Заражение коротко-
мерных обрубков проводят путем нанесения на их торцевую поверхность
прививочного материала слоем 0,5—1 см (рис. 19а). Причем на толстых обрубках больше
прививочного материала укладывают на внешнюю заболонную древесину (здесь
мицелий лучше прорастает) и меньше на центральную часть (ядро). Для
предотвращения рассыпания зернового мицелия на края торцов предварительно наносят
немного древесных опилок.
При инкубации зараженных обрубков в помещениях (сараях, подвалах, погребах)
их устанавливают вертикально друг на друга в виде пирамиды высотой до 2—2,5 м
и укрывают слоем соломы в 30-40 см. Последний периодически (2—3 раза в
неделю) поливают водой.
Можно инкубировать зараженные обрубки и в траншеях глубиной 0,5—1,5 м.
Здесь их устанавливают в один ряд (по высоте) при небольшом количестве; при
большом количестве — в виде пирамиды. Причем располагают обрубки плотно друг
к другу, чтобы предотвратить их высыхание и создать благоприятный
температурный режим, способствующий развитию мицелия в древесине.
Траншею после выставления обрубков закрывают вначале досками, потом
полиэтиленовой пленкой, а сверху присыпают слоем земли в 15—20 см. В сухие перио-
ды для предотвращения высыхания древесины и поддержания высокой влажности
воздуха в траншею подливают воду.
Рис. 19. Способы инокуляции обрубков: а — на торцевую поверхность;
б — в просверленные отверстия; в — в клиновидные углубления.
Если вырыть траншею невозможно, в земле делают небольшое углубление (20—30
см), ставят в него предварительно увлажненные обрубки и наносят на них
(сверху) зерновой мицелий. Затем обрубки накрывают пленкой, на нее насыпают слой
земли (10 см), сверху (для защиты от высыхания и сохранения тепла) — торф, а
на него укладывают ветки хвойных и лиственных пород.
При инокуляции более длинных обрубков обычно в них просверливают отверстия
глубиной 3—5 см (рис. 196), заполняют их мицелием и закрывают деревянными
пророками. Можно также сделать на обрубках через каждые 20 см пропилы на
глубину 3—4 см, отступить от них на 5—6 см и выпилить отрезок древесины (рис.
19в). Поверхность выреза увлажняют, насыпают на нее немного опилок и
зернового мицелия, затем увлажняют выпиленный отрезок древесины и вставляют его на
место. Обрубки в местах инокулята обвязывают пленкой и оставляют ее на три
месяца, до тех пор пока клин не закрепится на обрубке. Инокулированные таким
образом обрубки обычно укладывают в штабеля, накрывают пленкой, сверху
засыпают землей и оставляют для инкубации.
Во втором случае, т. е. при инокуляции обрубков непосредственно на грибной
плантации, на расстоянии 30—50 см одна от другой выкапывают лунки глубиной
10—15 см, которые увлажняют водой. На дно лунок наносят прививочный материал
(70—150 г, что зависит от диаметра обрубка), ставят в них обрубки и присыпают
их с боков землей, а верхние торцы прикрывают деревянными дисками или
сфагновым мхом (для предотвращения поселения других грибов и предупреждения
высыхания древесины в летний период). Преимуществом инкубации обрубков
непосредственно на плантации является то, что при этом не требуются помещения или
траншеи и, кроме того, снижаются затраты на доставку инкубированных обрубков к
участкам для плодоношения. В то же время этот способ имеет и недостатки. При
его использовании значительно возрастает вероятность поселения на древесине
конкурирующих грибов и вместе с тем возникает необходимость периодически
поливать почву и обрубки (не реже 1—2 раз в неделю).
Инкубационный период длится в среднем 3—3,5 месяца. За это время мицелий
гриба полностью пронизывает древесину обрубков и на их поверхности (на
торцевой и боковой сторонах) образуется сплошная белая ватообразная пленка
мицелия.
При инкубации обрубков в помещениях, траншеях и штабелях их в конце августа
— в начале сентября выставляют для плодоношения на грибную плантацию.
Последнюю лучше всего закладывать в изреженном лиственном лесу, произрастающем на
достаточно увлажненных местах, можно и на лесных полянах, защищенных от
прямых солнечных лучей, на вырубках с порослью березы, осины и других пород
(желательно, чтобы вблизи был водоем для обеспечения полива ее в сухой период),
а также в затененных или слабо освещенных, защищенных от ветра местах
приусадебного участка, сада.
Короткомерные обрубки устанавливают вертикально, прикалывая на глубину до
10—15 см. Расстояние между ними в ряду и между рядами должно быть 30—50 см.
Причем в саду и на приусадебном участке для повышения урожайности грибов
обрубки выставляют в заранее подготовленный почвенный субстрат, содержащий 8—
10% гумуса, в котором кислотность почвы составляет 6,0—7,0. Для его
приготовления используют садово-огородную или лесную почву, а также торф.
Положительно влияет на урожайность грибов добавление в почву старого компоста
из-под шампиньонов.
Длинномерные обрубки обычно располагают на плантации горизонтально,
углубляя до половины их диаметра в почву. Однако в тенистых, хорошо увлажненных
местах их можно и не прикалывать в почву, так как здесь развившийся в
древесине мицелий может хорошо сохраняться и давать плодовые тела.
Сразу после выставления обрубков почву вокруг них увлажняют, в сухую погоду
поливают не менее 2 раз в неделю (8—10 л на 1м2). При этом обрубки не должны
смещаться, поскольку повреждается развивающийся на их поверхности мицелий
гриба, получающий из почвы воду и питательные вещества.
Рис. 20. Плодоношение вешенки обыкновенной на древесных обрубках.
Плодовые тела вешенки формируются обычно в конце сентября — в начале
октября, чему способствуют низкие ночные температуры (4—6 °С) и высокая влажность
воздуха (90—95%). При этом появляются светло-серые бугорки, постепенно
развивающиеся в плодовые тела (рис. 20). Их можно собирать через 7—10 дней.
Плодоношение в зависимости от погодных условий длится 40—50 дней и имеет 2—3
волны. С наступлением морозов рост плодовых тел прекращается, но при оттепели в
декабре — январе может возобновиться.
На обрубках мягколиственных пород вешенка плодоносит в течение 3—4 лет,
твердолиственных — 4—5 лет. Максимальный урожай бывает на второй-третий годы.
Общая урожайность грибов обычно составляет 60—90 кг/м3. За весь период
плодоношения с одного обрубка диаметром 30—40 см можно получить до 2,5—3 кг
грибов.
Для выращивания вешенки на пнях пригодны пни, остающиеся после рубки леса
ранней весной, а также после вырубки плодовых деревьев. Причем допускается
наличие на торцах пней ядровой гнили размером до 1/3 их диаметра. Для
инокуляции пней обычно используется зерновой мицелий. Его наносят на чистую
торцевую поверхность пня слоем 1—2 см, после чего весь пень покрывают пленкой, а
на нее и на ее края насыпают слой земли в 10—15 см. Эту процедуру
осуществляют с середины апреля до конца мая. Расход мицелия в среднем составляет 1 кг
на 10 пней. Чтобы снизить расход посевного материала при инокуляции толстых
пней, его можно вносить в древесину. Для этого на расстоянии 4—6 см от
верхней поверхности пня делают пропилы (шириной 3—5 мм, глубиной 3 см) или
просверливают отверстия (диаметром 1,5—2 см), заполняют их мицелием и закрывают
свежими опилками либо деревянными пробками. Торцы пней прикрывают насыщенным
влагой сфагновым мхом и пленкой, а ее сверху присыпают землей. Высокие пни
целесообразно инокулировать в нескольких местах, делая пропилы и высверливая
отверстия на различной высоте. Продолжительность проработки древесины
мицелием гриба составляет 3,5—4 месяца. Плодоношение наступает, когда дневная
температура колеблется в пределах от 12 до 18 °С, а ночная — от 3 до 7 °С.
Это обычно бывает в конце сентября. В первой половине сентября с пней убирают
покрытие. В сухую погоду их желательно поливать не реже 2 раз в неделю.
Плодоношение на пнях длится в течение 5—7 лет. С одного пня в год можно
получить до 0,6—0,7 кг грибов. Отплодоносившие пни полностью разлагаются и,
если к ним прикоснуться, рассыпаются. Способность вешенки разлагать пни можно
использовать в случаях, когда их необходимо удалить (в садах, парках, уличных
посадках).
При выращивании вешенки на ветках их хорошо увлажняют и пучками толщиной
20—30 см укладывают в виде поленницы высотой до 1 м, рассыпая по каждому
зерновой инокулят или выстилая по нему инокулированную солому. Инокулированные
поленницы покрывают пленкой, затем листвой или ветками. В конце августа — в
сентябре покрытие снимают. Через некоторое время (при благоприятных для
плодоношения погодных условиях) начинают образовываться плодовые тела.
Урожайность при таком способе культивирования аналогична таковой при выращивании
гриба на обрубках древесины,
В случае выращивания вешенки на нестерильных опилках, стружках, коре, их
увлажняют до 60—70% и укладывают в перфорированные мешки или ящики, послойно
засевая мицелием гриба. Затем мешки (ящики) помешают в теплицу, парник, сарай
или в любое другое регулярно проветриваемое (не менее 2 раз в сутки)
помещение, где температура воздуха колеблется в пределах 20—25 °С, а относительная
влажность воздуха составляет 60—80%. Осенью, перед началом плодоношения,
мешки (ящики) размещают под навесом, между деревьями или кустарниками. После
сбора урожая их оставляют на следующий год для повторного плодоношения (в
сентябре — октябре). Общий урожай грибов составляет 5—6% от массы субстрата.
Сотрудники Гамбургского университета рекомендуют опилки и стружки
укладывать и кучи объемом около 0,3 м3, опрыскивать их суспензией спор гриба и
покрывать полиэтиленовой пленкой. При таком способе выращивания плодоношение
наступает осенью, через 2,5—3 месяца после инокуляции. Урожай собирают в
течение 2—3 лет.
Кроме того, стружки, опилки, кору можно засыпать в траншею слоем 15—20 см и
инокулировать их суспензией спор или зерновым мицелием. Последний вносят по
10—20 г в предварительно подготовленные лунки глубиной 5—7 см, расположенные
на расстоянии 20—25 см друг от друга. Лунки после инокуляции слегка присыпают
субстратом, а на него укладывают (слоем в 5 см) ветки или другой растительный
материал, накрывают их полиэтиленовой пленкой и присыпают землей слоем в 7—10
см. В данном случае плодоношение вешенки наступает через 2—2,5 месяца после
инокуляции.
При выращивании вешенки на соломе последнюю не подвергают термической
обработке и пастеризации, и поэтому не исключается вероятность развития в ней
инородных организмов, оказывающих ингибируюшее влияние на жизнедеятельность
гриба, т. е. имеет место риск неудачного его выращивания.
Используемая для выращивания гриба солома должна быть свежей и чистой. Ее
измельчают на фракции размером 1—2 см, увлажняют до 65—70% влажности и
помещают в полиэтиленовые мешки или в ящики, хорошо утрамбовывая.
Количество инокулята, вносимого в субстрат, должно составлять не менее 5%
от его массы.
При выращивании гриба в мешках посевной мицелий вносят вместе с субстратом
послойно либо через отверстия, сделанные в мешках на расстоянии 15 см друг от
друга. После инокуляции субстрата мешки выдерживают в помещении при
температуре воздуха 15—25 °С. (Влажность воздуха в помещении не имеет большого
значения , так как через полиэтиленовую пленку влага мало испаряется.)
В первые дни спрессованный в полиэтиленовых мешках увлажненный материал
нагревается до 45 °С. При этом большинство микроорганизмов, являющихся
конкурентами вешенки, погибает. Прорастание субстрата мицелием длится 4—5 недель,
после чего мешки помешают в затененное место на открытом воздухе, в теплицу
или парник.
С наступлением благоприятных для плодоношения вешенки обыкновенной условий
(снижение температуры воздуха до 12—15 °С и ниже) субстрат полностью или
частично освобождают от мешков, что даст возможность плодовым телам
беспрепятственно развиваться на его поверхности. При посеве мицелия в апреле — мае
плодоношение наступает осенью (во второй половине сентября — в октябре). Причем
с каждого мешка, вмещающего до 20 кг субстрата, можно получить до 3—4 кг
грибов.
При выращивании гриба в ящиках их выстилают пленкой или фольгой,
максимально заполняют сильно увлажненным субстратом и ставят друг на друга (по 6—8
ящиков) для уплотнения (прессования) и естественного нагревания. Таким
образом, через 4—5 дней при достаточном уплотнении субстрата можно достичь
повышения температуры в нем до 40—50 °С. Но примерно через 8 дней она снижается
до 30 °С и ниже. В это время производят инокуляцию субстрата: куски мицелия
величиной с яйцо равномерно распределяют в нем на глубине 5 см. На один-два
ящика длиной 80 см, шириной 50 см и высотой 20 см требуется 1 кг инокулята.
После этого ящики переносят и ставят в шахматном порядке в помещение, где
температура воздуха колеблется в пределах 15—25 °С, а влажность воздуха
достигает 90% и более.
В августе ящики выносят на открытый воздух и помешают в несколько
затененное место, покрыв пленкой или другим материалом, предохраняющим от потери
влаги. Через 4—6 недель покрытие удаляют, и ящики ставят для плодоношения,
например, под деревьями или кустарниками. Плодоношение начинается при
температуре воздуха в пределах 8—15 °С и продолжается до наступления холодов.
Можно выращивать вешенку и на тюках соломы. С этой целью тюки массой 20—25
кг размешают в лесу или в саду под деревьями или кустами в защищенном от
ветра месте либо в теплицах, парниках, пленочных туннелях. Причем солома должна
быть качественной, золотисто-желтого цвета. Перед инокуляцией ее увлажняют
путем погружения на 48 часов в резервуар с водой или регулярно поливают водой
в течение 5—7 дней. Далее, после того как стечет избыточная вода, в тюках
заостренным колышком делают 15—20 отверстий, закладывают в них кусочки мицелия
(по 3—5 г) и плотно закрывают их соломой (для зашиты от вредителей и
возможных колебаний температуры). Мицелий в тюках при положительной температуре
развивается в течение 8—16 недель. При инокуляции соломы весной плодоношение
наступает осенью (в сентябре — октябре), при осенней инокуляции — в мае—июне
следующего года. Средний урожай с одного тюка составляет 3—6 кг.
Метод выращивания вешенки обыкновенной на небольших открытых делянках
предложил немецкий исследователь Грамб. Для этих целей он рекомендует
использовать преимущественно бурые виды соломы пшеницы, гороха, люцерны, рапса в
смеси с древесной мукой лиственных пород (в основном бука европейского), лучше
всего в соотношении по объему 6:7. По массе количество соломы в таком случае
составляет 20—27%. Древесная мука изменяет соотношение содержания в субстрате
углерода и азота в пользу первого и тем самым значительно повышает
устойчивость его к плесени.
Можно также вносить в субстрат минеральные добавки, в частности мел (3% от
массы сухого субстрата) и азот в виде мочевины (0,12—0,25%).
Субстрат подготавливают непосредственно перед посевом мицелия. При этом
солому и древесную муку смешивают в указанном выше соотношении и увлажняют
водой с минеральными добавками (на 1 весовую часть соломы с древесной мукой
1,5—2 части воды). Далее на солнечном месте в почве, богатой гумусом,
выкапывают канаву (яму) шириной 1 м и глубиной 15—20 см. На се дно помешают
деревянную рамку с наклонными стенками длиной, шириной и высотой соответственно
100 см, 30 см и 20 см. Внутрь рамки вносят субстрат, уплотняя его и не
загрязняя почвой. Затем рамку удаляют, и в канаве остается блок субстрата
площадью 0,3 м3, высотой 17—20 см. На расстоянии 10—15 см от него закладывают
следующий блок. После этого делянки обкладывают огородной (садовой) почвой до
их торцевой поверхности, а в субстрат сверху втыкают ветки бука или других
лиственных пород длиной 3—7 см, диаметром 2 см (с целью повышения урожайности
грибов).
Инокуляцию субстрата производят в апреле-мае путем внесения в него гнездами
мицелия (1—2 кг/м2) на глубину 3 см. Сверху субстрат покрывают бумагой, затем
полиэтиленовой пленкой и досками. Это покрытие остается на грядах до конца
августа. Уход за ними ограничивается лишь осмотром их поверхности. Появление
на грядах зеленой плесени свидетельствует о недостаточном затенении их.
В конце августа грядку осторожно поливают водой, кладут на нее деревянную
рамку высотой 12—15 см и покрывают ее полиэтиленовой пленкой, а затем
затеняющими досками.
Первый слой плодоношения появляется в октябре. Число слоев плодоношения в
текущем и следующем годах зависит от погодных условий. По мере разложения
субстрата плодовые тела появляются преимущественно на ветках. Урожайность в
зависимости от вида соломы колеблется в пределах от 5 до 19 кг на 1 м2.
Следует отметить, что солома гороха и пшеницы часто обусловливает раннее
инфицирование субстрата. Чтобы этого избежать, субстрат вначале укладывают в
ящики (размером 50x100x20 см) , разделенные перегородками на несколько
отсеков, втыкают в него отрезки ветвей и инокулируют стерильным мицелием. Затем
ящики помещают на 3—4 месяца в подвальное помещение, где температура не ниже
10 °С и влажность не менее 80%. Слой субстрата высотой 20 см покрывается
мицелием через 3—4 месяца.
В конце августа — начале сентября проросшие мицелием блоки высвобождают из
ящиков (последние опрокидывают и удаляют) и оставляют на земле. Высота таких
грядок не должна превышать 20—22 см. На них помещают деревянные рамки,
покрытые полиэтиленовой пленкой, а также затеняющие доски (для защиты от высыхания
и осадков). Первое плодоношение наступает обычно в октябре. На следующий год
плодоношение можно ожидать весной и осенью. Общий урожай с 1 м2 составляет 15
кг и более, т. е. выше, чем на открытых делянках, что обусловливается более
высокой плотностью субстрата в блоках. Еще лучших результатов можно достичь,
если ящики после прорастания субстрата мицелием выставить в помещение с
дополнительным обогревом и освещением в зимний период. В таком случае
плодоношение прекращается лишь при условии, если температура превышает 16 °С.
При культивировании в ящиках в качестве субстрата лучше всего использовать
солому гороха и люцерны (устойчивая к плесени солома имеет бурую окраску;
если солому заготавливают в зеленом виде, ее сушат на козлах, несколько раз
переворачивая, до тех пор пока она не потеряет серо-зеленое окрашивание).
Интенсивные способы получения плодовых тел вешенки обыкновенной
предусматривают культивирование ее в специальных помещениях, где есть возможность
регулировать условия микроклимата. Преимуществом этих способов является то, что
они позволяют выращивать грибы круглогодично и получать более высокие и
стабильные урожаи, а также использовать разнообразные растительные субстраты и
осуществлять механизацию и автоматизацию производства, что сокращает цикл
технологических процессов (до 8—10 недель).
В качестве основного компонента субстрата для культивирования вешенки в
большинстве европейских стран используют солому злаковых (ржи, пшеницы,
ячменя, овса, проса). Субстрат из соломы сравнительно легко готовится и содержит
достаточное количество питательных веществ, необходимых для нормального
развития и плодоношения гриба. В южно-европейских странах (Италия, Венгрия,
Румыния) и в США. для этих целей широко применяют кукурузные стебли и кочерыжки,
а в странах, где основной сельскохозяйственной культурой является рис,
используют рисовую солому, сдобренную отходами обмолота и переработки зерна
риса. Там, где сеют хлопок, применяют его отходы. Выращивают вешенку также на
отходах переработки чая, конопли, льна, бумаги, на стеблях джута. Часто в
качестве субстрата для вешенки используют смеси различных материалов, в
частности, в Венгрии — смеси соломы злаковых, кукурузных стеблей и кочерыжек.
Вешенку стали также выращивать на древесных опилках, стружке и коре, которые в
большом количестве накапливаются на деревообрабатывающих комбинатах и
предприятиях лесного хозяйства. На некоторых предприятиях Японии субстратом для
гриба служат опилки лиственных пород, смешанные с сечкой соломы и пивной
дробиной .
Для повышения урожайности грибов к основному компоненту добавляют легко
усваиваемые мицелием гриба вещества, богатые азотом. Установлено, к примеру,
что при добавлении к пшеничной соломе 7% травяной муки урожайность вешенки
возрастает на 50%. В соломенные субстраты можно добавлять мочевину (0,5% от
массы субстрата), суперфосфат (0,5%), молотый известняк (2%).
Опилки, стружку и кору следует использовать в смеси с другими, более
богатыми азотистыми соединениями компонентами. В качестве примеси к ним лучше
всего использовать солому злаковых. При этом доля древесных материалов может
составлять 25—50% и более. Повысить урожайность грибов можно также путем
добавления к опилкам, стружке и коре шелухи гречихи, отрубей, пивной дробины.
Все компоненты субстрата должны быть по возможности достаточно свежими,
чистыми, не загрязненными почвой, без плесеней и примеси пестицидов,
минеральных масел. Нежелательные примеси тормозят рост мицелия, снижают выход и
качество урожая (накапливаются в плодовых телах, придают им неприятный
запах) .
Для приготовления субстрата используемые компоненты измельчают, увлажняют
и частично либо полностью стерилизуют.
Измельчают компоненты на кусочки размером 0,5—2 см (солому — на фракции
длиной 1—5 см) .
Увлажняют компоненты до относительной влажности 65—70%. Сечку соломы с этой
целью помешают в камеру (рис. 21) и заливают водой (на одну весовую часть со-
ломы три части воды). Однако поглощению воды соломой препятствует
поверхностный слабо смачивающийся восковой слой соломин. Поэтому для увлажнения до
необходимой влажности сечки, замоченной в холодной воде, требуется 2—3 дня, в
горячей воде — несколько часов. Опилки, стружки, кору, а также измельченные
стебли растений увлажняют путем добавления к ним определенного количества
воды (в зависимости от их влажности). Если эти компоненты берут в воздушно-
сухом состоянии (влажность в пределах 15—20%), на 1 весовую часть их
необходимо 1,7—2,2 части воды. О достижении оптимальной влажности можно судить по
каплям, выступающим сквозь пальцы из увлажненного материала при его сжатии в
ладони.
^^^^^^
Рис. 21. Камера для увлажнения измельченной соломы: 1 — блок из
бетона; 2 — вода; 3 — сетка; 4 — измельченная солома.
Оптимальные условия для роста мицелия создаются при рН субстрата 6,0—6,5.
При такой кислотности лучше развиваются и полезные микроорганизмы, являющиеся
антагонистами плесневых грибов — конкурентов вешенки. Если рН субстрата 5,5 и
ниже, к нему при увлажнении добавляют мел или известь (табл. 3).
Табл. 3. Кислотность субстратов (рН в Н20) после добавления извести.
Субстрат
Солома ржаная
Опилки сосновые
Кора сосновая
Кора буковая
Без добавок
6.0
4.5
5.0
6.2
Добавление 6% СаС03
7.2
6.7
6.6
7.1
Добавление 2% СаО
7.5
7.0
7.1
7.5
Стерилизуют субстрат для подавления в нем жизнедеятельности
микроорганизмов, сдерживающих развитие вешенки.
Самым надежным способом стерилизации субстрата, обусловливающим гибель всех
имеющихся в нем микроорганизмов, является стерилизация его в закрытом сосуде
при температуре свыше 120 °С. В таком случае на протяжении всех дальнейших
процессов выращивания гриба необходимо создавать стерильные условия, что
требует больших затрат и практически трудно достижимо.
При интенсивном культивировании вешенки применяют преимущественно два
способа частичной стерилизации субстрата: термообработку и пастеризацию.
Термообработка сводится к нагреванию компонентов до определенной
температуры и выдерживанию в таких условиях какое-то время. Наиболее просто замачивать
их в кипятке (при 95—100 °С) в течение 30—60 минут, что обусловливает
подавление жизнедеятельности вредных микроорганизмов. Кроме того, в результате
этой операции частично разрушаются оболочки клеток растительных остатков и
лигнин переводится в более доступную для развития гриба форму. При
использовании данного способа исключается необходимость в предварительном увлажнении
субстрата. Применяется он чаше при любительском культивировании, когда
обработке подвергается небольшое количество субстрата.
Термообработка субстрата при промышленном культивировании грибов
осуществляется путем его нагревания в специальных помещениях или камерах, где
обеспечивается подача горячего пара или воздуха.
В некоторых хозяйствах Италии субстрат, приготовленный на основе соломы,
для термообработки помещают в термостойкие мешки (емкость 3—3,5 кг) , закрытые
губчатой, пропускающей воздух, пробкой, и выдерживают в них при температуре
около 100 °С в течение нескольких часов. В Венгрии, Германии, Франции на ряде
предприятий по культивированию вешенки соломенные субстраты дезинфицируют
паром (при 80 °С) в течение 2 часов. Хорошие результаты даст термическая
обработка паром при 70 °С в течение 8 часов субстратов, состоящих из стеблей
хлопчатника, и в течение 36 часов — субстратов, приготовленных из коры.
Однако следует отметить, что термическая обработка не всегда даст желаемые
результаты, особенно если она проводится непродолжительное время. Дело в том,
что при термической обработке не исключается вероятность сохранения спор
плесневых и других грибов и они в дальнейшем при благоприятных условиях
прорастают в мицелий, сдерживающий развитие вешенки. Кроме того, после
термической обработки возникает опасность появления в субстрате посторонней
инфекции. Поэтому чаще при промышленном культивировании вешенки субстрат
подвергают пастеризации.
I I «3=
ЕЪ>2
ИМ 3 4 В к I I И
ГЛ I \»*t-JBJ*~r-~irr**IJ I 'ШИЗЕ
****>*> Ip-m
T7J,T?JLrtXUmJJ
i
9-4
p=n
WTtv**t*( Mvvw*vtfnnvrtv*fr*«j
Рис. 22. Камера для пастеризации субстрата: 1 — канал приточной
вентиляции; 2 — фильтры грубой и тонкой очистки воздуха; 3 —
регулирующие клапаны; 4 — канал зазора внутреннего воздуха; 5 —
воздухопровод; б — вентилятор; 7 — раздаточный канал; 8 —
субстрат; 9 — канал вытяжной вентиляции.
В процессе пастеризации совмещаются два процесса — физический и
микробиологический. В результате подавляется жизнедеятельность конкурирующих с вешенкои
вредных микроорганизмов и стимулируется развитие полезной термофильной
микрофлоры .
Пастеризацию субстрата проводят до или после его раскладывания в емкости, в
которых культивируются грибы. Более прогрессивным способом является
пастеризация субстрата до его раскладывания в емкости, так называемая пастеризация в
массе. Осуществляют ее в специальных камерах (тоннелях). Камера (рис. 22)
представляет собой продолговатое, термически изолированное помещение шириной
2,5—5 м, где стены, потолок и пол паронепроницаемые (коэффициент пропускания
тепла равен 0,4). В камере на высоте 40—60 см от пола размещается деревянная
или металлическая решетка. На нее укладывается субстрат. Щели в решетке
достаточно широкие (в целом составляют 20—30% от общей площади) . Верхняя и
нижняя части камеры соединены термически изолированным воздухопроводом,
расположенным снаружи. Внизу этого воздухопровода находится мощный вентилятор,
обеспечивающий рециркуляцию внутреннего воздуха (перекачивает не менее 200 м3
воздуха на 1 м3 субстрата в час). Этот же вентилятор обеспечивает поступление
свежего отфильтрованного воздуха, который поступает к субстрату по
раздаточному каналу, расположенному под щелевым полом. Излишек воздуха из камеры
выбрасывается в атмосферу через канал вытяжной вентиляции. Пар подается от
парогенератора. Его поступление в камеру регулируется клапаном подачи пара. В
камере установлены датчики для контроля за температурой субстрата. Система
отопления в камере не требуется; для поддержания необходимой температуры
воздуха и субстрата достаточно системы пароснабжения. Ввод пара низкого давления
осуществляется непосредственно в поток воздуха, подаваемого вентилятором.
Загрузка и выгрузка субстрата осуществляется с использованием механизации через
дверь, расположенную в торце камеры.
Субстрат после загрузки в камеру постепенно нагревается (примерно на 1 °С
за час; до 60 °С) паром, поступающим из парогенератора. Затем температуру
воздуха в камере снижают до 53—56 °С и обеспечивают с помощью вентилятора
устойчивую и сильную рециркуляцию воздуха. Кроме того, в камеру подают свежий
отфильтрованный воздух в количестве 15—20 м3 на тонну субстрата в час. В этих
условиях температура субстрата удерживается в течение 12—18 часов на уровне
60 °С, после чего начинает постепенно снижаться, оставаясь выше температуры
воздуха(рис.23).
"С
70
60
50
40
30
20
10
I""""^"*■^^^••^^
р "у~
/ /
//
1 '/
У
1/
L^^^h^BVP^M^^^^^^B^^^
1
1 *^ ^» ** щ
1 ,
i |
Г \.
1 V \
Lk'.J
^я*^~^^^^^^^^^^шя^\
^\2 1
^ 1
i » —1
1
12
24
36
48,час
Рис. 23. Изменения температуры воздуха (1) и субстрата (2) при
непродолжительной пастеризации субстрата.
По окончании пастеризации субстрат охлаждают до 25—30 °С потоком свежего
воздуха, который впускают в количестве 100 м3 на тонну субстрата за час.
Продолжительность пастеризации в большой мере влияет на качество субстрата
(рис. 24). Оптимальная продолжительность пастеризации субстратов,
приготовленных из соломы всех видов злаковых, а также из кукурузы, составляет
48—72 часа. Более длительная пастеризация указанных субстратов вызывает
некоторое снижение скорости роста мицелия. На субстратах, приготовленных из
ольховых, березовых и тополевых опилок, мицелий растет лучше в тех случаях, если
они подвергались пастеризации в течение 96—120 часов. На субстратах,
приготовленных из буковой, сосновой и дубовой коры, мицелий развивается лучше
тогда, когда они подвергались пастеризации 120—144 часа. В субстратах,
пастеризованных непродолжительное время или вообще не пастеризованных, рост
мицелия вешенки ограничивается грибами-конкурентами, главным образом из рода
Penicillium. Продолжительность пастеризации влияет в большой мере на
плодоношение грибов (табл. 4). На субстратах из соломы всех видов злаковых лучшие
результаты получены при пастеризации в течение 48 и 72 часов, на опилках и
коре — при более длительной обработке.
12
10
8
б
4
2
0
24 48 72 96 120 144, час
Рис. 24. Рост мицелия вешенки на различных субстратах в
зависимости от продолжительности его пастеризации: 1,2— на соломе
ржи и пшеницы; 3,4— на березовых и сосновых опилках.
Субстрат после термической обработки или пастеризации помешают в выстланные
пленкой ящики, перфорированные полиэтиленовые мешки или в специальные
контейнеры (рис. 25) и инокулируют, соблюдая условия стерильности, посевным
мицелием. Рекомендуется использовать ящики следующего размера: длина 60 см,
ширина 30—40 см, высота 20—30 см. Диаметр мешков должен быть 20—40 см, высота —
60—80 см (вместимость их 10—20 кг субстрата) , а диаметр отверстий — 1—2 см.
Отверстия делают в шахматном порядке на расстоянии 10—12 см друг от друга.
Инокуляцию субстрата мицелием вешенки осуществляют обычно одновременно с
закладкой его в емкости: на слой утрамбованного субстрата наносят слой
зернового мицелия. Однако можно посевной материал равномерно смешать с субстратом,
смесь спрессовать в блоки и обернуть их перфорированной пленкой. Если же ино-
кулируют субстрат, подвергшийся термической обработке или пастеризации в
емкостях (мешках, ящиках), мицелий вносят в его верхние слои на глубину до 8—12
см.
Табл. 4. Влияние продолжительности пастеризации субстрата на плодоношение
вешенки (г/кг сухой массы субстрата).
Субстрат
Время пастеризации, ч
24
48
72
96
120
144
Стебли:
кукурузы
621
918
951
897
745
693
Солома:
ржаная
пшеничная
ячменная
овсяная
434
728
370
374
785
938
671
596
841
925
557
600
751
865
413
421
664
714
399
408
495
510
358
383
Опилки:
буковые
березовые
ольховые
тополевые
дубовые
сосновые
255
180
301
274
50
280
301
280
464
460
53
312
418
338
537
553
53
437
503
442
700
668
55
542
637
441
655
641
56
568
642
415
612
632
53
532
Кора:
сосновая
дубовая
буковая
54
110
435
56
144
543
98
130
761
116
252
924
122
268
994
122
295
980
Рис. 25. Цилиндрические контейнеры для выращивания вешенки
Количество вносимого мицелия зависит от вида субстрата, степени его
стерильности и условий культивирования гриба. Однако при малом количестве
мицелия субстрат прорастает им долго и может за это время заплесневеть. Большие
же дозы мицелия, хотя и способствуют ускорению освоения им субстрата,
приводят к сильному разогреванию последнего, что может вызвать гибель гриба.
Оптимальным количеством инокулята считается 3—5% его от массы субстрата.
После внесения инокулята мешки закрывают у горловины, а ящики покрывают
перфорированной полиэтиленовой пленкой, чтобы не пересыхала поверхность
субстрата .
Заинокулированный мицелием гриба субстрат в ящиках, мешках, контейнерах и
блоках выставляют в темное помещение, где температура воздуха варьирует в
пределах 18—22 °С, а его влажность достигает 90-95%.
Прорастание субстрата мицелием продолжается в среднем от 14 до 20 дней.
Продолжительность этого периода зависит от состава субстрата, количества
взятого посевного материала, а также от штаммовых особенностей гриба. Обычно
мицелий лучше всего развивается на субстрате, приготовленном из соломы ржи,
пшеницы и стеблей кукурузы. Уже через 3—5 дней после инокуляции на его
поверхности можно обнаружить беловатый мицелий. На 8—10-й день субстрат
приобретает светло-коричневую окраску, и в нем обнаруживаются белые
переплетающиеся гифы гриба. Затем развившийся внутри субстрата мицелий выходит на его
поверхность в виде белого налета, что свидетельствует о хорошем разрастании
гриба по всей толще. Медленнее прорастает мицелий вешенки в субстратах,
приготовленных из соломы овса, ячменя, и особенно в субстратах, состоящих из
опилок, стружек, коры. В них период прорастания мицелия длится до 4 недель и
более.
Увеличение количества посевного материала способствует ускорению
разрастания мицелия в субстрате. Так, в оптимальных вариантах на субстратах из
початков и стеблей кукурузы при внесении 3% посевного материала период прорастания
их мицелием составлял 14—15 дней, при 5% — 10—11 дней, 6% — всего 8—9 дней.
Во время разрастания мицелия основное внимание необходимо уделять
температурному режиму субстрата. В течение первой недели, особенно на 3-й день после
инокуляции, субстрат нагревается, и разница между температурами его и воздуха
может достигать 6—8 ° С и более. Только по истечении первой недели температура
субстрата начинает снижаться и приближаться к температуре воздуха (разница
составляет 1—2 °С). Степень нагревания субстрата в значительной мере зависит
от его количества, а также от расположения мешков, ящиков, контейнеров,
блоков. При тесном их расположении (особенно если они больших размеров)
температура субстрата может повыситься до 30—35 °С и более, что стимулирует развитие
плесневых грибов (некоторые виды сохраняют жизнеспособность после
пастеризации или термообработки) и подавляет рост мицелия вешенки, вызывая даже его
гибель.
Температуру субстрата нужно измерять дважды в сутки. Она должна быть в
пределах 23—27 °С (оптимальная для роста мицелия вешенки) . Если же температура
внутри субстрата достигает 28 °С и более, следует включить вентиляцию или
проветрить помещение.
Для нормального роста и развития мицелия вешенки необходим свежий воздух.
Без достаточного количества кислорода гриб не развивается, да к тому же
активизируются дрожжевые грибы и бактерии, которые сбраживают легкодоступные
питательные вещества субстрата (он при этом окрашивается в светло-желтый цвет и
приобретает кисловатый запах) . Это чаше имеет место на дне мешков, где плохо
проветривается субстрат и скапливается вода, выделяющаяся в результате
разложения растительных остатков.
В первые дни после инокуляции в субстрате резко повышается содержание
углекислоты (до 20—25%), что ингибирует развитие конкурирующих с вешенкой
микроорганизмов, а рост самой вешенки даже стимулирует. Концентрация же
углекислоты свыше 30—35% губительна для нее.
Хорошо проросший мицелием субстрат густо пронизан белыми гифами гриба по
всей толще. Однако случается, что мицелий развивается только в части его, что
приводит к значительному снижению урожая. Причинами такого явления может быть
развитие в субстрате грибов-конкурентов и использование для приготовления
субстрата старых, сильно загрязненных материалов.
После разрастания мицелий начинает созревать. Данный период длится 20—30
дней. В это время заметных невооруженным глазом изменений в субстрате и
мицелии не наблюдается. Однако в них происходят важные физиологические процессы,
инициирующие плодоношение. Специального ухода в период созревания мицелия не
требуется. Температура воздуха в помещении должна оставаться такой же, как и
в период его прорастания. Нужно только постоянно проветривать помещение. К
концу периода созревания мицелия субстрат, переплетенный гифами, превращается
в плотную однородную массу. Ее называют блоком.
Для плодоношения грибов блоки в мешках, ящиках и контейнерах переносят в
так называемое выростное помещение, где создают специальные условия. При этом
их вынимают из ящиков, и укладывают в штабеля высотой 80—100 см и шириной 40—
60 см, оставляя между штабелями свободное пространство шириной 90—100 см (для
удобства при уходе и сборе урожая). В штабеля можно укладывать и мешки с
блоками, приоткрыв их на 2/3 длины. Мешки можно также укладывать на стеллажи или
подвешивать на расстоянии 30—40 см друг от друга.
Температура в выростном помещении при выращивании «зимних» штаммов должна
быть 11—15 °С, летних — 18—20 °С. Для инициации плодоношения «зимних» штаммов
блоки первые 4—5 дней желательно выдерживать при 5—7 °С («холодный шок»).
Относительная влажность воздуха в выростном помещении должна быть около
95%. С этой целью проводят мелкодисперсное распыление влаги или полив водой
пола и стен. В первые 5—6 дней следят за тем, чтобы на блоки не попадала
капельная влага. Затем их увлажняют с помощью распылителя не очень обильно, но
часто. Обычно достаточен полив 2 раза в сутки, однако при влажности воздуха
ниже 95% количество поливов увеличивают до 4—5.
Плодоношение наступает обычно на 8—12-й день после выставления блоков в
выростное помещение. При этом на вертикальных стенках и в перфорациях мешков
появляются многочисленные мелкие зачатки плодовых тел, из которых через 8—10
дней вырастают плодовые тела стандартных размеров (рис. 26).
Рис. 26. Плодоношение вешенки на соломенном субстрате.
В период развития плодовых тел относительная влажность воздуха в помещении
снижается до 80—85%. При такой влажности образуются нормальные плодовые тела
с хорошо развитой шляпкой и короткой ножкой.
Существенное влияние на плодоношение грибов оказывает свет. Для инициации
плодоношения необходимо освещение 30—40 люкс. С появлением зачатков плодовых
тел освещенность в помещении увеличивают. В зависимости от штаммовых
особенностей гриба оптимальная освещенность для нормального роста плодовых тел
составляет 200—700 люкс в течение 10—12 часов в сутки. При недостатке
естественного освещения следует использовать лампы дневного света.
Нормальное плодоношение обеспечивается также соответствующими газообменом и
содержанием углекислоты в воздухе. Если последнее превышает 0,4%, плодовые
тела развиваются аномально (мелкие, темные или бледные). Для удаления
избыточного количества углекислоты, образующейся в период плодоношения гриба,
необходимо сменить 8—10 объемов воздуха в час, или подавать 150 м3 свежего
воздуха в час на 1 т субстрата.
При сборе урожая грибы срезают с ножками до основания, чтобы исключить
загнивание блоков. Через 2—3 недели после первого урожая появляется второй слой
грибов. В этот период включают систему освещения и создают благоприятный
микроклимат для роста плодовых тел. Слоев плодоношения грибов может быть до
четырех. Урожай, собранный с первого, основного, слоя, составляет до 75%,
второй слой дает до 10—15% грибов. В дальнейшем интенсивность процесса плодооб-
разования резко снижается, поэтому после второго слоя отплодоносившие блоки
обычно заменяют новыми.
Общий урожай грибов в большой мере зависит от свойств используемого
субстрата. При выращивании их на субстратах, приготовленных из соломы ржи и
пшеницы, он в среднем составляет 60—80%, овса и ячменя — 40—50% от массы сухого
субстрата. На субстратах, приготовленных на основе опилок и коры, урожай
обычно не превышает 30—35% от сухой массы.
После сбора урожая и удаления отплодоносивщих блоков помещение опрыскивают
2—4% раствором хлорной извести или формалина и закрывают на двое суток, после
чего проветривают в течение одних-двух суток.
Отработанный субстрат используют в качестве корма для домашнего скота и
птицы, а также как удобрение.
Корм из субстрата получают путем его высушивания при температуре около 60
°С и измельчения до мучнистой консистенции. В рацион свиней, овец, телят
рекомендуется добавлять 10% и более измельченного субстрата.
В качестве удобрения субстрат применяют при выращивании огурцов. При этом
его используют как основу, на которую слоем в 5 см наносят почву, а последнюю
засевают семенами. В таком случае урожай огурцов возрастает на 25—30%.
Выращивание
опенка зимнего
Опенок зимний на
растительных отходах
Для выращивания опенка зимнего (зимнего гриба) наиболее подходящими
являются специальные сооружения подвального типа, а также подвалы, погреба,
оборудованные с таким расчетом, чтобы поддерживался необходимый режим
культивирования: пониженная температура воздуха, особенно в теплый период года, высокая
влажность воздуха, освещение, отопление зимой, вентиляция.
Требования к помещениям для выращивания сводятся к следующему:
1. Обеспечение стерилизации субстрата термообработкой его в автоклавах.
2. Создание микроклиматических условий в соответствии с режимом культивиро-
вания:
а) поддержание температуры воздуха на 1-м этапе (проращивание субстрата) в
пределах 20—25 °С, на 2-м этапе (плодообразование) — 10—15 °С;
б) поддержание относительной влажности воздуха на уровне 90—95% за счет
достаточной влагоизоляции помещения и полива;
в) обеспечение мелкокапельного полива в выростном помещении;
г) обеспечение достаточной вентиляции помещения, не допускающей содержания
С02 в воздухе более 0,1%;
д) освещение помещения за счет искусственного света 50—150 лк/ч.
Поэтому помещение культивирования предусматривает несколько отделений для:
— подготовки субстрата, его расфасовки, стерилизации емкостей и субстрата;
— заражения субстрата грибницей;
— проращивания субстрата грибницей и плодообразования гриба.
В помещении для подготовки субстрата предусматриваются емкости для
приготовления смесей растительных субстратов и их увлажнения (бункер, отсек,
корыто и др.) . В помещении хранятся, заполняются и стерилизуются емкости для
выращивания грибов. Стерилизация субстрата проводится после расфасовки его в
емкости для выращивания, в автоклавах горизонтальных или вертикальных любого
объема. Освещение и температурный режим в помещении обычный, лабораторный.
Помещение для инфицирования (заражения грибницей) оборудуется
ультрафиолетовыми или бактерицидными лампами для создания стерильных условий при посеве,
столами для проведения посевных работ и всеми необходимыми инструментами
(горелка , посевная ложка, дезинфицирующие жидкости, вата, пинцеты и др.).
Помещение для развития грибницы в субстрате и плодообразования может быть
раздельным или совмещенным. В последнем случае его следует обеспечить термо-
регулируюшим устройством, позволяющим изменить температуру воздуха от 5 до 20
°С. В помещении вдоль стен устанавливают стеллажи, в центре — свободное
пространство. Расстояние между стеллажами — 1м, от стен до стеллажа — 0,5 м.
Высота стеллажа — 2м, ширина — 0,5 м. Он состоит из полок, укладывающихся в
3—4 яруса. Расстояние между полками — 0,5 м. Пол помещения бетонный,
вентиляция — приточно-вытяжная. Наиболее простой является система принудительной
вентиляции, которая включает вентилятор в верхней части торцевой стены с
раздаточными каналами. При этом площадь помещения плодообразования более 50 м2.
Наружный воздух прогоняется через помещение и удаляется через вытяжной
вентилятор . Однако при этом усложняется регулирование микроклимата в помещении.
Поэтому идеальной является система кондиционирования воздуха, позволяющая
поддерживать необходимый режим культивирования.
Освещение — естественное и искусственное (лампы дневного света).
Оптимальное развитие плодовых тел обеспечивается освещенностью 50—150лк/ч в течение
8—10 часов в день. Рассеянный свет предпочтительнее, при использовании
искусственного освешения синий или сине-фиолетовый спектр с длиной волны 530 нм
является оптимальным. Перечень помещений и основные требования к ним указаны
в таблице 5.
Грибы выращивают в емкостях, способных выдержать термообработку автоклави-
рованием при подготовке субстрата. Таким требованиям отвечают стеклянные
емкости объемом 0,5—1 л (банки, бутылки, колбы), которые выдерживают
стерилизацию субстрата и могут использоваться многократно. Стеклянные банки накрывают
сверху куском термостойкой пленки, фольги или плотной бумаги и закрепляют на
горловине. Подготовленные таким образом емкости поступают на стерилизацию.
При выращивании грибов в мешках из термостойкой пленки субстрат закладывают
так, чтобы между ним и стенками мешка не возникло воздушных полостей. Это
предотвратит рост плодовых тел гриба вдоль стенок мешка. Концы мешка
стягивают кольцом из фольги или картона диаметром 5 см, в отверстие вставляют ватно-
марлевую пробку и завязывают.
Табл. 5. Условие выращивания опенка зимнего.
Помещение
Подготовительное
Автоклавное
Посевное
(инокуляционное)
Выростное
(инкубационное)
Выростное
Холодильные
камеры
Этап процесса
Измельчение субстрата,
перемешивание
компонентов и наполнение
емкостей
Стерилизация субстрата
в автоклавах
Инокуляция субстрата в
емкостях
Обрастание субстратной
массы грибницей
Плодообразование грибов
Хранение продукции
Особенности режима
Обычный
120 °С в течение 3 часов
Стерильность операций
Температура воздуха 20-23 °С,
освещение отсутствует, относительная
влажность воздуха 60-80%
Температура воздуха 10-15 °С,
относительная влажность 90-100%, осве-
щение 50-150 лк/ч, активное
вентилирование, содержание С02 в воздухе
не более 0,1%
Хранение не более 48 часов при
температуре 0-5 °С
Грибы можно выращивать и в плоскодонных колбах, молочных бутылках и в
других небольших по объему емкостях. Все емкости заполняют субстратом так, чтобы
между крышкой и плоскостью субстрата оставалось воздушное пространство 1—2 см
и не было касания с пробкой и крышкой.
Стерилизация
Подготовленные емкости с субстратом поступают на стерилизацию. Процесс
стерилизации является одним из основных при выращивании зимнего опенка. В
субстрате из различных растительных отходов содержится много посторонней
микрофлоры, которая при росте гриба отрицательно влияет на освоение им субстрата и
может вызвать гибель грибницы, поскольку опенок зимний обладает недостаточной
стойкостью по отношению к посторонним микроорганизмам. Учитывая это, перед
инокуляцией субстрат стерилизуют в автоклаве при 120 °С в течение 30 мин., а
сильно загрязненный стерилизуют дважды с суточным перерывом между
стерилизациями в том же режиме. После стерилизации емкости с субстратом охлаждают до
температуры 25 °С и заражают грибницей (инокулируют).
Стерильные и охлажденные банки с субстратом перевозят в бокс для посева,
где их инокулируют с соблюдением правил работы с микроорганизмами в
лаборатории (боксе). Инокуляцию подготовленного субстрата проводят зерновой грибницей
опенка зимнего, выращенной на овсе, пшенице, ржи, ячмене и других злаках в
специализированных лабораториях по выращиванию инокулята.
Инокулят зимнего гриба можно приобрести по предварительному заказу в
лаборатории. Приобретенную грибницу хранят в течение 2—3 месяцев в холодильниках
при температуре 1—5 ° С. Здоровая, жизнеспособная грибница упакована в
полиэтиленовые мешки (по 1 кг) , имеет кремово-белый цвет и приятный грибной
запах.
Подготовка бокса к посеву
В боксе поддерживают стерильность, шкафы и столы предварительно протирают
дезинфицирующим раствором хлорамина. Перед посевом в боксе размещают емкости
с субстратом и включают бактерицидную лампу на 1 час. Во время ее работы в
боксе запрещается проводить любые работы: раскладывать емкости, грибницу,
посевные инструменты, а также присутствовать постороннему обслуживающему
персоналу. После отключения лампы входить в бокс для проведения посева можно
только через 15 мин.
Посев грибницы в субстрат проводят с помощью дозированной узкой
металлической ложки с длинной ручкой. Ложку перед посевом обрабатывают 96-процентным
этанолом, обжигают над пламенем горелки или спиртовки. Продезинфицированной
ложкой набирают грибницу, вносят ее в углубление в субстрате, затем крышку
герметически закрывают. Количество грибницы составляет 3—5% от массы
субстрата.
После инокуляции емкости с субстратом переносят в выростное помещение на
стеллажи, где происходит обрастание субстратной массы грибницей. Посевной
материал, внесенный в субстрат из растительных отходов, активно их осваивает,
разрастаясь по всему объему со скоростью 8—9 мм/сут. при температуре 20—25
°С, влажности воздуха в помещении 60—65%, без освещения. Полное разрастание
грибницы в указанном режиме зависит от объема субстрата, но в среднем длится
14—20 суток. Субстрат за этот период времени покрывается тонкими белыми
нитями грибницы по всему объему. Равномерное распределение грибницы
свидетельствует о полном ее разрастании в субстрате, а приживаемость считается хорошей.
После полного обрастания субстратной массы происходит дозревание,
подготовка грибницы к плодоношению. На мицелии происходит формирование зачатков
плодовых тел. Дозревание длится 10—14 дней. Режим культивирования в этот период
следующий: температура воздуха в выростном помещении — 15—20 °С,
относительная влажность — 65—85%, освещение — 50 лк/ч. Через 2 недели крышки и пробки с
емкостей снимают. Часть субстрата, подсохшую в период дозревания грибницы,
следует удалить, а оставшуюся полить из расчета 20—30 мл воды на емкость 0,5
л. По истечении указанного срока проводят стимуляцию плодообразования путем
снижения температуры воздуха до 2—5 ° С в течение 3—5 суток. Затем температуру
воздуха повышают до 10—15 °С и поддерживают ее в течение всего периода
формирования урожая. В начале на поверхности субстрата под крышками появляются
зачатки грибов. По мере роста гриб увеличивается в размерах: шляпка и ножка
растягиваются.
Нормальное развитие плодовых тел происходит при доступе свежего воздуха.
Поэтому крышки или пробки с емкостей снимают. В этот период в выростном
помещении поддерживают высокую относительную влажность воздуха (90—100%), что
обеспечивают электроопрыскиватели с мелкокапельным поливом «Туман». Субстрат
при созревании грибов должен быть умеренно влажным (о переувлажненности
свидетельствует скопление воды на поверхности). Полив проводят ежедневно из
расчета 20—30 мл на каждую емкость.
В процессе формирования плодовых тел необходимо освещение, которое
увеличивают до 150 лк/ч в течение 6—8 часов в сутки. Повышенное освещение влияет на
урожай, вызывает увеличение количества плодовых тел, способствует
формированию естественной окраски, вытягиванию ножки и растяжению шляпки.
Во время созревания грибов помещение проветривают 1—2 раза в день. При
недостаточном проветривании появляются уродливые, недоразвитые плодовые тела.
Вентиляция умеренная, скорость потока воздуха невысокая (0,5—0,6 м/с), в
противном случае трудно обеспечить высокую относительную влажность, что приведет
к высыханию субстрата.
Созревание грибов длится 14—18 суток, при этом диаметр шляпки достигает 30—
45 мм, длина ножки 80—180 мм. Сбор грибов проводят до высыпания спор из
плодового тела гриба (на 10—12-е сутки роста). Высыпание спор свидетельствует о
«старении» гриба, а споровый порошок может вызвать аллергические явления.
Гриб плодоносит волнами. После снятия первого урожая емкости находятся в
том же помещении и режиме культивирования. Субстрат в емкостях ежедневно
поливают . В помещении поддерживается высокая относительная влажность воздуха, к
моменту повторного плодоношения, которое начинается через две недели после
снятия урожая, освещение снижают до 50 лк/ч. Для формирования второго урожая
устанавливают указанный выше режим культивирования для созревания грибов.
Весь период развития гриба (от начала роста грибницы в субстрате до начала
первого плодоношения) составляет 30—40 суток, второго плодоношения — 60—70
суток. Через 2,5 месяца цикл выращивания повторяют. Старый субстрат удаляют
из емкостей, стерилизуют и реализуют. Количество циклов (оборотов)
культивирования грибов составляет 3—4 в год. Общий выход грибов с банки емкостью 0,5
л за весь период сбора урожая в среднем составляет 70 г.
При сборе урожая пучок грибов, выходящий из горловины емкости, срезают до
основания независимо от их размеров. Молодые грибы (8—10-дневные) имеют
упругие ножки золотисто-желтого цвета, шляпки — желтовато-коричневые, с
«возрастом» тургор ножки ослабевает, грибы распадаются из горловины, основание ножки
окрашивается в темно-коричневый цвет и она становится жесткой. Сбор грибов
целесообразно проводить при диаметре шляпки не менее 1 и не более 4 см.
Срезанный пучок грибов освобождает поверхность субстрата для повторного
плодоношения .
Грибы собирают неповрежденные, без признаков гнили, дряблости, вялости.
Срок хранения в холодных помещениях или холодильниках при температуре 2—5 °С
не должен превышать 24 часа. Грибы без доступа воздуха загнивают, поэтому их
нельзя помещать в полиэтиленовые пакеты.
После выращивания гриба остается субстрат, пронизанный грибницей и
обогащенный минеральными и азотистыми веществами, а также витаминами и ростовыми
элементами самого гриба. Как показали исследования, в результате развития
гриба на субстрате, первоначально состоящем на 80—90% из элементов
углеводного питания с содержанием азота 0,17—0,41%, количество азота увеличивается до
0,38—0,8%. Использование основных элементов питания в субстрате после двух
волн плодоношения составляет не более 50%. Таким образом, остаточный субстрат
можно использовать для плодоношения гриба повторно в смеси со свежим. Для
этого старый субстрат сушат, стерилизуют и добавляют в новый.
Кроме того, наличие элементов азотного питания в субстрате после
культивирования (грибной белок) позволяет использовать его в качестве органического
азотного удобрения на садовых и приусадебных участках, подсобных хозяйствах,
при выращивании сельскохозяйственных культур.
В процессе роста и развития грибов в помещении происходит накопление
инфекции в виде плесени или насекомых-вредителей. В связи с этим после окончания
сезона выращивания в летний период времени (июль-август) помещение и
оборудование дезинфицируют.
Для борьбы с плесневыми и дрожжевыми грибами используется 2-процентный
медный купорос, 1-процентный раствор хлорной извести (200 г медного купороса на
10 л воды, 100 г хлорной извести на 10 л воды). Опрыскивание стен, потолка,
пола, стеллажей в помещении начинают через два часа после приготовления
раствора из расчета 3 л на 10 м2. Используют также 1—2-процентный раствор
формалина и сернистый газ. Однако необходимо помнить о технике безопасности и
правилах работы с ядовитыми веществами. После проведения дезинфекции помещение
следует держать закрытым в течение двух суток, после чего тщательно
проветрить .
В растительном субстрате могут появиться вредители — грибные мухи. Мухи и
их личинки обитают внутри субстрата, поедая грибницу, в результате чего она
ослабевает, поражается болезнями и не плодоносит. Обычно мухи попадают в
субстрат и развиваются в период роста грибницы в помещении с температурой возду-
ха 20—28 °С. Полный цикл развития мухи составляет от 24 до 38 суток. Поэтому
при подготовке субстрата важное значение имеет его стерилизация. При 15 °С
вредители развиваются редко.
Основные профилактические меры борьбы с вредителями проводятся до начала
процесса плодообразования в выростном помещении. Основные требования
обеспечения профилактических мероприятий сводятся к следующему:
— содержать в чистоте емкости для выращивания, тщательно их стерилизовать;
— строго соблюдать режим стерилизации субстрата при его подготовке;
— исключить попадание инфекции при вентиляции в выростном помещении;
— обеспечить наличие чистой, продезинфицированной спецодежды и обуви для
работы в посевном отделении и культивационном помещении;
— обеспечить санитарно-гигиенический контроль тобслуживающего персонала.
Опенок зимний
в домашних условиях
Наиболее подходящими помещениями для выращивания грибов являются подвалы,
погреба, оборудованные с таким расчетом, чтобы соблюдался необходимый режим
культивирования: температура воздуха — 10—15 °С, влажность — 90%, переменное
освещение — 50—180 лк/ч. Помещение должно периодически проветриваться для
притока свежего воздуха.
Грибницу опенка зимнего, выращенную на зерне пшеницы, ржи, ячменя, овса в
стерильных условиях в специализированных лабораториях, получают в готовом
виде.
Рис. 27. Вырашивание опенка зимнего в домашних условиях
Для выращивания гриба используют солому, а также ее смесь с лиственными
опилками при соотношении 1:1, смесь опилок с отрубями — 1:1, шелуху
подсолнечника и гречихи.
Солому перед употреблением измельчают, запаривают крутым кипятком,
укладывают в емкости из расчета 10—12 л воды на 10 кг растительной массы.
Запаренный субстрат после охлаждения раскладывается на любую поверхность для стека
лишней воды. Предварительно вымытые, простерилизованные банки заполняются
подготовленной растительной массой из расчета 130—150 г на 0,5 л. При этом
нижний слой оставляют более рыхлым, а верхний уплотняют и выравнивают. Банки
наполняют так, чтобы расстояние от поверхности растительной массы до края
горла было 2 см.
Для посева грибницы в центре растительной массы делают углубление, которое
после стерилизации наполняют зерновой грибницей. Горловину банки плотно
закрывают куском термостойкой пленки, фольги или плотной бумаги. Подготовленные
банки с растительной массой пастеризуют при температуре 80 °С 2 часа (дважды,
с перерывом в 20 часов) , так как в растительных отходах содержится много
посторонних грибов и бактерий, которые могут вызвать гибель грибницы опенка
зимнего при его росте. После пастеризации банки охлаждают до температуры 25
° С и заражают зерновой грибницей в стерильных условиях. На банку емкостью 0,5
л расходуется 1 столовая ложка грибницы. Ложку предварительно обрабатывают
спиртом, обжигают над пламенем спиртовки. Крышку банки приподнимают и быстрым
движением вносят зерновую грибницу в имеющееся углубление. Поверхность
субстрата выравнивают, банку закрывают крышкой, которую завязывают на горловине.
После внесения в растительную массу грибницы банки выдерживают в чистом
темном помещении с температурой воздуха 20—25 °С. В этот период грибница
развивается в растительной массе. За две-три недели растительный субстрат
обрастает грибницей на весь объем до основания банки.
Растительная масса покрывается белыми тонкими нитями. Присутствие в массе
различных пятен зеленоватого, желтоватого, черного цветов свидетельствует о
некачественном прорастании, наличии посторонних микроорганизмов, что
препятствует нормальному формированию плодовых тел гриба. Такие банки лучше
удалить . Равномерное распределение грибницы по всему объему субстрата
свидетельствует о ее хорошей приживаемости.
После полного обрастания субстратной массы происходит дозревание (длится
десять дней) субстрата и подготовка грибницы к плодообразованию. В этот
период банки содержат при температуре 15—20 °С и слабом освещении в дневной
период суток. Крышки с емкостей не снимают. Поверхность с обросшей растительной
массой может подсыхать. Эту часть следует соскоблить, а массу полить из
расчета 20—30 мл воды на пол-литровую банку.
Через десять дней проводят стимулирование плодоношения. Для этого банки
переносят в помещение с температурой 2—5 °С или помешают в холодильник
(холодильную камеру), выдерживая их там до пяти суток. Затем банки спускают в
погреб, подвал или другое помещение с температурой воздуха не выше 18 °С, где
она поддерживается на таком уровне в течение всего периода роста грибов.
Банки расставляют на полках, стеллажах так, чтобы на них падало равномерное
освещение в течение 6—8 часов. Для этого пользуются естественным или
искусственным дневным освещением при помощи электрических ламп. Через неделю под
крышками появятся зачатки грибов. Тогда крышки с банок снимают. В этот период
особенно следят за влажностью воздуха и поддерживают ее в пределах 80—90%,
опрыскивая помещение. Если отмечается пересыхание субстрата, проводят
ежедневный полив — 20—30 мл воды на каждую банку. Растительная масса при
созревании грибов должна быть умеренно влажной, но не переувлажненной.
Во время созревания грибов помещение необходимо проветривать несколько раз
в день. Если этого не делать, появляются уродливые грибы. Созревание грибов
длится в течение двух недель. При этом диаметр шляпки достигает в размере 30—
45 мм, длина ножки — 80—100 мм. Когда грибы вытягиваются в горловину банки
пучком, их срезают полностью у ее основания. На пластинках шляпки формируются
и созревают споры. Сбор грибов проводят до созревания и высыпания спор из
плодового тела — на 10—12-е сутки. Высыпание спор свидетельствует о старении
гриба.
Гриб даст несколько урожаев на одном субстрате в одной емкости. После
первого урожая емкости выдерживают в том же помещении и при том же режиме.
Растительную массу ежедневно поливают, освещение понижают до начала второго уро-
жая, который начинается через две недели. Гриб может дать и третий урожай.
Однако с каждым плодоношением урожай снижается.
Время развития гриба с момента разрастания грибницы в субстрате и до
плодоношения составляет 30—40 суток. Отработанную массу удаляют. Сами емкости
моют, сушат, их можно использовать в новом цикле выращивания. Количество циклов
в год может доходить до трех-четырех. Отработанную массу можно использовать в
качестве органического удобрения на садовых участках.
После окончания выращивания (в летний период) помещения дезинфицируются
опрыскиванием 2-процентным медным купоросом или 1-процентным раствором хлорной
извести (200 г медного купороса или 100 г хлорной извести на 10 л воды).
Если вы приобрели готовую растительную массу, пронизанную грибницей,
реализацию которой могут наладить специализированные лаборатории, процесс
выращивания начинают с холодного июня, когда банки помещают на трое суток в
пониженный температурный режим. Тогда последовательность операций будет
следующей:
• приобретение грибницы;
• подготовка емкостей (мойка, сушка, пастеризация);
• подготовка растительной массы (замачивание кипятком, удаление лишней
влаги) ;
• заполнение емкостей растительной массой;
• двухкратная пастеризация растительной массы в емкостях при температуре
80 °С в течение 24 часов;
• заражение грибницей растительной массы;
• размещение банок в помещении для обрастания растительной массы грибницей
при температуре 20-25 °С;
• выдерживание банок в холодильнике в течение восьми суток при температуре
5 °С;
• размещение банок в помещении с температурой 10—15 °С для формирования
урожая грибов. Освещение естественное или искусственное в течение шести-
восьми часов интенсивностью 50—100 лк/ч;
• сбор урожая;
• период покоя (без изменения режима);
• формирование второго урожая;
• сбор урожая и ликвидация отработанного растительного сырья.
Выращивание
опенка летнего
Опенок летний
на плантациях
Опенок летний легко культивируется на древесных субстратах. Гриб выращивают
на отрезках лиственных пород (береза, осина, липа) в лесных или близких к ним
условиях, в лиственных или смешанных насаждениях полнотой 0,7—0,5 с
достаточным увлажнением почвы и благоприятными климатическими условиями.
Древесина предпочтительна свежеспиленная диаметром не менее 15 и не более
25 см. При заблаговременной заготовке (за один-два месяца) древесину
складывают в штабеля, укрывают от пересыхания, а распиливают на отрезки по 25 см
непосредственно веред заражением грибницей. Древесину следует увлажнить.
Грибница опенка, выращенная на зерне и приобретенная в специализированной
лаборатории, хранится в холодном месте при температуре 0—5 °С в течение трех
месяцев.
Заражение отрезков грибницей проводят несколькими способами.
Способ I
Грибницу (100—120 г) раскладывают на торцевую поверхность отрезка. Затем
отрезки устанавливают друг на друга в колонны по 4 штуки. При этом
проращивание отрезков грибницей может проходить в разных условиях.
Колонны зараженных отрезков размешают в подвалах, погребах или помещениях,
приближающихся к ним по условиям, с осени до весны. Колонны ставят вплотную
друг к другу, чтобы не раздвигались. Поливать не следует, так как застой воды
может вызвать подгнивание грибницы. Колонны прикрывают полиэтиленом для
сохранения влаги. Оптимальная температура в помещении — не менее 15 °С,
влажность воздуха — не менее 85%. Для поддержания такой влажности систематически
поливают пол в помещении. Освещения при этом не требуется. Весной (апрель-
май) отрезки размешают на плантации в лунках.
Проращивать грибницу на отрезках можно в специально вырытых траншеях. Для
этого под пологом леса или в другом притененном месте выкапывают траншею, в
которую устанавливают отрезки, зараженные грибницей, колоннами по два-три в
высоту (как указано выше) плотно друг к другу, до тех пор, пока не заполнится
траншея. Сверху на отрезки раскладывают доски поперек и закапывают. Отрезки в
траншее выдерживают в течение всего лета (май-сентябрь). Осенью траншею
раскапывают и размешают их на плантации.
Способ II
(грунтовый)
На участке выкапывают лунки по диаметру отрезка и глубиной 1/2 его высоты.
Лунки размешают на расстоянии 30 см друг от друга. В сухую погоду их следует
полить. Затем на дно засыпают грибницу (70—100 г), ставят на нее отрезок и
прикалывают.
Грибную плантацию закладывают под пологом леса в затененных местах весной
(в апреле). В это время в почве содержится необходимое количество влаги, что
способствует приживаемости грибницы в древесине. В течение лета грибница
полностью осваивает субстрат и готовится к плодообразованию. Отрезки древесины,
обросшие грибницей, высаживают в грунт в конце лета.
При любом способе инокуляции первые грибы появляются только летом
следующего года. Гриб плодоносит волнами с мая по сентябрь. В зависимости от погодных
условий между волнами наблюдается перерыв в две-три недели или плавный
переход от спада к подъему урожая.
Плантация продуцирует в течение 5—7 лет. Количество грибов на одном отрезке
— от 50 до 100 штук. При одноразовой инокуляции на 1 га требуется 1,5—2 т
грибницы. В сухой год плантацию необходимо поливать не менее двух раз в
неделю.
Опенок летний на
приусадебных участках
Опенок летний можно выращивать и на приусадебных участках, на грядках,
расположенных в притененном месте, защищенном от прямых солнечных лучей.
Для выращивания гриба лучше использовать свежеспиленную древесину
лиственных пород — осину, липу, березу, иву, древесину старых плодовых деревьев и
пни. При заблаговременной ее заготовке древесину вымачивают, затем
распиливают на отрезки длиной 25 см, диаметром не менее 15 см и не более 25 см.
Подготовленную древесину заражают грибницей опенка летнего двумя способами.
Способ I
Грибницу раскладывают на торцевую поверхность отрезка. Отрезки
устанавливают друг на друга в колонну по три-четыре. Колонну размешают в подвальном
помещении или погребе и выдерживают в течение всего лета. В конце лета отрезки
высаживают в грунт. В теплом подвале их можно держать с осени до весны (до
апреля), а затем высаживать в грунт. При нахождении в подвале освещение не
требуется. Для поддержания влажности в помещении поливают пол (колонны
отрезков не нуждаются в поливе).
Способ II
Способ предусматривает заражение непосредственно с высадкой отрезков в
грунт.
В качестве грунта используют некислую садово-огородную почву. Она должна
быть хорошо аэрируемой, впитывающей влагу. Из такого грунта делают грядку
высотой 30 см. На ней выкапывают лунки по диаметру отрезка глубиной 1/2 высоты
отрезка и размещают зараженные отрезки на расстоянии 30 см друг от друга. При
заражении отрезков непосредственно на участке в выкопанную и увлажненную
лунку насыпают 70—100 г грибницы (1—2 горсти) и на нее устанавливают отрезок,
который потом прикалывают. Половина его высоты при этом заглублена в грунт.
Первые грибы появляются только на второй год весной, урожай собирают в
течение всего лета. Однократно зараженные отрезки плодоносят 5—7 лет. С одного
отрезка снимают от 50 до 100 грибов.
Особого ухода грибная гряда не требует. В сухое летнее время почву следует
поливать несколько раз в неделю. После окончания действия грибной плантации
полуразложившуюся древесину используют как удобрение для роста огородных и
садовых культур.
Установленная пленочная теплица над грядой осенью продлит срок плодоношения
гриба. В теплой отапливаемой теплице, гриб можно выращивать зимой. Для этого
температуру воздуха поддерживают на уровне 18—25 °С, влажность — 80—90% и
обеспечивают естественное дневное освещение.
Выращивание
сиитаке
Спитаке встречается в естественных условиях в Китае, Японии, Малайзии и на
Филиппинах на дубе и грабе.
Сиитаке и до сих пор искусственно выращивается в Японии, в Южной Корее, в
Китае и на Тайване, причем масштабы его производства увеличиваются с каждым
годом. Грибы вида сиитаке являются одним из важнейших хозяйственных
экспортных продуктов Японии. В сушеном виде их отправляли во Францию, ФРГ, США. и
Англию, т. е. в страны с несравненно большими экспортными возможностями
сельского хозяйства.
Сиитаке развивается и образует плодовое тело на древесине лиственных
деревьев. Для его развития необходима температура 12—20 °С и высокая влажность;
создание таких условий при современных методах грибоводства большого труда и
особых затрат не требует. Плантации сиитаке устраивают на открытом воздухе в
затененных местах. Очень хорошие результаты получаются при выращивании этого
гриба в теплицах и других помещениях.
Для разведения сиитаке распиливают поваленные для этого деревья на
отдельные бруски и заражают мицелием гриба, после чего бруски устанавливают
наклонно — в таком положении древесина прорастает грибницей. Первые плодовые тела
появляются через 2 года при наличии дождей. Общая длительность сбора грибов
до 6 лет, причем с 1
бов.
м древесины за 5—6 лет снимают около 240 кг сырых гри-
Рис. 28. Способы раскладывания поленьев, зараженных грибницей сиитаке.
Рис. 29. Выращивание сиитаке на стеллажах в теплице и в природных условиях.
Рис. 30. Гриб сиитаке (в Японии его выращивают уже более 2000 лет).
В связи с успешной разработкой метода выращивания сиитаке в закрытых
помещениях на опилках с различными добавками и на рисовой соломе, смоченной
экстрактом из соевых бобов, культивирование этих грибов существенно упростилось,
перестало зависеть от породных условий, поэтому выращивать сиитаке пробуют в
странах Европы — ФРГ, Италии, Австрии.
Выращивание
кольцевика
Эти грибы по внешнему виду похожи на подосиновики, подберезовики и чем-то
напоминают сыроежку. А относятся они к одному из видов строфарии. В лесу они
встречаются редко.
Кольцевики — малоизвестные съедобные грибы. Они пластинчатые, как сыроежки,
но по форме и цвету похожи на благородные боровики. Цвет мясистой шляпки
бывает от серо-коричневого до каштаново-красного, а пластинки у молодого гриба
белые. Диаметр шляпки может достигать 20 см, а масса гриба — 1 кг. Вкус
напоминает подосиновик. Питательный субстрат для них подготовить очень просто.
Они нетребовательны по сравнению с шампиньонами к условиям выращивания на
приусадебных участках.
Обычно кольцевик растет на хорошо удобренной почве, растительных остатках,
вне леса, но изредка и в лиственных лесах. Его можно встретить с июня до
октября .
Выращивать кольцевик можно в парниках, тоннелях под пленкой, подвалах и на
грядках. В саду для него выбирают теплые, защищенные от ветра места.
Питательный субстрат для этого гриба можно приготовить из соломы зерновых
культур, лучше озимой пшеницы или ржи, увлажнив ее до 70—75%. Годятся для
субстрата и льняная костра, а также измельченные стебли кукурузы. Все эти
компоненты можно смешивать. Но опилки, листва, сено, сорняки не годятся для
выращивания кольцевика. Навоз и минеральные добавки тоже вредны. При
выращивании кольцевика в открытом грунте можно использовать отработанный
шампиньонный субстрат, если его смешать с соломой и увлажнить.
Готовить субстрат и сажать грибницу можно с середины мая до начала июня.
Солома должна быть светлая, без плесени и гнили. Лучше солому измельчить до
3—5 см. На 1 м2 посадочной площади идет от 15 до 25 кг соломы. Если надо
много субстрата, то солому укладывают в кучу на чистую твердую поверхность и
равномерно смачивают водой 2—3 раза ежедневно в течение 6—10 дней. Для более
равномерного увлажнения кучу 3—4 раза тщательно перемешивают вилами, следя за
тем, чтобы не было самонагревания.
Для увлажнения небольшого количества субстрата можно использовать бочки,
ванны, бассейны. Продолжительность замачивания в этом случае 2—3 дня. Чтобы
не было брожения, воду надо ежедневно менять.
Хорошо увлажнять измельченную солому в горячей воде в течение 48 часов.
Готовый субстрат укладывают слоем 20—25 см на землю, пленку или же в ящики.
Также можно закладывать субстрат в полиэтиленовые мешки. При этом диаметр
мешков должен быть около 40 см и высота 50—60 см (мешки слегка прикалывают) .
Чтобы субстрат не высыхал, его плотно трамбуют, лучше послойно.
Сразу же после размещения субстрата высаживают грибницу из расчета 500—600
г соломистого или зернового мицелия на 1 м2. Кусочки мицелия величиной с
грецкий орех равномерно раскладывают по всей поверхности субстрата и
заделывают на глубину 5—8 см. Одной рукой приподнимают солому, а другой вкладывают
в образовавшееся углубление кусочки грибницы. Можно при трамбовке субстрата
на предпоследний слой равномерно выложить грибницу и сверху разостлать еще 5—
8 см влажной соломы и утрамбовать. При любом способе посадки верхний слой
соломы выравнивают, хорошо утрамбовывают, слегка увлажняют, накрывают водоудер-
живаюшим и воздухопроницаемым материалом (чистой мешковиной, плотной
оберточной бумагой), который постоянно поддерживают во влажном состоянии, поливая
так, чтобы вода не проникла в субстрат.
Если грибы выращивают в полиэтиленовых мешках, то их сразу после посева
грибницы завязывают, вставляя в горловину ватную или поролоновую пробку
диаметром около 5 см (субстрат уже не прикрывают).
Мицелий разрастается в течение 3—6 недель в зависимости от температуры.
Оптимальной считается температура 25—28 °С. Мешки или ящики на это время можно
перенести в теплое помещение.
После разрастания грибницы мешковину или бумагу убирают, а поверхность
субстрата засыпают покровной смесью слоем 4—5 см. Если верхний слой соломы сухой
и грибница в нем не разрослась, то его надо осторожно снять и положить
покровную смесь на нижележащий слой, пронизанный мицелием гриба.
Рис. 31. Плодоношение кольцевика.
Покровную смесь готовят из торфа и огородной или лесной почвы в соотношении
1:1 с рН 5,7—7,0 и влажностью 70—75%. Минеральные удобрения добавлять не
следует . На 1 м2 расходуется примерно одно ведро смеси.
Дальнейший уход до конца плодоношения заключается в поддержании влажности
на уровне 70—75 %. Поливать нужно так, чтобы разовая норма не превышала 1,0—
1,5 л/м2, а вода не проникала в субстрат. Поливают из шланга с насадкой или
из садовой лейки с мелкими отверстиями.
Если грибы выращивают в парниках или в закрытом помещении, то через 2—3
недели после нанесения покровной смеси приступают к вентиляции, чтобы снизить
температуру до 15...20 °С. А еще через 1—2 недели появляются первые грибы. От
завязи до полном зрелости проходит 7—10 дней. Плодоношение длится до поздней
осени. Кольцевики собирают, когда оболочка (покрывало), прикрывающая
пластинки, прорвана, но шляпка еще имеет колоколообразную форму. Гриб осторожно
выкручивают из земли без остатков. Образовавшиеся ямки засыпают покровной
землей.
Урожайность кольцевика может быть от 2 до 20 кг/м2, что зависит от многих
причин и опыта.
Если грибницу в парник или на грядку сажали позднее мая, то субстрат можно
использовать и на следующий год. А чтобы сохранить грибницу от мороза и
переувлажнения, парник или гряды осенью, когда сбор грибов окончен, накрывают
пленкой, соломой или сухой листвой. Весной укрытие снимают, а с апреля-мая
уже созревают первые грибы.
Надо помнить, что старый субстрат является местообитанием вредных микроор-
ганизмов, поэтому через год-два его убирают. Он послужит хорошим органическим
удобрением для овощных культур и ягодников.
ВЫРАЩИВАНИЕ
НЕКОТОРЫХ
ДРУГИХ ГРИБОВ
Следует отметить, что наряду с культивируемыми грибами, основные
характеристики которых приведены выше, в мире практикуется разведение еще ряда грибов,
среди которых следует выделить черный трюфель и вольвариеллу. В нашей стране
среди ограниченно культивируемых называют 10—12 видов грибов и среди них —
белый гриб, строчки и сморчки.
Выращивание
черного трюфеля
Из всей группы микоризных грибов только культура черного, или французского,
трюфеля получила широкое распространение еще с середины XVIII в. во Франции и
несколько позже в Германии?
Для культивирования черного трюфеля использовали естественно растущие и
искусственно насаженные дубовые и буковые рощи.
Этот гриб имеет сильный и стойкий аромат и нежный вкус, в силу чего всегда
по достоинству высоко ценился гастрономами. В популярной литературе его часто
называют «черным бриллиантом». Французский трюфель считается одним из самых
деликатесных блюд и очень высоко ценится на мировом рынке.
Плодовое тело гриба подземное, округлое с неровной бугристой поверхностью
черного цвета, размером от грецкого ореха до яблока средних размеров, мякоть
красноватая, при созревании фиолетово-черная. Созревает трюфель осенью и
собирают его до самой зимы. Он образует микоризу с дубом, буком, грабом и
орешником. Для успешного роста трюфелей нужна известковая шебнистая почва и
довольно теплый климат. Такие условия имеются на юге Франции и в Северной
Италии; изредка черный трюфель находят в южных районах Германии.
Искусственное разведение французских трюфелей сводится, по существу, к
закладке новых дубовых плантаций, причем в почву добавляют некоторое количество
земли, взятой из районов естественных мест обитания этих грибов, содержащей в
себе его споры и грибницу. Тщательный, установившийся десятилетиями уход за
такой плантацией обеспечивает появление урожая трюфелей примерно через 6—7
лет после посадки, плодоношение продолжается 25—30 лет.
В природе известно более 50 видов трюфелей, однако с промышленной точки
зрения значение имеют только 2 вида: черный и белый, из которых первый
относится к деликатесным грибам и поэтому разводится искусственно. Главным
производителем черных трюфелей является Франция, где ежегодно производится 100—200
т этих грибов; имеются сведения о том, что в отдельные годы урожаи черного
трюфеля достигают 800 т. Интересно отметить, что если в 1892 г. их было
собрано (дикорастущих и с плантаций) 2 тыс. т, то в 1970 г. в 20 раз меньше,
всего 100 т. Во Франции есть фирма, производящая микоризные сеянцы, которыми
снабжаются специальные хозяйства; в связи с этим во Франции, да и в других
странах, производящих трюфели, отпала необходимость в переноске естественной
грибницы.
Плодовые тела черного трюфеля располагаются в почве гнездами по 3—7 шт. ,
причем при созревании они немного приподнимают почву, а трава в районе гнезд
обычно засыхает, что и служит сигналом к началу сбора урожая. Раньше трюфели
собирали с помощью дрессированных свиней и собак. Имеется даже вышедшее в
начале нашего века руководство по сбору трюфелей дрессированными домашними жи-
вотными, которые содержат в себе следующие рекомендации: «Для искания
трюфелей со свиньями употребляются как самцы, так и самки. Пригодны свиньи всякой
породы, лишь бы они были послушны, достаточно поворотливы и обладали острым
чутьем. В целях лучшего развития чутья, которое передается наследственно,
обыкновенно стараются брать свиней от производителей, уже занимающихся трюфе-
леисканием, и, кроме того, подвергают их предварительной дрессировке,
заставляя отыскивать спрятанные в земле кусочки трюфеля». «Собаки для охоты за
трюфелями употребляются различных пород, но преимущественно низкорослые, отнюдь
не охотничьи; так как последние часто отвлекаются от трюфелей погоней за
дичью. Для того чтобы приучить собаку к отыскиванию трюфелей, в течение
некоторого времени ее держат «на диете» и дают лишь небольшие куски хлеба с
примесью трюфелей, а перед отправлением в лес на некоторое время и совсем, лишают
пиши».
Рис. 32. Знаменитый черный французский трюфель
В настоящее время трюфели собирают, используя так называемых «трюфельных
мух», которые откладывают свои яички около трюфелей, так как их личинки
питаются этими грибами. Заметив место, где над слегка приподнятой почвой вьются
мелкие мухи, сборщики начинают осторожно раскапывать почву и достают ценный
гриб.
Выращивание
вольвариеллы
Из почвенных сапротрофов выращивают вольвариеллу съедобную, которую часто
называют травяным шампиньоном, хотя она сродни мухоморам и грибу-поплавку, а
к шампиньонам никакого отношения не имеет. Надо сказать, что в Японии, Китае,
Индонезии, Бирме и Таиланде этот гриб широко культивируют в промышленных
масштабах на рисовой соломе, используя в качестве посадочного материала
специально приготовленную грибницу. Наиболее благоприятные условия для выращивания
вольвариеллы — сочетание температуры воздуха в 28 °С и влажности около 80%.
Температура в соломенной гряде должна быть 32—42 °С, что соответствует
тропическим и субтропическим районам, где культура ведется на открытом воздухе,
что делает продукцию сравнительно дешевой.
В зонах с умеренным климатом вольвариеллу выращивают в закрытом грунте, а
поскольку это связано с большими затратами, культивирование ее здесь
распространено меньше. Вольвариелла — нежный гриб с серой шляпкой и хрупкой ножкой.
Собирают его тогда, когда масса каждого плодового тела достигает 30—50 г.
Положительные результаты дали опыты по выращиванию вольвариеллы на среде из
перемолотых початков кукурузы. Опыты проводятся в Венгрии, Голландии и других
странах Европы, причем в ряде случаев удалось довести урожай до 160 кг с 1 м
гряд в год.
Рис. 33. Вольвариелла («травяной шампиньон»)
Выращивание
белого гриба
На приусадебном участке, примыкающем к лесу, или если на нем растут
отдельные деревья (березы, осины, ели или сосны), можно попробовать выращивать
белые грибы, подосиновики или подберезовики. Это не всегда бывает успешным.
Большинство ценных лесных грибов находится в сложном симбиозе с деревьями.
Их грибница срастается с корнями деревьев, образуя грибокорень, или микоризу.
Эти грибы так и называются микоризными. Связь их с деревьями очень прочна.
Однако грибница микоризных грибов все же может расти без дерева, а сами грибы
без него образовываться не могут.
Несмотря на трудности, грибоводам-любителям все же удается выращивать
микоризные грибы. Тем более, что в России разводили особенно ценимые белые грибы
и рыжики еще с конца прошлого века. Сейчас любители увлекаются, в основном,
белыми.
Раньше это делали так. Перезревшие белые грибы заливали в деревянной посуде
дождевой водой, выдерживали около суток, затем размешивали, процеживали через
редкую ткань и этой водой с многочисленными спорами гриба поливали выбранные
участки под деревьями.
Можно испытать и другой способ. На выбранное место перенести небольшие (со
спичечный коробок) кусочки грибницы, осторожно выкопанные там, где росли
грибы. Их надо тщательно уложить в неглубокие ямочки, закрыть подстилкой и слег-
ка увлажнить. Если погода сырая, увлажнять надо только при посадке, если же
сухая, следует периодически обрызгивать подстилку (не поливать!), чтобы почва
под ней была все время влажной.
Можно использовать и кусочки шляпок созревших грибов. Здесь могут быть
разные варианты. Например, раскладывать на разрыхленную подстилку под деревьями
кусочки шляпок свежих созревших грибов. Через три-четыре дня эти кусочки
убрать, а подстилку увлажнить. Сажают и подсушенные кусочки шляпок, которые
помещают под подстилку.
По способу грибовода-любителя Н. Веселкова из г. Винницы у зрелых белых
грибов отделяют трубчатую часть шляпки, измельчают до 2 см3, подсушивают,
перемешивая, полтора-два часа. Затем деревянной лопаточкой приподнимают верхнюю
часть подстилки и закладывают туда по два-три кусочка гриба, после чего
подстилку уплотняют и осторожно поливают.
При всех этих способах уже на следующий год можно получить при
благоприятных условиях несколько белых грибов. Это будут пока отдельные экземпляры или
небольшие семейки. Но через год можно рассчитывать уже на больший урожай.
Описанные способы выращивания микоризных грибов еще теоретически не
обоснованы и зависят от многих факторов, поэтому могут быть и неудачи, но это дело
надо все же продолжать.
Можно попробовать выращивать описанными способами микоризные грибы и в
близлежащем лесу, где есть молодые (от 5 до 10 лет) сосны, ели, дубы. Надо
только выбрать место, похожее на то, откуда взят посадочный материал (по
составу почвы, древостою, характеру подлеска, травяного покрова).
Выращивание
сморчков
и строчков
Речь пойдет о строчках и сморчках, которые можно выращивать на приусадебном
участке.
Обычно строчки — ровесники зацветающей медуницы. Эти причудливые грибы с
бесформенной темно-коричневой головкой чаще всего находят в хвойных лесах на
вырубках, просеках, гарях, среди старых пней и валежника.
Сморчки появляются чуть позже, когда полностью освободится от снега
лиственный лес, поднимется зелень травы, развернутся завитки листьев папоротника.
Тогда на солнечных полянах, по склонам оврагов, в зарослях ивняка и
показываются из земли островерхие или округлые колпачки светло-коричневого цвета на
сравнительно высоких белых хрящевых ножках.
Ученые относят сморчки и строчки к высшим сумчатым грибам-аскомицетам. Род
сморчков вместе с родом сморчковой шапочки составляют семейство маршелловых;
род строчков вместе с родом гелвелла, ризина, дисцина — семейство гелвелло-
вых.
На территории нашей страны произрастают около 23 видов грибов, относящихся
к этим двум семействам, но наиболее часто встречаются и имеют практическое
или перспективное значение всего 9 видов.
Как отыскать эти
грибы в природе?
Сморчок обыкновенный (настоящий, съедобный). Шляпка правильной яйцевидно-
эллиптической формы с широко закругленной вершиной, светло-коричневого цвета,
с сетчато-ячеистой поверхностью, полая. 5—15 см высотой, 5—10 см в диаметре.
Ножка цилиндрическая, полая, белая, 3—10 см высотой. 3—5 см толщиной. Мякоть
белая, ломкая, с приятным грибным запахом. Растет в апреле-мае в лиственных и
смешанных лесах, парках, яблоневых садах. Предпочитает легкие известковые
почвы.
Рис. 34. Сморчок обыкновенный.
Сморчок конический. Отличается от сморчка обыкновенного только заостренной
вершиной шляпки. Встречается в одно с ним время и в тех же местах.
Сморчок серый гигантский. Шляпка округло-яйцевидная, полая, грязно-серого
цвета, 15—25 см высотой и 10—15 см в диаметре, наружным краем сросшаяся с
ножкой. Поверхность шляпки покрыта узкими удлиненными ячейками. Ножка
цилиндрическая, полая, белая, с морщинистой поверхностью 10—15 см высотой. Растет в
степной зоне.
Сморчковая шапочка. Шляпка наперстковидная со свободными краями, желтовато-
бурая , сильно морщинистая, 2—4 см высотой, 2—3 см в диаметре. Ножка
цилиндрическая, полая, желтовато-бе лая, 7—10 см высотой, 1,5 см толщиной. Мякоть
белая с приятным запахом. Растет в мае на полянах в лиственных и смешанных
лесах.
Строчок обыкновенный (весенний, съедобный). Шляпка бесформенная, округлая,
полая, коричневого цвета, покрыта глубокими мозговидными извилинами, по краю
сросшаяся с ножкой, 2—10 см в диаметре. Ножка цилиндрическая, бороздчатая,
иногда сплюснутая, 3—9 см высотой, 1,5—4 см толщиной, полая, желтовато-белая.
Мякоть белая, ломкая, с приятным грибным запахом. Это самый ранний апрельский
гриб. Растет обильно в хвойных лесах (на гарях, просеках, вдоль дорог).
Предпочитает легкие песчаные почвы.
Строчок осенний (лопастник курчавый). Шляпка неправильной формы, двух-,
трех- или четырехлопастная, светло-бурая, полая, 4—12 см в диаметре, местами
сросшаяся с ножкой. Ножка 4—10 см высотой, 1,5—2 см толщиной, белая или
светло-бурая, полая, снаружи ребристая. Мякоть белая, хрупкая, с приятным
запахом. В отличие от других грибов этого семейства лопастник курчавый появляется
в конце лета, осенью в хвойных, смешанных лесах, на открытых гарях,
кострищах, в местах окорки древесины.
Дисцина щитовидная. Плодовые тела молодых грибов чашевидной формы,
впоследствии как бы распластанные, 3—12 см в диаметре. Верхняя поверхность
морщинистая, коричневого цвета, нижняя - гладкая, белесая. Ножка бороздчато-
складчатая , 0,5-1 см высоты, 0,5—1 см толщины. Хрупкая, беловатая. Гриб
обильно встречается рано весной вместе со строчками в хвойных лесах, по
просекам, гарям вокруг старых пней.
Рис. 35. Строчок обыкновенный.
Ризина волнистая. Плодовые тела представляют собой блюдцеподобные
образования около 10 см в диаметре, до 0,5 см толщиной. Верхняя поверхность их
плоская или выпуклая, сильно морщинистая, светло- или темно-коричневого цвета,
иногда по краю со светлой каймой. Снизу плодовое тело светлое, без выраженной
ножки, прикреплено к субстрату многими беловатыми тяжами гиф. Встречается с
начала лета до осени в хвойных лесах, на гарях, вырубках, нередко весьма
обильно.
Конечно, необычный внешний вид маршелловых и гелвелловых грибов иногда
настораживает сборщиков: а съедобны ли? Даже в руководствах по заготовке грибов
строчки, гелвелла и ризина зачастую считаются условно съедобными и даже
ядовитыми. Они действительно содержат токсины: гелвелловую кислоту, герметрин.
Однако токсины эти легко растворимы в горячей воде, и после 5—7-минутного
отваривания и последующей промывки грибы становятся съедобными. Они вкусны и
полезны в супах, жарком, тушеные и в виде грибной икры. Хрупкая консистенция
мякоти этих грибов, приятный, устойчивый запах — чем не соперники боровиков?
Пригодны они и для сушки, причем для этого не нужна предварительная проварка,
так как токсины разрушаются в процессе сушки.
По типу питания весенние грибы, за исключением ризины, надпочвенные сапро-
фиты - можно выращивать в искусственных условиях. Уже накоплен опыт
возделывания этих грибов на грядках, газонах, в междурядьях яблоневых садов.
Известны и некоторые общие агротехнические приемы, однако у нас в стране настоящей
промышленной культуры сморчков и строчков с выращиванием специальной
грибницы , как в шампиньоноводстве, еще не разработало. Тем более интересно быть
пионером в одомашнивании столь необычных и вкусных грибов. Для этого
предлагаем воспользоваться некоторыми приемами выращивания грибов-«подснежников».
У желающих заняться столь интересным опытным делом может возникнуть вопрос,
а где взять посадочный материал? Для начала — в лесу, причем брать надо
вполне сформировавшиеся плодовые тела. Отделив коричневую шляпку от ножки, из-
мельчите ее на дольки 0,5—1 см, которые и будут служить посадочным
материалом.
Участок под засев выбирают на хорошо прогреваемом солнцем возвышенном
месте, лучше на легких супесчаных или суглинистых почвах. Гряды подготавливают с
осени или рано весной, располагая их поперек основного склона. Для удобства
ухода за грибами и их сбора ширину гряд делают 1,2—1,5 м, длина же
произвольная. При выращивании сморчков и сморчковой шапочки на поверхность гряд вносят
с последующей неглубокой заделкой яблочные выжимки или измельченные
испорченные яблоки. Для возделывания строчков и дисцины. на поверхности гряд сжигают
бумагу, картон, солому и мелко заделывают пепел или в поверхностный слой
почвы гряд вносят землю, собранную на месте гарей, где растут эти виды грибов.
Затем гряды обильно увлажняют, рассеивают заготовленные дольки шляпок грибов,
покрывают их мелким слоем (1—7,5 см) лесной подстилки и сверху укрывают
еловым или осиновым лапником. Дальнейший уход заключается в систематическом
увлажнении укрытых лапником гряд. Ранней весной следующего года лапник снимают.
Плодовые тела высаженных грибов появляются уже на следующую после посева
весну. Урожай достигает 1,5—2 кг с 1 м2 гряды. После сбора грибов гряды на
лето вновь укрывают лапником и периодически увлажняют, не допуская сильного
пересыхания грибницы, расположенной в верхних слоях почвы. Ежегодно, в
зависимости от вида грибов гряды удобряют пеплом, золой или яблоневыми отходами.
При соответствующем уходе — удобрении, поливе, прополке и укрытии лапником
— грибные гряды могут плодоносить несколько лет подряд.
Учитывая, что посадочный материал грибов в год закладки будет неоднородным,
в последующем желательно для посадки вести отбор лучших штаммов, используя
наиболее развитые плодовые тела из полученного урожая.
ЗАКОНЫ МЕРФИ ДЛЯ МЕДИКОВ
Блох А.
ОБЩАЯ
МЕРФОЛОГИЯ
Закон Мерфи
Если что-то плохое может произойти, оно непременно произойдет.
Закон Шнаттерли
Если что-то плохое не может произойти, оно непременно произойдет,
Парадокс Силвермена
Если с Законом Мерфи может произойти что-либо плохое, оно непременно
произойдет .
Обобщенный закон Мерфи
Если серия событий идет не так, как надо, они будут происходить в наихудшей
возможной последовательности.
Обобщение Гаттузо для закона Мерфи
Нет ничего настолько плохого, чтобы оно не могло стать еще хуже.
Сетование Лофты
Никому не дано улучшить то, что он ранее наделал.
Комментарий О'Тула к закону Мерфи
Мерфи был оптимистом.
Закон Лихи
Если что-либо делается неправильно достаточно часто, оно становится
правильным .
Закон Патри
Если вы знаете, что какие-нибудь дела могут пойти плохо, и предприняли
надлежащие меры предосторожности, то что-либо другое все равно пойдет не так,
как надо.
Замечание Мерфи
Когда дела идут плохо, не идите в ногу с ними.
Закон Ланнинга
Закон Мерфи всегда наносит удар в самое неподходящее время.
Следствия закона Мерфи по Стюарту
1. Действие Закона Мерфи может быть отсрочено или приостановлено на
неопределенное время при условии, что такая отсрочка или приостановка в результате
приведет позднее к еще большей катастрофе.
2 . Масштабы катастрофы прямо пропорциональны количеству наблюдающих за ней.
3. Масштабы катастрофы экспоненциально пропорциональны важности данного
случая.
4. Если шанс на появление некоторого исхода составляет 50 процентов, то
фактическая вероятность его возникновения обратно пропорциональна его
желательности .
5. Если два следствия Закона Мерфи противоречат друг другу, то приоритет
имеет то из них, которому присущ больший потенциал ущерба.
Закон Ирэн
Нет хорошего способа творить плохие дела.
Закон Айлза
Всегда есть более легкий способ что-либо сделать,
Следствия:
1. Если пристально смотреть на этот легкий способ, особенно в течение
длительного времени, вы его не увидите.
2. Равно как и Айлз.
Следствие дня врачей:
• Когда вы все-таки обнаружите этот более легкий способ, его не разрешит Бюро
по поддержанию здоровья1.
Первый закон Чисхолм
Если дела пошли на лад, что-нибудь непременно пойдет вкривь и вкось.
Следствия:
1. Когда дела идут так, что хуже некуда, все равно станет еще хуже.
2. Всякий раз, когда кое-что вроде начинает получаться, оказывается, что вы
что-то недосмотрели.
Закон Гамперсона
Вероятность наступления любого события обратно пропорциональна его
желательности .
Законы прогресса по Иссави
• Направление прогресса: Почти все устойчиво движется в сторону ухудшения.
• Путь прогресса: Самое длинное расстояние между двумя точками — это путь
напрямик.
• Диалектика прогресса: Быстрое действие вызывает быстрое противодействие.
• Скорость прогресса: Общество — это не автомобиль, а мул. Если его слишком
настойчиво подгонять, оно станет брыкаться и сбросит своего седока.
На стыке двух наук
Первый закон Содда
Объекту, предпринимающему попытку выполнить какую-то задачу, будет мешать в
этом деле неосознанное вмешательство некой другой силы (одушевленной или
неодушевленной) . Тем не менее, отдельные задачи все же доводятся до конца,
поскольку сама эта препятствующая сила тоже пытается выполнить некую
собственную задачу и, стало быть, в свою очередь, подвержена вредоносному
вмешательству.
1 Бюро по поддержанию здоровья (его американское название — Health Maintenance
Organization или HMO) — специфически американская организация, которая за ежемесячный
страховой взнос соглашается обеспечивать все необходимые медицинские услуги. Иными
словами, Бюро является как страхователем, так и предоставителем указанных услуг.
Второй закон Содда
Раньше или позже, но наихудшее возможное стечение обстоятельств непременно
должно произойти.
Следствие:
• Любая система должна проектироваться в расчете на наихудшее возможное
стечение обстоятельств.
Следствие закона Содда для врачей:
• Любое лечение должно принимать во внимание второй закон Содда.
Теорема Гинзберга
1. Победить невозможно.
2. Остаться при своих невозможно.
3. Невозможно даже выйти из игры.
Закон Мерфи в термодинамике
Под давлением дела идут хуже.
Закон непроизнесения
Не успели вы упомянуть что-либо, как...
...если это что-нибудь хорошее, оно исчезает,
..если это что-нибудь плохое, оно происходит.
Два закона ожиданий, не обладающих взаимообратимостью
1. Негативные ожидания порождают негативные результаты.
2. Позитивные ожидания также порождают негативные результаты.
Тезис Койта-Мерфи о силе негативного мышления
Приятно удивить оптимиста просто невозможно.
Наблюдение Мэй Уэст2
Человеку свойственно ошибаться, но чувствуешь себя при этом божественно3.
Принцип Рокфеллера
Никогда не совершайте действий, за которыми вас могут застать врасплох.
Закон Янга о движении неодушевленных предметов
Все неодушевленные предметы могут двигаться в достаточной степени, чтобы
оказаться на вашем пути.
2 Мэй Уэст (1892-1980) - американская актриса театра и кино, секс-символ, которая
отличалась откровенной чувственностью, королевской статью и острыми шутками. В кино
с 1932 до начала 1940 г. Мастерица двусмысленностей, известная ролями вызывающе
сексуальных женщин с утраченной честью и непочтительным остроумием. Со своими
платиновыми волосами, привлекательной фигурой, специфическим юмором, музыкальной
одаренностью, характерной походкой и тягучей, соблазнительной интонацией Уэст за свое
презрение к расхожей морали стала в 1930-е годы идолом антипуритан, а также объектом
оскорблений и восхищения. Писала сценарии ко многим из своих фильмов, пьесы, в
которых играла, а также другие произведения. В 1970-е годы вернулась в кино.
3 Довольно похожую строку: «То err is human, to forgive divine» или примерно
«Совершать ошибки — человечно, прощать их — божественно», — написал английский поэт
Александр Поп (1688-1744) во второй главе своего стихотворного трактата «Опыт о критике»
(1711) , который явился манифестом английского просветительского классицизма.
Закон избирательной гравитации
Любой предмет падает так, чтобы причинить максимальный ущерб.
Следствие Дженнинга:
• Вероятность того, что бутерброд упадет маслом вниз, прямо пропорциональна
стоимости ковра.
Следствие Клипстайна:
• Если что-либо падает, то это всегда самое хрупкое.
Правило Хаксли
Лучшее — враг хорошего.
Следствие для врачей:
• Ожидание идеального лечения не должно приводить к отсутствию всякого
лечения.
Благая весть от Мерфи
Худшее — враг плохого.
Закон Аллена
Почти во всё легче вмазаться, чем потом отмазаться.
Закон Дрейзена о восстановлении
Время, необходимое для исправления ситуации, обратно пропорционально
времени, которое ушло на причинение вреда.
Следствие для врачей
• Чтобы залечить сломанную ногу, нужно больше времени, чем чтобы сломать ее.
Сетование Чейта
Если вы помогли другу в беде, он наверняка будет помнить вас до следующего
раза, когда снова окажется в беде.
ЗАКОНЫ
ДЛЯ
ВРАЧЕЙ
Закон относительности по Дайеру
Жизнь коротка, но трехчасовая кинокартина бесконечна.
Следствия закона Мерфи для врачей:
1. Никакая процедура не бывает такой простой, как кажется вначале.
2. Любое дело занимает больше времени, чем вы думали.
3. Из всех неприятностей, возможных в ходе какой-то процедуры, произойдет
именно та, которая причинит самый большой вред.
4. Если в какой-то процедуре вы предвидите четыре возможные неприятности и
удачно их предотвращаете, тут же быстро появляется пятая.
5. Когда дела пущены на самотек, они имеют тенденцию развиваться от плохого к
худшему.
6. Всякий раз, когда вы настроитесь что-либо сделать, оказывается, что
сначала нужно сделать нечто другое.
7. Каждое лечение порождает новые проблемы.
8. Невозможно защитить от дурака все — ведь дураки так изобретательны!
9 . Матушка-природа — хуже мачехи.
Следствие Фарнсдика из пятого следствия:
• После того как дела перешли от плохого к худшему, весь цикл повторится
сначала.
Закон целебных снадобий
Сколь бы часто какое-то целебное снадобье ни демонстрировало свою
неэффективность , всегда остается некоторый процент людей, которые в него верят.
Следствие:
• Чем более абсурдно некое снадобье, тем более решительны его приверженцы.
Правило глупости по Франсу
Если миллион человек верят в какую-то глупость, она все равно остается
глупостью .
Поучение Ходжина
Чудо-препарат — это любой препарат, который действует именно так, как
обещает текст на этикетке.
Принцип Бенедикта
Природа всегда на стороне скрытого порока.
Закон проявления
Скрытый порок никогда не остается скрытым.
Следствие:
• Скрытый порок проявится, когда лечить его простыми методами уже слишком
поздно.
Максима доктора Меллона
Если ваш пациент без всякой очевидной причины чувствует себя лучше, не надо
лечить выздоровление4.
Закон медицины по Кэмпбеллу
Чем меньше делаешь, тем меньше можешь наделать ошибок.
Сетование Шика
Очень плохо, что у нас нет возможности разрезать пациента надвое, дабы
сравнить два режима лечения.
Правило врачебного совета
Когда ваш пациент должен в условиях отсутствия врачебного совета выбрать
одну из альтернативных линий поведения, большинство выберет ту, которую вы
старались бы отсоветовать.
Законы медицины по Лебу
1. Если то, что вы делаете, срабатывает, продолжайте это делать.
2. Если то, что вы делаете, не срабатывает, перестаньте это делать.
3. Если вы не знаете, что делать, не делайте ничего.
Правила медицины по Милоу
1. Большинство болезненных состоянии проходят без вмешательства медицины.
2. Многие из болезненных состояний, которые не проходят без вмешательства, не
пройдут и после вмешательства.
3. Эффективная медицина состоит в умении распознать те состояния, для которых
вмешательство имеет смысл.
Закон Мэйна
Ваших самых больших ошибок никто не замечает.
Дальнейшим развитием данной максимы является анонимное высказывание «Лучше
выздороветь от неизвестной болезни, чем умереть от известной» или «Лучше выздороветь без
диагноза, чем умереть с диагнозом».
Закон медицины по Шайнкеру
Внутри каждого незначительного недомогания сидит серьезная болезнь, которая
стремится выйти наружу.
Принцип Энга для медицинских процедур
Чем легче что-то сделать, тем труднее изменить.
Закон медицинских нововведений
Ни одному врачу не разрешено выполнять ту процедуру, которая раньше не
выполнялась .
Следствие:
• Единственный разумный диагноз — правильный или ошибочный — это тот,
который поставили бы ваши коллеги, столкнувшись с такими же исходными данными.
Закон Херрика
Для мод в терапии еще может иметься некоторое оправдание; для мод в
диагностике их не существует.
Закон Свини
Больных, нуждающихся в срочной помощи, привозят только в те дни, когда вы
оставили свой пейджер дома.
Законы дежурных врачей
1. День, когда вы дежурите, будет рекордным по количеству обращений.
2. Самые пустяковые обращения поступят в тот момент, когда вы:
а) присели, чтобы поесть;
б) заперлись в туалете;
в) только что прилегли вздремнуть.
Принцип дежурного врача на концерте
Ваш мобильный телефон зазвонит именно в тот момент, когда исполняется самый
тихий пассаж.
Закон Хоуленда
Вы никогда не заразитесь от своего пациента простудой, пока не соберетесь в
отпуск.
Правило свободного времени
Окно в вашем плотном графике никогда не совпадет по времени с окном в
плотной облачности.
Аксиома деловых свиданий
Ваше деловое свидание отменится лишь после того момента, когда уже слишком
поздно планировать что-либо другое.
Следствие:
• Не терпящее отлагательства деловое свидание будет выпадать лишь на такое
время, когда у вас запланировано одно из любимых занятий.
Закон Оппенгеймера для врачей
Если лечение болезни начали, не дожидаясь результатов анализов, то первым
делом окажется, что все анализы в норме.
Гипотеза Арнольда
Чем ниже шансы больного выжить, тем дороже лечебная процедура.
Краткое определение вакцинации против «свинского гриппа5»
Метод лечения, для которого никакой конкретной болезни не существует.
Правило имплантаций в грудную клетку
Чем безобиднее выглядит процедура, тем более вредоносны ее отдаленные
последствия .
Закон медицины по Макдональду
Степень правильности лечения всегда определяется последующими событиями.
Универсальные технические законы в применении к медицине
1. Если в какую-то медицинскую процедуру мажет вкрасться ошибка, это
обязательно произойдет.
2. Любая ошибка будет стремиться причинить наибольший вред.
3. В любой формуле все константы (особенно те, которые извлечены из
медицинских учебников) следует считать переменными.
4. Наилучшие лабораторные модели даже близко не соответствуют тем условиям,
с которыми сталкиваются в реальной практике.
5. В описании любой лечебной процедуры наибольшие шансы оказаться
пропущенным имеет самый ключевой элемент.
6. Спецификации изготовителей по эксплуатационным характеристикам
медицинского оборудования должны умножаться на коэффициент 0,5.
7. Утверждения торговцев по эксплуатационным характеристикам медицинского
оборудования должны умножаться на коэффициент 0,25.
8. Если за ошибку в расчетах несут ответственность несколько человек,
виновных не окажется.
9. Идентичные устройства, которые тестировались идентичным образом, при
реальном использовании не будут вести себя идентично.
10. Даже если на основе медицинской практики опытным путем установлено
значение необходимого запаса прочности, какой-нибудь изобретательный болван
быстро придумает метод, каким образом превысить этот запас прочности.
Закон обратного действия
Если вам что-либо не удалось с первого раза, перепишите всю историю болезни
наново.
Заповедь Пулли
Никогда не позволяйте пациенту читать его собственную историю болезни.
Закон Бионди
Если ваше лечение не дает эффекта, ищите симптом, который вы не считали
важным.
Закон Шенда
Чем более эффективно была выполнена процедура, тем больше шансов, что:
а) ее придется переделать;
б) ее результаты придется ликвидировать
5 Точнее, свиной грипп — малоизвестная и весьма заразная форма человеческого гриппа,
вызываемого фильтрующимся вирусом, который идентичен или близок вирусу, ранее
выделенному у инфицированных свиней.
в) указанная процедура была изначально неправильной.
Первый закон Долмена
Когда вы в первый раз напортачите при колоноскопии6, вашим пациентом
окажется юрист.
Первое правило Барбура
При отсутствии противоположных познаний каждый пациент излечим.
Последнее правило Барбура
Не для каждой болезни существует лечение.
Закон Риси
Анализы с пометкой «срочно» будут доставляться самым окольным из возможных
маршрутов.
Правило Уормера
Пока пациенту не назначат определенный препарат, никто не заглядывает в его
историю болезни по поводу наличия у этого больного лекарственной аллергии.
Проклятие Марлоу
Неудовлетворенность после потери пациента длится гораздо дольше, чем
радость от его спасения.
Закон мельцера о диагнозе
Тот факт, что пациент чувствует себя хорошо, еще не доказывает, что ваш
диагноз был правильным.
Закон Шилда
Какие бы неприятности ни возникли, всегда находится коллега, знавший, что
так оно и будет.
Закон Саймона
Все, что соединено, рано или поздно разваливается.
Следствие для врачей:
• Каждое лечение временно.
Изречение Гиппократа
Экстремальные средства лечения более всего подходят для экстремальных
болезней .
Правило Готлиба
Врач, который пытается произвести впечатление на своих сотрудников знанием
запутанных деталей, потерял из виду конечную цель.
Правило Уэстхаймера
Чтобы установить время, необходимое для выполнения какой-либо задачи,
определите сначала время, которое она, по вашему мнению, должна занять, затем
умножьте это число на два и перейдите к следующей по старшинству единице
измерения. Таким образом, на выполнение работы, требующей один час, надо отвести
два дня.
6 Очень болезненное и неприятное исследование толстой кишки.
Принцип потерянного времени
В пятницу после 16 часов 40 минут ни одну лечебную процедуру невозможно
выполнить надлежащим образом.
Правила Спарка для врачей
1. Всегда стремитесь выглядеть ужасно важным.
2. Говорите авторитетно и властно; излагайте, однако, при этом только
очевидные и доказанные факты.
3. Внимательно слушайте, пока другие спорят и обсуждают проблему. Затем
набрасывайтесь на какой-нибудь небольшой промах или банальное утверждение,
чтобы вместе с ним похоронить и своих оппонентов.
4. Если подчиненный задает вам вопрос по существу, посмотрите на него так,
словно он сошел с ума. Когда тот стушуется, перефразируйте его вопрос и
перепасуйте ему же.
5. Выходя из кабинета, двигайтесь в быстром темпе — это сводит вопросы от
подчиненных к минимуму.
6. Всегда держите дверь своего кабинета закрытой. Это ставит посетителей в
положение просителей, а заодно заставляет всех думать, будто вы вечно
заняты на важном совещании или заседании.
Закон Борена для кошек (и докторов)
Если сомневаешься — умойся.
Первое правило врача
Что бы ни случилось, делайте вид, что так оно и было задумано.
Закон Эли для актеров (и медиков)
Будьте одеты по форме, а роль сыграется сама по себе.
Закон Дрю о профессиональной практике
Клиент, который платит меньше всех, жалуется больше всех.
Первый закон Скотта
Что бы ни произошло плохого, оно, скорее всего, будет потом казаться
нормальным .
Правило Галена
Главное — не навреди.
Медицинский принцип Меркина
Для сложных случаев существуют простые и легко поддающиеся пониманию
неверные решения.
Закон Хейна
Нет предела тому, насколько плохо могут пойти дела.
Медицинское опровержение:
• В медицине есть четкий предел тому, насколько плохо могут пойти дела.
Закон Райта7
У врача есть возможность похоронить свои ошибки, а вот архитектор может
лишь посоветовать своим клиентам пустить по фасаду плющ.
Диагностическое изречение Дизраэли
Часто ошибка бывает более значима, нежели верный шах1.
Правило Ларошфуко
Каждому из нас хватит сил, чтобы пережить несчастья ближнего.
Закон Морриса
Любой врач в состоянии признаться самому себе, что действовал неверно.
Настоящая проверка характера — признаться в этом своему пациенту.
Трюизм Турнье
Многие из распространенных болезней не что иное, как выражение серьезной
неудовлетворенности жизнью.
ЗАКОНЫ ДЛЯ МЕДСЕСТЕР И
ТЕХНИЧЕСКОГО ПЕРСОНАЛА
Наблюдение Вольтера
Искусство врачевания существует с целью развлечь и позабавить пациента,
пока его организм излечивается от болезни.
Закон Ли
Хорошая медсестра важнее, чем врач.
Закон Имбези о сохранении количества грязи
Дабы что-то стало чистым, что-то другое должно стать грязным.
Обобщение Фримена
Можно все сделать грязным, ничего не сделав чистым.
Наставление Хэмптона
Проблема правильного выполнения чего-либо в первый раз состоит в том, что
никто не оценивает в полной мере, насколько это трудно.
7 Имеется в виду Фрэнк Ллойд Райт (1869-1959) — выдающийся американский архитектор и
теоретик архитектуры.
Закон Перрассела
Не бывает столь простой работы, чтобы ее нельзя было напрочь испортить.
Лемма Гроссмена
Любое стоящее дело стоило сделать вчера.
Закон Хардина
Делать что-либо одно просто невозможно.
Законы Локленда
1. Никогда не будьте первым.
2. Никогда не будьте последним.
3. Никогда и ни в чем не будьте добровольцем.
Закон Мескимена
Никогда нет времени, чтобы сделать правильно, но всегда есть время, чтобы
сделать заново.
Первое правило медсестер
Никогда не позволяйте докторам узнать, что знаете больше их.
Законы АНДЕРСОНА о выживании для медсестер и технического персонала
1. Не будьте слишком часто слишком правы.
2. Помните: советы лучше получать, чем давать.
Второй закон больниц
Любое действие, для которого нет никакого логического объяснения, следует
считать «политикой больницы».
Закон Салливена об уходе
Неожиданные перерывы в вашей загрузке всегда совпадают по времени с
неожиданными срочными ситуациями у пациентов.
Принцип Фолкера о комплектовании больничных палат
Самый дружелюбный и готовый к сотрудничеству пациент всегда оказывается в
одной палате с наиболее воинственным из больных.
Правило сигареты
Если пациент, невзирая на советы врача, все же закуривает сигарету, его
соседу по палате придется дать кислород.
Первое правило взятия крови
Хорошая вена всегда находится на другой руке.
Максимы Маргота для медсестёр
1. Всегда выпадает работать именно с тем доктором, который вам меньше всего
нравится.
2. Если вы совершили ошибку в присутствии какого-то врача, то за текущий
рабочий день наверняка столкнетесь с этим врачом еще, как минимум, три раза.
3. Коллегу, с которым вы не ладите, сделают начальником.
Законы Телеско об уходе за больными
1. Все больные, которые нуждаются во внутривенных вливаниях, находятся в
другом конце коридора.
2. Талант врача обратно пропорционален его готовности помочь в уходе за
больным.
3. Существуют два вида лейкопластыря: первый невозможно приклеить, второй
невозможно оторвать.
4. Все пациенты требуют обезболивающего укола в одно и то же время.
5. Каждый, кто не захотел обезболивания в тот момент, когда вы проходили по
отделению и делали соответствующие уколы, потребует его, когда вы будете
раздавать таблетки снотворного.
Закон Бауэрсокса
Если у вас всего одна игла, она согнется.
Закон Ли
Любой бинт, заранее обрезанный до нужной длины, окажется слишком коротким.
Загадка Каттера
Если что-нибудь слишком коротко, то, сколько его ни подрезай, длиннее оно
не станет.
Закон Клипстайна
Размеры и количества всегда будут выражаться в самых невразумительных
единицах .
Правило безопасности Стейнберга
Тот единственный раз, когда вы допустите послабление в процедурах
безопасности, окажется единственным, когда в результате все пойдет не так, как надо.
Закон Молли для медсестер
Если вы не уверены, какую дозировку назначил врач, и не перепроверили ее,
то обязательно выберете неверную дозировку.
Следствие:
• В случае перепроверки распоряжения врача та дозировка, которую вы
намеревались выбрать, оказывается правильной.
Парадокс болеутоляющих препаратов
Болеутоляющие препараты, которые предписано давать по мере надобности,
никогда не даются в тот момент, когда в них действительно есть надобность.
Первое правило
Никогда не говорите пациенту: «Я в этом деле новичок».
Правило для техников, занимающихся методом магнитного резонанса
Если аппарат для получения изображений методом магнитного резонанса
настроен на снимок левого плеча, следующему пациенту понадобится снимок правого
плеча.
Закон времени и расстояния для бригад скорой помощи
Расстояние от больницы до места, откуда поступил вызов, увеличивается по
мере уменьшения времени, оставшегося до конца смены.
Следствие:
• Кратчайшим расстоянием между станцией скорой помощи и местожительством
больного является то шоссе, которое сейчас закрыто на ремонт.
Законы выживания для пациентов отделения неотложной хирургии
1. Вероятность выживания пациента обратно пропорциональна его общественной
ценности.
