2?ИБЛИОТЕКА ^/^РЕТЬЕГО
ЫСЯЧЕЛЕТИЯ
—— П. С. ТАРАНОВ
ИСКУССТВО РИРИКИ
УНИВЕРСАЛЬНОЕ ПОСОБИЕ ДЛЯ УМЕНИЯ ГОВОРИТЬ КРАСИВО И УБЕДИТЕЛЬНО
Учебное пособие
Симферополь
2001
ББК 83.7я73
Т19
Авторское издание
Таранов П. С.
Т19 Искусство риторики: Универсальное посохе для умения говорить красиво и убедительно. — Симферополь, 2001. — 576 с.: ил. — (Б-ка третьего тысячелетия). —.(Рус. яз.).
ISBN 5-7780-0899-6
Эта книга для всех — и для тех, кто умеет говорить, и для тех, кто лишь мечтает научиться ораторскому мастерству. Автор — практик риторики. Все свои мысли он вывел и отшлифовал на основе опыта работы в созданной им в Крыму, в Симферополе, «Школы высшего красноречия».
Издание уникально законами и правилами, о которых мировое ораторское искусство даже не догадывалось...
Публикация показывает, что риторика вовсе не принадлежность избранных, а доступна каждому и является неотъемлемой чертой разумного человека, характеристикой и мерой нашей интеллигентности.
Книга рассчитана на старшеклассников и студентов, учителей лицеев и гимназий, преподавателей институтов, университетов, академий; также на организаторов различных мероприятий — от молодежных до общегосударственных. Несомненно она заинтересует юристов, политиков, психологов, философов, лингвистов. Ее обязательно сделают настольной руководители всех уровней.
ББК 83.7я73
Таранов П. С.
Т19 Мистецтво риторики: Ужверсальний пособник для вмшня говорити красиво та пере-конливо. — Симферополь, 2001. — 576 с.: 1л. — (Б-ка третьего тисячолптя). — (Рос. мов.).
ISBN 5-7780-0899-6
Ця книга для Bcix — i для тих, хто вм!е говорити, i для тих, хто лише мр!е навчитись ораторському мистецтву. Автор — практик риторики. Yci своТ думки вш вив!в i в!дшл!фував на основ! доевщу роботи у створенift ним у Криму, в Слмферопол!, «Школ! вишого красномовства».
Видан ня ужкальне законами й правилами, про як! с внове ораторське мистецтво навпь не здога-ду вал ось...
Публ!кашя по казус, що риторика зовам не власжсть обраних, а доступна кожному i с невщ’емною рисою розумноТ людини, характеристикою i м!рою нашоТ !нтел!гентност!.
Книга розрахована на старшокласник!в i студент!в, учител!в лще!в та пмназ!й, викладач!в жсти-тупв, ужверситепв, академ!й; також на оргажзатор!в р!зноманпних заход!в — вщ молод!жних до загальнодержавних. Немас сумжву, що вона зашкавить юриспв, пол пи к! в, психолопв, ф!лософ!з, л!нгв!ст!в. IT обов’язково перетворять в настыьну кер!вники вс!х р!вн!в.
ББК 83.7я73
Текст публикуется с особого разрешения автора. Все права защищены. Любое воспроизведение (целостно, частично, фрагментно, реферативно или компилятивно) материалов, как на русском, так и других естественных и искусственных языках в виде аутентичных или приблизительных переводов и пересказов, — печатным, фотографическим, переписывательным, копировальным или иным, из имеющихся ныне и могущих возникнуть в будущем средств и методов, способом, включая ленточные аудио- и видеомагнитоносители, дисколазерную запись, термофиксацию и Интернет. возможно только с письменного разрешения владельца авторских прав.
ISBN 5-7780-0899-6
© П. С. Таранов, 2001
НсиНалии Аналвальевне ТПа/гановой, окене и помощнице, — поч/ншпельноанью, nfie/слопением, влагода/гнос/Яъю
Обращение к читателю
Можно гордиться красотой и умом, знаниями и талантом. Можно восторженно радоваться ясному дню, прекрасному настроению, счастливым обстоятельствам. Но даже если «взобраться на вершину самой высокой горы или обозреть все просторы космоса, всё равно никогда не ощутить того прекрасного подъема чувств, который дает умение выражать себя и быть понимаемым другими. Такую способность обеспечивает только речь, и потому говорение, произнесение, высказывание себя вовне есть наилучшая цель и наиважнейшая мечта.
Древность, средневековье, новейшее время, нынешняя пора сильно различны, и их вообще нельзя было бы сравнивать, не будь замечаемо в них одно очень и очень общее — интерес к красноречию, тяга к ораторскому мастерству.
Все оставившие хоть сколько заметный след в истории умели говорить, т. е. делать то, что метко называется «жечь глаголом сердца людей». Голосовая манера мысли — пожалуй, самый яркий показатель ума, наверное, единственный масштаб и критерий интеллекта. Связная четкость изложения, увлекательность интриги главной подачи, рассудительное обрамление глубокомыслия всегда влекли всех, никого никогда не оставляли равнодушными.
То, что Вас ждет на страницах этой книги, еще не ведомо никому, это в полном смысле новая риторика. Настоящая наука, которую ничто не скрывает и не закрывает. Уходит в прошлое восхищение единицами из нас, кого молва почтительно окрестила «златоустами». Теперь можно сказать прямо и откровенно: сильная, энергичная, вдохновенная речь уже и не тайна и не загадка. Открытые здесь законы и выявленные правила, подмеченные процессы и выстроенные пути, расставленные указатели и составленные карты дают перспективу всем моим современникам, нынешнему и будущему поколений легко, просто играючи, без видимых усилий и трудов не только в сове|Лценстве мочь то, что удавалось лишь великим ораторам, но и многократно (много и кратно!) превзойти их.
Я искренне радуюсь за Вас, дорогие друзья, ибо владеющие таким талисманом жизнь станут встречать по-другому: смелее, увереннее, достойнее. Только перед говорящим распахивается долголетие, а перед чарами звучащего разума бессильны ненависть и отчаянье.
Ваш П. Таранов
Пролог
Великие ораторы всех времен и народов
(Золотая сотня*)
Знаменитые ораторы V века до н. э.
Автокл (V—IV вв. до н. э.), древнегреческий ритор; пользовался славой очень остроумного оратора.
Алкидамант из Элеи (V-IV вв. до н. э.), древнегреческий оратор, софист**, ученик (как оратор) Торгия, учитель (как оратор) Исократа; из его речей сохранились только две; написал сочинение об ораторском искусстве (им зачитывались и на нем воспитывались Демосфен и Эсхин). Прославился речью «Похвала смерти».
Андокид (ок. 468—394 до н. э.), древнегреческий оратор, родом из Афин. Вёл активную политическую деятельность во время Пелопоннесской войны, принадлежа к аристократической партии и сочувствуя олигархическим переворотам; один из «канона 10-ти»***. Сохранились четыре его речи.
Антифонт из Рамнунта в Аттике (ок. 480/470-411 до н. э.), древнегреческий оратор-логограф; активно участвовал в политической борьбе Афин на стороне олигархов, так называемого Совета 400. Прославился тем, что произнёс необычайно убедительную речь в свою защиту. После падения олигархии (Совета 400) был обвинен в измене и казнен; один из «канона 10-ти». До нас дошли 15 его речей.
Анткфонт-софист (V в. до н. э.), древнегреческий оратор. Заядлый противник Сократа в его спорах. Был казнен во время правления Тридцати тиранов****. Интересен у него цикл речей «Об истине». Правда, очень часто витиеватость слога темнила у него смысл сказанного.
Горгий из Леонтин (ок. 483-375 до н. э.), древнегреческий философ, ритор; учился риторике у Лисия; один из главных основателей софистики; выдвинул софистический (речь — искусство словесной игры) тезис: «Искусство речи убеждает людей много выше всех искусств, так как оно делает всех своими рабами по доброй воле, а не по принуждению». Написал, ныне утерянный, учебник риторики.
Демарт (V в. до н. э.), древнегреческий оратор; в его речи, обращенной к персидскому царю Ксерксу, речи, прославляющей храбрость спартанцев, есть слова о том, что, будучи свободны, они свободны, однако не во всех отношениях: «Над нами есть владыка закон», т. е. применена о впрессовка парадокса о*****.
Евфин (V в. до н. э.), древнегреческий оратор; однажды выступил с речью против Исократа, и это послужило обстоятельством к речи Исократа «Против Евфина».
* Помимо них известными ораторами также были: (см. Приложение hfe 9).
** Софистами (презрительно — «мудрологами» {от иронического переиначивания ереч. sofos — мудрость}) знаменитых древнегреческих ораторов обозвали противники демократии, инкриминировав им бахвальство, кичливость и сребролюбие (за организацию программного платного обучения юношества к будущей ораторской деятельности в народном собрании и в суде; т. е. сейчас бы это назвали политическим проектом специальной кадровой подготовки). Плата, надо сказать, была огромной.
«Они ведь не цари, чтобы им подносить дары» — таков был аргумент недругов.
*** Канон десяти выдающихся ораторов античности установили александрийские ученые.
**** Тридцать тиранов — олигархическое правительство в Афинах, учреждённое в 404 г. до н. э. при поддержке спартанцев.
***** © ... о — авторский значок. Его использованием автор книги «Искусство риторики» особо акцентирует (оттеняет и помечает) свои мысли, свое отношение, свой подход, свою позицию.
6
Пролог
Исократ (436—338 до н. э.), древнегреческий философ, политик, оратор, логограф (т. е. писал речи по заказу), основатель школы риторики в Афинах (с 392 по 352 г. до н. э.). Автор книги «Философия красноречия» и многих речей, среди которых есть «Похвала Елене» (ок. 370 г. до н. э.). Весьма ценным для теории риторики является его вынесенное из практики замечание: «Для меня не осталось скрытым, насколько большей убеждающей силой обладают речи произносимые по сравнению с речами, предназначенными для чтения...» Исократ очень четко выразил конкретику тех трудов, которым он посвятил свою жизнь: «Риторическое искусство самое серьезное из всех. Оно в состоянии и может решить то, что является более важным в отношении души, а не тела. Вот почему тех, кто в нем упражняется, мы должны ценить больше, чем кого бы то ни было».
Восхитительно одно из его уподоблений. Кто-то спросил, как это он, сам не способный произносить речи, учит других, Исократ ответил: «Точильный камень не может резать, но он делает железо острым».
Точильщик. Худ. Николас Бернард Леписье. 1735—1784 гг., Санкт-Петербург, Гэсударственный Эрмитаж
Каллистрат из Афидны (V—IV вв. до н. э.), древнегреческий оратор, руководитель афинской политики (ок. 380—360 гг. до н. э.). Именно его талант и его речи пробудили в Демосфене интерес к риторике. По окончании своих выступлений награждался аплодисментами слушателей и сопровождался из здания суда и мест народных собраний многочисленной толпой восхищенных поклонников. Могущество красноречия, укрощающего и подчиняющего всех, неизгладимо запечатлялось в душе тех, кто становился свидетелем его эффектного, яркого и умного слова. Демосфен же, в детстве услышавший речь Каллистрата в суде в защиту города Оропа (пограничное местечко между Аттикой и Беотией {область в Средней Греции}), навсегда заразился мастерством говоритедьного вразумления людей, изустного влияния на них.
Коракс с Сицилии (V в. до н. э.), древнегреческий оратор, основоположник античной риторики, учитель Тисия; провозгласил тезис: «Красноречие — это служанка убеждения». Он первый разделил ораторскую речь на части: вступление, изложение темы с обоснованием ее тезисов, завершение. Открыл школу красноречия в Сиракузах. Считал, что для убеждения очень полезны всяческие софизмы*.
——	*
* Любовь к софизмам один раз срикошетила и на самого Коракса. Однажды к нему, знатоку адвокатской речи, заявился некий молодой человек, одержимый страстью к риторике. Его предложение было простым и заманчивым. Учителю обещалась выплата любой запрошенной им мзды, но с условием: передача денег состоится только в том случае, если ученик одержит победу в первом же своем судебном процессе. Когда было заключено соглашение и юноша уже выказывал достаточные способности, то Коракс стал требовать с него гонорар, а тот стал ему в этом отказывать. Придя на суд, оба стали судиться, причем, как говорят, первым Коракс воспользовался каким-то доказательством вроде следующего. Он говорил: «Возьму ли я верх или нет, я всё равно должен получить мзду: взяв верх — потому, что я взял верх, а потерпевши поражение — согласно смыслу соглашения, поскольку мой противник согласился уплатить мне гонорар в случае своей победы на первом процессе (так что, выиграв его, он должен исполнить обещание)». Когда судьи зашумели в знак того, что он говорит правду, то взявший слово молодой человек воспользовался тем же самым аргументом, совершенно ничего в нем не переставляй. Он сказал: «Одержу ли и победу или буду побежден, я всё равно не должен платить гонорар Кораксу: победивши — потому что и победил, а будучи побежденным — согласно смыслу соглашения, поскольку я обещал уплатить гонорар в случае одержания победы в первом процессе, а раз я побежден, то я и не буду платить». Придя в тупик и замешательство, судьи вследствие одинаковой значимости риторических речей выгнали и того и другого из суда, восклицая: «От дурного ворона*’ — дурное и яйцо».
*’ Игра слов: Коракс означает по-гречески «ворон».
Великие ораторы всех времен и народов	 7
Ксенофонт Афинский (V—IV вв. до н. э.), древнегреческий писатель, историк, философ; ученик Сократа, автор воспоминаний о нем. Его «Анабасис» (греч. anabasis — восхождение, движение в глубь страны {название сочинения, где описан великий поход Кира-младшего}) славился мастерски построенными речами разного типа.
Ликолеонт (V-1V вв. до н. э.), древнегреческий оратор из Афин, ученик Исократа. Известна его речь «В защиту Хабрия» (Хабрий — афинский полководец, победитель спартанцев при о. Эгине {388 г. до н. э.}. Был оправдан от обвинения по поводу передачи Фивам Оропа {366 г. до н. э.}).
Лисий (ок. 459/445-378 до н. э.), древнегреческий оратор, сын Кефала из Сиракуз; автор более чем 200 речей; логограф — писал речи (дошла 31 речь) по заказу для нуждающихся в них для выступлений в суде, причем пытался передать в них характер своих клиентов, их настроение и манеру говорить, считая это очень важным для воздействия на судей; известна его надгробная речь в честь афинян, павших при защите Коринфа (имеется в виду гибель афинского флота в Геллеспонте); один из «канона 10-ти».
Однажды Лисий передал какому-то человеку, имевшему тяжбу, написанную для него речь. Тот, прочтя ее несколько раз, пришел к Лисию унылый и сказал, что при первом знакомстве речь показалась ему превосходной, а после второго и третьего чтения — вялой и никчемной, на что Лисий, засмеявшись, спросил: «А разве не один раз собираешься ты говорить ее перед судьями?»
Перикл (ок. 490/ок. 469—429 до н. э.), афинский стратег, главнокомандующий; политический оратор. Прославился самой яркой метафорической аналогией — уподобил гибель молодых воинов, защищавших родину, с изъятием весны из времен года'. «Государство утратило свою молодость, год утратил весну...» В похвальном слове афинянам, павшим в битве при Самосе, было такое место: «Погибшие, как боги, — они невидимы. Но об их присутствии свидетельствуют отдаваемые им почести».
О силе Периклова красноречия приводят забавный отзыв знаменитого греческого историка Фукидида, который принадлежал к высшему кругу и часто бывал политическим соперником Перикла. Однажды царь спартанский Архидам спросил Фукидида, кто лучше борется — он или Перикл. Фукидид отвечал: «Когда, в борьбе, я его опрокину, он кричит, что не упал, что одержал верх, и убеждает в том зрителей».
Пифон из Византия (V в. до н. э.), древнегреческий оратор, ученик школы Исократа, жил при дворе Филиппа.
Пол из Агригента (V в. до н. э.), древнегреческий софист, ученик Горгия; написал руководство по риторике «Словесное святилище муз, или Музей слов».
Продик с Кеоса (V в. до н. э.), древнегреческий поэт и софист, учитель Агафона; о Продике рассказывают, что, когда слушатели в его школе засыпали от скуки, он предлагал им за доплату в 50 драхм сообщить что-то особенно важное или интересное: «Я вам скажу нечто такое удивительное, подобного чему вы никогда не слыхали». Занимался синонимикой языка, придавал большое значение самому слову; в его учении преобладали моральные темы.
Протагор из Абдеры (ок. 480 — ок. 410 до н. э.), древнегреческий философ, автор трактатов «Истина, или Ниспровергающие речи» и «Наука спора», ритор. В старости был обвинен в вольнодумстве, за что его книги подверглись сожжению в Афинах; стал идеологом софистики*, провозгласив тезис: «Человек есть мера всех вещей», говорение получило теоретическую базу своего воздействия и право на конструирование еще одного вида реальности. Ввел в обиход метод диалоговой речи, где мысль оратора излагалась на фоне вопросов слушателям с привязкой к их ответам.
Протагор был увлечён игрой смысла слов — ну, например: «Эта статуя — художественное произведение. Но она твоя. Значит, она есть твое художественное произведение» или: «Если стена не дышит, потому что она не есть животное, то она дышала бы, если бы была животным. Но многие животные, например насекомые, не дышат. Следовательно, стена не потому не дышит, что она не животное. Следовательно, стена есть животное, хотя она и не дышит». Он даже придумал несколько занятных миниатюр на выворачиваемость значения в пределах одного и того же содержания. Одна из них — так называемый «Крокодилов софизм»'. «Как-то крокодил похитил у одной матери дитя. Она стала просить, чтобы он отдал ей похищенное дитя. Крокодил обещал исполнить ее просьбу, если она скажет правду. “Однако же, — отвечала мать, — ты не возвратишь мне дитя”. “Значит, я не должен
* © Софистика имманентна философии, она сопровождает её, ибо единородна с ней, но и не равна ей, так как не есть она. Это то же, что колючие шипы на розе: без них какая роза будет розой?, но колючки не есть роза. Последнее - главное!
8
Пролог
возвращать тебе твое дитя, — отвечал в свою очередь крокодил, — сказала ли ты правду или нет. Если ты сказала правду, то я не должен, по твоим же словам, возвращать его тебе; иначе ты бы сказала неправду. Если же ты сказала неправду, то я также не должен возвращать тебе дитя, потому что в таком случае, то есть сказавши неправду, ты не выполнила наш уговор”».
Сократ (469—399 до н. э.), древнегреческий философ, оратор, умению говорить научился у Аспасии*, жены Перикла; выступил с защитительной речью относительно себя на организованном против него судебном процессе (см.: Платон, диалог «Апология Сократа»). Высоко ценил ораторское мастерство Антифонта.
Тисий из Сиракуз (V в. до н. э.), древнегреческий философ, оратор, учитель {как оратор} Исократа, Лисия, Горгия; основоположник античной риторики.
Феодор (V в. до н. э.), древнегреческий ритор-софист из г. Византия, учитель оратора Лисия.
Ферамен (V в. до н. э.), древнегреческий оратор, учитель (как оратор) Исократа.
Фрасибул /букв, перевод его имени — «смелый на совет»/ из Коллита (V—IV вв. до н. э.), древнегреческий оратор, современник знаменитого Фрасибула, свергнувшего власть Тридцати тиранов в Афинах; стоял во главе флота, отправленного в Малую Азию в 80-х гг. IV в. до н. э.	♦
Эвен (V в. до н. э.), древнегреческий поэт, ритор и софист; родом с Пароса, старший современник Сократа; сформулировал красивую мысль: «Всякая необходимость по своей природе тягостна».
Эфор (V—IV вв. до н. э.), древнегреческий критик, историк, оратор, ученик школы Исократа, автор всеобщей истории народов, ставшей главным источником авторов александрийской эпохи.
Знаменитые ораторы IV века до н. э.
Андротион (IV в. до н. э.), древнегреческий оратор и политический деятель, ученик Исократа.
Аристогитон (IV в. до н. э.), древнегреческий оратор, противник Демосфена.
Аристотель из Стагира (384-322 до н. э.), древнегреческий философ, теоретик красноречия, автор книги «Риторика», ставшей классическим учебным пособием для многих и многих последующих веков. Ученик Платона. По мнению Аристотеля, «риторика — это способность находить важные способы убеждения относительно каждого данного предмета».
Гиперид (389/ок. 395-322 до н. э.), древнегреческий оратор, родом из Аттики, ученик Платона и Исократа. Дошли четыре речи. Поддерживал анти македонскую партию Демосфена и был казнен Антипатром после смерти Александра Македонского; один из «канона 10-ти» выдающихся аттических ораторов.
Деметрий Фалерский (345-283 до н. э.), древнегреческий оратор, ученик Теофраста, ученый, государственный деятель; от его сочинений до нас дошли только заглавия. Демосфен** (ок. 384-322 до н. э.), древнегреческий оратор, один из «канона 10-ти»;
выступал с речами в народном собрании при разборе важнейших политических дел и финансово-экономических вопросов; построил в речи «Против Аристократа» инте
** Аспасия (ок. 470-410 до н. э.) — гетера в Древних Афинах; отличалась умом, образованностью, красотой.
* Демосфен имел существенные физические недостатки: слабый голос, плохую дикцию, нервное подергивание плеча. По совету своего друга известного греческого актера Сатира он начал каждодневную работу по преодолению этих изъянов. Чтобы развить силу голоса, произносил речи на берегу моря, стараясь заглушить шум воды. Чтобы избавиться от подергивания плеча — подвешивал к потолку меч таким образом, чтобы острие примыкало к телу: только дернешься, и тебя больно уколет. Так Демосфен полностью исправил себя.
Он тщательно готовился к избранной деятельности, обучался искусству красноречия у выдающихся ораторов своего времени, а когда понял, что обычной системы обучения этому искусству ему недостаточно, то создал свою систему. Он устроил себе в подземелье комнату для занятий и, неукоснительно уходя туда всякий день, учился актерской игре и укреплял голос, а нередко уединялся и на 2-3 месяца подряд, выбрив себе половину головы, чтобы от стыда невозможно было выйти наружу, даже если очень захочется. Любую встречу, беседу, деловой разговор он тут же превращал в предлог для усердной работы. Оставшись один, он поскорее спускался к себе в подземелье и излагал последовательно все обстоятельства вместе с относящимися к каждому из них доводами. Упражнениями он старался исправить телесные изъяны и слабости. Неясный, шрпелявый выговор одолевал, вкладывая в рот камешки и так читая наизусть отрывки из поэтов, выдержку голоса укреплял бегом, разговаривая на крутых подъемах, и тем, что, не дыхания, произносил несколько стихов или какие-нибудь длинные фразы. Дома у него 6*^?^ демос-зеркало, и перед ним он выполнял задания, которые сам себе ставил. Так шаг за шагом по^ и то стр'м-фен свойственные ему недостатки, упорно развивал плохо выраженные от рождения зад“**ичнон Греции ления увенчались успехом. Демосфен заслуженно считается одним из лучших ораторов
Великие ораторы всех времен и народов	 9
ресную энтимему: «Как ты не стал бы делать этого предложения, будь бы кто-нибудь из них изобличен ранее, так и другой не сделает этого впредь, будь сейчас изобличен ты». Эффектен в его использовании и отлаженный им прием речи «фигура умолчания»: в рамках этой занятной психологической раскладки оратор сознательно умалчивает о том, что он непременно должен *был бы сказать по ходу изложения, и слушатели неизбежно дополняют его сами. В итоге нужный вывод — поскольку он делается теми, к кому обращена речь, — значительно выигрывает в убедительности.
Динарх из Коринфа (ок. 361-290 до н. э.), древнегреческий оратор, ученик и друг Теофраста. До нас дошли три его речи. Динарха считали подражателем Демосфена. Однако политические симпатии его были на стороне македонцев. После смерти своего покровителя Антипатра был казнен; один из «какона 10-ти».
Диомед (IV в. до н. э.), древнегреческий ритор, автор труда «О грамматике», в котором провозглашает основополагающее правило красноречия: «В речи надлежит следить, чтобы она не спускалась от более важного к менее важному. Так, лучше сказать «Муж есть превосходнейший», чем «Муж превосходнейший есть».
Зоил из Амфиополя (400-320 до н. э.), древнегреческий философ, аналитик красноречия, автор труда «Против Исократа-ритора». Известен своей язвительностью и нападками на других. Когда его спросили, почему он всех хулит, Зоил ответил: «Потому, что не могу, как мне того хочется, причинить им зло».
Исей из Халкиды (IV в. до н. э.), древнегреческий оратор, ученик Исократа и Лисия, учитель Демосфена, логограф (до нас дошли 11 речей); один из «канона 10-ти».
Каллипп (IV в. до н. э.), афинский ритор, ученик школы Исократа; за свое красноречие был увенчан согражданами золотым венком.
Ликург из Афин (ок. 396-325/324 до н. э.), занимал ряд важных государственных должностей и защищал интересы Афин против македонской партии. От него дошла одна речь — «Против Леократа»; один из «канона 10-ти».
Навсикрат (IV в. до н. э.), древнегреческий оратор, ученик Исократа.
Памфил (IV в. до н. э’.), древнегреческий ритор, ученик Платона.
Платон (428—347 до н. э.), древнегреческий философ, ритор, ученик Сократа. Его речь к афинскому народу, восхвалявшая павших в сражении, имела такой успех, что, как сообщает Цицерон, «с тех пор произносится в тот же самый день ежегодно»; фрагмент из этой речи: «В наших делах получают они должное им; и достигнув, пускаются в сужденный путь». Определил предмет и сущность риторики: «Красноречие — мастер убеждения; в этом вся его цель и забота». Существенна и такая его позиция: «Всякая живая речь должна быть составлена словно живое существо, — у нее должно быть тело с головой и ногами, причем туловище и конечности должны подходить друг другу и соответствовать целому». Однозначно был уверен: «Для того чтобы речь оратора была прекрасной, разум оратора должен постичь истину».
Поличрат (IV в. до н. э.), древнегреческий ритор-софист.
Праксифан с Родоса (IV—III вв. до н. э.), древнегреческий философ-перипатетик, ученик Теофраста, теоретик риторики, автор трактатов «О грамматике», «О поэтах», «О стихах»; подмечал у других интересные места, в частности следующие фразы у Гомера: «Так зашипел его глаз вкруг оливковой этой дубины» (о выжженном Одиссеем глазе циклопа) или «По полу мозг заструился» (по поводу того, что циклоп сделал с товарищами Одиссея).
Теодект (IV в. до н. э.), древнегреческий оратор и трагик, ученик Исократа, Платона, Аристотеля; был автором 50-ти трагедий. Известна его речь «Закон»; в своей книге «Риторика» развивал'основные положения Аристотеля по красноречию.
Теофраст из Эреса /Теофраст Эресиус Меланти/ (372-286 до н. э.), древнегреческий философ, оратор; настоящее его имя Тиртам, но он получил за свое красноречие от своего учителя Аристотеля прозвище Теофраст, что значит «божественный оратор». Написал учебник риторики, в котором выделил четыре основных достоинства в речи — 1) чистоту, 2) ясность, 3) соответствие говоримого говорящему, 4) красоту (сладость, величавость, приятность). Ему принадлежит недошедшее до нас сочинение «О слоге, или О стиле». Теофраст первым и очень внятно обратил внимание вот на что: «Есть два рода устного духопроявления: речи, относящиеся к слушателю, и речи, относящиеся к предмету. К первым относятся риторика и поэтика, которые стремятся к изысканному выражению, благозвучию, приятному и эффектному изложению. Наоборот же строит дело философ. Он жертвует внешней стороной выражения...»
10	Пролог
Феопомп (ок. 378—305 до н. э.), древнегреческий историк, ритор, ученик школы Исократа.
Филократ (IV в. до н. э.), древнегреческий оратор, противник Демосфена, главный инициатор мирного договора (346 г. до н. э.), заключенного с македонским царем Филиппом.
Фокион (IV в. до н. э.), древнегреческий оратор, очень искусный в умении пользоваться словом; считал, что в риторическом убеждении доверие к говорящему превалирует над мастерством слов — такому «достаточно одного слова, одного кивка головы». Был знатоком военного дела. Славился своей честностью. В основу своего воздействия на других клал ловкую лесть, занятную шутку, извилистый эпатаж. Например, когда его речь встречала одобрение, он каждый раз спрашивал у своих слушателей: «Разве я сказал какую-нибудь глупость?»
Фокион учился у Ксенократа и Платона, его акмэ приходится на 334 г. до н. э., всегда ходил босиком и нагим, за исключением нестерпимых холодов.
Это о нем Демосфен говорил друзьям в момент, когда Фокион брал слово: «Вот топор на мои речи!» Ценил вескость, был мгновенно находчив и припадал на контрасты. К примеру, однажды при выступлении кто-то подтрунил над его бровями и афиняне начали смеяться. «Эти брови, — урезонил их Фокион, — никогда не причиняли вам зла; а смех ваш не раз заставлял город плакать».
Эсхин из Афин (ок. 393/389—318/314 до н. э.), древнегреческий оратор; имел отличные актерские способности; до нас дошли три его речи. Начал политическую деятельность вместе с Демосфеном, но в дальнейшем сделался его противником и защитником македонской политики. Ученик Сократа, некоторое время жил в Сиракузах при тиранах Дионисиях — Старшем и Младшем. Кстати, на о. Родос он основал {после того, как Демосфен в одной из речей разгромил его} свою риторическую школу. Умер в изгнании на о. Родос; один из «канона 10-ти» аттических ораторов.*
Знаменитые ораторы III века до н. э.
Гегесий из Магнесии (III в. до н. э.), историк и ритор-софист; считается одним из основоположников азианского риторического стиля, изощренного и украшенного.
Катон Старший /Марк Порций Катон/ (234—149 до н. э.), римский политический деятель, писатель, оратор. Сформулировал аксиому риторики: «Овладевай делом, слова найдутся».
Знаменитые ораторы II века до н, э.
Аполлоний (II—I вв. до н. э.), древнегреческий оратор.
Архедем из Тарса (II в. до н. э.), древнегреческий ритор; на него ссылается в своем трактате по риторике Деметрий.
Знаменитые ораторы I века до н. э.
Антоний /Марк Антоний/ (ок. 83—30 до н. э.), римский полководец и оратор, сторонник Юлия Цезаря; один из самых заметных людей в республике. Его надгробная речь о Цезаре — шедевр ораторского искусства — интересный, даже замечательный образец умелого сплава демагогии и патетики, искренней гражданственности с тонкой распасовкой точно нацеленного удара по недругам.
Дионисий из Галикарнаса (ок. 55 — ок. 8 до н. э.), римский ритор родом из Малой Азии, он большую часть жизни (с 30 по 8 г. до н. э.) провел в Риме, где преподавал ораторское искусство. Он основательно изучил латинский язык. Автор сочинений «О соединии слов», «Об ораторах древности» и «Риторика». Считал, что оратора слово есть то же, что для ремесленника материалы, из которых он делает изделия.
Филодем из Гадары {в Палестине} (110—40/35 до н. э.), древнегреческий философ {глава неополитанской эпикурейской школы; его сочинения были впервые обнаружены в 1752 г. при раскопках Геркуланума}, оратор, автор таких книг, как «О знаках и обозначаемом ими» и «Риторика». В последней он пишет: «В речи различают три стороны: троп, форму и тип. Троп — это метафора, аллегория и т. п.».
X {«икс»} (I в. до н. э.), неизвестный римский ритор, автор книги «Риторика для Герен-ния». В ней раскрываются три источника красноречия: «дарование, обучение, упражнение»; три цели красноречия: «убедить, насладить, взволновать»; пять частей речи: «нахождение материала, расположение, словесное выражение, запоминание, произнесение». В разделе «нахождение материала» были собраны все случаи судеб-
Его не следует путать с сократи ком Эсхином из Сфетта, который не был оратором.
Великие ораторы всех времен и народов
11
ных контроверз (т. е. спорных вопросов) и разбирались ходы в их доказательстве. По поводу «расположения» давалась композиционная система речи — вступление, изложение, разработка, запоминание; причем во «вступлении» оратору предлагалось особенно постараться, чтобы вызвать в слушателях перво-наперво понимание и сочувствие. О «словесном выражении» делалась такая ремарка: «Речь должна быть правильной, ясной, красивой, уместной». Раздел о «запоминании» предлагал советы по развитию памяти говорящего, а глава «произнесение» делала упор на актерское искусство оратора — использовать все выразительные возможности своего естества: голос, интонацию, позу, мимику, жесты.
Цицерон Марк Туллий (106—43 до н. э.), древнеримский философ, оратор, политический деятель; автор книги «Оратор». Ввел понятие о трех родах, или стилях, речи: «точном, чтобы убеждать; умеренном, чтобы услаждать; мощном, чтобы увлекать».
Знаменитые ораторы I века нашей эры
Деметрий (ок. I в.), эллинистический {культура спада классического эллинства и попыток его реставрации в виде эллинизма} оратор, знаток Аристотеля и Теофраста. Периодизировал стили риторики четырьмя группами:
1)	стиль «простой, или скудный»;
2)	стиль «величественный, или торжественный»;
3)	стиль «изящный, или гладкий»;
4)	стиль «мощный, или сильный».
Деметрий демонстрирует свои варианты исправления Гомера: к примеру, фразу «Всё бы он написал» поправляет такая форма: «Всё написал бы он». Деметрий говорит в связи с этим: «Дело не в смысле, а в звучании фразы, в ее благозвучии». Дион Хрисостом из Прусы /Златоуст/ (ок. 40—115/120), древнегреческий философ-киник, софист-ритор, писатель. Родом из Малой Азии, но молодые и зрелые годы провел в Риме. Из множества его речей любопытна парадоксальностью «Троянская речь» — здесь в шутку как бы выворачивается наизнанку миф о Троянской войне, воспетой Гомером, любимым писателем Диона.
Квинтилиан Марк Фабий (ок. 35 — ок. 96), римский оратор, преподаватель красноречия, автор труда «Наставления оратору» (12 книг). Считал, что успешное ораторство предполагает такие качества в человеке, как внимание, память, способность к импровизации, страстность.
Музоний Руф (I в.), философ-стоик, оратор, учитель Эпикура, а также оратора и философа Диона Хрисостома из Прусы.
Сенека Луций Анней /Младший/ (ок. 04 г. до н. э. — 65 г. н. э.), римский философ, политик, поэт, мастер непревзойденных письменных риторических миниатюр («Письма Луциллию»).
Знаменитые ораторы II века
Аристид /Элий Аристид/ (ок. 117—189), родом из Малой Азии, знаменитый римский оратор, до нас дошли шесть его речей из более 50-ти им произнесенных. Он постулирует главнейший момент в компоновочном наборе элементов речи: «Я не пользуюсь словами, не засвидетельствованными у древних. Тем самым ссылка на предыдущий опыт человечества осознаётся как краеугольный фактор — не просто возможный или желательный, а обязательный. В 160 г. он произнес одну из лучших речей «Похвала Риму».
Гермоген (II в.), знаменитый древнегреческий ритор; автор трактата «Об идеях, или О видах слога». Во взглядах масштабен (например: «Речь должна быть красивой, ясной, веской, исполненной достоинства. Но наряду с этим она нуждается также и в выразительности, чтобы при всей своей значительности или даже красоте она не была вялой и только ясной, но была бы еще и разительной») и вникателен (например: «Говорящий под действием какого-то настроения кажется глубоко убежденным»).
Герод Аттик (101 — 177), древнегреческий софист и ритор, учитель римского императора Марка Аврелия.
Лукиан из Самосаты {в Сирии} (ок. 120 — ок. 190), древнегреческий философ, писатель-сатирик, для риторики II в. очень характерна его «Похвала мухе»*.
* Древние ораторы любили упражняться в инверсионное™ и потому произносили похвальные речи вещам низменным и недостойным — супружеской измене, мухам и червякам, а также тому, что традиционно вроде как вне поощрения и привечания — скажем, смерть* разбой* болезни. Я это знаю, имею в виду и вот из чего исхожу, когда даю на занятиях речи по выворотной тематике — типа: «Все болезни от докторов», «Говорить матом — значит говорить красиво», «Кто не сидел в тюрьме, тот человеком не был», «Если
12	Пролог 
Никострат из Македонии (II в.), знаменитый римский ритор периода «второй софистики»* **. В его наследии известна речь в честь императора Антонина Пия.
Тертуллиан /Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан/ (ок. 160 - после 220), римский судебный оратор, христианский философ. Родом из Карфагена (Северная Африка). Первый и единственный выстроил {когда обосновывал отправную аксиому веры} триаду обратного смысла (в которой показал замечательный пример натискового позитивирования бессмыслицы: «Сын Божий распят — это не стыдно, потому что постыдно. И умер Сын Божий — это вполне достоверно, потому что нелепо. И погребённый воскрес — это верно, потому что невозможно».
Знаменитые ораторы IV века
Августин Аврелий /Блаженный/ (354—430), римско-христианский философ-богослов, мудрец, «отец церкви», преподаватель риторики.
Гимерий (315-386), родом из Вифинии; он провел жизнь в основном в Афинах. Ритор. У него учились риторике такие видные деятели христианской церкви, как Василий Великий и Григорий Назианзин. В его наследии есть то, чего нет ни у кого, — например, игры ума ради, фиктивная (с явно надуманным сюжетом) миниатюра «Речь Демосфена, предлагающего вернуть Эсхина из изгнания».
Иоанн Хрисостом /Иоанн Златоуст/ (между 344 и 354-407), константинопольский патриарх (398—404 гг.), видный идеолог восточно-христианской церкви, автор многочисленных проповедей и комментариев к Библии. Известен как блестящий оратор (отсюда прозвище).*•
Красива и впечатляюща у него цепочка риторических вопросов, когда он изобличая суетность и неправедность служения богатству и роскоши, обращается в «1-ом увещании к Феодору падшему» (ок. 369 г.) к своему сверстнику и другу юности: «Не видал ли ты, как умирали жившие в роскоши, пьянстве, играх и прочих удовольствиях жизни? Где теперь те, которые выступали по торжищу с великой надменностью и многочисленными спутниками, одевались в шелковые одежды... кормили нахлебников?.. Где теперь эта пышность их? Пропали огромные расходы на ужины, толпа музыкантов, угодничество ласкателей, громкий смех... жизнь изнеженная, праздная и роскошная. Куда теперь улетело всё это?»
Либаний (314—393), ритор и грамматик. Он родом из Антиохии и учился сперва на родине, потом в Афинах. В автобиографии он живо рисует сцену, как его встретила в Афинах толпа софистов, из которых каждый буквально тащил его к себе: только через год ему удалось попасть к тому ритору, у которого он хотел бы учиться. Обладая хорошо поставленным голосом и прекрасной памятью, он стал самым уважаемым и знаменитым ритором Антиохии. В его подробной речи-автобиографии «Жизнь, или О своей судьбе» есть много личных моментов из детства и юности. Открыл в Антиохии свою школу риторики, где обучалась чуть ли не сотня человек. Одним из учебных методов здесь были декламации — своеобразные риторические «прописи», образцы, которые заучивались учениками наизусть. Среди его декламаций есть и речь в защиту Сократа.
Фемистий из Пафлагонии (317 - ок. 389), известный константинопольский ритор, философ, госдеятель. Сохранились 34 его речи. Любопытный факт: Григорий Назианзин, один из ведущих деятелей церкви, назвал Фемистия «царём речей». В речах Фемистия есть много значимых моментов касательно теории риторики. Высказал интересную
громко запоёшь — обязательно умрёшь!»,: мне думается, что смысл — это вовсе не лыжный трамплин, который всегда ведёт только в одну сторону, а... скорее улица, по которой можно ходить в обоих направлениях. Мало того, обратный аспект даже поважнее и поинтереснее будет, так как им ум формируется и оттачивается, а душа ближе и мягче роднится с миром, с окружающей средой нашего бывания и общения. Кроме того, мне памятны слова корифеев:
z «Похвала... принадлежит добродетели, ибо она делает нас способными ко всему прекрасному».
(Аристотель. Никомахова этика) z «Умело представить предмет'в хорошем виде и в этом убедить — для этого нужен искусный ритор».
(Сократ /см. диалог Платона «Менексен»/)
* ♦ Вторая софистика» — подражательный всплеск в культуре римляй в начале 11 в. н. э. образцам и примерам классической античности периода середины V - первой половины IV в. до н. э.
** Он родился и вырос в сирийском городе Антиохия, крупном культурном центре Восточной Римской империи. Мать Златоуста Анфуса была просвещённейшей женщиной эпохи, она дала сыну прекрасное домашнее образование. Риторике Иоанн обучался в школе известного оратора Ливания (314 ок. 393). Недолгое время Златоуст пробыл адвокатом, но в 381 г. принял сан диакона и начал выступать с проповедями, собирая обширную аудиторию. В 398 г. Златоуста назначили архиепископом Констант инопл 1я.
Великие ораторы всех времен и народов	]3
мысль: «Природа в каждом человеке посеяла крупицу философии. Разве не философское это и не подлинно ли божественное свойство — стремление к бессмертию?»
Знаменитые ораторы VIII века
Алкуин Флакк Альбин (730-804), англо-саксонский ученый, поэт, грамматик, ритор. У него был интересный девиз: «Кто не за мною идёт, хочет без правил болтать».
Знаменитые ораторы XI века
Илларион (XI в.), русский митрополит, церковный оратор. Выдающийся образец произнесенной им проповеди — «Слово о законе и благодати». В этой речи современники отметили образность, эмоциональность и чрезвычайную мелодичность.
Знаменитые ораторы XII века
Кирилл Туровский (ок. 1130 - не позднее 1182), древнерусский писатель, проповедник. Епископ Туров. Автор торжественных речей («Слов»), поучений, молитв, канонов.
Знаменитые ораторы XV века
Антонио Лоеки (ок. 1365—1444), итальянский гуманист* и дипломат. Служил при дворе правителей Милана и в папской курии. Знаток и ценитель риторики, теоретик красноречия. Считал особым достоинством речи — искусство убеждать и утверждал: «Существуют три вещи, которыми целиком и полностью исчерпывается речь — и как умение и как дар: обучать слушателей, доставлять им удовольствие и побуждать к действию».
Гаспарино Барцицца из Бергамо (1359-1431), итальянский философ, гуманист-педагог, преподаватель философии (с 1407 по 1421 г.) в Падуанском университете. Ратовал за новый комплекс гуманитарных знаний — studia humanitatis в формировании всесторонне образованной и нравственно совершенной личности. Одной из ведущих дисциплин этого комплекса он считал риторику, а ее непревзойденными образцами — речи и сочинения Цицерона. Свой труд «О композиции» (1420 г.) он создал на основе ораторской теории Цицерона, стилю которого стремился подражать в своих речах и письмах.
Лоренцо Валла (1405/1407—1457), итальянский философ; преподавал риторику — сначала (с 1429 г.) в частной школе, ас 1431 г. — в университете Павии. Он учился греческому языку у известных тогда педагогов и постиг риторику в кругу римских гуманистов. В книге «Элеганции» («Красоты латинского языка»; 1440 г.) он открыто заявляет: «Это всегда будет проблемой, что лучше и что представляется заслуживающим большей хвалы: добросовестность или глубина, мудрость или справедливость, знание предмета или достоинства речи». Наряду с другими сочинениями написал «Похвалу святому Фоме Аквинскому».
Знаменитые ораторы XVII века
Кромвель Оливер (1599—1658), английский политический деятель, оратор, лидер партии индепендентов; возглавляемая им оппозиция провела ряд эффективных революционных мероприятий, в результате которых был низложен и казнен король Карл I (1649 г.) и ликвидирована палата лордов. Он умел приковывать к себе внимание всего парламента — высокий ростом, крепкий телосложением, он еще имел громкий, резкий голос. Фрагмент одной из его речей, произнесенной при открытии нового парламента и посвященной рассмотрению принципов равенства, показывает наличие в ней мощного риторического начала — средств ухищрения и мошного манипулятивного нажима в четком и цепком намерении убедить, расслабить охранительные врата противодействия и несогласия:
«Я спрашиваю вас... Разве уравнительные принципы направлены к тому, чтобы свести всё к равенству? Сознательно или бессознательно, разве не применялись они к собственности и имуществу? При всех обстоятельствах, к чему приводили эти старания, как не к тому, чтобы сделать арендатора столь же свободным в распоряжении имуществом, как и лендлорда? Но хотя бы они и успели в этом, подобное положение дел не могло быть продолжительным; совершив свое дело, эти же самые люди стали
* В эпоху Возрождения (XIV-XV! вв.) появился термин «гуманитарные науки». Тогда считалось, что образованному человеку необходима и обязательна совокупность знаний из, главным образом, грамматики, риторики, философии.
14
Пролог
бы в свою очередь прославлять и защищать собственность и имущество, а между тем произвели бы много зла своими принципами, потому что тут есть слова, которые приятны всем бедным людям, но по душе также и всем негодяям... Низвергать, низвергать и низвергать — вот всё, что в умах и сердцах этих людей...»
Знаменитые ораторы XVIII века
Ломоносов Михаил Васильевич (1711 — 1765), русский философ естествознания, теоретик риторики, автор «Краткого руководства к красноречию» и «Краткого руководства к риторике на пользу любителей сладкоречив». В деле публичного выступления, по мнению Ломоносова, важны состояние оратора, состояние слушателей и сила использованного слова. Особенно важна такая мысль: «Чтобы разбудить чувства аудитории, нужно глубоко знать человеческую натуру».
Марат Жан-Поль (1743—1793), деятель Великой французской революции, вождь якобинцев. Он особенно был силён в построении конструкций с ядром впечатления:
«Дорогое отечество, тебя скоро перестанут узнавать твои дети; затем они растерзают тебя и наложат на тебя цепи. Что я говорю!.. Сами они, погружая свои человеке- I * убийственные руки в вашу кровь, будут терзать ваши трепещущие внутренности и I внутренности в бледных грудях ваших жен и детей. Вот плоды ваших лишений, I вашего недоедания, ваших трудов, ваших опасностей, ваших ран, ваших битв, ваших побед, или, вернее, вот плоды вашего слепого доверия, вашего глубокого успокоения».
Прокопович Феофан (1681—1736), украинский и русский ученый, публицист, общественный деятель, оратор. В своем духовном регламенте он дает наставления по проповеднической риторике и манере выступающего держать себя: «Не надобно проповеднику стоймя раскачиваться, будто в судне гребет. Не надобно руками всплёскивать, в боки упираться, подскакивать, смеяться, да не надобно и рыдать; но хотя бы и захлёстывали эмоции, надобно, насколько это можно, всё же унимать колебания духа». Интересны его наблюдения о том, что сдержанное волнение и скупой жест всегда действуют сильнее и выразительнее.
Робеспьер Максимильен Мари Изидор де (1758-1794), политический оратор, адвокат и государственный деятель, один из вождей Великой французской революции. Великолепна его речь, доказывающая необходимость казни Людовика XVI: «Разве необходимость покарать тирана подвергалась сомнению в какой-либо республике? Разве Тарквиний не был предан суду? Что сказали бы в Риме, если бы некоторые римляне осмелились бы назвать себя его защитниками? А что делаем мы? Мы призываем адвокатов для защиты Людовика XVI».
Выступления Робеспьера демонстрируют тренированную психогенность, которой по плечу самые «попадательные» ходы мысли, о чем убедительно свидетельствует встречающийся у него квадрий** даже тогда, когда волнение и интеллект оратора находятся в фазе очень высокой нагрузки.
* Здесь и далее во всех важных, значимых и специальных случаях для удобства и привлечения внимания читателя делаются боковые пометки, поясняющие фрагмент, к которому они относятся.
«Вечером 21 июня 1789 года Максимилиан Робеспьер явился в Якобинский клуб. Рассеянно слушал он первые выступления. Барнав добивался вотума, которым клуб одобрил бы меры, принятые Учредительным собранием. Максимилиан пожимает плечами. Нашел чем отвлекать якобинцев! Это ли сейчас главное... Он берет слово; указывает, что народу со всех сторон расставлены ловушки; обвиняет короля, его сообщников, контрреволюционную эмиграцию, министров, наконец, Собрание, пытающееся обмануть народ. Он глубоко возмущен тем, что Ассамблея оставляет управление страной в руках служителей опозоренного трона. Он предвидит кровавые события. Быть может, погибнут многие патриоты... Робеспьер обводит грустным взглядом присугствующих. Внемлют ли они его предостережениям?
— Я хотел по крайней мере воздвигнуть в вашем протоколе памятник тому, что с вами случится... Обвиняя почти всех моих собратьев, членов Ассамблеи, в том, что они контрреволюционеры — одни из страха, । другие по неведению, третьи из мстительности, четвертые из оскорбленной гордости или слепой довер- 14 чивости, — я знаю, знаю, что точу на себя тысячу кинжалов. Но если еще в начале революции, когда я I был едва заметен в Национальном собрании, когда на меня смотрела только моя совесть, я принес жизнь в жертву истине, то теперь, после того как голоса моих сограждан хорошо заплатили мне за эту жертву, я | приму почти как благодеяние смерть, которая не даст мне быть*свидетелем бедствий, на мой взгляд I неизбежных!
Присутствующие были потрясены. Зал точно замер. Но вот вскочил молодой человек с развевающимися волосами и, устремив на оратора горячий взор, поднял руку, призывая к клятве.
