Author: Посконина О.
Tags: всеобщая история история исторические науки история стран история латинской америки издательство весь мир
ISBN: 5-7777-0232-5
Year: 2005
Text
Ольга Посконина
ИСТОРИЯ
ЛАТИНСКОЙ
АМЕРИКИ
(до XX века)
ВЕСЬ
МИР
ИЗДАТЕЛЬСТВО
Москва 2009
УДК 94(Я)
ББК 63 3
П 61
Редактор Н.Я. Марголина
Посконина О.И.
II 61 История Латинской Америки (до XX века) / О.И Поско-
нина. — М.: Издательство «Весь Мир», 2009. — 248 с.
ISBN 5-7777-0232-5
Предлагаемая вниманию читателей книга дает представление
об основных тенденциях исторического развития Латинской Аме-
рики с древнейших времен и до начала XX в. Живо и увлекатель-
но автор рассказывает об особенностях развития экономики, поли-
тики. культуры этого региона, о сложившейся здесь уникальной
иберо-американской цивилизации. Книга предназначена не толь-
ко специалистам, но и всем тем. кого интересует богатое прошлое
латиноамериканского континента.
УДК 94(8)
ББК 63.3
ISBN 5-7777 0232-5
© Издательство «Весь Мир». 2005
Содержание
Введение........................................... 7
Глава 1
ВСТРЕЧА ДВУХ КУЛЬТУР
«Завоевание океана» и открытие Америки ......... 17
Иберийские королевства накануне
«встречи культур»............................ 26
Грандиозные усилия и «сомнительные» результаты .... 30
Полезные и «бесполезные» достижения индейцев.... 36
Глава 2
КОНКИСТА
Конкиста и колонизация: народное
предприятие? ................................ 51
Конкиста и колонизация как юсударствсн нос дело. 56
Дикий разбой на земле «дикарей» ................ 62
Арбитр, миссионер, предприниматель.............. 68
Глава 3
КОЛОНИАЛЬНАЯ ИБЕРО-АМЕРИКА
Колониальное управление: контроль
и еще раз контроль! ......................... 73
Социально-расовый по|л рет Ибсро-Амсрики ....... 81
«Гуманные» колонизаторы......................... 86
Колониальная экономика.......................... 91
Обыкновенный феодализм или необычный
капитализм? ................................. 99
«Антикризисные меры» Мадрида и Лиссабона....... 109
История Латинской Америки
Глава 4
РЕВОЛЮЦИОННАЯ ИБЕРО-АМЕРИКА
«Всеобщее недовольство» и его причины.......... 113
Перед бурей.................................. 122
Южная Америка, революционные «верхи»
и реакционные «низы» ........................ 129
Мексика: революционные «низы»
и реакционные «верхи»........................ 143
Несостоявшийся союз свободных республик...... 147
Глава 5
ПЛОДЫ ПОБЕДЫ
Революции освободительные, буржуазные,
антинародные, незавершенные.................. 157
Каудильизм как образ жизни .................. 162
«Государственный» каудильизм................. 170
Либералы, консерваторы, федералисты, унитарии. 178
«Первая волна» либерализма................... 188
«Цивилизация», «варварство» и оборотная сторона
прогресса ................................... 199
Глава 6
ПУТЬ В XX ВЕК
Консерватизм с «либеральным лицом»........... 203
Президенты-*прагматики» ..................... 209
Деформированное развитие: кто виноват?....... 218
Опять «незавершенные революции»?............. 224
Колумбия: полигон для либеральных экспериментов ... 228
Другие примеры латиноамериканского либерализма ... 231
Заключение.................................... 241
Библиография ................................... 245
Введение
Когда мы слышим или произносим слово «Америка»,
то нередко подразумеваем Соединенные Штаты Аме-
рики, поскольку это государство давно уже занимает
лидирующее положение в мире. И все же такая «гео-
графическая вольность» вызывает справедливое него-
дование тех, чья родина находится южнее Рио-Гранде,
реки, разделяющей США и Мексику: «А мы — не Аме-
рика?», — спрашивают жители латиноамериканских
стран. Конечно же — Америка, только для европейца
и тем более североамериканца это другая Америка, так
же как, например, для бразильца или эквадорца другой
Америкой остаются Канада и США. Так уж случилось,
что исторические судьбы «двух Америк» сложились
по-разному: есть мир англо-американский и мир ибе-
ро-американский*, хотя они неразрывно связаны меж-
ду собой.
Латинская Америка — условное название региона,
расположенного в Западном полушарии между се-
верной границей Мексики и Антарктидой. Государст-
венный язык большинства ее стран имеет общую ла-
Иберо-Америкой принято называть испанские и португаль-
ские колонии в Америке, а также независимые страны Латинской
Америки, население которых говорит на испанском или порту-
гальском языке.
История Латинской Америки
тинскую основу. Более 60% населения говорят пре-
имущественно по-испански, свыше 30% — по-порту-
гальски. Лишь в некоторых небольших государствах,
главным образом островных, официальными являют-
ся французский, английский и голландский языки.
Наибольшее воздействие на процесс формирования
латиноамериканских наций оказали выходцы с Ибе-
рийского полуострова* — испанцы и португальцы,
однако нельзя забывать об этническом и культурном
влиянии индейцев и африканцев — ведь в Америке
соединилось население трех континентов. Термин
«Латинская Америка» стал широко употребляться
с 30-х гг. XIX в.
Латиноамериканский регион сравнительно неве-
лик. Его общая площадь составляет приблизительно
седьмую часть суши земного шара, а численность насе-
ления совсем недавно превысила 500 млн. человек
Территорию Латинской Америки принято делить на
субрегионы: Месоамерика, или страны Карибского
бассейна (Мексика, Центральная Америка, часть побе-
режья Южной Америки, острова Вест-Индии), Анд-
ские страны (Венесуэла, Колумбия, Перу, Боливия,
Эквадор, Чили), страны Ла-Платы (Аргентина, Брази-
лия, Уругвай, Парагвай). Самое большое латиноаме-
риканское государство — Бразилия: по площади и чис-
ленности населения она занимает пятое место в мире.
К крупным странам относятся также Аргентина, Мек-
сика, Перу, Колумбия, Боливия, Венесуэла
Иберийский полуостров — древнее название Пиренейского
полуострова.
8
Введение
Политики, историки, экономисты на протяжении
многих десятилетий пытаются выяснить, почему
в США после Войны за независимость установилась
демократия, наступил мир, началось процветание, а на
остальной части континента аналогичные события ни
к чему подобному не привели. Напротив, в освободив-
шихся от гнета метрополий странах Иберо-Америки
усиливалась внутренняя нестабильность, нарастала
вражда между народами, а республиканские принципы
и демократические институты служили лишь прикры-
тием для диктаторских режимов. Правда, справед-
ливости ради следует заметить, что становление севе-
роамериканской демократии также оказалось делом
непростым. На протяжении почти ста лет, между анти-
колониальной революцией 1775—1783 гг. и войной Се-
вера и Юга, начавшейся в 1861 г., исключительным
процветанием и тем более социальным миром США
похвастаться не могли, да и после окончания граждан-
ской войны стране пришлось преодолевать серьезные
«трудности роста». Однако конечные результаты, ко-
торых достигли обе Америки даже не сегодня, а гораз-
до раньше, оказались несопоставимыми, порой прямо
противоположными, как будто мы действительно име-
ем дело с совершенно разными мирами
Но разве США и Латинская Америка — не ближай-
шие соседи, и разве в прошлом у них не было одинако-
вого колониального статуса, а у их народов — общих
европейских и уже — романских корней? Когда и поче-
му разошлись пути двух Америк? На этот вопрос до
сих пор нет однозначного ответа, да и вряд ли ученым
когда-либо удастся найти устраивающее всех объясне-
9
История Латинской Америки
ние феномена «разных американских миров». Если же
рассматривать отдельные страны Латинской Америки
(и даже различные области одной страны), то и здесь
можно обнаружить немало локальных особенностей
развития. Чтобы во всем этом разобраться и понять,
к чему пришел современный латиноамериканский
мир, и главное — почему необходимо изучать его исто-
рический путь и думать, сопоставлять, сравнивать.
Предлагаемая книга не содержит исчерпывающих
ответов на множество общих и частных вопросов, кото-
рые могут возникнуть в ходе исследования богатого
прошлого Иберо-Америки, американского материка
в целом или сюжетов всемирной истории. Автор не ста-
вил перед собой и другой невыполнимой задачи — ос-
ветить все без исключения сложные научные пробле-
мы латиноамериканистики (тем более что настоящее
издание имеет популярный характер). Мы обратимся
к самым ярким страницам истории региона, попытаем-
ся в общих чертах представить ее современную пробле-
матику и помочь читателю лучше узнать и понять тот
сложный и удивительный мир, который часто называ-
ют иберо-американской цивилизацией. Поскольку нам
не удастся уделить должного внимания всем странам
региона, в качестве «иллюстративного» исторического
материала будут использованы наиболее интересные
сюжеты из прошлого тех республик, в которых та или
иная тенденция развития проявилась особенно полно.
Отметим, что речь пойдет о континентальной Латин-
ской Америке: островные государства, в том числе Ку-
ба с ее необычайно сложной, даже трагической судь-
бой, заслуживают отдельного повествования
10
Введение
Сто лет назад знаменитый немецкий историк и со-
циолог Макс Вебер, исследуя общественные отноше-
ния минувших веков и современного ему XIX столе-
тия, применил категорию «идеального типа». Этот
метод стал для него важнейшим инструментом позна-
ния истины, способом определения генетической связи
совершенно различных на первый взгляд явлений. Рас-
сматривая все стороны жизни человеческого общества,
прослеживая взаимозависимость множества историче-
ских событий, Вебер выстраивал некую теоретическую
конструкцию, или схему (которую сам же называл
«утопией»), а затем старался определить, насколько
реальность совпадает с «идеальным типом» либо отли-
чается от него.
Если попытаться использовать этот прием при изу-
чении прошлого Латинской Америки, то создать опре-
деленную «модель», вернее, наметить общую, магист-
ральную линию развития региона вполне возможно,
однако каждый исследователь неизбежно окажется
в трудном положении — он увидит, что любая латино-
американская страна нередко «отклоняется от линии»,
причем весьма существенно — и представители «вер-
хов», и народные «низы» порой ведут себя совершен-
но необъяснимо. Ученые не могут и, вероятно, никогда
не смогут прийти к единой точке зрения по целому
ряду спорных вопросов латиноамериканской исто-
рии — иногда из-за сложности или недостаточной изу-
ченности какой-либо проблемы, а иногда по идеологи-
ческим или конъюнктурным соображениям. Читатель
должен знать, что Латинская Америка еще не до конца
«разгадана», даже если речь идет не о древних време-
11
История Латинской Америки
нах, а о прошлом или позапрошлом веке, и возможно-
сти для научного творчества здесь поистине безгра-
ничны,
* * *
На протяжении многих тысячелетий оба американ-
ских континента существовали изолированно от Ев-
разии. Согласно данным археологических исследова-
ний, они были заселены около 40—50 тыс. лет назад
Следов обитания человекообразных обезьян и стоя-
нок первобытных людей здесь не найдено. Видимо,
первыми жителями Америки стали выходцы из Севе-
ро-Восточной Азии, перебравшиеся с Чукотки на
Аляску через Берингов пролив (в то время — Берин-
гов перешеек). Известно, что они охотились на круп-
ных животных, которые могли попасть сюда тем же
путем. Постепенно древний человек проник в цент-
ральные районы Северной Америки, а затем двинулся
на юг— в Центральную и Южную Америку. Доказано,
что азиатский маршрут заселения — не единствен-
ный, в более поздний период, очевидно, существовали
связи между Южной Америкой и островами Океании,
Северной Америкой и Европой.
На обширном, неосвоенном пространстве отваж-
ные переселенцы, охотники и собиратели, вступили
в борьбу с дикой природой. Это противоборство ока-
залось длительным и суровым, вот почему индейские
племена отстали в своем историческом развитии от
народов Европы и Азии, Тем не менее жители древ-
нейшей Америки во многом повторили их путь. Часть
племен постепенно перешла от присваивающего хо-
12
Введение
зяйства к производящему, то есть пережила неолити-
ческую революцию, начало которой можно отнести
к VII тыс. до н.э., однако на американских просторах
долго сохранялся первобытнообщинный строй, срав-
нительно поздно распались родоплеменные связи
и появились первые государственные образования.
Со временем хозяйственная жизнь индейцев разви-
валась и усложнялась. До появления европейцев они
не видели лошадей, крупных тягловых животных
и прочего домашнего скота, и потому была одомашне-
на лама, использовавшаяся для перевозки грузов
Со второй половины III тыс. до н.э. в Южной Америке,
а позже и в более северных районах распространилось
земледелие
К середине II тыс. до н.э. на территории Америки об-
разовались две обширные культурно-исторические об-
ласти: одна — в Центральных Андах (Перу, часть совре-
менной Колумбии, Эквадор, Боливия, северные
районы Чили), другая — на юге Северной Америки.
Кочевые племена и родовые общины оседали на Анд-
ском нагорье и мексиканском побережье, где были пло-
дородные почвы, благоприятный для земледелия кли-
мат, много рек и озер. В каждой из областей в разное
время существовали (или сосуществовали) высокораз-
витые индейские государства. На остальной террито-
рии жили первобытные племена, находившиеся на раз-
личных стадиях родоплеменных отношений. К концу
XII в. н.э. все ранние государственные образования
пришли в упадок и погибли, а на их месте образовались
новые империи. Когда в Европе уже сложились цент-
рализованные феодальные государства и средневеко-
13
История Латинской Америки
вая цивилизация достигла расцвета, в Америке уро-
вень развития хозяйства и общественных отношений
не вышел за рамки, характерные для деспотий Востока
III—II тыс. до н.э. и древнегреческих полисов. Самыми
мощными среди индейских империй были государства
майя, ацтеков и инков
С первых десятилетий XVI в. началась европейская
колонизация американского материка, который стали
называть Новым Светом в отличие от Старого Света —
Европы. Для европейцев соприкосновение с Америкой
явилось ее открытием, и долгое время в западной
и отечественной историографии бытовал именно евро-
поцентристский взгляд на суть этого великого события.
Сейчас исследователи часто говорят о встрече двух
культур, что с исторической точки зрения более спра-
ведливо. Действительно, в Новом Свете произошел
синтез различных культурных традиций, обществен-
ных и экономических институтов. Для американских
индейцев, как и для африканцев, «встреча культур»
имела катастрофические последствия. На некоторых
покоренных территориях Америки широко применялся
труд рабов, и постепенно работорговля обескровила
прибрежные районы «черного континента», надолго за-
держав развитие его народов
Но можем ли мы умалчивать о других результатах
знакомства индейцев и жителей Старого Света, как
это нередко происходит? То, что прибывшие на аме-
риканскую землю европейцы полностью преобразова-
ли мир аборигенов, оспорить невозможно, однако мало
кто решится однозначно ответить на вопрос — обер-
нулась ли европейская цивилизация для коренных
14
Введение
американцев непоправимой бедой или же все-таки
благом? Как бы то ни было, испанцы и португальцы
переправили из Европы в свои заокеанские владения
лошадей, крупный рогатый скот, овец и свиней, и эти
домашние животные вскоре превратились в основное
богатство многих областей Америки. Индейцы узна-
ли, что такое пшеница, вино и растительное масло,
когда первые переселенцы привезли из Европы семе-
на и саженцы неизвестных в Новом Свете растений,
а затем сумели эти растения акклиматизировать
и развести на огромных просторах «дикого» материка
Нельзя забывать и о том, что благодаря колонистам
здесь распространились новые приемы земледелия
и ремесла, появилось пастбищное скотоводство, нача-
лось использование более передовой техники добычи
и обработки металлов
В свою очередь переселение европейцев в Америку
и образование громадных колониальных империй по-
влияли на судьбу их исторической родины, ускорив
рост европейского капитализма. Существенно расши-
рился кругозор уроженцев Старого Света, изменился
их менталитет. Догматическое мышление жителя сред-
невековой Европы было основано на классической фи-
лософии и учении христианской церкви. С их помо-
щью европейская действительность уже находила
приемлемое для многих людей истолкование, но те-
перь обнаружилась иная реальность, которая нелегко
вписывалась в рамки привычного греко-латинского
мира. Наконец, европейцы познакомились с неизвест-
ными в Старом Свете представителями фауны и фло-
ры, и благодаря этому изменились их быт и рацион.
15
История Латинской Америки
Они начали употреблять в пищу картофель, помидоры,
кукурузу, пить горячий шоколад, курить табак, широко
использовать природные красители и медицинские
снадобья, в состав которых входили хина, кока, сарса-
парель и другие лекарственные растения. Постепенно
между Европой и Америкой было налажено регуляр-
ное сообщение, и это дало мощный импульс дальней-
шему развитию морского транспорта и навигации.
История Латинской Америки делится на три основ-
ных этапа: доколумбова Америка (с древнейших вре-
мен до заокеанских экспедиций Христофора Колумба),
колониальный период (XVI — начало XIX в.), период
становления и развития политически независимых го-
сударств (от Войны за независимость колоний в пер-
вой трети XIX в. до настоящего времени). Итак, перед
нами — далекое и не очень далекое латиноамерикан-
ское прошлое в его неразрывной связи с европейской
и мировой историей.
Глава 1
ВСТРЕЧА ДВУХ КУЛЬТУР
«ЗАВОЕВАНИЕ ОКЕАНА»
И ОТКРЫТИЕ АМЕРИКИ
Имя знаменитого мореплавателя Христофора Колум-
ба, «случайно» открывшего Америку, известно, навер-
ное, каждому. Существует множество описаний его
жизни и путешествий, и даже люди, далекие от истори-
ческой науки, когда-то слышали или читали, что Ко-
лумб был родом из Генуи, в юном возрасте стал мо-
ряком, а затем добился от Католических королей
Изабеллы Кастильской и Фердинанда Арагонского,
правивших Испанией, содействия в организации за-
океанской экспедиции. К этому следует добавить, что
великий первооткрыватель был хорошо образованным
человеком, прилежно изучал географию и космологию
и разделял теорию о шарообразности Земли. Правда,
до его первого плавания европейцы еще не знали, на-
сколько велики просторы океана к западу от их родно-
го континента и каково в действительности расстояние
до неисследованных берегов Индий, как называли тог-
да страны Юго-Восточной и Южной Азии. Основыва-
ясь на своих познаниях, Колумб самостоятельно разра-
ботал маршрут предстоящего плавания, и наконец его
назначили адмиралом, пообещав десятую часть прибы-
Глава 1. Встреча двух культур
ли от похода. Его успешное завершение обеспечило бы
Колумбу высокое положение в обществе, почет и бо-
гатство, неудача же сулила горькое разочарование,
а, возможно, и бесславную гибель
Организация длительных экспедиций предполагала
большие расходы и была по плечу лишь очень состоя-
тельным людям, прежде всего купцам и банкирам
Для осуществления смелых проектов требовались не
просто крупные денежные суммы, но и некоторый г/з-
быток средств, готовность обладателей капиталов
пойти на риск и вложить деньги в предприятия, кото-
рые, конечно, давали шанс получить огромную при-
быль, однако, как нередко случалось, могли закончить-
ся безрезультатно или даже разорить «капиталиста»
В то же время опасные и дорогостоящие плавания, свя-
занные с открытием и завоеванием новых земель, были
тогда немыслимы без поддержки государства
3 августа 1492 г. из порта Палое в западном направ-
лении отплыли три каравеллы. Ранним утром 12 ок-
тября они пристали к берегам небольшого острова
в восточной части Багамского архипелага, и Колумб
водрузил там королевский флаг. На языке индейцев
остров назывался Гуанахани, но испанцы дали ему
другое название — Сан-Сальвадор («Святой Спаси-
тель», ныне остров Уотлинг).
Можно ли считать это открытие «счастливой слу-
чайностью»? Да, если иметь в виду, что Колумб нашел
совсем не то, что искал. Он был уверен, что неведомые
европейцам земли, до которых добралась его эскадра,
и есть азиатское побережье, и потому называл их «Ин-
диями», а обитавшие здесь племена — индейцами.
18
«Завоевание океана» и открытие Америки
Но если мы вспомним о том, что первое плавание Ко-
лумба — лишь один из эпизодов эпохи Великих гео-
графических открытий (опять европоцентристский
взгляд!), то вынуждены будем отказаться от распрост-
раненного утверждения о случайности его встречи
с Америкой. Европейцев интересовали не только сла-
вившиеся своим богатством «Индии», но и другие, не-
исследованные, земли — ведь в то время путешествен-
ники и купцы из Старого Света уже не раз бывали на
африканском континенте.
Целенаправленное «завоевание океана» началось
рано — в конце XIII в., и завершилось четыре столе-
тия спустя. Известно, что в 1291 г. два генуэзца, бра-
тья Вивальди, попытались добраться до «Индий»
морским путем. Предполагается, что они плыли вдоль
берегов Африки и, возможно, даже обогнули ее (этого
мы, скорее всего, никогда не узнаем), но их корабль не
достиг цели, сгинув в морской пучине. Однако на-
ступление на океанские просторы продолжалось
и к началу XVIII в. привело к открытию новых мор-
ских путей, опоясавших весь земной шар. Самыми
«результативными» в этом отношении стали XV
и XVI вв. Возможно, европейцы сумели бы обнару-
жить Америку раньше, чем это сделал Колумб, если
бы не кризис, который в XIV в. потряс европейские
страны и отбросил их далеко назад: голодные неуро-
жайные годы, Столетняя война, страшная эпидемия
чумы... жуткие времена! Оправившись от потрясений,
Европа снова устремилась вперед, в океан. Почему
именно Европа? А чем хуже европейцев были, напри-
мер, китайцы?
19
Глава 1. Встреча двух культур
Ничем. Более того, к концу XIV в. в Китае прожива-
ло примерно 150 млн. человек — вдвое больше, чем в
Европе. Китайцы создали корабли с усовершенство-
ванным рулевым управлением, изобрели компас, осво-
или навигационное дело, расширили познания в обла-
сти астрономии и космографии. Между 1405 и 1433 гг.
они снарядили несколько экспедиций и вышли из Ки-
тайского моря в Индийский океан через Малаккский
пролив. Отважные мореплаватели добрались не только
до Индии, но и до Аравии, а затем до африканского бе-
рега — острова Занзибар. Существует вполне обосно-
ванное предположение, что их корабли достигли
и Америки, причем за 70 лет до Колумба
Почему же китайцы не продолжили столь успешно
начатую заокеанскую экспансию? Как случилось, что
инициативу перехватили европейцы? До сих пор уче-
ные не могут однозначно ответить на этот вопрос. Од-
ной из наиболее вероятных причин считается отсут-
ствие у Китая видимого стимула для организации
дальних плаваний. Жители Поднебесной империи
располагали неограниченными возможностями коло-
низации огромных внутренних территорий собствен-
ного континента и потому предпочли установить кон-
троль над Центральной Азией, а не над какими-то
далекими землями или морскими путями. Кроме того,
для успешного развития Китаю вполне хватало своих
ресурсов. Наконец, в качестве причины «смирного по-
ведения» китайцев называют отсутствие у них «агрес-
сивной» религии.
Другое дело Европа, которую можно рассматривать
как большой полуостров Евразийского материка, с трех
20
«Завоевание океана» и открытие Америки
сторон «зажатый» морями. В отличие от Китая, она не
представляла собой единую территорию, а была раз-
дроблена на множество государств, также стесненных
границами. Когда кризис XIV в. миновал, привычные
для европейцев экономические условия и обществен-
ные отношения начали меняться; эти изменения исто-
рическая наука рассматривает как переход от Средневе-
ковья к Новому времени. Не углубляясь в проблему
происхождения и развития европейского капитализма,
отметим, что очень скоро облик передовых стран Евро-
пы стал совсем иным — увеличилось население, вырос-
ли города, на новый уровень поднялось ремесленное
производство, появились мануфактуры, были вырубле-
ны дремучие леса и проложены дороги, расширились
торговые связи между самими европейскими государ-
ствами, а также со странами Востока. Европе стало тес-
но в ее границах, и единственным способом выйти за их
пределы оказались уже не морские, а океанские пути.
Для более ясного представления об открытии Аме-
рики и о конкисте* следует подробнее остановиться на
некоторых побудительных мотивах европейской экс-
пансии. Как известно, по мере роста внутренней
и международной торговли в Европе резко увеличи-
лась потребность в финансовых ресурсах, проще —
в драгоценных металлах. Однако сами европейцы зо-
лота не добывали, а серебряные рудники Центральной
Европы постепенно истощались. Правда, в XV в. уже
было налажено производство серебра способом амаль-
* Конкиста (йен. conquista — завоевание) — процесс завоева-
ния Америки испанцами и португальцами в XV—XVI вв.
21
Глава 1. Встреча двух культур
гамации руды, но и после этого его количество возрос-
ло не более чем в пять раз, тогда как оборотных
средств требовалось раз в сорок больше, чем в начале
XI в. Неудивительно, что в определенный момент по-
иски внешних источников пополнения запасов золота
и серебра активизировались
Зачем? Для расширения мануфактурного производ-
ства или развития сельского хозяйства? Действитель-
но, многие ученые полагают, что открытие новых путей
к чужим богатствам диктовалось потребностями на-
рождающегося капитализма, причем уже не «торгово-
го», а промышленного. Так, историки-марксисты часто
рассматривали заокеанские походы европейцев и по-
следующее образование мирового рынка как результат
разложения феодализма и зарождения в его недрах ка-
питалистического уклада. Если принять этот тезис,
то как объяснить, почему в океан устремились прежде
всего представители «отсталых, феодальных» Испании
и, особенно, Португалии, а не «передовых, капиталис-
тических» Нидерландов и Англии? В нашем сознании
благодаря исследованиям нескольких поколений совет-
ских и зарубежных историков прочно укоренилось
представление о крайней «феодальности», и, следова-
тельно, хронической отсталости иберийских коро-
левств и быстром буржуазном развитии двух упомяну-
тых государств Северной Европы.
Что же было в действительности? В 1475 г. порту-
гальские корабли достигли экватора, а 13 лет спустя
португалец Бартоломеу Диаш обогнул южную оконеч-
ность африканского материка и открыл мыс Доброй
Надежды. В 1497 г. вслед за Днашем вокруг Африки
22
«Завоевание Океана» и открытие Америки
отправилась экспедиция, которую возглавил молодой
португальский дворянин Васко да Гама. От мыса Доб-
рой Надежды его корабли взяли курс на север, нена-
долго задержались в Мозамбике и в мае бросили якорь
в индийском порту Каликут. В 1502 г. да Гама благопо-
лучно повторил свой поход. Наконец, не стоит забы-
вать о том, что Португалии принадлежит честь откры-
тия если не Америки, то по крайней мере Бразилии
(1500). Это также было «случайностью» с точки зре-
ния конечной цели экспедиции Педру Алвариша Каб-
рала, который намеревался пройти по пути Васко да
Гамы. Из-за сильного ветра и плохой видимости эскад-
ра сбилась с курса и пристала к неизвестному берегу
намного западнее Африки, названному Кабралом Зем-
лей Святого Креста. Португальцы еще не знали, что на-
ходятся на восточном берегу Южной Америки. Впос-
ледствии корабли Кабрала дошли до Индии, а затем
вернулись в Лиссабон. С тех пор Земля Святого Крес-
та стала перевалочным пунктом на пути из Европы в
Индийский океан. В 1501—1504 гг. экспедиции с учас-
тием находившегося на испанской службе итальянца
Америго Веспуччи доказали, что открытый Кабралом
берег является частью материка, на котором уже побы-
вали испанцы. Даже первое кругосветное плавание
(1519) было предпринято бежавшим в Испанию пор-
тугальцем Фернаном Магелланом. Удивительно, сколь
потрясающих успехов добились эти «отсталые, фео-
дальные» монархии!
Если говорить о первых попытках «завоевания оке-
ана», то у многих зарубежных ученых сложилось убеж-
дение, что не о ресурсах для развития промышленнос-
23
Глава 1. Встреча двух культур
ти и сельского хозяйства заботились те отважные лю-
ди, которые предприняли самые ранние заокеанские
походы, и что первоначально отнюдь не «потребности
капитализма» заставляли европейцев рисковать жиз-
нью и порой распродавать последнее имущество, чтобы
собрать средства для организации очередной экспеди-
ции или участия в ней. Согласно одной из версий, суть
дела заключалась в том, что к концу Средних веков ев-
ропейцы потянулись к роскоши. Конечно, отмечают
сторонники этой точки зрения, было бы некорректно
говорить о появлении, пусть и на средневековом уров-
не, элементов «общества потребления». Тем не менее
«правящие классы», прежде всего аристократия, уже
осознали, что привычные для них вещи — пища, одеж-
да и даже ароматы не идут ни в какое сравнение с тем,
что может дать Восток. Их манила возможность оде-
ваться в нежнейший китайский шелк, шитую золотом
парчу, есть заморские фрукты и блюда, приправленные
экзотическими пряностями (последние все чаще ис-
пользовались не только как приправа, но и как консер-
ванты для хранения мяса). Состоятельные люди снаря-
жали экспедиции, и их участники в погоне за корицей
и перцем, жемчугом и самоцветами преодолевали не-
мыслимые расстояния и опасности. Заморские товары
можно было перепродать, еще больше обогатиться
и потреблять все то, что так ласкало душу и тело,
не вкладывая вырученные деньги в производство и да-
же не расширяя торговые операции. Не случайно
именно торговля с восточными странами поглощала
практически все запасы благородных металлов, кото-
рыми располагали европейцы.
24
«Завоевание океана» и открытие Америки
Другой причиной европейской экспансии иногда
считают частые в то время неурожаи и как следствие —
голод, который охватывал то один, то другой район Ев-
ропы. Не сумев победить природу, люди пускались на
поиски рыбных промыслов либо территорий с благо-
приятными условиями для выращивания овощей или
сахарного тростника. Кроме того, тяжелая демографи-
ческая ситуация конца XIV в. толкнула европейцев на
организацию экспедиций за рабами. Встречаются также
предположения, что в период Позднего Средневековья
заметно усилилось противостояние между христиан-
ским и мусульманским мирами. Чтобы воспрепятство-
вать распространению ислама, европейцы предприняли
«всемирный» крестовый поход, хотя, конечно же, это
служило лишь прикрытием определенных торговых
интересов. Наконец, некоторую роль сыграло естест-
венное человеческое любопытство, подогретое расска-
зами знаменитого путешественника Марко Поло.
Весьма распространенным остается мнение о евро-
пейской заокеанской экспансии как ответе на захват
Константинополя и значительной части средиземно-
морского побережья турками-османами, которые-де
в середине XV в. перерезали традиционные торговые
пути из Европы в «Индии». Впрочем, некоторые ис-
следователи утверждают, что это соображение не вы-
держивает критики, так как покорение океана нача-
лось задолго до турецкого нашествия на Византию —
вспомним братьев Вивальди. Конечно, в основе евро-
пейской экспансии лежали причины экономического
характера. Трудно даже вообразить, какое количество
посредников кормилось вокруг торговли теми же пря-
25
Глава 1. Встреча двух культур
ностями — китайцы, малайцы, индусы, арабы. Иногда
товар проходил через 10—12 рук, прежде чем попадал
к генуэзским купцам, и каждый посредник старался
назначить самую высокую цену и извлечь максималь-
ную прибыль. В Генуе перец стоил в 30—40 раз дороже,
чем в Индии!
Европейцев такое положение дел, разумеется, не уст-
раивало, но ведь сложилось оно задолго до вторжения
османов в Средиземноморье, хотя те его, конечно, усугу-
били. Как уже отмечалось, жителей Старого Света инте-
ресовали не только богатые страны Востока, но и прочие
полезные для них земли, однако во второй половине
XV в. цели экспедиций стали более определенными: по-
пасть в «Индии» и напрямую, минуя многочисленных
посредников, установить торговые связи, для чего со-
здать на индийском побережье европейские фактории.
Испанцы и португальцы в то время еще не помышляли
о колонизации отдаленных территорий. Так, когда Ко-
лумб предпринял первое плавание, он не взял с собой ни
женщин, ни монахов, но поскольку каравеллы направ-
лялись в восточные страны, при адмирале находились
переводчики с арабского и еврейского языков, знания
которых оказались для него бесполезны...
ИБЕРИЙСКИЕ КОРОЛЕВСТВА НАКАНУНЕ
«ВСТРЕЧИ КУЛЬТУР»
Почему же Португалия и Испания больше других госу-
дарств преуспели в организации заокеанских экспеди-
ций? Конечно, и это обстоятельство объясняется мно-
26
Иберийские королевства накануне «встречи культур»
гими причинами, среди которых сложно выделить
главные и второстепенные. Иногда исследователи об-
ращают внимание прежде всего на географическое по-
ложение этих королевств — они располагались на юго-
западе европейского континента, вблизи путей из
Средиземного моря в Атлантику, из Африки в Европу
Немаловажны и местные особенности Мирового океа-
на. Господствующие здесь ветры и течения были благо-
приятны для выхода судов из любого порта, располо-
женного между Лиссабоном и Алхесирасом, в сторону
Антильских островов. На обратном пути столь же бла-
гоприятные условия позволяли морякам быстро до-
стичь севера Португалии или галисийского берега
Испании. Задолго до начала далеких экспедиций пор-
тугальцы и кастильцы «тренировались» — испытывали
новые суда и морское оборудование, плавая в Атланти-
ческом океане в районе Мадейры, Азорских и Канар-
ских островов. Кастильские моряки совершали также
рейды через Ла-Манш в Северное море, имели опыт
Столетней войны и пиратских набегов на побережье
Англии и даже Шотландии.
Не меньшее значение для развития испанской
и португальской экспансии историки придают причи-
нам внутреннего характера, то есть ситуации в самих
иберийских королевствах. Почти восемь столетий они
терпели владычество мавров — мусульманских племен,
которые в VIII в. пришли на полуостров из Африки.
Первыми завершили реконкисту* португальцы, создав
1 Реконкиста (от исп. reconquistar— отвоевывать) — отвоевание
коренным населением Пиренейского полуострова в VIII—XV вв.
территории, захваченной маврами.
27
Глава 1. Встреча двух культур
централизованное государство, способное финансиро-
вать длительные плавания. Более того, Португалия на-
меревалась отвоевать у арабов и Северную Африку, од-
нако сил для этого не хватило, и она обратила свои
взоры в сторону Африки «черной». В 1441 г. порту-
гальцы ввезли на родину первую партию африканских
невольников, и это оказалось весьма прибыльным
предприятием. В следующем году в страну впервые
было доставлено гвинейское золото.
Незадолго до экспедиции Колумба армия Католичес-
ких королей Испании также вернула под владычество
короны многие захваченные маврами территории.
Опыт длительной реконкисты заметно повлиял на ха-
рактер и поведение жителей Испании и Португалии. Их
воинственность, умение и готовность сражаться способ-
ствовали впоследствии успеху конкисты. Когда пал по-
следний оплот мавров на Иберийском полуострове —
Гранадский эмират, Изабелла и Фердинанд прислуша-
лись к доводам Колумба и согласились оказать ему по-
мощь и покровительство: теперь можно было подумать
о расширении влияния объединенных в 1479 г. Касти-
лии и Арагона и о поиске новых источников доходов ко-
ролевского двора, дворянства, купцов и банкиров. Най-
ти их на самом полуострове, как полагают некоторые
историки, было невозможно, так как реконкиста исто-
щила местные ресурсы, затормозив раннее буржуазное
развитие на большей части территории. Отсутствие про-
мышленности, слабая внутренняя торговля, неразвитое
земледелие, примитивное перегонное овцеводство, мас-
са бедного крестьянства и почти столь же бедных дво-
рян-идальго — вот что такое Испания конца XV в. в изо-
28
Иберийские королевства накануне «встречи культур»
бражении большинства отечественных, да и многих за-
рубежных историков. Порой они отмечали, что даже фе-
одализм еще не обрел здесь четкой структуры, напри-
мер, в Кастилии сеньоры не имели права насильно
удерживать крестьян, проживавших в их имениях,
и среди земледельцев и пастухов было немало людей,
привыкших к скитаниям, риску и лишениям
Однако утверждение о существенном отставании
в XIV—XVI вв. Кастилии, Арагона, Португалии от пе-
редовых Голландии, Англии и Франции давно подвер-
гается сомнению. Дело в том, что и сами иберийские
королевства, и их отдельные области развивались
крайне неравномерно. Задолго до плаваний Колумба
кастильские города Севилья, Бургос, Толедо, Сеговия
уже превратились в крупные торговые, ремесленные
и промышленные центры, в королевстве Арагон быст-
ро поднимался порт Барселона, в Португалии — Лисса-
бон. По уровню развития торговли эти города уступали
лишь итальянским городам-республикам, а появление
здесь мануфактур иногда относят даже к XIV в., то есть
вполне возможно, что элементы капитализма зароди-
лись на Иберийском полуострове раньше, чем в сосед-
них европейских государствах. Кроме того, испанские
и португальские купцы успешно проникали на рынки
Франции, государств Северной Европы и Средиземно-
морья. Когда Изабелла и Фердинанд согласились на
организацию экспедиции Колумба, в долю вошли
представители торговых кругов Кастилии и Арагона
Купечество портовых городов накопило немалые сред-
ства и теперь могло финансировать не только заверше-
ние реконкисты, но и «завоевание океана». Конечно
29
Глава 1. Встреча двух культур
же, это не означало, что Испания и Португалия пере-
стали быть феодально-абсолютистскими монархиями,
однако трудно согласиться с тезисом об их «отсталос-
ти», поскольку они развивались в том же направлении,
что и другие страны Старого Света. В первые два деся-
тилетия XVI в. Испания достигла наивысшего полити-
ческого и военного могущества, и не случайно в 1519 г.
ее король Карл I Габсбург стал императором Священ-
ной Римской империи
Наконец, следует упомянуть, что не все историки,
включая марксистов, согласны с тем, что феодализм
непременно предполагает отсталость, тем более если
он еще не исчерпал своих возможностей. В этой связи
уместно привести нечасто встречающийся, но все-таки
известный ныне взгляд на заокеанскую экспансию ис-
панцев и португальцев как на результат укрепления
в их странах феодализма. В этом случае феодализм
рассматривается как динамично развивающаяся сис-
тема, способная не только к внутренним изменениям,
но и к расширению, о чем как раз и свидетельствует,
по убеждению сторонников «феодалистской» концеп-
ции, ситуация в иберо-американских колониях, где
индейское крестьянство было сразу же подчинено
светским и церковным феодалам
ГРАНДИОЗНЫЕ УСИЛИЯ
И «СОМНИТЕЛЬНЫЕ» РЕЗУЛЬТАТЫ
Помимо финансовой поддержки, задуманное Колум-
бом плавание требовало длительной подготовки и вы-
30
Грандиозные усилия и «сомнительные» результаты
сокого уровня развития корабельного и навигационно-
го дела. Одним из важнейших достижений XV в. стала
изобретенная португальцами каравелла. Прежде ко-
рабли могли идти под парусами только при попутном
ветре, а если его не было, на весла садились гребцы. Ка-
питанам приходилось брать на борт много матросов
и плавать вблизи берегов, чтобы постоянно пополнять
запасы воды и пищи. Комбинация парусов на каравел-
ле позволяла ей двигаться вперед при любых условиях,
даже против ветра. Теперь гребцы оказались не нужны,
можно было ограничиться небольшой командой и гру-
зить на корабль весь необходимый провиант и воду
Кроме того, европейцы научились строить крупные су-
да, примером чему служит флагманский корабль Ко-
лумба «Санта-Мария» водоизмещением 100 тонн, ко-
торый он, как известно, потерял, возвращаясь из
первого плавания, — большая каравелла села на мель.
В составе экипажа этой эскадры Колумба, насчиты-
вавшего 90 человек (по другим данным — 120), оказа-
лись и заключенные из тюрем Палоса, но его костяк со-
ставили идальго — представители низшего дворянства,
иногда происходившие из крестьян, особо отличив-
шихся в битвах с маврами во время реконкисты.
За свои подвиги эти люди так и не получили ни земли,
ни иного солидного материального вознаграждения
и потому готовы были пуститься на любые авантюры.
Все они, конечно, не могли даже предположить, как
долго продлится плавание, насколько надежными ока-
жутся каравеллы, не подведут ли компасы и астроля-
бии, какие неведомые земли их ожидают. Однако тяго-
ты и невзгоды далекого пути, непогода и неминуемые
31
Путешествия Христофора Колумба
Глава 1. Встреча двух культур
бури — все это ие имело большого значения для людей
Средневековья, которых манил блеск несметных бо-
гатств сказочной заморской страны Эльдорадо*. Мно-
жество азартных охотников за сокровищами, выходцев
из разных сословий, готовы были рискнуть жизнью ра-
ди вожделенного золота. Но, видимо, даже жажда на-
живы имела свои пределы, поскольку во время первой
экспедиции, за месяц до открытия Америки, бесша-
башную команду Колумба вдруг обуял страх перед не-
известностью, и адмиралу с трудом удалось предотвра-
тить бунт.
С августа 1492 по февраль 1504 г. Колумб совершил
четыре плавания, в которых, помимо идальго, участво-
вали разорившиеся крестьяне и ремесленники, неудач-
ливые чиновники, нищие бродяги и опасные преступ-
ники. Во время этих экспедиций были открыты многие
карибские острова, в том числе Куба, Гаити, Пуэрто-
Рико, Л майка. Кроме того, Колумбу удалось обследо-
вать часть южноамериканского побережья и восточные
берега Центральной Америки. Правда, название «Аме-
рика» появилось уже после смерти великого морепла-
вателя и связано с именем упоминавшегося ранее Аме-
риго Веспуччи.
Результаты экспедиций Колумба разочаровали и их
участников, и испанскую корону. В дневнике адмирала
есть запись его первого впечатления о неизвестной
земле — острове Гуанахани: «там мы увидели совер-
шенно голых туземцев». Отметив, казалась бы, простой
* Эльдорадо (от исп. el dorado — золотой, золоченый) — мифи-
ческая страна в бассейне Амазонки, богатая золотом и драгоцен-
ными камнями.
34
Грандиозные усилия и «сомнительные» результаты
и малозначимый факт, Колумб невольно вынес себе
приговор: там, где ему удалось побывать во время че-
тырех плаваний, он видел в основном заросшие буйной
растительностью острова, пустынные берега и голых
аборигенов, но не нашел, во всяком случае в больших
количествах, ни пряностей, ни золота, ни серебра. Од-
нако после первой экспедиции Колумб был обласкан
при дворе и вновь отправлен их Католическими вели-
чествами в дальний путь, но его последующие неудачи
переполнили чашу терпения Мадрида. Где сказочные
богатства восточных стран? Почему государственные
средства и частные капиталы оказались растрачены
впустую? Достаточно сказать, что после третьего пла-
вания «неудачник» Колумб, не сумевший к тому же
найти общего языка со своими буйными «соратника-
ми», был доставлен в Испанию в кандалах; позже ему
предоставили последнюю возможность реабилитиро-
ваться и достичь наконец заветной цели, но увидеть
«индийские сокровища» Колумбу было не суждено.
Тяжело больной и разочарованный, он вернулся в Ев-
ропу (1504) и два года спустя умер — в нужде и полном
отчаянии — в испанском городе Вальядолиде. Видимо,
адмирал до конца жизни был убежден, что достиг Азии,
но Бог поступил с ним несправедливо
В первые десятилетия XVI в. испанцы и португаль-
цы совершили множество экспедиций с целью более
детального обследования территории Америки. Отря-
ды вооруженных до зубов разбойников не упускали ни
малейшей возможности хоть чем-нибудь поживиться
и одновременно совершали удивительные открытия,
закладывая основы двух мощных колониальных импе-
35
Глава 1. Встреча двух культур
рий. Что же обнаружили на американском материке те
завоеватели, которые появились здесь намного позже
Колумба?