2. Если у пациента больше двух татуировок, он никогда не умрет, особенно
если одна из них — криво наколотый крест или свастика.
3. Уровень алкоголя в крови, превышающий 3,0 промилле, обеспечивает
временное бессмертие.
Закон слияния больниц
При любом слиянии больниц образовавшееся медицинское учреждение будет
предоставлять худший уровень и качество обслуживания.
Следствия:
1. Чем крупнее компания, под эгиду которой попадает больница, тем меньше
внимания уделяется персоналу этой больницы.
2. Когда начальство говорит, что ни одно рабочее место не будет потеряно,
оно лжет.
Основной принцип дпя диспетчеров скорой помощи
Исходите из предположения, что весь персонал выездных бригад — сплошные
идиоты, пока их действия не докажут этого предположения.
Основной принцип для выездных бригад скорой помощи
Исходите из предположения, что все диспетчеры — сплошные идиоты, пока их
действия не докажут этого предположения.
Закон Чапмена
Не будьте незаменимым. Если вас невозможно заменить, то невозможно и
повысить в должности.
Закон Оуэна
Если вы хороший работник, вам поручат всю работу. Если вы действительно
хороший работник, то сумеете быстро отвертеться от нее.
Закон Левина
Соблюдение правил не обеспечит выполнения работы.
Следствие:
• Выполнение работы не оправдывает несоблюдения правил.
ЗАКОНЫ ДЛЯ
ПАЦИЕНТОВ
Закон Глоувера
Если пациент испытывает потребность успокоить доктора, то это всегда дурной
знак.
Синдром ложного симптома
Какие бы симптомы вы ни описывали, ваши друзья будут утверждать, что у них
все то же самое.
Лемма Штокера
Если ваше время еще не подошло, даже врач не сможет убить вас.
Трюизм Тома
Больными мы становимся из-за беспокойства на поводу своего здоровья.
Закон Янга
Есть большая разница между хорошим врачом и плохим, но очень незначительная
— между хорошим врачом и отсутствием всякого врача.
Замечание Камберленда
Лучше пусть износится, чем заржавеет.
Правило Кинни
Чтобы распознать стоящего врача, выбирайте того, у которого еще сохранились
миндалины и аппендикс.
Первое правило клинической медицины по доктору Коэну
То, чего вы не принимаете, не может вам повредить.
Принцип бюро по поддержанию здоровья
Необходимая процедура не будет числиться среди разрешенных.
Принцип предпочтительных предоставителеи медицинских услуг
Самая дорогая медицинская процедура будет выполняться лабораторией, которая
не является участником системы предпочтительных предоставителеи медицинских
услуг8.
Закон Дэйви для пациентов
Если ваше самочувствие вроде бы улучшается, это, возможно, происходит
потому , что ваш доктор начинает заболевать.
И, соответственно, в США никакие ее услуги не покрываются обычной медицинской
страховкой.
Закон Марино
Газы всегда отходят у вас непосредственно перед тем, как в помещение для
обследования входит доктор.
Принципы приемной врача
1. Богатство обстановки в приемной врача обратно пропорционально его
компетентности .
2. Чем дольше вы просидели в приемной врача, тем меньше пробудете у него в
кабинете.
Закон Гуэрреро
Чем скучнее и старее журналы, лежащие в приемной у врача, тем дольше вам
придется ждать назначенного приема.
Клинический принцип
Чем дольше вы проторчали в приемной врача, тем выше вероятность того, что
вас отправят в другое место, где вы снова начнете дожидаться приема.
Закон Ливайна
Вы обязательно помочитесь прямо перед тем, как вас попросят срочно сдать
мочу на анализ.
Закон Фонороу
В медицине не существует научных законов.
Основное правило питания
Если какая-либо еда вам полезна, то она очень невкусная.
Предупреждение:
• Если какая-либо еда очень невкусная, то одно это еще не означает, что она
вам полезна.
Принцип Лупошайнского «спеши и жди»
• Если вы приходите на деловое свидание заранее, оно будет отменено.
• Если вы из кожи вон лезете, чтобы успеть вовремя, придется ждать.
• Если вы опаздываете, то явитесь уже слишком поздно.
Принцип Льялла для пациентов
Из того, что врачу известно название вашего заболевания, вовсе не следует,
что он знает, в чем оно состоит.
Предупреждение Мэтца
Остерегайтесь врача, который славится умением легко выпутываться из
неприятностей .
- Вы, я вижу, уже приноровились
с вашим радикулитом...
Закон Эдда для рентгеноскопии
Чем холоднее стол рентгеновского аппарата, тем большую площадь вашего тела
потребуется на нем разместить.
Определение Бирса
Врач — это человек, на которого мы возлагаем все надежды, когда болеем, и
вешаем всех собак, когда здоровы.
Правило Цицерона
Чтобы жить долго, живите медленно.
Закон Клейна о побочных эффектах
У всякого взлета есть падение.
Правило ночной сиделки
Эта чертова сиделка заглядывает в палату только утром, причем в те моменты,
когда к вам приходят родственники и друзья.
Принципы Уорнера для прописанных лекарств
1. Только у взрослых возникают трудности с бутылочками, которые недоступны
для детей.
2. На последний день приема всегда остается либо слишком много таблеток, либо
слишком мало.
3. Таблетки, которые надлежит принимать вместе с едой, будут самыми
неаппетитными и неприятными на вкус.
Правила для спортивных травм
1. За крупным вложением средств в покупку спортивного инвентаря немедленно
последует крупная травма, которая надолго лишит вас трудоспособности.
2. Чем скорее вы залечите свою травму, тем скорее сможете снова заняться
спортом и опять заполучить травму.
3. При отсутствии крупных травм вас будут преследовать мелкие, так что в
итоге время, доступное для спортивных занятий, все равно сведется к минимуму.
Правило Бараха
Алкоголик — это человек, который пьет больше своего врача.
Хирургический принцип Стюарта
Время, проведенное в хирургическом отделении, обратно пропорционально
времени, проведенному в волнениях по этому поводу.
Правило Смита о самоуничтожении
Пациент, более всего нуждающийся в разумном медицинском совете, — это как
раз тот, кто наименее восприимчив к подобному совету.
Закон Рюкерта об ипохондрии
Нет ничего столь маленького, чтобы его невозможно было раздуть до
немыслимых размеров.
Основной принцип для медицинской рекомендации
Если она кажется вам хорошей, не придерживайтесь ее.
Сетование Логана
Даже самые лучшие друзья не могут присутствовать на похоронах друг у друга.
Наблюдение Марка Твена
Если вы воздерживаетесь от питья, курения, гулянок и беготни за юбками, то
не обязательно обеспечите себе долгую жизнь — зато она покажется вам долгой.
Принцип неотении9 по Дамперу
Взрослый — это ухудшенная версия ребенка.
Производный закон Бейкера
Перевалив через вершину холма, сразу набираешь скорость.
Закон Нитцберга
Домом управляет самый больной из его жильцов.
Дилемма пациентов
Каким бы ни было ваше состояние, оно резко улучшится, пока вы пройдете из
приемной врача в помещение для обследования.
Следствие:
• Все симптомы возобновятся, как только вы выйдете от врача и отъедете с
автомобильной стоянки.
Правила больничной палаты
1. До подкладного судна всегда чуть-чуть не дотянуться.
Следствие:
1. Если вы сумеете дотянуться, его содержимое прольется.
9 Неотения (в оригинале ошибочно указано «неотония») — сохранение характеристик
молодой особи у взрослой.
2. Единственная возможность найти кнопку вызова — нажать ее случайно.
3. Чем быстрее вам нужно в туалет, тем сильнее запутаны трубки капельницы,
для внутривенного вливания.
4. Как только вы заснете, кто-нибудь разбудит вас, чтобы дать таблетку
снотворного .
5. Каждый сотрудник больницы предполагает, что каждый пациент плохо слышит.
6. Чем лучше у вас аппетит, тем хуже в больнице кормят.
Наблюдение Фуллера
У пациента, который сделал врача своим наследником, вряд ли есть шансы
выздороветь .
Правило Дженнера
Никогда не верьте тому, что, по утверждению пациента, ему сказал врач.
АДМИНИСТРАТИВНЫЕ
ЗАКОНЫ В МЕДИЦИНЕ
Закон Хекта
Чтобы отложить то, чего вам не хочется делать, нет лучше времени, чем прямо
сейчас.
Первый закон Паркинсона
Работа растет, стремясь полностью занять все время, имеющееся для ее
завершения; важность и сложность задания, подлежащего выполнению, воспринимаются
прямо пропорциональными времени, которое отведено на его завершение.
Обобщение закона Паркинсона на административные помещения
Потребность в дополнительных административных помещениях растет, стремясь
полностью занять все имеющиеся площади.
Следствие:
• Если два проекта должны делаться в одно и то же время, то, сколь бы ни
были велики наличные рабочие площади, для обоих проектов понадобятся одни и
те же помещения.
Административные законы Роса
1. У клиентов, которые звонят с просьбой записать их на прием, никогда нет
перед собой ежедневника.
2. Телефон обязательно зазвонит в тот самый момент, когда вы закончите
набирать номер на другом аппарате.
Первый административный закон медицины
Срочные случаи всегда имеют место в самый загруженный день.
Второй административный закон медицины
Все аптеки призывают пациентов пополнить запасы лекарств в первый день
после отпуска.
Третий административный закон медицины
Пациентка, которая пользуется самыми устойчивыми духами, всегда приходит на
прием прямо перед астматиком.
Четвертый административный закон медицины
Любой пациент, который нуждается в телефонном разговоре с врачом
длительностью свыше пяти минут, нуждается в приеме.
Административный парадокс кресел-каталок
Если появляется один пациент в кресле-каталке, вскоре появится много
пациентов в креслах-каталках.
Рефлекс врачебного обследования — туалета
Пациент не испытывает ни малейшего желания воспользоваться туалетом, пока
за ним не приходит медсестра, чтобы проводить его на обследование.
Принцип телефонного недуга10
Симптомы, которые до этого были латентными, начинают ярко проявляться,
когда пациент разговаривает по телефону с врачом или хотя бы медсестрой.
Следствие:
• Пациент никогда не в состоянии вспомнить, зачем он, собственно говоря,
звонил, пока вы не положите трубку.
Закон Мэриэнна
Всегда можно найти то, чего не ищешь.
Продвинутый закон поиска
• Первое место, с которого следует начинать поиски любой пропажи, — это
последнее место, где вы ожидаете ее найти.
• Пропажа всегда обнаруживается в последнем из мест, куда заглядываешь.
Опровержение Блоха
Пропажа всегда обнаруживается в первом из мест, куда заглядываешь, но ее
никогда не удается найти, когда заглядываешь туда в первый раз.
Правила для имущества, хранящегося в кабинете
1. Если вы храните что-нибудь в кабинете достаточно долго, то можете смело
это выбрасывать.
2. Если вы что-нибудь выбросили, оно понадобится вам сразу же после того,
как его не станет.
Принцип неопределенности Гейзенберга для кабинета
Местонахождение всех объектов, находящихся в кабинете, не может быть
известно одновременно.
Следствие:
• Если одна пропажа нашлась, исчезнет что-нибудь другое.
Наблюдение Ойена
Самый быстрый способ найти что-либо — начать искать что-либо другое.
Принцип очередности заказов
Материалы и принадлежности, необходимые для вчерашней процедуры, следует
заказывать не позднее, чем завтра до обеда.
Известен также как правило «пока я говорю с вами по телефону».
Правила Хершайзера для медицинской аппаратуры
1. Все, что помечено как «Новинка» и/или «Улучшенная модель», таковым не
является .
2. Пометка «Новинка» и/или «Улучшенная модель» означает, что цена выросла.
Правило Бейкера для медицинского оборудования
Медицинское оборудование можно подвергнуть научной классификации, разбив на
следующие три основные категории:
1. то, которое никогда не работало;
2 . то, которое вышло из строя;
3. то, которое изначально попало не на свое место.
Закон товарного рынка
Если на рынке имеются две соперничающие и несовместимые технологии,
доминировать будет худшая из них.
Принцип «Бетамакса11»
Если имеется всего лишь один производитель некоторого медицинского изделия,
то цена окажется несуразной.
Закон Гриффина
Чем какой-то медицинский аппарат дороже, тем реже его будут использовать.
Закон Малкомба
Если медицинское изделие работает идеально, его снимут с производства.
Закон ненадёжности
Человеку свойственно ошибаться, но по-настоящему все запутать может только
компьютер.
Закон Грира
Компьютерная программа делает то, что вы приказали ей делать, а вовсе не
то, что вам бы хотелось, чтобы она делала.
Законы ненадежности по Гилбу
1. Компьютеры ненадежны, но люди ненадежны еще больше.
2. Любая система, которая зависит от надежности человека, ненадежна.
3. Разнообразие ошибок, которые не поддаются обнаружению, безгранично — в
противоположность обнаружимым ошибкам, число которых по определению
ограничено .
4. Вложения средств в надежность растут до тех пор, пока не превысят
возможного урона от ошибок или пока кто-либо не решит, что пора, наконец,
заняться более полезным делом.
Закон Ярука
Если дешевле купить новое устройство, руководство компании будет настаивать
на ремонте старого.
Следствие:
• Если дешевле отремонтировать старое устройство, руководство компании будет
настаивать на приобретении самой последней модели.
«Бетамакс» — первый домашний видеомагнитофон, выпущенный корпорацией «Sony» в
1965 г.
Закон Фротингема
Срочность всегда обратно пропорциональна важности.
Дилемма Девриса
Если вы случайно нажимаете на клавиатуре сразу две клавиши, на экране
появляется та литера, которая вам не нужна.
Теория выборочного надзора
Тот единственный раз за день, корда вы позволили себе откинуться в кресле и
расслабиться, оказывается единственным разом, когда по офису проходит ваш
начальник .
Наблюдение Лоунгейера
Задавать дурацкие вопросы легче, чем исправлять дурацкие ошибки.
Закон Боговича
Тот, кто сомневается, вероятно, прав.
Закон Джонсона
Количество мелких недомоганий среди сотрудников любой организации обратно
пропорционально состоянию здоровья самой этой организации.
Закон Сандиленда
Неожиданно образовавшееся свободное время будет растрачено впустую.
Законы откладывания по Доуну
1. Чем более искусно кто-то владеет умением откладывать на потом, тем менее
искусным ему надо быть во всем прочем.
2. Чем медленнее кто-то работает, тем меньше ошибок он делает.
Перечень удобных отговорок и оправданий:
1. Мы всегда делали это именно так.
2. Я не знал, что вам это нужно было так срочно.
3. Никто не велел мне действовать.
4. Я жду, когда мне дадут «добро».
5. Откуда мне было знать, что это совсем не то?
6. Это — ее работа, а вовсе не моя.
7. Подождите, пока вернется начальница, и спросите у нее.
8. Обычно мы делаем не так уж много ошибок.
9. Я не думал, что это было столь важно.
10. Я настолько занят, что просто не в состоянии снова и снова возвращаться
к этому.
11. Мне казалось, что я вам об этом уже говорил.
12 . Меня сюда брали не для этого.
Закон Драммонда о подборе персонала
Идеальное резюме поступит на следующий день после того, как вакансия
окажется заполненной.
Принцип перепечатки
Ошибки при перепечатывании всегда идут в направлении максимального
запутывания .
Принцип доставки
Документы и рентгенограммы, которые действительно срочно необходимы, всегда
отправляют не в то здание.
Следствие:
• Если они попадают в то здание, то оказываются не в том кабинете.
Орнитологическая аксиома Лонгсэма
Трудно парить рядом с орлами, когда работаешь рядом с индюками.
Шесть законов офисной мерфологии
1. Важные документы, не содержащие никаких ошибок, обязательно породят
ошибки на почте.
2. Конторское оборудование, которое безупречно функционирует в течение
нормального рабочего дня, выйдет из строя, когда вечером вы захотите
использовать его в личных целях.
3. Вышедшее из строя офисное оборудование будет прекрасно работать, как
только прибудет специалист по его ремонту.
4. Конверты и марки, которые никак не хотят приклеиваться, будут сами
липнуть к разным предметам, когда вам этого вовсе не хочется.
5. Жизненно важные бумаги будут проявлять свою жизнеспособность,
самопроизвольно перебираясь с того места, где вы их оставили, туда, где вы не в
состоянии их найти.
6. На последнего из ушедших с работы или уволенных взвалят ответственность
за все существующие огрехи — пока не уйдет или не будет уволен следующий
сотрудник.
Закон Пинтоу
Сделайте кому-то одолжение — и это станет вашей работой.
Закон Коннора
Если какая-либо бумага носит конфиденциальный характер, ее непременно
оставят в копировальном устройстве.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
Литпортал
КРИПТОНОМИКОН
Нил Стивенсон
КРИПТА
Аэропорт стилизован под составленные в ряд малайские общественные дома.
Свежепокрашенный телетрап вытягивается, как исполинская минога, и
присасывается неопреновым ртом к борту самолета. Пожилые японские туристы не трогаются
с мест, оставляя проход бизнесменам и словно говоря: «Идите вперед, те, кого
мы тут навещаем, никуда не торопятся».
Пока Рэнди идет по трапу, влага из воздуха и конденсат реактивного топлива
в равных пропорциях оседают на его коже. Лицо потеет. По счастью, аэропорт,
несмотря на внешнее сходство с малайскими бунгало, внутри не уступает самым
современным аэропортам мира. Кондиционированный воздух шибает в голову. Рэнди
ставит сумки на пол и минуту стоит, собираясь с мыслями, под исполинской
картиной кисти Лероя Неймана1, изображающей султана во время игры в конное поло.
Зажатый возле иллюминатора в коротком и тряском полете, он так и не сходил в
туалет, поэтому теперь направляется прямо туда и журчит с такой силой, что из
писсуара доносятся тирольские переливы.
Рэнди, абсолютно счастливый, делает шаг назад и замечает человека,
отступающего от соседнего писсуара. Это японский бизнесмен, летевший в одном с ним
самолете. Месяца два назад Рэнди вообще не смог бы помочиться в его присутст-
1 Нейман, Лерой, самый знаменитый ныне живущий американский живописец,
официальный художник пяти Олимпиад. Пишет в яркой, на грани кича,
экспрессионистской манере. Среди его работ — портреты спортсменов, эстрадных знаменитостей,
президентов.
вии, а сейчас просто не заметил, что кто-то рядом есть. Для Рэнди всегда было
страшной проблемой пописать при посторонних, но недавно он отыскал
чудодейственное средство: не воображать себя доминирующей особью, а просто уйти в свои
мысли настолько, чтобы не замечать окружающих. Если ты не можешь отлить при
чужих, значит, ты чересчур озабочен тем, как занять достойное место в жизни.
— Высматривали строительный участок Министерства информации? — спрашивает
бизнесмен. Ему носить темно-серый в мелкую полоску костюм так же естественно,
как Рэнди — футболку с пятой конференции хакеров и шорты.
— Ой! — выпаливает Рэнди, злясь на себя. — Совсем забыл, что надо его
высматривать .
Оба смеются. Японец виртуозным движением извлекает визитную карточку.
Рэнди, чтобы достать свою, приходится лезть в бумажник. Они меняются карточками,
как принято в Азии — двумя руками одновременно. Ави заставлял Рэнди
отрабатывать этот трюк, пока у того не стало получаться почти правильно. Оба
кланяются, отчего в соседних компьютеризированных писсуарах автоматически с грохотом
сливается вода. Открывается дверь, входит престарелый нип во главе сребровла-
сого полчища.
Отставной американский сержант Шон Дэниел Макги в своих военных
воспоминаниях, фотокопию которых Рэнди таскает в сумке, называет японцев нипами. Это
грубая расистская кличка. С другой стороны, все зовут американцев — янки.
Назвать японца нипом — то же самое? Или это все равно, что назвать китайца
китаезой? В многочасовых переговорах, в мегабайтах электронной почты, все без
исключения — Рэнди, Ави, Джон Кантрелл, Том Говард, Эберхард Фёр и Берил —
время от времени сокращали «японец» до «яп» — точно так же, как они говорят
«операционка» вместе «операционная система». Но, разумеется, яп — тоже
отвратительная расистская кличка. Наверное, все дело в том, с каким чувством ты
это произносишь. Если просто хочешь сказать короче — не кличка. А вот если в
тебе клокочет расовая ненависть, чем временами грешит Шон Дэниел Макги, то
все совсем иначе.
Данного конкретного японца, согласно карточке, зовут ГОТО Фурудененду
(«Фердинанд Гото»). Рэнди в последнее время немало бился над организационными
схемами некоторых крупных японских компаний и уже знает, что новый знакомый
носит загадочный титул вице-президента по особым проектам в «Гото
инжиниринг» . Еще Рэнди усвоил, что организационные схемы крупных японских компаний
— полная туфта, и должность может не значить решительно ничего. Вероятно,
куда примечательнее фамилия — та же, что у основателя фирмы.
Карточка Рэнди представляет его как Рэндалла Л. УОТЕРХАУЗА («Рэнди»), вице-
президента по развитию сетевых технологий корпорации «Эпифит».
Гото с Уотерхаузом выходят из уборной и идут по пиктограммам с изображением
багажа, которые тянутся через весь аэропорт, как хлебные крошки.
— У вас сейчас другое время? — бодро спрашивает Гото, следуя (как
предполагает Рэнди) тексту английского учебника. У него приятная внешность и
обезоруживающая улыбка. С виду ему за сорок; впрочем, японцы старятся по совершенно
иному алгоритму, так что кто его знает.
— Нет, — говорит Рэнди. Как всякий программист, он отвечает на такие
вопросы неудачно — коротко и правдиво. Разумеется, Гото на самом деле безразлично,
какое у него время. Ави, будь он здесь, использовал бы вопрос по назначению —
как начало ни к чему не обязывающей болтовни. До тридцати Рэнди страдал из-за
своей неловкости, теперь ему плевать. Очень может быть, скоро он станет ею
гордиться. Сейчас, ради общего дела, он решает напрячь какие-никакие светские
навыки.
— Я прилетел в Манилу несколько дней назад и успел перестроиться.
— Успешно ли идут ваши дела в Маниле? — отстреливается Гото.
— Да, очень хорошо, спасибо, — врет Рэнди, который уже успел мобилизовать-
ся. — А вы прямиком из Токио?
Улыбка на лице Гото застывает.
— Да.
Это, по сути, покровительственный ответ. Штаб-квартира «Гото инжиниринг» —
в Кобе, значит, он никак не мог лететь через Токио. Тем не менее, Гото
ответил «да», поскольку за время короткой заминки осознал, что говорит с янки,
для которого «Токио» означает «Япония» или «откуда вы там взялись».
— Простите, — говорит Рэнди. — Я хотел сказать, из Осаки. Гото ослепительно
улыбается и отвешивает легчайший поклон.
— Да! Я сегодня из Осаки.
На выдаче багажа Уотерхауз и Гото разделяются, обмениваются улыбками на
паспортном контроле и вновь сталкиваются на выходе. Кинакутцы в кипенно-белых
кителях с золотым шитьем и белых перчатках бросаются на пассажиров, предлагая
везти в отель.
— Вы тоже остановились в «Фут Меншн»? — спрашивает Гото. Это самый большой
и самый шикарный отель в Кинакуте. На самом деле Гото знает ответ заранее:
завтрашние переговоры расписаны, как запуск космического челнока.
Рэнди в нерешительности. К тротуару только что подкатил самый большой «мер-
седес-бенц», какой он видел в жизни. Стекла автомобиля не просто запотели —
по ним буквально ручьями бежит вода. Водитель в ливрее «Фут Меншн»
выскакивает наружу, чтобы погрузить в автомобиль мистера Гото и его багаж. Достаточно
сделать шаг, и Рэнди мигом домчат до шикарного отеля, где можно будет принять
душ, завалиться голым на кровать и смотреть телевизор, потягивая французское
вино по сто долларов за бутылку, сходить в бассейн, сделать массаж.
В этом-то, собственно, и проблема. Его уже и так разморило от
экваториальной жары. Рано расслабляться. Он на ногах всего шесть или семь часов. Надо
работать. Усилием воли он удерживает себя на месте. От натуги его прошибает
такой пот, что все в радиусе нескольких метров должно бы окутаться влажной
дымкой.
— Очень бы хотелось поехать с вами, но у меня еще пара дел.
Гото понимает.
— Может быть, выпьем вечером по рюмочке.
— Оставьте мне сообщение, — говорит Рэнди.
«Мерседес» трогается с ускорением в семь д, Гото машет рукой из-за
тонированного стекла. Рэнди поворачивается на сто восемьдесят, заходит в «Данкин
Донате», где принимают валюты восьми государств, и насыщается. Потом снова
выходит наружу и делает едва заметное движение в сторону стоянки. Таксист
всем телом бросается вперед и срывает у него с плеча сумку.
— Министерство информации, — говорит Рэнди.
Только время может показать, так ли султанату Кинакута необходимо
исполинское сейсмо-вулкано-цунами-термоядерноустойчивое Министерство информации с
подземными этажами, наполненное компьютерами и коммутаторами. Однако султану
показалось, что это круто. Он пригласил каких-то озабоченных немцев
спроектировать здание, и «Гото инжиниринг», чтобы его построить. Разумеется, по части
знания природных катастроф японцы кого хошь переплюнут, за исключением,
возможно, некоторых народов, которых к строительству не привлечешь по причине
полного вымирания. Кроме того, они, как и немцы, кое-что знают о бомбежках.
Разумеется, есть субподрядчики и немерено консультантов. Ави каким-то
образом уболтал местных чиновников и отхватил для «Эпифита(2)» жирный заказ на
системную интеграцию. Это значит собрать вместе то, что сделали другие, и
следить за установкой компьютеров и прокладкой линий.
Дорога к строительному участку на удивление коротка. Город Кинакута не так
и велик, а султан проложил достаточно восьмирядных шоссе. Такси проносится по
насыпному полуострову, огибает останки пика Элиза, минует два въезда в Техно-
град и сворачивает на никак не отмеченную дорогу. Внезапно они оказываются в
хвосте у пустых самосвалов — японских бронтозавров, с большим и гордым
логотипом «ГОТО». Навстречу ползут такие же самосвалы, только полные. Таксист
выруливает на правую полосу и с полмили едет мимо колонны, преодолевая подъем —
у Рэнди один раз закладывает уши. Дорога проложена в ущелье. Вскоре ее
стискивают головокружительные зеленые склоны, которые, как губка, пропитаны
вечным туманом. Сквозь дымку иногда проблескивают яркие краски — цветы или
птицы , Рэнди сказать не может. Контраст между мглистой зеленью и дорогой,
разъезженной шинами размером со средний дом, ошеломляет. Невозможно понять, где
ты.
Такси останавливается. Шофер повернулся и смотрит выжидательно. В первый
миг Рэнди думает, что тот сбился с дороги и ждет указаний. Дальше дороги нет.
Посреди мглистого леса, как по волшебству, раскинулась автостоянка. Рэнди
видит современные вагончики с логотипами японских, американских, немецких фирм,
десятка два легковушек и несколько автобусов. Все признаки крупного
строительства налицо, плюс несколько дополнительных, скажем, над мусорным
контейнером дерутся два сексуально озабоченных самца мартышки. Нет только самого
котлована. Просто стена джунглей в конце дороги, такая зеленая, что кажется
почти черной.
— Вас подождать? — спрашивает таксист.
Рэнди смотрит на счетчик и быстро пересчитывает местные деньги в доллары.
Получается, что поездка обошлась ему в десять центов. «Да», — говорит он и
вылезает из машины. Довольный таксист откидывается на спинку сиденья и
закуривает .
Рэнди стоит и некоторое время смотрит на вход в пещеру, отчасти потому, что
зрелище того стоит, отчасти потому, что из устья веет приятным холодом. Потом
идет через стоянку к вагончику с надписью «Эпифит».
Там сидят три молодые кинакутки, которые видят его впервые, тем не менее,
отлично знают, кто он такой, и всячески демонстрируют свою радость. Для
защиты от арктической стужи кондиционеров у них поверх белых блузок накручены
длинные куски цветастой материи. Все они — воплощение деловитости и
расторопности. По всей Юго-Восточной Азии Рэнди встречает девушек, которым бы
возглавлять «Дженерал Моторс» или что-нибудь в таком роде. Они быстро сообщают о
его прибытии по рациям и сотовым, извлекают на свет сапоги, каску, мобильник,
все — с его фамилией. Через пару минут дверь вагончика открывает молодой ки-
накутец в каске и грязных сапогах, представляется Стивом и ведет Рэнди к
входу в пещеру. Вглубь уходит дощатый пешеходный настил, освещенный цепочкой
зарешеченных фонарей.
Первые метров сто они идут по совершенно прямой штольне шириною в два
самосвала и пешеходную дорожку. Рэнди ведет рукой по стене. Она грубая и пыльная,
а не гладкая, как в природной пещере. Заметны свежие следы буров.
Эхо подсказывает, что впереди что-то изменится, и вскоре Стив выводит Рэнди
в собственно пещеру. Она так велика, что десяток исполинских самосвалов может
стоять в круг, одновременно загружаясь породой. Рэнди поднимает глаза, ища
кровлю, однако видит лишь голубоватые огни, как в спортзале, метрах в десяти
над головой. Дальше — мгла.
Стив отправляется кого-то искать. Рэнди остается один и пробует
сориентироваться. На это требуется определенное время.
Стены частью естественные гладкие, частью — грубые. Это те места, где
инженеры задумали расширить пещеру, а проходчики осуществили их замысел.
Соответственно отдельные участки пола тоже гладкие и не совсем ровные. Местами его
пробурили и взорвали, чтобы сровнять, местами досыпали щебенкой.
Главное помещение выглядит почти законченным. Здесь разместятся офисы
Министерства информации. Две другие пещеры, глубже в горе, еще расширяют. В одной
будет генераторная, в другой — системный блок.
Из бокового отверстия выходит пухлый блондин в белой каске — Том Говард,
вице-президент компании «Эпифит» по системным технологиям. Он снимает каску,
машет Рэнди и подзывает его рукой.
Туннель, ведущий в системное помещение, достаточно большой, чтобы по нему
проехала легковая машина, хотя не такой гладкий и ровный, как главная
штольня. Почти всю его ширину занимает ленточный транспортер, нагруженный влажной
серой породой. По сложности и цене он так же далеко ушел от обычного
транспортера, как тактический истребитель F-15 «Игл» от биплана времен Первой
мировой. Рядом с ним можно говорить, но невозможно слушать, поэтому Том, Рэнди
и кинакутец, назвавшийся Стивом, метров сто идут молча, пока не оказываются в
следующей выемке.
Здесь мог бы разместиться небольшой одноэтажный дом. Транспортер идет через
середину пещеры и пропадает в следующем отверстии — порода ползет из дальних
недр горы. Разговаривать за грохотом по-прежнему невозможно. Пол залит
бетоном, через каждые несколько метров торчат трубки, из которых свешиваются
оранжевые провода — оптоволокно.
В стене есть еще отверстие — видимо, от этой пещеры ответвляются несколько
боковых. Том ведет Рэнди туда и почти сразу предостерегающе берет за локоть:
впереди пятиметровый колодец, вниз уходит деревянная лестница.
— То, что ты сейчас видел, — главная коммутаторная, — говорит Том. — Когда
ее закончат, получится самый большой маршрутизатор в мире. В соседних
комнатах мы разместим компьютеры и систему хранения. По сути — самый большой в
мире RAID с большим-пребольшим кешем.
RAID означает избыточный массив недорогих дисков — способ надежно и дешево
хранить большое количество информации. Как раз то, что нужно для
информационного рая.
— Мы пока еще расширяем соседние помещения, — продолжает Том, — и кое на
что там наткнулись. Думаю, тебе будет интересно. — Он поворачивается и
начинает спускаться по лестнице. — Ты знаешь, что в войну у японцев здесь было
бомбоубежище?
У Рэнди в кармане — отксеренная карта из книги. Он вынимает ее и подносит к
лампочке. Разумеется, высоко в горах отмечен «ВХОД В БОМБОУБЕЖИЩЕ И КОМАНДНЫЙ
ПУНКТ».
— И командный пункт? — спрашивает Рэнди.
— Ага. Откуда ты знаешь?
— Межбиблиотечный абонемент, — отвечает Рэнди.
— Мы не знали, пока не попали сюда и не нашли старую электропроводку. Ее
пришлось убирать, чтобы проложить нашу.
Рэнди начинает спуск.
— Колодец был засыпан камнями, — говорит Том, — но мы видели, что вниз
тянутся провода и, значит, внизу что-то есть.
Рэнди нервно глядит наверх.
— Засыпан камнями? Тут что, был обвал?
— Нет, — отвечает Том, — его завалили японцы. Десятки наших рабочих две
недели разбирали камни вручную.
— И куда вели провода?
— К лампочкам, — говорит Том. — Обычная электропроводка — не линии связи.
— Тогда что они хотели здесь спрятать? — спрашивает Рэнди. Он уже на нижних
ступенях и видит пещеру размером примерно с комнату.
— Сейчас увидишь. — Том щелкает выключателем.
Пещера примерно с гараж на одну машину. Пол ровный, гладкий. У стены —
деревянный стол, стул и шкаф, все в пятидесятилетней серовато-зеленой плесени.
И еще металлический ящик, покрашенный защитной краской, с японскими иерогли-
фами на крышке.
— Я его взломал, — говорит Том. Он подходит к ящику и откидывает крышку.
Внутри, до самого верха, книги.
Рэнди смотрит ошалело.
— А ты думал — золотые слитки? — смеется Том.
Рэнди садится на пол, обхватывает колени и, раскрыв рот, смотрит в ящик.
— Тебе плохо? — спрашивает Том.
— Тяжелое, тяжелое дежа-вю, — говорит Рэнди.
— От этого?
— Да, — отвечает Рэнди. — Я их уже видел.
— Где?
— У бабушки на чердаке.
Рэнди выбирается из лабиринта пещер на стоянку. Воздух приятно согревает,
но, не успев добраться до вагончика, он уже обливается потом. Рэнди
возвращает сапоги и каску, прощается с тремя сотрудницами и снова дивится их
вниманию. Впрочем, ничего странного: он не какой-нибудь чужак. Он — акционер,
важное лицо в компании, на которую они трудятся. Кормилец или эксплуататор, это
уж как вам угодно.
Рэнди идет через стоянку — очень медленно, чтобы не раскочегарить
метаболическую топку. Рядом с такси, на котором он приехал, стоит другое; водители
высунулись в окошки и треплются.
Почти у самого такси Рэнди оборачивается на пещеру. В черном зеве стоит
человек , крошечный рядом с исполинскими самосвалами Гото. Седой, сгорбленный,
жилистый, в спортивном костюме и сандалиях он выглядит довольно подтянуто.
Стоит спиной к Рэнди, лицом к пещере. В руках — длинный букет цветов. Старик
словно врос в грязь.
Вагончик «Гото инжиниринг» открывается. Молодой японец в белой рубашке,
полосатом галстуке и оранжевой каске сбегает по ступеням и быстро идет к
старику. На почтительном расстоянии он останавливается и кланяется. Рэнди довольно
мало общался с японцами и не знает тонкостей этикета, но ему сдается, что это
исключительно глубокий поклон. Молодой человек подходит к старику и жестом
приглашает его в вагончик. Старик, по всей видимости, растерян — наверное, в
его время пещера выглядела иначе, — однако позволяет увести себя с дороги, по
которой ездят самосвалы.
Рэнди садится в такси и говорит: «Фут Меншн».
Он наивно думал, что будет читать воспоминания Шона Дэниела Макги
неторопливо, вдумчиво, с начала до конца. Размечтался! По дороге к отелю он
вытаскивает из сумки ксерокопию начинает безжалостно листать страницы. Большая часть
книги не имеет отношения к Кинакуте — это про то, как Макги сражался на Новой
Гвинее и Филиппинах. Макги — не Черчилль, зато обладает некой легкостью
слога, так что даже самые банальные истории читаются с интересом. Надо думать,
его рассказы пользовались большим успехом у барной стойки; наверняка сотни
подвыпивших сержантов убеждали Макги записать это все, если он когда-нибудь
доберется живым до Южного Бостона.
Он добрался, но в отличие от других американцев с большим опозданием. Его
перебросили в султанат Кинакуту, где в то время находились примерно четыре
тысячи японских солдат. Этим объясняется одна особенность книги. В
большинстве военных мемуаров День Победы над Германией или Японией происходит на
последней странице или, по крайней мере, в последней главе, потом герой
возвращается в свой город и покупает «бьюик». Однако у Макги после Дня Победы — еще
добрая треть страниц. Когда Рэнди пролистывает все до августа 1945-го, у него
на коленях остается пугающе толстая стопка. Видимо, сержанту Макги было что
излить на бумагу.
К тому времени война давно переместилась ближе к Японии. Как многие другие
гарнизоны, оставшиеся не у дел, японцы на Кинакуте занялись разведением
огородов в ожидании редких подводных лодок, которыми командование вывозило самые
ценные грузы и самых нужных специалистов, например авиамехаников. Когда по
радио прозвучал призыв Хирохито сложить оружие, гарнизон подчинился
дисциплинированно и (надо полагать) с большой радостью.
Оставался пустячок: найти, кому сдаться. Союзники готовились вторгнуться в
Японию и далеко не сразу нашли время для гарнизонов вроде кинакутского. Макги
весьма желчно описывает сумятицу в Маниле. Здесь автор теряет выдержку, а
повествование — художественность. Он начинает брюзжать. Через двадцать страниц
автор высаживается на Кинакуте и стоит навытяжку, пока их капитан принимает
капитуляцию японского гарнизона. Выставляет часовых у входа в пещеру, в
которой укрылись несколько несгибаемых самураев. Организует разоружение японцев,
которые измождены до последней крайности. Оружие и боеприпасы топят в море,
одновременно доставляют еду и медикаменты. Макги помогает саперам натянуть
колючую проволоку вокруг летного поля, превращенного в лагерь для
интернированных .
Рэнди проглядывает все это по диагонали. Внезапно его взгляд цепляют слова
«пронзали», «крики», «чудовищный». Он возвращается на несколько страниц назад
и начинает читать внимательно.
Предыстория такова: начиная с 1940-го японцы согнали тысячи туземцев с гор
острова на жаркие, нездоровые берега. Эти рабы расширяли пещеры под
бомбоубежище и командный пост, улучшали дорогу на вершину пика Элиза, где
разместилась станция слежения, укрепляли берег и как мухи мерли от малярии, речной
лихорадки, дизентерии, недоедания и непосильного труда. Те же туземцы или их
безутешные соплеменники наблюдали из редутов высоко в горах, как Шон Дэниел
Макги и другие американцы разоружают японцев и сгоняют на летное поле. Весь
следующий день, пока часовые делили время между пьянством и сном, туземцы в
джунглях готовили копья, а едва луна прожектором осветила спящих японцев,
разом высыпали из леса. Здесь Макги начинает сыпать такими словами, как «орда»,
«саранча», «ревущее полчище», «черный легион, вырвавшийся из ада», «вопящая
масса», и другими, от которых не может отделаться. Туземцы аккуратно
разоружили и уложили на землю часовых, однако трогать их не стали, потом закидали
ветками колючую проволоку и хлынули на летное поле. Рассказ занимает двадцать
страниц. Это, помимо прочего, история о том, как один добродушный сержант из
Южного Бостона заработал нервное расстройство на всю жизнь.
— Сэр?
До Рэнди постепенно доходит, что дверца открыта, а такси стоит под навесом
гостиницы «Фут Меншн». Дверцу придерживает худощавый молодой посыльный, не
похожий на тех кинакутцев, которых Рэнди встречал до сих пор. Именно так Шон
Дэниел Макги описывает горных туземцев.
— Спасибо, — говорит Рэнди и не забывает дать ему щедрые чаевые.
Комната обставлена мебелью, которая разработана в Скандинавии, но собрана в
Кинакуте из древесины исчезающих пород. За окнами — горы, однако, с
балкончика видно кромку воды, разгружающийся контейнеровоз и почти весь мемориальный
садик, разбитый японцами на месте резни.
Рэнди ждут несколько сообщений и факсов, по большей части от членов
корпорации «Эпифит». Все здесь и сообщают, в каких комнатах разместились. Рэнди
распаковывает сумки, принимает душ и отправляет рубашки в стирку. Потом
удобно устраивается за столом, включает ноутбук и открывает бизнес-план
корпорации «Эпифит(2)».
ЯЩЕРИЦА
Бобби Шафто и его товарищи выехали прокатиться с ветерком.
По Италии.
Италия! Охренеть можно! Что творится?
Не его ума дело. Его дело расписано во всех мелочах. Так подробно пришлось
объяснять, потому что в этом во всем нет ни хрена смысла.
В доброе старое время на Гуадалканале командир говорил ему: «Шафто,
уничтожь этот дот», — и дальше Шафто был сам себе хозяин. Мог идти, бежать,
ползти. Мох1 подкрасться с ранцевым подрывным зарядом или стоять в сторонке и
поливать точку из огнемета. Не важно, лишь бы достичь цели.
Цель нынешней миссии выше разумения Бобби Шафто. Его, лейтенанта Еноха Ро-
ота, трех других морпехов, включая радиста, и трех друзей из английских ВДВ
будят посреди ночи и гонят в последний мальтийский док, еще не уничтоженный
люфтваффе. Там ждет подлодка. Они забираются внутрь и часа так двадцать
четыре режутся в карты. Идут все больше на поверхности, где подлодки развивают
намного большую скорость, хотя иногда погружаются — видимо, так надо.
Когда их следующий раз выпускают на плоский верх субмарины, снова глухая
ночь. Они в бухточке у каменистого, изрезанного берега — это все, что Шафто
может разглядеть в лунном свете. Их ждут два грузовика. Команда открывает
люки в палубе субмарины, начинается разгрузка. В первый грузовик земляки из МПФ
США. забрасывают мешки с мусором. Тем временем друзья из британских ВДВ
вытащили из другого отсека субмарины ящики и что-то собирают во втором грузовике
с помощью гаечного ключа и крепких словечек. Собранный агрегат накрывают
брезентом раньше, чем Шафто успевает хорошенько его рассмотреть, но, судя по
виду, это такая штука, которую предпочтительно направлять от себя.
Два чернявых усача слоняются но берегу, курят и препираются с капитаном
подлодки. После разгрузки им отдают несколько ящиков. Чернявые вскрывают два
ящика на пробу и, по-видимому, остаются довольны.
До сих пор Шафто не знает даже, на каком они материке. Когда он увидел
берег, то решил, что в Северной Африке. Глядя на чернявых, решает, что в
Турции.
Наконец встает солнце, и Шафто (лежа в кузове едущего грузовика на мешках с
мусором и выглядывая из-под брезента) видит дорожные указатели и церкви.
Испания или Италия. Наконец мелькает указатель «ROMA.». Значит, Италия. Стрелка
направлена прочь от встающего солнца, значит, они к югу или юго-востоку от
Рима. Кроме того, они южнее какого-то Неаполя.
Однако Шафто не слишком часто выглядывает наружу. Это не поощряется.
Водитель грузовика болтает по-местному, порой он останавливается перекинуться с
кем-нибудь парой слов. Иногда разговор похож на дружеский треп. Иногда — на
спор по поводу правил дорожного этикета. Иногда он более тихий. Постепенно до
Шафто доходит, что водитель дает взятки на блокпостах. Это что ж такое? Два
грузовика вражеских солдат, укрытых всего-навсего брезентом, преспокойно едут
через воюющую страну? Страну, где у власти фашисты? Какая халатность!.. Ему
хочется вскочить, отбросить брезент и сделать итальяшкам втык. Чтоб
хорошенько выскребли здесь все зубной щеткой! Вконец разболтались. Нипы, что ни
говори , уж если объявляют войну, то, по крайней мере, воюют без дураков.
Ладно, хрен с ними, с итальянцами, пусть живут. Вправлять им мозги было бы
нарушением приказов, которые Шафто помнил назубок, пока мысль, что они и
впрямь едут по вражеской территории, не вышибла у него из башки все
остальное . И если бы эти приказы не исходили непосредственно от полковника Чаттана,
Бобби им не поверил бы.
Они встанут лагерем и будут довольно долго играть в карты. Радисту тем
временем скучать не придется. Эта фаза операции должна продлиться примерно
неделю. В какой-то момент их постараются уничтожить немцы или, может быть,
итальянцы, если вдруг раскачаются. Когда это случится, они должны будут послать
радиограмму, сжечь лагерь, выехать на такое-то поле, которое сойдет за аэро-
дром, и ждать, пока их заберут британские летчики.
Шафто поначалу не поверил ни одному слову — решил, что это такой британский
юмор, подначка для начала разговора. Он вообще плохо понимает англичан,
поскольку (по его личным наблюдениям) у них и у американцев несколько разное
представление о юморе. Говорят, юмор еще есть у некоторых жителей Восточной
Европы, но Шафто ни с кем из них не знаком, и потом им сейчас, скорее всего,
не до смеха. Так или иначе, трудно понять, всерьез англичанин или
подкалывает .
Все предположения, что это розыгрыш, рассеиваются после выдачи оружия. Для
организации, чья цель — убивать, армия выдает его исключительно неохотно. А
если и выдает, то полное говно. Морпехи сами выписывают себе «томми» из
Америки: начальство хочет, чтобы они убивали, но не дает из чего!
Однако подразделение 2702 — совсем другая песня. Даже рядовым раздают
«томпсоны». А на случай, если кто-то еще не поверил в серьезность задания, —
ампулы с цианидом. Последний скепсис развеивает лекция полковника Чаттана о
том, как правильно застрелиться. («Удивительно, сколько вполне толковых ребят
запарывают эту внешне простую процедуру».)
Теперь до Шафто доходит, что у приказов есть невысказанное примечание: да,
кстати, если какие-нибудь итальянцы, которые на самом деле заправляют в
Италии, настоящие всамделишные фашисты, с которыми мы воюем, если кто-нибудь из
них вас заметит и почему-либо захочет сорвать наш маленький план (понимать
который вам вовсе не обязательно) — непременно убейте их. А если не
получится, пожалуйста, убейте себя, поскольку вы наверняка справитесь с этим лучше
фашистов. И не забудьте лосьон для загара!
Вообще-то задание Шафто скорее по душе. Уж во всяком случае, здесь не хуже,
чем на Гуадалканале. Что сбивает с толку (думает он, поудобнее устраиваясь на
мешках с загадочным мусором и выглядывая из-под брезента), так это полное
непонимание цели.
Ребята из взвода то ли все убиты, то ли нет; Шафто вроде бы по-прежнему
слышит крики, но их трудно различить за гулом прибоя и несмолкающим треском
очередей. Тут до него доходит, что кто-то наверняка жив, иначе зачем бы нипам
стрелять.
Он ползет к тому концу бревна, который ближе к пулемету, делает несколько
глубоких вдохов, привстает и прыгает через бревно! Теперь он явственно видит
устье пещеры, лисий хвост огня разрезан в мозаику противогранатной сеткой.
Все на удивление тихо. Шафто оглядывается и видит неподвижные тела.
Черт! Живых на берегу нет, японцы просто расстреливают боезапас, чтобы не
вытаскивать ленту. Шафто морпех, он понимает.
Дуло разворачивается — его засекли. Он как на ладони. Можно нырнуть в
листву, но нипы прочешут ее огнем, и ему все равно крышка. Бобби Шафто
расставляет ноги, наводит на пещеру кольт сорок пятого калибра и жмет на курок. Ствол
пулемета смотрит в точности на него.
Но не стреляет.
Кольт щелкает. Магазин пуст. Все тихо, слышны только гул прибоя и крики.
Шафто убирает кольт, выхватывает револьвер.
Кричат незнакомым голосом.
Имперский морской пехотинец выскакивает из пещеры, на уровне глаз Шафто.
Правый зрачок Бобби, мушка и нип оказываются на одной линии. Шафто успевает
дважды нажать на курок и почти наверняка попадает.
Имперский морской пехотинец запутывается в противогранатной сетке и падает
Шафто под ноги.
Через мгновение из пещеры выпрыгивает второй — даже не с криком, а с каким-
то бессвязным всхлипом.
Он неудачно прыгает и ломает голень — Шафто слышит хруст. Тем не менее, нип
бежит к морю, нелепо припадая на сломанную ногу. На Шафто он даже не смотрит.
Кровь хлещет у него из шеи и плеч. Видно, как на бегу болтаются куски мяса.
Бобби прячет револьвер в кобуру. Надо бы сорвать с плеча винтовку и
пристрелить нипа, но он слишком ошарашен.
Что-то красное мелькает в устье пещеры. Шафто поднимает глаза, но не может
ничего разобрать в зрительном шуме джунглей.
Снова мелькает что-то красное, раздвоенное, как язык у рептилии.
Движущийся кусок живых джунглей вываливается из пещеры и чешет по склону
вниз, сминая верхушки растений.
Оно на берегу. Шпарит на четырех лапах, низко к земле. На мгновение
замирает и поводит языком в сторону имперского морского пехотинца, который
вприскочку ковыляет через прибойную полосу ярдах в пятидесяти впереди.
Песок взметается, как дым из-под горящих шин гоночного автомобиля. Ящер
покрывает расстояние до нипа в одну, две, три секунды, хватает его под колени,
валит в прибой. Тащит покойника на берег. Укладывает рядом с мертвыми
американцами , обходит раза два и начинает есть.
— Сержант! Приехали! — зовет рядовой Фланаган. Еще не проснувшись, Шафто
отмечает, что голос у рядового Фланагана спокойный, значит, на них не напали.
Шафто открывает глаза в тот самый миг, когда с открытого кузова срывают
брезент, и видит над собой голубое итальянское небо, разорванное по краям
ветками деревьев.
— Бля! — говорит он.
— Чего такое, сержант?
— Я всегда так говорю, когда просыпаюсь, — отвечает Шафто.
Новый дом оказывается старым каменным амбаром на оливковой ферме, или
плантации, или как там называется место, где выращивают оливки. В Висконсине про
такой сразу бы сказали, что он заброшенный. Как здесь, Шафто не знает. Крыша
частично просела под непомерным весом глиняной черепицы, окна и двери сорваны
с петель и распахнуты всем ветрам. Дом большой, и после нескольких часов
работы кувалдой один из грузовиков удается загнать внутрь, чтобы его не
заметили с воздуха. Из второго выгружают мешки с мусором, и водитель-итальянец
уезжает на нем в неведомом направлении.
Капрал Бенджамин, радист, лезет на оливы и опутывает весь двор медной
проволокой. Друзья отправляются на рекогносцировку, земляки начинают
разбрасывать мусор. Это, в частности, итальянские газеты за несколько месяцев. Все
они развернуты, страницы перепутаны, сложены как попало. Какие-то статьи
вырезаны, какие-то обведены или отмечены карандашом. Приказы Чаттана постепенно
всплывают у Шафто в мозгу. Он складывает газеты в угол амбара — старые вниз,
новые сверху.
Целый мешок наполнен основательно докуренными бычками. Марка европейская,
Шафто ее не знает. Он ходит с мешком, как сеятель, и горстями разбрасывает
чинарики, по большей части там, где кто-нибудь и впрямь будет работать: под
столом у капрала Бенджамина и под козлами, которые они сколотили, чтобы есть
и играть в карты. То же с салатом из винных и пивных пробок. Равное
количество пивных и винных бутылок закатывается по углам амбара. Бобби работа
нравится. Он бросает бутылки сильно, как квортербек из «Стил Бэй Паркер» отважным
крайним форвардам.
Десантники возвращаются, и происходит смена — земляки идут знакомиться с
местностью, друзья выгружают остальной мусор. Побродив с час, сержант Шафто,
рядовые Фланаган и Кюль выясняют, что оливковое ранчо расположено на длинной,
вытянутой с севера на юг полоске земли. На западе круто уходит вверх
коническая гора, подозрительно смахивающая на вулкан. На востоке через несколько
миль начинается море. На севере — непроходимые заросли колючего кустарника,
на юг1 продолжаются сельхозугодия.
Чаттан велел отыскать место для секретки, по возможности ближе к амбару. К
закату Шафто определяется: каменистый выступ на склоне вулкана, в получасе от
дома и метров на пятьсот выше.
На обратном пути он едва находит амбар, так здорово он спрятан. Десантники
закрыли светомаскировкой все дырки, даже провалы в крыше, и вполне уютно
разместились внутри. Разбросанный мусор (к бычкам и пробкам теперь прибавились
куриные перья и кости, апельсинная кожура и прядки отстриженных волос)
создает впечатление, что они тут, по меньшей мере, год. В этом, видимо, весь
смысл.
Примерно треть жилплощади отхватил себе капрал Бенджамин. Он включил
радиопередатчик, тепло светятся лампы. Кроме того, у него куча бумажек. Часть,
подобно окуркам, липовая. Однако после ужина, когда солнце заходит не только
здесь, но и в Лондоне, он садится и начинает выстукивать морзянкой.
Шафто, как и все остальные, знает азбуку Морзе. Друзья и земляки сидят за
столом, готовясь всю ночь резаться в карты, и одним ухом ловят стук ключа,
однако слышат сплошную галиматью. В какой-то момент Шафто подходит и
заглядывает Бенджамину через плечо. Нет, он не спятил, все так и есть:
XYHEL ANAOG GFQPL TWPKI AOEUT
и так далее, страница за страницей.
На следующий день они роют сортир и до половины наполняют его двумя бочками
стандартного армейского образца стопроцентно чистого патентованного говна.
Согласно приказу Чаттана, они льют говно порциями, перемежая комканными
обрывками итальянских газет, дабы создать впечатление, что оно попало сюда
естественным образом. Если не считать интервью лейтенанту Рейгану, это худшая
небоевая работа, которую Шафто когда-либо поручала Родина. Он объявляет отдых
до конца дня всем, кроме капрала Бенджамина, который до двух ночи выстукивает
галиматью.
На следующий день они принимаются за наблюдательный пункт: ходят туда-сюда,
туда-сюда, протаптывают тропинку, оставляя рядом армейского образца срач.
Рядовые Фланаган и Кюль заносят на гору вьючник и прячут его за камнями. Во
вьючнике — книги с силуэтами итальянских и немецких кораблей, такие же
справочники по самолетам, бинокли, подзорные трубы, фотопринадлежности, пустые
блокноты и карандаши.
Хотя Бобби Шафто и заправляет этим спектаклем, ему никак не удается улучить
минуту наедине с лейтенантом Енохом Роотом. Роот избегает его с самого
памятного полета на «Дугласе». Наконец, примерно на пятый день, Шафто припирает
его к стенке — уходит вместе с несколькими рядовыми к амбару, оставив Роота в
секретке, потом неожиданно возвращается.
При появлении Шафто Роот вздрагивает, но не слишком огорчается. Он
закуривает итальянскую сигарету, предлагает вторую Шафто. Тот, к своей досаде,
обнаруживает , что из них двоих нервничает он сам. Роот по обыкновению спокоен.
— 0!кей, — говорит Шафто, — что ты увидел? Когда смотрел в бумаги, которые
мы подложили мертвому мяснику?
— Они все были на немецком, — отвечает Роот.
— Бля!
— По счастью, — продолжает Роот, — я немного знаю этот язык.
— Ах да. У тебя ведь мать немка?
— Да, она была врач при миссии, — говорит Роот. — На случай, если это
несколько развеет твое предубеждение против немцев.
— А отец — голландец.
— Верно.
— И чего их понесло на Гуадалканал?
— Помогать страждущим.
— Ясно.
— Итальянский я тоже немного знаю. В Церкви его слышишь довольно часто.
— Охренеть! — восклицает Шафто.
— Однако мой итальянский сильно испорчен латынью, которую отец заставил
меня выучить. Местным жителям он, наверно, показался бы несколько архаичным. Я
бы говорил, как алхимик семнадцатого века или кто-то в таком роде.
— Или как поп? На это бы они клюнули.
— Если припрет, — соглашается Енох, — попробую завести клерикальный
разговор , и посмотрим, что из этого выйдет.
Они выпускают дым и смотрят на широкий водный простор впереди. Шафто знает,
что это называется Неаполитанский залив.
— Ладно, — говорит Шафто, — так что было в тех бумагах?
— Много подробной информации о военных конвоях из Палермо в Тунис.
Похищенной , вероятно, из немецких секретных источников.
— Старых конвоях или...
— Конвоях, которые только должны выйти, — спокойно отвечает Роот.
Шафто тушит окурок и некоторое время молчит. Потом произносит: «Мудрено,
бля», — встает и идет к амбару.
ЗАМОК
Как раз когда Лоуренс Притчард Уотерхауз сходит с поезда, какой-то гад
выплескивает ему в лицо ведро соленой воды со льдом. Мерзавцев много, водяная
канонада продолжается без остановки. Тут он понимает, что никого рядом нет.
Это просто неотъемлемое свойство местной атмосферы, как туман в Лондоне.
Лестница на виадук, ведущий к зданию вокзала, защищена стенами и крышей,
так что получается исполинская органная труба, она резонирует в инфразвуковом
диапазоне от ударов воды и ветра. Как только Уотерхауз вступает на лестницу,
в лицо перестает хлестать, и он может уделить должное внимание феномену.
Влага и воздух взбиты штормом в пену, лишенную явных закономерностей.
Микрофон, подвешенный в воздухе, зарегистрировал бы белый шум — полное
отсутствие информации. Однако шум, ударяя в длинную трубу лестницы, вызывает
физический резонанс, который ухо Лоуренса воспринимает как низкий гул. Труба
извлекает закономерность из шума! Эх, сюда бы Алана!
Уотерхауз голосом подбирает интервалы к основному тону: октаву, квинту,
кварту, большую терцию и так далее. Каждый из этих звуков вызывает в трубе
больший или меньший резонанс. Это звукоряд медных духовых инструментов. Ему
удается сносно воспроизвести сигнал горниста. Получается вполне узнаваемая
побудка.
— Как мило!
Уотерхауз стремительно оборачивается. За его спиной дама втаскивает на
лестницу саквояж размером с тюк сена. Она немолода и сложена, как шкаф.
Несколько секунд назад, в поезде, у нее на голове был пышный городской
перманент . Соленая вода сбегает по лицу и шее под плотное платье серой йглмской
шерсти.
— Мэм, — говорит Уотерхауз и втаскивает саквояж на лестницу. Они оба вместе
с багажом оказываются на узком крытом мосту, ведущем через пути к вокзалу. В
боковых стенах — окна; Уотерхауз смотрит через струящуюся по стеклам
полудюймовую толщу влаги на Атлантический океан, и ему плохеет. Океан — в нескольких
метрах и явно хочет подобраться еще ближе. Возможно, это обман зрения, но
кажется, что волны вздымаются вровень с мостом, хотя до земли не меньше двадца-
ти футов. Каждая весит не меньше, чем все товарные составы Великобритании,
вместе взятые. Хочется рухнуть плашмя и стравить. Лоуренс зажимает уши.
— Вы — музыкант? — спрашивает дама.
Уотерхауз оборачивается. Дама внимательно оглядывает его форму, ища знаки
отличия, потом поднимает лицо и улыбается, как добрая бабушка.
В этот миг до Уотерхауза доходит, что она — немецкая шпионка. Мама родная!
— Только в мирное время, мэм, — говорит он. — Сейчас люди с хорошим слухом
нужны для другого.
— А! — восклицает дама. — Так вы слушаете?
Уотерхауз улыбается.
— Пип! Пип! — говорит он, изображая радар. (Вообще-то речь о
радиопеленгаторе. Как-то Алан увидел это слово с опечаткой — радиопедератор, и с тех пор,
услышав его, начинает неудержимо каламбурить.)
Дама в восхищении.
— Меня зовут Харриет Йррт. — Она протягивает руку.
— Хью Хьюз.
— Очень приятно.
— Взаимно.
— Вам, вероятно, надо будет где-то остановиться. — Дама притворно краснеет.
— Простите. Я лишь предположила, что вам на Внешний.
Внешний означает Внешний Йглм. Сейчас они на Внутреннем.
— Вы совершенно правы, — отвечает Уотерхауз.
Как все другие географические названия на Британских островах, сочетания
Внутренний и Внешний Йглм — историческое недоразумение, восходящее корнями к
какому-то древнему и, вероятно, забавному эпизоду. Внутренний Йглм по-
настоящему даже не остров — он связан с материком песчаной косой, заливаемой
приливом; теперь здесь дамба, по которой проложены шоссе и железнодорожные
рельсы. Внешний Йглм отстоит от Внутреннего на двадцать миль.
— Мы с мужем держим небольшой пансион, — говорит миссис Йррт, — и будем
очень рады, если вы у нас остановитесь.
Так Уотерхауз оказывается у Йрртов. Вместе с мистером и миссис Йррт он
проводит весь вечер у единственного источника тепла — угольного тостера,
вмурованного на место камина. Время от времени мистер Йррт открывает дверцу и
подсыпает щепотку угля. Миссис Йррт носит еду и тянет из Уотерхауза секретные
сведения. Она примечает его слегка асимметричную походку и выясняет, что он
болел полиомиелитом. Он органист, а у них в гостиной есть фисгармония — она
упоминает об этом.
Первый раз Уотерхауз видит Внешний Йглм в шпигат. Собственно, он даже не
знает, зачем этот шпигат нужен, кроме как чтобы туда блевать. Еще до отплытия
команда парома подробно проинструктировала его и полдюжины остальных
пассажиров насчет блева. Суть состояла в том, что, если перегнуться через борт, вас
наверняка смоет волной; лучше встать на четвереньки и целить в шпигат. Однако
чаще он видит в отверстие не воду, а какую-нибудь далекую точку на горизонте,
или чаек в небе, или отчетливый трезубый силуэт Внешнего Йглма.
Зубья, называемые Схры, это базальтовые останцы. Поскольку идет Вторая
мировая война, а Внешний Йглм ближе всего к Битве за Атлантику, сейчас они
усеяны антеннами и белыми пунктами радиосвязи. Есть и четвертая Схра,
поменьше, ее легко принять за обычный холм. Она высится над единственным портом
Внешнего Йглма (он же единственное поселение на острове, если не считать
военно-морскую базу в противоположном конце). Четвертую Схру венчает замок,
номинально принадлежащий Найджелу Сент-Джону Глумторнби-Уайдаболоту — новая
штаб-квартира подразделения 2702.
Весь город можно обойти за пять минут. Разъяренный петух гоняет по главной
улице заморенную овцу. На Схрах лежит снег, здесь же это просто серое кроше-
во, неотличимое от мостовой, пока в него не наступишь и не упадешь копчиком.
Энциклопедия все пишет с большой буквы: Город, Замок, Гостиница, Паб,
Пристань. Уотерхауз посещает Сортир, дабы избавиться от последствий качки, и
выходит на Улицу. Подъезжает Автомобиль, он же Такси. Уотерхауз садится и по
пути мимо Парка замечает Памятник (древние йглмиане колошматят окаянных
викингов) . Перехватив его взгляд, Водитель сворачивает в Парк, дабы показать
скульптуру во всей красе.
Это одна из тех многофигурных композиций, которые несут в себе целый
рассказ , и занимает соответствующую площадь. Пьедестал вырублен из местного
базальта и покрыт с одной стороны письменами, в которых Уотерхауз по картинкам
в энциклопедии узнает йглмские руны. На непросвещенный взгляд они выглядят
бессмысленной последовательностью рубленных Х-ов, I, L, прямых и перевернутых
V, дефисов и звездочек. Однако это неиссякаемый источник гордости для...
— Мы не покорились римлянам с их Юлием Цезарем, — говорит таксист, — и
алфавит их не приняли.
«Большая Йглмская Энциклопедия» посвятила рунам пространную статью. Автор
берет настолько воинственный тон, что читать почти физически больно. «Вопреки
измышлениям английских исследователей, обычай йглмиан избегать на письме
плавных линий и закруглений не только не свидетельствует о дикости, но
придает начертанию особую строгую красоту. Это исключительно функциональный способ
письма для местности, где после уничтожения англичанами лесов подавляющая
часть образованного грамотного сословия страдает хроническим обморожением».
Чтобы получше рассмотреть композицию, Уотерхауз опускает мутное стекло.
Холодный ветер в лицо окончательно прогоняет морскую болезнь; у него даже
мелькает мысль, как бы войти в контакт со Шлюхой.
Тут он, увы, соображает, что Шлюха, если у нее есть хоть капля мозгов, — на
противоположной стороне острова, там, где военно-морская база.
— А это кто сбоку? — спрашивает Уотерхауз, указывая на угловую часть
композиции, где жалкая, растоптанная личность в железном ошейнике с обрывком цепи
трусливо взирает на лихую сечу, учиненную дюжими йглмскими молодцами.
Уотерхауз знает ответ, но соблазн спросить слишком велик.
— Кха! — Таксист как будто откашливает мокроту. — Думаю, он с Внутреннего
Йглма.
— Конечно.
Беседа разбередила в таксисте мстительную злость, которую можно остудить
только быстрой ездой. К замку ведет обледенелый серпантин с десятком
смертельно опасных поворотов. Уотерхауз рад, что не идет пешком, но от
стремительных виражей на скользкой дороге его снова укачивает.
— Кха! — говорит таксист после десятиминутного молчания (к этому времени
три четверти подъема уже позади). — Они римлян чуть не поклонами встречали.
Перед викингами стелились. Не удивлюсь, если сейчас там немцы!
— Кстати, — перебивает Уотерхауз. — Остановитесь, пожалуйста. Дальше я
пойду пешком.
Таксист обескуражен, но сдается, когда Уотерхауз объясняет, что в противном
случае придется долго чистить салон, и даже завозит вещмешок на Схру и
оставляет на вершине.
Подразделение 2702 в лице Лоуренса Притчарда Уотерхауза, ВМФ США, прибывает
в замок пятнадцатью минутами позже. По дороге он успевает еще раз повторить
свою легенду, чтобы войти в образ. Чаттан предупредил, что в замке будут
слуги , которые все видят и обо всем судачат. Проще всего было бы отослать их на
материк, но это значит обидеть герцога, благородно предоставившего замок
вместе с прислугой. «Вам придется, — сказал Чаттан, — выработать модус вивенди».
Уотерхауз посмотрел в словаре, что это означает «образ жизни», и согласился.
Замок — груда обломков размером с Пентагон. С подветренной стороны имеются
крыша, электропроводка и прочее украшательство вроде дверей и окон. В этой
части замка (других Уотерхауз пока осмотреть не успел) можно забыть, что ты
на Внешнем Йглме, и воображать себя в более зеленых и благодатных краях вроде
Горной Шотландии.
На следующий день он вместе с дворецким, Гхнксом, делает вылазку в прочие
части здания и, к своей радости, обнаруживает, что попасть туда можно не
иначе как через двор: все внутренние переходы замурованы, чтобы остановить
сезонную миграцию скрггов, юрких длиннохвостых зверьков, которые считаются
символом острова. Сегментация, при всех своих неудобствах, хороша с точки зрения
секретности.
И Уотерхауз, и Гхнкс облачены в дубовые одежды из натуральной йглмской
шерсти , у дворецкого при себе гальванический люцифер. Это нечто весьма древнее.
Когда Уотерхауз вынимает флотский фонарик, Гхнкс (ему самому лет сто) только
снисходительно улыбается. Тихим голосом, словно заглаживая серьезное
нарушение этикета, он объясняет, что гальванический люцифер несравненно лучше,
поэтому дальнейший разговор о фонарике только доставит всем лишнее смущение. Он
ведет Уотерхауза в особую каморку сразу за кладовкой, расположенной через
одно помещение за комнатой, которая непосредственно примыкает к буфетной.
Каморка предназначена исключительно для гальванического люцифера и всего, что к
нему прилагается. Сердце устройства составляет дутая сферическая колба
объемом примерно с галлонную кружку. Гхнкс, у которого то ли гипотермия, то ли
болезнь Паркинсона на ранней стадии, прилаживает к шару стеклянную воронку.
Снимает с полки оплетенную бутыль. На бутыли надпись: «ЦАРСКАЯ ВОДКА», внутри
плещется ярко-оранжевая жидкость. Гхнкс вынимает притертую стеклянную пробку,
обнимает бутыль, наклоняет ее вперед, и оранжевая жидкость через воронку
булькает в сферическую колбу. Попадая на стол, она прожигает в нем новые дыры
вдобавок к тысячам старых. От них поднимается что-то очень похожее на дым и
страшно едкое. У Лоуренса начинает першить в легких.
Гхнкс выстругивает электрод из цельного куска графита. В колбу с царской
водкой опущены аноды, катоды и прочее, все это на зажимах из чистого золота.
От колбы тянутся толстые провода в асбестовой обмотке ручного плетения. Они
уходят в рабочую часть гальванического люцифера — медную миску, закрытую
линзой Френеля, как на маяке. Выстругав электрод нужных размера и формы, Гхнкс
заталкивает его в боковое отверстие миски и небрежно щелкает Франкенштейнов-
ским рубильником. Искра вспыхивает на контактах, как шутиха.
В первый миг Уотерхауз думает, что стена рухнула и прямо на них светит
солнце. Однако Гхнкс просто включил гальванический люцифер и теперь
поворачивает бронзовый винт, так что скоро свет становится в десять раз ярче.
Пристыженный Уотерхауз прячет фонарик в пижонский чехол на поясе и первым выходит
из комнаты. Гхнкс идет следом. Уотерхауз чувствует на затылке жар
гальванического люцифера. «Старушка будет светить часа два», — важно сообщает Гхнкс.
Им и впрямь удается выработать модус вивенди: Уотерхауз ногой открывает
старую дверь, Гхнкс из соседнего помещения обводит комнату лучом света, как
огнеметом, отчего скрргы десятками и сотнями с писком пускаются наутек.
Уотерхауз осторожно забирается внутрь, обычно перелезая через обломки крыши или
верхнего этажа, и быстро осматривается, прикидывая, сколько нужно сил, чтобы
приспособить это помещение для более эволюционно развитых организмов.
Ползамка в разное время сгорело при пожарах, учиненных берберийскими
пиратами, молниями, Наполеоном и курением в постели. Берберийские пираты
потрудились основательнее других (возможно, просто хотели согреться), а может, в
этой части замка у стихий было больше времени довершить начатое огнем. Так
или иначе, Уотерхауз находит место, где не очень много придется разгребать и
где с помощью брезента и досок можно быстро выгородить нужную площадь. Это
помещение в прямо противоположной стороне от жилой части замка, то есть, от-
крыто зимним штормам, зато скрыто от любопытных взглядов прислуги. Уотерхауз
измеряет его шагами, потом возвращается к себе, оставив Гхнкса разбирать
гальванический люцифер.
Он составляет план будущих работ, пустив в ход дотоле невостребованные
инженерные навыки. Затем пишется заявка на материалы, которая, естественно,
включает в себя множество цифр: 100 8Т 2x4 и так далее. Уотерхауз
переписывает все это словами: сто восьми футовых два на четыре. Это можно понять
превратно, поэтому он формулирует иначе: СТО ДОСОК ДВА НА ЧЕТЫРЕ ДЮЙМА ДЛИНОЙ
ВОСЕМЬ ФУТОВ.
Потом вынимает листок, похожий на бухгалтерскую ведомость, разделенный
вертикальными линиями на графы по пять колонок. В эти колонки переписывает
сообщение :
TWOBY FOURB OARDS ONEHU NDRED
COUNT LENGT HEIGH TFEET2
и так далее. Он использует только каждую третью строку.
С самого отъезда из Блетчли-парка Уотерхауз носит при себе несколько
листков папиросной бумаги, ложась спать, прячет под подушку. Сейчас он вынимает
их и берет один. Если не считать серийного номера наверху, там только
аккуратно отпечатанные на машинке буквы
ATHOP COGNQ DLTUI CAPRH MULEP
и так далее до самого низа.
Листок этот отпечатала в Блетчли-парке миссис Тенни, пожилая супруга
викария. У миссис Тенни странная работа. Она берет два листа папиросной бумаги,
закладывает между ними копирку и вставляет в печатную машинку. Перед нею
устройство, как в лототроне - прозрачная сфера с двадцатью пятью шарами, на
каждом — буква (весь алфавит за исключением J — она в шифровках заменяется на
I) . Прокрутив сферу предписанное число раз, миссис Тенни закрывает глаза и
наугад вынимает шар. Прочитывает букву, печатает ее, кладет шар на место,
закрывает крышку и повторяет процедуру. Время от времени в комнату заходят
серьезные люди, обмениваются с миссис Тенни любезностями и забирают готовые
листки. Дальше их переправляют таким, как Уотерхауз, а также людям в куда
более опасных обстоятельствах по всему миру. Это зовется одноразовый
шифр-блокнот.
Уотерхауз переписывает буквы из одноразового блокнота в пустые строки под
своим сообщением:
TWOBY FOURB OARDS ONEHU NDRED
ATHOP COGNQ DLTUI CAPRH MULEP
Теперь свободной остается только каждая третья строчка.
Наконец он возвращается в начало ведомости и начинает рассматривать буквы
по две. Первая буква сообщения — Т. Первая буква одноразового шифр-блокнота,
сразу под ней — А.
А — первая буква алфавита. Для Уотерхауза, который шифрует уже черт-те
сколько, она — синоним цифры 1. Точно так же Т для него равняется 19.
Складывая 1 и 19, получаем 20, то есть букву U. Поэтому в первой колонке под С
Уотерхауз пишет U.
Следующая вертикальная пара W и Т, или 22 и 19. При обычном арифметическом
2 Два на четыре доски одна сотня числом длиной 8 футов (англ).
сложении они дали бы 41, но это число слишком велико и не имеет буквенного
соответствия. Однако Уотерхауз давно не считает, как обычные люди. Он
натренировался мыслить арифметикой остатков, точнее — целочисленным делением на 25
(число букв английского алфавита без J). Это значит, что все делится на 25 и
берется только остаток. 41 разделить на 25 будет 1 и 16 в остатке.
Отбрасываем единицу, 16 превращается в букву Q. Ее Уотерхауз и пишет во второй
колонке. В третьей колонке О и Н дают 14 + 8 = 22, то есть W. В четвертой В и О,
это 2 + 14 = 16, то есть Q. В пятой Y и Р, 24 + 15 = 39. 39 разделить на 25
равно 1 и 14 в остатке. Или, как думает об этом Уотерхауз, 39 сравнимо с 14
по модулю 25. Буква для 14—0. В итоге первая шифргруппа выглядит так:
TW0BY
АТНОР
UQWQ0
Сложив случайную последовательно АТНОР с осмысленной последовательностью
TW0BY, Уотерхауз получил недешифрируемую абракадабру. Закодировав так все
сообщение, он берет новый листок и переписывает на него только шифртекст UQWQ0
и так далее.
Герцог предоставил в его распоряжение литой телефонный аппарат. Уотерхауз
снимает трубку, звонит барышне, просит соединить его с военно-морской базой и
буква за буквой диктует шифртекст радисту. Тот записывает и говорит, что
сообщение будет отправлено немедленно.
Очень скоро полковник Чаттан в Блетчли-парке получит сообщение,
начинающееся с UQWQ0. У Чаттана хранится второй экземпляр одноразового шифрблокнота,
отпечатанного миссис Тенни. Он перепишет шифртекст в ведомость, пропуская по
две строки, а ниже — буквы из одноразового шифрблокнота:
UQWQ0
АТНОР
Уотерхауз складывал, он будет вычитать. U минус А это 20 — 1 = 19, то есть
Т. Q минус Т — это 16 — 19 = -3, то есть 22 — буква W. И так далее.
Расшифровав все сообщение, он примется за дело, и, рано или поздно, сто досок два на
четыре появятся на Пристани.
ЗАЧЕМ
Бизнес-план корпорации «Эпифит» не толст и не тонок, а примерно в дюйм
толщиной . Внутренние страницы Ави распечатал на портативном принтере: четко,
глянцево, с большим интервалом. Шероховатую бумагу для обложки изготовили из
рисовой шелухи, бамбуковых очесов, дикорастущей конопли и чистейшей
ледниковой воды седые умельцы в заоблачном пещерном храме на острове, куда могут
добраться лишь экстремал-альпинисты с Западного побережья, натренированные
дышать разреженным горным воздухом. Импрессионистскую карту Южно-Китайского
моря нанесли на нее воссозданные по молекулам каллиграфы династии Мин,
обмакивая кисточки из гривы единорога в тушь, которую слепые монахи-затворники
вручную растирают из сажи, полученной при сжигании частиц Истинного Креста.
Само содержание бизнес-плана подчинено логической структуре, взятой
прямиком из «Оснований математики». Предприниматели рангом пониже покупают
программы для составления бизнес-планов — пакеты стереотипных текстов с пустыми
графами. Ави и Берил составили столько бизнес-планов, что могут строчить их с
чистого листа. Бизнес-планы Ави выглядят примерно так:
ЗАДАЧА: В [название компании] , по нашему глубочайшему убеждению, [делать
то-то и то-то, что мы собрались делать] и увеличивать прибыль акционеров — не
просто взаимодополняющие виды деятельности; они неразрывно связаны.
ЦЕЛЬ: Увеличить прибыль акционеров [делая то-то и то-то].
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ (отпечатано на отдельном листке, красным по желтому): Чтобы
приблизиться к этому документу, вы должны быть умны, как Иоганн Карл Фридрих
Гаусс, ловки, как слепой чистильщик сапог из Калькутты, непреклонны, как
генерал Уильям Текумси Шерман, богаты, как английская королева, непрошибаемы,
как фанаты «Ред Соке», и способны в случае надобности принять командование
средней подлодкой с ядерными ракетами. В противном случае уничтожьте его как
высокорадиоактивные отходы и обратитесь к квалифицированному хирургу с
просьбой ампутировать вам обе руки по локоть и удалить оба глаза. Это
предупреждение необходимо, потому что однажды, лет сто назад, одна маленькая старушка из
Кентукки вложила сто долларов в компанию по производству сухофруктов, которая
обанкротилась и вернула ей только девяносто девять. С тех пор мы у
правительства под колпаком. Если вы пренебрегли вышесказанным, читайте дальше на свой
страх и риск — вы точно останетесь без единого цента, и до конца жизни будете
отбиваться от термитов в лепрозории на берегу Миссисипи.
Все еще читаете? Отлично. Теперь, когда мы отпугнули слабаков, давайте
перейдем к делу.
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ: Мы соберем [столько-то денег], потом [сделаем то-то и
то-то] и увеличим прибыль акционеров. Хотите подробности? Читайте дальше.
ВСТУПЛЕНИЕ: [Этот тренд], о котором знает каждая собака, и [тот тренд],
такой невероятно заумный, что вы сейчас, вероятно, впервые о нем прочли, вместе
с [во-о-он теми трендами], которые на первый взгляд кажутся совершенно
несвязанными, привели нас к (защищенному коммерческой тайной, патентом, авторским
правом и торговой маркой) прозрению, что мы можем увеличить прибыль
акционеров [делая то-то и то-то]. Нам потребуется $ [ крупная сумма] и [довольно
скоро] мы превратим ее в $ [еще более крупная сумма], если только не [рак на
горе свистнет].
ДЕТАЛИ:
Стадия 1: Приняв обеты трезвости и безбрачия, сменив все наше материальное
достояние на холщовое рубище, мы (см. прилагающиеся резюме) переедем в
скромный комплекс из поломанных картонных коробок в центральной части пустыни
Гоби , где земля настолько дешевая, что нам еще станут приплачивать, и прибыль
акционеров начнет расти еще до начала настоящей работы. На дневном рационе,
состоящем из горсти сырого риса и чашки воды, мы начнем [делать то-то и то-
то] .
Стадии 2, 3, 4, ... п — 1: Мы будем [делать то-то и то-то], неизменно
увеличивая в процессе прибыль акционеров, если только [Земля не столкнется с
метеоритом диаметром в тысячу миль, в каковом случае некоторые допущения
придется пересмотреть: см. табл. 397-413].
Стадия п: Еще не высохнут чернила на наших нобелевских дипломах, как мы
конфискуем имущество конкурентов и тех идиотов, которые вложились в их жалкие
фирмы. Самих конкурентов мы продадим в рабство. Вся прибыль поступит
акционерам, которые вряд ли это заметят, потому что, как явствует из табл. 265,
компания к тому времени будет круче Британской империи эпохи расцвета.
ТАБЛИЦЫ: [Множество листов, заполненных убористыми цифирками и снабженные
для наглядности графиками, которые все экспоненциально взлетают до небес,
если не считать некоторых псевдослучайных колебаний, введенных для большего
правдоподобия.]
РЕЗЮМЕ: Посмотрите «Великолепную семерку», там есть все, что необходимо о
нас знать. По-хорошему вы должны сами приползти на коленях и со слезами
выпрашивать привилегию платить нам зарплату.
Для Рэнди и остальных участников корпорации бизнес-план — Тора, график
работы , философский трактат, динамический, живой документ. Его таблицы —
палимпсесты, связанные с банковскими счетами и финансовыми документами компании,
они автоматически обновляются при поступлении или списании денег1. Этим
занимается Берил. Ави занимается словами — основным, абстрактным планом и
конкретными частностями, которые наполняют таблицы. Все это тоже меняется от
недели к неделе, по мере того, как Ави получает сведения из статей в азиатском
«Уолл-стрит джорнал», разговоров с правительственными чиновниками в
засиженных мухами шенженских караоке-барах, материалов космофотосъемки и заумных
технических журналов по оптоволоконным технологиям. Кроме того, Ави
переваривает все, что предлагают Рэнди и другие участники корпорации, и вносит это в
бизнес-план. Раз в квартал они фиксируют текущее состояние бизнес-плана,
слегка лакируют его и рассылают инвесторам.
План № 5 будет разослан на первую годовщину компании. Предварительный
черновик пришел недели две назад по электронной почте, и Рэнди не стал его
читать, сочтя, что и так все знает. Однако в последнее время он по кое-каким
намекам сделал вывод, что прочитать все-таки стоит.
Поэтому врубает ноутбук, подключает его к телефонной розетке, открывает
программу удаленного доступа и набирает калифорнийский номер. Дозванивается с
ходу — отель современный, а в Кинакуте современная телефонная связь.
В маленьком, душном, постоянно темном, пахнущем нагретой пластмассой
закутке посреди безликого офиса, снимаемого компанией «Новус Ордо Секлорум Системе
инкорпорейтед» и зажатого между юридической конторой и турбюро в банальнейшем
здании диско-эры на одной из улиц Лос-Альтоса, штат Калифорния, просыпается
модем и выдавливает из себя шум. Сигнал путешествует по дну Тихого океана в
виде вспышек в стеклянной нити, такой прозрачной, что, будь океан из такого
же материала, с Гавайев была бы видна Калифорния. Информация попадает в
компьютер Рэнди, который в ответ тоже выплевывает шум. Модем в Лос-Альтосе
вместе примерно с пятью другими присоединен к задней панели писишного системного
блока, который работает день и ночь вот уже восемь месяцев. Семь месяцев
назад отключили монитор, потому что он только зря жрал электричество. Потом
Джон Кантрелл, который сам и поставил компьютер в офисе компании, забрал
монитор, поскольку одному из программистов, работающих над новой версией
«Ордо» , потребовался второй экран. Через некоторое время Рэнди отключил мышь и
клавиатуру, потому что без монитора в систему может попасть только плохая
информация. Теперь слабо жужжащий белый обелиск стоит без всякого человеческого
интерфейса, только зеленый светодиод одноглазо пялится на темный пейзаж
пустых коробок из-под пиццы.
Однако есть толстый коаксиальный кабель, соединяющий его с Интернетом.
Компьютер Рэнди некоторое время общается с ним в терминах РРР-протокола, то есть
соединения «точка с точкой», а затем тоже становится частью Интернета; он
может посылать информацию в Лос-Альтос, и одинокий компьютер, который зовут
Надгробие, или, для краткости, просто Гроб, перенаправит ее в сторону
нескольких десятков миллионов других машин.
Гроб, или tombstone.epiphyte.com (под таким именем его знает Интернет),
влачит жалкое существование почтовых ящиков и кэша для файлов. Он не делает
ничего такого, с чем тысячи он-лайновых сервисов не справились бы лучше и
дешевле . Однако Ави, с его гениальной способностью воображать наихудшие
мыслимые сценарии, потребовал, чтобы у них была собственная машина, и чтобы Рэнди
и остальные строчка за строчкой прочли исходники ядра операционки на предмет
дырок в защите. В каждой витрине каждого книжного магазина Сан-Франциско и
окрестностей громоздятся тысячи экземпляров трех книг о том, как знаменитый
хакер перехватил контроль над парой известных он-лайновых сервисов.
Соответственно, если корпорация «Эпифит» будет пользоваться этими сервисами для сек-
ретных файлов, они не смогут с чистым сердцем сказать акционерам, что приняли
все необходимые меры безопасности. Отсюда tombstone.epiphyte.com.
Рэнди вводит логин, пароль и проверяет почту: сорок семь сообщений, в том
числе двухдневной давности от Ави (avi@epiphyte.com), у которых в теме стоит:
epiphyteBizPlan.5.4.ordo. Бизнес-план корпорации «Эпифит», пятый вариант,
четвертая версия, в формате, который может прочесть только [Новус] Ордо [Сек-
лорум], программа, принадлежащая одноименной компании, но написанная, в своей
основе, Джоном Кантреллом.
Рэнди велит компьютеру загрузить файл. Это надолго, и он прокручивает
остальную почту, смотрит отправителя, тему, размер, пытаясь для начала
прикинуть , что можно убить, не читая.
Два сообщения выделяются тем, что заканчиваются на aol.com. Это такое
место, где живут родители с детьми, но не студенты и не компьютерщики. Оба
письма от адвокатши, которая пытается уладить их с Чарлин финансовый раздел
по возможности без обид. У Рэнди сразу подскакивает давление, миллионы
капилляров в мозгу опасно вздуваются. Однако файлы коротки, темы выглядят не
страшно. Он успокаивается и решает пока об этом не думать.
Пять сообщений посланы с серверов, названия которых ему до боли знакомы.
Это та университетская компьютерная сеть, которую Рэнди прежде
администрировал . Админы, принявшие у него бразды правления, раньше задавали вопросы вроде
«Где лучше всего заказывать пиццу?» или «Куда ты запрятал скрепки?». Теперь
они шлют куски кода, написанные несколько лет назад, с вопросом: «Это ошибка
или что-то жутко умное, до чего я не могу допереть?». На них Рэнди тоже
решает пока не отвечать.
Еще десяток писем от друзей, часть просто повторяет сетевую байку, которую
Рэнди читал уже раз сто. Еще с десяток от партнеров по корпорации «Эпифит», в
основном насчет того, кто когда прилетает на завтрашние переговоры в Кинаку-
ту.
Остается еще десяток сообщений в категории, которой не существовало неделю
назад, пока не вышел свежий номер журнала «Тьюринг» со статьей про Кинакут-
ский информационный рай и фотографией Рэнди на обложке. Ави старательно
пропихивал эту статью, рассчитывая помахать ею перед инвесторами на грядущих
переговорах. «Тьюринг» настолько красочный журнал, что его и смотреть-то
невозможно без очков сварщика, поэтому редактор потребовал картинку. Фотографа
отрядили в Крипту, но она оказалась неинтересной по колориту. Начался
переполох. Фотограф вылетел в Манилу и застиг Рэнди на палубе, рядом с мотком
оранжевого кабеля, на фоне курящегося вулкана. На прилавках журнал должен был
появиться только в следующем месяце, но в Сети статью вывесили неделю назад и
тут же принялись активно обсуждать в рассылке Тайных Обожателей. Это такое
место, куда крутые программеры вроде Джона Кантрелла заходят поговорить о
последних хэш-алгоритмах и генераторах псевдослучайных чисел. Поскольку на
фотографии был Рэнди, его ошибочно приняли за идейного вдохновителя. В итоге
почтовый ящик наполнился совершенно новыми сообщениями: непрошеными советами
и критикой фанатов криптографии со всего мира. Сейчас во «Входящих» было
четырнадцать таких писем, восемь от человека, или людей, который (которые)
подписываются «адмирал Исороку Ямамото».
Есть соблазн не открывать их совсем, но загвоздка в том, что значительная
часть Тайных Обожателей раз в десять умнее Рэнди. Можете когда угодно
подписаться на их рассылку и увидеть, как математик из России килобайт за
килобайтом ругается с математиком из Индии по поводу какой-то заумной частности в
теории простых чисел, а восемнадцатилетний сосунок из Кембриджа каждые
несколько дней влезает с еще более заумным объяснением, почему оба не правы.
Письма от такого рода людей Рэнди старается, по крайней мере, проглядывать.
Тип, который подписывается адмирал Исороку Ямамото, или числом 56 (шифр, оз-
начающий Ямамото), немного его смущает. Впрочем, если люди политически с
приветом, это не мешает им сечь в математике.
Кому: randy@tombstone.epiphyte.com
От: 5 6 @laundry.org
Тема: информационный рай
У тебя размещен где-нибудь открытый ключ? Я бы хотел переписываться с тобой
по мылу, но не хочу, чтобы нас читал Пол Комсток :) Если захочешь ответить,
мой открытый ключ:
-НАЧАЛО МАССИВА ОТКРЫТОГО КЛЮЧА ОРДО -
(строки и строки абракадабры)
- КОНЕЦ МАССИВА ОТКРЫТОГО КЛЮЧА ОРДО -
Идея информационного рая хороша, однако имеет некоторые ограничения. Что,
если Филиппинское правительство перекроет ваш кабель? Что, если добрый султан
передумает, решит национализировать ваши компьютеры, прочтет все файлы? Нужен
не ОДИН информационный рай, а целая СЕТЬ — более устойчиво. Как Интернет
устойчивее одного компьютера.
Подписано:
Адмирал Исороку Ямамото, который подписывает свои сообщения
- НАЧАЛО МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
(строки и строки абракадабры)
- КОНЕЦ МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
Рэнди закрывает письмо, не отвечая. Ави не хочет, чтобы они общались с
Тайными Обожателями — неровен час кто-нибудь начнет вопить, что сперли его идеи.
Поэтому в таких случаях отправляется стандартная отписка, за которую Ави
заплатил десять тысяч долларов юристу по интеллектуальной собственности.
Следующее сообщение он читает только из-за обратного адреса:
От: root@pallas.eruditorum.org
В компьютерах, работающих под UNIX1ом, «root» — самый богоподобный из всех
пользователей: он может читать, стирать и редактировать любые файлы,
запускать любые программы, подключать новых пользователей и отсоединять старых.
«Root» в заголовке письма — все равно что «Президент» или «Генерал». Рэнди
сам был рутом в системах, из которых иные стоили десятки миллионов долларов,
и профессиональная вежливость требует хотя бы открыть письмо.
Я прочел о Вашем проекте.
Зачем Вы это делаете?
и массив цифровой подписи Ордо.
Похоже, кому-то вздумалось затеять философский диспут. Спорить с анонимным
незнакомцем в Сети — гиблое дело; обычно рано или поздно выясняется, что это
школьник, располагающий неограниченным свободным временем. Однако «root» в
адресе означает, что это либо администратор крупной компьютерной системы,
либо (что вероятнее) у него на столе стоит Линукс бокс. Даже домашний
пользователь Линукса на голову выше среднего дилетанта, болтающегося в Сети.
Рэнди открывает терминальное окно, печатает:
whois eruditorum.org
и через секунду получает массив текста от InterNIC:
eruditorum.org (Societas Eruditorum)
и почтовый адрес: а/я в Лейпциге, Германия.
Дальше перечислены несколько контактных номеров. У всех международный код
Сиэтла. Однако первые три цифры после международного кода кажутся Рэнди
знакомыми: это шлюз службы переадресации, популярной у людей, которые много
путешествуют — она перебрасывает вашу голосовую почту, факсы и все такое туда,
где вы сейчас находитесь.
Прокрутив дальше, Рэнди находит:
Последнее обновление: 18 ноября 1998
Запись создана: 1 марта 1990
«90» сразу бросается в глаза. По интернетовским меркам это доисторическая
дата. Она означает, что Societas Eruditorum здорово всех опередили, особенно
для Лейпцига, который тогда входил в состав Восточной Германии.
Domain servers in listed order:
NS. SF. LAUNDRY.ORG
...и доменное имя laundry.org, службы, которой Тайные Обожатели пользуются,
чтобы посылать анонимные сообщения, которые невозможно отследить.
Это абсолютно ничего не дает, но Рэнди не может успокоиться на том, что
отправитель — скучающий старшеклассник. Надо, наверное, послать символический
ответ. Однако есть риск, что все это выльется в какое-нибудь деловое
предложение, скорее всего от вшивой высокотехнологической фирмочки, которая ищет
деньги.
В последней версии бизнес-плана наверняка объясняется, зачем «Эпифит(2)»
строит Крипту. Можно скопировать кусок и вставить в ответ. Формулировки
скорее всего расплывчатые, для ублажения акционеров; может быть, это отпугнет
неизвестного. Рэнди щелкает по значку «Ордо» — пирамида и глаз. На экране
открывается маленькое текстовое окно с приглашением. У «Ордо» есть графический
интерфейс, но Рэнди презирает меню и кнопки. Он печатает:
>decrypt epiphyteBizPlan.5.4.ordo
и компьютер отвечает:
удостоверьте свою личность: введите пароль или «bio» для выбора
биометрического подтверждения.
Чтобы расшифровывать файл, «Ордо» нужен закрытый ключ, все 4096 битов. Ключ
хранится у Рэнди на жестком диске. Однако враги могут пробраться в номер и
прочесть содержимое жестких дисков, поэтому ключ тоже зашифрован. Для его
расшифровки «Ордо» нужен ключ к ключу. Этот второй ключ (единственная уступка
Кантрелла удобству пользователя) представляет собой фразу: цепочку слов,
которую легче запомнить, чем 4096-значное двоичное число.
Рэнди последний раз менял пароль, когда читал какие-то очередные военные
мемуары. Он печатает:
> с хриплыми криками «банзай» пьяные японцы толпой хлынули из окопов; их
штыки и мечи сверкали в свете наших прожекторов.
и нажимает «ввод». «Ордо» отвечает:
Неверный пароль.
Заново введите пароль или «bio» для выбора биометрического подтверждения.
Рэнди чертыхается и еще несколько раз вводит ключевую фразу, слегка меняя
пунктуацию. Все без толку.
В отчаянии, а также от любопытства он вводит:
bio
и программа отвечает:
Невозможно отыскать файл биометрической конфигурации. Обратись к Кантреллу
:-)
Это нечто странное. В «Ордо» нет встроенной биометрической авторизации, и
сообщения об ошибке не отсылают к Джону Кантреллу или кому другому. Очевидно,
Кантрелл написал плагин, небольшой встраиваемый модуль, для своих друзей из
«Эпифита(2)».
— Отлично, — говорит Рэнди и набирает номер Кантрелла. Отель современный.
Он попадает на голосовую почту. Кантрелл не поленился оставить информативное
сообщение.
«Это Джон Кантрелл из «Новус Ордо Секлорум» и корпорации «Эпифит». Для тех,
кто дозвонился по универсальному номеру и соответственно не знает, где я: так
вот, я в гостинице «Фут Меншн» в султанате Кинакута — посмотрите в подробном
атласе. Сейчас четыре часа дня, вторник, двадцать второе марта. Я скорее
всего в «Ядре и картечи».
Гостиничный бар «Ядро и картечь» оформлен в пиратской тематике, что совсем
не так пошло, как может показаться со слов. Помимо других музейных раритетов,
его украшают несколько бронзовых пушек, по всей видимости, настоящие. Джон
Кантрелл сидит за угловым столиком и вместе с черной ковбойской шляпой
отлично вписывается в обстановку. На столике — открытый ноутбук и супница, в каких
здесь подают ромовый пунш. Метровая соломинка соединяет супницу и Кантрелла.
Джон тянет пунш и печатает. От стойки за ним ошалело наблюдают четыре
китайских бизнесмена слегка бандитского вида; при появлении Рэнди с ноутбуком в
той стороне проносится гул: теперь их двое!
Кантрелл поднимает голову и улыбается, что у него всегда выходит довольно
зверски. Они с Рэнди торжественно жмут друг другу руку, чувствуя себя Стэнли
и Ливингстоном, хотя всего лишь прилетели на «Боинге».
— Классный загар, — ехидно замечает Кантрелл, только что не крутя ус.
Рэнди, застигнутый врасплох, вздрагивает, дважды начинает говорить, потом в
свое оправдание только трясет головой. Оба хохочут.
— Я загорел на палубе, — говорит Рэнди, — а не в гостиничном бассейне.
Последние две недели я только и делал, что затыкал дырки.
— Надеюсь, ничего такого, что угрожало бы прибыли акционеров, — с каменной
миной выдает Кантрелл.
Рэнди говорит:
— Тебе, вижу, загорать не пришлось.
— С моей стороны все отлично, — отвечает Кантрелл. — Как я и предсказывал,
куча Тайных Обожателей хочет работать над информационным раем.
Рэнди заказывает «Гиннесс».
— Еще ты предсказывал, что половина из них окажется разгильдяями или
шизиками.
— Я ж их не на работу брал, — парирует Кантрелл. — Всякой заумью занимался
Эб, так что несколько временных затыков мы проскочили.
— Крипту видел?
Кантрелл поднимает бровь и безупречно изображает параноидальный испуг.
— Точь-в-точь бункер Объединенного Командования ПВО в Колорадо-Спрингс, —
шепчет он.
— Ага! — Рэнди смеется. — Гора Шайенн.
— Слишком уж она большая, — замечает Кантрелл. Они с Рэнди думают об одном
и том же.
Поэтому Рэнди нарочно говорит наоборот:
— У султана все с размахом. Большие конные портреты в большом аэропорту.
Кантрелл мотает головой.
— Министерство информации — серьезный проект. Султан не с потолка его взял.
Идею родили технократы.
— Я слышал, при активном участии Ави.
— Да на здоровье. Главное, что за этим стоят люди вроде Мохаммеда Прагасу,
выпускники Стэнфорда, Оксфорда и Сорбонны. Все до последнего винтика
спроектировали немцы. Крипта — не очередной памятник султану.
— Да, не просто гигантомания, — соглашается Рэнди, вспоминая прохладный
машинный зал, который Том Говард строит в тысяче футов под тропическим лесом.
— Значит, этому размаху должно быть рациональное объяснение.
— Может, оно есть в бизнес-плане? — предполагает Рэнди.
Кантрелл пожимает плечами. Он тоже еще не читал.
— Первый план был последним, который я проштудировал от корки до корки. Год
назад, — сознается Рэнди.
— Хороший был план3, — говорит Кантрелл.
Рэнди меняет тему.
— Пароль забыл. Надо сделать эту твою биометрию.
— Здесь слишком шумно, — говорит Кантрелл. — Она слушает твой голос,
разлагает на всякие Фурье-шмурье, запоминает некоторые ключевые цифры. Сделаем
потом у меня в номере.
Рэнди чувствует, что надо объяснить, почему он в последнее время не смотрел
электронную почту.
— Совсем закрутился в Маниле с «АВКЛА» и всеми делами.
— что такое?
— Работа простая, — говорит Рэнди. — Есть большой кабель от Тайваня к
Лусону. На каждом конце по маршрутизатору. Есть серия коротких межостровных
кабелей , которые «АВКЛА» прокладывает на Филиппинах. Как ты понимаешь, каждый
кабель начинается и заканчивается маршрутизатором. Моя задача так их
запрограммировать , чтобы данные бесперебойно поступали с Тайваня в Кинакуту.
Кантрелл отводит взгляд, боясь, что заскучает. Рэнди чуть не хватает его за
грудки, потому что это вовсе не скучно!
— Джон! Ты — крупная компания по обслуживания кредитных карточек!
— О!кей. — Кантрелл с некоторым беспокойством смотрит на Рэнди.
— Ты хранишь свои данные на Кинакуте. Тебе надо загрузить терабайт
важнейшей информации. Твои зашифрованные данные со скоростью гигабайт в секунду
качаются себе с Филиппин на Тайвань, а оттуда в Штаты... — Рэнди делает паузу и
встряхивает бутылкой, нагнетая напряжение. — И тут возле Себу
переворачивается паром.
— И?
— Через десять минут сто тысяч филиппинцев одновременно хватаются за
телефон.
3 Кантрелл имеет в виду, что первый бизнес-план принес им миллион долларов
стартового капитала от венчурной фирмы из Сан-Матео под названием «Спрингборд
Групп».
Кантрелл кроме шуток хлопает себя по лбу.
— Черт!
— Дошло-таки! Я конфигурировал сеть так, чтобы при любом возможном раскладе
данные по-прежнему качались в кредитную компанию. Может быть, медленнее, но
качались.
— Теперь я понимаю, что тебе пришлось попотеть.
— Поэтому меня волнуют главным образом маршрутизаторы. Они вообще-то
хорошие, однако, не настолько мощные, чтобы обслуживать такую Крипту или
оправдать ее экономически.
— У Ави и Берил выходит, — говорит Кантрелл, — что коммуникационные услуги
Крипте будет предоставлять не только «Эпифит».
— Но мы тянем сюда кабель с Палавана.
— Окружение султана развило бурную деятельность, — говорит Кантрелл. — Ави
и Берил отделываются общими словами, но я побеседовал с Томом, погадал на
кофейной гуще и предполагаю, что на Кинакуту тянут еще кабель, а то и два.
— Ни фига себе, — говорит Рэнди. Это все, что приходит ему в голову. — Ни
фига себе. — Он залпом выпивает половину «Гиннесса». — Похоже на правду.
Получилось с нами, получится и с другими операторами связи.
— Нас использовали в качестве катализатора, — говорит Кантрелл, — чтобы
привлечь других.
— Ну... вопрос такой: по-прежнему ли нужен кабель с Палавана?
— Ага, — говорит Кантрелл.
— В смысле нужен?
— Нет. Я хотел сказать, ага, это вопрос.
Рэнди задумывается.
— Вообще-то с точки зрения твоей фазы операции это может быть и к лучшему.
Большая Крипта — больше работы в перспективе.
Кантрелл поднимает брови. Он понимает, что Рэнди наверняка обидно. Тот
откидывается на спинку стула и говорит:
— Мы и раньше спорили, стоит ли возиться с прокладкой кабеля и
маршрутизаторами на Филиппинах.
Кантрелл отвечает:
— В бизнес-плане всегда утверждалось, что кабель на Филиппинах выгодно
тянуть вне зависимости от Крипты.
— Почему так утверждалось в бизнес-плане, понятно, — говорит Рэнди, — чтобы
оправдать наше участие.
Больше слов не требуется. Они некоторое время пристально смотрят друг на
друга, отключившись от всего остального в баре, потом разом откидываются
назад, потягиваются и смотрят по сторонам. И вовремя. В бар как раз входит Гото
Фурудененду с толпой, как полагает Рэнди, инженеров-строителей — подтянутых,
аккуратно подстриженных японцев лет тридцати-сорока. Рэнди улыбкой приглашает
Гото за столик, потом машет официанту и заказывает несколько больших бутылок
ледяного, аж зубы сводит, японского пива.
— Кстати, — вспоминает Рэнди, — меня одолевают Тайные Обожатели.
— Умные, маниакально одержимые люди — костяк криптологии, — заявляет
Кантрелл , — хотя многие из них плохо разбираются в бизнесе.
— Или, наоборот, слишком хорошо, — говорит Рэнди, чувствуя легкий осадок
раздражения: он пришел в «Ядро и картечь» отчасти и для того, чтобы ответить
на вопрос, заданный root@eruditorum.org («Зачем Вы это делаете?»), но так
ничего и не выяснил. Скорее еще больше запутался.
Тут к ним подсаживаются Гото с компанией. Одновременно входят Эберхард Фёр
и Том Говард. Происходит обмен карточками в количестве число сочетаний из эн
по два. По-видимому, этикет требует, чтобы все основательно накачались. Рэнди
поставил японцам пива, они не хотят уступать в щедрости. Столики сдвигаются,
воцаряется атмосфера всеобщего дружелюбия. Эб считает, что тоже должен
заказать каждому пива. Скоро все вырождается в караоке. Рэнди встает и поет: «Ты,
я и собака Бу». Хороший выбор, потому что песня не требует особого чувства.
Или певческих данных.
В какой-то момент Том Говард наклоняется к Кантреллу, чтобы лучше кричать в
ухо, и кладет лапищу на спинку его стула. Одинаковые евтропииские браслеты с
надписью «Привет, доктор, заморозь меня так-то и так-то» вызывающе блестят.
Рэнди боится, что японцы заметят и начнут задавать вопросы, на которые еще
поди ответь. Том что-то напоминает Кантреллу (есть люди, которых все всегда
зовут по фамилии). Кантрелл кивает и украдкой смотрит на Рэнди. Рэнди ловит
его взгляд. Кантрелл виновато опускает глаза и начинает крутить в руках
бутылку с пивом. Том продолжает с любопытством глядеть на Рэнди. Наконец все
трое встают и перебираются в другой угол, подальше от караоке.
— Значит, ты тоже знаешь Эндрю Лоуба, — говорит Кантрелл с некоторым
боязливым уважением, как если бы Рэнди когда-то голыми руками убил человека и ни
разу об этом не обмолвился.
— Да, — говорит Рэнди, — насколько вообще можно знать такого персонажа.
Кантрелл с чрезмерным вниманием изучает пивную этикетку с обещанием каких-
то призов. Том подхватывает разговор:
— У вас был какой-то общий бизнес?
— Вообще-то нет. А можно спросить, откуда вы в курсе? В смысле, как вы
вообще услышали про Эндрю Лоуба? Из-за истории с Дигибомбером?
— Да нет, позже. Энди стал заметной фигурой в кругах, где вращаемся мы с
Томом, — говорит Кантрелл.
— Я могу представить себе Энди только в кругу робинзонов-любителей или
людей , верящих, что над ними в детстве совершали ритуальное насилие.
Рэнди произносит фразу механическим голосом, как телетайп, выдающий прогноз
погоды. Наступает пауза.
— Это позволяет восполнить кой-какие пробелы, — говорит, наконец, Том.
— что ТЬ1 подумал, когда ФБР устроило обыск в его хижине? — спрашивает
Кантрелл . К нему вновь вернулась способность улыбаться.
— Не знал, что и думать, — отвечает Рэнди. — Помню, смотрел в новостях, как
федералы выносят из шалаша коробки с вещественными доказательствами, и думал,
что в этих бумагах есть и мое имя. Но в ходе следствия оно так и не всплыло.
— ФБР на тебя вышло? — спрашивает Том.
— Нет. Думаю, они просмотрели бумаги, быстро убедились, что Энди — не Диги-
бомбер, и вычеркнули его из списка подозреваемых.
— Ну, так вот, вскоре после этого Энди Лоуб объявился в Сети, — говорит
Кантрелл.
— Верится с трудом.
— Мы тоже сперва не поверили. Я хочу сказать, мы получали его манифесты —
отпечатанные на серой бумаге из вторсырья вроде туалетной.
— Какими-то органическими чернилами на водной основе, которые сшелушива-
лись, как черная перхоть, — добавляет Том.
— Мы еще шутили, что Энди нам все запорошил своей парашей, — говорит
Кантрелл . — Когда какой-то Энди Лоуб начал размещать тирады в рассылке Тайных
Обожателей и в новостной группе Евтропии, мы подумали, что это розыгрыш.
Решили, что кто-то с блеском пародирует его стиль.
— Но все продолжалось день за днем, потом начались дискуссии, и тут мы
поняли, что это и впрямь он, — говорит Том.
— И как это совмещается с его ненавистью к технике?
Кантрелл:
— Он говорит, что всегда считал компьютеры средством разобщения людей и
атомизации общества.
Том:
— Однако, оказавшись подозреваемым номер один в деле Дигибомбера, поневоле
ознакомился с Интернетом, который, соединив компьютеры вместе, в корне их
изменил .
— О господи! — вырывается у Рэнди.
— И он думал про Интернет, занимаясь тем, чем там занимается Энди Лоуб, —
продолжает Том.
Рэнди:
— Сидя голым по шею в горном ручье и свертывая шеи мускусным крысам.
Том:
— И пришел к выводу, что компьютеры — это средство объединения общества.
Рэнди:
— и что именно Энди Лоуб его объединит?
Кантрелл:
— Ну, примерно так.
Рэнди:
— Выходит, он стал евтропийцем?
Кантрелл:
— Не совсем. Скорее он обнаружил в рядах евтропийцев трещину, о которой мы
не подозревали, и возглавил группу отколовшихся.
Рэнди:
— Мне казалось, что евтропийцы — убежденные индивидуалисты и либертарианцы.
— Да, да! — говорит Кантрелл. — Однако основное положение евтропианства —
что технология сделала нас постлюдьми. Что Homo sapiens плюс технология —
совершенно новый вид: бессмертный, вездесущий благодаря Сети и движущийся к
всемогуществу. Так вот, первыми об этом заговорили либертарианцы.
Том:
— Однако идея привлекла самых разных людей, в том числе Энди Лоуба. В один
прекрасный день он прорезался и начал вещать про коллективный разум.
— И, ясное дело, тут же получил отлуп от большинства евтропийцев, для
которых это как красная тряпка, — говорит Кантрелл.
Том:
— Не унявшись, он постепенно обзавелся сторонниками. Похоже, значительная
часть евтропийцев не так уже держится за либертарианство. Идея коллективного
разума им понравилась.
— И теперь Энди — вожак этой фракции? — спрашивает Рэнди.
— Наверное, — отвечает Кантрелл. — Они откололись и создали свою группу
новостей. Последние месяцев шесть мы о них не слышали.
— Как же вы узнали про Энди и меня?
— Он по-прежнему иногда проявляется в рассылке Тайных Обожателей, —
объясняет Том. — В последнее время они активно обсуждают Крипту.
Кантрелл говорит:
— Как только он узнал, что этим занимаетесь вы с Ави, он накатал двадцать-
тридцать килобайт убористым шрифтом. Не в самом хвалебном тоне.
— О, черт. Чего ему еще? Он выиграл дело. Оставил меня без штанов. Зачем
пинать мой труп? — Рэнди стучит себя в грудь. — Ему чего, на работу ходить не
надо?
— Он теперь вроде как адвокат, — сообщает Кантрелл.
— Ха! Воображаю.
— Он нас обличает, — говорит Том. — Капиталистический грабеж. Атомизация
общества. Создание безопасных условий для наркодельцов и клептократов
«третьего мира».
— Ну, по крайней мере, тут он угадал. — Рэнди доволен, что получил,
наконец, ответ на вопрос, зачем они строят Крипту.
РЕТРОГРАДНЫЙ
МАНЕВР
Сио — гиблая трясина. Те, кто уже отдал жизнь за Императора, вытесняют тех,
кто еще только собирается. Каждый день из-за солнца вылетают странные
двухвостые американские самолеты, убивают солдат шквальным огнем, одуряющими
разрывами бомб. Поэтому они спят в открытых могилах и выползают лишь ночью. Однако
в окопах гнилая вода кишит всякой враждебной живностью, а с заходом солнца
зуб на зуб не попадает из-за холодных дождей. Все в двадцатой дивизии знают,
что не выберутся живыми с Новой Гвинеи. Вопрос, что лучше: сдаться
австралийцам на пытки и смерть? Взорвать себя гранатой? Сидеть здесь, где днем убивают
бомбы, ночью — малярия, дизентерия, озерная лихорадка, холод и истощение? Или
идти двести миль через горы и реки в Маданг, что самоубийственно даже в
мирное время, при наличии еды и лекарств?..
Приказ именно таков. В Сио прилетел генерал Адати — первый свой самолет за
несколько недель, — приземлился на изрытом колеями септическом поле, которое
зовется тут летным, и приказал уходить через горы. Полк за полком хоронит
мертвецов, собирает остатки оборудования и скудные припасы, дожидается
темноты и движется к горам. Путь можно найти по запаху — дизентерийной вони и
смраду трупов, которые передовые полки оставляют за собой, как хлебные
крошки.
Командование остается до последнего, и с ним связисты: без мощного
радиопередатчика и шифровального оборудования генерал — не генерал, дивизия — не
дивизия. Наконец и они сворачиваются и начинают разбирать передатчик на
возможно более мелкие части. Дивизионный передатчик — огромный, мощный, такой,
чтобы пробивал до ионосферы. В нем есть генератор, трансформаторы и другие
железки, которые невозможно сделать более легкими. Связистам свои бы скелеты
перетащить через горы и вздувшиеся реки, так они поволокут на горбу
разобранный передатчик, канистры с горючим, трансформаторы...
Еще есть огромный жестяной чемодан с кодовыми книгами. Даже сухие, они
непомерно тяжелы, а сейчас еще и намокли. Тащить на себе — немыслимо.
Инструкция требует сжечь.
Связистам двадцатой дивизии не до шуток, даже черный солдатский юмор им
сейчас чужд. Если их еще может что-нибудь рассмешить, так это идея жечь
намокшие книги в болоте под проливным дождем. Если бы полить авиационным
топливом. .. но столько топлива просто нет. К тому же на столб дыма слетелись бы Р-
38, как комары на человеческое тепло.
Жечь и не надо. На Новой Гвинее все само гниет и разлагается со свистом;
долговечны лишь камни и осы. Связисты отрывают от книг обложки, чтобы потом
предъявить начальству, остальное заталкивают в чемодан и закапывают на берегу
особенно зловредной реки.
Идея не очень удачная. Однако они долго пробыли под бомбежкой. Даже если
тебя не задевает осколками, ударная волна — это каменная стена, мчащаяся со
скоростью семьсот миль в час. В отличие от настоящей каменной стены она
проходит сквозь тело, как вспышка света сквозь стеклянную статуэтку. По пути она
перестраивает все в организме вплоть до митохондрий, нарушает каждый процесс
в каждой клетке и, кроме прочего, те связи в мозгу, которые отвечают за
отсчет времени и жизненный опыт. Несколько взрывов, и сознание превращается в
бессмысленный клубок оборванных нитей. Связисты уже в меньшей степени люди,
чем когда уходили на фронт. От них нельзя ждать рассудительности. Они
закидывают чемодан грязью не для того, чтобы надежно его спрятать, а скорее
ритуально, из уважения к странной информации в книгах.
Взвалив на плечи железяки и рис, солдаты бредут к горам. Тропу,
протоптанную товарищами, на глазах затягивают джунгли. Версты — тела, смрадные поля
сражений между ошалевшими полчищами неизвестных науке микробов, насекомых,
зверей и птиц.
ВЧРП
Мачту пеленгатора устанавливают раньше, чем над новой штаб-квартирой
подразделения 2702 успевают настелить крышу, антенну закрепляют раньше, чем
подводят к ней электричество. Уотерхауз старательно делает вид, что его это
тревожит . Он дает рабочим понять: грандиозные танковые бои в африканской пустыне
— конечно, модно и романтично, однако главное сражение войны (забывая, как
всегда, про Восточный фронт) — это Битва за Атлантику. Чтобы выиграть Битву
за Атлантику, надо топить немецкие подлодки; чтобы топить, их надо прежде
найти, и хорошо бы не старым испытанным способом, когда наш конвой входит в
их гущу и взлетает на воздух. Короче, братцы, антенна должна заработать как
можно скорее.
Уотерхауз — не актер, но когда вторая пурга за неделю сносит антенну и он
всю ночь ее чинит при свете гальванического люцифера, нужного эффекта,
похоже , удается достичь. Прислуга замка всю ночь носит ему горячий чай с бренди,
а строители, увидев утром залатанную антенну, громко кричат «Ура!». Они
настолько уверены, что спасают наших ребят в Северной Атлантике, что, узнав
правду, скорее всего, разорвали бы его в клочки.
Легенда про пеленгатор до смешного правдоподобна. Настолько, что, работай
Уотерхауз на немцев, у него бы закрались подозрения. Антенна узконаправленной
модели. Она ловит сильный сигнал, когда развернута к передатчику, слабый — во
всех остальных случаях. Оператор дожидается, пока подводная лодка выйдет на
связь с другими, и крутит антенну, добиваясь наиболее сильного сигнала:
направление антенны дает пеленг. Два-три пеленга взятых с разных станций,
позволяют методом триангуляции определить координаты подлодки.
Чтобы создать видимость, станция должна работать двадцать четыре часа в
сутки, и это чуть не доканывает Уотерхауза в первые недели 1943 года. Остальные
бойцы подразделения 2702 не прибывают в срок, и спектакль целиком ложится на
его плечи.
Все в радиусе десяти миль — то есть практически все гражданское население
Йглма, или, другими словами, весь йглмский народ — видят, как на мачте
появилась антенна. Они не дураки; по крайней мере, некоторые понимают: если
антенна не крутится, то хрен от нее толку. Если она не крутится, значит, не
работает. А в таком случае что, скажите на милость, творится в замке?
Значит, Уотерхауз должен крутить антенну. Он живет в часовне: спит (если
вообще спит) в гамаке, натянутом на опасной высоте от пола (скрргы, как
выяснилось, исключительно хорошо прыгают).
Если он будет спать днем, городские зеваки увидят, что антенна не
поворачивается. Это плохо. Однако если он будет спать ночью, когда немцы отражают
радиосигналы от ионосферы, связывая подлодки в Северной Атлантике с базами в
Бордо и Лорьяне, по-настоящему серьезный наблюдатель (скажем, страдающий
бессонницей слуга или немецкий шпион, притаившийся с биноклем в скалах)
заподозрит, что неподвижная антенна — всего лишь ширма. Поэтому Уотерхауз спит пару
часов на рассвете и пару на закате, а это не на пользу здоровью. Когда же он
просыпается, ему совершенно нечего делать, кроме как просиживать за пультом
восемь-двенадцать часов кряду, смотреть, как клубится морозный пар изо рта,
вертеть антенну и вслушиваться — в тишину!