— Робеспьер! Мы будем твоим оплотом! Мы все умрем раньше тебя!
И восемьсот членов клуба, как один, встали вслед за Демуленом. Подняв правую руку, каждый поклялся именем свободы сплотиться вокруг Неподкупного и защищать его жизнь.
Это заседание принесло Робеспьеру власть над сердцами якобинцев». (А. Левандовский. Робеспьер. 1965 г.) 1 Здесь у Робеспьера речеукрашательство — каскад придаточных оборотов.
Великие ораторы всех времен и народов
15
Знаменитые ораторы XIX века
Бебель Август (1840—1913), немецкий социал-демократ, по профессии рабочий-токарь, оратор, депутат рейхстага. В его речах деловые размышления перемежаются остроумными и уместными примерами, цифровые выкладки — цитатами из Гёте, спокойный рассказ — средствами освежения внимания (ну, например, риторическими вопросами). Всегда «ясный, дельный, меткий» (Ф. Энгельс), он умел влиять на аудиторию, обеспечивать неизменный интерес к своему слову. Свою речь «Интеллигенция и социализм», произнесенную на открытом студенческом собрании, он закончил призывом к молодежи, и в этом последнем инстинктивно применил любопытную конструкцию — триодную анафору (анафора — одинаковость начальных слов в следующих друг за другом предложениях) {я эту повторяемость, для удобства отслеживания, беру в обрамляющий обвод}:	_______
«Можно иметь очень различные идеалы. |Можно| иметь идеалом личное благополучие; само по себе это неплохо, и я такого идеала не осуждаю. [Можно I представить себя идеалом, быть полезным отечеству, т. е. быть действительно полезным своему народу. Это тоже прекрасный идеал. [Можно| иметь еще третий идеал: быть полезным человечеству, и это самый лучший идеал, этот идеал имеем мы, немецкие социалисты, и я советую вам сделать его вашим».
Белинский Виссарион Григорьевич (1811-1848), русский литературный критик, публицист, оратор, теоретик красноречия. Им выделены конкретизирующие начала речи: «В красноречии есть цель... всегда определяемая временем и обстоятельствами»; «Что почувствует и поймет человек, то он и выразит». Автор трудов: «Содержание и задачи риторики», «О некоторых вопросах культуры речи».
Герцен Александр Иванович (1812-1870), русский общественный деятель, писатель, теоретик публичного выступления. Любопытен его опыт написания книги («Былое и думы») в манере разговорно-ораторского жанра. Тем самым продолжены были традиции исповедальной публицистики, заложенные текстами Августина, Монтеня, Честерфилда, Реца, Руссо.
Джонс Эрнест Чарлз (1819-1869), английский революционный деятель, оратор, один из руководителей левого крыла чартизма. Его речи была свойственна экспрессия па-литрового повтора, энергия целеустремительного сжатия вывода. Вот он, к примеру, вскрывает антигуманную сущность буржуазных законов (вне всяких сомнений, блестящая риторика!):
«Человек, принадлежащий к пэрам, может наживать состояние и ничего не платить — это привилегия! Солдат может рубить головы, позорить женщин — это слава! Любитель охоты может топтать семена, травить жатву, которой мы обязаны нашему поту, — это право частной собственности! Священник может получать десятину и продавать отпущение грехов — это религия! Земельный собственник может морить с голоду рабочего, откармливая в то же время дичь, — это ограждение собственности! Фабрикант может повышать цену на свои товары и уменьшать заработную плату — это свободная торговля! У королевы могут появиться дети, и вы должны будете оплачивать их содержание — это верноподданность! Вот законы богатых, друзья мои!» Ключевский Василий Осипович (1841-1911), русский историк («Курс русской истории», ч. 1-5, 1904-1922 гг.). Знаменит своими непревзойденными лекциями в Московском университете, Александровском военном училище, Московской духовной академии, Высших женских курсах. Великолепен точностью и афористичностью речи. Утверждал, что «чтобы быть ясным, оратор должен быть откровенным», и считал, что «бывают речи, от которых сильно пахнет словами».
Кони Анатолий Федорович (1844-1927), русский юрист, судебный оратор, теоретик красноречия, в частности защитительной речи, писатель, общественный деятель. «Никогда не пишите речей, — советовал он. — Заранее составленная речь неизбежно должна стеснять оратора, гипнотизировать его. У всякого оратора, пишущего свои речи, является ревностно-любовное отношение к своему труду и боязнь утратить из него то, что достигнуто иногда усидчивой работой».
«Что нужно, чтобы хорошо говорить?» — спросили как-то у Кони. Он ответил: «Надо знать хорошо предмет, о котором говоришь, изучив его во всех подробностях, надо знать родной язык с его богатством, гибкостью и своеобразностью, так, чтобы не искать слов и оборотов для выражения своей мысли, и, наконец, надо быть искренним».
Выдающимся фактором ораторской истории стала речь Кони «Слово о Пушкине» на торжественном заседании Академии наук 26 мая 1899 года: «Он продолжает быть с нами... Так, отдаленная звезда, уже утратившая свой блеск, еще посылает на землю свои живые, свои пленительные лучи...»
15	Пролог
Наставляя ораторов, Кони дает им важный совет: «Конец речи должен закруглить ее, т. е. связать с началом».
Кошанский Н. Ф. (1781 — 1831), профессор русской и латинской словесности в Царскосельском лицее, знаток красноречия, автор ряда учебников по риторике, где отстаивается мысль о необходимости для впечатляющего говорения синтеза психологии, логики, поэтического мастерства.
В его книге «Частная реторика» (Спб., 1845 г.) есть примечательная фраза: «Нигде столько не отражаются чувства души, как в чертах лица и взорах, благороднейшей части нашего тела. Никакая наука не дает огня очам и живого румянца ланитам, если холодная душа дремлет в ораторе... Телодвижения оратора всегда бывают в тайном согласии с чувством души, со стремлением воли, с выражением голоса».
Либкнехт Вильгельм (1826—1900), немецкий оратор, депутат рейхстага от социал-демократической партии, человек любопытного искусства владения словом. Мастер эффектного квадрирования, он привлекателен, изящен, убедителен.
Два фрагмента из большой речи «От обороны к нападению» (здесь характеризуются антагонистические противоречия классового общества, исследуются две морали новейшего времени):
J «Два мира стоят ныне непримиримо друг против друга — мир имущих и мир неимущих, мир капитала и мир труда, мир эксплуататоров и мир эксплуатируемых, мир буржуазии и мир социализма, — два мира с противоположными целями, стремлениями, мировоззрениями и разными языками. Два мира, которые не могут сосуществовать друг с другом, и один из них должен уступить место другому».
J «То, что вы расхваливаете как благороднейшую обязанность, то нам кажется безнравственным. То, что вы превозносите как высочайшее благо, противоречит требованиям разума и справедливости. То, что вы называете славой, для нас ее противоположность. То, что вы называете честью, для нас ее противоположность. Триумфы, которыми вы хвастаетесь, мы считаем триумфами варварства».
Плевако Федор Никифорович* (1842-1909), русский адвокат, судебный оратор, член III Государственной Думы. Он не любил говорить долго. Но бывало, когда речь его перед присяжными заканчивалась, те плакали навзрыд. Его слава в России была огромна. Сотни людей, отчаявшихся в правосудии, шли в Москву с одной надеждой: «Найду себе Плева-ку». Любопытно и, по-видимому, чрезвычайно важно вот что. Часто Плевако, увлекаясь-идеей защиты, недостаточно внимательно изучал, а иногда и вовсе не изучал подробностей. Многие его дела были выиграны лишь «на вдохновении»: оно возникало иногда совершенно неожиданно для самого Плевако. К примеру, такой случай:
Однажды в сенате слушали дело крупного чиновника, обвиняемого в преступном попустительстве своим подчиненным в растрате казенных денег. Несчастный и опозоренный подсудимый, чья блестящая карьера закончилась так печально, сидел перед судьями, опустив исхудалое пожелтевшее лицо. Обвинитель произнес сильную речь. Закончилась она приглашением вспомнить, как высоко стоял этот человек и как низко он пал: «Кому много дано, с того много и спросится». Фактическая сторона ответной речи Плевако была довольно слаба — он почти не изучил дела. Но стоило ему вспомнить последние слова обвинителя, как он сказал голосом, идущим из души в душу: «Вам говорят, что он высоко стоял и низко упал, и во имя этого требуют строгой кары... Но, господа, вот он перед вами, он, стоявший так высоко. Посмотрите на него, подумайте о его разбившейся жизни — разве с него уже не достаточно спрошено? Припомните, что ему пришлось перестрадать. Высоко стоял... низко упал... ведь это только начало и конец, а что было пережито между ними! Господа, будьте милосердны и справедливы и, вспоминая о высоте положения и о том, как низко он упал, подумайте о дуге падения!»
Надо было слышать его в эти минуты, видеть его жест, описавший дугу, чтобы по выражению его преобразившегося лица понять, что на него «накатило».
Пороховщиков Пётр Сергеевич /П. Сергеич/ (1867-?), русский адвокат, судебный оратор, автор энциклопедического систематизирующего труда «Искусство речи на суде» (1910 г.). Рекомендовал основательно готовиться к речи, не полагаясь на вдохновение и импровизацию: «Знайте, что, не исписав нескольких сажен или аршин бумаги, вы не скажете сильной речи по сложному делу. Если только вы не гений, примите это за аксиому и готовьтесь к речи с пером в руке».
Плевако родился 13 апреля 1842 г. в небольшом городке Троицке Оренбургской губернии. Его отец, Василий Плевак, литовец по национальности, оказался здесь, в глухом уголке России, за участие в польском восстании. Ему удалось устроиться на работу в местное таможенное управление. Щ 42-м году он сошелся с крепостной девицей, приписанной ко двору начальника таможни, темной забитой киргизкой, которую при крещении нарекли Екатериной. Фёдор стал четвертым ребенком от этой внебрачной связи. Поэтому отчество он получил не от родного отца, а от крестного — местного крепостного и друга Василия Плевака — Никифора Николаева.
Великие ораторы всех времен и народов	17
Сперанский Михаил Михайлович (1772-1839), русский государственный и политический деятель, преподаватель красноречия. В 1844 г., через 5 лет после смерти, вышел курс его лекций «Правила высшего красноречия». Сперанский очень чуток к психологической компоненте общения: «Содержание речи не произведет впечатления на слушателей, если не подготовить их души к восприятию». Из правил речеустройства он указывает два: мысли должны вытекать одна из другой и все мысли должны быть подчинены доминирующей идее.
Франко Иван Яковлевич (1856-1916), украинский писатель, публицист, оратор. Его судебные речи во время Львовского процесса (1878 г.; привлечение Франко ё товарищами к судебной ответственности за принадлежность к тайным прогрессивным организациям) запомнились участниками тех событий мощью и смелостью духа, звонкостью голоса молодости, ясной логикой собственной убежденности.
Знаменитые ораторы XX века
Гитлер /наст. фам. Шикльгрубер/ Адольф (1889-1945), вождь (фюрер) немецкой Национал-социалистической партии (с 1921 г.), глава фашистского государства, оратор. Начинал свои речи Гитлер как-то тихо и неуверенно. А затем входил в привычное самовозбуждение и начинал орать. Орал он в общем-то простые вещи: что надо работать, что работать надо хорошо и т. д. Но собравшимся людям это нравилось. Ему были свойственны публичный транс и демонстративная экзальтация, однако слушавшую его толпу это заводило и завораживало. Самоисступленность оратора лишала публику воли и подчиняла ее ему. Броскость риторической манеры Гитлера — в особенности такая черта, как зажигательность, — хорошо видна (сохранились кадры кинохроники) на закладке строительства первого германского автобана (30-е годы).
Кастро Фидель (р. 1926), национальный герой Кубы, возглавивший в 1953 г. вооруженное выступление против диктаторского режима Рубена Фульхенсио Батисты-и-Сальдивары (1901-1973). Первый секретарь ЦК Компартии Кубы, председатель Госсовета и Совмина республики. Оратор экспрессивного и жестикуляционного плана. Умеет завораживать мелодикой голоса. Очень вынослив в говорении. Легендарно его выступление на трибуне Генеральной Ассамблеи ООН, где он сделал не прервавшись 6-часовый доклад*.
Ульянов Владимир Ильич /партийный псевдоним — Ленин/** (1870-1924)% лидер русского революционного движения конца XIX - начала XX в., российский государственный и политический деятель, руководитель первого Советского государства. Митинговый оратор. Его ораторская специфика — сугубая практическая направленность речей. Риторическое кредо такое: «Когда я выступаю, то всё время думаю о тех, кто меня слушает, поэтому я стремлюсь говорить для них, знать их и понимать, имея конечной целью завоевать их абсолютное доверие». Любопытная деталь: Ленину было присущно умение заражать других энергией и волей, устанавливать цепкий контакт глаз. Ленин открыл нам, так сказать, © риторику факта о. «Ни рабочего, ни крестьянина, — говорил он, — словами вы не убедите, убедить его можно только примером».
Его умение в композиции фразы неповторимо и непревзойдённо:
✓	«Без насилий по отношению к насильникам... нельзя избавить народ от насильников».
✓	«Чтобы видеть правду, надо не бояться смотреть в лицо правде».
J «Настоящее освобождение жешцины, настоящий коммунизм начнётся только там и тогда, где и когда начнётся массовая борьба против мелкого домашнего хозяйства...»
* До Кастро прецедент был в американской истории. 30-летний политик Александр Гамильтон (1757-1804)*’ произнес 5-часовую речь на филадельфийском конституционном форуме, где резко и темпераментно атаковал тех, кто пытался отстоять идею верховенства* штатов над национальными интересами. Вот фразы из того выступления:
✓ «Национальная власть должна поглотить полномочия штатов, иначе они поглотят ее».
/ «Могут спросить, будет ли это республикой? Да, будет, если все должностные лица назначаются народом или путем выборов, исходящих от народа... Если глава государства может быть подвергнут импичменту, то термин “монархия” неуместен».
✓ «Крайняя подозрительность по отношению к власти свойственна всем народным революциям и редко не оборачивается злом. История полна примеров того, как в борьбе за свободу такая подозрительность народа либо срывала попытки добиться свободы, либо впоследствии подрывала ее, опутывая государство чрезмерными ограничениями и оставляя слишком широкий простор для бунта и народных волнений. В целях обеспечения длизелыюй свободы в государстве не меньше внимания, чем охране прав общества, должно быть уделено приданию государству надлежащей степени власти для твердого осуществления законов. Так же как излишек власти ведет к деспотизму, ее недостаток приводит к анархии...»
1 Жизнь Гамильтона трагически оборвалась 11 июня 1804 года. Он был убит на дуэли вице-президентом в администрации 3-го президента США Томаса Джефферсона — Аароном Бэрром.
** Ленин был невысокого (1 м 53 см) роста, картавил, голос имел бестембровый, глуховатый, сорванный надрывным форсажем во время выступлений на открытом воздухе и в больших залах перед многочисленной аудиторией.
Предисловие
Риторика в высказываниях знатоков и специалистов
Риторика (греч. rhetorikd) — теория красноречия, наука об ораторском искусстве.
(Г) Речь — ее роль и значение
•	«В начале было Слово...» (Библия)
•	«Если бы не было речи, то не были бы известны ни добро, ни зло, ни истина, ни ложь, ни удовлетворение, ни разочарование. Речь делает возможным понимание всего этого. Размышляйте над речью». («Упанишады»)
•	«Речь — это показатель ума». (Сенека)
•	«Люблю говорить — это помогает думать». (Томас Стэрнз Элиот)
•	«Тем могуществом, которым на войне обладает железо, в политической жизни обладает слово». (Деметрий Фалерский)
•	«Кроносу не подвластно единственно слово. Слово не страдает от времени и делает исчезнувшее достоянием памяти». (Фемистий из Константинополя)
•	«Красноречие — искусство управлять умами». (Раймон-Теодор Троплонг)
•	«Логика — это, видимо, умение доказать какую-либо истину, а красноречие — это дар, позволяющий нам овладеть умом и сердцем собеседника, способность втолковать или внушить ему всё, что нам угодно». (Жан Лабрюйер)
•	«С чем сравнить язык в умах человека? Это ключ сокровищницы; когда дверь заперта, никто не может знать, что там: драгоценные камни или только ненужный хлам?» (Саади)
•	«Искусство говорить прежде всего означает обращаться к человеческому сердцу». (В. А. Сухомлинский)
•	«Даже оружие склоняется перед ораторским словом». (Цицерон)
•	«Всегда есть возможность читать, но не всегда — возможность слушать. К тому же живой голос гораздо сильнее, как говорится, трогает». (Плиний Младший. Письма)'
•	«Есть речи — значенье: темно и ничтожно, —
Но им без волненья внимать невозможно». (М. Ю. Лермонтов)
•	«Подобно змее неудачное слово,
Вдруг выскользнув, может ужалить любого;
Ты, молвивший, бойся особенно гада;
Кто ближе стоит, тот и гибнет от яда».	(Абу Шакур Балхи)
•	«Я слышал, говорит народ: “Проклятие — беда! От пули рана заживет, От слова «- никогда!”»* (Риза Хамид)
•	«Словом можно увлечь, Словом можно напасть... Словом можно зажечь, Словом можно попасть...»
•	«Есть слова — словно раны, слова — словно суд, — С ними в плен не сдаются и в плен не берут, Словом можно убить, словом можно спасти, Словом можно полки за собой повести».	(Вадим Шефнер)
•	«Сила слова беспредельна. Удачного слова часто достаточно было, чтоб остановить обратившееся в бег войско, превратить поражение в победу и спасти страну». (Эмиль де Жирарден)
•	Среди множества легендарных историй есть и такая, рассказанная Флором в его
♦ См.: Аврора. - 1988. - № 11. - С. 7.
Риторика в высказываниях знатоков и специалистов
19
«Кратком изложении истории римлян» (II, 13, 33): «Трибун Вуяьтей убедил тысячу своих воинов покончить с собой во избежание плена».
•	«Ничто не утешает лучше, чем риторика». (Жорж Санд)
•	«Как помочь несчастным? В первую очередь словом. Достаточно, чтобы они изменили взгляд на то, что их окружает. И тут слово — бесценно...» {К. Мартенс {председатель добровольной организации «SOS-Одиночество», г. Брюссель})
•	Честерфилд -> сыну:
«Что ты должен знать? Вот, пометь себе: языки, историю, географию, философию, логику, риторику».
•	«Кто слыхал настоящих ораторов, тот знает и сладостный соблазн, и убедительную лживость, и дивную власть живой речи». (/7. Сергеич. Искусство речи на суде. 1910 г.)
•	«Мне нравится слушать, как она говорит. Что она говорит, до этого мне дела нет». (Слова Филипа Ролингса из «Пятой колонны» Эрнеста Хемингуэя)
•	«Психологи установили, что речевая информация обладает большим внушающим воздействием, чем зрительная».
•	«Что нужно оратору? — спрашивал М. В. Ломоносов. И отвечал:
	душевная одаренность (нравственность + духовность);
	остроумие;	»
	память;
	громкий и приятный голос;
	осанистый вид».
•	«Из всех работ самая трудная — умная речь». (Птаххотеп. Поучение)
•	«Кому не приходилось чувствовать, что язык похож на надтреснутый котел, по которому мы выстукиваем мелодии, звучащие так, как будто они предназначены для танцев медведя, между тем как мы бы хотели тронуть ими звезды». (Гюстав Флобер) • «Многие упускают возможность выступать перед слушателями из-за того, что они не верят в себя. При этом у них есть готовая отговорка: “Оратором надо родиться”. Но мы знаем достаточно примеров, когда великие ораторы поначалу испытывали трудности при публичных выступлениях. Также удивительно наблюдать, как некоторые робкие слушатели курсов ораторского искусства постепенно избавляются от затруднений и начинают говорить свободно. Еще раз повторяем для людей, сомневающихся в себе: каждый, кто умеет говорить, может стать оратором. Овладение ораторским искусством — это прямой путь к всестороннему раскрытию личности.
Так же, как уверенно плавать можно научиться только на глубине, так и ораторские навыки можно приобрести только на трибуне перед аудиторией. Никакие книжные знания не помогут, если не применять их на практике. Поэтому наш совет: используйте любую возможность выступить публично, даже если вы еще далеки от совершенства. Короче: выступайте всегда, когда можно обратить на себя внимание. Скоро вас уже будут просить взять слово». {Вольфганг Цильке* Убедительно воздействовать речью)
•	«Красноречие стоит предпочесть знанию». (Люк Вовенарг)
•	«В устную речь можно вложить еще более тонкий смысл, чем в письменную». (Жан Лабрюйер)
•	«Кто не умеет говорить, карьеры не сделает!»** (Наполеон)
•	«Заговори, чтобы я тебя увидел». (Сократ)
•	«Умен ты или глуп, велик ты или мал,
Не знаем мы, пока ты слово не сказал». (Саади)
•	«Тебя великим может сделать слово,
А многословье — превратить в смешного». (Юсуф Баласагунский)
•	«Есть 50 способов сказать слово «да» и 500 способов сказать слово «нет», а для того, чтобы написать эти слова, есть только один способ». (Бернард Шоу)
* Цильке Вольфганг — немецкий автор; его советы начинающим ораторам приведены по-русски в «ЭКО», 1990 г., № 6.
** А Наполеон умел говорить: красиво, образно, впечатляюще. Вот, к примеру, как он обратился к своему войску накануне штурма Каира (1798 г.), показывая рукой на каменные усыпальницы египетских фараонов: «Солдаты! Сорок веков смотрят на вас с высоты этих пирамид!»
20
Предисловие
•	«Дурно говорить должно бы считаться таким же неприличным, как не уметь читать и писать». (А. П. Чехов)
•	«Оратор должен быть скромным и не возвеличивать себя».
•	«Нравственность человека видна в его отношении к слову». (Л. Н. Толстой)
•	«Речь — удивительно сильное средство, но нужно иметь много ума, чтобы пользоваться им». (Георг Гегель)
•	«Убожество речи служит, как правило, внешним признаком убожества духа». (Брус Бартон)
•	«Речь — великая сила: она убеждает, обращает, принуждает». (Ралф Эмерсон)
•	«Благодаря риторике можно достичь четырех главных добродетелей:
	рассудительности,
	умеренности,
	мужества,
	справедливости». (Элий Аристид)
•	«Умение говорить — это значит сказать так, чтобы в вашем слове почувствовали вашу волю, вашу культуру, вашу личность. Этому нужно учиться». (А. С. Макаренко) • «Наиболее понятным в языке бывает не самое слово, а тон, ударение, модуляция, темп, с которым произносится ряд слов, — короче сказать, музыка, скрывающаяся за словами, страстность, скрывающаяся за музыкой, личность, скрывающаяся за страстностью, то есть всё то, что не может быть написано». (Фридрих Ницше)
•	«Что нужно для увлечения толпы? Что нужно для убеждения большей части людей? Страстный и пылкий тон, частые выразительные мановения, слова быстрые и громкие. Но для малого числа образованных, рассудительных слушателей, у которых вкус нежен и чувства верны, которые мало уважают голос, мановения и тщетный звук слов, — для тех нужны мысли и доводы, которые надобно уметь представить, оттенить, расположить. Уметь поражать слух — не довольно; должно уметь действовать над душой, уметь тронуть сердце, говоря с рассудком». (К. Н. Батюшков) • «Мы все умрем, людей бессмертных нет, И это всё известно и не ново.
Но мы живем, чтобы оставить след,
Дом иль тропинку, дерево иль слово». (Расул Гамзатов)
•	© Разговор (говорение) — это один из видов человеческой деятельности. Причем такой, что все остальные или с ним связаны, или от него зависят.
Как же можно его не знать?
•	«Ржавеет золото, и истлевает сталь, Крошится мрамор. К смерти всё готово. Всего прочнее на земле — печаль — И долговечней — царственное слово». (А. А. Ахматова)
•	«Всё в мире покроется пылью забвенья,
Лишь двое не знают ни смерти, ни тленья: Лишь дело героя да речь мудреца Проходят столетья, не зная конца».	(Фирдоуси)
•	«Кто бы ни пришел, оратора привечают первым». (Платон)
•	«Владеющий словом уважаем не только у себя в городе, но и повсюду». (Исократ) • «Не может быть оратором плохой человек». (Латинское изречение)
(П) Суть ораторского мастерства (Выводы, обобщения, определения)
•	«Истинное красноречие — это умение сказать всё, что следует, и только то, что следует». (Франсуа Ларошфуко)
•	«Всё дело риторики направлено к возбуждению того или иного мнения...» (Аристотель)
•	«Красноречие — это искусство говорить так, чтобы те, к кому мы обращаемся, слушали не только без труда, но и с удовольствием, и чтобы, захваченные темой и подстрекаемые самолюбием, они захотели поглубже в нее вникнуть». (Баез Паскаль)
Риторика в высказываниях знатоков и специалистов
21
•	«Будем правдивы. В этом тайна красноречия и добродетели...» (Амиель)
•	«Никогда не бываешь многословным, если говоришь именно то, что хочешь сказать» . (Фердинанд Делакруа)
•	«В речи и в глазах и в выражении лица оратора должно быть столько же красноречия, сколько в его подборе слов». (Франсуа Ларошфуко)
•	«Отдавшись вдохновению, можно упустить существенное и даже важнейшее».
•	«Что нужно для хорошего оратора? — Жесты, жесты, жесты!» (Демосфен)
•	«Как иногда можно не заметить пробегающих мимо людей, так и речь может быть не расслышана из-за своей быстроты». (Деметрий, античный теоретик ораторского искусства)
•	«Если не высказаны противоположные мнения, то не из чего выбрать наилучшее». (Геродот)
•	«Мало говорить просто, ибо недостаточно, чтобы слушатели понимали речь оратора; надо, чтобы она подчинила их себе...» (П. Сергеич)
•	«Монеты, которые больше всего ценятся, — это те, что наиболее ценны при наименьшем объеме; так и сила речи состоит в умении выразить много в немногих словах». (Плутарх)
•	«Что делает оратор? — Убеждает, доставляет наслаждение, подчиняет себе слушателей». (Цицерон)
•	«Как шахматист всегда должен иметь в виду короля, какой бы ход он ни задумал, так и оратор всегда должен думать о главной цели своей речи — о тезисе». (С. И. Поварнин)
•	«Хороша веревка длинная, а речь короткая».
•	«То, что написано без усилий, читается, как правило, без удовольствия». (Сэмюэл Джонсон)
•	«Если хорошую речь повторить три раза — даже у собак появится отвращение». (Китайская мудрость)
•	«Много говорить — не значит хорошо сказать, но хорошо сказать — значит много сказать». (Демосфен)
•	«Самое трудное в речи — начало». (Цицерон)
•	«Хорошее начало — половина дела». (Платон)
•	«Речь со скомканным началом напоминает человека с отрубленной головой». (К. С. Станиславский)
•	«Умейте сразу овладеть вниманием».
•	«Три задачи речи: пленить, доказать, убедить».
•	«Без сердечного волнения и пыла речь оратора будет негодной». (Цицерон)
•	«Готовьтесь к речи с пером в руке».
•	«Тщательно избегайте так называемого зияния — стыка гласных в конце слова и начале следующего. К примеру, лучше сказать “рубеж атаки”, чем “рубежи атаки”». (Исократ)
•	«Человек культурной речи должен владеть искусством свободной игры синонимами, знать, когда сказать собака, а когда про то же существо — пёс, а может быть, и дербер». (Л. В. Успенский)
•	«Источник красноречия в сердце». (Латинское изречение)
о Риторика — это божественное вдохновение, вызванное мастерством. И подобно тому как Бог сотворил женщину из ребра Адама, так и наше умение говорить — речь — рождается в ораторе, когда помыслы его, устремлённые вверх, возвращаются к нему благодатью найденной мысли.
Сотворение женщины. ►
Гравюра XVIII в. по рис. Рафаэля
22
Предисловие
•	«Первое условие истинного пафоса есть искренность».
•	«Говорите с убеждением, слова и влияние на слушателей придут сами собою». (И. В. Гёте)
•	«Люди не столько слушают большую речь, сколько ввдят и чувствуют ее». (Цицерон)
•	«Голос должен петь в разговоре, звучать по-скрипичному, а не стучать словами, как горох о доску». (К. С. Стйниславский)
•	«Старайтесь вполне переварить предмет и освоиться с ним; это подскажет вам нужные выражения во время произнесения речи». (Гладстон)
/ Суп не едят таким же горячим, как готовят. /
•	«Не наступайте на слушателей. Сказали фразу — дайте людям вникнуть в смысл, одуматься. Всё должно делаться с должной степенностью, без суеты».
•	«Говорите или как можно короче, или как можно приятнее». (Плутарх)
•	«Ценность представляет не сама по себе речь оратора и не звучность его голоса, а то, насколько он разделяет точку зрения народа и ненавидит и насколько любит тех же людей, каких и отечество». (Демосфен)
•	«Ораторское искусство немыслимо, если оратор не овладел в совершенстве предметом, о котором хочет говорить». (Цицерон)
•	«Думай не о смысле сказанного, а о жизни услышавшего». (Виктор Коваль)
•	«Учитель не тот, кто учит, а тот, у кого учатся».
•	«Кто после разговора с вами бывает доволен собою и своим умом, тот и вами вполне доволен». (Жан Лабрюйер)
•	«Прекрасная мысль теряет всю свою цену, если дурно выражена, а если повторяется, то наводит на нас скуку». (Вольтер)
•	«Не оратор является мерой слушателя, а слушатель — мерой оратора». (Антисфен)
•	«Речь громкая порой ничем не блещет,
Речь тихая бывает речью вещей.
Вращается неслышно круг судьбы,
А колесо арбы гремит, скрежещет». (Шафи Вазех Мирза)
• «Оратор должен владеть двумя основными достоинствами: во-первых, умением убеждать точными доводами, а во-вторых, волновать души слушателей внушительной и действенной речью». (Цицерон. Три трактата об ораторском искусстве. М., 1972 г.) • «Нельзя убеждать не действуя на чувства». (Кэмпбель)
•	«Речь не может апеллировать к одному лишь рассудку, как наклонившись к ручью нельзя пить один кислород».
•	Велика важностью роль личности говорящего: Гекуба (см. у Еврипида) обращается к искусному оратору Одиссею:
«Не надо слов искусных: обаяньем Своим ты греков покоришь сердца. Из уст безвестных и вельможных уст Одна и та же речь звучит различно». («Гекуба», 293-295)
•	«Ораторы, говорящие сидя, если даже речь их обладает в значительной степени такими же достоинствами, что и речь говорящих стоя, одним тем, что они сидят, ослабляют и принижают свою речь. А у тех, кто читает речь, связаны глаза и руки, которые так помогают выразительности. Ничего удивительного, если внимание слушателей, ничем извне не пленённое и ничем не подстрекаемое, ослабевает». (Плиний Младший)
•	«Не забывайте говорить об об ы де н н ы х подробностях обстановки...»
•	«Поэтом человек должен родиться, а оратором он может сделать себя сам, ведь главное, что должен уметь оратор, — это особенно хорошо владеть родным языком — говорить на нем чисто и изящно». (Честерфилд)
•	«Речь нуждается в захватывающем начале и убедительной концовке. Задачей хорошего оратора является максимальное сближение этих двух вещей». (Гилберт Честертон)
•	«Из слов человека можно только заключить, каким он намерен казаться, но каков он на самом деле, приходится угадывать по его мимике и ужимкам при высказывании слов, — по тем, стало быть, движениям, которые он делает нехотя». (Фридрих Шиллер)
Риторика в высказываниях знатоков и специалистов	23
•	«Публика — инструмент, на котором играет оратор, но инструмент живой, со своей стороны также реагирующий. Между тем, кто говорит, и тем, кто слушает, устанавливается постоянный обмен чувств и эмоций». (Эдуард Лабуле)
•	«Когда судьи и обвинители — одни и те же лица, необходимо проливать обильные слёзы и произносить тысячи жалоб, чтобы быть с благожелательностью выслушанным». (Дионисий Галикарнасский)
•	«Пусть твои речи будут взвешены на весах, чтобы они были полезны тем, которые их услышат». (Антоний Великий)
/ То есть речь должна быть сбалансирована! /
•	«Сорные мысли несравненно хуже сорных слов».
•	«Главное положительное качество речи — ясность». (Аристотель)
•	«Остерегайтесь пустословия».
•	«Не торопитесь начинать речь».
•	«Надо начинать с неожиданного или таинственного».
•	«Остерегайтесь импровизации».
•	«Избегайте противоречий».
•	«Учтите, неверно взятый тон может погубить целую речь или испортить ее отдельные части». (П. Сергеич)
•	«Что самое важное для оратора? — Исполнение, исполнение, исполнение». (Демосфен)
•	«Серьезные доводы противника опровергай шуткой; шутки — серьезностью». (Горгий)
•	«Многословие — это “словесный понос”». (Аристофан. Комедия «Облака»)
•	«Скрывайте от слушателей число своих доказательств, чтобы их казалось больше». (Цицерон)
•	«Как бы хорошо человек ни говорил, помните: когда он говорит слишком много, то в конце концов скажет глупость». (Александр Дюма-отец)
•	«Хорошей речь считается не тогда, когда оратор может доказать, что говорит правду, а тогда, когда другие не могут доказать, что он лжет». (Энтони Джейн, Джонатан Линн)
•	«В возражении опасны и мимоходность (эдакая легкость отношения), и чрезмерность в усилиях. В первом случае слушатели усомнятся в ваших аргументах, во втором — могут увериться в доводах противной стороны (раз так старается, чтобы ниспровергнуть, значит, есть там, однако, сила!)». (Л. Сергеич. Искусство речи на суде)
•	«Да, я учился технике речи. Раз мне по характеру работы приходится часто выступать, я обязан это делать как можно лучше. А для этого нужна настоящая учеба». (С. М. Киров)
•	«|Сравнение | — оно делается наиболее убедительным, когда затрагивает личные интересы слушателей».
/ © Однако здесь два момента^«Всякое сравнение хромает». (Лат. изречение) «Никакое сравнение не есть довод». (Спиноза) /
•	«Не скупитесь на метафоры, чем больше их, тем лучше; но надо употреблять или настолько привычные для всех, что они уже стали незаметными, или новые, своеобразные, неожиданные...» (П. Сергеич)
•	«Вывод речи должен быть слегка непредсказуем, т. е. вся речь должна быть некоей интригой, чтобы держать в напряженном внимании, пока произносится, и наслаждать неожиданным прозрением по поводу ее направленности».
•	«Оратор должен быть как фальстаф*. Не только сам быть умен, но и возбуждать ум в других. Если вы вдумаетесь в обстановку {любой} речи, то скажете, что уменье недоговаривать есть залог цельного впечатления на слушателей. Запомните: половина больше целого». (Л. Сергеич. Искусство речи на суде)
* Фальстаф — один из персонажей исторической хроники В. Шекспира «Генрих IV». Здесь имеется, в виду характеристика, которую Фальстаф дает сам себе: «Я не только всё время каламбурю, но даю еще пищу чужим шуткам».
24	Предисловие
•	«Красноречие есть искусство о всякой данной материи красно говорить и тем преклонять других к своему об оной мнению». (М. В. Ломоносов)
•	«Суть хорошей речи: берешь обычные слова и говоришь необычные вещи». (Артур Шопенгауэр)
•	«Люди вообще очень склонны ошибаться в оценке своих чувств. Отсюда правило: обдумывая патетические места своей речи, оратор должен искусственно усиливать в себе свои естественные чувства».
•	«В слове нет ничего абсолютного, мы больше воздействуем на него, чем оно воздействует на нас; его сила в образе, который мы в нем видим или в него вкладываем». (Оноре де Бальзак)
•	«Остерегайтесь говорить ручейком: вода струится, журчит, лепечет и скользит по мозгам слушателей, не оставляя в них следа». (Л. Сергеич)
•	«Болтун подобен маятнику: и того и другого надо остановить». (Козьма Прутков)
•	«Голос — портрет оратора».
•	«Руки досказывают мысль». (К. С. Станиславский)
•	«Острый язык — единственное режущее оружие, которое от постоянного употребления становится еще острее». (Вашингтон Ирвинг)
•	«Не давай языка необдуманным мыслям и никакой необдуманной мысли не приводи в исполнение». (Вильям Шекспир)
•	«Речь должна быть коротка и содержательна».
•	«Мысль тянет слово». (Квинтилиан)
•	«Нельзя заменять доказательства воздействием на чувства».
•	«Один калека портит целый строй, так и один слабый довод портит всю речь».
•	«Красноречие — это искусство выражать мысли других». (Эдуард Эррио)
•	«Чтобы стать ясным, оратор должен быть откровенным». (В. О. Ключевский)
•	«Талантом собеседника отличается не тот, кто охотно говорит сам, а тот, с кем охотно говорят другие...» (Жан Лабрюйер)
•	«Неплохой аргумент оратора — обаяние его личности, его личное благородство».
•	«Чем больше вы скажете, тем меньше люди запомнят». (Франсуа Фенелон)
•	«Если разговор ни к чему не ведет, то и одно слово лишнее». (Л. Н. Толстой)
•	«Величавость движения айсберга в том, что он только на 1/8 возвышается над поверхностью воды». (Эрнест Хемингуэй)
•	«Вы так перегрузили доклад мыслями и фактами, что я чувствовал себя бутылкой с узким горлышком, в которую что-то льют из ведра». (В. Александров)
•	«Берегитесь показаться чуждыми великого, если будете радоваться малому». ( Цицерон)
•	Делясь собственным опытом выступлений и делового общения, известный американский бизнесмен Ли Я кокка советует:
«Несколько слов о некоторых основных приемах публичных выступлений, которые я до сих пор применяю на деле. Например, вы хорошо знаете предмет вашего выступления, но должны помнить, что аудитория может оказаться недостаточно внимательной, поэтому начинайте свою речь с сообщения о том, что вы намерены сказать. Затем скажите именно это. В заключение повторите то, что вы уже сказали. Я никогда не отступал от этого бесспорного правила».
•	«Не доказывайте очевидного».
•	«Ни в коем случае поддельный пафос! — это постыдная и... гибельная ошибка».
•	«Всё сказываемое уже было сказано раньше». (И. В. Гёте)
•	«Не начинайте с “сотворения мира”. Будьте осторожны при отклонениях от главной темы и при изложении деталей, если это может нанести ущерб основной мысли вашего выступления. Длинные высказывания малоубедительны. Стремитесь к краткости». (Вольфганг Цильке)
•	«Не отнимайте у человека время, рассказывая о том, какие у вас умные дети, ведь ему хочется рассказать вам о том, какие умные дети у него самого». (Эдгар Хоу) • «Нравственность речи важнее ее ясности». (Аристотель)
•	«Сильное чувство редко рождается, сразу под влиянием чужих слов».
•	«Нельзя возбуждать в слушателях чувства безнравственные или недостойные».
Риторика в высказываниях знатоков и специалистов
25
•	«Лучшее окончание речи — какой-нибудь уместный афоризм, крылатое слово, мудрое изречение».
•	«Бойтесь повторов. Любая речь рассчитана только (и только!) на 1 раз!»
/ Речь мимолетна, преходяща. Она сродни игре облаков в светлом июньском небе. / • «Поддразнивайте любопытство слушателей, заинтриговывайте их».
/ Некий лектор, говоривший о последних достижениях в химии, заметил, что слушатели устали. «Чудесные превращения угля при помощи химии необозримы, — сказал он, — и если в результате моей затянувшейся речи у вас разболится голова и вы захотите принять порошок пирамидона, то имейте в виду, что и он... сделан из угля». На лицах слушателей появились улыбки, напряжение исчезло. /
•	«Очень эффектен неожиданный переход от одной недоконченной мысли к другой».
/ То есть внушение слушателям ложных ожиданий. /
•	«Весьма важен отход. Здесь правилом выступает французская поговорка: “Отступить, чтобы лучше прыгнуть”!»
•	«Простейший способ усиления чувства в слушателях заключается в передаче подробностей события».
•	«Не оставляйте не выясненным до конца, до тонкостей ничего значительного; уделяйте величайшее внимание разъяснению фактов и разбору улик, даже самых мелких...» (П. Сергеич)
•	«Чтобы прочувствовать, надо передумать».
•	«Факты — самая отличная вещь в речи».
•	«Умелый риторический прием — поставить слушателя в положение одного из главных действующих лиц речевой ситуации».
•	«Чтобы лекция нашла успех, надо, во-первых, завоевать внимание слушателей, во-вторых, удержать их внимание до конца речи». (А. Ф. Кони)
•	«Оратор должен быть сам пронзен страстностью, если хочет возбудить ее в слушателях».
•	Речь не бывает без освежающих внимание вставок. «Шутка — минутка, а заряжает на час». (Русская поговорка)
/ Здесь хороши:  смех;
	юмор;
	сатира;
	насмешка;
	ирония (скрытая насмешка: обозначение недостатка через противоположное ему достоинство);
	сарказм (разновидность иронии, насмешка едкая, изобличающая). /
•	«Уясните себе, что простота есть лучшее украшение слога, но не речи».
(П. Сергеич)
•	«Три задачи оратора: что сказать, где сказать, как сказать». (Цицерон)
•	«Посредством слова нельзя передать другому своей мысли, а только можно пробудить в нем его собственную». (А. А. Потебня)
Речь афоризмами укрась
И смело жестам волю дай. Триад поток лей не скупясь,
О мудрости не забывай. Рассказ о жизни заведи, Интригу ловко закрути.
Как ото сна проснется всё вокруг, А этот миг тобой разбужен, друг!*
'Акростих выполнен слушательницей Крымской школы риторики Маргаритой Федоровной Ивановой.
Введение
Красноречие — основа ума и культуры
• © Лишь трудный путь запоминается как дорога.
• © Услышанное — это не то, что мы слышим, а то, что умело, удачно и успешно вложено в нас.
Если я скажу, что риторики как подлинной науки до сих пор не было, это, при всей кажущейся эпатажности такого заявления, будет правдой. Скажу больше, до нынешнего дня все были ораторами скорее по наитию, чем благодаря той канони-стике, которую культивировали те, кто учили, писали, рассуждали о красноречии.
Чтобы не быть голословным, остановлюсь на одном поучительном примере.
Наверное, не было в древнем мире человека, который бы не знал Фрину. Ту, что на свои собственные деньги, заработанные ее ласками, предложила отстроить город Фивы, разрушенный македонскими войсками.
Фрина родилась в IV в. до н. э. в Беотии, то есть в Центральной Греции.
Она была умна и очень красива. Впервые ее увидели обнаженной на празднике Посейдона в Элевзине. Она сбросила свои одежды, распустила длинные волосы и вошла в море, как вышедшая из него Афродита. Но подобный поступок перед лицом всего народа был вовсе не бесстыдством, а грандиозным великодушием.
Народ знал, что она красавица, но знал это только по слухам, она сделала ему честь открытием своей красоты, и народ благодарил ее громкими рукоплесканиями.
Ваятель Пракситель, находившийся в это время там, до такой степени был восторжен таким соединением совершенств, что тогда же создал с натуры Фрины скульптуру богини Афродиты.
Говорят, что именно после этого случая Фрина стала любовницей адвоката Гиперила. И не только его.
Но, изваяв богиню с гетеры, скульптор внес раздор в общество. Сотни тысяч паломников, которые молитвенно простирали руки в книдском святилище Афродиты и посылали поцелуи мраморной статуе, вслух восклицали: «Афродита, прекрасная Афродита!» Но про себя они шептали: «Как ты прекрасна, Фрина, божественна твоя красота!»
Естественно, что разразился скандал. Фрина предстала перед судилищем. Главным обвинителем куртизанки был Евтихий, беззубый омерзительный человечишка, которому Фрина когда-то отказала...
Он говорил, что Фрина, не довольствуясь оскорблением установленного культа, хотела ввести в государстве поклонение новым богам.
«Я доказал вам, — говорил он, заканчивая речь, — бесчестие Фрины, бесстыдно
предающейся оргиям, на которых присутствуют мужчины и женщины, обожествляющие Изодэтес. Преступление ее явно, оно доказано. За это преступление назначается смерть. Пусть же умрет Фрина. Так повелевают боги, ваш долг повиноваться им».
Гиперид возражал Евтихию.
Он прежде всего настаивал на том, что поведение Фрины гораздо выше поведения других женщин из того же класса, что она не могла предавать осмеянию уважаемые всеми церемонии и никогда не думала вводить нового культа. Речь была красноречива, но она не убедила судей, несмотря на заключение, в котором Гиперид вдохновенно воскликнул, что вся Греция будет рукоплескать оправдательному вердикту, постоянно повторяя: «Слава вам, что вы пощадили Фрину!» Несмотря на остроумное сравнение Евтихия с жабой, вызвавшее улыбку на лицах некоторых из судей, большинство гелиастов имело во взглядах нечто угрожающее.
Гиперид не ошибался, чувствуя беду.
«Что сделать, чтобы убедить их? — думал он, испуганный этими пагубными признаками. — Что делать?»
А зал шумел. Промедление грозило непоправимостью. И тут Гиперида осенило.
Величественным движением руки он заставил всех замолкнуть. И обернувшись к обвиняемой, сидевшей около него на скамье, сказал ей:
— Встань, Фрина.
Затем, обратившись к гелиастам, проговорил:
— Благородные судьи, я еще не окончил своей речи! Нет! Еще осталось заключение, и я закончу так: посмотрите все вы, поклонники Афродиты, а потом приговорите, если осмелитесь, к смерти ту, которую сама богиня признала бы сестрою...
Говоря эти слова, Гиперид сбросил с Фрины одежды и обнажил перед глазами всех прелести куртизанки.
Крик восторга вылетел из груди двухсот судей.
Красноречие — основа ума и культуры
27
Охваченные суеверным ужасом, но еще более восхищенные удивительной красотой, представшей перед ними, — сладострастно округленною шеею, свежестью и блеском тела, — гелиасты, все как один, провозгласили невиновность Фрины.
Жаба Евтихий был посрамлен... его ярость удвоилась при виде радостной гетеры, свободно уходившей под руку со своим милым адвокатом. Исход процесса Фрины стал событием в Афинах.
Фрина. ►
Худ. Г. И. Семирадский.
Фрагмент картины *Фрина на празднике Посейдона в Элевзине». 1889 г.
Санкт - Петербург, Государственный Русский музей
Чем этот случай показателен? Выступает опытный в своем деле человек, умелый и даже искусный оратор — и слова подобраны, и конструкции хороши, и со структурой всё в порядке, и произношение со всеми необходимыми интонациями, и жесты выверены и эффектны, а результат не получался. И не осуществился, пока в дело не вплелось действие. Причем не какое-то, а расчетливое, учитывающее человеческую натуру, влияющее. Победа в речи оказалась достигнута благодаря фактору, который никогда никем не рассматривался, поскольку не осознавался как принадлежность красноречия. Я имею в виду интригу, — а она здесь явлена в полном блеске, — особый способ поведения, который тоже есть говорение, который беззвучен, но очень хорошо слышим.
Риторику в основном преподают на театральной основе. Сила голоса, пластика движения, пафосность жестов, перевоплотительность — вот что ставится во главу угла. Я, конечно, могу, в связи с этим, согласиться, что книги нет без обложки, но твердо стою на том, что для качества текста это вряд ли первостепенный момент. Мы должны иметь в виду не исполнительскую канву речи, а ее передаточные возможности, не просто показ, а демонстрацию смысла, не явление себя, а воздействие на других.
Интрига пронизывает речь. С ее понимания начинается ораторство. Интрига фундаментирует слово, прикрепляет к нему силу значения, укутывает в содержание, снабжает целью. Интрига и только интрига обучает фразу звучанию, именно она диагностирует приемлемость ситуации и создаёт нужный фон обстановки. Интрига управляет процессом выступления, ибо ею слушатели слышат зов расположиться в пользу оратора.
Интрига многофакторна и многоаспектна. Однако она легко узнаваема. Однажды обнаруженная, она потом уже легко замечаема. Восприятие становится намётанным по отношению к ней. Мы начинаем уверенно выделять интригу там, где раньше вообще ничего не замечали и не обнаруживали. К примеру, без проблем начинают чувствоваться интригоэлементные конструкции:
•	«дорогого стоит»
•	«имеет место быть»
•	«мог бы сказать, но не скажу» и т. п.
28
Введение
В речевоздействии несомненно присутствует принцип трансформатора. Как здесь электрический ток, так и в ней смысл мысли передается не через непосредственно слово, а через максимальное использование среды, в которой это слово звучит. Напряжение из первичной обмотки во вторичную переходит не прямо, не через соединительную связь, а косвенно, через взаимное магнитное поле сердечника. Пространственно разнесенные и будучи совершенно разными, обмотки увязаны в контакт назначения, в общность предписанной им (и конфигурацией, и размещением, и количеством витков) функции.
Риторика до тех пор не станет наукой, пока мы не отметим в ней законы и принципиальную качественную новизну. В книге эти особенности широко представлены. Но и здесь один из акцентов мы все-таки подчеркнем.
