ВАЛЕРИЙ ЛЕЙБИН
ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ
ПСИХОАНАЛИЗ
ЭНЦИКЛОПЕДИЯ
Том 1
и


УНИВЕРСИТЕТСКАЯ
БИБЛИОТЕКА
АЛЕКСАНДРА
ПОГОРЕЛЬСКОГО


ВАЛЕРИЙ ЛЕЙБИН
ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
ЭНЦИКЛОПЕДИЯ
ТОМ 1
МОСКВА
ИЗДАТЕЛЬСКИЙ ДОМ «ТЕРРИТОРИЯ БУДУЩЕГО»
2006


УДК 159.964.26(082)
ББК88.4
Л 42
СОСТАВИТЕЛИ СЕРИИ:
В. В. Анашвили, А. Л. Погорельский
НАУЧНЫЙ СОВЕТ:
В. Л. Глазычев, Л. Г. Ионин,
А. Ф. Филиппов, Р. 3. Хестанов
Л 42 Лейбин В. Постклассический психоанализ. Энциклопедия.
Том 1. М.: Издательский дом «Территория будущего», 2006. (Серия «Университетская библиотека Александра Погорельского») — 472 с.
ISBN 5-91129-007-3
© Издательский дом
«Территория будущего», 2006


СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие 8
Глава 1. История психоаналитического движения 10
Психоаналитические среды 10
Международное признание психоанализа 14
Развитие психоанализа в странах Западной Европы 19
Психоанализ в США 35
Перипетии становления психоанализа в России 41
Глава 2. Первые психоаналитики 55
К. Абрахам 55
Ш. Ференци 63
О. Ранк 82
В. Штекель 99
Э. Джонс 113
Г. Закс 118
М.Эйтингон 121
Т. Райк 123
П.Федерн 127
Глава 3. Индивидуальная психология А. Адлера 130
Альфред Адлер 130
Комплекс неполноценности, компенсация и стремление к превосходству 136
Мужской протест и социальное чувство 141
Психика и характер человека 148
Сексуальность и личность 152
Психология любви и брака 155
Практика и техника лечения 158
Классический психоанализ и индивидуальная психология .... 165


Глава 4-Аналитическая психология К. Г. Юнга 178
Карл Густав Юнг 178
Генетическая теория либидо 189
Личное и коллективное бессознательное 203
Архетипы бессознательного 213
Индивидуация 232
Аналитическая терапия 241
Активное воображение 257
Классический психоанализ и аналитическая психология 265
Глава 5. Характероанализ В. Райха 292
Вильгельм Райх 292
Проблема сексуальности 298
Теория оргазма 303
Формирование характера 312
Техника характероанализа 321
Анализ сопротивления и переноса 329
Вегетотерапия и оргонная терапия 338
Классический психоанализ и характероанализ 349
Глава 6. Конструктивный психоанализ К. Хорни 363
Карен Хорни 363
Психология мужчины и женщины 366
Культура и неврозы 380
Невротическая личность 390
Невротические конфликты и их разрешение 407
Идеализированный образ и экстернализация 422
Самоанализ и психоаналитический процесс 432
Классический и конструктивный психоанализ 447
Примечания 461


А. Адлер
Г. Маркузе
Зигмунд Фрейд
Э.Эриксон
Индивидуальная психология
Философский психоанализ
Эпигенетический анализ
Классический психоанализ
Ш. Ференци, О.Ранк, Г. Закс, В. Штекель
Логотерапия
В. Франкл
Неофрейдизм
К. Хорни, Г. С. Салливан,
Э. Фромм
Экзистенциальная терапия Р.Мэй
Шизоанализ
Дж. Атвуд, Б. Браун- шафт, Р.Столороу
Интерсубъективный психоанализ
Экзистенциально-феноменологический анализ
К. Абрахам, Э. Джонс, М.Эйтингон, П. Федерн
М. Балинт, Д.Винникотт, Д. Фейрбейрн
Психология Самости
Теория объектных отношений
Ж. Делёз, Ф. Гваттари
Трансактный анализ
Л. Бинсвангер, М.Босс
Психоаналитическая герменевтика
А. Лоренцер,
Ю. Хабермас,
П. Рикёр
Характероанализ
В. Райх
Аналитическая психология
К. Г. Юнг
/ HI \W
Психология Я
А. Фрейд, X. Хартманн, Э. Крис
Психоаналитическая школа
М. Кляйн
Э. Берн
Д. Лэйнг
X. Кохут


ПРЕДИСЛОВИЕ
Предлагаемая читателю книга является логическим продолжением той работы, которая нашла свое отражение в публикациях «Классический психоанализ: история, теория, практика» (2001) и «Психоанализ. Учебник» (2002). Первая публикация была рекомендована редакционно-издательским советом Российской академии образования в качестве учебнометодического пособия, вторая, представляющая собой переработанный вариант первой, вышла в серии «Учебник нового века».
Предшествующие публикации были посвящены рассмотрению истоков возникновения психоанализа и раскрытию учения 3. Фрейда о бессознательном, ошибочных действиях, сновидениях, сексуальности, эдиповом комплексе, структуре психики, страхе, религии, этике, культуре, невротических заболеваниях и их лечении.
Данная книга является, фактически, вторым томом, дающим представление о дальнейшем развитии психоанализа. В ней раскрывается история психоаналитического движения, дается панорама становления психоанализа в различных странах мира, освещаются концептуальные и психотерапевтические разработки как первых учеников и сподвижников 3. Фрейда, так и тех, кто предпринял усилия по дальнейшему развитию разнообразных направлений постклассического психоанализа в XX столетии.
В конце первой публикации пришлось отметить, что раскрытие теории и практики постклассического психоанализа — предмет дальнейшего исследования, которое мне хотелось бы осуществить, если на то хватит времени и сил. Времени для соответствующего исследования оказалось не так много, поскольку чтение лекций по теории и истории психоанализа в Институте психоанализа, научная деятельность в Институте системного анализа РАН, а также работа с пациентами не позволили уложиться в те сроки, которые были предварительно намечены мною. Во всяком случае так уж получилось, что последующая работа продвигалась медленнее, чем было задумано ранее.
С одной стороны, это было связано с подготовкой промежуточных публикаций, включая «Словарь-справочник по психоанализу» (2001), и хрестоматий «Психоанализ» (2001), «Зарубежный психоанализ» (2001), «Отечественный психоанализ» (2001), «Аналитическая психология и психоте8


ПРЕДИСЛОВИЕ
рапия» (2001), «Классический психоанализ и художественная литература» (2002), «Гуманистический психоанализ» (2002), «Детский пихоанализ» (2003; 2004), а также поэтических сборников «Психоанализмы» (2004), «Любовь и время» (2005), «Знаки времени» (2005).
С другой стороны, в рамках постклассического психоанализа возникло столько разнообразных направлений и школ, что уяснение для себя их существа, специфики, концептуальных и терапевтических новаций потребовало значительных усилий, сопровождавшихся погружением в оригинальные тексты и запутанную психоаналитическую терминологию. Если учесть то обстоятельство, что передо мной стояла задача более простым, доступным для понимания читателя языком изложить в общем-то подчас мудреные учения тех или иных представителей постклассического психоанализа, включая психоаналитические разработки Л. Бинсвангера, М. Кляйн, Ж. Лакана, Р.Лэйнга, X. Кохута и ряда других, то станет, надеюсь, понятно, почему между написанием первого и второго тома прошло целых шесть лет.
Мне остается только добавить, что данная книга предназначена для преподавателей, аспирантов и студентов факультетов психоанализа, психологии, философии, социологии, педагогики, а также для всех тех, кто интересуется проблемами человека, его психических расстройств, нормального развития личности и реализации творческого потенциала. Являющаяся, по сути дела, продолжением предшествующей работы о классическом психоанализе, она может быть воспринята в то же время и в качестве самостоятельной публикации, представляющей интерес для тех читателей, которые хотят познакомиться с оригинальными идеями наиболее видных представителей психоаналитической мысли XX столетия.
Москва, февраль 2006 г.


ГЛАВА 1
ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
Психоаналитические среды
Психоанализ как одно из направлений в психологии и психотерапии возник в конце XIX — начале XX столетия в Австрии. Его основателем был венский врач Зигмунд Фрейд (1856-1939), который в 1896г. ввел в научный оборот термин «психоанализ». После публикации работы «Толкование сновидений» (1900) у ее автора появилась потребность в более широком обсуждении выдвинутых им идей, чем это имело место раньше, когда 3. Фрейд был в одиночестве и мог излагать свои представления о психическом аппарате, бессознательных процессах, этиологии неврозов только в переписке с берлинским врачом Вильгельмом Флиссом (1858-1928).
Осенью 1902 г. 3. Фрейд пригласил к себе домой четырех врачей с целью обсуждения тех идей и концепций, которые лежали в основе психоанализа. Этими врачами были Альфред Адлер (1870-1937), Макс Кахане, Рудольф Рейтлер и Вильгельм Штекель (1868-1940). Адлер одним из первых дал положительный отзыв на работу Фрейда «Толкование сновидений», которая после выхода в свет не была должным образом оценена венскими врачами, игнорировалась или критически воспринималась многими учеными и на продажу 600 экземпляров которой потребовалось восемь лет. Кахане был другом детства Фрейда, слушал в Венском университете его лекции по психологии неврозов, работал в санатории, предназначенном для лечения психоневротиков, перевел на немецкий язык лекции французских врачей Ж. Шарко (1825-1893) и П.Жане (1859-1947). Рейтлер, как и Кахане, посещал лекции Фрейда в Венском университете и впоследствии стал первым после основателя психоанализа практикующим психоаналитиком. Штекель прошел курс лечения у Фрейда и проявил интерес к его психоаналитическим идеям.
В работе «К истории психоаналитического движения» (1914) Фрейд отметил, что инициатива собраться группе врачей, вознамерившихся ю


ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЕ СРЕДЫ
изучать, практиковать и распространять психоанализ, исходила от одного коллеги, «испытавшего на себе благотворное влияние аналитической терапии» [1, с. 163] Г Этим коллегой был Штекель, который позднее говорил о том, что его анализ у Фрейда продолжался восемь сеансов, хотя, как считал официальный биограф основателя психоанализа Э. Джонс, период анализа был более продолжительным [2, с. 204]. Как бы там ни было, но Штекель был единственным из приглашенных Фрейдом четырех врачей, кто обращался к основателю психоанализа, называя его не «герр профессор», а по фамилии.
Адлер, Кахане, Рейтлер и Штекель собирались каждую среду вечером в доме Фрейда. Сидя за длинным столом, Фрейд излагал свои идеи, а его слушатели имели возможность обмениваться мнениями по поводу услышанного. Штекель взял на себя роль корреспондента и каждую неделю посылал отчет о дискуссиях в доме Фрейда в воскресный выпуск «Нового венского еженедельника». Так возник первый психоаналитический кружок, получивший название «Психологическое общество по средам».
В последующие годы заседания этого общества посетили многие известные люди: врач Дж. Фридьюнг, музыкальный критик и организатор первых концертов для рабочих в Вене Д. Бах, музыканты М. Граф, X. Стравинский и Р. Рейтлер, книгопродавец и издатель работ Фрейда Г. Геллер.
К обществу по средам присоединились также те, кто впоследствии стал практиковать психоанализ: в 1903 г. в доме Фрейда появился П.Федерн (1872-1950); в 1905г. — школьный друг Федерна Э.Хичман; в 1906г. — И.Задгер и окончивший обучение подмастерье О.Ранк (1884-1939), который по рекомендации Адлера представил Фрейду рукопись «Искусство и художник»; в 1907г. — племянник Задгера Ф.Виттельс (1880-1951); в 1909 г. — В.Тауск, впоследствии покончивший жизнь самоубийством; в 1910г. — ГЗакс (1881-1947), в дальнейшем ставший одним из членов тайного комитета.
Состав членов Психологического общества по средам не был постоянным. Вместе с тем, если в 1902г. в него входило пять человек, включая Фрейда, то в 1906 г. количество членов общества достигло семнадцати, а в 1908 г. — двадцати двух человек. Заседания общества проходили на квартире Фрейда, где все предметы обстановки привлекали к себе внимание будущих психоаналитиков, начиная с большой этрусской вазы, стоящей в приемной комнате, и коллекции маленьких фигурок, расположенных на письменном столе Фрейда, и кончая психоаналитической кушеткой, на которой располагались пациенты, и стоящим позади нее креслом с руч-
1 В квадратных скобках автор дает примечания. Номер страницы отсылает на страницу издания, указанного в примечании — ред. 11


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
ками, в котором сидел основатель психоанализа, принимавший у себя дома тех, кто обращался к нему за психотерапевтической помощью.
Если в момент образования психоаналитического кружка Фрейд уделял значительное время изложению своих идей и концепций, то со временем он председательствовал и давал возможность его ученикам высказывать свои соображения, связанные с пониманием тех или иных психоаналитических положений. Обычно кто-то из присутствующих делал доклад, причем не обязательно напрямую связанный с психоанализом. После его завершения начинались прения и дискуссии, организационный принцип проведения которых осуществлялся по заранее установленному правилу. Секретарь общества О.Ранк вынимал из небольшой вазы записки, служащие жребием для установления порядка выступлений участников дискуссии.
Вспоминая о заседаниях общества по средам, Ф.Виттельс отмечал, что особенно плодотворными были вечера, когда Фрейд рассказывал о своих собственных работах, включая «Бред и сны в “Градиве” В. Йенсена» (1907), «Анализ фобии пятилетнего мальчика» (1909), «Воспоминание детства Леонардо да Винчи» (1910). Архитектоника излагаемого Фрейдом материала была такова, что его утверждения сперва казались странными, но затем, подкрепленные аргументами, становились понятными и приемлемыми. Фейерверк его речей завораживал слушателей. Говоря о манере выступлений основателя психоанализа, Ф. Виттельс писал: «Он, безусловно, не оратор. Он едва подымает голос. И все же он Зигмунд. Он зачаровывает, повергает ниц» [3, с. 113]. Имеется в виду, что имя Зигмунд состоит из двух частей, которые в немецком языке означают Sieg — победа, Mund — рот.
После четырех лет существования Психологического общества по средам, членами которого были венские врачи, музыканты и люди других профессий, на его заседаниях стали появляться зарубежные посетители. Первым из них был М.Эйтингон (1881-1943), родившийся в России студент-медик, завершавший свое обучение в Цюрихе, затем — швейцарцы К.Г.Юнг (1875-1961) и Л.Бинсвангер (1881-1966), а также К.Абрахам (1877-1925), получивший образование в Германии, но работавший в то время в Щвейцарии, которые стали гостями данного кружка соответственно в январе, марте и декабре 1907г. В дальнейшем подобными гостями стали в 1908 г. американский врач А. Брилл (1874-1948) и английский врач Э. Джонс (1879-1958), в 1909г. — А.Муссман, М.Карпас из Нью- Йорка, Л. Йекельс и Л. Карпинска.
В сентябре 1907 г. в письме, посланном членам Психологического общества по средам из Рима, Фрейд предложил распустить это общество с тем, чтобы создать новое объединение единомышленников, которое 12


ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЕ СРЕДЫ
в апреле 1908 г. получило название «Венское психоаналитическое общество». Речь шла о реорганизации общества, имеющей целью, по выражению основателя психоанализа, «восстановить личную свободу каждого индивида и сделать для него возможным выйти из общества без какого-либо ухудшения его отношений с оставшимися членами общества» [4, с. 205].
Тем самым предоставлялась реальная возможность безболезненного выхода из общества тех его членов, чьи интересы стали не совпадать с психоанализом, чей образ жизни оказался более несовместимым с психоаналитической деятельностью, а личные отношения выступали в качестве препятствия дальнейшего членства в данном обществе. Причем Фрейд выступил с предложением о повторении подобных акций через каждые три года. Такой способ выхода из психоаналитического общества был осуществлен в 1910 г., однако в дальнейшем он не практиковался в Венском психоаналитическом обществе, хотя на протяжении нескольких лет к нему прибегали в некоторых сообществах подобного типа, включая швейцарское и английское.
Со временем психоаналитические среды в доме Фрейда переросли в Венское психоаналитическое общество со своей собственной библиотекой. В этом обществе, заседания которого проходили также по средам, обсуждались различные доклады и велись дискуссии как по клиническим аспектам психоанализа, так и по иным многообразным проблемам, выходящим за рамки психотерапевтического использования психоаналитических идей. Как показали работы Фрейда «Толкование сновидений» (1900) и «Остроумие и его отношение к бессознательному» (1905), психоаналитические теории не ограничились областью медицины, а стали широко использоваться в разнообразных областях гуманитарного знания, что нашло отражение, в частности, в тех дискуссиях, которые имели место в Венском психоаналитическом обществе в связи с докладами, посвященными работам философов и произведениям художественной литературы.
Фрейд делал все для того, чтобы его психоаналитические идеи и концепции стали достоянием ряда врачей, писателей, художников, музыковедов. С образованием Венского психоаналитического общества он имел все основания быть удовлетворенным тем, что его знания и опыт стали находить отклик у других людей. Однако существовали предзнаменования, которые впоследствии способствовали внутреннему отчуждению Фрейда от деятельности ряда членов данного общества. По этому поводу он заметил, что ему «не удалось установить между его участниками тех отношений дружеского согласия, которые должны существовать между людьми, выполняющими общую трудную работу, как не удалось и подавить те стремления к первенству, к возникновению которых столь часто давали повод условия совместной работы» [5, с. 164].
13


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
Международное признание психоанализа
До образования Психологического общества по средам в 1902 г. психоаналитические идеи Фрейда не вызывали радушного приема среди венских врачей. Скорее, напротив, опубликованные им совместно с венским ученым и врачом Й. Брейером (1842-1925) статья «Предварительные сообщения» (1893) и работа «Исследования истерии» (1895), а также труд Фрейда «Толкование сновидений» (1900) или оставались незамеченными научной общественностью Австрии, или, за небольшим исключением, сопровождались негативной реакцией со стороны ряда специалистов.
Вместе с тем, те же самые работы были не только замечены зарубежными учеными и врачами, но и ссылки на них нашли свое отражение в некоторых публикациях и диссертациях. В частности, на «Исследования истерии» ссылались в своих публикациях в 1896 г. невролог из Бристоля М. Кларк, в 1897 и 1903г. английский ученый Ф. Майерс, в 1898 и 1904г. врач и сексолог X. Эллис, чей портрет впоследствии основатель психоанализа повесил в приемной своей квартиры на Бергассе 19. Ссылки на работу Фрейда «Толкование сновидений» содержались в докторской диссертации «О психологии и патологии так называемых оккультных феноменов» (1902), подготовленной швейцарским врачом К. Г. Юнгом, который в то время был ассистентом профессора психиатрии в Цюрихе Э. Блейлера (1857-1939).
Фрейд не знал о проявленном к его работам интересе со стороны английских ученых и швейцарских врачей. Лишь в 1904г. он услышал от Э. Блейлера, что в психиатрической клинике Бургхёльцли предпринимаются попытки по использованию психоаналитических идей в терапевтической и исследовательской деятельности. Позднее он узнал о враче О.Гроссе, который, работая в психиатрической клинике в Граце, увлекся психоаналитическими идеями, в одном из кафе в Швабинге, являвшемся сосредоточением культурной богемы, проводил импровизированные психоаналитические сеансы и в неортодоксальной клинической манере осуществлял анализ пациентов. В 1908 г. Фрейд получил письмо от немецкого писателя Э.Мюзема, выразившего ему свою благодарность по поводу психоаналитического метода лечения, с помощью которого О.Гросс в течение шести недель ежедневного анализа облегчил испытываемые им страдания.
К тому времени в Цюрихе образовалась группа людей, интересующихся психоанализом Фрейда. Ее членами были Э. Блейлер, А. Мёдер, Ф. Рик- лин, К. Г. Юнг и др. цюрихские врачи, а также Л. Бинсвангер из Кройц- лингена и Э. Клаперед из Женевы. Заседания этой группы проходили, как правило, в психиатрической клинике Бургхёльцли.
В 1906 г. завязалась переписка между Фрейдом и Юнгом. В 1907 г. состоялись первые визиты зарубежных врачей к основателю психоанализа, И


МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРИЗНАНИЕ ПСИХОАНАЛИЗА
включая, в порядке их появления в доме Фрейда, Эйтингона, Юнга, Бинсвангера, Абрахама. Все четверо были в то время представителями академической медицинской школы из Швейцарии. В начале 1908 г. к Фрейду приехал венгерский врач Ш. Ференци (1873-1933), который произвел на основателя психоанализа такое благоприятное впечатление, что был приглашен им на двухнедельный летний отдых с его семьей. В том же году Фрейда посетил российский врач Н. Осипов (1877-1934).
В 1907 г. находящийся в Цюрихе английский врач Э. Джонс предложил Юнгу организовать международную встречу специалистов, интересующихся психоаналитическими идеями. Это предложение было поддержано и в апреле 1908 г. в Зальцбурге (Австрия) состоялась «Встреча по фрейдовской психологии», на которой присутствовало 42 человека. В течение одного дня было заслушано девять работ, принадлежащих ученым Австрии, Англии, Венгрии, Германии, Швейцарии. По просьбе членов встречи Фрейд на протяжении почти пяти часов излагал «Историю одного заболевания», представляющую собой случай анализа навязчивых состояний, известный ныне в психоанализе под названием «человека с крысами». После Фрейда были заслушаны также работы Э. Джонса «Рационализация в обыденной жизни», Ф.Риклина «Некоторые проблемы толкования мифа», К.Абрахама «Психосексуальные отличия между историей и dementia ргаесох», И.Задгера «Этиология гомосексуализма», В. Штекеля «Об истерии страха», К.Г. Юнга «О dementia ргаесох», А. Адлера «Садизм в неврозе», Ш. Ференци «Психоанализ и педагогика». На данной встрече было принято решение об издании первого журнала, посвященного проблемам психоанализа, который стал выходить в свет под названием «Ежегодник психоаналитических и психопатологических исследований», но в начале Первой мировой войны прекратил свою деятельность.
«Встреча по фрейдовской психологии» являлась, по сути дела, организационным началом становления международного психоаналитического движения, ограниченного в 1908 г. рамками Европы. Присутствующий на этой встрече американский психиатр А. Брилл, совершивший в 1907г. поездки в Париж (психиатрическая больница Сальпетриер) и Цюрих (психиатрическая клиника Бургхёльцли) и вернувшийся в 1908 г. в Нью-Йорк, не выступал в качестве официального представителя американских врачей. Но он имел возможность ближе познакомиться с первыми европейскими психоаналитиками и после завершения встречи в Зальцбурге вместе с Э. Джонсом посетил дом Фрейда в Вене.
В конце 1908г. президент Университета Кларка в Вустере (США), С.Холл пригласил Фрейда прочитать лекции по психоанализу в связи с празднованием 20-летней годовщины со дня основания этого учреждения. Подобное приглашение получил и К.Г.Юнг. В последних числах 15


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
августа 1909 г. Фрейд, Юнг и Ференци, сопровождавший основателя психоанализа, прибыли в Нью-Йорк, где их встретил А. Брилл. В начале сентября они, и присоединившийся к ним Э. Джонс, который во время пребывания в США годом ранее имел возможность изложить специфику психоаналитических идей перед некоторыми американскими учеными, включая М.Принсона и Дж. Патнема, приехали в Вустер, где в стенах Кларкского университета Фрейд прочитал пять лекций о психоанализе.
В США Фрейд познакомился с американским философом У. Джемсом, профессором неврологии в Гарварде Дж. Патнемом, основателем экспериментальной психологии в Америке С. Холлом. На заключительной церемонии в Кларкском университете ему была присуждена почетная степень доктора, воспринятая основателем психоанализа как «первое официальное признание его трудов».
Таким образом, за семь лет, начиная с образования Психологического общества по средам и кончая выступлениями Фрейда перед американской аудиторией в 1909г., психоанализ не только стал набирать силу в Вене, но и вышел на международный уровень. При этом основатель психоанализа оказался свидетелем своеобразного парадокса. Если в течение нескольких лет его авторитет приобрел такое международное признание, что некоторые врачи, ученые и писатели из различных стран мира считали за высшую честь пройти у него анализ и стремились приехать к нему в Вену, то в самой Австрии не было столь почтенного отношения к Фрейду ни среди врачебного сословия, ни со стороны правительства.
Так, в 1913 г. он получил письмо, в котором представители департамента по налогам выражали удивление по поводу его незначительных доходов, в то время как им стало известно, что слава о нем простирается далеко за пределы Австрии. Фрейд с присущим ему сарказмом ответил, что он польщен, поскольку правительство впервые обратило на него внимание, однако выразил несогласие с тем, будто его слава простирается далеко за пределы Австрии. «Она, — заметил основатель психоанализа, — начинается на ее границе» [6, с. 299].
Вена жила своей собственной жизнью, не интересуясь Фрейдом как основателем психоанализа даже тогда, когда его дом на Бергассе 19 стал своего рода психоаналитической Меккой для многих иностранцев. Правда, в 1924 г. Венский городской совет присвоил ему звание почетного гражданина, которое было воспринято им в качестве ритуального представления, не имеющего особого значения. Тем не менее, имя Фрейда мало что говорило многим венцам.
В частности, американский психиатр А. Кардинер, приехавший в 1921г. к Фрейду для прохождения у него анализа, столкнулся с неожиданным для него обстоятельством. Хозяин дома, расположенного в цен16


МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРИЗНАНИЕ ПСИХОАНАЛИЗА
тре Вены и ставшего временным пристанищем американского психиатра, поинтересовался у постояльца, чем он занимается. Кардинер сказал, что он врач и коллега профессора Фрейда. Хозяин дома никогда не слышал о таком профессоре и на пояснение Кардинера, что Фрейд является профессором Венского университета, выразил свое крайнее удивление, поскольку его зять, будучи гинекологом и профессором, ничего не говорил ему о Фрейде. При этом хозяин дома вспомнил, что все-таки это имя ему знакомо. Оказалось, что в его записной книжке имеется пометка: «Фрейд Зигмунд, Бергассе, дом № 19». Но он знал его не как основателя психоанализа, а как члена еврейской организации «Бнай Брит», в которую входил Фрейд [7, с. 87].
После поездки Фрейда в США в 1909 г. психоанализ действительно приобрел международное значение. В организационном отношении оно стало очевидным на втором Международном психоаналитическом конгрессе, состоявшемся в марте 1910г. в Нюрнберге (Германия). По поручению Фрейда Ференци внес предложение о формировании международного объединения, имеющего свои отделения в разных странах мира. Юнг был избран президентом Международного психоаналитического объединения. Появился международный психоаналитический журнал, редактором которого стал Риклин. Целью Международного психоаналитического объединения было объявлено «сохранение и развитие основанной Фрейдом психоаналитической науки как в чисто психологическом аспекте, так и в ее медицинском и гуманитарно-прикладном виде; обоюдная поддержка в усилиях по приобретению и распространению психоаналитических знаний» [8, с. 180].
После данного конгресса существовавшие ранее психоаналитические группы, включая Венское психоаналитическое общество, Общество Фрейда в Цюрихе, созданное в 1907г., и аналогичное общество в Берлине, основанное в 1908 г. и возглавляемое Абрахамом, зарегистрировались в качестве отделений Международного психоаналитического объединения. В ряде стран возникли новые психоаналитические общества: в 1910 г. — Швейцарская группа психоаналитиков под председательством Л. Бинсвангера; в 1911 г. — Мюнхенская группа психоаналитиков во главе с Л. Зейфом, Нью-Йоркское психоаналитическое общество под руководством А. Брилля и Американская психоаналитическая ассоциация, президентом которой стал Дж. Патнем.
В последующие годы регулярно (за исключением военных лет) проходили Международные психоаналитические конгрессы, и год от года росло число его участников. Так, если на первой «Встрече по фрейдовской психологии» в 1908 г. присутствовало 42 участника, то на седьмом Международном психоаналитическом конгрессе, состоявшемся в Берлине в 1922г., собралось 256 психоаналитиков, из числа которых 112 были членами 17


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
Международного психоаналитического объединения. Данный конгресс был последним, на котором присутствовал Фрейд. Обнаруженное у него в 1923г. раковое заболевание, многочисленные медицинские консультации и более 30 операций, связанных с возникновением метастазов в области верхней челюсти и нёба, не позволили ему принимать личное участие в работе последующих Международных психоаналитических конгрессов.
Продолжался также рост психоаналитических групп и обществ в разных странах мира. В 1913 г. возникла Будапештская группа психоанализа, возглавляемая Ш. Ференци, и Лондонское психоаналитическое общество во главе с Э. Джонсом. В 1914г. — Психоаналитическое общество Вашингтона и Балтимора во главе с У.Уайтом. В 1917г. — Голландское психоаналитическое общество, в 1922г. — Русское психоаналитическое общество, в 1925г. — Итальянское психоаналитическое общество, в 1926г. — Парижское психоаналитическое общество, в 1927 г. — Бразильское общество психоанализа, в 1933 г. — Психоаналитическое общество Палестины.
В 1926 г. на экраны кинотеатров Берлина, Лондона, Нью-Йорка и других городов вышел научно-популярный фильм о психоанализе «Тайна души», подготовленный по сценарию владельца кинокомпании УФА Г. Нойманна и с участием консультантов-психоаналитиков К. Абрахама и Г. Закса. Цель фильма состояла в том, чтобы «в какой-то мере средствами кино передать сущность психоанализа и с помощью этого современного вида художественного творчества познакомить с психоанализом широкую публику во всех странах мира» [9, с. 435].
Вызвав значительный резонанс в различных обществах, данный фильм был встречен Фрейдом без особого восторга, поскольку он не верил в возможность адекватным образом отобразить средствами кино существо психоанализа. По этой причине, несмотря на солидный гонорар в 100 тыс. долларов, годом ранее он отказался от предложения кинокомпании МетроТолдвин-Майер сотрудничать в создании фильма, в котором предполагались психоаналитические комментарии к изображению исторических любовных сюжетов, начиная с Антония и Клеопатры. И хотя вышедший на экраны кинотеатров научно-популярный фильм «Тайна души» был критически воспринят теми, кто использовал любую возможность для очернения психоанализа как такового, тем не менее он способствовал возникновению интереса части людей к психоаналитическим идеям и еще более широкому выходу психоанализа на международную арену.
Достаточно сказать, что в 1920-е гг. психоанализ привлек к себе внимание ряда художников, писателей, поэтов во многих странах мира. Французские художники-сюрреалисты провозгласили Фрейда своим духовным отцом, а в 1924г. появился «Манифест сюрреализма» Андре Бретона, в котором выражалась благодарность Фрейду за его психоаналитические
18


РАЗВИТИЕ ПСИХОАНАЛИЗА В СТРАНАХ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ открытия. В том же году на национальном фестивале поэтов в Уэллсе (Англия) победителем оказался автор, получивший приз за поэму, в которой шло повествование о психоанализе.
Словом, психоанализ и его основатель получили международное признание. Так, когда Лондонский университет и Еврейское историческое общество организовали в 1922 г. серию лекций о пяти выдающихся еврейских философах, то, наряду с Филоном, Маймонидом, Спинозой и Эйнштейном, лекции читались также и о Фрейде. В 1930 г. основателю психоанализа была присуждена литературная премия Гёте города Франкфурта- на-Майне. В 1936 г. по случаю 80-летия со дня рождения Фрейд принимал поздравления от многих представителей мировой интеллигенции. Под одним из поздравительных адресов стояли подписи около двухсот писателей и деятелей искусства, включая Вирджинию Вульф, Сальвадора Дали, Германа Гессе, Джемса Джойса, Томаса Манна, Пабло Пикассо, Ромена Роллана, Олдоса Хаксли, Герберта Уэллса и др. В то же время Фрейду было присвоено звание члена-корреспондента Британского Королевского общества и он был избран почетным членом Американской психоаналитической ассоциации, Нью-Йоркского неврологического общества, Французского психоаналитического общества, Британской Королевской медико-психологической ассоциации.
Развитие психоанализа в странах Западной Европы
Возникнув в Вене, психоанализ получил распространение прежде всего в Австрии. История становления и развития его в этой стране непосредственно связана с исследовательской и терапевтической деятельностью Фрейда. Поэтому можно говорить о некой вехе, разделяющей развитие психоанализа в Австрии. Такой вехой стал 1938г., когда в результате вторжения нацистов в эту страну Фрейд был вынужден эмигрировать в Англию.
В 1896г. Фрейд ввел в научный оборот понятие «психоанализ». Публикация в 1900 г. его работы «Толкование сновидений» знаменовала собой открытие психоанализа для тех, кто после прочтения данной работы заинтересовался психоаналитическими идеями. Возникшие в 1902 г. Психологическое общество по средам и в 1908 г. Венское психоаналитическое общество стали отправными точками становления и развития психоанализа в Австрии. В этот период были опубликованы такие работы Фрейда, как «Психопатология обыденной жизни» (1901), «Остроумие и его отношение к бессознательному» (1905), «Фрагмент анализа одного случая истерии» (1905), «Три очерка по теории сексуальности» (1905), «Бред и сновидения в Традиве” В.Йенсена» (1907).
19


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
Последующие три десятилетия (с образования Венского психоаналитического общества и до эмиграции Фрейда в Англию) сопровождались дальнейшим развитием психоанализа в Австрии и распространением психоаналитических идей в разных странах мира. За это время Фрейд выдвинул ряд новых идей, вносящих изменение в психоаналитическую теорию и практику, представил психоаналитическому сообществу клинические случаи, ставшие классикой психоанализа, осуществил исследования, положившие начало возникновению детского психоанализа, психобиографии, психоаналитического направления в изучении религии, общества, культуры. Им были опубликованы не только статьи, раскрывающие особенности техники психоаналитической терапии, но и такие обобщающие клинический опыт и теоретические размышления работы, как «Анализ фобии пятилетнего мальчика» (1909), «Воспоминание детства Леонардо да Винчи» (1910), «Тотем и табу» (1913), «Лекции по введению в психоанализ» (1916/1917), «Из истории одного детского невроза» (1918), «По ту сторону принципа удовольствия» (1920), «Психология масс и анализ человеческого Я» (1921), «Я и Оно» (1923), «Торможение, симптом и страх» (1926), «Будущее одной иллюзии» (1927), «Недовольство культурой» (1930), «Новый цикл лекций по введению в психоанализ» (1933), «Конструкции в анализе» (1937), «Конечный и бесконечный анализ» (1937) и др.
На начальном этапе становления психоанализа в Австрии Психологическое общество по средам состояло из четырех человек, помимо Фрейда. К концу 1937 г. в Венское психоаналитическое общество входили 51 постоянных и 17 ассоциированных членов.
В 1910г. начал издаваться «Центральный журнал по психоанализу», редакторами которого были А.Адлер и В.Штекель. В 1912г. под редакцией Г.Закса и О.Ранка вышел первый номер журнала «Имаго», посвященного немедицинскому применению психоанализа. В 1919г. в Вене было создано международное психоаналитическое издательство, сыгравшее значительную роль в публикации трудов Фрейда и других известных в то время психоаналитиков. За время своего двадцатилетнего существования оно опубликовало около 150 книг и «Собрание сочинений» основателя психоанализа, вышедшего в 12 томах под редакцией А. Шторфера. В 1922г. в Вене была открыта психоаналитическая клиника («Амбулатория»), директором которой стал Э.Хичманн, в 1924г. организован учебный институт психоанализа, директором которого стала X. Дойч, а секретарем — А. Фрейд (1895-1982).
Развитие психоанализа в Австрии продолжалось на протяжении последующих нескольких лет, вплоть до 11 марта 1938 г., когда произошло вторжение на ее территорию нацистов. Два дня спустя состоялось собрание членов правления Венского психоаналитического общества, на котором
20


РАЗВИТИЕ ПСИХОАНАЛИЗА В СТРАНАХ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ было принято решение, что психоаналитики, большая часть которых были евреями, могут покинуть страну. Некоторое время спустя из Берлина прибыл нацистский комиссар с целью ликвидации Венского психоаналитического общества. Был наложен арест на имущество Международного психоаналитического издательства, захвачена и частично уничтожена библиотека Венского психоаналитического общества, конфискован счет Фрейда в банке.
Большинству венских психоаналитиков удалось покинуть свою страну. Что касается Фрейда, то он до последнего момента оставался на Бергассе 19 и только после того, как сотрудники гестапо провели обыск в его квартире, арестовали и продержали несколько часов у себя его дочь А. Фрейд, он принял решение покинуть Вену, в которой прожил 79 лет. Благодаря помощи, оказанной со стороны его коллег, и содействию видных политических деятелей, после уплаты налога на имущество (4824 долл., заплаченные принцессой Марией Бонапарт) Фрейд вместе с женой и дочерью выехал из Вены 4 июня 1938 г. с тем, чтобы через Париж прибыть в Англию, где он прожил более года. 23 сентября 1939 г. (в еврейский День искупления) после сделанной врачом по его просьбе повторной инъекции большой дозы морфия Фрейд скончался в возрасте 83 лет.
25 августа 1938 г. постановлением нацистского комиссара было объявлено о роспуске Венского психоаналитического общества. Несколько дней спустя, 1 сентября, по решению магистрата Вены это постановление вступило в силу. Лишь после окончания Второй мировой войны постановлением от 1 декабря 1945 г. роспуск Венского психоаналитического общества был объявлен недействительным.
На первом послевоенном Международном психоаналитическом конгрессе, состоявшемся в 1949 г. в Цюрихе, Венское психоаналитическое объединение было признано составной частью Международной психоаналитической ассоциации. Однако многие психоаналитики, ранее входившие в Венское психоаналитическое общество, эмигрировавшие из страны и позднее ставшие видными фигурами в международном психоаналитическом движении, включая X. Хартмана, О.Исаковера, Э. Криса, Г. Нунбер- га, П.Федерна, О.Фенихеля, А.Фрейд, Э.Хичманна и др., не вернулись в Австрию. Престиж Венского психоаналитического общества был утрачен. Если в 1937г. в его состав входили 67 психоаналитиков, то в 1948г. — 13, а в 1950г. - всего 10 [10, с.451, 457].
В 1968 г. в Вене было создано Общество Зигмунда Фрейда. В 1971 г. в венском Хофбурге состоялся 27-й Международный психоаналитический конгресс, в работе которого приняли участие многие видные психоаналитики того времени, включая А. Фрейд, впервые после эмиграции посетившую свой родной город. В 1972 г. на Бергассе 19 открылся музей Фрейда,
21


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
а А. Фрейд получила звание почетного доктора медицины Венского университета. Появилось новое поколение психоаналитиков, однако Вена так и не стала тем центром психоаналитического движения, которым она была до 1938 г.
Развитие психоанализа в других странах мира, включая страны Западной Европы, происходило по-разному, хотя и имело один общий исток. Этим истоком было психоаналитическое учение Фрейда о человеке, его внутрипсихических конфликтах, этиологии неврозов, путях и возможностях лечения психических расстройств. От Фрейда, к которому в начале XX столетия стали приезжать врачи, пациенты и различного рода специалисты, протянулись нити, способствовавшие созданию психоаналитических групп и объединений по всему миру.
Возникновение психоанализа в Германии обязано прежде всего Карлу Абрахаму. Получив медицинское образование в Германии и проработав несколько лет в Берлинской психиатрической лечебнице, он перебрался в психиатрическую клинику Бургхёльцли в Цюрихе, где познакомился с работами Фрейда, на которые в то время обратили внимание цюрихские врачи. В 1907г. в возрасте 21 года он встретился в Вене с Фрейдом, который поддержал его намерение вернуться в Берлин с целью дальнейшей терапевтической деятельности, основанной на психоаналитических идеях. По этому поводу основатель психоанализа в одном из первых своих писем Абрахаму писал: «Если мой авторитет в Германии возрастет, то и для Вас это, несомненно, будет полезно: я смогу прямо объявить Вас своим учеником и приверженцем — Вы мне не кажетесь человеком, который устыдился бы этого, — тогда я смогу энергично за Вас заступиться» [11, с. 415].
В 1908 г. Абрахам организовал по образцу группы психоаналитиков в Вене Берлинское психоаналитическое общество, в состав которого вошли И. Блох, Кёрбер, М.Хиршфельд и О. Юлиусбургер, который в конце 1907 г. выступил в Берлинском психиатрическом объединении с докладом «О теории психоанализа». В 1909г. в Берлин переехал М.Эйтингон, первым из зарубежных врачей и исследователей познакомившийся с Фрейдом в Вене. Психоаналитические идеи стали получать распространение и признание в Германии, особенно после того, как на ее территории были проведены очередные Международные психоаналитические конгрессы — второй — в Нюрнберге в 1910 г., третий — в Веймаре в 1911г., четвертый — в Мюнхене в 1913 г.
В 1914г., после того, как К.Г.Юнг ушел с поста президента Международного психоаналитического объединения, по рекомендации Фрейда Абрахам стал президентом этой организации. Первая мировая война замедлила развитие психоанализа в Германии, однако изучение военных неврозов, предпринятое доктором медицины Э.Зиммелем (1882-
22


РАЗВИТИЕ ПСИХОАНАЛИЗА В СТРАНАХ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ 1947), использовавшим психоаналитический метод лечения, способствовало распространению психоаналитических идей. После окончания войны Абрахам активно включился в психоаналитическую деятельность, у него стали проходить личный анализ будущие психоаналитики, включая Э.Гловера (1888-1972), Э.Зиммеля, М.Кляйн (1882-1960), Ш.Радо (1890- 1972), Т.Райка (1888-1969), А.Стречи, К.Хорни (1885-1952).
В начале 1920 г. в Берлине открылась психоаналитическая поликлиника, в организации которой приняли активное участие Абрахам, Зиммель и Эйтингон. Здание поликлиники было построено по проекту сына основателя психоанализа, архитектора Эрнста Фрейда. Терапевтическая деятельность в поликлинике стала сочетаться с учебным процессом, направленным на подготовку специалистов в области психоанализа. Возник Берлинский психоаналитический институт, в стенах которого начали преподавать Абрахам, Зиммель, а также специалисты, приехавшие из Вены и Швейцарии, включая Г. Закса.
Психоаналитическое обучение в данном институте стало исходной моделью последующего психоаналитического образования в других странах мира. В основе этой модели лежали три составляющие психоаналитического образования: теоретическая (лекции), предполагающая освоение необходимых знаний, психоаналитических идей и техники аналитической терапии; личный (учебный, дидактический) анализ, способствующий погружению в собственное бессознательное и проработке соответствующих комплексов; супервизии, включающие в себя профессиональный разбор клинических случаев, консультационную практику, способствующую организации и коррекции терапевтической деятельности на начальных этапах работы с пациентами. В 1925 г. на очередном Международном конгрессе по предложению М. Эйтингона берлинская модель образования была положена в основу профессиональной подготовки аналитиков, осуществляемой под патронажем Международного обучающего комитета.
Первым, прошедшим полный курс обучения в Берлинском институте психоанализа, был Франц Александер (1891-1964), который сам начал преподавать в этом учреждении в 1925г. По мере развития психоанализа в Германии расширялся и состав преподавателей Института, среди которых были такие видные в психоаналитическом движении фигуры, как 3. Берн- фельд, К.Мюллер-Брауншвейг, Ш.Радо, Т.Райк, К.Хорни, О.Фенихель и др. К осени 1928г. в Институте было подготовлено 66 аналитиков и 34 кандидата находились на стадии учебного и контрольного анализа. Многие выпускники Берлинского психоаналитического института стали впоследствии известными психоаналитиками. Среди них, наряду с упомянутым Ф. Александером, данный институт окончили такие психоаналитики, как А. Балинт, М. Балинт, Дж. Гловер, Э. Гловер, X. Дойч, А. Стрейчи, Э. Фромм,
23


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
П.Хайманн, Р.Шпиц. Один из его выпускников подчеркивал: «Институт напоминает живую лабораторию, в которой фактически происходит синтез всех ответвлений психоанализа на основе тщательно продуманного учебного плана... Я не могу представить себе лучшего памятника жизненному труду Фрейда, чем работа Берлинского института» [12, с.437].
В 30-х гг. в связи с экономическим кризисом и последующим приходом нацистов к власти Берлин покинули многие ведущие психоаналитики. В мае 1933 г. на Оперной площади в Берлине было сожжено несколько тысяч книг, в том числе и психоаналитическая литература. Перед сожжением работ основателя психоанализа в формулировке Геббельса звучал следующий приговор: «Против разрушающей душу переоценки жизненных инстинктов! За благородство человеческой души! Я придаю пламени писания Зигмунда Фрейда». В 1938г. профессор М. Геринг (двоюродный брат рейхсмаршала Г.Геринга), ставший в то время председателем Немецкого объединенного медицинского общества психотерапии, официально распустил Немецкое психоаналитическое общество, которое по постановлению окружного суда в начале 1940 г. было изъято из списка немецких союзов.
После Второй мировой войны развитие психоанализа в Германии сопровождалось идейными столкновениями между различными группами психоаналитиков, в частности, сторонниками классического психоанализа, возглавляемыми К. Мюллером-Брауншвейгом, и приверженцами неоаналитического направления, идейным вдохновителем которого стал X. Шульц-Хенке. В 1946 г. было создано Немецкое психоаналитическое общество. В 1950 г. была основана Немецкая психоаналитическая ассоциация, и восстановлен Берлинский психоаналитический институт. Несколько лет спустя была создана кафедра психологии и психоанализа во Франк- фурте-на-Майне, которую возглавил А. Мичерлих. В 1964г. во Франкфурте открылся психоаналитический институт Зигмунда Фрейда.
В конце 50-х — начале 60-х гг. XX столетия в Германии стали возникать различные психоаналитические группы, работающие в Бремене, Гамбурге, Гисене, Мюнхене, Тюбенгене, Фрайбурге, Штуттгарте, Ульме и других городах. Создалась специфическая ситуация, заключающаяся в том, что, основанное в 1910 г. Берлинское психоаналитическое общество, позднее переименованное в Немецкое психоаналитическое общество, распущенное в 1938г., возрожденное в 1946г. и включившее в себя примерно 30 психоаналитиков, стало не членом Международного психоаналитического объединения, а филиалом Американской академии психоанализа. В то же время созданная Немецкая психоаналитическая ассоциация, состоящая из девяти психоаналитиков из Берлина, в 1951 г. вошла в состав Международной психоаналитической ассоциации (название, которое
24


РАЗВИТИЕ ПСИХОАНАЛИЗА В СТРАНАХ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ было принято в 1949 г. вместо Международного психоаналитического объединения).
В последующие десятилетия развитие психоанализа в Германии сопровождалось ростом числа психоаналитиков. Так, к середине 80-х гг. в двух основных психоаналитических организациях насчитывалось около 650 членов. Однако, несмотря на общепризнанное восстановление психоанализа в этой стране с 1945 г., у многих немецких психоаналитиков существуют проблемы, связанные с профессиональной идентичностью. «Большинство из них не уверены в себе и демонстрируют правомерное и смиренное отношение к представителям Международной психоаналитической ассоциации, независимо от индивидуального мнения последних (положительного или отрицательного) по поводу стандартов немецкой психоаналитической подготовки» [13, с. 14].
Одним из центров первоначального развития психоанализа в странах Западной Европы по праву считается Швейцария. Цюрихская школа психиатрии была местом сосредоточения медицины и академической науки, представители которой, включая Э.Блейлера (1857-1939) и К. Г. Юнга (1875-1961), не только первыми обратили внимание на психоаналитические идеи Фрейда, но и начали использовать их при проведении ассоциативных экспериментов и исследовании шизофрении. Основатель психоанализа неоднократно выражал свою признательность в связи с заслугами цюрихской школы в области распространения психоанализа и выхода его на международную арену. Разумеется, в распространение психоаналитических идей внесли вклад и другие объединения. Вместе с тем, в отличие от Вены, престиж которой страдал из-за серьезных предрассудков, Цюрих был, по выражению Фрейда, духовным центром, куда в начале XX столетия приезжали врачи и ученые из разных стран. «Нигде больше не собиралась столь сплоченная кучка приверженцев, нигде не было больше возможностей поставить общественную клинику на службу психоаналитическим исследованиям, нигде больше не имелось преподавателей-клиницистов, которые включили бы психоанализ в психиатрическую науку в качестве дополняющей ее составной части» [14, с. 165-166].
Начиная с 1902г., глава цюрихской школы Э.Блейлер стал использовать методы Фрейда для лечения больных шизофренией. Психоаналитическими идеями заинтересовался и К. Г. Юнг, который вскоре настолько сблизился с Фрейдом, что тот хотел сделать его идейным наследником. Многие видные сторонники и сотрудники основателя психоанализа пришли к нему через Цюрих. К их числу относятся прежде всего К. Абрахам, Л. Бинсвангер, Г. Нунберг, М. Эйтингон, С. Шпильрейн и др.
При цюрихской лечебнице Бургхёльцли образовалась небольшая группа, проявившая интерес к психоанализу. В 1907 г. возникло Обще-
25


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
ство фрейдовских исследований (Фрейдовское общество врачей), председателем которого стал Э.Блейлер. Наряду с ним и К. Г. Юнгом, в это общество вошли Л. Бинсвангер, Э.Клапаред, А. Мёдер, Ф.Риклин и другие приверженцы психоанализа, всего около 20 человек. В 1909 г. был организован «Ежегодник психоаналитических и психопатологических исследований», издателями которого стали Блейлер и Фрейд, а редактором — Юнг. В 1910г. Блейлер опубликовал работу «Психоанализ Фрейда», которую основатель психоанализа назвал «доброй и благосклонной». Он ввел в научный оборот понятия «амбивалентность» и «аутизм», ставшие частью психоаналитической терминологии. Юнг внес значительный вклад в отстаивание психоаналитических идей перед различными медицинскими сообществами, критически относящимися к психоанализу, и в организационное оформление Международного психоаналитического объединения. В 1910 г. возникла швейцарская группа Международного психоаналитического объединения, возглавляемая Л. Бинсвангером.
Последующий разрыв Юнга с Фрейдом и принципиальная позиция Блейлера не входить в институционально организованные структуры, подобные Международному психоаналитическому объединению, привели к тому, что в 1913 г. цюрихская психоаналитическая группа была распущена. В 1914 г. цюрихская группа вышла из Международного психоаналитического объединения. Одна часть цюрихской психоаналитической группы ушла с Юнгом, основавшим аналитическую психологию. Другая — отошла от классического психоанализа и стала работать в области экзистенциального анализа.
После нескольких лет существования вне организационной структуры швейцарские психоаналитики предприняли усилия с целью объединения. В 1919 г. было основано Швейцарское общество психоанализа, президентом которого был избран Э. Оберхольцер, а вице-президентом — Г. Роршах (1884-1922). В состав этого общества вошли 11 психоаналитиков, включая пастора О.Пфистера (1873-1956), который начал переписку с Фрейдом в 1909 г. и на протяжении всей жизни основателя психоанализа поддерживал с ним дружеские отношения.
Во второй половине 20-х гг. среди швейцарских психоаналитиков произошел раскол. Развернувшаяся в психоаналитическом движении дискуссия по поводу дилетантского анализа (15), связанная с судебным процессом в Вене против Т. Райка, поддержкой Фрейдом психоаналитиков-неме- диков и стремлением ряда психоаналитиков ввести ограничения на право осуществления терапевтической деятельности исключительно врачами, своеобразным образом сказалась на развитии психоанализа в Швейцарии. В начале 1928г. Э.Оберхольцер и несколько его коллег вышли из состава Щвейцарского общества психоанализа и создали Психоаналитиче-
26


РАЗВИТИЕ ПСИХОАНАЛИЗА В СТРАНАХ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ ское общество врачей. Несколько лет спустя предпринимались попытки по объединению двух обществ, но после эмиграции Э. Оберхольце- ра в США в 1937 г. проблема объединения утратила свою актуальность. В 1938 г. Психоаналитическое общество врачей распалось.
После Второй мировой войны в Швейцарии возрос интерес к психоанализу. В Женеве и Лозанне был создан Романский центр психоаналитического образования. В конце 50-х гг. стал работать психоаналитический семинар в Цюрихе. Психоаналитические учебные центры возникли также в Базеле и Берне.
В целом на разных этапах истории значительный вклад в развитие психоанализа в Швейцарии был осуществлен такими специалистами в различных областях знания, как Г. Балли, Л. Бинсвангер, Э. Блейлер, М. Босс, Г. Кристоффель, Г. Менга, Э. Оберхольцер, Ш.Одье, О. Пфистер, Ф.Сара- син (возглавлял Швейцарское общество психоанализа в 1928-1960гг.), Р. де Соссюр (президент данного общества в 1960-1967гг.), Г.Цуллигер, К. Г. Юнг и др.
Становление психоанализа в Великобритании связано с именем Э.Джонса (1878-1958), который, получив медицинское образование и прочитав некоторые работы Фрейда, увлекся психоаналитическими идеями. В 1908г. он встретился с Фрейдом в Вене, стал использовать психоаналитический метод в своей терапевтической деятельности в Канаде, где он работал в 1908-1913гг. Вернувшись в Великобританию, в октябре 1913г. он основал Лондонское психоаналитическое общество, в 1919г. — Британское психоаналитическое общество.
В 1920 г. в Лондоне начал издаваться «Международный журнал психоанализа». В 1924г. был создан Институт психоанализа, два года спустя открылась Лондонская психоаналитическая клиника. Членами Британского психоаналитического общества в начале 20-х гг., наряду с Э. Джонсом, были такие психоаналитики, как С.Айзекс, Дж. Гловер, Э. Гловер, С. Пэйн, Дж. Ривьер, Дж. Рикман, Э.Шарп и др. В 1926г. в Лондон переехала М.Кляйн, психоаналитическая деятельность которой привлекла к себе внимание части английских психоаналитиков.
В конце 30-х гг. Британское психоаналитическое сообщество пополнилось ведущими психоаналитиками, включая А. Фрейд и 3. Фрейда, эмигрировавших из Вены. Несколько лет спустя после смерти 3. Фрейда те скрытые разногласия по поводу отдельных положений теории и практики психоанализа (особенно детского психоанализа), которые ранее существовали между М. Кляйн и А. Фрейд, вылились в острые идейные дискуссии, поставившие Британское психоаналитическое общество на грань раскола. Однако в отличие от некоторых психоаналитических сообществ в других странах Западной Европы, британские психоаналитики суме-
27


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
ли сохранить атмосферу терпимости к инакомыслию. И хотя несколько психоаналитиков покинули Британское психоаналитическое общество, а внутри его образовались три группы (приверженцы М. Кляйн, сторонники А.Фрейд и «нейтралы», составившие «независимую школу»), тем не менее это общество сохранило свою дееспособность и способствовало развитию психоанализа в Англии.
Приверженцы М. Кляйн сосредоточили внимание на агрессивных проявлениях в раннем детстве, организованных фантазиях детей, объектных отношениях, доэдипальных конфликтах, оказывающих воздействие на формирование личности. Психоаналитики данной ориентации, включая С.Айзекс, У. Биона, X. Сегал, К. Скотта, А. Стивена и других специалистов, внесли свой вклад в развитие психоанализа в Англии и распространение выдвинутых М. Кляйн психоаналитических идей в других странах мира, особенно в Аргентине. Значительную роль в развитии психоанализа сыграл У. Бион, который был президентом Британского психоаналитического общества в 1962-1965гг. и чьи психоаналитические исследования были посвящены психологии групп и проблеме психотического мышления.
Сторонники А. Фрейд отстаивали позиции классического психоанализа, придерживались структурных взглядов на психику, развивали идеи и концепции, связанные с психоаналитическим пониманием детской психики и формированием защитных механизмов. Психоаналитики данного направления, в частности X.Абрахам, Д.Барлингем, Л. Рубинштейн, Дж. Сандлер и другие, способствовали развитию психоанализа в Великобритании и внесли значительный вклад в развитие психоанализа как такового. Так, Дж. Сандлер (1927-1998), работавший несколько лет в клинике Хомстед (ныне клиника имени Анны Фрейд), был редактором «Международного журнала психоанализа» и основателем «Международного психоаналитического обозрения». Он был также основателем и директором Центра Зигмунда Фрейда в Иерусалимском университете Хербрю, президентом Международной психоаналитической ассоциации, президентом Европейского психоаналитического союза и почетным членом Ассоциации психоаналитической медицины.
В «независимую» группу входили многие видные психоаналитики, отчасти разделявшие взгляды М. Кляйн или А. Фрейд, но не желавшие полностью идентифицироваться с той или иной школой. К их числу относились Д.Винникотт, С. Пэйн, Ч.Райкрофт, Дж. Рикман, Дж. Сазерленд, Дж. Стречи, Р.Фэйрбейрн. Данная группа не отличалась консолидированным единством. Скорее, напротив, наиболее видные ее представители являли собой пример оригинальных исследователей, отличающихся самостоятельностью мышления. При этом каждый из них внес свой заметный вклад в развитие психоанализа.
28


РАЗВИТИЕ ПСИХОАНАЛИЗА В СТРАНАХ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ
В частности, Д.Винникотт (1896-1971) выступил с концепцией переходного объекта, способствующего образованию у ребенка чувства комфорта и безопасности. Р.Фэйрбейрн (1890-1964) выдвинул несколько плодотворных идей в рамках теории объектных отношений, вместо структурной модели психики предложил исходить из эндопсихической структуры, вместо оральной, анальной и фаллической фаз развития — из стадий инфантильной зависимости, псевдонезависимости и зрелой независимости.
Характерная особенность развития психоанализа в Великобритании состоит в том, что он сконцентрирован почти исключительно в Лондоне или, как замечают некоторые исследователи, «в сравнительно небольшом округе на северо-западе города» [16, с. 552]. Кроме того, наряду с медиками, значительную часть психоаналитиков в Англии составляют те, кто не являются врачами по своему первичному образованию. Не в последнюю очередь данное обстоятельство связано, видимо, с тем, что М. Кляйн и А. Фрейд, являвшиеся идейными вдохновителями двух групп в Британском психоаналитическом обществе, не имели медицинского образования.
Вместе с тем, благодаря преодолению раскола и сохранению Британского психоаналитического общества, в рамках которого существуют и находят компромиссы три различные по своим идейным ориентациям группы, английские психоаналитики оказались способными к плодотворному сотрудничеству между собой, в результате чего мировой психоанализ обогатился рядом достижений, будь то подготовленное Дж. Стречи (1887-1967) на английском языке 24-томное собрание сочинений Фрейда или теория объектных отношений, разделяемая сегодня многими психоаналитиками .
Своеобразна история становления и развития психоанализа во Франции. С формальной точки зрения именно в этой стране впервые появилась публикация, в которой использовалось понятие «психоанализ». Речь идет о статье Фрейда «Наследственность и этиология неврозов», которая была опубликована на французском языке в неврологическом журнале 30 марта 1896г. Однако в отличие от других стран Западной Европы, во Франции начала XX столетия не нашлось приверженцев психоанализа, подобных К.Абрахаму, Э. Джонсу, Ш. Ференци, К. Г. Юнгу. Не появились, соответственно, ни группы, ни организации, члены которых проявили бы особую заинтересованность в распространении психоаналитических идей и использовании психоаналитического метода лечения людей, страдающих психическими расстройствами. Не было и работ, посвященных психоанализу. Лишь в 1914 г. был опубликован труд под названием «Психоанализ неврозов и психозов», авторами которого являлись французские психиатры А. Эснар и Э. Режи.
29


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
В начале 20-х гг. ситуация изменилась. Интерес к психоаналитическим идеям проявился в литературных кругах и не в последнюю очередь был связан с Е.Сокольницкой, получившей образование в Сорбонне, прошедшей анализ у Фрейда, занимавшейся клинической практикой в Польше и направленной основателем психоанализа в Париж в 1921г. Французский писатель Андре Жид прошел у нее анализ и способствовал распространению психоаналитических идей в литературных кругах. В 1923 г. ведущий французский неврологический журнал предложил напечатать фотографию 3. Фрейда вместе с полным описанием его работ. В то же время во Франции была запрещена книга Р. де Соссюра «Психоаналитический метод».
На протяжении нескольких лет Е. Сокольницкая работала в психиатрической клинике «Сент-Анн» в Париже и осуществляла анализ французских коллег, включая Р. Лафорга и Э.Пишона, которые стояли у истоков возникновения психоаналитического движения во Франции. В середине 20-х гг. франкоязычные швейцарцы Ш. Одье и Р. де Соссюр, приехавший из Берлина Э. Лёвенштейн и греческая принцесса М. Бонапарт (1882- 1962), проходившая анализ у Фрейда, способствовали распространению психоаналитических идей и организационному оформлению психоанализа во Франции. В 1926 г. было создано Парижское общество психоанализа, состоящее из одиннадцати человек, включая Р. Алленди, М. Бонапарт, Л. Лафорга, Э. Лёвенштейна, Ш.Одье, Э.Пишона, Е.Сокольницкую, Р. де Соссюра и других приверженцев психоаналитических идей. Однако одновременно среди французских психоаналитиков произошел раскол, в результате чего появилась параллельная группа, сторонники которой настороженно отнеслись к венской школе Фрейда.
В 1927г. появился «Журнал французского психоанализа», в котором публиковались переводы работ Фрейда и психоаналитические материалы, авторами которых были такие психоаналитически ориентированные врачи и исследователи, как А. Коде, Р. Лафорг, А. Эснар и многие другие.
В 1933 г. в Париже возник Институт психоанализа, создание которого стало возможным благодаря финансовой поддержке со стороны М. Бонапарт. Он выступал в качестве культурного центра, в котором осуществлялось и обучение психоаналитиков, и проведение конференций. Вместе с тем как в этом Институте, так и за его пределами имели место идейные столкновения, приведшие не только к размежеванию среди французских психоаналитиков, но и к активизации тех, кто критически относился к психоанализу в целом и к фрейдо-марксизму в особенности. Дискуссии по поводу соответствующего статуса психоаналитического учения Фрейда о человеке и культуре сопровождались идеологической критикой, как это имело место, например, в опубликованной в 1939г. программной статье Ж. Полицера «Конец психоанализа».
30


РАЗВИТИЕ ПСИХОАНАЛИЗА В СТРАНАХ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ
Оккупация Франции нацистами привела к тому, что часть психоаналитиков покинула страну: одни вернулись в Швейцарию, другие эмигрировали в США. После окончания Второй мировой войны развитие психоанализа во Франции получило новый импульс. В частности, в 1948 г. была организована первая детская поликлиника психоаналитической ориентации. В области детского психоанализа стали работать такие специалисты, как Р.Дяткин, С.Лебович, П. Малем, Ж. Фавро и др. В своей исследовательской и терапевтической деятельности многие детские психоаналитики во Франции придерживались таких позиций, которые свидетельствовали об использовании ими наработок школ и М. Кляйн, и А. Фрейд.
В то же время в 50-60-е гг. обострились разногласия между ведущими французскими психоаналитиками. В рамках Института психоанализа, возглавляемого С.Наштом в период с 1953 по 1963г., велись такие дискуссии, связанные с подготовкой психоаналитиков и развитием психоанализа во Франции, которые привели к обострению конфронтаций между его сотрудниками. Эти конфронтации привели к тому, что в середине 1953 г. произошел раскол в Парижском психоаналитическом обществе. Выделилась группа психоаналитиков во главе с Ф. Долто, Ж. Лаканом и Д. Лагашем, которая в дальнейшем основала Французское общество психоанализа, руководимое Ж. Лаканом (1901-1981).
Исследовательская и клиническая деятельность Ж. Лакана привлекла внимание не только ряда молодых психоаналитиков, но и парижскую интеллигенцию. Его семинары, проходившие под лозунгом «Назад к Фрейду!», посещали видные философы и литературоведы, включая С. Альтюссера, М. Мерло-Понти, П. Рикёра. Важную роль в развитии Французского общества психоанализа сыграли В. Гранов, С. Леклер и Ф. Перрье, которых французские психоаналитики назвали «тройкой».
Выдвинутые Ж. Лаканом новации (использование короткого психоаналитического сеанса, рассмотрение регистров реального, символического и воображаемого, критика американизации психоанализа) вызвали негативное отношение Международной психоаналитической ассоциации не только к нему, но и к Французскому обществу психоанализа, в котором он состоял. Это привело в 1963 г. к распаду данного общества, часть членов которого была вынуждена покинуть его, чтобы получить благословение со стороны Международной психоаналитической ассоциации. Возникла Французская психоаналитическая ассоциация, ориентированная на международные стандарты подготовки специалистов в области психоанализа, и Парижская фрейдовская школа, возглавляемая Ж. Лаканом и открывающая доступ к психоанализу не только врачам, но и философам, социологам, лингвистам и другим специалистам, имеющим гуманитарное образование.
З1


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
В первую организацию, признанную составной частью Международной психоаналитической ассоциации в 1965г., вошли такие известные французские психоаналитики, как Д.Анзьё, Д.Видлошер, В. Гранов, Ж. Лапланш, Ж.-Б. Понталис и др. Во вторую — Ж. Лакан со своими учениками. После его смерти, последовавшей в 1981 г., образовалось несколько групп, претендующих на подлинное развитие лаканизма.
В настоящее время во Франции, наряду с признанным Международной психоаналитической ассоциацией французским объединением психоаналитиков, существуют различные психоаналитические группы. Это является свидетельством, с одной стороны, дальнейшего развития психоанализа во Франции, а с другой — отсутствия единства среди французских психоаналитиков. Подобная ситуация порождает сомнения и надежды, которые выражаются самими аналитиками или в форме вопроса — рассматривать ли многочисленные дебаты и расколы как признак молодости французского психоанализа, или как подтверждение тому, что психоаналитическое движение во Франции не утратило своей жизнеспособности и у него есть будущее [17, с. 632].
Как бы там ни было, но численность французских психоаналитиков растет, представители французского психоанализа занимают важные посты в рамках Международной психоаналитической ассоциации (Д. Вид- лёшер — президент, А.Жибо — генеральный секретарь (2001-2003), а их ведущие мэтры стремятся оказать свое идейное влияние на развитие психоанализа в России, свидетельством чему может служить франко-русский психоаналитический симпозиум «Влечение в современном психоанализе» (Москва, 30-31 октября 2004), в работе которого принялиучастие А. Грин, А.Жибо, Дж. МакДугалл, Ж.Шассе-Смиржель, А. де Мижолла, Р.Руссийон, П. Израэль, и к началу работы которого был опубликован труд «Французская психоаналитическая школа» [18].
В других странах Западной Европы развитие психоанализа происходило по-разному.
В Скандинавских странах организационное становление психоанализа шло с большим опозданием по сравнению с Германией, Швейцарией или Англией. В Швеции первыми проявили интерес к психоаналитическим идеям психиатры П.Бьерр и А. Тамм. В 1911г. П.Бьерр принял участие в работе III Международного психоаналитического конгресса, однако несколько лет спустя он отошел от психоанализа. В 1913 г. А. Тамм побывала в Вене, в последующие годы прошла анализ у П.Федерна, Х.Дойч и А.Айххорна и впоследствии стала членом Венского психоаналитического общества.
Со временем в Швеции образовалась группа психоаналитиков, среди которых активное участие в развитии психоанализа приняли Л. Йекельс, 32


РАЗВИТИЕ ПСИХОАНАЛИЗА В СТРАНАХ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ
Р. де Монжи, Т. Сандстрём, X. Тёрнгрен, Н.Хаак, Л.Шекели, Т. Экман и др. Психоаналитическими идеями заинтересовались также молодые психологи и педагоги, включая О. Андерссон, К.Гюттлера, К.Рамфалк, А. Рилтон, Б. Эдгарда. В 1967г. был создан психоаналитический институт, руководителем которого стал Т. Сьёвалл. Наряду со Шведским психоаналитическим обществом возникло Шведское объединение холистической психотерапии и психоанализа, члены которого ориентируются на идеи, выдвинутые К. Хорни и Г. С. Салливаном.
В Финляндии одним из первых энтузиастов психоанализа был Ю. Куло- веси, который в 1924 г. приехал в Вену и прошел курс анализа сперва у Э.Хичманна, а затем у П.Федерна. В 1931г. он стал членом Венского психоаналитического общества, в 1933 г. написал первый финский учебник по психоанализу. В 40-е гг. возникло неформальное психоаналитическое объединение, учредителями которого были Г. Вуористо, М. Палохей- мо, В.Техке.
В 60-х гг. была основана финская учебная группа, получившая в 1967 г. статус временного общества, почетным членом которого был избран Д.Винникотт. В 1969г. Финское психоаналитическое общество стало членом Международного психоаналитического объединения. Заметное влияние на развитие психоанализа в Финляндии оказали Ю.Аланен, К.Ахте, Э.Рехардт, В.Техке, М.Туовинен, X. Карпелан и др.
В Норвегии пионером психоанализа был X. Схьелдеруп, который в 1925г. побывал в Вене, а затем прошел анализ у Э.Хичманна и О. Пфистера. В 1928 г. он стал членом Швейцарского психоаналитического общества, первым начал читать лекции по психоанализу в Норвегии. Возникшее Норвежское психоаналитическое общество было распущено в годы Второй мировой войны и на протяжении последующих трех десятилетий не могло войти в состав Международного психоаналитического объединения. Не последнюю роль в неприятии норвежских психоаналитиков играла их связь с райхианством и использование методов веготерапии, предложенных В.Райхом в 30-е гг., когда он эмигрировал из Германии в Норвегию.
В 1967 г. в Норвегии был создан психоаналитический институт, в 1971г. — учебная группа психоаналитиков. Несколько лет спустя Норвежское психоаналитическое общество стало равноправным членом Международного объединения. Весомый вклад в развитие норвежского психоаналитического движения внесли такие психоаналитики, как О. Бродвалл, А. Брун, Ф.Пиене, X. Симонсен, X. Схьелдеруп, Ф. Хансен.
В Дании на протяжении нескольких десятилетий психоанализ не имел своих сторонников. Исключение составлял Д.Геро, который вел частную практику, но затем эмигрировал в США. Внутренние разногласия среди 33


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
последующих психоаналитиков не способствовали развитию психоаналитического движения в этой стране. В конце 50-х гг. Датское психоаналитическое общество было признано Международным психоаналитическим объединением, и наметилась тенденция к активизации психоаналитической деятельности в этой стране. Однако в конце 60-х — начале 70-х гг. ситуация изменилась в худшую сторону.
В Скандинавских странах предпринимались попытки по объединению соответствующих психоаналитических групп и обществ. В 1931г. состоялась встреча ведущих психоаналитиков в Стокгольме с целью создания скандинавской рабочей группы. В 1934 г. на VIII Международном психоаналитическом конгрессе скандинавское психоаналитическое движение получило официальное признание. В 1968 г. в Стокгольме состоялся первый Северный психоаналитический конгресс, на котором присутствовали ведущие скандинавские психоаналитики. Интерес к психоанализу в этих странах заметно вырос за последние десятилетия. Вместе с тем, как признают сами скандинавские психоаналитики, в их обществах «нет традиций и ранга своих более знаменитых обществ-сестер в Европе и Америке» [19, с.582].
Развитие психоанализа в Италии имеет свою специфическую историю. Первым квалифицированным итальянским психоаналитиком был Э.Вейсс, который с 1913г. являлся членом Венского психоаналитического общества и вел личную переписку с Фрейдом. Однако не он был основателем Итальянского психоаналитического общества, возникшего в 1925 г. по инициативе психоневролога М. Леви-Бьянчини. Идейные расхождения между ними, а также социокультурные и политические факторы жизни привели к тому, что психоанализ как таковой несколько десятилетий не имел широкого успеха среди итальянских врачей и ученых. И хотя до Первой мировой войны психоаналитические идеи были восприняты некоторыми авторами, включая Р.Асаджиоли и С. де Санктиса, тем не менее под воздействием католицизма и фашизма психоанализ долгое время подвергался критике в Италии.
В 1926 г. Э.Морселли опубликовал двухтомник о психоанализе. Однако в нем не содержалось глубинного понимания психоаналитической теории и практики. В 1930г. Э. Вейсс прочитал пять лекций о психоанализе, на основании которых год спустя была опубликована работа «Элементы психоанализа», получившая одобрение со стороны Фрейда. В 1932г. вышел первый номер «Итальянского журнала психоанализа», редактируемого Э. Вейссом. Однако два года спустя журнал был закрыт. В 1935 г. Итальянское психоаналитическое общество было признано Международным объединением. В то же время усиливающееся давление со стороны официальных кругов Италии оказалось таковым, что в 1938 г. Итальянское пси34


ПСИХОАНАЛИЗ В США
хоаналитическое общество было распущено. Э. Вейсс и поддерживающая его группа психоаналитиков эмигрировали в США.
После Второй мировой войны возрождение психоанализа было связано с польским врачом И. Флешером, переехавшим в Италию. В 1945 г. он начал издавать журнал «Психоанализ», просуществовавший около года. В 1946 г. возрождается Итальянское психоаналитическое общество, президентом которого был избран Н.Перротти. В 1952г. в Риме был основан психоаналитический институт. В 1955 г. начал выходить «Журнал психоанализа». В 60-х гг. возникли Римский психоаналитический центр во главе с Е. Сервадио и Миланский институт психоанализа, руководимый С. Мусатти.
В последние десятилетия происходило усиление интереса к психоанализу со стороны врачей и психологов. Ряды итальянского психоаналитического общества пополнились новым поколением психоаналитиков. Несмотря на имеющуюся оппозицию психоанализу, литература и искусство оказываются проникнутыми психоаналитическими идеями. Во всяком случае в итальянском духовном мире «никто в настоящее время не считает возможным игнорировать Фрейда и его труды» [20, с. 672].
Психоанализ в США
Проникновение психоаналитических идей на американский континент не встретило каких-либо особых препятствий. Написанная Фрейдом совместно с Й. Брейером работа «Исследования истерии» (1895) была сразу же замечена и отрецензирована в одном из журналов. И хотя последующие работы Фрейда, включая «Толкование сновидений» (1900) и «Психопатологию обыденной жизни» (1901), поначалу не вызвали в США сколько-нибудь серьезного интереса, тем не менее, начиная с 1905г., в своих публикациях и лекциях некоторые американские ученые и врачи начали ссылаться на основателя психоанализа. В частности, в одном из первых номеров основанного в 1906 г. «Журнала аномальной психологии» профессор неврологии Гарвардского университета Дж. Патнем (1846-1918) опубликовал материал о фрейдовском методе лечения истерии.
1908-1909 гг. стали для США решающими в плане более интенсивного знакомства американских врачей с психоаналитическими идеями Фрейда. В 1908 г. психиатр А. Брилл (1874-1948), годом ранее приехавший в Европу для совершенствования своих знаний и несколько месяцев проработавший в цюрихской клинике Бургхёльцли вместе с Э.Блейлером и К. Г. Юнгом и познакомившийся там с Э. Джонсом, принял участие в первой международной встрече психоаналитиков в Зальцбурге и после ее завершения посетил Фрейда в Вене, а также Ш. Ференци в Будапеште. Во время визи35


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
та к Фрейду он попросил разрешение на право перевода работ основателя психоанализа и по возвращении в том же году в Нью-Йорк приступил к переводческой деятельности и психоаналитической практике.
Осенью 1908г. М.Принс (1854-1929) пригласил в Бостон Э.Джонса с целью прочтения лекций по психоанализу. Э. Джонс, переехавший в то время из Англии в Канаду, провел несколько коллоквиумов, на которых присутствовали 16 человек, среди которых был и Дж. Патнем. В мае 1909г. оба они выступили на конгрессе в Нью-Хейвене с работами, в которых рассматривались психоаналитические идеи. Поэтому, когда осенью того же года приехавшие по приглашению президента Университета Кларка в Вустере (штат Массачусетс) Фрейд и Юнг предстали перед американской аудиторией, то она оказалась готовой к восприятию тех пяти лекций о психоанализе, которые Фрейд прочел американским ученым. Позднее, в работе «К истории психоаналитического движения» (1914) основатель психоанализа по этому поводу заметил: «Для нас было большой неожиданностью обнаружить, что непредубежденные мужи из этого небольшого, но пользующегося доброй славой педагогико-философского университета знали все психоаналитические труды и воздавали им должное в своих лекциях. В чопорной Америке можно было по меньшей мере в академических кругах свободно обсуждать и научно исследовать все то, что считалось в быту неприличным» [21, с. 169].
В мае 1910г. была создана Американская психопатологическая ассоциация. Под руководством ее председателя М. Принса в ней обсуждались проблемы психоанализа и таким образом была осуществлена его инсти- туциализация. В начале 1911г. было основано Нью-Йоркское психоаналитическое общество во главе с А. Бриллом, а через несколько месяцев — Американская психоаналитическая ассоциация, председателем которой стал Дж. Патнем, а секретарем — Э. Джонс. Членами первой организации стали врачи, членами второй — как имеющие, так и не имеющие медицинского образования специалисты, интересующиеся психоанализом. Три года спустя У. Уайт (1870-1937) основал Психоаналитическое общество Вашингтона и Балтиморы, а Дж. Патнем — Бостонское психоаналитическое общество.
Психоанализ не только привлек к себе внимание известных в то время в США врачей и ученых, но и стал частью медицинского образования. Студенты имели возможность обращаться к трудам Абрахама, Ранка, Фрейда, Юнга, которые были переведены на английский язык. В 1916-1920 гг. 84 % медицинских учебников включали в себя разделы по толкованию сновидений [22, с. 500]. Приверженцы психоанализа читали лекции в Колумбийском, Корнельском, Нью-Йоркском университетах и других учебных заведениях. С лекциями выступали не только американские психоаналиЗ6


ПСИХОАНАЛИЗ В США
тики, но и приглашенные из других стран специалисты, включая Э. Джонса и К. Г. Юнга.
В 20-х гг. развитие психоанализа в США сопровождалось дискуссиями, связанными с профессиональной подготовкой психоаналитиков и стремлением ввести ограничения на право осуществления психоаналитической терапии только теми аналитиками, которые имели базовое медицинское образование. Одни американские психоаналитики имели возможность поехать в Европу для обучения в Берлинском и Венском психоаналитических институтах, а также для прохождения личного анализа. В частности, у Фрейда прошли анализ А. Кардин ер (1892), М. Мейер (1892-1939), А. Штерн, Г. Фринк. Другие — проходили анализ у первых американских психоаналитиков или приезжавших в США на короткое время европейских психоаналитиков, включая Ш. Ференци, который с осени 1926 г. был приглашен Новой школой социальных исследований для чтения лекций и пробыл несколько месяцев в Нью-Йорке, где организовал учебные группы для заинтересованных в психоанализе, но не имевших медицинское образование лиц.
В 1925 г. президент Нью-Йоркского психоаналитического общества А. Брилл опубликовал в газете «Нью-Йорк Таймс» статью, в которой открыто выступил против дилетантского анализа, т. е. осуществления аналитической терапии людьми, не имеющими медицинского образования. Тем самым он как бы бросил вызов Фрейду, поддерживавшему практикующих аналитиков-немедиков, и тем венским специалистам, у которых проходили анализ американцы, не имевшие медицинского образования, но по возвращении в США называвшие себя психоаналитиками. В 1926-1927 гг. среди видных европейских и американских психоаналитиков состоялись бурные дискуссии по поводу дилетантского, любительского анализа. Нью-Йоркское психоаналитическое общество приняло резолюцию, в первом пункте которой было зафиксировано следующее: «Практика психоанализа в лечебных целях должна быть ограничена врачами (докторами медицины), выпускниками признанных медицинских институтов, имеющими специальную подготовку в психиатрии и удовлетворяющими требованиям статей законов о медицинской практике, субъектами коих они являются» [23, с.475]. Резолюция была подписана шестью психоаналитиками, в том числе А. Кардинером, А. Бриллом (исполнительным секретарем), М.Мейером, С.Оберндорфом (президентом общества).
В написанном в 1927г. послесловии к работе «К проблеме дилетантского анализа» (1926) Фрейд отметил, что психоанализ не является специальным медицинским предметом. При этом он особо подчеркнул: «Резолюция наших американских коллег, руководствующихся в основном практическими мотивами, направленная против дилетантов-анали37


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
тиков, кажется мне непрактичной, так как она не может изменить один из моментов, который завладел ходом истории. Это было бы лишь новой попыткой вытеснения» [24, с. 155].
В 30-40-х гг. развитие психоанализа в США сопровождалось миграцией из Европы значительного числа психоаналитиков. В 1930 г. на американский континент перебрался Ф. Александер, который через два года возглавил Чикагский институт психоанализа и пригласил для работы в нем К. Хорни. В 1931г. открылся Нью-Йоркский психоаналитический институт, куда для руководства обучением был приглашен Ш. Радо. В США эмигрировали такие европейские психоаналитики, как 3. Бернфельд, X.Хартманн, X. Дойч, Ф.Дойч, Э.Крис, Р. Лёвенштейн, М. Малер, Г. Нунберг, О.Ранк, Т. Райк, В. Райх, Г. Рохейм, П.Федерн, О.Фенихель, Э. Фромм, Э. Фромм-Райхманн, Э.Хичманн, К. Эйслер, Э. Эриксон и многие другие.
В 1932 г. произошла реорганизация Американской психоаналитической ассоциации, куда вошли Нью-Йоркское психоаналитическое общество, Психоаналитическое общество Балтимора и Вашингтона, Чикагское психоаналитическое общество. В 1933 г. в ассоциацию вошли Бостонское психоаналитическое общество и Бостонский психоаналитический институт, который был основан Г. Заксом. В конце 30-х — начале 40-х гг. в Американскую психоаналитическую ассоциацию вошли другие психоаналитические общества и институты, организованные в Детройте, Сан-Франциско, Филадельфии. Эта ассоциация была признана частью Международного психоаналитического объединения. Однако в 1946 г. состоялась новая реорганизация Американской психоаналитической ассоциации, в результате которой она приобрела статус национальной ассоциации, независимой от Международного психоаналитического объединения. Начатые в 30-х гг. попытки Американской психоаналитической ассоциации добиться независимости, наиболее ярко выраженные в резолюции 1938г., увенчались успехом.
В 40-х гг. наряду с ростом местных психоаналитических организаций в рамках Американской психоаналитической ассоциации начался раскол. В 1941г. после того, как Нью-Йоркский психоаналитический институт лишил К. Хорни права преподавать и выступать в качестве обучающего аналитика, она с группой единомышленников, включая С.Кель- ман, Б. Роббинса К. Томпсон, X. Эфрона и более десятка аспирантов, вышла из Нью-Йоркского психоаналитического общества (соответственно, и из Американской психоаналитической ассоциации) и основала Американский институт психоанализа и Ассоциацию развития психоанализа. Позднее Нью-Йоркское психоаналитическое общество покинул также Т. Райк, который в 1947 г. создал Национальную ассоциацию психоанализа и соответствующий психоаналитический институт, в котором к обуче38


ПСИХОАНАЛИЗ В США
нию допускались не только врачи, но и другие специалисты, не имеющие медицинского образования.
В 1943 г. в Американском институте психоанализа произошел конфликт, связанный со статусом Э. Фромма (1900-1980), не имевшего медицинского образования. Ему не разрешили проводить семинары по психотерапевтической технике и лишили ранее предоставленной привилегии преподавателя. Вместе с Э. Фроммом Американский психоаналитический институт покинули Г. Гольдман, Дж. Малони, Ж. Риош, Г. С. Салливан, К. Томпсон и другие психоаналитики. Часть из них объединилась с некоторыми членами Психоаналитического общества Вашингтона и Балтимора и создала в 1936г. в Нью-Йорке филиал Вашингтонской школы психиатрии, основанный Г. С. Салливаном. В 1946 г. этот филиал стал Институтом психиатрии, психоанализа и психологии им. Уильяма Алансона Уайта.
В 1946 г. из состава Нью-Йоркского психоаналитического общества вышла группа психоаналитиков, поддержавших неортодоксальную позицию А.Кардинера и Ш.Радо. Они создали Ассоциацию психоаналитической медицины и психоаналитический институт при Колумбийском университете.
В дальнейшем в рамках Американской психоаналитической ассоциации неоднократно возникали различные конфликтные ситуации, обусловленные как идейными расхождениями, так и протестом некоторых психоаналитиков против авторитарного руководства. В частности, в 1956 г. была создана Академия психоанализа, в состав которой вошли Ф. Александер, Э. Вайгерт, Ш. Радо, Ф. Фромм-Райхманн и другие психоаналитики. В противоположность Американской психоаналитической ассоциации в работе академии могли принимать участие психоаналитики разных идейных убеждений независимо от того, входили ли они в национальную ассоциацию или представляли самостоятельные образования.
В 1949 г. на Международном психоаналитическом конгрессе в Цюрихе Международное психоаналитическое объединение превратилось в Международную психоаналитическую ассоциацию, в которую, сохранив свою самостоятельность, вошла Американская психоаналитическая ассоциация. Таким образом, члены Американской психоаналитической ассоциации автоматически становились членами Международной психоаналитической ассоциации. Причем большую часть последней составляли члены именно Американской психоаналитической ассоциации. Так, если к 1950 г. в данной ассоциации насчитывалось более 400 членов, то в Венском психоаналитическом обществе состояло только 11, а в Немецком психоаналитическом обществе — всего 9 членов.
Широкомасштабное развитие психоанализа в США в довоенный период и в 50-е гг. стало замедляться к концу 60-х гг. Наметилась тенденция 39


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
к сокращению роста психоаналитиков, что было связано с появлением иных видов психотерапии, ориентированных на не столь продолжительную подготовку специалистов и на более короткие сроки лечения, чем это имело место в рамках институционального психоанализа. Если в 1948 г. почти каждый врач-психиатр хотел стать психоаналитиком, то в 1960г. — один из семи, а в 1963г. — один из двадцати.
В 60-70-е гг. многие американские психоаналитики все чаще стали заявлять о широко распространенном ощущении кризиса в психоанализе. В частности, в работе Э. Фромма «Кризис психоанализа» (1971) отмечалось, что если внешне этот кризис проявляется в снижении числа желающих поступить в психоаналитические учебные заведения студентов и обращающихся за помощью к психоаналитикам пациентов, то внутренние его причины обусловлены как неправильным применением психоанализа значительным числом практикующих психоаналитиков, так и превращением его из радикальной теории в конформистскую. Многие психоаналитики соотносили кризис психоанализа с недостатками психоаналитической организации, с излишне жесткими требованиями, приводящими к неоправданному увеличению сроков психоаналитического обучения, с увлечением клинической деятельностью в ущерб научным исследованиям.
Психоаналитические дискуссии 70-80-х гг. привели к тому, что в США наметились тенденции к «либерализации» в области подготовки психоаналитиков. Американская психоаналитическая ассоциация внесла изменения в ранее принятые жесткие требования, в соответствии с которыми обучаться в психоаналитических институтах могли только лица, имеющие базовое медицинское образование. Психоаналитическое образование стало доступным и для немедиков. Однако в рамках Американской психоаналитической ассоциации психоаналитические тренинги и тем более клиническая деятельность долгое время оставались прерогативой психоаналитиков-медиков. Лишь в 1989 г. психологам удалось выиграть судебный процесс, заставивший Американскую психоаналитическую ассоциацию признать право психологов на клиническую психоаналитическую деятельность.
Если в 40-60-х гг. в США господствовала психоаналитическая школа, представленная психологией Я (X.Хартманн, Э.Крис, Р. Лёвенштейн), то в дальнейшем, по мере проникновения из Британии теории объектных отношений (Д. Винникотт, М. Кляйн), а также развития межличностного психоанализа (Г. С. Салливан), культурной психоаналитической школы (А. Кардинер, К.Хорни, Э. Фромм) и психологии Самости (X. Кохут), в американском психоаналитическом движении стала преобладающей тенденция к концептуальному разнообразию.
40


ПЕРИПЕТИИ СТАНОВЛЕНИЯ ПСИХОАНАЛИЗА В РОССИИ
В настоящее время развитие психоанализа в США сопровождается столкновениями между приверженцами медикализации психоанализа и сторонниками его либерализации. Наметилась и тенденция не к конфронтации, а к сотрудничеству с различными направлениями в биологии, психологии, медицине, психотерапии. Растет понимание того, что, как заметил один из ведущих психоаналитиков США, профессор Корнельско- го университета О. Кернберг, «психоанализу необходимо расширить свои взаимоотношения как с психиатрией, так и с психологией и гуманитарными науками, и не связывать себя исключительно с некоторыми отдельными направлениями, поскольку у психоанализа есть пограничные функции со многими другими науками» [25, с. 19].
Перипетии становления психоанализа в России
В начале XX столетия Россия являлась одной из немногих стран, в которых распространение психоаналитических идей началось сразу же после первых публикаций Фрейда, знаменовавших собой открытие психоанализа [26]. Достаточно сказать, что первые переводы работ основателя психоанализа появились именно в России, а не в таких странах, например, как Англия, США или Франция. Так, три года спустя после выхода в свет работы Фрейда «О сновидениях» (1901), представлявшей собой краткое изложение идей, содержащихся в его фундаментальном труде «Толкование сновидений» (1900), публикация данной работы на русском языке была осуществлена в качестве приложения к пятому номеру «Вестника психологии, криминологической антропологии и гипнотизма», издававшегося под редакцией В. Бехтерева и А. Серебрякова в Петербурге.
С этого времени началось знакомство российских врачей и ученых с психоаналитическими идеями Фрейда, хотя впервые его имя появилось в российской печати ровно за двадцать лет до публикации на русском языке работы «О сновидениях». Дело в том, что в 1884г. в еженедельной газете «Врач» была опубликована статья Л. Даркшевича, в которой сообщалось о предложенном Фрейдом способе окраски хлористым золотом препаратов для исследования центральной нервной системы с целью изучения нервных волокон.
В период с 1904 по 1914г. в России были изданы психоаналитические работы не только Фрейда, но и К. Абрахама, Г. Закса, О. Ранка, В.Штеке- ля. Идеи основателя психоанализа нашли отклик среди части российских медиков и ученых, имевших возможность ознакомиться с ними как во время заграничных командировок в Вену, Цюрих и Берлин, так и в процессе осмысления результатов психоаналитических исследований и клинической практики, опубликованных на страницах зарубежных и ряда отечествен41


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
ных журналов, включая «Современную психиатрию» и «Журнал невропатологии и психиатрии им. С. С. Корсакова». В этих журналах публиковались рефераты и рецензии на работы Фрейда и других зарубежных психоаналитиков, отчеты о командировках в медицинские центры Западной Европы и аналитические обзоры об использовании психоаналитического метода лечения и состоянии психоанализа в Австрии, Германии, Швейцарии.
В 1907г. А. Певницкий (1866 — ?) одним из первых среди российских врачей применил метод Брейера—Фрейда для лечения нервнобольных. В марте 1908 г. на заседании научного собрания врачей Санкт-Петербургской клиники душевных и нервных заболеваний он сделал доклад о шести случаях навязчивых состояний, в лечении которых был использован данный метод. В обсуждении доклада принял участие академик В. Бехтерев (1857-1927). В том же году в Санкт-Петербурге врач М. Вульф (1878-1971) выступил с докладом о психоаналитическом методе лечения неврозов.
В 1908г. Н.Осипов (1877-1934) посетил Фрейда в Вене. В 1909г. он и М. Асатиани (1881-1938) прошли психоаналитическое обучение и практику у К. Г. Юнга в Цюрихе, одесский врач М. Вульф — у К. Абрахама. По возвращении в Россию все трое выступили перед врачами с изложением новых идей, почерпнутых во время зарубежных поездок.
В 1909г. на заседаниях Московского общества невропатолгов и психиатров было сделано несколько докладов и сообщений, посвященных теории и практике психоанализа. В течение того же года с докладами и сообщениями о психоанализе выступили М. Асатиани, Н. Вырубов, Н. Осипов, Ф.Фельцман (1875-1919). В конце 1909г. А.Берштейн (1870-1922) организовал при центральном приемном покое для душевнобольных курсы по психиатрии для врачей, на которых Н. Вырубов (1869-1918) прочитал спецкурс о психоаналитическом методе в изучении и терапии психоневрозов.
К 1910 г. ряд российских врачей не только были знакомы с психоаналитическими идеями Фрейда, но и видели в нем авторитетного специалиста, выдвинувшего новый метод лечения психических расстройств и использовавшего его в своей терапевтической деятельности. Не случайно в августе 1909 г. руководитель Преображенской психиатрической больницы в Москве Н. Баженов (1857-1923) отправил Фрейду телеграмму, в которой сообщал, что по его рекомендации тяжелобольная женщина едет к основателю психоанализа для определения возможности прохождения у него курса психоаналитического лечения.
Несколько ранее, в начале того же года психиатр Л.Дрознес, использовавший психоаналитический метод лечения, выехал с одним из своих пациентов за границу и по пути в Женеву имел возможность показать этого пациента Фрейду в Вене. Основатель психоанализа произвел на пациента такое благоприятное впечатление, что, изменив первоначальный 42


ПЕРИПЕТИИ СТАНОВЛЕНИЯ ПСИХОАНАЛИЗА В РОССИИ
план намеченной поездки в Берн к профессору Дюбуа, он решил остаться в Вене и, заручившись согласием Фрейда, стал проходить у него курс психоаналитического лечения.
Этим пациентом был С.Панкеев, известный в истории психоанализа под именем «человек-волк». Он проходил курс психоаналитического лечения у Фрейда в период с января 1909 по июль 1914г. и повторный краткий четырехмесячный анализ в 1919-1920 гг. Описание этого клинического случая нашло свое отражение в работе основателя психоанализа «Из истории одного детского невроза» (1918).
С 1910г. в России начался период интенсивного распространения психоаналитических идей и использования психоаналитического метода при лечении невротических расстройств. А. Певницкий посетил венских, немецких и швейцарских специалистов, включая Абрахама, Фрейда, Юнга, Штекеля, и побывал на различных психоаналитических семинарах. По возвращении в Россию он поделился своими впечатлениями, отметив перенасыщенность данных семинаров специальной терминологией. И хотя, как он считал, школа Фрейда не дала ему новых знаний, тем не менее самостоятельная работа показала, что психоанализ является шагом вперед в психиатрии и в учении венского врача о психогенных заболеваниях есть большие заслуги.
В том же году в Петербургском обществе психиатров Ж. Израильсон выступил с докладом о механизмах возникновения навязчивых состояний и технике психоанализа. Клиническое применение психоанализа позволило некоторым российским врачам выйти с докладами не только на заседания отдельных обществ, но и на всероссийские конференции и съезды. В частности, в июне 1910г. в Москве состоялось заседание комиссии по созыву I съезда Русского союза психиатров и невропатологов, на котором среди ряда тем была заявлена и тема «О клиническом значении психоанализа».
В 1910 г. в России стал издаваться журнал «Психотерапия. Обозрение вопросов психического лечения и прикладной психологии», большая часть материалов которого была посвящена психоанализу. Его редактором был Н. Вырубов, и это был первый российский журнал, являвшийся, фактически, психоаналитически ориентированным. На протяжении пяти лет (до начала Первой мировой войны) в нем сообщалось о всех основных событиях, происходящих в психоаналитическом движении, и выходящих в свет психоаналитических работах. Публиковались материалы, отражающие результаты терапевтической деятельности российских врачей, использовавших метод психоаналитического лечения неврозов и психозов. Помещались переводы работ А. Адлера, Р.Ассаджиоли, Л. Лёвенфельда, 3. Фрейда, В. Штекеля, К. Г. Юнга. Членами редколлегии данного журнала были как 43


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
российские врачи, включая М.Асатиани, А. Бернштейна, Ю.Каннабиха (1872-1939), В.Лихницкого, Н.Осипова, О.Фельцмана, так и зарубежные аналитики, в частности, А. Адлер, Р.Ассаджиоли, Э.Вексберг, В. Штекель.
Российские психоаналитики были признаны зарубежными коллегами. Так, в 1911г. М. Вульф стал членом Венского психоаналитического общества, а его заслуги в области психоанализа были отмечены Фрейдом, который в своих работах ссылался на исследования российского психоаналитика. Членами Венского психоаналитического общества стали также Л.Дрознес, Т. Розенталь, С.Шпильрейн.
О признании российских психоаналитиков свидетельствует и то, что в 1913-1914гг. в расположенном под Москвой, в Крюкове, санатории для нервнобольных работал швейцарский психиатр и психолог Г. Роршах (1884-1922), который состоял членом Швейцарского психоаналитического общества, в 1919г. был избран его вице-президентом, создал тест чернильных пятен (тест Роршаха), сделавший его всемирно известным ученым. В этом санатории, руководимом Н. Вырубовым, в период с 1909 по 1916г. работали психоаналитически ориентированные врачи, включая Л. Белобородова, А. Залкинда, Ю. Каннабих, внесшие значительный вклад в развитие психоанализа в России.
До Первой мировой войны в России были переведены на русский язык и опубликованы многие работы Фрейда, вышедшие в различных изданиях Москвы, Санкт-Петербурга, Одессы. В 1910 г. на русском языке была издана его работа «Психопатология обыденной жизни», в 1911г. — «О психоанализе. Пять лекций», «Три очерка по теории сексуальности», в 1912г. — «Бред и сны в “Градиве” В.Йенсена», «Психологические этюды», «Леонардо да Винчи», «Анализ фобии пятилетнего мальчика», в 1913г. — «Толкование сновидений». Были переведены на русский язык и изданы также работы Абрахама («Сон и миф»), Штекеля («Причины нервности»), О.Ранка и Г.Закса («Значение психоанализа в науках о духе») и ряд других.
Распространение психоаналитических идей в России не ограничивалось исключительно сферой медицины. Оно имело более значительные масштабы, затрагивающие литературу, педагогику, политику. Так, в журнале «Психотерапия», наряду с разбором клинических случаев применения психоаналитического метода лечения, публиковались материалы, относящиеся к толкованию с позиций психоанализа литературных произведений. Данная тенденция нашла свое отражение в статьях Н. Осипова, посвященных анализу произведений Л.Толстого, и Н. Вырубова об опыте приложения психоанализа к толкованию написанной Д. Мережковским Флорентийской легенды о «Святом Сатире». Н. Вырубов опубликовал также материал, в котором на основе анализа ошибочных действий были вскрыты истинные мотивы некоторых политических дебатов. Кроме того, в 1912 г. в изда44


ПЕРИПЕТИИ СТАНОВЛЕНИЯ ПСИХОАНАЛИЗА В РОССИИ
ваемом в Санкт-Петербурге общепедагогическом журнале для учителей и деятелей народного образования была опубликована статья В. Рахманова «Психоанализ и воспитание», а в 1914г. в «Вестнике воспитания» — статья М. Вайсфельда «Психоанализ и его применение в педагогике».
В целом до Первой мировой войны психоаналитические идеи находили свое отражение в исследовательской и терапевтической деятельности ряда ученых и врачей, работавших в Москве, Одессе, Петербурге, Харькове. В какой-то степени Фрейд был информирован о деятельности российских психоаналитиков и рассматривал находящегося в то время в Одессе М. Вульфа как хорошо подготовленного аналитика. В работе «К истории психоаналитического движения» (1914) он писал: «В России психоанализ получил широкую известность и распространение» [27, с. 171].
Что касается организационных форм существования психоанализа в России до Первой мировой войны, то они не были явно выраженными и официально зарегистрированными. Так, после демонстративного ухода в 1911г. профессора В. Сербского из Московского университета в знак протеста против подавления университетских прав и свобод им был организован в 1912 г. научный психиатрический кружок «Малые пятницы». В его состав входили такие знакомые с психоанализом врачи, как М. Асатиани, Н. Осипов, О.Фельцман, которые задавали тон при обсуждении проблем, касающихся теории и практики психоанализа.
Согласно официальному биографу основателя психоанализа Э. Джонсу, в мае 1911г. одесский врач Л. Дрознес позвонил Фрейду в Вену и сообщил об организации Русского психоаналитического общества, основателем которого были Н. Вырубов, Н. Осипов и другие психоаналитически ориентированные врачи и ученые. Однако факт основания и тем более официальной регистрации данного общества документально не подтвержден. Не исключено, что российские психоаналитики собирались создать подобное общество и, опередив события, поспешили известить об этом Фрейда. Не исключено и то, что сообщение Л. Дрознеса об организации Русского психоаналитического общества было тактическим ходом, способствующим его принятию в Венское психоаналитическое общество, членом которого он стал.
Первая мировая война привела к замедлению развития психоанализа в России. Прекратилась публикация журнала «Психотерапия», была свернута и издательская деятельность, в результате чего за годы войны вышло в свет лишь второе издание работы Фрейда «Психопатология обыденной жизни».
С окончанием войны и после Октябрьской революции 1917 г. начался новый этап в развитии психоанализа в России. Психоаналитические идеи используются не только в психиатрии и психотерапии, но и литера45


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
туроведении, педагогике. В Казани, Киеве, Москве, Одессе, Петрограде, Ростове-на-Дону, Харькове возникают группы и кружки, участники которых проявляют значительный интерес к теории и практике психоанализа. В частности, в Киеве приверженцами психоанализа были И. Виноградов, Е. Голдовский, И.Залкинд. В Одессе работала психоаналитически ориентированная группа, состоящая из семи человек, включая Я. Когана, А.Халец- кого, Е. Шевалева. В Харькове психоаналитические идеи разделялись некоторыми сотрудниками Украинского психоневрологического института и Харьковской психиатрической больницы (Сабурова дача), переименованной в 1926 г. в Украинский институт клинической психиатрии и социальной психогигиены. Таковыми прежде всего являлись А. Гейманович, еще в 1910 г. опубликовавший в Харьковском медицинском журнале статью о психоаналитическом методе лечения Фрейда, и И. Аптер, использовавший в клинической деятельности 20-х гг. психоаналитическую терапию.
В 1919г. в Петрограде открылся Институт мозга, основанный В. Бехтеревым. Руководство отделения для лечения психоневротических расстройств было поручено Т. Розенталь, которая получила медицинское образование в Цюрихе, стала членом Венского психоаналитического общества, в 1911г. опубликовала в журнале «Психотерапия» статью об «опасном возрасте» К. Михаэлис в свете психоанализа и вернулась в Россию, где проживала и работала в Петербурге-Петрограде в период с 1911 по 1921г. В 1919— 1920 гг. она читала в Институте мозга курс лекций по психоанализу и осуществляла терапевтическую деятельность в области детского психоанализа. В 1919 г. в журнале «Вопросы изучения и воспитания личности» ею была опубликована статья «Страдание и творчество Достоевского». Жизнь Т. Розенталь оборвалась в 1921г., когда она покончила с собой.
В 20-е гг. психоанализ привлек к себе многих российских врачей, ученых, представителей художественной интеллигенции. В 1921г. при Государственном психоневрологическом московском институте был образован научный кружок по изучению вопросов психологии художественного творчества психоаналитическим методом. Членами этого кружка, возглавляемого профессором И. Ермаковым (1875-1942) и получившего название Московского психоаналитического общества исследователей художественного творчества, состояли А. Бернштейн, М. Вульф, А.Габричевский, И. Ильин, А. Сидоров, О.Шмидт (1891-1956). В том же году в Москве открылся детский дом-лаборатория, где под руководством В. Шмидт (1889-1937) использовались психоаналитические методы лечения и воспитания детей.
В 1922 г. в Москве стала издаваться «Психологическая и психоаналитическая библиотека» под редакцией И. Ермакова. В Одессе издавалась серия книг «Вопросы теории и практики психоанализа» под редакцией Я. Когана. В течение нескольких лет на их основе были опубликованы 46


ПЕРИПЕТИИ СТАНОВЛЕНИЯ ПСИХОАНАЛИЗА В РОССИИ
практически все наиболее важные труды Фрейда, а также работы Ф.Вит- тельса, Э. Джонса, М. Кляйн, Ш. Ференци, А. Фрейд.
1922 г. характеризовался организационным и институциональным становлением психоанализа в России. В этом году в Москве при Наркомате просвещения (нарком А. Луначарский) был создан Государственный психоаналитический институт, директором которого стал И. Ермаков, возникла руководимая А. Лурией Казанская психоаналитическая ассоциация, было основано Русское психоаналитическое общество.
Государственный психоаналитический институт возник на базе детского дома-лаборатории. Сотрудники института, штатное расписание которого предусматривало тридцать человек, ориентировались на исследовательскую, воспитательную и терапевтическую деятельность. В институте осуществлялась также психоаналитическая подготовка и переподготовка врачей и педагогов.
В 1923г. штатным сотрудником этого института стала С.Шпильрейн (1885-1942), которая, будучи признанным психоаналитиком в Вене и Цюрихе, вернулась в Россию и приступила к активной психоаналитической деятельности. Ее возвращение в Россию было поддержано Фрейдом, который в одном из писем писал ей, что в Москве она «сможет заниматься серьезной работой вместе с Вульфом и Ермаковым».
В 1923-1924гг. в институте М. Вульф читал курсы и проводил семинары по введению в психоанализ, диагностике и клиническому психоанализу, И. Ермаков — по психоаналитической психологии, психотерапии, психоанализу литературного творчества, Р. Авербух — по изучению религиозных систем, В. Pop — по психоанализу коллективного мышления, С. Шпильрейн — по детскому психоанализу и психологии подсознательного мышления, Б. Фридман — по характерологии с точки зрения психоанализа. Сотрудники института, включая Р. Авербух, М. Вульфа, И. Ермакова, Д.Фридман, С.Шпильрейн, принимали пациентов и осуществляли психоаналитическую терапию.
Организованная в начале сентября 1922 г. Казанская психоаналитическая ассоциация состояла из врачей, психологов, педагогов, историков. Наряду с А. Лурией, в нее входили Р. Авербух, Б. Фридман, историк М. Нечкина, которая впоследствии стала известным академиком. Данная ассоциация возникла на основе психоаналитического кружка, созданного в 1921г. 19-летним студентом факультета общественных наук Казанского университета А. Лурией. На заказанном на русском и немецком языках бланке А. Лурия послал Фрейду уведомление о создании психоаналитического кружка и через три недели получил ответ, в котором основатель психоанализа выражал свою радость по поводу того, что его идеи обрели своих сторонников в Казани. В 1923г. А.Лурия был приглашен в Моск47


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
ву, куда вместе с ним переехали Р. Авербух и Б. Фридман. А. Лурия стал секретарем Русского психоаналитического общества, функции которого исполнялись им до апреля 1927 г., когда секретарем этого общества стала В. Шмидт. Р. Авербух и Б. Фридман стали сотрудниками Государственного института психоанализа. В сентябре 1923 г. Казанская психоаналитическая ассоциация приняла решение о желательности вхождения ее членов «во Всероссийский психоаналитический союз с центром в Москве».
В конце сентября 1922 г. в Москве было организационно закреплено созданное несколькими месяцами ранее по инициативе В. Вульфа и И. Ермакова Русское психоаналитическое общество. Из четырнадцати членов общества, подписавших докладную записку о его организации, двое официально числились врачами, двое — профессорами искусствоведения, трое — профессорами психологии, двое — педагогами, двое — литераторами, профессор физики, профессор математики и заведующий Центральным домом просвещения. Председателем Русского психоаналитического общества был избран профессор Государственного психоневрологического института И. Ермаков, который еще в дореволюционный период обратился к психоанализу, сделав в 1913 г. доклад об учении Фрейда на научном собрании врачей психиатрической клиники.
Официальное утверждение данного общества произошло в 1923 г. К тому времени в его состав входили 30 членов — Р.Авербух, Л. Белобородов,
A. Бернштейн, П. Блонский, Н.Варьяш, Г. Вейсберг, А. Воронский, А. Габричевский, И.Гливенко, А. Залкинд, Ю.Каннабих, И. Ильин, А.Лурия,
B. Невский, А. Сидоров, М. Реснер, Н.Успенский, Б. Фридман, С. Шацкий, В. Шмидт, О. Шмидт, С.Шпильрейн и др. В количественном отношении Русское психоаналитическое общество составляло в то время примерно одну восьмую часть численного состава Международного психоаналитического объединения.
В 1922 г. на VII Конгрессе Международного психоаналитического объединения рассматривалось заявление Русского психоаналитического общества о приеме его в международную организацию. В развернувшейся по этому поводу дискуссии Фрейд выступил за прием Русского психоаналитического общества в состав Международного психоаналитического объединения, однако по формальным причинам, состоявшим в том, что руководству объединения вовремя не был представлен устав общества, оно не было принято в него. Вместе с тем утвержденное на конгрессе решение предоставляло право руководству Международного психоаналитического объединения принять в состав данной организации Русское психоаналитическое общество, как только формальные условия будут выполнены.
В 1923 г. В. Шмидт и О. Шмидт посетили Фрейда в Вене и Абрахама в Берлине, после чего президент Международного психоаналитического объеди48


ПЕРИПЕТИИ СТАНОВЛЕНИЯ ПСИХОАНАЛИЗА В РОССИИ
нения Э. Джонс принял решение о временном приеме Русского психоаналитического общества в международную организацию. В апреле 1924г. на VIII Международном психоаналитическом конгрессе в Зальцбурге данное решение было официально подтверждено, в результате чего Русское психоаналитическое общество стало полноценным членом Международного психоаналитического объединения.
Середина 20-х гг. стала поворотным пунктом в развитии психоанализа в России. С одной стороны, психоаналитики активизировали свою работу как в теоретической, так и клинической деятельности. С другой стороны, идейная борьба как в рамках психоанализа, сопровождающаяся дискуссиями по поводу отношений между психоанализом и марксизмом, так и в политической сфере между Сталиным и Троцким, поддерживающим психоанализ, поставила психоаналитическое движение в России в зависимость от исхода обостряющегося год от года противостояния. В конечном счете идейная борьба «за чистоту марксизма» и против троцкизма с неизбежностью привела сперва к ослаблению психоаналитического движения, а затем и к устранению его с исторической сцены России на несколько десятилетий, вплоть до конца 80-х гг. XX столетия.
В августе 1925 г. было принято официальное постановление о ликвидации Государственного психоаналитического института и детского дома-лаборатории «Международная солидарность». Члены ВКП (б), входящие в состав Русского психоаналитического общества, обратились с письмом в правление этого общества, в котором уточняли свое отношение к психоаналитическому учению Фрейда. Признавая научную значимость психоанализа, они в то же время подчеркнули, что Фрейд не имеет «ясно выраженного философского мировоззрения», «не понимает значения классовой борьбы», «недооценивает социальный момент» и поэтому, овладевая его методами и достижениями, необходимо в то же время «критически разбирать учение в целом и по частям, подходя к ним со строго марксистской точки зрения» [28, с. 669].
Вслед за Н.Осиповым, эмигрировавшим из России в 1921г., шесть лет спустя (1927г.) покинул страну М. Вульф, который с 1924г. был председателем Русского психоаналитического общества. В том же году А. Лурия ушел с поста секретаря данного общества. После изгнания из России Троцкого в 1927г. началась активная борьба с инакомыслием, завершившаяся к середине 30-х гг. разгромом ряда научных направлений (психотехники, педологии и др.), угасанием деятельности Русского психоаналитического общества и прекращением развития психоаналитического движения. В июле 1930 г. было принято Постановление о ликвидации Русского психоаналитического общества.
В 50-60-х гг. психоаналитические идеи и концепции воспринимались на официальном уровне через идеологическую призму, что нашло отраже-
49


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
ние в медицинской и философской литературе, авторы которой подвергали критике психоанализ и фрейдизм. В 70-80-х гг. стало набирать силу инакомыслие, которое дало знать о себе в публикациях, посвященных проблемам бессознательного и психоанализа. В 1978 г. в Тбилиси состоялся Международный симпозиум по неосознаваемой психической деятельности, в котором приняли участие многие зарубежные психоаналитики. В печати появились материалы, отражающие интерес некоторых отечественных ученых к психоаналитическому учению Фрейда.
Переломным моментом в отношении возрождения психоанализа в России стал конец 80-х гг., когда после почти шестидесятилетнего перерыва и редкого воспроизведения в отдельных хрестоматиях текстов основателя психоанализа была возобновлена публикация на русском языке трудов Фрейда. Почти одновременно вышли две книги Фрейда — «Введение в психоанализ. Лекции» под редакцией М.Ярошевского и «Избранное» под редакцией А. Белкина.
С конца 80-х гг. началось, прерванное на несколько десятилетий, организационное оформление психоанализа в России. В 1988 г. возникла Российская психоаналитическая ассоциация, председателем правления которой стал А. Белкин. В августе 1991г. на Международном психоаналитическом конгрессе в Буэнос-Айресе Российская психоаналитическая ассоциация была включена в структуру Международной психоаналитической ассоциации в качестве guest study group. Данный статус означал, что хотя в группе нет подготовленных в соответствии с международными стандартами психоаналитиков, она находится под покровительством Международной психоаналитической ассоциации. В декабре 1989 г. была учреждена Психоаналитическая ассоциация СССР, президентом которой был избран М. Магомед-Эминов.
В 90-х гг. в России возникло значительное число различных психоаналитических групп, центров, обществ, фондов. Наиболее значимые из них — Фонд возрождения русского психоанализа (1993, президент М.Решетников), Открытое психоаналитическое общество (1993), Московское психоаналитическое общество (1995, президент С.Аграчев, с 1998г. — И.Кадыров), Русское психоаналитическое общество (1995, президент А.Белкин), Московская межрегиональная психоаналитическая ассоциация (1995, президент П.Гуревич), Профессиональное психоаналитическое общество (1996, президент В.Медведев), Психоаналитическая ассоциация Российской Федерации (1996, президент М. Магомед-Эминов), Национальная федерация психоанализа (1997, президент М. Решетников), Общество психоаналитиков (1998, президент П. Качалов, с 2002г. — В.Потапова). В 2003г. была создана Всероссийская ассоциация прикладного психоанализа (президент В. Медведев), в 2005 г. — Межрегио- 50


ПЕРИПЕТИИ СТАНОВЛЕНИЯ ПСИХОАНАЛИЗА В РОССИИ
нальная общественная организация «Русское психоаналитическое общество» (президент А.Харитонов). В различных регионах России возникли отделения некоторых из перечисленных выше психоаналитических организаций, а также самостоятельные группы и общества.
Появились также первые учебные учреждения, в которых началась подготовка психоаналитически ориентированных специалистов. В Санкт- Петербурге: с 1991 г. Восточно-Европейский институт психоанализа (первоначальное название — Институт медико-психологических проблем психоаналитической ориентации) и Институт медико-психологических проблем (институт психоанализа), ректор М.Решетников. В Москве: с 1995 г. Институт психоанализа (первоначальное название — Институт гуманитарного образования и психоанализа Академии гуманитарных исследований), ректор И.Гуревич, с 1997г. С.Зимовец и Институт практической психологии и психоанализа (первоначальное название — Академическая школа профессиональной психологии), ректор Е.Спиркина; с 2000 г. — Институт клинического и прикладного психоанализа, ректор Е. Белокоскова; с 2001г. — Институт аналитической психологии и психоанализа, ректор В. Абдулаева; с 2002 г. — Институт психологии и психоанализа (первоначальное название — Институт классического и современного психоанализа), ректор Л.Фусу; с 2002г. — Институт психоанализа при Обществе психоаналитиков, директор И. Качалов.
Стали издаваться не только психоаналитическая литература, но и специализированные журналы, а также «Психоаналитическая газета». В 1991 г. Российская психоаналитическая ассоциация начала издавать «Российский психоаналитический вестник». С 1995 по 1997г. ежеквартально издавался философский психоаналитический журнал «Архетип», представлявший собой печатный орган Московской межрегиональной психоаналитической ассоциации. С 1996 г. начался выпуск «Психоаналитического вестника», издаваемого Русским психоаналитическим обществом. В 1997г. вышла в свет «Психоаналитическая газета», являющаяся периодическим изданием Психоаналитической ассоциации Российской Федерации. В последние годы публикуются специальные психоаналитические выпуски «Московского психотерапевтического журнала», подготовленные Московским психоаналитическим обществом. С 2000 г. в качестве печатного органа Национальной Федерации психоанализа издается «Вестник психоанализа», учредителем которого является Восточно-Европейский институт психоанализа. С 2001г. — «Russian Imago. Исследования по психоанализу культуры», главным редактором которого является В. Медведев.
В России стали проводиться Международные конференции и симпозиумы по психоанализу. В марте—апреле 1992 г. состоялась российско- французская конференция «Психоанализ и науки о человеке» (Москва). 51


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
В мае 1996 г. — 1-я Международная конференция «100-летие психоанализа: российские корни, репрессии и возвращение России в мировое психоаналитическое сообщество» (Санкт-Петербург). В июне 1998г. — 15-я Международная конференция «Психоанализ, литература, искусство» (Санкт- Петербург). В 2000 г. — Международная российско-австрийская научно- практическая конференция «Зигмунд Фрейд и психоанализ в контексте австрийской и русской культур» (Москва). В мае 2001 г. — 2-й Международный психоаналитический конгресс «10 лет психоанализа в России: российский опыт» (Санкт-Петербург). В октябре 2004г. — франко-русский психоаналитический симпозиум «Влечение в современном психоанализе» (Москва). В октябре 2005г. — русско-американская психоаналитическая конференция «Современный психоанализ: о чем мы думаем, как мы работаем, чего мы хотим» (Москва), посвященная 15-летию американских обучающих программ в России.
19 июля 1996 г. вышел Указ Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина «О возрождении и развитии философского, клинического и прикладного психоанализа», вызвавший неоднозначную реакцию среди ученых, общественных деятелей, журналистов. Сложилась ситуация, напоминающая историю 20-х гг., когда на государственном уровне решался вопрос, как и каким образом развиваться психоанализу в России. Была создана комиссия Государственного комитета Российской Федерации по науке и технологиям с целью разработки Федеральной программы возрождения и развития психоанализа.
В 20-х гг. «содействие» государства психоанализу на короткое время способствовало развитию психоаналитического движения в России, но в конечном счете привело к его исчезновению. Во второй половине 90-х гг. оно мало что дало в практическом отношении, поскольку со сменой президентской власти разработанная комиссией Федеральная программа возрождения и развития психоанализа оказалась невостребованной. Однако и президентский указ о государственной поддержке психоанализа, и последующие размежевания среди ведущих психоаналитиков привели к тому, что в российском психоаналитическом движении началась скрытая и явная борьба за «передел собственности».
За последние несколько лет при наличии многочисленных психоаналитических групп, обществ и федераций происходила такая «перегруппировка сил», в результате которой явственно обозначились две тенденции развития психоанализа в России. Одну из них условно можно назвать «прозападной», другую — «национальной».
Придерживающиеся «прозападной» тенденции психоаналитики ориентированы на обретение членства в Международной психоаналитической ассоциации со всеми вытекающими отсюда материальными и психически52


ПЕРИПЕТИИ СТАНОВЛЕНИЯ ПСИХОАНАЛИЗА В РОССИИ
ми издержками, связанными с «челночным» личным анализом и суперви- зиями. К их числу относятся и те, кому в 90-е гг. была предоставлена возможность учиться, стажироваться, работать в зарубежных психоаналитических центрах и кто по окончании обучения вернулся в Россию.
Сторонники «национальной» тенденции видят перспективы развития российского психоанализа, основанного на использовании не только внешних, зарубежных, но и внутренних, отечественных ресурсов. К их числу относятся те, кто в силу различных причин (материальных, семейных, возрастных, связанных с недостаточным знанием иностранных языков) не имеют возможности проходить анализ и супервизии в зарубежных центрах и не могут ждать пока в России появится достаточное число сертифицированных психоаналитиков, которые окажутся способными удовлетворить запросы тех, кто стремится получить психоаналитическое образование.
В настоящее время происходит идейное противостояние обозначенных выше двух тенденций развития психоанализа в России. Трудно предугадать, чем закончится это противостояние, тем более что как складывающиеся в стране рыночные отношения, отмеченные печатью постоянного «передела собственности», так и профессиональные амбиции психоаналитиков, подпитываемые проанализированной или непроанализированной грандиозной Самостью, оставляют мало надежд на возможный компромисс в ближайшие годы. Скорее всего обе тенденции будут развиваться параллельно друг другу и в конечном счете их сторонникам придется научиться быть терпимыми друг к другу.
Приходится констатировать, что в рамках каждой из этих тенденций также нет стабильности, необходимой для творческого развития исследовательского и терапевтического потенциала российских психоаналитиков. Среди тех, кто ориентирован на членство в Международной психоаналитической ассоциации, имеются подспудные трения, обусловленные прохождением личного анализа у зарубежных психоаналитиков, придерживающихся различных школ, в Англии, Германии, США, Франции, Чехии. Среди сторонников «национальной» тенденции наблюдаются расколы, сопровождающиеся выходом из Национальной федерации психоанализа, образованием новых психоаналитических групп, которые, в свою очередь, нередко распадаются на отдельные самостоятельные сообщества.
Созданная в 2005 г. Межрегиональная общественная организация «Русское психоаналитическое общество» представляет собой попытку возможного сотрудничества между психоаналитиками различных ориентаций, включая клиницистов, прошедших личный анализ в России и за рубежом, а также специалистов в области прикладного немедицинского психоанализа.
53


ИСТОРИЯ ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ
Будущее покажет, смогут ли российские психоаналитики найти общий язык между собой, поступившись излишними амбициями и нарциссиче- скими притязаниями на исключительность, или размежевание между ними приобретет такие крайние формы, когда соблюдение нейтральности среди части психоаналитиков вызовет к жизни потребность в создании, скажем, Независимой психоаналитической ассоциации.
Ясно лишь одно: психоаналитическое движение в России набирает силу и, надо полагать, молодое поколение российских психоаналитиков окажется способным к профессиональной работе в сфере как клинического, так и прикладного немедицинского психоанализа. Хотелось бы надеяться также на то, что это поколение окажется способным и к творческому развитию как практики, так и теории психоанализа.


ГЛАВА 2
ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
К. Абрахам
Карл Абрахам родился 3 мая 1877 г. в северной части Германии в Бремене. Проявив интерес к изучению иностранных языков, он в возрасте 15 лет подготовил работу «Сходство языка у разных индейских племен Южной Америки». Обладая филологическими способностями, позволившими ему освоить английский, голландский, датский, испанский, итальянский, французский языки, он, тем не менее, не мог рассчитывать на соответствующее университетское образование. Скромное материальное положение родителей и их иудейское вероисповедание привело к выбору более «надежной» профессии для сына. По решению родителей он начал учиться на дантиста, но знакомство с различными медицинскими дисциплинами способствовало пробуждению у него интереса, выходящего далеко за сферу стоматологии.
В 1901г. К.Абрахам подготовил диссертацию «К вопросу о филогенезе волнистого попугая», которая была представлена к защите на соискание докторской степени во Франкфуртском университете. С 1901 по 1904г. он работал в одной из психиатрических лечебниц в Берлине, с 1904 по 1907г. — в психиатрической клинике Бургхёльцли в Цюрихе. В процессе совместной работы с Э. Блейлером и К. Г. Юнгом, проявившими в то время особый интерес к психоаналитическим идеям 3. Фрейда, К. Абрахам не только познакомился с психоанализом, но и стал активно использовать его положения в своей исследовательской и терапевтической деятельности.
В июне 1907 г. К. Абрахам послал 3. Фрейду оттиск своего доклада о значении сексуальных травм в юношеском возрасте для симптоматологии шизофрении. Данный материал произвел на основателя психоанализа благоприятное впечатление и он пригласил К. Абрахама посетить его дом в Вене. В декабре того же года состоялась первая встреча К. Абрахама с 3. Фрейдом, после чего началась их личная дружба, сопровождавшаяся деловым сотрудничеством. К. Абрахам привлек основателя психоанализа 55


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
«родственными иудейскими чертами», ясностью мысли и той решительностью, с которой он отстаивал психоаналитическую теорию и практику.
За несколько месяцев до личной встречи с основателем психоанализа К. Абрахам покинул Швейцарию и вернулся в Берлин, где стал работать в качестве первого немецкого психоаналитика. Уже на начальном этапе своей психоаналитической деятельности он проявил незаурядные способности как в плане научных исследований и практической терапии, так и в организационном отношении. На протяжении 1908-1909гг. К.Абра- хам выступил с рядом докладов перед немецкими врачами, познакомив их с психоаналитическими идеями. Он принял участие в первой Международной встрече психоаналитиков (Зальцбург, 1908), на которой представил доклад о психосексуальных различиях истерии и шизофрении. В 1909 г. вышла в свет его публикация «Сон и миф. Очерк по психологии народов», основанная на использовании психоаналитических положений 3. Фрейда о природе сновидений.
В 1910 г. К. Абрахам основал в Берлине первое отделение Международного психоаналитического объединения. В том же году он прочитал лекцию, посвященную психоанализу одного случая фетишизма, а в 1911г. — впервые в Германии 4-недельный курс по психоанализу. В тот период наряду с различными сообщениями и статьями, включающими размышления о сумеречном состоянии при истерии, садистских фантазиях в детском возрасте, сексуальных отношениях в невротических семьях, эдиповых сновидениях и психосексуальных основаниях депрессивных состояний, он подготовил и опубликовал работу «Джованни Сегантини. Психоаналитический этюд» (1911).
На протяжении последующих лет, вплоть до преждевременной смерти от воспаления легких 24 декабря 1925г., К. Абрахам принимал самое активное участие в Международном психоаналитическом движении и развитии психоанализа в Германии. Начиная с 1914г., он неоднократно избирался президентом Международной психоаналитической ассоциации и был одним из организаторов созданного в 1920 г. Берлинского психоаналитического института, положившего начало профессиональной подготовке психоаналитиков. У него прошли учебный анализ такие, ставшие впоследствии известными психоаналитиками, личности, как Ф. Бём, Х.Дойч, Дж. Гловер, Э. Гловер, Э. Зиммель, М. Кляйн, К. Мюллер-Браун- швейг, Ш.Радо, Т. Райк, К.Хорни.
В своей исследовательской и терапевтической деятельности К. Абрахам опирался на психоаналитические идеи 3. Фрейда о неврозах. Вместе с тем он не столько слепо следовал им, сколько стремился к творческому развитию психоанализа и расширению сферы приложения его к другим психическим заболеваниям. Так, уже на ранней стадии своей деятельно56


К. АБРАХАМ
сти он предпринял попытку выявления специфики шизофрении и истерии, что нашло свое отражение в его докладе на первой Международной встрече по психоанализу в 1908 г. Разграничения, проведенные им между шизофренией и истерией в зависимости от отстранения или интенсификации либидо пациентов, в дальнейшем стали объектом размышления как представителей швейцарской школы психиатрии, включая Э. Блейле- ра и К. Г. Юнга, так и основателя психоанализа, обратившегося в работе «О нарциссизме» (1914) к проведению различий между нарциссическими заболеваниями и неврозом переноса.
Высказанные К. Абрахамом идеи о различии между шизофренией и истерией в косвенной форме предопределили расхождения между К. Г. Юнгом и 3. Фрейдом. Если К. Г. Юнг полагал, что психоаналитическое понимание либидо как исключительно сексуальной энергии не является приемлемым по отношению к шизофрении, то 3. Фрейд, нашедший поддержку у К. Абрахама, рассматривавшего шизофрению и психоз через призму специфического проявления либидо пациентов, считал неверным соответствующее утверждение К. Г. Юнга [1, с. 104]. Все это привело к тому, что, с одной стороны, обострившие разногласия с К. Г. Юнгом выводы К. Абрахама о приемлемости психоаналитического понятия либидо к пониманию природы шизофрении предопределили отказ последнего от дальнейшей исследовательской работы в этом направлении, а с другой стороны, послужили стимулом для рассмотрения 3. Фрейдом особой группы психических заболеваний — нарциссических неврозов.
К. Абрахам одним из первых обратился к рассмотрению депрессивных состояний. На III Международном психоаналитическом конгрессе (Веймар, 1911) он выступил с докладом «Психосексуальная основа состояний депрессии и экзальтации». Год спустя он опубликовал статью, посвященную психоаналитическому исследованию и лечению маниакально-депрессивного психоза и родственных ему расстройств. Основанная на предшествующем докладе, данная статья включала в себя размышления о депрессивных аффектах, печали, унынии, меланхолии.
В отличие от ряда психиатров того времени, не рассматривающих депрессивные состояния пожилых людей в качестве проявления маниакально-депрессивного психоза, К. Абрахам высказал точку зрения, согласно которой подобные депрессии могут быть отнесены именно к данному классу психических заболеваний. Исходя из собственного клинического опыта, он обратил внимание на то, что в структурном отношении маниакально-депрессивный психоз напоминает собой невроз навязчивого состояния, обстоятельно исследованный 3. Фрейдом. В то же время, если симптомы невроза навязчивого состояния возникают в связи со стремлением к достижению цели, замещающей собой сексуальную цель, то при депрессивных 51


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
психозах вытеснение сопровождается проективной деятельностью. По мнению К. Абрахама, в основе психозов лежит конфликт, обусловленный ориентацией либидо на ненависть. В этом случае вытесненное чувство неполноценности проецируется человеком вовне, вызывая в нем ненависть к окружающим людям. Подавление желания к проявлению ненависти сопровождается появлением чувства вины. В свою очередь чувство вины способствует реализации бессознательных желаний больного, связанных с ощущением себя в качестве преступника, отягощенного различного рода грехами.
Основываясь на клиническом опыте, К. Абрахам пришел к выводу, что тревога, чувство вины и депрессия обусловлены вытесненными садистическими чувствами, а невозможность активного удовлетворения соответствующих желаний ведет к развитию мазохизма. «Пациент становится пассивным: он черпает удовольствие из собственных страданий, наслаждается зрелищем своих мучений. Стало быть, он в тайне получает удовольствие даже от самой тягостной и унылой меланхолии» [2, с. 37].
В понимании К. Абрахама депрессия и мания характеризуются одними и теми же комплексами представлений, а различие между этими видами заболевания кроется в отношении больного к этим комплексам. При депрессивном состоянии пациент тяготится ими, в маниакальном состоянии он не обращает на них внимания. Во время депрессии человек отказывается от жизни, при мании он как бы возрождается путем возвращения на раннюю стадию развития, когда его влечения не подвергались вытеснению. Психоаналитическое понимание генезиса и природы депрессии и мании способствует, по убеждению К. Абрахама, устранению того нигилизма, который существовал в то время в психиатрии по отношению к возможностям лечения маниакально-депрессивного психоза и родственных ему расстройств. Более того, он полагал, что психоаналитический метод лечения целесообразно использовать в перерывах между приступами мании и депрессии у пациентов и что психоанализ является «единственным целесообразным методом лечения маниакально-депрессивного психоза» [3, с. 42].
Высказанные К. Абрахамом идеи о маниакально-депрессивном психозе способствовали активизации деятельности психоаналитиков в исследовании структуры сходных психических заболеваний и возможностей их лечения. Его размышления о меланхолии стали одним из источников возрождения интереса 3. Фрейда в 1914-1915 гг. к попыткам осмысления этой проблемы, предпринятым им до возникновения психоанализа, что имело место в 1894 г. в переписке с берлинским врачом В. Флиссом (1858- 1928), которому он послал рукопись, известную сегодня под названием «Проект», и которая включала в себя несколько страниц, объединенных названием «Меланхолия» [4, с. 98-105]. Подобное возрождение интереса 3. Фрейда к проблеме меланхолии нашло свое отражение в его работе 58


К. АБРАХАМ
«Скорбь и меланхолия» (1917), рукописный вариант которой был послан в 1915 г. К. Абрахаму, высказавшему ряд соображений об оральной стадии развития ребенка и ее возможном влиянии на возникновение меланхолии. Не случайно, приступая к рассмотрению соответствующего материала, 3. Фрейд подчеркнул, что именно К. Абрахаму психоаналитики обязаны «самым значительным из немногих аналитических исследований по данному предмету» [5, с. 252]. Не случайно и то, что известный впоследствии психоаналитик М. Кляйн (1882-1960) в своей работе «Скорбь и ее отношение к маниакально-депрессивным состояниям» не только ссылалась на соответствующие исследования как 3. Фрейда, так и К. Абрахама, но и отмечала выявленные последним различия между скорбью и меланхолией («нормальный скорбящий успешно восстанавливает утраченный объект в эго, в то время как меланхолику это сделать не удается») [6, с. 58].
К. Абрахам внес значительный вклад в психоаналитическое понимание стадий психосексуального развития ребенка. Отталкиваясь от представлений 3. Фрейда об инфантильном развитии либидо, нашедших свое отражение в работе основателя психоанализа «Три очерка по теории сексуальности» (1905), он внес уточнение в понимание ранних фаз этого развития. В статье «Исследование самой ранней догенитальной ступени развития либидо» (1916) он сосредоточил внимание на раскрытии природы, существа и специфики оральной фазы развития, которая в то время оставалась наименее изученной. Обратив внимание на ряд явлений психопатического характера, он нашел клиническое подтверждение тому, что у взрослого человека могут встречаться удержания определенных форм инстинктивной жизни, свойственных грудному ребенку. Так, в качестве эрогенной зоны рот теряет свое значение для сознания, но сохраняет свое значение в бессознательном и дает знать о себе в форме невротических симптомов. При этом в зрелом возрасте может сохраняться чрезмерная склонность к сосанию, столь характерная для инфантильной стадии орального развития.
Исследование оральной стадии развития позволило К. Абрахаму внести дополнение к психоаналитическому пониманию структуры депрессивных состояний. В частности, обратив особое внимание на такие симптомы, как отказ принимать пищу и страх умереть от голода, он пришел к убеждению, что при депрессивных психозах либидо больных регрессирует на примитивную стадию развития, называемую оральной или каннибалистиче- ской. Такое понимание дало ему основание для проведения ранее не выявленного им различия между неврозом навязчивого состояния и меланхолией, которое, по его мнению, состоит в том, что в противоположность садистическим тенденциям невротика, бессознательные стремления меланхолика «имеют своей целью скорее уничтожить объект любви путем поглощения его в качестве пищи, путем его пожирания» [7, с. 120].
59


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
В дальнейшем К. Абрахам неоднократно останавливался на углубленном рассмотрении ранних стадий психосексуального развития ребенка. В частности, в 1924 г. он представил на VIII Международном психоаналитическом конгрессе в Зальцбурге доклад, в котором говорилось о роли оральной эротики в формировании характера. В том же году им была подготовлена статья «Попытка воссоздания истории развития либидо на основе психоанализа психических расстройств», в которой в рамках оральной стадии выделялись такие фазы, как сосание и кусание, а в рамках анально-садистической стадии - сдерживание и выталкивание (разрушение).
К. Абрахам был одним из первых исследователей, использовавших психоанализ для понимания ряда явлений и процессов, включая алкоголизм, фетишизм, инцестуозные фантазии, символику культа матери, символ паука в сновидениях, невротическую экзогамию, военные неврозы, формы выражения женского комплекса кастрации, наличие числа «3» в продуктах человеческой фантазии.
В частности, наряду с известным значением числа «3» как символа мужских гениталий, К. Абрахам рассмотрел такое его символическое выражение, которое связано с тремя отверстиями в теле, обладающими важными эрогенными функциями: рот, анус и урогенитальная зона. Подобное значение числа «3» представлено в сновидениях в том случае, когда последовательность эрогенных зон еще не определена или примат генитальности не играет определяющую роль в жизнедеятельности человека.
Паук в сновидениях трактовался К. Абрахамом не только в качестве фаллического символа, как это имело место в работах В.Штекеля, но и в символическом значении пениса, находящегося внутри женского полового органа, приписываемого матери. В целом объяснение паучьего символизма рассматривалось им по трем направлениям: паук может представлять собой злую мать, по форме подобную мужчине; мужской половой орган, приписываемый матери; паутина паука как символ лобковых волос.
К. Абрахаму принадлежит также заслуга в подчеркивании важности и необходимости использования психоаналитических знаний в гинекологии. Кроме того, наряду с 3. Фрейдом, им было положено начало рассмотрению психоанализа в качестве источника знаний для гуманитарных наук и развитию немедицинского прикладного психоанализа, связанного с изучением мифов, сказаний, шутливых выражений, психологии некоторых направлений в искусстве.
На основе сопоставления мифа с некоторыми проявлениями психики человека К. Абрахам предпринял попытку доказательства того, что психоаналитические положения 3. Фрейда о бессознательной деятельности индивида можно с успехом применять для исследования психологии наро6о


К. АБРАХАМ
дов и интерпретации различных сказаний. Данная попытка нашла свое отражение в его работе «Сон и миф» (1909), в которой он дал толкование мифа о Прометее по типу анализа сновидений, предпринятого 3. Фрейдом в работе «Толкование сновидений» (1900). При этом он исходил из того, что сексуальная символика представляет собой психологическое явление, «сопровождающее человека в пространстве и времени». Такое понимание символики послужило исходной точкой доказательства того, что источником мифа о Прометее служит «не этическое, религиозное или философское воззрение, а сексуальная фантазия человека» и что этико-религиозные элементы данного мифа являются не чем иным, как позднейшими наслоениями, «продуктами процессов смещения и вытеснения» [8, с. 117-118].
Опираясь на фрейдовское учение о сновидении, К. Абрахам пришел к заключению, что миф представляет собой какую-то часть пережитой духовной жизни детства народов. В мифе в замаскированной форме содержатся детские желания народа, которые были подвергнуты вытеснению, в результате чего народ не понимает первоначального смысла своих мифов, точно так же, как человек не понимает истинного смысла своих сновидений. В мифе обнаруживаются следы сгущения, смещения и вторичной обработки, сходные с аналогичными механизмами работы сновидения, ранее выявленными 3. Фрейдом. В мифе находит свое отражение переработка желаний народа в творение фантазии по типу того, как человек превращает свои желания в фантазии, воспроизводящиеся им в сновидении. Таким образом, как подчеркивал К. Абрахам, «миф — это сохранившийся отрывок духовной жизни народа, а сновидение — миф индивидуума» [9, с. 120].
Им была также раскрыта сексуальная символика числа «3», представленная в мифах и сказках. Так, рассматривая сказку «Столик, накройся!», К. Абрахам показал, что подарки, полученные тремя сыновьями по окончании обучения, имеют свое скрытое сексуальное значение. Подарок старшего сына (столик, накрывающийся по приказу желаемыми яствами) означает исполнение желания в области рта. Подарок среднего брата (осел, который по приказу вываливает из кишечника куски золота) — исполнение желания в области ануса. Подарок младшего брата (мешок, где хранится дубинка, которая по приказу выскакивает из мешка и бьет любого врага хозяина) — исполнение желания, связанного с гениталиями и олицетворяющего собой эрекцию, неограниченную потенцию.
Как подметил К. Абрахам, три исполнения желания соответствуют трем эрогенным зонам, причем в том же порядке, который был открыт 3. Фрейдом в плане организации либидо — эрогенное значение рта, ануса и гениталий. Причем в данной сказке (старший сын теряет волшебный столик, у среднего сына крадут осла и только младший сын демонстрирует перед отцом свою мужественность) подтвержден отмеченный 61


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
классическим психоанализом опыт, в соответствии с которым мужчину создает примат гениталий, а не инфантильные фантазии орального и анального происхождения.
Размышления и выводы К. Абрахама о сходной природе и аналогичных механизмах образования сновидений и мифов, сексуальной символики и скрытых мотивов народных сказаний способствовали проявлению интереса ряда психоаналитиков к исследованию с психоаналитических позиций различного рода сказок, саг, религиозных ритуалов и верований. Данная исследовательская тенденция нашла свое отражение, в частности, в работах О. Ранка, Г. Закса, Т. Райка.
Неординарной была и высказанная К.Абрахамом идея о «социальном вытеснении» [10, с. 93] как процессе позднейшего заглушения естественных желаний и устранения инцестуозных отношений в раннюю пору жизни народов. Надо полагать, что подобная идея не ускользнула от внимания последующего поколения психоаналитиков. Во всяком случае позднее введенное Э. Фроммом понятие «социальное бессознательное» по своей сути напоминает размышления К. Абрахама о «социальном вытеснении», поскольку под «социальным бессознательным» немецко- американский психоаналитик, в 20-х гг. прошедший курс обучения в Берлинском институте психоанализа, понимал не что иное, как «вытесненные сферы, свойственные большинству членов общества» [11, с. 336].
В 1912 г. в журнале «Имаго» К. Абрахамом была опубликована статья «Аменхотеп IV (Эхнатон). Психоаналитический вклад в понимание его личности и монотеистического культа Атона». В 1939г. вышла в свет публикация 3. Фрейда «Человек Моисей и монотеистическая религия», в которой была предпринята попытка обоснования конструкции о египтянине Моисее, жившем в эпоху Эхнатона, после его смерти решившем встать во главе еврейского народа и принесшем ему монотеистическую религию Атона. Не исключено, что именно работа К. Абрахама о фараоне Аменхотепе IV послужила толчком к более поздним размышлениям основателя психоанализа о драматических событиях египетской истории, связанных с возникновением веры в одного-единственного Бога Атона и почитанием Солнца как символа божественной сущности, ниспровержением этой религии после правления Аменхотепа IV и восстановлением старой религии Египта, покоящейся на почитании бога Амона. На этих размышлениях основывалась гипотеза 3. Фрейда о египтянине Моисее как вожде поселившихся в Египте евреев и их законодателе, давшем им новую религию. Психоаналитическое обоснование данной гипотезы позволило 3. Фрейду выдвинуть предположение о том, что «религия, преподанная Моисеем еврейскому народу, была все-таки его собственной, одной из египетских религий, хотя и не общеегипетской» [12, с. 148].
62


Ш. ФЕРЕНЦИ
В целом исследовательская, терапевтическая и организационная деятельность К. Абрахама явилась важным источником институционализации психоанализа, способствовала становлению психоаналитического образования, послужила толчком к творческому развитию психоаналитических идей. Как справедливо отмечают некоторые исследователи, своими ссылками на труды немецкого психоаналитика и цитатами из них 3. Фрейд отдавал должное К. Абрахаму, подчеркивая его вклад в развитие психоаналитической теории [13, с. 153].
Ш. Ференци
Шандор Ференци (Френкель) родился 7 июля 1873 г. в небольшом городке Мишкольце, расположенном в северной части Венгрии. Получил медицинское образование в Вене, где учился в период с 1890 по 1896 г. В последующие годы (1897-1907) работал в Будапеште, занимая должность ассистента врача в госпитале Св. Роха, помощника врача в приюте Св. Елизаветы, руководителя неврологической амбулатории в городской клинической больнице. В 1907г. был назначен главным специалистом по неврологии в Судебной палате Будапешта. В дальнейшем проявил интерес к психоаналитическим идеям и занялся психоаналитической практикой.
Первое знакомство Ш. Ференци с работой 3. Фрейда «Толкование сновидений» не вызвало у него никакого энтузиазма. Повторное прочтение данной работы в 1907 г. побудило его написать письмо основателю психоанализа, после чего состоялась их первая встреча в Вене в начале февраля 1908г. Ш. Ференци произвел на 3. Фрейда такое благоприятное впечатление, что последний пригласил его на двухнедельный летний отдых в Берхтесгаден, во время которого венгерский врач имел возможность ближе познакомиться и с семьей основателя психоанализа, и с психоаналитическими концепциями.
Несколько месяцев спустя 3. Фрейд пригласил Ш. Ференци сопровождать его в поездке по США, которая состоялась осенью 1909 г. и во время которой основатель психоанализа и К. Г. Юнг прочитали лекции по психоанализу в университете Кларка в Вустере (штат Массачусетс). В конце лета 1910г. 3.Фрейд и Ш.Ференци совершили совместную поездку по Италии, что способствовало развитию дружеских отношений между ними и приобщению венгерского врача к тайнам психоанализа. В 1914 и в 1916 г. Ш. Ференци приезжал к Фрейду в Вену и каждый раз на протяжении трех недель проходил у него личный анализ.
Вместе с английским психоаналитиком Э.Джонсом, Ш. Ференци был инициатором создания тайного комитета, который был учрежден в 1913 г. с целью дальнейшего развития психоанализа и защиты его от про-
63


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
явления инакомыслия. В том же году Ш. Ференци основал Венгерское психоаналитическое общество, председателем которого он был на протяжении двадцати лет. В 1915 г. он перевел на венгерский язык работу 3. Фрейда «Три очерка по теории сексуальности». В апреле 1919 г. Ш. Ференци стал первым профессором психоанализа в Будапештском университете, однако после победы контрреволюционных сил в Венгрии ранее созданная и просуществовавшая всего несколько месяцев кафедра психоанализа была упразднена.
В 20-е гг. Ш. Ференци написал ряд работ, в которых содержались идеи, вызвавшие нарекания со стороны основателя психоанализа. И если его «Популярные лекции о психоанализе» (1922) были охарактеризованы 3. Фрейдом как «ясные и совершенные по форме», представляющие собой лучшее «введение в психоанализ» [14, с. 171], то опубликованный совместно с О. Ранком труд «Цели развития психоанализа. К вопросу о взаимодействии теории и практики» (1924) вызвал у него неоднозначную реакцию. 3. Фрейд не во всем был согласен с содержанием данного труда, особенно с идеями использования новой техники «активной терапии» и сокращения сроков анализа. По этому поводу он высказал свое критическое мнение в циркулярном письме (от 15 февраля 1924г.) членам тайного комитета, где отметил, что с отклонением от «классической техники» связано много опасностей и что он не может поверить в то, будто в течение четырех или пяти месяцев «можно проникнуть в самые глубокие пласты бессознательного и вызвать длительные изменения в психике» [15, с. 345].
В сентябре 1926 г. Ш. Ференци совершил свою вторую поездку в США, куда он был приглашен для прочтения курса лекций в Новой школе социальных исследований в Нью-Йорке. В декабре того же года он выступил на собрании Американской психоаналитической ассоциации и в период своего пребывания в США, завершившегося в начале июня 1927г., провел аналитическое обучение небольшой группы людей, большая часть которых не имела медицинского образования, что вызвало недовольство среди американских психоаналитиков, выступавших против дилетантского анализа.
В начале 30-х гг. разногласия между Ш. Ференци и 3. Фрейдом достигли своего апогея, что было связано с использованием венгерским врачом техники «изнеживающего анализа», предполагающей материнское отношение аналитика к пациентам. Вместе с тем они продолжали встречаться, обменивались письмами, содержание которых свидетельствовало о дружеском расположении друг к другу.
Несмотря на разногласия по поводу некоторых сторон техники психоанализа 3. Фрейд хотел, чтобы Ш. Ференци стал в 1932 г. президентом Международного психоаналитического объединения, однако последний 64


Ш. ФЕРЕНЦИ
отказался от подобного предложения. В свою очередь после поджога рейхстага в Берлине Ш. Ференци советовал 3. Фрейду уехать из Австрии в Англию, поскольку беспокоился о его дальнейшей судьбе. К тому времени Ш. Ференци болел злокачественной анемией, лечение которой осуществлялось с переменным успехом на протяжении двух лет, но завершилось внезапной смертью, последовавшей 24 мая 1933 г.
Ш. Ференци внес значительный вклад как в развитие теории и практики клинического психоанализа, так и в использование психоаналитических идей в сферах воспитания и криминалистики. В 1908 г. на первой международной встрече психоаналитиков в Зальцбурге он выступил с докладом «Психоанализ и воспитание», в котором констатировал обстоятельство, что практикуемое в то время воспитание часто оказывает вредное воздействие на развитие детей и способствует возникновению различного рода психических расстройств. По его мнению, чрезмерная тревога, страх смерти, ипохондрия, навязчивые действия и иные патологические явления, наблюдаемые у многих людей, являются результатом вытеснения либидо в процессе воспитания. Это становится возможным потому, что воспитание воспроизводит своего рода порочный круг: «Бессознательное вынуждает родителей неправильно растить своих детей, а неправильное воспитание, в свою очередь, закладывает в детях бессознательные комплексы» [16, с. 71]. Таким образом невротизируются не только дети, но и само современное общество, порождающее и поощряющее ненужные вытеснения.
Чтобы разорвать этот порочный круг, необходимо, как считал Ш. Ференци, осуществить коррекцию инфантильной амнезии и заняться просвещением взрослых, не знакомых с психоаналитическими идеями 3. Фрейда. Опираясь на работы основателя психоанализа, прежде всего на «Три очерка по теории сексуальности» (1905), важно устранить «лицемерную таинственность» в сексуальных вопросах и обрести знания о процессах вытеснения и сублимации сексуальных эмоций ребенка. В этом отношении следует исходить из психоаналитического понимания того, что под воздействием воспитания, вынуждающего человека отрекаться от собственных мыслей и чувств, а следовательно, обманывать самого себя, вытесненные подобным образом из сознания желания человека не устраняются, но, накапливаясь в бессознательном, ведут к образованию опасных комплексов и антисоциальных тенденций.
Запрещающие приказы основанного на вытеснении морализирующего воспитания порождают «интроспективную слепоту» и способствуют возникновению «лицемерного эгоизма» и неврозов. Подобное воспитание не принимает во внимание истинную психологию человека, наделенного естественными влечениями и желаниями. Однако, замечал Ш. Ференци, 65


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
«не эгоизм человека следует осуждать (невозможно представить себе ни одно существо на земле без него), а его лицемерие, самый характерный симптом невроза современной цивилизации» [17, с. 76].
Ш. Ференци знал о высказываемых опасениях по поводу того, что освобожденные от оков морализирующего воспитания эгоистические желания человека могут подорвать основы человеческой цивилизации и что на подобных опасениях базировались упреки в адрес психоанализа, сторонники которого призывали к устранению излишнего вытеснения. В связи с этим он подчеркивал, что психоаналитические идеи о необходимости как освобождения от ненужных внутренних принуждений, так и осознания бессознательного не только не подрывают устои человеческой цивилизации, но, напротив, предотвращают перерастание влечений человека в антисоциальные страсти. По его мнению, психоанализ ведет не к неограниченному правлению эгоистических инстинктов, а к освобождению от предрассудков, препятствующих самосознанию, выявлению бессознательных мотивов поведения и контролю над осознанными влечениями. И если исходить из того, что общество действительно невротично, то его болезнь не подлежит другому лечению, чем признание подлинной природы человека, эффективности психоаналитического метода работы с бессознательным и необходимости разгрузки сознания ребенка от бремени ненужных вытеснений. Профилактика болезни, замечал венгерский психоаналитик, — это «новое воспитание, основанное не на догме, а на инсайте, целесообразное воспитание, методики которого нам предстоит еще выработать в будущем» [18, с. 77].
Ш. Ференци одним из первых обратил внимание на феномен интро- екции. Опираясь на исследования 3. Фрейда, К. Г. Юнга и К. Абрахама в своей попытке выявить различия между паранойей и неврозом, он пришел к выводу, что параноик стремится отделить свой интерес от внешнего мира и проецирует свои тягостные переживания на него, в то время как невротик «вбирает» в себя большую часть внешнего мира и делает его предметом бессознательной фантазии. В отличие от проекции, к которой прибегает параноик, переносящий свое либидо на объекты, находящиеся вне его, невротик использует противоположный механизм, который Ш. Ференци назвал интроекцией. Эта идея была высказана им в работе «Интроекция и перенесение» (1909). Именно она лежала в основе его утверждения, что «параноидная проекция и невротическая интроекция — это два крайних случая психических процессов, первоначальные формы которых обнаруживаются у любого нормального человека» [19, с. 16]. У здорового человека значительная часть его интроекций протекает сознательно, в то время как у невротика подобные интроекции оказываются вытесненными, находящимися в бессознательных фантазиях.
66


Ш. ФЕРЕНЦИ
В небольшой статье «К определению понятия интроекции» (1912) Ш. Ференци внес уточнение в свое понимание данного феномена. Это было вызвано прежде всего тем, что швейцарский психоаналитик А. Мэдер сравнил понятие интроекции с предложенным им понятием экстериоризации, пришел к выводу, что оба понятия означают одно и то же и, следовательно, психоаналитикам необходимо договориться о предпочтительности использования одного из них. Возражая против отождествления данных понятий, Ш. Ференци пояснил, что процесс интроекции описывался им как распространение аутоэротического интереса человека на внешний мир путем «втягивания» его объектов в Я. При этом он рассматривал способность к переносу в качестве интроецирования, расширения Я за счет объектной любви, что свойственно как нормальному человеку, так и невротику. Другое дело, что у невротика наблюдается чрезмерная склонность к переносу, бессознательное преувеличение механизма интроекции.
А. Мэдер описывал экстериоризацию как механизм, благодаря которому отдельные органы тела человека отождествляются им с предметами внешнего мира. По мнению Ш. Ференци, при рассмотрении экстериоризации А. Мэдер дал своеобразную интерпретацию исследуемому им процессу, в результате чего экстериоризация оказалась не чем иным, как частным случаем проекции. Сам он предложил иную интерпретацию, позволившую ему расценивать экстериоризацию А. Мэдера как процесс интроекции, а не проекции.
Не вдаваясь в тонкости выдвинутых Ш. Ференци и А. Мэдером теоретических конструкций, можно сказать, что концептуальная путаница подобного рода была обусловлена стремлением обоих аналитиков провести более четкие различия между паранойей и неврозом. При этом Ш. Ференци готов был расценивать «экстериоризирующих» параноиков, испытывающих интерес к вещам внешнего мира, как стоящих ближе к невротикам. И если экстериоризация воспринималась А. Мэдером в качестве проекции, то венгерский аналитик исходил из того, что данный процесс следует назвать специфическим видом интроекции и что соответствующее понятие «необходимо сохранить в научном обороте» [20, с. 47]. Кстати сказать, применительно к этапам развития ребенка Ш. Ференци назвал первую стадию его развития фазой интроекции (все опыты ребенка включены в его Я), а вторую — фазой проекции (ребенок отделяет от своего Я все то, что не подчиняется его воле).
Трудно сказать, как и каким образом полемика между Ш. Ференци и А. Мэдером способствовала уточнению и прояснению содержательного смысла введенных ими понятий. Можно лишь констатировать, что понятие интроекции стало широко использоваться в психоаналитических 67