Он честно признает, что это свинство: жалеть себя, когда другие гибнут на
фронте.
Ладно, так чем же заняться, чтобы не сойти с ума? Свои действия он знает
назубок: направить антенну примерно к Западу и поворачивать туда-сюда по убы-
вающей дуге, якобы ловя подводную лодку, потом на время оставить так и
несколько раз присесть для согрева. Он сменил флотскую форму на одеяние из
теплой йглмской шерсти. Время от времени, через совершенно непредсказуемые
промежутки, врывается кто-нибудь из слух1 с кружкой бульона или чая или просто
узнать, как дела, и сообщить, как им все тут гордятся. Раз в день он пишет
стопку галиматьи — якобы результаты — и отсылает на военно-морскую базу.
Остальное время Уотерхауз думает о бабах и о математике. Одно мешает
другому. Особенно после того, как пятидесятилетнюю многопудовую повариху Бланш
прихватывает не то водянка, не то подагра, не то какая-то еще шекспировская
хворь, и на ее место берут молоденькую, хорошенькую Маргарет.
От Маргарет голова окончательно идет кругом. Когда совсем невмоготу, он
направляется в уборную (куда слуги не могут ворваться в неподходящий момент) и
берет дело в свои руки. Однако Уотерхауз еще на Гавайях узнал, что самому —
не то, что по-настоящему. Эффект слишком скоротечный.
Пока эффект еще сказывается, он успевает всерьез вгрызться в математику.
Алан передал ему кое-какие свои заметки по избыточности и энтропии в связи с
шифрацией голоса, которой занимается в Нью-Йорке. Уотерхауз прочитывает их и
доказывает несколько симпатичных лемм, которые, увы, нельзя отослать Алану,
не пренебрегая здравым смыслом и режимом секретности. Покончив с этим,
берется за теоретическую криптологию. Поработав в Блетчли-парке, он понял, как
мало пока разработана эта наука.
Немецкие подлодки слишком много болтают между собой, и командование
немецкого флота отлично об этом знает. Спецотделы давно требовали усилить
секретность и своего добились: немцы взяли на вооружение четырехдисковую «Энигму»,
чем на год посадили весь Блетчли-парк в лужу...
Чтобы принести Уотерхаузу еду, Маргарет должна идти через двор. Щеки ее
успевают раскраснеться от мороза, пар изо рта окутывает лицо шелковой
вуалеткой. . .
Лоуренс, прекрати! Тема сегодняшней лекции — четырехдисковая «Энигма»,
которую немцы зовут «Тритон», а союзники — «Акула». Используется со 2 февраля
прошлого (1942) года, и только 30 октября, когда нашли севшую на мель
немецкую подводную лодку U-559, в Блетчли-парке появились данные, необходимые,
чтобы взломать код. Две недели назад, 13 декабря, Блетчли-парк наконец
расколол «Акулу», и внутренние переговоры немцев вновь стали для союзников
открытой книгой.
Первым делом выяснилось, что немцы взломали коды торгового флота и весь год
знали, где точно искать конвои.
Все это Лоуренсу Притчарду Уотерхаузу передали несколько дней назад в
сообщении, зашифрованном с помощью одноразового блокнота. Передали, потому что
возник вопрос из области теории информации, то есть по его части: как скоро
можно заменить взломанные коды, не показав немцам, что мы раскололи «Акулу»?
Уотерхаузу не надо долго ломать голову, чтобы понять: игра крайне
рискованная . Единственный выход: сфальсифицировать некий инцидент, объяснивший бы
немцам, почему мы внезапно разуверились в своих кодах. Он пишет записку Чат-
тану и начинает шифровать ее с помощью одноразового блокнота.
— У вас ничего не случилось?
Уотерхауз вскакивает и стремительно поворачивается. Сердце бешено стучит.
Это Маргарет. Она стоит, окутанная вуалью собственного дыхания, поверх
платья и фартучка — серое шерстяное пальто, на руках, которые держат поднос с
чаем и булочками, — серые вязаные варежки. Шерстью не закрыты только лицо и
щиколотки. Щиколотки точеные; Маргарет не считает зазорным носить высокие
каблуки. Лицо никогда не видело прямых солнечных лучей и вызывает в памяти
взбитые девонширские сливки, посыпанные розовыми лепестками.
— Ой, позвольте я возьму! — выпаливает Уотерхауз и бросается вперед с
неловкостью, рожденной страстью и переохлаждением. Забирая у Маргарет поднос,
он нечаянно сдергивает одну варежку, и та падает на пол. «Простите!» —
восклицает Уотерхауз и тут понимает, что никогда прежде не видел ее рук. На
пальцах, которые он так неосторожно подставил холоду, — красный лак. Маргарет
подносит руку ко рту, согревая ее дыханием. Огромные зеленые глаза смотрят
спокойно и выжидательно.
— Простите?
— У вас ничего не случилось?
— Нет. А что?
— Антенна, — говорит Маргарет. — Уже час не крутится.
Уотерхауз едва не падает от растерянности.
Маргарет по-прежнему дышит на ладонь. Уотерхауз видит только зеленые глаза,
которые теперь смотрят искоса, с шаловливым прищуром. Маргарет бросает взгляд
на гамак.
— Спали на работе, да?
Первый порыв Уотерхауза — оправдаться, сказать правду, что он думал про баб
и шифры, поэтому забыл про антенну. Однако Маргарет предложила более удачное
объяснение.
— Виноват, — признается он. — Вчера засиделся допоздна.
— Чай вас взбодрит, — обещает Маргарет. Она снова смотрит на гамак и
надевает варежку. — Как оно?
— Что оно?
— Спать в гамаке. Удобно?
— Очень удобно.
— А можно мне попробовать?
— М-м. Туда трудно взобраться — очень высоко.
— Ну, вы ведь взобрались? — напоминает она с укоризной. Уотерхауз
заливается краской.
Маргарет подходит к гамаку и сбрасывает туфли. Уотерхаузу больно смотреть,
как она стоит босыми ногами на каменном полу не согревавшемся с тех пор, как
берберийские корсары последний раз устроили здесь пожар. Ногти на ногах у нее
тоже покрашены красным лаком.
— Мне ничуть не трудно, — говорит Маргарет. — Я — фермерская дочка.
Подсадите!
Контроль над ситуацией окончательно потерян. Язык окостенел. Уотерхауз
подходит, наклоняется, подставляет ладони. Маргарет встает на них, запрыгивает в
гамак и с хихиканьем исчезает под ворохом теплых одеял. Гамак качается
посреди часовни, как кадило, распространяя слабый аромат лаванды. Качается раз,
другой. Пятый, десятый, двадцатый. Маргарет молчит и не шевелится. Уотерхауз
стоит, как вмурованный. Впервые за несколько недель он не знает, что сейчас
будет, и совершенно от этого теряется.
— Сказка, — мечтательно произносит Маргарет, потом из-под краешка серого
одеяла, наконец, выглядывает ее личико. — Ой! — вскрикивает она и падает
обратно на спину. От резкого движения гамак ведет в сторону.
— Что случилось? — упавшим голосом спрашивает Уотерхауз.
— Я боюсь высоты! — восклицает она. — Простите, Лоуренс, я должна была вас
предупредить. Ничего, если я буду называть вас Лоуренс? — По голосу ясно, что
отказ смертельно ее обидит. А разве может Уотерхауз обидеть миленькую,
босоногую, беспомощную девушку, которая к тому же страшно напугана высотой.
— Конечно. Обязательно, — говорит он, однако прекрасно понимает, что мяч
по-прежнему на его стороне поля. — Не могу ли я вам как-то помочь?
— Я была бы очень признательна, — отвечает Маргарет.
— Ну, если бы вы слезли мне на плечи или что-нибудь в таком роде... — пред-
лагает Уотерхауз.
— Нет, все равно боюсь.
Остается одно.
— Вы не поймете меня превратно, если я залезу наверх, чтобы помочь?
— Это было бы так благородно с вашей стороны! — восклицает она.
— В таком случае...
— Но я настаиваю, что бы вы прежде исполнили свой долг1!
— Простите?
— Лоуренс, — говорит Маргарет, — когда я вылезу из этого гамака, я пойду на
кухню мыть пол, который и без того, спасибо, совершенно чист. У вас, с другой
стороны, важная работа, которая может спасти жизни сотням моряков! А вы уже и
так, нехороший мальчик, заснули на работе. Я не разрешаю вам лезть наверх,
пока не исправитесь.
— Что ж, — говорит Уотерхауз, — вы не оставляете мне выбора. Долг зовет.
Он расправляет плечи, поворачивается на каблуках и строевым шагом идет к
столу. Скрргы уже доели почти все булочки, но он наливает себе чаю и
продолжает шифровать письмо Чаттану: ТОЛЬКО ГРУБЫЙ СИЛОВОЙ ПОДХОД ПОМЕСТИТЕ КОДОВЫЕ
КНИГИ НА КОРАБЛЬ ОТПРАВЬТЕ ЕГО С МУРМАНСКИМ КОНВОЕМ ДОЖДИТЕСЬ ТУМАНА И
ВРЕЖЬТЕСЬ В НОРВЕГИЮ.
Шифровка с помощью одноразового блокнота — дело не быстрое. Делить на
двадцать пять с остатком Уотерхауз может во сне, но не когда у него сперма из
глаз брызжет.
— Лоуренс? Чем ты занят? — спрашивает Маргарет из гамака, который наверняка
с каждой секундой становится все теплее и уютнее.
Уотерхауз украдкой поглядывает на ее сброшенные туфли.
— Готовлю донесение, — отвечает он. — Что проку от наблюдений, если их не
отсылать?
— Верно, — задумчиво тянет Маргарет.
Сейчас самое время затопить железную печурку. Уотерхауз кладет немного
драгоценного угля, ведомость и только что использованный листок из одноразового
шифрблокнота.
— Сейчас станет тепло.
— Замечательно, — отзывается Маргарет. — Я вся дрожу.
Лоуренс воспринимает это как сигнал к началу спасательной операции. Через
пятнадцать секунд он в гамаке с Маргарет. Оба ничуть не удивлены, что там
очень тесно. Некоторое время они барахтаются, наконец, Маргарет оказывается
сверху, одна ее нога между ног Лоуренса.
Она потрясена, обнаружив, что у него стоит, и пристыжена, что сразу не
догадалась о его муках.
— Бедненький!.. Конечно! Какая же я нечуткая! Тебе наверняка здесь так
одиноко! — Она целует его в щеку, что хорошо, поскольку он совершенно ошеломлен
и не в силах пошевелиться.
— Мы, гражданские, должны всемерно помогать нашим защитникам, — объявляет
Маргарет и тянется рукой, чтобы расстегнуть ему ширинку.
Потом она набрасывает на голову серое шерстяное одеяло и ныряет в новую
позицию . Лоуренс Притчард Уотерхауз ошеломлен тем, что происходит дальше. Он
из-под полуприкрытых век смотрит в потолок часовни и благодарит Бога,
пославшего ему явную немецкую шпионку и ангела милосердия в одной очаровательной
упаковке.
Когда все позади, он открывает глаза и глубоко вдыхает холодный
атлантический воздух. Все вокруг выглядит необыкновенно четким. Очевидно, с помощью
Маргарет его производительность на криптологическом фронте достигнет
невиданных высот — если только он убедит ее приходить снова.
СТРАНИЦЫ
На ипподроме «Аскот» в Брисбене давно уже не скачут лошади. На поле —
мельтешение хаки, трава вытоптана солдатскими ногами. Сортиры перемежаются с
палатками полевых кухонь. Три смены в день проходят по беговой дорожке мимо
притихших пустых конюшен. На поле, где разминались лошади, как грибы выросли
два десятка сборных бараков из гофрированного железа. Январь, жара, люди за
радиоприемниками, пишущими машинками или стопками перфокарт сидят без
рубашек.
Давно позади то время, когда на длинной веранде дома на Генри-стрит
жеманились мамзели, а джентльмены, возвращаясь со скачек, сквозь белые перила
смотрели на их прелести, проверяли бумажники, забывали о приличиях,
поворачивались на каблуках и взбирались по широкой лестнице. Теперь тут живут офицеры и
чокнутые математики: на первом этаже все больше австралийцы, на втором — все
больше американцы и несколько счастливчиков-британцев, которых вывезли из
Сингапура, чтобы генерал Ямасита, Тигр Малайи и покоритель этого города, не
взял их в плен и не расколол на предмет секретной информации.
Сегодня в бывшем борделе царит суета: гараж, где собрались все с допуском
«Ультра», гудит от вентиляторов и только что не светится от жара человеческих
тел. В гараже лежит ржавый жестяной чемодан, заляпанный речным илом, под
которым почти не разобрать японских иероглифов. Успей японский шпион заметить
чемодан по пути из порта в гараж борделя, он бы узнал имущество
радиоподразделения двадцатой дивизии, затерянной сейчас в джунглях Новой Гвинеи.
Новоприбывшим, перекрикивая вентиляторы, сообщают, что чемодан нашел
австралийский сапер. Отряд прочесывал брошенный лагерь двадцатой дивизии на
предмет мин, и на берегу реки металлодетектор взбесился.
Кодовые книги уложены аккуратными рядами, как золотые слитки. Они мокрые,
плесневелые, без обложек, но по меркам военного времени в отличном состоянии.
Голые по пояс потные мужчины вынимают их одну за другой, как нянечки в
роддоме — новорожденных младенцев, и несут за столы, где отрезают размокшие
корешки и вешают страницы на протянутых бельевых веревках. В горячем потоке
воздуха от вентиляторов бумага начинает отдавать влагу, распространяя
новогвинейскую вонь, так что в полумиле по ветру прохожие морщат нос. Шкафчики,
все еще пахнущие французскими духами, пудрой, лаком для волос и спермой,
перерываются в поисках бечевки, новые и новые шнуры протягиваются поверх и
поперек старых, но места для мокрых листов по-прежнему не хватает. Каждый лист
представляет собой таблицу: в одной ячейке катакана, хирагана или иероглифы,
в другой — арабские цифры и ромадзи. Целые страницы перекрестных ссылок —
мечта криптографа, мука для обычного человека.
Приходит фотограф в сопровождении помощников, нагруженных километрами
пленки. Он знает, что каждую страницу нужно сфотографировать как можно
качественнее . В первое мгновение малярийный дух чуть не сбивает его с ног, потом он
обводит взглядом гараж и видит уходящие в бесконечность ряды страниц. Они
белеют и сворачиваются, высыхая, таблицы проступают рельефно, как перекрестия
бомбовых прицелов, визирные нити перископов, наводящихся сквозь облака и
туман на японские транспортные суда, наполненные топливом с Северного Борнео и
перегретым паром.
ТАРАН
— Сэр! Не скажете ли, куда мы направляемся, сэр?
Лейтенант Монкберг тяжело, судорожно вздыхает, его грудная клетка ходит,
как жестяной барак под ураганным ветром. Он не очень спортивно отжимается,
вынимая голову из унитаза или толчка, как это называют здесь, на полуразва-
лившейся грузовой лоханке. Лейтенант отрывает кусок туалетной бумаги, которую
в Европе явно делают из наждака, и вытирает рот, прежде чем поднять глаза к
люку. В люке, держась за край, стоит сержант Роберт Шафто.
Шафто должен держаться крепко, потому что вес снаряжения на спине равен
весу его тела. Все выдано старательно упакованным.
Можно было оставить как есть, но это не по-бойскаутски. Бобби Шафто
распаковал все, разложил на палубе, осмотрел и перепаковал по новой.
Это дало ему кое-какую информацию. Конкретно Шафто узнал, что бойцам
подразделения 2702 предстоит провести ближайшие три недели в таком месте, где
главной задачей будет не околеть от холода. А в промежутке укокошить довольно
много вооруженных гадов. Скорее всего фрицев.
— В Н-н-Норвегию. — Лейтенант Монкберг выглядит так жалко, что Шафто
думает, не предложить ли ему немного м-м-морфия. От этой мысли накатывает легкая
тошнота, зато отступает куда более сильная тошнота от качки. Тут он
вспоминает , что лейтенант Монкберг — офицер, чей долг посылать Шафто на смерть, и
пусть лучше засунет палец себе в задницу.
— Сэр! Какое у нас задание в Норвегии, сэр?
Монкберг раскатисто рыгает.
— Врезаться и бежать, — говорит он.
— Сэр! Врезаться куда, сэр?
— В Норвегию.
— Сэр! Бежать куда, сэр?
— в Швецию.
Шафто нравится эта мысль. Опасный путь через кишащие немецкими подлодками
воды, столкновение с Норвегией, отчаянный рывок через оккупированные
фашистами снега — не великая плата за то, чтобы окунуться в самый большой и чистый
кладезь настоящей шведской пизды.
— Шафто! Очнись.
— Сэр! Есть, сэр!
— Вы заметили, как мы одеты?
Лейтенант хочет сказать, что все они в гражданке или форме моряков
торгового флота. Личные жетоны у них забрали.
— Сэр! Так точно, сэр!
— Нельзя, чтобы фрицы или даже наши узнали, кто мы на самом деле.
— Сэр! Так точно, сэр!
— Вы, возможно, спрашиваете себя: если мы должны выглядеть, как
гражданские, на черта мы таскаем с собой пистолеты-пулеметы Томпсона, гранаты,
взрывчатку и все такое.
— Сэр! Это был бы мой следующий вопрос, сэр!
— На этот счет у нас разработана легенда. Идемте со мной.
В Монкберге внезапно просыпается рвение. Он встает с коленей и ведет Шафто
по переходам и трапам в трюм.
— Вам известно, что это за корабли?
Шафто смотрит непонимающе.
— Другие корабли, вокруг нас. Мы в центре конвоя.
— Сэр! Так точно, сэр! — не очень уверенно отвечает Шафто. Их доставили на
эту дырявую галошу несколько часов назад, с тех пор никто из бойцов на палубе
не был. Кроме того, в темноте и тумане все равно ничего не видать.
— Мурманского конвоя, — продолжает Монкберг. — Все эти корабли везут
Советскому Союзу оружие и припасы. Понятно?
Они в грузовом трюме. Монкберг включает свет. Вокруг ящики. Много ящиков.
— В каждом — оружие, в том числе пистолеты-пулеметы, гранаты, взрывчатка и
все такое. Понял, куда я клоню?
— Никак нет, сэр! Не понимаю, куда вы клоните!
Монкберг подходит близко. До неприятного близко. Говорит заговорщицки:
— Смотри, мы — команда торгового корабля, идущего в Мурманск. Опускается
туман. Мы случайно отбиваемся от конвоя. И бац! — врезаемся в долбаную
Норвегию. Мы на территории, занятой фашистами. Нам надо прорваться в Швецию!
Секундочку, говорим мы себе, ведь между нами и шведской границей — чертова туча
немцев. Стоит вооружиться до зубов. А кто может вооружиться до зубов, если не
команда торгового корабля, набитого оружием и боеприпасами? Мы бежим в трюм,
торопливо вскрываем несколько ящиков и вооружаемся.
Шафто смотрит по сторонам. Ни один из ящиков не вскрыт.
— Потом, — говорит Монкберг, — мы оставляем корабль и пробиваемся в Швецию.
Наступает долгая тишина. Наконец Шафто выдавливает из себя:
— Сэр! Так точно, сэр!
— Так давай взламывай!
— Сэр! Есть, сэр!
Шафто начинает проникаться духом разрушения. Чем взламывать ящики? Лома
поблизости не видать. Он выходит из трюма в коридор. Монкберг дышит в спину и
подгоняет:
— Ты в спешке! Фрицы близко! Тебе надо вооружиться! Думай о жене и детях в
Глазго, Лаббоке или откуда ты там!
— Окономовок, штат Висконсин! — возмущается Шафто.
— Нет, нет, не по-настоящему! По легенде, в которой ты моряк торгового
флота , греби его вперегреб!.. Смотри, Шафто! Смотри! Спасение близко!
Шафто оборачивается. Монкберг указывает на шкаф с надписью «ПО».
Шафто распахивает дверцу и видит, помимо прочего, здоровенный топор, с
каким пожарные бегают по горящим домам.
Через тридцать секунд он снова в трюме, рубит сплеча ящик, наполненный
патронами сорок пятого калибра.
— Живей! Не смотри, куда рубишь! — орет Монкберг. — Некогда церемониться!
Ты в панике!
Он вырывает топор, размахивается, что есть мочи, попадает мимо ящика. Шафто
отскакивает на безопасное расстояние. Монкбергу удается со второго захода
учесть пеленг, расстояние и войти в контакт с ящиком. Летят щепки.
— Вот так! — Монкберг через плечо оглядывается на Шафто. — Чтоб был
разгром! Хаос! — По-прежнему глядя на Шафто, он заносит топор и одновременно
переступает на кренящейся палубе, промахивается и разрубает себе лодыжку.
— Твою мать, — медленно, без всякого выражения говорит Монкберг,
зачарованно разглядывая ногу.
Шафто подходит взглянуть, чего там такого интересного.
Часть левой икры аккуратно надрублена. Шафто светит фонариком, видит
кровеносные сосуды и жилы, торчащие по обе стороны мясной раны, как половинки
взорванных мостов и трубопроводов по двум берегам ущелья.
— Сэр! Вы ранены, сэр! — говорит Шафто. — Разрешите позвать лейтенанта Ро-
ота.
— Нет! Оставайся здесь и работай! — приказывает Монкберг. — Роота я сам
найду. — Он двумя руками сдавливает ногу над раной, кровь хлещет на палубу. —
Шикарно, — задумчиво говорит Монкберг. — Добавляет правдоподобия. — Ему
приходится раза три повторить приказ, прежде чем Шафто нехотя возвращается к
ящикам. Монкберг, прыгая на здоровой ноге, несколько раз обходит трюм,
заливая все кровью, потом отправляется искать Роота. Последние его слова: —
Помни! Все должно быть вверх дном!
Однако эпизод с раной подействовал на Шафто сильнее любых понуканий. Вид
крови пробудил воспоминания о Гуадалканале и более недавних приключениях.
Последняя доза морфия уже почти не действует, ощущения те еще. Кроме того, его
по-настоящему укачало, и Шафто пытается прогнать тошноту тяжелой работой.
Короче, он крушит топором, как берсерк, плохо соображая, что происходит.
Лучше бы подразделение 2702 оставалось на берегу — предпочтительно на
теплом берегу, где они провели две солнечные недели, в Италии.
Поначалу пришлось изрядно поработать, говно из бочки переливать и все
такое . Зато остальное время (исключая последние часы) было просто как
увольнение на берег, только без баб. Каждый день по очереди ходили в секретку,
смотрели на Неаполитанский залив в бинокли и подзорные трубы. Каждую ночь капрал
Бенджамин выстукивал морзянкой белиберду.
Однажды ночью он получил радиограмму и некоторое время ее расшифровывал.
Потом сообщил Шафто новость:
— Немцы знают, что мы здесь.
— То есть, как знают?
— Знают, что мы уже полгода наблюдаем отсюда за Неаполитанским заливом.
— Да мы тут меньше двух недель.
— Завтра они начнут прочесывать округу.
— Так сваливаем отсюда на хер, — сказал Бобби Шафто.
— Полковник Чаттан приказал ждать, — объявил Бенджамин, — пока не узнаем
точно, что немцы знают.
— Но я знаю, что немцы знают, — удивился Шафто. — Ты сам мне сейчас сказал.
— Нет, нет, нет, — возразил Бенджамин, — пока не узнаем, что немцы знают,
как если бы нам не было известно из радиограммы полковника Чаттана.
— Издеваешься?
— Приказы. — В качестве доказательства Бенджамин продемонстрировал
расшифрованную радиограмму.
Как только село солнце, в небе послышался рев самолетов -разведчиков. Шафто
был готов и позаботился, чтобы подчиненные тоже были готовы. Друзей он
отправил разведать узкие места на пути отступления, а сам лег на спину и стал
смотреть на самолеты.
Знает ли он, что немцы знают?
С самого утра два британских друга ходили за ним как приклеенные. Шафто
наконец взглянул в их сторону и кивнул. Те живенько побежали в амбар. Через
мгновение оттуда донесся лязг гаечных ключей.
Блядские самолеты заполнили все небо — довольно убедительная косвенная
улика, что немцы знают. Поскольку Шафто ясно видел эти самолеты, он мог бы
утверждать: знают. Однако Чаттан приказал не трогаться с места, «пока вас
определенно не заметят», и понимай, как хочешь.
Один из самолетов проносился все ближе. Он летел совсем низко над землей,
прочесывая за вираж узкую полоску. Когда самолет приближался, Шафто хотелось
заорать. Бред какой-то. Хотелось пустить ракету и покончить с этим раз и
навсегда .
Наконец, ближе к вечеру, Шафто, лежа на спине в тени оливы, смог
пересчитать заклепки на брюхе немецкого самолета: «хеншеля» Hs-1264, с одним
стреловидным крылом над фюзеляжем (чтобы не закрывать нижний обзор) и огромным
растопыренным шасси.
Один фриц сидел под стеклянным колпаком и вел самолет, другой, в очках,
свесился из открытой кабины и поводил пулеметом на турели. Он только что не
заглянул Шафто в глаза, потом похлопал пилота по спине и указал вниз.
«Хеншель» заложил крутой вираж и снова пронесся над их позицией.
— Готово. — Шафто встал и пошел к покосившемуся амбару. — Все! — крикнул
он. — Исполняйте!
4 У Шафто в последнюю пару недель не было другого занятия, кроме как играть в
червы колодой «Знай врага», поэтому он легко определил модель немецкого
самолета-разведчика .
Друзья в кузове грузовика, под брезентом, орудовали гаечными ключами. Шафто
взглянул в их сторону и увидел блестящие детали «виккерса», разложенные на
куске чистой белой материи. Где, черт возьми, они раздобыли чистую белую
материю? Наверное, берегли для сегодняшнего дня. И какого хрена они раньше не
привели «виккерс» в порядок? Потому что им приказано собирать пулемет в
спешке, в последнюю минуту.
Капрал Бенджамин замялся, одна рука на ключе.
— Сержант, вы уверены, что они о нас знают?
Все глаза устремились на Шафто. В последнее время он заработал репутацию
человека, от которого можно ждать всякого.
Шафто повернулся на каблуках и прошел несколько ярдов до середины поляны.
Слышно было, как бойцы подразделения 2702 пихаются в дверях, чтобы не
пропустить зрелище.
«Хеншель» вернулся на новый заход и летел теперь так близко к земле, что
можно было бы кинуть камень в фонарь кабины.
Шафто снял с плеча «томми», передернул затвор, упер приклад в плечо и дал
очередь.
Некоторые ворчат, что у «томми», мол, недостаточная убойная сила, но Шафто
явственно видел, как от мотора отлетела какая-то фигня. «Хеншель» почти сразу
потерял управление. Он накренился, крыло встало вертикально, качнулся,
перевернулся брюхом вверх, потерял и без того малую высоту и шмякнулся на оливы в
какой-нибудь сотне ярдов от амбара, но не занялся огнем в ту же секунду —
обидно, честное слово.
Среди бойцов наступила полная тишина. Слышались только точки и тире —
капрал Бенджамин, получив ответ на вопрос, отправлял краткое сообщение. На этот
раз морзянка была понятна: МЫ ОБНАРУЖЕНЫ ТЧК ИСПОЛНЯЕМ ПЛАН ТОР.
В качестве своего первого вклада в план «Тор» грузовик выехал из амбара и
встал под деревьями. Бойцы залезли в кузов. Закончив, капрал Бенджамин бросил
рацию и забрался следом.
В качестве своего первого задания по плану «Тор» Шафто несколько раз прошел
по амбару взад-вперед, примерно по той же схеме, что самолет-разведчик. В
руке он нес перевернутую канистру с керосином.
Вылив две трети керосина, он поставил канистру посреди амбара. Вырвал чеку,
бросил гранату в керосин и выбежал наружу. Грузовик уже трогался. Ребята
подхватили Шафто за руки и втащили в кузов. Он устроился сзади и с
удовлетворением увидел, как амбар охватило вполне приличное пламя.
— О!кей, — объявил Шафто. — Нам предстоит убить несколько часов.
Все в грузовике, за исключением десантников, которые по-прежнему возились с
«виккерсом», переглянулись, словно спрашивая: «Я не ослышался?»
— Э-э. . . сержант, — спросил, наконец, один. — Не объясните нам, в каком
смысле убить время?
— Самолет прилетит не сразу. Приказ.
— Чего-то стряслось или?..
— Нет. Все отлично. Приказ.
Больше ребята допытываться не стали, хотя продолжали переглядываться.
Наконец заговорил лейтенант Енох Роот:
— Вы, наверное, спрашиваете себя, почему нельзя было убить несколько часов
сначала, а только потом засветиться и рвануть прямо к самолету.
— Ага! — Земляки и друзья дружно закивали.
— Хороший вопрос, — заметил Енох Роот таким тоном, будто знает ответ, и
каждому в грузовике захотелось двинуть ему по шее.
Фрицы успели оцепить местность. Когда подразделение 2702 подъехало к
первому перекрестку, фрицы уже лежали мертвехонькие, осталось только притормозить,
чтобы рейдеры морской пехоты выбрались из засады и прыгнули в кузов.
Фрицы на втором перекрестке вообще не знали, зачем они здесь. Шафто,
несмотря на множество лингвистических и культурных барьеров, понял: у вермахта
свои накладки, кто-то кому-то чего-то не так передал. Подразделение 2702
открыло огонь из-под брезента и уложило фрицев на месте или разогнало по
кустам.
С фрицами на следующем перекрестке этот номер не прошел: они перегородили
дорогу грузовиками и легковушками, а сами засели сзади, выставив вперед дула.
Дула, правда, автоматные. К этому времени «виккерс» был собран, откалиброван,
настроен, осмотрен и заряжен. Сдернули брезент. Рядовой Микульский, угрюмый
стокилограммовый английский поляк, открыл огонь из «виккерса» одновременно с
фрицами.
В старших классах Бобби Шафто попал на профподготовку и большую часть
времени провел в школьных мастерских. Само собой, ему иногда приходилось
распиливать большие куски металла или дерева на меньшие. В мастерской были для
этого разные пилы, похуже и получше. То, что заколеблешься кромсать ножовкой,
можно разрезать электропилой. Опять-таки от определенных материалов маленькие
электропилы нагреваются или их заедает и надо брать пилу побольше. Однако,
даже орудуя самой большой электропилой, Бобби Шафто всегда чувствовал, что
инструмент работает с натугой. Пила замедлялась, коснувшись материала,
вибрировала , нагревалась, а если слишком сильно давить, могла и застрять. И вот
однажды летом Шафто попал на лесопилку, где была пилорама. Вместе со сменными
лезвиями, запчастями, ремонтным оборудованием и сводом инструкций она
занимала целое помещение. Короче, настоящая инфраструктура — Шафто и не знал, что
такое бывает. Сама пилорама была размером с автомобиль. Восьмизубые шестерни,
крутившие лезвие, выглядели так, будто их сняли с паровоза. Чтобы изготовить
полотно, надо было отмотать примерно полмили гибкой стальной ленты и
соединить концы. Когда ты включал рубильник, земля начинала мелко дрожать, словно
от приближающегося товарняка, а дальше лезвие медленно и неудержимо набирало
скорость, зубья исчезали, превращались в поток адской энергии, натянутой
между столом и механизмом. Про несчастные случаи с пилорамой рассказывали
шепотом . И самое замечательное: пилорама не только разрезала что угодно быстро и
хладнокровно, но и словно не ощущала этого. Она не чувствовала, что человек
пропускает через нее бревна. Никогда не застревала, не перегревалась.
После школы Шафто обнаружил, что у огнестрельного оружия много общего с
пилами. Винтовки и автоматы стреляют, однако дают отдачу, нагреваются,
пачкаются , заклинивают. Другими словами, стрелять они могут, однако с определенной
натугой, которая их рано или поздно доканывает. «Виккерс» в кузове отличался
от остального стрелкового оружия, как пилорама от остальных пил. «Виккерс»
охлаждался водой. У него был радиатор — инфраструктура, как у пилорамы — и
целая команда обслуги. Как только эту махину запускали, она могла стрелять
сутками без передышки, только подавай ленты. После того как рядовой
Микульский открыл огонь из «виккерса», несколько бойцов подразделения 2702, не
желая отставать, принялись постреливать по немцам из «томми», но выходило до
того жалко, что они перебрались в канаву, закурили и стали смотреть, как
«виккерс» методично убирает с дороги заграждение. Сперва Микульский тщательно
поливал немецкие машины, поводя «виккерсом» вправо-влево, как огнетушителем.
Потом сосредоточился на определенных частях заграждения, за которыми могли
укрываться люди, и разнес машины так, что стала видна другая сторона. Он
срезал несколько придорожных деревьев, за которыми, возможно, прятались фрицы,
затем выкосил примерно пол-акра травы.
К этому времени стало видно, что несколько фрицев отбежали за пригорок
справа от дороги и постреливают оттуда, поэтому Микульский направил ствол
круто вверх и дал очередь в небо. Пули, как минометные снаряды, посыпались по
другую сторону пригорка. Ему не сразу удалось подобрать нужный угол, но потом
он методично удобрил пулями все поле, как человек, поливающий свой газон.
Один из друзей даже прикинул на коленке, как долго Микульскому придется
стрелять, чтобы достичь нужной плотности — скажем, пуля на квадратный фут. Когда
вся территория оказалась засеяна свинцом, Микульский вновь переключился на
грузовики, добиваясь, чтобы оставшиеся куски можно было при желании убрать с
дороги руками.
Когда он, наконец, прекратил обстрел, у Шафто было такое чувство, будто
надо сделать запись в судовом журнале, как при благополучном возвращении в
порт. Минуя заграждение, они ненадолго притормозили поглядеть. Хрупкий металл
немецких моторов разбился вдребезги и, как в разрезе, виднелись блестящие
поршни и коленвалы, истекающие бензином и маслом.
Они проехали по обломкам и скоро оказались в малонаселенном районе,
идеальном для воздушных обстрелов. Первые два самолета Микульский и его «виккерс»
разнесли на куски. Вторая пара уничтожила грузовик, пулемет и рядового
Микульского за один заход. Больше никто не пострадал: все сидели в канаве,
наблюдая, как Микульский играет в вышибалы с двумя «мессершмиттами» и, в
конечном счете, проигрывает.
К этому времени стемнело. Дальше подразделение двинулось пешком, неся
останки Микульского на носилках. Напоролись на немецкий патруль, в перестрелке
двоих друзей ранило, одного пришлось нести. Наконец добрались до пшеничного
поля, отметили фальшфейерами посадочную полосу для «Дугласа», который
аккуратно сел, забрал всех и без приключений долетел до Мальты.
Здесь их впервые познакомили с лейтенантом Монкбергом.
Едва доложившись, они погрузились на очередную подводную лодку, которая
взяла курс в места неизвестные или, по крайней мере, неназванные. Однако,
обнаружив в своих вещмешках пудовые шерстяные свитера, ребята примерно
сообразили, куда направляются. Несколько дней клаустрофобии спустя они на
грузовозе.
Судно — такая развалюха, что они называют его не иначе как «говновоз» и
развлекаются, подставляя слово «говно» в различные флотские выражения:
«Будешь говняшки драить!» или «Уж не сговнились ли мы с курса?» и так далее.
Сейчас, в говнотрюме, Бобби Шафто вдохновенно изображает разгром.
Раскидывает винтовки и «томпсоны» по палубе. Вскрывает коробки с патронами сорок
пятого калибра и разбрасывает вокруг. Находит лыжи — им ведь понадобятся лыжи,
верно? Ставит несколько мин, просто чтобы попугать фрицев, которые будут
осматривать говновоз. Вскрывает несколько ящиков с гранатами. У них
недостаточно раскуроченный вид, поэтому Шафто вытаскивает часть гранат, выносит наверх
и швыряет за борт. Заодно бросает несколько лыж: глядишь, прибьет к берегу в
довершение хаоса, на радость лейтенанту Монкбергу.
Шафто идет по палубе с охапкой лыж, и тут что-то возникает в тумане. Шафто,
само собой, пригибается. Его так часто обстреливали с воздуха, что
пригибается он резко, роняет лыжи на палубу и чуть не падает вместе с ними. Тем не
менее, он все же удерживает равновесие и вглядывается в туман. Что-то прямо
впереди, выше мостика и (в отличие от «зеро» и «мессеров») не пикирует
стремительно , а просто висит на месте. Как облако в небе. Как будто туман
сгустился в комок наподобие маминого картофельного пюре. Комок постепенно
светлеет, края проступают все отчетливее, Шафто различает что-то зеленое.
Эй, минуточку! Он смотрит на зеленый склон с заснеженным полем посередине.
— Ложись! — орет он и бросается на палубу.
Он надеется на мягкое соприкосновение с земной корой, как на моторке:
подходишь к пляжу, в последнюю минуту глушишь мотор, вытаскиваешь его из воды и
плавно въезжаешь на песчаную подушку.
Как бы не так! Говновоз куда быстроходнее обычной рыбачьей моторки и не
въезжает на песок, а с размаху впечатывается в гранитную скалу. Слышится
классный грохот, нос задирается кверху, и Шафто со страшной скоростью
скользит на животе по обледеневшей палубе.
Он боится, что соскользнет в море, но успевает дотянуться до якорной цепи,
которая вполне эффективно гасит его скорость. Под палубой примерно десять
тысяч больших и мелких предметов тоже находят себя различные стопоры.
Наступает короткая и почти мирная интерлюдия чуть ли не полной тишины.
Затем слышатся возмущенные крики исключительно малочисленной команды: «ОСТАВИТЬ
ГОВНОСУДНО! ОСТАВИТЬ ГОВНОСУДНО!»
Бойцы подразделения 2702 бегут к шлюпкам. Шафто знает, что они справятся
без него, поэтому идет в рубку искать прибабахнутых, с которыми не
соскучишься: лейтенантов Роота и Монкберга, а также капрала Бенджамина.
Первым ему на глаза попадается обмякший капитан, который наливает себе
виски. В лице ни кровинки. Бедолагу сдернули с привычного рейса и велели
вмазаться в скалу. Он до сих пор не очухался.
— Здорово у вас это получилось, сэр. Поздравляю, — говорит Шафто, не зная,
что сказать, и поворачивается на голоса из сигнальной рубки.
Действующие лица: капрал Бенджамин с Книгой, похож на пастора, укоряющего
нерадивых прихожан видом Библии, которую те не раскрывали давным-давно;
лейтенант Монкберг, возлежит на стуле, раненая нога покоится на столе; лейтенант
Роот латает ее.
— Мой долг... — начинает капрал Бенджамин.
Монкберг рявкает:
— Твой долг, капрал, исполнить мой приказ!
При столкновении все медицинские припасы лейтенанта Роота разлетелись по
палубе. Шафто начинает собирать их и расставлять, особенно зорко высматривая
закатившиеся пузырьки.
Бенджамина трясет от ярости. Он наугад открывает Книгу и поднимает ее над
головой. Там строка за строкой, страница за страницей случайных букв.
— Это, — возглашает Бенджамин, — КОДЫ союзного ТОРГОВОГО ФЛОТА! Экземпляр
ЭТОЙ КНИГИ находится на КАЖДОМ СУДНЕ КАЖДОГО КОНВОЯ в Северной Атлантике! С
ее помощью корабли ПЕРЕДАЮТ СВОИ КООРДИНАТЫ! Вы ПОНИМАЕТЕ, что БУДЕТ, если
ЭТА КНИГА попадет в руки к НЕМЦАМ? !
— У меня приказ, — говорит лейтенант Монкберг.
Они продолжают в том же духе примерно минуту, пока Шафто ползает по полу в
поисках рассыпанных медикаментов. Наконец он видит, что искал: пузырек
закатился под шкаф, чудом не разбившись.
— Сержант Шафто! — Вопреки обыкновению у лейтенанта Роота почти
командирский голос. Шафто машинально вытягивается по стойке «смирно».
— Сэр!
— У лейтенанта Монкберга скоро кончится наркоз, поэтому отыщите и принесите
мне пузырек с морфием.
— Есть, сэр! — Шафто — морпех, а значит, исполняет приказ, даже когда тело
требует не подчиниться. Тем не менее, пальцы сводит так, что Рооту приходится
силой вырывать пузырек.
Бенджамин и Монкберг схлестнулись насмерть и не замечают этой маленькой
сценки.
— Лейтенант Роот! — Голос Бенджамина дрожит от волнения.
— Да, капрал, — рассеянно отвечает Роот.
— У меня есть основания полагать, что лейтенант Монкберг — немецкий шпион.
Следует немедленно отстранить его от командования и арестовать!
— Сука! — орет Монкберг. Неудивительно: Бенджамин только что обвинил его в
измене, за которую грозит расстрел. Однако нога в крепких руках Роота, не
рыпнешься.
Роот абсолютно невозмутим. Кажется, ему даже по душе столь чудовищное обви-
нение. Гораздо интереснее поговорить на серьезную тему, чем придумывать, куда
бы еще приставить слово «говно».
— Ты у меня под трибунал пойдешь, падла! — вопит Монкберг.
— Капрал Бенджамин, какие у вас основания для подозрений? — убаюкивающим
голосом вопрошает Енох Роот.
— Лейтенант не позволяет мне исполнить долг и уничтожить кодовые книги! —
Бенджамин совершенно вне себя.
— У меня четкий и определенный приказ полковника Чаттана! — апеллирует к
Рооту Монкберг. Шафто изумлен. Монкберг явно считает Роота компетентным
судьей. А может, он напуган и ищет союзника. Офицеры всегда стоят друг за дружку
против нижних чинов.
— У вас есть письменный экземпляр приказа, с которым я мог бы ознакомиться?
— спрашивает Роот.
— Не думаю, что нам стоит вести этот разговор здесь и сейчас. — Тон у Монк-
берга по-прежнему просительный.
— Как, по-вашему, быть? — Роот протягивает шелковую нить через обесчувст-
вленную плоть Монкберга. — Мы на мели. Скоро здесь будут немцы. Мы либо
оставляем книги, либо уничтожаем. Решать надо сейчас.
Монкберг оседает на стуле.
— Вы можете показать письменные приказы? — спрашивает Роот.
— Нет. Они были отданы устно, — отвечает Монкберг.
— И в них определенно упоминались кодовые книги?
— Да. — Монкберг словно дает показания в суде.
— И в приказах говорилось, что книги должны попасть к немцам?
— Да.
Тишина. Роот завязывает один шов и начинает новый. Потом говорит:
— Скептик вроде капрала Бенджамина предположил бы, что насчет кодовых книг
вы все выдумали.
— Если я подменил приказы, меня можно расстрелять, — говорит Монкберг.
— При условии, что вы и кто-нибудь из свидетелей доберетесь до
дружественной территории и сличите заметки с полковником Чаттаном, — спокойно замечает
лейтенант Роот.
— Чего за херня? — По трапу вбегает один из десантников. — Мы, бля, давно в
шлюпках! — Лицо, красное от холода и волнения, ошалело ворочается по
сторонам.
— Отвали, — говорит Шафто.
Десантник замирает.
— Ладно, сержант.
— Иди вниз и скажи ребятам, чтобы заткнули хлебало.
— Сейчас, сержант! — Десантник исчезает.
— Как подтвердят обеспокоенные бойцы в шлюпках, — продолжает Енох Роот, —
вероятность того, что вы и какие-то свидетели доберетесь до дружественной
территории, убывает с каждой минутой. Тот факт, что вы нанесли себе рану,
существенно осложняет наше спасение. Либо нас захватят в плен, либо вы
предложите вас бросить, и таким образом тоже попадете к немцам. В обоих случаях,
допуская, что вы — немецкий шпион, вы избежите трибунала.
Монкберг не верит своим ушам.
— Но это произошло случайно, лейтенант Роот! Я разрубил себе ногу блядским
топором! Вы же не думаете, что я нарочно?
— Очень трудно определить, — скорбно отвечает Роот.
— Самое безопасное — просто уничтожить кодовые книги, — встревает
Бенджамин . — Согласно инструкции. За это под трибунал не отдают.
— Но это погубит все задание! — визжит Монкберг.
Роот на мгновение задумывается.
— Кто-нибудь погиб, — спрашивает он, — от того, что враг завладел нашими
тайными шифрами и прочел наши сообщения?
— Ясное дело, — отвечает Шафто.
— Кто-нибудь из наших погиб, — продолжает Роот, — от того, что враг не
завладел нашими секретными шифрами?
Вопрос на засыпку. Капрал Бенджамин первый приходит к решению, но даже ему
нужно время подумать.
— Конечно, нет! — выпаливает он.
— Сержант Шафто? У вас есть свое мнение? — Роот пригвождает Шафто серьезным
и трезвым взглядом.
Шафто говорит:
— В этих делах с шифрами хрен разберешься.
Очередь Монкберга.
— Я... наверное... наверное, могу придумать гипотетическую ситуацию, в
которой кто-то погибнет.
— А вы, лейтенант Роот? — спрашивает Шафто.
Роот долго молчит, только работает иголками. Проходит несколько минут.
Может быть, меньше. Все нервничают из-за немцев.
— Лейтенант Монкберг пытается убедить нас, что для сохранения жизни союзных
солдат мы должны сегодня оставить немцам шифровальные книги союзного
торгового флота. — При звуке голоса лейтенанта Роота все вздрагивают. — На самом
деле в подобном случае мы должны использовать своего рода калькуляцию смерти,
поэтому настоящий вопрос: спасет ли это больше жизней, чем погубит?
— Дальше без меня, падре, — говорит Шафто. — Математику я не осилил.
— Тогда давайте начнем с известного: передача шифров приведет к гибели
людей, поскольку немцы смогут выследить и потопить наши конвои. Верно?
— Верно! — подхватывает капрал Бенджамин. Похоже, Роот склоняется на его
сторону.
— Это будет верным, — продолжает Роот, — пока союзники не сменят шифры,
что, надо думать, произойдет очень скоро. Итак, в минусе у нас несколько
конвоев, потопленных за короткий отрезок времени. Что в плюсе? — Роот, не
отрывая взгляда от раны, задумчиво поднимает брови. — Каким образом передача
шифров может спасти человеческие жизни? Ну, это умонепостижимо.
— Чего-чего? — переспрашивает Шафто.
— Предположим, например, что из Нью-Йорка выходит секретный конвой с
тысячами солдат и новым оружием, которое переломит ход войны и спасет тысячи
людей. Предположим, он использует новую систему шифров, и немцы не узнают о
нем, даже заполучив кодовые книги. Немцы сосредоточат усилия на известных
конвоях, потопят, может быть, несколько сотен моряков. Тем временем тайный
конвой проскочит незаметно, доставит бесценный груз, и тысячи людей будут
спасены.
Снова долгое молчание. Слышно, как остальные бойцы подразделения 2702
перекрикиваются в шлюпках, вероятно, ведут свой собственный спор: если бросить на
хер офицеров, можно ли будет это расценить как мятеж.
— Я выдвинул лишь гипотезу, — говорит Роот, — однако видно, что уравнение
смерти может, хотя бы теоретически, дать положительный ответ. Более того,
подумав, я прихожу к выводу, что отрицательной стороны может не быть совсем.
— То есть как?! — восклицает капрал Бенджамин. — Разумеется, есть
отрицательная сторона.
— Вы исходите из того, что немцы не знают наши коды. — Роот направляет
окровавленный указательный палец на том белиберды у Бенджамина в руках. —
Однако они топят наши конвои направо и налево. Очень может быть, что коды давно
взломаны. В таком случае, если они попадут к немцам, никакого вреда не будет.
— Но это противоречит вашей теории о секретном конвое! — говорит Бенджамин.
— Секретный конвой был Gedankenexperiment5, — объясняет Роот.
Капрал Бенджамин закатывает глаза; похоже, он и впрямь знает, что такое
Gedankenexperiment.
— Если код действительно взломан, зачем рисковать нашими жизнями, чтобы
ПЕРЕДАТЬ ЕГО НЕМЦАМ?
Роот задумывается.
— Не знаю.
— Так что вы думаете, лейтенант Роот? — спрашивает Бобби Шафто несколько
томительных минут спустя.
— Думаю, несмотря на мой Gedankenexperiment, объяснение капрала Бенджамина,
что лейтенант Монкберг — немецкий шпион, более правдоподобно.
Бенджамин облегченно вздыхает. Монкберг, оцепенев от ужаса, таращится на
Роота.
— Однако неправдоподобное случается сплошь и рядом, — продолжает Роот.
— Ой, бога ради! — орет Бенджамин и хлопает ладонью по Книге.
— Лейтенант Роот? — говорит Шафто.
— Да, сержант Шафто?
— Лейтенант Монкберг поранился случайно. Я видел.
Роот заинтересованно смотрит Шафто в глаза.
— Точно?
— Да, сэр. Все произошло совершенно случайно.
Роот разрывает упаковку стерильного бинта и начинает обматывать Монкбергу
ногу; кровь проступает быстрее, чем он успевает накрутить следующий слой,
однако постепенно Роот все же берет верх и повязка остается чистой.
— Кажется, пора принимать ответственное решение, — объявляет Роот. — Мы
оставим кодовые книги на корабле, как сказал лейтенант Монкберг.
— Но если он — немецкий агент... — начинает Бенджамин.
— Тогда ему капец, как только мы доберемся до своих, — отвечает Роот.
— Однако вы сами сказали, что у нас мало шансов туда добраться.
— Мне не следовало так говорить, — винится Енох Роот. — Это были глупые и
необдуманные слова. Не отвечающие истинному духу подразделения 2702. Убежден,
что мы доберемся до Швеции и доставим туда лейтенанта Монкберга.
— Вот это по-нашему! — одобряет Монкберг.
— В любом случае, если лейтенант Монкберг начнет саботировать, или
предложит, чтобы его бросили, или каким-то иным образом увеличит риск нашего
пленения , мы сможем с уверенностью сказать, что он — немецкий агент.
Монкберг окончательно опупевает.
— Так сваливаем отсюда к чертовой матери! — кричит он и встает, шатаясь от
потери крови.
— Погодите! — говорит сержант Шафто.
— Что еще, Шафто? — Монкберг снова чувствует себя командиром.
— Как мы узнаем, что он увеличивает риск нашего пленения?
— В каком смысле, сержант Шафто? — спрашивает Роот.
— Может, это будет не очевидно, — объясняет Шафто. — Может, в лесу немецкая
засада и лейтенант Монкберг выведет нас прямо на нее.
— Молодчина, сержант! — радуется капрал Бенджамин.
— Лейтенант Монкберг, — объявляет Енох Роот, — как исполняющий обязанности
судового врача, отстраняю вас от командования по медицинским показаниям.
— Каким показаниям?! — в панике вопит Монкберг.
— Вы потеряли много крови, а та кровь, что у вас осталась, отравлена
морфием, — объясняет Енох Роот. — Командование переходит к следующему по
старшинству , он и будет решать, куда нам двигаться.
5 Мысленный эксперимент (нем.).
— Кроме вас, других офицеров нет! — говорит Шафто. — Только капитан, но он
не может быть капитаном без корабля.
— Сержант Шафто! — гаркает Роот, настолько реалистично изображая морпеха,
что Шафто и Бенджамин замирают по стойке «смирно».
— Сэр! Есть , сэр! — отвечает Шафто.
— Это первый и последний приказ, который я отдам, так что слушай
внимательно ! — объявляет Роот.
— Сэр! Есть, сэр!
— Сержант Шафто! Доставь меня и остальное подразделение в Швецию!
— Сэр! Есть, сэр! — орет Шафто и строевым шагом выходит из каюты, оттеснив
лейтенанта Монкберга плечом. Два лейтенанта и капрал выходят следом, оставив
в рубке кодовые книги.
Поваландавшись полчаса в шлюпках, подразделение 2702 высаживается в
Норвегии. Нижняя граница снегов проходит на высоте пятидесяти футов над уровнем
моря; по счастью, Бобби Шафто умеет стоять на лыжах. Друзья-десантники тоже;
им даже удается соорудить что-то вроде волокуши для лейтенанта Монкберга.
Через несколько часов они уже в лесах и движутся на восток. С самой высадки им
не встретилось ни одного человека, ни немца, ни норвежца. Сыплет снег,
заметая их следы. Лейтенант Монкберг ведет себя хорошо — не требует, чтобы его
бросили, не пускает ракеты. Шафто думает, что дорога в Швецию будет наиболее
легким заданием подразделения 2702. Самое трудное, как всегда, понять, на кой
ляд это все нужно.
БДИТЕЛЬНОСТЬ
Карты Юго-Восточной Азии закрывают все стены и даже окно, придавая номеру
Ави сходство с подземным бункером. Это первое за два месяца общее собрание
акционеров корпорации «Эпифит». Ави Халаби, Рэнди Уотерхауз, Том Говард,
Эберхард Фёр, Джон Кантрелл и Берил Хаген набились в номер. Кто-то роется в
мини-баре, доставая закуску и выпивку. Кто-то сидит на кровати. Эберхард
скрестил босые ноги на полу и примостил ноутбук на табуретку. Ави сложил руки
на груди, прикрыл глаза и прислонился спиной к дверцам домашнего
развлекательного центра из красного дерева исчезающих пород. На нем ослепительно
белая рубашка, отглаженная и накрахмаленная до хруста. Пятнадцать минут назад
он был в майке, которую перед тем не снимал сорок восемь часов.
Рэнди думает, что Ави заснул в неортодоксальной стоячей позе. Однако...
— Взгляните на карту, — вдруг тихо говорит Ави. Открывает глаза и поводит
ими в сторону карты, не утруждаясь повернуть голову. — Сингапур, южная
оконечность Тайваня и самая северная точка Австралии образуют треугольник.
— Ави, — серьезно произносит Эберхард, — любые три точки образуют
треугольник.
Обычно от Эберхарда не ждут, что он разрядит атмосферу юмором, но сейчас по
рядам акционеров пробегает легкий смешок. Ави улыбается; не потому, что ему
смешно, просто шутка свидетельствует о высоком моральном духе.
— Что в центре треугольника?
Все снова смотрят на карту. Правильный ответ: «Точка посредине моря Сулу»,
но ясно, что Ави имеет в виду другое.
— Мы, — отвечает Рэнди.
— Верно, — подхватывает Ави. — Кинакута — идеальный электронный
перекресток . Самое место для большого маршрутизатора.
— Без рекламы, пожалуйста, — просит Рэнди.
Ави невозмутимо продолжает:
— На самом деле так даже лучше.
— Как? — резко спрашивает Эб.
— Мне стало известно, что появились другие кабельные люди. Группа из
Сингапура, а также консорциум из Австралии и Новой Зеландии. Иными словами: мы
были единственными поставщиками услуг связи для Крипты. Теперь, как я понимаю,
мы одни из трех.
Том Говард победно улыбается; он работает в Крипте и, вероятно, догадался
раньше других. Рэнди и Кантрелл переглядываются.
Эб резко выпрямляется.
— Как давно вам об этом известно?
Рэнди видит досаду на лице Берил. Она не любит, когда в ней сомневаются.
— Вы не обидитесь, если мы с Эбом на секундочку выйдем? — Рэнди
поднимается.
Доктор Эберхард Фёр недоуменно вздрагивает и тоже встает.
— Куда мы?
— Ноутбук оставь, — говорит Рэнди и ведет его в холл. — Дальше не пойдем.
— В чем дело?
— Так. — Рэнди тихонько, чтобы не захлопнулась, прикрывает дверь. — Люди
вроде Ави и Берил, которые давно в бизнесе, предпочитают говорить с глазу на
глаз — как сейчас мы. И, как правило, ничего не записывают.
— Объясни.
— Ну, это теория информации. При самом худшем раскладе, если дойдет до
суда. . .
— До какого суда? Ты о чем?
Эб родился в маленьком городке на границе с Данией. Отец преподавал в
университете математику, мать — английский. Появись он в родном городе со своими
патлами, народ бы шарахался. Тем не менее, Эб, подобно большинству
соотечественников, по-прежнему свято верит, что все надо делать честно, открыто и
логично .
— Не пугайся, — говорит Рэнди, — ничего такого не ожидается. Однако сейчас
в Америке судятся все, кому не лень, и очень многие деловые начинания
заканчиваются исками. В таком случае любой документ могут изъять. Вот почему Ави и
Берил не записывают ничего, что плохо прозвучит в суде. Более того, от
каждого могут потребовать свидетельства под присягой. Поэтому разговор с глазу на
глаз предпочтительнее.
— Без свидетелей? Ясно.
— Я знал, что ты поймешь.
— Все равно они должны были нам потихоньку сказать.
— Ави и Берил молчали, потому что хотели все сперва проработать между
собой. Другими словами, они оберегали нас, а не обманывали. Теперь они
официально сообщают нам новости.
Подозрения Эберхарда рассеялись. Сейчас он злится, а это хуже. Как многие
технари, он может полезть на рожон, если заподозрит других в отсутствии
логики . Рэнди поднимает ладони, как будто сдаваясь.
— Допускаю, все это кажется бредом, — говорит он.
Эб упрямо смотрит в пустоту.
— Ты согласен, что в мире много иррациональных людей и бредовых ситуаций?
— Ja-a-a, — осторожно тянет Эб.
— Чтобы мы с тобой программировали и получали за это деньги, кто-то должен
нас нанять, верно?
Эб задумывается.
— Да.
— Это предполагает, на определенном уровне, общение с работодателями,
временами неприятное. А также с юристами, рекламщиками, маркетологами. Если это
попытаемся делать мы с тобой, то скоро чокнемся. Верно?
— Скорее всего, да.
— Поэтому хорошо, что есть такие люди, как Ави и Берил, потому что они —
наш интерфейс. — В голове у Рэнди возникает образ времен холодной войны. Он
выставляет вперед руки с растопыренными пальцами. — Как бокс, в котором
работали с плутонием, такой, с перчатками. Ясно?
Эб кивает. Обнадеживающий знак.
— И все равно это совсем не то, что компьютерная программа. Ави и Берил
могут только фильтровать и смягчать иррациональную природу внешнего мира,
поэтому иногда они должны делать вещи, которые кажутся диковатыми.
Взгляд у Эба становится все более и более отрешенным.
— Интересно было бы подойти к этому как к задаче из области теории
информации, — замечает он. — Каким образом информация может перемещаться между
узлами внутренней сети, — (Рэнди понимает, что Эб имеет в виду «между людьми в
маленькой корпорации»), — но не существовать для внешнего мира?
— В каком смысле «не существовать»?
— Как может суд изъять документ, который, с его точки зрения, никогда не
существовал?
— В смысле, что надо все шифровать?
Эб слегка раздосадован его тупостью.
— Это мы уже делаем. Однако все равно можно доказать, что документ
определенного размера был отправлен в такое-то время, по такому-то адресу.
— Анализ трафика.
— А если заглушить его? Почему бы не заполнить жесткий диск случайными
байтами, чтобы отдельные файлы стали неразличимы? Они затеряются, как полосатый
тигр в зарослях тростника. Или можно постоянно обмениваться случайным шумом.
— Дороговато будет.
Эберхард отмахивается.
— Канал дешев.
— Боюсь, это пока девичьи мечты, — говорит Рэнди. — Хотя в будущем,
возможно , так и будет.
— Вся наша дальнейшая жизнь — в будущем, так что программу нужно
разработать прямо сейчас.
— Ладно, — говорит Рэнди. — Может, продолжим этот разговор в другой раз?
— Конечно.
Они возвращаются в комнату. Том, на правах кинакутского старожила,
рассказывает :
— Пятифутовые с желтовато-бурыми пятнами на бирюзовом фоне безопасны и
прекрасно подходят для домашнего содержания. Шестифутовые с буровато-желтыми
пятнами на изумрудном фоне смертельно ядовиты: умираешь через десять минут
после укуса, если раньше не покончишь с собой от невыносимых мучений.
Все это, чтобы показать Рэнди и Эбу: в их отсутствие дела не обсуждали.
— Ладно, — говорит Ави. — Суть в том, что Крипта будет потенциально куда
больше, чем мы предполагали, и это хорошая новость. Однако остается один
момент .
Ави знаком с Рэнди сто лет и знает, что тот не обидится.
Все глаза устремляются на Рэнди, и Берил подхватывает разговор. Она
назначила себя заботиться о чужих чувствах, потому что все другие участники
корпорации бестактные и черствые. Берил говорит трагически:
— Работа, которую Рэнди делает на Филиппинах, и делает замечательно, теперь
не имеет для нас решающего значения.
— Ну и ладно, — говорит Рэнди. — По крайней мере, я хоть загорел впервые за
десять лет.
Все страшно рады, что Рэнди не надулся. Том сразу берет быка за рога:
— Можем ли мы порвать с Дантистом? Раз и навсегда?
Ритм разговора внезапно сбивается, как в дискотеке, когда вырубают электри-
чество.
— Трудно сказать, — говорит, наконец, Ави. — Мы смотрели контракты, но они
составлены адвокатами Дантиста.
— Кто-то из его партнеров — адвокат? — спрашивает Кантрелл.
Ави нетерпеливо пожимает плечами.
— Его партнеры. Инвесторы. Друзья, соседи, партнеры по гольфу. Его
сантехник и тот, наверное, адвокат.
— Проблема в том, что он прославился своим сутяжничеством, — говорит Рэнди.
— Есть и другая проблема, — вставляет Верил. — Если мы все-таки придумаем,
как расстаться с «АВКЛА», мы потеряем живые деньги. Отрицательные последствия
будут куда хуже, чем предполагалось вначале.
— Какие последствия? — спрашивает Том. Он всегда копает до самой сути.
— Придется искать деньги на текущие расходы, — говорит Ави. — Разбавлять
наши акции.
— Насколько? — спрашивает Джон.
— До утраты контрольного пакета.
Магическая фраза порождает эпидемию вздохов, стонов и ерзанья у руководящих
сотрудников корпорации «Эпифит», которые сообща владеют более чем
пятьюдесятью процентами акций. Все взгляды устремляются на Рэнди.
Наконец он встает и предупреждающе вскидывает руки.
— Ладно, — произносит Рэнди. — Что мы имеем? В бизнес-плане без конца
говорится, что филиппинская сеть выгодна сама по себе — что она может выделиться
в независимое предприятие и все равно приносить доход. Насколько мне
известно, это по-прежнему так?
Ави задумывается, прежде чем выдать тщательно взвешенные слова:
— Истинность этого утверждения осталась прежней.
Иронические аплодисменты. Молодец, Ави! Что бы мы без него делали?
— Ладно, — говорит Рэнди. — Значит, продолжаем работать с Дантистом. Пусть
его проект для нас несущественен, зато есть надежда наскрести деньги и не
продавать акции. Мы сохраним контроль над компанией. С другой стороны, если
мы разорвем контракт с «АВКЛА», партнеры Дантиста затаскают нас по судам —
они ничем не рискуют и ничего не теряют. Мы увязнем в тяжбах. Придется лететь
в Лос-Анджелес и давать показания. Мы потратим уйму денег на адвокатов.
— И можем даже проиграть, — добавляет Ави.
Все смеются.
— Значит, надо и дальше работать с Дантистом, — заключает Рэнди, — хоть нам
это и в лом.
Все молчат.
Не то чтобы они не соглашались с Рэнди — наоборот. Просто Рэнди занимается
Филиппинами, ему расхлебывать последствия сегодняшнего решения. Лучше, чтобы
он вызвался сам, а не по принуждению. Это он и делает сейчас, прилюдно и
театрально . Остальные актеры: Ави, Берил, Том, Джон и Эб. Публика: миноритарные
акционеры корпорации «Эпифит», Дантист, будущие судьи. Спектакль канет в
неизвестность, если кто-нибудь не вчинит им иск, и участникам сегодняшнего
совещания не придется свидетельствовать под присягой.
Джон решает копнуть немного глубже.
— «АВКЛА» финансирует Филиппины на свой риск, да?
— Да, — авторитетно заявляет Ави, обращаясь непосредственно к
гипотетическому судье. — Раньше компании, которые прокладывали кабель, заранее
продавали мощности, чтобы собрать капитал. «АВКЛА» кладет кабель на свои средства.
По окончании работ они будут единственными владельцами и мощности продадут
тому, кто предложит больше.
— Деньги не «АВКЛА», у них столько нет, — говорит Берил. — «НОХГИ»
отстегнула им толстую пачку долларов.
— Кто отстегнул? — спрашивает Эб.
— «Ниигата Оверсиз Холдинг Групп, инкорпорейтед», — хором отвечают три
голоса.
Эб смотрит озадаченно.
— «НОХГИ» проложила кабель от Таиланда к Лусону, — поясняет Рэнди.
— Я, собственно, к чему, — продолжает Кантрелл. — Если Дантист тянет кабель
на свой страх и риск, всякая задержка со сроками чревата для него серьезным
убытком. Мы должны выполнить свои обязательства.
Джон говорит гипотетическому судье на процессе «Дантист против корпорации
«Эпифит»:
— «Мы точно следовали условиям нашего соглашения с «АВКЛА».
Но это совсем не так хорошо прозвучит на другом гипотетическом процессе —
«Спрингборд Групп» против корпорации «Эпифит». Поэтому Ави спешит добавить:
— Мы тщательно проработали вопрос и убедились, что на данном этапе наши
обязательства по отношению к Дантисту и собственным акционерам полностью
совпадают . Выполняя одни, мы одновременно выполняем другие.
Берил закатывает глаза и облегченно вздыхает.
— Значит, продолжаем работать на Филиппинах, — говорит Рэнди.
Ави спрашивает официально, как будто Рэнди держит руку на бесплатной
гостиничной Библии:
— Рэнди, ты действительно в силах полностью выполнить наши обязательства по
контракту с Дантистом?
— Это следует обсудить отдельно, — произносит Рэнди.
— До завтра потерпит? — спрашивает Ави.
— Конечно. Пока не горит.
— Простите, я в туалет, — говорит Ави.
Этим сигналом они неоднократно пользовались в прошлом. Ави встает и
выходит . Через мгновение Рэнди говорит: — «Я тоже» и выходит следом.
Он с изумлением видит, что Ави и впрямь писает. Под влиянием момента Рэнди
расстегивает ширинку и пристраивается рядом. Только в середине процесса до
него доходит, какая это победа.
— В чем дело? — спрашивает Рэнди.
— Сегодня утром я менял в холле деньги, — говорит Ави. — И угадай, кто
собственной персоной вошел в отель. Прямо из аэропорта.
— Черт, — говорит Рэнди.
— Сам Дантист.
— Не на яхте?
— Яхта идет следом.
— С ним еще кто-нибудь?
— Нет, но могут подтянуться.
— Зачем он здесь?
— Должно быть, прослышал.
— Черт. Меньше всего я хотел бы завтра на него налететь.
— А что?
— Ничего особенного.
— Ничего такого, что потом смогут объявить твоим недосмотром?
— Думаю, нет, — говорит Рэнди. — Просто на Филиппинах все довольно хитро, и
надо это обсудить.
— Ладно, — кивает Ави. — Если завтра столкнетесь, ради бога, ни слова о
делах. Ограничься погодой.
— Усек, — отвечает Рэнди и застегивает ширинку. Однако на самом деле он
думает : какого черта я столько просиживал штаны в университете, если могу вот
так?
Это напоминает ему еще об одном деле.
— Ах да. Я получил чудной е-мейл.
Ави немедленно спрашивает:
— От Энди?
— Как ты догадался?
— Ты сказал «чудной». А что, е-мейл правда от него?
— Не знаю. Может, нет. Не в этом смысле «чудной».
— Ты ответил?
— Не я. Dwarf@siblings.net.
— Погоди. Siblings.net — это система, которую ты администрировал?
— Да. У меня там некоторые привилегии. Я открыл себе почтовый ящик с именем
dwarf — гном. Доказать, что это я, невозможно. Отправил этому типу анонимный
е-мейл примерно в таком духе: пока не доказано обратное, я буду думать, что
вы — мой старый враг.
— Или новый.
СТРЕЛА
Юный Лоуренс Притчард Уотерхауз в гостях у бабушки с дедушкой пашет поле.
Лемех плуга выворачивает чернозем и выкладывает в две гряды, неровные вблизи,
но математически стройные и прямые, как граммофонные дорожки, если смотреть
издали. Из одной гряды торчит каменная лодочка. Юный Уотерхауз наклоняется и
берет ее. Это кремнёвый наконечник индейского копья.
U-553 — черное стальное копье, торчащее милях в десяти к северу от Йглма.
Серые валы вздымают ее и бросают вниз, но в целом она остается на месте,
поскольку сидит на подводной скале, которую местные называют Риф Цезаря, или
Горе Викинга или Смерть Голландца.
В прерии наконечники могут прятаться в любом природном субстрате: почве,
речном иле, в сердцевине дерева. У Лоуренса талант их находить. Как
получается, что он идет по полю, усеянному камнями от последнего оледенения, и
находит наконечники стрел? Как человеческий глаз различает крошечный
искусственный предмет во взвихренном хаосе природы, иголку информации в стоге шума?
Наверное, это внезапная искра на контакте умов. Наконечник — человеческое,
отделенное от человека: органика разложилась, камень остался. Кристалл воли.
Мозг выхватывает не форму, а смертоносную целесообразность. Вот почему юный
Уотерхауз находил наконечники. Вот почему летчики обнаружили сегодня U-553.
Вот почему радисты Beobachtung Dienst научились понимать якобы искаженную
речь Черчилля и Франклина Делано Рузвельта по телефону. Однако в криптографии
такой номер не проходит. Это большая помеха для всех, кроме американцев и
британцев, которые разработали математические методы поиска наконечников в
щебне.
Риф Цезаря разворотил днище носового отсека U-553, сама лодка осталась
торчать над водой. Она едва не проскочила по инерции, но застряла посередине,
словно исполинские качели. Носовая часть почти целиком заполнена водой. Лодка
без команды, значит — ничейная. «Чур, моя!» — сказал Британский Военно-
Морской флот. Рядом дежурят эсминцы, чтобы ее не торпедировала какая-нибудь
другая немецкая подлодка.
Уотерхауза спешно выдернули из замка. Сейчас свинцовой завесой спустились
сумерки, а волчья стая охотится по ночам. Он в рубке маленького сторожевого
корабля, у которого даже в слабую качку гидродинамика как у пустой бочки из-
под бензина. Внизу Уотерхауз блевал бы без передышки, поэтому стоит наверху,
расставив ноги, согнув колени и двумя руками держась за фальшборт. Лодка
надвигается. На боевой рубке — число 553 и белый медведь с пивным бокалом в
лапе .
— Занятно, — говорит Уотерхауз полковнику Чаттану. — Пять-пять-три — произ-
ведение двух простых чисел: семь и семьдесят девять.
Чаттан выдавливает одобрительную улыбку, но видно, что это простая
вежливость .
Остальное подразделение наконец-то прибыло. Бойцы успешно завершили задание
в Норвегии и направлялись на Йглм, когда сообщили о севшей на риф U-553.
Встреча с Уотерхаузом произошла прямо на корабле — ребята не успели даже
присесть , не то, что распаковать вещи. Уотерхауз несколько раз сказал, что им
понравится на Йглме, и не знает, о чем говорить дальше. У команды сторожевого
корабля нет допуска «Ультра-Мега», а все, о чем могли бы говорить Чаттан с
Уотерхаузом, подпадает под этот гриф. Поэтому он и суесловит о простых
числах.
Лейтенанта морской пехоты и большую часть рядовых оставили обустраиваться
на Йглме. С Уотерхаузом на подводную лодку отправляются полковник Чаттан и
сержант по имени Роберт Шафто.
Шафто — жилистый, с бугристыми мышцами, светлые волосы сострижены почти под
ноль, отчего большие голубые глаза кажутся еще больше. У него крупный нос,
крупный кадык, крупные рытвины от прыщей и несколько шрамов возле глазниц.
Крупные черты в сочетании с ладным телосложением по-настоящему впечатляют; на
него трудно не оглядываться. По-видимому, это человек сильных чувств, но еще
более сильной самодисциплины. Когда кто-то говорит, Шафто, не мигая, смотрит
ему в глаза. Когда все молчат, он смотрит на горизонт и думает. Когда он
думает, то беспрестанно перебирает пальцами. У всех остальных пальцы при деле,
за что-нибудь цепляются, но Шафто просто стоит на палубе, словно в очереди в
киношку. Они с Уотерхаузом, в отличие от Чаттана, в теплой одежде, которую
позаимствовали на сторожевике.
Всем присутствующим уже известно, что немецкий капитан, последним покидая
подлодку, захватил «Энигму» с собой. С британских самолетов, все еще
круживших в небе, видели, как он опасно наклонился со спасательного плотика и
швырнул диски в огромную, с гору, волну. Сама машинка тоже отправилась за борт.
Немцы знают, что поднять ее невозможно. Они не знают другого: никто и не
будет ее искать, поскольку в месте, под названием Блетчли-парк, уже знают про
четырехдисковую «Энигму» все, что требуется. Британцы тут только для
видимости, на случай, если кто-нибудь наблюдает.
Уотерхауз не ищет «Энигму». Он ищет кремнёвые наконечники.
Сторожевой корабль сперва приближается к подлодке с наветренной стороны,
потом капитан, подумав, огибает корпус субмарины и заходит с подветренной.
Так, соображает Уотерхауз, ветер будет гнать их от рифа. Снизу подлодка
выглядит толстощекой. Часть, которой положено при всплытии быть над водой,
серая и узкая, как нож. Часть, которой положено быть под водой, широкая и
черная. Смелые британские моряки уже высадились на лодку и подняли над боевой
рубкой английский военно-морской флаг. Вероятно, они подошли на вельботе с
малой осадкой. Он болтается рядом, привязанный паутиной тросов; закрепленные
на бортах автомобильные покрышки не дают ему биться о субмарину.
— Здесь мы определенно в неевклидовом пространстве, — шутит Уотерхауз.
Чаттан подается вперед и прикладывает ладонь к уху. Уотерхауз продолжает: —
Более того, оно зависит от времени и должно рассматриваться не в трех, а в
четырех измерениях.
— Простите?
Еще чуть-чуть, и они сами наскочат на риф. Моряки запускают ракету, которая
натягивает между кораблями веревку, потом некоторое время наводят переправу.
Уотерхауз боится, что его заставят по ней идти. Вернее, не столько боится,
сколько досадует: он думал, что до конца войны уже не будет подвергаться
опасности. Чтобы скоротать время, смотрит на подлодку и моряков: те
выстроились в цепочку и по рукам передают бумаги и книги в боевую рубку, а оттуда в
вельбот. Боевая рубка, утыканная орудийными дулами, антеннами и перископами,
похожа на замысловатого паука.
Уотерхауза и Шафто действительно отправляют на U-553 в какой-то вроде
тележке, скользящей по натянутому тросу. Матросы надели на них спасжилеты:
теперь , если их сразу не разобьет о камень, они не захлебнутся, а только умрут
от переохлаждения.
Когда Уотерхауз на середине переправы, под ним проходит подошва волны. Он
глядит в разверстую бездну и видит Риф Цезаря в темно-синем меху ракушек.
Можно спуститься и встать там. На мгновение. Потом тысячи тонн ледяной воды
рушатся в пустоту, вздымаются и наподдают ему под зад.
Он глядит на U-553, которая зловеще нависает сверху. Первое впечатление,
что это скорее дуршлаг, чем боевой корабль. На корпусе, словно татуировка,
ряды удлиненных прорезей, закрученные, как линии обтекания. Металл выглядит
на удивление хлипким. Потом Уотерхауз заглядывает в прорези — свет проходит
насквозь, от других прорезей, в палубе — и различает изогнутый силуэт
прочного корпуса, куда более мощного, чем наружный. У лодки два бронзовых
трехлопастных винта, примерно ярд в поперечнике, покореженных от столкновения бог
знает с чем. Сейчас они в воздухе, и Уотерхауз, глядя на них, испытывает то
же нелепое смущение, что в Перл-Харборе при виде оголенных гениталий у
мертвецов . Горизонтальные и вертикальные рули торчат из корпуса ниже винтов, а у
верхней части кормы видны две грубые металлических плиты, наподобие люков.
Уотерхауз соображает, что из них-то и выходят торпеды.
Последние двадцать футов он пролетает на страшной скорости. Восемь рук
ловят его за разные части тела и переносят в относительную безопасность: на
палубу подлодки, сразу за боевой рубкой, под зенитным орудием. На корме торчит
Т-образная стойка, от ее концов к ограждению рубки туго натянуты леера, чтобы
держаться.
По примеру флотского офицера, который, судя по всему, назначен его опекать,
Уотерхауз лезет вверх — то есть в сторону кормы, — держась за один леер, как
за перила, спускается в люк на корме и оказывается внутри. Через мгновение за
ним сбегает Шафто.
Хуже места Уотерхауз не видел в жизни. Подобно сторожевому кораблю, с
которого они только что сошли, подводная лодка плавно приподнимается на волне, но
потом, в отличие от корабля, с грохотом рушится на скалу, чуть не опрокидывая
тебя навзничь. Ощущение, что ты в мусорном баке, по которому лупят кувалдой.
U-553 до половины заполнена густой кашей из дешевого вина, дизтоплива,
электролита и нечистот. Поскольку лодка наклонена, месиво глубже всего в носовой
части, но при каждом ударе о скалу цунами прокатывается к корме. По счастью,
Уотерхауза уже не мутит: он в том трансцендентном состоянии, когда его мозг
больше обычного разлучен с телом.
Офицер ждет, пока гул уляжется, и неожиданно тихо спрашивает:
— Что именно вы хотели бы осмотреть, сэр?
Уотерхауз по-прежнему пытается сориентироваться, водя фонариком. Общая
картина не складывается, в кружке света возникают только отдельные трубы и
провода. Наконец он решает не двигаться и быстро-быстро чертит фонариком.
Проступает картина: они в узком лазе, явно спроектированном инженерами для
инженеров, чтобы обеспечить доступ к нескольким милям труб и проводов, втиснутых
в узкий пережим.
— Нас интересуют бумаги капитана, — говорит Уотерхауз. Лодка снова уходит в
пустоту; он прислоняется к чему-то скользкому, зажимает руками уши, закрывает
глаза, рот и выдыхает через нос, чтобы жижа не попала внутрь. Опирается он на
что-то холодное, твердое и круглое. Уотерхауз светит фонариком и видит, что
оно медное. Чирканье лучом выхватывает из мрака какой-то медный космический
корабль, зажатый под (если он не ошибается) койкой. Уотерхауз едва не выстав-
ляет себя круглым идиотом, спросив, что это такое, но тут узнает торпеду.
В следующую тихую интерлюдию он спрашивает:
— Есть здесь что-нибудь вроде личной каюты, где...
— В носовой части, — отвечает офицер. Нельзя сказать, чтобы это звучало
обнадеживающе .
— Бля! — говорит сержант Бобби Шафто.
Это его первое слово примерно за полчаса. Он плещет вперед, и британский
офицер вынужден спешить следом. Палуба снова уходит из-под ног, они
останавливаются и разворачиваются, чтобы волна фекалий ударила не в лицо, а в спину.
Начинается спуск. Каждый шаг — неравный бой со здравым смыслом и
осторожностью, а шагов надо сделать много. То, что Уотерхауз счел пережимом,
продолжается, не расширяясь — видимо, до самого носа. Наконец они находят предлог
остановиться: каюту или угол каюты футов четыре на шесть. Здесь койка, откидной
столик и шкафчик из настоящего дерева. Вместе с фотографиями семьи и друзей
это создает почти домашнее впечатление, которое, впрочем, начисто портит
портрет Адольфа Гитлера на стене. Уотерхауз возмущен такой безвкусицей, потом
вспоминает, что они на немецкой подводной лодке. Паводок нечистот под косым
углом разрезает каюту примерно пополам. Наверху плавают бумаги и другой
бюрократический детрит. Готический шрифт вызывает у Лоуренса смутную ассоциацию с
Руди.
— Соберите все, — говорит Уотерхауз, но Шафто и офицер уже сгребают мокрое
папье-маше и засовывают в парусиновый мешок.
Капитанская койка в кормовой или верхней части каюты. Шафто откидывает ее,
заглядывает под матрас и подушку, ничего не находит.
Откидной столик в наиболее затопленном конце. Уотерхауз бредет к нему,
стараясь не оступиться. Нащупывает ногой ящик, как слепой, шарит руками в жидких
помоях. Ему удается вытащить несколько коробочек и передать Шафто. Тот
вытряхивает содержимое в мешок. Скоро становится ясно, что в столе больше ничего
нет.
Лодка взлетает и рушится вниз. Жижа прокатывается вперед, на мгновение
обнажая что-то в углу каюты, видимо, закрепленное у носовой переборки.
Уотерхауз делает шаг вперед.
— Это сейф! — Он поворачивает диск. Тяжелый. Хороший сейф. Немецкий. Шафто
и британский офицер переглядываются.
В люке появляется британский матрос.
— Сэр! — докладывает он. — Поблизости замечена еще одна немецкая подлодка.
— Мне пригодился бы стетоскоп, — задумчиво произносит Уотерхауз. — Здесь
есть лазарет?
— Только аптечка, — отвечает британский офицер. — Где-нибудь плавает.
— Сэр! Есть, сэр! — Шафто исчезает. Через минуту он возвращается, держа над
головой немецкий стетоскоп. Бросок. Уотерхауз ловит стетоскоп в воздухе,
вставляет в уши и под жижей прикладывает мембрану к сейфу.
Ему это не совсем в новинку. Из мальчиков, которые помешаны на замках,
нередко вырастают мужчины, помешанные на криптографии. Бакалейщик в Мурхеде,
Миннесота, разрешил маленькому Уотерхаузу играть с сейфом. К изумлению
бакалейщика , Лоуренс подобрал комбинацию и сделал об этом школьный доклад.
Этот сейф куда лучше, чем у бакалейщика. Поскольку Уотерхауз все равно не
видит диска, он закрывает глаза.
Словно в полусне, он слышит крики, как будто происходит что-то ужасно
важное. Может быть, кончилась война. Тут у него вырывают головку стетоскопа.
Уотерхауз открывает глаза и видит, что сержант Шафто поднес мембрану ко рту,
как микрофон. Шафто спокойно смотрит ему в лицо и говорит в стетоскоп:
— Сэр, торпеды в воде, сэр.
После этого разворачивается и выходит, оставив Уотерхауза одного.
Уотерхауз успевает подняться по трапу к боевой рубке и уже видит диск
серовато-черного неба, когда вся лодка вздрагивает. Прокатывается гул. Волна
нечистот выбрасывает его наверх, на палубу субмарины, товарищи подхватывают и
заботливо удерживают от падения в океан.
Движение U-553 на волнах изменилось. Она подпрыгивает гораздо сильнее, как
будто хочет соскочить с рифа.
Уотерхаузу требуется примерно минута, чтобы сориентироваться. Кажется, он
поранился. Определенно какая-та ерунда с левой рукой, на которую он
приземлился .
Пробегает мощный луч: свет прожектора со сторожевого корабля. Матросы
матерятся. Уотерхауз приподнимается на здоровом локте и заглядывает в корпус
подводной лодки, следуя за лучом прожектора. Лодка распорота под ватерлинией,
рваные края дыры торчат внутрь. Вонючая жижа вытекает в Атлантический океан.
— Бля! — Сержант Шафто срывает со спины маленький, но увесистый заплечный
мешок, растягивает завязки. Британские матросы светят ему фонариком.
Уотерхауз, в полубреду, с трудом верит своим глазам: Шафто вытащил связку
аккуратных буровато-желтых цилиндриков толщиной в палец и длиной дюймов по
шесть. Еще он вынул всякую мелочевку, в том числе моток жесткого красного
шнура.
— Черт, — говорит британский офицер. — Взрывать будет.
Он задумывается только на мгновение; лодка снова приподнимается на волне и
скребет днищем по рифу — возможно, сползает.
— Оставить судно!
Почти все перебираются в вельбот, Уотерхауза отправляют назад на тележке.
Примерно на середине пути к сторожевому кораблю он скорее ощущает, чем слышит
взрыв.
Остаток пути он практически ничего не видит, и даже на сторожевике перед
глазами по-прежнему плывет. Некто по имени Енох Роот хочет непременно
осмотреть его руку и голову, для чего надо спуститься вниз. До сих пор Уотерхауз
понятия не имел, что повредил голову, и это неудивительно: голова — то место,
которым соображают; если она повреждена, как это сообразить?
— Вас наградят, по меньшей мере, «Пурпурным сердцем», — говорит Енох Роот
небрежно, как будто плевать хотел на ордена, но допускает, что для Уотерхауза
это большое дело. — И, вероятно, очередную награду получит сержант Шафто,
мать его за ногу.
МОРФИУМ
Шафто по-прежнему видит это слово, стоит закрыть глаза. Лучше бы он
сосредоточился на деле: как ловчее заложить взрывчатку под кницы, соединяющие сейф
с субмариной. «MORPHIUM» напечатано на желтой этикетке. Этикетка наклеена на
стеклянный пузырек. Стекло темно-малиновое, как все вокруг, когда тебя
ослепят мощным лучом света.
Харви, матрос, вызвавшийся на подмогу, все время светит ему фонариком в
глаза. Это неизбежно. Шафто неудобно заклинен под сейфом, пытается приладить
капсюли скользкими, онемевшими от холода пальцами. Это вообще было бы
невозможно, не попади в лодку торпеда: до тех пор сейф был полностью покрыт жидким
дерьмом. Теперь оно слилось.
Харви никуда не заклинен, его швыряет при каждом пароксизме лодки, которая
бьется, как выброшенная на берег акула, и со всей дури пытается соскочить с
рифа. Луч фонарика постоянно чиркает Шафто по глазам, он моргает и видит
бесчисленные малиновые пузырьки с надписью МОРФИУМ.
— Черт! — орет он.
— Что-то не так, сержант? — спрашивает Харви.
Харви не понимает. Он думает, что Шафто чертыхается из-за какой загвоздки
со взрывчаткой. Со взрывчаткой загвоздки нет. Загвоздка с Шафто.
Он был прямо там. Уотерхауз отправил его за стетоскопом, и Шафто бегал по
субмарине, пока не нашел деревянный ящичек. Открыл его, увидел кучу
медикаментов . Порылся, ища то, что нужно Уотерхаузу. Пузырек лежал на самом виду,
прямо перед глазами. Шафто касался его рукой. Видел этикетку в луче фонарика:
МОРФИУМ.
Однако не схватил. Будь там написано МОРФИЙ, схватил бы в ту же секунду, но
там было МОРФИУМ. Только через полминуты до него дошло, что лодка, бля,
немецкая, слова наверняка другие, и на девяносто девять процентов МОРФИУМ — тот
же МОРФИЙ. Когда до него дошло, он уперся ногами в палубу и протяжно
застонал . За грохотом волн никто не услышал. Потом двинулся дальше и отдал
Уотерхаузу стетоскоп. Выполнил свой долг, потому что он — морской пехотинец.
Взрывом отрывать сейф от переборки — не его долг. Просто идея, возникшая в
голове. Его учили взрывать; почему бы не пустить знания в ход? Шафто взрывает
сейф не потому, что он — морской пехотинец, а потому, что он — Бобби Шафто. И
еще потому, что это хороший повод вернуться за морфием.
Подлодка дергается, Харви летит на палубу. Шафто ждет, пока лодка замрет на
месте, цепляется за что-то руками и выползает из-под сейфа. Сейчас главная
опора на ноги, но нельзя сказать, что он стоит. В таком месте максимум
везения — ухватиться за что-нибудь прежде, чем грохнешься задом. Харви не успел,
Шафто пока держится.
— Поджигаю! — кричит Шафто. Харви вскакивает. Шафто помогает ему тычком в
спину. Харви сворачивает налево и бежит вверх, к боевой рубке. Шафто
поворачивает налево и бежит вниз. К носу. К сундуку Дэви Джонса, как моряки зовут
смерть. К ящику с морфием.
Куда он запропастился? Прошлый раз плавал в жиже. Может быть — жуткая
мысль, — выпал в пробоину от торпеды?.. Шафто минует несколько переборок.
Наклон все круче; под конец он спускается спиной вперед, как по приставной
лестнице, цепляясь за трубы, провода и цепи, на которых висят койки. До чего ж
эта лодка длинная.
Странный способ убивать. Шафто не уверен, что одобряет подводные лодки. Он
закалывал китайских бандитов штыком. Одного ударил прикладом по голове,
кажется , насмерть. На Гуадалканале убивал нипов из разных видов огнестрельного
оружия, сбрасывал на них камни, разводил костры у входа в пещеру, в которой
они укрылись, подкрадывался в джунглях и перерезал глотку, обстреливал их
позиции из миномета; одного сбросил с обрыва в море. Разумеется, он давно знал,
что убивать врагов в схватке один на один вроде как не модно. Не то чтобы он
много об этом думал. «Виккерс» в Италии заставил немного задуматься. Теперь
он в самой знаменитой машине для убийства, и что видит? Клапаны. Вернее,
штурвалы, чтобы эти клапаны открывать и закрывать. Целые переборки заняты
железными колесами, от двух дюймов до больше фута в диаметре, сидящими густо,
как ракушки на скале. Они выкрашены черной и красной краской, отполированы до
блеска человеческими ладонями. А где не штурвалы, там рубильники, огромные,
как в кинокартинах про Франкенштейна. Есть большой поворотный переключатель,
наполовину зеленый, наполовину красный. И совсем нет окон. Только перископ, в
который вдвоем уже не заглянешь. Значит, для этих ребят война — сидеть
задраенными в герметической бочке с дерьмом и штурвалами, включать рубильники по
команде и, может быть, иногда узнавать от офицера, что сейчас они опять убили
кучу народа.
Вот он, ящичек, — на койке. Шафто хватает его и открывает. Все внутри
перемешалось , малиновых пузырьков много, он пугается, что придется читать все
жуткие немецкие этикетки, но через секунду находит МОРФИУМ, хватает, прячет в
карман.
Уже на пути к боевой рубке его бросает на палубу очередным ударом волны.
Шафто долго катится кубарем в глубь лодки, прежде чем успевает за что-то
схватиться. Все черно: он потерял фонарик.
Шафто близок к панике. Вообще-то он не паникер, просто весь как на иголках,
потому что действие морфия кончается. Мощная голубая вспышка наполовину
слепит глаза, раньше, чем он успевает зажмуриться. Внизу что-то шипит. Бобби
двигает левой рукой, ее что-то держит: петля от фонарика, которую он,
оказывается , сообразил натянуть на запястье. Свет скребет по стальной решетке, на
которой Шафто распростерт, как мученик на жаровне. Новая голубая вспышка,
расчерченная в черную клетку, опять шипение. Пахнет электричеством. Шафто
несколько раз ударяет фонариком по решетке и тот, поморгав, зажигается вновь.
Решетка сделана из прутьев примерно в палец толщиной, идущих где-то через
два дюйма. Шафто лежит на ней и смотрит в трюм, который, будь лодка в
нормальном положении, находился бы внизу. В трюме все вверх дном: тщательно
упакованный в ящики и составленный в штабеля груз раздербанен в окрошку из
битого стекла, щепок, провианта, взрывчатки и стратегических руд. Все разбавлено
водой и ходит волнами при каждом скачке мертвой подводной лодки. Идеальный
серебряный шарик падает через решетку, блестит в свете фонарика и разбивается
о дно трюма. Потом второй. Шафто смотрит вверх: на него катится град
серебристых шариков. Разбились ртутные столбы, которыми измеряли давление.
Снова ослепительная голубая вспышка: могучий электрический разряд. Шафто
снова смотрит через решетку и видит, что в трюме полно огромных металлических
тумб, из которых торчат гигантские клеммы. Время от времени мокрый мусор
замыкает контакты и трюм озаряет дуга; тумбы — это аккумуляторы, которые
позволяют лодке двигаться под водой.
Пока сержант Роберт Шафто лежит мордой на холодной решетке и глубоко дышит,
набираясь решимости для рывка, лодку швыряет так, что он чудом не улетает
вниз, в затопленный нос. Месиво в аккумуляторном трюме волной прокатывается
вниз, набирая по пути скорость, и с пугающей силой ударяет в переборку;
слышно, как вылетают заклепки. Сейчас в луче фонарика виден весь трюм, до самого
дна. Шафто видит расколотые ящики, маленькие, как для чего-то очень тяжелого.
В щели между разошедшимися досками видны желтые бруски, когда-то уложенные
аккуратно, а теперь рассыпанные. Именно так Шафто представлял себе золотые
слитки. Одна неувязочка: их слишком много. Не может быть столько золотых
слитков. Это как в детстве в Висконсине, когда он перевернул гнилушку и
увидел тысячи муравьиных яиц, семя будущего в черной почве.
На миг возникает искушение. Такие деньжищи — не сосчитать. Если только
добраться до этих слитков...
Видимо, взрывается тротил, потому что Шафто на мгновение глохнет. Все, пора
сваливать. Он забывает про золото; морфий — неплохая добыча для одного дня.
Пробирается по решетке в коридор. Из капитанской каюты валит дым. Переборки
выгнуло взрывной волной.
Сейф оторвался! А трос, который они к нему привязали, цел. Видимо, за него
тянут сверху, потому что трос натянут, как сволочь. Сейф зацепился за какую-
то корявую преграду. Приходится его освобождать. Сейф дергается, ползет
вперед, натыкается на что-то еще. Шафто идет за ним по коридору, по трапу боевой
рубки и, наконец, вылезает из люка. В лицо летят ветер и крики «Ура!»
Меньше чем через пять минут подлодка рушится в море. Шафто представляет
себе, как она кубарем катится с рифа в подводный каньон, рассыпая золотые
слитки и шарики ртути, как волшебный порошок в черной воде. Шафто снова на
сторожевом корабле, все хлопают его по спине и поздравляют. Хочется одного:
отыскать укромное место и открыть малиновый пузырек.
костюм
Рэнди выглядит положительным и собранным: что значит костюм!
Всем уши прожужжали, что компьютерщики не любят наряжаться. Ави выяснил,
что хорошая одежда может быть очень комфортной — скажем, брюки от костюма
куда удобнее джинсов. Кроме того, он достаточно терся среди компьютерщиков,
чтобы понять: раздражает не столько костюм, сколько необходимость одеваться.
То есть не просто напяливать брюки с пиджаком, но и выбирать их, вовремя
отдавать в чистку, следить за модой — задача непосильная для людей, которые
надевают костюм раз в пять лет.
Значит, так: у Ави в одном из компьютеров есть таблица с обхватом груди,
длиной шагового шва и прочими мерками каждого из сотрудников. За пару недель
до ответственного мероприятия он просто отправляет это все факсом портному в
Шанхай. Костюм прибывает курьерской почтой ровно за двадцать четыре часа до
срока и по пневматической трубе отправляется в гостиничную прачечную. Сегодня
утром, когда Рэнди выходил из душа, постучал коридорный и внес отглаженный
костюм с рубашкой и галстуком. Рэнди это все надел (десятый ксерокс с плохой
схемы полувиндзорского узла прилагался). Костюм сидит как влитой. Теперь
Рэнди ждет в холле, смотрит, как убывают цифры на электронном табло лифта, и
украдкой разглядывает себя в большом зеркале. Рэнди в костюме — это такая
хохма, которой должно хватить, по крайней мере, до конца ленча. Он размышляет об
утренней электронной почте.
Кому: dwarf@ siblings.net
От: root@eruditorum.org
Тема: Re: Зачем?
Дорогой Рэнди!
Надеюсь, Вы не обидитесь, если я буду называть Вас Рэнди, поскольку это
совершенно очевидно Вы, несмотря на анонимность. Мысль удачная. Восхищен Вашей
осторожностью.
По поводу того, что я могу оказаться Вашим «старым врагом»: очень грустно,
что у Вас, такого молодого, уже есть старые враги. Или Вы о недавно
приобретенном враге преклонного возраста? На ум приходят несколько кандидатов,
однако, я предполагаю, что Вы подразумевали Эндрю Лоуба. Я — не он. Вам это было
бы очевидно, если бы Вы в последнее время посещали его сайт.
Зачем Вы строите Крипту?
Подписано:
- НАЧАЛО МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
(и т. д. и т. п.)
- КОНЕЦ МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
Смотреть на цифры и гадать, какой из лифтов придет первым, совсем не
увлекательно, но все же лучше, чем просто стоять без дела. Один застрял этажом
выше, слышно, как заливается аварийный сигнал. В Азии многие бизнесмены,
особенно китайские, считают шиком полностью оккупировать один лифт:
телохранители посменно дежурят в кабине, вдавив пальцем кнопку открывания дверей и не
обращая внимания на возмущенный трезвон.
Дзинь. Рэнди поворачивается на каблуках (попробуйте выполнить этот маневр в
кроссовках!). Снова он поставил не на ту лошадь. Выиграл лифт, который только
что был на самом верху. Рэнди делает шаг к зеленому огоньку. Двери
открываются. Рэнди смотрит прямо в глаза Хьюберту (Дантисту) Кеплеру, доктору
стоматологии .
Или вы о недавно приобретенном враге преклонного возраста?
- Доброе утро, мистер Уотерхауз! Когда вы вот так стоите с открытым ртом,
то напоминаете мне пациента.
— Доброе утро, доктор Кеплер. — Рэнди слышит свои слова, как с другого
конца километровой канализационной трубы, и тут же вновь прокручивает их в
голове, проверяя, не выдал ли корпоративных тайн и не дал ли доктору Кеплеру
повода вчинить иск.
Двери начинают закрываться, и Рэнди приходится всунуть между ними ноутбук.
— Осторожнее! Уверен, это дорогостоящее оборудование, — говорит Дантист.
Рэнди чуть не брякает: «У меня эти ноутбуки летят, как у трансвестита
капроновые чулки» (или, может, больше в тему было бы «как крошка гнилого зуба
из-под сверла бормашины»), но тут же мысленно зажимает себе рот. В компьютере
у него корпоративная информация, собственность «АВКЛА». Если Дантист решит,
что Рэнди наплевательски к ней относится, то распердится исками.
— Э-э... приятная неожиданность, — заикаясь, говорит Рэнди.
На докторе Кеплере очки размером с ветровое стекло «кадиллака» 1959 года.
Это специальные стоматологические очки, отполированные, как зеркало паломар-
ского телескопа, и покрытые суперотражающим слоем, чтобы вы видели в них
исключительно свою пасть, насаженную на стержень горячего света. Глаза самого
Дантиста таятся в глубине, как воспоминания детства. Это косящие серо-голубые
глаза со стигийскими зрачками, полуприкрытые, словно их обладателю все в мире
давно прискучило. В уголках сморщенных губ постоянно поигрывает улыбка:
улыбка человека, который одновременно думает, как выплатить очередную страховку
на случай врачебной ошибки, и ковыряется стальной фомкой в основании вашего
мертвого премоляра, но прочел в специальном журнале, что врачей, которые
улыбаются, пациенты чаще посещают и реже привлекают к суду.
— Скажите, — говорит он, — не получится ли у нас сегодня немного поболтать?
Сплюньте, пожалуйста.
Спасительный звонок! Кабина останавливается на первом этаже, виден
вестибюль «Фут Меншн», облицованный мрамором исчезающих пород. Посыльные,
замаскированные под свадебные торты, снуют туда-сюда, как на колесиках. Футах в
десяти от лифта — Ави, рядом два роскошных костюма, из которых торчат головы
Джона Кантрелла и Эберхарда Фёра. Все трое поворачиваются к лифту. При виде
Дантиста лица у Эба и Джона становятся как у актеров в дешевом вестерне,
только что получивших в лоб из мелкашки. У Ави, напротив, вид человека,
который неделю назад напоролся на ржавый гвоздь, а сейчас почувствовал первое
роковое шевеление столбняка.
— У нас сегодня напряженный день, — говорит Рэнди. — Ответ: да, если будет
время.
— Хорошо. Ловлю на слове, — говорит доктор Кеплер. — Доброе утро, мистер
Халаби. Доброе утро, доктор Фёр. Доброе утро, мистер Кантрелл. Приятно видеть
вас такими джентльменами.
Приятно, что вы ведете себя по-джентельменски.
— Мы тоже очень рады, — говорит Ави. — Я так понимаю, мы сегодня еще
увидимся?
— О да, — отвечает Дантист, — вы будете видеть меня весь день.
Боюсь, процедура будет долгой. Он поворачивается и молча идет по вестибюлю
к кожаным креслам, почти скрытым за взрывами ярких тропических цветов.
Сидящие в креслах по большей части молоды и хорошо одеты; при виде босса они
вытягиваются во фрунт. Рэнди насчитывает двоих мужчин и трех девушек. Один —
явный телохранитель, но и девушки, которых за глаза зовут Парками, Фуриями,
Грациями, Норнами или Гарпиями, по слухам, тоже прошли курс спецподготовки и
вооружены до зубов.
— Это кто? — спрашивает Джон Кантрелл. — Его ассистентки?
— Не смейся, — отвечает Ави. — В бытность свою зубным врачом он завел штат
женщин для предварительной обработки пациентов, и это сформировало его пара-
дигму.
— Издеваешься? — говорит Рэнди.
— Ты знаешь, как бывает. Корда ты приходишь к зубному врачу, ты на самом
деле не видишь зубного врача, верно? Тебя встречает кто-то другой, верно?
Всегда есть элитная категория деловитых тетечек, которые снимают зубной
камень, чтобы врачу не возиться, и делают рентген. Сам врач сидит в кабинете и
смотрит снимки — он имеет дело с абстрактным черно-белым изображением на
маленьком куске пленки. Если он видит дырки, то приступает к делу. Если нет,
выходит, произносит пару вежливых фраз и отправляет тебя домой.
— Так зачем он здесь? — спрашивает Эберхард Фёр.
— в том-то и суть! — говорит Ави. — Когда он входит, ты не знаешь, зачем он
здесь: просверлить тебе дырку в черепушке или рассказать про свой отпуск на
Гавайях.
Все взгляды обращаются к Рэнди.
— Что произошло в лифте?
— Я... ничего! — выпаливает Рэнди.
— Вы обсуждали филиппинский проект?
— Он просто сказал, что хочет со мной побеседовать.
— Гадство, — говорит Ави. — Значит, прежде надо побеседовать нам.
— Знаю. Поэтому и обещал поговорить, если выдастся свободная минута.
— Постараемся, чтоб у тебя сегодня свободная минута не выдалась. — Ави
задумывается на минуту и продолжает: — Он совал руку в карман?
— А что? Думаешь, мог вытащить револьвер?
— Нет, — говорит Ави. — Просто мне кто-то сказал, что Дантист носит при
себе скрытый магнитофон.
— Как переодетый полицейский? — недоверчиво переспрашивает Кантрелл.
— Ага, — говорит Ави таким тоном, будто это самое обычное дело. — Цифровой
магнитофон размером со спичечный коробок. Может быть, с проводком и
микрофоном под рубашкой. Может быть, нет. Так или иначе, ты не знаешь, когда он тебя
записывает.
— А это не противозаконно? — спрашивает Рэнди.
— Я не юрист, — отвечает Ави. — Что важнее, не кинакутский юрист. Но для
гражданского иска это не важно: если он потянет нас в суд, то сможет
предъявить любые свидетельства.
Они смотрят через вестибюль. Дантист косолапо стоит на мраморе, скрестив
руки на груди и опустив подбородок — выслушивает доклад подчиненных.
— Может, он и совал руку в карман, не помню, — говорит Рэнди. — Это не
важно . Мы говорили в общем. И коротко.
— Он может проанализировать запись на приборе и по напряжению в голосе
определить , когда ты врешь. — Джон явно наслаждается неограниченным разгулом
паранойи. Это его стихия.
— Не беспокойся, — парирует Рэнди, — я его заглушил.
— Как? — спрашивает Эб. Он не расслышал иронии, поэтому удивлен и
заинтригован . По лицу видно, что Эб рвется поговорить о чем-нибудь умном.
— Я пошутил, — объясняет Рэнди. — Если Дантист проанализирует запись, он
увидит один равномерный стресс.
Ави и Джон смеются. Эб расстроен.
— А, — говорит он. — Я думал, что мы, если бы захотели, могли бы полностью
заглушить его устройство.
— Магнитофон — не радио, — замечает Джон. — Как его можно заглушить?
— Метод Ван Эйка, — поясняет Эб.
Тут из кафе выходит Том Говард с замусоленным номером «Саут Чайна Морнинг
Пост» под мышкой, а из лифта — Берил в парадном платье и боевой раскраске.
Мужчины прячут глаза, притворяясь, будто ничего не произошло. Все здороваются
и обмениваются пустяковыми фразами. Потом Ави смотрит на часы и говорит:
«Пошли к султану», как будто предлагает заглянуть в «Макдоналдс».
ВЗЛОМЩИК
Уотерхаузу приходится оберегать сейф: Шафто рвется взорвать его толом, а
Чаттан намерен отправить в Лондон, экспертам из Бродвей-билдингс. Уотерхауз
хочет еще раз испробовать силы, просто из интереса.
Чаттан прав. У подразделения 2702 есть четкая и определенная задача. Взлом
сейфов с немецких подводных лодок в нее не входит. Кстати, лазить на
брошенные подводные лодки за сейфами и шифровками — тоже не их задача. Просто рядом
не было больше никого с допуском «Ультра-Мега», a U-553 сидела так ненадежно,
что Блетчли-парк не успевал прислать специалистов. Желание Уотерхауза вскрыть
сейф никак не связано с задачей подразделения 2102, его собственными
обязанностями или даже стремлением скорей разгромить фашистов. Просто Лоуренс Прит-
чард Уотерхауз не может иначе. Это императив, его, как приказы, не обсуждают.
На тележке, мчащейся по натянутому тросу, под ветром и дождем, с
развороченными рукою и головой, не зная, доберется до корабля или рухнет в бездну, он
еще помнил нервными окончаниями пальцев бесконечно малое дрожание диска под
жидким месивом. Пока Енох Роот штопал его на борту сторожевика, Уотерхауз
мысленно прикидывал, как может быть устроен сейфовый замок. А когда остальные
бойцы подразделения 2702 без задних ног повалились на койки, в гамаки и
спальные мешки на полу домовой церкви Йглмского замка, Уотерхауз, в бинтах и
с рукой на перевязи, отправился по коридорам благоустроенной части замка в
поисках бритвенных лезвий и куска графита.
Бритвы он находит в мусорном ведре, графит крадет из каморки, в которой
Гхнкс держит гальванический люцифер. Все это вместе с бруском канифоли и
паяльной лампой, относит в домовую церковь. Рядовой и сержантский состав
разместился, как пристало морякам, в нефе, что по-гречески означает «корабль».
Офицеры — в трансепте. Чаттан занял весь южный придел, Уотерхауз, Роот,
лейтенанты британских ВДВ и МПФ США подвесили койки в северном. Малая толика
немереных запасов брезента отделяет алтарь, Святую Святых, где когда-то
пребывали Тело и Кровь Христовы. Теперь там стоит «халликрафтерс» модели S-27,
пятнадцатиламповый супергетеродиновый приемник со сверхсовременными лампами-
желудями, который ловит УКВ в диапазоне от 27 до 143 Мгц и принимает AM, FM и
радарное излучение. Еще у него есть измеритель уровня сигнала, который был бы
полезен, занимайся они и впрямь высокочастотной радиопеленгацией.
За брезентом горит свет, на стуле перед алтарем храпит морской пехотинец.
Уотерхауз будит его и отправляет спать. Морпех пристыжен: он должен был
бодрствовать и убедительно крутить антенну.
Сам радиоприемник практически не используется; его включают, когда входит
посторонний. Все деревянные финтифлюшки с алтаря (если когда-то и были)
уничтожены огнем, сгнили или растащены острозубыми скрггами на строительство
гнезд. Остался прямоугольный базальтовый монолит, совершенно ровный, если не
считать следов тёски. Идеальная подставка для сегодняшнего эксперимента.
Уотерхауз, с ущербом для поясницы, водружает сейф на алтарь. Сейф
цилиндрический, как отрезок орудийного ствола. Уотерхауз ставит его на попа: круглая
дверца с круглым диском смотрит в потолок, словно незрячий глаз; радиальные
риски — точь-в-точь радужка.
За диском — механизм, который приводит Уотерхауза в бешенство. Каким-то
образом вращая диск, он должен добиться такого положения, в котором дверца
откроется. Вот, собственно, и все. То, что дверца до сих пор не открыта, —
личное оскорбление. Чем крохотный — меньше кубического фута — объем внутри сейфа
отличен от пространства, в котором Уотерхауз перемешается без помех? Что там,
черт возьми, такое?
Канифоль похожа на плохой янтарь, пузырчатый, но все равно красивый.
Уотерхауз зажигает горелку и проводит пламенем по краю бруска. Канифоль
размягчается, плавится, капает на крышку сейфа, рядом с диском, образуя лужицу
размером примерно с серебряный доллар.
Уотерхауз быстро погружает в нее лезвия опасным краем вверх, параллельно,
на расстоянии чуть меньше дюйма, и придерживает их, пока холодный металл не
выпьет тепло, и канифоль снова не затвердеет. Он подложил зубочистки, чтобы
тупые края не касались металла, и не получился контакт.
Он припаивает к лезвиям проволочки и тянет их через алтарь к рации. Берет
кусок графита, кладет на лезвия, как перемычку.
После этого снимает с приемника заднюю панель и начинает ковыряться внутри.
Поменять надо не так и много: он хочет сделать устройство, которое
преобразует электрические импульсы в звук и направляет в наушники, что, собственно, и
делает приемник. Однако источник сигнала уже не передатчик на немецкой
подлодке, а ток, идущий по проводу в левое лезвие, по графитовой перемычке, в
правое лезвие и обратно по другой проволочке.
Чтобы все это заработало, требуется определенное время. Всякий раз,
упираясь в очередной тупик, Уотерхауз начинает звереть. Тогда он встает и крутит
антенну, якобы ища немецкую подлодку. Тем временем его осеняет, и он
возвращается к работе.
Примерно на рассвете он слышит визг в наушниках — бакелитовых чашечках,
соединенных приспособлением, похожим на примитивный хирургический инструмент. К
приемнику от них тянутся перекрученные черная и красная проволочки. Уотерхауз
убавляет громкость и надевает наушники.
Он кладет палец на сейф и слышит неприятный гул в ушах, проводит по
холодному металлу и слышит скрежет. Любая вибрация заставляет дрожать графитовую
перемычку, замыкая и размыкая цепь, модулируя ток. Лезвия и графит — это
микрофон , и микрофон работает даже слишком хорошо.
Уотерхауз снимает руку с сейфа и некоторое время вслушивается. Слышно ше-
буршание скрргов, растаскивающих провиант подразделения. Слышно, как бьют
волны о берег, как подпрыгивают на Дороге лысые шины Такси. У Такси не
отрегулирован Развал. Слышно, как Маргарет — шырк-шырк-шырк — трет пол на кухне,
и у спящих морпехов екает сердце; как трутся льдины у берегов Исландии и
крутятся винты приближающегося конвоя. Лоуренс Притчард Уотерхауз подключен к
Вселенной с полнотой, какую бессилен обеспечить даже Блетчли-парк.
В центре этой Вселенной — сейф с подводной лодки U-553, ее ось проходит
через центр диска. Уотерхауз снова кладет на него руку, предварительно убавив
громкость, чтобы не лопнули барабанные перепонки. Диск поворачивается с
усилием , но плавно, как на воздушном демпфере. Однако остается трение. Его не
ощущают замерзшие пальцы Уотерхауза, но в наушниках оно грохочет горным
обвалом.
Когда замок щелкает, звук такой, будто Уотерхауз поднимает щеколду на
главных вратах ада. Несколько раз приходится начинать по новой: он не знает,
сколько чисел в комбинации и в какую сторону крутить сначала. Однако опытным
путем начинает вырисовываться закономерность, и постепенно он приходит к
следующей комбинации: 23 вправо — 37 влево — 7 вправо — 31 влево — 13 вправо.
Слышится смачный лязг, и Уотерхауз нутром чует, что можно снимать наушники.
Он поворачивает колесико рядом с диском. При этом убираются радиальные
собачки, запирающие дверцу. Он тянет ее вверх, осторожно, чтобы не порезаться о
лезвия, и смотрит внутрь.
Разочарование, которое он при этом испытывает, никак не связано с
содержимым сейфа. Это разочарование от того, что задача решена, и он вернулся к
базовому состоянию тоски и легкого раздражения, в котором живет, когда не взла-
мывает замки или шифры.
Уотерхауз засовывает руку в сейф и нащупывает металлический брусок размером
с булочку для хот-дога. Это для него не новость: они трясли сейф, словно дети
— коробку с рождественским подарком, слышали, как что-то со звоном
перекатывается , и гадали, чего бы там могло быть.
Брусок холодный и так сильно забирает тепло, что держать его почти больно.
Уотерхауз трясет рукой, чтобы восстановить циркуляцию, вытаскивает брусок и
бросает его на алтарь. Тот дважды подпрыгивает, звеня — самый музыкальный
звук, который стены часовни слышали за много столетий, — и остается латунно
блестеть в свете электрических лампочек (в часовню уже провели свет). Яркие
отблески бьют в глаза Уотерхаузу, который много недель живет на сером и
ненастном Йглме, ходит и спит в хаки и черном. Он зачарован красотой и яркостью
бруска на грубом черном базальте еще до того, как мозг опознает в нем золотой
слиток.
Из слитка получается мировое пресс-папье — весьма кстати, потому что в
часовне сквозняк, а содержимое сейфа — листки папиросной бумаги, разлетающиеся
от малейшего дуновения. Листки расчерчены бледными горизонтальными и
вертикальными линиями, ячейки заполнены от руки печатными буквами, расположенными
в группах по пять.
— Ба, что вы нашли! — говорит тихий голос.
Уотерхауз поднимает голову и смотрит в пугающе спокойные глаза Еноха Роота.
— Да. Шифровки, — отвечает Уотерхауз. — Не «Энигма».
— Я про другое, — говорит Роот. — Про корень всего зла. — Он пытается взять
брусок, но пальцы соскальзывают. Тогда он берется покрепче и отрывает слиток
от алтаря. Что-то цепляет его взгляд; он поворачивается к лампочке и
сосредоточенно хмурится, как гранильщик алмазов.
— Здесь иероглифы, — говорит Роот.
— Простите?
— Китайские или японские. Нет, китайские — клеймо шанхайского банка. И
цифры — проба и серийный номер. — Для миссионера он неожиданно подкован в таких
вопросах.
До этой секунды слиток ничего для Уотерхауза не значил — просто образчик
химического элемента вроде свинцового грузила или банки с ртутью. Однако
мысль, что он может нести информацию, занятна. Просто необходимо встать и
поглядеть . Роот прав: на слитке клеймо с маленькими восточными значками.
Крохотные грани иероглифов вспыхивают под лампочкой — искры, проскакивающие
через пространство между двумя странами Оси.
Роот кладет слиток на алтарь, быстро идет к столу, где лежит всякая
канцелярия, берет лист папиросной бумаги и карандаш. Возвращается к алтарю, кладет
тонюсенький лист на слиток и возит по нему боковой стороной грифеля, так что
бумага чернеет везде, кроме тех мест, где вдавлены иероглифы или цифры. Через
несколько секунд у него в руках идеальная копия клейма. Он складывает листок
и убирает в карман, а карандаш возвращает на стол.
Уотерхауз давно вернулся к изучению шифровок из сейфа. Все они составлены
одним почерком. Из месива в каюте они с Шафто выловили целую кипу разных
бумаг, и капитанский почерк Уотерхауз знает; эти листки писал кто-то другой.
Ясно, что зашифрованы они не с помощью «Энигмы». Шифровки «Энигмы»
начинаются с двух групп по три буквы в каждой, указывающей, как ставить диски. Ни
на одном из листков таких букв нет, значит, использована какая-то другая
система. Как у любого современного государства, у Германии уйма шифров, для
одних используются книги, для других — машины. В Блетчли-парке взломали большую
часть и тех, и других.
Однако поупражняться всегда приятно. Теперь, когда прибыло все
подразделение 2702, на свидания с Маргарет рассчитывать не приходится. Шифры на листках
— идеальная головоломка, чтобы заполнить зияющую пустоту, оставшуюся после
вскрытия сейфа. Уотерхауз тоже заимствует несколько листков бумаги и час или
два кропотливо копирует шифры, по два, по три раза проверяя каждую шифргруп-
пу, чтобы не ошибиться.
С одной стороны, это ужасно муторно. С другой — шанс на самом нижнем уровне
проштудировать шифртекст. Умение увидеть закономерность в хаосе бесполезно,
если прежде не погрузиться в хаос. Если закономерности есть, он их сейчас не
увидит. Но , может быть, если цифры пройдут перед глазами и через руку с
карандашом, подсознание включится в работу и выдаст подсказку — или само
решение — недель этак через несколько, когда он будет бриться или крутить
антенну.
Краем сознания он воспринимает, что Чаттан и остальные проснулись. Рядовых
и сержантов в Святая Святых не пускают, но лейтенанты столпились вокруг и
пялятся на слиток.
— Взламываете шифр? — Чаттан вразвалку подходит к столу. Он держит кружку с
кофе двумя руками, чтобы согреть ладони.
— Снимаю копию, — говорит Уотерхауз и, поскольку тоже не чужд некоторой
хитрецы, добавляет: — На случай, если оригиналы погибнут при перевозке.