ПОЛЕЗНЫЕ И «БЕСПОЛЕЗНЫЕ»
ДОСТИЖЕНИЯ ИНДЕЙЦЕВ
Колумбу действительно не повезло. Его знакомство с
открытыми им землями началось с островного мира
Карибского моря и продолжилось на побережье Цент-
ральной и Южной Америки, где обитали еще не имев-
шие государственности полукочевые племена, зани-
мавшиеся охотой и примитивным земледелием. Уже
после смерти адмирала испанцы нашли то, что иска-
ли, — несметные богатства майя, ацтеков, инков
Изучение индейских цивилизаций — это не только
особая область исторической науки. Древние и совре-
менные индейцы давно уже стали объектом внимания
антропологов, этнологов и лингвистов, а книги и кино-
фильмы о враждующих «бледнолицых» и «красноко-
жих» превратились в классику. Мы с упоением читали
захватывающие романы Фенимора Купера или Томаса
Майна Рида; сидя в кинотеатре, оплакивали печаль-
ную судьбу «последнего из могикан» Ункаса, сына
вождя, и восхищались смелостью, красотой и силой его
отца — Большого Змея Чингачкгука в исполнении юго-
славского актера Гойко Митича. А что было известно
об индейцах большинству наших соотечественников
в 1960—1970-е гг.? В основном лишь то, что американ-
ских аборигенов пытались покорить, а они мужествен-
36
Полезные и «бесполезные» достижения индейцев
но сопротивлялись. Конечно же, симпатии всегда были
на стороне свободолюбивых племен алгонкинов, иро-
кезов или сиу, то есть индейцев Северной Америки, кото-
рых завоевывали и истребляли «плохие» янки, крайне
несимпатичные и жестокие, в то время как другие бе-
лые американцы, великодушные и справедливые, пы-
тались их защитить. О том, как покоряли индейцев
Иберо-Америки, тогда мало кто знал (знаменитый ро-
ман Г.Р. Хаггарда «Дочь Монтесумы», пожалуй, пред-
ставляет собой чуть ли не единственное исключение).
Сейчас появилась разнообразная познавательная ли-
тература, отечественная и зарубежная, предназначен-
ная для детей, юношества и взрослых, — вспомним хотя
бы том «Индейцы» энциклопедической серии «Что
есть что». Открываем его... и видим опять-таки замеча-
тельное описание истории и быта лишь североамери-
канских индейских племен, и как-то само собой получа-
ется, что индейцы обитали только на территории
современных США и Канады. К сожалению, некоторые
наши современники по-прежнему отождествляют с ин-
дейцами лишь героев знаменитых приключенческих
романов и фильмов-вестернов и очень мало знают
о древних индейских государствах Мексики или Перу
А ведь эти исчезнувшие цивилизации интересны не
только сами по себе, они повлияли на процесс развития
и облик иберо-американского мира. Что же представля-
ли собой хотя бы самые известные из них?
Первые города-государства майя появились в нача-
ле нашей эры. К настоящему времени обнаружено бо-
лее 100 майянских городов, которые были расположе-
ны не только на мексиканском полуострове Юкатан,
37
Глава 1. Встреча двух культур
но и в Белизе, Гондурасе, Гватемале. Основу хозяйства
индейцев майя составляло подсечно-огневое земледе-
лие. На выжженных участках тропического леса они
сеяли маис, бобы, выращивали овощи — томаты, зеле-
ный перец, тыкву, возделывали хлопчатник. Когда
почва истощалась, обрабатываемые участки меняли,
и иногда они находились в нескольких днях пути от
дома земледельца. В заболоченных местностях прово-
дилась мелиорация. Майя разводили пчел, охотились
на оленей, ловили рыбу, поскольку их поселки всегда
строились по берегам водоемов. Из домашних живот-
ных они знали индеек и собак особой породы, мясо ко-
торых употребляли в пищу
Города-государства (они объединяли близлежащие
сельские общины) напоминали восточную деспотию.
У майя существовало рабство, а свободные общинники
платили налоги, выполняли повинности в виде всевоз-
можных строительных и ремонтных работ, обрабаты-
вали поля знати. Уклонение от налогов и повинностей
жестоко каралось. Высший слой общества составляли
жрецы и военачальники, а во главе государства стоял
правитель, наделенный наследственной властью. Он
назначал своих наместников в подвластные ему города
и селения, их жители платили ему дань и поставляли
воинов. Города соединялись ровными дорогами, по ко-
торым свободно передвигались торговые караваны
и военные отряды.
В X в. большинство городов майя были разрушены
племенами тольтеков. На территории Юкатана возник-
ло майя-тольтекское государство, столицей которо-
го в середине XI в. стал город Чичен-Ица. Однако по-
38
Полезные и «бесполезные» достижения индейцев
литическая обстановка на Юкатане оставалась неста-
бильной, поскольку начались междоусобные войны
между правителями крупных городов за гегемонию на
полуострове. В конце XII в. Чичен-Ица был уничто-
жен, как предполагают археологи, войсками ополчив-
шихся против него соседей. Победителем оказался пра-
витель города Майяпан, превратившегося в новую
столицу государства, но внутренние распри не прекра-
щались, и в середине XV в. Майяпан также подвергся
разгрому. Майя-тольтекское государство распалось на
отдельные города, которые непрерывно враждовали
между собой
Майя обладали обширными познаниями в области
астрономии, математики, медицины. Для наблюдений
за небесными светилами строились обсерватории, одна
из которых, «Эль Караколь», находилась в Чичен-Ице.
Жрецы-астрономы умели предсказывать затмения Лу-
ны и Солнца. Они разработали сложный календарь, ос-
нованный на астрономических наблюдениях и матема-
тических расчетах, по которому определяли сроки
посева, уборки урожая и других земледельческих ра-
бот. Хотя календарь возник из потребностей сельского
хозяйства, со временем он приобрел магический смысл
и превратился в основу религиозного культа майя, обо-
жествлявших ветер, огонь и другие силы природы.
Еще в первые века нашей эры майя создали иерогли-
фическую письменность. Для книг-манускриптов из-
готавливали особую бумагу из растительного волокна
и натурального клейкого вещества. Бумагу покрывали
белой известью, а иероглифы и рисунки выводили спе-
циальными кисточками. Манускрипты складывали
39
Индейские государства
к началу европейской
колонизации
ацтеки
инки
чимба-муиски
Города-государе i ва
юкатанских майя (X-XV1 вв )
Индейские народы к началу
европейской колонизации
Царские дороги инков
Государства и народы доколумбовой Америки
Глава 1. Встреча двух культур
гармошкой и для лучшей сохранности помещали в де-
ревянную или кожаную обложку. После того, как
в XVI в. испанская церковь запретила использование
письменности «язычников», майянские книги, к сожа-
лению, были уничтожены. В XVIII—XIX вв. было об-
наружено несколько чудом уцелевших рукописей, ко-
торые, как и надписи на камнях, до сих пор полностью
не расшифрованы.
Майя в совершенстве владели сложной строитель-
ной техникой. Храмы возводились на основании в виде
четырехгранной ступенчатой пирамиды высотой до 70
м. В городах строились также жилища правителей, зна-
ти и жрецов, стадионы для ритуальной игры в мяч.
Для строительных работ использовались камень или
смесь земли и щебня, сцементированная известью.
В поздних постройках появились колонны в виде кры-
латых змеев, фасады, искусно украшенные геометри-
ческим орнаментом и ликами богов. Из камня майя
вырезали монументальные четырехгранные стелы с ре-
льефными изображениями правителей городов-госу-
дарств, найдены также удивительные по красоте и изя-
ществу терракотовые статуэтки людей и божеств.
К моменту появления испанских конкистадоров на
территории Мексики существовало также государство
ацтеков. В 1325 г. на острове озера Тескоко было осно-
вано поселение Теночтитлан, быстро превратившееся
в крупный город (современный Мехико). Вместо улиц
в Теночтитлане были проложены каналы, вдоль кото-
рых тянулись пешеходные дорожки. С берегом город
соединяли многочисленные мосты и дамбы, питьевая
вода подавалась по акведукам
42
Полезные и «бесполезные» достижения индейцев
Ацтеки были прекрасными земледельцами. Чтобы
расширить посевные площади, они строили чинам-
пы — насыпные островки среди болот и озер, разделен-
ные каналами, куда сбрасывалась лишняя вода. Кроме
нескольких сортов кукурузы, ацтеки выращивали по-
мидоры, кабачки, тыквы, различные сорта перца, хлоп-
чатник, масличные культуры. Сок агавы использовал-
ся для приготовления опьяняющего напитка пульке.
Из домашних животных держали только собак, мясо
которых употребляли в пищу, зато разводили птицу —
гусей, уток, перепелок, индеек
Ацтеки виртуозно владели гончарным и оружейным
ремеслами, искусно ткали, шили одежду и обрабатыва-
ли металлы. Орудия труда изготовлялись в основном
из камня, чаще всего из обсидиана, украшения — из зо-
лота и серебра, мозаичные изображения — из камня
и раковин. В XIV—XV вв. ацтеки построили множество
каменных пирамид с плоскими вершинами, на которых
размещались храмы и дворцы. Их стены облицовыва-
лись или штукатурились, украшались рельефами и рос-
писями. Наряду с монументальными статуями божеств
они высекали из камня и лепили из глины небольшие
фигурки людей, животных, птиц и насекомых
Чтобы противостоять натиску воинственных сосе-
дей, правитель Теночтитлана заключил союз с двумя
городами — Тескоко и Тлакопаном. Союзникам уда-
лось отстоять свою независимость и тем самым создать
условия для развития ацтекской государственности.
Этот процесс завершился образованием централизо-
ванной рабовладельческой деспотии. Теночтитлану
принадлежала главенствующая роль в объединении
43
Глава 1. Встреча двух культур
трех городов. Его правитель, опираясь на быстро расту-
щий чиновничий аппарат, сосредоточил в своих руках
всю полноту власти, хотя по закону он являлся выбор-
ным верховным вождем племенного союза. Вожди раз-
личных родоплеменных объединений постепенно ут-
ратили свое влияние, а власть правителя Теночтитлана
стала наследственной, и он получил титул Великого
властелина. Накануне испанского завоевания в ацтекс-
ком обществе насчитывалось более десятка сословно-
кастовых групп. На нижней ступени общественной ле-
стницы стояли рабы.
Стремясь расширить свои владения, ацтеки постоян-
но вели захватнические войны, поэтому их культура рас-
пространилась далеко за пределы долины Мехико. Мно-
гие соседние племена, стоявшие на более низком уровне
развития, оказались под властью Теночтитлана. Они бы-
ли обложены тяжелой данью, которую выплачивали
продуктами и ремесленными изделиями. Кроме того,
побежденным нередко приходилось отдавать своих со-
племенников для массовых жертвоприношений богу
войны и солнца Уицилопочтли, главному божеству
Теночтитлана. Этот ритуал, широко распространенный
у ацтеков, разумеется, казался испанским завоевателям
варварством и они считали его убедительным доказа-
тельством дикости индейцев, однако пройдет совсем не-
много времени, и в передовой Европе начнется неудер-
жимая «охота на ведьм», запылают «очистительные»
костры и тысячи ни в чем не повинных людей будут со-
жжены заживо во имя торжества христианской веры.
Письменность ацтеков представляла собой сочета-
ние пиктографии с иероглификой. Они писали на
44
Полезные и «бесполезные» достижения индейцев
особой бумаге либо на коже, причем существовало
несколько систем письменности и все они использо-
вались параллельно. Ацтекский календарь, схожий
с майянским, был тесно связан с религиозным куль-
том. Каждая неделя, день или час посвящались раз-
личным божествам. К XV в. относится знаменитый ка-
лендарь «Камень Солнца» — замечательный памятник
культуры ацтеков, найденный в Мехико в 1790 г.
Крупнейшим государством древней Америки была
империя инков Тауантинсуйу. Ее основали индейские
племена кечуа, издавна обитавшие в долине реки Кус-
ко (Перу). В XII в. сложился союз кечуанских племен,
превратившийся впоследствии в могучую державу,
также напоминавшую восточную деспотию. В период
расцвета государство инков занимало огромную терри-
торию, включавшую горные районы Перу, Боливии,
Эквадора, некоторые области Колумбии, Чили и Ар-
гентины. Основным занятием разноплеменного насе-
ления Тауантинсуйу было земледелие, здесь выращи-
вали маис, картофель (родиной которых считается
именно Андская область), тыкву и бобы, из фруктов
предпочитали бананы и ананасы. Для удобрения полей
использовался птичий помет — гуано. Если годных для
обработки земель не хватало, земледельцы строили
террасы на склонах гор и проводили оросительные ка-
налы. Самым распространенным и полезным домаш-
ним животным была лама: на ней перевозили грузы,
а мясо употребляли в пищу
В Куско, столице инкского государства, проживало
много искусных ремесленников. При необходимости
их переселяли сюда даже из самых отдаленных местно-
45
Глава 1. Встреча двух культур
стей. Мастера-металлурги знали технику плавки и об-
работки золота, серебра, олова и некоторых других ме-
таллов, гончары создавали прекрасную керамику, тка-
чи выделывали различные ткани. В Тауантинсуйу
было немало умелых строителей, украшавших свои
творения драгоценными камнями, золотом и серебром
Почти всю территорию государства покрывали моще-
ные дороги, и это позволило создать постоянно дейст-
вующую почтовую службу
Духовная культура древних кечуа также достойна
удивления. Они разработали оригинальную систему
сохранения и передачи сведений — узелковое пись-
мо, или кипу, достигли немалых высот в медицине, со-
здали свою систему воспитания и образования. Главное
место в религии кечуа занимал культ Солнца — матери-
ального воплощения «истинного бога» Виракочи.
Социальная структура Тауантинсуйу была очень
сложной. Инкам удалось покорить многие соседние
племена и государства. Завоеватели составили верхуш-
ку господствующего класса империи. Во главе Тауан-
тинсуйу стоял Сапа Инка (Верховный, или Единствен-
ный, Инка), «Сын Солнца», земной Бог, обладавший
неограниченной властью. Он считался хозяином иму-
щества всех своих подданных и мог по своему усмотре-
нию распорядиться судьбой любого человека. Истори-
ческая традиция кечуа насчитывает более десятка
Единственных Инков, правивших до испанского завое-
вания. Опорой их власти являлось обожествлявшее ее
многочисленное жречество.
Сельские и городские жители объединялись в общи-
ны. Земля, которую сообща обрабатывали индейцы,
46
Полезные и «бесполезные» достижения индейцев
принадлежала государству в лице верховного правите-
ля и делилась на три поля. Урожай с «поля Инки» счи-
тался собственностью государства, с «поля Солнца» —
собственностью жрецов, а оставшаяся доля распреде-
лялась между рядовыми членами общины. Уровень по-
требления общинников строго регламентировался
В обычные дни предписывалось принимать пищу два
раза в день, свежее мясо можно было есть только по
праздникам. Различные ограничения существовали
в ношении одежды и украшений, в убранстве жилищ.
Положение ремесленников почти не отличалось от по-
ложения земледельцев
Часть подданных империи называли «митмакуна»
(«переселенцы»). Если индейцы покоренных племен
относились к захватчикам лояльно и внушали им до-
верие, то их переселяли на завоеванные территории,
наделяли землей, и они превращались в опору вер-
ховной власти, получая при этом ряд привилегий.
В случае неповиновения враждебные племена час-
тично или полностью «депортировались» в отдален-
ные районы государства, где жили под строгим над-
зором, облагались непомерными налогами и несли
всю тяжесть государственных повинностей по строи-
тельству храмов, дворцов, крепостей, мостов, про-
кладке дорог, добыче руды, перемещению грузов,
в том числе огромных камней, возделыванию планта-
ций коки. Иногда трудовая повинность была пожиз-
ненной, а в качестве вознаграждения выдавали скуд-
ную пищу и самую необходимую одежду. Малейшее
проявление «лени» на полевых, строительных и про-
чих работах жестоко каралось
47
Глава 1. Встреча двух культур
Формально общинник оставался свободным челове-
ком, однако в действительности его положение при-
ближалось к рабскому, поскольку он не имел возмож-
ности самостоятельно распоряжаться ни плодами
собственного труда, ни своей жизнью. Покидать преде-
лы общины без разрешения властей запрещалось
В каждой местности общинники обязаны были носить
особые отличительные знаки, и любого из них могли
«подарить» верховному правителю, жрецу или воена-
чальнику в качестве янакуна — настоящего раба. В яна-
кунов чаще всего превращали индейцев тех племен, ко-
торые оказывали сопротивление инкам-завоевагелям
Империя инков достигла расцвета в годы правления
Куси Юпанки (1438—71), вошедшего в историю под
именем Пачакутека, то есть «Преобразователя». Пача-
кутек провел ряд реформ, направленных на централи-
зацию государственного управления и укрепление вла-
сти Сапа Инки. Именно он дал инкскому государству
название Тауантинсуйу, отражавшее как его суть, так
и устройство (в переводе с языка кечуа «Тауантин-
суйу» означает «Четыре соединенных страны света»).
Государство было поделено на четыре части, которые,
в свою очередь, дробились на более мелкие, строго кон-
тролируемые территории. При Пачакутеке были снесе-
ны все прежние постройки Куско, и на их месте вырос
новый город, план которого детально разработали спе-
циально приглашенные архитекторы и художники. Ку-
ско превратился в «столицу мира» с великолепными
храмами и дворцами, просторными площадями и пря-
мыми улицами, а от четырех ворот начинались дороги,
ведущие в «четыре стороны света»
48
Полезные и «бесполезные» достижения индейцев
Европейское вторжение разрушило индейские ци-
вилизации, прервав их естественное развитие. Древние
государства американских народов были уничтожены,
однако они не исчезли бесследно, и речь идет не толь-
ко о сохранившихся развалинах некогда могуществен-
ных городов, но и о тех общественных отношениях
и культурных традициях, которые намного пережили
рухнувшие империи.
Напомним, что майя, ацтеки, инки обладали много-
вековыми навыками земледелия, ремесла, добычи ме-
таллов, но не менее важным оказалось то, что они были
привычны к тяжелой жизни, послушанию и эксплуата-
ции со стороны государства и знати. На протяжении
многих веков в общинах доколумбовой Америки, наря-
ду с трудом индивидуальным и семейным, был широко
распространен бесплатный коллективный труд — как
на благо самой общины, так и вне ее, то есть труд из со-
ображений государственной пользы. В этом отноше-
нии подданные всех «великих правителей» представ-
ляли для завоевателей не меньшую ценность, чем их
золото и серебро. В самом начале конкисты испанцы
разоряли богатые города и селения, уничтожая при
этом местное население, однако они быстро поняли,
что умелых земледельцев и ремесленников можно ис-
пользовать в качестве почти бесплатной рабочей силы
и контролировать с помощью традиционной общинной
организации. «Дикие» племена охотников и собирате-
лей были для колонизаторов бесполезны и подверг-
лись почти полному истреблению. Именно поэтому,
как полагает часть исследователей, исчезли индейцы
островов Карибского моря, а затем Аргентины, Уруг-
49
Глава 1. Встреча двух культур
вая и некоторых районов южноамериканского побере-
жья. Есть данные о том, что в течение XVI в. числен-
ность проживавших на территории Бразилии индейцев
тупи сократилась в 15 раз! В Северной Америке анг-
лийские и французские переселенцы также уничтожа-
ли «мешавших» им индейцев или же постепенно оттес-
няли их в пустынные и малоплодородные западные
земли.
Там, где завоевателям-испанцам посчастливилось
обнаружить нечто похожее на «азиатский способ про-
изводства» (прежде всего полностью подчиненную го-
сударству общину), они постарались обратить себе на
пользу эту форму хозяйственной и социальной жизни.
В результате в Испанской Америке не были ликвиди-
рованы ни общинное землевладение, ни иерархия вну-
три общины, ни индейская знать, которая сохранила
возможность управлять рядовыми общинниками и да-
же эксплуатировать их. Все это в дальнейшем было
умело приспособлено к потребностям завоевателей
и облегчило им ограбление заокеанских владений. То,
что оказалось не нужно, они уничтожили — индейскую
письменность, религиозные культы, памятники архи-
тектуры, произведения искусства, причем высокохудо-
жественные изделия из золота и серебра для удобства
транспортировки и хранения переплавлялись в слит-
ки. «Бесполезные вещи» не имели право на существо-
вание!
Глава 2
КОНКИСТА
КОНКИСТА И КОЛОНИЗАЦИЯ:
НАРОДНОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ?
Итак, экспедиции Колумба положили начало проник-
новению испанцев и португальцев в Новый Свет. По-
сле его «неудачных» плаваний ни в Мадриде, ни в Лис-
сабоне не отказались от дальнейшего исследования
американского материка. Почему же европейцы про-
должили столь дорогостоящее, и, казалось бы, совер-
шенно безнадежное предприятие?
Пытаясь ответить на этот вопрос, ученые высказыва-
ют самые разные соображения. Одно из них сводится
к тому, что иберийские монархи все-таки рассчитывали
на компенсацию своих расходов, то есть надеялись, что
богатства недр, цепные породы деревьев или еще что-
либо заслуживающее внимания будут найдены. Можно
встретить и утверждение об уже изначальном стремле-
нии испанцев и португальцев не только расширить тер-
риторию собственных государств, но и перенести за
океан элементы своей цивилизации, свою культуру, вос-
создать в Америке те же условия бытия, что и в Старом
Свете. Другой причиной их невиданного упорства на-
зывают стремление распространить на новые земли
христианскую веру, что рассматривалось как естествен-
Глава 2. Конкиста
ное продолжение реконкисты. На это была получена
санкция Святого престола, о чем свидетельствовали
папские буллы, одна из которых появилась сразу же по-
сле открытия Америки, в 1493 г. Наконец, есть мнение,
что среди подданных Португалии и особенно Испании
встречались подвижники-идеалисты, которые мечтали
создать в Новом Свете лучшее, чем в Европе, общество —
подлинно христианское, счастливое, как в Золотом ве-
ке. Наивные и простодушные аборигены, с их точки
зрения, вполне годились для осуществления подобных
планов. Не случайно некоторые монахи, особенно до-
миниканцы, считали исключительно своей заботой все,
что касалось отношений с индейцами, и конфликтовали
с завоевателями, вторгавшимися в их «епархию».
Идеалистические проекты часто противоречили ус-
тремлениям большинства людей Средневековья, кото-
рые с трудом воспринимали то, что выходило за рамки
привычных для них представлений и обычаев. Кресть-
яне и небогатые дворяне хотели получить землю и сви-
детельства о праве владения ею и ради этого готовы
были сражаться с «нехристями», будь то мавры или ин-
дейцы. Если же появлялась возможность устроить
свои дела мирным путем — то почему бы и нет? Приме-
ром тому служит поведение первых испанских колони-
стов. Приблизительно с 1502 г. участники экспедиций
Колумба начали создавать в Америке уже не времен-
ные, а постоянные поселения и старались не враждо-
вать с аборигенами, но этот опыт не получил дальней-
шего развития
Сначала испанцы, видимо, не рассматривали столк-
новения с туземными племенами как конкисту, однако
52
Конкиста и колонизация: народное предприятие?
индейцы не приняли непрошеных пришельцев с рас-
простертыми объятиями, и тогда отряды переселенцев
приступили к подавлению «бунта против короны». Тем
временем мадридские власти решили, что аборигены
просто не знают, зачем к ним явились европейцы, — за
что же их в таком случае наказывать? Вскоре была
предпринята попытка, хотя и наивная, объяснить ин-
дейцам, что испанская корона имеет право и полномо-
чия на христианизацию населения открытых европей-
цами земель. Так появился интереснейший документ
под названием «Рекеримьенто» (что в переводе означа-
ет «требование, предписание»), который представите-
ли Мадрида обязаны были зачитывать обитателям Ка-
рибских островов с помощью уже появившихся в то
время переводчиков. В документе говорилось, что ин-
дейцы не должны препятствовать разъяснению хрис-
тианского учения, и тогда они получат помощь и по-
кровительство испанских монархов. Непокорным
племенам грозило наказание в виде карательных воен-
ных операций и последующего обращения в рабство.
Призыв к местному населению особого успеха не имел,
ис 1514 г. на Эспаньоле (Гаити), азатем на других ост-
ровах и прибрежных территориях Южной и Централь-
ной Америки испанцы предприняли локальные войны
против непонятливых индейцев, переросшие затем
в конкисту. На ее первом этапе опорным пунктом заво-
евателей было поселение Санто-Доминго (Эспаньола),
губернатором которого в 1508 г. стал Диего Колумб,
сын покойного первооткрывателя-
Вероятно, мадридское правительство не отдавало
распоряжения о начале конкисты. Скорее всего эта
53
Глава 2. Конкиста
идея родилась не в Испании, не при королевском дво-
ре, а среди первых переселенцев, причем возникла она
стихийно, без ведома Мадрида, когда на новых землях
еще не было организованной военной силы. Люди, по-
желавшие испытать судьбу, добровольно объединялись
вокруг предводителя, как правило — опытного в воен-
ном деле человека, который набирал отряд и вел его
в глубинные районы «Индий». Историки часто под-
черкивают именно народный характер конкисты, от-
мечая, что и впоследствии походы завоевателей очень
редко возглавлялись представителями родовитой ари-
стократии, обычно это были незнатные идальго. Нико-
му не известно, сколько конкистадоров сложило голо-
ву во время завоевательных войн — ведь многие из них
погибли уже в начале пути и их имена были преданы
забвению, зато оставшихся в живых по-прежнему со-
гревала надежда на лучшее будущее, и все новые поко-
рители Америки пересекали океан в поисках удачи.
Конкиста и освоение далеких территорий были одоб-
рены и поддержаны Мадридом лишь тогда, когда это
предприятие затеяли сами «искатели счастья».
Захват обширной территории Бразилии начался
позлее, чем островов Карибского моря и открытых ис-
панцами районов побережья, во всяком случае, некото-
рые исследователи ранней бразильской истории отме-
чают, что до 1516 г. нет никаких указаний на то, что
португальцы активно пытались завоевать и заселить
Землю Святого Креста. Однако они быстро обнаружи-
ли, что влажные тропические леса изобилуют всевоз-
можными видами растительности, среди которых есть
и ценное сандаловое дерево пау-бразил, служившее сы-
54
Конкиста и колонизация: народное предприятие?
рьем для производства красного красителя. Именно
оно впоследствии дало название стране. Первое время
на всем протяженном побережье существовала единст-
венная фактория, отвечавшая за рубку, хранение и по-
грузку пау-бразил на корабли
Конкиста продолжалась приблизительно до 1550 г.
(иногда называют 1570 г.) и сопровождалась хозяйст-
венным освоением американского материка. Одновре-
менно с продвижением в глубинные районы европей-
цы обживали бассейны крупных рек — Амазонки,
Параны, Ла-Платы. Уничтожая деревни индейцев, они
на том же месте или поблизости закладывали новые
поселения. Так появились будущие столицы латиноа-
мериканских государств — Сьюдад-де-лос-Рейес (Ли-
ма), Санта-Фе-де-Богота, Сантьяго, Рио-де-Жанейро,
а также многие другие крупные города. Некоторые из
них возникли как центры добычи золота и серебра
В течение 60 или 80 лет, то есть на протяжении од-
ной человеческой жизни, выходцы из Европы успели
заселить огромные территории и создать сложную сис-
тему колониального управления. Вполне понятно, что
усилиями отдельных добровольцев-авантюристов,
без широкого участия «простых» испанцев и порту-
гальцев добиться таких успехов было бы невозможно.
Чтобы конкиста стала успешной, а колонизация Аме-
рики — массовой, и бедные люди, и тем более предста-
вители состоятельных семейств должны были иметь
веские причины стремиться за океан, и общий интерес
здесь очевиден: жить лучше, чем на родине, причем за
счет индейцев, навсегда избавиться от бедности либо
стать еще богаче. В итоге открытие, завоевание и коло-
55
Глава 2. Конкиста
низания Америки были оплачены ее населением — ин-
дейцами, а также трудом, потом и кровью народов Ис-
пании и Португалии.
КОНКИСТА И КОЛОНИЗАЦИЯ
КАК ГОСУДАРСТВЕННОЕ ДЕЛО
Когда иберийские монархи уверовали в возможность за-
хвата американских территорий, они начали поощрять
и конкисту, и переселение своих подданных в Новый
Свет. Так, испанская корона изобрела систему капиту-
ляций (договоров), которая позволила ей обезопасить
себя от финансовых рисков, неизбежных в случае снаря-
жения экспедиций за счет казны, как это было во време-
на Колумба. Капитуляции заключались с конкистадора-
ми и представляли собой своеобразные лицензии.
Поначалу они предусматривали лишь открытие новых
земель (на которых не обязательно было селиться) за
соответствующее вознаграждение, затем стали давать
право на завоевание определенных областей Америки
и главное — на управление ими. Конечно же, отныне ор-
ганизаторами и предводителями походов становились
люди, обладавшие хоть каким-то состоянием либо су-
мевшие получить деньги в долг у богатых торговцев
и ростовщиков. Согласно условиям капитуляций, кон-
кистадоры самостоятельно снаряжали экспедиции и от-
правлялись за океан и лишь в случае успеха военной
кампании могли получить титул, герб, земельную собст-
венность и другие королевские милости. Рядовые участ-
ники экспедиций, как правило, люди бедные, даже ни-
56
Конкиста и колонизация как государственное дело
щие, рассчитывали на приличное вознаграждение со
стороны своего вожака, а также на участие в грабеже
индейцев
Определенную долю добычи — обычно «кинту» (пя-
тую часть) — «главный конкистадор» должен был пе-
редать в государственную казну. Столько же получал
он сам, кое-что — находившиеся у него на службе заво-
еватели, остальное выплачивалось в пользу католичес-
кой церкви и шло на покрытие различных расходов
После захвата и «освобождения» от индейцев какой-
либо территории удачливый военачальник становился
ее правителем, именовавшимся аделантадо. Это зва-
ние и связанные с ним права передавались по наследст-
ву. Так в испанских владениях начал практиковаться
раздел земель, населенных индейцами, между претен-
довавшими на них конкистадорами
Аделантадо считались вассалами короны, однако на
первых порах они обладали неограниченной военной
и административной властью на вверенных им террито-
риях. В то же время королевский двор строго следил за
их доходами. В каждую экспедицию назначался специ-
альный государственный чиновник — казначей, кото-
рый контролировал соблюдение условий капитуляции.
Эта система сохранялась до тех пор, пока связанные
с освоением Америки риски казались весьма сущест-
венными. Положение изменилось, когда были обнару-
жены сокровища Мексики и Перу. Именно эти районы
с их золотыми приисками и серебряными рудниками
стали центрами притяжения для алчных конкистадо-
ров. Земли, лежащие к северу от Мексики, их не инте-
ресовали, поскольку считалось, что там нет драгоцен-
57
Глава 2. Конкиста
ных металлов. Честолюбивые и жадные аделантадо
стремились стать полными хозяевами завоеванных ими
земель и награбленных богатств, поскольку постепенно
капитуляции превратились в помеху для обогащения
правящей верхушки Испании. В различных областях
Испанской Америки постоянно вспыхивали мятежи
против королевских эмиссаров, пытавшихся навести
порядок в заокеанских владениях их величеств. По-
следний крупный бунт конкистадоров был подавлен
в середине XVI в. на территории Перу
В Бразилии на раннем этапе завоевания и колони-
зации ее территории сложилась система донаций (по-
жалований), уже применявшаяся в островных владе-
ниях Португалии. Капитан-губернаторы, присланные
из Лиссабона, получали небольшую часть своей капи-
тании и становились донатариями, наделенными на-
следственным правом пользования землей. Они рас-
сматривались как наместники короля, облекались
всей полнотой власти в пределах определенной терри-
тории и самостоятельно жаловали земли тем поселен-
цам, которые могли их обработать и были убежденны-
ми приверженцами католической веры. Владельцы
пожалованных земель уплачивали церковную десяти-
ну и государственные налоги. Однако в течение дли-
тельного времени и в Испанской, и в Португальской
Америке верховным собственником, земли оставалась
корона, а все жители колоний рассматривались как ее
держатели. Добыча в Новом Свете золота, серебра, са-
моцветов, редких пород древесины, торговля с замор-
скими владениями были объявлены королевской моно-
полией.
58
Конкиста и колонизация как государственное дело
Помимо конкистадоров, в испанские и португаль-
ские колонии прибывали простые, мирные люди, наме-
ревавшиеся навсегда обосноваться в Америке. Желаю-
щих перебраться на новое место жительства оказалось
достаточно много. Историки располагают достоверны-
ми сведениями о том, что уже с 1519 г. испанское прави-
тельство начало стимулировать переселение за океан
жителей своего королевства, в основном земледельцев
Им оплачивались дорожные расходы и оказывалась не-
обходимая материальная поддержка. Переселенцы на
длительный срок освобождались от налогов, получали
помощь в приобретении скота, семян, орудий труда, на-
конец, им гарантировалось получение за океаном участ-
ков плодородной земли. Почему же прижимистые ис-
панские монархи шли на столь существенные расходы?
Конечно же, в Мадриде понимали, что только созда-
ние постоянных поселений может закрепить за Испа-
нией открытые Колумбом земли и обеспечить даль-
нейшее освоение глубинных районов Американского
материка. Главной целью короны и большинства коло-
нистов по-прежнему оставался поиск благородных ме-
таллов, однако поначалу сохранялось опасение, что их
так и не удастся найти. В этом случае единственной
возможностью регулярно получать доходы от заокеан-
ских владений (а для кого-то просто выжить в чужих
краях) становилось развитие там сельскохозяйствен-
ного производства, чему способствовали местные ус-
ловия — плодородные земли и теплый климат.
При благоприятном стечении обстоятельств, то есть
при открытии где-либо больших запасов золота и се-
ребра, земледельческие и скотоводческие хозяйства
59
Глава 2. Конкиста
могли обеспечить всем необходимым работников руд-
ников и приисков
Испанская корона не только поощряла, но и пыта-
лась контролировать переселение за океан, запретив
отправляться в колонии без специального на то разре-
шения. Перед отплытием в Америку очередного судна
Торговая палата, созданная в 1503 г. для надзора над
испано-американской торговлей, тщательно проверя-
ла, все ли пассажиры указаны в соответствующих спи-
сках и имеют право покинуть Европу
Подобные действия Мадрида многие историки связы-
вают с тем обстоятельством, что теперь власти метропо-
лии уже не были заинтересованы в оттоке трудового на-
селения, поскольку в самой Испании стала ощущаться
нехватка рабочих рук, но встречается и другое объяс-
нение: корона стремилась переселять в колонии не аван-
тюристов и искателей сокровищ, а людей «честных
и трудолюбивых» — крестьян, ремесленников, торгов-
цев, способных принести пользу казне и всему Испан-
скому королевству. Эмиграция женщин также контроли-
ровалась — правительство опасалось, что в заокеанские
владения попадут дамы, чье поведение нанесет ущерб
нравственности колониального населения. Тем не менее
в некоторых колониях белых женщин оказалось значи-
тельно больше мужчин, и единственным спасением ста-
ло создание женских монастырей. Тщательный отбор
эмигрантов был необходим и для того, чтобы в Америку
не просочились мусульмане, иудеи, протестанты, ерети-
ки, иностранцы и просто сомнительные личности
Активная колонизация Бразилии началась с 30-х гг.
XVI в., но она шла более медленными темпами, чем
60
Конкиста и колонизация как государственное дело
в Испанской Америке, и тому есть простое объясне-
ние — по численности населения Португалия уступала
Испании примерно в 10 раз. Однако и в Португальском
королевстве нашлось немало желающих начать новую
жизнь. Переселенцы высаживались на побережье
и в устьях рек, где были плодородные почвы, строили
жилища и заводили собственные хозяйства. Почти
стразу же главным направлением хозяйственной дея-
тельности стало выращивание сахарного тростника,
так как по природно-климатическим условиям побере-
жье Бразилии оказалось идеальным местом для этой
культуры. Перерабатывался тростник на предприяти-
ях, называвшихся «энженьо». Спустя три десятилетия
определились основные центры португальской коло-
низации: Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро на юге, Пер-
намбуку и Баия, первая столица колониальной Брази-
лии, на севере
Многие исследователи убеждены, что приобретение
заокеанских территорий имело важнейшее значение
для судьбы испанского и португальского дворянства
Если в других европейских странах дворянское сосло-
вие переживало упадок, то в иберийских королевствах
произошло его «второе рождение», что повлекло за со-
бой консервацию феодализма. Богатства колоний (ис-
панских — серебро и золото, португальских — доходы
от производства и продажи сахара) попадали не к вла-
дельцам промышленных предприятий, а в руки знат-
ных дворян и пользовавшихся доверием двора купцов
Вот тогда-то отставание Испании и Португалии от Ан-
глии и Голландии, как считают историки, стало очевид-
ным — на Иберийском полуострове исчезли почти все
61
Глава 2. Конкиста
мануфактуры, но невиданно расцвела торговля, прав-
да, опять-таки не везде. Территории, не вовлеченные
в торговые операции с колониями, постепенно пришли
в упадок. Доходы от заокеанских владений не вклады-
вались и в сельское хозяйство. Огромные средства тра-
тились на завоевательные войны, накапливались в ви-
де драгоценностей либо перетекали в соседние страны
Европы. Другой причиной упадка Испании и Португа-
лии называют «вывоз капиталов» в Новый Свет — это
лишало метрополии ресурсов, необходимых для разви-
тия их собственных промышленности и сельского хо-
зяйства
ДИКИЙ РАЗБОЙ НА ЗЕМЛЕ «ДИКАРЕЙ»
Мы уже знаем, что проникновение европейцев в Аме-
рику сопровождалось систематическим ограблением
и истреблением местного населения. Первоначально
пиратский разбой, в котором участвовали авантюрис-
ты всех мастей, принял невиданные масштабы. Самую
печальную известность приобрели походы испанских
конкистадоров Эрнана Кортеса и Франсиско Писарро.
Следует заметить, что и эти «прославленные» завоева-
тели, и менее знаменитые покорители американского
материка встретили ожесточенное сопротивление со
стороны большинства индейских племен. Некоторые
хронисты, описывавшие конкисту, утверждали, что ди-
кари-индейцы были крайне изумлены и напуганы по-
явлением белокожих людей и даже не противились ус-
тановлению их власти. Видимо, так иногда бывало,
62
Дикий разбой на земле «дикарей»
но далеко не везде и лишь в самом начале конкисты.
Когда первый ужас прошел, индейцы начали защищать
свое право на свободную жизнь на земле предков. Ин-
дейцы были отважными воинами, но и конкистадоры
оказались людьми упорными и готовыми на все ради
лучшей доли, что, конечно же, не оправдывает их жес-
токости.
Кортес известен прежде всего как завоеватель ацтек-
ского государства. В 1519—1521 гг. возглавляемый им
отряд совершил рейд по Центральной Мексике. Пер-
вая попытка захватить Теночтитлан закончилась для
испанцев плачевно. Мужество и стойкость защитников
города вынудили конкистадоров обратиться в бегство.
Вторая осада Теночтитлана продолжалась почти три
месяца. На стороне завоевателей-испанцев выступили
индейцы подвластных Теночтитлану племен, стремив-
шихся освободиться от власти завоевателей-ацтеков
Внутренние противоречия в некогда мощном государ-
стве способствовали его падению. Захваченные Корте-
сом земли получили название Новой Испании и были
переданы ему в управление.
Во время покорения Мексики Кортес вплотную по-
дошел к границам земель майя, однако он не принимал
участия в покорении Юкатана. Здесь в разное время
появлялись отряды других военных предводителей, бе-
зуспешно пытавшихся захватить раздираемые междо-
усобицей города-государства. Некоторые майянские
правители переходили на сторону испанцев, если те об-
ращали свое оружие против их врагов. Сопротивление
майя, а также сложные климатические и географичес-
кие условия Юкатана не позволили завоевателям одер-
63
Глава 2. Конкиста
жать быструю победу. Покорение городов-государств
растянулось на многие десятилетия, а обитатели глу-
бинных районов полуострова сохраняли свою незави-
симость до конца XVII в
Целью Писарро, столь же безжалостного к индей-
скому населению, как и Кортес, был поиск страны
Эльдорадо (предполагалось, что она находится где-то
в горах Южной Америки). В 1524 г. во главе неболь-
шого отряда он отправился на Перуанское нагорье.
Экспедиция закончилась неудачно, и Писарро был вы-
нужден вернуться в Панаму — форпост испанского за-
воевания южноамериканского континента. Не принес
успеха и его второй поход, предпринятый двумя года-
ми позже. Лишь с третьей попытки Писарро сумел до-
браться до северных границ государства инков и под-
твердить слухи о несметных богатствах этой страны.
Удачливый конкистадор вернулся в Испанию и под-
писал капитуляцию с мадридским правительством,
получив право на завоевание Новой Кастилии (Перу).
Он назначался ее аделантадо, и ему были пожалованы
дворянский титул и герб. В начале 1530-х гг. Писарро
организовал новую экспедицию в Южную Америку
Вскоре его отряд вторгся в пределы империи Тауан-
тинсуйу, ослабленной постоянными междоусобицами.
Решительные действия Писарро сломили сопротивле-
ние инков. Верховный правитель Атауальпа был за-
хвачен в плен и казнен, а священный город Куско раз-
граблен.
Еще упорнее конкисте сопротивлялись «дикие»
племена — привыкшие к вольной жизни, не знавшие
угнетения, они предпочитали умереть, но не подчи-
64
Дикий разбой на земле «дикарей»
ниться завоевателям. В начале 1537 г. большой отряд
под предводительством Гонсало Хименеса де Кесады
вышел на Боготинское плато (Колумбия) и оказался
на землях племен чибча-муисков, еще не объединен-
ных в государство и враждовавших между собой. По-
корение муисков продолжалось почти три года. Завое-
ванные Кесадой земли получили название Новой
Гранады.
Несмотря на все усилия, испанцам так и не удалось
покорить племена мапуче, или араукан, населявших
территорию современных Чили и Аргентины. После
тринадцатилетней кампании, начатой в 1540 г., конки-
стадор Педро де Вальдивия, первый губернатор Чили,
был захвачен индейцами и казнен. Испанской короне
пришлось признать независимость Араукании и неод-
нократно подтверждать это в двусторонних договорах
Есть и другие примеры длительного сохранения неза-
висимости индейскими племенами — можно вспом-
нить не только аборигенов внутренних областей Юка-
тана, но и Панамы, севера Мексики или ла-платской
Чако. Долго оставались непокоренными и многие пле-
мена глубинных районов Бразилии. Индейское населе-
ние Земли Святого Креста — тупи-гуарани, араваки,
карибы — жили в условиях первобытнообщинного
строя и лишь в отдельных случаях наряду с собира-
тельством и охотой занимались подсечно-огневым зем-
леделием
Почему же «нецивилизованные индейцы», в отли-
чие от индейцев, объединенных в рамках могучих им-
перий, так долго сдерживали натиск завоевателей? Это
объясняют многими причинами, но главных, пожалуй,
65
Глава 2. Конкиста
три. Во-первых, поработить оседлое население всегда
проще, чем кочевое, которое может легко перемещать-
ся на большие расстояния, укрываться в непроходи-
мых для чужаков лесах или в ущельях неприступных
гор и наносить оттуда неожиданные удары по врагу
Во-вторых, при завоевании индейских государств ис-
панцы привлекали на свою сторону племена, покорен-
ные ацтеками, инками или майя. Конечно, союзники
вероломных конкистадоров не осознавали, что после
победы «белых воинов» их ждет еще более тяжелая
участь. Наконец, успех кровавой конкисты в значи-
тельной степени обусловило огромное техническое
преимущество европейцев, располагавших огнестрель-
ным оружием, кавалерией, быстроходными судами
и имевших опыт ведения длительных войн.