© Первое, что обнаруживается в совместности людей — это полевой эффект: передаваемость не через инъекцию, а через влияние. Есть человеческое поле, и процессы контакта здесь специфичны. Передатчик не прикасается к телеприемнику, и само изображение не переходит через воздух и расстояния в телевизор. Создаётся среда коммуникации — |радиоволна| в эфире, и сигнал кодируется (преобразуется, чтобы быть и переданным, и принятым).
Железные опилки будут недвижны 100 лет. Но магнит влияя поднимает их, перемещает. Даже запечатлевает себя в них (намагничивает). Но сами они в себе это свойство взрастить не смогут, даже если рядом с ними будет лежать книга, где будет сказано всё о магнитах — и что это такое и как это, магнит то есть, сделать.
Не упустим. Не выроним и не потеряем. Если слово — носитель мысли, то донесется оно лишь благодаря манипуляции, о
Видимо, надо уже предположить, что мы до сих пор чего-то недоучитывали. И по всей вероятности — важного. Ведь наука неустанно твердила, что степень усвоения устной информации всего-навсего 20%. А мы пропускали это мимо ушей, уповали на говорение, а вернее — на проговаривание. В то время как берем мы слово, чтобы нас понимали. И в связи с тем, что эффективность в выступлениях всё же была, приходится делать вывод о том, что ее факторами было то, что познание, наука, знание игнорировали. Наверное, новые сведения были нецельны, разрозненны. Наверное, им не хватало должной доказательности. Однако они были, и требования к людям быть внимательными никто не отменял. Вот хотя бы сообщение о таком феномене, его в конце 80-х гг. XX в. опубликовал Ю. В. Тарнуев, ученый из Института физиологии Сибирского филиала АН СССР. Он представил экспериментальные данные по регистрации инфранизкочастотных колебаний, которые излучаются телом человека на расстоянии. Эти частоты являются лишь компонентом весьма сложного спектра частот, излучаемых биологическими объектами, и очень четко ощущаются человеком, специально оттренировавшим свою кожную, а реже и зрительную чувствительность. То есть обмен информацией весьма полифоничен в средствах. И коль скоро нам что-то удается, то это явно не за счет чего-то одного, пусть и самого представительски заметного.
Мы привыкли считать, что ораторы — это обычно полководцы и вожди (руководители, трибуны, депутаты) или лекторы и учителя. А врач?, а психолог?, а любой консультант, коммерсант, продавец, журналист, любой родитель, наконец? — разве им не приходится добиваться и своих целей и понимания себя через речь? Заметьте, я различаю «речь» и «слово», считая, что первое — это целый поток из способов воздействия, а второе — всего лишь рядовой участник такого процесса.
Речь не только доходит до слушателя, она еще и входит в него, наводит в его сознании свой порядок. Ораторство не просто речёт, оно — преобразует. Узор впе-^ чатления запечатлевает мысль. Разум разом переходит под знамена убеждения. У австрийского писателя Роберта Музиля (1880—1942) есть роман «Человек без свойств». В нем описывается ситуация, когда прогуливающаяся в уличной суете пара стано-,
Красноречие — основа ума и культуры
29
вится свидетелем транспортного происшествия, в результате которого пострадал человек. Дама испытывает «что-то неприятное под ложечкой, что она вправе была принять за сострадание; это было нерешительное, сковывающее чувство. Господин после некоторого молчания сказал ей: «У этих тяжелых грузовиков, которыми здесь пользуются, слишком длинный тормозной путь». Дама почувствовала после таких слов облегчение и поблагодарила спутника внимательным взглядом. Она уже несколько раз слышала это выражение, но не знала, что такое тормозной путь, да и не хотела знать; ей достаточно было того, что сказанное вводило этот ужасный случай в какие-то рамки и превращало случившееся в техническую проблему, которая ее непосредственно не касалась».
© Умения людей всегда будут превосходить любое представление о них.
Нам не дано вообразить, Чем нас же можно поразить!
Любое наше умение не так-то просто вызвать на свет Божий, но когда это удается, можно только дивиться уму и умениям человеческим. Риторика, пожалуй, самая яркая из всех творческих потенций людей. Вслушаемся в звук мастерства, в голос истинного красноречия, в тембры эпитетной раскраски высказываний:
Когда древнегреческого поэта Симонида (ок. 556-486 до н. э.) некий победитель в состязаниях на мулах попросил за незначительную плату написать стихотворение, Симонид уклонился под тем предлогом, что он затрудняется воспевать<«полуос-лов». Когда же ему было предложено достаточное вознаграждение, то его талант выплеснул такую строчку:
«Привет вам, дочери быстроногих, как вихрь, кобылиц».
Речь сложна хитростью и хитра сложностью. Наша задача вовсе не в том, чтобы сказать, а в том, чтобы быть услышанными. Это как при поджигании: другому материалу передается не огонь, а воспламенение. И значит, люди должны выражаться не матрицами звучания, а парадигмами разбуживания. Я не могу выразить себя непосредственно, но я могу отыскать в другом человеке клавишу, нажатие на которую воспроизведет в нем сначала нужные мне контексты, а затем уже в них и из них всплывет требуемый подтекст. Исподволь спешит в нас разумение, и, чтобы кому-то что-то удалось пон[я]ть, он должен настроить свое [я] на это понимание. И здесь роль средств и означает значение цели.
Специальному корреспонденту газеты «Комсомольская правда» в Латинской Америке Олегу Игнатьеву довелось однажды (так вышло, что никого, кроме него, больше не оказалось, — все под разными предлогами, в большинстве случаев ссылаясь на отсутствие должной практики в испанском языке, отказались) переводить встречу Н. С. Хрущева с Фиделем Кастро. История ошеломляет сюжетом, но в ней — вот уж находка! — как нельзя наглядно демонстрируется положение: наша попытка стремиться друг к другу лишь тем имеет смысл, что привлекает для этого возможности, а не мучает другого невозможным:
«И вот когда круг тем, интересовавших обе стороны, был исчерпан, а ужин подходил к концу, Никита Сергеевич, улыбнувшись, сказал: «А сейчас, товарищ Фидель*, я хочу рассказать вам анекдот».
Кастро тоже улыбнулся, устроился поудобней на стуле и приготовился слушать.
Что же касается меня, то в тот момент абсолютно никакого удовольствия от слов Хрущева я не испытывал: переводить анекдоты намного сложнее, чем, скажем, дис
куссию о ликвидации ракет. К тому же одному Хрущеву было известно, какой анекдот он захочет рассказать Фиделю.
У меня мгновенно созрел несколько авантюрный план.
Я сразу же сказал Хрущеву: “Никита Сергеевич, синхронный перевод для анекдота не подходит. Я прослушаю его до конца и целиком переведу”.
Хрущев не возражал.
Никита Сергеевич стал рассказывать
* Хрущёву вообще свойственны были отклонения от словарного ударения; так, он говорил «доллар» вместо «доллар», «атомная бомба» вместо «Атомная бомба». — Прим. ред.
30
Введение
анекдот. Кажется, у меня на лбу выступили бисеринки пота: анекдот был плоский, нудный, затянутый и не поддающийся переводу ни на какой другой язык, кроме русского. А довольный Хрущев, рассказывая, от души смеялся. Я тоже пытался смеяться.
Никита Сергеевич, произнеся заключительную фразу, подмигнул мне: мол, “переводи”.
Анекдотами я не увлекаюсь, но несколько помню. И вот я рассказал на испанском языке Фиделю свой анекдот.
Фидель смеялся, я тоже смеялся, и Хрущев хохотал от души, не подозревая, что я его анекдота не переводил.
— А теперь, дорогой компаньеро Крус-чов, — сказал Фидель, — я расскажу вам свой анекдот.
О, боги! Легче съесть банан, не очищая кожуры, чем переводить на русский язык кубинский анекдот. Но... если применить уже апробированный приём...
Кастро, рассказывая свой анекдот, смеялся, я также, и Хрущев следовал нашему заразительному примеру.
Фидель произнес последнюю, ключевую фразу и тоже подмигнул мне: мол, “переводи”.
И тогда я рассказал Хрущеву тот же самый свой анекдот, только в этот раз на русском языке.
Хрущев смеялся, я тоже смеялся, и Фидель хохотал от души, не подозревая, что я его анекдота не переводил.
В общем, все остались довольны. В особенности я.
Одним словом, встреча прошла «в обстановке дружбы и взаимопонимания».
Только мы вышли на крыльцо, как представители средств массовой информации стали кричать: “Мистер Хрущев, сеньор Фидель! О чём вы так долго беседовали?”
В отчете пресс-группы, опубликованном в «Правде» 25 сентября 1960 года, об ответах было написано так:
«Фидель Кастро: “О мире”. Никита Сергеевич Хрущев сказал: “Мы говорили только о мире”. В этих коротких ответах была выражена суть волнующей встречи».
Этот отчет грешит некоторыми неточностями, поэтому считаю своим долгом привести здесь дословный текст ответов Хрущева и Кастро на вопрос журналистов: “О чём вы так долго беседовали?”
«Фидель Кастро: “Мы рассказывали анекдоты”. Никита Сергеевич: “Да, мы рассказывали анекдоты”.
Так закончилась встреча Хрущева с Кастро вечером 23 сентября одна тысяча девятьсот шестидесятого года.
Но эта история имела для меня свое продолжение.
Примерно через неделю, когда Фидель уже вернулся на Кубу, меня встретил главный редактор газеты «Правда» Сатюков и сказал, что советник советской делегации Лебедев просит прийти в представи-тельство.
Когда я появился в штабной квартире, Владимир Семенович протянул мне газетную страницу. «Это нам прислали из Гаваны, — объяснил он, — потому что в ней опубликован материал о встрече Хрущева с Фиделем Кастро. Я сейчас позвоню Никите Сергеевичу, вы подниметесь к нему и переведете, что там написано».
Взяв страницу и мельком пробежав по строчкам статьи, обнаружил, что там переведен мой анекдот и тот, который рассказывал Фидель.
Что мне оставалось делать. Прошел к Хрущеву, раскрыл газету, стал переводить текст. Дошел до эпизода с анекдотами и повторил весь спектакль, разыгранный мной неделю назад во время встречи.
Хрущев опять смеялся. Мне же было не смешно, а неловко перед человеком намно-, го старше меня, которого я вынужден был надуть самым бессовестным образом.
Но ведь рассказанный им анекдот абсолютно не поддавался переводу».*
Ведь на самом же деле бесконечно интересный факт: сообщаемое преобразовывается в передаваемое не только компонентно Или частично, что мы сплошь и рядом наблюдаем (особенно в адвокатской, пасторской или преподавательской речи), а целостно, полностью, единосообразно и комплексно, вплоть до замены. Оказывается, сказать — это служить не желаемому, а воле желания*
Расписывая речь по ее составляющим, Аристотель, выдающийся ученый и теоретик античности, делает такое заключение:
«Речь слагается из трех элементов: из самого оратора, из предмета, о котором он говорит, и из лица, к которому он обращается».	1
Но Аристотель не прав. Я зажигаю огонь не ради свечки (я — спички — свечкаУ, а ради света, который нужен мне. Поэтому смысл подхода к риторике должен выстраиваться не в виде треугольника, а представлять собой квадрат (оратор — тема —
Цит. по: Родина. — 1989. - №5.
Красноречие — основа ума и культуры
31
слушатель — оратор). Мы говорим с другими не в намерении их наполнить, а завязать своё с ними общение.
Да, речь нужна слушателю. Но... без него она вообще как речь невозможна. То, что я скажу, зависит исключительно от того, кто и как меня слушает. И еще зачем. То есть во имя чего обе стороны сошлись во взаимный контакт в форме говорения и слушания.
В начале 80-х гг. XX в. во Франции вышел капитальный труд по красноречию — «Общая риторика»*. На него часто ссылаются, тем самым как бы переводя в разряд классики. Книга предлагает развернутое определение риторики, которое, увы, не может быть принято. Итак:
«Риторика — это наука о способах убеждения, разнообразных формах преимущественно языкового воздействия на аудиторию, оказываемого с учетом особенностей последней и в целях получения желаемого эффекта. Воздействие может осуществляться как в устной, так и в письменной форме с помощью аргументов, доказательств, демонстрации вероятностей и других приёмов с целью порождения при помощи используемых языковых и неязыковых средств определенных эмоций и ощущений, способных в свою очередь привести к направляемому формированию новых либо модификации изначальных стереотипов восприятия и поведения».
Ну, это всё равно что определять поглощение пищи: мол, еда — это насыщение желудка с целью получения пользы или удовольствия как от процесса, так и от результата.
Я же риторику определяю по-другому. В моем понимании это способ коммуникационного обеспечения общения, социализованное средство реализации своей личности в голосовой форме самораскрытия.
Ведь не определяем же мы жизнь как сплошную интригу, хотя без последней первая ничего бы не стоила. Но... если из стакана пьют, то он — хоть так, хоть эдак — не вода. •
Конечно же, речь — это и воздействие, и игра голосом, и хитрость разного рода «ловительных крючков» и распасовок, манипуляционных дожимов и лукавостей. Однако целевой момент в ней — наше преподнесение себя другим, перенос и внедрение своего «я» в «ты» тех, кто нас слушает. В таком ракурсе
Речь — это в другого втечь.
Риторическое говорение есть фактор нашего самоумножения, ретрансляция вовне нашего миропредставления. В речи мы никогда не врём, но это как след протектора — он не одинаков на шоссе, на глине, на песке. Здесь то же, что и с цветком — сам он выносит себя из себя: кому-то же это может показаться благоуханием, кто-то просто недовольно и пренебрежительно сморщит нос.
Риторика — это побуждение других людей нас выслушать, вслушаться и (вот такая сверхзадача!) согласиться.
Мы открываем свой рот в момент, когда развитие тенденций в окружающей нас действительности представляется нам нежелательным и проблемным.
Речь — это гармонизирование себя с миром, попытка влиться во внешнюю среду на равных.
Голосом ничего не исправишь. Это, знаете, как дудочка: да, понятно, что я в нее дую, но звучит-то она.
Риторика лишь уравнивает шансы восприятия. Пусть те, кто восхищается мелодией, не забудут, в чьих руках инструмент приобретает свойство музыкальности.
Риторика не может быть наукой об убеждении, ибо последним занимается такая дисциплина, как человековедение, и помогает ему в этом совершенно отдельная, самостоятельная отрасль знания — аргументалистика.**
Предмет риторики — искусство самовыражения, осуществляющееся в языковой
* См.: Д/обуа Ж., Мэнге Ф., Эделии Ф. и др. Общая риторика: Пер. с фр. — М.: Прогресс, 1986.
** См. мои книги: «1000 способов убеждения» (г. Висагинас, изд-во «Альфа», 2000 г.) и «Спорные истины» (г. Висагинас, изд-во «Альфа», в 2 т., 2000 г.).
32
Введение
форме — устно и письменно. А если брать более общо и максимально конкретно, то
Красноречие — это наука говорить,* искусство и правила уметь это делать.
Хорошее изъяснение напоминает букет цветов, который и пахнет, и нравится, и компактно удобен. Мы тоже говоримым сплавляем воедино и свои знания, и свой ум в полезный для передачи другим продукт. Хорошо, если восхитятся, прекрасно, если примут, верх радости, если насладятся, но блаженство и ни с чем не сравнимый восторг, если после дара приятие перенесется и на нас.
Мы тем нужны людям, что этим они нужны нам,
У Антона Павловича Чехова (1860-1904), врача, писателя, мыслителя, есть знаменитое высказывание: «В человеке должно быть всё прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли». Я бы добавил: и речь! В деловом мире от умения говорить зависит, добьетесь ли вы успеха или потерпите крах.
Во-первых, большинство людей не умеют пользоваться своим голосом. А ведь успех общения на 38% определяется тем, как мы говорим, и лишь на 30% — тем, что именно.
Из корреспонденции Бориса Богданова в журнале «Эхо планеты»:
«Невнятное бормотание, мычание, бессмысленные выкрики, временами переходящие в истошные вопли... Окна небольшого здания в Кейптауне (Южно-Африканская Республика) распахнуты настежь, и безумные звуки разносятся далеко окрест. Нет, это не клиника для умалишенных. Посетители шумного дома — вполне респектабельные люди, которые прибывают сюда в безупречных деловых костюмах и с атташе-кейсами. Все они клиенты Моники Риссен, владелицы уникального не только для Южной Африки заведения — голосовой клиники.
За двухмесячный курс посетитель клиники разрабатывает голосовые связки, избавляется от нежелательного акцента и других дефектов речи, осваивает широкий диапазон голосов для разных ситуаций — от располагающе-дружеского до грозно-металлического. Краеугольный камень всей этой науки — дыхательная техника, которой в методике Моники Риссен придается решающее значение.
Свое предприятие, рассказывает газета «Стар», Моника основала недавно. Поначалу работала одна, а клиентов было всего семеро. Сейчас в клинике десять преподавателей, есть филиал в Йоханнесбурге. Основной контингент — бизнесмены».
Подобно тому как здоровый образ жизни и адекватное лечение продлевают нам дни нашей жизни, так и риторика способна усиливать и продблживать ощущение впечатления от контакта людей друг с другом. Она в этом случае становится фактором распахивания умопбля плугом смыслонаходок. Создается новая реальность мировзирания:
К примеру, обычное «Вот и ты!» в риторическом варианте значительно ширится:
•	Ах, это ты!
•	Никаких сомнений быть не может, это он.
•	Чёрт, вот и он.
•	Ну вот, явился.
•	Как, это вы?
•	Как, ты здесь?
•	Вот и ты, крошка.
* Не надо ничего педалировать! Ведь мы одеваемся по моде вовсе не для того, чтобы иметь еще одну позицию в споре с другими, а для того, чтобы преподнести себя, соужиться с остальными.
Красноречие — основа ума и культуры
33
•	Попозже не мог прийти?
•	Гляди, явление Христа народу!
•	Ты? Не может быть!
•	Наконец-то ты пришел!
•	Мы уже начали беспокоиться, куда ты пропал.
•	Пораньше нельзя было прийти?
•	Я вижу, ты не очень спешил.
И т. д.
Во-вторых, надо, чтобы мы вслушивались в слово, ловили его глубинный смысл. К примеру, уж не знаю, что там думают в других странах, когда подвергают детей ремневому воспитательному воздействию, а мы — наказываем. То есть делаем то, что делали правители страны по отношению к подданным: даём наказ, вручаем некое руководство к действию, причем такое, которое позволяет правильно воспринимать внешнюю среду и верно в ней ориентироваться.
В-третьих, в деле красноречия следует со всей серьезностью отнестись к такому тезису искусного ораторства, как то, что суть логики одновременно и в логике и в антилогике.
Авраам Линкольн рассказывал: Однажды он проводил строевые учения. И вёл строй, состоявший более чем из 20-ти солдат, через поле. Между этим полем и следующим стояли ворота. «Я не мог сразу подобрать нужную команду, которая бы заставила людей перестроиться в, так сказать, “воротную” колонну. И тогда я закричал: “Рота распускается на две минуты, пока не соберется по другую сторону ворот”».
Логика одной ситуации должна была перейти в логику другой ситуации. Но вторая логика по отношению к первой есть антилогика. Проснувшийся не может жить грёзами сна.
Мы боимся нарушений порядка, но иной раз продолжение сохранения порядка (в примере: продолжение военного дела) требует его, порядка, нарушения: посмотрите, что мы делаем с красотой груши, чтобы ее съесть: мы всю прелесть спелого плода превращаем в блевотную кашицу. Вот так и риторика: она берет слова, группы слов, целые предложения и композиции предложений, чтобы из них сделать то, что ей от них надо. Целью своего желания она переплавляет красоту заготовок в красоту готового изделия. Но... чтобы это случилось, первая красота должна сдаться.
Есть шутливая песенка о кудеснике, который, используя свои магические способности, сотворил себе идеальную жену, которая
По малейшему приказу
Все желанья исполняла
И не крикнула ни разу И ни разу не солгала.
Казалось бы, кудесник должен обрести полное счастье, о котором можно только мечтать. Однако конец песенки неожидан:
Только через две недели Вышел из лесу кудесник И повесился на ели...*
В-четвертых, как можно не заметить одно из самых серьезных замечаний Цицерона: «Оратором сделала меня не риторическая мастерская, а вольное поле Академии». То есть автор «Тускуланских бесед» настойчиво склоняет наш интерес в сторону философии, в пользу виртуозного владения разумом. Риторика действительно опирается на умение думать, на увлеченность именно припрятанной стороной мира. В таком деле она закаляет свою входимость — в каждого, кто ее слышит, в каждого, к кому она обращена.
• По поводу данной фольклорной присмешки психолог Анна Гаганова (см. журнал «Очаг», 1995, № 3) пишет: «В этой песенке раскрывается феномен человеческого характера: люди нуждаются в конфликтах! Спокойная, безоблачная жизнь для них невыносима!»
С Но точно так же и речь. Причёсанная, отретушированная, плакатно-глянцевая, она, чем больше прибавляет в правильности, тем меньше имеет в привлекательности. Это как искусственные цветы — ни тебе дефекта, ни увядания. Однако... они не пахнут, не дарят ощущение естественной свежести..
2 1-355
34
Введение
© Задавшись философскими вопросами* — а они таковы, что являются показателем сомнения в достоверности суммарно понимаемого человеческого знания в некий момент времени, — люди двигаются дальше; хотя при этом и вынуждены критиковать имеющееся, насмехаться над ним, сдавливать его в тисках анализирующего разума. Это подобно тому, как, чтобы прыгнуть вверх или вперед, нам приходится оттолкнуться от земли, т. е. в каком-то смысле причинить ей боль, неудобство.
Мир никогда не ответит на наши вопросы. И не потому, что они сложны или безответны. Просто он, мир, не способен отвечать! Не входит такое свойство в набор присущих ему характеристик! Отвечать — удел людей, так как они способны задавать вопросы.
Вот почему отвага на вопрос есть залог права на ответ. А ответ — это ответы, и их столько, сколько раз мы будем спрашивать, ибо ответ есть функция вопроса, его, вопроса, отражение, его, вопроса, превращение, как — я прибегаю сейчас к эквивалентной аналогии — выстрел есть поражение**. И то, каким оно будет, зависит исключительно от того, чем и куда стреляли, о
© Кто только не пинал философию, кто только не глумился над ней! И унижали ее, отводя ей место безродной прислуги, и отодвигали на задворки науки, считая ее не более чем суммой досужих и бесполезных для практики взглядов. Клеймили суесловием, завиральностью, бредом, агонией угасающего ума и маразмом разума. А некоторые вообще двурушничали, мнимо славя ее «золотым крестом на храме познания» и называя «царицей наук», а на деле вместе с другими, полузнайками, мракобесами и волюнтаристами, топили саму идею любомудрия в скепсисе нищеты духа и бесплодности попыток вырваться из пут приземленной обыденщины.
А философия была и есть. И не потому, что живуча, а потому, что бессмертна. Тому, кто смотрит вперед, это оттого только и удается делать, что он стоит на стезе философии, опирается на ее посох, маним просветляемыми ею далями. Философия — это вовсе не способ дополнять или обеспечивать разум и разумение. Философия — это они, т. е. и разум и разумение, в их непрерывном позитивном действии, когда человек тем полноценно очеловечивается, что безоговорочно осознаёт себя и венцом творения, и неограниченным волевым устремлением, и всеправным партнером мирового «начала».
Философия неутомимо ведет тех, кто устремлен продолжаться, и великодушно тащит того, чье хотение обретено в оптимизме и верообретенной надежде. Она талисманит любого, в ком тепло желаний еще превалирует над замораживающим пессимизмом.
Любой наш порыв — это уже философия или заявка на нее. Импульсы движения, роста, подъема — насквозь философичны. И если философов и их дело кто-то не любит, охаивает, третирует, давит, то только потому, что она мешает — не дает, не позволяет — стоять, о
В-пятых, в речи важно явление «адекватности». О том, что это такое и насколько оно полезно, можно судить по истории, часто-часто рассказывавшейся и необыкновенно любимой Зигмундом Фрейдом, венским психоаналитиком и психиатром.
Оказывается, и двое правых могут попасть в тупик взаимного непонимания. Наша мысль только тогда будет воспринята другим человеком, когда сказанное нами и обращенное к нему будет произнесено по его просьбе, с его слов и от его имени.
Говорить — это всегда говорить для себя. Говорить же для других — значит! произносить заказанную речь. Только так! И здесь — как на рынке: надо уметь! угодить клиенту.	I
Торговец лошадьми рекомендует покупателю верховую лошадь: «Если вы возьмете эту лошадь и сядете на нее в 4 часа утра, то в половине седьмого вы
* В качестве иллюстрации возьмем первую попавшуюся мысль:
«Хотя и ясно, что огонь, воздействуя на наше тело, вызывает у нас ощущение тепла, но отнюдь не ясно, что в огне есть подобное тому, что мы ощущаем, находясь вблизи огня; хотя и ясно, что камень, выпущенный из рук, летит вниз, отнюдь не ясно, что он падает сам по себе, без всякого внешнего толчка». (Пьер Николь, 1625—1695, французский богослов и философ)
** Речь идет о поражении цели.
Красноречие — основа ума и культуры	35
будете в Прессбурге». — «А что я буду делать в Прессбурге в половине седьмого утра?»
Фрейд комментирует: «Торговец упоминает о раннем прибытии в маленький городок, очевидно, только имея в виду доказать на примере быстроту бега лошади. Покупатель не принимает во внимание быстроходности лошади, в чем он больше не сомневается, и входит только в обсуждение чисел, упомянутых в примере».
Нам надо уметь говорить для других. Не прав тот, кто просто и бесцветно произнесет: «Трудно человеку быть хорошим», — он, скажем мы, позабыл про акцент, логическое и психологическое ударение, не поиграл на концептуальной выразительности, не подумал о том, чтобы выделить мысль в звуке.
В-шестых, — весьма прелюбопытный момент: смена тем в риторике не требует логических подводок. Это как в телевидении: режиссер резко со своего пульта переключает «картинки», но нашему глазу эта смена кадров не кажется болепричиняющей, мало того — мы ее не замечаем (хотя, если начать всматриваться, то становится очень неприятно, но только перестанешь отслеживать, и раздражающее явление тут же исчезает).
Значит, можно вести произвольный монтаж отдельных кусочков умопостроений и рассуждений. Лишь бы общая мысль не прерывалась по идее.
И в-седьмых. Риторика заключена в последовательности слов, но сама она вне их пределов. Пусть это не покажется очень уж «из ряда вон»: ораторство надо хорошенечко понять, прежде чем им заниматься.
Возьмем небольшой, внешне обыденный фрагментик речи. Из родительского выступления на школьном празднике «последнего звонка», того, что всегда бывает в нашей стране в третьей декаде мая:
— Конечно, было по-разному. Кто-то из учителей казался вам слишком строгим, кого-то вы не любили. Но это всё проблемы детства, скажем, малыши не любят пенку от молока, но, став старше, в этом отношении явно умнеют. А что до требовательности и строгости, то здесь подойдет сравнение с врачом. Тот ведь тоже, если приходится, и режет нас ножом, и даёт горькую пилюлю, и причиняет боль, скажем, вправляя сустав или вырывая зуб. Но ведь эти, так сказать, «неприятности» нам же* во благо!
Вникнем в пронумерованную последовательность. Вот ее график:
А поначалу кажется, что по здравой логике должно было бы быть 2 -> 3 -> 1. Но тогда бы (сделайте паузу, поразмышляйте, этот кусок стоит, чтобы по нему неоднократно пройтись думающим взором!) школа ассоциировалась с садизмом...
Речь долго хранила свои секреты. Но не вечно же быть замку на ее богатствах!
Суть моего преподавания риторики — |координаторика|. Это как совокупный результат в художественной гимнастике: вот есть отдельные руки, ноги, голова, туловище. И надо достичь такого умения, когда все эти элементы явят свою компо-нентность, свое целевое единство в сцепке (т. е. гармонической увязке, заданной одинаковости, обшей слаженности). Интеллект может формироваться и в разных своих частях и по разным направлениям приложения. То же и бегун и прыгун и шахматист: у них отработаны движения отдельных органов в совершенстве, но они — не смогут показать номер | художественной | спортивности. То есть должна быть ещё и особая ансамблевая задача. В мозг должен быть помещён дирижёр.
2*
36
Введение
Зал преподавания риторики в Учебном комплексе Крымского регионального Центра коммуникалистики
Если вся химия держится на счетном числе элементов, если грамматика любого языка опирается на несколько десятков букв, если бесконечное многообразие музыки использует как целиком достаточное семь нот, а какая угодно цветовая гамма заключает в основе всего лишь три основных цвета, то почему в мировоззренческой базе должно быть не так? Нам нужно в понимательном плане исходить не из привлекаемого расширения знания, а из комбинаторного. Тогда постигнутого окажется достаточно, чтобы вникательно слагать требуемые смыслы картины мира.
Наука почему-то стремится непрерывно расползаться. Количество книг уже превышает разумную возможность их прочтения, а сами библиотеки постепенно превращаются в недоступные одолением монбланы продуктов ума.
Разуму не пристало жить за счет приплюсовок. Идея и суть действительности не в довложениях, но в преобразовании. Знать — это включить в интеллекте не народ (не эмпирические полчища всё новых и новых ощущений), а |знать| (т. е. высших руководителей, организующих и обеспечивающе направляющих дело). Вот, взять калейдоскоп. По информационной плотности он превосходит любой компьютерный носитель: бесконечие узоров легко вмещается в хитринку значения, сводимую к нескольким разноцветным стекляшкам и алгоритму из конструкции зеркал.
Дело ведь не в охватах, а в способе подхода. Извлечение принципа важнее и серьезнее, чем пошаговые и копилковые процедуры. Принцип — это тот принц, власть которого и дана и изначальна, а не искома и отконечна. Наш Разум — реальная сила. Он как изгиб моста, ©рочность которого сама собой начинает излучать свою (Прочность, как только буде’т’Доложена на свой Дролёт Пространства.
с Теоретическая аксиоматика риторики
£> То, что люди говорят, очень часто всего лишь навсего само говорит ими.
£> Как мы увеличиваем свое знание? Более тщательным изучением. Лупа тоже ведь... ничего не прибавляет, но как много дает!
£> Берясь за разбор некоторой сложности, мы должны знать, что истинные вопрос и ответ таковы в своей сути, что предопределены отворачиваться друг от друга, подобно тому как южная сторона магнита вечно бежит прочь от стремящегося к ней северного полюса магнита.
Есть ведь разница между водой, соками, горячительными напитками. Поглощается и усваивается всё. Но действие, оказываемое на нас, не одинаково. Говорим мы тоже в надежде быть услышанными. И даже когда это так и случается, всё равно нельзя не заметить отличие в воздействии просто слова и слова особенного.
Красноречие — основа ума и культуры
37
Компоновка смысла на многое влияет. Как свет, собранный линзой, способен сжигать. В звуках (их мелодике!), в словах (их настрое!), в речи (ее побуждениях!) — есть концентраторная акцентуация. Часто она детальна — выраженная какой-то незначительностью, «мелочью», она позиционно заметна. Так, прокол воздушного шарика (тонюсеньким острием иглы!) наполняет окрест пространство громким шумом разлетающегося взрывного хлопка.
► Посмотрите, сколь часто мы разжигаем огонь. И кто скажет?, что он меняется от количества попыток — всё такой же: яркий, светлый, жгучий.
Постоянство воспроизводимости воспроизводит постоянство. А последнее — важнейшая компонентная черта личности человека. Психика нам не задана, не врож-дена, не природ на. Она — узбрна. Т. е. есть как факт наблюдения наблюдателя. Близкий пример — библиотека: ее бытийность не сущностна, а человечна. Все ее смыслы значимы только для нас. И даже знак этой значимости, как и масштабность и векторность, зависят только от нас.
► В психогенном механизме мозга я выделяю три определяющие работу сознания составляющие. Первая обусловлена законом уровня информации', при непрерывном вычерпывании из среды определенной информации познающий субъект, приближаясь к порогу известного, автоматически (режим инсайта) переходит в область неизвестного. Вторую компоненту обеспечивает закон отставания. Идея здесь та, что интерпретация факта всегда отстает от его новизны, и значит, всё самое — какое бы ни было — передовое усвоение результатов сиюминутного опыта протекает в рамках уже имеющихся теорий и терминологии. Что же до третьего конструкционного элемента, то тут полная стихия закона соотнесения', увиденное неизвестное (для всех и во все времена!) передается в опубликование, т. е. научно осваивается и воспринимающе усваивается только (обязательно, исключительно и сплошь!) через уподобление.
► Мир — он как карусель. Есть, живет, радуется. Сам по себе он ни-какой: в нем нет преобладания отличия — красное это красное, громкое это громкое, и в таком качестве ни хуже, ни лучше, возьмем сравнение наугад, вязкого. Вместе с нами среда окружения составляет уравнение. Что мы подумаем — ровно на столько всё вокруг видоизменится и смысл ©перераспределится. Воздуху всё равно, что мы на гуслях играем, но звуками он заполняется. А вот охотно ли — вопрос смешной.
Но что же тогда про всё думать? Действительность — это что? Качели для ума?! Или...
Вот на «или» и сделаем акцент. Достаточно спросить: или ум для качелей?, как всё сразу же встанет на своё место. Попытка вопроса немедленно ставит вопрос о попытке.
Пытаясь уйти, обязательно приходишь. Пусть не сюда, в другое место. Но оно только тем другое, что теперь другое — бывшее «сюда».
Когда весь Универсум между альфой и омегой, то мы как на весах: снимаем тем, что ставим, берем, чтоб положить. И... увеличивая, ничего... не уменьшаем.
Там, где мы, всё уже издревле есть. И то, что идёт от нас, есть часть того, что всегда было. Так откуда же взяться новизне, если само новое — не ново!
Стремления... Витки постоянства... Неравенство равенства... Баланс... Последний всё так разукрашивает, что уже давно не видно, что разукрашивалось. Не потому ли те, кто хотели заявить свои права на большее, чем то есть и дано, посрамлялись или неудачей, или разочарованием, или быстротой судьбоповорота...
► Даже великолепное можно в конечном счете высказать бесцветно. Всё будет красиво и очень хорошо, но как-то вот не так, не будет той затронутое™ чувств, которая врезает в память любое событие моментально и навсегда.
Что-то близкое этой моей мысли есть в нарисованных цветах. Даже если это картина знаменитого художника, то всё же от нарисованной, к примеру, розы будет исходить не ее аромат, а, в лучшем случае, запах масляных красок.
► Хватит уже считать необычное необычным. Теперь-то мы точно знаем, что мир видится другим, потому что мы его... удивляем. Как стекло сверкает не оттого, что в нем есть огонь, а в силу падающего на него света, так и загадочность принаряжает
38
Введение
действительность, когда мы в отношении нее лабиринтничаем и умничаем. Но здесь всё как в случае с... человеком: сорвите с него покровы и... задайтесь вопросом, когда он, этот раздетый, больше человек — в одежде или... без?
► Систематизация действительности идет не только по линии, так сказать, природной заданности, но может прокладываться и по канве человеческой активности. Классификационная формула сложившегося расположения яблок, растущих на ветках какой угодно (пусть любой!) яблони, ничуть не величественнее, важнее или приоритетнее их составленное™ при укладывании нами яблок-в собирательную корзину.
Напряжение после трансформатора — тоже напряжение, но оно уже несводимо к первичному, породившему его напряжению. Произошло отсоединение, переложение на другой носитель, переинтерпретация бытия.
Мы постигаем мир в законосообразности, заданной нами. Она не противоречит истоковой определительности мира, как вода в ведре в ёмкостном аспекте не перечеркивает, скажем, океана как хранилища воды.
Изначальные законы природы, если они и есть, то это другие законы, нежели те, которые составляют познание. Да, конечно, мы говорим, что они ищутся и извлекаются нами, но это скорее метафора, чем подлинное соответствие сути дела. То, что знаем мы, так же далеко от тождества со своим прототипом, как съеденный апельсин попунктно схож со здоровым румянцем на щеках! Но именно поэтому можно, нужно, должно говорить о мире человека, о мире в человеке, о мире, немыслимом вне человека.
► «Видимость» — это когда нам что-то кажется. И тогда мы принимаем чуждое, опасное, неприемлемее за нужное и устраивающее нас.
Как происходит этот «сдвиг» восприятия? А никак! Он вообще не происходит. Потому что всегда есть.
Действительность — только в плохих учебниках есть то, что находится вне людей, и якобы объективно, то есть такой, какая есть, действует на человека. Отнюдь! В действительности же, действительность для нас представляет собой наше представление о ней. Потому-то и возможен парадокс, когда знание допустимо называть незнанием. То есть это не только ещё как-то понятный зазор между постигнутым и непостигнутым, но и несвязъ между известным и фактичным. Люди на всё влияют своим присутствием. И любое событие принимается ими овоздействованным их личным опытом.
И что уж тут поделаешь. Глухому не объяснишь, что не звук тихий, а его это индивидуальная, с особенностями именно в таком состоянии находящегося слуха, беда. Дальтонику тоже предъявляемый нами цвет не аргумент в его вере в своё зрение.
Однако и людям без отклонений не во всём свойственно адекватно принимать мир. Так как сама психология их натуры этому если и не препятствует, то не способствует точно.
Нашему опыту присуща призматизация, или, так сказать, светофильтровый эффект. Воспринимаемое (информация, сообщения, любая ситуационная событийность) проходит в нас, в ранговую память и непосредственное осознание для немедленного и конкретного понимания, увы, не сразу, не по прямой дороге, а несколько окольно, через знание предыдущее, т. е. имеющееся, — устоявшееся, сложившееся, сформированное. Это как если бы мы захотели принюхаться к вещам, взятым руками, вымытыми душистым мылом. Где теперь их истинный запах?
В теоретической деятельности последствия такого эффекта ещё как-то преодолимы, хотя и не без издержек и с усилиями — аналитика, долгие дискуссии, отчаянные столкновения научных школ, попутные озарения гениев и т. д. А вот в житейском процессе, в обыденности, это часто — по крайней мере в оперативном плане (в реальном режиме сиюминутного или какого-то непродолжительного, блиц-временного общения людей) — почти что неустранимо. Здесь, возьмись мы за поиски, можно было бы сыскать причины наших неуклюжих подставок, попаданий впросак, заблуждений.
Красноречие — основа ума и культуры
39
Выступающим людям, тем, для кого риторика «производственное» занятие, расскажу такой эпизод.
Дело было в Москве, в июле—августе 1920 года. Тогда проходил II конгресс Коминтерна и художник И. И. Бродский (1884—1939) делал портретные наброски выдающихся большевиков — он собирался написать монументальное полотно «Торжественное открытие II конгресса Комитерна». Забегая вперед, замечу сразу, что картина была написана и в ноябре 1924 г. состоялась ее премьера, но... замечательного творения этого коснулась почему-то опала (видимо, не все изображенные лица нравились последующим правителям), и оно более 60 лет не выставлялось для показа. Так вот, среди эскизов у Бродского был и карандашный портрет Ленина. «Я подошел к Владимиру Ильичу, — пишет в своих воспоминаниях Исаак Израилевич, — показал ему мой рисунок, сделанный на открытии конгресса, и просил его подписать. Пристально всмотревшись в карандашный набросок, Владимир Ильич ответил мне, что он не похож на себя. Окружающие нас стали убеждать Владимира Ильича в том, что он похож, что он совершенно не знает лица в профиль и что портрет, без сомнения, удачен. Владимир Ильич усмехнулся и принялся подписывать рисунок. “Первый раз в жизни подписываюсь под тем, с чем не согласен!” — сказал он с улыбкой, передавая мне обратно набросок. Но через несколько минут, когда рисунок пошел по рукам и большинство сказало, | что сходство уловлено большое, Владимир Ильич, снова посмотрев, промолвил: “А ведь, кажется, действительно похож”».	I
Вот это и должен делать оратор: многажды и разнообразно утюжа тему, он достижение согласия с собой выдвигает как приоритетную задачу. Пусть трудную, зато благодатную и благодарную.
И хотя чувствую уже, что надо ставить точку и подоспела пора приглашать Вас, читатель, в книгу, всё же не удержусь и скажу напоследок то, что ценю и что всегда ставлю во главу угла:
Без мудрости, без инкрустации ею!, никакая речь не то что невозможна, но она просто несостоятельна. Мудрость для влияющего слова — то же, что для ожерелья женская шея. Как бы ни были драгоценны жемчуга и камни, как бы ни сверкали окаймлением золото и платина, но только изгиб, белизна и плавность задающих высоту линий превращают рукотворное изделие в слепящий красотой наряд.
Человеческая мудрость тому, кто к ней приобщается, не должна представляться в виде сферы бесконечного радиуса, а, напротив, видеться как вполне счетное множество системозадающих постулатов, находящихся у каждого последующего автора скорее и более в комбинаторике, нежели в прибавлении. «Тенденция сжимающегося объема» — так может быть охарактеризован мною всемирный ареал извлеченной и извлекаемой мудрости.
Пусть не пугает вас этот самый дорогой пласт в нашем разуме.
Возьмём же себе в качестве девиза или — кому что ближе! — в качестве путеводной звезды:
Чтобы стать оратором, надо только захотеть!
Часть I. ТЕОРИЯ РИТОРИКИ
Глава 1.1
Важнейшие положения
© Цель, задача и смысл красноречия — ошеломить общеизвестным.
Идея смысла:
Сверхзадача в подготовке оратора — отполировать человека, а если еще точнее, его впечатление на окружающих.
Здесь не должно быть места ни наивности, ни мечтам: из стекла не сделаешь бриллиант. Но: если и стекло и алмаз, не трогая их сущности, отшлифовать, то блеск гарантируется, и вместе с ним — драгоценность.
Мыслить нам свойственно. Казалось бы, это общее место. Но вот ведь в чем штука: мысль часто требует в качестве пиши для себя тоже мысли. Не проблем, хотя и это тоже есть, а именно мысли. И как таковое, это ее желание должно удовлетворяться по законам утоления голода сытого человека. Как известно, чтобы его накормить, просто продуктом — не обойдешься. Нужен еще изыск, блюдо-фантазия.
с Наиболее ценное и самое обязательное:
/ Чтобы войти в другого, разве не нужно выйти из себя?
/ Быть человеком — это уметь отличать себя. От всего. И не в последнюю очередь, от всех.
✓ Не ищите в построенном здании рук строителей. Но поберегитесь, не подумав, заявить, что их там отныне нет.
✓ Говорить значит повторять.
J На суть риторики очень хорошо и многопланово указывает фраза: «Хочешь иметь друга — будь им!» Хочешь, чтобы тебя слушали и слышали, — слушай и услышь себя самого.
✓ Если кратко, то риторика — это просто наука об умении понятно говорить, о
Для кого мы держим речь? Для других! Но когда мы делаем это, мы думаем не о других, а о себе. Если такое базовое подразумевание нарушится, то возникнет ситуация весьма неуютной проблемы, помните?: «Врач, вставший на точку зрения больного, уже не врач, а больной».
Контактность в речи бесконтактная. Здесь есть что-то сродни контакту с «будущим»: самое лучшее в единении с ним — делать максимально возможное сегодня!
Вы никогда не задумывались?: возьмите, спелый помидор, разрежьте, положите дольку в рот — не очень-то ведь вкусно (пресно, водянисто, противно). Положите на язык соль — право же, горько, неприятно. А поступим-ка по-другому: дольку помидора (или сваренного яйца) посолим. И в таком уже вот виде съедим. Ведь здорово же! Есть любопытная и удивительная вещь — ||гармония| единства|. Конгло-мератность не совпадает с компонентами. Даже напротив, сильно отличается от них. Возьмем прутик — он гибок и его нетрудно сломать. Возьмем нитку — она нежна и ложится как нам захочется, порвать ее — плёвое дело. А пусть теперь будет пучок из прутьев или канат из нитей. Первый вдруг стал прочен, а второй груб и крепок, способен держать многотонные грузы и корабли в штормящем море. Жизнь целостности еще не изучена. А она интересна. Я думаю, что ее надо понимать как особый, возможно, дополнительный (наряду с предметами, явлениями и процессами) вид реальности. Объединение — творяще и созидающе. Им мир обновляется и множится: он и она, точки мозаики и изображение, зритель и картина, слушатели и оратор. Относительно четвертой пары. Они, слушатели и оратор, противостоят друг другу, сами порознь не примечательны, а вот сошлись вместе в одном месте и появилось творение — речь. И вот этот фактор — появление досель неведомого, порождаемое™ от слитности — есть суть и сила риторики!
Глава 1.1. Важнейшие положения
41
То, что происходит в аудитории, только внешне кажется исходящим от оратора. При более глубоком подходе мы обнаружим вторую сторону действа — столь же неотъемлемую и столь же обеспечивающую! — слушателей. Самые лучшие образцы речей создавались не только теми, кто говорил, но и... собравшимися. Речь есть там и тем появляется, где она произносится и с кем является. В подтверждение — два эпизода из адвокатской практики Ф. Н. Плевако:
г Судили священника. После «громовой речи» прокурора выступил Ф. Н. Плевако. Он медленно поднялся, бледный, взволнованный. Речь его состояла всего из нескольких фраз... Вот что сказал Плевако:
— Господа присяжные заседатели! Дело ясное. Прокурор во всем совершенно прав. Все эти преступления подсудимый совершил и в них сознался. О чем тут спорить? Но я обращаю ваше внимание вот на что. Перед вами сидит человек, который тридцать лет отпускал вам на исповеди ваши грехи. Теперь он ждет от вас: отпустите ли вы ему его грех?
И подсудимый был оправдан.
Ф. И. Плевако
s Старушка украла жестяной чайник, стоимостью дешевле пятидесяти копеек. Она... подлежала суду присяжных. По наряду ли, или так, по прихоти, защитником старушки выступил Плевако. Прокурор решил заранее парализовать влияние защитительной речи Плевако и сам высказал всё, что можно было сказать в защиту старушки: бедная старушка, горькая нужда, кража незначительная, подсудимая вызывает не негодование, а только жалость. Но собственность священна, всё наше гражданское благоустройство держится на собственности; если мы позволим людям потрясать ее, то страна погибнет.
Поднялся Плевако.
— Много бед, много испытаний пришлось претерпеть России за ее больше чем тысячелетнее существование. Печенеги терзали ее, половцы, татары, поляки. Двунадесят языков обрушились на нее, взяли Москву. Всё вытерпела, всё преодолела Россия, только крепла и росла от испытаний. Но теперь, теперь... Старушка украла старый чайник, ценою в 30 копеек. Этого Россия уж, конечно, не выдержит, от этого она погибнет безвозвратно.
Эта короткая, но хорошо продуманная, сильная, эмоциональная речь Плевако оказалась убедительнее и действеннее мертвой, формально-юридической логики прокурора. Подсудимая была оправдана.
Какой же вывод, заметим себе, напрашивается? А такой!: то, что удалось защитнику, это его общий успех с присяжными. Мы столько можем, сколько нам помогут.
В один из майских дней 1994 г., это было 21-е число, мне открылось нечто чрезвычайно важное. Я тогда неотступно возвращался мысленно к недавно просмотренной книге чешского педагога Яна Коменского «Великая дидактика» (1638 г.), особенно к тем утверждениям автора, которые кладут запрет на использование противоречивых точек зрения в процессе обучения. \
И вот что подумалось. А человек? Ведь когда он идет, то одна нога у него выбрасывается вперед, а другая отбрасывается назад. Значит, давать одновременно диаметральное можно, ибо этому есть аналоги в природе, а Коменский строит свое учение исключительно на аналогии с природой.
Но при этом меня вдруг пронзило: чтобы движение состоялось, должно быть обязательное отбрасывание — будь то нога или части обода колеса. Именно из-за «отбрасывания» на машине крепят «брызговики».
А что, если «отбрасывание» — закономерность поступательности. И тогда Форд
42
Часть I. Теория риторики
«выкинул» Якокку* не потому, что он плохой или Форд — зверь, а потому, что это — закон развития. И «отбрасываться» должно равное тебе. Вот почему смены кадровые в госаппарате, на производстве, в коллективах ученых людей — существенная потребность. Если не вышвыривать — застой, остановка.
Вы тут же подумали: а при чем здесь риторика? Да в том-то и дело, что речь не может касаться только одного плана мысли и только того, что всем и без оратора хорошо известно. Она необходимо и имманентно, при любых обстоятельствах и без всяких исключений должна включать (опираться и исходить!) двухаспектный подход, встраивая в рассуждение и несогласную позицию (т. е. создавать ситуацию самооппозиции!!), и неизвестное, подразумевая в выстраивании доводов проникание тайн и запределов.
Почему это важно? Потому что без этого нельзя обойтись. Почему без этого нельзя обойтись? Потому что это важно! Вы ведь видели канаты и веревки в работе? Правда же, они красивы? А почему, потому что натя нут ы. Грациозно вытянутые в идеальную линию, они прекрасны, — ибо, напряжены, нагружены, втянуты в труд. Одна их ипостась — лежать кольцами, демонстрируя гибкость, податливость, готовность виться под любую задачу. Вторая — являть крепость вырывающегося сопротивления, утверждать нить связи в случаях несовпадающего интереса. И туг-то как раз суть: мы-то ведь берем слово не в момент благодушия, не по вопросу, который давно обрыдл своей познанностью, а в минуты, когда мнение других явно не совпадает с нашим — не соответствует ему или активно сопротивляется.