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
исследованиях при описании психических процессов, ведущих к установлению таких отношений между человеком (субъектом) и другим человеком или предметом, при которых свойства и качества объекта (человека или предмета) переносятся субъектом вовнутрь. В то же время в психоаналитической литературе используется и понятие экстериоризации, или введенное К. Хорни в научный оборот понятие экстернализации, описывающее один из механизмов защиты, проявляющийся в стремлении человека воспринимать внутрипсихические процессы, силы, конфликты как протекающие вне его и являющиеся внешними по отношению к нему. Интересно отметить, что в работе «Наши внутренние конфликты» (1945) К. Хорни высказала мысль, что экстернализация напоминает собой проекцию, но охватывает более широкий круг явлений, связанных как с собственными недостатками человека, так и со всеми его чувствами.
Используя идеи 3.Фрейда о переносе, содержащиеся в опубликованной им в 1905г. работе «Фрагмент анализа истерии (история болезни Доры)», Ш. Ференци одним из первых психоаналитиков обратился к осмыслению данного феномена. В книге «Интроекция и перенесение» (1909) он высказал следующие соображения:
• все невротики имеют сильное желание переноса;
• перенос является характерным психическим механизмом, лежащим в основе большинства болезненных проявлений;
• он представляет собой частный случай свойственной невротикам склонности к «передвиганию»;
• перенос является не чем иным, как проявлением всеобщего свойства заболевания невротиков перенесением;
• психоаналитическое лечение представляет благоприятные условия для возникновения переноса; принимая во внимание перенос, психоанализ можно назвать «своего рода катализатором»;
• личность врача имеет значение «аналитического фермента», временно фиксирующего на себе отщепившиеся при разложении аффекты;
• пол врача сам по себе часто становится для пациентов поводом к переносу;
• психоанализ старается вскрыть и рационально направить перенос;
• перенос оправдывается коренящейся в душе древней верой, что любовь может излечивать болезни.
Не исключено, что, наряду с клинической практикой, высказанные Ш. Ференци суждения о переносе послужили отправной точкой для последующих размышлений 3. Фрейда о природе и специфике данного феномена, что нашло свое отражение в его статьях «О динамике переноса» (1912), «Замечания о любви в переносе» (1915) и в других работах. Во всяком случае книга Ш. Ференци «Интроекция и перенесение» не могла быть 68


Ш. ФЕРЕНЦИ
незамеченной основателем психоанализа, который в августе—сентябре 1909 г. находился в компании с венгерским психоаналитиком, сопровождавшим его во время поездки в США.
В работе «Интроекция и перенесение» Ш. Ференци обратился к осмыслению и такой проблемы, как гипноз. Известно, что возникновение психоанализа было связано с отказом 3. Фрейда от гипноза и использованием им метода свободных ассоциаций. Ш. Ференци не мог не знать этого. Другое дело, что до встречи с 3. Фрейдом он использовал гипноз в своей терапевтической деятельности. Прибегал к гипнозу он и после того, как познакомился с психоанализом. При этом Ш. Ференци пытался не столько совместить психоанализ и гипноз, сколько понять и объяснить с помощью психоаналитических идей природу гипноза, специфику переноса во время гипнотического воздействия на пациентов и ту власть, которую гипнотизер имеет над ними. В частности, основываясь на психоаналитических представлениях о роли бессознательных аффектов, играющих важную роль при осуществлении суггестивного воздействия на человека, он пришел к выводу, что «та безграничная власть, с которой мы, гипнотизеры, распоряжаемся психическими и нервными силами «медиума», есть не что иное, как проявление вытесненных инфантильных влечений гипнотизируемого» [21, с.25].
Ш. Ференци провел внешнюю аналогию между гипнозом и неврозом и выдвинул предположение о том, что между психическим механизмом аутосуггестии и механизмом психоневротических симптомов имеется много общего. Вместе с тем он не отвергал возможность того, что между нахождением под гипнозом и невротическим состоянием имеются не только сходства, но и различия. Правда, обратив внимание на соответствующие сходства между природой гипноза и невроза, он в то же время не ставил перед собой цель выявить различия между ними. Судя по всему, в то время венгерский психоаналитик не был готов к постановке и реализации подобной задачи. Не случайно он лишь отметил, что разобраться в различиях между гипнозом и неврозом — задача будущих исследований.
Для Ш. Ференци очевидной была также аналогия между гипнозом и влюбленностью. Он обратил внимание на то, что обычное состояние влюбленности может порождать психологическое явление, подобное гипнозу. И в том, и в другом случае влюбленный или подверженный гипнозу человек способен к совершению безвольных поступков. В обоих случаях склонность к бессознательной влюбленности восходит к детству, к детско-родительским отношениям. В конечном счете, опираясь на данные психоанализа, Ш. Ференци определил гипноз как намеренное создание условий, при которых на личность врача-гипнотизера может переноситься бессознательная склонность пациента к слепой вере и некритическому 69


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
повиновению, склонность, уходящая корнями в сексуально-инфантильную любовь к родителям и страх перед ними.
В своих размышлениях о природе гипноза Ш. Ференци отталкивался от ранних представлений 3. Фрейда об амбивалентном отношении ребенка к родителям, силе внушения, сопротивлении и переносе в процессе аналитического лечения. Можно полагать, что, в свою очередь, эти размышления оказались инициирующими для основателя психоанализа, уделившего внимание проблемам гипноза, внушения и влюбленности в более поздних своих работах. Так, в его книге «Массовая психология и анализ человеческого Я» (1921) содержались разделы, специально посвященные рассмотрению данных проблем. В частности, 3. Фрейд подчеркнул, что от влюбленности недалеко до гипноза. Причем, и это весьма симптоматично с точки зрения влияния друг на друга психоаналитиков, именно в разделе о влюбленности и гипнозе 3. Фрейд, ссылаясь на Ш. Ференци, использует его выражение «Я интроецировало объект», хотя дает иное, отличное от трактовки венгерского психоаналитика толкование, связанное с выявлением различий между идентификацией и влюбленностью [22, с. 296].
В рамках своей исследовательской и терапевтической деятельности Ш. Ференци обратился к осмыслению проблемы алкоголя и его связи с психическими расстройствами. На основе опыта работы с пациентами он выдвинул утверждение, что алкоголь представляет опасность для тех, кто по внутренним причинам имеет повышенную потребность в достижении удовольствия внешними средствами и что симптомология опьянения обнаруживает сходство с психозом. Данное утверждение не было чем-то оригинальным, поскольку в научной литературе того времени высказывались сходные соображения или, во всяком случае, рассматривалась проблема связи алкоголизма, сексуальности и неврозов, как это имело место в статье К. Абрахама «Психологические отношения между сексуальностью и алкоголизмом» (1908). Однако другое утверждение Ш.Ференци было далеко не тривиальным, заслуживающим внимания и осмысления.
Так, в статье «Алкоголь и неврозы» (1911) он отметил, что, если рассмотреть отношения между алкоголем и неврозом через призму анализа антиалкоголиков, то обнаруживается любопытная картина, связанная с тем, что в некоторых случаях антиалкогольное рвение сопряжено с сексуальной свободой. Абсолютный отказ от алкоголя оказывается другим видом аскезы, своего рода наказанием за проявление сексуальной свободы. В этом случае, как утверждал Ш. Ференци, бегство от алкоголя может быть невротической тенденцией, обусловленной бессознательным сопротивлением человека против реализуемого им в действительности или в фантазии проявления сексуальной свободы. «Алкоголик вытеснил свое либидо и может вновь 7о


Ш. ФЕРЕНЦИ
овладеть им только в опьянении; невротический трезвенник хотя и дает волю своей сексуальности, но за это вынужден отказываться от другого, не менее сильного желания» [23, с. 112].
На III конгрессе Международного психоаналитического объединения (Веймар, 1911) Ш. Ференци выступил с докладом «К нозологии мужской гомосексуальности», в котором выдвинул ряд новых идей. Во-первых, он попытался внести терминологические уточнения, связанные с пониманием того, что в психоанализе соотносилось с гомосексуальностью. Во-вторых, он предложил свое содержательное понимание гомосексуальности, выделив в рамках этого феномена соответствующие типы.
В терминологическом отношении Ш. Ференци предложил заменить понятие амбивалентности понятием «амфиэротичность», которое он ввел вместо ранее использованного им выражения «амбисексуальность». Если понятие «амбивалентность» соотносилось с биологической бисексуальностью, то термин «амфиэротичность» воспроизводит, по мнению Ш. Ференци, психологический характер перенесения ребенком своего либидо одновременно на отца и мать, т. е. привязанности его либидо к обоим родителям. Кроме того, он считал, что термин «гомосексуальность» охватывает такие разнородные, не взаимосвязанные между собой явления, как истинные аномалии конституции и психоневротические состояния, которые не могут быть чем-то единым с клинической точки зрения. Поэтому вместо понятия «гомосексуальность» Ш. Ференци предложил использовать термин «гомоэротичностъ», подчеркивающий психологическую, а не биологическую составляющую соответствующего влечения человека.
В содержательном отношении венгерского психоаналитика смущало то обстоятельство, что двоякое проявление гомосексуальности (активность и пассивность) рассматривалось, как правило, в плане одного и того же болезненного состояния. В противоположность подобной точке зрения он предложил свое видение гомоэротичности, предполагающей наличие разных по своей сути типов людей.
В этой связи Ш.Ференци выделил два типа гомоэротичности: «субъектный гомоэротик» и «объектный гомоэротик». К первому типу относятся те, кто чувствует себя женщиной как в сексуальных отношениях, так и во всех других ситуациях. Ко второму — кто поменял объект любви, но чувствует себя мужчиной в любом отношении. Эти два типа людей существенно отличаются друг от друга: субъектный гомоэротик испытывает привязанность к зрелым и сильным мужчинам,, питает дружеские чувства к женщинам, чувствует себя в пассивной роли здоровым и не обращается к врачу; объектный гомоэротик интересуется юными и женоподобными типами, проявляет ярко выраженную антипатию к женщинам, мучается от сознания 71


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
собственной ненормальности, не может смириться со своим состоянием и ощущает потребность в медицинской помощи.
На основе опыта психоаналитического лечения гомоэротиков мужского пола и соответствующих исследований в этой области Ш. Ференци пришел к заключению, что субъектная и объектная гомоэротичность — это такие состояния, которые различаются между собой по своей сути. Субъектная гомоэротичность есть нечто иное, как аномалия развития в чистом виде, в то время как объектная гомоэротичность - невроз навязчивых состояний. По выражению венгерского психоаналитика, «характер чувств индивидуумов первого типа определяется тем, что они ощущают себя женщинами и хотят, чтобы их любил мужчина; эмоциональное содержание у людей второго типа — это в большей степени невротическое бегство от женщины, чем симпатия к мужчине» [24, с. 123].
Размышления Ш. Ференци о различных типах гомоэротичности позволили ему высказать следующие положения:
• в социальном плане более значимой является объектная гомоэротичность;
• благодаря ей многие мужчины оказываются неспособными к нормальной общественной жизни, к воспроизведению себе подобных;
• в количественном отношении наблюдается постоянный рост объект- гомоэротиков;
• распространение объект-гомоэротичности можно рассматривать в качестве ненормальной реакции на осуществляемое цивилизацией чрезмерное вытеснение гомоэротических компонентов;
• подобное вытеснение ведет к тому, что у современных мужчин исчезла склонность и способность к взаимной нежности, стали преобладающими грубость и сопротивление;
• рудименты любви к собственному полу не возмещают мужчинам утрату дружеской любви, в результате чего часть либидо направляется на чувственное отношение к другому полу;
• мужчины становятся навязчиво гетеросексуальными, испытывают потребность в аффективном поклонении женщинам, а донжуанство оказывается навязчивой, не дающей полного удовлетворения погоней за новыми гетеросексуальными приключениями;
• лишь немногим женщинам удается соответствовать завышенным требованиям и удовлетворять гомоэротические потребности мужчин, что оказывается одной из причин несчастных браков;
• в той системе воспитания, где гетероэротичность затормаживается у предрасположенных к этому индивидов может происходить обратное перебрасывание с гетеро- на гомоэротичность и, соответственно, может развиваться «невроз гомоэротического навязчивого состояния».
72


Ш. ФЕРЕНЦИ
Ш. Ференци внес несомненный вклад в становление и организацию психоаналитического движения. С благословения 3. Фрейда он выступил с предложением о создании Международного психоаналитического объединения. Это было осуществлено им на II Психоаналитическом конгрессе (Нюрнберг, 1910), когда он поставил вопрос об организационном оформлении психоанализа.
При этом Ш. Ференци исходил из того, что психоаналитически образованные соратники способны основать такой союз, в котором личная свобода сочеталась бы с преимуществами организации, созданной по семейному принципу. Однако подобный союз не должен был повторять обычные объединения, в которых президент — это отец, обладающий непререкаемым авторитетом, а остальные члены — старшие братья и сестры, высокомерно обращающиеся с младшими, льстящие отцу и в то же время готовые в любой подходящий момент низвергнуть его с престола и занять его место. В таких объединениях жизнь часто оказывается ареной, где проявляется сублимированная гомосексуальность в форме поклонения и ненависти. Ш. Ференци полагал, что в противоположность подобного рода объединениям можно создать такой союз, который бы стал семьей, где «отцу не приписывался бы догматический авторитет», отец почитался бы настолько, «насколько это заслуживает благодаря своим способностям и своей работе», а объединившиеся младшие и старшие братья и сестры «реагировали бы без детской обидчивости и мстительности, когда им говорят правду в глаза, какой бы горькой и отрезвляющей она ни была» [25, с. 207].
Становление организационного психоаналитического движения сопровождалось выборами центрального руководства Международного психоаналитического объединения, образованием местных групп в различных странах мира, учреждением официального печатного органа. При этом Ш. Ференци считал, что необходимы соблюдение меры осторожности при принятии новых членов, разоблачение «научного пиратства», жертвой которого становится психоанализ, осуществление взаимного контроля. Тем самым были заложены основные принципы международного психоаналитического движения.
Другое дело, что психоаналитикам не удалось избежать отмеченных Ш. Ференци «уродливых наростов» организационного союзного существования: с момента образования Международного психоаналитического объединения некоторые сыновья (А. Адлер, В. Штекель) восстали против отца, личные амбиции и научное честолюбие предопределили разрыв между венскими и швейцарскими психоаналитиками (выход К. Г. Юнга и его коллег из психоаналитического союза), потребность в отстаивании «чистоты психоанализа» привела к созданию скрытого органа (тайный 73


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
комитет, правление элиты), предназначенного для осуществления контроля над младшими братьями и сестрами со стороны старших, которых отец приблизил к себе.
Развитие Международного психоаналитического объединения сопровождалось возникновением новых идей, связанных с теорией и практикой психоанализа. Ш. Ференци внес свою лепту в это развитие, предложив ряд идей, давших толчок к углубленному пониманию метода психоанализа, специфики психоаналитического процесса, совершенствованию психоаналитической техники.
В процессе аналитической работы Ш. Ференци обратил внимание на то, что во время лечения у пациентов могут образовываться новые симптомы телесного, сенсорного или моторного характера. Эти симптомы являются не чем иным, как символическим выражением бессознательных влечений, которые, будучи ранее пассивными, активизировались во время анализа. Речь идет об «отзывчивости тела» на аналитическую работу. Кроме того, в процессе лечения могут обнаруживаться мимолетные проявления навязчивых состояний и регрессии черт характера. Если эти симптомы перевести с символического языка на язык понятий, то они могут исчезнуть так же внезапно, как и появились. В практическом отношении «преходящие симптомообразования» проливают свет на невротические явления в целом и способствуют пониманию динамики заболевания.
Иллюстрацией «преходящего симптомообразования» может служить пример, взятый из клинической практики Ш. Ференци. Во время работы с невротиком тот неожиданно прервал свободное ассоциирование, говоря о том, что он не понимает, почему слово «окно» означает именно окно и почему ряд букв (о-к-н-о), представляющий бессмысленный набор звуков, должен означать определенный предмет. Попытка аналитика подвести пациента к дальнейшим ассоциациям не удалась. Мысль о значении слова «окно» настолько овладела пациентом, что у него не возникало никакой другой мысли. Некоторое время аналитик рассуждал о теории образования слов, т. е. позволил пациенту поверить, что ему удалось обмануть его. Однако он заметил, что до пациента не дошли его объяснения, а мысль об окне продолжает оставаться навязчивой. Аналитик понял, что данная мысль пациента может выступать в качестве обрывка сопротивления. Тогда он стал вспоминать, что же в анализе предшествовало возникновению у пациента навязчивой мысли. Оказывается, перед этим он объяснил пациенту значение одного символа, и пациент тут же согласился с ним. На самом же деле пациент не поверил объяснению аналитика, но свое возражение вытеснил из сознания. Таким образом, навязчивый вопрос, почему буквы о-к-н-о означают именно окно, являлся свидетельством возвращения вытесненного недоверия. После того как аналитик 74


Ш. ФЕРЕНЦИ
объяснил это пациенту, помеха была устранена и можно было продолжать анализ.
Размышляя о проблемах психоаналитической техники, Ш. Ференци высказал ряд ценных соображений, связанных со злоупотреблениями по отношению к основному правилу анализа — требованию врача говорить все. Некоторые пациенты стремятся довести это требование до абсурда и нарочито сообщают исключительно бессмысленный материал. Тенденциозность действий сопровождается при этом утверждением пациентов, что они говорят всякий вздор, который им приходит на ум. В этом случае аналитик должен разъяснить смысл метода свободных ассоциаций и основного правила анализа: аналитик требует от пациента, чтобы он сообщал любую внезапную мысль, если она даже воспринимается как нелепая, но он не требует, чтобы тот произносил исключительно бессмысленные, совершенно не связанные между собой слова.
В случае другой формы сопротивления основному правилу анализа — молчанию пациента или его заверениям, что ему ничего не приходит на ум — следует иметь в виду, что длительное молчание свидетельствует о том, что пациент умалчивает о чем-то. Поэтому необходимо прежде всего спросить пациента о психическом содержании его молчания и дать разъяснения относительно того, что основное правило анализа — выговаривать все, что происходит в душе пациента, сообщать все чувственные восприятия, мысли, эмоции, волевые акты.
В процессе аналитической работы приходится иметь дело с такими явлениями как перенос и контрперенос. Последний феномен вызывает значительные трудности у самого аналитика, поскольку ему приходится контролировать собственную установку по отношению к пациенту. Для Ш. Ференци проблема контрпереноса имела особое значение, поскольку само представление об этом явлении впервые сформировалось в психоанализе во время прохождения венгерским врачом личного анализа у 3. Фрейда, когда на упреки в мягком отношении к нему основатель психоанализа заметил, что он не является «психоаналитическим сверхчеловеком» и не преодолел в себе «обратного переноса».
Исходя из личного опыта и концептуального осмысления данного феномена, Ш. Ференци выделил три фазы работы с контрпереносом.
На первой фазе психоаналитик научается распознавать симптомы контрпереноса, начинает контролировать в своей речи, поведении и чувствах все то, что может стать поводом для осложнений в процессе психоаналитического лечения пациента.
Затем следует вторая фаза, сопровождающаяся возникновением сопротивления аналитика против контрпереноса. Данная фаза чревата опасностью того, что аналитик может оказаться слишком черствым по отноше75


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
нию к пациенту, а это может задержать и даже сделать невозможным возникновение у пациента переноса, необходимого для успешного лечения. Поэтому аналитик должен приложить усилия к тому, чтобы преодолеть свое сопротивление контрпереносу.
Только после этого наступает третья фаза, связанная с овладением контрпереносом. На данной фазе у аналитика появляется уверенность, что включается «внутренний сторож», способный подать аналитику знак, когда его чувства к пациенту оказываются на грани перехода через определенные границы.
Ш. Ференци одним из первых выступил с идеей осуществления «активного анализа». Если 3. Фрейд считал, что аналитик должен занимать беспристрастную позицию по отношению к пациенту и не проявлять никакой активности в аналитической ситуации, то Ш. Ференци исходил из того, что некоторые обстоятельства заставляют психоаналитика вмешиваться в жизнь пациента. По его мнению, аналитик не только может, но и должен время от времени заниматься «активной терапией», особенно в тех случаях, когда он хочет, чтобы пациент преодолел свой страх и неспособность принимать какие-либо решения. «Роль врача при психоаналитическом лечении, — замечал он в 1918г. — во многом напоминает роль акушера при родах, ведь последний должен вести себя по возможности пассивно, довольствоваться ролью наблюдателя и не вмешиваться в естественное проявление природы, однако в критический момент он вынужден взять в руки щипцы, чтобы завершить акт рождения, не могущий разрешиться спонтанно» [26, с. 244].
Высказанная Ш. Ференци идея «активного анализа» породила дискуссию среди психоаналитиков. Одни из них поддержали точку зрения венгерского психоаналитика, другие выступили с резкой критикой подобного рода новаций, расценив их как отход от классического психоанализа, акцентирующего внимание на пассивной роли врача в процессе аналитической терапии. Между тем, 3. Фрейд сам придерживался подчас того положения, что некоторых истериков необходимо призывать к тому, чтобы они отказались от своей фобической установки. В этом отношении аналитик отходит от своей пассивной позиции и проявляет некоторую активность. Подобный образ действия как раз и рассматривался Ш. Ференци в плане «активной терапии». При этом он подчеркивал, что «активная терапия» означает не столько деятельное вмешательство аналитика, сколько активность пациента, на которого возлагаются некоторые задачи помимо соблюдения основного правила психоанализа.
В своей практике Ш. Ференци прибегал к активизации не только эротических тенденций пациентов, но и высокосублимированных видов деятельности. Причем активность рассматривалась им в плане двух состав76


Ш. ФЕРЕНЦИ
ляющих ее частей — систематической отдачи приказов и введения запретов при соблюдении ситуации отказа, т. е. сформулированного 3. Фрейдом правила абстиненции, предусматривающего осуществление аналитической терапии в условиях воздержания от удовлетворения желаний пациента. Одновременно он исходил из того, что активность может считаться психоаналитической лишь тогда, когда она является не самоцелью, а вспомогательным средством при изучении бессознательных психических процессов.
Возможность осуществления «активного анализа» вела к модификации разработанной 3. Фрейдом психоаналитической техники. В частности, подобный анализ предполагал сокращение продолжительности лечения, против чего категорически выступал основатель психоанализа, считавший, что непродолжительная по времени аналитическая терапия не в состоянии вызвать в психике пациента такие изменения, которые бы способствовали его выздоровлению. Кроме того, «активный анализ» ставил на повестку психоаналитической практики вопрос о допустимости влияния на пациента. Ответ на этот вопрос оказался дискуссионным, вызвавшим разногласия среди психоаналитиков, поскольку в предшествующих видах терапии использовались такие приемы, как гипноз, внушение, воспитательные советы, в то время как становление классического психоанализа сопровождалось принципиальным отказом от всего этого.
Двадцать лет спустя после возникновения психоанализа среди его приверженцев обнаружились скрытые разногласия, связанные, в частности, с тем, может ли психоаналитик давать какие-либо советы пациенту. Одни психоаналитики категорически отвергали подобную практику. Другие полагали, что психоаналитик может прибегать к советам в том случае, когда это способствует выздоровлению пациентов. Третьи предлагали сочетать психоаналитическую терапию с этическим воспитанием пациента.
Ш. Ференци занимал своеобразную позицию, обусловленную его идеей «активной терапии». С одной стороны, он не придерживался установки, в соответствии с которой психоаналитик вообще никогда не дает советов, и считал, что некоторые советы оправданы, так как способствуют обнаружению нового психоаналитического материала, необходимого для осуществления терапии. С другой стороны, он исходил из того, что психоаналитик не прибегает к обычным средствам насильственного или поощряющего давления и предоставляет пациенту свободу в принятии какого-либо решения, связанного с соответствующим советом. В понимании Ш. Ференци, в рамках «активного анализа» совет аналитика выступает в качестве побуждения пациента к действию, точно так же как толкование психоаналитического материала является, по сути дела, активным вмешательством в его психическую деятельность. Вместе с тем, он не только считал оправданными некоторые советы в психоаналитической 77


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
практике, но и в своей терапевтической деятельности прибегал к таким средствам воздействия на пациента, как приказы и запреты.
Ш. Ференци не был столь наивным, чтобы не понимать к чему могло привести некритическое использование «активного анализа». Поэтому он предупреждал о двух опасностях, на которые должны обратить внимание аналитики. Во-первых, в результате «активного анализа» пациент может вылечиться быстрее, но не полностью. Во-вторых, при осуществлении подобного анализа у пациента может возникнуть такое сопротивление, преодоление которого станет камнем преткновения на пути аналитической терапии.
В докладе «Дальнейшее построение “активной техники” в психоанализе», представленном на VI Международном психоаналитическом конгрессе в Гааге в 1920г., Ш. Ференци подчеркнул, что применять подобное техническое вспомогательное средство следует «с особой осторожностью и только при полном овладении психоанализом» [27, с. 270]. Однако вскоре ему стало ясно, что, несмотря на его предупреждения о возможных опасных последствиях использования активной психоаналитической техники, некоторые психоаналитики восприняли данную технику в качестве «психоаналитической свободы», открывающей простор и для скорейшего решения терапевтических проблем, и для сокращения сроков терапии. Это вызвало у него тревогу и потребность в рассмотрении слабых мест «активной техники».
В 1925г. Ш. Ференци выступил на IX Международном психоаналитическом конгрессе с докладом «Противопоказания к активной психоаналитической технике». В этом докладе он высказал следующие соображения:
• составляющие арсенал активности аналитика неприятные отказы, приказы и запреты вызывают психическое напряжение пациента и усиливают его сопротивление;
• усиленное сопротивление пациента делает его Я антагонистическим по отношению к аналитику;
• успех лечения оказывается под угрозой и поэтому никогда не следует начинать с активности аналитика, которая сначала не только не способствует возникновению переноса, но и разрушает его;
• памятуя об этом, начинающие аналитики должны быть очень осторожны при использовании активной психоаналитической техники, так как в ней заключена большая опасность;
• лучше идти долгим, но поучительным путем использования классических методов, чем начинать карьеру с активности;
• используемая недостаточно подготовленными аналитиками активность легко приводит к откату назад, к доаналитическим методам внушения и суггестии;
78


Ш. ФЕРЕНЦИ
• нельзя прибегать к активности, если использованы еще не все средства неактивной техники;
• активность аналитика порождает у него соблазн повторить во время аналитической терапии ситуацию «родители — дети» или воспроизвести «садистские повадки учителя»;
• проявление активности должно осуществляться только с согласия пациента и при сохранении возможности отступления; активные требования должны быть не жестко последовательными, а «эластично-податливыми»;
• «активность» не предполагает выход аналитика за рамки интерпретаций и при необходимости некоторых заданий пациенту [28, с. 282-284, 286]. Раскрывая негативные аспекты активной психоаналитической техники, Ш. Ференци в то же время не отказался полностью от нее. Напротив, он считал, что в ряде случаев данная техника способствует вскрытию некоторых латентных тенденций к повторению. Вместе с тем, понимание таящихся в ней опасностей предопределило поворот Ш. Ференци к развитию так называемого «изнеживающего анализа», связанного с пробуждением интереса к материнской роли врача в аналитической ситуации, той роли, о которой в середине 20-х гг. писал в своих работах О. Ранк.
Понимание необходимости осуществления «изнеживающего анализа» основывалось на предположениях Ш. Ференци о том, что многие психические расстройства связаны с дефицитом любви, ласки и заботы со стороны матери по отношению к ребенку. В детстве невротик не получил или недополучил всего этого от матери и, следовательно, «холодность» аналитика в процессе терапии не только не способствует выздоровлению пациента, а, напротив, действует на него травмирующим образом. Если пациент чувствует, что оказывается в аналитической ситуации предоставленным самому себе, т. е. ощущает себя как брошенный матерью ребенок, то подобная покинутость может привести к расщеплению личности. В противоположность подобной позиции аналитику следует выступать в роли нежной, заботливой матери и тем самым компенсировать тот недостаток любви, который имел место в детстве пациента. Он может придерживаться той техники анализа, которую Ш. Ференци назвал «изнеженной» или «изнеживающей».
Специфика данной техники была раскрыта венгерским аналитиком на праздновании 75-летия 3. Фрейда в Вене (6 мая 1931 г.). В своем докладе на данном торжестве он не отрицал, что 3. Фрейд не был согласен с рядом его утверждений, но в то же время подчеркнул, что Мастер, под руководством которого он проработал 25 лет, не видел оснований для прекращения сотрудничества даже с учетом различий в методике и теории. И тогда Ш. Ференци поведал об используемой им методике «изнеживания»: «Насколько возможно, я иду навстречу желаниям и побуждениям 79


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
пациентов. Продлеваю час анализа до усвоения эмоций, вызванных добытым материалом, и пока не сглажу примирительным тоном конфликт, возникший, например, в связи с моим настоятельным требованием вернуться к событиям инфантильного периода. Веду себя подобно нежной матери, которая вечером не ляжет спать, пока не справится с накопившимися за день мелкими и крупными заботами, не устранит страхи и злые намерения» [29, с. 434-435].
«Изнеживающий анализ» включал в себя такие элементы, как ободряющее пожатие руки, поглаживание по голове, поцелуи пациента со стороны аналитика и позволение ему целовать себя. Когда 3. Фрейд узнал о нововведениях Ш. Ференци, то он не замедлил высказать предостережения по поводу возможных последствий использования подобной техники. В письме венскому аналитику (от 13 декабря 1931г.) он заметил, что не является тем человеком, который из ханжества не приемлет столь малые эротические удовольствия. Однако поцелуй означает сексуальную эротику и нет никакой гарантии, что не появятся новые революционеры и радикалы, которые в области техники анализа не ограничатся поцелуями, станут прибегать к «обниманию», а затем пойдут дальше, используя весь репертуар петтинга. Тогда «крестный отец Ференци», видимо, скажет себе, что в своей технике материнской нежности стоило остановиться до поцелуя. «Вы охотно играете роль нежной матери по отношению к другим и, вероятно, по отношению к самому себе. Значит, Вам следует услышать предостережение со стороны сурового отца» [30, с. 92].
3. Фрейду приходилось делать различного рода разъяснения как в связи с новаторскими идеями Ш. Ференци, так и с его упреками в свой собственный адрес. Так, в своей работе «Конечный и бесконечный анализ» (1937), отвечая на упрек венгерского психоаналитика в том, что он не провел с ним полный анализ и не рассмотрел возможность негативного переноса, 3. Фрейду пришлось высказать аргументы, проясняющие суть дела.
Нет необходимости воспроизводить аргументацию основателя психоанализа по этому вопросу. В контексте рассмотрения идей Ш. Ференци имеет смысл обратить внимание лишь на то, что работа 3. Фрейда «Конечный и бесконечный анализа», заставившая многих психоаналитиков того времени серьезно задуматься над целями и задачами психоанализа и до сих пор остающаяся своего рода духовным завещанием для современников, во многом была инициирована размышлениями венгерского психоаналитика над проблемой завершения анализа.
И это действительно так, поскольку на X Международном психоаналитическом конгрессе, состоявшемся в Инсбурге в 1927г., Ш.Ференци не только поставил вопрос о критериях завершения анализа, но и высказал убеждение, что анализ не является бесконечным процессом и что 8о


Ш. ФЕРЕНЦИ
при соответствующем знании предмета и терпении аналитика он может быть приведен к естественному завершению. Эти идеи, нашедшие отражение в его публикации «Проблема завершения анализа» (1928), не могли не стать предметом осмысления со стороны 3. Фрейда и, надо полагать, именно они стали отправной точкой реализации тех творческих задумок, которые легли в основу его работы «Конечный и бесконечный анализ».
Ш. Ференци было свойственно стремление к экспериментированию. В частности, он предпринял попытку осуществления такого анализа, когда уделял одной пациентке столько времени, сколько та требовала от него. Он проводил с ней несколько сеансов в день, а если это требовалось, то и ночью. Встречи с пациенткой осуществлялись им не только по выходным дням, но и во время отпуска, т. е. пациентка сопровождала его во время отдыха. Лечение данной пациентки осуществлялось на протяжении нескольких лет. Смерть Ш. Ференци наступила до завершения лечения и поэтому трудно судить о результатах этого эксперимента. Хотя состояние пациентки заметно улучшилось, тем не менее, Ш. Ференци не был уверен до конца в результативности подобного метода лечения. Во всяком случае, в научном дневнике «Заметки и фрагменты» (1930- 1932) он писал о том, какие неожиданные для аналитика проблемы и трудности возникают в процессе такого лечения.
Терапевтическая деятельность Ш. Ференци сопровождалась глубокими раздумьями о соотношении между телесным и психическим, научным объяснением и психоаналитическим пониманием процессов, присущих жизнедеятельности человека. В науке и медицине того времени существовал разрыв между этими пластами знания. Этот разрыв давал о себе знать и в рамках психоанализа в форме различного рода несоответствий между его теорией и практикой. Пытаясь навести мосты в этой области, Ш. Ференци выдвинул идеи биоанализа, связанные с его пониманием эволюции видов, угрожающих жизни природных катастроф, возникновения и развития гениталий, символического выражения души и тела. В работе «Опыт на основе теории гениталий» (1924) он предпринял усилия к психоаналитическому рассмотрению взаимодействия органов и «к закладке краеугольного камня новой биоаналитической науки, которая методически переносит психоаналитические знания и практические приемы в естественные науки» [31, с. 569].
Его концептуальные построения основывались на методе, объединяющем между собой естественно-научный и психологический опыт, знания о внешнем и внутреннем мире, эмпирический материал точных наук и психоаналитические данные, полученные в процессе терапевтической практики. Он назвал этот метод «утраквистским», т. е. использующим возможности междисциплинарных исследований, сравнений и аналогий 81


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
с целью всестороннего, а не одностороннего подхода к столь сложному объекту и субъекту анализа, каким является человек. Применительно к психоаналитической практике «утраквистский» метод предполагал пристальное внимание аналитика как к эмоциональной, так и интеллектуальной деятельности пациента, вбирающей в себя разнообразные проявления, обусловленные работой психических механизмов, противоположными выражениями которых служат проекция и интроекция.
Очевидно, что идейное наследие Ш. Ференци, к сожалению, до сих пор недостаточно освоенное, представляет собой богатый по содержанию материал, способствующий лучшему пониманию специфики психоанализа, истории развития его теории и практики, трудностей и проблем исследовательского и терапевтического характера. Хотя его новации в сфере психоанализа до сих пор вызывают неоднозначную оценку среди зарубежных специалистов, тем не менее многие из тех, кто имел возможность работать с ним или ознакомиться с его идеями, отмечали его незаурядные способности как исследователя и клинициста. Так, даже официальный биограф 3. Фрейда Э. Джонс, высказавший немало критических соображений в адрес венгерского психоаналитика, не мог не признать того, что «Ференци был талантливым аналитиком с замечательной способностью угадывать проявления бессознательного» [32, с.273].
О.Ранк
Отто Ранк (Розенфельд) родился 22 апреля 1884г. в бедной еврейской семье. Учился в ремесленном училище, работал в мастерской, самостоятельно изучал психологию, окончил Венскую школу искусств, проявлял особый интерес к мифологии и литературе. Взял себе фамилию доктора Ранка из пьесы Г.Ибсена «Кукольный дом». В 1906г. познакомился с 3. Фрейдом, представив ему рекомендательное письмо А. Адлера, являвшегося семейным врачом Розенфельдов, и рукописи трех работ, одна из которых легла в основу опубликованной в 1907 г. книги «Художник». Основатель психоанализа побудил его к получению университетского образования, в результате чего он закончил Венский университет и в 1912 г. получил степень доктора философии.
Внешне непривлекательный О. Ранк был трудолюбивым, высокоинтеллектуальным и остроумным человеком. Начиная с 1907г., он стал одним из близких учеников 3.Фрейда, его «приемным сыном», личным секретарем, а с 1912 г. — секретарем Венского психоаналитического общества, тщательно протоколирующим все заседания венских психоаналитиков. С 1912г. — издатель «Международного психоаналитического журнала», с 1913г. — член тайного комитета. В начале 1916г. О. Ранку пришлось 82


О. РАНК
переехать в Краков, где он издавал официальный журнал австрийской армии. В конце 1918г. он женился на красивой польской девушке Беате Толе Минсер. После возвращения О. Ранка в Вену, его жена была настолько благосклонно принята 3. Фрейдом, что последующее рождение дочери у четы Ранков воспринималось основателем психоанализа, как чрезвычайно важное событие, а новорожденную девочку он считал родной внучкой. Несколько лет спустя, в 1923 г. по предложению 3. Фрейда Тола Ранк выступила с докладом «Роль женщины в эволюции человеческого общества» в Венском психоаналитическом обществе» и стала его членом. Она помогала мужу издавать журнал «Имаго», записывала под диктовку 3. Фрейда письма для членов тайного комитета, которые подписывались им и О. Ранком.
Став первым аналитиком без медицинского образования, О. Ранк начал принимать пациентов, по примеру 3. Фрейда устроив приемный кабинет в том же доме, где находилась его квартира. С 1919 по 1924г. он возглавлял издательство, в котором осуществлялась публикация психоаналитических работ. На протяжении ряда лет он занимался исследовательской и издательской деятельностью, ведал управленческими и финансовыми делами психоаналитического сообщества, оказывал неоценимую помощь 3. Фрейду в организационных вопросах, был вице-президентом Венского психоаналитического общества.
В начале 20-х гг. О. Ранк высказал ряд идей, которые предопределили его выход из числа членов тайного комитета и последующий разрыв с основателем психоанализа. В 1924г. по приглашению президента Нью- Йоркского психоаналитического общества он ездил в США, где в течение нескольких месяцев излагал свои новые идеи перед американскими психоаналитиками, часть которых стала проходить у него краткосрочный анализ. В его отсутствие вице-президентом Венского психоаналитического общества стал П.Федерн, а он был назначен 3. Фрейдом секретарем данного общества. Возвратившись в Вену, О. Ранк ушел с поста главного редактора психоаналитического журнала. В 1925-1926 гг. он дважды ездил на несколько месяцев в США, затем, вернувшись в Вену и посетив 3. Фрейда последний раз за три недели до его 70-летия, уехал в Париж. В 1929 г. О. Ранк подал в отставку, фактически предопределив окончательный разрыв с основателем психоанализа. В начале 30-х гг. он работал аналитиком в Париже.
В 1935 г. О. Ранк переехал в США, занимался преподавательской, исследовательской и терапевтической деятельностью, сопровождавшейся выдвижением новых психоаналитических идей. Его жена, которая, пройдя семинары А. Фрейд по детскому психоанализу, начала работать с детьми в Париже, не последовала за мужем. Их официальный развод состоялся 83


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
в 1939 г., после чего О. Ранк женился на своей американской секретарше, а обосновавшаяся в Бостоне его первая жена стала практикующим аналитиком, преуспевшим в супервизионной работе с детьми. 31 октября 1939г. в Нью-Йорке О.Ранк скончался в результате аллергической реакции на содержащее серу лекарство, которое он использовал при лечении инфекции горла. Примечательно, что это произошло чуть более месяца спустя после смерти 3. Фрейда, последовавшей 23 сентября того же года.
О. Ранк опубликовал ряд психоаналитических работ, включая «Миф о рождении героя» (1909), «Сага о Лоэнгрине» (1911), «Инцестуальные мотивы в поэзии и саге» (1912), «Значение психоанализа в науке о духе» (1913, в соавторстве с Г.Заксом), «Психоаналитический вклад в исследование мифов» (1919), «Цели развития психоанализа. К вопросу о взаимодействии теории и практики» (1924, совместно с Ш.Ференци), «Травма рождения и ее значение для психоанализа» (1924), «Волевая терапия» (1936).
О. Ранк был одним из первых учеников 3. Фрейда, уделившим особое внимание использованию психоаналитического метода исследования при изучении искусства, религии, поэзии, литературы. Обладая значительной эрудицией в области мифологии, он предпринял попытку психоаналитического осмысления различных мифов. В работе «Миф о рождении героя» (1909) им были подвергнуты критическому рассмотрению предшествующие исследования, авторы которых предлагали то или иное понимание происхождения мифов. Высказав возражения против возведения содержания мифов к различным астрономическим явлениям, О. Ранк выдвинул положение, в соответствии с которым открытие источника содержательной идентичности мифов всех времен и народов возможно лишь на основе их психологического анализа. При этом он отталкивался от осуществленной в работе 3. Фрейда «Толкование сновидений» (1900) интерпретации мифа об Эдипе, признания основателем психоанализа близкой связи между сновидением и мифом, возможности переноса метода психоаналитического толкования сновидений на соответствующее изучение мифов.
3. Фрейд установил, что между различными психическими явлениями (сновидения, фантазии), художественным творчеством и психическими расстройствами имеется нечто общее, относящееся к одной психической функции. Этим общим является человеческое воображение. Отталкиваясь от этого фрейдовского положения, О.Ранк воспринял способность к воображению в качестве универсального явления, характерного не только для человека, но и для человечества как такового. «Именно способность к воображению — человечества в целом, а не отдельного индивида — современная теория должна рассматривать как важный и, пожалуй, первостепенный фактор, благодаря которому изначально возникли все мифы» [33, с. 164].
84


О. РАНК
Обратившись к мифологическому материалу различных легенд, включая мифы о рождении Саргона, Моисея, Эдипа, Париса, Телефа, Персея, Гильгамеша, Тира, Тристана, Ромула, Геркулеса, Иисуса, Зигфрида и Лоэн- грина, О. Ранк выявил ряд единообразных черт, которые могут служить основой для построения стандартного сказания. Во всех мифах присутствует такое отношение героя к своим родителям, которое неизменно имеет нездоровый характер. По мнению О. Ранка, подобное отклонение обусловлено чем-то таким, что находит отражение в характере самого героя. Мотивы же отклонения становятся очевидными, если обратиться к психоаналитическому пониманию жизни ребенка, детской способности к воображению и тому начинающемуся отчуждению ребенка от родителей, которое в психоанализе получило название «семейного романа невротиков».
В 1906г. 3. Фрейд опубликовал статью «Семейный роман невротиков», где обратил внимание на такую ступень развития ребенка, когда он фантазирует об избавлении от своих родителей и о замене их теми, кто занимает более высокое социальное положение. На этой ступени развития ребенок еще не обладает знанием сексуальных предпосылок своего происхождения. Затем, когда появляется знание о сексуальных отношениях между матерью и отцом, наступает вторая ступень или фаза «семейного романа». Ребенок возвышает отца, но не ставит под сомнение свое происхождение от матери. В понимании 3. Фрейда, «все стремление заменить настоящего отца более знатным есть лишь выражение тоски ребенка по утраченным счастливым временам, когда его отец казался ему самым благородным и самым сильным мужчиной, а мать — самой милой и самой красивой женщиной» [34, с. 136].
Представления 3. Фрейда о «семейном романе» не только нашли свое отражение в работе О.Ранка «Миф о рождении героя», но и получили у него дальнейшее развитие. В частности, О. Ранк отметил, что мотивы брошенных и воспитанных другими родителями детей содержатся во многих мифах и сказаниях. Фантазии о чудесном спасении ребенка знатных родителей, перевоплощении божественного родителя в образ человеческого отца явственно присутствуют в большинстве мифологических построений. По мнению О. Ранка, мифы о героях и семейные романы включают в себя одну и ту же тенденцию, связанную со стремлением героя избавиться от родителей и аналогичным желанием, присутствующим в фантазии ребенка.
Рассматривая сходства между семейным романом детей и различными мифами, О. Ранк обратил внимание на то, что сюжеты мифов оказываются как бы перевернутой картиной семейного романа. Если в семейном романе ребенок освобождается от неприязненных чувств, испытываемых им по отношению к отцу, то во многих мифах повествуется об изгнании 85


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
ребенка из семьи знатного отца. «В невротическом романе ребенок избавляется от отца, тогда как в мифе отец пытается избавиться от ребенка. И как того требует сущность фантазии, естественным завершением становится спасение и возмездие» [35, с. 224].
Интересна одна деталь. В работе О. Ранка «Миф о рождении героя» почти дословно воспроизводятся рассуждения о «семейном романе», нашедшие отражение в статье 3. Фрейда «Семейный роман невротиков». Создается впечатление, будто О.Ранк полностью включил в свою работу текст статьи, ранее опубликованной 3. Фрейдом. Впрочем, сам он ссылается на «профессора Фрейда», любезно предоставившего ему разработки относительно психологии неврозов. Некоторые исследователи считают, что О.Ранк не являлся единоличным автором «Мифа о рождении героя» и что в эту работу включена статья 3. Фрейда, пожелавшего сохранить инкогнито [36, с. 14]. Как бы там ни было на самом деле, тем не менее, можно говорить о том, что в период публикации «Мифа о рождении героя» 3. Фрейд более чем благосклонно относился к О. Ранку.
Необходимо отметить и то, что в процессе психологического объяснения смысла мифа о рождении героя О.Ранк попытался выявить связи мифа с некоторыми психическими заболеваниями. В частности, он считал, что в своих основных чертах мифы о героях во многом соответствуют маниакальным представлениям психотиков, страдающих манией преследования или величия. Исходя из подобного понимания, им была выявлена тесная связь между мифом о герое и структурой мании у параноиков, а также дана характеристика мифа как параноидальной структуры.
Дальнейшее использование психоаналитического метода исследования мифов нашло свое отражение у О. Ранка в написанной совместно с Г. Заксом работе «Значение психоанализа в науках о духе» (1913). В этой работе подчеркивалось, что психоанализ предлагает особое разъяснение мифа, основанное на учете той роли, которую бессознательное играет при создании мифологических сюжетов. Благодаря использованию психоаналитических идей стало возможным смотреть на мифы, как на «измененные остатки желаний-фантазий целых наций». Миф является продуктом стремящихся к проявлению психических сил и их антагонистов. Задача психоаналитического разъяснения мифа состоит, следовательно, в восстановлении получившихся видоизменений, в раскрытии его бессознательного значения. «Психоанализ восстанавливает когда-то сознательно приемлемые, позже запрещенные и только в форме мифа допущенные к сознанию желания, отказ от которых дает толчок к созданию мифа» [37, с. 54].
Психоаналитические идеи использовались О. Райком также в плане понимания природы религии. Высказанные 3. Фрейдом в статье «Навязчивые действия и религиозные обряды» (1907), а также в работе «Тотем 86


О. РАНК
и табу» (1913), они получили свое дальнейшее развитие у О. Ранка и Г. Закса при рассмотрении религиозных ритуалов, церемониалов и других актов. Так, различные действия очищения и искупления рассматривались с точки зрения пронизывающего все религии чувства вины, в основе которого лежат вытесненные влечения человека. Анимизм в виде магии, мистика в виде спиритизма и оккультизм воспринимались как технические средства для покорения сверхъестественного мира, созданного из проекции бессознательного. Воскрешение Бога соотносилось с кровосмесительным желанием при помощи типичной фантазии, изображающей смерть в виде возвращения в утробу матери. Религия в целом понималась как вышедшая из отношения ребенка к родителям.
Психоаналитический подход использовался и по отношению к материалу, предоставляемому этнологией, фольклористикой, лингвистикой, философией, правом, педагогикой, этикой, эстетикой, психологией художественного творчества. Выдвигались, в частности, следующие положения:
• символика народных нравов и обычаев совпадает во многом с символикой сновидений;
• раскрытие существа бессознательного особенно ценно для понимания происхождения и первоначального развития языка;
• психологическая структура философа (интуитивный созерцатель, синтетический исследователь или аналитический мыслитель) может быть лучше осмыслена через призму психоанализа;
• сущность этики заключается в добровольном отказе от удовлетворения страстей;
• отцеубийство является прототипом преступления, а право приближается ближе к табу, чем к этике;
• педагогика может использовать из выводов психоаналитического исследования душевной жизни взрослого человека и ребенка много ценного и полезного, а психоанализ приобретает в области педагогики социальное значение в качестве позитивной воспитательной системы;
• из сублимированной инстинктивной силы эдипова комплекса почерпнуты мировые шедевры художественных произведений.
В целом подчеркивалось то положение, что психологические основы мифологии, религии, философии, этики, права, искусства и других гуманитарных дисциплин «никогда не будут достаточно выяснены, если в сферу исследования не будет включена и психология бессознательного» [38, с. 49].
На протяжении ряда лет О. Ранк последовательно развивал психоаналитические идеи 3. Фрейда, который высоко отзывался об эрудиции и усердии молодого коллеги. Он стал незаменимым помощником основателя психоанализа, пользовался у него полным доверием и получал 87


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
от него всяческую поддержку. От имени 3. Фрейда О. Ранк осуществлял обширную корреспонденцию, включая послания членам тайного комитета («письма по кругу»). Между ними установились такие отношения, что иногда основатель психоанализа делился с молодым коллегой своими сновидениями, а тот предлагал ему свое толкование. Дружеское общение между ними продолжалось долгое время и лишь в начале 20-х гг. стали обнаруживаться некоторые признаки напряжения в их отношениях, позднее приведшие к разрыву.
В начале 20-х гг. О. Ранк и Ш. Ференци работали над совместным трудом, который был опубликован в 1924г. под названием «Цели развития психоанализа. К вопросу о взаимодействии теории и практики». Публикация данной книги вызвала недоумение у многих членов тайного комитета, поскольку в ней содержались идеи, не совпадающие с теми, которые отстаивал 3. Фрейд.
Во-первых, в ней высказывалась мысль о том, что анализ вытесненных влечений детства, на чем акцентировал внимание классический психоанализ, не должен заслонять собой выявление склонности пациентов к отреагированию на их бессознательные импульсы в настоящем. Проникновение в прошлое, в исторические источники детства рассматривалось в качестве важной составляющей части анализа, но только в качестве тех переживаний, которые являются актуальными для настоящего.
Во-вторых, из подобного понимания ценности настоящего логически вытекала идея о необходимости введения изменения в технику психоанализа. Если в понимании 3. Фрейда аналитик должен выступать в качестве отстраненного наблюдателя, фиксирующего и раскрывающего вытесненные в детстве влечения пациента, то с учетом актуальности настоящего аналитику следует занять активную позицию в терапевтическом процессе. Речь шла о новой технике «активной терапии».
В совместно написанной с Ш. Ференци работе частично нашли свое отражение те идеи О. Ранка, которые он долгое время вынашивал в себе, не решался обсуждать вслух с коллегами, но, судя по всему, использовал в своей практической деятельности. Ему были известны сомнения некоторых аналитиков по поводу используемой им техники анализа. Так, один из тех, кто проходил у него анализ, был рекомендован им для прохождения дальнейшего обучения в Берлинском психоаналитическом институте. По возвращении в Вену он сообщил о том, что берлинские психоаналитики расспрашивали его о технике анализа, используемой О. Ранком, и, узнав о ней, выражали свое недоумение и сомнения. Поэтому для О. Ранка была крайне важна реакция 3. Фрейда на опубликованную совместно с Ш. Ференци работу, с которой основатель психоанализа имел возможность ознакомиться до того, как она появилась в печати.
88


О. РАНК
Читая рукопись данной книги, 3. Фрейд не предполагал, что в своих «независимых полетах мысли» О.Ранк и Ш.Ференци отступят от основ психоанализа. Однако последующее осмысление предложенных им идей заставило его критически отнестись к нововведениям обоих психоаналитиков, тем более, что, приехав в 1924г. в США, О.Ранк выступил перед американскими психоаналитиками в качестве автора, предложившего новую технику анализа.
В 1924г. О.Ранк опубликовал книгу «Травма рождения и ее значение для психоанализа», которая вызвала критическую реакцию со стороны членов тайного комитета и фактически предопределила его выход из него. В этой публикации он высказал новые идеи, давно интересовавшие его, но долгое время остававшиеся собственными раздумьями, не предназначенными для широкой огласки. Эти идеи касались факта рождения ребенка, привносящего в жизнь человека трудности и проблемы, связанные с появлением различного рода признаков беспокойства, страха, тревоги.
Стоит отметить, что в несистематизированном виде проблематика травмы рождения затрагивалась О. Ранком в его ранних работах, в частности, в книге «Миф о рождении героя». Именно тогда он высказал положение о том, что «роковая опасность», скрытая в представлении о рождении через изгнание, «в действительности присутствует в самом процессе рождения» [39, с. 228]. Однако только несколько лет спустя ему удалось оформить свои первоначальные догадки в концептуальные построения, привнесшие новое видение в понимание природы неврозов.
О. Ранк исходил из того, что момент появления на свет ребенка и отделения его от матери является травмирующим событием в жизни человека. Травма рождения становится первым источником возникновения страха и тревоги. Она служит питательной почвой для образования невротических симптомов. На основе этой травмы у человека возникают различного рода фантазии, важное место среди которых занимает фантазия о возвращении в материнское лоно. Стремление к возвращению в чрево матери, к восстановлению предшествующего положения непосредственно связано с травмой рождения. Здоровые люди изменяют внешний мир в силу присущего им подобного стремления. Невротики сталкиваются с различными затруднениями, поскольку их соприкосновение с внешним миром оказывается проблематичным из-за ограниченности фантазий возвращения в лоно матери.
Во внутриутробном состоянии будущий ребенок органически соединен с матерью. Последующее нарушение этой гармонии между матерью и ребенком при рождении вызывает в нем тревогу. Незащищенность ребенка перед внешним миром может стать причиной того, что у него возникает стремление вернуться в первоначальное состояние, а невозможность осуществления этого ведет к появлению невроза.
89


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
Взрослый человек на бессознательном уровне в той или иной форме и степени тоже испытывает тоску по утраченной некогда гармонии. В состоянии коитуса у мужчины происходит как бы символическое приобщение к материнскому лону, а у женщины возникает желание вобрать в себя мужчину, чтобы таким образом слиться с ним в единое целое.
По мнению О. Ранка, невроз возникает на почве внутрипсихическо- го конфликта между стремлением человека вернуться в первоначальное состояние дородовой гармонии и воспоминанием об ужасе рождения. Если травма рождения принимается в качестве главного фактора, предопределяющего дальнейшую судьбу человека и его невротизацию, то психоанализ должен быть нацелен на преодоление данной травмы. Одна из основных задач психоанализа как раз и состоит в устранении воспоминаний о травме рождения путем перевода бессознательных страхов пациента в его сознание и понимание того, что отделение ребенка от матери — неизбежный процесс психического развития.
О. Ранк исходил из того, что в своей книге «Травма рождения» попытался осуществить дальнейшее развитие психоанализа, вытекающее «из последовательного применения созданного Фрейдом метода и основанной на нем доктрины» [40, с. 44-45]. Тем не менее, из его понимания травмы рождения и ее последствий для жизнедеятельности человека вытекали важные следствия концептуального и терапевтического характера.
В концептуальном отношении речь шла о пересмотре основополагающих положений классического психоанализа:
• страх кастрации стал рассматриваться в плане символического выражения первичной травмы (рождение ребенка) и вторичной травмы (отлучение ребенка от материнской груди);
• комплекс Эдипа — с точки зрения осуществляемых человеком попыток возвращения в утробу матери (перенос внутриутробного удовольствия на заряженные тревожностью гениталии);
• страх инцеста и соответствующие запреты — как то, что противостоит фантазиям о возвращении в матку.
Если запреты против инцеста выводились 3. Фрейдом из истории первобытной человеческой орды и соотносились с фигурой отца, то О. Ранк обращался не столько к филогенезу, преломленному через призму психоаналитически понятого отцеубийства, сколько к онтогенезу, связанному с рождением ребенка. Страх инцеста стал восприниматься им как повторение страха рождения, основной фигурой оказывался не отец, а мать. Для О. Ранка отец является только предлогом для соответствующего перенесения страха, в то время как главным страхоубежищем становится именно мать.
В терапевтическом плане концепция травмы рождения вела к возможности сокращения сроков анализа.
90


О. РАНК
Коль скоро в основе неврозов лежит травма рождения, то нет необходимости столь долго заниматься поиском причин и травмирующих ситуаций, как это имело место в классическом психоанализе, когда аналитику приходилось уделять значительное время на восстановление в памяти пациента истории его инфантильного развития. Все невротические расстройства можно свести к одной главной причине (травма рождения), рассматривать внутренние конфликты как результат блокировки воспоминаний об ужасе рождения. Тем самым отпадает надобность в утомительной процедуре погружения аналитика в разнообразные воспоминания пациента о своем прошлом и, следовательно, можно значительно сократить длительность анализа. В техническом отношении можно начать с раскрытия первичной травмы вместо того, чтобы давать пациенту неопределенное время для автоматического повторения этой травмы в конце анализа.
Иными словами, следует, как полагал О. Ранк, позволить пациенту, с помощью невроза убежавшего от фиксации на матери, повторить и понять травму рождения с последующим ее разрешением в процессе анализа переноса, в результате чего сексуальные конфликты и испытываемое пациентом чувство вины могут быть разрешены без вмешательства механизма регрессии.
Исходя из этих представлений, О. Ранк выдвинул идею ограниченной во времени терапии («лимитированной терапии»), связанной не только с сокращением длительности анализа, но и с определением аналитиком конкретного срока завершения терапии, а также сообщения об этом пациенту. С его точки зрения, после того как аналитик успешно преодолеет первичное сопротивление пациента, можно устанавливать определенный срок окончания анализа, когда в оставшееся время пациент автоматически повторит новый отрыв от материнской фигуры и воспроизведет свое рождение. Предполагалось, что знание пациента о точном сроке окончания лечения должно способствовать установлению терапевтического альянса между ним и аналитиком, послужит стимулом для его интенсивной работы в процессе терапии, вызовет повышенное чувство ответственности за все происходящее с ним.
Надо полагать, что последнее положение о необходимости установления конкретного срока анализа было почерпнуто О. Ранком от 3. Фрейда. Подобный способ ускорения процесса аналитического лечения был использован основателем психоанализа задолго до появления работы О. Ранка о травме рождения.
Это имело место в 1914г., когда после трехлетней работы с русским пациентом С. Панкеевым 3. Фрейд столкнулся со случаем самозатормажи- вания лечения. В этих условиях ему пришлось принять решение, к которому он ранее не прибегал. 3. Фрейд заявил пациенту, что наступивший 91


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
рабочий сезон будет последним для него, независимо от окончательных результатов лечения. Установление сроков лечения привело к тому, что сопротивления пациента ослабли и за несколько оставшихся месяцев ему удалось воспроизвести в своих воспоминаниях многое из того, что оказалось важным для понимания невроза.
Об этом техническом приеме 3. Фрейд упомянул в своей работе «Из истории одного детского невроза» [41, с. 159], которая была опубликована в 1918г. и которая, несомненно, привлекла внимание О. Ранка. Не исключено, что в своих размышлениях о важности установления сроков анализа О. Ранк опирался на соответствующий технический прием основателя психоанализа.
Говоря о психоаналитической терапии, О. Ранк считал, что в своей завершающей фазе процесс исцеления является для пациента своего рода новым рождением. В бессознательном процесс исцеления соотносится с символикой рождения, и пациент может воспринимать себя в качестве новорожденного, т. е. духовного ребенка аналитика. Фантазия пациента о перерождении оказывается повторением в анализе его собственного рождения. Как замечал О.Ранк, «самая существенная часть аналитической работы, разрешение и освобождение либидо от “невротической” фиксации на аналитике, является не чем иным, как предоставлением пациенту возможности более успешно повторить в анализе сепарацию от матери» [42, с. 50].
Таким образом, анализ можно рассматривать в качестве успешного завершения ранее неудачной для пациента попытки преодолеть травму рождения. Именно к этому выводу и пришел О.Ранк, исходивший из того, что бессознательное пациента использует аналитический процесс для повторения травмы рождения с целью частичной разрядки ее, а отделение от аналитика достигается путем воспроизведения данной травмы, в результате чего пациент теряет одновременно и врача, и свои страдания.
О. Ранк послал рукопись своей новой книги о травме рождения 3. Фрейду до того, как она появилась в печати. Эта рукопись произвела на основателя психоанализа сильное впечатление, а идея травмы рождения была охарактеризована им как «великое озарение». Вместе с тем он предостерегал О. Ранка об ошибочности сведения всего и вся к фигуре матери.
Позднее, после публикации данной работы, 3. Фрейду пришлось защищать ее от критических нападок со стороны членов тайного комитета. В посланном им письме (от 15 февраля 1924г.) он рассматривал книгу О. Ранка как очень важную, давшую ему значительную пищу для размышлений и показывающую важное значение фантазий о возвращении в материнское лоно как подтверждение биологической основы эдипова комплекса. Отметив расхождения между ним и О. Ранком в понимании источников происхождения запретов на инцест и высказав надежду по поводу 92


О. РАНК
того, что содержащиеся в книге о травме рождения идеи станут темой плодотворных дискуссий, 3. Фрейд подчеркнул: «Нам приходится здесь иметь дело не с восстанием, революцией или противоречием нашим проверенным знаниям, а с интересным дополнением, ценность которого следует признать нам и другим аналитикам» [43, с. 346].
Когда 3. Фрейд советовал аналитикам воздержаться от слишком скорого суждения о книге О. Ранка и тем более от негативной оценки содержащихся в ней идей, он заботился прежде всего о сохранении тайного комитета и устранении тех разногласий, которые обнаружились между его членами. Вместе с тем анализ собственных сновидений того периода, работа с пациентами и наметившиеся осложнения в отношениях с О. Райком, обостренно воспринимавшим реакцию коллег на его новые идеи, не прошли бесследно для основателя психоанализа. Так, толкование О.Ранком одного из сновидений 3. Фрейда вызвало у последнего такие ассоциации, которые подводили к мысли, что своей работой о травме рождения его молодой коллега подрывает ценность классического психоанализа.
Пытаясь применить теорию О. Ранка к своей терапевтической деятельности, 3. Фрейд обнаружил, что его интерпретации в терминах травмы рождения не оказывают никакого воздействия на пациентов. В конечном счете, после того как О. Ранк стал открыто противопоставлять свои концептуальные и терапевтические разработки классическому психоанализу, 3. Фрейду пришлось выступить с критикой теории травмы рождения, что нашло свое отражение в его работе «Торможение, симптом и страх»(1926).
3. Фрейд признавал заслугу О. Ранка в том, что он подчеркнул значение акта рождения и отделение ребенка от матери. Но основатель психоанализа не принял крайние выводы, сделанные О. Ранком из представлений о травме рождения и распространенные им на теорию неврозов и психоаналитическую терапию.
В частности, он считал, что страх — это свойственная всем высшим животным организмам реакция на опасность, между тем как рождение переживается только млекопитающими и подлежит сомнению вопрос о том, имеет ли оно у них всех значение травмы. Стало быть, страх встречается и без прообраза рождения, но обсуждение этого вопроса выходит за границу, отделяющую психологию от биологии. Психоанализ же является, по словам 3. Фрейда, частью психологии как науки. Кроме того, если страх — реакция организма на опасность, то опасность при рождении не имеет психического содержания. Психический материнский объект заменяет ребенку биологическую внутриутробную ситуацию, однако следует иметь в виду, что во время внутриутробной жизни мать не была объектом по той простой причине, что объектов как таковых вообще не было.
93


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
О. Ранк пытался доказать, что ранние фобии ребенка непосредственно связаны с актом рождения, с воспоминаниями о травматическом нарушении счастливого внутриутробного существования. 3. Фрейд не считал эту попытку удачной. По его мнению, отдельные случаи детских страхов противоречат тому, на чем настаивал О. Ранк. Самые ранние детские страхи не могут быть непосредственно объяснены впечатлениями ребенка при акте рождения. Как полагал 3. Фрейд, готовность ребенка испытывать страх не проявляется с наибольшей силой непосредственно после его рождения, а возникает по мере его психического развития и сохраняется в течение определенного периода детства. Если такие ранние страхи длятся дольше обычного, то возникает подозрение в существовании невротического нарушения.
В конечном счете, 3. Фрейд не считал, что представления О. Ранка о травме рождения могут дать исчерпывающий ответ на вопрос о причинах возникновения невроза. «Если исследование вопроса о влиянии тяжелых родов на предрасположения к неврозам даст отрицательные результаты, то значение попытки Ранка окажется ничтожным» [44, с. 302]. При этом основатель психоанализа считал, что потребность найти несомненную и единственную причину нервности всегда оказывается неудовлетворительной. Вместе с тем он подчеркивал, что, несмотря на ошибочные, с его точки зрения, заключения, вытекающие из теории травмы рождения, О. Ранк остается на почве психоанализа, идеи которого он развивает дальше, и его труд необходимо признать, как «законное старание разрешить аналитические проблемы» [45, с. 300].
Как отмечалось ранее, О. Ранк и Ш. Ференци придерживались идеи «активной терапии», вместе опубликовали работу о новом направлении в теории и технике психоанализа. Возможно, что именно размышления первого о травме рождения и фантазиях о возвращении в материнское лоно способствовали становлению «изнеживающего анализа» второго, акцентирующего внимание на фигуре аналитика как нежной, заботливой матери. Известно также, что Ш. Ференци использовал представления О. Ранка о травме рождения при работе с пациентами, и этот опыт оказался полезным в плане ознакомления с некоторыми слоями структуры неврозов.
В отличие от 3. Фрейда, не встретившего отклика у пациентов по поводу интерпретаций, ориентированных на травму рождения, Ш. Ференци обнаружил у своих пациентов некоторую склонность соглашаться с подобными интерпретациями, которые не вызывали у них сопротивления. Однако вскоре у него возникло подозрение, что объяснение причин возникновения страхов у пациентов посредством травмы рождения охотно воспринимается ими именно из-за отсутствия у них актуальной значимо94


О. РАНК
сти и само восприятие оказывается не чем иным, как защитной мерой против вскрытия реальных источников соответствующих страхов. Это заставило его пересмотреть свое отношение к теории травмы рождения и критически отнестись к новациям О. Ранка.
В статье «К критике “Техники психоанализа” Ранка» (1927) он подверг осуждению многие положения, высказанные его коллегой в работе «Техника психоанализа. Аналитическая ситуация» (1926). В частности, он не согласился с утверждением О. Ранка, что биографический материал, относящийся к истории жизни пациента, имеет скорее познавательную, чем терапевтическую ценность. О.Ранк высказал соображение о том, что пациенту не принесет никакой пользы, если он узнает, почему и каким образом что-то произошло («не очень-то вылечится мой насморк, если я узнаю, где подхватил инфекцию»). По мнению же Ш. Ференци, место, где был подхвачен насморк, может иметь аналитическое значение, а отказ от подобной постановки вопроса лишает аналитика возможности проникнуть в смысл симптома. «Ранк слишком облегчает себе работу, когда в качестве единственного места, где можно приобрести симптом, допускает материнскую утробу, а в качестве единственного возможного времени приобретения — момент рождения. Если даже теория Ранка правомерна (в какой мере — это нужно еще исследовать), то все же нелогично пренебрегать всем промежутком времени между рождением и актуальной аналитической ситуацией» [46, с. 292].
Подобная полемика свидетельствует о том, что выдвинутая О. Ранком теория травмы рождения действительно затронула важные вопросы, касающиеся психоаналитического понимания неврозов и приемлемой техники аналитической терапии. Во всяком случае его идеи заставили задуматься ведущих психоаналитиков того времени о многообразии причин возникновения неврозов, отцовской и материнской роли аналитика в терапевтическом процессе, необходимости разработки такой техники анализа, которая позволила бы глубже понимать доэдипальные ситуации. Кроме того, обращение внимания на органическую связь между матерью и ребенком, а также на травму, связанную с переживаниями ребенка в процессе его разрыва с матерью, что было предметом осмысления у О. Ранка только в контексте рождения человека, приобрело у последующих психоаналитиков более широкое звучание и стало объектом их скрупулезного исследования, о чем свидетельствуют работы М. Кляйн, Р. Шпица и многих других авторов.
Что касается попытки О. Ранка сократить продолжительность анализа, то первоначально она нашла поддержку у части американских психоаналитиков, отличавшихся традиционным прагматизмом, свойственным США. На это обстоятельство обратил внимание 3. Фрейд, который в работе
95


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
«Конечный и бесконечный анализ» (1937) отметил, что данная попытка О. Ранка была детищем времени, «предназначенным приноровить темп аналитической терапии к сумасшедшей американской жизни» [47, с. 16].
Однако со временем большинство американских психоаналитиков отказались от подобной практики, хотя за пределами психоанализа сокращение сроков терапии не только приветствовалось, но и оказалось распространенной тенденцией для ряда новых терапевтических школ и направлений. Впрочем, в последнее время некоторые психоаналитики считают, что краткосрочная психоаналитическая терапия создает «идеальные условия для психоаналитического изучения проблем времени, разлуки, смерти» [48, с. 246].
В 30-х гг. О. Ранк ввел изменения в свои представления о неврозах и возможностях их лечения. Он стал уделять большее внимание проблемам развития психики и становления индивидуальности. Теория травмы рождения сохранила свою значимость, однако ее импликации получили новое звучание.
О. Ранк стал исходить из того, что в процессе развития индивидуальности происходит активизация травмы рождения, способствующая возникновению чувства одиночества, покинутости, опустошенности. В свою очередь эти чувства оказываются вплетенными в контекст переживания травматического опыта свободы. Таким образом, невроз можно рассматривать в качестве той платы, которую приходится платить человеку за свою свободу. При таком понимании невроза психоанализ становится не чем иным, как средством пробуждения и воспитания воли человека, способного принять на себя ответственность за свободное развитие индивидуальности. Эти идеи нашли свое отражение в книге О. Ранка «Волевая терапия» (1936).
Если классический психоанализ ориентировался на устранение невротических симптомов путем осознания бессознательного, то «волевая терапия» предназначена для трансформации « негативной» воли человека в его « позитивную» волю. С точки зрения О. Ранка, развитие человека осуществляется таким образом, что ему приходится постоянно сталкиваться с различного рода ограничениями, выступающими в форме внешнего и внутреннего принуждения. Это приводит, с одной стороны, к подавлению воли человека и стремлению обрести относительную свободу путем подчинения другим людям (в первую очередь родителям), а с другой — к становлению «негативной» воли, выступающей в качестве силы, сопротивляющейся любым видам принуждения. По мере отхода ребенка от родителей он попадает в новую зависимость, обусловленную жизненной необходимостью быть включенным в группу, сообщество, различные объединения людей, будь то школа, институт, трудовой коллектив. Свобода от родителей оборачивается зависимостью от других людей, а индивидуальная воля 96


О. РАНК
человека становится не чем иным, как волей группы, которая для него самого приобретает так же негативную направленность, поскольку доминирующей становится не свободная воля индивида, а своего рода коллективная воля.
Отказ человека от своей собственной воли и подчинение ее воле группы — это тот путь развития, который воспринимается обществом как нормальный, хотя в действительности речь идет лишь о культивировании «негативной» воли как таковой. Невротический путь развития — внутренняя сшибка между неспособностью к развитию собственной свободы воли и невозможностью принять волю других.
Однако, как полагал О. Ранк, может иметь место развитие не только «негативной», но и «позитивной» воли, связанной с высшим уровнем интеграции человеческого духа. Прототипом человека, обладающего собственной волей, является творческая личность (художник), способная выйти за рамки группового мышления и стереотипного поведения. У такой личности развита «позитивная» воля, способствующая созидательной деятельности.
Рассматривая различные соотношения между волей человека, внешними запретами и внутренними идеалами, О. Ранк выделил три стадии или уровня возможного развития индивида, соответствующие типу сознания долга, сознания вины и самосознания личности.
Первый уровень характеризуется ориентацией на внешний мир и соответствует адаптации Я в нем.
Второй уровень связан с восприятием индивидом внешних заповедей и норм в качестве принуждения, которым он пытается противостоять, и ощущением невозможности утверждения идеалов, соответствующих его Самости, что порождает у него чувство вины по отношению к обществу и осознание вины по отношению к самому себе.
Третий уровень характеризуется утверждением индивидом своих собственных внутренних идеалов, созданных Самостью и добровольно воспринимаемых в качестве необходимых заповедей.
Соответственно, первый тип человека (адаптивный) нуждается во внешнем принуждении, второй (невротический) защищается от внешнего или внутреннего принуждения, третий (творческий) благодаря своей свободе преодолевает принуждение. Идеал среднего (адаптивного) человека состоит в том, чтобы быть как другие люди. Идеал невротика — быть самим собой, каким он есть, а не таким, каким его хотят видеть другие люди. Идеал творческого человека — действительный идеал, позволяющий индивиду стать тем, кем он хочет быть.
Из такого понимания адаптивного, невротического и творческого человека вытекали основные задачи и цели «волевой терапии». Во всяком 97


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
случае, О. Ранк полагал, что терапия должна быть ориентирована прежде всего, и главным образом на восстановление свободной воли пациента, придание ей не негативного, а позитивного характера. Причем «волевая терапия» оказывалась желательной и необходимой не только для невротиков, но и для тех, кто с позиции общества считался здоровым, так как и те, и другие не обладали, в понимании О. Ранка, «позитивной» волей. В конечном счете «волевая терапия» становилась средством пробуждения в человеке его творческих задатков и дарований, способствующих самораскрытию его сущностных сил.
Что касается невротического типа человека, то, согласно О. Ранку, основной терапевтической задачей является не приспособление невротика к реальности, состоящее в научении его выносить внешнее принуждение, но приспособление его к самому себе, т. е. предоставление ему возможности принимать себя, а не постоянно от себя защищаться. По сути дела, речь должна идти не о корректирующей, а об утверждающей терапии, ориентированной на трансформацию негативного индивида страдания и вины в «позитивного человека воли и действия, которым он был вначале, даже если его душевная жизнь стала более сложной и болезненной с возрастанием сознания» [49, с. 263]. Во всяком случае для невротика терапевтический опыт является последней возможностью избавиться от конфликта между негативным отрицанием воли и деструктивным самосознанием.
В целом можно говорить о четырех направлениях деятельности О. Ранка, свидетельствующих о том несомненном вкладе, который он внес в развитие психоанализа.
Во-первых, будучи незаменимым помощником 3. Фрейда на протяжении пятнадцати лет, он возложил на себя обязанности по улаживанию личных дел своего учителя, освободив его от бремени ряда организационных забот и создав тем самым благоприятные условия для его творческой работы, связанной с выдвижением разнообразных психоаналитических идей и обобщением клинического опыта.
Во-вторых, будучи координатором и надежным сотрудником основателя психоанализа, О.Ранк способствовал распространению его идей и организационному укреплению психоаналитического движения. Благодаря его титаническим усилиям осуществлялась издательская, управленческая и финансовая деятельность, способствующая развитию психоаналитических институтов и структур.
В-третьих, будучи «правой рукой» 3. Фрейда и секретарем Венского психоаналитического общества, он настолько тщательно и скрупулезно протоколировал все заседания, вел обширную переписку с ведущими психоаналитиками, включая членов тайного комитета, что сохранившиеся 98


В. ШТЕКЕЛЬ
на сегодняшний день документы и материалы позволяют иметь более полное представление об истории становления и развития психоанализа.
В-четвертых, будучи высокоэрудированным и талантливым исследователем, он выдвинул ряд оригинальных идей и концепций, послуживших толчком к дальнейшему развитию теории и практики психоанализа.
В. Штекель
Вильгельм Штекель (1868-1940) — один из первых учеников 3. Фрейда, сотрудничавший с ним на протяжении ряда лет.
Он родился в семье немецкоязычных ортодоксальных евреев. Его детство и юность прошли в Черновицах, в Буковине. По окончании средней школы В. Штекель отправился в Вену, где начал изучать медицину и приступил к медицинской практике. Обладая писательским даром, он публиковал статьи в газетах и медицинских журналах.
3. Фрейд и В. Штекель обратили внимание друг на друга в тот период, когда происходило становление психоанализа. В одной из своих статей 1896 г., в которой им была высказана идея об инфантильной сексуальности, 3. Фрейд сослался на работу В. Штекеля «О коитусе в детстве» (1895), где приводились три клинические случая. Несколько лет спустя врач М. Кохане рассказал В. Штекелю о 3. Фрейде как неврологе, использующем новый метод лечения неврозов. В 1901 г. В. Штекель, страдавший в то время невротическим заболеванием, обратился к 3. Фрейду за помощью и прошел у него курс лечения. В январе 1902 г. он опубликовал в газете «Венский вестник» положительный отзыв на работу 3. Фрейда «Толкование сновидений». В том же году он предложил основателю психоанализа организовать небольшое сообщество, члены которого могли бы подробнее ознакомиться с психоаналитическими идеями и аналитической терапией.
В 1902 г. в доме 3. Фрейда состоялась первая встреча пятерых врачей, среди которых был и В. Штекель. В названном им «обществе по средам» В. Штекель стал играть заметную роль, поскольку он не только участвовал в дискуссиях, но и посылал отчет о них в воскресный выпуск одной из венских газет.
В 1903г. В.Штекель приступил к психоаналитической практике. Он принимал активное участие в работе первого психоаналитического кружка 3. Фрейда, а с 1908 г. — в работе Венского психоаналитического общества. На «Встрече по фрейдовской психологии», известной сегодня как первый Международный психоаналитический конгресс» (Зальцбург, 1908), В. Штекель выступил с докладом «Об истерии страха». В том же году была опубликована его работа «Тревожные состояния и их лечения», предисловие к которой принадлежало перу 3. Фрейда. В этой работе болезни 99


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
рассматривались как язык тела, символически выражающий бессознательные чувства.
В 1910 г. В. Штекель стал вице-президентом Венского психоаналитического общества и соредактором (совместно с А. Адлером) ежемесячного печатного органа «Центральный журнал по психоанализу». Наметившиеся разногласия в рамках Венского психоаналитического общества привели к тому, что в начале 1911г. В. Штекель сложил с себя полномочия вице-президента данного общества, а в ноябре 1912 г. вышел из его состава. В 1912- 1914гг. он был иностранным членом редколлегии издаваемого в России журнала «Психотерапия», в котором было опубликовано несколько его статей. В последующие годы он выступал в качестве независимого исследователя и аналитика. В 1924г., когда 3.Фрейду было присвоено звание почетного гражданина Вены, В. Штекель послал основателю психоанализа письмо с предложением о примирении, однако этого не произошло.
Во время Второй мировой войны В. Штекель работал военным врачом, продолжал печататься на страницах газет и журналов. У него появились ученики, он стал ездить с лекциями по разным странам. С захватом нацистами Австрии он бежал сначала в Швейцарию, а затем в Англию, где в 1940 г. покончил жизнь самоубийством.
До сих пор идейное наследие В. Штекеля остается недостаточно освоенным. В период сотрудничества с 3. Фрейдом он опубликовал много работ, посвященных различным аспектам психоанализа. В 1911г. вышел его объемный труд «Язык сновидения», в 1912г. — работа «Сновидения поэтов». На протяжении ряда лет он готовил 10-томное издание, семь томов которого, составлявших около 4 тысяч страниц, увидели свет к середине 20-х гг. В год его смерти был опубликован труд «Техника аналитической терапии» (1940).
Наряду с психоаналитической деятельностью В. Штекель сочинял музыку и песни для детей, писал в стихах и прозе, сочинял театральные пьесы и юмористические рассказы, которые выходили как под его собственным именем, так и под псевдонимом Серенус. Он также обладал музыкальными, актерскими способностями и прекрасно пел.
3. Фрейд признавал заслуги В. Штекеля в области психоанализа, говоря о том, что его коллега лучше всех умеет улавливать смысл бессознательного. К.Г.Юнг называл В.Штекеля «энциклопедией сновидений». Поддерживавший с В. Штекелем дружеские отношения Ф. Виттельс писал о том, что «Фрейд — гений, но Штекель — лучший толкователь сновидений» [50, с. 169]. Вместе с тем ряд психоаналитиков считали В. Штекеля поверхностным исследователем и не способным к систематизации аналитиком.
Несмотря на признание определенных достоинств венского аналитика, 3. Фрейд полагал, что тот лишен критического подхода и отличается юо


В. ШТЕКЕЛЬ
крайней недисциплинированностью. Из истории психоанализа известны любопытные высказывания, приписываемые обоим аналитикам. Говорят, что однажды В. Штекель высказал мысль о том, что карлик, сидящий на плечах великана, видит дальше, чем сам гигант. Узнав от коллег о подобном сравнении, 3. Фрейд с сарказмом заметил, что, возможно, это и верно, но никак не относится к вши, сидящей на голове астронома, особенно если он смотрит в телескоп. Как бы там ни было на самом деле, тем не менее, В. Штекель внес определенный вклад в развитие психоанализа.
Он уделял значительное внимание сновидениям и среди психоаналитиков первой волны действительно считался одним из лучших специалистов, способным давать оригинальное толкование любому сновидению. Причем В. Штекель настолько увлекся искусством толкования сновидений, что на заседаниях Венского психоаналитического общества часто давал такую интерпретацию, благодаря которой открывалось новое видение какого-либо сновидения, ранее истолкованное другими аналитиками. После разрыва с основателем психоанализа он неоднократно выступал в печати с материалами, в которых «исправлял» толкования сновидений, ранее данные ортодоксальными психоаналитиками. Не избежали этой участи и некоторые толкования сновидений, осуществленные 3. Фрейдом. Так, В. Штекель подверг пересмотру фрейдовскую интерпретацию сновидения, в котором пациентка видит умершего отца, говорящего ей: «...четверть двенадцатого, половина двенадцатого, три четверти двенадцатого».
Интерпретация 3. Фрейдом данного сновидения, воспроизведенная им в лекциях по введению в психоанализ (1916/1917), основывалась на воспоминании пациентки об одном ее родственнике, который накануне приснившегося ей сновидения высказал мысль, что во всех людях продолжает жить первобытный человек (Urmensch). Эта мысль дала повод для воскрешения умершего отца, которого пациентка сделала человеком, живущим по часам (Uhrmensch) и говорившим о четверти часа пополудни. В понимании 3. Фрейда в рассматриваемом сновидении находит свое отражение желание пациентки, чтобы отец оставался живым, по крайней мере, в ней самой.
С точки зрения В. Штекеля данное сновидение содержит иной смысл. Двенадцатый час означает последний час, требующий какого-то решения со стороны пациентки. Явившийся в сновидении дочери отец как бы предостерегает ее о приближении последнего срока (четверть двенадцатого, половина двенадцатого, три четверти двенадцатого), когда она должна что-то сделать, совершить или завершить.
Придавая большое значение символике сновидений, В. Штекель попытался раскрыть значение многих символов. Так, он полагал, что представления о левом и правом должны истолковываться в этическом смысле. 1О1


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
Например, левая дорога может означать путь преступника, гомосексуальность, в то время как правая дорога — путь праведника, законный брак. Родственники в сновидении могут играть роль различных половых органов, цифры и числа имеют сексуальное значение, багаж путешественника означает тяжесть греховного бремени человека, погоня за экипажем и неспособность догнать его — сожаление о невозможности сгладить разницу в возрасте.
По мнению В. Штекеля, все появляющиеся в сновидениях сексуальные символы имеют бисексуальный смысл, т. е. могут быть рассмотрены как в мужском, так и в женском значении. Он полагал также, что имеются сновидения, в которых сновидящий проецирует себя в тело отца, но не понимает того, что происходит на самом деле. Кроме того, ему принадлежит заслуга в рассмотрении символов смерти. В. Штекель был одним из первых психоаналитиков, кто обратился к осмыслению данной проблематики. Он полагал, что позади каждого сновидения скрывается страх смерти.
В. Штекель подметил то обстоятельство, что нередко сновидения пациентов оказываются обусловленными той психоаналитической ситуацией, в которой им приходится пребывать. Пациенты как бы «грезят на диалекте» лечащих их врачей. Они находятся под воздействием своих врачей и впитывают в себя те же самые символы, которые используются аналитиками для интерпретации сновидений пациентов. Так, пациенты 3. Фрейда воспроизводят в своих сновидениях сексуальную символику, пациенты А. Адлера — символы мужского протеста и воли к власти, пациенты В. Штекеля — символику смерти и религии.
Из подобного наблюдения вытекали далеко идущие следствия. Если действительно в сновидениях пациентов находят отражение идеи и теории лечащих их аналитиков, то это означает, что сами по себе они не могут служить доказательством истинности соответствующих идей и теорий. Именно к такому заключению пришел В. Штекель, тем самым поставив под сомнение правомерность доказательства психоаналитических идей и теорий ссылками на клинический опыт работы с пациентами. Но его наблюдения имели и более серьезные последствия, поскольку можно было поставить под вопрос объективную ценность изучения сновидений вообще.
3. Фрейд понял подобного рода опасность, и это побудило его выступить в защиту объективности сновидений. В «Лекциях по введению в психоанализ» (1916/1917) от был вынужден подчеркнуть два момента.
Во-первых, люди видели сны до того, как возник психоанализ, а приходящие на анализ пациенты имели собственные сновидения до психоаналитического лечения. Если беседы врача и аналитическая ситуация становятся важными для пациента, то нет ничего удивительного в том, что они могут оказывать на него свое воздействие во время сна.
102


В. ШТЕКЕЛЬ
Во-вторых, нередко человеку можно внушить то, о чем должно быть его сновидение. В этом отношении пациент действительно может испытывать такое воздействие со стороны аналитика, в результате которого ему будут сниться картины и сюжеты, навеянные предшествующим обсуждением с врачом тех или иных проблем, отношений, интерпретаций. Однако, как считал основатель психоанализа, нельзя повлиять на то, что человек увидит во сне, поскольку механизм работы сновидения и его бессознательное желание в принципе не поддаются чужому влиянию.
3. Фрейд исходил из того, что в основе соответствующих утверждений, ставящих под сомнение объективность изучения сновидений, лежала ничем не оправданная подмена сновидения его материалом. Но это, пожалуй, не относилось к В.Штекелю, который не только уделял столь пристальное внимание изучению символики сновидений, но и смог «открыть» для психоаналитиков значение ряда символов, которые в период становления психоанализа не попали в поле зрения 3. Фрейда. Другое дело, что его наблюдения над сновидениями пациентов и теориями аналитиков выявили определенные связи и зависимости, проявляющиеся в аналитическом процессе и находящие свое отражение у сновидцев.
С позиций психоанализа В. Штекель рассмотрел проблемы, связанные с пониманием отношений между преступными наклонностями и психическими заболеваниями, что нашло отражение в его работе «Выбор профессии и преступность» (1912). Исходным тезисом данной работы служило положение, в соответствии с которым «каждый невротик борется с “вытесненными” преступными мыслями» и «все невротики в известном смысле — преступники, не имеющие мужества совершить преступление» [51, с. 84, 87].
Это положение вытекало из специфического понимания В. Штекелем природы и истории развития человека. Если, согласно 3. Фрейду, ребенок представляет собой «полиморфно-извращенное» существо, то в понимании В. Штекеля ребенок «универсально преступен». Психика человека начинает свое развитие от первобытного существа с его примитивными преступными инстинктами и доходит до становления культурной личности, вбирающей в себя различные идеалы, нравственные требования, этические нормы, моральные ограничения. В этом отношении ребенок представляет такую ступень развития человека, когда преступление еще не является преступлением, а скорее предстает в качестве одной из форм инстинкта самосохранения.
Отталкиваясь от подобного понимания первоначальной враждебной установки ребенка к окружающему миру, В. Штекель выразил несогласие с теми, кто соотносил предрасположение к эпилепсии с детскими пороками. Более того, он полагал, что настоящая эпилепсия встречается крайне редко и в большинстве случаев приходится иметь дело не с эпилепсией как
юз


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
таковой, а с истерией, «псевдоэпилепсией». Псевдоэпилептические припадки являются не чем иным, как «суррогатом преступления», свидетельствующим о наличии у псевдоэпилептиков бессознательных криминальных желаний. В. Штекель также считал, что богатыми криминальными фантазиями обладают также люди, страдающие неврозом навязчивых состояний, и, следовательно, невроз навязчивости следует рассматривать в качестве остроумной системы защиты человека от его преступных намерений. В целом он подчеркивал, что, во-первых, нет той огромной пропасти между преступником и культурным человеком, как это обычно принято считать, и, во-вторых, между ними существует пограничная область, некая линия развития, в одной точке которой преступность переходит в невроз.
Рассмотрение отношения между преступностью и невротическими расстройствами сопровождалось у В. Штекеля постановкой вопроса о воздействии криминальных наклонностей человека на выбор его профессии, если этот выбор осуществляется им добровольно. По его мнению, свободно выбранную профессию можно расценивать как попытку сублимации эротических и криминальных влечений человека. Примером такого сублимирования может быть хирург, ранее услаждавший себя кровавыми фантазиями, имевший садистские наклонности, но нашедший возможность перейти от социально осуждаемой к одобряемой и поощряемой деятельности путем превращения скрытого садизма в гуманную профессию. Нередко профессия выбирается человеком в качестве охраны или защиты его бессознательных криминальных наклонностей: прекрасное понимание преступников у некоторых детективов является следствием наличия у них сходных стремлений; у ряда судей и адвокатов обнаруживаются корни мучительного сознания виновности в криминальных фантазиях, которые они имели в детстве.
Занимаясь клинической практикой, В. Штекель не претендовал на глубокое изучение затронутых выше вопросов. Он выразил лишь надежду на то, что высказанные им соображения побудят других исследователей к более полному и всестороннему анализу отношений между выбором профессии и неврозом, особенно выявлению связи между неврозом и преступностью.
Интересовала его и проблема онанизма. В отличие от врачей, придерживающихся традиционной точки зрения, В. Штекель взглянул на эту проблему под иным углом зрения. Вопреки распространенному мнению о том, что онанизм наносит человеку значительный вред и является губительным для его здоровья, он выдвинул положение, в соответствии с которым онанизм как таковой безвреден. По его мнению, онанизм является не пороком, а физиологическим приспособлением природы. Все люди без исключения прибегают к подобному удовлетворению сексуальных потребностей 104


В. ШТЕКЕЛЬ
и у каждого человека, включая как невротика, так и здорового, имеется своя, адекватная ему форма сексуального удовлетворения.
Некоторые психоаналитики исходили из того, что здоровым людям присуща нормальная форма удовлетворения сексуальных потребностей, в то время как для невротиков характерна такая форма их удовлетворения, которая может иметь извращенную направленность. Не разделяя подобную точку зрения, В. Штекель считал, что в ряде случаев именно нормальная форма полового общения не только не ведет к достижению сексуального удовлетворения, но и может сопровождаться невротичностью. Такая ситуация имеет место особенно тогда, когда нормальная форма удовлетворения сексуальности не соответствует и тем более противоречит скрытым желаниям человека, отражающим его склонность к тому способу удовлетворения сексуальной потребности, который мог бы доставить ему наибольшее удовольствие. В этом отношении В. Штекель рассматривал Дон-Жуана и Казанову в качестве типичных представителей человеческого рода, олицетворяющих собой сексуально неудовлетворенных людей, вечно находящихся в поисках все новых и новых объектов любви, но не находящих таких форм удовлетворения, которые доставили бы им желаемое наслаждение.
Как и 3. Фрейд, В. Штекель не проводил резкой границы между здоровьем и болезнью, нормой и отклонением. Он даже считал, что нормального человека как такового просто нет. У каждого человека есть свои слабые стороны и в физическом, и в психическом отношении. Поскольку никто не располагает мерилом нормальности, то можно говорить лишь об относительном, но не абсолютном здоровье человека. В понимании В. Штекеля болезнь органически вырастает из здоровья, и даже опытный врач далеко не всегда может определить, где кончается здоровье и начинается болезнь.
В. Штекелю принадлежит идея об «аннулирующей» деятельности человека. Он считал, что, наряду с вытеснением, в психике человека оказывается действенным механизм аннулирования, в какой-то степени противостоящий вытеснению.
В классическом психоанализе вытеснение представляет собой процесс отстранения от сознания и удержания вне его психических содержаний, несовместимых с социальными, этическими и эстетическими требованиями, возникающими у человека в процессе воспитания. С точки зрения В. Штекеля, некоторые желания и стремления человека могут не столько вытесняться, сколько не признаваться им. Человек ничего не хочет знать о каких-то своих влечениях и в его психике срабатывает механизм аннулирования.
Сновидения показывают, в частности, что нередко мужчины и женщины имеют такие скрытые желания, когда они, будучи женатыми и замужними, видят себя разведенными, свободными, не связанными никакими узами со своими реальными женами или мужьями. На сознательном уровне 105


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
эти люди взаимодействуют друг с другом, выполняют соответствующие обязанности в своей семье и играют социально одобренные роли. На уровне бессознательного происходит аннулирование супруга и появляются фантазии о холостяцкой или незамужней жизни, предоставляющей простор для реализации скрытых желаний и влечений. Механизм аннулирования может оказаться столь действенным, что бессознательное стремление к обретению свободы от другого партнера по браку способно обернуться сознательными действиями, в результате которых станет возможным реальное расторжение брака.
Наряду с этими идеями В. Штекель выдвинул ряд новых положений, давших толчок дальнейшему развитию психоаналитической теории и практики. Эти положения могут быть сведены к следующему:
• понимание подлинной природы гомосексуальности предполагает обращение не к прирожденной конституции человека, а к его скрытым психическим тенденциям;
• в истории развития человечества ненависть является первичным, по сравнению с любовью, феноменом, поскольку ее возникновение и проявление имеет более раннее происхождение, чем любовь;
• причиной возникновения неврозов может быть не только вытесненная сексуальность, на чем акцентировал внимание классический психоанализ в период своего становления и первоначального развития, но и вытесненная нравственность, включающая в себя этические нормы и моральные предписания, разделяемые человеком в обществе;
• невроз обусловлен не культурой, а психическим конфликтом;
• лежащие в основе невротических расстройств психические конфликты нередко предопределены теми внутренними противоречиями, которые возникают на почве сшибок не только между влечениями и долгом, но и между желаниями и реальными достижениями человека.
Как практикующий аналитик, В. Штекель высказал ряд соображений, непосредственно относящихся к пониманию неврозов, специфике и цели аналитической терапии. Прежде всего он внес дополнения к фрейдовскому объяснению этиологии неврозов, в соответствии с которым в основе невротических заболеваний лежит, как правило, вытесненная сексуальность. С точки зрения В. Штекеля, запретное и греховное включается в понятие криминального и, следовательно, можно говорить о следующей формуле: «невротик заболевает вследствие того, что его психическая энергия истощается в борьбе между криминальными и этическими задерживающими представлениями» [52, с. 85].
В понимании В. Штекеля невроз является своего рода художественно созданной фикцией, и каждый невротик бережет тайну своего невроза как драгоценное сокровище, с которым он не хочет расставаться и никому юб


В. ШТЕКЕЛЬ
не позволит его похитить. Отсюда понятным становится то, почему в процессе анализа пациенты оказывают столь сильное сопротивление излечению. Психоаналитик должен иметь ясное представление о том, что «невротик боится только одного: лишиться своего невроза» [53, с. 48].
На основе данного представления становится очевидным, что значительная доля сопротивлений пациента исходит не из переноса, как полагают некоторые психоаналитики. Для В. Штекеля (и для 3. Фрейда) перенос сам представляет собой одну из форм сопротивления. Другое дело, что перенос, проявляющийся в любви пациента к аналитику, может стать средством, способствующим выздоровлению. Однако, если учесть, что невротик не стремится к выздоровлению ради себя самого, то его выздоровление может осуществляться ради врача, хотя последнее встречается не так часто, поскольку в большинстве случаев пациент разными способами и хитростями стремится одержать победу над аналитиком, а его борьба с ним становится символом его борьбы с миром вообще. Такое понимание В. Штекелем анализа как непрерывной борьбы с сопротивляющимся больным совпадает с позицией А.Адлера, который считал, что в своей деятельности невротик руководствуется «волей к власти».
Осмысление того, как и почему пациент борется с врачом против своего выздоровления, привело В. Штекеля к мысли, что многие невротики одержимы верой в «великую историческую миссию». Невротик боязливо прячет эту веру, скрывает ее от других людей и в то же время может воспринимать самого себя как избранника Бога. Он верит в свою исключительность, в свою историческую миссию, что может способствовать развитию бреда величия. Свойственная невротику подобная тенденция, ранее названная А. Адлером «богоподобием», как раз и рассматривается В. Штекелем в качестве веры больного в «великую историческую миссию».
При рассмотрении неврозов 3. Фрейд уделял значительное внимание сексуальным травмам. В.Штекель исходил из того, что сами по себе травмы не имеют никакого значения, поскольку сами невротики делают все для того, чтобы создать те или иные травматические ситуации. Так, для некоторых детей травма может быть одной из форм сексуального обучения, причем нередко именно на травму сваливают вину за происходящее.
Вместе с тем В. Штекель не покушался на то, чтобы игнорировать роль сексуальности в неврозе, не признавать за ней никакой значимости. Он сам недвусмысленно говорил о том, что отрицать сексуальный момент — это значит «насиловать факты». Поэтому В. Штекель не столько выступал против признания важности сексуальных влечений человека, сколько пытался довести до сознания аналитиков понимание того, что в динамике невроза эти влечения должны быть рассмотрены с точки зрения тайной жизненной цели невротика — его нежелания выздоравливать и его стремления 107


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
к одержанию победы над врачом. При таком толковании происходящего наиболее важной задачей психоанализа становится «вскрытие сопротивления больного против своего выздоровления и разъяснение больному, что он не желает быть здоровым потому, что не хочет отказаться от своей тайной жизненной цели» [54, с. 62].
Правда, пересмотр фрейдовского понимания сексуальной этиологии неврозов имел свои последствия, подрывающие основы классического психоанализа. Одним из таких последствий оказалось то, что он усомнился в эдиповом комплексе как «центральном комплексе невроза». В. Штекель согласился с тем, что инцест играет значительную роль в неврозах, но он отказался от признания того, что инцесту отводится главная роль в психических заболеваниях. Поэтому и ядро неврозов рассматривалось им не через призму эдипова комплекса как основного, а с точки зрения психического конфликта, возникающего на почве столкновений между влечениями человека и соответствующими задержками. Если, по выражению В. Штекеля, одни исследователи видят инцест через перевернутую подзорную трубу, так что он кажется далеко, а другие — через бинокль, который все приближает, то правильнее было бы снять «очки предвзятого мнения», поскольку истина лежит, по всей вероятности, где-то посредине.
В понимании В. Штекеля психоаналитическое лечение основывается на ряде концептуальных положений, включающих в себя как знание природы неврозов, так и определение целей психоанализа. Эти положения, исходящие из классического психоанализа и собственных представлений В. Штекеля, могут быть сведены к следующему:
• причины психических заболеваний следует искать не в теле человека, а в его душе;
• причины нервности кроются в ложном понимании человеком греха и добродетели;
• решающим толчком к образованию невроза является психический конфликт;
• нервность — это внешний показатель внутренней борьбы человека;
• то, что мы называем инстинктом, есть только опыт бессознательного;
• основанием всякой душевной болезни служит какая-нибудь тайна;
• тайна — это болезнь, знание — здоровье;
• что дает верующим церковная исповедь, то должна дать душевнобольным исповедь перед психоаналитиком;
• психоаналитический метод лечения пользуется неизмеримым преимуществом исповеди;
• культура должна быть не вытеснением, а знанием и самопознанием;
• прекращение вытеснения — путь к исцелению;
• самопознание — начало и конец исцеления;
ю8


В. ШТЕКЕЛЬ
• анализ — это всегда борьба с сопротивляющимся больным;
• психоанализ позволяет глубже заглянуть в ткань невроза;
• врач должен быть воспитателем не только тела, но и души;
• врач не должен обещать пациенту больше, чем сделать его жизнеспособным.
История становления и развития психоанализа полна примеров, когда прошедшие анализ пациенты впоследствии становились психоаналитиками. Многие из тех, кто прошел курс лечения у 3. Фрейда и его учеников, действительно стали психоаналитиками и сами стали выступать в качестве профессиональных специалистов, осуществляющих аналитическую терапию. Подобная практика не вызывала каких-либо серьезных сомнений у многих психоаналитиков. В. Штекель был в их числе, поскольку сам он прошел курс лечения у 3. Фрейда, стал практиковать психоанализ, был принят в члены Венского психоаналитического общества и даже стал его вице-президентом. Однако со временем он коренным образом изменил свои взгляды и стал считать ошибочным стремление делать из бывших пациентов психоаналитиков и тем более принимать их в психоаналитическое сообщество.
В. Штекель исходил из того, что во многих случаях результаты лечения оказывалтсь позитивными тогда, когда бывшим пациентам удавалось изгладить из памяти и саму болезнь, и психоанализ. После завершения курса лечения человек должен забыть психоанализ, отказаться от соблазна толковать свои сновидения, не отыскивать причину своих симптоматических действий. Он должен уйти от самого себя и, не погружаясь в глубины своей собственной психики, окунуться в окружающий мир. Если этого не происходит, то исход лечения может оказаться сомнительным. В том случае, когда прошедшие аналитический курс лечения пациенты становятся психоаналитиками, у них может развиться то, что В. Штекель назвал «психоаналитической скотомой».
Под «психоаналитической скотомой» он понимал слепоту человека, знакомого с психоанализом, по отношению к собственным комплексам. Такой специалист знает свои травмы, бессознательные влечения и поэтому считает себя непогрешимым в оценках и себя самого, и тех, кто обращается к нему за помощью. Однако, как показывает практика общения между самими психоаналитиками, нередко в их поведении проявляются излишние аффекты, которые им не удается преодолеть. Поэтому, если аналитическая терапия включает в себя воспитательную функцию, то «воспитывать из невротика психоаналитика — не входит в задачу психоанализа» [55, с. 164].
По убеждению В. Штекеля, задача психоанализа состоит в том, чтобы примирить больного с действительностью или примирить его с ничтожеством действительности, если у него обнаруживается высокая степень веры в собственную «великую историческую миссию». При этом аналитик должен выступать в качестве не только доктора, врачующего душу, юр


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
но и воспитателя, поскольку, как подчеркивал 3. Фрейд, психоанализ является своего рода довоспитанием того, что не удалось осуществить в процессе развития ребенка.
Однако В. Штекель усматривал в психоаналитике воспитателя не только обратившегося к нему за помощью человека, но и человечества в целом. Поэтому он полагал, что психоаналитик должен быть человеком, стоящим выше среднего уровня, обладающим творческими дарованиями художника и способным создать из больного подлинную личность. В конечном счете его точка зрения по этому вопросу сводилась к тому, что психоаналитик должен быть творчески одаренным человеком, а «за психоанализом должен следовать синтез» [56, с. 162].
Подобная точка зрения противостояла позиции основателя психоанализа. 3. Фрейд действительно считал, что психоанализ — это своеобразное довоспитание человека, однако он был противником того, чтобы за психоанализом следовал психосинтез. По его мнению, никакого особого психосинтеза не требуется, поскольку в процессе аналитической работы синтез как таковой осуществляется сам по себе. Он возражал также против того, чтобы психоанализ был нацелен на конструирование какого-то идеального человека, лишенного каких-либо комплексов. В его понимании психоаналитическое лечение является терапией, способствующей такому развитию человека, которое могло бы иметь место у него самого, если бы оно происходило в благоприятных условиях и при благоприятном стечении обстоятельств.
Одна из установок классического психоанализа — признание активной роли пациента и пассивной позиции врача в аналитическом процессе. Этой установки придерживались многие психоаналитики, особенно на начальном этапе становления и развития аналитической терапии. В. Штекель одним из первых подверг сомнению целесообразность подобной установки. Он соглашался с тем, что аналитик сам чувствует, о чем необходимо говорить с пациентом, о чем и как он должен говорить с ним. Однако ему не импонировала пассивная роль врача, предписываемая классическим психоанализом в процессе аналитической работы. По этому поводу он замечал: «Но горе тому врачу, который без всякой критики предоставляет руководство пациенту и подчиняется случайным мыслям анализируемого!» [57, с. 158].
В. Штекель одним из первых стал ратовать за осуществление «активной терапии». Он считал, что активность аналитика может и должна проявляться в таких формах, благодаря которым достигается благоприятный исход лечения. Сам он прибегал к некоторым уловкам, на первый взгляд противоречащим этическому поведению врача. Так, например, ему пред1 ю


В. ШТЕКЕЛЬ
ставлялась оправданной активность аналитика, связанная с насильственным освобождением пациента от врача.
Однажды В. Штекель лечил тяжелого больного с неврозом навязчивости. Ему удалось добиться того, что навязчивые действия были «разрешены», хотя лечение не привело ни к какому результату. И тогда В. Штекель решил прибегнуть к активному действию, связанному с поиском подходящей ситуации, когда он смог бы прекратить лечение пациента. На очередной сессии он упрекнул пациента в том, что тот не хочет стать здоровым. Пациент резко отреагировал на этот упрек, а В. Штекель, воспользовавшись создавшейся ситуацией, еще резче высказался по поводу того, что он думает о больном. В конечном счете он заявил, что коль скоро пациент не хочет быть здоровым, то он отказывается помогать ему и, следовательно, пациент никогда не станет здоровым. В ответ на это пациент перешел на крик и заявил, что он сам, без помощи аналитика, сумеет выздороветь. Фактически В. Штекель, что называется, указал пациенту на дверь. Лечение было прекращено, причем в такой форме, что это не могло не вызвать обиду со стороны пациента, который назло аналитику решил вылечиться самостоятельно. И это привело к успеху, так как бывший пациент действительно многого добился в жизни.
Пассивность аналитика ведет к затягиванию сроков аналитической терапии. В рамках классического психоанализа курс лечения может проходить годами, и такое положение считается не только нормальным, но и необходимым для достижения устойчивого результата. Основываясь на своем опыте работы с пациентами, В. Штекель заметил, что чем дольше они находятся в аналитической терапии, тем легче она начинает приобретать функцию невроза в психике больного. Возникают такие явления, когда в некоторых случаях успех лечения оказывается тем хуже, чем дольше продолжается аналитическая терапия. Такое положение связано с тем, что при длительном лечении пациент не только привыкает к врачу, но подчас не может без него обойтись. Больной оказывается не в состоянии расстаться с врачом, хотя аналитическая терапия предполагает такое завершение лечения, при котором пациент должен стать самостоятельным и решать свои проблемы сам, не прибегая к помощи врача.
В. Штекель понимал, что существуют случаи тяжелых психических заболеваний, действительно требующих длительных курсов лечения. Однако, основываясь на своих наблюдениях, он стал сокращать сроки лечения и использовал продолжительную терапию лишь тогда, когда у пациентов были органические нарушения и они оказывались совершенно не приспособленными к жизни. В своей практической деятельности В. Штекель стал принципиально ограничиваться такими сроками лечения, которые не превышали двенадцати месяцев. Однако чаще всего in


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
он старался обойтись более коротким курсом лечения — от трех до шести месяцев, поскольку считал, что наилучшие прогнозы дают случаи лечения, связанные с определенным, ограниченным временем.
В. Штекель отошел от классических предписаний, в соответствии с которыми следует проводить аналитические сеансы не менее пяти раз в неделю, с продолжительностью каждого около часа. По его собственным утверждениям, у него были поразительно успешные случаи, когда он принимал некоторых пациентов всего лишь один раз в неделю с продолжительностью от тридцати минут до часа.
Впоследствии некоторые психоаналитики неоднократно предпринимали попытки как по осуществлению «активной терапии», так и по сокращению сроков лечения пациентов. Имели место также случаи, когда отдельные психоаналитики сокращали время сеансов до 25 минут. Тем не менее, инициированные В.Штекелем начинания не встретили поддержки у большинства психоаналитиков.
Во всяком случае в современном психоанализе преобладающей является установка, в соответствии с которой анализ осуществляется, как правило, с периодичностью от трех до пяти раз в неделю, продолжительность одного сеанса составляет 45-50 минут, а продолжительность курса лечения — от нескольких месяцев до нескольких лет. Другое дело, что ряд психоаналитиков взяли на вооружение отдельные приемы, ранее используемые теми, кто стоял у истоков изменения взглядов на пассивную роль аналитика в терапевтическом процессе.
В. Штекель с гордостью называл себя учеником 3. Фрейда. Вместе с тем даже в период сотрудничества с ним он подчеркивал, что не все выводы, к которым он пришел в своей исследовательской и терапевтической деятельности, соответствовали взглядам основателя психоанализа. Напротив, он был уверен, что многое из того, что содержалось в его высказываниях и работах, заставит 3. Фрейда, по его собственным словам, «покачать в знак несогласия головой» [58, с. 5].
И действительно, основатель психоанализа не только не разделял радикальные новации В. Штекеля, но и, судя по переписке со своими коллегами, с облегчением вздохнул, когда тот вышел из Венского психоаналитического общества. Тем не менее, как показывает история развития психоанализа, в более поздний период своей деятельности 3. Фрейд стал обосновывать некоторые из тех идей (инстинкт деструктивности, влечение к смерти), которые ранее выдвинул В.Штекель, а наиболее приближенные к нему последователи высоко оценивали вклад последнего в некоторые сферы психоаналитической теории и практики. По выражению официального биографа 3. Фрейда Э. Джонса, «Штекель был одаренным психологом с редким чутьем к обнаружению вытесненного материала, 112


Э. ДЖОНС
и его вклады в знание символизма, область, в которой он обладал большей интуицией, чем Фрейд, представляли значительную ценность на ранних этапах развития психоанализа» [59, с. 262-263].
Знакомство с идейным наследием В. Штекеля в России оставляет желать лучшего. В 1912-1914гг. несколько его работ были переведены на русский язык. Однако, в отличие от работ 3. Фрейда, они впоследствии не переиздавались. Между тем он считал русских людей природными философами и психологами. Более того, в марте 1912 г. в предисловии к русскому изданию очерков, написанных им в разное время, он раскрыл свою тайну, состоящую в том, что он считал себя учеником таких великих психологов, как Гоголь, Гончаров, Толстой, Тургенев и главным образом Достоевский, которые были, по его собственным словам, его учителями и произведениями которых он зачитывался в пору своей молодости [60, с. 6]. Было бы, видимо, не только не лишним, а, наоборот, полезным, если бы отечественные психоаналитики имели возможность основательно познакомиться с идеями В. Штекеля, что предполагает не в последнюю очередь перевод на русский язык и публикацию его работ.
Э. Джонс
Эрнест Джонс — один из сподвижников 3. Фрейда, первый английский психоаналитик. Родился 1 января 1879 г. в семье служащего сталелитейного завода. Вырос в рабочем районе Южного Уэльса вблизи города Суонси. Получил медицинское образование в Кардиффе и в колледже при Лондонском университете. В 1900 г. ему был вручен диплом врача. Имея квалификацию невролога, работал в одной из больниц Лондона. В 1906 г. был арестован по обвинению в недостойном поведении с двумя девочками из школы умственно отсталых детей, среди которых проводил исследования механизмов речи. Дело до суда не дошло, и Э. Джонс был освобожден из-под стражи. После этого инцидента он отошел от традиционной медицины и проявил интерес к работам 3. Фрейда.
В 1907г. Э. Джонс участвовал в конференции в Амстердаме, на которой обсуждались идеи 3. Фрейда, и во время работы которой он познакомился с К. Г. Юнгом. Швейцарский врач написал 3. Фрейду о молодом «кельте из Уэльса», интересующемся психоанализом. В том же году Э. Джонс провел несколько дней в Цюрихе, где встретился с К.Г.Юнгом. В 1908г. он впервые встретился с 3. Фрейдом в Зальцбурге на первой Международной встрече психоаналитиков. В том же году он получил место профессора психиатрии Торонтского университета и возглавил клинику нервных болезней в Онтарио (Канада). Вернувшись в Англию, в 1912г. организовал Британское психоаналитическое общество, позднее — Лондонское психоаналитическое
1 '3


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
общество. Э. Джонс был одним из членов тайного комитета, образованного в поддержку распространения идей 3. Фрейда и сохранения целостности психоанализа. В 1913г. он приехал в Будапешт к Ш.Ференци и в течение нескольких месяцев по два-три часа в день проходил у него личный анализ. В 1920г. Э. Джонс основал «Международный журнал психоанализа» и на протяжении ряда лет был его главным редактором. Неоднократно избирался президентом Международной психоаналитической ассоциации. Был членом Королевского общества психологов и почетным членом многих психологических, психиатрических, психоаналитических организаций, включая Американскую психоаналитическую ассоциацию, Британское психоаналитическое общество, Институт психоанализа. Умер в 1958г.
Э. Джонс являлся официальным биографом 3. Фрейда, автором трехтомного издания «Зигмунд Фрейд: жизнь и труды» (1953-1957), а также таких работ, как «Терапия неврозов» (в 1925г. переведена на русский язык и издана в Москве), «Свободные ассоциации. Мемуары психоаналитика» (1959)и др.
Э. Джонс сыграл значительную роль в становлении Международного психоаналитического движения. В 1907 г. он предложил К. Г. Юнгу организовать встречу тех, кто интересуется психоаналитическими идеями 3. Фрейда. Такая встреча, впоследствии названная I Международным психоаналитическим конгрессом, состоялась в апреле 1908г. в Зальцбурге. На этой встрече Э. Джонс выступил с докладом «Рационализация в обыденной жизни». Осенью того же года он провел несколько коллоквиумов в Бостоне, на которых присутствовали такие ведущие в то время американские специалисты, как Дж. Патнем, В.Мюнстерберг, Е.Тайлор, а в начале 1909г. прочел доклад в Нью-Хейвене, познакомив американскую аудиторию с психоаналитическими идеями 3.Фрейда. В августе 1909г. в Нью-Йорке Э. Джонс присоединился к 3. Фрейду, К. Г. Юнгу и Ш. Ференци, которые направлялись в университет Кларка в Вустере, где основатель психоанализа прочел пять лекций о психоанализе.
Э. Джонсу принадлежит также заслуга в распространении психоанализа в США. В 1909-1910 гг. он читал популярные лекции по психоанализу в Балтиморе, Бостоне, Вашингтоне, Детройте, Чикаго. В первом номере «Американского психологического журнала» за 1910 г. было опубликовано его эссе о Гамлете. В том же году по его инициативе была основана «Американская психоаналитическая ассоциация», в которую он вошел в качестве члена совета.
В 1912 г. Э. Джонс предложил собрать вокруг 3. Фрейда небольшую группу преданных ему аналитиков. Ш. Ференци поддержал его предложение, после чего оно было обсуждено с О.Ранком, Г.Заксом и К.Абрахамом. Э.Джонс сообщил об этом 3. Фрейду, который в ответном письме заметил: «Моим 114


Э. ДЖОНС
воображением немедленно завладела Ваша мысль о создании секретного совета, составленного из лучших и пользующихся наибольшим доверием среди нас людей, которые станут заботиться о дальнейшем развитии психоанализа и защищать наше дело от нападок и случайностей, когда меня не станет» [61, с. 271].
В 1913г. Э. Джонс совместно с Д. Эдером создал Лондонское психоаналитическое общество и стал его президентом. В 1914г. он встречал с цветами дочь основателя психоанализа А. Фрейд, которая впервые самостоятельно приехала в Англию на отдых. Интересно отметить, что в связи с поездкой своей дочери в Англию 3. Фрейд писал Э. Джонсу о том, что его дочь холодна к мужчинам и не претендует на то, чтобы к ней относились как к женщине. Такое предупреждение было сделано им потому, что до него дошли слухи об определенных намерениях Э.Джонса, который, будучи в то время холостяком, решил остановить свой выбор на дочери основателя психоанализа.
В 1919г. Э.Джонс стал одним из содиректоров Международного психоаналитического издательства, которое в течение своего 20-летнего существования выпустило в свет около 150 психоаналитических книг и собрание сочинений 3. Фрейда. Вместе с О. Ранком он проделал значительную работу по редактированию соответствующих текстов, организации издательской деятельности и улаживанию финансовых вопросов.
На протяжении многих лет Э. Джонсу пришлось выступать в качестве человека не только занятого распространением психоанализа в различных странах мира, но и защищающего психоанализ от различного рода нападок в Англии. В 20-х гг. он боролся против английских оппонентов и участвовал в подготовке отчета комитета Британской медицинской ассоциации, где сумел смягчить имевшиеся в то время нападки на психоанализ. В рамках данного отчета психоанализ определялся как деятельность, основанная на использовании разработанных 3. Фрейдом технических средств лечения нервнобольных.
В марте 1938г., после вторжения нацистов в Австрию, Э. Джонс посетил 3. Фрейда в Вене, уговорил его переехать в Англию и добился у британских властей соответствующего разрешения на его въезд в страну, включая разрешение на работу для основателя психоанализа, членов его семьи и некоторого количества его учеников с их семьями. В 1955 г. он преподнес Венскому университету для установки во дворе бюст 3. Фрейда, выполненный скульптором П. Кенинсбергером в 1921г. и содержащий надпись из трагедии Софокла «Царь Эдип» — «И загадок разрешитель, и могущественный царь».
Активная деятельность Э. Джонса касалась не только организационных аспектов развития психоаналитического движения, но и концептуальных 115


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
разработок психоанализа. Так, в статье «Об анально-эротических чертах характера» он высказал ряд важных соображений, связанных с развитием психоаналитических идей, ранее изложенных 3. Фрейдом в его работе «Характер и анальная эротика» (1908).
Если основатель психоанализа вычленил три черты анального характера (любовь к порядку, бережливость, упрямство), то Э.Джонс описал различные типы данного характера, у которых проявляются специфические чувства какой-то обязанности или долженствования, переход от торможения и задержки к лихорадочной деятельности, стремление к совершенству и отвращение ко всему, сделанному наполовину. Он также заметил, что анальная эротика может вызывать невнимание к собственной персоне, склонность к гневу и негодованию, мстительность, неспособность наслаждаться чем-либо приятным или упорство в преследовании выбранной цели, убеждение в лучшем выполнении проделанной работы, стремление к самообладанию. Для людей анального характера типичными проявлениями служат склонность интересоваться обратной стороной вещей, любознательность к противоположной стороне мест или предметов, стремление к смешению левого и правого, востока и запада.
При рассмотрении анально-эротических черт характера Э. Джонс обратил особое внимание на символику кала. По его мнению, символами кала являются любовь и отвращение к различной пище, всякая грязь и мусор, книги и любая печатная продукция, деньги и золото, трупы и завещания. Причем «отношение к различным символам может быть различно, так что у того же самого человека может быть в одном отношении положительная, в другом — отрицательная установка, в одном сублимированные, в другом — реактивные образования, здесь он добровольно отдает себя, а там — в испуге отстраняется» [62, с. 41].
Э. Джонс рассмотрел две фазы процесса анальности - «удержание» и «отдача». Каждое внешнее противодействие против «удержания» и «отдачи» вызывает у человека негодование и может привести к сильно выраженной индивидуальности — к своеволию, упрямству, раздражительности, плохому настроению или к способности к концентрации, основательности, совершенству.
В понимании Э. Джонса формирование характера человека зависит от взаимодействия установок, относящихся к различным фазам, и от степени, с которой он реагирует на каждую из них развитием сублимации и реактивных образований. Сублимация ведет к двум противоположным типам характера — любви к обладанию и заботе о вещах или к продуктивности и радости творчества. Реактивные образования вызывают педантизм и отвращение к мотовству. Сублимация способствует развитию склонности к моделированию. Реактивные образования — к эстетическому восприятию.
116


Э. ДЖОНС
На основе двух групп особенных свойств, происходящих от влечений обладать и удерживать, творить и отдавать, Э. Джонс выделил четыре типа возможных реакций людей:
• бережливость и скупость (отвращение давать и желание собирать ценности);
• любовь к порядку (склонность к систематизации и организации);
• чрезмерная щедрость и расточительность;
• отвращение к грязи и чрезмерная чистоплотность.
Он считал, что наиболее впечатляющей чертой во всем реестре анального характера является чрезмерная нежность, а ее побочным продуктом — ярко выраженное властолюбие по отношению к любимому объекту.
В результате различного рода обстоятельств из четырех типов возможных реакций у человека могут сформироваться, по мнению Э. Джонса, как наиболее ценные, так и чрезвычайно неудачные черты характера. К первым он отнес решительность, упорство, организаторский талант, деловитость, надежность, изощренное понимание искусства, утонченный вкус, необычайную нежность, ловкость в обращении с различными предметами мира. Ко вторым — неспособность быть счастливым, ипохондрию, мелочность, скупость, духовную тяжеловесность, властолюбие и все свойства, благодаря которым жизнь человека становится тяжелой и горькой.
Ряд психоаналитиков подчеркивали роль фигуры отца в развитии человека. Э. Джонс одним из первых обратил внимание на фигуру деда, чья роль в развитии индивида может оказаться подчас не меньшей, чем роль отца. В статье «Значение деда в судьбе отдельного человека» он показал, что если учесть влияние деда на индивида, то тем самым открывается возможность для получения важной информации, дающей представление как о некоторых чертах характера человека, так и о его невротических реакциях.
По мнению Э. Джонса, особое значение личность деда может приобретать в ту пору, когда ребенок начинает переживать свой «семейный роман» и пытается освободиться от образа отца, замещая его в своем воображении другой, более лучшей фигурой. Нередко замена отца дедом происходит потому, что многие пожилые люди относятся к детям более нежно и терпимо, чем строгие родители, особенно отец. Может иметь место и иная ситуация. Если мать сильно привязана к своему отцу, то для ее сына дед может выступать в качестве соперника, в результате чего складывается своеобразное эдипальное отношение.
Для девочки дед может выступать в качестве заместителя отца, и она может иметь фантазии, в которых он является ее мужем. Так возникает «дедовский комплекс», следствием которого может стать тенденция ребенка, а затем и взрослого человека к геронтофилии, т. е. склонности к людям преклонного возраста, когда молодые девушки выходят замуж за пожилых 117


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
мужчин (не по материальным соображениям), а юноши испытывают влечение к пожилым женщинам.
Согласно Э. Джонсу, в жизни человека значительную роль могут играть фантазии «перестановки поколений». Подобные фантазии способны стать одним из источников инцестуозной склонности родителей к своим детям, включая как нормальную любовь, так и педофилию. У мужчин, проявляющих ненормальную любовь к дочерям, нередко наблюдается также сильная инфантильная фиксация по отношению к матери. Такие мужчины имеют фантазии, в которых они рождают своих матерей, спасают их, становятся их отцами и отождествляют дочерей с матерями. В подобных случаях предшествующие и последующие поколения как бы сливаются друг с другом, прошлое и будущее смешиваются между собой в фантазиях.
Наряду с фигурой деда, Э. Джонс обратил внимание и на образ незамужней тети. Он подчеркнул, что в аналитической практике встречаются такие пациенты, интерес и привязанность которых в детстве могут фиксироваться на такой тете. В дальнейшем у таких людей нередко обнаруживается нежное отношение к старым девам вообще, свидетельствующее о замещении образа матери-девственницы фигурой незамужней тети. Останавливаясь на этих аспектах семейных отношений, Э. Джонс решился на обобщение, в соответствии с которым «все члены семейной группы (от брата до деда и от сестры до тетки) играют исключительно роли заместителей в первоначальной троице, образуемой отцом, матерью и ребенком» [63, с. 212].
Как официальный биограф основателя психоанализа, Э. Джонс имел доступ ко многим архивным материалам, часть которых до сих пор остается недоступной не только для массового читателя, но и для исследователей. Подготовленное им в 1953-1957 гг. трехтомное издание о жизни и деятельности 3. Фрейда долгое время являлось единственным источником, из которого исследователи могли черпать полезную информацию, поскольку в данном издании содержались выдержки из неопубликованных писем основателя психоанализа к различным корреспондентам. И хотя в настоящее время значительная часть эпистолярного наследия 3. Фрейда опубликована, тем не менее ни один историк психоанализа не может обойтись без знакомства с фундаментальным трудом Э. Джонса, в котором английский психоаналитик предстает в роли не только биографа и историографа, но и своего рода архивариуса, поведавшего о драматических перипетиях развития психоанализа, очевидцем которого он был сам.
Г. Закс
Ганс Закс (1881-1947) — один из учеников и соратников 3. Фрейда. Родился в Вене, был отпрыском раввинов. Получил юридическое образовап8


Г. ЗАКС
ние, проявлял значительный интерес к истории, поэзии, искусству. Заинтересовался психоаналитическими идеями и в течение нескольких лет посещал лекции 3. Фрейда в Венском университете. В начале 1910 г. познакомился с 3. Фрейдом, подарив ему переведенную им на немецкий язык книгу, включавшую в себя некоторые из «Песен казармы» Киплинга.
Весной 1911г. 3.Фрейд организовал журнал «Имаго», название которого было предложено Г. Заксом. Посвященный немедицинским аспектам психоанализа, данный журнал стал выходить в свет под их редакцией совместно с О. Ранком (первый номер журнала вышел в 1912 г.). В сентябре 1911г., после завершения III Международного психоаналитического конгресса в Веймаре (Германия), Г.Закс (вместе с Э.Джонсом) посетил сестру Ф. Ницше, которой он рассказал о сходстве между некоторыми идеями 3. Фрейда и немецкого философа. В 1913 г. Г. Закс стал членом тайного комитета и был самым остроумным среди его участников.
В 1918г. из-за туберкулеза Г.Закс был вынужден поехать в Давос, где на протяжении двух лет проходил курс лечения. В 1919г. он решил сменить профессию адвоката и стать практикующим психоаналитиком. Год спустя Г.Закс переехал из Швейцарии в Берлин, чтобы оказать помощь К. Абрахаму в обучении соответствующих специалистов в первом Институте психоанализа. В 1922 г. он приехал в Вену и прочитал две лекции по психоанализу американским и английским студентам, изучающим у 3. Фрейда основы психоаналитического учения. Одним из первых Г. Закс стал выступать в качестве обучающего психоаналитика. В 1933 г. он эмигрировал в США и сменил в Бостоне Ф. Александера, который переехал на постоянную работу в Чикаго.
Летом 1939 г. Г. Закс приехал из США в Англию к своему учителю и другу 3. Фрейду, чтобы проститься с ним. Он оказался одним из последних посетителей основателя психоанализа, который ушел из жизни 23 сентября того же года. В 1939г. Г.Закс основал журнал «Американ имаго» и был его издателем до своей кончины, последовавшей в 1947г., в день его 66-летия.
Г. Закс опубликовал ряд работ, включая «Значение психоанализа в нау- каходухе» (1913, совместно с О. Ранком), «Фрейд: учитель и друг» (1945), «Маски любви и жизни. Философские основания психоанализа» (1948).
В труде «Значение психоанализа в науках о духе» особое внимание было уделено бессознательному и формам его проявления, исследованию мифов и сказок, освещению с психоаналитических позиций природы религии, различным аспектам этнологии, лингвистики, эстетики, психологии художественного творчества, философии, этики, права, педагогике и учению о характерах. Будучи юристом по образованию, Г.Закс, надо полагать, внес свою лепту в рассмотрение того, как в истории развития человечества осуществлялся переход от табу к праву.
119


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
Уголовное право расценивалось им как проникнутое религиозными и этическими воззрениями и, следовательно, ближе связанное с бессознательной душевной жизнью. Эта близость проявляется внешне «в виде той многообразной символики, которой было снабжено у всех народов судопроизводство и исполнение наказания» [64, с. 143]. Что касается наказания, то оно дает возможность человеку совершать запрещенную обществом жестокость при соблюдении социально санкционированных правил поведения.
Г. Закс рассматривал отцеубийство как прототип преступления. В эпоху патриархального права оно было равнозначно предательству. Кровная месть как примитивный вид искупления не могла иметь места внутри семьи, поскольку совершивший отцеубийство сын становился главой рода. Так стремление защитить жизнь важного члена сообщества послужило первым толчком к рассмотрению преступления с точки зрения публичного права. Мотивы отцеубийства как прототипа преступления лежат в экономическом соперничестве между отцом и сыном. Таким образом, в возникновении и развитии уголовного права лежат те же самые бессознательные желания, которые психоанализ обнаружил в бессознательной душевной жизни отдельного человека.
Г. Закс считал, что криминальная психология недостаточно использует данные психоанализа и выводы, вытекающие из психоаналитического метода. Поскольку преступное поведение человека относится к бессознательным комплексам, то установление картины преступления и уличения преступника может быть осуществлено при помощи фиксирования реакции на ряде подобранных слов, как это имело место в экспериментах со свободными ассоциациями, осуществленными швейцарской школой психоанализа, в частности, К. Г. Юнгом.
С позиций психоанализа рассматривались также философские системы и психологическая структура их создателей. Было выделено, в частности, три типа философской личности:
• интуитивный созерцатель, владеющий искусством метафизики (Платон, мистики, спекулятивные натурфилософы);
• синтетический исследователь, создающий позитивистские и эмпирические системы (Конт, Спенсер, Локк);
• аналитический мыслитель (Юм, Декарт, Спиноза, Кант).
Метафизики воспроизводят материал своих фантастических желаний. С точки зрения психоанализа метафизические представления являются феноменами проекции бессознательной жизни в сверхъестественный мир. Философы-позитивисты направляют свою сублимированную потребность познания в русло установления причинной связи в объективной реальности. Аналитические мыслители вытесняют инфантильные вле-
120


м. эйтингон
чения, остаются в чисто интеллектуальной области и навязывают другим законы собственного мышления.
В работе «Значение психоанализа в науках о духе» была проведена параллель между философами и невротиками. Проведение данной параллели основывалось на том, что невротики близки к философам в силу их утонченной мыслительной способности, их интереса к сверхчувственному, нар- циссическому характеру самосозерцания собственного мышления. Подобные интенции воспринимались в качестве результата различной эволюции сексуальных инфантильных желаний, вытесненных или сублимированных в жажду познания, наслаждение созерцанием, страсть исследования.
По сравнению с другими членами тайного комитета Г. Закс был менее значимой фигурой, поскольку не выдвинул каких-либо оригинальных концепций, предопределивших развитие теории и практики психоанализа. Вместе с тем, будучи одним из верных учеников 3. Фрейда, он способствовал распространению психоаналитических идей и внес посильный вклад в развитие психоанализа.
Кроме того, Г. Закс был первым тренинговым аналитиком, который на протяжении ряда лет проводил личный анализ тех, кто обучался в Берлинском институте психоанализа, и в этом качестве проявил себя высококвалифицированным специалистом. На основании личного опыта проведения обучающего и лечебного анализа он установил, что проходящие подготовку будущие психоаналитики и пациенты лишь поверхностно отличаются друг от друга, поскольку аномалии характера и затруднения, вытекающие из нарушений эмоциональной жизни, раскрывают свою подлинную природу лишь во время психоанализа, независимо от того, осуществляется ли он с целью обучения или лечения.
М.Эйтингон
Макс Эйтингон (1881-1943) — один из первых учеников 3. Фрейда. Родился в России (г. Могилев), но в 12 лет переехал с родителями в Германию. Учился на философском факультете в Марбурге и только впоследствии заинтересовался медициной. Будучи ассистентом К. Г. Юнга в клинике Бургхёльцли, в 1907г. посетил 3. Фрейда в Вене с целью получения консультации по поводу лечения одного сложного случая заболевания. Оставшись в Вене на две недели, он посещал заседания психоаналитического общества и на протяжении нескольких вечеров во время прогулок с 3. Фрейдом имел возможность получить от него первые уроки анализа. В 1909 г. М. Эйтингон провел в Вене три недели, продолжив свое психоаналитическое обучение у 3. Фрейда. В том же году под руководством К. Г. Юнга он защитил в Цюрихском университете докторскую диссерта-
121


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
цию и переехал из Цюриха в Берлин. Через некоторое время стал сотрудничать с К. Абрахамом.
В 1910г. М.Эйтингон стал соучредителем Берлинского психоаналитического общества. В 1919г. по предложению 3.Фрейда был избран шестым членом тайного комитета. Летом 1920 г. он договорился с венским скульптором П. Кенинсбергером о том, чтобы тот сделал бюст 3. Фрейда, который спустя 16 лет после смерти основателя психоанализа был установлен во дворе Венского университета. М. Эйтингон был единственным из всех психоаналитиков того времени, кто обладал частным капиталом. Он был совладельцем предприятия, занимавшегося торговлей пушниной в нескольких странах мира, и имел возможность оказывать щедрую помощь в различных психоаналитических начинаниях. В частности, на его средства было построено здание берлинской поликлиники. Он субсидировал издание психоаналитической литературы и стал одним из организаторов Берлинского института психоанализа. В 1922 г. им был опубликован отчет о двухлетней деятельности данного института, принципы организации которого стали основой для создания психоаналитических центров во многих странах мира. В 1926 и 1929 гг. М. Эйтингон избирался президентом Международного психоаналитического объединения. В 1932г. он эмигрировал из Германии, уехал в Палестину, где в 1934г. основал Палестинское психоаналитическое общество и Психоаналитический институт в Иерусалиме. Стоит отметить то обстоятельство, что первоначально из шести членов Палестинского психоаналитического общества четверо (М.Вульф, А.Смелянская, Е.Шалит, М.Эйтингон) были выходцами из России.
3. Фрейд высоко ценил М. Эйтингона, который был первым зарубежным врачом, приехавшим в нему в Вену для ознакомления с его психоаналитическими идеями. И он был одним из немногих учеников основателя психоанализа, который не только последовательно придерживался выдвинутых 3. Фрейдом психоаналитических концепций, но и сохранил дружбу со своим учителем до конца своей жизни. В 1913г. в одном из писем М. Эйтингону основатель психоанализа писал: «Вы были первым посланником, явившимся одинокому, и если бы мне было суждено вновь оказаться покинутым, несомненно, Вы были бы в числе последних, кто бы оставался со мной» [65, с. 88].
Вместе с тем М.Эйтингон не всегда слепо разделял все положения, которых придерживался 3. Фрейд. Так, если основатель психоанализа поддерживал тех аналитиков, которые не имели медицинского образования, но зарекомендовали себя хорошими клиницистами, то М. Эйтингон был настроен промедицински. Будучи президентом Международного психоаналитического объединения, в 1927г. он воспрепятствовал принятию 122


Т. РАЙК
в данную организацию непрофессиональной группы аналитиков, прошедших подготовку у Ш. Ференци во время его пребывания в США.
М. Эйтингон дружил с российским философом Л. Шестовым. Он читал его работы и проявлял интерес к некоторым его идеям. В 1928г. он послал одну из работ этого философа 3. Фрейду. Основатель психоанализа прочел данную работу Л. Шестова, но не заинтересовался содержащимися в ней идеями. В ответном письме М. Эйтингону он лишь подчеркнул, что за философскими размышлениями часто скрывается какая-нибудь психологическая, а порой и психопатологическая проблема. Интересно отметить, что познакомившись с работами 3. Фрейда, Л. Шестов выразил сожаление по поводу того, что основатель психоанализа стал врачом, а не философом.
Надо сказать, что М. Эйтингон неоднократно побуждал 3. Фрейда к прочтению тех или иных работ. В частности, он посылал основателю психоанализа литературу о Ф.Достоевском. В 1926г. 3.Фрейд получил предложение о написании введения к издаваемому на немецком языке роману Ф. Достоевского «Братья Карамазовы». И хотя он дал согласие на написание данного введения, тем не менее начатая им в том же году работа над ним прерывалась, поскольку в тот период перед 3. Фрейдом стояли и другие задачи, реализация которых сопровождалась публикацией таких работ, как «К вопросу о дилетантском анализе» (1926) и «Будущее одной иллюзии» (1927). М. Эйтингон настойчиво убеждал основателя психоанализа в необходимости завершения работы о Ф. Достоевском и, побуждая его в этом направлении, посылал ему соответствующую литературу, включая переписку российского писателя. Его усилия увенчались успехом, и 3. Фрейд написал работу «Достоевский и отцеубийство», которая была опубликована в 1928 г.
В отличие от других членов тайного комитета, М. Эйтингон не выдвинул оригинальных психоаналитических идей, не написал фундаментальных психоаналитических работ, не внес вклад в разработку техники клинического психоанализа. Однако он был талантливым организатором, предприимчивым и энергичным человеком, отличавшимся глубоким философским образованием и пользовавшимся уважением среди многих психоаналитиков. В 20-х гг. развитие международного психоаналитического движения во многом было обязано его организаторской деятельности и финансовой помощи.
Т. Райк
Теодор Райк (1888-1969) — один из учеников 3. Фрейда. Получил философское образование, имел степень доктора философии, в 1910 г. познакомился с 3. Фрейдом, стал членом Венского психоаналитического обще123


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
ства. Прошел личный анализ у К. Абрахама, в 1918г. получил «Почетный приз» за лучшую немедицинскую работу по психоанализу, в 20-х гг. занимался психоаналитической практикой в Вене и в Берлине. В 1938 г. эмигрировал в США, где на протяжении тридцати лет работал практикующим аналитиком. Был членом «Нью-Йоркского психоаналитического общества», но в 1947г. вышел из данной организации и создал «Национальную ассоциацию психоанализа», а также соответствующий психоаналитический институт, в котором проходили обучение как врачи, так и специалисты, не имеющие медицинского образования.
Т. Райк — автор ряда статей по культурологии, опубликованных в журнале «Имаго», а также ряда психоаналитических работ, включая «Проблемы религиозной психологии: ритуал» (1919), «Присущее и чуждое богу. К психоанализу религиозного развития» (1923), «Догма и идея принуждения» (1927), «Фрейд как критик культуры» (1930), «Мазохизм современного человека» (1941), «30 лет с Фрейдом» (1956) и др.
Весной 1925 г. один из пациентов Т. Райка подал в суд на своего аналитика и призвал австрийский закон выступить в его защиту. Суд не принял во внимание свидетельство данного пациента как не заслуживающее доверия, а личное вмешательство 3. Фрейда через посредничество высокого должностного лица способствовало решению суда в пользу Т. Райка. Вместе с тем данный случай послужил толчком к бурным психоаналитическим дебатам по поводу того, может ли не имеющий медицинского образования человек заниматься психоаналитической практикой. Эти дебаты нашли свое отражение как в работе 3. Фрейда «К вопросу о дилетантском анализе» (1926), так и в последующей дискуссии, имевшей место среди психоаналитиков в 1927-1928гг.
3. Фрейд выступил в защиту тех аналитиков-немедиков, которые обладали глубоким психоаналитическим знанием и достигли соответствующего профессионализма в своей практической аналитической деятельности. Он считал, что официальный запрет на ведение психоаналитической практики немедиками может привести к негативным результатам, поскольку их место могут занять те медики, которые называют себя психоаналитиками, но в действительности не имеют соответствующего психоаналитического образования и выступают в роли шарлатанов. Высказывая опасения против возможности превращения психоанализа в придаток психиатрии, он подчеркивал, что внутренние возможности развития психоанализа «не могут быть остановлены предписаниями и запретами» [66, с. 144].
Высказанные 3. Фрейдом идеи по поводу дилетантского анализа и имевшие место в различных странах расхождения в этом вопросе вызвали потребность в проведении более широкой дискуссии, в которой при124


Т. РАЙК
няли участие многие психоаналитики, включая Ф. Александера, А. Брилля, Э. Гловера, Э. Джонса, Ф. Дойча, Г. Закса, Э. Зиммеля, Г. Нюнберга, В. Райха, Дж. Рикмана, Г. Рохейма, Дж. Садгера, К.Хорни и др.
В данной дискуссии принял участие и Т. Райк. Он высказал точку зрения, которая не была рассмотрена 3. Фрейдом, но которая имела важное значение для психоаналитиков первого поколения. Речь идет о генетической точке зрения, связанной с констатацией того реального факта, что в период возникновения и становления психоанализа все, кто разделял идеи 3. Фрейда, не были профессионалами в этой области. Никто из практикующих психоаналитиков того времени не стал бы отрицать, что он являлся любителем в анализе. С учетом этого обстоятельства необходимо, как замечал Т. Райк, оставаться скромным, поскольку нет большой разницы в том, кто из какой области пришел в психоанализ. Кроме того, необходимо иметь в виду, что среди предшественников психоанализа врачей и ученых было немного. Его предшественниками были скорее философы и писатели. «В качестве исходного материала для психологического знания, тома Шопенгауэра и Ницше, «Царь Эдип» Софокла и Родион Раскольников Достоевского содержат более важного и ценного, чем вся медицинская литература от Галена до Крепелина» [67, с.440].
Т. Райк понимал, что его напоминания об истории возникновения психоанализа вряд ли повлияют на решение вопроса о дилетантском анализе, поскольку многие участники дискуссии высказывали различные соображения в пользу того, чтобы психоаналитической практикой занимались только и исключительно специалисты, имеющие медицинское образование. И хотя в процессе дискуссии была высказана точка зрения, в соответствии с которой за сопротивлением противников дилетантского анализа стоят вполне определенные мотивы, связанные с защитой медицинской монополии и нарциссической завистью, тем не менее психоаналитики ряда стран предприняли все для того, чтобы не допустить немедиков к ведению психоаналитической практики.
Так, «Нью-Йоркское психоаналитическое общество» приняло резолюцию, в первом пункте которой было записано, что практика психоанализа в лечебных целях должна быть ограничена врачами, выпускниками признанных медицинских институтов. Характерно, что когда Т. Райк эмигрировал в США, 3. Фрейд дал ему рекомендательное письмо, в котором выразил сожаление по поводу того, что его ученик уехал в Америку, где, по его выражению, психоанализ стал «прислужницей психиатрии».
Т. Райку принадлежит заслуга в психоаналитическом исследовании целого ряда культурных феноменов, особенно религиозных ритуалов и догматов. Отталкиваясь от работы 3. Фрейда «Навязчивые действия и религиозные обряды» 125


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
(1907), он рассмотрел сходства и различия, которые можно провести между переживаниями невротиков и формированием религиозных верований, неврозом навязчивости и ритуальными действиями верующих. Одним из первых он обратил внимание также на необходимость проведения различий между сексом и любовью, что впоследствии стало объектом пристального внимания со стороны некоторых психоаналитиков.
После выхода в свет работы 3. Фрейда «Достоевский и отцеубийство» (1928) Т.Райк написал статью «Очерк о Достоевском», в которой высказал не только одобрительные суждения в адрес основателя психоанализа, но и ряд критических соображений, связанных с собственным пониманием творчества российского писателя и некоторыми поверхностными, на его взгляд, размышлениями 3. Фрейда. В частности, он поставил в упрек основателю психоанализа ту несбалансированность, которая имела место у него в работе в связи с включением в нее сюжета, взятого из одной новеллы С. Цвейга. В его эссе было высказано также предположение о том, что, судя по всему, 3. Фрейд не испытывал особой любви по отношению к Ф. Достоевскому.
Ознакомившись с рукописью статьи Т. Райка, основатель психоанализа признал верность многих авторских суждений и замечаний. С интересом прочитав данную статью и высоко оценив ее в целом, он заметил, что, хотя научное исследование должно быть непредвзятым, тем не менее трудно обойтись без выбора личной позиции, что, естественно, может накладывать отпечаток на само исследование. Во всяком случае в своем письме Т.Райку (14 апреля 1929г.) 3.Фрейд согласился с рядом критических замечаний, сделанных его учеником и коллегой по поводу работы «Достоевский и отцеубийство». В частности, он писал: «Вы также верно высказываете соображение, что при всем изумлении перед мощью и умственным превосходством Достоевского я просто его не люблю. Это связано с тем, что я расходую всю свою терпимость по отношению к патологическим натурам во время анализа. В искусстве и жизни я их не переношу. Это мое личное отношение, и для других оно необязательно» [68, с. 80].
3. Фрейд высоко ценил Т. Райка и как исследователя, внесшего несомненный вклад в психоаналитическое понимание культурологии, и как практикующего аналитика. Не случайно он называл его и «одним из самых образованных» среди его учеников и «одной из главных надежд» в психоанализе. Не случайно и то, что 3. Фрейд выступил в защиту Т. Райка, когда после судебного разбирательства венская магистратура запретила последнему психоаналитическую практику, в результате чего он был вынужден переехать в Берлин для продолжения своей практической деятельности.
126


П. ФЕДЕРН
П. Федерн
Пауль Федерн — один из первых учеников и последователей 3. Фрейда. Родился 13 октября 1871г. в семье врача в Вене. В 1895г. окончил медицинский факультет Венского университета, после чего прошел последипломную практику в одной из венских клиник. В 1902 г. стал практикующим врачом, специализирующимся по внутренним болезням. Прочитав работу 3.Фрейда «Толкование сновидений», П.Федерн заинтересовался психоаналитическими идеями. В 1903г. вошел в кружок 3.Фрейда и стал постоянным участником встреч психологического общества по средам. В 1906 г. он предложил сделать надпись из «Царя Эдипа» Софокла на памятном медальоне, который был преподнесен учениками 3. Фрейда по случаю 50-летия основателя психоанализа. Принимал активное участие в образовании Венского психоаналитического общества.
В отличие от 3. Фрейда, П. Федерн проявлял интерес к социалистическим идеям и рассматривал психоанализ не только в плане индивидуальной терапии, но и в качестве возможного инструмента социальных преобразований в обществе. Будучи практикующим аналитиком, он бесплатно лечил тех, кто оказывался не в состоянии оплатить курс лечения. В 20-х гг. был одним из тренинговых аналитиков. В 1924 г. был избран вице-президентом Венского психоаналитического общества и стал личным представителем 3. Фрейда. В 1926 г. стал соредактором Международного журнала по психоанализу. В 1938 г. П. Федерн эмигрировал в США, где осуществлял свою дальнейшую исследовательскую и терапевтическую деятельность.
П.Федерн скончался 4 мая 1950г. Говорят, что перед тем как покончить жизнь самоубийством, он выстрелил из пистолета в портрет 3. Фрейда, который в 1909 г. подарил на свадьбу дочери основателя психоанализа Матильде и который ей не понравился (художник М. Оппенгеймер изобразил 3.Фрейда без бороды, с выбритым подбородком), в результате чего портрет был заменен на туалетный набор и отослан обратно П. Федерну.
К основным работам П.Федерна относятся такие его статьи, опубликованные в различных психоаналитических журналах, как «Психология революции: общество без отца» (1919), «Нарциссизм в структуре Я» (1927), «Я как субъект и объект нарциссизма» (1929), «Реальность инстинкта смерти, особенно при меланхолии» (1932), «Анализ психоти- ков: о технике» (1933), «Путь к душе психической болезни» (1940), а также посмертно изданный сборник его избранных работ «Психология Я и психозы» (1952), который был подготовлен итальянским психоаналитиком Э. Вейссом, прошедшим в 1913 г. личный анализ у П. Федерна и сохранившим с ним дружбу на долгие годы.
127


ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ
На начальном этапе своей исследовательской и терапевтической деятельности П. Федерн полностью поддерживал идеи 3. Фрейда, что нашло свое отражение в толковании сновидений и рассмотрении садистских и мазохистских проявлений у людей, страдающих психическими расстройствами. Вместе с тем, в отличие от 3. Фрейда, он полагал, что психоанализ является не только приемлемым методом терапии, но и инструментом социальных преобразований в обществе.
В 20-е гг. П. Федерн обратился к исследованию феномена нарциссизма, который стал привлекать внимание некоторых психоаналитиков после публикации работы 3.Фрейда «О нарциссизме» (1914). В рамках обсуждения данной проблематики он одним из первых акцентировал внимание не только на вытесненном бессознательном, но и на психологии Я, что в дальнейшем получило свое развитие у ряда психоаналитиков, включая А. Фрейд и X. Гартмана.
Несомненная заслуга П. Федерна состояла в разработке им представлений о существе психозов и психоаналитических средствах их лечения. В отличие от некоторых психотерапевтов, которые использовали психоаналитический метод лечения психических расстройств, но не разделяли метапсихологических представлений 3. Фрейда, относящихся к пониманию выдвинутых им в 20-е гг. идей о влечении к жизни и влечении к смерти, П. Федерн со временем не только поддержал основателя психоанализа в этом вопросе, но и на основе клинической практики показал действенность соответствующих психоаналитических идей. Так, в статье «Реальность инстинкта смерти, особенно при меланхолии» (1932) он продемонстрировал клинический материал из собственной аналитической деятельности. В контексте данного клинического материала им был сделан вывод об эмпирическом подтверждении выдвинутой 3. Фрейдом концепции влечения к смерти.
Размышляя о присущей человеку деструктивности, П. Федерн ввел в психоаналитическую литературу понятие «мортидо». И если основатель психоанализа предпочитал говорить о влечении к смерти, но не использовал в своих работах термин «Танатос», то П. Федерн одним из первых стал апеллировать к понятию Танатоса. В дальнейшем в психоаналитической литературе сопоставление Эроса и Танатоса оказалось настолько широко распространенным, что подчас данная терминология целиком приписывается 3. Фрейду. В настоящее время многие современные психоаналитики даже не знают о том, что у истоков использования понятия Танатоса стоял не основатель психоанализа, а П. Федерн.
Те незначительные расхождения, которые проявлялись в концептуальных разработках 3. Фрейда и П. Федерна, не мешали поддерживать им дружеские отношения на протяжении многолетнего сотрудничества. 128


П. ФЕДЕРН
В этом отношении показательно одно из писем основателя психоанализа, написанное им П.Федерну 10 ноября 1924г. В этом письме 3.Фрейд подчеркнул, что, несмотря на некоторую жесткость своих собственных суждений, он придерживается мнения, что «небольшие расхождения не могут нанести ущерб нашему сотрудничеству, поскольку полного согласия между различными людьми достигнуть невозможно, да и желать его не следует» [69, с. 94].
В целом П. Федерн оказал заметное влияние на развитие теории и практики психоанализа. Особенно это влияние сказалось на психоаналитическом понимании психозов, возможностей их лечения и тех ошибок, которые могут иметь место в процессе анализа больных психозами.