Изменилось ли отношение колонистов к местному
населению после окончания конкисты? Конечно, оно
не могло не измениться, однако это произошло не сра-
зу. Обживая громадные территории, поселенцы по-
прежнему обращали индейцев в рабство и принуждали
к тяжелейшему труду на строительстве домов и крепо-
стей, переноске грузов, обработке полей, добыче золота
и серебряной руды — ведь в то время другой рабочей
силы в их распоряжении не было. Однако мы помним,
что в ряде случаев испанцы столкнулись с высокораз-
витыми индейскими цивилизациями, а вот португаль-
цам с аборигенами «не повезло», поскольку «дикие»
бразильские племена не владели полезными для евро-
пейцев навыками. Поэтому в испанских колониях ин-
дейское рабство существовало не очень долго, а в Бра-
зилии, напротив, оно длительное время оставалось
66
Дикий разбой на земле «дикарей»
основной формой эксплуатации местного населения
В португальских владениях отряды бандейрантов —
участников военных походов против индейцев — со-
вершали набеги в глубинные районы континента
вплоть до XVIII в. Такие отряды формировались бога-
тыми землевладельцами и торговцами из доброволь-
цев-наемников, порой принадлежавших к преступному
миру крупных городов. Захваченные индейцы, часто
до не-скольких тысяч, превращались в рабов, а непо-
корных просто убивали
Иногда бразильские колонисты проявляли удиви-
тельную изобретательность. Так, они выменивали у ме-
стных индейских племен «живой товар» — попавших
к ним в плен индейцев другого племени и тем самым
провоцировали военные столкновения между абориге-
нами. В их массовом уничтожении португальские ко-
лонизаторы даже превзошли своих собратьев из Испа-
нии — во многих областях Бразилии творилось то же
самое, что на Карибских островах во времена конкис-
ты. Моральным оправданием варварства колонистам
обычно служило утверждение о том, что порабощае-
мые индейцы — это опасные людоеды, которых необхо-
димо усмирить и изолировать. Многие белые пересе-
ленцы не считали аборигена человеком, поскольку
были убеждены, что у дикаря отсутствует бессмертная
душа
Между тем, уже в 1530-е гг. была обнародована бул-
ла папы Павла III, согласно которой католическая
церковь признавала индейцев «настоящими людьми»,
то есть подтверждала наличие у них души и, следова-
тельно, способность воспринять христианскую рели-
67
Глава 2. Конкиста
гию. Вслед за этим в Испании вышло несколько коро-
левских указов, ограничивавших права конкистадо-
ров. Отныне они должны были относиться к индейцам
как к людям и подданным короля, не принуждать их
к тяжелому труду и не обращать в рабство. Аборигены,
уже находившиеся в рабской зависимости, получали
свободу после смерти своих владельцев
В 1570 г. португальская корона также объявила об
отмене рабства, а иезуиты даже взялись за претворение
этого распоряжения в жизнь, однако дело продвига-
лось настолько туго, что Лиссабону приходилось вновь
и вновь подтверждать этот закон. Лишь в 1680 г. обра-
щение индейцев Бразилии в рабство было окончатель-
но запрещено.
АРБИТР, МИССИОНЕР,
ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬ
Помимо Испании и Португалии, в борьбу за раздел ми-
ра включились другие морские державы. Франция, Ан-
глия и Голландия также стремились проникнуть
на южноамериканский континент, особенно в Гвиану,
но их внимание больше привлекали территории, ле-
жавшие севернее испанских владений в Мексике.
В Южной Америке на первый план вышел конфликт
между иберийскими монархиями. Португальская ко-
рона не могла смириться с невиданными достижения-
ми Испании, которой принадлежала честь открытия
нового материка, и, следовательно, преимущественное
право на его завоевание и освоение. Испано-португаль-
68
Арбитр, миссионер, предприниматель
ское соперничество, начавшееся еще в XIV в. из-за кон-
троля над побережьем Северной и Западной Африки
и близлежащими островами, вспыхнуло с новой силой.
В качестве арбитра, призванного урегулировать тер-
риториальные споры, выступила католическая цер-
ковь, а споры были нешуточными. В результате впер-
вые в истории произошел раздел мира между двумя
европейскими державами. В 1493 г., после первого пла-
вания Колумба, папа Александр VI (выходец из Испа-
нии) пожаловал испанской короне права на все земли,
лежащие в 100 лигах к западу от Азорских островов
и островов Зеленого Мыса. Португальцы оспорили это
решение, и при посредничестве Святого престола меж-
ду двумя сторонами было заключено компромиссное
соглашение, известное как Тордесильясский договор
1494 г. Согласно договору, прежняя демаркационная
линия была изменена в пользу Португалии. Теперь
«папский меридиан» пересекал Атлантический океан
на расстоянии 370 лиг (около 2 тыс. км) от самой за-
падной точки островов Зеленого Мыса. Все моря и зем-
ли, лежащие к востоку от этой линии, признавались
владениями Португалии, к западу — Испании. Таким
образом, северо-восточный выступ Южной Америки
(современная Бразилия) отошел к Португалии, а про-
чие территории остались под властью Испании. Ис-
панская Америка была поделена, во всяком случае тео-
ретически, между Кастилией и Арагоном, но незадолго
до смерти Фердинанд Арагонский передал свою часть
под юрисдикцию Кастилии.
Католическая церковь сказала свое слово не только
при решении вопроса о разделе мира, ей принадлежала
69
Глава 2. Конкиста
и важнейшая роль в испано-португальской колониаль-
ной экспансии. Папа и духовенство стремились усилить
свое влияние, а также увеличить доходы за счет христи-
анизации завоеванных земель. Во время второго плава-
ния Колумба на американскую землю были доставлены
первые миссионеры, а с середины 20-х гг. XVI в., соглас-
но закону в каждой экспедиции в Новый Свет должен
был участвовать хотя бы один священнослужитель. Од-
нако миссия святых отцов не ограничивалась донесени-
ем слова Божьего до аборигенов, им надлежало укреп-
лять в вере и самих завоевателей. Церковь вдохновляла
конкистадоров на «великие подвиги» ради распростра-
нения христианства среди «язычников» и порой закры-
вала глаза на жестокость и алчность завоевателей.
Впоследствии в Америку двинулись целые отряды мис-
сионеров, представителей различных духовных орде-
нов. Многие священнослужители пытались оградить
индейцев от бесчеловечного обращения и не допустить
их массового истребления
Между тем при знакомстве с отечественной научной
литературой создается впечатление, что чуть ли не
единственным, кто отваживался заступаться за индей-
ское население, был августинец Бартоломе де Лас Ка-
сас, проживший в Америке почти полвека (1502—51)
и не понаслышке знавший об ужасающем варварстве
конкисты. В мемориалах, регулярно представляемых
испанскому правительству, Лас Касас ходатайствовал
о смягчении участи коренных жителей Америки, о бо-
лее гуманном обращении с ними. В 1516 г. он был на-
значен «протектором индейцев», то есть представите-
лем мадридского двора, уполномоченным наблюдать
70
Арбитр, миссионер, предприниматель
за тем, чтобы конкистадоры не обращались с индейца-
ми излишне жестоко. В трактатах Лас Касаса, получив-
ших широкую известность в Европе, осуждались наси-
лие над аборигенами, их порабощение, принуждение
к тяжелому труду. Начав с обличения отдельных пре-
ступлений конкистадоров, он пришел к пониманию не-
справедливости захвата чужих земель и признал право
индейцев на сопротивление.
В то же время деятельность Лас Касаса оценивается
учеными по-разному — хотя бы потому, что его гума-
низм был весьма своеобразен. Так, чтобы оградить ин-
дейцев от непосильной работы, он считал возможным
использовать труд рабов-африканцев. Возможно, Лас
Касас не предвидел, каковы будут последствия его сове-
тов для судьбы Африки и самой Америки, или же, как
и многие его современники, смотрел на порабощение не-
гров как на обычное явление, поскольку оно получило
к тому времени широкое распространение. Не только
светские сеньоры, но и слуги Божьи охотно пользова-
лись услугами чернокожих невольников и не считали,
что это противоречит христианской морали. В целом
роль церкви в конкисте и освоении Америки неодно-
значна — одни историки считают ее преступной, другие
полагают, что только благодаря вмешательству священ-
нослужителей индейцы были спасены сначала от массо-
вого уничтожения, а затем от полной потери общинных
земель. Важно и то, что деятельность Святого престола,
церковных корпораций и отдельных священнослужите-
лей была многогранна — арбитраж, миссионерство,
предпринимательство, в том числе торговые и финансо-
вые операции, включая ростовщичество
71
Глава 2. Конкиста
Обращенные в христианство местные жители обла-
гались церковной десятиной, а также вносили плату за
совершаемые духовенством обряды. Католическая цер-
ковь владела в колониях населенными землями, обшир-
ные территории принадлежали монастырям, особенно
в Новой Испании. Монахи-миссионеры проникали
в глубинные районы, где прямое завоевание было за-
труднено. Обратив индейцев на путь истинный, они со-
здавали/гедукг/ww — крупные хозяйства, к которым при-
писывались (редуцировались) индейцы, насильственно
переселяемые с других территорий.
К концу XVI в. огромные редукции появились на
юге Парагвая, где обосновались представители ордена
иезуитов. Так сложилось своеобразное теократическое
государство, имевшее свою армию и фактически не
подчинявшееся испанской короне. Королевские чи-
новники на территорию редукций не допускались, все
дела здесь вершили сами миссионеры, а индейцы вели
строго регламентированный образ жизни. Собранный
урожай и произведенные в мастерских изделия отправ-
лялись в специальные хранилища, откуда работникам
выдавалось лишь то, что святые отцы считали для них
необходимым. В середине XVI в. иезуиты обоснова-
лись и в Бразилии. Они основывали свои миссии там,
где индейцы обладали хоть какими-то навыками зем-
ледельческого труда. Бразильские миссионеры также
стали богатыми землевладельцами, и на них трудились
тысячи индейцев
Глава 3
КОЛОНИАЛЬНАЯ
ИБЕРОАМЕРИКА
КОЛОНИАЛЬНОЕ УПРАВЛЕНИЕ: КОНТРОЛЬ
И ЕЩЕ РАЗ КОНТРОЛЫ
Более чем трехвековое господство Испании и Португа-
лии над значительной частью американского материка
завершилось кризисом и развалом обеих колониальных
империй. Освободительные революции 1810—1826 гг.,
покончившие с гнетом метрополий, стали ключевым
моментом латиноамериканской истории нового време-
ни. Чтобы обозначить причины, характер и результаты
этих революций, а также разобраться в научных спорах,
которые давно уже ведутся вокруг событий первой тре-
ти XIX в., следует выяснить, что представляли собой
испанская и португальская колониальные системы.
В этой связи нас будут интересовать четыре важных во-
проса: управление колониями, структура колониально-
го общества, методы эксплуатации населения колоний
и особенности их экономического развития
К середине XVI в., усмирив конкистадорскую вольни-
цу и покончив с мятежными аделантадо, испанская коро-
на установила строгий контроль над своими обширными
владениями, создав централизованную и весьма эффек-
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
тивную административную систему. Со временем она
видоизменялась, достигнув к XVIII в. пика своего раз-
вития, а затем вступив в полосу кризиса. Что касается
Бразилии, то ее территория была столь огромна по срав-
нению с самой метрополией (не обладавшей к тому же
необходимыми людскими ресурсами), что первоначаль-
но у Лиссабона не хватало сил не только на освоение
глубинных районов, но даже на жесткий контроль над
побережьем. Почти до конца XVI в. бразильские коло-
нисты могли свободно торговать с иностранцами, полу-
чившими право селиться в Бразилии и заниматься здесь
предпринимательской деятельностью.
Напомним, что в то время Испания и Португалия
представляли собой феодально-абсолютистские монар-
хии, и господствовавшие в обоих королевствах порядки
воспринимались как единственно возможные. Однако
часто встречающееся утверждение о том, что эти поряд-
ки «автоматически» переносились в их заокеанские
владения, является весьма спорным. Удаленность от
метрополии, иная «среда обитания», непривычный
жизненный уклад, главенствующее положение «белого
хозяина» среди массы порабощенного «цветного» насе-
ления, влияние местных обычаев — все это не могло не
привести к трансформации традиционных для евро-
пейцев общественных и экономических институтов, к
приспособлению их к местным условиям. Поэтому ха-
рактерные для метрополий система управления, отно-
шения собственности и методы эксплуатации населе-
ния были воспроизведены в Америке лишь частично,
причем они оказались опутаны особыми отношениями
господства и подчинения Это было связано не только
74
Испанские владения и Поном Свете
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
с социальной, но и с пестрой этнической структурой ко-
лониального общества. На некоторых территориях от
доколумбовой эпохи сохранился, как уже упоминалось,
общинный уклад жизни индейцев с привычными для
них методами управления и эксплуатации, соединен-
ными сначала с феодальной, а затем и частной собст-
венностью на землю, черным рабством и деспотической
властью завоевателей. В результате в колониях быстро
обозначились те особенности развития, которые отли-
чали Иберо-Америку от Европы.
Мы не имеем возможности провести сравнитель-
ный анализ социально-экономических и политичес-
ких «устоев» иберийских королевств и их колоний, эта
проблема заслуживает специального исследования,
и ученые давно уже обратили на нее внимание. Если
наш читатель хорошо знаком с историей Испании
и Португалии или заинтересуется ею, он может попы-
таться самостоятельно сопоставить законы и обычаи
Старого Света с теми «правилами жизни», которые
были установлены в Испанской и Португальской Аме-
рике.
Мадридскому правительству приходилось следить
за множеством отдаленных и различных по своей «цен-
ности» и природным условиям областей — мы помним,
что Испания захватила гораздо большую территорию,
чем Португалия. Чтобы эксплуатировать и держать
в повиновении подвластное население, короне при-
шлось создать многочисленный чиновничий аппарат.
Заокеанские владения не зависели от властей самой
Испании, а управлялись собственной администрацией,
которая подчинялась непосредственно королю. По ме-
76
Колониальное управление: контроль и еще раз контроль!
ре расширения завоеванных территорий Мадрид все
чаще практиковал прямое назначение в колонии своих
представителей, со временем заменивших завоевате-
лей-аделантадо.
В 1511 г. при испанском дворе появились специаль-
ные советники, они вели дела, связанные с колонизуе-
мыми землями. Затем был создан Совет по делам Ин-
дий, просуществовавший до середины XIX в. Этот
Совет, в состав которого входили высшие государст-
венные чиновники и ученые (математик, космограф,
историк), обладал широкими полномочиями в вопро-
сах колониального управления, хотя его решения и ре-
комендации утверждались королем. К прерогативам
Совета относились такие важные проблемы, как за-
ключение капитуляций, снаряжение экспедиций в Но-
вый Свет, назначение чиновников колониальной адми-
нистрации, контроль за их деятельностью и разработка
законов для колоний
Давно уже известно, что управлять слишком боль-
шими, а тем более далекими территориями чрезвычай-
но сложно, и потому Испанская Америка делилась на
несколько областей. Первоначально было образовано
два вице-королевства — Новая Испания (Мексика
и часть Центральной Америки) и Перу (юг Централь-
ной Америки и колонии Южной Америки). В XVIII в
испанская корона поделила свои огромные южноаме-
риканские владения уже на три самостоятельные адми-
нистративные единицы — вице-королевства Новая Гра-
нада, Ла-Плата и Перу. Куба, Пуэрто-Рико, Гватемала,
Венесуэла и Чили получили статус генерал-капитанств
Кандидатуры высших чиновников колониальной адми-
77
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
нистрации утверждал король по представлению Совета
по делам Индий. В их руках находилась военная, граж-
данская и судебная власть, но сами они полностью за-
висели от воли монарха и строго контролировались ме-
трополией.
Как же осуществлялся этот контроль? Конечно,
и в этом случае Мадриду потребовались специально
«проинструктированные» и, главное, надежные «бюро-
краты». В столицах вице-королевств и генерал-капи-
танств, а также в важнейших населенных пунктах рас-
полагались аудиенсии — административно-судебные
коллегии, под юрисдикцией которых находились опре-
деленные территории. Президенты аудиенсии наблю-
дали за действиями чиновников всех рангов и могли
опротестовать в Совете по делам Индий даже решения
вице-королей, однако не имели права их отменить
В ведении аудиенсий находились разбор гражданских
и уголовных дел, решение имущественных и земель-
ных споров, хранение королевской казны и многие
другие вопросы. Они же заслушивали финансовые от-
четы вице-королей и генерал-капитанов, проводили
открытые п тайные проверки их деятельности.
Городами и сельскими округами управляли коррехи-
доры, которые назначались вице-королями и генерал-
капитанами. Там, где преобладало индейское население,
коррехидоры занимались организацией принудитель-
ного труда и сбором налогов. Кроме того, существовали
органы городского самоуправления — кабилъдо, нахо-
дившиеся под контролем колониальной администра-
ции. В состав каждого кабильдо входилирехидоры, ве-
давшие казной города, вопросами его благоустройства
78
Колониальное управление: контроль и еще раз контроль!
и разбиравшие мелкие гражданские и уголовные дела
Из числа рехидоров избирались алькальды (мэры горо-
дов и округов) и алъгуасилы (начальники городской по-
лиции). Индейские общины возглавлялись касиками
выборными или наследственными старейшинами, часть
которых впоследствии смогла продвинуться по служеб-
ной лестнице, заняв более высокие должности.
Отличалась ли португальская система колониально-
го управления от испанской? В целом они были анало-
гичны, хотя, конечно же, небольшие различия сущест-
вовали. Сначала прибрежные бразильские территории
делились на капитании, управляемые капитан-губер-
наторами, затем, в середине XVI в., были назначены
первый губернатор Бразилии и епископ Баии, созданы
органы надзора за финансами, судебная система и во-
енное ведомство, призванное защищать колонию от
иностранных вторжений. В 1720 г. была учреждена
должность вице-короля Бразилии. К этому времени
сложившиеся здесь порядки уже практически не отли-
чались от тех, что установила в своих колониях Испа-
ния. Главной причиной сходства многие исследователи
считают то немаловажное обстоятельство, что с 1580
по 1640 г. Португалия находилась в личной унии с Ис-
панией, и потому на бразильскую территорию распро-
странились многие указы испанских монархов, кото-
рые были обязательны к исполнению в Испанской
Америке. В 1603 г. в Португалии также появился Совет
по делам Индий, правда, он ведал не только Бразилией,
но и другими португальскими колониями и в дальней-
шем был переименован в Совет по делам заморских
территорий
79
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
В зарубежной историографии можно встретить ут-
верждение о том, что уния Испании и Португалии при-
несла Бразилии больше пользы, чем «неудобств». Так,
теперь португальцы и бразильцы могли беспрепятст-
венно посещать территории испанских колоний. Бра-
зильские торговцы получили возможность на законном
основании вести дела с Буэнос-Айресом и Асунсьоном,
устанавливать связи с торговыми кругами Лимы, под
чьим контролем находились потоки перуанского сереб-
ра. Наконец, португальские работорговцы расширили
ввоз в Испанскую Америку своего «товара». Однако
уния имела для бразильцев и нежелательные последст-
вия, например, рост налогового гнета и усиление враж-
ды с Голландией.
Дело в том, что под нажимом Испании началось вы-
теснение из Бразилии иностранцев, которые всеми спо-
собами пытались здесь удержаться. Голландцы скупали
и перепродавали по всему миру бразильский сахар и,
конечно же, были заинтересованы в установлении кон-
троля над его производством. В ЗО-е гг. XVII в. им уда-
лось захватить капитанию Пернамбуку, где (явно в так-
тических целях) было отменено рабство, объявлена
свобода вероисповедания, разрешено без ограничений
заниматься ремеслом и торговлей. Неудивительно, что
местное население оказало новым колонистам самую
широкую поддержку. Однако все прекрасные начина-
ния были сведены на нет, когда голландские переселен-
цы столкнулись с той же проблемой, что и португаль-
цы, — с нехваткой рабочей силы для обработки
плантаций, строительных работ, переноски грузов
В результате они вернулись к использованию рабского
80
Социально-расовый портрет Иберо-Америки
труда и попыткам закабаления индейцев, а религиоз-
ная свобода обернулась засилием кальвинистов. В се-
редине 1650-х гг. голландцы были изгнаны с бразиль-
ской территории
СОЦИАЛЬНО-РАСОВЫЙ ПОРТРЕТ
ИБЕРО-АМЕРИКИ
Многие исследователи колониального периода лати-
ноамериканской истории, зарубежные и отечествен-
ные, отмечали, что социальный статус жителя Иберо-
Америки зависел от его происхождения и этнической
принадлежности, то есть от цвета кожи. Это утвержде-
ние не так уж далеко от истины, тем более что высшие
должности в колониальной администрации занимали
уроженцы метрополий, хотя бывали и исключения
В испанских колониях вице-короли и генерал-капита-
ны служили от трех до пяти лет, после чего возвраща-
лись на родину. Чтобы они не осели в Америке, не под-
дались соблазну узурпировать власть и выйти из
повиновения короне, им запрещалось брать с собой се-
мью или жениться по прибытии на место службы, за-
ниматься там торговлей и приобретать собственность
Иными словами, Мадрид делал все для того, чтобы
обладавшие широкими полномочиями высшие чинов-
ники не пустили глубокие корни в заокеанских владе-
ниях их величеств и не превратились в подлинных
правителей Испанской Америки. При этом и в метро-
полиях, и в Новом Свете широко распространилась
практика продажи должностей, способствовавшая по-
81
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
полнению государственной казны. Испанские и пор-
тугальские чиновники за время колониальной службы
успевали вернуть уплаченные ими суммы и вдобавок
сколотить немалые состояния — разумеется, не за счет
жалованья, а путем взяточничества, казнокрадства
и незаконных поборов с населения. Конечно, Мадрид
и Лиссабон пытались бороться со злоупотреблениями
должностных лиц, однако искоренить их так и не уда-
лось
Несмотря на то, что постоянной заботой метрополий
была проверка «качества» переселенцев, желаемых ре-
зультатов это не дало. В Америке появилось немалое
количество нелегальных колонистов, не имевших ни
собственности, ни земельных пожалований и потому
превратившихся в бродяг. Чем выше был статус жителя
метрополии, тем лучше он устраивался на чужбине,
и с этой точки зрения социальная структура Испании
и Португалии действительно воспроизводилась на но-
вом месте — аристократы с помощью короны станови-
лись землевладельцами и чиновниками, пополняли
офицерский корпус и ряды духовенства, а «нежелатель-
ные переселенцы» влачили порой самое жалкое суще-
ствование
Колонисты прибывали в Новый Свет «с чадами
и домочадцами» или обзаводились семьями уже в Аме-
рике. Дети, родившиеся в колониях от браков между
уроженцами Испании или Португалии, а также их по-
томки, образовали особую категорию населения, назы-
ваемую креолами. В конце XVIII в. креолы составляли
примерно пятую часть жителей колоний. В основном
это были помещики, часто проживавшие в городах,
82
Социально-расовый портрет Иберо-Америки
а также представители местной интеллигенции — юри-
сты, учителя, врачи, священники. Часть креолов посту-
пала на государственную или военную службу, зани-
мая средние и низшие должности в административном
аппарате и армии, встречались они и среди ремеслен-
ников или среди крестьян, причем со временем таких
становилось все больше.
В советской латиноамериканистике длительное вре-
мя господствовало мнение, что отношение к креолам со
стороны прибывавших в колонии испанцев и порту-
гальцев было почти столь же пренебрежительным, как
к представителям «цветного» населения. Хотя фор-
мально белые уроженцы метрополий и колоний имели
равные права, креолы очень редко допускались к выс-
шим гражданским, военным и церковным должностям
и не могли напрямую влиять на решения высшей коло-
ниальной администрации. Однако, как показали иссле-
дования последних десятилетий, положение креолов,
особенно креольской верхушки, было не таким уж пе-
чальным. Они занимали прочные позиции в органах
городского самоуправления, где решались многие важ-
ные вопросы местного значения, и контролировали че-
рез них полицию, судопроизводство первой инстан-
ции, цены, тарифы, проблемы благоустройства городов
и прилегающих округов. Внутренний порядок и внеш-
няя безопасность колоний обеспечивались в основном
ополчением креолов, и оружие, а значит, реальная сила
на определенных территориях находилась в их руках
Из потомков первых колонистов — и испанских, и
португальских — постепенно формировалась местная
торговая и промышленная буржуазия. В начале XVII в
83
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
в Испанской Америке возникли первые консуладо
объединения предпринимателей, напоминавшие купе-
ческие гильдии средневековой Европы. К концу XVIII
в. они появились во многих крупных колониальных
центрах, и их функции значительно расширились, во-
брав в себя решение проблем, связанных с развитием
торговли, мануфактурного производства, сельского хо-
зяйства, с созданием инфраструктуры колоний, при-
чем уже не только на местном уровне. Теперь креолы
получили реальную возможность отстаивать свои пра-
ва и противодействовать тем решениям колониальной
администрации, которые наносили ущерб их экономи-
ческим интересам.
Значительную по численности группу населения
составляли метисы (потомки европейцев и индиа-
нок), мулаты (рожденные негритянками от испанцев
и португальцев) и самбо (индо-африканцы). Метисы
и мулаты были свободными людьми, но, в отличие от
представителей белого меньшинства, не имели права
участвовать в выборах рехидоров и тем более не могли
быть избраны на общественные должности. Однако
они находились в более привилегированном положе-
нии, чем индейцы или самбо, поскольку их не облага-
ли подушным налогом и не принуждали выполнять
трудовую повинность. Основным занятием метисов
и мулатов были ремесло и мелкая торговля. Иногда
они становились приказчиками в лавках и магазинах,
а если обнаруживали деловую хватку, то и управляю-
щими креольских поместий. Встречались среди них и
«люди свободных профессий» — художники, архитек-
торы или скульпторы. В то же время немало метисов
84
Социально-расовый портрет Иберо-Америки
и мулатов пополняли ряды прислуги или подмастерь-
ев, и лишь немногим из них удавалось разбогатеть
В сельской местности, особенно на травяных равни-
нах Венесуэлы и Ла-Платы, где креолы разводили
крупный рогатый скот или держали табуны лошадей,
метисы и мулаты нанимались в качестве Пастухов
В венесуэльских льяносах пастуха называли льянеро,
в пампасах Ла-Платы — гаучо (гаушо в Бразилии). Вы-
носливые и неприхотливые, готовые каждую минуту
к отражению нападения воинственных индейцев, лья-
неро и гаучо недолго задерживались на одном месте,
кочуя по пастбищам и проводя в седле большую часть
жизни. Поскольку они были своенравны и мало счита-
лись с законами, их побаивались и помещики-креолы,
и колониальные чиновники.
Структура колониального общества постепенно пе-
рестала быть зеркальным отражением расового состава
населения Иберо-Америки. Разбогатевшие метисы
со временем получили возможность изменить свое об-
щественное положение. Покупая специальный серти-
фикат, они переходили в разряд «белых» колонистов,
а некоторые из них превратились в весьма состоятель-
ных людей. В Перу и Мексике появились крупные зем-
левладельцы индейского происхождения, а на Гаити
плантаторами порой становились мулаты или свобод-
ные негры. Конечно, их интересы уже не совпадали
с интересами основной массы угнетаемого «цветного»
населения, к которому они принадлежали этнически.
Наконец, в отдельных колониях, например в Парагвае,
где приток европейцев был сравнительно невелик, кре-
олами стали называть и испано-индейских метисов
85
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
«ГУМАННЫЕ» КОЛОНИЗАТОРЫ
Самой многочисленной группой населения Испан-
ской и Португальской Америки, несмотря на их не-
легкую участь, оставались индейцы, которые состав-
ляли приблизительно половину жителей колоний.
Многие из них трудились на владельцев пожалован-
ных монархами земель. В Испании уже в 1512 г. нача-
лось обсуждение законов об энкомъенде, которая по-
степенно заменила прежнюю систему капитуляций.
Энкомендеро, назначенные колониальными властями
из числа европейских переселенцев, получали право
«попечительства» над индейцами, проживающими на
какой-либо территории. Со временем это право стало
наследственным. «Опекаемые» индейцы должны бы-
ли платить своему энкомендеро подать, четверть ко-
торой отчислялась в королевскую казну, и отбывать
повинность, напоминавшую барщину. Они считались
свободными людьми, но фактически прикреплялись
к земле, не имея права покидать округ, в котором им
надлежало жить. В обязанности «опекунов» входило
приобщение индейцев к христианству и наблюдение
за исполнением его предписаний. Однако настал мо-
мент, когда Мадрид начал ограничивать и права энко-
мендеро. Индейцы были освобождены от обязанности
находиться при них в качестве постоянных слуг. Ко-
рона запретила дальнейший раздел земель между
«последними конкистадорами» и даже передачу энко-
мьенд по наследству
Малейшая попытка приступить к реформам вызы-
вала в Америке повсеместные восстания «вассалов ко-
86
«Гуманные» колонизаторы
роля», угрожавших выйти из повиновения метропо-
лии. В некоторых случаях чиновники колониальной
администрации саботировали королевские указы, по-
скольку их исполнение могло стоить им жизни. В ре-
зультате объявленные меры удалось реализовать лишь
частично, и положение индейцев оставалось незавид-
ным. Историки полагают, что кое-где индейское рабст-
во, хотя и в замаскированном виде, сохранялось до на-
чала XIX в. В то же время многие переселенцы,
опасавшиеся нехватки рабочих рук, наконец поняли,
что свободный индеец принесет им больше пользы, чем
индеец-раб. Постепенно в Новом Свете сложилась все-
объемлющая система эксплуатации местного населе-
ния, которая регламентировалась королевскими указа-
ми. Иберийские монархи, прежде всего испанские,
отнюдь не случайно настаивали на «гуманизации» от-
ношения колонистов к аборигенам
Индейцам, за исключением касиков, запрещено бы-
ло иметь огнестрельное и холодное оружие, и они не
допускались к работе в оружейных мастерских. Это —
одно из свидетельств того, насколько испанцы боялись
выступлений «дикарей». Вспомним, что борьба индей-
цев против белых завоевателей началась еще на заре
конкисты и со временем переросла в длительное и оже-
сточенное сопротивление. На протяжении трехвековой
колониальной истории не только кочевые племена,
но и оседлое индейское крестьянство пыталось вернуть
утраченную независимость, очистить свою землю от
всего чуждого, то есть неиндейского, и восстановить по-
рядки, в том числе государственные структуры, суще-
ствовавшие до европейского завоевания. Поэтому вос-
87
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
стания аборигенов были вполне обычным явлением
колониальной жизни и происходили практически по-
всеместно.
В Испанской Америке покоренные индейцы де-
лились на две категории. К первой категории принад-
лежали дикие племена, ранее не имевшие своей госу-
дарственности. Вторую составляли так называемые
«королевские индейцы». Они жили замкнутыми общи-
нами, куда не допускались «чужаки», и управлялись
коррехидорами с помощью касиков. Все мужчины
в возрасте от 18 до 50 лет, проживавшие в индейских об-
щинах, платили установленный с середины XVI в. госу-
дарственный подушный налог — трибу то, от которого
освобождались касики, их старшие сыновья, женщины
и алькальды населенных индейцами округов. Взимание
трибуто сопровождалось многочисленными злоупо-
треблениями со стороны коррехидоров, стремившихся
собрать с «подданных короны» большую сумму, чем по-
лагалось по закону За непосредственный сбор подуш-
ной податн отвечали касики. Трибуто взыскивалось не
индивидуально, а через общину. Для его уплаты индей-
цы вынуждены были выращивать тропические куль-
туры, разводить кошениль (насекомых, которые ис-
пользовались при производстве красного красителя),
добывать металлы или заниматься другими промысла-
ми. Доходы поступали в общинную кассу, определенная
их часть шла на уплату налогов, остальное расходова-
лось по мере надобности — на покупку одежды, орудий
труда, содержание священнослужителей, организацию
праздников. Так патриархальные общины постепенно
втягивались в товарно-денежные отношения
88
«Гуманные» колонизаторы
Нередко в индейских округах изворотливые чинов-
ники промышляли особого рода торговли"!, так называе-
мымрепарто — принудительным распределением среди
общинников некачественных и ненужных им товаров по
завышенным ценам, включая такие «ценные вещи», как
очки, вышедшие из моды европейские ткани и одежда
и даже книги, которые неграмотные аборигены не могли
прочитать. Понятно, что нищие индейцы в большинстве
случаев вынуждены были расплачиваться за приобре-
тенные товары своим трудом
Помимо трибуто, на «королевских индейцев» возла-
галась государственная трудовая повинность. В Перу,
где система принудительного груда получила наиболь-
шее распространение, она называлась мита. Ежегодно
индейские общины должны были поставлять опреде-
ленное количество взрослых мужчин для работы в руд-
никах, на плантациях, на строительстве дорог и всевоз-
можных сооружений. За набор рабочей силы отвечали
касики. По закону труд индейцев оплачивался, и эта
оплата также должна была поступать в общинную кас-
су. Непосильные нагрузки, голод и болезни быстро
убивали митайосов, и на их место вновь приводили
крепких молодых работников. По некоторым оценкам,
в колониальный период на рудниках Испанской Аме-
рики погибло более 8 млн. индейцев. Не лучше обстоя-
ло дело на плантациях. Когда на Кубе, Пуэрто-Рико
и Эспаньоле почти не осталось аборигенов, что вызва-
ло крайте тяжелую демографическую ситуацию, уце-
левших коренных жителей освободили от трибуто.
Система государственных редукций, то есть круп-
ных сельских поселений, куда принудительно свози-
89
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
лись индейцы, существовала и вне пределов католиче-
ских миссий. По мнению некоторые исследователей,
«редуцирование» индейцев проводилось не только
с целью более рациональной организации их труда
и эффективной эксплуатации, но и для освобождения
принадлежавших индейским общинам земель
Сокращение коренного населения переориентиро-
вало землевладельцев на массовое использование тру-
да рабов-африканцев. Освоение огромных территорий,
развитие хозяйственной жизни колоний требовали все
больше рабочих рук. Испанцы работорговлей не зани-
мались, а пользовались услугами сначала португаль-
цев, затем и голландцев, французов, англичан. На ост-
ровах Карибского бассейна, в прибрежных районах
Венесуэлы и Бразилии вместе с колонистами появи-
лись первые чернокожие невольники, более выносли-
вые, чем индейцы. Африканцы работали на плантаци-
ях, в шахтах и рудниках, в мастерских и домашнем
хозяйстве. В Бразилии они были заняты и в энженьо,
поскольку превращение тростника в конечный про-
дукт — рафинированный сахар было делом длитель-
ным и трудоемким
Негры-рабы доставляли бразильским колонистам
гораздо больше хлопот, чем индейцы. Они бежали в ле-
са и объединялись в борьбе против своих хозяев. Их
поселения становились не только базой для организа-
ции грабежей и всяческого разбоя, но и притягивали
новых беглецов. С 1630 г. и почти до конца столетия
в районе Пернамбуку существовала «республика Пал-
марис» — большое военизированное поселение. Поми-
мо беглых негров, в нем находили убежище и индейцы.
90
Колониальная экономика
Обитатели Палмарис занимались земледелием и ре-
меслом, умели пользоваться огнестрельным оружием
и в ответ на попытки уничтожить «республику» оказы-
вали колонистам упорное сопротивление. Если же ра-
бы поднимали восстания, то это было крайне опасно,
поскольку негритянские выступления имели и соци-
альный, и расовый характер. Взбунтовавшиеся афри-
канцы убивали своих хозяев, их семьи, управляющих
и надсмотрщиков, а также всех белых, которые попада-
лись на глаза. По сравнению с этими «кровавыми раз-
борками» даже массовые выступления индейских пле-
мен представляли для бразильцев меньшую угрозу
КОЛОНИАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА
С момента открытия Америки и до начала XIX в. Испа-
ния рассматривала свои колонии прежде всего как ис-
точник получения драгоценных металлов. На протяже-
нии трех веков они составляли основную статью
экспорта из Нового Света в метрополию. Оставаясь
собственностью короны, рудники и прииски сдавались
в концессию частным лицам, которые передавали
в казну пятую часть добытого ими золота или серебра
Со временем в колониях появилось несколько круп-
ных горнодобывающих предприятий, принадлежав-
ших уже не короне, а состоятельным креолам. Такие
предприятия требовали больших капиталовложений,
необходимых для их организации, модернизации тех-
ники, добычи и обработки руды, покупки и содержа-
ния рабов, транспортировки экспортной продукции,
91
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
основная часть которой производилась именно здесь,
а не на мелких примитивных копях, хотя их и насчиты-
валось до нескольких тысяч. Ежегодно десятки кораб-
лей перевозили в Европу богатства недр Мексики
и Перу. В Бразилии в конце XVII в. также началась до-
быча золота, хотя и в гораздо меньших масштабах, чем
в Испанской Америке, а в 20-е гг. следующего столетия
в районе Минас-Жераис были найдены алмазы.
Помимо золота и серебра, из колоний Испании вы-
возилась сельскохозяйственная продукция, но по объ-
ему и стоимости она была несопоставима с экспортом
драгоценных металлов. Сельское хозяйство в Испан-
ской Америке развивалось более медленными темпа-
ми, чем горнодобыча, а площадь возделываемых земель
по сравнению с огромной территорией колоний была
невелика. Во второй половине XVI—XVII вв. энкомь-
енды стали для метрополии экономически невыгодны,
поскольку не способствовали заметному росту доходов
короны. В результате они предоставлялись все реже
и со временем были реформированы, превратившись
в поместья — асъенды, которые удерживали в своих ру-
ках потомки энкомендеро, то есть прежних владельцев
пожалованных земель. В первой половине XVIII в. бы-
ли изданы королевские указы, окончательно отменив-
шие энкомендарную систему. После ликвидации энко-
мьенд их обладатели перешли в разряд асендадо,
то есть собственников земли
В Бразилии с середины XVI в. португальская коро-
на начала предоставлять земельные пожалования —
сесмарии — тем переселенцам, которые выражали же-
лание выращивать на них сахарный тростник, служив-
92
Колониальная экономика
ший, как мы уже упоминали, сырьем для главной экс-
портной продукции колонии. Они имели возможность
постепенно увеличивать размеры своих участков, по-
скольку существовали огромные массивы неучтенной
земли. Так в Бразилии появились крупные фазенды
поместья, похожие на испанские асьенды. Бурный
рост крупного частного землевладения в Иберо-Аме-
рике шел также за счет скупки богатыми колонистами
заложенных или заброшенных участков, но главное —
в результате захвата плодородных земель и пастбищ,
принадлежавших индейским общинам
Распространенное представление о том, что ибе-
рийские монархи поддерживали «колониальную арис-
тократию» и не обращали внимания на бедственное
положение индейцев, оспаривается некоторыми ис-
следователями, полагающими, что власти метрополий
пытались не допустить обезземеливания индейцев
В Испании на протяжении XVI—XVII вв. появились
законы, которые устанавливали минимальный размер
общинного поля и запрещали отчуждение земли ин-
дейских общин. Общинная собственность была по-
ставлена под защиту короны и получила названиерес-
гуардо (что в переводе означает «защита, охрана»).
Конечно, Мадрид преследовал свои цели — ведь ин-
дейцы составляли основную массу податного населе-
ния колоний. Освободив их от абсолютной власти эн-
комендеро и взяв под охрану их земли, метрополия
одновременно увеличила подушный налог и расшири-
ла систему принудительного индейского труда
Несмотря на королевские указы, крупные землевла-
дельцы находили лазейки для того, чтобы обходить
93
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
распоряжения короны и колониальной администра-
ции, и продолжали наступление на общинные владе-
ния индейцев. Постепенно огромные массивы плодо-
родной земли все-таки оказались в руках асендадо,
и это еще больше ухудшило положение индейского на-
селения. Потерявшие землю или владевшие крохотны-
ми участками, общинники вынуждены были обращать-
ся к тому же помещику и становиться «арендаторами»,
расплачиваясь за предоставленную им в пользование
землю своим трудом, реже — частью урожая. Результа-
том творимого крупными землевладельцами беззако-
ния стало увеличение числа пеонов, то есть батраков с
наделами. Иногда помещики выдавали индейцам не-
большие ссуды, которые также отрабатывались или
возвращались деньгами с высокими процентами. Запу-
тавшиеся в долгах индейские семьи попадали в полную
кабалу к своим заимодавцам и превращались в наслед-
ственных долговых рабов, в то время как некоторые ка-
сики становились асендадо и переходили в категорию
более привилегированного метисного населения
Производимая в асьендах и фазендах продукция,
прежде всего зерно и мясо, первоначально поступала
на внутренний рынок. Обилие в Америке природных
пастбищ способствовало быстрому распространению
домашнего скота тягловых и мясомолочных пород
(быков и коров, лошадей, ослов, овец), но экспорт про-
дукции земледелия и животноводства искусственно
сдерживался властями метрополий. В Европу везли
главным образом «колониальные товары» — урожай
тех культур, которые не произрастали в Старом Свете
(индиго, какао, кофе, тростниковый сахар, ваниль,
94
Колониальная экономика
хлопок). В то же время в колониях не разрешалось
разводить оливки, виноград, лен, поскольку этим за-
нимались иберийские помещики, заинтересованные
в сохранении высоких цен на свою продукцию.
Еще большие ограничения были установлены для
колониальной промышленности, за исключением добы-
чи золота и серебра. Так, к тяжкому уголовному пре-
ступлению приравнивалась добыча и обработка железа,
запрещалось производство многих видов текстильных
и шерстяных изделий. Мадрид и Лиссабон опасались,
что рост производства в колониях нанесет чувствитель-
ный удар по доходам испанских и португальских куп-
цов, а также окончательно подорвет и без того хилую
промышленность метрополий. Однако импорт промы-
шленных товаров из Европы не обеспечивал в полной
мере потребности населения колоний, и потому разви-
тие мелкого кустарного производства стало неизбеж-
ным, а уже к середине XVI в. здесь, видимо, появились
первые мануфактуры, производившие грубые ткани,
простую одежду и обувь, посуду, орудия труда и прочие
необходимые колонистам изделия. Одновременно со-
хранялись крупные ремесленные мастерские, называе-
мые в Испанской Америке «обрахе» (встречается ут-
верждение, что «обрахе» — это и есть мануфактура).
В советской историографии появление в колониях
мануфактур датировалось обычно второй половиной
XVIII в. Но, независимо от времени их возникнове-
ния, работниками этих предприятий становились за-
контрактованные метисы и индейцы, нуждавшиеся
в деньгах. Нередко из свободных людей они превраща-
лись в долговых рабов и за нищенскую, иногда нату-
95
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
ральную оплату трудились до конца своей жизни. Зна-
чительную часть рабочей силы на мануфактурах со-
ставляли приписанные к ним преступники, пригово-
ренные к длительным срокам каторжных работ.