— Очень предусмотрительно, — кивает Чаттан. — Кстати, вы, часом, не
припрятали где-нибудь второй слиток?
Уотерхауз давно общается с военными и не ловится на подначку.
— Характер звуков, возникавших при покачивании сейфа, явно указывал на
наличие внутри только одного металлического предмета, сэр.
Чаттан, хохотнув, прикладывается к кружке.
— Интересно, удастся ли вам взломать шифр, капитан Уотерхауз. Готов держать
пари, что да.
— Спасибо за доверие, но пари явно проигрышное, сэр, — говорит Уотерхауз. —
Скорее всего, в Блетчли-парке его уже раскололи.
— Почему вы так думаете? — рассеянно спрашивает Чаттан. Вопрос из уст
человека с допуском «Ультра-Мега» настолько глупый, что Уотерхауз теряется.
— Сэр, в Блетчли-парке взломали практически все немецкие военные и
правительственные коды.
Чаттан притворно корчит разочарованную гримасу.
— Фи, Уотерхауз, как ненаучно! Вы делаете допущения.
Уотерхауз прокручивает разговор назад, пытаясь понять смысл упрека.
— Вы предполагаете, что шифр может быть не немецкий? Или что он не военный
и не правительственный.
— Я лишь предостерегаю вас от допущений, — говорит Чаттан. Уотерхауз все
еще обдумывает услышанное, когда к ним подходит лейтенант Робсон, командир
взвода английских десантников.
— Сэр, — говорит он. — Надо бы сообщить в Лондон комбинацию.
— Комбинацию? — тупо переспрашивает Уотерхауз. Вне контекста слово
практически ничего ему не говорит.
— Да, сэр, — четко отвечает Робсон. — К сейфу.
— А. — Уотерхауз смутно раздражен вопросом. Чего ради записывать
комбинацию, если все нужное для взлома под рукой? Куда лучше иметь алгоритм вскрытия
сейфов, чем одно частное решение. — Не помню. Забыл.
— Забыли? — переспрашивает Чаттан. Он делает это ради Робсона, который,
похоже, со всей силы прикусил язык. — Может, вы ее записали, прежде чем забыть?
— Нет, — говорит Уотерхауз, — хотя помню, что она состояла исключительно из
простых чисел.
— Это сужает круг поиска, — бодро замечает Чаттан. Однако Робсон, похоже,
не удовлетворен.
— И состояла из пяти чисел, что занятно, поскольку...
— Пятерка — тоже простое число, — ловит на лету Чаттан. Уотерхаузу приятно,
что его командир демонстрирует признаки дорогого и качественного образования.
— Хорошо, — цедит сквозь зубы Робсон. — Так и доложу в Лондон.
СУЛТАН
Великий визирь Кинакуты ведет их в приемную своего шефа, султана, и
оставляет на несколько минут в конце длинного конференц-стола, для изготовления
которого истребили несколько видов редких тропических деревьев. Основатели
корпорации «Эпифит» наперегонки торопятся сострить по поводу размеров
султанского офиса. Новый дворец, куда их привели, выстроен буквой «П» и с трех
сторон охватывает экзотический сад вместе с древним и величественным старым
дворцом. В конференц-зале десятиметровый потолок; стены, выходящие сад,
целиком стеклянные. Впечатление такое, будто смотришь сквозь стенки террариума на
макет древнего восточного дворца. Рэнди не большой знаток архитектуры, и ему
решительно не хватает слов. Он мог бы сказать только, что это гибрид Тадж-
Махала и храмов Ангкора.
Чтобы попасть сюда, они долго едут по пальмовой аллее, идут через сводчатый
мраморный вестибюль, затем их проверяют металлоискателем, усаживают, поят
чаем и просят разуться. Слуга в тюрбане поливает им руки теплой розовой водой
из узорчатого кувшина, потом они еще с полмили тащатся по мрамору и восточным
коврам. Как только за визирской задницей захлопывается дверь, Ави говорит:
— Чую мухлеж.
— Мухлеж? — ехидничает Рэнди. — По-твоему, это декорации? Думаешь, этот
стол из ДСП?
— Все настоящее, — кисло признается Ави. — Просто когда тебя так
обхаживают , значит, хотят ошеломить.
— Я ошеломлен, — говорит Рэнди. — Признаю. Ошеломлен.
— В переводе на обычный язык это значит «я сделаю какую-нибудь глупость», —
говорит Ави.
— А разве мы будем что-нибудь делать? Это ведь не такие переговоры, на
которых что-нибудь делают?
— Если ты о подписании контрактов и передаче денег, то ничего такого не
будет . Однако произойдет многое.
Дверь снова открывается, великий визирь вводит группу японцев. Ави понижает
голос:
— Просто помните, что вечером мы снова будем в отеле, а султан останется
здесь, и сама встреча превратится в воспоминание. То, что у султана большой
сад, решительно ничего не меняет.
Рэнди начинает злиться: все это настолько очевидно, что напоминать — просто
оскорбительно. Однако отчасти он злится из-за того, что Ави видит его
насквозь. Ави постоянно советует ему не быть романтиком. Однако если б не
романтика , его бы здесь не было.
Отсюда вопрос: зачем здесь сам Ави? Может, из-за собственных, тщательно
скрываемых романтических обольщений? Может, потому он и видит Рэнди насквозь?
И предостерегает не коллег, а самого себя?
Вообще-то новоприбывшие не японцы, а китайцы — вероятно, с Тайваня. Великий
визирь ведет их к назначенным местам. Стол такой огромный, что со своего
конца они могли бы вести с эпифитовцами перестрелку, а вот разговаривать —
только с помощью рупора. Несколько минут они делают вид, будто сад и старый
дворец им хоть в малой степени интересны. Затем компактный, крепко сбитый
дядечка лет пятидесяти резко поворачивается к эпифитовцам и быстро идет, таща за
собой свиту. Это похоже на компьютерную модель, в которой черная дыра
проходит через галактику, увлекая по пути звезды. Лицо знакомое, оно не раз мель-
кало в деловых журналах, но не настолько часто, чтобы Рэнди запомнил фамилию.
Не будь Рэнди компьютерщиком, ему бы пришлось выступить вперед и через силу
разводить церемониальную волынку. По счастью, все это автоматически достается
Ави. Он делает шах1 навстречу тайваньцу, они обмениваются рукопожатиями и
визитными карточками. Однако китаец смотрит сквозь Ави на других членов
корпорации «Эпифит». Рэнди его явно не устраивает.
— Который тут Джон Кантрелл? — спрашивает он, остановив взгляд на Эберхарде
Фёре.
Джон облокотился на подоконник — возможно, пытается определить, каким
параметрическим уравнением отписывается изгиб лепестков восьмифутовой плотоядной
лианы. Он оборачивается.
— Джон Кантрелл, — говорит Эб.
— Гарвард Ли. Вы не получили мои электронные письма?
Гарвард Ли! Теперь Рэнди вспомнил. Основатель «Гарвард Ли Компьютер Компа-
ни», среднего размера тайваньской фирмы по производству домашних компьютеров.
Джон ухмыляется.
— Я получил примерно двадцать электронных писем от неведомого лица,
назвавшегося Гарвардом Ли.
— Это был я! Не понимаю, почему вы зовете меня неведомым лицом? — Гарвард
Ли исключительно резок, но не видно, чтобы он обиделся по-настоящему. Вот
кому явно не приходится бороться с романтизмом перед деловой встречей.
— Терпеть не могу электронную почту, — говорит Джон.
Гарвард Ли некоторое время смотрит ему в глаза.
— В каком смысле?
— Идея хороша. Исполнение дурно. Люди не соблюдают элементарных
предосторожностей. Когда приходит письмо якобы от Гарварда Ли, они думают, что оно и
впрямь от Гарварда Ли. Однако это письмо — всего лишь последовательность
намагниченных секторов на вращающемся диске. Кто угодно может его подделать.
— А! Вы пользуетесь алгоритмом электронной цифровой подписи.
Джон задумывается.
— Я не отвечаю на электронные письма, не подписанные цифровым образом.
Алгоритм ЭЦП — один из методов. Хороший, но не обязательно лучший.
Примерно на середине Гарвард Ли начинает согласно кивать.
— Какие-то структурные недочеты? Или вас смущает пятьсотдвенадцатибитная
длина ключа? Устроил бы вас тысячадвадцатьчетырехбитный ключ?
Примерно на пятом предложении разговор между Ли и Кантреллом уносится за
горизонт его криптографических познаний и Рэнди отключается. Ли — маньяк
криптографии! Он лично всё это изучил — не просто велел подчиненным сделать
выписки из соответствующих книг, а сам разобрал уравнение за уравнением.
Том Говард ухмыляется до ушей. Эберхард оживлен. Берил прячет улыбку. Рэнди
отчаянно пытается сообразить, что тут смешного. Ави замечает его
растерянность и, повернувшись спиной к тайваньцу, трет большим пальцем об
указательный — деньги.
Ну да, конечно!
В начале девяностых Гарвард Ли выпустил несколько миллионов компьютеров и
установил на них «Windows», «Word», «Excel», но как-то запамятовал выписать
чек корпорации «Майкрософт». Примерно через год «Майкрософт» прищучил его в
суде и выиграл огромную компенсацию. Гарвард Ли объявил себя банкротом — на
счету, дескать, полный голяк. С тех самых пор «Майкрософт» пытается доказать,
что у него где-то в загашнике припрятана пара миллиардов.
Ясное дело, Гарвард Ли напряженно думает, куда бы вложить деньги, чтобы до
них не добрались ребятки из «Майкрософт». Есть старые испытанные методы: счет
в швейцарском банке, подставные фирмы, крупные строительные инвестиции в
самый глухой уголок Китая, золотые слитки в сейфе. Такие номера прошли бы со
средним правительством, но «Майкрософт» в десять раз хитрее, в сто раз
агрессивнее среднего правительства и не связан никакими определенными правилами.
Гарварду Ли нужны электронные деньги. Не та фигня, на которую ты, не светя
электронную карточку, покупаешь в Сети футболки. Ему нужна железобетонная
система, основанная на мощной криптографии, базирующаяся в офшорном
информационном раю, и нужна позарез. Вот почему он бомбардирует Джона электронными
письмами.
Том Говард подходит к Рэнди.
— Интересно, это просто Гарвард Ли или он думает, что открыл новый рынок?
— Возможно, и то, и другое, — предполагает Рэнди. — Вероятно, он знает еще
людей, которые не отказались бы от приватного банка.
— Ракеты.
— Да. — (Китай постреливает по Тайваню баллистическими ракетами, как
громила на Диком Западе, целящий под ноги положительному герою, чтобы тот
поплясал .) — На Тайване случались банковские обвалы.
— В определенном смысле, — говорит Том, — эти ребята много ученее нас,
потому что у них никогда не было надежной валюты.
Они с Рэнди глядят на Джона: он сложил руки на груди и вещает о пси-функции
Эйлера; Гарвард Ли энергично кивает, а его придворные программеры лихорадочно
записывают. Ави стоит в сторонке и смотрит на сад, словно у него в голове
возможные следствия расцветают, идут в рост и сплетаются, как буйство
тропической флоры.
Другие делегации вслед за великим визирем вливаются в помещение и столбят
участки конференц-стола. Входят Дантист и его Норны, Фурии, Ассистентки или
кто там они такие. Есть еще группа белых, говорящих с австралийским акцентом,
все остальные — азиаты. Одни беседуют между собой, другие, выставив
подбородки , смотрят на Кантрелла и Ли. Рэнди, в свою очередь, изучает их.
Присутствуют две категории азиатов: в хороших и плохих костюмах. У плохо одетых азиатов
короткие седые стрижки, желтая от никотина кожа и внешность киллеров. Они в
плохих костюмах не потому, что не могут позволить себе хороших, им просто
начхать . Эти из Китая. У азиатов в хороших костюмах ухоженные прически,
парижские очки, чистая кожа, приклеенная улыбка. Они в основном из Японии.
— Давайте прямо сейчас обменяемся ключами, чтобы писать друг другу по
электронной почте, — говорит Ли и делает знак помощнику. Тот подбегает к столу и
открывает ноутбук. «Что-то что-то Ордо», — говорит Ли на кантонском. Помощник
крутит трекбол и щелкает.
Кантрелл бесстрастно смотрит на стол. Садится на корточки, заглядывает под
столешницу. Ощупывает край руками.
Рэнди нагибается и тоже заглядывает вниз. Конференц-стол —
высокотехнологичный, пронизанный проводами, чтобы гости могли подключать ноутбуки прямо к
нему, а не тянуть кабели через всю комнату и не драться из-за розеток.
Значит, вся столешница нашпигована проводкой. Кабелей, соединяющих ее с внешним
миром, не видно — наверное, они уходят через полые ножки в пустотелый пол.
Джон ухмыляется, поворачивается к Ли, качает головой.
— В иных обстоятельствах я бы сказал «да», — отвечает он. — Однако при
вашем уровне потребности в безопасности это неподходящее место для обмена
ключами.
— Я не собирался пользоваться телефоном, — говорит Ли. — Можно обменяться
ключами на дискетах.
Джон стучит по дереву.
— Не важно. Попросите кого-нибудь из ваших сотрудников прочесть про ван-
эйковский перехват. Ван Эйк, Вим ван Эйк, человек, который первый это
продемонстрировал, — повторяет он программеру, который записывает. Потом,
чувствуя, что Ли нужно краткое резюме, добавляет: — Есть способ прочесть внутрен-
нее состояние компьютера, ловя побочное электромагнитное излучение модулей.
— А-а-а... — Ли выразительно переглядывается с помощниками, как будто
получил ответ к давно мучившей их загадке.
Кто-то кричит в дальнем конце помещения — не в том, откуда входили гости, а
в противоположном. Это человек, одетый примерно как визирь, хотя и не так
пышно. В какой-то момент он переходит на английский — на тот диалект этого
языка, которым пользуются бортпроводницы иностранных авиалиний, так часто
повторяющие «пристегните ремни», что все сливается в один насморочный всхрюк.
Начинают входить низкорослые кинакутцы в хороших костюмах. Они садятся в
торце стола, достаточно широком, чтобы вместить композицию Тайной Вечери. На
месте Христа — особенно большое кресло. Наймите бритого финского дизайнера в
очках без оправы, дипломированного специалиста по семиотике и архитектуре,
выдайте ему чек на неограниченную сумму, поручите сконструировать трон и
получите такое. Сзади отдельный стол для мелкой сошки. Фон составляет
произведение искусства весом в несколько тонн: каменный фриз, ампутированный от
каких-то развалин глубоко в джунглях.
Гости машинально дрейфуют к своим местам и остаются стоять. Великий визирь
обводит их взглядом. В помещение проскальзывает маленький человечек и
останавливается, словно не замечая собравшихся. У него прилизанные волосы,
впечатление полноты минимизировано уловками парижских кутюрье. Он опускается в
большое кресло. Рэнди в ужасе от такого нарушения этикета, пока не
соображает : это и есть султан.
Все садятся. Рэнди придвигает кресло и плюхается. Кожаная обивка ловит зад,
как бейсбольная перчатка — мяч. Первый порыв — включить ноутбук, однако в
такой обстановке нейлоновая сумка и пластмассовый корпус кажутся дешевым
ширпотребом . И вообще, что за студенческая привычка все записывать! Ави сказал,
что ничего не произойдет, все будет сказано между строк. К тому же нельзя
забывать о ван-эйковском перехвате. Кантрелл скорее всего просто накручивал
Гарварда Ли, но Рэнди немного напуган. Он вынимает стопку миллиметровки —
инженерский ответ блокноту — и одноразовую шариковую ручку с тонким кончиком.
У султана оксфордский английский, отдающий красным перцем и чесноком. Он
говорит примерно пятнадцать минут.
В комнате несколько десятков живых тел, каждое — большой мешок с потрохами
и жидкостями под таким напором, что проткни — брызнет на несколько метров.
Каждое выстроено на арматуре из двухсот шести костей, соединенных
исключительно ненадежными суставами, которые обычно скрипят, хрустят и щелкают. Вся
конструкция обтянута мясом, раздута пульсирующими воздушными мешками,
пронизана гордиевой канализацией, в которой булькают кислота и сжатый газ,
насыщенные ферментами и растворителями. Их вырабатывают вонючие куски генетически
запрограммированного мяса, расположенные по всей длине гибких шлангов. Куски
пищи конвульсивно проталкиваются по склизкому лабиринту, разлагаясь на газ,
жидкость и твердое вещество, которые надо регулярно выводить наружу, иначе
человек отравится и умрет. Сферические, наполненные гелем емкости
поворачиваются в слизистых шарнирах. Бесчисленные фаланги ресничек отбиваются от
посторонних частиц, закукливая их в клей, чтобы потом выбросить. В каждом теле
мышца гонит нескончаемый, циркулирующий поток сжатой жижи. И, несмотря на все
это, пока султан говорит, тела не издают ни одного звука. Такое можно
объяснить лишь властью мозга над телом и, в свою очередь, властью культурного
воспитания над мозгом.
Хозяин старается вести себя по-султански: очертить горизонты и наметить
направления, не увязая в управленческой трясине. Главная мысль (по крайней
мере, как представляется вначале): Кинакута всегда была перекрестком, местом
встречи культур. Коренное малайское население. Фут и его династия Белых
Султанов . Филиппинцы со своими испанскими, американскими, японскими правителями.
Мусульмане на западе. Англосаксы на юге. Различные южно-азиатские культуры на
востоке. Китайцы, по своему обыкновению, везде. Японцы, когда им приходила
такая охота. И (хотите считайте, хотите нет) неолитические племена в глубине
острова.
Поэтому современным кинакутцам более чем естественно проложить толстые
оптоволоконные кабели во все стороны, включиться во все национальные
телекоммуникационные сети, до которых смогут дотянуться, и стать своего рода цифровым
базаром.
Гости серьезно кивают. Какая глубина прозрения! Как мудро султан соединяет
древнюю традицию и современные технологии!
Однако это всего лишь поверхностная аналогия, продолжает султан.
Гости кивают еще энергичнее: разумеется, все, только что сказанное, полная
мура. Некоторые строчат в блокнотах, чтобы не упустить мысль.
В конечном счете, говорит султан, географическое положение уже не имеет
значения в сетевом мире. Киберпространство не знает границ.
Все усиленно кивают, кроме, с одной стороны, Джона Кантрелла, с другой —
седых китайцев.
Однако это просто щенячьи кибервосторги. Что за бред! Разумеется,
географическое положение и границы очень важны! Тут комната погружается в полумрак —
невидимый механизм, встроенный в стекло, перекрывает льющийся в окна свет:
жидкокристаллические жалюзи или что-то в таком роде. Из пазов, хитро
замаскированных в потолке, выдвигаются экраны. Это спасает позвонки некоторых
гостей, которые грозят переломиться от усиленных кивков. Черт возьми, важна
география или нет? Где же окончательный вывод? Это не оксфордский дискуссионный
клуб! К делу!
Султан вываливает на них графику: карта мира в одной из тех политкорректных
проекций, в которых Америка и Европа кажутся обледенелым рифом в арктических
широтах. На карту наложена сеть прямых линий, соединяющих крупные города. По
мере того как султан говорит, они сгущаются, почти скрывая и сушу, и океан.
Так, говорит султан, обычно представляют себе Интернет: децентрализованная
сеть, соединяющая любые две точки, без пережимов или, если хотите, узких
мест.
Ан нет! Появляется новая графика: та же карта с иным рисунком линий. Теперь
мы имеем сеть в пределах страны, иногда — континента. Однако между странами и
особенно между континентами линий раз, два и обчелся. Ничего общего с сетью.
Рэнди смотрит на Кантрелла. Тот легонько кивает.
— Многие интернетчики убеждены, что Интернет надежен, потому что линии
связи протянулись по всей планете. На самом деле, как видно на схеме, почти весь
межконтинентальный трафик идет через небольшое число «бутылочных горлышек».
Обычно их контролирует и отслеживает местное правительство. Очевидно, что
всякое интернет-начинание, для которого нужна свобода от правительственного
вмешательства, изначально обречено по причине фундаментальных структурных
изъянов.
...свобода от правительственного вмешательства...
Рэнди не верит своим ушам. Будь султан нечесаным хакером и говори он в
компании криптоаналитиков, это звучало бы нормально. Однако султан сам —
правительство , а его слушатели — типичный истеблишмент.
Вроде этих стриженных под машинку китайцев! Они кто такие, черт возьми?
Только не надо уверять, будто они не правительство Китая в том или ином
смысле .
— Пережимы — лишь одна из структурных преград на пути создания свободного,
суверенного киберпространства, не зависящего от географии, — заливается
султан.
Суверенного ?
— Другое препятствие — чересполосица законов и даже законодательных систем
в области невмешательства в частную жизнь, свободы слова и телекоммуникаций.
Новая карта. Каждая страна раскрашена и заштрихована по немыслимо сложному
принципу. Легенда внизу мало что объясняет. Виски сразу сжимает острая боль.
В этом, разумеется, весь смысл карты.
— Каждая законодательная система сложилась из поправок, вносимых на
протяжении столетий судебной и законодательной властью, — продолжает султан. — При
всем уважении, они мало отвечают современным требованиям конфиденциальности.
Снова становится светло, в окна проглядывает солнце, экраны бесшумно
втягиваются в потолок, и гости с некоторым изумлением обнаруживают, что султан
стоит. Он подходит к большой и (разумеется) богато украшенной доске для го,
на которой в сложном порядке расставлены черные и белые камешки.
— Быть может, приведу для сравнения го — хотя с тем же успехом подошли бы
шахматы. В силу особенностей нашей истории мы, кинакутцы, одинаково хорошо
владеем и той, и другой игрой. Вначале расстановка фигур проста и понятна.
Однако игра развивается. Игроки, каждый в свой черед, принимают маленькие
решения, каждое из которых понятно даже новичку. Однако в результате этих ходов
расположение фигур меняется так, что лишь сильнейшие умы — или мощнейшие
компьютеры — способны его постичь. — Говоря это, султан задумчиво смотрит на
доску. Поднимает голову, поочередно заглядывает в глаза каждому из
собравшихся. — Аналогия ясна. Законодательство в области свободы слова,
телекоммуникаций и криптографии — результат череды простых, рациональных решений. Тем не
менее, сегодня они настолько сложны, что никто не способен понять их даже в
пределах одной страны, не говоря уже обо всем мире.
Султан замолкает и в задумчивости подходит к доске. Гости давно перестали
кивать или записывать. Никто больше не разводит видимость, все слушают,
гадая , что будет дальше.
Однако султан молчит. Он кладет руку на доску и резким движением смахивает
камешки. Они сыплются на ковер, скачут по паркету, гремят по столу.
По крайней мере, пятнадцать секунд длится тишина. Султан замер как
изваяние . Внезапно его лицо проясняется.
— Время начать с начала, — говорит он. — Это очень трудно в большой стране,
где законы сочиняют законодатели и толкуют суды, где за ними тянется хвост
исторических прецедентов. Однако здесь — султанат Кинакута. Я — султан и
говорю, что закон здесь будет предельно прост: полная свобода информации. Я
отказываюсь от всякой административной власти над информационными потоками
внутри страны и через ее границы. Ни при каких обстоятельствах правительство
не будет совать нос в информационные потоки или использовать свою власть для
ограничения этих потоков. Таков новый закон Кинакуты. Приглашаю вас, господа,
им воспользоваться. Спасибо.
Султан поворачивается и под аплодисменты выходит из зала. Вот вам, ребята,
основные правила. Можете начинать игру.
Доктор Мохаммед Прагасу, кинакутский министр информации, встает со своего
места по правую руку от трона и принимается охмурять дальше. Если у султана
выговор британский, то у него — американский: он защитил диплом в Беркли и
диссертацию в Стэнфорде. Рэнди знает многих, кто учился и работал с ним в те
годы. По их рассказам, Прагасу ходил в джинсах и футболке, а по пиву и пицце
ударял, как любой немусульманин. Никто понятия не имел, что он — троюродный
брат, и у него на счету несколько сот миллионов долларов.
Но то было десять лет назад. На встречи с эпифитовцами он приходит в
костюме , держится строго, но без чинов: доктор Прагасу любит, чтобы его называли
«Праг». Все встречи начинаются с обмена последними анекдотами. Потом Праг
справляется об однокурсниках, большая часть которых работает в Силиконовой
Долине. Интересуется, что знающие люди говорят о биржевых перспективах самых
крутых хайтечных компаний. Вспоминает свои бурные деньки в Калифорнии, потом
переходит к делу.
Никто из них не видел Прага в его настоящей стихии. Трудно сохранить
серьезную мину — кажется, что твой однокурсник взял напрокат костюм и теперь вы-
делывается на собрании бизнесменов. Однако торжественность доктора Прагасу
впечатляет, чтобы не сказать давит.
Китайцы на противоположном конце стола — точь-в-точь маоистский вариант
гранитного монумента с горы Рашмор; невозможно поверить, что они улыбнулись
хоть раз в жизни. Все слушают синхронный перевод в наушниках, соединенных
через чудо-стол с целой бойлерной переводчиков.
Внимание Рэнди рассеивается. Слушать Прага скучно: он говорит про
технические вещи, до боли знакомые, и пытается разъяснить их через простейшие
аналогии, понятные даже в переводе на пекинский, кантонский, японский или какой
там еще. Рэнди начинает разглядывать гостей.
Вот делегация с Филиппин. Одного, пожилого толстяка, Рэнди точно когда-то
видел, но не может вспомнить фамилию. Еще один участник переговоров входит
позднее, без сопровождающих, и его сажают отдельно в дальнем конце помещения.
Это может быть филиппинец с большой долей испанской крови, но скорее —
латиноамериканец, или южноевропеец, или просто американец с соответствующими
этническими корнями. Не успев сесть, он достал мобильник, набрал длинный-
предлинный номер и что-то хрипло зашептал в трубку. Он постоянно косится на
собравшихся, оглядывая каждого по очереди и шепча короткие описания в
телефон . Сразу бросается в глаза его настороженность. Однако в этом человеке есть
еще и мрачная надменность, которую Рэнди не замечает, пока черные глаза не
упираются в него, как стволы. Рэнди от неожиданности не успевает отвести
взгляд, и некая странная информация поступает ему от человека с сотовым
телефоном по лучам черного света из черных глаз.
Рэнди понимает, что он и другие члены корпорации «Эпифит(2)» попали к
разбойникам .
РИКОШЕТ
В день, когда Гото Денго проигрывает войну, над морем Бисмарка висит жаркая
хмарь. Американские бомбардировщики снижаются и идут на бреющем полете. Гото
Денго на верхней палубе: их вывели размяться и подышать. От свежего воздуха,
не пахнущего сортиром и блевотой, накатывает эйфория. Очевидно, то же и с
остальными, потому что самолеты летят довольно долго, прежде чем на кораблях
начинают гудеть сирены.
Воины Императора должны быть в эйфории постоянно — таков их несгибаемый
дух. Гото Денго стыдно, что у него он возникает только на свежем воздухе.
Другие не сомневаются или, по крайней мере, не показывают своих сомнений.
Когда он сбился с пути? Может, в Шанхае, где набрался чуждых идей? Или это было
у него изначально — старинное семейное проклятие?
Транспорты очень тихоходны, обычные жестянки с воздухом. Орудия на всех
самые жалкие. На эсминцах сопровождения звучит боевая тревога. Гото Денго стоит
у фальшборта и смотрит как команда эсминца занимает боевые посты. Орудийные
жерла извергают синее пламя и черный дым, звук пальбы слышен с большой
задержкой .
У американских бомбардировщиков явно что-то не в порядке. Может,
заблудились в тумане, или топливо на исходе, или их сверху атакуют «зеро». Так или
иначе, ясно, что их цель — не конвой: американские самолеты бомбят с большой
высоты. Бомбы всегда летят мимо, потому что у американцев плохие прицелы и
необученные экипажи. Нет, самолеты в небе — обычное совпадение, которых
столько случается на войне; конвой со вчерашнего дня шел под сплошной облач-
ностью.
Солдаты вокруг Гото Денго победно кричат. Какая удача, что сбившиеся с пути
американские самолеты уродили прямо под зенитки их эсминцев сопровождения!
Доброе предзнаменование для поселка Кулу: половина тамошних юношей на палубе
и может полюбоваться зрелищем. Они вместе росли, вместе ходили в школу, в
двадцать лет вместе прошли военную подготовку, вместе призвались в армию.
Сейчас они вместе направляются на Новую Гвинею. Несколько минут назад их всех
вместе вывели на палубу. Все вместе они увидят, как американские самолеты
рассыплются фейерверком огня.
Гото Денго, в свои двадцать шесть, один из стариков. Его перевели из Шанхая
воспитывать молодежь. Он обводит взглядом знакомые с детства лица: упоенные
счастьем, цветущие, словно сакура, в сером мире облаков, океана, крашеной
стали.
Новая радость озаряет лица односельчан. Гото Денго поворачивается. Один из
бомбардировщиков решил для уменьшения веса отбомбиться прямо в океан. Ребята
из Кулу улюлюкают. Американский самолет, сбросив полтонны бесполезной
взрывчатки и сам себя выхолостив, взмывает вверх, годный теперь исключительно в
качестве мишени. Парни из Кулу глумятся над летчиком. Японец на его месте
хотя бы протаранил эсминец!
Гото Денго почему-то смотрит не на самолет, а на бомбу. Она не валится из
самолетного брюха, а описывает плавную дугу над волнами, словно воздушная
торпеда. Он затаивает дыхание, боясь, что она так и не рухнет в океан, а
будет скользить по воздуху прямо к эсминцу. Однако вновь военная удача
улыбается войскам Императора: бомба проигрывает борьбу с земным тяготением и
зарывается в волны. Гото Денго отводит взгляд.
Однако какой-то фантом мельтешит на краю зрения. Гото Денго вновь
поворачивает голову. Брызги пены от упавшей бомбы еще расходятся по воде, но дальше
стремительно несется черная точка: может быть, вторая бомба с того же
самолета . На этот раз Гото Денго смотрит внимательнее. Кажется, что бомба не
падает , а взлетает: видимо, обман зрения. Нет, неправда: она медленно теряет
высоту , уходит в воду и тоже оставляет за собой два хвоста брызг.
И тут бомба вновь взмывает над водой. Гото Денго, инженер по образованию,
умоляет законы физики совладать с этой штуковиной, чтобы она пошла ко дну,
как положено большой металлической чушке. Она и впрямь снижается — лишь для
того, чтобы взмыть снова.
Она скачет, как плоские камешки, которые ребята из Кулу пускали на
поверхности деревенского пруда. Гото зачарованно наблюдает ее прыжки. Снова военная
фортуна представила ему возможность увидеть редчайший спектакль, затеянный,
очевидно, исключительно ему на потеху. Он тянет удовольствие, как сигарету,
случайно обнаруженную в кармане. Скок. Скок. Скок.
Прямо в бок эсминцу. Орудийная башня взлетает в воздух, кувыркаясь в
полете . Достигнув апогея, она замирает и полностью скрывается в гейзере пламени
из машинного отделения.
Парни из Кулу по-прежнему поют, отказываясь верить своим глазам. Что-то
вспыхивает на краю зрения. Гото Денго успевает повернуться и увидеть, как
взрыв в погребе боеприпасов переламывает другой эсминец пополам, словно сухой
сук. Крохотные черные точки скок-скок-скокают теперь по всему океану, словно
блохи по мятым простыням в шанхайском борделе.
Пение обрывается. Все смотрят молча.
Американцы в разгар войны выдумали совершенно новый способ бомбометания и
применили его без сучка без задоринки. Мысль Гото Денго спотыкается, как
пьяный в кренящемся вагоне. Американцы поняли, что не правы, признали ошибку и
выдвинули новую идею. Ее приняли и одобрили по всей цепочке командования.
Теперь с ее помощью убивают противника.
Ни один воин с мало-мальским понятием о чести не может быть таким
изворотливым. Таким гибким. Какая потеря лица для офицеров, которые учили
подчиненных метать бомбы с большой высоты! Что с ними сталось? Наверное, покончили с
собой или брошены в тюрьму.
Американские морские пехотинцы в Шанхае тоже были не настоящие воины. Все
время приспосабливались. Как Шафто. Шафто подрался с японскими солдатами на
улице и проиграл, а проиграв, решил, что позаимствует новую тактику — у Гото
Денго. «Американцы — не воины, — говорят все. — Торгаши, но не воины».
Под палубами солдаты по-прежнему поют и кричат. Они понятия не имеют, что
происходит на самом деле. Гото Денго на мгновение отводит взгляд от рвущихся
и тонущих эсминцев и берет курс на ящик со спасательными жилетами.
Самолеты улетели. Он обводит глазами конвой и не видит ни одного
боеспособного эсминца.
— Надеть спасжилеты! — кричит Гото Денго. Похоже, никто не слышит. Он идет
к ящику. — Эй! Надеть спасжилеты! — На случай, если остальные оглохли, он
вытаскивает жилет и поднимает над головой.
Все отлично слышат. На него смотрят так, будто он сделал что-то ужасное —
ужаснее всего, что они видели в последние пять минут. Какие такие
спасательные жилеты? Зачем?
— На всякий случай! — кричит он. — Чтобы сразиться за Императора в другой
раз! — Последняя фраза звучит довольно фальшиво.
Парень, с которым они в детстве жили через два дома, подходит, вырывает у
Гото Денго спасательный жилет и бросает в океан. Презрительно меряет Гото
Денго взглядом, поворачивается, идет прочь.
Другие кричат и указывают пальцами: летит вторая волна самолетов. Гото
Денго идет к поручню, чтобы встать рядом с товарищами, но от него отшатываются.
Американские самолеты атакуют без помех и уносятся прочь, оставив скачущие
бомбы.
Гото Денго смотрит, как бомба несется к нему, и видит намалеванную на ней
надпись: «Получай, Тодзё!»
— Сюда! — кричит он, поворачивается спиной к бомбе и снова идет к ящику со
спасательными жилетами. На этот раз несколько человек идут следом. Тех, кто
не идет — примерно пять процентов населения поселка Кулу, — катапультирует в
море взрывом бомбы. Деревянная палуба выгибается горбом. Одному из кульчан
двухметровой щепкой пропарывает живот. Гото Денго и примерно десять солдат на
четвереньках добираются до ящика и хватают спасательные жилеты. Он бы не
сделал этого, если бы еще раньше в душе не проиграл войну. Воин должен стоять до
погибели. Солдаты ползут к ящикам только потому, что он так приказал.
Пока они надевают пояса и добираются до фальшборта, успевают взорваться еще
две бомбы. Большинство солдат под палубой наверняка погибли. Фальшборт резко
уходит вверх: Гото Денго подтягивается и забрасывает на него ногу. Борт стоит
почти горизонтально. Корабль переворачивается! Еще четверо успели ухватиться,
остальные катятся вниз и пропадают в дымной пучине. Гото Денго запрещает себе
думать о том, что видят глаза, пытается действовать чутьем. Он стоит на боку
корабля и, глядя в сторону кормы, видит крутящийся вхолостую винт.
Поворачивается, бежит вверх. Остальные четверо сзади. Американский самолет проносится
на бреющем полете. Гото не понимает, что их обстреливают, пока очередь не
разрезает одного солдата пополам и не разносит другому колено, так что
полноги повисает на нескольких хрящах. Гото Денго забрасывает раненого на плечо и
поворачивается, чтобы снова бежать вверх, но бежать уже некуда. Он и еще двое
стоят на стальной выпуклости метрах в полутора от воды. Гото Денго
оборачивается раз, другой, ища, куда бежать, но вокруг только вода. Она сердито
булькает и пенится — из развороченного корпуса выбиваются воздух и дым. Гото
Денго смотрит на стальной пузырь под ногами и видит, что тот пока совершенно
сух. Потом море Бисмарка со всех сторон приливает к его ногам и начинает
подниматься. Через мгновение стальная плита, секунду назад так основательно
давившая на подошвы, рушится вниз. Под весом раненого Гото проваливается в
океан. Ноздри вместо воздуха хватают мазут. Он выбирается из-под раненого и с
криком выныривает на поверхность. Нос и пазухи в черепе полны мазутом. Он
успел наглотаться, и тело судорожно выталкивает мазут через все дырки — чихая,
отхаркивая из легких. Гото проводит рукой по лицу: оно в мазуте. Глаза
открывать нельзя. Он трет лицо рукавом, но гимнастерка тоже насквозь в мазуте.
Надо нырнуть и оттереть лицо, чтобы снова видеть, но пропитанная мазутом
одежда удерживает на плаву. Легкие, наконец, очистились, он ловит ртом
воздух, пахнущий мазутом. Однако летучие компоненты дизтоплива уже попали в
кровь и, как огонь, разбегаются по жилам. Ощущение, что по коже головы ведут
раскаленным шпателем. Другие вопят; Гото Денго понимает, что тоже вопит.
Китайские рабочие в Шанхае для кайфа нюхали бензин и вопили вот так же.
Рядом отчаянно кричат. Гото Денго слышит приближающийся треск, будто рвут
на бинты простыню. Жар ударяет в лицо раскаленной сковородой. Он ныряет и
уходит на глубину. При этом одна нога на мгновение оказывается над водой и ее
пришпаривает между ботинком и краем штанины.
Он плывет вслепую в океане дизельного топлива. Внезапно температура и
вязкость окружающей жидкости меняются. Спасательный жилет тянет вверх: видимо,
он в воде. Гото делает еще несколько гребков и начинает тереть глаза. Судя по
давлению на уши, глубина небольшая, может быть, метра два от поверхности.
Наконец решается открыть глаза. Руки освещены призрачным мерцающим светом и
кажутся ярко-зелеными: наверху проглянуло солнце. Гото Денго переворачивается
на спину и смотрит прямо вверх. Над ним озеро бушующего огня.
Он через голову срывает спасательный жилет, тот стремительно вырывается
вверх и вспыхивает, как комета. Пропитанная мазутом одежда неумолимо тянет
вверх, Гото срывает гимнастерку и отпускает ее к поверхности. Ботинки тянут
вниз, штаны вверх, чем достигается определенное равновесие.
Он вырос на рудниках.
Кулу стоит на северном побережье Хоккайдо, у пресноводного озера, там, где
горные реки сливаются перед самым впадением в Охотское море. С одной стороны
озера круто дыбятся горы, нависая над холодным серебристым ручьем, что бежит
из леса, где живут только обезьяны и демоны. На этом краю озера есть
островки. Если копать на островах или в горах, найдешь жилы медной руды, иногда —
цинк, свинец, даже серебро. Этим кульчане и занимаются спокон веков. Памятник
им — лабиринт выработок, уходящих под землю — не по прямой, а следуя
простиранию самых богатых жил.
Иногда выработки ныряют глубоко под озеро. Пока рудники действовали, воду
откачивали, а выбрав жилы, предоставили ей полную свободу. Есть пещеры и
туннели в горах, куда забираются лишь те мальчишки, которым хватает духу нырнуть
в холодную воду и проплыть десять, двадцать, тридцать метров.
В детстве Гото Денго исследовал их все, некоторые даже нашел сам. Рослый,
упитанный, он прекрасно держался на воде и отлично плавал. Правда, не дольше
всех мог пробыть под водой. Он даже не был самым отважным (самые отважные не
надели спасательных жилетов и встретили смерть, как пристало воинам).
Он плавал туда, где не бывал никто, потому что единственный из всех
мальчишек Кулу не страшился демонов. Отец, горный инженер, ходил с ним в горы, где
эти демоны якобы обитали. Они с отцом спали под звездами. К утру одеяла
покрывались инеем, порой их еду крали медведи. Но никогда — демоны.
Другие ребята считали, что демоны живут в некоторых затопленных выработках,
вот почему те, кто туда заплывает, не возвращаются. Однако Гото не боялся
демонов и плыл, страшась только холода, воды и темноты, которые сами по себе
были достаточно опасны.
Сейчас ему надо только притвориться, что огонь — каменная кровля выработки.
Гото плывет дальше. Однако он не вдохнул, как следует, перед нырком и теперь
близок к панике. Поднимая глаза, видит, что вода горит лишь на отдельных
участках .
Оказывается, он на большой глубине. В штанах и ботинках плыть трудно.
Возится со шнурками, но они завязаны двойным узлом. Вытаскивает нож, чиркает по
шнуркам, сбрасывает ботинки, потом штаны вместе с исподним. Убеждает себя не
паниковать еще десять секунд. Сгибается, обхватывает руками колени.
Естественная плавучесть постепенно берет верх. Он знает, что поднимается сейчас к
поверхности, как пузырь. Свет ярче. Надо просто ждать. Он выпускает нож,
который только мешает всплытию.
Спину холодит ветерок. Гото резко распрямляется из позы эмбриона,
вскидывает голову, хватает ртом воздух. Пятна горящего мазута совсем близко и
растекаются по воде, как по твердой поверхности. Снизу пламя голубое, почти
невидимое, кверху желтеет и завивается черным дымом. Гото Денго на спине
отплывает от горящего щупальца.
Сверху проносится серебристый призрак, так низко, что чувствуется тепло
выхлопа и можно прочесть английские предупреждающие надписи на брюхе. Концы
крыльевых пулеметов искрятся, выбрасывают алые черточки.
Американцы расстреливают уцелевших. Некоторые пытаются нырнуть, но
пропитанная мазутом одежда выталкивает их на поверхность, ноги вхолостую молотят
воздух. Гото прежде убеждается, что рядом нет горящего пятна, потом медленно
поворачивается, как антенна радара, высматривая самолет. П-38 летит низко,
целит в него. Гото Денго набирает в грудь воздуха и ныряет. Под водой хорошо
и тихо, стук пуль по воде — словно стрекот исполинской швейной машинки.
Несколько очередей зарываются в океан, оставляя хвосты пузырей, замедляются
почти до полной остановки в метре-двух от поверхности, разворачиваются
вертикально вниз и тонут, как бомбы. Гото Денго плывет за одной, ловит ее в кулак.
Пуля все еще тепла Можно было бы сохранить на память, но карманы остались
штанах, а руки нужны, чтобы плыть. Мгновение он смотрит на пулю, серебристо-
зеленую в подводном свете, только что с американского завода.
Как эта пуля попала из Америки ко мне в руку?
Мы проиграли. Война кончена.
Надо вернуться домой и всем рассказать.
Я должен быть, как отец, рационалистом, объяснять жизнь односельчанам,
согнутым под гнетом суеверий.
Он выпускает пулю и смотрит, как она идет ко дну вслед за всеми кораблями и
молодыми людьми Кулу.
ФОТОРОБОТ
Эй, это незрелый рынок!
Настоящее осмысление еще не началось — Рэнди по-прежнему сидит в конференц-
зале , а мероприятие только набирает разгон.
Естественно, первые клиенты не станут постоянными.
Теперь выступает Том Говард, объясняет свою работу. Рэнди нечем заняться, и
он воображает вечерний спор в «Ядре и картечи».
Это как Дикий Запад, сперва несколько необузданный, но потом все
устаканится и будет как в Калифорнии.
Почти все делегации прихватили с собой крутых парней — инженеров и
специалистов по безопасности. Им обещано вознаграждение, если они найдут изъяны у
Тома в системе. Время от времени эти ребята встают и дают залп.
Через десять лет вдовы и мальчишки-газетчики будут иметь счет в киберпро-
странстве.
«Великолепный» — не то слово, которое обычно применимо к Тому Говарду: он
сильный, угрюмый, без всякого светского лоска и нимало этого не стыдится. По
большей части он отмалчивается с видом скучающего сфинкса, и легко забываешь,
какие у него золотые мозги.
Однако в эти конкретные полчаса жизни Тому Говарду важно быть великолепным.
Он фехтует с Семью Самураями — самыми головастыми высокооктановыми учеными и
самыми бдительными спецами по безопасности, каких только произвела Азия. Один
за другим они бросаются в бой, а он срубает им головы и укладывает на стол,
словно пушечные ядра. Несколько раз Том вынужден остановиться и задуматься
секунд на шестьдесят, прежде чем нанести следующий удар. Раз просит Эберхарда
Фёра что-то просчитать на компьютере. Иногда ему приходится прибегнуть к
криптографической экспертизе Джона Кантрелла или взглянуть на Рэнди — кивнет
тот или мотнет головой. Однако постепенно он вырубает их всех.
На протяжении схватки Берил вымученно улыбается. Ави просто держится за
подлокотники; костяшки его пальцев сперва голубые, потом белые, потом розовые
и приобретают здоровый оттенок в последние десять секунд, когда ясно, что
самураи бегут без оглядки. Рэнди хочется выпустить обойму в потолок и что есть
мочи заорать: «Йо-хо!»
Вместо этого он слушает — на тот случай, если Том забурится в дебри плезио-
хронного протокола, откуда только Рэнди сможет его вытащить. Заодно можно
рассматривать остальных гостей. Однако мероприятие длится часа два, и все
лица уже до боли знакомы.
Том вытирает саблю о штанину и гулко шлепается большим задом в кожаное
кресло. Вбегают служители с чаем, кофе, пакетиками сахара/сливок. Доктор Пра-
гасу встает и представляет Джона Кантрелла.
Батюшки-светы, что деется? Покуда вся повестка дня крутится вокруг
корпорации «Эпифит».
Доктор Прагасу, закорешившись с калифорнийскими компьютерщиками, сватает их
своим знакомым богатеям, вот что.
С деловой точки зрения, о большем и мечтать нечего. Однако Рэнди немного
смущает одностороннее движение информации. К концу встречи шайка сомнительных
личностей будет знать о корпорации «Эпифит» все, а эпифитовцы по-прежнему
будут пребывать в неведении. Без сомнения, именно такова их цель.
Рэнди решает взглянуть на Дантиста. Доктор Хьюберт Кеплер сидит с той же
стороны стола, прочесть выражение его лица невозможно. Ясно, что Кантрелла он
не слушает. Дантист прикрыл рукой рот и уставился в одну точку. Его валькирии
лихорадочно обмениваются записочками, словно двоечницы на контрольной.
Кеплер удивлен не меньше Рэнди, а он явно не из тех, кто любит сюрпризы.
Каким образом Рэнди может увеличить прибыль акционеров прямо сейчас?
Интриги — не его специальность, этим пусть занимается Ави. Рэнди открывает ноутбук
и начинает программировать.
Программировать — слишком громкое слово. У каждого эпифитовца в ноутбуке
есть крохотная видеокамера для удаленных конференций. На этом настоял Ави.
Камера практически невидима: просто отверстие миллиметра два в диаметре над
дисплеем Линзы у нее нет. Это камера в самом древнем смысле слова камера
обскура. В одной стенке — дырочка, в другой — кремниевая сетчатка.
У Рэнди есть исходники программ для телеконференций. Канал связи
используется достаточно разумно. Программа смотрит на идущий через дырочку поток
фреймов (отдельных кадриков) замечает, что, хотя общее количество информации
в них достаточно велико, различие между соседними фреймами минимально. Иное
дело, будь фрейм 1 — говорящая голова, фрейм 2, через долю секунды — открытка
с Гавайев, фрейм 3 — схема электрической цепи, а фрейм 4 — увеличенный
стрекозиный глаз. Однако на самом деле каждый фрейм — говорящая голова одного и
того же человека. Меняется только ее поворот и выражение, и то самую малость.
Программа, экономя бесценную полосу, вычитает каждый следующий фрейм из
предыдущего (поскольку для компьютера изображение — просто большое число) и
пересылает только остаток.
Значит, в программе куча встроенных возможностей для сравнения изображений.
Рэнди не надо все это сочинять. Ему просто надо ознакомиться с существующими
программами, узнать, какая из них что делает. На это уходит примерно
пятнадцать минут щелканья трекболом.
Потом он пишет программку под названием «Фоторобот», которая каждые
несколько секунд получает изображение от камеры, сравнивает его с предыдущим и,
если разница достаточно велика, сохраняет в файл. Зашифрованный файл со
случайным, бессмысленным именем. «Фоторобот» не открывает окон, не выдает
собственных сообщений; узнать, что оно крутится, можно только, набрав команду
UNIXfa:
ps
и нажав «ввод». Тогда система выдаст длинный список текущих процессов, и
где-то в списке будет «Фоторобот».
На случай, если кто-нибудь до этого додумается, Рэнди дает программе ложное
имя: VirusScanner. Запускает программу, потом проверяет ее директорию и
убеждается , что там только что сохранился графический файл: один фоторобот Рэнди.
Пока он сидит почти неподвижно, больше снимков не сохранится: узор света,
представляющий лицо Рэнди на дальней стенке камеры обскуры, практически не
меняется.
В мире высоких технологий ни одна деловая встреча не может обойтись без
компьютерной демонстрации.
Кантрелл и Фёр разработали прототип программы электронных расчетов, просто
чтобы показать пользовательский интерфейс и встроенную защиту.
— Через год, вместо того чтобы идти в банк и говорить с человеком, вы
просто запустите эту программу из любого места в мире, — заявляет Кантрелл, — и
свяжетесь с Криптой. — Он краснеет, представив, как это слово через
переводчиков вползает в уши гостей. — Так мы называем систему, которую создает Том
Говард.
Ави на ногах, готовый устранить кризис.
— Ми фу, — говорит он, обращаясь непосредственно к китайцам, — более
удачный перевод.
У китайцев явно падает с души камень, двое даже улыбаются, слыша пекинский
диалект из уст Ави. Тот поднимает лист бумаги с китайскими иероглифами6:
шш
Мучительно сознавая, что чудом остался цел, Кантрелл хрипло продолжает:
— Мы подумали, что вы захотите увидеть программу в действии. Сейчас я
покажу ее на экране, а в перерыве можете подойти и попробовать самостоятельно.
Рэнди запускает программу. Его компьютер подключен к видеоразъему под
столом, так что султанские спецы смогут проецировать то, что видит Рэнди, на
небольшой экран в дальнем конце зала. На дисплее — демоверсия программы
электронных расчетов, однако программа «Фоторобот» по-прежнему работает в фоновом
режиме. Рэнди придвигает ноутбук Джону (на жестком диске сейчас должен
появиться портрет Джона Кантрелла).
6 Первый, mu, означает «тайна», второй, fu, несет двойное значение: с одной
стороны, «символ» или «знак», с другой — «даосская магия».
— Я могу написать лучшую из возможных криптографических программ, но грош
ей цена без надежной системы верификации пользователя. — К Джону отчасти
вернулась обычная самоуверенность. — Как компьютер узнает, что вы — это вы?
Пароль легко угадать, украсть или подделать. Компьютер должен знать о вас что-
то уникальное, как отпечаток пальца. Обычно ему предлагается взглянуть на
какую-то часть вашего тела — например сосуды сетчатки вашего глаза, или
услышать отчетливый звук вашего голоса и сравнить с данными, записанными в
памяти. Такого рода технология зовется биометрией. В корпорации «Эпифит» работает
один из лучших в мире специалистов по биометрии. Доктор Эберхард Фёр создал
систему распознавания почерка, которая считается непревзойденной. — Джон
некоторое время продолжает панегирик. У Эба и остальных скучающий взгляд — все
читали его резюме. — Сейчас мы покажем вам распознавание голоса, но программа
представляет собой заменяемый модуль, так что можно перейти на другую систему
по выбору пользователя, скажем, считывание геометрии руки.
Джон показывает, как работает программа. В отличие от большинства демовер-
сий она и впрямь работает, а не зависает. Он даже пытается обмануть ее,
записав и прокрутив свой голос на приличном портативном магнитофоне. Однако
программу не проведешь. Это впечатляет китайцев. До сих пор они выглядели как
содержимое контейнера за музеем восковых фигур после выставки, посвященной
Культурной революции.
Не все такие маловеры. Гарвард Ли — целиком на стороне Джона Кантрелла, а
филиппинский тяжеловес, похоже, спит и видит, как бы вложить свои деньги в
Крипту.
Перерыв! Двери распахиваются. За ними обеденный зал с буфетной стойкой у
дальней стены — оттуда тянет запахами карри, кайенского перца, чеснока и
бергамота. Дантист садится за один стол с эпифитовцами, но почти не
разговаривает , а сидит с постной миной, смотрит, жует и думает. Когда Ави спрашивает о
его впечатлениях, Кеплер спокойно отвечает: «Встреча была информативная».
Три грации эпилептически дергаются. Очевидно, в словаре Дантиста
«информативная» — исключительно бранное слово. Оно означает, что Кеплер узнал на
встрече нечто такое, чего не знал, когда туда направлялся. В его системе
ценностей это непростительное упущение разведки.
Мучительная тишина. Потом Кеплер говорит:
— Однако не лишенная интереса.
Белозубые ассистентки испускают глубокий вздох. Значит, Кеплер досадует,
что его держали в неведении, но одновременно почуял новые деловые
возможности. Интересно, что хуже: подозрительность Дантиста или его алчность? Скоро
выяснится. Рэнди, с его дурацкой откровенностью, едва не ляпает: «Для нас
встреча тоже была информативной», но сдерживается, заметив, что Ави этого не
сказал. Прибыли акционеров такие слова не увеличат. Лучше не показывать
карты , пусть Кеплер гадает, знали они наперед или нет.
Рэнди выбрал место так, чтобы видеть в открытую дверь конференц-зал и свой
ноутбук. Один за другим члены других делегаций заходят в зал и запускают де-
моверсию: записывают свой голос и смотрят, как он распознается. Некоторые
особо продвинутые набирают команды на клавиатуре, может быть, даже ps. Хотя у
Рэнди все настроено так, что сильно не напортишь, ему больно видеть, как
чужие люди тычут пальцами в его клавиатуру.
Это ощущение грызет Рэнди всю вторую половину встречи, посвященную связи
Кинакуты с остальным миром. Ему бы слушать, потому что разговор касается, в
частности, филиппинского проекта. Но он не слушает, а изводится из-за
клавиатуры, заляпанной чужими пальцами, потом из-за того, что это его так сильно
задело, а значит — бизнесмен из него никудышный. Клавиатура, строго говоря,
не его, а корпорации «Эпифит». Если для увеличения прибыли акционеров надо,
чтобы сомнительные азиаты рылись в его файлах, он должен это только приветст-
вовать.
Собрание расходится. Эпифитовцы и японцы обедают вместе, Рэнди устал и
рассеян.
Примерно в девять вечера он прощается и уходит в номер, мысленно сочиняя
ответ root@eruditorum.org, в том духе, что, мол, потребность велика, и лучше
эту нишу займем мы, чем полная и откровенная сволочь. Однако не успевает
компьютер загрузиться, как появляется Дантист в белом махровом халате,
распространяя запах водки и гостиничного мыла. Он вторгается в ванную Рэнди (нет,
акционеров), наливает себе стакан воды. Стоит у окна (оно оплачено
акционерами, как и все в номере) и с минуту хмуро взирает на японское кладбище.
— Вы осознаете, кто эти люди? — спрашивает он, наконец. Биометрический
анализ выявил бы в его голосе недоверие, недоумение и, может быть, немного
издевки .
А может, он просто пытается взять Рэнди на пушку. Может, он и есть
root@eruditorum.org.
— Да, — врет Рэнди.
После встречи Рэнди рассказал про «Фоторобот». Ави похвалил его за
изобретательность , распечатал снимки на своем принтере и «Федеральным экспрессом»
отправил сыщику в Гонконг1.
Кеплер поворачивается и скептически оглядывает Рэнди.
— То ли я, ребята, чего-то про вас не знаю, — говорит он, — то ли вы решили
прыгнуть значительно выше головы.
Будь это первая бизнес-попытка Рэнди, он бы сейчас наложил в штаны. Будь
это вторая попытка — немедленно уволился бы и завтра утром улетел в
Калифорнию. Однако это уже третья, и он кое-как сохраняет видимость спокойствия.
Свет сзади, так что Кеплер, возможно, не очень хорошо видит его лицо. Рэнди
выпивает глоток воды и, набрав в грудь воздуха, спрашивает:
— Каковы перспективы наших отношений в свете сегодняшней встречи?
— Речь не о дешевых услугах связи для Филиппин — если такая цель впрямь
когда-нибудь ставилась, — мрачно говорит Кеплер. — Поток данных через Филиппины
теперь приобретает совершенно иное значение. Возможности огромные. С другой
стороны, у нас серьезные конкуренты: австралийцы и сингапурцы. По силам ли
нам конкурировать с ними, Рэнди?
Вопрос прямой и простой, самого опасного свойства.
— Мы бы не стали рисковать деньгами акционеров, если б считали иначе.
— Предсказуемый ответ, — фыркает Кеплер. — Мы поговорим по-настоящему,
Рэнди, или пригласим пиарщиков и обменяемся пресс-релизами?
В своих прежних бизнес-попытках Рэнди бы на этом месте окочурился. Сейчас
он говорит:
— Я не готов обсуждать это.
— Рано или поздно придется, — цедит Дантист. Зубы мудрости придется когда-
нибудь удалить.
— Естественно.
— А пока подумайте вот о чем, — говорит Кеплер, поворачиваясь к двери. —
Что мы можем предложить в плане телекоммуникационных услуг, чтобы обскакать
австралийцев и сингапурцев? Потому что по ценам мы с ними конкурировать не
можем.
Это третья бизнес-попытка Рэнди, и он не выпаливает: избыточность.
— Мы, разумеется, будем над этим работать, — говорит он.
— Звучит, как отповедь. — Кеплер, ссутулившись, выходит в коридор и,
обернувшись , добавляет. — Встретимся завтра в Крипте. — Подмигивает. — Или в
Склепе. Или в Роге Изобилия, как там это по-китайски.
Ошарашив Рэнди столь неожиданным человеческим проявлением, он идет прочь.
ЯМАМОТО
Тодзё и его свора армейских дебилов фактически сказали ему: «Расчистил бы
ты Тихий океан, а то нам нужен безопасный коридор шириной где-нибудь так
десять тысяч миль, чтобы осуществить наш планчик по захвату Южной Америки,
Аляски и всей Северной Америки к западу от Скалистых гор. Просьба исполнить как
можно скорее. А мы пока окончательно разделаемся с Китаем».
К этому времени они уже управляли страной. Убили всех, кто мешал, втерлись
в доверие к Императору — попробуй только скажи, что планчик — дерьмо, что
американцы по-настоящему разозлятся и сотрут их с лица земли. Адмирал Исороку
Ямамото, честный слуга Императора, пораскинул умишком, составил план,
отправил пару суденышек через половину земного шара и стер Перл-Харбор с лица
земли. Подгадал точно к объявлению войны. Сказать по правде, сработал очень даже
неплохо.
Позже в кабинет вполз один из адъютантов — с тем отвратительным раболепным
видом, который напускают на себя подчиненные, когда собираются по-настоящему
испортить тебе настроение, — и сообщил, что из-за неразберихи в вашингтонском
посольстве эти остолопы передали декларацию об объявлении войны, корда
американский флот уже шел ко дну.
Армейским придуркам хоть бы хны — промашка вышла, пустяки, с кем не бывает.
Исороку Ямамото давно отчаялся объяснить им, что американцы жутко обидчивые.
Этого не понять японцам, которые научаются глотать обиды раньше, чем глотать
твердую пищу. Даже если объяснить Тодзё и его тупоголовым кретинам, что
американцы разозлились, те только посмеются. Ну и что америкашки нам сделают?
Запустят в физиономию тортом? Ха, ха, ха! Передайте саке и позовите еще
гейшу!
В бытность свою в Америке Исороку Ямамото играл с янки в покер, дымя, как
паровоз, чтобы заглушить запах их мерзкого лосьона для бритья. Разумеется,
янки чудовищно грубы и неотесанны, не надо быть тонким наблюдателем, чтобы
это заметить. Они бессовестно обчищали Ямамото за карточным столом, однако
адмирал извлек для себя кое-какие полезные сведения: понял, что эти
веснушчатые увальни бывают исключительно хитры. Ладно бы грубые и тупые — этих
несложно понять.
Однако сочетание грубости и ума — невыносимо; вот почему рыжие гориллы
отвратительны вдвойне. Ямамото по-прежнему пытается внушить свою мысль
партнерам по большому японскому плану завоевать весь земной шар от Карачи до
Денвера . Многие моряки повидали мир и сами во всем убедились, но армейские лишь
резали китайцев и насиловали их женщин. Они думают, америкашки такие же,
только более рослые и вонючие. Разуйте глаза, убеждает их Ямамото, Земля не
просто большой Нанкин. Будь его воля, он бы издал приказ: каждый армейский
офицер на время перестает резать первобытных дикарей в джунглях и
отправляется в Тихий океан обменяться парочкой залпов с американским оперативным
соединением . Тогда, может быть, они бы поняли, во что вляпались.
Вот о чем думает Ямамото вскоре после рассвета в Рабауле, протискиваясь
вместе с ножнами в узкую дверцу бомбардировщика «Мицубиси G4M». Янки зовут
самолеты этого типа «Бетти». Удивительная пошлость! Они и свои самолеты
называют женскими именами, рисуют голых баб на священных орудиях войны! Будь у
американцев самурайские мечи, они, наверное, покрывали бы их лаком для
ногтей.
Поскольку самолет — бомбардировщик, оба пилота втиснуты в кабину над
основной трубой фюзеляжа. Нос самолета — тупой купол металлических конструкций,
идущих как параллели и меридианы, трапецоиды между ними закрыты прочным
стеклом. Самолет развернут к востоку, стеклянный нос пылает неестественно яркими
химическими отблесками зари. У японцев ничего не бывает случайно; надо ду-
мать, самолет повернут к Восходящему Солнцу для поднятия боевого духа.
Адмирал забирается в кабину и пристегивается в таком месте, чтобы удобно было
смотреть через стекло, как взлетает его «Бетти» и вторая, адмирала Угаки.
С одной стороны — бухта Симпсона, одна из лучших якорных стоянок в Тихом
океане, асимметричное U в обрамлении четкой решетки улиц, среди которой, как
бельмо в глазу, английский крикетный овал. С другой стороны, за хребтом —
море Бисмарка. Где-то там покоятся несколько тысяч японских солдат, засоленных
в покореженных корпусах транспортных кораблей. Еще несколько тысяч спаслись
на спасательных плотах, но все их оружие и припасы пошли ко дну, так что
теперь это только лишние рты.
И так уже почти год, с самого Мидуэя, когда американцы не клюнули на
обманные маневры Ямамото, указывающие в сторону Аляски, а — на тебе! — отправили
все оставшиеся авианосцы наперерез его флоту. Черт. Черт. Черт. Черт. Черт.
Черт. Черт. Ямамото грызет ноготь на большом пальце, прямо через перчатку.
Теперь эти вонючие мужланы топят все до одного транспорты, которые армия
шлет в Новую Гвинею. Дьявол! Их самолеты-разведчики повсюду — всегда
появляются в нужное время и — ату! — над императорскими конвоями смыкаются кровавые
клещи «конфедератов».
Два самолета летят на юго-восток, над оконечностью Новой Ирландии, к
Соломонову морю. Впереди разбросаны Соломоновы острова — мохнатые нефритовые
кочки посреди океана, в шести тысячах пятистах футах внизу. Две кочки поменьше,
одна побольше. Место их следующей посадки — Бугенвиль.
Необходимо совершать инспекционные облеты, поднимать боевой дух на
передовой. У Ямамото есть дела поважнее, поэтому он старается уложить в один день
как можно больше неизбежных мероприятий. На прошлой неделе он оставил свою
флотскую цитадель на острове Трук и вылетел в Рабаул, чтобы на месте
руководить боевой операцией: волной массированных авианалетов на американские базы
от Новой Гвинеи до Гуадалканала.
Воздушные налеты вроде бы успешны. Уцелевшие пилоты докладывают о большом
количестве потопленных кораблей, о целых американских эскадрильях,
уничтоженных прямо на взлетной полосе. Ямамото заранее знает, что все эти донесения на
поверку окажутся непомерным бахвальством. Большая часть самолетов не
возвращается — американцы вместе со своими не менее гнусными родичами,
австралийцами, хорошо подготовились к налетам. Однако и в армии, и на флоте полно
честолюбцев, которые из кожи вон лезут, чтобы преподнести Императору хорошие
новости, пусть даже и не совсем правдивые. В итоге Ямамото недавно получил
поздравительную телеграмму от самого государя. Его долг — облететь на «Бетти»
расположение войск, помахать в воздухе священной телеграммой, передать бойцам
благословение Императора.
Ноги болят адски. У Ямамото, как у всех остальных в радиусе тысячи миль,
тропическая болезнь — в данном случае бери-бери. Это бич японцев и особенно
моряков, потому что они едят слишком много очищенного риса, слишком мало рыбы
и овощей. Нервные волокна изъедены молочной кислотой, поэтому руки дрожат.
Слабое сердце недостаточно сильно гонит кровь, и ноги отекают. Ему надо
несколько раз в день менять обувь, но здесь слишком тесно — мешает не только
фонарь кабины, но и меч.
Они приближаются к воздушной базе Императорских военно-морских сил на
острове Бугенвиль точно по расписанию, в 9.35. Сверху проносится тень; Ямамото,
подняв глаза, видит в опасной близости самолет сопровождения. Кто этот
кретин? Тут перед глазами возникает зеленый остров и синий океан: «Бетти» входит
в крутое пике. Другой самолет проносится с ревом, заглушающим моторы «Бетти»,
и хотя это лишь стремительный росчерк, мозг фиксирует странный двухвостый
силуэт: П-38 «Лайтнинг». Насколько адмиралу Ямамото известно, на вооружении
японских ВВС таких нет.
По рации доносится голос адмирала Угаки из второй «Бетти», летящей у них в
хвосте: он приказывает летчику Ямамото держать строй. Впереди только волны,
бьющиеся о берег Бугенвиля, да стремительно приближающаяся зеленая стена
леса . Ямамото моряк, а не летчик, но даже он знает: если во время боя не видишь
перед собой самолетов, значит, плохи твои дела. Алые вспышки прочерчивают
небо и уходят в туманные джунгли, «Бетти» начинает сильно дрожать.
Периферическое зрение наполняется желтым светом: горит мотор. Пилот держит курс прямо
на джунгли: то ли самолет потерял управление, то ли летчик уже убит, то ли
его гонит атавистический инстинкт — скрыться, скрыться среди деревьев!
Они на горизонтальном полете входят в джунгли и на удивление долго летят,
прежде чем во что-нибудь врезаться. Потом самолет с размаху ударяет в ствол
красного дерева, как раненая ласточка — в бейсбольную биту, и Ямамото ясно —
это конец. Фонарь вокруг адмирала разваливается, меридианы и параллели
ломаются и гнутся, но это уже не самое страшное, потому что весь самолет объят
пламенем. Кресло выпадает из разбитого купола и летит в пространство. Ямамото
стискивает меч, чтобы не выронить священный клинок, не опозорить себя в
последние мгновения жизни. Одежда и волосы в огне: он метеором летит через
джунгли, сжимая меч своих предков.
Внезапно он кое-что понимает. Американцы совершили невозможное, взломали их
коды. Это объясняет Мидуэй, объясняет море Бисмарка, Холландию, все. Это
объясняет, почему адмирал Ямамото, вместо того чтобы пить зеленый чай и
упражняться в каллиграфии под сенью прохладного сада, летит через джунгли со
скоростью сто миль в час, преследуемый тоннами горящего металлолома. Надо
сообщить , чтобы сменили коды!.. Вот о чем он думает, прежде чем врезаться головой
в стофутовый ствол Octomelis sumatrana.
АНТЕЙ
Когда Лоуренс Притчард Уотерхауз впервые за несколько месяцев вступает на
священный берег Альбиона, он с изумлением видит повсюду слабые намеки на
весну. Местные жители выставили вдоль набережной вазоны с какой-то докембрийской
декоративной капустой. Зрелище не греет душу, однако придает местности
мрачно-друидический вид. Впечатление, что видишь отголоски некой культурной
традиции, из которой вдумчивый антрополог способен вывести существование
настоящих деревьев и лугов значительно дальше к югу. Здесь их заменяют лишайники,
которые, поддавшись общему духу, оделись в лиловато-серое и зеленовато-серое
многоцветье.
Они со старым приятелем-вещмешком тузят друг друга до самого вокзала и
занимают место в «кукушке» на Манчестер. Часа два она разводит пары, и у Ло-
уренса есть время подумать.
Он работает над задачей из области теории информации, возникшей недавно7 в
результате желания американского и английского флотов усеять атлантическое
дно разбомбленными и торпедированными «коровами». Это толстые немецкие
подводные лодки, наполненные топливом, провиантом и боеприпасами. Они болтаются
в Атлантике, редко выходят на радиосвязь и служат плавучими базами снабжения,
чтобы боевым подлодкам не возвращаться в порт для заправки и пополнения
припасов . То, что их усиленно топят, хорошо для конвоев, но наверняка насторожит
таких, как Рудольф фон Хакльгебер.
Обыкновенно, исключительно для проформы, союзники посылают самолет-
разведчик , который якобы случайно обнаруживает «корову». Однако немцы, если
отбросить их политическую слепоту, ребята башковитые и когда-нибудь уловку
разгадают. Если мы и дальше хотим топить их «коров», нам нужно более убеди-
7 После того как раскололи четырехдисковую «Энигму».
тельное оправдание.
Уотерхауз сочинял оправдания весь конец зимы — начало весны и порядком
притомился. Чтобы сочинять их грамотно, нужен математик, хотя задача не вполне
математическая. Слава богу, ему хватило ума переписать шифровки из сейфа.
Только на них он и держится.
В каком-то смысле это пустая трата времени: оригиналы давно переправлены в
Блетчли-парк, где их наверняка расшифровали в первые же часы. Уотерхауз
делает это не столько для победы над врагом, сколько чтобы не разучиться думать,
и может быть, добавить несколько страниц к новому изданию «Криптономикона».
Добравшись до Блетчли, он поспрашивает и выяснит, что же было в этих
шифровках.
Обычно он не опускается до жульничества, но листки с U-553 совершенно
поставили его в тупик. Они зашифрованы не с помощью «Энигмы», однако расколоть
их, по крайней мере, так же трудно. Обычно начинают с того, что по
определенным признакам устанавливают, например, что это шифр перестановки или замены,
дальше, скажем, что это апериодический шифр перестановки, в которой ключевые
элементы постоянной длины используются для шифровки переменных по длине групп
открытого текста, или наоборот. Как только ты классифицировал алгоритм, ты
понимаешь, как взламывать код.
Уотерхауз не добрался даже до этой стадии. Он сильно подозревает, что
сообщения закодированы с помощью одноразового шифр-блокнота. Если так, их не
прочтут даже в Блетчли-парке, разве что добудут экземпляр шифр-блокнота. Он
почти надеется услышать, что так оно и есть, и больше не биться головой в
каменную стену.
В определенном смысле такой результат означал бы больше вопросов, чем
ответов . Немцы считают «Тритон» — четырехдисковую «Энигму» — абсолютно надежной
шифровальной машиной. Если так, зачем капитану U-553 понадобился отдельный
шифр для каких-то сообщений?
Паровоз начинает тарахтеть, как Палата Лордов. Обитатели Внутреннего Йглма
выходят из вокзала и занимают места. По вагону идет старикан, продает
вчерашние газеты, курево, леденцы. Уотерхауз покупает всего понемногу. Поезд
трогается . Взгляд Уотерхауза падает на аршинный заголовок во вчерашней газете: «В
ТИХОМ ОКЕАНЕ СБИТ САМОЛЕТ ЯМАМОТО. АРХИТЕКТОР ПЕРЛ-ХАРБОРА ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО
ПОГИБ».
— Допрыгались, — бормочет Уотерхауз и, прежде чем читать дальше,
распечатывает пачку сигарет. Такое дело надо основательно перекурить.
Тонны смолы и никотина спустя Уотерхауз сходит с поезда и шагает из вокзала
станции «Блетчли-парк» в исключительно яркий весенний день. Перед вокзалом
цветут цветы, дует теплый южный ветер. Уотерхаузу тошно идти в душный корпус,
однако он идет и слышит там, что никому в данный момент не нужен.
Посетив еще несколько корпусов по разным делам, он сворачивает на север,
проходит три мили и открывает дверь кабачка «Корона». Здешняя хозяйка, миссис
Рамшо, последние три года успешно привечает у себя бездомных кембриджских
математиков .
Доктор Алан Матисон Тьюринг расположился за столиком у окна на двух или
трех стульях. Поза с виду исключительно неудобна, но, надо полагать, весьма
практична. На столике непочатая кружка чего-то красновато-бурого; Алан
слишком занят, ему не до пива. В сигаретном дыму прорисован призматический столб
света, падающий на огромную книгу. Алан держит ее одной рукой, другая прижата
ко лбу, как будто информация поступает со страниц в мозг напрямую, минуя
промежуточные стадии. Сигарета зажата между пальцами, столбик пепла опасно навис
над темными волосами. Глаза застыли, не смотрят в книгу, устремлены куда-то в
даль.
— Изобретаем новую машину, доктор Тьюринг?
Глаза обретают подвижность и поворачиваются на голос.
— Лоуренс, — тихо говорит Алан, идентифицируя лицо. Потом, душевнее: — Ло-
уренс! — Он с обычной живостью вскакивает и протягивает руку. — Какая
чудесная встреча!
— Рад тебя видеть, Алан. — Уотерхауз, как всегда, приятно удивлен,
насколько живо и остро Алан на все реагирует.
Еще он тронут искренней приязнью Алана. Алан нелегко сходится с людьми, но
уж если дружит, как с Уотерхаузом, то без всякой оглядки на американские или
гетеросексуальные представления о мужской сдержанности.
— Ты что, шел пешком от самого Блетчли? Миссис Рамшо, обслужите!
— Да тут всего три мили, — говорит Уотерхауз.
— Садись. — Алан внезапно замирает, хмурится и озабоченно глядит на Уотер-
хауза. — Откуда ты знаешь, что я изобретаю новую машину? Догадался, исходя из
прошлых наблюдений?
— По тому, что ты читаешь. — Уотерхауз указывает на книгу. — «Справочник по
радиолампам».
Алан хлопает глазами.
— Мы с ней неразлучны. Ты должен изучить радиолампы, Лоуренс! Без них твое
образование неполно. Только подумать, сколько лет я убил на шестеренки!
Господи!
— Ты про свою машину для дзета-функции? — спрашивает Лоуренс. — По-моему,
она была прекрасна.
— Как многие другие музейные экспонаты, — говорит Алан.
— Это было шесть лет назад. Ты вынужден был обходиться имеющимися
технологиями.
— Ах, Лоуренс! Ты меня удивляешь! Если на создание машины по имеющейся
технологии уходит десять лет, а по новой — только пять и нужно всего два года на
разработку новой технологии, можно уложиться в семь лет, если начать с
разработки .
— Убедил.
— Вот она, новая технология. — Алан демонстрирует справочник, словно Моисей
— Скрижали Завета. — Хвати у меня духа ее использовать, я бы построил машину
для дзета-функции куда раньше, да и другие в придачу.
— Что за машину ты придумываешь теперь? — спрашивает Лоуренс.
— Я играю в шахматы с неким Дональдом Мичи — и постоянно проигрываю. Однако
человек всегда создавал орудия, чтобы расширить свои возможности. Почему бы
не построить машину8, которая помогает играть в шахматы?
— А у Дональда Мичи тоже будет машина?
— Пусть изобретет свою! — возмущается Алан.
Лоуренс внимательно оглядывает паб. Других посетителей нет, и трудно
поверить , что миссис Рамшо — шпионка.
— Не имеет ли это отношения к... — Он кивает в сторону Блетчли-парка.
— Они строят — я помогал им строить — машину под названием «Колосс».
8 Алан Тьюринг очень любил шахматы, но, несмотря на все свои невероятные
усилия и гигантский интеллект, оставался довольно посредственным шахматистом.
Вскоре после окончания войны он написал алгоритм, с помощью которого можно
было бы обучить машину игре в шахматы. Поскольку на тот момент еще не
существовало компьютера, способного выполнять подобные алгоритмы, он решил сам
выступить в этой роли. Следуя своим же инструкциям, Тьюринг действовал как
«человек-компьютер», и у него уходило более получаса на то, чтобы совершить один
ход. Дональд Мичи (р. 1923) — английский криптограф, работал вместе с
Тьюрингом и Джеком Гудом над «Колоссом» и предложил способ программирования этой
машины.
— Мне сразу подумалось, что это твой почерк.
— Она основана на старых идеях, тех, что мы обсуждали в Нью-Джерси, —
говорит Алан. Тон резкий, лицо мрачное. Одной рукой он прижимает к сердцу
справочник , другой чиркает в блокноте. Уотерхауз думает, что справочник, как ядро
на цепи, тянет Алана назад. Работая с чистыми идеями, как положено
математику, он бы двигался со скоростью мысли. Однако Алан увлечен воплощением
математических идей в физическом мире. Математика, описывающая Вселенную, — как
свет, бьющий в окно. Алан выпускает сигаретный дым, чтобы свет стал видимым.
Он сидит на лугу, глядит на цветы и шишки, выводит математические
закономерности их структуры и грезит об электронных ветрах, реющих между анодами и
катодами радиоламп; ветры то затихают, то усиливаются, запечатлевая нечто,
происходящее у него в мозгу. Тьюринг не смертный и не бог. Он — Антей. В том,
что он соединяет математику с физическим миром, — его сила и его слабость.
— что такой мрачный? — спрашивает Алан. — Над чем работаешь?
— Те же идеи в другом контексте. — В нескольких словах Уотерхауз итожит
все, что сделал за это время для победы. — По счастью, я набрел на что-то по-
настоящему занятное.
Алан сразу приободряется, как будто последние десять лет в мире не было
ничего занятного и Уотерхауз чудом наткнулся на такую диковину.
— Рассказывай.
— Криптоаналитическая задача. Не «Энигма». — Он рассказывает про листки с
U-553. — Сегодня утром я заглянул в Блетчли-парк и выяснил, что они все это
время бьются над ней так же безрезультатно.
Алан разочарован.
— Должно быть, одноразовый шифрблокнот. — В голосе сквозит укоризна.
— Нет. Шифртекст не лишен закономерностей, — говорит Уотерхауз.
— Н-да? — отзывается Алан, встрепенувшись.
— Я искал закономерности по обычной методике «Криптономикона». Ничего
определенного — просто намеки. В отчаянии я решил начать с чистого листа. Думать,
как Алан Тьюринг. Обычно мы стараемся свести задачу к числам, а потом бросить
на нее всю мощь математического анализа. Так что я стал переводить сообщения
в цифры. Обычно это произвольный процесс. Присваиваешь каждой букве численное
значение, как правило, от нуля до двадцати пяти, потом сочиняешь некий
произвольный алгоритм, который превращает ряды маленьких чисел в большие. Однако
это сообщение иного рода — в нем использованы тридцать два символа — степень
двойки; у каждого символа есть единственное двоичное представление в пять
разрядов длиной.
— Как в коде Бодо9, — говорит Алан. Он вновь проявляв сдержанный интерес.
— Поэтому я перевел каждую букву в число от одного до тридцати двух по коду
Бодо. У меня получились длинные ряды маленьких чисел. Однако я хотел
перевести все числа ряда в одно большое, просто чтобы узнать, есть ли в нем
интересные закономерности. Но это проще пареной репы! Если первая буква R код Бодо
9 Код Бодо (международный телеграфный код) используется в телетайпах. Каждому
из тридцати двух символов, включающих буквы и специальные знаки, присвоен
определенный номер. Этот номер может быть представлен в виде пятизначного
двоичного числа, то есть пятью нулями или единицами, а также (что практичнее)
пятью пробитыми либо непробитыми дырочками в бумажной ленте. Кроме того, эти
числа можно выразить чередованием плюсовых и минусовых электрических
сигналов, которые передаются по проводам или через радиоволны и распечатываются на
другом конце. В последнее время немцы используют зашифрованные телеграфные
сообщения для связи между высокими командными постами, например, Берлином и
штабами различных армейских соединений. В Блетчли-парке эта категория шифров
зовется «Рыба»; «Колосс» строят специально для их расшифровки.
для нее — 01011, а вторая — F, и для нее код — 10111, то я могу просто
составить их в десятизначное двоичное число 0101110111. Потом мору взять код
следующей буквы, приставить его сзади и получить пятнадцатизначное число. И так
далее. Буквы написаны группами по пять — двадцатипятизначное двоичное число
на группу. Шесть групп в строке — сто пятьдесят двоичных разрядов на строку.
Двадцать строк на странице, всего три тысячи двоичных цифр. То есть о каждой
странице можно думать не как о ряде из шестисот букв, но как о закодированном
представлении одного числа, порядка двух в трехтысячной степени, или примерно
десяти в девятисотой.
— Ладно, — говорит Алан. — Согласен, что использование тридцатидвухбуквен-
ного кода предполагает двоичную схему шифровки. Согласен и с тем, что такая
схема позволяет слить пятерки двоичных чисел в более длинные и даже, если
идти до конца, слить все двоичные знаки на странице в одно исключительно
большое число. Но что это дает?
— Не знаю, — сознается Уотерхауз. — Просто я интуитивно чувствую, что мы
имеем дело с новой схемой шифровки, основанной на чисто математическом
алгоритме . Иначе какой смысл переходить на тридцатидвухбуквенный алфавит?
Подумай: тридцать две буквы годятся и даже необходимы для телетайпа, поскольку
там нужны специальные символы, вроде возврата каретки или перевода строки.
— Ты прав, — говорит Алан, — очень странно, что они используют тридцать две
буквы в схеме, которая явно шифруется с помощью карандаша и бумаги.
— Я тысячу раз прокручивал это в голове, — произносит Уотерхауз, — и вижу
единственное объяснение: они переводят сообщение в большие двоичные числа и
комбинируют с другими двоичными числами — скорее всего одноразовым шифрблок-
нотом.
— Тогда ты ничего не добьешься, — говорит Алан. — Одноразовый шифрблокнот
взломать нельзя.
— Это верно, — возражает Уотерхауз, — только если шифрблокнот действительно
случайный. Если для трехтысячезначного числа три тысячи раз бросают монетку и
пишут единицу для орла и ноль для решки, то он случайный и абсолютно стойкий.
Однако не думаю, что здесь так.
— Почему? В их шифрблокнотах закономерности?
— Может быть. Только намеки.
— Так почему ты думаешь, что они не случайны?
— Иначе нет смысла изобретать новую схему, — говорит Уотерхауз. — Все всю
жизнь пользуются одноразовыми шифрблокнотами. Давно прописано, как их
составлять. Нет никакого резона в разгар войны переходить на новую, исключительно
странную систему.
— Так в чем, по-твоему, ее смысл? — Алан явно забавляется.
— Неудобство одноразового шифрблокнота в том, что надо составить два
экземпляра и переправить их отправителю и получателю. Положим, ты в Берлине и
хочешь послать сообщение кому-то на Дальнем Востоке! На подлодке, которую мы
нашли, был груз — золото и много всего другого — из Японии. Представляешь,
какая морока для Оси.
— Ага. — До Алана наконец дошло. Однако Уотерхауз все равно заканчивает
мысль:
— Предположим, ты нашел математический алгоритм для генерации очень больших
случайных чисел — во всяком случае, таких, которые выглядят случайными.
— Псевдослучайных.
— Да. Разумеется, ты должен хранить алгоритм в тайне. Но если ты передаешь
его — алгоритм, то есть — на другой край света своим адресатам, они смогут с
этого дня сами выполнять вычисления и получать шифрблокноты конкретного дня
или чего там еще.
По веселому лицу Алана пробегает тень.
— Однако у немцев уже есть «Энигма». Зачем утруждать себя новой схемой?
— Может быть, — предполагает Уотерхауз, — некоторые немцы не хотят, чтобы
весь немецкий флот читал их переписку.
— М-м, — говорит Алан. Похоже, последние преграды рухнули. Теперь он
воплощенная решимость. — Покажи сообщения!
Уотерхауз открывает портфель, в засохших брызгах и потеках морской воды от
путешествия на Йглм и обратно, вытаскивает два больших конверта.
— Здесь копии, которые я снял, прежде чем отправить оригиналы в Блетчли-
парк. — Он похлопывает по одному. — Они куда разборчивее оригиналов, —
похлопывает по другому, — которые мне любезно одолжили, чтобы я мог изучить их еще
раз.
— Покажи оригиналы! — требует Алан.
Уотерхауз толкает через стол второй конверт, покрытый штампами СОВСЕКРЕТНО.
Алан нетерпеливо разрывает конверт, выдергивает листки, раскладывает по
столу. У него отвисает челюсть.
В первый миг Уотерхауз думает, что его друг неким олимпийским озарением
расшифровал листки с первого взгляда.
Однако это не так. Алан совершенно ошарашен.
— Я знаю почерк.
— Да ты что?
— Видел его тысячу раз. Эти страницы написаны нашим старым другом по
велосипедным прогулкам, Рудольфом фон Хакльгебером. Руди написал эти страницы.
Всю следующую неделю Уотерхауз мотается на заседания в Бродвей-билдингс.
Всякий раз, как должны прийти штатские (особенно — с аристократическим
прононсом) , перед началом заседания появляется Чаттан и жутко бодро велит Уотер-
хаузу молчать в тряпочку, если только не зададут математический вопрос.
Уотерхауз не в претензии. Его это вполне устраивает, потому что оставляет время
для более важных занятий. На последнем заседании в Бродвей-билдингс он
доказал теорему.
Примерно за три дня Уотерхауз вычисляет, что в самих заседаниях нет
никакого смысла — обсуждения явно не могут ни во что вылиться. Он даже пытается
доказать это с помощью формальной логики, но не силен в ней и знает слишком
мало аксиом, чтобы достичь Q.Е.D.
Впрочем, к концу недели он заключает, что все эти заседания — одно из
следствий гибели Ямамото. Уинстон Спенсер Черчилль носится с Блетчли-парком как
курица с яйцом, однако, перехват адмиральского самолета пробил заметную брешь
в завесе секретности. Головотяпы, допустившие этот промах, пытаются спасти
положение, распространяя байку о туземных лазутчиках, которые якобы проведали
о полете и сообщили по рации на Гуадалканал, откуда и взлетел роковой П-38.
Однако баков П-38 еле-еле хватает на полет туда-обратно, значит, время взлета
было рассчитано тютелька в тютельку. Если у японцев на плечах голова, а не
кочан капусты, они не клюнут на эту сказочку. Уинстон Черчилль рвет и мечет,
и все эти заседания — попытка его умиротворить и выдумать какой-то разумный
поворот в политике.
Каждый вечер после заседания Уотерхауз едет на метро до Юстона, потом на
поезде до Блетчли и допоздна сидит над шифрами Руди. Алан работает над ними
днем, так что вместе они бьются над задачей почти круглые сутки.
Не все загадки математические. Например, какого дьявола немцы усадили Руди
писать длинные числа? Если буквами и впрямь закодирована длинная
последовательность цифр, значит, доктору Рудольфу фон Хакльгеберу отведена роль
заурядного писаря. Трудно поверить, что хоть одна бюрократическая система
способна на такую несусветную глупость. Кроме того, судя по скудным разведданным
из Германии, Руди на самом деле занимает значительный пост — настолько
значительный, что его работа полностью засекречена.
Алан предполагает, что Уотерхауз исходит из понятного, но абсолютно ложного
допущения. Числа — не шифртекст, а скорее одноразовый шифрблокнот, с помощью
которого капитан U-553 должен был кодировать определенные сообщения, слишком
секретные, чтобы пускать их по обычным каналам «Энигмы». Эти одноразовые шиф-
рблокноты по какой-то причине составил Руди.
Обычно составление одноразовых шифрблокнотов — такое же примитивное
занятие, как и шифрование, работа для писарей, которые выбирают случайные буквы с
помощью лототрона или стопки карточек. Однако Алан и Уотерхауз исходят из
допущения, что столкнулись с совершенно новым изобретением, возможно, созданным
Руди, и шифрблокнот генерируется не случайным образом, а по какому-то
математическому алгоритму.
Другими словами, это какие-то вычисления, какая-то формула, которую
придумал Руди. Задаешь некий параметр — вероятно, дату, возможно, какие-то другие
данные, скажем, произвольную ключевую фразу или число. Проводишь
последовательные вычисления и получаешь девятисотзначное число, то есть три тысячи
двоичных знаков, что при переводе в код Бодо дает шестьсот букв (достаточно,
чтобы исписать лист бумаги). Девятисотзначное десятичное число, трехтысяче-
значное двоичное и шестьсот букв — одно и то же абстрактное, чистое число в
разных представлениях.
Тем временем твой адресат, возможно, на другом краю света выполняет те же
вычисления, получает тот же одноразовый шифрблокнот и может раскодировать
твое сообщение.
Если Тьюринг и Уотерхауз поймут, как вычисляется число, они тоже смогут его
прочесть.
ПЕРЕХВАТ
Дантист ушел, дверь заперта, телефон выдернут из розетки. Рэндалл Лоуренс
Уотерхауз лежит голый на крахмальной простыне поверх непомерно большой
кровати. Голова подперта подушкой, чтобы между раздвинутых ступней видеть
телевизор: идет выпуск всемирных новостей Би-би-си. Десятидолларовое пиво из мини-
бара под рукой. В Америке шесть утра, и, чем смотреть профессиональный
баскетбол, он переключился на новости. Выпуск почти целиком посвящен Южной Азии.
Материал о тайфуне, который вот-вот обрушится на Гонконг, сменяется длинным и
трезвым отчетом о нашествии саранчи на индо-пакистанской границе. Король
Таиланда потребовал, чтобы несколько наиболее коррумпированных чиновников
буквально простерлись перед ним ниц. Азиатские новости всегда граничат с
фантастикой, но все это на полном серьезе, без всяких тебе кивков и подмигиваний.
Теперь рассказывают о заболевании нервной системы в Новой Гвинее, которое
передается при употреблении в пищу мозга других людей. Заурядная каннибальская
история. Неудивительно, что столько американцев, приехавших сюда по делу,
исчезают навсегда — это все равно, что войти на страницы «Классических
комиксов» .
В дверь стучат. Рэнди встает, надевает бархатный гостиничный халат. Смотрит
в глазок, почти ожидая увидеть пигмея с трубочкой отравленных стрел, хотя не
отказался бы от соблазнительной восточной куртизанки. Однако это всего лишь
Кантрелл. Рэнди открывает дверь. Кантрелл заранее выставил ладони жестом:
«Все, уже заткнулся».
— Не беспокойся, — предупреждает он. — О делах говорить не буду.
— В таком случае я не разобью эту бутылку о твою голову, — говорит Рэнди.
Вероятно, оба чувствуют одно и то же: сегодня слишком много всего произошло,
и единственный способ осмыслить события — не говорить о них. Мозг проделывает
большую часть работы в то время, когда его хозяин думает о чем-то другом.
Поэтому иногда нужно нарочно сочинять посторонние темы для разговора.
— Идем ко мне в номер, — говорит Кантрелл. — У меня Пекка.
— Финн, которого взорвали?
— Он самый.
— А чего он здесь?
— А чего ему здесь не быть? С тех пор как его взорвали, он ведет технокоче-
вой образ жизни.
— Это просто совпадение или...
— Нет, — говорит Кантрелл. — Он помогает мне выиграть пари.
— Какое?
— Несколько недель назад я рассказал Тому Говарду про ван-эйковский
перехват. Том ответил, что это сильно смахивает на брехню. Поспорил на десять
акций корпорации «Эпифит», что я не смогу это сделать за пределами лаборатории.
— Пекка в таких вещах сечет?
Вместо того чтобы просто сказать «да», Кантрелл делает серьезное лицо и
сообщает :
— Пекка пишет об этом главу в «Криптономикон». Он считает, что есть лишь
один способ обороняться: осваивать технологии, которые могут использовать
против нас.
Звучит как призыв к оружию. Отступать стыдно, и Рэнди влезает в брюки,
которые так и стоят гармошкой, где он их сбросил, вернувшись от султана. От
султана! По телевизору идет репортаж о пиратах в Южно-Китайском море, которые
отправляют команду захваченного корабля прогуляться за борт.
— Весь континент, блин, один сплошной Диснейленд без мер безопасности, —
замечает Рэнди. — Это только мне кажется сюрреалистическим?
Кантрелл ухмыляется.
— Если мы начнем про сюрреализм, то закончим сегодняшней встречей.
— Верно подмечено, — говорит Рэнди. — Пошли.
Прежде чем Пекка стал известен в Силиконовой Долине как «финн, которого
взорвали», он назывался «чувак с виолончелью», потому что питал к своей
виолончели почти аутистскую привязанность, таскал ее повсюду и все время
старался запихать в верхнюю багажную сетку. Без всякой связи, его специальностью
было радио, и занимался он аналоговыми штучками.
Когда пакетная радиосвязь стала серьезной альтернативой посылке данных по
проводам, Пекка переехал в Менло-парк и основал фирму, оборудование для
которой закупил на компьютерной барахолке. Так Пекка обзавелся
девятнадцатидюймовым MultiSync-монитором с высоким разрешением, как раз под свои молодые глаза
(ему было тогда двадцать четыре). Монитор он подключил к почти новому
пентиуму, до отказа набитому оперативной памятью.
Еще он установил Linux, бесплатную операционку на базе UNIXт а, созданную
финнами почти исключительно для того, чтобы показать всем «какие мы крутые»,
и распространяемую через сеть. Разумеется, Linux удивительно мощный и гибкий;
в частности, позволяет контролировать цепь видеосигнала до энной степени,
выбирать много разных частот развертки и полос пропускания видеоплаты, если вы
таким увлекаетесь. Пекка увлекался и, как многие другие линуксоиды, настроил
комп так, чтобы тот показывал уйму крохотных пикселей (помещается много
информации, но утомительно для глаз) или меньшее число более крупных пикселей,
а также разные промежуточные разрешения. Всякий раз, как он менял разрешение,
экран на секунду гас и раздавался щелчок — пьезокристаллы переходили на
другой диапазон частот.
Как-то в три часа ночи Пекка переключил режим. Экран погас, щелкнул и
взорвался ему в лицо. Передняя часть кинескопа была, естественно, из толстого
стекла — ее осколки вошли Пекке в лицо, тело, торс. Тот самый люминофор,
который светился под бегущим электронным лучом, передавая информацию глазам
Пекки, теперь впился в его тело. Один осколок уничтожил глаз и остановился,
не дойдя до мозга самую малость. Другой перерезал связки, третий просвистел
рядом с головой и выкусил аккуратный треугольник из левого уха.
Другими словами, Пекка стал первой жертвой Дигибомбера. Он едва не умер от
потери крови, и его друзья-евтропийцы несколько дней толклись у больничной
койки с баллонами фреона, готовые немедленно приступить к делу, если он
умрет. Однако Пекка не умер и вызвал новую шумиху тем, что оказался не
застрахован. Местные газеты долго заламывали руки по поводу того, как бедный
наивный мальчик из страны бесплатной медицины не нашел в себе духа потратиться на
медицинскую страховку. В итоге несколько хайтечных магнатов скинулись на
оплату медицинских счетов и компьютерный голосовой аппарат, как у Стивена Хо-
кинга.
И вот теперь Пекка сидит у Кантрелла в номере. Виолончель стоит в углу, в
районе кобылки еще видна канифолевая пыль. К стене изолентой приклеены
проволочные петли и загогулины. Они тянутся к каким-то явно самопальным платам,
те, в свою очередь, подключены к ноутбуку.
«Здравствуй Рэнди поздравляю с успехом», — говорит компьютерно
сгенерированный голос, как только за Кантреллом и Рэнди закрывается дверь. Это
маленькое приветствие Пекка, очевидно, набрал заранее. Все вполне в порядке вещей,
удивляет другое: Пекка думает, что корпорация «Эпифит» уже добилась каких-то
успехов.
— Как продвигается? — спрашивает Кантрелл.
Пекка печатает ответ. Потом подносит одну руку к изуродованному уху, а
другой жмет на кнопку голосового генератора: «Он в душе. (И впрямь слышно, как в
стене шумят трубы.) Его компьютер излучает».
— Ой, — удивляется Рэнди. — Том Говард — в соседней комнате?
— Через стенку от нас, — кивает Кантрелл. — Я нарочно так попросил, чтобы
выиграть пари. Его номер — зеркальное отражение моего, так что компьютер
всего в нескольких дюймах, сразу за стеной. Идеальные условия для ван-эйковского
перехвата.
— Пекка, ты прямо сейчас получаешь сигналы с его компьютера? — спрашивает
Рэнди.
Пекка кивает, печатает, жмет кнопку: «Настраиваю. Калибрую». Вводное
устройство голосового генератора — MIDI-клавиатура под одну руку, пристегнутая к
бедру. Пекка вслепую пробегает по нему пальцами, через несколько мгновений
слышится голос: «Нужен Кантрелл».
— Извини. — Кантрелл садится рядом с Пеккой. Рэнди некоторое время смотрит
им через плечо. Он примерно понимает, что они делают.
Если положить лист белой бумаги на старый могильный камень и провести
карандашом черту, вы получите одну горизонтальную линию, где-то темнее, где-то
светлее, однако ничего особенного не означающую. Если провести вплотную
вторую черту, и так раз за разом, начнет проступать рисунок. Технарь назвал бы
этот процесс разверткой или сканированием. В обычном мониторе —
электроннолучевой трубке — электронный луч действительно пробегает по стеклу от
шестидесяти до восьмидесяти раз за секунду, в дисплее ноутбука, как у Рэнди,
ничего по-настоящему не бегает, отдельные пиксели включаются и выключаются
прямую . Однако процесс развертки все равно имеет место: при этом считывается и
отображается на дисплее определенная область компьютерной памяти, называемая
экранным буфером. Содержимое экранного буфера должно передаваться на дисплей
шестьдесят-восемьдесят раз за секунду, иначе (1) экран будет мерцать, (2)
изображение — дергаться.
Компьютер, общаясь с вами, не управляет экраном непосредственно, а
манипулирует с битами экранного буфера, зная, что другие подсистемы передадут
информацию на реальный дисплей. Шестьдесят-восемьдесят раз за секунду система
говорит себе: «Блин, пора обновлять экран», лезет в начало буфера — а это, не
забывайте, просто часть памяти — и считывает первые несколько байтов,
определяющих, какого цвета будет пиксель в верхнем левом углу экрана. Информация
отправляется тем, кто, собственно обновляет экран, будь то электронный луч
или что-то такое в ноутбуке. Потом считываются следующие несколько байтов,
обычно для пикселя справа от первого, и так до правого края экрана.
Проводится первая черта натирки с могильного камня.
Теперь, когда достигнут правый край экрана, в этом направлении пикселей
больше нет. Значит, следующие несколько байтов отвечают за крайний левый
пиксель второй строки. В электроннолучевой трубке возникает небольшая заминка:
луч на правом краю экрана, а его просят нарисовать пиксель на левом краю. Он
должен переместиться обратно. Это занимает время — небольшое, но дольше, чем
на переход между соседними пикселями. Называется — время обратного хода по
строке. Так продолжается, пока не будет достигнут последний пиксель в нижнем
правом углу и натирка с могильного камня не будет завершена. Однако теперь
пора начинать по новой; электронный луч (если он есть) должен скользнуть по
диагонали к верхнему левому пикселю. Тут тоже налицо заминка, которая
называется временем обратного хода по кадру.
Все это происходит от того, что реальный электронный луч по-настоящему
движется в электронно-лучевой трубке. Для дисплея как в ноутбуке, который Том
Говард поставил через стенку от Пекки, такие ограничения вроде бы сняты.
Однако тайминг сигнала у такого дисплея все равно взят у электронно-лучевой
трубки. (Просто потому, что старая технология всем, кому надо, понятна и
нормально работает, под нее сделаны и протестированы все программные и
электронные технологии, а лучшее враг хорошего, особенно если прибыль у тебя
настолько мала, что различить ее можно только с помощью методов квантовой механики,
и любые помехи в совместимости подкосят компанию на корню.)
В ноутбуке Тома каждая секунда разделена на семьдесят пять абсолютно
одинаковых интервалов, в каждый из которых полностью укладывается натирка с
могильного камня плюс время обратного хода по кадру. Как понял Рэнди из
разговора Пекки с Кантреллом, они уже установили по идущему через стенку сигналу,
что Том настроил дисплей на разрешение 768 строк и 1024 пикселя в строке. Для
каждого пикселя из буфера считываются и передаются по проводу на экран четыре
байта. (Том выставил максимальное цветовое разрешение. Это значит, что нужно
по байту на яркость каждого из основных цветов — красного, зеленого и синего.
Один байт лишний, но его все равно оставляют, потому что компьютеры любят
степени двойки, а мощность и быстродействие у них сейчас такие, что лишний
байт решительно ничего не меняет.) Каждый байт — восемь двоичных разрядов или
битов, значит, 1024 раза за строку из экранного буфера считываются 4 х 8 = 32
бита.
Неведомо для Тома, его компьютер стоит рядом с антенной. Проволока, которую
Пекка прилепил к стене, читает электромагнитные волны, постоянно испускаемые
компьютером.
Томов ноутбук продавался как компьютер, а не как радиопередатчик, и может
удивить, с какой стати он что-то испускает. Дело в том, что компьютеры —
двоичные существа. Всякое общение чипа с чипом, подсистемы с подсистемой внутри
машины — все, что движется по проволочкам, заключенным в плоские ленты, и
тонюсеньким металлическим линиям на платах — состоит из переходов от нуля к
единице и обратно. Биты получаются, когда вы меняете напряжение на проволочке
туда-обратно, от нуля до пяти вольт. В учебниках эти скачки рисуются
идеальными прямоугольными импульсами: у вас есть идеально ровная линия при V = 0,
представляющая двоичный ноль, потом она прыгает вверх под идеально прямым
углом, достигает V = 5, снова поворачивает ровно на девяносто градусов и
остается на пяти вольтах, пока не приходит время снова скакнуть на ноль, и так
далее.
Это платоновский идеал того, как работает цепь. Однако инженеры вынуждены
строить реальные цепи в мрачном аналоговом мире. Куски металла и кремния не
способны к платоническому поведению, описанному в книгах. Напряжение и впрямь
перескакивает с нуля до пяти вольт, но если проследить за ним на
осциллографе, вы увидите, что это не вполне прямоугольный импульс. Вашим глазам
предстанет что-то примерно такое:
Затухающие колебания называются звон: переход между двоичным цифрами
ударяет по цепи, как било по колоколу. Напряжение прыгает, потом еще некоторое
время колеблется возле нового значения. Когда в проводнике вот так колеблется
напряжение, значит, в пространство разбегаются радиоволны.
Соответственно каждая проволочка в работающем компьютере — маленький
радиопередатчик. Сигналы, которые она посылает, полностью определяются тем, что
происходит в машине. Поскольку проволочек не счесть, а происходит много чего
разного, разобрать все радиопередачи со стороны практически невозможно.
Большая часть того, что творится в машине, абсолютно неинтересна с точки зрения
шпионажа. Однако есть некая последовательность сигналов, которая (1) вполне
предсказуема, (2) являет собой именно то, что Пекка хочет увидеть. Это поток
битов, считываемых с экранного буфера и отправляемый по проводу экранному
железу. В случайном шуме из компьютера время обратного хода по строке и по
кадру — как бой тамтама в густонаселенных джунглях. Теперь, когда Пекка
настроится на этот ритм, он сможет ловить излучение кабеля, соединяющего экранный
буфер с видеооборудованием, и переводить его обратно в последовательность
нулей и единиц, которую можно вывести на собственный монитор. Тогда он увидит
то же, что Том Говард, с помощью шпионского метода, называемого ван-эйковский
перехват.
Все эти общие принципы Рэнди известны. Когда доходит до подробностей,
оказывается, что Пекка и Кантрелл выше его на три головы. Через несколько минут
ему становится скучно. Он садится Кантреллу на кровать (больше сесть некуда)
и обнаруживает на столике наладонник — включенный, загрузившийся и
соединенный с миром телефонным кабелем. Рэнди слышал о таких игрушках. Считается, что
это первые сетевые компьютеры, поэтому при включении сразу загружается
сетевой браузер. Сетевой браузер — интерфейс этой машинки.
— Можно залезть? — спрашивает Рэнди, и Кантрелл, не обернувшись, отвечает:
«Да».
Рэнди заходит на один из больших поисковых сайтов (что занимает примерно
минуту, потому что машинка должна сначала войти в сеть) и делает запрос по
ключевым словам ((Энди OR Эндрю) Лоуб) AND «коллективный разум». Как всегда,
выбрасываются десятки тысяч документов. Однако Рэнди без труда находит
существенные .
ПОЧЕМУ ОНСО 9ЕОЗ ЯВЛЯЕТСЯ ВИДНЫМ ЧЛЕНОМ КАЛИФОРНИЙСКОЙ АССОЦИАЦИИ АДВОКАТОВ
ОНСО 11А4 испытывает двоякие чувства по поводу того, что ОНСО 9Е03 (в той
мере, в какой он/она воспринимается атомизированным обществом в качестве
индивидуального организма) является адвокатом. Без сомнения, противоречивые
чувства ОНСО 11А4 вполне нормальны и объяснимы. Часть ОНСО 11А4 ненавидит
юристов и юридическую систему в целом, как симптомы последней стадии
смертельной болезни атомизированнохю общества. Другая часть понимает, что болезнь
может содействовать оздоровлению мемофонда, убивая старый организм,
неспособный к распространению своего мемотипа. Не следует обольщаться: юридическая
система в ее современной форме является наихудшей системой решения
общественных споров. Она вопиюще дорого обходится и в денежном выражении, и как
бессмысленная трата способностей со стороны тех, кто избрал ее в качестве рода
деятельности. Однако часть ОНСО 11А4 считает, что целей ОНСО 11А4 можно
достичь , обратив наиболее одиозные особенности юридической системы против
прогнившего атомизированнохю общества и таким образом ускорив его крах.
Рэнди щелкает по ОНСО 9Е03 и получает:
ОНСО 9Е03 это ОНСО, которое ОНСО 11А4 определяет произвольным битовым
обозначением, в числовом выражении составляющим 9Е03 (в шестнадцатеричном
представлении) . Щелкните здесь, чтобы узнать больше о системе битовых
обозначений, используемой ОНСО 11А4 для замены устаревшей номенклатурной системы
«естественных языков». Щелкните здесь, чтобы обозначение ОНСО 9Е03 автоматически
заменялось традиционным (фамилия, имя) при вашем перемещении по сайту.
Щелк.
С этого момента выражение ОНСО 9Е03 будет заменяться выражением Эндрю Лоуб.
Предупреждаем: мы считаем такую номенклатуру фундаментально ошибочной и не
рекомендуем ее использовать, но предоставляем в качестве услуги для тех, кто
посещает наш сайт впервые и не привык мыслить в терминах ОНСО.
Щелк.
Вы щелкнули по Эндрю Лоуб — обозначение, которое атомизированное общество
присвоило мемому ОНСО 9Е03...
Щелк.
. . .мемом — это набор мемов, определяющих физическую реальность ОНСО на
углеродной основе. Мемы делятся на две большие категории: генетические и
семантические . Генетические мемы это просто гены (ДНК), которые распространяются
путем обычной биологической репродукции. Семантические мемы — это идеи
(идеологии , религии, мода и т. п.), распространяемые путем общения.
Шелк.
Генетическая часть мемома Эндрю Лоуб на 99% идентична последовательности,
установленной Проектом Генома Человека. Это не следует понимать как поддержку
концепции разделения на виды (согласно которой континуум жизненных форм на
углеродной основе может или должен произвольно подразделяться на
парадигматические виды) вообще и теории о том, что существует вид под названием Гомо са-
пиенс, в частности.
Семантическая часть мемома Эндрю Лоуб по-прежнему неизбежно заражена
многими примитивным вирусоподобными мемами, но они планомерно вытесняются новыми
семантическими мемами, изначально генерируемыми в ходе рациональных
процессов.
Щелк.
ОНСО означает относительно независимую субобщность. Термин может
применяться по отношению к любой сущности, которая, с одной стороны, якобы четко
ограничена от остального мира (как, впрочем, и клетки в теле), но, в более общем
смысле, неразрывно связана с более крупной общностью (как клетки в теле).
Например, биологические сущности, традиционно называемые «людьми», на самом
деле всего лишь относительно независимые субобщности социального организма.
В диссертации, написанной под именем Эндрю Лоуб, который теперь
обозначается как ОНСО 9Е03, указывается, что даже в умеренных климатических зонах ОНСО
0577, изобилующих водой и пищей, жизнь организмов, обозначавшихся в прежних
мемосистемах как Гомо сапиенс, по большей части состояла из попыток съесть
другие ОНСО. Такая узкая направленность препятствовала бы образованию
высокоорганизованных мемосистем (а именно цивилизаций в традиционном понимании).
ОНСО этого типа могут функционировать на более или менее высоком уровне лишь
в меру своей принадлежности к более крупному обществу, наиболее логичной
эволюционной формой которого является коллективный разум.
Щелк.
Коллективный разум — это социальный организм, объединяющий ОНСО, способные
вырабатывать семантические мемы («думать»). Это могут быть ОНСО на углеродной
или кремниевой основе, которые, вливаясь в коллективный разум отбрасывают
независимую личность (та в любом случае иллюзорна). Для удобства составляющим
коллективного разума присваиваются битовые обозначения.
Щелк.
Битовое обозначение — случайная последовательность битов, используемая для
однозначной идентификации ОНСО. Например, организму, традиционно
обозначаемому как Земля (Терра, Гея), присвоено обозначение ОНСО 0577. Данный сайт
поддерживается ОНСО 11А4, который является коллективным разумом. ОНСО 11А4
присваивает битовые обозначения с помощью генератора псевдослучайных чисел. Это
отличается от практики, которую применяет самозваный «коллективный разум»,
именующий себя «Ист-бэйский проект коллективного разума», но обозначаемый (в
системе, принятой ОНСО 11А4) как ОНСО Е772. Этот «коллективный разум» возник
в результате раскола «коллективного разума один» (обозначаемого в системе
ОНСО 11А4 как ОНСО 4032) на несколько меньших «коллективных разумов» («Ист-
бэйский проект коллективного разума», «Сан-францисский коллективный разум»,
«Коллективный разум один-А», «Реформированный сан-францисский коллективный
разум» и «Всемирный коллективный разум») в результате неразрешимых противоре-
чий между различными семантическими мемами. Один из этих семантических мемов
предполагает, что обозначения должны присваиваться по порядку, например,
«коллективный разум один» должен обозначаться ОНСО 0001 и так далее. Другие
считают, что числа должны располагаться в порядке значимости, чтобы,
например, ОНСО, традиционно называемое «планета Земля», обозначалось ОНСО 0001.
Другие семантические мемы согласны с этим утверждением, но настаивают, что
нумерация должна начинаться не с 0001, а с 0000. И среди сторонников 0001, и
среди сторонников 0000 имеются разногласия по поводу того, какому ОНСО
присваивать первый номер: одни считают, что первым и наиболее важным ОНСО
является Земля, другие — что более крупные единицы (Солнечная система, Вселенная,
Бог) являются в некотором роде более всеохватывающими и универсальными.
У машинки есть интерфейс для электронной почты. Рэнди набирает:
Кому: root@eruditorum.org
От: dwarf@ siblings.net
Тема: Re (2): Зачем?
Посмотрел сайт. Готов допустить, что Вы — не ОНСО 9Е03. Подозреваю, что Вы
— Дантист, стремящийся к свободному обмену мнениями. Анонимная, электронно
подписанная корреспонденция — единственный безопасный способ такого обмена.
Если хотите убедить меня, что Вы — не Дантист, объясните Ваш интерес к
строительству Крипты.
Искренне Ваш
— НАЧАЛО МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
(и т. д.)
— КОНЕЦ МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
— Идут биты, — говорит Кантрелл. — У тебя там что-нибудь важное?
— Ничего такого, что было бы жаль бросить.
Рэнди откладывает наладонник. Подходит, встает рядом с Пеккой. На экране у
того несколько окон, самое большое и верхнее изображение другого
компьютерного дисплея. Это рабочий стол окошками и значками. Причем рабочий стол Windows
NT, что примечательно и (для Рэнди) неожиданно, поскольку у Пекки запущен
Linux, а не Windows NT.
По рабочему столу Windows NT бегает курсор, вызывает меню нажимает кнопки.
Однако рука Пекки не движется. Курсор замирает на значке Microsoft Word,
который меняет цвет и разворачивается на все большое окно.
Данная версия Microsoft Word зарегистрирована на ТОМАСА ГОВАРДА.
— Получилось! — говорит Рэнди.
— Мы видим то же, что Том, — говорит Пекка. Открывается окно нового
документа, в нем начинают выскакивать слова.
Пометка для себя: вот пусть «Письма в Пентхауз» опубликуют это!
Полагаю, что выпускники и выпускницы высших учебных заведений не такие уж
выдающиеся любовники. Мы слишком много об этом думаем. Все должно быть
вербализовано . Человек, считающий, что ебля — это сексуальный дискурс, просто не
может быть хорош в постели.
У меня прикол по поводу чулок. Они должны быть гладко-черные, желательно со
швом сзади. В тринадцать я спер в магазине черные колготки, просто чтобы их
трогать. Когда я шел домой с колготками в рюкзачке, сердце у меня бешено
колотилось, но волнение от кражи померкло в сравнении с тем, что я испытал,
распечатав упаковку и прижав нейлон к пухлым подростковым щекам. Я даже попы-
тался надеть их, на мои-то волосатые ноги, но абсолютно ничего не
почувствовал. Я не хотел их носить. Я хотел, чтобы они были на ком-то другом. В тот
день я мастурбировал четыре раза.
Меня это страшно волновало. Я был умненький мальчик. Считается, что умные
мальчики — рационалисты. Поэтому в колледже я придумал рациональное
объяснение . У нас в колледже девушки в чулках не ходили, но иногда я бывал в городе,
видел, как хорошо одетые сотрудницы фирм идут в черных чулках, и научно
изучал их ноги. Я приметил, что, когда чулок растягивается на более широкой
части ноги, скажем, на икроножной мышце, он светлеет, как воздушный шарик, когда
его надуваешь. Соответственно в более узких местах, например на щиколотке, он
темнее. От этого икра кажется полнее, щиколотка — тоньше. Ноги в целом
выглядят более здоровыми, намекая, что между ними можно найти ДНК более высокого
класса.
Q.Е.D. Мой прикол насчет чулок — высокоразумная адаптация. Я просто
доказал, какой я умный, насколько рациональны даже самые иррациональные части
моего мозга. Секс надо мной не властен, мне нечего бояться.
Это были глубоко школьные рассуждения, но в наши дни большинство
образованных людей рассуждают, как школьники, до тридцати и позже, так что я надолго
на этом застрял. У моей жены Вирджинии, вероятно, были такие же рациональные
оправдания ее собственных сексуальных потребностей, о которых я узнал
значительно позже. Неудивительно, что наша добрачная половая жизнь была очень так
себе. Ни она, ни я в этом, разумеется, не признавались. Иначе я должен был бы
признать, что все это — из-за нежелания Вирджинии носить черные чулки, а я
слишком хотел быть чутким и современным. Я любил Вирджинию за ее ум. Каким
надо быть нечутким извращенцем, чтобы отвергать ее за нежелание натягивать на
ноги полупрозрачные нейлоновые трубки? Мне, пухлому школяру, крупно повезло
такую заполучить.
На шестом году нашего брака я присутствовал на конференции «Комдекс» в
качестве президента небольшой высокотехнологической компании. К тому времени я
уже был не такой пухлый и не такой школяр. Я познакомился с девушкой из
отдела маркетинга крупной сети по распространению программного обеспечения. Она
носила гладкие черные чулки. Кончилось тем, что мы трахнулись у меня в
номере . Это было что-то необыкновенное. Домой я вернулся обескураженный и
пристыженный . После этого наша с Вирджинией жизнь совсем разладилась. За два года
мы трахнулись раз десять, не больше.
У Вирджинии умерла бабушка, и мы поехали на похороны. Вирджинии пришлось
надеть платье, а значит, побрить ноги и натянуть чулки, что с нашей женитьбы
случалось всего несколько раз. Я едва не упал, когда ее увидел, и всю
заупокойную службу мучился сильнейшей зудящей эрекцией, только и думая, куда бы
Вирджинию затащить.
Бабуля жила одна в большом старом доме на холме, пока за пару месяцев до
смерти не сломала шейку бедра и не оказалась в больнице. Все ее дети, внуки и
правнуки съехались на похороны, так что в доме собралась уйма народу. Дом был
красивый и хорошо обставленный. Правда, в последние годы бабулька стала
страшной барахольщицей и распихивала повсюду кучи газет, писем и тому
подобного . В конце концов мы вывезли несколько грузовиков мусора.
Во всем остальном бабка была очень организованная и оставила весьма
подробное завещание. Мебель, посуда, ковры и безделушки — все это она четко
расписала между родней. Добра было много, но и потомков — целая куча, так что
каждому досталось всего ничего. Вирджинии бабка отписала черный комод орехового
дерева с зеркалом, стоящий в нежилой спальне. Мы пошли его смотреть, и там-то
я ее трахнул. Я стоял в спущенных штанах, а она сидела на комоде, и ее
обтянутые черными чулками пятки вжимались мне в зад. Это было потрясающе. Хорошо,
что родственники внизу ели, пили и разговаривали, не то они услышали бы, как
она стонет и вопит.
Я, наконец, рассказал ей про чулки. Мне сразу полегчало. К тому времени я
кое-что прочел про то, как развивается мозг, и смирился со своим приколом.