ГЛАВА 3
ИНДИВИДУАЛЬНАЯ психология А. АДЛЕРА
Альфред Адлер
Индивидуальная психология - одно из направлений глубинной психологии и психотерапии, возникшее в рамках психоаналитического движения в результате переосмысления ряда идей и концепций классического психоанализа 3. Фрейда и приобретшее статус самостоятельного существования.
Основатель индивидуальной психологии — австрийский психолог и психотерапевт Альфред Адлер (1870-1937), одним из первых присоединился к 3. Фрейду. Был президентом Венского психоаналитического общества с марта 1910 по февраль 1911г. и соредактором ежемесячного «Центрального листка по психоанализу». В 1911г. создал «Общество свободного психоанализа», а впоследствии возглавил новое направление, получившее название индивидуальной психологии.
А. Адлер родился в небогатой еврейской семье в пригороде Вены 7 февраля 1870 г. Поскольку его родители происходили из привилегированной общины провинции Бургенланд, принадлежащей Венгрии, то при рождении он был записан венгром, а не австрийцем и только сорок один год спустя получил австрийское гражданство. Его детство прошло в предместьях Вены и в провинциальных местечках Рудольфсгейма, Пенцинга, Гер- нальса и Веринга, куда переезжали его родители в связи с неустойчивым материальным положением.
А. Адлер был вторым ребенком из шести детей, пережил смерть своего младшего брата и постоянно находился в тени своего старшего брата Зигмунда, отличавшегося жизнерадостностью и ставшего преуспевающим бизнесменом, помогавшим своей семье. С раннего детства он был любимцем отца Леопольда Адлера (Леб Натан), обладавшего веселым характером и торговавшего зерном, но чувствовал себя отвергнутым матерью Паулиной Адлер, загруженной домашним хозяйством. Маленький Альфред 130


АЛЬФРЕД АДЛЕР
не отличался хорошим здоровьем, в детстве перенес рахит, пневмонию и несколько раз был на грани смерти.
В 1877 г. его семья переехала в еврейский пригород Вены Леопольд- штадт, где через два года А. Адлер стал учиться в той же самой гимназии, в которой ранее учился 3. Фрейд. Из-за слабости здоровья и неуспеваемости ему пришлось пройти повторный курс обучения, так как он не был переведен в следующий класс. В 1881г. семья переехала в Гернальс, где А. Адлер продолжил свое обучение в одной из гимназий и в возрасте 18 лет получил аттестат зрелости.
За неуспеваемость по математике в гимназии А. Адлер был причислен к неспособным ученикам. Ему рекомендовали покинуть гимназию и учиться на сапожника, но со временем он стал одним из лучших гимназистов в своем классе именно по математике. Согласно некоторым свидетельствам, однажды учитель дал детям задачу, которую никто не мог решить. Маленький Адлер набрался мужества, пошел к доске и нашел верное решение данной задачи, после чего, поверив в свои силы, стал успешно справляться с этим предметом.
В 1888 г. А. Адлер поступил на медицинский факультет Венского университета, где прошел курсы занятий по хирургии, органическим нервным заболеваниям, патологии нервной системы. После окончания университета в 1895г. он начал работать офтальмологом в Венской поликлинике, а затем врачом общего пользования. В дальнейшем проявил интерес к неврологии и психиатрии. В 1897г. женился на Раисе Эпштейн (1873г.р.) — дочери российского промышленника, родившейся в Москве и проходившей обучение за границей. Свадьба была отпразднована в еврейской общине Смоленска.
В 1898-1904гг. опубликовал несколько статей, посвященных проблемам социальной гигиены, включая «Проникновение социальных сил в медицину» (1902), «Врач как воспитатель» (1904), «Гигиена половой жизни» (1904), «Книга о здоровье для портных» (1898). В 1899г. открыл частную практику, в 1902 г. на протяжении месяца отбывал воинскую повинность в одном из полков венгерской резервной армии.
В 1904 г. А. Адлер принял протестантское вероисповедание в отличие от своих двух младших братьев, принявших католичество, и старшего брата, покинувшего еврейскую общину и не примкнувшего к какой-либо конфессии. В 1907г. вышла в свет его книга «Исследование неполноценности органов», в 1912г. — работа «Нервный характер». В 1912г. он подал документы на занятие должности приват-доцента Венского университета, которые рассматривались лишь три года спустя, когда его кандидатура была отвергнута профессиональной коллегией. В 1916 г. он был мобилизован на военную службу и работал в качестве врача в нейропсихиатрическом 131


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
отделении различных госпиталей, где занимался проблемой лечения военных неврозов.
После Первой мировой войны и поражения в ней Австро-Венгрии А. Адлер увлекся социалистическими идеями, которыми интересовался ранее. В 1918г. он опубликовал статью «Большевизм и психология». С приходом к власти социал-демократов и с проведением в Австрии реформы системы образования А. Адлер приступил к реализации своих идей, связанных с индивидуальной психологией. В 1920 г. он начал создавать учреждения, в которых осуществлялись консультации для учителей и родителей, а также способствовал организации новых детских садов и экспериментальных школ, проводил семинары по психологии маленьких детей и подростков.
В 1923г. А. Адлер прочел курс лекций в Англии и сделал доклад на Международном конгрессе психологов в Оксфорде, в 1924-1928гг. — читал курс лекций по проблемам школьников в Педагогическом институте Вены. В 1927г. приобрел большой дом с садом в Салманнсдорфе, расположенном на окраине Вены, где проводил с семьей воскресные и праздничные дни. В том же году была опубликована его книга «Понимание природы человека» и он принял участие в работе симпозиума, проходившего в Вит- тернбергском колледже в Спрингфилде (штат Огайо, США). В 1928г. он прочитал курс лекций в Новой школе социальных исследований в Нью- Йорке, в 1929-1930гг. — в Колумбийском университете, где был выдвинут на должность штатного профессора, хотя университетская администрация не сочла подобное утверждение возможным.
В 1930 г. в связи с 60-летием и научными заслугами А. Адлера городской совет Вены присвоил ему звание Гражданина Вены. В 1931г. он основал школу индивидуальной психологии. В 1932 г. стал преподавать в медицинском колледже Лонг-Айленда. Основал «Журнал индивидуальной психологии», который выходил на английском языке. Переехав в США, заболел, после чего к нему приехали жена и дочь Александра. В 1935 г. А. Адлер окончательно поселился в США со своей семьей. Читал лекции в различных странах мира.
В 1937 г. на пути в Англию, где было запланировано проведение лекций и конференций, А. Адлер прочел лекцию в Гааге для Ассоциации по изучению детей. Несмотря на боли в сердце и предупреждение лечащего врача о необходимости отдыха, на следующий день он отправился в Англию, четыре дня спустя упал на улице города Абердина (Шотландия) и умер по пути в больницу в машине полицейской скорой помощи 28 мая 1937 г.
А. Адлер получил классическое образование, изучал греческих, латинских и немецких авторов, любил произведения Гете, Гомера, Шекспира, Шиллера, а из более современных авторов — Достоевского. Он обладал 132


АЛЬФРЕД АДЛЕР
музыкальным талантом, замечательно пел, часто посещал театральные спектакли и участвовал в любительских постановках.
А. Адлер был одним из первых врачей, обратившихся к психоаналитическим идеям 3. Фрейда. Сотрудничал с основателем психоанализа на протяжении ряда лет. В 1901г. выступил в печати против критических замечаний, высказанных различными авторами в адрес опубликованной работы 3. Фрейда «Толкование сновидений». В 1902г., наряду с тремя врачами, он был приглашен основателем психоанализа к нему домой для обсуждения психоаналитических идей, что послужило образованию психоаналитического кружка, а позднее — Венского психоаналитического общества.
В студенческие годы А. Адлер увлекся социально-демократическими идеями. Его жена была близко знакома с российскими революционерами, ее дом часто посещали Л. Троцкий, жена которого была ее близкой подругой, и М. Иоффе. Последний проходил у А. Адлера курс лечения. Познакомившись с 3. Фрейдом, А. Адлер пытался привлечь внимание основателя психоанализа к работам К. Маркса и Ф. Энгельса. Однако 3. Фрейд не разделял увлечения А. Адлера и говорил ему, что классовой борьбой заниматься не может, поскольку «нужна вся жизнь, чтобы выиграть борьбу полов».
Окончательный разрыв с 3. Фрейдом был предопределен выступлениями А.Адлера в Венском психоаналитическом обществе, где в январе и феврале 1911г. он изложил свои идеи, связанные с критикой фрейдовской сексуальной теории и основанные на ранее опубликованной работе «Исследование неполноценности органов» (1907) и первоначальных представлениях о чувстве неполноценности, компенсации, мужском протесте. Выход А.Адлера из Венского психоаналитического общества сопровождался замечанием 3. Фрейда: «Это печальный момент в моей жизни. Впервые за 9 лет существования нашей группы я потерял ученика». В ответ на это А. Адлер заметил: «Я не Ваш ученик и никогда им не был».
После разрыва с 3. Фрейдом, А.Адлер создал «Общество свободного психоанализа», в которое вошли аналитики, покинувшие вместе с ним Венское психоаналитическое общество и составлявшие более одной трети его (9 человек из 23 его членов). Последующие публикации, включая работу «О нервном характере» (1912) и статью «Психический гермафродитизм и мужской протест — центральная проблема нервных заболеваний» (1912), знаменовали собой возникновение индивидуальной психологии, поскольку в первой из этих работ он представил результаты «индивидуально-психологического учения о неврозах», которые должны были свидетельствовать, по его мнению, о ценности и практической значимости методов индивидуальной психологии «для решения проблем душевной жизни», а во второй работе сведение всех имеющихся у отдельного человека нервных симптомов к «наивысшей общественной мерке» 133


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
он назвал основным принципом применения индивидуально-психологического метода. «Общество свободного психоанализа» было переименовано в «Общество индивидуальной психологии».
В 1924г. была создана Международная ассоциация индивидуальной психологии. С тех пор и по настоящее время раз в три года собираются Международные конгрессы по индивидуальной психологии. Международный комитет адлеровских школ и институтов проводит ежегодно летние курсы, на которых обучаются до 300-400 слушателей. В Австрии, Германии, Израиле, Италии, Канаде, США, Франции, Швейцарии и в других странах мира существуют общества индивидуальной психологии. Публикации приверженцев индивидуальной психологии находят свое отражение в ряде специализированных журналов. Так, Североамериканское общество адлерианской психологии издает журнал «Индивидуальная психология». С 1991 г. издается также «Международный журнал индивидуальной психологии и сравнительных исследований».
Помимо упомянутых выше статей и книг А. Адлером были опубликованы такие работы как «Практика и теория индивидуальной психологии» (1920), «Индивидуальная психология в школе» (1929), «Проблема неврозов» (1929), «Наука жизни» (1929), «Воспитание детей» (1930), «Техника индивидуальной психологии» (1930), «Что жизнь могла бы означать для тебя» (1931), «Смысл жизни» (1933), «Религия и индивидуальная психология» (1933), «Социальный интерес» (1938) и др.
В конце 70-х гг. мне довелось познакомиться с профессором Вермонтского университета Гансом Ансбахером и его женой Ровеной Ансбахер, которые организовали переводы работ А. Адлера с немецкого на английский язык, благодаря чему идеи индивидуальной психологии получили распространение в США. Р.Ансбахер рассказывала о том, как она музицировала вместе с А. Адлером, обладавшим таким красивым голосом, что ему в свое время советовали стать оперным певцом. Когда в 1970 г. отмечалось столетие со дня рождения А. Адлера, то в его честь не только читались лекции в Рокфеллеровском университете в Нью-Йорке, но и был дан концерт, на котором звучала музыка Брамса и Моцарта.
В начале 80-х гг. по инициативе Г. Ансбахера в журнале «Индивидуальная психология» были опубликованы исторические материалы о первых заседаниях «Общества свободного психоанализа», принадлежащие перу Р. Адлер, впервые вышедшие в свет на русском языке и обнаруженные мною в издаваемом до Первой мировой войны в России журнале «Психотерапия». Последующая публикация в журнале «Индивидуальная психология» подготовленных мною материалов по истории распространения идей А. Адлера в России до Первой мировой войны и в 20-е гг. привела к обмену мнениями с такими зарубежными специалистами, как один 134


АЛЬФРЕД АДЛЕР
из основателей Чикагского института Альфреда Адлера Гарольд Мозак и профессор психологии Иллинойского университета Ева Дрейкурс Фергюсон — дочь австро-американского психиатра Рудольфа Дрейкурса (1897- 1972), с 1923г. сотрудничавшего с А.Адлером и основавшего институты индивидуальной психологии в Чикаго, Тель-Авиве, Торонто.
Стоит отметить то обстоятельство, что Россия была одной из первых стран, в которой идеи А. Адлера получили свое распространение и практическое использование в терапии. В 1912г. А.Адлер стал иностранным членом редколлегии журнала «Психотерапия». В период с 1912 по 1914г. в этом журнале на русском языке было опубликовано несколько его статей, посвященных проблемам сновидений и их толкования, роли бессознательного в неврозах и органическому субстрату психоневрозов, индивидуально-психологическому методу лечения неврозов и феномену переноса, проявляющемуся в терапевтическом процессе. В тот же период появились отечественные публикации, авторы которых сообщали об опыте применения предложенного А.Адлером индивидуально-психологического метода лечения психических расстройств. Российские врачи Н. Вырубов и Ю. Каннабих приезжали в Вену и обменивались мнениями с А.Адлером по проблемам теории и практики индивидуальной психологии.
Последующая история России была таковой, что на протяжении ряда десятилетий индивидуальная психология, как психоанализ и другие направления в психотерапии, практически прекратила свое существование. В тот период не могло быть и речи ни об издании на русском языке работ А. Адлера, ни о распространении его идей, ни об использовании индивидуально-психологического метода в психотерапии и педагогике. Любая деятельность подобного рода была чревата опасностью, связанной с репрессиями и возможной гибелью в мясорубке сталинских чисток.
Известно, что после прихода фашизма к власти в Германии одна из дочерей А. Адлера Валентина вместе со своим мужем, венгром Гулиа Сасом, переехала на родину своей матери в 1935 г. и была арестована в 1937 г. Все попытки А. Адлера и нескольких адвокатов узнать что-либо о дальнейшей судьбе Валентины и спасти ее от неминуемой гибели не увенчались успехом. Беспокойство за судьбу дочери стало, по всей вероятности, одной из причин преждевременной кончины А. Адлера от разрыва сердца.
В конце 80-х гг. другая дочь основателя индивидуальной психологии Александра Адлер, которая стала видным деятелем в адлерианском движении и с которой я состоял в переписке, сообщила мне следующее. После окончания Второй мировой войны по ее просьбе Альберт Эйнштейн, который был другом А. Адлера, попытался навести справки о судьбе Валентины. Русский посол в Вашингтоне в лаконичном ответе на просьбу Эйнштейна сообщил ему, что дочь Адлера умерла в 1942 г. Передавая эти 135


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А.АДЛЕРА
сведения Александре Адлер, Альберт Эйнштейн в своем письме написал: «Я не знаю, кто хуже. Гитлер или Сталин».
Только в 70-е гг. стали появляться отдельные исследования, в которых отечественные авторы обратились к идейному наследию А.Адлера [1]. Только в 90-х гг. были опубликованы переведенные на русский язык основные работы А.Адлера, дающие представление об идеях индивидуальной психологии, ее основных принципах, методе и технике лечения. Появились публикации, в которых содержится анализ соответствующих идей и концепций индивидуальной психологии [2].
Комплекс неполноценности,
компенсация и стремление к превосходству
В работе «О неполноценности органов» (1907) А. Адлер высказал ряд идей, последующее осмысление которых легло в основу его исследовательской и терапевтической деятельности. Он обратил внимание на то, что врожденные конституциональные аномалии (недоразвитие органов, гистологические дефекты, функциональная недостаточность в послеутроб- ном периоде и др.) могут служить источником и стимулом развертывания жизнедеятельности человека в направлении достижения им тех или иных успехов. В психике человека возникают особые механизмы компенсации, способствующие восполнению того дефицита, который ощущается им на основе неполноценности органов. Компенсация неполноценности принимает определенную ориентацию, связанную с целеполагающей деятельностью человека, направленной на достижение конкретной цели.
Процесс развертывания человеческой деятельности в рамках схемы «физическое несовершенство (неполноценность) — компенсация — цель — позитивный результат» можно проиллюстрировать на исторических примерах, взятых из жизни великих людей прошлого. Так, Демосфен, будучи заикой от рождения, благодаря психологическим механизмам компенсации стал со временем величайшим оратором Древней Греции. Бетховен, страдавший слуховыми дефектами, приобрел всемирную известность в качестве одного из знаменитых композиторов. Плохое зрение Шиллера способствовало развитию его драматического таланта, определило сценическую силу его творчества, сказалось на выборе и разработке литературного материала (в частности, в драме «Вильгельм Тель» компенсаторную роль играет описание картины ослепления одного из героев).
Подобное позитивное развертывание человеческой деятельности — один из возможных путей компенсации чувства неполноценности, возникающего у человека на основе его физических недостатков. Но может быть и другой путь развития, когда физические недостатки и соответ136


КОМПЛЕКС НЕПОЛНОЦЕННОСТИ, КОМПЕНСАЦИЯ...
ствующее чувство ущербности уже в раннем детстве породят у человека такое враждебное отношение к окружающему миру, которое будет сопровождаться постоянным тревожным ожиданием ущемленности, настороженности, необходимости в ожесточенной борьбе за выживание путем активизации стремления к власти над другими людьми любыми средствами, вплоть до «бегства в болезнь».
А. Адлер не ограничился рассмотрением возможных последствий человеческой деятельности, связанных с врожденными конституционными аномалиями, порождающими у индивида чувство неполноценности. Он исходил из того, что, в отличие от животных, человек от рождения является слабым, беспомощным существом, в результате чего уже на ранних ступенях своего развития он испытывает чувство ущербности, неполноценности. Это чувство возникает у маленького ребенка на основе его не только возможных физических недостатков, но и экономических, социальных, возрастных отношений, имеющих место в его жизни. В начале жизни любой ребенок оказывается слабым и беспомощным, занимает подчиненное и зависимое положение. Он нуждается в помощи со стороны взрослых, ему необходима как физическая, так и психологическая поддержка со стороны родителей. Уже на ранних стадиях своего развития ребенок начинает испытывать чувство собственной неполноценности, которое способствует формированию у него компенсирующей психической надстройки и в конечном счете той или иной стратегии жизни. Таким образом, как считал А. Адлер, чувство неполноценности оказывается движущей силой, исходной точкой стремлений любого ребенка компенсировать свою ущербность. «Оно определяет, как удастся данному ребенку добиться покоя и уверенности в себе, оно определяет саму цель его существования и подготавливает путь, на котором эта цель может быть достигнута» [3, с. 64-65].
В понимании А. Адлера чувство неполноценности свойственно всем людям и само по себе оно не является чем-то патологическим. Напротив, наличие данного чувства у человека — вполне нормальное явление, свидетельствующее о специфике его природы. Эта специфика состоит в том, что, с одной стороны, на протяжении всего своего развития ребенку присуще чувство неполноценности по отношению к родителям, старшим братьям и сестрам, окружающим его людям, а с другой стороны, развивающееся чувство ущербности ребенка из-за физической незрелости, неуверенности в себе, несамостоятельности и подчиненного положения среди других людей порождает у него внутреннюю потребность в физическом и психическом совершенствовании. Другое дело, что чувство неполноценности может привести к возникновению комплекса неполноценности, который скажется на формировании невротических черт характера человека и его стремлении любой ценой добиться власти или превосходства над другими людьми.
137


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
Словом, обладание чувством неполноценности — нормальное состояние человека, который путем компенсации своих физиологических, экономических, социальных, возрастных и половых особенностей (изъянов, недостаточности) стремится к достижению позитивных целей, связанных с возможностью реализации своего физического и умственного потенциала. Однако формирование комплекса неполноценности - основа для патологического пути развития человека, компенсаторные механизмы которого оказываются преломленными через призму стремления к преувеличенному доминированию над себе подобными и достижению амбициозных, антисоциальных целей. Распаленное, усиленное чувство неполноценности стремится к сверхкомпенсации, и это оказывается типичной невротической чертой, способствующей невротизации человека.
Основные принципы индивидуальной психологии базировались на центральной идее А. Адлера, в соответствии с которой человеческое существо представляет собой единое целое, наделенное творческой жизненной силой, проявляющейся в телеологичности, т. е. в устремлении к цели, и воплощающейся в желании развития, борьбы, достижения, превосходства, компенсации поражения в одной сфере и успеха в другой. «Эта телеология, стремление к цели, является основой адаптации, и существование человеческой души немыслимо без цели, к достижению которой направлены все наши усилия» [4, с. 21].
Направленность развития человека определяется и осуществляется благодаря поставленной ранее цели. Эта цель может быть реальной, воображаемой или фиктивной, противоречащей действительности. Она может представляться или изменяющейся, или статичной. Но в любом случае она придает человеку уверенность, формирует его действия, руководит его поведением. Другое дело, что человек может придерживаться такой цели всеобщего превосходства, следование которой привносит в его жизнь враждебную тенденцию и отдаляет его от реальности.
Для А. Адлера цель как таковая - это своего рода фикция, благодаря которой человек ориентируется в мире своего собственного существования. Фикция имеет эвристическое значение и выступает в качестве психического образования, создающего предпосылки для понимания того, как и в каком направлении следует организовывать свою жизнедеятельность. В этом смысле А. Адлер опирается на идеи немецкого философа Г. Фай- хингера, изложенные в труде «Философия как если бы» (1911), где он рассматривал фикции с точки зрения той важной роли, которую они играют в поведении человека.
Для Г. Файхингера теоретически бесполезные фикции имели практическое значение той необходимой идеи, благодаря которой человек мог достичь намеченной цели. Для него человеческое мышление являлось 138


КОМПЛЕКС НЕПОЛНОЦЕННОСТИ, КОМПЕНСАЦИЯ...
средством овладения жизнью с помощью уловок фикции. Фактически Г. Файхингер развил ранее высказанное немецким философом И. Кантом положение, в соответствии с которым для понимания происходящего целесообразно пользоваться мировоззренческими идеями типа бог, мир, душа «как если бы» их объекты составляли некую реальность.
Разделяя подобные представления Г. Файхингера, нашедшие отражение в его философии «как если бы», А. Адлер как раз и предпринял попытку показать, каким образом у ребенка может возникать целевая установка и фиктивная цель превосходства, как и почему взрослый человек может прибегать к различного рода уловкам, демонстрирующим его тяготение не к реальному, а к внешнему превосходству.
Согласно А. Адлеру, органические дефекты ребенка, отверженность его родителями или, напротив, избалованность порождают у него чувство неполноценности, которое может стать патологическим и перерасти в комплекс неполноценности. Беспомощность и неполноценность ребенка компенсируются его социальным окружением, в котором формируется стиль его жизни, модель жизненного поведения в обществе, связанные со стремлением к превосходству, которое, как и чувство неполноценности, может стать комплексом превосходства. Неполноценность и превосходство - общие условия, управляющие поведением людей. Однако каждый по-своему стремится к более совершенному стилю жизни, совершая свои собственные ошибки и идя своим путем к успеху.
В норме чувство неполноценности и стремление к превосходству дополняют друг друга, стимулируют жизненные интересы и здоровое развитие. Однако в том случае, когда чувство неполноценности и стремление к превосходству превышают всякую меру, они становятся патологическими и ведут к невротизации человека. Если в нем побеждает чувство неадекватности, это тормозит позитивную деятельность человека, делает его депрессивным и неспособным к развитию. В конечном счете комплекс неполноценности и комплекс превосходства, являющийся, по сути дела, компенсацией первого, всегда оказываются «на бесполезной стороне жизни».
Следует иметь в виду, что в процессе своей исследовательской и терапевтической деятельности А. Адлер вносил коррективы в свое понимание стремления человека к превосходству. В различных своих работах он говорил о стремлении человека к своей значимости, власти, превосходству, успеху, совершенству.
Кстати сказать, идея о стремлении человека к власти была почерпнута А. Адлером из философии Ф. Ницше. Как бы предвосхищая последующий теоретический спор А.Адлера с 3. Фрейдом, немецкий философ отмечал, что человек в своей деятельности не ищет удовольствия и не избегает неудовольствия, поскольку и то, и другое — лишь следствие его стремления 139


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
к неограниченной власти. Все задачи, цели и смысл являются, по Ф. Ницше, только формами выражения одной и той же «воли к власти».
Ницшеанская идея «воли к власти» как раз и нашла свое преломление в рассуждениях А. Адлера, который не скрывал своей сопричастности философии Ф. Ницше. Напротив, он недвусмысленно указывал на тот факт, что его взгляды на природу человека вполне согласуются с ней. Не случайно в своих работах А. Адлер часто ссылался именно на Ф. Ницше, которого называл «великим мыслителем».
В общем плане в размышлениях А. Адлера о стремлении к власти, превосходству речь шла о следующем. Согласно его представлениям, в силу своей биологической неполноценности человеку свойственно стремление к утверждению собственной значимости. Однако это нормальное и естественное стремление, в принципе направленное в сторону всеобщей пользы, может выродиться в стремление к достижению личной власти, личного превосходства. В этом случае стремление к власти, превосходству оказывается не чем иным, как искаженной формой стремления человека к совершенству.
В процессе своего становления и развития каждый человек привязывается к фикциям, ориентациям, идеалам. Благодаря им он осуществляет различия между хорошим и плохим, полезным и ненужным, социально приемлемым и нравственно недопустимым. Тем самым фикции, ориентации и идеалы становятся средством достижения соответствующих целей. При этом, как считал А. Адлер, обнаруживаются существенные различия между нормальным и патологическим развитием человека.
При нормальном развитии в момент принятия решения человек объективно оценивает сложившуюся ситуацию и освобождается от абстрактных фикций. При патологическом развитии человек напоминает собой беспомощного ребенка, который хватается за фикцию как за спасательный круг, принимает ее за реальность и, преследуя фиктивную цель, стремится к достижению безграничного ощущения власти, превосходства. Усиление фикции сопровождается сужением поля зрения, в результате чего усиливается интерес к собственной персоне и возникает враждебная установка по отношению к другим людям.
Компенсация чувства неполноценности и ущербности приобретает черты сверхкомпенсации того комплекса неполноценности, который ведет к бессознательным патологическим защитам и концентрации всех психических сил на реализации фиктивной конечной цели — повышении личностного чувства путем стремления к неограниченной власти и богоподобного превосходства над другими людьми. «Невротик похож на человека, который смотрит вверх на Бога, дает ему мудрые рекомендации, а потом доверчиво ожидает, как Господь будет в соответствии с этими его советами управлять им; он распят на кресте своей фикции» [5, с. 93].
140


МУЖСКОЙ ПРОТЕСТ И СОЦИАЛЬНОЕ ЧУВСТВО
Итак, с точки зрения А.Адлера чувство неполноценности и стремление к успеху, к превосходству — типичные проявления жизнедеятельности человека, свойственные всем людям. Ни то, ни другое не является психическим расстройством. И то, и другое характерно для человека, в результате чего нормальный путь его развития задается чувством неполноценности, возникновением механизмов психической компенсации и организации жизнедеятельности в направлении достижения всеобщей цели путем стремления к превосходству.
Вместе с тем чувство неполноценности способно стать патологическим, когда на его основе развивается комплекс неполноценности и когда человек оказывается в плену неадекватного восприятия мира, себя и окружающих людей, что делает его депрессивным, неспособным к осуществлению социально полезной деятельности. В такой ситуации комплекс неполноценности ведет к возникновению комплекса превосходства и вместо естественного стремления к реальному превосходству у человека формируется ложная установка, в соответствии с которой фиктивная цель превосходства подменяет собой естественный процесс развития. «У нормального человека нет ни тени комплекса превосходства» [6, с. 62], в то время как психика невротика находится во власти данного комплекса.
Мужской протест и социальное чувство
Ощущение своей природной ущербности, обделейность вниманием со стороны родителей, подчиненность взрослым, недостаточная развитость в физическом и интеллектуальном отношении — все это глубоко переживается ребенком и обостряет его чувство неполноценности. Подобное положение ребенка ассоциируется с теми слабостями человеческого существа, которые приписываются, как правило, женскому началу в противоположность мужскому, олицетворяющему собой активность, силу, грубость, жестокость, величие, успех. Это приводит к тому, что уже в раннем возрасте у ребенка возникает то, что можно, по мнению А.Адлера, назвать мужским протестом.
Этот протест представляет собой навязчивое стремление ребенка освободиться от женственности и стать сильным, вбирающим в себя все те достоинства, которые приписываются мужчине. Подобный мужской протест не зависит от половозрастных особенностей ребенка. Он возникает как у девочек, так и у мальчиков и служит цели устранения дисгармоний, обнаруживающихся в реальной жизни на почве развития чувства неполноценности. Именно женственность воспринимается как неполноценность, и именно она вызывает проявление сильного мужского протеста.
141


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
У мальчиков с недоразвитыми органами, функциональными системами, нарушениями функций секреции ощущение своей неполноценности порождает сомнение в том, что они способны обрести мужскую зрелость. В этом случае может иметь место двойственная установка к мужскому и женскому началу, в результате чего у ребенка обнаружится склонность к повиновению своим родителям и воспитателям, и в то же время ему будут свойственны различного рода желания и фантазии, связанные со стремлением к независимости, личной значимости.
Девочки могут замечать, что в окружающем их мире предпочтение отдается мальчикам, которые являются более сильными и свободными в различных своих проявлениях. Подобное отношение к мужскому полу порождает у них чувство неудовлетворенности своей ролью, и они могут пытаться вести себя, как мальчики. Однако чувство неудовлетворенности своей ролью и стремление походить на мальчиков может оказаться опасным, так как в дальнейшей жизни у таких девочек не исключено возникновение неудовлетворенности своей сексуальной ролью и отвращение к браку.
И у мальчиков, и у девочек неуверенность в своих способностях порождает сомнения и метания между женскими и мужскими проявлениями. Женские черты заменяются гипертрофированными мужскими желаниями, что и составляет, по мнению А. Адлера, основу мужского протеста. «Он возникает каждый раз в качестве сверхзащиты в ответ на незаслуженное осуждение детьми проявлений женского начала (нечто подобное случается во время детских расстройств); он сохраняется затем только в рафинированном виде или если есть какие-нибудь дополнительные привилегии (любовь одного из родителей, отсутствие наказаний, поощрение за свою покорность, подчинение и т.д.)» [7, с. 277].
Мужской протест основан на уходящем в глубь человеческой истории противопоставлении мужского женскому, «верха низу». В нем выражается стремление человека стать более мужественным, подняться снизу наверх. В определенной степени он является продуктом того культурного развития, при котором мужское начало воспринимается как превалирующее над женским, в то время как в действительности оба начала являются равноценными. В психологическом плане это приводит к тому, что в ответ на чувство неполноценности у человека возникает мужской протест, форсирование которого порождает стремление к достижению слишком высоких и часто недостижимых целей. В результате подобного стремления, принимающего форму ориентации на достижение мужского триумфа, пробуждаются эгоистические интересы, обостряются зависть и жадность, возникают непомерные амбиции, усиливается чувство обиды и порождается мстительность. Проявление мужского протеста находит свое отражение в различного рода фантазиях человека о своем величии. Можно сказать, что данный 142


МУЖСКОЙ ПРОТЕСТ И СОЦИАЛЬНОЕ ЧУВСТВО
протест является «предковой формой психического тщеславия, желания проявить себя, соответственно которому группируется весь опыт, восприятие и волевые направленности» [8, с. 74].
По сути дела мужской протест представляет собой специфическую форму проявления стремл,ения к превосходству. По выражению А. Адлера, мужской протест — «это слепой бунт против реальности, содержащий сильный комплекс превосходства» [9, с. 108]. Обнаруживаемый в детстве и получающий свое дальнейшее гипертрофированное развитие у взрослых людей этот протест может негативным образом сказываться на формировании характера индивида, отрицательно влиять на половые функции личности, вызывать серьезные симптомы и расстройства.
Стремление подняться снизу вверх свойственно как здоровому, так и психически больному человеку. Однако если здоровый человек при своем стремлении вверх не теряет из поля зрения существующую действительность и соотносит с ней свои расчеты в процессе реальных действий, то невротик фиксируется на своем идеале, цепляется за него и сознательно или бессознательно отворачивается от действительности.
В отличие от здорового человека, конечной целью невротика становится оформление мужского протеста против собственной ущербности и низкой самооценки. В психическом плане это выражается в защитной тенденции, которая предопределяет ориентацию невротика на реализацию гипертрофированного стремления к власти, мужественности, превосходству. В конечном счете, как полагал А. Адлер, невроз может быть рассмотрен с той точки зрения, как будто человек хочет превратиться из женщины в мужчину или скрыть свою немужественность. Структура нервного заболевания нередко демонстрирует скопление женских черт, скрываемое и завуалированное гипертрофированными мужскими желаниями и проявлениями.
Когда мальчика одолевают сомнения по поводу своей мужественности, то он начинает преследовать цель, обещающую ему господство над некоторыми мужчинами и над всеми женщинами. Тем самым заранее определяется его отношение к женщинам как таковым. У него будет развиваться склонность к недооценке и унижению женщин, к реализации своего превосходства над ними. Появятся невротические черты, проявляющиеся в форме подражания матери с целью лучшего вчувствования в мужскую роль. Кроме того, признаки мужского протеста могут дать знать о себе в форме стремления мальчика превзойти отца, стать в большей степени мужчиной, чем его отец.
Когда девочка находится под воздействием чувства ущемленности, возникающего у нее при сравнении с мальчиком, у нее появляются особые черты, с помощью которых она будет стремиться к развитию и удержанию ИЗ


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А.АДЛЕРА
мужской ориентации. Ощущение собственной ущемленности приведет к повышенной агрессивности против окружающих людей, включая родителей. Желание превращения в мужчину, стремление к мужественности породят мужскую фикцию, которая окажется самодовлеющей и в более зрелом возрасте. Эта фикция заслонит собой реальность, а ее восприятие в качестве идеальной цели развития приведет к невротизации.
Рассматривая под этим углом зрения возможности невротизации человека, А. Адлер пришел к заключению, что мужской протест - это «трюк психики», с помощью которого она хочет защитить себя и укрыться за руководящей фикцией. Страдающий психическими расстройствами человек прибегает к своеобразной защите, когда черты его характера становятся как бы женскими, в то время как его желания и стремления направлены на достижение мужественности. Проявление женских влечений и ощущений сопровождается чисто мужской ориентацией, что свидетельствует о выражении мужского протеста женскими средствами. При этом мужской протест оказывается самоцелью, предопределяющей мышление и поведение человека.
Исходя из понимания существа мужского протеста, А. Адлер провел различие между здоровым человеком, невротиком и психотиком. Для нормального человека мужской протест — фикция, трюк психики. Для невротика — попытка реализовать данную фикцию, стать более мужественным. Для психотика — такая реализация фикции, при которой мужской протест становится догмой. У нормальных людей тоже могут быть обнаружены невротические и психотические ориентации, которые по мере необходимости подлежат корректировке и, следовательно, не противоречат существующей действительности. У невротиков и психотиков ориентация на мужской протест, стремление к обретению мужественности, власти и превосходства над окружающими их людьми становятся столь интенсивными, что не считаются ни с кем и ни с чем.
В представлении А.Адлера каждый ребенок тянется к высоким целям, каждый слабый человек — к власти, превосходству. Мужской протест является типичной формой проявления этого извечного стремления, являющегося попыткой человека преодолеть чувство своей недостаточности, ущербности, слабости, незащищенности. Но это одна сторона человеческого существования. Другая состоит в том, что природа человека включает в себя, по мнению А.Адлера, еще один аспект, который можно назвать социальным. Стало быть, психическая деятельность должна быть рассмотрена не только в плане компенсации и сверхкомпенсации человеком его чувства неполноценности, т. е. его стремления к власти, превосходству, но и с точки зрения логики общественной жизни, межличностных отношений, социальных связей.
144


МУЖСКОЙ ПРОТЕСТ И СОЦИАЛЬНОЕ ЧУВСТВО
Будучи неполноценным по сравнению с другими формами жизни, человек способен осознать свою неполноценность. Поэтому его чувство неполноценности становится постоянным стимулом к изобретению таких способов адаптации жизни на Земле, которые не свойственны иным формам существования. В этом плане у человека срабатывает, по выражению А. Адлера, «инстинкт общественной жизни», который способствовал развитию человеческого разума, являющегося оружием защиты от различного рода опасностей и невзгод. «Именно интеллект позволил такому уязвимому существу, как человек, успешно адаптироваться к окружающей среде и уверенно в ней существовать» [10, с. 30].
Именно общество сыграло предопределяющую роль в процессе адаптации человека к окружающему миру. С момента своего возникновения человеческий разум действовал в условиях общественной жизни и все его способности развивались благодаря логике общественной жизни, составляющей один из основных принципов развития умственных способностей и речи человека. Разум, интеллект, этика, эстетика, культура — все это зародилось в процессе общественной жизни человечества, предопределяющей социальные связи между людьми. Это означает, что человеку свойственно чувство общности, которое называется А. Адлером социальным чувством или социальным интересом. С его точки зрения, «все величайшие достижения человеческого духа, а, по сути, само развитие человеческих способностей происходит под влиянием социальной жизни и в связи с эволюцией социального чувства» [11, с. 94].
Социальное чувство связано со стремлением людей объединяться между собой, реализовывать свои цели и задачи в сотрудничестве друг с другом. Оно отражает тенденцию человека быть полезным с социальной точки зрения. В этом отношении социальное чувство как бы противоположно стремлению человека к власти, превосходству, господству над другими.
Но если это так, то что можно сказать о его природе? Ведь, если стремление к власти, превосходству выступает в качестве компенсации неполноценности человека, а социальное чувство также является своеобразной компенсацией той же самой неполноценности, то получается, что они имеют одну и ту же природу и по сути дела равноценны между собой.
В попытках прояснить природу социального чувства А. Адлер столкнулся с трудностью, поскольку оказалось, что по своему происхождению и сути данное чувство сродни стремлению человека к утверждению своей значимости, превосходству. Необходимо было ответить на вопрос о том, является ли это чувство врожденным и существует ли какое-либо различие между ним и стремлением к превосходству. При этом А. Адлеру пришлось признать, что «в своей основе оба явления имеют идентичную сущность, 145


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
т. е. как индивидуалистическое стремление к превосходству, так и чувство ориентации на общество имеют одну и ту же базу в человеческой природе» [12, с. 91]. В конечном счете оба феномена связаны с желанием человека самоутвердиться. Другое дело, что форма их проявления оказывается различной, в результате чего могут иметь место отличающиеся друг от друга суждения о природе человека.
Так, если исходить из индивидуалистического стремления к власти, превосходству, то придется признать, что индивидуум может обходиться без группы, социальных связей. Если отталкиваться от социального чувства, социальной ориентации человека, то придется согласиться с тем, что развитие личности немыслимо вне социального контекста и его жизнедеятельность детерминирована обществом. Таким образом, попытки осмыслить и понять данную проблематику с необходимостью ставят перед исследователем вопрос о природе человека. Ставят перед ним тот вопрос, на который пытались ответить многие пытливые умы прошлого в связи с рассмотрением «злой» или «доброй» природы человека, его врожденной или приобретенной асоциальности и социальности.
Во многих работах А. Адлер прилагал усилия, чтобы провести различия между стремлением человека к утверждению своей значимости, превосходства и его социальным чувством. В формальном отношении это было сделать не трудно, поскольку он считал, что у здорового человека более сильно развито социальное чувство, в то время как у невротика оно ослаблено и подчинено гипертрофированному стремлению к власти, господству над другими людьми. С содержательной же точки зрения возникали методологические трудности, связанные с признанием того, что как стремление к превосходству, так и социальное чувство являются средствами компенсации неполноценности и слабости человека.
Несмотря на некоторые неясности, содержащиеся в отдельных работах А. Адлера в связи с рассмотрением природы стремления к превосходству и социального чувства, его общее понимание данных феноменов сводилось тем не менее к следующему.
Во-первых, социальное чувство рассматривалось им как первичное, поскольку он исходил из того, что у человека имеется «бессмертное, реальное, заложенное в физиологии чувство общности», из которого происходят «нежность, забота о ближнем, дружба, любовь» [13, с.31]. В отличие от него, индивидуалистическое стремление к превосходству уходит своими корнями не столько в физиологию, сколько в психологию и, следовательно, правильнее было бы говорить о психологическом стремлении к превосходству. Будучи связанным с неполноценностью человека, это стремление к превосходству возникает в раннем детстве в связи с проявлением враждебности по отношению к другим людям. В целом можно 146


МУЖСКОЙ ПРОТЕСТ И СОЦИАЛЬНОЕ ЧУВСТВО
говорить о том, что «социальное чувство главенствует над индивидуалистическим стремлением к превосходству» [14, с. 92]. Оно имеет под собой более твердую почву и основано на логической точке зрения.
Во-вторых, стремление человека к утверждению своей значимости следует рассматривать в качестве социальной функции, проявляющейся только в сообществе людей. Поскольку данное стремление является психическим выражением фактора эволюции, то в условиях недостаточно развитого или невыявленного чувства общности, оно может превратиться в стремление к достижению личной власти и превосходства над другими людьми. Стало быть, стремление к личной власти, превосходству не является врожденным. Оно основывается на ошибках, имеющих место в раннем детстве, когда ребенок является еще недостаточно зрелым, чтобы принимать правильные решения. Оно является результатом отклонения в развитии ребенка от нормы, понимаемой с точки зрения утверждения чувства общности. Иначе говоря, эгоистическое стремление к личной власти, превосходству не является изначальным инстинктом, а представляет собой объективацию социальной связи.
В-третьих, хотя стремление к превосходству как бы вторично по отношению к социальному чувству, тем не менее, будучи психологическим явлением, оно, по мнению А.Адлера, часто встречается в жизни людей, предопределяя их мышление и поведение. Дело в том, что стремление к власти, превосходству нередко проявляется в такой завуалированной форме, что далеко не всегда оно может быть распознано не только другими людьми, но и самим индивидуумом. Данное стремление «пытается утвердиться на путях чувства общности тайным и хитрым способом» [15, с. 31]. Его завуалированность может выступать под маской любви, благородства, сострадания, в то время как в действительности все эти проявления оказываются не развитым социальным чувством, а лишь его видимостью, своеобразной карикатурой, средством достижения определенной цели — преобладания, господства над другим человеком.
Между стремлением к превосходству и социальным чувством существует вполне определенная зависимость. Чем сильнее развито у человека первое, тем в меньшей степени проявляется у него второе. И наоборот. Так, если ребенок в своем стремлении к превосходству выделяет себя среди других детей и совершенно не считается с ними, то можно с уверенностью говорить о том, что социальное чувство развито у него значительно слабее, чем у тех, кто в подобных обстоятельствах ведет себя по-другому. Точно так же и у невротика, в отличие от здорового человека, стремление к превосходству превалирует над его социальным чувством.
В понимании А.Адлера, человек может подавлять в себе социальное чувство, но он не в состоянии полностью устранить его из своей жизни. Недостаток социального чувства (чувства общности, социального интереса), 147


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
всегда указывающий на сильное чувство неполноценности, является основной причиной возникновения неврозов.
Отсюда первостепенная задача индивидуальной психологии — путем раскрытия того, как, почему и в силу каких причин стремление к власти, превосходству у конкретного человека достигло таких масштабов и стало столь интенсивным, что значительно ослабило его социальное чувство и привело к психическому расстройству, обнажить перед ним его собственные бессознательные психические защиты, используемые им в процессе достижения фиктивных целей, чтобы тем самым показать их бесперспективность в плане упорядоченного развития личности, способствовать возрождению чувства общности и направить все его усилия не на поддержание трюков психики, а на сознательное самоутверждение путем включения в общественную жизнь.
А. Адлер считал, что степень развития социального чувства у индивидуума является единственным критерием человеческих ценностей. Однако важно различать истинное, подлинное и притворное, фальшивое социальное чувство. Последнее может использоваться для прикрытия антисоциальных мыслей и поступков. Разницу между подлинным и фальшивым социальным чувством А. Адлер демонстрирует на следующем примере. Пытаясь сесть в автобус, старушка поскользнулась и упала на снег. Многие прохожие в спешке пробегали мимо нее, и никто не замечал упавшей старушки. Нашелся все же мужчина, который помог ей встать. В это время к спасителю подошел другой мужчина, который где-то прятался. Он со словами благодарности обратился к сердобольному человеку, говоря о том, что уже пять минут наблюдает за тем, не поможет ли кто-нибудь старушке. Этот случай наглядно демонстрирует, как может проявляться фальшивое, мнимое социальное чувство.
Оценка социального чувства, выявление того, является ли оно подлинным или мнимым у конкретного человека предполагает осуществление тщательного анализа его психологии с точки зрения социальной полезности и блага человечества. Речь идет об анализе и оценке характера человека. При этом следует иметь в виду, что для А. Адлера никто из людей не способен полностью игнорировать свое социальное чувство и что присущая данной личности каждая черта характера «олицетворяет направление, в котором ее психика развивалась с раннего детства» [16, с. 149].
Психика и характер человека
С точки зрения А. Адлера психическая деятельность — это прежде всего совокупность агрессивных и защитных механизмов, действующих таким образом, чтобы гарантировать существование человека и способ148


ПСИХИКА И ХАРАКТЕР ЧЕЛОВЕКА
ствовать дальнейшему его развитию. В этом отношении психическая деятельность не может быть рассмотрена изолированно от окружающей среды и представлена как нечто неизменное. Она получает стимулы извне, реагирует на них и в процессе адаптации к окружающему миру ориентируется на достижение цели, определяющей жизнь человека. Словом, психика ориентирована на стремление к цели и поэтому все ее проявления следует рассматривать под углом зрения целенаправленности, целеустремленности, телео- логичности.
Знание цели человека дает возможность понять значение способов его самовыражения, направления, в котором осуществляется его жизнедеятельность и тех механизмов функционирования, которые используются им для достижения цели. В психологическом плане цель как таковая определяется влиянием и впечатлениями детства, обусловленными средой проживания человека. По мнению А. Адлера, представление о цели скорее всего формируется в первые месяцы жизни ребенка, когда он может испытывать чувства радости или печали. Фактически в младенчестве начинают формироваться основные факторы, оказывающие влияние на психику. Под воздействием различного рода факторов у ребенка складывается определенное отношение к происходящему, формируется собственный стиль жизни, вырабатываются способы реагирования на возникающие перед ним проблемы. В конечном счете уже в младенчестве начинает проявляться то, что впоследствии станет чертами характера взрослого человека.
Ребенок не является изолированным существом. Он находится в центре межличностных отношений и, следовательно, формирование его психики не происходит самостоятельно. Те проблемы, которые приходится решать каждому человеку, так или иначе связаны с логикой общественной жизни. Те трудности существования, с которыми каждый ребенок сталкивается в начале своего жизненного пути, обусловливают его зависимость от окружающих людей, прежде всего от родителей. Все это свидетельствует о том, что психика человека рождается в ситуациях детства, требующих включенности в интеграцию с другими людьми с целью обеспечения нормальной жизнедеятельности.
Перед каждым ребенком имеются две возможности: или подражать взрослым, что требует проявления усилий, связанных с настойчивостью, упорством, стремлением стать такими же сильными и умными, как они, и даже превзойти их в этом; или демонстрировать свою слабость, беспомощность, что будет восприниматься взрослыми как требование оказания помощи с их стороны, на что нельзя ответить отказом. А.Адлер исходил из того, что выбор ребенка между этими двумя возможностями дает толчок к формированию типов характера в раннем возрасте. «В то время как одни
149


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А.АДЛЕРА
дети развиваются по пути накопления сил и стараются добиться признания благодаря мужеству и уверенности в себе, другие как бы спекулируют на своих слабостях и стараются их всячески демонстрировать» [17, с. 34].
Здоровье и адекватность составляют основу современной культуры и, следовательно, с самого начала своей жизни ребенок должен обладать такими качествами и воспитываться в такой среде, которые бы способствовали его благоприятному развитию. Однако не все дети обладают подобными возможностями. Имеющий физические недостатки ребенок оказывается в невыгодном положении. Ситуация может осложняться причинами экономического порядка. Решение жизненных проблем наталкивается на всевозможные трудности, в результате чего находящиеся в подобном положении дети чувствуют себя ущербными, испытывают постоянную настороженность к окружающему миру и неадекватно оценивают его.
Аналогичные проблемы могут возникать и тогда, когда родители проявляют недостаточную нежность, ласку, заботу по отношению к своим детям или, напротив, когда имеет место чрезмерная нежность. В первом случае ребенок становится черствым, испытывающим страх перед внешним проявлением эмоций. Во втором — у избалованного ребенка развивается ненасытная жажда любви и стремление к борьбе за то, чтобы любыми средствами завоевать расположение окружающих. В обоих случаях у детей будет наблюдаться проявление общих для них черт — изоляция, сосредоточенность на себе, недостаточность развития социального чувства. Все это будет сказываться на формировании их характера, основные черты которого составляют, по выражению А.Адлера, зеркало психической деятельности ребенка.
В отличие от некоторых психологов, А. Адлер не признавал наследственности черт характера человека. Напротив, он считал, что черты характера не наследуются и не являются выражением унаследованных способностей или склонностей. Для А.Адлера характер — социальное понятие и поэтому черты характера могут быть рассмотрены только в процессе взаимодействия человека с социальной средой. «Характер — это психологическая модель, качество и природа взаимоотношений индивидуума с той средой, в которой он живет. Это поведенческая установка, согласно которой он ведет борьбу за самоутверждение в соответствии со своим социальным чувством» [18, с. 141].
Черты характера являются внешним проявлением стиля жизни. Они дают возможность понять отношение человека к окружающему миру, другим людям, обществу и проблемам существования в целом. Можно сказать, что в представлении А.Адлера, черты характера — это своего рода инструменты, которые используются человеком для обретения признания и самоутверждения. Практическое применение этих инструментов в процессе 150


ПСИХИКА И ХАРАКТЕР ЧЕЛОВЕКА
своей деятельности является, по сути дела, той «техникой» жизни, которая оказывается свойственной для конкретного человека.
Каждая черта характера формируется в соответствии с направленностью развития психики, имеющей место уже в раннем детстве. Это развитие может осуществляться по прямой или включать в себя различного рода повороты, изгибы. При отклонении от прямого пути возникают специфические черты характера.
В зависимости от реакции на трудности А. Адлер классифицирует людей на оптимистов и пессимистов. У первых развитие характера шло в основном по прямой линии, и эти люди относятся мужественно к различного рода трудностям, сохраняют веру в себя, легко устанавливают контакты с другими людьми. У вторых в детстве сформировался комплекс неполноценности, и они прежде всего видят темную сторону жизни, не уверены в себе, постоянно ищут посторонней поддержки, держатся робко и испытывают повышенную тревожность.
Кроме того, А. Адлер разделяет людей на агрессивных и обороняющихся. Людям агрессивного типа присущи такие черты, как грубость, жестокость, обостренное чувство собственной значимости, высокомерие, тщеславие, самодовольство. Для них жизнь превращается в постоянную борьбу, и если они терпят поражение, то их триумфальное шествие к победе прекращается. Людям обороняющегося типа свойственны беспокойство, осторожность, недоверчивость, трусость, уныние от неудач. Одной из распространенных черт их характера является критическая социальная установка, сопровождающаяся сомнениями и колебаниями в процессе принятия решений. Символически этот тип можно изобразить в качестве фигуры, у которой одна рука поднята, чтобы защититься, в то время как другая закрывает глаза, чтобы не видеть угрожающих опасностей.
В отличие от здоровых людей, у невротиков с определенной регулярностью и в значительной степени обнаруживаются такие черты характера, как жадность, зависть, жестокость, мстительность, злорадство, властолюбие, нарциссизм, нетерпимость, недовольство, замкнутость. Однако эти черты характера далеко не всегда проявляются у них в явном виде и в открытой форме. Нередко невротики могут разыгрывать из себя благодетелей и покровителей, миротворцев и святых. Они также могут предаваться бесплодным угрызениям совести, раскаянию и скорби. Маскировка их подлинных черт характера происходит потому, что обманчивая видимость поднимает, приукрашивает и облагораживает их в собственных глазах. Поэтому стремление невротиков к превосходству следует не столько видеть в прямолинейных чертах характера, сколько отыскивать в невротических перегибах и усиленных защитах. А это осуществимо с помощью анализа сновидений и невротических симптомов.
151


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
В целом изучение черт характера дает не только представление о направленности мышления и действий человека, но и инструмент для изменения его поведения. При этом, как считал А. Адлер, следует исходить из двух критериев характера человека.
Первый критерий связан с всеобщностью существования социального чувства и, следовательно, понимание картины человеческой психики осуществляется на пути узнавания того, в каких отношениях данный индивидуум находится с обществом, в чем выражается его сопричастность человечеству, что делает его жизнь осмысленной и значимой.
Второй критерий предполагает оценку факторов, наиболее враждебных социальному чувству, т. е. связанных со склонностью человека к борьбе за личную власть и преобладанию над другими.
«Рассматривая взаимоотношения между людьми с этих двух точек зрения, мы понимаем, как на них влияет степень развития социального чувства людей и, с другой стороны, — их стремление к самовозвеличиванию, две тенденции, находящиеся в вечном противоборстве. Таково динамическое взаимодействие, комбинация сил, которая внешне проявляется в том, что мы называем характером» [19, с. 164].
Черты характера и их проявление в жизни человека — это, по мнению А.Адлера, искусные трюки психики, которые обнаруживаются по мере того, как индивидуум хочет выйти из фазы неуверенности и достичь исполнения своей фиктивной руководящей идеи. Материал к образованию черт характера наличествует в психической сфере, а нужда и тяготы жизни вынуждают к преобразованию характера. В здоровой перестройке психики черты характера ориентированы на развитие социального чувства. В невротической перестройке психики преобладают невротические черты характера. Таким образом, характер — это готовый к применению «интеллигентный шаблон», используемый защитной тенденцией в процессе жизнедеятельности человека. «Уловить смысл этих шаблонов, понять этот смысл из их генетической основы и из социальных конструкций, постичь его как символ жизненного плана, как притчу — вот задача сравнительной индивидуальной психологии» [20, с. 379].
Сексуальность и личность
Не признавая наследственности черт характера, А. Адлер в то же время исходил из того, что сексуальные функции человека являются врожденными. Ребенок прикасается к половым органам, это вызывает у него приятные ощущения и возникает потребность в повторении соответствующих действий. Чем больше ребенок любит делать все по-своему, чем больше он склонен к исполнению своих желаний, тем чаще он стремит152


СЕКСУАЛЬНОСТЬ и личность
ся к повторению переживаний, связанных с приятными ощущениями. Подобное поведение особенно характерно для избалованных детей, ориентированных не на сотрудничество, а на исполнение собственных желаний, что заставляет их оставаться на начальном этапе развития сексуальности. Этот этап можно назвать самоэротизацией, обычной ступенью которой становится мастурбация.
Присущее человеку социальное чувство противостоит самоэротиза- ции и мастурбации. Однако между начальной (инфантильной) и последующей (взрослой) фазой сексуального развития возникают противоречия, разрешение которых может вести к различным последствиям. Уже во время начального этапа обнаруживается социальный интерес, способный получить свое выражение, в частности, в форме угрызения совести. Тем не менее избалованный и жадный ребенок не способен сопротивляться соблазну и часто использует самоудовлетворение для того, чтобы обратить на себя внимание родителей или других детей путем их соблазнения.
В состоянии отчаяния ребенок может прибегать к таким формам мастурбации, как углубление в эротические фантазии или использование эротических картин. Такие формы мастурбации открывают путь к гомосексуализму, который, как считал А. Адлер, является одним из видов мастурбации и позднее оказывается наиболее распространенным среди эгоцентричных и тщеславных взрослых людей, продолжающих цепляться за самоэротизм, присущий начальной ступени сексуальности. Все другие отклонения, включая фетишизм, некрофилию или содомию, также представляют собой особые виды начальной ступени сексуального развития. Они являются свидетельствами неправильных представлений и стиля жизни избалованного ребенка, не доросшего до состояния сотрудничества с другими в силу своего недостаточно развитого социального чувства. Под этим углом зрения следует рассматривать и все невротические симптомы сексуальных расстройств (импотенция, фригидность, преждевременная эякуляция), связанные с фиксацией на начальной ступени сексуальности из-за неразвитого социального чувства.
В отличие от начальной, зрелая ступень сексуальности характеризуется признанием исключительности другого человека и полной отдачей, требующейся от того, кто выражает свою сексуальность. Эта ступень предполагает наличие двух разных лиц различного пола, обладающих социальной заинтересованностью, готовых к полезной деятельности и проявляющих взаимную преданность. В этом отношении развитие сексуальности — это не основа для развития мышления, психики и физических способностей, как полагают некоторые психологи. Скорее форма и развитие сексуальности зависят от стиля жизни человека. Во всяком случае 153


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
А. Адлер исходил именно из такого понимания сексуальности, считая, что развитие сексуальности обусловлено развитием личности.
В детстве проявление сексуальности у ребенка может быть связано с теми психологическими отношениями, которые складываются между родителями. Так, в подростковом возрасте противостоящий родителям ребенок может злоупотреблять сексуальностью, чтобы тем самым навредить родителям или вызвать у них болезненные переживания. Имеются многочисленные случаи, когда дети вступают в сексуальные отношения после ссоры со своими родителями, т. е. сексуальность используется в качестве своеобразного средства мщения и не направлена в социально полезное русло.
Подобно 3. Фрейду, А. Адлер считал, что наличие сексуальности обнаруживается в очень раннем возрасте. Сексуальные движения проявляются уже в первые дни жизни младенца. Определенная степень сексуальности в раннем детстве — вполне нормальное явление. Другое дело, что проявления сексуальности в значительной степени зависят от окружения ребенка и, следовательно, родителям необходимо следить за тем, чтобы соответствующие проявления не приняли неверную форму. Ведь чрезмерность сексуальных склонностей берет начало в реакциях родителей, которые могут обращать повышенное внимание на первые сексуальные движения ребенка, переоценивать их важность и пугаться того, с чем им приходится сталкиваться при воспитании своих детей.
В понимании А. Адлера сексуальные побуждения следует направлять на реализацию полезных целей, связанных с плодотворными видами деятельности. От правильности стиля жизни личности зависит то, найдет ли сексуальность свое достойное выражение. Если человек оказывается неспособным соотнести свою сексуальность с социально значимой целью, то это может привести к его невротизации. Из подобного понимания соотношений между сексуальностью и стилем жизни вытекало вполне определенное положение, выдвинутое А.Адлером. Согласно данному положению, подавляемая сексуальность не является причиной невроза, как ошибочно полагал 3. Фрейд. Скорее речь идет о том, что невротик не находит верного сексуального выражения. Это значит, что невроз следует рассматривать с точки зрения расстройства стиля жизни, а не подавления сексуальности.
Несмотря на физиологическую основу, сексуальные побуждения и влечения изменяются в соответствии с образом жизни личности. Черты сексуальных мотивов формируются с раннего детства под влиянием окружающей культуры. Как и другие побуждения, они подавляются или возбуждаются лично приобретенным опытом, выходящим за сферу исключительно сексуальности как таковой. Все естественные чувства, так же как и личный опыт, как бы проходят через фильтр индивидуальности и восприни154


ПСИХОЛОГИЯ ЛЮБВИ И БРАКА
маются через призму индивидуальной перспективы с учетом социального чувства.
В конечном счете нормальная сексуальность является высокоорганизованной частью социального чувства личности. Другое дело, что в процессе развития может возникать ошибочная перспектива и конечная сексуальная цель может меняться на другую, суррогатную, лежащую в области второстепенных проблем. Если это имеет место, то возникают различного рода отклонения, препятствующие гармонизации эротических отношений и свободному развитию сексуальности в направлении общественных и культурных форм ее выражения.
В целом форма и степень сексуального поведения человека зависят от его личности. Это в равной степени относится как мужчине, так и к женщине. Поэтому с раннего возраста необходимо приучать детей к мысли, что оба пола равноценны. «Это важно не только для предотвращения комплекса неполноценности у представителей недооцениваемого пола, но также и для предотвращения отрицательного воздействия на детей мужского пола» [21, с.353]. Стало быть, и проблема полового воспитания должна заключаться не в простом разъяснении детям физиологии половых отношений, а в формировании правильного отношения к проявлению сексуальности, к любви и браку.
Психология любви и брака
А. Адлер исходил из того, что перед каждым человеком стоят три жизненно важные задачи'.
• социальная, связанная с поведением личности по отношению к обществу и окружающим ее людям, развитием социального мотива в качестве определяющего ее жизнь, формированием социального мироощущения;
• относящаяся к профессиональной деятельности, т. е. к тому, как и каким образом личность собирается реализовать свои возможности, работая на благо общества;
• сопряженная с решением проблемы любви и брака.
Все три задачи возникают перед человеком в форме вопросов, касающихся взаимоотношений с другими людьми.
Вопрос о жизни в обществе включает в себя наше собственное отношение к человечеству и его будущему. От ответа на него зависит сохранение человечества.
Вопрос о профессиональной деятельности предполагает выявление способности человека к социальной адаптации, пониманию потребностей других людей, умению слышать партнеров и чувствовать то, что чув155


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
ствуют они. От ответа на него зависит выбор профессии, успех или неудача человека в его начинаниях в любой сфере деятельности.
Вопрос любви и брака также связан с социальной адаптацией, со способностью человека взаимодействовать с противоположным полом. От ответа на него зависит проявление его сексуальности и обретение счастья или, напротив, удел быть несчастным.
Индивидуальная психология А. Адлера имеет дело с рассмотрением этих трех жизненно важных задач, так или иначе стоящих перед каждым человеком. Все они получают свое осмысление с позиций социального интереса. Но особенно много внимания уделяется вопросу любви и брака, поскольку А. Адлер полагал, что одной из основных целей сексуальности является «выманивание человека из его замкнутой скорлупы» и его подготовка к жизни в обществе. Он также считал, что тот же самый недостаток социального интереса, который ответственен за социальную и деловую неприспособленность, влияет и на неспособность к взаимодействию с противоположным полом.
В своей жизнедеятельности ребенок постепенно сталкивается с тем, что позднее превратится в проблему, которую ему придется решать. Окружающие его люди так или иначе связаны любовными и брачными отношениями, и нет ничего удивительного в том, что уже в первые годы своей жизни ему приходится занимать какую-то позицию в этом вопросе. Проявление нежности может сопровождаться ощущением стыда, поскольку ориентированная на мужской идеал культура не поощряет подобное проявление. Нередки случаи, когда, питая нежные чувства к своим родителям, некоторые дети оказываются неспособными выразить свою искреннюю любовь к ним.
Так, в ответ на поцелуи своей мамы, мальчик может проявлять обратную реакцию, по-своему стыдясь проявлений нежности и с ее, и со своей стороны. Позднее подобная реакция может стать одним из основных компонентов, предопределяющих формирование такого стиля жизни, когда проявление нежности и любви не только не станет основой взаимоотношений с противоположным полом, но и не окажется необходимым элементом развития социального чувства. В этом случае человек с низким социальным чувством будет иметь трудности в любовных взаимоотношениях и может оказаться не в состоянии нормальным образом решить свои сексуальные проблемы.
Нередко трудности в любовных отношениях связаны с ошибочным предположением, что тот человек, которого любят, чем-то обязан тому, который любит. Это ошибочное предположение возникает у человека с детства в контексте семейных взаимоотношений, когда любовь одного приравнивается к обязательству другого. В его основе лежит суждение, 156


ПСИХОЛОГИЯ ЛЮБВИ И БРАКА
в соответствии с которым другой человек должен делать что-то только потому, что его любят. Между партнерами устанавливаются такие отношения, когда наряду с нежными чувствами друг к другу возникают жесткие требования соответствия любви и когда потребность во власти одного из них требует, чтобы поступки и чувства другого осуществлялись и проявлялись в рамках его желаний.
Стремление к власти и личному превосходству может выйти на передний план, в результате чего возникнут нарушения в любовных взаимоотношениях, поскольку никто не хочет быть в положении постоянного раба. Если человек будет лелеять свою склонность к превосходству в сексуальной жизни, то ему придется искать себе партнера, который бы во всем подчинялся ему. Если партнер сам будет стремиться к превосходству, то возникнет состояние постоянной борьбы. «В случае подчинения любовь трансформируется в рабство, в другом же случае будет иметь место постоянная борьба двух сил, из-за которой гармония никогда не будет достигнута» [22, с. 369].
По мнению А.Адлера, для многих людей характерно также стремление к бегству от брака. Такие люди воспринимают любовные и супружеские взаимоотношения как некую опасность и делают все для того, чтобы избежать подобной опасности, хотя в действительности они стараются избегать решения жизненных проблем, включая сексуальные. В частности, нередко причину отказа от брака видят в неразделенной любви. Однако любовь без взаимности оказывается, как правило, средством для достижения цели, направленной на уход от реальной жизни. Возлюбленный начинает использовать такие формы поведения, которые неизбежно вызывают сопротивление у другого человека. Его скрытая цель состоит в том, чтобы вызвать безответную любовь, которая представляет ему надежное средство укрытия и от любви, и от брака.
Страдания от безответной любви оказываются своеобразной платой за реализацию намерения убежать от решения проблемы любви и брака. В конечном счете подобная стратегия, которую в большинстве случаев человек сам не осознает до конца, оказывается для него трагедией, а не действительным решением жизненно важной проблемы. Безответная любовь становится настолько распространенным явлением, что многие люди становятся ее жертвами со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Чувство неуверенности в себе сказывается на проявлении тех или иных форм сексуальности и выборе партнера по любви и браку. Так, есть молодые люди, которым нравятся женщины старшего возраста. Обычно это избалованные молодые мужчины, все еще нуждающиеся в материнской заботе. Они испытывают чувство беспокойства при взаимодействии с противоположным полом, обнаруживают свою слабость и ошибочно 157


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
полагают, что в случае их любовных отношений с женщиной старшего возраста их жизнь будет менее обременительной.
Для изменения ложной эротической ориентации человека необходимо, как считал А. Адлер, учитывать все его проявления и изменить его характер, связи и отношения с окружающим миром. Поскольку любовь связана с всеохватывающим социальным чувством, то эротические отношения должны органически сочетаться с подлинными потребностями личности, чтобы тем самым они стали ощущаться и восприниматься в качестве любви как естественной человеческой связи между отдельными людьми. Решение проблемы любви и брака заключается в полной самореализации личности. В целом для А. Адлера любовь и брак являлись взаимодействием людей ради благополучия не двух человек, а всего человечества.
Практика и техника лечения
Существует точка зрения, в соответствии с которой сексуальные взаимоотношения, любовь и брак рассматриваются в качестве средства для решения личных проблем, в частности, устранения невротичности. В противоположность подобному взгляду, А.Адлер считал, что сексуальные взаимоотношения, любовь и брак не являются средством от невроза. Невротик нуждается в правильном лечении, прежде чем станет готовым как к установлению прочных любовных отношений, так и к вступлению в брак.
Но что означает «правильное лечение» с точки зрения А. Адлера? Очевидно, что практика и техника лечения во многом зависят от того, что понимается под психическим заболеванием, как определяется его природа, в чем усматриваются причины возникновения неврозов и психозов.
Логично предположить, что представления А. Адлера о природе и причинах психических заболеваний основывались на его концепциях о неполноценности человеческого существа, механизмах компенсации, стиле жизни, стремлении к власти и превосходству. И это действительно так, поскольку в рамках индивидуальной психологии психические заболевания - это результат работы психики, попытки компенсации и стремления к достижению руководящей цели ребенком, обладающим сильным чувством неполноценности. Комплекс неполноценности детей, не уверенных в себе, и своих жизненных успехах, вынуждает их к проявлению таких напряженных усилий и защит, которые под воздействием соответствующих фикций превращаются в своеобразный стиль жизни, заставляющий уклоняться от трудностей и проблем, возникающих в процессе их развития.
У человека формируются определенные черты характера, выступающие в качестве психической готовности соответствующего реагирования на различные жизненные ситуации. Речь идет о психической готовности 158


ПРАКТИКА И ТЕХНИКА ЛЕЧЕНИЯ
к такому реагированию, когда в результате прикрепления к действительности той или иной из своих черт характер человека становится невротическим, стремление изменить или подчинить себе реальность соотносится со своим личностным идеалом, а в случае угрожающего поражения на передний план выходят невротические симптомы, задерживающие действия их носителя. По выражению А. Адлера, невротические симптомы являются своего рода «навозной кучей», за которой человек пытается спрятаться.
Невротик постоянно испытывает чувство неуверенности. Недостаточная вера в самого себя порождает у него страх перед решениями и испытаниями. Он оказывается так сильно прикован к своим ориентациям и так последовательно пытается реализовать только их, что, не понимая того, отказывается от непредвзятого решения реальных проблем. «Невротик барахтается среди реалий, цепляясь за им самим созданную ориентацию, и достигает мнимого расщепления своей личности тем, что хочет удовлетворить и реальным, и воображаемым требованиям, чтобы затормозиться через эту двойственность и застрять в ней» [23, с. 54].
С точки зрения А. Адлера, нормальный человек — это человек, в своем образе жизни хорошо адаптированный к обществу и обладающий достаточной энергией и смелостью, чтобы открыто встречать и решать проблемы и трудности, возникающие на его жизненном пути. В отличие от него, невротик испытывает значительные затруднения в процессе социальной адаптации и при решении повседневных проблем.
Невроз - это недуг расстройства стиля жизни, оснащенного более сильной защитной тенденцией, чем у здорового человека. Оторванный от реальности, невротик живет в мире фантазий и использует множество уловок, избавляющих его от ответственности. Невротический симптом замещает собой «распаленную жажду превосходства» над другими людьми. Невротик, в большей степени чем нормальный человек, направляет свою жизнь на достижение власти над другими людьми, включая своих ближних. В конечном счете психическая предрасположенность к неврозу основывается на чувстве неполноценности, компенсированном мужским протестом, чрезмерно обремененным честолюбием и жаждой власти.
Чувство неполноценности тенденциозно закрепляется и углубляется уже в детском возрасте. Оно побуждает человека направлять свое стремление на превышающую человеческую меру цель и заставляет его идти по строго очерченным путям. При этом объективно не воспринимаются ни человеческие отношения, ни альтернативные точки зрения. Возникает невротическая система, предопределяющая жизненный план невротика, основанный на компенсаторной психической деятельности, создающей разветвленную сеть защит. Невротическая аффективность приобретает бессознательную аранжировку, представляющую собой уловку
159


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А.АДЛЕРА
невроза в достижении мнимого превосходства. Цель достижения превосходства оттесняет все желания, мысли, поступки на чуждую объективности область, называемую неврозом.
В обобщенном виде А. Адлер свел свои представления о неврозе к следующим положениям:
• любой невроз может быть понят как ошибочная с позиций культуры попытка избавиться от чувства неполноценности, чтобы обрести чувство превосходства;
• невроз не ведет к социальной активности, не предусматривает действительного решения жизненных проблем, упирается в малый круг семьи, ведет человека к изоляции, самозащите и уклонению от требований общества;
• оторванный от реальности, невротик живет в мире фантазий и воображений, использует всевозможные уловки для конструирования идеальной ситуации, избавляющей его от полезной для общества деятельности и ответственности перед ним;
• избавляющее человека от ответственности и дающее ему привилегии заболевание заменяет ему первоначальную, связанную с риском цель достижения реального превосходства;
• невроз и невротическая психика представляют собой попытку через внутреннее сопротивление уклониться от какого-либо принуждения со стороны общества;
• по своему характеру внутреннее сопротивление — это бунт против общества, который в зависимости от ситуации может выступать в различных формах, будь то навязчивые или психотические состояния, неврастенические или ипохондрические комплексы, страхи и фобии, бессонница или обмороки, перверсии или болезненные аффекты;
• поведение властолюбивого невротика автоматически направлено против требований совместной жизни, обусловленных здравым смыслом, эстетикой, любовью к ближнему и заботой о нем, сотрудничеством и взаимопомощью;
• все действительные желания невротика находятся во власти его стремления к превосходству, и он всегда находит всевозможные предлоги для того, чтобы оставить нерешенными жизненные проблемы и противодействовать проявлению социального интереса, чувства общности [24, с. 48-50].
Из подобного понимания человека, мотивов его деятельности и причин невротизации вытекали стратегия и тактика индивидуальной психологии в исследовании и лечении невротических заболеваний.
Как и основатель психоанализа, А. Адлер придавал большое значение изучению переживаний детей, считая, что обращение к прошлому через 160


ПРАКТИКА И ТЕХНИКА ЛЕЧЕНИЯ
воспоминания детства лучше всего способствует пониманию стиля жизни индивида. В частности, при выявлении истоков психического заболевания для него существенным было выяснение того, сколько в семье детей и каким по счету ребенком был пациент. При этом он считал, что первый, второй и третий ребенок развиваются по-разному, поскольку развитие каждого из них осуществляется в соответствии с тем особым местом, которое он занимает в семейной иерархии.
Однако, в отличие от 3. Фрейда, А. Адлер исходил из того, что при выяснении этиологии невроза необходимо сначала рассмотреть цель превосходства, которой человек руководствуется в своей жизни, затем — состояние его борьбы и только потом — источники возникновения психических механизмов. Кроме того, он считал, что психические явления не следует анализировать по отдельности, их невозможно понять, если не рассматривать как части единого целого, и, следовательно, важно установление тесной связи между впечатлениями, социальными установками детских лет и соответствующими позднейшими феноменами. Поэтому индивидуальная психология является сравнительной, так как осуществляет сравнение опыта раннего детства человека с его же опытом в зрелом возрасте.
Важной составной частью терапии становится раскрытие невротической системы, соответствующего стиля жизни, жизненного плана невротика. Осмысление и понимание этого предполагает интуитивное проникновение в сущность пациента, вскрытие того, как сформировался у него аффект и симптом, обнаружение тех невротических черт характера, которые служат средством защиты больного от требований общества. По мере того как перед пациентом будет раскрыт остающийся в бессознательном его жизненный план, связанный с высокопоставленной целью достижения всемогущества и богоподобия, а также станут для него понятными смысл, значение этой цели и ее противоречие с реальным положением дела, он сможет продвигаться в направлении устранения ее схематизирующего влияния путем осмысленного соотнесения своей деятельности с объективными требованиями общества.
Таким образом, основанная на индивидуальной психологии терапия включает в себя три органически связанные между собой задачи.
Во-первых, анализ и раскрытие специфического стиля жизни, свойственного пациенту.
Во-вторых, оказание помощи пациенту в плане лучшего понимания им самого себя, т. е. того, какие цели он преследует в своей жизни, с помощью каких средств пытается их достигнуть, как и каким образом взаимодействует с окружающими его людьми, почему и в силу каких обстоятельств он вынужден прибегать к тем или иным уловкам при решении различного 161


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А.АДЛЕРА
рода трудностей и проблем, какие ошибки характерны для его мышления и поведения.
В-третъих, раскрытие перед пациентом возможности самокоррекции, способствующей возрождению, развитию и усилению чувства общности, социального интереса, сотрудничества с другими людьми с целью изменения приведшего к заболеванию стиля жизни.
Лечение невротических заболеваний требует, по мнению А.Адлера, воспитательного воздействия на пациента, коррекции его стиля жизни с присущими ему заблуждениями и возвращения его в человеческое сообщество. Это предполагает сосредоточение усилий психотерапевта на пробуждении и развитии у пациента чувства общности, на основе которого формируются здоровые и полезные цели жизни.
Позитивный эффект лечения возможен, поскольку каждый человек является творцом, так как он создает нечто из различных врожденных факторов и возможностей. Задача психотерапевта состоит лишь в том, чтобы приблизиться к пациенту, несмотря на его отрицательный жизненный стиль, развить у него способность к сотрудничеству и самовыражению, выявить сходство его нынешнего состояния с поведением в детстве посредством упрощения общей картины, показать присущие ему степень чувства неполноценности и форму стремления к превосходству, а также продемонстрировать наличие у него социального чувства, мужества и сознательности, дающих возможность осуществления нового направления развития в жизни.
При всем теоретическом понимании природы психических заболеваний и возможностей терапии в практическом отношении психотерапевт сталкивается с многочисленными трудностями, возникающими в процессе лечения. Прежде всего следует иметь в виду, что часто пациент проявляет ту же самую враждебность по отношению к врачу, которую он испытывает в жизни по отношению к окружающим его людям.
В этой связи А. Адлер указывает на то, что на подобную враждебность, которая может быть скрытой и завуалированной, следует обращать особое внимание, поскольку при правильном лечении она отчетливо выявляет тенденцию пациента и в аналитической ситуации утвердить свое превосходство. За сопротивлением, которое оказывает пациент в процессе лечения и анализ которого выходит на передний план в классическом психоанализе, стоит не что иное, как невротическое стремление к мужскому протесту и превосходству.
Индивидуальная психология предполагает прежде всего устранение старого недоверия пациента к другим людям и нового недоверия к психотерапевту. Терпение и предусмотрительность обеспечивают успех психотерапевта в раскрытии той патогенной детской ситуации, которая предопре162


ПРАКТИКА И ТЕХНИКА ЛЕЧЕНИЯ
делила возникновение мужского протеста и стремление к превосходству. Пациент обучается сотрудничеству и умению управлять своими влечениями, что служит основой для его отказа от сопротивления психотерапевту.
А.Адлер считал, что разработанная им индивидуальная психология близка к искусству и поэтому практически невозможно сформулировать какие-либо правила, касающиеся техники лечения. Тем не менее он высказал ряд положений, имеющих непосредственное отношение к технике лечения и дающих представление о специфике индивидуальной психологии.
Среди высказанных А.Адлером соответствующих положений можно отметить следующие:
• необходимо стремиться к тому, чтобы невротик придавал меньшее значение своим симптомам, чего следует добиваться мягко, без излишнего давления со стороны психотерапевта;
• нужно относиться к пациенту как можно менее предвзято и не занимать позицию, как будто психотерапевт стоит выше него, поскольку это всегда вызывает протест;
• важно добиться от пациента сотрудничества с психотерапевтом, что является непременным условием лечения, так как стремящийся к сотрудничеству человек никогда не станет невротиком;
• всякое психологическое явление следует рассматривать в перспективе возможности в смысле психологии взаимодействия, а не наличия (владения);
• важно научиться понимать пациента настолько, чтобы уметь предсказать его действия;
• чрезвычайно важным является раскрытие психопатологии избалованного ребенка, так как практика показывает, что люди, страдающие неврозом, в детстве были избалованными в широком смысле этого слова (жизненной философии, в соответствии с которой другие существуют только для данного человека);
• необходимо понять стремление к фиктивному превосходству, ибо нет такого пациента, который не пытался бы скрыть своими симптомами то, что он испытывает беспокойство по поводу своего фиктивного превосходства;
• в то время как пациент пытается привлечь внимание психотерапевта к какому-то моменту, связанному с его затруднениями, тот должен не упускать из виду совсем другое — попытку пациента защитить свое фиктивное превосходство, спасти свое честолюбие; с помощью формирования способности к сотрудничеству необходимо направить душевное развитие пациента по нормальному пути;
• при совместной работе психотерапевта и пациента необходимо особенно много внимания уделять тому, чтобы последний все яснее пред163


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
ставлял себе ту или иную проблему так, чтобы постепенно она стала для него само собой разумеющейся; важно, чтобы в распоряжении психотерапевта имелось необходимое количество драматических примеров, более эффективно воздействующих на пациента, чем используемые умозрительные разъяснения;
• для благоприятного терапевтического результата важно, чтобы психотерапевт никогда не выглядел озабоченным, вел себя дружески, ровно воспринимал все то, что сообщает пациент, и постоянно искал содержательные, смысловые связи за любыми его высказываниями [25, с. 272-281].
Наряду с положениями, касающимися техники лечения, А. Адлер высказал также ряд советов, которые он предпослал начинающим психотерапевтам. Они были сформулированы им таким образом:
• даже в самых простых случаях никогда не следует обещать излечение, а всегда только его возможность;
• все взаимные обязательства (время посещения, продолжительность лечения, вопрос о гонораре, откровенность, искренность, сохранение врачебной тайны) должны быть заранее оговорены и должны неукоснительно соблюдаться, поскольку стремящийся к превосходству пациент будет использовать любое обязательство психотерапевта для его поражения);
• не следует проявлять преждевременную радость по поводу частичного успеха и тем более им хвалиться, тем более что обострение состояния пациента не заставит себя долго ждать;
• никогда не следует принимать навязываемую пациентом роль человека, стоящего над ним (авторитета, отца, учителя, избавителя), так как сохранение какого-либо преимущества или привилегии по отношению к пациенту всегда является негативным моментом;
• при работе с пациентом необходимо проявлять откровенность, но избегать вовлечения себя в беседы по поводу возникающих сомнений в своем терапевтическом искусстве;
• не следует пытаться подчинить себе пациента, предъявлять ему какие-либо претензии, возлагать на него излишние ожидания, а также требовать от него сохранения тайны, что является свидетельством незнания существа невротической психики;
• необходимо осуществлять раскрытие жизненного плана пациента в дружеской, непринужденной беседе, в которой следует уступать лидерство ему.
Терапевтическая цель индивидуальной психологии — ослабление сверхчувственности пациента и усиление его способности «терпеть напряжение», исходящее от окружающего мира, без ущерба для здоровья и настроения.
164


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
В результате реализации этой цели пациент оказывается в состоянии творчески решать три жизненно важные для него задачи: социальную, связанную с установлением дружеских контактов с окружающими людьми; профессиональную, предполагающую реализацию его способностей в той или иной деятельности в обществе; и задачу, связанную с проблемой любви и брака, осмыслению чего А. Адлер посвятил ряд своих работ.
Классический психоанализ и индивидуальная психология
А. Адлер одним из первых поддержал выдвинутые 3. Фрейдом психоаналитические идеи и концепции. На протяжении ряда лет (с 1902 по 1911 г.) он сотрудничал с основателем психоанализа, а в 1910г. стал президентом Венского психоаналитического общества. Последующие расхождения с 3. Фрейдом, выход из Венского психоаналитического общества и выдвижение основных положений индивидуальной психологии предопределили критическое отношение А. Адлера к классическому психоанализу.
Это не означало, что А. Адлер отверг классический психоанализ как таковой. Многие его положения разделялись им и после создания собственного учения о природе человека, психических расстройствах и возможностях их лечения.
В частности, он разделял взгляды 3. Фрейда на то, что в каждом человеке (и в каждом невротике) встречаются как мужские, так и женские черты поведения, проявляющиеся и в сочетании, и поочередно.
Подобно основателю психоанализа, А. Адлер признавал исключительно важную роль самых ранних переживаний ребенка для формирования характера человека и возможных предпосылок возникновения невроза.
Он разделял и одно из исходных положений классического психоанализа, в соответствии с которым сексуальное влечение имеет для каждого человека большое значение, а психическая жизнь ребенка на ранних стадиях развития уже богата и насыщена различными проявлениями сексуальности.
Как и 3. Фрейд, он исходил из того, что невротик не осознает происходящего с ним, и одна из задач терапии состоит в том, чтобы пациент мог осознать и понять психические процессы, внутренние конфликты, протекающие и разыгрывающиеся в глубинах психики, а также те защитные механизмы, которые использовались им при решении жизненных проблем и которые привели к бегству в болезнь.
В соответствии с идеями классического психоанализа А. Адлер считал, что сновидения пациента дают ценный материал, анализ которого необ165


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А.АДЛЕРА
ходим для психотерапевта, стремящегося понять истинные намерения и мотивы поведения обратившегося к нему за помощью человека.
В целом А. Адлер признавал заслугу 3. Фрейда в том, что тому удалось многое прояснить, что было до него запутанным и неясным. По его мнению, основатель психоанализа заметно пошатнул механистические позиции предшествующей неврологии и открыл путь для развития глубинной психологии. «В этом заключается его основная заслуга, наряду с тем, что он обладал поистине проницательностью детектива в силу присущего ему здравого смысла» [26, с. 262].
Вместе с тем А. Адлер переосмыслил ряд положений классического психоанализа и выдвинул свое понимание природы человека, движущих сил формирования тех или иных черт характера, причин возникновения неврозов и возможностей лечения психических расстройств.
Прежде всего, в отличие от классического психоанализа индивидуальная психология базировалась на таких представлениях о природе человека, в соответствии с которыми на передний план выступала не разорванность и конфликтность внутрипсихических сил, а целостность человеческого существа.
Для 3. Фрейда человеческое Я не является хозяином в собственном доме, между его сознанием и бессознательными влечениями происходят постоянные сшибки, приводящие к различного рода конфликтам, в том числе и патологическим, ведущим к психическим расстройствам. Для А.Адлера душевной жизни человека свойственно единство, личность характеризуется общей взаимосвязью, в жизни каждого человека прослеживается единая линия движения. Отсюда различие и в терапевтической ориентации на анализ психического расстройства.
В классическом психоанализе акцент делается на раскрытии отдельного невротического симптома (анализ по частям и восхождение от части к целому). В индивидуальной психологии — на понимании целого и прослеживании единой связи, проникающей во все частности (анализ, исходя из целого к рассмотрению его частей, чтобы вновь вернуться к целому). С точки зрения А.Адлера, «смысл симптома становится нам ясен тогда, когда мы понимаем его включенность в целое, когда мы рассматриваем конкретное душевное движение как часть человека, как завершение предшествующего и начало последующего движения» [27, с. 208].
Признание целостности личности вовсе не означало, что А. Адлер не принимал во внимание тех конфликтов, которые могут иметь место в жизни человека. Однако он считал, что рассмотрению частностей должно предшествовать познание целостной драмы жизни человека и понимание того, что, сталкиваясь с жизненными проблемами, индивидуум может не просто отступать перед ними, а переключаться на бесполезные занятия в силу внутренней установки на сохранение своего единства.
166


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
В понимании 3. Фрейда человек всегда стремится к удовлетворению своих влечений, т. е. в своем мышлении и поведении изначально руководствуется принципом удовольствия. Позднее возникающий принцип реальности, заставляющий человека считаться с окружающей его действительностью, является действенным лишь постольку, поскольку дает возможность на время отсрочить получение того удовольствия, к которому стремится человек. С точки зрения А. Адлера, влечения человека могут быть направлены не только в русло получения собственного удовольствия, но и в сторону всеобщей пользы, т. е. развитие человека находится под влиянием чувства общности, социального интереса. Исходя из подобного понимания основных принципов жизнедеятельности человека, классический психоанализ может рассматриваться как пессимистически ориентированный на эгоцентричность, в то время как индивидуальная психология может восприниматься в качестве оптимистического учения, акцентирующего внимание на чувстве общности.
Согласно 3. Фрейду, человеком движет стремление к получению удовольствия. В понимании А. Адлера, человеку свойственно прежде всего стремление к утверждению собственной значимости, которое является биологическим по своему происхождению, но психическим по своему выражению. При неразвитом чувстве общности индивидуум оказывается эгоистичным, направляющим свое стремление к собственной значимости в сторону достижения личной власти, превосходства. Таким образом, в трактовке А. Адлера стремление к власти представляет собой искаженную форму стремления к совершенству.
Что же касается первоначальной организующей идеи, то в качестве таковой следует, по его убеждению, принимать не принцип удовольствия, а стремление человека к утверждению своей значимости, к обретению идеальной конечной формы. В работах позднего периода А. Адлер ввел понятие стремления к тотальности как поиску некоторой ситуации, где все силы, бессознательные влечения и сознательные побуждения в своем единстве направлены на преодоление жизненных трудностей.
Учение 3. Фрейда о человеке отмечено печатью детерминизма, поскольку речь идет о причинно-следственных связях, предопределяющих направленность психического развития и возможность возникновения психических расстройств. Учение А. Адлера о человеке являлось телеологическим, включающим в себя установку на признание устремленности к цели, в которой все телесные и психические процессы находятся во взаимодействии. Отсюда вытекает одно из основных различий между ними, имеющее как теоретическое, так и практическое значение.
В теории классический психоанализ опирается на причинный фактор развития человека (и его невротизации), в то время как индивидуальная 167


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
психология — на целенаправленную деятельность индивидуума. В терапевтической практике первого направления прежде всего вскрываются причины, приведшие к невротическому расстройству. В терапевтической практике второго направления определяется цель, которую преследует пациент и в соответствии с которой сформировался невротический образ жизни. Основной проблемой индивидуальной психологии является познание не причинных воздействий, что имело место в классическом психоанализе, а целей, направляющих влечения человека и управляющих ими.
В отличие от основателя психоанализа, А. Адлер исходил из того, что сознание и бессознательное не противоречат друг другу, а движутся вместе в одном и том же направлении. Он считал, что нет необходимости противопоставлять сознательное бессознательному, рассматривая их в качестве двух антагонистических частей, составляющих психику человека.
Если невротик прибегает к психической уловке, называемой в классическом психоанализе «вытеснением», то на самом деле речь идет не о вытеснении в бессознательное сексуальных побуждений или комплексов, а всего лишь о перемещении в бессознательное стремлений к власти, превосходству, т. е. речь идет о фикциях, завуалирование которых не позволяет становиться им осознанными, способствующими устранению идеала, в результате чего могло бы произойти разрушение цельности личности. По мнению А. Адлера, тот, кто учится истолковывать сознательное, понимает, что сознательное также бессознательно и между ними нет никакой противоположности. Поэтому представляется неверным выводить невроз из конфликта между сознательным и бессознательным, как это имело место в классическом психоанализе.
Раскрывая соотношения между сознательным и бессознательным, А. Адлер выдвинул положение, в соответствии с которым невротическое поведение можно рассматривать так, как если бы оно подчинялось сознательной цели. Исходя их этого, можно заключить, что неосознаваемость фиктивной идеи, различного рода воспоминания и морализирующие переживания являются своего рода уловками психики, когда их осознание угрожает цельности личности.
При этом А. Адлер обратил внимание на одну, связанную с бессознательным, невротическую уловку, которая может давать знать о себе в аналитическом процессе. Так, он полагал, что, несмотря на все разъяснения со стороны психотерапевта, пациент использует бессознательное, чтобы с помощью своих предшествующих навыков и симптомов преследовать все ту же цель достижения превосходства. В конечном счете как всякое осознанное проявление психики, так и бессознательное побуждение указывает на бессознательную фиктивную цель.
Кажущаяся противоречивость сознательного и бессознательного явля168


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
ется лишь противоречием средств, которое оказывается несущественным в плане понимания конечной цели возвышения личности. И если ведущую, но находящуюся в бессознательном идею власти, величия, превосходства удается вызвать в сознании пациента и благодаря критике лишить ее возможности влиять на его поведение, то тем самым может быть достигнут позитивный терапевтический эффект.
В классическом психоанализе сознательное Я понимается в плане образования его из бессознательного Оно. В индивидуальной психологии Я воспринимается в качестве «первичной зародышевой клетки», «некой целостности», вне которой не существует никакого Оно. Относительно Сверх-Я можно сказать, что оно представляет собой, по мнению А.Адлера, более позднюю, выдвинутую 3. Фрейдом идею, ранее нашедшую отражение в концепции индивидуальной психологии о фиктивной цели достижения превосходства.
А. Адлер также полагал, что нельзя рассматривать сексуальные порывы в качестве признаков здорового или психически больного человека, поскольку они являются не причиной, а лишь средством стремлений личности. Это означает, что сексуальная этиология неврозов не так очевидна, как утверждал 3. Фрейд.
Внося уточнение в психоаналитическое понимание причин возникновения неврозов, А. Адлер исходил из того, что не сексуальность как таковая, а мужской протест в качестве реакции на чувство неполноценности служит основным толчком к образованию невротических черт характера. В более общем плане он считал, что представление о сексуальной энергии (либидо) как доминирующей над психикой и разумом является искаженным взглядом на человека. С позиций индивидуальной психологии сексуальные влечения, желания личности или отрицательные последствия их подавления, вытеснения не являются основной проблемой в жизни. Психоаналитические представления о сексуальных влечениях и их подавлении выдают эгоцентрическую природу человека, часто наблюдаемую у избалованных детей.
А. Адлер пересмотрел фрейдовское понимание эдипова комплекса. Если в классическом психоанализе эдипов комплекс отражает амбивалентное отношение ребенка к своим родителям, в более простом случае — сексуальное влечение ребенка к родителю противоположного пола, то в рамках индивидуальной психологии данный комплекс — «всего лишь верхушка айсберга, которым является нервная болезнь со всеми ее проявлениями» [28, с.327]. Для А.Адлера эдипов комплекс - это одна из фаз мужского протеста, мужское осознание силы, превосходства над отцом и матерью, часто выраженное в асексуальной форме. И если основатель психоанализа рассматривал инцестуозные влечения как имеющие первостепенное 169


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
значение для возникновения невротических заболеваний, то А.Адлер воспринимал их в качестве вторичных конструкций, «символов больного или психоаналитика».
Как и 3. Фрейд, А.Адлер признавал, что основы человеческой психики закладываются в раннем детстве. Однако при этом он ратовал за установление неразрывной связи между опытом, впечатлениями и социальными установками детских лет и позднейшими психическими явлениями. Словом, в индивидуальной психологии осуществлялось сравнение опыта и социальных установок раннего детства человека с его же опытом и социальными установками зрелого возраста. Тем самым подчеркивалась необходимость понимания того, что психические явления не следует рассматривать по отдельности и что их анализ должен осуществляться в контексте единого целого. В рамках индивидуальной психологии важно сравнить, по крайней мере, два события, разделенные между собой значительным промежутком времени, и связать их между собой с учетом одной унифицированной линии поведения, присущего человеку стиля жизни.
Отводя толкованию сновидений значительную роль в процессе аналитической деятельности, А.Адлер в то же время внес свои коррективы в фрейдовское понимание сновидений. Для основателя психоанализа сновидение отражает попытку реализации того или иного желания человека, которое в силу различных причин не могло быть реализовано в предшествующем бодрственном состоянии. В сновидении сновидец как бы стремится вернуться назад. В понимании А.Адлера в сновидении проявляется предвосхищающая функция, направляющая действия человека и свидетельствующая о подготовительной работе спящего в связи с его затруднениями. Эта предвидящая функция сновидения соответствует линии жизни человека, имеет своей целью самозащиту, связанную с достижением превосходства. Таким образом, подобно характеру человека или нервному симптому, сновидение принимает ту или иную форму в соответствии с конечной целью сновидящего.
Хотя 3. Фрейду принадлежит заслуга в разгадывании тайны сновидений, тем не менее его теория сновидений, согласно которой сон представляет собой погружение в детские, оставшиеся неосуществленными желания, представляется, по мнению А. Адлера, несостоятельной. По его собственному убеждению, в сновидении дают знать о себе пробудившиеся чувства и эмоции, соответствующие жизненному стилю человека. За ним скрываются силы, устремленные в одном направлении и дающие представление о жизненном плане человека, благодаря которому он пытается справиться со своей собственной неуверенностью, затрудняющей его адаптацию к окружающему миру.
170


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
Если сновидение часто непонятно самому сновидящему, то это происходит потому, что остающийся в бессознательном материал оказывает сильное давление на мысли, образы и восприятия, чтобы тем самым не подвергать опасности целостность личности. Сновидец не хочет понимать свое сновидение, которое нацелено на то, чтобы обмануть его. То, что он не понимает свое сновидение, входит в намерение сновидца, и, таким образом, человек как бы старается обмануть сам себя. В действительности же сновидение, словно в зеркале, «способно отразить процессы и установки, которые нацелены на осуществление в дальнейшем определенных поступков» [29, с. 253].
С точки зрения А.Адлера, сновидение — это не «царская дорога к бессознательному», как утверждал 3. Фрейд, а своего рода «мост от насущной проблемы к индивидуальности человека». В классическом психоанализе сновидение противопоставляется бодрствующему сознанию. В индивидуальной психологии утверждается, что подобной противоположности между ними не существует. Те упрощения, которые используются в сновидении в качестве средства самообмана сновидца, используются человеком с точно такой же целью и в состоянии бодрствования.
Подобно 3. Фрейду, А.Адлер рассматривал эротический перенос на врача в терапевтическом процессе как своеобразную карикатуру, не имеющую отношения к настоящим чувствам. В то же время он не расценивал его в качестве проявления либидо пациента и полагал, что данный феномен является не «переносом» как таковым, а привычкой, общей позицией пациента, проистекающей из его детства и представляющей собой путь к власти, в данном случае — к власти над психотерапевтом.
Эротический перенос - это трюк пациентов, стремящихся умолить личность врача. Это — невротическая ориентация, с помощью которой пациент стремится обрести свое превосходство над ним. Поэтому при психотерапевтическом лечении необходимо следить за тем, чтобы не стать жертвой девальвирующей тенденции пациента, проявляющейся различными способами, в том числе и в форме эротического переноса.
В классическом психоанализе проводилось различие между первичным нарциссизмом, изначально присущим ребенку, и вторичный нарциссизмом, связанным с тем, что после переключения либидо ребенка со своего собственного тела на другой сексуальный объект, либидо взрослого человека может быть вновь повернуто на самого себя. В индивидуальной психологии наблюдается иная трактовка нарциссизма.
С точки зрения А.Адлера, сексуальность ребенка никогда не ориентирована на собственное тело, как полагал 3. Фрейд. Поэтому нарциссизм не представляет собой врожденный компонент или этап развития, а является вторичной фазой, результатом того, что человек или отказался 171


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
от естественных социальных связей, или не обнаружил их в себе. Нарциссизм указывает на недостаток чувства общности, социального интереса и обусловлен ограниченностью переживаний человека, сконцентрированных не на отношениях с другими людьми, а на собственной персоне. По мнению А. Адлера, нарциссизм — это ощущение собственной слабости, вытекающей из сильно развитого чувства неполноценности, когда «ребенок чувствует себя словно бы во враждебном мире и думает, что сможет чего-нибудь добиться, только сделав себя центром происходящего и изолировав себя от всех связей» [30, с. 260].
Если классический психоанализ оказал влияние на становление индивидуальной психологии, которая фактически возникла на основе переосмысления ряда фрейдовских идей, то то же самое можно сказать и в отношении воздействия отдельных положений индивидуальной психологии на развитие и модификацию классического психоанализа.
А.Адлер считал, например, что именно индивидуальной психологией был проложен путь к становлению психоаналитических идей эдипова комплекса, комплекса кастрации, нарциссизма. Так, связывается ли эдипов комплекс с сексуальным либидо или он трактуется несколько иначе, в любом случае его рассмотрение немыслимо без понимания того, что мальчик стремится превзойти самого себя и достичь превосходства над отцом.
Идея комплекса кастрации логически вытекает, по утверждению А. Адлера, из одного из основных концептов индивидуальной психологии, связанного с признанием мужского протеста в качестве имеющей определяющее значение реакции ребенка на свойственное ему чувство неполноценности и ущербности.
Что касается психоаналитических представлений о нарциссизме, то они возникли у 3. Фрейда, по мнению А. Адлера, тогда, когда индивидуальная психология выдвинула положение об эгоцентричности неврозов.
Разумеется, суждения А. Адлера по всем этим вопросам можно рассматривать в плане его собственного желания утвердить приоритет некоторых концепций индивидуальной психологии по отношению к классическому психоанализу. Тем не менее, в них есть доля истины, заключающаяся в действительности в том взаимовлиянии, которое оказывали друг на друга 3. Фрейд и А.Адлер при выдвижении и развитии тех или иных представлений о человеке, его влечениях и стремлениях
Так, основатель психоанализа скептически отнесся к адлеровским идеям о стремлении к самоутверждению, власти, совершенству. В работе «По ту сторону принципа удовольствия» (1920) он исходил из того, что подобные стремления, как и влечение к самосохранению, являются частными, предназначенными к тому, чтобы обеспечить организму собственный путь к смерти и избежать других возможностей возвращения к неорганическо-
172


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ му состоянию. В этом отношении нет необходимости говорить о каком-то загадочном стремлении к самоутверждению во что бы то ни стало. Другое дело, что многим людям трудно, как замечал 3. Фрейд, отказаться от веры в то, что человеку свойственно стремление к усовершенствованию. «Но я лично не верю в существование такого внутреннего стремления и не вижу никакого смысла щадить эту приятную иллюзию» [31, с. 234].
Однако несколько лет спустя 3. Фрейд высказал иное суждение по этому вопросу. Не касаясь адлеровского понимания стремления к самоутверждению, к власти, он уже не столь категорично выступал против идеи усовершенствования человека. Более того, в работе «Будущее одной иллюзии» (1927) он признавал, что «жизнь в этом мире служит высшей цели, и хотя эту цель нелегко разгадать, но, по всей вероятности, она сводится к усовершенствованию человека» [32,с. 21-22].
Любопытна также эволюция взглядов А. Адлера и 3. Фрейда на проблему агрессивности. Данная проблематика нашла свое отражение в ранних работах А. Адлера, включая статью «Проявление агрессии в жизни и при неврозе» (1908) и книгу «О невротическом характере» (1912), где содержались размышления об агрессивном влечении, инстинкте агрессии и невротических симптомах, являющихся элементами агрессии. Именно в этих работах он рассматривал агрессивное влечение и инстинкт агрессии в качестве установки, направленной против жизни. Однако в работах более позднего периода своей исследовательской и терапевтической деятельности он выдвигал на передний план чувство общности, социальный интерес. При этом А.Адлер критически отнесся к идее влечения к смерти, которая в процессе переосмысления психоаналитических представлений о человеке была выдвинута 3. Фрейдом.
Противоположная картина наблюдалась в классическом психоанализе. Первоначально 3. Фрейд не разделял точку зрения некоторых аналитиков, включая А. Адлера, которые выступили с идеей существования особого агрессивного влечения. Затем он согласился с тем, что в садизме действительно присутствует агрессивный компонент сексуального влечения, но тем не менее был склонен считать, что вряд ли стоит говорить о каком-то особом агрессивном влечении или инстинкте. Во всяком случае в работе «Анализ фобии пятилетнего мальчика» (1909), т. е. до разрыва с А.Адлером, он писал по этому поводу следующее: «Я не могу решиться признать особое агрессивное влечение наряду и на одинаковых правах с известными нам влечениями самосохранения и сексуальными. Мне кажется, что Адлер неправильно считает за особое влечение общий и непременный характер всякого влечения и именно то “влекущее”, побуждающее, что мы могли бы описать как способность давать толчок двигательной сфере» [33, с. 108-109]. И только после публикации работы
173


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
«По ту сторону принципа удовольствия» (1920), в которой была выдвинута идея влечения к смерти, 3. Фрейд признал существование влечения к агрессии и деструкции.
В книге «Недовольство культурой» (1930) он был вынужден признать, что проглядел повсеместность невротической агрессивности и деструктивности и упустил из виду принадлежащее влечению к агрессии надлежащее место в жизни человека. При этом он вспомнил «о собственном сопротивлении при первой встрече с идеей инстинкта деструктивности в психоаналитической литературе», а также о том, как долго длилось это сопротивление, пока он «не стал восприимчивее к этой идее» [34, с. 113].
Несмотря на подобные взаимовлияния, а возможно, и вопреки им, А.Адлер и 3.Фрейд критически относились к тем или иным концепциям, выдвинутым в рамках классического психоанализа и индивидуальной психологии. В частности, А.Адлер считал, что относящиеся к фазам сексуального развития концептуальные построения основателя психоанализа касаются не естественного превращения либидо, а искусственного, обусловленного западноевропейской культурой, а его психология является не чем иным, как описанной на сексуальном диалекте психопатологией изнеженного ребенка. Он даже полагал, что «в будущей истории психологии и психопатологии учение Фрейда будет фигурировать как курьезная попытка представить душевную жизнь изнеженного ребенка как общезначимую психологию посредством сексуальной терминологии» [35, с. 271].
В свою очередь 3. Фрейд подверг критике многие положения индивидуальной психологии. В работе «К истории психоаналитического движения» (1914) он посвятил несколько страниц критическому разбору основополагающих концепций А. Адлера. Так, отметив, что мужской протест существует, он в то же время подчеркнул, что этот протест представляет собой не что иное, как вычлененное из психологического механизма вытеснение.
По его мнению, А.Адлер смешал биологический, психологический и социальный смысл понятий «мужское» и «женское», а также неверно соотнес причины возникновения невроза с органической неполноценностью или ее субъективным ощущением, в результате чего невроз оказался побочным результатом общей ущербности человека, в то время как опыт свидетельствует о том, что «подавляющее большинство некрасивых, изуродованных, искалеченных, опустившихся людей отнюдь не склонно реагировать на свои недостатки возникновением невроза» [36, с. 190].
3. Фрейд также считал, что с самого начала А. Адлер не разобрался в проблеме вытеснения и поэтому не случайно не уделял ей достаточного внимания, как это имело место в классическом психоанализе. Во время одной дискуссии А.Адлер обратил внимание на своеобразную игру слов, которая, по его мнению, имеет место при психоаналитическом объяснении взаимо174


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
отношений между вытеснением и культурой (на вопрос, отчего возникает вытеснение, отвечают — от культуры, а на вопрос, откуда берется культура, отвечают — из вытеснения). Однако, как подчеркнул 3. Фрейд, в психоанализе речь идет не об игре словами, а о реальном положении дел, и только ребенок может полагать, что его дурачат, когда на вопрос, откуда берутся яйца, ему отвечают — от курицы, а на вопрос, откуда берутся куры, получает ответ — из яиц. На самом деле психоаналитическое понимание означает «не что иное, как то, что культура покоится на результатах вытеснения предшествующих поколений и что каждому новому поколению предстоит сохранить эту культуру путем таких же вытеснений» [37, с. 191].
Классический психоанализ включал в себя исследовательские и терапевтические функции. Правда, рассматривая проблему сопротивления, 3. Фрейд выдвинул предположение, в соответствии с которым психоаналитическое лечение можно рассматривать в качестве своего рода «перевоспитания» для преодоления внутренних сопротивлений. Подобное понимание нашло свое развернутое отражение в «Лекциях по введению в психоанализ» (1916/1917), где он подчеркнул, что работа по преодолению сопротивлений является существенной частью аналитического лечения, в процессе которого пациент должен выполнить эту работу, а врач оказывает ему помощь в воспитательном смысле. «Поэтому правильно говорить, что психоаналитическое лечение является чем-то вроде довос- питания» [38, с. 289].
Кроме того, 3. Фрейд считал, что теоретические разработки и клинические данные психоанализа могут оказаться плодотворными и полезными в деле воспитания детей и несомненно представляют определенный педагогический интерес. Тем не менее задача воспитания никогда не выходила на передний план в классическом психоанализе.
Индивидуальная психология ориентирована как на исследовательские и терапевтические, так и на образовательные (воспитательные) цели. Последняя интенция берет свое начало в ранних статьях А.Адлера «Врач как воспитатель» (1904), «Воспитание родителей» (1912) и находит отражение в более поздних его работах, таких как «Воспитание детей» (1930). Она нашла свое отражение и в его практической деятельности по консультированию детей в воспитательных центрах и реформе школьного образования в Вене в 20-х гг., создании экспериментальной школы индивидуальной психологии, терапии детей и родителей, школьников и учителей, осуществляемой под его руководством на протяжении ряда лет.
Образовательный (воспитательный) аспект индивидуальной психологии привлек к себе внимание педагогов и психологов в разных странах мира, в результате чего разработанные А. Адлером идеи, концепции и техника лечения получили больший отклик среди них, чем среди врачей. Во вся175


ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А. АДЛЕРА
ком случае знакомые с индивидуальной психологией специалисты в области образования стали прислушиваться к рекомендациям, которые были даны А. Адлером на основе своей исследовательской и терапевтической деятельности.
Эти рекомендации включали в себя следующие положения:
• родитель или воспитатель должен завоевать любовь ребенка, что является гарантией его воспитуемости;
• лучшая поддержка в развитии ребенка состоит в укреплении его уверенности в собственных силах, поскольку подобная уверенность приносит ему счастье;
• ни при каких обстоятельствах ребенок не должен бояться своих родителей, воспитателей и, следовательно, нельзя пугать ребенка, так как тем самым они не только не достигнут своих целей, но и лишат ребенка уверенности в себе, вызовут у него смятение;
• похвала и награда всегда предпочтительнее осуждения и наказания; вместо того, чтобы требовать слепого подчинения, следует предоставлять ребенку возможность выбора и свободу для принятия решений.
Высказанные А. Адлером рекомендации по воспитанию здорового ребенка предполагали минимизирование негативных последствий чувства неполноценности, способного обернуться для ребенка возникновением у него комплекса неполноценности. Однако находящиеся под воздействием западноевропейской культуры многие родители нередко сами культивировали в своих детях культ силы, достижения успеха и таким образом готовили их к вступлению во взрослую жизнь с ее конкуренцией, соперничеством и погоней за материальным преуспеванием, что основными ценностями здорового образа жизни становились предельная собранность, чрезмерная деловитость, способность к достижению намеченной цели любыми средствами, отсутствие каких-либо сомнений и сострадания к более слабым, менее талантливым.
Если чрезмерные нагрузки на детский организм приводили некоторых детей к психическим срывам, чреватым развитием и обострением комплекса неполноценности, то постоянная погоня за преуспеванием в жизни оборачивалась для других детей тем, что возникало новое, не описанное ни в классическом психоанализе, ни в индивидуальной психологии явление, которое можно было бы назвать комплексом полноценности.
В первом случае пополнялся контингент тех, кому требовалась психотерапевтическая помощь и кто обращался за соответствующим лечением. Во втором случае вырастало новое поколение людей, считавшихся здоровыми, преуспевающими и не нуждающимися в какой-либо психологической или психотерапевтической помощи, хотя в действительности 176


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
они оказывались в плену нового вида заболевания, характеризующегося бегством не в невроз, а в здоровье, развитием комплекса не неполноценности, а полноценности. Пожалуй, лучше всего это новое заболевание в поэтической форме выразил Зиновий Валыпонок, который писал:
На веку монолитной цельности, что понятия все смешал, древний комплекс неполноценности непростительно обветшал.
Не в почете теперь растерянность, поединки с самим собой.
В моде — собранность и уверенность и владычество над судьбой.
Человек деловитой цепкости, что и в чувствах непогрешим, трезвым комплексом полноценности заменяет разлад души.
Нет в глубинах сердец недвойственных ни смятения, ни вины.
Колебания им не свойственны
и сомнения не нужны.
Может, в мире сменились ценности, но сильнее день ото дня полноценность — неполноценностью настораживает меня (39, с. 6).
Рассмотренный А.Адлером комплекс неполноценности привлекает к себе внимание современных психологов и педагогов. Само понятие «комплекс неполноценности» стало широко используемым не только в научной литературе, но и в житейском обиходе. Что касается понимания сути комплекса полноценности и особенно вытекающих из него последствий, то это пока остается проблемой, требующей своего основательного осмысления. Остается только надеяться, что данная проблема привлечет к себе внимание исследователей, которые приступят к изучению теоретико-содержательных и практическо-терапевтических аспектов комплекса полноценности.


ГЛАВА 4
АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
К. Г. ЮНГА
Карл Густав Юнг
Карл Густав Юнг родился 26 июля 1875 г. в швейцарском местечке Кес- свиль (кантон Тюргау), недалеко от Базеля. Его отец, Пауль Ахиллес Юнг, был доктором филологии, интересовался классическими языками и древнееврейским, в совершенстве владел латинским языком, которому стал обучать своего сына, когда ему исполнилось шесть лет, но, отойдя от науки, стал пастором евангелической реформаторской церкви и протестантским капелланом в одной из психиатрических больниц в Базеле. Его мать, Эмилия Прейсверк, была чувствительной, но не терпящей возражений женщиной. В семье было трое детей, но К. Г. Юнг не видел своего старшего брата, который прожил всего несколько дней и умер за два года до его рождения. Его младшая сестра родилась, когда ему было девять лет.
Его дед (Карл Густав Юнг) по отцовской линии был врачом, профессором, а затем и ректором Базельского университета. Для своего внука он являлся весьма значимой фигурой: Карл Густав Юнг (старший) был знаком с такими известными в то время мыслителями, как Ф. Шлейермахер и А. Гумбольд; существовала семейная легенда, что он — внебрачный сын И. В. Гете; его жизнь в юности была насыщена разнообразными событиями, связанными, в частности, с арестом прусскими властями за политическую деятельность и 13-месячным пребыванием в берлинской тюрьме, с отречением от римской католической веры и принятием евангелического протестантства. К.Г.Юнг (младший) с таким почтением относился к своему деду, что впоследствии, когда им было построено каменное сооружение (Башня) в Боллингене, близ Цюрихского озера, он высек на трех каменных плитах имена своих предков по отцовской линии.
Предки по материнской линии также по-своему были интересны К. Г. Юнгу, поскольку его бабка, Аугуста Фабер, считалась прорицательницей и обладала экстрасенсорными способностями, а дед, Самуил 178


КАРЛ ГУСТАВ ЮНГ
Прейсверк, был главой протестантской общины в Базеле, специалистом по ивриту (написал грамматику древнееврейского языка), профессором восточных языков в евангелистском институте в Женеве и человеком, разговаривавшим с духами.
Переплетение столь разнообразных родословных корней сказалось на формировании духовного мира и профессиональных интересов К. Г. Юнга. Подобно своим предкам по отцовской и материнской линиям он, с одной стороны, выбрал профессию врача и проводил научные исследования, а с другой стороны, — проявлял интерес к христианскому мистицизму спиритической теологии, древним культам, алхимии, миру духов, мифологии, западноевропейской и восточной философии.
С раннего детства К. Г. Юнг отличался особой восприимчивостью к тому, что позднее назвал «богами» бессознательного (архетипами). Не случайно посмертно опубликованная его работа «Воспоминания, сновидения, размышления» (1962), представляющая определенным образом обработанный и преподнесенный последовательницей К. Г. Юнга материал в качестве автобиографии [1, с. 11], начинается примечательными словами: «Моя жизнь — это история самореализации бессознательного» [2, с. 16]. И действительно, начиная с самых ранних воспоминаний и кончая размышлениями в преклонном возрасте, большинство воспроизводимых швейцарским психиатром, психологом и культурологом сюжетов оказываются связанными с погружением в мир сновидений, фантазий, глубинных прозрений.
Первые, по его собственным словам, «осознанные травмы» имели место в возрасте трех-четырех лет. Одна из них была связана с увиденным им человеком, облаченным в длинную черную одежду и вызвавшим в нем смертельный ужас, как только у мальчика промелькнула мысль, что это иезуит. И хотя он не знал, что представляет собой иезуит, но видение черного человека и ранее подслушанный разговор между отцом и гостившим в доме священником о грязной деятельности иезуитов, вызвали у мальчика такую ассоциацию с чем-то опасным даже для его отца, что он убежал на чердак дома, спрятался там, долго не решался спуститься на первый этаж и еще несколько дней находился в состоянии адского страха, удерживающего его от выхода на улицу.
Другое травмирующее переживание было связано со сновидением, в котором мальчик увидел ведущие вниз каменные ступени, в страхе и неуверенности спустился по ним и обнаружил нечто такое, что заставило его испытать парализующий ужас. На золотом троне возвышался похожий на дерево ствол из кожи и голого мяса с круглой головой и единственным, устремленным ввысь глазом. После восклицания матери, что это людоед, мальчик проснулся с ощущением ужаса, который преследовал его несколько дней. Это сновидение долгое время занимало К. Г. Юнга 179


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
и значительно позже он понял, что странное видение было не чем иным, как фаллосом, причем лишь несколько десятилетий спустя он обрел знание о ритуальном фаллосе.
Необычные сны, погружающие в царство тьмы, различного рода видения, связанные с чем-то сверхъестественным, неудержимое любопытство к разглядыванию трупов, обнаружение в себе некой раздвоенности, как будто внутри находятся два человека (обыкновенный ребенок, ведущий себя подобно другим детям, или «личность номер один», и мудрый старец, взывающий к серьезному отношению к жизни и каким-то образом связанный с предками и духовными таинствами, или «личность номер два») — все это заставляло задумываться маленького К. Г. Юнга над такими вопросами, которые носили философский характер и ответ на которые не находили даже многие взрослые люди.
В возрасте 7-9 лет он предается метафизической игре и размышляет следующим образом: «Я сижу на камне, который находится подо мною». Но ведь и камень может иметь «я» и думать: «Я лежу на склоне, а кто-то сидит на мне». Тогда возникает вопрос: «Кто я? Тот, кто сидит на камне, или я — камень, на котором он сидит?» И маленький К. Г. Юнг часами сидел на камне, завороженный разнообразными вопросами и загадками мира.
В десять лет он из измерительной линейки вырезает человечка, раскрашивает его черными чернилами и вместе с черным камнем кладет в пенал, который прячет на чердаке дома. Затем время от времени, особенно в моменты удрученного состояния или раздражения, он тайком пробирается на чердак, открывает пенал, смотрит на черного человечка и камень, а также прячет в пенале записки, написанные на изобретенном им языке, как будто совершает какой-то торжественный ритуал.
В двенадцать лет в яркий солнечный день он приходит в восторг от кафедрального собора и думает, что мир прекрасен, церковь превосходна, а создавший все это Бог восседает на золотом троне на небесах и... Не додумав свою мысль до конца, мальчик вдруг чувствует удушье и в оцепенении не может ничего понять, как будто продолжение мысли может привести к страшному греху — греху против Святого Духа.
Несколько дней и ночей он находится в смятенном состоянии, так как какая-то запретная мысль прорывается в его сознание, но он пытается отогнать ее прочь. Наконец, как будто это кому-то нужно, мальчик начинает размышлять и, окинув взором длинный ряд своих предков, добирается до Адама и Евы. «Они были безупречны, ведь Бог творит лишь совершенство, и все же они согрешили. Как стало возможно такое? Они не смогли бы сделать этого, если бы Бог не создал для них эту возможность. Очевидно, что Бог и змия сотворил им в искушение. Бог в Своем всеведении устроил все так, чтобы первые родители согрешили. Итак, это Бог хотел, 180


КАРЛ ГУСТАВ ЮНГ
чтобы они согрешили» [3, с. 48]. Видимо, Бог хочет, чтобы и он, маленький Юнг, проявил храбрость и до конца досмотрел свое видение.
Мальчик решается и вновь видит перед собой кафедральный собор, голубое небо, сидящего высоко над миром на золотом троне Бога и кусок кала, падающий из-под трона на сверкающую крышу собора, пробивающий ее и разрушающий стены собора на куски. Мальчик плачет от счастья, от снизошедшей на него благодати, так как он познал всемогущего Бога, стоящего над Библией и Церковью и заставляющего отказываться даже от священных традиций. Пришло понимание того, что Бог может быть чем-то ужасным, оскверняющим свой собор, но возлагающим ответственность на человека за то, что он должен размышлять над его деяниями. Это была страшная тайна, с которой мальчик ни с кем не мог поделиться и из-за которой он чувствовал себя одиноким, поскольку приобрел смутное знание о таких вещах, о которых никто не знал и не хотел знать.
Обучаясь в гимназии Базеля (до этого он учился в школе небольшой деревушке, Кляйн-Хюнинген, где служил пастором его отец), К.Г.Юнг читал книги о Боге, Духе и Троице в отцовской библиотеке, но испытывал сомнения относительно того, что отец говорил о них. Он общался со своими сверстниками, но не мог поделиться с ними своими тайнами. Будучи крупным и сильным подростком, он редко участвовал в драках и избегал соревнований, но в приступе ярости мог постоять за себя. Обладая хорошей памятью, К. Г. Юнг успешно справлялся с математическими задачами, но не понимал смысла математических уравнений. На уроках рисования он изображал не то, что требовалось при копировании бюстов греческих богов, а то, что подсказывало его воображение. С увлечением самостоятельно писал сочинения, но учителя называли его лгуном и обманщиком, так как считали, что содержащиеся в них глубокие мысли не могут принадлежать школьнику, а списаны им из каких-либо трудов. В раннем возрасте он прочитал «Фауста» Гете, а с 16-17 лет стал погружаться в философскую литературу и познакомился с идеями Гераклита, Эмпедокла, Платона, Экхарда, Канта, Шопенгауэра.
К. Г. Юнг колебался в выборе профессии между философией, археологией и естественными науками, но в итоге в 1895 г. поступил на медицинский факультет Базельского университета. В университете он вступил в студенческое общество Зофингия, активно участвовал в дискуссиях, посвященных различным проблемам философии, психологии и оккультизма, был избран президентом Базельского отделения Зофингии. В тот период он познакомился с идеями немецкого философа Ф. Ницше, работа которого «Так говорил Заратустра» произвела на него сильное впечатление.
В возрасте 24 лет, увлекшись спиритизмом, К. Г. Юнг объединил вокруг себя группу и стал проводить спиритические сеансы, в которых участвоваi8i


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
ли четыре женщины, включая молодую девушку — родственницу по материнской линии, Элен Прейсверк, обладавшую способностями медиума. Во время этих сеансов девушка впадала в транс, рассказывала о духах, говорила голосом своего деда о тех событиях, о которых в то время никто не мог знать, но которые позднее подтверждались. К. Г. Юнг записывал результаты спиритических сеансов и штудировал литературу по оккультизму, паранормальным явлениям, месмеризму, ясновидению.
Когда, обучаясь на медицинском факультете, пришлось выбирать специальность, выбор К. Г. Юнга колебался между хирургией и терапией. Однако, обратившись перед экзаменом к учебнику психиатрии, он попал под его обаяние и принял решение специализироваться в этой недостаточно разработанной в то время области врачевания, что вызвало недоумение у многих его учителей и коллег ввиду проблематичности объективного знания в этой области и сомнительных перспектив карьерного роста.
По окончании Базельского университета в 1900 г. К. Г. Юнг переехал в Цюрих, где начал работать в качестве ассистента Э. Блейлера в психиатрической клинике Бургхёльцли. На протяжении двух лет он занимался изучением природы психических расстройств, знакомился с литературой по астрологии и нумерологии, завершил офицерский учебный курс и получил звание лейтенанта Швейцарской армии. В 1902г. К.Г.Юнг завершил работу над докторской диссертацией «О психологии и патологии так называемых оккультных феноменов», в основу которой легли наблюдения над девушкой-медиумом в процессе проводимых им спиритических сеансов. Взяв отпуск, поехал в Париж, где в период зимнего семестра 1902-1903 гг. прослушал курс лекций П.Жане. По возвращении из Парижа вступил в брак с Э. Раушенбах, являвшейся дочерью богатого промышленника. В 1904 г. он основал лабораторию экспериментальной психологии, разработал ассоциативный тест, выдвинул представления о присущих человеку комплексах.
На раннем этапе своей профессиональной деятельности К. Г. Юнг прочитал работу 3.Фрейда «Толкование сновидений», которая сперва не вызвала у него особого интереса, хотя в своей докторской диссертации он сослался на идеи основателя психоанализа. Позднее он вновь обратился к данной работе 3. Фрейда, в 1906 г. послал ему одну из своих работ о шизофрении и в 1907 г. по приглашению основателя психоанализа приехал к нему в Вену, где в течение 13 часов имел возможность общаться с ним. К тому времени он уже читал курс по психиатрии в Цюрихском университете и был главврачом университетской клиники. После встречи с 3. Фрейдом он еще больше убедился в значимости психоаналитических представлений о психических расстройствах и, наряду с лекциями по гипнозу, стал читать курс лекций по основам фрейдовского психоанали182


КАРЛ ГУСТАВ ЮНГ
за. В 1907 г. К. Г. Юнг принимал участие в работе Международного психиатрического конгресса в Амстердаме, где выступал в дискуссиях по истерии в качестве сторонника 3. Фрейда.
На протяжении нескольких лет К. Г. Юнг развивал психоаналитические идеи, принимал активное участие в психоаналитических конференциях и редактировании психоаналитического журнала. Для того чтобы лучше понять внутренний мир шизофреников и символику сновидений, он начал изучать мифологию и в своей переписке с 3. Фрейдом неоднократно делился своими мыслями о древних мифах как повествующих о центральном комплексе неврозов, о культе фаллоса в эпоху раннего Средневековья, о самокастрации как каре за влечение к матери.
Основатель психоанализа настолько проникся доверием к К. Г. Юнгу, что, несмотря на возражения со стороны ряда венских психоаналитиков, захотел сделать его своим кронпринцем, духовным наследником, который бы не только подхватил идеи психоанализа, но и способствовал его выходу на международную арену. В 1908 г. они оба были приглашены в США, где в сентябре 1909 г. прочитали свои лекции в Кларкском университете. До поездки в США К. Г. Юнг покинул свою должность в Бурхгёльц- ли и стал принимать пациентов в своем новом доме в Кюснахте, расположенном недалеко от Цюриха.
В 1910 г. по рекомендации 3. Фрейда К. Г. Юнг был избран первым президентом Международной психоаналитической ассоциации. В то время швейцарский психиатр не только осуществлял большую организационную работу по распространению психоаналитических идей, читал в Цюрихском университете курс лекций «Введение в психоанализ», но и выступал с резкой критикой тех ученых и врачей, кто подвергал сомнению ценность психоаналитических теорий и клинических данных.
Вместе с тем уже тогда он выражал желание расширить рамки психоанализа и вывести его за пределы естественно-научного знания с целью включения в него символических и мифологических элементов, способных вернуть Христу образ «пророчествующего Бога виноградной лозы», и сделать из культа пьянящий праздник, в котором этическое и животное начала в человеке были бы слиты воедино. В одном из писем 3. Фрейду от 11 февраля 1910 г. он писал: «Психоанализ наполняет меня “гордостью и неудовлетворенностью”... я хочу породнить его со всем, что когда-либо было живым и действенным» [4, с. 416].
Судя по всему, основатель психоанализа полагал, что под «неудовлетворенностью» К. Г. Юнга кроется его стремление творчески разрабатывать психоаналитические идеи и, надо полагать, он не знал о тех трансформациях, которые произошли у швейцарского психиатра под воздействием его пациента, психоаналитика О. Гросса, и которые были связаны 183


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
с его признанием духовной сакральности сексуальности и негреховности полигамных отношений.
После публикации книги «Метаморфозы и символы либидо» (1912), в которой пересматривалось психоаналитическое представление о сексуальной энергии, между ним и основателем психоанализа стало нарастать напряжение. И хотя в августе 1913 г. 3. Фрейд доверил К. Г. Юнгу отстаивать идеи психоанализа в полемике с П.Жане на проходившем в Лондоне Международном медицинском конгрессе, тем не менее вскоре между ними произошел окончательный разрыв, в результате которого в октябре того же года К. Г. Юнг сложил с себя полномочия президента Международной психоаналитической ассоциации, а затем и редактора «Ежегодника психоаналитических исследований».
Последующие за разрывом с 3. Фрейдом пять-шесть лет были столь болезненными для швейцарского психиатра, что ему пришлось отказаться от активной общественной деятельности, порвать связи с Цюрихским университетом, где он читал лекции в должности приват-доцента, и погрузиться в свой внутренний мир сновидений и фантазий с целью разбирательства со своим бессознательным. Подобно гомеровскому Одиссею, совершившему путешествие в обиталище Мертвых, К.Г.Юнг отправился в плавание по глубинам своего бессознательного или, по его выражению, совершил путешествие в собственную «некию» (эпизод «Некий» из «Одиссеи» Гомера). В тот период внутренних колебаний, отчаяния и поиска выхода из кризиса он предавался воспоминаниям детства, пытался разобраться с потоком различного рода видений, начал рисовать и работать с камнем, заниматься йогой.
К. Г. Юнг настолько глубоко переживал разрыв с основателем психоанализа, что поначалу вообще не мог объяснить себе то, что происходило с ним. Показательным в этом отношении является его попытка понять сновидение, приснившееся ему меньше месяца спустя после того письма 3. Фрейду, в котором он заявил, что считает невозможным дальнейшее сотрудничество с основателем психоанализа.
К. Г. Юнгу приснилось, что он находится в горах с чернокожим юношей, одетым в звериные шкуры, и вооруженный лежит с ним в засаде. Раздается звук рога древнего германского героя Зигфрида, которого они должны убить. В первых лучах восходящего солнца появляется Зигфрид. Он мчится на колеснице, из костей мертвых, вниз по крутому склону. Находящиеся в засаде стреляют, и Зигфрид падает. С отвращением и раскаянием (разрушено нечто величественное и прекрасное) сновидец в страхе бежит, так как боится, что убийство обнаружится. Начинается ливень, сновидец понимает, что следы его преступления будут смыты. Таким образом ему удается спастись, жизнь продолжается и остается лишь непереносимое чувство вины.
184


КАРЛ ГУСТАВ ЮНГ
К. Г. Юнг пытается понять, что означает его сновидение. Его охватывает сильное волнение, поскольку внутренний голос говорит, что если он не поймет это сновидение, то ему придется застрелиться. В ящике ночного столика лежит заряженный револьвер, и К. Г. Юнгу становится страшно. Он должен во что бы то ни стало понять смысл сновидения, поэтому лихорадочно начинает перебирать в уме все события сна. В конечном счете он дает такую интерпретацию, в результате которой успокаивается и снова засыпает.
Согласно этой интерпретации Зигфрид — воплощение Германии, стремящейся навязать миру свою волю, свой героический идеал. Подобный идеал присущ и К. Г. Юнгу, но достижение его невозможно, а героическая установка более недопустима. Значит, Зигфрид должен быть убит. Преступление заставляет сильно страдать К. Г. Юнга потому, что он идентифицировал себя с героем и, фактически, убил не Зигфрида, а самого себя. Он пожертвовал идеалом, сознательно отказался от героической идеализации, так как было что-то выше его собственной воли, его «я». Толкнувший К. Г. Юнга на преступление чернокожий дикарь — его собственная примитивная, архаическая тень, а смывающий следы преступления ливень — снятие напряжения между сознанием и бессознательным.
Пытаясь понять смысл своего сновидения, К. Г. Юнг дал приемлемую для самого себя интерпретацию, своеобразным образом оправдывающую его преступление (убийство Зигфрида) и по-своему объясняющую его страдания как некую жертвенность. Внутренний разлад с самим собой, сшибка между преступлением и жертвенностью, а также между реализованными желаниями и мучительными страданиями заслонили более простой и очевидный смысл сновидения, состоящий в том, что он порвал отношения с Зигмундом Фрейдом (убил Зигфрида), но это символическое убийство отца, являющееся одновременно и величайшим преступлением, и обретением свободы, нуждается как в искуплении вины, так и в оправдании преступного деяния. Искупление вины оборачивается внутренними терзаниями, расшатыванием нервной системы, что имело место у К. Г. Юнга после разрыва с 3. Фрейдом. Оправдание преступного деяния — обнаружением того, что за символическое убийство основоположника психоанализа несет ответственность не «я» К.Г.Юнга, а его архаическая «тень».
Интерпретация данного сновидения К. Г. Юнгом является наглядным свидетельством того, как и каким образом происходило у него разбирательство со своим собственным бессознательным, в конечном счете приведшее к возникновению аналитической психологии. Разрыв с основателем психоанализа привел к такому внутреннему разладу, который поднял на поверхность детские переживания, вызвал всплеск эмоций, заполонил сознание многообразными сновидениями и фантазиями.
185


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
Необходимость в понимании происходящего была у К. Г. Юнга в тот период времени столь насущной, что она не могла не привести к возникновению специфического видения и объяснения глубинных слоев бессознательного. Отталкиваясь от представлений 3. Фрейда о сохраняющихся в бессознательном современного человека реликтах архаического опыта, он пришел к мысли, что речь может идти, скорее, не о реликтах утраченных форм, а о чем-то живом, присущем и действующем в глубинах человеческой души. На этом понимании возникла его концепция архетипов. Одновременно, на основе личного опыта, связанного с разбирательством с собственным бессознательным, он обнаружил полезную, с терапевтической точки зрения, необходимость в объяснении эмоций путем раскрытия скрывающихся за ними образов и картин.
Как позднее признавался К. Г. Юнг, в ту пору он рассматривал свой диалог с бессознательным в качестве научного эксперимента, который он проводил сам над собой и в результатах которого был жизненно заинтересован. Этот эксперимент включал в себя погружение в собственные фантазии, обнаружение тех или иных образов и взаимодействие с ними, в результате чего он столкнулся с такими фигурами, которые получили у него различные имена, включая Саломею (слепая девушка), Филемона (старец, продолжатель дела Ильи-пророка), Ка (дух, олицетворяющий стихию земли).
Позднее соответствующие видения К. Г. Юнга привели его к рассмотрению архетипов Анимы и Анимуса, изучению алхимии, созданию рисунков с изображением мандалы, которые, наряду с записями различных видений и бесед с мертвыми, он поместил в свои дневники — «Черную книгу» и «Красную книгу». Понадобилось несколько лет, прежде чем его субъективный опыт приобрел концептуальные очертания и научные формы, составившие остов аналитической психологии.
В период с 1918 по1926г. К. Г. Юнг знакомился с литературой гностиков, изучал труды по религии и философии. Позднее он обратился к китайским и тибетским трактатам, литературе по восточной медитации, средневековым текстам алхимиков. Изучая труды европейских алхимиков, он более 30 лет работал над книгой по алхимии, которую завершил в конце жизни.
Получив международное признание, К. Г. Юнг неоднократно приглашался для чтения лекций в Англию и США, вел обширную частную терапевтическую практику (среди его пациентов была дочь Дж. Рокфеллера Эдит Рокфеллер-Маккормик, которая проходила у него курс лечения в 1913-1914гг., но оставалась в Цюрихе до 1921г.), получил почетные степени доктора Гарвардского, Йельского, Оксфордского университетов, стал почетным президентом Германского психотерапевтического обще186


КАРЛ ГУСТАВ ЮНГ
ства (1933), основал и стал президентом Международного медицинского психотерапевтического общества (1934), был избран действительным членом Королевского медицинского общества (1938).
В 20-е гг. он совершил несколько путешествий по Северной и Восточной Африке, включая Алжир, Египет, Кению, Тунис, а также побывал в Мексике, где имел возможность познакомиться с индийцами Пауэло в штате Нью-Мехико. К.Г.Юнг наблюдал за повседневной жизнью представителей первобытных племен, вел беседы с вождями и шаманами, вбирал в себя мудрость Востока. В те же годы он познакомился с известным синологом Р. Вильгельмом, пригласив его прочесть серию докладов в Психологическом клубе в Цюрихе, который объединял вокруг себя юнгиан- цев с 1916г. В 1923г. он приобрел участок земли в Боллингене, на берегу Цюрихского озера, где построил Башню и проводил время в условиях, максимально приближенных к природе, обходясь без центрального отопления, света и телефона.
Начиная с 30-х гг., К.Г.Юнг стал принимать участие в ежегодных собраниях общества «Эранос», проходивших в Асконе (Швейцария). В 1932 г. в Цюрихе ему была присуждена премия по литературе. В 1934г. он стал соучредителем Общества анонимных алкоголиков, в 1935 г. был назначен профессором психологии Швейцарской политехнической школы в Цюрихе и основал Швейцарское общество практической психологии, в 1938 г. совершил путешествие по Индии и Цейлону.
В 1943 г. К. Г. Юнгу было присвоено звание профессора в Базельском университете и он был избран почетным членом Швейцарской академии наук. В 1944 г. он сломал ногу и перенес инфаркт. Находясь на грани смерти, он имел различные видения, пребывал то в состоянии депрессии, то в состоянии эйфории и блаженства. Возвращение к жизни стало для него, по его собственному признанию, периодом наиболее плодотворной деятельности, когда им было написано и опубликовано много работ. В 1945 г. ему было присвоено звание почетного доктора Женевского университета. В Англии стал издаваться «Журнал аналитической психологии», а в США семья Мэллонов основала фонд, финансировавший публикацию английского перевода полного собрания сочинений его работ. В 1948 г. в Цюрихе открылся юнговский институт, в котором проходило обучение аналитической психологии, проводился учебный анализ, осуществлялась научно-исследовательская деятельность.
К. Г. Юнг обладал поразительно многообразными и глубокими знаниями в области психиатрии, психологии, культурологии, за что его нередко называли мудрецом. Он же, возражая против причисления себя к мудрецам, говорил о том, что в нем всегда сидел некий демон (демон творчества), который был с ним неумолим, безжалостен и который постоянно 187


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
подгонял его за собственными видениями. По его собственным словам, сказанным им на склоне лет, он был доволен тем, что достиг большего, чем ожидал. Но К. Г. Юнгу хватило мудрости признать, что он не может до конца объяснить ни человеческую жизнь, ни самого человека. Постоянное разбирательство со своим собственным бессознательным в конечном счете позволило ему прийти к откровению, которое он выразил следующим образом: «Чем старше я становился, тем меньше я понимал, тем меньше знал самого себя» [4, с. 353].
В 1960 г. в возрасте 85 лет К. Г. Юнг получил титул почетного гражданина Кюснахта. Смерть настигла его 6 июня 1961г. в Кюснахте, где он обосновался примерно год спустя после своего знакомства с 3. Фрейдом.
К. Г. Юнг — автор многочисленных статей и книг: «Метаморфозы и символы либидо» (1912), «Структура бессознательного» (1916), «Психологические типы» (1921), «О психической энергии» (1928), «Йога и Запад» (1936), «Психология и религия» (1940), «К психологии восточной медитации» (1943), «Психология и алхимия» (1944), «Психология переноса» (1946), «Aion. Исследование феноменологии Самости» (1951), «Символы трансформации» (1952), «Синхронистичность» (1952), «Ответ Иову» (1952), «Mysterium Conjunctions» (1955), «Нераскрытая Самость» (1957), «Современный миф» (1958) и др.
Находящаяся близ цюрихского озера в Боллингене и построенная по собственному проекту Башня К. Г. Юнга, на стенах которой изображены его видения, включая Филемона, является местом паломничества тех, кто хочет приобщиться к юнгианству. Портрет швейцарского ученого изображен на швейцарских почтовых марках. Основанный в 1948 г. в Цюрихе Институт К. Г. Юнга готовит аналитиков, приезжающих на учебу из многих стран мира. Аналогичная подготовка специалистов по юнгианскому анализу и терапии осуществляется также в других центрах, организованных в различных странах мира, в том числе Англии, Германии, Италии, США. В 1955 г. была основана Международная ассоциация аналитической психологии.
Разработанный К. Г. Юнгом словесный ассоциативный тест лег в основу создания детектора лжи. Описанные им психологические типы и особенности экстравертов и интровертов широко используются в современной психологии. Юнгианские идеи привлекли к себе внимание части культурологов, психологов и психотерапевтов.
Россия была одной из немногих стран, где впервые были опубликованы переводы некоторых трудов К. Г. Юнга. В 1909 г. на русском языке была издана его работа «Психоз и его содержание». В 1924г. в одном из выпусков серии «Психологическая и психоаналитическая библиотека» вышел в свет сокращенный перевод «Психологических типов». В период с 1912 188


ГЕНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЛИБИДО
по 1939 г. было издано на русском языке четыре тома трудов К. Г. Юнга, подготовка и публикация которых осуществлялась в Цюрихе Э. К. Метне- ром и была завершена после его смерти философом Б. Вышеславцевым. На современном этапе развития России работы К. Г. Юнга переводятся на русский язык и публикуются в различных изданиях.
Словом, фигура швейцарского психиатра, психоаналитика и культуролога, а также созданная им аналитическая психология вызывает интерес у тех, кто хочет понять свой собственный внутренний мир, познакомиться с глубинными пластами бессознательного и использовать полученные знания в целях оказания посильной помощи самому себе и другим людям.
Генетическая теория либидо
Опубликованная в 1912г. К. Г. Юнгом книга «Метаморфозы и символы либидо» оказалась поворотным пунктом, предопределившим последующий его разрыв с 3. Фрейдом, потребность в углубленном самоанализе и разработку тех идей, которые легли в основу аналитической психологии. Трудно сказать, до конца ли понимал сам автор книги последствия ее публикации в тот момент, когда приступил к ее написанию. В воспоминаниях позднего периода своей жизни он говорил о том, что в период написания завершающей части книги он понимал, что это потребует жертвы от него (разрыва с 3.Фрейдом), и тем не менее он не только завершил свой труд, но и опубликовал его.
Однако, скорее всего подобная оценка прошлого была рационализацией, оправдывающей его собственные представления о последовательности изложения идей и стремление к поиску истины. Она скрывает те сомнения и опасения, которые могли быть у него и которые, судя по его работе о либидо, отразились на иносказательном изложении соответствующего материала. Тем не менее, как бы там ни было, но реальность оказалась таковой, что усиленные личными обидами идейные разногласия действительно привели к разрыву двух крупнейших умов XX столетия.
По прошествии многих лет К. Г. Юнг писал о тех расхождениях с 3. Фрейдом, которые обнаружились в процессе их взаимного сотрудничества и которые давали основание говорить о том, что фактически, несмотря на поддержку основателя психоанализа, он был во многом не согласен с ним. Эти расхождения касались, прежде всего, фрейдовского понимания сексуальной этиологии психических расстройств и их терапии.
Отчасти это действительно так, поскольку уже на начальном этапе переписки с 3. Фрейдом он замечал, что сексуальность в патогенезе истерии
189


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
видится ему хотя и преобладающим, но все же не абсолютным фактором. Данная позиция не смущала основателя психоанализа, который надеялся, что в процессе их дальнейшего сотрудничества К.Г.Юнг поймет, как умело маскируется фактор сексуальности и как много он может дать при его обнаружении для понимания и терапии неврозов.
В свою очередь швейцарский психиатр признавался, что он постепенно начинает постигать психоаналитические идеи и по мере приобретения соответствующего опыта при работе с пациентами обнаруживает истинность находок 3. Фрейда. Так, менее года спустя после начала переписки с основателем психоанализа К.Г.Юнг в своем письме к нему от 31 марта 1907 г. отмечал: «Наиболее трудную категорию — ваше расширенное понимание сексуальности — я поначалу усвоил и проверил на различных конкретных случаях. Мне стало ясно, что в общем и целом вы правы» [5, с. 374].
На протяжении последующих трех-четырех лет они тесно сотрудничали друг с другом. Причем именно под воздействием основателя психоанализа К. Г. Юнг обратился к изучению мифов, освоению литературы по истории символов, в частности, прочитал труды Геродота и четырехтомник Ф. Крейцера по символике и мифологии, в котором содержался богатый материал по греческим и римским мистериальным культам. Он обратился к 3. Фрейду с просьбой, чтобы тот указал ему на источник мифа об Эдипе. Основатель психоанализа был рад тому, что швейцарский психиатр разделял его убеждения по поводу мифологии. Поощряя его исследования в этом направлении, он писал о той усладе, которую они ему доставляют. Но он не предполагал, видимо, что эти мифологические исследования уведут К. Г. Юнга в сторону от классического психоанализа.
Выдвинутая 3. Фрейдом теория либидо, в соответствии с которой сексуальность играет исключительно важную роль при образовании неврозов, составляла основу психоаналитического понимания существа невротических заболеваний и их терапии. Неприятие этой теории или отступление от нее рассматривалось им в плане отказа от психоанализа. Предпринятая в начале 1911г. критика А. Адлером этой теории воспринималась 3. Фрейдом в качестве первой попытки подрыва психоанализа изнутри. Поэтому нет ничего удивительного, что основатель психоанализа всячески отстаивал свою теорию либидо. После разрыва с А. Адлером он писал по этому поводу К. Г. Юнгу: «Теперь на меня возложены обязанности мстителя оскорбленной богини Либидо, и я буду придирчивее чем раньше следить за тем, чтобы ересь не распространялась» [6, с.421].
Швейцарский психиатр не мог не понимать, что, приступая к написанию работы «Метаморфозы и символы либидо», он вторгается в ту область, которая была особенно дорога основателю психоанализа. Если верить его воспоминаниям, то еще в 1910г. 3.Фрейд просил К.Г.Юнга 190


ГЕНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЛИБИДО
дать ему обещание, что тот никогда не откажется от сексуальной теории, из которой нужно сделать неприступный бастион против потока черной грязи, оккультизма. В то время, как позднее вспоминал К. Г. Юнг, это напугало его и уже тогда он понял, что его дружба с основателем психоанализа обречена.
Возможно, это так и было, но тогда следует предположить, что на протяжении всего последующего периода их сотрудничества он был «себе на уме» и умело скрывал от основателя психоанализа свое неприятие фрейдовского понимания сексуальности, которому следует хранить верность. Но не исключено и то, что, будучи очарованным как личностью 3. Фрейда, так и его психоанализом, и столкнувшись с его непреклонностью в отстаивании того пути, по которому он пошел, только в процессе работы над своим трудом о либидо К. Г. Юнг оказался перед дилеммой: или следовать дальше за основателем психоанализа, или принести его в жертву ради развития загадочных предчувствий, навеянных непонятным, но влекущим за собой собственным миром видений.
В 1911г. швейцарский психиатр написал и опубликовал в одном из журналов первую часть работы «Метаморфозы и символы либидо». Она начиналась с упоминания работы 3. Фрейда «Толкование сновидений» (1900), подчеркивания смелости аналитического метода, описания неизгладимого впечатления, которое оказывает на человека приведенное основателем психоанализа сказание об Эдипе. Уже на первых страницах работы обращалось внимание на важность понимания того, что мать может означать для сына всепожирающую страсть, способную трагически разрушить его жизнь и что грандиозность участи Эдипа ни на йоту не преувеличена. «Если же мы следуем путем, который предначертан Фрейдом, то мы достигаем живого познания наличности таких возможностей, которые будучи слишком слабыми, чтобы вынудить кровосмешение, в то же время достаточно сильны, чтобы вызвать нарушения душевной деятельности в значительных масштабах» [7, с. 20].
На последующих страницах первой части книги К. Г. Юнг коснулся некоторых аспектов символической природы сновидений, заключенной в подвижности либидо тайны развития культуры, регрессии, фантазирования, параллелизма между фантастически-мифологическим мышлением в древности и сходным мышлением детей, внутренней связи между психологией сна и психологией мифа. Все это рассматривалось в полном согласии с соответствующими представлениями 3. Фрейда и с неоднократным упоминанием его имени.
Оставшаяся, причем большая, часть публикации 1911г. была посвящена рассмотрению фантазий одной американки, мисс Ф. Миллер, изложенных ею в поэтической форме в работе «Некоторые факты бессознательной
191


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
творческой фантазии» (1906). Здесь в перенасыщенном материале разбора этих фантазий, включающем в себя сопоставления с религией Христа и мистериями Митры, К. Г. Юнг затронул проблемы переноса, регрессивного оживления отцовского образа, вытеснения либидо, проекции, создания определенных символов. Рассмотрение этого материала также осуществлялось им с позиций классического психоанализа. Во всяком случае высказанная 3. Фрейдом идея, что в эдиповом комплексе кроется религиозное чувство, нашла свое отражение и у К. Г. Юнга, который отмечал, что божество представляет собой проецированный комплекс, окрашенный энергией либидо, а религиозное влечение питается кровосмесительно- стью либидо инфантильной эпохи.
Однако уже в этой части работы швейцарский психиатр привел такие суждения о либидо, которые не совсем совпадали с фрейдовским пониманием сексуальности. В частности, он отметил, что глубокомысленные положения древней мистики включают в себя понимание того, что все психологическое имеет низший и высший смысл. Если перенести находки И. Канта в область психологии, то следует признать, что сублиминаль- ные сочетания бессознательного могут быть обращены вперед и имеют важное значение для будущих свершений. Следовательно, работа бессознательного может быть связана не только с прошлым, нои с будущим,, о чем может свидетельствовать пророческое значение сновидений. Кроме того, К. Г. Юнг сделал несколько высказываний в том духе, что «либидо есть бог и дьявол» и что в различных религиозных системах формирующим началом являлось перенесение либидо не только на отца, но и на мать, поскольку «в некоторых языческих, а также христианских божественных атрибутах сильно выступает материнское начало» [8, с.74, 114].
Ознакомившись с первой частью работы К. Г. Юнга, основатель психоанализа дал ей такую оценку, которая вряд ли понравилась ее автору. Он охарактеризовал ее как замечательную, содержащую много удачных формулировок. В то же время в своем письме К. Г. Юнгу от 12 ноября 1911г. 3. Фрейд отметил, что автор данной работы «временами больше витает над вещами, чем погружается в них» и демонстрирует «слишком большую начитанность», в то время как ему хотелось бы, чтобы автор «сказал все это своими словами». В несколько скрытой форме он также намекнул на «многочисленные заимствования, которые читать утомительно». И наконец, 3. Фрейд выразил радость по поводу многих совпадений с тем, что он уже сказал или только хотел сказать [9, с. 436].
Незадолго до этого письма основатель психоанализа нанес визит К. Г. Юнгу, побывав у него дома. Жена швейцарского психиатра Эмма Юнг почувствовала, что 3. Фрейд не во всем одобряет опубликованную часть работы своего мужа, и осмелилась написать ему несколько писем, чтобы, 192


ГЕНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЛИБИДО
пояснив некоторые обстоятельства, предотвратить возможный разрыв между ними, тем более что К.Г.Юнг поделился с ней своими опасениями по этому поводу. В этих письмах она писала о том, что ее муж с нетерпением ждал отзыва 3. Фрейда о своей работе, с тревогой ждал его реакции на нее и что в своем труде, являющемся, по ее словам, самоанализом, К. Г. Юнг хотел избавиться от отцовского комплекса и испытывал сильное сопротивление против написания ее второй части.
Первая часть работы швейцарского психиатра действительно не совсем понравилась 3. Фрейду, тем более что она, по его собственному признанию, не вносила ясности в идейную позицию ее автора. Но вполне очевидно то, что отзыв основателя психоанализа на нее еще больше не понравился К. Г. Юнгу. Позднее в своих воспоминаниях он признавался в том, что два месяца не решался взяться за перо, чтобы продолжить написание второй части работы, и мучился над вопросом, стоит ли его молчание дружбы с 3. Фрейдом. И все же, сдержанно отреагировав (или затаив обиду!) на полученный отзыв о первой части работы, что нашло отражение в соответствующем письме 3. Фрейду, он не только приступил к написанию ее второй части, но ив 1912 г. опубликовал ее в журнале, после чего данная работа вышла в свет целиком.
Во второй части работы «Метаморфозы и символы либидо» К.Г.Юнг пересмотрел фрейдовское понятие либидо, которое соотносилось исключительно с сексуальностью. Он исходил из того, что в клинической практике оно неприменимо по отношению к шизофреникам, пациентам, страдающим ранним слабоумием, поскольку подобные психические заболевания связаны с такой утратой, которая не может быть объяснена вытесненной сексуальностью. Поэтому, в отличие от свойственного 3. Фрейду описательного понятия либидо, К. Г. Юнг предложил генетическое понимание либидо. Речь шла, по сути дела, о более широком, чем у основателя психоанализа, понимании либидо. Если 3. Фрейд дал расширенную трактовку либидо в том плане, что сексуальность как таковая выходила за рамки продолжения человеческого рода и включала в себя всевозможные ее проявления в пределах сексуализации тех или иных отношений человека, то швейцарский психиатр еще более расширил сферу развертывания либидо, когда оно отождествлялось с психической энергией вообще.
Для К. Г. Юнга либидо — это не только сексуальность, но и ее десексуа- лизированные проявления как в чисто психологическом, так и космогоническом значении. В своем расширении понятие либидо простирается дальше границ естественно-научной формулировки и выходит на уровень философского воззрения, воли человека к существованию.
Если с описательной точки зрения, т. е. с позиций классического психоанализа, сексуальное влечение является одним из важных, предопре193


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
деляющих жизнь человека влечений, то с генетической точки зрения, т. е. с позиций аналитической психологии, множество влечений проистекают из первичной сексуальности, которая затем трансформируется в асексуальные формы выражения и, таким образом, понятие либидо приобретает расширенное толкование.
Во второй части работы К. Г. Юнг уже не скрывал своих подлинных намерений. Напротив, он счел необходимым подчеркнуть, что подобное понимание либидо в скрытом виде содержалось и в первой части его труда. Видимо, он полагал, что некая недосказанность в этом вопросе позволит ему незаметно для 3. Фрейда ввести в психоаналитическую литературу генетическое толкование либидо. Но после того как основатель психоанализа отозвался о его работе вовсе не так, как того хотелось швейцарскому психиатру, хотя тому в какой-то степени и удалось усыпить бдительность патриарха, К. Г. Юнг уже не счел нужным вводить в заблуждение своего духовного отца. Проясняя свою позицию по этому вопросу, он открыто писал: «Раскрыть читателю этот простительный обман я был обязан и решил это сделать во второй части» [10, с. 143].
Введение К. Г. Юнгом генетического понятия либидо — это не просто вопрос терминологии. За ним стояли принципиальные положения, связанные с пересмотром целого ряда выдвинутых 3. Фрейдом психоаналитических идей.
Во-первых, на основании генетического понимания либидо К. Г. Юнг критически отнесся к предложенному основателем психоанализа в 1911г. рассмотрению принципа удовольствия и принципа реальности как важных и необходимых для понимания деятельности человека. На его взгляд, введенный 3. Фрейдом принцип удовольствия был не чем иным, как «волюнтаристической формулировкой» философского понятия интроекции (в отличие от психоаналитического понимания интроекции как вбирания внешнего мира во внутренний мир человека, философское ее понимание связано с переложением субъективного восприятия в объект), а «волюнтаристически окрашенный» принцип реальности — как то, что выступало у Р. Авенариуса в форме эмпирико-критического принципа координации.
Во-вторых, К. Г. Юнг пересмотрел понятие аутоэротизма (автоэротизма), с помощью которого К. Абрахам предпринял попытку использовать фрейдовскую теорию либидо применительно к заболеваниям, связанным с ранним слабоумием. По его мнению, при истерии интроверсия сексуального либидо действительно ведет к аутоэротизму, в то время как при раннем слабоумии, при шизофрении задействованными оказываются не только интровертированные сексуальные влечения, но и интрап- сихические эквиваленты действительности, выходящие за рамки сексу194


ГЕНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЛИБИДО
альности. Если исходить из генетического понимания либидо, то следует признать правоту Э. Блейлера, отклонившего почерпнутое из учения о неврозах понятие аутоэротизма и заменившего его понятием аутизма как более адекватно соответствующего представлениям о больных, страдающих ранним слабоумием.
При этом К. Г. Юнг также признал неправильным свое прежнее, сделанное им в статье «Критика работы Э. Блейлера “К теории схизофрен- ного негативизма”», уравнивание аутизма Э.Блейлера и аутоэротизма 3. Фрейда. Если учесть, что в 1910 г. он отошел от Э. Блейлера (по крайней мере, так он писал об этом основателю психоанализа), то своеобразное возвращение к своему прежнему учителю, который к тому времени стал настороженно относиться к психоанализу, было, видимо, продиктовано возможным разрывом с 3. Фрейдом, в глубине души им ожидаемым и в то же время вызывающим тревожность.
К. Г. Юнг полагал, что, в отличие от описательно-психологического, генетическое понятие либидо будет способствовать лучшему пониманию природы неврозов и заболеваний, связанных с ранним слабоумием, шизофренией. Он также считал, что введенное им расширенное понятие либидо было подготовлено предшествующими аналитическими работами и теми исследованиями цюрихской школы, благодаря которым в фантазиях психически больных были выявлены черты архаического образа мыслей. Обнаружились параллели между утверждением, что в психике пациентов действенными являются не только индивидуальные проявления сексуальных влечений, но и десексуализированное либидо, порождающее общезначимые архаические суррогаты.
На последующих страницах второй части работы «Метаморфозы и символы либидо» не было столь прямой критики теории либидо 3. Фрейда. Напротив, время от времени К. Г. Юнг апеллировал к идеям основателя психоанализа, ссылался на его работы. Тем не менее, в контексте обсуждения инцестуозности, включающем в себя обильный мифологический материал, он высказал ряд соображений, не совпадающих с представлениями 3. Фрейда. Во всяком случае, пересматривая взгляды на теорию либидо и психоаналитическое понимание инцестуозности, он уже не прибегал к таким резким характеристикам, как «волюнтаристические формулировки».
Так, К. Г. Юнг выступил с идеей, что в психологическом отношении инцест не связан слишком сильно с сексуальным желанием, а имеет скорее символическое значение. В основе инцеста лежит не влечение к половому акту, а своеобразное стремление возвратиться под родительскую защиту и вновь очутиться в материнском лоне. Точно так же и запрет на инцест имеет значительно большее значение, чем предотвращение кровосмесительных 195


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
связей. Этот запрет приводит к тому, что незаметно либидо достигает духовности.
Что касается сексуальности вообще, то с точки зрения К. Г. Юнга она должна рассматриваться не столько в ее биологическом смысле, сколько в качестве определенного символа, поскольку сексуальные фантазии больных и сексуальный язык сновидений — это регрессивные феномены, а «сексуальность бессознательного — не то, чем она представляется: это лишь символ» [11, с. 365]. Точно также и сексуализму невроза не следует придавать большого значения, а надо на него смотреть как на фантазию и символическое возмещение ранее существовавшего приспособления к жизни.
Одновременно К.Г.Юнг выдвинул несколько положений, выходящих за рамки тех представлений, которые в то время имели место у 3. Фрейда. Вместо рассмотрения эдипова комплекса он сосредоточил свое внимание на проблемах матери, материнского образа, возвращения в материнское лоно. При этом он поставил вопрос о важном значении для человека символов матери, включая «страшную мать», и возрождения.
Швейцарский психиатр высказал также соображения о смерти как стремлении к тишине и покою небытия, о воле к смерти и фантазиях о катастрофическом конце мира как проекции человеком его собственной индивидуальной воли к смерти. Размышляя о запрете на инцест и причинах либидозного страха, он решился намекнуть на возможность того, что «тут дело идет о первичном разъединении парных противоположностей, скрытых в глубине воли к жизни — стремлении к жизни и стремлении к смерти» [12, с. 386-387].
И еще один существенный момент, связанный с последним разделом работы К. Г. Юнга. Этот раздел назывался «Жертва» и в нем рассматривался исторический, мифологический материал, свидетельствующий о тех жертвоприношениях, которые осуществлялись в Древнем мире. Швейцарский психиатр обратился к различным мифологическим сюжетам, включая сказания о Зигфриде, митрических обрядах жертвоприношения, смерти божественного Быка. На основе осмысления мифологического материала и воспроизведения высказываний различных авторов он пришел к некоторым, имевшим в то время для него особый смысл суждениям:
• человек должен оставить отца и мать, когда он хочет добиться обретения целостной личности;
• ради достижения свободы можно и нужно пожертвовать героем;
• имеется внутреннее побуждение, влекущее человека к принесению жертвы;
• после жертвоприношения наступает поразительное плодородие.
196


ГЕНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЛИБИДО
Фактически, в данном разделе работы «Метаморфозы и символы либидо» содержалась скрытая мысль о необходимости символического убийства основателя психоанализа. Для обретения К. Г. Юнгом независимости и полной самостоятельности необходимо было принести в жертву его духовного отца, 3. Фрейда. Речь шла о противостоянии Льва (К. Г. Юнга, по гороскопу) и Быка (3.Фрейда, тельца по гороскопу). Лев — символ солнца, наиболее сильной солнечной жары. Бык — животное, принесенное в жертву в культе Митры. С точки зрения рассмотрения либидо, лев — олицетворение возвышенной, духовной ипостаси сексуальности, а бык — приземленной, животной ее части. Принесение в жертву быка означает ниспровержение описательной теории либидо и торжество генетической теории. В более широком плане, т. е. с точки зрения отношений между К. Г. Юнгом и 3. Фрейдом, принесение в жертву быка — неизбежная необходимость, обусловленная жизненным циклом отделения сына от отца, умирания и возрождения героя, преобразующего психоанализ.
В разделе «Жертва» в завуалированной форме скрыта та драматическая борьба К. Г. Юнга с самим собой, когда он хотел выйти из-под власти строгого отца, каким был для него 3. Фрейд, и в то же время сохранить его дружеское отношение к нему. Отсюда проистекала попытка оправдания своих деяний, которые рассматривались им как добровольные и недобровольные: отход от 3. Фрейда обусловлен не только индивидуальными запросами К. Г. Юнга как личности, стремящейся к самосовершенствованию и творческому развитию психоаналитических идей, но и архаическими пластами либидо, взывающими к возрождению путем принесения жертвы. Именно под этим углом зрения швейцарский психиатр рассматривал используемый им в работе мифологический и философский материал, стремясь тем самым показать как историческую необходимость в жертвоприношении, так и оправданность подобного деяния и со стороны того, кто осуществляет жертвоприношение, и со стороны того, кто оказывается жертвой. Не случайно он привел выдержку из философского труда Ф.Ницше «Так говорил Заратустра», в которой более прозрачно, по сравнению с описанием жертвоприношений в Древнем мире, проступает его собственная философия: «Имеющий цель и наследника желает смерти и в ту минуту, как она нужна для этой цели и для его наследника» [13, с.359].
3. Фрейд с нетерпением ждал публикации второй части работы К.Г.Юнга «Метаморфозы и символы либидо», поскольку хотел окончательно понять, в каком направлении идет его духовный сын и наследник. Понял ли он подлинный смысл того, что содержалось в ней в скрытом виде? Соотнес ли он с собой сюжеты, касающиеся существа жертвоприношений, в частности, убиение Быка?
197


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
Известно, что 3. Фрейд дважды терял сознание в присутствии К. Г. Юнга, когда тот рассказывал о болотных трупах, а также спорил с ним по поводу действий фараона Аменхотепа IV, пытавшегося, по мнению основателя психоанализа, стереть память о своем отце. В обоих случаях он воспринимал происходящее через призму отцеубийства. Кроме того, в одном из писем 1910 г. в ответ на юнговское истолкование мифологического и митраического материала 3. Фрейд дал иную интерпретацию умерщвления Быка, которая была осуществлена им с позиций мифологической проекции вытеснения сексуальности, а не с точки зрения добровольного и вынужденного самопожертвования, как полагал швейцарский психиатр [14, с. 197].
Учитывая изложенные выше обстоятельства, можно предположить, что 3. Фрейду не составляло труда понять смысл соответствующих рассуждений К. Г. Юнга о жертвоприношении. Однако, следуя, видимо, негласно принятым ими обоими правилам интеллектуальной игры, он ничего не сказал об этом ни автору «Метаморфоз и символов либидо», ни другим психоаналитикам. Если до публикации швейцарским психиатром второй части книги он лишь выразил тревогу по поводу того, что тот может исчезнуть «в клубах религиозно-либидозного тумана», то прочитав вторую ее часть, он лишь сухо заметил: «С нетерпением жду оттиска ваших лекций, так как из вашей большой работы о либидо, которая очень понравилась мне в частностях, но не понравилась в целом, я при всем желании так и не мог получить представления о характере ваших новшеств» [15, с. 454]. Это было сделано им в письме К. Г. Юнгу от 14 ноября 1912 г.
Судя по всему, 3. Фрейд не хотел давать содержательный критический разбор работы К. Г. Юнга о либидо. Подобная позиция была обусловлена следующими обстоятельствами.
Во-первых, в предшествующем письме швейцарский психиатр написал о неких новшествах, введенных им при чтении лекций в университете Фордхэма (Нью-Йорк, США), в которых им был дан критический обзор развития психоаналитической теории, и, следовательно, 3. Фрейд хотел разобраться в них, прежде чем выносить окончательный вердикт в отношении юнговских новаций.
Во-вторых, выражая надежду на то, что основатель психоанализа согласится с некоторыми его нововведениями, К. Г. Юнг заверил 3. Фрейда в своем нежелании отдаляться от него, разрывать личные отношения, и поэтому последний не счел возможным обострять и без того непростую ситуацию.
Следует отметить, что, несмотря на внутреннюю готовность принести в жертву своего духовного отца, нашедшую отражение в его работе «Метаморфозы и символы либидо», личные встречи с основателем пси198


ГЕНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЛИБИДО
хоанализа чаще всего сопровождались тем, что К. Г. Юнг попадал под его влияние, а идея жертвенности отступала на задний план перед возможностью их дальнейшего сотрудничества. Показательной в этом отношении была их встреча в Мюнхене, после которой швейцарский психиатр писал 3. Фрейду, что он коренным образом изменил свою позицию. Еще раз заверяя его в том, что в личном плане он не отречется от основателя психоанализа, К. Г. Юнг писал: «Простите, пожалуйста, мои заблуждения, которые я не хочу ни объяснять, ни оправдывать» [15, с. 455-456].
Но вдали от 3. Фрейда личные обиды сына на духовного отца и его стремление к обретению независимости давали о себе знать. Стоило только основателю психоанализа высказать критические замечания в его адрес, как тут же К.Г.Юнг выказал обиду на то, что тот сильно недооценил его труд о либидо. Судя по переписке между ними в декабре 1912г., на протяжении одного месяца после мюнхенской встречи отношения между К. Г. Юнгом и 3. Фрейдом настолько обострились, а тональность писем первого стала столь взрывоопасной, что создается впечатление, будто сын вынуждал своего духовного отца самому осуществить жертвоприношение. После того, как в письме от 18 декабря 1912 г. К. Г. Юнг заявил, что техника обращения основателя психоанализа с его учениками и пациентами ошибочна, но никому не приходит в голову «дернуть пророка за бороду», 3. Фрейду не оставалось ничего другого, как в ответном письме от 3 января 1913 г. предложить прекратить личные отношения между ними. Швейцарский психиатр тут же подхватил это предложение, написав, что он «подчиняется» желанию основателя психоанализа разорвать личные отношения. Примечательно, что уже в переполнившем чашу терпения 3.Фрейда письме от 18 декабря 1912г. К.Г.Юнг символически убил своего духовного, возвышающегося над ним отца, назвав его братом.
История личных и профессиональных отношений между 3. Фрейдом и К. Г. Юнгом не так проста, чтобы давать какую-либо оценку относительно того, кто из них прав, а кто виноват. Во всяком случае для более адекватного понимания их взаимоотношений требуется специальное исследование, целиком и полностью посвященное рассмотрению этого вопроса и предполагающее изучение обширного пласта литературы, включающего в себя как полную переписку между 3. Фрейдом и К. Г. Юнгом, так и другие свидетельства, будь то их собственные высказывания друг о друге или опубликованные воспоминания очевидцев. В контексте данной работы нет необходимости в расстановке окончательных акцентов. Более важно рассмотреть специфику концепций и терапевтических приемов, выдвинутых и использованных К. Г. Юнгом, а также выявить сходства и различия между классическим психоанализом и аналитической психологией.
199


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
Единственное, пожалуй, что можно добавить к прояснению символической картины жертвоприношения, убиения Быка и возрождения Льва, так это следующее.
Принесение жертвы действительно привело к таким последствиям, которые свидетельствовали о всплеске творческих способностей и К. Г. Юнга, и 3. Фрейда. Первый создал новое направление — аналитическую психологию, первоначальные наметки которой нашли свое отражение в работе «Метаморфозы и символы либидо», поскольку в ней не только использовались такие термины, как «аналитическая психология» и «индивидуация», но и содержались идеи нуминозного (духовного) характера либидо и архаических слоев психики. Второй сосредоточил усилия на развитии классического психоанализа, обогатив его концепциями нарциссизма, инстинкта жизни и инстинкта смерти.
Творческое возрождение Льва осуществлялось посредством приобщения к мистериям бога Айона, львиноголовое изображение которого было обнаружено в древнем святилище мистериального культа Митры и название, а также соответствующее изображение которого было включено К.Г.Юнгом в его книгу о феноменологии самости («Aion», 1951). Творческое преображение символически убитого швейцарским психиатром Быка происходило путем освящения 3. Фрейдом акта жертвоприношения новыми психоаналитическими представлениями, возникшими в процессе драмы, разыгравшейся между Львом и Быком.
Таким образом, разрыв между 3. Фрейдом и К. Г. Юнгом оказался творчески полезным для обоих. Возникновение аналитической психологии во многом обусловлено этим разрывом. Но он был плодотворным и для развития классического психоанализа.
Далее в данной главе будут рассмотрены те идеи и концепции, которые были выдвинуты К. Г. Юнгом и составили основу аналитической психологии. Однако необходимо, видимо, сделать небольшое отступление и показать, как и каким образом содержащиеся в «Метаморфозах и символах либидо» представления оказали воздействие на творческое развитие классического психоанализа, тем более что рассмотрение этого материала окажется полезным для дальнейшего выявления сходств и различий между аналитической психологией и классическим психоанализом.
В «Метаморфозах и символах либидо» только однажды было использовано понятие нарциссизма. После критики К. Г. Юнгом описательного понятия либидо, которое, по его мнению, было неприемлемо для раскрытия существа шизофрении, 3. Фрейд был вынужден обратиться к осмыслению проблемы нарциссизма. В работе «Тотем и табу» (1913) он отметил, что в психоанализе оказалось целесообразным разложить первую стадию аутоэротизма на две с тем, чтобы выделить стадию нарциссизма, в рам200


ГЕНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЛИБИДО
ках которой сексуальное влечение направляется на сконструированное к тому времени Я. 3. Фрейд признавал, что пока нет возможности дать точную характеристику данной стадии психосексуального развития человека. Но он обратил внимание на то, что человек может оставаться нарциссич- ным даже после того, как нашел внешний объект для своего либидо.
Более подробное рассмотрение проблемы нарциссизма было осуществлено 3.Фрейдом в работе «О нарциссизме» (1914), где он выдвинул положение о том, что нарциссизм не обязательно является перверсией, как считалось ранее, но может быть рассмотрен в качестве либидозно- го дополнения к эгоизму инстинкта самосохранения. У шизофреников или, как он предпочитал называть, у парафреников либидо, оторвавшись от внешнего мира, обращается на собственное Я и таким образом создается состояние, которое следует назвать нарциссизмом. Следовательно, нарциссизм может быть включен в общую схему развития либидо, а используемое К. Г. Юнгом выражение «интроверсия либидо» следует сохранять лишь для описания либидо при истерии и неврозах навязчивых состояний. В этом отношении основатель психоанализа провел различие между понятиями «Я-либидо» и «объект-либидо».
Критика К. Г. Юнгом фрейдовской теории либидо поставила перед основателем психоанализа два серьезных вопроса. Во-первых, каково отношение между нарциссизмом и автоэротизмом (аутоэротизмом)? Во-вторых, коль скоро признается, что либидо первоначально сосредоточено на Я, то есть ли смысл отличать сексуальную энергию влечений от несексуальной и не следует ли признать наличие единой психической энергии, как это сделал К. Г. Юнг?
Отвечая на первый вопрос, 3. Фрейд исходил из того, что с момента появления на свет у индивида нет никакого единства Я, которое формируется только в процессе развития. Первичными являются автоэротиче- ские влечения, а нарциссизм образуется позднее, когда к автоэротизму присоединяются новые переживания. Другое дело, что основоположник психоанализа различал первичный нарциссизм, по сути дела сходный с автоэротизмом, и вторичный нарциссизм, связанный с перенесением либидо на собственное Я. При первичном нарциссизме нет различия между субъектом и объектом. При вторичном нарциссизме либидо как бы отворачивается от ранее избранного объекта привязанности и снова, как на раннем этапе развития человека, переносится на собственное Я, т. е. целиком возвращается к Я.
Ответ на второй вопрос вызывал значительные сложности, поскольку до введения понятия нарциссизма 3. Фрейд придерживался точки зрения, в соответствии с которой признавались два основных влечения человека — сексуальное и влечение Я. Пытаясь построить психоаналитическую 201


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
теорию влечений, он сетовал на то, что понимание влечений остается самой темной областью всей психологии и до тех пор, пока не будут получены удовлетворительные объективные знания о влечениях, придется довольствоваться теми гипотезами, которые представляются на тот момент перспективными, позволяющими в какой-то степени объяснять протекающие в психике человека процессы и причины возникновения неврозов.
Так, разделение на сексуальные влечения и влечения Я дало возможность лучше понять истерию и невроз навязчивых состояний. При этом 3. Фрейд не исключал возможность того, что сексуальная энергия либидо в глубочайшей своей основе составляет только продукт дифференциации действующей в психике энергии. Но он полагал, что такое предположение содержит слишком мало содержательных знаний, чтобы его принять или, напротив, отвергнуть. Вместе с тем он готов был пересмотреть ранее выдвинутое понимание сексуальных влечений и влечений Я, если на то будут действительные основания, подкрепленные научными знаниями. «Я буду поэтому достаточно последовательным и откажусь от этого положения, если психологическая работа покажет, что по отношению к влечениям более удобно пользоваться другим предположением» [16, с. 103].
3.Фрейд не считал, что К.Г.Юнг привел убедительные аргументы в пользу расширенного понимания либидо и соответствующие доказательства несостоятельности его теории либидо при работе с шизофрениками. Швейцарский психиатр исходил из того, что при шизофрении потеря функции реальности не связана с сексуальным либидо, поскольку происходит концентрация больного на собственном Я. Основатель психоанализа полагал, что сходные процессы наблюдаются и в том случае, когда человек стремится искоренить в себе сексуальный интерес, но из этого не обязательно следует именно патогенное приложение его либидо. Сексуальный интерес к человеку действительно может быть утрачен, но он может быть сублимирован таким образом, что проявится интерес к природе, животному миру или к чему-то божественному, причем либидо не возвращается к Я.
Кроме того, 3. Фрейд считал, что хотя швейцарской школе удалось выявить при шизофрении те же комплексы, которые встречаются как у здоровых людей, так и у невротиков, а также сходство фантазий шизофреников с древними мифами, тем не менее, она не смогла раскрыть механизмы заболевания. Поэтому 3. Фрейд посчитал недоказанными и неверными утверждения К. Г. Юнга, что выдвинутая им теория либидо не в состоянии объяснить шизофрению.
Тем не менее содержащиеся в «Метаморфозах и символах либидо» размышления К. Г. Юнга о специфике тех преобразований, которые наблю202


ЛИЧНОЕ И КОЛЛЕКТИВНОЕ БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ
даются в психике шизофреников, подвели 3. Фрейда к необходимости не только изучения форм проявления сексуальных влечений, что имело место при анализе психозов и неврозов навязчивых состояний, но и понимания психологии Я, на которую следовало обращать особое внимание при изучении раннего слабоумия и паранойи. Предпринятое основателем психоанализа в ответ на критику его теории либидо исследование нарциссизма подтолкнуло к выдвижению идеи об идеале Я, а затем к структурному пониманию психики с ее делением на Оно, Я и Сверх-Я.
Дальнейшие размышления 3. Фрейда по поводу первоначальной теории влечений, когда дуализм сексуальных влечений и влечений Я оказался под вопросом в силу монистического понимания К. Г. Юнгом либидо как общей психической энергии, привели к формированию более поздней, но не менее дуалистической концепции, в соответствии с которой стали признаваться влечение к жизни и влечение к смерти. Но именно об этих двух влечениях упоминал швейцарский психиатр в работе «Метаморфозы и символы либидо», когда писал о стремлении к жизни и стремлении к смерти как двух противоположностях, первоначально слитых воедино.
Таким образом, разногласия по поводу теории либидо стимулировали творческую деятельность 3. Фрейда и К. Юнга, в результате чего классический психоанализ обогатился новыми представлениями о механизмах функционирования психики в случае различных психических расстройств и природе человека в целом, а аналитическая психология нацелилась на выявление и осмысление глубинных пластов бессознательного, связанных с архаическими остатками прошлого.
Личное и коллективное бессознательное
К моменту разрыва между 3.Фрейдом и К.Г.Юнгом в классическом психоанализе превалировала топическая точка зрения на психику человека, в соответствии с которой выделялось сознание, предсознательное и бессознательное. Уделив особое внимание рассмотрению проблематики бессознательного, основатель психоанализа исходил из того, что в описательном смысле можно говорить о двух видах бессознательного — предсознательном и вытесненном бессознательном, в то время как в динамическом отношении — об одном, а именно вытесненном бессознательном. В клиническом плане психоанализ имел дело, как правило, с вытесненным бессознательным, представляющим собой такую часть психики, которая содержит в себе забытые восприятия и патогенные переживания, являющиеся источником ошибочных действий, сновидений, невротических заболеваний.
203


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
Фактически, вытесненное бессознательное относилось к психике индивидуума и в этом смысле оно имело личностный характер, связанный с историей развития конкретного человека. Из подобного понимания бессознательного вытекали исследовательские и терапевтические задачи классического психоанализа:
• выявление патогенных ситуаций, предопределивших вытеснение бессознательных влечений;
• вскрытие механизмов вытеснения из сознания в бессознательное социально и культурно неприемлемых желаний;
• понимание существа невротических симптомов как заместителей вытеснения;
• анализ и преодоление сопротивлений, препятствующих осознанию вытесненного бессознательного;
• перевод вытесненного бессознательного в сознание с целью устранения невротических симптомов.
В работе «Метаморфозы и символы либидо» К. Г. Юнг показал, что, наряду с вытесненным бессознательным, относящимся к истории развития конкретного индивидуума, существуют такие мифологические мотивы, которые затрагивают глубинные слои психики человека, связанные не столько с онтогенезом, сколько к филогенезом, т. е. с историей развития человечества. В процессе углубленного самоанализа, обусловленного разрывом с 3. Фрейдом, его собственные сновидения и видения обнажили обширный материал, выходящий за рамки личной жизни и уходящий корнями в некие образы, соотнесенные с чем-то безличным, мифологическим, общезначимым.
Постепенно к 1916г. К.Г.Юнг пришел к пониманию того, что бессознательное может иметь не только личностную окраску, но и типичные, общезначимые обертоны, свидетельствующие о наличии в психике человека какого-то глубинного слоя. Следовательно, материал бессознательного целиком и полностью не покрывается вытесненными из сознания влечениями и желаниями человека, а включает в себя разнообразные психические конструкции, которые вообще не были в поле сознания индивидуума и никогда не осознавались им. Так, наряду с существованием личного, индивидуального бессознательного, К. Г. Юнг признал наличие того, что он назвал коллективным, надындивидуальным, трансперсональным бессознательным.
Считается, что, в отличие от 3. Фрейда, акцентировавшего свое внимание на вытесненном бессознательном, именно К. Г. Юнг ввел в научную литературу понятие коллективного бессознательного. И это действительно так, если речь идет о формальной стороне дела, связанной с использованием таких понятий, как личное бессознательное и коллективное бессознательное. Однако, если исходить из содержательной стороны вопроса, 204


ЛИЧНОЕ И КОЛЛЕКТИВНОЕ БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ
то не все так однозначно, как это представляется порой на первый взгляд и как это находит свое отражение во многих исследованиях, авторы которых противопоставляют аналитическую психологию классическому психоанализу с точки зрения того, что в первой коллективное бессознательное признается, а во втором — оно вообще не принимается во внимание.
На самом деле представления о коллективном бессознательном были присущи не только К. Г. Юнгу, но и 3. Фрейду. Более того, именно основатель психоанализа подсказал К. Г. Юнгу те идеи, которые впоследствии были положены им в основу рассмотрения коллективного бессознательного. Так, при личной встрече в Цюрихе в 1911г. 3. Фрейд говорил своему духовному сыну о символике отношений между братьями, и этот вопрос крайне заинтересовал швейцарского психиатра. Некоторое время спустя в одном из писем К. Г. Юнгу он внес добавления к предшествующей беседе о различных мифологических образах, древнем мотиве, касающемся неравенства между двумя братьями, и отношении человека к своему либидо, нашедшем поэтическое изображение, в частности, в литературном произведении «Гильгамеш». При этом 3. Фрейд писал о «зловещем моменте двойника» и о том, что скоро нельзя будет отрицать наличие у человека «филогенетической памяти» [17, с.430].
В ответном письме от 17 октября 1911г. К.Г.Юнг заметил, что идеи основателя психоанализа о символике отношений между братьями весьма самобытны и что высказанные им мысли «удачно согласуются с некоторыми другими наблюдениями, которые заставляют меня предположить, что так называемые “ранние воспоминания детства” вовсе не индивидуальные воспоминания, это явление филогенетического порядка» [18, с. 431]. В том же письме К.Г.Юнг высказал мнение, что со временем станет очевидной необходимость в более подробном изучении филогенетических воспоминаний, которые могут содержать значительно больше интересного, чем аналитики предполагают в настоящее время.
И действительно, многие психоаналитики, включая 3. Фрейда, стали уделять пристальное внимание исследованию мифов, сказаний и различных образов, относящихся не к онтогенетическому развитию, а к филогенетическому наследию человечества. Типичным примером в этом отношении может служить работа основателя психоанализа «Тотем и табу» (1913), в которой была предпринята попытка применить точку зрения и результаты психоанализа к проблемам психологии народов и которая по методу исследования противостояла «Метаморфозам и символам либидо» К. Г. Юнга, где проблемы индивидуальной психологии разрешались при помощи материала из области психологии народов.
В этой работе 3. Фрейд обратил внимание не только на «анимистический образ мыслей», «всемогущество мыслей», «примитивную веру» 205


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
в могущество «человеческого духа», но и на продолжение психических процессов одного поколения в другом, «психическую беспрерывность» в пределах ряда поколений, «унаследование психических предрасположений». При этом он исходил из того, что унаследованные психические предрасположения «все-таки нуждаются в известных побуждениях в индивидуальной жизни для того, чтобы проснуться к полной действительности» [19, с. 488].
В последующих своих исследованиях 3. Фрейд неоднократно обращался к проблеме филогенеза, «архаическим остаткам», унаследованию психических предрасположений. Он считал, что «психический конденсат первобытных времен» является неотъемлемым наследством, которое сохраняется в каждом новом поколении, и что в бессознательном могут иметь место древние прообразы. В представлении основателя психоанализа в своем онтогенетическом развитии индивидуум повторяет в сокращенном виде филогенетическое развитие человеческого рода и, следовательно, в психике человека существуют так называемые «унаследованные психические схемы».
В некоторых работах 3. Фрейд размышлял об «архаическом наследии», которое характеризовал следующим образом:
• оно включает в себя то, что является конституционным моментом внутри индивидуума;
• архаическое наследие свидетельствует о каком-то изначальном знании, привычном для детей, но забываемом взрослыми;
• это знание относится к всеобщности языковой символики, пронизывающей различные языки;
• в архаическом наследии сохраняются сформировавшиеся в ходе исторического развития языка мысленные отношения между представлениями, находящие отражение в унаследовании определенной умственной предрасположенности и предрасположенности влечений;
• архаическое наследие человека охватывает не только предрасположенности, но и содержания, следы памяти о переживаниях прошлых поколений;
• это наследие не пассивно, оно может оказаться столь действенным в душевной жизни индивидуума, что его собственные переживания способны соотноситься не с реальными происшествиями, а с прообразами неких филогенетических событий.
По сути дела, в классическом психоанализе речь шла о том же самом, что и в аналитической психологии, когда К. Г. Юнг говорил о коллективном бессознательном. Другое дело, что К. Г. Юнг углубился в раскрытие содержания коллективного бессознательного, в то время как 3. Фрейд полагал, что прежде чем изучать унаследованные психические образо206


ЛИЧНОЕ И КОЛЛЕКТИВНОЕ БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ
вания необходимо иметь адекватное представление о том, как и каким образом происходит развертывание психических процессов у отдельного человека, почему и в силу каких причин в развитии личности происходят отдельные задержки, возникают регрессивные состояния или наблюдаются отклонения от нормы.
Вопреки расхожему мнению, основатель психоанализа действительно признавал наличие в психике человека того, что в аналитической психологии получило название коллективного бессознательного. Правда, он не пользовался понятием коллективного бессознательного, на что у него имелись свои причины.
Во-первых, коль скоро после выдвижения аналитической психологии в качестве модификации классического психоанализа К. Г. Юнг сосредоточил основное внимание на коллективном бессознательном, то после происшедшего разрыва между ними 3. Фрейд не счел возможным развивать эту линию анализа. По его мнению, некоторые аналитики слишком поспешно обратились к филогенезу и неправомерно отказались от дальнейшей углубленной работы по исследованию онтогенеза.
Во-вторых, он не думал, что аналитики могут достичь чего-то принципиально нового, если введут в научную литературу понятие коллективного бессознательного. По его собственному выражению, «содержание бессознательного ведь вообще коллективно, оно общее достояние людей» [20, с. 252].
В конечном счете можно говорить, на мой взгляд, о следующем.
В рамках классического психоанализа 3. Фрейдом были выдвинуты первоначальные представления о филогенетической памяти и о психически унаследованных схемах. Эти представления были почерпнуты как из концептуальных разработок, связанных с осмыслением природы человека, так и из клинической практики, включая изучение некоторыми аналитиками фантазий пациентов. В частности, значение параллелизма онтогенетического и филогенетического развития стало особенно актуальным для психоаналитиков после сделанного К. Г. Юнгом сообщения о том, что фантазии некоторых шизофреников удивительным образом совпадают с мифологическими космогониями древних народов. Так или иначе, в рамках психоаналитического движения возникла потребность в исследовании бессознательных процессов с точки зрения и онтогенеза, и филогенеза.
Однако разрыв между 3. Фрейдом и К. Г. Юнгом привел к тому, что в попытках противостояния друг другу каждый из них предпочел идти своим собственным путем. Первый углубился в изучение мифологического наследия прошлого с тем, чтобы понять, как и каким образом оно оказывает воздействие на психику современного человека. Второй стре- 207


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
милея использовать достижения психоанализа, основанные на исследовании бессознательных процессов, протекающих в психике детей и невротиков, в плане изучения психологии первобытных людей, древних народов. И если К. Г. Юнг внес заметную лепту в разработку проблематики коллективного бессознательного, то это произошло не вопреки идейным установкам 3. Фрейда, а благодаря его инициаторским идеям об унаследованных психических образованиях, включая общее представление об эдиповом комплексе как филогенетическом наследии, передающемся из поколения в поколение.
Как уже отмечалось, в 1916г. К.Г.Юнг впервые, пожалуй, осуществил по-своему концептуально обоснованное различие между личным и коллективным бессознательным, что нашло отражение в его работе «Психология бессознательных процессов». Обратившись к публикации 3. Фрейда о Леонардо да Винчи, которая появилась в 1910г., он отметил, что указанный основателем психоанализа реальный факт наличия у итальянского ученого и художника двух матерей имел определенное значение для творчества Леонардо да Винчи, точно так же, как фантазии о двойном происхождении играли некую роль в жизни других художников. Подобная фантазия имеет мифологический мотив и выявляет распространенный «изначальный» образ, принадлежащий не к области личных воспоминаний, как полагал 3. Фрейд, а к тайнам человеческой истории духов.
По мнению К. Г. Юнга, аналогичные изначальные образы существуют у каждого человека и представляют собой не что иное, как врожденные возможности человеческих представлений. Подобное наследование объясняет как повторяемость в различных культурах, но в идентичной форме распространенных сказаний и мифов, так и воспроизведение некоторыми психически больными людьми образов и взаимосвязей, содержащихся в старинных текстах, с которыми они не были знакомы.
При работе с душевнобольными приходится сталкиваться с их фантазиями, основанными не на личных воспоминаниях, а на проявлении глубинного слоя бессознательного, в недрах которого дремлют общечеловеческие изначальные образы. Таким образом, речь может идти о познании двух слоев в бессознательном, о различении личного, индивидуального и сверхличного бессознательного. «Мы называем последнее также коллективным бессознательным, потому что оно оторвано от всего личностного и является совершенно всеобщим, и потому что его содержания могут быть найдены повсюду, чего, конечно, нельзя сказать в случае личных содержаний» [21, с. 123].
Впервые прочитав работу 3. Фрейда «Воспоминание детства Леонардо да Винчи», К.Г.Юнг назвал ее «великолепной». В письме основателю психоанализа от 17 июня 1910 г. он заметил, что из данной работы 208


ЛИЧНОЕ И КОЛЛЕКТИВНОЕ БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ
с внутренней необходимостью вытекает переход к мифологии. При этом швейцарский психиатр признал то обстоятельство, что работа о Леонардо да Винчи была, по сути дела, первым сочинением, с установками которого он чувствует «полное согласие» и что ему хотелось бы погрузиться в мысли, которые рождают и еще долго будет рождать чтение фрейдовского труда. Прошло шесть лет и «полное согласие» обернулось разногласием, породившим понятие коллективного бессознательного, ставшего центральным для аналитической психологии.
В понимании К. Г. Юнга личное бессознательное включает в себя такие содержания, которые оказались бессознательными или вследствие того, что потеряли свою интенсивность, т. е. стали забытыми, или потому, что от них отстранилось сознание, т. е. произошло вытеснение мучительных представлений. Кроме того, в него могут входить те содержания, которые из-за слишком малой интенсивности никогда не достигали сознания и, тем не менее, каким-то образом проникли в психику. Являясь поверхностным слоем бессознательного пласта психики, личное бессознательное заканчивается самыми ранними инфантильными воспоминаниями. Словом, личное бессознательное состоит из материала, имеющего явно индивидуальное происхождение. Его содержания являются индивидуальным достоянием или же продуктами инстинктивных процессов, конституирующих личность в целом.
В сфере личного бессознательного нет ничего такого, что непременно должно быть бессознательным для каждого человека. То, что в одной цивилизации остается бессознательным, в другой цивилизации является осознанным. Городской человек может не иметь понятия о чем-то таком, что для человека, живущего в естественных условиях, представляется само собой разумеющимся, и наоборот. В этом плане можно говорить о том, что личное, индивидуальное бессознательное весьма относительно и сфера его действия может быть ограничена.
В содержание личного бессознательного входят эмоционально окрашенные комплексы, образующие интимную душевную жизнь индивидуума. Комплексы же представляют собой психические фрагменты, обособившиеся от остальной части психики под воздействием каких-либо психических травм или конфликтов и приобретшие самостоятельное существование.
Комплексы - это совокупность ассоциаций, вызывающих повышенную напряженность. По выражению К. Г. Юнга, комплексы можно сравнить с «маленькими дьяволятами», «фрагментарными личностями», «автономными группами ассоциаций», имеющими тенденцию свободно перемещаться и жить собственной жизнью, независимо от намерений человека. Они-то и составляют основное содержание личного бессознательного.
209


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
В отличие от личного бессознательного, коллективное бессознательное связано с древнейшими и всеобщими формами представлений человечества. Оно является более глубоким, по сравнению с личным бессознательным, слоем психики, включает в себя не приобретенные из личного опыта содержания, а нечто унаследованное, ведущее свое происхождение из недр человеческой истории.
Коллективное бессознательное — это своего рода психическая жизнь предков в своем первоистоке, та психическая страта, которая принадлежит к стержневому каркасу бессознательной психики. С точки зрения К. Г. Юнга, коллективное бессознательное представляет собой фундамент индивидуальной психики и состоит из своего рода мифологических мотивов, мифологических праформ, прообразов. В нем продуцируются такие содержания, которые не могут быть приписаны деятельности индивида, а подчас даже находятся в прямом противоречии с индивидуальной психологией.
Коллективное бессознательное — сфера архетипического, ядро психики, которое вообще не может быть осознано. Его содержания проявляются в таких формах, которые совпадают с изначальными представлениями, лежащими в основании мифов. Эти содержания не осознаются, но могут быть поняты в контексте сопоставления с историческими параллелями, т. е. мифами и сказками всех времен и народов. Вне такого сопоставления содержания коллективного бессознательного выступают в качестве проекции и не воспринимаются человеком как нечто внутреннее. При их активизации человек не понимает, что происходит на самом деле, поскольку они обнаруживаются скорее в других людях, нежели в нем самом.
Выдвигая представления о коллективном бессознательном, К. Г. Юнг исходил из того, что они не менее правомерны, чем предположения о существовании инстинктов. Согласно этим представлениям, понятие коллективного бессознательного не является ни спекулятивным, ни философским. В нем нет ничего мистического. Оно — эмпирическое, связанное с наличием в психике человека бессознательных универсальных форм, обнаруживаемых и в процессе лечения нервнобольных, и при толковании сновидений здоровых людей. В конечном счете допущение бессознательных коллективных процессов согласуется с нормами здравого смысла, поскольку, подобно тому, как всем человеческим телам присуще анатомическое сходство (пара глаз, пара ушей, нос, рот, сердце), так и человеческие души сходны в своей основе.
Поясняя суть того, что он назвал коллективным бессознательным, К. Г. Юнг привел пример сновидения одного негра, с которым он имел дело в США при изучении бессознательного негров. В этом сновидении одним из действующих лиц был человек, распятый на колесе. Распятие человека на кресте было бы частью личного опыта сновидящего — мало210


ЛИЧНОЕ И КОЛЛЕКТИВНОЕ БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ
образованного негра с юга. Но распятие человека на колесе — необычный архетипический образ, связанный с мифологическим мотивом. Это древнее колесо-солнце, распятие на котором соотносилось с жертвой, приносимой с целью умилостивить солнечного бога. Стало быть, сновидение негра представляло собой не что иное, как повторение греческого мифологического мотива Иксиона, привязанного Зевсом к вертящемуся колесу в наказание за оскорбление богов и людей. Вряд ли сновидящий, малограмотный негр, изучал греческую мифологию и маловероятно, что он мог видеть какие-либо изображения греческих мифологических сюжетов. Скорее всего, речь может идти о существовании в бессознательном таких мифологических праформ, которые являются общечеловеческими, что согласуется с идеей коллективного бессознательного.
Согласно К. Г. Юнгу, коллективное бессознательное включает в себя содержания и образы поведения, являющиеся у всех индивидуумов одними и теми же, т. е. оно идентично у всех людей. Если содержание личного бессознательного составляют комплексы, то содержаниями коллективного бессознательного являются такие образования, которые в аналитической психологии именуются архетипами. «Это коллективное бессознательное не развивается индивидуально, но наследуется. Оно состоит из предшествующих форм, архетипов, которые лишь вторичным образом становятся осознаваемыми и которые придают определенную форму содержаниям психики» [22, с. 72].
Правда, разделение между личным бессознательным с его комплексами и коллективным бессознательным с его архетипами не столь однозначно, как это может показаться на первый взгляд. И дело не в различиях между этими двумя сферами бессознательного, а в том, что, с точки зрения К. Г. Юнга, как личное, так и коллективное бессознательное состоит из неопределенного количества комплексов.
Стало быть, если в личном бессознательном содержатся разнообразные комплексы, то в коллективном бессознательном - и комплексы, и архетипы. Во всяком случае именно такое понимание бессознательного с точки зрения наличия в нем комплексов и архетипов нашло свое отражение в ряде работ основателя аналитической психологии.
Апеллируя к понятию архетипа, К.Г.Юнг опирался на древнюю традицию, в рамках которой различные авторы размышляли о прообразах, первоначальных образах, идеях. Так, выражение «архетип» встречалось в древности у Филона Иудея по отношению к образу бога в человеке. В философии Платона под архетипом понимался умопостигаемый образец, беспредпосылочное начало (эйдос). В средневековой религиозной философии (схоластике) — природный образ, запечатленный в уме. У средневекового теолога Августина Блаженного — исконный образ, лежа211


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
щий в основе человеческого познания. Ссылаясь на данную традицию в использовании понятия архетипа, К. Г. Юнг отмечал, что «это наименование является верным и полезным для наших целей, поскольку оно означает, что, говоря о содержаниях коллективного бессознательного, мы имеем дело с древнейшими, лучше сказать, изначальными типами, т. е. испокон веку наличными всеобщими образами» [23, с. 98].
В понимании К. Г. Юнга комплексы личного бессознательного имеют свою личностную историю. Архетипы коллективного бессознательного также имеют свою историю. Если личностные комплексы характеризуют лишь особенности одного конкретного человека, то архетипы создают мифы, религии и философии, оказывающие воздействие на различные народы и исторические эпохи. Если личностные комплексы можно рассматривать в качестве компенсации за односторонние или дефектные установки сознания, то мифы религиозного содержания можно интерпретировать в плане ментальной терапии человечества, страдающего от болезней, старости, смерти.
Во многих своих работах К. Г. Юнг стремился дать пояснения по поводу его понимания личного, индивидуального и надличностного, коллективного бессознательного, что не в последнюю очередь было связано с некоторыми неясностями в этом вопросе. И действительно, несмотря на неоднократное подчеркивание им того, что для личного бессознательного характерны комплексы, а для коллективного бессознательного — архетипы, тем не менее, в текстах К. Г. Юнга встречались такие суждения, которые порождали неопределенность и двусмысленность. Так, в некоторых его работах понятие комплекса соотносилось не только с личным, но и с коллективным бессознательным. В то же время понятие архетипа использовалось при рассмотрении как коллективного, так и личного бессознательного.
В частности, К. Г. Юнг говорил о том, что в некоторых странах «комплекс спасителя» относится к массовой психологии, принадлежит к «архетипическим образам коллективного бессознательного» [24, с. 167]. Двусмысленность подобного рода имела место и тогда, когда, с одной стороны, фигуры Персоны и Тени рассматривались в плане того содержания, которое относилось к личному бессознательному, и в то же время говорилось об архетипах Персоны и Тени как фрагментах коллективной психики.
При содержательном рассмотрении комплексов и архетипов в какой-то степени прояснялся вопрос о личном и коллективном бессознательном. Однако в формальном отношении при неоднозначном использовании терминов «комплекс» и «архетип» при рассмотрении и личного, и коллективного бессознательного могли возникать недоразумения, которые 212


АРХЕТИПЫ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО
порождали (и до сих пор порождают) разночтения в трактовке тех или иных юнгианских идей.
В целом К. Г. Юнг рассматривал психику человека как состоящую из сознания, личного бессознательного и коллективного бессознательного. Изучение проблемы сознания находило свое отражение в работах предшествующих философов и психологов. Проблематика личного бессознательного стала объектом пристального внимания со стороны 3. Фрейда. Однако, как полагал К. Г. Юнг, для более адекватного понимания природы человека, причин возникновения его психических расстройств и возможностей их лечения необходимо прежде всего обратиться к исследованию коллективного бессознательного с тем, чтобы выявить присущие ему архетипы и раскрыть то воздействие, которое они оказывают на современных людей. Осмысление коллективного бессознательного необходимо и потому, что на залегающем в глубине коллективном уровне сохраняется нерасторжимая целостность, которой так недостает современному человеку.
С точки зрения К. Г. Юнга, все индивидуальные мотивы, включая инцестуозные склонности и детские комплексы, являются не более чем поверхностным слоем бессознательного. Подлинным же содержанием бессознательного служат коллективные события эпохи. Иными словами, история подготавливает себя в недрах коллективного бессознательного, а человек оказывается в гуще событий тогда, когда архетипы активизируются и выходят на поверхность его бессознательной психики. В случае активизации архетипов архетипичные образы завладевают каждым человеком. И коль скоро архетипы представляются К. Г. Юнгу «великими движущими силами», вызывающими реальные события как в жизни людей, так и в истории развития человечества в целом, то нет ничего удивительного в том, что они стали предметом особого осмысления и анализа в рамках аналитической психологии.
Архетипы бессознательного
В аналитической психологии К. Г. Юнга архетипы — это бессознательные образы самих инстинктов или образцы инстинктивного поведения. Архетипы — системы установок, являющиеся одновременно и образцами, и эмоциями. Это как бы корни, пущенные в мир в целом. По выражению К. Г. Юнга, архетипы являются «психическими аспектами структуры мозга». Они формируют инстинктивные предубеждения и в то же время представляют собой действенные средства инстинктивного приспособления к миру. Наряду с инстинктами, архетипы являются врожденными психическими структурами, находящимися в глубинах коллек213


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
тивного бессознательного и составляющими основу общечеловеческой символики.
Разъясняя свои представления об архетипах, К. Г. Юнг высказывал различные соображения на этот счет. Во всяком случае архетипы, по его мнению, представляют собой:
• доминанты, образы доминирующих законов и принципы, придающие некоторую закономерность протеканию тех образов, которые душа переживает заново;
• врожденные условия интуиции, т. е. те составные части всякого опыта, которые априорно (до опыта) его определяют;
• определенные образования архаического характера, содержащие, как по форме, так и по смыслу, мифологические мотивы;
• пустые, формальные элементы, выступающие в качестве априорно данной возможности определенной формы представлений;
• элементы психической структуры, являющиеся жизненно важным и необходимым компонентом жизнедеятельности; автономные прообразы, бессознательно существующие в универсальной предрасположенности человеческой психики;
• нерушимые элементы бессознательного, которые постоянно изменяют свою форму;
• готовность снова и снова репродуцировать те же самые или сходные мифические представления;
• многократно повторяющиеся отпечатки субъективных реакций;
• не только отпечатки постоянно повторяющихся типичных опытов, но и эмпирически выступающие силы или тенденции к повторению тех же самых опытов;
• динамические образы объективной психики;
• сосуды, которые никогда нельзя ни опустошить, ни наполнить;
• непоколебимые элементы бессознательного, постоянно изменяющие свой облик; первобытные формы постижения внешнего мира;
• внутренние образы объективного жизненного процесса;
• психические органы, присущие всем людям;
• вневременные схемы или основания, согласно которым образуются мысли и чувства всего человечества и которые изначально включают в себя все богатство мифологических тем и сюжетов;
• коллективный осадок исторического прошлого, хранящийся в памяти людей и составляющий нечто всеобщее, изначально присущее человеческому роду.
Выраженные в наукообразной форме представления об архетипе не всегда дают адекватное понимание того, что имел в виду К.Г.Юнг. Поэтому для прояснения сути архетипа в одной из своих работ он исполь214


АРХЕТИПЫ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО
зовал образное сравнение. Так, в статье «Вотан» (1936) он сравнил архетип с руслом реки, которое подчас высыхает, но даже в высохшем состоянии может быть обнаружено в любой момент. Архетип напоминает собой старое русло, вдоль которого в течение многих веков течет вода жизни, пробивающая себе глубокий канал. Чем дольше по этому каналу течет вода, тем больше вероятность того, что так или иначе, рано или поздно она вернется в старое русло.
По мнению К. Г. Юнга, архетип определяется не содержанием, а формой. Сам по себе он пуст, бессодержателен, но обладает потенциальной возможностью приобретать конкретную форму. Причем форму архетипа можно уподобить осевой системе кристалла, чья праформа определяется до материального существования, не обладает никаким вещественным бытием, но способствует образованию некоего кристалла в растворе щелочи. Подлинная природа архетипа не может быть осознана, она является психоид- ной. Будучи бессознательной праформой, принадлежащей унаследованной структуре, архетип является также психической предпосылкой религиозных воззрений. Сам по себе он не добр и не зол, т. е. морально индифферентен, однако при столкновении с сознанием нечто воплощенное в нем становится добрым, злым или противоречивой двойственностью обоих.
У К. Г. Юнга встречается и такое понимание архетипа, в соответствии с которым феномен архетипического вида — это данность, более тонкая, чем психическая. Архетип основан на существовании некоего психоидно- го базиса, т. е. чего-то такого, что обусловлено психически, но принадлежит к иной форме существования. Об этой форме существования ничего не известно кроме того, что под ней понимается духовность. И хотя с научной точки зрения нет каких-либо достоверных знаний о подобной форме существования, тем не менее, люди говорят о духовности и душе. Вместе с тем пока архетип оказывается действующим, он может рассматриваться в качестве действительного, даже если неизвестна его истинная природа. А архетип — это действующее начало, поскольку, будучи лишен активной формы, он, согласно представлениям К. Г. Юнга, заряжен какой-то специфической энергией.
Разнообразные суждения К. Г. Юнга об архетипах нередко вызывали непонимание относительно наследственной его природы. Порой создавалось впечатление, что наследуются архетипические представления. Однако швейцарский психолог и психиатр выступал против подобного толкования наследственности архетипов.
Он вовсе не утверждал, что наследуются именно представления. По его убеждению, наследуются только возможности представлений. Или можно сказать, что наследуются не представления, а формы, т. е. архетип обладает невариабелъным ядром значения, предопределяющим способ его проявления 215


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
в принципе, но не конкретно. Словом, архетип — это тенденция к образованию представлений, которые могут отличаться в деталях, не теряя при этом своей основополагающей схемы. Он является инстинктивным вектором, подобно тому, как у птиц есть присущий им импульс вить гнезда, а у муравьев — строить муравейники.
Архетипы находят свое проявление как в мифах, сказках, так и в сновидениях, продуктах фантазии нервнобольных. В первом случае они имеют упорядоченный вид и, находясь в определенном контексте, вполне воспринимаемы и понятны. Во втором случае они являются нагромождением невразумительных, иррациональных образов, не лишенных, тем не менее, некой скрытой связности. В мифах и сказках архетипы предстают в виде традиционных древних способов выражения, в то время как в сновидениях и продуктах фантазий отдельного человека они оказываются непроизвольным проявлением бессознательных процессов, о смысле которых он имеет весьма смутное представление. Архетипы служат питательной почвой для воображения, составляют исходный материал для произведений искусства и литературы.
Поскольку архетип является коллективным осадком древности, то может сложиться впечатление, что он относится исключительно к прошлому. Однако, как считал К. Г. Юнг, архетип — это не просто рудиментарный остаток, но некая система, функционирующая в настоящем и способствующая компенсации тех односторонностей, которые свойственны сознанию современного человека. Если сознание отрывается от своих корней, то возникает потребность в компенсации утраченных с прошлым связей, что и осуществляется посредством архетипов.
Архетипы вбирают в себя общие основные черты, выделяемые в результате повторения одного и того же опыта. В этом отношении они соответствуют также определенным всеобщим психическим чертам, в результате чего возможно осуществление переноса архаических образов на психические процессы. Следует также иметь в виду то обстоятельство, что по большей части архетипы выступают в виде различных проекций, которые могут вызывать различного рода фантазии, грезы, сумасбродства.
Согласно К. Г. Юнгу, коллективное бессознательное включает в себя разнообразные архетипы, к которым относятся Персона (фрагмент коллективной психики, маска, инсценирующая индивидуальность), Тень (низменное, примитивное в человеке, его темные аспекты и негативные стороны), Анима (женский образ у мужчины), Анимус (мужской образ у женщины), Мать («прамать» и «земная мать»), Великая Мать (образ матери, наделенный чертами мудрости и колдовской ворожбы, доброй и злой феи, благожелательной и опасной богини), Самость (целостность личности, верховная личность), Младенец (включая юного героя), Божественный 216


АРХЕТИПЫ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО
ребенок (младенец-Иисус и другие образы, репрезентирующие бессознательный аспект детства коллективной души), Старик (образ мудреца, доброго духа или злого демона), Мана-личностъ (существо, наделенное магическими знаниями, силами и проявляющее оккультные качества) и другие. Все они имеют архаический характер и могут быть рассмотрены как своего рода глубинные, изначальные образы, которые воспринимаются человеком только интуитивно и которые в результате его бессознательной деятельности проявляются на поверхности сознания в форме различного рода видений, символов, религиозных представлений.
Типичным примером архетипа может служить мандала, которая изображается в форме ритуального круга, магического круга с вписанными в него крестами, ромбами и квадратами или обнаруживается в алхимическом микрокосмосе. Она может быть оформлена посредством рисунка, пластики, танца. Мандала встречается в сфере религиозных обрядов, а также в области психологии — в сновидениях, фантазиях, состояниях психической диссоциации. Она выступает в качестве символа, дающего представление о всеобщности и единстве, упорядоченности и целостности душевного мира. Если культовые мандалы олицетворяют собой покой, целостность, то индивидуальные мандалы могут вбирать в себя членение на светлую и темную половинки. В восточных мандалах их центры обычно содержат одну из религиозных фигур, будь то Шива или Будда, а также символическое изображение божественных сил.
Мандала — это архетипический образ, символ целостности, представляющий собой компенсацию раскола и соответственно возвещающий преодоление его. Этот простейший набросок образа целостности непроизвольно навязывается воображению, чтобы дать человеку представление о противоположных сторонах, их борьбе и примирении. Истинная мандала всегда представлена внутренним образом, который постепенно строится активным воображением тогда, когда нарушено психическое равновесие, возникает необходимость разобраться в чем-то. По мнению К. Г. Юнга, мандала способна оказывать значительное терапевтическое воздействие на того, кто ее составляет, поскольку она представляет собой попытку объединить противоположности, воссоединить разрозненные части в некое целое, навести мосты между отделенными друг от друга психическими процессами.
В аналитической психологии обстоятельно рассматриваются основные архетипы, которые далеко не всегда попадают в поле сознания человека, но которые оказываются действенными в плане развертывания его бессознательных психических процессов. Особое внимание уделяется осмыслению таких архетипов, как Персона, Тень, Анима, Анимус, Самость.
217


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
Как фрагмент коллективной психики, Персона воспринималась К. Г. Юнгом в качестве довольно специфического архетипа. Сам термин «персона» использовался им для обозначения маскировки и искажения индивидуально-личностных свойств и качеств человека. В историческом же плане слово «персона» когда-то означало «маска», которую носил актер и которая служила символом (обозначением) исполняемой им роли.
Персона - это маска, надеваемая личностью в ответ на требования общества, это — ширма, личина, не позволяющая взглянуть на действительное лицо человека. Она характеризует то, каким человек является самому себе и другим людям, но не то, каков он есть на самом деле. Или, иначе говоря, Персона — это то, кем человек в действительности не является, но кем он, вместе с остальными людьми, себя считает. Это удобная маска, охотно надеваемая человеком и используемая им в своих целях.
Несмотря на то, что любая маска надевается на свое лицо конкретным индивидуумом и в этом плане является как бы личностной, тем не менее, в действительности, как считал К. Г. Юнг, Персона не может быть не чем иным, как инсценировкой индивидуальности, заставляющей ее носителя и других людей думать, будто он индивидуален. На самом же деле Персона - это сыгранная человеком роль, которую осуществляет коллективная психика. Она представляет собой компромисс между индивидом и обществом по поводу того, кем кто-то является. В отношении индивидуальности того, о ком идет речь, Персона выступает «в качестве вторичной действительности, чисто компромиссного образования, в котором другие иногда принимают гораздо большее участие, чем он сам» [25, с. 217].
Персона — это сложная система отношений между индивидуальным и коллективным сознанием. Она рассчитана на то, чтобы, с одной стороны, производить на других определенное впечатление, а с другой — скрывать истинную природу человека.
Кроме того, Персона — это избранное отношение человека к миру, другим людям и самому себе. Она представляет собой систему адаптации индивида к миру или способ, который он приемлет как наилучший для общения с ним. Персона способствует приспособлению человека к существующей реальности. Однако часто человек отождествляет себя со своей Персоной, тем самым лишая себя возможности стать подлинным человеком, а не маской, с которой срастается его лицо. Словом, Персона — это маска коллективной психики, хорошо или плохо сыгранная человеком роль, навязанная ею.
Все эти определения Персоны, отражающие разные стороны ее проявлений, свидетельствуют о том, что она выступает как бы вторичной действительностью, видимостью того, чего на самом деле нет. Если Я тождественно Персоне, то личность предстает в виде отчужденного существа, играю218


АРХЕТИПЫ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО
щего ту или иную социальную роль. В этом случае происходит обезличивание человека.
Сложность заключается в том, что подчас Персону трудно отличить от личности. Не случайно современные понятия «личность», «личностный» происходят от слова «персона». Насколько человек может утверждать о своем Я, что оно личностно или является личностью, настолько он и о своей Персоне может сказать, что она — личность, с которой он себя идентифицирует. Поэтому, как подчеркивал К.Г.Юнг, тот факт, что в таком случае у человека будут, собственно, две личности вовсе не удивителен, поскольку любой автономный комплекс имеет свойство обнаруживаться в качестве личности, т. е. персонифицированно.
Персона — искусственная личность, приспосабливающаяся к требованиям нравов и приличий. Она по-своему позитивна, поскольку дает возможность исполнять те социальные, политические, экономические и половозрастные роли, которые обеспечивают человеку достижение успеха в различных сферах его деятельности. Однако тот, кто выстраивает себе слишком хорошую Персону и фактически идентифицируется с ней, расплачивается за это раздвоением сознания. Его одолевают и мучают противоречия между общественной и частной жизнью: внешне человек выглядит сильной личностью и играет роль преуспевающего индивида, а внутренне ощущает слабость перед своими бессознательными влечениями, охвачен всевозможными страхами, ощущает свою никчемность. Так, внешне мужчина может являть собой образ сильного и мужественного супермена, идеального героя и любовника, но в то же время внутри себя он может оставаться тем, что в народе называют «тряпка» и «баба».
По убеждению К. Г. Юнга, отождествление человека с социальной ролью является источником возникновения неврозов. Человек не может безнаказанно отделаться от самого себя в пользу искусственной личности. Платой за подобное отделение от самого себя становятся различного рода психические расстройства. Разрыв и последующий конфликт между внешним и внутренним миром человека оборачивается душевными надломами.
Одна из терапевтических целей аналитической психологии состоит в том, чтобы научить человека различать, чем он кажется самому себе и другим людям, в чем состоит его индивидуальность. Персона — это одно, сам человек — другое. Поэтому человеку важно понять: что хочет он, а что навязывается ему обществом, чего желает он, а чего требует от него служба, работа.
Другим, не менее важным для человека, архетипом является Тень, под которой К. Г. Юнг понимал сумму спрятанных качеств, неудовлетворительно развитых функций и содержаний бессознательного. Как правило, Тень отождествляется с «темной стороной» человеческой души и в этом 219


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
отношении она напоминает собой ту сферу бессознательного, которая обозначалась у 3. Фрейда термином «Оно».
Вместе с тем в аналитической психологии Тень рассматривается в двух ракурсах: с одной стороны, как персонифицированное проявление человека, связанное с его личным бессознательным; с другой стороны, как проекция всего того негативного, морально и эстетически непривлекательного, что уходит своими корнями в коллективное бессознательное. В этом отношении Тень может олицетворять собой или конкретную фигуру, встречающуюся в жизни человека и являющуюся его противоположностью, или мифический персонаж, будь то Мефистофель, черт, дьявол.
Тень - это темная половина личности, которая свойственна каждому человеку и без которой он не может обходиться в реальной жизни. Каждый индивид обладает собственной Тенью. Он несет в себе свое прошлое, сохраняет примитивные желания и агрессивные влечения. Однако теневая сторона личности, как правило, вытесняется, подавляется. Человек не замечает свои бессознательные негативные характеристики, не хочет их видеть и игнорирует их. Вместе с тем в его психике происходит развертывание темных сил, которые могут прорываться наружу, разрушать мораль, самоконтроль и захлестывать мир сознания. В конечном счете фигура Тени персонифицирует все то, что человек не признает, но что ему прямо или косвенно навязывается, включая недостойные черты характера или всевозможные несовместимые тенденции.
В работе «Айон. Исследование феноменологии Самости» (1951) К. Г. Юнг подчеркнул, что Тень составляет теневые характеристики человека, его изъяны, наделенные эмоциональной природой и обладающие автономией. Им присуще свойство навязчивости, властного овладения. При наличии проницательности и доброй воли Тень может быть частично ассимилирована сознательной частью личности. Однако опыт показывает, что в ней присутствуют такие черты, которые демонстрируют «упорное противодействие моральному контролю». Таким образом, можно сказать, что «Тень представляет собой моральную проблему, бросающую вызов личностному Я в целом, поскольку ни один человек не в состоянии осознать свою Тень, не приложив серьезных усилий морального характера» [26, с. 167].
Каждому человеку сопутствует в жизни Тень. Чем меньше она проступает в его сознательной жизни, тем больше она по объему и «чернее» по содержанию. Если Тень вытеснена из сознания или изолирована от него, то ее невозможно понять и нет никаких шансов исправить то, что ассоциируется с чем-то низким, темным. Тень неизбежна, поскольку человек несет в себе свое и общечеловеческое прошлое, связанное с примитивными желаниями и эмоциями. При неврозе Тень чрезмерно увеличивается.
220


АРХЕТИПЫ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО
Ее подавление столь же малоцелительно, по убеждению К. Г. Юнга, как обезглавливание в качестве средства от головной боли. Для излечения невроза необходимо найти способ сосуществования сознательной личности с Тенью.
Находящийся во власти своей Тени человек всегда находится в области собственного света и в своем ослеплении не замечает того, как попадает в свои собственные ловушки. В различных ситуациях он предпочитает производить неблагоприятное впечатление на окружающих его людей. Чаще всего такой человек живет ниже того уровня, на который он мог бы подняться в своем развитии. Подчас он добивается того, что не приличествует ни ему, ни здравой личности. Если даже обстоятельства жизни благоприятствуют его цивилизованному развитию, то оказавшийся во власти своей Тени человек будет не только находить всевозможные препятствия, но и создавать различные барьеры, затрудняющие или исключающие такое развитие.
Негативные качества и характеристики человека могут обрести свою персонификацию в сновидениях или быть спроецированы на других людей. Смысл того и другого, как правило, ускользает из сознания. Так, проекции не осознаются самим индивидом и поэтому ему нелегко признать в них свою собственную Тень, отброшенную на объекты. По мнению К. Г. Юнга, человек не создает проекции, а сталкивается с ними. Результатом проекций является то, что человек оказывается изолированным от своего окружения. На место реальных отношений со своим окружением он ставит что-то иллюзорное. Надежда на то, что человек сам заметит свои проекции, крайне мала. Поэтому важно показать человеку его собственные проекции и то, что за ними скрывается его собственная Тень.
Осознание Тени предполагает признание реального присутствия темной стороны человека. Поскольку в Тени собрано прежде всего личное бессознательное, то ее содержимое все-таки поддается осознанию. Во всяком случае Тень можно разглядеть при условии некоторой самокритичности человека. Однако, когда Тень предстает в качестве архетипа, связанного с коллективным бессознательным, ее познание оказывается делом непростым. Словом, человек способен признать относительное зло своей природы, но, как отмечал К. Г. Юнг, попытка заглянуть в лицо абсолютного зла оказывается редким опытом, который может оказать на него потрясающее воздействие.
Тень — это не только изнанка психики, содержащая исключительно темные аспекты личности. В ней присутствуют также такие влечения и желания, которые не исчерпываются чем-то скверным, морально неприемлемым. По убеждению К. Г. Юнга, Тень включает в себя и все то, что представляет собой примитивное, инфантильное, неприспособленное, которое не получило своего зрелого, позитивного развития.
221


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
Это означает, что Тень может быть представлена не только негативной, но и позитивной фигурой. Она может включать в себя положительные характеристики человека, не получившие в реальной жизни своей реализации. Поэтому задача аналитической терапии состоит не в исключении Тени из жизни пациента, а в осознании им ее наличия, в обретении способности интегрировать ее в Я и сосуществовать с ней, не прибегая к мучительному подавлению и соскальзыванию в лоно невротического заболевания.
Наряду с Тенью, в аналитической психологии выделяются два соотнесенные друг с другом архетипа, также имеющие важное значение для человека. К. Г. Юнг назвал их Анимой и Анимусом. В отличие от Тени, расположенной сравнительно близко к Я, сознанию, эти два архетипа отстоят от Я значительно дальше и фактически не осознаются человеком.
Анима (от лат. anima — душа) и Анимус (от лат. animus - дух) — бессознательные представления, выступающие в образах женского начала в мужчине и мужского начала в женщине. Эти понятия были использованы К. Г. Юнгом для характеристики вечных образов наследственного опыта женственности и мужественности, феминности и маскулинности.
Анима и Анимус — восходящие к древности, наследственно запечатленные в живой системе и передаваемые поколениями предков образы женщины и мужчины. Эти образы бессознательно проецируются на другого человека, лежат в основе увлеченности противоположным полом, способствуют возникновению чувств любви и ненависти. Они являются архаическими формами тех психических явлений, которые в своей совокупности и целостности нередко называются душой.
Согласно К. Г. Юнгу, образы Анимы и Анимуса локализованы внутри психической структуры: они живут и функционируют в филогенетически глубинном слое бессознательного. В фигурах Анимы и Анимуса находит свое выражение автономный характер коллективного бессознательного. Анима и Анимус персонифицируют те его элементы, которые способны интегрироваться в сознание и в этом смысле представляют собой функции, «отфильтровывающие содержимое коллективного бессознательного». Будучи интегрированными, Анима становится Эросом, а Анимус - Логосом.
К. Г. Юнг считал, что Анима и Анимус привносят в сознание дух неизвестных предков. Их способ функционирования — думать и чувствовать, познавать жизнь и мир, богов и человека. Они существуют в мире, отличном от внешнего, где рождение и смерть индивида не идут в счет. Оба архетипа наделены фатальностью, иногда способной приводить к трагическим последствиям. Их сущность настолько чужеродна и столь чужда современному человеку, что их вторжение в его сознание часто равнозначно психозу.
В аналитической психологии К. Г. Юнга Анима и Анимус играют важную роль в понимании особенностей психологии мужчины и женщины. 222


АРХЕТИПЫ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО
Анима представляет собой архетип (первоначальный образ) жизни и воспринимается мужчиной в качестве духа. Анимус является духовным образом женщины, но принимается ею за Эрос.
Анима — это соединение чувствований, влияющих на мужское миропонимание. Анимус — соединение спонтанных взглядов, оказывающих воздействие на эмоциональную жизнь женщины.
Если Анима способствует созданию настроения, то Анимус ведет к возникновению мыслей. Если Анима, по выражению К. Г. Юнга, — это иррациональное чувство, то Анимус — иррациональное суждение.
По своей природе Анима эротически-эмоциональна, а Анимус — рассуждающе-критичен. С помощью Анимы мужчина пытается постичь природу женщины. Благодаря Анимусу женщина пытается понять мужчину. При этом следует иметь в виду, что, с точки зрения К. Г. Юнга, женщина как бы имеет образ мужчин, в то время как мужчина - образ одной женщины.
В своей основе Анима направлена на единение, а Анимус — на обособление. В реальной жизни образы Анимы и Анимуса могут способствовать установлению гармонических отношений между мужчиной и женщиной. Но они могут вести и к конфликтам в силу искажений, связанных с тем, что Анима и Анимус являются персонифицированными комплексами, удерживающими человека в своей власти и порождающими чувство враждебности. Оба образа олицетворяют собой бессознательное и могут выступать в качестве падшей женщины и недостойного мужчины, вызывая тем самым раздражение, порождая неустойчивое настроение и агрессивность. В качестве негативных образов Анима и Анимус часто появляются в сновидениях человека.
Анима может выступать в качестве женского проявления в мужчине, а Анимус — в качестве мужского проявления в женщине. По словам К. Г. Юнга, нет мужчины, который был бы настолько мужественным, чтобы не иметь в себе ничего женского. В этом смысле можно говорить о женственности мужчин и мужественности женщин. Но охваченной Анимусом женщине грозит опасность потерять свою женственность, точно так же, как мужчина рискует феминизироваться, попав под влияние Анимы.
Анима и Анимус могут приводить к трагическим последствиям, поскольку они, по выражению К. Г. Юнга, — «мать и отец всех губительных сплетений судеб, и в этом своем качестве издавна признаны повсюду в мире» [27, с. 183]. Однако вместе оба архетипа образуют божественную пару. Каждый из них олицетворяет собой четыре ипостаси.
Так, Анима имеет четыре стадии развития:
• биологическая женщина (Земля), приравниваемая к матери, подлежащая оплодотворению и олицетворяемая фигурой Евы;
223


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
• сексуальная, эротическая женщина романтического и эстетического уровня, приобретающая ценность в качестве индивидуальности и представленная фигурой Елены Троянской;
• эротически возвышающаяся до уровня религиозного почитания женщина, олицетворяющая собой духовное материнство и воплощенная в фигуре Девы Марии;
• женщина, являющаяся одухотворением Эроса, символизирующая собой мудрость и выступающая в образе Софии.
В свою очередь Анимус характеризуется следующими четырьмя стадиями развития:
• мужчина, наделенный мускульной энергией, физической силой и предстающий в разнообразных персонификациях, типа атлет, гигант (Геркулес);
• мужчина, проявляющий инициативу, разумно действующий и обладающий целеустремленностью, т. е. способный увлечь женщину своей деловитостью (Юпитер);
• мужчина, выступающий в качестве умудренного жизнью, много знающего и наделенного прозорливостью человека, олицетворением которого может быть ученый, профессор, духовный наставник;
• мужчина, воплощающий в себе смыслозначимость, религиозное начало, способный увлечь женщину своим творческим дарованием и придающий ей такое направление в жизни, благодаря которому она достигает высот мудрости (Гермес).
Осмысление архетипов Анимы и Анимуса сопровождалось у К. Г. Юнга рассмотрением того, что они могут дать человеку в процессе его развития, начиная с раннего детства и кончая зрелым возрастом. Так, он исходил из того, что для ребенка в первые годы жизни Анима сливается с всесильной матерью, а Анимус — с могущественным отцом. С наступлением половой зрелости происходит идентификация с родителями. У мужчины появляется архетип женщины, у женщины — архетип мужчины. Ранее скрытые под маской родительского образа Анима и Анимус обретают самостоятельное значение. Вместе с тем бессознательное влияние родительских образов оказывается столь действенным, что оно нередко предопределяет последующий выбор любимого человека в качестве позитивной или негативной замены матери или отца.
У мальчика эмоциональная связь с матерью может сохраниться на всю жизнь, предопределив его отношения с другими женщинами. В форме материнского образа Анима может быть перенесена на конкретную женщину, в результате чего мужчина становится сентиментальным и завистливым или вспыльчивым и деспотичным. Аналогичная картина может иметь место и у женщин, когда запечатленный с детства образ отца становится 224


АРХЕТИПЫ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО
тем Анимусом, который бессознательно проецируется на других мужчин, предопределяя тем самым соответствующие отношения с ними. Все это ведет к тому, что, представляя собой психологическую функцию, Анима и Анимус становятся автономными комплексами и не доходят до сознания человека. Чтобы выйти из-под их власти, необходимо, согласно К.Г. Юнгу, выявить их содержание и осознать те бессознательные процессы, которые разыгрываются в Аниме и Анимусе.
В частности, важно понимание того, что когда Анима в достаточной степени укореняется в психике мужчины, то она как бы изнеживает его характер, делая его раздражительным, ревнивым, капризным, тщеславным. Идентификация с Анимой способна привести к гомосексуальности. А длительная утрата Анимы ведет к потере жизненности и человечности, в результате чего происходит преждевременное оцепенение и закостенелость, проявляется фанатическая односторонность и своенравность, наблюдается неряшливость и безответственность, обнаруживается склонность к алкоголизму. Исходя из этого, задача аналитической терапии состоит в том, чтобы подрастающий мужчина обрел силы в освобождении «от аниматической зачарованное™ матерью», а у мужчины зрелого возраста должна быть, по возможности, восстановлена «связь с архетипической сферой переживаний».
Анима может выступать в качестве архетипа матери. В свою очередь данный архетип может иметь множество аспектов, включая образ Великой Матери, богини, девы, конкретной матери, бабушки, крестной матери, тещи или иных символов, типа родина, море, родник, цветок и др. Причем в своем символическом значении различные образы матери способны включать в себя как позитивные, так и негативные смысловые характеристики, вызывающие не только восхищение и радость, но также ужас и страх, когда, например, человек видит в сновидении ведьму, колдунью или разъяренное животное, готовое проглотить и съесть его.
Если в классическом психоанализе речь идет, как правило, о конкретной матери и ее воздействии на психику ребенка, то в аналитической психологии в центре внимания находится архетип матери. Это не означает, что в аналитической психологии не признаются возможные травмирующие воздействия конкретной матери на ребенка. С ними приходится считаться, поскольку действительно мать оказывает важное и существенное влияние на формирование психики своего ребенка. Однако аналитическая психология исходит из того, что проецирующийся на конкретную мать архетип матери придает ей особый мифологический фон, который способствует порождению у ребенка всевозможных фантазий, вызывающих инфантильные фобии.
По мнению К. Г. Юнга, архетип матери образует основу того, что называется комплексом матери. Этот комплекс возникает тогда, когда архетипические образы выступают в качестве чего-то чуждого, устрашающего, нару225


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
шающего органические отношения между матерью и ребенком. Так, если мать ребенка отличается гиперзаботливостью, а он в своих сновидениях видит ее в виде страшной ведьмы, устрашающего паука или всепожирающего животного, то опасения, страхи и переживания способны породить такой раскол в его психике, в результате которого может иметь место его невротизация.
Материнский комплекс может по-разному сказываться на психике сыновей и дочерей. Для сына он может обернуться донжуанством (бессознательный поиск матери в каждой женщине), гомосексуальностью (застревание гетеросексуальных компонентов на матери) или психической импотенцией (идеализация матери с последующим перенесением ее на другую женщину, в результате чего наблюдается рассогласование между нежными и сексуальными чувствами, т. е. мужчина оказывается способным к сексуальным связям только с теми женщинами, которых он не любит, и становится несостоятельным, если начинает испытывать к женщине любовь, как к матери). Впрочем материнский комплекс может иметь для сына не только негативные, но и позитивные последствия. Он способствует развитию вкуса и эстетического чувства, порождает качества воспитателя и наставника, делает возможным проявление нежной связи и установление дружбы между полами.
К.Г.Юнг считал, что комплекс матери в чистом виде не проявляется у сына, поскольку в его отношениях с матерью наблюдается переплетение эротического притяжения и отталкивания. Половое различие ведет к тому, что в любом комплексе матери у мужчины играют важную роль как архетип матери, так и архетип Анимы, выступающий в качестве сексуального партнера. В чистом виде данный комплекс имеет место лишь у дочери и ведет либо к чрезмерному проявлению женского инстинкта, либо к его ослаблению, вплоть до затухания.
Рассматривая психологию женщин через призму комплекса матери, К. Г. Юнг выделил четыре типа данного комплекса: гипертрофия материнского начала, преувеличение эроса, идентичность с матерью, защита от матери.
Первый тип материнского комплекса связан с гипертрофией или атрофией женского начала. Преувеличение женственности, материнского инстинкта ведет к тому, что единственной целью женщины становится рождение все новых и новых детей. В этом случае мужчина отходит на второй план, воспринимается женщиной лишь в качестве «инструмента зачатия» и ему не уделяется достаточное внимание. Женщина бессознательно идентифицирует себя со своими детьми, цепляется за них и не развивает свою собственную личность. Эрос становится не более чем материнской связью и проявляется скорее в качестве власти, нежели жертвенности, хотя такая женщина нередко создает видимость готовности к самопожертвованию.
226


АРХЕТИПЫ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО
Материнский инстинкт данного типа женщины с неизбежностью ведет к бессознательному проявлению власти, что имеет негативные последствия в плане личностного роста как для нее самой, так и для ее детей.
Вместе с тем преувеличенное развитие материнского начала включает в себя и позитивные аспекты. Материнская любовь является основой всех начинаний и превращений. Не случайно образ матери почитается у всех народов и воспевается во многих художественных произведениях. Ведь мать — прародительница всего и вся. Она дает жизнь детям и служит источником нового рождения. В этом отношении архетип матери имеет исключительно важное значение, поскольку человек связан своими корнями с природой. Мать — «первый мир ребенка и последний мир взрослого».
Второй тип материнского комплекса обусловлен чрезмерным эросом, выступающим в качестве суррогата материнского инстинкта. В своем преувеличении он приводит к бессознательным инцестуозным отношениям дочери с отцом и вызывает аномальное подчеркивание личности другого человека. Женщина с преувеличенным эросом проявляет ревность к своей матери, стремится превзойти ее во всем. Для нее характерны сумасбродные поступки, проявление повышенного внимания к женатым мужчинам. Причем женщина данного типа стремится не столько завоевать женатого мужчину с целью создания семьи, сколько разрушить его брак. Поврежденный материнский инстинкт ведет к тому, что как только достигается поставленная цель, женатый мужчина уже не представляет интереса для женщины, которая устремляется на поиски другого. В своих патологических формах тип женского комплекса матери является весьма неприглядным.
Но данный тип характеризуется также позитивными аспектами. Женщина с преувеличенным эросом нарушает покой женатого мужчины, идеальный брак которого в действительности является лишь видимостью. Она провоцирует находящегося в тени материнского начала мужчину и тем самым порождает нравственный конфликт, вызывающий всплеск аффектов и эмоций. Предшествующая леность мужчины, принимающая подчас обличие верности браку, отступает перед натиском пробудившихся в нем страстей, что способствует его преобразованию. В случае нормы, а не патологии, возмутительница спокойствия сама претерпевает такое превращение, благодаря которому расторжение брака женатого мужчины оказывается не столько злом, сколько благом для них обоих.
Третий тип материнского комплекса характеризуется идентичностью с матерью, ведущей к параличу всего того, что относится к собственно женскому. Проекция собственной личности на мать оказывается сопряженной с уменьшением значимости как материнского инстинкта, так и эротических устремлений. Обусловленная материнством ответственность и вызванная эротическими притязаниями привязанность 227


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
порождает у женщины данного типа чувство неполноценности. Спасаясь от этого, она устремляется к матери, которая воспринимается дочерью в качестве сверхличности. Цепляясь за собственную мать, она может стать со временем ее тираном. Правда, внутренняя безучастность такой женщины не мешает подчас ей выйти замуж, тем более что многие мужчины отдают предпочтение именно данному женскому типу, ассоциирующемуся с невинностью. Обусловленная чувством неполноценности женская беспомощность порождает у мужчины стремление выступить в роли защитника, покровителя, и он проявляет настойчивость в «похищении» женщины, отрывая ее от любящей матери.
При полной идентичности с матерью такая женщина является как бы пустым сосудом, который может быть заполнен после вступления в брак. Если ее муж настолько погружен в свою профессиональную деятельность, что идентифицируется с ней, то эта женщина может перенести на своего супруга все свои потенциальные дарования, в результате чего он окажется способным достичь таких успехов, о которых он не мог и мечтать. Именно такого типа женщина становится жертвенной супругой, инициирующей внутренний потенциал своего мужа и создающей необходимые условия для развертывания его способностей, достижения жизненного успеха.
Четвертый тип материнского комплекса связан с защитой от матери. Вместо возвышения или ослабления женского инстинкта у некоторых дочерей начинает доминировать защита от сверхвластной матери. В этом случае негативный комплекс матери проявляется наиболее отчетливо, поскольку дочь стремится к тому, чтобы быть кем угодно, и делать все, что угодно, только бы не походить на свою мать. Такая дочь знает, кем не хочет быть и чего не хочет делать, но используемые ею формы защиты от матери не способствуют лучшему устройству ее собственной жизни. Если она выходит замуж, то это является чаще всего следствием ее непреклонного желания отделаться от матери. Негативные аспекты такого брака скажутся на различного рода затруднениях, с которыми придется столкнуться в семейной жизни, будь то сексуальные нарушения, непереносимость материнского долга или раздражение от супружеских обязанностей. У женщин подобного типа нередко наблюдаются нарушения менструации, трудности зачатия, осложнения во время беременности, выкидыши.
Вместе с тем противостояние матери может служить также стимулом для развития интеллектуальной критики и обладания многогранными знаниями. При благоприятных обстоятельствах женщина с негативным комплексом матери может обрести черты деловитости и мужественности, что будет способствовать достижению ею высокого общественного положения. Такая женщина может стать советницей мужа, который будет доверять ей и во многом полагаться на ее рассудочность.
228


АРХЕТИПЫ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО
В общем плане К. Г. Юнг исходил из того, что архетип матери имеет важное значение как для мужчины, так и для женщины. Однако образ матери воспринимается ими по-разному, точнее он находится на другом уровне, обусловленном тем, кто его выражает. «Для женщины мать есть тип ее сознательной, сообразной с полом жизни. Для мужчины, однако, мать есть тип какого-то переживаемого, чуждого визави, наполненного образным миром латентного бессознательного. Уже по этой причине материнский комплекс мужчины принципиально отличается от такого же комплекса у женщины» [28, с. 48].
Тень, Анима, Анимус — основные архетипы, требующие своего осмысления. Но наиболее существенным, относящимся к ядру коллективного бессознательного, следует считать архетип Самости, которому придается особое значение в аналитической психологии. Если в классическом психоанализе 3. Фрейда Я — это центр сознания, а Оно — сосредоточение бессознательного, то в аналитической психологии К. Г. Юнга Самостъ представляет собой единство сознательного и бессознательного. В понимании швейцарского психолога и психиатра этот архетип имеет столько общего с Я, сколько Солнце с Землей. Самость не тождественна Я, которое противостоит ей как часть целому.
Самость можно охарактеризовать как своего рода компенсацию за конфликт между внутренним и внешним. Это центральный архетип личности, вокруг которого концентрируются все психические свойства человека. Самость — «верховная личность», целостность личности. Эмпирическая Самость ощущается не только как субъект, но и как объект.
Данный термин был выбран К. Г. Юнгом под влиянием древнеиндийской философии Упанишад, акцентирующей внимание на целостности человека. В его собственном понимании Самость — это такой термин, который, «с одной стороны, достаточно конкретен для того, чтобы передать сущность человеческой целостности, а с другой стороны, достаточно неопределен, чтобы выразить неописуемую и неопределяемую природу этой целостности» [29, с. 35]. Поскольку Самость включает в себя, наряду с сознательными, и бессознательные компоненты, то она отчасти выражается человеческими фигурами, отчасти же — вещественными абстрактными символами.
Архетип Самости рассматривался К. Г. Юнгом через призму различных символов. Главный из них — мандала, т. е. архетипичный образ, существование которого прослеживается на протяжении многих столетий и даже тысячелетий. Его изображали в форме магического круга, олицетворяющего собой древнеиндийское представление о сосредоточении всего сущего. Пластическое образование подобного рода существует и в тибетском буддизме, где фигура мандалы имеет значение культового инструмента,
229


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
поддерживающего медитацию. В алхимии мандала предстает в виде четырех, расходящихся друг от друга, элементов. Чаще всего мандала характеризуется кругом, четвертицей, квадратурой круга. Если культовые мандалы обнаруживают ограниченное количество типичных мотивов в качестве своего содержания, то индивидуальные мандалы имеют неограниченное количество мотивов и символических намеков. С точки зрения К. Г. Юнга, в целом мандала означает целостность человека, его божественную сущность, божественное начало.
Самость может быть рассмотрена в качестве высшего проявления душевной целостности, тотальности сознания и бессознательного. Она предстает в виде цели развития, осуществляемого помимо сознательных суждений. Она же является содержанием естественного процесса, протекающего, как правило, вне сознания. В понимании швейцарского психолога и психотерапевта Самость есть точка нового равновесия, которая, в силу своего положения между сознанием и бессознательным, предопределяет жизнедеятельность человека. Она связана с достижением целостности и единства личности. В этом смысле Самость сродни процессу индивидуации, т. е. процессу самостановления, самоосуществления человека. Она является символом истока и целью индивидуационного процесса, а в конечном счете и целью жизни.
Для К. Г. Юнга Самость - это психическая тотальность. Ее можно приравнять к древнеиндийскому понятию «атман» или древнекитайскому понятию «дао». Самость не что иное, как психологическое понятие, выражающее сущность человека. Все первопроявления его душевной жизни начинаются в этой точке. Все высшие и последние цели сосредоточиваются в ней. Олицетворением Самости может служить Меркурий как единство духа и души, воды и огня.
Являясь высшей точкой духовного развития человека, Самость представляет собой тот общезначимый идеал, который граничит с понятием «Бог». В концепции К. Е Юнга «Самость» и «Бог» выступают как тождественные понятия. Не случайно, описывая Самость, он замечал, что она в равной степени может быть названа «Богом внутри нас» или «сосудом для милости Божией». Но К.Г. Юнг вовсе не имел в виду обожествление человека или разжалование Бога, у него речь шла о некоем парадоксе, а именно о том неустранимом парадоксе, когда человек пытается охарактеризовать то, что превосходит возможности его разума. Во всяком случае, по его мнению, ничто не может отличить Самость от образа Бога, кроме веры, недоказуемой и не подлежащей обсуждению.
Приравнивание Самости к Богу может показаться сомнительным с точки зрения научного знания, особенно в том случае, когда исследователь опирается на науку, а не на религиозную веру. Однако, как замечал 230


АРХЕТИПЫ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО
К.Г.Юнг, с психологической точки зрения можно лишь констатировать, что Самость обнаруживает «религиозную симптомологию», подобно всем высказываниям, которые связаны с понятием Бога.
Рассматривая традиционную фигуру Христа, К.Г.Юнг говорил о ней как об аналоге психической манифестации Самости. В мире христианских идей Христос, по его мнению, несомненно, представляет Самость. Как историческое лицо, Христос единовременен и уникален, но как Бог он универсален и вечен. «Подобным образом и самость, как сущность индивидуальности, единовременна и уникальна: но как архаический символ, она есть образ Бога, а потому универсальна и вечна» [30, с. 230].
Таким образом, Самость в трактовке К. Г. Юнга — это совершенное выражение того, как складывается судьба не только отдельного человека, но и всех людей, когда они дополняют друг друга до целостного образа. Самость охватывает мужское и женское, светлое и темное, духовное и хтоническое (материальное). Будучи «апофеозом индивидуальности», Самость имеет атрибуты единственности и единовременности. Однако, поскольку психологическая Самость представляет собой понятие, охватывающее совокупность содержаний сознания и бессознательного, то она поддается описанию только в терминах противоречий, антиномий.
Если Я человека полностью поглощено его Самостью, то это ведет к психической катастрофе, поскольку образ целостности остается в бессознательном и разделяет его архаическую природу, а сознание подпадает под контроль бессознательного фактора, в результате чего нарушается адаптация Я к окружающему миру. Если, напротив, Самость полностью поглощена Я, то в этом случае также наступает психическая катастрофа, поскольку упование человека на собственное Я оборачивается самонадеянностью сознания и недооценкой силы бессознательного.
Это означает, что при гармоническом развитии человека одно не должно подменяться другим или растворяться друг в друге. Напротив, бессознательное и сознание должны дополнять друг друга до достижения целостности человека, которая представлена К. Г. Юнгом в виде архетипа Самости. Таким образом, при достижении единства и целостности личности Я остается центром сознания, а Самость - центром всех ее проявлений, включая сознательные и бессознательные импликации.
Сама по себе идея Самости, по словам К. Г. Юнга, может быть психологически оправдана, но не может быть доказана научно. Она является по сути дела трансцендентным постулатом. Важно иметь в виду и то, что реализация Самости ведет к конфликту между двумя противоположностями, а именно завершением и совершенством. Поэтому терапевтическая цель аналитической психологии К. Г. Юнга состоит в том, чтобы не столько добиться разрешения всевозможных внутрипсихических конфликтов, связанных
231


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
с обретением Самости, сколько привести пациента к состоянию «приблизительной целостности, лишенной совершенства», поскольку индивид может стремиться к совершенству, но будет страдать от чего-то действующего во имя его завершенности.
В конечном счете К. Г. Юнг исходил из того, что архетипы всегда были и по-прежнему остаются «живыми психическими силами», которые требуют, чтобы их воспринимали всерьез. Они всегда несли защиту и спасение, а их разрушение приводит к потере души. Более того, архетипы неизменно являются причинами невротических и психотических расстройств.
Так, архетип Ребенка, воображаемого младенца является распространенным явлением среди женщин с психическими расстройствами, а множественность младенцев (лилипутов, карликов) репрезентирует продукты распада личности и диссоциацию, характерные для шизофрении. Архетип Матери может символизировать расстройство детской психики, предрасположенность к неврозу, если, например, дети очень заботливой матери постоянно видят ее во сне в образах ведьмы или ужасного животного.
Терапевтическая задача состоит не в том, чтобы отрицать архетипы, а в том, чтобы, по убеждению К. Г. Юнга, разрушить их проекции и возвратить их содержание личности, невольно утратившей свою стабильность и целостность в силу бессознательного проецирования архетипов вовне.
Индивидуация
Индивидуация - одно из основных понятий аналитической психологии, означающее процесс становления личности, такого психологического развития ее, при котором реализуются индивидуальные задатки и уникальные особенности человека. Представление об этом процессе возникло у К. Г. Юнга тогда, когда он погрузился в изучение мифологии, алхимического символизма, индивидуальных и коллективных превращений, сознательных и бессознательных преобразований, имеющих непосредственное отношение к архетипам. На основе изучения столь разнообразных и в то же время во многом сходных явлений он пришел к мысли, что индивидуация есть «процесс, порождающий психологического “индивида”, т. е. обособленное, нечленимое единство, некую целостность» [31, с. 197].
В терминологическом отношении понятие индивидуации восходит, по-видимому, к размышлениям А. Шопенгауэра, с философией которого швейцарский психолог и психиатр был знаком и который в работе «Мир как воля и представление» (1819) рассматривал волю как подчиняющуюся во времени и пространстве принципу индивидуации (Principium individuations).
Индивидуация не означает развитие человека, ведущее к проявлению индивидуализма. Напротив, она скорее противостоит ему. Не случайно 232


ИНДИВИДУАЦИЯ
К. Г. Юнг проводил различие между индивидуализмом и индивидуацией. Индивидуализм — это подчеркивание мнимого своеобразия в противовес коллективным требованиям и обязанностям человека перед обществом, в то время как индивидуация — более совершенное исполнение человеком своего предназначения в обществе. Индивидуализм есть противоестественное развитие человека, тогда как индивидуация - естественное развитие, предполагающее самостановление человека.
С точки зрения К. Г. Юнга, индивидуация — это выделение личности из коллективных основ собственной психики. В этом смысле она многозначна.
Индивидуация представляет собой:
• осуществление изначальной, заложенной в эмбриональном зародыше личности во всех ее аспектах;
• восстановление и развертывание изначальной потенциальной целостности;
• интеграцию природных задатков, способностей и творческих дарований личности;
• достижение целостности человека путем проявления всех сторон его жизнедеятельности;
• цель жизни, предполагающую обретение человеком его Самости, т. е. единства и целостности;
• синтез Самости;
• «духовное путешествие» человека, осуществляемое под влиянием и руководством внутреннего голоса, взывающего к самостановлению и самоосуществлению;
• естественную трансформацию человека;
• достижение человеком пика своего духовного развития.
В понимании К. Г. Юнга индивидуация не означает отход человека от мира и замыкание его на самом себе. Она не имеет ничего общего с эгоцентризмом, т. е. с сосредоточением человека только и исключительно на своем Я. Индивидуация есть особый путь человека к самому себе, — такой путь, благодаря которому внешний и внутренний мир человека не противостоят друг другу, а образуют некое единство. Индивидуация - это движение от расщепленности и фрагментарности психических процессов к единству и целостности души.
Подобное понимание индивидуации является эвристически ценным, поскольку задает ориентиры для практической деятельности человека, связанной с его попытками самостановления. Однако реализация подобных попыток сопряжена с многочисленными трудностями, поскольку психика человека состоит из сознательных и бессознательных содержаний, которые в идеале образуют нечто целое, но в реальной жизни чаще всего оказываются чужеродными друг другу.
233


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
Считается, что сознательное Я способно овладеть бессознательным и ассимилировать его, в результате чего открывается путь к целостности личности. Исходя из данного представления, ставится задача по расширению Я, что имеет место в некоторых восточных практиках, включая йогу, или в западных психотерапевтических техниках, ориентирующихся на примат сознательной деятельности человека.
К. Г. Юнг полагал, что такая стратегия обретения целостности личности неприемлема для западного человека, оторвавшегося от своих природных корней и на протяжении ряда столетий уповавшего на сознание как наивысшую точку своего развития. Исследуя коллективное бессознательное с присущими ему архетипами и архетипическими образами, он пришел к выводу, что бессознательное — это «мать сознания», породившая его и было бы противоестественным, если бы оно захотело отречься от того, что его породило.
Почувствовав себя зрелым, сознание западноевропейского человека действительно стремится проглотить бессознательное и, если это не удается, то оно прибегает к подавлению и вытеснению его содержаний. Последнее приводит к невротизации человека, в то время как первое оказывается бесперспективным, поскольку, как считал К. Г. Юнг, бессознательное составляет основу жизни и его невозможно проглотить, не нарушив жизненно важные процессы.
Восточная йога и западные духовные упражнения — это тщательно проработанные процедуры такой трансформации человека, которая является, по мнению К. Г. Юнга, технической трансформацией, а не естественным процессом. Внутренние спонтанные изменения оказываются замещенными техниками, разработанными для стимулирования трансформации путем повторения одной и той же последовательности событий. Получаемый при этом результат можно проиллюстрировать из сказочного сюжета, приведенного К. Г. Юнгом.
Один старик, имевший репутацию чародея, жил в пещере, где он нашел убежище от людской суеты. У него были последователи, которые надеялись научиться искусству колдовства. Сам старик ни о чем таком не помышлял и лишь пытался понять то, чего не знал, но что, по его убеждению, всегда происходило. После долгих размышлений он взял кусочек мела и стал рисовать на стенах пещеры различные диаграммы, чтобы наконец-то выяснить, как должно выглядеть то, что ему не известно. Предпринимая всевозможные попытки, он изобразил круг. Почувствовав, что круг верно отражает им задуманное, он подумал о том, что в него следует вписать квадрат. С изображением вписанного в круг квадрата стало действительно лучше. Ученики поняли, что их учитель нашел что-то очень важное и захотели узнать, чем же он занят. На их вопрос, что 234


ИНДИВИДУАЦИЯ
он делает здесь, он ничего не ответил. Обнаружив диаграммы на стенах пещеры, они стали их копировать. Но, стараясь воспроизвести сделанное учителем, они совершенно не заметили того, что перевернули процесс с ног на голову, т. е. предвосхитили результат в надежде повторить процесс, приведший к этому результату.
В сказочном сюжете поиски стариком того, чего он не знал, но что всегда происходило, завершились естественной трансформацией (индивидуацией), приведшей к обнаружению архетипа мандалы, целостности бытия. Не понимая происходящего, ученики прибегли к технической трансформации, так и не постигнув глубинного смысла преобразования. Нечто аналогичное имеет место и в случаях перенесения восточной йоги на западную почву или духовных упражнений, практикуемых на Западе.
Вместо обозначенных выше стратегий обретения целостности К. Г. Юнг предлагает ориентацию на естественную трансформацию, предполагающую признание равноценности сознания и бессознательного, которые не должны ни поглощать, ни разрушать друг друга. Сами по себе сознание и бессознательное не составляют никакой целостности. Им следует предоставить возможность функционировать по своим собственным законам, когда в процессе естественного развития человека происходит компенсация недостатков одного за счет преимуществ другого. Одновременная борьба и сотрудничество между ними - нормальный путь самостанов- ления личности, обретения целостности. Подобный ход развития как раз и является тем, что К. Г. Юнг назвал процессом индивидуации.
В теоретическом отношении индивидуация предполагает достижение целостности человека путем естественного разрешения конфликта между двумя фундаментальными факторами душевной жизни — бессознательным и сознанием. В практическом плане она предполагает такую терапевтическую деятельность аналитика, в рамках которой осуществляется проработка архетипичных образов и символов, проявляющихся в сновидениях и воображении пациента, с целью гармонизации бессознательных и сознательных содержаний.
Речь идет не о поглощении бессознательного сознанием, что приводит к психическому дисбалансу, или, напротив, о затоплении его бессознательными образами, что чревато шизофреническим расколом, а об объединении противоположностей, т. е. развитии способности человека к интеграции противостоящих друг другу тенденций. Для обозначения объединяющей и интеграционной способности человека К. Г. Юнг предложил использовать понятие «трансцендентной функции».
Данное понятие было введено швейцарским психологом и психиатром в одной из его ранних работ «Die Transzendente Funktion» (1916), которая была опубликована лишь в 1957г.
235


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
Термин «transzendent» переводится на русский язык по-разному: то как «трансцендентный», то как «трансцендентальный». И в этом нет ничего удивительного, поскольку в истории схоластической философии употреблялись оба понятия. Термин «трансцендентный» использовался для характеристики того, что выходило за пределы чувственного опыта и соотносилось с религиозным познанием. Термин «трансцендентальный» — для постижения универсальных предметов, являвшихся объектом метафизического познания.
Немецкий философ И. Кант, придавший обоим терминам гносеологический смысл, пытался провести между ними более четкое различие. Трансцендентное, т. е. находящееся за пределами наличного бытия, противопоставлялось им имманентному, т. е. относящемуся к предметам и объектам реального мира. Под трансцендентальным он понимал такое познание, которое связанно с его формальными предпосылками и которое занимается не столько предметами, сколько априорными формами познания предметов. При этом И. Кант считал, что термин «трансцендентный» можно использовать для характеристики чего-то недоступного теоретическому познанию, но являющемуся предметом веры (например, Бог, душа), в то время как термин «трансцендентальный» применим к характеристике априорных условий возможного опыта.
Разумеется, различие между трансцендентным и трансцендентальным подчас столь неуловимо, что за пределами философии оно вообще не принимается во внимание. Однако, надо полагать, что швейцарскому психологу и психиатру, осваивающему философскую литературу, включая тексты средневековых алхимиков и работы И. Канта, более уместным для своих целей представлялось использование, скорее, понятия «трансцендентный», нежели термина «трансцендентальный». Поэтому, несмотря на то, что в некоторых переводах работ К. Г. Юнга на русский язык используется термин «трансцендентальный», в контексте изложения идей аналитической психологии я буду апеллировать в дальнейшем к понятию трансцендентной функции, связанной с возможностью внутренних преобразований.
Итак, если сознание и бессознательное рассматривать с точки зрения компенсации, дополнения друг друга, то нормальное развитие человека предполагает не разрыв между этими двумя процессами и тенденциями, а соединение их вместе. Такое соединение основывается на действенности того, что К. Г. Юнг назвал трансцендентной функцией. Эта функция называется «трансцендентной» потому, что «делает переход от одной установки к другой органически возможным без утраты бессознательного» [32, с.29].
Данная функция является психологической, связанной не с метафизическим толкованием отношений между человеком и миром, а с психиче236


ИНДИВИДУАЦИЯ
ской деятельностью, имеющей отношение к взаимосвязи сознания и бессознательного. Она соотносится со способностью человеческой психики к превращениям, преобразованиям и изменениям, достигаемым посредством разбирательства человека с бессознательным.
В этом смысле представление о трансцендентной функции сходно с тем, что имело место в средневековой алхимической философии, в центре которой стоял вопрос о возможностях возникновения нового путем смешения и связывания между собой различных частей. Не случайно К. Г. Юнг столь много внимания уделял изучению средневековых текстов, считая, что тайна алхимической философии заключена в признании трансцендентной функции и что за химическими изысканиями древних алхимиков скрывалась духовная проблематика, ориентированная на изменения личности. В свете этих соображений становится более понятным, почему в своей исследовательской деятельности он потратил несколько десятилетий на изучение и осмысление средневековых текстов, прежде чем решился опубликовать работу «Психология и алхимия» (1944).
Для К. Г. Юнга трансцендентная функция - это одновременно и процесс, и метод. Как спонтанный процесс, данная функция обеспечивает производство бессознательных компенсаций, как метод — сознательную реализацию их. Трансцендентная функция делает возможным переход от одного психического и душевного состояния к другому посредством конфронтации противоположностей. Путем сознательной реализации бессознательных компонентов открывается доступ к «единому духу» и происходит преобразование психической ситуации, ведущее к разрешению ранее существующих конфликтов.
Как правило, трансцендентная функция оказывается неразвитой или недостаточно развитой у человека, неспособного к соединению сознательных и бессознательных содержаний. Бессознательное произвольно вторгается в сознание, в результате чего человек не осознает, что происходит с ним и что можно ожидать от подобного вторжения. Сознание вмешивается в этот процесс с целью регулирования психики, однако его односторонняя деятельность ведет к тому, что нарушается механизм саморегулирования, изначально свойственный ей. Такое положение характерно для современного западноевропейского человека, ориентированного на приспособление к окружающему миру или на трансформацию его, но утратившего способность к саморегулированию и не понимающего, что бессознательное, как и сознание, обладает регулирующими свойствами.


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
трансцендентной функции, ведущей к совмещению сознательных и бессознательных тенденций. По мнению К. Г. Юнга, данная функция становится действенной тогда, когда понимание смысла бессознательных содержаний и творческое, эстетическое оформление выявленного материала дополняют друг друга.
Если на первой стадии пробуждения и активизации трансцендентной функции ведущую роль играет бессознательное, то на второй стадии ее развертывания как полноценного и интегрального события существенная роль отводится сознанию. В конечном счете соединение содержимого бессознательного с содержимым сознания предполагает не преобладание последнего над первым, а конструктивное сотрудничество между ними. Ведущая роль сознания становится не возвышением над бессознательным, а проявлением доверия к бессознательному. В этом и состоит позитивная миссия трансцендентной функции.
К. Г. Юнг исходил из того, что трансцендентная функция действует не бесцельно, а затрагивает сущностное ядро человека и ведет к развертыванию его жизненных сил. Эту функцию можно рассматривать как чисто природный процесс, протекающий спонтанно и даже вопреки противодействиям человека. Смысл и цель данного процесса состоят в реализации личности во всех ее аспектах. Трансцендентная функция ведет к восстановлению и развертыванию изначальной целостности, которая потенциально свойственна каждому человеку.
Характерный для современного человека конфликт между сознанием и бессознательным порождает внутреннее напряжение, энергетический потенциал которого способен привести к созиданию нового. Попытки устранить данный конфликт путем разведения между собой сознания и бессознательного оказываются творчески бесплодными. Напротив, движение от напряжения между противоположностями к последующему примирению и интеграции их в некую целостность ведет к обновлению личности. В этом отношении трансцендентная функция проявляет себя, по убеждению К. Г. Юнга, как «качество соединенных противоположностей». Она способствует осуществлению процесса индивидуации.
Индивидуация связана с обретением человеком своей индивидуальности, проявлением уникальности. Она сопряжена с внутренним стремлением человека стать собственной Самостью. В этом смысле индивидуация рассматривалась К. Г. Юнгом как самостановление, самоосуществление, которые в корне отличны и от эгоизма, и от индивидуализма. Благодаря индивидуации человек реализует свое своеобразие, часто нивелируемое в условиях коллективной жизни, когда ему приходится придерживаться установленных в обществе правил и предписаний. Следовательно, «индивидуация может означать только процесс психологического развития, 238


ИНДИВИДУАЦИЯ
осуществляющего заложенные индивидуальные предрасположенности, иными словами, делающего человека тем определенным отдельным существом, каким он и является» [33, с. 236].
Стало быть, цель индивидуации заключается в освобождении человека как от ложных покровов Персоны, так и от безраздельной власти бессознательных образов, которые делают его неподлинным, превращают в марионетку безличных сил. Он не должен отождествлять себя ни с Персоной, ни с Тенью, ни с Анимой (Анимусом), ни с другими архетипическими образами. Для достижения самоосуществления ему необходимо различать, чем он кажется себе самому и другим людям и каков он есть на самом деле, чего требует от него окружение и чего он желает сам, что навязывается ему бессознательным и чего он действительно хочет. Он должен научиться отличать себя от различных архетипических образов с тем, чтобы сознание и бессознательное смогли взаимно дополнить друг друга. Такое взаимное дополнение до целостности ведет к проявлению Самости, как высшей по отношению к сознательному Я величины, как средоточия жизненной системы.
Таким образом, индивидуация предполагает раскрытие содержаний Персоны, Тени, Анимы (Анимуса), их проработку и выход на уровень осознания человеком самого себя как погруженного в бессознательное. В результате этого перечисленные фигуры начинают утрачивать свою власть над человеком, а его сознательное Я извлекается из погруженности в коллективное бессознательное.
Казалось бы индивидуация достигла своего завершения, поскольку теперь открыт путь к Самости. Однако, как замечал К. Г. Юнг, на этой ступени завершения индивидуации появляется новое препятствие, связанное с тем, что преодолевшее силу Персоны, Тени и Анимы (Анимуса) сознательное Я само восходит на вершину власти и наделяет себя всесильными полномочиями. Полагая, что ему удалось окончательно преодолеть бессознательное, Я начинает возвышаться над ним, что ведет к порождению заблуждения относительно своего реального всесилия, богоподобия. В действительности же имеет место идентификация Я с тем, что К. Г. Юнг назвал архетипом мана-личности, олицетворяющим собой сверхъестественную энергию и колдовскую силу.
Понятие мана-личности восходит к меланезийскому слову «мана», обозначающему колдовские качества, таинственные и магические силы природы. На казалось бы завершающем процессе индивидуации сознательное Я становится мана-личностью, не понимая того, что оно опять попадает под власть коллективного бессознательного с его архетипическими образами победившего героя, колдуна, мага, властелина, совершенного мудреца, сверхчеловека, посланника Бога. Такое становление Я мана- 239


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
личностью опасно, поскольку человек может следовать двум тенденциям, одинаково угрожающим его самостановлению как целостного существа: он или надевает на себя новую маску и начинает упиваться своей мнимой властью над бессознательным, что в конечном счете приводит к инфляции духа; или конкретизирует мана-личность в качестве внечеловеческо- го божества, абсолютного Бога, тем самым превращая себя в игрушку каких-то высших сил.
Поэтому необходимо сделать следующий шаг на пути индивидуации, связанный с растворением мана-личности через осознание ее содержаний. Для мужчины осознание содержаний мана-личности означает окончательное освобождение от отца, для женщины — от матери. Тем самым открывается путь к ощущению собственной индивидуальности. Человеку необходимо вернуться к самому себе, к тому сосредоточию, которое воплощает в себе родство с животным и богами. Это сосредоточие К. Г. Юнг назвал Самостью, являющейся не чем иным, как психологическим понятием, выражающим неразличимую и непостижимую человеком сущность, в которой сходятся все высшие и последние цели.
В представлении К. Г. Юнга результатом процесса индивидуации становится образование нового центра сосредоточения личности. Центром целостной личности оказывается уже не сознательное Я, а точка нового равновесия между сознанием и бессознательностью. Новая «центровка целокупной личности» имеет теперь более прочную опору, чем раньше, когда в центре личности стояло Я.
На первый взгляд может показаться, что если в классическом психоанализе 3. Фрейда основной максимой являлось положение «Там, где было Оно, должно стать Я», то в аналитической психологии К.Г.Юнга основополагающей оказалась максима «Там, где было Я, должна стать Самость». Однако такое понимание представляется ошибочным, не соответствующим установкам аналитической психологии.
В действительности у К. Г. Юнга речь идет не о смене Я Самостью, а о возникновении нового центра личности, в котором сознательное Я и бессознательность взаимно дополняют друг друга, образуя своеобразную целостность и тотальность, олицетворением чего как раз и является Самость. Цель индивидуации состоит в том, чтобы достигнуть такого положения, при котором Я не противостоит и не подчиняется Самости, а становится приверженным ему.
Переживание и реализация Самости — это жизненное событие, вызывающее фундаментальное переустройство личности. Процесс, ведущий к такому переживанию, является индивидуацией и в этом смысле он совпадает с конечной целью индийской йоги. Поэтому, как полагал К. Г. Юнг, для понимания Самости и индивидуации неплохо было бы иметь пред240


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ТЕРАПИЯ
ставления об индийской мудрости. Изучение классической йоги способствует психологическому освоению внутреннего мира человека.
Но имеется и аналогичная йоге западная мудрость, которая, к сожалению, менее доступна для непосвященных в ее тайны. Речь идет об алхимии, в которой, по выражению К. Г. Юнга, покоится спрятанная западная созерцающая йога. Для практикующего аналитика она имеет преимущество перед индийской йогой в том, что идеи алхимии выражены в богатой символике, являющейся однотипной с символикой, обнаруживаемой при работе с пациентами. Поэтому знание алхимии оказывается весьма полезным для понимания символики процесса индивидуации. Ведь то, что в аналитической психологии обозначается в качестве Самости, в алхимии описывается с точки зрения единого, неделимого, но в то же время всеобщего.
В целом индивидуация связана с открытием того неоткрытого пути в человеке, который ведет к самостановлению личности. Этот неоткрытый путь в нас самих сравнивается К. Г. Юнгом с наличием психически живого, что в классической китайской философии называется «дао» и уподобляется водному потоку, неумолимо движущемуся к своей цели. «Быть в дао означает совершенство, целостность, исполненное предназначение, начало и цель, а также полное осуществление смысла земного бытия, от рождения присущего вещам. Личность — это дао» [34, с. 208]. Достижение уровня личности — это максимальное развертывание целостности индивидуальной сущности. При этом К. Г. Юнг исходил из того, что индивидуация - это примирение человека не только с самим, собой, нои с человечеством, когда, будучи целостным, он является частью человечества.
Такое понимание индивидуации и личности было положено в основу теории и практики аналитической психологии К. Г. Юнга, для которого природный процесс индивидуации стал, по его собственному выражению, «моделью и путеводной нитью метода лечения». Терапевтическая задача лечения состояла не только во врачевании симптомов, но и в объединении противоположностей, т. е. бессознательных и сознательных процессов, в формировании целостности личности. Причем индивидуация рассматривалась как в плане терапевтической потребности, необходимой для людей, страдающих психическими расстройствами, так и с точки зрения идеала, приемлемого для всех тех, кто действительно стремится к саморазвитию и достижению целостности.
Аналитическая терапия
Напомню, что в работе К. Г. Юнга «Метаморфозы и символы либидо» (1912) обозначились расхождения между ним и 3. Фрейдом в понимании либидо и интерпретации некоторых мифологических сюжетов. Осенью 241


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
того же года он прочитал серию лекций в медицинской школе Университета Фордхама (Нью-Йорк), немецкий текст которых вышел в свет в 1913 г. В этих лекциях излагались основные положения психоанализа и разъяснялась позиция К. Г. Юнга по ряду вопросов, связанных с его собственным, отличным от соответствующего видения 3. Фрейдом, пониманием тех или иных проблем. Это новое понимание касалось уточнений, относящихся к инфантильной сексуальности, фазам развития ребенка, перверсиям, амнезии детства. Однако многие положения классического психоанализа не только высоко оценивались К. Г. Юнгом, но и признавались в качестве приемлемых и необходимых для адекватного понимания причин возникновения психических расстройств и возможностей их лечения.
В частности, им подчеркивалось, что психологический фундамент настоящего следует искать в семейной истории пациентов, а их бессознательные фантазии приходится выявлять путем психоаналитической техники, включающей в себя толкование сновидений и ошибочных действий. Им разделялись также представления 3. Фрейда об эдипальных конфликтах детства и основные психоаналитические положения, связанные с переносом. В целом, подобно 3. Фрейду, К. Г. Юнг считал, что психоанализ является общим психоаналитическим методом исследования и «первоклассным» эвристическим принципом для гуманитарных наук.
Вместе с тем уже в прочитанных в 1912 г. К. Г. Юнгом лекциях о психоанализе содержались такие новые положения, которые, отличаясь от установок классического психоанализа, впоследствии стали основополагающими для аналитической психологии. Так, он исходил из того, что если теория неврозов строится на причинах, лежащих в далеком прошлом, то тем самым аналитик потакает желаниям пациентов как можно дольше не подходить к рассмотрению настоящего, хотя «в настоящем, главным образом, и заложен болезнетворный конфликт» [35, с. 103].
Фантазии невротиков рассматривались им не только в плане возвращения к инфантильному уровню, но и с точки зрения телеологической ценности, т. е. регрессия воспринималась в качестве основного условия для творческого акта, одухотворения, поиска новых путей приспособления. Телеологическое, перспективное значение бессознательного учитывалось и по отношению к сновидениям, чему не уделялось внимания в работах 3. Фрейда. Тем не менее, К. Г. Юнг особо подчеркнул, что высказанные им мнения, уклоняющиеся от гипотез 3. Фрейда, не противоречат утверждениям основателя психоанализа, а являются продолжением «органического развития» основных мыслей, внесенных им в науку.
В некоторых лекциях, докладах и публикациях 1912-1913 гг. К. Г. Юнг фактически придерживался той же самой позиции. Переосмысливая 242


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ТЕРАПИЯ
отдельные положения классического психоанализа и вводя некоторые новые гипотезы о причинах возникновения неврозов, он не посягал на психоаналитическую технику исследования бессознательного и лечения психических расстройств. В докладе «Психоанализ и невроз», прочитанном в Академии медицины (Нью-Йорк, 1912), а затем воспроизведенном на 17-м Международном медицинском конгрессе (Лондон, 1913) в форме доклада «О психоанализе», он заметил, что изменения его взглядов касаются теории неврозов, но не относятся к процедуре психоанализа.
Исключение составлял, пожалуй, лишь доклад «Общие аспекты психоанализа», прочитанный К. Г. Юнгом на заседании психомедицинского общества в Лондоне 5 августа 1913г., т.е. после того, как произошел разрыв между ним и 3. Фрейдом. В этом докладе он не только продемонстрировал иное, нежели у 3. Фрейда, понимание сновидений (сновидение — не символическая завеса вытесненных желаний, а отображение психических обстоятельств сновидящего в бодрственном состоянии), но и заявил о новом подходе к работе с ними, предполагающем не столько толкование сновидений, сколько их анализ. К. Г. Юнг также отметил, что его новый взгляд на сновидения, подчеркивающий волевые устремления личности, совпадает с аналогичными взглядами А. Адлера и что человек стремится к достижению единства и целостности. Характерно, что уже в начале данного доклада он охарактеризовал психоанализ как научный метод, технические результаты которого способствовали развитию новой отрасли науки, названной им «аналитической психологией» [36, с. 172]. Так, по сути дела, было заявлено о возникновении аналитической психологии.
Упоминание имени А. Адлера не было случайным. Дело в том, что при переосмыслении ряда идей классического психоанализа К. Г. Юнг опирался на те положения А. Адлера, которые были им выдвинуты в связи с рассмотрением причин возникновения неврозов и возможностей их лечения. Если 3. Фрейд исходил из того, что человек руководствуется в своей деятельности принципом удовольствия, а его невротизация обусловлена вытесненной сексуальностью, то, согласно А. Адлеру, для человека характерно стремление к власти, господству над другими людьми, и возникновение неврозов связано не с сексуальными влечениями человека, а с компенсацией чувства неполноценности, осуществляемой в плане достижения определенной цели — обретения власти.
Сопоставление взглядов 3. Фрейда и А. Адлера привело К. Г. Юнга к пониманию того, что любой невроз может быть объяснен как с той, так и с другой точки зрения. И это вполне очевидно, поскольку для одних людей удовлетворение сексуальных влечений важнее их социальной значимости, в то время как для других более существенным оказывается желание скрыть свое истинное положение аутсайдера благодаря возвышению над окружающими.
243


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
В своей терапевтической деятельности К. Г. Юнг обнаружил, что имеются пациенты, психические расстройства которых соответствуют концептуальным объяснениям и 3. Фрейда, и А. Адлера. Поэтому в процессе лечения различных пациентов он использовал наработки обоих авторов. Именно на это обстоятельство он обращал внимание, когда признавал, что своими значительными достижениями в лечебной практике он «в первую очередь обязан Фрейду, а вслед за ним и Адлеру благодаря использованию в процессе лечения пациентов возможностей, предоставляемых их теориями» [37, с. 49].
При работе с одними пациентами К. Г. Юнгу удавалось достигать успехов, используя разнообразные наработки 3. Фрейда или А. Адлера. Однако при работе с другими пациентами ему приходилось сталкиваться с такими трудностями, которые заставляли задумываться о правомерности взглядов того и другого. Основные трудности возникали у К. Г. Юнга тогда, когда на анализ приходили пациенты среднего и преклонного возраста. Теории 3. Фрейда и А. Адлера оказывались эффективными по отношению к молодым людям, чьи внутренние конфликты были обусловлены их стремлением к удовлетворению сексуальных или властных желаний и соответствующим бегством в болезнь из-за неспособности иными средствами и путями приспособиться к требованиям общества. Но они становились малопригодными, когда речь шла о пожилых людях, чьи интересы сосредоточивались не столько на внешней активности, сколько на внутренних переживаниях, связанных с переосмыслением ценностей жизни и проблематикой смерти.
Кроме того, К. Г. Юнг столкнулся с проблемой, которая, судя по всему, не была предметом осмысления со стороны 3. Фрейда и А. Адлера. Эта проблема состояла в том, что если одни пациенты испытывали трудности, связанные с приспособлением к социально-экономическим, политическим и культурным условиям жизни, то другие не испытывали никаких трудностей в этом отношении. Стало быть, менялись и цели терапии, поскольку в одном случае психические расстройства были обусловлены неспособностью пациентов жить как все, в то время как в другом случае - их нежеланием быть средними, обезличенными, не реализующими свой внутренний потенциал.
Перед К. Г. Юнгом не стояла дилемма: следовать по пути, проложенному 3. Фрейдом, или идти по стопам А. Адлера. Теоретическая и терапевтическая деятельность того и другого рассматривалась им как ценная по отношению к некоторому классу пациентов, но односторонняя, если ее абсолютизировать и распространять буквально на всех, кто обращается за терапевтической помощью. Видимо, существуют разные типы пациентов, психология которых в одном случае соответствует фрейдовским представлениям о человеке, в другом — адлеровским представлени244


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ТЕРАПИЯ
ям, а в третьем — иным представлениям. Так, есть удачливые люди, обладающие ярко выраженным стремлением к получению удовольствия, есть неудачники с инфантильной потребностью в самоутверждении, а есть и такие, которые, достигнув благосостояния и уважения со стороны других, чувствуют внутреннюю неудовлетворенность от того, что реализовали в жизни совсем не то, к чему предназначены.
Размышления над спецификой различных типов пациентов подвели К. Г. Юнга к идее психологических типов как таковых. Эта идея получила свою реализацию сперва в его докладе «К вопросу об изучении психологических типов», прочитанном на Психоаналитическом конгрессе (Мюнхен, 1913), а затем в его работе «Психологические типы» (1921), получившей широкое признание среди психологов того времени и до сих пор являющейся классикой психологической мысли.
В соответствующем докладе К.Г.Юнг ввел термины «экстраверсия» и «интроверсия» для характеристики центробежного движения либидо при истерии и центростремительного его движения при шизофрении. Одновременно он предположил, что и в нормальном состоянии могут быть психологические типы, отличающиеся относительным преобладанием того или другого из этих двух психических механизмов. Кроме того, он отметил, что и в области психоаналитических концепций необходимо считаться с существованием этих двух типов.
С одной стороны, имеется редуктивная, каузальная теория 3.Фрейда, с другой — интеллектуалистическая, финалистская теория А. Адлера. «В то время как для психологии Фрейда основным признаком является центробежное движение, ищущее удовлетворения и счастья в мире объектов, в психологии Адлера, напротив, главная роль принадлежит движению центростремительному, властно утверждающему первенствующее значение субъекта, ведущему к его победе и освобождению его от подавляющего гнета жизни» [38, с. 607].
Данный доклад К. Г. Юнга заканчивался примечательным соображением о том, что в будущем предстоит трудная задача по выработке психологии, одинаково считающейся с обоими психологическими типами. Разработанная им аналитическая психология как раз и являлась таким направлением, которое вбирало в себя приемлемые с концептуальной и терапевтической точек зрения методы исследования и лечения психических расстройств, ранее предложенные 3. Фрейдом и А. Адлером.
После разбирательства со своим собственным бессознательным, давшим толчок к обстоятельному исследованию архетипов коллективного бессознательного и их воздействия на человека, включая его психические расстройства, К. Г. Юнг выделил четыре ступени аналитической психологии: признание, разъяснение, воспитание, трансформация (преобразование).
245


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
Признание - исповедь, предшествующая всякому аналитическому лечению. Оно имеет непосредственное отношение к обнажению психически сокрытого, т. е. вытесненного бессознательного, составляющего некую тайну для самого человека. Потребность в сокрытии, наличии тайны присуща каждому человеку, стремящемуся защитить себя от различного рода угроз, в том числе и растворения в коллективности. Но личная тайна действует разрушающе на психику человека, вызывая в нем чувство вины. Когда сокрытое вытесняется, то оно утаивается не только от других людей, но и от носителя тайны, поскольку скрытое содержание отщепляется от сознания, в виде комплекса существует самостоятельно и является питательной почвой для возникновения различного рода фантазий. Действуя подобно вине и греху, тайное, сокрытое приводит к психическим нарушениям, проявляющимся в сновидениях, ошибочных действиях, невротических симптомах.
Сокрытие как тайна — это одна сторона дела. Другой формой сокрытия является сдержанность эмоций и аффектов. В отличие от коллективной их сдержанности, разделяемой членами общества, личная сдержанность также дезорганизующе воздействует на человека, как и его неосознанная тайна. Бессознательно сдержанные аффекты и эмоции приводят к невротизации человека.
Необходимость в освобождении от психически сокрытого составляет суть первой ступени аналитической психологии. Эта ступень предполагает признание, исповедь пациента, составляющие основу возникновения психоанализа с его первоначальным методом катарсиса, т. е. очищения. На этой ступени возможен лечебный эффект, и он действительно имеет место в процессе взаимодействия между аналитиком и некоторыми пациентами. Однако признание не является всеисцеляющим средством. Поэтому признание, т. е. по сути дела катартический метод Й. Брейера—3. Фрейда — это только начальная ступень аналитического процесса.
Разъяснение — толкование, пояснение, объяснение пациенту того, почему у него возникли невротические симптомы, зачем он убежал в болезнь, с чем он сталкивается в настоящее время и что происходит с ним в аналитической ситуации. Последнее имеет исключительно важное значение, поскольку у одних пациентов устанавливается своеобразная связь между ними и аналитиком, т. е. возникает перенос, в то время как у других пациентов образуется некая связь не столько с аналитиком, сколько с собственным бессознательным. В первом случае отождествление пациентов с родителями переносится на аналитика, возникает новое, открытое 3. Фрейдом заболевание (невроз переноса). Явление переноса не осознается пациентом, поэтому аналитику необходимо осуществлять разъяснительную работу, предполагающую толкование различного рода фантазий и сновидений.
246


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ТЕРАПИЯ
3. Фрейд продемонстрировал необходимость аналитического изучения сновидений. Он же исследовал сновидения с точки зрения выявления содержаний вытесненного бессознательного, включая инцестуозный материал. Предложенный им метод разъяснения способствовал обстоятельному раскрытию теневых сторон человека и тем самым внес существенные коррективы в предшествующее понимание человеческого существа, как исключительно сознательного, кристально чистого, наделенного лишь положительными качествами. Такое «историческое исправление» было беспрецедентным по своему значению и оказалось терапевтически перспективным, поскольку открывало пациенту глаза на то, каким он является на самом деле.
Разъяснение помогает пациенту увидеть себя в истинном свете, понять непригодность инфантилизма своих претензий, опуститься на грешную землю с высоты своего мнимого величия, осознать неэффективность выбранных им стратегий, которые не столько укрепляют его дух, сколько истощают силы и ведут к психическим надломам. Результатом разъяснения становится терапевтический эффект, в силу которого пациент сможет сделать для себя соответствующие выводы о необходимости осуществления изменений, связанных с новым пониманием самого себя и тех отношений, которые он по-детски устанавливал с другими людьми.
Как вторая ступень аналитического процесса, т. е. классический психоанализ 3. Фрейда, разъяснение может быть достаточным для пациентов, чувствительных к необходимым переменам, высоконравственных и обладающих силой воли для их осуществления. Однако достигаемое разъяснением простое понимание оказывается неэффективным для тех, кто дезориентирован в нравственном отношении, слаб духом и несамостоятелен в своем мышлении и действиях. Разъяснение приводит к пониманию, но одного понимания явно недостаточно подчас для того, чтобы сделать решительный шаг в направлении необходимых изменений, тем более если у пациента не до конца рассеялись сомнения и по поводу разъяснений со стороны аналитика, и по отношению к ценностным предпочтениям.
Воспитание — третья ступень аналитического процесса, предполагающая использование воспитательных средств с целью нормального функционирования пациента в реальной жизни. Несмотря на понимание пациентом своих невротических симптомов, используемые им ранее невротические стратегии мышления и поведения становятся укоренившимися в нем привычками, в результате чего само по себе понимание необходимости изменений может оказаться недейственным под натиском этих привычек. Необходимо осуществление такой воспитательной работы, в результате которой пациент сможет выйти из-под власти старых привычек с тем, чтобы обрести новые, способствующие нахождению перспек247


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
тивных путей для нормальной жизнедеятельности. По образному выражению К. Г. Юнга, воспитание указывает на то, что благодаря признанию и разъяснению кривое дерево не станет прямым и что необходимо искусство садовода, чтобы оно было подведено под нормальную шпалеру.
Если терапевтическая работа 3. Фрейда ограничивалась второй ступенью аналитического процесса, то терапевтическая деятельность А. Адлера знаменовала собой переход от разъяснения к воспитанию. Идеи А. Адлера были пронизаны воспитательными целями, и социальное воспитание являлось органической составляющей его теоретической и практической деятельности. В качестве третьей ступени аналитического процесса, т. е. индивидуальной психологии А. Адлера, воспитание становится необходимым, а подчас и достаточным для его излечения.
Хотелось бы только отметить, что и 3. Фрейд рассматривал психоаналитическое лечение в качестве перевоспитания для преодоления внутренних сопротивлений, т. е. своего рода довоспитания. Другое дело, что А. Адлер усилил воспитательные функции лечения. Вместе с тем было бы неверным полагать, что аналитическая терапия ориентирована на радикальное вмешательство в жизнь пациента с целью его насильственного воспитания и перевоспитания.
Используемая К. Г. Юнгом аналогия о необходимости искусства садовода может привести к мысли, что речь идет о придании формы дереву, которое следует обрезать, исходя из собственных представлений садовода, т. е. воспитывать, формировать пациента если не по образу и подобию аналитика, то во всяком случае по его усмотрению. Однако это совершенно не так. Речь идет о другом, а именно о том, чтобы при поддержке аналитика создать такие внутренние ориентиры для творческого роста пациента, которых бы он придерживался сам, если бы ранее у него были нормальные условия для естественного развития.
В ту пору, когда К. Г. Юнг еще не разошелся с 3. Фрейдом, он пояснял, что психоанализ нельзя назвать воспитательным методом, если под воспитанием понимать приемы, с помощью которых подстригают деревья и придают им искусственную форму. Более адекватное понимание воспитания состоит в признании наилучшим того метода, благодаря которому дереву предоставляется возможность наиболее полно осуществить заложенные в нем природой условия роста. Именно такого понимания воспитания придерживался К. Г. Юнг и в дальнейшем, когда выдвинул основные положения аналитической психологии, включая рассмотрение третьей ступени аналитического процесса.
К. Г. Юнг считал, что все три ступени аналитического процесса, составляющие неотъемлемые части аналитической психологии, обладают своей завершенностью, поскольку признание, объяснение и воспитание 248


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ТЕРАПИЯ
в принципе способствуют выздоровлению пациентов. В ряде случаев каждая из этих ступеней завершается исцелением, что подтверждается аналитической практикой. И тем не менее данные ступени аналитического процесса всего лишь отрезки того пути, который ведет к обретению человеком своей целостности. Они не являются истинами в последней инстанции, поглощающими или подменяющими друг друга. Но они и не противоречат друг другу.
Трансформация (преобразование) - четвертая ступень аналитического процесса. Она восполняет пробел, оставленный признанием, разъяснением, воспитанием, которые в основном ориентированы на приспособление пациентов к существующим реалиям жизни, на то, чтобы он стал нормальным. Вместе с тем понятие нормального человека предполагает некую усредненную норму, являющуюся желательной целью для тех, кто находится ниже общего уровня приспособления. С точки зрения К. Г. Юнга, нормальный человек - это «идеальная цель для неудачников». Но ведь многие люди способны на большее, чем средний человек. Кто-то действительно хочет стать нормальным человеком, но не в состоянии это сделать в силу целого ряда причин и оказывается невротиком. Некоторые же люди страдают психическими расстройствами из-за того, что нормальность воспринимается ими как нечто скучное, внутренне неприемлемое.
Аналитическая терапия — продукт взаимодействия двух людей, аналитика и пациента. Это встреча двух бессознательных, напоминающая собой такое смешение двух различных химических элементов, в результате которого могут произойти обоюдные изменения. Как личность, аналитик оказывает воздействие на пациента. Но и пациент бессознательно оказывает влияние на аналитика, причем такое влияние, которое может сопровождаться бессознательными изменениями в нем. Типичным, распространенным, но не единственным явлением подобного рода является контрперенос. В свете возможных взаимных преобразований встает вопрос об аналитике как стабильной личности. Отсюда потребность в ступени преобразования, связанной с требованием подвергнуть анализу самого себя.
В свое время 3. Фрейд говорил о том, что каждый аналитик преуспевает настолько, насколько ему удается проработать собственные комплексы. В противном случае аналитик будет отыгрывать их на своих пациентах, что не только затруднит осуществление терапии, но и не приведет к желательному результату — исцелению обратившихся к нему за помощью людей.
Основываясь на практическом опыте, К. Г. Юнг выдвинул положение, в соответствии с которым прежде чем приступать к работе с пациентами, каждый аналитик должен сам, пройти анализ. Он исходил из того, что только обладая знанием о собственном бессознательном, аналитик способен к адекватному постижению бессознательного другого человека.
249


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
3. Фрейд поддержал выдвинутое К. Г. Юнгом требование к будущему аналитику — подвергнуть анализу самого себя. Данное требование легло в основу международных стандартов психоаналитического образования, в рамках которых прохождение личного анализа стало обязательным и неотъемлемым для человека, получающего профессию психоаналитика.
Таким образом, четвертая ступень аналитической психологии (трансформация, преобразование) является логическим дополнением трех предшествующих стадий. Она представляет собой переход от воспитания к самовоспитанию. Преобразование, изменение, самовоспитание аналитика как воспитателя становится важным личностным фактором, способствующим пониманию того, что этическая установка аналитика — это та проблема, от которой во многом зависит благоприятный исход аналитической терапии.
То, что раньше воспринималось в качестве медицинского метода лечения, в аналитической психологии становится методом самовоспитания. «Решающее значение теперь имеет не диплом врача, а человеческие качества» [39, с. 88]. Врачевание души становится искусством, поставленным на службу самовоспитания и самосовершенствования человека. Это совпадает с признанием действенности в психике человека трансцендентной функции, направленной на соединение содержаний бессознательного с содержаниями сознания, и процесса индивидуации, ведущего к обретению им целостности.
На стадии признания пациент обнаруживает свою Тень. Выявление теневых характеристик или изъянов, из которых составлена Тень, позволяет раскрыть содержание личностного бессознательного с его эмоциональными, аффективными проявлениями. При аналитическом лечении происходит очная ставка с темной половиной личности. Встреча с самим собой означает прежде всего встречу с собственной Тенью. Тот, кто начинает постигать простую истину, что отбрасываемая им Тень — это не что-то чужеродное, не имеющее никакого отношения к нему, а он сам, не может оставаться безучастным по отношению к ней. Интеграция Тени, т. е. осознание личного бессознательного знаменует собой первый этап аналитического процесса.
Признание Тени может вести к осознанию пациентом собственного несовершенства и важности установления человеческих отношений, необходимых для оказания помощи и поддержки. Он начинает понимать, что ранее вытесненное и скрытое должно быть возвращено назад и раскрыто, а неполноценное и предосудительное принадлежит именно ему и составляет неотъемлемую часть его жизни.
Человек не может существовать без Тени, без которой немыслима ни его целостность, ни его единство. Понимание этого способно ока250


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ТЕРАПИЯ
зывать исцеляющее воздействие на пациента. Другое дело, что далеко не все пациенты готовы к встрече со своим личным бессознательным и к выявлению собственной Тени. Многие из них начинают оказывать сильное сопротивление всяким попыткам обнажить свою неполноценность, в результате чего признание теневых характеристик и изъянов может оказываться неполным, поверхностным.
То же самое касается и выявления Персоны пациента в ее личностных аспектах. Разоблачение того, что пациент носит определенную маску, скрывающую подлинное лицо, равносильно признанию в собственном лицемерии. Такое признание с неизбежностью подводит к констатации теневых сторон личности и поэтому нет ничего удивительного в том, что признание и сопротивление пациента могут сопровождать друг друга.
На ступени признания аналитического процесса актуальной становится работа с разнообразными сопротивлениями пациента. С точки зрения классического психоанализа, работа по преодолению сопротивлений пациента является кропотливой, но важной и существенной в плане возможностей дальнейшего его излечения. В понимании К. Г. Юнга сопротивление пациента отражает его внутренний мир и к нему следует относиться более серьезно, чем к чему-то такому, что необходимо устранить. Нередко оно свидетельствует об установлении неадекватных отношений между аналитиком и пациентом, являющихся причиной порождения сопротивления у последнего. К. Г. Юнг считал, что сопротивление пациента можно рассматривать в качестве неверно избранной стратегии аналитика и что следует больше доверять пациенту, чье сопротивление отражает естественное состояние его психики. Именно сопротивление пациента может показать, что терапевтическая процедура основывается на неверных предпосылках. Кроме того, К. Г. Юнг был убежден в том, что подчас пациент лучше аналитика знает свои душевные качества.
На ступени разъяснения проработка Персоны и Тени имеет отношение не столько к личному, сколько к коллективному бессознательному. Аналитический процесс способствует активизации архаических образов, поднимает из глубин бессознательного незнакомые для пациента сюжеты, проявляющиеся в различных формах в сновидениях, видениях и фантазиях. Переплетенные с личным бессознательным архетипичные масочные и теневые аспекты пациента взаимодействуют с другими архетипичными фигурами, включая Аниму (Анимуса), что порождает такие внутренние процессы и сшибки, которые сопровождаются всевозможными проекциями. Одной из таких типичных форм проекции становится перенос, вовлекающий пациента и аналитика в отношения, требующие разъяснительной работы как по поводу психологического механизма возникновения и функционирования переноса, так и в связи с объяснением его специфики 251


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
в аналитической ситуации. Поэтому на ступени разъяснения на передний план выдвигается работа с переносом.
В классическом психоанализе перенос рассматривался в плане оживления ранних психических переживаний пациента, но не в виде воспоминаний, а в качестве актуального отношения к личности аналитика. Для 3. Фрейда перенос был своего рода копированием ранних побуждений, фантазий и влечений пациента с характерным для этого сплава замещением прежнего значимого лица (отца, матери или другой фигуры) личностью врача. Для него перенос — это творение «новой болезни» (невроз переноса), которую необходимо преодолеть. В этом отношении перенос, будучи наибольшим препятствием для психоаналитического лечения, должен стать его самым мощным вспомогательным средством, если его удается вовремя обнаружить и разъяснить пациенту.
С точки зрения К. Г. Юнга, перенос (трансфер) — это бессознательная проекция, происходящая между двумя индивидами и характеризующаяся эмоциональной и вынужденной природой. Эмоциональные содержания пациента оказывают свое воздействие на аналитика, даже если он абстрагирован от них. Было бы заблуждением считать, что аналитик не подвергается подобным воздействиям. Напротив, он обязан воспринимать эмоции пациента и реагировать на них. Именно исходя из такого понимания аналитических отношений, К. Г. Юнг отказался от идеи укладывать пациента на кушетку и усаживаться позади его, как это имело место в классическом психоанализе и чему следовал 3. Фрейд. Он располагался напротив пациента, не только разговаривал с ним, но и свободно реагировал на его высказывания и поведение.
К. Г. Юнг полагал, что перенос всегда выступает в качестве помехи и не выступает в качестве преимущества. В этом смысле лечение происходит не с помощью переноса, а вопреки ему. Кроме того, он считал, что причиной переноса могут быть не только эмоциональные всплески бессознательного пациента, но и провокации со стороны аналитика. Так, некоторые аналитики полагают, что у пациента обязательно должен быть перенос, который является полезной, необходимой частью лечения. Подобная точка зрения представлялась К. Г. Юнгу ошибочной. Бывали случаи, когда к нему приходили пациенты, ранее побывавшие у других аналитиков. По истечении какого-то времени они сетовали на то, что у них нет никакого переноса и, следовательно, не будет позитивного результата, поскольку им известно, что для успешного лечения с необходимостью требуется перенос на врача нежных или враждебных чувств. В таком случае К. Г. Юнг говорил: «Слава богу, что у вас нет трансфера! Трансфер — это болезнь. Иметь трансфер противоестественно. У нормальных людей никогда не бывает трансфера» [40, с. 156].
252


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ТЕРАПИЯ
Представление о том, что для излечения обязательно необходим перенос, является, по мнению К. Г. Юнга, нонсенсом. Для лечения не имеет никакого значения есть перенос или нет. Если его нет, то тем лучше, поскольку весь необходимый для анализа материл можно получить из сновидений. Но если аналитик провоцирует перенос у пациента, то это не дает ничего хорошего в плане лечения, так как вызвать перенос можно только вводя в заблуждение пациента, давая ему скрытые обещания или возбуждая надежды, которые в принципе неосуществимы. Можно сказать, что перенос является функцией, компенсирующей отсутствие взаимопонимания между аналитиком и пациентом.
К. Г. Юнг воспринимал перенос как нечто принудительное, связанное с утратой свободы, поскольку он означает «мистическую», бессознательную идентичность с объектом. В этом же плане рассматривался им и контрперенос, который, будучи целесообразным и полным смысла, все же является чем-то затруднительным и стеснительным. Содержания переноса и контрпереноса являются бессознательными и поэтому эти явления создают, по мнению К. Г. Юнга, аномальные и несносные отношения.
Если аналитик слишком много внимания уделяет проблемам сексуальности, сексуальному толкованию сновидений и фантазий, то это ведет к возникновению у пациента эротического переноса. Аналитик оказывается единственным убежищем в «джунглях сексуальных фантазий», и у пациента не остается другого выхода, кроме как проецировать на него эти фантазии. И если аналитическая работа сводится к сведению переноса исключительно к уходящим в глубокое детство источникам проекций пациента, то в этом случае происходит, по мнению К. Г. Юнга, разрушение любых попыток пациента выстроить нормальные человеческие отношения с аналитиком.
Другое дело, что пациенты действительно создают проекции, у них бывают такие психические состояния, которые не обходятся без различных проекций, в том числе и в форме переноса. В подобных случаях работа с переносом оказывается важной составной частью аналитического процесса. Однако даже в том случае, когда все проекции проанализированы и устранены, притязания пациента на человеческие отношения все равно остаются. К. Г. Юнг считал, что подобные притязания пациента должны быть удовлетворены, поскольку без взаимоотношений определенного рода человек оказывается как бы в пустоте.
Важно учитывать также то, что проекции имеют не только личностную, но и архаическую природу, в результате чего пациент может усмотреть в аналитике духовного героя, своего рода спасителя, а тот, обладая аналогичными архетипами, может уверовать в то, что действительно является выдающейся личностью. Некоторые аналитики оказываются не в состоянии 253


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
противостоять постоянному натиску коллективного бессознательного пациентов, в результате чего они идентифицируют себя с архетипом спасителя, окружают себя многочисленными учениками и начинают фанатически пропагандировать и отстаивать собственные идеи. Полный авторитарного самодовольства такой аналитик не способен ни приблизиться к пациенту, ни анализировать самого себя через своего пациента. Однако эффективная аналитическая терапия вообще и соотнесенная с проработкой переноса в частности связана прежде всего с предъявлением соответствующих требований к умственному и моральному статусу аналитика, чем с простым использованием рутинной техники.
Что касается работы с переносом, предполагающей его терапию, то она включает в себя, с точки зрения К.Г. Юнга, четыре ступени.
Первая ступень характеризуется не только осознанием пациентом того, что его отношение к миру является инфантильным, но и пониманием субъективной ценности образов, вызывающих у него беспокойство. Необходимо проанализировать все связи, которые пациент имел ранее, сделать доступными для пациента личностные образы и на сознательном уровне включить их в его жизнь. Однако, если, несмотря на все усилия, не удается покончить с переносом, то это означает, что приходится иметь дело с проекциями надындивидуального содержания и, следовательно, надо погрузиться в коллективное бессознательное.
Вторая ступень связана с выявлением различий между индивидуальными и надындивидуальными содержаниями. В процессе анализа переноса и устранения путем осознания индивидуальных проекций обнажаются защитные механизмы надындивидуальной природы. Проекции надындивидуальных образов не могут быть разрушены под натиском разума. Аналитическая работа и не ставит своей целью их разрушение, поскольку эти образы представляются необходимыми для психического развития человека. Важно найти формы, способные вместить архетипические образы, отделить их от природы и сделать приемлемыми для сознания. Необходимо устранить проекции надындивидуальных образов на аналитика без разрушения их содержания. Таким образом, сохраняется связь с коллективным бессознательным путем согласованности надындивидуальных образов.
На третьей ступени осуществляется отделение индивидуальной связи с аналитиком от надындивидуальных факторов. Когда аналитик внимателен к пациенту, то у последнего возникает личная признательность, что является нормальным, приемлемым, не связанным с переносом. Если подобное отношение к аналитику не искажено надындивидуальными ценностями, то оно может иметь пристойную форму. Признание важности архетипических образов может вызвать у пациента религиозную 254


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ТЕРАПИЯ
потребность. В том случае, когда надындивидуальные факторы не найдут для себя соответствующего вместилища, у пациента может возникнуть перенос, а архаические образы исказят его отношения с аналитиком. Поэтому следует добиваться возвращения проецируемых надындивидуальных ценностей к самому пациенту.
На четвертой ступени предполагается объективация надындивидуальных образов, т. е. отделение сознания от объекта. Эта ступень оказывается существенной частью процесса индивидуации, когда внешние факторы перестают выступать у пациента в качестве жизненной гарантии и он приходит к осознанию того, что все зависит от него самого, от его способности реализовать собственный потенциал. Это осознание приводит к пониманию реального центра, находящегося не в объекте, от которого зависит человек, а в нем самом как деятельном субъекте. Объективизация надындивидуальных образов способствует активизации трансцендентной функции и тем самым является основой для самоосуществления.
Итак, разрешение переноса не является чем-то само собой разумеющимся. Оно тесно связано с процессом индивидуации и является важной составной частью аналитической работы. Словом, психология и терапия не вправе не замечать данную проблему, и в этом смысле позиция К. Г. Юнга логически вытекает из классического психоанализа. Вместе с тем, будучи первоначально солидарным с 3. Фрейдом по проблеме переноса, он постепенно пришел к выводу об относительности важности данного феномена. По его собственному выражению, перенос напоминает собой те лекарства, которые для одних людей оказываются панацеей, в то время как для других - чистым ядом. «В одном случае появление переноса может означать изменение к лучшему, в другом — это помеха, осложнение, если не перемена к худшему, в третьем — нечто сравнительно несущественное. Если говорить обобщенно, это все же критическое по своему характеру явление, наделенное изменчивыми оттенками значения, и его отсутствие столь же значимо, как и его присутствие» [41, с. 101-102].
В целом аналитическая терапия представляет собой не только анализ бессознательного, но и синтез бессознательного с сознанием. Известно, что в рамках классического психоанализа некоторые аналитики говорили о том, что анализ психических процессов должен сопровождаться последующим их синтезом. 3. Фрейд не считал, что психоанализ должен развиваться именно в этом направлении и что синтез должен стать специальной задачей психоаналитиков. Он исходил из того, что по мере осуществления аналитической работы с пациентом синтез осуществляется у него автоматически и, следовательно, нет необходимости в реализации какой-то синтезирующей деятельности, которую обязан вести психоаналитик. В противоположность данной позиции, К. Г. Юнг не только считал синтез необходимым
255


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
элементом терапевтической деятельности, но и стремился к реализации данной задачи в рамках аналитической психологии и терапии.
Фактически, рассмотренные им стадии аналитического процесса включали в себя аналитические и синтетические цели. Первые две стадии (признание, исповедь и разъяснение) относились к аналитической работе. Третья (воспитание) и четвертая (преобразование, трансформация) имели синтетическую направленность.
Понимание индивидуации как процесса становления личности и как цели достижения Самости, т. е. самоосуществления, саморазвертыва- ния присущих человеку потенциальных возможностей и конструктивных тенденций предполагало дополнение анализа синтезом. Не случайно К. Г. Юнг подчеркивал, что природный процесс индивидуации стал для него «моделью и путеводной нитью метода лечения». Не случайно и то, что бессознательная компенсация невротического состояния сознания рассматривалась им в плане содержания таких элементов, которые могли бы исцеляющим образом корректировать односторонность сознания, если бы они были понятны и в качестве реальностей интегрированы в сознание пациента. Поэтому и аналитическая терапия базировалась на предпосылке, в соответствии с которой человек в состоянии прийти к своей целостности и терапевтическая задача аналитика состоит лишь в том, чтобы путем анализа личностного и коллективного бессознательного инициировать действенность трансцендентной функции, объединить бессознательные и сознательные содержания и тем самым осуществить их синтез с целью достижения целостности личности.
Отсюда проистекали новации К. Г. Юнга, связанные с развитием им диалектического подхода в качестве новой фазы развития психотерапии, когда аналитик становился соучастником индивидуального процесса развития и выступал в роли не вышестоящего спасителя, а сопереживающего человека, готового на равных с пациентом участвовать во взаимодействии двух бессознательных.
В основе предлагаемого им подхода лежали следующие установки:
• индивидуальность пациента имеет такое же право на существование, как и индивидуальность терапевта и, следовательно, она требует к себе должного уважения со стороны последнего;
• пациент должен иметь право на свободную критику и на подлинное ощущение человеческого равенства;
• в той мере, в какой человек является индивидуальностью, он может стать лишь тем, кем он есть и кем он был, т. е. вернуться к самому себе;
• пациента следует подвергать терапевтическому воздействию только тогда, когда лечение как изменение означает возвращение больного человека в здорового;
256


АКТИВНОЕ ВООБРАЖЕНИЕ
• в том случае, когда лечение путем изменения будет требовать непомерной жертвы со стороны личности больного, терапевт должен отказаться от подобного лечения и изменения;
• если невроз рассматривать как попытку самолечения, попытку саморегулирующейся психической системы восстановить баланс, то во многих случаях следует сказать: «Слава богу, человек смог компенсироваться, став невротиком»;
• преграды на пути к исцелению следует снимать не насильственными средствами, а силами самой индивидуальности, благодаря процессу индивидуации;
• терапевт должен предоставить право господствовать природе и по возможности не оказывать на пациента влияние своими собственными убеждениями;
• необходимо следовать за природой и поэтому то, что делает аналитик является, фактически, не лечением, а развитием имеющихся в пациенте творческих ростков;
• цель терапии — культивировать ростки нового до тех пор, пока они не начнут играть свою роль в целостности психического.
Предложенные К. Г. Юнгом новации касались не только концептуальных разработок, связанных с пониманием природы коллективного бессознательного, психических расстройств, трансцендентной функции, процесса индивидуации и роли аналитика в терапевтическом процессе. Они относились как к синтетическому или конструктивному методу толкования сновидений, в противовес фрейдовскому аналитическому или каузально-редуктивному толкованию, так и к методу активного воображения, отличающемуся от метода свободных ассоциаций, предложенного 3. Фрейдом и составляющего основу классического психоанализа.
Активное воображение
Активное воображение - один из способов выявления бессознательного, используемая при аналитической терапии техника работы с ним, представляющая собой метод интроспекции, наблюдение над развертыванием внутренних образов.
В явном виде данный метод и данная техника были предложены К. Г. Юнгом в 1916 г., хотя первоначальные представления об активном воображении содержались в его ранних работах, относящихся к тому периоду времени, когда он впервые соприкоснулся с психоаналитическими идеями, но еще не был лично знаком с основателем психоанализа. Так, представления об активном воображении содержались в работе К. Г. Юнга «К психологии и патологии так называемых оккультных феноменов» (1902). 257


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
Однако в качестве соответствующего метода и техники работы с бессознательным выдвижение активного воображения на передний план было связано с последующим переосмыслением некоторых идей и методов, предложенных 3. Фрейдом и составлявших основу классического психоанализа. В этом отношении метод активного воображения являлся своеобразной корректировкой фрейдовского метода свободных ассоциаций.
Было бы некорректно говорить о том, что представления К. Г. Юнга об активном воображении как своеобразном методе и технике анализа бессознательного коренным образом противостоят идеям 3. Фрейда о свободных ассоциациях. Между ними имеются определенные расхождения, связанные, в частности, с тем, что свободное ассоциирование в классическом психоанализе не предполагает той активности со стороны аналитика, которая осуществляется в рамках аналитической терапии с целью пробуждения в пациенте его творческой фантазии.
Вместе с тем, несмотря на отдельные высказывания К. Г. Юнга о том, что свободные ассоциации являются весьма сомнительным методом анализа сновидений, метод активного воображения можно рассматривать в плане логического продолжения и углубления свободного ассоциирования, выдвинутого 3. Фрейдом в качестве основного технического приема раскрытия и познания бессознательного. Не случайно, говоря о технике использования активного воображения в аналитическом процессе, К. Г. Юнг замечал, что «она многим обязана фрейдовскому методу свободных ассоциаций» и что он рассматривает ее «как прямое продолжение этого метода» [42, с. 58].
Активное воображение напоминает собой фантазирование. Однако К. Г. Юнг использовал термин «воображение», а не «фантазия», тем самым подчеркивая значение не мимолетного впечатления, а целенаправленного творчества. Если фантазия является собственной выдумкой и «скользит по поверхности индивидуальных смыслов», то активное воображение вызывает к жизни типичные образы и символические события, функционирующие и развертывающиеся в соответствии с собственной логикой. Это не означает, что К. Г. Юнг недооценивал роль фантазирования вообще. Напротив, он неоднократно подчеркивал, что, с одной стороны, у человека могут существовать разнообразные неудовлетворительные фантазии, бесплодная природа которых обнаруживается при работе с пациентами, с другой стороны, фантазия может быть рассмотрена как материнская творческая сила человеческого духа. Вместе с тем в терапевтическом плане ставка делалась на творческую деятельность силы воображения, способной вырвать человека из оков обыденных представлений.
В обобщенном виде понимание метода и техники активного воображения было изложено К. Г. Юнгом в лекциях, прочитанных в 1935 г. в Инсти258


АКТИВНОЕ ВООБРАЖЕНИЕ
туте медицинской психологии при Тэвистонской клинике в Лондоне. Разъяснение их особенностей содержалось также в некоторых его публикациях и выступлениях, в частности, в докладе «Цели психотерапии», сделанном на конгрессе по психотерапии и опубликованном в материалах этого конгресса в 1929 г.
Согласно К. Г. Юнгу, метод активного воображения сводится к следующему:
• необходима концентрация на каком-то начальном пункте, будь то спонтанное визуальное наблюдение, фрагмент сновидения, сюжет художественного произведения или какое-либо впечатление;
• сосредоточение на чем-то способствует порождению различных образов;
• необходимо устранить всякую критику и наблюдать происходящее с «абсолютной объективностью», только лишь фиксируя его;
• внутренняя работа бессознательного приводит к тому, что эти образы оформляются в связанные между собой события и сюжеты;
• вызванный к жизни материал продуцируется в сознательные формы и вызывает потребность в чувственном или зрительном воплощении;
• потребность воплощения вызванного активным воображением материала в понятную для человека форму может быть реализована посредством рисунка, чертежа, пластического выражения, лепки, танца, игры;
• благодаря объективированию надындивидуальных образов человек лучше понимает их смысл и ему становятся доступными ценности, которыми богат его архетипический материал;
• проделанная человеком работа оказывает на него такое воздействие, благодаря которому вызываются изменения его позиции по отношению к себе, другим людям и миру в целом.
Специфику метода и техники активного воображения можно проиллюстрировать на примере, взятом К. Г. Юнгом из собственного опыта. Так, в детстве по выходным дням он посещал тетушку, жившую в доме, в котором было много цветных гравюр. На одной из них был изображен дед Юнга, сидящий на террасе своего дома. Маленький мальчик усаживался на стул и смотрел на эту картину до тех пор, пока дед не начинал спускаться с террасы. Хотя тетушка говорила ему, что дедушка никуда не идет, он по-прежнему сидит на своем месте, тем не менее маленький Юнг был убежден, что видел, как его дед спускался вниз.
Приводя этот пример, К. Г. Юнг замечал: «Точно так же, если вы концентрируетесь на мысленной картине, то она начинает двигаться: образ обогащается деталями, т. е. картина движется и развивается. Естественно, всякий раз вы верите в это, вам приходит в голову, что это лишь ваша соб259