Поскольку основная масса населения Испанской
Америки жила в крайней бедности, его покупательная
способность была невелика, к тому же внутренняя тор-
говля и экономические связи между различными терри-
ториями искусственно ограничивались. До последней
трети XVIII в. вице-королевствам практически не раз-
решалось торговать друг с другом. В Бразилии ограни-
чений было меньше, так как она представляла собой
единую территорию
Самый строжайший запрет был наложен на торгов-
лю колоний с иностранными государствами. Так, ни од-
но иноземное судно не имело право заходить в порты
Испанской Америки без согласия Мадрида. Даже если
это случалось во время бури, команда корабля-нару-
шителя подвергалась аресту и пожизненному тюрем-
ному заключению. В 60-е гг. XVII в. португальские
власти также запретили Бразилии торговать с иност-
ранцами. Монополия на колониальную торговлю при-
надлежала привилегированным испанским или порту-
гальским купцам, получавшим огромные прибыли
благодаря разнице цен на одни и те же изделия в Евро-
пе и Америке. В колониях Испании существовали
и многочисленные торговые монополии казны, в част-
ности, на продажу гербовой бумаги, игральных карт,
спиртных напитков, табака. Когда в 1640 г. уния Испа-
нии и Португалии распалась, португальский королев-
ский двор уже «вошел во вкус» безудержного ограбле-
96
Колониальная экономика
ния Бразилии. Компании-монополисты поделили ее
территорию на сферы влияния. В середине XVII в. бы-
ла основана Торговая компания («Жунта»), которая
превратилась в правительственный орган и главный
инструмент выкачивания бразильских богатств
В связи с тем, что товаров, произведенных в самих
метрополиях, катастрофически не хватало, в колонии
приходилось ввозить промышленную продукцию из
других европейских стран, в основном из Англии, од-
нако иностранные изделия облагались высокими пош-
линами и стоили баснословно дорого. В Испанской
Америке со второй половины XVI в. с торговых сделок
по продаже и перепродаже товаров взимался специаль-
ный налог — алъкабала (от 4 до 6% цены). Поэтому, не-
смотря на все запреты и самые суровые меры наказа-
ния, контрабандная торговля между колонистами
и иностранцами процветала. Так, с территории Ла-
Платы, где быстро росло поголовье скота, приблизи-
тельно 70% кож вывозили контрабандисты.
До 1765 г. морской путь из Испании в Новый Свет
начинался в Севилье, а затем и в Кадисе. За этим
строго следила Торговая палата, ее агенты выдавали
разрешения на погрузку и выгрузку товаров, а также
осматривали все суда, прибывавшие в Испанию либо
отправлявшиеся в Америку. На протяжении двух ве-
ков, начиная с середины XVI в., существовала система
двух флотилий, насчитывавших от 75 до 100 торговых
кораблей. В течение приблизительно ста лет испан-
ские караваны снаряжались ежегодно, затем это пра-
вило стало нарушаться в связи с экономическим
упадком самой Испании.
97
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
Дважды в год от испанского берега отплывали флоти-
лии. Одна из них направлялась в Веракрус (Мексика)
и по пути доставляла товары на острова Вест-Индии.
Другая держала курс на панамское побережье, в Порто-
бело. Отсюда товары по суше перевозились на тихооке-
анский берег, а затем морским путем в Перу и Чили. По-
сле разгрузки корабли обеих флотилий принимали на
борт драгоценные металлы и продукцию сельского хо-
зяйства, затем соединялись в Гаване, откуда возвраща-
лись в Испанию. На пути в Америку и обратно их сопро-
вождали военные корабли для защиты от пиратов,
охотившихся за тяжелогружеными испанскими судами.
Не меньшее беспокойство доставляли и военные эскад-
ры других европейских стран, постоянно нападавшие на
корабли своей соперницы Испании. К середине XVII в
Испанское королевство полностью утратило былое мор-
ское могущество. Судя по сохранившимся данным,
к 1665 г. военный флот Испании состоял из 24 судов:
шесть из них были испанскими, остальные арендовали
у Сицилии, Неаполя и Сардинии. В 60-х гг. XVII в. Пор-
тугалия также ввела систему флотилий.
Доходы, полученные от государственных монопо-
лий, сбора таможенных пошлин и различных налогов
поступали в колониальные казначейства. Значительная
часть суммы (по некоторым оценкам — до 50%) расхо-
довалась на выплату жалования местным чиновникам
и военные нужды, все остальное почти полностью пере-
правлялось в метрополию. Внутренние потребности на-
селения колоний, связанные с развитием медицины,
благоустройством городов и поселков, строительством
дорог, практически не учитывались. Дело образования
98
Обыкновенный феодализм или необычный капитализм?
взяло в свои руки католическое духовенство. Для бе-
лых колонистов открывались школы, в XVI—XVII вв
были основаны университы (в Сан-Доминго, Лиме, Ме-
хико, Боготе, Кордове, Чукисаке), в которых препода-
валось богословие, а позже и прикладные науки.
Со временем в колониях появились типографии, выпу-
скавшие церковную и светскую литературу, начали вы-
ходить газеты. Однако индейцы, метисы, мулаты, а тем
более негры в массе своей были безграмотны. Если го-
ворить о креолах, то большинство из них по уровню об-
разования, вероятно, уступало испанцам, прибывав-
шим из метрополии, однако и среди них было немало
высокообразованных, талантливых представителей ин-
теллигенции, которые внесли заметный вклад в идей-
ное обоснование освободительных революций в Иберо-
Америке и последующих реформ
ОБЫКНОВЕННЫЙ ФЕОДАЛИЗМ
ИЛИ НЕОБЫЧНЫЙ КАПИТАЛИЗМ?
Уровень развития испанских и португальских колоний
накануне освободительных революций первой трети
XIX в. оценивается учеными-латиноамериканистами
по-разному. Эти различия во многом оп-ределяются
методологией, используемой тем или иным исследова-
телем. Однако надо отметить, что применительно к ис-
тории Латинской Америки такие понятия, как феода-
лизм и капитализм, остаются ключевыми, причем, ими
пользуются не только те авторы, которые стоят на по-
зициях марксизма
99
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
И полвека назад, и сегодня можно встретить тезис
о феодальном характере колониальной экономики. Дело
в том, что в Иберо-Америке крупное землевладение до-
вольно быстро консолидировалось в неотчуждаемые
латифундии, которые принято было рассматривать как
поместья (асьенды) феодального типа. В советской исто-
риографии такой взгляд утвердился еще в 40-е гг. XX в.,
и в течение длительного времени в отечественной (а ино-
гда и в зарубежной) научной литературе ставился знак
равенства между латифундизмом и феодализмом — на
том основании, что в латифундиях господствовали дока-
питалистические методы ведения хозяйства и эксплуата-
ции работников, включая рабов. Особое внимание наши
исследователи обращали на необычайно широкое ис-
пользование рабского труда в Бразилии, и если не назы-
вали сложившийся там экономический уклад «рабовла-
дельческим способом производства», то говорили о его
исключительно феодальном характере.
Согласно этой логике, и североамериканские планта-
ции, причем даже в середине XIX в., представляли со-
бой «феодальные поместья». Между тем еще К. Маркс
заметил, что плантаторы Северной Америки — это ка-
питалисты, строящие свое хозяйство на рабском труде
негров. Понятно, что и испано-американские латифун-
дии вряд ли можно считать хозяйствами слегка «пере-
строившихся» феодалов
Есть все основания полагать, что задолго до начала
освободительного движения в колониях феодальные
отношения собственности хотя и сохранялись юриди-
чески, в действительности были если не разрушены,
то во всяком случае серьезно подорваны. Земельные
100
Обыкновенный феодализм или необычный капитализм?
пожалования даже на раннем этапе колонизации по
прошествии четырех лет считались окончательными,
и ими можно было свободно распоряжаться, в том чис-
ле продавать. Часто земля захватывалась колонистами
самовольно, но с течением времени появилась возмож-
ность узаконить эти захваты. Так, с конца XVI в. испан-
ская корона начала широко практиковать соглашения
(«композиции») с претендентами на те или иные зе-
мельные владения, которые выплачивали ей опреде-
ленную компенсацию. Поэтому к началу XIX в. част-
ная собственность на землю в Испанской Америке
была уже достаточно распространена, то есть система
держаний постепенно себя изжила
Кроме того, для подстраховки своего основного бизне-
са земельные владения приобретали торговцы или хозяе-
ва рудников и мануфактур. Из соображений престижа
они нередко стремились породниться с аристократией
либо иным путем добыть себе дворянский титул, но это
никоим образом не свидетельствует о феодальном харак-
тере землевладения богатых колонистов. Правда, в Ибе-
ро-Америке сохранялись атрибуты феодализма — неко-
торое количество неделимых майоратных поместий,
передававшихся по наследству сыновьям в порядке стар-
шинства, земли церковных корпораций (которые, как мы
знаем, активно занимались предпринимательской дея-
тельностью и ростовщическими операциями), наконец,
существовала общинная индейская собственность на зем-
лю, хотя она также постепенно разрушалась.
В отечественной исторической литературе весьма
распространено и утверждение о том, что в колони-
альный период в Испанской и особенно Португаль-
101
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
ской Америке капитализм развивался очень медленно,
особенно в сельском хозяйстве. Постепенному ут-
верждению буржуазных отношений способствовали
капиталы переселенцев в Америку, необходимые для
увеличения горнодобычи, налаживания промышлен-
ного и сельскохозяйственного производства, но в це-
лом слабая колониальная экономика лишь обслужи-
вала по-тпребности европейского капитализма.
В последние десятилетия некоторые российские уче-
ные пересмотрели прежние представления об отсутст-
вии или крайне медленных темпах развития в колони-
ях капиталистического уклада. Они отмечают, что
плантационное хозяйство, сложившееся в прибрежных
зонах Иберо-Америки, было изначально ориентирова-
но на экспорт, на территории Рио-де-Ла-Платы быстро
набирало силу экспортное животноводство, продукция
рудников и приисков также поставлялась на внешний
рынок. Товарность колониального производства оказа-
лась достаточно высокой, и при этом, бесспорно, ее рост
искусственно сдерживался метрополией. Тем не менее
иберо-американские колонии быстро превращались
в одно из звеньев мирового капиталистического хозяй-
ства, а латифундисты (плантаторы и скотоводы) были
тесно связаны с внешним рынком и растущей прослой-
кой местной торгово-поереднической буржуазии или
сами становились торговцами. Иными словами, они
представляли уже не феодальный, а буржуазный класс
производителей, то есть превратились в капиталистиче-
ских предпринимателей
Вместе с тем плантаторы не могли широко использо-
вать наемный труд, а именно его применение, как изве-
102
Обыкновенный феодализм или необычный капитализм?
стно, служит важнейшим признаком развития капита-
листических отношений. Объяснялось это довольно
просто — наем работников обходился слишком дорого,
а лишние затраты снижали рентабельность плантаци-
онных хозяйств, которые требовали много рабочей си-
лы. В колониях имелось столько неосвоенных земель,
что они могли прокормить значительное количество
населения, и потому желающих добровольно наняться
на работу здесь было немного (подобная ситуация на-
блюдалась и в американских колониях Англии). Пока
в Иберо-Америке рабочая сила не стала более дешевой,
латифундисты предпочитали сохранять полукрепост-
ническую зависимость пеонов и рабство вместо того,
чтобы нанимать свободных тружеников. Плантаторы
владели обширными массивами земель и могли без
ущерба для себя предоставлять ее в пользование пео-
нам, а содержание рабов в условиях теплого климата
особых расходов не требовало — правда, их покупка об-
ходилась недешево. Что касается скотоводческих хо-
зяйств, то они не нуждались в большом количестве
рабочих рук, и в них трудились не только люди зависи-
мые, но и наемные работники. В целом феодальные ме-
тоды эксплуатации колониального населения и сохра-
нение рабства, видимо, не препятствовали, а, напротив,
способствовали развитию в Испанской и Португаль-
ской Америке капиталистического уклада и повыше-
нию товарности латифундий. Так, «рабовладельческая»
Бразилия, которая в середине XVI в. представляла со-
бой «маргинальную» с точки зрения португальской ко-
лонизации территорию, к концу следующего столетия
превратилась в «жемчужину португальской короны»
103
Глава 3. Колониальная Иберо-Америка
и основной центр производства сахара, с которым безу-
спешно пытались соперничать другие владения Порту-
галии. Близость тростниковых плантаций и энженьо
к портам, а также дешевизна фрахта судов, доставляв-
ших бразильский сахар в Европу, превращали его в не-
дорогой и потому конкурентоспособный товар
Историки часто пытались примирить различные
оценки уровня развития колоний к началу Войны за
независимость 1810—1826 гг. и найти некую «золо-
тую середину». В этом случае способ производства
в Иберо-Америке определялся как полуфеодальный
или полу капиталистический либо говорилось о сосу-
ществовании здесь капитализма, феодализма и рабо-
владения. Иными словами, большинство исследова-
телей отмечало, что в целом колониальная экономика
оставалась многоукладной и сочетала в себе элементы
капитализма, мелкотоварного производства, патри-
архально-общинного и натурального укладов, и все
это соединялось с феодальными методами эксплуата-
ции и рабством
Капиталистический уклад был представлен, помимо
плантационных и скотоводческих хозяйств, крупными
горнодобывающими предприятиями и мануфактурами,
производящими товары первой необходимости. В Новом
Свете, как и в Европе, особенно распространенной была
рассеянная мануфактура, причем не столько в городах,
сколько в сельской местности. Мелкотоварное производ-
ство было ориентировано на внутренний рынок, и лишь
частично — при посредничестве крупных торговцев — на
экспорт. Оно базировалось на небольших крестьянских
хозяйствах, ремесленных мастерских, примитивной гор-
им
Обыкновенный феодализм или необычный капитализм?
нодобыче множества старателей, разрабатывавших мел-
кие копи на свой страх и риск. В глубинных районах бы-
ло немало натуральных крестьянских хозяйств, обеспе-
чивавших земледельцев всем необходимым, и кустарных
производителей ремесленных изделий, которые работали
не на рынок, а на заказ. Патриархально-общинный уклад
долго сохранялся в тех областях Испанской Америки, где
прежде существовали цивилизации майя, ацтеков, инков
и других земледельческих племен.
Капиталистическое предпринимательство развива-
лось быстрее там, где для него в буквальном смысле была
«расчищена почва», то есть вытеснены или уничтожены
аборигены, а вместе с ними и традиционные обществен-
ные отношения. Создать нечто новое, вложив в это име-
ющийся капитал, оказалось проще, чем перестроить ста-
рый, традиционный социально-экономический уклад
Очень часто именно это обстоятельство служило для ис-
следователей объяснением «феномена двух Америк»
и позволяло ответить на вопрос, почему североамерикан-
ские колонии Англии и Франции уверенно вступили на
путь капитализма и развивались успешнее, чем испан-
ские и португальские. На территории будущих США
и Канады не было земледельческих индейских цивили-
заций с их устоявшимся патриархально-общинным бы-
том, и потому новый тип производственных отношений
утвердился там сравнительно быстро, да и колонизация
Северной Америки происходила позднее, когда в «пере-
довых метрополиях» уже укоренились многие элементы
капитализма
Очень часто в научной литературе, особенно зару-
бежной, обращалось внимание не на уровень развития
105
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
покоренных индейских племен, не на климатические
и географические особенности различных территорий
Америки, а прежде всего на обычаи, мировоззрение
и «цивилизованность» колонизаторов. Поэтому из-
любленной темой многих авторов исторических тру-
дов стало сопоставление англо-пуританской и иберо-
католической колонизаций. Англичане представлялись
как предприимчивые, привычные к тяжелому труду,
гонимые и суровые пуритане, вынужденно покинув-
шие родину и проникнутые «капиталистическим ду-
хом». Они не стремились установить над индейцами
свое господство и не смешивались с местными племе-
нами, а лишь вели с ними торговлю, оттеснив их затем
за пределы территорий, где те издавна обитали (заме-
тим, что в Северной Америке земли индейцев счита-
лись «свободными»). Как известно, лучшим мораль-
ным оправданием любого поступка пуританина служил
достигнутый им успех, и он стремился к нему всеми до-
ступными способами. Когда владычество Англии было
свергнуто, оставалось лишь устранить некоторые пере-
житки колониальных времен и спокойно двигаться
дальше, то есть совершенствовать уже пустившую кор-
ни на американской земле западную цивилизацию, по-
скольку английские (как и французские) колонизато-
ры изначально привнесли в свои колонии основы
капитализма и буржуазный менталитет.
Совсем другой результат, по мнению сторонников
концепции «двух колонизаций», имела колонизация
иберо-католическая, когда белый господин нуждался
в земле и подневольных работниках, а значит, был за-
интересован в сохранении и упрочении на новом месте
106
Обыкновенный феодализм или необычный капитализм?
феодально-крепостнических отношений. Иберийские
завоеватели, прежде всего испанцы, «сберегли» индей-
цев, тем более что как правоверные католики они обя-
заны были нести «дикарям» слово Божье и приобщать
их к своей вере. В итоге испанской и португальской ко-
лонизаций произошла расовая и культурная метисация
жителей Иберо-Америки, а сами колонии, в которых
утвердились феодальные порядки, отстали в социаль-
но-экономическом отношении — ведь именно период
феодализма характеризуется отсутствием единого вну-
треннего рынка и разобщенностью населения, еще не
превратившегося в нацию
Критики указанной концепции справедливо отмеча-
ли, что она совершенно не объясняет того, что происхо-
дило в других колонизуемых регионах мира, поскольку
те же англичане, французы, голландцы, захватив об-
ширные владения в Азии и Африке, не превратили их
в быстрорастущие капиталистические анклавы, подоб-
ные США и Канаде. То же можно наблюдать и на ост-
ровах, например, Карибского моря, многие из которых
не принадлежали Испании или Португалии, а были ко-
лонизованы передовыми европейскими странами, од-
нако так и остались крайне отсталыми территориями.
Следовательно, нужно внимательнее присмотреться не
только к колонизаторам, но и к колонизируемым, тем
более что методы ограбления колоний у всех европей-
ских метрополий были в сущности одинаковыми
Есть и другая важнейшая проблема: если в испан-
ских и португальских колониях, несмотря на все пре-
грады, развитие капитализма все же имело место,
то к какому периоду относится его зарождение? Здесь
107
Глава 3. Колониальная Иберо-Америка
разброс мнений также достаточно велик. Зарубежные
авторы иногда отмечали, что уже в начале колонизации
Иберо-Америка оказалась тесно связана со странами
быстрорастущего капитализма, и потому раннее воз-
никновение и развитие капиталистического уклада
в самих колониях было неизбежно. Часть советских
исследователей социальной и экономической исто-
рии Латинской Америки утверждала, что капитализм
в этом регионе дал о себе знать лишь к концу XVIII в
Наконец, на рубеже 1960—1970-х гг. в отечественной
историографии появилась концепция «зависимого ка-
питализма». Не затрагивая всех ее постулатов, отметим
лишь то, что важно для нас в данном случае: сторонни-
ки этой концепции датировали начало капиталистичес-
кого развития Латинской Америки концом XIX в.! Ес-
ли же ученые, разделявшие подобные взгляды, все-таки
соглашались, что и до этого рубежа в странах региона
присутствовали элементы капитализма, то они, с их
точки зрения, привносились извне, из тех центров, где
капитализм уже стал системообразующим укладом
Сейчас латиноамериканисты разных стран вновь об-
ращаются к проблемам, связанным с характером и уров-
нем развития колониальной экономики. Используя но-
вую и достаточно убедительную аргументацию, они
пытаются ответить все нате же вопросы: феодализм или
капитализм, а если все-таки капитализм, то когда он за-
родился и насколько быстро завоевал прочные позиции,
возник ли этот уклад внутри колоний или был привне-
сен из передовых стран Европы? В последнее время все
больше исследователей склоняются к тому, что эконо-
мика Иберо-Америки развивалась по капиталистичес-
ки
«Антикризисные меры» Мадрида и Лиссабона
кому пути, хотя латиноамериканский капитализм отли-
чался (и отличается ныне) множеством особенностей
и потому весьма своеобразен. А есть ли на свете страны,
лишенные своеобразия?
«АНТИКРИЗИСНЫЕ МЕРЫ» МАДРИДА
И ЛИССАБОНА
В исторической, как и в любой науке, существуют про-
блемы разного уровня. Война за независимость иберо-
американских колоний — явление сложное, многопла-
новое и не до конца изученное. Ее можно рассматривать
как часть событийной истории Латинской Америки
XIX в., как этап мирового национально-освободительно-
го движения, как одну из американских революций нового
времени или как не совсем обычную, с точки зрения ев-
ропейцев, буржуазную революцию (возможны и другие
варианты). Исходя из того, что это все-таки революция,
и не определяя пока ее сути и характера, обозначим важ-
нейшие события революционного периода и отметим
некоторые закономерности их развития
Итак, сложившиеся отношения «метрополия — ко-
лония» тормозили экономический рост Иберо-Амери-
ки и в итоге ограничивали дальнейшее увеличение
доходов испанской и португальской королевской каз-
ны — это очевидное обстоятельство отмечали многие
исследователи, связывая его с кризисом колониальной
системы Испании и Португалии. Не случайно во вто-
рой половине XVIII в. и в самих метрополиях, и в их за-
океанских владениях произошли важные изменения,
109
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
которые стали результатом реформ испанского короля
Карла III (представителя новой династии Бурбонов)
и португальского маркиза Помбала
В 1765 г. для торговли с Америкой, помимо Севильи
и Кадиса, были открыты девять испанских портов, а во
второй половине 70-х гг. их число еще увеличилось
Право сношений с Испанией получили также 24 испа-
но-американских порта, а затем и вся Испанская Аме-
рика обрела возможность торговать с метрополией.
Систему флотилий отменили, и теперь местные тор-
говцы могли свободно отправляться по своим делам
в Испанию. Снимались некоторые ограничения на ор-
ганизацию мануфактур в обрабатывающей промыш-
ленности и торговлю между различными территори-
ями, то есть колонисты получили относительную
экономическую свободу. Внутренняя торговля в коло-
ниях отдавалась на откуп богатым креолам, и это уско-
рило формирование здесь влиятельной торговой бур-
жуазии. Начался бурный рост экспортных отраслей
производства. Расширение торговых связей между ко-
лониями и метрополией обогатило и испанских куп-
цов, но главное, если исходить из интересов короны, —
увеличило доходы королевской казны, в чем и заклю-
чалась цель реформ. В 1767 г. в Испанской Америке
были ликвидированы иезуитские редукции и конфис-
кованы в пользу государства принадлежавшие ордену
огромные богатства, а сами монахи-иезуиты изгнаны
из Испании и с американской территории.
В Португалии также началось проведение реформ,
аналогичных реформам Карла III. Их инициатором
стал первый министр короля Жозе I маркиз Помбал
ио
«Антикризисные меры>> Мадрида и Лиссабона
(Себастьян Жозе ди Карвалью-и-Мелу). Он был од-
ним из немногих представителей «верхов», понимав-
ших, что в колониях противоречия между креольской
аристократией и португальцами из метрополии обост-
ряются. Большое недовольство вызывала также дея-
тельность иезуитов, прибравших к рукам огромные
массивы плодородных земель и значительную часть
местного населения, и в 1759 г. (то есть раньше, чем
в испанских владениях) они были изгнаны из Португа-
лии и Бразилии. Бразильцам разрешалось заводить ма-
нуфактуры и осваивать новые виды деятельности, если
они не наносили ущерба короне. В то же время Помбал
способствовал созданию в колонии новых торговых
монополий в интересах королевского двора и крупных
лиссабонских купцов
Судьба реформ Карла III и Помбала сложилась по-раз-
ному. Если в Испании и ее владениях они были доведены
до конца, то в Португальской империи после отставки
Помбала начался период контрреформ. Вскоре в Брази-
лии были уничтожены почти все мануфактуры, запреще-
но создание новых предприятий и восстановлен суд
инквизиции. Иностранцы отныне не допускались на бра-
зильские территории, и все контакты колонии с другими
странами оказались прерваны. Внешняя торговля Брази-
лии осталась в руках португальцев, конкурирующие с ме-
трополией предприятия вынуждены были свернуть тор-
говые операции. Однако повернуть развитие колонии
вспять Лиссабону не удалось — бурный рост экспортного
производства уже сделал свое дело.
В отечественной и зарубежной историографии ре-
зультаты реформаторской деятельности Карла III
111
Глава 3. Колониальная Иберо-Америка
и Помбала оцениваются неоднозначно. Многие авто-
ры отмечают, что реформы имели важное значение
и проводились если не накануне, то незадолго до нача-
ла латиноамериканских освободительных революций,
и потому можно предположить, что они существенно
повлияли на ситуацию в Америке. Другой вопрос —
почему? В силу их незавершенности и, значит, сохра-
нения в колониях старых противоречий и экономиче-
ских ограничений, или же вследствие устранения мно-
гих барьеров для развития колоний?
В трудах советских историков подчеркивались глав-
ным образом непоследовательность реформ, сохранение
сложившейся системы эксплуатации колониального на-
селения, запрет на торговлю колоний с иностранными
государствами, что по-прежнему препятствовало их
экономическому росту. Сейчас многие исследователи
признают, что результаты деятельности реформаторов
оказались противоречивыми скорее с другой точки зре-
ния: они привели к еще большему увеличению товарно-
сти колониального хозяйства, которому стало тесно
в тех границах, которые ему определила метрополия. Те-
перь экономика колоний не могла развиваться без ско-
рейшего освобождения ох любых преград для роста тор-
говли, промышленности и сельского хозяйства, включая
какие бы то ни было ограничения на эксплуатацию ра-
бочей силы латифундистами, горнорудными магнатами
и владельцами мануфактур. Иными словами, в послед-
ней трети XVIII в. реформаторы не только обеспечили
приток в казну новых средств, но и вырыли могилу ко-
лониальным системам Испании и Португалии.
Глава 4
РЕВОЛЮЦИОННАЯ
ИБЕРО-АМЕРИКА
«ВСЕОБЩЕЕ НЕДОВОЛЬСТВО»
И ЕГО ПРИЧИНЫ
После реформ Карла III и Помбала в Новом Свете уси-
лились антиколониальные настроения. Что явилось при-
чиной их открытого проявления, были ли они всеобщи-
ми, а если нет, то кто стал их носителем и почему — на эти
ключевые вопросы латиноамериканских освободитель-
ных революций также нет однозначного ответа
В отечественной научной литературе обычно под-
черкивался/мс/» эксплуатации колоний со стороны ме-
трополий, поскольку к концу XVIII в. Испания окон-
чательно утратила былое влияние в Европе и как
никогда нуждалась в финансах для покрытия расходов
на длительные войны, которые она вела со своими со-
седями, а положение Португалии было ничуть не луч-
ше. Либерализация колониальной экономики сопро-
вождалась увеличением прямых и косвенных налогов,
что стало настоящим бедствием для колониального на-
селения. В Испанской Америке возросла подушная по-
дать с индейцев (кроме того, ее распространили на ме-
тисов и мулатов), увеличилась алькабала, произвольно
вводились новые поборы, и тысячи ремесленников,
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
торговцев и крестьян оказались на грани разорения
Невиданный размах, особенно в Перу, приобрела систе-
ма принудительного репарто, которая охватила теперь
и неиндейское население сельских округов. После про-
ведения реформ в колонии хлынули иностранные това-
ры, и торговцы с помощью коррехидоров поставляли их
в общины, выкачивая огромные средства из общинных
касс. В Бразилии также повышались старые налоги
и вводились новые. Особенно страдало от поборов насе-
ление капитании Минас-Жераис, где было много золо-
тых приисков и алмазных месторождений. Во второй
половине XVIII в. добыча драгоценных камней и золо-
та сократилась, однако португальское правительство
требовало не только уплаты налогов в прежних или
больших размерах, но и скорейшего погашения нако-
пившихся недоимок. В конце концов недальновидная
политика Мадрида и Лиссабона сделала обстановку
в колониях взрывоопасной, так как недовольство на-
родных масс, а также состоятельных креолов достигло
высшего предела, то есть действия метрополий якобы
привели к всеобщему возмущению жителей Иберо-Аме-
рики, независимо от их социального положения.
На основании этого тезиса еще в середине 50-х гг.
XX в. в отечественной историографии появилась трак-
товка борьбы за независимость как широкого народно-
го движения, когда креолы, индейцы, негры и предста-
вители прочего «цветного» населения в едином порыве
сбросили с себя цепи колониального рабства. При этом
классовые противоречия в иберо-американском обще-
стве не отрицались, однако они отодвигались на второй
план, поскольку, как было принято считать, все жите-
114
«Всеобщее недовольство» и его причины
ли колоний стремились к достижению общей великой
цели — освобождению от гнета Испании и Португалии.
Вскоре неправомерность подобной оценки происхо-
дивших в колониях событий стала очевидной, особен-
но когда речь шла о первом периоде Войны за незави-
симость в Испанской Америке, так как невозможно
было отрицать очевидный факт: в 1810—1815 гг. осво-
бодительная борьба не получила здесь широкой под-
держки «снизу» (за исключением Мексики), да и впос-
ледствии это происходило не всегда. В большинстве
своем и сами руководители антиколониальных восста-
ний не стремились втянуть в революцию «цветных»
жителей, занимавших низшие ступени социальной ие-
рархии
В последнее время важнейшей причиной освободи-
тельных революций все чаще называют не «всеобщее
недовольство населения колоний», а непримиримую
позицию местных предпринимательских кругов, отож-
дествляемых обычно с креольской верхушкой, которую
крайне раздражала политика метрополии — ведь она
ограничивала возможность влиятельных креолов по-
стоянно наращивать принадлежавшую им собствен-
ность. Так, опасаясь безудержной концентрации земли
в руках немногих и полного обнищания индейского
крестьянства, колониальные власти при разборе зе-
мельных споров не всегда принимали сторону асендадо
и часто защищали права других королевских поддан-
ных — индейцев-общинников. Как уже упоминалось,
по распоряжению испанской короны чиновники «на
местах» пытались оградить индейское население от
произвола латифундистов и упорядочить его эксплуа-
115
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
тацию. Более того, иногда происходило неслыханное
с точки зрения креольских помещиков «нарушение
прав собственности»: их заставляли возвращать индей-
ским общинам земли, которые асендадо «справедливо»
считали своими. Кроме того, для скорейшего проведе-
ния реформ Испания увеличила «военное присутст-
вие» в колониях, что также было воспринято креоль-
ской верхушкой без всякого энтузиазма. Креолов не
устраивало сохранение торговых монополий государ-
ства и купцов с Иберийского полуострова, ограниче-
ние промышленного и сельскохозяйственного произ-
водства и особенно — отсутствие свободы торговли
с зарубежными странами
В испанских владениях требование снять наиболее
одиозные запреты выдвигалось через консуладо, где
были представлены землевладельцы, производители
промышленных товаров, горнопромышленники и тор-
говцы, причем уже не все они были «чистыми» креола-
ми. Ущемление интересов колониальной верхушки,
диктат метрополии рассматривались как деспотизм со
стороны испанской короны, и это позволяло креоль-
ским и некреольским предпринимателям чувствовать
себя «угнетенным классом» и заявлять об этом откры-
то. Однако первое время они уповали не на отделение
американских территорий от метрополии, а на прове-
дение политических реформ в самой Испанской Аме-
рике, на передачу власти в колониях в руки крупных
собственников, что позволило бы наилучшим образом
обеспечить их далеко идущие экономические интере-
сы. Такие же настроения наблюдались у креольской
верхушки Бразилии.
116
«Всеобщее недовольство» и его причины
То обстоятельство, что одновременно с недовольст-
вом креолов нарастали «мятежные» настроения индей-
цев, негров, метисов, еще не служит свидетельством их
антиколониальных устремлений. Движение народных
масс стало протестом не только и не столько против
гнета метрополий, сколько против угнетения со сторо-
ны «своих» помещиков, промышленников и торговцев,
озабоченных прежде всего собственным экономичес-
ким положением. Напомним, что в Иберо-Америке бы-
ло несколько категорий населения, страдавшего от
произвола «верхов»: свободные крестьяне и ремеслен-
ники, в том числе креольского происхождения, индей-
цы-общинники, негры-рабы. Захват плантаторами и
скотоводами огромных массивов «пустующих» земель,
которые они не в состоянии были освоить даже в тече-
ние многих десятилетий, лишал средств к существова-
нию тысячи ранее осевших на них крестьянских семей,
занимавшихся ведением натурального хозяйства или
отловом одичавшего скота. Общинные земли индейцев
также всеми правдами и неправдами продолжали за-
хватываться латифундистами. Реформы второй поло-
вины XVIII в. дали больший простор развитию ману-
фактурного производства и нанесли удар по цеховой
организации, что привело к массовому разорению ре-
месленников. Их изделия не выдерживали конкурен-
ции не только с иностранными товарами, которых на
внутреннем рынке становилось все больше, но и с про-
дукцией местных мануфактур
Восстания негров-рабов не прекращались с момен-
та их появления на американской земле, хотя, как по-
казали специальные исследования, положение черно-
117
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
кожих невольников в иберийских владениях было ме-
нее тяжелым, чем в колониях Англии, Франции и Гол-
ландии. Такая ситуация сложилась именно в силу «де-
спотизма», присущего (с точки зрения креольской
верхушки) Мадриду и Лиссабону: метрополии счита-
ли необходимым регулировать отношения собствен-
ности за океаном и в какой-то степени защищали от
вопиющего произвола богатых колонистов не только
индейцев, но и негров, которые рассматривались план-
таторами и прочими рабовладельцами исключительно
как собственность. Кроме того, католическая церковь
стремилась к распространению среди рабов христиан-
ства, и крещеные африканцы попадали под ее опеку
Конечно, вмешательство короны и церкви в дела коло-
ниальных предпринимателей могло стать для послед-
них еще одним доводом в пользу полного разрыва
с метрополиями.
Протест индейцев против действий угнетателей вы-
ражался в самых разнообразных формах — от убийства
ненавистных асендадо, владельцев предприятий и чи-
новников до массовых народных выступлений. Самы-
ми знаменитыми из них стали восстания индейцев
и метисов под предводительством касика Хосе Габриэ-
ля Кондорканки в Перу (1780—83) и «комунерос»
в Новой Гранаде (1780—82).
Великий повстанец Кондорканки известен под име-
нем Тупак Амару, которое он принял в честь последне-
го Верховного Инки, казненного испанцами в 1572 г.
Восстание охватило значительную часть перуанской
территории. В контролируемых районах восставшие
уничтожали все, что, как им казалось, служит источни-
118
«Всеобщее недовольство» и его причины
ком бед обездоленных «низов». В праведном гневе они
разрушали мануфактуры и поместья, церкви и здания
провинциальных кабильдо, громили тюрьмы и осво-
бождали заключенных, делили имущество бежавших
асендадо и владельцев рудников, распределяли между
крестьянами земельные угодья и деньги из королев-
ской казны, отменяли репарто, принудительные рабо-
ты и грабительские налоги. Эти события убедительно
свидетельствуют, что протест беднейшего колониаль-
ного населения был направлен против угнетения вооб-
ще, независимо от того, кто выступал в роли угнетате-
ля — местный помещик, горнопромышленник или
королевский чиновник. Правда, отечественные исто-
рики иногда отмечали, что Тупак Амару стремился
привлечь на свою сторону не только «цветное» населе-
ние, но и креолов, однако, как выяснилось, они не спе-
шили примкнуть к восставшим, за исключением неко-
торых сочувствующих индейцам представителей
небогатого креольского населения. К середине 1783 г.
испанским карательным отрядам удалось подавить эту
крестьянскую войну, кстати, не без помощи креолов!
В Новой Гранаде также развернулось мощное народ-
ное движение, центром которого стал город Сокорро,
где было немало ткацких мастерских и мануфактур
Здесь сформировался многочисленный слой мелких
ремесленников, торговцев, мастеровых. Движущей си-
лой новогранадского восстания стали городские «ни-
зы». Для руководства повстанческими отрядами в Со-
корро была создана коммуна, а восставших называли
«комунерос». Однако здесь креолы вовремя взяли си-
туацию под свой контроль: в состав коммуны вошли
119
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
представители креольской верхушки, главным обра-
зом крупные землевладельцы, и стихийно возникший
орган новой власти оказался в их руках. Армия вос-
ставших индейцев и метисов двинулась к столице Но-
вой Гранады Санта-Фе-де-Богота, но руководство
коммуны помешало ей войти в город. Оно поспешило
заключить с роялистами «Капитуляции» (мирное со-
глашение): креолам открывался доступ к высшим
должностям колониального управления, отменялись
наиболее обременительные поборы и некоторые коро-
левские монополии. «Верхи» вынуждены были вклю-
чить в этот документ и требования восставших «ни-
зов»: индейским крестьянам возвращались общинные
земли и соляные копи. Добившись своих целей и по-
обещав удовлетворить чаяния народных масс, креолы
распустили армию «комунерос», но часть повстанцев
отказалась сложить оружие и продолжила борьбу
По мере их продвижения старые местные органы вла-
сти ликвидировались и заменялись коммунами, насе-
ление освобождалось от налогов. Слух о скорой отме-
не рабства вызвал волнения на плантациях, приисках
и в рудниках. Напуганные действиями восставших,
колониальные власти и креолы организовали кара-
тельные экспедиции, которым к концу 1782 г. удалось
разгромить повстанцев
Как правило, в отечественной науке восстания
в Перу и Новой Гранаде рассматривались прежде все-
го как антииспанские движения, чуть ли не до основа-
ния потрясшие колониальную систему и направлен-
ные против владычества метрополии. Так ли это было
на самом деле и нет ли здесь попытки выдать желае-
120
«Всеобщее недовольство» и его причины
мое за действительное? Конечно же, любое мощное
народное движение, где бы оно ни развернулось, —
это удар по существующим политическим и общест-
венным «устоям», а если речь идет о колониях,
то и по колониальной системе как таковой. В то же
время восстания Тупак Амару и «комунерос» проде-
монстрировали, насколько различными оказались
устремления креольской верхушки и основной массы
населения уже на раннем этапе освободительного
движения. Во время восстания в Перу общая, каза-
лось бы, цель — освобождение от колониального гне-
та — так и не объединила разнородные социальные
силы, то есть индейцев и метисов с креолами, и не ус-
транила существовавшие между ними противоречия
Между тем, как уже отмечалось, за независимость ин-
дейцы боролись всегда, только понимали они ее иначе,
чем предприниматели-креолы или крупные собст-
венники некреольского происхождения
Состоятельные колонисты, за редким исключением,
хотели добиться полной свободы для себя и при этом со-
хранить сложившуюся систему угнетения «цветных»
жителей Америки, а народные массы — индейцы, мети-
сы, мулаты и негры — стремились вернуть свою землю,
освободиться от грабительских налогов, избавиться от
принудительного тяжкого труда, нищеты и зависимого
положения, то есть требовали социальной справедли-
вости или хотя бы сносных условий существования
Должны ли их чаяния осуществиться в рамках колони-
альной империи или после обретения независимости —
этот вопрос был для них второстепенным, что в полной
мере проявилось в ходе революций первой трети XIX в
121
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
Конечно же, нельзя отрицать, что тяжелый налоговый
гнет, экономические ограничения, торговые монополии
и как следствие — высокие цены на товары, особенно
иностранные, составляли часть механизма ограбления
колоний метрополиями и задевали интересы всего ко-
лониального населения. Но если креольская верхушка
страдала от «недостатка капитализма», то есть от от-
сутствия свободы предпринимательства и регламента-
ции отношений собственности, то положение низов все
более ухудшалось вследствие быстрого развития капи-
талистических отношений после реформ Карла III
и Помбала
ПЕРЕД БУРЕЙ
Предпосылки освободительных революций в колониях
Испании и Португалии складывались прежде всего
внутри колониального общества, однако росту «пре-
ступных помыслов» способствовали и события в Север-
ной Америке и Европе — правда, их влияние на ситуа-
цию в Иберо-Америке порой весьма преувеличивалось
Многие отечественные историки подчеркивали, что
борьба североамериканских владений Англии за неза-
висимость завершилась их отделением от метрополии
и образованием самостоятельного государства, и этот
пример воодушевил креолов и заставил их задуматься
о будущем родины, что революционный дух в Испан-
ской Америке подпитывался идеями французского
Просвещения, поскольку многие отпрыски состоятель-
ных креольских семейств, получив образование в Евро-
122
Перед бурей
пе, были знакомы с произведениями Вольтера, Мон-
тескье, Руссо, и что существенное влияние на настрое-
ния креолов оказала Великая французская революция
Среди образованной части колониального общества
большой популярностью пользовались также учения
английских экономистов, предлагавших новые пути
развития торговли, промышленности, сельского хозяй-
ства. Особую известность приобрели труды Адама
Смита и Давида Рикардо, которые отстаивали свободу
предпринимательства, прежде всего торговли, то есть
принцип фритредерства
В последние десятилетия XVIII в. по городским
центрам колоний прокатилась волна антиправитель-
ственных заговоров. Политическая программа заго-
ворщиков предусматривала освобождение от гнета ме-
трополии путем вооруженных восстаний (правда,
не всегда было ясно, на какие силы они намерены опи-
раться) и последующее создание независимых респуб-
лик. В середине 1890-х гг. новогранадец Антонио На-
риньо перевел на испанский язык и нелегально издал
программный документ Французской революции —
«Декларацию прав человека и гражданина».
В Бразилии наибольшую известность получил за-
говор в Минас-Жераисе (конец 1788 г.), который
возглавил артиллерийский прапорщик по прозвищу
Тирадентис — «Зубодер» (в юности он был обучен зу-
боврачебному делу). Среди его сторонников, которых
называли инконфидентами, были военные, представи-
тели интеллигенции, священнослужители, торговцы.
Выдвинутая ими программа оказалась очень узкой,
а круг посвященных в революционные планы — не-
123
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
большим. Сначала своей главной целью инконфиден-
ты считали борьбу с грабительской налоговой полити-
кой португальского двора, затем зазвучали требования
отмены монополий, свободы торговли, защиты мест-
ной промышленности, наконец, возникла идея образо-
вания независимой от Португалии Бразильской рес-
публики. Тирадентис и некоторые другие заговорщики
настаивали на вооруженном восстании, но далеко не
все участники заговора поддерживали столь дерзкие
и опасные планы. Не было единого мнения и о судьбе
рабства, более того, многие соратники Тирадентиса са-
ми владели рабами (которые в то время составляли
треть населения Бразилии), и потому их намерения ог-
раничивались лишь незначительным улучшением по-
ложения чернокожих невольников
В конце 90-х гг. был раскрыт заговор в Байе — так
называемый «мятеж портных». В нем участвовало
лишь несколько представителей креольской интелли-
генции и немного портных-креолов, большую же часть
заговорщиков составили негры-рабы, мулаты и мети-
сы. Понятно, что и требования мятежников были раз-
личны. Креолов вполне устраивало провозглашение
независимости Баии и установление здесь республики,
а также отмена торговых монополий и запрета на тор-
говлю с иностранцами, «цветные» добивались уничто-
жения рабства, предоставления им равных с белыми
прав и даже «народной демократии»
К началу XIX в. креольское освободительное дви-
жение усилилось. В нем участвовали латифундисты,
представители местной промышленной буржуазии,
интеллигенция, военные, чиновники, причем многие
124
Перед бурей
патриоты, как все чаще стали называть революционно
настроенных креолов, теперь уже склонялись к полно-
му отделению от метрополии. Они принадлежали
к верхушке колониального общества, не доверяли ни
метисам, ни тем более индейцам и не рассчитывали на
их поддержку. Все надежды возлагались на помощь
иностранных государств, особенно Англии — давней
соперницы Испании и Португалии. В самих колониях
главной движущей силой антиколониального восстания
должно было стать креольское ополчение.
Первый серьезный удар по испанской колониаль-
ной системе нанесло вспыхнувшее в начале 90-х гг.
XVIII в. восстание негров-рабов на Гаити, переросшее
в революцию (этот остров был поделен между Испа-
нией и Францией). Революционную армию возглавил
бывший раб Франсуа Доменик Туссен-Лувертюр. Он
основал первое в Латинской Америке независимое го-
сударство, на территории которого уже в 1801 г. было
отменено рабство.
Между тем представители креольской верхушки на-
лаживали контакты с иностранными правительствами.