Получалось, что в определенном возрасте, где-то между двумя и пятью годами,
мозг просто застывает. Та часть, которая отвечает за секс, формируется в это
время, и дальше ты живешь с ней до конца жизни. Все голубые, с которыми я
говорил, утверждают, что осознали себя голубыми, или, по крайней мере,
отличными от других, задолго до того, как начали думать о сексе, и все они согласны,
что гомосексуалиста не сделаешь натуралом, и наоборот.
В этом возрасте часть мозга, отвечающая за секс, часто закорачивается на
другие, никак не связанные отделы. Тогда-то и возникает ориентация на
сексуальное подавление или подчинение, а у многих появляются очень специфические
приколы — скажем, по поводу резины, перьев или обуви. Некоторые бедолаги
западают на маленьких детей, и тогда пиши пропало — их можно только
кастрировать или запереть до конца жизни. Никакое лечение тут не поможет.
То есть, если хорошенько взвесить, мне достался далеко не худший прикол.
Все это я изложил Вирджинии по дороге домой и сам удивился, как спокойно она
выслушала. Мне, идиоту, было невдомек, что она размышляет, как это относится
к ней самой.
Когда мы вернулись, она честно пошла и купила несколько пар чулок, даже
попыталась их носить, но это оказалось не так просто. Чулки предполагают
определенный стиль жизни. Они выглядят глупо с джинсами и кроссовками. К чулкам
нужны платье или юбка, и не просто джинсовая, а более красивая и парадная.
Кроме того, нужны туфли, которых у Вирджинии не было. В чулках неудобно
ездить на работу на велосипеде. Более того, чулки нельзя было носить у нас
дома. Пока мы учились в аспирантуре, денег не хватало, и мебель мы покупали
подержанную, а кое-что я сам соорудил из досок. Вся эта мебель оказалась в
скрытых заусеницах, которые мы не замечали, пока ходили в джинсах, но чулки о
них рвались в первые пятнадцать минут. Аналогично, у нашего недостроенного
дома и развалюшной машины оказалась куча острых углов, цепляющих чулки. С
другой стороны, когда мы летали в Лондон на юбилей свадьбы, ездили в черных
такси, останавливались в хороших гостиницах, ели в дорогих ресторанах, мы
целую неделю вращались в мире, идеально приспособленном для чулок. Это
показывало , как сильно должна измениться наша жизнь, чтобы Вирджиния начала так
одеваться.
Короче, в припадке добрых намерений куча денег была потрачена на чулки.
Какое-то количество раз мы трахнулись очень даже неплохо, хотя, похоже,
удовольствие было больше с моей стороны. Вирджиния ни разу не испытала того
звериного экстаза, что на бабулькиных похоронах. Чулки скоро изорвались, новые
купить у Вирджинии все как-то не получалось, и через год мы вернулись к тому,
с чего начали.
Однако наша жизнь понемногу менялась. Я продал кое-какие акции, мы купили
новый дом на холме. Наняли грузчиков перевезти нашу обшарпанную мебель,
которая в новом доме смотрелась еще плачевнее. Вирджиния сменила работу и теперь
должна была ездить туда на машине. Я счел, что наша развалюха недостаточно
безопасна, и купил ей маленький «лексус» с кожаными сиденьями и шерстяным
ковриком, без всяких углов и зацепок. Скоро пошли дети, я продал старый пикап
и купил минивэн.
Тем не менее, меня жаба душила покупать новую мебель, пока не начались
проблемы со спиной, и я не понял, что все дело в продавленном матрасе, на
котором мы спим. Поскольку речь шла о моей спине, я и отправился за покупкой.
Вообще-то мне легче прижечь себе язык сигаретой, чем идти что-нибудь
покупать . Я представил, как буду обходить все большие мебельные салоны, сравнивая
кровати, и мне захотелось умереть. Я хотел прийти в одно место, купить и по-
кончить с этим раз и навсегда. Однако я не хотел дерьмовую кровать, на
которую через год будет тошно смотреть, или дешевый матрас, который через пять
лет промнется и боли в спине начнутся по новой.
Поэтому я направился прямиком в местную галерею «Гомера Болструда». Я
слышал, как говорят о тамошней мебели, особенно женщины — у них сразу становятся
такие приглушенные, религиозные голоса. Фабрика, где все это делают, вроде бы
в Новой Англии, в том же здании, что и триста лет назад, а стружкой от Гомера
Болструда, по слухам, разводили костры под ведьмами. «Гомер Болструд» — вот
ответ на вопрос, который я задавал себе с самых похорон: откуда берется вся
эта роскошная бабулькина мебель? В каждой семье молодые люди ездят к бабуле
на День благодарения и другие нудные семейные торжества, а сами гадают, какой
буфет смогут забрать, когда старушка откинет копыта. Некоторые не в силах
дотерпеть и отправляются в антикварные магазины.
Однако если запас старинной мебели ограничен, то откуда возьмутся будущие
бабули? Я представил, как полстолетия спустя наши с Вирджинией потомки
передерутся из-за одного черного комода орехового дерева, а всю остальную нашу
мебель свезут прямиком на свалку. Поскольку население растет, а запас
старинной мебели не увеличивается, такие ситуации неизбежны. Должен быть источник
новой бабулькиной мебели, иначе все будущие американцы обречены сидеть в
виниловых креслах, из которых сыплется на пол пенопластовая крупа.
Ответ: «Гомер Болструд». Цена высока. Каждый стол и стул от «Гомера
Болструда» должен бы по-хорошему продаваться в коробочке с бархатной подкладкой,
как драгоценность. Поэтому я отправился в «Гомер Болструд», ворвался в дверь
и налетел на секретаршу. В кроссовках и джинсах я сразу почувствовал себя
оборванцем. Видимо, на ее глазах в эту дверь входило много разбогатевших
компьютерщиков, потому что она не бухнулась в обморок, а спокойно пригласила
пожилую женщину и сказала, что это будет мой личный консультант. Звали ее
Маргарет. «Где кровати?» — спросил я. Маргарет поджала губы и объяснила, что это
не такое место, где кровати в одном большом зале выставлены рядами, как
свиные ноги в мясной лавке. Галерея «Гомера Болструда» состоит из шикарно
обставленных комнат, в том числе спален, где, кроме всего прочего, есть
кровати . Маргарет повела меня их смотреть. По пути из комнаты в комнату я не
преминул заметить, что на Маргарет черные чулки с идеально прямым швом.
Мне стало неловко от эротического чувства к Маргарет, и некоторое время я
перебарывал желание ляпнуть: «Просто продайте мне самую большую и дорогую
кровать, какая у вас есть». Маргарет показала кровати различных стилей.
Названия ничего мне не говорили. Одни выглядели современными, другие — под
старину, я указал на очень большую, высокую кровать бабулькиного типа и сказал:
«Беру».
Три месяца пришлось ждать, пока ее изготавливали вручную умельцы,
работающие по тем же ставкам, что психоаналитики. Потом кровать привезли. Собирали
ее рабочие в белых комбинезонах, как в цехе по производству микропроцессоров.
Вирджиния вернулась домой с работы. Она была в джинсовой юбке, толстых носках
и панталетах. Дети еще не пришли из школы. Мы трахнулись на новой кровати.
Надеюсь, я был на должном уровне. Мне не удалось удержать эрекцию и пришлось
доводить дело до конца, просунув голову между ее шершавыми бедрами. Хотя уши
у меня были зажаты ее ляжками, я все равно слышал, как Вирджиния вопит и
стонет . Под конец она забилась в таких судорогах, что чуть не свернула мне шею.
Ее оргазм длился полных две или три минуты. Тогда я впервые понял, что
Вирджиния может кончить только по соседству с (желательно на) драгоценным
предметом мебели, ей лично принадлежащим.
Окно с изображением рабочего стола исчезает. Пекка щелчком отправил его в
небытие.
— Больше не выдержу, — говорит электронно-бесстрастный голос.
— Предсказываю любовь втроем между Томом, его женой и Маргарет на кровати в
мебельном магазине, страниц так через сто, — задумчиво произносит Кантрелл.
— Интересно, это Том? Или какой-то его вымышленный персонаж? — говорит Пек-
ка.
— Означает ли это, что ты выиграл пари? — спрашивает Рэнди.
— Только если придумаю, как получить выигрыш, — отвечает Кантрелл.
ВПЛАВЬ
Над морем Бисмарка сгустились бурые миазмы, пахнущие мазутом и барбекю.
Американские торпедные катера вырываются из смрадного тумана, едва касаясь
воды корпусом, прочерчивают море изогнутыми шрамами белой пены и
выстраиваются для атаки на последние транспорты, покрытые, как замшелая скала, бурым
ковром солдат. Торпеды летят, словно стрелы из арбалета, выпущенные сжатым
воздухом из труб под корабельными палубами. Они шлепаются в воду, выбирают
удобную глубину, где море всегда спокойное, и, таща за собой хвост пузырей,
несутся к транспортам. Гото Денго отворачивается и слышит, но не видит взрыв.
Почти никто в японской армии не умеет плавать.
Потом самолеты возвращаются и обстреливают их с воздуха. Те, кто умеет
нырять и догадывается это сделать, неуязвимы. Других довольно быстро не
остается . Самолеты улетают. Гото Денго стаскивает спасжилет с трупа. До вечера еще
много часов, а Гото уже обгорел на солнце, как никогда в жизни. Заимствует
вдобавок гимнастерку, повязывает ее на голову, как бурнус.
Те, кто еще жив и умеет плавать, стараются сбиться в кучу. Прихотливые
течения между Новой Гвинеей и Новой Британией тянут их в разные стороны.
Некоторые медленно дрейфуют прочь, пытаясь докричаться до товарищей. В конце
концов Гото Денго оказывается на краю тающего архипелага из, может быть, сотни
пловцов. Многие цепляются за спасательные круги или доски. Волны гораздо выше
головы, так что видно не очень далеко.
Перед закатом марево ненадолго рассеивается. Гото Денго видит солнце и
впервые с начала дня понимает, где восток, а где запад. А самое
замечательное: он видит над южным горизонтом горы, покрытые голубовато-белым льдом.
— Я поплыву к Новой Гвинее! — кричит он и начинает грести. Нечего и
пытаться обсудить это с другими. Те, кто решает за ним последовать — в общей
сложности, может быть, несколько десятков пловцов, — тоже принимаются работать
руками и ногами. Море, как на удачу, удивительно тихое.
Гото Денго медленно, спокойно плывет на боку. Большинство пловцов
барахтаются по-собачьи. Продвигаются ли они, сказать нельзя. Когда начинают
зажигаться звезды, Гото переворачивается на спину и находит Полярную. Пока
плывешь от нее, физически невозможно промахнуться мимо Новой Гвинеи.
Темнеет. Слабо светят звезды и месяц. Пловцы перекликаются, стараясь
держаться вместе. Некоторых уносит течением: их слышно, но не видно. Остальные
ничем не могут помочь, только слушают затихающие крики.
Акулы появляются около полуночи. Первая жертва — солдат, раскроивший себе
лоб о край люка, когда выбирался с тонущего корабля. За ним с самого утра
тянется розовая дорожка крови, она-то и вывела акул на пловцов.
Сперва акулы не знают, с кем имеют дело, поэтому постепенно выматывают его,
откусывая по кусочку. Поняв, что добыча легкая, они приходят в боевое
исступление, тем более фантастическое, что сами акулы скрыты черной водой. Крик
обрывается на середине, человек исчезает рывком. Иногда над поверхностью
взлетают нога или голова. У воды, захлестывающей в рот, появляется привкус
железа.
Атака длится несколько часов. По-видимому, шум и запах привлекли несколько
конкурирующих стай, потому что временами наступает затишье, затем — новая
бойня. Гото Денго утыкается лицом в оторванный акулий хвост и впивается в
него зубами. Акулы едят их — почему не ответить тем же. В токийских ресторанах
за сасими из акулы берут кучу денег. Шкура на хвосте жесткая, но с
оторванного края висят клочья мяса. Гото Денго вгрызается в него и уплетает за обе
щеки.
У его отца была фетровая шляпа на бежевой шелковой подкладке и трубка,
табак для которой приходилось выписывать из Америки. Отец уходил в горы,
садился на камень, потуже натягивал шляпу, чтобы ветер не холодил лысину,
раскуривал трубку и долго сидел так, просто глядя на мир.
— Что ты делаешь? — спрашивал маленький Денго.
— Созерцаю, — отвечал отец.
— Сколько ж можно смотреть на одно и то же?
— Бесконечно. Вот глянь. — Отец указывал чубуком. Из мундштука разматывался
тонкий белый дымок, словно нить из шелковичного кокона. — Та полоса темной
породы — рудоносная. Из нее можно добывать медь, может быть, попутно — свинец
и цинк. Можно построить фуникулер вон до того плоского места, потом пройти
наклонную штольню параллельно простиранию залежи. . . — Денго включался и
придумывал, где будут жить горняки, где построить школу, а где разбить площадку
для игр. Под конец разговора в долине вырастал воображаемый поселок.
В ту ночь у Гото Денго много времени для созерцания. Он заметил, что на
оторванные части тела акулы практически не нападают. Тех, кто плывет быстрее,
хватают первыми. Поэтому при появлении акул он неподвижно замирает на спине и
не шевелит и мускулом, даже когда зазубренный край чьего-то ребра тычет его в
лицо.
Наступает рассвет, через сто или двести часов после заката. Гото Денго
никогда не бодрствовал целую ночь и потрясен, что такое огромное солнце ушло с
одного края планеты и вышло с другой. Он — вирус, зародыш, живущий на
поверхности неизмеримо огромных, стремительно движущихся тел. И, удивительное дело,
он по-прежнему не один: еще трое пережили ночь и акул. Они подплывают ближе и
поворачивают к снежным пикам Новой Гвинеи, нежно-розовым в свете зари.
— Они ничуть не приблизились, — говорит один.
— Они в глубине острова, — объясняет Гото Денго. — Мы плывем не к горам, а
к берегу — гораздо ближе. Давайте приналяжем, пока не умерли от жажды. — Он
начинает грести на боку.
Один из выживших — судя по выговору, уроженец Окинавы — отлично плавает.
Они с Гото Денго легко оторвались бы от двух других, однако весь день
держатся с ними вместе.
Один из тех, кто плывет медленно, перед этим неделю страдал поносом и,
вероятно , уже был обезвожен. Когда солнце зависает прямо над ними, как огнемет,
он начинает биться в судорогах, нахлебывается воды и идет ко дну.
Второй медленный пловец — из Токио. Он в гораздо лучшей физической форме,
просто не умеет плавать. «Самое время научиться», — говорит Гото Денго.
Примерно час они с окинавцем учат его грести на спине и на боку, потом
возобновляют движение к югу.
Ближе к закату Гото Денго замечает, что окинавец большими глотками пьет
морскую воду. Смотреть больно, главным образом оттого, что безумно хочется
сделать то же самое. «Нет! Тебе будет плохо!» — говорит он. Голос слабый.
Набрать в грудь воздуха, преодолевая безжалостное давление воды — труд
непосильный . Каждая мышца ноет.
К тому времени, когда Гото Денго доплывает до окинавца того уже рвет. С
помощью токийца Гото засовывает пальцы ему в глотку и помогает вытошнить
остальное .
Парень совсем ослабел, он лежит на спине и бредит. Впрочем, посреди ночи,
когда Гото Денго наконец решает его бросить, окинавец внезапно приходит в
себя и спрашивает: «Где Полярная?»
— Сегодня облака, — говорит Гото Денго. — Но в них белое пятно — может
быть, луна.
Ориентируясь по светлому пятну, они прикидывают, где может быть Новая
Гвинея , и плывут дальше. Руки и ноги — как мешки с глиной; все трое
галлюцинируют .
Вроде бы встает солнце. Они в паровой туманности, которая несется через
отдаленные части галактики, излучая золотисто-розовый свет.
— Пахнет гнилью, — говорит один (Гото Денго не может разобрать который).
— Гангрена? — предполагает другой.
Гото Денго принюхивается, тратя на это половину оставшихся сил.
— Не мясо, — говорит он. — Растения.
Никто больше не может плыть, а если б и мог, то не знал бы куда — туман
светится равномерно. В любом случае это ничего бы не изменило — течение гонит
их, куда хочет.
Гото Денго некоторое время спит, а может быть — нет. Нога задевает о какой-
то выступ. Слава богу. Акулы появились, чтобы их прикончить.
Волны становятся агрессивнее. Нога снова обо что-то задевает. Обожженная
кожа вопит. Оно твердое и колючее.
Что-то торчит из воды прямо впереди, какие-то белые бугры. Верхушки
кораллов.
Волна разбивается, подхватывает их и тащит через кораллы, обдирая половину
кожи. Гото Денго ломает палец и считает, что ему еще повезло. Следующая
волна, снимая оставшуюся кожу, выбрасывает его в лагуну. Что-то выталкивает ноги
вверх, а поскольку все тело — обмякший мешок с дерьмом, то голова зарывается
в воду и лицо втыкается в колкий коралловый песок. Руки и ноги забыли обычные
движения, умеют только грести, и проходит некоторое время, прежде чем Гото,
упершись в дно, поднимает голову над водой, потом на карачках ползет к
берегу. Запах гниющей растительности повсюду, как будто провиант для целой
дивизии оставили на неделю под солнцем.
Он находит песок, не залитый водой, поворачивается и садится. Окинавец чуть
позади, тоже ползет на карачках. Токиец сумел встать и бредет к берегу,
шатаясь под ударами волн. Он смеется.
Окинавец падает на песок рядом с Гото Денго и даже не пытается сесть.
Волна сбивает токийского паренька с ног. Тот со смехом валится в прибой,
успевая выставить руку.
Смех резко обрывается. Токиец вскакивает. Что-то болтается у него на руке:
извивающаяся змея. Он встряхивает ее, как плеть, змея отлетает в воду.
Испуганный, отрезвленный, токиец проходит последние пять-шесть шагов и
падает ничком. Когда Гото Денго дотягивается до него рукой, он уже мертвее
мертвого.
Трудно сказать, как долго Гото Денго собирается с силами. Может быть, он
заснул сидя. Парнишка из Окинавы по-прежнему лежит и бредит. Гото Денго с
усилием встает и, шатаясь, идет на поиски пресной воды.
Это не настоящий берег, просто береговой вал метров десять в длину и, может
быть, три в ширину, поросший сверху какой-то высокой травой. Дальше
начинается стоячая лагуна, стиснутая сплошным переплетением жизни, таким плотным, что
пройти там невозможно. Поэтому, невзирая на то, что случилось с токийцем,
Гото Денго бредет по лагуне, надеясь выйти к ручью.
Он идет примерно час, но лагуна вновь выводит его к морю. Он сдается и пьет
воду, по которой шел, в надежде, что она будет чуть более пресной. Его долго
тошнит, но потом, как ни странно, становится чуть легче. Идет в заросли,
ориентируясь по шуму прибоя сзади, и примерно через час находит речушку с на-
стоящей пресной водой. Напившись, чувствует в себе силы вернуться за
товарищем и, если надо, нести его к ручью на себе.
Гото Денго возвращается на берег. Окинавца нет, но вокруг понатоптано
следов . Песок сухой, следы невнятные. Наверное, это патруль! Товарищи узнали о
нападении на конвой и прочесывают берег в поисках уцелевших. Где-то близко в
джунглях должен быть бивуак!
Гото Денго идет по следам. Примерно через милю тропа пересекает мокрый
глинистый пятачок, на котором следы отпечатались отчетливо. Все они оставлены
босыми ступнями с огромными растопыренными пальцами. Следы людей, никогда не
носивших обуви.
Следующие метров сто он продвигается осторожнее. Слышны голоса. В армии их
научили, как проникать в джунгли, как бесшумно проползать ночью через
вражеские ряды. Разумеется на тренировках в Японии его не жрали заживо москиты и
муравьи, но Гото Денго уже почти все равно. За час кропотливого труда он
выбирается на открытое место, откуда видна поляна, по которой вьется
заболоченный ручеек. Над зловонной жижей высятся на сваях несколько домов, крытых
охапками пальмовых листьев.
Прежде чем искать товарища, Гото Денго должен найти еду. Посреди поляны
булькает на костре котел с белой кашей, но рядом — жилистые женщины в одних
косматых юбочках, едва прикрывающих срам.
Из некоторых длинных домов тоже поднимается дым. Однако, чтобы попасть
туда, надо карабкаться по тяжелой наклонной лестнице и ползком протискиваться в
узкий лаз. Ребенок с палкой, встав там, сможет не впустить чужака. Перед
некоторыми лазами висят тряпичные узлы (ткани у них, выходит, все-таки есть),
наполненные чем-то круглым — кокосовыми орехами или другими припасами,
подвешенными для защиты от муравьев.
Человек семьдесят собрались посреди поляны вокруг чего-то интересного. Они
движутся, и Гото Денго временами различает за телами кого-то, возможно,
японца: он сидит под пальмой, руки связаны за спиной. Лицо в крови, и он не
шевелится. Собравшиеся в основном мужчины, почти все — с копьями. На них тоже
юбочки из чего-то волокнистого, иногда выкрашенные в зеленый или красный цвет
и еле-еле прикрывающие половые органы. У тех, кто постарше и покрупнее, на
руках повязаны тряпичные полоски, у некоторых лица раскрашены светлой глиной,
а в носовые перегородки просунуты различные предметы, иногда довольно
крупные.
Все внимание приковано к окровавленному человеку, и Гото Денго решает, что
сейчас единственный случай украсть еду. Он выбирает хижину подальше от
поляны, влезает по лестнице и тянется к узлу над входом. Однако ткань старая,
источенная болотной сыростью, а может — мириадами мух, которые жужжат вокруг;
пальцы проходят прямо через нее. Большой кусок мешка отрывается, и содержимое
валится к ногам Гото Денго: что-то темное и волосатое, как кокосовые орехи,
но более сложной формы. Инстинктивное чувство — что-то не так! — возникает
раньше, чем мозг узнает в них человеческие черепа. Их штук пять, обтянутых
иссохшей кожей. Некоторые темные, с курчавыми черными волосами, как у
туземцев, другие выглядят определенно японскими.
Какое-то время спустя к Гото Денго возвращается способность мыслить. Он не
знает, сколько простоял тут, на виду у всей деревни, пялясь на черепа. Однако
все по-прежнему заняты раненым под пальмой.
Со своего места Гото Денго видит, что это и впрямь окинавец. Руки его
связаны по другую сторону ствола. Перед ним стоит мальчик лет, может быть,
двенадцати, с копьем. Мальчик тычет наконечником в грудь раненому. Тот
просыпается и начинает метаться. Мальчик в страхе отпрыгивает. Тогда мужчина
постарше, в уборе из раковин каури, встает рядом с мальчиком, показывает, как
держать копье, и направляет удар. Вдвоем они втыкают острие в сердце пленнику.
Гото Денго падает с лестницы.
Мужчины приходят в крайнее возбуждение и, подхватив мальчика на плечи, с
прыжками и криками несут его по поляне, воинственно потрясая копьями. За ними
бегут все, кроме самых маленьких детей. Гото Денго, в ушибах, но без
переломов от падения на мягкую землю, отползает в джунгли и прячется. Женщины бегут
к окинавцу с горшками и ножами и принимаются разделывать его с подозрительной
сноровкой повара в суси-баре, пластающего тунца.
Одна занята исключительно головой. Внезапно она высоко подпрыгивает и
пускается в пляс, размахивая чем-то блестящим. «Улаб! Улаб! Улаб!» —
самозабвенно кричит она. Женщины и дети сбегаются посмотреть. Наконец она
останавливается и протягивает руку в луч света, пробивающийся сквозь листву. На ладони —
золотой зуб.
— Улаб! — повторяют женщины и дети. Один ребенок пытается выхватить зуб,
женщина шлепает его по попке. Потом подбегает рослый мужчина с копьем, и
женщина вручает трофей ему.
Теперь несколько мужчин собираются поглазеть на добычу.
Женщины возвращаются к окинавцу, и вскоре части его тела уже варятся в
горшках на костре.
ВАКСА
Люди, которые верят, что чего-то добились словами, говорят иначе, чем те,
для кого разговоры — напрасная трата времени. Всем, что Шафто умеет — чинить
машину, свежевать оленя, играть в регби, разговаривать с женщинами, убивать
нипов, — он обязан людям второго типа. Для них чего-то добиваться словами —
все равно, что стучать отверткой по гвоздю. Иногда, когда такой человек
слушает собственную речь, у него на лице проступает бессильное отчаяние. Люди
первого типа — те, для кого речь орудие труда, уверенные и говорливые, — не
обязательно умнее или даже образованнее. Шафто потребовалось определенное
время, чтобы это понять.
Так или иначе, все было четко и ясно, пока Бобби Шафто не встретил двух
офицеров из подразделения 2702 — Еноха Роота и Лоуренса Притчарда Уотерхауза.
Трудно объяснить, что его в них смущает. За недели, проведенные на Йглме,
Бобби не раз слышал их разговоры и заподозрил, что есть третья категория
людей, настолько редкая, что раньше он с ней не сталкивался.
Офицерам не положено запанибрата общаться с нижними чинами, так что Шафто
нелегко продолжать изыскания. Впрочем, иногда обстоятельства перемешивают все
звания. Отличный пример — тринидадский трамповый пароходик. Если кто не
знает , трамп — это корабль, который доставляет грузы куда придется, а не
курсирует между определенными портами.
Где они его раздобыли? — гадает Шафто. Неужто у правительства США. стоит
где-то в доке пяток тринидадских трамповых пароходиков, просто на всякий
пожарный?
Вряд ли. Пароходик явно совсем недавно сменил хозяина. Это кладезь
пожелтевшей , истрепанной, мультиэтнической порнографии, частью самой заурядной,
частью настолько экзотической, что Шафто поначалу принимает ее за медицинскую
литературу. В рубке и некоторых каютах валяются кипы исписанных бумаг. Шафто
видит их краем глаза, потому что эти места — вотчина офицеров. Гальюны по-
прежнему усеяны черными и курчавыми лобковыми волосами предшественников,
провиантский склад набит экзотической карибской едой, которая стремительно
портится. В трюме тюки чего-то бурого и жесткого — Шафто предполагает, что это
исходный материал для спасательных жилетов.
Всем плевать, потому что бойцы подразделения 2702 последнее время мерзли на
Дальнем Севере, а сейчас разгуливают по пояс голые. Короткий перелет, и они
на Азорских островах. Здесь их без всяких проволочек, в кромешной ночи,
отправили с летного поля на пароход в накрытом брезентом кузове. Однако даже
просто теплый воздух, проникающий под брезент, был словно экзотический массаж
в тропическом борделе. Как только порт скрылся из виду, их стали выпускать на
палубу позагорать.
Для Бобби это случай поболтать с Енохом Роотом — отчасти, просто чтобы
поточить лясы, отчасти — в надежде все-таки разобраться с этой третьей
категорией людей. Нельзя сказать, что ему сопутствует успех.
— Мне не нравится слово «морфинист», поскольку оно несет в себе
определенные коннотации, — говорит Роот, когда они однажды загорают на палубе. —
Немцы, чем лепить ярлык, назвали бы тебя Morphiumsuchtig. Глагол suchen означает
«искать». Suchtig можно вольно перевести как «искучий» или, еще более вольно,
как «ищущий». Я предпочитаю «искучий», поскольку оно передает твою склонность
искать морфий.
— Ни хрена не понял, — говорит Шафто.
— Ну, предположим, у тебя стул с подломленной ножкой. Значит, он падучий.
Стул падучий всегда, даже если не падает в данный момент. Точно так же
«искучий» означает, что ты склонен искать морфий, даже если в данную минуту его не
ищешь. Однако я предпочитаю и то, и другое слову «морфинист», поскольку это
определения, изменяющие Бобби Шафто, а не существительное, его уничтожающее.
— И к чему это все? — спрашивает Шафто. Он ждет, что Роот отдаст какое-
нибудь распоряжение: все говоруны обычно этим заканчивают. Однако никаких
распоряжений не следует: капеллану просто охота поговорить про слова.
Шафто практически не общался с Уотерхаузом, но заметил: люди, поговорив с
ним, идут прочь, тряся головой — не отрицательно, а судорожно, как собака,
которой слепень залетел в среднее ухо. Уотерхауз никогда не отдает прямых
распоряжений, поэтому людям второго типа непонятно, как им себя вести.
Однако , похоже, людям первой категории не легче. Эти обычно говорят, словно
читают по бумажке и отмечают каждый пункт галочкой. Уотерхауз, в отличие от них,
хочет не изложить готовые мысли, а по ходу дела наткнуться на что-нибудь ин-
тересненькое. И все время как будто ждет, что ты немедленно включишься в
процесс . Никто не включается, кроме Еноха Роота.
После нескольких дней в море капитан (кавторанг Иден, тот самый бедолага,
которому пришлось таранить Норвегию) выходит из каюты нетвердым шагом,
хватаясь за что ни попадя. Заплетающимся языком он объявляет, что по приказу
командования на палубе отныне можно появляться только в черных лыжных масках,
черных перчатках и черных манишках под остальной одеждой. Все это немедленно
выдают. Шафто доводит капитана до белого каления, трижды переспрашивая, точно
ли тот понял приказы. Одна из причин, по которой Шафто так уважают рядовые —
он умеет задавать подобные вопросы, формально не преступая воинского этикета.
Капитан, надо отдать ему должное, не спускает на Шафто собак, а ведет его в
каюту и показывает инструкцию в зеленом переплете:
ТАКТИЧЕСКОЕ ПЕРЕОДЕВАНИЕ НЕГРАМИ
ТОМ III
НЕГРЫ В КАРИБСКОМ МОРЕ
Приказ любопытный, даже по меркам подразделения 2702. Смущает и то, что
капитан Иден пьян вдребезги, вернее, как он пьян — словно солдат времен войны
Севера и Юга, которому полковой лекарь собрался отпилить ногу.
Шафто раздает манишки, перчатки и лыжные маски, приказывает бойцам, чтобы
те заткнули хлебало и еще раз отработали шлюпочные учения, а сам находит
Роота в импровизированном лазарете. Он чувствует, что пришло время для такого
разговора, в котором пытаешься набрести на что-нибудь интересненькое, а если
хочешь до чего-нибудь допереть, значит, тебе к Рооту.
— Знаю, вы думаете, я за морфием, — начинает Шафто, — но я просто
поговорить .
— Н-да? — отвечает Роот. — Мне надеть капелланскую шляпу?
— Я, бля, протестант. Могу сам поговорить с Богом, когда приспичит.
Роот ошарашен такой внезапной вспышкой враждебности.
— Хорошо, о чем вы хотите поговорить, сержант?
— О нашем задании.
— Я ничего о нем не знаю.
— Ладно, тогда попробуем вычислить.
— Мне казалось, что твое дело — исполнять приказы, — говорит Роот.
— Я исполню.
— Не сомневаюсь.
— А пока у меня до хрена свободного времени, чего бы не разобраться?
Капитан велел носить всю эту херню на палубе, где нас могут увидеть. Но какая
собака нас здесь увидит.
— Самолет-разведчик?
— Нет здесь у немцев самолетов-разведчиков.
— Другой корабль? — риторически спрашивает Роот, проникаясь духом
разговора.
— Мы увидим его в то же самое время и сто раз успеем переодеться.
— Значит, капитана волнуют подводные лодки.
— В яблочко, — говорит Шафто. — С подводной лодки нас можно увидеть в
перископ, а мы ничего не заметим.
Однако в тот день им не удается дальше продвинуться в вопросе: зачем
командованию надо, чтобы они выглядели неграми в глазах капитана немецкой
подводной лодки.
На следующее утро капитан поднимается в рубку с явным намерением бдеть. Он
трезвее вчерашнего, но по-прежнему угрюм. На нем яркая гавайка поверх черной
рубашки и веревочные сандалии поверх черных носков. Время от времени он
надевает черные перчатки, черную лыжную маску и выходит на палубу обозреть
горизонт в бинокль.
После восхода солнца пароход еще некоторое время идет на запад, потом
ненадолго поворачивает на север, затем с час движется на восток, потом снова на
север и опять на запад. Они прочесывают квадрат, и капитану Идену явно не
улыбается найти то, что они ищут. Шафто еще раз проводит шлюпочные учения,
потом лично проверяет шлюпки и убеждается, что там есть все необходимые
припасы .
Около полудня наблюдатель подает голос. Корабль меняет курс и движется
теперь примерно на северо-восток. Капитан выходит из рубки и с видом
предсмертной обреченности вручает Шафто ящик темно-коричневого сапожного крема и
запечатанный пакет с подробными приказами.
Через несколько минут бойцы подразделения 2702 по приказу сержанта Шафто
раздеваются до трусов и начинаются мазаться сапожным кремом. У них уже есть
вакса, которую приказано втереть в волосы, если те недостаточно черные.
Очередной пример того, как военное начальство обходится с маленьким человеком —
за ваксу, между прочим, свои деньги плочены.
— Похож я на негра? — спрашивает Шафто Роота.
— Я немного путешествовал, — отвечает Роот, — и, на мой взгляд, ни капельки
не похож. Однако для немца, который ни разу в жизни не видел настоящего
чернокожего, к тому же в перископ, — чего бы нет? — Потом: — Как я понимаю, ты
вычислил задание?
— Приказы, бля, прочел, — осторожно отвечает Шафто.
Они направляются к какому-то кораблю. Когда подходят ближе. Шафто одалжива-
ет подзорную трубу и вздрагивает, но не то чтобы очень удивляется, увидев,
что кораблей на самом деле два и стоят они борт к борту. У обоих роковые
обводы подводных лодок, но один потолще, и Шафто соображает, что это «корова».
Под ногами двигатели переходят на холостой ход. Внезапная тишина и сброс
скорости не умиротворяют. Шафто испытывает обычное муторное, беспокойное,
сосущее чувство, которое так электризует в бою.
Потрепанный тринидадский пароходик всю войну без особых приключений
бороздил себе воды Атлантического океана, мотался между африканскими и карибскими
портами, доходя иногда даже до Азор. Может быть, его время от времени
замечали патрульные немецкие подлодки и жалели потратить торпеду. Однако сегодня
ему крупно не повезло. Он по чистой случайности наткнулся на немецкую
«корову» — подлодку снабжения кригс-марине Третьего рейха. Пестрая команда черных,
как гуталин, негров столпилась у борта и пялится на странное зрелище: два
сцепленных корабля посреди океана. Однако, подойдя ближе, они осознают, что
один из кораблей — убийца, а второй несет флаг немецкого ВМФ.
Наступает минутное замешательство — для тупых негров на палубе это, может,
и занятное зрелище, но умные негры в рубке поняли, что попали в беду —
увидели то, что им видеть не полагалось. Они разворачивают пароходик и дают деру!
Час они чешут на всех парах, однако, подводная лодка неумолимо преследует их,
рассекая воду, как финский нож. Штыревая антенна над рубкой следит за
обычными частотами и слышит, как пароходик передает сигнал SOS. В коротком потоке
точек и тире он сообщает координаты — свои и «коровы» — и тем подписывает
себе смертный приговор.
Чертовы недочеловеки! Что натворили! В двадцать четыре часа «корову»
засекут и потопят англичане, и с большой степенью вероятности попутно уничтожат
несколько подлодок. Гадкая смерть, когда тебя несколько дней гоняют по
океану, бомбя и обстреливая с воздуха. Вот когда до рядового оберторпедомаата
доходит непостижимая мудрость фюрера, решившего найти и уничтожить всех, кто не
родился немцем.
Тем временем наш средний капитан-лейтенант должен задавать себе вопрос:
какова, черт возьми, вероятность, что трамповый тринидадский пароходик случайно
наткнулся на нас и нашу «корову» посреди необъятного Атлантического океана?
Наверное, это можно рассчитать, имея нужные данные:
Nn = число негров на квадратный километр,
Nm = число «коров»,
АА = площадь Атлантического океана,
и так далее. Но погодите! Негры и «коровы» распределены неравномерно, и это
осложняет вычисления. Слишком мудрено для капитан-лейтенанта, особенно если
его мысли заняты тем, как резко уменьшить Nn.
Выстрелом из палубного орудия поперек курса лодка останавливает пароходик.
Негры собрались на палубе, но медлят спускать шлюпки. Может, думают, что
немцы этим ограничатся.
Сентиментальная глупость, типичная для недочеловеков! Немцы остановили их,
чтобы легче было торпедировать пароход. Как только негры это понимают, они
проводят впечатляющие шлюпочные учения. Удивительно уже то, что шлюпок
хватает на всех, но сноровка, с которой их спускают на воду, просто феноменальна.
Тут на секунду усомнишься в тупости черномазых.
Торпедирование — как в учебнике! Торпеда запускается на глубину. Когда она
проходит под пароходиком, взрыватель чувствует изменение магнитного поля и
приводит в действие заряд. Взрыв аккуратно срезает киль, переламывает кораблю
хребет и отправляет его ко дну с невероятной скоростью. В следующие десять-
пятнадцать минут из воды выпрыгивают тюки с чем-то бурым, придавая всей сцене
неожиданно праздничный вид.
Иные командиры подлодок не побрезговали бы перестрелять уцелевших из пуле-
мета, просто чтобы отвести душу.
Однако командир подлодки капитан-лейтенант Гюнтер Бишоф пока не член
нацистской партии и, вероятно, никогда им не будет. С другой стороны, Бишоф в
смирительной рубашке и накачан лекарствами до полубессознательного состояния.
Обязанности командира подводной лодки исполняет оберлейтенант-цур-зее Карл
Бек. Он-то как раз член национал-социалистической партии, так что в других
обстоятельствах не отказался бы в отместку пустить пару очередей. Увы, сейчас
Карл Бек смертельно устал и очень встревожен. Он понимает, что вряд ли долго
проживет после того, как их координаты сообщили в эфир. Поэтому не отдает
приказа стрелять.
Негры выпрыгивают из шлюпок, плывут к тюкам и цепляются так, чтобы из воды
торчали одни головы. Соображают, гады, что теперь их за сто лет не
перестреляешь. Оберлейтенанту Беку известно, что сюда уже летят «каталины» и «либе-
рейторы». Надо быстрее сматывать. Горючего достаточно, и он решает идти на
юг, а дня через два, когда все успокоится, повернуть обратно на север. Так
поступил бы капитан-лейтенант Бишоф, если бы не повредился в уме, а все на
подлодке безгранично чтят командира.
Они идут в надводном положении, как всегда, когда не собираются прямо в
данную секунду топить конвой. Так лодка может принимать и отправлять
радиограммы. Бек составляет отчет о случившемся, вручает оберфункмаату Гуфферу,
который передает его одному из функмаатов, тот садится перед «Энигмой»,
шифрует сообщение, используя ключ дня, а потом выстукивает по рации. Через час
приходит ответная радиограмма непосредственно из штаба подводного флота в
Вильгельмсхафене. Функмаат, пропустив ее через «Энигму», получает: «ЗАХВАТИТЬ
УЦЕЛЕВШИХ ОФИЦЕРОВ».
Классический пример флотоводческого искусства: приди приказ раньше, его
было бы крайне легко исполнить, но теперь, когда они в часе хода от
потопленного корабля, это очень опасно и трудно. Приказ производит впечатление полного
абсурда, и не сделано ни малейшей попытки его прояснить.
Поскольку время все равно упущено, Бек решает обойтись соблюдением
проформы. По-хорошему надо развернуться и двигаться в надводном положении, что
много быстрее, но граничит с самоубийством. Поэтому он приказывает задраить люки
и погрузиться на перископную глубину. Теперь лодка ползет со скоростью семь
узлов, и проходит три часа, прежде чем они возвращаются к атоллу из прыгающих
бурых тюков.
Как оказывается, предосторожность была не лишней, потому что на месте
другая подлодка забирает потерпевших. Британская. Это такая дикость, что волосы
на загривке у Бека встают дыбом — волос там много, потому что Бек, как
большинство подводников, не бреется неделями. Впрочем, нет такой нелепости, с
которой не разобралась бы одна хорошо нацеленная торпеда. Через несколько минут
субмарина взрывается, как бомба, — видимо, торпеда попала в погреб
боеприпасов . Команда и большинство спасенных негров закупорены внутри — они не
выберутся , даже если уцелели при взрыве. Субмарина рушится вниз, как останки
«Гинденбурга» на Нью-Джерси.
— Gott in Himmel10, — бормочет Бек, наблюдая все это в перископ, — и
радуется успеху, пока не вспоминает, что получил конкретный приказ, где
предписывалось вовсе не уничтожить все в поле зрения. Будет ли кого подбирать?
Он приказывает всплыть и вместе с офицерами идет в боевую рубку. Первым
делом они убеждаются, что в небе нет «каталин», потом выставляют наблюдателей и
медленно идут через море тюков, которые разметало по меньшей мере на
квадратный километр. Темнеет, приходится включить прожекторы.
Занятие кажется достаточно безнадежным, пока луч прожектора не освещает
Боже на небесах (нем.).
уцелевшего — из воды торчат только голова, плечи и две руки, вцепившиеся в
обвязку тюка. Человек не шевелится и никак не реагирует на приближение лодки;
только когда волна опрокидывает тюк, становится видно, что все ниже
солнечного сплетения отъедено акулами. Зрелище вызывает тошноту даже у команды
заматерелых убийц. В наступившей тишине издали доносятся приглушенные голоса.
После недолгих поисков удается найти двоих, явно разговорчивых негров. Оба
цепляются за один тюк.
Когда луч прожектора выхватывает их из темноты, один негр выпускает тюк и
ныряет под воду. Другой спокойно и выжидательно смотрит на свет. Глаза у
негра светлые, почти бесцветные, и вдобавок у него какая-то кожная болезнь —
местами он совсем белый.
Когда подлодка приближается, светлоглазый негр обращается к офицерам на
безупречном немецком.
— Мой товарищ пытается утопиться, — говорит он.
— Это возможно? — спрашивает оберлейтенант-цур-зее Бек.
— Мы с ним только что обсуждали этот самый вопрос.
Бек смотрит на часы.
— Видимо, он и впрямь сильно хочет покончить с собой.
— Сержант Шафто очень серьезно относится к своему долгу. В некотором роде
ирония судьбы. Его ампула с цианидом растворилась в морской воде.
— Боюсь, вся эта ирония меня утомила, — говорит Бек. Над водой всплывает
тело. Это Шафто; он, по всей видимости, без сознания.
— Кто вы? — спрашивает Бек.
— Лейтенант Енох Роот.
— Мне приказано брать только офицеров. — Бек холодно глядит на спину
сержанта Шафто.
— У сержанта Шафто исключительно широкие обязанности, — спокойно говорит
лейтенант Роот. — В некоторых отношениях поважнее, чем у младших офицеров.
— Вытащите обоих. Принесите аптечку. Откачайте сержанта, — приказывает Бек.
— Я поговорю с вами позже, лейтенант Роот. — Потом поворачивается спиной к
пленным и направляется к ближайшему люку. Он собирается в следующие несколько
дней побороться за свою жизнь против ВМФ США. и Британии. Интересная задачка.
Надо продумывать стратегию, но из головы не идет спина сержанта Шафто. Он
ведь так и держал голову под водой! Если б его не вытащили, он бы, наверное,
и впрямь утопился. Значит, такое все же возможно.
НАПАДЕНИЕ
К стоянке перед строительным участком Министерства информации продолжают
подъезжать микроавтобусы, такси и лимузины. Эпифитовцев встречают, улыбаясь и
кланяясь, юные японские девы с касками «Гото инжиниринг» в руках и на голове.
Времени примерно восемь утра, здесь в горах еще не мучительно жарко, хотя и
влажно. Все толкутся у входа в пещеру, держа каски в руках — никому не
хочется первому надевать свою, чтобы не выглядеть идиотом. Японские сотрудники
помоложе самозабвенно фотографируются с касками в руках. Доктор Мохаммед Прага-
су переходит от одной группы к другой, рассеянно крутя на пальце вполне-таки
настоящую потертую каску.
— Кто-нибудь просто спросил Прага, что за херня тут происходит? —
интересуется Эб. Он редко ругается по-английски, а когда ругается, это звучит смешно.
Из всех эпифитовцев не улыбается только Кантрелл. Со вчерашнего дня он
мрачен и погружен в себя. («Одно дело написать диссертацию про математические
методы в криптографии, — сказал он по пути сюда на вопрос о том, что его
тревожит, — а совсем другое — рисковать деньгами других людей на миллиарды
долларов» .
— Нам нужна новая категория, — заметил Рэнди. — Деньги других, нехороших
людей.
— Кстати, — начал Том, но Ави оборвал его, выразительно глянув в затылок
водителю.)
Кому: dwarf@ siblings.net
От: root@eruditorum.org
Тема: Re (3): Зачем?
Рэнди,
Вы попросили меня оправдать мой интерес к созданию Крипты.
Мой интерес — признак моего рода занятий, то есть в некотором смысле того,
чем я зарабатываю на жизнь.
Вы по-прежнему считаете меня кем-то из своих знакомых. Сегодня я у Вас
Дантист, вчера был Эндрю Лоубом. Эта игра в отгадки скоро нас обоих утомит.
Пожалуйста , поверьте на слово, что мы никогда не встречались.
- НАЧАЛО МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
(и т. д.)
- КОНЕЦ МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
Кому: root@eruditorum.org
От: dwarf@ siblings.net
Тема: Re (4): Зачем?
Черт, после того как Вы сказали, что зарабатываете этим на жизнь, я было
подумал, что Вы — Геб или кто-то еще из друзей моей бывшей девушки.
Почему бы просто не назваться?
- НАЧАЛО МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
(и т. д.)
- КОНЕЦ МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
Кому: dwarf@ siblings.net
От: root@eruditorum.org
Тема: Re (5): Зачем?
Рэнди,
Я уже назвался, но мое имя ничего Вам не говорит, вернее, говорит совсем не
то. Именам это свойственно. Лучший способ кого-то узнать — вступить с ним в
разговор.
Занятно, что Вы сочли меня ученым.
- НАЧАЛО МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
(и т. д.)
- КОНЕЦ МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
Кому: root@eruditorum.org
От: dwarf@ siblings.net
Тема: Re (6): Зачем?
Поймал!
Я не писал, кто такой Геб. Однако Вы знаете, что друзья моей бывшей девушки
— ученые. Если (как Вы утверждаете) мы не знакомы, то откуда Вам все это
известно?
- НАЧАЛО МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
(и т. д.)
- КОНЕЦ МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
Все поворачиваются к Прагу, у которого, похоже, сегодня проблемы с
периферическим зрением.
— Праг нас избегает, — резко говорит Ави. — Это значит, что он будет
абсолютно недоступен, пока все не кончится.
Том делает шаг к Ави, теснее стягивая корпоративный кружок.
— Есть что-нибудь из Гонконга?
— Некоторых опознали, другими занимаются, — говорит Ави. — Толстый
филиппинский господин — казначей Маркоса. Именно он спрятал от филиппинского
правительства пресловутые миллиарды. Тайванец — не Гарвард Ли, а другой —
адвокат . У его семьи давние связи с Японией, еще с тех пор, как Тайвань входил в
их империю. Он занимал различные правительственные посты, главным образом
связанные с финансами и торговлей, а сейчас что-то вроде посредника при
различных высокопоставленных тайваньских чиновниках.
— А китаец со шрамами?
Ави поднимает брови и тихонько вздыхает, прежде чем ответить.
— Генерал в Народно-освободительной армии. Последние пятнадцать лет
возглавляет ее инвестиционное направление.
— Инвестиционное? В армии?! — взрывается Кантрелл. С каждой секундой он
выглядит все более кисло.
— Народно-освободительная армия — исполинская деловая империя, — объясняет
Берил. — Ей принадлежит крупнейшая фармацевтическая компания в Китае. Самая
большая гостиничная сеть. Многие коммуникации. Железные дороги.
Нефтеперегонные заводы. И, само собой, вооружение.
— Как насчет мистера Мобилы? — спрашивает Рэнди.
— Выясняют. Мой человек в Гонконге послал его фото коллеге в Панаму.
— Думаю, после того, что мы видели сегодня утром в холле, можно сделать
кое-какие предположения, — говорит Берил11.
Кому: dwarf@ siblings.net
От: root@eruditorum.org
Тема: Re (7): Зачем?
Рэнди,
Вы спросили, откуда я все про Вас знаю. Я много что мог бы по этому поводу
сказать, но основной ответ: разведка.
— НАЧАЛО МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
(и т. д.)
— КОНЕЦ МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
Рэнди решает, что лучшего времени задать вопрос не будет. Он дольше всех
знаком с Ави, ему и спрашивать.
— Мы и впрямь хотим связываться с ними? Такова цель корпорации «Эпифит»?
Ави глубоко вздыхает, прежде чем ответить. Берил смотрит на него испытующе.
Эб, Джон и Том изучают свои ботинки или высматривают в трехъярусных джунглях
экзотических птиц.
— Знаете, во времена золотой лихорадки на каждом прииске в Калифорнии был
умник с весами, — говорит Ави. — Пробирщик. Он целыми днями сидел в конторе.
К нему приходили бандитские рожи, приносили мешочки золотого песка. Умник
11 Полчаса назад, когда эпифитовцы встречались в холле, подкатил большой
черный «мерс», прямо из аэропорта. «Боинги-747» садятся в Кинакуте четыре раза в
сутки, и по времени, когда человек появляется у регистрационной стойки отеля,
можно определить, из какого он города. Эти ребята прилетели из Лос-Анджелеса.
Три латиноамериканца: один пожилой, важный, с ним молодой помощник и громила.
В холле их встретил человек, который вчера на встрече говорил по мобильному.
взвешивал золото, определял пробу и говорил, сколько оно стоит. Сойдя с
весов, минерал, сор из земли, становился деньгами, которые принимают в любом
банке, в любой лавке от Сан-Франциско до Лондона и Пекина. Благодаря
специфическим знаниям умник ставил на сор свою санкцию и превращал его в деньги,
точно так же мы имеем власть делать биты деньгами.
Так вот, умнику приходилось иметь дело с людьми худшего сорта. Алкашами.
Беглыми преступниками. Психами, которые чуть что, начинали палить.
Рабовладельцами. Теми, кто истреблял индейцев. Убежден, что в первый день, или
неделю, или месяц, или год у него поджилки тряслись от страха. Вероятно, он
мучился и моральными сомнениями — вполне оправданными. — Ави искоса смотрит на
Рэнди. — Некоторые из умников бросали все и возвращались домой. Но знаете
что? За исключительно короткое время все цивилизовалось, в городах появились
церкви, школы и университеты, бандюки из числа первопроходцев
ассимилировались или угодили за решетку, а именами умников теперь называются бульвары и
оперные театры. Аналогия ясна?
— Ясна. — Том Говард напуган меньше всех, но он вообще человек другой —
например , коллекционирует редкое автоматическое оружие.
Остальные молчат. Задавать неприятные вопросы — обязанность Рэнди.
— И скольких таких пробирщиков застрелили на улице недовольные клиенты? —
спрашивает он.
— У меня нет цифр, — отвечает Ави.
— Я не совсем уверен, что мне это по-настоящему нужно, — говорит Рэнди.
— Все мы должны решить для себя этот вопрос, — произносит Ави.
— И потом проголосовать корпоративно, продолжать или отыграть назад? —
спрашивает Рэнди.
Ави и Берил выразительно переглядываются.
— Отыграть назад на этой стадии будет... э-э... затруднительно, — говорит
Берил, потом, видя физиономию Рэнди, поспешно добавляет: — Не для отдельных
участников, которые захотят покинуть «Эпифит». Это легко. Никаких проблем. Но
для «Эпифита» выйти из этой... э-э...
— Ситуации, — подсказывает Кантрелл.
— Дилеммы, — говорит Рэнди.
Эб бормочет какое-то слово на немецком.
— Возможности, — упорствует Ави.
— ...будет практически нереально, — заключает Берил.
— Послушайте, — говорит Ави. — Я не хочу, чтобы кто-то считал себя
обязанным оставаться с нами в ситуации, которая смущает его морально.
— Или пугает угрозой скорой и неминуемой расправы, — подкидывает от щедрот
Рэнди.
— Верно. Мы все вложили в дело чертову уйму труда, который чего-то, да
стоит . Для полной ясности давайте повторю то, что записано в уставных
документах: каждый может выйти из компании, мы купим его пай. После того, что
случилось за эти два дня, я уверен: денег мы наберем. Вы получили, по меньшей
мере, столько же, сколько в Америке, работая за нормальную зарплату.
Молодые, менее опытные хайтечные предприниматели только бы фыркнули. Однако
на эту команду произвело большое впечатление, что Ави сумел создать компанию
и удержать ее на плаву хотя бы такое время, чтобы окупилась сделанная работа.
Подъезжает черный «мерс». Доктор Мохаммед Прагасу приветствует
латиноамериканцев на вполне приличном испанском, с кем-то их знакомит. Разрозненные
кучки бизнесменов начинают стягиваться к входу в пещеру. Праг считает по
головам, проверяет посещаемость.
Одна из помощниц Дантиста, в лиловых «лодочках» и с прижатым к уху
мобильником, пробирается через толпу к Прагу. Рэнди откалывается от эпифитовцев и
берет курс на столкновение. Он успевает расслышать, как девица говорит Прагу:
«Доктор Кеплер присоединится к нам позже — спешное дело в Калифорнии. Он
приносит свои извинения».
Доктор Прагасу бодро кивает, ухитряясь не взглянуть в глаза Рэнди (который
стоит так близко, что мог бы почистить ему зубы), и, повернувшись, надевает
каску.
— Пожалуйста, все за мной, — говорит Праг. — Экскурсия начинается.
Экскурсия скучна даже для тех, кто здесь впервые. Всякий раз, как Праг
приводит их на новое место, все начинают озираться, пытаясь сориентироваться,
разговор на десять-пятнадцать секунд затихает, потом возобновляется; большие
люди тупо таращатся на каменные стены и переговариваются между собой, пока их
консультанты пытают инженеров «Гото» умными вопросами.
Все строители из «Гото инжиниринг» и соответственно японцы. Еще один стоит
особняком.
— Кто этот полный блондин? — спрашивает Рэнди у Тома Говарда.
— Немецкий строитель, которого пригласил Гото. Вроде бы занимается военной
стороной.
— А есть военная сторона?
— Где-то на середине проекта Праг вдруг решил, что вся эта штука должна
иметь защиту от бомб.
— Ничего себе. Случаем, не от ядерных?
— Думаю, сейчас он это объяснит, — произносит Том, подводя Рэнди ближе.
Кто-то только что спросил немецкого строителя, предусмотрена ли защита от
ядерного взрыва.
— Суть в другом, — отмахивает тот. — Защитить от ядерного взрыва легко —
конструкция должна всего лишь выдержать давление во столько-то мегапаскалей в
течение короткого времени. Половина саддамовых бункеров была технически
рассчитана на ядерное поражение. Однако, как доказали американцы, это не спасает
от проникающих снарядов точного наведения. Вероятность их использования выше,
чем вероятность ядерного удара — участие султана в ядерном конфликте пока не
предполагается.
Это самое смешное из всего, что сказано за сегодняшний день. Раздаются
смешки.
— По счастью, — продолжает немец, — скала над нами гораздо прочнее, чем
железобетон . Мы не знаем проникающих снарядов, которые могли бы ее пробить.
— Как насчет научно-практических изысканий, которые американцы провели в
Ливии? — спрашивает Рэнди.
— А, вы про нефтеперегонный завод? — неуверенно произносит немец.
Рэнди кивает.
— Там такая хрупкая порода, что ее можно разбить молотком, — говорит немец.
— Здесь мы имеем дело с совершенно другой породой.
Рэнди переглядывается с Ави, у которого на лице написано «Молодец!», и уже
собирается ухмыльнуться, но тут ловит на себе чей-то взгляд. Он оборачивается
и встречается глазами с доктором Прагасу. У министра информации непроницаемое
выражение лица, близкое к оскорбленному. Многие люди в этой части мира
съежились бы под взглядом доктора Мохаммеда Прагасу, но для Рэнди он просто свой
брат-компьютерщик.
Поэтому он смотрит прямо в глаза Прагу и ухмыляется.
Праг готов пригвоздить его взглядом. Засранец, ты подловил моего немца, за
это ты умрешь! Однако убийственный взгляд не удается. Праг отводит глаза,
отворачивается и подносит руку ко рту, как будто гладит бородку. Вирус иронии
распространен в Калифорнии, как герпес, и, проникнув в мозг, остается там
навсегда. Люди вроде Прага могут вернуться домой, сбросить кроссовки и молиться
на Мекку пять раз в день, но бессильны истребить в себе эту заразу.
Экскурсия длится еще часа два. За время, что они были внутри, температура
снаружи увеличилась вдвое. Едва они выходят из-под экранирующих сводов, разом
начинают звонить десятка два сотовых и пейджеров. Ави с кем-то коротко и
отрывисто говорит, потом дает отбой и собирает эпифитовцев к машине.
— Маленькая перемена в планах, — говорит он. — Надо обсудить одно дело, — и
называет водителю какое-то незнакомое слово.
Через двадцать минут они гуськом входят на японское кладбище, зажатые между
двумя потоками скорбных престарелых туристов.
— Любопытное место для собрания акционеров, — говорит Эберхард Фёр.
— Учитывая, с кем мы имеем дело, и допуская, что все наши номера, машины и
ресторан в отеле прослушиваются...
Все замолкают. Ави ведет их по гравийной дорожке в укромный уголок сада.
Останавливаются в углу высокой каменной стены. Бамбуковая роща отделяет его
от остального сада. Ветер умиротворяюще шелестит листьями, но практически не
охлаждает потные лица. Берил обмахивается картой Кинакуты.
— Только что позвонила Энни-из-Сан-Франциско, — говорит Ави.
Энни-из-Сан-Франциско — их адвокат.
— Там сейчас. . . семь вечера. Перед концом рабочего дня к ней в офис вошел
курьер, только что из Лос-Анджелеса, и вручил письмо из конторы Дантиста.
— Он подает на нас в суд, — говорит Берил.
— Он вот настолько от того, чтобы подать на нас в суд.
— За что?! — кричит Том Говард.
Ави вздыхает.
— В определенном смысле, Том, это не важно. Когда Кеплер считает, что в его
интересах подать тактический иск, он находит предлог. Нельзя забывать, что
речь не о правовых вопросах, а о тактике.
— Нарушение контракта? — предполагает Рэнди.
Все смотрят на него.
— Ты что-то знаешь, чего не знаем мы? — спрашивает Джон Кантрелл.
— Просто предположил, — мотает головой Рэнди. — В контракте сказано, что мы
должны информировать его обо всех изменениях в ситуации, которые могут
серьезно отразиться на деловом климате.
— Ужасно расплывчатая формулировка, — укоряет Берил.
— Я перефразирую.
— Рэнди прав, — вставляет Ави. — Суть иска в том, что должны были сообщить
Дантисту о кинакутских делах.
— Но мы же не знали! — возмущается Эб.
— Не важно. Помните, что иск — тактический.
— Чего он хочет?
— Напугать нас, — говорит Ави. — Завтра или послезавтра он пришлет другого
адвоката в роли доброго следователя, и тот сделает нам предложение.
— Какое? — спрашивает Том.
— Думаю, Кеплер хочет оттяпать от нас кусок. Ему нужна доля в нашей
компании.
Все светлеют, кроме самого Ави: он почти все время сохраняет маску холодной
сдержанности.
— Так что это плохая новость, хорошая новость, плохая новость. Плохая
новость номер один: звонок Энн. Хорошая новость: после того, что случилось в
последние два дня, «Эпифит» стал таким лакомым кусочком, что Кеплер готов
драться за наши акции.
— В чем вторая плохая новость? — спрашивает Рэнди.
— Очень просто. — Ави на секунду отворачивается, проходит несколько шагов,
пока не упирается в каменную скамью, потом снова оборачивается к остальным. —
Утром я сказал, что сейчас «Эпифит» стоит достаточно, чтобы выкупить ваши
доли за приличные деньги. Вы, вероятно, сочли это хорошей новостью. В опреде-
ленном смысле так оно и есть. Однако маленькая и ценная компания в мире
бизнеса — это яркая красивая птичка в джунглях, весело распевающая на ветке, так
что слышно за много миль. Она привлекает питонов. — Ави на мгновение
замолкает . — Обычно льготный период дольше. Вы набираете цену, но у вас есть время —
недели или месяцы, — чтобы занять оборонительную позицию, пока питон еще не
обвился вокруг ствола. В этот раз мы набрали цену, сидя практически над
питоном. Мы уже ничего не стоим.
— Как это? — не понимает Эб. — Мы стоим ровно столько же, сколько сегодня
утром.
— Маленькая компания, которой Дантист вчинил иск на прорву денег,
совершенно точно ничего не стоит. Вероятно, у нее огромная отрицательная стоимость.
Единственный способ снова перейти в плюс — предотвратить иск. Как видите, у
Кеплера все козыри. После того, как блестяще Том вчера выступил, остальные
участники встречи наверняка зарятся на нас не меньше Дантиста. Однако у него
преимущество: он уже ведет с нами дела. Это дает ему предлог для иска.
— Так что, надеюсь, вы приятно провели утро на солнышке, хотя большая его
часть прошла в пещере, — заключает Ави. Потом смотрит на Рэнди и скорбно
понижает голос: — А если кто из вас хочет забрать свою долю, берите пример с
Дантиста. Решайтесь и действуйте быстро.
ФУНКШПИЛЬ
Его будит адъютант полковника Чаттана. Первое, что Уотерхауз замечает,
проснувшись : адъютант дышит часто и ровно, как Алан после пробежки.
— Полковник Чаттан просит как можно скорее прибыть в усадьбу.
Уотерхауза разместили в пяти минутах ходьбы от усадьбы Блетчли-парка.
Быстрым шагом, на ходу застегивая рубашку, он преодолевает это расстояние за
четыре . В двадцати шагах от цели его чуть не переезжает вереница «роллс-
ройсов», скользящих в ночи тихо и бесшумно, как немецкие подводные лодки.
Один автомобиль проносится так близко, что Уотерхауза обдает жаром двигателя;
выхлопные газы забираются под штанину и конденсируются на коже.
Из «роллс-ройсов» вылезают министерские старперы и заходят в усадьбу. В
библиотеке они подобострастно собираются вокруг телефона, который часто
звонит, а когда снимают трубку, издает отрывистый металлический шум, который
можно слышать по всей комнате, но нельзя разобрать. Уотерхауз прикидывает,
что «роллс-ройсы» должны были мчаться из Лондона со скоростью примерно
девяносто миль в час.
Прилизанные молодые люди в военной форме тащат из других комнат столы и
протискивают их в библиотеку, сдирая краску с дверных косяков. Уотерхауз
садится на произвольный стул за произвольным столом. Другой адъютант ввозит на
тележке проволочные корзины. Папки в корзинах еще дымятся от стремительности,
с какой их выдернули из бесконечных архивов Блетчли-парка. Будь это обычное
заседание, документы бы заранее размножили на мимеографе и раздали каждому в
отдельности. Однако все делается в слепой панике. Уотерхауз инстинктивно
чувствует, что должен воспользоваться своим ранним приходом, если хочет хоть
что-нибудь узнать. Он вытаскивает из тележки нижнюю папку, сочтя, что самое
нужное снимали с полок в первую очередь. На папке написано: «U-691».
Первые страницы — просто формуляр, занесенные в таблицу данные подводной
лодки. Половина граф пусты. Остальные заполнены разным почерком в разное
время, со множеством подчисток, исправлений и добавлений на полях.
Дальше журнал, куда в хронологическом порядке занесено все, что известно
про U-691. Первая запись — спуск на воду в Вильгельмсхафене 19 сентября 1940
года, далее список уничтоженных ею судов. Несколько месяцев назад внесена
непонятная запись: «ОБОРУДОВАНА ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫМ УСТРОЙСТВОМ (ШНОРХЕЛЬ?)». По-
еле этого U-691 словно с цепи сорвалась: топила корабли в Чезапикском заливе,
Маракайбо, на подходах к Панамскому каналу и еще в нескольких местах, которые
Уотерхауз до сих пор знал лишь как зимние курорты для богатых людей.
Заходят и садятся еще двое: полковник Чаттан и молодой человек в помятом
смокинге. По комнате тут же разносится слух, что это ударник из
симфонического оркестра. Он явно старался стереть с лица губную помаду, но за левым ухом
еще осталось. Таковы издержки военного времени.
Вбегает еще один адъютант с расшифровками «УЛЬТРА». Эти выглядят
поинтереснее; Уотерхауз откладывает папку и принимается перебирать листки.
Каждый начинается с указания станции перехвата, времени, частоты и прочих
мелких подробностей. Вся кипа сводится к разговору между двумя
радиопередатчиками , растянувшемуся на несколько последних недель.
Один находится в берлинском районе под названием Шарлоттенбург, на крыше
отеля в Штайнпляце, где временно расположилось командование подводного флота,
недавно переведенное из Парижа. Большая часть радиограмм подписана гроссадми-
ралом Карлом Деницем. Уотерхауз знает, что Дениц недавно назначен Верховным
главнокомандующим всего немецкого флота, но сохранил за собой звание
главнокомандующего подводным флотом. У Деница слабость к подводным лодкам и тем,
кто на них плавает.
Другие радиограммы переданы с той самой U-691. Они подписаны командиром,
капитан-лейтенантом Гюнтером Бишофом.
Бишоф: Потопил очередное торговое судно. Эти их чертовы радары повсюду.
Дениц: Сообщение получено. Молодец.
Бишоф: Потопил еще танкер. Эти гады каким-то образом точно знают, где я.
Слава богу, что есть шнорхель.
Дениц: Сообщение получено. Как всегда, выше всяких похвал.
Бишоф: Потопил торговое судно. Меня дожидались самолеты. Сбил один: он
рухнул на нас и сжег троих моих матросов. Вы уверены, что «Энигма» и впрямь
надежна?
Дениц: Молодцом, Бишоф! Вам еще медаль! Не волнуйтесь из-за «Энигмы», она —
блеск.
Бишоф: Атаковал конвой, потопил три торговых судна, танкер и эсминец.
Дениц: Превосходно! Вам еще медаль!
Бишоф: Просто ради азарта вернулся и уничтожил то, что оставалось от
конвоя. Тут появился эсминец и три дня бросал на нас глубинные бомбы. Мы
полумертвые, сидим в собственном дерьме, как крысы, которые провалились в нужник
и медленно тонут. Мозги гниют от вдыхания нашей собственной двуокиси
углерода.
Дениц: Вы — герой рейха! Самому фюреру сообщили о Ваших блестящих успехах!
Не будете ли так добры направиться на юг и потопить конвой на таких-то
координатах? P.S. Пожалуйста, сократите длину радиограмм.
Бишоф: Вообще-то я не отказался бы от отпуска, но, разумеется, о чем речь.
Бишоф (неделю спустя): Потопил Вам половину конвоя. Пришлось всплыть и
обстрелять чертов эсминец из палубного орудия. Они не ожидали от нас такого
самоубийственного маневра, в результате мы разнесли их на куски. Пора в отпуск.
Дениц: Вы теперь официально величайший командир-подводник всех времен.
Возвращайтесь в Лорьян для заслуженного отдыха.
Бишоф: Вообще-то я собирался отдохнуть в Карибском море. В Лорьяне в это
время года холодно и сыро.
Дениц: От Вас нет сообщений уже два дня. Пожалуйста, выйдите на связь.
Бишоф: Нашел прелестную укромную бухточку с белым песчаным пляжем.
Предпочитаю не сообщать координаты, поскольку больше не верю в «Энигму». Рыбалка
отличная. Загораю. Чувствую себя немного лучше. Команда весьма признательна.
Дениц: Гюнтер, я многое готов Вам спустить, но даже Верховный главнокоман-
дующий должен отвечать за своих подчиненных. Пожалуйста, бросьте дурить и
возвращайтесь.
U-691: Оберлейтенант-цур-зее Карл Бек, зам. командира U-691. С прискорбием
сообщаю, что капитан-лейтенант Бишоф нездоров. Испрашиваю приказы. P.S. Он не
знает, что я посылаю эту радиограмму.
Дениц: Примите командование. Возвращайтесь, но не в Лорьян, а в Вильгельмс-
хафен. Позаботьтесь о Гюнтере.
Бек: Капитан-лейтенант Бишоф отказывается сдавать командование.
Дениц: Введите ему снотворное и доставьте сюда, его не накажут.
Бек: Спасибо от меня и от команды. Мы на ходу, но горючего мало.
Дениц: Рандеву с U-414 [«корова»] на таких-то координатах.
В комнату заходят еще люди: дряхлый раввин, доктор Алан Матисон Тьюринг,
крупный мужчина в твидовом пиджаке, которого Уотерхауз смутно помнит как
оксфордского дона, и несколько человек из флотской разведки, вечно
околачивающихся в четвертом корпусе. Чаттан призывает собрание к порядку и представляет
одного из молодых людей. Тот встает и докладывает ситуацию:
— U-691, подводная лодка класса IXD/42 под номинальным командованием
капитан-лейтенанта Гюнтера Бишофа, и.о. командира оберлейтенант-цур-зее Карл Бек,
в 20.00 по Гринвичу послала радиограмму командованию подводного флота. В
радиограмме сообщается, что через три часа после уничтожения тринидадского
торгового корабля U-691 торпедировала и потопила британскую субмарину, которая
забирала потерпевших. Бек взял в плен двух наших людей: сержанта МПФ Роберта
Шафто, американца, и лейтенанта Еноха Роота, из АНЗАК.
— Как много эти люди знают? — спрашивает дон. Видно, что он изо всех сил
пытается протрезветь.
Чаттан отвечает:
— Если Роот и Шафто расскажут все, что знают, немцы смогут сделать вывод,
что мы прилагаем значительные усилия к сокрытию исключительно ценного
источника разведданных.
— О, дьявол, — бормочет дон.
Торопливо входит исключительно тощий и долговязый блондин в штатском —
редактор отдела кроссвордов в одной из лондонских газет, а ныне — сотрудник
Блетчли-парка. Теперь в комнате присутствуют больше половины людей из списка
«Ультра-Мега».
Молодой аналитик продолжает:
— В 21.00 Вильгельмсхафен ответил радиограммой, в которой приказывалось
немедленно допросить пленных. В 1.50 Бек сообщил, что, по его мнению, пленные
принадлежат к некоему особому подразделению флотской разведки.
Пока он говорит, сидящим раздают только что отпечатанные машинописные
экземпляры свежих расшифровок. Редактор отдела кроссвордов изучает листки,
сильно наморщив лоб.
— Простите, может быть, об этом говорили до моего прихода — произносит он,
— но откуда вообще в этой истории взялось тринидадское торговое судно?
Чаттан взглядом затыкает Уотерхаузу рот и отвечает:
— Не скажу. — (Все смеются, как будто он только что удачно сострил на
светском рауте.) — Однако адмирал Дениц, читая радиограммы, вероятно, тоже
пребывает в недоумении. Мы бы предпочли, чтобы в этом состоянии он и остался.
— Дано: Первое, он знает, что потоплено торговое судно, — подает голос
Тьюринг и загибает палец. — Второе: он знает, что несколько часов спустя там же
оказалась британская субмарина, и она тоже потоплена. Три: он знает, что из
воды вытащили двух наших людей и что они, вероятно, относятся к разведке. На
мой взгляд, это довольно широкая категория. Однако из этих двух кратких
сообщений он не сможет вывести, с какого из кораблей — торгового или подлодки —
наши люди.
— Ну, это очевидно, разве нет? — говорит Кроссворд. — Они с подлодки.
Чаттан отвечает чеширской улыбкой.
— Ой! — восклицает Кроссворд. У всех глаза лезут на лоб.
— По мере того как Бек шлет новые радиограммы, увеличивается вероятность
того, что Дениц узнает что-то для нас нежелательное, — говорит Чаттан. —
Вероятность станет практически стопроцентной, когда U-691 доберется до Виль-
гельмсхафена.
— Поправка! — кричит раввин. Все вздрагивают. Наступает долгая тишина, пока
старик медленно привстает, держась за стол трясущимися руками. — Существенно
не то, шлет ли Бек радиограммы! Существенно, верит ли им Дениц!
— Замечательно! Очень умно! — говорит Тьюринг.
— Совершенно верно! Спасибо за уточнение, герр Кан, — произносит Чаттан.
— Простите, — вмешивается дон, — но с какой стати он им не поверит?
Опять наступает долгая тишина. Дон заработал решающее очко и вернул всех к
мрачной реальности. Раввин начинает что-то жалобно бормотать, однако его
прерывает громовой голос со стороны двери:
— ФУНКШПИЛЬ!
Все глаза устремляются на человека, который стоит в дверях. Это крепкий
мужчина лет пятидесяти, совершенно седой, в толстенных очках, которые
увеличивают глаза; по темно-синему пиджаку метет вьюга перхоти.
— Доброе утро, Элмер! — произносит Чаттан с натужной веселостью психиатра,
входящего в палату буйнопомешанных.
Элмер делает шаг вперед и поворачивается к собравшимся.
— ФУНКШПИЛЬ! — громогласно повторяет он.
Уотерхауз гадает, глухой Элмер, пьяный или то и другое вместе. Элмер
поворачивается ко всем спиной и некоторое время пялится в шкаф, затем с
изумленным видом оборачивается к собравшимся.
— Я думал, тут будет доска, — говорит он с техасским акцентом. — Что за
аудитория без доски?
По комнате пробегает легкий смешок: все пытаются понять, Элмер так шутит
или абсолютно не в себе.
— Это называется «радиоигры», — объясняет рабби Кан.
— Спасибо, сэр! — быстро и обиженно отвечает Элмер. — Радиоигры. Немцы
ведут их с начала войны. Теперь наш черед.
Несколько минут назад Уотерхауз с тоской думал, какое здесь все британское,
чужое, и мечтал, чтобы появился хотя бы один американец. Теперь, когда это
желание исполнилось, ему хочется уползти на четвереньках.
— Как играют в эти игры, мистер... э-э... — начинает Кроссворд.
— Зовите меня Элмер! — грохочет Элмер. Все шарахаются.
— Элмер! — говорит Уотерхауз. — Перестаньте, пожалуйста, кричать.
Элмер поворачивается в его сторону и дважды моргает.
— Игра проста, — начинает он обычным человеческим голосом, но тут же снова
приходит в волнение и продолжает по нарастающей: — Достаточно
радиопередатчика и пары музыкантов с хорошими руками и хорошим слухом! — Он уже орет. Машет
рукой в угол, куда запихнули девушку-альбиноса в наушниках и музыканта с
помадой на левом ухе. — Объясните про почерк, мистер Шейлс.
Ударник встает.
— У каждого радиста есть определенная манера выстукивания — мы зовем ее
почерком. Опытные сотрудники радиоперехвата различают немецких радистов по
почерку — мы можем, например, сказать, когда кого-то из них переводят в другое
подразделение. — Он кивает на девушку-альбиноса. — Мисс Лорд перехватывала
многие радиограммы с U-691 и знает почерк их радиста. Более того, у нас есть
записи последних сообщений с U-691, сделанные при помощи проволочного
самописца, и мы их внимательно изучили. — Ударник собирается с духом и заканчива-
ет: — Мы убеждены, что я могу подделать почерк U-691.
Вступает Тьюринг:
— А поскольку мы взломали «Энигму», мы можем составить какое угодно
сообщение и зашифровать его так, как это сделала бы U-691.
— Превосходно! Превосходно! — восклицает один из министерских чиновников.
— U-691 будет по-прежнему слать свои сообщения, — напоминает Чаттан. — Мы
бессильны этому помешать, разве что сумеем ее потопить, к чему сейчас
прилагаются все усилия. Однако мы можем существенно замутить воду. Рабби?
Раввин снова начинает подниматься. Все замирают, ожидая, что он упадет, но
ничего такого не происходит.
— Я составил сообщение на немецком флотском жаргоне. В переводе на
английский там говорится примерно следующее:
«Допрос пленных продвигается медленно испрашиваю разрешения применить
пытки», потом несколько X в ряд и слова: «ОСТОРОЖНО ЗАСАДА U-691 ЗАХВАЧЕНА
БРИТАНСКИМИ ДЕСАНТНИКАМИ».
Все ахают.
— А что, талмудисты обычно изучают современный немецкий сленг? — спрашивает
оксфордский дон.
— Мистер Кан полтора года анализировал расшифровки в четвертом корпусе, —
говорит Чаттан, — и назубок знает все их словечки. Мы зашифровали сообщение
мистера Кана сегодняшним ключом «Энигмы», и мистер Шейлс имел время с ним
попрактиковаться .
Мисс Лорд встает, как девочка, отвечающая урок в викторианской школе.
— Могу подтвердить, что исполнение мистера Шейлса неотличимо от манеры U-
691.
Все глаза устремляются на Чаттана. Тот смотрит на старперов из Бродвей-
билдингс. Они по-прежнему на телефоне: излагают происходящее кому-то, кого
явно боятся до судорог.
— Разве у фрицев нет пеленгаторов? — спрашивает дон, словно выискивая
огрехи в студенческой работе.
— Их пеленгаторная сеть куда хуже нашей, — отвечает один из молодых
аналитиков . — Маловероятно, что они станут триангулировать сигнал, как
предполагается, с их собственной подлодки, а поэтому вряд ли поймут, что передача
ведется не из Атлантики, а из Бекингемшира.
— Тем не менее, мы предусмотрели такую возможность, — добавляет Чаттан, — и
условились с несколькими нашими кораблями, а также рядом самолетов и наземных
формирований, что они наполнят эфир переговорами. К началу ложной трансляции
с U-691 немецкие пеленгаторные станции будут захлебываться от работы.
— Отлично, — бормочет дон.
Все сидят в церковном молчании, пока старший из министерских чиновников
беседует с Кем-то на другом конце провода. Повесив трубку, он торжественно
изрекает :
— Приказано исполнять.
Чаттан кивает молодым людям, те бросаются к телефонам и начинают спокойным,
клиническим голосом диктовать счет крикетных матчей. Чаттан смотрит на часы.
— Потребуется несколько минут, чтобы создать дымовую завесу в эфире. Мисс
Лорд, сообщите, когда уровень разговоров достигнет желаемой интенсивности.
Мисс Лорд делает реверанс и садится за рацию.
— РАДИОИГРА! — орет Элмер так, что остальные подпрыгивают. — Мы уже послали
несколько других сообщений, якобы с британских кораблей. Зашифровали их
кодом, который фрицы взломали пару недель назад. Радиограммы касаются операции
— выдуманной операции, — в ходе которой наши десантники якобы захватили
немецкую подводную лодку.
Из телефона снова слышится отрывистый лязг. Джентльмен, которому выпало не-
счастье снять трубку, переводит услышанное на более вежливый английский:
— Что, если исполнение мистера Шейлса не обманет радиста в Шарлоттенбурге?
Что, если они не расшифруют ложных сообщений мистера Элмера?
Чаттан подходит к карте, приколотой на кульман в конце комнаты. На карте
часть Атлантического океана, ограниченная с востока Испанией и Францией.
— Последний раз U-691 была замечена здесь. — Он указывает на булавку,
воткнутую в нижнем левом углу карты. — Ей приказано вместе с пленными вернуться
в Вильгельмсхафен. Она двинется так, — показывает красную нить, натянутую в
направлении на север-северо-восток, — если не захочет идти Дуврским
проливом12 .
— Тут как раз находится еще одна «корова», — продолжает Чаттан, показывая
следующую булавку. — Одна из наших субмарин сможет добраться туда в двадцать
четыре часа. Она подойдет на перископной глубине и выпустит торпеды. Велика
вероятность, что «корова» будет уничтожена немедленно. Если она успеет
передать радиограмму, то сообщит лишь, что ее атаковала подводная лодка.
Уничтожив «корову», мы вновь обратимся к мистеру Шейлсу и попросим его отправить
сообщение якобы с «коровы», где будет сказано, что на них напала U-691.
— Превосходно! — восклицает кто-то.
— К восходу, — заключает Чаттан, — на место придет цвет наших
противолодочных сил. Легкий авианосец с несколькими противолодочными самолетами будет
днем и ночью прочесывать океан, используя радар, визуальное наблюдение, ВЧРП
и систему прожекторов «Ли Лайт». Вероятнее всего, U-691 удастся обнаружить и
потопить на дальних подступах к континенту. Однако, если она все же прорвется
через заграждение, немецкий флот с не меньшим рвением постарается ее
уничтожить . Тем временем адмирал Дениц будет крайне недоверчиво воспринимать всю
поступающую с нее информацию.
— Значит, — говорит Уотерхауз, — суть плана, вкратце, подорвать доверие ко
всем сообщениям с U-691, а затем уничтожить ее и всех, кто на ней, пока они
не добрались до Германии.
— Да, — отвечает Чаттан. — Первая задача упрощается тем, что с лодки уже
сообщали о душевном расстройстве у капитана.
— Значит, похоже, наши ребята, Шафто и Роот, погибнут, — тихо произносит
Уотерхауз.
Наступает долгое, ледяное молчание, как будто Уотерхауз за великосветским
чаем издал непристойный звук.
Чаттан отвечает четким, надменным тоном, не скрывая досаду:
— Есть вероятность, что U-691, вступив в бой с нашими силами, будет
вынуждена всплыть и сдаться.
Уотерхауз рассматривает стол. Лицо у него горит, в груди жарко.
Мисс Лорд встает и что-то говорит. Несколько важных голов оборачиваются к
мистеру Шейлсу, тот пересаживается за стол в дальнем конце комнаты. Он крутит
рацию, кладет на стол зашифрованное сообщение и набирает в грудь воздуха, как
перед большим сольным концертом. Наконец кладет руку на ключ и начинает
выстукивать , раскачиваясь из стороны в сторону и склоняя голову то на один, то
на другой бок. Мисс Лорд слушает, сосредоточенно закрыв глаза.
Мистер Шейлс перестает стучать.
— Готово, — тихо говорит он и смотрит на мисс Лорд. Та улыбается.
Собравшиеся вежливо хлопают, как будто прослушали клавесинный концерт.
Лоуренс Притчард Уотерхауз не хлопает. Он только что услышал смертный
приговор Еноху Рооту и Бобби Шафто.
12 Сухой английский юмор, понятный всем в комнате. На этом этапе войны
немецкая лодка так же не может пройти через Ла-Манш, как, скажем, подняться по
Миссисипи, потопить несколько кораблей в Дубьюке и ускользнуть.
ппх
Кому: root@eruditorum.org
От: dwarf@ siblings.net
Тема: Re (8): Зачем?
Позвольте подвести итог тому, что мне известно: Вы утверждаете, что
спрашивать «зачем?» — часть Вашей профессии; Вы не ученый; Вы работаете в разведке.
Мне трудно сложить целостную картину.
- НАЧАЛО МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
(и т.д.)
- КОНЕЦ МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
Кому: dwarf@ siblings.net
От: root@eruditorum.org
Тема: Re (9): Зачем?
Рэнди,
Я нигде не говорил, что сам, лично работаю в разведке. Однако я знаю людей,
которые там работают. Прежде в государственном, а сейчас в частном секторе.
Мы стараемся держать связь. Старая дружба и все такое. Сейчас мое участие в
подобных вещах сводится к ковырянию в современных криптосистемах в качестве
своего рода хобби.
Возвращаясь к тому, что я считаю главной темой нашего разговора. Вы
предположили, что я — ученый. Было это искренне или просто попыткой меня «поймать»?
Я задаю вопросы, поскольку вообще-то принадлежу к духовному званию и,
естественно, считаю своей работой спрашивать «зачем?». Мне казалось, Вам это
будет очевидно. Хотя следовало учесть, что Вы человек не церковный. Это мое
упущение.
Сейчас принято считать, что духовенство только совершает обряды на свадьбах
и похоронах. Даже люди, которые по привычке ходят в церковь (или в синагогу,
или куда там еще) спят во время проповеди. Причина в том, что ораторское
искусство переживает упадок, и проповеди не слишком занимательны.
Однако были времена, когда такие места, как Оксфорд и Кембридж,
существовали исключительно для подготовки священнослужителей, и обязанностью их было не
только отправлять похоронные и свадебные обряды, но и будить мысль большого
количества людей несколько раз в неделю. То были розничные поставщики
философии.
Я по-прежнему считаю это главной обязанностью священника или, по крайней
мере, самой интересной частью моей работы; отсюда мой вопрос Вам, который, не
премину заметить, остался без ответа.
- НАЧАЛО МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
(и т.д.)
- КОНЕЦ МАССИВА ЭЛЕКТРОННОЙ ЦИФРОВОЙ ПОДПИСИ ОРДО -
— Рэнди, что самое ужасное в человеческой истории?
Нетрудный вопрос, когда говоришь с Ави.
— Холокост, — послушно отвечает Рэнди.
Даже не знай он Ави так хорошо, ответ подсказала бы обстановка. Остальные
эпифитовцы ушли в «Фут Меншн», готовиться к войне с Дантистом. Рэнди и Ави
сидят на черной обсидиановой скамье над братской могилой японских солдат в
Кинакуте, смотрят, как подъезжают и отъезжают туристические автобусы.
Ави вытаскивает из дипломата джи-пи-эску, ставит ее на камень.
— Верно! А какой самой высокой цели мы могли бы посвятить отпущенные нам
годы?
— Э-э... увеличить прибыль акционеров?
— Очень смешно. — Ави раздосадован. Он выворачивает душу, что случается
редко. Кроме того, он заносит в архив место одного из холокостов с маленькой
буквы. Ясно, что он предпочел бы более серьезное отношение. — Несколько
недель назад я был в Мексике.
— Искал место, где испанцы перебили столько-то ацтеков? — спрашивает Рэнди.
— Именно с этим я и борюсь, — продолжает Ави еще более раздраженно. — Нет,
я не искал место, где испанцы перебили столько-то ацтеков. Ацтеки могут идти
в жопу. Рэнди! Повторяй за мной: ацтеки могут идти в жопу.
— Ацтеки могут идти в жопу, — бодро говорит Рэнди.
Японский экскурсовод изумленно смотрит в его сторону.
— Для начала, я был в сотнях миль от Мехико, бывшей столицы ацтеков. На
самом краю территории, которую они контролировали. — Ави снимает джи-пи-эску с
камня и начинает нажимать кнопки, чтобы сохранить в памяти прибора широту и
долготу. — Я искал, — продолжает он, — город науа, который ацтеки захватили
за сотни лет до того, как испанцы высадились в Америке. Знаешь, что сделали
эти сволочи ацтеки, Рэнди?
Рэнди двумя руками вытирает с лица пот.
— Что-то невообразимое?
— Ненавижу слово «невообразимое». Мы должны это вообразить.
— Так рассказывай.
— Ацтеки взяли в плен двадцать пять тысяч науа, пригнали их в Теночтитлан и
перебили всех примерно за два дня.
— Зачем?
— Праздник у них был. Спортивное мероприятие. Не знаю. Суть в том, что они
устраивали такую хрень постоянно. А сейчас, Рэнди, когда я говорю о геноциде
в Мексике, ты мне лепечешь про испанцев! Почему? Потому что история искажена,
вот почему.
— Только не говори, что ты готов принять сторону испанцев.
— Как потомок людей, изгнанных из Испании инквизицией, я на их счет не
обольщаюсь, однако в свои худшие времена испанцы были в миллион раз лучше
ацтеков. В смысле, это что-то говорит про ацтеков, если после того, как испанцы
их всех на фиг вырубили под корень, там стало намного лучше.
— Ави?
— Да.
— Мы сидим в султанате Кинакута, строим информационный рай и одновременно
пытаемся отбиться от недружественного поглощения со стороны зубного врача.
Почему мы говорим про ацтеков?
— Я поднимаю твой боевой дух, — отвечает Ави. — Ты киснешь. Пинойграммы
были классная штука, но теперь все заработало, и придумывать больше нечего.
— Верно.
— Однако Крипта — это действительно классно. Том, Джон и Эб в полном
отпаде , и Тайные Обожатели со всего света засыпают меня своими резюме. Крипта —
это то, чем бы ты хотел заниматься.
— Тоже верно.
— Даже если бы ты сейчас работал над Криптой, тебя терзали бы философские
вопросы — насчет публики, с которой мы связались, наших потенциальных
клиентов .
— Не спорю, философские вопросы есть, — говорит Рэнди. Внезапно у него
возникает новая гипотеза: root@eruditorum.org — Ави!..
— А вместо этого ты прокладываешь кабель на Филиппинах. После того, о чем
ты узнал вчера, эта работа для нашей корпоративной цели, по сути, не важна.
Однако таково обязательство по контракту, и если мы отправим туда кого-нибудь
помельче тебя, Дантист сумеет доказать самым придурочным присяжным, что мы
сачкуем.
— Спасибо, что так ясно объяснил, почему мне должно быть кисло, — сдержанно
говорит Рэнди.
— Поэтому, — продолжает Ави, — пойми: ты не просто клепаешь номерные знаки.
И более того, Крипта — не аморальная затея. Вообще-то ты играешь огромную
роль в самой, что ни есть важной истории.
— Ты спросил меня, какой самой высокой цели мы можем посвятить свою жизнь.
Очевидный ответ: предотвращению будущих Холокостов.
Ави мрачно смеется.
— Рад, что это очевидно тебе, мой друг. Мне уже казалось, что я один так
думаю.
— Чего? Ави, очнись! Все постоянно вспоминают Холокост.
— Вспоминать Холокост — это не, не-не-не-не-не то же самое, что бороться за
предотвращение будущих холокостов. Большинство тех, кто вспоминает, — просто
нытики. Они думают, если люди будут скорбеть о прошлых холокостах,
человеческая природа чудом преобразится и никто в будущем не захочет истребить целый
народ.
— Я так понимаю, ты думаешь иначе?
— Посмотри на Боснию! — фыркает Ави. — Человеческая природа не меняется,
Рэнди. Образование не помогает. Образованнейшие люди в мире превращаются в
ацтеков или нацистов вот так. — Он щелкает пальцами.
— Так на что надеяться?
— Вместо того чтобы учить потенциальных палачей, мы будем учить
потенциальных жертв.
— Чему учить?
Ави закрывает глаза и мотает головой.
— Черт, Рэнди, я могу говорить несколько часов — я составил целый учебный
план.
— Ладно, давай отложим на потом.
— Сильно на потом. Сейчас самое главное, что все завязано на Крипту. Я
способен собрать все мои идеи и вложить их в один блок информации, но почти
любое правительство мира запретит распределять ее между своими гражданами. Надо
построить Крипту, чтобы весь мир имел доступ к ППХ.
— Какому ППХ?
— Памятка по предупреждению Холокоста.
— О господи!
— Вот истинный смысл того, чем мы занимаемся, — говорит Ави, — поэтому
очень прошу тебя — держись. Как только тебе станет скучно клепать номерные
знаки на Филиппинах, подумай про ППХ. Подумай, что науа сделали бы с
ацтеками, будь у них инструкция по предупреждению холокоста — учебник по тактике
партизанской войны.
Рэнди какое-то время сидит в задумчивости.
— Надо пойти купить воды, — говорит он, наконец. — Пока мы тут сидим, у
меня с потом вытекло несколько литров.
— Можно просто вернуться в отель, — говорит Ави. — Я в основном закончил.
— Ты закончил, а я еще не начинал.
— Что не начинал?
— Рассказывать, почему мне точно не станет скучно на Филиппинах.
Ави моргает.
— Любовь, что ли?
— Нет! — хрипло отвечает Рэнди, подразумевая «да». — Ладно, пошли.
Они доходят до ближайшего «24 часа», покупают голубоватые пластиковые
бутылки и, прихлебывая воду, бредут по улице, мимо соблазнительно пахнущих
тележек с едой.
— Несколько дней назад я получил е-мейл от Дуга Шафто, — говорит Рэнди. — С
его катера, по спутниковому телефону.
— Открытым текстом?
— Да. Я уговариваю его поставить «Ордо» и шифровать почту, но он ни в
какую.
— Очень непрофессионально, — ворчит Ави. — Ему не помешала бы чуточка
паранойи.
— Он такой параноик, что не доверяет даже «Ордо».
У Ави разглаживается лицо.
— Ладно, тогда все о!кей.
— В письме был глупый анекдот про Имельду Маркое.
— Ты потащил меня гулять, чтобы рассказать анекдот?
— Нет, нет. Анекдот — это условный сигнал. Дуг обещал послать е-мейл с
анекдотом про Имельду, если произойдет определенная вещь.
— Какая?
Рэнди отхлебывает воды, набирает в грудь воздуха, собирается с духом.
— Больше года назад у нас был разговор. Во время приема, который Дантист
закатил на борту «Руи Фалейро». Дуг хотел, чтобы мы наняли его фирму, «Семпер
марин сервисис», для съемки дна под все следующие кабели. За это он обещал
взять нас в долю, если при съемке наткнется на затонувшие сокровища.
Ави резко останавливается и двумя руками стискивает бутылку, как будто
боится ее выронить.
— Затонувшие сокровища? В смысле: йо-хо-хо и бутылка рома? Пиастры? Все
такое?
— Примерно да, — говорит Рэнди. — Шафто — охотники за сокровищами. Дуг
одержим мыслью, что на дне вокруг Филиппин покоятся несметные богатства.
— Откуда? С испанских галеонов?
— Нет. То есть вообще-то да, но Дуг ищет не их. — Они с Ави снова начинают
идти. — Большая часть или гораздо более древние — фарфор с затонувших
китайских джонок или совсем недавние — японское золото времен войны.
Как Рэнди и ожидал, слова про японское золото производят на Ави сильное
впечатление. Рэнди продолжает:
— По слухам, японцы оставили здесь кучу золота. Считается, что Маркое нашел
один из таких кладов в подземном туннеле — отсюда его богатство. Большинство
считают, что у Маркоса было пять или шесть миллиардов долларов, но многие на
Филиппинах уверены, что он нашел больше шестидесяти миллиардов.
— Шестидесяти миллиардов! — Ави напрягается всем телом. — Не может быть.
— Послушай, хочешь верь, хочешь нет, мне все равно, — говорит Рэнди. — Но
поскольку казначей Маркоса будет одним из первых вкладчиков Крипты, тебе
стоит про это знать.
— Продолжай, — говорит Ави, сразу загораясь интересом.
— Ладно. Так вот, есть люди, которые копают шурфы и прочесывают драгой
морское дно в надежде отыскать легендарное японское золото. Дуг Шафто — из них.
Проблема в том, что подробная гидролокационная съемка морского дна — штука
дорогостоящая, требует больших начальных вложений. Разумеется, он за нас
ухватился .
— Ясно. Очень умно, — одобрительно говорит Ави. — Возможность провести
гидролокационную съемку, которая так и так нам будет нужна для прокладки кабеля.
— Может быть, чуть больше, чем необходимо, раз уж оказался на месте.
— Верно. Теперь я вспоминаю, как бдительные гарпии Дантиста возмущались,
что съемка продолжается слишком долго и обходится слишком дорого. Они
считали , что другая фирма выполнила бы те же работы быстрее и дешевле.
— Вероятно, так и есть, — соглашается Рэнди. — Ну, так вот, Дуг обещал нам
десять процентов от любого найденного сокровища. Больше, если мы решим
участвовать в операции по подъему.
Внезапно у Ави расширяются глаза.
— Черт! Он хотел скрыть все это от Дантиста.
— Именно так. Потому что Дантист загреб бы себе все. Притом в силу
обстоятельств его личной жизни Болоболо тоже оказались бы в курсе, а эти ребята с
радостью убьют, чтобы добраться до золота.
— Ну, дела! — говорит Ави, мотая головой. — Знаешь, мне не хочется походить
на трафаретных евреев из душещипательных кино. Однако в таких случаях я могу
сказать только: «Ой, гевальт!»13 .
— Я молчал по двум причинам. Во-первых, потому что мы вообще стараемся
поменьше болтать. Во-вторых, потому что мы так и так собирались нанять «Семпер
марин сервисно», независимо ни от каких сокровищ, и предложение Дуга Шафто
ничего не меняло.
Ави задумывается.
— Поправка. Оно ничего не меняло, пока Дуг Шафто не нашел сокровища.
— Да. Я думал, что и не найдет.
— Ты ошибся.
— Я ошибся, — признает Рэнди. — Шафто нашел старую японскую подводную
лодку.
— Откуда ты знаешь?
— Если бы он нашел китайскую джонку, то прислал бы мне анекдот про
Фердинанда Маркоса. Если бы что-то времен воины, то про Имельду. Если бы это был
надводный корабль, анекдот был бы про ее туфли. Если подводная лодка — про ее
сексуальные привычки. Дуг прислал мне анекдот про сексуальные привычки Имель-
ды.
— Ты ответил официально на его предложение.
— Нет. Я же сказал, оно ничего не меняло, мы все равно собирались его
нанять . А потом, когда мы подписали контракт и стали составлять план работ, он
рассказал про код, насчет Маркосов. Я понял, он считает: раз мы его наняли,
то договоренность подразумевается.
— Странный способ вести дела, — произносит Ави, морщась. — Он мог бы хоть
что-то расписать подробнее.
— Дуг из тех, кто работает на доверии, — говорит Рэнди. — Если он обещал,
значит, не обманет.
— Проблема с честными людьми в том, — замечает Ави, — что они ждут
честности от всех остальных.
— Верно.
— Значит, теперь он считает, что мы его сообщники и поможем скрыть от
Дантиста и Болоболо существование подводного клада.
— Если не поставим их в известность прямо сейчас.
— В таком случае мы предаем Дуга Шафто, — говорит Ави.
— Всаживаем нож в спину бывшему десантнику, прошедшему Вьетнам. И не забудь
его друзей-вояк по всему миру, — добавляет Рэнди.
— Черт, Рэнди! Я думал огорошить тебя рассказом про ППХ.
— Огорошил.
— А ты вываливаешь на меня такое!..
— Жизнь полна приключений, — изрекает Рэнди.
Ави задумывается.
— Короче, я так понимаю, вопрос сводится к тому, кого мы предпочитаем иметь
на своей стороне в салунной перестрелке.
— Ответ может быть один: Дугласа Макартура Шафто, — говорит Рэнди. — Но это
не значит, что мы выйдем из салуна живыми.
О, горе мне! (идиш)
MORPHIUMSUCHTIG
Его затолкали в узкий промежуток между легким и прочным корпусами немецкой
подводной лодки; ледяная вода бьет, как из брандспойта, тело колотит
малярийная дрожь: кости трещат, суставы леденеют, мышцы сводит. Он зажат двумя
неровными стальными поверхностями, изогнутыми так, как человек изогнуться не
может; любое движение вызывает резкую боль. Кожа начинает обрастать ракушками
— они вроде вшей, только крупнее и глубже вгрызаются. Кое-как удается
глотнуть воздуха, ровно столько, чтобы не задохнуться и по-настоящему осознать,
до чего все хреново. Шафто слишком долго дышал соленой морской водой: в горле
саднит, в легких завелся планктон и жрет их изнутри. Он молотит по прочному
корпусу, звука нет. Оттуда веет теплом и жаром, хочется внутрь, согреться.
Наконец, по какой-то логике сна, удается отыскать люк. Течение подхватывает
Шафто, выносит во влажный космос, подводная лодка с шипением уплывает. Нет ни
низа, ни верха. Что-то бьет его по голове. Несколько черных цилиндров
неумолимо движутся в воде, оставляя параллельные кометные следы пузырей. Глубинные
бомбы.
Шафто просыпается и понимает, что его тело требует морфия. В первые
мгновения он уверен, что снова в Окленде. Над койкой стоит лейтенант Рейган,
готовится продолжить интервью.
— Добрый вечер, сержант Шафто, — говорит Рейган, почему-то с сильным
немецким акцентом. Ну и шутники же эти актеры! Шафто чувствует запах мяса и
другие, менее приятные запахи. Что-то тяжелое, но не совсем твердое, ударяет его
по лицу. Отходит. Ударяет снова.
— Ваш товарищ — morphiumsuchtig? — спрашивает Бек.
Енох Роот слегка ошарашен; они на лодке всего восемь часов.
— Он что, буянит?
— Он в полубессознательном состоянии, — говорит Бек. — Кроме всего прочего,
рассказывает об исполинских ящерицах.
— Для него это нормально, — с облегчением отвечает Роот. — Почему вы
решили, что он morphiumsuchtig?
— По флакону с морфием и шприцу, которые нашли у него в кармане, — говорит
Бек с каменной тевтонской иронией, — и по исколотой руке.
Роот думает, что лодка — как туннель, пробуренный в морской воде и тесно
заставленный оборудованием. Каюта (если это можно так назвать) — самое
большое открытое пространство, которое Роот на ней пока видел. Здесь почти что
можно вытянуть руку, никого не задев и не повернув ненароком штурвал или
рубильник . Есть даже деревянная мебель и кожаная занавеска, отделяющая каюту от
коридора. В первый миг он принял ее за какую-то каптерку, но, оглядевшись,
понимает, что это лучшее место на лодке: личная каюта капитана. Догадка
подтверждается, когда Бек отпирает ящик и достает бутылку арманьяка.
— У завоевателей Франции есть свои привилегии, — говорит Бек.
— Да, — замечает Роот, — пограбить вы, ребята, умеете.
Лейтенант Рейган вернулся, тычет в Шафто стетоскопом, который
предварительно , похоже, выдержали в жидком азоте. «Кашляй, кашляй, кашляй!» — твердит он.
Наконец убирает инструмент.
Что-то мешается в ногах. Шафто хочет приподняться на локте и впечатывается
мордой в раскаленную трубу. Придя в себя, осторожно приподнимает голову и
видит, бля, целую скобяную лавку. Эти гады заковали его в кандалы!
Он укладывается обратно и получает в рожу болтающимся окороком. Сверху
небосвод из труб и кабелей. Где он видел такое раньше? На рифе возле Йглма, вот
где. Только эта лодка освещена, не тонет, и на ней полно немцев. Немцы спо-
койны и неторопливы. Никто из них не истекает кровью, не кричит. Черт! Лодка
кренится, и гигантская кровяная колбаса лупит его в живот.
Он оглядывается, пробует сориентироваться. Кроме висящего мяса, почти
ничего не видно. Каюта — шестифутовый отсек, узкий проход посередине зажат
койками . На противоположной — грязный парусиновый мешок.
К черту все. Где ящичек с малиновыми пузырьками?
— Забавно читать радиограммы из Шарлоттенбурга, — говорит Бек, переводя
разговор на расшифровки, которые разложены по столу. — Можно подумать, их
писал этот еврей Кафка.
— Почему?
— Похоже, там не верят, что мы вернемся живыми.
— Что навело вас на эту мысль? — спрашивает Роот, стараясь не слишком явно
наслаждаться арманьяком. Когда подносишь бокал к носу и вдыхаешь, аромат
почти заглушает запахи мочи, блевоты, тухлятины и дизтоплива, которыми лодка
пропитана на молекулярном уровне.
— Нас торопят с информацией о пленных. Вы их сильно заинтересовали, —
говорит Бек.
— Другими словами, — осторожно произносит Роот, — от вас требуют, чтобы вы
допросили нас прямо сейчас.
— Верно.
— И послали результаты по радио?
— Да, — кивает Бек. — Однако на самом деле мне надо думать о том, как
выжить . Скоро взойдет солнце, и нам придется туго. Вспомните: перед тем как я
вас потопил, ваш корабль передал координаты. Сейчас нас ищут все корабли и
самолеты союзников.
— То есть если я не стану запираться, — говорит Роот, — вы сможете скорее
заняться нашим спасением.
Бек пытается сдержать улыбку. Его тактика была грубой и очевидной с самого
начала, и Роот ее уже разгадал. Вся эта история с допросом смущает Бека куда
больше, чем Роота.
— Предположим, я скажу вам все, что знаю, — говорит Роот. — Чтобы послать
это в Шарлоттенбург, вам придется вести передачу в надводном положении
несколько часов кряду. Пеленгаторы засекут вас в первые несколько секунд, и все
эсминцы и бомбардировщики в радиусе тысячи миль устремятся к вам.
— К нам, — поправляет Бек.
— Верно. Значит, если я и впрямь хочу остаться в живых, мне лучше
придержать язык, — говорит Роот.
— Ты это ищешь? — спрашивает немец со стетоскопом. Шафто знает, что он не
настоящий врач, а просто тип, которому доверили аптечку. Так или иначе, в
руках у него оно. Оно самое.
— Дай! — Шафто слабо тянется к пузырьку. — Это мое!
— Вообще-то это мое, — поправляет медик. — Твое у капитана в каюте. Но я
могу поделиться с тобой своим, если будешь отвечать на вопросы.
— Иди в жопу, — говорит Шафто.
— Отлично. Отложим на потом.
Медик кладет полный шприц с морфием на противоположную койку, так что Шафто
может его видеть между двумя копчеными колбасами, но не может взять. И
уходит.
— Почему у сержанта Шафто был при себе немецкий пузырек с морфием и
немецкий шприц? — Бек изо всех сил старается вести якобы разговор, а не допрос,
однако напряжение явно чрезмерно, и губы сами складываются в улыбку. Это
улыбка побитого пса. Рооту становится немного не по себе, поскольку от Бека
зависит, чтобы все на лодке остались живы.
— Для меня это новость, — признает Роот.
— Морфий строго контролируется, — продолжает Бек. — На каждом пузырьке есть
номер. Мы сообщили номер пузырька в Шарлоттенбурх1, и там скоро узнают, откуда
он взялся. Хотя нам могут не сказать.
— Отлично. Это на время их отвлечет. Почему бы вам не вернуться к
управлению лодкой? — советует Роот.
— Сейчас затишье перед бурей, — говорит Бек, — и делать мне особенно
нечего . Вот я и пытаюсь удовлетворить свое любопытство.
— Нам капец, да? — спрашивает немецкий голос.
— М-м? — отзывается Шафто.
— Я сказал, нам капец! Вы взломали «Энигму»!
— Какую «Энигму»?
— Не прикидывайся дурачком, — говорит немец.
У Шафто мурашки бегут по коже. Именно так в его представлении должен вести
себя немец, прежде чем начать пытки.
Шафто делает вялое, придурковатое лицо, как всегда, когда хочет позлить
офицера, и перекатывается на бок, насколько это возможно при скованных ногах.
Он ожидает увидеть эсэсовца с орлиным носом, в черной форме, перчатках и
сапогах, с черепом на нашивках, с хлыстом и, быть может, тисками для больших
пальцев.
Однако рядом ровным счетом никого. Черт! Опять галлюцинация.
Тут холщовый мешок на противоположной койке шевелится. Шафто моргает и
видит торчащую с одной стороны голову: светловолосую, с преждевременной
лысиной, бледно-зелеными кошачьими глазами и неожиданно черной бородой. На
человеке не совсем мешок, а скорее длинная холщовая куртка. Он обнимает себя
руками.
— Ладно, — бормочет сосед. — Я просто пытаюсь завести разговор. —
Поворачивает голову и чешет нос о подушку. — Можешь рассказывать мне любые секреты.
Понимаешь, я уже сказал Деницу, что «Энигма» — говно. И ничего не изменилось.
Только вот новое пальто получил.
Он поворачивается на бок и показывает Шафто спину. Рукава одежды зашиты и
связаны за спиной.
Помощник отодвигает кожаную занавеску, виновато кивает и вручает Беку
свежую расшифровку. Бек читает, поднимает брови и устало хлопает глазами. Кладет
листок на стол, пятнадцать секунд смотрит в стену. Снова берет и читает еще
раз, внимательно.
— Здесь сказано, чтобы я не задавал вам больше вопросов.
— Что?!
— Ни при каких обстоятельствах, — говорит Бек, — я не должен извлекать из
вас новую информацию.
— Что это значит?
— Наверное, вам известно что-то такое, чего мне знать не положено.
Уже примерно лет двести в теле Шафто не было и следов морфия. Без этого он
не может испытывать радость или даже покой.
Шприц холодной звездой сверкает на полке под чокнутым немцем. Лучше бы уж
ногти вырывали.
Шафто знает, что расколется. Он думает, как бы расколоться, чтобы не
погубить других морпехов.
— Я могу принести тебе шприц в зубах, — замечает сосед, который назвался
Бишофом.
Шафто обдумывает его слова.
— В обмен на что?
— Ты скажешь, расшифровали ли вы «Энигму».
— А. — Шафто облегченно вздыхает; он боялся, что Бишоф потребует ему
отсосать. — Это ты про ту шифровальную хреновину, о которой мне рассказывал?
У них с Бишофом была масса времени травить баланду.
— Ага.
Шафто в отчаянии. Однако он еще и зол как черт, а это помогает.
— Думаешь, я поверю, что ты просто псих, повернутый на «Энигме», а не
офицер, нацепивший смирительную рубашку, чтобы меня обмануть?
Бишоф вне себя:
— Говорю же, я давно сказал Деницу, что «Энигма» — дрянь! Если ты мне
скажешь , что она — дрянь, это ничего не изменит!
— Тогда можно вопрос? — говорит Роот.
— Да? — Бек с заметным усилием поднимает брови, притворяясь, будто ему
интересно .
— Что вы сообщили о нас в Шарлоттенбург?
— Имена, фамилии, звания, личные номера, обстоятельства захвата.
— Но все это вы сообщили вчера.
— Верно.
— А недавно?
— Ничего, только номер на пузырьке с морфием.
— И через какое время после этого поступил приказ остановить допрос?
— Через сорок пять минут, — отвечает Бек. — Поэтому, да, я очень бы хотел
спросить, откуда взялся пузырек. Но не вправе.
— Я подумаю, ответить ли на твой вопрос про «Энигму», — говорит Шафто, —
если ты скажешь, перевозят ли эти жестянки золото.
Бишоф морщит лоб: возникли проблемы с переводом.
— В смысле деньги? Geld?
— Нет. Золото. Дорогой желтый металл.
— Может быть, немного, — отвечает Бишоф.
— Не мелочь на карманные расходы, — говорит Шафто. — Тонны и тонны.
— Нет, подлодки не возят тонны золота, — твердо отвечает Бишоф.
— Зря ты так сказал, Бишоф. Я думал, мы подружимся. А ты взял и соврал мне,
козел!
К изумлению и растущей досаде Шафто, Бишоф испытывает невероятный приступ
веселья оттого, что его назвали «козлом».
— Какого рожна я буду тебе врать, Шафто! После того как ваши сволочи
взломали «Энигму» и поставили радары на все, что движется, наши лодки топят, не
успевают те выйти в море. С какой стати кригсмарине будет грузить тонны
золота на лодку, которая точно отправится на дно?!
— Спросил бы у тех, кто грузил его на U-553.
— Ха! Ну, я же сказал, ты несешь ерунду! U-553 потопили год назад, во время
атаки на конвой.
— Ни хера. Я видел ее пару месяцев назад, — говорит Шафто. — У Йглма. Она
была под завязку набита золотом.
— Чушь собачья, — возмущается Бишоф. — Что нарисовано на боевой рубке?
— Белый медведь с пивным бокалом.
Долгое молчание.
— Хочешь еще? Я был в каюте у капитана, — продолжает Шафто, — и там висела
его фотография в компании дружков. Как я теперь припоминаю, один здорово сма-
хивал на тебя.
— Что мы делали?
— Вы были в плавках, с блядями на коленях! — орет Шафто. — Если, конечно,
они вам не жены, но тогда, уж прости, твоя жена — блядь.
— Хо-хо-хо-хо-хо! — Бишоф переворачивается на спину и некоторое время
разглядывает трубы. Потом заводит по новой: — Хо-хо-хо-хо-хо!
— Я что, выдал какую-то тайну? Если так, чтоб тебе сдохнуть, падла, —
говорит Шафто.
— Бек! — орет Бишоф. — Ахтунг!
— что ТЬ1 делаешь? — спрашивает Шафто.
— Добываю тебе морфий.
— А. Спасибо.
Через полчаса появляется командир. Довольно пунктуально для офицера. Они
говорят с Бишофом по-немецки. Шафто несколько раз слышит слово «морфий».
Наконец командир зовет медика, и тот вводит Шафто примерно полшприца морфия.
— Вы что-то хотели сказать? — спрашивает командир у Шафто. По всему,
славный малый. Вообще они все теперь славные.
Первым делом Шафто обращается к Бишофу:
— Сэр! Прошу прощения за резкие слова, сэр!
— Все отлично, — говорит Бишоф. — Она и правда была блядь.
Командир нетерпеливо откашливается.
— Да. Мне просто интересно, — поворачивается к нему Шафто, — на этой лодке
есть золото?
— Желтый металл?
— Да. В слитках.
Капитан ошарашен. Шафто испытывает некую озорную радость. Доводить офицеров
не так здорово, как насыщать мозг высокоочищенным опиатом, но для крайности
сойдет.
— А я думал, все подлодки его возят.
Бек отсылает медика. Потом они с Бишофом некоторое время говорят по-
немецки. Посередине разговора Бек оглоушивает Бишофа какой-то новостью. Бишоф
парализован и долго отказывается верить. Бек твердит, что это правда. Потом
Бишоф вновь начинает похохатывать.
— Он не может задавать тебе вопросы, — говорит Бишоф. — Приказ из Берлина.
Хо-хо-хо! А я могу.
— Валяй, — говорит Шафто.
— Расскажи еще про золото.
— Дайте еще морфия.
Бек зовет медика, тот вкалывает Шафто остаток шприца. Шафто хорошо, как
никогда. Надо же так устроиться! Немцы дают ему морфий в обмен на немецкие
военные тайны!
Бишоф начинает подробный допрос. Бек слушает. Шафто трижды пересказывает
историю U-553. Бишоф заворожен. Бек огорчен и напуган. Когда Шафто упоминает,
что на слитках были китайские значки, и Бек, и Бишоф офигевают. Лица у обоих
вспыхивают, словно освещенные прожектором «Ли Лайт» в безлунную ночь. Бек
начинает шмыгать носом, как будто у него насморк. Бля, да он плачет! Льет слезы
стыда. Однако Бишоф по-прежнему зачарован.
Вбегает помощник и подает Беку радиограмму. Помощник трясется и смотрит не
отрываясь, но не на Бека, а на Бишофа.
Бек берет себя в руки и читает радиограмму. Бишоф свешивается с койки,
кладет подбородок Беку на плечо и тоже читает. Они похожи на двухголового
циркового урода, который не мылся со времен президента Гувера. Оба молчат, по
меньшей мере, минуту. Бишоф молчит, потому что шестеренки у него в мозгу
крутятся со скоростью торпедного гироскопа. Бек молчит, потому что он на грани
обморока. Слышно, как за переборками неведомая весть распространяется со
скоростью звука. Кто-то кричит от ярости, кто-то рыдает, кто-то истерически
хохочет . Может, Гитлера убили. Может, Берлин пал.
Бек заметно напуган.
Входит медик. Он по-военному расправил плечи — Шафто первый раз видит на
лодке такую официальность. Медик коротко обращается к Беку на немецком. В
продолжение его речи Бек несколько раз кивает. Потом они вместе с врачом
вызволяют Бишофа из смирительной рубашки.
У Бишофа немного затекли руки и ноги, но кровь скоро расходится. Он ниже
среднего роста, поджарый, широкоплечий и с койки спрыгивает по-кошачьи, как
ягуар с дерева. Жмет руку медику, потом несчастному Беку и открывает люк к
центральному посту. Полкоманды столпилось у выхода с трапа. При виде Бишофа
все расцветают и разражаются ликующими возгласами. Бишоф жмет все протянутые
руки и проходит на пост, как политик через толпу восторженных сторонников.
Бек проскальзывает в другой люк и теряется в грохоте дизелей.
Шафто не понимает, что за херня творится, пока через четверть часа не
приходит Роот. Он берет с палубы радиограмму и читает. Его постоянно озадаченное
выражение, которое обычно раздражает, сейчас как нельзя кстати.
— Это радиограмма всем кораблям от верховного командования немецкого ВМФ,
Тирпиц-уфер, Берлин. Тут сказано, что, U-691 — та самая лодка, на которой мы
с тобой сейчас, Бобби, — захвачена британскими десантниками и уже потопила
«корову» в Атлантике. Сейчас она движется к континентальной Европе с явным
намерением проникнуть на немецкие базы и потопить еще корабли. Всем немецким
морским и воздушным силам приказано искать U-691, а найдя, немедленно
уничтожить .
— Бля, — говорит Шафто.
— Мы оказались на неудачной лодке в неудачное время, — замечает Роот.
— Что за ерунда с этим Бишофом?
— Его отстранили от командования, а сейчас вернули.
— Этот псих управляет лодкой?!
— Он — капитан, — говорит Роот.
— И куда же он нас доставит?
— Не уверен, что он сам это знает.
Бишоф заходит к себе, наливает бокал арманьяка и идет в штурманскую рубку,
которую всегда предпочитал личной каюте. Штурманская рубка — единственное
цивилизованное место на корабле. Здесь есть, например, красавец-секстан в
полированном деревянном футляре. Сюда со всей лодки сходятся переговорные трубы,
и, хотя сейчас никто не говорит в них непосредственно можно слышать обрывки
разговора, далекий гул дизелей, шуршание тасуемой колоды, шипение свежих яиц
на сковородке. Свежие яйца! Слава богу, что они успели встретиться с
«коровой» до того, как ту потопили.
Бишоф разворачивает мелкомасштабную карту, на которой помещается вся
северо-восточная Атлантика, расчерченная на квадраты с цифрами и буквами для
охоты на конвои. Ему следует смотреть в южную часть, где они сейчас, однако
взгляд вновь и вновь устремляется на север, к Йглмскому архипелагу.