Речь — это миг в социальной разнонаправленное™. Речь — это способ единения отклонения. Речь — это уединение сообщего сознания в особое рассуждение, ради объединения разноумия в разумение.
Наше соприкосновение друг с другом в исследовательском плане очень интересно, а в практическом — очень ответственно. Друг для друга мы желательны умениями, взаимной расположенностью, чувством успокаивающей похожести.
Но если бы это было всё. Есть и кое-что еще: мы любопытны гранями неожиданности. Последнее могло бы удивить, однако непреложные факты растворяют нас в привычном: всё живое существует в среде некоторого риска, и все ситуационные внезапности необходимы как активизация приспособительное™ и неуязвимости.
Да, дождь льет с небес, но и почва, своим прогревом, растениями на ней, просто испарением с открытых участков, небеспоследственно соотносится с окружающим пространством. Всё есть не потому, что мы этого хотим, а потому, что мы обязательно и чего-то не хотим. Реализуясь, желая много своего и для себя, мы в контактах — а они от нас, став, возникнув, появившись, уже не зависят — топим свой покой.
Противники откуда? Да уж куда проще: всё напротив — против! И чем мы дальше от «напротив», т. е. ничего не делая, тем проще общение. И только в режиме сообщения всё как раз и начинается...
Не ищите в себе! Вы там всегда будете находить других. Соленый суп не собой солён! Но он же сам хочет быть съедобным. Вернее, съеденным...
Я думаю, что в античности (и как следствие, в последующие времена) был сдвиг (судя по всему, не очень верный) в риторике: речь понимали как цель, в то время как она — всего лишь средство. Не видели и потому не замечали, что суть речи в интригологии и аргументалистике. И совершенно не ведали (а то, может, и не хотели ведать!) ту истину, что в риторике надо на всё смотреть двояко.
Приведу пример:
Работяга попадает в рай. Смотрит — на арке надпись: «Исполнение желаний половины работяг России».
Мужик заходит, его одевают в красный пиджак, золото, дают чемодан денег и выпускают в райский сад. Только он успевает выпить, закусить, сыграть в казино, полапать девочек, как вдруг на него налетает куча таких же, как ,он, работяг и зверски избивает.
Мужик приходит в себя в небесной реанимации: — Что это было?!
— А это мы исполняем желание второй половины работяг вашей России.
* Об этом эпизоде см.: Якокка Ли. Карьера менеджера. — М., 1990.
Глава 1.1. Важнейшие положения
43
Оратор не может, не должен излагать одну точку зрения. Выступающему публично надлежит сбалансированно представлять свою позицию, следовательно, альтернативно. Его преподнесение будет импотентным и бессильным, если в нем не будет противоречия. Но не тому, что он опровергает или с чем спорит, а тому, чего он не знает и в назывании чего еще далек от познания.
Смотрите!:
Формальная логика запрещает противоречия в одном и том же отношении. Это значит, что верно или наше мнение или чужое. Но, глядя на самих себя, мы не можем не увидеть, что мы не точечно соотносимся с тем, на что возражаем, а целостно. Значит, пребываем в коллизии взаимоисключения левого и правого. То есть защищая истину логики с левой стороны, мы всё равно не избегаем диаметральных соотнесений (и в то же время, и в том же месте, и в том же отношении!) с правой стороной. Быть в противоречии — не с собой, а собой!!! — наш удел.
Выходит, что однозначный взгляд на проблему обезжизнивает истину. И излагать свои новые взгляды любой человек должен с довёсковым включением «неправильных» своих же представлений.
Тогда восприятию вовне он явит выбор. А это уже залог принятия. Мы всегда ошибаемся, ибо, где бы мы ни стояли, мы всегда не стоим.
В данном месте от читателя требуется известная смелость, и чтобы помочь здесь разобраться и не потерпеть урон в уже удержанном, я попробую поступить приба-вочно и уточняюще разъясню свою позицию:
о Парадоксализм смущает. И как-то уголообразно заботит: примерно так же, как взгляд на отклонившийся маятник — он есть справа только потому, что до этого был и после этого будет слева. Любопытно ведь не то, что мнение может диаметрализоваться (хотя будь только одно это фиксирование, и философия уже была бы возможна!), а то, что разведенные крайности правомерны как данности. Идея моей мысли та, что лёд и пар {как колебательные моменты воды} одинаково жизнеспособны и существуют... без приоритетности.
Это влечет точку зрения бесконечной важности: увиденная обратность не противоречива (не вывертна сама в себе, как это чисто — в метафизической фантазии! — надуманно считал Гегель, а... АМФиволична: мы не допускаем противоположное, нет, мы, указывая на него, его в этот момент навсегда порождаем.
Небытие столь же налично, как и Зазеркалье. Правда, с той лишь разницей, что, если, крича в зеркало, ответный крик не получишь, здесь мы порождаем реальность, удерживаемую сознанием. Ее нет, пока ее не поймешь, но ее уже навсегда не может не быть для того, кто, всмотревшись, заметил. Что такое «заметил»? — это заглянул и отметил. Отметил в том, на что глянул, себя. И теперь, всякий раз, сканирование действительности умом возбуждает метку, вызывает к жизни то, чего обычно нет.
Факт не есть, факт появляется. Вот закон, силой которого разум не только ора-зумливает себя, но и вершит сотворение открывания. Да-да, открытие это не умножение мира (это дело и удел изобретательства), а проявление его — как печатание фотографии показывает присутствие невиданного не прибавлением, а проступанием.*
Новизна нам не дается, она нами создается. «Парадокса нового» нет, поскольку новое всегда будет результатом нашего обсматривания старого. Это как лицезрение «хитрого куба»: переключение глаз переключает и то, что они видят. И то, на
* Факт не есть, факт появляется. Мы ведь не тогда знаем, когда отвечаем (что ответ! — он, как разлитая вода, временен), но когда спрашиваем: то, что заботит неизбывно, то и есть факт в собственном смысле слова, философский акт.
44
Часть I. Теория риторики
что мы указываем (вход в куб снизу справа влево вверх или сверху слева вправо вниз), будет до тех пор, пока мы удерживаем это обнаружение. Есть ли оно без нас? Нет. Но это не как сладость, которая принципиально очеловечена, которая без вкуса невозможна, а как след на песке, который и без нас будет ямкой, но не оставь мы его, его бы и не было.*
Речь должна быть двухохватной. Во-первых, это помогает управлять аудиторией: в ней всегда есть такие, кто всё про всё знает, необычный подход их освежающе озонирует. Во-вторых, иной план не дает мысли (пусть даже и правильной) утонуть в категоричности — ведь это же не секрет, что завтрашняя наука изрядно поправит науку сегодняшнюю...
Речь, пусть это прозвучит еще раз, должна быть двухохватна. Но она не должна быть резко контрастна. Вот сейчас передо мной, как раз возле письменного стола, висит изумительная фотография ялтинского фотографа Е. Комарова. Этот этюд назван «Зимняя Ялта», и за него автор получил в 1992 г. серебряную медаль в Англии. Удивительное цветовое решение. Совершенно необычный вид: идущая вдаль землянистая полоска пляжа с обеих сторон окаймлена одинаковой белой пеной — только слева это пузырчатый набёг прибоя, а справа — пористое подтаивание чистого свежего снега под крымским солнцем. Дух захватывает от мастерства и зоркости человека, потому что в какой-то момент времени не можешь однозначно сообразить, с какой же стороны действительно берег моря, поскольку две белизны ну совершенно похожи!
Вот на это и обратим внимание. Фотограф не взял стыковой ракурс. Он оставил между противоположностями разделительную линию из темного, набухшего от воды песка. И получилось приятно (органично, гармонично {1—2—3, чередование: прибой, пляж, снежный наст}, красиво). Так и речь: в ней обязаны присутствовать встречно-сти, т. е. разнонаправленные половинки. Но это половинки не сами по себе, а... половинки целого. Напомню: фотограф, показывая нам полярные виды природы, не забыл про Саму природу и не сшиб встречное™ (чего в природе не бывает!), а мастерски разделил их; он их противопоставил, однако — вот откуда и в чем искусство! — противостоять не заставил. Глаз видит борьбу в природе, но ум не доводит эту борьбу до ощущения войны. Вот этость.«целого» и должна всегда быть между противоположностями**. И оттого хорошо, просто необходимо, настоятельно требовательно закомпоновывание речи во вращательные (подвижно-поворотные!!) слова типа:
•	«Ясное дело, а присмотришься...»
•	«Ну, как же, конечно, только вот...»
•	«Я хотя согласен, всё же вот что думаю...»
•	«Однако не забыть бы и то...»
•	«Ох, не сбиться бы нам с дороги...»
♦	Вес этой позиции столь существен, что по ней следует пройтись неоднократно, дабы она вдавилась, врезалась, вклинилась в память и уже вписанная, запечатлённая, постоянная всегда вспоминалась при каждом нашем мировосприятии, при каждом взгляде на просторы и дали риторики...
Есть факты, суть существования которых — указывание на них. Как реальность летящего самолета: он есть в воздухе, только пока летит. Все открытия в человеке принципиально двойственные. Их метафизика в том, что их нет, но, будучи названными, они фактиЗируются, как обзывание человека поступковым именем самостоятельно рисует нового человеку. Нам бы призадуматься: сейчас, здесь, в этих строчках, по сути дела, заключены истоки нашего судьбоопределен ия — ведь и книга меняется с каждым новым мнением о себе, и прожитый день отныне и уже навсегда весом не «днёвностью», а произошедшим в нём.
*	* Целое состоит из половин Q), а эти половины противоположны друг другу: одна — правая, другая — левая: (л] (п).
Но «целого» без половин этих нет. И значит: всё настоящее должно быть одновременно диаметрально РАЗНЫМ.
Глава 1.1. Важнейшие положения
45
•	«И пойти бы можно, да туда ди попадем...»
•	«Но с одним крылом разве взлетишь...»
•	«Быть «за», видимо, тоже односторонность...»
•	«Вроде всё есть, но ведь и всё откуда-то...»
•	«Резкие грани, безусловно, четче, зато и острее, порезаться можно...»
•	«Правильность ближе к истине, но от правил отдаляет...»
•	«Хотя это и давно понятно, поразмыслить не помешает...»
•	«Да, вижу и согласен, только ведь ошибки кого хочешь запутают...»
•	«Как недоверчиво бывает доверие...»
•	«Вроде бы и доказали, только что-то уж слишком долги наши старания...»
•	«И ухватился, и держу крепко, правда руки не очень сильные...»
•	«Смелость воодушевляет, но и к жизни спиной не повернешься...»
Поскольку речь — это общение, оратору надлежит помнить некоторые основоположения коммуникалистики. Принципиальная подборка из десяти последующих пунктов — это суть сутей.
Л Принцип Книгге (Адольф фон Книгге (1752—1796), немецкий писатель)
«Научитесь выдвигать себя, не оттесняя других».
Л Принцип Леббока (Джон Леббок (1834-1913), английский естествоиспытатель, моралист) «Для успеха в жизни умение обращаться с людьми гораздо важнее облада-. ния талантом».
Л Принцип Персия (Флакк Авл Персий (34—62), римский поэт) «Живи по своей жатве».
Л Принцип Оскара Уайльда
«Чтобы быть естественным, необходимо уметь притворяться».
л Принцип Джибрана
«Половина из того, что я говорю, — бессмыслица, но я говорю это затем, чтобы другая половина дошла до тебя».
Л Принцип Дени Дидро
«Все люди нуждаются друг в друге. И если мы ожидаем помощи от себе подобных, точно так же и они ждут ее от нас».
Л Принцип Дейла Карнеги
«Лично я люблю землянику со сливками, но рыба почему-то предпочйтает другое. Вот почему, идя на рыбалку, я беру не то, что мне нравится, а то, что хочет рыба — сушеных червячков и кузнечиков!»
л Принцип Вольтера
«Люди легко верят тому, что страстно желают».
л Принцип Б. Л. Пастернака
«Всё на свете должно превосходить себя, чтобы быть собою».
Л Принцип Мэнчестера (Уильям Мэнчестер, американский пехотинец времен второй мировой войны)
«Солдат не расстанется со своей жизнью ради вас, но отдаст ее вам за лоскут цветной ленты».
Небесполезна для оратора и та теоретизированная практика, которой уделяет внимание Анатолий Борисович Добрович в своей небольшой книжке «Общение: наука и искусство» (М.: Знание, 1978):
«Каково бы ни было происхождение “чувства общности” у людей, его каждодневные проявления несомненны. Калифорнийский психиатр Э. Берне сделал, быть может, поспешный, но эффектный шаг, сближая это явление с потребностью в поглаживаниях у животных. Всякий знак, который мы подаем друг другу, чтобы удостоверить свою принадлежность к одной общности — общности людей, он называет “поглаживанием” (stroking). Вы приподняли шляпу при встрече со знакомым, он ответил тем же — и это был обмен “поглаживаниями”. “Ритуал восьми поглаживаний”, исполняемый нами ежедневно, выглядит так:
Иван (Петру). Привет! (Первое “поглаживание”)
Пётр. Здорово! (Второе; дальнейший счет понятен)
Иван. Как дела?
Пётр. Ничего, а у тебя?
Иван. Порядок. Погодка-то, а?..
Пётр. Да-а... Дождя бы только не было.
Иван. Ну, будь.
Пётр. Пока.
Контакты между людьми приобретают строго определенную длину цепочки поглаживаний. Если Иван, ограничившись одним “Привет!” пройдет мимо, Пётр, привыкший к более длинной цепочке, может подумать: “Не обидел ли я его чем-нибудь?” Если Пётр не удовлетворится восемью “поглаживаниями” и продолжит выказывать знаки внимания (другого назначения у беседы нет), Иван может спросить себя: “Интересно, чего ему от меня надо?”»
В переводе на интересующий нас риторический язык это означает, что ритуализированным моментом речи является ее состав — те структурные компоненты, всякое сжатие или расширение которых (усечение или перелив) ведет к размытию восприятия, к потере или неулавливанию ее направленности, цели. Жизненности, если хотите. Это как дорогая цепочка на шее: короткая — от напряжения расстегнется и потеряется, а длинная будет болтаться и потеряет в заметности.
Речь подчиняется закону 5 ± 2: она не может уменьшиться ниже трех частей (вступление — основная часть — заключение), но не может превысить и семизвенную поступь (зачин — исходное резюме — вступление — фраза перехода — основная часть — отпускание мысли в самостоятельное плавание — концовка). Вехи разворачивания выступления легко увидеть на любом, даже наскоро взятом примере, и чтобы это не показалось чем-то невозможным, сошлюсь на ближайшее, что мне подсказывает память, — стихотворение Николая Константиновича Доризо (р. 1923 г.) «Кактус» (1966 г.), ставшее широко популярной песней:
«Вот кактус, Разве он цветок? На бугорке земли шершавой Нелепо скрюченный виток Колючей проволоки ржавой. Однако даже он
и тот Однажды вдруг
в степи безбрежной Цветет, да как еще цветет, С какой доверчивостью нежной!.. Спит красота в любом из нас. Мы все красивы от рожденья — Однаждык вдруг, хотя б на час Или хотя бы на мгновенье.
Спит красота.
И жаль мне тех, В ком глухо спят ее порывы, Тех, кто ушел от нас навек, Не зная, как они красивы».
Зачин Исходное резюме
Вступление
Фраза перехода.
Основная часть
Отпускание мысли в самостоятельное плавание
Финалирование
Не стану обходить острые углы, в частности такой. Известно мнение Ралфа Эмерсона — монолитное по убедительности суждение: «Каждый человек, которого я встречаю, в каком-то отношении превосходит меня, и в этом смысле я могу у него поучиться». Это залог нашей нужности, но это и означает, что нам надо соответствовать такому запросу!
Глава 1.1. Важнейшие положения
47
Вот можно слышать: «Хорошая речь — правдивая речь! Люди ждут от нас правды». Но о какой |правде| вы говорите?! Правда — это то, что люди ждут и хотят от нас услышать! Заметьте: не |ждут правду!, а правда есть то, что от |нас ждут].
*****
Лучше всего принимается то, что сформулировано по сути, подтверждено примерами (не менёе двух!) и выстроено в гармоническом ряде:
с Чтобы человек заговорил, он должен перестать хотеть молчать! И чтобы такое случилось, обучение красноречию должно провести ученика по всем ступеням лестницы ума. Я попробую сейчас дать лишь первую намётку.
1.	Вот кто-то говорит: «Земля есть шар». (Для нас это просто высказывание {констатация, утверждение, вывод...}, и ничего более.)
2.	Другой смотрит уже в иной плоскости: «Земля — это шарообразный чемодан».
(Теперь мы можем отметить наличие некоего парадокса.)
3.	Третий берет слово: «Земля, правильнее сказать, есть чемодан, а не шар, поскольку она представляет собой сложение многообразного».
/ Это уже философия: начинается не фиксация сути — «шар» или что-либо еще, а размышление по поводу сути, причем такое, что нормально-здравый ум оторопь берет. И тем не менее, подумав, нельзя не признать правоту говорящего: для Земли более выразительным является параметр не сферичности, а... составное™. /
4.	В разговор вступает четвертый: «Бога можно понять: Ему с Землей трудно — ведь, в отличие от чемодана, у нее нет ручки».
/ Применяя соотнесение, он, как видим, начинает процесс распашки темы. /
5.	Пятый филигранит оттенки: «Те, кто думает, что Земля кружится, ошибаются: ведь это может быть то же самое, когда голова кружится, т. е. состояние болезни, проблем, беды».
/ Ну, чем не оригинальный подход! Понятие кружения переосмысливается, в него вкладываются новые тонкости — что усмотрения, что интерпретации. /
6.	И наконец, шестой. Он предлагает фразу мудрости, т. е. такое утверждение, с которым не поспоришь и которому никак не возразишь — такова незыблемая ценность точных и умных извлечений из практики: «Относись к Земле как к чемодану: рано или поздно мы ведь уже перестаем за него держаться».
/ Тут лишь один шаг отделяет нас от продолжения: «и выбрасываем». Но и сказанного достаточно, чтобы понять цель пути земного, чтобы уловить тенденцию науки и отследить направление нравственности. / о
*****
В общении важно не быть одинаковым. Ни с собой, ни с аудиторией. Правила тут такие:
J Чайник не должен кипеть с водой!
J Дверь потому и открывается, что петли в стене неподвижны.
Вода сама по себе течет сверху вниз, и в силу такой аналогии нам надо было бы во время выступления субординировать себя и аудиторию, отводя ей вторую роль. На самом деле это будет неверно и очень даже ошибочно. Разность в равенстве предпочтительнее самого мягкого неравенства. Не надстояние путь оратора, а что-то вроде фонтанное™. Вопрекийность природе здесь не противоречит ей, но... изумляюще дополняет. Говорить — значит производить работу для других и вместе с другими, однако — не за счет растворения себя в них, не за счет потери индивиду
48	Часть I. Теория риторики
альности, ну, пусть не противо-, но напротив стояния. Фонтан не перечит миру: вода всё равно, после того как она взметнулась ввысь, льется вниз да только кто же не порадуется труду и стараниям того, кто способен показывать, что обыденность не настолько сильна, чтобы с ней покорно соглашаться.
*****
Кратко о смысле... Смысл — это не только содержание фразы и не только высвечивание в ней определяющей сущности какого-либо явления. Смысл, помимо перечисленного, по большей части неуловимо связан с нами, с людьми, внемлющими какой-то мысли. То есть он есть равнодействующая значения и значимости этого значения.
Смысл нужно искать вне себя, чтобы найти его только в себе.
*****
Мы как-то до сих пор не замечали, не ведали, что афористика, т. е. красивые, умные, интересные фразы всех мудро, занятно, остроумно мыслящих людей, пока что — так сложилось, так имеется, так получилось! — представляет собой невнятную по сути кучу, которая должна быть изрядно расчищена — перебрана и отрубри-цирована. Тогда в ней обнаружатся такие классы: философия, мудрость, назидания, аргументалистика И прелестная весёло-остроумная занятность — конечно же, краткая, ёмкая, искромётная, — которая, собственно, по преимуществу (и по недоразумению тоже!) считалась афористикой.
Но афористика — это вовсе не набор жанросообразных (мол, это искусство элегантной фразы — эффектной и яркой) смысломиниатюр, а есть аргументалистика, т. е. самое ядро некоего доказательства — или в виде подразумеваемого спора с кем-то о чем-то или самоубеждения себя таким образом, что другим кажется, будто это убеждают их.
*****
Каждый человек считает свой интеллект и образ мышления оригинальным, неповторимым, уникальным. Ему представляется, что только он может строить фразы именно в таком ключе, когда их строй восхищает индивидуальной интересностью и личностной неповторимостью. Однако, прочитав эту книгу, любой увидит, что какой бы красивой и изощренной ни была его умственная конструкция, она уже была — у кого-то другого, при других обстоятельствах, в другое время. Это захватывающе до перехвата дыхания: то, что продуцируется творчески, в трудах и муках, на самом деле уже давно есть и может быть матрицировано как конвейерный массовый ширпотреб. Всевозможные самые изысканные разумостроения сегодня — не более чем штамп. А это значит, что от рассудочно-словесных форм настала пора переходить к более глубоким слоям изысканий — к психогенным факторам мозга. Пора ставить под изучение не проявления, а саму структуру, эти явления порождающую.
*****
При пользовании данной книгой не надо удивляться тому, что в ряде случаев одни и те же словесные конструкции обслуживают разные формулы убеждения и могут относиться к нескольким видам интеллектуальных интриг. Эго допустимо. Это естественно. Возьмите камень: разве из него только строят? Ведь из него еще и ваяют, им облицовывают и устилают, мостят и укрепляют. Его исподьзуют и как опору, и как основание; он выступает метательным орудием и исследовательским инструментарием (к примеру, опыты Галилея по изучению скорости,падения тел, где камни, наряду с другими предметами, сбрасывались с верхушки наклонной башни в г. Пиза).
*****
Теперь уже (см. главу 1.3 «Психогенные компоненты речи») можно и нужно констатировать, что есть «индивидуальный почерк речи» и что для каждого оратора это специфизированный показатель. Анализируя речь по ракурсу ДТК {диада, триада, квадрий — их количество и даже их чётность и нечётность}, мы получаем возможность точно идентифицировать, кто ее произнёс.
Глава 1.1. Важнейшие положения
49
И вот еще какое дополнение в эту же главу, в ею же рассматриваемую тему. Это вопрос по поводу «вылизанности» речи, ее безызъянной гладкости, надуманной безошибочности. Наши мысли не способны аутентично войти в чужую голову. Сам принцип передачи сообщений на расстоянии неадекватен. Посылаемый сигнал в принципе не может быть {как это обиходно предполагается} таким же: к примеру, белого цвета на экране телевизора нет, он воспроизводится искусственно, через опосредующий механизм — смешением красного, синего, зеленого цветов. Правильность восприятия только тогда гарантируется, когда сам процесс восприятия включается в способ восприятия. И значит — помеховость приёмной стороны фильтруется учетом ее на стороне передающей. Из этого вытекает такой — еще никогда никем не рассматриваемый момент речи, как «конструктивная ошибочность»: это тот смысл, который, по-моему, хорошо передан одной из формул американского специалиста по управлению, сказавшего в 1978 г.: «Удостоверьтесь, что вы совершаете приемлемое число ошибок». Что это означает на практике? А то, что чушь, ложь, ошибки, заблуждения не гнетут и не перечеркивают действительность, а... дополняют мир, достраивают его до целого. И тогда нас уже не удивит нелепость строчек поэта (см.: Ф. И. Тютчев. Весенняя гроза. 1828 г.):
«Люблю грозу в начале мая, Когда весенний первый гром, Как бы резвяся и играя, Грохочет в небе голубом».
Мы начинаем обращать внимание на ценность, а не ценить в себе оценку. Ну и что с того, что в голубом небе гроз не бывает! Находчивость красоты не поддается логике. И удобство приятия превыше брюзгливого «так не бывает». Бывает, еще как бывает. У нас, у людей, всё бывает. И небывальщину мы любим даже больше!: вспомните хоть сказки, хоть фантастику, хоть приключенческие вымыслы. Чтобы дотянуться до психики, иногда надо и изогнуться. И не случайно природа ломает нам отображение весла в воде — это чтобы мы не забывались: куда смотрим, и кто смотрит, и... во имя чего.
В этой связи поучителен опыт древних греков, а именно принципы, заложенные в архитектуру Парфенона (447 г. до н. э.), одного из сооружений Афинского Акрополя (Вышгорода), ансамбля зданий на высокой продолговатой скале с крутыми склонами в центре Афин. Построен он был как храм в честь Афины-Девы (по-греч. Афины-Парфенос).
Парфенон (31 х 70 м; высота 17,5 м). ► Архитекторы: Иктин и Калликрат.
Руководитель строительства: Фидий
/ Здание покоилось на мраморном трехступенчатом постаменте, увенчивалось двускатной крышей. Организующим началом здания, задающим тон всему сооружению, являются колонны. Их насчитывалось 84 (46 внешних и 38 внутренних). Высота колонн невелика — 10,5 м. По форме (усеченный конус) они кажутся очень простыми. Средняя часть колонн утолщена; создается впечатление, что под тяжестью крыши они немного осели. Больше того, кажется, что колонны стоят вертикально, а в действительности они чуть-чуть наклонены внутрь. Этим наклоном нейтрализуется обман зрения: при внимательном рассмотрении высокого здания нам кажется, что стены немного наклонены
50
Часть I. Теория риторики
наружу. Эти небольшие отклонения от математической точности придали архитектуре Парфенона особую красоту.
Учитывая перспективное сокращение при зрительном восприятии, строители сделали и ступени неодинаковой высоты. Нижняя (первая) ступень чуть ниже второй, а та, в свою очередь, ниже третьей, поэтому на расстоянии они казались одинаковыми. Ступени также не строго прямолинейны подлине, так как поверхность при взгляде со стороны всегда воспринимается как чуть прогнутая к середине. Чтобы избежать этого впечатления и сделать ступени зрительно идеально ровными, строители сделали их чуть выпуклыми к середине. Таким же образом были учтены и особенности зрительного восприятия и угловых колонн, которые были несколько утолщены, чтобы свет неба, на фоне которого они проецировались, не «съедал» их объем. /
Лёгкое «ни о чем», «не по существу», «не по делу» вовсе не вредит речи, как это принято думать. Мало того, без такой вроде как неподготовленности и не обойтись. Плавная речь приобретает усыпляющий эффект, омертвляется: это как кожа и мрамор статуи — первая имеет и родинки, и поры, и некоторую смятость жизненности, а камень — что ему!, он блестит и сверкает, гладкий под рукой. И потому чужой, не родной. Слушающие нас люди должны через речь видеть человека — такого, какой есть: в смеси и в примеси. Тут и первородный грех как нельзя кстати — не будь его, о чем бы говорили все нравоучители, да и как мы сами отличали бы себя от всего, что вокруг есть — цветы и деревья, воды и скалы, не испробуй, нарушив запрет, Адам и Ева яблоки райского сада!
И вот еще что. Тоже обязательное, тоже необходимое. В копилку ораторского мастерства.
J Любой речи нужен и умелый пролог (нечто вроде пригубления хорошего вина перед началом доброй беседы...):
◄ Болгария. Золотые пески
Пример:
Выступая по делу Сапогова, известный русский адвокат М. Г. Казаринов следующим образом охарактеризовал состояние подсудимого перед совершением преступления: «...известный историк Мишле рассказывает, что перед сном он, читая исторические материалы, наполнял свою голову массою несвязных фактов, и к утру мозг его все эти факты уже приводил в систему, связь событий становилась ясна, за ночь мозг исполнял громадную работу.
Так и в голове Сапогова, помимо воли, за ночь созревает своего рода шедевр. Утром он заявляет товарищу, что он должен отомстить Субботину. Эта идея обладает неотразимой силой, бороться против нее бесполезно, освободиться от нее одно средство — осуществить ее».*
J Речи нужно и придание красок:
Пример:
В речи по делу Мироновича русский юрист Н. П. Карабчевский, чтобы выразить
♦ См.: Речи известных русских юристов. — М., 1985.
Глава 1.1. Важнейшие положения
51
мысль в предельной выразительности и желая достичь максимального воздействующего эффекта, немного припал на цветистость. Буквально он произнес следующее: «Она [Семёнова] змеей вползла в квартиру, в которой задушила девочку, змеей же незаметно выползла».*
J Речи нужны и постулатные вставки (нечто вроде тех надежно крепящих кнопок, которые удерживают плакатный календарь на стене); они, как гвозди, скрепляющие деревянные стропила крыши, упрочняют каркас наших высказываний:
Примеры:
© «...Если бы Кристофер заподозрил, что кто-то напал на его след, боюсь, здесь разыгралась бы еще одна трагедия. Сегодня утром я звонил из деревни Аллену — это мой друг из Скотланд-ярда — и просил просмотреть регистрационную книгу пациентов Роджера и переслать ее мне...
— Я могу просветить вас на этот счет, — печально произнесла Эвис. — Кристофер страдал каким-то малоизвестным заболеванием крови. Некоторое время, правда недолго, Роджер даже считал эту болезнь смертельной...
Финбоу пристально посмотрел на нее:
— Я догадывался, что вы в курсе дела. Это многое объясняет. Хорошо, что я не поделился своими догадками с Иеном.
— Почему? — изумился я. — Как мог характер болезни Кристофера оказать влияние на твой план действий?!
— У человека, который знает, что он неизлечимо болен, совершенно меняется! психология, — объяснил Финбоу. Он ни во что не ставит человеческую жизнь, и! это в какой-то степени объяснимо. Даже потом, когда он выздоравливает, как было с Кристофером, этот психологический надлом еще долго продолжает ощущаться.
Именно эта легкость отношения к жизни и смерти и сделала Кристофера таким! хладнокровным и расчетливым убийцей. И если бы на его пути возник кто-либо,! он бы не остановился еще перед одним убийством — это мое твердое убеждение...»**
© Выступая по делу Сапогова, М. Г. Казаринов высказал свою мысль в такой форме:
«В каждом преступлении, совершенном нормальным человеком, мы можем различать: во-первых, достаточный мотив, во-вторых, внутреннюю борьбу человека, замыслившего преступление, с всем запасом его моральных сил; затем всегда налицо чувство самосохранения, рекомендующее человеку совершить преступление наиболее безопасным для себя, обыкновенно тайным способом. И наконец, можем различать со стороны преступника некоторую расчетливость, так сказать, экономию зла. Всякому человеку свойствен ужас перед злом, и никто не станет! совершать зло излишне, а ограничится злом необходимым.	I
В настоящем деле я не вижу мотива для убийства, не могу уловить ни малейших признаков внутренней борьбы, ни тени чувства самосохранения.
По моему убеждению, Сапогов — субъект, затронутый душевным недугом, и стоит на грани между преступлениями по страсти и преступлениями психически ненормальными».***
J Речь — это всегда коммуникативная находчивость, смелость и пластичность в использовании подручных средств. Просто здорово, когда человек может быстро сориентироваться, что-то мгновенно показать, как говорится, «на пальцах» или привлечь в порядке пояснительного примера, образа, наводящего сравнения то, что привычно и рядом! На фотографии показан момент урока по географии, когда учителю понадобилось опредметить сопоставление «Земля — Луна» и он взял за подобие два
* См.: Речи известных русских юристов. — М., 1985.
** См.: Сноу Чарльз П. Смерть под парусом: Английский детектив. — М., 1983.
Интересующие нас места я пометил боковой чертой.
*** См.: Речи известных русских юристов. — М., 1985.
Хотел бы обратить внимание на цифропунктирование — «во-первых», «во-вторых» и т. д. Эю сильный интригоприём, поскольку он заставляет аудиторию быть в напряжении. Все ждут, что за номер будет назван дальше, из какого количества позиций выстроит выступающий логику своего развития темы и со скольких сторон он станет обозревать главную свою мысль.
52
Часть I. Теория риторики
мяча — баскетбольный и теннисный, т. е. то, что само по себе всем, и ученикам тоже, понятно и беспроблемно:
J Речь предполагает и закладку своего отношения. Это такой вид мгновенного отступления, который можно уподобить вспышке на Солнце — она кратка по времени, но на Земле ее долго ощущают и хорошо помнят по последствиям.
Пример:
В речи по делу Мироновича Н. П. Карабчевский доказывал причастность Семёновой к преступлению, опираясь на данные медицинской экспертизы:
«В своем... блестящем и вместе с тем строго научном заключении профессор Белинский... доказал нам, чтоэтот.аномальный.психопатический склад подсудимой нисколько не исключает Г(если, .наоборот,не .способствует^; возможности самого тяжелого преступления, особливо если подобной натурой руководит другая, более сильная воля...»
J Вне всяких сомнений, конечно же и безусловно, речь опирается на доказательство. Подлинное доказательство втолковывает; и доказывает. Что до второго» то оно в основе своей логицировано и при демонстрации себя дожимает восприятие путём постепенного и последовательного вытеснения непонимания и неприятия. Именно от того здесь замечаются две канвы: аксиоматическая (когда согласие обусловлено предъявлением оснований, не вызывающих^ протеста)
•	У философа Секста Эмпирика есть рассуждение: «Если божественное обладает всеми добродетелями, то оно обладает и мужеством. Если же оно имеет мужество, то у него есть знание страшного, нестрашного и того, что между тем и другим; и если так, то для Бога существует нечто страшное. Ведь мужественный не потому мужественен, что знает, в чём состоит опасность для соседа, но потому, что знает, в чём состоит опасность для него самого. Поэтому если Бог мужественен, для него существует нечто страшное. Если же есть нечто страшное для Бога, то, значит, существует и то, что может его отяготить. А если это так, то он доступен гибели. Отсюда вытекает: если существует божественное, то оно тленно. Но ведь оно нетленно, следовательно — не существует».
•	Преподобный авва Дорофей (ум. ок. 620 г.) {христианский автор} рассказывал: «Однажды, когда я стоял, прошла мимо меня женщина с ведром воды; сам не знаю, как я увлёкся и посмотрел ей в глаза, и тотчас помысел внушил мне, что она блудница; но лишь только пришёл мне помысел, я стал очень скорбеть и сказал об этом старцу Иоанну Пророку из Палестинского монастыря:
— Владыка, что я должен делать, когда я невольно замечаю чьё-либо движение и походку и помысел говорит мне о душевном устройстве этого человека?
И старец отвечал мне так:
— Что же? Разве не бывает, что иной имеет естественный недостаток, однако с
* Фото из книги «Юность, счастье, мир». — М., 1985.
Глава 1.1. Важнейшие положения
53
великим усилием и трудами исправляет его? Поэтому и нельзя из этого заключать чьего-либо душевного устройства. И так никогда не верь своим догадкам, ибо кривое правило и прямое делает кривым. Подозрения человеческие ложны и вредят тому, кто предаётся им.
Так вот, с тех пор, когда помысел говорил мне о солнце, что это солнце, или о тьме, что это тьма, я не верил ему, ибо нет ничего тяжелее, как верить своим мнениям*.
•	В книге «Беседы и математические доказательства, касающиеся двух новых отраслей науки* (1638 г.) известный итальянский мыслитель и учёный Галилей показал как подставимо для сокрушительной критики расхожее утверждение, что «тяжёлые тела падают быстрее лёгких*. Предположим, писал он, что это действительно так, и проведём следующий мысленный эксперимент: к некоему предмету А прикрепим какое-нибудь В, легче его. Тогда — присоединение лёгкого тела должно замедлить падение сброшенного А. Однако, суммарная масса связки ведь увеличилась, и получается, что группа эта (А+В) будет падать быстрее (согласно исходному допущению, что тяжёлое ускоряется интенсивнее, чем лёгкое). Но, следуя такой мысленной колее, придётся признать, что бросаемый в нашей гипотезе конгломерат будет падать одновременно и медленнее — на величину веса лёгкости, и быстрее — на величину веса тяжести. Однако, и это же ясно, что лёгкость и тяжесть в рассматриваемом случае совершенно одни и те же. Получается головоломка смысла, однозначно указывающая на несерьёзность вводной посылки.
и визу а лдьга я (когда наглядность говорит сама за себя)
•	Восьмой шахматный король (1960-1961 гг.) Михаил Нехемьевич Таль (1936-1992) однажды признался, что в детстве был потрясён доказательством теоремы Пифагора: «квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов*. Вот оно:
Нарисуем на шахматной доске квадрат, как показано на рис. 1. Доска разбита здесь на 5 частей — сам квадрат и 4 одинаковых прямоугольных треугольника. А теперь сделаем рис. 2. Перед нами те же 4 треугольника, а вместо одного квадрата уже два, но меньшего размера. Треугольники на рис. 1 и на рис. 2 одни и те же. Значит, площадь большого квадрата на рис. 1 равна сумме квадратов на рис. 2. Но большой квадрат на рис. 1 построен на гипотенузе прямоугольного треугольника, квадраты же на рис. 2 опираются на катеты этого треугольника. Выходит, что квадрат на гипотенузе (или квадрат гипотенузы) равен сумме квадратов на катетах (равен сумме квадратов катетов).
Первое же использует принцип наведения. Предъявляемое знание не развёртывается умственному взору, а высвечивается в него*. Свет говорит о себе, но рассказывает и за тьму. Сознание скачком (без уразумления!) переходит в фазу само собой понятности, т. е. полной и безраздельной приверженности услышанному.
В подтверждение — две притчи:
•	Жила некогда женщина, оставившая религию, в которой была воспитана. Она покинула также ряды атеистов и обратилась к другой религии. Затем она поверила в истинность еще одной.
Каждый раз, меняя свою веру, она воображала, что уже приобрела нечто, но еще недостаточно. И каждый раз, когда она вступала в новый круг, ее радушно принимали, и ее вступление рассматривалось как что-то хорошее и как признак ее разумности и просвещённости.
Тем не менее ее внутреннее состояние представляло собой неразбериху. В конце концов она услышала об одном прославленном учителе и отправилась к нему.
* Подобие тому вкусное прицокивание и причмокивание языком не через вкусовую пробу блюда, а через вдыхание его запаха. Удовлетворение здесь само тянется и перемещается вслед за удовольствием.
54
Часть I. Теория риторики
После того как он выслушал ее утверждения и идеи, он сказал: «Возвращайтесь домой. Свое решение я пришлю вам в письме».
Вскоре после этого женщина встретила у дверей своего дома ученика шейха. В руках у него был пакет от имама Джафара Садика. Она вскрыла пакет и увидела там стеклянную бутылку, наполовину заполненную тремя слоями плотного песка — черного, красного и белого — и прижатого сверху куском ваты. На пакете было написано: «Выньте вату и потрясите бутылку, чтобы увидеть, чему вы подобны».
Она вытащила вату и встряхнула песок в бутылке. Разноцветные песчинки смешались, и всё, что у нее осталось, — кучка сероватого песка.
•	Шах Фироз — известный восточный мудрец. Его помнят как учителя многих выдающихся суфиев. На протяжении его жизни люди часто спрашивали, почему он не учит их быстрее. На то от него давалось разъяснение: «Потому, что даже наиболее преданный вообще не может быть обучаем, пока не достигнет определенной стадии понимания. Телом он здесь, но в любом другом смысле отсутствует».
Он также рассказывал такую историю.
Жил некогда король, пожелавший стать суфием. Суфий, к которому он обратился, сказал: «Ваше Величество, вы не можете учиться у Избранных, пока не преодолеете невнимательность».
«Невнимательность! — сказал король. — Разве я не отношусь внимательно к своим религиозным обязанностям? Разве я не забочусь о народе? Кого вы можете найти в моем королевстве, кто недоволен мной из-за невнимательности?»
«Совершенно верно, это трудно, — сказал суфий, — потому, что внимательность так проявляется в некоторых вещах, что люди воображают, что она должна быть частью их структуры».
«Я не могу понять замечание такого рода, — сказал король, — и, возможно, вы сочтете меня неподходящим потому, что я не могу разгадывать ваши загадки».
«Вовсе нет, — возразил суфий, — но человек, претендующий на то, чтобы стать учеником, не может спорить со своим предполагаемым учителем. Суфии имеют дело со знанием, а не с аргументами. Однако я дам Вам демонстрацию Вашей невнимательности, если Вы согласитесь подвергнуться испытанию и сделать то, что я попрошу».
Король согласился провести испытание, и суфий попросил его отвечать «Я верю вам» — на всё, что тому будет сказано в течение последующих нескольких минут.
«Если это и есть испытание, начать становиться суфием очень л^гко», — сказал король.
Тогда суфий начал испытание. Он сказал:
«Я — человек из-за небес».
«Я верю вам», — сказал король.
Суфий продолжал:
«Обычные люди стараются получить знание, суфии имеют так много, что стараются не использовать его».
«Я верю вам», — сказал король.
Затем суфий сказал:
«Я — лжец».
«Я верю вам», — сказал король.
Суфий продолжал:
«Я присутствовал при Вашем рождении».
«Я верю вам», — сказал король.
«И Ваш отец был крестьянином», — сказал суфий.
«Это ложь!» — воскликнул король.
Суфий посмотрел на него с сожалением и сказал:
«Так как Вы настолько невнимательны, что не можете в течение одной минуты помнить, что надо говорить фразу “Я верю вам” без проявления Предрассудков, ни один суфий не в состоянии ничему Вас научить».
После этой книги мышление человечества должно стать другим, lie поменяться, а измениться. Отныне надо уже перестать повторять явленные формы рассудка, а в том, что будет утверждаться, надо хорошо (сознательно и четко) различать те построительные элементы, которыми разум живет, выражается, узбрится и... прослеживается.
Глава 1.2
Психология речи
•	Если задуманное человеком к высказыванию принять за 100%, то в словесные формы (т. е. фразы и предложения) облекается только 90%, а высказывается лишь 80%. Выслушивается же из говоримого не более 70%, понимается всего 60%, а в памяти остается только 10-24%. Итого, 5/6 энергии говорения «вылетает в трубу».
•	Даже самая интересная по содержанию информация сама по себе не может обеспечить поддержания внимания в течение длительного времени. Как показывают наблюдения, через 10—15 минут происходит непроизвольное отключение.
•	© Если нас слушают, то это совсем не потому, что мы интересны, а потому, что укладываемся в чей-то интерес.
•	© Любопытно!: упор на логику ведет почему-то и непременно туда, откуда мысль отправлялась вовсе не в намерении возвратиться. Ум растворяется в своих стремлениях: он, как свет, убывает по мере распространения.
Да, у нас есть такие особенности, которые хочешь не хочешь, а надо иметь в виду. Отчзамеч^нного на практике: «Хочешь, чтобы услышали, — скажи в начале; хочешь, чтобы запомнили, — скажи в конце» до экспериментально установленного: «Мужчина обычно слушает внимательно только в течение 10—15 секунд. Затем он начинает слушать самого себя и искать, что бы добавить к предмету разговора».
Работая со слушателями я неизменно в каждой новой группе наблюдаю одно и то же — неразвитую память, рассеянность, невнимательность. Казалось бы, чего проще повторить с нарастающим запоминанием (первая фраза + первая и вторая фразы + первая, вторая и третья фразы и т. д.) конструкцию из семи высказываний? Однако никому это еще не удалось. Вот он, первый камень, о который нам ничего не стоит споткнуться:
1.	один одинокий осел
2.	два диких дикобраза
3.	три тощих тарантула
4.	четыре черненьких чумазеньких чертенка чертили черными чернилами чертеж чрезвычайно чисто
5.	пять птенцов пеночки пели, плотно пообедав
6.	шесть шаловливых шакалов швырялись широкополыми шляпами
7.	семь симпатичных старушек сами сеяли себе ситом сажу
Занятно выглядят все и в такой, одной и той же, ситуации: зачитывается текст из романа Дж. К. Ферри «Золотоискатели» и слушатели должны рассказать о своих впечатлениях в связи с услышанным отрывком. Фрагмент сам по себе небольшой и ничем особенно не перегружен:
«Лодка была немедленно подхвачена бурным потоком. Река несла лодку, как будто и лодка, и пассажиры не имели ни веса, ни каких-либо возможностей противостоять этому всесильному потоку. Во время крутых спусков берега проносились мимо испуганных путешественников со страшной скоростью. Прибрежные камни и редкие деревья мелькали, сливаясь в пеструю ленту, вызывающую головокружение. На подъемах движение реки замедлялось, она как бы оседала, темнела. Река была подобна живому существу — так же легко и радостно спускалась с горы и так же, как тяжело нагруженный путник, поднимающийся в гору, становилась ленивой и неузнаваемой на редких, затяжных, высоких подъемах.
Мальчики приходили в себя, оторопело смотрели друг на друга, но не успевали они даже вдоволь посмеяться над своим испуганным видом, как поток вновь срывался с завоеванной вышины и опять начиналось стремительное мелькание, томительное ожидание следующей передышки».
Средняя школа может гордиться своими выпускниками. Художественные особенности произведения никого не оставляют равнодушными. Всех подкупает и динамизм сюжета и явственно проступающая приключенческая фабула. Некоторые, правда, сетуют, что про золото ничего не сказано... И заметьте, никто — ни-
56
Часть I. Теория риторики
кто! — не почувствовал, не обратил внимания, не узрел оком своей образованности (а ко мне приходят обучаться ораторскому мастерству и старшеклассники, и старшекурсники, и руководители фирм...), что вода — ну, есть же физика и ясные как божий день факты!! — не может, не присуще ей это, течь вверх. Понятно, что сам опыт не без лукавства и заманчивое название романа просто-напросто выдумано, так же как и громкая фамилия автора, но культура, заложенная в нас, не должна же так быстро испаряться! Вот вам и второй камень, мимо которого нам не пройти...
А есть еще и третий. Я пишу на доске фразу: «Души прекрасные порывы...» и спрашиваю, о чем она. Эрудиция — конёк всех людей. Наперегонки каждая из моих групп наставляет меня, что это-де фраза А. С. Пушкина. Я же всем своим преподавательским видом недоумеваю, поскольку нигде об Александре Сергеевиче и словом не обмолвился. И как важна для меня, как дидактически существенна и полновесна последующая пауза и тишина после моих слов, что это — девиз одного из недавних латиноамериканских диктаторов в зените его правления.
О чем свидетельствует вышеуказанное? Да о психологии. Нашей, человеческой. Это ее нюанс, что у умных людей есть один очень мешающий им пунктик. Они — любознательны, любопытны. И неуёмны. Они всё хотят знать. И находясь всё время в познавательном стремлении, они пребывают в возбуждении. Это последнее им очень мешает. Нет, не в том плане, что оно излишне или лишне, а в том, что снижает их внимание в момент любого из их занятий. И это, конечно же, отнюдь не плюс.
И еще. Нравится нам то или нет, но психика наших возможностей странным образом вращается вокруг магической формулы 7 ± 2 В. Ингве и Дж. Миллера*. То есть напрягайте вы память или нет, но при высказываниях с числом фраз более девяти и при конструкциях с большим количеством слов рассчитывать на понима-тельный отклик речь, не учитывающая данной закономерности, может оказаться растраченной зря.
С длинной речью вообще есть свои проблемы. К примеру, самой долгой считается инаугурационная речь 9-го президента США Уильяма Гаррисона (1773—1841) в марте 1841 года. В течение 45 минут президент, несмотря на ужасную погоду — дождь со снегом и ледяной ветер, — излагал американцам свои взгляды. В результате он простудился и спустя месяц после торжественного акта вступления в должность умер от воспаления легких.
Может быть, поэтому, прислушаемся уже с доверием к совету Вольфганга Цильке:
• «Отдавайте предпочтение коротким предложениям.** Придерживайтесь древнего правила, которое гласит, что каждая новая мысль требует нового предложения».
Принципиален и такой момент:	'
Думаем мы со скоростью 500 слов в минуту, а говорим со скоростью 150 слов в минуту.
Разница скоростей требует передаточного адаптера. И в качестве такого согласова-теля нужна интеллект-пауза. То есть это тот момент, когда говорящий уравнивает быстроту своих возможностей с реалиями устного межчеловеческого контакта. Тогда мы не собьемся с мысли, тогда мы услышим то, что хотим сказать до того, как оно произнесено не так и не о том, как нам бы то хотелось. С другой стороны, нельзя же, чтобы всё время было зачатие, надо позаботиться и о том, чтобы родить...
Однажды, где-то с год назад, я февральским вечером смотрел какой-то фильм.
* Ингве В. — американский лингвист; Миллер Дж* — американский психолог, автор журнальной статьи (1945 г.) «Магическое число 7 ± 2 или предел восприятия человеком информации».
** Специалисты ФРГ (НИИ в г. Паденборге) выяснили: лишь половина нормальных людей в состоянии понять фразу, содержащую более 13-ти слов. А третья часть взрослых людей, слушая 14-е и последующие слова одного предложения, вообще напрочь забывают его начало.
Глава 1.2. Психология речи
57
Обыкновенный, художественный... И вдруг подумал: а почему он длится полтора часа?; ведь чтобы рассказать его сюжет и пяти минут достаточно. А подумав, понял — 1,5 часа нужны нам, зрителям, — на вникание, на «въезжание», на уяснение. Уму нужно время, чтобы разобраться, — и это 5 минут. А разуму надо еще и почувствовать — войти, освоиться, вжиться. Как раз — час-два.