В испанских колониях наибольшую активность про-
явил Франсиско Миранда, сын богатого купца из Ка-
ракаса. Еще в юности он стал офицером испанской ар-
мии, затем участвовал в войне против Англии, которую
Испания вела на стороне английских колоний Север-
ной Америки. В какие только авантюры не пускался
«безрассудный» отпрыск богатых родителей, которым
владел неукротимый революционный дух! Чтобы по-
нять всю сложность задуманного Мирандой дела, до-
статочно лишь проследить за его передвижениями по
125
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
странам и континентам. Преследуемый испанскими
властями, Миранда бежал в США (1783), где пытался
договориться о наборе волонтеров и отправке их
в Южную Америку для помощи в осуществлении пере-
ворота. Переговоры успехом не увенчались, и в поис-
ках поддержки Миранда отправился в Европу, объез-
дил разные страны и даже посетил Россию, где прожил
около года. Главные надежды он по-прежнему возлагал
на Англию и потому опять перебрался в Лондон,
где представил британскому правительству проект
организации военной экспедиции в испанские коло-
нии. Этот план был встречен благосклонно, однако его
осуществлению помешала Французская революция,
для борьбы с которой Англия была вынуждена пойти
на сближение с Испанией. В начале 1790-х гг. Миранда
переехал во Францию и участвовал в ее «революцион-
ной войне» с Пруссией, но и французы не оказали кре-
ольскому заговору необходимого содействия. Когда
в 1796 г. началась англо-испанская война, Миранда
вновь попытался организовать английскую военную
экспедицию в Испанскую Америку, но его планы опять
не осуществились. Наконец, он сам сформировал отряд
добровольцев и под прикрытием британского флота
в августе 1806 г. высадился в Коро, небольшом городе
на венесуэльском побережье, но повстанцам так и не
удалось развить свой успех.
Некоторые бразильские патриоты, не решавшиеся
выступить самостоятельно, пытались, как и испанские
креолы, заручиться поддержкой европейских держав,
а также правительства США, но переговоры ни к чему
не привели. Попытки креольских революционеров со-
126
Перед бурей
вершить переворот с помощью иностранных держав
повсюду закончились провалом. Сколько неимовер-
ных усилий и времени оказалось потраченным впус-
тую! Почему же патриоты так и не решились опереться
на собственный народ? Обычно исследователи объяс-
няли это тем, что идея решить проблему с помощью
«низов» казалась опасной, тем более что народные мас-
сы уже не раз демонстрировали свою силу и могли не
только смести власть колонизаторов, но и уничтожить
господство креольской верхушки. Иногда исследовате-
ли Войны за независимость отмечали, что креолы ясно
осознавали и другую опасность: если они сумеют со-
хранить свои позиции, но исход борьбы будет зависеть
от индейцев, негров и метисов, то после победы анти-
колониального восстания придется выполнить многие
их требования, а этого руководители креольского дви-
жения допустить не могли
Крайне напряженная обстановка сложилась и в са-
мих метрополиях. События в Испании и Португалии
повлияли на ситуацию в Иберо-Америке значительно
сильнее, чем две великие революции последней четвер-
ти XVIII в. — североамериканская и французская
В 1808 г. на территорию Испании вступили французы,
и в королевстве разразился правительственный кризис.
Царствовавший в то время Карл IV отрекся от престола
в пользу своего сына Фердинанда VII. Королевская се-
мья была перевезена на юг Франции, где все ее члены
находились на положении пленников Наполеона Бона-
парта. На испанский трон был посажен его брат Жозеф
Однако наглые действия французов вряд ли могли
серьезно озаботить жителей далеких колоний, если бы
127
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
не непредвиденное событие: вспыхнувшее в Испании
восстание против интервентов переросло в революцию
В испанских провинциях образовались местные хунты,
действовавшие от имени Фердинанда VII и взявшие
власть в свои руки, затем в Севилье была создана Цент-
ральная хунта. В январе 1809 г. она приняла декрет, гла-
сивший, что испанские владения в Америке больше не
являются колониями, а представляют собой неотъемле-
мую часть испанской монархии. Объявлялось/Л7в//<9/7/Л7-
вие жителей Испании и ее заокеанских владений, каж-
дое вице-королевство или генерал-капитанство могло
избрать по одному депутату в Центральную хунту
Казалось, креолы добились того, к чему стремились
на протяжении многих десятилетий, но верховная
власть в Испанской Америке так и осталась в руках
уроженцев Иберийского полуострова. Все попытки ус-
тановить на американских территориях самоуправле-
ние и тем более отделиться от метрополии решительно
пресекались. В начале 1810 г. французские войска ок-
купировали большую часть Испании, и судьба упомя-
нутого декрета Хунты оказалась под угрозой. Достиг-
нув колоний, эта весть послужила сигналом к началу
восстания в крупнейших центрах
Португальский королевский двор во главе с прин-
цем-регентом Жоаном (будущим королем Жоаном
VI) был изгнан французами еще в 1807 г. и нашел при-
станище на бразильской земле. Монарх, его семья
и окружение нуждались в значительных средствах для
обустройства на новом месте, и потому правительству
пришлось заняться реорганизацией колониального хо-
зяйства, ставшего к тому времени совершенно неэффек-
128
Южная Америка: революционные «верхи» и реакционные «низы»
тивным с точки зрения доходов короны. Прежние за-
преты на создание мануфактур и ремесленных мастер-
ских были отменены, а финансовая система упорядоче-
на. Иностранные корабли получили право заходить
в любые бразильские порты, а суда, плававшие под пор-
тугальским флагом, — в порты иностранных держав
Колониальный статус Бразилии был ликвидирован, ка-
питании превратились в провинции, ив 1815 г. власти
провозгласили создание Объединенного королевства
Португалии, Бразилии и Алгарви. Однако противоре-
чия между португальцами и уроженцами колонии не
только сохранились, но заметно усилились. Многочис-
ленное окружение Жоана, прибывшее с ним из Европы,
сразу же прибрало к рукам самые престижные и доход-
ные административные должности. Значительно вырос-
ла армия, офицерский корпус которой также в основном
состоял из португальцев. Чиновники, военные и свя-
щеннослужители содержались за счет местного населе-
ния, что неизбежно влекло за собой увеличение налогов
Бразильцы роптали, а затем начали проявлять и откры-
тое недовольство. Их революционные настроения уси-
ливались с каждым новым известием об успехах патри-
отов в испанских владениях Америки.
ЮЖНАЯ АМЕРИКА: РЕВОЛЮЦИОННЫЕ
«ВЕРХИ» И РЕАКЦИОННЫЕ «НИЗЫ»
Особенностью освободительной революции в Брази-
лии был ее пусть не совсем мирный, но все-таки бес-
кровный характер, то есть эта колония получила неза-
129
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
висимостпъ без военных действий. Поэтому, говоря
о Войне за независимость, мы будем иметь в виду лишь
те события, которые происходили на территории Ис-
панской Америки.
В советской исторической литературе первый пери-
од Войны называли «креольским сепаратизмом» или
«креольской революцией», и для этого было немало ос-
нований. Действительно, во главе борьбы за отделение
от Испании встали состоятельные креолы, принадле-
жавшие к семейным кланам латифундистов, купцов,
владельцев мануфактур и рудников. Хотя это обстоя-
тельство нашими учеными не замалчивалось, однако
о нем упоминалось вскользь и с явной неохотой. Еще
бы — освободители, борцы с королевской тиранией, ве-
ликие полководцы, «объективно выражавшие и защи-
щавшие интересы всего колониального населения»,
в большинстве своем оказались представителями «экс-
плуататорских классов». Даже кумир многих поколе-
ний латиноамериканцев Симон Боливар, выдающийся
политик и дипломат, несгибаемый революционер, по-
лучивший высокое звание «Освободитель», ставший
фигурой мирового масштаба и почитаемый не только
в Америке, принадлежал к знатному семейству бога-
тых креольских землевладельцев
Советские исследователи всегда подчеркивали, что
воспитателем Боливара был известный венесуэльский
педагог и просветитель Симон Родригес, последова-
тель Руссо, что юные годы Боливара прошли в Европе,
где он встречался с передовыми людьми того времени
и был свидетелем коронации Наполеона Бонапарта
Поскольку некоторые современники Освободителя,
130
Южная Америка: революционные «верхи» и реакционные «низы»
а затем историки и философы, в том числе Маркс, об-
виняли его в подражании деспоту Бонапарту (а по
масштабу личности Боливар вполне сравним с Напо-
леоном!), советские латиноамериканисты старались
оспорить столь нелестную, с их точки зрения, характе-
ристику великого революционера. Они доказывали,
что, напротив, фигура Наполеона навсегда осталась
для Боливара символом деспотизма, и хотя Освободи-
тель отдавал должное его военному гению и таланту
политика, он скорее был поклонником первого прези-
дента США Джорджа Вашингтона и высоко ценил за-
слуги «отцов-основателей» в борьбе за независимость
английских колоний и создании североамериканской
конституции.
Жизни и революционной борьбе Боливара посвя-
щено огромное количество исследований, причем не
столько в нашей стране (хотя у нас их тоже много),
сколько в самой Латинской Америке, а также в Европе
и США. Отметим лишь, что у одних авторов Освобо-
дитель вызывал величайшее восхищение, другие под-
черкивали двойственный, противоречивый характер
его политики, особенно во второй половине 1820-х гг.,
усматривая в ней и прогрессивные, и реакционные
черты, третьи считали Боливара явным реакционером
и изображали все его поступки в черном цвете, четвер-
тые критиковали Освободителя за преждевременный
и излишний радикализм. Поэтому каждый заинтере-
сованный читатель, ознакомившись с обширной «бо-
ливарианой» и документами революционной эпохи,
имеет возможность составить собственное представле-
ние об этом великом человеке, который, конечно лее,
131
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
совершал ошибки и в то же время не боялся их при-
знать.
Освободительная война в испанских колониях оп-
ровергает утверждение о наличии здесь, во всяком слу-
чае на первом этапе, широкого народного движения
за отделение от метрополии (за исключением Новой
Испании), а многие высказывания и действия выдаю-
щихся креольских революционеров ясно показывают,
насколько далеки были они от народа. Мы не можем
осветить все события Войны за независимость на об-
ширнейших территориях Испанской Америки, в каче-
стве примера рассмотрим ситуацию в Венесуэле, где
восстание началось раньше, чем в других колониях,
тем более что Освободитель Боливар родился в Кара-
касе и первый революционный опыт получил на род-
ной земле.
Благодаря усилиям патриотов к концу 1810 г. боль-
шая часть Венесуэлы была освобождена от испанцев
Весной следующего года прошли выборы в Нацио-
нальный конгресс — первый в истории страны законо-
дательный орган, и он немедленно приступил к работе.
Решения Конгресса напоминали законодательные ак-
ты времен Великой французской революции — была
принята «Декларация прав народа», согласно которой
всем жителям бывшей колонии гарантировались сво-
бода, равенство, соблюдение прав собственности, отме-
на расовой дискриминации. Важнейшими результата-
ми победы революционных сил стали провозглашение
5 июля 1811 г. независимости Венесуэлы и приня-
тие в декабре ее первой конституции. Она устанавли-
вала республиканскую форму правления, упраздняла
132
Южная Америка: революционные «верхи» и реакционные «низы»
сословные привилегии, декларировала демократичес-
кие свободы, запрещала работорговлю и расовую дис-
криминацию, однако рабство сохранялось.
Проблемы индейского населения не нашли отраже-
ния ни в правительственных декретах, ни в конститу-
ции страны, и это, конечно же, сужало социальную ба-
зу освободительного движения, что признавали многие
исследователи Войны за независимость. Между тем
испанцы перешли в наступление и приблизились к Ка-
ракасу, но народные массы не поддержали республи-
канское правительство, что вполне объяснимо — они
не видели причины помогать креолам, которые не сни-
зошли до понимания всей тяжести их положения
Поскольку креольскому ополчению не удалось ос-
тановить продвижение испанцев, руководители вос-
стания издали декрет, рассчитывая на привлечь на
свою сторону негров-рабов. Рабам была обещана сво-
бода, если они вступят в республиканскую армию
и прослужат в ней 10 лет. Можно ли удивляться тому,
что этот декрет не произвел на рабов большого впе-
чатления — ведь их угнетали креолы, а не испанцы!
Нередко, разграбив креольские поместья, африканцы
присоединялись к испанским отрядам. Зато декрет
вызвал огромное неудовольствие крупных землевла-
дельцев-плантаторов, и некоторые из них заняли от-
кровенно враждебную республиканцам позицию. В то
же время был принят документ под названием «Рег-
ламент льяносов», который устанавливал частную
собственность латифундистов-скотоводов на землю
и скот. Отныне пастухи-льянеро лишались права уго-
нять одичавших клейменых животных и вести воль-
133
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
ную жизнь, а обязаны были работать в скотоводчес-
ких поместьях и иметь соответствующие свидетельст-
ва. Иными словами, в Венесуэле вступил в действие
своеобразный закон против бродяжничества, который
обеспечивал латифундистов постоянной рабочей си-
лой. Понятно, что и льянеро начали выражать откры-
тое недовольство действиями революционного прави-
тельства. Первая Венесуэльская республика пала
Вернув Венесуэлу под свою власть, испанцы не
смогли избежать крупной политической ошибки: они
установили здесь самый жестокий террор, заподозрив
всех венесуэльцев в сочувствии мятежникам. В резуль-
тате часть местного, особенно метисного населения,
возмущенного бесчинствами испанских карателей,
поддержала Боливара, когда тот привел на родину не-
большой отряд, сформированный в Новой Гранаде из
венесуэльских эмигрантов и новогранадских добро-
вольцев. Страна раскололась на два враждебных лаге-
ря — сторонников короны (роялистов) и патриотов,
лидеры которых боролись за власть. Не случайно неко-
торые зарубежные историки называли первый период
освободительной борьбы в колониях не Войной за не-
зависимость, а именно гражданской войной между роя-
листами и «сепаратистами».
Стремительный марш Боливара через Анды оказал-
ся для испанцев полной неожиданностью, и в начале
августа 1813 г. повстанческая армия вошла в Каракас.
Было провозглашено создание Второй Венесуэльской
республики во главе с Боливаром, назначенным глав-
нокомандующим ее вооруженными силами и получив-
шим от Национального конгресса самые широкие пол-
134
Южная Америка: революционные «верхи» и реакционные «низы»
номочия для борьбы с врагами республики, а время
было сложное, непонятное, одним словом — револю-
ция! Для продолжения войны с испанцами требова-
лись немалые средства, и патриотам приходилось изы-
скивать их всеми возможными способами. Для тех, кто
отказывался платить налоги в казну республики, были
установлены суровые наказания, вплоть до смертной
казни. С людей состоятельных собирали большие «до-
бровольные пожертвования», в их дома ставили на по-
стой солдат республиканской армии
Многие представители «цветного» населения Вене-
суэлы из ненависти к креолам уходили в отряды Хосе
Томаса Бовеса, бывшего офицера испанской армии.
Призвав к «священной войне против белых», он быстро
приобрел массовую поддержку и собрал под своими
знаменами сначала льянеро, а затем индейцев и негров-
рабов. Всем были обещаны земля, скот и другое имуще-
ство, а рабы объявлялись свободными людьми. При-
выкший подчиняться грубой силе, простой народ видел
в Бовесе вождя, который хорошо понимает его стремле-
ния, а вождь искусно играл на самых примитивных чув-
ствах мало развитых умственно, но сильных физически
людей, в том числе и на чувстве расовой вражды. С ар-
мией, которая во много раз превосходила силы Болива-
ра, Бовес выступил на стороне Испании. За свою без-
граничную жестокость и вероломство он получил
прозвище «Атилла степей».
Война приобретала все более жестокий и кровавый
характер. Поход семитысячной армии льянеро на Ка-
ракас и угроза завоеваниям республики решили судьбу
нескольких сотен пленных испанцев, содержавшихся
135
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
в крепости Ла-Гуайра и в столице. По приказу Болива-
ра все они были казнены. В Каракасе началась моби-
лизация всех мужчин, способных носить оружие. Ор-
ганизованный отпор врагу не изменил положения
республиканцев. Отряды Бовеса не раз бывали разби-
ты, но он вновь возрождал свою армию, поскольку за
ним охотно шли неимущие жители колоний.
В июле 1814 г. «Легион дьяволов» Бовеса, неудер-
жимый в разбое и убийствах, взял Каракас, выбив от-
туда его защитников, а в конце года Вторая Венесуэль-
ская республика перестала существовать. Боливар
вновь потерпел поражение. Будучи сам креолом-поме-
щиком и испытывая давление со стороны креольской
верхушки, он не решился ни отменить рабство, ни об-
легчить жизнь метисов и индейцев и таким образом
привлечь народ на свою сторону, как это сделал Бовес.
Именно поэтому негры-рабы и льянеро выступили не
на стороне освободительного движения, а против него
и тем самым способствовали сохранению колониаль-
ного режима. В отечественной историографии столь
непонятное поведение народных масс объяснялось
умелой агитацией испанцев, которые через свою аген-
туру в колониях якобы спровоцировали низы на вос-
стание против креолов под лозунгом «Да здравствует
король Фердинанд VII!», хотя давно уже ясно, что да-
же самые искусные агитаторы не смогут поднять народ
на бунт, если нет причин для всплеска народного недо-
вольства
Начиная с 1810 г. креольские выступления против
метрополии происходили повсеместно — в Новой Ис-
пании, Новой Гранаде, на Ла-Плате, в Чили, Перу
136
Южная Америка: революционные «верхи» и реакционные «низы»
и других колониях. Правда, вице-королевство Перу
было сравнительно мало охвачено революционным
движением и длительное время служило главным оп-
лотом Испании в Южной Америке. Эта колония оста-
валась одной из самых отдаленных и труднодоступ-
ных, и здесь реальная власть принадлежала не столько
испанцам, сколько креольской верхушке, особенно во
внутренних областях. В районах разработок богатых
рудников креолам-горнопромышленникам беспрепят-
ственно удавалось сколачивать огромные состояния на
добыче драгоценных металлов, и их не тяготило верхо-
венство метрополии.
В начале 1814 г. обстановка в Испании вновь измени-
лась. Французские оккупанты были изгнаны из страны,
а Фердинанд VII вернулся в Мадрид. Он немедленно
восстановил прежние порядки и подтвердил колониаль-
ный статус американских владений. Испания направила
все свои усилия на подавление восстания в колониях,
куда были переброшены крупные военные подразделе-
ния. К 1816 г. на мятежных территориях вновь утверди-
лась власть испанцев
Разгром патриотов заставил Боливара и других ру-
ководителей неудавшегося выступления пересмотреть
тактику освободительной войны. В сентябре 1815 г. по-
явилось знаменитое «Письмо с Ямайки», в котором
Боливар обосновывал право латиноамериканских на-
родов на свободу, писал о необходимости продолжить
борьбу до завоевания полной независимости колоний.
Судя по содержанию «Письма» креольские революци-
онеры начали осознавать неизбежность своего союза
с основной массой колониального населения, а значит,
137
Колониальны» владения в конце XIX в.
1 Испании ДЦДДВ Португалии
Революция рабов на о Гаити в 1791 1804 г г
f Провозглашение первого независимого государ-
' став в Латинской Америке
,i . Крупнейшие центры и районы национально-
'. .' освободительной борьбы
Районы антииспанских восстаний под рухополстпом
'//, Идалыо (1810-1811 гг.)
Морелоса (1811-1813 гг.>
Походы освобадитетшых армий под руководством
г г Боливара 11812 1825 гг)
— — ♦ Сан-Мартина (1817- 1822 гг. 1
X 1817 Места и годы важнейших сражений
Образованы» независимых государств
перу Гусударства, образовавшиеся в результате
' ’ освободительной борьбы
1821 Годы установления независимости
Гранимы государств, образовавшихся к 1829 г.
Г//7Л Территории, оставшиеся под властью Испании
Масштаб I SO ООО 000 (в 1 см 500 кы >
Образование независимых государств в Латинской Америке в начале XIX века
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
и необходимость решения важнейших социальных
проблем — изменения положения индейцев, метисов,
мулатов и уничтожения рабства
С 1816 г. борьба за независимость разгорелась с но-
вой силой, и одним из ее центров вновь стала Венесуэ-
ла. Что же изменилось по сравнению с первым перио-
дом освободительной войны? Пожалуй, самое главное
заключалось в том, что лидеры революционного дви-
жения извлекли урок из своего недавнего поражения
Боливар и его сторонники убедились, что успех войны
против Испании зависит прежде всего от поддержки
большинства населения колоний, иначе невозможно
создать массовую боеспособную повстанческую армию
и добиться победы. Креолы по-прежнему преследова-
ли собственные цели в освободительной революции,
но вынуждены были «объединиться» с народом и по-
пытаться сгладить свои противоречия с «низами». Бо-
лее того, они начали искать военную помощь уже не
в Европе или США, а у президента Республики Гаити,
мулата Александра Петиона. Когда в 1816 г. организо-
ванная с его помощью экспедиция потерпела провал,
патриоты решились наконец обратиться с призывом
к своим согражданам
Один из наиболее известных документов того вре-
мени — воззвание Боливара к венесуэльцам, в котором
он объявляет о полной отмене рабства, ликвидирован-
ного к тому времени только на Гаити. На сторону по-
встанцев начали переходить сотни негров-рабов. Когда
отряду патриотов удалось наконец высадиться на севе-
ро-востоке Венесуэлы и занять небольшой плацдарм
в районе города Ангостура, Боливар вновь принял на
140
Южная Америка: революционные «верхи» и реакционные «низы»
себя всю полноту власти. Вскоре были изданы декреты
о конфискации имущества «роялистов испанского
и американского происхождения» и разделе их земли
между офицерами и солдатами освободительной ар-
мии. После этого к антииспанскому восстанию присое-
динились льянеро под командованием Хосе Антонио
Паэса и крестьяне-индейцы.
Чтобы законодательно закрепить свои декреты, Бо-
ливару пришлось выдержать тяжелую борьбу в Нацио-
нальном конгрессе, поскольку его преобразования
встретили ожесточенное сопротивление со стороны
креольской аристократии. Однако авторитет Боливара
оказался настолько велик, что депутаты были вынуж-
дены прислушаться к его мнению — ведь Освободитель
проявил себя не только как мужественный революцио-
нер и жесткий политик, но и как выдающийся полково-
дец, и потому пользовался популярностью и в народе,
и в армии. Его знаменитый Оринокский поход через
Анды завершился освобождением Новой Гранады
(1819) и созданием Великой Колумбии, правда, снача-
ла лишь на бумаге. В июне 1821 г. армия Боливара вме-
сте с отрядами Паэса одержала решающую победу над
испанцами в битве при реке Карабобо, после чего по-
явилась реальная возможность образовать Великую
Колумбию в составе трех департаментов — Венесуэлы,
Кито и Кундинамарки.
В 1816 г. освободительное движение вновь вспыхну-
ло на Ла-Плате и в Чили. Здесь выдвинулись другие
талантливые военные руководители — Хосе де Сан-
Мартин, Бернардо О'Хиггинс, Антонио Хосе де Сукре.
Решающее сражение произошло в конце 1824 г. на рав-
141
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
нине Аякучо, расположенной между Куско и Лимой на
высоте 3500 м над уровнем моря, где повстанцы разгро-
мили последнюю крупную группировку испанских
войск на южноамериканском континенте. После изгна-
ния испанцев лидеры восстания провозгласили неза-
висимость ла-платских провинций, Чили, затем Перу,
и революционные правительства приступили к кон-
фискации собственности роялистов. К началу 1826 г.
(на отдельных территориях чуть позже) Война завер-
шилась поражением Испании и отделением от нес быв-
ших американских владений. Испанцам удалось сохра-
нить за собой лишь острова — Кубу и Пуэрто-Рико.
Освободительная борьба в Бразилии вступила в ре-
шающую стадию сравнительно поздно. Когда в 1820 г.
в Иберийских королевствах начались новые револю-
ции, в Испанской Америке война с метрополией шла
уже полным ходом. События в Португалии стали по-
водом к открытому выступлению бразильцев против
колониального угнетения. В городах появились много-
численные политические общества, члены которых го-
рячо обсуждали будущее своей родины. Идея незави-
симости становилась все более популярной даже в
аристократических кругах, разделял ее и наследник
престола, принц Педру. Тем временем португальские
кортесы* потребовали возвращения Жоана VI в Лисса-
бон. Вынужденный подчиниться этому решению, ко-
роль покинул свою резиденцию, назначив Педру ре-
гентом Бразилии.
Кортесы — название парламента в Испании и, до 1910 г.,
в Португалии.
142
Мексика: революционные «низы» и реакционные «верхи»
Хотя в ближайшем окружении принца обнаружи-
лось немало сторонников независимости, они стреми-
лись избежать той ожесточенной, кровопролитной
войны, которая уже много лет велась на территории
Испанской Америки, и считали сохранение монархии
основой политической стабильности в государстве.
Когда кортесы вызвали в Португалию и принца Педру,
он, поддавшись уговорам, остался в Америке и в октя-
бре 1822 г. был коронован как император независимой
Бразилии Педру I, прозванный Освободителем (он
правил до 1831 г.). То обстоятельство, что страна сбро-
сила колониальный гнет без военного конфликта с ме-
трополией, способствовало сохранению относительно-
го единства ее населения и целостности территории
МЕКСИКА: РЕВОЛЮЦИОННЫЕ «НИЗЫ»
И РЕАКЦИОННЫЕ «ВЕРХИ»
В Новой Испании освободительная борьба, в отличие
от Войны за независимость в Южной Америке, приоб-
рела характер массового движения «низов». Чем же
объясняется широкий размах народного антиколони-
ального восстания на этой территории?
Ученые дают различные ответы на этот вопрос.
Обычно отмечают, что Новая Испания являлась самой
богатой, самой ценной и потому самой «колониаль-
ной», самой эксплуатируемой территорией Испанской
Америки. Добраться до Веракруса, главного мексикан-
ского порта, было значительно проще, чем, например,
до перуанского берега, и в Новой Испании всегда нахо-
143
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
дилось множество людей, прибывших из метропо-
лии, — чиновников, считавших службу в этой колонии
подарком судьбы, торговцев, чьи товары неизменно
пользовались спросом у местной аристократии, пред-
ставителей духовенства, которых здесь оказалось боль-
ше, чем в других колониях
Местные землевладельцы имели самые крупные
в Испанской Америке поместья, горнопромышленни-
ки получали огромные доходы от добычи серебра и зо-
лота, и все они были полностью обеспечены рабочей
силой. Индейское население Новой Испании остава-
лось еще многочисленным и подвергалось наиболее
жестокой эксплуатации, положение метисов было не
намного лучше, зато креольская верхушка чувствовала
себя совсем неплохо и не была заинтересована в отде-
лении Мексики от Испанского королевства, а потому
и не проявила себя как ведущая революционная сила
Другое дело — народные массы, состоявшие преиму-
щественно из индейцев. Как и их южноамериканские
собратья, они связывали свои надежды на лучшую
жизнь с уничтожением гнета со стороны «белых» заво-
евателей, который на их территории ощущался силь-
нее, чем где бы то ни было. Для мексиканского индей-
ца или метиса креол был таким же «испанцем», как
выходец из метрополии
Восстание в Новой Испании возглавил человек из
народа, сельский священник Мигель Идальго. Он при-
звал своих прихожан взять в руки оружие, изгнать из
Америки всех угнетателей, а затем раздать народу зем-
лю и уничтожить тяжелые повинности и незаконные
поборы. Основную массу восставших составляли крес-
144
Мексика: революционные «низы» и реакционные «верхи»
тьяне-индейцы, но среди них были и негры-рабы, и ме-
тисы — преимущественно ремесленники, рабочие руд-
ников, городская беднота. Идальго поддержали также
представители низшего духовенства, часть интелли-
генции, чиновников и офицеров, в начале восстания
к нему примкнули и некоторые креолы. Конечно, уча-
стники выступления преследовали разные цели: земле-
владельцы и прочие собственники добивались глав-
ным образом большей самостоятельности Новой
Испании в рамках единого королевства, низы выдвига-
ли более радикальные требования, выразителем кото-
рых и стал Идальго.
На занятых восставшими территориях начались
преобразования — были изданы декреты об уничтоже-
нии рабства, отмене подушной подати, возврате земель
индейским общинам. Испанцам удалось разгромить
основные силы повстанцев, взять в плен и казнить
Идальго, но освободительное движение не прекрати-
лось. Его возглавил другой сельский священник — Хо-
се Мария Морелос. Он также выступал за отмену раб-
ства, требовал ликвидации налогов и повинностей,
конфискации имущества церкви и богачей, раздела ла-
тифундий, а ведь латифундистами были не столько
испанцы, сколько креолы. В результате успешных дей-
ствий отрядов Морелоса в ноябре 1813 г. была провоз-
глашена независимость Новой Испании. Только через
два года войска метрополии сумели уничтожить народ-
ную армию, и Морелос разделил участь Идальго.
В Мексике вновь утвердилось господство Испании.
Вторая волна антиколониальной борьбы пришлась
здесь на начало 1820-х гг., то есть на то время, когда
145
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
в Южной Америке уже развернулись завершающие
сражения Войны за независимость. Почему же в коло-
нии, еще недавно охваченной мощным народным вос-
станием, наступило столь длительное затишье?
Иногда в исторических исследованиях это объясня-
ется именно неудачей первого выступления «низов»,
потерявших своих вождей и веру в победу. Крайне на-
пуганные радикализмом масс, представители креоль-
ской верхушки до последнего момента оставались роя-
листами, сторонниками короны, которая еще могла,
по их мнению, обеспечить в Новой Испании и других
колониях мир и порядок. Иными словами, народная
война, как это ни странно, способствовала не уничто-
жению, а сохранению колониального режима, посколь-
ку заставила креолов вступить в союз с испанцами.
Не случайно даже независимость Мексики была про-
возглашена сыном дворянина, офицером испанской
армии, полковником Агустино де Итурбиде, который
в прошлом активно участвовал в подавлении антиис-
панского движения (правда, иногда выступление этого
«ренегата» против метрополии связывают с его аван-
тюрными наклонностями). Осенью 1821 г. Итурбиде
объявил об отделении Мексики от Испании, рассчиты-
вая увеличить число своих сторонников и захватить
власть. Ему удалось не только встать во главе незави-
симого мексиканского государства, но и провозгласить
себя его императором под именем Агустино I. В Мек-
сике установилась конституционная монархия под ло-
зунгом «Религия, независимость, единство», которая
просуществовала менее года. Собственность, привиле-
гии аристократии, военных и духовенства, церковная
146
Несостоявшийся союз свободных республик
организация — все это осталось в неприкосновенности.
В сообщество независимых государств Мексика всту-
пила, сохранив социально-экономические структуры
колониальных времен, но испанцы, присланные из ме-
трополии, были отстранены от управления страной,
и креольская верхушка установила полный контроль
над правительством
НЕСОСТОЯВШИЙСЯ СОЮЗ СВОБОДНЫХ
РЕСПУБЛИК
Латиноамериканские революции первой трети XIX в
часто определяются учеными не только как освобо-
дительные, но и как национально-освободительные.
Действительно, теперь перед руководителями револю-
ционной борьбы стояли совершенно новые задачи — по-
строить независимые национальные государства. Труд-
ности, которые им предстояло преодолеть на этом пути,
не сводились к решению вопроса о форме правления,
поскольку везде, кроме Мексики, уже были провозгла-
шены республики. Требовалось определить принципы
построения новых государств, и здесь возникло множе-
ство проблем, территориальных и организационных.
Должна ли каждая вновь образованная республика на-
ходиться в границах прежних вице-королевства или ге-
нерал-капитанства? Возможно ли создание единого ла-
тиноамериканского государства, и если да, то какому
государственному устройству отдать предпочтение —
«единой и неделимой», то есть унитарной республике,
или федерации равноправных территорий?
147
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
Отметим, что противостояние унитарнее и федера-
листов началось еще в ходе освободительных револю-
ций. После разгрома патриотами испанских войск в ко-
лониальных центрах и провинциях власть переходила
к революционным хунтам, в состав которых входили
преимущественно богатые креолы, и именно тогда об-
наружились серьезные разногласия внутри революци-
онного лагеря. Центральные хунты добивались объе-
динения под своей властью всех провинций и создания
унитарных государств, провинциальные правительст-
ва выступали за федеративное устройство независи-
мых республик. Они требовали широкой автономии
территорий и не желали безоговорочно подчиняться
центру Так, в Новой Гранаде после первого изгнания
испанцев возникло два государственных образования
Созданная в 1812 г. республика со столицей в Боготе
получила название Кундинамарки, а сторонники феде-
рализма образовали конфедерацию Соединенных про-
винций Новой Гранады. Это было объединение само-
управляющихся областей, которые практически не
зависели от центра и лишь формально оставались
в рамках конфедерации, но Кундинамарка постоянно
пыталась насильственным путем присоединить их к се-
бе. Еще более напряженная политическая ситуация
сложилась на Ла-Плате, где Правительственная хунта
Буэнос-Айреса выступала за превращение бывшего
вице-королевства Рио-де-Ла-Платы в единое центра-
лизованное государство, а жители других провинций,
в том числе латифундисты, торговцы и производители
промышленных товаров, требовали полной их автоно-
мии. Борьба между унитариями и федералистами пре-
148
Несостоявшийся союз свободных республик
вратилась в постоянное явление политической жизни
всех восставших испанских колоний, а затем независи-
мых латиноамериканских республик
В лагере патриотов порой возникали и личные раз-
ногласия между представителями высшего креольско-
го руководства. Исследователи неоднократно описы-
вали встречу Боливара с аргентинским патриотом,
освободителем Чили и Южного Перу генералом Сан-
Мартином, состоявшуюся в Гуаякиле летом 1822 г. Пе-
реговоры велись без свидетелей, поэтому существуют
лишь предположения и некоторые косвенные указа-
ния на то, что произошло между двумя военачальни-
ками. Обычно в исторической литературе выдвигается
версия о том, что Сан-Мартин не располагал армией,
достаточной для окончательного разгрома испанских
сил в Перу, поэтому был вынужден обратиться за под-
держкой к Боливару, и предметом обсуждения стал во-
прос о совместных действиях против войск метропо-
лии, но, судя по всему, соглашения достигнуто не
было. Далее следует объяснение, что сложное положе-
ние в самой Колумбии не позволяло ей направить
в Перу крупные силы, однако Сан-Мартин, вероятно,
был уверен, что Боливар не желает делить с кем-либо
лавры освободителя, и предложил ему лично возгла-
вить армию во время предстоящего перуанского похо-
да, на что Боливар ответил отказом. Возможно, имели
место и политические разногласия: Сан-Мартин был
сторонником конституционной монархии, а Боли-
вар — республиканцем
Видимо, генералам договориться не удалось, по-
скольку Сан-Мартин отказался от военного и полити-
149
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
ческого руководства Перу и тем самым предоставил
Боливару возможность завершить освобождение этой
колонии без чьей-либо помощи. В сентябре 1822 г. он
сложил с себя все полномочия и покинул Америку,
а независимость Перу действительно была завоевана
армией Боливара. К моменту окончания Войны за не-
зависимость под его управлением оказалась огромная
территория от устья реки Ориноко до границ Аргенти-
ны. Он стал не только президентом Великой Колум-
бии, но и верховным диктатором Перу и пожизненным
президентом Боливии, хотя и поручил управление эти-
ми двумя республиками своим соратникам
Боливар и многие другие «генералы революции»
выступали за самое тесное сплочение независимых ла-
тиноамериканских государств. Почему же Освободи-
тель и его сторонники считали, что нужно объединить
все новые республики хотя бы в конфедерацию? Ко-
нечно, они опасались попыток реванша со стороны Ис-
пании, а Боливар не упускал из виду и возможность
экспансии в регион экономически развитых держав,
обнаружив тем самым великий дар предвидения. Была
и другая причина — опыт США продемонстрировал,
что для упрочения независимости только что освобо-
дившейся большой территории и ее дальнейшего ус-
пешного развития единое сильное государство крайне
необходимо, и потому лидеры революции планировали
создать Соединенные Штаты Испанской Америки
В июне 1826 г. по инициативе Боливара открылся
Панамский конгресс, В нем приняли участие предста-
вители Великой Колумбии, Перу, Мексики и Цент-
ральной Америки. Работа конгресса завершилась под-
150
Несостоявшийся союз свободных республик
писанием четырех соглашений, самым важным из ко-
торых был договор «О постоянном союзе, лиге и кон-
федерации». Согласно договору, предполагалось орга-
низовать совместную оборону республик, создать
общую постоянную армию и флот, ввести единое граж-
данство, запретить работорговлю, гарантировать со-
хранение в каждой стране свободы и демократии,
то есть речь шла о создании латиноамериканской сис-
темы коллективной безопасности. Однако вопрос о вер-
ховном органе власти решить так и не удалось, да и со-
глашения, подписанные в Панаме, ратифицировала
впоследствии лишь Великая Колумбия
Каковы же причины того, что многолетние усилия
Боливара сплотить независимые страны закончились
неудачей, а Панамский конгресс стал пиком развития
объединительного процесса? Почему в Латинской
Америке возобладали центробежные тенденции? Ведь
если обратиться к исторической географии региона,
то мы увидим, что уже с 1811 г, начался развал вице-ко-
ролевства Рио-де-ла-Платы, и из его состава вышел
сначала Парагвай, затем Аргентина, Верхнее Перу (Бо-
ливия) и Восточный Берег (Уругвай); в первой поло-
вине 1820-х гг. от Мексики отделились Соединенные
провинции Центральной Америки, которые впоследст-
вии распались на пять республик, и даже на маленьком
острове Гаити образовалось два государства
В советской историографии торжество сепаратиз-
ма объяснялось тем, что длительная и ожесточенная
Война за независимость окончательно подорвала
и так непрочные торговые и хозяйственные связи
между различными территориями Латинской Амери-
151
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
ки, и потому экономическая основа для установления
тесного политического сотрудничества молодых рес-
публик отсутствовала. Личного влияния и авторитета
Боливара оказалось недостаточно для того, чтобы до-
биться желаемого результата без поддержки снизу,
со стороны большинства населения бывших колоний,
а широкого общественного движения за региональное
единство не возникало. Латифундисты, торговцы
и прочие предприниматели не приветствовали эту
идею, предпочитая установить собственное безраз-
дельное господство на «своих» территориях — многие
из них опасались, что их государства окажутся в сфе-
ре влияния Великой Колумбии, попадут под контроль
Боготы и вновь утратят независимость, стоившую
им стольких усилий.
В исторических исследованиях последних десятиле-
тий дается более глубокий анализ ситуации, сложив-
шейся в регионе после завершения освободительных
революций. Казалось бы, к концу колониального пери-
ода появились предпосылки для образования единой
латиноамериканской нации — общность языка, терри-
тории, традиций, культуры и даже экономической
жизни, поскольку реформы последней трети XVIII в
усилили торговый характер экономики колоний. Уг-
лублялась хозяйственная специализация отдельных
районов, а значит, рос товарообмен между ними, пре-
одолевалась их обособленность и замкнутость.
Когда революции смели колониальную систему
и ничто уже не препятствовало объединению народов,
оказалось, что многие области Испанской Америки на-
ходятся в состоянии полной экономической разрухи.
152
Несостоявшийся союз свободных республик
Цена победы патриотов была очень высока — упадок
сельского хозяйства, разорение владельцев мануфактур
и ремесленников, свертывание внутренней торговли,
сокращение населения (в некоторых областях почти на
треть). Бывшие колонии пришли к финансовому краху,
так как покидавшие Америку колонизаторы вывезли
множество ценностей и большие капиталы, а производ-
ство экспортных культур резко снизилось. Отрасли
экономики, ориентированные на внешний рынок, пре-
бывали в состоянии застоя не только вследствие Вой-
ны, но и по другим причинам — из-за недостаточной
емкости рынка, сильной конкуренции со стороны коло-
ний Англии, Голландии и Франции, сложной междуна-
родной обстановки. Правда, ограниченные масштабы
внешнеторгового обмена имели и положительные сто-
роны — потребность в промышленных изделиях при-
вела к оживлению местного мануфактурного и ремес-
ленного производства, но их нормальному развитию
опять-таки препятствовали недостаток капиталов и не-
хватка рабочих рук
Послереволюционный экономический кризис нару-
шил наметившуюся ранее хозяйственную общность
латиноамериканских народов, то есть уничтожил важ-
нейшее условие национального объединения. Отдель-
ные территории региона еще больше обособились друг
от друга, тем более что во время Войны многие пути со-
общения пришли в полную негодность. Кроме того, ге-
гемоном освободительных революций был не весь эко-
номически господствовавший класс собственников,
а лишь его наиболее динамичная часть, то есть буржу-
азия, связанная с товарным производством, прежде
153
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
всего с экспортным, — латифундисты, горнопромыш-
ленники, торговцы. Однако в послереволюционные го-
ды из-за упадка этой сферы экономики она потеряла
ведущие позиции в регионе и не смогла осуществить
то, что было задумано, — создать единую латиноамери-
канскую нацию и единое государство.
Помимо проблемы латиноамериканского союза, Ос-
вободителя волновал вопрос политического устройст-
ва новых республик. Боливар много размышлял о том,
какие государственные институты наиболее приемле-
мы для стран региона, и пришел к выводу, что латино-
американцам не следует подражать ни аристократичес-
кой Англии, ни федералистским США. Он не отрицал,
что федерализм дает больший простор для развития
общества и каждой отдельной личности, чем жестко
централизованная власть, но был уверен в том, что не-
медленная реализация этого принципа противоречит
интересам народов Латинской Америки на данном эта-
пе их развития
Сравнение некоторыми историками Боливара с На-
полеоном имеет определенные основания — как и
французский император, он сначала боролся за свобо-
ду, а затем стал претендовать на установление диктату-
ры, ссылаясь на сложную внутреннюю и внешнеполи-
тическую обстановку (так, кстати, поступали и другие
лидеры антиколониальных революций). В результате
в 1820-е гг. возникли две «конституционные модели»:
одна — умеренно-централизованного государства, дру-
гая — государства по сути абсолютистского. К первому
варианту склонялись гражданские политики, ко вто-
рому тяготела военная верхушка. В 1826 г. консти-
154
Несостоявшийся союз свободных республик
туция Великой Колумбии узаконила пожизненное
президентство Боливара и его право назначать преем-
ника. Освободитель считал, что таким способом можно
избежать общественных потрясений, связанных с регу-
лярным проведением выборов. Опасность разгула
анархии, по его мнению, исходила не столько от наро-
да, сколько от элиты общества, которая в силу своего
эгоизма и узости интересов превратилась в постоян-
ную угрозу завоеваниям революции. Переломить ситу-
ацию могла лишь сильная исполнительная власть,
не связанная необходимостью постоянно отвлекаться
на предвыборные кампании и не зависящая от интриг
политических противников. Действия Боливара встре-
тили решительное сопротивление в Новой Гранаде
и других департаментах Великой Колумбии, и в 1828 г.
Освободитель установил «революционную диктату-
ру», стремясь предотвратить распад своего государст-
ва. Советские исследователи относились к его реше-
нию с пониманием, отмечая, что Боливар рассматривал
этот шаг как временный, вынужденный и оставался ве-
рен идеалам свободы и демократии
Несмотря на установление «твердого порядка», Бо-
ливар не смог преодолеть центробежные тенденции,
нараставшие внутри республики. Сепаратистские вы-
ступления привели к свержению власти Освободителя
в Перу и Боливии, к выходу из состава Великой Ко-
лумбии Эквадора и Венесуэлы. Среди генералов-сепа-
ратистов весьма влиятельной фигурой был недавний
сподвижник Боливара Паэс. Воспользовавшись недо-
вольством армии и основной массы населения трудно-
стями послереволюционного периода, он выступил за
155
Глава 4. Революционная Иберо-Америка
отделение департамента Венесуэла от Боготы, объявив
ее виновницей бедствий венесуэльского народа. После
распада колумбийского союза Боливар решил оставить
бразды правления. Он намеревался отправиться в Ев-
ропу, однако добрался только до Санта-Марты (север
Колумбии), где и умер 17 декабря 1830 г.