Поместите его в центр циферблата. Великобритания между пятью и шестью
часами, Ирландия на семи. Норвегия точно на востоке, то есть на трех. Дания к югу
от Норвегии, на четырех. У основания Дании, там, где она соединяется с
Германией , — Вильгельмсхафен. Франция, база большинства немецких подлодок, далеко
на юге — не видать.
Когда подводная лодка ищет безопасное пристанище, ей самая дорога к
французскому побережью Бискайского залива, скорее всего к Лорьяну. Добираться до
германского Северного моря и балтийских портов куда опаснее и дольше. Придет-
ся огибать Великобританию. С юга пришлось бы идти Ла-Маншем. Не говоря о том,
что это узкая щель, прошитая британскими радарами, сволочи англичане еще и
понатопили там старых кораблей, чтобы затруднить движение, и наставили минных
заграждений. На севере простора больше.
Предположим, Шафто не врет — а что-то в его рассказе должно быть правдой,
иначе откуда бы взялся пузырек с морфием. В таком случае U-553 было бы проще
всего обойти Великобританию с севера. Однако у всех подводных лодок есть
какие-нибудь механические неполадки — особенно после долгого похода. В таком
случае командир будет держаться поближе к берегу, избегая открытого моря, где
при полном отказе двигателей уже не спастись. За последние года два немало
вышедших из строя немецких подводных лодок осталось на берегах Ирландии или
Исландии.
Предположим, поврежденная подводная лодка проходила мимо британской военно-
морской базы на Йглме, как раз когда другая подводная лодка совершала там
рейд. В таком случае высланные против второй лодки эсминцы и самолеты легко
могли подбить U-553, особенно если ее способность к маневру была ограничена.
В рассказе Шафто есть две странности. Первая: лодка везла золото. Вторая:
она направлялась в Германию, а не во Францию.
Однако, взятые вместе, они выглядят совсем не так странно, как по
отдельности. У лодки, везущей столько золота, могут быть серьезные причины следовать
прямиком к фатерлянду. Какие-то очень высокопоставленные люди хотят сохранить
золото в тайне. Не только от врага, но и от остальных немцев.
За что японцы дают немцам золото? Наверное, немцы что-то шлют взамен:
стратегические материалы, чертежи нового оружия, военных советников, что-нибудь
такое.
Бишоф пишет радиограмму:
Дениц!
Это Бишоф. Я снова на посту. Спасибо за приятный отдых. Теперь я полностью
восстановил силы.
С твоей стороны невежливо приказывать, чтобы меня потопили. Это какое-то
недоразумение. Не обсудить ли его при личной встрече?
Пьяный белый медведь рассказал мне занимательнейшую историю. Может быть, я
через часик выдам ее в эфир. А поскольку больше не верю в «Энигму», то и
шифровать не стану.
С уважением,
Бишоф
Стайка белых V мигрирует к северу от Гибралтара по залитому солнцем морю. В
вершине каждой V — маленькая черная вошка. Вошки — корабли, везущие мегатонны
военного хлама и тысячи солдат из Северной Африки (где их услуги уже не
требуются) в Англию. Так видят их летчики над Бискайским заливом. Все эти
летчики и все эти самолеты — американские и британские. Союзники распоряжаются в
Бискайском заливе, как у себя дома. Для команды немецкой подводной лодки
пройти его — сущее испытание.
Большая часть V движется параллельным курсом на север, однако, некоторые
беспрестанно кружат и вертятся: это эсминцы, которые буквально вьются вокруг
конвоя; а значит, пилоты вылетевшие на поиски U-691, могут ее здесь не
высматривать .
Под ярким солнцем каждый корабль отбрасывает вперед черную тень. Для
впередсмотрящих, чьи зрачки сужены до булавочных головок, а глаза сощурены от
нестерпимого блеска, она непроницаема, как лист фанеры. Иначе бы они заметили,
что у одного из больших транспортных судов в первом ряду появилось небольшое
дополнение: труба, торчащая из воды чуть впереди и сбоку от носа. Вообще-то
это даже несколько труб рядом: одна втягивает воздух, другая выбрасывает
дизельный выхлоп, третья пропускает поток информации в виде отраженного от
призм света. Проследите поток информации под воду — и попадете в оптический
нерв капитан-лейтенанта Бишофа. Нерв ведет в мозг, и мозг этот работает с
полной нагрузкой.
В эпоху гидролокаторов лодка Бишофа была крысой в темном, замусоренном,
бесконечном подвале. Крыса пряталась от человека, у которого не было ни
фонаря , ни факела, только два камня для высекания искр. В те дни Бишоф потопил
множество кораблей.
Однажды, когда он шел в надводном положении, торопясь через Карибское море,
из ниоткуда возникла «каталина». Она появилась в чистом голубом небе, и Бишоф
успел заранее погрузиться. «Каталина» сбросила несколько глубинных бомб и
улетела; видимо, горючее было на исходе.
Через два дня атмосферный фронт приблизился, небо затянули рваные облака, и
Бишоф имел глупость расслабиться. Под прикрытием облаков их выследила другая
«каталина», дождалась, когда U-691 выйдет на освещенную солнцем полоску моря,
и спикировала, так что ее тень легла на мостик U-691. По счастью, Бишоф
выставил двойное наблюдение за воздухом в солнечном секторе. На морском жаргоне
это означает, что в любой конкретный момент времени два небритых, вонючих,
голых по пояс загорелых матроса стоят на палубе и смотрят из-под руки в небо.
Один что-то сказал недоумевающим тоном, и Бишофа это насторожило. Обоих
наблюдателей разнесло ракетой. Еще пятерых подводников ранило артиллерийским
огнем и ракетами прежде, чем Бишоф успел увести лодку на глубину.
На следующий день все небо от горизонта до горизонта обложили серые тучи.
U-691 шла далеко от берега. Тем не менее, Бишоф приказал старшему механику
Хольцу подняться для начала на перископную глубину, внимательно изучил
горизонт и, только убедившись, что никого нет, отдал приказ к всплытию. Задание
было выполнено, они направлялись домой.
Через два часа из облаков вынырнула летающая лодка и сбросила на них узкое
черное яйцо. Бишоф был на ходовом мостике, дышал свежим воздухом и успел
крикнуть в переговорную трубу что-то про маневр уклонения. Мецер, рулевой,
тут же переложил руль право на борт. Бомба зарылась в воду там, где только
что была палуба U-691.
Так продолжалось, пока они не ушли далеко в океан. Кое-как дотянув до базы
в Лорьяне, Бишоф с суеверным ужасом рассказал об этом начальству и услышал в
ответ, что у противника появилась новая штуковина под названием радар.
Бишоф прочел разведданные: враг даже самолеты оборудовал этой дрянью! Они
видят твой перископ!
Его лодка уже не крыса в темном погребе, а бескрылый слепень, ползущий по
белоснежной скатерти в ярком дневном свете.
Дениц, дай ему бог здоровья, пытается строить новые лодки, которые могут
все время идти под водой. Однако он должен выпрашивать каждую тонну стали и
каждого инженера. А пока придумали временную меру, шнорхель: трубу, торчащую
из воды. Она позволяет идти на дизельной тяге прямо под поверхностью.
Шнорхель тоже видно на экране радара, но не так четко. Всякий раз, как U-691
всплывает более чем на час, Хольц приваривает к шнорхелю новые куски,
стачивает старые, заматывает его резиной, которая должна поглощать радарные волны.
Инженеры, установившие шнорхель в Лорьяне полгода назад, сейчас бы его не
узнали : он эволюционировал, как землеройки эволюционировали в тигров. Если
Бишоф приведет U-691 в порт, другие узнают о выдумках Хольца и несколько до сих
пор не потопленных лодок смогут воспользоваться плодами эксперимента.
К черту. Вот так, наверное, офицеры гробятся и гробят людей: вспоминая
прошлое, вместо того чтобы строить планы на ближайшее будущее. Для Бишофа
подобные мысли ничуть не лучше онанизма. Надо сосредоточиться.
Можно не очень опасаться, что его потопят свои. Дениц отменил приказ, как
только получил радиограмму с угрозой выдать в эфир информацию о золоте.
Однако есть опасность, что какой-то корабль получил первый приказ и не получил
второго. Следует быть начеку.
Та еще угроза. У Германии практически некому его топить. Думать надо про
союзников. Они здорово разозлятся, когда поймут, что он два дня идет с их
конвоем. Бишоф и сам злой как черт: конвой быстрый и все время делает зигзаги
из соображений безопасности. Если U-691 не будет лавировать точно в унисон с
кораблем, ее или раздавят, или заметят. Большая нагрузка на капитана и
экипаж, заметный расход амфетамина из корабельных запасов. Зато они покрыли
пятьсот миль! Скоро роковой Бискайский залив останется позади, справа будет
Бретань и перед Бишофом встанет выбор: самоубийственный рывок через Ла-Манш,
самоубийственный путь на север между Ирландией и Британией или
самоубийственный крюк в обход Ирландии.
Разумеется, есть дружественная Франция, но от этой сирены надо всеми силами
держаться подальше. Бишофу мало посадить лодку на мель у какого-нибудь
безлюдного берега; он хочет привести ее на базу. Однако небеса над базами кишат
«Каталинами», а море освещено сатанинским светом радаров. Пусть лучше думают,
что лодка идет во Францию, а он тем временем свернет в Германию.
По крайней мере, так он считал два дня назад. Теперь неимоверная трудность
плана его доканывает.
Тень корабля внезапно становится темнее и длиннее. Значит, либо земля
заметно ускорила вращение, и солнце светит теперь под другим углом, либо
корабль поворачивает к ним. «Право на борт!» — тихо говорит Бишоф. Его голос по
трубе попадает к человеку, который управляет рулем.
— Есть что в эфире? — спрашивает капитан.
— Нет, — отвечает функмаат.
Странно: обычно, когда корабли закладывают зигзаг, они координируются по
радио. Бишоф поворачивает перископ и смотрит на транспорт, который по-
прежнему надвигается. Проверяет курс: эта скотина повернула на целых
девяносто градусов!
— Нас заметили, — говорит Бишоф. — Сейчас будем погружаться.
Однако, пока еще можно, он поворачивает перископ на все триста шестьдесят и
убеждается, что мысленная карта конвоя верна. Да, все примерно так; ага, вот
эсминец, справа, где он и думал. Бишоф останавливает перископ, дает пеленг
цели. Торпедомаат повторяет цифры, вводя их в вычислитель системы наведения:
новейшее, полностью аналоговое устройство. Бишоф командует: огонь, огонь,
погружение . Все происходит почти так же быстро. Кузнечный хор дизелей, медленно
доводивший их до умоисступления в последние два дня, сменяется неожиданной
тишиной. Теперь они идут на аккумуляторах.
Как всегда бывает в таких случаях и как будет еще как минимум пятьдесят
лет, аккумуляторы — барахло. Скорость лодки падает, и кажется, что конвой
резко ускоряет ход. Сейчас эсминец может двигаться в пять раз быстрее
подлодки . Это самое гадкое.
— Эсминец предпринял маневр уклонения, — говорит гидроакустик.
— Мы успели получить метеопрогноз?
— Вечером надвинется штормовой фронт. Завтра штормовая погода.
— Давайте попробуем продержаться до шторма, — говорит Бишоф. — А потом
проведем эту банку с дерьмом через Ла-Манш прямо под жирной задницей Уинстона
Черчилля, и если погибнем, то как мужчины.
Мощный грохот проносится по воде и достигает корпуса. Слышится жидкое
«ура!». Они потопили еще корабль.
— Думаю, эсминец, — говорит гидроакустик, словно не веря своему счастью.
— Эти самонаводящиеся торпеды хороши, суки, — говорит Бишоф, — если только
не поворачивают и не наводятся на тебя.
Один эсминец готов, три остались. Если потопить еще один, есть шанс уйти от
оставшихся двух. Однако невозможно уйти от трех эсминцев.
— Не откладывай на потом то, что можешь сделать сейчас, — говорит он. —
Перископная глубина! Посмотрим, что происходит, пока они не очухались.
Значит, так: один эсминец тонет, другой идет ему на помощь. Два других
движутся туда, где U-691 была тридцать секунд назад, но медленно, потому что
должны пробираться через конвой. Почти немедленно оба открывают огонь. Бишоф
выпускает торпеды по эсминцу, который направляется к пострадавшему. Вода
вокруг бурлит от снарядов. Он снова поворачивает перископ на полный круг,
фиксируя в мозгу расположение кораблей.
— Погружение! — командует он. Тут ему приходит идейка получше.
— Отставить! Всплытие и полный вперед!
Сейчас другая команда перерезала бы ему глотку и сдалась. Однако эти ребята
не колеблются: то ли они действительно его любят, то ли решили, что все одно
погибать.
Двадцать секунд чистого ужаса. U-691 несется по поверхности, кренясь, как
«мессершмитт», снаряды лупят по воде. Подводники высыпают из люков, похожие в
свете дня на узников концлагеря, стараются не поскользнуться на палубе,
которую качает то вправо, то влево, и зацепиться карабинами на страховочных линях
за тросы, пока их не сбило с ног всплесками от снарядов. Они встают к
орудиям.
Сейчас между ними и двумя эсминцами — большое транспортное судно. Короткая
передышка. Бишоф в боевой рубке. Он разворачивается кормой и дает залп по
третьему эсминцу, который отчаянно кружит, пытаясь уйти от самонаводящихся
торпед.
Когда они, наконец, выходят из-за укрытия большого транспорта, Бишоф видит,
что его мысленная картина конвоя более или менее точна. Он отдает приказ
рулевому и машинному отделению. Раньше, чем эсминцы успевают открыть огонь,
лодка занимает позицию между ними и большим транспортным судном: дряхлым
океанским лайнером, наспех покрашенным в военный защитный цвет. Эсминцы не могут
стрелять по нему, не разнеся к чертовой бабушке сотни своих же солдат. Но он-
то может! Когда его люди видят над собой лайнер и смотрят через воду на
бессильные эсминцы, они, кроме шуток, затягивают развеселую застольную песню.
U-691 сверху вооружена до зубов из-за угрозы с воздуха. Команда Бишофа бьет
по эсминцам из всех больших и средних орудий, чтобы расчет палубной
артиллерийской установки успел хорошенько прицелиться. При таком расстоянии есть
опасность, что снаряд пройдет через корпус эсминца насквозь и не взорвется.
Надо быть спокойным, не торопиться, целить в машинное отделение. Команда
Бишофа это знает.
Артиллерийская установка выстреливает с грохотом, от которого чуть не
лопаются барабанные перепонки. Снаряд несется над водой, поражает ближайший
эсминец точно в котлы. Эсминец не взлетает на воздух, но замирает на месте. Они
еще несколько раз стреляют по второму эсминцу.
Удается вывести из строя одно орудие и один бомбосбрасыватель глубинных
бомб. Тут наблюдатели замечают в небе самолеты. Пора погружаться. Пока они не
ушли на глубину, Бишоф в последний раз обводит сцену перископом и с
удивлением видит, что эсминцу, который пытался уклониться от торпед, это таки
удалось; по всей видимости, две повернули назад и вместо него поразили
транспортные суда.
Опускаются сразу на сто шестьдесят метров. Эсминцы восемь часов бросают на
них глубинные бомбы. Бишоф ложится вздремнуть. Когда он просыпается, вокруг
рвутся глубинные бомбы, все отлично. Наверху, должно быть, темно и штормит.
Плохая погода для «каталин». Он уклоняется от эсминцев, применяя (если совсем
коротко) некоторые хитрости, которым научился на своей шкуре. Лодка тонкая,
как вязальная спица и, если развернуть ее точно к радару или точно от него,
практически не дает отражения. Надо только четко представлять себе, где ты
относительно эсминцев.
Еще через час эсминцы прекращают охоту и уходят. Бишоф поднимает U-691 на
шнорхельную глубину и направляет точно в середину Ла-Манша, как и было
обещано . Он смотрит в перископ и убеждается, что погода, тоже, как и было обещано,
отвратная.
Эти сволочи воткнули в карту толстую красную булавку там, где эсминцы
последний раз видели U-691. Час за часом они будут обводить булавку кругами все
большего радиуса, охватывая все точки океана, в которых может быть сейчас
лодка, исходя из их предположений о ее скорости. Число квадратных миль,
которые надо прочесать, будет расти, как квадрат радиуса.
Идти через Ла-Манш под водой не получится: напорешься на какой-нибудь блок-
шип — старый корабль, затопленный бритами нарочно, чтобы здесь не ходили
немецкие подводные лодки. Остается идти на поверхности, что к тому же
значительно быстрее. Правда, возникает проблема самолетов. Самолеты ищут не саму
лодку, маленькую и темную, а ее кильватерную струю. Струя белая и в спокойную
погоду расходится на много километров. Сегодня за U-691 кильватерной струи не
будет — вернее, будет, но она затеряется в случайном шуме куда более
значительной амплитуды. Бишоф решает, что важнее пройти большее расстояние, нежели
остаться незамеченным, поэтому поднимает лодку на поверхность и оттягивает
дроссельную заслонку. Жуткий расход горючего; впрочем, его у U-691 на
одиннадцать тысяч миль.
Примерно в полдень следующего дня U-691, борясь с жесточайшим штормом,
пронзает Дуврский пролив и вырывается в Северное море. Она наверняка светится
на всех радарных экранах Европы, но в такую погоду самолеты взлететь не
могут.
— С вами хочет поговорить пленный Шафто, — докладывает Бек, вернувшийся на
роль заместителя, как будто ничего не произошло. Война учит на многое
закрывать глаза. Бишоф кивает.
Шафто заходит в кабину управления. С ним Роот в роли переводчика, духовного
наставника и/или ироничного наблюдателя.
— Я знаю, куда мы можем отправиться, — говорит Шафто. Бишоф ошарашен. Он
уже несколько дней не думает о том, чтобы куда-то отправиться. Концепция
определенной цели практически выше его понимания.
— Какая... — Бишоф ищет слово, — трогательная забота.
Шафто пожимает плечами.
— Слышал, Дениц окунул тебя в дерьмо.
Бишоф с ходу оценивает народную мудрость американской деревенской метафоры.
— Да я и прежде был там. Только сейчас я стою на ногах, а до этого был вниз
головой.
Шафто смеется. Они теперь друзья-приятели.
— Есть карты Швеции?
Идейка кажется Бишофу хорошей, но несколько бредовой. Временно укрыться на
нейтральной территории — отлично. Однако, скорее всего напорешься на
подводную скалу.
— Вот здесь есть бухта, возле этого поселка, — говорит Шафто. — Мы знаем
глубины.
— Откуда?
— Сами ж ее и промеряли, бля, камнем на бечевке, месяца два назад.
— До того, как оказались на загадочной подводной лодке груженной золотом,
или после? — спрашивает Бишоф.
— Незадолго до.
— Уместно ли мне спросить, как случилось, что рейдер морской пехоты США. и
капеллан австралийского экспедиционного корпуса проводили батиметрическую
съемку в нейтральной Швеции?
Шафто не видит в вопросе ничего неуместного. После морфия у него отличное
настроение. Он рассказывает очередную байку. Начинается она на норвежском
берегу (сознательно не уточняется как они там оказались) и состоит в том, как
Шафто вел Еноха Роота и еще человек двенадцать, в том числе одного с
серьезной рубленой раной (Бишоф поднимает брови), на лыжах через всю Норвегию в
Швецию, пачками отстреливая немецких преследователей. После того как с
немцами покончено, рассказ утрачивает динамичность. Шафто видит, что Бишоф теряет
интерес, и пытается оживить повествование. Он описывает, как развивается
гангрена у офицера, не поладившего с топором (насколько может заключить Бишоф, в
нем подозревают немецкого шпиона). Шафто уговаривает Роота рассказать, как
тот последовательно ампутировал офицеру ногу до самого паха. Как раз когда
Бишоф проникается искренним сочувствием к бедолаге, история совершает крутой
поворот: отряд добирается до рыбачьего поселка на берегу Ботнического залива.
Гангренозного офицера сдают на руки местному доктору. Шафто и его товарищи
укрываются в лесу, где завязывают сложные отношения с финским контрабандистом
и его дочерью. Теперь ясно, что Шафто добрался до любимой части рассказа, то
есть до финской девушки. До сих пор его повествовательный стиль был груб,
прост и функционален, как внутренность подводной лодки. Сейчас он улыбается,
рассказ обрастает художественными подробностями. Несколько подводников, более
или менее знающих английский, заинтересовавшись, подходят ближе. Рассказ
окончательно сворачивает не в ту степь и, хотя сам по себе весьма занятен,
решительно никуда не ведет. Наконец Бишоф перебивает: «А что раненый?» Шафто
хмурится и прикусывает губу.
— Ах да, — говорит он, наконец, — лейтенант умер.
— Камень на веревке, — подсказывает Енох Роот. — Помнишь? Ты с этого начал.
— Нас забрала маленькая субмарина. Так мы оказались на Йглме и увидели
подлодку с золотом. Чтобы войти в бухту, нашим подводникам была нужна карта.
Поэтому мы с лейтенантом Роотом с обычной лодки промерили глубины камнем.
— И карта у вас по-прежнему с собой? — скептически спрашивает Бишоф.
— Не-а, — отвечает Шафто с развязностью, которая могла бы взбесить, исходи
она от человека менее обаятельного. — Однако лейтенант ее помнит. Он здорово
запоминает цифры. Верно я говорю, сэр?
Енох скромно пожимает плечами.
— Там, где я рос, единственным развлечением было запоминать число «я».
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
Мышление
КОНЕЦ ФЕМИНИЗМА
Александр Никонов
Феминизм - главная причина самых неотложных
проблем, стоящих перед западными обществами.
Карл Глассон
Возглавляя партии и классы,
Лидеры вовек не брали в толк,
Что идея, брошенная в массы, -
Это девка, брошенная в полк...
Игорь Губерман
Вы не сумели дома удержать своих жен в узде и
вот теперь должны дрожать перед их толпой.
Берегитесь, есть остров, имя которого я забыл,
где женщины окончательно уничтожили весь
мужской род.
Катон Старший
ЧАСТЬ 1. ВЕЛИКАЯ
КУЛЬТУРНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
...Необходимо еще лучше вооружать себя идеями Мао Цзэду-
на, еще лучше усваивать и овладевать. . . теорией, линией,
курсом и политическими установками, чтобы довести до
конца Великую культурную революцию.
Нынешняя Великая культурная революция проводится лишь
первый раз. В дальнейшем она обязательно будет
проводиться много раз. Никто из членов партии и народа не должен
думать, что после одной-двух или трех-четырех великих
культурных революций все будет благополучно. Ни в коем
случае нельзя утрачивать бдительность.
«Великий исторический документ». Редакционная статья
журнала «Хунци» и газеты «Жзньминь жибао», 18 мая 1967 г.
Не так давно премьер-министр Норвегии Хьель Магне Бунневик подверг резкой
дружеской критике шведских товарищей, плодотворно работающих на мебельном
гиганте ИКЕА. В своей речи председатель Хьель Магне, в частности, сказал:
- Исключительно важно способствовать достижению равенства полов не только в
мусульманских странах!
И обратил внимание присутствующих на то, что в инструкциях по сборке мебели
ИКЕА присутствуют нарисованные мужчины и совершенно отсутствуют женщины.
«Нет никаких оправданий этому факту!» - добавил уважаемый Хьель Магне.
Шведские товарищи оперативно откликнулись на критику лидера соседнего
государства. Они признали за собой досадную политическую ошибку и от лица
корпорации заверили, что отныне изображение женщины-мастерицы займет почетное
место в инструкциях по сборке икеевской мебели - в равной пропорции с
изображениями мужских особей...
Это не шутка. Это бытийная правда скандинавских государств - стран
победившего феминизма. Для того чтобы разобраться, отчего и как во времена
глобального потепления в цивилизованном мире так крепчает маразм, давайте сделаем
небольшой, но крайне занимательный экскурс в ментальное пространство Запада.
Дикий
Запад
Все познается в сравнении. Поэтому лучше всего о жизни там могут судить те,
кто имел возможность сравнить разные жизни. Например, бывшие эмигранты,
уехавшие когда-то за океан, а потом вернувшиеся. Такие есть. И в их репатриации
«виновна» как раз американская действительность, с которой они ужиться не
смогли.
Александр Гордон - угрюмый, небритый телеведущий в круглых очках - очень
любит рассказывать про ужасную Америку. Александр много лет назад туда
эмигрировал. Эмигрировал, что называется, всерьез и надолго. Он не просто
поселился там. Он изучал страну, стараясь в нее вжиться. Однако понял, что это
ему не удастся: страна оказалась слишком непараллельной его натуре. Мне было
интересно, почему...
Для затравки разговора я рассказал Гордону случай, приключившийся в Америке
с одним из моих знакомых. Биолог Николай приехал с семьей в небольшой
американский городок, снял дом. Чтобы сразу наладить отношения, пригласил соседей
к себе на барбекю. Познакомились, улыбались при встрече друг другу,
раскланивались . А в один прекрасный день приходит Николаю повестка в суд.
Оказывается , сосед на него подал. За то, что Николай не стрижет у себя перед домом га-
зон, чем заставляет соседа нравственно страдать от некрасивого вида.
Заметьте , Николай СВОЙ газон не стриг. Тем не менее, американский суд присудил ему
наказание в виде штрафа. Вечером после суда сосед встретил Николая все той же
белозубой американской улыбкой и легким поклоном: «Хеллоу!» После этого
Николай разлюбил Америку, хотя прожил в ней не больше месяца...
- А я разлюбил Америку, потому что слишком долго жил в ней, - тянет
сигареты одну за другой Гордон. - Эмигрировал я в 1989 году и прожил в Штатах семь
с половиной лет. Больше не выдержал.
- Что подкосило?
- Да все! Мне не нравятся в Америке люди и отношения между ними. Мне не
нравится необходимость постоянной, непрерывной, почти маниакальной заботы о
завтрашнем дне. Это возведено там в религию. Если ты сегодня не позаботишься
о завтрашнем дне, то завтрашний день тебя за это накажет... Там огромное
количество условностей, которые придумал для себя средний класс. Обязательная
смена машины со сменой работы1. Хочешь или нет, но в пятницу ты должен
одеться легкомысленнее, чем в обычные дни. Ты должен улыбаться в любой ситуации,
вне зависимости от настроения. Их так много, этих условностей, и они такие
мелкие... но когда они складываются в систему, становится очень тяжело жить.
Ко мне приехал отец, и мы с ним пошли на рыбалку, наловили рыбки. Решили
воблу сделать. Рыбку посолили, повесили на балкон сушиться, закрыли марлей от
мух и уехали в Канаду. А когда через неделю вернулись, квартира была
опечатана и висела большая повестка. Меня вызывали в местную санэпидемстанцию за то,
что я подвергаю опасности жизнь и здоровье жителей этого маленького города.
Зашел в квартиру, может, думаю, канализацию прорвало? Все вроде в порядке.
Вдруг звонок от хозяина квартиры, он спрашивает: «Что у тебя там за история?»
- «Какая история? В чем вообще дело?» - «Мне соседка сказала, что у тебя на
балконе мертвая рыба! Она подает на вас в суд».
Я, не долго думая, иду к суперинтенданту здания (что-то типа домоуправа),
говорю: «Давай координаты своего адвоката и пусть эта стерва дает координаты
своего адвоката. Я вас судить буду!» - «За что?» - «За нарушение первой
статьи Конституции США». А первая статья гласит, что каждый человек имеет право
исповедовать религию, право на свободу собраний и так далее... «Вы, - говорю,
- нарушили мое религиозное право. У нас, у русских, есть обычай - в июле
месяце мы вывешиваем на балконе сушеную рыбу. Рыба - это символ христианства,
ты же должен знать... А вы заставили меня эту рыбу убрать. Я оскорблен в
своем религиозном чувстве. Теперь только через суд». В общем, они перепугались и
свой иск отозвали.
Вторая история. Это уже в другом доме было. Поставил я на балкон три
картонные коробки, которые не стал выкидывать, потому что хотел сложить в них
какое-то барахло и увезти. Ко мне подошел суперинтендант и сказал, чтобы я
немедленно убрал коробки с балкона, потому что нарушаю устав этого дома,
согласно которому ничего, кроме мебели, на балконах стоять не должно. Я взял
фломастер, на большой коробке написал «стол», на маленьких - «стул». После
этого он не подошел ко мне больше ни разу! Потому что коробки приобрели
статус мебели...
В принципе, все эти истории можно списать просто на раздражающую разность
культур, непривычность обычаев. Чужие традиции всегда кажутся глупее и (или)
смешнее своих. Вот, скажем, Гордона возмутил случай с воблой. Эти дикари не
вялят рыбу!.. Думаю, если бы в Москве на соседнем с гордоновским балконе
приезжий гастарбайтер из Китая повесил дохлую собаку, Гордон испытал бы те же
чувства, что и его американская соседка.
Вот вам реальная история - многие москвичи были дико возмущены, когда ку-
1 Если новая работа более престижная.
пившие в их доме квартиру кавказцы начали на какой-то там свой мусульманский
праздник резать и свежевать во дворе их многоэтажки барана. Представляете -
во дворе московской многоэтажки вопли барана, лужи крови, кишки, сизые
сухожилия . Москвичей можно понять: дикари, понаехали тут! А у тех так принято.
Американцев раздражает манера японцев говорить намеками и экивоками. Тор-
мознутый Восток!.. Японцев раздражает манера американцев сразу брать быка за
рога и говорить напрямую о деле - они считают подобную прямоту признаком
инфантилизма. Нахрапистый Запад!..
В общем, все это дело вкуса - вывешивать на балконе дохлых зверей или
воздержаться. Это принимать в расчет не будем. Но есть вещи более объективные.
Тупость , например.
Легендарная американская тупость. Открываю книгу двух тамошних
психотерапевтов - Г. Фенстерхэйма и Дж. Бэйер - под названием «Не говори "да", если
хочешь сказать "нет"». Популярная книжка двух ученых - мужа и жены,
посвященная тренингу ассертивности, то есть умению настаивать на своем. А так же
умению общаться с людьми и, естественно, завоевывать друзей. Авторы описывают
многочисленные случаи из своей обильной практики. Описывают американцев. И
как они им помогают. Будучи сами американцами.
Вот один случай... «Однажды ко мне пришла на прием Бетти Мздлин, прекрасно
выглядевшая тридцатитрехлетняя женщина. "Я чувствую себя ничтожеством. Я
несчастна . Я окончила всего лишь среднюю школу, а мой муж - профессионал. Все
его друзья - тоже выпускники колледжей. Я не могу поддерживать разговор в их
компании. Я вечно чувствую себя ниже их", - призналась она».
Трудный случай, что и говорить. Но наш психолог не пал духом. Не прошло и
нескольких сеансов, как его осенило: «В ходе наших занятий я понял, что
проблемы Бетти исходят из ее необразованности».
Вот это я называю озарением!..
Программа, предложенная специалистом для решения проблемы, выглядела так:
«...чтобы стать полноценной личностью, Бетти будет: а) читать и б) развивать
в себе интересы».
Для этого «Бетти поступила на курсы английского (то есть родного. - А. Н.)
языка, где основной акцент делался на обогащение словарного запаса. Ее
нежелание читать объяснялось главным образом непониманием ключевых слов. В
заключение нашего курса я поставил перед Бетти две задачи:
- Ежедневно прочитывать две колонки статьи из газеты, выписывать непонятные
слова и находить в словаре их определения. Она должна была прочесть колонку
дважды, а при необходимости - трижды, чтобы правильно понять содержание.
- Записать на магнитофон собственный пересказ, смысл написанного в каждой
колонке. После этого - повторить, добавив "я согласна" или "я с этим не
согласна", и объяснить почему. В заключение она должна была прослушать запись
своего пересказа и внимательно прислушаться к тому, как и что она говорит».
Но это еще не вся культурно-воспитательная программа. Помимо вышеописанных
почти невероятных умственных усилий Бетти должна была еще во время уборки
«слушать классическую музыку: одна пластинка в течение пяти дней». Тут
главное , чтобы передоза не случилось.
И, в общем, все кончилось благополучно... «Наша программа себя оправдала, -
пишет автор книги, - Бетти стала регулярно читать «Тайм» и «Ньюсуик». Она
начала читать книги. Когда книга казалась ей слишком заумной, она откладывала
ее как "пока слишком трудную" и принималась за другую. Через полгода
самообразования Бетти... начала принимать участие в разговорах (с приятелями мужа.
- А. Н.)».
Представляю себе их изумление: ЭТО заговорило!
Одно мне непонятно в данной истории - зачем выпускник колледжа женился на
табуретке? Или они там все деревянные?
Возможно, вот из таких модернизированных психологами Бетти и вырастают
фанатичные феминистки. А что, долго ли на чистый мозг простенькую программку
записать - две-три брошюрки о патриархате и угнетении женщин - и все, баста,
дальше сможет помочь только полное форматирование диска...
- Русским в Америке трудно, поскольку народ тамошний колоссально
необразован, - продолжал свой рассказ Гордон. - Русские вынуждены общаться между
собой , потому что с этими местными маугли говорить невозможно. В американской
образовательной системе существует система тестов, когда на один вопрос
существуют три варианта ответов, нужно лишь выбрать верный. Эта система
уничтожает знания целиком! Человек уже не обращается к своим познаниям, незачем, - он
либо начинает догадываться, либо где-то слышал что-то похожее и ставит
галочку.
Сейчас эту систему пытаются внедрить у нас повсеместно вместо нормальных
экзаменов. Я видел один из таких вопросов для наших школьников. «Водород -
это: а) газ; б) твердое тело; в) жидкость». Ужас!.. Я еще помню валентность,
помню, почему водород - первый в таблице Менделеева. А что будут помнить и
знать наши дети, которые по тестам станут угадывать экзамены?. . Может быть,
эта валентность и не нужна мне по жизни. Но системные знания формируют
мышление , дают понимание, что ты не первый, что и до тебя жили, мучились, думали и
умирали поколения людей, передав тебе этот факел. Человек все-таки социальное
животное. Каждый из нас получает не просто опыт родителей, но и обобщенный
опыт человечества. А американцы - маугли.
Я взял общеобразовательный тест для пятиклассников 1886 года и предложил
его учителям американской школы 1996 года. Ни один из учителей не ответил и
на половину вопросов. О чем это говорит? О том, что система среднего
образования США полностью разрушена! Я проводил опрос - они не знают, сколько
планет в Солнечной системе, при какой температуре замерзает и кипит вода.
- Ну, немножко некорректное сравнение с кипением воды, потому что это по
Цельсию получаются круглые цифры - 0 и 100, а по Фаренгейту - там
действительно хрен запомнишь: 32 и 212.
- Хорошо, но количество планет в Солнечной системе едино в любой системе! И
не знают! И главное, знать не хотят! Единственный человек, который после
опроса поинтересовался, а сколько же все-таки планет у нас крутится, меня так
потряс, что я спросил, откуда он взялся такой любознательный. Оказалось,
немец из Берлина.
Газета «Нью-Йорк Тайме» написала, как американцам предложили элементарную
математическую задачу: из пункта А в пункт Б билет на поезд стоит 10
долларов. Из пункта Б в пункт С билет стоит 5 долларов. А билет из А в С стоит 13
долларов. Сколько можно сэкономить, если ехать из А в С, не заезжая в Б? 40 %
опрошенных не смогли решить эту задачу!.. В Америке продаются календарики, на
обратной стороне которых дана таблица, как правильно определить 20 % чаевых
от любой суммы. Они не могут сами найти 20 % от суммы счета!..
- Вообще, что представляет из себя государственное образование в Америке,
видно по голливудским фильмам - храбрый морской пехотинец, инструктор по
рукопашному бою, не побоялся и пошел работать в среднюю школу. Где сидят обдол-
банные рожавшие телки и бородатые лбы с пистолетами в карманах и, наморщив
лбы, учат то, что у нас в третьем классе проходят.
- Иногда говорят: зато американцы знают хорошо свою историю. Я не
поленился , сам проверил. Взял экзаменационный лист для тех, кто собирается получить
гражданство США и должен поэтому знать историю, стал задавать американцам эти
вопросы. Не знают! Джордж Вашингтон - да, Колумб - да, остальное - мрак
неизвестности . И все это плохо. Потому что рождает некую подсознательную
уверенность, что они - первые на Земле. Что они живут единственно правильной
жизнью. В их жизни нет места сомнениям и рефлексии, что скверно, потому что если
человек периодически не озирается, он не понимает, где находится. И если кто-
то в мире живет не так, как они, нужно сделать все, чтобы это исправить.
...Помню, когда после разговора с Гордоном я пришел домой, то сразу задал
своему сыну задачку про билеты из пункта А в Б и С. Сыну тогда было 7 лет.
Задачку решил сразу. Только ответ дал чуть неуверенно: не мох1 поверить, что
решение столь простое. Дальнейший наш диалог заслуживает отдельного внимания.
- Вот, сынок, а многие взрослые дяди-американцы эту задачку не решили.
В глазах отпрыска засветилось недоверие:
- А ты откуда знаешь? Действительно, в такое трудно поверить.
- Одна американская газета написала, сын. «Нью-Йорк Тайме» называется.
Мой первоклассник на некоторое время задумался, после чего риторически
вопросил :
- Какие же у них школы? О школах ниже. А пока...
Мое открытие
Америки
В отличие от Гордона я не жил в Америке семь с полтиной лет. Я и в
«главных» штатах-то не был. Просто однажды занесла меня нелегкая журналистская
судьбина на Аляску. Всего на неделю. (Правда, этого хватило, чтобы стать
почетным гражданином полярного города Ном.) И вот какие впечатления и заметки
остались у меня после той поездки.
...Маленькая картинка из американской действительности. Этакая
шизофреническая смесь любви к законам с политкорректностью. В баре сидит компания из
нескольких русских и одного американца. Русская девушка, несмотря на свои 26,
выглядит очень молодо. Спиртное по американским законам можно употреблять
только с 21 года. Бармен не имеет права даже пива продать человеку моложе 21
года, иначе - штрафы, отъем лицензии, а в некоторых штатах - тюрьма. Поэтому,
чтобы уточнить возраст девушки, он спрашивает у нее какой-нибудь документ,
который мог бы подтвердить ее «алкогольное совершеннолетие». Нормальная
ситуация. До сих пор все шло логично. А дальше по нарастающей развивается
американский театр абсурда.
Чтобы не смущать девушку вниманием к ее персоне, бармен спрашивает
документы о возрасте у всех в компании. Даже у седого американца, которому 21 год
исполнился явно до Второй мировой войны. И это обычная практика - бармены
проверяют ксивы у всей компании, если в ней есть хоть один человек, в чьем
совершеннолетии можно усомниться. Чтобы типа не смущать его. Чтобы типа
показать : не один ты так молодо выглядишь.
Дальше - больше. Русские показывают паспорта, которые по московско-
ментовской привычке у всех при себе. У седого американца никакого документа с
собой не оказалось. В итоге всем русским приносят пиво, а старичку-
американцу, которого даже в московское метро пустили бы без пенсионного
удостоверения , пива не дают. Потому что если дать, то сразу как бы станет ясно,
что бармен спрашивал паспорта у всей компании только для проформы. Это и без
того всем ясно, но показывать этого нельзя. Поэтому торжествует абсурд -
старый американец остается без пива. При этом все присутствующие делают вид, что
все нормально...
Американцы полагают, что это вежливость. Американцы полагают, что это
торжество закона. Но если это торжество закона, то что тогда идиотизм? Если это
политкорректность, то что тогда издевательство над здравым смыслом и самое
вопиющее ханжество?
. . .Они очень гордятся своим законопослушанием. Они ходят и улыбаются друг
другу. На дорогах все ездят медленно, соблюдая ограничения. Прекрасно! Но как
же они этого добились? А очень просто. И дело тут не в двухстах годах демо-
кратических традиций. Это в Европе, быть может, за счет традиций. А в США.. . .
...Полицейским здесь запрещено стрелять в воздух, то есть давать
предупредительный выстрел. Если уж достал из кобуры, стреляй только на поражение.
...На той же Аляске есть самые разные полиции - муниципальная, федеральная,
дорожная, есть полиция, которая занимается только охраной белых медведей,
есть полиция, которая охраняет лосей... Короче, много всяких. У каждой
полиции - своя нашивка на рукаве. Нашивка - цветной лоскуток, красная цена ему
доллар. Но если простой гражданин нацепит на рукав понта ради полицейскую
нашивку - год тюрьмы. Это если он прикинется охранником лосей. А если наденет
нашивку федерала - срок вырастет.
...Езда в пьяном виде - год тюрьмы.
...Убил лося не в сезон охоты (браконьерство) - пять лет тюрьмы.
...Убил лося в сезон охоты, но не того... Лосей ведь даже в сезон охоты
можно убивать не всяких. У «правильного» лося спереди на рогах должно быть
три каких-то там отростка. С тремя отростками убивать можно. С двумя -
запрещено . Не разглядел в свой оптический прицел, ошибся в подсчетах - год тюрьмы.
Без разговоров.
. . .В маленьком городке Ном (4000 жителей) - две тюрьмы. Для взрослых и
малолетка .
- Кого и за что тут сажают в малолетку? - спросил я сопровождающего, из
бывших наших.
- Ну, если дети учителей или родителей не слушаются, совсем распоясались.
Родителям же детей нельзя наказывать: у детей есть права, они могут подать в
суд на родителей. Поэтому родители звонят в полицию и жалуются на отбившегося
от рук отпрыска.
Короче, ремнем лупить нельзя. Поэтому сажают.
...Наша эмигрантка пошла с дочерью в магазин. Там ее пятилетнее чадо
увидело какую-то игрушку и потребовало ее купить. Мама отказала. Дочка по русской
привычке устроила форменную истерику, разоралась. Нервная мама по той же
русской привычке шлепнула дочку по попе. Вечером к маме заявились некие люди,
охраняющие права детей, и заявили, что если она еще раз ударит своего
ребенка, то может быть лишена родительских прав. Видно, продавщица в магазине
стукнула.
...В Милуоки одного гражданина посадили на 21 год. Угадайте, за что? Он
кошку убил. Кошка - это такое маленькое четырехногое животное, их много. Нет,
конечно, не только за кошку! Логика судьи была гораздо глубже: преступник не
просто кошку убил, он вообще человек неприятный. Подняв на бедолагу досье,
судья обнаружил, что в 1973 году тот подрался, и в 1986 был с ним нехороший
инцидент, и в 1982 он мужика бутылкой стукнул. Да он по жизни хулиган! А
теперь вот кошку своей жены грохнул. Несчастное существо спряталось от изверга
под кроватью, но это не остановило садиста. Пуля из пистолета 22 калибра
оборвала жизнь домашней любимицы. Спрашивается, нужен нам такой зверь в
свободной стране? Ясен перец, не нужен... Поэтому - «столыпинский вагончик по
рельсам тук-тук-тук». Если бы в России кого-то приговорили к 21 году за
кошку, страна бы вздрогнула. Мы говорим, что у нас очень жестокие законы. Да у
нас даже при Сталине такого не бывало.
...Перед человеком отсидевшим в Америке закрываются все двери,
перекрываются все возможности карьерного роста. Это происходит неофициально. Это
происходит фактически. А сесть в Америке - как два пальца. . . Мы не удивляемся
тому, что в России больше миллиона человек сидит, привыкли, что у нас едва ли
не самое большое в мире число заключенных на сто тысяч населения. Делаем
скидку на собственную дикость. Мол, вот в цивилизованных странах... Америка -
страна цивилизованная. А сидит в ней народу больше, чем в дикой России. И в
абсолютном выражении, и в относительном.
...Впрочем, россиян (из тех моих приятелей, кому я рассказывал удивительные
закидоны американского правосудия) больше всего поразила не история с кошкой
и дядькой, а совсем другое. В Штате Юта дают год тюрьмы за супружескую измену
и полгода за добрачный секс. В штате Мэриленд - ужаснись, сексуально
продвинутая Россия! - некто Стивен Шохет получил 5 лет за... оральный секс, который
в этом штате запрещен. И не только в этом! Еще в 23 штатах за
несанкционированный властью секс можно получить от 30 суток до пожизненного. Кафка! Ору-
элл! «Если вы еще на свободе, это не ваша заслуга, а наша недоработка!»
- Дикая страна! - не сговариваясь воскликнули трое моих знакомых, когда
услышали про это. Они правы: подобного нарушения прав человека нет, кажется,
уже ни в одном государстве, считающем себя цивилизованным.
...Когда-то мне встретилась странная цифра. Оказывается, относительное
число сексуальных маньяков в Америке на порядок превышает число маньяков в
других странах. Случайной флуктуацией этого не объяснишь. Теперь я знаю
объяснение феномена. Америка - пуританская страна. А, как известно, все подавляемое
рано или поздно прорывается наружу в самом неприглядном и искаженном виде. В
американских фильмах полно насилия. Головы отрываются, кровища хлещет,
разлагающиеся трупы бегают. Это считается допустимым. Это дети смотрят. А вот
голой сиськи по телевизору не увидишь2 - лучше смерть, чем любовь. Министр
ихнего образования, которая словечко публично промолвила о пользе мастурбации,
была вынуждена подать в отставку из-за давления ханжей. В этой ханжеской
стране с детства в человеческое подсознание вкладывается: секс хуже насилия,
насилие допустимее секса. Чего ж удивляться обилию маньяков, которые
выплескивают свои сексуальные комплексы более «допустимым» способом.
Впрочем, не только сексуальные права человека попираются в Америке, но и
права на владение личным имуществом. В Орегоне и Нью-Джерси владельцам
автомобилей запрещено... самостоятельно заправлять свои автомобили. То есть ты
должен подъехать на заправку и ждать, пока тебя заправит бой. Осталось только
запретить гражданам самостоятельно умываться и убирать квартиру. И сажать,
поймав с пылесосом.
Враг
государства
Рейс «Москва - Нью-Йорк» приземлился по расписанию, люди, как водится,
направились за багажом, потом на пограничный и таможенный контроль. Ни к кому
из пассажиров никаких претензий у американских властей не было. Всех
прилетевших, в том числе граждан России, спокойно пропустили. Только у одного
человека возникли проблемы. Он был американским гражданином, подозрительно не
выглядел, но именно его продержали на таможне два часа.
Что и как можно искать в течение двух часов в чемодане пассажира? О, если с
умом подойти, можно, наверно, и дольше провозиться! Каждая вещь была вытащена
и самым тщательным образом прощупана. Книги пролистаны постранично. После
того как чемодан был опустошен, таможенник начал вскрывать его подкладку в
поисках недозволенной контрабанды в двойном дне.
- Что вы ищете? Скажите, я вам дам, если у меня это есть! - предложил
пассажир , начинающий уже терять терпение.
Ответом ему было молчание. Помимо прочих вещей в чемодане находился съемный
жесткий диск. Офицер взял его и ушел искать компьютер, на котором можно было
бы просмотреть информацию на диске - вдруг подрывная литература!
Компьютер, куда можно было бы всунуть съемный «винт», так и не нашли,
поэтому диск задержали, а пассажира отпустили.
2 Порно-фильмы идут обычно после полуночи.
- Почему они именно на тебя напали? - спросил я его.
- Потому что на погранконтроле прочли в паспорте мое имя. Оно у них в
компьютере помечено...
Знакомьтесь: Виктор Фридман, официальный враг американского государства.
Когда-то родители увезли школьника старших классов Витю Фридмана из Москвы в
Америку. На ПМЖ. Вите в Америке не понравилось. И, повзрослев, он вернулся
жить в Россию. Так что теперь Виктор Фридман гражданин сразу двух стран -
России и США.
Если бы Виктор уехал из Штатов тихо, никто бы, конечно, его к врагам
Америки причислять не стал. Его бы просто не заметили. Но Виктор умудрился стать
легендой среди эмигрантов еще при жизни в Америке. «Борец с режимом» создал
громкий сайт в Интернете, на котором размещал неприятные вещи об Америке,
написал пару книг, выставляющих Америку в некрасивом свете (ни одна из которых,
естественно, не была издана). В общем, стал очень известным в кругах ФБР
антиамериканистом. Отсюда - проблемы.
До последнего обыска в нью-йоркском аэропорту Виктор каждый год летал в
Америку, где у него остались друзья, родители, бывшая жена. Прилетая, он
продолжал вести крамольные речи, ругал Америку и хвалил Россию. Вот и
договорился . Теперь ему в Америку путь закрыт. И сделано это было весьма изящно -
никто по закону не может запретить американскому гражданину вернуться в США.
Значит, нужно сделать так, чтобы подрывной элемент сам не захотел
возвращаться.
Помните, фридмановский съемный диск к компьютеру так и остался в руках
американских спецслужб... Уже вернувшись в Москву, Виктор позвонил в США, чтобы
поинтересоваться, когда же, наконец, ему вышлют его собственность.
- Знаете, - ответил голос в трубке, - против вас возбуждено уголовное дело.
На вашем диске мы нашли ссылки на сайты с детской порнографией. Вам
необходимо прилететь в Америку для дальнейших разбирательств.
- Какой сайт? - быстро спросил Виктор, присаживаясь к компьютеру и набирая
в адресной строке продиктованный адрес. - Нет такого сайта.
В трубке замялись. Но тут же нашлись:
- Конечно, нет. Мы его уже снесли! Не будем же мы терпеть детскую
порнографию! В общем, если хотите получить обратно свой диск, приезжайте сюда лично.
- Для того чтобы в аэропорту на меня сразу надели наручники? - грустно
улыбнулся в трубку Виктор.
В Америке под угрозой тюремных сроков запрещено хранить на своем компьютере
не только детское порно, но и ссылки на сайты такого рода. Надо ли говорить,
что ничего подобного на фридмановском диске до того, как он попал в руки
американским властям, не было?
- Черт его знает, что они там на этот диск еще понаписали! И это значит,
что дорога в Штаты мне теперь закрыта.
Так работает американский НКВД. Американскую охранку можно понять: зачем
Америке человек, который ведет антиамериканскую деятельность, то есть пишет
про нее неприятную правду?..
Поскольку читатель лишен удовольствия неторопливого перелистывания книги
Фридмана «Социалистические Штаты Америки», я позволю себе обильное
цитирование неизданной рукописи.
Фридман об
образовании
в США
«Печально, но факт: в США уровень образования, особенно среднего, неуклонно
снижается на протяжении нескольких десятилетий. В последние годы видимость
принятия различных мер достигла апогея, а американские школьники все так же
год от года становятся все менее и менее образованными. В бюджет страны
закладываются все новые статьи расходов на образование, а воз и ныне там.
Многие выпускники средних школ не могут написать без ошибки свой домашний адрес,
а чтобы умножить 4 на 2 используют калькулятор. Налицо полный кризис
образования в стране. Все большее количество родителей осознают это и оставляют
своих детей дома, где сами их учат по старым учебникам, потому что
государственные школы не дают необходимых знаний, а частные стоят колоссальных денег.
Американская ассоциация преподавателей физики в течение 2,5 лет проводила
исследование учебников, которыми сегодня пользуются 90 % школьников в средних
школах США. Подводя итог исследованию, профессор физики Джон Хубиц сказал,
что учебники изобиловали "неимоверным количеством ошибок, фотографиями, не
относящимися к предмету, слишком сложными иллюстрациями, экспериментами,
которые в принципе не могут работать, диаграммами и рисунками, представляющими
невозможные ситуации". По словам исследователей, потребовалось бы более 500
печатных страниц, чтобы перечислить все ошибки, допущенные в этих учебниках.
Кто бы мог подумать, что экватор, оказывается, проходит через города Тусон
(штат Аризона) и Талахаси (штат Флорида), а Статуя Свободы - левша!..
Похоже, что составители учебников сегодня больше озабочены политкорректно-
стью иллюстраций, чем содержанием материала. Если в книге присутствует
рисунок, то в нем обязательно должны быть изображены представители меньшинств и
непременно кто-нибудь в инвалидной коляске. (К сожалению, эта тенденция также
охватила практически все детские книжки, выпущенные после 1990 года.) После
ряда обвинений в том, что некоторые задания на контрольных работах "этнически
небеспристрастны", тесты и экзамены были тщательно пересмотрены, чтобы ни
одна задача ни в коем случае не вызывала противоречий. Кроме того, если ребенок
не в состоянии справиться с заданием, то это, оказывается, травмирует его
неокрепшую психику, что недопустимо! Чтобы избежать таких проблем, все задания
стали... составлять в расчете на то, чтобы даже полный дебил смог их
выполнить .
Личные заметки. Недавно мой брат, снимающийся в массовках на одной из
местных киностудий, познакомился с американкой, на вид лет 40—45. Каждое его
действие вызывало в ней удивление: «А в России такие бутерброды, как у тебя? А в
России тоже читают книги? А ты пишешь на русском языке?» После его рассказа о
том, что он в свое время снимался на киностудии им. Горького, последовал
вопрос полный искреннего изумления: «Как, в России тоже есть киностудии???». На
этом разговор был окончен. В другой раз моей жене в колледже одна американка
лет 30 поведала с полными восторга глазами, что она едет учиться в Европу!
После минутной паузы она забросала мою жену вопросами: «А Европа - это где
вообще? Это что, страна или что? Я слышала, там Франция есть, Европа - это во
Франции?»
Клянусь, я это не придумал...»
Сенатор-
противогаз
Здесь мы ненадолго отвлечемся от преинтереснейшей книжки Виктора Фридмана и
отправимся в теплую Калифорнию - место, где несколько лет назад начались и
закончились так называемые «калифорнийские войны».
Преподаватели в штате Калифорния вдруг обнаружили, что выпускники их школ
слишком плохо подготовлены, чтобы учиться в университетах. Поэтому в
университетских аудиториях - практически одни китайцы. Китайцы, японцы и русские
намного превосходят белых аборигенов в математике, физике, химии. Зато
американцы берут верх в сопутствующих «науках» - труд, кулинария, макраме (у аме-
риканцев есть такие «полезные для жизни» предметы в школах).
Глядя на сплошные желтые лица в аудиториях, университетские начальники
решили было пойти по проторенной дорожке идиотизма - ввести квоты для белых
американцев. Но китайская диаспора резко возмутилась, разыграв карту
дискриминации. Это был умный ход. Квоты для белых введены не были. (Будьте уверены,
если бы ситуация была обратной, то есть если бы белые американцы были умнее
китайцев и занимали 95 % мест на факультетах естественных наук, квоты для
нацменов были бы введены непременно! Впрочем, о маразмах политкорректности мы
еще поговорим.)
Итак, квоты для дебилов ввести не удалось. Тогда янки создали
общенациональную комиссию по образованию, чтобы определить - какой же сложности задачи
должен уметь решать старшеклассник при поступлении в университет.
Комитет по математике в этой комиссии возглавил нобелевский лауреат Гленн
Сиборх1. Он лично составлял задачки и формулировал требования к абитуриентам.
Нобелевский ум был призван поднять уровень американских детей... Вот вам одна
из главных задач, которую должен, по мнению Сиборга, уметь решать выпускник
американской школы: без калькулятора разделить 111 на 3. Сейчас американские
выпускники этого делать не умеют. А что вы хотите, если 80 % американских
учителей (!) не могут сложить одну вторую с одной третьей, ибо не имеют
никакого представления о дробях.
Американская Федеральная программа обучения по физике требует, чтобы
ученики знали два фазовых состояния воды - жидкость и лед. Гленн Сиборх1 настаивал,
чтобы в программу ввели третье фазовое состояние - пар. Не слишком суровое
требование, не так ли?
Что же происходит дальше? А дальше происходит то, из-за чего вся эта
история и получила название «калифорнийские войны» - сенаторы и конгрессмены
выразили бурный протест против такого усложнения школьной программы! Один из
сенаторов с трибуны заявил:
- Я набрал в своем штате 41,3 % голосов избирателей, это означает, что
народ мне доверяет. И я, как представитель народа, буду бороться только за то в
системе образования, что сам понимаю. А если я чего-то не понимаю, то и детей
учить этому совершенно незачем.
Другие сенаторы в своих выступлениях пробовали даже пришить калифорнийцам
политику - обвиняли их в расовой нетерпимости и политических ошибках. Один из
выступавших, например, заявил, что требование ввести в физическую программу
сведения про пар - это... расизм, поскольку препятствует принятию в
университет черных, ибо «ни один негр никогда не поймет, что такое этот водяной пар,
не имеющий ни цвета, ни запаха, ни вкуса». Обалдеть, да?
Кстати говоря, этот «антирасист» почти буквально повторил слова отца-
основателя Америки, творца Декларации независимости президента Томаса Джеф-
ферсона (изображен на редкой двухдолларовой банкноте). Джефферсон однажды
сказал: «Ни один негр никогда не поймет ни геометрию Евклида, ни кого-либо из
его современных толкователей». И он знал, о чем говорил: у самого Джефферсона
были дети-негритята, прижитые от любовницы.
...Может быть, поэтому образовательные программы США столь оглуплены? С
расизмом борются?..
Короче говоря, эти калифорнийские войны продолжались два года. По счастью,
победил в них штат Калифорния - исключительно из-за хитрости адвоката,
который нашел в истории США судебный прецедент, когда закон штата был признан
приоритетным, хотя и конфликтовал с федеральным. Так что теперь
калифорнийская образовательная программа лучше федеральной американской. Калифорнийские
дети знают про пар.
...Один из наших математиков спросил своего коллегу-американца, как ему
удалось при таком ужасном состоянии среднего образования в США стать матема-
тиком. Тот ответил, что с самого детства занимался сам, по книгам. И еще он
научился двойному мышлению, то есть имел в голове «две математики» - одну
настоящую, а другую для учителя. Преподавателю он отвечал, как учила партия, а
в голове всегда держал верный ответ. Без двойной морали в Штатах - никуда.
Не зря Америка в таком количестве импортирует ученых, - бывает, российские
ребята (биологи, физики, математики) целыми курсами туда уезжают: просто
своих ученых растить у США. плохо получается.
Закат
Европы
- Ну, ужасающий уровень образования в Америке - давно известный факт. Это
вам не прусская школа! - скажет просвещенный читатель, отдаленно знакомый с
разными образовательными системами. - Вот Европа - другое дело.
Что ж, мой просвещенный читатель, перенесемся в Европу. Все для тебя!..
Легенда отечественной и мировой науки, живой классик от математики академик
Владимир Арнольд однажды заметил: проблемы, стоящие перед современной
системой образования, - главное, что должно сегодня беспокоить человечество.
Посмотрим же, как решает человечество свои главные вопросы...
Кстати, почему я обращаю ваше просвещенное внимание именно на мнение
математика? По трем причинам.
1. «Математика - царица всех наук». Это изречение наверняка висело на стене
в вашем школьном кабинете математики. Или физики. Но вряд ли биологии. Ибо
математика - та база, тот скелет, который делает область знания настоящей
наукой. А на науке стоит вся наша цивилизация. Выбей из-под ног Человечества
табурет науки, и его посиневший неприглядный труп начнет раскачиваться на
вольном ветру, наводя страх на случайно залетевших сюда инопланетных
пришельцев .
2. Математика, как дисциплина строгая и насквозь формальная, подчиняющаяся
строгим логическим законам, определенным образом формирует мышление человека.
Дисциплинирует его с самого детства. Учит думать строго.
3. Среди феминисток (и, кстати, негров) практически нет математиков.
Значение и объяснение этого феномена - дальше.
А сейчас давайте посмотрим, что же у нас творится с преподаванием науки
наук в Европе. Ситуация с математикой там тревожная. А во Франции так просто
катастрофическая. Об этом на одном из выступлений говорил французский министр
науки, образования и технологий. Он провел такой эксперимент: министр спросил
школьника, сколько будет два плюс три. Ребенок не ответил.
- Во Франции катастрофа наступила чуть раньше, в других странах она еще
впереди, - рубит правду-матку академик Арнольд.
- Особенно опасна тенденция изгнания всех доказательств из школьного
обучения, - заметил Арнольд в одном из своих интервью. - Роль доказательств в
математике подобна роли орфографии и даже каллиграфии в поэзии. Тот, кто в
школе не научился искусству доказательства, не способен отличить правильное
рассуждение от неправильного. Такими людьми легко манипулировать
безответственным политикам. Результатом могут стать массовый психоз и социальные
потрясения.
И ведь прав!
Прав в том, что тупым народом легче управлять. И в том, что во Франции
образовательная катастрофа уже наступила. Вот вам живое свидетельство доктора
физико-математических наук Виктора Доценко. Он преподает в Парижском
университете математику, то есть знает, о чем говорит, не понаслышке. Заранее прошу
прощения у читателя за длиннющую цитату, но я просто не прощу себе, если не
приведу этого рассказа полностью - лично меня он потряс и немало расстроил.
Итак, слово Виктору Доценко (цитирую по «НиЖ», № 12 за 2004 год):
«Историки до сих пор спорят: как же могло получиться, что такие мудрые и
образованные древние египтяне столь быстро разучились строить свои
замечательные пирамиды? Все произошло на протяжении буквально нескольких поколений
(на рубеже IV и V династий, около XXVI века до Р. X.).
И в самом деле, это была поразительная историческая катастрофа: веками
учились-учились, по крохам совершенствовали мастерство, передавали все это из
поколения в поколение, накапливали знания и опыт, потом выстроили свои три
Великие пирамиды (Хеопса, Хефрена и Микерина) и вдруг разом все забыли,
потеряли навык, умение и мастерство, перестали понимать элементарные вещи. Что
особенно удивляет - это произошло как бы само по себе, безо всяких войн и
нашествий варваров. Все, что было построено после, выглядело лишь как жалкое
подобие Великих пирамид и сейчас представляет собой не более чем груду
развалин.
Я теперь знаю, как такое может происходить: дело в том, что уже пятый год
преподаю физику и математику в Парижском университете (Университет имени
Пьера и Марии Кюри, известный также под именем Paris VI, или Jussieu). Надо
сказать , что Париж не последнее место на планете по уровню образования, а мой
университет далеко не худший в Париже. Россия всегда несколько отстает от
Запада, и, судя по тому, как энергично, а главное, во что нас реформирует
родное Министерство образования, сейчас в Париже я могу наблюдать наше недалекое
будущее. Сразу оговорюсь: я вовсе не претендую на роль "пророка из будущего"
и поэтому буду стараться избегать обобщений. Мне все равно не по силам
сравнивать средний уровень французского образования (о котором имею весьма
смутное представление) со средним уровнем нынешнего российского образования (о
котором тем более ничего не знаю). И, если честно, вообще не понимаю, что
такое "средний уровень образования". Я буду рассказывать только о своем личном
опыте - так сказать, "что вижу, то и пою".
Сначала небольшая справка. Во Франции уже давно введен и действует "Единый
государственный экзамен" (ЕГЭ), только называется он у них БАК (от слова
"бакалавр"), но сути это не меняет. Мотивация введения французского ВАКа была
примерно та же, что и нашего ЕГЭ: чтобы поставить всех учеников в равные
условия, чтобы свести на нет коррупцию на почве образования, чтобы
унифицировать требования к выпускникам, ну и так далее. Короче, чтобы все было и по
честному, и по справедливости. Есть и отличие: у ВАКа имеется несколько
специализаций. Он может быть научным, когда приоритет (повышенный коэффициент)
имеют экзамены по математике и физике; гуманитарным, когда приоритет отдается
языкам, философии; экономическим и т. д. Человек, сдавший БАК, имеет право
безо всяких вступительных экзаменов записаться в любой университет своего
профиля (правда, только по месту жительства - прописка у французов очень даже
имеется) и учиться в нем совершенно бесплатно (если не считать "комиссионного
сбора" размером в три сотни евро в начале каждого учебного года). А если
студент документально докажет, что доходы его семьи ниже определенного уровня,
то может получать стипендию (совершенно независимо от своей успеваемости).
Ученик, сдавший БАК с отметкой выше определенного уровня (больше чем 15 из
20), имеет право записаться на подготовительное отделение в одну из так
называемых Гранд Эколь (самая известная из которых - Эколь Нормаль Суперьер) -
это что-то вроде элитных университетов, для поступления в которые после
подготовительных курсов нужно выдержать еще и вступительные экзамены. Далее в
процессе учебы как в Гранд Эколь, так и в университете, в зимнюю и в весеннюю
сессии происходит отсев. Если у студента сумма баллов всех экзаменов
оказывается ниже определенного уровня, его выгоняют (или, в определенных ситуациях,
оставляют на второй год). Отсев идет серьезный: в моем университете в первую
зимнюю сессию выгоняют около 40 процентов студентов, в следующую - еще про-
центов 30 и т. д. В результате к концу второго года обучения остается едва ли
не четверть из тех, кто начинал учиться (фактически это растянутые на два
года вступительные экзамены). Далее отсев тоже продолжается, хотя не столь
интенсивно, и, наконец, венчают всю эту учебу два или три года так называемого
ДЕА, которое с некоторыми поправками соответствует нашей аспирантуре и
которое, как и у нас, завершается (точнее, должно завершаться) диссертацией и
ученой степенью. Естественно, что до этого уровня добираются только «самые-
самые»... Ну и чтобы завершить это довольно скучное вступление, немного о
себе: доктор физико-математических наук, профессор, занимаюсь теоретической
физикой; в университете Paris VI преподаю математику и общую физику
первокурсникам. .. и веду семинары для аспирантов последнего года Эколь Нормаль Суперь-
ер (т. е. именно для тех, которые не только «самые-самые», но еще и «супер» и
"экстра").
Ну вот, как видите, система образования задумана как будто совсем неплохо,
все устроено вполне разумно, и даже деньги на все это есть (французы, правда,
все время тоже говорят, что денег на образование катастрофически не хватает,
но это просто оттого, что они не знают, что значит "не хватает" на самом
деле) . И, тем не менее, могу сообщить тем, кто еще не знает, что "хотели, как
лучше, а получилось, как всегда" бывает не только в России. Французское
образование (и я подозреваю, что далеко не только французское) - яркий тому
пример.
В силу специфики своей деятельности в своем дальнейшем повествовании я буду
иногда вынужден апеллировать к экспертам в области высшей математики. Я имею
в виду тех, кто знает все четыре правила арифметики, а также умеет складывать
дроби и в общих чертах знаком с таблицей умножения. Части текста, для
понимания которых требуются столь специфические знания, я выделю курсивом.
Так вот, в этом учебном году я обнаружил, что среди пятидесяти моих
учеников-первокурсников (у меня две группы) восемь человек считают, что три шестых
(3/6)равно одной трети (1/3). Подчеркну: это молодые люди, которые только что
сдали «научный БАК», то есть тот, в котором приоритет отдается математике и
физике. Все эксперты, которыми это рассказывал, и которые не имеют опыта
преподавания в парижских университетах, сразу же становятся в тупик. Пытаясь
понять , как такое может быть, они совершают стандартную ошибку, свойственную
всем экспертам: пытаются найти в этом логику, ищут (ошибочное) математическое
рассуждение, которое может привести к подобному результату. На самом деле все
намного проще: им это сообщили в школе, а они, как прилежные ученики (а в
университет попадают только прилежные ученики!) , запомнили. Вот и все. Я их
переучил: на очередном занятии (темой которого вообще-то была производная
функции) сделал небольшое отступление и сообщил, что 3/6 равно 1/2, а вовсе
не 1/3, как считают некоторые из присутствующих. Реакция была такая: «Да?
Хорошо...» Если бы я им сообщил, что это равно 1/10, реакция была бы точно
такой же.
В предыдущие два учебных года процентов десять-пятнадцать моих студентов
систематически обнаруживали другое, не менее «нестандартное» математическое
знание: они полагали, что любое число в степени —1 равно нулю. Причем это
была не случайная фантазия, а хорошо усвоенное знание, потому что проявлялось
неоднократно (даже после моих возражений) и срабатывало в обе стороны: если
обнаруживалось что-либо в степени —1, то оно тут же занулялосъ, и, наоборот,
если что-либо требовалось занулить, подгонялась степень —1. Резюме то же
самое : их так научили.
Вот чему несчастных французских детей никак не могут по-настоящему научить,
так это обращаться с дробями. Вообще, дроби (их сложение, умножение, а
особенно деление) - постоянная головная боль моих студентов. Из своего
пятилетнего опыта преподавания могу сообщить, что сколько-нибудь уверенно обращаться
с дробями могли не больше десятой части моих первокурсников. Надо сказать,
что арифметическая операция деления - это, пожалуй, самая трудная тема
современного французского среднего образования. Подумайте сами, как объяснить
ребенку , что такое деление: небось, станете распределять поровну шесть яблочек
среди троих мальчиков? Как бы не так. Чтобы рассказать, как учат делению во
французской школе, я опять вынужден обращаться к экспертам. Пусть не все, но
кое-кто из вас еще помнит правило деления в столбик. Так вот, во французской
школе операция деления вводится в виде формального алгоритма деления в
столбик, который позволяет из двух чисел (делимого и делителя) путем строго
определенных математических манипуляций получить третье число (результат
деления) . Разумеется, усвоить этот ужас можно только проделав массу упражнений, и
состоят эти упражнения вот в чем: несчастным ученикам предъявляются шарады в
виде уже выполненного деления в столбик, в котором некоторые цифры опущены, и
эти отсутствующие цифры требуется найти. Естественно, после всего этого, что
бы тебе ни сказали про 3/6, согласишься на что угодно.
Кроме описанных выше, так сказать, "систематических нестандартных знаний"
(которым научили в школе), имеется много просто личных, случайных фантазий.
Некоторые из них очень смешные. Например, один юноша как-то предложил
переносить число из знаменателя в числитель с переменой знака. Другая студентка,
когда косинус угла между двумя векторами у нее получился равным 8, заключила,
что сам угол равен 360 градусов умножить на восемь, ну и так далее. У меня
есть целая коллекция подобных казусов, но не о них сейчас речь. В конце
концов , то, что молодые люди еще способны фантазировать, - это не так уж плохо.
Думать в школе их уже отучили (а тех, кого еще не отучили, в университете
отучат - это уж точно) , так пусть пока хоть так проявляют живость ума (пока
они, живость и ум, еще есть).
Довольно долго я никак не мог понять, как с подобным уровнем знаний все эти
молодые люди сумели сдать БАК, задачи в котором, как правило, составлены на
вполне приличном уровне, и решить которые (как мне казалось) можно лишь
обладая вполне приличными знаниями. Теперь я знаю ответ на этот вопрос. Дело в
том, что практически все задачи, предлагаемые на ВАКе, можно решить с помощью
хорошего калькулятора - они сейчас очень умные, эти современные калькуляторы:
и любое алгебраическое преобразование сделают, и производную функции найдут,
и график ее нарисуют. При этом пользоваться калькулятором при сдаче ВАКа
официально разрешено. А уж что-что, а быстро и в правильном порядке нажимать на
кнопочки современные молодые люди учатся очень лихо. Одна беда - нет-нет да и
ошибешься, в спешке не ту кнопочку нажмешь, и тогда получается конфуз.
Впрочем, «конфуз» - это с моей, старомодной, точки зрения, а по их, современному,
мнению - просто ошибка, ну что поделаешь, бывает. К примеру, один мой студент
что-то там не так нажал, и у него получился радиус планеты Земля равным 10
миллиметрам. А, к несчастью, в школе его не научили (или он просто не
запомнил) , какого размера наша планета, поэтому полученные им 10 миллиметров его
совершенно не смутили. И лишь когда я сказал, что его ответ неправильный, он
стал искать ошибку. Точнее, он просто начал снова нажимать на кнопочки, но
только теперь делал это более тщательно и в результате со второй попытки
получил правильный ответ. Это был старательный студент, но ему было абсолютно
"до лампочки", какой там радиус у Земли: 10 миллиметров или 6400 километров,
- сколько скажут, столько и будет. Только не подумайте, что проблему можно
решить запретив калькуляторы: в этом случае БАК просто никто не сдаст, дети
после школы вынуждены будут вместо учебы в университетах искать работу, и
одновременно без работы останется целая армия университетских профессоров - в
общем, получится страшный социальный взрыв. Так что калькуляторы трогать не
стоит, тем более что в большинстве случаев ученики правильно нажимают на
кнопочки .
Теперь о том, как, собственно, учат математике и физике в университете. Что
касается математики, то под этой вывеской в осеннем семестре изучаются три
темы: тригонометрия (синусы, косинусы и т. д.) л производные функций и
несколько интегралов от стандартных функций - в общем, все то, что и так нужно
было знать, чтобы сдать БАК. Но в университете, как это часто бывает, учат
все сначала, чтобы научить, наконец, «по-настоящему».
Что касается тригонометрии, то ее изучение сводится к заучиванию таблицы
значений синуса, косинуса и тангенса для стандартных углов 0,30, 45, 60 и 90
градусов, а также нескольких стандартных соотношений между этими функциями.
Старательные студенты, которых в действительности не так уж мало, все это
знают и так. Однако вот ведь какая закавыка, я каждый год упорно задаю своим
ученикам один и тот же вопрос: кто может объяснить, почему синус 30 градусов
равен 1/2? Я преподаю уже пять лет, и каждый год у меня около пятидесяти
учеников; так вот, из двухсот пятидесяти моих учеников за все время на этот
вопрос мне не ответил ни один человек. Более того, по их мнению, сам вопрос
лишен смысла: то, чему равны все эти синусы и косинусы (так же, впрочем, как и
все остальные знания, которыми их пичкали в школе, а теперь продолжают
пичкать в университете), - это просто некая данность, которую нужно запомнить. И
вот каждый год я, как последний зануда, пытаюсь их в этом разубеждать,
пытаюсь рассказывать, что откуда берется, какое отношение все это имеет к миру, в
котором мы живем, тужусь изо всех сил рассказывать так, чтобы было интересно,
а они смотрят на меня, как на придурка, и терпеливо ждут, когда же я,
наконец, угомонюсь и сообщу им, что, собственно, нужно заучить на память. Своим
большим успехом я считаю, если к концу семестра один или два человека из
группы раз-другой зададут мне вопрос «почему?». Но достичь этого мне удается
не каждый год...
Теперь производная функции. Милые эксперты, не пугайтесь: никакой теоремы
Коши, никакого "пусть задано эпсилон больше нуля..." тут не будет. Когда я
только начинал работать в университете, некоторое время ходил на занятия моих
коллег - других преподавателей, чтобы понять что к чему. И таким образом я
обнаружил, что на самом деле все намного-намного проще, чем нас когда-то
учили. Спешу поделиться своим открытием: производная функции - это штрих,
который ставится справа вверху от обозначения функции. Ей-богу, я не шучу - прямо
так вот и учат. Нет, разумеется, это далеко не все: требуется заучить свод
правил, что произойдет, если штрих поставить у произведения функций и т. п. ;
выучить табличку, в которой изображено, что этот самый штрих производит со
стандартными элементарными функциями, а также запомнить, что если результат
этих магических операций оказался положительным, значит, функция растет, а
если отрицательным - убывает. Только и делов. С интегрированием точно такая
же история: интеграл - это такая вот вертикальная карлючка, которая ставится
перед функцией, затем даются правила обращения с этой самой карлючкой и
отдельное сообщение: результат интегрирования - это площадь под кривой (и на
кой им нужна эта площадь?..)
С преподаванием физики дела обстоят похоже, только рассказывать про это
скучно - здесь не так много смешного. Потому очень кратко (просто для полноты
картины) : курс физики в первом семестре в Университете имени Пьера и Марии
Кюри начинается почему-то с линейной оптики (при этом параллельно на
лабораторных занятиях студенты зачем-то изучают осциллограф), затем два занятия
подряд они зубрят наизусть огромную таблицу с размерностями физических
величин (то есть, как выражается в килограммах, секундах и метрах, скажем,
гравитационная постоянная и т. п.; замечу попутно - при этом они понятия не имеют,
что такое гравитационная постоянная), затем - механика (столкновения шариков,
равновесие сил и т. п.), и наконец, венчает осенний семестр почему-то
гидродинамика. Почему именно такая выборка - понятия не имею, возможно, это то не-
многое, что знает главный координатор (и лектор) нашей секции. Почему именно
в таком порядке? Да, собственно, какая разница, в каком порядке все это
зубрить . . .
Бедные Мария и Пьер Кюри. . . Они на том свете небось места себе не находят
от стыда.
Попробую предложить отдаленную аналогию всей этой ахинеи для гуманитариев.
Представьте себе, что программа университетского курса под названием "Русская
литература" состоит из следующих разделов: 1. Творчество А. П. Чехова; 2.
Лингвистический анализ произведений русских и советских писателей XIX и XX
веков; 3. "Слово о полку Игореве"; 4. Творчество А. Платонова. И на этом
все...
Что же касается аспирантов Эколь Нормаль Суперьер (то есть тех, которые
"супер-самые-самые"), то здесь ситуация совершенно иная. Эти ребята прошли
такой суровый отбор, что ни вольных фантазеров, ни тем более разгильдяев
здесь уже не встретишь. Более того, и с дробями у них все в порядке, и
алгебру они знают прекрасно, и еще много-много всего, что им полагается знать к
этому возрасту. Они очень целеустремленные, работоспособные и исполнительные,
и с диссертациями у них, я уверен, будет все в полном порядке. Одна беда -
думать они не умеют совершенно. Исполнить указанные, четко сформулированные
преподавателем манипуляции - пожалуйста, что-нибудь выучить, запомнить -
сколько угодно. А вот думать - никак. Эта функция организма у них, увы,
атрофирована полностью. Ну, а кроме того, теоретическую физику они, конечно, не
знают совершенно. То есть они, конечно, знают массу всевозможных вещей, но
это какая-то пестрая, совершенно хаотичная мозаика из массы всевозможных
маленьких «знаний», которые они с успехом могут использовать, только если
вопросы им приготовлены в соответствии с заранее оговоренными правилами,
совместимыми с этой мозаикой.
Например, если такому аспиранту задается некий вопрос, то ответом на него
должно быть либо "знание А", либо "знание В", либо «знание С», потому что,
если это не А, не В и не С, он впадет в ступор, который называется «так не
бывает». Хотя, конечно, и у аспирантов Эколь Нормаль Суперьер бывают довольно
смешные дыры в знаниях - но тут несчастные детишки совершенно не виноваты -
это преподаватели у них были такие. Например, из года в год я обнаруживаю,
что никто из моих слушателей (аспирантов последнего года Эколь Нормаль
Суперьер !) не способен взять Гауссов интеграл и вообще не имеет представления о
том, что это такое. Ну, это как если бы человек писал диссертацию, скажем, о
месте природы в поэзии позднего Пушкина и при этом не имел представления о
том, что такое синонимы. Из этих аспирантов получатся прекрасные исполнители,
как те «роботы-исполнители» из давнего фильма «Москва - Кассиопея»... И
поэтому мне больше нравится преподавать первокурсникам университета: там все-
таки еще есть хоть небольшая надежда кого-то чему-то научить...
Мне их так жалко, этих детишек! Вы только представьте: из года в год с
раннего детства зубрить, зубрить и зубрить весь этот бред... Но ведь понятно,
что вызубрить все невозможно. Даже у самых прилежных учеников хоть в чем-то,
но будут пробелы. На практике это иногда выглядит дико (по крайней мере, для
меня). Представьте себе: прилежный студент, умеет находить производные, умеет
интегрировать (то есть он вызубрил все правила про «штрих» и "вертикальную
карлючку"), но вот дроби складывать не умеет. Или, допустим, складывать
умеет, а вычитать - никак, ну не выучил вовремя! Он может знать всю таблицу
умножения, но вот чему равно 6 умножить на 7 - нет (проболел в тот день, когда
учитель в школе это сообщал) . Теперь вы, надеюсь, поняли, что на самом деле
3/6 может равняться не только 1/3, а вообще чему угодно. Если хотите, это
можно назвать "пятым правилом арифметики": сколько скажут, столько и будет!
Мне неизвестно, сколько времени здесь продолжается весь этот образователь-
ный «апокалипсис», может, лет десять, может, чуть меньше, но то, что в школы
уже пришли преподаватели "нового поколения" - выпускники таких вот
университетов - это точно, я вижу по своим ученикам.
Что же касается моих коллег1 - нынешней университетской профессуры... Нет, с
арифметикой у них все в порядке, и вообще, в каком-то смысле все они довольно
грамотные люди - стареющее, вымирающее поколение. Но, с другой стороны, когда
происходит такой всеобщий бардак в образовании, вольно или невольно, но
тупеют все - не только ученики, но и преподаватели, видимо, это какой-то
неизбежный закон природы. Разврат развращает...
В этом учебном году на семестровой контрольной одной из задач была такая (я
думаю, наши восьми-, а может, и семиклассники ее бы оценили): «Воздушный шар
летит в одном направлении со скоростью 20 км/час в течение 1 часа и 45минут.
Затем направление движения меняется на заданный угол (60°), и воздушный шар
летит еще 1 час и 45минут с той же скоростью. Найти расстояние от точки
старта до точки приземления». Перед контрольной на протяжении двух недель среди
преподавателей университета шла бурная дискуссия - не слишком ли сложна эта
задача для наших студентов. В конце концов решили рискнуть выставить ее на
контрольную, но с условием, что те, кто ее решит, получат дополнительно
несколько премиальных очков. Затем в помощь преподавателям, которые будут
проверять студенческие работы, автор этой задачи дал ее решение. Решение
занимало половину страницы и было неправильным. Когда я это заметил и поднял было
визг, коллеги тут же успокоили меня очень простым аргументом: «Чего ты
нервничаешь? Все равно эту задачу никто не решит...» И они оказались правы. Из
полутора сотен студентов, писавших контрольную, ее решили только два человека
(и это были китайцы) . Из моих пятидесяти учеников примерно половина даже не
попыталась ее решать, а у тех, кто сделал такую попытку, спектр полученных
ответов простирался от 104 метров до 108 500 километров. Отдавая работу той
студентке, которая умудрилась получить расстояние в 108 500 километров, я
попытался было воззвать к ее здравому смыслу: дескать, ведь это два с половиной
раза облететь вокруг земного шара!
Но она мне с достоинством ответила: "Да, я уже знаю - это неправильное
решение" . Такие вот дела...
Читатель, небось, уже измучился в ожидании ответа на давно созревший
вопрос: "Как же такое может быть?!" Ведь Франция - высокоразвитая, культурная
страна, в которой полным-полно умных, образованных людей. Это один из главных
мировых лидеров и в теоретической физике, и в математике, и в высоких
технологиях, страна, где по российским понятиям "все хорошо". И, в конце концов,
куда подевалась выдающаяся французская математическая школа «Бурбаки»? И
вообще, при чем тут "Единый государственный экзамен"?
Про «Бурбаки» ответить проще всего. Эта школа никуда не делась, она
продолжает функционировать, но при этом стала похожей на "черную дыру": людей (и
талантливых людей!) она продолжает в себя «всасывать», но что там у нее
делается внутри, те, кто находится снаружи, уже не знают. Это стало чем-то вроде
"игры в бисер" Германа Гессе. Хотя мощная математическая традиция «Бурбаки»
во французском обществе, конечно же, осталась. Именно поэтому несчастных
детишек здесь так мучают шарадами про деление в столбик. Или, к примеру, когда
нужно было решить уравнение 5х +3=0, один мой студент исписал целую
страницу рассуждениями про структуру и счетностъ множества решений такого типа
уравнений, но само уравнение решить так и не смог. Хорошо известно, что
получается, если из учения, веры или науки уходит дух, а остается один формальный
ритуал: маразм.
Что же касается "как же такое может быть?!", то, как видите, может, очень
даже может! Правда, я подозреваю, только до поры до времени. Во-первых, нужно
иметь в виду, что вся эта катастрофа в образовании началась не так уж давно,
и когда говорят про умных и образованных людей, то это в действительности
очень тонкий слой общества (на котором на самом деле все и держится),
состоящий из пожилых, стареющих (и вымирающих) «динозавров». И подпитки в этот слой
сейчас просто не происходит (точнее, она происходит за счет китайцев и прочих
там русских). Во-вторых, существует и совершенно другая точка зрения на
происходящее . Этот крайне циничный взгляд на современное общество как-то
растолковал мне один мой коллега по университету (огромный патриот Франции, по
происхождению поляк, несколько лет проучившийся в Москве, прекрасно говорящий
по-русски, большой знаток русской литературы). Он очень умный человек, тоже
преподает и прекрасно видит, что происходит, но при этом считает, что никакой
катастрофы нет, а наоборот, все правильно, все развивается как надо. Дело в
том, что современному развитому обществу нужны только хорошие исполнители.
Творческие, думающие люди, конечно, тоже требуются, но буквально единицы.
Поэтому вся система образования должна быть настроена на отбор, выращивание и
дрессировку именно хороших исполнителей, а учить думать молодых людей
совершенно не нужно: в современном обществе это только повредит их будущей
профессиональной деятельности, какой бы она ни была. Что же касается творческих
личностей, то о них особенно беспокоиться не следует: тот, кто действительно
талантлив, так или иначе все равно пробьется. В этом смысле, по большому
счету, совершенно не важно, каким предметам мы их тут, в университете, учим (по
крайней мере, на первых курсах). Вместо физики с математикой вполне можно
было бы заставлять зубрить, например, латынь (вот только специалистов таких
сейчас не сыщешь). Все равно в будущей профессиональной деятельности никакое
понимание физики с математикой им не понадобится. На уровне школы и
университета важно просто производить отбор и дрессировку самых послушных,
трудолюбивых и исполнительных, вот и все. А для тех, кто вылетает из этой системы, для
тех, кто идет в «отходы», существуют метлы для подметания улиц, кассовые
аппараты в супермаркетах, заводские конвейеры и т. д. Вы вон в Советском Союзе
в свое время напроизводили миллионы образованных, «думающих» инженеров - и
что? По части своих прямых профессиональных обязанностей они, как правило, ни
черта делать не умели, а предпочитали размышлять о судьбах мира, о смысле
жизни, о Достоевском... Причем, согласитесь, сами эти, так сказать,
"думающие, образованные инженеры" сплошь и рядом чувствовали себя несчастными
людьми: невоплощенные мечты о великих свершениях, нереализованные таланты,
мировая скорбь и тому подобное. А тут жизненные претензии и запросы, как личные,
так и профессиональные, четко алгоритмизированы, и все счастливы и
довольны. . .
Я думаю, мысль понятна, и дальше можно не распространяться. Обо всем этом
уже писано-переписано в бесчисленных утопиях и антиутопиях. Мне лично
подобная точка зрения на развитое современное общество крайне несимпатична, но это
отнюдь не значит, что она ошибочна. Мне кажется, что в подобной системе
никакие таланты никуда не пробьются (просто потому, что их некому будет учить), и
тогда люди, точнее «роботы-исполнители», очень быстро разучатся строить
"Великие пирамиды". Но, может, я и ошибаюсь...
Теперь, надеюсь, понятно, при чем тут "Единый государственный экзамен"?
Когда люди, вместо того чтобы думать самим и учить думать своих детей, пытаются
в конечном итоге все на свете сводить к алгоритмам и тупым тестам, наступает
всеобщее отупение. Впрочем, что тут первично, а что вторично, не знаю: вполне
возможно, что все эти БАКи, ЕГЭ и прочие тесты не более чем следствие (а
вовсе не причина) всеобщего, скажем так, "радикального упрощения мышления" в
развитом обществе. В моей молодости экзамены в стиле ЕГЭ проводились только
на военной кафедре, что как раз было вполне оправданно и понятно: "приказ
начальника - закон для подчиненного", и все тут, а думать при этом было
противопоказано . Теперь подобный стиль обучения, похоже, становится всеобщим. По
мне так уж лучше пусть будет коррупция, чем кристально честное общество
исполнительных роботов-идиотов...»
Неестественный
отбор
До России, слава богу, культурная революция с Запада пока что не
докатилась . По себе сужу. Несмотря на то, что школу я закончил почти четверть века
назад, на решение задачи про воздушный шар у меня ушло минут десять. В
отличие от хваленых французских бакалавров. И это, между прочим, еще не самое
интересное , что я вам могу о себе доложить! Лет десять тому назад приключился
со мной преудивительнейший случай. Сидел я как-то поздним вечером на кухне,
уставший, и вдруг вспомнил анекдот свой молодости. Звучит он так:
«Первая степень деградации инженера после окончания вуза - инженер забывает
таблицу интегралов... Вторая степень деградации инженера - инженер забывает
таблицу умножения... Третья степень деградации инженера - инженер надевает на
лацкан "поплавок"».
... Поплавок, как вы знаете, - ромбовидный значок о высшем образовании, уж
не знаю, дают нынешним студентам такие или нет...
Вспомнился мне этот анекдот вот по какой причине: я вдруг подумал, что со
времен окончания вуза прошло уже, блин, десять с лишним лет - и какая же у
меня теперь стадия деградации? Значок я еще не ношу. Но это можно списать на
полное отсутствие у меня пиджаков - некуда нацепить. Таблицу умножения,
кажется, еще помню, хотя на многих строчках уже запинаюсь. А вот, скажем,
площадь круга...
И тут - о, ужас! - я вдруг понял, что не могу точно вспомнить площадь круга
- то ли «пи эр квадрат», то ли «два пи эр квадрат». Это был явный заскок. Из
тех, что случаются с каждым человеком, когда он внезапно забывает какое-то
знакомое слово - смотрит на предмет и не может вспомнить, как эта штука
называется. Фамилия, бывает, чья-нибудь иногда так выскакивает из головы.
Кажется, еще минуту назад помнил, а тут вдруг - бац, ступор какой-то, вылетело
слово. И чем сильнее хочешь вспомнить, тем больше клинч. В таких ситуациях
нужно просто успокоиться и подумать о чем-то другом, и тогда через пару минут
сбой программы рассосется, и нужное слово к тебе вернется само.
Я это знаю и знал. Но в тот раз изрядно перепугался: неужто я совсем стал
дурак - забыл площадь круга? Неужели пора искать в кладовке ромбовидный
значок с перекрещенными молотками? Я лихорадочно схватил ручку, кусок бумаги и
решил просто-напросто вывести площадь круга, раз я ее так позорно забыл.
Нарисовал круг, в нем - элементарный треугольник с высотой в радиус и
основанием в «дельта икс». Взял интеграл по замкнутому контуру. И получил площадь
круга - «пи эр квадрат». Без всякой двойки впереди. И тут же вспомнил, что
двойка - у длины окружности.
Горд собой был до чрезвычайности. Напился чаю с лимоном. . . А ведь я
мехматов не кончал. Самый обычный Институт стали и сплавов. Умели раньше делать
специалистов!
Но - шутки в сторону. Когда я впервые ознакомился с рассказом математика
Доценко о французском образовании, то всерьез задумался о судьбе нашей
цивилизации. Ведь то, что сейчас происходит, - действительно катастрофа. Еще од-
но-два поколения таких ученых и - полный закат цивилизации. Здравствуй,
варварство !
Абсолютно солидарен с Доценко в его оценках и академик Арнольд. Он, кстати,
работал не только в Париже, но и в университетах и колледжах Нью-Йорка,
Оксфорда и Кембриджа, Пизы и Болоньи, Бонна и Беркли, Стэнфорда и Бостона,
Гонконга и Киото, Мадрида и Торонто, Марселя и Страсбурга, Утрехта и Рио-де-
Жанейро, Конакри и Стокгольма. Имеет возможность сравнивать. Везде - кошмар.
- Во Франции я читаю студентам такие же лекции, как и в Москве. Принимаю
там экзамены. И вот во время письменного экзамена парижский студент
спрашивает меня: «Профессор, я нахожусь в затруднении: скажите, четыре седьмых меньше
или больше единицы?» Это студент четвертого курса, математик! Он провел
сложные вычисления, решил дифференциальное уравнение и получил верную цифру -
четыре седьмых. Но дальнейшие его расчеты шли двумя путями - в зависимости от
того, больше или меньше единицы оказывается полученный результат. Все, чему я
его учил - а это дифференциальные уравнения, интегралы и так далее - он
понял, но я его не учил дробям, и дробей он не знает...
На вопрос, почему же так происходит, обращенный к представителям западной
элиты, наш неутомимый академик получил следующий ответ: «Американские коллеги
объяснили, что низкий уровенъ общей культуры и школьного образования в их
стране - сознательное достижение ради экономических целей. Дело в том, что,
начитавшись книг, образованный человек становится худшим покупателем: он
меньше покупает и стиральных машин, и автомобилей, начинает предпочитать им
Моцарта или Ван Гога, Шекспира или теоремы. От этого страдает экономика
общества потребления и, прежде всего, доходы хозяев жизни - вот они и стремятся
не допустить культурности и образованности (которые, вдобавок, мешают им
манипулировать населением как лишенным интеллекта стадом)».
Возможно, насчет Моцарта и теорем академик и перегнул палку, но то, что
структура мироощущения у быдла и человека разумного разная, то, что
образование влияет на ценностные категории, - в этом у меня сомнений нет. Владимира
Игоревича здорово пугает, что аналогичная ситуация грозит и России в
результате проводимых у нас реформ образования, введения ЕГЭ и дальнейшего
облегчения (отупления) школьной программы.
- Если так, у нас не только атомоходы будут тонуть, - полагает он, имея в
виду печально известную подлодку «Курск».
А я вам больше скажу: хрен с ними, с атомоходами, у нас тут вся цивилизация
под угрозой - из-за разрыва между тем интеллектуальным уровнем, которого
требуют новейшие технологии, и тем уровнем, который обеспечивается средней
школой . Разрыв растет. И это означает, что интеллектуальная прослойка общества
тончает и лишается опоры в виде базиса среднешкольных знаний.
Сейчас процесс принимает необратимый характер, раскручивается положительная
обратная связь по принципу «чем хуже, тем больше»: происходит «отбор по
тупости» - уже второе поколение тупых профессоров преподает студентам и
занимается отбором преподавателей на кафедры университетов - отбирают таких же, как
сами.
Вот как описывает процесс этого отбора в одной из своих книг всякого
навидавшийся Арнольд:
«Рискуя быть понятым одними только математиками, я приведу... примеры
ответов лучших кандидатов на профессорскую должность математика в университете в
Париже весной 2002 года (на каждое место претендовало 200 человек).
Кандидат преподавал линейную алгебру в разных университетах уже несколько
лет, защитил диссертацию и опубликовал с десяток статей в лучших
математических журналах Франции.
Отбор включает собеседование, где кандидату предлагаются всегда
элементарные, но важные вопросы (уровня вопроса «назовите столицу Швеции», если бы
предметом была география).
Итак, я спросил: "Какова сигнатура квадратичной формы ху?"
Кандидат потребовал положенные ему на раздумье 15 минут, после чего сказал:
"В моем компьютере в Тулузе у меня есть рутина (программа) , которая за час-
другой могла бы узнать, сколько будет плюсов и сколько минусов в нормальной
форме. Разность этих двух чисел и будет сигнатурой - но ведь вы даете только
15 минут, да без компьютера, так что ответить я не могу, эта форма ху уж
слишком сложна".
Для неспециалистов поясню: если бы речь шла о зоологии, то этот ответ был
бы аналогичен такому: «Линней перечислил всех животных, но является ли береза
млекопитающей или нет, без книги ответить не могу».
Следующий кандидат оказался специалистом по "системам эллиптических
уравнений в частных производных" (полтора десятка лет после защиты диссертации и
более двадцати опубликованных работ).
Этого я спросил: "Чему равен лапласиан от функции 1/х в трехмерном
евклидовом пространстве?"
Ответ (через обычные 15 минут) был для меня поразительным: "Если бы х
стояло в числителе, а не в знаменателе, и производная требовалась бы первая, а не
вторая, то я бы за полчаса сумел посчитать ее, а так - вопрос слишком
труден" .
Поясню, что вопрос был из теории эллиптических уравнений типа вопроса "кто
автор "Гамлета"?" на экзамене по английской литературе. Пытаясь помочь, я
задал ряд наводящих вопросов (аналогичных вопросам об Отелло и об Офелии):
"Знаете ли Вы, в чем состоит закон Всемирного тяготения? Закон Кулона? Как
они связаны с лапласианом? Какое у уравнения Лапласа фундаментальное
решение?"
Но ничего не помогало: ни Макбет, ни Король Лир не были известны кандидату,
если бы шла речь о литературе.
Наконец председатель экзаменационной комиссии объяснил мне, в чем дело:
«Ведь кандидат занимался не одним эллиптическим уравнением, а их системами, а
ты спрашиваешь его об уравнении Лапласа, которое всего одно, - ясно, что он
никогда с ним не сталкивался!»
В литературной аналогии это «оправдание» соответствовало бы фразе:
«Кандидат изучал английских поэтов, откуда же ему знать Шекспира, ведь он -
драматург !»
Третий кандидат (а опрашивались десятки!) занимался "голоморфными
дифференциальными формами", и его я спросил: "Какова риманова поверхность тангенса?"
(спрашивать об арктангенсе я побоялся).
Ответ: "Римановой метрикой называется квадратичная форма от дифференциалов
координат, но какая форма связана с функцией «тангенс», мне совершенно не
ясно" .
Поясню опять образцом аналогичного ответа, заменив на этот раз математику
историей (к которой более склонны митрофаны). Здесь вопрос был бы: «Кто такой
Юлий Цезарь?», а ответ: «Цезарями называли властителей Византии, но Юлия я
среди них не знаю».
Наконец, появился вероятностник-кандидат, интересно рассказывавший о своей
диссертации. Он доказал в ней, что утверждение «справедливы вместе А и В»
неверно (сами утверждения А и В формулируются длинно, так что здесь я их не
воспроизвожу).
Вопрос: "А все же, как обстоит дело с утверждением А самим по себе, без В:
верно оно или нет?"
Ответ: «Ведь я же сказал, что утверждение А и В неверно. Это означает, что
А тоже неверно». То есть: «Раз неверно, что „Петя с Мишей заболели холеройлл,
то Петя холерой не заболел».
Здесь мое недоумение опять рассеял председатель комиссии: он объяснил, что
кандидат - не вероятностник, как я думал, а статистик (в биографии,
называемой CV, стоит не «proba», a "stat").
"У вероятностников, - объяснил мне наш опытный председатель, - логика
нормальная, такая же, как у математиков, аристотелевская. У статистиков же она
совершенно другая: недаром же говорят "есть ложь, наглая ложь и статистика".
Все их рассуждения бездоказательны, все их заключения ошибочны. Но зато они
всегда очень нужны и полезны, эти заключения. Этого статистика нам
обязательно надо принять!"
Специалиста по голоморфным формам тоже одобрили. Довод был еще проще: "Курс
голоморфных функций нам читал (в элитарной Высшей Нормальной Школе)
знаменитый профессор Анри Картан, и там римановых поверхностей не было!" - сказал
мне председатель. И добавил: "Если я и выучился римановым поверхностям, то
только двадцать лет спустя, когда они мне понадобились для работы (в
финансовой математике). Так что незнакомство с ними - отнюдь не недостаток
кандидата!"
В Московском университете такой невежда не смог бы окончить третий курс
механико-математического факультета... Замечу, что все перечисленные выше
невежды получили (у всех, кроме меня) самые хорошие оценки. Напротив, был почти
единодушно отвергнут единственный, на мой взгляд, достойный кандидат. Он
открыл (при помощи «базисов Грёбнера» и компьютерной алгебры) несколько
десятков новых, вполне интегрируемых систем гамильтоновых уравнений математической
физики (получив заодно, но не включив в список новых, и знаменитые уравнения
Кортевега де Фриза, Сайн-Гордон и тому подобное).
В качестве своего проекта на будущее кандидат предложил также новый
компьютерный метод моделирования лечения диабета. На мой вопрос об оценке его
метода врачами он ответил совершенно разумно: "Метод сейчас проходит апробацию в
таких-то центрах и больницах, и через полгода они дадут свои заключения,
сравнив результаты с другими методами и с контрольными группами больных, а
пока эта экспертиза не проведена и есть только лишь предварительные оценки,
правда, хорошие".
Отвергли его с таким объяснением: «На каждой странице его диссертации
упомянуты либо группы Ли, либо алгебры Ли, а у нас этого никто не понимает, так
что он нашему коллективу совершенно не подойдет». Правда, так можно было бы
отвергнуть и меня, и всех моих учеников, но некоторые коллеги думают, что
причина отклонения была иной: в отличие от всех предыдущих кандидатов, этот
не был французом.
Вся описанная картина наводит на грустные мысли о будущем французской
науки , в частности математики...»
Грустные мысли академика вполне обоснованны. Посмотрите, как руководит
наукой новое поколение ученых-зубрил, на какие исследования они выделяют деньги
(тот же источник):
«Национальный Комитет Франции по Науке склонялся к тому, чтобы новые
научные исследования вовсе не финансировать, а потратить предоставляемые
Парламентом для развития науки деньги на закупку уже готовых американских
рецептов . Я резко выступил против этой самоубийственной политики и добился все же
хотя бы некоторого субсидирования новых исследований. Трудность вызвал,
однако , дележ денег. Недостойными субсидирования были последовательно признаны
голосованием (в течение пятичасового заседания) медицина, атомная энергетика,
химия полимеров, вирусология, генетика, экология, охрана окружающей среды,
захоронение радиоактивных отходов и многое другое. В конце концов, все же
выбрали три «науки», якобы заслуживающие финансирования... Вот эти три «науки»:
1) СПИД; 2) психоанализ; 3) сложная отрасль фармацевтической химии, научное
название которой я воспроизвести не в силах, но которая занимается
разработкой психотропных препаратов, подобных лакримогенному газу, превращающих
восставшую толпу в послушное стадо.
Так что теперь Франция спасена!»
Любимого читателя, наверное, уже достала эта Франция и всякие непонятные
математики. Сочувствую. Возвращаемся обратно в Америку, там очень весело...
Враг
государства^
Пару-тройку лет назад судьба меня свела с одним интересным дядечкой.
Наверное, специалисты в области психических патологий заинтересовались бы этим
человеком: есть поводы - чрезмерная болтливость (просто неостановимый поток
сознания), вязкое мышление, правдоискательство, занудство...
Не будем, однако, ставить диагнозы. Наше дело - посмотреть на историю жизни
и борьбы этого правдоискателя. Итак, Юрий Милославский против Соединенных
Штатов Америки. . .
Когда-то Юрий Павлович окончил Саратовский университет, где хорошо выучился
на физика. Его специальность - звуковая аппаратура и звуковоспроизведение. На
этой ниве Милославский достиг немалых высот. Многие знают, например, что звук
древней ламповой аппаратуры чище и качественнее, чем звук аппаратуры более
прогрессивной, транзисторной. Поэтому редкие фирмы, выпускающие аппаратуру
сверхвысокого класса, делают ее именно на лампах. (Кстати, лампы закупают в
России, со списанных МИГ-25, поскольку радиоламповая школа России по праву
считается лучшей в мире.) Так вот, феномен транзисторного звука известен
давно , но теоретического объяснения до сих пор не получил. То есть гипотезы
существуют разные, но общепризнанной теорией ни одна из них пока не стала.
Автором наиболее правдоподобной гипотезы, грозящей перерасти в теорию, является
наш саратовский знакомец Милославский.
Мировой известности в узких кругах наш герой добился довольно быстро,
научные статьи молодого советского (тогда еще) специалиста с удовольствием
печатали зарубежные специализированные журналы, бесконечно радуя автора и вселяя
в его душу оптимизм. А через какое-то время Милославский уехал на Запад не
только душой, но и телом, поскольку Саратов конца 1980-х представлялся ему
градом обреченным - мрачным, серым, заставленным сплошными военными заводами.
В США молодой ученый с прежним пылом занялся наукой. А поскольку по натуре
он разоблачитель, то весь свой пыл обратил на одну завиральную идею,
блуждающую в научных кругах США. Очень возмущала Милославского теория переходных
интермодуляционных искажений, которые возникают якобы из-за общей обратной
связи в усилителе:
- Это же смешно! Глупейшая теория! Я решил ее «уволить». Глупые теории
нужно периодически «увольнять» из науки. Это я и принялся делать... Американская
наука, кстати говоря, во многом мифологична. Там масса шарлатанов, которые
кормятся, задуривая мозги спонсорам. Особенно это характерно для
нефундаментальной науки. Хотя и в фундаментальной бывают аховые случаи. Достаточно
вспомнить скандальную историю с «колд фьюжн» - холодным ядерным синтезом.
Американцы якобы его открыли, раструбили на весь мир. А потом мыльный пузырь
лопнул. Позорище... Или вспомним, как американские ученые нагло присвоили
себе открытие вируса СПИДа, который впервые выделили французы и послали в США
для перепроверки. Тоже был мировой скандал, Рейгану пришлось вмешиваться... Я
лично знаю одну профессоршу, которая всерьез носилась с идеей, что цифровая
запись звука, пришедшая на смену аналоговой, очень плохо влияет на мозги!
Лекции читала, ездила... Поразительный бред!
При всем при этом американцы - страшные снобы. Я бы даже сказал -
шовинисты. По приезде в Штаты я вступил в Акустикл Инжиниринг Сосайети - научное
общество ученых-электроакустиков. И довольно скоро столкнулся с тем, что в
статьях, которые я готовил для их научного журнала, мне запретили ссылаться
на работы неамериканцев!
Прямо так и было сказано прямым текстом: «Ты теперь живешь здесь и должен
ссылаться только на американских авторов».
- У них сейчас период борьбы с космополитизмом, надо полагать. И с прекло-
нением перед Востоком...
- Это особенно ярко проявляется в патентном деле. В Америке я был знаком с
одним патентным лоером (адвокатом), который был последним аспирантом у
Эйнштейна. В его офисе до сих пор работает много русских... Заходит к ним в офис
американец и со свойственной американцам наивностью просит выдать ему патент
- на какое-то там изобретение в области энергетики, связанное с тепловыми
электростанциями. Его спрашивают: а ты делал проверку на патентную чистоту -
патентный поиск? Да, отвечает, делал - на английском и даже на японском. «А
на русском делал?» - «Ой, да чего на русском делать! Откуда там...» У
американцев к России вообще такое плебейское высокомерие.
Тогда наши русские в патентном офисе начинают за американца делать
патентный поиск на русском языке. И выясняется, что в Советской России об этом
писали еще в тридцатые годы!.. Никакой патент американец не получил. Но это
исключение, очень часто американские патентные бюро просто не проводят
патентный поиск на русском языке. И если бы сейчас в России нашлась мощная команда,
которая прошерстила бы американские патенты, то обнаружилось бы, что огромная
их доля просто недействительна! На этом, кстати, можно было бы неплохо
заработать. . . Я, например, лично знаю одного профессора из «Белл Системе»,
который запатентовал в Америке гнездовую обратную связь. Да у нас в учебнике
Сытина об этом написано давным-давно!
Или вот вам пример американского провинциализма. Идет в Коламбиа-юниверсити
небольшой симпозиум. Довольный американец рассказывает, что он открыл в
математике такие-то и такие-то интересные вещи. Встает один русский математик и
говорит: «Позвольте, да это же давно сделал Гильфант - знаменитый русский
математик ! И сделал на более высоком уровне!..» Дремучесть американцев просто
бесподобна!..
В общем, я начал конфликтовать с теми устоявшимися научными взглядами,
которые существовали в Америке в моей области знания. И тогда на меня спустили
всех собак... Ведь наука в Америке - это бизнес. А если вы начинаете
конфликтовать с крупным бизнесом, к делу тут же подключается ФБР, потому что большой
бизнес - это налоги, на которые существует правительство и то же ФБР... И
мешать бизнесу в США - наживать геморрой на собственную задницу. Например,
врачи, которые имеют лицензию, но не лечат лекарствами, произведенными
фармацевтическими корпорациями Америки, теряют лицензии и садятся в тюрьму. Таких
случаев полно.
Вот пример. Некий Чарлз Пиксли прослышал про вещество «714Х» - это
гомеопатическая камфора, которая вроде бы улучшает состояние больных раком. В США
это вещество не продается, но продается в Канаде. Чарлз и его жена стали
принимать и пропагандировать «714Х». В 1995 году про это прознало FDA -
Федеральное управление по контролю пищевых продуктов и лекарственных препаратов.
Пиксли получил 19 лет тюрьмы.
Или случай со Станиславом Бурзынским, врачом польского происхождения. Он
приехал в «свободную страну» с 20 долларами в кармане. Быстро поднялся, стал
одним из руководителей Медицинского колледжа в Хьюстоне. Бурзынский открыл
собственный метод лечения. За 18 лет он вылечил 2800 больных. А в 1985 году и
на него поступил донос. Агенты FDA конфисковали у доктора все медицинские
документы, а самому Бурзынскому вскоре было предъявлено обвинение в
мошенничестве по 75 (!) разным статьям. Сотни пациентов организовали пикет перед залом
суда с плакатами «Свободу доктору!» и «Мы умираем без него!».
Другой доктор - Брюс Халстед - был лишен медицинской лицензии, обвинен по
28 статьям и приговорен к тюремному заключению. За что? Он прописывал
пациентам натуральные средства от рака вместо химических таблеток фармацевтических
компаний. Причем Халстед - не просто доктор, это известный ученый, у него
множество книг и сотни статей по медицине. Позже Халстед написал: «Я глубоко
убежден в том, что американская система здравоохранения находится на пути к
катастрофе, как экономической, так и терапевтической... В нашей стране
сформировалась опасная терапевтическая система ценностей, согласно которой
пациенту лучше умереть в соответствии с ортодоксальными представлениями, нежели
выжить благодаря неортодоксальным методам лечения».
А причина только в том, что все эти врачи задели интересы фармацевтической
мафии. Лекарства в Америке, как известно, стоят дорого, в тысячи раз выше
себестоимости. Это выгодно и корпорациям, и правительству, потому что чем
больше цена, тем больше собранные налоги. Поэтому, как только вы начинаете лечить
травами какими-нибудь, включается государственная машина подавления, приходят
и арестовывают профессоров...
- Я недавно читал интервью Олега Девитьярова - бывшего одесского врача,
который сейчас работает врачом в Америке. Он очень хвалил американскую
медицину, очень ругал нищенский «совок», но меня поразила одна его фраза: «Если в
Америке больной принесет в госпиталь свои лекарства, его просто арестуют».
- А вот вам совершенно потрясающая история миссис Дике. У нее был диагноз
«неизлечимый рак брюшной полости». Пациентке было проведено 9 курсов
химиотерапии и 90 сеансов радиотерапии. Ничто не помогло. Врачи обещали ей месяц
жизни. Она даже не могла встать с постели. Муж готовился к похоронам, когда
узнал о некоей смеси японских трав, из которой заваривают целебный чай. Эта
смесь трав помогла многим больным раком. Дике стала пить этот чай, через 9
дней смогла встать с кровати, еще через несколько дней начала сама ходить в
магазин, делать уборку в доме. Короче, дело пошло на поправку. И черт дернул
ее мужа ляпнуть друзьям про этот замечательный чай! Тут же кто-то донес, что
госпожа Дике занимается самолечением, а ее муж имеет наглость рассказывать
людям про такой чудесный чай. Немедленно генеральный прокурор Лос-
Анджелесского округа подписал ордер на обыск, в доме Диксов были изъяты все
запасы этих трав. Муж умолял не забирать весь чай, потому что без него жена
умрет. Но забрали все. Через несколько дней после суда над мужем миссис Дике
умерла3.
Не так давно в американской тюрьме за собственное изобретение сидел один
чех - Петр Таборски... Один университет вел какие-то там исследования по
очистке воды. Ничего не вышло, исследования были закрыты. А Таборски работал в
этом университете простым лаборантом за 8 долларов в час. Он не оставил идею
и стал работать над ней самостоятельно. И решил проблему! Его открытие сулило
миллионы. Таборски спросил руководство, какая его доля. Ему ответили, что
никакая, потому что открытие принадлежит университету, ибо сделано Таборски в
рабочее время. Тогда Петр забрал свои тетради с записями и ушел. Руководство
университета сообщило в полицию и обвинило Таборски в краже... собственных
тетрадей. Короче говоря, в результате чех получил приговор - несколько лет
тюрьмы, а после освобождения - нахождение под надзором полиции в течение 15
лет! Кстати, в тюрьме он сидел в кандалах: очень опасный изобретатель!
- Странно, как вы уцелели в этой ужасной Америке с вашим правдоискательским
характером.
- Я приехал в Америку, как этот чех, - с чистой душой. Хотел воплотить в
жизнь свои идеи в области оптимизированных звуковых усилителей и
предусилителей. Поэтому и повел борьбу с лженаучными теориями, которые царили в
американском акустическом обществе. Дело в том, что западные специалисты, в
отличие от наших, очень узкие специалисты. В этом их слабость. Они не знают
фундаментальных работ, не знают смежных областей, в том числе в области
психоакустики. Поэтому русским там лафа, наши ученые очень хорошо образованы.
Но! . .
3 Улучшение самочувствия - еще не значит, что раковая опухоль рассосалась.
Но если вы начинаете разоблачать либо американские незаконные патенты, либо
их очередные безграмотные теории, вам тут же вешают ярлык траблмейкера
(делатель проблем), и вы становитесь абсолютно не своим человеком. Вас перестают
публиковать и вообще вышибают из профессионального сообщества. Потому что
своим правдоискательством вы мешаете людям жить. Ибо вы некорректны.
Они же все там трясутся за свои места. Потому что чувствуют свою
несостоятельность. .. Мой знакомый русский профессор - я не буду называть его фамилию,
он занимался в России оборонными технологиями, изучал распространение звука
под водой и бежал в Америку в начале 1980-х прямо с корабля, из какой-то
экспедиции , а в России по его поводу даже вынесен приговор... так вот, даже он,
любитель Америки, говорит, что русский дипломник на голову выше американского
профессора. Почему так получается? Система образования порочна.
Вот у нас на российских физфаках самый сложный из обязательных предметов -
математическая физика. Когда я учился, все 350 человек ходили на этот
предмет , учили, сдавали экзамены, мучились. Но учились... В Америке на
математическую физику записалось только три человека - американец, китаец и русский -
мой сын. Американца после первой лекции как ветром сдуло, и экзамены сдавали
китаец и русский.
- Что значит «записались»?
- А там свободное посещение, масса предметов не являются обязательными.
Дикость какая-то. Как можно студенту дать самому выбирать себе предметы, если
он пока не является специалистом и не знает, что ему нужно, а что нет.
Доходит до курьезов. Недавно у моих приятелей-физиков дочка поступила в
университет. И выбрала себе для посещения два главных предмета - африканские
танцы и африканская вышивка. А между прочим, оплата за обучение в этом
университете - 40 000 долларов в год. Родители в ужасе. За что они платят такие
деньги?
Поэтому когда я нахожу в работах американцев чудовищные ошибки, я уже не
удивляюсь. Неопределенные интегралы они вычисляют численным методом! Синус
нуля у них равен единице!.. Я обо всем этом говорил на международном
конгрессе . Потом ко мне этот разбитый мною профессор подходил и удивлялся: «Ты же не
математик, а физик, как ты умудрился взять интеграл?» Я говорю: «Да вот так,
изловчился».
В общем, после того как я публично «уволил» две шарлатанские теории, на
которых кормились профессора Электроакустического общества, мне в Америке
объявили войну...
Началось с того, что я написал и отослал очередную разгромную статью в
журнал. По уставу общества они должны были мою статью опубликовать. Они не
опубликовали. Мне пришлось громить их в других изданиях. И тогда эти «профессора»
стукнули в ФБР, что я хочу лишить Америку господства в области
электроакустики . Политику стали шить.
И пошло по нарастающей. Иду я себе на открытую научную конференцию, которая
должна была состояться на седьмом этаже одного здания... А они наняли
отставного полицейского - детину двухметрового роста, который в вестибюле на первом
этаже бросился на меня и стал трясти за грудки. Рассчитывал, что спровоцирует
меня на драку. Не спровоцировал, конечно, я всегда хорошо контролирую себя.
Кончилось тем, что они вызвали полицию, которая меня арестовала и заключила
на 3 часа в тюрьму.
- Это не тюрьма, друг мой. Это обезьянник...
- Возможно. Продержали в камере с какими-то наркоманами... Мне предъявили
обвинение в незаконном пересечении границы частной территории и вручили
повестку в суд. Чудовищный абсурд, потому что дело происходило, как я уже сказал,
в вестибюле общественного здания. Надо сказать, тогда я еще верил во все эти
декларируемые американские свободы и так называемую справедливость. Глаза у
меня открывались постепенно.
Забегая вперед, скажу, что возбуждение уголовного дела против неугодных
людей в Америке - это стандартный прием. На пустом месте фабрикуют дело. Потом
люди отмываются, нанимают лоеров, платят им по 200—500 долларов в час, часто
выигрывают дело, но... остаются без денег. А иногда и без дома, и без машины
- с голой правдой в кармане. Все нажитое уходит на адвокатов.
Итак, я нанял лоера за 200 долларов в час. Приходим с ним в суд - нет
документов . «Пошли искать, - говорит мне как дурачку мой лоер. - Наверное, они
случайно попали в другой офис». И вальяжно идет, не торопится. А время
тикает. 15 минут - 50 долларов. Пришли, искали-искали - нет документов.
Вернулись. «Наверное, плохо искали, - снова говорит мне лоер. - Пойдем еще
поищем». Снова идем, неспешно так. А я же не могу ему сказать: «Шевели ногами
быстрее, скотина!..» Приходим, лоер с кем-то там шепчется непонятно о чем...
И еще я заметил странное пересечение взглядов моего лоера и лоера
противоположной стороны. Тогда не придал этому значения...