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
ственная выдумка. Но вы должны преодолеть это сомнение, ибо оно ошибочно. Нашим сознательным разумом мы можем достичь действительно совсем немного... Мы полностью зависим от великодушного содействия со стороны нашего бессознательного... И вот когда мы сосредоточиваемся на внутренней картине и не мешаем событиям идти своим чередом, наше бессознательное оказывается в состоянии породить серию образов, складывающихся в целую историю» [43, с. 178-179].
При работе с пациентом аналитик побуждает его к проявлению творческого воображения. При этом достигается определенный эффект, состоящий в возникновении такого душевного состояния, при котором пациент начинает экспериментировать со своей сущностью. Это душевное состояние характеризуется текучестью, изменением и новым становлением, не предполагающим наличие чего-то заданного, раз и навсегда фиксированного, окаменевшего. Происходит своеобразное погружение в глубины бессознательного, когда за его личными содержаниями начинают просматриваться ранее неизвестные пациенту надындивидуальные содержания. Аналитик стремится довести до сознания пациента значение содержаний коллективного бессознательного, в результате чего последний начинает видеть его надындивидуальные связи и ощущать историческую непрерывность жизни.
Когда аналитик пытается помочь пациенту разобраться в его сновидениях и предоставляет ему возможность увидеть общий смысл содержащихся в них символов, то он все еще оставляет пациента на уровне его инфантильных желаний и фантазий. Психическое состояние пациента оказывается в определенной зависимости от того, какую интерпретацию дает аналитик и может ли он своими знаниями способствовать дальнейшему развитию мысли больного. Стало быть, несмотря на некоторую про- ясненность относительно символики и смысла сновидения, состояние пациента остается пассивным и относительно безучастным к возможным изменениям, связанным с новыми жизненными ориентирами, поскольку перспективы неопределенны, а образы, сюжеты и картины сновидения не соотносятся с творческой энергией человека.
Для пробуждения творческого воображения аналитик может предложить пациенту нарисовать то, что он увидел во сне или в своей фантазии. Подобный прием особенно уместен в тех случаях, когда сновидения или фантазии пациента насыщены различными сюжетными линиями, картинами, рисунками, а подчас напоминают собой сериалы кинофильмов. И хотя изображать внутренние видения намного сложнее, чем просто копировать внешние предметы, тем не менее некоторые пациенты не только пытаются это сделать, но и создают такие рисунки, которые приносят им удовлетворение.
260


АКТИВНОЕ ВООБРАЖЕНИЕ
В своей терапевтической деятельности К. Г. Юнг нередко просил пациентов выразить их материал активного воображения в форме рисунков. Он считал, что подобные рисунки выражают реальное психологическое состояние индивида и их можно использовать в целях установления диагноза заболевания. Так, на основании рисунка можно установить, имеется ли у пациента склонность к шизофрении или он просто невротик. Когда шизофреник изображает свои видения и рисует картину, то чаще всего в ней находит отражение шизофренический раскол, имеющий место в его собственной психике.
К. Г. Юнг заметил, что рисунки пациентов несут в себе огромное количество архетипического материала. Эти рисунки можно сопоставлять с живописью предшествующих эпох и с символизмом, находящим отражение в разнообразных культурах. Осуществление сравнительной работы дает ценную информацию о структуре бессознательного. Пациенту следует указывать на необходимые параллели между его собственными видениями, рисунками и историческим материалом архетипического характера. В этом случае для него будут более понятными архетипические образы, истинное значение которых он сможет постигнуть на основе рассмотрения типичных, повторяющихся в разных культурах и у разных людей способов выражения объективных фактов. Путем объективирования своих надындивидуальных образов он придет к пониманию того, какой богатый архетипический материал содержится в нем самом и какими ценностями он может руководствоваться в своей жизни. Кроме того, находящая воплощение в конкретных рисунках осуществляемая им работа способна оказать на пациента такое воздействие, которое может вызвать изменение его жизненной позиции и пробудить желание к творческому самостановлению.
Объективированная форма завораживает того, кто к ней прибегает. Архетипы вообще завораживают сознание человека. Но в случае их объективации предотвращается угроза того, что архетипы затопят сознание. Тем самым открывается доступ к их позитивному воздействию на человека. Получается своего рода магический эффект, заключающийся в конструктивном воздействии образов на того, кто их объективирует в понятной для восприятия форме, в частности, в форме рисунка. Так происходит расширение и изменение бессознательного, которое раньше представлялось чем-то неизвестным, ускользающим от его предметного схватывания. Поэтому необходимо, как полагал К. Г. Юнг, предоставить бессознательному руководство и дать ему возможность самому стать сознательным содержанием в форме разнообразных творческих фантазий.
При работе с пациентами основатель аналитической психологии придерживался установки, в соответствии с которой рисунки чрезвычайно 261


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
важны для них, их необходимо возвращать им, а копии оставлять у себя, чтобы иметь возможность размышлять над ними. При этом он исходил из того, что «суггестивное воздействие рисунка влияет на психологическую систему пациента и вызывает эффект, аналогичный тому, что сам пациент вкладывает в свой рисунок» [44, с. 188].
Некоторым пациентам удается создать такие произведения, которые по своему художественному воплощению не хуже тех, что порой можно увидеть на выставках профессиональных художников. Однако К. Г. Юнг не рассматривал их с точки зрения какой-либо цены, соизмеряемой с масштабом ценностей подлинного искусства. Напротив, он считал, что рисунки пациентов не имеют подобной ценности, и если бы кто-нибудь из них возомнил себя художником, то тем самым он лишил бы себя терапевтического эффекта. Активное воображение в аналитическом процессе и реализация его в форме рисунков вовсе не предназначены для искусства как такового. Речь идет о живительном воздействии на пациента его творческих потенций, что является значительно большим, чем просто искусство. Пациент старается перевести невысказанное в наглядную форму и тем самым по-своему реализует смысл индивидуальной жизни, которому раньше не придавал значения или о существовании которого вообще ничего не знал.
К. Г. Юнг исходил из того, что метод активного воображения может быть продуктивным на завершающих этапах аналитической терапии, когда объективация образов оказывается способной занимать место сновидений. Вызванные активным воображением образы как бы предвосхищают сны, и материал сновидений иссякает. Сознание устанавливает связь с бессознательным, и получаемый в процессе анализа материал находит свое выражение в творческой форме, оказывается более содержательным, чем в сновидениях. Нередко сами пациенты испытывают потребность в эмоциональном или зрительном воплощении данного материала. На вербальном уровне это может вылиться в воображаемый разговор с другим человеком или персонажем, всплывшим из недр бессознательного. На невербальном уровне — в живописи, скульптуре, танце. Могут быть и иные способы выражения в форме письма, изложения на бумаге рассказа, стихотворения.
Побуждение пациента выражать свое настроение, свои переживания, т.е. самого себя, осуществляется с целью активизации его внутреннего мира. Прежнее состояние пассивности уже не доминирует над ним, и он переходит к активности. То, что явилось к нему пассивно, переводится в активную форму и становится делом собственных рук или телодвижений. В психологическом плане несомненна разница между многочасовыми, подчас беспредметными разговорами с аналитиком и конкретной 262


АКТИВНОЕ ВООБРАЖЕНИЕ
деятельностью, связанной с живописью, скульптурой, пластикой, прозой или поэзией ради самовыражения, не рассчитанного на социальное признание.
Кроме того, материальное изображение различных образов вынуждает пациента прибегать к длительному рассмотрению их во всех деталях, благодаря чему они начинают оказывать на него свое воздействие. Простая фантазия оказывается связанной с реальностью, творческое воображение - с самореализацией внутреннего потенциала. Для пациента открывается доступ к независимости, намечается путь к обретению психологической зрелости. «Теперь он больше не зависит от собственных фантазий и от знаний своего врача, но, так сказать, рисуя самого себя, становится способен самого себя и формировать» [45, с. 60].
Разумеется, сама по себе изобразительная деятельность недостаточна для обретения пациентом Самости. Помимо нее, необходимо эмоциональное и интеллектуальное постижение образов, благодаря чему достигается не только их реальное постижение, но и моральная интеграция сознанием. К этому следует добавить, что без синтетического толкования архетипических образов аналитиком пациенту не просто постичь суть присущей ему трансцендентной функции и отдаться целиком процессу индивидуации. Однако изобразительная деятельность несомненно способствует развертыванию творческого воображения в направлении достижения человеком цели индивидуации. Во всяком случае метод и техника активного воображения являются, по мнению К. Г. Юнга, наиболее эффективным способом выведения на поверхность скрытых в глубине коллективного бессознательного содержаний, которые, будучи задействованными и активированными, могут попасть в поле сознания человека.
Прибегая к активному воображению, напоминающему собой своего рода медитацию, К. Г. Юнг предупреждал в то же время, что этот метод подходит далеко не для всех пациентов и имеются такие больные, по отношению к которым его применение будет ошибкой. Дело в том, что само по себе активное воображение может породить такой обильный бессознательный материал, с которым пациент не будет в силах справиться, в результате чего он не только не сможет разобраться в вызванных к жизни образах, но и растворится в них, окажется под их властью, будет испытывать беспокойство, что чревато обострением психического состояния.
Негативный момент состоит и в том, что вместо подлинного понимания бессознательных образов возможно соскальзывание пациента в пропасть его собственных глубинных комплексов. Кроме того, содержимое бессознательного может вызвать у пациента лишь эстетический интерес, в результате которого больной окажется в тисках всепоглощающей фантасмагории.
263


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
И наконец, активное воображение может способствовать освобождению присущего содержанию бессознательного сильного заряда, который в определенных обстоятельствах способен подавить разум и овладеть личностью. К. Г. Юнг предупреждал, что метод активного воображения - это «не детская игрушка», он особенно опасен для больных с латентной формой шизофрении и, следовательно, при его использовании требуется строгий контроль со стороны опытного аналитика.
Поэтому использование метода активного воображения предполагает такую искусную работу аналитика, в процессе которой постоянно оказывается помощь пациенту по освоению им бессознательных образов. Пациенту следует подсказывать параллели, имеющие место между его бессознательным материалом и элементами символизма, восходящими к Средневековью, древним культурам, поскольку, как замечал К. Г. Юнг, больной может уяснить истинное значение архетипических образов в качестве повторяющихся в истории человечества объективных фактов и процессов психики, а не сомнительных субъективных переживаний вне всякой связи с внешним миром. Смысл и значение этих образов проявляются лишь в процессе их интеграции в личность, духовную целостность, т. е. тогда, когда человек не только задумывается над тем, что они собой представляют, но и вбирает в себя их нравственные требования.
Коль скоро сам К. Г. Юнг подчеркивал, что метод и техника активного воображения являются продолжением метода свободных ассоциаций, то интересной представляется параллель, относящаяся к истории возникновения соответствующих представлений у него и у основателя психоанализа. Речь идет о литературных истоках, имеющих непосредственное отношение к идеям свободного ассоциирования и активного воображения.
Известно, в частности, что идея необходимости свободного, произвольного изложения мыслей была высказана до 3. Фрейда немецким писателем и публицистом Л. Берне в его статье «Как стать оригинальным писателем в три дня». Автор статьи предлагал начинающим авторам записывать на бумагу все то, что приходит в голову. Когда один из психоаналитиков обратил внимание 3. Фрейда на эту статью, то тот сперва удивился сходству между идеями Л. Берне и методом свободных ассоциаций, а позднее признал, что в 14 лет получил в подарок томик сочинений этого писателя.
Менее известна история обращения К. Г. Юнга к методу и технике активного воображения. Считается, что он пришел к ним в процессе собственного разбирательства с бессознательным в период душевного кризиса после разрыва с 3. Фрейдом. И это действительно так, как впрочем очевидно и то, что идея активного воображения не в последнюю очередь была обусловлена его знакомством с художественной литературой. В этом отношении обращает на себя внимание апелляция К. Г. Юнга к немецкому 264


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
поэту Гете, который сообщал о себе, что когда он однажды сидел и воображал себе живой цветок, то видел, как тот самостоятельно изменяется и как возникают все новые комбинации зрительного образа. В работе «К психологии и патологии так называемых оккультных феноменов» (1902) К. Г. Юнг не только сослался на этот пример, но и привел высказывание Гете, иллюстрирующее, по сути дела, суть активного воображения. В своем высказывании немецкий поэт говорил буквально следующее: «У меня был дар: когда я закрывал глаза и, поникнув головой, мысленно вызывал в органах зрения образ цветка, то он ни на одно мгновение не застывал в своем первоначальном облике, но раскрывался, и из глубины его распускались новые и новые цветы, сложенные из цветных и из зеленых лепестков: эти цветы никогда не были природными, но всегда фантастическими; правильностью они напоминали розетки скульптуры» [46, с. 239].
В контексте данного изложения концептуальных и терапевтических новаций К. Г. Юнга нет необходимости в осуществлении дальнейших экскурсов в историю и предысторию их становления. Достаточно, видимо, лишь обратить внимание на то, что и метод свободных ассоциаций, и техника активного воображения возникли у 3. Фрейда и К. Г. Юнга не только в результате работы с пациентами или в процессе самоанализа, что обычно принимается во внимание большинством исследователей, но и под воздействием их знакомства с различными произведениями художественной литературы, включая мировые шедевры.
Что касается метода и техники активного воображения, то они действительно приобрели важное значение в психотерапии К. Г. Юнга, предопределив тем самым определенные тонкости в расхождениях между аналитической психологией и классическим психоанализом.
Классический психоанализ и аналитическая психология
В отличие от классического психоанализа 3. Фрейда, в основу аналитической психологии К. Г. Юнга были положены следующие общие теоретические представления:
• человека следует рассматривать исходя из его здоровья, а не из патологии;
• учение об интровертированных и экстравертированных типах личности покоится на предположении, что в картине мира присутствует внутреннее и внешнее начала, а между ними находится человек, обращенный то к одному, то к другому полюсу в зависимости от темперамента и склонностей;
• психическая энергия рождается из взаимодействия противоположностей, она не сводится только и исключительно к сексуальной и, следо265


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
вательно, понятие либидо является более широким по своему содержанию, чем это принято считать в психоанализе;
• чтобы разорвать заколдованный круг биологических явлений, связанных с сексуальностью, инцестом, необходимо признать наличие духа и заново пережить его;
• человек естественным образом развивает религиозную функцию и поэтому с давних пор человеческая психика пронизана религиозными чувствами;
• все религии позитивны и в содержании их учений наличествуют те фигуры, с которыми приходится сталкиваться в сновидениях и фантазиях пациентов;
• Я человека страдает не только из-за своего отделения от человечества, но и от утраты духовности;
• человек, будучи частью, не постигает целого, но он всегда зависит от целого и зиждется на нем.
На этих общих положениях основываются многочисленные расхождения, имеющие место между классическим психоанализом и аналитической психологией. Расхождения касаются прежде всего генетического (вместо чисто сексуального) понимания либидо, рассмотрения природы бессознательного, разделения бессознательного наличное (индивидуальное) и коллективное, отношения между сознанием и бессознательным, различий между Я и Самостью, функциональной деятельности сновидений, противопоставления конструктивного (синтетического) метода исследования каузально-редуктивному (аналитическому) толкованию психических процессов и ряда других концептуальных и терапевтических разработок, предпринятых К. Юнгом.
При рассмотрении основных положений аналитической психологии уже обращалось внимание на специфику юнговского понимания либидо, личного и коллективного бессознательного, различий между Я и Самостью. В меньшей степени затрагивались другие аспекты аналитической психологии, обладающие своеобразием и проясняющие суть различий в трактовке тех или иных вопросов со стороны К. Г. Юнга и 3. Фрейда. Эти аспекты как раз и требуют дальнейшего краткого рассмотрения, завершающего раскрытие концептуальных и терапевтических разработок К. Г. Юнга.
Прежде всего необходимо обратить внимание на фрейдовское и юнгов- ское понимание бессознательного как такового. Основатель психоанализа и швейцарский психолог и психиатр исходили из того, что в процессе развития индивида бессознательное находится в центре внимания и, следовательно, именно оно должно быть всесторонне изучено. К. Г. Юнг как раз и усматривал заслугу 3. Фрейда в том, что тот не только обра266


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
тился к исследованию бессознательного психического, но и вычленил области его эмпирического проявления (сновидения, ошибочные действия, симптомы заболеваний), а также предложил такую технику анализа его, которая до него отсутствовала. По его выражению, «Фрейд сорвал покров, наброшенный просвещенческим оптимизмом на бездонный мрак человеческой природы, и с тех пор психотерапия в той или иной форме не покладая рук трудится над разоблачением обширной области тьмы, которую сам я назвал “тенью” человека» [47, с. 62].
Однако, если для 3. Фрейда бессознательное представлялось неким хранилищем для вытесненного материала, инфантильных желаний, сексуальных и агрессивных влечений, то в понимании К. Г. Юнга бессознательное представляет собой нечто большее. Речь идет не только о признании им коллективного бессознательного, наряду с личным бессознательным, но и о рассмотрении бессознательного в качестве как оплота консерватизма предков, так и творческого фактора, способствующего осуществлению радикальных изменений и самореализации личности.
Для К. Г. Юнга бессознательное — это не только область тьмы, негативных содержаний человека. Оно содержит источник сил, приводящих в движение человеческую душу, и в нем же заключается единство бытия. Бессознательное - не простое реактивное отражение сознания, своего рода психический зеркальный мир, а самостоятельная и продуктивная деятельность, особая реальность, которую необходимо учитывать и с которой приходится считаться.
К. Г. Юнг исходил из того, что бессознательное не является демоническим чудовищем, а представляет собой индифферентную в моральном, этическом и интеллектуальном отношении естественную сущность. В нем нет взрывоопасных вещей, если сознание не создает их. Оно опасно только тогда, когда сознание неправильно относится к нему, прибегая к различного рода подавлению и вытеснению его содержаний. Психика, как саморегулирующая система, обладает такими механизмами, благодаря которым бессознательное выполняет те функции, которые в силу различного рода причин и обстоятельств оказываются незадействованными со стороны сознания.
С точки зрения 3. Фрейда и К. Г. Юнга, бессознательное в филогенетическом (как история развития человеческого рода) и онтогенетическом (как история развития индивида) отношениях первично, а сознание — вторично. Вместе с тем, если в классическом психоанализе бессознательное и сознание в определенной степени противостоят друг другу, то в аналитической психологии они рассматриваются в качестве естественного дополнения.
В понимании К. Г. Юнга проявления бессознательного имеют характер компенсации по отношению к сознанию. Односторонность сознания снимается 267


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
бессознательным, его тревожность сглаживается и оно обретает равновесие через бессознательное. Таким образом, значение бессознательного примерно эквивалентно значению сознания. Обе части психики связаны друг с другом узами взаимного компенсирования. По словам К. Г. Юнга, «теорию компенсации можно вообще объявить основным правилом психической жизни» [48, с. 75]. В этом отношении он шел по стопам А. Адлера, выступившего с идеей компенсации чувства неполноценности как основного закона развития человека.
Рассмотрение компенсаторных функций бессознательного и сознания нашло отражение у К. Г. Юнга при осмыслении им природы сновидений. При толковании конкретного сновидения он ставил вопрос о том, какая сознательная установка компенсируется данным сновидением. Если в классическом психоанализе сновидение соотносилось с бессознательной деятельностью человека, то в аналитической психологии устанавливалась тесная взаимосвязь между сознанием и сновидением. Если 3. Фрейд придавал особое значение символике сновидений, уходящей своими корнями в бессознательное, то К. Г. Юнг исходил из того, что в практическом отношении целесообразно рассматривать символику сновидения не семиотически, т. е. как знак или симптом постоянного характера, что имело место в классическом психоанализе, а как подлинный символ, являющийся выражением понятийно не сформулированного содержания, соотносящегося с определенной установкой сознания.
Отмеченное выше не означает, что К. Г. Юнг не разделял точку зрения 3. Фрейда, в соответствии с которой сновидения являются проявлениями бессознательной психической деятельности. Такое понимание сновидения было характерно и для него. Другое дело, что при толковании сновидений пациентов он учитывал компенсирующие отношения между бессознательным и сознанием, а также считал, что бессознательная прогрессивность и сознательная регрессивность образуют пару противоположностей, поддерживающих равновесие. Одновременно он говорил не только о компенсирующей функции сновидений, но и о том, что в сновидении может иметь место коррекция представлений.
Кроме того, К. Г. Юнг усматривал в сновидении не только ключ к разгадке этиологии неврозов, но и диагностически полезный эффект, связанный с терапевтической подсказкой и неким прогнозом. При этом, как и 3. Фрейду, ему была понятна необходимость осознания содержащегося в сновидении бессознательного материала. Не случайно он говорил об ассимиляции сознанием содержаний бессознательного. Однако под ассимиляцией он понимал не просто осознание бессознательного, а проникновение сознательных и бессознательных содержаний друг в друга. Поэтому и содержание сновидений воспринималось им в качестве реаль268


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
ности, которую необходимо включать в сознательную установку. Если человек не делает этого, то он остается в плену односторонней сознательной установки, требующей бессознательной компенсации, являющейся эффективной только тогда, когда она взаимодействует с сознанием.
3. Фрейд ориентировался на каузальное (причинное) толкование сновидений, в то время как К. Г. Юнг учитывал и финальный (целеполагающий) способ рассмотрения сновидений, считая, что все психическое требует двойного способа рассмотрения. В этом отношении, как и в случае теории компенсации, он также поддерживал А. Адлера и исходил из того, что, наряду с ориентированным в основном на прошлое вопросом «почему», не менее важным является также обращенный в будущее вопрос «для чего». Подход, использующий сновидения только для выявления этиологического фактора, предполагающего поиск детских переживаний, оценивался им как предвзятый и игнорирующий значительную часть того, что может дать сновидение. По его мнению, чисто каузальная установка является не только ограниченной, но и не отвечающей сущности сновидения и природе невроза.
Основатель психоанализа полагал, что сновидение имеет редуцирующую функцию. Основатель аналитической психологии признавал, наряду с этой функцией, также проспективную функцию сновидения, способствующую появлению в бессознательном некоего плана, символическое содержание которого является проектом для решения внутрипсихических конфликтов. Данная функция сновидения соотносима не с каким-либо пророчеством, а с предварительным комбинированием вероятностей. Она выходит за пределы терапевтического успеха в аналитической ситуации и имеет отношение к той цели человека, которая связана с индивидуацией, реализацией целостности личности. Это означает, что, с точки зрения К. Г. Юнга, открывающиеся сознанию в сновидениях процессы воспринимались бы аналитиком как менее запутанные, если бы он знал о целях бессознательной тенденции.
Швейцарский психолог и психиатр не отрицал значения редуцирующей функции сновидения как таковой. Он лишь считал, что сновидения многофункциональны и поэтому при их толковании следует принимать во внимание их обращенность как в прошлое, так и в будущее, а также учитывать наличие различных функций. В связи с этим, наряду с редуктивны- ми и проспективными сновидениями, он выделял реактивные сновидения, в которых детерминирующую роль играют различные травмы.
При каузально-редуктивном подходе сновидение разлагается на составные части, состоящие из воспоминаний, или на процессы, связанные с бессознательными влечениями человека. Такой подход приемлем по отношению к раскрытию содержаний личного бессознательного, но он оказывается бесперспективным, когда всплывают образы коллективного 269


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
бессознательного. За анализом, разложением сновидения на составные части или процессы, должен следовать синтез, поскольку в бессознательном имеются такие содержания, смысл которых раскрывается благодаря синтетическому воспроизведению образов. Поэтому, если 3. Фрейд прибегал к каузально-редуктивному методу толкования сновидений (и фантазий) , то К. Г. Юнг предложил использовать для их понимания синтетический, финальный или герменевтический метод.
Новый метод работы со сновидениями и фантазиями был основан на том, что он назвал амплификацией, т. е. поиском параллелей, расширением образов бессознательного всеми сознательными средствами, включая активное воображение. «Так же, как анализ разлагает символический материал фантазий на компоненты, синтетический способ интегрирует все это и придает ему общее и понятийное выражение» [49, с. 133].
Амплификация противопоставлялась К. Г. Юнгом свободным ассоциациям. Он исходил из того, что используемый в классическом психоанализе метод свободных ассоциаций предназначен для выявления комплексов человека. Но, как заявлял К. Г. Юнг, его не интересовали комплексы пациентов. Он стремился понять, что сновидения пациентов могут сказать о комплексах, а не то, каковы они. На основании сновидений он хотел узнать, что делает с комплексами бессознательное и к чему пациент готовит себя. Поэтому вместо метода свободных ассоциаций К. Г. Юнг предпочел говорить об амплификации как методе, заимствованном у филологов и основывающемся на поиске параллелей.
Этот метод состоял в том, что если, например, приходится иметь дело с редким словом, с которым никогда не приходилось встречаться ранее, то в этом случае можно попытаться найти тексты со сходными пассажами, где встречается данное слово, затем использовать в новом тексте формулу, установленную при знакомстве с ранним текстом. Что касается обнаружения контекста, то К. Г. Юнг предпочитал следовать принципу ассоциативного эксперимента, благодаря которому удавалось находить основания, связанные с появлением какого-то слова или образа.
Подобная логическая процедура, т. е. амплификация, представлялась ему более целесообразной при работе со сновидениями, чем метод свободных ассоциаций. Однако в рамках аналитической психологии и терапии, где раскрытие личного и коллективного бессознательного предполагало рассмотрение сновидений, видений и фантазий пациентов, К. Г. Юнгу приходилось апеллировать и к ассоциативному эксперименту, и к свободным ассоциациям, и к активному воображению.
Что касается толкования сновидений, то К. Г. Юнг различал два их вида: на объективной ступени и на субъективной ступени. Первый вид толкования может быть соотнесен с реальным объектом и является анали270


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
тическим, поскольку разлагает сновидение на отдельные воспоминания, соотносимые с внешними ситуациями. Второй вид толкования предполагает соотношение каждой части сновидения со сновидцем. Такое толкование является синтетическим, поскольку отделяет воспоминания и соответствующие комплексы от внешних поводов, понимает их как тенденции субъекта и присоединяет их к нему.
Таким образом, синтетический (финальный, герменевтический) метод толкования заключается в интерпретации на субъективной ступени. Он основывается на том, что в своей целостности творение сновидения субъективно. Соответственно, раскрытие смысла сновидения должно опираться на простую истину, а именно на то, что сновидение - это театр, в котором сновидец является одновременно автором, режиссером, актером, суфлером, сценой, публикой, критиком.
В связи с подобным подходом к рассмотрению сновидений, К. Г. Юнг критически отнесся к представлению 3. Фрейда о том, что сюжет или картина сновидения является не чем иным, как фасадом, за которым спрятаны скрытые мысли сновидения. В противоположность подобному представлению он полагал, что о фасаде аналитик говорит только потому, что не понимает сновидение. На самом деле картина сновидения и есть само сновидение. Ведь в реальной жизни фасад в большинстве домов не является иллюзией или обманчивым искажением. Он соответствует содержанию дома и представляет его. Аналогичным образом обстоит дело и со сновидением. Поэтому, как считал К. Г. Юнг, нет никаких оснований обвинять сновидение в каких-либо намеренно обманных маневрах. Оно является именно тем, чем и должно быть. Сновидение ничего не хочет и представляет лишь само себя изображающее содержание. Оно ничего не утаивает, просто человек не понимает его языка.
3. Фрейд рассматривал сновидения с точки зрения исполнения желаний человека, не получивших реализацию в его бодрственном состоянии. В более поздних своих работах он внес некоторую поправку, говоря о том, что сновидения — это попытка исполнения желаний. К. Г. Юнг пришел к мнению, что подобное понимание является ограниченным. На его взгляд, сновидение является «спонтанным самоизображением» актуального положения бессознательного, выраженного в символической форме. Такое представление о сновидении оставляет открытым вопрос о том, всегда ли в бессознательном содержании находит отражение исключительно исполнение желания.
Для основателя психоанализа важно было понять работу сновидения, связанную с переводом скрытых мыслей в явное содержание. Подобная работа осуществляется, по его мнению, благодаря особым психическим процессам, к которым он отнес сгущение, смещение, превращение мыс271


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
лей в зрительные образы, вторичную обработку. Для К. Г. Юнга подобное понимание работы сновидения представлялось сомнительным, хотя он и не стал углубляться в рассмотрение данного вопроса.
Вместо этого он сосредоточил внимание на раскрытии структуры сновидения, которая была им представлена в виде четырех фаз'.
• экспозиция (место действия, место присутствующих и действующих лиц, исходное положение);
• завязка (усложнение ситуации, создание или нарастание напряжения);
• кульминация или перипетия (резкое изменение чего-то, осуществление решительного действия);
• лизис, т. е. растворение, ослабление, снятие напряжения, или решение, или результат (окончательное положение дел).
Первые три фазы являются типичными для сновидений, последняя характерна не для всех, т. е. ее может и не быть в каком-то сновидении. Тем не менее сновидение напоминает собой, как полагал К. Г. Юнг, драму, так как имеет «драматическую» структуру.
Различия в понимании сновидений имели не только теоретическое, но и практическое значение, связанное с терапевтическим процессом. В частности, 3. Фрейд не был сторонником того, чтобы пациенты записывали свои сновидения непосредственно после пробуждения. Подобную рекомендацию со стороны некоторых аналитиков он считал совершенно ненужным приемом для терапии, поскольку пациенты охотно записывают сновидения и тем самым мешают себе спать, а их большое воодушевление по поводу сновидений не приносит им пользы.
Иной позиции придерживался К. Г. Юнг. Он считал, что самостоятельная работа пациентов со своими сновидениями является весьма полезной для осуществления аналитической терапии. Поэтому он не только поощрял подобную работу, но и после приобретения пациентами определенного навыка в процессе разбора сновидений на аналитических сессиях давал им своего рода «домашние задания». Пациенты должны были не только записывать свои сновидения, но самостоятельно анализировать их и приходить к аналитику с готовыми интерпретациями, которые обсуждались на аналитических сессиях.
Одно из существенных расхождений между классическим психоанализом и аналитической психологией состояло в понимании характера связей между различными процессами и явлениями. Это расхождение восходило к ранним встречам 3. Фрейда и К. Г. Юнга, когда обнаружилось, что первому было свойственно стремление к причинному объяснению внешних событий и внутренних изменений, в то время как второй признавал существование необъяснимых связей, имеющих отношение к ясновидению, телепатии, паранормальным явлениям.
272


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
Показательной в этом отношении является одна из первых их встреч. К. Г. Юнг рассказывал 3. Фрейду о сверхъестественных событиях, что воспринималось последним с большим сомнением. Швейцарский психиатр почувствовал внутри себя прилив каких-то неведомых сил и в порыве энтузиазма сказал, что в доказательство его точки зрения сейчас что-то произойдет. Раздался грохот. 3. Фрейд был склонен расценить это как некую случайность. Через какое-то время снова раздался грохот, идущий изнутри книжного шкафа. После ухода К. Г. Юнга основатель психоанализа стал исследовать свой книжный шкаф и пришел к выводу, что услышанный им ранее грохот был следствием растрескавшихся полок. Об этом он написал швейцарскому коллеге, но каждый остался при своем мнении.
Обратившись к исследованию оккультных феноменов задолго до знакомства с основателем психоанализа, К. Г. Юнг на протяжении всей своей последующей жизни продолжал интересоваться теми явлениями, понимание которых выходило за пределы компетенции научного знания, основанного на объяснении причинно-следственных связей. 3. Фрейд, напротив, строго придерживался детерминизма и даже тогда, когда обращался к осмыслению оккультизма, телепатии и провидческих сновидений, всегда пытался найти причинное объяснение тех или иных явлений.
На протяжении нескольких десятилетий К. Г. Юнг не решался вынести на обсуждение научной общественности свои идеи о возможной некаузальной связи между различными явлениями и процессами. Только в начале 50-х гг. он выступил с обоснованием этих идей, что было сделано им впервые в лекции «О синхронистичности», прочитанной на конференции Эранос в 1951г., а затем в работе «Синхронистичность: акаузальный объединяющий принцип», которая была включена вместе с монографией лауреата Нобелевской премии физика В. Паули в публикацию «Интерпретация природы и психе» (1952).
Высказанные им идеи сводились к тому, что, помимо причинно-следственной взаимосвязи, существуют такие беспричинные комбинации событий и процессов, объяснение которых не может опираться на традиционные для науки представления о каузальности. В реальной жизни приходится сталкиваться с разнообразными событиями, как правило, воспринимаемыми в качестве случайных или вероятностных, но тем не менее имеющих между собой какую-то связь непричинного характера. Подобные события случаются сплошь и рядом и они требуют иного принципа объяснения, чем философский и естественно-научный принцип причинности.
Так, во время работы с одной пациенткой, которая отличалась безупречным логическим мышлением и все предпринимаемые К. Г. Юнгом попытки ослабить ее рационализм оказывались безуспешными, произошло 273


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
следующее событие. Он сидел напротив пациентки, спиной к окну, и слушал ее рассказ о сновидении, в котором она получила от кого-то ценное ювелирное украшение в виде золотого скарабея. В то время как она рассказывала свое сновидение, К. Г. Юнг услышал тихий стук в окно. Он обернулся, увидел бьющееся о стекло большое насекомое, открыл окно и, как только оно залетело в комнату, поймал его. Оказалось, что это был скарабеевидный жук, желто-зеленая окраска которого напоминала цвет золотого скарабея. К. Г. Юнг протянул жука пациентке со словами: «Вот ваш скарабей». Пациентка была удивлена и озадачена, но это событие поколебало ее рационализм, устранило интеллектуальное сопротивление и тем самым оказалось плодотворным для дальнейшего осуществления анализа.
Между ранее приснившимся пациентке ювелирным украшением в виде скарабея и залетевшим в комнату во время анализа похожим на него жуком нет никакой причинной связи. Можно говорить лишь о смысловом совпадении, которое столь характерно для разнообразных событий, относящихся к категории ясновидения, телепатии, провидческих сновидений. Подобные смысловые совпадения разнообразны и, будучи беспричинными, они все же образуют нечто такое, что можно рассматривать в качестве научной картины мира.
Исходя из этого, К. Г. Юнг выдвинул предположение о существовании смысловых совпадений, основанных на каком-то ином, по сравнению с причинным, принципе или свойстве эмпирического мира. Этот принцип или свойство он назвал синхронистичностью. Если причинность объясняет связь между двумя последовательными событиями, то синхрони- стичность указывает на параллельность времени и смысла между психическими и психофизическими событиями.
Синхронистические явления включают в себя, по мысли К. Г. Юнга, следующие три совпадения:
• психического состояния наблюдателя с происходящим в момент этого состояния объективным событием, соответствующим психическому состоянию или его содержимому, в котором нет причинной связи между психическим состоянием и внешним событием и ее не может быть в силу относительности времени и пространства;
• психического состояния с соответствующим внешним событием, имеющим место за пределами восприятия наблюдателя, т. е. на расстоянии, и удостовериться в котором можно только впоследствии;
• психического состояния с соответствующим, но еще не существующим будущим событием, значительно удаленном во времени и реальность которого тоже может быть установлена только впоследствии [50, с. 187].
274


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
К. Г. Юнг вовсе не стремился к противопоставлению двух принципов объяснения явлений мира. Причинность и синхронистичность скорее рассматривались им в плане того принципа относительности и дополнительности, к которому пришла современная физика. Он высказал предположение, что события «находятся друг с другом, с одной стороны, в причинно-следственной связи, а с другой — в некой смысловой перекрестной связи» [51, с. 204]. В этом отношении его понимание трансцендентной функции, как соединяющей содержания бессознательного с содержаниями сознания, можно рассматривать также с точки зрения объединения причинности и синхронистичности.
Синхронистичность позволяет выявлять дополнительные связи между внешним и внутренним миром, которые подчас не поддаются причинному объяснению. Не случайно К. Г. Юнг рассматривал синхронистичность как психически обусловленную относительность пространства и времени. Не случайно и то, что синхронистичность соотносилась им с коллективным бессознательным, поскольку смысловые совпадения воспринимались им как покоящиеся на архетипической основе.
Так, в приведенном им из аналитической практики случае с молодой девушкой, излишний рационализм которой настолько затруднял лечение, что предшествующие попытки двух других врачей не дали никакого позитивного результата, скарабей являлся классическим примером символа нового рождения. В одном из древнеегипетских трактатов содержится описание того, как мертвый солнечный бог превратился в скарабея. В аналитической ситуации событие со скарабеем привело к тому, что была поколеблена рационалистическая установка пациентки, мешавшая процессу трансформации и психическому обновлению.
К. Г. Юнг проводил различие между синхронностью и синхронистично- стью. Первое означает одновременность протекания двух событий. Второе — одновременное протекание определенного психического состояния с одним или несколькими внешними событиями, представленными как смысловые аналоги субъективного состояния. В отличие от синхронности, синхронистичность включает в себя два фактора: находящийся в бессознательном образ, проникающий в сознание непосредственно или косвенно (в форме сновидения, предчувствия, символа); объективная ситуация, совпадающая с этим содержимым.
В представлении К. Г. Юнга синхронистичность может быть рассмотрена в узком и широком смысле. В узком смысле она является отдельным примером того более общего, что он назвал «акаузальнойупорядоченностью». Эта упорядоченность есть не что иное, как эквивалентность психических и физических процессов. Таким образом, более широкая концепция синхронистичности связана с акаузальной упорядоченностью, равносильной 275


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
актам творения во времени, творческим деяниям, непрерывному сотворению извечно существующей и спорадически повторяющейся схемы.
Синхронистичностъ как акаузальная упорядоченность оказывается сопричастной с архетипами коллективного бессознательного и в этом отношении органически вписывающейся в исследовательские и терапевтические интенции аналитической психологии, признающей важность трансцендентной функции, амплификации, активного воображения, смысловых совпадений и мифологических параллелей.
Важным моментом юнговского понимания синхронистичности было то, что, помимо рассмотрения ее в качестве принципа объяснения, она соотносилась с неким смыслом, априорно связанным с человеческим сознанием и существующим вне человека. Если 3. Фрейд обращался к раскрытию смыслозначимости психических процессов, то К. Г. Юнг поставил вопрос о существовании смысла за пределами психики. Речь шла о признании самосуществующего смысла и в этом отношении о подкреплении представлений о тесной связи между внешним и внутренним миром, физическими и психическими процессами, архетипическими содержаниями коллективного бессознательного и универсальной тенденцией к саморазвер- тыванию присущего человеку энергетического потенциала.
По убеждению К. Г. Юнга, идеи синхронистичности и самоосуществляющегося смысла составляли основу классического китайского образа мышления и наивных представлений Средневековья, но они оказались вытесненными из сознания западного человека под влиянием тех представлений о детерминизме и причинности, которые возобладали в XVIII и XIX вв. Исследования в области современной физики и аналитическое понимание коллективного бессознательного с его архетипами приводят к необходимости признания идеи синхронистичности в качестве дополнительного принципа объяснения, позволяющего включить в наши знания о природе психоидный фактор, т. е. эквивалентность, смысловые совпадения, изначально существующий смысл.
Стало быть, к триаде классической физики, признающей пространство, время и причинность, следует добавить фактор синхронистичности, а архетипы рассматривать в качестве психических вероятностей. В этом случае открывается новое видение взаимосвязи между внешним и внутренним миром, поскольку архетипы, изображающие инстинктивные события в форме типов, оказываются по своей природе психоидны- ми, а ранее воспринимаемые сознанием совпадения различных событий как случайные оказываются смысловыми, лежащими в основе не только психических, но и психофизических эквивалентностей.
Хотелось бы обратить внимание на одно важное, на мой взгляд, обстоятельство, которое не всегда попадает в поле зрения исследователей, пола276


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
гающих, что юнговское понимание синхронистичности коренным образом противостоит принципу причинности, которого придерживался 3. Фрейд.
Во-первых, у К. Г. Юнга синхронистичность, как уже отмечалось выше, дополняет причинность, хотя некоторые его высказывания, направленные против каузального-редуктивного метода основателя психоанализа, могут быть некритически восприняты как некая альтернатива.
Во-вторых, хотя это может показаться странным на первый взгляд, 3. Фрейду не были чужды взгляды на феномены оккультного порядка, которые должны быть осмыслены с научной точки зрения.
В самом деле, в 1921г. основателем психоанализа была написана небольшая работа «Психоанализ и телепатия», которая была опубликована только после его смерти и в которой он подчеркивал, что психоаналитики надеются на обнаружение более объемлющих и содержательных законов природы, которым они готовы подчиняться. В этой работе 3. Фрейд признал объективное существование ряда пока непонятных феноменов, включая передачу мыслей от одного человека другому, и высказал предположение, что «пройдет много времени, прежде чем будет выработана приемлемая теория этих новых фактов» [52, с. 32].
В новых лекциях по введению в психоанализ, написанных им в 1932- 1933гг., 3.Фрейд также обратился к рассмотрению оккультных феноменов. Одна из лекций была озаглавлена «Сновидения и оккультизм». В ней он признался, что ранее, когда оккультные феномены попали в его поле зрения, у него возникли опасения по поводу той угрозы, которую они представляли для научного мировоззрения. Позднее у него уже не было подобных опасений, поскольку он был уверен, что наука сможет воспринять и переработать прежде непонятное и необъяснимое.
Касаясь телепатических процессов, 3. Фрейд рассмотрел возможность того, как психический акт одного человека возбуждает тождественный психический акт у другого человека. При этом он подчеркнул: «То, что лежит между обоими психическими актами, может быть физическим процессом, в который с одного конца переходит психическое и который на другом конце опять переводится в такое же психическое... А представьте, если бы можно было овладеть этим физическим эквивалентом психического акта! Хочу сказать, что, включив бессознательное между физическим и тем, что до сих пор называлось “психическим”, психоанализ подготовил почву для предположения таких процессов, как телепатия» [53, с. 333].
3. Фрейд лишь сформулировал, но не развил свою мысль об эквивалентности психических и физических процессов. Не исключено, что К. Г. Юнг не был знаком с этими высказываниями основателя психоанализа, хотя работы о телепатии и оккультизме привлекали его внимание.
277


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
В обосновании идеи синхронистичности он опирался на соответствующие представления, нашедшие отражение в средневековой и последующей философии. В частности, он ссылался на размышления Г. Ф. Лейбница об изначально установленной гармонии психических и физических событий и на идею А. Шопенгауэра об одновременности и взаимосвязи событий, не имеющих между собой причинной соотнесенности.
Как бы там ни было, но связанные с аналитической деятельностью исследовательские и терапевтические наработки с необходимостью подводили к признанию таких смысловых отношений между психическими и физическими процессами, которые привели к выдвижению идеи о синхронистичности. Другое дело, что высказанные К. Г. Юнгом представления о синхронистичности и акаузальной упорядоченности до сих пор остаются наименее разработанными в рамках аналитической психологии и малоизвестными в психоаналитических кругах, придерживающихся классической ориентации или не считающих возможным рассматривать юнговские концептуальные и терапевтические установки в качестве аналитически приемлемых и ценных.
Что касается некоторых различий между 3. Фрейдом и К. Г. Юнгом, в том числе и связанных с представлением об акаузальной упорядоченности, то они удивительным образом проявились на уровне определенных предпочтений, связанных с приверженностью того и другого к цифровой символике. Нетрудно заметить, например, что основатель психоанализа отдавал предпочтение цифре 3, в то время как К. Г. Юнг — цифре 4.
Для 3. Фрейда третичностъ (триада) выступала в качестве методологического принципа рассмотрения психических процессов и приемлемых для него классификаций:
• топический подход с его делением психики на сознание, предсозна- тельное и бессознательное;
• структурный подход, в соответствии с которым выделялось Оно, Я и Сверх-Я;
• определение психоанализа, данное им в 1922 г. в статье для энциклопедии и включающее в себя три значения — способ исследования психических процессов, метод лечения невротических расстройств, ряд развивающихся и складывающихся в научную дисциплину психологических конструкций.
Для К. Г. Юнга исходным принципом осмысления различных явлений и процессов являлась четвертичностъ (тетрада):
• теория психологических типов, включающая в себя представление о психологических функциях (мышление, чувства, ощущения, интуиция);
• четыре вида комплекса матери у дочери; стадии аналитического процесса (признание, разъяснение, воспитание, трансформация);
278


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
• четыре этапа работы с переносом;
• четыре связанных между собой принципа жизни (время, пространство, причинность, синхронистичность);
• символ Самости в виде мандалы и психические образы целостности, представленные четвертными или кратными им числами.
Концептуальные и методологические схемы 3. Фрейда во многом обусловлены триадой, а соответствующие схемы К.Г. Юнга — тетрадой. И то, и другое олицетворяет собой некий порядок, имеющий свою историю и уходящий корнями в далекое прошлое. Триады и тетрады задают целостность и вызывают спонтанную деятельность бессознательного. К. Г. Юнг полагал, что в психологическом смысле число является осознанным архетипом порядка. В этом отношении было бы интересно исследовать то, как, каким образом и в силу каких обстоятельств одно и то же стремление к упорядоченности своих концептуальных построений оказалось у 3. Фрейда обусловлено предпочтением использования триады, а у К. Г. Юнга — тетрады. Но этот вопрос выходит за рамки данной работы и может стать предметом другого исследования, которое, возможно, кто-то в дальнейшем осуществит.
В контексте рассмотрения синхронистичности достаточно обратить внимание на то, что К.Г. Юнг склонялся к точке зрения, в соответствии с которой числа обладают относительной автономией, аналогичной автономии архетипов. Числа и их комбинации не только связаны с архетипами и оказывают на них воздействие, но и сами подвергаются воздействию с их стороны. Подобно архетипам, числа в равной степени были открыты и изобретены. Архетипы же открыты в том смысле, что у нас не было знания об их бессознательном автономном существовании, и изобретены в том плане, что их наличие было выведено из соответствующих представлений о структуре психики.
Для К.Г.Юнга было характерно иное видение многих событий, явлений, процессов, мифологических сюжетов, которые попадали в поле зрения различных исследователей, включая психоаналитиков. Типичным в этом отношении является переосмысление им эдипова комплекса, составлявшего ядро классического психоанализа. Оно касалось не только введенного К. Г. Юнгом в 1912 г. понятия комплекса Электры, но и иного понимания, по сравнению с основателем психоанализа, детско-родительских отношений.
Известно, что представления об эдиповом комплексе были почерпнуты 3. Фрейдом из многих источников, в том числе и из трагедии Софокла «Царь Эдип», в которой повествовалось об ужасной судьбе Эдипа, убившего своего отца и женившегося на своей матери. На основании этого сюжета он перенес конфликты взрослого человека на конфликтные ситуации, развертывающиеся в детстве. С точки зрения К. Г. Юнга, такое перенесение было не совсем правомерным, особенно в плане сексуальной подоплеки 279


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
между ребенком и матерью, вследствие чего термин «эдипов комплекс» представлялся ему не вполне подходящим. Более того, он рассмотрел миф об Эдипе под иным углом зрения, благодаря чему фигуры матери и отца приобрели иное звучание.
К.Г.Юнг сосредоточил свое внимание на таинственном существе, загадывающем загадки, подобной той, которая была предложена Эдипу. Сфинкс представляет собой звероподобное изображение материнского образа, соотносящегося с тем, что швейцарский психолог и психиатр назвал «страшной матерью». В древнегреческой мифологии Сфинкс — это нагоняющее ужас животное, обнаруживающее некоторые черты, восходящие к матери. Сфинкс — дочь Эхидны, смешанное существо, верхняя часть которого является прекрасной девой, а нижняя — отвратительной змеей. Подобная двойственность соответствует образу матери, где верхняя часть является человеческой, т. е. привлекательной и достойной любви, в то время как нижняя — звериной, страшной, отягощенной запретом кровосмешения. Рожденная от связи матери земли с Тартаром (олицетворение подземного царства и места страха) Эхидна — мать всех ужасов (Химеры, Горгоны, Сциллы, Цербера), которая дала жизнь многим драконам, а также собаке Ортр. Если учесть, что Сфинкс появилась на свет в результате кровосмесительной связи Эхидны со своим собственным сыном, собакой Ортр, то становится понятным, почему это звероподобное существо вызывает у человека ужас. Ведь Сфинкс представляет, по словам К. Г. Юнга, не что иное, как «кровосмесительно отщепленную на заре жизни долю либидо из отношения к матери» [54, с. 187].
Такое понимание Сфинкс вело к переосмыслению не только трагической судьбы Эдипа, но и роли женщины в жизни человека. Эдип разгадал загадку Сфинкс и устранил препятствие на своем пути, но гибель «страшной матери» (кровосмесительно отщепленного либидо) обернулась для него инцестуозной связью с собственной матерью. Фрейдовская интерпретация мифа об Эдипе привела к тому, что определяющую роль в развитии человека стал играть отцовский комплекс. Юнговскоерассмотрение Сфинкс через призму кровосмесительно отщепленного либидо на первое место выдвинуло комплекс матери, вбирающей в себя образы «великой» и «ужасной» матери. Не случайно, в отличие от основателя психоанализа, швейцарский психолог и психиатр уделил значительное внимание рассмотрению комплекса матери, нежели фигуре отца. Не случайно и его высказывание о том, что сознательно человек почитает мать, в то время как на бессознательном уровне он может испытывать ужас перед ней, а в сновидениях она может преследовать его в образе страшного животного.
В мифе об Эдипе отражены два аспекта — отцеубийство и инцестуозная связь с матерью. 3. Фрейд рассматривал инцестуозность в ее непосредст280


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
венном сексуальном значении. Для К. Г. Юнга инцестуозная связь с матерью имела иной смысл. Он исходил из того, что в первооснове кровосмесительных вожделений заложено не сексуальное влечение, а стремление человека снова стать ребенком, обрести материнскую заботу и защиту, очутиться в утробе матери, чтобы вторично родиться. Инцестуозная связь имеет не сексуальную, а скорее мифологическую, символическую подоплеку. Современный человек полагает, что он давно избавился от кровосмесительных желаний и совершенно не понимает того, что бессознательно предается кровосмешению, но не в сексуальном плане, а в других сферах жизни, в частности, в религиозных переживаниях с их соответствующими символами.
Переосмысливая фрейдовские представления об эдиповом комплексе и инцестуозности, К. Г. Юнг высказал иное понимание проблемы инфантильного развития. 3. Фрейд рассматривал ребенка как «полиморфноизвращенное существо», т. е. считал, что в своем инфантильном развитии дети с неизбежностью прибегают к тем формам проявления сексуальности, которые во взрослом состоянии характеризуются как перверсные. К. Г. Юнг не соглашался с подобным пониманием развития ребенка. Он считал, что выражение «полиморфно-извращенное» взято из психологии неврозов и спроецировано в психологию ребенка, что представляется неуместным. На его взгляд, вместо полиморфно-перверсной предрасположенности следует говорить о поливалентной предрасположенности, из которой развивается взрослая сексуальность, и нет необходимости делать вывод о том, что раннеинфантильное развитие предопределяется исключительно сексуальностью. У ребенка могут наблюдаться патологические симптомы, объяснение которых с позиций сексуальной психологии оправдано. Однако «ответственность за эти симптомы следовало бы в гораздо большей мере возложить на сексуальные расстройства психологии родителей, чем на психологический склад самого ребенка, ибо чрезвычайно впечатлительная и зависимая психика ребенка всецело живет еще в атмосфере родительской психики и лишь относительно поздно освобождается от ее притяжения» [55, с. 53].
Одно из расхождений между 3. Фрейдом и К. Г. Юнгом пролегало в области их отношения к религии. Для основателя психоанализа религия была иллюзией, которую следует устранить из жизни человека, заменив ее интеллектом, разумом. С точки зрения К. Г. Юнга, такая позиция свидетельствует о том, что 3. Фрейду не удалось понять суть всего религиозного вообще. Иллюзия является, по его мнению, естественным проявлением жизни, она не подчиняется критериям разумности, полезности и не поддается размену на них.
Как и 3. Фрейда, религия интересовала К. Г. Юнга главным образом с психологической точки зрения. Оба они считали, что Бог может быть 281


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
рассмотрен в качестве проекции человеком чего-то внутреннего вовне. Однако они по-разному оценивали религиозный опыт: основатель психоанализа считал, что подобный опыт — наследие прошлого, не обремененное научным знанием, и, следовательно, по мере развития науки подобный опыт становится вовсе не обязательным для человека; швейцарский психолог придерживался противоположной точки зрения и высказывал убеждение, в соответствии с которым религиозный опыт реален, связан с духовностью человека и является неотъемлемой частью его становления как целостной личности.
В своих работах К. Г. Юнг не говорил о Боге как таковом и не пытался приводить какие-либо доказательства в пользу его наличия или отсутствия. Речь шла об образе Бога, Божества, который с психологической точки зрения является наглядным представлением основы души. Человеческая душа тесно связана со структурой мира и поэтому то, что происходит в объективной реальности находит свое отражение в субъективной действительности, т. е. в душе человека, и наоборот. В этом смысле образ Божества всегда представляет собой проекцию внутреннего восприятия того, что противостоит человеку. Освобождаясь от предметности, воображение человека пытается создать или создает образ невидимого, стоящего за соответствующими явлениями и процессами. В результате этого силой воображения создаются разнообразные формы, олицетворяющие собой синтез противоположностей и целостность, поскольку душа человека не может смириться с теми расколами, которые возникают в глубинах психики при столкновении внешнего и внутреннего. Человек не может понять эти образы, которые воздействуют на него изнутри. Но связанный с работой воображения опыт, называемый подчас религиозным, мистическим или творческим, может оказывать как пагубное, так и благородное воздействие на человека.
То, что подталкивает к возникновению фантазии, видения или сновидения, можно называть по-разному, именуя это богом, дьяволом, бессознательным или какими-то другими обозначениями. К. Г. Юнг предпочитает термин «бессознательное», который не предполагает никаких метафизических требований, хотя в принципе, если выражаться мистически, то можно было бы говорить о «боге» или «дьяволе». Образ творящего Бога не доставляет трудностей тому человеку, который постигает необходимость устранения в себе противоречий и придания смысла жизни. Эти противоречия, как и противоречия в образе Бога, могут быть преодолены путем познания самого себя и обретения целостности души благодаря согласованному действию сознания и бессознательного.
В содержании религиозных учений К. Г. Юнг находил те фигуры, с которыми приходится сталкиваться в сновидениях и фантазиях паци282


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
ентов. В их моральных импликациях он видел попытки, подобные тем, с помощью которых пациенты интуитивно пытаются найти приемлемый способ овладения внутренними силами, с целью устранения противоречивых установок и непонятного разлада в душе. Религиозный опыт представлялся ему такой грандиозной попыткой человеческого духа познать себя изнутри, как и попытка постижения внешнего мира с помощью естественно-научного знания.
При этом он исходил из того, что человек всегда развивал в себе религиозную функцию и что человеческая душа издревле пропитана религиозными чувствами и представлениями. Не признавать данного аспекта человеческой души — значит не понимать человека. Пытаться доказательно объяснить религиозную функцию, как это делают ортодоксы церкви, значит лишиться чувства реальности. Равновесие телесного и психического предполагает наличие духовного. Наука многое дает для познания внешнего мира и пытается разобраться в тех психических процессах, которые протекают в глубинах внутреннего мира человека. Однако «душа является вышестоящей по сравнению с сознанием целостностью, матерью и предусловием сознания, поэтому наука также является лишь одной из присущих ей функций, которая никогда не исчерпает полноту ее жизни» [56, с. 68].
В общем виде представления К. Г. Юнга о религии, религиозной функции и образе Бога сводятся к следующему:
• религия — это отношение к высшим ценностям, которые могут быть позитивными или негативными и которые оказывают значительное воздействие на человека;
• под религией следует понимать не вероучение, а особую установку сознания, измененную опытом нуминозного, духовного;
• религиозная функция является исконной функцией бессознательного, имеющего коллективную природу и содержащего архетипы;
• Бог — наделенный наибольшей силой психический фактор;
• предстающие в сновидениях, видениях или в продуктах творческого воображения мандалы — экспрессии религиозной установки, в которых нет ни Божества, ни подчинения ему, ни примирения с ним, но в которых место Божества занято Самостью, целостностью человека;
• замещение Божества целостностью человека является естественным и спонтанным событием, осуществляющимся в бессознательном, которое производит новую идею божественного человека.
В случае аналитической терапии у пережившего подобный опыт пациента существенно улучшается предшествующее невротическое состояние. Есть немало людей, которые должны серьезно относиться к своему опыту. «Им остается выбор между дьяволом и морской пучиной. Дьяволом является мандала или нечто ей подобное, а пучиной — невроз. В дьяволе есть хоть 283


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
что-то героическое, тогда как пучина означает духовную смерть... Религиозный опыт абсолютен. Он несомненен. Вы можете сказать, что у вас его никогда не было, но ваш оппонент скажет: “Извините, но у меня он был”. И вся ваша дискуссия тем и закончится. Неважно, что мир думает о религиозном опыте; для того, кто им владеет, — это великое сокровище, источник жизни, смысла и красоты, придающий новый блеск миру и человечеству. У него есть вера и мир. Где тот критерий, по которому вы можете решить, что эта жизнь вне закона, что этот опыт не значим, а вера — просто иллюзия? Есть ли, на самом деле, какая-нибудь лучшая истина о последних основаниях, чем та, что помогает вам жить? Вот почему я столь тщательно принимаю во внимание символы, порожденные бессознательным. Они нас попросту превозмогают... То, что исцеляет от невроза, должно быть превозмогающе убедительным, а так как невроз слишком реален, то исцеляющий опыт должен быть в равной степени реальным» [57, с. 192-193].
3. Фрейд считал, что религиозная вера должна быть заменена научным знанием. К. Г. Юнг подчеркивал, что в западном мире произошел раскол между верой и знанием, философией и наукой. С точки зрения психологии, этот раскол привел к конфликту сознания, находящему отражение в душе человека. Но можно представить себе такое состояние сознания, когда человек и знает, и верит. В понимании К. Г. Юнга для конфликта между верой и знанием нет каких-либо существенных оснований. И то, и другое необходимо человеку, поскольку по отдельности ему недостаточно ни одно знание, ни одна лишь вера.
Раскол между верой и знанием на Западе привел к тому, что в поисках разрешения внутренних конфликтов западный человек стал обращаться к восточным практикам медитации, включая йогу. Но если в йоге удивительным образом слиты воедино физическое и духовное, то ее использование западным человеком приводит к тому, что он попадает, по выражению К. Г. Юнга, в «ловушку веры» и без проблеска мысли «заглатывает» такие понятия, как прана, чакра, атман. Раскол в западном сознании делает невозможным адекватное использование возможностей йоги.
Моральный конфликт отделяет человека от его Тени. Считается, что заглядывать внутрь себя опасно, поскольку это может привести к болезненному самокопанию, подрывающему здоровье. Поэтому в лучшем случае йога становится для западного человека такой психотехникой, с помощью которой он пытается заниматься медитацией и тренировать различные части тела, в то время как глубокомысленность йоги состоит в ее философии, основанной на единстве и природной целостности физического и духовного.
Для восточного человека внутреннее всегда имело власть над внешним, и мир был не в состоянии оторвать его от внутренних корней. Для запад284


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
ного человека внешнее все больше и больше выходило на первый план, в результате чего он оказался отчужденным от собственной внутренней сущности. На Востоке преобладают интровертные тенденции, на Западе — экстравертные. Психические предрасположенности у западного человека иные, чем у восточного человека и, следовательно, как замечал К. Г. Юнг, он наверняка или не сможет адекватно воспринять йогу, или будет употреблять ее во зло. Во всяком случае западный человек не может выразить с помощью понятий йоги свой субъективный опыт.
Все это вовсе не означает, что К. Г. Юнг не видел в йоге величайшее достижение восточного духа. Напротив, он считал, что, в отличие от западной направленности вовне, связанной с познанием и овладением внешнего мира, восточные традиции, включая йогу, ориентированы на внутренний мир человека, на обретение гармонии, покоя и целостности. Поэтому К. Г. Юнг критически относился не к йоге как таковой, а к применению ее западным человеком.
Он считал, что нет никакого смысла подражать йоге, если темная сторона человека остается по-прежнему средневеково-христианской. Заниматься йогой среди достижений технической цивилизации и в том месте, куда можно позвонить по телефону, — это значит прибегать к «духовному мошенничеству». При отсутствии желания отвернуться от мира и погрузиться в бессознательное, занятие йогой не будет иметь желаемого эффекта. «Для этого требуется соединение противоположностей и, в частности, решение трудной задачи — установления связи между экстраверсией и интроверсией посредством трансцендентной функции» [58, с. 135].
В западном мире имеются направления, в чем-то приближающиеся к йоге. Ближе всего к ней подошли некоторые методы психотерапии, возвращающие сознание пациента во внутренний мир детских воспоминаний. Техника классического психоанализа с ее акцентом на вытесненных из сознания желаниях и влечениях человека предполагает постижение бессознательного и перевод его в сознание. Однако бессознательное у 3. Фрейда является чем-то таким, куда свалено все то, что несовместимо с сознанием.
Иное понимание имеет место у К. Г. Юнга, для которого бессознательное — это коллективная и творческая по своему характеру психическая предрасположенность человека, своего рода «духовная матрица», являющаяся творческим началом. К аналитическо-редуктивным процедурам, столь характерным для классического психоанализа, он добавляет конструктивные, синтетические процедуры, подчеркивающие целесообразность бессознательных тенденций развития человека. В свете своих конструктивных процедур он усматривает параллели между йогой и аналитической психологией.
285


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
Из-за своей символики йога дает К. Г. Юнгу богатый материал при толковании бессознательного. Но он не использует методы йоги, так как считает, что для западного человека ничто не должно насильственно навязываться бессознательному. Напротив, необходимо делать все возможное, чтобы открыть путь для беспрепятственного перехода бессознательного в сознание, освободив его от жестких стереотипов мышления. С этой целью К. Г. Юнг использует метод активного воображения, в основе которого лежит «специальный тренинг условного выключения сознания с целью усиления и развития бессознательного содержания» [59, с. 38].
К. Г. Юнг ратовал за более глубокое, по сравнению с традиционным для западного сознания, видение человеческой природы. Подобно 3. Фрейду он считал, что посредством подавления бессознательного и контроля над ним никакого более глубокого видения не добьешься. Слепое копирование возникших в иных психологических условиях методов, в частности йоги, «подражание и обезьянничание» ничего хорошего не принесут западному человеку, который не должен отрекаться от своего рассудка, а напротив, укреплять его опытом знакомства со своим бессознательным и развертывания трансцендентной функции. В этом отношении, как подчеркивал К. Г. Юнг, его метод, подобно фрейдовскому, основывается на практике освоения бессознательного. Однако различие точек зрения, связанных с пониманием природы бессознательного, ведет к различной оценке символики, методов толкования, соотношения веры и знания, движущих сил развития человека.
Таковы основные, но далеко не исчерпывающие, общие и частные расхождения К. Г. Юнга с рядом выдвинутых 3. Фрейдом психоаналитических идей и концепций. Они нашли свое отражение не только в теории, но и в аналитической практике. Это касалось как практической реализации метода активного воображения при работе с пациентами или домашних заданий по интерпретации ими своих сновидений, на что уже обращалось внимание, так и иных новаций. Некоторые из них включали такие установки, которые не совпадали с техническими приемами классического психоанализа.
Уже отмечалось то обстоятельство, что аналитическая терапия К. Г. Юнга основывалась на предпочтительности общения аналитика и пациента лицом к лицу, нежели использования кушетки, когда аналитик находится вне поля зрения пациента. Кроме того, частота используемых им встреч с пациентами была менее интенсивной, чем в классическом психоанализе.
Если 3. Фрейд полагал, что аналитические сеансы должны быть не менее пяти-шести раз в неделю, причем на протяжении длительного времени, исчисляемого не только месяцами, но и годами, то К. Г. Юнг 286


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
считал, что в этом нет никакой необходимости. Он ограничивался тремя- четырьмя сеансами в неделю на начальном этапе взаимодействия с пациентом, а затем доводил эти встречи до двух, а порой и до одной, чтобы тем самым дать возможность пациенту самостоятельно справляться с собственными проблемами. «Домашние задания» по интерпретации пациентом своих сновидений как раз и предполагали больший интервал между сессиями, поскольку предоставляли время для реализации творческого воображения и самостоятельного осмысления его материала.
В рамках классического психоанализа существовала четкая установка на недопущение каких-либо перерывов в лечении, тем более длительных. Разумеется, были случаи, когда в результате различного рода обстоятельств пациенты прерывали лечение, а затем возвращались в анализ. Но подобное прерывание лечения всегда рассматривалось аналитиком как нежелательное и недопустимое, если оно осуществлялось по вине аналитика.
К. Г. Юнг не придерживался подобной позиции. Напротив, порой он сам прерывал лечение на два-три месяца. При этом он исходил из того, что свободное от посещения аналитика время пациента не проходит напрасно. Пациенту предоставляется возможность не только побыть с самим собой и осмыслить все то, что он утратил или приобрел в аналитическом процессе, но и научиться принимать решения самостоятельно, вместо того чтобы перекладывать их на аналитика. Пациент снова оказывается в обычном для него окружении и, следовательно, может апробировать приобретенные им в анализе новые знания и некоторые грани опыта общения с терапевтом в привычном для него мире. При такой стратегии врачевания время выступает в качестве необходимого фактора исцеления.
С точки зрения К. Г. Юнга, чрезмерно частые посещения, как это имеет место в классическом психоанализе, не сокращают необходимое для исцеления время. Вместе с тем он вовсе не считал, что основательное лечение может быть осуществлено в более короткие сроки. Подобное лечение действительно предполагает достаточно долгий период времени. Однако разрозненные во времени посещения аналитика и промежутки между ними не только не препятствуют исцелению, а, напротив, способствуют ему, если они заполняются самостоятельной работой пациента.
В классическом психоанализе значительное внимание уделялось воспоминаниям детства, поскольку особое значение придавалось этиологии неврозов и считалось, что доведение до сознания причин заболевания ведет к устранению психических расстройств. Нередко поиск истоков заболевания, сопровождавшийся стремлением добраться до самых ранних воспоминаний пациента, становился основной задачей аналитического процесса. При этом недооценивались ни то положение пациента, которое он занимал в отношениях с другими людьми в данный момент
287


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
времени, ни те переживания, которые были обусловлены ситуацией здесь и теперь. Как правило, и то, и другое рассматривалось с точки зрения повторения стереотипов мышления и поведения, заданных исключительно детско-родительскими отношениями, раскрытие которых и должно было составлять основную задачу психоанализа.
К. Г. Юнг не разделял подобную точку зрения на цели и задачи аналитической терапии. Он считал, что часто невроз состоит в возвращении назад, и поиск исходных причин его возникновения не должен быть самоцелью, поскольку нередко он становится удобным средством оправдания концептуальных представлений аналитика о специфике психического расстройства и самооправдания пациента, возлагающего вину за свое заболевание на далекое прошлое. Разумеется, без учета воспоминаний и фантазий детства невозможен перевод бессознательного в сознание. Однако, как замечал К. Г. Юнг, «задача психотерапии состоит в том, чтобы скорректировать сознательные установки, а не гоняться за воспоминаниями детства» [60, с. 41].
В конечном счете швейцарский психотерапевт не отрицал значения ретроспекции и интроспекции для осуществления успешного исцеления пациента. Скорее напротив, отвергая ориентацию на многомесячные и даже многолетние поиски воспоминаний детства, он ратовал за то, чтобы ретроспекция и интроспекция продвигались значительно дальше и глубже, чем это имело место в классическом психоанализе, акцентирующем внимание на личном бессознательном. В понимании К. Г. Юнга, наряду с выявлением желания пациента вернуться в детство, необходимо осуществлять такую аналитическую работу, в результате которой он мог бы выйти за границы личного бессознательного и сперва вступить в сокровищницу образов и представлений коллективного бессознательного, а затем приступить к самостоятельному творчеству, открывающему путь к самореализации.
Основанная на аналитической психологии психотерапия включает в себя установку на индивидуализацию метода лечения и иррационализацию целевой деятельности. И то, и другое связано со специфическими типами пациентов (интроверты и экстраверты, молодые и пожилые, имеющие легкие и тяжелые психические нарушения, с трудом или без труда приспосабливающиеся к реальности) и различными ступенями психотерапевтического процесса. Словом, задача аналитической терапии состоит в том, чтобы лечить конкретного человека, а не какую-то абстрактную болезнь.
Таким образом, аналитическая терапия не только включает в себя методы лечения, используемые в классическом психоанализе, но и представляет собой такое врачевание души, которое ставится на службу самовоспитания и самосовершенствования. Четвертая ступень аналитической 288


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
психотерапии (преобразование, трансформация) расширяет горизонт врачевания. Самовоспитание и совершенствование становятся неотъемлемыми составными частями психотерапии, которая ориентируется на внутренние тенденции развития самого человека, способные в процессе обоюдного преобразования вовлеченных в анализ пациента и врача привести к душевной целостности. Тем самым, как полагал К. Г. Юнг, аналитическая психология восполняет глубокий пробел, ранее свидетельствовавший о духовной ущербности западноевропейских культур по сравнению с восточными, и становится не чем иным, как своеобразной «йогой XX века».
Основная задача аналитика заключается, по мнению К.Г.Юнга, не в избавлении пациента от сиюминутных трудностей, а в подготовке его к успешному противостоянию возможным затруднениям в будущем. Эффект, которого добивается аналитик, состоит в возникновении такого душевного состояния, в котором пациент начинает экспериментировать, выражать себя посредством кисти, карандаша или пера. Оформление фантазий пациента в материальные образы реальности осуществляется до тех пор, пока психические события не получают полную свободу, т. е. пока он не достигнет умения давать возможность им совершаться спонтанно и произвольно. Благодаря этому достигается новая установка, в соответствии с которой пациент приемлет для себя не только то, что диктуется его сознанием, но и то, что является иррациональным и непонятным. Последнее принимается им просто потому, что оно происходит. И если раньше он принимал только происходящее извне, то теперь оказывается способным к принятию совершающегося внутри и идущего изнутри, что прежде отбрасывалось или вытеснялось под влиянием сознания. Таким образом происходит обогащение личности, осуществляется переход к психической зрелости, целостности и творческой независимости от своих комплексов и от врача.
Сказанное выше вовсе не означает, что аналитическая терапия, как впрочем и классический психоанализ, ориентирована на то, чтобы осчастливить пациента и застраховать его от каких-либо возможных страданий. Целостность и полнота жизни требуют не отрешенности от внешнего мира, в котором пребывает человек, или от внутреннего мира, из которого он черпает свои творческие фантазии, а его включенности и в то, и в другое. Подобная включенность, сопровождающаяся разрешением противоречий и возникновением новых проблем, предполагает ориентацию на самостановление и достижение равновесия между радостями и страданиями. Поэтому важнейшей целью психотерапии становится не перевод пациента в какое-то недосягаемое счастливое состояние, а укрепление его духа и научение с философским терпением переносить страдания.
В завершение рассмотрения различий между аналитической психологией и классическим психоанализом следует, пожалуй, высказать еще 289


АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К. Г. ЮНГА
одно соображение. Это соображение представляется важным, поскольку нередко оба направления рассматриваются как принципиально отличные друг от друга, в результате чего на протяжении ряда десятилетий между современными психоаналитиками и представителями аналитической психологии не наблюдалось ни какого-либо взаимодействия, ни конструктивного диалога.
Данное соображение сводится к следующему. Несмотря на то, что аналитическая психология приобрела статус самостоятельного существования, а ее современные представители стремятся отмежеваться от психоанализа как такового, тем не менее очевидно, что между ними существуют не только различия, но и сходства. Как уже было показано, многие идеи и представления, способствующие возникновению и развитию аналитической психологии, являлись логическим продолжением того, что было реализовано или намечено 3. Фрейдом в его исследовательской и терапевтической деятельности. Это признавалось и К. Г. Юнгом, хотя он далеко не всегда соотносил высказываемые им положения с идеями основателя психоанализа.
Примечательными в этом отношении являются тексты К. Г. Юнга, относящиеся к концу 20-х гг. прошлого столетия. Так, в докладе, опубликованном в 1929 г. в материалах Конгресса немецкого терапевтического общества, он подчеркивал, что рассматривает свою терапевтическую технику как прямое продолжение развития фрейдовского метода свободных ассоциаций. В «Комментариях к “Тайне Золотого Цветка”», опубликованных в том же году, он пришел к мысли, что по достижении середины жизни человека начинается естественная подготовка к смерти и что в психологическом смысле смерть «является интегрирующей составной частью жизни», а также целью, поскольку, «как только пройдена вершина жизни, начинается жизнь, направленная к смерти» [61, с. 207]. В своих размышлениях о жизни и смерти К. Г. Юнг не сослался на основателя психоанализа, хотя именно 3. Фрейд в работе «По ту сторону принципа удовольствия» (1920) выдвинул идею влечения к жизни и влечения к смерти, подчеркнув при этом, что тем самым он «попал в гавань» философии А. Шопенгауэра, для которого смерть являлась целью жизни.
В 1912г., будучи Президентом международного психоаналитического сообщества, К. Г. Юнг подчеркивал, что «психоанализ есть и должен быть средством для широкого развития индивидуальных тенденций и для наиболее гармоничного сочетания их с личностью в целом» [62, с. 137-138]. После разрыва с 3. Фрейдом и с выдвижением основных идей аналитической психологии он, по сути дела, стремился углубить и развить то, что логически вытекало из подобного понимания психоанализа.
В 1953г., т.е. фактически в завершающий период его исследовательской и терапевтической деятельности, К. Г. Юнгу было предложено отве290


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
тить на вопросы, заданные ему представителем газеты «Нью-Йорк Таймс» в Женеве М. Гофманом. Эти вопросы касались оценки вклада 3. Фрейда в теорию и практику психоанализа, а также влияния его взглядов на развитие аналитической психологии. Отвечая на эти вопросы и дав критическую оценку некоторых допущений основателя психоанализа, К. Г. Юнг подчеркнул, что в значительно большей степени он заинтересован «в продолжении строительства той дороги, которую он (Фрейд. — В. Л.) пытался проложить» [63, с. 289].
Не лишним будет, видимо, обратить внимание также на то, что на ранних этапах развития психоанализа К. Г. Юнг был не только масштабной фигурой Международного психоаналитического объединения, но и способствовал пробуждению интереса к психоаналитическим идеям со стороны тех, кто впоследствии стали ведущими психоаналитиками. К таким фигурам относятся прежде всего К. Абрахам и М.Эйтингон, которые в начале XX в. работали вместе с ним.
К. Г. Юнг оказал также воздействие на пробуждение интереса к психоанализу со стороны русских врачей и студентов-медиков, имевших возможность общаться с ним в Цюрихе. В частности, уроженка Ростова- на-Дону С.Шпильрейн прошла у него курс лечения, защитила под его руководством диссертацию и получила степень доктора медицины, стала видным психоаналитиком (у нее проходил курс анализа швейцарский психолог Ж. Пиаже), а по возвращении в 1923г. в Россию начала работать в Государственном психоаналитическом институте в Москве. Побывавшая в Цюрихе Т. Розенталь также стала психоаналитиком и, вернувшись в Петербург, работала в возглавляемом Бехтеревым Институте мозга, где имела возможность познакомить российских исследователей с психоаналитическими идеями и концепциями. У К. Г. Юнга в Цюрихе побывали и такие московские психиатры, как Н. Осипов и А. Певницкий, которые в начале XX в. одними из первых в России стали не только пропагандировать психоанализ, но и использовать его в клинической практике. Если учесть, что некоторые работы К. Г. Юнга были переведены на русский язык и стали достоянием тех, кто проявлял интерес к психологии и медицине, то можно сказать, что, наряду с 3. Фрейдом и А. Адлером, он несомненно дал толчок к развитию психоанализа в России.


ГЛАВА 5
ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
Вильгельм Райх
Вильгельм Райх (1897-1957) — сложная и противоречивая личность, вызывавшая как при жизни, так и после смерти неоднозначную оценку его исследовательской, терапевтической, политической деятельности.
Достаточно сказать, что, будучи студентом медицинского факультета, он был принят в члены Венского психоаналитического общества, привлек внимание 3. Фрейда, который высоко оценивал его способности и называл одним из блестящих учеников, внес значительный вклад в развитие теории и практики психоанализа, выдвинул ряд оригинальных концепций, положенных в основу характероанализа, вегетотерапии и оргон- ной терапии, принимал активное участие в политической жизни Австрии, Германии и одним из первых изучал психологию масс фашизма, основал Социалистическое общество консультаций по сексуальным вопросам, ассоциацию Секспол, Институт сексуально-экономических и биологических исследований, Международный журнал сексуально-экономических и оргонных исследований, положил начало изучению раковой биопатии и влияния радиации на раковые заболевания, проводил эксперименты по лечению рака.
В то же время 3. Фрейд отклонил его просьбу о прохождении у него личного анализа, В.Райх был исключен в 1929г. из Венской социал-демократической партии, а в 1934г. из Коммунистической партии и из Международной психоаналитической ассоциации, в конце 30-х гг. против него была развернута кампания в Норвегии, в середине 50-х гг. Федеральное продовольственное и лекарственное управление США наложило запрет на его деятельность по использованию оргонных аккумуляторов, он был осужден, признан виновным и приговорен к тюремному заключению.
После смерти В. Райха его научные труды находились под запретом, а его имя не упоминалось в научной литературе. Однако в конце 60-х гг. на волне студенческих выступлений против истеблишмента имя В. Райха вновь появилось в печати. Он был провозглашен «отцом сексуальной 292


ВИЛЬГЕЛЬМ РАЙХ
революции», изображенные на обложках его книг символы были воспроизведены студентами на стенах Сорбоннского университета, а во время демонстраций в разных странах мира молодежь скандировала лозунги и выдержки из его работ. В 70-х гг. интерес к В. Райху проявился со стороны ученых, которые обратились к его идейному наследию, имеющему отношение к телесно-ориентированной терапии, биологическим исследованиям, раковым заболеваниям.
Личная жизнь и профессиональная деятельность В. Райха не отличались спокойствием. Напротив, они были полны драматических событий, связанных с пылкой влюбленностью и семейными драмами, различными начинаниями в области науки, политики и конфликтами с коллегами по совместной деятельности, выдвижением ряда оригинальных идей и непониманием в профессиональных кругах Австрии, Германии, Норвегии, США.
В. Райх родился 24 марта 1897 г. в части Галиции, принадлежащей Австро-Венгерской империи. Его отец, который спустя какое-то время после рождения сына купил ферму в Буковине и стал богатым человеком, был властным, авторитарным и вспыльчивым. Его мать, более молодая по возрасту, чем ее муж, и добрая женщина, была послушной домохозяйкой. Появление на свет в 1900 г. младшего брата не только не вызвало радости у В. Райха, но, напротив, сопровождалось негативными эмоциями, впоследствии переросшими в соперничество за мать.
В 14 лет он потерял мать, которая покончила жизнь самоубийством. Это событие не могло не повлиять на него, поскольку, с одной стороны, он боготворил свою мать, а с другой, переживал по поводу одного инцидента, который, возможно, и стал причиной ее самоубийства. Об этом инциденте мало что известно, поскольку он не афишировался и составлял некую тайну семьи. Предположения о данной тайне могут быть сделаны на основе первой статьи В. Райха о табу инцеста в пубертате, написанной им в возрасте двадцати двух-двадцати трех лет. В этой статье был описан клинический случай, в контексте анализа которого выяснилось, что в возрасте 12 лет пациент был свидетелем некоторых отношений между матерью и его репетитором, имевших место в отсутствие отца.
Находясь под воздействием противоречивых чувств и испытывая инце- стуозное влечение, юноша предавался фантазиям, связанным со своеобразным шантажом: если мать не будет благосклонной к нему и не ответит на его желание, то он расскажет своему отцу об интимных отношениях матери с молодым репетитором. Есть основания полагать, что описанный им случай с пациентом в действительности относился к нему самому, поскольку однажды он обмолвился о том, что данная статья являлась результатом его самоанализа. Его отец был человеком ревнивым, маль293


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
чик знал об этом и мог воспользоваться данной ситуацией в реальности или в своей фантазии. Как бы там ни было на самом деле, но последствия оказались трагическими: его мать покончила жизнь самоубийством, а ее смерть подорвала здоровье отца, который заболел воспалением легких и умер через три года, когда сыну было 17 лет.
До смерти матери В. Райх получал образование в домашних условиях под руководством репетиторов. Затем он учился в гимназии в Черно- вицах, где проявил интерес к изучению немецкого и латинского языков, а также к естественно-научным дисциплинам. Со смертью отца заботы по работе на ферме легли на плечи В. Райха. Одновременно он продолжал учиться. С 1916 по 1918г. В. Райх служил в армии. В 1918г. он поступил на юридический факультет Венского университета, но вскоре перевелся на медицинский факультет того же университета.
В 1919 г. В. Райх стал посещать сексологический семинар, выступил на нем с рефератом «Понятие либидо от Фореля до Юнга», впервые встретился с 3.Фрейдом. Осенью 1919г. он был избран руководителем сексологического семинара. Летом 1920 г. В. Райх стал приглашенным членом Венского психоаналитического общества, через несколько месяцев выступил на нем с докладом, посвященным анализу «Пер Гюнта» Ибсена, и стал членом данного общества. Под влиянием 3. Фрейда он начал использовать психоанализ при работе с пациентами.
Годы учебы в Венском университете были трудными для В. Райха в материальном отношении, так как во время войны была разрушена ферма их семьи и он вместе с братом остался без средств существования. Братья приняли совместное решение, по которому В.Райх получает образование, а его младший брат обеспечивает их существование с тем, чтобы впоследствии они могли поменяться ролями. Последующие обстоятельства жизни оказались таковы, что они расстались, младший брат В. Райха сделал карьеру в международной транспортной фирме, был послан на работу в Румынию, женился, у него родилась дочь. В 1924г. он заболел туберкулезом, вернулся с семьей в Вену, проходил курс лечения в Италии. В. Райх помогал брату медикаментами, но не навещал его во время лечения в санатории. В 1926г. его брат умер и эта смерть принесла В.Райху новые переживания.
Как участник войны, В. Райх имел возможность экстерном за четыре г. завершить медицинское образование, на получение которого обычно требовалось шесть лет. В 1922г. он женился на А.Пинк, проходившей у него учебный анализ (впоследствии развелся и дважды женился) и, защитив диссертацию на соискание степени доктора медицины, завершил обучение в Венском университете. В том же году он продолжил обучение по нейропсихиатрии в клинике Венского университета, предложил 294


ВИЛЬГЕЛЬМ РАЙХ
основать Технический семинар по психоаналитической терапии, которым руководил в 1924-1929гг. После основания 3.Фрейдом в Вене психоаналитической клиники в 1922 г. В. Райх стал его первым клиническим ассистентом, а в 1928г. — заместителем директора.
В. Райх несколько раз проходил личный анализ у различных аналитиков, но так и не завершил его до конца. В 1926 г. он прекратил личный анализ, который проходил у венского психоаналитика И.Задгера, что, возможно, было связано с переживаниями после смерти младшего брата. В 1927г. он обратился с просьбой к 3. Фрейду стать его аналитиком, но основатель психоанализа ответил отказом.
Трудно сказать, чем руководствовался 3. Фрейд в тот момент, тем более, что он высоко ценил профессиональную деятельность В. Райха как психоаналитика. Некоторые исследователи считают, что отказ 3. Фрейда был обусловлен установленным им правилом не проводить анализ со своими непосредственными коллегами. Однако известно, что у него проходили анализ X. Дойч и X.Хартманн, которые принадлежали к поколению В. Райха и находились в то время в Вене. Возможно, отказ 3. Фрейда был обусловлен какими-то личными мотивами, тем более что к тому времени молодой психоаналитик стал выдвигать такие идеи, которые впоследствии предопределили его отход от классического психоанализа.
Как бы там ни было, но В. Райх несомненно глубоко переживал случившееся. Он был подавлен, через некоторое время заболел туберкулезом и ему потребовалось лечение, в результате чего он провел несколько месяцев в одном из швейцарских санаториев в Давосе.
По возвращении из Швейцарии В. Райх продолжил психоаналитическую деятельность и одновременно стал проявлять повышенный интерес к общественным проблемам. В 1928г. он вступил в Коммунистическую партию Германии и стал заниматься активной политической деятельностью, сопровождавшейся организацией клиник сексуальной гигиены для австрийских и немецких рабочих, проведением сексуальной пролетарской политики (Секспол), а также теоретическим обоснованием необходимости соединения марксизма с психоанализом. В 1929 г. в венских газетах появилось сообщение об основании В. Райхом Социалистической Ассоциации сексуальной гигиены и сексологических исследований. В том же году он посетил Россию, выступил перед учеными с докладом о соотношении диалектического материализма и психоанализа, познакомился с опытом сексуальной революции, которая, как он полагал, имела место в этой стране.
Переехав в Германию в 1930г., В. Райх организовал в Берлине технический семинар, подобный тому, какой был в Вене. Его идеи нашли отклик у молодых немецких психоаналитиков, включая Э. Фромма и К. Хорни. 295


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
В. Райх также активно включился в политическую жизнь Германии, способствовал созданию клиник, в которых осуществлялись консультации по сексуальным проблемам, стал одним из директоров Немецкой Ассоциации пролетарской сексуальной политики, выдвинул сексуально-политическую программу, нашедшую поддержку среди многочисленных участников I конгресса данной ассоциации, состоявшегося в Дюссельдорфе в 1931 г. Многие члены различных организаций, ратующих за сексуальные реформы, вступили в данную Ассоциацию, отделения которой образовались в Дрездене, Лейпциге, Шарлотенбурге и в других городах Германии. В. Райх приезжал в эти отделения, встречался с их членами, помогал организовывать соответствующие консультационные клинические центры.
В 1932 г. В. Райх основал издательство по сексуальной политике, опубликовал свой памфлет «Сексуальная борьба молодежи», а также две аналогичные работы других авторов — памфлет о сексуальном образовании матерей, написанный его женой, и небольшой буклет для детей, составленный им совместно с несколькими учителями. Эти публикации и организованная им в том же году в Дрездене молодежная конференция вызвали неодобрение среди руководства Коммунистической партии Германии, что в конечном счете завершилось его исключением из данной организации.
Во время своего проживания в Берлине В. Райх проходил личный анализ у Ш.Радо, однако этот анализ оказался прерванным, поскольку несколько месяцев спустя его аналитик уехал в США. С приходом фашистов к власти в Германии в 1933 г. ему тоже пришлось эмигрировать сперва в Данию, потом в Швецию. Он развелся с А. Пинк и сошелся с балериной Э. Линденберг, с которой познакомился во время своего членства в Коммунистической партии и с которой уехал в Данию. В Копенгагене В. Райх организовал семинар по обучению датских психоаналитиков. В журнале Коммунистической партии Дании он опубликовал статью о нудистском образовании, которая вызвала протест со стороны министра юстиции, обвинившего редактора журнала в пропаганде порнографии.
В 1934г. В.Райх переехал в Норвегию, где организовал семинары по характероанализу и психоанализу. В Институте психологии в Осло он начал экспериментальную работу, связанную с физиологическими опытами. После исключения из Международной психоаналитической организации он стал разрабатывать новые биоэнергетические идеи и в 1936 г. основал в Осло Институт сексуально-экономических и биологических исследований, где проводил эксперименты по изучению биофизической энергии. Работа в этом направлении способствовала становлению и развитию телесно-ориентированной терапии, а также того, что было им названо вегетотерапией. В 1937г. в норвежской прессе была организована кампания против В. Райха. У него возникли конфликты не только с теми, кто 296


ВИЛЬГЕЛЬМ РАЙХ
критически относился к его новым идеям, но и с коллегами и учениками. Не выдержав приступов ревности, от него ушла вторая жена.
Получив приглашение занять пост адъюнкт-профессора медицинской психологии в Новой школе социальных исследований в Нью- Йорке, в 1939 г. В. Райх эмигрировал в США. В новых условиях жизни он изучал оргонную (космическую, универсальную) энергию, основал в 1942г. Институт Органона в Нью-Йорке, приобрел в штате Мэн около 200 акров земли и создал центр, который назвал Органоном и в котором при помощи оргонных аккумуляторов, способствующих накоплению атмосферной энергии, пытался лечить различные психосоматические заболевания, включая рак. В. Райх написал А. Эйнштейну, встретился с ним в 1941 г. в Принстоне (Нью-Джерси), изложил ему свою концепцию оргон- ной энергии, в дальнейшем переписывался с ним, но не получил поддержки со стороны всемирно известного ученого. В Нью-Йорке он познакомился с И. Оллендорф, ставшей его ассистенткой, а затем женой.
После практического применения в разрушительных целях первой атомной бомбы в конце 40-х — начале 50-х гг. В. Райх изучал взаимосвязь между оргонной и ядерной энергией, проводил эксперименты по облучению и лечению в оргонных аккумуляторах. При его поддержке был организован Оргономический детский исследовательский центр, в котором велись наблюдения за состоянием беременных женщин, младенцев в первые дни их рождения и детей в возрасте до пяти-шести лет, а также осуществлялась консультационная деятельность по поддержанию их здоровья. В 1948 г. им была основана Американская ассоциация медицинской орго- номии. В том же году была проведена I Международная оргономическая конференция, в которой приняли участие представители из Аргентины, Великобритании, Норвегии, США.
В 1954 г. В. Райх был подвергнут преследованию со стороны Федерального продовольственного и фармакологического управления США, обвинен в шарлатанстве, арестован и привлечен к суду. По решению суда его исследования в области оргонной энергии были признаны научно несостоятельными, а продажа издаваемых им книг и журналов («Международный журнал сексуальной экономики и оргонных исследований», «Бюллетень оргонной энергии») была запрещена. В 1956г. В. Райх не признал решение суда и продолжил свои исследовательские разработки. За нарушение постановления суда он был приговорен к двум годам тюремного заключения, его оргонные аккумуляторы были уничтожены, а работы по оргонной энергии преданы сожжению. 3 ноября 1957 г. он умер от инфаркта в Федеральной тюрьме Льюисбурга в штате Пенсильвания.
В. Райх — автор ряда статей и книг, включая «Импульсивный характер» (1925), «Функция оргазма» (1927), «Характероанализ» (1928), «Психология 297


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
масс фашизма» (1933), «Сексуальность в культурной борьбе» (1936, в США переиздана под названием «Сексуальная революция», 1945), «Раковая биопатия» (1948), «Слушай, маленький человек» (1948), «Убийство Христа» (1953)и др.
Проблема сексуальности
До того как В. Райх стал психоаналитиком, он приобрел многосторонние знания в области сексологии, психологии, философии, естествознания. Во время учебы в Венском университете он стал посещать семинар по проблемам сексуальной науки. Это был семинар, организованный студентами, которые не были удовлетворены тем положением, что в рамках Венского университета не изучались проблемы сексологии. Именно в то время он пришел к мысли, что сексуальность является важным ориентиром, задающим направленность развития не только духовного мира человека, но и всей социальной жизни.
В. Райх с большим интересом слушал выступления студентов и приглашенных на семинар ученых, однако обсуждение проблем сексуальности вызвало у него внутреннее неудовлетворение. Он начал самостоятельно штудировать имевшиеся в то время книги по сексологии, включая труд К.Г. Юнга «Метаморфозы и символы либидо», а также работу 3. Фрейда «Три очерка по теории сексуальности» и его лекции по введению в психоанализ. Судя по всему, его не вдохновили идеи К. Г. Юнга, в соответствии с которыми либидо рассматривалось в более широком плане, выходящем за пределы сексуальности. Зато знакомство с работами 3. Фрейда стало отправной точкой не только для увлечения психоанализом, но и для более углубленного понимания проблемы сексуальности.
Прежде чем перейти на позиции психоанализа В. Райх изучил работы некоторых биологов и философов в надежде разобраться в дискуссиях того времени по поводу первичности тела или души. Механицисты рассматривали жизнь под углом зрения причинной обусловленности инстинктивного поведения всего живого. Виталисты объясняли функционирование живых организмов с точки зрения «энтелехии», т. е. целесообразно действующей жизненной силы. Первые исходили из механистической природы организма, вторые — из немеханистической его природы.
В. Райх пытался выйти из тупиковой ситуации, заданной непримиримостью противостоящих друг другу позиций механицистов и виталистов. В студенческие годы он почувствовал необходимость в использовании принципа системности, но лишь позднее пришел к идее психофизической идентичности и целостности. Однако попытки разобраться в механистическом подходе к теории наследования и применении принципа 298


ПРОБЛЕМА СЕКСУАЛЬНОСТИ
цели в биологии подвели его к необходимости осмысления различных взглядов на природу либидо.
В 1919 г. В. Райх выступил на сексологическом семинаре с рефератом «Понятие либидо от Фореля до Юнга». Во время подготовки соответствующего материала для него стало очевидным, что традиционное отождествление сексуальности с генитальностью является бесперспективным. В этом отношении ему импонировала позиция 3. Фрейда, подчеркнувшего, что все генитальное является сексуальным, но не все сексуальное является генитальным. Знакомство с работами основателя психоанализа заставило по-иному взглянуть на традиционно-догматическую атмосферу предшествующей сексологии, психиатрии и открыло путь к клиническому пониманию сексуальности. Он с энтузиазмом воспринял психоаналитические идеи о том, что зрелая сексуальность вытекает из стадий инфантильного сексуального развития, сексуальность и продолжение человеческого рода — отнюдь не одно и то же.
До 3. Фрейда понятие либидо ассоциировалось с сознательным требованием совершения сексуальных действий. Основатель психоанализа соотнес его с бессознательной деятельностью человека, с сексуальными представлениями и аффектами. Сексуальное влечение коренится в биологической основе организма и само по себе оно непостижимо средствами психоанализа. Но это влечение проявляется в форме бессознательного стремления к удовлетворению, что является предметом исследования психоаналитиков. Такое понимание сексуального влечения, соответствующих бессознательных представлений и либидо как сексуальной энергии закладывало основы для серьезного изучения сексуальности, что представлялось В. Райху обнадеживающим и перспективным.
Когда В. Райх стал руководителем студенческого семинара по сексологии, он упорядочил научную работу, в результате чего стали изучаться отдельные направления, включающие в себя внутреннюю секрецию и общее учение о гормонах, сексуальную биологию, физиологию и психологию, психоаналитические методы исследования и лечения. Сам он выступал перед участниками семинара с сообщениями по анатомии и физиологии половых органов. Постепенно психоанализ стал доминирующим, и В. Райх стал использовать его в терапевтических целях. При этом он придерживался теории и техники классического психоанализа, включая исходное положение 3. Фрейда о том, что невротический симптом возникает в силу бессознательности осуждаемого влечения к совершению полового акта, тайной мастурбации или иной сексуальной деятельности, а осознание вытесненных желаний ведет к излечению.
Из всех аналитиков, включая А. Адлера, В. Штекеля, 3. Фрейда, с которыми лично познакомился В. Райх, он особо выделил основателя психо-
299


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
анализа, согласившегося помочь студентам с научной литературой и передавшего им несколько своих книг, в частности, «Толкование сновидений» (1900), «Психопатология обыденной жизни» (1901) и ряд других оттисков статей. Отталкиваясь от его работ и опираясь на результаты собственных занятий биологией, В. Райх попытался разобраться в такой проблеме, как удовольствие и отвращение. Его размышления по этому поводу привели к пониманию того, что в предвкушении удовольствия возникает напряжение и в то же время происходит удовлетворение незначительной части сексуального возбуждения. Подобное удовлетворение и перспектива получения более полного удовольствия заглушают отвращение, вызванное напряжением из-за страха перед возможной несостоятельностью. Вместе с тем подобное понимание отношения между удовольствием и отвращением вызвало необходимость в более углубленном рассмотрении удовольствия как такового.
Рассматривая данную проблематику, В. Райх выделил моторно-активную и сенсорно-пассивную составляющие части удовольствия, которые слиты воедино. Из такого членения вытекало, что одновременно может иметь место как пассивное переживание моторики удовольствия, так и активное желание испытать ощущение. Словом, возникло представление о том, что инстинкт - это моторное удовольствие, а сексуальное влечение - моторное воспоминание о пережитом удовольствии. Тем самым на передний план выступил вопрос о сущности удовольствия и соотношении количества влечения с качеством удовольствия.
3. Фрейд соотносил силу влечения с количеством возбуждения, т. е. с количественным аспектом либидо. В. Райх обнаружил, что удовольствие, как психическое качество, составляет сущность влечения. Пытаясь разобраться в соотношениях между количественными и качественными аспектами сексуальности, он пришел к мысли о функциональном единстве количества возбуждения и качества удовольствия. Результаты подобных размышлений нашли свое отражение в его докладе «К энергетике влечения», который был сделан им на заседании Венского психоаналитического общества в 1921г. Позднее он выдвинул сексуально-экономическое понимание удовольствия, которое стало отправной точкой его дальнейшей исследовательской и терапевтической деятельности. Оно сводилось к утверждению следующего положения. «На стадии предвкушения удовлетворение всегда меньше напряжения, оно возрастает. Только на фазе окончательного удовольствия спад совпадает со структурой напряжения» [1, с. 49].
В теоретическом плане интерес представляла проблема, связанная с последствиями перехода количественного возбуждения в качественное удовлетворение и структурными напряжениями соматического и психи- 300


ПРОБЛЕМА СЕКСУАЛЬНОСТИ
ческого характера. В клинической практике существенным оказывался вопрос о том, можно ли соматические процессы целиком и полностью сводить к бессознательным психическим проявлениям. В рамках классического психоанализа наметилась тенденция в психологизации телесного.
В. Райх оказался перед дилеммой: последовательно развивать психоаналитические идеи и в этом случае признать правомерность психологизации телесного или принять во внимание наличие глубинных биологических процессов и тогда бессознательные желания могут быть рассмотрены в качестве специфического выражения этих процессов. Во всяком случае размышления о возможности разрешения данной дилеммы и клиническая практика, в ходе которой В. Райх прибегнул к мышечным упражнениям с целью преодоления телесной жесткости, возникшей у некоторых людей после перенесения гриппа, подвели его к идее об общем торможении соматических функций. Высказанная им идея стала важным шагом на пути признания того, что специфика некоторых психических расстройств состоит в телесном переживании живого и что это переживание так или иначе связано с проявлением перверсных форм сексуальности.
После открытия в 1922 г. Венской психоаналитической амбулатории для бедных В. Райх имел возможность работать с такими пациентами, которые и по образовательному уровню, и по материальному состоянию значительно отличались от пациентов, обращавшихся за помощью к психоаналитикам, имевшим частную практику. В отличие от утонченности проявления психических расстройств у интеллигентных и состоятельных пациентов, неврозы бедных людей свидетельствовали о грубом мятеже против их нищенского прозябания и трагичности жизни. В ряде тяжелых случаев наблюдалось застойное накопление сексуальной энергии, которое оказывалось более сильным, чем у невротиков с заторможенными влечениями. Часто состояние пациентов находилось в прямой зависимости от степени сексуального напряжения и возможности сексуального удовлетворения. Оказалось, что снятие подобного напряжения с помощью генитального удовлетворения способствует смягчающему воздействию на болезненные проявления.
При лечении выходцев из рабочей среды В. Райх обнаружил нечто такое, что оставалось за порогом внимания психоаналитиков, имевших дело с обеспеченными пациентами. Речь шла о нарастании противоестественных и асоциальных побуждений из-за нарушения нормальной генитальной функции. Наблюдения над подобными проявлениями привели к признанию важной роли генитальной сексуальности. Постепенно В. Райх пришел к убеждению, что догенитальные сексуальные возбуждения, о которых так много говорилось в классическом психоанализе, увеличиваются при импотенции и уменьшаются по мере усиления потенции.
301


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
В отличие от ряда психоаналитиков, уделявших основное внимание рассмотрению оральной и анальной фаз психосексуального развития ребенка как важных и существенных в плане понимания природы психических расстройств у взрослых людей, В. Райх сосредоточился на изучении генитальной сексуальности. Он пришел к мысли о возможности сформированной сексуальной связи между ребенком и родителями на всех ступенях развития инфантильной сексуальности. На основании этого им было проведено различие между генитальным и догенитальным отношением ребенка к своим родителям. Клинические исследования показали, что глубина регрессий и поражений психики находится в зависимости от специфики и уровня соответствующих отношений.
С точки зрения В. Райха, генитальные отношения с родителями можно рассматривать в качестве нормы развития, в то время как догенитальные отношения — в качестве патологии. «Если мальчик испытывал к матери анальную, т. е. противоестественную любовь, то впоследствии формирование генитального отношения к женщине оказывалось более трудным, чем если бы он был привязан к матери генитальной силой. В одном случае надо было ослабить фиксацию, во втором все его существо перемещалось в сторону женственности и пассивности» [2, с. 70].
В работах 3. Фрейда и других психоаналитиков подробно рассматривались догенитальные стадии психосексуального развития ребенка, но не уделялось сколько-нибудь значительного внимания генитальной сексуальности. В. Райх не только провел различие между догенитальной и генитальной сексуальностью, но и стал обстоятельно исследовать возможные исходы, связанные с застойностью или разрядкой последней. В дальнейшем он подчеркивал, что только с постановкой вопроса о различии генитального и догенитального удовольствия началось развитие того, что было им названо сексуальной экономикой.
В. Райх полагал, что в силу различного рода причин многие аналитики не смогли понять подлинную роль генитальной сексуальности в возникновении психических расстройств и возможностях их лечения. А. Адлер не завершил разработку сексуальной теории и сместил акцент в сторону исследования чувства неполноценности, компенсации, вины. К. Г. Юнг до того расширил понятие либидо, что оно утратило присущий ему смысл, заключающийся в сексуальной энергии. Ш. Ференци апеллировал к активной терапии, но не обратил внимания на неврозы, вызванные телесным застоем. О. Ранк выдвинул идею травмы рождения, которую рассматривал в качестве основной причины возникновения невроза, но не поставил вопрос о том, почему люди стремятся возвратиться в материнское лоно.
Но самое главное состоит в том, что многие аналитики потерпели, по мнению В. Райха, крушение при столкновении с вопросом, где, 302


ТЕОРИЯ ОРГАЗМА
как и каким образом должна быть размещена естественная, освобожденная от вытеснения сексуальность пациента. Практически, это один из основных вопросов аналитической терапии, поскольку излечение предполагает восстановление нормальной сексуальной жизни человека. Если одна из важных задач аналитической терапии состоит в осознании пациентом своих вытесненных фантазий и желаний, в которых сексуальность играет существенную роль, то что делать потом с освобожденной сексуальной энергией.
Многие психоаналитики просто не задаются подобным вопросом или в том случае, когда он невольно приходит на ум, замалчивают его или стыдливо избегают его обсуждения, поскольку в принципе не имеют ответа на данный вопрос. Ведь принципиальная постановка этого вопроса и не менее принципиальный ответ на него с необходимостью подводят к рассмотрению того, а не являются ли неврозы следствием застойной сексуальной энергии и не излечиваются ли они с помощью устранения источника их энергии, т. е. застойной сексуальности. Именно к подобному пониманию взаимосвязей между психическими расстройствами и застойной сексуальной энергией как раз и пришел В. Райх. Именно на этом понимании основывались его представления о перспективах лечения неврозов.
Теория оргазма
В период 1922-1926гг. В.Райх выдвинул идеи, легшие в основу его теории оргазма. При выдвижении соответствующих идей он опирался на положения классического психоанализа, связанные с раскрытием природы так называемых актуальных неврозов и возможностями их лечения.
Известно, что в начальный период своей исследовательской и терапевтической деятельности 3. Фрейд провел различия между актуальными неврозами и психоневрозами. Первые соотносились им с соматическими расстройствами сексуальности, в то время как вторые — с психическими конфликтами, разыгрывающимися в глубинах бессознательного. В случае актуального невроза механизм образования неврозов ведет к соматическому их выражению, а в случае психоза — к их символическому выражению. К актуальным неврозам он причислил неврастению, невроз страха и ипохондрию. К психоневрозам — истерию, фобии, невроз навязчивых состояний.
3. Фрейд полагал, что актуальные неврозы являются следствием нарушения сексуального обмена веществ, возникающего в силу того, что сексуальных токсинов производится больше, чем данный человек может усвоить, или из-за внутренних помех, мешающих правильному использованию этих веществ. Однако, говоря о сексуальном обмене веществ или «химизме 303


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
сексуальности», он не касался вопроса о его содержании, поскольку проблема «сексуального токсина» как носителя раздражающих воздействий либидо выходила за рамки компетенции психоанализа. По своей природе актуальные неврозы не дают возможности применять психоанализ, который, по мнению 3. Фрейда, должен предоставить задачу их объяснения биологическому медицинскому исследованию. Поэтому классический психоанализ имел дело в основном с психоневрозами. Вместе с тем 3. Фрейд проявил некоторый интерес к актуальным неврозам, так как усматривал тесную клиническую связь между ними и психоневрозами и считал, что симптомы актуального невроза часто являются ядром и предваряющей стадией развития психоневротического симптома.
Следуя за 3. Фрейдом, большинство психоаналитиков обратились к изучению психоневрозов. В отличие от них, В. Райх стал отталкиваться от тех идей основателя психоанализа, которые касались понимания актуальных неврозов. В своих исследованиях он опирался на высказанное 3. Фрейдом положение о том, что психоневрозы могут группироваться вокруг актуально-невротического ядра. В этом отношении важно было глубже разобраться в природе актуальных неврозов. Поэтому, развивая мысли 3. Фрейда, В. Райх пришел к выводу, что актуальный невроз означает не что иное, как биологически неверное направление сексуальной энергии.
Если основатель психоанализа говорил о «химизме сексуальности», то он предпочел рассматривать актуальные неврозы как обусловленные биологическими причинами и представляющие собой «злокачественные разрастания», питаемые не нашедшим выхода сексуальным возбуждением. Причем, в отличие от 3. Фрейда, который не распространял «химизм сексуальности» на психоневрозы, В. Райх заявил о том, что, подобно актуальным неврозам, психоневрозы также связаны со «злокачественными разрастаниями», проистекающими на основе накопленной застойной сексуальности. Таким образом, в его понимании застойная сексуальность является источником энергии, ведущим к возникновению как актуальных неврозов, так и психоневрозов.
Фактически В. Райх пытался углубить фрейдовские представления о роли сексуальности в возникновении неврозов. Однако его исследования застойной сексуальности выходили за рамки проложенного 3. Фрейдом пути, по которому пошло большинство психоаналитиков, имевших дело с психоневрозами. В рамках классического психоанализа преобладающей стала тенденция объяснять психическое через психическое. С одной стороны, подобная тенденция означала прорыв за исключительно биологические объяснения неврозов, тогда как в традиционной психиатрии неврозы сводились к наследственным заболеваниям. С другой стороны, она в какой-то степени разрывала связи между телом и душой, посколь304


ТЕОРИЯ ОРГАЗМА
ку психические расстройства стали рассматриваться как обусловленные только душевными, а не соматическими причинами. Многие психоаналитики не видели фундаментальных различий между психосоматическим возбуждением и душевным содержанием невротического симптома.
Столкнувшись с подобным положением в психоанализе, В. Райх вновь, как и в студенческие годы, оказался перед проблемой выбора между механицизмом и витализмом. Его клиническая деятельность, в рамках которой ему пришлось иметь дело с пациентами, чьи психические расстройства непосредственно были связаны с застойной сексуальностью, порождала сомнения в правомерности абсолютизации утверждения, в соответствии с которым душевное обусловливает телесное. На его взгляд данное утверждение является верным, но односторонним. Не менее правомерным является и то, что телесное обусловливает душевное. Это означает, что представление о душевном и телесном как независимых друг от друга процессах, между которыми существует только взаимосвязь, является ошибочным. Но как же тогда возможно адекватное понимание существа отношений между телесным и душевным?
Ответ на этот вопрос В. Райх нашел в процессе осмысления природы мазохизма. На основе одного клинического случая он установил, что боль и неприятные ощущения не являются побудительными целями мазохистов. В основе их поведения лежат фантастические представления о мучениях, связанных с неразрешимым внутренним напряжением, порожденным сексуальным влечением. Мазохистское провоцирование наказания оказывается выражением желания быть удовлетворенным вопреки собственному желанию. Боль — это не цель возбуждения, а неприятное переживание при освобождении от реального напряжения. Мазохист застревает на догенитальном возбуждении. Чем больше он хочет избавиться от этого напряжения, тем глубже погружается в него. Следовательно, мазохизм является выражением неудовлетворенного сексуального напряжения, а его источником служит страх удовольствия. Отсюда возникает необходимость для аналитика в осмыслении физиологической функции удовольствия и понимании того, что мазохистское страдание — это результат утраты органической способности испытывать удовольствие.
Отталкиваясь от подобной трактовки мазохизма, В. Райх пришел к следующим выводам:
• если душевное определяется качеством, то телесное — количеством;
• при рассмотрении душевного речь идет о силе характера представления, при осмыслении телесного — об объеме функционирующей энергии, и в этом отношении душевное и телесное различны;
• процессы разрядки сексуальной энергии показывают, что качество душевного зависит от величины телесного возбуждения;
305


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
• представление о сексуальном удовольствии во время полового акта в состоянии сильного телесного напряжения является интенсивным и живым;
• в этом состоянии происходит функциональное единство, когда биологическая энергия обусловливает как душевное, так и телесное.
С точки зрения В. Райха, сила психического представления зависит от телесного возбуждения, с которым оно связано. Аффект возникает в телесной сфере, в то время как представление является нетелесным, психическим образованием. Психическое представление, которому свойственна небольшая степень возбуждения, может способствовать нарастанию возбуждения. При отсутствии возбуждения недейственным оказывается и представление. Таким образом, невроз можно рассматривать в качестве физического нарушения, вызванного неудовлетворенным, неверно направленным сексуальным возбуждением, которое не может быть неверно направленным без душевного торможения.
В конечном счете В. Райх пришел к убеждению, что тяжелые психические расстройства любого рода непосредственно связаны с генитальным нарушением. В основе данного убеждения лежали как его клинические наблюдения, так и воспоминания 3. Фрейда о соответствующих высказываниях французского психиатра Ж. Шарко и венского гинеколога Хробака, в соответствии с которыми истерики болеют из-за отсутствия генитального удовлетворения.
Если основатель психоанализа из опыта своего общения с мэтрами и на основе работы с пациентами сделал вывод о сексуальной этиологии неврозов, но не стал углубляться в исследования генитальной сексуальности, то В. Райх недвусмысленно заявил о необходимости изучения функций оргазма, так как пришел к выводу, что невозможность или неспособность получения человеком оргастического удовольствия с неизбежностью ведет к его невротизации. Отсюда и его заключение о направленности терапии, связанной с тем, что перспектива лечения и его успехи «непосредственно зависят от возможности достижения полного генитального удовлетворения» [3, с. 80].
В 1923 г. в Венском психоаналитическом обществе В. Райх сделал доклад «О генитальности с точки зрения психоаналитического прогноза и терапии». Высказанные им утверждения о генитальном нарушении как важном симптоме невроза и вытекающих отсюда терапевтических возможностях психоанализа вызвали возражения у ряда психоаналитиков. Эти возражения основывались на том, что есть люди со здоровой генитальной жизнью и тем не менее являющиеся невротиками. В. Райх не мог привести каких-либо веских аргументов в свою защиту, поскольку ему самому приходилось иметь дело с такими пациентами-мужчинами, генитальность котоЗо6


ТЕОРИЯ ОРГАЗМА
рых не была нарушенной. В то время он пытался рассматривать соматический источник энергии невроза, но не мог объяснить того, откуда возникает застой сексуальной энергии, если потенция оказывается нормальной.
В дальнейшем ему пришлось разбираться с теми заблуждениями, которые наблюдались в рамках классического психоанализа. Одним из таких заблуждений, на его взгляд, было то, что способность к совершению полового акта мужчиной рассматривалась с точки зрения его действенной потенции. Второе заблуждение основывалось на постулате, в соответствии с которым частичное влечение может застаиваться само по себе и, следовательно, нет ничего удивительного в том, что и при ненарушенной потенции возможно возникновение невротических симптомов. Однако психоаналитики имели смутное представление о естественной функции оргазма. Но именно эта проблематика стала основной для В. Райха, который высказал предположение о генитальных нарушениях как источнике энергии для невротических симптомов.
Утверждения психоаналитиков по поводу существования невротиков, здоровых в генитальном отношении, заставили В. Райха глубже исследовать вопрос о генитальном здоровье. По мере того, как страдающие тяжелыми расстройствами мужчины описывали свое поведение и переживания во время полового акта, ему стало ясно, что, обладая большой эрективной потенцией, они или вообще не переживали удовольствия при семяизвержении, или испытывали его в незначительной степени, или ощущали совершенно противоположное, т. е. у них возникало отвращение.
Анализ фантазий во время сексуальных контактов обнаружил наличие у мужчин садистских и тщеславных установок, страха и сдержанности. Мужчины хотели скорее доказать свою потенцию или способность к длительной эрекции, нежели получить полноценное удовольствие. Они не только не расслаблялись, но, напротив, стремились не утратить контроль при совершении полового акта. Эти наблюдения навели В. Райха на мысль об оргастической импотенции, свойственной как мужчинам, так и женщинам. Представления об этом типе импотенции легли в основу его теории оргазма.
До возникновения теории оргазма в сексологии и психоанализе во внимание принималась эрективная и эякулятивная (связанная с извержением семени) потенция. В. Райх ввел понятие оргастической потенции, представляющей собой «способность без какого-либо торможения предаться потоку биологической энергии, способность к разрядке застоявшегося сексуального возбуждения с помощью непроизвольной телесной конвульсии, вызывающей наслаждение» [4, с. 84]. При таком понимании оргастической потенции эрективная и эякулятивная потенции оказываются просто необходимым предварительным условием ее. Однако, как считал В. Райх, 307


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
обладая обоими видами потенции, невротики тем не менее не обладают оргастической потенцией и не способны к получению оргастического удовлетворения.
Оргастическая потенция является основной биологической функцией, общей у человека со всем живым. Из этой функции или стремления к ней выводятся все естественные ощущения. Способность настроиться на оргастическое переживание всей аффективной личностью представляет собой одно из важных свойств оргастической потенции. Только полный спад возбуждения составляет то удовлетворение, которое означает преобразование возбуждения в теле и разгрузку гениталий. Другое дело, что достижение полного удовлетворения оказывается возможным только при наличии оргастической потенции. Поэтому психические расстройства не являются только следствием сексуального нарушения, понимаемого в плане фрейдовских представлений о фиксациях и регрессиях либидо на догенитальных фазах инфантильного развития. Их необходимо рассматривать в плане нарушения генитальной функции, с точки зрения оргастической импотенции.
На первый взгляд может показаться, что В. Райх возвращается к традиционному отождествлению генитальности и сексуальности. Однако в действительности он решительно выступал против такого отождествления и в этом отношении следовал по стопам 3. Фрейда. С введением понятия оргастической потенции он придал ему энергетическое толкование и тем самым расширил представление о генитальной функции. Во всяком случае ему казалось, что он расширил психоаналитическую теорию сексуальности в том направлении, которое было задано 3. Фрейдом.
Вместе с тем стало очевидно, что выдвинутые им идеи об оргастической потенции вели к пересмотру ряда психоаналитических положений. В дальнейшем оказалось, что подобный пересмотр граничил с отходом от классического психоанализа и выдвижением таких концепций, которые привели к признанию оргонной энергии и оргонной терапии.
Основные предположения, на которых строилась теория оргазма В. Райха, сводились к следующему.
Во-первых, психические расстройства связаны с нарушением способности к оргастическому удовлетворению. Ядром любого душевного страдания является застойное сексуальное возбуждение. Тем самым можно говорить о том, что импотенция и фригидность — это ключ к пониманию экономики неврозов.
Во-вторых, источник энергии невроза возникает в результате различия между накоплением и разрядкой сексуальной энергии. Отличие невротического состояния от здорового заключается в постоянном наличии неудовлетворенного сексуального возбуждения.
Зо8


ТЕОРИЯ ОРГАЗМА
В-третъих, идея 3. Фрейда о необходимости осознания вытесненной сексуальности как излечении невроза верна, но не полна. Осознание вытесненной сексуальности может вести к излечению, но это не означает, что оно непременно должно вести к нему. Действительное излечение наступает только тогда, когда устраняется источник энергии невроза, т. е. застойная сексуальность. Словом, исцеление происходит при условии, что осознание порождаемых влечением желаний создает способность к полному оргастическому удовлетворению.
В-четвертых, главная цель аналитической терапии состоит в формировании оргастической потенции, т. е. способности расходовать столько же сексуальной энергии, сколько ее накоплено в организме человека.
В-пятых, сексуальное возбуждение — это чисто телесный процесс. Для невротических конфликтов характерна душевная природа. Вместе с тем даже незначительный, нормальный конфликт приводит к нарушению сексуального равновесия и вызывает застой сексуальной энергии. Образовавшийся застой энергии усиливает конфликт, что в свою очередь способствует увеличению застоя. Психический конфликт и телесный застой возбуждения взаимно усиливают друг друга. Сексуальные отношения между ребенком и родителями являются питательной почвой для психического конфликта. Однако данный конфликт сам по себе не вызывает длительного нарушения душевного равновесия, если он постоянно не подпитывается застойным возбуждением, порожденным им в начале процесса. Поэтому застойное возбуждение является всегда постоянно действующим фактором психического расстройства и, следовательно, если в настоящем переживается полное оргастическое удовлетворение, то тем самым теряют свою силу болезненные привязанности ребенка к родителям.
В-шестых, в случае закрепления негенитальных сексуальных манипуляций нарушается генитальная функция, что ведет к увеличению догени- тальных фантазий, которые являются не только причиной генитального нарушения, но и его следствием. Такое понимание способствует различению естественных и вторичных влечений.
В-седъмых, будучи качественными по своим характеристикам, психические расстройства зависят от количественного фактора, от силы и интенсивности душевных переживаний. Прогресс учения о неврозах невозможен без решения проблемы их количественного фактора, а доступ к решению данной проблемы лежит на путях исследования природы физиологического сексуального застоя.
Все эти предположения привели В. Райха к необходимости более тщательного изучения функций оргазма. Исследования в данной области сопровождались его прозрениями относительно того, что в момент оргазма возбуждение концентрируется на периферии организма, в частности, 309


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
на половых органах, а затем направляется назад в вегетативный центр, где спадает. То, что раньше воспринималось как психическое возбуждение, в действительности выступает в качестве биопсихического течения. Внутреннее давление и поверхностное натяжение оказываются не чем иным, как функциями центра и периферии организма. Это означает, что психическое здоровье зависит от энергетической сбалансированности в сексуальной сфере, а сексуальность является живой функцией роста от центра к периферии.
В свете этих соображений страх может быть рассмотрен в качестве обратного движения от периферии к центру. Так, при одном и том же процессе возбуждения возникают два противоположных направления. При сексуальном возбуждении происходит периферическое расширение сосудов. При возбуждении, вызванном страхом, ощущается разрывающее центральное внутреннее напряжение, что ведет к спазмам периферических сосудов.
Согласно В. Райху, негенитальные виды возбуждения и удовлетворения фиксируются на гениталиях из-за страха перед сильными оргастическими ощущениями. Торможение усиливает застой возбуждения, который ослабляет способность организма к снятию напряжения. В силу этого организм начинает испытывать боязнь возбуждения, т. е. сексуальный страх. Этот страх вызван внешней неспособностью к удовлетворению влечения, но он укореняется внутри в форме страха перед застойным сексуальным возбуждением. На этой почве возникает страх перед оргазмом, формы проявления которого многообразны.
Так, некоторые женщины боятся быть ранеными, разорванными изнутри и это приводит к вагинальным судорогам. Страх оргазма может выступать в форме страха смерти. Возможность утраты контроля при половом акте, что сопровождается приятным переживанием, порождает такое переживание, которое оказывается страхом потерять голову или умереть. Эрективная сверхпотенция некоторых мужчин нередко оказывается следствием страха перед женщиной и стремлением дать отпор бессознательным гомосексуальным фантазиям.
В рамках классического психоанализа широко распространенной была исследовательская и терапевтическая ориентация на поиск и раскрытие смысла симптомов психических расстройств. Подобная ориентация имела место и при психическом истолковании переживаний во время полового акта. Такой подход к симптомам психических заболеваний и генитальности как таковой означал отрицание биологической функции оргазма.
В противоположность подобной позиции В. Райх именно в функции оргазма усмотрел качественное различие между генитальностью и доге- нитальной сексуальностью. Он исходил из того, что только генитальный 310


ТЕОРИЯ ОРГАЗМА
аппарат может быть проводником оргазма и полного высвобождения биологической энергии. Догенитальность же может лишь усиливать телесные напряжения.
Результаты подобного рода размышлений и исследований были изложены В. Райхом в его книге «Функция оргазма» (1927), рукопись которой с посвящением 3. Фрейду он передал основателю психоанализа в его день рождения, 6 мая 1926г. В. Райх полагал, что 3. Фрейд быстро прочитает его труд и выскажет свои соображения на этот счет. И, разумеется, он никак не ожидал, что, принимая рукопись, тот вопросительно заметит: «Такая толстая?» Позднее В. Райх признался, что в тот момент он почувствовал досаду и посчитал себя оскорбленным, поскольку обычно основатель психоанализа благосклонно относился к нему и прочитывал рукописи в течение нескольких дней. На этот раз основателю психоанализа потребовалось более двух месяцев, прежде чем автор рукописи получил письмо, в котором содержался отзыв. В этом отзыве данная работа признавалась ценной, богатой наблюдениями и содержательной. В то же время в нем отмечалось, что в размышлениях В. Райха о роли телесного застоя в возникновении невроза и попытках собственной интерпретации актуальных неврозов и психоневрозов не просматривается новый и обнадеживающий путь.
Прочтение рукописи В. Райха о функции оргазма вызвало у 3. Фрейда, по всей вероятности, не только настороженность, но и внутреннее неприятие биологизации сексуальности по отношению к психическим расстройствам. Возможно поэтому год спустя он отклонил его просьбу о прохождении у него личного анализа. Глубоко переживая по этому поводу, В. Райх в то же время еще не осознавал, что вскоре его теория оргазма окажется несовместимой с психоаналитической концепцией неврозов.
В дальнейшем В. Райх вывел формулу оргазма, включающую в себя четыре этапа сексуального возбуждения и разрядки:
• механическое напряжение, сопровождающееся возбуждением половых органов;
• биоэнергетический (биоэлектрический) заряд, сопровождающийся последующим интенсивным возбуждением;
• разряд (биоэнергетический выброс), характеризующийся мускульным сокращением;
• снятие механического напряжения (релаксация), ведущее к последующему физическому расслаблению.
Данная формула является, по мысли В. Райха, формулой функционирования живого организма. Она свидетельствует о том, что человек представляет собой единственный биологический вид, не следующий естественному закону сексуальности. Подобный факт стал причиной многоЗ11


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
численных заболеваний, в том числе и в форме психических и телесных нарушений жизненной функции.
В конечном счете теория и формула оргазма сопровождались такими выводами со стороны В. Райха, которые обусловили последующие расхождения с классическим психоанализом. Невроз стал рассматриваться им как совокупность хронически автоматизированных торможений естественного сексуального возбуждения. Исходный конфликт любого психического заболевания — как коренящийся в мышечной структуре организма. Противоречие между сексуальностью и моралью — как проявляющееся в глубине биологического ядра противоречие между возбуждением удовольствия и мышечной судорогой.
В соответствии с этими представлениями психические расстройства являются следствием нарушения естественной способности к полному получению оргазма. Психическое, душевное здоровье зависит от оргастической потенции, т. е. «степени способности к самоотречению и переживанию на пике сексуального возбуждения во время естественного полового акта» [5, с. 12]. Функция оргазма становится измерителем степени психофизического функционирования организма. Посредством ее проявляется способность живой системы поддерживать баланс биологической энергии. Сексуальная энергия является биологической созидательной энергией психического аппарата, формирующего эмоциональную и мыслительную структуру человека. Сексуальность — жизненная энергия. Ее подавление означает нарушение жизненных функций, имеющих принципиально важное значение. Таким образом, лечение психических расстройств требует прежде всего и главным образом формирования естественной способности к любви, зависящей как от психических, так и от социальных условий жизни человека.
Формирование характера
В начале своей исследовательской и терапевтической деятельности 3. Фрейд ориентировался на понимание причин возникновения невротических симптомов и возможностей их устранения. На этапе своего становления психоанализ имел дело с отдельными невротическими симптомами пациента. Однако по мере развития психоанализа стало очевидно, что в процессе аналитического лечения приходится сталкиваться не только с отдельными невротическими симптомами, а с характером человека. Устранение невротического симптома приводило подчас к облегчению страданий пациента, но оно не вело к изменению его структуры характера и, следовательно, не затрагивало того структурного базиса, который являлся предопределяющим как для возможного повторного проявления 312


ФОРМИРОВАНИЕ ХАРАКТЕРА
того же самого симптома, так и для возникновения иных форм невротического реагирования.
3. Фрейд одним из первых обратился к проблеме характера человека, что нашло отражение в его работе «Характер и анальная эротика» (1908). В дальнейшем психоаналитики приступили к исследованию специфических черт характера, первоначальное проявление которых относится к инфантильному периоду развития. Так, в статье Э. Джонса «Об анальноэротическом характере» (1919) были углублены представления основателя психоанализа об анальных чертах характера человека, а в статье К. Абрахама «Психоаналитическое исследование формирования характера» (1925) был высказан ряд соображений о роли оральной эротики в формировании характера и о становлении характера на генитальной стадии развития. Во всех этих исследованиях речь шла о первых попытках объяснения инстинктивной основы некоторых типичных черт характера, в частности таких, как скупость, педантизм, любовь к порядку, зависть, честолюбие.
В. Райх одним из первых психоаналитиков почувствовал недостаточность изучения отдельных типических черт характера. Терапевтическая практика поставила его перед необходимостью рассмотрения характера не как набора отдельных специфических черт, а как целостного образования, характеризующегося типологическими изменениями. Характер, как типичный способ реагирования человека на те или иные ситуации, проявляется им и в повседневной жизни, и в процессе лечения. Причины, порождающие его типичные реакции, являются фактически теми же самыми, что в свое время обусловили формирование характера и укрепили ранее сложившийся способ реагирования. Поэтому в процессе лечения пациента важно понять не столько особенности той или иной черты его характера, сколько типичный способ его реагирования вообще. «Пока что мы умели понимать и генетически объяснять главным образом содержание переживания, невротические симптомы и черты характера; теперь мы можем перейти к разъяснению проблем формы, вида и способа, в которых осуществляется переживание и порождаются невротические симптомы» [6, с. 149].
Словом, речь идет о разных формах брони, типичных видах и способах защиты человека от опасностей внешнего мира и вытесненных бессознательных влечений, которые должны быть главным предметом психоанализа. Это означает, что психоанализ становится характероанализом, нацеленным на выявление того общего, что свойственно формированию характера как таковому и на раскрытие основных условий, ведущих к дифференциации различных типов невротической реакции.
Как и классический психоанализ, характероанализ включает в себя две составляющие части — теоретическую и практическую, исследовательскую и терапевтическую. Его исследовательская направленность связана 3*3


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
с выявлением генезиса формирования характера человека вообще, пониманием основной черты личности, раскрытием невротических способов защиты индивида от внешних опасностей и внутренних конфликтов. Его терапевтическая устремленность соотносится с преодолением сопротивлений характера пациента в аналитическом процессе, расшатыванием и устранением выступающей в форме защиты его брони, достижением его упорядоченной и удовлетворительной генитальной жизни.
В своей исследовательской деятельности В. Райх стремился понять природу характера человека, истоки его формирования и условия, способствующие его закреплению в форме определенной психической структуры. Он исходил из того, что в социологическом плане формирование усредненных психических структур происходит под воздействием того или иного общественного порядка с его экономическими институтами, идеологическими формами воздействия, нравственными предписаниями, законодательными учреждениями. В психоаналитическом и характерологическом отношении важно выявить средства и механизмы, благодаря которым все установления общественного порядка оказываются внутренним достоянием человека, т. е. перемещаются в его психическую структуру и укрепляются в форме соответствующего характера.
С точки зрения В. Райха, характер человека состоит в хроническом изменении его Я и формировании внутренних, свойственных ему способов реагирования на различного рода опасности. Эти способы реагирования становятся типичной защитой человека от внешних и внутренних опасностей. Они составляют защитную формацию, которую можно назвать «панцирем» или «броней» и которая ограничивает психическую подвижность личности. Способ реагирования панциря соответствует принципу удовольствия-неудовольствия.
Панцирь может ослабевать в том случае, когда человек способен достичь удовольствия, т. е. удовлетворить свои потребности, в том числе и либидозного свойства. Однако в тех случаях, когда внешние или внутренние ограничения не предоставляют возможности для получения соответствующего удовлетворения, панцирь человека усиливается и укрепляется, становится жестким и закостеневшим. «Степень подвижности характера, способность в зависимости от ситуации раскрываться навстречу окружающему миру или замыкаться от него — в этом заключается различие между структурой характера, устойчивой по отношению к реальности, и невротической его структурой» [7, с. 150].
Структура характера, панцирь возникают в результате столкновений между инстинктивными влечениями человека и исходящими от окружающего мира требованиями, ограничивающими возможность их удовлетворения. Возникающие на этой почве конфликты способствуют укреплению 314


ФОРМИРОВАНИЕ ХАРАКТЕРА
панциря, который является продуктом и выражением воздействий окружающего мира на инстинктивную жизнь человека. Местом образования панциря служит Я, формирование которого осуществляется в конфликте между генитальными желаниями инцеста и запретом на его удовлетворение, имеющим историческое происхождение.
Образование характера связано с преодолением определенной формы эдипова комплекса. Условия, ведущие к конкретному способу разрешения внутреннего конфликта, являются специфическими для каждого характера. Из-за страха перед наказанием слабое Я может прибегнуть к вытеснению, которое ведет к застою возбуждения, но не исключает возможности прорыва вытесненного влечения. Для укрепления вытеснения требуется дальнейшее изменение Я, следствием чего становится образование защиты, приобретающей автоматический характер и направленной как против возможного прорыва вытесненного влечения, так и против инфантильного страха, представляющего собой угрозу для вытеснения.
Это изменение осуществляется на основе трех процессов'.
• идентификации Я с запрещающей реальностью в образе запрещающего лица (отца, матери, замещающих их фигур);
• обращением на себя агрессии, направленной Я против запрещающего лица и служащей причиной страха;
• формированием реактивного поведения против сексуальных желаний, энергия которых используется в интересах их защиты.
Благодаря первому процессу происходит формирование осмысленной защиты, благодаря второму — блокировка части моторики и образование сдерживающих черт характера, благодаря третьему — отвод вытесненных сексуальных влечений от либидо и ослабление их силы. В конечном счете «бронирование» Я, т. е. его защита, осуществляется под воздействием страха наказания, энергии бессознательных влечений, а также запретов и назиданий со стороны родителей, воспитателей.
В. Райх исходил из того, что бронирование Я может происходить как на поверхности личности, так и в ее глубинах. Человек может быть внешне покорным, но обладать значительным внутренним сопротивлением. Если защита (бронирование) является одновременно следствием и определенным способом разрешения инфантильных сексуальных конфликтов, то она может стать базой для невротических реакций, связанных со специфической структурой характера, не допускающей сексуально-экономического баланса. При этом следует иметь в виду, что главной причиной психического расстройства оказывается, по В. Райху, не инфантильный сексуальный конфликт и не эдипов комплекс как таковой, а способ их преодоления.
Образование характера зависит не просто от столкновения между собой бессознательного влечения и отказа в его удовлетворении, а от того, Зт5


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
как и каким образом это происходит, в какой момент времени возникают образующие характер конфликты и благодаря каким инстинктам становится возможным их сущестование. В принципе формирование характера обусловлено моментом времени отказа от влечения, частотой и интенсивностью отказов, подлежащими отказу влечениями, соотношением между предоставлением удовольствия и отказом, полом отказывающей персоны, противоречиями в самих отказах.
Слишком раннее вытеснение анальной эротики нарушает развитие анальной сублимации, а исключение влечения из структуры персоны наносит ущерб ее активности. Неожиданный и непривычный отказ от влечения в высшей точке его развития создает почву для формирования импульсивной личности, а накопление отказов и ограничений приводит к становлению характера человека с заторможенными импульсами.
Идентификация мальчика со строгой матерью на анальной стадии развития приводит к его пассивности и женственности по отношению к женщинам. Его идентификация с матерью на фаллической стадии развития чревата нарциссизмом и садизмом, направленными против женщин. Идентификация мальчика с чрезмерно строгим отцом ведет к проявлению им преувеличенной вежливости, предупредительности, коварству как способам защиты от вытесненной ненависти к отцу.
Идентификация девочки с мягким и любящим отцом способствует формированию ее женственного характера, в то время как ее идентификация со строгим отцом ведет к образованию мужественно-жесткого характера. В случае воспитания девочки строгой, жесткой матерью дочь становится ни мужественной, ни женственной, а ребячливой, т. е. прибегает к специфической форме обороны от интенсивных тенденций к ненависти по отношению к матери.
В. Райх считал, что характер обнаруживается прежде всего в нарциссиче- ском механизме защиты. Такое понимание характера наводило на мысль о сходстве с позицией А. Адлера, в соответствии с которой характер человека в значительной степени определяется используемым им способом компенсации чувства неполноценности.
Однако, соглашаясь с адлеровскими формулировками относительно способов реагирования человека на ощущение своей неполноценности, В. Райх подчеркивал принципиальное отличие его характероанали- за от индивидуальной психологии. Это отличие состояло в том, что если А. Адлер ориентировался на исследование не либидо, а невротического характера под углом зрения воли к власти, стремления к превосходству, то он стремился объяснить характер с сексуально-экономической точки зрения. Если в индивидуальной психологии характер человека рассматривался через призму цели, то в характероанализе во внимание прини316


ФОРМИРОВАНИЕ ХАРАКТЕРА
мается прежде всего причина, т. е. неудовольствие, и только затем цель как защита от неудовольствия. Словом, в отличие от А. Адлера, В. Райх воспринимал чувство неполноценности и его проявления в Я с точки зрения теории либидо.
Для В. Райха защита от реальных опасностей внешнего мира является главной причиной формирования характера, но в то же время она составляет и его основную функцию. Необходимость вытеснять бессознательные влечения приводит в движение формирование характера. Вместе с тем однажды сформированный характер накапливает затраты на вытеснение и создает жесткую структуру, в результате чего перешедшие в жесткие черты характера вытеснения преодолеваются значительно труднее по сравнению с теми, которые проявляются в невротических симптомах.
Бронирование Я может достичь такой высокой степени, что взаимодействие с внешним миром не обеспечивает упорядоченность либидо и социальное приспособление, крайним случаем чего может стать психическое состояние, характеризующееся кататоническим оцепенением, т. е. обездвиженностью, ступором. Неизменный панцирь с незначительными возможностями вступления в аффективные состояния с внешним миром ведет к формированию характера человека, страдающего неврозом навязчивых состояний. Подвижный, но «колючий» панцирь приводит к образованию кляузно-агрессивного характера человека, чьи взаимодействия с внешним миром ограничиваются параноидально-агрессивными реакциями.
Для образования характера имеет значение как то, от чего он защищает человека, так и то, какими силами влечений он пользуется для защиты. Окончательное формирование характера определяется, согласно В. Райху, двояким образом.
Во-первых, качественно, т. е. ступенью развития либидо, на которую оказал влияние процесс образования характера вследствие специфического места фиксации сексуальных влечений.
Во-вторых, количественно, т. е. посредством экономики либидо, зависящей от качественного предназначения.
Первый фактор является историческим, обусловливающим форму характера, второй — актуальным, дающим наглядное представление о действенности характера как в жизни пациента, так и в процессе его лечения.
С сексуально-экономической точки зрения В. Райх различал два общих типа характера: генитальный и невротический. В плане сравнения формирования структуры этих типов характера можно говорить о качественном различии средств, с помощью которых осуществляется связывание застойного либидо. Можно говорить также о достаточных и недостаточных средствах связывания страха. «Прототипом достаточного средства 3*7


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
является генитально-оргастическое удовлетворение либидо и сублимация, недостаточного же — все виды прегенитального удовлетворения и реактивные образования» [8, с. 166]. Качественное различие выражается и в количественном отношении. Генитальный характер обладает упорядоченной экономикой либидо, в результате чего имеет место постоянное чередование сексуального напряжения и адекватное его удовлетворение. В отличие от него, невротический характер страдает от постоянно усиливающегося застоя либидо.
При генитальном характере желание инцеста и устранения отца (матери) преодолено, эдипов комплекс не вытеснен, а разрушен, гениталь- ность перенесена на гетеросексуальный объект, половой акт становится желанной целью, агрессивность в значительной степени сублимируется в социальных действиях. При невротическом характере несублимирован- ное либидо не может полностью реализоваться в оргазме, оно проявляется в реактивных образованиях и инфантилизме, сексуальные отношения пронизаны всевозможными страхами и затруднениями, инфантильная фиксация сексуальности разрушает оргастическую функцию гениталий, нарушение генитальности приводит к застою либидо, которое усиливает догенитальные фиксации.
В рамках невротического характера В. Райх различает несколько его типов.
Наиболее легким для понимания используемых человеком невротических защит является истерический характер. Общей чертой данного типа характера служит подчеркнуто сексуальное поведение человека. У женщин данный характер проявляется в скрытой или явной кокетливости в походке, взгляде и манере речи, у мужчин — в мягкости, сверхучтивости, женственном выражении лица и женственном поведении. К специфическим чертам истерического характера относятся непостоянство в реакциях, сильная внушаемость, склонность к разочарованию. Такой характер отличается фиксацией на генитальной ступени развития ребенка и развитием генитального страха, что сопровождается застоем либидо. Чем больше страха наблюдается в общих установках истерического характера, тем сильнее выступает сексуальная активность. Вместе с тем насколько активно истерическое действие до сексуального взаимодействия с партнером, настолько глубока пассивность при попытках воспользоваться готовностью к реализации изначального генитального устремления. То, что выступает как сексуальное устремление, в действительности оказывается такой сексуальностью, которая служит защите.
Истерический характер обнаруживает незначительную склонность к сублимации и интеллектуальной деятельности, а в плане реактивных образований отстает от других форм невротического характера. В целом 318


ФОРМИРОВАНИЕ ХАРАКТЕРА
данный тип характера полностью проявляется тогда, когда он деятелен, нервозен, оживлен, но обнаруживает не принадлежащие ему механизмы, если обращен на себя и депрессивен.
Иной тип характера наблюдается у человека, страдающего неврозом навязчивых состояний. Типичной чертой характера такого человека является педантичное чувство порядка. Вся его жизнь протекает по заранее намеченной программе. Изменения установленного порядка воспринимаются как неприятные, вызывающие страх. Другая характерная черта — склонность к основательному, продолжительному размышлению. Чем более патологической и застывшей оказывается эта черта, тем сильнее наблюдается концентрация внимания и мышления на посторонних вещах, уклоняющихся от главного дела. У человека, страдающего неврозом навязчивых состояний, критические способности развиты лучше, чем творческие. Неизменной чертой является также бережливость, нередко переходящая в скупость. Людям с данным типом характера присущи педантичность и склонность к мечтательности. Они отличаются большой склонностью к чувствам сострадания и вины.
К другим чертам характера людей, страдающих неврозом навязчивых состояний, относятся нерешительность, сомнение и недоверчивость. Могут наблюдаться также проявления садистических приступов, сопровождающихся ощущением слабости и неполноценности. Имеют место два слоя вытеснения — сперва садистские и анальные, затем фаллические. Для данного типа характера свойственна амбивалентность, обусловленная готовностью к любви и ненависти по отношению к одному и тому же лицу и в то же время склонностью к задержке либидозных и агрессивных устремлений вследствие страха перед наказанием.
Между истерическим характером и типом характера человека, страдающего неврозом навязчивых состояний, существуют разнообразные формы, которые В. Райх объединил между собой и рассмотрел в качестве фамически-нарциссического характера. Если истерический характер отличается суетливостью, подвижностью и боязливостью, а характер человека, страдающего неврозом навязчивых состояний, — медлительностью и сдержанностью, то фаллически-нарциссический характер - самоуверенностью и горделивостью. Нередко последний тип характера во внешних своих проявлениях оказывается гибким, сильным, привлекательным. Но чем невротичнее становятся внутренние механизмы, тем назойливее выступают подобные черты поведения, которые выставляются напоказ. Повседневное поведение людей с подобным типом характера обычно надменное, холодно-сдержанное или насмешливо-агрессивное. Для них свойственно стремление к обретению ведущего положения в жизни и они плохо переносят подчиненное положение. Уязвленное самолюбие
Зт9


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
компенсируется холодной замкнутостью, приступами дурного настроения, решительной агрессией. Чем невротичнее характер, тем в большей степени деятельность фаллического нарцисса представляется односторонней и безумной.
У фаллически-нарциссических мужчин хорошо развита способность к эрекции, в отличие от способности к оргазму. У женщин соответствующего типа наблюдаются ярко выраженные фантазии, связанные со стремлением обладать фаллосом. Наряду с гордостью за действительный или воображаемый фаллос, наблюдается также сильная фаллическая агрессия. У соответствующего типа мужчин пенис бессознательно воспринимается не как орудие любви, а как инструмент агрессии, мести и унижения женщин. У фаллически-нарциссических женщин наблюдаются аналогичные тенденции, связанные с генитальной местью мужчинам во время акта (кастрация), стремлением сделать их импотентными или заставить их показаться таковыми. Фаллические нарциссы обороняются от своих анальных и пассивно-гомосексуальных наклонностей с помощью фаллической агрессии.
К особым типам невротического характера В. Райх отнес мазохистский характер. Черты этого характера встречаются по отдельности у всех невротических типов, однако, соединившись в полном объеме, они определяют основной типаж человека и его общие реакции. К типично мазохистским чертам относятся хроническая склонность к самоуничижению и самобичеванию (моральный мазохизм), а также интенсивная тяга к мучению другого человека, от которого субъект страдает. Наряду с данными чертами, мазохистскому характеру присуще бестактное поведение в манере человека держать себя и в обхождении с другими людьми. При этом следует иметь в виду, что проявление симптомов невротического характера может быть как открытым, так и скрытым, замаскированным. Чувство вины и потребность в наказании могут иметь большое значение для людей с мазохистским характером, однако главная проблема данного характера состоит в другом, а именно в том, что генетически и исторически за провокациями, которые свойственны таким людям, стоит разочарование в любви. К реальному разочарованию у мазохистского характера примыкает особенно высокая потребность в любви, исключающая реальное удовлетворение и имеющая глубокие истоки. Мазохистская тяга к мучениям, мазохистские провокации и страдания связаны с неудовлетворенным, количественно возрастающим притязанием на любовь.
Мазохистский характер представляет собой неудачную попытку избавиться от своего внутреннего напряжения, страха и неудовольствия. Ощущение страдания соответствует постоянному внутреннему напряжению и готовности к страху, которые человек пытается снять с помощью неаде320


ТЕХНИКА ХАРАКТЕРОАНАЛИЗА
кватных методов, включая домогательства любви в форме провокаций упрямства. Мазохистскому характеру свойственно не только преувеличенное притязание на любовь, но и идущее из детства человека ощущение страха остаться одному. Одиночество переносится не менее тяжело, чем возможность утраты любовных связей.
Характероанализ предполагает раскрытие специфики того или иного типа характера человека, поскольку в процессе терапии аналитику приходится иметь дело с пациентами, прибегающими к точно таким же проявлениям, которые типичны для них в любых жизненных ситуациях. Что касается общего понимания природы характера человека и механизмов его формирования, то, согласно В. Райху, любое образование характера связано с исполнением двоякой функции: бронирования, т. е. защиты Я от окружающего мира и от собственных инстинктивных притязаний, и ослабления порождаемого сексуальным застоем избытка сексуальной энергии, т. е. связывания постоянно возникающего вновь и вновь страха.
Поскольку каждый тип характера развивает свои собственные механизмы, то в процессе аналитической терапии необходимо не только знание основных функций характера пациента, но и понимание того, каким особым способом характер осуществляет свою задачу. Исходя из того, что характер связывает, с точки зрения В. Райха, существенные части либидо и страха, становится понятной направленность терапии, ставящей перед собой задачу «освободить эти существенные части сексуальной энергии от хронической характерной переработки и сделать эту энергию доступной для генитального аппарата и системы сублимации» [8, с. 209].
Техника характероанализа
По мере развития классического психоанализа многие аналитики стали испытывать трудности в связи с теми расхождениями, которые нередко обнаруживались между теоретическими разработками и терапевтической деятельностью.
В самом деле, концептуальные исследования способствовали общему пониманию причин возникновения психических расстройств и возможностей их излечения, в то время как терапевтическая работа с конкретными пациентами предоставляла обширный материал, далеко не всегда укладывающийся в рамки ранее выдвинутых теоретических конструкций и требующий нового видения различного рода взаимосвязей, включая, например, соотношения между вытеснением и страхом, садизмом и мазохизмом, сопротивлением и переносом.
Кроме того, развитие теории психоанализа сопровождалось выдвижением 3. Фрейдом различных идей, предопределивших топическое, дина321


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
мическое, структурное и экономическое понимание психических расстройств, а практическое их использование оказывалось столь сложным, что некоторые психоаналитики или не поспевали за мыслительной деятельностью своего учителя, или молчаливо отказывались от принятия новых положений.
Важные и необходимые сами по себе теоретические знания и практический опыт нередко обнаруживали свою ущербность в силу недостаточной разработанности психоаналитической техники. Правда, на протяжении первых двух десятилетий XX столетия 3. Фрейд, Ш. Ференци и другие ведущие психоаналитики того времени не только предпринимали различного рода попытки по решению отдельных технических проблем, но и заложили основы психоаналитической техники, тем не менее каждому практикующему аналитику приходилось сталкиваться со многими трудностями, как только они приступали к работе с различными пациентами, требующими индивидуального подхода к преодолению всевозможных сопротивлений и разбирательству с переносом. Создавалось впечатление, что используется столько разновидностей психоаналитической техники, сколько существует аналитиков, придерживающихся данного вида терапии.
Для В. Райха проблема аналитической техники имела особое значение, поскольку оформляемые в концептуальном виде его представления о структуре характера и оргастической потенции требовали использования таких аналитических приемов, которые не только не были апробированы ранее, но и вызывали сомнение, а подчас и непонимание со стороны основателя психоанализа. Так, выступая в 1926 г. с докладом о технике анализа характера, ему пришлось поставить перед аналитиками вопрос о том, можно ли при наличии скрытого негативного отношения со стороны пациента толковать его инцестуозные желания или следует сперва направить усилия на устранение его недоверия и только после успешного устранения такового приступать к ранее поставленной задаче.
3. Фрейд высказал свое недоумение по поводу того, что В. Райх не хотел истолковывать аналитический материал в той последовательности, в которой он возник. Он считал, что инцестуозные желания надо анализировать и истолковывать по мере их появления. В. Райха не устраивала подобная позиция, поскольку в своей клинической практике он сталкивался порой с такими проявлениями пациентов, когда необходимо было отступить от ранее принятой техники непременного следования за аналитическим материалом.
На основе своих теоретических представлений и клинического опыта В. Райх пришел к убеждению, что целью лечения психических расстройств должно быть достижение пациентом полной способности к сексуальному пере322


ТЕХНИКА ХАРАКТЕРОАНАЛИЗА
живанию. Однако техника, благодаря которой можно было бы прийти к реализации подобной цели, оставалась для него неясной. Ранее разработанные и апробированные на практике технические приемы не приводили к желаемому результату. Поэтому В. Райху пришлось самому выдвигать новые подходы к работе с пациентами и осваивать специфические технические приемы анализа.
Классический психоанализ руководствовался установкой на проработку и истолкование полученного в процессе наблюдения за пациентом материала без учета его стратификации и глубины. В. Райх предложил осуществлять систематическую проработку важного в данный момент пласта психической структуры характера. Клиническая работа сосредоточивалась на выявлении «слоев панциря», в результате чего психические процессы и противоречия воспринимались как упорядоченные, доступные историческому и структурному пониманию. Структура невроза рассматривалась как соответствующая развитию человека, причем ближе всего к поверхности психики находилось то, что позже всего подвергалось вытеснению в детстве. Мир прошлых переживаний оживал в форме нынешнего характера пациента. Существовала определенная стратификация, которая вызывала необходимость выявлять слой за слоем и ликвидировать механизм отпора.
В. Райх сравнивал слои характера с геологическими слоистыми отложениями, представлявшими собой застывшую историю. С такими же слоями затвердевания характера приходится иметь дело аналитику, который пытается обнаружить соответствующий след, оставляемый в психике человека в результате того или иного конфликта, возникающего и разыгрывающегося на определенном году его жизни. Тяжелые переживания конфликта находили свое отражение в скрытом содержании, составляющем своеобразный панцирь. Каждый слой структуры характера способствовал окостенению панциря, и для его разрушения требовалась систематическая работа по обнаружению различных слоев, освоению соответствующего материала, устранению энергетических задержек.
Благодаря ликвидации функций отпора каждый элемент психической энергии мог усиливать бессознательные инстинктивные устремления и тем самым способствовать их осознанию. Стратификация невротических механизмов соотносилась с систематической ликвидацией слоев, заключающих характер в панцирь. В техническом отношении при такой работе следовало избегать прямого толкования направленности бессознательных влечений, поскольку это не только не способствовало, но, напротив, мешало расшатыванию привычных установок. Пациенту следовало прежде всего обрести контакт с самим собой, чтобы понять внутренние связи и отношения. До тех пор пока он оставался закованным в панцирь, терапевтическое 323


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
лечение не оказывало на него никакого воздействия, за исключением, пожалуй, его способности к интеллектуальному восприятию.
Считалось, что при наличии отпора сексуальным стремлениям не следует затрагивать осуждаемые сексуальные желания. В. Райх предложил работать именно с тем фрагментом защиты, который оказывался наиболее важным в данный момент. В этом отношении схематическая техника анализа не подходила, поскольку панцирь пациента возникал в соответствии с индивидуальной историей его болезни и, следовательно, техника разрушения этого панциря требовала специфического подхода в каждом отдельном случае, причем ее приходилось менять в зависимости от перехода от одного слоя к другому. Если удавалось добиться освобождения пациента от страха сексуального застоя, то появлялась возможность возникновения свободно текущей энергии и обретения генитальной потенции.
Техника анализа характера требовала и иных изменений в установках и правилах классического психоанализа. В частности, В. Райх считал, что главный акцент следует делать не на содержании невротических фантазий, а на энергетической функции. Основное психоаналитическое правило свободных ассоциаций, в соответствии с которым пациент должен был говорить все, что ему приходило в голову, оказывалось не всегда действенным. Поэтому В. Райх отошел от него и взял за исходную точку анализа не только то, что сообщал пациент, но и все то, о чем он говорил. Это означало, что в процессе анализа необходимо было уделять важное внимание характеру сообщения и молчания.
Для характероанализа форма сообщения пациента имела более существенное значение, чем то, что сообщал пациент. «Слова могут лгать, форма их произнесения не солжет никогда. Она является непосредственным проявлением характера, которое человек не в состоянии осознать» [10, с. 134].
Для В. Райха важное значение имела не только форма сообщений пациента, но и форма его поведения. В классическом психоанализе от пациента требовалось исключительно словесное выражение. Характероанализ предоставлял возможность пациенту не только говорить, но и выражать свои чувства в поведенческой форме. Пациент как бы лишался возможности скрывать свои аффекты только за словом. Он больше не говорил о ненависти или ревности, а мог избавиться от них, если удавалось осуществить ликвидацию его панциря. В рамках аналитической сессии ему предоставлялась возможность не только говорить, но и действовать, в результате чего он мог не на вербальном, а на телесном уровне выражать свой гнев, возмущение и все те эмоции, которые раньше сдерживал.
3. Фрейд считал, что нарциссические типы непригодны для аналитической терапии, поскольку они интересуются только собой и оказываются неспособными для создания переноса, без которого невозможно лечение.
324