Глава 5
ПЛОДЫ ПОБЕДЫ
РЕВОЛЮЦИИ ОСВОБОДИТЕЛЬНЫЕ,
БУРЖУАЗНЫЕ, АНТИНАРОДНЫЕ,
НЕЗА ВЕРШЕННЫЕ
В условиях того времени Боливар не мог сделать боль-
шего, чем он совершил, поскольку сама эпоха жестко
ограничила результаты его борьбы. Социальной рево-
люции в Латинской Америке не произошло, напротив,
окрепли позиции креольской верхушки, в первую оче-
редь помещиков-латифундистов. Значительное расши-
рение и укрепление латифундизма — таков один из
главных итогов Войны за независимость. Почему же
результат латиноамериканских революций оказался
именно таким?
Напомним, что в колониях предпринимателями ста-
новились в основном крупные землевладельцы-экс-
портеры либо хозяева рудников и приисков, то есть
производители сырья. Понятно, что внутренние рынки
не могли поглотить эту продукцию, и для дальнейшего
роста ее производства требовалось прежде всего осво-
бождение внешней торговли от всех ограничений, при-
чем латифундистам и горнорудным магнатам не грози-
ла европейская конкуренция — в Старом Свете был
совсем другой климат и не росли многие тропические
Глава 5. Плоды победы
культуры, а также отсутствовали столь же богатые, как
на американской земле, залежи благородных металлов
Многие креольские революционеры это прекрасно по-
нимали: можно вспомнить появившийся уже в 1809 г.
«Меморандум землевладельцев», принадлежавший пе-
ру Мариано Морено, лидера «майской революции»
1810 г. в Буэнос-Айресе, который требовал введения
свободы торговли и доказывал, что это не причинит
ущерба развитию будущих независимых республик
После ликвидации колониального статуса Иберо-Аме-
рики принцип фритредерства был наконец реализован,
а значит, агроэкспортные латифундии не только сохра-
нились, но и окрепли экономически. Означало ли это,
что в бывших колониях произошла «консервация фео-
дализма»?
Латиноамериканские революции не решили, да и не
могли решить проблему нехватки рабочей силы, напро-
тив, ситуация усложнилась, так как в некоторых респуб-
ликах было ликвидировано рабство, а отмена подушной
подати с индейцев и почти повсеместное сохранение об-
щинного землевладения лишали коренных жителей
стимула наниматься на работу в латифундии, горнодо-
бывающие предприятия или на мануфактуры. Разорив-
шиеся ремесленники и мелкие торговцы, а также отпу-
щенные на свободу рабы не спешили вливаться в ряды
наемных работников, предпочитая бродяжничество
и добывая себе пропитание всякого рода разбоем
Не случайно и после освободительных революций мето-
ды эксплуатации остались прежними — пеонаж и долго-
вая кабала, то есть сохранилось внеэкономическое при-
нуждение к труду значительной части населения. Это
158
Революции освободительные, буржуазные..
давало некоторым исследователям основание для выво-
да о том, что феодальные отношения в бывших колони-
ях так и не были ликвидированы.
Другие ученые убеждены, что, несмотря на старые
методы эксплуатации, латиноамериканская буржуазия
была нормальным для своего времени классом капита-
листов и Война за независимость являлась буржуазной
революцией, поскольку она. расчистила путь для разви-
тия капитализма. Многие историки подчеркивали, что
в результате победы повстанцев было ликвидировано
верховное право короны на землю, вся земля (впослед-
ствии и общинная) превратилась в частную собствен-
ность и предмет свободной купли-продажи. Таким об-
разом, сложились условия для расширения свободного
предпринимательства, чем и воспользовалась местная
торгово-латифундистская верхушка. Поэтому резуль-
таты революций не оправдали тех надежд, которые на
них возлагали народные массы или революционная ин-
теллигенция Иберо-Америки. Традиционные порядки,
формировавшиеся на протяжении трехсотлетней коло-
ниальной истории, оказались необычайно живучими.
Вполне понятно, что крупные землевладельцы опа-
сались каких-либо серьезных перемен и стремились
законсервировать прежние отношения господства
и подчинения в жизненно важной для них аграрной
сфере. Земли роялистов перешли в руки других вла-
дельцев, главным образом представителей военных
кругов, руководителей освободительной борьбы, пре-
вратившихся в крупнейших асендадо, — достаточно
вспомнить вождя льянеро Паэса, получившего после
завершения Войны земли богатого маркиза де Каса
159
Глава 5. Плоды победы
Леон. Нередко конфискованное имущество сторонни-
ков метрополии, а также брошенные крестьянами
участки и целинные земли за бесценок продавались
крупным предпринимателям, в том числе торговцам
и владельцам рудников, поскольку революционные
правительства вынуждены были постоянно изыски-
вать средства для продолжения военных действий.
Освободительная борьба в Бразилии имела те же ре-
зультаты. Против гнета Португалии выступили земле-
владельцы-латифундисты, городская буржуазия, крес-
тьяне, интеллигенция, однако реальная власть в стране
все равно досталась экономически господствовавшему
классу крупных собственников, то есть рабовладельцам-
плантаторам и горнорудным магнатам. Социально-по-
литические изменения в бывших португальских владе-
ниях Америки имели более ограниченный характер, чем
в испанских, так как здесь надолго сохранились и рабст-
во негров, и монархия. И все же бразильская революция
также была по своему характеру буржуазной (хотя не
все исследователи разделяют эту точку зрения). Она
привела к ликвидации португальского господства,
то есть к уничтожению многих барьеров, которые меша-
ли развитию Бразилии по капиталистическому пути.
Итоги Войны за независимость заставили некото-
рых революционеров, в том числе и Боливара, с горе-
чью признать, что ее самым существенным достиже-
нием оказалось образование независимых государств
с республиканской формой правления. Впоследствии
это повторили и историки. Советские латиноамерика-
нисты, сторонники концепции «зависимого капита-
лизма», сводили результаты борьбы с метрополиями
160
Революции освободительные, буржуазные..
исключительно к завоеванию бывшими колониями
политического суверенитета и не расценивали Войну
как буржуазную революцию, тем более что, напомним,
они относили зарождение капиталистического уклада
в странах Латинской Америки к концу XIX в
Авторы, отмечавшие, что освободительные револю-
ции не уничтожили в Латинской Америке «феодализм»,
что крупное землевладение осталось в неприкосновен-
ности, сохранились пеонаж, кабальная аренда и отработ-
ки, а эксплуатация крестьянства невиданно возросла,
вынуждены были искать причину подобных достиже-
ний «общенародной» революции. В результате исследо-
ватели Войны за независимость пришли к выводу, что
совершившиеся революции оказались незавершенными,
хотя попытки провести серьезные социально-экономи-
ческие преобразования все-таки предпринимались —
например, в Уругвае. Здесь уже в 1815 г. Хосе Хервасио
Артигас начал проводить аграрную реформу, и бедные
креолы, метисы, индейцы, свободные негры и самбо мог-
ли получить земельные наделы, которые предоставля-
лись им вместе с домашним скотом, однако из-за слож-
ного положения на Ла-Плате осуществить передел
собственности Артигасу не удалось
Итак, мы видим, что революции в Латинской Аме-
рике заметно отличались от европейских буржуазных
революций, особенно от Великой французской, в кото-
рой первостепенную роль играли народные массы.
Под их давлением она решила аграрный вопрос, пере-
дав землю крестьянам. Движение за независимость
в испанских и португальских колониях возглавили ла-
тифундисты, выдвинувшие буржуазное требование
161
Глава 5. Плоды победы
свободы предпринимательства и обеспечившие его бы-
струю реализацию, при этом они не только не подели-
лись с народом плодами своей победы, но и попыта-
лись впоследствии отнять у него даже то, что он имел.
Если рассматривать латиноамериканские освободи-
тельные революции с этой точки зрения, то можно на-
звать их антинародными, и в современной научной ли-
тературе это определение также присутствует.
КАУДИЛЪИЗМ КАК ОБРАЗ ЖИЗНИ
Мы уже отмечали, что длительные военные действия
и тяжелый экономический кризис первых лет независи-
мости способствовали росту сепаратистских настроений
на всех уровнях — ив регионе в целом, и внутри респуб-
лик, и в границах отдельных провинций. Однако благо-
приятную почву для сепаратизма создавали не только
экономические трудности и неизбежные лишения «пе-
реходного периода», но и такое явление латиноамери-
канской действительности, как каудилъизм , расцвет ко-
торого приходится на послереволюционное время
Некоторые историки считают, что этот феномен был по-
рожден Войной за независимость, когда колониальная
система управления оказалась разрушена и образовав-
шийся вакуум поспешили заполнить соперничавшие
между собой креольские группировки, с оружием в ру-
ках оспаривавшие друг у друга власть
' Каудилъизм — от «каудильо» (йен. caudillo): вождь, предводи-
тель, сильная личность.
162
Каудильизм как образ жизни
Между тем корни каудильизма следует искать не
только в революционном, но и в колониальном про-
шлом Латинской Америки, иначе невозможно объяс-
нить, откуда в независимых государствах, причем на
всех уровнях, появилось множество «сильных лю-
дей» — влиятельных каудильо, которые могли власт-
вовать в рамках конституции, параллельно с консти-
туцией или вовсе обходиться без нее. Отвечая на этот
вопрос, исследователи отмечают немало причин по-
всеместного распространения и необыкновенной жи-
вучести каудильизма, связывая его с социальной
структурой иберо-американского общества, положе-
нием народных масс в колониях и независимых рес-
публиках, спецификой Войны за независимость, осо-
бенностями менталитета латиноамериканцев
В колониальный период (да и после революций)
в Иберо-Америке сосуществовали латифундии раз-
личного типа — капиталистические агроэкспортные
и патриархальные, или, как их иногда называют, «нео-
феодальные», не связанные с рынком или продавав-
шие свою продукцию заезжим торговцам от случая
к случаю, причем таких поместий было немало. Ото-
рванные от внешнего мира, эти асьенды обеспечивали
своих хозяев и работников всем необходимым, и их
экономическое положение оставалось стабильным,
поскольку оно не зависело от колебаний рыночных
цен. Семьи слуг и пеонов из поколения в поколение
проживали и трудились в одном и том же поместье
и пользовались покровительством его владельцев
Именно патриархальные латифундии являлись основ-
ной базой каудильизма и во время, и после освободи-
163
Глава 5. Плоды победы
тельных революций, хотя ориентированные на экс-
порт скотоводческие и плантационные хозяйства дли-
тельное время сохраняли черты «феодального быта»
В Иберо-Америке колониальная асьенда (или фа-
зенда) выполняла не только экономические функции,
она была также своеобразной формой политической
и социальной организации провинциального общества
и средством контроля над ним. Это положение не изме-
нилось и по завершении Войны за независимость. Лю-
бое поместье представляло собой некую модель замк-
нутого централизованного «государства», в котором
асендадо (или фазендейро) пользовался абсолютной
властью, регулировал все стороны жизни обитателей
поместья и требовал от них безоговорочного послуша-
ния. Одновременно латифундист выступал в роли по-
кровителя «своих» людей, защищал их интересы, пре-
доставлял работу, пропитание и крышу над головой.
Там, где земли колонистов граничили с владениями
«диких» индейских племен (например, на юге вице-ко-
ролевства Рио-де-ла Платы и генерал-капитанства Чи-
ли), каждый асендадо просто вынужден был становиться
военным предводителем и создавать мобильные, хорошо
вооруженные кавалерийские отряды, привлекая в них
гаучо и пеонов. Если договориться с индейцами, то есть
мирно решить вопрос о выкупе за землю, не удавалось,
помещику приходилось рассчитывать лишь на собствен-
ных работников и с их помощью охранять имение от опу-
стошительных набегов дикарей.
Революционные правительства, создававшиеся в хо-
де борьбы с Испанией, не располагали достаточными
средствами для содержания крупных повстанческих
164
Каудилъизм как образ жизни
армий. Поэтому в провинциях, особенно отдаленных,
землевладельцы-креолы опять-таки сами формирова-
ли военные отряды, в которые набирали тех же пеонов
или гаучо. Хозяин латифундии становился команди-
ром, его управляющие — офицерами, а все остальные —
солдатами личной армии «вождя». Провинциальные
каудильо, отличившиеся в борьбе с метрополией, ино-
гда превращались в крупных военачальников
Поскольку длительные вооруженные конфликты
имели разрушительные последствия для экономики
бывших колоний, их население в массе своей потеряло
средства к существованию, а порой было разорено и тя-
желыми военными налогами. Многие крестьяне нача-
ли искать пристанища в отрядах каудильо, которые
больше напоминали банды мародеров, чем «революци-
онную армию», так как обнищавшими людьми двигали
чувство голода и инстинкт самосохранения, а не какие-
либо идейные соображения
Каждый каудильо был заинтересован в обособле-
нии «своей» территории, ее максимальной независи-
мости от центральной власти. Отсутствие контроля со
стороны сильного правительства позволяло преда-
ваться безудержному грабежу и разбою в близлежа-
щих округах и вступать в жестокие схватки с конку-
рентами — такими же каудильо и стоявшими за ними
землевладельцами
До и тем более после Войны различные районы Ис-
панской Америки, как уже отмечалось, были слабо
связаны между собой. Любая колония, азатем незави-
симая республика представляла собой «мир, состоя-
щий из многих миров». Клановая солидарность, се-
165
Глава 5. Плоды победы
мейные связи и местный патриотизм стали основой
общественно-политической жизни латиноамерикан-
ских стран. Принадлежность к тому или иному району,
штату, провинции и преданность своему каудильо зна-
чили больше и осознавались яснее, чем национальная
или государственная общность. Не случайно некото-
рые зарубежные историки усматривали в каудильизме
одну из главных причин провала централизаторских
планов Боливара
Утвердив личную власть в «своих» владениях, наи-
более могущественные «вожди» начинали борьбу за
влияние в стране или пытались напрямую захватить
государственную власть. Большинство жителей Иберо-
Америки на протяжении веков оставались неграмотны-
ми и крайне бедными. Они готовы были верить демаго-
гическим обещаниям «сильного человека» и плохо
разбирались в истинных мотивах его поступков. Ис-
пользуя в борьбе за власть пеонов и других зависимых
людей, провинциальные каудильо не стремились их по-
литизировать. Как правило, они представляли себя
«людьми из народа», подчеркивали свое происхождение
из незнатных семей, демонстрировали «простоту нра-
вов», которые зачастую были весьма грубыми и жесто-
кими. В действительности многие «вожди» по своему
имущественному и социальному положению не принад-
лежали к «простым людям», от имени которых боролись
«за справедливость». Часто знаменем каудильо стано-
вилось противодействие «чужому» иностранному вли-
янию, борьба за сохранение привычных социальных
отношений и условий жизни. Требования каудильо
имели по сути антибуржуазный характер, и помегци-
166
Каудильизм как образ жизни
чий консерватизм соединялся с консерватизмом на-
родным
Однако многие историки считают, что даже кауди-
льо, вышедшие из низов общества, не могут рассматри-
ваться как подлинно народные лидеры. Упрочив свое
положение и завладев приличной собственностью, они
начинали манипулировать неграмотными и измучен-
ными тяжелой жизнью согражданами, создавая у них
иллюзию участия в борьбе за «интересы народа»
и компенсируя усилия своих «солдат» незначитель-
ным вознаграждением. Между тем пеоны и гаучо очень
редко «дорастали» до собственников, и социальная
структура общества не менялась
Класс латифундистов был достаточно сплоченным,
хотя между отдельными асендадо и возникали проти-
воречия. После освободительных революций крупные
помещики могли стать государственными чиновника-
ми, судьями, военными или депутатами, но они остава-
лись едины как землевладельцы, и в качестве лидера
той или иной региональной помещичьей группировки
выступал пользовавшийся ее доверием каудильо.
Обычно он сам был асендадо, однако не все его собра-
тья по классу стремились превратиться в военных
«вождей», предпочитая, чтобы от их имени выступал
угодный им «сильный человек». Каудильо, в свою оче-
редь, нуждался в поддержке латифундистов, которые
располагали мощными экономическими ресурсами
и могли вооружить и передать под его начало собствен-
ных пеонов или гаучо.
Народные массы были более разобщены, чем асенда-
до, поскольку в Иберо-Америке сосуществовали раз-
167
Глава 5. Плоды победы
личные категории подневольного населения — пеоны
и наемные работники, мелкие собственники и аренда-
торы, гаучо и льянеро, бродяги и рабы. Их подчиненное
положение, бедность и в ряде случаев территориальная
изолированность препятствовали формированию ка-
ких-либо объединений «снизу», зато все они могли
быть легко мобилизованы в «армию» каудильо, что
произошло в период Войны за независимость и продол-
жилось после ее окончания
Чтобы стать настоящим каудильо и повести за со-
бой не только ближайших сподвижников, но и ши-
рокие массы, требовались определенные таланты,
при отсутствии которых даже самый амбициозный
претендент на власть не мог рассчитывать на успех.
Человек, стремившийся возвыситься над другими,
должен был обладать харизмой, что в переводе с гре-
ческого языка означает «божественный дар». Во все
времена харизматические лидеры выделялись среди
«толпы» необычными способностями, не столько
приобретенными, сколько дарованными природой.
Макс Вебер включал в понятие «харизма» такие ред-
кие свойства человеческой натуры, как магические
способности, пророческий дар, выдающуюся силу ду-
ха и слова. Он считал, что харизмой обладали герои,
великие полководцы и завоеватели (Александр Ма-
кедонский, Цезарь, Наполеон), пророки и основатели
мировых религий (Будда, Иисус, Мухаммед), гени-
альные художники, выдающиеся политики, основа-
тели государств (Солон, Ликург).
Каждый каудильо, помимо военной силы, имел оп-
ределенную «клиентуру», то есть круг людей, которым
168
Каудильизм как образ жизни
он оказывал покровительство, а если они были бед-
ны — то и материальную поддержку, превращая их тем
самым в своих сторонников. Это распространялось не
только на пеонов или гаучо, но и на самостоятельных
мелких собственников и даже латифундистов, если
они доверяли каудильо защиту личных или клановых
интересов. В случае успеха очередной военной кампа-
нии «вождя» и утверждения его власти в провинции
или штате, а порой и в государстве, стоявшие за ним
асендадо получали собственность, деньги, доходные
должности и прочее вознаграждение — в зависимости
от новых возможностей победителя и заслуг перед ним
того или иного «клиента».
Некоторые крупные землевладельцы старались от-
крыто не вмешиваться в политику и лично не участ-
вовали в принятии решений, но их волновали про-
блемы, связанные с развитием торговли, размером
налогов и пошлин, обеспечением прав собственнос-
ти, возможности эксплуатации рабочей силы, и они
вправе были ожидать, что «доверенный каудильо»
обеспечит наилучшие условия для их предпринима-
тельской деятельности. Самой предпочтительной
«платой за услуги» всегда оставалась земля, и если
каудильо не удавалось изыскать возможность для ее
распределения между «соратниками», его шансы со-
хранить свое лидерство становились весьма призрач-
ными. Словом, «вожди» и «клиенты» нуждались друг
в друге, и потому в независимых латиноамерикан-
ских государствах каудильизм стал не только «обра-
зом жизни» небольших групп людей, но и способом
организации общества в целом
169
Глава 5. Плоды победы
«ГОСУДАРСТВЕННЫЙ» КАУДИЛЬИЗМ
В революционные годы в Иберо-Америке произошла
милитаризация власти. Последующий расцвет кауди-
льизма сопровождался еще большим усилением роли
военных в политике — в то время еще не армии как ин-
ститута (что характерно уже для XX в.), а именно ее ко-
мандиров, высших офицеров, хотя значение вооружен-
ных сил также постепенно возрастало.
Согласно распространенной точке зрения, после
ликвидации колониального режима военные руково-
дители стали единственными гарантами самого суще-
ствования новых государств и сохранения в них по-
рядка. А могло ли быть по-другому в разоренных
Войной за независимость молодых республиках, где
отсутствовали влиятельные политические партии,
традиции парламентаризма, демократические выборы
и какой-либо общественный контроль за действиями
должностных лиц? Однако прошло полвека и более,
а внутренние политические конфликты по-прежнему
разрешались не в рамках конституций и законов,
а с оружием в руках или путем «пронунсиамьенто»,
то есть государственного переворота
Военный каудильизм стал иерархической системой,
пронизывавшей общество снизу доверху. Каудильо мог
быть очень влиятельным человеком в пределах весьма
обширной территории или же лидером совсем неболь-
шого округа. Вирус каудильизма распространился по-
всеместно, и порой даже мелкий провинциальный
асендадо создавал собственные вооруженные отряды,
насильственно рекрутируя в «армию» проживавших
170
«Государственный» каудильизм
неподалеку индейцев и метисов или принимая в ее ря-
ды добровольцев, пожелавших ему служить. Та соци-
альная организация, те взаимосвязи и отношения, ко-
торые сложились в асьендах еще в колониальный
период (авторитарная власть хозяина, основанная на
его непререкаемом авторитете и личной преданности
«клиентуры», материальная зависимость от «патрона»
и т.д.) переносились и на государственный уровень
Милитаризация власти в разных странах имела свои
особенности. Так, в Мексике и Перу военные каудильо
предпочитали опираться на регулярные войска. Глав-
нокомандующий вооруженными силами государства
или другой представитель военной верхушки, заручив-
шись поддержкой армии или ее части, мог стать «вер-
ховным каудильо», президентом страны и при этом
превращался в диктатора, сохраняя республиканскую
форму правления и видимость разделения властей. Его
«клиентурой» становились лояльные ему каудильо по-
мельче, которые, в свою очередь, имели собственных
«клиентов», и таким образом выстраивалась многосту-
пенчатая социальная пирамида, на вершине которой
находился каудильо-диктатор. В других республиках
рвавшиеся к власти «вожди» не зависели от регуляр-
ных военных формирований и старались использовать
в своих интересах местную милицию и собственных
пеонов или гаучо. Даже не имея достаточных средств
на их содержание, провинциальный лидер мог добить-
ся высшего государственного поста, если ему удава-
лось привлечь много сторонников заманчивыми пер-
спектиЁами на будущее, когда он завоюет власть для
себя и поддержавших его земляков, но небогатые кау-
171
Глава 5. Плоды победы
дильо побеждали редко — достаточно проследить со-
циальное происхождение наиболее удачливых «силь-
ных людей».
В Венесуэле большинство каудильо являлись круп-
ными землевладельцами, представителями старой ко-
лониальной элиты. В этом отношении Паэс составлял
исключение, поскольку был выходцем из семьи небога-
того скотовода-«ранчеро» и познал всю тяжесть напол-
ненной постоянным трудом жизни. Став капитаном ар-
мии Первой Венесуэльской республики, он более
других офицеров преуспел в военных кампаниях и гра-
бежах — обычный путь наверх «человека из народа».
Аргентинские каудильо в основном также были от-
прысками влиятельных и богатых креольских се-
мейств, получили хорошее образование и быстро сде-
лали успешную военную карьеру. Из 18 каудильо,
управлявших различными провинциями Ла-Платы
между 1810 и 1870 гг., 13 унаследовали крупные состо-
яния и огромные поместья, один был средним асендадо
и один — владельцем небольшой корабельной верфи.
Остальные «вожди» не имели значительной собствен-
ности, однако в период своего могущества обогатились
и превратились в состоятельных людей.
Давно уже укоренилось мнение, что установление
в Латинской Америке диктаторских режимов, как и ми-
литаризация власти, были вызваны царившими после
Войны за независимость анархией и разрухой. Любой
латиноамериканский диктатор-каудильо, правивший
в XIX в., был убежден, что его народ еще не готов к де-
мократии (впрочем, в XX в. этот аргумент также полу-
чил широкое распространение). Диктатура рассматри-
172
«Государственный» каудильизм
валась как «необходимый деспотизм», закономерный
этап политической эволюции той или иной страны ре-
гиона, поскольку сначала следовало обеспечить «обще-
ственный порядок и экономический прогресс», а потом
уже говорить о свободе личности и демократических
государственных институтах, и многие «сильные лю-
ди» приходили к власти именно под этим лозунгом
Каждый из них формировал «свою» регулярную ар-
мию, офицерский корпус которой был лично предан
главе государства и обычно состоял из его земляков,
а на высшие должности назначались родственники
и близкие друзья очередного президента-генерала. Во-
енные функции «верховного каудильо» переплетались
с функциями руководителя гражданского общества,
и даже сокращение военных расходов не уменьшало
влияния привилегированной армейской верхушки.
Несколько иным оказалось положение в Бразилии,
где каудильизм не расцвел столь пышным цветом, как
в бывших испанских колониях. Напомним, что незави-
симость этой страны от Португалии была завоевана
мирным путем, и там не нашлось такого количества че-
столюбивых военачальников, оспаривавших друг
у друга значимость личных заслуг и власть. Кроме то-
го, Бразилия длительное время оставалась монархией,
а покушаться на власть монарха могли решиться не-
многие. Наконец, политика королевского двора строи-
лась таким образом, чтобы никто из «сильных людей»,
особенно военных, не приобрел слишком большой по-
пулярности. Поэтому высшие чины бразильской ар-
мии долго находились в тени и сравнительно поздно
появились на политической сцене.
173
Глава 5. Плоды победы
Другое дело — бывшая Испанская Америка. Здесь
настоящей «каудильистской республикой» стала роди-
на Боливара — Венесуэла. Почему же именно эта стра-
на превратилась в «заповедник каудильизма»?
Мы уже знаем, что Венесуэла входила в состав Ве-
ликой Колумбии (являясь одним из ее департаментов),
однако была отделена от других территорий республи-
ки горной цепью Анд, и это затрудняло контроль за ме-
стной элитой со стороны центра. Между тем Богота
пользовалась всеми преимуществами, связанными
с главенствующим положением в колумбийском союзе.
Сюда стекались налоговые сборы и капиталы, здесь
быстро росла чиновничья бюрократия, увеличивалось
население. Венесуэльцы начали усматривать во власти
Боготы нечто вроде иностранного господства над их
свободной страной. Наибольшее недовольство выска-
зывали представители военных кругов. Им казалось,
что пока они с оружием в руках боролись за независи-
мость, власть в столице захватили коррумпированные
политики, которые воспользовались плодами их побе-
ды. Это усиливало антагонизм между армией и граж-
данскими правительственными чиновниками, «узур-
пировавшими» права военных. В Венесуэле военный
каудильизм и национализм естественным образом до-
полнили друг друга
После распада Великой Колумбии Паэс был избран
президентом Венесуэльской республики и сохранил за
собой пост главнокомандующего армией. В историчес-
кой литературе его правление не называют военной
диктатурой (существует точка зрения, что настоящих
военных диктатур в XIX в. не было), и некоторые ис-
174
«Государственный» каудильизм
следователи отмечают, что он не прибегал к террору по
отношению к населению страны и оппозиции, зато об-
ладал чертами харизматического лидера и политичес-
ким чутьем
Начиная с Паэса, «первого верховного каудильо Ве-
несуэлы», и до конца правления «последнего венесу-
эльского каудильо» Хуана Висенте Гомеса, умершего
в декабре 1935 г., в стране существовали режимы лич-
ной диктатуры очередного «верховного вождя», как
правило, генерала (с 1835 по 1888 г. в Венесуэле не бы-
ло ни одного гражданского правителя). Генералы-пре-
зиденты опирались на узкий круг преданных людей
и армию, но не выступали от ее имени. Несмотря на по-
явление в середине XIX в. политических партий, в по-
литике сохранялся персонализм, а кровопролитные
гражданские войны оставались главным средством
разрешения конфликтов либо между самими каудильо,
либо между провинциальными вождями и централь-
ной властью. «Верховные каудильо» обладали всей
полнотой власти, но не могли не считаться с интереса-
ми латифундистов и торговцев-экспортеров, от кото-
рых зависело финансовое положение страны, а следо-
вательно, и существование правительств.
В Колумбии каудильизм не пустил столь глубокие
корни, как в Венесуэле. Провинциальные каудильо со-
храняли влияние лишь на «своих» территориях, а их
претензии на общенациональное лидерство не находи-
ли серьезной поддержки. Даже если во главе правитель-
ства оказывались представители армейской верхушки,
им не удавалось надолго установить диктатуру — ведь
в каждой республике очень многое зависело от расста-
175
Глава 5. Плоды победы
новки политических сил. Когда Боливар отошел от дел,
его противники во главе с генералом Сантандером по-
спешили отмежеваться от «якобинского» режима и на-
чали активно преследовать сторонников «Освободите-
ля-диктатора», хотя сам Сантандер управлял страной
авторитарными методами.
В Перу после изгнания испанцев реальная власть над
отдельными районами также перешла в руки местных
каудильо, честолюбивых и воинственных, которые со-
здавали в республике обстановку постоянной смуты
и всеобщей вражды. Однако среди них не нашлось на-
стоящего лидера, достаточно сильного и авторитетного,
чтобы не только возглавить общенациональное прави-
тельство, но и подчинить Лиме перуанские провинции.
Первые президенты Перу не имели реальной власти за
пределами департамента Лима, каудильо — вне преде-
лов «своих» территорий
Яркий пример каудильизма можно найти в Арген-
тине в лице диктатора Хуана Мануэля де Росаса
(1835—52), которого историки часто характеризуют
как «зловещую фигуру». Росас принадлежал к числу
богатейших асендадо страны. Воспользовавшись не-
разберихой смутного революционного времени, он за-
владел обширными имениями, многочисленными ста-
дами скота и организовал крупные предприятия по
засолке мяса, которые назывались «соладеро». Распо-
лагая огромными средствами, Росас создал хорошо во-
оруженное и дисциплинированное войско из предан-
ных ему гаучо и пеонов. Росасу был хорошо знаком их
быт, и он владел всеми навыками полудикого кочев-
ника, проводившего в седле большую часть жизни.
176
«Государственный» каудильизм
Поэтому гаучо доверяли своему хозяину и даже люби-
ли его. В то же время это были скорее слуги, а не сорат-
ники. Идеалом Росаса всегда оставался «натуральный
человек», не испорченный излишней просвещеннос-
тью, и ему нравилось отождествлять себя с гаучо, хотя
он был очень богат, хорошо образован и, конечно же,
не принадлежал к этому кругу людей и не представлял
их в политическом отношении. В период борьбы за
власть Росас использовал гаучо как военную силу, но,
окончательно взяв бразды правления в свои руки, он
перестал нуждаться в широкой народной поддержке,
имея в своем распоряжении полицейский аппарат и ре-
гулярную армию.
Провинциальные каудильо превратились в постоян-
ную угрозу для верховных «вождей», которые вынуж-
дены были считаться с местными лидерами и проводи-
ли по отношению к ним политику «кнута и пряника».
Обычно президентам-каудильо удавалось управлять
различными территориями именно с помощью «силь-
ных людей» провинциального масштаба. Так, в Венесу-
эле Паэс оказывал «клиентам» покровительство и фи-
нансовую помощь, но в случае их неповиновения без
колебаний применял силу. Даже в 1870—1880-е гг. вене-
суэльский «либеральный каудильо» Антонио Гусман
Бланко не вмешивался в дела провинций, если их «вож-
ди» обеспечивали порядок и мир в «своих» округах и не
поднимали мятежей против центрального правительст-
ва, однако твердой рукой подавлял любые антиправи-
тельственные выступления. Готовый идти на мелкие ус-
тупки, Гусман Бланко сохранил автономию штатов,
часть таможенных сборов шла на финансирование во-
177
Глава 5. Плоды победы
енных расходов каудильо, и это примиряло их с влас-
тью центра. Каудильистские режимы и в XX в. остались
обычным для Латинской Америки явлением
ЛИБЕРАЛЫ, КОНСЕРВАТОРЫ,
ФЕДЕРАЛИСТЫ, УНИТА РИИ
В колониальный период иберо-американское общество
не представляло собой единого целого, и его существо-
вание нельзя назвать безоблачным — вспомним много-
численные народные восстания против угнетателей,
местных или прибывших из Европы, а также попытки
креольской верхушки противостоять диктату Испании
и Португалии. В то же время жизнь в колониях текла
размеренно, по издавна заведенному порядку, все было
предопределено, привычно и понятно.
До Войны за независимость, за исключением, пожа-
луй, двух предреволюционных десятилетий, столкнове-
ние экономических интересов метрополий и предприни-
мателей-креолов не находило отражения в политической
деятельности заинтересованных сторон уже в силу их
неравноправного положения, хотя, например, в Испан-
ской Америке растущая буржуазия через консуладо все-
таки приобщалась к политике, отстаивая свои интересы
и оказывая давление на королевских чиновников. Одна-
ко креольская аристократия оставалась в тисках колони-
альной системы, и ею, хорошо или плохо, по руководили,
управляли, то есть до разрыва отношений с метрополия-
ми она не могла в полной мере определять даже собст-
венную судьбу, а тем более — будущее своей родины.
178
Либералы, консерваторы, федералисты, унитарии
После освободительных революций верховная власть
перешла в руки креолов. Казалось бы, теперь они,
и вполне заслуженно, стали хозяевами положения
в бывших колониях. Но разве настоящих хозяев может
быть слишком много? Конечно же, нет, и когда враг был
повержен и военные баталии завершились, долгождан-
ный мир так и не наступил. При отсутствии общего
противника относительно единый, хотя и раздираемый
противоречиями революционный лагерь распался,
и началась борьба уже между составлявшими его груп-
пировками. Политика стала не только «выражением
экономики», то есть материальных интересов «верхов»,
но и различных представлений о месте Латинской Аме-
рики в мире, о путях ее развития. Вскоре в странах ре-
гиона обозначились два течения — либеральное и кон-
сервативное, приверженцы которых начали создавать
собственные политические объединения
Исследователи латиноамериканской истории давно
уже задаются вопросом, правомерно ли именовать их
партиями. Многие склоняются к тому, что это назва-
ние чисто условное, поскольку любая «партия» Ла-
тинской Америки XIX в. по своей структуре, организа-
ционным принципам, методам политической борьбы
мало напоминала партии, которые действовали в то
время в Европе и США. Латиноамериканские партий-
ные группировки нередко консолидировались на ос-
нове родственных связей, личных дружеских отноше-
ний, клановой или региональной принадлежности тех,
кого называли консерваторами и либералами. Боль-
шинство людей, примкнувших к той или иной партии
(будем называть их так), не ощущали себя частью еди-
179
Глава 5. Плоды победы
ной организации, а просто поддерживали очередного
харизматического лидера, который, как они верили,
защищал их интересы, или поступали согласно пове-
лению своего каудильо.
Чтобы в общих чертах проследить процесс полити-
ческого и экономического развития стран региона
в XIX в., следует разобраться в сути таких понятий, как
«консерватизм» и «либерализм». Мы уже привыкли
к тому, что в сознании большинства людей первое из
них вызывает ассоциации с «реакционными» умонаст-
роениями, второе — с гуманистическими, такими, как
терпимость, свобода личности, умение прощать чужие
ошибки и заблуждения. Однако в научных кругах под
консерватизмом и либерализмом подразумевают две
различные идеологии, которые в разное время находи-
ли свое воплощение в политике правительств многих
стран мира
Либеральная идеология зародилась в Европе еще
в XVII в. и со временем претерпела заметную эволю-
цию. Поскольку в данный момент нас интересуют лати-
ноамериканские либералы второй четверти — середины
XIX в., напомним современные им «классические» либе-
ральные принципы, уже воспринятые тогда многими ев-
ропейцами и североамериканцами. Утверждение этих
принципов было связано с дальнейшим развитием
в Старом Свете буржуазных отношений, когда после
промышленной революции европейский капитализм
вступил в стадию свободной конкуренции. В это время
неотъемлемыми правами человека либералы Европы
и США считали частную собственность и ничем не ог-
раниченную предпринимательскую деятельность, по-
180
Либералы, консерваторы, федералисты, унитарии
этому требовали отмены всех монополий и выступали
против вмешательства власти в сферу торговли и про-
изводства. Государство должно было лишь следить за
порядком и соблюдением законов, которым обязаны
подчиняться все члены общества, даже если эти законы
несовершенны. Либеральные партии «стран победив-
шего капитализма» защищали свободу личности, слова,
печати, политической деятельности, вероисповедания,
выступали за лишение церкви всех привилегий и отде-
ление ее от государства, за светское образование, осво-
бождение человеческого сознания от довлевших над
ним религиозных догм
Либералы Латинской Америки разделяли перечис-
ленные нами принципы и, кроме того, требовали демо-
кратизации избирательной системы — введения пря-
мого и тайного голосования, а также отмены рабства
и подушной подати с индейцев, ликвидации общинно-
го землевладения. Они отстаивали идею федерализма:
боролись за ослабление централизации управления,
ограничение полномочий президента, предоставление
автономии провинциям, которые должны были иметь
собственные органы исполнительной, законодатель-
ной и судебной власти, свои конституции и вооружен-
ные силы. Исключение составляли аргентинские либе-
ралы, поскольку они были унитариями.
Политические противники либералов — консервато-
ры стремились по-возможности сохранить, «законсер-
вировать» прежние, традиционные для Старого Света
порядки и учреждения, хотя не отрицали саму идею
проведения реформ, особенно в экономической облас-
ти — здесь они вполне допускали либерализм. Реформы
181
Глава 5. Плоды победы
в социально-политической сфере встречали с их сторо-
ны гораздо большее сопротивление. Консерваторы вы-
ступали за укрепление традиционных общественных
«устоев», то есть сложившейся социальной иерархии,
порядка, семьи, церкви. В Латинской Америке консер-
вативно настроенные круги общества стояли на тех же
позициях и не считали возможным полностью отка-
заться от исторического наследия колониальных вре-
мен, от «иберийского начала» народов региона, которые
не могли, по их мнению, начать новую жизнь «с нуля».
Если либералы видели причину послереволюционной
анархии в «пережитках феодального прошлого», то
консерваторы доказывали, что на территориях, управ-
ляемых метрополиями, всегда торжествовали мир
и спокойствие. Они требовали установления в респуб-
ликах сильной власти и создания централизованных
государств, хотя консервативные провинциальные ка-
удильо заявляли о своей приверженности принципу
федерализма
Со времен Войны за независимость исследователям
латиноамериканской истории также была свойственна
«партийность». Мы уже упоминали, что все советские
и некоторые зарубежные ученые являлись марксиста-
ми (а многие выступают с этих позиций и сейчас). В ис-
торической науке стран Латинской Америки, Европы и
США весьма распространенным было и остается либе-
ральное направление. Либералам противостоят авторы,
разделяющие консервативные взгляды, а также «реви-
зионисты», которые критикуют либералов, оспаривают
их оценки латиноамериканского прошлого и настояще-
го и по многим позициям сближаются с консерватора-
182
Либералы, консерваторы, федералисты, унитарии
ми. Что касается исследователей-марксистов, то они,
независимо от национальной принадлежности, склон-
ны идеализировать политику либеральных реформато-
ров, но порой соглашаются и с критическими высказы-
ваниями «ревизионистов» в адрес либералов
Повсюду, где существовали консервативное и либе-
ральное течения, они имели определенную социаль-
ную базу, но в латиноамериканских странах она не бы-
ла постоянной и устойчивой. Историки-марксисты,
отечественные и зарубежные, отмечали, что здесь кон-
серваторы пользовались поддержкой крупных земле-
владельцев и богатых торговцев, точнее, опирались на
экономическую мощь олигархии, то есть торгово-лати-
фундистс.ких кланов, которые начали формироваться
еще в колониальные времена, а после революций уже
полностью контролировали внешнюю торговлю своих
стран. В свободных республиках эта сфера экономики,
как и в период владычества Испании и Португалии,
была крайне монополизирована, только теперь в роли
монополистов выступали не купцы из метрополии,
а привилегированная часть местных торговцев. Порой
это были натурализовавшиеся в бывших колониях
иностранцы — сами испанцы или португальцы, а также
англичане, немцы, североамериканцы. Торговые по-
средники оказались тесно связаны с латифундистами
и по их поручению занимались всевозможными экс-
портно-импортными операциями, хотя крупные про-
изводители сельскохозяйственной продукции часто
вели торговлю самостоятельно. На стороне консерва-
торов выступали также представители духовенства
и генералитета
183
Глава 5. Плоды победы
Либералов поддерживали, как долгое время счи-
талось, средние асендадо, мелкие землевладельцы,
торговцы и ремесленники, местная промышленная
буржуазия, интеллигенция, часть военных и священ-
нослужителей, близких к народным массам, посколь-
ку вожди либералов выдвигали вроде бы привлека-
тельные для этих слоев населения лозунги. Однако
в некоторых исследованиях, посвященных социально-
политической истории Латинской Америки, можно
встретить утверждение о том, что в действительности
либеральные политики выражали прежде всего инте-
ресы... олигархии — или провинциальной, также эконо-
мически мощной, но не захватившей «место под солн-
цем», или же тех латифундистов и торговцев, которые,
несмотря на полученные привилегии, добивались го-
раздо большей экономической свободы, чем предлага-
ли им консерваторы. В Бразилии борьба между либе-
ралами и консерваторами вылилась в противостояние
республиканцев и монархистов. Республиканские ло-
зунги выдвигала та часть буржуазии, которая считала,
что монархия попирает политические права бразиль-
цев и душит свободное предпринимательство.
Единства не наблюдалось и в рядах самих противо-
борствующих партий. Консерваторы могли быть край-
ними (правыми) или умеренными, либералы — уме-
ренными или радикальными (левыми). В Колумбии,
например, либеральная партия раскололась в 1840-е гг.
на две фракции — «голгофцев» и «драконовцев», и они
существенно расходились по важнейшим пунктам ли-
беральной программы. «Голгофцы» выступали за по-
степенные преобразования, требовали полной свободы
184
Либералы, консерваторы, федералисты, унитарии
предпринимательства и торговли, считали отмену
рабства нарушением священного права собственнос-
ти, утверждали, что соблюдение интересов личности
и расширение ее свобод превыше всего, добивались
ослабления централизации государственного управле-
ния. «Драконовцы» — демократическая фракция либе-
ралов — были сторонниками ускоренного проведения
реформ, государственного протекционизма, отмены
рабства, усиления центральной власти и введения же-
стких мер для обеспечения безопасности государства
«Голгофцев» поддерживали состоятельные собствен-
ники — крупные торговцы, латифундисты, горнопро-
мышленники, фабриканты, а за «драконовцами» шли
ремесленники, владельцы мануфактур, часть крестьян-
ства и некоторые представители средней и мелкой бур-
жуазии городов и сельских округов. В Мексике либе-
ралы также делились на умеренных — «модерадос»
и радикалов — «пурос», но различия между этими дву-
мя фракциями были не так велики, как в Колумбии,
и проявлялись главным образом в вопросе о темпах
проведения буржуазных преобразований
Весьма сложной и даже запутанной выглядела ситу-
ация в Бразилии, где противоборство шло не только
между республиканцами и монархистами, но и внутри
каждого из этих течений. Большая часть республикан-
цев разделяла идеи федерализма, а среди монархистов
были и федералисты, и унитарии. В ближайшем окру-
жении императора преобладали крайние монархисты
(ультрамонархисты), сторонники неограниченной вла-
сти монарха, постоянно толкавшие его на установле-
ние абсолютистского режима, а в правительственных
185
Глава 5. Плоды победы
кругах сложилась группа умеренных монархистов-
конституционалистов
Многие историки считают, что и приверженность
либеральным или консервативным принципам, и при-
надлежность к различным течениям — унитаристскому
или федералистскому — не всегда напрямую зависела
от социального и имущественного положения их сто-
ронников. Часть революционеров связывала центра-
лизм с господством Испании и монархической формой
правления, а федерализм, напротив, являлся для них
символом независимости, демократического общества
и республиканского строя. Следует иметь в виду, что
после завершения освободительных революций неко-
торые лидеры выступали за установление в Иберо-
Америке конституционных монархий европейского об-
разца — сторонники этой формы правления были
достаточно влиятельны в Аргентине, Чили и Перу,
но монархия на короткое время утвердилась лишь
в Мексике и надолго — в Бразилии, а в других странах
верх одержали республиканцы.