Наконец, нашли документы. Приходим на суд. Смотрю, подбегает какой-то
клерк, и мой лоер тоже что-то ему шепчет. После этого мы сидим, а нас все не
вызывают и не вызывают. Потом уже я узнал, что между судейскими и лоером
бывает такой сговор: лоер платит какие-то небольшие деньги клерку и тот обещает
вызвать его подзащитного последним. Лоеру это выгодно: восемь часов просидел
- 1600 долларов в кармане.
Иногда лоеры затягивают процесс до тех пор, пока у клиента все деньги не
кончатся. После чего вас просто бросают. Эти адвокаты платят судьям, клеркам,
сговариваются с лоерами противоположной стороны и тянут, тянут, тянут... Есть
такой анекдот в Америке. Молодой лоер хвастается старому: «Я только что
выиграл такое дело!» - «Ну и дурак! На этом деле ты мог бы всю жизнь кормиться!»
Короче говоря, после трех затяжек и переносов дела, после того как я отдал
этому лоеру несколько тысяч долларов, я понял, что все, баста. И сделал то,
чего никогда не сделает ни один американец ввиду полнейшей своей
инфантильности - уволил лоера, взял книгу законов и стал читать. Решил вести дело сам.
И добился того, что судья решила, что все, что со мной произошло, было
незаконно . Но при этом никакого определения она не написала, ничего мне на руки
не выдала, а все бумаги этого дела подшила в папку, и больше я их не видел.
Это был уже какой-то театр абсурда. По закону человеку обязаны выдать все его
бумаги. Но, видно, за время судебного рассмотрения в моем деле накопилось
столько передергиваний, вранья и противоречий, что его мне не выдали и не
выдают до сих пор.
И тогда я набрался злости и решил добиться справедливости. Нашел в
библиотеке федерального суда Манхэттена книгу одного профессора «Как самому подать
в федеральный суд». Изучил ее... Забегая вперед, скажу, что теперь эта книга
- секретный документ, ее никому не выдают.
- То есть как?
- Ну, я потом попробовал ее взять еще раз, но не нашел в каталоге, изъяли.
Спросил знакомую девочку из библиотеки, в чем дело, она подтвердила, что
книга изъята из свободной выдачи. Дело в том, что американские суды очень не
любят дел «pro се», то есть поданных гражданами без помощи адвокатов. Потому
как вся судебная система Америки построена на том, чтобы дать заработать
адвокатам .
А уже через институт лоеров идут взятки судьям, клеркам и так далее. Судьи
страшно не любят, когда человек ведет дело «pro се». Даже несмотря на то, что
таких дел в Америке ультраничтожное количество... И еще один важный момент,
почему судьи ненавидят дела «pro се». Человек, который ведет дело
самостоятельно, неуправляем. А любой лоер очень даже управляем - через коллегию
адвокатов, например. Если в федеральном деле, связанном с госбезопасностью, про-
курорам справиться с лоером не удается, его просто убирают из дела через
коллегию адвокатов за какую-нибудь мифическую «неэтичность».
. . .Короче говоря, я пишу в федеральный суд - подаю иск на Нью-Йорк и на
Электроакустическое общество по поводу нарушения моих гражданских прав,
фабрикации обвинений, незаконного ареста. В результате после длительных
проволочек мне прислали формальную отписку, а иск к рассмотрению не приняли. Такое
ощущение, что даже моих бумаг не читали... Ах, так?
Тогда я написал генеральному прокурору жалобу на судью. По местным меркам
это наглость! Ни один лоер, хотя закону это не противоречит, против судьи
никогда не пойдет. Если он начнет писать кляузы на судью, больше ему не дадут
выиграть ни одного дела.
Кстати, нужно заметить, что американские лоеры очень неохотно берутся за
политические дела - в которых замешаны ФБР, государственная безопасность. ..
Когда я еще искал себе адвоката и ходил по лоерам, мне один честно сказал:
вот если бы у тебя по чьей-то вине был сломан палец, я с точностью до
нескольких сотен долларов могу сказать, сколько ты получишь, а тут просто не
дадут выиграть...
Нет, какое-то правосудие в Америке, конечно, возможно, если это громкие
дела, получившие огласку. А в обычной практике судьи хамят, опаздывают на
заседания, воруют документы из дела. Воровство судьями документов вообще стандарт
судейского поведения в США. Рассчитано все на то, что вот судья какой-то
документ украл, а ты потом годами, десятилетиями добивайся справедливости. Как-
то мне попались в газете слова певицы Аиды Ведищевой, я их даже записал:
«Когда я разводилась со своим американским мужем, на моей стороне была правда, а
на его стороне были деньги. У меня было 25 юристов, которые раздели меня до
нитки. Я проиграла. Я не судилась за деньги. Я только хотела узнать, на каком
этапе можно добиться правды в США, все ли здесь значат деньги. И после того
как у меня прямо в зале суда пропали документы, я многое поняла».
Многие процессы в Америке идут десятками лет. Например, процесс об
авторстве интегральной схемы шел 40 лет и только недавно кончился. Поколения лоеров
на нем жили!.. Дело родственников убитого Мартина Лютера Кинга против
правительства идет почти с тех пор, как убили Кинга, а это произошло в 1960-х
годах. И только сейчас правительство признало - да, возможно, был сговор. Еще
через 40 лет, глядишь, выплатят родственникам компенсацию...
Вести такие процессы могут только миллионеры, как вы понимаете. Потому что
их ведение стоит десятки миллионов долларов. Обычные люди предпочитают
махнуть рукой и не добиваться правды. На которую просто нет денег.
В России законы и вся процессуальная система, между прочим, на порядки
лучше. Даже в тоталитарном СССР я выиграл более 10 исков против Минсвязи, хотя к
судье приходили «мальчики», как она говорила, из КГБ. Мне грозили психушкой,
как водится. Но я суды все-таки выигрывал, потому что был прав! И «мальчики»
ничего не смогли сделать...
Ладно, вернемся к моему делу. Сейчас я подал иск в Верховный суд Америки.
Это, чтобы вы знали, очень не просто. Вот видите у меня брошюра толстенькая?
Это мой иск в Верховный суд. Иск в Верховный суд подается в 40 экземплярах и
строго по определенным требованиям - ширина полей, величина отступов и так
далее. Если ты в ширине полей ошибся - иск не считается поданным. Цена такой
книжки, если бы я делал ее с помощью адвоката, 50 000 долларов.
Я как-то прикинул - вся моя многолетняя судебная переписка обычному
американцу , нанявшему лоеров, стоила бы 6 миллионов долларов. А скорее всего, все
обошлось бы дороже, потому что американские лоеры, как правило, нарочно
запутывают дело, а за страницу текста иска иногда берут по 500 долларов. Сейчас
американские суды даже ввели какие-то ограничения на подаваемые судебные
документы - не больше стольких-то страниц - поскольку судьи просто тонут в этой
лоерской галиматье, ведь лоерам нужен максимальный объем написанных страниц,
чтобы побольше состричь с клиента...
В общем, моя борьба с Америкой не закончена. А сдаваться я не собираюсь.
Вот такой вот он, этот Милославский, - человек обиженный. То ли
сумасшедший, то ли святой...
Пена на
горизонте
Выше я писал, что, по счастью, цунами всеобщей дебилизации образования еще
не докатилось до России. Но пенные гребни уже видны на горизонте. Всего
десять минут пошатавшись по сетевым форумам лучших московских вузов, я уже
нашел две тревожные студенческие реплики.
Реплика первая:
«На экзамене по атомной физике (физфак, 3-й курс!) не все могут объяснить,
из чего состоит атом водорода. И некоторыми «господами» с форума этот вопрос,
видимо, считается предъявлением завышенных требований...»
Реплика вторая:
«Пара вводных слов. У нас в Бауманском есть такая штука - "рубежный
контроль " . В середине семестра студенты в форме мини-экзамена сдают то, что у
них за полсеместра было на лекциях-семинарах, преподавателям лабораторных...
Я провел «соцопрос» в немалом числе групп на тему "сколько электронов,
протонов и нейтронов в альфа-, бета- и гамма-частице, атоме водорода и атоме
гелия" . Увы, листик со статистикой у меня куда-то заховался, точные цифры не
приведу, но. . . если верить студентам МГТУ, нейтрон в атоме водорода есть в
80—90 % случаев. А рекорд по количеству е+p+n принадлежит гамма-частице - там
типа всего по 6!!! Встречалось, впрочем, мнение, что всего лишь по 4. Атом
гелия у них содержит два протона (и все) . . . Ну и так далее. А вы говорите,
уровень...»
Хорошо, что я недолго просидел в Интернете, иначе совсем расстроился бы. Да
и как не расстроиться, если у нас в стране намечается реформа образования -
по западному образцу. Чтоб было «как в цивилизованном мире». Тестовые системы
сдачи экзаменов (то есть вместо сути вопроса будут спрашивать второстепенные
и формальные вещи). Облегчение программы...
Я вам скажу, что это за «облегчение». Несколько годков тому назад Минобраз
России выпустил аж в двух томах свой проект Стандартов общего образования.
Немало, видно, люди потрудились. Самое примечательное в этом двухтомнике -
список тем, знания которых требовать с учеников будет уже не нужно.
Чтобы не иссушать книгу, и без того перегруженную цитатами, я вкратце
перечислю лишь некоторые вещи, которых не будет знать поколение наших детей и
внуков.
В Обществоведении и Истории не будут затрагиваться при обучении следующие
темы:
инфляция;
прибыль;
валюта;
ценные бумаги;
многопартийность;
гарантии прав и свобод;
правоохранительные органы;
деньги и другие ценные бумаги;
формы государственно-территориального устройства Российской Федерации;
Ермак и присоединение Сибири;
внешняя политика России (XVII, XVIII, XIX и XX веков);
Конфуций и Будда;
Цицерон и Цезарь;
Жанна д!Арк и Робин Гуд;
физические и юридические лица;
правовой статус человека в демократическом правовом государстве;
разделение властей;
судебная система;
самодержавие, православие и народность (теория Уварова);
народы России;
христианский и исламский мир;
Людовик XIV;
Лютер ;
Бисмарк;
Государственная Дума;
безработица;
суверенитет;
фондовый рынок (биржа);
доходы государства.
В Физике, Биологии, Химии, Географии не будут изучаться следующие темы:
строение атомов;
понятие дальнодействия;
устройство глаза человека;
соотношение неопределенностей квантовой механики;
фундаментальные взаимодействия;
звездное небо;
Солнце как одна из звезд;
клеточное строение организмов;
рефлексы;
генетика;
происхождение жизни на Земле;
эволюция живого мира;
теории Коперника, Галилея и Джордано Бруно;
теории Менделеева, Ломоносова, Бутлерова;
заслуги Пастера и Коха;
натрий, кальций, углерод и азот (их роль в обмене веществ);
нефть;
полимеры.
Из Математики образовательная цензура планирует изъять:
необходимость и достаточность;
синусы углов в 30°, 45°, 60°;
построение биссектрисы угла; деление отрезка на равные части; измерение
величины угла; понятие длины отрезка; площадь сектора;
простейшие тригонометрические неравенства; равенства многочленов и их
корни; превращение простых дробей в десятичные (здравствуй, Америка!).
Как приятно сознавать, что Россия идет в русле общецивилизационных
тенденций!
Какое счастье настанет, когда наши дети будут учить таблицу умножения аж до
5 класса, как в Канаде!
Кстати, Геометрию наше славное Министерство образования вообще хотело
упразднить . Всю. Зато этим славным министерством планируется ввести Закон Божий
(здравствуй, Средневековье!).
Мотивируя кастрацию учебных курсов, министр образования России сказал, что
лично он понятия не имеет о кровеносной системе ланцетника (зоология), а до
министра дослужился, - значит, и школьникам знать этого не обязательно. Вам
это не напоминает того самого прибабахнутого американского сенатора?..
В общем-то, ситуация настолько вопиющая, что остается только иронизировать.
Как это сделал Михаил Задорнов в одной из московских газет. Задорнов -
человек, близко связанный с Прибалтикой, и потому имеет возможность сравнивать
две образовательные системы - нашу, пока еще советскую, и прибалтийскую,
постсоветскую:
«После развала Советского Союза стало ясно, что советская система
образования во многом была лучше западной. И если порой она уступала в
профессиональной подготовке, то с точки зрения общего образования была гораздо
широкомасштабней. .. Лично я полжизни комплексовал из-за того, что считал себя недооб-
разованным, а теперь люди, получившие образование по западной системе,
воспринимают меня чуть ли не как ходячую энциклопедию!..
Сильнее всего процесс массовой дебилизации заметен в Латвии, Литве, Эстонии
- они раньше, чем Россия, перешли на западную форму образования. Захожу в
книжный магазин в Юрмале и слышу, как покупатель спрашивает книгу "Трое в
лодке (не считая собаки)". А молодой продавец на голубом глазу отвечает, что
по собаководству ничего нет...
А откуда пошло повальное тестирование вместо экзаменов? Подумать только -
сейчас в школах стали сдавать экзамен по литературе на компьютере!..
Тестируют по вопросам: "Конечная станция следования поезда, под который бросилась
Анна Каренина?" Они бы еще спросили, под вагон какого номера!..
Мой знакомый компьютерщик, который работает в Денвере, рассказал такой
случай. Он решил прикольнуться и спросил у американского профессора: сколько
будет два плюс два умножить на два? Тот отвечает - восемь, хотя на самом деле
шесть, ведь из учебника начальной школы известно, что сначала проводится
умножение. У них начался долгий спор, наконец, американец не выдержал и
предложил : давай проверим на калькуляторе! У него получилось восемь. Наш
спрашивает: а вы чему больше верите, калькулятору или компьютеру? Тот отвечает:
конечно, компьютеру! Для американцев есть две святые вещи - компьютер и
психоаналитик . Профессору в этой ситуации потребовалось и то и другое... Завели
данные в компьютер, получили ответ - шесть. У американца было ощущение, что
на небесах изменили таблицу умножения, а его не предупредили...
Как-то в Риге, где образование падает сумасшедшими темпами, где идет борьба
с русским языком, я замутил такое дело: дал объявление в местной газете, что
всем подросткам от 12 до 17 лет, которые прочитают "Фрегат Паллада"
Гончарова, выплачу по 10 долларов... Я договорился с местной учительницей, чтобы
вместе проверить, прочитали ли ребята книгу, ей тоже премию пообещал. И вот
через две недели (за этот срок надо было прочесть книгу, иначе у меня на всех
«бабок» бы не хватило!) мы собрались в редакции газеты, и учительница,
молодая девчонка, начала задавать детям вопросы по принятой в Латвии западной
системе тестирования (курсив мой. - А. К). Вопросы типа «какой длины была
палуба фрегата?» или «как звали боцмана?». Вижу, отвечают со скрипом, ну не
помнят они! Спрашиваю девочку лет тринадцати: а вот где бы тебе хотелось
побывать? У нее глаза сразу загорелись: в Кейптауне! Говорю: а я там был! Она
еще больше воодушевилась: ой, а Столовую гору видели? И все включились в
разговор , и стало ясно без всяких тестов, что книгу они прочитали...»
Пока еще живы профессора старой школы, цивилизация держится. Но и в голимой
Франции, и в идиотской Америке их остается все меньше. Вымирают мастодонты.
Мне совсем недавно жаловался академик Велихов, который тянет термоядерную
программу и представляет Россию в международном термоядерном проекте ИТЭР...
Термояд - стратегическая программа человечества. Это наше будущее,
практически неиссякаемый источник энергии на тысячи лет вперед. Что особенно важно в
условиях перманентного энергетического кризиса и войн за нефть, которая на
сегодня - главный энергоисточник цивилизации. Источник, вызывающий войны, пе-
редел мира, вскармливающий арабский терроризм...
- Главное нам сейчас - успеть, - после долгой беседы сказал на прощание
Велихов, когда мы уже расставались у дверей и жали друг другу руки. - Потому
что одни старики типа меня в науке остались. За нашими плечами - уже
никого. . .
Фридман о
ментальности
американцев
Если модернизация образования в России по западному образцу завершится
успехом, у нас в стране будет существовать совершенно другой человеческий пси-
хотип. Похожий на homoamerikanus. Какой жизнью живут человеко-единицы,
прошедшие через мясорубку американской системы среднего образования? Каково их
мироощущение? Пусть нам об этом расскажет отважный борец с американской деби-
лократией Виктор Фридман.
«Одним из важнейших принципов, на которых построена Конституция США,
является ответственность. Конституция предполагает, что человек должен отвечать
за последствия своих действий, сам исправлять свои ошибки, сам расплачиваться
за свою неаккуратность, добиваться успехов в жизни исключительно собственными
усилиями. Только в этом случае общество может претендовать на свободу. Увы, в
сегодняшней Америке люди предпочитают снимать с себя всякую ответственность
за свои действия и предоставляют эту прерогативу другим людям или попросту
государству, которое, в свою очередь, делает это посредством
налогоплательщиков, то есть опять же других людей. Получается, что общество отвечает за
ошибки других. Это выражается как во всевозможных законах, так и в абсурдных
судебных процессах.
Что касается судебных процессов, то здесь ситуация еще более плачевная.
Можно сколько угодно издеваться над предупреждениями на различных товарах.
Обычная лестница-стремянка имеет едва ли не на каждой ступеньке
предупреждения, подтвержденные соответствующими рисунками, о том, что нельзя на ней
прыгать или танцевать.
Пачка замороженных равиоли имеет предупреждение крупными красными буквами о
том, что "после кипячения равиоли будут горячими". Детский надувной резиновый
мячик имеет надпись на восьми (!) языках о том, что нельзя делать с этим
мячиком и в каких целях его запрещено использовать. Пакетик с арахисом, который
предлагают пассажирам авиалинии, имеет инструкции по эксплуатации: «Откройте
пакет, ешьте орехи». Продолжать этот список можно бесконечно. Однако пишутся
эти абсурдные предупреждения не столько из-за того, что американцы такие
тупые, сколько для предотвращения возможного судебного иска. Например, родители
оставили ребенка одного в бассейне с резиновым мячиком, а ребенок взял и
утонул. На вопрос «кто виноват?» ответ может быть только один: безответственные
родители! Однако в Америке виноватым может быть на выбор: изготовитель мячика
- за то, что не предупредил о возможности несчастного случая; хозяин бассейна
- за то, что его бассейн оказался слишком глубоким; друзья родителей - за то,
что не вовремя отвлекли, да и вообще кто угодно, но только не сами родители!
Если кто-то, открыв пакетик с арахисом, начнет засовывать орехи себе в уши и
занесет инфекцию, то виноватыми в этом могут оказаться либо авиалиния, либо
изготовитель орехов - за то, что не предупредили! Все это было бы смешно,
если бы не было так грустно. Подобные иски в большинстве случаев
удовлетворяются очень быстро, особенно если дело возбуждено против крупной компании. Ведь
такой компании проще заплатить мизерную по ее меркам сумму в несколько
десятков тысяч долларов, чтобы от нее отстали, чем идти через весь процесс,
трепать себе нервы и терять время, все равно потратив почти те же самые деньги
на адвокатов. Выгода для всех сторон очевидная - на этих исках наживаются и
«пострадавшие», и адвокаты, и судьи.
Вот еще несколько очень ярких и показательных примеров.
Владелец одной небольшой фирмы в Калифорнии в честь успешного завершения
финансового года устроил у себя дома праздник для своих служащих. Шампанское,
как и полагается, лилось рекою, из всех окон раздавалась музыка, и веселье
отдавалось звонким смехом. Особенно весело было парочке, которая,
переусердствовав в области принятия шампанского, уединилась в одной из комнат, где и
забылась в любовных утехах. В результате женщина забеременела, а виноватым в
этом оказался не кто иной, как хозяин дома, - за то, что сервировал спиртное,
благодаря которому голубки якобы не смогли себя контролировать. Парочка
подала на него в суд и успешно выиграла дело: несчастный хозяин дома платит
алименты на ребенка, к которому не имеет абсолютно никакого отношения. Хотя
здесь впору всерьез поставить под сомнение умственные способности присяжных,
вынесших такое решение.
. . .В том, что 37-летняя женщина из штата Кентукки поленилась прочитать
инструкции к противозачаточному гелю, чуть не оказался виноват не кто иной, как
изготовитель препарата. Забеременев, несчастная решила, что гель не помог.
Более того, каждое использование этого геля вызывало у нее боли в животе и
расстройство желудка. Однако это дело не успело даже попасть на стол к судье,
потому что во время предварительного расследования выяснилось, что женщина
намазывала этот гель на хлеб и употребляла в пищу как фруктовое желе (по-
английски слова gel и jelly звучат очень схоже, но gel означает гель, a jelly
- желе).
Государство всячески подыгрывает такому проявлению безответственности,
недвусмысленно давая гражданам понять, что они слишком безответственны и глупы,
чтобы самостоятельно устроить даже собственную жизнь. Хочется ребенка -
пожалуйста, и незачем думать о том, что для этого нет материальной базы:
государственные программы покроют расходы за счет других граждан. Поэтому совершенно
не стоит удивляться, когда в Конгрессе рассматриваются такие законопроекты,
как зарплата неработающим матерям за то, что они растят ребенка и ведут
домашнее хозяйство, или обязывание компаний за их же счет выделять специальное
время и место матерям для кормления грудных детей в рабочее время. К первому
законопроекту хочется добавить, что неплохо бы в таком случае вообще платить
всем, кто ведет домашнее хозяйство, тогда можно вообще никому не работать.
Второй же означает, что нанять на работу женщину окажется для компании
дороже, чем нанять мужчину, следовательно, это отразится либо на более низкой
зарплате женщины, либо, что более вероятно, попросту на принятии на это же
рабочее место мужчины. Проблема в том, что все эти законопроекты выглядят
очень красиво и гуманно на бумаге, но стоит немного вникнуть в их суть и
задуматься о последствиях, как сразу становится очевидной вся абсурдность этих
предложений. А поскольку думать о последствиях сегодня в Америке не принято,
то и получается, что каждый шаг неразумных граждан должен контролироваться,
как бы чего не вышло. Как известно, власть - это такой монстр, которому дашь
палец, а он проглотит все тело. Поэтому власти, например, оставили за собой
право вмешиваться в процесс воспитания и обучения ребенка. Новые
государственные программы все глубже вторгаются в личную свободу граждан. Естественно,
что оплачиваются эти программы налогоплательщиками. Вся ирония ситуации
заключается в том, что фактически граждане платят государству за то, чтобы оно
еще больше ущемляло их свободу!»
Фридман о
Генеральной
Линии Партии
«Политкорректность - это понятие, которое зародилось в 1980-х годах и
заявило, что определенные идеи, выражения и методы поведения, которые в то время
были абсолютно легальными, должны быть запрещены либо законами, либо
общественным мнением. Люди, публично обвиненные в политнекорректности, становились
объектом преследования масс или даже властей. Рациональное объяснение
политкорректное™ заключалось в предотвращении нанесения обид. Для этого
предлагалось запретить методы поведения или выражения, способные оскорбить
определенные слои населения: гомосексуалистов, женщин, небелокожих, инвалидов, глупых,
толстых и страшных. Таким образом, называть вещи своими именами становилось
неприлично. Свобода слова была вновь ущемлена, на этот раз абсурдными
псевдонормами и направлениями типа аффирмации, феминизма, мультикультурализма и так
далее. Обидчивые и чувствительные меньшинства стали диктовать свои условия.
Всю теорию политкорректности можно сжать до понятия, что белый человек
мужского пола - причина всех бед на планете. И он не только является источником
всего зла, но и должен постоянно чувствовать за собой эту вину, стыдясь
своего происхождения и пола.
Аффирмация (Affirmative Action, дословно - утверждающее действие) была
введена 1960-х годах, чтобы дать меньшинствам и женщинам больше шансов на
поступление в учебные заведения и на работу. На самом деле аффирмация - это прямая
дискриминация белого мужчины, поскольку все, кроме него, получали
дополнительные льготы. Более того, меньшинства, выгадавшие от аффирмации, а также
сочувствующие им отказывались признавать, что на самом деле эта программа
являлась унизительной для тех, кому она по идее должна была помогать, так как,
по сути, она означала, что они слишком глупые, чтобы самостоятельно чего-то
добиться в жизни. В 1996 году подавляющим большинством народных голосов было
принято постановление 209 об отмене аффирмации. И тут же повсюду раздались
крики: «Расизм!», «Дискриминация!». Лицемерие, нелогичность и абсурдность
поведения либералов и иже с ними проявились в их попытке вместо равных прав
ввести концепцию равных результатов, то есть обычной уравниловки, и убедить
всех, что предоставлять льготы определенным кучкам населения - это не расизм,
а устанавливать для всех равные права согласно Конституции - расизм!
Мультикультурализм (Multiculturalism) - еще одно политкорректное
направление, которое утверждает, что различные культуры могут мирно жить вместе одной
большой дружной семьей, стоит только избавиться от расистов, фашистов, секси-
стов, шовинистов и прочих «истов». Абсурдность этой теории неоднократно
подтверждалась историей: разные культуры не могут мирно сосуществовать! В одной
культуре за адюльтер казнят, в другой - нет; в одной культуре ворам отрубают
руки, в другой - нет; в одной культуре старость уважают, в другой - нет.
Невозможно одновременно и наказывать и не наказывать, уважать и не уважать,
следовательно, какое бы решение ни было принято в каждом конкретном случае,
одна из культур окажется ущемленной. И так в каждой области, где взгляды
различных культур на один и тот же вопрос расходятся. Мультикультурализм - это
миф, который является еще одним из катализаторов полного увядания здравого
смысла в Америке.
Профессор социологии Ричард Зеллер проработал в Университете Боулинг Грин
(штат Огайо) более 25 лет. Все чаще к нему обращались студенты с жалобами на
политкорректное давление на них со стороны преподавателей: если мнение
студента не соответствовало политкорректному мнению преподавателя, то студенту
не светила хорошая оценка. Зеллер решил взять дело в свои руки и преподать
курс о политкорректности, а точнее о политнекорректности, в котором он
намеревался разоблачить эту систему и разъяснить в доступной форме все зло этой
политики.
Семь раз профессор подавал прошение на создание такого курса на различных
факультетах, и все семь раз он получал отказ. Глава факультета Женских наук
(Women's Studies) Кэтлин Диксон совершенно блестяще сформулировала причину
отказа: "Мы запрещаем любой курс, ограничивающий свободу слова". Определенно
стоит задуматься над смыслом этой уникальной фразы!
Глава факультета этнических наук, комментируя свой отказ, заявил, что
настроения, которые продвигает профессор Зеллер, заставят студентов
"почувствовать правоту взгляда на власть, утверждающего, что геноцид - это хорошо,
расизм - еще лучше, а эксплуатация женщин и бедных слоев населения - это
единственно правильный путь".
Однако отказом уважаемому профессору и навешиванием на него ярлыков дело не
ограничилось. Теперь каждый, кто разделял его точку зрения, просто
сочувствовал или даже общался с ним, будь то другой профессор, преподаватель или
студент, автоматически попадал в немилость к администрации университета.
Профессор получал откровенные угрозы, а на гигиенических салфетках, оставленных у
крыльца его дома, было написано: "Зеллер, ты умрешь!" Профессор уволился с
должности, сменил место жительства и перевелся на работу в другой
университет.
Это всего лишь один конкретный пример явления, которое сегодня в США.
приобрело масштаб эпидемии, особенно в учебных заведениях, практически в каждом из
которых наблюдается похожая картина. Студенты вынуждены писать то, что
противоречит их взглядам на жизнь, идти на компромисс со своей совестью только
ради того, чтобы получить хорошую оценку. Любое несогласие с такими понятиями,
как аффирмация или мультикультурализм, любое написание слова «он» без
сопровождающего «она» автоматически снижают оценку.
В 2001 году одним из кандидатов на пост мэра Лос-Анджелеса являлся Антонио
Виаррагоса, мексиканец по происхождению, который находится в достаточно
близких отношениях с президентом Мексики. Он принимал активное участие в
«убийстве» одобренного подавляющим большинством избирателей Калифорнии предложения
187 о лишении нелегальных иммигрантов социальных льгот. Это предложение было
именно убито, а не направлено в суд, куда обычно поступают сомнительные
предложения. Сделано это было исключительно потому, что суд наверняка признал бы
это предложение конституционным, поскольку нелегальные иммигранты самим
фактом нахождения на территории США. нарушают закон - какие им еще льготы?
Американская патриотическая организация «American Patrol» (Американский патруль)
сделала рекламу, рассказав правду о кандидате, который отстаивает интересы
вовсе не Калифорнии, а государства к югу от нее. В газете «Los Angeles Daily
News» было проплачено и забронировано рекламное место, и газета с рекламой
готовилась к выходу в печать. Однако в номере газеты рекламы не оказалось.
Вместо этого «L. A. Daily News» прислала в «American Patrol» факс о том, что
газета не может разместить такую рекламу на своих страницах. В качестве
причины приводилось какое-то абсолютно надуманное нарушение авторских прав
газеты «L. A. Times», которая и оказывала давление на «L. A. Daily News». В факсе
также содержалась просьба изменить содержание рекламы, но что конкретно
изменить , в нем также не сообщалось. В конечном итоге, под давлением «American
Patrol» газета «L. A. Daily News» призналась, что никак не могла пропустить
такую неполиткорректную рекламу и вынуждена была «запороть» ее. Налицо
совершенно очевидная цензура «независимой» прессы.
В эту же струю попадает еще одно абсурдное понятие - hatecrime, то есть
преступление на почве ненависти, - судя по всему, в противовес преступлению
на почве любви?
Так или иначе, этот термин должен был означать преступление против иных
социальных групп по причине самого факта принадлежности жертвы к этой группе:
представителя одной расы против представителя другой, представителя одной
сексуальной ориентации против представителя другой, представителя одной
религии против представителя другой и так далее. Получалось, что если белый убил
белого или негр - негра, то это, судя по всему, являлось преступлением на
почве любви, а вот если белый убил негра, то это уже становилось
преступлением на почве ненависти. Истинный же подтекст этого понятия стал предельно
ясен, когда выяснилось, что действует оно чаще всего в одном направлении:
белый против негра, гетеросексуал против гомосексуалиста, мужчина против
женщины.
Многим в Америке знакомо имя Мэттью Шепарда, молодого гомосексуалиста,
которого забили до смерти двое пьяных в штате Вайоминг. Эта история в течение
очень долгого времени фигурировала в передовицах газет и среди основных тем
выпусков новостей. Но говорит ли что-нибудь американцам имя Джесси Деркшай-
зинга? Именно так звали мальчика из штата Арканзас, который был изнасилован и
убит двумя гомосексуалистами. Эта история была практически полностью
проигнорирована американской прессой. Сам факт того, что гомосексуалисты оказались
преступниками, а не жертвами, сделал эту историю абсолютно неинтересной и
бесполезной для политкорректных СМИ.
То же самое наблюдается и с межрасовыми преступлениями. Когда двое белых
мужчин прицепили негра к машине и волокли его, пока негр не погиб, эта
история долгое время была главной темой дня во всех газетах и выпусках новостей.
А вот еще одна история. 15 декабря 2000 года в городе Уичита, штат Канзас,
двое мужчин ворвались в дом, похитили пятерых обитателей, ограбили их,
изнасиловали женщин, после чего выстрелили каждому из них в спину. Только одна
женщина чудом выжила и абсолютно голая прошла почти милю в морозную погоду с
пулей в спине, чтобы позвать на помощь и рассказать о происшедшем. За
пределами города никто никогда об этой истории, естественно, не слышал. Дело в
том, что это кровопролитие было осуществлено не белыми «скинами», не ку-
клукс-клановцами и даже не неонацистами. Оно вообще не было совершено белыми
людьми. Белыми были как раз жертвы. А убийцами оказались два чернокожих брата
- Реджиналд и Джонатан Карр. Эта жестокая расправа не была расценена как
убийство на почве ненависти и даже не явилась чем-то, заслуживающим внимания.
Политика двойных стандартов поистине достигла своего апофеоза.
Прогрессирующий черный и цветной расизм повсеместно и достаточно успешно
замалчивается, зато белый расизм вплетается туда, где его и в помине нет и быть не
может ! Вот еще несколько примеров.
Печально известный судебный процесс над чернокожим футболистом О. Дж. Симп-
соном, убившим свою жену и ее любовника. Дело о двойном убийстве натолкнулось
на истеричные крики "Расизм!" и было фактически превращено в дело о том, как
несчастного негра пытаются оклеветать, подбросив на место преступления улики.
Вместо того чтобы выслушать, к примеру, показания полицейского Марка Фурмана,
относящиеся к делу, защита Симпсона стала копать прошлое Фурмана с целью
доказать, что он в прошлом не слишком лестно отзывался о чернокожих,
следовательно, был расистом и, несомненно, имеет все основания подбросить улики, да
и показания его ни в коей мере не могут быть объективными. Порой абсурд
доходил до такой степени, что непонятно становилось вообще, кто подозреваемый,
кто жертва, а кто обвинитель! Чуть ли не любое свидетельство против Симпсона
встречалось криками "Расизм!" и отметалось, если удавалось хоть каким-то
боком найти в этом свидетельстве расистские мотивы. Получалось, что весь белый
свет сговорился убить жену Симпсона и ее любовника и отправить бедного,
несчастного, ни в чем не повинного негра на электрический стул! Полная
аморфность судьи, а также жюри присяжных, состоявшее в основном из представителей
меньшинств, лишь способствовали вынесению вердикта «невиновен», несмотря на
неопровержимые доказательства вины Симпсона. К сожалению, этот процесс сделал
намного больше, чем просто оправдал хладнокровного убийцу. Он явно показал
всю несостоятельность и ущербность американской системы «правосудия», которое
более справедливо было бы назвать левосудием.
Один из чиновников Лос-Анджелесской городской администрации,
латиноамериканец Майк Хернандес, был схвачен с кокаином в собственном офисе, который он по
совместительству использовал и для хранения своей коллекции из более трехсот
порнофильмов. Как минимум, его должны были уволить с работы, а по закону -
вообще упрятать за решетку. Но волшебное слово «расизм» вновь перевернуло все
вверх дном. Любой, посмевший косо посмотреть на Хернандеса, автоматически
получал ярлык «расист», независимо от того, что учинил уважаемый чиновник. Как
следствие, Хернандес все еще занимает свой пост.
На экзаменах в полицейской академии меньшинствам завышали баллы и доходило
до того, что белым неоднократно давали понять открытым текстом, что они не
получат проходной балл только из-за того, что у них не тот цвет кожи.
Помнится, точно такой же "от ворот поворот" в советские времена получали евреи при
попытках подать документы в определенные престижные вузы.
В городе Палм Бич (штат Флорида) с работы был уволен электрик, страдающий
дальтонизмом. Должность, которую он занимал, предусматривала подключение
светофоров . Электрик не мог различать зеленый и красный цвета и, как следствие,
рисковал, по меньшей мере, случайно перепутать провода. Каким образом его
взяли на работу, остается загадкой, но вполне закономерно то, что его в
скором времени уволили с должности, - опять же, история умалчивает, успел он
что-то напутать в подключении или кто-то просто копнул его историю болезни.
Впоследствии выяснилось, что он решил судиться со своим бывшим работодателем,
обвиняя последнего в дискриминации на почве инвалидности! Чем еще
примечателен этот случай? Если бы горе-электрика оставили на работе и он, случайно
перепутав провода, получил бы хороший удар током, то виноват в этом был бы. . .
правильно, опять же работодатель - причем за то, что взял на такую
ответственную должность дальтоника! Говоря шахматным языком, частные предприниматели
сегодня все больше оказываются в цугцванге, где каждый ход только ухудшает их
положение.
Любопытно, что благодаря политкорректности поговорка "почувствовать себя
белым человеком" в Америке не просто теряет смысл, а приобретает прямо-таки
противоположное значение! Сегодня самым бесправным созданием в США. является
именно белый человек. Вернее, белый мужчина гетеросексуальной ориентации,
нормальной комплекции тела с ненулевым интеллектом и не являющийся инвалидом.
То есть подавляющее большинство мужского населения США...
Вторник 11 сентября 2001 года навсегда войдет в историю США как черный
день... Разрушение Всемирного торгового центра американцы сравнивают с Пёрл-
Харбором... Можно понять шок американцев, не переживших ужаса войны и не
имеющих ни малейшего понятия о том, что такое война на их территории. В
какой-то мере можно даже понять возведение пожарников-спасателей в ранг
национальных героев.
Снимок (пожарных, водружающих на развалинах торгового центра американский
флаг. - А. Н), сделанный фотографом Томасом Франклином 12 сентября для газеты
The Bergen Record (г. Берген, штат Нью-Джерси), за один день стал своего рода
символом стойкости и решимости американцев бороться за выживание. И было
принято вполне логичное и справедливое решение: увековечить трех пожарных - Дэна
Мак-Вильямса, Джорджа Джонсона и Билли Ейсенгрейна в шестиметровой бронзовой
скульптурной композиции.
Однако обнаружилась одна небольшая проблема. Как отчетливо видно на
фотографии, знамя водрузили над обломками ВТЦ вовсе не представители
«меньшинств» . Эти пожарники не были мексиканцами или неграми. Они были
представителями дьявольского клана и источника всего зла во вселенной - белыми
мужчинами! И по этой причине нью-йоркские чиновники решили, что эту фотографию
нельзя использовать в качестве оригинала, чтобы увековечить исторический
факт. Вместо этого было решено воздвигнуть памятник, совершенно искажающий
действительность, но зато показывающий политкорректное разнообразие наций в
пострадавшем городе. Из троих мужчин одного решено сделать негром, второго -
мексиканцем, а третьего, как ни странно, оставить белым. Мотивация состояла в
том, что пожарники бывают всех национальностей и рас, и будет нечестно по
отношению к меньшинствам показывать в композиции только белых мужчин, даже если
это соответствует исторической правде. Такой простой факт, что пожарная
охрана Нью-Йорка более чем на 90 % состоит из представителей белой расы,
естественно , полностью проигнорирован. Как говорится, если факты не соответствуют
теории, надо изменить факты.
Но позвольте, а как же азиаты? Они же тоже могут обидеться! И про женщин
совсем забыли! Да и сексуальные меньшинства оказались обделенными! Для
полноты картины на место третьего белого мужчины явно напрашивается женщина-
азиатка . Желательно, лесбиянка. Еще лучше, если в инвалидной коляске. С ярко
выраженными признаками болезни Дауна. Весом никак не меньше трех центнеров. И
обязательно с собачкой на руках...
Шутки шутками, но то, чему мы являемся свидетелями, есть откровенное
переписывание истории. И не втихаря, не по капле, как раньше, а открыто, нагло,
широким росчерком пера, без всякого стеснения, на глазах у почтенной публики.
А самое грустное во всей этой истории - это то, что прототипы, чьи физиономии
окажутся «наклеенными» на памятник вместо настоящих героев, будут
рассказывать своим детям и внукам сказки о том, как они спасали Америку от
террористов .
А что же сами герои снимка думают по этому поводу? Трое пожарников поначалу
вообще отказывались от комментариев, но в конечном итоге, естественно,
выразили свое недовольство принятым решением. В результате весь проект был
отложен до лучших времен. Впрочем, теперь уже не исключено, что изначально такая
хорошая задумка в итоге, как это ни печально, вообще окажется похороненной».
В заключение скажу лишь о двойственности сознания (двойной морали?)
американских политкорректных либералов - то есть практически всего американского
истеблишмента. Если у них спросить, не потому ли негров так много в боксе и
баскетболе, что у них есть врожденные и генетически определенные преимущества
перед белыми в двигательных видах активности, то политкорректные либералы
радостно закивают: да, возможно, так и есть, преимущества - у негров,
поэтому. . .
Но если продолжить логическую ниточку и спросить: а не кажется ли вам, что
малое количество негров на факультетах точных наук в американских
университетах - это свидетельство генетического преимущества белых, то есть врожденных
недостатков черных в данных областях деятельности... О-о-о! Вас немедленно
обзовут расистом. И вход в приличное общество для вас будет закрыт раз и
навсегда .
Если у цветных (женщин) есть врожденные преимущества, значит, у них есть
врожденные преимущества - с этим ничего не поделаешь. А если у женщин
(цветных) есть врожденные недостатки, то вы - fucking расист...
Казусы
двойной
морали
Иногда невозможность вслух сказать правду (неполиткорректно) приводит
западных людей к ступору. Вот пример.
В 2000 году в Африке среди «лучших друзей белого человека», как всегда,
поднялась кровавая буча. Зимбабвийские афро-африканцы начали погромы и
экспроприацию земельной собственности, принадлежащей белым. Их пример вдохновил
«ветеранов освободительного движения» в Кении. Те тоже начали сгонять «поме-
щиков» с землицы. Не щадили даже депутатов парламента. Гоньба осуществлялась
по принципу: «Белый? Пшел вон!» В общем, на черном континенте начал твориться
очередной черный передел.
Западные политики попали в неудобное положение. Если бы белые гнобили
черных - о-о! - западные интеллигенты развернулись бы по полной! Они бы не дали
спуску этим беложопым расистам! Но на сей раз обижали белых... Трудная
ситуация. Обвинять черных в расизме - неполиткорректно. Поэтому жесткого
определения Запад так и не дал. И это только развязало руки черножопым расистам, так
и не получившим должного отпора мирового сообщества.
А вот другая история. Менее кровавая, но не менее идиотская. Российские
аниматоры сняли фильм «Щелкунчик и Мышиный король». Потратили на мультик
немало денег, и, значит, кино не могло получиться плохим. Фильм планировали
выпустить на западные экраны. Так вот, немалая часть потраченных на фильм денег
ушла на то, чтобы привести кино в соответствие с требованиями политкоррект-
ности. Претензий у американцев было две:
1) а почему это в фильме слугой является негритенок? Неполиткорректно!
2) а почему это в мышиное войско стреляют вилкой? Это жестоко! Необходимо
заменить вилку на игрушечную присоску, иначе у нас возмутятся общества по
защите прав животных!
Заметьте степень маразма: возмутятся не «общества по защите прав
нарисованных животных», а именно «общества по защите прав животных». В силу простоты
организации американцы, видимо, не отличают живых мышей от нарисованных...
Мультипликационного Конька-Горбунка американский переводчик ершовской
сказки превратил в «волшебного пони» - видимо, чтобы не было обидно всем горбатым
лошадям. Из классических произведений, предназначенных для изучения
школьниками, американская цензура убирает все упоминания об алкоголе, расовой и
религиозной принадлежности, любые упоминания об обнаженном теле...
Семимильными шагами хреначит политкорректность и лютое человеколюбие по
планете! В Новой Зеландии, например, общество любителей прав человека
несколько лет назад «наехало» на кинокомпании. Дело в том, что во время съемок
на улице киношники выгоняли со съемочной площадки наркоманов, бомжей и
проституток - чтобы в кадр не попали.
«Это попрание прав человека!» - возмутились активисты. И потребовали от
кинопроизводителей материальной компенсации в пользу бомжей и наркоманов.
Видимо, на очередную дозу.
Упомянутая Фридманом политика мультикультурализма (пусть расцветают сто
цветов!) выпячивается флюсом на лице американского образования. Штатовские
нацмены вовсе не горят желанием изучать европейскую культуру, да от них этого
и не требуют, считая подобное навязывание расизмом. Зато от белых студентов
часто требуют, чтобы они изучали «угнетенные» культуры Америки, приписывая
этим отсталым культурам немыслимые мифические достоинства.
В Стэнфордском университете негры потребовали ликвидировать западный курс
Шекспира, Данте... Потому как, с их точки зрения, смысл западной культуры
вообще и этой программы в частности: «Черномазый, убирайся домой!»
В результате уровень американского образования падает ускоренными темпами.
Для сравнения: в 1914 году американские студенты учились 204 дня в году, а в
1993 - только 156. Одного из американских юристов попросили записать на
пленку небольшой курс по юриспруденции.
- Зачем на пленку? - удивился он. - Я вам методичку написать могу.
- Не надо нам методичку. Студенты ничего не читают. Даже для развлечения не
читают. Если их пытаешься заставить читать, они буквально стонут. А вы разве
не замечали, что учебники становятся все тоньше и все тупее?
- А если заставлять?
- Дело в том, что после каждого семестра студенты ставят баллы за прослу-
шанный курс. И если преподаватель им не понравится, например, из-за
строгости , он не наберет нужных баллов и будет уволен. Вы не представляете,
насколько сегодняшние преподаватели зависят от студентов! Ведь студент платит
за учебу. А кто платит, тот и заказывает музыку. И они хотят за свои деньги
«оттянуться по полной»...
ЧАСТЬ 2.
ОБОРОТНИ
В ЛИФЧИКАХ
Председатель Мао Цзэдун указывает: представители буржуазии,
пролезшие в партию, правительство, армию и различные сферы
культуры, представляют собой группу контрреволюционных
ревизионистов . Будучи верными псами буржуазии и империализма, они
вкупе с ними отстаивают идеологию, оправдывающую угнетение и
эксплуатацию... Они представляют собой скопище антинародных
контрреволюционных элементов. Они ведут с нами борьбу не на
жизнь, а на смерть, и здесь абсолютно не может быть речи о
каком-то равенстве. Поэтому и наша борьба против них может быть
только борьбой не на жизнь, а на смерть. Наши отношения с ними
не могут быть отношениями какого-то равенства, не может быть
мирного сосуществования между эксплуатируемыми и
эксплуататорами , отношений, построенных на человеколюбии и т. д.
Сообщение ЦК Коммунистической партии Китая. 16 мая 1969 г.
Разве вы отрицаете роль интеллигенции в революционных
движениях? .. Разве адвокаты из числа вождей Великой французской
революции действовали по законам старого порядка, разве не ввели
они новую, революционную законность?
И. Сталин
Ну, вот мы и добрались, наконец, до феминизма. Вся та преамбула, которую вы
прочли выше, есть не что иное, как описание интеллектуального пространства -
сцена, питательная среда, в которой быстро размножаются и разыгрывают свои
феерические спектакли феминобактерии.
Ослабленный дурным образованием организм западного общества легко
поражается вирусами самого разного рода идей, в том числе и феминистических. Долетают
эти вирусы и до нас. Но до последнего времени мы обходились только легким
чихом.
У российского общества пока вполне здоровая реакция. Вот, скажем, идет
корреспондентка одной из столичных газет на «круглый стол» феминисток, где те
обещают рассказать общественности об ужасных случаях эксплуатации по половому
признаку в России. (Для справки: «круглый стол» провела общественная
организация «Восток - Запад: Женские инновационные проекты».) Приходит
корреспондентка, внимательно слушает, после чего с немалой долей иронии пишет
репортаж , как их, российских женщин, и в хвост и в гриву тут угнетают.
Причем для иронии журналистке даже не надо использовать никаких особенных
стилистических приемов - она просто перечисляет примеры угнетения,
приведенные самими феминистками. Само собой получается смешно. Перечислим и мы эти
вопиющие преступления российских самцов против самок.
- В паспорте любой россиянки написано, что это паспорт гражданина. А не
гражданки. Дискриминация!
- Министр культуры Михаил Швыдкой одной из своих программ дал название «Ше-
девр может создать только мужчина».
- Журналист Никонов из «Огонька» вообще оборзел - написал фразу
«подзолистая почва женских мозгов». Образ, понимаешь, нашел!
- В городе Новосибирске из 250—300 рублей, заработанных за час, труженице
секса (проститутке) достается только треть, - остальное уходит «мамкам».
- В селе Тасута (республика Дагестан) женщины ходят по воду аж за три
километра . А воду они носят в кувшинах. А кувшин ставят на плечо.
- В республике Бурятия беременным женщинам-инвалидам с поражением опорно-
двигательного аппарата врачи, оказывается, советуют прерывать беременность,
потому что им тяжело будет растить ребенка. Кроме того, цитирует журналистка
феминисток, «всем женщинам с проблемами кишечника приходилось справляться
самим» . Последнее, конечно, самая вопиющая эксплуатация женщин мужчинами.
- В Курской области отмечены два случая сексуальных домогательств со
стороны руководителей предприятий и учреждений.
- А что творится в семьях! 14% мужей говорят жене, что на работе от нее
никакого толка и что она «ходит на работу только пить чай». Треть женщин
вынуждена регулярно просить деньги у мужа, при этом каждая седьмая вынуждена потом
еще отчитываться, куда она эти деньги потратила! Это уже беспредел мужицкий
вообще...
- Каждую вторую женщину в России муж бил или «тряс».
Вот такие вот преступления одного пола перед другим накопали феминистки в
многострадальном отечестве. Геноцид, другого слова не подберешь.
Единственное, с чем тут можно поспорить, так это с «гражданином» в
паспорте . Потому что мнений тут два, причем противоположных. Некоторые феминистки
считают, что надпись «гражданин» вместо «гражданка» унижает женщин. Другие
полагают, что само существование языковой формы, различающей два пола, - уже
имманентное унижение! Скажем, такой известный феминист и коммунист, как
писатель-фантаст Иван Ефремов, в одном из своих романов прямо писал, что
уменьшительно-ласкательный суффикс «к» и женское окончание «а» в слове «гражданка»
унижают женщин. (Надо полагать, раз суффикс уменьшительно-ласкательный, он не
только унижает женщину, но и ласкает. Что, безусловно, само по себе есть
также громадное дополнительное унижение женщины - с точки зрения одного из
направлений радикального феминизма.)
А в остальном мне трудно спорить с отечественными феминистками. Правду-
матку режут, засранки! Да, действительно, носят иногда женщины воду в дом в
специальных емкостях. Не везде еще у нас есть водопровод и канализация...
Ходи и
оглядывайся
В каком-то из интернет-форумов довелось мне однажды прочесть следующую
историю. .. В один из российских университетов приехали по обмену американские
студенты. Люди как люди, веселые, какими и положено быть молодым людям. Наши
встретили их хорошо, решили устроить «культурную программу» и повели в
пивную. Одна кружечка, другая, третья, потом в туалет пописать, потом еще
кружечка. . . Расхрабрились пьяненькие америкосы, слова «секс» и «герлз» из них
так и посыпались. Услышав знакомые звуки, решили наши парни сделать нерусским
приятное - звякнули по мобиле и пригласили в пивнушку знакомых студенток. Те
прискакали лихим аллюром буквально через пять минут.
И вот тут случилось неожиданное. Американцы враз протрезвели, будто им
ходячего мертвеца показали. И так зажались, что стали напоминать деревянных
истуканов. Девчонки к ним - а те от них! Девчонки к ним - а те от них! Боят-
Испугаешься тут. Как когда-то у нас на стенках висели плакаты «Не болтай!
Враг подслушивает», так сейчас на автобусных остановках в Америке висят
предупредительные плакаты. На них изображена парочка - девушка и парень. Но
плакат адресован только мужчинам, надпись на нем напоминает: перед близостью с
женщиной несколько раз удостоверься, действительно ли она этого хочет? Потому
что иначе последствия могут быть самыми плачевными.
Девушек этот плакат ни в чем удостовериваться не просит. Потому что в
обществе победившего де-факто феминизма преступник (насильник) - это всегда по
определению мужчина. С него и спрос... Про де-факто, кстати, я не зря сказал.
В Америке феминизм властвует именно де-факто. А в некоторых странах Европы -
уже де-юре, но об этом позже. А пока еще один случай из американской жизни.
Его рассказал социологу Аде Баскиной паренек по имени Миша.
Ада Баскина долго жила в Америке, да и сейчас еще периодически ездит туда
читать лекции о положении женщин на постсоветском пространстве. Там ее
знакомый Миша (бывший наш, как вы поняли) пожаловался социологу, что у него,
человека, у которого никогда не было проблемы познакомиться с девушкой на родине,
в Америке в этом смысле ничего не получается.
Надо сказать, эта проблема характерна для всех бывших наших. Поэтому они и
женятся, в основном, на женщинах из диаспоры...
Так вот, случай. . . На бензоколонку, где Миша заправлялся, подъехала точно
такая же тачка, как у Миши. Из нее вышла милая американочка.
- Привет! - сказал ей Миша.
- Привет, - согласилась американочка. - Как дела?
- Файн! А у нас, между прочим, одинаковые машины. Может быть, попробуем
найти между нами еще что-то общее?
- Что вы имеете в виду? - растерялась дурочка.
- Да вон в кафе зайдем, кофе попьем, поговорим...
- Я сейчас не могу, спешу.
- Ну, давай вечером встретимся.
С лица дурочки мгновенно сползла улыбка, рожа вытянулась, она сухо
попрощалась , села в тачку и уехала... Миша подумал, что он ей просто не понравился.
Бывает. А через месяц они случайно встретились на вечеринке у приятеля.
Начали болтать. И выяснилось: Миша американочке еще там понравился, на
бензоколонке . Но она отшила парня, потому что подумала, что его разговор с ней - это
sexual harassment. To есть сексуальные домогательства.
В результате этой охватившей Америку психической эпидемии торжества
феминизма за последние 20 лет в США резко увеличился процент гомосексуалистов и
снизилось количество гетеросексуальных контактов. Проведенное в Чикаго в 1994
году исследование показало, что средний американский мужчина за жизнь имеет
шесть половых партнеров, а средняя женщина - всего двоих. Не сходится.
Государственного преступника Виктора Фридмана все это не на шутку тревожит.
Фридман о
феминизме
«Феминизм как одно из движений политкорректности возник на базе мысли, что
мужчины являются доминирующей силой в обществе, а несчастные женщины
постоянно дискриминируются, подвержены гнету со стороны коварных мужчин и вообще
являются низшей ступенью общества. Но факты не вполне это подтверждают:
• женщины контролируют 65 % богатства в США;
• женщины тратят в 4 раза больше денег, чем мужчины;
• женщин, учащихся в вузах США, на 20 % больше, чем мужчин;
• женщин в обществе больше, чем мужчин: 52 % против 48%;
• 94 % смертей на рабочем месте происходят с мужчинами;
• женщины в среднем живут на 10 % дольше мужчин;
• женщины получают больше материальной помощи в вузах США, чем мужчины;
• 85 % преступников в стране воспитывались в семьях, возглавляемых
женщинами;
• 85 % бездомных составляют мужчины.
Американское общество раковых болезней (American Cancer Society)
предоставило следующую информацию:
• количество заболеваний раком простаты у мужчин - 317 000 в год;
• количество смертей от рака простаты - 41 000 в год;
• средства, выделенные на исследование рака простаты у мужчин, - 376
миллионов долларов;
• количество заболеваний раком груди у женщин —184 000 в год;
• количество смертей от рака груди - 44 000 в год;
• средства, выделенные на исследование рака груди у женщин, - 1,8
миллиардов долларов.
Очень часто приходится слышать аргументацию, что на каждый заработанный
мужчинами доллар женщины зарабатывают 70 центов - это ли не прямое
доказательство дискриминации женщин? Действительно, такие данные имеют место.
Однако это тот самый случай, когда решение задачи подогнано под ответ. Если взять
среднее арифметическое всех зарплат работающих женщин и сравнить со средним
арифметическим всех зарплат работающих мужчин, то действительно получится
соотношение порядка 0,7:1. Однако если сравнить зарплату равных по квалификации
женщины и мужчины, занимающих аналогичную должность, то картина получается
совершенно иная, и разница в зарплатах куда-то исчезает! Такой незначительный
факт, как соответствие квалификации женщин в целом более низко оплачиваемым
должностям, в расчет, естественно, не берется. Ведь ни для кого не секрет,
что в технической области работает большинство мужчин, в то время как в
гуманитарной области большинство составляют женщины, и совершенно очевидно, что
программист или электронщик зарабатывает больше историка или секретарши. Не
является секретом и тот факт, что в более опасные и, соответственно,
высокооплачиваемые профессии идут, в основном, мужчины.
Почетное место в теме феминизма, да и политкорректное33* в целом, занимает
такое понятие, как сексуальные домогательства, или харассмент (sexual
harassment). To, что планировалось как логичное и разумное решение, сегодня
достигло полного абсурда. Изначально постановление о харассменте запрещало
человеку, находящемуся выше на социальной лестнице (например, начальнику или
учителю), использовать эту позицию для удовлетворения своих сексуальных
потребностей. Этим и надо бы ограничиться.
Однако уже давно предпринимаются попытки расширить определение харассмента
до пределов, перекрывающих не просто здравый смысл, но и свободу слова. Одна
из предложенных формулировок харассмента включает в себя "изречения
сексуального характера, которые имеют целью создание угрожающей, устрашающей или
неблагоприятной обстановки". Действительно, более аморфное и расплывчатое
определение придумать трудно. Под него попадает практически все: от простого
комплимента и оценивающего взгляда до конкретных предложений переспать. Невинные
объятия и одаривание подарками и безделушками тоже теперь можно расценивать
как домогательства, так как мужчина, дарящий подарки, по мнению феминисток,
обязательно делает это с целью получить взамен сексуальное вознаграждение.
Вот далеко не полный перечень действий (кстати, не только из США.) , которые
либо могут по новому определению создать "неблагоприятную обстановку", либо
уже имели прецеденты наказания:
• облизывание губ и зубов и провокационные манеры употребления пищи
(University of Maryland at College Park считает такие действия
неприемлемыми) ;
• стояние слишком близко, замечания об одежде (большинство средних школ США.
включает это поведение в список оскорбительных);
• посещение спектакля "Ромео и Джульетта" (по словам Джейн Хардман-Браун,
преподавателя одной из лондонских школ, этот спектакль чересчур
гетеросексуальный) ;
• слишком продолжительный взгляд (University of Toronto обвинил профессора в
нескромном и продолжительном взгляде на студентку);
• недостаточно продолжительный взгляд (Barnard College New York опасается,
что ученица может почувствовать дискриминацию, если на ней недостаточно
долго задерживается взгляд преподавателя, а значит, ей, как женщине, не
уделяется достаточного внимания);
• забывание женского имени (University of Pennsylvania расценивает это как
дискриминацию);
• прилюдное восхищение человеком противоположного пола (Министерство
образования Миннесоты утверждает, что подобные действия могут обидеть других и
вообще являются гетеросексистскими);
• самоунижающий юмор (по словам Робина Моргана, бывшего издателя журнала
«Мисс», если самоунижающий юмор со стороны мужчины привел к сексуальному
контакту, даже начатому женщиной, то этот мужчина в радикальном
феминистском понимании виновен в домогательстве).»
Тут бы и перейти мне к подробному препарированию феминизма, но перед этой
целительной вивисекцией не удержусь и вручу на минутку краски и кисть уже
упомянутому социологу Баскиной: несколько ее живописных эскизов,
обрисовывающих суть явления, читателю не помешают. Напротив, развлекут его. А может
быть, даже - чем черт не шутит! - подвигнут на поиски и прочтение книги
Баскиной «Повседневная жизнь американской семьи».
Баскина о
феминизме
«Феминизм... охватил сегодня весь мир. Однако ни в одной другой стране, где
мне приходилось бывать, не заметила я, чтобы это движение играло в жизни
общества такую огромную роль. И уж, во всяком случае, нигде не носит оно такого
специфического, порой утрированного характера, как в Америке. Французская моя
приятельница Андре Мишель свое отношение сформулировала жестко: "Американки
просто свихнулись на своем феминизме. Они даже не замечают, что превратили
его в карикатуру, в гротеск"...
Конференция в Нью-Йорке была посвящена вопросам преподавания "русских
знаний" . В качестве ее участника я вышла на кафедру с докладом: "Семья в
России" . Не успела я сказать последнее слово, как в третьем ряду вскочила очка-
стенькая, плотно сбитая девица и сердито спросила:
- А вот Вы лучше скажите: почему это Ваши московские подруги так любят
наряжаться? Я только что вернулась из России, я знаю, что говорю.
Пока я, пораженная абсурдностью вопроса, пытаюсь и не могу найти ответ, она
торжествующе подсказывает его сама:
- Потому что они хотят понравиться мужчинам. Не так ли?
В голосе слышится язвительность. Но я не понимаю ее причин и отвечаю
беззаботно :
- Да, а почему бы им этого не хотеть?
Боже, какая оплошность! Моя собеседница хватается за голову и раскачивает
ею, не в силах сказать ни слова; слышны лишь возмущенные междометия. Наконец
она произносит нечто членораздельное, смысл сводится к следующему. Я
подтвердила ее худшие предположения: российские женщины даже и представления не
имеют о том, что такое равенство.
В аудитории это не единственная феминистка. Ее коллеги - американки, плохо
знающие русский, - набрасываются на меня с другими вопросами-упреками:
- У вас в Конституции записано: "Каждый гражданин имеет право... он защищен
законом..." Вы не замечаете тут некоторой политической некорректности?
Господи, просвети мой разум: да что же тут-то не так? И получаю
разъяснение:
- Закон у вас что, защищает только мужчин? Ах, всех! Тогда почему «он», а
не "он/она"?
Атака продолжается.
- Как вы называете женщину-бизнесмена? Так и говорите? Вы что, не
понимаете, что унижаете business-woman? А как будет по-русски женщина-профессор?
Опять в мужском роде?
- Позвольте, - наконец прихожу я в себя. Но в английском ведь тоже
профессор - одно слово, и в мужском роде, и в женском.
- В английском нет родов, - поправляют меня. - А в русском есть. Если бы вы
задумались о равенстве полов, вы бы давно уже нашли специальное слово,
например "профессорша".
- Такое слово есть, оно означает "жена профессора".
- Ну, так придумайте какое-то новое.
Кто-то из моих оппонентш (оппонентами я уже боюсь их называть) тычет
пальцем в учебник русского языка для иностранцев.
- Вот, смотрите, текст для топика. Джим Смит приходит в гости к своему
другу инженеру Ивану Лопатину, тот говорит: "Знакомьтесь. Моя жена Лена, она
сейчас не работает, занимается домом, детьми". Как вам нравится такая модель
семейной жизни: муж работает инженером, а жена сидит дома. Это что - норма?
Образец для подражания?
Вечером в одном нью-йоркском русском доме, где собрались гости, эмигранты,
я рассказываю об этой перепалке. В ответ слышу дружный смех: у каждого есть
история, похожая на анекдот, но вполне реальная.
Сын одного из присутствующих гостей в очереди на автобус увидел за собой
девушку с тяжелым чемоданом. Он предложил ей пройти первой и поднял на
ступеньку чемодан. Она посмотрела на него неприязненно: "Вы хотели
продемонстрировать, что сильнее меня, но это не так. Посмотрите на мои мышцы". Другая
гостья, пожилая дама, пожаловалась, что никак не может привыкнуть: мужчины-
американцы не пропускают ее у входа вперед, не уступают место, не подают
пальто.
Я, между прочим, тоже вспомнила, как в одном доме немолодой хозяин подал
мне шубу и с виноватым видом спросил: "Пожалуйста, извините меня, я Вас не
обидел?"
Студент рассказывает, как пригласил свою однокурсницу в ресторан. Когда
принесли счет, она вытащила кошелек, чтобы заплатить за себя. Он,
естественно, запротестовал, но она обиделась: "Разве мы не равны?"
У этого же бедолаги была и другая промашка. Еще одна американская подружка
пригласила его на день рожденья. Будучи, на свою беду, хорошо воспитанным, он
вручил два букета - имениннице и ее маме. Но при этом - страшно сказать! - он
поцеловал маме руку. Та отскочила как ошпаренная, с возгласом: "Что Вы
делаете?". Маме было лет сорок с небольшим, но шестидесятилетняя бабушка оценила
политес по достоинству: "Дорогая, это же знак уважения. В моей молодости тоже
так было принято".
Однако его подружке жест не понравился, она нравоучительно заметила: "Не
знак уважения, а знак унижения".
Андре Мишель может рассказывать о "гротескном феминизме" американцев
часами. Однажды ее коллега, профессор из Сорбонны, приглашенный на один семестр в
очень известный американский университет читать французскую литературу,
внезапно был вызван в администрацию. Ему сообщили, что он срочно должен оставить
университет, хотя прошло всего три недели. Что случилось?
Как я уже говорила, у американских студентов есть привычка располагаться
для отдыха прямо на полу. Кто-то читает, кто-то пьет кофе из картонного
стаканчика, а кто-то и спит. Именно такую спящую девушку обнаружил профессор
прямо перед дверью аудитории, где через две минуты начиналась его лекция. Он
попытался ее разбудить голосом, но она не услышала. Тогда он нагнулся и
похлопал ее по спине, ибо лежала она боком. Во всяком случае, в такой редакции
он рассказывал об этом Андре. Та считает, что он мог похлопать ее и по
задику , плотно обтянутому джинсами. Девушка проснулась, извинилась, встала и
ушла . Больше он ее не видел. А жаль. Иначе, возможно, профессор узнал бы, что
сразу после лекции студентка написала заявление в деканат, что такого-то
числа, в таком-то часу она подверглась sexual harassment со стороны
преподавателя.
Обвинение это было настолько серьезным, что декан, опасаясь волнений среди
студенток-феминисток, счел за благо отослать приглашенного профессора на
родину, где подобные шалости грехом не считаются.
Еще одну историю я услышала от Владимира Шляпентоха, известного московского
социолога. В середине 70-х он эмигрировал в Америку. С работой было трудно.
Несмотря на свое имя в научных кругах, несколько лет он перебивался на
временных должностях. И вдруг повезло. Мичиганский государственный университет
предложил ему постоянное место преподавателя. Можно себе представить, с каким
рвением он принялся за работу - и научную, и преподавательскую. Старание было
оценено по заслугам.
Через пару лет ему предложили tenure, бессменную профессорскую должность.
Это было везение! Он не мог в него поверить. И, как оказалось, правильно
делал.
Теперь вернемся назад. Когда Шляпентох был еще преподавателем на полставки,
ему поручили вести нескольких аспирантов. Он старался подготовить их к защите
диссертаций как можно лучше, не жалел времени и сил. Одна из этих аспиранток,
он давно забыл ее лицо и имя, после защиты кинулась к нему с благодарностью.
Он в ответ поцеловал ей руку.
Два года спустя, когда на кафедре шло обсуждение его кандидатуры на новую
должность, вдруг поднялся заместитель декана и сказал, что утвердить его в
позиции tenure невозможно. В деканате лежит заявление от той самой
«благодарной» аспирантки, которая просит принять административные меры против
профессора Шляпентоха. Он позволил себе неполиткорректное поведение, дал ей понять,
что она всего лишь женщина, чем унизил ее человеческое достоинство.
. . .Арлин Дениэлс, 70 лет, яркая, подвижная, темпераментная - одна из
классиков феминизма в Америке. Она энергично боролась за женское равноправие - и
статьями, и книгами, и лекциями. Она участвовала в различных феминистских
организациях, какие-то создавала сама. Она воплощает свои идеи в жизнь
последовательно и неукоснительно...
- Наше общество строго разделено на два лагеря - мужчин и женщин, -
наставляет она меня. - Именно по этому признаку пола идет водораздел человечества.
И при существующем порядке вещей в руках мужчин находится власть. Мужское
влияние в обществе огромно. Это ничем не прикрытая эксплуатация одного пола
другим.
- Что Вы называете эксплуатацией? - пытаюсь я ее охладить. - Это ведь
понятие классовое.
- Да, конечно, это и есть два класса. Современная жизнь устроена так, что
создает общественные условия, благоприятные для одного класса и
неблагоприятные для другого. Первым эти условия предоставляют максимальные возможности
для самореализации, для выявления своих способностей, словом - для развития
личности. Для вторых же созданы всевозможные препятствия - от детей и
домашнего хозяйства, которые традиционно лежат на женщине, до областей
деятельности , где женское участие всячески ограничено. Например, авиация. Даже лечат
женщин и мужчин по-разному. Вы вчерашнее шоу Опры видели?
Да, я как раз накануне очень внимательно смотрела ток-шоу Опры Уинфри под
будоражащим названием "Harts different also?" - "А что, сердца у нас тоже
разные?". Речь идет о том, что врачи-кардиологи лечат пациентов с сердечными
заболеваниями, мужчин и женщин, по-разному. Применяют к ним разные методики и
лекарства. "Как это?! - возмущается аудитория в студии. - Это же настоящая
дискриминация!". Пожилой доктор, кардиолог с большим стажем, несколько минут
не может начать говорить. Так велик накал женских страстей. Наконец Опра с
трудом успокаивает участниц шоу, наступает тишина. Но ненадолго. Опытный врач
объясняет: "Мужчины и женщины отличаются не только анатомией, у них различный
тип нервной системы. На состояние сердечной деятельности оказывают влияние
ежемесячные циклы и климактерические состояния. Поэтому сердечные приступы
проходят по разным схемам - соответственно и лечить их надо по-разному".
Бог ты мой, что тут начинается! В шуме, гаме и ругательствах можно
отчетливо услышать страшные обвинения: "Это же сексизм!". Абсурд этой реакции мне
очевиден, Арлин - нет. Она тоже крайне возмущена доктором-сексистом:
- Болтовня о половых различиях - это только псевдонаучный повод
поддерживать неравенство полов.
- Послушайте, Арлин, но вы же не можете отрицать, что самой природой оба
пола разделены по психофизиологическим признакам.
- Физиологически - да, конечно, - неохотно признает она очевидное. - А вот
психологические различия существуют постольку, поскольку их определяет
общественное мнение. И поскольку по-разному воспитываются мальчики и девочки. Что
дарят малышу женского пола? Куклы. А мужского? Машинки. Девочек приучают к
домашнему хозяйству, мальчиков - к технике. Девочку упрекают: ты лазаешь по
деревьям, как мальчишка. А над мальчиком посмеиваются: ты плачешь, как
девчонка. И так - всю жизнь. Вот вам истоки этих ваших "психофизиологических
различий". Природа их не предусмотрела. Их создала история!»
Теория
заговора
Всякий раз, когда умный автор какой-нибудь книги начинает описывать явление
от самых дальних его исторических корней, читателю делается скучно. А задача
писателя, между тем, - развлекать потребителя своей продукции. Поэтому
несмотря на высокую образованность, блистательный интеллект и огромное желание
нагнать объем, я не стану утруждать вас историческими экскурсами в историю
феминизма и суфражизма. Это все - к Маше Арбатовой.
А мы начнем с середины - середины прошлого века. Именно тогда безобидный
доселе феминизм, начавшийся как движение за равноправие, стал приобретать
свои человеконенавистнические черты. В 1949 году выходит легендарная книжка
одного из теоретиков феминизма, Симоны Бовуар, - «Второй пол». А за ней - как
с цепи сорвались! - начали одна за другой выплевывать свои трактаты другие
теоретики социал-феминизма, выпрыгнувшие, словно дьяволята из табакерки: Вабу
Купер, Синтия Рич, Маргарет Крукшанк, Барбара Мак-Доналд, Бетти Фридан, Арлин
Дэниеле, Мэри Дейли и многие другие... А также печально известная идиотка Ан-
дреа Дворкин.
В их «трудах» сквозила одна и та же идея: подчиненное положение женщины в
обществе - результат не биологических различий между самцом и самкой, а
всемирного мужского заговора.
В предельно вольном изложении суть этой теории выглядит так: давным-давно
все мужчины собрались в одном секретном месте и договорились на веки вечные
жестоко и несправедливо угнетать женщин. Для осуществления этого
наиковарнейшего замысла мужчины провели мощную идеологическую работу, а именно:
вернувшись из секретного места, они объяснили женщинам, что женщины от природы
слабее мужчин... Что только женщины теперь должны рожать детей и,
соответственно, присматривать за ними. . . Что женщинам не нужно больше ходить на охоту,
потому что мужчины и так все принесут... Женщины слушали эти телеги, раскрыв
рты. И поверили коварным обманщикам.
«Но на самом деле все не так! - открывают женщинам глаза социал-феминистки.
- На самом деле разделение по половому признаку есть искусственное
разделение! Нет на самом деле никакого пола! Это все брехня угнетателей. Нет пола. А
есть тендер».
...Тендер...
Как только в речи появляется новое ученое слово с греческими или латинскими
корнями, возникает иллюзия научности. То есть в основу сказочной феминотеории
как бы ложится самый могучий (помимо Бога) авторитет, придуманный человеком,
- наука.
А что такое тендер? Это «социальный пол». То есть то, чем мужчины и женщины
реально занимаются в жизни. Их социальные роли. И самоощущение.
Позиционирование в пространстве действия... Непонятно? Ничего страшного, для того и
придумано - чтобы замутить, затушевать, забодяжить проблему.
Шулерство производится в два приема.
Делай раз: замещаем одно слово (пол) - другим (тендер).
Делай два: размываем понятия - биологических полов у нас раньше было два, а
теперь будет, ну, скажем, пять - женский, мужской, гетеросексуальный,
гомосексуальный и транссексуальный. А социальных - бессчетно.
В итоге: 5 полов плюс неопределенное количество тендеров полностью
маскируют проблему дымовой завесой словоблудия.
Ловкость рук и никакого мошенства! Втерли очки! Факультет женских наук,
одно слово. Первый курс: как правильно играть в наперстки. Пятый курс:
дипломированная феминистка.
Практически каждый университет в США сейчас поражен грибком
феминоактивности - имеет либо революционные кружки феминисток, проводящие регулярные
«пятиминутки ненависти», либо официальные факультеты женских наук, где
проводятся так называемые «тендерные исследования», то есть идет перманентный поиск
«врагов народа». У фашистов, кстати говоря, тоже был институт Аненербе
(«Наследие предков»), в котором проводили «исследования», доказывающие
неполноценность негров, славян и евреев. Представляете себе - сотни «ученых»,
диссертации и опубликованные научные работы, книги - с сотнями ссылок.
Эксперименты . Археологические раскопки. Экспедиции, измерения черепов... Попробуй,
поспорь с наукой! Надо быть очень отстраненным, чтобы понять: ценность всех
этих феминофашистских исследований даже не ноль. А весьма отрицательная
величина, ибо направлена в другую от прогресса и гуманизма сторону.
Главное, о чем учат помнить на факультетах женских наук каждую феминистку,
- глобальный заговор. Заговор Порядка Вещей. То есть: все в этом придуманном
мужчинами мире придумано ими специально для эксплуатации женского поголовья.
Объясняю подробно.
«Люди не рождаются мужчиной или женщиной, а становятся ими, причем в этом
процессе важную роль играют социальные и культурные факторы», - пишет один
дядя, известный ученый-феминист (кстати, пидор).
Поняли мысль? Первичные половые признаки новорожденного - пустая формаль-
ность. Человек рождается без пола... А то, что у новорожденного мальчика
между ног виднеется - это тендер. Ой, нет, не тендер, а. . . ну, в общем, на это
не надо обращать внимания. Потому что это ерунда какая-то. Угнеталка...
А после рождения нуль-полого человека маскулинное общество руками мужчин и
обманутых, одурманенных тысячелетней пропагандой женщин подсовывает мальчикам
самосвальчики, а девочкам - куколки. Плюс к тому девочкам запрещают лазать по
заборам, а мальчикам - плакать. И получается воспроизводство угнетения.
...Американский культуролог Макс Лернер не зря называет феминисток «самыми
неутомимыми революционерами». Это действительно так. Они фанатичны и, подобно
всем фанатикам, безмерно глупы и по тупому жестоки. Как говорят в таких
случаях специалисты в области человеческой психики, их сознание сужено. Ничего,
кроме секс-харассмента и повального угнетения, эти человеке-единицы вокруг не
видят. Ибо на их глазах шоры под названием «феминизм» (или, как сказал бы
Хрущев, феминизьм).
Всякая революционная теория, сама того не желая, подчиняется законам
эволюции. То есть начинает по-молодому бурно ветвиться - давать ростки. В Большой
Феминистической Религии появляются разные направления, течения, секты,
фракционеры, оппортунисты (которых после прихода к власти нужно будет, конечно,
подчистить, ибо нет худшего врага, чем бывший свой).
Ученые-паразитологи, изучающие под лупой социал-феминизм, выделяют в нем
несколько идеологических направлений. Есть радикальный феминизм, есть
культурный феминизм, есть феминизм либеральный, есть лесбианизм... Это все разные
формы одной и той же болезни, и бессмысленно спрашивать, что лучше - белая
горячка или обычная, твердый шанкр или мягкий... Все плохо. Большевизм плохо,
коммунизм плохо, сталинизм плохо. Но и троцкизм - тоже гадость изрядная,
несмотря даже на то, что его основателя шваркнули ледорубом по затылку свои же,
красные. Не будем делать из мученика святого - «нехай они там все попереда-
вятся»...
Ключевое слово у радикалок - «патриархат». Патриархат - это глобальная
система мужского подавления, пронизывающая все сферы социальной жизни. Суть
радикальной теории: все мужчины от природы заинтересованы в подавлении женщин.
Точка.
Культурный феминизм - прыщ иного рода. Это одно из ответвлений радикального
феминизма. «Культуристки» считают, что женщины лучше мужчин. У них есть
особые «феминные» качества - «взаимосоотнесенность», «телесность», отсутствие
стремления выстраивать иерархию и умение выстраивать горизонтальные связи,
имманентная способность к сопереживанию и ощущению нужд другого. В общем, как
сказал известный киногерой: «Баба - она нутром чует!»
А мужики, с их точки зрения, - это воплощенное стремление к насилию,
угнетению, доминированию (то есть к выстраиванию иерархии - вертикальных связей),
конкурентность, рациональность... Сволочи, в общем. И все общество их
сволочное . И наука их сволочная, потому что основана на рацио, в отличие от женских
наук, основанных на чувственности, «телесной ощущаемости» (женскую физику,
правда, феминистки придумать пока что не смогли: видимо, электричество током
больно бьется, и «телесная ощущаемость» при этом получается не очень
приятная) . . .
Строго говоря, огромная доля истины в наблюдениях «культуристок» за
различиями между мужчинами и женщинами есть. Вот только разные крылья культурного
феминизма толкуют эту разность по-разному.
Одни тетеньки-теоретики, такие как Кэрол Гиллиган, Нэл Ноддингс, Сара Рад-
дик и прочие, полагают, что женские свойства создали в этом мире женскую
культуру, а мужские свойства - мужскую культуру, в каковую входят политика,
экономика и наука. То есть получается, что практически всю внешнюю культуру,
являющуюся костяком цивилизации, создали мужчины со своей конкурентностью,
агрессивностью и доминантностью. А женская культура - это некая
внутрисемейная этика заботы (ethics of care), а также загадочная «особая перспектива
относительно сущности человеческой взаимосвязи». Если кто-нибудь понял, что
означает последнее выражение, напишите мне, я за вас порадуюсь. Надо сказать,
теоретические труды феминисток полны подобными бессмысленными
словосочетаниями. . .
Мир женщины проявляется только в неформальных отношениях с близкими людьми.
А мир мужчин основан на абстрактных понятиях справедливости, то есть
располагается в правовом поле. И в формальном поле науки. Мужчины, будучи
узурпаторами, создали под себя весь мир. Сама основа основ цивилизации - наука -
сделана по лекалам мужской сущности, вся из себя такая логическая,
рациональная. . . вот гадость-то! Интеграл еще какой-то придумали, твари, хрен-пойми. ..
Надо бы перетряхнуть основы всех наук...
Но есть и другая подветвь «культуризма». Ее теоретики, такие как Мэри Дей-
ли, Сара Люсия Хоугланд, а также печально известная идиотка Андреа Дворкин
полагают, что вся эта хваленая женская культура - этика розовых соплей и
сюсюканья - явилась печальным результатом тысячелетий угнетения. Типа если вас
все время бить по башке, то башка рано или поздно искривится. Вот она и
искривилась. А на самом-то деле женщины - ого-го! Боевые, напористые, храбрые,
агрессивные. С костями мясо глотали бы - если бы, конечно, мужики их не
угнели. . . не угнетну-ли. . . не. . . в общем, не поработили тыщи лет назад, не
поломали им психику. Даже не сомневайтесь в этом, поскольку пола нет, а есть
только тендер (ролевая функция), и баба, она по сути тот же мужик:
Есть женщины в русских селеньях, их коротко «бабы» зовут - слона на скаку
остановят, и хобот ему оторвут!
Вот какими были бы сейчас все бабы, да жаль, компенсаторная реакция на
перманентное насилие сделала их в большинстве своем мягкими и податливыми. Да-
да, только потому женщины мягки и заботливы, что мужчины им так велели, ибо
это исключительно в мужских интересах. А если б не проклятое угнетение,
породившее мягкость женщин, женщины тоже своих детенышей легко зубами на части
рвали бы, как это иногда делают самцы в дикой природе.
Естественно, как все революционеры, «культуристки» грезят о красивом,
справедливом будущем, где все люди, в том числе и женщины, будут... думаете,
агрессивными, маскулинными? Нет. Напротив, мужчины в их светлых грезах будут
феминными. И это странно. Понимая, что именно мужская активность по отношению
к природе (по-иному называемая агрессивностью), собственно говоря, и
сотворила цивилизацию (а с ней и феминизм, кстати) , считая, что их собственная
женская пассивность - всего лишь побочная реакция на мужскую доминанту, то есть
следствие угнетения, феминистки хотят почему-то именно побочную реакцию -
выхлоп - сделать основой мира. Они грезят о светлом будущем, в коем все люди
будут проявлять трогательную заботу друг о друге, вволюшку плакать,
радоваться и по-иному свободно проявлять чувства, быть спокойными и неагрессивными,
вежливыми, улаживать конфликты переговорами... Короче говоря, желают
законсервировать цивилизацию и остановить прогресс.
Вся наша цивилизация стоит на мужской субъектности - это даже феминистки
понимают. И тем не менее хотят выбить из-под ног цивилизации ее основу.
Заменить на ходу паровоз телегой.
Наша телега, вперед лети!..
Кстати, насчет замены всем науки, перестановки ее на ходу на принципиально
иные, феминные рельсы - это отнюдь не шутка. А цель.
Одна из «классиков» социал-феминизма, незабвенная Люс Иригарэ, в своих
опусах «Этика сексуального различения» и «Размышление о другой женщине» четко
сформулировала, что есть науки мужские, а есть - женские. Есть кошерные, а
есть некошерные. Есть науки марксистские, а есть - продажные девки империа-
лизма.
Эта лютая тетка-теоретик не признает «мужские апории познания», а признает
только «мышление чувствующего тела». Лесбиянка, наверное... На вопрос, что
такое «женская математика» и возможна ли она вообще, апологетами женских наук
отвечается так: а математика, быть может, и не нужна, потому что является
типично мужским взглядом на мир.
Дошло до того, что в одном из университетов США. обработанная феминистками
студентка, получившая плохую оценку за курсовую, написала жалобу-донос на то,
что при оценке ее работы преподавателем использовались маскулинные (мужские,
то есть научные) критерии - логика, анализ, отстраненность от личности
писавшего . Требую пересмотреть по концепции «чувствующего тела»! . . Ибо все, что
идет от мужчины - анализ, беспристрастность в исследованиях, абстрактное
мышление, ясность мысли... все это на самом деле - классовый инструмент,
направленный на угнетение женского туловища.
Социал-феминистки исходят из принципа: «Каждый мужчина - враг, носитель
хаоса и разрушитель. Каждая женщина - природный творец порядка и гармонии,
носитель умиротворения».
Вопрос о том, каким образом «носители разрушения и хаоса» смогли построить
огромное здание планетарной Цивилизации, даже не ставится. Между тем
философская диалектичность может дать на него ответ: именно агрессивное наступление
и разрушение окружающей среды под свои нужды парадоксальным образом
производит направленную полезную работу по строительству структуры.
«Часть силы той, что без числа творит добро, желая зла...» Это не стихи,
это диалектика, девушки... А хваленое женское умиротворение и житие «в ладу с
природой» - смерть. Полная сдача позиций энтропии.
Тем не менее, даже мировую экономику и деятельность корпораций «феминотео-
ретики» мечтают переделать на свой лад. Мол, есть мужской стиль управления -
направленный на конкуренцию, а есть женский - направленный на солидарность,
взаимопомощь, сопли и слезы... Давайте жить в мире! Давайте жить в дружбе!
Давайте вместе, всей корпорацией поможем нашим конкурентам, у них ведь тоже
есть дети, которые хотят кушать. А также поможем инвалидам, уродам, эфиопским
неграм, гарлемским афроамериканцам, пингвинам и педерастам: им всем так
трудно!
Кроме того, обращают внимание «теоретики», все современные корпорации ген-
дерно-нечувствительные! Они предполагают, что работник трудится с полной
самоотдачей. Это вообще никуда не годится! Это нефеминокорректно, ибо у
некоторых феминок есть дети, пеленки... Им нужно создавать условия, чтобы они
поработали-поработали часика четыре, а потом пошли домой. . . А лучше вообще
платить неработающей женщине с ребенком зарплату (есть и такие предложения).
Как все эти патерналистские социалистические поблажки для работников
совместить с требованием помощи всем сирым и убогим, остается неясным. Тем не
менее, теоретик феминизма по имени Кати Фергюссон, например, продолжает с
упорством маньяка утверждать, что нынешние фирмы «враждебны ценностям
женского способа бытия» и их надо реформировать так, чтобы корпорации строились с
учетом «женских ценностей» и «женского способа управления».
Вся эта сучья дурь воспринимается западным обществом настолько же всерьез,
насколько всерьез в гитлеровской Германии ученые и генералы воспринимали
бредовые нацистские теории космического льда. С той же серьезностью, с какой в
Северной Корее воспринимают идеи чучхе. С той же серьезностью, с какой при
Сталине воспринимали коммунизм и лысенковщину.
Феминизм в сегодняшней Америке уже настолько интегрирован в политику и
социальную практику, что маразм в американском обществе окреп до совершенно
невероятного градуса. Возник, укрепился, и теперь даже никому не кажется
абсурдным термин «положительная дискриминация». Положительная дискриминация -
это дискриминация белого гетеросексуального мужчины. Если у американского
университета дилемма - кого принять: черного или белого, примут черного - за
цвет кожи. Политкорректность!.. Если выбор стоит между женщиной и мужчиной,
примут женщину - не по деловым качествам, а просто за сиськи. Феминизм!
Получается, что белого не принимают за цвет кожи. А мужчину - за то, что
полом не вышел. Это неприкрытая дискриминация. И это все понимают. Поэтому
просто меняют знак явления на противоположный.
«Положительная дискриминация» - это все равно что «хорошее преступление»:
«правильное изнасилование», «полезное убийство», «благотворное ограбление»...
Это уже Оруэлл. Кафка. Антиутопия пришла в каждый дом.
Остается последний логический шаг в развитии явления - феминистический
терроризм. Наподобие того, например, который осуществляют христианские
человеколюбцы - противники абортов. Они устраивают погромы в клиниках и убивают
врачей-гинекологов . Ждем-с...
Под розовым
флагом
Ой, как же мы забыли про лесбианизм - одно из самых крайних,
физиологических течений радикал-феминизма. Исправляем ошибку. Читатель должен знать всю
правду без прикрас.
Итак, лесбианизм. Лозунги: «Мужчины - враги. Гетеросексуальные женщины -
пособники врагов!» Любой сексуальный контакт между мужчиной и женщиной есть
насилие, даже если контакт совершен на добровольной основе. Настоящая женская
свобода возможна только в мире без насильников. Размножаться будем
партеногенезом .
Лесбианизм - самый настоящий сепаратизм. Только не локально-
территориальный, а глобально-половой: эх, хорошо бы, если бы планета
принадлежала женщинам, а всех мужчин, если и не в газовые камеры отправить, то
постепенно как-нибудь уморить. А еще лучше - сделать прислугой за все их
тысячелетние измывательства. . . А на пути к светлому будущему нужно проехать еще
одну обязательную остановку - напрочь изничтожить порнографию, ибо
сексуальный акт с мужчиной, равно как и его изображение, унижает женщину!..
Это человеколюбивое учение развивают Кэтрин Мак-Киннон, Шарлота Банч. А
также печально известная идиотка Андреа Дворкин.
Под
красным
флагом
Я уже писал, что и без того слабое американское образование поражено
грибком революционно-половой заразы. Университетские феминистические кружки либо
определяют, либо реально влияют на политику университетов и жизнь студентов.
Зачастую радикальный феминизм смыкается с крайним левым - социалистическим
или анархистским радикализмом. Любопытное описание этого феномена в лице
известной феминистки Валери Сперлинг из Бостонского колледжа приводит уже
знакомая нам Ада Баскина: «Сперлинг... представляет собой новое поколение
феминисток . Ее интересы значительно шире, чем только женское равноправие. Она
называет себя социалисткой и придерживается довольно радикальных революционных
взглядов. Ее вообще не устраивает существующий капиталистический строй, она
сторонница классического социализма».
...Вот что думает революционерка Сперлинг по поводу регистрации брака:
«А где его регистрировать? В мэрии, то есть в государственном учреждении?
Но мы не признаем это государство. Это же просто аппарат насилия. В церкви?
Но религия только помогает государству укреплять несправедливый порядок вещей
- эксплуатацию человека человеком».
...Вот что думает феминистка Сперлинг по поводу мужчин:
«Мужской мир никак не может отказаться от взгляда на женщину как на объект
сексуальных вожделений. При этом мужчины предписывают нам те эстетические
нормы, которые им самим нравятся. Не считаясь со здоровьем женщин».
Как величайшее разоблачение мужского сексизма Валери показывает ярлычок от
платья, только что вывешенного в модном магазине. Его размер 0. Дело в том,
что американская женская одежда имела до сих пор размеры начиная со 2-го.
Нулевой - это новинка сезона.
...Вот что думает феминистка Сперлинг по поводу моды:
«Представляешь, какие лишения - диеты, физические нагрузки - должна
соблюдать женщина, чтобы довести себя до такой худобы. Это ведь уже не просто
худоба - это истощение всего организма. Это прямой урон здоровью.
- Но, позволь, кто же ее заставляет? Пусть себе носит свой 10-й или 12-й.
- Так это же не модно! А кто выдумывает моду? Те же мужчины».
...Вот что думает Сперлинг по поводу лесбианизма:
«Как я отношусь к лесбийской любви?.. Лесбианизм - важная составная часть
феминизма. Она показывает, до какой степени может дойти борьба за
равноправие . До полной, стопроцентной независимости женщин от мужчин».
Кстати говоря, весьма примечательно, что радикальных феминисток в их борьбе
зачастую поддерживают как крайние левые, социалистические, так и крайне
правые, реакционные, круги. Феминизм является тем клеем, который склеивает
правых и левых, заставляя их сливаться в противоестественном экстазе. Вот какое
это большое извращение!..
Под флагом
действия
Это еще не террор. Но уже буза, уже погромы, сходки, демонстрации. . .
Обратимся снова к источникам, чтобы поиметь представление о том, как действуют не
самые радикальные, не самые крайние, а вполне респектабельные,
университетские фемино-радикалки. Исследователь, которая описывает их борьбу, сама не
только является женщиной, но и не скрывает, что симпатизирует объектам своего
описания:
«Эта студенческая феминистская организация в Мичиганском государственном
университете называется WomenT s Council. Президент Совета Шантал Джоунс. ..
сжато и толково объясняет цели программы Совета:
- Мы выступаем против всего, что унижает женское достоинство. Против
подчиненного положения жены в доме. Против нежелательных сексуальных
домогательств . Против жестокости мужей по отношению к женам - физической или
словесной. И, наконец, против культа женской сексуальности.
Женский Совет часто приглашает к себе лекторов по близкой ему теме. Так
однажды появилась аспирантка из Калифорнии с докладом "Порнография и феминизм".
Опираясь на свои исследования, лектор доказывала, что хотя порнография - дело
не очень-то высокоморальное, тем не менее, играет и положительную роль:
освобождает женщину от сексуальных комплексов.
Такого всплеска страстей на заседаниях Совета еще не было. Бурные дебаты,
однако, ни к какому выводу не привели. И тогда решено было позвать более
авторитетного эксперта, писательницу и социолога Андреа Дворкин».
...Да, печально известную идиотку Андреа Дворкин...
«Ничего, кроме унижения, порнография нашему полу не несет, - горячо начала
доклад Андреа. - Она разжигает интерес к женщине только как к объекту
сексуальных притязаний. Она априори оставляет за скобками ее личность. Ее духовное
начало, ее душевные потребности. Вольно или невольно порнография укрепляет
вековую традицию неравенства полов.
Взрывом аплодисментов, последовавших за лекцией, все бы и окончилось. Но
Андреа под конец рассказала об одной шумной истории, случившейся в 1973 году
в Сан-Франциско. Тогда женщины, протестуя против надвигающейся волны
порнографии, вышли на улицы города и добились, чтобы все киоски, где продавались
порнооткрытки и порножурналы, были закрыты...»
Вдохновленные рассказом ветеранши половой борьбы, студентки колледжа
страшно возбудились и решили устроить что-нибудь подобное у себя. В ближайший же
уик-энд они отправились в столицу штата Мичиган с целью найти себе какую-
нибудь жертву. Жертва была найдена с помощью местных товарищей - стриптиз-
клуб «Дежавю». Недолго думая гастролерши отправились туда и устроили
форменный погром - колотили в стекла, орали...
Первый погром ни к чему не привел. Тогда погромы начали повторяться.
Полиция была бессильна (повторюсь, власть де-факто - у сторонников социал-
феминизма) . В результате этого прессинга уважаемое и работающее по закону
заведение было вынуждено переехать под давлением действовавших незаконно боеви-
чек.
В разных интервью руководители этого бандформирования не устают повторять,
что они, «хотя и феминистки, но умеренные, не радикалы». Представляете, на
что способны неумеренные?..
Это, кстати, еще не все подвиги «умеренных». Через некоторое время то же
самое преступное формирование устроило дебош в здании Театра драмы на
проходившем там конкурсе красоты...
А началось все с визита старой лесбиянки-теоретика Дворкин. С ее
теоретических разглагольствований. Долго ли подстрекнуть малоумных фанатичек на
скверное дело?..
Членовредительство
История была громкая. Во всем мире о ней писали. Американка мексиканского
происхождения Лорена Боббит так устала от сексуальных утех со своим белым
мужем, что, когда тот заснул, взяла да и отрезала ему член кухонным ножом. Вы
наверняка помните эту историю. Помните, верно, и чем она закончилась...
Америка ахнула. Интеллигенция рукоплескала мексиканке, бурно поддерживая
смелую женщину, таким оригинальным образом выступившую против гнета, засилья,
насилья, эксплуатации, хренации... в общем, всего того адского, что несут в
себе эти грёбаные белые мужчины.
Был суд. Как водится, с присяжными. Адвокат блистал красноречием. Под
окнами бродили демонстрации феминисток. Присяжные полностью оправдали
преступницу. Этот день навеки стал праздником для всех американских феминисток. Ибо
теперь стало можно. В Америке ведь прецедентное право...
Не оправдать мексиканку было нельзя: уж такая атмосфера царит в
американском обществе.
И вот тут я считаю своим долгом сделать небольшое отступление - совершить,
так сказать, экскурс совсем в другую страну и совсем в другое время. Просто
возьму и авторской волей проведу историческую параллель. Кому не нравится
слово «параллель», воспримите этот экскурс просто как иллюстрацию типа «вот
бывают же такие схожести!..»
13 июля 1877 года петербургский градоначальник генерал-адъютант Федор Тре-
пов распорядился высечь одного из нарушителей порядка в доме предварительного
заключения. Высекли.
Минуло лето. Минула осень. Практически прошла зима. И вот 24 февраля, то
есть больше чем через полгода после означенного неприятного события, в каби-
нет к генералу вошла заранее записавшаяся на прием девушка среднего роста с
прической «а-ля училка» - с гладко забранными назад волосами. В журнале
предварительной записи девушка значилась под фамилией «Козлова».
Обычная «серая мышка». Одетая в серый длинный бурнус с фестонами (убей меня
Бог1, не знаю, что это такое, но так девушку описывают современники), с серыми
глазами и бледно-серым некрасивым лицом. Войдя к генералу, мышка достала
револьвер и шарахнула в Трепова.
Ее настоящее имя, как вы уже поняли, Вера Засулич. Она действительно была
по образованию учительницей. На момент совершения преступления ей стукнуло 27
лет, и она никогда не была замужем. По той эпохе - старая дева. Даже очень
старая. К моменту покушения Засулич была уже рецидивисткой - успела и
отсидеть , и в ссылке чалилась: боролась девушка за революционные идеи. Кстати,
обратите внимание не только на ее «стародевство», но и на партийные клички
Засулич - Старшая сестра, Тетка... А теперь угадайте, куда она стреляла? Пуля
попала Трепову «в область таза».
...Вот так, мышка пробегала, хвостиком махнула, и яйцо градоначальника едва
не разбилось...
Выпоротого по приказу Трепова арестанта Засулич лично не знала, с момента
порки прошло, как мы уже выяснили, более полугода, то есть аффектом и
возмущением стрельбу Засулич объяснить никак нельзя.
Тем не менее, интеллигенция рукоплескала террористке. На судебном процессе
адвокат Александров блистал красноречием:
- Господа присяжные заседатели! Не в первый раз на этой скамье преступлений
и тяжелых душевных страданий является перед судом общественной совести
женщина по обвинению в кровавом преступлении. Были здесь женщины, смертью мстившие
своим соблазнителям; были женщины, обагрявшие руки в крови изменивших им
любимых людей или своих более счастливых соперниц. Эти женщины выходили отсюда
оправданными. То был суд правый... Те женщины, совершая кровавую расправу,
боролись и мстили за себя. В первый раз является здесь женщина, для которой в
преступлении не было личных интересов, личной мести, женщина, которая со
своим преступлением связала борьбу за идею... Как бы мрачно ни смотреть на этот
поступок, в самих мотивах его нельзя не видеть честного и благородного
порыва. Да, она может выйти отсюда осужденной, но она не выйдет опозоренною, и
остается только пожелать, чтобы не повторялись причины, производящие подобные
преступления, порождающие подобных преступников...
Присяжные оправдали Засулич вчистую. «Осудить было невозможно», - писал
один из современников: такая уж была атмосфера в обществе. В высшем свете
тогда барышни передавали из рук в руки не стишки про амуры, а рукописные
прокламации :
Грянул выстрел-отомститель,
Опустился божий бич,
И упал градоправитель,
Как подстреленная дичь!
Решению окружного суда рукоплескали купцы, дворяне, банкиры, писатели,
журналисты, студенты, преподаватели, фабриканты... Даже лицейский друг Пушкина -
старенький князь Горчаков радовался решению суда, как ребенок. «Это похоже на
предвозвестие революции», - писал Лев Толстой, зеркало наше...
Вся «умственная прослойка» нации была о ту пору поражена вирусом
революционности . Вот как характеризовал эту прослойку министр внутренних дел Плеве:
«Русская интеллигенция имеет одну... особенность: она принципиально и притом
восторженно воспринимает всякую идею, всякий факт, даже слух, направленные к
дискредитации... власти».
Чуть отвлекаясь, скажу, что американская интеллигенция, ввиду своей
узконаправленной образованности и вытекающей отсюда наивности, тоже чрезвычайно
подвержена влиянию околовсяческих идей, будь то феминизм, повальная борьба с
холестерином или семейным инцестом. Словно гриппом страну поражает! Прошла
статья в какой-нибудь «Нью-Йорк Тайме», понравилась людям мысль, подхватили
СМИ и, глядишь, уже вся страна с чем-то оголтело борется. Как китайцы - с
воробьями .
Есть в Америке и свои Говорухины - жирный Майкл Мур, например, - писатель и
кинодокументалист. Белая интеллигенция обожает этого белого борца с белым
расизмом и по совместительству - радетеля за мораль и нравственность.
Зачитывается им, как наша интеллигенция зачитывалась разоблачительным «Огоньком»
времен Коротича. Книги жирного раскупаются миллионными тиражами, а его фильм,
разоблачающий Буша4, удостаивается Оскара. Вот же ситуация! Америка воюет в
Ираке, Мур снимает о президенте своей воюющей страны фильм-разоблачение.
Интеллигенция рукоплещет: «Буш ко-зел! Буш ко-зел!..»
У нас тоже подобное бывало - в 1905 году русская интеллигенция отправляла
телеграммы японскому императору, поздравляя его с победой над царской
Россией.
...Всеобщее умственное помешательство...
1899 год. Ректор Санкт-Петербургского университета издает приказ: во время
студенческих каникул допьяна не напиваться и в общественных местах не бузить,
как это бывало в прежние разы! Но в империи вся интеллигенция настроена
против власти, и приказ ректора вызывает неподдельное возмущение студентов: что
значит «не бузить»?
Вы, вообще, веяния времени понимаете?!.. Да в воздухе пахнет революцией! А
вы нам тут - «не бузить». Сатрапы! Душители свободы!
Возмущенные студенты вываливают на улицу и начинают митинговать. Почин
подхватывают остальные - и вместе с питерцами два месяца бастуют все высшие
учебные заведения страны. Не надо здравого смысла, когда угар идей.
Каждого, кто тогда не ненавидел правительство, ненавидела свободолюбивая
элита. Писателя Лескова, осмелившегося думать не так, как большинство,
подвергали жуткому остракизму. А когда философа и публициста Розанова известный
издатель Сытин пригласил работать в газету «Русское слово», весь либеральный
коллектив издания взбунтовался и пригрозил остановить выпуск газеты, если
Сытин не уберет Розанова.
- Но ведь он гений! - пытался апеллировать к профессионализму Сытин. - И к
тому же будет писать под псевдонимом.
- Да нам по хер, гений он или нет, есть у него псевдоним или отсутствует, -
гордо ответили свободолюбивые русские либералы. - Он реакционер, поэтому
пусть убирается.
Интеллигенция...
Говно нации. Не я это сказал.
Следите за этим флюгером внимательно. Если интеллигенция думает по-
фашистски, опасно думать иначе. Если интеллигенция думает не по-фашистски, не
менее опасно не думать заодно с ней. Интеллигенция сожрет любого, кто думает
не так, как она - вся из себя такая прогрессивная и модно-мыслящая.
Так же как когда-то прекраснодушные русские народовольцы шли в народ,
совершенно не зная его нужд, так сегодня феминизированная американская
интеллигенция упрямо пытается донести до обычных женщин, какими они должны быть и
как именно обязаны себя вести в свете новых идей. И не дай бог какому-нибудь
должностному лицу в Америке пойти наперекор новым политическим веяниям,
руководствуясь здравым смыслом, - сожрут, уберут, затравят, уволят с волчьим би-
4 «Фаренгейт 9/11»
летом.
...Итак, Засулич Вера Ивановна 1849 г. р., рецидивистка, судом присяжных
была полностью оправдана. Отстреливать яйца градоначальникам стало можно.
И маховик потихонечку начал раскручиваться. В течение следующей четверти
века убиты 24 начальника тюрем, 26 приставов, 26 агентов охранных отделений,
15 полковников, 7 генералов, 16 градоначальников, 33 губернатора и вице-
губернатора, 2 министра внутренних дел, 1 министр просвещения, 1 великий
князь. Ну и немерено городовых, офицеров, солдат, случайных прохожих - кто их
считать будет? Плюс некоторое количество генералов, убитых по ошибке... В
самом начале XX века в Пензе вместо жандармского генерала случайно грохнули
генерала Лисовского. В Петергофе вместо одного генерала убивают другого -
Козлова. В Киеве вместо жандарма Новицкого пырнули ножом случайного армейского
генерала. А все равно хорошо - генералы же...
Страна ввалилась в следующий век на маховике террора. И даже не думала
останавливаться .
1906 год. Государственная дума всерьез обсуждает закон об амнистии за любые
убийства, грабежи и прочее, если только в основе преступления лежал идейный
мотив. А между тем к моменту обсуждения этого закона за шесть месяцев одного
только 1906 года революционерами в результате разных акций было по всей
стране уже убито полтыщи человек незнатного сословия.
...Нет ничего страшнее людей идейных, искренне верующих. Идейность,
помноженная на необразованность, - нитроглецерин истории. И здесь я просто не могу
не повторить Губермана:
Возглавляя партии и классы,
Лидеры вовек не брали в толк,
Что идея, брошенная в массы, —
Это девка, брошенная в полк...
Распространяясь на умы, сложная теория всегда редуцируется до примитивного
лозунга. Профанируется. Собственно говоря, смысловая редукция - это плата за
широту охвата. Теория полностью выхолащивается, атрофируется, зато миллионные
армии сторонников готовы идти в бой.
И проливаются кровь и слезы...
Идеи французских просветителей сначала превращаются в красивый лозунг
«Свобода, равенство и братство», а затем - в кровавую баню.
Толстенный том экономической работы о прибавочной стоимости сначала
превращается в «Грабь награбленное», а потом закономерно перетекает в террор и
концлагеря.
Непротивление злу насилием, требование возлюбить своих врагов и подставить
бьющему вторую щеку (казалось бы, уж куда пацифичней!) полыхает по Европе
кострами инквизиции.
Стремление донести до сограждан прекрасную истину - для их же пользы! -
всегда заканчивается одинаково печально для тех, кому ее несут.
Лозунг феминизма о равноправии тоже слишком красив и справедлив, чтобы
крови не пролиться. Или маразму не случиться...
Только одна идея никогда не приводила к крови: «Хочу жить богато и
счастливо , согласен за это работать, к героизму не готов, а на всех остальных мне,
по большому счету, плевать...». Именно этот несимпатичный внешне лозунг
позволяет построить работающую машину нормального капитализма, при котором
большинство среднего класса живет вполне благопристойно, сыто, чистенько,
аккуратно . Если, конечно, не увлечется очередной идеей справедливости... С этим
исключительно полезным лозунгом все так здорово получается, видимо, из-за
декларированного в нем равнодушия к людям - и отпавшей в силу этого необходи-
мости осчастливливать их насильно.
Я вовсе не утверждаю, что в Америке непременно случится феминистическая
революция, к власти придут амазонки и начнут рубить головы направо и налево -
мужикам, предательницам сестринского дела, фракционерам, неправильно
понимающим идеи Истинного феминизма... Нет. История вообще никогда «дословно» не
повторяется. Но она, как известно, случается дважды - первый раз в виде
трагедии , второй раз... - как сейчас в Америке.
Поэтому я ничего не предрекаю, а просто провожу параллельные линии в
смысловом пространстве. В общем, развлекаю читателя как могу.
Вот вам еще одна картинка - картинка трагедии. Просто для равновесия - не
все же одним фарсом смешить. Живые картинки, они всегда проясняют ситуацию
лучше, чем абстрактные схоластические рассуждения. Однако, если у вас уже в
глазах рябит от картинок, можете ее пропустить, не обижусь. Вам же хуже
будет . . .
Свобода, равенство и братство, или Идейная интеллигенция приходит к власти
Все революции похожи друг на друга. Порой они схожи просто как близнецы,
отличить коих человеку со стороны возможно только по именам. И, главное, как
быстро все развивается!
Двух лет не прошло со дня бесславной кончины Учредительного собрания, год с
небольшим миновал после провозглашения лозунга «Отечество в опасности!», а
страна уже не похожа на самое себя. Случилось цареубийство, введен новый
календарь , фанатичной молодой девушкой совершено покушение на одного из главных
революционных лидеров... Я имею в виду не Каплан и Ленина, а Шарлотту Корде,
которая убила бывшего журналиста и видного революционера Марата.
Страна в кольце фронтов - войска Англии, Австрии, Пруссии с севера и
Испании с юга теснят полуголодных, босых и оборванных солдат республики.
Английский экспедиционный корпус, поддержанный беляками (роялисты выступали под
белым флагом), высадился в Тулоне. Внутри Франции полыхают крестьянские
восстания - Вандея в огне, голодающий Лион тоже потерял интерес к «свободе,
равенству и братству». По селам рыщут комиссарские продотряды.
В такой ситуации революция решает отчаянно защищаться. Защищаться - это
просто... Для начала революционный парламент - конвент - избавился от
оппортунистов в своих рядах. Метод «очищения» был по-тогдашнему безальтернативен -
умеренная часть парламента просто казнена. На эшафоте депутаты-жирондисты
пели «Марсельезу». Впрочем, пение это становилось все тише и тише, по мере того
как их головы одна за другой падали в корзину.
Власть в парламенте переходит к якобинцам и их вождям - бывшему адвокату
Робеспьеру, бывшему журналисту Эберу и бывшему адвокату Дантону. Робеспьер
возглавляет избранный в условиях чрезвычайности и наделенный особыми
полномочиями Комитет общественного спасения. Дантон создает ревтрибуналы.
Принят знаменитый Декрет о подозрительных. «Подозрительными считаются все
те, кто своими действиями, сношениями, речами, сочинениями и чем бы то ни
было еще навлекли на себя подозрение.» Подозрительные подлежали немедленному
аресту и суду Революционного трибунала. Раздаются призывы к бдительным
гражданам узнавать подозрительных на улице. В ту пору во Франции родилась
поговорка: «Если ты ничем не подозрителен, то в любой момент можешь стать
подозреваемым в подозрительности».
История донесла до нас множество документов той эпохи. Но интереснее всего
читать письма, дневники и мемуары очевидцев происходившего. Такие, как,
например, эти записи одного из адвокатов, защищавших обвиняемых в Революционном
трибунале.
«Революционный трибунал разрешал обвиняемым приглашать защитников, но
функции последних не имели реального значения в тех случаях, когда жертвой
являлось лицо, указанное комитетами конвента или клубом якобинцев, а также народ-
ными союзами или уполномоченными депутатами. Защитники являлись правомочными
только тогда, когда у них было удостоверение в их гражданской
благонадежности. Всех тех, кому было отказано в таких свидетельствах, пресловутый закон
объявлял подозрительными.
У меня удостоверения не было, и, тем не менее, я выступал защитником. Часто
даже сам трибунал назначал меня таковым. Должен, однако, сознаться - и мне
без труда поверят, - что я ни разу не появлялся в суде без внутренней дрожи.
Частенько, разбуженный в пять часов утра звонком, я считал, что пробил мой
последний час. Звонил же судебный пристав, принося мне обвинительные акты, а
в десять часов утра я должен был выступать защитником, без предварительного
свидания с обвиняемым. Страх мой был вполне уместен: аресты по соседству все
учащались, и с зарею я часто пробуждался от шума дверных молотков, стучавших
у соседей.
Обвинительные акты революционного трибунала обычно формулировались
следующим образом: "Раскрыт заговор против французского народа, стремящийся
опрокинуть революционное правительство и восстановить монархию. Нижеследующее лицо
является вдохновителем или сообщником этой конспирации". При помощи этой
простой и убийственной формулы буквально каждому невиннейшему поступку можно
было приписать преступное намерение.
Одной из многочисленных улик при обвинениях в заговоре было констатирование
намерения заморить французский народ голодом, чтобы побудить его к восстанию
против конвента. Считался виновным в этом преступлении тот, кто хранил у себя
дома или в другом месте предметы первой необходимости или продукты для
обычной пищи в количестве большем, чем нужно на один день. Так, один богатый
фермер, отец десятерых детей, был приговорен к смертной казни за то, что один из
его слух1, просевая рожь на веялке, рассыпал отруби по земле.
Подобное же обвинение было возбуждено против одного парижанина за то, что
его кухарка накопила кучу хлебных корок в глубине буфета, что было обнаружено
во время домашнего обыска. Это были те домашние обыски, которые революционные
комитеты и комиссары производили у лиц, подозреваемых в отсутствии
гражданских чувств - под предлогом поисков спрятанного оружия, боевых припасов,
пищевых продуктов в количестве, превышающем потребности одного дня, и, наконец,
в поисках доказательств великого заговора против французского народа. Редко
обыскивающие уходили с пустыми руками. Когда они не находили ничего, что
считалось по их инструкции подозрительным, они забирали или каждый за себя и
тайно, или сообща и явно - драгоценности, часы, золотую и серебряную посуду и
даже золотые и серебряные деньги.
Узнав, что один из моих соседей был только что арестован революционным
комитетом за нахождение у него двух сдобных хлебов и что хлеб у него был отнят,
я вообразил и себя виновным в незаконном захвате припасов, так как у меня в
запасе имелось некоторое количество табаку. Я немедленно отправился в
революционный комитет и заявил об этом, предложив пожертвовать часть моего запаса
французскому народу. Вот диалог, который произошел по этому поводу между
Симоном и мною: "Гражданин, хорош ли твой табак?" - "Вот, гражданин
председатель, попробуй его" - "О, он превосходен! Сколько его у тебя?" -
"Приблизительно сто фунтов" - "Поздравляю тебя и советую тебе хранить его для себя: по
таксе такого не купишь".
Любовь к жизни - это главное чувство всякого живого существа - совершенно
ослабела во времена террора. Жизнь в это время стала бременем;
доказательством этого служит равнодушие и даже как будто чувство удовлетворения, с
которым осужденные отправлялись на казнь...
Г. Дюпарк, бывший консьерж Тюильрийского дворца, был узнан агентом партии
на "Новом мосту" и отведен в кордегардию. Его обвинили в том, что он раздавал
входные билеты аристократам, которые должны были "убивать народ". Был выслу-
шан только один свидетель-доносчик. Когда он заявил о раздаче билетов, я
потребовал, в качестве защитника, чтобы он описал форму их. Он ответил, что они
были круглые. Обвиняемый опроверг его, говоря, что все билеты, которые
выдавались при входе во дворец со времени пребывания короля в Париже, были
четырехугольные . Свидетель был смущен; ропот негодования пронесся по залу, но мой
клиент, тем не менее, был приговорен к казни.
У меня всегда было несколько человек в тюрьме, которых я должен был
успокаивать или утешать. Я проводил жизнь в Консьержери; я видел там осужденных,
проводивших последние минуты со своими близкими; я наблюдал нежные заботы,
которыми родные окружали тех, у кого оставалась еще надежда на спасение.
Здесь расточались самые нежные ласки, и люди расставались только затем, чтобы
изыскать помощь у Бога или чтобы скрыть слезы, которые только увеличили бы
общую скорбь.
Если мне и удавалось иногда добиться в суде непризнания состава
преступления, то я больше преуспевал, прибегая к другому способу. Я убеждал, я
заставлял Фукье-Тенвиля (государственный обвинитель. - А. Н.) дать отсрочку моему
делу под предлогом, что я ожидаю оправдательных документов, удостоверений от
установленных властей, от революционных комитетов или народных союзов. Я все
надеялся, что этот ужасный режим изживет себя своими собственными зверствами
или же что его свергнет революция.
Моя система, или скорее моя медлительность, не нравилась большинству моих
клиентов! Они писали прокурору, обвиняли меня в небрежности, требовали
скорого решения. Все это было понятно: заключенные до последней минуты верили в
правосудие, полагались на свою невиновность, убеждали себя, что те, которые
на их глазах исчезали ежедневно, были уличены в участии в каком-нибудь
заговоре... Фукье-Тенвиль отлагал дело в сторону. С той минуты об обвиняемых
просто забывали, потому что смертоносная деятельность трибунала была такова, что
у него еле хватало времени для новых дел, которые возникали ежеминутно.
Обвиняемые прибывали толпами из всех департаментов по приказу уполномоченных...»
Республиканская вера была все еще очень сильна в столице, однако с каждым
днем народ, поначалу радовавшийся арестам, смотрел на бесконечные ряды телег
с арестованными все мрачнее и мрачнее. Но парижане еще не знали, что творится
в провинции...
А из Парижа во все стороны рассылаются комиссары - подавлять восстания
против новой власти. Бывший писатель и драматург Ронсен во главе шеститысячного
отряда карателей отправляется на юг. Он везет с собой передвижные гильотины,
палачи которых не знают отдыха. То же самое делает в Бордо бывший парижский
редактор, а ныне комиссар Конвента Тальен. Не менее плодотворно трудится в
Лионе бывший актер Коло дт Эрбуа. По канавам Лиона течет кровь, как вода, а
река Рона каждый день несет десятки обезглавленных трупов - хоронить некогда.
Мятежный Тулон осаждает генерал Карто, бывший художник.
...Воистину, нет ничего страшнее уверовавшего в какую-то идею гуманитария!
А Великую французскую революцию по праву можно назвать революцией журналистов
и адвокатов...
Карательная рота имени Марата «работает» в Нанте, без отдыха казня
стариков , детей, женщин с грудными младенцами: мужчин почти не осталось. Походные
гильотины не справляются. Палачи не успевают затачивать зазубренные о шейные
позвонки лезвия. Что же делать? Как спасти революцию? Выход найден! Массовые
расстрелы спасут родину!.. Расстреливают в день когда 120, когда 500 человек.
Причем бывало, что и расстреливаемые, и расстреливающие одновременно пели
«Марсельезу». Через несколько дней этой беспрерывной пальбы, незатихающих
криков женщин и стариков полуоглохшие солдаты начинают роптать: они устали.
Революция снова в опасности!.. Слава богу, комиссары находят выход: 90
священников погружают на баржу, вывозят на середину реки и затапливают вместе с
баржей... И патроны тратить не надо, и солдат мучить. Но с другой стороны,
это же бесхозяйственность - топить народные баржи! Извините, погорячились...
Дальше топят без барж. Связывают попарно мужчину с женщиной и бросают за борт
- это называется «республиканская свадьба». Когда мужчины заканчиваются,
женщин связывают с детьми. Или просто десятками сталкивают за борт и
барахтающуюся толпу осыпают градом пуль из мушкетов. Иначе никак не добиться ни
свободы, ни равенства, ни братства.
В Аррасе депутат Лебон (тоже интеллигент) обмакивает шпагу в кровь, ручьем
текущую с гильотины и восклицает: «Как мне это нравится!». Он заставляет
матерей присутствовать при казни их детей. Вблизи гильотины Лебоном поставлен
оркестр, который после падения каждой головы начинает играть первые такты
бравурной мелодии.
Под Лионом в какой-то день вместо положенных по списку 208 человек случайно
расстреляли 210. Откуда взялись лишние? Кто-то вспомнил, что двое отчаянно
кричали, что они не осужденные, а полицейские, но по запарке никто на их
вопли внимания не обратил, грохнули до кучи. Ей-богу, до смешного доходит с
этими врагами народа!..