ТЕХНИКА ХАРАКТЕРОАНАЛИЗА
Правда, он не был столь категоричным в своих суждениях на этот счет, как это представляется подчас некоторым исследователям. Основатель психоанализа отмечал, что нарциссические неврозы едва ли проницаемы для той техники, которая обычно использовалась при лечении истериков и пациентов, страдающих неврозом навязчивых состояний. «Наши технические методы должны быть, таким образом, заменены другими; мы еще не знаем, удастся ли нам такая замена» [11, с.270].
В. Райх стал работать с нарциссическими пациентами. Он полагал, что благодаря характероанализу, ориентированному прежде всего на разрушение панциря, открывается возможность для лечения подобных пациентов. Во всяком случае он говорил о том, что ему приходилось лечить такие характерологические нарушения, которые в то время считались недоступными для воздействия обычных методов, разработанных в рамках классического психоанализа. Тем самым было положено начало аналитической терапии психических расстройств, связанных с нарциссическими нарушениями.
3. Фрейд придерживался установки, в соответствии с которой во время аналитического сеанса пациент не должен видеть аналитика. Эта установка была возведена в ранг технического правила: когда пациент лежал на кушетке, аналитик должен был находился за его изголовьем и оставаться непроницаемым для больного.
В. Райха не устраивало подобное техническое правило, поскольку характероанализ допускал не только словесную, но и поведенческую форму выражения как со стороны пациента, так и со стороны аналитика. Он считал, что отстраненность аналитика от пациента укрепляет у больного ощущение того, что он имеет дело с каким-то бесполым человеком. Но как же в таком случае он может преодолеть свой сексуальный страх, который и привел его к заболеванию?
Если пациент будет только вспоминать прошлое и говорить о нем, но не совершать какие-либо действия, то как можно снять его сексуальные зажимы и добиться генитальной потенции? Если придерживаться сформулированного в рамках классического психоанализа правила абстиненции, т. е. воздержания пациента во время психоаналитической терапии, то каким образом можно устранять его генитальные нарушения?
Ответы на эти вопросы предполагали изменение аналитической техники. Так, В. Райх полагал, что прежде всего аналитику необходимо занять такую позицию, которая позволяла бы пациенту рассматривать его как живого человека, способного на эмоциональное реагирование в присутствии больного. Он не только давал возможность пациенту свободно проявлять свои аффекты, но и подчас подражал ему, разыгрывал из себя «зеркало его поведения», вплоть до того, что дергался и кричал, как пациент. Более того, иногда он позволял себе ударить пациента линейкой по мягкому 325


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
месту, чтобы тем самым добиться прорыва в аффективном отреагировании и ликвидации брони. Словом, его технические новации выходили далеко за пределы классического психоанализа, и он использовал все имеющиеся в его распоряжении средства с целью освобождения пациента от генитальных торможений.
В. Райх исходил из того, что в различных ситуациях приходится действовать по-разному в зависимости от характера пациента. Подходящая техника для данной конкретной ситуации рождается сама и необходимо позволить ей стать действенной в соответствующей аналитической ситуации. Подобный метод развития аналитической техники оправдывает себя, поскольку приходится подчас иметь дело с такими нестандартными случаями, которые не подпадают под традиционные классификации заболеваний и не вписываются в общие представления о том, что и как необходимо делать именно в данной конкретной ситуации.
Классический психоанализ основывался на общих правилах и принципах анализа, однако понимание того, что значит конкретно анализировать, оставалось не до конца проясненным и дискуссионным. Общепризнанным является положение о том, что все проявления бессознательного можно сделать сознательными благодаря разработанной аналитической технике толкования.
Однако, как заметил В. Райх, означает ли это, что бессознательные влечения пациента необходимо истолковывать сразу же, как только они обнаруживаются? Все проявления переноса сводятся к инфантильным источникам, но в какой момент анализа и как следует с ними разбираться? Аналитику приходится сталкиваться с одновременным проявлением как позитивного, так и негативного переноса, но с каким их них следует разбираться в первую очередь? Не означает ли все это, что, не теряя общей связи в развитии аналитического процесса, необходимо в каждом отдельном случае и в каждой отдельной ситуации использовать особую технику, приемлемую именно для данного случая и данной ситуации?
Отвечая на эти вопросы, В. Райх недвусмысленно подчеркнул: «Наша техника — это не принцип, который покоится на фиксированных приемах, а метод, который строится на известных основных теоретических принципах, но в остальном он определяется только в отдельных случаях и в отдельных ситуациях» [12, с. 43-44].
Если аналитический материал толкуют таким, каким он представляется, независимо от того, обманывает ли пациент или у него имеется скрытая установка ненависти, то это означает принятие предвзятого мнения, в соответствии с которым данный материал является всегда терапевтически действенным. Когда толкование аналитического материала осуществляется в той последовательности, в какой он появляется, возможно 326


ТЕХНИКА ХАРАКТЕРОАНАЛИЗА
возникновение безнадежных ситуаций, поскольку аналитик становится жертвой схемы, включающей в себя общие представления о природе психических расстройств, но не учитывающей индивидуальных закономерностей того или иного случая.
Таким образом, как полагал В. Райх, нет необходимости в создании какой-то общей схемы, подходящей для всех клинических случаев. Целесообразнее наметить широкие рамки, внутри которых остается достаточно простора для индивидуального применения общей основы, имеющей эвристическое значение для терапевтических целей лечения психических расстройств.
3. Фрейд обратил внимание на количественный аспект либидо, обусловливающий возможность возникновения неврозов. Вместе с тем оставался не до конца проясненным вопрос о специфике отношений между количеством либидо и структурой бессознательных влечений.
В своей клинической деятельности В. Райх обнаружил, что при сходных условиях перспектива аналитического лечения тем благоприятнее, чем полнее в детстве и в период достижения половой зрелости у пациента был активизирован генитальный потенциал. Для него стало очевидно, что проблема количества либидо может быть адекватно понята только тогда, когда ее соотносят с органической основой. Стало быть, экономическая проблема невроза и его излечения лежит большей частью в соматической сфере и может быть решена посредством раскрытия соматического содержания либидо.
В свою очередь это означает, что при осознании смысла невротического симптома в динамическом отношении достигается некоторое облегчение благодаря отводу энергии, которая связана с осознанием. Тем не менее застой либидо не устраняется и невротические черты характера мало изменяются. Лишь с помощью характероанализа можно добиться перестройки в экономическом отношении, ведущей к разрешению сексуального напряжения. Техника характероанализа как раз и предполагает нацеленность на наведение порядка в сексуальном хозяйстве в плане достижения возможности естественного удовлетворения в генитальном оргазме.
Таким образом, предложенная В. Райхом техника анализа состояла в восстановлении генитального примата не только теоретически, как это имело место отчасти в классическом психоанализе, но и фактически. Благодаря характероанализу пациент должен был достигнуть упорядоченной и удовлетворительной генитальной жизни, что равносильно его выздоровлению. Практически предлагалось сместить акцент в лечении пациента с сублимирования на прямое сексуальное удовлетворение, в результате чего расширялась сфера терапевтических возможностей. «Выдвигать в качестве терапевтической цели требование эффективного сексуального удовлетворения 327


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
менее опасно, чем требование сублимирования, хотя бы потому, что способность к сублимированию является пока еще не до конца понятным даром, способность же к сексуальному удовлетворению хотя и значительно ограничена социальными факторами, напротив, в среднем может быть восстановлена благодаря анализу» [13, с. 50].
В практическом отношении характероанализ предполагает такой план работы, который определяется структурой характера самого пациента. Вместе с тем многообразие конкретных конфликтов не исключает общей направленности терапевтической деятельности. Во всяком случае, как замечал В. Райх, грамотно проведенный характероанализ включает в себя следующие фазы.
• ослабление панциря пациента;
• разрушение панциря характера, т. е. устранение невротического равновесия;
• устранение аффективно нагруженных, подавленных импульсов и реактивация инфантильной истерии;
• преодоление сопротивлений и проработка освобожденного от них материала, а также преобразование либидо из догенитальных фиксаций;
• реактивация инфантильной генитальной тревоги и генитальности; возникновение оргастической тревоги и формирование способности испытывать оргазм, т. е. достижение нормального функционирования индивида.
В теоретическом отношении характероанализ определялся сходными с классическим психоанализом принципами. Топический подход определял технический принцип, в соответствии с которым бессознательное должно быть осознанным. Динамический подход предполагал правило, согласно которому осознание бессознательного должно осуществляться путем анализа сопротивления. Экономический и структурный подходы предполагали соблюдение принципа учета и раскрытия количественного фактора либидо и структурных составляющих психики.
Однако в практическом отношении характероанализ шел дальше классического психоанализа. Экономический подход соотносился с раскрытием застойной сексуальной энергии и возможностью обретения пациентом оргастической потенции. Структурный подход рассматривался в плане учета характера пациента и выявления различных его пластов с целью расшатывания панциря. Динамический подход переосмысливался с точки зрения необходимости раскрытия и преодоления не просто отдельных сопротивлений пациента, а сопротивлений его характера, включая проявления негативного переноса. Специфика техники харак- тероанализа как раз и давала знать о себе при работе с сопротивлениями характера и переносом.
328


АНАЛИЗ СОПРОТИВЛЕНИЯ И ПЕРЕНОСА
Анализ сопротивления и переноса
По мере работы с пациентами В. Райх пришел к выводу, что в анализе многое зависит от вступительной части лечения и что самые большие трудности обнаруживаются именно во вступительном периоде. Как это ни покажется странным на первый взгляд, но в случае благополучного начала анализа позднее часто обнаруживаются значительные трудности, своевременное распознавание и устранение которых оказывается делом чрезвычайно сложным. Допускаемые в начале лечения ошибки порой оказываются непоправимыми, предрешающими неблагоприятный исход лечения. Одной из таких ошибок является то, что аналитик увлекается воспоминаниями пациента и не обращает внимание на негативные тенденции, содержащиеся в скрытых сопротивлениях и различного рода переносах, в результате чего остаются непроработанными такие реакции пациента, как враждебность, агрессивность, реактивная ненависть и др.
Пациент может предаваться воспоминаниям, уходящим в глубокое детство. Аналитик охотно воспринимает эти воспоминания, пытаясь дать им соответствующее толкование. Позитивный перенос способствует и воспоминаниям пациента, и работе толкования со стороны аналитика. Однако результаты лечения могут оставаться весьма сомнительными, поскольку может оказаться, что пациент подавлял в себе различные негативные тенденции и таким образом остался закрытым для проникновения в глубинные пласты его бессознательного. Видимость благополучного протекания анализа оказывает нарциссическое воздействие на аналитика, в результате чего он остается слепым по отношению к негативным тенденциям, имеющим у пациента скрытый, латентный характер.
Пациент может предоставлять аналитику многочисленный и разнообразный материал своих воспоминаний. По ходу его толкования аналитиком у пациента возникают новые ассоциации, которые способствуют нагромождению хаотических ситуаций. В результате этого оказывается, что, с одной стороны, несмотря на обилие материала, пациент не приобретает убеждения в его значении, а с другой стороны, интерпретации со стороны аналитика затрагивают лишь поверхностный слой бессознательных желаний пациента и не приближают его к конечной терапевтической цели. Анализ остается хаотическим и аналитик может не заметить или обнаружит слишком поздно, что пациент предоставляет в его распоряжение в принципе один и тот же материал, который подается в разном освещении.
Причины подобного хаотического анализа лежат в изъянах техники толкования, которые, на взгляд В. Райха, могут быть сведены к следующему:
• допускается слишком раннее толкование смысла невротических симптомов и других проявлений бессознательного, особенно символов,
329


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
и остается без внимания то, что у пациента остаются незатронутыми скрытые сопротивления анализу;
• имеет место толкование материала в той последовательности, в которой он представляется, но не принимается во внимание строение невроза и расслоение материала, в результате чего происходит несистематическое толкование смысла;
• толкование материала осуществляется до проработки сопротивлений, т. е. толкование смысла предшествует толкованию сопротивления, в результате чего последующее рассмотрение сопротивления связывается исключительно с отношением к аналитику, что усложняет ситуацию переноса;
• толкование сопротивлений переноса является не только несистематическим, но и непоследовательным, когда обращается недостаточное внимание на то, что пациент утаивает свои сопротивления или маскирует их всевозможными формами реакции, следствием чего оказываются невыявленными латентные сопротивления переноса.
В. Райх попытался исправить аналитическую ситуацию, в рамках которой допускаются подобные технические ошибки. Прежде всего он сформулировал один из важных принципов характероанализа, в соответствии с которым «не должно быть никакого толкования смысла, если необходимо толкование сопротивления» [14, с. 59]. Толкование смысла до устранения относящихся к делу сопротивлений ведет к тому, что пациент принимает толкование из оснований переноса и обесценивает его при первом же негативном поведении или именно вслед за ним возникает сопротивление. В обоих случаях толкование теряет свою терапевтическую ценность, поскольку ему преграждается путь в глубины бессознательного.
С точки зрения В. Райха, сопротивления пациента не должны истолковываться прежде чем они полностью развернуться и не будут поняты аналитиком в главных своих проявлениях. Лишь опыт аналитика позволяет определить тот момент, когда необходимо осуществлять толкование латентного сопротивления. При этом важно учитывать последовательность толкования различного рода сопротивлений. Сперва необходимо объяснить пациенту то, что он имеет сопротивления, затем — какими средствами он пользуется и только потом — против чего они направлены. Аналитическое искусство состоит в том, чтобы обнаружить сопротивления пациента и раскрыть их актуальный смысл.
Латентное сопротивление выявить непросто. Оно представляет собой манеру поведения пациента, которая обнаруживается не в прямой форме опаздывания, молчания, отсутствия фантазий, сомнения или недоверия, а косвенно, в виде аналитических достижений, связанных со сверхпослу шанием или отсутствием демонстративных сопротивлений. В действи- 330


АНАЛИЗ СОПРОТИВЛЕНИЯ И ПЕРЕНОСА
тельности за вежливостью, любознательностью, послушностью пациента часто скрывается его бессознательная критическая позиция, т. е. стереотипная вежливость сама по себе является знаком негативной критики или недоверия. В противоположность многим психоаналитикам В. Райх утверждал, что в начале анализа каждый без исключения пациент обнаруживает в той или иной степени выраженную критическую и недоверчивую манеру держать себя. Поэтому с самого начала следует избегать более глубоких толкований бессознательного, пока между пациентом и аналитиком существует негласное установление своеобразного барьера вежливости.
Сопротивление — это аффективный порыв, соответствующий увеличенной энергетической затрате и стремящийся к укреплению в реальном отношении. Путем перемещения защиты от бессознательного на аналитика соответствующее содержание бессознательного проецируется на врача, в результате чего он оказывается объектом тех порывов ненависти, которые имеются в глубинах психики пациента. Таким образом, как полагал В. Райх, сопротивление переноса оказывается однозначно негативным.
В случае наличия тенденций любви данному сопротивлению переноса некоторое время предшествует демонстративный, хотя и бессознательный позитивный перенос. Затем данный перенос превращается в реактивный негативный перенос, обусловленный как возможными, а подчас и неизбежными разочарованиями, так и тем, что защита предполагает проявление негативных черт поведения. Поэтому в рамках аналитической терапии важной задачей является исследование разнообразных форм проявления латентного негативного переноса и последующее его лечение.
В. Райх считал, что имеются такие формы заболеваний, при терапевтической работе с которыми следует заранее быть готовым к наличию латентного негативного переноса. Подобное характерно для сверхдружеских, сверхпослушных пациентов, демонстрирующих позитивный перенос и не обнаруживающих реакции разочарования (пассивно-женственные характеры, женские истерии с нимфоманскими тенденциями). Аналогичная картина наблюдается и в случае пациентов, корректных по отношению к аналитику и строго соблюдающих все формы приличия (характеры, отличающиеся навязчивыми состояниями и превращающие ненависть в вежливость). Типичными в этом отношении являются также аффективно-бессильные пациенты, обладающие сильной, но спрятанной агрессивностью (неврозы навязчивых состояний, женские истерии). Под данную категорию подпадают и пациенты, жалующиеся на неподлинность своих чувств и их выражений, т. е. страдающие от деперсонализации, а также такие больные, которые сознательно обманывают врача и в душе смеются над ним (нарциссические неврозы гипохондрического типа).
ЗЗ1


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
Толкование сопротивления должно быть упорядоченным соответственно индивидуальной закономерности невроза и систематичным. Необходимо, учитывая кардинальное сопротивление, подрывать невроз со всех сторон, начиная с обнаружения первичного проявления сопротивления, исследования латентного негативного сопротивления переноса и последовательного раскрытия как старых, так и вновь возникающих сопротивлений. Идеальное направление работы — прямолинейное, соответствующее изначальному неврозу развитие невроза переноса и его последующий анализ.
При этом следует иметь в виду, что среди сопротивлений имеется особая группа, которая выступает как «сопротивления характера», и которая получает свои особые признаки не благодаря своему содержанию, а в силу специфического душевного склада пациента. Так, истерический характер развивает специфически иные формы сопротивления, чем генитально- нарциссический, импульсивный или сформированный неврозами навязчивых состояний.
Как уже отмечалось, В. Райх обращал внимание на панцирь человека, ведущий к закостенению личности. Этот панцирь представляет собой конкретизированное в психической структуре выражение нарциссиче- ской защиты. Фактически к различным сопротивлениям, мобилизованным против любой новой части бессознательного материала, присоединяется некий постоянный фактор формального порядка, который обусловлен характером пациента. Из-за своего происхождения его можно назвать «сопротивлением характера». Именно такое понимание сопротивления характера лежит в основе характероанализа.
При осмыслении природы сопротивления характера и технических способов работы с ним в процессе аналитической терапии В. Райх опирался на следующие выдвинутые им положения:
• сопротивление характера у одних и тех же пациентов постоянно остается неизменным и исчезает лишь вместе с корнями невроза;
• оно обнаруживается не содержательно, а формально в типичных способах общего поведения — в манере говорить, походке, мимике, особых способах поведения, будь то упорядоченная или сбивчивая речь, проявление вежливости или агрессивности, едва скрываемая усмешка или постоянное высмеивание;
• для сопротивления характера примечательно не то, что пациент говорит и делает, а то, как он говорит и действует, не то, что он репродуцирует в сновидениях, а как он цензурирует, искажает, сгущает;
• в содержательном отношении формально выражающееся сопротивление характера можно точно так же выявить и свести к инфантильным переживаниям и инстинктивным влечениям, как и невротический симптом;
332


АНАЛИЗ СОПРОТИВЛЕНИЯ И ПЕРЕНОСА
• в обычной жизни характер играет роль, сходную с ролью сопротивления в процессе лечения и, следовательно, в надлежащий момент характер пациента становится сопротивлением;
• проявление характера как сопротивления во время анализа отражает его инфантильное происхождение;
• в сопротивлении характера функция защиты комбинируется с переносом инфантильных отношений на окружающий мир;
• в анализе сопротивление характера служит избеганию неудовольствия, созданию и поддержанию психического равновесия и истощению вытесненных влечений;
• одной из важных функций сопротивления характера является разрешение застойной психической энергии;
• ослабление сопротивления характера способствует обнаружению основного инфантильного конфликта.
Подобное представление о сопротивлении характера обусловливало те различия, которые имели место между характероанализом и обычным анализом сопротивления. Эти различия касались как выбора последовательности необходимого для толкования материала, так и техники толкования сопротивления. Под выбором очередности материала понималось не пренебрежение какими-то составными частями его, а сохранение соответствующей структуре невроза закономерной последовательности при толковании.
Ценно все, что дает разъяснение о происхождении и смысле невротических черт характера. При любом затруднении анализа следует обращаться к соответствующему сопротивлению характера и истолковывать его смысл. При этом на время откладывается разбор материала, не относящегося непосредственно к сопротивлению переноса. К его рассмотрению следует приступать лишь тогда, когда сопротивление характера проявилось в своих основных чертах и стало понятным аналитику.
Что касается характерологической техники, то важно прийти к пониманию того, почему пациент говорит путано, обманывает аналитика, аффективно отгорожен от него. Необходимо пробудить интерес пациента к особенностям своего характера, чтобы выявить их смысл и происхождение, показать ему связи между характером и невротическими симптомами.
В отличие от анализа симптомов, при характероанализе приходится ориентироваться на постоянную демонстрацию пациенту отдельных черт его характера, пока он не дистанцируется от них. Такая работа представляется важной и необходимой потому, что только в случае объективирования невротического характера он может быть воспринят пациентом в качестве инородного тела, в результате чего становится возможным адекватное понимание психического расстройства.
333


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
Таким образом, можно говорить о некоторых критериях характероана- лиза, которые представлялись В. Райху важными и существенными.
Один из них сводится к тому, что лучше иметь меньше толкований, но выполненных точно и последовательно, чем прибегать к многочисленным несистематическим толкованиям, не учитывающим динамический и экономический моменты.
Второй критерий относится к необходимости установления непрерывной связи актуальной ситуации с инфантильной.
Третий критерий связан с расширением места прорыва в бессознательное и разработкой в каждом случае аффективно-важных инфантильных фиксаций.
В целом же перспективы анализа зависят от вводной части лечения, от правильного или неправильного развертывания сопротивлений.
Часто сопротивление рассматривается как нечто нежелательное, мешающее анализу. Отсюда проистекает желание обойти его. В понимании В. Райха, в сопротивлении содержится сам невроз и поэтому с устранением каждого возникшего сопротивления ликвидируется и часть невроза. Это означает, что аналитик не только не должен избегать сопротивлений или использовать различного рода приемы с целью обойти их, а напротив, ему необходимо сделать все для того, чтобы сопротивления развернулись, открыто проявили себя, после чего их можно атаковать, расшатывать и устранять.
Разумеется, при характерологическом анализе возникают трудности, связанные с возникновением опасных ситуаций и проявлением сильных, в том числе агрессивных эмоций со стороны пациента. Положение осложняется тем, что в каждом сопротивлении содержатся негативные установки по отношению к аналитику. Однако подчеркивание сопротивления характера и настойчивое толкование его форм, путей и мотивов являются необходимыми средствами анализа, способствующими достижению терапевтического успеха.
В классическом психоанализе основное внимание акцентируется на раскрытии инфантильного прошлого пациента, после чего переходят к анализу настоящего. Для характероанализа свойственна иная тенденция. Понимание важности раскрытия сопротивлений характера и латентного негативного переноса предполагает прежде всего осмысление актуального конфликта. Однако в рамках характероанализа не стоит вопрос о нивелировании, недооценки того или другого.
Техника работы с сопротивлением включает в себя два аспекта', с одной стороны, понимание сопротивления исходя из актуальной ситуации путем толкования его актуального смысла; с другой стороны, разложение сопротивления благодаря связыванию идущих следом инфантильных воспоминаний с актуальным материалом.
334


АНАЛИЗ СОПРОТИВЛЕНИЯ И ПЕРЕНОСА
Таким образом, сопротивление как некая помеха анализу становится необходимым вспомогательным средством аналитической терапии. При этом следует иметь в виду, что рано или поздно сопротивлением становится любой вид переноса и, следовательно, аналитик должен считаться с этим, когда начинает работать с переносом.
3. Фрейд выдвинул положение, что создание устойчивого позитивного переноса является необходимой предпосылкой для преодоления невротического сопротивления. Но как возможно достижение устойчивого позитивного переноса и способны ли пациенты на нечто подобное? Может ли невротический характер быть способен к любви, на основе чего и создается позитивный перенос?
Ставя перед собой эти вопросы и отвечая на них, В. Райх полагал, что в начале анализа не может быть настоящего позитивного переноса, не обременного амбивалентным эротическим отношением к объекту. Признаки такого переноса существуют, и они нередко демонстрируются пациентом. Однако эти признаки не имеют ничего общего с настоящим позитивным переносом. То, что аналитики подчас принимают за позитивный перенос, является отголоском инфантильной части любви, имеющим в действительности мало общего с объектно-либидозными влечениями, устремленными на аналитика.
В представлении В. Райха в данном случае речь может идти о трех мнимых типах позитивного переноса.
Во-первых, может иметь место «реактивный позитивный перенос», когда пациент компенсирует перенесенную на аналитика ненависть в форме любви. На заднем плане оказывается латентный негативный перенос. В случае рассмотрения полученного из данного вида переноса в качестве выражения любовного отношения имеет место неправильное толкование, мешающее увидеть наличие скрытого в нем негативного переноса, что оказывается чреватым для анализа, поскольку не затрагивается ядро невротического характера.
Во-вторых, возможно проявление преданности аналитику, происходящей из чувства вины или из морального мазохизма, за которым также стоит вытесненная и компенсированная ненависть.
В-третьих, наличествует перенос нарциссического желания, нарцисси- ческая надежда, что аналитик будет любить пациента, восхищаться им или утешать его. Из всех этих трех видов переноса последний быстрее всего способен превращаться в разочарование, нарциссическую обиду, ненависть. У пациента нет любви к аналитику, он хочет, чтобы любили его и поэтому мгновенно теряет интерес к аналитику, как только начинает понимать, что его желания не только не могут быть удовлетворены, но и неисполнимы.
335


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
Выделив три типа мнимых позитивных переносов, В. Райх подчеркнул, что в дальнейшем могут обнаружиться и другие их типы, являющиеся следствием невротического процесса. Они представляют собой рудиментарные отголоски настоящей объектной любви, которые под воздействием запрета сексуальных влечений породили нарциссизм, чувство вины и ненависть. И если их своевременно на разоблачить, не подвергнуть рассмотрению и не довести до сознания пациента, то он может прекратить анализ. Поэтому характероанализ предполагает прежде всего раскрытие латентного негативного переноса, так как осознание критических и унижающих установок по отношению к аналитику способствует снятию данного вида переноса и установлению настоящего, а не мнимого позитивного переноса.
С экономической точки зрения работа с переносом нацелена на концентрацию объектного либидо в генитальном переносе, для чего необходимо как ослабление садистической и нарциссической энергии, т. е. расшатывание панциря, так и ослабление догенитальных функций. В конечном счете на пути к генитальности освобождается часть страха и усиливаются генитальные желания, фантазии, ощущения, находящие свое отражение в позитивном переносе. Однако в рамках аналитической терапии постоянно возникает вопрос, связанный с выдвинутым 3. Фрейдом правилом воздержания. Любому ли виду сексуального удовлетворения следует неукоснительно препятствовать и если нет, то какому?
Для некоторых аналитиков правило воздержания является абсолютным. В противоположность такой позиции В. Райх полагал, что запреты не столько способствуют, сколько препятствуют созданию позитивного переноса. Так как невроз возникает вследствие регрессии и отклонения либидо от генитальной ступени, то техническим требованием анализа становится освобождение либидо от различного рода фиксаций на догенитальных фазах и концентрация сексуальной энергии на генитальной зоне. Реактивация эротического чувства действительности способствует ослаблению невротического характера и ведет к установлению генитальных черт характера, что соответствует конечной цели характероанализа.
По мнению В. Райха, в том случае, когда не осуществляется аффективный негативный перенос, виновником подобного положения является не пациент, а аналитик. Дело в том, что если сам аналитик не устранил вытеснение своих агрессивных склонностей, то он оказывается не в состоянии осуществить соответствующую работу в процессе аналитической терапии. Агрессия, которую надо пробудить у пациента, может стать провокацией для вытесненной агрессивности аналитика. Он окажется не в состоянии замечать скрытые негативные устремления пациента или будет препятствовать их развертыванию. Нередко это приводит к тому, что аналитик занимает позицию преувеличенно дружелюбного ЗЗ6


АНАЛИЗ СОПРОТИВЛЕНИЯ И ПЕРЕНОСА
отношения к пациенту, тем самым способствуя укоренению своей собственной вытесненной агрессивности.
Контрпереносные реакции могут привести также к тому, что аналитик окажется неспособным к восприятию сексуальных проявлений пациента, выраженных им в позитивном переносе. Как подчеркивал В. Райх, «собственный страх аналитика перед чувственно-сексуальными проявлениями пациента часто не только сильно препятствует лечению, но и вполне может не допустить установление генитального примата у пациента» [15, с. 146].
Сексуально обеспокоенный или неудовлетворенный аналитик недостаточно овладевает своими позитивными контрпереносами и испытывает значительные трудности при работе с пациентами, склонными к проявлению сексуальных притязаний. Аналитик, нарциссически переживающий перенос своих пациентов, будет склонен рассматривать проявления переноса в качестве действительно любовного отношения к себе. Аналитик, неудовлетворительно контролирующий свой собственный садизм, может прибегать к длительному аналитическому молчанию без соответствующих на то оснований. Словом, аналитик не должен вести себя невротически, даже если ему приходится бороться со своими невротическими трудностями, которые, несмотря на личный анализ, могут иметь место в его жизни в результате остаточных, не до конца проработанных инфантильных переживаний.
Лечение становится успешным в том случае, когда в процессе характероанализа объектное либидо пациента не только освобождается от ненависти, обиды, упрямства и других невротических проявлений, но и переносится с аналитика на другого человека, соответствующего его потребностям. Правда, аналитику необходимо считаться с тем, что в результате «клейкости» либидо отслаивание переноса наталкивается на большие трудности, особенно у пациентов противоположного аналитику пола. Это может быть сопряжено с остатками чувства вины и инфантильной связи с аналитиком, а также с надеждой пациента на то, что аналитик откликнется на требования любви. Поэтому, как считал В. Райх, несмотря на то, что привязанность к аналитику затрудняет правильное нахождение объекта во время анализа, тем не менее лучше было бы, если бы пациент смог найти подходящий сексуальный объект до окончания анализа. В этом случае аналитик имеет возможность устранить те невротические остатки, которые способны проявляться в реальной жизни пациента.
Характероанализ оказывается эффективным средством лечения при умелом и квалифицированном его осуществлении. Он может быть использован при неврозах навязчивости, когда особенности характера представляют собой существенную помеху для лечения, и при работе с пациентами, имеющими фаллически-нарциссический характер. При лечении 337


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
шизоидных пациентов и шизофреников на ранней стадии заболевания более осторожный и последовательный характероанализ может способствовать предотвращению преждевременных прорывов бессознательных влечений. Однако в тяжелых случаях острой истерии такой анализ вовсе не обязателен, а порой может быть излишним, особенно на ранних стадиях работы. При меланхолии и сильной депрессии его применение зависит от степени обострения этих заболеваний и склонности к самоубийству. Словом, характероанализ, как полагал В. Райх, применим во многих случаях, хотя не в каждом из них он показан.
На вопрос о том, насколько необходимо изменение характера в процессе анализа, можно было бы ответить так. Невротический характер должен измениться «в такой степени, в какой он составляет характерологическую основу невротического симптома, и постольку, поскольку он обусловливает нарушение способности к работе и сексуальному наслаждению» [16, с. 129].
Что касается ответа на вопрос, в какой мере этого можно добиться, то подобное изменение зависит от разных факторов. Во всяком случае В. Райх признавал, что средства, которыми располагает психоанализ, являются пока несовершенными, не позволяющими обеспечить непосредственным образом качественное изменение характера. Тем не менее благодаря характероанализу стеснительные люди могут стать более раскованными, боязливые — мужественными, бессовестные — совестливыми, хотя личностные особенности будут просматриваться и проявляться в контексте тех характерологических изменений, которые могут произойти.
Таковы в целом взгляды В. Райха на технику характероанализа и возможности его использования при лечении психических расстройств. Они свидетельствуют прежде всего о его попытках дальнейшего конструктивного развития классического психоанализа, которые были предприняты им в 20- 30-е гг. XX столетия. Другое дело, что после исключения В. Райха из рядов Международного психоаналитического объединения дальнейшие разработки в области характероанализа не связывались напрямую с его именем, а его собственная деятельность в сфере аналитической терапии претерпела такие изменения, которые предопределили последующий поворот от психоанализа к оргонной биофизике, в результате чего характероанализ преобразовался сперва в вегетотерапию, а затем в оргонную терапию.
Вегетотерапия и оргонная терапия
По мере осуществления характероанализа и более углубленного понимания оргастической потенции В. Райх пришел к заключению, что, будучи центральной проблемой психической экономики, оргазм представляет собой такое явление, которое, с одной стороны, связано с вегетативной 338


ВЕГЕТОТЕРАПИЯ И ОРГОННАЯ ТЕРАПИЯ
функцией, т. е. выходит за рамки психического порядка, а с другой— включает в себя психологические проблемы. Такое понимание оргазма открывало перспективы для рассмотрения связей между психическими и вегетативными процессами. Во всяком случае В. Райх обратился к проблеме экономики вегетативной энергии, что предполагало смещение как исследовательского, так и терапевтического акцента с бессознательного материала о прошлом пациента на количественное измерение данной энергии.
Техника характероанализа позволила вскрыть психические и физиологические проявления нарушения оргазма. Она привела также к пониманию того, что инстинкты Я представляют собой не что иное, как совокупность вегетативных потребностей, выступающих в качестве защитной функции. В конечном счете в поле зрения аналитика оказались различные признаки вегетативного возбуждения, будь то ощущения напряжения мускулатуры или зажатости в области сердца, повышенная возбудимость или учащение дыхания, головокружение или тошнота, непроизвольные мышечные судороги или ощущение зуда в некоторых частях тела. Стало очевидным и то, что внутреннее одиночество, замороженное состояние пациентов и их омертвление, связанные с психической бесконтактностью и находящие отражение в образовании панциря, являются следствием боязни оргастического контакта. Словом, в способах психического поведения человека так или иначе представлены его биофизические состояния.
В. Райх исходил из того, что образовавшийся в человеке панцирь включает в себя такую защитную функцию, которая дает знать о себе в форме хронически зажатых мышечных поз, сказывающихся на вегетативной ригидности. Под влиянием постоянного конфликта между либидозными влечениями и страхом наказания у человека возникает автоматический способ реагирования, формируется характер с его хроническими чертами. «Аффективная личность как будто надевает панцирь, ригидную раковину, от которой отскакивают как удары внешнего мира, так и внутренние запросы» [17, с. 283]. Человек становится менее мобильным, а степень его охваченности панцирем определяет степень способности регулировать экономию энергии. Происходит поглощение вегетативной энергии и уменьшаются возможности испытывать оргазм.
Формирование психического панциря сопровождается одновременным сдерживанием агрессии и ригидностью мускулатуры. Лежа на кушетке, пациенты часто проявляют такое мышечное напряжение, устранение которого оказывается делом довольно трудным. Сдерживание мышечных реакций сопровождается ростом напряжения. Подавление в оральных и генитальных сферах на мышечном уровне выражается в сжимании рта, горловых и грудных спазмах, напряженной тазовой мускулатуре. Проработка материала, связанного с воспоминаниями, не обеспечивает разрядки 339


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
вегетативного возбуждения, в то время как освобождение такого возбуждения от фиксаций в напряжении мышц головы, шеи, горла, спины, таза является необходимой предпосылкой устранения различного рода доге- нитальных фиксаций.
Таким образом, В. Райх выдвинул гипотезу о функциональной идентичности панциря характера и мышечного панциря и пришел к заключению, что мышечная ригидность органически связана со сдерживанием любого возбуждения, удовольствия, страха, гнева. При невротических панцирных защитах мышечная ригидность оказывается хронической и автоматической. В случае генитального характера управление панцирем осуществляется по усмотрению самого человека.
Практика характероанализа привела В. Райха к пониманию того, что сексуальное возбуждение, тревога и ненависть могут быть заторможены напряжением мышц. Если снять мышечное торможение или напряжение, то с неизбежностью начинает проявляться то или иное из этих трех возбуждений. Характероанализ стал дополняться работой с мышечным панцирем, способствующей прорывам вегетативной энергии.
Часть терапевтической деятельности стала перемещаться из психической и характерологической сферы на разрушение мышечного панциря. Телесные судороги стали восприниматься не как следствие механизма вытеснения, а в качестве наиболее существенного элемента процесса вытеснения. Невроз стал рассматриваться не только с точки зрения нарушения психического равновесия, но и в плане выражения хронического нарушения вегетативного равновесия и естественной подвижности. Психическая структура стала одновременно пониматься как биофизическая структура, представляющая собой определенное состояние игры вегетативных сил в мире личности.
В. Райх пришел к убеждению, что расслабление соответствующих мышечных позиций способствует анализу характера и расшатыванию его панциря. Связывание аффекта оказывается эффективным при условии преодоления и устранения хронической мышечной скованности. Вегетотера- пия становится необходимой, если психотерапевт хочет добиться успеха в лечении пациентов. Так на основе характероанализа возникла идея вегетотерапии.
В основе вегетотерапии В. Райха лежали следующие положения:
• мышечная судорога представляет собой телесное выражение процесса вытеснения;
• соматическая жесткость — наиболее существенная часть всякого процесса вытеснения;
• в напряжении оказываются не отдельные мышцы, а мышечные комплексы, образующие вегетативное функциональное единство;
340


ВЕГЕТОТЕРАПИЯ И ОРГОННАЯ ТЕРАПИЯ
• для разрушения мышечного панциря необходимо накопление в теле энергии с помощью глубокого дыхания;
• устранение соматической жесткости предполагает непосредственное воздействие на хронически напряженные мышцы путем давления, пощипывания, массирования;
• работа с мышечным панцирем включает в себя последовательное воздействие на такие участки тела, как голова, шея, грудь, диафрагма, брюшная полость, область таза;
• ослабление мышечного панциря следует начинать с участков тела, наиболее удаленных от гениталий, прежде всего с головы;
• вегетативное поведение неизбежно вызывает воспоминания прошлого, оказавшего воздействие на развитие невротических черт характера;
• действие психического переживания определяется степенью вегетативной энергии, мобилизуемой этим переживанием;
• открытое обсуждение с пациентом каждого случая возникновения мышечного напряжения или эмоционального сопротивления — необходимое условие терапевтической деятельности, способствующей лечению и выздоровлению;
• полнота телесной гармонии и подвижности зависит от единства и целостности телесных импульсов.
Голова и лицо человека служат наглядной иллюстрацией мышечного напряжения. У многих пациентов наблюдаются симптомы головной боли, локализующейся в области затылка, лба, глаз. В психопатологии такие проявления боли связывают с неврастеническими симптомами. Боли в затылке объясняются перенапряжением мускулатуры, являющимся выражением страха перед тем, что сзади таится какая-то опасность. Локализирующаяся в области лба и бровей головная боль выражает пугливое ожидание, часто отражающееся в глазах человека. Поза мыслителя с напряженным лбом также выдает защиту от различного рода страхов. Длительное напряжение мышц головы проявляется в выдвинутом вперед подбородке, сжатом рте. Тошнота свидетельствует о торможении желания и невозможности заплакать. Общее выражение лица с проявлением сонливости или неестественной радости служит показателем торможения соответствующих импульсов. Судороги мускулатуры нижней челюсти, горла и шеи проявляются в языковых формах выражения и свидетельствуют о сдерживании гнева, злости, плача.
Напряжение живота сказывается на нарушениях дыхания. При испуге происходит непроизвольный вдох, диафрагма сокращается и давит на солнечное сплетение. В состоянии страха и испуга выдох осуществляется толчками и сопровождается интервалами. При ожидании неизвестной опасности плечи непроизвольно выдвигаются вперед или поднимаются. В позе боязливого ожидания человек судорожно застывает. Задержка 341


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
дыхания и фиксация диафрагмы в сокращенном состоянии являются такими действиями, которые осуществляются с целью подавления ощущения удовольствия в животе. У жалующихся на хроническое напряжение в поясе пациентов мускулатура надчревной области оказывается особенно жесткой. Торможение дыхания выступает в качестве физиологического механизма подавления и вытеснения аффектов, что ведет к возникновению невроза. Выступающий назад таз и торчащие ягодицы свидетельствуют о болезненной напряженности.
Вегетотерапия предназначена для снятия мышечного напряжения и разрушения мышечного панциря. Для этой цели используются различного рода упражнения, увеличивающие подвижность тех или иных частей тела, будь то веки, мышцы лба, рот, шея, грудь, диафрагма, брюшная полость, мышцы таза. Для усиления эмоциональной выразительности пациенту предлагается вращать глазами, строить гримасы, издавать звуки, имитировать удары рукой или пинки ногой, делать дыхательные упражнения, вращать тазом. Все это осуществляется для того, чтобы обрести способность к осуществлению естественной генитальной деятельности, поскольку считается, что получение сексуального удовольствия и обретение оргастической потенции немыслимы без предварительного проявления тревоги, гнева, злости, которые должны быть как бы выпущены на свободу.
Для иллюстрации техники вегетотерапии В. Райх привел пример работы с молодым мужчиной, связанным узами несчастного брака и страдающим алкоголизмом. Пациент проявлял неспособность к агрессии, занимал соглашательскую позицию по отношению к окружающим его людям, не мог с полной серьезностью предаваться какому-либо делу. Его глаза были лишены живого выражения, тонкие губы плотно сжимались, рот судорожно напрягался в процессе говорения.
В. Райх начал лечение с воздействия не на психическую, а на телесную зажатость. За описанием судорожно напряженного рта пациента последовало сперва слабое, а затем более заметное дрожание губ. Пациент был призван следовать любому проявляющемуся импульсу. Сокращение рта усилилось до сдержанного плача, а через некоторое время до прорвавшегося всхлипывания. После слез проявилось выражение ярости и пациент со страхом спрашивал, куда все это может завести. В. Райх пояснил, что страх перед неожиданными событиями соответствует общей позиции пациента и этот страх перед чем-то неожиданным господствует над ним. Последовательная обработка мышечных позиций лица привела к тому, что плач уступил место ярости, пациент выпрямился на кушетке, сжал кулак, как бы собираясь нанести удар и измученный предался жалобным рыданиям. Проявление сдерживаемой многие годы ярости вызвало воспоминание о старшем брате, командовавшем и помыкавшем им в детстве.
342


ВЕГЕТОТЕРАПИЯ И ОРГОННАЯ ТЕРАПИЯ
Пациент понял, что в прошлом он подавлял ярость против брата, который был любимцем матери. Внешняя любезность и любовь к брату были своеобразной формой защиты против испытываемых им чувств, которым противостоял страх перед потерей материнской любви.
По мере проявления приступов судороги мускулатуры пациента распространялись на грудь и надчревную область, наблюдалось сильное напряжение брюшной полости, а также судороги ножной мускулатуры, особенно в области бедер и коленей. В. Райх показал пациенту, что он все еще проявляет осторожность, так как, выражая свою ярость в мышечных действиях, не продолжает их, например, не бьет кулаком по кушетке. После нескольких часов работы над торможением мышечного действия пациент вспомнил эпизод, что на пятом году жизни раскладывал костер на крутом берегу, с которого мог упасть, его мать пыталась обещаниями сладостей отвлечь его от этого занятия и, когда он последовал за ней, она жестоко избила его. Стала ясна связь пациента с оборонительной позицией по отношению к женщинам и проявляемой им осторожностью.
После ряда других воспоминаний, сопровождавшихся странными сокращениями живота и вздрагиванием тела с плеч до ног, а также проработки связи между ним, матерью и страхом перед взятием на себя различного рода обязательств, сущность пациента изменилась разительным образом и он стал серьезным. С этого момента усилились телесные импульсы в животе, ногах и верхней части тела. Таз сохранял свою неподвижность и только после разъяснительной работы пациент постиг мышечное торможение таза и преодолел препятствие. Теперь и в гениталиях появились ощущения течения, которые он ранее не испытывал. Постепенно удалось полностью снять с пациента мышечный панцирь.
После освобождения от разочарования в матери и последовавшего страха перед самоотречением генитальное возбуждение пациента резко возросло. Последующая проработка сдержанных вегетативных движений при сексуальном общении с женщинами привела к естественному сексуальному ритму, разрешению психического конфликта и совершенствованию отдельных черт характера пациента. Он перестал пить без меры, связал жизнь с другой женщиной, приступил к новой работе. «Теперь он постиг основные понятия сексуальной экономики не столько в результате своего действительно длительного лечения, но — и это можно утверждать со спокойной совестью — стихийно, благодаря изменению структуры характера, новому телесному ощущению, встав на точку зрения вновь обретенной вегетативной подвижности» [18, с.250].
В. Райх считал, что вегетотерапия не противостоит характероанали- зу и не исключает его. Она означает ту же самую работу, осуществляемую в более глубоком слое биологического организма. Поскольку характеро343


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
логический и мышечный панцирь идентичны, то вегетотерапию можно назвать анализом характера в сфере биопсихического функционирования.
При работе с различными пациентами вначале может преобладать терапевтическая деятельность, связанная или с мышечными позициями, или с характерологическими особенностями. Возможна и попеременная проработка того и другого. Однако в конце лечения значительно увеличивается объем работы над мышечным панцирем, поскольку основная цель терапии заключается в налаживании нормального функционирования рефлекса оргазма, данного человеку от природы, но разрушенного у людей, страдающих психическими расстройствами.
Важным средством высвобождения рефлекса оргазма является, по В. Райху, техника дыхания. Ни один невротик не может глубоко и равномерно выдыхать. Большинство из них слишком быстро возвращаются от выдоха к вдоху или прерывисто выдыхают. При глубоком выдохе в животе проявляются ощущения удовольствия или страха. Блокада дыхания связана со стремлением человека избежать того или другого. Из такого понимания связи между дыханием, удовольствием и страхом вытекает техника веге- тотерапии, направленная на то, чтобы пациент вначале глубоко вдохнул и почувствовал душевный подъем, и только потом совершил естественный глубокий выдох, при котором плечи расслаблены и мягко поданы вперед.
Казалось бы данная техника дыхания схожа с соответствующей техникой, используемой йогой. Однако в действительности техника дыхания при вегетотерапии представляет собой полную противоположность дыхательным упражнениям йогов. Цель дыхательной практики йогов состоит в том, чтобы победить аффективные побуждения, обрести покой, искусственно достичь удовольствия, даже экстаза. Застывшее выражение лиц йогов, напоминающих подобие маски, находит свое крайнее выражение в способности к бессознательному экстазу. Цель вегетативной техники дыхания иная, а именно — высвободить вегетативные аффективные побуждения для того, чтобы пациент смог обрести способность к реализации естественной функции оргазма.
Другим средством освобождения рефлекса оргазма служит легкое надавливание на надчревную область. Плавное надавливание на эту область осуществляется во время глубокого выдоха, размягчающего брюшную полость. Глубокий выдох приносит позу сексуальной готовности отдаться. В процессе нового объединения расщепленных элементов оргастической ритмики всего тела выявляются все мышечные торможения пациента, которые препятствовали его вегетативной подвижности и возможности обретения естественного полноценного оргазма.
В целом представления В. Райха о вегетотерапии основывались на утверждении не только тесной связи между психической и вегетатив344


ВЕГЕТОТЕРАПИЯ И ОРГОННАЯ ТЕРАПИЯ
ной системами, но и на существующем между ними взаимном функциональном соотношении. Новизна состояла в том, что признавались важными следующие положения'.
• основная функция психической жизни имеет сексуально-экономическую природу;
• сексуальность и тревога представляют собой идентичные, разнонаправленные возбуждения, составляющие основное противоречие вегетативной жизни, имеющей психическую производную;
• формирование характера — результат блокирования биоэнергии;
• панцирь характера и мышечный панцирь функционально идентичны;
• при помощи техники вегетотерапии биоэнергия может быть освобождена из мышечного панциря и панциря характера.
Дальнейшие экспериментальные исследования в области накопления и разрядки биоэлектрического потенциала привели В. Райха к признанию оргонной энергии vi необходимости использования при работе с пациентами оргонной терапии. На основе этих исследований он пришел к заключению, что половое возбуждение функционально идентично биоэлектрическому заряду периферии организма.
Представление 3. Фрейда о либидо как мере физической энергии перестало являться простым сравнением, а обрело конкретное значение, имеющее непосредственное отношение к биоэлектрическим процессам. Понятие сексуальной экономики приобрело конкретный естественно-научный смысл, связанный с регулированием биоэлектрической энергии.
Если биоэлектрическая энергия организма является основным фактором, то признание его ведет, как полагал В. Райх, к новому пониманию природы заболеваний органов. Неврозы предстают в ином свете, чем это имело место в психоанализе. Они не являются только результатом инфантильных психических конфликтов и фиксаций. Напротив, эти конфликты и фиксации вызывают серьезные нарушения биоэлектрического энергетического потенциала и концентрируются на телесном уровне. «Душевные заболевания являются биологическими нарушениями, которые проявляются как в душевной, так и в телесной сфере. В основе их — отклонение от движения биологической энергии, соответствующего законам природы» [19, с.287].
Биоэлектрические опыты, направленные на исследование функции оргазма как измерителя степени психофизического функционирования организма, привели к постановке вопроса о природе биоэлектрической энергии. Ответ на этот вопрос сопровождался открытием В. Райхом бионов — микроскопических пузырьков, возникающих в результате набухания как органической, так и неорганической материи и заряженных атмосферной, космической энергией оргона.
345


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
Открытие атмосферной, космической энергии оргона знаменовало собой переход В. Райха от характероанализа к оргонной терапии, заменившей собой вегетотерапию. Основной сферой исследования и лечения стала не столько психопатология, сколько биопатология, что означало отход от психоанализа и разработку биоэнергетической теории эмоций, т. е. биофизики оргона.
По мнению В. Райха, космическая органная энергия функционирует в живом организме в качестве специфического вида биологической энергии. В качестве таковой она проявляется в эмоциях, в биофизических движениях органов и управляет всем организмом. Освобождаются ли эмоции от панциря (брони) характера посредством характероанализа или от мышечного панциря посредством вегетотерапии, в любом случае врачу приходится иметь дело с возбуждением и движением плазмы. Мобилизация плазматических потоков и эмоций равносильна мобилизации оргонной энергии в организме и, следовательно, когда снимаются защитные механизмы и мышечные спазмы, врач работает с оргонной энергией организма.
Таким образом, органная терапия как бы включает в себя и характероанализ, и вегетотерапию. Она основывается на признании единой концепции живого организма, предполагающей учет установок характера, мускульных и плазматических функций. Она предполагает работу на глубинном биологическом уровне, т. е. имеет дело с плазматической системой, биологическим ядром организма.
Это означает, что оргонная терапия не ограничивается выявлением, анализом и снятием индивидуальных конфликтов и защит, а работает с жизненной функцией организма. Психологический аспект эмоциональных расстройств остается важным и обязательным, однако он не является самым главным аспектом оргонной терапии.
В поле зрения оргонотерапевтов оказываются не только словесные представления, вербальный язык, но и экспрессивные движения, являющиеся неотъемлемым свойством протоплазмы. Проблемы, с которыми приходит к врачу пациент, часто видны в выразительных движениях и эмоциональной экспрессии его тела. Говорение пациента обо всем, о чем он хочет, как это имело место в классическом психоанализе, уводит в сторону от реальных проблем. Язык нередко выступает в качестве защиты, затемняющей или маскирующей экспрессивный характер биологического ядра. Поэтому психоаналитическое лечение становится жертвой патологического проявления языка. Необходимо, как считал В. Райх, придерживаться иной установки, а именно просить пациента не говорить некоторое время. Как только пациент прекращает говорить, телесное выражение эмоций становится индикатором его проблем. В минуты молчания 346


ВЕГЕТОТЕРАПИЯ И ОРГОННАЯ ТЕРАПИЯ
отчетливо проявляются черты характера пациента, его плазматическая эмоциональная экспрессия.
Оргонная терапия как раз и имеет дело прежде всего с эмоциональной экспрессией пациентов. Она отличается от других видов терапии тем, что перед пациентом ставится задача выразить себя на биологическом уровне при минимальном использовании разговорного языка, поскольку биопатия является не чем иным, как общей суммой нарушений естественной экспрессии живого организма. «Раскрывая патологические формы экспрессии, мы учимся распознавать биопатию человека на том глубинном уровне, который совершенно недоступен для терапевтических методов, работающих с языком» [20, с. 301].
Это не означает, что оргонная терапия не связана с языком вообще. Оргонный терапевт и пациент обмениваются словами, тем не менее используемые в процессе лечения слова относятся не к воображаемым представлениям о повседневной жизни, а к ощущению органов. Речь идет о работе с экспрессивным языком, с языком биологической экспрессии, понимание которого способствует определению вида брони и степени ее ригидности. Отсюда проистекает основная задача оргонной терапии, связанная с разрушением брони, восстановлением подвижности плазмы и полной способности к непроизвольной пульсации. Идеальным результатом оргонной терапии становится появление оргазмического рефлекса, несущего в себе экспрессию отдачи в противоположность экспрессии сдерживания. Здесь обнаруживается тесная связь с жизнью как таковой, поскольку оргастическое желание является, с точки зрения В. Райха, не только глубинным, но и космическим желанием.
Оргонная терапия связана с устранением биопатических ограничений в функционировании живого организма, с разрушением мышечной брони, мышечного панциря. Последний рассматривался В. Райхом с точки зрения его сегментной структуры и соответствующих панцирных колец, расположенных под прямым углом к позвоночнику. Сегментная структура панциря воспроизводила фактически те представления В. Райха, которые были выдвинуты им в рамках вегетотерапии. Речь шла только о большей детализации и уточнении того, что плазменные потоки и эмоциональные возбуждения проходят вдоль оси тела и что запрет на телесное выражение эмоций работает под прямым углом к идущему оргонному потоку.
Структура панциря описывалась теперь В. Райхом как состоящая из семи сегментов и колец, расположенных поперек туловища:
• окулярное (область глаз) панцирное кольцо или сегмент панциря, характеризующийся неподвижностью мышц глазного яблока, век, лба, слезных желез;
347


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
• оральный (область рта) сегмент, включающий мускулатуру подбородка, горла, затылка, челюсти;
• сегмент панциря, покрывающий мускулатуру шеи и мышцы груди, ключицы, соски;
• грудной сегмент (межреберные, грудные мышцы и мышцы лопаток), относящийся к грудной клетке как единому целому, являющийся основной частью панциря организма и приобретающий особенно опасный характер, так как именно с дыханием связаны симптомы биопатиче- ской болезни;
• сегмент диафрагмы, включающий в себя диафрагму, желудок, солнечное сплетение, поджелудочную железу и два мышечные узла вдоль нижних грудных позвонков;
• сегмент брюшной полости, состоящий из мышц живота, идущих от нижних ребер до верхней границы таза, и из группы мышц спины, идущих вдоль нижней части позвоночника;
• тазовый сегмент, включающий ягодичные и другие мыщцы таза.
В понимании В. Райха биологически важные ощущения органов и эмоций удовольствия, тревоги и ярости проистекают из сегментных функций человека. Оргонный терапевт расшифровывает движения телесных форм и их экспрессию. Оргонная терапия способствует снятию сегментов-колец панциря. Направленные перпендикулярно панцирным кольцам оргонные потоки жизненной энергии прорываются с каждым разломом соответствующего кольца и становятся важным фактором в разрушении общего панциря.
В случае успешного лечения, когда сегментная структура панциря оказывается полностью разрушенной, оргастический рефлекс восстанавливается, и сексуальное слияние подчиняется законам природы. Благодаря оргонной терапии оргазмический рефлекс начинает функционировать согласно законам природы и ему не мешают никакие социальные препятствия. Конечная цель этой терапии — «дать возможность человеку примириться со своей внутренней природой, чтобы он не убегал от нее, а наслаждался тем, чего он так боится» [21, с. 403].
Осуществление оргонной терапии требует соответствующих знаний о психической и соматической природе человека, а также профессиональных навыков работы с мышечным панцирем. Необходимо иметь в виду что многие страдающие психическими расстройствами пациенты подвергаются большой опасности, когда их мышечный панцирь начинает разрушаться. По мере снятия панцирных сегментов и колец у пациентов могут возникнуть нервные срывы. Поэтому оргонная терапия требует значительной осторожности в процессе разрушения сегментной структуры панциря и совершенствования искусства по восстановлению оргастического рефлекса.
348


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ
Классический психоанализ и характероанализ
На начальной стадии развития классического психоанализа основное внимание уделялось раскрытию природы, причин и последствий вытесненного бессознательного. Лишь в 20-е гг., после опубликования 3. Фрейдом работ «По ту сторону принципа удовольствия» (1920) и «Я и Оно» (1923), наметился поворот к исследованию не только вытесненных, но и вытесняющих сил. Стало очевидным, что бессознательной является не только вытесненная сексуальность, но и иной пласт психики, связанный с тем, что обычно воспринималось в качестве чего-то рационального. Словом, психоаналитики стали обращать внимание как на содержания вытесненного Оно, так и на бессознательные защитные функции Я.
Возникновение характероанализа В. Райха было связано с попытками разобраться в тех бессознательных защитных механизмах, которые использовались человеком в процессе своей жизнедеятельности. Однако если представители так называемой психоаналитической психологии Я сосредоточили свою исследовательскую и терапевтическую деятельность на раскрытии разнообразных психических механизмов защиты, то В. Райх сперва обратился к характерологическим защитным тенденциям, а затем — к формированию телесного панциря. Постепенно он стал выступать против психологизации телесного, в результате чего фрейдовское обращение внимания на вытесняющие силы Я, как имеющие исключительно психическую природу, оказалось не только переосмысленным, но и преобразованным в такое направление исследований, которое в дальнейшем положило начало формированию телесно-ориентированной терапии.
В аналитическом мышлении сексуальность и характер нередко рассматривались как две несводящиеся друг к другу составляющие того, что обычно входило в понятие человека. Учение 3. Фрейда о сексуальной этиологии неврозов ориентировалось на осмысление одной составляющей человека. Учение А. Адлера о нервозном характере восполняло пробел классического психоанализа, поскольку речь шла об учете второй составляющей человека.
В. Райх попытался как бы объединить эти две точки зрения на человека. Характероанализ предполагал как углубленное понимание либидо, сексуальной экономики, так и исследование специфики различных типов характера, прежде всего негенитального и генитального. В терапевтическом плане это означало работу не с отдельными симптомами психических расстройств, понимаемыми в качестве невротического замещения неудовлетворенных сексуальных влечений пациента, а с характерологическими особенностями, сказывающимися на проявлении различного рода зажимов, препятствующих достижению оргастической потенции.
349


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
3. Фрейд внес значительный вклад в психоаналитическое понимание сексуального развития ребенка и рассмотрел неврозы человека под углом зрения тех психических конфликтов и переживаний, которые были связаны с соответствующими регрессиями и фиксациями. Введенные им понятия либидо, сексуальной цели, сексуального объекта и эрогенных зон ориентировали на раскрытие инфантильных источников возникновения неврозов, относящихся к догенитальным фазам сексуального развития ребенка. Отталкиваясь от понятия либидо, В. Райх сосредоточился на изучении таких аспектов сексуальной энергии, которые выходили за рамки чисто психологических объяснений и вторгались в сферу биологии.
Если основатель психоанализа не касался проблемы взрослой гени- тальности и ее функционирования в плане оргастической импотенции или потенции, то для В. Райха данная сфера исследовательской и терапевтической деятельности стала исключительно важной, заслонившей собой догенитальные фазы развития сексуальности. В рамках классического психоанализа оргазм как таковой вообще не рассматривался и если психоаналитики интересовались данной проблематикой, то речь шла, как правило, лишь о психической импотенции у мужчин и фригидности у женщин. В рамках характероанализа функция оргазма стала центральной проблемой не только понимания природы человека, но и лечения пациентов, страдающих психическими расстройствами.
В классическом психоанализе неврозы рассматривались с точки зрения психических конфликтов, развертывающихся между сексуальными влечениями человека и теми ограничениями, которые налагались на него социальными требованиями и нравственными предписаниями. Речь шла о внутренних конфликтах, разыгрывающихся между сознательным Я и бессознательным Оно, слабым Я и тираническим Сверх-Я, включающим в себя бессознательное чувство вины. В характероанализе давалось несколько иное толкование психических расстройств. В. Райх исходил из того, что нарастание противоестественных и асоциальных побуждений связано с нарушениями нормальной половой функции и, следовательно, неврозы соотносятся с нарушениями генитальной функции, а не с оральными или анальными предрасположенностями, как считали многие психоаналитики.
3. Фрейд не связывал невроз страха с вегетативной системой. Он соотносил его с сексуальным воздержанием или прерванным половым актом. В. Райх подошел к рассмотрению этой проблемы с другой стороны, полагая, что невроз страха обусловлен физическим нарушением, вызванным неудовлетворенностью и неверно направленным сексуальным возбуждением. При этом он считал, что без душевного торможения сексуальное возбуждение не может быть неверно направлено. Торможение приводит 350


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ
к сексуальному застою, который активизирует инцестуозные желания и сексуальные страхи.
В отличие от 3. Фрейда, В. Райх не считал, что психические расстройства являются только следствием сексуального нарушения в соответствии с привычным толкованием либидо. Он полагал, что такие расстройства следует воспринимать однозначно, т. е. как следствие нарушения генитальной функции, как оргастическую импотенцию, которая играет для сексуальной экономики точно такую же роль, как эдипов комплекс для классического психоанализа. Кто не понимает этого, тот «не поймет ни различия между больным и здоровым, ни страха человека перед удовольствием, ни патологической природы конфликта ребенка с родителями, ни убожества брака» [22, с. 84].
В классическом психоанализе причины возникновения неврозов выводились из раннего детства. В. Райх соглашался с подобной точкой зрения, так как считал, что основной психический конфликт связан с сексуальными отношениями между ребенком и родителями. Такой конфликт представляет собой исторический материал для переживания, содержанием которого питается невроз. Фактически, невротические фантазии обусловливаются инфантильными сексуальными связями с родителями.
Однако в понимании В. Райха один только конфликт между ребенком и родителями не может вызвать длительного нарушения психического равновесия, если он не подпитывается застойным возбуждением, которое представляет собой постоянно действующий фактор неврозов. Болезненные инцестуозные привязанности к родителям теряют свою силу, если в настоящем переживается полное оргастическое удовольствие. Это означает и то, что патогенность эдипова комплекса зависит от отвода сексуальной энергии.
Для 3. Фрейда эдипов комплекс представлялся всеобщим, универсальным, свойственным всем людям. Каждый ребенок в процессе своего психосексуального развития включен в систему эдипальных отношений и, следовательно, прохождение данной стадии развития является нормальным и естественным процессом. Другое дело, что разрешение и изживание эдипова комплекса осуществляется по-разному, в результате чего могут иметь место такие последствия, которые чреваты невротизацией человека. Во всяком случае основатель психоанализа исходил из того, что эдипов комплекс составляет ядро невроза.
В. Райх занимал иную позицию. В его понимании эдипов комплекс не является универсальным, а возникает лишь в условиях патриархальной семьи. Опираясь на исследования английского антрополога Б. Малиновского, показавшего, что структура семейных отношений в некоторых примитивных обществах имеет иной характер, чем рассмотренная 3. Фрейдом
351


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
схема амбивалентных влечений ребенка к матери и отцу, он подверг сомнению тезис о всеобщности эдипова комплекса. В. Райх полагал, что форма эдипова комплекса изменяется вместе с общественным строем и в будущем, в условиях коллективного воспитания речь не будет идти об этом комплексе.
В 20-е гг. 3. Фрейд выдвинул представления о структуре психики, состоящей из Оно, Я и Сверх-Я, бессознательном чувстве вины и влечении к смерти, противостоящем влечению к жизни. В свете этих идей по-новому стали рассматриваться и неврозы. Причем многие психоаналитики все дальше стали отходить от прежних психоаналитических взглядов, в соответствии с которыми в основе психических расстройств лежало неудовлетворенное либидо.
Для В. Райха такой поворот в классическом психоанализе представлялся бесперспективным, поскольку нередко получалось так, что сексуальность утрачивала свою значимость, а понятие либидо лишалось всякого сексуального содержания. Если ранее невроз воспринимался в качестве результата конфликта между сексуальными влечениями и страхом наказания, то после нововведений 3. Фрейда невроз стал представлять собой конфликт между сексуальными желаниями и стремлением к наказанию. Такое понимание невроза рассматривалось В. Райхом в качестве ликвидации психоаналитического учения о психических заболеваниях, поскольку вместо сексуальности на передний план стали выступать представления о влечении к смерти и невротических намерениях пациентов нанести себе ущерб.
В работе «Торможение, симптом и страх» (1926) 3. Фрейд пересмотрел ранее выдвинутое представление о соотношении между вытеснением и страхом. Если прежде он придерживался точки зрения, в соответствии с которой вытеснение порождает страх, то теперь он пришел к убеждению, что дело обстоит совершенно иначе, т. е. страх следует воспринимать не как следствие вытеснения сексуальности, а как причину данного вытеснения. Для В. Райха подобное понимание страха оказалось неприемлемым, поскольку оно подрывало основы его теории оргастической импотенции и представления о страхе, как выводимом из сексуального застоя. По его мнению, после публикации работы 3. Фрейда «Торможение, симптом и страх» в психоанализе не стало теории страха, которая бы соответствовала клинической практике.
В. Райх был убежден в правильности предпринятой им попытки развития первоначальных воззрений основателя психоанализа, касающихся понимания страха. Эта попытка привела к утверждению того, что проявляющееся в половых органах возбуждение как чувство удовольствия дает о себе знать в форме страха, представляющего собой прямую противопо- 352


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ
ложность удовольствия. Отсюда вывод, в соответствии с которым сексуальность и страх соответствуют двум противоположно направленным ощущениям вегетативного возбуждения.
С точки зрения В. Райха, в случае торможения сексуального возбуждения увеличивается застой сексуальной энергии, в результате чего человек начинает испытывать страх. Этот страх вызван неспособностью к удовлетворению влечения, и он укореняется в характере. Отсюда проистекает боязнь оргазма. Она представляет собой страх перед нарастающим возбуждением генитальной системы. Страх пережить оргазм образует ядро общего страха перед удовольствием. Чем сильнее нарушение функции генитального возбуждения, тем многообразнее фантазии, вызывающие торможение, и тем сильнее страх оргазма. Крайнее проявление страха перед оргазмом образует общий страх перед смертью.
Расхождения между классическим психоанализом и характероанализом наблюдались также в понимании природы агрессивности. С точки зрения 3. Фрейда, особенно ярко выраженной после публикации работы «По ту сторону принципа удовольствия» (1920), агрессивность, деструктивность присущи человеку. Он исходил из того, что человек не является мягким и любящим существом, к его влечениям принадлежит «большая доля агрессивности», культуре противостоит «природный инстинкт агрессивности, враждебности одного ко всем и всех к каждому» [23, с. 106, 115].
Подобные утверждения основателя психоанализа воспринимались В. Райхом как неправомерные, излишне абсолютизирующие агрессивные, деструктивные наклонности человека. Он соотносил подобные наклонности с характером человека и считал, что деструктивность связана с его несостоятельностью в жизни и недостатком сексуального удовлетворения.
В классическом психоанализе агрессия и деструкция рассматривались как идентичные друг другу, а деструкция приравнивалась к влечению к смерти. В противоположность подобному пониманию В. Райх не считал влечение к смерти изначальным инстинктом и истолковывал проявления данного влечения в качестве продуктов невроза. Он соотносил страх смерти со страхом оргазма, а мнимое влечение к смерти — с бессознательным стремлением к снятию оргастического напряжения. По его мнению, деструкция не является изначально биологической по своему характеру, а агрессия не имеет ничего общего ни с садизмом, ни с деструкцией. Можно сказать, что «агрессия — не влечение в собственном смысле слова, а необходимое средство для возбуждения любого влечения» [24, с. 123].
В. Райх критически отнесся к идеям о биологической изначальности деструкции и садизма. Выделив деструктивную, садистскую, двигательную и сексуальную агрессивность, он пришел к пониманию того, что любое подавление сексуальных побуждений усиливает агрессивность как таковую 353


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
и ее разрушение ведет к высвобождению энергии, связанной с оргастической потенцией. При нарушениях генитальная энергия превращается в деструктивную. Аналогичным образом при удовлетворении может совершаться обратное превращение деструктивной энергии в генитальную. При таком понимании интенсивность влечения к деструкции выводилась из степени сексуального застоя, агрессия отличалась от деструкции.
Размышления В. Райха об агрессивности, деструктивности и садизме привели к переосмыслению им представлений 3. Фрейда о первичности влечений человека и о структуре психики. Если для основателя психоанализа бессознательные агрессивные и деструктивные влечения составляли некий природный базис, то для В. Райха они были вторичными образованиями. В понимании 3. Фрейда Я и Сверх-Я надстраиваются над бессознательным Оно в процессе поступательного развития человека и человечества. С точки зрения В. Райха, структурные составляющие человеческой психики имеют иную основу, свидетельствующую о более оптимистическом, по сравнению с классическим психоанализом, видении человека.
В. Райх исходил из того, что культурный человек современной эпохи представляет собой существо с трехслойной структурой, т. е. имеет поверхностный, промежуточный и глубинный слои.
Поверхностный слой характеризуется притворной социальностью, неискренней вежливостью, общительностью. Здесь человек носит искусственную маску самообладания, скрывающую его истинное лицо.
Промежуточный или второй слой представляет собой продукт культуры, отрицающей природную сексуальность. Именно здесь происходит сдерживание, подавление сексуальности, садизма, жадности, зависти и всего того, что в классическом психоанализе выступает в форме проявления бессознательных влечений. Фактически этот вторичный слой является не чем иным, как структурной составляющей, представленной в классическом психоанализе в виде бессознательного Оно.
Глубинный слой - это проявление естественной сексуальности, способности любить, работать и познавать. Он является биологическим ядром структуры человеческого характера, вызывающим у человека страх в силу его непонимания.
Если бы поверхностный слой личности человека находился в непосредственном контакте с глубинной, биологической основой индивидуальности, то не было бы никаких драм и трагедий. Однако, как считал В. Райх, дело обстоит совсем иначе, поскольку поверхностный слой личности не соприкасается с глубинным ядром, а опирается на промежуточный слой, состоящий исключительно из бессознательных импульсов.
На языке сексуальной энергетики бессознательное этого слоя представляет собой совокупность вторичных влечений, не имеющих ничего 354


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ
общего с подлинной природой человека. В этом смысле то, что 3. Фрейд назвал бессознательным, является не чем иным, как вторичным результатом подавления первичных биологических влечений, которые свойственны третьему, глубинному слою. «В результате неудачной структурной компоновки каждый естественный, социальный, либидозный импульс, стремящийся к реализации на биологической основе, вынужден проходить через слой вторичных извращенных влечений и таким образом подвергается искажению. Это искажение трансформирует и извращает исходную социальную природу естественных импульсов, препятствуя любому подлинному проявлению жизни» [25, с. 10-11].
Три слоя биопсихической структуры были перенесены В. Райхом в социально- политическую сферу. Он полагал, что политические и идеологические группы любого общества соответствуют этим слоям, поскольку под влиянием общественных условий и преобразований исходных биологических потребностей человека его измененная характерологическая структура воспроизводит как социальный строй общества, так и присущую ему идеологию.
В результате подобного понимания В. Райх соотнес поверхностный слой биопсихической структуры с либерализмом, вторичный слой — с фашизмом, а глубинный слой биологического ядра — с революционными, демократическими движениями.
В. Райх был первым психоаналитиком, попытавшимся понять феномен фашизма до того, как Гитлер пришел к власти в Германии и фашистская идеология обернулась развязыванием Второй мировой войны. В работе «Психология масс фашизма» (1933) он показал, что фашизм не является национальной особенностью немцев, а представляет собой феномен, обусловленный мятежными эмоциями, подпитываемыми вторым слоем биопсихической структуры личности, и реакционными социальными идеями, возникающими под воздействием активизации бессознательных влечений. Фашизм служит организованным политическим выражением характерологической структуры среднего человека, существование которой носит всеобщий, интернациональный характер, а не ограничивается отдельными партиями или нациями. «С точки зрения характера человека «фашизм» представляет собой основное, эмоциональное отношение «подавленного» в человеке к нашей авторитарной, машинной цивилизации и ее механистически-мистическому пониманию жизни» [26, с. 12].
В отличие от 3. Фрейда, который мало интересовался социальными проблемами и в лучшем случае размышлял о сходствах и различиях между индивидуальной и социальной психологиями, что нашло свое отражение в его работе «Психология масс и анализ человеческого Я» (1921), В.Райх уделил значительное внимание разработке сексуально-энергетической социологии. 355


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
Он попытался привести психологию бессознательного 3. Фрейда в соответствие с экономической теорией К. Маркса, отказавшись в то же время от эклектического объединения инстинкта и экономики. Как ему представлялось, сексуально-экономическая социология служила разрешению противоречия между забвением социального фактора в психоанализе и происхождения человека от животного в марксизме. Поэтому он считал, что психоанализ является «матерью» сексуальной энергетики, социология — ее «отцом», а сексуально-экономическая социология «ребенком», представляющим собой нечто большее, чем суммарный итог своих родителей.
Если классический психоанализ раскрыл механизмы сексуального подавления и вытеснения, а также их патологические последствия, то построенная на идеях характероанализа сексуально-экономическая социология пошла дальше и попыталась ответить на вопрос, какие социологические причины лежат в основе подавления и вытеснения сексуальности в обществе. Если 3. Фрейд считал, что подавление и вытеснение сексуальности осуществляется в интересах развития культуры, то В. Райх полагал, что соответствующая проблема заключается не в культуре, а в общественном строе. Подавление и вытеснение сексуальности связаны с авторитарно-патриархальным обществом. Сексуальное торможение так изменяет структуру личности, что она чувствует и мыслит вопреки своим естественным потребностям и интересам.
Исследование структуры общества, политических движений и идеологии через призму характерологической структуры личности и сексуально-энергетической социологии привело В. Райха к переосмыслению целого ряда психоаналитических идей, в том числе связанных с пониманием религиозности. В этом отношении его позиция по религиозной проблематике отличалась от того толкования религии и религиозных чувств, которые имели место в аналитической психологии К. Г. Юнга и классическом психоанализе 3. Фрейда.
Для К. Г. Юнга религиозность была некой психической функцией, способствующей процессу индивидуации. 3. Фрейд рассматривал религиозность с точки зрения проецирования инфантильных желаний вовне. В. Райх исходил из того, что религиозный опыт проистекает из патриархального подавления сексуальности.
Говоря о религиозном чувстве, он давал ему следующие характеристики:
• религиозное возбуждение представляет собой вегетативное возбуждение, сексуальная природа которого представлена в ложном свете;
• представляя религиозное чувство в искаженном плане, религиозный человек отрицает существование своей сексуальности;
• религиозный экстаз является не чем иным, как заменителем оргасти- чески-вегетативного возбуждения;
356


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ
• не освобождая от сексуальности, подобный экстаз вызывает в лучшем случае мышечную и психическую усталость;
• религиозное чувство представляется субъективно подлинным и имеет физиологическую основу;
• отрицание сексуальной природы религиозного возбуждения приводит к утрате искренности характера.
В соответствии с воззрениями В. Райха сексуальное возбуждение, представление об отце и идея Бога составляют некое единство, которое находит свое отражение и закрепляется в психологической структуре ребенка. В терапевтической практике это единство обнаруживается в форме спазма генитальной мускулатуры. Если устранить такой спазм, то страх перед отцом и идея Бога лишаются своей сущностной основы.
Таким образом, терапевтическая практика способствует пониманию того, что генитальный спазм реализует физиологическое укоренение религиозного страха в структуре личности. Более того, становится очевидным, что подобный спазм приводит к появлению страха перед наслаждением, который лежит в основе всех заповедей, составляющих ядро религиозной морали. В целом, как считал В. Райх, религия опирается на структуру патриархальной личности, сформированную с помощью подавления сексуальности, а источником религиозного мировоззрения служит отказ от телесных наслаждений.
Сексуально-экономический подход В.Райха заключается в том, что он рассматривает религиозность и мистицизм в качестве психической реальности, обеспечивающей поддержку сексуальному вытеснению и подрывающей природные силы человека. В характероанализе не обсуждается проблема существования или несуществования Бога. С помощью него предпринимается попытка устранения сексуального торможения и инфантильной привязанности к родителям. Терапия направлена не на противопоставление антирелигиозной позиции мистицизму, а на разоблачение мистической установки как антисексуальной. Она ориентирована на то, чтобы пациент перестал относиться к своей сексуальности, как к чему-то запретному, греховному, аморальному, асоциальному.
В отличие от многих психоаналитиков, включая 3. Фрейда, ограничивших свою деятельность частной практикой и не вторгавшихся в сферы политики, В. Райх не только сформулировал основные положения сексуально-энергетической социологии, но и предпринял организационные усилия по сексуальному просвещению и пропаганде сексуальной энергетики. Более того, он вышел за рамки индивидуальной вегетотерапии и сосредоточил усилия на массовой сексуально-экономический психогигиене. Если в процессе характероанализа и вегетотерапевтического лечения предполагалось устранение сексуального вытеснения и восста357


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
новление биологического здоровья, то задача сексуально-энергетической социологии состояла в оказании помощи угнетенной личности по осознанию противоречий и страданий.
В. Райх стал инициатором создания клиник, в которых с подростками и родителями открыто обсуждались сексуальные проблемы. В 30-е гг. он выступил с сексуально-политической программой, значительно опережавшей свое время и вызвавшей поддержку у ряда медиков, психологов, социологов и педагогов.
Эта программа включала в себя следующие положения:
• свободное распространение противозачаточных средств среди тех, кто в них нуждается, но не имеет возможности приобрести их через ограниченные в настоящее время каналы, а также массовое просвещение в вопросах, касающихся контроля над рождаемостью;
• отмена законов, запрещающих аборты, и легализация абортов в государственных клиниках, а также оказание финансовой поддержки беременным женщинам и матерям;
• устранение правовой дискриминации между замужними и незамужними, женатыми и неженатыми парами, а также упразднение проституции посредством экономического и социального устранения причин ее возникновения;
• предотвращение венерических заболеваний путем сексуального просвещения;
• устранение неврозов и сексуальных проблем благодаря образованию и изучению принципов сексуальной педагогики;
• обучение врачей, учителей и социальных работников по всем вопросам, связанным с сексуальной гигиеной;
• не наказание за сексуальные проступки, а лечение людей, совершивших их, а также защита детей от взрослых соблазнителей и растлителей.
В рамках классического психоанализа 3. Фрейд поставил вопрос о том, не являются ли некоторые культуры невротическими. Сам он не претендовал на то, чтобы заняться исследованием и тем более лечением патологии культуры, хотя и говорил о том, что в будущем, возможно, кто-то отважится на подобный подвиг.
В. Райх был одним из немногих психоаналитиков, кто вслед за 3. Фрейдом поставил неутешительный диагноз современной культуре и человеческой цивилизации, развивающейся под знаком подавления и вытеснения сексуальных влечений человека. Этот диагноз сводился к признанию наличия «эмоциональной чумы», эпидемической болезни, проявляющейся в социальной жизни.
В понимании В. Райха «эмоциональная чума — это хроническая биопатия организма» [27, с. 404]. Впервые она проявилась в подавлении гени358


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ
тальной любви, а впоследствии приобрела размах эпидемии, охватившей все страны и континенты. Эмоциональная чума связана с неврозом характера, но является тем человеческим поведением, которое проявляется в межличностных отношениях и закрепляется в соответствующих институтах. Она проявляется в различных формах и затрагивает многие области человеческой жизни, будь то мистицизм, стремление к власти, морализирование, политика партий и государств, авторитарная бюрократия, идеология войн, криминальные убийства, порнография или расовая ненависть. В основе эмоциональной чумы лежат биологический сексуальный застой и неспособность переживать полное оргастическое удовлетворение. Она подпитывается стимулами и реакциями, характерными для вторичного слоя биопсихической структуры человека.
В биологическом, сексуально-экономическом и политическом отношениях эмоциональная чума может быть охарактеризована целым рядом факторов, среди которых, по мнению В. Райха, могут быть выделены следующие:
• с биологической точки зрения «человечество следует считать больным»;
• на социальном уровне иррациональным выражением данного заболевания является политика;
• все происходящее в общественной жизни определяется психологической структурой масс;
• эта психологическая структура формируется на основе социально-экономических процессов;
• биопсихическая структура личности олицетворяет собой окаменение авторитарного исторического процесса и воспроизводит угнетение масс на биофизическом уровне;
• психологическая структура существует за счет противоречия между стремлением человека к свободе и страхом перед ней;
• каждая форма общества служит социальным выражением той или иной стороны данной структуры, свойственной народным массам;
• на протяжении нескольких тысячелетий авторитарно-механическая цивилизация разрушала биологическую основу деятельности человека;
• подавление естественной сексуальности детей и подростков способствует формированию психологической структуры, поддерживающей и воспроизводящей авторитарно-механистическую цивилизацию;
• интерес к деньгам, власти и могуществу служит замещением несосто- явшегося счастья в любви;
• характероанализ, вегетотерапия и оргонная терапия с их акцентом на возможности обретения способности к естественному сексуальному удовлетворению служат процессу устранения последствий тысячелетнего подавления человека.
359


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
В классическом психоанализе неврозы рассматривались с точки зрения конфликтов, имеющих место между природными влечениями человека и культурой, направленной на подавление этих влечений. Этика и мораль воспринимались в качестве тех инструментариев культуры, с помощью которых осуществлялось сдерживание сексуальности.
В. Райх разделял подобное понимание неврозов и считал, что вытеснение сексуальности ведет к развитию в человеке различных форм моральной защиты. Однако он полагал, что если в процессе изменения структуры характера пациента будет признана не только необходимость, но и непре- менность генитального удовлетворения инстинктов, то тем самым будет сброшена «смирительная рубашка» и произойдет освобождение накопленной застойной сексуальности. В этом случае навязанные извне моральные запреты утратят свою значимость, и человек окажется способным к свободному и естественному удовлетворению своих влечений. «Если прежде завышенный уровень моральных требований усиливал инстинкт или делал его асоциальным, а усиление инстинкта требовало введения еще более жестких моральных препятствий, то приведение способности к удовлетворению в соответствие с силой инстинкта содействует ликвидации морального регулирования в характере больного» [28, с. 35].
Подобное видение В. Райхом последствий высвобождения сексуальности из-под гнета морального сдерживания не вписывалось в рамки классического психоанализа. Многие психоаналитики порой просто не ставили вопрос о том, что делать с освобожденными инстинктами, когда пациент осознавал пагубность их вытеснения. В лучшем случае говорилось о том, что, наряду с сублимацией, место вытеснения должен занять добровольный отказ от влечения, соответствующий принципу реальности.
В противоположность подобной точке зрения, В. Райх настаивал на необходимости естественного удовлетворения сексуальности и говорил о том, что принцип реальности относителен и что в условиях современности этот принцип служит интересам авторитарного общества. Для него было очевидно, что ликвидация вытесненной сексуальности посредством аналитической терапии противоречит тем элементам культуры, которые основываются на этом вытеснении. И если в классическом психоанализе данное обстоятельство оставляется без внимания, то сексуальная экономика не только фиксирует существующее противоречие, но и утверждает, что инстинктивная жизнь современного человека представляет собой продукт морального регулирования и, следовательно, подлинное проявление ее в полном объеме возможно только с устранением этого регулирования.
На первый взгляд может показаться, что В. Райх ратует за ликвидацию нравственности и морали как таковой. Однако это не так, поскольку 360


КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ
в действительности речь идет об устранении морального регулирования, подавляющего сексуальность человека, и о необходимости осуществления социально-экономического морального регулирования, способствующего естественному удовлетворению сексуальности.
Словом, вместо принудительного морального регулирования на передний план жизнедеятельности человека должно выйти его саморегулирование, основанное на сексуальной экономике. Причем подобная смена морального регулирования не является для В. Райха сиюминутным актом. Процесс изменения структуры характера человека требует длительного времени и замена регулирования, основанного на принудительной морали, сексуально-экономическим регулированием возможна только в той мере, в какой сфера вторичных асоциальных влечений будет сокращаться в пользу естественных биологических влечений. Пациент утрачивает свою асоциальность и становится моральным в той степени, в какой становится сексуально здоровым. В целом человек будет ликвидировать в себе осуществляющие моральное регулирование инстанции по мере обретения заново своей природной сексуальности.
Таким образом, в характероанализе и сексуальной экономике речь идет о том, чтобы постепенно упразднить вторичные влечения, а с ними и моральное принуждение. То и другое должно быть заменено сексуально-экономическим саморегулированием. Тем самым снимается противоречие между человеком и культурой, которое было зафиксировано 3. Фрейдом, но которое не было им разрешено. Одновременно изменяется и смысл того, что обычно понималось под моралью. Она уже будет выступать не в качестве инструмента принуждения, а как необходимое средство саморегулирования, предполагающего гармонию между природой и цивилизацией. Стало быть, «сексуальная экономика борется против регулирования, основанного на принудительной морали, а не против морали, говорящей жизни “да”» [29, с. 58].
В отличие от 3. Фрейда, В. Райх расширил свою исследовательскую и терапевтическую деятельность в двух направлениях, оказавших со временем воздействие на развитие как психоанализа, так и различного рода начинаний в области медицины, социологии, сексологии.
Первое направление, связанное с осуществлением сексуально-экономических экспериментов, вегетотерапии и оргонной терапии вело к погружению в биологические основы человеческой деятельности и осмыслению целого ряда психосоматических проблем. В рамках этого направления возникла телесно-ориентированная терапия, включающая в себя биоэнергетический анализ А. Лоуэна, рольфинг И. Рольф, сенсорное самосознание Ш. Селвер и ряд других техник, использующих различного рода упражнения по освобождению тела от оков панциря и приданию ему есте361


ХАРАКТЕРОАНАЛИЗ В. РАЙХА
ственного состояния с целью лечения психосоматических заболеваний и гармонического развития личности.
Второе направление, включающее в себя попытку осмысления механизмов социального подавления сексуальной жизни и функций культуры в этом процессе, вело к развитию социально и культурно ориентированного психоанализа, политической психологии и социальной сексологии. В рамках психоанализа идеи В. Райха о невротическом характере, характерологических особенностях, сказывающихся на психологии массовых движений, а также о взаимосвязях между человеком, обществом и культурой оказали влияние на формирование тех или иных концепций, предложенных такими психоаналитиками как К. Хорни и Э. Фромм. Развитие социально и культурно ориентированного психоанализа как раз и осуществлялось под воздействием соответствующих представлений В. Райха, относящихся не к его исследованию биологической энергии и функции оргазма, а к рассмотрению характера человека и включенности индивида в контекст культуры и общества.


ГЛАВА 6
КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
К. ХОРНИ
Карен Хорни
Немецко-американский психоаналитик Карен Хорни (1885-1952) — одна из видных фигур в психоаналитическом движении первой половины XX столетия. Начав свою преподавательскую, исследовательскую и терапевтическую деятельность в рамках классического психоанализа, со временем она не только переосмыслила основные психоаналитические концепции 3. Фрейда, но и выдвинула свое понимание причин возникновения невротических конфликтов, образования неврозов, а также возможностей их разрешения и лечения.
Новации К. Хорни в теории и практике психоанализа способствовали становлению такого направления в психоаналитическом движении, представители которого соотносили невротизацию человека не столько с его инстинктивными влечениями, сколько с социокультурными условиями жизни. Вместе с тем выдвинутые ею идеи были восприняты ортодоксально ориентированными психоаналитиками в качестве ереси, несовместимой с канонами психоанализа как такового. Предпринятый ею в конце 30-х — начале 40-х гг. своеобразный бунт в психоанализе завершился изгнанием К. Хорни из официально признанного психоаналитического сообщества. Словом, в истории психоаналитического движения К.Хорни предстает в качестве незаурядной личности, проложившей новые пути в развитии психоанализа.
Карен Хорни (Даниельсен) родилась 16 сентября 1885 г. в Германии, близ Гамбурга в норвежско-голландской семье. Ее отец был капитаном норвежского флота, отличался суровым характером и сдержанностью в выражении своих чувств, усердно изучал Библию. Ее мать, голландская немка, была на семнадцать лет моложе своего мужа, обладала живым характером, свободомыслием и играла главную роль в семье. Любовь отца была сосредоточена на жене, и он мало уделял внимания дочери. Мать, 363


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
будучи привлекательной женщиной, открыто презирала своего мужа и, таким образом, в семье была нездоровая обстановка, сказавшаяся на дочери, которая стала раздражительной и озлобленной.
Детство К.Хорни не было счастливым, так как она чувствовала себя нежеланным ребенком и полагала, что родители отдают предпочтение ее брату, который был на четыре года старше. Ощущая себя отвергнутой в семье, она компенсировала эту ущербность в школе, достигла значительных успехов в учебе и стала одной из первых учениц. Впоследствии К. Хорни рассматривала свое неистовое или, по ее собственному выражению, невротическое честолюбие в учебе как следствие разочарования в любви, которое было особенно болезненным из-за недостатка людей, к которым она могла бы питать привязанность.
В работе «Невротическая личность нашего времени» (1937) она привела пример одной девочки, которая испытывала привязанность к своему брату, предавалась с ним нежностям более или менее сексуального характера, но ощутила страшный удар по своему самолюбию, когда в возрасте восьми лет ее брат, которому в то время было двенадцать лет, внезапно отверг ее, сославшись на то, что они стали слишком взрослыми. Используя данный пример, К.Хорни описала фактически свое собственное состояние в детстве, связанное с глубоким разочарованием в брате, а также стыдом и унижением, которые ей пришлось пережить.
Попытки добиться любви со стороны другого мальчика после разрыва с братом привели к тому, что сперва ее состояние заметно улучшилось, но когда этот мальчик исчез из поля зрения, она отреагировала на новое разочарование такой подавленностью, что для восстановления сил ее пришлось отправить на курорт, а по возвращении перевести на класс ниже. Именно после этого, в возрасте девяти лет, она проявила свое честолюбие, стремилась стать первой в классе и добилась своего, но это обернулось ухудшением отношений с другими девочками.
Будучи депрессивным и непослушным ребенком, в подростковом возрасте в семейных конфликтах между отцом и матерью К. Хорни стала выступать на стороне матери. В тринадцать лет начала вести дневник, в котором описывала свои переживания и отношения к родителям и брату. По сравнению с красивой матерью и веселым братом К. Хорни чувствовала себя «гадким утенком» и у нее возникло убеждение, что она не способна вызвать симпатию. Внешняя близость к матери и брату на самом деле были не чем иным, как вытесненной враждебностью, которая впоследствии переросла в открытое неприятие их.
Несколько десятилетий спустя в автобиографической работе «Самоанализ» (1942), в которой был описан клинический случай Клэр, К.Хорни поведала о некоторых переживаниях, связанных с отношениями в семье. 364


КАРЕН ХОРНИ
«С ней не обращались плохо и не отвергали ее в грубой форме — она ходила в такие же хорошие школы, как и ее брат, она получала столько же подарков, как и он, она занималась музыкой с тем же учителем, что и ее брат, и во всем, что касалось материальных благ, к ней относились так же хорошо. Но что касается менее осязаемых вещей, то их она получала меньше, чем брат: меньше ласки, меньше интереса к ее школьным оценкам — и в тысяче мелких каждодневных переживаний ребенка — меньше заботы, когда она была больна, меньше беспокойства о том, что ее нет рядом, меньше желания доверительного общения и меньше восхищения ее внешностью и хорошими манерами. Между матерью и сыном существовала глубокая, хотя трудноуловимая для нее, общность, из которой она была исключена» [1, с.317].
К. Хорни стала одной из первых женщин в Германии, которая захотела получить медицинское образование и добилась этого. Она училась в университетах Гёттингена, Гамбурга, Берлина. В 1909г. вышла замуж за берлинского юриста Оскара Хорни. В 1913г. закончила медицинский факультет Берлинского университета. Специализировалась в области психиатрии. Несколько лет проработала в психиатрической клинике. Под влиянием лекций немецкого психоаналитика К. Абрахама в студенческие годы увлеклась психоанализом и в 1910 г. прошла у него анализ. В 20-х гг. прошла повторный личный анализ у Г. Закса. Стала одним из признанных преподавателей Берлинского института психоанализа, созданного в 1920г. по инициативе К. Абрахама и М. Эйтингона. В 20-х гг. принимала участие в работе нескольких конгрессов Международного психоаналитического объединения. Воспитывала троих детей, но в 1926 г. рассталась со своим мужем.
В 1932г. по приглашению Ф.Александера К.Хорни переехала в США, где стала работать заместителем директора Чикагского института психоанализа. Там она встретила Э. Фромма, который читал лекции в данном университете и с которым она была ранее знакома по Берлинскому институту психоанализа, где он получал соответствующее образование, а она выступала в роли преподавателя. В 1934г. она и Э. Фромм переехали в Нью-Йорк. К. Хорни проводила учебный анализ со студентами Нью-Йоркского психоаналитического института и работала в качестве психоаналитика. В 1935 г. она читала лекции в Новой школе социальных исследований. В 1938 г. официально развелась с мужем. После публикации в 1939г. книги «Новые пути в психоанализе» и ряда выступлений, в которых были подвергнуты критике фундаментальные положения учения 3. Фрейда о человеке, неврозах и технике их лечения, ее профессиональная деятельность была поставлена под сомнение правоверными американскими психоаналитиками.
365


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
В 1941 г., после того как Нью-Йоркский психоаналитический институт лишил К. Хорни права преподавать и выступать в качестве обучающего аналитика, она с группой единомышленников, включая С. Кельман, Б. Роббинса, К. Томпсон, X. Эфрона и более десятка аспирантов, вышла из Нью- Йоркского психоаналитического общества (соответственно, и из Американской психоаналитической ассоциации) и основала Американский институт психоанализа и Ассоциацию развития психоанализа. К тому времени между К.Хорни и Э. Фроммом произошел разрыв, не последнюю роль в котором сыграл анализ ее дочери Марианны, с одобрения матери осуществляемый последним. Несмотря на этот разрыв, Э. Фромм вошел в состав Американского института психоанализа.
В 40-е гг. К. Хорни стала основателем и редактором «Американского журнала психоанализа». В 1942г. в созданном ею Американском институте психоанализа произошел раскол, обусловленный различными причинами, в том числе и проводимой ею политикой, в результате которой не имеющему медицинского образования Э. Фромму было запрещено вести семинары по практике психоанализа и осуществлять обучающий анализ. Из-под ее начала ушли ведущие сотрудники Американского института психоанализа. Одни из них, включая К. Томпсон и Э. Фромма, совместно с Г. С. Салливаном основали Вашингтонскую школу психиатрии, к которой до 1946г. относился Институт У.Уайта, другие в 1944г. вошли в состав психоаналитического факультета при Нью-Йоркском медицинском колледже.
В конце 40-х гг. К. Хорни увлеклась дзен-буддизмом, а в начале 50-х гг. посетила Японию, где побывала в дзен-буддистских монастырях. В этом путешествии ее сопровождал Д. Судзуки, который, будучи специалистом по дзен-буддизму читал лекции в США. Вернувшись из поездки по Японии, К.Хорни продолжила свою исследовательскую, терапевтическую и общественную деятельность. Она умерла в Нью-Йорке 4 декабря 1952 г.
К. Хорни — автор многочисленных статей и таких фундаментальных работ, как «Невротическая личность нашего времени» (1937), «Новые пути в психоанализе» (1939), «Самоанализ» (1942), «Наши внутренние конфликты» (1945), «Невроз и развитие личности» (1950).
Психология мужчины и женщины
На начальном этапе своей исследовательской и терапевтической деятельности К. Хорни уделила особое внимание пониманию психологии мужчины и женщины. В середине 20-х — начале 30-х гг. она выступила с рядом докладов и статей, в которых обсуждадись проблемы, связанные с развитием комплекса кастрации у женщин, уходом от женственности, 366


ПСИХОЛОГИЯ МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ
фригидностью, предменструальным напряжением, страхом перед женщиной, отрицанием вагины, изменением личности у девочек-подростков, психогенными факторами функциональных женских расстройств, недоверием между полами, женским мазохизмом.
К. Хорни обратила внимание на односторонность существовавших в то время психоаналитических представлений о специфике развития мужчин и женщин. Подобная односторонность, проявляющаяся в установлении знака равенства между объективностью и маскулинностью, субъективностью и женственностью, анатомическими различиями между полами и психической ситуацией ущербности, сопровождающей развитие женщин, расценивалась ею с точки зрения того, что в западной фаллоцентрической культуре психология женщин рассматривается исключительно с позиции мужчин. «Психоанализ — творение мужского гения, и почти все, кто развивал его идеи, тоже были мужчинами. Вполне естественно и закономерно, что им гораздо легче было изучать мужскую психологию и что развитие мужчин им было более понятно, чем развитие женщин» [2, с. 35].
В данном суждении К. Хорни соотносились между собой два взаимосвязанных, но тем не менее различающихся друг от друга момента. Один из них имел отношение к реальному положению женщины в западноевропейской фаллоцентрической культуре и принижению ее статуса по сравнению со статусом мужчины, что нашло свое частичное отражение в психоаналитических идеях о зависти к пенису, нарциссической ране и их последствиях, сказывающихся на психосексуальном развитии женщин. Другой относился к возникновению психоанализа, основателем которого был 3. Фрейд и первоначальное развитие которого осуществлялось исключительно мужчинами. Однако следует иметь в виду то обстоятельство, что хотя первыми психоаналитиками были мужчины, тем не менее возникновение психоанализа было обязано именно женщинам, выступающим в роли пациенток.
Катартический метод, как предвестник психоанализа, возник в результате работы Й. Брейера с Анной О. (Бертой Паппенхайм). Первоначальные идеи психоанализа были сформулированы 3. Фрейдом в результате его терапевтической деятельности, связанной с лечением ряда женщин, включая Катарину (Аурелию Кроних), Эмми фон Н. (Фани Мозер), Цецилию М. (Анну фон Либен), Матильду С., Люси Р., Элизабет фон Р. Таким образом, возникновение психоанализа во многом обязано женщинам-пациенткам, психологию которых пытался понять 3. Фрейд. Следовательно, психоанализ, как «творение мужского гения», основывался прежде всего на изучении женской, а не мужской психологии. Другое дело, что, будучи представителями фаллоцентрической культуры, 3. Фрейд и первые психоаналитики-мужчины не могли до конца и адекватным образом раскрыть психологию женщин, которая и в наши дни остается загадкой не только 367


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
для мужчин, но и для многих женщин. Не случайно после нескольких десятилетий своей исследовательской и терапевтической деятельности основатель психоанализа был вынужден констатировать, что он так и не может понять, чего же на самом деле хочет женщина.
Вполне очевидно, что познакомившись с односторонними суждениями психоаналитиков-мужчин о женщинах, К. Хорни, как женщина- психоаналитик, не могла не испытывать внутреннего протеста против выдвинутых в то время психоаналитических воззрений на женскую психологию. Не последнюю роль в ее стремлении рассмотреть женскую психологию с точки зрения женщины, т. е. как бы изнутри, сыграло, видимо, и то обстоятельство, что, судя по всему, пройденный ею анализ у психоаналитиков-мужчин оставил определенные сомнения, которые были отнесены не к психоанализу как таковому, а к тем, кто его осуществлял. Как бы там ни было, она по-новому взглянула на многие психоаналитические идеи и концепции, связанные с пониманием психологии мужчин и женщин, что несомненно способствовало развитию психоанализа.
В докладе «О развитии комплекса кастрации у женщин», прочитанном на VII Международном психоаналитическом конгрессе в 1922г., К.Хорни отметила, что с точки зрения как женского нарциссизма, так и биологической науки, представляются неудовлетворительными психоаналитические взгляды, в соответствии с которыми многие женщины в детском и зрелом возрасте испытывают страдания из-за своего пола, когда обделенность пенисом порождает у них пассивные фантазии о кастрации. 3. Фрейд и другие психоаналитики считали, что комплекс кастрации у женщин обусловлен комплексом зависти к пенису. Не отрицая наличия у девочек переживаний, связанных с завистью к пенису, К. Хорни в то же время пришла к выводу, что чувство неполноценности у маленьких девочек не является первичным, идентификация с отцом служит одним из источников развития комплекса кастрации у женщин, а фантазия о кастрации вследствие любовных отношений с ним может быть рассмотрена в качестве другого источника соответствующего комплекса. В противоположность ранее существующим психоаналитическим взглядам она выдвинула положение о том, что отказ от женственности не основан на зависти к пенису, которая не исключает глубокой любви девочки к отцу, и что только в случае нарушения этого отношения эдиповым комплексом зависть к пенису приводит к отказу женщины от своей половой роли.
В статье «Уход от женственности» (1926) К. Хорни попыталась ответить на вопрос, способствуют ли психоаналитические гипотезы о зависти к пенису и ее преодолении путем желания иметь ребенка адекватному пониманию женского развития. Основываясь на идеях Г. Зиммеля о маскулинной цивилизации, она показала, как и каким образом психоанализ 368


ПСИХОЛОГИЯ МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ
оказался в плену мужского субъективизма по отношению к женщинам как объекту исследования и в какой мере психоаналитически представленное женское развитие оценивается по мужским меркам и расходится с истинной природой женщины.
Прежде всего К. Хорни отметила удивительный факт параллелизма между психоаналитической картиной женского развития и типичными представлениями мальчиков о девочках. Если же попытаться освободить разум от мужского способа мышления, то проблемы женской психологии предстают в ином свете.
Во-первых, наряду с различием между полами в строении гениталий не следует забывать о различной роли мужчин и женщин в плане репродуктивной функции. Если обратить внимание на эту функцию, то, как считает К.Хорни, с биологической точки зрения в материнстве или в способности к нему женщина имеет физиологическое преимущество перед мужчинами. «Особенно отчетливо оно проявляется в бессознательном мужской психики — в сильнейшей зависти мальчиков к материнству. Мы знакомы с этой завистью как таковой, но она едва ли рассматривалась должным образом в качестве динамического фактора. Когда начинаешь, как это было у меня, анализировать мужчин после достаточно длительного опыта анализа женщин, возникает весьма неожиданное впечатление об их сильнейшей зависти к беременности, деторождению и материнству, к женской груди и кормлению грудью» [3, с. 42].
Во-вторых, когда психоаналитики говорят, что комплекс маскулинности у женщины играет большую роль, чем комплекс феминности у мужчин, то при этом не учитываются различные возможности сублимации. Зависть мужчины не только имеет большие возможности для успешной сублимации, по сравнению с завистью девочки к пенису, но и служит движущей силой в образовании ценностей культуры. Поэтому можно поставить вопрос о том, не объясняется ли стремление мужчин к творчеству в любой сфере ощущением их незначительной роли в сотворении ребенка, что приводит к сверхкомпенсации за счет иных достижений.
В-третъих, анатомическая ущербность женщины, о чем пишут психоаналитики, имеет место только в плане ее догенитальных уровней организации. С точки зрения генитальной организации взрослой женщины у нее не только нет никаких изъянов, но, напротив, имеется ряд преимуществ перед мужчинами, роль которых в репродукции значительно меньше.
Наряду с этими моментами специфики женского организма и женской психологии К. Хорни отметила, что типичные мотивы бегства женщины в мужскую роль, которые возникают в результате эдипова комплекса, усиливаются и поддерживаются реальной дискриминацией, имеющей место в социальной жизни. Это означает, что в определенной степени бессозна369


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
тельные мотивы ухода от женственности связаны с социальным неравенством женщин в современной цивилизации.
В других материалах К. Хорни рассмотрела вклад психоанализа в понимание проблемы фригидности и предменструального напряжения. Говоря о связи фригидности с нарушениями специфических женских функций, будь то расстройства менструации, выкидыши, слабость схваток при родах, отвержение материнства или неспособность к грудному вскармливанию ребенка, она отметила, что на более глубоком уровне у фригидных женщин наблюдается не отвержение секса в целом, как полагают некоторые врачи, а неприятие женской роли и желание быть мужчиной. Бессознательная завистливая установка женщины по отношению к мужчинам может выступать в форме неприязни к ним, скрытой враждебности, неспособности разглядеть свои достоинства, собственной несостоятельности и неуверенности в себе. Сексуальная неудовлетворенность женщины может быть следствием комплекса маскулинности, связанным с ощущением своей дискриминации, желанием стать мужчиной, неприятием женской роли. Испытываемые в детстве тревога и чувство вины могут отвратить девочку от женской роли и побудить ее искать прибежища в фиктивной мужественности, что способно привести к серьезным последствиям.
Таким образом, с точки зрения многих психоаналитиков фригидность имеет психогенную природу. И это действительно так. Однако, как подчеркнула К. Хорни, объяснение фригидности не ограничивается психогенными причинами и его следует искать скорее в культурных факторах, а именно в том, что современная культура является мужской, фаллоцентрической, не способствующей раскрытию индивидуальности женщины. Среди различного рода влияний, по меньшей мере два фактора оказываются весьма значимыми для развития женщины.
С одной стороны, ценности цивилизации таковы, что чаще всего мужчина играет ведущую роль как в семье, так и в обществе. В своем развитии девочки усваивают подобную установку и поэтому у них есть социокультурные причины для возникновения зависти к пенису, оправдания мужских желаний, препятствия внутреннему принятию женской роли.
С другой стороны, специфика современного мужского эгоизма такова, что у мужчин чаще, чем у женщин, наблюдается расщепление любви на чувственный и романтический компоненты. В результате этого расщепления у мужчины, ищущего духовной близости с любимой женщиной, чувственное желание находится под запретом, причем в глубине души он жаждет такого же отношения к себе. Подобная мужская установка приводит женщину к фригидности, а стремление мужчины иметь сексуальные отношения на стороне, способствует ее закреплению.
37о


ПСИХОЛОГИЯ МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ
К. Хорни предприняла попытку рассмотрения таких мало изученных проблем, как причины возникновения менструальных нарушений и предменструальных напряжений. В статье «Предменструальное напряжение» (1931) она пришла к выводу, что менструальные нарушения возникают при внешней фрустрации или негативных переживаниях и полностью исчезают в период нормальной сексуальной жизни, а предменструальное напряжение может возникать в тех случаях, когда желание иметь ребенка усиливается неким переживанием, но реальное осуществление данного желания в силу различного рода обстоятельств становится невозможным.
Некоторые аналитики полагали, что предменструальное напряжение напрямую связано с возрастанием либидо. К. Хорни не только усомнилась в подобной точке зрения, но и на клиническом материале показала, что хотя возрастание либидо вносит свой вклад в предменструальное напряжение, тем не менее оно не является его специфической причиной. Одновременно она подчеркнула, что материнство для женщин является более важной проблемой, чем полагал 3. Фрейд.
Если основатель психоанализа рассматривал желание женщины иметь ребенка в качестве вторичного фактора, возникающего из-за разочарования в отсутствии пениса, то К.Хорни исходила из того, что подобное желание является первичным влечением, имеющим глубокие биологические корни. Лишь на основе этих представлений становятся понятными результаты наблюдения предменструального напряжения.
На раннем этапе исследовательской и терапевтической деятельности К.Хорни в центре ее внимания были также проблемы, связанные с взаимоотношениями между мужчинами и женщинами, что нашло свое отражение, в частности, в таких докладах, лекциях и статьях, как «Проблема моногамного идеала» (1927), «Недоверие между полами» (1930), «Проблемы брака» (1932). Ее интересовали главным образом причины и последствия враждебности и напряженности в отношениях между полами.
При осмыслении данной проблематики К. Хорни подметила то обстоятельство, что атмосфера подозрительности, нередко возникающая в отношениях между полами, связана не с отдельным партнером, а с интенсивностью аффектов и неспособностью справиться с ними. Инстинкт самосохранения вызывает страх потерять себя в другом человеке. Каждый склонен проецировать свои враждебные побуждения на партнера, что вызывает скрытое недоверие по отношению к нему. Интенсивность любви пробуждает тайные ожидания счастья, ведет к сексуальной переоценке партнера, но часто оборачивается разочарованиями. С психоаналитической точки зрения, природа страха и недоверия в любви взрослых людей имеет своим источником инфантильную тревожность, от которой 371


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
не избавлен ни один ребенок, а конфликты детства отражаются на отношениях с противоположным полом в дальнейшей жизни.
Если девочка в детстве пережила разочарование в отце, то у нее может развиться установка, в соответствии с которой она отречется от материнского инстинкта и у нее произойдет трансформация из желания получать в стремление отнимать. Из нее может вырасти женщина-вампир, испытывающая желание высосать все соки из мужчины, навредить ему, господствовать над ним. Это желание может быть вытеснено тревогой, обусловленной чувством вины, в результате чего формируется тип женщины, не способной вступать в отношения с мужчинами из-за страха, что ее заподозрят в корыстных целях. Проецируя на мужчин свои вытесненные желания, такая женщина будет воображать, что ее не любят, а лишь хотят использовать в сексуальных целях. В случае же маскировки вытесненного стремления к власти, принявшего форму скромности, формируется тип женщины, отличающейся нетребовательностью по отношению к мужчине. Но в силу возвращения вытесненного такая женщина станет депрессивной и под маской беспомощности будет господствовать над своим партнером.
С другой стороны, существует тайное недоверие мужчины к женщине, которое восходит как к амбивалентным чувствам мальчика к матери, так и к истории развития человечества. В частности, мужская предвзятость к женщине находит свое отражение, по мнению К.Хорни, в описании истории жизни Адама и Евы, когда отрицается и обесценивается способность женщины давать жизнь ребенку. Считается, что Ева была создана из ребра Адама и обречена рожать в муках. Кроме того, при искушении Адама отведать плод с древа познания добра и зла Ева представлена в роли сексуальной соблазнительницы, совращающей мужчину и ввергающей его в несчастье. Присутствующие в такой интерпретации мотивы обиды и тревоги с ранних времен наносили ущерб отношениям между полами.
С точки зрения К.Хорни, в наши дни обида мужчин на женщин выражается в порожденных недоверием оборонительных маневрах, направленных против угрозы вторжения в их мир, что находит свое выражение в тенденции обесценивания женщин и превознесении мужских гениталий.
Что касается страха мужчины перед женщиной, то он направлен против нее как сексуального существа. Различными аспектами данного страха являются страх кастрации (во время полового акта мужские гениталии находятся в женском теле), страх смерти (стремление к смерти как воссоединение с матерью и тот, кто дает жизнь, способен ее и отобрать), страх мужчины перед женщиной, обусловленный тем, что он в большей степени сексуально зависит от нее (у женщины часть сексуальной энергии направлена на репродуктивные процессы).
372


ПСИХОЛОГИЯ МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ
Все это оборачивается стремлением мужчин держать женщин в зависимости. Относящиеся к мужчине факторы психогенного характера как раз и лежат, в понимании К.Хорни, в основе борьбы за власть между мужчиной и женщиной. Психоанализ может способствовать раскрытию истинных мотивов данной борьбы.
Известно, как редки счастливые браки. Известно и то, что продолжительные отношения в браке часто ведут к угасанию любви. Подобное положение объясняется многими исследователями тем, что однообразная жизнь с одним и тем же человеком делает отношения, особенно сексуальные, неинтересными, непривлекательными, утомительными.
Такое объяснение не устраивало К.Хорни, поскольку она считала его односторонним и поверхностным. На ее взгляд, проблемы брака связаны с целым рядом психологических факторов, но прежде всего с той неприязнью партнеров друг к другу, которая, будучи скрытой, со временем приводит к соответствующим негативным последствиям.
Можно говорить о человеческом несовершенстве, нежелании прилагать больше усилий, чем это необходимо, об ошибках выбора не того партнера, постоянном нарастании требований к партнеру, о конфликтах, возникающих на основе противостоящих друг другу потребностей и желаний. Однако в каждом браке обнаруживается тайное недоверие между мужчиной и женщиной, истоки которого содержатся в раннем детстве и сказываются на формировании внутренней установки по отношению к противоположному полу.
У мужчины сохраняются остаточные явления его ранних отношений с матерью, будь то страх перед неприступной женщиной, представления о святости женщины или страх оказаться неспособным удовлетворить ее.
Страх перед неприступной женщиной оборачивается такими отношениями с женой, в которых последняя занимает место матери.
Представление о святости женщины, находящее выражение в культе Девы, в крайних своих проявлениях приводит к установке, в соответствии с которой порядочная, уважаемая женщина не может стать объектом сексуального желания. Мужчина может любить и ценить свою жену, но будет чувствовать себя скованным в сексуальных отношениях, что приведет к скрытой неудовлетворенности обеих сторон. В случае рождения ребенка такой мужчина начнет воспринимать свою жену как фигуру матери и перестанет относиться к ней как к сексуальному партнеру.
Страх мужчины оказаться неспособным удовлетворить женщину может привести к психической несостоятельности. Этот страх имеет биологические основания, поскольку мужчина должен постоянно доказывать женщине свою состоятельность, в то время как женщине это не требуется. Для того чтобы реализовать себя, мужчина должен что-нибудь делать, женщина же 373


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
может сыграть свою роль, не обязательно что-то делая. Следы обиды и инфантильной неуверенности выдают себя в колебаниях самооценки мужчины в отношениях с женщинами, следствием чего может стать бессознательное желание унизить жену, подорвать ее уверенность в себе.
Привносимые в брак трудности со стороны жены часто связаны с ее фригидностью, за которой стоит, как правило, отвержение конкретного мужчины или мужчин вообще. Фригидные женщины могут быть внешне сексапильными, вести себя женственно, флиртовать налево и направо и тем не менее на деле оказываются неспособными ни полностью отдаться мужчине, ни проявлять полноценную любовь. Такие женщины могут быть ревнивыми и требовательными в браке, осложняя семейную жизнь своим нытьем или занудством.
Типичные страхи раннего детства девочек, связанные с ожиданием вступления в интимную связь и возможного материнства и в то же время с женским страхом перед вторжением внутрь тела и разрушением его, делают женскую роль опасной и вызывающей к ней неприязнь. Девочка может спасаться бегством от подобных страхов и ощущений, принимая на себя желаемую или воображаемую мужскую роль. Позднее, когда в развитии девочки начнет формироваться женская установка, остаточные явления мужской роли могут проявляться в виде обиды на мужчин, агрессивности по отношению к ним, амбициозности, стремления к власти, сдержанности или блокировки сексуального удовлетворения с партнерами мужского пола.
В браке фригидность жены может выражаться в общей негативной установке по отношению к мужу. С рождением ребенка ее женские желания будут сосредоточены только на нем, а муж будет восприниматься в качестве помехи.
Таким образом, привычные объяснения угасания или крушения брака, основанные на кризисах и разладах семейной жизни в настоящем, в действительности являются следствием предшествующего развития супругов и результатом скрытого процесса, постепенно перерастающего в неприязнь их друг к другу. «Источники этой неприязни имеют мало общего с тем, что, как мы считаем, раздражает нас в партнере; скорее ими являются неразрешенные конфликты, которые мы принесли в брак из нашего детства» [4, с. 121].
Рассматривая психологию мужчин и женщин, К. Хорни обратила внимание на одно обстоятельство, которое, как правило, не попадало в поле зрения многих исследователей, включая психоаналитиков. Речь идет о тайном страхе мужчины перед женщиной, который так тщательно скрывается мужчинами. Между тем в древних обычаях и верованиях многих народов мотив страха оказывается ярко выраженным и находящим свое 374


ПСИХОЛОГИЯ МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ
отражение в запретах контакта во время менструации женщин или ритуалах, связанных с актом дефлорации.
3. Фрейд касался проблемы табу девственности, гомосексуальности и фетишизма, основанных на желании избегать женских гениталий. Однако его объяснения соотносились со страхом мальчика перед отцом, нежели со страхом мужчины перед вагиной.
По мнению К.Хорни, подобного объяснения недостаточно, поскольку за страхом перед отцом должен стоять другой страх, объектом которого является женщина или ее гениталии. В подтверждение своего предположения она сослалась на опыты и наблюдения, иллюстрирующие страх перед вагиной. Они состояли в том, что когда один врач развел края разреза мяча, порвавшегося во время игры, засунул туда палец и предложил то же самое проделать детям, то из двадцати восьми мальчиков только шесть сделали это без страха, в то время как из девятнадцати девочек девять засовывали свой пальчик без страха, остальные испытывали некоторое затруднение, но ни у кого из них не было признаков серьезной тревоги.
Как подчеркнула К. Хорни в своей статье «Страх перед женщиной» (1932), мужской страх перед женскими гениталиями является более глубоким и значимым, по сравнению со страхом перед отцом. Изначальный страх мальчика перед женщиной (матерью) является не страхом кастрации, на чем настаивают психоаналитики-мужчины, а реакцией на угрозу его самолюбию. Он чувствует, что его мужское достоинство слишком мало для гениталий матери и реагирует на это страхом оказаться несостоятельным, отвергнутым, униженным, осмеянным.
Фрустрация мальчика матерью может вызвать у него проявление враждебного отношения к ней как из-за направленности его либидо вспять, так и из-за уязвленного мужского самолюбия. На этом фоне ранняя обида может дать знать о себе, следствием чего станет проявление садистических тенденций. Связанная с уязвленным самолюбием тревога оставляет следы в каждом мужчине и сказывается на его общей установке по отношению женщинам. Во всяком случае страх быть осмеянным и отвергнутым является типичным при анализе мужчин.
Как и мальчики, девочки также испытывают в детстве страх. Он может иметь тройственное значение, когда источником тревоги становятся реакции девочки на свои ранние попытки вагинальной мастурбации, наблюдение менструаций у взрослых, что порождает страх не только перед родами, но и перед сексуальным актом, а также ощущение разницы в размерах гениталий отца и ребенка. Однако между страхами мальчика и девочки имеется одно существенное различие, которое, по убеждению К. Хорни, связано с биологическими основаниями и которое сохраняет свою значимость и во взрослом состоянии: «...страх мужчины перед жен375


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
щиной является генитально-нарциссическим, тогда как страх женщины перед мужчиной — физическим» [5, с. 153].
К. Хорни проявила интерес также к психоаналитическому осмыслению тех конфликтов, которые часто наблюдаются между матерью и ее детьми. В докладе «Материнские конфликты», который был сделан ею на заседании Американской ортопсихиатрической ассоциации в 1933 г., она подняла вопрос о том, как и каким образом отношение матери к собственным родителям может отражаться на ее отношении к своим детям.
По-своему отвечая на этот вопрос, К.Хорни подчеркнула, что перенос любви с отца на сына может включать в себя у женщины (матери) не только инцестуозные сексуальные элементы инфантильного отношения к отцу, но и враждебные тенденции, существовавшие у нее в детском возрасте. Сын может получить не только любовь со стороны матери, но и застарелую враждебность. Конфликт между любовью и ненавистью способен принять форму чрезмерно заботливого отношения к ребенку. Такие матери испытывают преувеличенный страх за жизнь ребенка, и они будут находиться в состоянии постоянной тревоги, связанной с тем, что будто бы их ребенку угрожает та или иная опасность. Для подобных матерей характерны также опасения по поводу того, что они сами могут чем-либо навредить своему сыну, или что его отнимут у них.
Фиксация на отце в детстве способна привести к проявлению ревности между матерью и дочерью. Если в детстве у матери имелось чрезмерное чувство соперничества, в основе которого лежал эдипов комплекс, то впоследствии оно может приобрести ярко выраженные формы во взаимоотношениях со своей взрослеющей дочерью. Типичными проявлениями такого соперничества могут стать попытки высмеивания, унижения или запугивания дочери, запрещения ношения слишком красивой одежды или каких-либо встреч с молодыми людьми, нахождения разнообразных причин, препятствующих установлению близких отношений дочери с мужчинами или ее вступлению в брак с ними.
В том случае, когда женщина в детстве была в большей степени привязана к матери, нежели к отцу, типичным становилось негативное отношение к собственному женскому миру. В этом случае уход от присущей женщине сексуальной роли оборачивался проявлением мужских наклонностей и фантазий, которые впоследствии давали знать о себе в соревновательных тенденциях в отношениях с мужчинами. После замужества такие мужеподобные женщины обнаруживают преувеличенную привязанность к своему ребенку и склонность к контролю над ним или, напротив, слишком потакают ему в силу боязни собственного доминирования. Обида за женскую роль может обернуться нетерпимостью матери по отношению к проявлениям сексуальности ребенка, особенно дочери.
376


ПСИХОЛОГИЯ МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ
У такой матери часто наблюдается чрезмерная привязанность к дочери, которая тоже привязывается к своей матери, в результате чего затрудняется достижение нормальных отношений с мужчинами.
Поскольку родители являются объектами не только любви и ненависти, но и инфантильных страхов, то нет ничего удивительного, что связанные с отцом или матерью старые детские страхи могут переноситься на детей. Согласно К.Хорни, родители могут выражать эти страхи в двух основных формах. С одной стороны, они боятся неодобрения детей, т. е. их осуждения за поведение в семье, обществе и сексуальные отношения. С другой стороны, они выражают беспокойство по поводу того, смогут ли дать детям соответствующее воспитание и образование. Скрытое чувство вины перед детьми приводит родителей или к чрезмерной снисходительности, или к открытой враждебности. За чрезмерной снисходительностью просматривается стремление к избежанию неодобрения со стороны детей, за открытой враждебностью — бессознательное использование нападения как типичное средство защиты.
Стоит обратить внимание на то, что на раннем этапе своей исследовательской и терапевтической деятельности К. Хорни затронула такие проблемы, обстоятельное рассмотрение которых впоследствии привело к выдвижению идей, связанных с новым, по сравнению с классическим психоанализом, пониманием природы неврозов. Речь шла прежде всего об изучении распространенного типа женщин, склонных к переоценке любви и испытывающих невротическую потребность в ней. Именно этой проблематике были посвящены ее статья «Переоценка любви» (1934) и лекция «Невротическая потребность в любви», прочитанная на собрании Немецкого психоаналитического объединения в 1936 г.
На основе клинической практики К. Хорни обнаружила, что нередко внутренние конфликты и неспособность их разрешения у многих женщин связаны не с каким-либо запретом на любовь или приданию слишком малого значения любовной жизни, а, напротив, с чрезмерным ее акцентированием, с исключительным сосредоточением на мужчинах, как будто они были одержимы идеей во что бы то ни стало иметь мужчину. Для большинства пациенток был характерным страх не оказаться нормальной. Этот страх проявлялся как в сексуальной сфере, так и в других областях жизнедеятельности, будь то работа или отдых, а также в таких неопределенных формах, как ощущение собственной неполноценности или беспомощности.
В процессе взаимодействия с аналитиком-женщиной у пациенток возникала установка соперничества по отношению к мужчинам. Эта установка могла иметь ярко выраженный деструктивный характер. Нередко разыгрывалась эдипова ситуация, когда, в частности, пациентки чувство377


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
вали, что их отношение к мужчине являлось предательством по отношению к аналитику. В ходе анализа выявлялось то, что в детстве пациентки имели опыт острого соперничества за внимание мужчины (отца, брата), которое оказывалось или безнадежным с самого начала или выливающимся в поражение по прошествии какого-то времени из-за эротического господства другой женщины (матери, сестры).
В результате инфантильного поражения формировалась деструктивная установка на соперничество с женщинами, возникало чувство подавленности и незащищенности, давала знать о себе ненависть к победившей сопернице и на этой основе появлялось чувство вины, которое или возлагалось на других женщин, или соотносилось с мучительным недовольством собой. Остаться без мужчины, не выйти замуж воспринималось как нечто постыдное, свидетельствующее о каком-то изъяне. Иметь мужчину в качестве поклонника, друга, мужа или любовника становилось доказательством нормальности женщины. Оказалось, что чрезмерное внимание к взаимоотношениям с мужчинами имеет своим источником у ряда женщин не необычную силу сексуального влечения, а «стремление восстановить ущемленное самолюбие и бросить вызов победившей сопернице» [6, с. 203].
Чувство соперничества с другими женщинами побуждает к демонстрации своего эротического превосходства, но в то же время деструктивные импульсы в отношении с женщинами привносят в соперничество за мужчину значительную тревогу. В результате этого возможны, как замечала К.Хорни, различные варианты поведения женщин, начиная от сдержанных шагов по установлению взаимоотношений с мужчинами (хотя за ними скрывается стремление к обладанию ими, вплоть до утраты иных желаний) и кончая бесконечным донжуанством. Тем не менее в реальной жизни таким женщинам практически не удается достигнуть взаимоотношений с мужчинами, которые приносили бы им духовное или физическое удовлетворение.
С одной стороны, у подобного типа женщин пропадает заинтересованность в мужчине, как только он оказывается завоеван. Они начинают защищать себя от эмоциональной зависимости или проявлять склонность к деспотизму, в результате чего непостоянство по отношению к мужчинам служит удовлетворению затаенной жажды мести за первоначальное (инфантильное) поражение.
С другой стороны, они слепо хватаются за первого попавшегося мужчину, что связано как с отношениями с другими женщинами, так и с собственным самолюбием, а это чаще всего ведет к новым разочарованиям. В целом женщины подобного типа думают, что могут быть счастливы только в любви, однако при их внутренних установках и складе характера они никогда счастливы не будут.
378


ПСИХОЛОГИЯ МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ
К. Хорни провела различие между нормальной и невротической потребностью в любви. Она исходила из того, что для здорового человека важно быть любимым, уважаемым и ценимым теми людьми, которых он ценит сам или от которых он зависит. В отличие от нормальной, невротическая потребность в любви является навязчивой и неразборчивой. Переоценка любви — типичное проявление невротической потребности. К специфическим характеристикам невротической потребности в любви можно отнести ее ненасытность, выражающуюся в крайней ревности или в требовании безусловной любви, и особую чувствительность к отвержению, готовую перейти в ярость.
Несмотря на свою чрезмерную потребность в любви, невротической личности никогда не удается достичь той степени любви, в которой она нуждается, поскольку сама она неспособна любить, т. е. спонтанно отдавать себя другим, хотя и не отдает себе отчета в этом. В целом ненасытность, неспособность к любви и чрезмерный страх отвержения являются тремя причинами того, почему невротической личности трудно добиться привязанности, помощи и любви.
Некоторые психоаналитики не только обращали внимание на невротическую потребность в любви, но и по-разному истолковывали причины ее возникновения. Одни считали данную потребность инфантильной чертой, другие соотносили ее с фиксацией на матери, третьи — с проявлением необычайно выраженной нарциссической наклонности, четвертые — со страхом утраты любви. В большинстве случаев невротическая потребность в любви рассматривалась в качестве либидозного феномена, выражения орально-эротической фиксации или регрессии.
По мнению К.Хорни, все эти многочисленные факторы представляют собой лишь разные проявления одного феномена и не дают адекватного понимания его. Невротическую потребность в любви следует рассматривать скорее с точки зрения особого способа защиты от базальной тревоги. Фактически поиск невротиками любви является еще одной попыткой оградить себя от этой тревоги или успокоить ее.
В процессе аналитической терапии приходится сталкиваться с тем обстоятельством, что невротическая потребность пациента в любви часто переносится на аналитика. Анализ с необходимостью пробуждает тревогу у пациента и поэтому нет ничего удивительного в том, что он начинает искать любовь со стороны аналитика, которая может проявляться в различных формах, включая сексуальное заигрывание с ним. В некоторых случаях потребность в любви проявляется в основном в сексуальной сфере. При этом следует иметь в виду, что сексуальные желания не обязательно выражают сексуальные потребности как таковые, а могут представлять собой форму контактов с другим человеком.
379


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
По убеждению К.Хорни, невротическая потребность в любви с большей готовностью принимает сексуальную окраску тогда, когда нарушены эмоциональные отношения с другими людьми. Поэтому сексуальные фантазии и сновидения пациента на ранних этапах анализа, а также его сексуальные желания по отношению к аналитику следует воспринимать в качестве сигнала того, что он подвержен значительной тревоге и что его отношения с другими людьми неудовлетворительны. Отсюда первостепенная необходимость в проработке тревоги пациента с тем, чтобы успокоить его и тем самым подготовить к дальнейшей терапевтической деятельности.
В размышлениях К. Хорни о невротической потребности в любви содержались фактически наметки тех представлений, которые в дальнейшем составили остов ее концепций о природе невроза, причинах возникновения психических расстройств, возможностях их лечения. Действительно, в лекции «Невротическая потребность в любви» (1936) кроме отмеченных выше суждений по данному вопросу были в краткой форме высказаны также идеи о ситуативном неврозе и неврозе характера, базальной тревоге как общечеловеческом явлении и некоторых способах защиты от нее в современной культуре, наиболее важном в данной культуре невротическом конфликте между навязчивым стремлением быть всегда первым и потребностью быть всеми любимым. Все эти идеи вызывали потребность в обстоятельном их рассмотрении.
Особенно важным для К. Хорни оказалось понимание отношений между культурой и неврозом, поскольку после переезда из Германии в США она имела возможность соотнести наработки классического психоанализа с теми новыми социокультурными условиями и нормами жизни, в рамках которых возникали психические расстройства.
Культура и неврозы
В первом своем фундаментальном исследовании «Невротическая личность нашего времени» (1937) К. Хорни поставила перед собой цель наиболее полно описать конфликты, переживания и затруднения, которые испытывает в современной культуре страдающий неврозом человек. Подобно В. Райху, она сосредоточилась на описании не какого-то особого типа личности, а структуры характера, повторяющейся у людей, страдающих неврозом, а также на раскрытии тех проблем, которые соотносились не столько с прошлым, сколько с настоящим. При этом в качестве исходного ориентира исследования она выдвинула положение о том, что «неврозы порождаются не только отдельными переживаниями человека, но также теми специфическими культурными условиями, в которых мы живем» и, следовательно, именно культурные условия «не только придают 38о


КУЛЬТУРА И НЕВРОЗЫ
тот или иной вес и окраску индивидуальным переживаниям, но в конечном счете определяют их особую форму» [7, с. 273].
Подобная установка на рассмотрение неврозов через призму культурных условий жизни с акцентом не на прошлые (инфантильные), а на существующие в настоящем конфликты невротиков заметно противостояла направленности классического психоанализа. Во всяком случае можно было ожидать, что данная установка предопределит не только ракурс исследования неврозов, но и приведет к новой интерпретации традиционных для психоанализа проблем. На самом деле именно это и произошло, поскольку К. Хорни пересмотрела многие основополагающие концепции 3. Фрейда.
В связи с этим невольно возникал вопрос, насколько новый подход к неврозам выходит за рамки классического психоанализа и можно ли в свете новых интерпретаций говорить о психоанализе вообще. Предвидя возможность постановки такого вопроса, К. Хорни подчеркнула, что ответ на него зависит от того, каким образом рассматривается сущность психоанализа. Если придерживаться точки зрения, согласно которой психоанализ — это совокупность идей и концепций, выдвинутых исключительно 3. Фрейдом, то представленное ею в работе «Невротическая личность нашего времени», не является психоанализом. «Однако, если считать, что суть психоанализа заключается в определенных базисных подходах к осмыслению роли бессознательных процессов и тех путей, которые они находят для своего выражения, и в форме терапевтического лечения, которое приводит эти процессы к осознанию, то тогда то, что я здесь представляю, относится к психоанализу» [8, с. 273-274].
Рассмотрение неврозов через призму культуры не означало, что К. Хорни не интересовали психические характеристики невротиков. Напротив, как и в классическом психоанализе, они представлялись ей важным объектом изучения. Другое дело, что помимо психологического аспекта неврозов она уделила пристальное внимание его культурному аспекту. Это предполагало не только более широкий взгляд на неврозы, не ограничивающийся биологическими, физиологическими или психологическими воззрениями, но и переосмысление того, что традиционно считалось нормой и патологией.
Так, в отличие от исключительно медицинского понимания невротичности, абстрагирующегося от каких-либо культурных критериев, К.Хорни считала, что подлинное понимание данного феномена невозможно без учета культурных условий жизни человека. Ведь при определении человека как невротического исходят, как правило, из критерия, заключающегося в том, совпадает ли его образ жизни с теми образцами поведения, которые превалируют в данной культуре и обществе.
381


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
Действительно, с точки зрения принятых норм и стандартов поведения в одной культуре человек может считаться нормальным, в то время как в другой культуре его причислят к невротикам. Например, в культуре пуэбло человек, лишенный ярко выраженного стремления к соперничеству и не стремящийся к достижению более высокого положения, воспринимается как абсолютно нормальный, в то время как в американской культуре он будет считаться невротичным. В Древней Греции стремление работать больше, чем это требовалось для удовлетворения потребностей человека, считалось неприличным, тогда как в современном западном мире желание заработать больше того минимума, который необходим для нормального существования, является не только нормой жизни, но и чем-то само собой разумеющимся. В культуре индейцев способность к переживанию видений и галлюцинаций воспринимается в качестве особого дара, а человек, обладающий им, пользуется почетом и уважением, в то время как в западной культуре видения и галлюцинации соотносятся с психическим расстройством, а подверженный им человек может быть назван психопатом. В некоторых культурах общение с предками является нормой жизни, тогда как у нас это вызывает подозрение и человек, общающийся с душами умерших, может нести на себе клеймо шарлатана или сумасшедшего. Страх перед менструацией в примитивных племенах — обычное явление, в то время как аналогичный страх у современного человека может быть расценен в качестве невротического.
Представление о норме видоизменяется как в различных культурах, так со временем и в одной и той же культуре, как в различных обществах, так и среди тех или иных слоев одного общества. В XIX столетии сексуальные отношения девушки до брака рассматривались как недопустимые, греховные, свидетельствующие о ее психических расстройствах. В настоящее время аналогичные отношения не вызывают ни у кого подозрений в отклонениях девушки от нормы, скорее, напротив, ее девственность в 19-20 лет может вызывать подозрение в том, что она не от мира сего. Отрешенность художника от сиюминутных проблем жизни вряд ли будет ассоциироваться с чем-то болезненным, в то время как ничегонеделание бизнесмена будет воспринято весьма подозрительно. Разговор ребенка с самим собой во время игры может вызвать улыбку со стороны окружающих, тогда как аналогичное действие взрослого человека во время его работы вызовет у коллег подозрение и сомнение в его вменяемости.
Словом, представления о норме и патологии преломляются через призму одобрения стандартов поведения и чувств, принятых в той или иной культуре, обществе, группе. Но эти стандарты изменяются в зависимости от культуры, эпохи, класса, группы, пола. Это означает, что не существует некой единой нормальности, пригодной на все случаи жизни и распростра382


КУЛЬТУРА И НЕВРОЗЫ
няющейся на всех людей независимо от их социальной, культурной, половой и возрастной принадлежности. Поэтому, как считала К. Хорни, игнорирование культурных факторов, которое имело место в классическом психоанализе, приводит к ложным обобщениям и не способствует пониманию реальных сил, мотивирующих мышление, поведение и отношение человека к себе и другим людям.
В принципе невроз предполагает отклонение от нормы. Однако такой критерий не является достаточным, поскольку человек может отклоняться от общепризнанной нормы и в то же время не страдать неврозом. Вместе с тем есть по меньшей мере два признака, которые характеризуют невроз. Таковыми можно считать ригидность реагирования, т. е. отсутствие гибкости, позволяющей реагировать различным образом на разные ситуации, и разрыв между возможностями человека и их реализацией в жизни.
Ригидность указывает на наличие невроза лишь в том случае, когда она отклоняется от культурных образцов поведения. Расхождение между потенциальными возможностями конкретного человека и его действительными жизненными достижениями указывает на наличие невроза лишь тогда, когда, несмотря на свои дарования и благоприятные внешние обстоятельства, он остается бесплодным.
В понимании К. Хорни, есть еще один существенный фактор, общий для всех неврозов. Им является тревога и защиты, которые выстраиваются против нее. Тревога, страхи, а также защиты от них столь широко распространены, что не всегда можно провести различия между ними в плане их нормального и невротического проявления. Тем не менее такие различия существуют и они связаны со следующим.
Во-первых, жизненные условия в каждой культуре порождают различные страхи, которые навязываются всем людям, живущим в данной культуре, и никто не может их избежать. Однако невротик не только разделяет общие всем людям в данной культуре страхи, но и испытывает страхи, которые вследствие условий его индивидуальной жизни качественно или количественно отличаются от общих страхов.
Во-вторых, в каждой культуре существуют определенные способы защиты от страхов, порожденных ею, что дает возможность нормальному человеку реализовывать свои потенциальные возможности. Однако защиты невротика не являются целесообразным способом борьбы со страхами, как это имеет место у нормального человека, в результате чего он страдает в большей степени, чем последний. По выражению К. Хорни, здоровый человек страдает не сильнее, чем это неизбежно в культуре, в то время как невротику приходится платить за свои защиты чрезмерную плату, заключающуюся в ослаблении его способности к достижениям и получению удовольствия.
383


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
Еще один существенный признак невроза заключается, согласно К. Хорни, в наличии конфликта противоположных тенденций, существование которых невротик не осознает и в отношении которых он пытается найти какие-то компромиссные решения. По сути дела, невротик приходит к невротическим компромиссным решениям, являющимся менее удовлетворительными и более дорогостоящими для личности, чем решения нормального человека.
Таким образом, размышляя о норме и патологии, культуре и неврозах, К. Хорни пришла к следующим выводам-.
• страх и защита являются одним из динамических центров невроза, но «они образуют невроз лишь тогда, когда отклоняются в количественном и качественном отношении от страхов и защит, нормативных для данной культуры»;
• отличие невротических конфликтов от обычных, встречающихся в данной культуре, заключается не в их содержании и не в том, что они бессознательны, а в том, что «у невротика конфликты более резко выражены и более остры»;
• вызываемое страхами и защитами от них, а также попытками найти компромиссные решения конфликта разнонаправленных тенденций психическое расстройство целесообразно называть неврозом лишь в том случае, «когда оно отклоняется от общепринятого в данной культуре образца» [9, с. 288, 289].
В классическом психоанализе культура рассматривалась под углом зрения вытеснения или сублимации бессознательных влечений человека. В статье 3. Фрейда «“Культурная” сексуальная мораль и современная нервозность» (1908) недвусмысленно отстаивалась мысль о том, что человеческая культура построена на подавлении сексуальных и агрессивных влечений людей. В его работе «Недовольство культурой» (1930) подчеркивалось, что смысл культурного развития состоит в борьбе между инстинктом жизни (Эросом) и инстинктом деструктивности (Смертью). Поскольку для большинства людей существует граница, за пределами которой их конституция не может следовать требованиям культуры и способность к сублимации ограничена, то по мере развития цивилизации происходит, как полагал основатель психоанализа, усиление невротизации людей и увеличение числа невротиков. Словом, столкновение природных, биологических влечений человека с требованиями культуры с неизбежностью ведет к неврозам.
Чем сильнее вытеснение этих влечений, тем в большей степени происходит развитие культуры. Чем более развита культура, тем более подавляющее воздействие она оказывает на человека. Невроз становится своеобразной платой за развитие культуры. «Невротики — это тот класс людей, 384


КУЛЬТУРА И НЕВРОЗЫ
которые при сопротивлении со стороны организма под влиянием культурных требований только кажущимся образом и неудачно подавляют свои инстинкты и вследствие этого могут работать на пользу культуры только или с большей затратой, или при внутреннем оскудении, или же от времени до времени, как больные, должны от нее отказываться» [10, с. 251].
К.Хорни не разделяла подобную точку зрения. Она исходила из того, что исторические и антропологические данные не подтверждают прямой связи между уровнем развития культуры и вытеснением сексуальных или агрессивных влечений. Это не означает, что никакой связи между культурой и человеком нет. Определенная связь между ними несомненно имеется. Но, как замечала К. Хорни, связь существует не между степенью вытеснения и развитием культуры, а между характером индивидуальных конфликтов, т. е. их качеством, и характером порождаемых культурой проблем, т. е. их количеством. В этом отношении взаимосвязь между культурой и неврозами не количественная, как полагал 3. Фрейд, а качественная.
Современной культуре присущи определенные трудности, отражающиеся в виде конфликтов в жизни человека. Накопление этих конфликтов может привести к его невротизации. По мнению К.Хорни, можно говорить о некоторых основных тенденциях, имеющих непосредственное отношение к проблеме невроза и культуры.
Прежде всего современная культура основывается на принципе индивидуального соперничества, в результате чего достижение успеха, превосходство одного человека означает неудачу, поражение для другого. Психологическим результатом такой экономически окрашенной ситуации является скрытая или явно выраженная враждебная напряженность между людьми. Экономические и социальные отношения людей проникнуты конкуренцией. Их личные отношения несут на себе отпечаток соперничества, что сказывается на нарушении связей между мужчинами и женщинами и семейных связей вообще. Реакцией на культурно обусловленные воздействия оказывается соперничество в семье между отцом и сыном, матерью и дочерью, а также между детьми.
Следствием потенциальной враждебной напряженности между людьми является постоянное ощущение страха, когда каждый человек испытывает страх перед возможным проявлением враждебности со стороны других людей. Этот страх усиливается за счет страха мести за собственную враждебность и страха потерпеть неудачу в условиях повышенной конкуренции и неизбежного соперничества. Возможные, воображаемые, а подчас реальные неудачи ведут к серьезным переживаниям, чреватым невротизацией.
В современной культуре достижение успеха становится одним из основных критериев не только благополучия, но и нормальности человека.
385


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
Данный критерий лежит в основе не только оценки человека со стороны других людей, но и его собственной самооценки. Хотя успех зависит от различных обстоятельств и факторов, далеко не всегда поддающихся личному управлению, тем не менее он воспринимается, как правило, в качестве присущих человеку заслуг. Подобное восприятие характерно как для других людей, по успеху оценивающих достоинства какого-то человека, так и для него самого, что в условиях жесткой конкуренции, постоянного соперничества и страха потерпеть неудачу способно вызвать неуверенность в себе и заниженную самооценку.
Соперничество, потенциально враждебные отношения между людьми, страхи, заниженная самооценка являются такими факторами, которые в своей совокупности приводят к тому, что в психологическом плане человек чувствует себя изолированным. Он может иметь много друзей и казаться общительным, увлекаться работой и отдавать ей все время и силы, состоять в браке и иметь несколько детей. И тем не менее эмоционально многие люди оказываются изолированными. Подобная эмоциональная изоляция труднопереносима для любого человека. Она может стать настоящим бедствием для того, кого одолевают мрачные предчувствия, сотрясают внутренние переживания, подтачивают изнутри постоянные опасения, связанные с неспособностью добиться успеха в жизни.
Такое положение человека в современной культуре вызывает, по убеждению К.Хорни, ярко выраженную потребность в любви и привязанности, которая выступает в качестве своеобразного лекарства. Реализация данной потребности способствует ослаблению чувства изолированности и росту уверенности человека в себе. Поэтому нет ничего удивительного в том, что у него возникает повышенная потребность в любви, соответствующая той переоценке ее роли, которая наблюдается в современной культуре. Однако, как замечал в свое время 3. Фрейд, «никогда мы не оказываемся столь беззащитными перед лицом страдания, чем когда любим» [11, с. 82].
При рассмотрении данного вопроса К. Хорни не апеллировала к основателю психоанализа. Тем не менее она отметила, что нередко любовь оказывается иллюзией того, что благодаря ей можно решить все проблемы. Хотя сама по себе любовь не является иллюзией, вместе с тем она становится таковой, когда от нее ожидают гораздо большего, чем она может дать в действительности. Во всяком случае нормальный человек оказывается перед дилеммой, поскольку, с одной стороны, он испытывает потребность в любви и привязанности, а с другой — сталкивается с трудностями при реализации данной потребности, достижении подлинной любви.
Подобная ситуация способствует возникновению и развитию неврозов. Все те культурные факторы, которые влияют на нормального человека, в большей степени воздействуют на невротика. Результаты враждебной 386


КУЛЬТУРА И НЕВРОЗЫ
напряженности, соперничества, страха, заниженной самооценки, изоляции и усиливающегося стремления к получению удовлетворения от личностных отношений оказываются более глубокими, порождающими у него тревожность, деструктивные импульсы, чрезмерную потребность в любви и привязанности. Это связано с тем, что современной культуре присущи противоречия, лежащие в основе типичных невротических конфликтов.
Говоря о культурных противоречиях, К. Хорни имела в виду следующее.
Во-первых, наблюдается противоречие между соперничеством и успехом, с одной стороны, и братской любовью и человечностью, с другой стороны. Достижение успеха предполагает не только энергичные действия со стороны человека, но и способность его расталкивать других людей, устранять их со своего пути, т. е. проявлять ту или иную долю агрессивности. Вместе с тем христианские идеалы любви к ближнему, смирения, терпимости, сострадания издревле прививались человеку, в результате чего эгоизм как таковой традиционно подвергался и до сих пор подвергается осуждению. В рамках нормы имеются лишь два решения данного противоречия: следовать одному из этих стремлений и отказаться от другого или воспринимать оба стремления как важные, необходимые для жизни, но в таком случае испытывать серьезные внутренние запреты в отношении того и другого.
Во-вторых, существует противоречие между стимуляцией потребностей человека и реальными препятствиями на пути их удовлетворения. По экономическим соображениям в современной культуре происходит постоянное стимулирование потребностей людей. Это осуществляется посредством рекламы, культа потребительства, идеологии преуспевания, производства новых товаров и услуг, создания искусственных потребностей, выходящих за рамки непосредственного поддержания жизнедеятельности человека. В то же время действительная жизнь такова, что далеко не все люди могут добиться успеха и, следовательно, имеют реальную возможность удовлетворить свои растущие потребности. Постоянный разрыв между желаниями и их осуществлением оказывается тем психологическим следствием для человека, которое оборачивается возникновением и развитием невроза.
В-третьих, имеется противоречие между провозглашаемой свободой человека и ее фактическими ограничениями. Свобода выступает в качестве неотъемлемой ценности человека, а современное общество не только утверждает значимость этой ценности, но и провозглашает ее высшим достижением для каждого, кто деятелен, энергичен, смел и не боится риска. Однако реалии жизни более суровы, и возможности свободного выбора получения престижного образования, работы, форм отдыха, спутника жизни ограничены. Не все рождаются в преуспевающих семьях, не все родители способны обеспечить светлое будущее своим детям, не все имеют такое здоровье, природную хватку и изощренный ум, благодаря которым они 387


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
способны достичь свободы и независимости в материальном и духовном отношении. В конечном счете человек может пребывать как бы в подвешенном состоянии между потенциальной возможностью обретения безграничной власти, благосостояния, свободы в определении своей судьбы и ощущением полной беспомощности, всепоглощающего бессилия, неизбежной зависимости от других людей и обстоятельств жизни.
Заложенные в современной культуре подобные противоречия в точности соответствуют, по мнению К. Хорни, тем конфликтам, которые невротик пытается примирить. И если нормальный человек способен преодолевать различные трудности без ущерба для собственной личности, то у невротика все конфликты чрезмерно усиливаются, в результате чего он оказывается неспособным к принятию удовлетворительного решения, позволяющего безболезненно устранить их. «Представляется, что невротиком может стать такой человек, который пережил обусловленные культурой проблемы в обостренной форме, преломив их главным образом через сферу детских переживаний, и вследствие этого оказался неспособен их разрешить или же разрешил их ценой большого ущерба для своей личности. Мы могли бы назвать его пасынком нашей культуры» [12, с.488].
В конечном счете невротическому развитию человека способствуют чувства враждебности, страха, отчуждения и неуверенности в собственных силах. Правда, сами по себе эти установки не составляют невроз. Однако они являются основой, на которой он может развиваться. Поэтому К. Хорни считала, что одну группу культурных факторов, связанных с неврозом, составляют обстоятельства, порождающие потенциальное враждебное напряжение между людьми, эмоциональную изоляцию, чувство небезопасности, страхи и ощущение собственной беспомощности. Другую группу этих факторов образуют значительное неравенство не только в имущественном положении, но и в возможностях образования, отдыха, сохранения и восстановления здоровья. Еще одним фактором является возможность эксплуатации одних людей другими.
К культурным факторам, обусловливающим невроз, относятся также внутренние запреты, потребности и стремления, образующие невротические конфликты. При всем разнообразии симптомов психических расстройств основные проблемы неврозов в современной культуре представляются общими и сходными. Речь идет о сходстве не столько влечений, на чем акцентировал внимание 3. Фрейд, сколько принципиальных конфликтов, наблюдаемых у человека. Таковыми, по убеждению К. Хорни, являются конфликты между честолюбием и навязчивой потребностью в любви, между стремлением держаться в стороне от других людей и желанием безраздельно кем-нибудь обладать, между чрезмерным стремлением к само388


КУЛЬТУРА И НЕВРОЗЫ
достаточности и паразитическими желаниями, между навязчивой скромностью и стремлением быть героем или гением.
Воздействие культурных факторов на неврозы сказывается и в том, какой образ невротик пытается продемонстрировать как себе, так и другим людям. Как правило, соответствующий образ определяется стремлением к признанию или страхом неодобрения. Он включает качества, одобряемые и приветствуемые в современной культуре. Такими качествами являются прежде всего альтруизм, любовь к другим людям, честность, рационализм, здравомыслие, самоконтроль. Если бы, например, здравомыслие и самоконтроль не входили в культуру в качестве чего-то необходимого, то невротику не пришлось бы подавлять свои бессознательные влечения и желания.
Итак, культурные факторы оказывают существенное воздействие на возникновение и развитие неврозов. Казалось бы, все ясно в плане того, что картина порождения невротических конфликтов является более сложной, чем это представлялось 3. Фрейду, акцентировавшему внимание главным образом на подавлении природных влечений и желаний человека. Однако остается невыясненным вопрос, почему при одних и тех же сложных культурных условиях жизни кто-то становится невротиком, а кто-то остается относительно здоровым.
Отвечая на данный вопрос, К.Хорни подчеркнула, что подверженные неврозам люди — это в основном те, кто в большей степени пострадал от существующих трудностей, особенно в детстве. И дело не в конституциональных отличиях детей, хотя таковые имеют место, а в тех переживаниях, которые в одинаковых семейных условиях могут обладать своей спецификой у того или другого ребенка. Специфика переживаний различна в отношении конкретного ребенка к родителям, степени его желанности, предпочтении, оказываемом родителями, или, напротив, недостатком внимания и ласки с их стороны, отношениях между детьми. У страдающего в большей степени ребенка могут развиваться конфликты, от которых ему сложно избавиться, в то время как менее страдающий ребенок легче будет справляться с трудностями. Первый ребенок может стать невротиком, развитие второго будет иметь более благоприятные последствия.
В целом К. Хорни попыталась показать, что понимание неврозов не может ограничиваться изучением только и исключительно конституционных особенностей человека, его биологических влечений или психологических установок. Культурологические и социологические исследования способны зафиксировать и вскрыть противоречивые тенденции культуры, которые следует учитывать врачам, занятым лечением психических расстройств. Во всяком случае адекватное понимание причин возникновения психических заболеваний возможно лишь тогда, когда врачи 389


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
будут обращать внимание не только на природные составляющие человека, но и на свойственные той или иной культуре дефекты и изъяны, сказывающиеся на внутрипсихических конфликтах людей, живущих в современном мире. «Значительная распространенность неврозов и психозов в той или иной культуре — один из показателей того, что в условиях, в которых живут люди, имеется какой-то серьезный дефект. Она свидетельствует, что психические затруднения, порождаемые культурными условиями, превосходят способность среднего человека справляться с ними» [13, с. 160-161].
Понимание культурных влияний не только способствует осмыслению природы неврозов, но и имеет особое значение для терапии. Именно культура задает, как считала К.Хорни, представление о том, что вообще является психическим здоровьем. Поэтому проблема психического здоровья не может считаться сугубо медицинской, как полагают многие врачи. Интерпретация психического здоровья с медицинской точки зрения допустима до тех пор, пока врач занимается явными симптомами, будь то фобия, депрессия, навязчивость, и их лечением. Однако цель психоаналитической терапии не ограничивается исключительно данной задачей, т. е. устранением симптомов. Она заключается также в таком изменении личности, при котором симптомы не могли бы возникнуть снова, что осуществимо на путях анализа характера. Работа же с тенденциями характера приводит к невольной подмене медицинского критерия социальной оценкой, т. е. критерием нормальности, означающим статистически средние показатели для данной культуры. Подобная оценка, которую сам аналитик не осознает, предопределяет то, какие проблемы будут прорабатываться, а какие из них останутся незатронутыми.
Все это означает, что как в исследовательском, так и в терапевтическом плане понимание того, как и каким образом культура оказывает воздействие на возникновение и развитие неврозов, является важным и необходимым не только для психоаналитика, но и для любого психотерапевта. Собственно говоря, к такому выводу как раз и пришла К.Хорни, предпринявшая попытки по-новому осмыслить природу невротической личности нашего времени и существо невротических конфликтов.
Невротическая личность
Большинству людей приходится сталкиваться с одними и теми же проблемами, которые порождены современной культурой. Среди этих проблем наиболее значимыми, с точки зрения возможности невротизации личности, являются такие проблемы, как соперничество, эмоциональная изоляция, недоверие со стороны других людей, страх перед неудачами. Невротики испытывают более острые по сравнению с нормальным 390


НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ
человеком переживания в связи с данными проблемами, решение которых вызывает у них определенные трудности. При внешнем наблюдении могут бросаться в глаза некоторые типичные черты невротиков, связанные с отношениями любви и привязанности, оценкой Я, самоутверждением, агрессией, сексуальностью.
Для К. Хорни одной из доминирующих черт невротиков в культуре XX в. являлась их чрезмерная зависимость от одобрения и расположения со стороны других людей. У невротиков подобная зависимость несоразмерна тому значению, которое обычные люди придают этим составляющим жизни. Им свойственно безграничное стремление к одобрению или расположению со стороны других людей и они обладают повышенной чувствительностью к тому, если они не получают того внимания, которого хотят. При этом имеет место противоречие между желанием получить любовь от других и их собственной неспособностью проявлять заботу о них.
Другой чертой является внутренняя незащищенность невротиков, проявляющаяся в их чувстве неполноценности и несоответствия, убежденности в собственной некомпетентности и непривлекательности. Эти чувства могут давать знать о себе в форме различного рода жалоб и тревог, открыто демонстрируемых невротиком. Но они могут быть также скрытыми за навязчивой склонностью производить впечатление на других людей или стремлением к самовозвеличиванию.
Характерной чертой невротиков служит также наличие у них разнообразных внутренних запретов на то, чтобы выразить свои желания или просьбы, сделать что-то в своих интересах, установить контакты с другими людьми. Невротики неспособны защитить себя от нападок, отказать в чем-то, сказать «нет» в тех случаях, когда не хотят чего-то. Внутренние запреты дают знать о себе и при принятии решений, формировании мнений, осознании собственных желаний. Ими движут страхи и они оказываются неспособными к составлению долгосрочных жизненных планов.
Еще одна характерная черта невротиков связана с проявлением типичных форм враждебного поведения. С одной стороны, невротики склонны к агрессивности, властности, сверхтребовательности. Они готовы обманывать других людей, критиковать их или придираться к ним. При этом они могут не осознавать своей агрессивности и полагать, что искренни и скромны в своих требованиях. С другой стороны, им может быть свойственно ощущение, что их постоянно обманывают, унижают или управляют ими и что весь мир настроен против них. Испытывая подобное ощущение, они могут не осознавать того, что все это является результатом их искаженного восприятия.
Для невротиков характерны также некоторые особенности, связанные с их сексуальной деятельностью. Они проявляются или в навязчи391


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
вой потребности в сексуальной активности, или в запретах на нее. Запреты, относящиеся к возможности получения сексуального удовлетворения, могут оказываться действенными как в процессе ухаживания, так и в сфере чувственности, при реализации сексуальной функции. Фригидность и импотенция тесно связаны с запретами в сексуальной сфере.
Чрезмерная зависимость от одобрения и расположения со стороны других людей наиболее ярко выражена у невротиков в их потребности любви и привязанности. Подобная потребность может выражаться по-разному.
С точки зрения К. Хорни, в плане любви и привязанности можно выделить три типа невротиков.
Во-первых, невротики, стремящиеся к любви, в какой бы форме она ни проявлялась и какие бы методы ни использовались ради ее достижения.
Во-вторых, невротики, стремящиеся к любви, но в случае неудачи в установлении соответствующих отношений с другими людьми полностью отстраняющиеся от них и не идущие на сближение с другим человеком. Вместо установления привязанности к кому-то они могут испытывать навязчивую потребность в получении чего-то другого, будь то еда, вещи, приобретение различных товаров, чтение литературы. После перенесения любовной неудачи невротики этого типа могут набрасываться на еду и заметно прибавлять в весе. Неумеренность в отношении еды способна вытесняться и тогда она может проявиться в потере аппетита или функциональных желудочных расстройствах.
В-третъих, невротики, сильно травмированные в раннем возрасте и не верящие в какую-либо любовь и привязанность. Они могут характеризоваться циничным отношением к любви и предпочитать удовлетворение своих потребностей в сексуальной сфере или в материальной помощи.
Чрезмерная потребность в любви и привязанности может иметь такие формы выражения, как невротическая ревность и требование абсолютной любви.
Невротическая ревность связана со страхом утраты обладания каким-то человеком или его любовью. В психоаналитической литературе чаще всего ревность взрослого человека рассматривается через призму инфантильной ревности и выступает в качестве ее повторения. Считается, что если женщина ревнует своего мужа, то это происходит потому, что в детстве она испытывала ревность по отношению к своей матери. Однако, по мнению К. Хорни, «сильно выраженная ревность, которую мы находим у ребенка по отношению к родителям или к своим братьям или сестрам, не является первопричиной ревности в последующей жизни, но обе они проистекают из одних и тех же источников» [14, с. 369].
392


НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ
Что касается невротического требования абсолютной любви, то оно включает в себя несколько желаний:
• желание, чтобы невротика любили, несмотря на любое его поведение, каким бы вызывающим оно ни было;
• желание быть любимым, не давая ничего взамен;
• желание, чтобы невротика любили, не получая от этого никакой выгоды;
• желание принимать жертвы в качестве доказательства чьей-либо любви.
В целом в невротическом требовании абсолютной, безусловной любви находит отражение безжалостное и беспощадное игнорирование других людей. Такое требование не осознается самим человеком, но оно входит составной частью в его заболевание, позволяющее на этом основании требовать от окружающих людей соответствующих жертв. Оно коренится в убеждении невротика, что люди обязаны предоставлять ему все, в чем он нуждается, и что ответственность за его психическое состояние и жизнь в целом лежит именно на других людях, а не на нем самом.
Невротики, испытывающую чрезмерную потребность в любви и привязанности, болезненно чувствительны к любому отвержению и отказу, которые воспринимаются в качестве их унижения и способны вызвать взрыв враждебных чувств, будь то неожиданная индифферентность с их стороны, непонятная раздражительность или проявление внезапного гнева. Даже при незначительном отказе невротик может стать язвительным, мстительным, подавленным, испытывающим головные боли. Страх отвержения и отказа побуждает невротика искать те способы, благодаря которым он может получить любовь со стороны других людей. Таковыми могут быть подкуп, взывание к жалости, призывы к справедливости и угрозы. Все эти способы получения невротиком любви не являются взаимоисключающими, они могут использоваться им как одновременно, так и поочередно в зависимости от сложившейся ситуации и общей структуры характера.
Для невротиков характерно и то, что для оправдания собственных требований они прибегают нередко к возбуждению чувства вины и долга. Так, если женщина не может справиться с чувствами, возникшими у нее на почве измены мужа, то она способна прибегнуть к тактике ухода в болезнь, а ее заболевание будет выступать в качестве наглядного упрека, призванного вызвать у мужа чувство вины и заставить его уделять своей жене все свое внимание. Если невротик использует угрозы в качестве стратегии получения любви, расположения и привязанности, то он может угрожать нанести вред себе или другому человеку. Угрозы самоубийства, а также соответствующие попытки осуществления его являются типичными, особенно для женщин, которые хотят удержать мужчин. Попытки 393


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
самоубийства могут осуществляться в том случае, когда невротик находится в состоянии отчаяния или переполнен мстительностью.
Наряду с поиском любви и привязанности невротику может быть свойственен поиск власти, престижа и обладания. Подобные желания возникают и у нормального человека, поскольку отражают существующие ценности современной культуры. Но нормальное стремление к власти, престижу и обладанию рождается из силы человека, в то время как невротическое стремление подобного рода, по убеждению К. Хорни, связано с его слабостью и обусловлено тревожностью, ненавистью и чувством собственной неполноценности.
Невротическое стремление к власти служит защитой от беспомощности, от опасности чувствовать себя или выглядеть ничтожным. Оно может проявляться в том, что невротик будет стремиться управлять другими людьми и держать себя под контролем, настаивать на своем и никогда не уступать, не сдаваться. Типичным проявлением подобной установки невротика становится его требование, чтобы мир приспосабливался к нему, вместе того чтобы самому приспосабливаться к миру.
Невротическое стремление к престижу связано с потребностью производить впечатление на других людей, быть объектом восхищения и уважения. Самоуважение невротика основано на том, что им восхищаются. Будучи чрезмерно чувствительным к тому, как люди относятся к нему, невротик может чувствовать себя униженным, что повлечет за собой болезненные переживания. Реакцией на унижение может стать проявление ярости и враждебности по отношению к тем, кто им не восхищается. И хотя такой тип человека поглощен возвышением своего Я, тем не менее, как считала К. Хорни, его нельзя назвать нарциссическим, поскольку речь идет не столько о его любви к самому себе, сколько о защите себя от чувства собственной незначительности и унижения.
Не менее распространенным является и невротическое стремление к обладанию, которое в современной культуре служит защитой от чувства собственной незначительности и унижения. Часто оно оказывается связанным со страхом обнищания и лишения, что ведет человека к необходимости постоянно зарабатывать деньги и сколачивать состояние. Защитный характер стремления к обладанию проявляется в неспособности человека использовать свое богатство ради удовольствия. Это стремление может соотноситься не только с материальными ценностями, но и с собственническим отношением к другим людям.
У испытывающего унижение невротика возникает потребность в унижении и ущемлении других людей. Подобная тенденция может сопровождаться проявлением острой зависти. В принципе некоторое чувство зависти свойственно всем людям. Но у нормального человека зависть 394


НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ
выливается в то, что он хотел бы обладать теми или иными преимуществами, в то время как невротик выражает сожаление по поводу преимуществ, которые имеют другие люди, даже если таковые ему совсем не нужны.
Кроме того, в отличие от нормального человека, невротик склонен к самообману относительно своего реального положения. Он может высказывать твердое убеждение, что преимущества ему крайне необходимы и при этом будет неспособен наслаждаться теми возможностями, которые у него существуют. Желание иметь все в конечном счете оборачивается для невротика тем, что он оказывается ни с чем.
К. Хорни признала заслугу 3. Фрейда и А. Адлера в рассмотрении некоторых характеристик невротического стремления к власти, престижу, обладанию. Однако если основатель психоанализа исходил из того, что стремление к престижу является выражением нарциссических тенденций, а стремление к власти и обладанию — проявлением анально-садистических наклонностей и влечения к смерти, то она не согласилась с подобной точкой зрения. Если А. Адлер утверждал, что стремления к власти, престижу и обладанию образуют основную тенденцию человеческой натуры, а их усиление у невротиков связано с инфантильным чувством неполноценности, то для К.Хорни подобное толкование было неприемлемым, поскольку оно не соотносилось с особенностями культуры. На ее взгляд, ни 3. Фрейд, ни А. Адлер не обратили внимание на влияние культуры на те формы, в которых выражаются стремления невротика к власти, престижу и обладанию.
В частности, К. Хорни подчеркнула, что формы выражения подобных стремлений в современной культуре обусловлены неизбежным соперничеством, которое составляет ядро невротических конфликтов. Будучи распространенным явлением, нормальное соперничество становится невротическим, отличающимся тремя особенностями.
Во-первых, невротику приходится постоянно сравнивать себя с другими людьми, даже в ситуациях, которые не требуют этого. Он меряется силами с людьми, не являющимися его потенциальными соперниками. Для него важно не столько содержание того, что он делает, сколько то, каков будет успех, какое впечатление он произведет и какого положения достигнет.
Во-вторых, честолюбивое желание невротика не исчерпывается тем, чтобы достичь большего, но предполагает также желание быть исключительным и уникальным. Нормальный человек может довольствоваться умеренным успехом, невротик стремится к достижению полного превосходства. Последнему свойственна повышенная чувствительность к любому разочарованию. Если успех не вполне соответствует завышенным ожиданиям, то он может восприниматься как разочарование.
395


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
В-третьих, в отличие от нормального, невротическое соперничество характеризуется скрытой враждебностью, свойственной честолюбию невротика и его установке, в соответствии с которой никто кроме него не должен быть более красивым, способным, удачливым. Для невротика более важным становится желание видеть других побежденными, чем преуспеть самому. Он стремится во что бы то ни стало низвести других людей до более низкого уровня по сравнению с собой. Ему свойственно навязчивое стремление к унижению других.
По убеждению К. Хорни, в соревнование и борьбу вступают все разрушительные импульсы, связанные с невротическим стремлением к власти, престижу и обладанию. Причем из-за своего деструктивного характера невротическое соперничество имеет более разрушительные последствия, чем обычное соревнование. Для невротика подобные побуждения имеют чрезвычайно важное значение во всех сферах его жизнедеятельности, включая любовные отношения, которые становятся средством покорения и унижения партнера. Дух соперничества сказывается не только на отношениях между полами, но и на выборе партнера. Однако человеку приходится сдерживать свое соперничество, поскольку он боится того, что в результате власти, престижа и обладания может утратить любовь со стороны других людей. Он оказывается зажатым между честолюбием и любовью, что является одним из основных конфликтов при неврозах. Кроме того, невротики испытывают тревогу по поводу враждебности других людей. Может иметь место боязнь успеха, проистекающая из страха вызвать зависть со стороны других людей и соответственно потерять их расположение.
В конечном счете при рассмотрении невротической личности К. Хорни пришла к выводу о наличии «порочного круга», из которого не может вырваться невротик. Этот порочный круг связан с присущими ему невротическими стремлениями к любви и привязанности, власти, престижу и обладанию.
Порочный круг, образуемый различными компонентами невротической потребности в любви, в схематической форме был представлен ею следующим образом: «... тревожность; чрезмерная потребность в любви, включая требование исключительной и безоговорочной любви; ощущение отверженности, если это требование не выполняется; крайне враждебная реакция на отвержение; потребность вытеснить враждебность вследствие страха потери любви; напряженное состояние неясного гнева; возрастание тревожности; возрастание потребности в успокоении» [15, с. 375].
В свою очередь порочный круг, возникающий из невротического стремления к власти, престижу и обладанию, обозначался ею таким образом: «...тревожность, враждебность, снижение самооценки; стремление к власти; усиление 396


НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ
враждебности и тревожности; неприятие соперничества (с сопутствующими тенденциями принижать себя); неудачи и расхождения между потенциальными возможностями и достижениями; возрастание чувства собственного превосходства (со злобной завистью); усиление представлений о собственном величии (со страхом зависти); возрастание чувствительности (и возобновление склонности избегать соперничества); рост враждебности и тревожности, которая вновь запускает этот цикл» [16, с.441].
Не будучи в состоянии вырваться из того или иного порочного круга, невротик стремится выглядеть оправданным как в своих собственных глазах, так и в глазах окружающих его людей. Подобное стремление связано с наличием у него чувства вины, которое, как считала К.Хорни, играет значительную роль в неврозе. Другое дело, что за чувством вины скрывается или тревожность, или защита от нее.
Невротик склонен прикрывать свою тревожность чувством вины значительно чаще, чем нормальный человек. Над ним витает страх неодобрения, осуждения. Однако можно говорить о том, что чувство вины является не причиной, а следствием страха неодобрения. Защитой от этого страха становится самообвинение, способствующее определенному успокоению, но в то же время не позволяющее невротику увидеть необходимость изменений.
Невротик может прибегать к различным явным и косвенным самообвинениям. Он готов принять на себя вину за любые неблагоприятные события. Главное состоит в том, что в чувстве вины болезненное ощущение относится к нарушению нормы, признаваемой самим невротиком. Такое понимание чувства вины привело К. Хорни к несогласию с точкой зрения классического психоанализа, в соответствии с которой ряд невротических проявлений следует рассматривать в качестве результата бессознательного чувства вины. Во всяком случае она считала, что за явным чувством вины может скрываться широкий диапазон проблем и что может иметь место поддельное чувство вины. Словом, для полного объяснения тех проявлений, которые вызываются чувством вины, недостаточно признания существования бессознательности данного чувства.
Чувство вины приводит к невротическим страданиям. Для невротика страдания могут выступать в качестве защиты, того способа, с помощью которого он защищается от грозящей опасности. Но они выполняют также функцию обвинений в адрес других людей. Кроме того, страдания служат невротику средством достижения определенных целей.
На первый взгляд может показаться, что страдания соответствуют внутренним желаниям невротика. Однако К. Хорни выступила против подобного понимания природы невротических страданий, в результате которого происходило смешение действительного страдания со стремлением к нему. По ее мнению, страдания при неврозах не имеют ничего общего 397


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
с желанием страдать, а представляют собой не что иное, как неизбежное следствие существующих конфликтов.
В работе «Невротическая личность нашего времени» (1937) К. Хорни обратила внимание главным образом на такие невротические проявления, как стремление к любви и привязанности, власти, престижу и обладанию. В более поздний период своей исследовательской и терапевтической деятельности она рассмотрела также такие невротические стремления, как поиск славы и проявление невротической гордости, что нашло свое отражение в ее работе «Невроз и развитие личности» (1950).
Говоря о поиске славы, К. Хорни отметила, что одним из его элементов является невротическое честолюбие. Для невротиков, находящихся во власти честолюбия, более важно не содержание того, что они делают, а достижение отличия само по себе. Другим элементом поиска славы служит стремление к мстительному триумфу, которое произрастает из импульсов отмщения за унизительные страдания в детстве. При всех различиях в поисках путей достижения славы общей чертой данного невротического стремления служит ненасытная потребность в абсолютном приобретении знания, могущества, добродетелей. Невротик воспаряет к безграничному, беспредельному, бесконечному. Ограничители воображения не срабатывают у него. Он не удовлетворяется малым, не сверяется с фактами. И если у здорового человека стремления к достижению большего вырастают из присущей человеку наклонности развивать данные ему возможности, то у невротика поиск славы обусловлен его претенциозностью, не считающейся ни с какими ограничениями и реалиями жизни. По выражению К. Хорни, невротик не хочет лезть в гору, а хочет быть на вершине. «Невротик — это Фауст, не удовлетворенный знанием многого; он должен знать все» [17, с. 262].
Невротик не видит различия между потребностью и претензией. Его жизнедеятельность основана не столько на желании удовлетворить свои потребности, сколько на стремлении предъявить претензии другим людям, с тем чтобы все уделяли ему внимание, восхищались им, исполняли его капризы. Неудовлетворение претензий со стороны других людей воспринимается невротиком как несправедливость, черствость или обида, способные вызвать негодование. В целом невротические претензии разнообразны: они проявляются в человеческих взаимоотношениях, могут относиться к жизни вообще, а также находить свое отражение в аналитическом процессе, когда пациент выдвигает претензии по поводу того, что он не должен иметь никаких проблем и обладает неоспоримым правом на преимущество перед другими людьми.
С точки зрения К.Хорни, общими чертами невротических претензий являются их нереалистичность, эгоцентричность, мстительная природа, а также ожидание человеком того, что все достанется ему без прило398


НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ
жения каких-либо адекватных усилий. Нереалистичность состоит в том, что невротик утверждает право исключительности, существующее только в его голове, и не уделяет внимания тому, возможно ли удовлетворение его претензий. Эгоистичность напоминает установки избалованного ребенка. Но если ребенок эгоцентричен в силу незнания потребностей других людей, то невротик занят собой потому, что его влекут собственные желания, он подвержен внутренним конфликтам и вынужден цепляться за свои неадекватные решения. Мстительная природа невротических претензий обусловлена тем, что человек может чувствовать себя обиженным и настаивать на возмездии. Элементы мстительности присутствуют всякий раз, когда претензии выдвигаются со ссылкой на страдания, предъявляются в воинственной манере, их удовлетворение воспринимается как триумф, а их фрустрация переживается как поражение. Наконец, невротик полагает, что он не должен прилагать никаких усилий к тому, чтобы чего-то достичь, поскольку все, чего он желает, должно быть ему предоставлено другими людьми, а он может или принять что-то, или отказаться от него.
Невротические претензии чаще всего бессознательны, но они могут и осознаваться человеком. Вместе с тем, если человек даже осознает свои претензии, тем не менее он никогда не осознает того, что они неоправданны или иррациональны. Невротик облекает свои претензии подчас в такую форму, когда они воспринимаются им как вполне законные и справедливые. Для оправдания претензий могут использоваться культурные особенности, типа того, что невротик — слабая женщина, обремененная заботами мать и, следовательно, надо считаться с ее трудностями, или он — мужчина, кормилец семьи и потому его претензия на освобождение от мытья посуды не только оправдана, но и соответствует его мужскому достоинству.
Осмысление невротических претензий сопровождалось у К. Хорни рассмотрением их следствий, связанных с возникновением зависти, нечувствительности по отношению к другим людям, инертности и упорства, с которым невротик может цепляться за свои претензии. Зависть сопряжена с ощущением невротиком своей исключительности, нечувствительность— с оправданием собственной эгоцентричности, инертность — с параличом психической энергии, упорство — с особой субъективной ценностью претензий. Упорство, с которым человек цепляется за свои невротические претензии, является верным свидетельством того, что они имеют важное значение в рамках его невроза. В конечном счете следствием того, что человек раздувает свои потребности до невротических претензий, оказывается его неспособность решать адекватным образом свои проблемы и стремление переложить ответственность за себя на других людей или на обстоятельства жизни.
399


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
Невротические претензии ориентированы вовне. Они адресованы другим людям, внешнему миру в целом. Они могут также выходить за пределы реального мира, поскольку невротик способен находиться в выдуманном мире и заявлять исключительные права буквально на все, не считаясь ни с какими законами. Но невротику свойственно и обращение к самому себе, как к какому-то высшему существу. Речь идет о внутренних диктатах, которые К. Хорни назвала «тиранией долженствования» и в соответствии с которыми невротик непременно должен что-то чувствовать, каким-то образом действовать, кем-то быть или каким он быть не должен. Фактически он предъявляет к себе определенные требования, являющиеся, как правило, слишком жесткими и неумолимыми.
Невротические требования к себе оказываются у невротика таковыми, что они игнорируют их осуществимость. Часто они настолько фантастичны и далеки от реальности, что практически ни один человек не может их реализовать. Некоторые из них могут не быть фантастичными, однако настолько не отвечают условиям жизни и физическому состоянию человека, что также невыполнимы. Внутренние диктаты исходят из предпосылки, что нет ничего невозможного, в то время как реальное положение дел не позволяет невротику полностью и до конца следовать своему собственному долженствованию. Так, обращенное в прошлое долженствование может привести к тому, что невротик загонит свои чувства в «смирительную рубашку», в результате чего будет как бы любить своих родителей потому, что он должен их любить. Или он может принять ответственность на себя в таких абсурдных размерах, когда вместо фактической ответственности за свою жизнь действенной станет поддельная ответственность, основанная на оправдании прошлого, а не на преодолении трудностей, нарушающих его настоящее бытие.
Тирания долженствования напоминает собой то, что было зафиксировано 3.Фрейдом в понятии «Сверх-Я». Однако, как подчеркивала К.Хор- ни, одна из ошибок основателя психоанализа состояла в том, что внутренние диктаты рассматривались им в плане составляющей части морали. В действительности, их связь с моральными вопросами не так очевидна, как полагают некоторые психоаналитики. Требования морального совершенства занимают особое место среди долженствований, поскольку моральные вопросы являются важными для жизни человека. Однако аналитическая практика показывает, что во многих требованиях отсутствует даже видимость морали. Нередко долженствование окрашено высокомерием и связано с тем, что невротик предъявляет самому себе требование одерживать верх над другими людьми или быть в состоянии отомстить им за что-то. Подобные долженствования нацелены на увеличение славы невротика и его богоподобия. В этом отношении они являются «невро400


НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ
тической подделкой нормальных моральных стремлений» и оказываются «скорее аморальным, чем моральным явлением» [18, с. 310].
Внутренние диктаты носят принудительный характер. В случае несоответствия им у невротика возникает жесткая эмоциональная реакция, сопровождающаяся тревогой, отчаянием, самоосуждением, проявлением саморазрушительных импульсов. Подобная реакция может иметь место и тогда, когда невротик оказывается зажатым между двумя противоречивыми долженствованиями. Поскольку противоположные требования обладают характером принудительности, рациональный выбор между ними становится практически невозможным.
К.Хорни исходила из того, что человек, как правило, не осознает ни природы внутренних диктатов, ни степени их воздействия на него. Правда, установки по отношению к этим диктатам и способам переживания их имеют у людей индивидуальные различия, колеблющиеся между полюсами уступчивости и бунта. Для уступчивого типа долженствование будет выступать в качестве непреложного закона, однако попытки полностью соответствовать внутренним диктатам могут обернуться неудачей в их осуществлении, в результате чего над ним будет довлеть чувство вины за неспособность стать совершенным, высшим существом. Сверхчувствительный к любому принуждению человек может оказывать внутренним диктатам пассивное или активное сопротивление, способное перерасти в бунт против них. Нередко такой бунт принимает форму отчаяния, когда невозможность человека стать хорошим и соответствовать требованиям долженствования оборачивается своей противоположностью, т. е. стремлением быть плохим. Есть и такие типы людей, которым свойственно постоянное колебание между тем, что они должны, и тем, чего они не желают.
Долженствования всегда вызывают чувство напряжения и вносят свой вклад в нарушения человеческих отношений. Они нарушают спонтанность желаний человека, эмоциональная жизнь которого может оказаться или искаженной, или обедненной. Под воздействием внутренних диктатов невротик способен стать или крайне чувствительным, раздражительным, или совершенно бесчувственным, готовым в любой момент осуществить акт мести. И если он приходит к пониманию того, что в реальной жизни не может соответствовать им, то на этой почве может возникнуть ненависть и презрение к себе. И то, и другое способно превратить внутренние диктаты в средство террора, оказывающее разрушающее воздействие на личность.
Рассматривая характерные черты невротической личности, К. Хорни отметила то обстоятельство, что невротики отчаянно нуждаются в самоуважении и уверенности в себе. Они предпринимают разнообразные уси401


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
лия по достижению того и другого, но даже в тех случаях, когда им удается обрести славу и высокое положение, неуверенность сохраняется в глубине души, в результате чего большинство из них будут по-прежнему нуждаться в постоянном подтверждении своей ценности. Следствием подобного положения может стать их высокомерие, связанное с развитием невротической гордости, подменяющей собой твердую уверенность в себе.
Гордость за собственные достижения и успехи в жизни — важное качество нормального человека, основанное на ощущении собственной ценности и чувстве достоинства. Но, как отмечала К.Хорни, одно дело здоровая гордость и совсем другое — невротическая гордость. В отличие от здоровой, невротическая гордость покоится на неоправданном прославлении человеком самого себя и безосновательном приписывании себе таких ценностей, свойств или способностей, которые являются не внутренним достоянием личности, а внешним атрибутом престижности, культивируемым в данной культуре и выдвигаемым человеком на передний план. Правда, ценность престижа в современной культуре такова, что она оказывается свойственной как для невротика, так и для нормального человека. Однако и в этом отношении между ними наблюдается существенное различие. У нормального человека предметом гордости также могут выступать не личные дела, а деятельность отдельной группы. Но в отличие от него, невротик в глубине души не ощущает себя частью группы, внутренне не связан с нею и, не обладая чувством принадлежности, использует ее исключительно для своего личного престижа.
Невротическая гордость может соотноситься как с внешним престижем, так и с внутренними идеалами, приписываемыми человеком себе в своем воображении. Если в первом случае она не всегда отличима от нормальной гордости в силу особенностей современной культуры, то во втором случае ее проявление оказывается более заметным, поскольку за невротической гордостью скрываются определенные трудности и ограничения. Невротик не ценит свои реальные достоинства и не гордится ими. Напротив, он гордится тем, чем не является на самом деле. Невротик озабочен сохранением своих иллюзий, относящихся к его интеллекту, силе воли или другим воображаемым проявлениям, которыми он очарован и гордится. Эффективное утверждение своих собственных претензий составляет важную часть гордости невротиков, которая во всех своих формах является, с точки зрения К. Хорни, фальшивой.
Необоснованная гордость является характерной чертой многих невротиков. Однако при всей видимости уверенности в себе в психическом плане они оказываются уязвимы в той степени, в какой одержимы невротической гордостью. Стыд и унижение - типичные реакции на уязвленную гордость. Другое дело, что психоаналитики не всегда способны понять, что 402


НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ
стоит за подобными реакциями пациента. Так, если человек пойман на лжи, то многие склонны считать, что он естественным образом отреагирует на это стыдом. Однако нередко встречаются люди, которые в аналогичных ситуациях не чувствуют никакого стыда. Вместо этого они ощущают себя униженными со стороны тех, кто разоблачил их и поэтому, не испытывая стыда, они ополчаются против них. Стало быть, реакции людей детерминируются не только какой-то ситуацией, но в большей степени их собственными невротическими потребностями, что необходимо, как считала К. Хорни, учитывать в процессе аналитической работы с пациентами.
Прямые реакции на уязвленную гордость могут проявляться не только в форме стыда или унижения. Вызывая смутное беспокойство, они могут выступать в качестве смущения и чувства вины. Причем в прямой или измененной форме реакции невротика на уязвленную гордость не ощущаются на сознательном уровне. Им осознаются скорее реакции на реакции, в результате чего можно говорить о проявлении «вторичных реакций», среди которых выделяются такие, как гнев, страх, враждебность, ненависть, презрение. Все это необходимо учитывать как при повседневном общении с людьми, так и при работе с пациентами.
Так, если один человек оказал помощь другому, являющемуся его родственником, другом или коллегой, а тот вместо благодарности начинает демонстрировать несносное поведение, то благодетель часто не может понять в чем дело и высказывает свою обиду по поводу случившегося. В этом случае он даже не подозревает, что принятая другим человеком помощь глубоко задела его гордость, в результате чего его реакции на благодетеля приняли именно такую негативную форму. Разумеется, из понимания происходящего вовсе не следует вывод о том, что коль скоро оказание помощи другому человеку оборачивается против благодетеля, то к ней не следует вообще прибегать. Речь идет о нахождении такого способа оказания помощи, который бы позволил сохранить лицо и достоинство другого человека. Во всяком случае, как подчеркивала К.Хорни, «если бы мы чаще думали о возможности, что оскорбительное поведение может вырастать из уязвленной гордости, мы бы избавили сами себя от многих болезненных и даже вызывающих жестокое разочарование неприятностей» [19, с. 343].
Вызванные оскорблением невротической гордости враждебность, ненависть и презрение могут направляться не только против других людей, но и против самого человека. В последнем случае могут иметь место суровые самообвинения и мстительная ненависть к себе. В качестве реакций на происшедшее или предвосхищаемое унижение возможны такие проявления, как страх, тревога, паника. Предвосхищающие страхи могут касаться свиданий, сексуальных отношений, экзаменов, публичных 403


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
выступлений, просьб об одолжении и многих других аспектов взаимодействия с людьми. Невротик может реагировать дрожью и трепетом на отсутствие почтения или высокомерное поведение со стороны других, ощущением неуверенности и паники на свою собственную неловкость, робость или агрессивность, смесью гнева и страха на возникшее в нем неистовство.
Невротик испытывает напряжение из-за того, что, с одной стороны, он нуждается в чрезмерной гордости, а с другой — оказывается крайне уязвимым. Стремление снять подобное напряжение ведет его к различным попыткам восстановить свою гордость, когда она уязвлена, и избежать возможного ущерба, когда она в опасности. Одной из таких попыток может стать отмщение за то, что ощущается как унижение. Невротическое отмщение имеет своей целью не расквитаться, а восторжествовать. Другой попыткой восстановления невротической гордости служит утрата интереса к ситуациям или людям, которые каким-то образом задели эту гордость. Если одаренный человек занимается живописью, но осознает, что есть более одаренные в этой сфере деятельности люди, чем он, то уязвленная гордость может привести к утрате интереса стать художником и он сменит род своих занятий. Если во взаимоотношениях с любимым задета гордость человека, то он может прийти к выводу, что больше не любит своего партнера.
Имеются и иные попытки восстановления невротической гордости, будь то минимизация участия в чем-то, забвение одних факторов и подчеркивание других, обвинение в чем-то окружающих людей, отрицание собственной ответственности, избегание какой-то деятельности или реализации желаний в силу того, что они могут задеть гордость. Поскольку все эти меры являются, по сути дела, камуфляжем, нежели средством восстановления гордости человека, то он «может начать культивировать свои неврозы, потому что Е1евроз с большой буквы становится далее изысканным алиби при недостаточных достижениях» [20, с. 352].
Для К. Хорни гордость и ненависть к себе — две стороны одного процесса, существующие в неразрывном единстве. Поэтому она называла совокупность вовлеченных в данный процесс факторов «системой гордости». В этой системе ненависть невротика к себе означает то, что он находится в состоянии войны с собой. Эта война является жестокой, ибо невротик ненавидит себя не потому, что он ничего собой не представляет, а потому что он одержим стремлением превзойти самого себя. В результате ненависти невротика к себе у него появляются чувства вины, неполноценности, ограниченности, измученности. Эти чувства могут осознаваться невротиком, однако, по мнению К.Хорни, у него отсутствует понимание того, что причиной своих болезненных ощущений является он сам.
404


НЕВРОТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ
Обратившись к проблеме ненависти невротика к себе, К. Хорни выделила шесть способов действия или проявления этой ненависти. К ним она отнесла неумолимые требования к себе, беспощадные самообвинения, презрение к себе, фрустрирование себя, самоистязание и самоуничтожение.
Неумолимые требования к себе образуют систему принуждения, являющуюся самодеструктивной по своей природе, лишающей невротика его внутренней свободы и нацеленной на удушение индивидуальности. Они усиливают отчужденность невротика от себя путем принуждения его к фальсификации спонтанных чувств, мыслей, убеждений и порождения бессознательной нечестности. Они вызваны ненавистью невротика к себе. Кроме того, понимание своей неспособности исполнять их служит спусковым механизмом, вызывающим ненависть к себе.
Беспощадные самообвинения возникают в том случае, когда человеку не удается достичь абсолютов великодушия, бесстрашия, силы воли и когда его гордость выносит ему обвинительный приговор в его виновности. Они вырастают из невротической гордости и отражают недовольство невротика против его несоответствия внутренним требованиям. Они направлены против существующих внутренних сложностей, могут выглядеть обманчиво рациональными и ощущаться как вполне оправданные, хотя в действительности существуют независимо от ответственности человека за них. Обвинения себя во лжи и обмане — наиболее типичные формы их проявления. Другие формы самопорицания могут выражаться в том, что удовольствие от еды воспринимается как обжорство, учет собственных желаний — как крайний эгоизм, благоразумный уход за собой — как баловство, отстаивание мнения — как потакание.
Презрение к себе может проявляться в качестве самоумаления, принижения себя, сомнения в себе, дискредитации, высмеивания себя. Оно направлено главным образом против любого стремления к улучшению и достижению. Оно может скрываться за фасадом высокомерия, выражаться непосредственно в форме саркастических замечаний о себе, проявляться во всем поведении человека, недостаточно оценивающего свои желания, мнения, убеждения или утратившего способность принимать всерьез все, что он чувствует, говорит, делает. Циничное отношение к себе может распространяться на других людей и мир в целом. Презрение к себе выступает также в форме самоумаления, малодушия, подобострастия, извиняющегося поведения. Невротик способен презирать в себе буквально все, включая свое тело, особые умения и таланты, любые поступки.
Можно говорить о четырех следствиях презрения к себе:
• потребности некоторых невротиков сравнивать себя, причем не в свою пользу, с каждым, с кем они соприкасаются;
405


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
• уязвимости в человеческих взаимоотношениях, делающей невротика сверхчувствительным к критике и отвержению;
• испытании невротиком слишком многих злоупотреблений со стороны других людей;
• потребности смягчить или компенсировать презрение к себе вниманием, уважением, признанием, восхищением или любовью со стороны других людей.
Фрустрирование себя связано с запретами на удовольствие, табу на развлечения, подавлением надежд, табу на любое стремление использовать собственные ресурсы или стать более сильным и хорошим человеком. В качестве фрустрации свободы выбора выступает тирания долженствования, фрустрации самоуважения — самообвинение и презрение к себе. Запреты на удовольствие разрушают невинность желания или делания чего-либо. Одни невротики неспособны получить удовольствие от чего-либо в одиночку. Другие могут быть скупы в расходах на себя. Подавление надежд отчетливо проявляется при использовании невротиками слова «никогда» («мне никогда не избавиться от страха», «я никогда ничего не добьюсь»). Табу на любое стремление сопряжено с тем, что невротик не отваживается на что-либо новое, ничего не ждет от жизни, ставит перед собой слишком малые цели, живет ниже своих интеллектуальных и психических возможностей.
Самоистязание как намерение мучить себя проявляется подчас самым жестоким образом. Расстройство желудка может перерасти в рак, головная боль — в опухоль мозга, мышечная боль — в полиомиелит, тревога — в сумасшествие. Незначительный признак какого-то беспокойства способен заставить невротика ополчиться против себя. Самоистязание проявляется в саморазрушающих импульсах и действиях, которые могут быть острыми и хроническими, открыто жесткими или коварными и медленно подтачивающими. Оно может принимать форму дурных привычек (грызть ногти, вырывать волосы), систематического разрушения здоровья алкоголем и наркотиками, ослабления морального состояния (неопрятность, неряшливость, неразборчивость в сексуальных отношениях), внешнего случайного телесного повреждения, а также попыток реализации суицидальных импульсов, включающих в себя нереалистическое отношение к смерти.
Самоуничтожение тесным образом связано с самоистязанием. В конечном счете все формы самоистязания нацелены на физическое, психическое и духовное саморазрушение. Ненависть к себе и ее разрушительная сила оказываются величайшей трагедией человека, в особенности невротика. Как замечала К.Хорни, в своем стремлении к бесконечному и абсолютному человек разрушает себя. «Когда он заключает договор с дьяволом, который сулит ему славу, он должен идти в ад — в ад внутри себя» [21, с. 411 ].
406


НЕВРОТИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ И ИХ РАЗРЕШЕНИЕ
Договор с дьяволом — это, по сути дела, продажа человеком своей души или отчуждение человека от самого себя. В понимании К.Хорни, подобное отчуждение присуще каждому невротику и связано с рядом обстоятельств. Прежде всего отчуждение от себя является последствием всего невротического развития, особенно того, что представляется компульсивным при неврозе и лишает человека его полной автономии и спонтанности. Кроме того, отчуждению способствуют процессы, связанные с такой активностью невротика, которая предопределена его стремлением к славе, невротическими претензиями, тиранией долженствования, невротической гордостью. И наконец, отчуждение связано с проявлением ненависти к себе. Все это приводит к тому, что у невротика возникает субъективное ощущение отдаления от самого себя и его отношение к себе, как и ко всей жизни, становится безличным. Таким образом, отчуждение от себя оказывается, с точки зрения К.Хорни, не чем иным, как деперсонализирующим, девитализирующим процессом.
Подводя итог рассмотрению невротической личности, К.Хорни констатирует реальный факт окончательного застревания невротика в порочном круге: будучи результатом невротических процессов, невротик является причиной их развития; чем больше оказывается отчуждение невротика от себя, тем беспомощнее он становится перед махинациями системы гордости и тем меньше у него остается жизненных сил для сопротивления ей.
Невротические конфликты и их разрешение
Во многих своих работах К. Хорни стремилась раскрыть природу неврозов, понять суть невротических конфликтов, выявить те средства и способы, которые используются невротиками с целью разрешения возникших перед ними трудностей. По мере развития своей исследовательской и терапевтической деятельности она вносила некоторые коррективы в свои предшествующие представления о неврозах, невротических конфликтах и возможностях их разрешения. Эти коррективы касались главным образом уточнения существа невротических конфликтов и психических механизмов, предопределяющих направленность реагирования невротиков на трудности, с которыми они сталкиваются в своей жизни.
В работе «Невротическая личность нашего времени» (1937) К. Хорни провела различие между ситуативными неврозами и неврозами характера.
Ситуативные неврозы возникают в качестве реакции на внешнюю ситуацию, насыщенную конфликтами. Они характерны для индивидов, чья личность в других отношениях не является искаженной, т. е. связаны не с невротической личностью, а с кратковременным отсутствием адаптации к какой-то сложной ситуации.
407


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
В отличие от них, неврозы характера представляют собой те состояния, в которых основное расстройство заключается в деформации характера. Подобные неврозы являются результатом скрытого хронического процесса, начинающегося в детстве, развивающегося по мере становления личности и охватывающего обширные области в ее общей структуре. «На первый взгляд невроз характера также может возникать в результате реального ситуативного конфликта, но тщательно воссозданная история развития человека может показать, что черты трудного характера имели место задолго до возникновения какой-либо сложной ситуации, что данное временное затруднение само в большой степени обусловлено ранее существовавшими личностными затруднениями и что, кроме того, этот человек невротически реагирует на такую жизненную ситуацию, которая у здорового человека вообще бы не вызвала никакого конфликта» [22, с. 291].
В отличие от некоторых психоаналитиков, обращавших основное внимание на симптоматическую картину неврозов, К.Хорни интересовалась главным образом расстройствами характера. В этом отношении она продолжила исследовательскую и терапевтическую работу, начатую В. Райхом, поскольку считала, что формирование характера важнее симптомов и что именно характер, а не симптомы оказывают воздействие на поведение человека.
Психоаналитическая практика приводила к пониманию того, что излечение от симптомов не обязательно ведет к излечению от невроза. «Образно говоря, невротические симптомы — это не сам вулкан, а скорее его извержения, в то время как патогенный конфликт, подобно вулкану, спрятан глубоко внутри человека и ему неведом» [23, с. 291].
Обратив внимание на различия в деформациях характера при тех или иных типах неврозов, К. Хорни отметила, что они касаются формы проявления расстройств, а также способов их преодоления. Вместе с тем во всех типах неврозов имеется поразительное сходство, относящееся к содержанию конфликта. Это сходство заключается не столько в переживаниях, предопределивших психическое расстройство, сколько в конфликтах, которые движут человеком. Поэтому для К. Хорни важно было раскрыть содержание динамически центральных конфликтов и их взаимосвязи, являющихся, по ее мнению, сходными в различных типах неврозов.
К. Хорни исходила из того, что динамическим центром невроза является тревога, представляющая собой несоразмерную реакцию человека на реальную или воображаемую опасность. Подобное понимание имело место в классическом психоанализе и соответствовало представлению 3. Фрейда о том, что в основе неврозов лежит проблема страха. Однако, если основатель психоанализа провел различие между объективным и невротическим страхом, то К. Хорни различала страх и тревогу.
408


НЕВРОТИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ И ИХ РАЗРЕШЕНИЕ
В ее понимании в случае страха опасность очевидна, объективна, в то время как в случае тревоги она скрыта и субъективна. Словом, причина тревоги неизвестна человеку, а ее интенсивность пропорциональна тому смыслу, который для человека имеет та или иная ситуация. В силу своей иррациональности тревога представляет собой неявно выраженное указание на то, что внутри человека что-то не в порядке.
Поскольку К. Хорни исходила из представления о культурной обусловленности неврозов, то нет ничего удивительного в том, что она рассматривала невротическую тревогу как порожденную современной культурой. Под этим же углом зрения она описывала и те основные способы избежания тревоги, которые существуют в данной культуре и которые связаны, по ее мнению, с рационализацией тревоги, ее отрицанием, попыткой заглушить ее наркотиками и избеганием мыслей, чувств, побуждений или ситуаций, вызывающих ее.
Рационализация тревоги является способом оправдания уклонения человека от ответственности и превращения тревоги в рациональный страх. Подобная защита выполняет важные функции, но она мало что меняет в понимании самим человеком его невротической тревоги. Вместо того чтобы увидеть иррациональные элементы тревоги и предпринять усилия для осуществления изменений в самом себе, невротик переносит ответственность на внешний мир и, следовательно, уходит от сознания своих собственных мотивов деятельности. За сиюминутные преимущества рационализации тревоги приходится расплачиваться тем, что невротик не избавляется от беспокоящих его переживаний.
Отрицание тревоги - это способ ее избегания путем устранения из сознания. Подобное отрицание может происходить как на бессознательном, так и на сознательном уровне. В последнем случае отличие от нормы состоит не в степени осознания какого-либо решения по избежанию тревоги, а в достигаемом результате. Невротик может устранить лишь явные проявления тревожности, но он не в состоянии избавиться от невротической тревоги как таковой. В целом игнорирование тревоги играет значительную роль во многих неврозах, хотя истинное ее значение далеко не всегда осознается.
Наркотизация тревоги является еще одним способом избавления от нее. Она связана не только с принятием алкоголя или наркотиков, но и с погружением в социальную деятельность под влиянием страха одиночества, стремлением заглушить ее интенсивной работой, чрезмерной потребностью во сне, а также сексуальной деятельностью, посредством которой невротик пытается ослабить тревожность. В случае погружения в беспрестанную работу она приобретает характер навязчивой деятельности, а данный способ наркотизации тревоги не освобождает от беспокойства,
409


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
которое возникает у невротика в выходные и праздничные дни. В случае проявления повышенной сексуальной активности, используемой в целях ослабления тревожности, невротик становится крайне беспокойным и раздражительным, если в течение какого-то непродолжительного периода времени он не имеет возможности получить сексуальное удовлетворение.
Избегание всех ситуаций, мыслей или чувств, которые могут породить тревогу, — наиболее радикальный способ ухода от тревожности. Подобное избегание тревоги может быть сознательным или бессознательным. Оно может быть связано с внутренними запретами, представленными в истерических выпадениях функций (истерическая слепота, немота или паралич конечностей), а также в сексуальной сфере (импотенция, фригидность). Такое избегание тревоги часто становится причиной неспособности невротика выполнить то или иное дело или получить удовольствие. Чем невротичнее человек, тем сильнее его личность скована подобной защитой и тем более широк диапазон вещей, которые он не способен делать, хотя в силу своей энергии, ума и уровня образования мог бы их осуществить.
3. Фрейд полагал, что страх связан с наличием сексуальных влечений человека, которые подлежат вытеснению. С точки зрения К.Хорни, основа тревожности лежит не в сексуальных влечениях как таковых, а во враждебных импульсах, связанных с ними. Словом, для К. Хорни именно враждебные побуждения различного рода образуют главный источник, из которого проистекает невротическая тревожность. Однако она не считала, что свойством враждебности порождать тревожность исчерпываются существующие между ними отношения. По ее мнению, имеет место и обратный процесс, когда базирующаяся на чувстве угрозы тревожность легко провоцирует защитную враждебность. Вытесненная реактивная враждебность также может порождать тревожность и, таким образом, враждебность и тревожность взаимно порождают и усиливают друг друга. В конечном счете важным и существенным для понимания движущих сил невроза является то, что тревожность и враждебность неразрывно переплетены.
В отличие от большинства психоаналитиков, К. Хорни редко обращалась к рассмотрению психосексуального развития ребенка. Лишь при осмыслении истоков и природы возникновения тревожности ей пришлось затронуть проблему инфантильного развития и коснуться вопроса о вытеснении враждебности в раннем возрасте, поскольку вытесненная враждебность может породить тревожность.
При осмыслении данной проблематики она пришла к выводу, что при неблагоприятных условиях развития ребенку приходится вытеснять свою враждебность по отношению к родителям, потому что он нуждается в них, боится кого-то из них, испытывает страх в связи с возможностью потерять 410


НЕВРОТИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ И ИХ РАЗРЕШЕНИЕ
любовь со стороны наиболее значимого для него лица или в силу того, что, проявив свою враждебность, он будет плохим ребенком. В различных комбинациях любой из этих факторов может заставить ребенка вытеснить свою враждебность, в результате чего возникнет тревожность.
Как правило, предшествующие психоаналитики рассматривали инфантильные страхи в качестве основной причины возникновения невроза. С точки зрения К.Хорни, инфантильная тревожность - это необходимое, но недостаточное условие для развития невроза. При нейтрализации влияния тревожности на ребенка может быть предотвращено невротическое развитие человека. Только в том случае, если условия жизни не способствуют уменьшению тревожности, она приобретает устойчивый характер, усиливается и приводит в движение те процессы, которые образуют невроз. Реакция враждебности и тревожности может не ограничиться обстоятельствами, вызвавшими ее у ребенка, а развиться во враждебную установку и тревожность по отношению ко всем людям и миру в целом, тем самым порождая и усиливая в нем всеохватывающее чувство собственного одиночества и бессилия во враждебном мире. Такой склад характера является питательной почвой, на которой может развиться невроз. Поскольку данный склад характера играет фундаментальную роль в образовании невроза, К. Хорни назвала его базальной тревожностью, неразрывно связанной и переплетенной с базальной враждебностью.
Базальная тревожность лежит в основе отношения к людям. Она продолжает существовать даже в том случае, когда в той или иной ситуации отсутствует ее возбудитель. Базальная тревожность не характерна для простых ситуативных неврозов, возникающих в результате отдельных конфликтных ситуаций. Она наличествует в неврозах характера и ее можно описать как чувство собственной незначительности, беспомощности, покинутости, подверженности опасности, нахождения в мире, который открыт различного рода нападкам, обидам, обманам, оскорблениям, предательству, зависти. «Хотя базальная тревожность относится к людям, она может быть полностью лишена личностного характера и трансформирована в ощущение опасности, исходящей от грозы, политических событий, микробов, несчастных случаев, консервированной пищи, или в чувство того, что их преследует судьба. Для опытного наблюдателя нетрудно осознать основу этих отношений, но всегда требуется интенсивная психоаналитическая работа, прежде чем сам пациент, страдающий неврозом, осознает, что его тревожность в действительности относится к людям, а не к микробам и т.п., и что его раздражение против людей не является адекватной и оправданной реакцией на некоторую действующую в данный момент причину, но что он сам стал в своей основе враждебным и недоверчивым по отношению к другим людям» [24, с. 341].
411


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
Базальная тревожность влияет на отношение человека к себе и другим людям. Она порождает эмоциональную изоляцию, вызывает ослабление основы уверенности в себе, несет зародыш потенциального конфликта между стремлением полагаться на других и невозможностью осуществления этого в силу идущего из глубины недоверия и враждебного чувства к ним. В результате этого у человека возникает желание получить защиту от других людей и переложить всю ответственность на них, однако вследствие базальной враждебности он испытывает столь сильное и глубокое недоверие, что осуществление этого желания оказывается под вопросом. Итогом становится то, что человеку приходится затрачивать значительную долю своей энергии на успокоение и укрепление уверенности в себе, на выстраивание и использование различного рода защит против своей тревожности.
К. Хорни исходила из того, что в современной культуре есть четыре основные средства, с помощью которых человек пытается защититься от базальной тревожности: любовь, подчинение, власть, реакция ухода, т. е. отстранение. Каждое из этих средств защиты от тревожности руководствуется определенной формулой. Любовь соответствует формуле «если вы меня любите, то не причините мне зла». Подчинение - «если я уступлю, мне не причинят зла». Власть - «если я обладаю властью, никто не сможет меня обидеть». Уход - «если я реагирую отстранением, уходом, ничто не заденет меня».
Первые три средства защиты от базальной тревожности связаны с желанием тем или иным путем справляться с трудностями, бороться с миром. Четвертое средство защиты включает в себя установку, в соответствии с которой предпочтительным становится бегство от мира. Однако оно означает не уединение, а достижение независимости от других в удовлетворении человеком своих потребностей, что может быть осуществлено на путях ограничения или подавления потребностей, а также использования иных стратегий, приносящих независимость.
В работе «Самоанализ» (1942) К.Хорни рассмотрела движущие силы неврозов. Если 3. Фрейд считал, что психические расстройства проистекают из конфликта между желаниями человека (принцип удовольствия) и социокультурными ограничениями (принцип реальности), то она выдвинула предположение, в соответствии с которым в основе психических расстройств лежат бессознательные невротические наклонности, позволяющие человеку справляться с жизнью, несмотря на его страхи, беспомощность и одиночество. Основными свойствами этих наклонностей являются их навязчивый характер и реакция тревоги, возникающая в ответ на их фрустрацию.
Для К.Хорни невротические наклонности выступают в качестве средств обеспечения безопасности человека и представляют собой образ 412


НЕВРОТИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ И ИХ РАЗРЕШЕНИЕ
жизни, навязанный неблагоприятными условиями. Они возникают и развиваются в раннем возрасте под совместным влиянием врожденного темперамента и окружающей среды и, по сути дела, являются своего рода защитами человека от угрожающих ему опасностей. В отсутствие противодействующих факторов приобретенные в детстве наклонности становятся устойчивыми и подчиняющими себе личность.
Не претендуя на полноту описания всех невротических наклонностей, К. Хорни выделила и рассмотрела несколько их видов. К ним она отнесла следующие невротические потребности:
• в любви, привязанности и одобрении;
• в «партнере», который примет руководство жизнью невротика в свои руки;
• в ограничении жизни тесными рамками;
• в стремлении к власти;
• в необходимости контролировать себя и других людей с помощью разума и предусмотрительности;
• в необходимости верить во всемогущество воли;
• в эксплуатации других и стремлении всеми правдами и неправдами добиваться от них для себя преимуществ;
• в общественном признании или престиже;
• в восхищении своей особой;
• в честолюбии в смысле личных достижений;
• в самодостаточности и независимости;
• в достижении совершенства и неуязвимости.
Между выделенными К. Хорни невротическими потребностями много общего, в своей навязчивости они похожи друг на друга, а специфические характеристики одной невротической потребности могут включаться в остов другой. Тем не менее каждая из них имеет свою специфику и в чем-то отличается от других. Во всяком случае К. Хорни попыталась описать характерные особенности данных невротических потребностей.
Для невротической потребности в любви, привязанности и одобрении характерны неразборчивое стремление угождать и нравиться другим, непроизвольное стремление оправдывать их ожидания, перенесение центра тяжести с собственной личности на других людей, привычка принимать во внимание только их желания и мнения, боязнь самоутверждения, боязнь враждебности со стороны других или враждебных чувств внутри себя.
Для невротической потребности в «партнере», который примет руководство жизнью невротика в свои руки, свойственны перенесение центра тяжести на «партнера» (он должен осуществлять все жизненные ожидания невротика и нести ответственность за все происходящее, будь то хорошим 413


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
или плохим), успешное манипулирование им, завышенная оценка любви, боязнь оказаться покинутым, боязнь одиночества.
Невротическая потребность ограничить жизнь тесными рамками связана с необходимостью быть нетребовательным и довольствоваться малым, ограничением честолюбивых стремлений и желания материальных благ, необходимостью оставаться неприметным и играть второстепенные роли, умалением своих способностей и потенциальных возможностей, признанием скромности в качестве высшей добродетели, стремлением сохранять, а не тратить, боязнью предъявлять какие-либо требования, боязнью иметь или отстаивать экспансивные желания.
Невротическое стремление к власти сопряжено со стремлением к господству над другими, преданностью делу (долгу, ответственности), неуважением других людей (их индивидуальности, достоинства, чувств) и стремлением подчинить их себе, наличием в разной степени выраженных деструктивных элементов, неразборчивым преклонением перед силой и презрением к слабости, боязнью неконтролируемых ситуаций, боязнью беспомощности.
Невротическая потребность контролировать себя и других людей с помощью разума и предусмотрительности включает в себя веру во всемогущество интеллекта и разума, отрицание могущества эмоциональных сил и презрение к ним, придание слишком большого значения предвидению и предсказанию, основанное на способности предвидения чувство превосходство над другими, презрение в себе самом ко всему (не соответствующему образу интеллектуального превосходства), боязнь признать объективные границы силы разума, боязнь показаться глупым и высказать неверное суждение.
Невротической потребности верить во всемогущество воли свойственны ощущение силы духа, реакция безысходного отчаяния при фрустрации желаний, тенденция отказываться от желаний (или ограничивать их) и терять к ним интерес из-за боязни неудачи, боязнь признания каких-либо ограничений абсолютной воли.
Невротическая потребность в эксплуатации других и стремление добиваться от них для себя преимуществ связаны с оценкой других людей с точки зрения их полезности или возможности эксплуатации, различными сферами эксплуатации (деньги, идеи, сексуальность, чувства), гордостью своим умением эксплуатировать других, боязнью самому подвергнуться эксплуатации и оказаться в дураках.
Невротическая потребность общественного признания или престижа предполагает оценку всех и всего (людей, предметов, денег, собственных качеств, поступков, чувств) только в соответствии с их престижностью, зависящую от характера публичного признания самооценку, различные способы возбуждения зависти или восхищения, боязнь утраты привилегированного 4И


НЕВРОТИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ И ИХ РАЗРЕШЕНИЕ
положения в обществе в силу внешних обстоятельств или внутренних факторов.
Невротическая потребность в восхищении своей особой покоится на раздутом представлении о себе (нарциссизм), потребности в восхищении воображаемыми качествами (а не тем, что человек представляет собой или чем он обладает в глазах окружающих), самооценке (зависящей от соответствия какому-то образу и от восхищения этим образом другими людьми), боязни утратить восхищение (оказаться униженным).
Невротическое честолюбие в смысле личных достижений основано на потребности превосходить других посредством своей деятельности (а не тем, что собой представляешь или каков есть на самом деле), зависимости самооценки от представления себя самым лучшим (любовником, спортсменом, писателем и т. д.) в собственных глазах (признание со стороны других людей также имеет значение, а его отсутствие вызывает обиду), примеси разрушительных тенденций (всегда присутствующих, но различающихся по интенсивности), неустанном подталкивании себя к еще большим достижениям (несмотря на тревогу), страхе неудачи (унижения).
Невротическая потребность в самодостаточности и независимости связана со стремлением никогда ни в чем не нуждаться (не поддаваться никакому влиянию, быть абсолютно ничем не связанным), наличием дистанции и обособленности как источнике безопасности, боязнью потребности в других людях (привязанности, близости, любви).
Невротическая потребность в достижении совершенства и неуязвимости сопряжена с постоянным стремлением к совершенству, навязчивыми раздумьями и самообвинениями в связи с возможными недостатками, чувством превосходства над другими на основе собственного совершенства, боязнью обнаружить в самом себе недостатки или совершить ошибки, боязнью критики или упреков [25, с. 323-327].
Описывая невротические наклонности, К.Хорни подчеркнула, что они сходны с карикатурой на человеческие ценности. Будучи внешне похожими на них, невротические наклонности лишены свободы, спонтанности, смысла и содержат элементы иллюзорности. Имея субъективную ценность, они обещают, в общем-то, безрассудную надежду на безопасность и решение всех проблем. Кроме того, в принципе эти наклонности не выражают собой то, чего человек хочет.
По убеждению К.Хорни, невротические наклонности влияют на жизнь человека и могут определить его характер. Они предопределяют развитие вспомогательных установок, чувств и форм поведения человека, а также детерминируют его представление о том, кем он является и кем ему следует быть. Не случайно все невротики отличаются неустойчивостью в своих самооценках и колебаниями между завышенным и заниженным представ¬
ай


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
лением о себе. Важно также иметь в виду и то, что невротические наклонности влияют на оценку не только себя, но и других людей.
В любой невротической наклонности содержатся зародыши тех или иных конфликтов. Когда эти наклонности родственны, то конфликты удается устранить путем вытеснения, избегания и других защитных механизмов. Но если у человека развито несколько невротических наклонностей, которые несовместимы по своей природе, тогда конфликты неизбежны, поскольку следование одним наклонностям будет препятствовать реализации других, особенно противоположных наклонностей.
Таким образом, невротические симптомы можно представить в качестве результата конфликтующих наклонностей и, следовательно, для того, чтобы их понять, необходимо прежде всего осмыслить лежащую в их основе структуру. Стало быть, как подчеркивала К.Хорни, «становится очевидным, что сущностью “невроза” является невротическая структура характера, а его центральными звеньями — невротические наклонности, каждая из которых представляет собой своеобразное ядро этой структуры внутри личности, а каждая из этих подструктур тесно связана с другими» [26, с. 336].
Утверждение К. Хорни, в соответствии с которым невротические наклонности образуют центральное звено неврозов, не означает, что эти наклонности являются первоисточником всех психических расстройств. Дело в том, что, по ее убеждению, сами невротические наклонности — это продукты более ранних расстройств и конфликтов, которые имели место в человеческих взаимоотношениях. Они способствуют выходу из начальных затруднений, но в то же время порождают новые психические расстройства, будь то уязвимость или иллюзии о себе и мире.
Если в «Невротической личности нашего времени» (1937) невроз рассматривался через призму культуры и столкновения разнонаправленных бессознательных тенденций, а в «Самоанализе» (1942) осмысление невротических наклонностей сопровождалось выводом о порождении конфликтов, то в «Наших внутренних конфликтах» (1945) К. Хорни сосредоточила основное внимание на раскрытии существа внутрипсихических конфликтов и попытках их решения людьми, особенно невротиками.
Если по мере развития классического психоанализа 3. Фрейд стал придавать важное значение внутренним конфликтам, но представлял их как борьбу между вытесненными и вытесняющими силами, то в ее понимании эти конфликты возникали в результате несовместимости различных сочетаний невротических наклонностей, первоначально затрагивали противоречивые отношения к другим людям, а со временем распространялись как на противоречивое отношение человека к самому себе, так и на противоречивые качества и системы ценностей.
416


НЕВРОТИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ И ИХ РАЗРЕШЕНИЕ
К. Хорни исходила из того, что в условиях современной культуры каждому человеку приходится сталкиваться с теми или иными конфликтами. Однако в отличие от нормального человека, который способен осуществить выбор между своими желаниями, соотнести то или иное желание с социокультурными ограничениями, принять соответствующее решение и нести ответственность за него, невротик находится под влиянием навязчивых тенденций, отказ от чего-то становится для него крайне мучительным, и он утрачивает способность нести ответственность за себя.
Пытаясь решить те же самые проблемы, которые тревожат и нормального человека, невротик оказывается вовлеченным в игру непреодолимых бессознательных сил, порождающих не просто конфликты, а невротические конфликты. Такие конфликты отличаются от обычных. Они основываются на несовместимых, противостоящих друг другу побуждениях, а их бессознательный характер приводит к невозможности разрешить существующие противоречия.
Таким образом, основное различие между нормальным и невротическим конфликтами состоит в степени расхождения между конфликтующими тенденциями. У нормального человека степень их расхождения значительно меньше, чем у невротика. По образному выражению К.Хорни, если выразить это графически, то в первом случае конфликтующие направления расходятся не более чем на 90 градусов, в то время как во втором случае расхождение между противостоящими друг другу наклонностями составляет 180 градусов.
Терапия невротических расстройств свидетельствует о многообразии и разнообразии конфликтов, которые могут иметь как поверхностный, так и глубинный характер. То, что лежит на поверхности, часто является видоизменением или искажением реального конфликта. Невольно возникает вопрос: не имеют ли частные конфликты нечто общее, что составляет их основу и что ответственно за их возникновение?
Именно этот вопрос как раз и встал перед К. Хорни. Отвечая на данный вопрос, она пришла к выводу о существовании базального конфликта внутри человека, представление о котором восходит к античным временам. Могущество света и тьмы, бога и дьявола, добра и зла — таковы только некоторые типичные формы выражения представления о базальном конфликте.
В классическом психоанализе базальный конфликт был представлен в форме конфликта между бессознательными влечениями человека и запретами на их удовлетворение, налагаемыми семьей и обществом. В представлении 3. Фрейда основополагающим источником разнообразных конфликтов являлось противостояние между примитивными влечениями человека и его запрещающей совестью, воплощающей в себе инте- ризацию внешних запретов.
417


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К.ХОРНИ
К.Хорни признала роль подобного противоречия в образовании неврозов. Однако она подвергла сомнению его базальную природу и выдвинула положение, в соответствии с которым хотя подобный конфликт можно рассматривать в качестве главного, тем не менее он вторичен и с необходимостью возникает по мере развития невроза.
Для 3. Фрейда конфликт между желаниями и запретами не устраняет стремления невротика к достижению удовольствия, которое лишь наталкивается на препятствие. С точки зрения К.Хорни, источник конфликта коренится в потере невротиком способности искренне желать что-либо, так как его желания направлены в разные стороны и коренным образом расходятся между собой. При таком понимании базальный конфликт является более разрушительным, а невротик оказывается в более тяжелом состоянии, чем это представлялось основателю психоанализа.
Казалось бы, подобное видение базального конфликта должно вести к более пессимистическому взгляду на возможность его разрешения, по сравнению с соответствующими воззрениями 3. Фрейда. Однако в действительности имела место обратная картина. Для 3. Фрейда основной конфликт универсален и в принципе неразрешим, поскольку вытеснение бессознательных влечений ведет к развитию культуры, которая в свою очередь усиливает процессы подавления и вытеснения соответствующих влечений человека. Выход из тупиковой ситуации состоит лишь в достижении приемлемого компромисса или более совершенного контроля. Для К.Хорни возникновение базального невротического конфликта вовсе не обязательно. И даже в том случае, когда подобный конфликт возникает, он может быть разрешен при условии, что страдающий человек готов перенести связанные с ним испытания и приложить усилия по его устранению.
К. Г. Юнг также признавал значение противоположных тенденций в жизни человека и говорил о важности конфликтов в процессе образования неврозов. Однако он полагал, что противоположности в человеке (сознание и бессознательное, внешняя экстраверсия и скрытая интроверсия, внешняя женственность и внутренняя мужественность) не противостоят, а дополняют друг друга и, следовательно, цель развития (и терапии) состоит в том, чтобы принять противоположности и приблизиться к идеалу целостности.
К. Хорни признала введенный К. Г. Юнгом принцип дополнительности по отношению к противоположным тенденциям. Вместе с тем она считала, что противоположные тенденции являются следствием невротических конфликтов и достижение целостности возможно лишь в том случае, когда эти конфликты получили свое разрешение.
К. Хорни усматривала базальный конфликт невротика как коренящийся в противоречиях, связанных с теми отношениями человека, которые скла418


НЕВРОТИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ И ИХ РАЗРЕШЕНИЕ
дываются у него с другими людьми. Эти отношения формируются в детстве, когда охваченный чувством одиночества и беспомощности во враждебном мире ребенок бессознательно нащупывает свою тактику и стратегию, помогающие ему справиться со своим окружением. Со временем в процессе его развития выявляются три главные линии, которым может следовать ребенок: он может двигаться навстречу людям, против них или от людей.
Движение навстречу людям связано с беспомощностью ребенка, который, несмотря на свою отчужденность и страхи, пытается завоевать любовь и привязанность других людей, прежде всего своих родителей, а также стремится опереться на них. Благодаря подобной стратегии он может почувствовать себя в безопасности, и это приводит к тому, что в случае расхождения родителей во взглядах на воспитание и жизнь в целом ребенок ориентируется на более сильного из них, принимает его сторону и рассчитывает на его поддержку. Идя навстречу данному человеку, подчиняясь ему и выражая свое послушание, он обретает чувство принадлежности, ощущает себя защищенным и менее уязвимым.
Движение против людей обусловлено ощущением враждебности, исходящей от окружения ребенка, включая его родителей, в результате чего он отваживается на борьбу с ними. В этом случае ребенок не доверяет ни чувствам, ни намерениям со стороны других лиц по отношению к нему. Он может проявлять явное или скрытое бунтарство, будет стремиться к обретению защиты от окружающих его людей различными способами, включая разнообразные элементы агрессивности, мстительности.
Движение от людей сопряжено с сознательной или бессознательной установкой ребенка на отход от них. Он не будет испытывать потребности в общении с ними и будет избегать проявления каких-либо чувств к ним. Эмоциональная привязанность к ним или, напротив, сопротивление и борьба с ними окажутся не свойственными ему. Ребенок начнет погружаться в свой собственный мир, в который не захочет допускать ни родителей, ни кого-либо другого. Он будет общаться скорее со своими вымышленными персонажами, героями книг или кинофильмов, чем с реальными людьми.
По мнению К. Хорни, в каждой из этих трех установок чрезмерно усилен один из элементов базальной тревожности, которые были рассмотрены ею в ранее опубликованных работах. Движение к людям обусловлено усилением чувства беспомощности, движение против людей - чувства враждебности, движение от людей - ощущения изоляции. Разумеется, все эти направления движения могут сочетаться между собой или в каком-то соотношении наличествовать у человека.
У нормального человека три типа установок не являются взаимоисключающими, напротив, они могут дополнять друг друга и создавать гармо419


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
нию целостности. У невротика эти установки несовместимы между собой, какая-то из них является доминирующей, резко выделяется на фоне других и становится определяющим вектором отношений с окружающими его людьми. У нормального человека одна из установок также может доминировать, что будет указывать на особое развитие в этом направлении. При этом такой человек остается гибким и способен на смену установок в зависимости от сложившейся ситуации. У невротика доминирование какой-то установки приобретает такой чрезмерный характер, что она становится превалирующей в любой ситуации, независимо от изменения обстоятельств жизни. Если же у него оказываются довольно сильными все три установки, то он обречен на неразрешимый конфликт.
Кроме того, подобные установки невротика не ограничиваются областью человеческих взаимоотношений, а захватывают всю личность, в результате чего они становятся действенными также в отношении его к самому себе и к жизни в целом. В конечном счете точка зрения К. Хорни состояла в развитии своих предшествующих взглядов, согласно которым невроз является выражением нарушений в человеческих взаимоотношениях. Отныне она исходила из того, что «конфликт, порождаемый несовместимыми типами установок, составляет ядро неврозов и поэтому заслуживает названия базального» [27, с. 42].
Раскрывая существо базального конфликта и выделенных ею установок движения к людям, от людей и против людей, К.Хорни соотнесла данные установки с тремя типами личности — уступчивым, агрессивным и отстраненным. Она считала, что каждый из этих типов характеризуется базальной установкой по отношению к другим людям, которая способствует как развитию определенных потребностей, качеств, внутренних барьеров, тревог, особенностей восприимчивости, так и образованию той или иной системы ценностей.
Уступчивый тип личности вбирает в себя все черты, свойственные установке движения к людям. У данного типа обнаруживаются ярко выраженные потребности в любви, одобрении, партнере. Эти потребности являются общими для всех невротических наклонностей, связаны с желанием человеческой близости, стремлением принадлежать кому-то, и имеют навязчивый характер.
Уступчивый тип демонстрирует свою нетребовательность, предупредительность, заботливость. Он склонен подчиняться другим людям и занимать второстепенное положение. В силу чувства собственной неполноценности он наделяет других людей теми привлекательными качествами, которыми они не обладают в действительности. Его собственная самооценка зависит от оценки других и любое отвержение становится для него катастрофическим. Он тяготеет к сочувствию, альтруизму, сми420


НЕВРОТИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ И ИХ РАЗРЕШЕНИЕ
рению и не склонен к эгоизму, честолюбию, обладанию властью. Вместе с тем в процессе анализа невротического движения к людям обнаруживается, что уступчивый тип обладает некой двойственностью, свидетельствующей о наличии разнообразных агрессивных наклонностей, которые оказываются вытесненными. Вытеснение всех чувств и импульсов, связанных с самоутверждением, честолюбием и местью, оказывается одной из попыток устранения невротических конфликтов.
Агрессивный тип личности соответствует тенденции движения против людей. Он воспринимает всех людей как враждебно настроенных против него и поэтому вся его жизнь является борьбой против них. Истинные намерения подобного типа могут скрываться за внешней учтивостью и вежливостью. Однако в действительности он представляет собой смесь притворства, открытого проявления чувств и выражения невротических наклонностей. В основе его потребностей лежит ощущение мира как арены борьбы и необходимости добиваться выживания за счет устранения слабых.
Агрессивный тип стремится к управлению другими людьми и проявлению власти над ними. Ему необходимо ощущение превосходства, успеха, престижа. Он всячески стремится утвердить свою правоту, становится жестким и неуступчивым, тщательно разрабатывает план действий, направленный на эксплуатацию других людей. Он пытается исключить из своей жизни какие-либо чувства, но плохо переносит проигрыш. Его система ценностей строится на основе «философии джунглей». Любое чувство симпатии или покорности кому-то несовместимо со структурой жизни данного типа и поэтому более мягкие наклонности вытесняются, усиливая тем самым агрессивные наклонности и придавая им навязчивый характер.
Отстраненный тип личности характеризуется чертами характера, связанными с движением от людей. Для отстраненного типа свойственно общее отчуждение как от людей, так и от себя, а также принятие позиции зрителя по отношению к жизни в целом. Он испытывает потребность в установлении эмоциональной дистанции, отделяющей его от других людей, и стремится всячески избежать вовлеченности в какие-либо дела. Он избегает соперничества, успеха, престижа и склонен ограничивать себя в удовлетворении каких-либо потребностей, требующих чрезмерных затрат сил и времени.
Отстраненному типу свойственно стремление к уединению, самодостаточности и независимости. При этом независимость воспринимается в качестве самоцели. Такой тип сверхчувствителен к любому принуждению и подчинению правилам поведения или традиционным ценностям. Ему свойственно скрытое величие, чувство собственного превосходст421


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
ва и ощущение своей уникальности. Его цели негативны, поскольку он не хочет быть связанным с кем-либо или обремененным чем-либо, включая любые обязательства. Если его отстраненность и независимость подвергаются угрозе, то, будучи обычно тихим и спокойным, он может проявлять ярость и наносить оскорбление. При мысли о присоединении к кому-то у него может возникнуть паника.
Хотя отстраненность может привести к проявлению оригинальности мышления и способствует развитию творческих способностей, тем не менее она выступает в качестве защиты, минимизирующей или сводящей на нет возможные преимущества. В целом невротическая отстраненность подразумевает не желание человека побыть одному, прибегнуть к наполненному смыслом уединению, а стремление к одиночеству как средству избежания напряженности, возникающей при общении с другими людьми. Она является не результатом выбора, а внутренне навязанным образом жизни.
Для К. Хорни уступчивость, агрессивность и отстраненность являются тремя ликами базального конфликта. Соответствующие типы отношений невротика к другим людям позволяют говорить об основных способах, с помощью которых он пытается разрешить произрастающие на этой почве конфликты. Один из них заключается в подавлении определенных сторон личности и выдвижении на передний план противоположных сторон. Другой способ состоит в создании некой дистанции между собой и окружающими людьми, в результате чего конфликты как бы не допускаются. Имеются и другие способы разрешения конфликтов, к которым прибегает невротик и которые стали объектом пристального внимания со стороны К. Хорни.
Идеализированный образ и экстернализация
Специфическим способом разрешения базального конфликта является создание собственного, идеализированного образа, т. е. представления человека о самом себе, о том, каким он может или должен быть в данный момент. Идея идеализированного образа была выдвинута К. Хорни в работе «Наши внутренние конфликты» (1945).
Первоначально она не усматривала в самоидеализации какого-либо особого значения и рассматривала идеализированный образ в качестве одной из возможных попыток разрешения невротического конфликта. В своей последующей исследовательской и теоретической деятельности К. Хорни пришла к такой концепции идеализированного образа, которая оказалась центральной, определяющей новое понимание психической деятельности человека. Во всяком случае склонность невротика к идеали422


ИДЕАЛИЗИРОВАННЫЙ ОБРАЗ И ЭКСТЕРНАЛИЗАЦИЯ
зации самого себя стала рассматриваться в плане развития невротической гордости, а имеющие место ненависть и презрение к себе стали не только соотноситься с идеализированным образом, но и восприниматься как взаимосвязанные процессы. С этой точки зрения невроз стал не чем иным, как нарушением отношения человека к себе и другим людям.
Идеализированный образ - это, как правило, бессознательный феномен. Его влияние на человека в значительной степени зависит от того, в чем он заинтересован. У невротика под его воздействием на передний план может выходить восхищение собой или самоуничижительная критика. На первый взгляд может показаться, что идеализированный образ соответствует тем идеалам, следование которым ведет к совершенству. Однако, по убеждению К. Хорни, в отличие от подлинных идеалов, обладающих динамическими свойствами, данный образ статичен. Он представляет собой не столько цель, к которой человек стремится, сколько фиксированную идею, которую он боготворит. Если идеалы рождают стремление приблизиться к ним и являются некой силой, необходимой для личностного развития, то идеализированный образ выступает в качестве помехи, препятствующей личностному росту, поскольку он или отрицает недостатки, или осуждает их. Если подлинные идеалы ведут к скромности, то идеализированный образ порождает высокомерие.
В представлении К. Хорни идеализированный образ предназначен для выполнения нескольких функций.
Во-первых, он заменяет собой реальную уверенность в себе и реальную гордость. Лишившись прочного основания и неспособный добиваться собственных целей, невротик искусственно раздувает ощущение своей значимости, в результате чего вера в собственное могущество становится непременным компонентом идеализированного образа.
Во-вторых, идеализированный образ питает развитие потребности в превосходстве над другими. Потребность в ощущении собственного превосходства и торжестве над поражением других людей связана с внутренней уязвимостью невротика, что порождает защитную функцию, связанную с поиском чего-то способствующего восприятию себя как более лучшего и достойного по сравнению с окружающими людьми.
В-третьих, идеализированный образ подменяет собой подлинные идеалы. Поскольку идеалы невротика противоречивы и в силу своего неопределенного характера не могут служить ему руководством, то во избежание ощущения бесцельности своего существования он прибегает к идеализации самого себя.
В-четвертых, идеализированный образ ведет к отрицанию существования конфликтов. Невротик не может ни отступить ни на шаг от ранее выбранных им стратегий поведения, ни признать какие-либо недостатки 423


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К.ХОРНИ
в себе, поскольку столкновение лицом к лицу со своими конфликтами подвергает опасности созданную им искусственную гармонию. Таким образом возникает прямая зависимость между напряженностью конфликтов и ригидностью идеализированного образа.
В-пятых, данный образ не только используется для прикрытия неприемлемых сторон базального конфликта, но и представляет собой продукт художественного творчества, в котором противоположности примиряются или, во всяком случае, не выступают в качестве конфликта.
К.Хорни считала, что идеализированный образ представляет собой одну из попыток решения базального конфликта. Он является таким плодом воображения, который тесно связан с реальной жизнью человека. Этот образ рождается под влиянием внутренней необходимости и оказывает вполне реальное воздействие на своего создателя. «Он имеет огромную субъективную ценность, поскольку служит в качестве связующего «вещества», удерживающего от распада раздираемого на части человека. И хотя идеализированный образ существует лишь в голове человека, он оказывает решающее влияние на его отношения с другими людьми» [28, с. 104].
Каждая функция идеализированного образа направлена на отход от реальной личности. Все они способствуют как бы перевертыванию действительных отношений и связей. Чем более фиксированным оказывается идеализированный образ, тем в большей степени невротик следует ему. С одной стороны, данный образ представляет собой спасительное средство от тех конфликтов, с которыми приходится сталкиваться невротику. С другой стороны, все воздвигаемые идеализированным образом сооружения являются хрупкими в силу наличия в нем вымышленных элементов. Сомнение, критика, неудачи могут разрушить этот образ, поэтому невротику все время приходится поддерживать его.
Создание и укрепление идеализированного образа ведет к отчуждению человека от своего Я. Хотя этот образ предназначен для устранения базального конфликта, в то же время он порождает в личности «новую линию раскола», причем новый раскол оказывается не менее опасным, чем первоначальный. Создание идеализированного образа связано с тем, что человек не может терпеть себя таким, каков он есть на самом деле. Однако, позволяя выйти из кризисной ситуации, этот образ приводит к тому, что человек становится более нетерпимым по отношению к своему реальному Я.
Стало быть, находясь под воздействием данного образа, человек оказывается в состоянии колебания между самообожанием и презрением к себе, что ведет к порождению нового конфликта между навязчивыми, противоположными стремлениями и внутренней диктатурой. В результате этого вместо действительного развития человек может стремиться к созданию и укреплению совершенного идеализированного образа. По выражению 424


ИДЕАЛИЗИРОВАННЫЙ ОБРАЗ И ЭКСТЕРНАЛИЗАЦИЯ
К.Хорни, идеализированный образ не только составляет ложную веру невротика в его собственную ценность и значимость, но и превращается в своего рода чудовищного Франкенштейна, со временем узурпирующего всю его энергию.
Невротик предпринимает всевозможные попытки прийти в соответствие со своим идеализированным образом, обладающим исключительным субъективным значением. Реализация этих попыток осуществляется различными способами, один из которых недостаточно изучен, но оказывает глубокое влияние на структуру невроза. Речь идет о том, что К. Хорни назвала жстернализацией, под которой она понимала тенденцию так воспринимать внутренние процессы, как если бы они имели место вне человека и несли ответственность за трудности, встречающиеся на его жизненном пути.
Экстернализация сходна с идеализацией по цели, предполагающей уход от реального Я. Но если при идеализации психические процессы протекают в рамках внутренних границ Я, то при экстернализации человек как бы покидает самого себя. Невротик может найти спасение от своего базального конфликта в своем идеализированном образе. Однако в случае значительного расхождения между реальным Я и идеализированным образом, когда напряжение между ними становится непереносимым, невротик теряет опору внутри себя. Ему ничего не остается, как убежать от своего Я и воспринимать все с точки зрения имеющего место и происходящего вовне.
Экстернализация напоминает собой механизм проекции, являющийся объектом исследования многих психоаналитиков. Проекция как объективирование имеющихся у человека трудностей чаще всего воспринимается в психоанализе в плане перенесения вины и ответственности за отвергаемые человеком в себе наклонности или качества на кого-либо другого. С введением понятия экстернализации К. Хорни попыталась расширить круг явлений, способствующих пониманию невротических путей решения базального конфликта. В этом отношении перенесение ответственности на других лиц (проекция) воспринималось ею в качестве лишь одной стороны экстернализации, включающей в себя перенесение человеком на других как собственных недостатков, так и всех чувств.
Экстернализация ведет к зависимости человека от других людей и от внешних обстоятельств. Она связана с ориентацией вовне, и в этом отношении прибегающий к ней человек приобретает черты характера, названные К. Г. Юнгом экстраверсией. Однако, с точки зрения К.Хорни, экстернализация и экстраверсия не тождественны между собой. Если для К. Г. Юнга экстраверсия связана с односторонним развитием человека, то в ее понимании экстернализация является не чем иным, как результатом попытки устранения нерешенных конфликтов.
425


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
Одно из следствий экстернализации состоит в наличии чувства пустоты, ощущении чего-то мелкого, поверхностного. Однако это чувство локализуется таким образом, что вместо ощущения своей эмоциональной пустоты человек может ощущать пустоту в желудке, выражать опасения по поводу невесомости своего тела. Процесс экстернализации способствует ослаблению напряжения между Я и идеализированным образом, но одновременно порождает презрение к себе, вызывает направленную на себя ненависть, усиливает чувство принуждения. Экстернализирован- ное презрение к себе способно принять форму презрения к другим людям или ощущения того, что они смотрят на тебя с презрением. В зависимости от структуры невротического характера эти формы могут выступать в более или менее самостоятельном качестве, а также представлять собой некую смесь.
Наряду с экстернализированным презрением к себе возможна также экстернализация гнева, которая, по мнению К.Хорни, может происходить тремя способами.
Во-первых, гнев выливается вовне тогда, когда отсутствуют внутренние запреты на выражение враждебности. В этом случае гнев направляется на других людей и проявляется как в форме общей раздражительности, так и в форме гнева, направленного на те недостатки у других, которые человек ненавидит в себе.
Во-вторых, экстернализация может принимать форму сознательного или бессознательного страха или ожидания, что непереносимые самим человеком недостатки вызовут гнев у других людей.
В-третъих, экстернализация гнева может быть сосредоточена на телесных расстройствах (головные боли, усталость, расстройство кишечника и др.). Нередко пациенты стремятся доказать, что у них все в порядке в психологическом плане и что они просто переутомлены или страдают от кишечного расстройства, т. е. они стараются приписать свои психологические затруднения телесным заболеваниям, которые соотносят с какой-то внешней причиной.
Согласно К.Хорни, экстернализация гнева может быть обусловлена чувством внутреннего принуждения, которое способно экстернализиро- ваться в форме оказания давления на других людей. В этом случае экстернализация внутреннего гнева проявляется в навязывании другим людям тех стандартов, которые терзают самого человека.
Она может проявляться также в форме сверхчувственности ко всему, что находится во внешнем мире и напоминает принуждение. При этом у человека сохраняется иллюзия свободы, поскольку путем экстернализации внутреннее принуждение воспринимается в качестве внешнего и, следовательно, можно противиться ему, в то время как признание внут-
426


ИДЕАЛИЗИРОВАННЫЙ ОБРАЗ И ЭКСТЕРНАЛИЗАЦИЯ реннего принуждения означало бы столкновение с самим собой как несоответствующим идеализированному образу, что чревато возникновением тревожных переживаний.
К.Хорни обратила внимание на то, что в том случае, когда в процессе анализа пациент делает односторонний акцент на собственном детстве, это является свидетельством его наклонностей к экстернализации. Такой пациент уходит от осознания важных проблем и, переводя разговор на свое детство, стремится найти в нем оправдание того, что имеет место в настоящем. При этом у него проявляется склонность принимать на себя ответственность там, где он не может ее нести, и отказываться от нее там, где он должен это делать. Постоянно возвращаясь к своему детству, пациент совершает своего рода бегство от собственного Я, а осуществляя экс- тернализацию, он не ощущает себя активным человеком, отвечающим за свою собственную жизнь.
Путем экстернализации происходит замена внутренних конфликтов внешними. Тем самым создается видимость их устранения или смягчения, в то время как в действительности экстернализация углубляет конфликт между человеком и внешним миром, тот конфликт, который, будучи первым импульсом, привел в действие невротический процесс. «Экстернализация, таким образом, является по сути активным процессом самоустранения. Причина, по которой она вообще возможна, заключается в отчуждении от собственного Я, которое так или иначе обязательно внутренне присутствует в невротическом процессе» [29, с. 126].
Различными способами и путями невротик пытается разрешить базальный конфликт. Однако в действительности он прибегает к псевдорешениям, которые нагромождаются одно на другое. Создавая свой идеализированный образ, невротик предстает целостным, и в то же время данный образ вносит новый разлад. Прибегая к экстернализации, он пытается устранить возникший разлад, но оказывается самоустраненным от себя. Для того чтобы поддержать неустойчивое положение равновесия ему приходится обращаться к другим бессознательным средствам, к которым К.Хорни относит избирательную слепоту, самоизоляцию, рационализацию, строжайший самоконтроль, деспотическую правоту, уклончивость, цинизм.
Избирательная слепота свидетельствует о способности невротика оставаться в неведении относительно расхождения между его реальным поведением и его идеализированным представлением о себе. Функцией такой искусственной слепоты служит недопущение осознания конфликтов, основанное на бесчувственности к собственному эмоциональному опыту. У невротика наблюдается своего рода фрагментация жизни на изолированные отсеки и потеря целостности вследствие раздирающих его конфликтов, а также защиты от их осознания. В результате избирательной
427


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
слепоты конфликты как бы таинственным образом исчезают, в то время как реальные противоречия остаются.
Самоизоляция связана с отчуждением человека от самого себя, с утратой им нравственного чувства. Упадок человеческих ценностей в современной культуре приводит к тому, что отношение к моральным нормам стало весьма поверхностным и небрежным. Даже психоаналитики считают ненаучным иметь собственные моральные ценности и проявлять интерес к соответствующим ценностям пациента.
Рационализация представляет собой самообман посредством логического рассуждения. Она является одним из способов поддержки невротических попыток создания искусственной гармонии. Невротик стремится разубедить себя в наличии расхождений между реальным Я и идеализированным образом и, следовательно, для поддержания этого образа всегда необходима определенная доля рационализации. Она требуется также и в случае экстернализации, когда на передний план выходят доказательства внешних обстоятельств или неприемлемость индивидуальных черт характера оправдывается естественной реакцией на поведение других людей.
Строжайший самоконтроль служит преградой против возможного прорыва противоречивых эмоций. Вначале он может быть актом сознательной воли, однако со временем становится автоматическим действием. Он характерен для людей, чьи конфликты особенно заметны, кто не отдает предпочтения ни одной из конфликтующих установок, и пытается сдерживать любое проявление спонтанности. Создаваемый такими людьми идеализированный образ столь неадекватен, что им приходится прибегать к строжайшему самоконтролю, чтобы сдерживать противоречивые побуждения. Поскольку функцией контроля является устранение опасности расщепления, то люди, у которых строжайший контроль приобретает навязчивый характер, часто испытывают страх сойти с ума.
Деспотическая правота или своего рода самонадеянность нацелена на устранение внутреннего сомнения и оказание внешнего воздействия. Неразрешенные конфликты порождают сомнение и нерешительность, которые, в свою очередь, делают человека подверженным воздействию со стороны внешних сил. Нерешительность парализует его деятельность, сомнения касаются его самого, а также соответствующих прав и ценностей. На этой почве развивается стремление к непререкаемой правоте, которое становится тем воинственнее, чем интенсивнее оказываются агрессивные наклонности невротика. Попытки разрешения конфликтов агрессивным путем чаще всего как раз и сопровождаются догматическим декларированием невротиком своей неизменной правоты.
Уклончивость является еще одним средством защиты против осознания конфликтов. Люди, прибегающие к данному средству защиты, обладают 428


ИДЕАЛИЗИРОВАННЫЙ ОБРАЗ И ЭКСТЕРНАЛИЗАЦИЯ
повышенной способностью все запутывать. Они не отличаются четкостью суждений. Скорее напротив, они готовы в любую минуту отрицать то, что говорили ранее или стремятся убедить других людей в том, что имели в виду нечто другое. Уклончивость отражается на настроении и наглядно проявляется в изменчивости поведения, когда симпатия может быстро сменяться злобой, чрезмерная заботливость — безразличием, самоуничижение — деспотичностью.
Цинизм как форма защиты против осознания конфликтов связан с отрицанием и осмеянием моральных ценностей. Любой невроз характеризуется неопределенностью по отношению к моральным ценностям. Функция цинизма состоит в освобождении невротика от необходимости прояснения того, во что он верит. Проявление цинизма может быть как сознательным, так и бессознательным. В первом случае он выступает в качестве некоего принципа, отстаивание которого имеет внешнюю видимость. Во втором случае он часто скрывается за риторикой, но образ мышления и действия невротика предопределяется именно им.
С точки зрения К. Хорни, рассмотренные формы защиты выстраиваются вокруг базального конфликта. Вся система защиты называется ею защитной структурой, раскрытие которой является одной из важных задач психоаналитической терапии. Важно понять, каково сочетание различных форм защиты в этой структуре и какие силы делают ее ригидной и малоподатливой для изменения.
К. Хорни исходила из того, что в созданной невротиком защитной структуре базальный конфликт не устраняется, а лишь видоизменяется. Этот конфликт смягчается в одних отношениях, но усиливается в других. Возникающие на его основе конфликтные ситуации становятся более напряженными. Каждая новая защитная установка невротика ухудшает его отношения как с другими людьми, так и с самим собой. Новые элементы, включая идеализированный образ, порождают новые проблемы и новые страхи.
Так, опасение по поводу того, что достигнутое с помощью защитной структуры равновесие может быть нарушено, порождает соответствующий страх — страх потери равновесия. Возникшие на этой основе переживания приводят к ощущению неуверенности и беспокойства.
Защитная структура может породить также страх разоблачения, который отражает боязнь разоблачения как перед другими людьми, так и перед самим собой. В свою очередь страх разоблачения потребует от невротика создания новых защит. Воздвигаемые против страха разоблачения защиты зависят от структуры характера и могут выступать, по мнению К. Хорни, в двух противоположных формах. С одной стороны, возможно развитие тенденции, связанной с избежанием ситуаций проверки любого рода, отсрочкой их или постановкой под свой контроль. С другой стороны, 429


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К.ХОРНИ
возможна бессознательная попытка достижения в обмане совершенства, минимизирующего или исключающего боязнь разоблачения.
На основе защитной структуры возникает и страх пренебрежения, унижения, высмеивания. Этот страх исходит из оскорбления чувства собственного достоинства. Хотя идеализированный образ и процесс экстернализации являются попытками восстановления оскорбленного чувства собственного достоинства, тем не менее в действительности они еще сильнее ранят его. По мере падения реального самоуважения возрастает не соответствующая действительности гордость. С развитием процессов идеализации и экстернализации происходит отчуждение человека от самого себя. Собственная самооценка теряет ценность, в то время как оценке себя со стороны других людей придается несоразмерно большое значение. Невротик становится крайне чувствительным к пренебрежению, унижению и высмеиванию. Следствием этого вида страха является отчуждение невротика от других людей и его враждебность по отношению к ним.
Сгущение всех видов страха, возникающих в невротическом развитии, приводит к возникновению такого страха, который далеко не всегда учитывается в процессе психоаналитической терапии, но который является типичным для невротиков. С точки зрения К.Хорни, это страх каких-либо изменений в себе. Исходя из собственного опыта психоаналитической практики, она показала, что пациенты могут реагировать на мысль об изменении двумя противоположными способами. Они могут полагаться на то, что изменение произойдет само по себе в неопределенном будущем, или будут стремиться к скорейшему изменению без какого-либо понимания существа дела.
В первом случае пациенты испытывают беспокойство перед возможными реальными изменениями и поэтому будут всячески оттягивать их осуществление. Во втором случае может наблюдаться бессознательная попытка пациентов притвориться измененными. В обоих случаях за страхом изменения стоит боязнь утраты идеализированного образа, ужас перед неизвестностью, особенно перед тем, что придется отказаться от привычных способов сохранения безопасности и удовлетворения тех или иных потребностей, а также страх неспособности к изменению, обусловленный свойственной невротику безнадежностью.
Все эти страхи рассматривались К. Хорни с точки зрения псевдоразре- шенности конфликтов у невротиков. Она считала, что жизнь с неразрешенными конфликтами чревата различного рода последствиями, одними из которых как раз и являются всевозможные страхи.
Обеднение личности, опустошительная потеря человеческих сил, причиной чего служат не только сами конфликты, но и окольные попытки их устранения, — еще одно следствие неразрешенных конфликтов. Растра430


ИДЕАЛИЗИРОВАННЫЙ ОБРАЗ И ЭКСТЕРНАЛИЗАЦИЯ
та или неправильная направленность энергии могут проистекать из различных расстройств, симптоматичных для неразрешенных конфликтов. Одним из них является общая нерешительность, проявляющаяся буквально во всем, будь то колебания по поводу принятия ответственных решений, бесцельность или бесплодность каких-либо усилий в повседневной жизни. Другое расстройство выражается во внутреннем напряжении, ощущаемом не только в процессе какой-либо деятельности, но и в отношениях с окружающими людьми. Третье симптоматическое расстройство связано с общей инертностью, являющейся результатом отчуждения от себя и отсутствия руководящей цели, охватывающей различные виды деятельности и чувства, вызывающей паралич инициативы и действия.
Неразрешенные конфликты влекут за собой, как замечала К.Хорни, расщепление в вопросах морали и нарушение нравственной целостности. Нравственные идеалы не имеют в жизни невротика силы обязательства. Он ориентируется на них тогда, когда они для него полезны, и отбрасывает их в том случае, если они служат помехой. В результате разрушения нравственной цельности наблюдается уменьшение искренности, возрастание эгоцентризма и проявление различных форм бессознательного притворства, включающих в себя притворную любовь, притворный интерес и тягу к знаниям, притворную честность и справедливость, притворное страдание.
Еще одним специфическим расстройством служит бессознательное высокомерие, связанное с самонадеянным приписыванием себе качеств, которыми человек не обладает или обладает в незначительной степени, а также с бессознательным притязанием на право быть требовательным к другим людям и унижать их. Характерным признаком скрытого высокомерия служит явное противоречие между упреками в свой собственный адрес при снисходительном отношении к себе и внутренним раздражением на критику или невнимание, которые могут исходить от других людей.
Следствием неразрешенности конфликтов является также безнадежность, выражающаяся в состоянии хронической подавленности, всепроникающем ощущении рока. Наиболее глубоким корнем безнадежности служит отчаяние в невозможности достижения внутренней цельности. Попытки соответствовать своему идеализированному образу, как правило, становятся безнадежными, что вызывает презрение к себе и подрывает надежду на обретение какого-либо успеха в той или иной сфере деятельности. Как полагала К.Хорни, необходимо учитывать то обстоятельство, что безнадежность пациента создает значительное препятствие для его излечения при любом тяжелом психическом расстройстве.
В конечном счете рассмотрение негативных последствий неразрешенных конфликтов привело К. Хорни к однозначному выводу, в соответст431


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
вии с которым наличие подобных конфликтов в психике невротика наносит его личности безграничный вред и, следовательно, необходимость их действительного разрешения является насущной задачей психоаналитической терапии. Практика показала, что невротические конфликты невозможно разрешить ни с помощью усилий разума, ни благодаря уклонению от них, ни путем напряжения силы воли. «Существует лишь один путь: конфликты могут быть разрешены только посредством изменения тех условий внутри личности, которые привели к их возникновению» [30, с. 209].
В связи с этим К.Хорни подчеркивала необходимость понимания того, что невротические конфликты связаны с личностью в целом. Это означает, что психоаналитическая терапия должна основываться на тщательной проработке разнообразных защитных средств и путей, с помощью которых невротик пытался разрешить свой базальный конфликт, а также тех затруднений, которые возникли в результате его соответствующих попыток, приведших к псевдорешениям. Такая проработка должна включать в себя подведение к осознанию пациентом всех проявлений той или иной его невротической наклонности, оказание помощи ему в осознании ее навязчивой природы, предоставление ему возможности оценить ее субъективную ценность для него и ее неблагоприятные последствия, и, наконец, побуждение пациента к осознанию влияния невротического конфликта на его жизнь и необходимости личностного изменения с целью действительного, а не иллюзорного разрешения данного конфликта.
Самоанализ и психоаналитический процесс
Всегда считалось, что древняя максима «познай самого себя» имеет исключительно важное значение, поскольку, познавая себя, тем самым человек лучше, глубже и всестороннее познает других людей. При этом самоанализ рассматривался, как правило, с точки зрения полезности, необходимости и возможности его осуществления.
Открытия психоанализа способствовали пониманию того, что самоанализ является составной частью психоаналитической подготовки. Вместе с тем они выявили несомненные трудности, с которыми человек может столкнуться в процессе самопознания.
Не случайно в процессе самоанализа, осуществленного основателем психоанализа в конце XIX в., он пришел к неутешительному выводу, что в силу присущего человеку сопротивления против выявления его вытесненных из сознания сексуальных и агрессивных влечений окончательное осуществление самоанализа невозможно. Не случайно и то, что психоаналитическое образование предполагало не только способность будущего
432


САМОАНАЛИЗ И ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС специалиста по бессознательному к самоанализу, но и необходимость прохождения учебного анализа у опытного психоаналитика.
К.Хорни признавала трудности, встречающиеся человеку на пути самопознания. В этой связи она критически отнеслась к тем работам, авторы которых недостаточно использовали разработанную 3. Фрейдом психоаналитическую технику и которые полагали, что самоанализ является не только увлекательным, но и простым делом. В противоположность подобным работам она исходила из того, что самоанализ - это медленный и крайне тяжелый процесс, приносящий как внезапные прозрения, так и болезненные переживания, как радость открытия ранее неизвестного в себе, так и огорчения ввиду обнаружения негативных сторон своей души. Вместе с тем она подчеркнула, что попытки конструктивного самоанализа могут иметь большое значение для человека, подобный самоанализ пациентов способствует психоаналитической терапии и, следовательно, важно разобраться как в существе самоанализа, так и в возможных взаимосвязях между ним и психоанализом.
Может ли человек познать себя? Если пациент способен самостоятельно работать над какими-то своими проблемами, то может ли эта способность использоваться более целесообразным образом в процессе психоаналитической терапии? Может ли пациент всесторонне и глубоко исследовать данные своего самонаблюдения или разнообразные ассоциации с помощью своего критически настроенного ума? Собственно говоря, эти вопросы как раз и были поставлены К.Хорни в ее работе «Самоанализ» (1942), в рамках которой она попыталась не только ответить на них, но и высказать свои соображения по поводу конструктивного самоанализа и психоанализа.
Прежде всего К.Хорни отметила разницу между психоанализом и самоанализом. Если самоанализ как метод познания человеком самого себя, осуществляется непрофессионалом, то психоанализ предполагает наличие профессионального аналитика. Во-первых, анализ других людей требует обширных психоаналитических знаний, связанных с пониманием природы бессознательных влечений, форм их проявления и способов раскрытия. Во-вторых, психоанализ требует определенных навыков работы с пациентами, развиваемых путем тренировки и опыта. В-третьих, анализ других людей требует тщательного самопознания.
Самоанализ не соответствует этим требованиям и в этом отношении он отличен от психоанализа. Однако самоанализ имеет свои достоинства, поскольку в процессе его осуществления человек погружается в тот мир, который является его собственным и, надо полагать, более знакомым для него, чем мир других людей. Правда, невротик отчужден от самого себя, но тем не менее знания о собственном мире находятся внутри его
433


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
и при критическом отношении к себе он может получить к ним лучший доступ по сравнению с посторонним человеком.
В плане самонаблюдения К. Хорни сравнивает осуществляющего самоанализ человека со смышленой сиделкой, постоянно находящейся рядом с пациентом, в то время как аналитик проводит лишь незначительное время со своим пациентом, в лучшем случае около одного часа в день. И если психоаналитик обладает лучшими методами для наблюдения, то сиделка имеет более широкие возможности по осуществлению его.
Подобное преимущество самоанализа ослабляет первое требование, предъявляемое к профессиональному аналитику, и исключает второе требование. И действительно, при самоанализе нет необходимости в глубоких психологических знаниях, без которых анализ другого человека оказывается бесперспективным, и не нужны умения выстраивать стратегию поведения, столь необходимые при общении с другим человеком.
Вместе с тем основная трудность самоанализа связана, по мнению К.Хорни, с эмоциональными факторами, делающими человека слепым в отношении собственных бессознательных сил. В этом плане приступающие к самоанализу психоаналитики не имеют значительных преимуществ перед любителями. Поэтому в теоретическом отношении К. Хорни не видела причины, по которой самоанализ был бы несостоятелен с точки зрения его использования для самопознания. «Признавая, что многие люди слишком глубоко запутаны в своих проблемах, чтобы быть способными анализировать себя; признавая, что самоанализ не может даже приблизительно сравняться по быстроте и точности с аналитической терапией, проводимой специалистом; признавая, что существуют определенные сопротивления, которые могут быть преодолены только с посторонней помощью, — тем не менее мы должны отметить, что все это не является доказательством того, что такая работа в принципе невозможна» [31, с. 298].
К. Хорни считала возможным осуществление самоанализа не только по теоретическим соображениям, но и исходя из практического опыта, приобретенного ею самой и ее коллегами, а также из опыта работы с пациентами, которых она побуждала работать над собой во время перерывов в аналитической терапии. При этом она не обошла стороной вопрос о возможных опасностях при самоанализе, одна из которых состояла в потенциальном, а подчас и реальном усилении нездоровой склонности к самокопанию.
Рассматривая данный вопрос, К.Хорни отметила, что в случае превращения интроспекции в самоцель, когда самоанализ осуществляется лишь из абстрактного интереса к установлению психологических связей, она действительно может стать болезненным самокопанием, а самоанализ 434


САМОАНАЛИЗ И ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС
превратится в своего рода психологическую манию. Однако если самоанализ служит желанию человека стать лучше, душевно богаче и представляет собой предпринимаемую им ответственную попытку понять и изменить себя, то он несомненно конструктивен и полезен.
К. Хорни не обошла стороной и опасения, нередко высказываемые в связи с тем, что самоанализ может нанести вред человеку, разбудить в нем скрытые силы, с которыми он не сможет справиться, а также усилить в нем чувства тревоги и бессилия, способные привести его к депрессии и даже самоубийству. Она указала не только на возможность временного ухудшения состояния при любом анализе, но и на его неизбежность вследствие вскрытия вытесненного материала бессознательного.
Однако, проведя различие между временными и стойкими ухудшениями, К. Хорни подчеркнула, что последние не характерны для самоанализа, в то время как первые, являющиеся реакцией на тревогу, потрясение и боль, преодолеваются в процессе конструктивного самоанализа. Кроме того, она считала, что при самоанализе будут действовать силы самозащиты и реальная опасность будет даже меньше, чем при психоанализе, поскольку пациент интуитивно избегает всего ему грозящего, в то время как аналитик может допустить ошибку, будь то преждевременные интерпретации или неадекватные заключения.
Во всяком случае К. Хорни пришла к выводу, в соответствии с которым самоанализ вполне возможен, а опасность прийти к нежелательному результату в процессе его осуществления крайне мала. Что касается его различных недостатков, то они естественны, связаны с затягиванием самого процесса и отсутствием какой-либо гарантии достижения непременного успеха.
Однако ряд его преимуществ делают самоанализ желательным. К ним К. Хорни отнесла следующие преимущества:
• пациент может заниматься самоанализом во время перерывов, которые случаются в ходе аналитической терапии, будь то поездка пациента на отдых или отлучки аналитика по профессиональным и личным причинам;
• финансовые затруднения не позволяют пациенту регулярно обращаться за помощью к аналитику и в этом случае самоанализ может оказаться необходимой компенсацией недостаточного общения с психоаналитиком;
• если в интервалах между психоаналитическими сеансами пациент способен вести активную самостоятельную работу над собой, то самоанализ может сократить период лечения;
• если человек живет в таком месте, где нет компетентного аналитика, то, приезжая к нему от случая к случаю для контроля, он может попы435


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
таться осуществлять основную работу самостоятельно с помощью самоанализа;
• в случае преждевременного завершения аналитического лечения, вызванного различными обстоятельствами жизни, человек имеет возможность продолжить его самостоятельно;
• наконец, способные к самоанализу люди получают определенные психологические преимущества, связанные с возрастанием внутренней силы и повышением уверенности в себе.
Самоанализ представляет собой попытку человека быть одновременно и пациентом, и аналитиком. Как и в психоанализе, существенная роль в нем принадлежит свободным ассоциациям, с помощью которых человек стремится достигнуть полного самовыражения.
Перед анализирующим самого себя человеком, как и перед пациентом, стоят три основные задачи:
• выразить себя по возможности полнее и откровеннее;
• осознать собственные бессознательные движущие силы и их влияние на свою жизнь;
• обрести способность к изменению тех установок, которые нарушают его отношения с окружающим миром и с самим собой.
Свободные ассоциации обладают несомненной ценностью в плане самоанализа. Однако, как подчеркивала К.Хорни, было бы опрометчиво полагать, что они творят чудеса. С их помощью человек обнаруживает лишь то, что может вынести. Вместе с тем, если свободное ассоциирование ведется с должным настроем, то оно, подобно рентгеновским лучам, может помочь увидеть то, что недоступно невооруженному глазу.
Осознание собственных бессознательных сил, проблем и конфликтов — это не только интеллектуальный процесс, но и эмоциональное переживание. Извлечение информации о себе и понимание происходящего в глубинах психики — важная составная часть самоанализа, способная принести человеку облегчение, поскольку он может выявить свои подлинные, ранее вытесненные чувства, обнаружить показной характер некоторых предшествующих установок, здраво взглянуть на себя, увидеть уязвимые места и открыть возможность что-то изменить в причинах нарушений.
Вместе с тем данный этап самоанализа может оказаться крайне болезненным, порождающим негативные реакции на осознание, в результате чего само осознание станет восприниматься как угроза, а общее состояние может характеризоваться унынием и безнадежностью. По выражению К. Хорни, осознание человеком своих проблем может означать такую же неопределенность, как и его нахождение долгое время под солнцем: солнечные лучи могут придать ему бодрость или, напротив, утомить его; 436


САМОАНАЛИЗ И ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС
они могут спасти ему жизнь или убить его; конечный эффект зависит как от силы солнечных лучей, так и от состояния человека.
В конечном счете самоанализ нацелен на изменение тех факторов в себе, которые препятствуют оптимальному развитию. Речь идет о достижении более реалистического отношения к себе вместо колебаний между разнонаправленными желаниями, нахождении опоры в себе вместо цепляния за других людей, обретении настроя на активную деятельность вместо пассивного существования. Как считала К.Хорни, ценность самопознания состоит не в прозрениях человека как таковых, а в его прозрениях как средстве пересмотра и изменения собственных чувств, побуждений и установок. В целом развитие определяется не накоплением прозрений, а их структурированием.
Рассматривая существо, специфику и возможности самоанализа, К. Хорни подразделяла его на эпизодический и систематический.
К эпизодическому самоанализу человек прибегает, как правило, в тех случаях, когда речь идет о явном симптоме, причиняющем страдание, или конкретном остром нарушении, привлекающем к себе внимание и поражающем своей необычностью, будь то приступ тревоги, страх перед публичным выступлением, головная боль, расстройство желудка. Он используется и тогда, когда у человека возникает желание понять причины, стоящие за поразившим его сновидением, забыванием назначенной встречи, непомерным раздражением из-за какого-то незначительного события или действия со стороны других людей. Эпизодический самоанализ не требует глубоких психологических знаний и его целью является осознание факторов, вызвавших конкретное нарушение, а также их устранение.
Посредством эпизодического самоанализа можно выявить изолированную связь между теми или иными процессами, понять непосредственно связанные с нарушением факторы и устранить отдельный симптом. В качестве терапевтического метода подобный самоанализ приемлем для ситуативного невроза. Однако эпизодический самоанализ вряд ли может привести к существенным изменениям и с его помощью невозможно вылечить тяжелый невроз. Поскольку невротическая личность имеет определенную структуру, а не представляет собой простое сочетание отдельных компонентов, то проработка этой структуры требует использования систематического самоанализа и психоанализа.
В отличие от эпизодического самоанализа, систематический самоанализ характеризуется не только большей частотой работы, но и непрерывностью ее осуществления, а также прослеживанием до конца тех проблем и конфликтов, которые беспокоят человека. В эпизодическом самоанализе стимулом служит наличие какого-то явного расстройства и стремление устранить его. В систематическом самоанализе побудительной силой слу437


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
жит непреклонное желание человека постичь себя, вскрыть причины его затруднений в жизни, понять свои бессознательные влечения и устранить помехи, лежащие на пути обретения здоровья и конструктивного развития присущих ему способностей и потенций.
К. Хорни предупреждала, что большая частота и непрерывность систематического самоанализа не должны превращаться в некое долженствование и непреклонную обязанность. Принуждение лишает самоанализ спонтанности и не дает желаемых результатов. Чрезмерное давление регулярности может привести к безразличию и способно стать причиной прекращения самоанализа. Поэтому регулярность в самоанализе является не самоцелью, а средством сохранения непрерывности и преодоления сопротивлений. Важно само желание человека разобраться в себе, а не требование жесткого расписания встреч с собой. Разумеется, предупреждение против навязчивой регулярности не отменяет серьезного отношения к делу, поскольку самоанализ приносит свои плоды только тогда, когда к нему относятся со всей серьезностью. Однако, как замечала К.Хорни, «самоанализ должен оставаться другом, на которого можно положиться, а не школьным учителем, заставляющим нас каждый день получать хорошие отметки» [32, с. 435].
Систематический самоанализ предполагает прежде всего добросовестность человека по отношению к самому себе. Она особенно важна при выражении чувств, и поэтому человек должен помнить, что игнорируя или отбрасывая их, он поступает так вопреки своим подлинным интересам. В этой связи К. Хорни сформулировала два правила, которые не должны забываться самостоятельно работающим человеком. Во-первых, он всегда должен стремиться выразить то, что действительно чувствует, а не то, что обязан чувствовать в силу традиции или собственных стандартов. Во-вторых, человек должен предоставлять своим чувствам как можно большую свободу.
При самоанализе главным является внутреннее значение, осознание всей полноты и интенсивности чувств. Стало быть, эффективность самоанализа зависит от возрастания свободы чувствовать то, что человек действительно чувствует.
При переходе от свободного ассоциирования к пониманию самого себя самостоятельно работающему человеку следует ориентироваться в своих интерпретациях на собственные интересы. Важно следовать за тем, что останавливает его внимание, возбуждает любопытство, задевает эмоционально. Руководствуясь своим спонтанным интересом, человек интуитивно будет выбирать те темы, которые в данный момент наиболее доступны его пониманию. И вряд ли стоит опасаться того, что его личная заинтересованность приведет к выбору наиболее знакомых для него тем, что может свидетельствовать об уступках его сопротивлениям.
438


САМОАНАЛИЗ И ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС
По убеждению К. Хорни, принцип руководства собственными интересами означает не что иное, как следование темам, наименее вытесненным в данный момент. По сути дела, этот принцип соответствует той стратегии, которой придерживается аналитик, когда дозирует свои интерпретации и отбирает для толкования факты, способные стать достоянием сознания пациента.
Поскольку сущностью самоанализа является правдивость, то она должна распространяться как на принятие, так и непринятие толкований. В этом плане важно, с точки зрения К.Хорни, придерживаться следующих установок: нельзя исключать опасность принятия ложного или непродуктивного толкования, но нет никакой необходимости испытывать благоговейный страх перед такой опасностью; никогда не следует признавать больше того, во что человек действительно верит; имеет смысл рассматривать свое толкование лишь как пробное, а не убеждать себя в его точности.
Если в процессе самоанализа человеку удалось сделать важное наблюдение и достичь определенного понимания, то он должен исследовать то, как обнаруженная им особенность проявляется в различных сферах, к каким последствиям она приводит и какими факторами объясняется. Тем самым он сможет высветить те места в своей психике, которые до сих пор были скрыты от его взора. В том случае, когда он действительно заинтересован в познании себя, он сможет лучше понять и адекватнее проинтерпретировать проблемы и конфликты, затрудняющие его собственное развитие.
Во многих психоаналитических работах в качестве аксиомы содержится исходное положение, в соответствии с которым человек является беспомощным перед своими сопротивлениями, их преодоление предполагает наличие специалиста, который в процессе аналитической терапии может оказать необходимую помощь пациенту по осознанию его разнообразных сопротивлений с целью их дальнейшего устранения. Признание этого положения ставит под сомнение возможность эффективного самоанализа и фактически является основным аргументом против него.
К. Хорни прекрасно понимала ту роль, которую играет сопротивление как в психоанализе, так и в самоанализе. Действительно, несмотря на желание пациента избавиться от психического расстройства и стремления человека познать себя, в процессе аналитической терапии и самоанализа выявляются сходные затруднения, связанные с возникновением различного рода сопротивлений, которые остаются, как правило, за порогом сознания анализируемых. Вместе с тем К.Хорни исходила из того, что в основе сомнений по поводу эффективности самоанализа лежат такие представления, которые обусловлены воззрениями 3. Фрейда на природу человека и прежде всего выдвинутой им идеей об инстинктивном характере агрессивных влечений.
439


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К.ХОРНИ
В противоположность подобной точке зрения она считала, что в человеке имеются конструктивные силы, которые составляют динамический противовес силам, вызывающим сопротивление и, следовательно, результат самоанализа, как и всякого анализа, зависит от противодействия тенденций к сопротивлению, сохранению статус-кво и выздоровлению, изменению, предполагающему развитие внутренних потенций. В целом К.Хорни исходила из того, что познание себя является не самоцелью, а средством освобождения сил спонтанного развития.
Поводы для сопротивления при самоанализе точно такие же, как и при осуществлении психоаналитической терапии. Однако в процессе самоанализа сопротивления возникают в результате собственного посягательства на осознание скрытых проявлений бессознательных влечений, а не толкований аналитика, как это может иметь место при психоаналитической терапии.
При самоанализе отсутствует повод к сопротивлению, который может давать своим поведением аналитик. В этом отношении самоанализ имеет преимущество перед психоанализом. Другое дело, что в процессе психоаналитической терапии возможны такие конструктивные провокации, благодаря которым аналитик может исследовать соответствующие реакции пациента, включая его сопротивление.
С точки зрения К.Хорни, как при психоаналитической терапии, так и при самоанализе могут иметь место три типа сопротивлений: открытая борьба с определенной проблемой, защитные эмоциональные реакции и защитное содержание или обходные маневры. Вместе с тем проявление подобных сопротивлений при самоанализе характеризуется некоторыми отличиями.
Так, в ответ на открытия того, о чем человек не подозревал, у него могут возникать ответные реакции в форме тревоги, стыда, вины или раздражения, но они не столь интенсивны, как в случае профессионального анализа. Это обусловлено тем, что, с одной стороны, анализирующий себя человек предоставлен самому себе, не может вести борьбу с аналитиком и переносить ответственность на него, а с другой стороны, он более чуток к себе, чем аналитик, чувствует опасность раньше него и уклоняется от прямого приближения к проблеме, вызывающей у него беспокойство. Кроме того, по сравнению с психоанализом, в самоанализе чаще встречаются такие формы сопротивления, которые связаны с сознательным нежеланием анализировать себя, всевозможными оправданиями, типа чрезмерной занятости чем-то другим или усталости, а также нежеланием приступить к рассмотрению какой-то проблемы.
Как и в любом анализе, в самоанализе важно не обманываться относительно достигнутых успехов и результатов. Заблуждение подобного рода может поднять настроение и вызвать эйфорию, однако, как замеча440


САМОАНАЛИЗ И ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС
ла К. Хорни, оно способно стать препятствием на пути выявления стойкого сопротивления. Необходимо иметь в виду и то, что при самоанализе возможна неверная интеграция добытой информации, что затрудняет и осложняет познание самого себя.
При столкновении с собственными сопротивлениями не стоит раздражаться ни на них, ни на себя. Разумеется, человеку неприятно наталкиваться на создаваемые им же самим препятствия к самопознанию. Тем не менее не имеет смысла упрекать себя за свои сопротивления. Человек не повинен в том, что таящиеся в нем силы выступают на защиту и предоставляют необходимые средства, с помощью которых он по-своему пытается справиться с трудностями жизни.
Разумнее, по мнению К.Хорни, принять противодействующие в нем силы и с уважением отнестись к ним, как к некоторой части самого себя. Человеку следует отнестись к ним с уважением не в смысле одобрения или притворства, а в плане признания их существования как результата собственного развития. «Такая позиция будет не только справедливой по отношению к себе, но и создаст гораздо более здоровую основу для борьбы с сопротивлениями. Если же подходить к ним с враждебной решимостью их сокрушить, то вряд ли ему хватит терпения и желания, необходимых для их понимания» [33, с. 519].
Самоанализ имеет присущие ему ограничения. К. Хорни не только понимала это, но и зафиксировала некоторые из них, представлявшиеся ей наиболее существенными.
Во-первых, серьезным ограничением самоанализа является укоренившееся в человеке чувство смирения, способствующее порождению безнадежности и отчаяния.
Во-вторых, не меньшим ограничением может служить внешне успешное утверждение какой-либо невротической наклонности, выступающей преградой к осуществлению самоанализа.
В-третъих, ограничением самоанализа может выступать преобладание деструктивных наклонностей, направленных как на других людей, так и на себя. Враждебность и презрение могут оказаться столь сильными, что привлекательным способом мести станут разрушительные побуждения, связанные с умерщвлением собственных жизненных сил.
В-четвертых, ограничение самоанализа обусловлено трудноуловимо- стью понятия «Я», т.е. тем, что человек действительно чувствует, чего действительно хочет, во что действительно верит и что в действительности решает. При любом неврозе возможности и действенность человека ограничены, поскольку у него разрушены естественное достоинство, подлинное самоуважение, творческая инициатива и способность брать на себя ответственность за те или иные деяния и жизнь в целом.
441


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К.ХОРНИ
В-пятых, ограничение самоанализа связано с сильно развитыми вторичными защитами, которые ориентированы на сохранение статус-кво и недопущение каких-либо изменений.
В понимании К.Хорни все эти ограничения действенны в самоанализе, но не выступают в качестве абсолютных препятствий, не допускающих осуществления его. Возможности самоанализа во многом зависят от соотношения сдерживающих и конструктивных сил в человеке, от глубины установок, ставящих под угрозу его саморазвитие. Можно сказать, что настоящие ограничения существуют только при тяжелых и осложненных неврозах, хотя даже в этом случае конструктивные силы сохраняют свою значимость и могут быть использованы во благо человека.
Если человек подвергался психоаналитическому лечению и находится в благоприятных условиях жизни, то он может продолжить работу самостоятельно. В этом случае надежда на достижение значительного успеха весьма велика. Во всяком случае предшествующий опыт несомненно способствует самостоятельной работе над решением тех или иных проблем. Не случайно К.Хорни выразила надежду на то, что пациенты не только осознают подобную возможность, но и предпримут дальнейшие попытки самоанализа, а аналитики найдут критерии, позволяющие судить о том, когда целесообразно побуждать пациентов к самостоятельной работе.
Вопрос о самоанализе имеет важное значение, поскольку в силу различного рода обстоятельств (финансовых, социально-политических, демографических, кадровых, психологических и др.) профессиональная помощь доступна далеко не для всех, кто в ней нуждается. Поэтому конструктивный самоанализ может быть методом самопознания, используемым человеком в целях своего собственного развития. Он дает ему возможность более полной самореализации. Другое дело, что самоанализ не может подменить собой психоаналитическую терапию.
Вполне очевидно, что наличие компетентной помощи существенно облегчает процесс самоанализа. Ведь основная задача аналитика состоит в том, чтобы помочь пациенту понять себя и переориентировать свою жизнь в той мере, в какой он сам считает это необходимым. Поэтому нет ничего удивительного, что, обсуждая вопрос о самоанализе, К.Хорни обратила внимание на роль пациента и аналитика в психоаналитическом процессе, тем более что прибегающий к самостоятельному анализу человек является для себя одновременно и тем, и другим.
Если перед пациентом стоят три задачи (выразить себя как можно полнее и откровеннее, осознать собственные бессознательные движущие силы и их влияние на свою жизнь, а также обрести способность по изменению установок, нарушающих его отношения с самим собой и окружающим миром), то в работе аналитика можно выделить несколько этапов 442


САМОАНАЛИЗ И ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС
его деятельности. К последним К. Хорни отнесла пять основных, включая наблюдение, понимание, истолкование, помощь в преодолении сопротивления и обычную человеческую помощь.
Наблюдение включает в себя обращение внимания психоаналитика на такие общие черты поведения пациента, как спонтанность, ригидность, теплота, отчужденность, угодливость, подозрительность, робость, самоуверенность, чувствительность, безразличие, жестокость и др. Его интерес сосредоточен не на какой-то одной стороне личности пациента или на отдельных его реакциях, а на личности в целом. Наблюдение психоаналитика представляет собой систематическое изучение бессознательных сил, обнаруживающих себя в свободных ассоциациях, сновидениях, ошибочных действиях, фантазиях. Оно включает в себя мозаику разрозненных элементов, требующих установления необходимой связи между ними и понимания происходящего.
Понимание можно сравнить с работой детектива в расследовании загадочных происшествий. Однако, в отличие от детектива, стремящегося обнаружить и разоблачить преступника, психоаналитик ориентируется не на выявление того, что в пациенте плохо, а на понимание его в целом, включая как плохое, так и хорошее в нем. Он имеет дело также не с несколькими подозреваемыми, а с разнообразными движущими силами в одном человеке, которые рассматриваются им не с точки зрения их предосудительности, а в плане возможных источников нарушения. Психоаналитик пытается понять общий стержень, на который нанизаны противоречивые желания, чувства и невротические наклонности пациента. Путем анализа обширного материала, включающего в себя воспоминания детства пациента, его сиюминутные переживания, сопротивления, отношения к аналитику, постепенно складывается понимание жизни пациента, действующих в нем сил и структуры характера.
Истолкование связано с тем, что психоаналитик предлагает пациенту свою интерпретацию, которую он дает тогда, когда считает, что тот готов к ее восприятию. Интерпретация представляет собой предположение о возможных значениях. Если она хотя бы отчасти верна, то может дать новое направление мыслям пациента. Но она способна вызвать у него также тревогу или защитные реакции, что скажется на проявлении различного рода сопротивлений. При взаимном сотрудничестве друг с другом аналитик и пациент стараются проверить обоснованность интерпретаций, их соответствие определенному контексту или общему значению. В условиях развития сопротивлений со стороны пациента интерпретационная работа аналитика может оказаться недостаточной и на передний план выдвигается иная задача, связанная с пониманием того, что происходит с пациентом в аналитическом процессе.
443


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
Помощь в преодолении сопротивления основывается на распознавании сопротивления как такового и оказании содействия пациенту по осознанию его. Задача психоаналитика состоит в том, чтобы показать пациенту, что он прибегает к защитной борьбе и что в его же собственных интересах отказаться от нее. Психоаналитик стремится обнаружить источник сопротивления, понимание которого дает ему информацию о факторах, сохраняемых пациентом в тайне. Обнаружение источника сопротивления открывает путь для дальнейшей аналитической работы. Оказываемая психоаналитиком помощь состоит в том, что, беря на себя руководство, он показывает пациенту его тактику сопротивления и предоставляет ему возможность детально проработать последствия тех отступлений и задержек, к которым тот прибегает. Соответствующая работа психоаналитика носит интеллектуальный характер, и он отдает все свои знания на службу пациенту. Однако, по мнению К.Хорни, его помощь выходит за пределы того, что он может дать как специалист, использующий технические приемы психоанализа.
Обычная человеческая помощь связана с двумя обстоятельствами. Во-первых, своим присутствием психоаналитик предоставляет пациенту уникальную возможность осознать свое поведение по отношению к окружающим его людям. Его жизнь не пересекается с жизнью пациента и эта отстраненность позволяет отделить особенности пациента от вносящих неясность обстоятельств, обычно их сопровождающих. Во-вторых, своим дружеским интересом психоаналитик действительно оказывает пациенту не только интеллектуальную, но и эмоциональную поддержку. Своим отношением к нему он вселяет в пациента смелость быть самим собой.
Таким образом, аналитик оказывает пациенту человеческую поддержку, которая становится особенно ценной, когда тот охвачен тревогой и когда он нуждается в ком-то, кто не теряет веры в него. Он предлагает ему обычную человеческую помощь, которая может оказаться для пациента первым опытом возможности такого понимания, когда, отдавая себе отчет о его невротических наклонностях, другой человек относится к нему с симпатией и уважением. Подобная помощь способна пробудить у пациента веру в других людей и в свои собственные силы, направленные на изменение предшествующих жизненных установок, предопределивших его бегство в болезнь.
При самоанализе работающий самостоятельно пациент в той или иной мере берет на себя функции аналитика. Разумеется, его самонаблюдения могут быть менее точными, чем наблюдения, сделанные опытным психоаналитиком. Однако, по мнению К.Хорни, опыт психоаналитической терапии показывает, что пришедшие к решению понять собственные проблемы пациенты могут развивать поразительную способность тонко444


САМОАНАЛИЗ И ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС
го самонаблюдения. Психоаналитик быстрее поймет возможный смысл и значение наблюдений, но и пациент может улавливать смысл собственных наблюдений.
Человеческие отношения психоаналитика с пациентом являются важным фактором терапевтического процесса и дают возможность последнему исследовать свое типичное поведение по отношению к другим людям. В этом плане перед анализирующим себя человеком открыты широкие возможности для самопознания. Другое дело, что человеку легче понять свои особенности в общении с психоаналитиком, чем в отношениях с другими людьми.
И наконец, явно или неявно психоаналитик оказывает человеческую поддержку пациенту, в то время как в самоанализе такой поддержки нет. Никакие приемы не могут заменить бесценных преимуществ проработки своих проблем в тесном сотрудничестве с другим человеком, что делает самоанализ трудным испытанием. Тем не менее самоанализ не только возможен, но и необходим, как необходима и бесценна человеческая помощь, оказываемая психоаналитиком пациенту в процессе его терапии.
К.Хорни исходила из того, что психоаналитическая терапия должна быть ориентирована в первую очередь не на раскрытие невротических симптомов, а на выявление невротической структуры характера пациента. Согласно ее теории неврозов, в невротической личности имеется несколько узловых пунктов, образуемых невротическими наклонностями. Структура характера строится вокруг каждого узлового пункта.
Исходя из такого понимания терапевтическая процедура состоит в том, чтобы выявить каждую невротическую наклонность. Поскольку невротические наклонности вытеснены в разной степени, то погружение в глубины психики предполагает выделение нескольких этапов, на каждом из которых анализ проходит три стадии или ступени: определение невротической наклонности; раскрытие ее причин, проявлений и следствий; выявление взаимосвязей с другими сферами личности, с другими невротическими наклонностями. Каждая из этих ступеней имеет свою терапевтическую ценность.
Определение невротической наклонности (первая ступень) связано с выявлением движущей силы личностного расстройства. Знание конкретной причины расстройства снижает беспокойство по поводу ранее непостижимых сил, ведет к осознанию происходящего и пониманию того, что имеется возможность каким-то образом повлиять на то неблагоприятное состояние, в котором пребывает пациент. В некоторых случаях выявление невротической наклонности оказывается достаточным для устранения невротического расстройства. Однако в большинстве случаев одно лишь обнаружение такой наклонности не приводит к радикальным изменениям, 445


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
поскольку пациент не только не готов к изменениям, но и не обладает соответствующей способностью.
Раскрытие значения невротической наклонности (вторая ступень) включает в себя ее проработку, более глубокое понимание причин ее возникновения и неблагоприятных последствий, а также того, каким образом она проявляется в повседневной жизни пациента и в какой степени ограничивает ее. Рассмотрение и осмысление всех этих аспектов ведет к осознанию принудительной силы и негативного характера невротической наклонности, что может стать стимулом к изменению. Терапевтическая ценность данной ступени аналитического процесса как раз и состоит в усилении готовности пациента преодолеть лежащую в основе расстройства навязчивую наклонность. Проработка этой наклонности увеличивает его способность справиться с ней. Однако по-прежнему остаются трудности, обусловленные тем, что прорабатываемая наклонность связана с другими, подчас противоположными побуждениями, в результате чего некоторые ее проявления могут оказаться нераскрытыми.
Выявление и понимание взаимосвязей между различными невротическими наклонностями (третья ступень) ведет к осознанию наиболее глубоких конфликтов, попыток их разрешения и тех серьезных проблем, которые возникли в результате псевдорешений. В процессе проработки соответствующего материала на данной ступени анализа возможно понимание того, что предшествующие попытки разрешения конфликтов носили половинчатый характер и поэтому не только не способствовали снятию напряжения, но, напротив, породили новые проблемы, еще более обострившие психическое состояние пациента. Терапевтическая ценность данной ступени состоит в том, что она дает возможность распутать существующие связи между различными невротическими наклонностями и понять те порочные круги, в которые попал пациент. Он осознает, как и каким образом различные невротические наклонности усиливают друг друга и конфликтуют между собой. Таким образом становятся понятными патологические манифестации, т. е. невротические симптомы, будь то фобии, депрессия, навязчивые состояния, которые произрастают из невротической структуры характера.
В конечном счете путем тщательной проработки составляющих невротической структуры характера психоаналитик стремится достичь такого понимания со стороны пациента, в результате которого тот приходит к убеждению, что сможет обойтись без своих невротических наклонностей. Анализ последствий невротических наклонностей, т. е. актуальной невротической структуры помогает пациенту ослабить его тревожность, усилить внутреннюю активность, изменить отношение к самому себе и другим людям. Тем самым, не прибегая больше к ранее использованным 446


КЛАССИЧЕСКИЙ И КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
им средствам защиты, приведшим к невротическому расстройству, он оказывается в состоянии справиться с жизненными трудностями в соответствии со своими собственными взглядами.
Чтобы пациент сумел отказаться от своих невротических наклонностей, должны быть тщательно проработаны все факторы в его структуре, которые делают эти наклонности необходимыми. Это возможно в том случае, если аналитическая работа будет осуществляться не только психоаналитиком, но и самим пациентом. Поэтому психоаналитик должен пробудить конструктивные силы в пациенте и направить его энергию на решимость измениться.
По выражению К. Хорни, невроз заманивает человека в ловушку конфликтов и не способствует его развитию. Казалось бы, основная задача психоанализа должна состоять в освобождении пациента от тревоги и разрешении его конфликтов с помощью соответствующих психоаналитических средств. Однако основная задача аналитической терапии состоит, как считала К.Хорни, в другом, а именно в раскрытии целостной структуры невротика. Конфликты могут быть осознаны подчас на ранних стадиях анализа. Тем не менее их осознание бесполезно до тех пор, пока не будут до конца поняты компоненты конфликтов и пока не будет ослаблена их интенсивность. Доступ к самим конфликтам возможен только тогда, когда предварительно будет осуществлена именно эта работа.
По убеждению К. Хорни, освобождение пациента от тревоги и от конфликтов как таковых не является целью психоаналитической терапии. Во всяком случае цель анализа и психоаналитической терапии в целом заключается не в том, чтобы освободить жизнь от риска и конфликтов, а в том, чтобы «дать индивиду возможность в конечном счете самому решать свои проблемы», «помочь ему восстановить свою спонтанность, найти ценности в самом себе, короче говоря, дать ему мужество быть самим собой» [34, с. 279].
Классический и конструктивный психоанализ
При обсуждении природы человека, причин возникновения неврозов, специфики невротических конфликтов и невротических способов их решения, а также целей и возможностей самоанализа и психоаналитической терапии К. Хорни пересмотрела многие положения классического психоанализа.
В рамках предшествующего рассмотрения ее взглядов на психологию мужчин и женщин, соотношение между культурой и неврозами, невротические наклонности и структуру личности частично были затронуты те расхождения, которые явственно обнаружились между ее конструктивной
447


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К.ХОРНИ
теорией и классическим психоанализом. Однако для лучшего понимания того, какой вклад был внесен К.Хорни в теорию и практику психоанализа, следует подробнее остановиться на идеях и концепциях, демонстрирующих наиболее существенные расхождения между ней и 3. Фрейдом.
Действительно, открывая новые пути в психоанализе, К.Хорни критически отнеслась к целому ряду идей и концепций, положенных в основу классического психоанализа. Ее переосмысление теории и практики классического психоанализа было столь радикальным, что может создаться впечатление об отходе от психоаналитического мышления вообще. Однако было бы преждевременно делать подобный вывод, поскольку К.Хорни не отказывалась ни от позитивного наследия 3. Фрейда, ни от психоанализа как такового.
Во-первых, на протяжении пятнадцати лет она следовала всему тому, что было предложено в рамках классического психоанализа.
Во-вторых, последующая критическая переоценка психоаналитической теории проистекала у нее из неудовлетворенности практическими результатами, поскольку при работе с пациентами приходилось сталкиваться с такими проблемами, для решения которых ранее принятые психоаналитические концепции оказывались непригодными.
В-третьих, критика ряда идей 3. Фрейда осуществлялась не с точки зрения упразднения психоанализа, а в плане устранения спорных моментов для того, чтобы его потенциальные возможности получили наилучшее развитие.
В-четвертых, при всем своем критическом отношении к целому ряду положений классического психоанализа К.Хорни признавала «нетленные ценности», которыми 3. Фрейд обогатил психологию и психиатрию. По ее собственному выражению, «со времени фундаментальных открытий Фрейда никому не удалось создать нечто существенное в области психологии и психотерапии, не используя эти открытия в качестве ориентира для наблюдений и размышлений; если они отвергались, значение новых разработок соответственно снижалось» [35, с. 11].
Наиболее фундаментальные открытия 3. Фрейда соотносились К.Хорни с его учениями о том, что психические процессы строго детерминированы, чувства и действия людей могут определяться бессознательными мотивами, побуждающие человека мотивы представляют собой эмоциональные силы. Важным открытием основателя психоанализа было и то, что внутренние конфликты стали ключом к пониманию неврозов. 3. Фрейд не только открыл значимость бессознательных процессов в формировании характера и неврозов, но показал динамику этих процессов. Он научил пониманию смысла сновидений, ошибочных действий, невротических симптомов, а также предложил фундаментальные методологи448


КЛАССИЧЕСКИЙ И КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
ческие средства для терапии неврозов. Словом, у 3. Фрейда было немало плодотворных открытий, которые предопределили становление и развитие классического психоанализа.
Вместе с тем К.Хорни считала, что, несмотря на конструктивные основы фрейдовского подхода к человеку, его неврозам и возможностям терапии, классический психоанализ включал в себя такие положения, которые затрудняли дальнейшее творческое развитие психоаналитической теории и практики. Исходя из подобного видения фундаментальных открытий и ограниченных представлений о человеке, обусловленных механистиче- ски-эволюционистским мышлением 3. Фрейда, она подвергла критике ряд конкретных идей и концепций классического психоанализа.
Прежде всего К. Хорни критически отнеслась к фрейдовской теории либидо. Признав вклад 3. Фрейда в понимание разнообразных факторов, стимулирующих сексуальное возбуждение и являющихся условием удовлетворения, она подчеркнула в то же время то обстоятельство, что им не была доказана сексуальность самих этих факторов. Использованные основателем психоанализа аналогии и обобщения рассматривались ею как необоснованные, достоверность данных относительно эрогенных зон — как сомнительная, концепция либидо в целом — как недоказанная. С точки зрения К. Хорни, нет данных, позволяющих сделать обобщение, что любая склонность к привязанности или к власти является сдержанным в отношении цели инстинктивным влечением. Не доказано, что привязанность не может вырастать из различных нелибидозных источников. Безосновательно утверждение, согласно которому всякая жажда знания является досексуализированной формой сексуального любопытства. Неправильно представление о том, что у человека все в порядке, если его сексуальные функции являются удовлетворительными: при неврозах эти функции могут быть нарушены, но отнюдь не обязательно, чтобы затронутыми оказались именно они. Остается произвольным допущение о том, что любое стремление к удовольствию имеет либидоз- ную природу.
Для К. Хорни главный недостаток фрейдовской теории либидо состоит в том, что она представляет собой теорию влечений и порождает иллюзию, будто либидозные проявления являются источников всех наклонностей. В ее основе лежит представление о том, что человеком правит принцип удовольствия, в то время как другой ведущий принцип — безопасность — не принимается во внимание. С точки зрения предлагаемой К.Хорни конструктивной теории, движущей силой является не только удовлетворение, но и тревога. Вместо инстинктивных влечений в центре внимания оказываются невротические наклонности. 3. Фрейд полагал, что воздействие окружающей среды ограничено тем, что инстинктивным влече449


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
ниям придается определенная форма и сила. В противоположность этому К. Хорни считала, что потребности человека не являются инстинктивными, а возникают из потребности ребенка справиться с неблагоприятной окружающей средой. В целом же она подчеркивала, что «теория либидо во всех своих утверждениях является необоснованной» [36, с. 58].
Одна из важных идей классического психоанализа относилась к рассмотрению эмоциональной связи между ребенком и родителями, что нашло отражение в признании эдипова комплекса в качестве ядра неврозов. Заслуга 3. Фрейда состояла в том, что вопреки существовавшим в то время социальным табу, он понял важное значение тех чувств и установок, которые имеют место в отношениях между ребенком и родителями. Однако, по мнению К. Хорни, динамическая структура страстной привязанности ребенка к одному из родителей отлична от того, что 3. Фрейд понимал под эдиповым комплексом. В основе соответствующей привязанности лежит проявление не первичной сексуальности, а невротических конфликтов. Ребенок может испытывать сексуальные влечения к родителям, но без посторонних факторов, без провокаций извне в виде стимуляции или тревоги они не могут достичь той интенсивности, чтобы возбудить ревность и страх, т. е. соответствовать фрейдовскому описанию эдипова комплекса.
3. Фрейд считал, что инцестуозная привязанность к родителям является нормальным событием в детстве. Позднейшие особенности развития взрослых, включая невротиков, сводились им к инфантильным инцесту- озным желаниям и реакциям на них. К.Хорни исходила из того, что ни то, ни другое допущение не являются обоснованными. Допущения и интерпретации подобного рода были необходимы для подкрепления положения классического психоанализа об универсальности и повсеместном распространении эдипова комплекса. Но они и полученные на их основе данные привели к порочному кругу доказательства. «Если мы отбросим теоретические выводы данной теории, то останется не сам эдипов комплекс, но в высшей степени конструктивное открытие, что ранние взаимоотношения в своей совокупности формируют характер до такой степени, что их значение вряд ли можно переоценить. Тогда последующие установки по отношению к другим людям не являются повторением детских установок, но проистекают из структуры характера, основа которой закладывается в детстве» [37, с. 77].
3. Фрейд обратил внимание на особую роль детства в жизни человека. Вневременность бессознательного, фиксация и навязчивое повторение — все это ведет к тому, что во взрослом состоянии, как и в аналитической ситуации, у пациента повторяются прежние переживания. Отсюда необходимость в воспоминаниях детства, которые служат исходным материа450


КЛАССИЧЕСКИЙ И КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
лом для понимания внутренних конфликтов человека и источников возникновения его невротических расстройств.
В противоположность такому пониманию К.Хорни не считала, что акцентирование внимания исключительно на детских переживаниях способно привести к адекватному раскрытию сути невроза. Ей представлялось более целесообразным отказаться от попыток чрезмерно обстоятельного анализа детства и сфокусироваться на силах, которые действительно побуждают и сдерживают человека. Это не означало, что она не принимала во внимание факторы инфантильного развития вообще. К.Хорни выступала лишь против превращения аналитической работы в некую охоту за воспоминаниями детства и ратовала за необходимость раскрытия актуальных потребностей, сил и целей человека, дающих представление о его действительных невротических наклонностях и тех острых проблемах, с которыми ему приходится сталкиваться в настоящем.
Основатель психоанализа полагал, что в аналитической ситуации эмоциональные реакции пациента представляют оживление инфантильных чувств, которые направляются на психоаналитика. На этом положении основывалась концепция переноса, которая оценивалась К. Хорни как наиболее ценное открытие того, что эмоциональные реакции пациента на психоаналитика и на аналитическую ситуацию можно использовать в терапевтических целях.
Однако она считала, что, будучи конструктивной, данная концепция оказалась в классическом психоанализе ограниченной механистически- эволюционистским мышлением 3. Фрейда, сводящим настоящее целиком и полностью к прошлому. При интерпретации переноса с точки зрения воспроизведения пациентом обусловленных детско-родительскими отношениями инфантильных чувств недостаточно учитываются факторы, влияющие на личность пациента в настоящем. Когда пациент проявляет большую, чем обычно, привязанность к аналитику, последнему следует, по мнению К.Хорни, прежде всего соотнести ее с признаками тревоги и небезопасности.
Позиция К.Хорни в отношении переноса состояла в том, чтобы освободить фрейдовскую концепцию переноса от теоретической предпосылки навязчивого повторения, избавиться от односторонности ее первоначального значения, т. е. реактивации прошлых чувств. Если при рассмотрении переноса уделять меньшее значение аспекту повторения, то это ведет к пониманию иной роли психоаналитика, чем это имело место в классическом психоанализе.
Согласно 3. Фрейду, поскольку психоаналитик играет роль важного лица в детстве пациента, то его собственная личность должна быть по возможности устранена, т. е. он должен служить своего рода зеркалом 451


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
и сохранять некую обезличенность. Согласно К. Хорни, психоаналитик действительно не должен поддаваться эмоциям пациента и навязывать ему собственные проблемы, но ему не следует быть безразличным, неестественным и тем более авторитарным.
Соотнесение переноса не только с прошлым, но и с настоящим пациента предполагает проявление спонтанности и активности со стороны психоаналитика. Во всяком случае «требуется несоизмеримо больше внутренней свободы, чтобы увидеть и понять нынешние проблемы пациента во всем их разнообразии, чем для того, чтобы связать эти проблемы с детским поведением» [38, с. 149].
К. Хорни пересмотрела также фрейдовскую концепцию нарциссизма. Для 3. Фрейда нарциссический человек — это тот, кто в глубине души влюблен в самого себя. Поэтому ядром его концепции нарциссизма был постулат, в соответствии с которым интерес к самому себе или завышенная самооценка являются не чем иным, как проявлением самовлюбленности.
К. Хорни иначе подошла к рассмотрению проблемы нарциссизма. Она считала, что нарциссизм следует описывать в целом как самовозвеличива- ние. Если понимать нарциссизм таким образом, то склонность человека ценить в себе качество, которым он обладает, или желание, чтобы данное качество ценили другие люди, не является нарциссизмом. И напротив, нарциссизм означает то, что человек жаждет любви и восхищения от других людей за те качества, которыми он не обладает или обладает не в такой степени, как ему представляется.
Самовозвеличивание представляет собой попытку поставить отношения с другими людьми на ту позитивную основу, которая оказалась подорванной у человека в силу ряда обстоятельств, приведших его к отчуждению от них и к расстройству в отношении самого себя. На передний план начинает выступать потребность в восхищении со стороны других лиц, замещающем собой их любовь. Внешний блеск оказывается важнее сути. Все это способствует возникновению нарциссической наклонности, которая рассматривалась 3. Фрейдом с точки зрения природных влечений человека, т. е. имела биологические основания, что нашло свое отражение в его представлении о присущем индивиду «первичном нарциссизме». В отличие от основателя психоанализа, К.Хорни исходила из того, что нарциссические черты не являются производными природного влечения, а представляют собой невротическую наклонность, связанную с попытками справиться с собой и другими людьми посредством раздувания собственной значимости.
Если для 3. Фрейда самолюбие и самовозвеличивание являлись нар- циссическими феноменами, различающимися между собой лишь в количественном отношении, то для К.Хорни различие между ними прежде всего качественное, в результате чего самолюбие и самовозвеличивание 452


КЛАССИЧЕСКИЙ И КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
исключают друг друга. В ее понимании «нарциссизм является выражением не любви к себе, а отчуждением от себя», а человек с нарциссической наклонностью отчужден как от себя, так и от других людей, и «в той степени, в какой он нарциссичен, он не способен любить ни себя, ни кого-то другого» [39, с. 89].
Одно из важных различий между классическим и конструктивным психоанализом заключалось в понимании 3. Фрейдом и К. Хорни структурных составляющих личности. Основатель психоанализа выделял такие элементы психики как Оно, Я и Сверх-Я, которые имели специфические отношения между собой и были, по сути дела, бессознательными и инстинктивными, поскольку даже Я представляло собой модифицированную часть влечений, а Сверх-Я уходило своими корнями в бессознательное Оно. К. Хорни признавала, что с клинической точки зрения имеются определенные подтверждения подобным представлениям, поскольку рассмотренные 3. Фрейдом отношения между различными частями психики являются хорошим описанием невротического Я. Однако те же самые клинические наблюдения не позволяют, на ее взгляд, выводить заключение о том, что в целом Я представляет собой не что иное, как всего лишь модификацию бессознательных влечений человека.
Для К. Хорни описанное 3. Фрейдом Я как лишенное самостоятельной жизни и не являющееся, по выражению основателя психоанализа, «хозяином в собственном доме», не свойственно человеческой природе, а представляет собой скорее специфический невротический феномен. Такое Я - результат процесса отчуждения и задержки его спонтанного развития. Если отказаться от фрейдовской концепции Я, в соответствии с которой «бедное, несчастное Я» является всего лишь слугой Оно, то тем самым, как замечала К.Хорни, открываются новые возможности для психоаналитической терапии. Если слабость Я рассматривать в плане существенной части невроза, то работа над Я оказывается важной задачей терапии, в рамках которой психоаналитик имеет все основания стремиться к достижению конечной цели — восстановлению пациентом своей спонтанности и своей способности к суждению.
В соответствии с фрейдовской схемой взаимоотношений между Оно, Я и Сверх-Я концепция неврозов в классическом психоанализе сводится к следующему.
• человек неизбежно вступает в конфликт с окружающим его миром в силу своего инстинктивного наследия;
• конфликт между ним и внешним миром переносится в его психику и продолжает развиваться внутри его самого;
• этот конфликт превращается в арену борьбы между его бессознательными влечениями (Оно) и его разумом (Я) или моральными установками (Сверх-Я).
453


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К.ХОРНИ
К.Хорни не считала, что природа невротического конфликта именно такова, как она представлена основателем психоанализа. Ее собственное видение основывалось на иной точке зрения, сводящейся к следующему:
• человек не вступает в конфликт с внешним миром столь неизбежно, как считал 3. Фрейд;
• если такой конфликт происходит, то он предопределен не влечениями человека, а тем, что внешний мир представляется ему страшным и враждебным;
• развивающиеся у человека невротические наклонности позволяют ему в некотором отношении справиться с внешним миром, но приводят к тому, что этот конфликт усугубляется в других отношениях.
Таким образом, в представлении К.Хорни «конфликты с внешним миром не только лежат в основе неврозов, но и остаются важной частью невротических проблем» [40, с. 172].
3. Фрейд полагал, что источник опасности, которым подвергается Я, находится в Оно и Сверх-Я. К.Хорни считала, что опасности подвергается не Я, а безопасность индивида, покоящаяся на функционировании невротических наклонностей.
У основателя психоанализа представления о Сверх-Я вытекали из его взглядов на либидо и инстинкт смерти. Сверх-Я наделялось разрушительной силой, а претензия человека на совершенство рассматривалась в качестве следствия тиранической власти данной инстанции. По мнению К.Хорни, концепция Сверх-Я претерпевает существенное изменение, если признать, что усилия человека направлены не на совершенство, а лишь на претензию на совершенство и непогрешимость, которую ему приходится поддерживать в силу определенных причин. В этом случае Сверх-Я оказывается не особой инстанцией, как считал 3. Фрейд, а особой потребностью человека, не защитником морального совершенства, а выражением потребности невротика придерживаться видимости совершенства.
Если основатель психоанализа говорил о страхе перед карающей силой Сверх-Я, то, с точки зрения К.Хорни, помимо этого возможен иной вид тревоги, возникающий из-за несоответствия между фасадом и задним планом и представляющий собой страх разоблачения.
Если в представлении 3. Фрейда сила Сверх-Я заключена во влечении к саморазрушению, то, по мнению К.Хорни, Сверх-Я обладает значительной силой прежде всего потому, что образует мощную защиту против скрытой тревоги.
Если основатель психоанализа полагал, что вытеснению со стороны Сверх-Я подвергаются инстинктивные влечения человека из-за их антисоциального характера, то К.Хорни предложила более гибкую формули454


КЛАССИЧЕСКИЙ И КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
ровку, в соответствии с которой что именно вытесняется, зависит от того, каким индивид стремится выглядеть.
Если, согласно 3. Фрейду, чувство вины — это выражение напряжения между Я и Сверх-Я, то в представлении К.Хорни нельзя утверждать, что подлинное чувство вины порождено неспособностью соответствовать строгим стандартам Сверх-Я и что источником чувства вины является реальная вина.
Для 3. Фрейда Сверх-Я — нормальное явление, представляющее, помимо идеалов, совесть, мораль. Если Сверх-Я особенно жестоко и садистич- но — это невроз. Для К. Хорни эквивалентные долженствования и запреты любого рода и в любой степени представляют собой невротическую силу, прикидывающуюся совестью и моралью.
В представлении основателя психоанализа Сверх-Я частично проистекает от эдипова комплекса, отчасти — от деструктивных и садистских инстинктивных влечений. С точки зрения К. Хорни, внутренние диктаты являются выражением бессознательного стремления человека переделывать себя в какое-то совершенное, богоподобное существо, чем он не является, и неспособность осуществления чего вызывает в нем ненависть по отношению к себе.
Все эти расхождения в понимании структурных составляющих личности привели к тому, что вместо Оно, Я и Сверх-Я К.Хорни предложила иное видение человека, включающее в себя представление об актуальном Я, идеализированном Я и реальном Я.
Актуальное Я - это человек во всем его эмпирическом проявлении, каков он есть в данной жизненной ситуации, кем является в данное время. Актуальное или эмпирическое Я охватывает все то, что характеризует человека с точки зрения его тела, души, здоровья, невротичности.
Идеализированное Я - человек, стремящийся соответствовать своему идеализированному образу, созданному им самим с целью разрешения невротического конфликта и актуализации псевдо-Я взамен человеческих потенций. Идеализированное Я — результат идентификации человека со своим идеализированным образом, то, каким он является в своем иррациональном воображении или каким должен быть в соответствии с диктатами невротической гордости.
Реальное Я - воплощение живого, уникального, личностного мира, т. е. того целостного человека, который представал в размышлениях таких философов, как С. Кьеркегор и У. Джемс.
Для К. Хорни реальное Я — общая для всех людей, хотя и уникальная для каждого, центральная внутренняя сила, являющаяся глубинным источником развития. Реальное Я — это изначальная сила, действующая в направлении индивидуального роста и самореализации, способность 455


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
человека хотеть и желать, принимать решения и брать ответственность на себя. В противоположность идеализированному Я, которого невозможно достичь, реальное Я является возможным Я, ведущим к подлинной интеграции и здоровому чувству целостности. В этом смысле реальное Я можно назвать подлинным Я.
С точки зрения К. Хорни, в своих описаниях Я 3. Фрейд воспроизвел невротического человека, отчужденного от своей спонтанной энергии и от своих подлинных желаний, не принимающего собственных решений и не берущего на себя ответственность за них. Как и основатель психоанализа, она также обратилась к рассмотрению Я и пришла к выводу, что невротический процесс является проблемой Я. Однако, в отличие от 3. Фрейда, К.Хорни подчеркнула, что невротический процесс — это процесс «забвения реального Я ради идеализированного Я», «разрушительной войны между двумя Я». В этом плане она назвала самоидеализа- цию всеобъемлющим невротическим решением, при котором влекущая к самореализации энергия человека переключается на цель актуализации идеализированного Я, осуществляемой с помощью таких компульсивных влечений, как поиск славы, невротическое честолюбие, мстительный триумф. Актуализация идеализированного Я ведет к тому, что оно становится единицей измерения действительного Я, которое в силу своего несовершенства начинает презирать себя и фактически оказывается жертвой гордого идеализированного Я. В соответствии с таким пониманием невротического процесса психоаналитическая терапия представлялась К. Хорни нахождением (возвращением) реального Я пациента путем мобилизации в нем конструктивных сил и достижения здоровой интеграции, на основе которой он может иметь спонтанные чувства, принимать собственные решения и брать на себя ответственность за них.
К. Хорни сравнивает фрейдовское понимание Я с рабочим, у которого есть функции, но нет ни инициативы, ни каких-либо сил для исполнения соответствующих функций. В отличие от подобного понимания слабости Я, она исходила из того, что реальное Я обладает возможностями, действующими в здоровом человеке. У невротика реальное Я ослаблено, парализовано, находится как бы в изгнании. Однако в ходе аналитического процесса связанная с идеализированным Я система гордости невротика подрывается и пациент начинает интересоваться правдой о себе. Все функции, которыми владела система гордости, начинают обретать спонтанность и в результате перераспределения сил конструктивные тенденции оказываются на стороне возвращения могущества реального Я.
Но как быть с теми разрушительными силами, которые присущи невротику? Не могут ли они оказаться таковыми, что не только подорвут возможности возрождения реального Я, но и в принципе исключат подоб456


КЛАССИЧЕСКИЙ И КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
ную возможность, поскольку, как полагал 3. Фрейд, человеку присуще влечение к смерти, разрушительности, деструктивности?
Действительно, основатель психоанализа пришел к выводу, что человеку присуще врожденное влечение к смерти, агрессии, разрушению, жестокости. В работе «По ту сторону принципа удовольствия» (1920) он выдвинул предположение о существовании инстинктивной тенденции к регрессии, восстановлению прежних стадий неорганического состояния. На основании этого им было сформулировано положение о смерти как цели жизни и о деструктивных наклонностях человека, которые могут быть направлены как на других людей, так и на самого себя.
Обратившись к осмыслению взглядов 3. Фрейда на влечение к смерти и производного от него влечения к разрушению, К.Хорни не считала их достаточно обоснованными, чтобы делать пессимистические выводы относительно природы человека и терапевтических задач. По ее мнению, утверждение 3. Фрейда по поводу того, что человек может быть враждебным, деструктивным и жестоким, не является спорным. История развития человечества и клиническая практика наглядно демонстрируют правоту подобного положения вещей. Вряд ли приходится оспаривать и суждения 3. Фрейда о степени и распространенности соответствующих реакций человека. Спорным представляется другое, а именно то, что проявляющаяся в действиях и фантазиях деструктивность человека является инстинктивной.
В понимании К.Хорни, если человек стремится причинить вред или убить, то делает это потому, что является или чувствует себя отвергнутым, обиженным несправедливым обращением с ним. Подобные реакции могут быть связаны также с тем, что человеку мешают в достижении определенных целей или ему кажется, что кто-то препятствует осуществлению его желаний. Словом, стремление к разрушению происходит в целях защиты, счастья или того, что представляется таковым, т. е. оно реализуется ради жизни, а не ради разрушения. По выражению К.Хорни, с признанием врожденности влечения к деструктивности 3. Фрейд вывернул наизнанку убеждение, что человек разрушает, чтобы жить, в результате чего оказалось, что человек живет для того, чтобы разрушать.
Если придерживаться взглядов 3. Фрейда на инстинктивную природу враждебности, агрессивности и деструктивности, то в этом случае следует ожидать, что, пройдя анализ, пациент направит ранее концентрирующуюся на Сверх-Я агрессию во внешний мир, на других людей. В действительности же, подчеркивала К.Хорни, после успешного анализа человек становится менее деструктивным. В конечном счете можно говорить о том, что представление о врожденности деструктивного влечения является не только необоснованным, но и вредным по своим последствиям. Если 457


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К. ХОРНИ
психоаналитики всерьез воспримут его, то неизбежна путаница по поводу того, что считать деструктивным, а что относится к чему-то конструктивному, связанному с самоутверждением человека. «Если человек деструктивен по своей природе и потому несчастен, что толку бороться за лучшее будущее?» [41, с. 118].
Все эти различия между классическим и конструктивным психоанализом имели не только теоретическое, но практическое значение, имеющее непосредственное отношение к целям и задачам психоаналитической терапии. Большинство ортодоксальных психоаналитиков ориентировались на лечение пациентов, связанное с устранением их невротических симптомов, будь то фобии, навязчивые состояния или иные проявления невротических расстройств. Поэтому для них аналитическая терапия означала прежде всего и главным образом лечение невротических расстройств.
К. Хорни рассматривала подобные расстройства как следствия неверного направления развития личности, когда идеализированное Я отодвигало на задний план реальное Я, подавляло его и фактически подменяло его собой. В таком случае психоаналитическая терапия уже не могла выступать в качестве лечения невротических симптомов, поскольку в конструктивном психоанализе речь шла не о симптомах как таковых, а о структуре личности и о неверном развитии человека. Но как можно лечить неверное направление развития?
В отличие от ряда психоаналитиков, ориентирующихся исключительно на «лечение» пациентов, К. Хорни рассматривала психоаналитическую терапию с точки зрения оказания помощи людям в поисках самих себя и открытия для них новых возможностей работать в направлении своей самореализации. Если цель классического психоанализа заключалась в достижении пациентом «свободы от» невротических симптомов, то подлинную цель психоанализа можно сформулировать, как считала К.Хорни, позитивно, т. е. не только в смысле освобождения личности от внутренних подавлений, но и в плане «свободы для» развития ее потенциальных возможностей.
Психоаналитическая терапия предназначена для действительного, а не иллюзорного разрешения невротических конфликтов. Поскольку для К. Хорни каждый невроз представляет собой расстройство характера, то соответственно данному пониманию задача терапии состоит не в устранении какого-либо симптома, а в анализе всей структуры невротического характера.
Психоаналитическая терапия нацелена прежде всего на обстоятельное исследование всех бессознательных попыток решения (псевдорешения) базального конфликта, которые предпринимались пациентом. Это предполагает раскрытие доминирующих установок, идеализированно458


КЛАССИЧЕСКИЙ И КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
го образа и экстернализации, осознание невротических наклонностей и выявление тех функций, которым они служат, а также тех последствий, к которым они приводят в личности пациента и в его жизни. Кроме того, психоаналитическая терапия предполагает работу с самими невротическими конфликтами, включающую в себя интерпретацию используемых пациентом невероятных сочетаний и компромиссов, а также оказание помощи ему в понимании того, какие механизмы защиты использовались им для затушевывания конфликтов и что можно сделать для того, чтобы преодолеть потребности, влечения и установки, препятствующие его развитию.
Психоаналитик может помочь человеку постепенно преодолеть испытываемые им трудности, чтобы развитие его личности приняло более конструктивное направление. До тех пор пока решающим фактором возникновения неврозов считалось нарушение отношений между людьми, задачей терапии было оказание помощи пациенту в установлении нормальных отношений с окружающими. Однако с признанием определяющего значения внутрипсихических процессов задачи терапии вышли за пределы традиционного лечения. Возможности установления пациентом хороших отношений с людьми оказались лишь частью его самореализации, включающей в себя также способность к творческой деятельности, принятию самостоятельных решений и ответственности как за них, так и за самого себя.
Для К. Хорни целью психоаналитической терапии является переориентация пациента, побуждающая его отказаться от чего-то деструктивного в пользу возможности развития чего-то конструктивного. Она связана с самореализацией пациента, не ограничивающейся раскрытием присущих ему талантов и дарований, а предполагающей развитие его потенциальных возможностей как целостного человеческого существа. «Невротику необходимо помочь восстановить себя, осознать свои настоящие чувства и желания, выработать свою собственную систему ценностей и построить свои отношения с другими людьми на основе своих чувств и убеждений» [42, с. 212].
Цель психоаналитической терапии состоит в том, чтобы помочь пациенту пробудить интерес к его реальному Я, освободиться от внутренней несвободы и полностью раскрыться, восстановить свою спонтанность и найти ценности в себе, дать ему мужество быть самим собой и начать жить полнокровной жизнью. В конечном счете конструктивный психоанализ становится специфическим средством, служащим развитию личности. Другое дело, что психоанализ не претендует на то, что благодаря ему человек сможет прийти к какому-то завершенному развитию. Как подчеркнула К.Хорни, жизнь — это борьба и стремление, развитие и рост, а анализ — 459


КОНСТРУКТИВНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ К.ХОРНИ
один из способов, который может содействовать развертыванию человеческого потенциала. В этом отношении психоанализ имеет как клиническую ценность в качестве терапии психических расстройств, так и чисто человеческое значение, так как обладает соответствующими возможностями в оказании помощи человеку в его конструктивном развитии.