В латиноамериканском историческом прошлом не-
обходимо различать федерализм либералов, часто
весьма условный и декларативный, и федерализм как
форму проявления сепаратистских тенденций. Неко-
торые исследователи, напомним, связывали сепара-
тизм лишь с защитой провинциальной олигархией
собственных экономических интересов от возможных
посягательств центрального правительства. Однако
есть и другое объяснение — федералистские движе-
ния отражали также стремление ремесленников
и владельцев мануфактур с помощью таможенного
186
Либералы, консерваторы, федералисты, унитарии
протекционизма оградить свое производство от кон-
куренции со стороны иностранных предпринимате-
лей, то есть запретить импорт «чужих» промышлен-
ных изделий или установить на них максимально
высокие пошлины. Не рассчитывая на содействие
столичных властей, национальные производители бо-
ролись за введение протекционистских тарифов на
уровне провинций или штатов, требовали сохранения
местных таможен и в итоге добивались полной само-
стоятельности своих территорий. Не случайно самой
мощной опорой федералистов стали городские и сель-
ские ремесленники и промышленники, страдавшие
от конкуренции иностранных фабрикантов и требо-
вавшие отмены или ограничения принципа свободы
торговли.
Существует точка зрения, согласно которой после-
революционный федерализм, порой стихийный, был
глубоко народным движением, проявлением социаль-
ного неблагополучия значительной части латиноаме-
риканских трудящихся, а провинциальные каудильо,
выступавшие за протекционизм, защищали интересы
народа, хотя, если разобраться, и «вожди», и народ-
ные массы стремились к реставрации порядков дока-
питалистического патриархального прошлого с его
общинным укладом, преобладанием натурального хо-
зяйства и мелкого производства. Народные «низы» не
всегда даже понимали, что такое федерализм, но ста-
рались не допустить еще большего ухудшения своего
положения. Рассматривать федералистские движения
второй четверти — середины XIX в. как опору либера-
лов-федералистов (а такое мнение в научной литера-
187
Глава 5. Плоды победы
туре присутствует) не совсем верно, поскольку дви-
жения эти имели ярко выраженный антибуржуазный
характер
«ПЕРВАЯ ВОЛНА» ЛИБЕРАЛИЗМА
В течение нескольких послереволюционных лет веду-
щая роль в правительствах большинства республик
принадлежала либерально настроенным «профессио-
нальным политикам», в основном представителям ин-
теллигенции или военных кругов. По мнению некото-
рых зарубежных и отечественных исследователей,
латиноамериканские либералы «первой волны» («стар-
шего поколения») заметно отличались от либералов по-
следующих десятилетий, поскольку вышли из радикаль-
ного крыла креольского освободительного движения
и стремились немедленно приступить к осуществлению
его программы — проведению буржуазных по сути своей
реформ. Первые президенты независимых латиноамери-
канских государств были преисполнены самых лучших
намерений, еще не утратили революционных иллюзий,
не забыли об идеалах свободы, равенства и справедливо-
сти, но они не смогли преодолеть экономические и фи-
нансовые трудности, с которыми им пришлось столк-
нуться после окончания военных действий, и потому
были вынуждены уйти с политической сцены.
Другие ученые подчеркивают, что «декретировать»
в латиноамериканских республиках общественные ус-
тои передовых стран Европы или США было невоз-
можно, и это не только не принесло народу обещанно-
188
«Первая волна» либерализма
го «блага», но и усилило его недовольство либеральны-
ми правительствами. Представители «старшего поко-
ления» либералов не пользовались широкой поддержкой
в обществе и потерпели поражение, когда новые време-
на потребовали новых идей. Они контролировали цен-
тральные правительства, однако не обладали экономи-
ческой мощью, а крупные собственники и владельцы
капиталов еще не взяли власть в свои руки. Что же уда-
лось сделать в этих условиях первым президентам-ли-
бералам?
Многие либеральные постулаты не нашли последо-
вательного воплощения в ранних конституциях новых
республик, и историки до сих пор спорят, в чем заклю-
чалась главная причина этого явления: в «недостаточ-
ном либерализме» и политической незрелости либера-
лов того времени (и либералы ли это, поскольку даже
Боливар эволюционировал от либерализма к консерва-
тизму), в отсутствии единства в их лагере или же в ре-
шительном сопротивлении консервативных сил всем
«чуждым» для Иберо-Америки нововведениям — ведь
именно консерваторы противились «поспешному и не-
обдуманному» принятию либеральных конституций,
а затем стали их постоянными критиками. В советской
историографии часто встречается утверждение о том,
что первые конституции представляли собой компро-
мисс между растущей передовой буржуазией (либера-
лами) и латифундистами (консерваторами), которые
в этом случае не рассматриваются как буржуазный
класс общества
На конституционные законы первых лет независи-
мости, безусловно, очень большое влияние оказала
189
Глава 5. Плоды победы
«Конституция Кадиса», принятая в 1812 г. в револю-
ционной Испании (где, правда, была установлена
конституционная монархия). В некоторых странах
Латинской Америки законодательную власть укрепи-
ли созданием постоянной комиссии Конгресса, кото-
рая действовала в перерывах между его сессиями;
кроме того, был учрежден Государственный совет, ог-
раничено право вето президента, установлена отчет-
ность министров перед парламентом. В то же время
в ранних конституциях, за исключением мексикан-
ской, предусматривалась прерогатива центрального
правительства при утверждении глав провинциаль-
ной администрации (по представлению провинций).
С этой точки зрения латиноамериканские конститу-
ции оказались более «нейтралистскими», чем испан-
ская, особенно если учесть, что в период кризисов
и восстаний главам правительств предоставлялись
неограниченные полномочия, то есть по сути они
«стали королями, называвшимися президентами».
Иными словами, первые либералы проявили себя не
такими уж федералистами, мотивируя это тем, что на-
роды региона еще не готовы к «чистой демократии»
и что даже либеральные реформы должно проводить
сильное центральное правительство, способное сло-
мить сопротивление противников преобразований.
Идея федерализма была исторически обречена — и на
практике в полной мере так и не осуществилась, — по-
скольку не соответствовала ни традициям Иберо-
Америки, ни «требованиям момента»
В качестве примера ранней латиноамериканской
конституции можно привести конституцию Перу, при-
190
«Первая волна» либерализма
нятую в 1828 г. Она устанавливала республиканскую
форму правления и декларировала федеративный
принцип государственного устройства. Часть полномо-
чий центральной власти передавалась департамент-
ским хунтам, а функции главы государства были огра-
ничены Конгрессом и состоявшим из его депутатов
Государственным советом. Отменялись все наследст-
венные права и привилегии, провозглашались равенст-
во граждан перед законом, неприкосновенность част-
ной собственности и свобода торговли. Вводились
нормы буржуазного права, связанные с обеспечением
безопасности и свободы личности, всем перуанцам га-
рантировалось бесплатное начальное образование. В то
же время, с позиций европейского либерализма, эта
конституция не была последовательно либеральной,
то есть в полном смысле слова буржуазной. Она не от-
менила рабства, объявила католическую религию госу-
дарственной, а духовенство и военные сохранили осо-
бое положение в обществе — за ними осталось право на
собственное судопроизводство и освобождение от на-
логов. Выборы в законодательные органы страны ни-
как не походили на демократические: во-первых, они
были многоступенчатыми, во-вторых, для выборщиков
и тем более избираемых на различные должности лиц
существовали высокий имущественный ценз и ценз
грамотности.
Такие же «не совсем либеральные» конституции бы-
ли приняты в других странах Латинской Америки, да
и их избирательная система не отличалась от перуан-
ской. Понятно, что в условиях, когда подавляющая
часть населения не умела ни читать, ни писать и нахо-
191
Глава 5. Плоды победы
дилась под влиянием каудильо, подобное законода-
тельство обеспечивало беспредельное господство во
власти узкой группы людей, не представлявших обще-
ство в целом. Бывали случаи, когда латифундисты от-
бирали у крестьян и работавших в их асьендах пеонов
удостоверения избирателей, а затем распоряжались
ими по собственному усмотрению.
В Бразилии в 1823—1824 гг. произошло мощное рес-
публиканское восстание, в результате которого бра-
зильская монархия была поставлена в конституцион-
ные рамки, впрочем, мало ее стеснявшие. Конституция
1824 г. предусматривала создание двухпалатного пар-
ламента, однако верховная власть осталась в руках им-
ператора, наделенного полномочими распускать зако-
нодательный орган, самостоятельно назначать высших
должностных лиц страны и выступать в качестве арби-
тра при решении важнейших вопросов государствен-
ной политики
Первые либералы жили и действовали в опреде-
ленных условиях и для своего времени были выдаю-
щимися политиками. Так, аргентинец Бернардино
Ривадавия, министр внутренних и иностранных дел в
правительстве Буэнос-Айреса в начале 1820-х гг.,
в феврале 1826 г. занял пост президента. Будучи сто-
ронником эволюционного пути развития страны, он
провел ряд буржуазных реформ. Было упразднено об-
щинное землевладение, провозглашена свобода веро-
исповедания, отменены церковные суды и десятина,
конфисковано имущество некоторых монашеских ор-
денов, объявлено неприкосновенным право частной
собственности. Подоходный и земельный налоги за-
192
«Первая волна» либерализма
меняли ввозные и вывозные таможенные пошлины,
началось активное привлечение в страну иностранно-
го капитала
Самой важной реформой Ривадавии считаются
преобразования в аграрной сфере, а именно введение
системы энфитеусиса: государственные земли за не-
большую ренту передавались на 20 лет временным
пользователям, то есть арендаторам. В земельный
фонд государства вошли пустующие земли. Кроме то-
го, правительство потребовало возвращения в этот
фонд угодий, незаконно захваченных латифундиста-
ми, что вызвало яростное сопротивление крупных
землевладельцев. Эти преобразования, считал Ривада-
вия, должны привести к развитию фермерских хо-
зяйств и росту сельскохозяйственного производства
Правительство намеревалось привлечь в страну евро-
пейских иммигрантов, владевших навыками земледе-
лия и животноводства. Всем желающим переселиться
на Ла-Плату были обещаны денежные ссуды и иная
помощь, но отсутствие внутренней стабильности на
этой территории и недостаток средств помешали осу-
ществлению планов Ривадавии.
В годы его правления началось наступление на по-
зиции провинциальных олигархических группировок
Президент настоял на принятии законов, способствую-
щих объединению ла-платских провинций и умень-
шению их самостоятельности. Решившись на огра-
ничение федерализма, Ривадавия ликвидировал все
внутренние таможенные барьеры. Столицей страны
стал Буэнос-Айрес, а сама провинция была включена
в состав единого государства и подчинена центральной
193
Глава 5. Плоды победы
власти, лишившись собственного правительства. Хотя
принятая в 1826 г. конституция установливала федера-
тивное устройство Аргентины, она по своему характе-
ру была унитарной, поскольку президент имел широ-
кие полномочия
Многие законодательные акты времен Ривадавии
остались лишь благими намерениями. Его «просве-
щенный либерализм», стремление модернизировать
и объединить страну натолкнулись на сопротивление
федералистов других аргентинских провинций, преж-
де всего прибрежных — Энтре-Риос, Коррьентес и Сан-
та-Фе. По структуре своей экономики они были похо-
жи на Буэнос-Айрес, но в сфере внешней торговли
полностью от него зависели, так как на его территории
находился единственный порт, связывающий Аргенти-
ну с мировым рынком. «Европеизация» самого Буэнос-
Айреса и укрепление в нем позиций англичан настрои-
ли против Ривадавии и местную олигархию. В итоге он
уже в 1827 г. был вынужден уйти в отставку
Исследователи аргентинской истории отмечали, что
Ривадавия опередил свое время, поскольку на Ла-Плате
еще не сложились условия для столь серьезных преоб-
разований. Как и его собратья-либералы в других стра-
нах, он «забежал вперед», оторвался от действительнос-
ти, то есть от реальных общественных отношений.
После его ухода реформы были свернуты и все верну-
лось к прежнему состоянию. Относительно единое госу-
дарство распалось, а Буэнос-Айрес добился восстанов-
ления статуса независимой территории.
В соседней республике Чили в 1820-е гг. Бернардо
О'Хиггинс, а затем сменившие его правители также
194
«Первая волна» либерализма
проводили либеральные реформы. Были отменены
майораты, ограничена церковная собственность, орга-
низована первая экспедиция с целью покорения индей-
цев-араукан: их земли представляли немалую ценность
и должны были пополнить земельный фонд государст-
ва, азатем поступить в продажу
В этот же период в Боливии предпринимались по-
пытки конфисковать недвижимое имущество церкви.
Боливийские либералы во главе с Антонио Хосе де Су-
кре приняли законы о ликвидации индейского общин-
ного землевладения и отмене подушной подати. Тамо-
женные пошлины были снижены, а в горнорудную
промышленность активно привлекался иностранный
капитал
В Колумбии еще при Боливаре был опубликован
декрет об упразднении общин и передаче земли в ин-
дивидуальную собственность индейцев, а также при-
няты законы об отмене подушной подати и трудовой
повинности индейского населения. Реформы, прово-
дившиеся позднее Сантандером, напоминали преобра-
зования Ривадавии, но все же отличались более уме-
ренным характером и меньше затрагивали интересы
олигархических кругов, к которым, по мнению некото-
рых историков, принадлежал и сам Сантандер — осно-
ватель партии колумбийских либералов. В 1834 г. его
правительство обнародовало закон о передаче части
государственных земель в руки двух сотен асендадо,
выразивших желание производить экспортные куль-
туры (кофе, какао, индиго). Это была попытка укре-
пить среднее землевладение и создать передовые хо-
зяйства наподобие капиталистических ферм. Новые
195
Глава 5. Плоды победы
плантации на 20 лет освобождались от уплаты церков-
ной десятины. Расширение и поддержка фермерства
должны были способствовать увеличению экспорта
сельскохозяйственной продукции, что позволило бы
сократить вывоз из страны золота и серебра, посколь-
ку Колумбия и так находилась в тяжелейшем финан-
совом положении. В конце концов экономические
трудности подтолкнули правительство Сантандера на
восстановление государственной табачной монопо-
лии, а отдельные предприниматели и компании полу-
чили монопольные привилегии в некоторых отраслях
производства. Это не соответствовало либеральным
принципам, но отвечало, с точки зрения президента,
интересам страны. Вместе с тем, Сантандер попытался
ослабить влияние церкви, ограничив ее права в сфере
образования, способствовал развитию просвещения
и даже поощрял ввоз в страну передовых политичес-
ких сочинений.
В Мексике после падения империи Итурбиде к вла-
сти пришли левые либералы — сначала Гуаделупе Вик-
тория, затем герой освободительной войны Висенте
Герреро. Первый президент сразу же запретил работор-
говлю и ввоз рабов, второй — издал закон о полном их
освобождении. Конституция 1824 г. напоминала кон-
ституцию США. В конце 20-х гг. Герреро специальным
декретом изгнал из страны испанцев и дал решитель-
ный отпор попыткам Испании развязать интервенцию
Был отменен закон о «ресгуардо», то есть о защите об-
щинных земель индейцев, ликвидирована церковная
десятина. Лидеры мексиканских либералов выступали
также за уничтожение фуэрос (особых привилегий)
196
«Первая волна» либерализма
церкви и конфискацию ее имущества, но встретили та-
кое мощное сопротивление консерваторов, что были
вынуждены отступить. Наконец, горнорудная промы-
шленность превратилась в сферу приложения иност-
ранного капитала
В Венесуэле в начале правления Паэса, которого
многие исследователи причисляют к каудильо-кон-
серваторам и считают ставленником местной «консер-
вативной олигархии», также проводились вполне ли-
беральные преобразования, были приняты важные
для экспортеров законы. Один из них касался судьбы
пустующих земель: объявленные государственной
собственностью, они поступили в продажу. Эта мера
затронула интересы индейцев, ведь их общины не все-
гда могли документально подтвердить свои права на
земли, которые под видом «пустующих» скупались все
теми же латифундистами. Правительство Паэса от-
крыло для внешней торговли основные порты страны.
В 1830-е гг. был принят закон о «свободе контрактов»,
который усилил произвол торговых монополистов но
отношению к основной массе сельскохозяйственных
производителей, а также укрепил позиции ростов-
щиков, взимавших грабительские годовые проценты
по ссудам
Паэс предоставил свободу детям рабов, правда, они
обязаны были трудиться на хозяев своих родителей до
21 года. Позже он заявил о присоединении Венесуэлы
к английской конвенции, запрещающей работорговлю.
Весьма жесткой оказалась политика в отношении
церкви. В 1830 г. Национальный конгресс ратифициро-
вал закон о патронате над ней государства, и теперь
197
Глава 5. Плоды победы
светская власть сама могла назначать иерархов на выс-
шие церковные должности. Весной 1833 г. была отме-
нена десятина, а вскоре правительство объявило об от-
делении школы от церкви.
В Бразилии знаменем либералов долго оставался
федерализм. Здесь эта идея была еще более популяр-
ной, чем в Испанской Америке, так как после отделе-
ния от Португалии не исключалась опасность установ-
ления в ее бывшей колонии абсолютной монархии.
В 1820—1840-е гг. на многих бразильских территориях
не прекращались республиканско-федералистские вос-
стания, причем либералы имели широкую поддержку
среди ремесленников, мелких торговцев и крестьян.
По настоянию умеренных монархистов парламент объ-
явил Бразилию федеральной монархией, были расши-
рены права палаты представителей, в провинциях на-
чали заседать местные законодательные ассамблеи,
однако успокоить бразильцев монархистам не удалось
В 1835 г. в Риу-Гранди-ду-Сул вспыхнул самый мас-
совый в истории страны мятеж против центральной
власти — восстание «фаррапус» (оборванцев), которое
продолжалось 10 лет. К восставшим присоединились
городские и сельские «низы», местная интеллигенция,
землевладельцы, торговцы, требовавшие ликвидации
монархии. На мятежной территории была провозгла-
шена республика Риу-Гранди. Ее правительство гаран-
тировало свободу рабам, вступившим в республикан-
скую армию, но и эта скромная мера вызвала панику
среди плантаторов — как консерваторов, так и либера-
лов, и привела к сближению их позиций. Восстание на-
несло удар по монархическим устоям Бразилии и за-
198
«Цивилизация», «варварство» и оборотная сторона прогресса
ставило правительство проводить более гибкую эконо-
мическую политику, сочетая протекционизм с мерами
по либерализации торговли.
«ЦИВИЛИЗАЦИЯ», «ВАРВАРСТВО»
И ОБОРОТНАЯ СТОРОНА ПРОГРЕССА
С середины 40-х гг. XIX в. в либеральных кругах боль-
шую популярность приобрела концепция «цивилизации
и варварства», оказавшая исключительное влияние на
духовное развитие Латинской Америки. Ее выдвинул из-
вестный аргентинский либерал и будущий президент
страны Доминго Фаустино Сармьенто, автор книги «Фа-
кундо, или Цивилизация и варварство. Жизнь Хуана Фа-
кундо Кироги». История Аргентины и других латиноа-
мериканских республик представлялась Сармьенто как
постоянная борьба двух начал — темного, варварского, и
светлого, прогрессивного, отождествляемого с цивилиза-
цией. Цитаделью варварства он считал отсталую провин-
цию с ее патриархальными традициями и пережитками
колониальных времен, а центрами цивилизации — горо-
да. Концепция Сармьенто появилась в период диктатуры
Росаса, когда, как считали либералы, возобладало «вар-
варство» и консервативная провинция одержала верх
над поднимающимися городами, оплотом капитали-
стических отношений. Не случайно носителями вар-
варского начала были для Сармьенто невежественные
аргентинские гаучо и провинциальные каудильо, ис-
пользовавшие простой народ для достижения своих це-
лей. Герой книги Факундо Кирога — именно такой кау-
199
Глава 5. Плоды победы
дильо, причем вышедший из среды гаучо и достигший
высокого положения в обществе. Восприняв идеи Рива-
давии, Сармьенто мечтал о превращении Аргентины
в государство североамериканского типа и отождествлял
цивилизацию исключительно с США и Европой.
Либералы — последователи Сармьенто относили к по-
нятию «варварство» такие «пережитки прошлого», как
сохранение влияния и богатства церкви, общинного зем-
левладения, «диких» индейских племен, рабства, жесткой
централизации власти. Но можно ли было сразу, одним
ударом, сломать ту систему социальных и экономических
отношений, которая складывалась веками, и произвести
«революцию в умах»? Кроме того, результаты либераль-
ных преобразований имели двойственный характер
С точки зрения потребностей буржуазного развития ла-
тиноамериканских стран реформы либералов, безуслов-
но, являлись мерами прогрессивными, другой вопрос —
как они отражались на положении народных масс?
Очевидно, что некоторые из «пережитков колони-
ального прошлого» имели отношение к земельной соб-
ственности, которую латиноамериканская буржуазия
стремилась превратить в единую частную собствен-
ность, свободно отчуждаемую и продаваемую, и это
касалось прежде всего земель церковных, а также ин-
дейских, принадлежавших общинам либо кочевым пле-
менам. Отобранные у индейцев земли не только прода-
вались латифундистам, но и заселялись иммигрантами,
причем исключительно из «цивилизованных» европей-
ских стран — Англии, Франции, Германии.
Уже в первые годы независимости попытка прове-
дения либеральных реформ натолкнулась на мощную
200
«Цивилизация», «варварство» и оборотная сторона прогресса
оппозицию внутри латиноамериканских республик
Традиционно это объяснялось сопротивлением «кон-
сервативных олигархических кругов» и узкокорыст-
ными устремлениями каудильо, однако есть и другое
мнение — самыми решительными противниками пре-
образований либералов оказались народные массы.
Почему же народ не поддержал те нововведения, кото-
рые в либеральной и марксистской историографии
рассматривались как прогрессивные?
Уничтожение подушной подати и миты облегчило
положение индейцев, но одновременно усилило замкну-
тость и натуральный характер крестьянских хозяйств
Разрушение общинного землевладения лишало индей-
цев и взаимной поддержки, и защиты со стороны госу-
дарства от злоупотреблений латифундистов. Не случай-
но индейцы всячески сопротивлялись проведению этой
реформы. В результате ликвидировать общинное земле-
владение, то есть превратить индейцев в наемных работ-
ников-пеонов, первым либералам не удалось. В конце
концов им пришлось отложить осуществление своих
планов и восстановить подушную подать — так произо-
шло в Перу, Боливии, Колумбии, Эквадоре. Как уже
упоминалось, для уплаты подати индейцы все равно вы-
нуждены были продавать свой труд, и это отвечало ин-
тересам латифундистов — ведь рабочей силы в бывших
колониях по-прежнему не хватало, тем более что все
больший размах приобретало бродяжничество. Чтобы
заставить праздношатающееся население работать в по-
местьях и на различных предприятиях, в молодых рес-
публиках Латинской Америки, как в свое время в Анг-
лии и других европейских странах, появились законы,
201
Глава 5. Плоды победы
обязывающие бродяг трудиться и карающие их за укло-
нение от работы.
Наступление либералов всех поколений на позиции
церкви было связано не только с проблемой собствен-
ности, но и с тем, что священнослужители оставались
мощной силой, способной влиять на политическую
жизнь общества, умы людей, поведение народных масс.
Свидетельством тому стали народные восстания, кото-
рые нередко возглавляли церковники, не ладившие
с либеральной властью. Однако буржуазные круги Ла-
тинской Америки были заинтересованы в том, чтобы
контроль над «низами» находился в их руках, и не же-
лали делить это право ни с церковью, ни с провинци-
альными каудильо. Если же опять-таки принять во
внимание положение народа, то его эксплуатация со
стороны церкви или патриархальных латифундис-
тов — это «цветочки» по сравнению с либеральной экс-
проприацией народной собственности и суровыми ме-
рами против бродяжничества. Иными словами, нельзя
забывать об «оборотной стороне» либерализма, в дан-
ном случае — латиноамериканского, который пред-
ставлял собой весьма неоднозначное явление.
Вполне понятно, что либеральная историографи-
ческая традиция вынуждала многих авторов подчер-
кивать прежде всего прогрессивные результаты буржу-
азных реформ. Историки-«ревизионисты», напротив,
стремились показать отрицательные стороны полити-
ки либеральных реформаторов и положительно оцени-
вали роль индейской общины, церкви и провинциаль-
ных каудильо в деле защиты народа от «цивилизации
и прогресса».
Глава 6
ПУТЬ В XX ВЕК
КОНСЕРВАТИЗМ
С «ЛИБЕРАЛЬНЫМ ЛИЦОМ»
«Либеральная атака» на «пережитки прошлого» акти-
визировала действия консерваторов. Они начали ре-
шительно защищать «традиции», в том числе личные
и клановые интересы, создавать свои партии и доби-
ваться политического лидерства, которое соответство-
вало бы их экономическому могуществу. Постепенно
в большинстве республик региона на смену либералам
1820 — начала 1830-х гг. пришли консервативные пра-
вительства. Борьба за власть была напряженной и даже
кровопролитной — так, с 1826 по 1836 г. Перу побыва-
ло под управлением восьми президентов, а в Чили с ян-
варя 1823 до марта 1830 г. власти успели поменяться
24 раза! Правда, порой наблюдалась не столько поли-
тическая борьба между консерваторами и либералами,
сколько столкновение личных амбиций «сильных лю-
дей», наиболее влиятельных каудильо.
Консерваторы постоянно упрекали либералов в от-
рыве от действительности, в нежелании видеть в про-
шлом своих республик, помимо колониально-фео-
дального «варварства», элементы «цивилизации»,
в попытках навязать латиноамериканскому обществу
Глава 6. Путь в XX век
негодные для него модели развития. Для либералов Ла-
тинской Америки, напомним, образцом для подражания
служило государственное и общественное устройство
европейских стран и США, тогда как консерваторы по-
лагали, что нельзя бездумно перенимать опыт других го-
сударств и тем более «импортировать либерализм».
Многие из них весьма осторожно относились к пробле-
ме ликвидации рабства. Ее быстрое и радикальное реше-
ние казалось им невозможным, поскольку могло подо-
рвать благополучие жизненно важных для страны
экспортных отраслей экономики — ведь рабский труд
широко использовался и после Войны за независимость,
особенно в зонах плантационного хозяйства и горнодо-
бычи. Какова же была политика консервативных прави-
тельств, перехвативших власть у первых либералов?
Необычная ситуация сложилась в Аргентине, где
каудильо Росас, достигший вершин власти, под видом
поддержания в стране порядка начал систематически
уничтожать оппозиционных ему либералов-унитари-
ев, выдвинув лозунг «Федерация или смерть!». Уни-
тарии казались ему врагами не потому, что выступали
за единое государство: он категорически не принимал
их политический либерализм, отказ от традиций пат-
риархального общества и антиклерикализм. Сам Ро-
сас не стал последовательным федералистом — он
мыслил и действовал как унитарий. Еще на рубеже
1820—1830-х гг. влияние этого каудильо, занимавше-
го тогда пост буэнос-айресского губернатора, начало
постепенно распространяться и на другие провинции
Ла-Платы. Увеличивая и вооружая собственную ар-
мию, Росас одновременно оказывал помощь губерна-
204
Консерватизм с «либеральным лицом»
торам-федералистам других провинций, превращая
их в своих союзников и исподволь обеспечивая геге-
монию Буэнос-Айреса. Став президентом, он поста-
рался передать управление провинциями своим став-
ленникам, и в стране воцарилсяя «деспотический
мир». Росас считал церковь союзником государства,
и ей были возвращены все привилегии, отнятые при
Ривадавии.
В тех республиках, где господствовали консерва-
тивные каудильистские режимы, обычно складывал-
ся политический блок латифундистов, торговцев-рос-
товщиков и военной верхушки. Такое положение
наблюдалось не только в Аргентине, но и в Венесуэле
на протяжении длительного периода правления Паэ-
са. Торгово-латифундистская олигархия была заинте-
ресована в сохранении его власти, поскольку он не
только защищал ее привилегии, но и пользовался по-
пулярностью среди льянеро и пардо (венесуэльских
мулатов) и был едва ли не единственным политиком,
имевшим реальную возможность держать в повинове-
нии народные массы.
В историографии, прежде всего «ревизионист-
ской», распространена точка зрения, согласно которой
консервативные правительства латиноамериканских
стран проводили взвешенную экономическую полити-
ку в интересах развития национального производства
С помощью протекционистских мер они создавали не-
обходимую для молодых республик промышленную
базу, способствовали развитию сельскохозяйственных
отраслей, ориентированных не только на внешний,
но и на внутренний рынок, и примеров тому действи-
205
Глава 6. Путь в XX век
телыю немало. Так, пытаясь облегчить послевоенное
восстановление сельского хозяйства, правительство
Паэса в 1830 г. запретило импорт в Венесуэлу муки, та-
бака, кофе, сахара, а чтобы добиться снижения цен на
ряд продуктов, не разрешило в течение определенного
периода экспортировать скот, хлопок, пшеницу и про-
довольственные товары, прежде всего какао и кофе.
Можно вспомнить Росаса, который, поощряя внеш-
нюю торговлю, не упускал из виду местных предпри-
нимателей, обеспечивавших потребности внутреннего
рынка. В их интересах были повышены ввозные пош-
лины на промышленную и сельскохозяйственную
продукцию, а импорт отдельных товаров вообще за-
прещен. Создатели новых производств получили мо-
нопольные привилегии внутри страны. Сочетая свобо-
ду торговли с протекционизмом, Росас сумел несколько
сгладить остроту противоречий между олигархичес-
кими группировками Буэнос-Айреса и других провин-
ций. К протекционистским мерам прибегали консерва-
торы разных стран, в частности Диего Порталес в Чили,
Лукас Аламан в Мексике (хотя эти видные политики не
были президентами), Андрее де Санта-Крус и Мануэль
Исидоро Бельсу в Боливии, Рафаэль Каррера в Гвате-
мале, Габриэль Гарсия Морено в Эквадоре.
Вместе с тем консерваторы стремились укрепить
крупное землевладение и, подобно своим политичес-
ким противникам, содействовали либерализации тор-
говли, особенно внешней, которая по-прежнему со-
ставляла основу экономики стран Иберо-Америки
и главный источник пополнения их финансовых ре-
сурсов. В результате плодами победы консерваторов
206
Консерватизм с «либеральным лицом»
над либералами опять-таки воспользовались богатые
землевладельцы, а также набиравшие силу торговые
кланы столичных и портовых городов — ведь доходы
латифундистов напрямую зависели от объема и усло-
вий экспорта производимой ими продукции.
В период правления Росаса буэнос-айресский порт
за счет сбора таможенных пошлин и прочих налогов
давал 75% доходов государственной казны. Буэнос-
Айрес давно уже превратился в единственного по-
средника между провинциями и внешним рынком,
и «портеньо»* мало считались с экономическими ин-
тересами других территорий Ла-Платы, хотя Росас
и пытался смягчить эту ситуацию. Не случайно все
ла-платские провинции еще во время революции,
а затем при Ривадавии особенно решительно высту-
пали против централизма — они пытались сопротив-
ляться торговой монополии Буэнос-Айреса. В годы
диктатуры Росаса доходы по-прежнему перераспреде-
лялись в пользу буэнос-айресских торговцев и земле-
владельцев — главной опоры диктатора. Правда, у не-
го были и другие способы привлекать на свою сторону
«друзей». Уничтожая с помощью военной силы оче-
редного «мятежника», то есть политического против-
ника, он объявлял о конфискации его имущества
Земля, скот и иная собственность казненных врагов
передавались самым преданным и отличившимся сто-
ронникам президента. Кроме того, он организовал
и возглавил поход против непокорных индейцев-ара-
* «Портеньо» — в данном случае имеются в виду крупные торгов-
цы г. Буэнос-Айреса.
207
Глава 6. Путь в XX век
уканов. Завоеванные земли переходили во владение
самого «героя пустыни» и его ближайшего окруже-
ния, а индейцы безжалостно уничтожались (такие же
действия неоднократно предпринимали и чилийские
власти).
Диктатор провел собственную «аграрную реформу»,
в результате которой система энфитеусиса Ривадавии
прекратила свое существование. Государственные зем-
ли теперь передавались не фермерам, а крупным ското-
водам и превращались в пастбища. Сам Росас, его род-
ственники и приближенные завладели огромными
«пустошами», входившими прежде в государственный
земельный фонд. Землевладельческая верхушка Буэ-
нос-Айреса, сконцентрировав в своих руках львиную
долю земельной собственности, невиданно обогати-
лась, поскольку получала огромные доходы от экспорт-
ной торговли продукцией скотоводства. Некоторые бу-
энос-айресские латифундисты имели столь огромные
стада, что даже сами не знали, сколько голов скота им
принадлежит. Однако торговая монополия по-прежне-
му оставалась у Буэнос-Айреса, это не устраивало
крупных скотоводов-латифундистов и владельцев со-
ладеро уже упоминавшихся прибрежных провинций,
что и привело к падению диктатуры Росаса. «Олигар-
хический строй» сохранился, то есть произошла не
смена политического режима, а передел власти в поль-
зу «олигархов» других провинций.
Во всех странах круг привилегированных экспорте-
ров — латифундистов и торговцев-посредников — был
узким и сплоченным. Договорившись между собой,
они диктовали свои условия и устанавливали зани-
208
П резиденты-« п рагматики»
женные цены на скупаемые ими сырье и продовольст-
вие, предназначенные на экспорт. Бесконтрольные
действия тех и других приводили к разорению сред-
них и мелких асендадо, владельцев промышленных
предприятий и ремесленников, которые в этих усло-
виях неизбежно должны были выступить против кон-
сервативных правительств и поддержать «гонимых»
либералов
ПРЕЗИДЕНТЫ-« ПРАГМАТИКИ»
В научной литературе часто проводится мысль о том,
что латиноамериканские консерваторы и либералы от-
стаивали те же принципы и ту же систему ценностей,
что и их европейские собратья. С другой стороны, ис-
следователи отмечают, что в Латинской Америке сере-
дины — второй половины XIX в. с ее экономической
и политической нестабильностью и острейшими соци-
альными противоречиями трудно найти «чистых» кон-
серваторов или либералов, а иногда и вовсе невозмож-
но определить, кто есть кто. И неудивительно — ведь
«верхи» все чаще прибегали к политике социального
маневрирования, стараясь отказаться и от крайностей
либерализма, и от излишнего консерватизма. Полити-
ческие союзы консерваторов и либералов не были ред-
костью и порой заключались на основе общности сию-
минутных интересов. Иногда компромисс оказывался
вынужденным, поскольку только так можно было най-
ти выход из очередной тупиковой ситуации, сложив-
шейся, например, в период предвыборной кампании,
209
Латинская Америка в конце XIX— начале XX в.
Глава 6. Путь в XX век
и урегулировать вопрос о власти, чтобы это устраивало
различные группировки господствующего класса, а не
только тех «олигархов», которые считали себя хозяева-
ми страны. Бывали случаи, когда консерваторов и ли-
бералов разделяла лишь одна, хотя и важная, пробле-
ма — скажем, взаимоотношения церкви и государства,
а к другим темам они подходили как «прагматики»,
то есть руководствовались «соображениями пользы».
Война за независимость способствовала взлету либе-
ральной, азатем и консервативной политической мысли
Латинской Америки, здесь выдвинулась плеяда блестя-
щих историков, философов, публицистов, писателей.
Тем не менее далеко не все латиноамериканские полити-
ки действовали во имя каких-то идей, очень часто ими
двигали корыстные интересы. Военные хотели сохра-
нить свои привилегии и получить солидные средства из
государственного бюджета, латифундисты и каудильо
отстаивали незыблемость собственных позиций, торгов-
цев больше волновала таможенная политика государст-
ва, чем идейная подоплека фритредерства
Так, генерал Антонио Лопес де Санта-Анна, слыв-
ший либералом, в 1833 г. при поддержке либеральных
депутатов конгресса был избран президентом Мекси-
ки. Однако в действительности он не разделял ни
взглядов, ни программы тех, кто помог ему прийти
к власти. Его политические убеждения постоянно ме-
нялись в зависимости от ситуации, которую Санта-
Анна всегда оценивал трезво и прагматично. «Поли-
тическая гибкость» генерала, граничившая с полной
беспринципностью, помогала ему с легкостью выхо-
дить из любого положения
212
П резиденты-« прагматики»
В 1845 г. президентом Перу был избран метис,
не принадлежавший к элите общества и причисляемый
к либеральному лагерю, — генерал Рамой Кастилья
(его называют «либеральным каудильо»). Между тем
в зарубежной историографии можно встретить ут-
верждение о том, что он всегда оставался «прагмати-
ком», чуждым «предрассудкам» и консерваторов, и ли-
бералов. Кастилья твердой рукой, при поддержке
армии, пресекал любые попытки «нанести вред госу-
дарству», но не препятствовал обсуждению в конгрессе
ситуации в стране и даже позволял критику в адрес
правительства. Этот президент-либерал придержи-
вался курса на вмешательство государства в экономику,
с помощью протекционистских мер развивал местное
производство, особенно текстильную промышленность
(явно нелиберальные меры!). В то же время в 1850-е гг.
Кастилья издал декреты об отмене подушного налога
с индейцев и о ликвидации рабства, после чего его ста-
ли называть Освободителем. Впрочем, бывшим рабам
землю не дали, зато их владельцы получили государст-
венную компенсацию, и многие вложили эти средства
в расширение и модернизацию своих хозяйств. Затем
была ликвидирована церковная десятина, а конститу-
цией 1856 г. отменены привилегии военной верхушки
и церкви. Вместе с тем католическая религия объявля-
лась государственной, а священнослужители содержа-
лись за счет казны.
К числу «прагматиков» можно отнести и неодно-
кратно упоминавшегося Паэса, и другого президента
Венесуэлы — генерала Хосе Тадео Монагаса, впервые
избранного на этот пост в 1847 г., причем при активной
213
Глава 6. Путь в XX век
поддержке консерваторов. Неожиданно для всех —
и противников, и сторонников — он оказался «дисси-
дентом» и пошел на примирение с либералами. Будучи
дальновидным, гибким политиком, Монагас уловил
смену настроений в стране, тем более что только недав-
но было подавлено мощное крестьянское восстание.
В течение первых двух лет его правления были изданы
законы, которые облегчили положение должников, от-
срочив выплаты по долговым обязательствам. Правда,
не исключено, что таким образом Монагас создавал се-
бе опору в обществе, пытаясь ослабить зависимость го-
сударственной власти от олигархии, однако эта мера
отвечала и интересам состоятельных асендадо. Вслед
за Паэсом правительство Монагаса распродало в част-
ную собственность, причем большими участками, ог-
ромные площади государственных земель. Его брат
и преемник на посту президента Хосе Грегорио Мона-
гас согласился принять закон об отмене рабства. Ис-
следователи-марксисты утверждали, что столь стран-
ное поведение богатейших латифундистов Монагасов
объяснялось давлением либералов и народных масс,
но встречаются и другие предположения: во-первых,
к этому времени многие венесуэльцы, в жилах которых
текла африканская кровь, уже занимали высокие обще-
ственные или военные посты, во-вторых, Монагасы
стремились упрочить свою диктатуру и потому были
заинтересованы в ослаблении экономического могуще-
ства перешедших в оппозицию к ним консерваторов,
которых поддерживали рабовладельцы-плантаторы.
Иногда правление Монагасов определяют как «режим
либеральной олигархии», хотя при них сохранялся
214
П резиденты-« прагматики»
централизм и право президента на переизбрание, а цер-
ковь не была отделена от государства
Совершенно уникален режим парагвайского диктато-
ра Хосе Гаспара Родригеса де Франсии — удивительно-
го и ни на кого не похожего правителя. Высокообразо-
ванный человек, получивший степень доктора теологии
в университете Кордовы, он стал одним из руководите-
лей борьбы за независимость Парагвая от Испании,
а в 1816 г. Национальный конгресс провозгласил его по-
жизненным диктатором, и Франсиа управлял страной
до самой смерти, последовавшей в 1840 г. Характер его
реформ до сих пор остается благодатной темой для на-
учных дискуссий
Свободному парагвайскому государству постоянно
угрожала опасность со стороны ла-платских провин-
ций, Бразилии и прочих соседей — многие хотели при-
брать его территорию к рукам. Тогда Франсиа прервал
все связи с окружающим миром; страна оказалась
в полной изоляции, а внешняя торговля если и велась,
то лишь в строго определенном месте и под контролем
властей. Парагвай жил в условиях экономической ав-
таркии, то есть самообеспечения всей необходимой
продукцией. Это способствовало развитию промыш-
ленности и сельского хозяйства, причем власть посто-
янно вмешивалась в предпринимательскую деятель-
ность и общественные отношения парагвайцев
В колониальные времена в Парагвае долго господст-
вовали иезуиты, крупных светских латифундий было
немного и острые социальные противоречия не возни-
кали. Большие площади земли принадлежали государ-
ству, примерно половина ее небольшими участками
215
Глава 6. Путь в XX век
и за умеренную плату сдавалась в аренду, а остальное
предназначалось для крупных хозяйств — «эстансий
родины», которые снабжали продовольствием город
и армию. Правительство контролировало не только
производство, но и распределение материальных благ
Часть продукции государственных хозяйств продава-
лась на льготных условиях или бесплатно раздавалась
беднякам, а на основные продукты питания был уста-
новлен максимум цен.
Опорой Франсии стали низшие слои общества, и его
режим имел патерналистский характер. Диктатор со-
кратил численность государственного аппарата, очис-
тил его от чиновников, связанных с аристократией или
враждебных революции, заменив их выходцами из на-
родных «низов». Так же он поступил с «ненадежными»
офицерами. Представители креольской верхушки, не-
довольные политикой Франсии, подвергались репрес-
сиям, вплоть до смертной казни. Диктатор старался со-
кратить разрыв между бедными и богатыми, оказывал
помощь нуждающимся, стремился ограничить разме-
ры собственности и влияние состоятельных людей.
В стране было введено бесплатное начальное образова-
ние, а учителя не только получали жалованье, но и за
казенный счет обеспечивались питанием и одеждой.
Правда, опасаясь появления оппозиции, Франсиа пре-
пятствовал формированию национальной интеллиген-
ции и ликвидировал систему высшего и среднего обра-
зования
Парагвай времен Франсии не имел ни конститу-
ции, ни представительных органов (поскольку Кон-
гресс не созывался), ни судебной системы (суд вер-
216
П резиденты-«прагматики»
шили местные власти и сам диктатор), ни даже вы-
борных городских кабильдо, которые были упраздне-
ны. Церковь утратила все свои права, священники
находились на положении государственных служа-
щих. Управление достигло высочайшего уровня цен-
трализации: Франсиа лично вникал во все, что про-
исходило в стране. Но, несмотря на авторитарный
характер его правления, поддержка диктатуры была
массовой, а число ее противников — невелико: боль-
шинство парагвайцев вполне устраивало то, что де-
лал их повелитель
Политика Франсии, по мнению многих историков,
была продиктована его мировоззрением — парагвай-
ский диктатор воспринял взгляды эгалитариста Руссо
и попытался применить его учение на практике. Мож-
но ли найти в Латинской Америке президента, добив-
шегося таких результатов или хотя бы стремившегося
это сделать? С другой стороны, «казарменный комму-
низм» не превратил Парагвай в экономически про-
цветающую державу и законсервировал его отста-
лость. Лишь при преемниках Франсии, диктаторах
Лопесах, эта республика начала повторять путь дру-
гих стран региона, что ускорило формирование здесь
торгово-лагифундистской буржуазии. Наконец, заме-
тим, что в Латинской Америке «субъективный фак-
тор», то есть характер, наклонности, пристрастия то-
го или иного правителя, всегда имел очень большое
значение — впрочем, как и во всех странах, где отсут-
ствовали демократические традиции и развитая сис-
тема парламентаризма
217
Глава 6. Путь в XX век
ДЕФОРМИРОВАННОЕ РАЗВИТИЕ:
КТО ВИНОВАТ?