В селении Бур-Бедуен кто-то ночью срубил местную революционную реликвию -
дерево Свободы. Узнав об этом, карательный отряд депутата Менье сжигает все
селение, убивает всех жителей и вырезает всех домашних животных, вплоть до
собак. Да здравствует революция! Поистине, со времен библейских история не
знала подобных жестокостей. Только избранный богом народ, ведомый своим жес-
токовыйным Яхве, позволял себе такое - поголовно вырезать всех вплоть до
скотины (тоже, кстати, идейные были).
Мятежные Лион и Тулон по приказу комиссаров должны быть разрушены до
последнего дома. Но тут оказывается, что не все революционные приказы физически
выполнимы - не хватает пороха для взрывчатки и мускульных сил, чтобы
разрушить все дома в городах. Каменщики, рушащие здания, падают с ног1. Ладно, черт
с ними, потом, после войны...
Революция вообще открывает много нового. Колокола с церквей, оказывается,
удобнее всего снимать при помощи пушки - выстрелом. И лазить высоко не надо!
Еще, оказывается, очень символично варить детей врагов революции в чанах с
дерьмом. Вот только запах... По всей Франции как грибы растут тюрьмы.
Оказывается, лучше всего под тюрьмы подходят бывшие дворцы - большие помещения,
высокие потолки. Люксембургский дворец - тюрьма. Дворец Шатильи - тюрьма...
Во Франции уже 44 000 тюрем, и их все равно не хватает. Заключенные враги
революции жрут падаль и траву, спят посменно на соломе. В Париже 12 забитых под
завязку тюрем. Эх, жаль, что снесли Бастилию!
На фабрике в Медоне из волос гильотинированных женщин делают парики, а
кожная фабрика в том же городе специализируется на пошивке брюк из человеческой
кожи. Брюки получаются похожими на замшевые. Более всего ценится кожа
гильотинированных мужчин, как наиболее прочная, а женская ценится меньше, она,
оказывается, мягкая, похожа на лайковую, штаны из такой кожи быстро
изнашиваются. Эти бабы и после смерти занимаются вредительством!
Для расстрелов и для фронта не хватает пороха. Порох - это селитра. Из-за
международной блокады поставки селитры во Францию прекращены. Что же делать?
Парижские ученые на службе Конвента установили: оказывается, микрочастички
селитры есть в каждом парижском погребе! И вот парижане - женщины и мужчины -
просеивают землю из погребов в поисках крупинок селитры. Все для фронта, все
для победы!
И вот, наконец, крещендо нарастает предпоследний аккорд кровавой пьесы -
Революция начинает пожирать главных своих палачей. Сначала казнен депутат
Эбер - за то, что был слишком радикален. Потом казнен депутат Дантон - зато,
что не проявлял необходимого радикализма. Любопытно, кстати, что после казни
Эбера Робеспьер в Конвенте публично обнял за плечи Дантона, восклицая: «Есть
ли в стране лучший гражданин?» Чуть позже выяснилось, что есть - при этом
объятии в кармане Робеспьера уже лежала бумага на арест Дантона. Перед казнью
Дантон воскликнул: «Я предложил учредить Революционный трибунал. Теперь я
прошу прощения за это у Бога и у людей. Они все братья Каина. Робеспьер хочет
моей смерти. Но Робеспьер последует за мной».
Казнят все больше и больше, а заговоры против республики отчего-то не
убывают, а только множатся. Революция в опасности! Поэтому сподвижник Робеспьера
Кутон предлагает еще больше упростить и без того несложные судебно-
процессуальные формальности - вообще отменить адвокатскую защиту обвиняемых.
Предложение проходит в Конвенте на ура. Срочно расширяется помещение суда,
чтобы можно было осуждать по 150 человек за раз, срочно усовершенствуется
конструкция гильотины. Под которую, наконец, попадает и главный идейный
вдохновитель террора - Максимилиан Робеспьер.
А затем наступает последний акт всех революций - диктатура. Она пришла
оттуда, откуда не ждали; оттуда, откуда приходит всегда - из недр самой
революции. Вместе с бывшим художником Карто занятый интервентами и роялистами Тулон
осаждает 24-летний, никому тогда не известный, но подающий большие надежды
худощавый и низкорослый лейтенант по имени Наполеон...
Будем резать,
а что делать...
Если честно, женщина - это полумертвая, ни на что не реагирующая масса,
безобидное пятно. Она застряла на полпути в сумеречной зоне между человеком и
обезьяной, но гораздо хуже обезьян, поскольку, в отличие от них, способна
испытывать исключительно негативные чувства - ненависть, ревность, позор.
Каждая женщина в глубине души знает, что она никчемный кусок дерьма. Женщин
нужно уничтожать.
Если честно, негры - это полумертвая, ни на что не реагирующая масса,
безобидное пятно. Они застряли на полпути в сумеречной зоне между человеком и
обезьяной, но гораздо хуже обезьян, поскольку, в отличие от них, способны
испытывать исключительно негативные чувства - ненависть, ревность, позор.
Каждый негр в глубине души знает, что он никчемный кусок дерьма. Негров нужно
уничтожать.
...Если бы вышеприведенные тексты были опубликованы на Западе, - о-о-о! -
сколько визгу было бы! Сколько судебных процессов и демонстраций протеста
против авторов - сексистов-расистов! Против газеты, опубликовавшей это.
Против типографии...
А теперь вместо слов «женщина» или «негр» поставьте слово «мужчина». Была
бы возмущенная общественная реакция? Реакция была, но вовсе не возмущенная.
Продвинутая богемная интеллигенция с восторгом зачитывалась программным
манифестом лесбиянки-феминистки Валери Соланас, которая предлагала загнать всех
мужчин в газовые камеры: «О, какой великолепный перформанс!»
Респектабельные феминистки могут открещиваться от этого манифеста сколько
угодно. Но это - было. И публика с восторгом зачитывалась опусом Соланас.
Потому что мужчин - можно.
Кстати, авторица манифеста все же осуществила свою пропаганду - лично
расстреляла из пистолета двоих мужчин. Точнее, стреляла-то она в троих - двое
были тяжело ранены, ошеломленному третьему девушка приставила ствол к голове,
но патрон дал осечку.
После чего в лучах славы Соланас торжественно села в тюрьму - как Гитлер
когда-то. Ненадолго. Адольф Алоизович, кстати тоже не чуравшийся литературных
потуг, накропал в камере свой великолепный перформанс «Майн кампф», который
позже обернулся... ну, мы знаем, чем.
Я не буду приводить весь манифест девушки Валерии: он слишком обширен. Так,
отдельные кусочки этого примечательного человеческого документа. Читайте, это
легально. «Майн кампф» запрещена, а такое кто же запретит... Феминистического
Нюрнберга еще не было.
Наслаждайтесь. Пусть будет еще один экскурс. В прошлом мы с вами уже
побывали, теперь немножко футурологии...
«Поскольку жизнь в этом обществе - абсолютная тоска, и ни одна сфера
общества не имеет отношения к женщинам, то им, сознательным гражданкам,
ответственным, жаждущим приключений женщинам, остается только свергнуть
правительства, разрушить денежную систему, внедрить полную автоматизацию и уничтожить
мужской пол.
Теперь стало технически возможно воспроизводить себе подобных без помощи
мужчин и производить на свет только женщин. Мы должны немедленно приступить к
этому. Сохранение мужчин не нужно даже для сомнительной задачи
воспроизводства . Мужчина - это биологическая случайность: (мужской) ген Y - это
недоделанный (женский) ген X, то есть несет в себе незаконченный набор хромосом.
Другими словами, мужская особь - незавершенная женская особь, ходячий аборт,
выкидыш на генной стадии. Быть мужчиной - значит быть дефектным, эмоционально
ограниченным; принадлежность к мужскому полу - это дефективность, а мужчины -
эмоциональные инвалиды.
Мужчина - абсолютный эгоцентрик, запертый в себе, неспособный на
сопереживание или отождествление себя с другими, на любовь, дружбу, влечение или
нежность . . . Его реакции направлены внутрь, они не относятся к мыслительным
процессам; его разум - просто инструмент для обслуживания собственных страстей и
потребностей; он не способен к полету мысли, обмену идеями; он не соотносит
себя ни с чем, кроме собственных физических ощущений. Он - полумертвая, ни на
что не реагирующая масса... абсолютно скучное явление, безобидное пятно. Он
застрял на полпути в сумеречной зоне между человеком и обезьяной, но гораздо
хуже обезьян, поскольку, в отличие от них, способен испытывать множество
негативных чувств - ненависть, ревность, позор, отвращение, вину, стыд,
сомнение.
. . .Физические ощущения, доступные ему, - сущая ерунда, назвать мужчину
животным - значит польстить ему; он всего лишь машина, ходячее дилдо.»
«Являясь неполноценной женщиной, мужчина тратит всю жизнь, пытаясь стать
полноценным, стать женщиной. В этих попытках он постоянно ищет женщину,
пытается подружиться с ней, жить с ней, слиться с женщиной, приписывая себе
женские качества - силу чувств и независимость, силу воли, динамичность,
решительность , невозмутимость, объективность, настойчивость, смелость, цельность,
витальность, энергичность, глубину натуры, крутизну и т. п., а женщинам - все
мужские качества - тщеславие, поверхностность, банальность, слабость и т. п.
Стоит сказать, однако, что у мужчины есть одна сфера, где он обладает
ярчайшим преимуществом - самореклама. (Он великолепно преуспел в этом - убедив
миллионы женщин, что мужчины - это женщины, а женщины - мужчины.) Утверждение
мужчин о том, что женщины находят удовлетворение в материнстве и
сексуальности , означает, что мужчины хотели бы стать женщинами.»
«Из-за своего стремления компенсировать свою неженскость и неспособность
сочувствовать и общаться, мужской род превратил наш мир в кучу дерьма...
Каждый мужчина в глубине души знает, что он никчемный кусок дерьма.
Обуреваемый животными чувствами и глубоко стыдящийся этого, стараясь никак не
проявить себя, скрыть от окружающих свою физиологичность, абсолютный эгоизм,
ненависть и презрение, которое он испытывает к другим мужчинам, скрыть от себя
ненависть и презрение, которое, как он думает, чувствуют к нему другие мужчи-
ны; имея грубую нервную систему, которая легко ломается от малейшего
проявления чувств и эмоций, мужчина стремится закрепить «социальные» коды, которые
обеспечивают совершенную вежливость, незапятнанную мельчайшими следами чувств
или неправильных точек зрения.»
«Не существует обоснованных человеческих причин для существования денег и
для того, чтобы кто-либо работал более двух-трех часов в неделю. Все
нетворческие виды труда (практически все виды работы сейчас уже сделаны) могли уже
давно быть автоматизированы, а в обществе без денег каждая смогла бы иметь
все самое лучшее в неограниченном количестве. Однако есть античеловеческие,
мужские причины для сохранения системы деньги - труд: вагина.
Презирая свое ничтожество, обуреваемый страхом и глубочайшим одиночеством в
обществе собственного пустого «я», стремясь прилепиться к любой женской
особи, в смутном желании осуществиться, мистически веря в то, что, прикоснувшись
к золоту, он превратится в золото, мужчина жаждет постоянного общества
женщины. Общество самой недостойной женщины предпочтительнее его собственного или
общества мужчин, которые лишь напоминают ему о собственной омерзительности.
Но женщин, если они не слишком молоды или больны, необходимо подкупить, чтобы
они согласились терпеть его общество.»
«Свободное время ужасает мужчину, которому ничего не останется делать, как
осмысливать собственную нелепость. Неспособный на понимание или любовь,
мужчина должен работать. Женщины тоскуют по всепоглощающей, эмоционально
удовлетворяющей, значимой деятельности, но, не имея такой возможности или
способности, они предпочитают безделье и тратят время по собственному выбору - спят,
ходят по магазинам, играют в кегли и бильярд, в карты и другие игры,
размножаются, читают, гуляют, мечтают, едят, мастурбируют, глотают таблетки, ходят
в кино, к психоаналитику, путешествуют, заводят кошек и собак, валяются на
пляже, плавают, смотрят телевизор, слушают музыку, обставляют квартиру,
копаются в саду, шьют, ходят в клубы, танцуют, ходят в гости, "развивают
мышление" (всякие курсы) и изучают «культуру» (лекции, спектакли, концерты,
«элитные» фильмы).
Итак, многие женщины, даже в ситуации полного экономического равенства
между полами, предпочтут жить с мужчинами или торговать собственной задницей на
улице... чем тратить много часов в день, выполняя скучную, никчемную,
нетворческую работу наподобие машин. Следовательно, женщин освободит от мужской
власти именно уничтожение системы деньги - труд, а не достижение
экономического равенства внутри этой системы.»
«Влияние отцов, в общем и целом, заключалось в том, что все общество
разъела ржавчина мужской сущности. Все мужское обладает негативной способностью
Мидаса - все, чего оно касается, превращается в дерьмо.»
«Мужская особь - всего лишь набор условных рефлексов, неспособная на
свободомыслие ... Низведение женщин до уровня животных в самой отсталой части
общества - в "привилегированном образованном" среднем классе, отстойнике
человечества - там, где Папочка самый главный, зашло так далеко, что они считают
обычным делом родовые муки и лежат пачками в середине двадцатого века, в
самой развитой стране мира с чавкающими у груди детками. Однако это делается
вовсе не для детишек, когда «эксперты» учат Маму, что она должна оставаться
дома, опустившись до животного состояния, но для Папочки; сиська - для того,
чтобы Папа мог за нее подержаться; родовые муки, чтобы Папа получил свой кайф
вместо Мамы...»
«Мужчина не обладает внутренней индивидуальностью... Женская
индивидуальность , существование которой он глубоко осознает, но которую не способен ни
понять, ни воспринять, ни почувствовать эмоционально, пугает, беспокоит его,
наполняет его чувством зависти. Поэтому он... пытается убедить себя и женщин
в том, что функция женщины - вынашивать и растить детей. . . На самом же деле,
функция женщины - соотноситься с собой, любить себя, наслаждаться и быть
собой, и никто не способен ее заменить в этом; мужская функция - производить
сперму.»
«...Мужчина нуждается во внешнем управлении и контроле. Для этого он
создает авторитеты - священников, экспертов, боссов, лидеров и т. п. - а также
правительство... Нет разумных причин, по которым общество, состоящее из
разумных существ, способных на сочувствие друг1 к другу, цельных и не имеющих
естественных причин для конкуренции, нуждалось бы в правительстве, законах,
лидерах (то есть в иерархии. - А. Н).»
«Обуреваемый непреодолимой жаждой женского обожания, но не обладая
внутренней ценностью, мужской пол создает предельно искусственное общество, которое
позволяет ему определять ценность с помощью денег, престижа, «высокого»
общественного статуса, степени, профессионального положения и знания...»
«Мужская особь, предельно физиологичная, неспособная на мыслительную
деятельность, хотя и способная понимать и использовать знания и идеи, не
способна, однако, соотноситься с ними, воспринимать их эмоционально; он не ценит
знания и идеи в их сути (они лишь средства для достижения цели) и,
следовательно, не нуждается в интеллектуальных партнерах. Напротив, мужская особь
втайне заинтересована в невежестве других; это дает немногим познавшим явное
преимущество над несведущими, и, кроме того, мужчина знает, что просвещенное,
понимающее женское общество означает его конец. Здоровая, самодостаточная
женщина хочет общества равных, достойных уважения, тех, от кого можно словить
кайф; мужчина и больная, не уверенная в себе мужеподобная женщина ищут всего
лишь общества червей.»
«Он настолько поглощен собой, настолько не связан с внешним миром, что
«разговор» мужчины, если он не посвящен ему самому, превращается в монотонное
завывание, лишенное всякого человеческого смысла. Мужская "интеллектуальная
беседа" - это зажатая, натужная попытка произвести впечатление на самку.»
«Любовь - это не зависимость или секс, а дружба, и, следовательно, любовь
двух мужчин невозможна, как невозможна любовь мужчины и женщины, или двух
женщин, одна из которых или обе - пустоголовые, беспомощные, угодливые муже-
женщины. Как и разговор, любовь может возникнуть только между двумя
самостоятельными, отвязными, заводными женскими женщинами, поскольку дружба
основывается на уважении, а не на презрении.
Любовь не может процветать в обществе, основанном на деньгах и
бессмысленном труде, она требует полной экономической и личной свободы, времени на
развлечения и возможностей для интенсивной, всепоглощающей, эмоционально
удовлетворяющей деятельности, которая, если вы делите ее с той, кого уважаете,
приводит к настоящей дружбе. Наше «общество» практически не предоставляет
возможности для такого времяпрепровождения.»
«Мужчина-художник - терминологическое противоречие. Дегенераты могут
создавать только дегенеративное «искусство». Истинный художник - это каждая
самодостаточная, здоровая женщина, и в женском обществе единственным Искусством и
единственной Культурой будут тщеславные... сексапильные женщины, балдеющие
друг от друга и от всей вселенной.»
«Самый потаенный, самый глубинный и отвратительный мужской страх - быть
пойманным на том, что он не женщина, а мужская особь, недочеловек,
животное . . . Немало биологической и психологической информации утаивается, потому
что она доказывает неполноценность мужчины по отношению к женщине.»
«Неспособный на сочувствие, любовь или преданность, думающий только о себе
мужчина не имеет представления о честной игре... будучи пустым, он не знает
ни чести, ни цельности - он не понимает значения этих слов. Короче говоря,
мужская особь - лжец и предатель, и единственно приемлемыми реакциями в
мужском «обществе» являются цинизм и подозрительность.»
«Будучи совершенно сексуальным, неспособным на мыслительные или
эстетические реакции, абсолютно материалистичным и жадным, мужчина, помимо
навязывания миру "Великого Искусства", разукрасил свои лишенные пейзажей города
уродливыми (внутри и снаружи) зданиями, уродливым дизайном, рекламными щитами,
автомобилями, мусоровозами и более всего уродливым собой.»
«Все болезни можно лечить, а процесс старения и смерть - результат
болезней ; возможно, однако, никогда не стареть и жить вечно. В сущности, проблема
старения и смерти могла бы быть решена за несколько лет, если атаковать ее
всеми силами науки. Это, однако, не произойдет в мужском истеблишменте,
потому что многие ученые мужского пола избегают биологических исследований, боясь
обнаружить, что мужчины - это женщины.
Существует пропаганда, распространяемая не уверенными в себе мужчинами-
профессионалами, ревниво охраняющими свои позиции, о том, что только кучка
избранных способна понимать абстрактные научные концепции.»
«На сегодня существует огромное количество данных, которые, если
рассмотреть их и скоррелировать, помогут найти способы лечения рака и многих других
болезней и даже ключ к самой жизни. Но этой информации так много, что
необходимы высокоскоростные компьютеры, чтобы просчитать ее. Развитие
компьютеризации будет постоянно тормозиться, поскольку мужчина боится быть замененным
машинами .»
«Мужской род любит смерть - она возбуждает его сексуально, и, будучи уже
мертвым, он все равно хочет умереть.»
«В самой своей сути мужчина - это пиявка, эмоциональный паразит и,
соответственно , не имеет морального права жить, поскольку никто не должен жить за
счет других. . . Так же как люди имеют преимущественное право на существование
перед собаками, в силу того, что они более развиты и обладают высшим
сознанием, так и женщины имеют преимущественное право на жизнь перед мужчинами.
Уничтожение любого мужчины, таким образом, является хорошим и правильным
действием, весьма выгодным для женщин, равно как и актом милосердия.»
«Если бы мужчины проявили мудрость, они бы стремились стать настоящими
женщинами, проделали бы глубокие научные исследования, которые позволили бы им
посредством операции на мозге и нервной системе, через изменение психики и
тела, превратиться в женщин.
Вопрос о том, продолжать ли использовать женщин для воспроизводства или
делать это в лабораториях, тоже станет академическим: женщины вовсе не любят
быть племенными кобылами, несмотря на то, что масса зомбированных роботов-
женщин говорит это. Когда общество состоит из абсолютно сознательных
личностей, этого не захочет ни одна. Нужно ли насильно оставить определенный
процент женщин, чтобы они исполняли роль племенных кобыл для воспроизводства
вида? Разумеется, это не может быть решением. Решение - в лабораторном
производстве детей.
Что же касается вопроса о том, нужно ли продолжать воспроизводство мужских
особей, то из того, что мужчины, подобно заразе, всегда существовали среди
нас, вовсе не следует, что это должно продолжаться. Когда станет возможным
генетический контроль, а это скоро случится, нет нужды говорить о том, что
производить на свет надо только цельных, завершенных существ, а не
физиологические дефекты и недостатки, включая эмоциональные отклонения, такие как
мужская натура. Как совершенно аморальным стало бы сознательное воспроизводство
слепых людей, так же аморально было бы воспроизводство эмоциональных калек.»
«Постепенное и естественное развитие событий, социальная эволюция приведут
к полновластию женщин в мире и, как результат, к прекращению воспроизводства
мужского рода. Но ОПУМ (Общество по уничтожению мужчин. - А. Н.) нетерпеливо.
ОПУМ не может утешиться мыслью о процветании будущих поколений, оно полностью
хочет прихватить для себя захватывающие моменты жизни.
Если бы подавляющее большинство женщин были в ОПУМ, они могли бы взять
полную власть в этой стране за несколько недель, просто отказавшись быть рабочей
силой, парализуя таким образом всю нацию. Дополнительными мерами, любая из
которых была бы достаточной для абсолютного развала экономики и всего
остального, было бы заявление женщин об отказе от денежных отношений, отказе от
покупок, грабеж и отказ подчиняться всем законам, которые их не устраивают.
Полиция, Национальная Гвардия, Армия, Военный и торговый Морской Флот вместе
взятые не смогли бы подавить восстание более половины населения, в
особенности когда оно поднято людьми, перед которыми они беспомощны.
Если бы все женщины попросту оставили мужчин, отказались бы вообще иметь с
ними дело - навсегда, со всеми, то правительство и национальная экономика
рухнули бы полностью. Даже не бросая мужчин, те женщины, которые осознают
уровень своего превосходства и власти над мужчинами, могли бы взять полный
контроль надо всем за несколько недель, могли бы добиться полного подчинения
мужчин женщинам. В разумном обществе мужская особь послушно семенила бы за
женщиной. Мужчины податливы и легко управляемы, легко подчиняемы власти любой
женщины, которая хочет их подчинить. Мужская особь на самом деле жаждет быть
управляемой женщинами...
Однако сегодняшний конфликт - не между женским и мужским родом, но между
ОПУМ - властными, спокойными, уверенными в себе, непристойными, агрессивными,
эгоистичными, независимыми, гордыми, ищущими острых ощущений, неуправляемыми,
высокомерными женщинами, считающими себя способными править вселенной,
докатившимися до границ этого «общества» и готовыми выкатиться далеко за его
пределы, - и приличными, пассивными, послушными, «культивированными», вежливыми,
достойными, подчиненными, зависимыми, запуганными, безмозглыми, неуверенными,
ищущими одобрения Папиными Дочками... То есть теми, кто хочет остаться в
обществе обезьян... теми, кто готовы разделять свою участь со свиньями, кто
приучил себя к животным радостям, кто чувствует себя в этом комфортно и не
знает других способов «жизни», которые снизили свои мысли, идеи и откровения
до мужского уровня...
ОПУМ слишком нетерпеливо, чтобы ждать и надеяться на просветление мозгов
миллионов задниц. Зачем смешивать судьбы крутых и занудных? Почему активные и
изобретательные должны подчиняться пассивным и тупым в вопросах общественного
развития?..
...Многие женщины вступят в ряды ОПУМ, но многие другие, которые давно
сдались на милость врага, кто настолько привык к животной жизни, ко всему
мужскому, что им нравятся ограничения и запреты, кто не знает, что делать со
свободой, согласны оставаться тряпками и лизоблюдами, подобно крестьянам,
стоящим по колено в воде на рисовых полях при любом режиме. Некоторые из
самых непостоянных будут хныкать и дуться, бросать на пол свои игрушки и бить
посуду, но ОПУМ будет неумолимо давить их дорожным катком.»
«Даже небольшая горстка членов ОПУМ может взять власть в стране в течение
года, избирательно уничтожая собственность, совершая убийства.
ОПУМ станет членом нерабочей силы... они займут различные рабочие места и
не будут работать. Например, ОПУМ-продавщицы не будут брать деньги за
покупки ... рабочие офисов и заводов ОПУМ будут втайне ломать оборудование... ОПУМ
будут бездельничать до увольнения, находить новую работу и не делать ее. ОПУМ
силой захватит автобусы и такси, выгонит водителей и продавцов жетонов,
займет их место и будет возить людей бесплатно, раздавая бесплатные жетоны. ОПУМ
разрушит все ненужные и вредные предметы - автомобили, витрины магазинов,
"Великое Искусство" и т. п. Постепенно ОПУМ захватит эфирное пространство -
все телевизионные и радиосети, - силой согнав с рабочих мест тех работников
телевидения и радио, которые будут стоять на их пути в студии вещания. ОПУМ
развалит семейные пары - внедрится в смешанные (мужчина-женщина) союзы везде,
где можно, и развалит их.
ОПУМ убьет всех мужчин, не входящих в Группу Мужской Поддержки (ГМП) ОПУМ.
Мужчины из ГМП - это те, кто упорно работает на собственное уничтожение,
мужчины, которые, независимо от мотивов, делают добро, кто играет в одной
команде с ОПУМ. Некоторые примеры мужчин из ГМП таковы:
• мужчины, убивающие мужчин;
• ученые-биологи, работающие в конструктивных программах, а не на
биологические войны;
• журналисты, писатели, редакторы, издатели и продюсеры, распространяющие и
продвигающие идеи, ведущие к достижению целей ОПУМ;
• пидоры, которые своим зажигательным, ярким примером вдохновляют других
мужчин размужчинить себя и сделаться, таким образом, безобидными;
• мужчины, которые бесплатно раздают все на свете - деньги, вещи, услуги;
• мужчины, называющие вещи своими именами (пока еще ни один так не сделал) ,
говорящие женщинам, что их главная цель должна заключаться в расплющивании
мужского пола (в помощь этому мероприятию ОПУМ будет проводить Дерьмовые
Сборища, на которых каждая присутствующая мужская особь будет произносить
речь, начинающуюся словами: "Я дерьмо, низкое, презренное дерьмо", и
дальше перечислять все причины своей дерьмовости. Наградой ему за это будет
предоставление после окончания собрания возможности дружеского общения на
целый час с присутствующими представительницами ОПУМ. Приличные,
чистенькие мужские женщины будут приглашаться на эти собрания, чтобы прояснить
свои сомнения и непонимание по поводу мужского пола);
• продавцы наркотиков и адвокаты, которые ускоряют вымирание мужчин.
Членство в ГМП - необходимое, но недостаточное условие для того, чтобы
попасть в список спасения ОПУМ. Недостаточно делать полезные вещи: чтобы спасти
свои никчемные задницы, мужчины должны избегать делать зло.
Вот некоторые примеры особенно злостных, ненавистных типов мужчин:
• насильники, политики и все, кто им служит (организаторы кампаний, члены
политических партий и т. п.);
• непотребные певцы и музыканты;
• председатели правлений, кормильцы, домовладельцы, владельцы жирных ложек и
ресторанов, где играют "музычку";
• "Великие Художники";
• дешевки и трусы;
• копы;
• магнаты;
• ученые, работающие на программы смерти и разрушения или для частных
компаний (практически все ученые);
• лжецы и хвастуны;
• диск-жокеи;
• мужчины, пристающие, даже не очень настойчиво, к любой посторонней
женщине;
• владельцы недвижимости;
• биржевые маклеры;
• мужчины, говорящие, когда им нечего сказать;
• мужчины, болтающиеся по улицам и портящие вид своим присутствием;
• перекупщики;
• никчемные артисты;
• мусорные отбросы;
• плагиаторы;
• мужчины, наносящие хоть малейший ущерб женщинам;
• все мужчины из рекламного бизнеса;
• психиатры и клинические психологи;
• нечестные писатели, журналисты, редакторы, издатели и т. п.;
• цензоры на публичном и личном уровне;
• все, кто задействован в армии, включая вербовщиков, в особенности летчики.
(А так же все подозрительные и подозреваемые в подозрительности, добавил бы
я. - А. Н)
Если мужчина делает как хорошее, так и плохое, будет производиться общая
субъективная оценка его поведения, чтобы определить соотношение плохого и
хорошего .
Очень соблазнительно исключить (из жизни) вместе с мужчинами "Великих
Художников ", лжецов и болтунов женского пола, но это будет нецелесообразно,
поскольку для большинства людей не будет ясно, что уничтоженная женщина - это
на самом деле мужчина. Каждая женщина в той или иной степени несет в себе
элемент продажности, но это проистекает от слишком долгого сосуществования с
мужчинами. Уничтожьте мужчин, и женщины станут другими. Женщины могут
развиваться, мужчины - нет...»
«Одновременно с разграблением, раздалбыванием, разбиванием пар, разрушением
и убийствами ОПУМ будет вести вербовку. ОПУМ, таким образом, будет состоять
из вербовщиц, элитных формирований... и самых элитных - убийц.
ОПУМ не будет устраивать пикеты, марши, демонстрации или забастовки для
достижения своей цели. Эта тактика подходит только приличным,
благовоспитанным дамам, которые старательно прибегают только к таким акциям, которые
обречены на неуспех. . . ОПУМ, хладнокровные и эгоистичные, не позволят себе
получить по голове полицейской дубинкой - эта участь для приличных,
«привилегированных», образованных, обеспеченных дамочек, трогательно верящих в
изначальную порядочность Папочки и полицейских. Если ОПУМ замарширует, то только по
тупой, тошнотворной роже Президента; если ОПУМ устроит демонстрацию, то это
будет демонстрация острой шестидюймовой бритвы в темном переулке.
ОПУМ всегда будет действовать на криминальной основе, а не гражданским
неповиновением, то есть не станет в открытую нарушать закон, чтобы попасть в
тюрьму и тем самым привлечь внимание к несправедливости... ОПУМ выступает с
целью уничтожения системы, а не получения прав в ее рамках. Также ОПУМ -
неизменно эгоистичная и хладнокровная - будет всегда стремиться избежать
наказания. ОПУМ всегда будет вороватой, подлой, закулисной (хотя убийства от
имени ОПУМ всегда будут известны как таковые).
И разрушения, и убийства будут избирательными и узнаваемыми. ОПУМ против
полубезумных, бессмысленных бунтов, лишенных идеи и цели, завершающихся
арестом. Хладнокровно и преднамеренно ОПУМ будет выслеживать своих жертв и
подбираться к ним, чтобы убить...
ОПУМ будет разрушать, грабить, портить и убивать до тех пор, пока не
прекратит свое существование денежная система и не войдет в действие полная
автоматизация, или когда достаточно женщин станет сотрудничать с ОПУМ и насилие
станет ненужным для достижения этих целей, то есть когда достаточно женщин
будут имитировать работу или бросят работу, начнут грабить, оставлять мужчин
и отказываться подчиняться всем законам, не соответствующим истинно
цивилизованному обществу.»
«Полностью автоматизированное общество может быть построено очень просто и
быстро, как только общество потребует этого. Уже существуют нужные чертежи, и
его конструирование займет всего несколько недель, если этим займутся
миллионы людей. Даже если денег не будет, каждый будет только рад включиться и на-
чать строить автоматизированное общество; с этого момента начнется
фантастическая новая эра, и праздничная атмосфера будет сопутствовать этой работе.
Уничтожение денег и завершение установления автоматизации являются основой
для всех других реформ ОПУМ... При полной автоматизации каждая женщина сможет
напрямую голосовать на любую тему с помощью электронных устройств,
установленных в доме. Но поскольку правительство почти полностью занято
регулированием. .. уничтожение денег, сопровождаемое уничтожением мужчин, которые
стремятся узаконивать «мораль», будет означать почти полное отсутствие тем для
голосования.»
«Женщины будут заняты решением немногих проблем, оставшихся до того, чтобы
планировать повестку дня вечности и Утопии, - полностью перекраивать
образовательные программы, чтобы миллионы женщин могли за несколько месяцев освоить
высокоинтеллектуальную работу, которая сегодня требует многолетнего обучения
(этого очень легко достигнуть, поскольку нашей образовательной задачей будет
обучение, а не создание и поддержание академической, интеллектуальной элиты);
решать проблемы болезней, старости и смерти и полного реконструирования
городов и жилья. Многие женщины некоторое время будут думать, что им нравятся
мужчины, но, привыкнув со временем к женскому обществу, постепенно увлекаясь
своими проектами, они в результате поймут абсолютную бесполезность и
банальность мужского рода.»
«Немногие оставшиеся мужчины могут влачить свое ничтожное существование,
погрязнув в наркотиках, прогуливаясь в женских платьях или пассивно наблюдая
всевластие женщин в действии, реализуя себя как зрители, как суррогаты
женщин. Или смогут отправиться в ближайший гостеприимный центр самоубийства, где
их тихо, быстро и безболезненно усыпят газом.»
«До установления полной автоматизации, до замены мужчин машинами мужские
особи могут быть использованы женщиной, они будут служить ей, ублажать ее
малейшие желания, подчиняться каждой ее команде, станут ее абсолютными рабами,
будут существовать в совершенном подчинении ее воле. В отличие от нынешней
уродливой, дегенеративной ситуации, когда мужчины не только все еще
существуют, заполонив мир своим недостойным присутствием... Разумные мужчины хотят,
чтобы их унижали, наступали на них... мужчины, которые разумны, не станут
сопротивляться или бороться, поднимать шум, а просто будут, расслабившись,
сидеть в уголке, наслаждаться зрелищем и плыть по течению к своей кончине.»
...Ну что тут сказать?.. Город солнца. Кропоткин в юбке. Плюс Гитлер в ней
же. Еще капелька Лимонова для отдушки. И все - в одном флаконе...
Могут возразить: да это же психическая баба! Действительно, Валери
находилась одно время на излечении в психушке. Но попала она туда только после
истории со стрельбой, а до этого никто не подозревал, что у человеколюбицы не
все дома. Подумаешь, предлагает полпланеты в газовые камеры загнать! С кем не
бывает.
Да и потом... От «Майн кампф» тоже за версту несло паранойей, но как
сработало!
Между прочим, в Верховном суде интересы Соланас представляла известная
радикальная феминистка (и по совместительству - адвокат) Флорине Кеннеди,
назвавшая свою сумасшедшую подсудимую «одной из самых ярких представительниц
феминистского движения». А присутствовавшая на том же заседании Грейс Эткин-
сон - президент нью-йоркского отделения Национальной Организации Женщин -
заявила, что Соланас - «первая выдающаяся победительница в борьбе за права
женщин».
Еще момент... Когда выдающаяся борица (и слова-то такого, кстати, нет в
женском роде) гуляла на свободе, издатели наперебой предлагали ей написать
роман на основе своего модного манифеста. Валери обещала, но не написала. Ро-
маны кропать ей было неинтересно: вот борьба, политика, живое дело - это да.
Главный аргумент, который выдвигают умеренные феминистки, когда им
напоминаешь про Валери Соланас: «Помилуй Бог1! Да это же было так давно! Тридцать с
лишним лет назад! Тогда были такие времена, все бредили революцией. Сейчас
это невозможно. Поэтому сегодня всерьез говорить о работе Соланас нельзя».
Бла—бла—бла...
«Майн кампф» была еще «давнее». Забудем?
Но самое главное, у «психической» были свои последователи. Которые в
дурдомах не сидели ни минуты. Но такие же бешеные, как их идейная
предводительница.
Андреа Дворкин: «Я хочу видеть мужчину избитым в кровавое месиво, с
каблуком, забитым ему в рот, подобно яблоку в пасти у свиньи».
Салли Герхард: «Численность мужчин должна быть уменьшена и сохранена на
уровне 10 % от общей популяции».
Мэри Дейли: «Если жизнь на этой планете собирается сохраниться, то
необходимо провести дезактивацию земли. Я думаю, это будет соответствовать целям
эволюции - резкое уменьшение численности мужчин».
И так далее...
После написания этой главы я позвонил сочувственно относящейся к феминизму
Аде Баскинои и, не напоминая про манифесты диких девушек, спросил, не считает
ли она, что феминизм - это разновидность фашизма. Баскина на момент моего
звонка только-только приехала в очередной раз из Америки и ее впечатления
были совсем свежи.
- Ну, в общем, да. Есть большое сходство, - вздохнула она.
Повторение пройденного,
или Лучше умереть стоя,
чем мочиться сидя
Лет десять тому назад я зашел в московский офис немецкой телекомпании RTL-
plus. Поделав дела, решил на дорожку заскочить в сортир - слегка пописать...
А надо сказать, тогда (не знаю, как сейчас) офис этой телекомпании
располагался в обычной квартире обычной многоэтажки в районе Белорусского вокзала.
Соответственно, туалет в офисе-квартире был на всех один - и для мужчин, и
для женщин. И когда я в него вошел, мои глаза сразу уперлись в объявление,
висевшее над унитазом:
«Уважаемые мужчины, писайте, пожалуйста, сидя».
На русском языке. То есть предназначенное для редких русских посетителей
редакции. Своих-то, немцев, чего предупреждать, и так знают, как положено
теперь мочиться мужчинам в цивилизованных странах...
Попросить поднять стульчак, чтобы не забрызгать его мочой, немецким
женщинам уже показалось мало, им захотелось, чтобы и писали мужчины, как женщины.
(И плакали, кстати. Сейчас по всему Западу катится кампания, призванная
«очувствить» мужчин. Чтобы бедняжки, воспитанные Патриархатом в ненужной
жесткости, свободно могли выражать свои чувства: истерить и обильно рыдать, как
женщины - по всякому поводу. «Не держи в себе это! Прояви эмоции!..»)
Поднятый стульчак - частая шутка в американском кино. Наши женщины страдают
оттого, что мужчины забывают поднять стульчак и безалаберно забрызгивают его,
- потом садиться неприятно. У американок другая проблема - они никак не могут
приучить своих мужчин опускать стульчак. Дело в том, что поднимать его перед
тем как помочиться американцы уже давным-давно научились. Но забывают потом
опустить его обратно, и это приходится делать женщине! Женщинам лень это
делать , отсюда - постоянные скандалы: «Ты опять не опустил стульчак!» Мужчины
чувствуют себя виноватыми и оправдываются. Общее правило «кому надо, тот и
делает» здесь не работает: женщинам надо, чтобы стульчак был опущен, но сами
опустить его не хотят - желают, чтобы им прислуживали мужчины. Поэтому нужно
просто заставить мужиков писать сидя - и проблема «поднять - опустить» будет
решена раз и навсегда... На таких вот мелочах и проверяется степень феминизм-
рованности общества.
Ненавидя в мужчинах все мужское, брутальное, феминистки тем не менее,
кажется , подсознательно им завидуют. Чем же иначе объяснить появление в продаже
пи-мэйта. Стоит недорого, долларов десять. Представляет из себя то, чего так
не хватает угнетаемой, чтобы походить на угнетателя - хитрое приспособление
из пластмассы, гибрид лотка и трубки, позволяющее женщине писать стоя.
Вводится через ширинку, позиционируется по инструкции - и вперед и с песней!
Помочилась стоя, стряхнула, убрала пи-мэйт обратно в ридикюль.
Изготовители и опытные пользователи прибора делятся на интернет-форумах с
начинающими феминистками опытом правильного писанья стоя.
- У меня почему-то поток мочи течет куда угодно, кроме того места, куда я
целюсь...
- Это нормально. Нужна большая практика, чтобы попадать в цель точно.
Знаете, многие мужчины всю жизнь практикуются и то не могут точно попасть! Я
рекомендую вам потренироваться в ванной или душе.
- А у меня с попаданием нет проблем, но вот последние капли. . . В общем,
«остаточная влажность» - это не очень комфортно.
- Постарайтесь быстро начинать и резко заканчивать, используя мышцы
мочевого пузыря. Чувствуя, что поток ослабевает, постарайтесь как можно дольше
«подталкивать» его мышцами пузыря, а когда пузырь опустеет на 95 %, резко
отрежьте поток, опять-таки напряжением соответствующей мускулатуры. Попробуйте
носить мешковатые шорты, они позволяют легче позиционировать приспособление.
И дальше - куча физиологических советов по точности пристройки и подгонки
прибора к гениталиям...
Всем отечественным феминисткам настоятельно рекомендую зайти на сайт5
http://www.travelmateinfо.com/page002.html и приобрести себе это крайне
необходимое в путешествиях приспособление. Чтобы попу комары не покусали...
Как вы полагаете, все уже достаточно идиотично, чтобы привести к
катастрофе, или пока еще нет?
Опять повторюсь, я не утверждаю, что феминистическая революция в умах
непременно закончится кровью на площадях: сейчас это кажется смешным и
невозможным. Как когда-то Иисусу Христу, его сторонникам и его гонителям
показались бы невозможными идеологические судилища именем Христа, казни именем
Христа, войны именем Христа...
Есть же, в конце концов, опыт инквизиции, есть опыт Великой французской и
Великой русской революций, есть опыт идеологических практик фашизма, есть
опыт Пол Пота, есть опыт маккартизма, есть опыт Северной Кореи, афганского
Талибана... Разные страны - дикие и цивилизованные - давали человечеству
впечатляющие уроки национальных сумасшествий. Повторенье - мать ученья. Будем
считать, что на сотый раз урок усвоен?
Хотя, судя по тому, что сейчас творится в США. и некоторых странах Европы, я
бы этого не сказал...
Деструкция
Американские демократы традиционно поддерживают феминисток. Прислушиваются
к ним. Порой доходя в этом до конфуза.
5 Этот сайт уже исчез, но поиском на «пи-мэйт» или «рее-mate» можно найти другие
- например, http://www.pmateusa.com.
21 марта 1995 года президент Клинтон сделал следующее публичное заявление:
он заявил, что, по данным ФБР, в Америке каждые двенадцать секунд избивают
одну женщину, каждый год 700 000 (!) женщин насилуют. И нужно с этим что-то
срочно делать.
Через несколько часов пресс-секретарь Белого дома Майкл Мак-Карри был
вынужден выступить с опровержениями. Оказалось, ФБР никогда не занималось сбором
каких-либо данных о домашнем насилии (и странно было бы) ; 700 000 женщин в
Америке не насилуют, и вообще президент слегка облажался, потому что
«использовал недостоверную статистику». Кто же подсунул Клинтону откровенную липу?
Феминистические активистки, которыми глупый Билли себя окружил. Почему
Клинтон не воспользовался официальными данными Бюро криминальной статистики?
Потому что в администрации демократов слишком сильно феминистическое лобби. Оно
жужжало на ухо президенту постоянно.
Казалось бы, в ответ на такое внимание демократы во главе с Клинтоном могут
в трудных ситуациях рассчитывать на поддержку феминисток. Ан нет, как ни
заигрывали демократы, в самый ответственный момент обломались - феминистки
оказались девушками принципиальными, малоуправляемыми и неспособными практически
ни на какие компромиссы...
Один раз, правда, им удалось изобразить нечто вроде политического
компромисса - феминистки промолчали, стиснув зубы, во время скандала «Клинтон -
Джонс». Напомню, тогда некая дурочка из переулочка - Пола Джонс подала в суд
на действующего президента, обвиняя его в сексуальных домогательствах. Мол,
он, еще будучи губернатором, снял перед ней штаны и пытался засунуть гордой
женщине что-то в рот. Пола, по ее словам, от заманчивого предложения
отказалась . Телохранитель же Клинтона Фергюссон говорил, что, выходя от Клинтона,
Джонс поправляла одежду и щебетала, будто всегда к услугам губернатора. Кто
из них прав, мы теперь не узнаем, потому что дело происходило в гостиничном
номере, где Клинтон и Джонс были, естественно, без свидетелей.
Пола утверждает, что запомнила некие анатомические особенности полового
органа Клинтона. То есть она может в подробностях описать его, а суд пусть
заставит президента снять трусы, и присяжные проверят, правильно ли Пола
описала президентский причиндал.
Так вот, всегда активным феминисткам тогда удалось сохранить нейтралитет.
Ненадолго. Потому что в деле с Моникой Левински они уже не сдержались. Во
время этого шумного скандала, когда Белый Дом отчаянно нуждался хоть в чьей-
нибудь общественной поддержке, феминистки демократа Клинтона предали. Не все,
конечно. Самая политически продвинутая и «приближенная к телу» их часть особо
не выёживалась, но наиболее активные потребовали для «насильника» самой
строгой кары. Хотя было известно, что Моника - отнюдь не невинная жертва тирана-
обольстителя, а, напротив, сама приложила массу усилий для того, чтобы
оказаться под президентским столом в «Совальном» кабинете. Тем не менее, с точки
зрения феминисток, Клинтон - мужик, начальник и, значит, преступник. А Моника
- баба, подчиненная и, значит, жертва.
Феминистки глупы, как пираньи, они готовы растерзать не только мясо, но и
того, кто им это мясо в аквариум закидывает. Чем же грозит обществу столь
агрессивный социальный агент?
Объективная общественная опасность феминизма состоит:
а) в разжигании межполовой розни;
б) в деструкции социальных механизмов.
Разберемся с каждым пунктом по порядку.
Любопытные вещи отмечает исследователь проблемы Карл Глассон, строчка из
коего вынесена мною в эпиграф. Отвечая на вопрос, почему мужчины ведут себя
столь ужасно, как о том пишут газеты, он приводит следующие соображения:
«Феминизм проник очень глубоко в западные правительства, западные законы,
западное социальное обеспечение, западные университеты, западные колледжи,
западные школы, западные средства информации, западные семьи, западные
спальные комнаты и западные умы. И он это сделал за три десятилетия - на
десятилетие дольше, чем имел в своем распоряжении Гитлер, чтобы вызвать массовую
ненависть к евреям...
Феминистки сделали все, что могли, предпринимая любую деятельность, которая
уничижает мужчин - особенно белых гетеросексуальных мужчин. И политкоррект-
ность в этом отношении послужила для них очень хорошим орудием. Ни одна
группа не сделала большего в навязывании политкорректности западному обществу,
чем феминистки...
В течение трех десятилетий феминистки и приверженцы политкорректности
участвовали в массовых нападках на белых гетеросексуальных мужчин...
Гетеросексуальные мужчины непрерывно изображались как насильники и угнетатели
женщин. . . Все мужчины подвергались беспрестанным нападкам различных женских и
детских групп, работников, врачей и аналитиков, которые стремились во что бы
то ни стало навязать населению представление о мужчинах как о насильниках
своих детей.
Вездесущие, запуганные феминистками основные средства массовой информации
последовательно стремились. . . унижать весь мужской пол... И всесильные
западные правительства вместе с законодателями лишили мужчин почти всех их прав в
семье, дома, во взаимоотношениях на том основании, что женщинам и детям часто
лучше без них. Ввиду всего этого стоит ли удивляться, что мужчины ведут себя
так "ужасно"?
Если А будет постоянно говорить В, что он никчемный, и будет обвинять его в
вещах, которые тот никогда не совершал, и постоянно подрывать его авторитет в
семье и у детей, и будет непрерывно стремиться изображать его как насильника
и угнетателя, стоит ли удивляться, если В однажды повернется спиной к А!
Действительно, кто удивится, если В решит как следует врезать А!..
Постоянно вдохновляемая феминизмом демонизация и клевета на мужчин по всему
Западу закончились для многих из них чувством бесполезности, так что в итоге
они теперь отвергают ценности их обществ (обращаясь лицом к преступлениям,
наркотикам, антисоциальному поведению).
Кроме того, повсеместные отрицательные описания мужчин, которые непрерывно
разливаются господствующими средствами массовой информации, создают для
мужчин ощущение, что они имеют право поступать в соответствии с тем, как их
описывают !
Например, однажды я увидел заголовок в газете с извечным ноем на тему
"Мужчины ничего не делают по дому". Чтобы подколоть мою партнершу, я вырезал
заголовок и повесил его на доску объявлений на кухне. Но ниже добавил
следующее: "Ладно, если мужчины не делают никакой работы по дому, то и я не буду!"
Дело в том, что если мужчин постоянно считать пассивными, они не будут
видеть каких-либо причин вести себя иначе.
Западная образовательная система за последние несколько десятилетий была
так жестко настроена против мальчиков, что те стали плохо учиться в школе.
Мало того, что педагоги использовали никуда не годные методы обучения
(например, в обучении чтению), но и учебные планы были так феминизированы и
политически откорректированы, что мальчики быстро потеряли всякий интерес к учебе.
Это, наряду со слабыми стандартами дисциплины, обременило наше общество
миллионами необразованных и недисциплинированных мужчин...
Благодаря законам о "безущербном разводе" мужчины больше не имеют никакой
реальной мотивации, чтобы посвящать свою жизнь, любовь, деньги и т. д.
семьям. Почему они должны это делать, когда все это может быть отнято у них по
прихоти их партнера?
Кроме того, пагубные "законы взаимоотношений" - вроде тех, что имеют отно-
шение к домашнему насилию и насилию по отношению к детям - лишают мужчин
чувства безопасности и в пределах их отношений. Добавьте ко всему этому
ежедневный поток мужененависти, изливаемый подконтрольными феминисткам СМИ, с
призывами к женщинам и детям доносить на их партнеров по поводу разного рода
насилия.
Для мужчины существуют только два способа обезопасить свои отношения.
Первый: просто не заботиться об этих отношениях, чтобы не понести ущерба,
когда те придут к своему финишу.
Второй: вообще избегать каких-либо долгосрочных отношений.
И действительно, это именно то, что, как показывают исследования, делают
западные мужчины...
Семья и крах брака - главная причина «недостойного» поведения и «плохой»
социализации мужчин. А дети, те, кто вырос без отцов, - гораздо более
вероятно будут:
... Жить в бедности и лишениях
... Иметь проблемы в школе
... Иметь проблемы со здоровьем
... Переносить физическое, эмоциональное или сексуальное насилие
... Убегать из дома
... Испытывать проблемы с сексуальным здоровьем
... Родителями-подростками
... Нарушать закон
... Курить, пить алкоголь и употреблять наркотики
... Прогуливать школу
... Исключены из школы
... Бросать школу до 16 лет
... Менее квалифицированными
... Переживать безработицу
... Иметь низкие доходы
... Быть на пособии
... Бездомными
... В тюрьме
... Страдать от долгосрочных эмоциональных и психологических проблем
... Вступать только в случайные отношения
... Иметь внебрачных детей...
Но феминистки всегда старались разрушить традиционные семьи и выгнать из
них отцов, потому что они полагают, что традиционные семьи угнетают женщин.
И этот огромный каталог социальных бед, который возник непосредственно в
результате их нападок на брак и семью, был успешно допрессован
господствующими феминистски-ориентированными средствами информации в течение последних
двух десятилетий.
И если феминистки продолжат преследовать свои цели, не обращая внимания на
отчуждение миллионов мужчин, я осмелюсь предположить, что в не слишком
отдаленном будущем они и их сторонники испытают на себе очень неприятные
последствия .
Наконец, учитывая, что феминистки безжалостно преследовали свои цели, не
считаясь с достоинством мужчин, почему мужчины не должны делать то же самое?
Почему мужчины не должны быть агрессивны к женщинам, учитывая, что женщины
в настоящее время агрессивны к ним?..»
И отсюда мы плавно переходим к пункту «б» - деструкции общественных
механизмов . И дело тут даже не в разрушении семьи, о чем пишет Глассон.
Все социальные инновации привносятся в нашу жизнь фанатиками. Нормальный,
укорененный, то есть консервативный человек не будет подрывать устои, жертвуя
для этого собой или/и другими: ему и так хорошо. А вот фанатики - необразо-
ванные или малообразованные маргиналы с зауженным сознанием, часто готовые
жертвовать своими и чужими жизнями, внедряют новые идеи в среду косных
граждан. Именно фанатикам мы обязаны всеми общественно значимыми инновациями.
Спасибо вам, пламенные товарищи! Если бы еще не ваши революционные
перегибы! . .
Каждая революция вбрасывает в сферу управления обществом (через разные
механизмы - демократические, экономические) все новые и новые слои населения.
Причем не лучшие слои. Прежних социальных аутсайдеров вбрасывает. Поэтому
поначалу общество «проседает» - пока не переварит очередное управленческое
пополнение .
Вышло так, что вторая половина XX века вывела на историческую арену
«последний резерв угнетенных» - женщин, предоставив им равные избирательные и
прочие права. И эти, в сущности, бесхитростные кухарки с удовольствием начали
управлять государствами. И так же как вчерашние русские крестьяне и рабочие,
призванные революцией на командные посты, везде видели «контру», нынешние
феминистки везде видят признаки сексизма и эксплуатации.
А если очень ищешь, обязательно найдешь. Вот, скажем, пронеслось цунами над
Азией. Страшная катастрофа. Но обратите внимание: женщин в некоторых районах
погибло в четыре раза больше, чем мужчин! Что это, как не сексизм, черт
побери? ! . .
А что такое, кстати, сексизм? По аналогии с расизмом можно предположить,
что это - ненависть по признаку пола. Априори предполагается, что мужчин - к
женщинам. Но это же чушь! Мужчины никогда не наряжались в белые балахоны и не
требовали вешать женщин. Они никогда не требуют по отношению к женщинам даже
более мягких мер, вроде апартеида. Наоборот: по самой природе своей мужчины
любят женщин! Какая уж тут ненависть?
Ненависть по признаку пола, то есть сексизм в чистом виде, присутствует,
как мы убедились, только у одной группы населения - у американских
радикальных феминисток с розовым отливом. Порой их ненависть к мужчинам доходит
просто до неврастении и брызг слюны. Вот кто сексисты! Значит, именно их и нужно
запрещать. Как человеконенавистнические организации. Но пока что именно сек-
систки правят американский и североевропейский балы.
В Северной Европе феминистки пришли к власти де-юре - через квотирование
мест в парламенте, партиях, правительстве. О квотах подробнее чуть позже, а
пока замечу только, что за последние 200 лет революционные и общественные
движения, рожденные техническим прогрессом, приняли такой размах и такую
частоту, что размывание демократическими (охлократическими) волнами прежних элит
может легко проскочить критический рубеж. Рубеж необратимости. Свежая кровь -
оно, конечно, полезно для организма, но в данном случае разжижение
социального управления этой «свежей кровью» может полностью растворить управленческий
костяк общества. И тогда аморфное тело западной цивилизации сожрут другие
организмы - пускай более примитивные, но с более крепкой (не разжиженной
феминизмом) мускулатурой.
Разжижение
Демократия - вещь хорошая. Тут главное, опять-таки, чтобы передоза не было.
Западные державы вводили свои демократии постепенно, чтобы не захлебнуться.
(Хотя, надо сказать, без революционных срывов тоже не обходилось.)
К XVIII веку Англия стала самой передовой страной мира только потому, что
там имелась самая прогрессивная модель общественного устройства - либерализм.
А именно: были законодательно гарантированы индивидуальные свободы - личности
и собственности... В качестве гарантий этих свобод выступал независимый от
правительства суд. А еще существовал принимавший законы парламент и власть
короля была ограничена. Но была ли в Англии демократия? Не было! Правом
голоса обладали меньше 2 % взрослого населения, и только к концу XIX века число
голосующих достигло аж 12 %!..
Вот так постепенно, слой за слоем, демократия увлекала те группы населения,
которые понимали, какие выгоды демократия им несет, - сначала состоятельных
дворян, желавших ограничить власть короля; затем горожан, недовольных
господством аристократов; потом ремесленников, среднее сословие и торговцев,
стремившихся добиться гарантий частной собственности...Ив самую последнюю
очередь - представителей трудящихся классов. Так же постепенно, как в Англии,
либерализм создавал предпосылки для народовластия и в других странах Европы.
То есть: сначала свобода - потом демократия. А если наоборот, получается
кровавая анархия.
Аналогично западным странам ведут себя самые успешные из «догоняющих».
Обратите внимание: на протяжении последних 50 лет практически любое
«экономическое чудо» происходило в странах с авторитарной политической властью - будь
то на Тайване, в Южной Корее, Сингапуре, Чили, Китае. . . Демократией там и не
пахло. А если бы запахло, не было бы экономического рывка. По сути, эти
страны ускоренным темпом прошли тот же путь, на который у Европы ушла пара-тройка
сотен лет: сначала диктатура, потом авторитаризм, ограниченный законами,
создание условий для бизнеса, экономический рывок... И только потом -
демократия . Демократия ведь не самоценность. Демократия - один из инструментов для
создания таких условий (законов), которые позволяли бы максимальному числу
людей зарабатывать денежки. Если возможностей зарабатывать нет, а демократия
есть - кирдык. Сегодня - хаос, завтра - диктатура...
Совсем недавно в России вышла книга американского мыслителя Фарида Закария
«Будущее свободы». Ее автор четко выделяет примеры ситуаций, когда демократия
не только бесполезна, но и вредна. Представьте себе общество, этнически
разделенное на две неравные части. Есть в нем национальность А и национальность
В. Они, как водится, не любят друг друга. Но представителей национальности В
гораздо меньше. Соответственно, на всеобщих выборах всегда будет побеждать
представитель национальности А. Ив таком случае демократия приведет лишь к
подавлению этническим большинством этнического меньшинства, ведь демократия -
это власть большинства.
Демократия также плохо работает в бедных обществах, потому что является
«инструментом не по размеру»: нищие избиратели не могут ничего требовать,
кроме бесконечных подачек от государства. Демократическая власть слишком
прислушивается к жалобному скулению народа, чтобы проводить нужные обществу
жесткие реформы. А вот в Чили диктатор Пиночет взял и отменил пенсии. Вообще!
Не по карману государству пенсии, марш все на работу! . . И пошли. Потому что
за спиной Пиночета были стадионы замученных и тайно захороненных людей.
«Лучше на работу, чем в овраг», - рассудил народ. В демократической России эта
дилемма решается по-иному: «лучше на митинг, чем на работу». И власть ничего
не может сделать, иначе за нее потом не проголосуют.
Поразительно, но факт: избыток демократии бывает вреден даже для таких
экономически развитых стран, как США. Вот пример: в 1960-е годы там было
проведено 88 референдумов, а в 1990-е годы - 378. Больше всего в этой
«демократизации» преуспела Калифорния. Ее власти так чутко прислушивались к
непосредственному мнению народа, что 85 % бюджета штата шло на финансирование программ,
одобренных в ходе референдумов. То есть на нужды «народа». Результат печален:
глубокий финансовый кризис, веерные отключения электроэнергии, отзыв
губернатора Д. Дэвиса в октябре 2003 года, избрание на его место голливудского
«терминатора» - Шварценеггера. Дело в том, что массовое сознание шизофренично:
народ вполне может проголосовать за взаимоисключающие вещи - например,
одновременно за снижение налогов и за увеличение социальных выплат.
Все люди поодиночке - умницы. А народ в массе своей мыслит, как самый
глупый его представитель. И если этот народ еще вооружить женской логикой,
эмоциональностью и сострадательностью... Уй, кровищи будет - никакому Христу не
снилось.
Вот, кстати, хороший пример инфантильного мышления недоразвитого
электората. Пример, на который обратил мое просвещенное внимание доктор экономических
наук Владислав Иноземцев. В США в результате спорных президентских выборов
2000 года «ястреб» Буш-младший победил «умеренного» Гора. Буш потом развязал
войну в Афганистане, Ираке, и, как все мы знаем, его сегодня ненавидят в
арабском мире. Однако социологическое обследование показало, что более 80 %
американских арабов голосовали именно за жесткого консерватора Буша, а не за
мягкого демократа Гора, который войну в арабском мире никогда бы не развязал!
Почему? А потому, что в паре с Гором на пост вице-президента баллотировался
Либерман - еврей по национальности. Вот вам уровень мышления избирателей,
уровень понимания ими политических процессов. Масштаб манипуляции такими
гражданами может быть просто чудовищным. Слишком многие люди в сегодняшнем
сложном мире просто неспособны анализировать глубинные причинно-следственные
связи, они обращают внимание лишь на поверхностные обстоятельства. На
национальность , сексуальную ориентацию, цвет галстука...
И вот другой пример из уст того же Иноземцева. Сингапур. Это абсолютно
свободное, но при этом совершенно недемократичное государство. С момента
появления независимого Сингапура там никогда не проводились выборы. Власть в
Сингапуре принадлежит государственному совету, который из числа своих членов
выбирает премьер-министра. Есть там некое подобие парламента, депутаты которого
фактически назначаются премьером. Ноль демократии! Никакого народовластия!..
Но при этом никто из западных поборников демократии не пытается внедрить в
Сингапуре демократию, потому что к этому нет особых причин: там и так все
работает как часы - соблюдаются права человека, созданы превосходные условия
для бизнеса, жестко запрещены призывы к межнациональной розни, разработано
отличное природоохранное законодательство... Демократия не нужна там, где и
без того хорошее управление.
А массовый, тем более квотированный наплыв кухарок во власть есть
демократия в самом омерзительном понимании этого слова...
Цеструкция-2
Ситуация тревожная. А если учесть еще и «демократизацию» образования на
Западе, она начинает представляться совсем уж печальной. Ведь образование -
фундамент, база, поставщик кадров.
Многие не знают, что в современной экономике происходит одна неприятная
вещь - растет разрыв между самыми богатыми странами и самыми бедными, а в
Америке сильно растет также разрыв между доходами самых необеспеченных и
самых обеспеченных людей. Сегодня он в Америке достиг практически тех же
величин, что и в России.
Для того чтобы попасть в 1 % самых богатых американцев, нужно зарабатывать
в год несколько сотен тысяч долларов и выше. Причем подавляющее большинство
этих счастливчиков - 80 % - не владельцы заводов-газет-пароходов, а
изобретатели и программисты, юристы и финансисты, врачи и профессора, спортсмены и
артисты. Они просто работают, и многие получают за свою работу миллионы
долларов в год. Они не то чтобы гении, хотя можно сказать итак, они, скорее,
исключения. Люди, прорвавшиеся через заградительный барьер всеобщего очень-
очень среднего образования. Люди, сделавшие себя вопреки, а не благодаря
образовательной системе.
Если тебе система помогает, ты врываешься на бруствер удачи вместе со все-
ми, в общих рядах, деля успех на всех штурмовавших и добежавших. А если
образовательная система выкосила ряды на дальних подступах, ясно, что прорываются
только герои. Только счастливчики. Единицы. В результате возникает масштабное
социальное расслоение. В США, например, сейчас имущественное неравенство
больше, чем было на всем протяжении XX века.
Этот разрыв, эта огромная разность финансовых потенциалов грозит искрой -
социальным пробоем. В Европе, чтобы избежать грома и молнии, устраивают
«социализм с человеческим лицом» - делают уравниловку с помощью огромных
налогов . Но уравниловка, увы, не стимулирует зарабатывать деньги, то есть
развивать экономику.
США идут другим путем - путем героев и гениев. Часть которых просто
импортируется. Например, гении с удовольствием уезжают из той же социалистической
Европы. И правильно делают: если средний доход руководителя одной из пятисот
крупнейших американских компаний достигает 11 миллионов долларов в год, то в
Европе аналогичный руководитель получает всего 1,6 миллиона долларов. Так
чего ему сидеть на родине, если зовут за океан? Гении - товар штучный и цену
себе знают.
Но даже несколько гениальных генералов не могут выиграть экономическое
сражение - нужны еще офицеры, унтеры, сержанты. Нужно среднее звено. А не только
бессловесная солдатская масса, коей действительно вагон - весь Третий мир и
большая часть самих Штатов.
А тут еще феминизм со своими идеями дальнейшего «улучшения» системы
образования и требованиями пересмотра всех научных и экономических основ... Мы уже
затрагивали тему феминистической революции в гносеологии. Но тогда как-то не
пришлось к слову, а теперь вот приведу отличную цитатку из теоретического
труда одной отечественной феминофилософини. Аккурат на эту тему. Тетенька
пишет, что общественное сознание в России уже, слава Богу, поворачивается в
сторону феминизма, но вот научное сообщество... оно пока слабовато реагирует
на новые течения мысли. Не все еще у нас товарищи ученые прониклись тендерным
подходом к методологии:
«... Что же касается научных кругов, то тут ситуация более сложная. Среди
научного сообщества исследования "по женской теме" встречают сопротивление
тем большее, чем более они тендерные... Мы встречаем более или менее
выраженное, но устойчивое сопротивление со стороны научной среды.
Тендерный подход безусловно представляет собой новую и особую теоретическую
парадигму... При этом нужно заметить, что появление таких парадигм в научной
среде обычно принимается благосклонно, поскольку обещает новые результаты.
Однако это не относится к феминизму, который продолжают считать чем-то вроде
научного казуса, несмотря на то, что его чисто исследовательские возможности
всерьез обсудить так до сих пор и не удосужились. В результате феминистки не
имеют достаточно весомых оснований работать с представителями новых научных
парадигм... феминистская критика науки встречает постоянное недопонимание.
Дело в том, что... феминистки поставили под сомнение именно тип
объективности применяемых сейчас теорий. После проведения анализа феминистского типа
стало понятно, что смещение кроется в самих принципах, на которых базируется
представление об объективности.
Как мы знаем, феминизм разгадал тайну традиционной культуры, в рамках
которой считается естественным, что именно мужчине поручено осуществлять репре-
зентационные функции всего человечества в целом. Именно мужчина
представительствует от имени человека как вида. Отсюда он призван осуществлять общеци-
вилизационные функции... А это, в свою очередь, связано с выполнением
основной и важнейшей для данной цивилизации задачи. В условиях западной культуры
эта задача сводится, в первую очередь, к поддержанию ориентации на познава-
тельный тип отношения к окружающему миру, на выражение «объективных»,
"вневременных " законов.
Результатом этого стало очень своеобразное явление - современный тип науки
выдается за единственно возможный. На деле это весьма абстрактный и техници-
стски ориентированный тип науки, а именно тот ее вариант, который в конечном
итоге полагает, что объективный мир - это мир математизированный».
...0, как я был прав, делая в рассказе о кризисе системы образования на
Западе упор на математику! Но читаем дальше...
«Такое положение дел сложилось постепенно в результате тысячелетнего
господства этого типа культуры как живое воплощение присущего ему перекоса. На
деле ставить знак равенства между математизированным подходом и положением
дел в структурах, так сказать, "самой реальности" - очень сильная и очень
сомнительная посылка... Однако даже это не влияет на характер общей
идеологической направленности современной науки. Наука этого типа не хочет понять, что
законы математизированного естествознания - это не законы объективности самой
по себе, а только один из способов выразить объективное положение дел. Почему
же мы средства познания выдаем за само то, что познается? Видимо потому, что
культурой найден способ, так сказать, «вшить» нам под кожу эти представления
как особый тип видения.
...Начиная с эпохи Нового времени, Западная культура как таковая становится
все более техногенной. Этот способ познания постепенно становится нормой
видения, жизнеотношения людей. Именно в этом смысле я говорю о том, что он
«вшит» под кожу.
Повторяю, этот абстрактный вариант науки нам кажется единственно возможным,
но это далеко не так. Более того, такое понимание науки и привело нас сейчас
к развитию серьезного мирового кризиса цивилизации... Абстрактно-
техницистский тип культуры...»
Обратите внимание на последний пассаж: мужской тип познания, который,
собственно, и выстроил Цивилизацию на этой планете (по признанию самих же
феминисток) , привел «к развитию серьезного мирового кризиса цивилизации»...
Представьте себе - архитектор построил дом. Потом еще дом. Потом фабрику. Цирк.
Стадион. Тысячи зданий и сооружений. Всю планету застроил. И вдруг приходит к
нему кто-то, кто вообще ни хрена не построил, и говорит: говно все ваши
построения, и вообще, господин архитектор, кризис современной архитектуры -
результат ваших стараний.
Ну что ж, пускай дальше строят дилетанты. На основе феминистического
сопромата . Собственно, они уже начали подкапывать фундамент.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
В МИРЕ НАСЕКОМЫХ
Мариковский П.И.
(продолжение)
Враг
пауков
Почему в местности, где живет тарантул (рис. 235), не бывает каракурта и
паука агелены (рис. 236)? А если и встречаются, то немного? Или, если
появляются каракурт и агелена, то потом вдруг исчезают, будто после какой-то
повальной болезни? Между собой пауки никак враждовать не могут: слишком разные
у них интересы. Тарантул выбирает места с влажной почвой и почти всю жизнь
проводит в норе, которую сам вырывает. Каракурт и агелена, наоборот, -
любители самых сухих мест и селятся либо под кустиком, либо у входа в опустевшую
нору грызуна. И все же между пауками существует какая-то зависимость. Очень
занимала меня эта загадка, и было ясно, что отгадать ее можно, только изучив
образ жизни пауков.
Рис. 235 - Паук тарантул Аллохогна Рис. 236 - Паук Areлена
Весной, когда каждая самка тарантула изготовила себе по одному кокону,
плотно набитому яичками, наступает пора солнечных ванн. Часами просиживает
паучиха у входа в нору, выставив кокон под теплые солнечные лучи. В это время
она очень осторожна. Легкие шаги наблюдателя, незначительное сотрясение
почвы, и тарантул скрывается в свою глубокую нору. Но все же можно подкрасться к
его норе и, притаившись, дождаться того момента, когда белый кокон,
подталкиваемый снизу, снова появится во входе. Иногда тарантул, отцепив кокон от
паутинных сосочков, прикрепляет его другой стороной. Этот маневр ясен: яички в
коконе нуждаются в равномерном прогревании со всех сторон. Во время солнечных
ванн заботливая мать почти ничего не ест. Насекомые, подползающие к норе, ей
только мешают, и она прогоняет их ударами передних ног. Разве только ночью
проголодавшийся паук перехватит одного-двух жучков, случайно свалившихся в
вертикальную нору. Особенно досаждают тарантулу везде и всюду шныряющие
муравьи . Их паук ожесточенно прогоняет. Но вот один муравей все же забирается на
кокон. Для чего он там копошится и постукивает усиками по поверхности кокона?
Оказывается, это необычный муравей. У него сзади торчит едва заметная черная
иголочка - то ли жало, то ли яйцеклад. Вот он как-то странно изогнулся и,
направив иголочку вертикально, проткнул ею оболочку кокона, застыл на
мгновение, потом, вынув иголочку, перешел на другое место. Через каждые десять-
двадцать секунд он старательно прокалывает кокон, и видно, как при этом
напрягается его брюшко. Теперь не может быть сомнений. Мнимый муравей -
настоящий наездник, самка с иголочкой-яйцекладом, но почему-то бескрылая. И
протыкает она кокон неспроста - откладывает яички. Видимо, она так ловка и
осторожна в движениях, что чуткий тарантул не замечает ее присутствия. Далее
оказывается, что наездник выбирает для этого не всякий кокон, а только тот, в
котором из яиц еще не развились паучата. Если в коконе уже есть яички другого
наездника, он, как-то угадывая, равнодушно проходит мимо. У него, по всей
вероятности, отличное обоняние. Он не тратит попусту время и, едва
прикоснувшись усиками к входу норы тарантула, уходит прочь, если только она пуста, или
самка тарантула еще не изготовила кокон, или кокон есть, да слишком старый и
уже с паучатами. Что же будет дальше с отложенными в кокон тарантула яичками
наездника? Это нетрудно узнать. Надо только собрать побольше коконов.
Вначале в пораженном коконе ничего не видно и даже при помощи сильной лупы
не разыскать микроскопически маленьких яичек наездника. Но потом среди яиц
паука неожиданно оказываются маленькие червеобразные розовые личинки. Они
прикрепляются к яйцам паука и высасывают их. Никогда две личинки не
присасываются к одному яйцу. Да в этом и нет необходимости. Личинок немного, а еды
вдоволь. Личинки быстро растут, скоро становятся большими, а тарантул помога-
ет им расти, прогревая на солнце кокон. Но как они медленно движутся!
Очевидно, боятся выдать себя и побеспокоить чуткого хозяина кокона. Вскоре большая
часть яиц тарантула выпита, а еще большая - испорчена и склеена в комочки.
Личинки же наездника, свив шелковистые кокончики, превращаются в куколок. Ко-
кончики располагаются не как попало, а один возле другого, рядышком, как соты
в улье. Иначе не хватило бы места в тесном коконе паука.
Проходит еще несколько дней. Из пораженного кокона тарантула появляются
наездники, но совсем не такие, которые откладывали яйца, а стройнее, длиннее,
без яйцеклада и с самыми настоящими крыльями, прозрачными, сверкающими на
солнце, расправив которые, они разлетаются во все стороны. Оказывается, это -
самцы, и вылетают они неспроста раньше своих бескрылых сестер - им надо еще
много попутешествовать. Только потом, через один-два дня, из кокона
появляются похожие на муравья самки наездника и тихо выбираются из норы тарантула.
Что же стало с коконом? Только несколько случайно уцелевших паучков вышли из
него и уселись на спине своей матери. Но тарантул все еще прогревает
обезображенный и дырявый кокон. Как же его бросить! Ведь он не пустой, а инстинкт
позволяет оставить кокон лишь тогда, когда от него остается одна легкая
оболочка .
Проходит много дней. В тщетных ожиданиях паучат самка тарантула худеет.
Уцелевшие паучки или сами разбредаются в стороны, или, прежде чем это
сделать , нападают друг на друга. Жалкая и тощая самка теряет последние силы и
погибает, обняв свое уничтоженное наездниками детище. Впрочем, не все пауки
одинаковы и не столь уж однообразны их инстинкты, как принято думать.
Некоторые тарантулы после долгих ожиданий разрывают на клочья пораженные коконы и
тогда покидают норы. Такие тарантулы иногда успевают изготовить еще другой
кокон.
Но где же наездники? Весна кончилась, все взрослые тарантулы давно уже
вывели паучат, расселили их, сами погибли, и нет больше в природе коконов с
яичками... Где же они?
С наступлением лета пустыня выгорает, кончается юность ядовитого паука
каракурта, его подросшие дети переселяются в теневые укрытия. Здесь из плотной
паутины выплетается шаровидное логово, единственный выход из которого ведет к
широко раскинутым над землей паутинным тенетам. С этого момента жизнь
каракурта становится однообразной: чуткое ожидание добычи, стремительное
нападение , потом обжорство, откладка яиц и изготовление коконов. Чем больше добычи,
тем больше коконов. Вскоре все стенки логова паука обвешиваются охотничьими
трофеями - панцирями убитых и высосанных насекомых. Паук бросается на все
живое, попавшее в его сети. Только муравьи безнаказанно забредают в его жилище
и растаскивают остатки несведённой пищи. Как добыча они слишком малы. Разве
убережешься от этих надоедливых насекомых, снующих решительно по всем
закоулками!
И вот среди муравьев, не отличимая от них по внешнему виду, осторожная и
ловкая, появляется самка наездника. Она обстоятельно обследует коконы
каракурта и обстукивает их долго и внимательно своими нежными усиками, пытаясь
узнать, который из коконов с яичками? А найдя свежий кокон, откладывает в
него свои яички. Теперь, сколько бы ни выходили из коконов каракурта наездники,
всем им хватит дела: ведь до самой осени будут появляться свежие коконы
каракурта. А если их не окажется, то выручат коконы агелены. Только добраться до
них гораздо труднее - этот паук осторожнее и, кроме того, тщательно укутывает
яички в толстый и рыхлый слой своей паутины. Потом, с наступлением осени,
окуклившиеся наездники останутся в коконах каракурта и агелены и проведут там
долгую зиму. Вылетят они весной, как раз к тому времени, когда тарантул
начнет изготовлять свои коконы. И если бы не было тарантулов, наездникам негде
было бы развиваться весной, и они погибли бы, не дождавшись появления яичек
каракурта и агелены. Так, попеременно на трех пауках и развиваются наездники.
Они сильно истребляют яички пауков, и поэтому в местности, где есть
тарантулы , каракурты и агелены, не бывает много ядовитых пауков. Население в такой
местности живет спокойно, не опасаясь ядовитых укусов. Какое удивительное
насекомое - этот наездник...
Глинисто-солончаковая пустыня в предгорьях хр. Сюгаты.
Перепончатокрылое насекомое из Сцелионид - Сцелио бизулькус - крошечный и
отменный враг вредителя бананов - бабочки Колиголюрилохус эквадорика. Он
прикрепляется к задним крыльям бабочки и путешествует с нею. Как только та
начинает откладывать яйца, коварный пассажир тотчас же заражает их своими. В этот
момент задние крылья бабочки соприкасаются с яйцекладом и выходящими из него
яичками, что облегчает задачу паразитоида.
Интересно, что наездник Ксенуфэкс превосходно отличает пол своего хозяина и
прикрепляется только к самкам, не обращая внимания на самцов. Заботливые па-
разитоиды кладут яички и на насекомых, обитающих в воде. Крошечный наездник
Карафракус цинктус погружается в воду и, вибрируя крыльями, плавает,
разыскивая яички плавунцов. Только на них он помещает свои яички, и только в яичках
этих водных жуков может развиваться его потомство. Так же себя ведет наездник
Агриотеа. Яички свои он откладывает в водных личинок некоторых пухокрылых.
Достается и потомству стрекоз - в их яички поселяется трихограмма Полюнема
натанс. В ее крыльях циркулирует кровь, благодаря чему под водой летательный
аппарат выполняет еще одну функцию - служит органом дыхания. Крошечная
трихограмма яйцеед, разыскивая свою добычу, гребет крыльями, как веслами.
Маленькие наезднички мимариды тоже ловко плавают под водой, где гребут бахромчатыми
крыльями, разыскивая кладку яичек водных клопов.
Крошечный черный Агриотипус арматус ныряет, чтобы разыскать личинок
ручейников и отложить в них свои яички. Под водой этот аквалангист может
оставаться около десяти минут. Другой крошечный наездник Прествичия акватика может
находиться там более двух часов, ловко гребет крыльями, покрытыми длинными
волосками, разыскивая яйца жуков плавунцов. В одно яйцо плавунца наездничек
откладывает до пяти-десяти своих яиц - такой он маленький. Паразитоиды
откладывают яички в тело хозяина с помощью иголочки-яйцеклада, иногда очень
длинной, когда приходится добираться до хозяина, сидящего где-нибудь глубоко от
поверхности в тканях растения или в земле. Порой яйцеклад коротенький и
служит только для прокола покровов хозяина, подчас он снабжен особым заостренным
сверлом с зубчатыми иголочками и острыми ножичками. Инструмент большой
сложности действует безупречно в обстановке, для которой он предназначен.
Масса приспособлений существует и у яичек, откладываемых на тело хозяина.
Их накрепко приклеивают к покровам тела хозяина или вонзают в него
остренькими гарпунчиками. Наездник Панискус виргатус вкалывает острый кончик яичка в
кожу гусеницы. Как только его острие погрузилось в тело жертвы, оно тотчас же
разбухает и на нем образуется утолщение, благодаря которому яичко, как на
якоре, прочно удерживается на месте. Чаще всего насекомое-паразитоид ловко и
незаметно помещает яички на тело ничего не подозревающего хозяина.
Крошечный наездник семейства Афидидэ, паразитирующий на тлях, наткнувшись
на колонии этих насекомых, тотчас же, подражая муравьям, начинает постукивать
усиками свою жертву, обманывая ее бдительность; затем, выдвинув кпереди
брюшко, втыкает в тело яйцеклад и, отложив яичко, быстро отскакивает в сторону,
чтобы не оказаться забрызганным тлевыми выделениями. Но не всегда обходится
без сопротивления хозяина. Некоторым наездникам случается преодолевать его
большое упорство: крошечное насекомое, угнездившееся на гусенице,
извивающейся с невероятной быстротой, чтобы сбросить с себя непрошенного гостя,
действительно похоже на лихого жокея, объезжающего дикую и необученную лошадь.
Борьба хозяина с паразитоидом производит большое впечатление на наблюдателя.
Отсюда и пошло крылатое прозвище «наездник», которым теперь и обозначают
большую группу паразитоидов.
Белоногий
браконид
Над краем муравейника лесного рыжего муравья в воздухе, усиленно работая
крыльями, повисло крошечное насекомое. Вот оно метнулось в сторону и снова
застыло, переместилось чуточку вперед, задержалось на одном месте и,
промчавшись боком, село на травинку. Конечно, не зря эта малышка оказалась над
муравейником и что-то там высматривала. Тут непременно должна быть определенная
цель. Но какая? Придется вооружиться терпением и засесть возле муравейника. В
лупу я вижу большую черную головку, с прямыми, как палочка, усиками, тонкое,
с узкой талией брюшко, белые крепкие ноги. По внешнему виду это - типичный
наездник браконид. Пока я рассматриваю присевшего на травинку наездника, над
муравейником появляется еще несколько застывших в воздухе точек. Вот одна из
них вплотную приблизилась к муравью, но тот заметил и поднялся на ноги,
угрожающе раскрыл челюсти, и чуть не схватил за белые ноги наездника.
Оказывается, муравьи знают врага, наверное, хорошо улавливают легкий, бесшумный для
человеческого слуха трепет крыльев, вот почему наездника все время преследуют
неудачи. Охота за муравьями продолжается долго и настойчиво. Но разве среди
большой компании не найдутся зеваки? И, обнаружив, наконец, такого, наездник
стремительно подлетает сзади, на какую-то долю секунды присаживается на тело
жертвы и в самый кончик брюшка откладывает маленькое яичко. Все это соверша-
ется настолько быстро, что, пока оплошавший муравей успевает опомниться,
наездник, как ни в чем не бывало, уже висит в воздухе на неутомимых крыльях. И
так, долгая напряженная охота, долгие поиски, множество неудач, промахов и,
наконец, яичко отложено, детка устроена. Что же будет потом? Личинка съест
внутренности муравья, а его оставшийся панцирь выбросит из муравейника. Тогда
из куколки, расположенной внутри муравья, выйдет наездник и тоже начнет свою
неустанную охоту.
Белоногий наездник - давний противник рыжего лесного муравья. Досаждает он
и его ближним родственникам - муравью рыжему луговому и рыжему красноголово-
му. Он никогда не летает над самым верхом муравейника, где чаще всего
толпятся муравьи: там обязательно найдутся опытные и поднимут тревогу. Его
охотничий участок - окраина муравейника, где их мало и легче найти неопытного
одиночку. Впрочем, наездник не щадит и тех, кто очень занят какой-либо работой и
плохо замечает происходящее вокруг. А если муравейник встревожен, на него
напали враги, все силы и внимание направлены на определенную цель и остальное
забыто! Вот тогда оживляются наездники. С каким рвением и успехом они
совершают свое коварное ремесло! Ловок белоногий наездник, и немало муравьев от
него погибает...
Оса Ларра анафема (рис. 237) - специалист по медведкам (рис. 238). Она
находит свою добычу в подземных ходах и обязательно выгоняет ее наружу,
парализует тремя ударами жала точно в три грудных сегмента. Потом она откладывает
яичко. Через несколько минут медведка оживает, уползает обратно в свое
царство подземных галерей. Но судьба ее уже решена - личинка осы съест медведку
без остатка. Обитающий в Америке другой враг медведки - оса Ларра аналис -
парализует ее, затем прокалывает отверстие в покровах медведки, пьет
вытекающую из ранки кровь, скребет брюшком тело добычи и тогда уже кладет на него
яичко.
Рис. 237 - Оса Ларра анафема Рис. 238 - Медведка (Гриллотальпа)
Бескрылая самка наездника Гелис Мариковского (рис. 239), подражающая своей
внешностью муравью, откладывает яички в коконы ядовитого паука каракурта;
перед операцией временно лишает его подвижности и болевой чувствительности, то
есть применяет самый настоящий наркоз, к изобретению которого человек пришел
совсем недавно. Так же поступают многие наездники эфиальты, криптусы,
примитивные ихневмониды, бракониды и хальциды. Более высокоорганизованные
наездники парализуют добычу только на время откладки яичек. Еще более совершенные
наездники своего хозяина приспособились заражать безболезненно. Очень
маленькая бетилоидная оса Склеродерма, прогрызая древесину, с удивительным
упорством добирается до личинки дровосека. Прежде чем отложить в него яички, она
много раз колет ее жалом. Вначале оса парализует мышцы мощных и опасных для
нее челюстей, затем, ползая по телу, добирается и до остальных мышц. Чтобы
полностью обезвредить громадную тушу своей добычи, крошечная оса тратит
несколько дней. После столь трудной работы склеродерма прокусывает кожу
личинки , питается вытекающей кровью и только тогда, подкрепившись, откладывает
около полутора сотен яиц. Интересно, что из яичек впоследствии развивается
два типа самок и самцов - крылатые и бескрылые. Бескрылые самки и самцы
оплодотворяются тут же, в камере личинки дровосека, тогда как крылатым предстоит
перед этим актом долгое путешествие.
Не все наездники утруждают себя поисками хозяина, есть и такие, которые
просто разбрасывают яички, рассчитывая, что их рано или поздно проглотят с
листьями те, для которых они предназначены. Такова муха тахина Псевдогония
цинерасценс, яички которой развиваются в гусеницах зерновой совки. Она
завзятая лентяйка, и, казалось бы, шансов попасть яичку вместе с зеленым листиком
в кишечник гусеницы до крайности мало. Но, чтобы не оказаться в проигрыше в
этом сложном соревновании, в котором так много значит случай, каждая муха
откладывает более семи тысяч крохотных яичек. Кому-нибудь из такой компании да
посчастливится!
Красивые, с металлическим отблеском наездники Оразема из хальцид - довольно
крупные, с презабавным плоским брюшком; они разбрасывают яички возле
муравейников . Вскоре же выходят крошечные и очень подвижные личинки, которые,
проникая в муравейник, сами устраивают свою судьбу, забираясь в тело куколок. Та
же тактика свойственна и жукам майкам, нарывникам. Из их яичек тоже выходят
подвижные личиночки, разыскивающие свою добычу - кубышки кобылок и ячейки
пчел. Таким матерям, в известной мере оставляющим свое потомство на произвол
судьбы, приходится компенсировать свою беспечность громадной яйценоскостью.
Неслучайно, самка жука майки (рис. 240) обладает большим брюшком, набитым
яйцами, из-за него она не может летать и только с трудом передвигается по
земле , волоча свое грузное тело.
Рис. 239 - Наездник Гелис Мариковского Рис. 240 - Жук-майка (Meлоз)
Когда добычи мало, среди наездников одного и того же вида возникает
косвенное соревнование. Кто скорее найдет хозяина, кто раньше всех отложит в него
яички! Ведь тому, кто запоздал, бессмысленно класть яички туда, где уже
занято! Если даже яички и будут отложены, то личинки застанут там других,
подросших, которые, не считаясь с родством, съедят запоздалых конкурентов. В этой
кровавой борьбе каннибалов выходят победителями самые сильные, изворотливые.
Но кончается война на благо вида. Впрочем, многие наездники научились
избегать ненужного кровопролития и умеют различать хозяина зараженного от незара-
женного.
Некоторые же из них, устроив в свою жертву потомство, чтобы избежать
возможной конкуренции, ставят особую метку, вывеску, гласящую о том, что хозяин
занят, ищите другого, свободного. Иногда такой условный знак может оказаться
бесполезным и даже вредным, когда у этого наездника есть тоже враг, тоже па-
разитоид. По метке он и разыщет, какого ему надо хозяина. Жизнь насекомых-
паразитоидов иногда до крайности усложнена. Среди них немало таких, которые
приучились паразитировать на паразитоидах же, только другого вида. Отложит
яички в хозяина, из них разовьются личинки, а на этих личинках уже
приготовился отложить яички другой, специально к ним приспособленный паразитоид. Он
ждет, подкарауливает. Бывает и так, что на второго паразитоида охотится
третий. Так и существуют они, строго зависимые друг от друга. Обозначили их
условно : первого, второго и третьего порядка. И живут паразитоиды подчиненными
строгой последовательности, которая возникла издавна и укоренилась навечно.
Есть наездники, личинки которых развиваются в плодах растений. Такова
люцерновая толстоножка Брухофагус гибус. Она оставляет яички в оплодотворенной
завязи цветков люцерны, чем приносит немалый вред этой ценной семенной
культуре . Урюковая толстоножка кладет яички в незрелые плоды абрикоса. Наезднички
семейства Агаонидэ развиваются в плодах инжира. Но, заражая цветки, они
одновременно их и опыляют; без них растение не дает семян.
Для детки заготавливают
консервированную еду
Есть специалисты среди насекомых, устраивающие свое потомство в живую
добычу . Но они поступают иначе. Добычу не караулят, замаскировавшись, не
подбрасывают яичко исподволь. Они - парализаторы. Смелые, настойчивые, ловкие,
удивительно расчетливые и умелые. Находят жертву для будущей детки, примеряются
и, неожиданно налетая, вонзают в тело острое жало-стилет с капелькой яда. Не
просто парализуют, втыкая свой стилет куда попало (так надо слишком много
яда!) , а в определенные места: в головной мозг, в нервные узлы. И действуют
удивительно безошибочно, с расчетом, будто основанном на тщательном и
скрупулезном изучении анатомии своей добычи. Эта поразительная точность всегда
удивляла ученых. Действительно, сколько, казалось бы, надо умения, чтобы
одним ударом жала в рот пауку, причем, ударом молниеносным, добраться самым
кончиком своего шприца до крохотного комочка нервной ткани - мозга! Или в
каждом сегменте гусеницы точно поразить нервные узелки! Или парализовать
кобылку несколькими ударами по главным скоплениям нервных клеток!
Камбаз
Пустыня выгорает от летнего зноя. Пауки каракурты оставляют свои жилища -
беспорядочные паутинки, растянутые между травинками, и, гонимые зноем,
переселяются во всевозможные укрытия: в норы грызунов, под кустарники и травы,
под комья земли. Здесь они плетут шаробразное логово, от которого во все
стороны растягивают крепкие, упругие и блестящие паутинные нити. В полумраке
логова паук сидит настороже, ожидая появления добычи. А вокруг пустыня звенит
от неумолчного пения множества кобылок и сверкает, расцвеченная крыльями
неутомимых музыкантов. Неосторожный прыжок - и кобылка падает на паутинные нити
затаившегося хищника. Раскачиваясь на нитях, как на качелях, жертва хочет
выпрыгнуть обратно. Но в это время из темного логова поспешно выкатывается
черный шарик и мчится к добыче. Молниеносный бросок - и из брюшка паука вылетает
капелька стекловидно-прозрачной липкой жидкости. Она облепляет кобылке ноги.
Та пытается освободиться от клейкого комочка. Еще секунда - и можно убежать
из плена. Но миг спасения утерян - вокруг кобылки уже вьется черный паук,
набрасывая все новые петли паутинных нитей. Затем, осторожно обрывая нити с
одной стороны и подтягивая их с другой, он добивается того, что кобылка,
беспомощно вздрагивая, повисает в воздухе. Жадный и трусливый паук осторожно
подбирается к обреченной жертве и тихонько вонзает свои ядовитые крючья в кончик
ее ноги. Теперь добыча побеждена. Несколько минут - и она бьется в
предсмертных судорогах. Последний раз шевельнулись усики, протянулись ноги - кобылка
мертва. Прожорливый паук тащит ее в свое темное логово. Каракурт ненасытен.
Высохшие панцири кобылок, жуков чернотелок, пустынных дровосеков доркадов и
многих других насекомых развешаны по стенкам логова, валяются на земле под
тенетами, выдавая жилище опасного черного разбойника.
Сухая каменистая пустыня в предгорьях хребта Архарлы.
У каракурта много неприятелей. Они сдерживают его размножение. Лишь иногда
условия жизни складываются для каракурта благоприятно, и ядовитый паук сильно
размножается. Тогда от его укусов страдают люди и домашние животные. Однако
засилье каракуртов продолжается недолго: вскоре пауков начинают усиленно
истреблять его враги. Еще в давние времена жители Средней Азии хорошо знали
черную осу, которая уничтожала каракурта. Они ее называли «камбаз», что в
переводе означает «заботливая голова». Около пятидесяти лет назад ученый К. Н.
Россиков писал, что появление камбаза в кочевьях или около юрт непременно
вызывало среди людей восторг и радостный крик: «Камбаз! Камбаз!» Считалось, что
камбаз уничтожает страшного для всего населения степей паука - каракурта.
Ученые установили, что в Италии, где также распространен каракурт, живет оса,
нападающая на паука; называли ее в народе «мухой святого Иоанна».
Как бы повидать камбаза, познакомиться с его внешностью, узнать образ
жизни? Ведь о нем ничего точно не известно, и никто еще не описал, как следует,
его образ жизни, способ охоты на свою опасную добычу.
Минуют дни, недели. Под палящим солнцем пройдено много километров,
пересмотрено множество логовищ каракурта. Но настойчивые поиски безрезультатны.
Почему-то черная оса стала редкой, о ее былой славе местное население забыло
и не помнит даже слова «камбаз». Вокруг часто встречаются ближайшие родичи
камбаза - черные осы помпилы (рис. 241), изящные, стройные, иссиня-черные, с
нервно вибрирующими усиками. Но они не обращают внимания на каракурта. А
камбаза нет...
Наступила новая весна, отзвенела песнями жаворонков пустыня. А когда все
выгорело и каракурты перебрались в новые жилища, мне неожиданно встретился и
камбаз. Маленький, совершенно черный, он сидел у входа в логовище каракурта и
так энергично чистил ногами свои блестящие черные крылья, будто только что
закончил тяжелую работу. Подобраться к осе с сачком было невозможно. Едва я к
ней протянул пинцет, как она вспорхнула, мелькнула черной точкой на светлом
фоне пустыни и бесследно исчезла. Каракурта в логове не оказалось, свежевы-
плетенный кокон висел без хозяина. Сомнений быть не могло: черная оса,
истребившая паука, и была камбазом. Ведь каракурт никогда не отлучается из своего
жилища. Осторожно, слой за слоем разгребаю почву. Вот среди комочков земли
показалась черная спинка каракурта. Паук недвижим, только слегка вздрагивают
его ротовые придатки. Он парализован осой. На брюшке паука прикреплена
маленькая личинка. Скорее поместить находку в банку с землей! Личинка вскоре
слиняла и, как бы выскользнув из своей старой оболочки, погрузилась в тело
паука. Судя по всему, внутри паука личинка будет питаться, окуклится к концу
лета, перезимует, и оса вылетит из нее точно к тому времени, когда появятся
взрослые каракурты. Теперь, зная в чем дело, надо обыскать все логова, из
которых исчезли каракурты. Вскоре в банке с землей покоится уж десяток
парализованных камбазами пауков. Но это не все. Надо еще посмотреть на охоту
чудесного хищника. Не пойти ли следом вот за этой маленькой черной осой? Она так
похожа на виденного у логова камбаза.
Оса вся в движении. Заползает во всевозможные щелки, часто вспархивает, и
тогда, напрягая зрение, приходится быстро бежать за нею. Она явно кого-то
разыскивает . Поиски ее недолги: тенета ядовитых пауков растянуты чуть ли не
через каждые пять-десять метров. Осторожно и ловко она забирается на тенета.
Крупные щетинки на лапах, отстоящие под прямым углом, помогают ей свободно
бегать по паутинным нитям. Паук не реагирует на пришельца. Он его не видит, а
легчайшее сотрясение паутины ничем не напоминает ему отчаянные движения
пытающейся освободиться из тенет добычи. Забравшись в логово чуть выше паука,
оса замирает. Теперь каракурт может легко расправиться с маленьким смелым
охотником - достаточно бросить в него каплю липкой жидкости. Но паук
равнодушен, недвижим. Видит ли он сейчас осу? В темноте логова черная оса не
различима.
Проходит несколько минут. Оса все еще неподвижна. Она будто ждет
подходящего момента, примеряясь к громадной туше хищника, лениво висящего книзу спиной
на нескольких паутинках. Нападение совершается внезапно. С молниеносной
быстротой оса вонзает в рот наука длинное тонкое жало. Еще два-три удара в то же
место - и мозг паука поражен; смелая охотница, отскочив в сторону,
раскачивается на тенетах, отряхивая ноги. Тело каракурта конвульсивно вздрагивает, на
конце брюшка появляется маленькая серовато-белая капелька паутинной жидкости
- паук не успел прибегнуть к оружию. Потом распростертые в сторону ноги
каракурта вяло прижимаются к телу, и он безжизненно повисает на паутине. Оса
ощупывает паука усиками, затем в рыхлой земле тенистого углубления логова она
поспешно делает небольшую норку. Во все стороны летят комочки земли,
отбрасываемые ногами осы. Иногда энергичная строительница, прерывая работу,
подбегает к добыче, как бы желая убедиться в ее сохранности. В приготовленную норку
она затаскивает паука, проявляя при этом не только ловкость, но и изрядную
силу. Потом прикрепляет к телу паука тут же рожденную личинку, засыпает норку
и, кончив дела, принимается за чистку своего блестящего наряда.
«Не упустить бы ее», - думаю я, взмахнув сачком. Но, ловко увернувшись, оса
улетает... Опять продолжаю поиски камбаза. Нужно добыть хотя бы одну осу,
чтобы узнать ее видовое название. Быть может, она еще никем из энтомологов не
была поймана и не известна для науки. Временами хочется бросить долгие и
утомительные поиски. Ведь в банке с парализованными каракуртами растут личинки
камбаза. Однако сохранить насекомых в искусственных условиях трудно. И вот
удача - опять повстречалась оса. Она только что подлетела к логову каракурта.
Пора ловить. Но так хочется еще раз поглядеть на ее охотничьи подвиги! Обежав
со всех сторон жилище каракурта, оса останавливается под тенетами, замирает
на несколько секунд и потом неожиданно начинает быстро-быстро колотить
усиками по паутинным нитям. Проходит еще несколько секунд. Во входе логова
появляется черный паук. Он нехотя шевелит длинными ногами, перебирая паутинные
нити , пытается определить, откуда сотрясение и кто попался в тенета. Сейчас
паук будет нападать. Но что с ним стало! Как-то нерешительно, семеня и
вздрагивая ногами, толстый паук лениво приближается к осе. До нее осталось несколько
сантиметров... Может быть, он очнется, брызнет паутинной жидкостью! Но
каракурт апатичен, продолжает трусливо вздрагивать. И вдруг камбаз срывается с
места, взлетает над пауком, молниеносно наносит удар «кинжалом».
Паук побежден, безжизненным, вялым мешком повисает на тенетах. Ловко,
перебирая ногами паутинные нити, оса спешит вниз, чтобы выбрать место для
погребения своей добычи. Два камбаза - два различных способа охоты! Быть может,
есть несколько видов ос, истребляющих каракуртов, И каждому из них
свойственны свои, испокон веков унаследованные от предков приемы охоты? Но с чудесными
охотниками на ядовитых пауков мне больше не удается встретиться, и вопросы
остаются без ответа. Погибли и личинки камбазов в банке с парализованными
пауками. От излишней влаги там все поросло грибками...
Искусство парализаторов свойственно только осам - обладателям острого жала
и соединенной с ним ядовитой железы. Другим насекомым это мастерство
неведомо . Разумеется, не все осы умеют быть парализаторами. Так же, как и
наездники, каждый вид - узкий специалист и способен охотиться только на строго
определенную добычу. Универсализм в столь тонком деле невозможен. Благодаря узкой
специализации парализаторы приобрели навыки точной работы, всегда поражающей
воображение ученых. Осы сколии (рис. 242), например, охотятся на личинок
жуков семейства Пластинчатоу сых.
Рис. 241 - Оса-помпил Аноплиус Рис. 242 - Оса Сколия
Но разные виды ос сколий избрали для себя и разные виды жуков. Сколия
садовая охотится на личинок жука носорога (рис. 243), сколия пятнистая - на жука
аноксию, сколия мохнатая - на жука бронзовку. Оса Аноплиус самариензис
парализует только южнорусского тарантула. При этом различные размеры этих ос,
оказывается, зависят от того, на какую расу тарантула отложено яичко: на
мелкую и с годичным циклом или на крупную, развивающуюся в течение двух лет. Осы
бембиксы (рис. 244) не столь строги в выборе добычи и вначале кормят личинок
мелкими мухами, затем уже снабжают их только слепнями. Впрочем, бембиксы не
такие уж и ловкие и жалят свою добычу куда попало, лишь бы сделать ее
беззащитной. Дальше с нею расправляется уже подросшая и ожидающая пищу детка осы.
Рис. 243 - Жук-носорог (Ориктес) Рис. 244 - Оса Бембикс
Осы
бембиксы
На крутых холмах, опоясывающих высокие горы с еловыми лесами и белыми
снегами , я вижу три полоски дорог. Одна, самая правая, темная, слабо заметная,
наверное, трудная и малоезженая. Другая светлее всех, и на ее пути далеко
видны три ярких белых пятнышка, должно быть, палатки. Самая левая очень
извилистая, местами исчерчена продольными полосками, возможно, размыта овражками.
Все три дороги не известны, значит, интересны, и я наугад выбираю среднюю.
Очень крутой склон преодолен, а дальше путь легче. Не подвела маленькая
машина - мотоцикл с коляской, мой постоянный разведчик пустынь, степей и горных
лесов. Проходит еще немного времени, и внизу открывается безбрежная равнина.
Ее край не виден. Он теряется в дымке. На ней темными пятнами селения, желтые
квадраты созревших посевов хлеба, узкие темные полоски дорог, обсаженные
тополями. А у самых ног расстилается город. Над ним угрюмой косматой шапкой
повисла коричневая мгла дыма. Пора продолжать путь. Вот и близко еловые леса, и
ледники сверкают на солнце ослепительно ярко. Из-за бугра показываются три
больших палатки. Здесь, оказывается, расположена колхозная ферма, и
неподалеку по тучной траве бродят коровы.
- Милое здесь место, - рассказывает старик-бригадир. - Воздух чистый, трава
густая, сверху видать все наши поля и дома. Человеку благодать и скоту хорошо
- слепней мало. Вот ты скажи нам, - продолжает он, - где только мне не
приходилось пасти скот - и в Казачке, и в Каратуруке, и в Рахате - везде мучает
слепень. А вот здесь его мало. Почти совсем нет.
Сначала мне кажется, старик что-то путает, быть может, преувеличивает.
Вчера из города привезли доильный агрегат, а сегодня к великому удовольствию
всех работников фермы стрекочет мотор, машина делает доброе дело, и у старика
отличное настроение, все кажется ему хорошим.
«Прилавки» Заилийского Алатау.
Где-то в тайниках моей памяти шевелится догадка и вспыхивает слабая
надежда. Неужели сейчас опять произойдет встреча с моими старыми знакомыми -
бембикс ами? Ну что же! Не беда, что я сегодня не доберусь до еловых лесов и не
увижу поближе сверкающие белизной ледники. Бембиксы стоят того, чтобы ими
заняться. И, оставив мотоцикл возле белых палаток, я иду к коровам. Животные
спокойно пасутся: тихие шорохи, глубокие вздохи, ленивое помахивание
хвостами , запах молока. И больше будто нет ничего примечательного. Но раздается
легкий гул крыльев, и я вижу рядом возле коровы крутится кто-то неугомонный,
жужжит, что-то разыскивает. Да это он, бембикс, истребитель слепней. Этих ос
здесь немало - не менее десятка. Коровы равнодушны к ним, не обращают на них
внимания, не отмахиваются хвостами. А слепни? Какие они смирные, как прячутся
в траве! А кто на животном - прижался, не шевелится, замер, испугался!
Безошибочный инстинкт предков подсказал кровососам близость опасности. Жалкие,
трусливые кровопийцы! Где уж вам уберечься! Вот резкий бросок - слепень
схвачен осой с ноги коровы, оба - хищник и добыча - падают на землю. Ничего не
разобрать в копошащемся на траве клубке. Несколько секунд схватки - и слепень
недвижим, а удачливый охотник, прижав добычу к брюшку, взлетает в воздух.
Черная точка все выше и меньше, потом под углом поворачивает и мчится через
овраг в сторону другого продольного холма и быстро уменьшается. Растаяла,
исчезла. Странно! Зачем туда полетел бембикс, что ему там надо, к чему
отправился в дальний путь? Неужели нет места здесь, поблизости, чтобы выкопать
норку, спрятать в нее кровопийцу и, отложив на него яичко, закончить заботу о
детке? Он, наверное, залетел сюда случайно, какой-то непутевый, чужестранец.
Посмотрим, куда направятся другие, где они будут копать свои норки. . . Но все
до единого бембиксы летят с добычей через глубокий овраг, на соседний холм.
Непонятные у ос порядки! Придется разведывать их путь через глубокий овраг.
Нелегкая это задача. По крутым склонам, покрытым травою, скользят ноги, а
сердце так бьется, будто мотор на крутом подъеме, и больно ему от тяжкой
работы. Вот и овраг, позади и гребень другого холма, вон и та, самая левая
дорога, которую я разглядывал снизу. В этом месте дождевые потоки промыли по
дороге неглубокий, но крутой овражек. Отсюда видны и белые палатки, и стадо
коров. Я усаживаюсь в тени большого куста шиповника, чтобы отдышаться,
поглядывая на далекую пустыню, на зеленые пятна селений, на тонущий в дыму город.
В воздухе показалась какая-то черная точка и стала медленно снижаться. Вот
она уже реет над землей; на короткое мгновение застывает на одном месте. Да
это он, бембикс, мой милый знакомый и не один, а с убитым слепнем. Он только
что перелетел через глубокий овраг и сейчас замешкался, будто задумался, где
его норка? Норка оказалась совсем рядом, и охотник ныряет в нее вместе с
добычей . И тогда - какая удача! - я вижу, чего никак не предполагал: везде на
склонах овражка виднеются норки с кучками выброшенной земли и возле каждой
трудятся неутомимые враги слепней. Кто роет норку, и из нее струйками
вылетают мелкие частицы, кто без устали реет над землей, разыскивая место для
домика будущей детки, кто сидит на цветах, лакомится нектаром, запасая энергию
для предстоящих трудных дел. Все заняты, все деловиты.
Я доволен находкой колонии бембиксов. Здесь следует провести несколько
дней, попытаться подробнее узнать о жизни этих интересных и полезных хищных
насекомых. А сейчас пора в обратный путь к мотоциклу - опять через глубокий
овраг1, по крутым и скользким его склонам. Да, надо поторопиться: день уже на
исходе. «Вот и раскрыл я вашу загадку, - говорю я старику бригадиру. - Все
дело в ручейке от весенних дождей. Из-за него-то и не мучают вас здесь
слепни, и коровы спокойно пасутся, не теряют в весе, как в других местах, и дают
много молока. Даже, пожалуй, и не в ручейке дело, а в дороге. Она ведь
гораздо старее, чем эта, которая ведет к вашим палаткам?» - «Да, по этой дороге
еще на конях ездили в горы за лесом отцы и деды!» - кивает головой старик.
Мое объяснение ему непонятно, не нравится: Причем тут дороги, ручейки и
слепни?
Как причем? По дороге обнажилась земля и стала свободной от трав и дерна.
По ней побежали ручейки и вымыли в одном месте узенький овражек - он как раз
напротив фермы, и длина его не более трех сотен метров. А когда появился
овражек, в его рыхлых стенках стало легко рыть норки бембиксам, тем самым,
которые кружатся возле коров и ловят слепней. Коровы их хорошо знают, не
боятся, не отмахиваются хвостами. Они - спасители стада, трудятся все лето без
устали, очищают от слепней животных. Мне даже кажется - для них сейчас мало
добычи, все давно истреблено, и в их цепкие ноги попадают только те, которые
прилетают из других мест: ведь кровососы - хорошие летуны и могут далеко
путешествовать . Вот какую пользу приносят никому неведомые друзья -
замечательные осы бембиксы. Только жаль, что им приходится летать с грузом так далеко
от фермы через овраг на другой холм. А ведь чего стоит рядом пройтись
трактору с канавокопателем и вырыть ров? Специально для охотников за кровопийцами!
Все удивляются тому, что я рассказал, и бембикс, вынутый из морилки,
переходит из рук в руки. Никто не думал, что он, такой маленький, делает большое
дело. А мне удивительно удачным кажется день, и я мысленно соглашаюсь со
стариком-бригадиром, что это место действительно чудесное!..
Осу филанта, или пчелиного волка (рис. 245), не любят пчеловоды за
опустошительные налеты на примерную труженицу - медоносную пчелу. Она, поймав
добычу, сперва выдавливает из ее зобика нектар и жадно его слизывает.
Оказывается, это делается не только из гастрономических побуждений, сколько ради того,
чтобы не погубить свою детку, для которой нектар опасен. Странные, с тонкой,
как палочка, талией, осы сцелифроны (рис. 246) охотятся только на пауков
определенных видов - на цветочных пауков крабов, на ядовитых каракуртов; кто к
кому приспособлен и какое получил от своих предков в наследство мастерство
парализатора.
Рис. 245 - Оса Филант
Синий сцелифрон
Рис. 246- Оса Сцелифрон
Я встретился с синим сцелифроном (рис. 247) весной. Это было очень короткое
знакомство. Мы возвращались из песчаной пустыни Сары-Ишик-отрау. До города
оставалось около ста километров. Приближалась ночь. Слева от дороги
показались угрюмые черные скалы, и между ними далеко в глубине темного ущелья
сверкнула багровая от заката река Или. Это место над пропастью было очень
красивым.
Река Или в Капчагайском ущелье.
Рано утром я медленно иду с холма на холм по краю пропасти и всюду встречаю
знакомых обитателей пустыни. Но вот в воздухе быстро проносится что-то
большое, темное и садится за куст таволги. Я с напряжением крадусь к кусту: там
ползают чернотелки, скачут кобылки и более нет никого. Может быть,
показалось? Но шевельнулась травинка, и на голый глиняный косогорчик выскочила оса
сцелифрон. Но не такая, как все, а большая, ярко-синяя, сверкающая блестящим
одеянием, ловкая, быстрая, гибкая. Она промчалась среди сухих растений, на
секунду задержалась, что-то схватила, взлетела и также стремительно унеслась
вниз в ущелье к темным скалам и далекой реке. В Казахстане обитают два вида
сцелифронов: черная, с желтыми ногами и поменьше, темно-фиолетовая. Но вот
такой красавицы, как эта, никогда в жизни я не видел, и вся короткая встреча
с ней показалась необычной. Я подошел к тому месту, откуда оса взмыла в
воздух, и всмотрелся. На травинках, слегка покачиваясь от ветра, висело логово-
шапочка молодого ядовитого паука каракурта. Оно было пусто. Паук исчез.
Неужели синий сцелифрон охотится за каракуртами?
Рис. 247 - «Синий сцелифрон» - Туранский халибион.
Ядовитый паук каракурт - мой старый знакомый. Я много лет потратил на его
изучение и детально познакомился с образом его жизни, узнал всех его врагов,
но о существовании сцелифрона-истребителя не подозревал. А ведь и раньше, я
хорошо помню, с тенет всегда таинственно исчезали молодые самки каракурта. И
как некстати были эти исчезновения: за многими пауками я вел длительные
наблюдения. Тогда я думал, что пауков склевывают скворцы или ночью поедают
пустынные ежи. А теперь, после стольких лет, объявилась эта чудесная оса! Пока я
раздумываю, из ущелья вновь появилась синяя оса и села на землю. Как она
быстро нашла каракурта, откуда у нее такое чутье или зрение! Доля секунды -
паук вытащен из логова. Несколько ударов жалом по добыче, и оса опять мелькнула
в воздухе темной точкой. Теперь я настороже, и сачок крепко зажат в руках.
Синего сцелифрона нельзя упустить. Этот загадочный истребитель ядовитого
каракурта не известен науке, его надо во что бы то ни стало изловить! Но
проходят минуты, час. Быть может, в это время оса уже отложила яичко на свою
добычу, заделала ячейку, построила из глины новую и уже готова вновь заняться
охотой. А вдруг она нашла еще где-нибудь каракуртов? Все осы сцелифроны -
строгие специалисты, и каждая охотится только на определенный вид паука. Про-
ходит еще час. Солнце нещадно жжет, земля пышет жаром и так хочется пить. А
наши запасы пищи и воды давно иссякли. Все пропало! Может быть, гнездо здесь
рядом? Но на черных скалах нет никаких следов глиняных гнезд. Впрочем, разве
мы в силах обыскать все ущелье!
Закончилась весна. Прошло и лето. Наступила осень. В ущелье над рекой
потянулись на юг утки. Вечерами на каменных осыпях еще раздавались последние
трели сверчков. Пустыня, изнывавшая от сухости, казалось, ждала холода и влаги.
Оставив машину на берегу, мы карабкаемся по скалам, ищем гнезда сцелифронов.
Но ничего не находим. Тайна синей осы остается неразгаданной. Но я не унываю.
Наступит время и, быть может, мы снова с ней встретимся, а если нет, то
когда-нибудь обязательно это сделает другой. Все равно станет известен
замечательный истребитель ядовитого паука каракурта!..
Пять видов крупных ос пепсис, обитающих в Калифорнии, охотятся на пауков.
Но каждый пользуется только своим особенным приемом: то прокалывают жалом
складку между ногой и грудью, то проникают им через рот. Приемы разные, но
результат один и тот же: все виды ос парализуют капелькой яда мозг паука,
находящийся в головогруди. Осы аммофилы (рис. 248) охотятся на гусениц, а виды
близкого рода Эремохарес - на кобылок и богомолов. Оса сфекс лангедокский
заготавливает для своих личинок обязательно самку виноградной кобылки. На
самцов она не обращает внимания, несмотря на то, что отличия между ними очень
незначительны. Оса Тифия морио выкармливает свое потомство личинками жука
хруща Амфималон малис. Свою добычу она разыскивает под землей и первый укол
наносит в среднегрудь между ногами. После этого приема в теле парализованной
личинки еще продолжаются мелкие сокращения мускулатуры. Тогда оса
подкапывается под личинку, ставит ее вертикально и наносит более ста мелких уколов во
все сегменты и, только совершив эту длительную процедуру, кладет на добычу
яичко. Другая оса из того же рода - Тифиа фемората (рис. 249) - наносит около
тридцати уколов личинке жука хруща. Если на личинке оказывается яйцо, ранее
отложенное другой охотницей, она его съедает, но, если из яйца уже вышла
личинка, тифия, подчиняясь неведомому этикету, ее не трогает и своего яйца не
откладывает. Оса Лирис нигра (рис. 250) наносит четыре укола сверчку (рис.
251) : три - в каждый сегмент груди и последний - в окологлоточное нервное
кольцо. Последний укол имеет решающее значение, и, если он не сделан, сверчок
может проснуться, и тогда детке охотницы не сдобровать.
Рис. 248 - Оса Аммофила сабулёза Рис. 249 - Оса Тифиа фемората
Оса Ампулекс амоэна, парализовав таракана, зачем-то ампутирует у него
усики . Личинка сосет добычу в том месте, где было прикреплено яйцо. Такой способ
питания считается примитивным. Насекомое, парализованное ничтожно маленькой
капелькой яда в нервные узлы, становится неподвижным, не ест, не пьет, будто
мертво или в глубоком сне, но жизнь теплится в его теле. Оно как бы
превращается в живые консервы, не гниет, не портится, все жизненные процессы
приостановлены , заторможены. У многих из них постепенно исчезает этот наркоз, и
насекомое способно возвратиться к жизни. Но такого не бывает. Мать-парализатор
тотчас же откладывает на добычу яичко или даже крохотную личинку, и та
пробирается в тушу мяса, заготовленную родительницей, и начинает там пировать. Но
не как попало, а тоже по строгим правилам кулинарии, преподанным все тем же
инстинктом, передаваемым из поколения в поколение! Сначала она поедает
органы , имеющие малое значение для парализованного насекомого: жировое тело,
кишечник, половые железы, а затем, в последний момент - нервы и кровеносные
сосуды .
Рис. 250 - Оса Лирис нигра Рис. 251 - Сверчок, добыча осы
Лирис нигра
Пиршество длится недолго: приходится спешить, поедаемой добычей могут
завладеть гнилостные бактерии. Насекомые, парализующие свою добычу, как нам
кажется, могут представлять интерес для... медицины. Человек немало заимствовал
мудрых и древних правил жизни из органической природы, и так называемая наука
бионика уже принесла ему немалую услугу. Может быть, полезно и хирургам
использовать средства обезболивания, подобные тем, которыми обладают насекомые-
парализаторы? Ведь они действуют только на нервные сплетения, головной и
спинной мозг. К тому же, в ничтожно малых дозах. Пока же этого нет. Веществом
для наркоза насыщают весь организм. Оно или инъецируется в ткани, или
вводится в кровяное русло, или через легкие.
К группе воинственных и ловких родителей относим и блох. «На каком
основании?» - может спросить читатель. Издавна энтомологов удивляла одна
особенность этих неугомонных и неприятных насекомых. Блохи всегда выпивают крови из
своего хозяина значительно больше, чем это требуется для собственного
пропитания. Поглощая кровь в неумеренных количествах, они выбрызгивают ее из
кишечника непереваренной, сами превращаясь в подобие крошечного насоса,
выкачивающего из живой цистерны жидкость. Странное и, казалось бы, нелепое
поведение блох вскоре разъяснилось. Червеобразные личинки блох развиваются в земле,
там, где живет хозяин их родителей: в норах, логовищах, домах. Здесь они и
питаются теми сгустками или даже комочкам высохшей крови, упавших на землю,
которую заготавливают для них сообща родители. Так блохи, повинуясь голосу
инстинкта, сами того не ведая, подкармливают свое потомство.