Горизонты нащего внутреннего мира многоформны. И оттого не обойтись без представления о тех составляющих, которые, склеиваясь в целое, как точечки в картинку, дают портрет и облик такого понятия, как аудитория слушания:
•	«Люди охотно верят тому, чему желают верить». (Юлий Цезарь)
•	«Таков порок, присущий нашей природе: вещи невидимые, скрытые, непознанные порождают в нас большую веру». (Он же)
•	«Людям легче держать на языке горячий уголь, чем тайну». (Сократ)
•	«Если бы то, чего человеку достаточно, удовлетворяло его!..» (Гай Луцилий)
•	«Человек не ценит того, что у него есть». (Манилий)
•	«Нет наслаждения, которое в конце концов не приводило бы к пресыщению». (Плиний Старший)
•	«Человеческая природа жадна на новизну». (Он же)
•	«Люди свое ценят дёшево, желают чужого». (Саллюстий)
•	«Люди больше верят глазам, чем ушам». (Сенека)
•	«Люди в чужом деле видят больше, чем в своем собственном». (Он же)
•	«Ничто так не свойственно нашей душе, как числовая соразмерность». (Цицерон)
•	«Любовь к ближнему ограничена тем, насколько каждый человек любит самого себя». (Августин)
•	«Ничего люди не принимают с таким отвращением, как советы». (Джозеф Аддисон)
•	«Жаден человеческий разум. Он не может ни остановиться, ни пребывать в покое, а порывается всё дальше». (Фрэнсис Бэкон)
•	«Мы многому верим без доказательств, и это естественно». (Люк Вовенарг) / © Отсюда практика использования афористики в риторике. /
•	«Что бы ни говорили, есть в человеке что-то необыкновенное — такое, чего никакие ученые не могут объяснить». (Мольер)
•	«Как приятно знать, что ты что-то узнал!» (Он же)
и как знание и как сплетня
Но это, скажем так, пока что первый план. Есть и второй — не менее проблемный. Он уже касается нас и требует от выступающей стороны хорошенечко и в себе разобраться: что и как говорить, во что вкладывать энергизирующий дух, а чему позволить быть и таким как есть. Управляя другими, оратор должен владеть собой, являя сам для себя некоторое подобие музыкального инструмента, играя мастерством на клавишах умения мелодию, резонансную восприятию слушателя. При этом не надо никаких замысловатостей. Зачем? Достаточно, если в инструкцию такого аппарата, как «оратор», будут заложены следующие уже проверенные и испытанные на обязательность параметры:
•	«Мы должны стремиться не к тому, чтобы нас всякий понимал, а к тому, чтобы нас нельзя было не понять». (Вергилий)
•	«Когда суть дела обдумана заранее, слова приходят сами собой». (Гораций)
•	«В грязный сосуд что ни влей, непременно прокиснет». (Он же)
•	«Знай же, что в речи нужны простота и единство». (Он же)
•	«Ничто не может быть красиво со всех точек зрения». (Он же)
•	«Дырявый кувшин не наполнишь». (Лукреций)
•	«Первое слово всегда тревожит нам слух и внимание». (Овидий)
•	«Всё лучшее в природе принадлежит всем вместе». (Петроний)
•	«Говори по существу и избегай цветистых фраз». (Он же)
•	«Легкодоступное мало ценится». (Он же)
•	«Подобно тому как почвы обновляются разнообразным и переменным посевом, так и наш ум обновляется размышлением то об од ног, то о другом». (Плиний Младший)
•	«Живой голос производит гораздо больше впечатления. Пусть то, что ты читаешь,
58
Часть I. Теория риторики
будет сильнее, но в душе глубже засядет то, что запечатлевают в ней манера говорить, лицо, облик, даже жест говорящего». (Плиний Младший)
•	«Говорящие сидя ослабляют речь... у них отсутствует выразительность. И внимание слушателей, ничем извне не плененное и ничем не подстрекаемое, ослабевает». (Он же)
•	«Не всё одинаково пригодно для всех». (Проперций)
•	«Речь — образ души». (Публилий Сир)
•	«Порядок больше всего помогает ясному усвоению». (Цицерон)
•	«Тот, кто уважает слушателей, обязан их развлекать». (Он же)
•	«Если ты шипы посеешь, виноград не соберешь». (Ас-Самарканди)
•	«Для достижения поставленной цели деловитость нужна не менее, чем знание». (Бомарше)	'
•	«Как ни прекрасна мысль, но, проходя через уста, она бледнеет». (Абай Кунанбаев)
•	«Красноречие следует предпочесть знанию». (Люк Вовенарг)
•	«Язык — одежда мыслей». (Сэмюэл Джонсон)
•	«Пример действует всегда сильнее, чем проповедь». (Он же)
•	«Глубокие мысли — это железные гвозди, вогнанные в ум так, что ничем не вырвать их». (Дени Дидро)
•	«Самое изысканное удовольствие состоит в том, чтобы доставлять удовольствие другим». (Жан Лабрюйер)
•	«Следует стремиться увидеть в каждой вещи то, чего еще никто не видел и над чем еще никто не думал». (Георг Лихтенберг)
•	«Откровенная речь, подобно любви и вину, вызывает такую же откровенность». (Мишель Монтень)
•	«Хорошо говорить — значит просто хорошо думать вслух». (Эрнест Ренан)
•	«Настоящее красноречие состоит в сущности, но отнюдь не в словах». (Шарль Огюстен Сент-Бёв)
•	«Говорите глазу, а не уху. Глаза самый чуткий орган, приводящий к чувству мысли».
(К. С. Станиславский)
•	«Гибкость ума может заменить красоту». (Стендаль)
•	«Афоризмы — едва ли не лучшая форма для изложения философских суждений». (Л. Н. Толстой)
•	«Перестав быть спорной, мысль перестает быть интересной». (Уильям Хэзлитт)
•	«Цель ораторского искусства — не истина, но убеждение». (Томас Маколей)
•	«Несколько примеров, приведенных в немногих словах и на своем месте, придают мыслям больше блеску, больше весу и авторитетности; но излишнее обилие примеров и излишек подробностей всегда ослабляют речь». (Люк Вовенарг)
•	«Нравится только такая речь, которая потрясает». (Лукан)
•	«В глазах большинства повторять — значит доказывать». (Анатоль Франс)
Опытным ораторам известен эффект, который в науке получил название «Феномен Чаппла». По имени американского антрополога из Гарварда. В 1936 г. этим ученым было открыто интересное явление — речь есть процесс ритмический: диалог — это разговор по очереди, для каждого партнера периоды говорения и слушания чередуются; причем соотношение речи и молчания — устойчивая характеристика каждого человека и к тому же столь индивидуальна, что может быть использована в качестве идентификационного теста (прямо как отпечатки пальцев).
Это действительно занятно. Но сегодня я бы раздвинул диапазонные границы, отмеченные усердным американцем. Ведь что еще наблюдается в момент осуществления красноречия! — ритмика обмена оратора со слушателями. Должна, наряду с прочим, происходить так же увязка распределения времени между слушанием информации и ее обдумыванием. Принять еще не значит взять! Суп, взятый в рот, надо суметь проглотить: да-да, иметь время и право на перемещение его дальше. Мы бы не смогли это сделать, лейся в нас еда непрерывно. Природа подсказывает выход: поглощение должно быть порционным. И потому необходимо иметь некоторое нечто, аналогичное ложке — вот она во рту, вот она в тарелке, и пока она летает туда-сюда, организм способен выполнять свою функцию. Риторический ракурс, следовательно, надо понимать так: когда мы делаем отходы в речи (чуть-чуть
Глава 1.2. Психология речи	59
отклоняемся в сторону от жесткой линии темы говорения) или задаем риторический вопрос (давая как бы несколько мгновений слушателям подготовиться к ответу), то это не изыск, не неровность ораторского поведения, а его сугубая обязательность. Слушающим надо давать время услышать нас и... услышать себя, чтобы активно перенести слушаемое (уже как услышанное!) в те воспринимающие центры мозга, которые должны успеть распахнуться (конечно, если на то будет их согласная воля!) навстречу присвоенному усвоенному. Этот невидимый маятниковый процесс «оратор — аудитория» есть основа основ протекания публичного речевого взаимодействия. То есть мы должны всё время говорить, иначе собравшиеся не поймут нас и еще чего доброго подумают о нашей неадекватности. Но время от времени, не прекращая говорения, мы так же должны и говорливо молчать, чтобы другая сторона не обливалась нашим голосом, а умывалась им, не барабанилась, а звуконаслаждалась. И выходит, что оратор, говоря, должен помнить и про то, что люди только тогда партнерствуют в общении, когда не подавляется работа их мысли, когда взаиморисование рисуется попеременно, когда оратор бежит, чтобы догнать, а не чтобы убежать. Говоря метафорически, там, где не дают разобраться, есть опасность не собраться.
Душеведческая линия ораторского дела целиком культурологична. И если кому-то такой постулат покажется тривиальным и как бы расхожим, я всё же попробую отстоять взгляд о правомерности настаивания на обратном. Лексика оратора, общее количество слов, которым он владеет и беспрерывно широко пользуется, чрезвычайно заметны и, аналогично погоде в нашей жизни, оказывают влияние на общую тональность речи. Дело-то ведь не в том, чтобы понимать друг друга, а еще и получать пользу от этого понимания. И не просто пользу, но и удовольствие. Риторика — это по-своему и перекачка личностности от одного человека к другому. Следовательно, должно быть то, что может дать повод к такому действию.
Наиболее, конечно, показателен запас слов. И даже коротенькая таблица тут уже говорит о многом:
•	Словарная копилка Эллочки Щукиной* — насчитывала 30 слов.
•	Язык профессиональных преступников — содержит 120—130 слов.
•	Лингвобаза дикарей из людоедского племени «мумбо-юмбо» — составляет 300 слов.
•	Количество слов повседневного обихода (для современного человека) — включает 400-500 слов.
•	Активный словарь человека со средним образованием — 1500—4000 слов.
•	Лексический объем у человека, много читающего, — около 8000 слов.
•	Потенциал корифеев словесности (например, у В. Шекспира и у А. С. Пушкина) — соответственно: 12 000 и ок. 20 000 слов.
•	Словарные возможности русского языка как такового — до 200 000 слов.
Присмотримся к перечню. Особенно к 5-й позиции. Она непроста. С одной стороны' напрямую связана с интересом и любовью к книгам, а с другой — тенденция здесь вовсе не бесконечна... А ведь действительно, сколько книг нам позволено природой прочесть и усвоить? Сотни тысяч? Миллионы?? Давайте посчитаем.
Примем, в порядке допущения, что время, отдаваемое книгам, составляет круглогодично 40 лет, по 4 часа в день. Тогда общее время такого занятия будет (365 х 40 х 4) 58 400 часов или 210 240 000 секунд. Переведем это в знаковые символы (буквы, цифры, скобки, запятые и проч.), предполагая, что за одну секунду зрению удается пробежать не менее 5 символов: 1 051 200 000. Согласимся считать, что в средней берущейся нами книге 20 печатных листов (для сравнения: в читаемой сейчас Вами книге где-то раза в полтора больше!). Поскольку в каждом печатном листе 40 000 знаков, то, разделив 1 051 200 000 на 40 000, получим цифру в 1314 книг. Или — приблизительно 330 книг в каждое десятилетие.
* Имеется в виду всем известный персонаж — жена инженера Щукина Эллочка из романа И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев».
60
Часть I. Теория риторики
Для справки:
В 1987 г. Публичная библиотека им. М. Е. Салтыкова-Щедрина в Санкт-Петербурге насчитывала 27 млн томов, Российская государственная библиотека (бывшая «Ленинка») — 36 млн томов, библиотека Конгресса в Вашингтоне — 20 млн томов, национальная библиотека в Пекине — 11 млн томов.
Вот и скажите теперь, имея в виду скорость в 33 книги за год, куда мы придем, зная о бескрайних пространствах и расстояниях, лежащих перед нами! А ведь каждый божий день эти просторы всё увеличиваются и увеличиваются, вот как это, к примеру, сделал я, написав данную книгу...
Выходит, что знание — это не просто труд, а неимоверный труд. И приемлемое здесь решение вряд ли может быть традиционным. Культура, получается!, должна входить в нас не только через книги. Я убежден — и через говорение!! И пусть удивительность моего заявления не покажется кому-то парадоксальной. Ведь известно же, что выход из тупика там же, где и вход. И если речь требует слов, то пусть речь их же и поставляет. Говорение — особенное явление. Оно способно к концентратному усвоению. Речевое напряжение психики мозга включает особый механизм социоструктур мозга, когда информационное поглощение из среды обитания не просто нарастает, а становится неимоверным.
Да, конечно, без книг не обойтись. Да, цифра читаемого не станет больше. Но! Произойдет переотношение к вычитываемому. Ведь сколько бы людей ни писало книги, все они, эти последние, как бы ни отличались по тематике, содержат некий сутеустойчивый инвариант. Чтобы было яснее, задам только один вопрос: вас не удивляет, что, несмотря на миллионы книг в библиотеке, мы их понимаем? То есть наших возможностей, в принципе, хватает на любой литературный источник. Усвоим вот что: люди общаются между собой постулатно: некоторым набором значимых единиц и... их комбинаторикой. Значит, если усвоить высшие аспекты разумения (а это мудрость как аксиоматика жизни и философия как ощупывательная рассудительность), то всё их подготавливающее войдет в нас само. Можно изучать свет всех, какие есть, свечей, но зажигание всего одной яркой электролампочки кладет конец этому утомительному перебору.
В своей достаточно известной книге «Речь как искусство» (Берлин, 1885 г.) Густав Гербер отмечал: «Есть два вида искусств: 1. искусство зрения — зодчество, ваяние, живопись и 2. искусство слуха — музыка, поэзия, красноречие». Вот именно потому, что красноречие — искусство, т. е. есть организация ублажения, нам и нужны разного рода действия, старания и обеспечения, чтобы звукоряд обслуживал функцию, чтобы слова компоновались намерением, чтобы целеполагание вытягивало все обставоч-ные усилия. Вот на этом давайте сейчас отдельно и сосредоточимся.
В речи очень (очень и очень!) важна неожиданность. Двумя примерами подтвержу этот штрих моей мысли и полагаю, что ничего более говорить не нужно. Созревание плода, я так думаю, это не только результат соков дерева или степень тяги к срыванию, но и... показатель голодности. Всмотримся же, однако, в дело:
J В маленьком городке на Диком Западе пастор читает проповедь:
— Пьянка — причина всех ваших неудач. Вы выпиваете бутылку виски, идете домой, жена устраивает скандал, вы хватаетесь за кольт — и по пьянке обязательно । промажете!..	I
s — У вас, товарищ, дети есть?
— Нет и не будет!
— Почему?
— Хотел в метро бесплатно проскочить.
— И что же?
— Не получилось...
Глава 1.2. Психология речи
61
< Неожиданность в речи исчерпывающе визуализирует и такая иллюстрация, как картина И. Е. Репина «Не ждали»* (1884 г.). В силуэте матери, поднимающейся с кресла навстречу сыну-революционеру, томившемуся годы и годы где-то в остроге в Сибири и |вдруг| явившемуся домой, можно заметить все те чувства, которые потрясают любое слушающее сообщество людей, когда "человек"”взявший слово, виртуозно поворачивает грани темы так и под то, что вызывает подлинное изумление — ПОТРЯСЕНИЕ УДИВЛЕНИЕМ.
Ораторство — это искусство мгновения (устное слово всегда здесь и сейчас). «Оратора, — говорит один неизвестный автор, — надо понять и оценить, пока он перед нами; с последним звуком, сорвавшимся с его уст, цветы его красноречия блекнут, никакое усилие не в состояние оживить их, никакое искусство не в силах сохранить их отпечаток». Тут то же явление и тот же эффект, что и заряд приятности в анекдоте. Когда мы слышим его впервые, он очень интересен своей поражающей находчивостью. Что же до повторных обращений к нему, то это как покрывала, мало того что, сорвав их, мы обнажаем украс целостности (заметим: обнажаем!), так еще и изминаем нетронутость, превращаем уникальное в б/у (бывшее в употреблении).
Чтобы речь слушалась, надо всего лишь присутствие слушателей. Но чтобы речь слышалась, оратор должен уметь поразить воображение.
Чтобы сочинить хорошую речь, надо следующее:
1.	Включать ассоциативный ряд.
2.	Пытаться смотреть на суть дела необычно.
3.	Пробовать обыгрывать ключевые слова или значимые компоненты темы.
4.	Выжимать всё возможное из привлекаемой конкретики.
5.	Максимально использовать подтекст.
6.	Переходить в анти-ряд (переворачивать знак смысла).
7.	Менять принцип подхода.
8.	Воспринимать всё имеющееся, бытующее и происходящее как урок, пример и намёк нам, людям.
9.	Пытаться позитивировать негативное; ловительно находить проблемное и отрицательное даже в хорошем и нужном.
10.	Помнить о пафосе жизнеутверждения; восстанавливать баланс оптимизма.
11.	Исследовать глубину противоречия; чётко обозначать все направления всех тенденций, включая невозможные.
12.	Давать всему фон связи, зависимости, проистекания, линии судьбы, игры случайностей, печати высших сил.
* Короткими штрихами обрисовывания темы являются висящие на стене портреты Шевченко, Некрасова и между ними гравюра «Христос на Голгофе». Сбоку, со стороны рояля и стола, фотография царя Александра Н (1818—1881) в гробу. Все эти аллегории обозначают показ человека-подвижника, идеал которого служение народу, и указание на тот метод, которым он предполагает установить счастье, — террор, одоление зла насилием. Александр П был убит народовольцами. Его сын, Александр Ш, утверждает начало своего правления местью, жестокостью, массовыми казнями. А в это время по амнистии (оказывается, одной десницей самодержец карает, а другой — милует) из ссылки возвращается народоволец. Для домашних — это подлинное чудо появления из небытия — воскресение.
Картина написана маслом на холсте размером 165,5x167,5 см. Выставлена она в Государственной Третьяковской галерее (г. Москва).
62
Часть I. Теория риторики
13.	Замечать линию процесса и там, где есть всего лишь разрозненные штрихи и невнятные точки.
14.	Оживлять статичное, динамизировать инертное, возвращать ушедшее.
а)	По поводу «ассоциативности»:
। Идея смысла:	i
1 Поручик Ржевский в поезде беседует с очаровательной соседкой по купе. 1
1 Попутчица:	1
1	— А скажите, поручик, вы когда-нибудь попадали в катастрофу на железной 1
1 дороге?	1
1 Ржевский задумался:	1
1	— Да. Однажды ехал в Швейцарию в купе с генералом и его дочерью, так вот, 1
1 когда поезд заехал	в	туннель, я вместо дочери уестествил генерала!..	1
В речи — это надо хорошо себе представлять — существенна и крайне важна ассоциативность в извлечении смысла. То есть, когда мы говорим, нам приходится осуществлять нечто вроде логики увязывания, соединение разнородного в гармоничную цельность. Почему разнородного? — да потому, что любое высказывание это обозрение сути, рассуждающее рассмотрение целого — и как цели понимания и как состава образующих его компонентов. Почему гармоничность? — потому что мозгу приятны плавность связи и зацепки очевидности (даже там, где поначалу ощущается только хаос).
Это занятный момент. И довольно радостный. В нем воочию проявимо торжество разума всегда тогда, когда внешний фон способен запускать действенность и активность психики. Последняя тогда реагирует средствами, которые высекают искры значимости из любого, какого угодно!, содержания.
К примеру, во время занятий я рисую на доске «от фонаря» фигуру
и прошу слушателей увидеть в ней ту часть, которая мною как бы недорисована. Я и сам не знаю, что бы мог подразумевать в этом случайном пересечении линий. Некоторые попытки моих «школьников» неудачны, т. е. в них нет искомого шарма попадания в «десятку». Но вот выходит девушка Настя, и смотрите, что ей удаётся сделать:
Да, она действительно умница, ей удалось увидеть в вроде бы нелепости двух черточек, в произвольном на первый взгляд подтексте вполне ясный, просто-таки бросающийся в глаза текст — соприкосновение человеческих лиц носами!
Вот так же, аналогично и подобно, должно формироваться любое публичное выступление. Опираясь на формулу о факт не есть, факт появляется о, можно брать любую историю, эпизод, событие, анекдот или притчу, случай из собственной жизни или из литературного источника и закомпоновать его под любую тему, встроить в какое угодно рассуждение. Лишь бы побольше выявительной смелости, творческой фантазии убеждающего ума в попытке строгого и уверенного доказательства.
Пусть у нас речь «Похвальное слово лысине», и нам надо найти что-то эффектное в качестве фрагмента во «вступление». Что мы делаем? Обращаемся к Приложению № 1 «Набор разнообразных историй» и из списка занятных ситуаций на все
Глава 1.2. Психология речи	63
случаи жизни хоть сознательно, хоть с закрытыми глазами (наугад!) выбираем любой эпизод. Ну вот хотя бы:
У заключенных в Саудовской Аравии, осужденных на длительный срок, появилась слабая надежда на освобождение.
Король Фдхд (р. 1922 г.) издал указ, по которому каждый из находящихся в тюрьме жителей страны может вдвое сократить срок приговора, если выучит наизусть весь текст Корана. Подобное занятие даст возможность заключенным использовать время для «внутреннего очищения». Но, несмотря на все достоинства текстов, поставленная королем задача чрезвычайно трудна: Коран состоит из 114 глав, или 80 тысяч слов.
и в момент произнесения речи, после того как данная история рассказана, говорим: «К чему это я? (как вариант: Что этим я хочу сказать?) А вот к чему. Для большинства из нас лысина — та же тюрьма. Место заключения наших комплексов и неврозов по поводу плеши, жиденьких волосиков, блестящих лужаек среди когда-то столь милой сердцу пышной шевелюры. Однако Всевышний способен даровать покой и освобождение всем. Правда — недаром. Требуется постараться. И как же? Оказывается, вполне достаточно вникнуть в замыслы Творца, почувствовать умом и осознать сердцем, что всё не просто так. И если нам кому-то дана лысина, значит, так надо, значит, в этом есть свой высший смысл. Вот о нем, об этом высшем смысле лысины и ее безусловной полезности и нужности для людей, мы давайте и поговорим.
Лысина блестит, но разве этим она не напоминает солнце? А какая же жизнь без него, без дневного светоча, лелеющего всё живое и согревающего? Лысые мы в момент рождения, лысые мы и в зрелые годы. Видимо, волосы это своеобразный календарь наших дней, листки которого опадают, чтобы мы помнили и не забывали о времени, замечали его быстрый бег и успевали осуществлять намеченное...»
И так далее и так далее, в том же ключе и в том же духе, скользя по рельсам темы.
Если же это «Похвальное слово лени», то слова разъяснения будут иными:
«О чем говорит эта история?, какие уроки могут быть извлечены из только что упомянутого события? Да просто всем надлежит иметь в виду, что недостатки, которые у нас есть, чрезвычайно важны для жизни, ибо через них возможно исправление, а последнее может оказаться таким путеводным, что даже праведность позавидовала бы.
Как рисуем мы себе лень? Как беззатратное бывание, как никчемное времяпрепровождение. Однако всё связано со всем и... для чего-то нужно. Внешне заключенный в тюрьме, в одиночной камере, очень похож на ленивого — так же лежит, так же изнывает от скуки, так же страдает от неприменимости. Но ведь в тюрьме, даже когда сидят, всё равно двигаются, и это — путь к исправлению, дорога к свободе. Вот и лень предоставлена человеку, чтобы у него было время подумать, было время, может быть, в ущерб себе, не делать того, что вредно для других...»
б)	По поводу «посмотреть необычно»:
। Идея смысла:	i
। Девушка подбегает к милиционеру и говорит: i ।	—	Меня хотят изнасиловать!	i
।	-	Кто?	।
1	—	Да маньяк	какой-то...	1
1	—	Слепой?	1
Фрагмент из пьесы французского писателя Альфреда де Мюссе (1810—1857) «Каприз»:
«— Не думаете ли вы, что платье, как талисман, охраняет от напастей?
— Это барьер, преграждающий им путь.
— Или покров, окутывающий их».
64
Часть I. Теория риторики
Заметьте себе. Что мы скажем, то другой и подумает. Это закон. Взгляните на
картинку:
Что мы видим? Два стоящих внизу куба с надставленным на них третьим кубом. Но если обратить наше внимание, что в данной конфигурации могут быть еще усмотрения, то, вглядевшись, взор заметит до сих пор скрывавшееся: два верхних куба, опирающихся на один нижний куб. Уточняющий показ имеет свойство переворачивания представления. До полной его обратности!!!
У И. С. Тургенева есть новелла «Милостыня». Как иллюстрация здесь она будет весьма кстати:
«Вблизи большого города по широкой проезжей дороге шел старый, больной человек.
Он шатался на ходу; его исхудалые ноги, путаясь, волочась и спотыкаясь, ступали тяжко и слабо, словно чужие; одежда на нем висела лохмотьями; непокрытая голова падала на грудь... Он изнемогал.
Он присел на придорожный камень, наклонился вперед, облокотился, закрыл лицо обеими руками, и сквозь искривленные пальцы закапали слёзы на сухую седую пыль.
Он вспоминал...
Вспоминал он, как и он был некогда здоров и богат и как он здоровье истратил, а богатство роздал другим, друзьям и недругам... И вот теперь у него нет куска хлеба — и все его покинули, друзья еще раньше врагов... Неужели ж ему унизиться до того, чтобы просить милостыню? И горько ему было на сердце и стыдно.
А слёзы всё капали да капали, орошая седую пыль.
Вдруг он услышал, что кто-то зовет его по имени; он поднял усталую голову и увидал перед собою незнакомца.
Лицо спокойное и важное, но не строгое; глаза не лучистые, а светлые; взор пронзительный, но не злой.
— Ты всё свое богатство роздал, — послышался ровный голос. — Но ведь ты не жалеешь о том, что добро делал?
— Не жалею, — отвечал со вздохом старик, — только вот умираю я теперь.
— И не было бы на свете нищих, которые к тебе протягивали руку, — продолжал незнакомец, — не над кем было бы тебе показать свою добродетель, не мог бы ты упражняться в ней?
Старик ничего не отвечал — и задумался.
— Так и ты теперь не гордись, бедняк, — заговорил опять незнакомец, — ступай, протягивай руку, доставь и ты другим добрым людям возможность показать на деле, что они добры.
Старик встрепенулся, вскинул глазами... но незнакомец уже исчез; а вдали на дороге показался прохожий.
Старик подошел к нему — и протянул руку. Этот прохожий отвернулся с суровым видом и не дал ничего.
Но за ним шел другой — и тот подал старику малую милостыню.
И старик купил себе на данные гроши хлеба — и сладок показался ему выпрошенный кусок — и не было стыда у него на сердце — а напротив: его осенила тихая радость*.
в)	По поводу «обыгрывания ключевых моментов» :
•	Развивая, скажем, какую-нибудь научную тему или некий современный политический аспект, можно ненароком обмолвиться:
«Если вы считаете, что: “Ленин жил”, то вы — объективный историк; “Ленин жив”,
Глава 1.2. Психология речи	65
то вы — ортодоксальный коммунист; “Ленин будет жить”, — то вы перспективный генный инженер».
•	Когда Л. 3. Копелев* услышал в отношении себя и своих товарищей, что «все диссиденты — леваки», он немедленно отреагировал умно и красиво:
— Да, так у нормальных людей и должно быть. Об этом позаботилась и сама природа, сделав орган человечности — сердце — всегда слева!
г)	По поводу «прессинга конкретики»:
Идея смысла:
J — Как называется корова, которая не дает молока?
— Жадина-говядина!
J М. С. Горбачев спрашивает референта:
— Как по-английски будет «стройка»?
— Билдинг, Михаил Сергеевич.
— А вот я хочу ввести новый термин — «перестройка». Это как будет?
— Дебилдинг.
•	На одном из собраний в 20-е годы... Голос из зала: Маяковский, вам Кольцо не к лицу! Маяковский: Потому я его и не ношу на носу.
•	В 1999 г. в Российской Федерации образовалосьлредвыборж>е^движение (для выборов в Госдуму 3-го созыва 19.12.1999 г.) !«Огечес_т_вр»—«Вся .Россия»;. Оно состояло из двух блоков — «Отечество» (лидеры Ю. М. Лужков, мэр Москвы, и Е. М. Примаков, бывший председатель правительства РФ) и «Вся Россия» (лидеры М. Шаймиев, президент Татарстана и В. А. Яковлев, губернатор Санкт-Петербурга). На телевидении (ОРТ) тут же вышла программа популярного журналиста С. Л. Доренко, где движение было названо «“Отечество” минус “Вся Россия”». Получилось довольно смешно по смыслу: Отечество минус вся Россия.
д)	По поводу «использования возможностей подтекста»:
। Идея смысла:
। Никита Сергеевич Хрущев выступает на съезде:
। — Не мы, так наши дети будут жить при коммунизме!
। Сдавленный голос из заднего ряда:
। — Так им и надо, оболтусам волосатым!..
Однажды министр Кобриер впервые пришел в кабинет французского короля Людовика XVIII (1755—1824) и, перед тем как начать доклад, стал доставать из своих карманов содержимое — платок, табакерку, очки, — чтобы они не мешали ему сидеть.
— Скажите, вы специально пришли сюда опорожнить свои карманы? — спросил Людовик.
— А вы предпочли бы, чтобы я их у вас набивал? — вопросом на вопрос ответил министр.
е)	По поводу «перехода в анти-ряд» :
। Идея смысла:	i
। «Поменьше фактов! Факты подобны дровам: когда их много, очаг i | начинает дымить, а не гореть». (Д. И. Менделеев**)	i
L _ _ — _ ______ — — _________ — — _______ — — _ _ — J
Вовочка идет по коридору школы и бормочет в недоумении:
— Где разум?! Где логика?!
Его останавливает директор:
— Что ты там бормочешь, Вовочка?
— Да я в классе пукнул. А училка взяла меня и выгнала. А сама с остальными учениками в классе осталась. Ну скажите: где разум, где логика?!
* Копелев Лев Зиновьевич (1912-1997) — русский писатель, литературовед, переводчик; с конца 60-х гг. участник правозащитного движения. С 1980 г. в вынужденной эмиграции (в Германии).
** Менделеев Дмитрий Иванович (1834-1907) — русский химик, разносторонний ученый, педагог.
3 1-355
ж) По поводу «принципиальной новизны подхода»:
Идея смысла:
◄ «Изобрести велосипед* никогда не поздно» — так, видимо, решил этот хитроумный японец, служащий фирмы «Хонда», устроившей среди своих сотрудников конкурс на оригинальную идею. Результатом конкурса стала выставка, на которой демонстрировалось 330 изобретений. Первая награда присуждена'необыкновенному экспонату (см. снимок) недаром. Ведь его автор доказал человечеству, столько тысячелетий наивно полагавшему, будто изобретение совершенно круглого колеса — верх гениальности, что оно жестоко ошибалось...
Примеры:	\
•	«В каждом из нас живём мы все. В каждом из нас — всечеловеческое зло, всё зло падших ангелов и помраченного Денницы, всё мировое зло. Но в нас оно не само по себе, ибо само по себе оно не существует, а — как немощь Адама и немощь всей мировой воли. И виновен каждый из нас вселенской виной, и страдает мировой скорбью, как и весь мир виновен и страдает виною каждого из нас... Не думай, будто в твоих хотениях и твоей ярости один только ты хочешь и яришься. Нет, в тебе хочет и ярится весь мир, увлекая с собою тёбя, так же как и ты его с собой увлекаешь. И чувствуешь ты в себе этот поток, заливающий тебя и несущий с собою в стремительном течении своем. И — что удивительнее всего — чувствуешь в себе силы ему противостать или — лучше — его за собою увлечь... Тебе кажется, будто мировое зло тебе противится. Но если побежишь ты, стараясь увлечь за собою меня, тихим шагом за тобою идущего, разве не покажется тебе, что и я тебе противлюсь?» (Л. /7. Карсавин**)
•	«Если бы Бог предложил мне на выбор: в правой руке — всю истину, а в левой — единое вечное стремление к истине, соединенное с постоянными заблуждениями, я принял бы во внимание, что сама истина существует только для Бога, и почтительно попросил бы Его отдать мне то, что лежит в Его левой руке». (Готхольд Лессинг***)
•	«Нам нельзя мешать птицам перелетать над нашей головою, но мы властны не давать им на ней гнездиться. Точно так же нельзя нам возбранить дурным мыслям промелькать в голове нашей, но в нашей власти не давать им свить себе там гнездо, чтобы высиживать и выводить злые поступки». (Мартин Лютер****)
•	Французский писатель Проспер Мериме (1803—1870) в рассказе «Взятие редута» устами своего героя обрисовывает эпизод из боевых действий:
«Довольно крупный осколок гранаты сорвал с меня кивер и убил рядом солдата. «Поздравляю вас, — сказал капитан, когда я поднял кивер, — теперь вы можете быть спокойны на целый день». Я знал эту солдатскую примету, согласно которой аксиома римского права («не наказывают два раза за одно и то же») признаётся столь же верной на поле сражения, как и в зале суда. Я гордо надел свой кивер».
* Велосипед — от лат. velox — быстрый + pes — нога. Имя же велосипеду дал в 1811 г. его изобретатель барон Карл Фридрих Христиан Людвиг фон Драйз фон Зауэрбронн. Первый велосипед построил немец Г. Ганштель в 1649 г.
** Карсавин Лев Платонович (1882—1952) — русский историк и философ.
*** Лессинг Готхольд Эфраим (1729—1781) — немецкий драматург, теоретик искусства и литературный критик.
**** Лютер Мартин (1483—1546) — ведущий деятель Реформации в Германии, основатель лютеранства.
Глава 1.2. Психология речи
67
Нормальный человек наиболее мимически активен, когда говорит сам: примерно на 80%. Когда же он слушает, эта активность снижается до 20%.
। Надо помнить: в разговорах с другими 20%-ной активности мимики лица i । явно недостаточно, чтобы установить хороший контакт. Очень скоро у собе- i । седника возникает неприятное чувство, словно он разговаривает с манекеном. ।
За счет чего можно педалировать палитру мимики? Только за счет уверенности в себе, уверенности в интересности и значительности говоримого. Речь — это ведь рассуждение вслух. И потому, чем фундаментальнее наша интеллект-подготовка, тем меньше коммуникативная робость, зычнее и принаряженнее голос, органичнее и адекватнее ролевая слитость. Это уже не мы на сцене, а сцена для нас. Чтобы получить в данном плане закалку, я даю для всех, кто занимается ораторством, в качестве материала самотренировки весь нижеследующий фрагмент этой главы и надеюсь, что он будет серьезно и тщательно продуман. Приготовились? Начали!:
Вот вас, наверное, удивляет, что великие — и ораторы и все те, кого мы так трепетно чтим, — умели всё как-то интересно «выворачивать» и переиначивать. На всякое «вперед» у них было и оригинальное и интересное «назад»: это и Плевако с «чайником» и с «часами», и Кони с его «изменившимся человеком», и любители парадоксов и казусов.
А всё просто: есть закон
всегда возможно (причем всему!!!) обратное
Дело в том, что идея и суть мира кругообразны, а коль так, то любая плоскость — сфера, и мысль обо всем изначально двояка, двойственна, амфиболична, ПОЛЯРНА.
И пусть теперь никого не смутит то обстоятельство, что все утверждения (даже самые лучшие из них!) противоположны друг другу.
Вереница примеров, полагаю, убедит хоть кого:
1)	«Любовь бывает долгою,	< >
А жизнь еще длинней».
(Юрий Антонов поет песню на слова Матецкого)
2)	«Насильником следует считать и того, кто пы- < > тается насильно осчастливить другого».
(Драган М. Ерёмич)
3)	«До 20-ти лет дети любят своих родителей; в 25 < > лет они осуждают их; потом они их прощают».
(Ипполит Тэн)
«Жизнь длиннее, чем надежда, Но короче, чем любовь».
(Булат Окуджава)
«Надо иметь смелость спасать людей наперекор им самим».
(Ромен Роллан)
«Поначалу дети любят своих родителей, со временем, однако, они начинают их судить и редко, очень редко прощают». (Оскар Уайльд)
4)	«Не нужно прогибаться под изменчивый мир — < > Пусть лучше он прогнется под нас».
(Андрей Макаревич)
5)	«Если вы хотите достичь цели, не старайтесь < > быть деликатным или умным. Пользуйтесь грубыми приемами. Бейте по цели сразу. Вернитесь и ударьте снова. Затем ударьте еще — сильнейшим ударом сплеча...» (Уинстон Черчилль)
«Вот чему нужно научиться: гнуться и выживать. Прочная, но гибкая, паутина прогибается, но не рвется». (Aiiaii Уотс)
«На свете есть только один способ побудить кого-либо что-то сделать. Задумывались ли вы когда-нибудь над этим? Да, только один способ. И он заключается в том, чтобы заставить другого человека захотеть это сделать.
Помните — другого способа нет.
Конечно, вы можете под дулом револьвера заставить человека... сделать это с помощью кнута или угрозы. Однако эти грубые методы чреваты весьма нежелательными последствиями.
Единственный способ побудить кого-то что-то сделать, это — это дать ему то, что он хочет».
(Дейл Карнеги)
6) «Опыт — беднейшее средство познания».
(А. И. Герцен)
«Мнение, не подтвержденное опытом, не может быть истинным. Только опыт достоверен и непререкаем». (Иоанн Саркаваг)
3*
58	Часть I. Теория риторики
7)	«Нельзя отвечать несправедливостью на не- < > «Я считаю, что человеку свойственно делать вра-справедливость».	гам зло». (Еврипид)
(Сократ', см. диалог Платона «Критон»)
8)	«Если в книге на 80% правды, значит, она на < > «Если хочешь выразить свои чувства полностью, 100% лжива». (Жан Ростан)	раскрой себя на восемь десятых».
(Заповедь английских актеров)
9)	«Мудрецы используют немного вздора как < -> «Если хотите высказывать серьезные мысли, оту-приятную приправу». (Американское изречение)	читесь сперва болтать вздор». (Люк Вовенарг)
10)	«Не может быть красоты в том, в чем нет муд- < > «Красота редко сочетается с мудростью».
рости». (Этьен Буле)	(Петроний)
11)	«Первое условие для сближения — искрен- < > «В искренности заключается нечто по природе ность». (М. М. Пришвин)	своей абсурдное». (Сомерсет Моэм)
12)	© Счастье — это возможность умереть в сча- < > «Счастье человеческое состоит вовсе не в том, стье.* э	чтобы хорошо умереть, а в том, по-моему, чтобы
хорошо жить». (Мишель Монтень)
Как особо особенную подлежащую усвоению информацию отмечу следующую:
1)	Всякая содержательная мысль не может передаваться в виде непрерывного (исключающего даже малейшую щель и разрыв) потока, а внедряется в другого только в виде дискретной подачи — порциями, квантами. Оттого построчны стихи, оттого кадрированы фильмы и оттого сюжетизированы телепрограммы.
Подобно тому как в компьютере есть оперативная память, ёмкость которой делит работу аппарата на части возможного функционирования, так и мозг имеет оперативное внимание, т. е. те пределы психики, заполнение которых не допускает переполнение. И значит, речь должна струиться не лавинным снегосходом, а... напоминая собой дождь — по каплям. И тогда (сконцентрируемся на этом: только тогда!) приятие восприятия будет принятым: слух услышит.
2)	Любое высказывание усваивается не впрямую, а лишь подоплёково. Тому есть аналогия: столб не внесешь в помещение вертикально, его надо положить. Преобразовательные процедуры [суть| рассудительной речи. Она ведь рассчитана на пространственный приём. А значит — ее не берут, но принимают. Тут есть некоторая схожесть с распространением тока на дальние расстояния: чтобы он прошел по проводам без потерь, его превращают, делают переменным, индуктйвнопричастным. Понимание речи не можётбыть’ услышан о, пониманием она ловиуся. Благодаря подоплёке срабатывает кодовость человеческой общности, мы запускаем чужой ум стандартными сигналами наводки, и уже тогда всплываемое почувствование рождает в чужой голове требуемый нам теперь уже ее, однако изначально наш, смысл.
На этом, пожалуй, можно было считать исчерпанным всё весомо базовое по части психологического обзора. Пусть только запомненное будет замеченным: мы живем в постоянной контактности — тысячи и тысячи соприкосновений с другими людьми даже в простых, обыденных ситуациях. На порядок выше, а то и более, вырастает взаимодействие, когда мы орудием коммуникации выбираем слово, преподнесение себя и привлечение к себе речью. Это необходимо означает обязательное требование: наши слова должны быть активны, сильны, ярки. И чтобы они такими действительно были, азимуты умения не должны прилипать к одному и тому же месту. Круг направлений, чередование подходов, постоянная нестандартность — таковы составные части нашей заветной палочки-выручалочки. Ну, возможно, еще и это:
«Согласно психологическим исследованиям, присутствие или преобладание в словах гласной «и» создает впечатление чего-то маленького, а в ряде случаев даже незначительного. Был проведен оригинальный эксперимент: детям и взрослым предъявлялись две одинаковые по форме, но разные по размеру абстрактные картонные фигур
* Это значит видеть достигнутый успех, это значит, до закрытия глаз, быть спокойным и за свое потомство. Это значит успеть благословить труды трудов, познать и насладиться достойностью позиции в соперничестве с судьбой.
Глава 1.2. Психология речи	59
ки. Сказали, что одна называется «пим», а другая — «пум», и просили определить, «что есть что». Более 80 процентов опрошенных уверенно указали: маленькая картонка — «пим», большая — «пум». Аналогично предлагались фигурки «по имени» «ли» и «лау». И в этом случае результат однозначный: «ли» — маленькая, а «лау» — большая.
Отмечалось также, что звук «о» создает впечатление мягкости и расслабленности, даже эмоциональной теплоты (то-о-олстый, сло-о-он, ко-о-ошка). Преобладание звуков «а» и «э», как правило, ассоцируется с эмоциональным подъемом говорящего.
В отличие от них звук «ы» создает впечатление чего-то мрачного, темного, неприятного; сходное чувство возникает и от обилия согласных, особенно шипящих».* Вот каким ёмким может быть задействование того, что привычный язык именует всего лишь одним словом — «психология».
Глава 1.3
Психогенные компоненты речи
Какое бы речевое построение мы ни взяли, но если оно ориентировано на доходчивость (т. е. чтобы дошло\) своего говорения, на прислушиваемый интерес, на ожидаемую (т. е. в рамках осуществляемого целеполагания) ответность, то нельзя не заметить наличие некоторой (любопытно, что это никем раньше совершенно не обнаруживалось и не осознавалось!!) общности: обязательно есть необходимо внедряемые | групповые блоки] из двух, трех и четырех закомпонбвывателей мысли.
Возьмем, наугад, любое излагательное рассуждение. То есть обычный свод фраз, образующих столь привычное всем разумное повествование. Ну, вот хотя бы начало статьи Ларисы Алексеенко «Крутая женщина» (из еженедельника «Версия» /2000 г., № 6/) о певице Наталии Медведевой:
«Она убрала со стола банданы, выдающие давнюю приверженность спутника ее теперешней жизни Сергея Высокосова к heavy metal, предложила мне кофе и показала только что прочитанную книгу «Женщины, секс и рок-н-ролл». Пока я рассматривала пухлый том, Наталия заметила, что американка, ее написавшая, была, видимо, законченной феминисткой, в чем убеждают все ее комментарии, больше похожие на материалы партсъезда. Но сами высказывания Бьорк, Мэриан Фейтфул, Тори Амос и прочих женщин рок-н-ролла оказались весьма любопытны.
— В этой книге, — сказала Наталия Медведева, которая гостеприимно принимала нас у себя дома, — всё названо своими именами. Какой привыкли видеть женщину? Либо в милом образе, либо в образе стервы. А вот то, что | 2 называется харизмой, драйвом, — это увольте. Это всегда настораживает, пугает. В социуме женщине отводится роль медсёстры, няньки или учительни- | цы. А стоит выйти за рамки роли, появляется отторжение и неприятие. Я I J задумалась, можно ли такую книгу издать в России, но поняла, что нет. Писать, по-моему, не о ком.	п '
Действительно, в рок-н-ролле, да и вообще на сцене, харизматичных представительниц у нас нет. За исключением, пожалуй, самой Медведевой. Мне однажды довелось увидеть ее музыкальную импровизацию, сущую безделицу, । 3 двухминутный экспромт, но это было величественно, как эпос, завораживаю- I |3 ще, как ритуал шамана, масштабно, как площадное действо. Она мгновенно I 3 взяла публику, и та безропотно смирилась со своей судьбой. И все-таки было бы несправедливо говорить о Медведевой только как о певице. Она пишет | книги, делает коллажи, отшагала сотни километров на подиуме, эксперимен- I 4 тирует с жизнью и в жизни. Только Медведева могла откликнуться на аван- I тюрное предложение на себе попробовать действие виагры, а потом все свои ощущения честно описать. Вот сидит она напротив в кресле, в широких клет- । чатых брюках и облегающем свитере, курит и громко хохочет, рассказывая I 4 подробности того эксперимента. И поясняет свое стремление объять необъятное: «Мне не хотелось ограничивать себя чем-то одним. Хотелось выражать себя не только в амплуа ночной певицы». И еще говорит о том, что мечты не должны сбываться. Если вдруг всё сбудется, что тогда? [...]»
Фразы легкие, понятные, запоминающиеся. Ощущение приобщения ненавязчиво, и впечатление такое, будто ешь конфету — шоколад и помадка тают во рту. Посмотрим, что же так старается на наш интерес. Конечно, первое бросающееся в глаза — это точки, тире, запятые. Это имена, названия, термины. А есть ли еще что-то?-Да, есть — я в этих местах сделал бокопомечание с цифроотметкой. Одним словом, выделил хитрые словообрисовки, состоящие из двух слов {милая — стерва), из трех взбровзятий {медсестра, нянька, учительница; импровизация — безделица — экспромт; эпос — ритуал — действо), из четырех слагателей смыслозавязки {пишет — делает — отшагивает — экспериментирует; сидит — курит — хохочет — рассказывает).
Не упустим существенное!: казалось бы, выделенного мною могло и не быть. Но!! Оно есть. Причем есть всегда и у каждого, тогда и у любого, когда мы пытаемся в контакте передаваемого содержания соприкоснуться с другими людьми — заявить о себе, сообщить что-то крайне нужное, побуждающе воззвать, выстроить совместное единомыслие.
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи	71
Как только ставится задача гарантировать комплексную'и эффективную комму-никалистику, мозг автоматически выводит психику на диадные, триадные и квад-рийные конструкции. И именно они, эти сплюсовательные формы отобразитель-ного удерживания рассудком в передаче другим того, что он хочет, выполняют функцию адекватизации в переносе личностных значений конкретного человека (т. е. думаемого и говоримого {записываемого}), во вникательную сферу всех остальных людей (тех, кто его слушает, читает,’ пытается ему внять).
Понимание это не просто работа желания или настроя. Чтобы мы поняли, труды свои должен специализировать тот, кто объясняет. Это как удар по камертону — он гармонизирует возможности слуха. Организатором интеллектуального упорства в наших слушателях и собеседниках являются такие же стабильные психологические эталоны, расчищающие завалы на дорогах чужого ума, открывающие ворота гостеприимства, распахивающие окна в свежесть почувствования и в полноту ми-раприобщения — диада, триада, квадрий.
§ 1. ДИАДА
о Познавательный смысл деления на два вот в чем: если строго, то это сгибание чего-либо пополам или разрубливание посредине. В любом случае обнаруживается то, что на первый взгляд не сразу заметно.
Но есть еще и смысл психологический, когда полнота полноты вравнива-ется в неполноту неполноты.
Не очень понятно? Давайте рассуждать. Если я говорю, что диаметр круга равен кругу диаметра, то здесь имеет место лишь мерцание причины и следствия; когда я утверждаю, что один и тот же путь не равен такому же пути снизу вверх, то это всего лишь игры с участием софистики; когда я объявляю, что любовь — это счастье и беда, то показываю только свою неискушенность, ибо беда и есть доступное нам счастье. Но если сказать, что любая смелость состоит из двух составляющих: трусости перед позором и страха перед бесчестьем, то кто попробует возразить?
Ведь в последнем высказывании поначалу вполне ясное и вписывающееся в разум представление о явлении (я имею в виду «смелость») как-то очень уж неожиданно переворачивается в плоскости «знание — не есть незнание» и вместо уверенности — неуверенность, да и сама эта неуверенность тоже какая-то неуверенная, граничит с растерянностью (в смысле: это ж надо же!). Если справедливо считать неуверенность неполнотой уверенности, то что же тогда придется сказать о неуверенности неуверенности, как не то, что мы имеем дело с неполнотой неполноты?
То есть дихотомические*, диадные формулы рассеивают средоточенность разума. Я полагаю, что это и хорошо. Ибо, не будь подобного, мы не смогли бы ощущать знание в подсветке его прочности, твердости, надежности.