Напомним, что в Латинской Америке консервативная
идеология основывалась на идее преемственности коло-
ниального прошлого региона, на признании националь-
ной самобытности латиноамериканских народов и их
права на собственный путь в истории. В бывших коло-
ниях Испании все большее распространение получало
«испанофильство», то есть утверждение незыблемости
традиционных ценностей иберо-американской куль-
туры. В разных странах доктрина «испанидад» несколь-
ко модифицировалась, и соответственно речь шла об
«архентинидад», «чиленидад», «венесоланидад» — ведь
каждая страна имела свои особенности развития.
Консервативные правительства стремились лик-
видировать федерализм, централизовать управление,
сплотить буржуазию и с помощью жестких политичес-
ких мер обеспечить ее контроль над эксплуатируемым
народом — словом, опираясь на армию и церковь, наве-
сти «порядок», пусть даже ценой ограничения демокра-
тических свобод, постоянных репрессий, подавления
народных движений. Однако эта задача была выполне-
на лишь частично — «умиротворения» общества не про-
изошло. Гражданские войны и восстания «низов» не
прекратились, хотя консерваторы, порой сами того не
осознавая, пытались соединить «цивилизацию» и «вар-
варство», найти какой-то «средний путь»
Либеральные историки, а также марксисты обычно
настаивали на исключительной «реакционности» кон-
сервативных режимов. «Ревизионисты», напротив, ут-
218
Деформированное развитие: кто виноват?
верждали, что консерваторам все-таки удалось пресечь
в своих странах анархию и добиться политической ста-
бильности. Как подчеркивали сторонники этого на-
правления, экономическая политика консервативных
правительств, сочетавших либеральные меры и про-
текционизм, привела к возрождению в латиноамери-
канских республиках хозяйственной жизни и к росту
капитализма. Этому содействовали увеличение экс-
порта, поддержка национального производства и защи-
та внутреннего рынка от иностранной конкуренции.
Иными словами, консерваторы создавали в республи-
ках собственную промышленную базу. Открывались
старые и появлялись новые мануфактуры и ремеслен-
ные мастерские, работавшие на местном сырье, пусть
медленно, но все-таки росло фабричное производство
в пищевой, текстильной, бумажной промышленности,
развивалось горнорудное дело, строились железные
и шоссейные дороги, необходимые как для развития
внутренней торговли, так и для доставки экспортной
продукции в портовые города. Националистическая
идеология консерваторов, по мнению «ревизионис-
тов», способствовала консолидации латиноамерикан-
ских наций и национальных государств, независимому
развитию, а либералы, вернувшись к власти, свели на
нет все усилия консерваторов. Именно недальновид-
ные либеральные президенты превратили Латинскую
Америку в «аграрно-сырьевой придаток» индустриаль-
ных западных держав и довели народы региона до ужа-
сающей нищеты.
В то же время мы не должны упускать из виду тот
факт (и это подчеркивали многие исследователи), что
219
Глава 6. Путь в XX век
даже при оживлении сельского хозяйства, промыш-
ленного производства и ремесла самым прибыльным
делом оставалась внешняя торговля. Поэтому и при
консервативных правительствах производимая в Ла-
тинской Америке сельскохозяйственная продукция
и сырье в возрастающих объемах вывозились в Европу
и США. Постепенно диспропорции в развитии эконо-
мики стран региона становились все более ощутимы-
ми, и виноваты в этом были не столько консерваторы,
сколько растущие потребности мирового рынка, кото-
рые чутко улавливались крупными латиноамерикан-
скими производителями. Каковы же были последст-
вия экспортной ориентации хозяйства республик
Латинской Америки к середине XIX в.?
Последствия оказались тяжелыми — и для аграрно-
го сектора, и для промышленности, и это еще больше
ухудшило положение большинства жителей Латин-
ской Америки. Агроэкспортные латифундии поглоща-
ли основную часть рабочей силы, в результате новые
земли осваивались медленно. Огромные земельные
массивы, находившиеся в частных руках, не обрабаты-
вались, почти не увеличивались площади посевов зер-
новых, бобовых и других продовольственных культур
Между тем численность населения региона росла,
продуктов питания катастрофически не хватало, и это
вело к росту их стоимости. Из-за дороговизны продо-
вольствия уровень потребления был крайне низок,
многие семьи голодали. Латифундисты вели хозяйст-
во старыми, привычными методами, не требовавшими
существенных затрат, то есть асендадо имели много
земли, но использовали мало капитала и получали
220
Деформированное развитие: кто виноват?
значительную прибыль за счет дешевизны рабочей си-
лы, как это было в колониальный период, причем экс-
плуатация работников стала намного жестче. Поме-
щики обладали теперь не только землей, но и властью,
а отсутствие развитой промышленности вынуждало
беднейшие слои населения оставаться в сельской ме-
стности и искать средства к существованию в близле-
жащих поместьях
Экономика латиноамериканских стран окончатель-
но приобрела ярко выраженный монокультурный ха-
рактер. Так, в Бразилии, Венесуэле, Колумбии и даже
маленьких республиках Центральной Америки, где
большинство населения составляли индейцы и мети-
сы, с середины века начался настоящий кофейный бум
Кофе стали выращивать не только крупные латифун-
дисты, но и мелкие землевладельцы, и состоятельные
горожане, которые также обзаводились кофейными
плантациями.
В Перу к 1840-м гг. выяснилось, что государство мо-
жет извлекать прибыль буквально «из грязи» и полу-
чать доход от экспорта птичьего помета — гуано, кото-
рое многометровым слоем покрывало острова Чинча
и часть материкового побережья. Оно служило пре-
красным удобрением и пользовалось большим спросом
у сельскохозяйственных производителей Европы.
Продажа этого природного богатства, а затем и селит-
ры стала основой перуанской экономики в 1840—
1880 гг. Из «пастушеской страны» Аргентины вывози-
ли в основном продукцию животноводства, главным
источником национального дохода Чили были экспорт
серебра и пшеницы, а позже — меди. Примеров моно-
221
Глава 6. Путь в XX век
культурности экономики стран региона можно привес-
ти много, поскольку в каждой из них постепенно опре-
делились одна-две основные статьи экспорта. Связи
Латинской Америки с мировым капиталистическим
рынком стали более прочными, чем в послереволюци-
онный «либеральный» период, и первоначально это да-
ло толчок ее внутреннему развитию.
В середине XIX в. темпы экономического роста
вновь замедлились, хотя консерваторы стремились
обеспечить подъем всех отраслей хозяйства. Сделать
это своими силами не удалось, так как из-за недостатка
собственных средств даже крупные торговцы не могли
самостоятельно заниматься экспортно-импортными
операциями, и в Латинскую Америку начал активнее
проникать иностранный капитал. Английские торговые
дома и банки охотно предоставляли кредиты и всеми
силами пытались изолировать латиноамериканскую
внешнюю торговлю от конкурентов — североамерикан-
цев, французов, немцев. Особый интерес для иностран-
ных предпринимателей всегда представляли богатства
недр, например, чилийская медь и мексиканское сереб-
ро. Поскольку промышленность стран Латинской Аме-
рики развивалась медленно, их внутренний рынок не-
избежно стал заполняться иностранными товарами,
импорт которых оказался очень выгодным для местных
торговцев делом. Протекционистские запреты консер-
ваторов начали ослабевать, и английские фабриканты
через торговых посредников поставляли в регион мно-
гие виды продукции.
Политика консервативных правительств вызывала
растущее недовольство представителей различных
222
Деформированное развитие: кто виноват?
слоев общества: мелких и средних землевладельцев,
разоряемых торговцами и ростовщиками (экспропри-
ация непосредственных производителей не прекраща-
лась), интеллигенцию, промышленную буржуазию,
владельцев небольших торговых предприятий. Их
возмущало «засилье олигархии», а тяжелый экономи-
ческий кризис первой половины 1840-х гг. лишь уси-
лил оппозиционные настроения. Особенно решитель-
но были настроены ремесленники, и этот факт, как
правило, не находил внятного объяснения в научной
литературе — ведь консерваторы с помощью протек-
ционистских мер защищали не только национальную
промышленность, но и ремесленное производство, од-
нако оно все более приходило в упадок. Теперь уже
очевидно, что это стало прямым результатом полити-
ки консерваторов — окрепшие мануфактуры и от-
крывшиеся фабрики составили серьезную конкурен-
цию ремеслу
Консерваторы, тормозившие, по мнению либералов,
процесс модернизации экономики и общественных от-
ношений, постепенно теряли свои позиции. Есть и дру-
гая точка зрения, согласно которой консерваторов по-
губили не кризисные явления в экономике, а именно ее
быстрое развитие по капиталистическому пути. Оно
подготовило условия для новых либеральных, то есть
буржуазных реформ второй половины XIX в., и либе-
ралы «младшего поколения» стали более влиятельной
политической силой, чем их старшие собратья, тем бо-
лее что время «одиноких реформаторов» уже прошло
и на политическую сцену Латинской Америки вышли
либеральные партии.
223
Глава 6. Путь в XX век
ОПЯТЬ «НЕЗАВЕРШЕННЫЕ
РЕВОЛЮЦИИ» ?
В середине XIX в., приблизительно с 1850 по 1870 г.
(а в некоторых странах и позже), по Латинской Америке
прокатилась вторам волна буржуазных революций, часто
именуемых гражданскими войнами между либералами
и консерваторами. К ним относятся такие известные со-
бытия, как, например, восстание сторонников Кастильи
в Перу в 1854—1855 гг., Война за реформу в Мексике
в 1857—1860 гг. или Федеральная война в Венесуэле
в 1859—1863 гг., унесшая 40 тыс. жизней в стране, где
численность населения едва достигала 2 млн. человек —
не будем перечислять все кровопролитные столкновения
нового революционного периода
Важные события произошли и в Бразилии, где
в 60-е гг. вновь развернулось мощное движение за уста-
новление республики. Теперь одним из главных требо-
ваний либералов-республиканцев стала ликвидация
рабства. Политический климат в стране определялся
борьбой между аболиционистами — сторонниками ос-
вобождения рабов, и приверженцами традиционных со-
циально-экономических устоев. Победу одержали либе-
ралы, и в 1888 г. был издан Золотой закон, полностью
отменявший рабство. Рабы объявлялись свободными
людьми без выплаты компенсаций владельцам. Множе-
ство негров, не имевших средств к существованию, вы-
нуждены были в поисках заработка переселяться на но-
вые места и вливаться в ряды наемных работников
Следующим шагом на пути обновления Бразилии
стало свержение монархии, в оппозицию к которой пе-
224
Опять «незавершенные революции»?
решла даже часть бразильских консерваторов. Вновь
сумев избежать кровопролития, бразильцы отстранили
от власти императора Педру II, правившего страной на
протяжении многих десятилетий. В 1889 г. он был низ-
ложен, и в Бразилии мирным путем установился рес-
публиканский строй. В советской историографии гос-
подствовало мнение, что провозглашение Бразильской
республики нельзя считать революцией, поскольку
произошла лишь смена формы правления, а отноше-
ния собственности и социальная структура общества
остались неизменными, однако это событие все-таки
стоит в одном ряду с другими латиноамериканскими
либеральными революциями.
Как и во время предыдущих конфликтов между ли-
бералами и консерваторами, в ходе этих революций
также выдвигался вопрос о принципах государствен-
ного устройства республик и, вроде бы, вновь разгоре-
лась борьба между унитариями и федералистами. Од-
нако это была лишь вершина айсберга — и разобраться
в сути латиноамериканских либеральных революций
не так просто.
Некоторые историки, особенно марксисты, рассмат-
ривают эти революции как продолжение борьбы внутри
торгово-латифундистской олигархии л атиноа м е р и к а н-
ских стран: и либералы, и консерваторы стремились
привлечь народ, но не ставили своей целью социальное
переустройство общества. Вражда «олигархов» основы-
валась на противоречиях личного, делового или регио-
нального характера, однако они были едины в своем
стремлении сохранить власть в руках того узкого круга
людей, к которому сами принадлежали. Случалось, в хо-
225
Глава 6. Путь в XX век
де борьбы бразды правления поочередно захватывали
ставленники то одной, то другой группировки, то либе-
ралы, то консерваторы, и начиналось перераспределе-
ние доходов от внешней торговли и иностранных зай-
мов в пользу победителя, но, одержав верх, о нуждах
народных масс «забывали» и те, и другие. В то же время
далеко не все исследователи согласны с тем, что либе-
ральные революции представляли собой лишь «борьбу
элит», иначе они не имели бы столь ожесточенного
характера
Новые революции надолго привели к власти либе-
ралов и невероятно увеличили влияние и собственность
латифундистов, окончательно утвердивших свои ве-
дущие позиции в экономике и политической жизни ла-
тиноамериканских стран, тогда как положение народа
еще больше ухудшилось. Не случайно либеральные ре-
волюции иногда называют «термидором» националь-
но-освободительных революций 1810—1826 гг. (напом-
ним, что термидорианским переворотом завершилась
якобинская диктатура во Франции). Означает ли это,
что мы вновь имеем дело с незавершенными революци-
ями? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо выяс-
нить, кто же возглавил мощное либеральное движение
середины — второй половины XIX в. и под какими ло-
зунгами лидеры «младшего поколения» либералов
пришли к власти.
Исследования показали, что среди них были и круп-
ные земельные собственники, и средней руки асендадо,
и производители промышленной продукции, и вла-
дельцы горнодобывающих предприятий, и представи-
тели интеллигенции. Всех их объединяло то, что они
226
Опять «незавершенные революции»?
не принадлежали к привилегированной торгово-лати-
фундистской олигархии и страдали от ее произвола,
но в еще большей степени их беспокоили ограни-
чительные меры консерваторов. Либералы «второй
волны» выступали за обновление общества и государ-
ственной власти путем проведения политических ре-
форм, за ускоренное развитие промышленности, со-
кращение налогов, ликвидацию всевластия старых
олигархических кланов, требовали соблюдения зако-
нов. Они были убежденными республиканцами, сто-
ронниками федерализма (порой лишь потому, что этот
принцип не поддерживали лидеры консерваторов),
проповедовали идею полной свободы торговли и про-
мышленности от каких-либо ограничений со стороны
государства и отвергали протекционизм.
Либеральное движение нашло поддержку не только
среди значительной части буржуазии, но и у тех слоев
общества, которые при консерваторах так или иначе
теряли свои экономические позиции: у ремесленни-
ков, крестьян, мелких торговцев. Либералы (как, впро-
чем, и консерваторы) часто выступали от имени наро-
да и находили привлекательное для масс обоснование
необходимости тех или иных реформ. Уничтожая об-
щинное землевладение, либеральные политики моти-
вировали это стремлением превратить крестьян в про-
цветающих фермеров, которые, разбогатев, начнут
активно покупать изделия местной промышленности
и ремесла, а отнимая земли у церкви, они обнадежива-
ли крестьян возможностью участия в ее приобрете-
нии. Иногда народные «низы» оказывались настолько
сбиты с толку противоречивыми доводами консерва-
227
Глава 6. Путь в XX век
торов и либералов, что, не зная, кого поддержать, вы-
ступали против тех и других.
КОЛУМБИЯ: ПОЛИГОН
ДЛЯ ЛИБЕРАЛЬНЫХ ЭКСПЕРИМЕНТОВ
Какова же была политика либералов, оттеснивших
от власти консервативные силы? Весьма показателен
в этом отношении пример Колумбии, где либеральные
преобразования приняли широкий размах. В 1845 г. ее
президентом был избран генерал Томас Сиприано де
Москера-и-Арболеда, выходец из состоятельной арис-
тократической семьи, владевшей богатыми поместья-
ми и золотыми приисками. По политическим взглядам
он принадлежал к умеренным консерваторам, однако
благодаря своему окружению воспринял идеи англий-
ских экономистов «манчестерской школы», согласно
которым развитие любого государства определяется
свободным товарообменом с другими странами.
Колумбийские либералы (а точнее, определявшая
государственную политику фракция «голгофцев») по-
лагали, что их республика не нуждается в собственной
промышленности, поскольку она богата драгоценными
металлами, другим сырьем, и к тому же производит
много сельскохозяйственной продукции. Все это сле-
дует поставлять на внешний рынок, а товары, необхо-
димые Колумбии, можно получать из передовых стран
Европы, где уже завершился промышленный перево-
рот. Вспомним, что до середины XIX в. «мастерской
мира» оставалась Англия, затем индустриализация ох-
228
Колумбия: полигон для либеральных экспериментов
ватила и другие европейские страны. Продукция лати-
фундий и рудников Латинской Америки пользовалась
на рынках очень большим спросом, в результате про-
блема свободы предпринимательства и торговли в ре-
гионе еще больше обострилась. Понятно, что предлага-
емый европейскими либералами товарообмен был
выгоден прежде всего буржуазии Старого Света, заин-
тересованной в новых рынках сбыта своей промыш-
ленной продукции и источниках сырья для фабрик, од-
нако он окончательно подрывал экономику Латинской
Америки.
Под влиянием либералов-«голгофцев» Москера на-
чал сворачивать политику государственного протекци-
онизма. Чтобы стимулировать импорт промышленных
товаров, правительство существенно снизило тамо-
женные пошлины. В страну хлынул поток более деше-
вых изделий европейских фабрик. Не выдержавшие
конкуренции местные мануфактуры и ремесленные
мастерские разорялись одна за другой, выбрасывая на
улицу работников. Не найдя применения своему труду,
они пополняли ряды безработных или возвращались
в деревню, где превращались в батраков. Огромное
число нищих бродяг, ужасающая бедность городских
и сельских «низов» — такова была плата за либераль-
ную таможенную реформу правительства Москеры.
В то же время отмена государственной табачной моно-
полии ускорила развитие частного предприниматель-
ства в табаководстве, и это потребовало новых рабочих
рук, которые появились именно благодаря экспропри-
ации земель множества мелких и даже средних собст-
венников
229
Глава 6. Путь в XX век
Реформы Моекеры продолжил другой президент-
либерал, Хосе Иларио Лопес, чей приход к власти уси-
лил позиции все тех же «олигархов» - торговой буржу-
азии и крупных землевладельцев. В 1850 г. был издан
закон, разрешавший индейцам продавать земли, пере-
данные им государством. Это позволило латифундис-
там быстро прибрать к рукам индейскую собственность
и превратить свободных земледельцев в арендаторов
или пеонов. В следующем году было отменено рабство.
Проблема рабочих рук вновь обострилась, и все больше
крестьян, терявших землю и пребывавших в постоян-
ной нужде, становились пеонами. Правительство либе-
ралов отменило также старый декрет об ограничении
ростовщичества. Среди преобразований Лопеса можно
отметить закон о свободе печати, введение обязательно-
го и бесплатного начального светского образования,
ликвидацию церковной десятины и фуэро, изгнание
из страны иезуитов
Либералы-«голгофцы» настояли и на проведении во-
енной реформы. Поскольку профессиональная армия
Колумбии комплектовалась в основном из малоиму-
щих слоев населения, во время народных выступлений
она представляла серьезную угрозу для либерального
правительства и стоявшей за ним буржуазии. Лидеры
либералов постоянно твердили об опасности военных
мятежей и возможности установления в стране дикта-
туры, настаивали на замене профессиональных воен-
ных лояльными правительству ополченцами, которым
должно быть предоставлено право покупать оружие.
Под давлением «голгофцев» Конгресс принял решение
о свободной продаже колумбийцам оружия и боеприпа-
230
Другие примеры латиноамериканского либерализма
сов, сокращении армии до 800 человек и упразднении
генеральских званий. Некоторые зарубежные иссле-
дователи считают, что именно благодаря этой мере
Колумбия избежала пагубных последствий «государст-
венного» каудильизма
В начале 1860-х гг. к власти вернулся Москера, и на-
чалась эра «торжества либерализма» по программе бур-
жуазен) лгофцев». Правительство объявило о полной на-
ционализации огромных земельных владений церкви.
Штаты обрели широкие права и отныне могли издавать
собственные законы, свободно торговать оружием и да-
же объявлять друг другу войну. Были значительно рас-
ширены функции Конгресса, которому передавались не-
которые полномочия президента, а президентский срок
сокращался до двух лет без права переизбрания. Все эти
меры ослабили центральную власть, и Колумбия была
ввергнута в состояние полной анархии. Вместе с тем ук-
репились позиции местных каудильо, установивших
личную диктатуру в «своих» штатах. Непрочное эконо-
мическое единство регионов страны было окончательно
подорвано сохранением в каждом штате собственных
таможен. Не случайно реформы колумбийских либера-
лов иногда называют ультралиберальными,
ДРУГИЕ ПРИМЕРЫ
ЛАТИНОАМЕРИКАНСКОГО ЛИБЕРАЛИЗМА
В Венесуэле либеральные преобразования проводи-
лись Гусманом Бланко и его соратниками по партии,
однако это был президент-каудильо, крепко держав-
231
Глава 6. Путь в XX век
ший в руках бразды правления. Реформы «гусманис-
тов» были направлены на модернизацию экономики
страны и ее социальной сферы. В 1870—1880-е гг. про-
изошло оздоровление финансовой системы Венесуэ-
лы — появилась новая денежная единица (боливар),
была создана «Компания де кредите», в которую во-
шли представители деловых кругов, затем возникли
другие кредитно-финансовые учреждения, в том числе
Венесуэльский банк. Гусман Бланко разработал план
экономического развития страны, предусматривавший
строительство шоссейных дорог, шахт и рудников, ре-
конструкцию важнейшие портов
Гусман Бланко был противником церковного земле-
владения, монополии церкви на образование, выступал
против вмешательства священнослужителей в полити-
ческую жизнь страны. В итоге были закрыты духовные
семинарии, введена государственная регистрация бра-
ка, рождения и смерти, отменены некоторые церков-
ные налоги, ограничены права монастырей. Церковные
земли распродавались с аукциона, духовенство отныне
подчинялось юрисдикции гражданских судов. На всей
территории страны было введено обязательное бес-
платное начальное образование, появились школы,
профессиональные колледжи, педагогические учили-
ща. В столице открылась Национальная библиотека
и другие учреждения, призванные способствовать раз-
витию литературы и искусства
Пример успешных экономических преобразований,
придпринятых либералами, продемонстрировала Ар-
гентина, где президентские выборы 1868 г. принесли
победу Сармьенто, выдающемуся мыслителю и поли-
232
Другие примеры латиноамериканского либерализма
тическому деятелю, который выдвинул лозунг «Мир,
порядок, свобода». Его избрание стало следствием
компромисса между Буэнос-Айресом и олигархией
других провинций, которая давно уже стремилась вы-
рвать власть из рук «портеньо». Сармьенто был родом
из Кордовы, оплота могущественных олигархических
кланов, а пост вице-президента занял губернатор Буэ-
нос-Айреса
Сармьенто не возражал против сохранения крупно-
го землевладения, однако был убежден, что отсталые
латифундии препятствуют экономическому прогрессу
страны и должны перейти на капиталистические мето-
ды хозяйствования. Согласно его аграрной программе,
всем желающим создать фермерские хозяйства напо-
добие североамериканских предоставлялась земля по
низким ценам и в рассрочку. Он оставался сторонни-
ком введения в стране всеобщего избирательного пра-
ва при тайном голосовании, но этому препятствовала,
по его мнению, неграмотность подавляющего боль-
шинства населения
Идеалом Сармьенто была демократическая респуб-
лика с развитой экономикой — промышленностью,
сельским хозяйством и торговлей. Автохтонное начало
аргентинской нации он считал малосущественным, по-
этому поддерживал идею оттеснения индейцев и рас-
ширения иммиграции, причем исключительно из раз-
витых стран Европы. Он был убежден, что это поможет
аргентинскому государству развиваться столь же ус-
пешно, как США. Заметим, что идея «переселенческо-
го капитализма» завоевала популярность среди лати-
ноамериканских либералов и постепенно воплотилась
233
Глава 6. Путь в XX век
не только в Аргентине, но и в Чили, Уругвае, Бразилии,
то есть там, где вытеснялись и уничтожались «дикие»
племена индейцев. В этих странах было очень много
европейских иммигрантов, а затем их потомков, и по-
тому здесь быстро распространялись не только либе-
ральные, но и социалистические идеи.
Преемник Сармьенто, либерал Николас Авельянеда,
предпринял новое «завоевание пустыни», аналогичное
походу консерватора Росаса. В течение года состоялось
более двух десятков экспедиций с целью ликвидации
остатков «варварства». В результате индейские племе-
на в Чако, Пампе и Патагонии были почти полностью
истреблены и огромные массивы плодородной земли
перешли в руки латифундистов, военной верхушки,
иностранных предпринимателей.
За три десятилетия, прошедшие с падения диктату-
ры Росаса, «пастушеская страна» превратилась в одно
из самых богатых и развитых государств Латинской
Америки. Этому способствовала благоприятная конъ-
юнктура мирового рынка, которая позволила Аргенти-
не занять ведущие позиции в экспорте продовольст-
вия— пшеницы, кукурузы, продукции животноводства
В латифундиях росли стада овец и крупного рогатого
скота— по этому показателю страна уступала только
России и США. Центром скотоводства оставалась про-
винция Буэнос-Айрес. Здесь практически не было
фермеров, зато латифундии превратились в хозяйства
капиталистического типа. Появились культурные паст-
бища, которые засевались кормовыми травами, нача-
лись селекционные работы по улучшению пород скота
Латифундисты заводили в своих имениях кабаньи, где
234
Другие примеры латиноамериканского либерализма
выращивались племенные животные. Поголовье скота
начало сокращаться, однако качество производимого
мяса заметно улучшилось. В 1880-е гг. возникла новая
отрасль пищевой промышленности — мясохладобой-
ная, строились фригорифико, то есть предприятия по
производству замороженного и консервированного мя-
са. Многие из них были весьма крупными, со штатом
рабочих более тысячи человек. К началу Первой миро-
вой войны городское население Аргентины превысило
сельское, а в перерабатывающей промышленности пре-
обладало фабричное производство. Столь раннее «ар-
гентинское чудо» многие исследователи объясняют
тем, что уже к концу колониального периода провин-
ция Буэнос-Айрес отличалась «чистотой буржуазных
отношений», поскольку здесь сложился настоящий
скотоводческо-промышленный комплекс (эстансия —
соладеро — буэнос-айресский порт), а также широко
применялся наемный труд.
В Мексике либеральную революцию — Войну за ре-
форму — возглавил Бенито Пабло Хуарес, выходец из
крестьянской семьи, по происхождению чистокровный
индеец из племени сапотеков, по роду занятий — адво-
кат (случаи успешной карьеры представителей «ни-
зов» были крайне редкими). Важнейшим завоеванием
либералов стала новая мексиканская конституция
(1 857). Страна была объявлена демократической феде-
ративной республикой, состоящей из штатов, наделен-
ных правом самостоятельно решать вопросы местного
значения. Конституция запрещала рабство, деклариро-
вала демократические свободы, права личности и не-
прикосновенность частной собственности, отменяла
235
Глава 6. Путь в XX век
наследственные титулы и привилегии, в том числе во-
енных и церкви, вводила суд присяжных. Избиратель-
ное право предоставлялось всем лицам мужского пола,
достигшим 21 года, а состоявшим в браке — 18 лет.
В ходе революции были изданы «Законы о реформе»,
которые лишали церковь принадлежавшего ей имуще-
ства, отделяли ее от государства, вводили свободу ве-
роисповедания, гражданский брак, государственную
регистрацию актов гражданского состояния
Либералы во главе с Хуаресом были убеждены, что
отсталость индейских общин объясняется единственной
причиной — отсутствием права частной собственности
на землю, не позволяющим индейскому крестьянству
вписаться в капиталистическую систему хозяйства
Свободная продажа церковных угодий и передача крес-
тьянам общинных земель (которые они обязаны были
выкупать), считал Хуарес, создаст в Мексике класс сред-
них собственников. Однако эти надежды не сбылись
Церковные и общинные земли перешли в основном
в руки крупных латифундистов, зато возникла новая
проблема — появилось огромное количество минифун-
дий, то есть крошечных земельных владений, при-
годных лишь для натурального хозяйства. Многие
из них в скором времени захватили те же богатые асен-
дадо, а их бывшие владельцы превратились в батраков
или пеонов
Иногда датой окончания либеральной революции
в Мексике называют падение в 1867 г. власти императо-
ра Максимилиана Габсбургского, который был посажен
на мексиканский престол благодаря совместным усили-
ям местных консерваторов и правительства Франции.
236
Другие примеры латиноамериканского либерализма
Таким способом французские банкиры стремились за-
страховать предоставленные Мексике займы и воспре-
пятствовать экспансии США на ее территорию. После
краха империи либералы восстановили свои позиции,
а во второй половине 1870-х гг. к власти пришел гене-
рал Порфирио Диас. В течение длительного периода
его диктатуры политическая деятельность в стране бы-
ла сведена к установлению личных контактов с прези-
дентом, который превратился в «верховного кауди-
льо», крепко державшего в своих руках все рычаги
государственного управления
Вместе с тем экономическая политика диктатора
вполне отвечала «либеральному духу», как его пони-
мали «порфиристы». Диас окружил себя так называе-
мыми съентификос (учеными). В их число входили
представители деловых кругов, правительственные
чиновники, известные юристы — короче, люди, совер-
шенно оторванные от основной массы населения
Постоянно подчеркивая экономическую отсталость
Мексики, они призывали широко открыть двери ино-
странному капиталу, и это преподносилось как един-
ственный способ преобразовать страну. В Мексике на-
чался экономический рост, однако он был достигнут
за счет полного пренебрежения к ее социальным про-
блемам. Попытки проведения модернизации на осно-
ве иностранных капиталовложений не превратили
страну в индустриальную державу, она по-прежнему
оставалась аграрной, а в городах в начале XX в. про-
живала лишь пятая часть мексиканцев. Латифундис-
ты еще больше укрепили свои позиции, а концентра-
ция земельной собственности приобрела невиданные
237
Глава 6. Путь в XX век
размеры. К концу диктатуры Диаса примерно 1% соб-
ственников владел 97% обрабатываемой земли! Пра-
вительство экспроприировало земли крестьян и ин-
дейских племен и передавало их в руки местных
и иностранных владельцев, а затем эти угодья перепа-
хивались под плантации или превращались в зоны
нефтедобычи. Безземельные крестьяне, составлявшие
около 95% сельского населения, неизбежно станови-
лись батраками, пеонами или пополняли ряды рабо-
чих промышленных предприятий. Все проблемы ла-
тиноамериканского мира того времени нашли свое
«концентрированное выражение» в Мексике, и это
определило ее особую судьбу в ближайшем будущем,
став причиной буржуазно-демократической револю-
ции 1910—1917 гг.
В Бразилии вскоре после свержения монархии вре-
менное республиканское правительство обнародовало
важные декреты. Все грамотные мужчины, достигшие
21 года, получили избирательное право. Церковь отде-
лялась от государства, устанавливалось равенство всех
вероисповеданий. В начале 1890-х гг. была принята но-
вая бразильская конституция, напоминавшая консти-
туцию США. Государство, переименованное в Соеди-
ненные Штаты Бразилии, строилось на принципах
федерализма. Парламент состоял из двух палат, и пол-
номочия нижней палаты были достаточно широкими.
Она имела право законодательной инициативы в таких
серьезных вопросах, как финансы и оборона, являлась
первой инстанцией при обсуждении правительствен-
ных законопроектов. Функции центрального прави-
тельства и штатов были разделены. В ведении Рио-де-
238
Другие примеры латиноамериканского либерализма
Жанейро находились внешняя политика, оборона
страны, денежная эмиссия, средства связи, государст-
венная таможня. Штаты контролировали основные на-
логи и имели собственные таможни, которые взимали
пошлины за вывоз экспортных товаров. Конституция
зафиксировала основополагающие изменения в жизни
бразильского общества, однако ее демократические ус-
тановления сводились на нет реальным положением
дел в стране. Контроль над выборами в федеральный
парламент и в законодательные палаты штатов оста-
вался в руках земельной аристократии, и борьба за
власть между могущественными буржуазно-землевла-
дельческими кланами штатов Сан-Паулу и Минас-Же-
раис не утихала. Когда их представители приходили
к власти, в своей внутренней политике они исходили
прежде всего из интересов крупных экспортеров кофе,
а финансовые трудности страны пытались решать либо
путем увеличения налогов, либо при помощи иност-
ранных займов. В целом Бразилия развивалась в том
же направлении, что и другие государства латиноаме-
риканского региона
Заключение
Мы уже говорили о том, каков был результат политики
консервативных правительств, а к чему же привели ре-
формы либералов? Последствия «полной экономичес-
кой свободы» оказались не просто тяжелыми, а катастро-
фическими. Теперь была утрачена всякая возможность
изменить экспортно-импортную направленность эконо-
мики региона, которая напрямую зависела от колебаний
мирового рынка. Латифундисты и торговая буржуазия
по-прежнему не были заинтересованы в индустриали-
зации своих стран. Многие исследователи считают, что
на протяжении XIX в. промышленность Латинской Аме-
рики находилась, за редким исключением, на мануфак-
турной стадии развития, а появившиеся к концу столе-
тия небольшие фабрики располагались лишь в крупных
городах
Недостаток внутренних ресурсов для подпитки эконо-
мики республик либералы пытались восполнить за счет
более широкого, чем во времена консерваторов, привлече-
ния иностранного капитала. Зарубежные предпринима-
тели получили неограниченный доступ к национальным
богатствам Латинской Америки. На самых льготных ус-
ловиях им передавались концессии на строительство же-
лезных дорог, развитие средств связи, освоение место-
рождений полезных ископаемых. В регион устремился
теперь не только европейский, но и североамериканский
История Латинской Америки
капитал. Иностранные компании способствовали техни-
ческому прогрессу латиноамериканских стран и в то же
время занимались грабежом их ресурсов. Действия этих
компаний, а также либеральных правительств, предоста-
вивших зарубежным предпринимателям невиданные
привилегии, вновь привели к росту оппозиционных наст-
роений. В последние десятилетия XIX в. оживились кон-
серваторы, активизировались радикалы, а часть либера-
лов перешла на националистические позиции
Если оппозиционным партиям удавалось прийти
к власти, то они пытались исправить то, что «нареформи-
ровали» либеральные правительства — вернуться к про-
текционизму, пересмотреть неравноправные соглашения
с зарубежными компаниями, смягчить социальные про-
блемы, но было уже поздно. Отказ от протекционистских
мер практически погубил национальную промышлен-
ность. Земельная собственность сконцентрировалась
в руках латифундистов, позиции торговой буржуазии
стали незыблемы, иностранный капитал занял ведущее
место в важнейших отраслях экономики, а народные мас-
сы потеряли последнее, что имели. В некоторых странах,
в том числе Колумбии, Венесуэле, Мексике, общинное
землевладение было полностью уничтожено, в других ре-
спубликах— Перу, Эквадоре, Боливии, Гватемале сделать
этого не удалось из-за упорного сопротивления крестьян-
индейцев. Бывали случаи, когда их лидеры достигали
вершин власти, и примером тому стали боливийский пре-
зидент Бельсу, управлявший страной в конце 1840 — пер-
вой половине 1850-х гг., и гватемальский правитель Кар-
рера, властвовавший со второй половины 1830-х до
середины 1860-х гг. Оба отличались жесткими диктатор-
242
Заключение
скими методами руководства (времена правления Карре-
ры часто называют «мрачным тридцатилетием»), однако,
как и парагвайский деспот Франсиа, они пытались оста-
новить обнищание своих подданных и потому всячески
противились буржуазному прогрессу собственных стран
Реализация основных либеральных постулатов обер-
нулась для народных масс региона не благом, а новыми
бедствиями и лишениями. Латинская Америка и в эко-
номическом, и в социальном отношении надолго отста-
ла в своем развитии от государств Запада. Стремление
части латиноамериканской буржуазии изменить э то по-
ложение проявилось в уже упоминавшейся мексикан-
ской буржуазно-демократической революции, которая
неизбежно вылилась в мощную крестьянскую войну
положение народных масс Мексики было самым тяже-
лым. Давление «низов» оказалось настолько сильным,
что «верхи» вынуждены была пойти на серьезные уступ
ки. Завершающим актом революции счи тается Копети
туция 1917 г. Принцип неприкосновенное™ частной
собственности был сохранен, но отныне эта собствен
ность должна была выполнят!) «социальные функции»,
то есть способствовать прогрессу всех слоев общества,
а богатства недр теперь принадлежали мексикапской на-
ции. Расширялись права рабочих, получивших разреше-
ние проводить забастовки и заключать коллективные
договоры с предпринимателями, устанавливался мини-
мум заработной платы и 8-часовой рабочий день; преду-
сматривался раздел крупных поместий, независимо от
их принадлежности мексиканским или иностранным
владельцам, ликвидировалась система долгового рабст-
ва и пеонажа, церковь отделялась от государства, а ее
243
История Латинской Америки
имущество национализировалось. История подтверди-
ла, что реализовать все это было гораздо сложнее, чем
декларировать и даже закрепить юридически.
Возвращаясь к концепции «зависимого капитализма»,
весьма популярной в нашей стране в 1970—1980-е гг.,
добавим, что ее авторы видели изначальную причину
отсталости латиноамериканского региона в позднем
развитии здесь капиталистического уклада, и эта от-
сталость, по их мнению, породила зависимость. Одно-
временно в зарубежной историографии появилась
иная точка зрения, которую отстаивала группа ученых,
называемых «депендентистами». Они также выдвину-
ли «теорию зависимости», однако трактовали эту про-
блему по-другому, считая, что именно зависимость по-
родила отсталость, а не наоборот. В общих чертах их
аргументация сводилась к следующему
Уже с начала колонизации Иберо-Америка оказалась
втянута в мировую капиталистическую систему. Коло-
нии всегда были «сателлитами мировой метрополии»,
которая отчуждала у них значительную часть богатств
Сначала в этой роли выступали Испания и Португалия,
а когда их владычество пало, «мировой метрополией»
стали Англия, Германия, Франция, а затем и США. Ус-
коренное развитие этих держав было причиной и одно-
временно следствием углубления недоразвитости сател-
литов, и разрыв между Западом и Латинской Америкой
все более возрастал. Иными словами, вечная зависи-
мость латиноамериканских стран и их постоянное ог-
рабление то старыми, то новыми метрополиями приве-
ли к их хронической отсталости от многих других
государств, и это в полной мере проявилось в XX в
БИБЛИОГРАФИЯ
Исторические источники
Боливар С. Избранные произведения: речи, статьи,
письма, воззвания, 1812-1830. М., 1983.
Гумбольдт А. Путешествие в равноденственные об-
ласти Нового Света в 1799-1804 гг. // Соч.: В 3-х т. М.,
1963-1969.
Инка Гарсиласо де ла Вега. История государства ин-
ков. Л., 1974.
Ионин А.С. По Южной Америке// Соч.: В 4-х т.
СПб., 1892-1902.
ЛайдаД. дель. Сообщение о делах в Юкатане. М,—Л.,
1955.
Лас Касас Б. де. К истории завоевания Америки. Л.,
1968.
Лас Касас Б. де. История Индий. Л., 1968.
Путешествие Христофора Колумба: дневники, пись-
ма, документы. М., 1961
Литература
Альперович М.С. Испанская Америка в борьбе за не-
зависимость. М., 1971.
Альперович М.С. Франсиско де Миранда в России.
М„ 1986.
Альперович М.С., Слезкин Л.Ю. История Латинской
Америки с древнейших времен до начала XX в. М., 1991.
История Латинской Америки
Башилов Б.А. Древние цивилизации Перу и Боли-
вии. М„ 1972.
ВайянДж. История ацтеков. М., 1949
Гончарова ТВ., Стеценко А.К., Шемякин Я.Г. Универ-
сальные ценности и цивилизационная специфика Ла-
тинской Америки. Кн. 1, 2. М., 1995.
Григулевич И.Р. Церковь и олигархия в Латинской
Америке. М., 1981.
Гуляев В.И. По следам конкистадоров. М., 1976
Гуляев В.И. Древние майя: загадки погибшей циви-
лизации. М., 1984.
Зубрицкий Ю.А. Инки-кечуа: основные этапы исто-
рии народа. М., 1975.
История Латинской Америки. Доколумбова эпоха —
70-е гг. XIX в. М, 1991.
История Латинской Америки. 70-е гг. XIX в. —
1918 г. М„ 1993.
Капитализм в Латинской Америке. Очерки генези-
са, эволюции и кризиса. М., 1983
Латинская Америка. Энциклопедический справоч-
ник: В 2-х т. М., 1980, 1982.
Латинская Америка в исторической ретроспективе.
XVI—XIX вв.
Линч Дж. Революции в Испанской Америке. 1808—
1826. М„ 1979.
Магидович И.П. История открытия и исследования
Центральной и Южной Америки. М., 1965
Мариатеги X. К. Семь очерков истолкования перу-
анской действительности. М., 1963
Марчук Н.Н. Борьба за независимость в Латинской
Америке в конце XVIII — начале XIX в. М., 1988.
246
Библиография
Марчук Н.Н. Буржуазные преобразования во второй
половине XIX в. в странах Латинской Америки. М., 1990,
Марчук Н.Н. К вопросу о социальных революциях
Якобинская схема и освободительная борьба в Латин-
ской Америке. Конец XVIII — начало XIX в. М., 1993
Марчук Н.Н. Становление независимых государств
в Латинской Америке. М., 1989
Мирошевский В.М. Освободительные движения
в американских колониях Испании от их завоевания
до Войны за независимость (1492—1810). М.—Л., 1946
Морган Л.Г. Дома и домашняя жизнь американских
туземцев. Л., 1934.
Парке Г. История Мексики. М., 1949
Подвиг Симона Боливара. М., 1986
ПомбуР. История Бразилии. М., 1962
500-летие открытия Нового Света. Исторические
судьбы Латинской Америки. М., 1992
Сеа Л. Философия американской истории. Судьбы
Латинской Америки. М., 1984.
Селиванов НН. Латинская Америка: от конкистадо-
ров до независимости. М., 1984.
Симон Боливар: история и современность. М., 1986
СлезкинЛ.Ю. Земля Святого Креста: открытие и за-
воевание Бразилии. М., 1970.
Созина С.А. Тупак Амару — великий индейский
повстанец, 1738-1781. М, 1979.
Томас А.Б. История Латинской Америки. М., 1960.
Файнберг Л.А. Индейцы Бразилии: очерки социаль-
ной и этнической истории. М„ 1975.
Шемякин Л.Г. Латинская Америка: традиции и со-
временность. М., 1987
247
Ольга Ивановна Посконина
История Латинской Америки (до XX века)
Художник Ильин Е.Л.
Редактор Марголина И-Я.
Верстка Иоташеыкой ЕА.
Корректор Горбатова ИА.
Подписано в печать 29 04.2005.
Формат 60x88 ’/щ Печать офсетная. Бумша (х|х:етная.
Зел. печ. л. 15,5. Тираж 3000 эка.
Заказ № 388
Изд. №07/01 и
ООО Издательство «Весь Мир»
101831 Москва-Цснтр, Колпачный пер., 9а
Гел.. (095) 923-68-39.923-85-68, 925-37-70
факс (095) 925-42 69
E-inai I: orders<y> vesmirbooks. ru;
htt p://w ww.vcsmirbooks.ni
Отпечатано в ООО типографии «ПОЛИМАГ»
127247 Москва, Дмитровское ви 107
ISBN 577770232-5
IIIIMIIII
9785777 702326