Здесь тот же эффект, что и при свете ролнца. Представьте себе, что нам светили бы не его лучи, а оно само. Давно бы сгорели! э
Примеры:
•	«Несправедливость бывает двух видов: одна — со стороны тех, кто совершает ее; другая — со стороны тех, кто, хотя и может, не отводит противозаконие от тех, по отношению к кому его совершают». {Цицерон. Об обязанностях)
•	«Чтобы жизнь не казалась невыносимой, надо приучить себя к двум вещам: к ранам, которые наносит время, и к несправедливостям, которые'чинят люди». (Никола Шамфор) • «Быть нужно либо ремесленником, либо филологом — ведь штаны всегда будут нужны людям и всегда будут существовать школьники, которым необходимо склонять и спрягать». (Генрих Гейне)
* Дихотомия — это формально-логическая операция по делению содержания понятия на части, соответствующие полноте его объема; коэффициент деления при этом — «2».
72	Часть I. Теория риторики
•	«Жить — значит действовать с энергией; жизнь — борьба, в которой надо драться храбро и честно». (Н. В. Шелгунов)
•	«Благосостояние общества уменьшается существованием невежественных, безнравственных или ленивых людей в обществе; эти вредные качества в людях могут быть устранены только двумя способами: заботою о том, чтобы каждый человек получал надлежащее воспитание, и обеспечением человека от нужды». (Н. Г. Чернышевский)
•	«Нравственная обязанность настоящего патриота — служить народу в человечестве и человечеству в народе». (В. С. Соловьев)
•	«Любовь к отечеству должна исходить из любви к человечеству, как частное из общего. Любить свою родину значит — пламенно желать видеть в ней осуществление идеала человечества и по мере сил своих споспешествовать этому». (В. Г. Белинский)
•	«Каждая любовь или первая, или предпоследняя». (Димитр Подвырзачев)
•	«К высокому положению ведут два пути: проторённая прямая дорога и окольная тропа в обход, которая гораздо короче». (Жан Лабрюйер)
•	«Человек может возвыситься лишь двумя путями — с помощью собственной ловкости или благодаря чужой глупости». (Он же)
•	«Время да я — на любого врага». {Карл И, в 1519-1556 гг. император Священной Римской империи)
•	«Для того чтобы быть хорошим главой государства, достаточно иметь справедливый ум и железную волю». (Адольф Тьер)
•	«Существуют два вида благодарности: преходящее доброе чувство, возникающее в нашем сердце оттого, что мы получили; и величайшая радость, которую мы испытываем, когда мы приносим дары». (Эдвин Робинсон)
•	«Есть две большие опасности, которые подстерегают нас в современном мире: это порядок и беспорядок».
•	«Есть два способа скрасить существование — или не задавать себе вопросов, или не отвечать на них». (Жильбер Сесброн)
•	«Есть всего два сорта людей: продажные и непродажные». (Жак Стернберг)
•	«Из чего мы состоим? Из духа и тела». (Августин)
•	«Вселенная, если рассматривать ее философски, состоит из природы и души». (Ралф Эмерсон)
•	«Что человек? Падучая звезда и ее свет, Она вспыхивает и превращается в пепел. Добро наше и семья даны нам временем в залог, А ведь придет время возвращать его.
Люди подобны двум работникам: один из них
Разрушает то, что строит другой, а другой снова возводит.
Здесь есть и счастливец, получивший свою долю благ,
Здесь и несчастный, довольствующийся своим жребием». (Имруулкайс)
•	«Жизнь человека болтается между тревогой и скукой». (Артур Шопенгауэр)
•	«Есть два рода бессмыслицы: одна происходит от недостатка чувств и мыслей, заменяемого словами; другая — от полноты чувств и мыслей и недостатка слов для их выражения». (А. С. Пушкин)
•	«В России две беды — дураки и дороги». (Н. В. Гоголь)
•	«В России две философии: выпоротого и ищущего, кого бы ему еще выпороть». (В. В. Розанов)	,
•	«Недовольство и тревога — вот что больше всего поглощает отпущенные нам силы». (Фрэнсис Скотт Фицджеральд)
•	«Искусство иерархии не знает. В этой стране всего два титула: “Еще” и “Уже”». (Виктор Кротов)
•	«Человеком движет исконный «дуализм»: ему внутренне необходимо и быть частью чего-либо, и в то же время выделяться». (Т. Питерс, Р. Уотермен)
•	«Во всех важных происшествиях жизни продолжают действовать два основных инстинкта нашего существа: инстинкт самосохранения и инстинкт любви^. (Поль Бурже)
•	«Два мира есть у человека;
Один, который нас творил,
Другой, который мы от века
Творим по мере наших сил». (А. П. Межиров)
•	«Есть два способа живо заинтересовать публику в театре: при помощи великого и справедливого. Великое захватывает массы, правдивое подкупает отдельных лиц». (Виктор Гюго)
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи	73
•	«Всё великое совершали люди двух типов: гениальные, которые не знали, что это выполнимо, и абсолютно тупые, которые даже не знали, что это невыполнимо».
•	«Кто хочет властвовать, должен прежде всего заботиться о двух вещах: первое — быть щедрым, второе — быть снисходительным». (Джованни Понтано)
•	«Водку следует,пить только в двух случаях: когда есть закуска и когда ее нет». (Леопольд Стафф)
•	«Мы посылаем своих детей в колледж потому, что сами учились в колледже, — или же потому, что сами там никогда не учились». (Л. Л. Хендрен)
•	«Есть только две бесконечные вещи: Вселенная и глупость. Хотя насчет Вселенной я не вполне уверен». (Альберт Эйнштейн)
•	«Несчастья бывают двух видов: во-первых, наши собственные неудачи, во-вторых, удачи других». (Амброз Бирс)
•	«Две самые полезные книги для девушки — кухонная книга матери и чековая книжка отца». (Американское изречение)
•	«Нам не дано предугадать,
Как слово наше отзовется, —
И нам сочувствие дается,
.Как нам дается благодать...» (Ф. И. Тютчев)
•	«Меня называют феминисткой всякий раз, когда я говорю что-нибудь такое, что не соответствует роли домашнего половика или проститутки». (Дейм Ребекка Уэст)
•	«Для женитьбы нужны двое: одинокая девушка и озабоченная мать».
•	«Знания бывают двоякого рода: либо мы что-нибудь знаем, либо мы знаем, где найти сведения об этом». (Сэмюэл Джонсон)
•	«Есть два рода людей: те, кто всерьез принимает себя, и те, кто принимает всерьез свои обязанности». (Франсуа Мориак)
•	«На свете существуют две истины, которые следует помнить нераздельно. Первая: источник верховной власти — народ; вторая: он не должен ее осуществлять». (Антуан Ривароль)
•	«Если человек недоволен своим положением, он может изменить его двумя средствами: или улучшить условия своей жизни или улучшить свое душевное состояние. Первое не всегда возможно, второе — всегда». (Ралф Эмерсон)
•	«Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу: Любовь к родному пепелищу, Любовь к отеческим гробам.
(На них основано от века,
По воле бога самого,
Самостоянье человека,
Залог величия его.)» (А. С. Пушкин)
•	«В каждом человеке природа восходит либо злаками, либо сорной травой; пусть же он своевременно поливает первые и истребляет вторую». (Фрэнсис Бэкон)
•	«Есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и есть только две добродетели: деятельность и ум». (Л. Н. Толстой)
•	«В этом мире только одна вещь, перед которой должны преклоняться, — это гений, и одна вещь, перед которой следует пасть на колени, — это доброта». (Виктор Гюго)
•	«Две вещи делают человека богоподобным: жизнь для блага общества и правдивость».
( Пифагор)
•	«От всего плохого есть два лекарства: одно — время, другое, на вес золота, — молчание». (Французская поговорка)
•	«Малыш мой, в жизни стоит заниматься всего лишь двумя вещами: учением и распутством. Ибо книги — лучшее, что нам могут дать мужчины, а бесстыжие ласки — лучшее, чего мы можем ожидать от женщин».* (Валери Ларбо)
•	«Истреби в себе две мысли: не признавай себя достойным чего-либо великого и не думай, чтобы другой какой человек был многим ниже тебя по достоинству». (Василий Велцкий)
* Эту фразу взял эпиграфом к одной из своих новелл Рене де Обалдиа — французский писатель, лауреат «Гран-при Чёрного Юмора», чей талант расцвел в 50-х гг. XX века.
74
Часть I. Теория риторики
•	«У любви два примечательных свойства: скорбеть и мучиться о том, что любимый терпит вред, а также радоваться и трудиться о пользе любимого». (Кто-то из христианских авторов)
•	«Две вещи более всего помогают человеку в совершенствовании: решительное и полное отречение от того, к чему в натуре человека есть порочная склонность, и ревностное стремление к тем добродетелям, которых недостает человеку больше всего. Особо старайся при этом преодолеть в себе то, что более всего тебе неприятно в других». (Фома Кемпийский)
•	«Характер — это результат двух вещей: внутреннего отношения к миру и того, как мы проводим свое время». (Элберт Грин Хаббард)
•	«Две силы есть — две роковые силы. f
Всю жизнь свою у них мы под рукой, От колыбельных дней и до могилы, — Одна есть Смерть, другая — Суд людской». (А. А. Фет)
•	«Два мира властвуют от века,
Два равноправных бытия:
Один объемлет человека,
Другой — душа и мысль моя...» (Он же)
•	«Есть два способа не любить искусство. Первый — не любить его, второй — любить его рассудочно». (Оскар Уайльд)
•	«Недовольство и тревога — вот что больше всего поглощает отпущенные нам силы». (Фрэнсис Скотт Фицджеральд)
•	«Есть два типа писателей: одни говорят с другими, вторые, менее удачливые, — с самими собой». (Томас С. Элиот)
•	«Правдивость — сущность истинных людей;
Два главных свойства различимы в ней.
Вот первое: не только на словах, Правдивым будь и в мыслях и в делах.
Второе: сожалей о мире лжи, Но правду вслух бестрепетно скажи.
Алишер Навои ►
И оба свойства эти хороши,
И оба — знак величия души...» (Алишер Навои)
•	«Мы представляем вещи как действительные (актуальные) двумя способами: или представляя их существование с отношением к известному времени и месту, или представляя их содержащимися в Боге и вытекающими из необходимости божественной природы». (Бенедикт Спиноза)
•	«Ложное тщеславие и ложная скромность — вот два подводных рифа, которых редко случается избегнуть тем, кто берется описывать историю собственной жизни», (кардинал Рец)
•	«Чтоб жизнь прожить, знать надобно немало,
Два важных правила запомни для начала: Ты лучше голодай, чем что попало есть, И лучше будь один, чем вместе с кем попало». (Омар Хайям)
•	«Природа подчинила род людской двум верховным властителям — страданию и удовольствию. Только они указывают, что мы должны делать, и определяют, что мы будем делать. Критерий справедливого и несправедливого, с одной стороны, цепь причин и следствий — с другой, прикреплены к их престолу. Они управляют нами во всем, что мы делаем, что мы говорим и что мы думаем: всякое усилие, которое мы можем сделать с тем, чтобы отвергнуть это подчинение, послужит лишь тому, чтобы доказать и подтвердить его. На словах человек может отрицать их могущество, но на деле он всегда останется подчинен им». (Иеремия Бентам)
•	«По первым словам летописи Бытия, Бог “сотворил небо и землк5”, и это деление всего сотворенного надвое всегда признавалось основным». (Л. А. Флоренский. Иконостас. 1918 г.)
•	Однажды Президент Польши Лех Валенса застрял в лифте с американскими дипломатами. И тогда один из дипломатов сказал: «Каждая ситуация, джентльмены, имеет две стороны: хорошую и плохую. В данном случае плохо то, что мы застряли, но хорошо, что между нами находится самый знаменитый электрик в мире». Однако лифт включился раньше, чем президент вспомнил навыки электрика.
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи
75
Дуальность обладает прочностью изначалия, как бы магией силы: у нас два глаза, два уха, две ноздри, две руки — это наш неотъемлемый инструментарий познания. Однако пополамность принавёшена еще и половин-ностью, а последняя сопряжена и соотносима с половинчатостью.
И еще один аспект двухсторонности: она осуществляет дробление. Здесь есть родсТво с принятием пищи: жуя, мы измельчаем, а это важно для усвоения. Пожалуй, надо всем признать, что, как бы далеко род людей ни продвигался в знании, ему всё известное придется вновь членить, чтобы было и куда двигаться и чем заниматься...
§ 2. ТРИАДА
(конструкция из последовательности трех составляющих)
। Иден смысла:
1 с Наша психология согласия с кем-либо или с чем-либо гарантированно включа-। ется на позитив и на благосклонность, как только мы обнаруживаем в предмете । внимания троичность систематизирующего рассмотрения.
। Тройственность всегда желанна, может быть, потому, что она единственная спо-। собна периодизировать жизнь (рождение — пребывание — смерть) и все задумки । наши (появление — наличие — исчезновение)...
Триизация — фактор универсальной целостности
Тремя точками характеризуется любой факт пространства. Тремя моментами описывается всё — от фантазий до событий. В три этапа можно осуществить каждое действие — причем только в три: середина указывает на жизнеспособность.
Когда мы касаемся явления тремя определителями, оно берется частично, но охватываемо полностью — такова природа этого базового закона в универсальных основах мира.	-
Влияние климатических катастроф прошлого на биосферу изучала группа английских геологов, палеонтологов и палеоклиматологов Ливерпульского университета. Они проследили ход глобального оледенения, происшедшего 439 миллионов лет назад.
Четко выявились три эпохи массового вымирания различных видов организмов. Сначала погибли трилобиты, иглокожие и планктон в умеренных зонах. За ними последовали обитатели мелких тропических морей. И наконец настала очередь видов, населяющих морской шельф, — брахиоподов, кораллов и мшанок. Такая очередность отнюдь не случайна. На первом этапе оледенение резко сократило или вовсе уничтожило области с умеренным климатом. Вторая гибельная волна совпала с максимальным ростом ледников, связавших огромные массы воды, — уровень Мирового океана упал более чем на 50 метров, и обширные пространства неглубоких морей стали сушей. Последний же этап вымирания, наоборот, был вызван таянием льда. Поднявшийся океан затопил прибрежные шельфы, всегда богатые жизнью, и их обитатели оказались в глубинных слоях, более бедных кислородом.*
* Полученные результаты бросают серьезный вызов популярной ныне гипотезе, связывающей массовую гибель ряда видов в далеком прошлом с падением крупных метеоритов. Оказывается, у Земли достаточно «внутренних ресурсов», чтобы казнить и миловать своих обитателей.
76
Часть I. Теория риторики
Обозначение мира, его образующая |триада|— это три «н»: начало, нахождение, нетленность. Но не только, поскольку никакое всё никогда не всё, ибо завершённость не совершенна: лишение себя продолжения есть уродство, ущербность, неполнота. Поэтому триада универсума в свою очередь троична — она вершит, охватывает, влечётся. Ц мы все — импульс и свет этой Троицы, которая и в нас столь же триадична. - •
1 о Наша триада запускает чужую психику. Она как огонь: и светит, и 1 жжет, и... поджигает. То есть осуществляет факт передачи. Процесс ! из личностного делается дистантным — как поле от магнита шевелит ! железные опилки и... даже... без касания до предметов движет их.*
Виды триад
1.	Триада разнообразного называния (синонимы)
2.	Триада многостороннего рассмотрения (обзор)
3.	Триада роста интенсивности (градация)
4.	Триада последовательности действий (процессия)
1.	Синонимы**
Примеры:
•	скопидомство — жадность — прижимистость
•	побить — отвалять — отмордастить
•	рассказать — поведать — сообщить
•	одарить — пожаловать — наградить
•	хотеть — желать — надеяться
•	перерыв — антракт — пауза
•	Бог — Творец — Создатель
•	невольно — машинально — бессознательно
•	охранять — сторожить — караулить
•	тощий — худой — поджарый
•	чихвостить — распекать — собачить
•	умереть — загнуться — окочуриться
•	проверка — ревизия — инспекция
•	перерыв — антракт — перемена
•	конь — скакун — рысак
•	цепляться — липнуть — приставать
•	страдать — кручиниться — тужить
•	бросить — запустить — швырнуть
•	враг — недруг — противник
•	дарить — презентовать — преподнести
•	втекать — вливаться — впадать
•	веселый — задорный — радостный
•	гневный — сердитый — злой
•	свисать — ниспадать — струиться
•	поесть — перекусить — подкрепиться
•	заболел — занемог — слёг
•	сбежал — растворился — исчез
•	скотина! — животное! — свинтус!
* © Мысль изреченная только тогда живет не по Тютчеву /помните его?: «Мысль изреченная есть ложь»/» когда высказывающий сознательно, необходимо, всеобъемлюще и весьма старательно создает трое-шаговые варианты в общем потоке своих слов, о
** Синонимы {грен, syndnymos — одноимённый) — слова, разные по звуковой форме, но тождественные илц очень близкие по значению. Используются в качестве стилистического оживляжа и «одевательно-го» облагораживания речи.
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи
77
•	«Неверно утверждение, будто нет ничего дурного в том, чтобы одно слово употребить вместо другого, если они значат одно и то же. Это ошибка, потому что одно слово более употребительно, более подходит, скорее может представить дело перед глазами, чем другое». (Аристотель)
•	Знаменита анафорная синонимическая триада Цицерона в «Речи против Катилины*»: «Доколе же, наконец, Катилина, ты будешь злоупотреблять нашим терпением?
До каких пор твое бешенство будет ускользать от нас? Где предел твоей необузданной наглости?»
•	«9 мая я вновь пришел к мемориалу памяти — скульптуре Родины-матери, чтобы поклониться близким, дорогим, родным для меня людям. Волгоградские улицы, дома, кварталы навсегда запечатлелись во мне, неизгладимо, навечно, намертво».
•	о Наши кладбища — серые, сирые, тоскливые... Нерадостная память, угнетение настроения, всегдашнее место нескончаемой печали...
•	«Анекдот может быть невероятен, странен, необычен, но претензия на достоверность в нем совершенно незыблема».
•	«Речь была произнесена равнодушно, без воодушевления, вяло».
•	«На сотни верст, на сотни миль, На сотни километров Лежала соль, шумел ковыль, Чернела роща кедров».**	(А. А. Ахматова)
•	о По поводу пустой рамки (не сохранился облик!) фотографии в сведениях об одном из древних философов в биографической книге о нем (см. мою книгу «Философия изнутри»):
Глубин веков землёю хладной
Зарыт, сокрыт, придавлен, но
Я вновь проглядываю тайной
В мое последнее окно.	э
2.	о Обзор (трехшаговая обрисовка значимых моментов содержания)
В обзоре мы строим треугольник смысла — жесткий захват сути в об-
хват.
Вот есть фонтан. Там струя бьет вверх и капли последовательно, одна за одной, вырисовывают струю. Это, так сказать, суммация.
А есть выстрелология. Наука о попадании в цель: недолет, перелет, накрывание. Обзор позволяет перекрыть собой всю площадь накрываемого
значения, содержания, сущности.
Когда мы кого-то ищем, мы делаем несколько непроизвольных бросков
V
Обзор — это усилие по нахождению.
в разные стороны
Примеры:
•	«Люблю литературу, которая людям служит, и всегда горячо хочу видеть ее более сильной, яркой, смелой». (М. Горький -> Д. Айзману, 1904 г.)
•	«Кто живет в пустыне и безмолвии, тот свободнее от трех искушений: от искушения слуха, языка и взора; одно только его искушение — искушение в сердце». (Антоний Великий)
•	«Есть три состояния души, угодные Богу. Первое — это состояние больного, испытывающего к тому же искушения и тем не менее благодарящего Бога. Второе — это когда во всех своих поступках действуешь с такой чистотой намерений, что к этому не примешивается ничего людского. Третье — это положение монаха, который живет под руководством духовного отца и отрекается во всем от своей воли», (авва Иосиф)
* Катилина (ок. 108-62 до н. э.) — римский претор в 68 г. до н. э. В 66-63 гг. до н. э. пытался захватить власть, привлекая недовольных обещанием кассации долгов. Заговор был раскрыт Цицероном.
** Последние две строчки в этой строфе представляют уже другую триаду — триаду обзора. См. далее.
78	Часть I. Теория риторики
•	Историк, профессор Р. Виппер (см. его «Две интеллигенции и другие очерки» /М., 1912 г./) пишет:
«Наша великая страна во многом глубоко несчастлива, но одно в ней здорово, сильно и обещает выход и освобождение — это мысль и порыв ее интеллигенции». • «Когда ребенок, в силу необходимой последовательности и закона природы, развивается от дня своего телесного рождения, достигая возмужалости, то это происходит по закону Промысла, действующего с необходимостью и управляющего телесным возмужанием, а не по избранию свободной воли. Относительно же горнего рождения от Духа Бог не определил такой последовательности, но Он установил, чтобы в духовном преуспеянии были труд, борение и ристалище, добровольно избираемые человеком и | преодолеваемые им со многим терпением», (преподобный Макарий Великий)
•	«Человеку необходимо соблюдать три главных правила: бояться Бога, часто молиться и делать добро людям», (авва Пимен Великий)
•	«Хранение себя, тщательное внимание к себе во всех случаях и рассуждение суть три орудия, которыми душа нарабатывает свое спасение». (Он же)
•	«Если знаешь всю Библию наизусть и все изречения философов, что пользы тебе от этого, если нет в тебе благодати, милосердия и любви?» (Фома Кемпийский)
•	«Приготовимся смотреть на наши победы и падения одинаково: мужественно, хладнокровно, беспристрастно». (Игнатий)
•	Из книги «Логика хитрости» (1999 г.):
Владимир Агапов, участник боев в Афганистане, старший лейтенант, началь- | ник расчета, память которого до сих колобродит протуберанцами гнева, боли, I отчаяния, вспоминает, делится и как бы между делом уточняет:	I
«Правду о тех годах расскажет вам только отчаянный. Абсолютно отчаянный расскажет вам всё. Кроме нас, многое никто не знает. Правда слишком страшная, правды не будет. Никто не захочет быть первым, никто не рискнет. Кто расскажет, как перевозили наркотики в гробах? Шубы. Вместо убитых... Кто вам покажет ниточку засушенных человеческих ушей? Их сушили... Боевые трофеи... Хранили в спичечных коробочках... Они скручивались в маленькие листочки... Не может быть? Неловко слушать подобное о славных советских парнях? Выходит, может. Выходит, было. И это тоже правда, от которой никуда не деться, не замазать дешевой серебряной краской. А вы думали: поставим памятники, и всё...»
•	«Бог — очевидность для души, истина для сердца, гипотеза для разума». (Жильбер Сесброн)
•	«Опасное и неприятное занятие у нас — писать и публиковать сентенции и афоризмы. Получается, что вы предлагаете свой ум другим, а это ставит под вопрос чужой ум й, конечно, никому не нравится. Вас назовут дураком, высмеют, обругают».
•	«Поэзия — это смесь радости, боли удивления и кое-каких грамматических правил». (Джибран Халиль Джибран)
•	«У всякого нормального человека временами должно возникать желание поплевать на руки, поднять черный флаг и начать резать глотки». (Генри Луис Менкен)
•	«Образование — это то, что большинство получает, некоторые передают и лишь немногие имеют». (Карл Краус)
•	«Даже если мыслительный процесс лишен какой бы то ни было практической цели, это — увлекательное занятие, которому есть смысл предаваться от нечего делать, когда нет ни темы для злословия, ни денежного интереса, ни увлекательного чтения». (Хилэр Беллок)
•	«Совесть говорит, хитрость шепчет, самолюбие орет». (Стоян Михайловский)
•	«Человек сохраняет за собой молодость, пока он бывает способен чему-нибудь учиться, принимать новые привычки и терпеливо выслушивать противоречия». (Мария фон Эбнер-Эшенбах)
•	«Свобода в такой стране, как Россия, пахнет только дурно: разбродом, шатаниями и смутой».
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи
79
•	Из записных книжек Я. К. Голованова (научного обозревателя газеты «Комсомольская правда»). О событиях 1996—1997 гг.:
«Сергей Юрский подготовил на сцене МХАТа вечер «Классика черного юмора». Чем больше я узнаю Сергея, тем больше восхищаюсь им. Прежде всего потому, что всё, что он делает, он делает добротно, солидно, крепко. Он никогда не позволяет себе халтурить^
•	За несколько дней до своей кончины Н. В. Гоголь записывает:
«Как поступить, чтобы признательно, благодарно и вечно помнить в сердце полученный урок?»
•	«Справедливость... Я понимаю ее как отношение между вещами: оно всегда одно и то же, какое бы существо его ни рассматривало, будь то Бог, будь то ангел или, наконец, человек». (Шарль Монтескьё)
•	«Гремит, сверкает и приводит в смятение не речь увечная и обкорнанная, а возвышенная, льющаяся широким и великолепным потоком». (Плиний Младший)
•	7 марта 2001 г., выступая в Госдуме РФ на обсуждении проекта музыки и текста Гимна России, депутат Н. Н. Губенко (известный, кстати, актер, режиссер, в прошлом министр культуры СССР) сказал, что стихи С. В. Михалкова (редакция 2000 г.) идеально ложатся на музыку А. В. Александрова (дата мелодии — 1943 г.). Поэтические строчки целиком соответствуют Конституции страны — «они лаконичны, патриотичны и возвышенны».
Надо сказать, что выступление сыграло свою роль. Дума в тот день приняла эти элементы — текст и мелодию — Гимна державы сразу в трех чтениях.
•	Любопытен — выглядит свежо и оригинально! — вариант разбросанной обзорной триады. У Георгия Дмитриевича Гулиа в одном йз рассказов есть такое поведание:
«В старину абхазцы не знали наркоза. У них была песня, называлась она «Песней ранения». Если воина ранили в бою и в его ноге застряла пуля, ее, разумеется, надо было вынуть. Ну а боль? Боль утоляли песней. Друзья раненого пели, а опытный старик доставал из раны пулю.
Я как-то спросил горца, которому минуло сто десять лет:
— Неужели правда, что боль не боль, если поют «Песню ранения»?
Он сказал:
— Да, правда. А ты знаешь почему? Потому что это очень хорошая песня. Для сердца — сладкая, как мёд. Это песня, которая не только |боль заглушает|, но и | раны лечит|. И [сердце укрепляет]».
•	«Жизнь делится на три части: когда ты веришь в Санта-Клауса, когда ты не веришь в Санта-Клауса и когда ты уже сам Санта-Клаус». (Боб Филлипс)
•	«Никогда столько не лгут, как во время войны, после охоты и до выборов». (Отто Бисмарк)
•	«Всё, что мне нравится, либо противозаконно, либо безнравственно, либо ведет к ожирению». (Александр Вулкотт)
•	«Долг — это то, о чем думаешь с отвращением, делаешь с неохотой и чем потом долго хвалишься». (Неизвестный американец)
•	«Быть повсюду дома могут только короли, девки и воры». (Оноре де Бальзак)
•	«О светлом будущем заботятся политики, о светлом прошлом — историки, о светлом настоящем — журналисты». (Жарко Петан)
•	«Необходимо различать порок, грех и лукавство, потому что порок — это свойство, грех — действие, а лукавство есть родовая форма их обоих, ибо и один, и другой имеют место в роде зла». (Георгий Конисский. Нравственная философия, или Этика)
•	«Уживчивость, терпимость, человечность — эти основные добродетели всякой моральной системы совершенно несовместимы с религиозными предрассудками». (Поль Гольбах)
•	«Кто не любит женщин, вино и песни, тот на всю жизнь остается дураком». (Мартин Лютер)
•	«Изобразить добродетель приятной, порок — отталкивающим, выпятить смеш
80
Часть I. Теория риторики
ное — вот какова цель всякого честного человека, берущего в руки перо, кисть или резец». (Дени Дидро)
•	«Три качества: обширные знания, привычка мыслить, благородство чувств — вот что необходимо для того, чтобы человек был образованным в полном смысле слова». (Н. Г. Чернышевский)
•	«Ничего нельзя узнать, ничему нельзя научиться, ни в чем нельзя удостовериться: чувства ограниченны, разум слаб, жизнь коротка». (Анаксагор)
•	«Любовь тройного происхождения, а именно: сострадание, дружба и просто любовь». (Боэций)
•	«Господь хранит детей, дураков и пьяниц». (Французское изречение)
•	«Нет дела, коего устройство было бы труднее, ведение опаснее, а успех сомнительнее, нежели замена старых порядков новыми». (Никколо Макиавелли)
•	«Значение любовных утех сильно переоценено: поза нелепая, удовольствие минутное, а расходы огромные». (Честерфилд)
•	«Хорошие друзья, хорошие книги и спящая совесть — вот идеальная жизнь». (Марк Твен)
•	«Ум человека можно определить по его отношению к кукольному театру. Самые наивные и глупые смотрят на представление открывши рот... Те, кто поумнее, замечают, как актеры дергают кукол за ниточки. Не в силах сдержаться, они во всё горло кричат об обмане... Наконец, по-настоящему умные видят и ниточки, и другие огрехи; тем не менее спектакль они оценивают по достоинству: им понятно, что абсолютного совершенства ни в искусстве, ни в жизни никогда не бывает». (Эрнест Ренан)
•	«Умы бывают трех родов: один всё постигает сам; другой может понять то, что постиг первый; третий — сам ничего не постигает и постигнутого другим понять не может».
•	На вопрос Леона (владыки Флиунта /небольшой области на северо-востоке полуострова Пелопоннес/), кто такие философы? — Пифагор ответил: «Жизнь подобна игрищам: иные приходят на них состязаться, иные торговать, а самые счастливые — смотреть. Вот эти последние и есть философы».
•	«Жизнь часто кажется чем-то вроде долгого кораблекрушения, обломки которого — дружба, слава, любовь: ими усеяны берега нашего существования». (Жермена де Сталь)
•	«И богатство, и власть, и жизнь, всё то, что с таким старанием устраивают и берегут люди, — всё это если и стоит чего-нибудь, то только по тому наслаждению, с которым всё это можно бросить». (Л. Н. Толстой)
•	«Мир — моя родина, все люди — мои братья, а добрые дела — моя религия». (Томас Пейн)
•	«Профессия церковников основана на заблуждении, суеверии и шарлатанстве». (Жан Мелье)
•	«Среди наших норм, условностей, приличий
Добро случайно. Злу преграды нет».	(Джордж Байрон)
•	«Жизнь состоит из трех этапов: пришел, увидел и ушел». (Марона Арсанис)
•	«Я думаю, что Господь сотворил скот из трех соображений: что мясной суп укрепляет человеческие мышцы; что ослы были сотворены на тот предмет, чтобы служить в качестве сравнений; и что, наконец, человек был сотворен именно для того, чтобы хлебать мясной навар и знать, что он не осёл». (Генрих Гейне)
•	«Жизнь человека проходит в разбирании своего прошлого, в жалобах на настоящее, в страхе за будущее». (Антуан Ривароль)
•	«До 20-ти лет дети любят своих родителей; в 20 лет они их осуждают; потом они их прощают». (Ипполит Тэн)
•	«Всякое высказывание должно соответствовать трем правилам. Они суть: должно быть основание, должен быть источник, должна быть применимость». (Мо-цзы)
•	«Образованность — что-то вроде зажиточности: и трудно без нее, и не в ней дело, и портит...» (А. Г. Круглов)
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи	81
•	«Многому я научился у своих наставников, еще более — у своих товарищей, но более всего — у своих учеников». (Талмуд)
•	. «Знание смиряет великого, удивляет обыкновенного и раздувает маленького человека». (Л. Н. Толстой)
•	«Есть три рода невежества: совсем не знать ничего, знать дурно то, что все знают, и знать не tqJ что следует знать». (Шарль Дюкло)
•	«Разум человеческий владеет тремя ключами, открывающими всё: цифрой, буквой, нотой. Знать, думать, мечтать. Всё — в этом». (Виктор Гюго)
•	«Всякая доктрина проходит три этапа: сначала ее атакуют, объявляя абсурдной; потом допускают, что она, очевидно, справедлива, но незначительна; наконец, признают ее истинную важность. И тогда ее противники оспаривают честь ее открытия». (Уильям Джемс)
•	«Свойство женщин — плакать, ткать и обманывать». (Яков Шпренгер, Генрих Ин-ститорис)
•	«Любовь можно заслуженно назвать трижды вором — она не спит, смела и раздевает людей догола». (Диофан)
•	«Любовь носит такие очки, сквозь которые медь кажется золотом, бедность — богатством, а капли огня — жемчугом». (Мигель Сервантес)
•	«Широкую публику интересуют только три вещи: деньги, любовь и преступление». (Мартти Ларни)
•	«Необходимость говорить, затруднение вследствие того, что нечего сказать, и желание проявить ум — три вещи, способные сделать смешным даже самого великого человека». (Вольтер)
•	«Три глупости совершают на свете: поднимаясь в гору, курят; на ночь глядя держат путь; оставив отчий дом, в дом жены уходят». (Курдская пословица)
•	«Рядом с благородным мужем допускают три ошибки: с ним говорить, когда ни слова не доходит до него, — это опрометчивость; не говорить, когда слова бы до него дошли, — это скрытность; и говорить, не наблюдая за выражением его лица, — это слепота». (Конфуций)
•	«Революцию готовят гении, делают фанатики, а пользуются плодами — проходимцы». (Отто Бисмарк)
•	«Схему “взятка — чиновник — карман” я изменю на “взятка — чиновник — тюрьма”».
•	«Схема капитала: “деньги — товар — деньги'”». (Карл Маркс)
•	«Мне известны только три орудия, при помощи которых можно влиять на нравы народа: сила закона, власть общественного мнения и привлекательность наслаждения». (Ж.-Ж. Руссо)
•	«Счастье в жизни — это быстрый конь, покорная жена и просторный дом». (Арабская пословица)
•	«Мы рождаемся в слезах, живем, жалуясь, и умираем разочарованными». (Томас Фуллер)
•	«Немножко философии, немножко здоровья и немножко хорошего расположения духа достаточно, чтобы сделать нас счастливыми. Большинство же ищет счастья подобно рассеянному человеку, ищущему свою шляпу, которая у него на голове...» (Самуил Шарп)
•	«Если врачей не хватает, пусть будут врачами твоими
Трое: веселый характер, покой и умеренность в пище». (Арнольд из Виллановы)
•	«Три дела, однажды начавши, трудно кончить: вкушать хорошую пищу, беседовать с возвратившимся из похода другом; чесать, где чешется». (Козьма Прутков)
•	«О приобретении знания можно то же сказать, что о приобретении богатства: одно только то достояние прочно, которое приобретено личным, честным, тяжелым трудом». (Владимир Сергеевич Печорин /1807—1885/, один из «лишних людей» России)
_82
Часть I. Теория риторики
•	«Посеешь поступок — пожнешь привычку, посеешь привычку — пожнешь характер, посеешь характер — пожнешь судьбу». (Английская пословица)
•	«Началом спора бывает правдоподобие, его пищею — упрямство, концом — гнев». (Аксель Оксеншерна)
•	«Тот, кто правильно указывает на мои ошибки, — мой учитель; тот, кто правильно отмечает мои верные поступки, — мой друг; тот, кто мне льстит, — мой враг». ( Сюнь-цзы)
•	«Каждому мужчине нужны три женщины: мать, жена и еще хотя бы одна, считающая его мужчиной». (Габриэль Лауб)
•	«Настоящая женщина всегда сумеет сделать из зонтика — шляпку, из ничего — обед и из ерунды — скандал».
•	«Волокитство — это игра, в которой все плутуют: мужчины притворяются искренними, женщины — стыдливыми и каждый сам себя обманывает». (Л. Сэй)
•	«Золото пробуют огнем, женщину — золотом, а мужчину — женщиной». (Сенека) • «Женщине для полного счастья необходимы трое: 1 — возлюбленный, которого она будет любить, — красивый мужчина; 2 — поклонник, который ее будет любить и занимать, — умный мужчина и 3 — муж — глупый мужчина». (Моисей Сафир)
•	«Природа сказала женщине: будь прекрасной, если можешь, мудрой — если хочешь; но благоразумной ты должна быть непременно». (Бомарше)
•	«Кто всегда уныл, ревнив и мрачен,
Того дебют в любви частенько неудачен». (Мольер)
•	«Что пьет человек Из стакана, дрожащего в его трясущейся от пьянства руке? Он пьет слезы, кровь, жизнь своей жены и своих детей». (Фелисите Ламенне)
•	«Мораль! Какие грустные мысли порождает это слово! Мораль! При этом слове ребенку кажется, что он видит вооруженных розгами учителей; молодая женщина представляет себе ревнивцев, угрожающих кипящими котлами ада; честный человек вспоминает о множестве интриганов и преступников, которым мораль служила во все времена». (Шарль Фурье)
•	«Враг видит человека во всей его слабости, юрист — во всей его подлости, теолог — во всей его глупости». (Артур Шопенгауэр)
•	«Кто мудр? — У всех чему-нибудь научающийся. Кто богат? — Довольствующийся своей участью. Кто силен? — Себя обуздывающий». (Талмуд)
•	Трое мудрецов — грек, индиец и перс — рассуждали о том, какое человеческое состояние есть самое беднейшее. Грек сказал: «Старость, угнетаемая болезнями и нищетою». Индиец сказал: «Быть в нестерпимой болезни». Но когда персидский мудрец молвил: «Умереть без добрых дел», — тогда и прочие в том согласились.
•	«Я выучился молчанию у речистого, терпимости — у нетерпимого и доброте — у недоброго, но, как ни странно, я не испытываю ни малейшей признательности к этим учителям». (Джибран Халиль Джибран)
•	«Тот велик, кто становится слепым перед чужими женами, хромым — в погоне за чужим богатством, немым — слыша хулу на ближних». (Древнеиндийское изречение) • «Три вещи меня поразили в жизни — дальняя дорога в скромном русском поле, ветер и любовь.
Дальняя дорога — влечение жизни, ландшафты встречного мира и странничество, полное живого исторического смысла.
Ветер — как вестник беспокойной вселенной, бьющий в открытое лицо неутомимого путника, ласкающий, как дыхание любимого человека, сопротивляющийся шагу и делающий усталую кровь веселой влагой.
Наконец, любовь — язвы нашего сердца, делающая нас умными, сильными, странными и замечательными существами». (Ян Ларандовский)
•	«Однажды я увидел трех монахов, одновременно подвергающихся видимому унижению. Один был глубоко уязвлен и смущен, но промолчал. Другой возрадовался за себя, но опечалился за оскорбителя. Третий же подумал лишь об ущербе, нанесенном ближним, и оплакал их». (Иоанн Яествичник)
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи
83
•	Известный российский политик Ирина Хакамада, обсуждая ближайшие перспективы новой партии «Союз правых сил» (объединительный съезд прошел в конце мая 2001 г.), в ответ на вопрос: «Насколько успешным может быть участие региональных отделений партии в губернаторских выборах?» сказала (03.06.2001 г.): «Я считаю так: мы еще очень молоды, нам всего лишь неделя, и надеяться сейчас сразу на какие-то очень серьезные победы было бы смешно, наивно, спесиво».
•	Гениального ваятеля (Микеланджело) спросили: «Как согласовать искусство с революцией?»; в ответ он показал свое последнее творение — фигуру раба, разрывающего на себе оковы. И трое мудрых высказали о нем суждение. Один сказал: «Как это прекрасно!»; второй: «Как это правдиво!»; но только третий ответил на исходный вопрос, воскликнув: «О, я теперь понимаю радость борьбы!»
•	«Покажи дела и требуй воздаяния. Никто не торгует, когда срок торга кончился: никто не увенчивается, если пришел по окончании борьбы; никто не показывает своего мужества после брани. Поэтому, как очевидно, и после жизни невозможно стать благочестивым». (Василий Великий)
•	«Всё Писание свидетельствует, что человек не бывает услышан Богом, если он молится Богу не в подвиге утомления тела, не из среды лишений, не из сердца сокрушенного и смиренного», (авва Исайя)
•	«Три степени смирения: первая — покоряться старшим, вторая — покоряться равным, не превозноситься над меньшими, третья — покоряться и меньшим и вменять себя ни во что, как одному из животных». (Амвросий Оптинский)
•	«Есть три добродетели, которые всегда доставляют уму свет: ни в ком не видеть злонамеренности; перетерпевать все находящее без смущения и благотворить злотво-рящим. Эти три добродетели рождают другие три, больше первых: неведение злонамеренности рождает любовь; несмущенное перенесение находящего порождает кротость; благотворение злотворящим стяжает мир».* (Кто-то из христианских авторов)
•	«Гневаться позволительно только на свои грехи, на свои плохие мысли и на самый свой гнев». (Кто-то из христианских авторов)
•	«Счастье есть дело судьбы, ума и характера». (Н. М. Карамзин)
•	«Самые полезные вещи для человека три: советоваться с учеными, испытать всё самому и быть стойким. А три вещи самые вредоносные — это: проявлять самоуправство, быть легкомысленным и торопливым». (Абу-д-Дард)
•	«Три черты русского отношения к жизни: восхвалять прошлое, ненавидеть настоящее, бояться будущего». (А. П. Чехов)
•	Л. Н. Толстой сказал однажды М. Горькому:
«У французов всего лишь три писателя — Стендаль, Бальзак и Флобер».
•	«Одно, чего и святотатство
Коснуться в храме не могло;
Моя напасть! мое богатство!
Мое святое ремесло!»	(К. К Павлова)
•	«В 1975 году Андрею Дмитриевичу Сахарову была присуждена Нобелевская премия мира. Однако носителю государственных секретов, «отцу» советской водородной бомбы и думать нечего было о том, чтобы поехать за ней самому. Премию получила его жена Елена Боннэр. Она же прочла и нобелевскую лекцию Сахарова «Мир, прогресс, права человека», в которой великий ученый доказывал, что эти три| вещи «неразрывно связаны одна с другой», требовал свободы совести, свободы печати и доступа к источникам информации, плюрализма в системе образования**. Справедливо и символично***, что премию вручили Елене Георгиевне Боннэр, общественному деятелю и активной правозащитнице, помощнице, другу и едино-1 мышленнику Андрея Дмитриевича Сахарова. Не у всякого жена Елена Боннэр, al кому Бог даст».****
* См.: Добротолюбие. — Свято-Троицкая Сергиева лавра, 1992. — T. 5.
** Квадрирование.
*** Диадность.
**** См.: «Комсомольская правда» за 2000 год.
g4	 Часть I. Теория риторики
•	«Не преклоняйся перед прошлым, не скорби о будущем, не предавайся беспокойным мыслям! Когда наступит подходящий момент, нужно действовать...» (Сюнь-цзы) • «Я обожаю даже почву, сей низкий предмет, который попирает ее башмак, предмет еще более низкий и приводимый в движение ее ногой, предметом самым низким. Полюбив, я делаюсь клятвопреступником, а это первейший признак лживости. Между тем не бывает истинной любви там, где к ней примешана лживость. Любовь — домовой, любовь — дьявол, любовь — самый злой из всех злых духов. Тем нб менее она искусила Самсона, а ведь он обладал несравненной мощью; она соблазнила Соломона, а ведь он был отменно мудр. Перед стрелой Купидона не устояла палица Геркулеса; тем более — это неравное оружие для рапиры испанца. Первый и второй поводы для картеля мне не подходят: passado*. Купидон пренебрегает, на Duello** не обращает внимания. Мы, мужи, оскорбляем его, именуя мальчиком, а он торжествует, покоряя нас, мужей. Прощай, мужество! Ржавей, клинок! Умолкни,! барабан! Повелитель ваш влюблен. Да, он любит! Приди мне на помощь, гений! импровизации. Я, вне всякого сомнения, примусь сочинять сонеты. Изощряйся, ум! Строчи, перо! Я расположен заполнить целые фолианты!» (Вильям Шекспир)
f______________А*]____________ч
•	«Самое короткое выражение смысла жизни такое: мир движется, совершенствуется; задача человека — участвовать в этом движении, и подчиняться, и содействовать ему». (Л. Н. Толстой)
•	«Все усилия при воспитании окажутся тщетны, пока вы не научите ваших воспитанников любить поле, птиц и щветы». (Джон Рёскин)
•	«Любовь неполовая — дружба, опыт этой дружбы-любви, переживаемой в детстве, опыт длительных привязанностей к отдельным людям, любовь к родине, воспитанная с детства, — всё это самый лучший метод и воспитания будущего высокообщественного отношения к женщине-другу». (А. С. Макаренко)
•	«Удачен лишь разумный брак, увлекателен лишь безрассудный. Любой другой построен на низменном расчете». (Никола Шамфор)
•	«Я чувствую себя дома во всем мире, где есть облака, птицы и человеческие слезы». (Роза Люксембург)
•	«Мы находим в природе человека три основные причины войны: во-первых, соперничество: во-вторых, недоверие; в-третьих, жажду славы». (Томас Гоббс)
•	«Украшением можно считать только то, что украшает. А украшает, к примеру, женщину, то, что делает ее более скромной. Ее не делает такой ни золото, ни румяна, а то, что преисполняет серьезностью, сдержанностью и стыдливостью». (Кратет)
•	«Не то жалко, что человек родился или умер, что он лишился своих денег, дома, имения, — всё это не принадлежит человеку. А то жалко, когда человек теряет свою истинную собственность — свое человеческое достоинство». (Эпиктет)
•	«Двуногая тварь, именуемая человеком, будет вечно верить тому, что льстит ее страстям, что питает ее ненависть и благоприятствует ее любви. Вот вам и вся мораль!» (Оноре де Бальзак)
•	«Самая пагубная из страстей — алчность, ибо она делает человека неразумным, заставляет его бросать надежное и устремляться за ненадежным». (Эзоп)
•	«Жизнь человека на земле является не чем иным, как состоянием войны! Он должен поражать ничтожность лодырей, обуздывать нахалов, предупреждать удары врагов». (Джордано Бруно)
•	Из книги знаменитой дрессировщицы львов, артистки цирка Ирины Николаевны Бугримовой «На арене и вокруг нее» (М.: Искусство, 1991):
«Чем дольше я работала с хищниками, тем больше убеждалась/что полностью доверять им нельзя. Лучше сказать, надо каждую минуту помнить, что перед тобой именно хищник. Сколько мы ни приглушаем инстинкты, сколько ни вырабатыва-
* Удар, выпад — фехтовальный термин.
** Дуэль (шпал.).
*' В этом эпизоде у Л. H. Толстого ошибка |3 X 1|. «X* — значок перечёркивания, символ запрета заключенной в рамку конструкции. Подробнее см. далее.
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи
85
ем положительных в отношении человека рефлексов, достаточно бывает самой незначительной, подчас невидимой причины — и всё нарушено. То, чего добивались годами, исчезает в мгновение — и перед тобой зверь. Тем более опасней, что за минуту до этого даже намека на агрессию или'неудовольствие не проявлял. Выручить тут могут толькб опыт и хорошая реакция.
Во время гастролей в Тюмени я случайно наступила на алюминиевую палочку, которая у меня иногда бывала в руках. Палочка покатилась, и я подвернула ногу. Резкая боль. Поняв, что работу надо прекратить, сделала несколько неловких шагов к двери, где стоял помощник, — и вдруг увидела испуганное выражение его лица. Сразу же обернулась. К счастью, вовремя — успела увернуться от нападения Грифа, который уже прыгнул. Он почувствовал мою слабость, и этого было достаточно, чтобы забыть всё и броситься. Между прочим,
только о высокоразвитом инстинкте, но и о предельном внимании, с которым львы следят за нами, за нашим поведением, даже когда кажется, что они спокойны. Я в клетке всегда двигаюсь энергично, бодро, упруго. Тут вдруг внезапная рас- | слабленность, неуверенность. Мимо внимания Грифа это не прошло».
•	Л. Н. Толстой о Наташе Ростовой словами Пъера Безухова:
«Она... проницательная, доверчивая, необходимая...»
•	«Местное слово может обогатить язык, если оно образно, благозвучно и понятно». (К. Г. Паустовский)
•	«Бог — очевидность для души, истина для сердца, гипотеза для разума». (Жильбер Сесброн)
•	«Одни счастье высиживают, другие — выпрашивают, третьи — ждут его на большой дороге». (А. В. Вампилов)
•	«Нет величия там, где нет правды, доброты и простоты». (Слова Л. Н. Толстого в развитие его мыслей о Наполеоне Бонапарте в романе «Война и мир»)
•	Две выдержки из речей президента США Рональда Рейгана:
J «Our commitment to human rights must be absolute, our law fair, our national beauty preserved».___________
«|Наша готовность! защищать права человека должна быть абсолютной, |наши законы| должны быть справедливыми, |наша преданность] идеалам должна быть безусловной».
J «There is real and growing danger to our simple and most precious possessions: the air we breathe, the water of drink and the land which sustend us».
«Есть действительная и всё возрастающая опасность, грозящая самому ценному из наших достояний: |воздуху|, которым мы дышим, |воде|, которую мы пьем, и |земле|, на которой мы живем».
•	В 1952 г. писатель Ф. В. Гладков со страниц «Литературной газеты» (от 22 мая) бросил призыв объявить войну «позорному пережитку» — сквернословию:
«В нашем быту есть еще заразительные пережитки, которые держатся упорно, как трудноизлечимый порок. [...] К таким пережиткам... я отношу сквернословие и всякую похабщину, вошедшую в язык некоторых людей... Это блудословие придает речи таких людей особый пакостный стиль, который бытовал когда-то в ночлежках, в кабаках, притонах и на постоялых дворах. На фоне огромного роста духовной культуры народа этот позорный пережиток особенно заметен. [...] Я убежден, что наша здоровая, передовая советская молодежь, для которой дорого достоинство нашего советского человека, со всей решительностью поднимается на борьбу с отвратительным пережитком — со сквернословием и на предпри- I ятиях, и в общественных местах, и в частных разговорах. Нельзя оставлять без |
86
Часть I. Теория риторики
внушения и взыскания хулиганские слова, нельзя относиться снисходительно к этой словесной мерзости, оправдывая людей тем, что они употребляют ругательства не злонамеренно...»
• «Некий брат спросил авву Поймена, говоря:
— Что мне делать, ибо когда я сижу в келье, я прихожу в уныние?
Сказал старец ему:
— Не презирай никого, не осуждай, не оговаривай, и Бог даст тебе покой, и твое сидение будет невозмущенным».*
3. Градация** (лестница значения) з
л а) Восходящая градация ( 1	)
Примеры:
о плакать -> рыдать -> реветь с хотеть -» желать -» алкать о идти -» бежать -» мчаться о брать -» черпать -» загребать о войти -» влететь -» ворваться о бросить -> швырнуть -> запустить о робеть -» трусить -> бояться о отбирать -> трусить -> реквизировать о ругать -» бранить -> честить (ругать -> орать -> собачить) о плохо -» ужасно -> ни в какие рамки о насупонился -» заплакал -» заревел о есть -» запихиваться -» жрать
о победить -» разгромить -» уничтожить о холодный -» студёный -» ледяной
о великое преступление -» дьявольское преступление -> небывалое преступление о оскорбления -» насилия -> жестокости
о возможность -> долженствование -> необходимость » о могу -> хочу -> обязан о прошу -> настаиваю -> требую
о огонь горит -> огонь пылает -> огонь бушует -о ум -» рассудок -» интеллект о влечение -> устремление -» порыв о «Время летит: минута, век, эра!»
о «Примеры были эмоциональными, потрясающими, ошеломляющими. А кому и их было мало, в тех — резкий, сильный, толчковый, почти что опрокидывающий бросок из историй, случаев, эпизодов. Ими автор и завершал свою мысль, и подчеркивал — энергично, уверенно, однозначно».
о «Мы и привыкли, и умеем, и должны сплачиваться — семья к семье, община к общине, город к городу — для того, чтобы наша жизнь менялась к лучшему».
о «Прогресс может быть достигнут — ведь ничто тому не мешает! — и он обязательно будет достигнут».
о «Это сильнее меня, это больнее огня, это страшнее беды, это важнее воды...» (Из песни, 2000 г. {исполняет вокальная группа «Гости из будущего»})
о «Из самой глубины души, от всего сердца, с полной откровенностью». (Тит Лукреций Кар)
о «Я оцепенел, волосы мои встали дыбом, и голос замер в гортани» {Вергилий. Энеида) о «В сенат подам, министру, государю!» (//. В. Гоголь. Слова Хлестакова в «Ревизоре»)
* См.: Изречения египетских отцов. — Спб.: Изд-во Чернышева, 1993.
** Градация (лат. gradatio — постепенное возвышение, усиление) — нанизывание выражений с наращиванием экспрессии.
Градация, помимо всего прочего, показывает еще и волевые качества оратора.
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи	§7
о «Вы грозны на словах — попробуйте на деле! Иль старый богатырь, покойный на постеле, Не в силах завинтить свой измаильский штык? Иль русского царя уже бессильно слово?
Иль нам с Европой спорить ново?
Иль русский от побед отвык?
Иль мало нас? Или от Перми до Тавриды,
От финских хладных скал до пламенной Колхиды, От потрясенного Кремля До стен недвижного Китая, Стальной щетиною сверкая, Не встанет русская земля?..»
{А. С. Пушкин. Клеветникам России. 1831 г. /Отрывок/)
о с Когда речь заходит об обновленных датах правления иудейского царя Соломона (987—932 до н. э.), то вряд ли следует говорить об уточнении данных. Скорее — о более широком поле представлений, о достоверности того, что было, ушло, отдалилось...
о с Но можно ли разорванное, сломанное, уничтоженное восстановить в прежней форме? Нет, нельзя.
1
Л б) Нисходящая градация ( L* 3 ; здесь слова расположены в порядке убывания силы впечатления)	►
Примеры:
о «Хорошо, когда мысль идет быстрее жизни, и плохо, когда жизнь идет, а мысль стоит, а еще хуже, когда жизнь и мысль стоят». (Иван Шарапов)
о «Присягаю ленинградским ранам, Первым разоренным очагам: не сломлюсь, не дрогну, не устану, ни крупицы не прощу врагам».	(О. Ф Берггольц)
о «И за что мне переживания, за что мне печаль, за что волнение?»
о «И вот так, уже столько времени без квартиры! — какой там очаг: комнаты, угла своего нету».
о с Оригинальный, свежий, динамичный Омар Хайям темами своих стихов настолько разнообразен, что не поразиться его энциклопедичное™, кругозору, эрудиции невозможно.
о «У него был талант думать, размышлять, впиваться мыслью в мир. У нее же был талант любить. Ну, пусть не талант, так уж по крайней мере искусство и умение — • талант
ТОЧНО!» ---искусство
-- ---[ умение
Л в) с Инверсионная градация
I. Градация, начинающаяся с конца
Пример:
о «Была пора: наш праздник молодой Сиял, шумел и розами венчался, И с песнями бокалов звон мешался, И тесною сидели мы толпой. Тогда, душой беспечные невежды, Мы жили все и легче, и смелей, Мы пили все за здравие надежды, И юности и всех ее затей.
Теперь не то: разгульный праздник наш С приходом лет, как мы, перебесился, Он присмирел, утих, остепенился, | *
* В данном виде {присмирел -> утих-ь остепенился) градация вообще необычна: она начинается с последнего слова!: т. е. это вариант 3 — 1 — 2. В первичности это нисходящая триада: утих -> остепенился -> присмирел.
88	Часть I. Теория риторики
Стал глуше звон его заздравных чаш;
Меж нами речь не так игриво льется,
Просторнее, грустнее мы сидим,
И реже смех средь песен раздается,
И чаще мы вздыхаем и молчим...» (А. С. Пушкин)
II. Градация, заканчивающаяся началом
Пример:	&
е «Человек, который берется не за свое дело, [редко | приносит людям пользу, а очень ।часто | — вред и | никогда) — радость».
/ Это вариант пространственного разнесения восходящей триады: никогда -> редко -> часто. /
4. Процессия (развёртывание поступательности в исполнении действия)
Л а) Прямая процессия
Примеры:
о Пошел, купил, использовал.
о Собрались, выпили, закусили.
о «Сначала он пахал, потом сеял, затем собирал урожай».
о «Пришел, увидел, победил». (Юлий Цезарь)
о Из защитительной речи Ф. Н. Плевако:
«Надеюсь, что... вы сознаёте, что нужно подать руку помощи упавшему, поднять грешника кающегося, оказать милость страждущему».
о Героиня романа Л. Н. Толстого «Война и мир» Наташа Ростова случайно оказалась свидетелем поцелуя ее сестры Сони и ее кавалера Николая... Вот как пишет Толстой о развитии последующей ситуации:
«Ах, как хорошо!» — подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
— Борис, подите сюда, — сказала она с значительным и хитрым видом. — Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, — сказала она и провела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
— Какая же это одна вещь? — спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
— Поцелуйте куклу, — сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
— Не хотите? Ну, так подите сюда, — сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. — Ближе, ближе! — шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
— А меня хотите поцеловать? — прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
— Какая вы смешная! — проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг |вскочила~| на кадку, так что сётала выше его, | обняла! его обеими I руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи, и, откинув движе- I нием головы волосы назад, [поцеловала [ его в самые губы». "	|
Л б) Инверсионная (обратная) процессия (завершается началом и начинается с конца)
Пример:
«Мы с железным конем
Все поля обойдем,
Соберем, и посеем, и вспашем! |
Никогда, никогда,
Никакому врагу
Не гулять по республикам нашим!» (Из популярной песни 30-х гг. XX в.)
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи
89
Варианты комплексных конструкций
•	К примеру, триадный каскад (поток из трехмоментных взятий):
J Из книги «Логика хитрости» (1999 г.):
с Горе, проблемы, беды... Сегодня, вчера, завтра... С одним, другим, третьим... Всё человечество скорбит, страдает, мучается... Это же невыносимый груз...
J Из книги «Манёвры общения» (1999 г.):
с Примем же и уясним. Клей соединяет всё не друг с другом, а с собой, и этим держит соединенные в связи. Общение — это средоноситель расстоятельных, близко-приближённых существований. И оно существует, покуда в существованиях есть — и сохраняться имеется смысл — принамёрение совпадения. Когда его основа испаряется, то всё, что остается, начинает бывать небывальщиной. Быть превращается в проблемное будет, и возникает новый вид общения — разобщение. Оно тоже показатель тяги: тяги не быть друг в друге. Защититься от ближнего, удалиться от него, спастись. | Спрятаться, уединиться, скрыться; наглухо, секретно, недоступно. Недосягаемо. I
J «Они не могут, не в силах, не в состоянии осуществить, сделать, выполнить задуманное».
J Любопытный пример (он помечен боковой чертой) совпадения в едином триад-ном перечислении синонимичного ряда, обзора и градации можно найти у меня в книге «Манёвры общения». Я сам ему удивляюсь, поскольку такого еще ни у кого не встречал:
с У поэта Евгения Александровича Евтушенко есть стихотворение «Людей неинтересных в мире нет...». Хорошая рифма, обычная тема, — не такая, чтобы тривиальная, но и не так, будто сплошь оригинальная, привычные слова — энергичные, ёмкие, бойцовские. Короче, хорошо сколоченное именно евтушенковское стихотворение.
Но вот одно четверостишие в нем — не из рядовых. Проникающее, пронзитель- | ное, запечатлительное. Чем же? Разочаровательностью. с Пессимизмом .жизне- I утверждения о. И вот такое уже не позабудешь. Будут эти строки жить! Независимо от автора. Без него, после него:
«Уходят люди... Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять от этой невозвратности кричать».
Ошибки в построении речи
л 1) Недотягивание до триады:
Формула запрета: «3 X 1»
Примеры:
•	«Оратор произнес речь |с чувством, с подъемом|».
/ с Надо бы добавить еще одно слово из такого перечня: вдохновением, пафосом... /
•	«Вопрос не в том, [одарены ли животные разумом, могут ли они говорить |, а в том — могут ли они страдать». (Иеремия Бентам)
/ с Здесь прямо-таки чувствуется необходимость дополняющей вставки — «и понимать сказанное». /
•	«Жизнь —|это миссия, это труд|; представлять себе жизнь как только приятную, это значит унижать ее». (Жан Мари Гюйо)
/ с Тут очевидна нехватка еще одной фразы — «это затраты». /
•	«Того, кто опасается обладать каким-либо благом, нельзя считать нравственно прекрасным. Хорош и прекрасен тот, для которого всё хорошее хорошо, и его не портят такие вещи, как, например, [богатство, власть^». (Аристотель)
/ с Здесь недостает третьего слова, скажем «почести». /
•	Из статьи писателя, популяризатора науки, английского астрофизика Джона Гпиб-бина (см.: Курьер Юнеско. — 1990. — № 7):
90	Часть I. Теория риторики
«Итак, космологи составили свое представление о том, как возникла наша Вселенная и куда она идет. Мы живем внутри гигантской черной дыры, содержащей в себе всё мироздание. Рожденная из ничего (как квантовая флуктуация вакуума), она вот уже 15 млрд лет расширяется, хотя и всё медленнее. Когда-то, в отдалённом будущем (через несколько десятков миллиардов лет), сила сжатия неизбежно остановит расширение и повернет его вспять. В течение многих последующих десятков миллиардов лет это практически не скажется на звездах, планетах и тех формах [* жизни, которым небезразлично, что происходит вокруг. Однако постепенно I галактики и звезды начнут сталкиваться и сливаться, пока не образуют единую |** аморфную массу. В конце концов Вселенная |погибнет, исчезнет!, подобно лю-||| бой другой флуктуации вакуума».
/ о В фразе, помеченной значком |||, недостает третьего компонента триады — слова «растворится», которое должно быть помещено между употребленными Гриббином словами. Фазы прогрессирующего единства изначально триадны в каждом законченном фрагменте изменения. /
• «Господа, пора уже мне рассказать вам, что представляет собой мафия, но прежде всего я хочу лишить это сборище головорезов какой бы то ни было поэтичности и | привлекательности. Пусть никогда не говорят о благородстве, о рыцарстве мафии...» I (Бенито Муссолини; из выступления в парламенте)
/ о Мы чувствуем, что здесь как будто спотыкаемся. Устремление мысли теряет ритм и становится похожим на полет самолета, у которого отказал двигатель, — он падает***. /
• «Без силы мысли то, что мы называем совестью, вырождается в [мечтания * оправдание зла|. Самые жестокие дела на свете были совершены во имя совести». (Уильям Чаннинг)
/	о Здесь недостает третьей составляющей — «утрату главного ориентира». / • «Голос совести всегда можно отличить от всех других душевных побуждений тем, что он требует всегда чего-то бесполезного, неосязаемого, но прекрасного и достижимого одним нашим усилием.
Этим отличается голос совести от голоса славолюбия, который часто смешивается с ним». (Л. Н. Толстой)
/	о Явно ощущается отсутствие слова «самозабвенного», во втором же случае — «прекрасного и достижимого», дело спасает вставочное «и», которое обглаживает остроту корявости и по сути (мнимо, конечно) выполняет роль третьего компонента. /
о Способы непроизвольной компенсации этой ошибки:
а)	Обглаживание 3 X 1 с помощью «и». Это не полировка, это камуфлирование: Например:
•	«Честь — это совесть, но совесть болезненно чуткая. Это уважение к самому себе и к достоинству собственной жизни, доведенное до крайней степени чистоты (и) до величайшей страстности». (Альфред де Виньи)
•	«Крепнет чувство нашего достоинства и нашей силы, когда мы говорим себе: мое существование не тщетно (и) не бесцельно, я — необходимое звено великой цепи, которая тянется от развития у первого человека сознания его бытия — в вечность». (Иоганн Фихте)
б)	Включение в высказывание мнимого третьего слова — это может быть какое-то пояснение (распространительная конструкция) к одной из двух составляющих перечисления или обзора:
Например:
• «Теперь, когда замеченность факта — налицо и данный процесс твердо, уверенно цепко контролируется...»
/ о Здесь мнимым элементом является слово «уверенно». /
* Здесь присутствует триада (обзор).
** Это диада.
*** Его полёт — падение.
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи
91
в)	Заком поновка в стихотворную форму:
Например:
•	«Уж сколько раз твердили миру,
Что лесть |гнусна, вредна|; но только всё не впрок,
И в сердце льстец всегда отыщет уголок».	(И. А. Крылов. Ворона и лисица)
/ © «Гнусна/вредна» —3X1. Однако никакого чувства дискомфорта, неприятного ощущения нет. Почему? Да потому, что здесь острота обглажена поэтической формой. /
л 2) Перебор (взятие лишнего) — утяжелительная конструкция (здесь всё как будто бы удовлетворено, но вспомните отклик своего желудка, когда вы переели или съели что-то ему невпопад)
Формула запрета: «3 XI»
Примеры:
•	Это из «Писем»* (Спб., 1903 г., т. I) госпожи де Севинье (1626—1696):
«Я должна сообщить вам удивительную новость. Это поистине замечательно, чудесно, поразительно. Я никогда не слыхала ничего более необычного, невероятного и неожиданного: в ней всякие противоречия. Эта новость и мала, и велика, и редка, и проста, она скрыта от всех и вместе с тем все ее знают, все ей завидуют».
/ © Смотрите:
Обзор здесь удовлетворён триадой «мала, велика, редка». А квадрирование не получается, потому что (согласитесь, ножки у кресла должны быть все одинаковы, т. е. нельзя нарушать общий принцип подхода!) слову «редка» в контексте данной мысли не может быть дано противопоставление (если подражать предыдущей паре «и мала, и велика») — но, не скажешь же «и редка, и часта».
© «Все ее знают, все ей завидуют» — выбивается из ряда привычной разумности. Во-первых, не получается диада — где, спрашивается, расщепление единого на две вполне его определяющие составляющие? Во-вторых, этим тоже нельзя при рассмотрении примера пренебречь, фраза не способна быть дотянутой до триады — приравнивание любой третьей компоненты ничего не даст, поскольку нарушена исходная правильность высказывания — «всеобщая зависть» представляет собой ; крайне неудачный оксюморон, очень неловкую попытку сказать что-то эдако е. /
Маркиза де Севинье ►
/Мария де Рабютен-Шанталь Севинье/
* «Письма» г-жи де Севинье — это письма, написанные ею •из Парижа к своей дочери г-же Франсуазе де Гриньян. Они представляют собой хронику нравов и событий придворной жизни времен Людовика XIV начиная с 60-х годов XVII века.
«О, будь ты проклят, пёс неумолимый! Вся жизнь твоя — закону злой укор. Во мне почти поколебал ты веру; И я почти поверить с Пифагором Готов в переселенье душ животных В тела людей. Твой гнусный дух жил в волке, Повешенном за то, что грыз людей: Свирепый дух, освободясь из петли, В утробе подлой матери твоей
В тебя вселился; да, таков твой дух:
Несытый, волчий, кровожадный, хищный!» (Вильям Шекспир)
/ © Здесь лишне (см. последнюю строчку) слово «волчий». /
92
Часть I. Теория риторики
§ 3. © КВАДРИЙ*
(Квадрий (от лат. quadrivium — четырехпутье) — четырехлучевое высвечивание темы:
Идея смысла:
Не случайно квадрат — одна из основных геометрических фигур: в отличие от треугольника, он не заостряет внимание, а... обрамляет понимание.
Четырехпунктное перечисление интересно: оно не фокусирует умовзор, как ЭТО)делает тр^иа^а, а... растягивает вникание цепочкой приобщения — |при|смотр]еть и [о^общ|ить.
Примеры:
•	«А мне, судьи, остается только сказать, что Эратосфен соблазнил мою жену, развратил ее, опозорил моих детей и меня обесчестил тем, что пробрался в мой дом, что это было единственной причиной моей вражды к нему и что не ради денег, не ради обогащения или корысти я это сделал, а только затем, чтобы покарать его в соответствии с законом», (оратор Лисий', эта фраза его, составленная для лица, обвиняемого в убийстве)
•	«Главное, о чем должен думать каждый человек, — это вода, посев, насаждения и дети. Прекрасно — сажать деревья, растить детей, ухаживать за посевами; но лишь тот, в чьих руках находится вода, может преуспеть в этом». (Менандр)
•	«Всякий грех — согрешает ли кто языком, чувством, делом или всем телом своим — влечет за собой богооставленность, соразмерную гордыне согрешающих, хотя Бог часто и щадит их». (Макарий Великий)
•	«Не следует пренебрегать четырьмя вещами: огнем, болезнью, врагом, долгом». (Иоанн Дамаскин)
•	«В четырех случаях не следует высказывать ни одобрения, ни осуждения о деле, пока оно не закончится. Во-первых, о кушании, пока оно не переварится в желудке. Во-вторых, о беременной женщине, пока она не разрешится. В-третьих, о храбреце, пока он не покинет ратного поля. В-четвертых, о земледельце, пока он не соберет урожая». (Мухаммед Аззахири Ас-Самарканди)
•	«Что такое философ? Это человек, который законам противопоставляет природу, обычаям — разум, общепринятым взглядам — совесть и предрассудкам — собственное мнение». (Никола Шамфор)
•	«Хочешь быть умным, научись разумно |спрашивать|, внимательно |слушать], спокойно |отвечать! и [переставать говорить), когда нечего больше сказать». (Иоганн Лафатер)
•	«В каждом новом деле бывает две неясности и две ясности. Первая неясность — когда люди совсем ничего не знают о предмете. Затем — первая ясность, когда всё кажется изумительно очевидным. Затем приходит вторая неясность, когда понимаешь, что, в сущности, не знал, а только думал, что знал. И, наконец, появляется полное знание и полное владение делом». (Д. И. Блохинцев)
•	«Народ всегда будет народом: легковерным, своенравным, слепым и врагом своей настоящей пользы». (Франсуа Фенелон)
•	«Но не думайте, о Отцы, будто я единственная на всей земле птица Феникс. Ибо о том, о чем я кричу во весь голос, остальные либо шепчут, либо бормочут, либо думают, либо мечтают». (Данте Алигьери)
•	«Великий человек, идет впереди своего времени, умный идет рядом с ним на всяком пути, хитрый старается порядком использовать его, глупый становится ему поперек дороги». (Эдуард Бауэрнфельд)
•	«Существуют тысячи способов быть счастливыми. И те, которые не могут себе добыть спасения путем добродетели и науки, могут получить его с помощью путешествий, женщин, деятельной жизни и пьянства». (Эрнест Ренан)
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи
93
•	«Красивыми мужчинами женщины любуются, умных обожают, в добрых влюбляются, но выходят замуж охотно только за сильных». (В. О. Ключевский)
•	«Мама, что значит — выйти замуж?» — «Это значит, доченька, месить тесто, прясть, рожать детей и плакать». (Черногорская пословица)
•	«Вино сообщает каждому четыре качества: вначале человек становится похожим на павлина, затей приобретает характер обезьяны, потом уподобляется льву, но в заключение он превращается в свинью». (Абуль Фарадж)
•	«Если хотите нравиться другим, надо:
1)	говорить о том, что они любят и что их трогает;
2)	избегать споров о вещах, им безразличных;
3)	редко задавать вопросы и
4)	никогда не давать повода думать, что вы умнее». (Франсуа Ларошфуко)
•	«Поборов гордость, человек становится приятным; поборов гнев — веселым; поборов страсть — преуспевающим; поборов алчность — счастливым». (Индийская пословица)
Квадрий осветительных мачт ► вокруг Центральной спортивной арены (бывший стадион им. В. И. Ленина) в Лужниках (Россия, г. Москва)
•	«В человеке должно быть всё прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли». (А. П. Чехов. Слова Астрова из пьесы «Дядя Ваня»)
•	«Мёд на языке, молоко на словах, жёлчь в сердце, обман на деле». (Старинная эпиграмма на иезуитов)
•	«Вот видишь — проходит пора звездопада, и, кажется, время навек разлучаться... ...А я лишь теперь понимаю, как надо любить, и жалеть, и прощать, и прощаться...» (О. Ф. Берггольц. Бабье лето. 1956 г.)
•	«Все правовые сделки римские юристы подразделяют на
>	“даю, чтобы ты дал”
>	“даю, чтобы ты сделал”
>	“делаю, чтобы ты сделал”
>	“делаю, чтобы ты дал”». (Гуго Гроций. Трактат о праве войны и мира. 1625 г.)
•	«Был я всегда терпелив ко многим вещам неприятным, Тяготы твердо сносил, верный завету богов.
Только четыре предмета мне гаже змеи ядовитой:
Дым табачный, клопы, запах чесночный и смерть». (И. В. Гёте)
•	«Человека характеризуют четыре момента: что он делает, как он одет, что говорит и как говорит».
•	«Страсть гнева выражается четырьмя способами: во-первых, в сердце, во-вторых, на лице, в-третьих, языком, в-четвертых, делом. Если кто может перенести зло настолько, чтобы оно не вошло в сердце, то страсть гнева не изобразится на лице. Если же она у кого выразится на лице, тот да сохранится, чтобы не выразить ее языком. Кто выразит ее языком, тот, по крайней мере, да удержится, чтобы не выразить ее на деле да немедленно извергнуть из сердца».* (Кто-то из христианских авторов)
•	«Гнев возбуждается по четырем причинам: по причине скупости, выражающейся
* См.: Отечник, составленный святителем Игнатием Брянчаниновым. — Спб.: Изд-е книгопродавца И. Л. Тулузова, 1891.
94
Часть I. Теория риторики
в даянии и применении и похищении чужого; и если кто любит защищать собственное мнение; и если кто хочет удостоиться почестей; и если кто хочет быть учителем, думая о себе, что он разумнее всех».* (Кто-то из христианских авторов)
•	«Враги! Давно ли друг от друга
Их жажда крови отвела?
Давно ль они часы досуга,
Трапезу мысли и дела
Делили дружно?» (А. С. Пушкин. Евгений Онегин (1823-1831 гг.); сцена дуэли)
•	«Преуспевает в жизни лишь тот, чье сердце становится мягче, кровь — горячее, ум — живее, а дух — умиротвореннее». (Джон Рёскин)
•	«В мире зла, глупостей, уверенности и сомнений, называемых существованием, есть одна вещь, для которой еще стоит жить и которая, несомненно, сильна, как смерть: это — любовь». (Генрик Сенкевич)
•	«В любовнице ищи чего хочешь: ума, темперамента, поэтического настроения, впечатлительности, но с женой нужно жить всю жизнь, а потому ищи в ней того, на что можно положиться, ищи основ». (Он же)
•	«В свете встречаешь людей четырех разрядов: влюбленных, честолюбивых, наблюдателей и дураков... Самые счастливые — дураки». (Ипполит Тэн)
•	«Я только полагаю, что в реальную жизнь мы должны погружаться не выше пупа. Предоставим всей этой суете область ног, не будем горячиться из-за мелкого, эфемерного, уродливого и смертного». {Гюстав Флобер', из писем Луизе Коле)
•	«Четыре добродетели: мужество, рассуждение, целомудрие и правда. Целомудрие в том состоит, чтобы наблюдать за собой во всех действиях: в словах, в делах, в помыслах, значит соблюдать, целыми все добродетели. И бесы чисты, но имеют гордость». (Амвросий Оптинский)
•	«Какая вообще задача у литературы, у искусства? Запечатлевать в красках, в словах, в звуках, в формах то, что есть в человеке наилучшего» красивого, честного — благородного. Так ведь? В частности, моя задача — пробуждать в человеке гордость самим собой, говорить ему о том, что он в жизни — самое лучшее, самое значительное, самое дорогое, святое и что кроме него — нет ничего достойного внимания». {М. Горький К. П. Пятницкому. 1900 г.)
© Разве случайны 4 времени года?; или книги: Шарль Фурье — «Теория четырех движений и всеобщих судеб» (1808 г.); Артур Шопенгауэр — «О четверояком коренедостаточного основания» (1813 г.)?; или слова: отец, мать, дочь, сын? Разве случайно, что добродетелей четыре — Благоразумие, Справедливость, Умеренность и Воздержание? и что у мельницы именно четыре лопасти?

Пейзаж с мельницей.
Худ. Я. Рейсдаль
* См.: Отечник, составленный святителем Игнатием Брянчаниновым. — Спб.: Изд-е книгопродавца И. Л. Тулузова, 1891.
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи
95
•	«Любовь, поэзия, религия и погода — вот границы власти». (Петер Тилле)
•	«Мир стоит посреди ада. Ибо он покидает любовь, предается жадности, лихве и живодерству, и нет больше милосердия в нем. Каждый кричит: были бы у меня только деньги! Сильный высасывает у низкого мозг из костей и выжимает из него пот насильем. Словом, везде только ложь, обман, убийство и грабеж, и справедливо зовется мир гнездом или домом дьявола». (Яков Бёме)
•	«Слова, подумал он... Сладостные слова. Нежный обманчивый бальзам. Помоги мне, люби меня, будь со мной, я вернусь — слова, сладостные слова, и только. Как много придумано слов для простого, дикого, жестокого влечения двух человеческих тел друг к другу! И где-то высоко над ними раскинулась огромная радуга фантазии, лжи, чувств и самообмана!..» {Эрих Мария Ремарк. Триумфальная арка)
•	«Люди по-разному реагируют на свои внутренние трудности. Одни, отрицая их существование, подавляют склонности, которые доставляют им неудобства, и отвергают некоторые свои желания, как нереальные и невозможные. Приспособление в этом случае достигается за счет изменения восприятия. Другие люди преодолевают конфликты, пытаясь манипулировать беспокоящими их объектами, стремясь овладеть событиями и изменить их в нужном направлении. Третьи находят выход в самооправдании и снисхождении к своим побуждениям, а четвертые прибегают к различным формам самообмана». {Р. М. Грановская. Элементы практической психологии. 1988 г.) • Из статьи Э. Ю. Соловьева (см.: Вопросы философии. — 1990. — № 10):
«Позволю себе с помощью Маркса воспроизвести основные черты облика и состояния будущего могильщика капитализма.
Пролетарий, согласно Марксу, “является рабочим уже только в качестве физического субъекта”. Он попадает в полную зависимость от весьма односторонней машинообразной работы, которая превращает его “в абстрактную деятельность и в желудок”. Значительная и всё возрастающая часть рабочей массы “опускается до нищенства или до состояния погибающих от голода”, и чем больше рабочий выматывает себя на работе, тем беднее становится он сам, его внутренний мир. В своем труде пролетарий “разрушает свой дух”; “слабоумие и кретинизм” — вот что выпадает на его долю.
Но и это еще не всё. В порыве диагностической беспощадности молодой Маркс заявляет: рабочий обречен на скотское одичание, полнейшее, грубое, абстрактное упрощение потребностей. И что же — эта духовно опустошенная, слабоумная, | одичавшая, ниже животного уровня опустившаяся порода человеческих существ I должна возглавить универсальную эмансипацию? Этот новый варвар, этот человек-желудок призван освободить культуру от цепей отчуждения? Этот машиноподобный производитель — возвратить труду значение полноценной предметно-творческой деятельности?
Да, молодой Маркс требует без оговорок признать данный парадокс. Таково предложенное им кредо истинного радикализма и истинной революционности».
•	«За мою долгую жизнь я понял одно: создавая искусство, необходимо доводить его до такой степени, чтобы оно дорабатывалось зрителем... Если вы ввели зрителя в картину, то он должен доделывать, додумывать, досоздавать, быть соучастником в работе». (К. С. Петров-Водкин)
•	«Четыре качества принадлежат судье: учтиво слушать, мудро отвечать, трезво размышлять и беспристрастно решать». (Сократ)
•	«Для человека быть здоровым лучше всего, второе — стать статным и красивым, третье — стать честно богатым, четвертое — процветать вместе с друзьями». (Симонид Кеосский)
•	«Они успешно справляются со своими должностными обязанностями, они уверенно себя чувствуют в мужском мире тележурналистики, в котором от профессионалов требуются собранность, активность, оперативность и решительность. Тем не менее они остаются женственными, очаровательными, обаятельными и, конечно же, романтичными. Это — наши телезвезды». (Из преамбулы к конкурсу телеведущих, который объявил среди своих читателей популярный журнал «Натали» /2001 г., № 6/) • «Порок, грех, проступок, вина». {Лат.: формула ненадлежащего состояния)
96
Часть I. Теория риторики
•	Голландского живописца Винсента Ван Гога (1853—1900) поразила одна мысль Эрнеста Ренана:
«Что надо? — Надо: умереть для самого себя, осуществить великие деяния, стать благородным и отринуть пошлость, в которой тонет существование почти всех людей».
•	«Не при помощи нашего интеллектуального развития, так же как и не при помощи элементарного физического развития, достигаем мы внутреннего единства с самими собой и согласия со всей окружающей природой. Нет! Только при помощи любви, |* признательности и доверия, при помощи очарования красоты, чувства гармонии и I душевного покоя могу я как в физическом, так и в интеллектуальном и моральном I отношении достигнуть внутреннего равновесия». (Иоганн Песталоцци)
•	«Учтивые манеры не всегда говорят о справедливости, доброте, снисходительности и благодарности, но они хотя бы создают видимость этих свойств, и человек по внешности кажется таким, каким ему следует быть по сути». (Жан Лабрюйер)
•	«Кормчего обнаруживает и испытывает буря, борца — ристалище, военачальника — битва, великодушного — несчастье, христианина — искушение». (Василий Великий)
•	«С пользою смотри, с пользою слушай, с пользою говори, с пользою отвечай». (Он же) • «Спросили одного старца: почему демоны борются с нами так? Сказал старец: потому что мы отбросили наше оружие: нетщеславие, смирение, нестяжательство и терпение».** (Кто-то из христианских авторов)
•	«Кто-нибудь всегда смотрит из-за твоего плеча, как ты пишешь. Мать. Учитель. Шекспир. Бог». (Мартин Эмис)
•	«Из того, что само по себе плоско, тривиально, пусто и абсурдно, нельзя выработать ничего музыкально серьезного и глубокого». (Георг Гегель)
•	«Всё человек теряет с годами: юность, красоту, здоровье, порывы честолюбия. И только одна глупость никогда не покидает людей». (Лудовико Ариосто)
•	«При одном предположении подобного случая вы бы должны были вырвать с корнем волосы из головы своей и испустить ручь... что я говорю! реки, озера, моря, океаны слёз!..» (Ф. М. Достоевский)
•	«Правительница Маб, хранительница сна, — Она пересекает по ночам Мозг любящих, которым снйтся нежность, Горбы вельмож, которым снится двор, Усы судей, которым снятся взятки, И губы дев, которым снится страсть. Шалунья Маб их сыпью покрывает За то, что падки к сладким пирожкам. Подкатит к переносице сутяги, И он почует тяжбы аромат. Щетинкой под ноздрею пощекочет У пастора, и тот увидит сон О прибыльности нового прихода. С разбегу ринется за воротник Солдату, и ему во сне приснятся Побоища, испанские ножи,	।
И чары в два ведра, и барабаны. I В испуге вскакивает он со сна И крестится, дрожа, и засыпает. Всё это плутни королевы Маб. Она в конюшнях гривы заплетает И волосы сбивает колтуном, Который расплетать небезопасно. Под нею стонут девушки во сне, Заранее готовясь к материнству. Вот эта Маб... Речь о сновиденьях. Они плоды бездельницы-мечты И спящего досужего сознанья». (Вильям Шекспир)
В. Шекспир
* © О! Это очень и очень любопытный пример — крайне редко встречающаяся (ибо она сложна, в первую очередь в творческом плане: чтобы ее построить, уму надо хорошенечко настроиться, вдуматься, постараться) конструкция блочного квадрия.
** См.: Изречения египетских отцов. — Спб.: Изд-во Чернышева, 1993.
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи
97
•	«Ни нарочно, ни по ошибке,
Ни в начале и ни в конце
Не замерзнет ручей улыбки
На весеннем твоем лице». (О. Ф. Берггольц)
•	«В смятенье мы, а истина — ясна,
Проста, прекрасна, как лазури неба;
Что нужно человеку? Тишина,
Любовь, сочувствие и корка хлеба». (А. Л. Чижевский)
•	«Занятия философией направляют молодость, услаждают старость, счастье украшают, в несчастье даруют прибежище и утешение. Они дают нам наслаждение дома, не мешают и в дороге, не покидают нас даже ночью, с нами переселяются и едут в деревню». (Цицерон)
•	Оратор Гегесий пересказывает одно из ужасных и устрашающих зрелищ в истории IV в. до н. э. (суть дела такая: Александр Македонский, осаждая Газу, укрепленный город в Сирии, получил рану во время приступа и овладел городом не сразу. В гневе он приказывает македонцам убивать всякого встречного, чтобы извести всех, кто уцелел; а пленного военачальника, человека достойнейшего и положением и видом, он повелел привязать живым к колеснице и гнать коней, пока тот на виду у всех не испустил дух.):
«Царь же, имея за собой строй, двинулся вперед, помышляя противустать в сече лучшим из недругов, чтоб одолеть единого и сокрушить всё их полчище (так полагал он). Надежда сама сопутствовала дерзновению: никогда дотоль не бывал Александр в столь великой опасности. Было так: некий вражеский муж, на колена склонясь, являл вид мольбы Александру; но ближе его подпустив, едва Александр от меча уклонился, под панцирем втайне пронесенного для рокового удара. Посягнувшего сам поразил царь мечом в темя; на остальных же вспылал свежим гневом. Безумье дерзнувшего всякую жалость исторгло из всякого сердца — у тех, кто сам видел, и у тех, кто лишь слышал; и вот, по единому трубному звуку шесть тысячей варваров в прах полегло. Самого же владыку живым привели Леонат и Филот. Был он тучен, огромен и мерзок, а кожею чёрен. Из | ненависти, как к злодействам его, так и к виду, велел Александр медным прутом пронзить ему ноги и за колесницей нагого повлечь. И вращаясь во зле, от великих невзгод возопил он; на крик тот премного народу стеклось; как росли его муки, по-варварски он «Господин!» — восклицал, умоляя, и выговором чужестранным смеша; а брюшина и толщь его чрева являли очам вавилонян не слабую тварь. Потешалась толпа, измываясь над недругом, грубым по нраву и с виду».
•	«Некогда в государстве Малла* жил-был один кшатрия**. Он тяжело заболел и точно знал, что умрет. Двум своим сыновьям он наказал: “После моей смерти поделите наследство справедливо”.
Следуя наставлению, сыновья после смерти отца поделили состояние на две части. Но старший брат сказал младшему, что доли у них неравные.
Тут какой-то глупый старик предложил: “Давайте я вас научу, как сделать, чтобы всё было поровну: каждую из имеющихся у вас вещей надо разломать надвое”. — “Как разломать?” — “Одежду разрезать посредине на две части, деревянные плошки и кувшины расколоть пополам, глиняные жбаны и горшки тоже расколоть пополам. И монеты разломать надвое. Точно таким же образом поступить со всеми остальными вещами: разделить каждую на две части”.
Такой способ дележа имущества был осмеян всеми людьми.
Это подобно тому, как еретики неправильно толкуют различные суждения. Существует | четыре | типа суждений. Есть суждения, содержащие категорическое утверждение. Например, “Все люди смертны” содержит категорическое утверждение. Суждение же “Тот, кто умер, непременно родится вновь” требует раздельного утверждения; если страсти уничтожены, то он вновь не родится; если же страсти не уничтожены, то он непременно родится вновь. Подобные суждения относятся к типу суждений с раздельными утверждениями.
Когда спрашивают: “Является ли человек самым превосходным существом?” — то на это не отвечают без встречного вопроса: “Ты спрашиваешь по отношению к трем
* Государство Малла — название одного из 16-ти самых сильных государств Центральной Индии.
** Кшатрия — человек, принадлежавший к правящей или военной касте в Индии.
4 1-355
98	Часть I. Теория риторики
дорогам зла или по отношению к небожителям? Если по отношению к трем дорогам зла, то человек действительно самое совершенное. Если же по отношению к небожителям, то, безусловно, человек им уступает”. Этот тип именуется суждением, содержащим встречный вопрос.
Если же задают вопрос из числа четырнадцати трудных вопросов*: имеют ли границы миры и все живые твари в них, имеют ли они начало и конец, то такое именуется суждением, которое заведомо исключает ответ на вопрос.
Все еретики и глупцы считают себя мудрыми. Они разрушают системы четырех типов суждений и оставляют только один тип суждений, а именно содержащий раздельные утверждения.
Это подобно тому, как глупец делил всё наследство одним способом: разламывал и монеты и вещи на две части». («Сутра ста притч» — памятник индийской мудрости, составленный и вышедший в Китае, V век)
Интересные варианты в построении квадрия:
а)	сжатый квадрий
Пример:
• «Мудрец не будет болтать вздор даже пьяный, не станет тираном, не станет жить и киником или нищенствовать». (Эпикур)
б)	рассосредоточенный квадрий
Пример:
• «[Остерегаться| людей надлежит больше, чем [надеяться] на них, и [опасаться] сильнее, чем [доверять]». (Ибн-ад-Дая)
© Механизм квадрирования психогёнен. Он непроизвольно задействуется, и мы лишь его наблюдаем. До сих пор люди были пассивны к этой четырехвзятной конкретике мозга. Теперь мы можем своими сознательными действиями и стимулировать и запускать это удивительное проявление в нашей психоорганизации.
§4. ПРАКТИКА ДТК**
Пример обычного использования ДТК в публичном выступлении (все встречающиеся случаи даются в помогающем сопровождении, состоящем из боковой черты и поясняющей цифры — 2 (диада), 3 (триада), 4 (квадрий):
. © Об Омаре Хайяме
Самое раннее изображение Омара Хайяма (из арабской рукописи начала XVI в.)
/ Речь, произнесенная автором данной книги перед сотрудниками Издательского Дома «Квадранал» (г. Симферополь) 18 мая 1998 г. по случаю 950-летней годовщины со дня рождения Омара Хайяма и в связи с обсуждавшимися планами выпуска специальной книги об этом выдающемся иранском гуманисте и интеллектуале /
Знать об Омаре Хайяме лестно, читать его приятно, а  писать о нем и тем более говорить — почетно. Рано или I4 поздно любой плод, созревая, падает, а это значит, что слову о Хайяме — быть.
* Четырнадцать трудных вопросов — это вопросы, на которые Будда отказывался отвечать (сюда относились метафизические спекуляции об абсолютном, о Боге, о душе и т. п.), ибо они не согласовывались с практическими целями учения Будды — помочь избавиться от страданий.
** ДТК — коллективизированное сокращение от диада, триада, квадрий.
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи	99
3| Посмотрите вокруг, воззрите вверх, загляните вглубь. Нас влечет вовсе не изве- |_ I данное, не то, что рядом, не обыденное. Стремления сами собой тянутся к запре- г
ч дельному, к неизвестному. А еще к красоте. И мысль не успокаивается ничем, пока есть в перечне наших слов звучащие загадочно, сильно, призывно «почему?», . «куда всё?», «зачем?», «откуда?».	I4
Ум человека похож на езду на велосипеде: он заставляет мчаться. Медленно нельзя — упадешь. А чтобы быстро, это, знаете ли, уметь надо.
Я бы сказал, что жизнь — любая!, и большая и малая, и праведная и не очень — |4 есть поиск учителя. Человека, способного втолковать, раскрыть, ввести. По-добро- |3 3| му и душевно. Искренне, заботливо, внимательно упредить все наши недоумения. 3| Показать трудное, малопонятное, сокрытое в прелести его нужности, в великолепии |2 предназначенной изначальности.
2| Сколько нас сегодня? Миллиарды и миллионы. А сколько уже было? И как |2 много будет! Но разве зависит от количества миль или километров мощность двигателя? И только ли числом населения знаменит и памятен род человеческий? |2
Бархат ночного неба украшается блестками звезд. И даже одной бывает достаточно, чтобы исполниться чувством неизъяснимого радостного насыщения. Тут и захотел бы, да не обойдешь главное: дело не в полноте восприятия, а в восприятии полноты дела.
2| Среди нас тоже есть светочи, островки мудрого ума, иногда попадая на которые мы дивимся целесообразности мира и многообразию жизни. Как лучи солнца, |2 ч здесь впитываются нами потоки оптимизма, веселье задорной бодрости, неуем-ч ность быстрой находчивости.
Да, наконец осознаём мы: все люди равны. Но вот не во всём — это уж точно.
Есть избранные. Богом ли, судьбою, временем, обстоятельствами — не знаю. Од- |4 ч нако концентрируют они в себе и сущность роднящего нас начала, и объединяю-ч щих хотений, и увещаний от противности, греховности, ханжества.	|3
3| Таким был Омар Хайям. Насмешливый, умный, человечный. Он любил и со-2| временников и потомков. Уважал бывший род и упоённо славил будущий. |2 2| Осторожной строкой своих раздумий он бережно берет своих читателей за руку ч и направляет туда, где быть интересно, а бывать занятно. Он дарит удивитель- |
ность. Он обещает удивление. Он удивляет необычным.	I3
3| Оригинальный, свежий, динамичный Хайям и темами настолько разнообразен, что не поразиться его энциклопедичное™, кругозору, эрудиции просто невоз- |з можно.
2| А отсюда — влечение. И рифма сюда же. И всё в пользу. К уместности. К нужности. 13 Нежным женским лицом и зеленой травой Буду я наслаждаться, покуда живой.
Пил вино, пью вино и, наверное, буду Пить вино до минуты своей роковой!
3| Вулкан задумок, море красок, фейерверк услады. И не только от «огненной | воды», и не потому, что гибкость молодого девичьего тела разгоняет страстями 13 кровь до сверхзвуковых пределов, и не из-за безграничного жизнелюбия. А из-за I 2’| того, в первую и главную очередь, что несет он себя, свою личность, неповторимый узор своего витиеватого, как кроссворд, но изумительного, как лабиринт, |2 ума. Трудность его трудов упрощает нам их взятие.
Гордость распирает все ощущения, и потаённые уголки естества наполняются теплотой умиротворения, когда замечаешь себя другим, строго и филигранно отформован- |2 ным остроумием, усердной рассудительностью, изыскательской неуспокоенностью. |3
Мужи, чьей мудростью был этот мир пленён, В которых светочей познанья видел он, Дороги не нашли из этой ночи темной, Посуесловили и погрузились в сон.
3| Хайям многое имеет, щедро делится, ко всем ровен. Однако где он заимел это? 4| Взял ли, получил, нашел? А может быть, родился с ним?!
Кто знает! Ведь не знанием живет знание, и не будь незнания, кто бы его желал?! Хайям с нами, только вот послан кем? И почему бы не поклониться тем прежним временам, когда рождались на свет люди, несшие в нашу юдоль долю многоцветия — 3| назидательности, предосторожности, справедливости.
4*
100	Часть I. Теория риторики
3| Не то жизнь, когда собираешь, накапливаешь, обрастаешь скарбом. И не во 2| власти над людьми суть и цель. Всё по-другому: в чем-то сложнее, а где-то и
попроще. Нам свойственно отягощаться суетой, нелепыми упованиями, тщетой |3 алканий. Только вот зачем? Задуматься бы.	г
Беспощадна судьба, наши планы круша.
Час наступит, и тело покинет душа.
Не спеши, посиди на траве, под которой Скоро будешь лежать, никуда не спеша.
2| Поле его жизни было просторным. Нива урожайной. Немало дней отшагали его и Л наблюдения, и сотни верст покорились его настойчивости. Астроном, математик, I2
I большой ученый в подлинном смысле этого слова, Хайям превратил собой свой век во врата из древности во всегдашнюю современность. Его разум расставил в мире вечные вехи, чтобы по ним ориентироваться в тумане сомнений, опереться в | 3| минуту отчаяния, уныния, скорби, отсчитать меру надежды и могучесть мечты. 13
Опериться, в конце концов!	I
3| Хайям неизменен и не изменяем. Но он еще и не изменит. Как верный друг, он всегда навсегда, о
О Б. Л. Пастернаке
/Речь В. Ф. Асмуса* на похоронах Б. Л. Пастернака**, произнесенная на кладбище в писательском поселке Переделкино 2 июня 1960 года/
«От нас ушел Борис Леонидович Пастернак, один из крупнейших писателей русских. Его отличало огромное поэтическое дарование, мастерство русской по-з| этической речи, редкая не только по широте охвата, но и по точности, по прони-
I цательности художественная восприимчивость ко всем видам искусства: к музыке, |4 скульптуре, живописи, искусству сцены.	I4
Большим писателем его делала не только эта одаренность. Большим писателем его сделало стремление и умение говорить на языке своего искусства о том, что он считал самым важным для человека и для художника: он требовал и от самого себя, и от товарищей по искусству, чтобы искусство было не забавой, не услаждением, не |_ оттачиванием мастерства ради мастерства, а уяснением — себе и через свое искусст- г во — другим людям открывшегося писателю особого понимания явлений жизни.
Свое дарование и мастерство он с непреклонной волей подчинил этой задаче. Он не требовал от других ничего, чего он не требовал для самого себя. Но те, кто не предъявлял искусству столь высоких требований, становились ему безразличны. Это было не высокомерие и надменность поэтического корифея, а убеждение в том, что поистине одарить людей может только художник, которому есть что сказать о жизни и который может это сказать, не повторяя чужие, пусть даже истинные, слова, а говоря словами, родившимися из борения с трудностями, из |з работы, из горения собственного ума и сердца.	I
Эта черта ставит Пастернака рядом с самыми замечательными русскими писате-3| лями, с такими как Лермонтов, Достоевский, Лев Толстой. Это вовсе не значит, будто всё, что думал Борис Леонидович Пастернак о жизни, об истории, о путях |з || искусства, было свободно от заблуждений. Писателей, вещающих одну лишь истину |1 и свободных от ошибок, не бывает. Пастернак спорил с современностью. Однако его спор с современностью никогда не был спором озлобившегося консерватора. Это был, конечно, не спор с нашей властью и даже не спор со всей нашей эпохой. Это был спор с целой чередой эпох, люди которых и деятели которых полагали, будто к лучшему будущему человечество может прийти только через борьбу и насилие. Пастернак не мог принять эту мысль. Он стал в ряду писателей-утопистов, отрицателей насилия, каким был, например, Лев Толстой. Можно считать эту мысль глубоко ошибочной, но это было заблуждение человека, в котором билось огромное горячее сердце, который деятельно любил страдающее человечество-и который — на беду свою — не мог понять, как из обострения борьбы, из моря крови, из нрав
* Асмус Валентин Фердинандович (1894—1975) — советский философ, лауреат Государственной премии СССР (1943 г.) за участие в создании труда «История философии», автор книг: «Логика» (1947 г.), «Декарт» (1956 г.), «Демокрит» (1963 г.), «История античной философии» (1965 г.), «Платон» (1975 г.) и др.
** Пастернак Борис Леонидович (1890-1960) — русский писатель, поэт, лауреат Нобелевской премии по литературе за 1958 г., от которой под угрозой выдворения из СССР вынужден был отказаться.
Глава 1.3. Психогенные компоненты речи
.101.
ственного одичания, огрубления и отупения, которыми до сих пор сопровождались великие исторические перевороты, может родиться гармоническое, преодолевшее противоречия, высшее состояние человеческой нравственности и высшее цветение культуры.
За три дня до смерти он говорил, что его призвание — бороться с пошлостью мировой литературы. Он ненавидел всякую пошлость в искусстве, всякую бездумную и бездушнук5 подделку под вдумчивость и задушевность, всякое самодовольство ни о чем всерьез не задумывающихся, ничем никогда не рисковавших литераторов.
Он был демократ в лучшем смысле слова. Он любил и уважал людей труда: 3| крестьянского, ремесленного, интеллектуального. Он не выносил ни в ком и ни-j кому не прощал праздности, облегченного понимания задач искусства, отступле-41 ния перед возникающими трудностями, бегства от искусства на уже проложенные, исхоженные, но именно потому заводящие в тупик пути. И они его любили, все, без исключения, все, кто встречался с ним в поле зрения его быта и жизни.
 Он любил свою родину, — ее природу, ее великую духовную культуру, ее боль-31 ших людей: художников, писателей, музыкантов. В автобиографических сочине- |3 ниях он написал — как всегда сжато, скупо, целеустремленно — немногие по |3 3| числу страницы о Льве Толстом, о Скрябине, о Блоке. Не скоро появятся образы этих художников, равные пастернаковским по способности запечатления.
Это понимание и это видение должны были ранить, порождать ощущение ка-|Я кого-то несоответствия, неблагополучия в том, что так близко касалось не только1щ I его лично, но — через него — искусства. Тем удивительнее мужество, скромность, 41 достоинство, терпение, с каким он встретил и перенес свою нелегкую судьбу в литературе. Он не навязывал себя современности, не спорил с нею, так как уважал |й ее и твердо знал, что придет время, когда современность к нему вновь обратится. Это время не за горами».
О свободе
/ Речь Ю. В. Бондарева*/
Юрий Бондарев
от ложных идей
«Мудрейший русский мыслитель Николай Фёдорович Фёдоров замечал в «Философии общего дела», что мать, родившая ребенка, как бы утрачивает свободу — любовь налагает обязанности и делает человека несвободным.
Пустота свободы ждет всякую свободу, коли в ней не заложено исполнение долга и обязанностей перед людьми, выраженного в отзывчивости, терпимости, внимании.к чужой форме мышления, в охране справедливости отношений. Скорее всего это — служение ближнему своему как самому себе, проявленное в искренности душевного движения.
Что же все-таки есть наша свобода? Это'индивидуальное и общественное освобождение от страха и псевдоавторитетов, от фальшивых кумиров и тирании расхожей или насильственной мысли, и придуманных истин, от националистических предрассудков и
навязанных местом и временем аморальных обстоятельств, от внушенной злобы и от иррационального восприятия человеческого феномена. Свобода — давняя мечта о |людском~] братстве и всеобщем искуплении грехов, |о возвращении! к истокам и первоначалу после изгнания из рая. Наконец, свобода — это |смерть|, освобождение от телесной оболочки, последнее познание как следствие целой гряды горьких откровений жизни, соединение с природой, растворение в ней. Все мы так или иначе думаем об этом наедине с собой.
Так свободен ли человек во всех этих освобождениях? Так свободны ли мы ci вами, каждое утро просыпаясь с мыслью о полной независимости, скажем, вне! обстоятельств и случайностей?	|
Лишь нравственное служение человека человеку — истинная свобода, смысл всех экономических и духовных преобразований, совершаемых через революции, бунты и политические катаклизмы, которые за десять тысяч лет истории не достигли и тени счастливого идеала свободы, ибо дорога в рай братства бывала залита кровью и постоянно искривлялась, вела вкось от цели.
риторичес- ммммшммж	ссылка на учений вопрос	им	ного и его книгу
* Бондарев Юрий Васильевич (р. 1924 г.) — российский писатель, автор романов: «Тишина» (1962 г.), «Горячий снег» (1969 г.), «Берег» (1975 г.), «Выбор» (1980 г.), а также цикла миниатюр «Мгновенья» (1981-1991 гг.).
102
Часть I. Теория риторики
В 50-х и 60-х годах бритоголовые и длинноволосые молодые люди заполнили весь мир охриплыми и осипшими голосами...
Это был протест молодых, тоска по переменам, мечта об идеях Руссо (возвращение к природе и человеку), ^-раскрепощении личности и любви через отрицание брака (“тюрьма”, “атавизм”), через отрицание традиций отцов с их деньгами, жадностью и расчетом, вещизмом цивилизации, которая порождает всевластный конформизм в обществе материального сверхпотребления.
Кроме того — это был крик молодых о свободе ради свободы, обозначившей в студенческий бунт 1968 года утопические девизы: “Воображение — к власти!”, “Мостовые — под пляжи!”, “Вива эмансипация!” — и на мостовые, так и не приспособленные под пляжи, пролилась кровь, а позднее, в 72-м году, — в университетских дворах Рима — загрохотали взрывы гранат террористов.
Совершенно явно было, что наступил кризис постиндустриальной цивилиза- 5 ции XX века. И вот уже вылупилась из буржуазного яйца на Западе реформация ।°| Вереди молодежи — цель: не каяться, падая ниц перед золотым тельцом, а взорвать старый мир, обветшалые его ценности.	S
Вспомните катехизис хиппи: антиинтеллектуализм, отрицание всяких материальных благ, культ чувственности, бродяжничество, ничем не ограниченная свобода. Но если Бога нет (по Карамазову), если нет идеи добра, то культ неограниченной свободы перерождается в культ жестокости, и убийства — и наивысшее благо (свобода) хоронит самое себя. Так закончилось движение хиппи.
Истина делает нас и свободными, и рабами. Если человечеству постоянно внушать, что масса плутония, равная массе обычного ананаса, способна уничтожить всю цивилизацию на земле, то это в конце концов уничтожает и саму мораль, рождает агрессивные выплески “свободы” перед концом света, свободы жестокости и звериной необузданности. Эта идеологическая “ядерная война” длилась много лет, последовательно умертвляя дыхание морали, доверие друг к другу.
Сейчас мы видим две свободы — нашу и западноамериканскую. Одна близка к |2 расхристанной анархии, другая поддерживает существующий порядок; одна разрушает, другая стабилизирует. Если после студенческих волнений 68-го года появился новый фасон брюк “сорбоннская модель”, тип брюк майской революции, то, быть может, и бунт стал модой, бунт, умело направленный власть имущими политиками и торговцами в тихое русло быта. И эта так называемая революция 68-го года, а затем феминистские волнения в Римском университете, наделавшие много шума в мире, кончились, в сущности, ничем, хотя вожди ее, ставшие сейчас 3| солидными отцами семейств, работниками фирм, коммивояжерами, совсем изредка дают ностальгические интервью, потеряв жар борьбы и страсть к разрушению.
Наша революция 1985 года, названная перестройкой, переживает такой мучительно затяжной кризис, что конца ему не видно, высокие консилиумы не помогают, лекарства обещаний бездейственны, и теперь мы вступаем в новый период болезни. Болезнь тяжела еще и потому, что невыносимая боль человеческих утрат не проходит, а срок ожиданий время отмеряет с чрезвычайной медлительностью.
Что ж, справедливость — это свобода. Свобода — это справедливость. Свобода — результат опыта и самопознания, толкающих к необходимости поступка. Свобода — это не внешняя сторона бытия, не витринный знак правды, а освобождение внутреннее, то есть очищение души от дурных условностей и предрассудков. Совесть, познание, вера держат на своих опорах свободу, и их нельзя разъединить так же, как 13 в судьбе человека нельзя отъединить и заменить никаким смыслом три главных 3| события: рождение, жизнь, смерть. Как известно, всё великое непостижимо загадочно, но и просто».*
постулат
Взято из газеты: Советская Россия. — 1992, 1 ян в.
Глава 1.4 с Соотнесение
Идея смысла:
о Сравнение, образность, уподобление... В чем их сила? Они соосны метафо-ристике в поэзия (типа связки внушаемого настроения: жар душ и)? Или скорее близки по похожести к смысловой сцепке: жар — свет?
Есть в мышлении важная составляющая его механизма — соотнесение. Действие специфически тонкое, но, именно в этом, сродное работе лезвия: ведь как раз тонкостью, остротой своей оно проникает всё, куда и во что стремится.
Параллелистика — базовая сущность мира. Она как реликтовый фон космоса. В ней — продолжающаяся изначальность всего. Возникновение не исчезает с созданием, оно вкладывает свой порождающий импульс во всё длящееся, являясь неизменной и незаметной душой творения.
Соотнесение эту главную скрытость мира способно обнаруживать. Не трогая и не меняя, а лишь выявляя и проявляя, как это бывает, когда мы гвоздем, водимым около магнита, показываем наличие магнитного поля.
Нити процессов гнездятся в самих процессах. Командная система явлений только в них и нигде больше. Плывущий, скажем, по волнам корабль кораблйруется исключительно собой, а не морем, поскольку он таковой и на суше, только зовется уже по-другому — автомобиль. Транспортность транспортного средства превалирует над условиями осуществления, ибо, опять же к слову, кусок скалы, даже и размером с корабль, не поплывет.
Соотнесение — разновидность аналитики. Такое же серьезное и важное дело, как анализ и синтез. Само оно, хоть и включает в себя аналогию, аналогией не является. Ни при каких условиях. Нив коем случае, никогда! Похожесть, да, есть. Однако пусть не ускользнет различие. Гений ведь тоже похож на других людей, но кто станет его бездумно и без должных оговорок его с ними сравнивать? Да и чего он в таком деле добьется?
Соотнесение — как листья деревьев; последние равны ветвями, но не покровами. Как перья у птиц: последние одинаковы телом, но отличаются опереньем.
Соотнесение — поверхность глубины. Заметное и простое, оно, как и колокол, тоже очень простой по устройству, сигналит в душу связь с обязательным! о
Соотнесение — это всеаспектное «два эс»: Гсдпоста’вйтельноё’ЦЗавнёниё"; по пониманию, смыслу и сущности всего, что есть, со всем, что есть, осуществляемое комбинированно, ассоциативно и многопланово.
Соотнесение есть одномоментное действие мозга, которое разворачивается по закону внутреннего функционирования того, что имеется, появляется и осуществляется в нем, и специфичное тем, что находится под постоянным и непрерывным адекватизирующим воздействием этого синтеза себя на себя самого.
Смешивающий перенос и переплетение переплетаемого, накладываемое толкованием на толкование, и истолковывание этим толкованием начальной понимаемости дает причудливый узор взрывной вспышки смысла, в которой встряс-но и буквально за миг можно целостно увидеть всю совокупность множественности и подробную вариативность ее оттенков, нюансов и акцентов. Они меняются, переливаются, переозначиваются и ведут себя так, как если бы зеркало запело отражаемый вид, то есть хотя и необычно, возможно, но возможно необычно.
Природа соотнесения и оно само всегда были под пристальным вниманием всех мыслителей. Они дали определительные доказательства сравнения как основной, главной, всеобъемлющей формы осуществления мышления; выявили и назвали ступени, уровни, направления в процедуре соотнесения; исчерпывающе обозначили векторы значимости в ролевых функциях краеугольных собирателей, отвердителей и держателей познания.
104
Часть I. Теория риторики
Полная таблица соотнесения как общего механизма работы нашего интеллекта может быть представлена следующей концентратной схемой:
Соотнесение вводится в ткань речи такими словами и оборотами: и «как...» и «словно...» и «подобно...» и «аналогично...» и «как будто...» и «наподобие того...» и «сродни тому как...» и «в том же самом смысле, в каком...» и «сходный процесс мы замечаем в...» и «так же, как...» и «это очень похоже на то, как если бы...» и «тут та же связь, что и в...» и «происходившее напоминало...» и «этому можно выставить такую параллель...» и «я бы дал такое наводящее разъяснение...» и «может быть несколько отдалённо, но вот есть какой пример тому...» и «на этот счет существует притча...» и «чтобы сделать мысль нагляднее, сошлюсь на образ...»
§ 1. ОБЩИЙ ВИД СООТНЕСЕНИЯ
и «Для большинства в длинном рассуждении есть нечто внушительное, весомое; меч входит в тело не от удара, а более от нажима: так и слово в душу». (Плиний Младший) и «Есть люди, которые живут без всякой цели, проходят в мире, точно былинка в реке: они не идут, их несет». (Сенека)
и «Наши мнения словно часы: пары часов не найдется, которые бы совпадали, — однако каждый обыкновенно ссылается на свои часы». (Александр Поп) и «Для меня — будто ветром задуло костер,
Когда он не вернулся из боя...»	(В. В. Высоцкий. Он не вернулся из боя. 1969 г.)
и «Путь добродетели тернист. Все выбирают лишь легкий путь. И чему удивляться?
Глава 1.4. Соотнесение
105
Это закон жизни: вода всегда течет вниз. Да и то факт — везде реки кривые, а люди далеки от правильности». (Одна из сентенций в американском криминальном фильме «Все меры предосторожности»)
и «Вот вы говорите про “полёт мысли”. Кто против, о чем речь?!! Однако, чтобы даже самолет полетел, его надо хорошо заправить и — главное — освободить взлетную полосу...»
ч Саженцы.
Худ. С. Мурадян
и «Жизнь как пьеса в театре: важно не то, сколько она длится, а насколько хорошо сыграна». (Сенека)
и В потугах на превосходство перед другими людьми есть что-то, очень напоминающее ситуацию с обезьяной: чем выше она на дереве, тем виднее ее задница».
и «Ты увидишь, в конце концов в этой стране всех выметут вон, кроме нас. А мы как галька. Что бы ни случилось, мы останемся на месте, а песок унесут воды». (Кто-то из современных арабских писателей)
и «Лютер Бербанк сказал однажды: “Я часто выращивал миллион растений, чтобы отобрать одно или два, обладающие исключительными качествами, а затем уничтожал все худшие растения”. Публичное выступление следует готовить примерно в таком же духе — так же расточительно и с таким же жестоким отбором. Подберите сто мыслей и отбросьте*из них девяносто». (Дейл Карнеги. Как обрести уверенность в себе...)
и «Подобно тому как, проходя через пропасть или глубокую реку по доске, мы нуждаемся в перилах не для того, чтобы опереться на них, — ибо они тотчас рухнули бы вместе с нами, а для того, чтобы обнадёжить зрение, — так и, будучи юношей, нуждаешься в таких людях, которые бессознательно оказывают нам услугу этих перил. Правда, они не помогли бы нам, если бы мы захотели действительно опереться на них в минуту большой опасности, но они дают успокоительное сознание близкой защиты (например, отцы, учителя, друзья, каковыми они все по обыкновению и являются)». (Фридрих Ницше)
и «Любовь — это самое интимное, самое индивидуальное чувство. Это всё равно что цветок, который в какое-то мгновение можно отдать только кому-нибудь одному. Когда любишь, нужно отдавать всего себя и чувствовать, что тебя принимают, — а в любви принять всё, может быть, еще труднее, чем всё отдать. Мы знаем, что даём, но не знаем, что получим». (Ричард Олдингтон)
и Когда руководству США понадобилось обосновать свое вторжение во Вьетнам и преподнести миру важный смысл их всемирно-политического тезиса «всё или ничего», общественности был предложен образ — «теория домино». Впервые идеологию этой аналогии сформулировал президент страны Дуайт Эйзенхауэр 7 апреля 1954 г.: «У нас имеются костяшки домино, выстроенные в ряд; вы опрокидываете первую, за ней обязательно упадет последняя, итак, налицо начало распада, который может иметь самые глубокие последствия. Поэтому мы не можем допустить инициативу по переходу Вьетнама в коммунистический лагерь и обязаны ее перехватить. Тут ведь как — либо первая костяшка домино спасена, либо все обречены. Ввиду этого мы всегда будем стремиться к миру в Индокитае и из наших целей не уйдет охрана свободы его народа».*
* Не скрывая уже истбковых намерений в риторике тех лет, президент США Линдон Джонсон заявил журналистам 17 ноября 1967 г.: «Я полагаю, что наши намерения во Вьетнаме были ясны с самого начала, а именно — защитить безопасность США».
106
Часть I. Теория риторики
Расул Гамзатов
и «С разной быстротой попутной Кружимся вдвоем с тобой. Я со стрелкой схож минутной, Ты — со стрелкой часовой. Свой обычный путь свершая Много дней и много лет, Я тебя то обгоняю, То спешу тебе вослед. Путь наш долог, путь извечен, Мы вершим за кругом круг, И бывают наши встречи Мимолетнее разлук». (Расул Гамзатов)
и Из хронологических заметок Я. К. Голованова за 2000 г. (газета «Комсомольская правда» от 06.03.2000 г.):
«Газета «Антенна» в июле 2000 года с воодушевлением отмечает, что “в рейтингах жанровых предпочтений россиян” музыкально-развлекательные программы достигают 85%, в то время как научно-популярные — 8%, а культурно-просветительские — 6%.
Мы взяли всё самое худшее на Западе и даже это худшее сумели оглупить. Нет, речь не о пресловутых прокладках. Скольким россиянам нужна реклама автомобилей «Рено»? Задумались ли на ТВ, сколько места в общем объеме рекламы она должна занимать? Ведь те, кто уже купил «Рено», уже на ней ездят. Кто не купил — вряд ли поедут в обозримом будущем. Так кому она предназначена? На рекламу существует цена, чем она выше, тем больше денег идет в карман ТВ, и никто никогда не убедит меня, что эти рекламные деньги идут-де на совершенствование телевизионных программ. Немалая их часть оседает во фрачных брюках телеэлиты, месячный доход которой превышает 10—15 тысяч долларов... Кстати, а за что все-таки застрелили Влада Листьева?...
Смею утверждать, что для нашего ТВ сегодня характерны полное забвение культурных и нравственных интересов народа и стремление к его поголовному оглуплению.
В Австралии я видел, как большим стадом овец (телезрителей?) управляют хо-1 рошо обученные собаки, которые не подчиняются никому, кроме своего прямого! хозяина. Ну, да это так, вспомнилось вдруг...»	I
и Лидер фракции «Яблоко» в Госдуме РФ Г. А. Явлинский, выступая 11.02.2001 г. в ночном эфире радио «Свобода» (программа «Лицом клицу»), выразил свои взгляды на современное состояние дел в стране так:
«У нас в России есть два наркотика — нефть и газ. А при приеме наркотиков, как известно, рождаются галлюцинации. Это разные дутые цифры и чиновничьи фантазии про какие-то там “успехи и достижения”. Потом же, когда действие дозы заканчивается, начинается “ломка” — уменьшение поступлений в бюджет, т. е. спад экономики — и, естественно, все болячки кризиса. Отрезвление сопровождается общей судорогой всех институций общества, надежд и настроений граждан...
Жить же — надо реальностями, а не грёзами. Природные ресурсы — это всё хорошо. Да только в сфере международной торговли этот фактор не отличается стабильностью. Поэтому политику государства нельзя строить на основании, в котором столь сильна конъюнктурная составляющая».
◄ Г. А. Явлинский
Глава 1.4. Соотнесение
107
я «Чему бы нам надо было б научиться? А вот чему: гнуться и выживать. Вспомните, обратите внимание, представьте: прочная, но гибкая паутина прогибается, но не рвется». (Алан Уотс)
я «Делающий колесницы желает людям богатства, ремесленник, сделав гроб, желает людям ранней смерти, и не потому, что делающий колесницы человеколюбив, а ремесленник —- разбойник. Если люди не будут знатными, колесницу не продать, если люди не будут умирать, гроб не сбыть, поэтому нельзя считать, что ремесленник ненавидит людей, что ему выгодна их смерть. Поэтому супруга правителя, его наложницы и наследник престола создают группировки, желая смерти правителю. Если правитель не умрет, они не будут занимать высокое положение и желают правителю смерти не потому, что ненавидят его, а потому, что им выгодна его смерть». (Хань Фэй)
я «Жди каждый день какой-нибудь беды от людей... Гром гремит прежде, чем поднимается буря. Здания предвещают свое разрушение треском. Дым возвещает о пожаре.
Опасность со стороны людей подкрадывается неожиданно. И чем она больше, тем тщательнее скрывается. Мы ошибаемся, когда верим выражению лица людей, приближающихся к нам. У них только наружность людей: в душе же они звери». (Сенека) я «Буря испытывает свою неистовую силу против дуба. Она срывает его убор, его ветви, и дуб лишается этой шевелюры, которая задерживала ветры, делая его более сильным и устойчивым. Подобным образом несчастье, свалившееся на мудреца, — потеря того, за что ему часто воздавались почести, или потеря богатств, — заставляет его собраться с силами против этого несчастья и делает его непоколебимым». (Клод Гельвеций)
я «Зачем крутится ветр в овраге, Подъемлет лист и пыль несет, Когда корабль в недвижной влаге Его дыханья жадно ждет?
Зачем от гор и мимо башен Летит орёл, тяжел и страшен, На черный пень? Спроси его. Зачем арапа своего	।
Младая любит Дездемона,	I
Как месяц любит ночи мглу? I Затем, что ветру и орлу И сердцу девы нет закона. Гордись: таков и ты, поэт, И для тебя условий нет».
(А. С. Пушкин. Езерский /неоконченная поэма/)
я «Исторический путь — не тротуар Невского проспекта, он идет целиком через поля то пыльные, то грязные, то через болота, то через дебри. Кто боится быть покрыт пылью и выпачкать сапоги, тот не принимайся за общественные дела». (Н. Г. Чернышевский)
я «Исписанная бумага либо дешевле, либо дороже чистой, смотря по тому, кто ее исписал». (Эмиль Кроткий)
я Вспомним пьесу А. П. Чехова «Дядя Ваня» (1897 г.):
Войницкий (дядя Ваня), поняв, наконец, суть Серебрякова, в отчаянии произносит: «О, как я обманут! Я обожал этого профессора, этого жалкого подагрика, я работал на него как вол! Я и Соня выжимали из этого имения последние соки... Я гордился им и его наукой, я жил, я дышал им! Всё, что он писал и изрекал, казалось мне гениальным... Боже, а теперь? Вот он в отставке, и теперь виден весь итог его жизни: после него не останется ни одной страницы труда, он совершенно неизвестен, он ничто! Мыльный пузырь! И я обманут...»
я «Биограф — как хороший жокей. Без хорошей лошади нельзя выиграть скачки». {Джастин Каплан, автор биографии Марка Твена «Господин Клеменс и Марк Твен»)
я «Не всякий умный побеждает дурака —
Ведь запах розы глушит запах чеснока». (А. Г. Гафуров)
108	Часть I. Теория риторики
и с Мы можем не то, что можем, а мы не можем то, что не можем: и даже свободный полёт не свободен от воздуха. Человеческая сущность в нас сильнее высокомерной критики ума.
Да и то: каких только ни напридумал человек кислот, но ни одна из них не разъела то, в чем она получена.
Взять хотя бы такой пример. Поезд, рассчитанный на свою функцию, должен быть прочным и крепким. Одним словом, железным. Но наши намерения всегда ближе к способу, чем к цели. А у условий комфорта — именно о них речь — свой диктат.
Или: Мы часто хотим говорить страшные вещи. Более страшные, чем наш страх. Включается парадокс: мы начинаем просто смело бояться. Безоглядность мужества демпфируется реальным опасением перед угрозой исключения общения.
и — Вот вы учите людей красноречию. А вы сами-то можете говорить так же красиво, как ваши ученики?
— Видите ли, это совсем не обязательно, да и никак не связано: авиаконструктор не умеет летать, но самолеты, им созданные, — летают!
и «В браке интрижка “на стороне” схожа с тортом: вначале очень хочется, а потом думаешь — а стоило ли?»
и «Афоризм как миниюбка: коротко и ясно».
Соотнесение очень убедительно, но столь же легко и опровержимо. Его судьба в руках говорящего: кто делает ход, тот и выигрывает. Нечто подобное дают возможность заметить зрительные иллюзии. В частности, вот эта, нижепомещаемая — попеременные усилия глаз дают исключающие друг друга картинки: то вазы, то двух лиц:
И за подтверждением далеко ходить не надо. Вот, пожалуйста:
Когда А. Н. Рыбаков написал свой роман о Сталине (впоследствии это дало книги «Дети Арбата», «35-й и другие годы»), то ему очень трудным оказалось пробить произведение в жизнь. Авторская смелость и вольность художнического домысливания нарушали баланс привычных представлений о допустимости субъективного момента в осмыслении фактов истории. И даже многочисленные обращения Рыбакова в ЦК КПСС к секретарям ЦК и помощникам Генерального секретаря ничего не давали.
11 декабря 1985 г. открылся очередной съезд писателей РСФСР. Были уже новые времена. Старая чопорность отступала, и все чувствовали себя раскованно. Из зала слышались смелые реплики. Одиозных ораторов «захлопывали». Многие позволяли себе демонстративно покидать помещение. А во время официальных речей былых авторитетов — Михаила Алексеева, Егора Исаева и других раздавалось дружное «фоновое» топанье сидящих делегатов.
В перерыве съезда Рыбакова разыскал «гимнюк» Сергей Михалков — автор слов Гимна СССР, крупный писатель, начавший свой взлёт со стихотворения «Светлана», случайно опубликованного газетой «Правда» как раз в день рождения дочери И. В. Сталина Светланы Аллилуевой, величина, но не без придворных комплексов: излишне предусмотрительный и опасливо осторожный.
— Толя, — по-дружески сказал он Рыбакову, — тут в твою пользу собирается выступить поэт Евгений Евтушенко {а Евтушенко, надо сказать, всегда уважал Ана
Глава 1.4. Соотнесение
109
толия Наумовича и чувствовал признательную благодарность за то, что тот вывел его, только-только вылупившегося поэта, в писательскую жизнь}, так ты его отговори. Это только всем повредит, и в первую очередь тебе! Вот если бы это был кто посолиднее...
— А что мешает тебе самому поддержать роман? Ты ведь читал рукопись, говорил, что нравится.!
— Да, верно, но у тебя есть там одно но... Ты пытаешься рассуждать за Сталина. Вот «Сталин подошел к окну и задумался», и идет текст того, о чем думал Сталин. Но ведь это же явный вымысел, ты-то там, в Кремле, тогда не был, с тобой на эту тему не разговаривали!..
— А разве Лев Толстой не делает то же самое, когда в «Войне и мире» берется за показ Наполеона?
Михалков тонко улыбнулся и со свойственной ему проницательной дальновидностью, как-то даже устало, заметил:
— Но ты ведь, Анатолий, не Толстой.
Вообще, ассоциативность — принципиальный момент в работе мозга. Механизмы нашей психики глубинно построены на соотнесении, параллелизме, содержательном переносе. Мысли усваиваются те и только тогда, когда в них есть вспоможение этому заложенному в нас природой процессу.
Дело в том, что наше естество и миропорядок созвучны. Близки, общи, одинаковы. Оба умеют скрывать и одинаково любят и хотят открываться.
К образности мы прибегаем — и она нас выручает, — когда наше почувствование уже ясно, а его демонстрирование всё еще требует как бы одол е н и я. И тогда мы видим зов стремления — то ли тайны, то ли в тайну, — но одинаково захватно и поразительно, как это бывает, когда со дна полного воды стакана вдруг всплывает пузырек воздуха: реален ли он, появившийся ниоткуда?, и... появился ли он?, если был, не будучи реальным?!
Создание образности — занятие не из простых. Но вполне возможное и — каждому доступное. Для этого нужно, как шнурок через отверстия половинок ботинка, пропустить желание достижения результата |сквозь! имеющееся в нас знание. Шнурок издаст шуршащий звук. А то, что сделаем мы, тут же подарит нам миниатюрку требуемой (по ситуации!) убедительности.
Сущностная идея соотнесения — это перевод в отобраз, когда мы словом создаем ситуацию зрймого запечатлевания, когда проводим параллель говоримому и используем язык иносказания, чтобы дать другому возможность ассоциировать им слышимое с им знаемым.
Настроимся на волну смысла:
✓ Посмотрите на рисунок Морица Эсхера (Эшера) «День и ночь». Отобраз (все четыре черных лебедя) задает как бы контур той информации (светлый лебедь), которую иначе не воспримешь, ибо ее «есть» столь же конкретно, как и отсутствующе.
по	Часть I. Теория риторики
J Лежит муж с женой на пляже и провожает взглядом каждую женщину.
— Как тебе не стыдно? Ты же со мной! — возмущается супруга.
— Если я, — парирует муж, — на диете, это не значит, что я не могу просматривать меню.
J — Почему у футболистов трусы короткие, а у хоккеистов длинные?
— Ну, вы же знаете, в хоккей играют настоящие мужчины!
Примеры:
и Один из учеников спросил Будду:
— Если меня кто-нибудь ударит, что я должен делать?
Будда ответил:
— Если на вас с дерева упадет сухая ветка и ударит вас, что вы должны сделать?
Ученик сказал:
— Что я буду делать? Это же простая случайность, простое совпадение, что я оказался под деревом, когда с него упала сухая ветка.
Будда сказал:
— Так делайте то же самое. Кто-то был безумен, был в гневе и ударил вас. Это всё равно что ветка с дерева упала на вас. Пусть это не тревожит вас, просто идите своим путем, будто ничего не случилось.
и Как-то Ксантиппа, жена Сократа, сначала разругала его, а потом окатила водой. «Так я и говорил, — объясняя ее выходку друзьям, — заметил мудрец, — у Ксантиппы сперва гром, а потом дождь».
и «Ведь как происходят изменения в словах по трем способам — например, из слова Xcoptog («пескарь») после отнятия первого слога получается другое слово — ptog («жизнь»), а после прибавления к этому слову первого слога восстанавливается прежнее слово; и после изменения слогов слово apxcov («архонт»*) становится x&p^v («харон»**), — так и о телах можно сказать, что они страдают, страдают трояко: или через отнятие, или через прибавление, или через изменение. Через отнятие — например, то, что уничтожается; через прибавление — например, то, что растет; через перемену — например, то, что из здорового состояния впадает в болезнь». {Секст Эмпирик. Две книги против физиков)
и Известно, что знаменитый астроном Иоганн Кеплер, ученый, открывший законы планетных движений, отдал свою дань астрологии, химерической — если называть вещи своими именами! — науке: составлял гороскопы, писал изыскания и пр. Однако Кеплер был честный человек и искренне признавался, что примыкал к столь несерьезному занятию сугубо по материальным соображениям. Его самооправдание было, что ни говорите, эффектным:
«Конечно, астрология — глупая дочка. Но, боже мой, куда бы делась ее мать, высокомудрая астрономия, если бы у нее не было глупенькой дочки... Жалованье ученого так ничтожно, что мать, наверное, бы голодала, если бы дочь ничего не зарабатывала».
и «Пустяк, насмешка разозлит весьма
Того, в ком спеси больше, чем ума;
Башка такого как больной живот:
Его от всякой острой пищи рвет». (Александр Поп)
и «Ум всех людей, вместе взятых, не поможет тому, у кого нет своего: слепому не в пользу чужая зоркость». (Жан Лабрюйер)
и «Высказать мнение значит как бы подвинуть пешку в шахматной игре: пешка может погибнуть, но партия начинается и может быть выиграна». (И. В. Гёте)
и В десятой главе «Происхождения видов...» (1859 г.) великий Ч. Дарвин пишет: «Я смотрю на геологическую летопись как на историю мира, сохранившуюся неполностью, написанную изменяющимся языком, — историю, от которой мы располагаем лишь последним томом, содержащим всего две-три страницы; от этого тома сохранилось кое-где по нескольку неполных глав, и от каждой страницы уцелело местами лишь по нескольку строк. Словами медленно изменяющегося языка, более или менее отличающимися в последних главах, являются формы жизни, которые глубоко спрятаны в современных формациях и которые мы ошибочно считаем внезапно возникшими».
и «Когда дикари Луизианы хотят сорвать плод с дерева, они срубают дерево под корень и хватают плод. Таково деспотическое правление». (Шарль Монтескьё)
* Архонт — высшее должностное лицо в древнегреческих полисах.
** Харон — в греческой мифологии перевозчик умерших через реки подземного царства до врат Аида.
Глава 1.4. Соотнесение
111
и «Первое условие успеха во всяком деле есть вера. Кто не верит, например, в бытие и познаваемость истины и не принимает достоверность первых оснований разумного мышления, тот, конечно, ничего не сделает для науки. Кто не верит в предметное существование красоты в мире и в действительности, тот ничего значительного не произведет в области искусства. Точно так же, кто не верит в дело всемирного спасения и в его действительное начало — Христа, тот ничего великого и прочного не совершит для нравственной жи^ни человечества». (В. С. Соловьев)
и «Как, постучав по глиняной емкости, мы ждем, какой звук раздастся — целого или надтреснутого сосуда, так и целостность несущегося мимо нас бытия определяется столь же внимательным слушанием его сущности». (Платон)
а «Вселенская жизнь схожа с игрой на сцене, когда убитый актер, переменив одеяние, появляется вновь, приняв другой облик. Но в жизни — смерть действительная. Но если и смерть есть перемена тела, как на сцене — одеяния, или даже у кого-нибудь и оставление тела, как и там, когда актер окончательно покидает сцену после спектакля, а позднее он вновь возвращается, чтобы играть в другом спектакле, — то что страшного в таком превращении животных друг в друга, которое всё же много лучше того, когда они вообще не возникают более? В этом случае жизнь вообще прекратилась бы и не могло бы возникнуть жизни в ином; теперь же разнообразная жизнь во Вселенной всё создает и в процессе жизни разнообразит и не перестает создавать миловидные живые игрушки». (Плотин)
Взгляните на снимок.
Это типичное соотнесение. Юности, нежности, стройности, плодоносности — с колоском. Библейская тема чистоты и надежды! А как точно подмечено общее начало и единение в девичьей косе и гибкой ровности стебля. Молодость!, как быстротечно ее время, как завораживающе стремительна ее гибкость! И как двусмысленно по отношению к ней слово «быть» с его мерцанием настоящего и прошедшего времени!
Фото из книги «Юность, счастье, мир». М., 1985 г.
а «Дуб растет медленно, зато живет века. Человеку сродно желать скорого свершения своих желаний, но скороспелость ненадежна...» (В. Г. Белинский)
и «Жизнь нашу можно удобно сравнить со своенравною рекою, на поверхности которой плавает чёлн, иногда укачиваемый тихоструйною волною, нередко же задержанный в своем движении мелью и разбиваемый о подводный камень. — Нужно ли упоминать, что сей утлый чёлн на рынке скоропреходящего времени есть не кто иной, как сам человек?» (Козьма Прутков)
и «Здоровье без силы — то же, что твёрдость без упругости». (Он же),
и «Пороки входят в состав добродетели, как ядовитые снадобья в состав целебных средств». (Он же)
и Виссарион, греческий теолог, живший в XVв., любил говаривать:
«Платон и Аристотель — это герои философии. И к ним современные философы относятся так же, как обезьяны к людям».
и «Свет лампады ярок и не теряет своего блеска, пока не будет погашен. А истина, справедливость и благоразумие в тебе должны угаснуть до твоей смерти?» (Марк Аврелий)
а «...И то, о чём лишь думает другой,
В творенье воплоти своей рукой;
Тот образ покоряет сразу нас,
Что представляет правду без прикрас.
Как делает огни заметней тьма, ।
Так скромность оттеняет блеск ума. I
Обилье крови гибельно для тел, ।
И остроумью тоже есть предел». I (Александр Поп)
Прислушаемся к авторитетному мнению:
«Предположим, я могу поделиться с обществом какой-нибудь новой истиной. Так как эта истина почти всегда недоступна среднему человеку, ее видит сперва лишь ничтожное меньшинство людей. Если я желаю, чтобы она произвела впечатление на всех, то я должен сначала подготовить умы к восприятию этой истины; я должен постепенно подвести их к ней и показать ее им точно и отчетливо. Для этого недостаточно вывести названную истину из какого-нибудь простого факта или принципа. К ясности идеи следует присоединить ясность выражения. ...Почему с таким удовольствием читают писателей, излагающих свои идеи в блестящих образах? Потому что их идеи становятся от этого более действенными, более отчетливыми, более ясными и, наконец, более способными произвести на нас сильное впечатление». (Клод Гельвеций)
Примеры:
a V век до нашей эры... Афины... Агора... Свободные граждане, свободно выступая перед народом, решают важнейшие вопросы своей общественной жизни...
В ответ на предложение ввести выдачу жалованья чиновным людям (до сих пор они трудились в правительственных учреждениях бесплатно — служение отечеству считалось почетным правом и компенсации за старания не предусматривало) один из ораторов, человек в корне не согласный с нововведением, в своем выступлении делает упор на разорительные последствия внесенного на рассмотрение проекта:
— Платить? Я не знал, о афиняне, что вы столь щедры, чтобы тратить государственные' деньги на такие пустяки. Или, может быть, это не ваши деньги собирается расходовать ваш вождь Перикл? Но тогда чьи? Свои собственные? Я понимаю ваши улыбки. Конечно же, нет: ведь у него каждый обол на счету — достаточно взглянуть на его сыновей, на их жалкий вид, чтобы понять, какой он скопидом...
Председательствующий прерывает обличение. Он напоминает, что никто не смеет оскорблять членов собрания и пригрозил говорящему штрафом, если тот не прекратит нападок на Перикла.
— Хорошо, я буду говорить о себе и своих друзьях. Разве мало мы несем расходов, устраивая праздники, состязания, театральные представления, снаряжая корабли? На самых богатых людях лежит и самое тяжелое бремя. Что ж, мы понимаем, что иначе и не может быть в нашем государстве. Но нельзя бесконечно натягивать тетиву — она лоп- | нет, и вы останетесь без оружия.	I
Перикл любит говорить о равноправии и благоденствии народа. Какое же это благоденствие, если одни всегда будут жить за счет других? Сегодня страдаем мы — смотрите, как бы завтра он не принялся за вас, за всех, кто сколотил скромное состояние.
и Однажды кто-то хвалил оратора, который даже о незначительном событии мог произнести великолепную речь.
— Я не считаю хорошим сапожником того, кто обувает маленькую ногу в большой башмак, — сказал Агесилай.
а Марк Катон Старший (234—149 до н. э.; римский писатель и государственный деятель) был известен своей бережливостью. Когда в период тяжелых для Рима войн народ требовал хлеба, не обращая внимания на его призывы потерпеть до победы, Катон сказал:
— Трудно говорить с желудком, у которого нет ушей.
и Когда вождь готов Аларих I (ок. 376—410) осадил Рим, в нем насчитывался миллион жителей. Послы сената явились к Алариху и попытались устрашить его многочисленностью римлян, готовых подняться на защиту Рима.
— Ну что ж, — сказал Аларих, — чем гуще трава, тем лучше косить.
Глава 1.4. Соотнесение
113
Редьярд Киплинг
и Русский экономист, публицист, философ Петр Бернгардович Струве (1870—1944)' говорил:
— Долго не кончать — достоинство мужа, а не оратора.
и Когда в присутствии английского писателя Джонатана Свифта (1667—1745) один человек стал похваляться своими предками, Свифт сказал:
— Хвалиться своими предками — значит быть похожими на картофель: у того тоже все достоинства под землей.
и «Горб Верблюжий, Такой неуклюжий, Видал я в зверинце не раз. Но горб Еще хуже, Еще неуклюжей Растет у меня и у вас. У всех, Кто слоняется праздный, Немытый, нечесаный, грязный, Появится Горб, Невиданный горб, Косматый, кривой, безобразный. Мы спим до полудня И в праздник, и в будни. Проснемся и смотрим уныло, Мяукаем, лаем, Вставать не желаем И злимся на губку и мыло. Скажите, куда Бежать от стыда, Где спрячете горб свой позорный, Невиданный Горб, Неслыханный Горб, Косматый, горбатый и черный? Совет мой такой: Забыть про покой И бодро заняться работой. Не киснуть, не спать, А землю копать, Копать до десятого пота. И ветер, и зной, И дождь проливной, И голод, и труд благотворный Разгладят ваш горб, Невидимый горб, Косматый, лохматый и черный!» (А Киплинг. Пер. С. Я. Маршака)
и Артем Михайлович Тарасов — один из первых удачливых кооператоров начала перестроечной эпохи. С его публичными выступлениями связан один случай, который вполне уместен в качестве примера всеобъемлюще действующего удачного довода:
...Окончились речи. Люди вышли в фойе. То здесь, то там стихийно возникают островки споров. Тарасов никого не оставил равнодушным: прямой, честный, очень внешне привлекательный, он как бы заряжал людей энергией раздумья, беспокойства за последующие судьбы страны.
Вот трое мужчин схлестнулись полемикой. Сторонник кооперации уверенно аргументирует, учитывая и доводы оппонента: «Но разве из-за боязни, что налетят комары
114
Часть I. Теория риторики
и мухи, вы станете в летнюю душную жару закрывать окно?» Все смеются, радуясь его остроумной образности.
« А. М. Тарасов
Но и оппонент не из простых. Он тоже силен в своей несогласной правоте. «Я, — говорит он, — не против окна. Я-то как раз «за», но чтобы была решетка».
Двойственность последнего слова столь точна в накаленности шедших тогда дебатов по перспективам кооперативного движения, что лица окружавших их людей и подбадривавших участников то жестом, то мимикой, вдруг резко и как-то сразу окаменели. Последняя правота была социально более точной.
На что надо бы обратить внимание:
«Видный русский ученый-физик Николай Алексеевич Умов (1846—1915). Он обладал замечательным для лектора свойством видеть, казалось бы, абстрактные явления и рисовать их словесными образами, делать для слушателя наглядно воспринимаемыми, буквально ощутимыми.
“Ход физической мысли делался в изображении Умова... воочию зримым, — вспоминал Андрей Белый, в юности слушавший лекции Умова на физико-математическом факультете. — Формулы вылеплялись и выгранивались, как почти произведения искусства... Огромная область физики была им высечена перед нами, как художественное произведение...”
Образ, найденный лектором, надолго оставался в памяти слушателей, вызывая по цепи ассоциаций весь ряд логических построений. Разве можно было не запомнить сущность явления преломления света после того, как Умов, объясняя его законы, наглядно сравнил фронт волны света в однородной среде с фронтом эскадрона, скачущего по гладкому полю. Как только поле пересекалось под углом к движению эскадрона вспаханной полосой, всадникам приходилось из-за плохой почвы двигаться медленнее и изгибать линию фронта, так изгибается фронт волны при явлениях преломления света, предупреждал ученый. Уравнения магнитного поля Максвелла ученый сравнивал с работой художника, разбившего вазу с изящным рисунком и из черепков ее построившего... новую. Получился новый рисунок, подчеркивал лектор, но составленный из элементов старого.
Каждое выступление известного ученого было значительным явлением. Мысль его принимала зримую образную форму и потому, увлекая слушателей, убеждала.
“Представьте себе рассыпанными на поверхности земли полмиллиарда бус, таких же малых по отношению к ней, как мала песчинка среди пустыни, — говорил Умов на лекции. — Теперь допустите, что в каждой из этих бусинок рисуется миниатюрное изображение небесного свода с мириадами украшающих его звезд... Бусинка эта откликается на одну совокупность рисунка, но может направлять свою ось то к одной, тр к другой точке неба. Этот ничтожный шарик способен различать вещи, беспредельно от него удаленные. Вы скажете, что это фантазия, восточная сказка... Нет, эти бусинки — глаза людей, рассыпанные по лицу нашей земли!”»
(В. П. Чихачёв. Лекторское красноречие русских ученых XIX века. 1987 г.)
Глава 1.4. Соотнесение
115
Примеры:
а «Если некий человек придерживается того мнения, что несчастья страны и его собственные несчастья полностью или частично объясняются присутствием в обществе еврейских элементов, если он предлагает исправить такое положение и для этого лишить евреев тех или иных гражданских прав, или отстранить их от выполнения определенных экономических и социальных функций, или выслать их с той или иной территории, или уничтожить их всех, то говорят, что этот человек — антисемит.
[...] Антисемитизм как мнение представляется нам в виде молекулы, которая может, не претерпевая изменений, входить в соединение с какими-то другими молекулами. Человед I может быть хорошим мужем и отцом, ревностным гражданином, высокоэрудированным, I не чуждым филантропии и в то же время — антисемитом. Он может любить рыбалку, дом I и семью, быть терпимым в вопросах религии, благородно сочувствовать коренному населению Центральной Африки и в то же время — ненавидеть евреев». (Жан Поль Сартр. Эссе «Размышления о еврейском вопросе». 1945 г.)
и Из записной книжки П. А. Вяземского:
«Русский, пребывающий за границею, спрашивал земляка своего, прибывшего из России: “А что делает литература наша?” — “Что сказать на это? Буду отвечать, как отвечают купчихи одного губернского города на вопрос об их здоровье: не так, чтобы так, а так, что не так, что не оченно так”».
а Это было на новоселье Александра Филипповича Смирдина (1795—1857), известного русского издателя и книготорговца. Вспоминает Н. И. Греч*:
«Обед получился на славу: Смирдйн, знаете, ничего в этом не смыслит; я, разумеется, велел ему отсчитать в обеденный бюджет необходимую сумму и вошел в сношение с любезнейшим Дюмэ. Само собою разумеется, всё удалось и было прелесть. Нам с Булгариным** привелось сидеть так, что между нами сидел цензор Василий Николаевич Семенов, старый лицеист, почти однокашник Александра Сергеевича. Пушкин на этот раз был как-то особенно в ударе, болтал без умолку, острил преловко и хохотал до упаду. Вдруг, заметив, что Семенов сидит между нами, двумя журналистами, которые, правду сказать, за то, что не дают никому спуску, слывут в публике за разбойников, крикнул с противоположной стороны стола, обращаясь к Семенову: “Ты, брат Семенов, сегодня словно Христос на горе Голгофе”».
а Иван Андреевич Крылов, басня «Крестьянин и Лошадь» (1830 г.):
«Крестьянин засевал овес; То видя, Лошадь молодая Так про себя ворчала, рассуждая: “За делом столько он овса сюда принес!
Вот, говорят, что люди нас умнее: Что может быть безумней и смешнее, Как поле целое изрыть, Чтоб после рассорить На нем овёс свой по-пустому?
Стравил бы он его иль мне, или гнедому; Хоть курам бы его он вздумал разбросать, Всё было б более похоже то на стать;
Хоть спрятал бы его: я видела б в том скупость; А попусту бросать! Нет, это просто глупость”. Вот к осени, меж тем, овёс тот убран был, И наш Крестьянин им того ж Коня кормил.
Читатель! Верно, нет сомненья, Что не одобришь ты конёва рассужденья; Но с самой древности, в наш даже век, Не так ли дерзко человек О воле судит Провиденья, В безумной слепоте своей, Не ведая его ни цели, ни путей?»
И. А. Крылов.
Худ. Г. Г. Чернецов.
1832 г. Фрагмент
* Греч Николай Иванович (1787-1867) — русский журналист, прозаик, издатель, представитель гак называемого «торгового» направления в литературе.
** Булгарин Фаддей Венедиктович (1789-1859) — русский писатель, журналист, редактор «Северного архива» (1822—1825 гг.), издатель «Северной пчелы» (1825-1859 гг.) и «Сына отечества» (1825-1839 гг.), негласный осведомитель III отделения.
П6	Часть I. Теория риторики
а «Спорить с женщиной — это всё равно что посетить стоматолога: либо больно, либо очень дорого».
□ «Священник (обращаясь к капитану, который клянет матросов, бегущих с корабля на стоянках)*.
— Не бранитесь, капитан. Этим ведь делу не поможешь.
Капитан:
— Вам легко говорить «не бранитесь», брат Дамон, и вы правы, отлично знаю, что правы, но вот послушайте: наберите команду плавать в рай и попробуйте сделать стоянку в аду на какие-нибудь два с половиной часа, просто чтобы взять угля, и будь я проклят, если какой-нибудь сукин сын не останется на берегу». (Марк Твен)
а Среди рассказов Абуль Фараджа* (XIII в.) есть и такой:
Один мудрец сказал царице: «Попроси царя сделать для меня то-то и то-то». Царица ответила: «Попроси царя сам, пусть он исполнит твою просьбу».
Мудрец сказал: «Нет, моя госпожа, когда верхние ветки дерева гнутся под тяжестью фруктов, но их не достать, лучше ухватиться за ветки пониже и пригнуть их. Тогда можно будет сорвать плоды и съесть их». Этим он дал понять, что от женщины многое зависит. □ «Система водонепроницаемых переборок бывает необходима и в дружбе. Если секреты, доверенные тебе всеми твоими друзьями, размещены в одном общем трюме, тогда крушение дружбы даже с одним из них потянет ко дну всё твое существование». (Андре Моруа) а «Что может сравниться с юностью! Люди средних лет находятся как бы в закладе у жизни. Старики свалены в кладовую ее. Но юность — это властелин жизни. У юности целое царство впер