ПРИМЕЧАНИЯ
История психоаналитического движения
I Фрейд 3. К истории психоаналитического движения// Фрейд 3. По ту сторону
принципа удовольствия. М., 1992.
8 	Джонс Э. Жизнь и творения Зигмунда Фрейда. М., 1997.
3 Виттельс Ф. Фрейд. Его личность, учение и школа. Л., 1991.
4 Джонс Э. Жизнь и творения Зигмунда Фрейда.
3 Виттельс Ф. Фрейд. Его личность, учение, школа.
6 Джонс Э. Жизнь и творения Зигмунда Фрейда.
7 Флем Л. Повседневная жизнь Фрейда и его пациентов. М., 2003.
8 Фрейд 3. К истории психоаналитического движения//Фрейд 3. По ту сторону
принципа удовольствия.
9 Метце Г.Психоанализ в Германии//Энциклопедия глубинной психологии. Т.П.
Новые направления в психоанализе. Психоанализ общества. Психоаналитическое движение. Психоанализ в Восточной Европе. М., 2001.
10 Солмс-Рёдельгейм В.Психоанализ в Австрии//Энциклопедия глубинной пси¬
хологии. Т.П.
II Метце Г. Психоанализ в 1ермании//Энциклопедия глубинной психологии. Т. II.
18 	Там же.
13 Томэ X., Кэхеле X. Современный психоанализ. Т. 1. Теория. М., 1996.
14 Фрейд 3. К истории психоаналитического движения//Фрейд 3. По ту сторону
принципа удовольствия.
18 Дискуссия о «любительском анализе» (1926-1927гг.)//Russian Imago 2000. Исследования по психоанализу культуры. СПб., 2001. С. 377-475.
16 Дэйр К. Психоанализ в Великобритании // Энциклопедия глубинной психоло¬
гии. Т. II.
17 Баранд Р., Баранд И. Психоанализ во Франции//Энциклопедия глубинной пси¬
хологии. Т.П.
18 Французская психоаналитическая школа/Под ред. А.Жибо, А.В.Россохина.
СПб., 2005.
19 Мур Н. Психоанализ в Скандинавии//Энциклопедия глубинной психологии. Т.П.
70 Гаддини Э. Психоанализ в Италии//Энциклопедия глубинной психологии. Т.П.
71 Фрейд 3. К истории психоаналитического движения // Фрейд 3. По ту сторону
принципа удовольствия.
461


ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
22 Май У. Психоанализ в США//Энциклопедия глубинной психологии. Т.П.
23 Дискуссия о «любительском анализе» (1926-1927гг.)//Russian Imago 2000.
Исследования по психоанализу культуры.
24 Фрейд 3. Проблема дилетантского анализа//Избранное. Ростов-на-Дону, 1998.
25 Кернберг О. Психоанализ в Америке//Вестник психоанализа. 2000. № 1.
26 История развития психоанализа в России отражена в ряде опубликованных
на русском языке исследований. См.: Лейбин В. М. Репрессированный психоанализ: Фрейд, Троцкий, Сталин//Российский психоаналитический вестник. 1991. № 1. С. 32-55; Эткинд А. М. Лев Троцкий и психоанализ//Нева. 1991. №4. С. 183- 190; Пружинина А. А., Пружинин Б. И. Из истории отечественного психоанализа (историко-методологический очерк)//Вопросы философии. 1991. №7. С. 87- 108; Белкин А. И., Литвинов А. В. К истории психоанализа в Советской России //Психоаналитический вестник. 1992. № 2. С. 9-32; Марти Ж. Психоанализ в России и в Советском Союзе с 1909 по 1930г.//Психоаналитический вестник. 1992. №2. С. 33-48; Лейбин В.М. Психоанализ, Юнг, Россия//Психоаналитический вестник. 1992. № 2. С. 49-54; Харитонов А. Н. Восприятие идей 3. Фрейда психоаналитиками в Советской России в 20-е годы//Психоаналитический вестник. 1992. №2. С. 55-63; Эткинд А. Эрос невозможного. История психоанализа в России. СПб., 1993; Овчаренко В.И. Первая волна российских психоаналитиков/ /Психоаналитический вестник. 1994. №3-4. С. 32-38; Овчаренко В. И. Психоаналитический глоссарий. Минск, 1994; История психоанализа в Украине/Сост. И.И.Кутько, Л. И. Бондаренко, П.Т. Петрюк. Харьков, 1996; Овчаренко В.И. История российского психоанализа и проблемы ее периодизации/ /Архетип. 1996. №3-4. С. 145-150; ОвчаренкоВ.И., Лейбин В.М. Антология российского психоанализа. Т. I — II. М., 1999; Крылов А. И. Человек в российском психоанализе. М., 1999; Лейбин В.М. Фрейд и Россия//Зигмунд Фрейд и психоанализ в России. М., 2000. С. 305-525; Анжелини А. Психоанализ в России. От предшественников до 1930-х годов. М., 2002; Овчаренко В. И. Первое столетие российского психоанализа//Психоаналитический вестник. 2003. № 11. С. 39-59; Лейбин В.М. Был ли психоанализ в России в период с 1930 по 1990 год?//Психоаналитический вестник. 2003. № 11. С. 60-85.
27 Фрейд 3. К истории психоаналитического движения// Фрейд 3. По ту сторо¬
ну принципа удовольствия.
28 Овчаренко В.И., Лейбин В.М. Антология российского психоанализа. Т.П. М., 1999.
Первые психоаналитики
1 Фрейд 3. О нарциссизме//Фрейд 3. Либидо. М., 1996.
2 Абрахам К. О первых опытах психоаналитического исследования и лечения
маниакально-депрессивного психоза и родственных ему расстройств//Вестник психоанализа. 2002. № 1.
462


ПРИМЕЧАНИЯ
3 Там же.
4 The Complete Letters of Sigmund Freud to Wilhelm Fliess 1887-1904. Translated and
edited byJ.B. Masson. Cambridge, Massachusetts and London, 1985.
3 	Фрейд 3. Скорбь и меланхолия//Фрейд 3. Художник и фантазирование. М., 1995.
6 Кляйн М. Скорбь и ее отношение к маниакально-депрессивным состояни¬
ям/ /Вестник психоанализа. 2002. № 1.
7 Абрахам К. Исследования самой ранней прегенитальной стадии развития либи¬
до/ /Воспитание детей и психоанализ. Сборник/Пер. с англ. М.; Киев, 2000.
8 Абрахам К. Сновидение и миф. Очерк коллективной психологии//Между Эди¬
пом и Озирисом: Становление психоаналитической концепции мифа. Сборник/Пер. с нем. Львов; М., 1998.
9 Там же.
10 Там же.
11 Фромм Э. Из плена иллюзий. Как я столкнулся с Марксом и Фрейдом//Фромм Э.
Душа человека. М., 1992.
12 Фрейд 3. Человек Моисей и монотеистическая религия//Фрейд 3. Психоана¬
лиз. Религия. Культура. М., 1992.
13 Кремериус И. Карл Абрахам — его вклад в психоанализ//Энциклопедия глу¬
бинной психологии. Т. I. Зигмунд Фрейд: жизнь, работа, наследие/Пер. с нем. М„ 1998.
14 Дамер Г. Шандор Ференци: его вклад в психоанализ//Энциклопедия глубин¬
ной психологии. Т. I. Зигмунд Фрейд: жизнь, работа, наследие.
13 	Джонс Э. Жизнь и творения Зигмунда Фрейда.
16 Ференци Ш. Психоанализ и воспитание//Russian Imago 2000. Исследования
по психоанализу культуры. СПб., 2001.
17 Там же.
18 Там же.
19 Ференци Ш. Интроекция и перенесение//Ференци Ш. Теория и практика пси¬
хоанализа. М., 2000.
20 Ференци Ш. К определению понятия интроекции//Ференци Ш. Теория
и практика психоанализа.
21 Ференци Ш. Интроекция и перенесение//Ференци Ш. Теория и практика пси¬
хоанализа.
22 Фрейд 3. Массовая психология и анализ человеческого Я//Фрейд 3. По ту сто¬
рону принципа удовольствия. М., 1992.
23 Ференци Ш. Алкоголь и неврозы//Ференци Ш. Теория и практика психоанализа.
24 Ференци Ш. К нозологии мужской гомосексуальности//Ференци Ш. Теория
и практика психоанализа.
23 Ференци Ш. К вопросу об организации психоаналитического движения// Ференци Ш. Теория и практика психоанализа.
4бз


ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
26 Ференци Ш. К вопросу о психоаналитической технике//Ференци Ш. Теория
и практика психоанализа.
27 Ференци Ш. Дальнейшее построение «активной техники» в психоанализе// Ференци Ш. Теория и практика психоанализа.
28 Ференци Ш. Противопоказания к активной психоаналитической технике// Ференци Ш. Теория и практика психоанализа.
29 Ференци Ш. Психоанализ детей применительно к взрослым//Ференци Ш.
Тело и подсознание. Снятие запретов с сексуальности. М., 2003.
30 Гротьян М. Переписка 3. Фрейда//Энциклопедия глубинной психологии. Т.I.
Зигмунд Фрейд: жизнь, работа, наследие.
31 Ференци Ш. Опыт на основе теории гениталий//Ференци Ш. Тело и подсоз¬
нание. Снятие запретов с сексуальности.
32 Джонс Э. Жизнь и творения Зигмунда Фрейда.
33 Ранк О. Миф о рождении героя. М.; Киев, 1997.
34 Фрейд 3. Семейный роман невротиков//Фрейд 3. Художник и фантазирова¬
ние. М., 1995.
35 Ранк О. Миф о рождении героя.
36 Менжулин В. Путь героя//Ранк О. Миф о рождении героя.
37 Ранк О., Захс X. Значение психоанализа в науках о духе//Ранк О. Миф о рож¬
дении героя.
38 Там же.
39 Ранк О. Миф о рождении героя.
40 Ранк О. Травма рождения. М., 2004.
41 Цит. по: Джонс Э. Жизнь и творения Зигмунда Фрейда.
42 Ранк О. Травма рождения.
43 Фрейд 3. Из истории одного детского невроза//Человек-волк и Зигмунд Фрейд.
Киев, 1996.
44 Фрейд 3. Страх//Фрейд 3. Остроумие и его отношение к бессознательному.
Страх. Тотем и табу. Минск, 1998.
45 Там же.
46 Ференци Ш. К критике «Техники психоанализа» Ранка//Ференци Ш. Теория
и практика психоанализа.
47 Фрейд 3. Конечный и бесконечный анализ// «Конечный и бесконечный ана¬
лиз» Зигмунда Фрейда. М., 1998.
48 Лейцингер-Болебер М., Грюнциг-Зеебруннер М. Фокусная терапия — экстрен¬
ное вмешательство — психоаналитическая консультация//Ключевые понятия психоанализа/Под ред. В.Мертенеса. СПб., 2001.
49 Ранк О. Истина и реальность. История человеческой воли//Ранк О. Травма
рождения.
30 Виттельс Ф. Фрейд. Его личность, учение и школа. Л., 1991.
51 Штекель В. Выбор профессии и преступность//Психотерапия. 1913. № 2.
4б4


ПРИМЕЧАНИЯ
57 Там же.
33 	Штекель В. Исходы психоаналитического лечения//Трансформация и сублимация сексуальной энергии. Психоаналитические очерки. М., 1996.
54 Там же.
88 Штекель В. Исходы психоаналитического лечения//Психотерапия. 1914. №3.
86 Там же.
87 Штекель В. Причины нервности. Новые взгляды на ее возникновение и преду¬
преждение. М., 1912.
88 Джонс Э. Жизнь и творения Зигмунда Фрейда.
89 Штекель В. Что на душе таится... Одесса, 1912.
60 Цит. по: Джонс Э. Жизнь и творчество Зигмунда Фрейда.
61 Штекель В. Что на душе таится.
1,7 Джонс Э. Об анально-эротических чертах характера//Психоанализ и учение о характерах. М.; Петроград, 1923.
63 Джонс Э. Значение деда в судьбе отдельного человека//Психоанализ детской
сексуальности. СПб., 1997.
64 Ранк О., Захс X. Значение психоанализа в науках о духе//Ранк О. Миф о рож¬
дении героя.
68 	Цит. по: Гротьян М. Переписка 3. Фрейда//Энциклопедия глубинной психологии. Т. I. Зигмунд Фрейд: жизнь, работа, наследие.
66 Фрейд 3. Проблема дилетантского анализа//Фрейд 3. Избранное. Ростов-на-
Дону, 1998.
67 Дискуссия о «любительском анализе» (1926-1927)//Russian Imago. Исследова¬
ния по психоанализу культуры. СПб., 2001.
68 Гротьян М. Переписка 3.Фрейда//Энциклопедия глубинной психологии. T.I.
Зигмунд Фрейд: жизнь, работа, наследие.
69 Там же.
Индивидуальная психология А. Адлера
1 См.: Лейбин В.М. Психоанализ и философия неофрейдизма. М., 1977 (раздел «Индивидуальная психология» А. Адлера, с. 135-157).
7 См.: Сидоренко Е.В. Комплекс «неполноценности» и анализ ранних воспомина¬
ний в концепции Альфреда Адлера. СПб., 1993; Соколов Э.В. Введение в психоанализ. СПб., 1999 (раздел Альфред Адлер. Индивидуальная психология, с. 207- 236); Сидоренко Е.В. Терапия и тренинг по Альфреду Адлеру. СПб., 2002.
3 Адлер А. Понять природу человека. СПб., 1997.
4 Там же.
8 Адлер А. О нервическом характере. СПб.; М., 1998.
6 	Адлер А. Наука жить//Адлер А. Наука жить. Киев, 1997.
4б5


ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
7 Адлер А. Воспитание детей//Адлер А. Воспитание детей. Взаимодействие полов.
Ростов-на-Дону, 1998.
8 Адлер А. О нервическом характере.
9 Адлер А. Наука жить/ /Адлер А. Наука жить.
10 Адлер А. Понять природу человека.
11 Адлер А. Воспитание детей//Адлер А. Воспитание детей. Взаимодействие
полов.
17 Адлер А. Там же.
13 Адлер А. Индивидуальная психология, ее гипотезы и результаты//Адлер А.
Практика и теория индивидуальной психологии. М., 1995.
14 Адлер А. Воспитание детей//Адлер А. Воспитание детей. Взаимодействие
полов.
13 Адлер А. Индивидуальная психология, ее гипотезы и результаты//Адлер А. Практика и теория индивидуальной психологии.
16 Адлер А. Понять природу человека.
17 Там же.
18 Там же.
19 Там же.
70 	Адлер А. О нервическом характере.
81 Адлер А. Половое воспитание//Адлер А. Воспитание детей. Взаимодействие полов.
77 Адлер А. Разлад в любовных отношениях//Адлер А. Воспитание детей. Взаимодействие полов.
73 Адлер А. О нервическом характере.
84 	Адлер А. Дальнейшие тезисы к практике индивидуальной психологии // Адлер А. Практика и теория индивидуальной психологии.
83 	Адлер А. Техника лечения / /Адлер А. Наука жить.
86 Адлер А. Индивидуальная психология и психоанализ / /Адлер А. Наука жить.
87 Адлер А. Индивидуальная психология как путь к познанию//Адлер А. Наука жить.
88 Адлер А. Случай из практики о сексуальности (продолжение)//Адлер А. Вос¬
питание детей. Взаимодействие полов.
89 Адлер А. Сны и их толкование // Адлер А. Практика и теория индивидуальной
психологии.
30 Адлер А. Индивидуальная психология и психоанализ// Адлер А. Наука жить.
31 Фрейд 3. По ту сторону принципа удовольствия// Фрейд 3. По ту сторону прин¬
ципа удовольствия. М., 1992.
38 	Фрейд 3. Будущность одной иллюзии. М.; Л., 1930.
33 Фрейд 3. Анализ фобии пятилетнего мальчика//Фрейд 3. Психология бессоз¬
нательного. СПб., 2002.
34 Фрейд 3. Недовольство культурой//Фрейд 3. Психоанализ. Религия. Культу¬
ра. М., 1992.
466


ПРИМЕЧАНИЯ
33 Адлер А. Индивидуальная психология и психоанализ //Адлер А. Наука жить.
36 Фрейд 3. К истории психоаналитического движения // Фрейд 3. По ту сторо¬
ну принципа удовольствия.
37 Там же.
38 Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. М., 1989.
39 Валыпонок 3. Комплекс полноценности//Литературная газета. 8 января
1986 г.
Аналитическая психология К. Г. Юнга
I Нолл Р. Арийский Христос. Тайная жизнь Карла Юнга. М., Киев,1998.
8 Юнг К. Г. Воспоминания, сновидения, размышления. Киев, 1994.
3 Там же.
4 Там же.
5 Зигмунд Фрейд — Карл Густав Юнг. Из переписки // Фрейд 3. По ту сторону прин¬
ципа удовольствия.
6 Там же.
7 Юнг К. Г. Либидо, его метаморфозы и символы. СПб., 1994.
8 Там же.
9 Зигмунд Фрейд — Карл Густав Юнг. Из переписки// Фрейд 3. По ту сторону прин¬
ципа удовольствия.
10 Юнг К. Г. Либидо, его метаморфозы и символы.
II Там же.
18 	Там же.
13 Там же.
14 Нолл Р. Арийский Христос. Тайная жизнь Карла Юнга.
15 Зигмунд Фрейд — Карл Густав Юнг. Из переписки// Фрейд 3. По ту сторону
принципа удовольствия.
16 Фрейд 3. О нарциссизме//Фрейд 3. Либидо. М., 1996.
17 Зигмунд Фрейд — Карл Густав Юнг. Из переписки // Фрейд 3. По ту сторону
принципа удовольствия.
18 Там же.
19 Фрейд 3. Тотем и табу. Психология первобытной культуры и религии // Фрейд 3.
Остроумие и его отношение к бессознательному. Страх. Тотем и табу. Минск, 1998.
80 Фрейд 3. Человек Моисей и монотеистическая религия // Фрейд 3. Психоана¬
лиз. Религия. Культура. М., 1992.
81 Юнг К. Г. Личное и сверхличное, или коллективное бессознательное//Юнг К. Г.
Структура психики и процесс индивидуации. М., 1966.
88 Юнг К. Г. Понятие коллективного бессознательного//Юнг К. Г. Аналитическая психология: прошлое и настоящее. М., 1995.
4б7


ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
83 Юнг К. Г. Об архетипах коллективного бессознательного//Юнг К. Г. Архетип
и символ. М., 1991.
84 Юнг К. Г. Тэвистонские лекции. Аналитическая психология: ее теория и прак¬
тика. Киев, 1995.
83 Юнг К. Г. Отношения между Я и бессознательным//Юнг К. Г. Психология бессознательного. М., 1994.
86 Юнг К. Г. AION. Исследование феноменологии Самости//Юнг К. Г. Избран¬
ное. Минск, 1998.
87 Там же.
88 Юнг К. Г. Психология и алхимия. М.; Киев, 2003.
89 Юнг К. Г. Психологические аспекты архетипа матери//Юнг К. Г. Структура
психики и процесс индивидуации.
30 Юнг К. Г. AION. Исследование феноменологии Самости//Юнг К. Г. Избранное.
31 Юнг К. Г. Сознание, бессознательное и индивидуация//Юнг К. Г. Структура пси¬
хики и процесс индивидуации.
38 Юнг К. Г. Трансцендентальная функция//Юнг К. Г. Избранное.
33 Юнг К. Г. Отношения между Я и бессознательным//Юнг К. Г. Психология бес¬
сознательного.
34 Юнг К. Г. О становлении личности//Юнг К. Г. Конфликты детской души. М., 1995.
35 Юнг К. Г. Теория психоанализа//Юнг К. Г. Критика психоанализа. СПб., 2000.
36 Юнг К.Г. Общие аспекты психоанализа//Юнг К.Г. Критика психоанализа.
37 Юнг К. Г. Цели психотерапии//Юнг К.Г. Практика психотерапии. М.; СПб.,
1998.
38 Юнг К. Г. К вопросу об изучении психологических типов//Юнг К. Г. Психоло¬
гические типы. СПб.; М., 1995.
39 Юнг К. Г. Проблемы современной психотерапии//Юнг К. Г. Практика и пси¬
хотерапия. М.; СПб, 1998.
40 Юнг К. Г. Тэвистонские лекции. Аналитическая психология: ее теория и прак¬
тика. Киев, 1995.
41 Юнг К. Г. Психология переноса. Интерпретация на основе алхимических изо¬
бражений //Юнг К. Г. Психология переноса. М.; Киев, 1997.
48 Юнг К. Г. Цели психотерапии//Юнг К. Г. Практика психотерапии.
43 Юнг К. Г. Тэвистонские лекции. Аналитическая психология: ее теория и практика.
44 Там же.
43 Юнг К. Г. Цели психотерапии//Юнг К. Г. Практика психотерапии.
46 Цит. по: Юнг К. Г. К психологии и патологии так называемых оккультных фено¬
менов/ /Юнг К. Г. Конфликты детской души.
47 Юнг К. Г. Дух Меркурий//Юнг К. Г. Дух Меркурий. М., 1996.
48 Юнг К. Г. Использование анализа сновидений//Юнг К. Г. Психология переноса.
49 Юнг К. Г. Синтетический или коллективный метод//Юнг К. Г. Структура пси¬
хики и процесс индивидуации.
468


ПРИМЕЧАНИЯ
80 Юнг К. Г. О синхронистичности//Юнг К.Г. Синхронистичность. М.; Киев,
1997.
81 Юнг К. Г. Синхронистичность: аказуальный объединяющий принцип//Юнг К. Г.
Синхронистичность.
88 Фрейд 3. Психоанализ и телепатия// Фрейд 3. К непознанным психическим силам. М., 1993.
83 Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. М., 1989.
84 Юнг К. Г. Либидо, его метаморфозы и символы.
88 Юнг К. Г. Значение аналитической психологии для воспитания//Юнг К. Г. Конфликты детской души.
86 Юнг К. Г. Противоречия Фрейда и Юнга//Юнг К. Г. Проблемы души нашего
времени. М., 1994.
87 Юнг К.Г. Психология и религия//Юнг К.Г. Архетип и символ.
88 Юнг К. Г. Психологический комментарий к «Тибетской книге великого осво¬
бождения»/ /Юнг К. Г. О психологии восточных религий и философий. М., 1994.
89 Юнг К. Г. Йога и Запад//Юнг К. Г. Йога и Запад. Львов; Киев, 1994.
60 Юнг К.Г. Некоторые аспекты современной психотерапии//Практика психо¬
терапии.
61 Юнг К. Г. Комментарий к «Тайне Золотого Цветка»//Юнг К. Г. О психологии
восточных религий и философий.
68 Юнг К. Г. Теория психоанализа//Юнг К. Г. Критика психоанализа.
63 Юнг К. Г. Ответы на вопросы о Фрейде//Критика психоанализа.
Характероанализ В. Райха
I Райх В. Функция оргазма. Основные сексуально-экономические проблемы био¬
логической энергии. СПб.; М., 1997.
8 Там же.
3 Там же.
4 Там же.
8 Там же.
6 Райх В. Характероанализ. Техника и основные положения для обучающихся
и практикующих аналитиков. М., 1999.
7 Там же.
8 Там же.
9 Там же.
10 Райх В. Функция оргазма.
II Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции.
18 Райх В. Характероанализ.
13 Там же.
4б9


ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
14 Там же.
15 Там же.
16 Там же.
17 Там же.
18 Райх В. Функция оргазма.
19 Там же.
70 Райх В. Характероанализ.
81 Там же.
77 Райх В. Функция оргазма.
83 Фрейд 3. Недовольство культурой//Фрейд 3. Психоанализ. Религия. Культу¬
ра. М., 1991.
84 Райх В. Функция оргазма.
85 Райх В. Психология масс и фашизм. СПб., 1997.
86 Там же.
87 Райх В. Характероанализ.
88 Райх В. Сексуальная революция. СПб.; М., 1997.
89 Там же.
Конструктивный психоанализ К.Хорни
I Хорни К. Самоанализ//Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 2. М., 1997.
8 Хорни К. Уход от женственности//Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 1. М., 1997.
3 Там же.
4 Хорни К. Проблемы брака//Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 1.
5 Хорни К. Отрицание вагины//Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 1.
6 Хорни К. Переоценка любви//Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 1.
7 Хорни К. Невротическая личность нашего времени//Хорни К. Собр. соч.
ВЗт. Т. 1.
8 Там же.
9 Там же.
10 Фрейд 3. «Культурная» сексуальная мораль и современная нервозность//Зиг¬
мунд Фрейд и психоанализ в России: Фрейд 3. Работы по психоанализу; Лей- бин В. М. Фрейд и Россия. М., 2000.
II Фрейд 3. Недовольство культурой//Фрейд 3. Психоанализ. Религия. Культура.
18 Там же.
13 Хорни К. Новые пути в психоанализе//Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 2. М.,
1997.
14 Хорни К. Невротическая личность нашего времени //Хорни К. Собр. соч. ВЗт.
Т. 1.
15 Там же.
16 Там же.
470


ПРИМЕЧАНИЯ
17 Хорни К. Невроз и развитие личности//Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 3. М.,
1997.
18 Там же.
19 Там же.
80 Там же.
81 Там же.
77 Хорни К. Невротическая личность нашего времени//Хорни К. Собр. соч. В Зт. Т. 1.
83 Там же.
84 Там же.
85 Хорни К. Самоанализ//Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 2. М., 1997.
86 Там же.
87 Хорни К. Наши внутренние конфликты//Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 3.
88 Там же.
89 Там же.
30 Там же.
31 Хорни К. Самоанализ//Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 2.
7,7 Там же.
33 Там же.
34 Хорни К. Новые пути в психоанализе//Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 2.
33 Там же.
36 Там же.
37 Там же.
38 Там же.
39 Там же.
40 Там же.
41 Там же.
47 Хорни К. Наши внутренние конфликты//Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 2.


Валерий Лейбин
Постклассический психоанализ Энциклопедия Том 1
Редактор А. Зайченко Оформление серии В. Коршунов Верстка С. Зиновьев
Формат 70 х 100 V16. Бумага офсетная. Печать офсетная Усл. печ. л. 37,4. Уч.-изд. л. 28,5
Заказ №
Издательский дом «Территория будущего» 125009, Москва, ул. Б. Дмитровка, 7/5
Отпечатано в ГУП ППП «Типография “Наука”» 121099 Москва, Шубинский пер., 6


УДК 159.964.26(082)
ББК 88.4
Л42


СОСТАВИТЕЛИ СЕРИИ:


В. В. А1tашвuлu,
А. Л. ПО20релъс'Кuй


НАУЧНЫЙ СОВЕТ:


В. Л. rлазъt'Чев, Л. r. Ио1tu1t,
А. Ф. Фuлunnов, Р. 3. Хестанов


л 42 Лейбин В. Постклассический психоанализ. Энциклопедия.
ТОМ 2. М.: Издательский ДОМ «Территория будущеrо», 2006. (Серия
«Университетская б
лиотека Александра Поrорельскоrо»)
 568 с.
/'


ISBN 5
91129
009
X


@ Издательский ДОМ
«Территория будущеrо», 2006




СОДЕРЖАНИЕ
fЛАВА 7. МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ [. с. САЛЛИВАНА
rарри Стэк Салливан ...............................
Основания и принципы межличностноrо подхода .........
Переживания и формы их проявлений . . . . . . . . . . . . . . . .
Страх, ужас, TpeBora . . . .. . . . . . . . . . .
Динамизмы . . . . . . . . . . . . . .
Персонификации . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Система Самости . . . . . . . . . . . . . .
Развитие личности и психические расстройства
Классический и межличностный психоанализ . . .
fЛАВА 8. fУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА . . .
Эрих Фромм .................
Свобода и механизмы беrства от нее
Природа человека и ero потребности . . . . . . . . .
Индивидуальный и социальный характер . . . . . . . . .
Синдромы распада и роста . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Аrрессия и деструктивность . . . . . . . . . . . . .. ....
Авторитарная и rуманистическая этика . . . .
Патолоrия нормальности и кризис психоанализа . . . .
Классический и rуманистический психоанализ . . . . . . .
fЛАВА 9. ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ [. МАРКУЗЕ . . . . . . .
rерберт Маркузе ............. . . . . . . . . . .
Скрытая тенденция в психоанализе . . . . . . . .
Принцип производительности и прибавочная репрессия .....
По ту сторону принципа реальности ...............
Архетипы существования в нерепрессивной цивилизации . . . . .
Самосублимация сексуальности . . . .
Рациональность удовлетворения . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Классический психоанализ, неофрейдизм и философский
психоанализ ...................................
8
8
11
16
22
27
32
35
40
56
64
64
69
82
97
107
124
131
141
150
162
162
164
168
175
179
185
187
189

fЛАВА 10. ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД,
Х. ХАРТМАНН) ........................... 197
Анна Фрейд . . . . . .
Защитные механизмы
197
199
208
213
. . .. 216
. . 217
225
228
Аrрессия и идентификация с arpeccopoM
Пути и возможности терапии . . . .
Хайнц Хартманн . . . . .
Проблема адаптации . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Интеrративные функции и автономное развитие Я
Классический психоанализ и психоаналитическая психолоrия Я
fЛАВА 11. ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР,
л. БИНСВАнrЕР, М. Босс, В. ФРАНКЛ, Р. Лэйнr, Р. МЭЙ) 235
Экзистенциализация психотерапии .............. 235
Экзистенциальный психоанализ Ж. п. Сартра . . . . . . 247
Экзистенциальный анализ л. Бинсванrера 254
Дазайнанализ М. Босса . . . . . . . . . · . . . . . . .. 260
Лоrотерапия В. Франкла .............. .. . . . 267
Экзистенциальнофеноменолоrический анализ Р. Лэйнrа ..... 289
Экзистенциальная терапия Р. Мэя ................. 301
Классический и экзистенциальный психоанализ . . . . . 322
fЛАВА 12. ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
Мелани Кляйн · · . · · · ·
Детский психоанализ
Объектные отношения
339
339
341
348
352
356
361
363
366
Младенческая депрессивная позиция . . . . .
TpeBora и вина . . . . . . . . . . . . . . . . .. . . . .
Проективная и интроективная идентификации .
Инстинкты жизни и смерти ... . . . . . . . . . . . . . . .
Классический психоанализ и кляйнианство
fЛАВА 13. ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия ОБЪЕКТНЫХ
ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ, д. ВИННИКОТТ, Р. ФЕЙРБЕЙРН) 373
Микаэл Балинт
373
374
384
386
Объектные отношения и базисный дефект
Дональд Винникотт . . . . . . . . .. ....
Переходный объект . . . . . . . . . . . . .

Иrра и реальность ............................ 392
Рональд Фейрбейрн ............................ 398
Объектные отношения, расщепленность, зависимость . . .. 399
Классический психоанализ и психоаналитическая
психолоrия объектных отношений .................... 402
rЛАВА 14. СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА . . . . . . . . . . 409
Жак Лакан ............ . . . . . . . . . . . . . . . . 409
Французский структурализм ......................... 411
Речь и язык в психоанализе ..... . . .. 425
Структуризация бессознательноrо . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 432
Стадия зеркала . . . . . . . . . . . .. .............. 436
Реrистры психики ..... . . . . . . . . . . . . . . . 438
Техника и терапевтические цели психоанализа ....... 443
Классический и структурный психоанализ .. . . . . . 451
rЛАВА 15. Психолоrия САМОСТИ х. КОХУТА
Хайнц Кохут ..................
Интроспективноэмпатическая позиция
Происхождение и развитие Самости
Патолоrия Самости
459
459
461
467
472
479
483
489
496
Идеализирующий перенос . . . .. ......
Зеркальный перенос . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Терапевтические основания психолоrии Самости
Классический психоанализ и психолоrия Самости
ЗАКЛЮЧЕНИЕ .................................. 510
ЛИТЕРАТУРА
513
СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
529
ПРИМЕЧАНИЯ
553

rЛАВА 7
мЕжличностныIй ПСИХОАНАЛИЗ
r. с. САЛЛИВАНА
rарри Стэк Салливан
в отличие от ранее рассмотренных психоаналитиков, начинавших свой
жизненный пyrь в странах Европы, r: С. Салливан бьт американским rражда
нином со дня рождения. Он родился 21 февраля 1892r. в небольшом rород
ке штата НьюЙорк Норвиче. Ero предки бьти ирландцами, эмиrрировав
шими в США. Ero родители  бедные ирландские фермеры, дети которых,
за исключением fарри, умерли в младенческом возрасте. Ero мать, будучи
наполовину инвалидом, не отличалась жизнерадостностью и не моrла дать
сыну необходимоrо тепла. Она не интересовалась им и испытывала раздра
жение в связи с нищенским существованием семьи. Ero отец бьт робким
и скрытным фермером, редко хвалившим cBoero сына. С трехлетнеrо воз
раста детство мальчика проходило на ферме в сельской общине близ Ho
вича, rде Салливаны бьти единственной семьей католиков. У Hero не бьто
друзей среди сверстников, их заменяли ему животные на ферме, особенно
лошади, пристрастие к которым сохранилось на долrие rоды.
Как замечала К. Томпсон, на протяжении мноrих лет сотрудничавшая
с r: С. Салливаном и являвшаяся ero близким дрyrом, в характере fарри была
мистическая, сентиментальная сторона, связанная с историями прошло
ro, рассказанными ему в раннем детстве. «Одна из этих историй особенно
запала ему в душу: KTOTO из предков бьт западным ветром, который в обра
зе лошади скакал навстречу солнцу, чтобы приветствовать будущее. У меня
самой есть сомнения, не уверовал ли fарри своей сентиментальной, полной
юмора ирландской частью души в правдивость этой истории. Во всяком слу
чае пристрастие к лошадям у Hero бьто очень сильным, и он всеrда paCCMa
ривал лошадь как своеобразный символ себя caMoro» [Цит. по: 1, с. 368].
В школе мальчик не приобрел друзей и чувствовал себя недостаточно
комфортно среди сверстников. Он заинтересовался физикой, но со BpeMe
нем решил заняться медициной и поступил в Чикаrский колледж медици
8

rАРРИ СТЭК САЛЛИВАН
ны И хирурrии, который закончил в 1917r., получив докторскую степень.
Во время обучения прошел курс психоаналитической терапии, COCTaB
лявший более семидесяти часов. После окончания колледжа [. с. Салли
ван был призван в армию и служил старшим лейтенантом. После Первой
мировой войны он продолжил службу в качестве медика в Федеральном
совете профессиональноrо образования, а затем в Службе народноrо здо
ровья. В 1922 r. он начал работать в больнице Святой Елизаветы в Вашинr
тоне (OKpyr Колумбия). Работа осуществлялась под руководством ведуще
ro специалиста в области нейропсихиатрии  А. Уайта  одноrо из пер
вых приверженцев психоанализа в США. В этот период [. с. Салли ван
заинтересовался проблемами шизофрении и психоанализом как MeTO
дом лечения психических расстройств. После знакомства с К. Томпсон
он инициировал ее поездку в Европу для прохождения личноrо анализа,
чтобы после ее возвращения в США пройти у нее соответствующий aHa
лиз. К. Томпсон прошла личный анализ у ш. Ференци в Будапеште и, воз
вратившись в США в 1933 r., стала аналитиком [. с. Салливана.
В 1923 r. [. С. Салливан начал работать в должности психиатра в боль
нице Шеппарда и Пратта в Балтиморе (штат Мэриленд). В 1924r. он стал
членом Американской психоаналитической ассоциации. С 1925 r. PYКOBO
дИЛ клиническими исследованиями и являлся экстраординарным профес
сором психиатрии на медицинском факультете Мэрилендскоrо универси
тета. В орrанизованном им приемном отделении для больных шизофрени
ей была создана такая атмосфера, которая отличалась от традиционных
медицинских стационаров. Медицинский персонал доброжелательно
относился к больным и был составной частью не только терапевтическо
ro сообщества, но и терапевтическоrо процесса, предполаrающеrо yвa
жение к пациентам и повышение у них чувства собственной ценности.
r: С. Салливан выступал в качестве терапевта, супервизора и исследовате
ля, акцентировавшеrо внимание на социокультурных факторах возникно
вения и развития психических расстройств. На протяжении нескольких
лет он обследовал более 250 молодых мужчин, страдающих шизофренией.
На основе исследовательской и терапевтической деятельности им было
сделано заключение, в соответствии с которым блаrодаря психоаналити
ческому лечению у 61 процента пациентовшизофреников наблюдалось
заметное улучшение их психическоrо состояния.
В 1929 r. [. С. Салливан был избран в Исполнительный комитет Aмe
риканской психоаналитической ассоциации. В 1931 r. он переехал в Нью
Йорк, rде открыл частную практику. В 1932 r. совместно с дрyrими колле
rами он основал ВашинrтонБалтиморское психоаналитическое общест
во, первым председателем KOToporo стала К. Томпсон. В 1933 r. он стал
президентом Психиатрическоrо фонда  А. Уайта. В 1936 r. [. С. Салли ван
9

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
основал Вашинrтонскую школу психиатрии, в которой изучение психо
анализа сочеталось с ryманитарными науками. В 1938 r. он возвратился
в Вашинrтон, rде работал консультантом по подrотовке молодых амери
канцев к воинской службе. Во время Второй мировой войны разработал
процедуры отбора молодежи в армию и рекомендации по укреплению
моральноrо духа и лидерства среди военнослужащих. В 1941 r. [. С. Сал
ливан стал почетным членом Американскоrо института психоанализа.
В 1943 r., наряду с К. Томпсон, э. Фроммом и дрyrими психоаналитиками,
он стал соучредителем ньюйоркскоrо филиала Вашинrтонской школы
психиатрии, в состав которой несколько лет входил Институт Уильяма
Алансона Уайта в НьюЙорке, который в 1946r. стал независимым учеб
ным заведением, получившим название Института психиатрии, психоана
лиза и психолоrии. Целями данноrо института были подrотовка психиат
ров и психолоrов, специалистов в области теории и практики психоана
лиза, а также распространение психоаналитических идей среди учителей,
социальных работников, священников и врачей.
На протяжении нескольких лет [. С. Салливан читал различные курсы
лекций в Вашинrтонской школе психиатрии, ее ньюйоркском филиале
и Институте психиатрии, психоанализа и психолоrии им. Уильяма Алан
сона Уайта в НьюЙорке. Он был соиздателем и rлавным редактором жур
нала «Психиатрия», а также членом Всемирной федерации психическоrо
здоровья.
В конце 40x rr. r: С. Салливан бьт представителем США по подrотовке
различных проектов ЮНЕСКО, в том числе проекта по изучению влия
ния напряженности на международные отношения. В 1948 r. он стал чле
ном комиссии по подrотовке Всемирноrо KOHrpecca по психическому здо
ровью. Умер 14 января 1949r. в Париже, куда он приехал на конференцию
ЮНЕСКО, возвращаясь домой с собрания Исполнительноrо совета Bce
мирной федерации психическоrо здоровья, проходившеrо в Амстердаме.
При жизни [. С. Салливана была издана только одна ero книrа «Концеп
ции современной психиатрии» (1947). После ero смерти бьт опубликован
ряд работ, представлявших собой курсы лекций, которые он читал cтy
дентам Вашинrтонской школы психиатрии. В эти публикации вошли как
записанные на маrнитофон отдельные лекции, cTeHorpaMMbI некоторых
лекционных курсов, так и рукописные материалы, которые использова
лись [. С. Салливаном при подrотовке к чтению соответствующих курсов
лекций. В книry «Клинические исследования в психиатрии» (1956) вошли
лекции, про читанные им в 1943 r., в работу «Психиатрическое интервью»
(1954)  цикл лекций 19441945rr., в книry «Межличностная теория пси
хиатрии» (1953)  лекции 1946 1947 rr. После смерти r: С. Салливана были
опубликованы также такие ero работы, как «Шизофрения как человече
10

ОСНОВАНИЯ И ПРИНЦИПЫ МЕжличностноrо ПОДХОДА
ский процесс» (1962), «Слияние психиатрии и социальной науки» (1964),
двухтомное издание ero произведений, вышедшее из печати в 1965r.,
«Личная психопатолоrия» (1971). Ряд этих работ включает в себя ранее
опубликованные [. С. Салливаном в разных журналах статьи, а также те
материалы, которые не являлись достоянием научной общественности,
но были написаны им в период 1924 1947 rr.
Посмертные публикации лекций [. С. Салливана стали возможными
блаrодаря усилиям ero учеников и коллеr. В Блаrотворительный фонд,
в работе KOToporo он принимал активное участие при жизни, ero прием
ным сыном Дж. Салливаном бьти переданы рукописные материалы отца.
Ero бывшие студенты и коллеrи собрали и передали в Блаrотворительный
фонд 15 тысяч долларов на финансирование подrотовительной работы,
включавшей в себя составление каталоrа и редактирование записей. Был
создан Комитет по публикации наследия [. С. Салливана, члены KOToporo
приложил и максимум усилий для Toro, чтобы с выдвинутой им межлично
стной теорией психиатрии моrли познакомиться все те, кто интересуется
проблемами развития человека, возникновения психических расстройств
и возможностями их лечения.
Основания и принципы межличностноrо подхода
в основе воззрений r: С. Салливана на проблемы психическоrо здоро
вья и психических расстройств лежал межличностный подход к изучению
человеческоrо существования. Он включал в себя представления о челове
ке, почерпнутые из междисциплинарных исследований в области психо
анализа, психобиолоrии, социальной психолоrии, культурной антрополо
rии и ряда дрyrих отраслей естественнонаучноrо и ryманитарноrо знания.
Фактически межлu'Ч1tост1tая теория 'ЧеловечеСКО20 су'Ществова1tия u ос1tова1t1tъtй
иа ией межлu'Ч1tост1tъtй nсuхоа1taltuз бъUlU одиой из nоnъtто'К заnол1tuтъ брешъ
между разроз1tе1t1tъwu 1tаУ'Ч1tъwu aUC1J,UrutU1ta.мu, ncвoeMY раС'КрЪtваю'Щu.мu npи
роду 'Человека.
[с. Салливан признавал, что начало научноrо взrляда на человека, вклю
чая ero психотерапевтические аспекты, было положено з. Фрейдом, заложив
тим основы классическоrо психоанализа. Важным направлением в иссле
довании человека стала также nсuхобuоло2UЯ А. Мейера. Если классический
психоанализ акцентировал внимание на человеческой психике и в своей
исследовательской и терапевтической деятельности доходил до пороrа, свя
занноrо с физиолоrическим субстратом, то психобиолоrия изучала человека
через призму отдельноrо орrанизма как первичной сущности.
Психобиолоrия расширила rраницы психолоrии. Однако понимание
человека предполаrало исследование ero не только в плане отдельноrо opra
11

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
низма, но и с точки зрения ero коммунальноrо существования, чему спо
собствовала СО1J,uалъ1tая nсuхоло2UЯ. Идеи ч. Кули и Дж. Мида задали такую
направленность развития социальной психолоrии, в соответствии с KOTO
рой изучались социальные роли человека, и уникальность каждой личности
рассматривалась как обусловленная влиянием на нее мноrих дрyrих людей.
Разработки психобиолоrии и социальной психолоrии были дополне
ны исследованиями культурной антрополоrии, объектом изучения KOTO
рой стало социальное наследие человека. Эмпирические исследования
первобытных племен Б. Малиновскоrо показали, что поведение людей
детерминировано социальными правилами (традициями) и HpaBCTBeHHЫ
ми ценностями, присущими той или иной социокультурной общности.
Философ п. Бриджмен выступил с идеей оnера1J,uо1tализма, в COOTBeT
ствии с которой деятельность человека, т. е. ero действия и операции
MOryт быть подверrнуты концептуальной схематизации, блаrодаря чему
открываются возможности для понимания существа человеческоrо пове
дения. Операционный подход к области психолоrии основывался не толь
ко на установлении конвенциональных условий, при которых ученый
Mor оперировать теми или иными терминами, но и на понимании разли
чий между двумя способами действия человека. Первый способ связан
с тем, как и каким образом человек демонстрирует на людях свое поведе
ние, второй  с личным способом действия, дающим человеку ощущение
неприкосновенности и защищенности от окружающих людей.
Адекватное понимание человека невозможно без учета данных лu1t2вuс
ти'Ки, исследования коммуникационных процессов и анализа жизненноrо
пространства как отдельноrо человека, так и rруппы людей. В этом OTHO
шении линrвистические идеи антрополоrа Э. Сапира и теория поля пси
холоrа К. Левина представлялись [. С. С алл и вану важными и необходимы
ми для развития межличностноrо подхода, использованноrо им в своей
исследовательской и терапевтической деятельности.
Все эти разрозненные научные исследования содержали ценные MaTe
риалы и результаты, которые моrли быть учтены как при концептуальном
осмыслении природы человека, так и в клинической работе, связанной
с терапией психических расстройств. МеждUС1J,U1Мu1tаР1tостъ ста1tовшtасъ
эвpuстu'Ческu зна'Чu.мъw u nра'Ктu'Чес'Кu 1tеобходu.мъw ориеитиром, 'КоторЪtЙ 'Ка'К
раз u бъUl положен r. с. Са..ллuва1tом в основу е20 межлu'Ч1tост1tой теopuи ncиxиaт
рии. Эта теория опиралась на идеи классическоrо психоанализа з. Фрей
да, психиатров У. Уайта и А. Мейера, философов п. Бриджмена, Дж. Мида
и Дж. Дьюи, психолоrов К.Левина и Дж. Морено, социолоrов Ч.Кули
иР. Парка, антрополоrов Б. Малиновскоrо, Р. Бенедикт и Э. Сапира.
Применительно к проблемам психическоrо здоровья и психических
расстройств межличностный подход [. С. Салливана базировался на при
12

ОСНОВАНИЯ И ПРИНЦИПЫ МЕжличностноrо ПОДХОДА
знании Toro, что nсuхuатрия должна изУ'Чатъ ие столъ'Ко uндuвuдуалъное noвe
деиие na1J,ue1tтoB, с'Колъ'Ко их межлu'Чност1tъtе взаu.моот1tоше1tия, те стороны
человечес,Коrо бытия, которые составляют ero публичную деятельность
или какимто образом в нее вовлечены. Если в психобиолоrии предприни
маются попытки исследования отдельно взятоrо человеческоrо существа,
в культурной антрополоrии  ero социальноrо наследия, а в социальной
психолоrии  ero поведения в rруппах, то психиатрия должна ориентиро
ваться на изучение биолоrических и культурно обусловленных, но в то же
время межличностных процессов, протекающих «в интерперсональных
ситуациях, в которых и действует психиатр, иrрающий роль активноrо
наблюдателя» [2, с. 47].
Межличностный подход [. с. Салливана опирался на три npu1t1J,una,
кратко сформулированные в работе с. Элдриджа «Орrанизация жизни»
(1925). К ним относились: принцип сосуществования, принцип Функцио
нальной активности и принцип орrанизации. Осмысление биолоrическо
ro уровня жизни возможно, как полаrал [. с. Салливан, только в том слу
чае, если исследователь придерживается данных принципов.
ПPU1t1J,Un сосу'Ществова1tия предполаrает понимание Toro, что жизнь opra
низма невозможна в условиях оторванности от среды ero обитания. ДaH
ный принцип оказывается действенным как для низших, так и дЛЯ BЫC
ших уровней жизни. Применительно к низшим уровням жизни он вполне
очевиден. Применительно к высокоорrанизованным живым орrанизмам
он менее очевиден, поскольку защитные механизмы стирают из памяти
факт тотальной зависимости от окружающей среды. Тем не менее взаи
мосвязь живоrо орrанизма с окружением настолько необходима, что ее
нарушение чревато ero rибелью. В конечном счете все живые существа
живут в непрерывном, взаимообоrащающем контакте со средой обитания,
и в этом смысле принцип сосуществования является одним из исходных
при осмыслении феноменолоrии жизни.
Прu1t1J,Un фу1t'К1J,uо1tалъ1tой а'Ктивиости связан с пониманием Toro, что
процесс взаимодействия орrанизма со средой основан на определенных
реакциях живоrо орrанизма. Каждая стадия развития сопровождается
взаимодействием орrанизма с окружающей средой. Это взаимодействие
включает в себя как соотнесенность отдельных частей орrанизма с OKPy
жающей средой, так и общую ero реакцию на нее. Процессы взаимодей
ствия живоrо орrанизма с ero окружением характеризуются физиолоrи
ческой активностью, функциональностью и, следовательно, их изучение
должно основываться на принципе функциональной активности.
Прu1t1J,Un орzа1tuза1J,UU подразумевает такое свойство живых орrаниз
мов, блаrодаря которому осуществляется структуризация физиолоrиче
ских процессов. Имеется в виду не только статическая модель структуры
13

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
орrанизма, но и изменчивость этой структуры, отражающая способность
к самоорrанизации. Присущая той или иной орrанизации орrанизма TeH
денция к изменению является неотъемлемой частью самой жизни, что
предполаrает использование принципа орrанизации при ее изучении.
С точки зрения r: с. Салливана, uсnолъзова1tuе этuх трех npu1t1J,unoB в pй...lJt
1(,ах межлu'Ч1tост1tоzо подхода 1(, 'Человеку дает возможность взrлянуть на Hero как
на существо, отличающееся от растительноrо и животноrо мира тем, что
человеческая жизнь требует взаимодействия и взаимообмена с окружающей
средой, одной из важных составляющих которой является культура. Отли
чие человека от дрyrих живых орrанизмов состоит в том, что ему необходи
мо включение в межличностные отношения, в тот контакт с дрyrими людь
ми, блаrодаря которому происходит ero собственное развитие и взаимное
обоrащение. Социальная изоляция от прямых и опосредованных связей
с дрyrими чревата серьезными психическими расстройствами.
При рассмотрении свойственных человеку особенностей и межлично
стных взаимоотношений [. с. Салливан отталкивался не только от прин
ципов, заимствованных из биолоrии, но и некоторых допущений, при
нятых в различных науках, включая математику, физику, антрополоrию,
философию, социолоrию, психолоrию, линrвистику. В частности, он
опирался на теopuю пределов и систему абсолютов, идеальных и полярных
по отношению дрyr к дрyry конструктов. Прежде Bcero он ввел два допу
щения, включающие в себя абсолют эйфории и абсолют напряжения.
Абсолют эйфорuu определялся [. с. Салливаном как состояние полноrо
счастья, абсолют 1tаnряже1tия  как максимальное отклонение от абсолюта
эйфории. Нечто похожее на эйфорию наблюдается у младенца в rлубо
ком сне. Нечто похожее на абсолют напряжения происходит при макси
мальном отклонении от абсолюта эйфории, коrда возникает состояние
ужаса. Жизнь человека устроена так, что уровеиъ эйфopuu u уровеиъ 1tаnряже
ния обратно nРОnОР1J,uо1tалъ1tъt друе друеу, т. е. при повышении уровня эйфо
рии происходит снижение напряжения и наоборот. В условиях реальноrо
существования человека практически нет ни абсолюта эйфории, ни абсо
люта напряжения. Фактически большинство людей находятся внекоем
состоянии сбалансированности, коrда, по словам [. С. Салливана, наличие
определенноrо напряжения оrраничивает уровень эйфории.
Надо сказать, что введение подобных абсолютов в несколько иной Tep
минолоrии воспроизводило психоаналитические размышления з. Фрей
да о стремлении людей к счастью и избежанию несчастья. У основателя
психоанализа речь шла опереживании сильноrо чувства удовольствия
и повышенной чувствительности к неудовольствию. Он исходил из Toro,
что намерение осчастливить человека не входило в планы «творения»
И что по своей природе счастье возможно только как эпизодическое явле
14

ОСНОВАНИЯ И ПРИНЦИПЫ МЕжличностноrо ПОДХОДА
ние. С дрyrой стороны, основатель психоанализа писал опереживании
человеком несчастья, о ero страданиях, вызываемых бренностью тела,
внешним миром и отношениями с друrими людьми. «Страдания, проис
текающие из последнеrо источника, вероятно, воспринимаются нами
болезненнее всех остальных; мы склонны считать их какимто излишест
вом, хотя они ничуть не менее неизбежны и неотвратимы, чем страдания
иноrо происхождения» [3, с. 77].
Не прибеrая к терминолоrии з. Фрейда, [. С. Салливан рассматривал,
по сути дела, ту же самую проблему. Он исходил из Toro, что если эйфо
рия не доставляет какоrолибо беспокойства, то напряжение, напротив,
иrрает существенную роль в жизни человека. Речь идет о nережuва1tuu
1tаnряже1tИЯ, которое, наряду с переживанием трансформации энерrии,
является исключительно важным в плане понимания взаимоотношений
между личностью и культурой. Для [. С. Салливана напряжение является
потенциалом действия и может включать в себя различные компонен
ты, в том числе чувственный, находящийся вне сознательноrо контроля.
Интересно отметить, что как в классическом психоанализе З. Фрейда, так
и в межличностной теории [. С. Салли вана переживания несчастья или
напряжения рассматривались в контексте, в одном случае, либидозной
энерrии, а в друrом  трансформации жизненной энерrии как таковой.
При межличностном подходе учитывались биолоrические процессы,
связанные с жизнью человека. Напряжение, снижающее уровень эйфо
рии младенца, соотносилось с биолоrическим дисбалансом между ним
и окружающей средой. [. С. Салливан признавал, что младенец, как «зве
роnодоб1tое существо», не способен поддерживать необходимое состояние
баланса с окружающей средой, для сохранения KOToporo требуется мать.
Возникающее напряжение, нарушающее сбалансированность существова
ния младенца, нуждается в своем ослаблении. Снятие подобноrо напря
жения связано с удовлетворением определенной потребности, которое
рассматривалось r: С. Салливаном в качестве действия или акта трансфор
мации энерrии, предпринимаемой младенцем с целью самозащиты. Чере
дование потребности и ее удовлетворения ведет к переживанию. Начиная
с первых проявлений активности младенца, первых актов трансформа
ции энерrии, направленных на снижение напряжения и удовлетворение
потребности, у человека начинает развиваться то, что позднее приведет
к функции предвосхищения, являющейся «одной из выдающихся oco
бенностей человеческой сущности, отличающей нас от всех остальных
живых существ» [4, с. 64].
З. Фрейд соотносил то, что обычно называют счастьем, с удовлетворе
нием, разрядкой, достиrшей BbIcoKoro уровня напряжения потребности.
r: С. Салливан рассматривал растущее напряжение потребности у младен
15

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА


ца и формы ero проявления (например, плач) через призму Toro, какой
втклик в виде соответствующеrо напряжения и возможности реализации
потребности младенца они находят у матери, выступающей в качестве
окружающей среды. И если основатель психоанализа апеллировал к поня

тию либидо, а дрyrие исследователи предпочитали использовать термин
«любовь», то [. с. Салливан rоворил о заботе, напряжении заботы, служа

щим импульсом для деятельности со стороны матери. Для Hero забота
являласъ 'ЧрезвЪt'Чай1tо важ1tъw nоиятue.м, отJtu'Чаю'U,!,u.мся от М1tоzоз1tа'Чноzо слова
«любовъ», привычное и произвольное использование KOToporo по рождает
трудности, связанные с неадекватным толкованием актуальных для чело

века проблем и процессов.
С точки зрения [. с. Салливана, проявляемая матерью активность
с целью удовлетворения потребностей младенца воспринимается послед

ним в качестве демонстрации заботы. Общая потребность в заботе coo

ветствует потребностям, реализация которых требует вмешательства
Koro
To со стороны. Заботой 1tазъtвается 1tаnряже1tuе, въtзъtваемое у Maтe

ри nроявле1t11Я.МU, свuдетелъствую'U,!,uмu о 1tалu'Чuu nотреб1tостeU у м.ладе1t1J,а.
Потребностью в заботе называется совокупность различных видов напря

жения, разрядка KOToporo требует содействия человека, выступающеrо
в роли матери.
Подобные размышления привели [. с. Салливана к выдвижению сле

дующеrо принципа (теоремы): «Активность младенца, которую мы имеем
возможность наблюдать, по рождаемая напряжением потребностей, вызы

вает напряжение у матери, переживающей это напряжение как заботу
и воспринимающей ero как стимул к деятельности, направленной на YДOB

летворение потребностей младенца» [5, с.65]. Суть этоrо принципа (Teo

ремы) сводилась к признанию Toro, что потребность в заботе укореняе

ся в структуре развивающейся психики как потребность межличностноrо
характера, а потребность заботиться также носит межличностный xapaK

тер, независимо от Toro, какие виды напряжения и акты трансформации
энерrии в ней наличествуют.


Переживания и формы их проявлений


Напряжение и трансформация энерrии соотносились [. С. Саллива

ном с переживаниями человека. Поэтому нет ничеrо удивительноrо, что
проблематика переживаний бьта объектом ero пристальноrо внимания.
При осмыслении данной проблематики он исходил из Toro, что пережи

вание представляет собой внутренний компонент явлений, в которые
вовлечен живой орrанизм. Как таковое переживание
 это нечто испы

танное, прожитое.


16




ПЕРЕЖИВАНИЯ И ФОРМЫ ИХ ПРОЯВЛЕНИЙ
r: с. Салливан проводил различие между явлением, в которое вовлечен
живой орrанизм, и ero переживанием. Явление u еео nepежuва1tие  это раз1tъte
составляю'U,!,ие'Человеческоzо оnъtта. Коrда человек видит какой""То предмет, он
способен воспринять ero контуры, очертания, цветовую raMМY, исходя
щие из Hero световые волны или запахи. Представление об этом предме
те человек идентифицирует с ero понятием, однако восприятие предмета
не является самим объектом. Внешний объект лишь вызывает в челове
ке то, что при водит К взаимодействию с ним. Но акт восприятия объекта
зависит от индивидуальных изменений состояния человека. Таким обра
зом, объективная реальность не тождественна актуальному состоянию
психики, а человеческий опыт связан с переживаниями, возникающими
в процесс е взаимодействия живоrо орrанизма с окружающей средой.
r: с. Салливан исходил из Toro, что в основе психики лежит пережива
ние, которое может быть представлено в различных формах. При этом
он выделил три формъt nережuвания: прототаксис, паратаксис и синтаксис.
Данные формы переживания являются не чем иным, как специфически
ми формами внутренней переработки событий внешнеrо мира. Различия
между ними заключаются в степени и характере переработки Toro, что
связано с взаимодействием человека с различными явлениями или с ero
участием в какихто событиях.
Протота1(,сu'ЧеС1(,uе nережuвания  простейшие, примитивные пережи
вания, возникающие раньше дрyrих и составляющие основу памяти. Они
связаны с чувствительностью живоrо орrанизма, являющейся одним
из каналов приобретения первичноrо опыта. Прототаксис характерен
для первых месяцев жизни младенца и представляет собой разрозненный
ряд кратковременных состояний чувствующеrо орrанизма. Эти KpaTKO
временные состояния чувствительности определенным образом связаны
с зонами взаимодействия с окружающей средой. Метафорически r: с. Сал
ливан представил свою идею следующим образом: все чувствующее  это
безrранично светящаяся приборная доска; комбинация лампочек, заrо
рающихся на ней и обозначающих любое дискретное переживание,  это
как раз и есть прототаксис.
Прототаксические переживания отражают первый опыт, полученный
младенцем, который смутно ощущает предшествующие и последующие
состояния и не улавливает между ними никакой последовательной взаи
мосвязи. Младенец еще не осознает себя существом, отличным от OKPy
жающеrо мира. Любое ero переживание является недифференцирован
ным фраrментом и не имеет какихлибо четких rраниц. Это означает, что
в своей целостности инеразличимости прототаксические переживания
размыты до космических масштабов, хотя и связаны с кратковременными
состояниями «схватывания» младенцем окружающеrо мира и caMoro себя

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
как HeKoero единоrо целоrо. Можно сказать, что прототаксические пере
живания отражают общее состояние орrанизма на протяжении значитель
Horo отрезка времени и воздействие событий на зоны взаимодействия.
Парата1(,сu'ЧеС1(,uе nережuва1tuя  кратковременные, ничем не обуслов
ленные состояния орrанизма, возникающие в процессе развития мла
денца и связанные с разрушением первичной недифференцированной
целостности. Хотя целостность переживаний разрушена, тем не менее
между их различными аспектами еще нет никакой лоrической связи. Они
как бы сосуществуют вместе, наряду друr с друrом или самостоятельно
в зависимости от обстоятельств. Различные аспекты переживаний COBep
шенно неупорядочены, воспринимаются как сопутствующие друr друry
и не соотносятся между собой. Полученный ребенком опыт не подверrа
ется ни осмыслению, ни сопоставлению. Все переживаемое им воспри
нимается в плане eCTecTBeHHoro хода событий. Прослеживание какихли"
бо взаимосвязей и взаимозависимостей отсутствует и, следовательно,
ни о каком лоrическом ходе мысли не может быть и речи. Паратаксиче
ские переживания представляют собой, таким образом, внутренний про
цесс, которому еще не свойственен поэтапный характер.
Сu1tта1(,CU'ЧеСКue nepежuва1tuя  наиболее развитые, связанные с постиже
нием и использованием ребенком языковых средств, способствующих YCTa
новлению межличностных отношений. Эти переживания характеризуют
ся включением ребенка в процесс rрупповой деятельности и накоплением
социальноrо опыта. По мере cBoero развития ребенок вступает в межлич
ностные взаимодействия, оперирует принятыми в данной социокультур
ной среде символами, понимает их значение и в своих переживаниях YCTa
навливает соответствующую связь как между собой и окружающим миром,
так и между событиями прошлоrо, настоящеrо и возможноrо будущеrо.
Первые переживания синтаксическоrо типа относятся к таким формам
коммуникативноrо поведения ребенка, как жестъt и речъ. С Toro момента,
коrда структурирование переживаний в форме существительных и rлаrо
лов приходит в соответствие со словарным значением соответствующих
слов, язык ребенка становится синтаксическим переживанием. По MHe
нию [. С. Салливана, первые примеры синтаксических переживаний воз
никают в период между 12M и 18M месяцем жизни ребенка, коrда Bep
бальные знаки, т. е. слова и символы, структурируются и приобретают
коммуникативный характер. В целом отличие синтаксических операций
от любых дрyrих процессов, происходящих в психике человека, заключа
ется в том, что они действуют со строrой ориентацией на друrих людей.
Синтаксис представляет собой вид переживаний, обеспечивающий воз
можность предyrадывать ход событий, а также осуществлять настоящую
межличностную коммуникацию.
18

ПЕРЕЖИВАНИЯ И ФОРМЫ ИХ ПРОЯВЛЕНИЙ
С точки зрения [. с. Салливана, коrда rоворится о человеке как психи
ческой сущности, то это означает, что речь идет, прежде Bcero, о пере
живании. Уже обращалось внимание на то, что для Hero переживание
может быть рассмотрено в плане переживания напряжения и пережива
ния трансформации энерrии. К данному аспекту рассмотрения добавля
ется понимание Toro, что переживание происходит в трех формах или
видах  прототаксическом, паратаксическом и синтаксическом. Кроме
Toro, осмысление переживаний осуществлялось [. с. Салливаном в KOHTeK
сте напряжений, связанных с потребностями человека. Так, чередование
потребности младенца и ее удовлетворения соотносилось с переживани
ем прототаксическоrо вида. В целом любое переживание паратаксическо
ro или синтаксическоrо вида воспринималось как насквозь проникнутое
элементами недавнеrо прошлоrо, а также будущеrо. [. С. Салливан пола
rал, что эти элементы оказывают существенное влияние на способ TpaHC
формации напряжения в проявления активности, т. е. на способ, блаrо
даря которому скрытая в напряжении возможность становится реаль
ным действием. И наконец, осмысление переживаний соотносилось им
с тревоrой человека как психическим явлением, что составляло важный
аспект межличностной теории и что будет рассмотрено более подробно
в дальнейшем.
Переживание подразумевает определенные ощущения, испытываемые
живым орrанизмом. Оно носит скорее общий, чем локальный характер.
Вместе с тем первоначально речь идет о переживании какихто процессов
или явлений, воздействующих на одну или несколько зон взаимодействия,
присущих человеку. В связи с таким пониманием переживаний [. С. Сал
ливан апелли;ровал к понятиям оральности, анальности, rенитальности,
которые были использованы З. Фрейдом. Однако если основатель психо
анализа размышлял об оральной, анальной, фаллической и rенитальной
стадиях психосексуальноrо развития ребенка, то [. с. Салливан предпочи
тал rоворить о зо1tах взаu.модействия, связанных с переживаниями живоrо
орrанизма, будь то оральная или анальная зона.
На первый взrляд может показаться, что терминолоrические разли
чия не столь существенны, чтобы rоворить о какойто специфике пред
ставлений r: С. Салли вана. Однако в действительности с использованием
понятия «зоны взаимодействия» в контекст рассмотрения переживаний
человека непосредственно вводился межличностный аспект, который
в классическом психоанализе не присутствовал в явном виде, хотя и под
разумевался, поскольку З. Фрейд рассматривал эмоциональные связи
между ребенком и ero родителями.
Для [. С. Салливана первоначальные переживания ребенка, несмотря
на свою биолоrическую природу, тесно связаны с межличностным KOH
19

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
текстом, предопределенным наличием материнской фиrypы. Пережива
ние новорожденным ребенком rолода является прототаксическим, свя
занным с физиолоrической потребностью и необходимостью в ее YДOB
летворении. Со временем это переживание начинает включать в себя
как воспоминание, так и предвосхищение удовлетворения, являющеrося
результатом aдeKBaTHoro поведения. Плач ребенка, обусловленный ощу
щением rолода, вызывает появление соска матери, который постепенно
приобретает дифференцированный характер и становится предвестни
ком предвосхищающеrо удовлетворения. Тактильные и температурные
ощущения, возникающие в области оральной зоны взаимодействия, наря
ду со зрительным образом соска, становятся некими знаками, свидетель
ствующими о приближении момента удовлетворения rолода.
Формирование структуры переживаний у ребенка рассматривалось
[. С. Салливаном с точки зрения Toro значения и знака, которые возника
ли в процессе развития человеческоrо существа в контексте межличност
Horo взаимодействия. Знак и значение переживания представлялись ему
чрезвычайно важными аспектами, способствующими пониманию Bep
бальноrо поведения.
Для [. С. Салливана з1tа1(,  это моделъ nережuва1tия соБЪtтuй, дuффере1t
1J,uрова1t1tая в ра.м1(,ах об'U,!,еzо nотО'Ка пережuва1tUЙ шtU за еео предел ам и. Знак
выполняет функцию дифференциации компонентов, присутствующих
в прототаксическом переживании систематически возникающих потреб
ностей и их удовлетворения. Он символизирует определенную структуру
и процесс развития переживания. Знак, как и поведение, обусловленное
им, относится к катеrории переживаний. Переживание всеrда принад
лежит живому орrанизму, а знак всеrда находится внутри переживания,
т. е. никоrда не находится вне ero, в рамках объективной реальности.
Знак является таковым только при условии существования интерпре
татора, который в состоянии связать ero с существующим явлением. Так,
для матери плач младенца является знаком, свидетельствующим о нали
чии у Hero какойто потребности или переживании тревоrи. Он символи
зирует потребность младенца в заботе вообще. По мере развития ребенка
для Hero знаком может стать запрещающий жест, характеризующий MaTe
ринскую фиryру. Впоследствии запрещающие жесты как знаки распро
страняются на всех значимых людей, занимающих важное место в CTPYK
туре межличностных взаимоотношений.
На новом уровне функционирования психики появляются, по Bыpa
жению [. с. Салливана, «знаки знаков», которые можно назвать сu.мвола
ми. Структура символов подразумевает присутствие множества сиrналов,
воздействующих на поведение человека, а символы образуют с сиrналами
сложные модели взаимозависимостей. Все это имеет прямое отношение
20

ПЕРЕЖИВАНИЯ И ФОРМЫ ИХ ПРОЯВЛЕНИЙ
к структуре переживаний человека, претерпевающей изменения в про
цессе развития ребенка.
[. с. Салливан подробно рассмотрел переживания ребенка, связанные
с соском матери. В процессе этоrо рассмотрения он пришел к заключе
нию, что в зависимости от типа взаимодействия все м1tоzообразuе cooтвeт
ствую'U,!,uх nережuва1tuй мож1tО 1UtаССUфU1J,uроватъ следую'U,!,им образом:
· взаимодействие с хорошим и приносящим удовлетворение соском, Haxo
дящимся между ryбами младенца и являющимся сиrналом к сосанию;
· взаимодействие с хорошим, но не приносящим удовлетворения соском,
который, находясь между ryбами, будет являться сиrналом к отказу
до тех пор, пока rолод не станет настолько сильным, что этот сосок
будет сочтен подходящим;
· взаимодействие с неподходящим соском, находящимся между ryбами,
но недостаточно долrо дающим молоко и поэтому являющимся сиrна..
лом к отказу от Hero и поиску дрyrоrо соска;
· взаимодействие с плохим соском, который, с точки зрения младенца,
окружен атмосферой неприятноrо напряжения и тревоrи, являющей
ся сиrналом к избеrанию брать ero в рот [6, с. 97].
Таким образом, блаrодаря идентификации различий между восприни
маемыми ребенком объектами, точнее rоворя, схватываемыми им типа
ми соска или некоторыми аспектами взаимодействия между младенцем
и средой в структуре поведения появляются элементы, повышающие ero
эффективность. Со временем способность младенца к идентификации
достиrает определенноrо уровня, на котором он приобретает возмож
ность обобщать переживания, характеризующиеся различными зонами
взаимодействия. На этом уровне присущие ребенку переживания начина
ют выходить за пределы прототаксиса. По мнению [. С. Салливана, пере
живания ребенком «хорошей матери» приобретают паратаксический вид.
Формы переживаний обобщаются таким образом, что присущая им общ
ность, а также существующие различия в процессе восприятия (CXBaTЫ
вания) объединяются в виде продуктивноrо опыта. Происходит переход
от прототаксической формы переживаний к их паратаксической форме.
Следует отметить, что размышления [. С. Салливана о хорошем
и неподходящем соске напоминали собой психоаналитические рассуж
дения М. Кляйн о «хорошей» И «плохой» материнской rруди. Собствен
но rоворя, подобно М. Кляйн, [. С. Салливан также использовал понятия
плохой и хорошей матери. В этом отношении их позиции близки дрyr
дрyry, если rоворить о переживаниях младенца, предопределяющих ero
блаrополучное или тревожное состояние. Однако в плане расстановки
исследовательских акцентов данные позиции отличались дрyr от дрyrа,
поскольку интерес М. Кляйн бьт смещен в плоскость раскрытия существа
21

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
младенческой параноидношизоидной позиции, которая, по ее мнению,
имела место в раннем инфантильном развитии, в то время как r: с. Салли
ван пытался понять примитивнейшую прототаксическую форму пережи
ваний и возможность ее перехода к паратаксису в процессе взаимодейст
вия ребенка с ero окружением.
Из всех видов человеческих переживаний наиболее неопределенным,
но весьма значимым является, по мнению r: с. Салливана, nережuва1tuе oди
1tО'Чества. Первым из компонентов, вызывающих переживание одиночест
ва, является возникающая в период младенчества потребность в контакте,
в более широком значении выраженная в потребности в заботе. В про
цессе последующеrо развития ребенка переживание одиночества будет
выражаться в форме потребности иметь приятелей, друзей, учителей,
а затем и в виде потребности в принятии в rруппу, сообщество. Важным
компонентом переживания одиночества становится потребность в близ
ких отношениях с дрyrим человеком. Переживание одиночества может
остаться относительно неизменным на протяжении всей жизни человека.
Как бы там ни бьто, но в ero основе лежат переживания тревоrи, возни
кающие уже в младенческом возрасте.
Поскольку TpeBora представлялась [. с. Салли вану исключительно важ
ным феноменом как в исследовательском плане, так и в терапевтическом
отношении, то нет ничеrо удивительноrо в том, что он уделил значитель
ное внимание изучению данной проблематики, что нашло свое отраже
ние, в частности, в ero статье «Значение тревоrи в психиатрии и в жизни»
(1948). Особое внимание было уделено им моменту зарождения тревоrи
как психическоrо феномена, обладающеrо парализующей силой.
Страх,У1Кас,тревоrа
Как известно, некоторые психоаналитики пытались провести разли
чия между феноменами, вызывающими беспокойство у человека и опи
сываемыми в таких терминах, как «страх», «боязнь», «испуr», «TpeBO
ra». Так, З. Фрейд полаrал, что страх относится к состоянию, не предпо
лаrающему внимания к объекту, БОЯ31tъ  к тому, что указывает на объект,
а иcnye к тому, что подчеркивает действие опасности, коrда нет rOToBHo
сти к страху. К. Хорни различала страх и тревоеу исходя из Toro, что в слу
чае страха опасность очевидна, объективна, в то время как в случае Tpe
воrи она скрыта и субъективна.
В своих размышлениях о беспокойствах ребенка r: с. Салливан исполь
зовал такие понятия, как «страх», «ужас», «тревоеа». Однако он не CTpe
мился к про ведению какихто четких различий между ними, считая, что
в данном случае нет необходимости в прояснении содержательных и Tep
22

СТРАХ, УЖАС, TPEBOrA
минолоrических нюансов, поскольку само по себе это ничеrо не дает
и только запутывает и без Toro сложное понимание переживаний бес
покойства. Не случайно он сознательно абстраrировался от какоrолибо
cTporo научноrо определения тревоrи, поскольку полаrал, что данный
феномен не поддается определению.
Лналоrичное отношение было у Hero и к понятию страха. Во всяком
случае [. С. Салливан полаrал, что между тревоrой и страхом нет сущест
венных различий, так как страх является таким же неуловимым психи
ческим состоянием, которое возникает у ребенка. Друrое дело, что при
рассмотрении беспокойств ребенка ему приходилось не только прибеrать
к использованию разных понятий, но и С их помощью описывать те или
иные процессы и состояния, требующие содержательноrо осмысления,
в результате чеrо так или иначе прояснялось ero собственное понима
ние страха, тревоrи, ужаса. Поэтому нет ничеrо удивительноrо в том, что,
наряду с отказом от проведения четких различий между страхом и TpeBO
rой, ему тем не менее приходилось rоворить о специфике Toro и друrо
ro, а в ряде случаев, как это имело место, в частности, при рассмотрении
стадии детства (этот вопрос будет освещен позднее), ему пришлось при
беrнуть к выявлению различия между ними.
r: С. Салли ван исходил из Toro, что с caMoro paHHero возраста чело
век демонстрирует поразительную способность испытывать страх перед
предметами и событиями, таящими в себе опасность для жизни. Сразу
после рождения младенец сталкивается с уrрозой прекращения дocтy
па кислорода, а повторное возникновение данной уrрозы в дальнейшей
жизни человека сопровождается переживанием страха, которое можно
охарактеризовать понятием ужаса. Страх является чувственным аспектом
напряжения, порождаемоrо yrрозой жизни или биолоrической целостно
сти орrанизма. Ужас представляет собой высокую интенсивность страха.
Если подходить к проблеме страха с точки зрения взрослоrо человека,
то, соrласно [. С. Салливану, можно rоворить о 'ЧетЪtрех способах, позволяю
щих снять напряжение страха:
· устранение вызывающих страх обстоятельств;
· избеrание этих обстоятельств;
· нейтрализация ситуации, порождающей страх;
· иrнорирование ситуации yrрозы или иrнорирование риска.
Что касается новорожденноrо, то плач при рождении, т. е. вибрация
воздуха, сопровождающаяся установлением дыхательноrо цикла, являет
ся первым проявлением активности младенца, вызывающим общее напря
жение заботы у матери, имеющей целью избавление ребенка от вызываю
щих страх обстоятельств. С точки зрения прототаксических пережива
ний младенца, ero плач, толкающий мать на проявление соответствующей
23

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
заботы, представляет собой подходящий способ избежания или YCTpaHe
ния вызывающих страх опасностей.
В отличие от страха, возникновение тревоrи рассматривалось r: с. Сал
ливаном с точки зрения эмоциональных нарушений, имеющих место
у личности, с которой некоторым образом связан младенец. Он OTMe
чал то обстоятельство, что фактически не может сказать, на каком этапе
периода младенчества появляется TpeBora. Однако он утверждал, что
состоянuе тревоеи может воз1tU1(,атъ у м.ладе1t1J,а nри 1tалu'Чuu двух условuй:
насильственноrо вторжения в зоны ero контакта с окружающей реаль
ностью и наличия у матери определенных эмоциональных нарушений.
Последнее обстоятельство оказывает предопределяющее воздействие
на формирование общей структуры тревоrи и проявление активности,
существо которых познается только через рассмотрение тревоrи.
Таким образом, в понимании [. С. Салливана тревоеа связана с областъю
межлu'Ч1tост1tъtх взаимоот1tоше1tuй. Она не порождена ни опасностью взаи
модействия с физикохимической средой, ни конституцией младенца.
TpeBora младенца является следствием тревоrи матери и проистекает
из процесса межличностноrо сосуществования с ней или друrим чело
веком, осуществляющим комплекс различных действий, необходимых
для удовлетворения потребностей ребенка.
Так, если мать испытывает TpeBory, связанную с чем уrодно, она неиз
бежно возникнет и у младенца. TpeBora матери может быть связана
с ситуацией кормления, с rрудным ребенком или с чемто иным, вызы
вающим у нее беспокойство. Например, в случае получения телеrраммы,
содержащей серьезные вопросы, касающиеся престижа или спокойствия
матери, у кормящей женщины может возникнуть тревожное состояние,
которое в свою очередь вызовет TpeBory у младенца, проявляющуюся,
по крайней мере с ее точки зрения, в форме неожиданных затруднений
процесса кормления.
Исходя из подобноrо видения межличностных взаимоотношений,
r: с. Салливан выдвинул еще один исходный принцип (теорему): «Наnряже
ние тревоеи, nережuваемой матеръю, въtзъtвает тревоеу у младе1t1J,а» [7, с. 65].
Если напряжение страха может быть снято блаrодаря использованию
одноrо из четырех способов, какими располаrает взрослый человек, то,
по мнению r: с. Салливана, ни в период младенчества, ни на протяжении
всей жизни человек не может ни исключить, ни устранить обстоятельст
ва, способствующие появлению тревоrи, изначально возникающей как
следствие материнской тревоrи. У младенца нет возможности сделать
чтолибо для устранения источника тревоrи, как нет шанса избежать ее.
Тревоеа  это nережuва1tuе, охватЪtвающее весъ орzанuзм в 1J,елом. Она не обя
зательно может быть связана с какойто отдельной зоной взаимодействия.
24

СТРАХ, УЖАС, TPEBOrA
Однако она может быть ошибочно локализована в конкретной зоне взаи
модействия, например, в оральной зоне, коrда по ошибке TpeBora ребенка
связана с материнским соском. Как бы там ни было, частое переживание
тревоrи может иметь, по убеждению [. С. Салливана, серьезные разруши
тельные последствия для процесса развития человека. Причем первое
проявление тревоrи незначительно отличается от бесчисленноrо множе
ства мучительных последствий наличия тревоrи в человеческой жизни.
Предпосылки, способствующие возникновению тревоrи, обусловле
ны особенностями сосуществования младенца с окружающей средой.
Вызывающее TpeBory напряжение является результатом сосуществования
как младенца, так и матери с личностной средой. Изначально младенец
не обладает способностями, позволяющими ему снять TpeBory. Своими
действиями он может удовлетворить потребность в еде, но разрядка Tpe
воrи таким образом оказывается невозможной. Как утверждал [. С. Сал
ливан, младенец не располаrает возможностью осуществлять действия,
направленные на снятие тревоrи. Дело в том, что появление тревоrи обу
словлено действиями дрyrоrо лица. Поскольку же возможности младен
ца манипулировать друrим человеком оrраничиваются исключительно
способностью вызывать заботу о себе путем демонстрации возникающих
потребностей, то TpeBora оказывается неуправляемой.
Казалось бы, друrой человек, т. е. родитель, может отреаrировать
на потребность беспокойноrо ребенка. Но в действительности он не pac
полаrает возможностью это сделать, поскольку, по мнению [. С. Салливана,
именно родительская TpeBora вызывает TpeBory у ребенка. На этом OCHO
вании американский психиатр пришел к выводу, в соответствии с KOTO
рым спецификой тревоrи является ее неуправляемость.
Как уже отмечалось, плач ребенка служит стимулом, вызывающим забо..
ту со стороны матери, стремящейся оrрадить ero от различноrо рода беспо
койств. Однако, как замечал r: С. Салливан, с точки зрения концепции Tpe
воrи плач ребенка часто не только не способствует улучшению состояния
младенца, но и ухудшает ero. При звуках детскоrо плача может возрастать
TpeBora матери, мешающая ей проявлять забоry что в свою очередь усилива
ет TpeBory младенца. В такой ситуации единственно эффективная стратеrия
поведения матери состоит в том, чтобы перестать волноваться. «TpeBora
препятствует как осуществлению материнских функций, так и проявлению
младенцем поведения, направленноrо на реализацию потребности, невоз
можность удовлетворить которую порождает страх; поэтому если возник
новение потребности совпадает по времени с присутствием у Hero тревоrи,
то он оказывается перед необходимостью преодолевать двойное препятст
вие, поскольку и TpeBora, и потребность остаются не только неразрешенны
ми проблемами, но, как следовало ожидать, обостряются» [8, с. 76].
25

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
Для [. с. Салливана тревоеа  это 1tаnряже1tuе, nротuвоnолож1tое 1tаnря
же1tuю nотреб1tостей u а1(,тивности, направленной иа их удовлетворение. Она
противоположна и возникающему у матери напряжению заботы. Сло
вом, TpeBora мешает удовлетворению потребностей. Кроме Toro, она
исключает процесс предвосхищения. Чем более тревожен человек, тем
менее эффективно действует ero функция предвосхищения, отвечающая
за выбор оптимальноrо способа действия. В этом смысле TpeBora пред
ставляется важным феноменом, осмысление KOToporo вызывает значи
тельные трудности, но становится необходимым с точки зрения лучше
ro понимания Toro, каким образом человеческое существо справляется
с трудностями, встречающимися на жизненном пути, как происходит
становление личности и в каком направлении может осуществляться
развитие индивида. Как замечал [. с. Салливан, «способность пережи
вать TpeBory не является специфически человеческой, но роль тревоrи
в интерперсональных взаимоотношениях столь бесконечно велика, что
выделение ее из Bcero разнообразия видов напряжения приобретает oco
бое значение» [9, с. 69].
TpeBora представляет собой тенденцию, дезинтеrрирующую межлич
ностные взаимоотношения. Она мешает претворению в жизнь актов
трансформации энерrии и иrрает значительную роль в разрушении меж
личностной ситуации. Результатом тревоrи оказывается или снижение
активности, направленной на удовлетворение потребностей, или отказ
от достижения цели. По мнению [. с. Салливана, уровень испытываемой
человеком тревоrи во MHoroM является ведущим фактором, детермини-
рующим межличностные отношения. И хотя сам по себе уровень тревоrи
не иrрает роли двиrателя, запускающеrо межличностные взаимоотноше-
ния, тем не менее он задает направление их развития.
Разрядка напряжения тревоrи связана с переживанием межличност
ной безопасности. В отличие от возможности удовлетворения потребно
сти в rолоде, соответствующее поведение младенца не приводит к раз
рядке напряжения, т. е. можно сказать, что nотреб1tостъ в безоnас1tостu или
свободе от тревоrи из начально отличается от всех остальных потребно
стей. Она отличается от потребности в контакте с физикохимической
средой, поддерживающей целостность орrанизма и беспрепятственное
функционирование жизненно важных процессов. В понимании r: С. Сал
ливана, потребность в межличностной безопасности является не чем
иным, как потребностью в избавлении от тревоrи.
Если TpeBora младенца способствует наrнетанию страха, переходя
щеrо в ужас, то не означает ли это, что ero жизнь находится под yrpo
зой? Отчасти это действительно так, однако, как полаrал [. с. Салливан,
в условиях возникновения ужаса, связанноrо с младенческой тревоrой,
26

ДИНАМИЗМЫ
на передний план начинают выступать так называемые дu1tа.мизМъt, KOTO
рые защищают младенца. В качестве таковых действенными оказывают
ся динамизмы, связанные со способностью младенца впадать в состояние
апатии и сонной отчужденности.
В состОЯ1tuu аnатии напряжение потребностей ослабевает и остается
на уровне, достаточном для поддержания жизнедеятельности орrанизма.
В состОЯ1tuu соииой от'Чужде1t1tостu снижается чувствительность к межлич
ностно обусловленному напряжению тревоrи. В обоих случаях срабаты
вают защитные механизмы, облеrчающие состояние младенца. Разница
между ними состоит лишь в том, что апатия является защuт1tъw дu1tll.Миз
МОМ, обус.ловле1t1tъw 1tалu'Чuем 1tереалuзова1tНОЙ nотреб1tостu, в то время 1(,а1(, coи
1tая от'Чужде1t1tостъ  защuт1tъw дu1tll.МUЗМОМ, nорожде1t1tъw nережuва1tuем длu
телъ1tой иитеисивиой тревоеи.
Таким образом, осмысление [. с. Салливаном процесса зарождения
тревоrи как психическоrо феномена и возможностей снижения, разрядки
напряжения тревоrи с необходимостью приводило ero к рассмотрению
Toro, что было названо им динамизмом. Поскольку ero представления
о динамизмах иrрали важную роль в межличностном подходе к исследо
ванию проблем психическоrо здоровья и психических расстройств чело
века, то следует обратиться к рассмотрению данной проблематики.
Динамизмы
к понятию динамизма r: с. Салливан пришел при рассмотрении защит
ных функций психики человека. Однако для лучшеrо понимания Toro,
что представляет собой динамизм, ему пришлось прибеrнуть к COBpeMeH
ным представлениям о Вселенной, разделяемым мноrими математика
ми, физиками и дрyrими учеными. В основе этих представлений лежал
постулат о том, что первичной реальностью во Вселенной является энер
rия, все материальные предметы являются не чем иным, как воплощени
ем энерrии, а активность отражает динамический или кинетический ее
аспект. Исходя из данноrо постулата представления об энерrии, из KOTO
рой выводится понятие силы, MOryт быть рассмотрены в качестве концеп
ции динамизма Вселенной.
Если Вселенную воспринимать в качестве живоrо орrанизма, как это
было сделано, в частности, философом А. Уайтхедом, то ничто не мешает
трактовать живые орrанизмы в качестве отдельных динамизмов. Поскольку
живые орrанизмы часто имеют мноrоклеточную структуру, то разнообраз
ные виды клеток MOryт рассматриваться в качестве субдинамизмов, сущест
вование которых динамически реryлируется в соответствии с жизнью opra
низма в целом. Мноrочисленные субдинамизмы структурируются в системы
27

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
динамизмов и интеrрируются в совокупный динамизм орrанизма, который
неотделим от окружающей среды, поддерживающей ero жизнь.
Используя данное сравнение, r: с. Салливан выдвинул положение, в coo
ветствии с которым клетка как дuНй...lJtUЗМ является nервu'Ч1tой сущ1tостъю cтpy1(,
турЪt жuвоzо орzа1tизма. Лналоrичным образом динамизм может быть pac
смотрен в качестве первичной сущности функциональной деятельности.
Словом, динамизм как таковой  это «относительно устойчивый паттерн
трансформации энерrии, который характеризует орrанизм как живое суще
ство, периодически возникая на протяжении всей ero жизни» [10, с.117].
Подобное определение динамизма носило общий характер и не OTpa
жало специфику знания, относящеrося к проблемам здоровья и психиче
ских расстройств человека. В своем предельном обобщении оно захваты
вало не только область биолоrии, но и широкую сферу научноrо знания,
вплоть до понимания Вселенной. Поэтому необходимо было конкрети
зировать понятие динамизма применительно к психиатрии, что и было
осуществлено [. с. Салливаном. Во всяком случае он исходил из Toro, что
дu1tа.мизМъt представляют собой от1tосuтелъ1tо устой'Чuвъte nаттер1tъt тра1tсф
Ma1J,uu эжрzuu, хара1(,теpuзую'U,!,ue межлu'Ч1tост1tъte взаимоотношения. Эти пат
терны характеризуют собой функциональное взаимодействие людей, пер
сонификации, человеческие знаки и различноrо рода абстракции, опре
деляющие специфически человеческое существование.
Динамизм определялся [. с. Салли ваном через понятие паттерна.
Но это понятие не столько упрощало, сколько осложняло понимание
динамизма, поскольку под паттерном можно было подразумевать и некий
образец действия, и cBoero рода модель поведения, и обобщенную YCTa
новку, которой придерживался человек в своей деятельности. Разумеет
ся, все эти представления в чемто близки дрyr дрyry, хотя и не тождест
венны. Однако [. с. Салливан исходил из Toro, что nаттери  это zpa1tu1J,a
1tез1tа'Чимъtх разлu'Чuй.
Но что означают «незначимые различия»? Прояснение этоrо вопроса
может быть осуществлено на примере, приведенном им самим.
Мы называем какойо фрукт апельсином, если в результате сравнения
ero с эталоном апельсина обнаруживается, что характерные особенно
сти данноrо экземпляра не имеют значительных расхождений с идеалом
по ряду параметров и характеристик, включая размер, форму, толщину
кожуры, количество долек, жизнеспособность семян и др. Эти показа
тели MOryт варьировать в широких пределах, но при этом их различия
не выходят за рамки установленноrо паттерна апельсина. Влияющие
на вкус и запах фрукта физикохимические характеристики тоже MOryт
существенно отличаться дрyr от друrа, хотя он также является апельси
ном, если по соответствующим вкусовым и обонятельным ощущениям
28

ДИНАМИЗМЫ
соответствует образцу апельсина. Однако если обнаруживаются значи
тельные отклонения некоторых из этих характеристик, т. е. выявляются
существенные различия, не укладывающиеся в паттерн апельсина, то это
дает основание считать, что данный экземпляр является какимто дрyrим
фруктом, скажем, лимоном или rрейпфрутом.
Словом, до тех пор пока все существующие различия MOryт считаться
незначительными, они удовлетворяют определению паттерна, который
придает им значение, достоверность и индивидуальность. Применитель
но к живому орrанизму паттерны трансформации энерrии являются OTHO
сительно устойчивыми, т. е. их возникновение обусловлено созреванием,
но по мере развития и созревания они претерпевают изменения в зависи
мости от блаrоприятных или неблаrоприятных воздействий.
Однако более существенным, с точки зрения [. С. Салливана, являет
ся следующее.
ВоnервЪtХ, динамизмы как относительно устойчивые паттерны моди
фицируются в результате переживаний, которые в значительной степени
вызваны проявлением самих динамизмов.
ВовтОрЪtХ, именно переживание служит проявлением динамизмов
в жизни орrанизма.
Bтpeтъиx, хотя в плане паттернов происходящие в динамизме измене
ния не MOryт считаться значительными, тем не менее для жизни орrаниз
ма они MOryт оказаться весьма существенными.
B-'ЧетвертъtХ, структура паттерна может сохранять свои свойства даже
тоrда, коrда на протяжении длительноrо времени ее объективные прояв
ления MOryт значительно различаться.
Для r: с. Салливана динамизм  это универсальное свойство человече
ской природы, порой несущее в себе следы искажений и все же не теряю
щее cBoero универсализма. Ero можно рассматривать в качестве одной
из существенных адаптационных способностей, присущих человеку, как
впрочем и высшим животным. Структура динамизма стандартна, посколь
ку речь идет об относительно устойчивом паттерне трансформации энер
rии. В то же время динамизм не является статичным. Каждое ero проявле
ние в жизни орrанизма сопровождается изменениями, носящими незна
чительный характер.
Применительно к психиатрии [. С. Салливан различал два ос1tов1tъtх
тиnа дuнамuзмов.
ПервЪtЙ тиn связан с мноrочисленными видами периодически возни
кающеrо напряжения, проявлениями KOToporo служат интеrративные,
разъединяющие и изолирующие тенденции.
Второй тиn соотносится с процессами трансформации энерrии, xapaK
терными для каждой зоны взаимодействия.
29

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
Примером динамизмов первоrо типа MOryт служить системы снижения
тревоrи и поддержания ощущения межличностной безопасности, в час
ности, так называемая система Самости, а также желания, выражающие
определенный вид напряжения, возникающеrо в области rениталий. При
мером динамизмов BToporo типа MOryт служить напряжения зональных
потребностей, в частности, оралъ1tъtй дu1tа.мuзм. В конечном счете [. С. Сал
ливан полаrал, что поведение человека всеrда отражает действие дина
мизмов обоих типов, включающих в себя знаки и символы.
Происходящая в различных зонах взаимодействия трансформация энер
rии связана с факторами биолоrической орrанизации, проявляющимися
в этих зонах в виде динамизмов. Зоны взаимодействия функционируют
как самостоятельные динамизмы, в каждой из них трансформируется часть
энерrии, обеспечивающей поддержание жизнеспособности орrанизма.
Оральная зона как самостоятельный динамизм предполаrает осущест
вление ребенком мноrочисленных манипуляций, связанных с сосанием,
движением рук, потребностью в ощупывании. Этот динамизм включает
в себя межличностные элементы, поскольку кормление ребенка уже явля
ется межличностным актом. Анальная зона взаимодействия также приоб
ретает межличностный характер практически сразу же после рождения,
так как мать или заменяющая ее фиrypа осуществляет rиrиенический уход
за ребенком.
Как считал [. С. Салливан, к концу девятоrо месяца у ребенка как «зве
роподобноrо существа» формируются зачатки оrромной сферы челове
ческой жизни и происходит структурирование переживаний. Форми
рование структуры переживаний обусловлено развитием динамизмов
как в связи с интеrрацией и поддержанием необходимых ситуаций, так
и в отношении вектора направленности поведения, имеющеrо целью
достижение удовлетворения соответствующих потребностей. Структура
переживаний составляет новый этап развития динамизмов, направлен
ных на интеrрирование и поддержание ситуаций и на выбор адекватных
актов трансформации энерrии или поведенческих проявлений, ведущих
к удовлетворению потребностей.
[. С. Салливан уделил значительное внимание рассмотрению TaKoro
динамизма, как желание. На ero взrляд, дu1tа.мuзм жела1tия  это последний,
наиболее яркий и выразительный из всех динамизмов, но в то же время
являющийся моделью каждоrо из них. Он присутствует на ранних этапах
развития, сопровождающихся манипуляцией rениталиями, и становит
ся действенным на более поздних ступенях развития в фантазиях и снах,
переживаниях, связанных с элементами сексуальноrо орrазма.
Проще Bcero динамизм желания может быть представлен как структура
аппарата, обусловленноrо строением человеческоrо орrанизма, т. е. дина
30

ДИНАМИЗМЫ
мизм желания  это прежде Bcero психобиолоrический интеrративный
аппарат, включающий в себя эндокринную систему (систему желез BНYТ
ренней секреции), веrетативную нервную систему и центральную HepB
ную систему. Наряду с таким пониманием данноrо динамизма, [. с. Сал
ливан представил еще несколько ero толкований, связанных с paCCMOT
рением динамизма желания как системы зон взаимодействия, паттерна
скрытых и явных символических событий и системы интеrративных TeH
денций. Последнее определение динамизма желания как системы инте
rративных тенденций представлял ось наиболее важным, поскольку речь
шла об интеrрации человеческих характеристик, способствующих созда
нию ситуации с участием дрyrих людей.
Для [. С. Салливана дu1tа.мuзм жела1tИЯ  это система u1tтеzратuв1tъtх тeи
де1t1J,UЙ, которая может быть описана следующим образом:
· неподдающиеся анализу элементы этой системы формируются на paH
них стадиях развития и трансформируются под влиянием пережива
ния удовлетворения или переживания, связанноrо с наличием тревоrи,
или под воздействием обоих факторов;
· связанные с тревоrой компоненты этой системы варьируют в зависи
мости от индивидуальных особенностей, что обусловлено HeCOOTBeT
ствиями в общественных предписаниях и их усилением в результате
специфики институтов семьи и школы;
· в современной культуре некоторые компоненты системы не попадают
в поле сознания, что обусловлено избирательным невниманием, Mac
кирующими процессами, неверной интерпретацией, действием диссо
циативных процессов Самости;
· данная система нередко связана с остро переживаемой дезориентаци
ей человека в окружающей среде и со значительной ущербностью ero
самооценки;
· столкнувшись с затруднением, развитие этой системы может пойти
по пути частичноrо удовлетворения ряда друrих интеrративных TeH
денций, в результате чеrо подчас наблюдается видимость ее CBepxъec
тественной значимости;
· периодическое частичное удовлетворение в рамках данной системы
сопровождается реализацией оставшихся неудовлетворенными побу
ждений в сновидениях и rрезах, что может привести к снижению caMO
оценки, появлению предупредительных процессов или увеличению
социальной дистанции, в значительной степени снижающих шансы
приобретения блаrоприятноrо жизненноrо опыта [11, с. 265266].
Соrласно [. с. Салливану, динамизм желания возникает на достаточно
позднем этапе процесса развития личности, а именно в подростковом
возрасте. Он представляет собой определенную систему интеrративных
31

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
тенденций, часто связанных с продолжительной дезориентацией челове
ка в окружающей среде, свидетельствующей о том, что достижение ceKCY
альной зрелости подчас не соответствует реалиям жизни.
В дальнейшем, коrда речь пойдет о специфике подростковоrо перио
да развития личности, размышления [. С. Салли вана о динамизме жела
ния будут рассмотрены более подробно. В рамках раскрытия природы
и функций динамизмов как таковых более целесообразно остановиться
на осмыслении Toro, что в межличностном психоанализе было связано
с определенными процессами, получившими название персонификаций.
Персонификации
Удовлетворение потребностей человека, начиная с rрудноrо возрас
та, осуществляется в контексте межличностной ситуации, способствую
щей возникновению различноrо рода nерсо1tuфu'Ка1J,UЙ. Так, у младенца
наблюдается персонификация хорошей матери. Эта персонификация
представляет собой паттерн, символизирующий в примитивном воспри
ятии ребенка участие матери в периодически повторяющихся ситуациях
кормления и интеrрацию дрyrих потребностей, разрешенных путем их
удовлетворения. Существующая у младенца nерсо1tuфu'Ка1J,ИЯ хорошей Maтe
pu символизирует также предстоящее удовлетворение ero разнообразных
потребностей. Такая персонификация не тождественна конкретной MaTe
ри. Она является более совершенной орrанизацией испытываемоrо мла
денцем переживания и развивается из особенностей взаимоотношений
ребенка с матерью в рамках межличностных ситуаций, интеrрация KOTO
рых осуществляется с целью удовлетворения ero потребностей.
Персонификация имеет место не только у младенца, но и у матери.
Присущая матери nерсонuфu'Ка1J,ИЯ м.ладе1t1J,а  это не сам ребенок, а непре
рывно развивающееся переживание, существующее в rлубинах психи
ки матери и включающее в себя множество различных факторов, имею
щих отдаленное отношение к реальному младенцу. При наличии ранее
родившихся детей предыдущий опыт матери оказывает соответствующее
влияние на переживания, испытываемые ею в процессе взаимодействия
с ребенком. В частности, материнская персонификация младенца может
иметь меньший объем переживаний по сравнению с теми переживания
ми, коrда у нее появился первый ребенок.
Поскольку мать выступает в роли носителя социальных обязанностей
по отношению к своему ребенку, то он, как считал r: с. Салливан, отчасти
символизирует для нее признание этих обязанностей, выполнение которых
колеблется от принадлежности ее к той или иной rруппе, обществу, куль
туре, а у одной и той же матери  в зависимости от различных ситуаций.
32

ПЕРСОНИФИКАЦИИ
Осознание матерью своих социальных обязанностей (их символом являе
ся персонифицированный ребенок) связано с ситуациями, в которых мла
денец может воспринимать (схватывать) мать как плохую, и из пережива
ния подобной ситуации формируется nepсо1tuфu'Ка1J,ИЯ 1МОХОЙ Marпepu.
Переrруженная социальными обязанностями мать может со страхом
ждать критических оценок со стороны тех, кто является свидетелем ее
обращения с ребенком. Реальное или предполarаемое осуждение приводит
ее в состояние обеспокоенности. Любая критика ее обращения с ребенком
или подозрение, что KTOO неодобрительно относится к способам и MeTO
дам воспитания, порождают у нее TpeBory. Испытываемая матерью TpeBora
вызывает соответствующую TpeBory у ребенка, уход за беспокойным ребен
ком заставляет мать допускать те или иные промахи, которые вызывают
нарекания со стороны окружающих, и, таким образом, возникает замкну
тый Kpyr, приводящий К психическим расстройствам.
Помимо матери в жизни младенца присутствуют дрyrие люди, оказы
вающие воздействие на первые этапы ero развития. Лица, замещающие
мать и выполняющие ее функции, также персонифицируют младенца и эта
персонификация иrрает важную роль в формировании ero переживаний.
В ero жизни может появиться недоброжелательная фиrypа, не столько
удовлетворяющая потребности младенца, сколько способствующая возник
новению у Hero тревоrи и переживаний, связанных с восприятием плохой
матери. Это переживание может оказаться идентичным с переживанием
при взаимодействии с испытывающей TpeBory матерью. В этом случае про
изойдет структурирование переживаний в инфантильную персонифика
цию плохой матери. В дрyrой ситуации, коrда выполняющий часть MaTe
ринских функций человек является заботливым, как и мать, у младенца воз
никнет аналоrичное дополнение к первичной персонификации хорошей
матери. В обоих случаях первичная персонификация матери объединяется
с персонификацией дрyrоrо человека, частично выполняющеrо материн
ские функции, в результате чеrо возникает то, что r: с. Салливан назвал
XOMruteJCC1toй nерсонuфu'Ка1J,ueй.
То, что впоследствии превращается в Я человека, связано с формиро
ванием трех фаз первичной персонификации. Три ос1tов1tъte nерсо1tuфu'Ка
1J,UU включают в себя элементы восприятия собственноrо тела и относятся
к периоду среднеrо младенчества. Если в более ранний период младенче
CKoro развития имела место двойная персонификация материнской фиry
ры, включающей персонификацию хорошей и плохой матери, то на CTa
дии среднеrо младенчества появляются такие персонификации Я, как Яхо
роший, Яплохой и не"Я. По мнению r: с. Салливана, в каждом действии,
целью KOToporo является подrотовка к будущей жизни, в каждой культуре
неизбежно присутствует данная тройственность персонификаций.
2  3550
33

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
Яхорошuй  первичная персонификация, структурирующая пережива
ние, в котором удовлетворение потребностей усилено поощрениями, про
явлением заботы со стороны матери, довольной происходящим. Формиро
вание данной персонификации происходит в том случае, коrда мать добро
вольно стремится к проявлению заботы о младенце и осуществляет ее.
ЯrutОХОЙ  первичная персонификация, структурирующая пережива
ние, в котором повышение уровня тревоrи связано с поведением матери
при более или менее четком восприятии (схватывании) межличностных
условий. Формирование этой персонификации происходит в том случае,
коrда поведение младенца неверно интерпретируется лицом, способным
вызвать у ребенка TpeBory, усиление которой, в свою очередь, происходит
под воздействием наблюдения за тревожным поведением. Возникновение
переживаний, структурируемых в персонификацию Яплохой, связано
с тем, что определенные поведенческие проявления младенца нередко
сопровождаются напряжением и явными запретами со стороны матери.
НеЯ  первичная персонификация, структурирующая переживание,
в основе KOToporo лежит сверхъестественная эмоция, характеризующаяся
внезапным появлением сильной тревоrи. Если предшествующие две пер
сонификации выступают в качестве модифицированных элементов реаль
ности, то персонификация неЯ составляет переживание паратаксиче..
cKoro вида, включающеrо в себя неясно воспринимаемые аспекты жизни
в качестве ужасных. Лежащая в основе этой персонификации CBepxъec
тественная эмоция символизирует переживание, став свидетельницей
KOToporo мать демонстрирует запрещающие жесты, тем самым вызывая
повышенную TpeBory у младенца. .
Коrда детство остается позади, с персонификацией неЯ большинство
людей сталкиваются в сновидениях. Наибольшую выразительность она
приобретает для людей, страдающих шизофреническими приступами.
Эта персонификация является сложным и в общемто малоэффектив
ным методом знакомства с реальностью, поскольку человек демонстри
рует расщепленное поведение, rоворя и делая то, о чем он не имеет пред
ставления, что совершенно бессмысленно для Hero caMoro, хотя и может
иметь значение для друrих людей. Проявления персонификации неЯ
MOryт возникать в различные моменты у каждоrо человека в виде ночных
кошмаров, сопряженных с переживанием крайне неrативных эмоций.
С точки зрения [. с. Салливана, три первичные рудиментарные пер
сонификации (Яхороший, Яплохой и неЯ) отличаются друr от друrа
так же сильно, как и две персонификации матери (хорошая и плохая
мать). По мере развития персонификаций Я происходят определенные
изменения с персонификацией матери. На последнем этапе периода мла
денчества появляются признаки Toro, что персонификации хорошей
34

СИСТЕМА САМОСТИ
и плохой матери объединяются между собой, в результате чеrо в процессе
дальнейшеrо развития существование двоичной персонификации Haxo
дит свое отражение лишь в скрытых психических процессах, в частности,
в сновидениях. Однако внеадекватных межличностных взаимоотноше
ниях, которые лежат в основе психических расстройств, двойственная
персонификация сохраняет свое значение.
Система Самости
в процессе развития ребенка возникает важный вторичный дина
мизм, являющийся продуктом межличностноrо переживания, возникаю
щеrо в результате столкновения тревоrи и стремления к удовлетворению
общих и зональных потребностей. Этот вторичный динамизм [. С. Сал
ливан назвал сuстемой Самости. Данный динамизм не связан с какойто
одной зоной взаимодействия, а охватывает все зоны взаимодействия
и физиолоrические механизмы, имеющие большое значение с межлич
ностной точки зрения. Он представляет собой структуру переживаний,
направленную на эффективное сосуществование со значимым друrим
человеком и приобретающую важное значение для личности. Динамизм
системы Самости формируется в результате давления социальной OTBeT
ственности на мать, своими действиями способствующей реализации
потребностей ребенка.
В функциональном отношении активность системы Самости перво..
начально направлена на минимизацию напряжения тревоrи или избежа
ние ее. Она опосредованно защищает ребенка он неприятностей, подсте
реrающих ero на пути реализации потребностей. Компоненты системы
Самости проявляют функциональную активность по отношению к каждой
появляющейся у человека потребности. Степень активности ее компонен
тов и частота проявлений системы Самости зависят от опыта прошлых
переживаний KOHKpeTHoro человека. «Таким образом, система самости
представляет собой структуру связанных с воспитанием переживаний,
возникновение которых обусловливается необходимостью минимизиро
вать появляющуюся TpeBory или исключить ее совсем» [12, с.167].
Деятельность системы Самости начинается со структурирования пере
живания запрещающих жестов, осуществляемых матерью. Поскольку запр
щающие жесты являются компонентами персонификации плохой матери,
то можно полаrать, что система Самости возникает в результате инкорпора
ции или интроекции плохой матери, или интроекции матери в целом.
Однако, как считал r: с. Салливан, в контексте развития системы CaMO
сти применение терминов инкорпорация или интроекция является неоп
равданным упрощением. ВnервЪtХ, система Самости отлична от СверхЯ,
2*
35

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
которое обычно фиrypирует в том случае, коrда речь идет об интроек
ции. ВвторЪtХ, хотя система Самости формируется в результате столкно
вения стремления к удовлетворению потребностей с предпринимаемыми
матерью попытками воспитания ребенка, тем не менее она не является
ни функцией матери, ни тождественна ей. Она представляет собой CTPYКТY
ру переживания, возникновение которой связано с необходимостью избе
жать повышения уровня тревоrи, вызываемой процессами воспитания.
Переживание сильной тревоrи может означать для ребенка не то, что
хотелось бы матери, осуществляющей функцию социализации. Такое пере
живание может не совпадать и с тем, что мать хочет выразить своими
действиями, исходя из норм и предписаний культуры, и соответствующей
подrотовкой ребенка к дальнейшей жизни в данном обществе. Поэтому
речь не идет о представлении, в соответствии с которым происходит про
стое заимствование ценностных стандартов дрyrоrо человека в результате
Toro, что один человек может заставить дрyrоrо стать частью собственной
личности. Подобное представление является, по убеждению r: С. Саллива
на, величайшим заблуждением. Речь идет о структурировании пережива
ния, связанноrо с относительно успешным воспитанием, имеющим целью
превращение «звероподобноrо существа» в человека.
Система Самости  это дu1tамuз.м, uzраю'U,!,uй uск;лючuтелъ1tо важ1tую ролъ
в nоиимаиии существа межлu'Ч1tост1tъtх взаu.моотношe1lUй. Она не является
какимо элементом психики, типа СверхЯ. Для [. С. Салливана динамизм
системы Самости носит объяснительный характер и помоrает понять
такой феномен, как персонификация Самости, представляющая то, что
человек rоворит, коrда использует такие понятия, как «Я», «мне», «меня».
Система Самости u ее nepсо1tuфu'Ка1J,ИЯ  не одио u то же. Связь персонифика
ции с персонифицируемым может носить комплексный, мноrосторонний
характер и, следовательно, «персонификация не полностью совпадает
с описанием персонифицирующей фиrypы» [13, с.168].
В действительности зарождение динамизма Самости далеко от персони
фикации Самости, представленной подчас первоначальными персонифи
кациями Яхороший, Яплохой или неЯ. Совокупность этих персонифика
ций не является персонификацией Самости в той форме, которую взрос
лый человек демонстрирует, коrда рассказывает о себе дрyrим людям.
Как уже отмечалось, динамизмы предназначены для структурирования
знания о взаимоотношениях. В отличие от остальных динамизмов система
Самости предельно устойчива к изменениям, вызванным приобретением
HOBoro опыта. В свете TaKoro понимания системы Самости r: С. Салливан
выдвинул еще один принцип (теорему), суть KOToporo сводилась к тому,
что «система Самости в силу собственной пpuродъt,  влияющuх на нее фа'Кторов
об'U,!,ественной средЪt, орzаниза1J,UU u фу1t'К1J,uо1tалъ1tой 1tаnравЛe1t1tостu,  'Ка'К npa
з6

СИСТЕМА САМОСТИ
вшtо, не подвержена влиянuю npuобреrruтноzо ОnЪtта, иесовместимоео с ее 1tастоя
щей орzа1tuза1J,ueй U фу1t'К1J,uо1tалъ1tой 1tаnравлен1tостъю» [14, с.184]. Этот прин
цип бьт назван им npU1t1J,UnOM избежа1tИЯ или теоремой избежания.
Системе Самости как бы присуща тенденция избеrать выrод, которые
можно извлечь из опыта. По мнению r: С. Салливана, в основе системы
Самости лежит именно данная тенденция, хотя она и не является абсо
лютной по своему характеру. Если мы будем рассчитывать на то, что в про
цессе работы системы Самости KTOTO может извлекать пользу из приоб
peTeHHoro им опыта, то жизнь приобретет иррациональный характер
и станет малоприятной. Это не означает, что система Самости TOpMO
зит развитие человека. Напротив, она способствует развитию личности
и вносит коррективы в формирование ее отдельных свойств. Более Toro,
под воздействием опыта она может изменяться в любую из структур лич
ности. Однако это возможно лишь в том случае, если опыт является дли
тельным и основательным.
[. С. Салливан исходил из Toro, что, хотя развитие системы Самости
идет в первоначально заданном направлении, тем не менее она воспри
имчива к влиянию новых переживаний. Как всеобъемлющая структура
переживаний, стоящая на защите самоуважения человека, система CaMO
сти присутствует во всех неадекватных, неэффективных проявлениях
и занимает центральное место как в любом личностном нарушении, так
и в ero коррекции. Вместе с тем приходится сталкиваться также с сопро
тивлением системы Самости изменениям, происходящим в результате
приобретения опыта. Поэтому, как считал [. С. Салливан, используемая
при работе с пациентами терапия включает в себя длительные процеду
ры, при помощи которых постепенно выстраиваются различные ситуа
ции, требующие активизации системы Самости и проработки пережи
ваний, в силу ряда причин ранее не оказавших влияния на склонность
пациента к TpeBore в тех или иных обстоятельствах, связанных с межлич
ностным взаимодействием.
Своим возникновением система Самости обязана иррациональному
характеру общества, наличию в нем тех правил, которые предписывают
человеку определенный способ существования как наиболее приемлемый,
задающий ориентиры для взаимодействия с дрyrими людьми И реrламен
тирующий ero поведение в рамках взаимоотношений с ними. Если бы
в обществе не было подобных правил, а реrламентирующие поведение
предписания были бы рациональными, то в этом случае процесс CTaHOB
ления личности происходил бы, как полаrал r: С. Салливан, без участия
системы Самости. Если бы характерные для каждоrо общества культурные
предписания были бы адаптированы к специфике человеческоrо сущест
вования, то можно было бы избежать появления карательной, критиче
37

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
ской фиrypы, хотя невозможно представить человека вообще без систе
мы Самости.
В понимании [. С. Салливана, при наличии сверхъестественноrо пере
живания, структурированноrо в переживание неЯ, соответствующий тип
воспитания становится неотъемлемым фактором превращения «зверопо
добноrо существа» в человека. Ведь прежде чем ребенок начнет вступать
во взаимоотношения с дрyrими людьми В обществе, ему предстоит MHoro
му научиться в рамках собственной семьи. Поэтому система Самости 'Ка'К
втopu'Ч1tое образова1tuе, формuрую'U,!,ееся иа осиове разлu'Ч1tъtх тиnов 1tаУ'Чения, O1(,a
зъtвается неотоем.лемъw аспектом су'U,!,ествова1tия 'Человека.
В рамках современной цивилизации ни одна семья не в состоянии
целиком и полностью отразить социальную орrанизацию общества. После
окончания периода детства к социализирующему влиянию семьи добав
ляется действие друrих фраrментов культуры, которые MOryт вступать
в противоречие с семейными факторами, поскольку при наличии общих,
заданных обществом предписаний, в каждой семье поразному осущест
вляется расстановка акцентов на тех или иных приоритетах. В результа
те этоrо действие системы Самости может оказаться неблаrоприятным
для человека, что нередко имеет место в современном обществе.
В конечном счете система Самости оказывается камнем преткнове
ния на пути блаrоприятных изменений личности, но в то же время она
способствует предотвращению паryбных изменений, которые моrли бы
произойти в человеке. Поэтому важно иметь в виду, что система Самости
действительно существует, представление о ней имеет важное значение
для понимания Bcero мноrообразия межличностных отношений, а иссле
дование вопроса о ее возникновении дает возможность для раскрытия
существа проблем, связанных с функционированием данной системы.
С системой Самости также связан такой процесс, который был назван
[. С. Салливаном aucco1J,ua1J,ueй. Особенность диссоциации состоит в невоз
можности возникновения сверхъестественных эмоций в силу Toro, что
объект находится в бодрственном состоянии. Диссоциацию леrко при
нять за маrическое действо, коrда человек отделяет часть себя caMO
ro и как бы выбрасывает ее кyдaTO, rде она пребывает на протяжении
мноrих лет. Ее деятельность обусловливается поддержанием сознания
в состоянии постоянной rотовности и бдительности при участии процес
сов, препятствующих обнаружению лежащих на поверхности признаков
Toro, что те или иные элементы жизнедеятельности человека осуществ
ляются без ero сознания. По мнению [. С. Салливана, наиболее яркие дис
социирующие компоненты системы Самости наблюдаются в навязчивом
замещении жизненных проблем человека. При этом замещающие про
цессы выполняют функцию маскировки необычной уязвимости челове
з8

СИСТЕМА САМОСТИ
ка перед тревоrой. Они свидетельствуют о действии механизма системы
Самости, исключающеrо возможность выхода определенных процессов
на уровень сознания.
r: С. Салливан рассматривал систему Самости как результат пережива
ния воспитательноrо процесса, одна часть KOToporo содержит поощряю
щие элементы, а дрyrая  TpeBory разной степени выраженности. На paH
них стадиях жизни ребенка TpeBora выступает также в качестве Функцио
нирования динамизма Самости, т. е. в функции переживания входят как
воспоминание, так и предвосхищение. Структурированное в систему Caмo
сти неблаrоприятное переживание связано с повышением уровня TpeBO
rи. Это означает, что элемент воспоминания обусловливает вмешательство
динамизма Самости с целью предвосхищения и предупреждения тревоrи.
В связи с подобным пониманием системы Самости [. С. Салливан под
черкнул два момеита.
ВnервЪtХ, в процессе cBoero развития ребенок открывает для себя суще
ствование недоступных для Hero вещей и ситуаций, в которых он бес
силен и лишен содействия матери. Так, например, ребенок может пла
кать по поводу невозможности дотянуться до увиденной им в окне луны,
но ни ему, ни ero матери не под силу удовлетворить подобную потребность.
В результате этоrо происходит постепенное формирование TaKoro отноше
ния к недосяrаемым объектам, при котором эти объекты как бы не сущес
вуют вообще и не вызывают актуализацию потребностей. Подобное OTHO
шение отражает специфический процесс, иrрающий важную роль в жизни
человека и названный r: С. Салливаном избuрателъ1tъw жв1tuма1tue.м.
ВвторЪtХ, если родительское влияние не соответствует актуальным
возможностям и потребностям ребенка, в структуре формирующихся пер
сонификаций Яплохой и неЯ MOryт возникать нарушения, сказывающие
ся на дальнейшем процессе развития личности.
Избuрателъ1tое иевиимаиие отражает механизм, посредством KOTOpO
ro человек закрывается от переживаний, воздействующих на те сферы,
rде у Hero наличествуют определенные проблемы. Истоки этоrо явления
закладываются в детстве, а ero действие осуществляется блаrодаря тем
или иным защитным операциям.
Рассматривая защитные операции, r: С. Салливан предпринял попытку
их общей классификации, которая выrлядела следую'U,!,u.м образОМ.
ВnервЪtХ, одна из защитных операций, нацеленных на поддержание
избирательноrо невнимания, связана с драматизацией ролей, ложность
которых известна самому человеку. Такие фальшивые личности являются,
по сути дела, более или менее вымышленными, и их поведение орrанизу
ется по типу, как если бы они бьти дрyrими, несмотря на то что в rлубине
души они знают, кто они такие на самом деле.
39

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
ВвторЪtХ, человек может использовать такие формы поведения в про
цессе взаимоотношения с друrими людьми, которые неадекватны aKТY
альной межличностной ситуации. В этом случае у Hero отсутствует четкое
понимание и множественности задействованных личностей, и непосто
янства собственноrо поведения.
Bтpeтъиx, человек может прибеrать к замещающим процессам, диапа
зон которых довольно значителен. Это может быть обсуждение посторон
них вопросов, изменение предмета разrовора, проявление сверхактивно
сти, выдвижение фантазий исполнения желаний.
B-'ЧетвертъtХ, возможны переменные или устойчивые трансформации
личности, обеспечивающие избирательное невнимание. Они MOryт вклю
чать в себя проявление недоброжелательности, переноса OTBeTCTBeHHO
сти, параноидных реакций и др.
По своей природе избирательное невнимание принципиально отлич
но от простой рассеянности. Под ero действием человек демонстрирует
полную неспособность постичь подлинную значимость MHororo из Toro,
что он видит и слышит, о чем он думает и rоворит. Причина подобной
неспособности кроется, по мнению [. С. Салливана, не в особенностях
зон взаимодействия, а в том, что процесс анализа информации встреча
ет сопротивление системы Самости, контролирующей рамки процессов,
позитивно влияющих на коммуникацию с дрyrими людьми. Избиратель
ное невнимание объясняет паryбную веру человека в различноrо рода
рационализации, относящиеся как к себе, так и к дрyrим.
Таким образом, [. С. Салливан исходил из Toro, что связанная с инфор
мацией об окружающей среде новизна порождает силу, чувственным KOM
понентом которой является страх. Избирательное невнимание служит
защитой от различноrо рода страхов и TpeBor. Поскольку избирательное
невнимание является результатом работы системы Самости, отсекающей
полноценное наблюдение и анализ множества событий, то влияние этой
системы на человека имеет уравновешивающее значение. Во всяком случае
множество высокоинформативных наблюдений, не отличающихся пyrаю
щей новизной и разноплановостью, создают более полное представление
человека о мире, в котором он живет. В этом отношении система Самости
представляет собой, по образному выражению [. С. Салливана, древо, каж
дая веточка KOToporo символизирует тот или иной период развития.
Развитие личности и психические расстройства
[. С. Салливан уделил значительное внимание становлению и разви
тию личности. Под личностью он понимал относительно устойчивый
паттерн периодически возникающих межличностных ситуаций, xapaKTe
40

РАЗВИТИЕ ЛИЧНОСТИ И ПСИХИЧЕСКИЕ РАССТРОЙСТВА
ризующих человеческую жизнь. В этом определении важную роль иrрало
понятие межлu'Ч1tост1tой cuтya1J,uu, которая воспринималась им в качест
ве необходимой для осуществления активности, направленной на YДOB
летворение потребностей. Первым примером межличностной ситуации
является присутствие соска между ryбами младенца, обусловленное как
потребностью новорожденноrо в пище, так и возникающей у матери
потребностью заботиться о нем.
Рассмотрение динамики развития личности осуществлялось [. с. Сал
ливаном с точки зрения осмысления различных этапов и стадий, KOTO
рые проходит человек с момента cBoero рождения, коrда он еще является
«звероподобным существом», до становления ero взрослым, самостоятель
ным. С этой целью им была предложена эвристическая классификация
стадий личностноrо развития, включающая в себя младенчество, дeTCT
во, ювенильный период или ювенильную эру, предподростковый период,
подростковую стадию, юношество и взрослость или зрелость.
Младе1t'Чество (от рождения до 2 лет)  стадия развития, начинающаяся
с первых минут жизни и заканчивающаяся овладением артикуляционной
речью, остающейся неинформативной и бессмысленной. Для этой CTa
дии характерны прототаксические переживания тревоrи, порождаемой
не опасностью взаимодействия младенца с физикохимической средой,
а тревоrой матери.
На младенческой стадии развития возникают динамизмы апатичности
и сонной отчужденности, наблюдается напряжение потребностей, связан
ных с выживанием, зарождается потребность в межличностной безопас
ности. На протяжении первых дней жизни младенца ero плач запускает
дыхательный механизм, избавляет от rолода и жажды, защищает от холо
да, нейтрализует вредные воздействия внешней среды. Постепенно про
исходит разделение младенцем образа материнскоrо соска на два разных,
один из которых воспринимается как привычный, желанный, а друrой 
как неподходящий, плохой, вызывающий различные проблемы. Сосок
матери становится предвестником предвосхищаемоrо удовлетворения.
Со временем младенец включает в свое поведение новые полезные эле
менты. Новым этапом в ero поведении становится идентификация разли..
чий между воспринимаемыми (схватываемыми) объектами. Пальцы рук
и Hor настолько идентифицируются, что младенец может отличать их
дрyr от дрyrа. Идентификация различий предшествует узнаванию и при
сутствует во всех ero компонентах. Со временем способность младенца
к идентификации достиrает TaKoro уровня, коrда появляется возможность
обобщения переживаний. Присущие младенцу переживания начинают
выходить за пределы прототаксиса. Воспринятый образ матери начина
ет иrрать роль символа предстоящеrо удовлетворения или усиливающе
41

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
rося страдания. Становится возможным процесс дальнейшеrо развития
функции распознавания вербальных проявлений матери и выражения ее
лица. Запрещающие жесты матери наделяются общими отличительными
особенностями. Первичные признаки активности младенца приобретают
форму, свидетельствующую о появлении тенденции к интеrрированию
ситуаций взаимодействия с матерью. Но возникающая у младенца TpeBora,
разъединяющая и дезинтеrрирующая межличностные взаимоотношения,
может препятствовать интеrрирующей тенденции.
На стадии младенчества происходит дифференциация и структуриро
вание прототаксических переживаний в более сложные элементы пере
живаний, именуемых знаками. По мнению [. С. Салливана, не достиrший
6месячноrо возраста младенец может формировать знаки, функциональ
но полезные для Hero. Речь идет о функциональной полезности, т. е. воз
можности интенсификации функциональной активности, иrрающей жиз
ненно важную роль в процессе удовлетворения потребностей или ухода
от тревоrи. Достиrший 6месячноrо возраста младенец демонстрирует
уже ряд зональных потребностей и формирует некоторые связанные
с ними знаки. Он оказывается способным выделять свое собственное тело
из окружающеrо мира. Блаrодаря контактам с матерью и дрyrими значи
мыми людьми младенец осваивает определенные образцы статическоrо
напряжения лица. Он выражает свои эмоции посредством мимики.
К концу 9ro месяца жизни формируются определенные структуры
переживания, которые находят свое отражение в воспоминании и пред
восхищении. Методом проб и ошибок, поощрений и наказаний осущест
вляется научение, связанное с усвоением принятых в данных условиях
жизни поведенческих проявлений. На завершающей стадии младенчества
образуются персонификации, связанные с тремя аспектами межличност
Horo содействия. Наблюдается появление персонификация Яхороший,
Яплохой и неЯ. Наконец, возникает система Самости и осуществляется
переход от младенчества к детству.
Детство (от 2 до 6 лет)  стадия развития, начинающаяся с момента
формирования способности издавать звуки, напоминающие речь, и закан
чивающаяся, коrда у ребенка появляется потребность иметь друзей, раз
деляющих ero увлечения. В начале этой стадии укрепляются первичные
проявления системы Самости, связанные с неКОММУI:Iикационным удовле
творением потребностей. Впоследствии происходит структурирование
вербальных знаков (слов и символов), которые приобретают коммуника
ционный характер. С точки зрения [. С. Салливана, в период между 12M
и 18M месяцем жизни ребенка появляются первые синтаксические пере
живания, относящиеся к двум основным формам коммуникативноrо пове
дения. Этими формами коммуникативноrо поведения являются жесты
42

РАЗВИТИЕ ЛИЧНОСТИ И ПСИХИЧЕСКИЕ РАССТРОЙСТВА
и речь. Коrда переживания и действия структурируются в виде существи
тельных и rлаrолов, соответствующих словарному значению используе
мых слов, язык ребенка становится синтаксическим переживанием.
В первой половине BToporo rода жизни у ребенка обнаруживаются
признаки Toro, что можно назвать rрезами, которые сопровождают чело
века на протяжении всей ero последующей жизни. fрезы MOryт воспри
ниматься в одних случаях как относительно простые паратаксические
переживания, а в дрyrих  как паратаксические формы BbIcoKoro уровня
развития. Этот период характеризуется также проявлением «детскоrо
языка», являющеrося вербальным выражением паратаксиса, COOTBeTCT
вующим актуальным переживаниям ребенка.
На ранней стадии детства происходит объединение персонификаций,
осуществляющееся под воздействием особенностей языковоrо поведения.
Ребенок лишается возможности придерживаться ранее устойчивой персо
нификации хорошей и плохой матери. Овладение речью приводит к тому,
что эти персонификации утрачивают свою самостоятельность или объе
диняются в единый образ. Друrое дело, что объединение предшествую
щих персонификаций не обязательно должно быть всеобъемлющим. Как
полаrал [. с. Салливан, маловероятно, что в возникающую в период дeTCT
ва персонификацию матери MOryт войти все характерные черты персони
фикации хорошей матери, существовавшей в период младенчества.
По мере объединения персонификаций на ранней стадии детства пре
терпевает изменение та забота, которая ранее проявлялась матерью. Суть
ранней заботы сводилась к тому, что наличие потребности, признаки KOTO
рой проявлял младенец, вызывали со стороны матери поведение, сводя
щееся к заботливому содействию. Это бьто справедливо для периода, коrда
младенец находился в полной зависимости от окружения. Со вступлением
в период детства материнская забота начинает нести на себе печать соци
альной ответственности, подчас препятствующей ее реализации.
В связи с этим [. С. Салливан вводит новый принцип (теорему), назван
ный им принципом (теоремой) pe1J,unpO'К1toй ЭМО1J,UU. В соответствии с этим
принципом интеrрация в ситуации межличностноrо взаимодействия
представляет собой процесс, в ходе KOToporo комплементарные потреб
ности разрешаются или обостряются, паттерны деятельности развива
ются или подлежат дезинтеrрации, предвосхищение удовлетворения или
невозможности реализации сходных потребностей выходит на передний
план.
Таким образом, начиная с детства, факт потребности человека в забо
те может вызвать заботу, а может и привести к отказу от нее или открыть
доступ для тревоrи, усиливающей потребность в заботе. С одной CTOpO
ны, дальнейшее развитие ребенка способствует приобретению опыта,
43

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
вписывающеrося в персонификацию Яхороший. С дрyrой стороны, с YBe
личением социальноrо давления проявляются и неrативные тенденции,
выражающиеся в том, что обостряются потребности в силу затруднения
их удовлетворения, образцы поведения подлежат сублимации или дезин
теrрации, в некоторых случаях возникает сопротивление, выступающее
в форме отказа от соответствующих паттернов поведения.
В период детства переживания MOryт дополнять персонификацию
Яплохой. Под воздействием воспитания система Самости дополняется
специфическими привнесениями, связанными с тем, что мы называем
отвращением и эмоцией стыда. Кроме Toro, на стадии детства появляется
страх, под влиянием KOToporo может осуществляться обучение. По MHe
нию [. С. Салливана, данный страх иrрает более значительную роль, чем
это имело место в период младенчества. Причем он считал, что здесь раз
личия между страхом и тревоrой носят принципиальный характер. «Tpe
Bora  это переживание, возникающее в результате эмпатической взаимо
связи со значимыми взрослыми людьми, в то время как страх появляется
в ситуации, коrда отсрочка удовлетворения общих потребностей приво
дит к их значительному усилению» [15, с. 198].
Среди общих потребностей выделяется потребность в отсутствии
болезненных ощущений, которая приобретает на стадии детства особое
значение. Она связана с той системой воспитания, в соответствии с KOTO
рой распространенным является мнение о том, что, в отличие от младен
ца, более взрослоrо ребенка следует наказывать, т. е. причинять ему боль,
если он Toro заслуживает. При наказании родитель не испытывает TpeBO
rи, но ребенок, наравне с болью, переживает также и TpeBory. Наказание
(причинение боли) используется в качестве самостоятельноrо воспита
тельноrо приема, свидетельствующеrо о формировании HOBoro типа Hay
чения, oCHoBaHHoro на понимании взаимосвязи между нарушением пра
вил поведения и возникновением болевых ощущений. Следовательно,
в период детства происходит становление иовоео, оnределяю'U,!,еzо npo1J,ecc
1tаучения фа'Ктора, 'КоторЪtЙ проявляется в виде страха перед авторитетиъши
фuzyрамu, сnособ1tъwu npu'ЧU1tuтъ болъ.
Формирование HOBoro фактора дает наrлядное представление о раз
личии между страхом и тревоrой. Оно заключается в том, что испыты
вающий боль может наблюдать, идентифицировать и соединять воеди
но значимые проявления, чтобы в дальнейшем использовать получен
ную информацию с целью предвосхищения соответствующих процессов
и последствий, в то время как испытывающий TpeBory ребенок не в состоя
нии этоrо делать, поскольку, по выражению r: С. Салливана, TpeBora подоб
на внезапному удару по rолове.
44

РАЗВИТИЕ ЛИЧНОСТИ И ПСИХИЧЕСКИЕ РАССТРОЙСТВА
Выполнение родителями социальных обязанностей с помощью HaKa
зания ведет к тому, что ребенок может стать nО'Кориъш или 1tеnос.луш1tъw.
Возможны, конечно, проявления ребенком Toro и дрyrоrо, и при OTCYТ
ствии серьезных нарушений персонификация Яхороший соответствует
покорности, а персонификация Яплохой  непослушанию. По мере Toro
как ребенок начинает структурировать свои переживания и задействовать
фантазию, он начинает различать значимых людей, а позднее  значимые
ситуации. Он приходит к пониманию Toro, коrда не безопасно нарушать
установленные правила поведения, а коrда можно попробовать их обой
ти. Однако если ребенок путает значимых людей, если значимые ситуа
ции не соответствуют уровню развития ero способностей и переживаний,
то в этих случаях может иметь место perpecc способности к предвосхище
нию, в результате чеrо даже на поздних стадиях развития человека может
не наблюдаться соответствующий проrресс.
В раннем возрасте дети научаются скрывать от взрослых HeKOTO
рые свои поступки и совершают их за спиной родителей, вводя послед
них в заблуждение. Это может осуществляться как путем вербалuза1J,UU,
т. е. оправдательных слов и выражений, выступающих в качестве рацио
нализации и не имеющих никакоrо отношения к происходящему, так
и с помощью драматuза1J,UU, т. е. стремления ребенка rоворить и поступать
так же, как взрослые. И то, и дрyrое способствует социализации ребенка,
избавлению ero от тревоrи или наказания. Однако, как считал [. с. Салли
ван, элементы вербализмов MOryт формировать структуру HeaдeKBaTHoro
поведения, свидетельствующеrо о психическом расстройстве, а драмати
зация превращаться в так называемые субnерсо1tuфu'Ка1J,UU, коrда иrраемые
ребенком роли структурируются в nерсо1tъt, приводящие к отклонению
от оптимальноrо пути развития личности. Хотя драматизации тесно свя
заны с процессами научения, обусловливающими социализацию лично
сти, они MOryт внедрять в персонификацию Самости иррациональные
элементы, содействующие возникновению психических расстройств.
Ребенок может прибеrать к еиnера'Ктивиости, помоrающей справлять
ся с rрозящим наказанием или вызывающими TpeBory ситуациями. Часто
излишняя эмоциональность родителей, проявляющаяся в диктате правил
поведения, приводит ребенка к мысли о необходимости чемто занять
ся, чтобы избежать наказания или отвратить TpeBory, а не с целью раз
вития определенных способностей. Действия подобноrо рода способст
вуют уходу от дискомфортных ситуаций и получению ребенком поощре
ния в форме одобрительноrо отношеня со стороны взрослых. Однако
в этом случае у ребенка, по выражению [. с. Салливана, закладывается
фундамент, на основе KOToporo со временем формируется навязчивость,
столь характерная для некоторых психических расстройств. В том случае,
45

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
коrда ребенок подверrается воздействию различных обстоятельств, свя
занных с драматизациями и состоянием навязчивости, вместо eCTeCTBeH
Horo процесса формирования межличностной мотивации наблюдается
perpecc социализации.
Сводящееся к причинению боли наказание порождает у ребенка раз
личные переживания и ведет к возникновению раздражения, неrодова
ния, ярости, недоброжелательности и друrих чувственных компонен
тов, которые MOryт открыто проявляться В детских иrрах или сдержи
ватьt:я в межперсональных отношениях. Если ребенок понимает, что ему
не выrодно демонстрировать потребность в заботе и ожидать ее прояв
ления со стороны родителей, то он начинает выражать неодобрительное
отношение.
Со временем, вступив в ювенильную эпоху развития, коrда родители
лишены возможности относиться к нему с заботой и нежностью, ребе
нок начинает мстить им за это путем демонстрации cBoero аrрессивноrо
отношения. Недоброжелательность может стать доминирующим аспек
том отношения к жизни вообще, что будет препятствовать установлению
приемлемых межличностных взаимоотношений.
Таким образом, возникающее в детский период развития личности
нарушение, характеризующееся подчас как злобное и представляющее
собой прямое следствие недоброжелательности, является, по убеждению
[. С. Салливана, rлавным неrативным фактором, блокирующим полезные
переживания, которые моrли бы внести существенный вклад в процесс
развития личности на более поздних ero стадиях.
Юве1tшtъ1tая эра (от 6 до 8,5 лет)  период развития, относящийся к cpeд
ней школе и завершающийся возникновением обусловленной взросле..
нием потребности в близких отношениях с человеком, сопоставимым
по статусу с ero собственным. Этот период характеризуется вступлением
ребенка в систему школьноrо образования, в систему социальных взаи
моотношений. Он является первым из этапов развития, позволяющих
исправить паryбные последствия оrраничений и друrих особенностей
домашнеrо воспитания как первичноrо института социализации. У Koro
происходит задержка в ювенильной эре, тот позднее плохо адаптируется
к жизни среди своих ровесников.
В представлении r: С. Салливана ювенильная эра характеризуется появ
лением двух основных феноменов, а именно социальной субординации
и социальной аккомодации. Оба феномена вносят существенный вклад
в процесс развития личности.
СО1J,uалъ1tая субордu1tа1J,ИЯ связана со сменой авторитетов, про исходящей
в ювенильной эре. Поступление ребенка в школу сопровождается появлени
ем новых значимых фиryp, под перекрестное влияние которых он попадает.
46

РАЗВИТИЕ ЛИЧНОСТИ И ПСИХИЧЕСКИЕ РАССТРОЙСТВА
Эти фиrypы заметно отличаются от тех, с кем ребенок взаимодействовал
дома. Ero обязывают следовать определенным требованиям, выдвиrаемым
новыми фиryрами, от которых ребенок ждет поощрения или наказания
в зависимости от послушания, подчинения или неподчинения. В то же
время он имеет возможность наблюдать, какие из поведенческих прояв
лений школьников находят поддержку или осуждение со стороны учителя,
директора или дрyrой новой фиrypы. Кроме Toro, ребенку приходится стал
киваться с проявлением хулиrанства со стороны сверстников и способность
или неспособность противостоять им может оказаться важным навыком,
иrрающим существенную роль в дальнейшей жизни человека.
Со'Цuалъ1tая а'К'Комода1J,ИЯ связана с развитием способности улавливать
мельчайшие различия в объекте и определять какие из них не меняют
свойства объекта, а какие вносят в Hero соответствующие модификации.
Она является важным достижением ювенильной эры и связана с общени
ем с людьми Toro же возраста, каждый из которых обладает личностны
ми особенностями. В этот период некоторые дети подверrаются крайне
жестокому отношению со стороны сверстников. Тем не менее наблюде
ние за взаимодействием сверстников с авторитетными фиryрами и дрyr
с дрyrом иrрает важную роль в воспитательном процессе.
На ювенильной стадии развития происходит дифференциация значи
мых для ребенка фиryp. Он замечает достоинства и недостатки учителей,
сравнивает их с родителями, в результате чеrо последние превращаются
в ero rлазах в обычных людей. Неспособность осознать этот факт может
неrативным образом сказаться на дальнейшей жизни человека. Если BCТY
пающий в предподростковый период ребенок еще не может сравнить
своих родителей с учителями и родителями своих сверстников, если ero
собственные родители все еще остаются божественными созданиями,
то это означает, что один из существенных аспектов социализации в юве
нильной эре потерпел крушение.
Научение в школе основывается на двух элементах  соnер1tu'Честве
и 'Комnромиссе. [. с. Салливан обратил на это внимание и особенно под
черкнул то обстоятельство, что в современной культуре соперничество
иrрает значительную роль.
Если К. Хорни подробно обсуждала данный вопрос и соотнесла социо
культурную обусловленность соперничества с процессом невротизации
человека, то [. с. Салливан лишь отметил, что как способ обучения сопер
ничество поощряется в большей степени, чем компромисс, и что в усло
виях современной культуры неспособному вступить в жесткую KOHкypeHT
ную борьбу внушается мысль о ero неприспособленности к жизни.
Что касается компромисса, то он поощряется школьными авторитета
ми. Однако при определенных обстоятельствах компромисс, так же как
47

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
и соперничество, может оказаться неадекватной поведенческой CTpaTe
rией, коrда ребенок идет на любые уступки ради обретения спокойствия.
Это приводит К тому, что под воздействием соперничества и проявляемой
жестокости у ребенка может возникнуть странное представление о себе
и сформироваться искаженная персонификация Самости, что чревато
отклонением в развитии.
Ювенильная стадия развития сопровождается установлением KOHTpO
ля сознания. Здесь же начинает действовать механизм избирательноrо
невнимания, последствия KOToporo MOryт носить блаrоприятный и небла
rоприятный характер. Достоинство избирательноrо невнимания состоит
в отсутствии у ребенка причин для беспокойства о не имеющих для Hero
значения вещах, которые не требуют ero вмешательства. Но избиратель..
ное невнимание может оказывать неrативное воздействие, коrда ребенок
иrнорирует действительно значимые события и, не имея возможности
обеспечить собственную безопасность в сложившихся обстоятельствах,
исключает их из сферы сознательноrо контроля. Вместе с тем, как под
черкивал [. С. Салливан, начиная с ювенильной эры, система Самости ocy
ществляет контроль за содержанием сознания.
На ювенильной стадии развития формируются стереотUnЪt, которые
обнаруживаются в жизни практически каждоrо человека. В некоторых
случаях процесс формирования стереотипов заходит слишком далеко,
в результате чеrо он может неrативно сказаться на способности YCTa
навливать различия между людьми. Стереотипность мышления может
породить серьезные проблемы в дальнейшей жизни, поскольку CTepeo
типы нередко искажают истинное положение вещей. Один из таких CTe
реотипов касается лиц противоположноrо пола. К моменту вступления
в предподростковый период развития ребенок может приобрести cxeMa
тический образ, который [. С. Салливан назвал ювенильным стереотипом
«мальчиков» И «девочек» И С которым в дальнейшем сообразуется поведе
ние молодоrо человека.
Формирование стереотипов ведет к эволюции системы Самости
в плане развития персонификаций Самости и возникновению так назы
ваемых контролирующих паттернов. Последние, выступающие в виде слу
шателя, зрителя или читателя, MOryт сохраняться в некоторой модифика
ции на протяжении всей жизни человека. Появление в системе Самости
таких контролирующих паттернов способствует поддержанию собствен
Horo достоинства, самоуважения, уважения к дрyrим и позволяет человеку
добиться соответствующеrо престижа и статуса в обществе.
Некоторым родителям свойственны болезненные проявления защит
ных механизмов, связанные с их пренебрежительным отношением к учи
телям или сверстникам ребенка. Особенно это имеет место в том случае,
48

РАЗВИТИЕ ЛИЧНОСТИ И ПСИХИЧЕСКИЕ РАССТРОЙСТВА
коrда родителей пyrает расширение Kpyra общения ребенка. Демонстри..
руя свое пренебрежение к учителям, родителям сверстников или CBepc
никам, родители ребенка подчас не находят ничеrо лучшеrо, как проде
монстрировать свое превосходство выражением типа «я не такая свинья,
как он». Однако, по выражению [. с. Салливана, коrда безопасность дости
rается таким образом, то тем самым ставится под удар само человеческое
начало, отражающее сущность межличностных взаимоотношений. Дей..
ствуя таким образом, родители создают серьезные помехи, препятствую
щие формированию у ребенка нормальных представлений о достоинстве
человеческой личности. «Быть лучшей из свиней, коrда неплохо бьто бы
стать человеком,  не самый подходящий путь для дальнейшеrо развития
чеrолибо, кроме разве что защитных механизмов» [16, с. 227].
В конце ювенильной эры у ребенка происходит формирование ори
ентации в окружающей среде. Эта ориентация соответствует тому, каким
образом он усвоил характеризующие межличностные отношения инте
rративные потребности, способствующие их удовлетворению условия
и действия, а также более или менее отсроченные цели, для достижения
которых он rOToB отказаться от промежуточных перспектив удовлетворе
ния или повышения собственноrо статуса.
При блаrоприятном стечении обстоятельств у находящеrося на юве..
нильной стадии развития ребенка формируются определенные ценности,
ориентация на которые предотвращает разрушительное влияние тех или
иных событий. При неблаrоприятном стечении обстоятельств ребенок
не использует представленную ему возможность успешной ориентации
в окружающей среде, вследствие чеrо он может стать слишком тревожным
и чувствительным к осуждению и леrкомысленному отношению дрyrих.
Предnодрост'Ковая стадия (от 8,5 до 13 лет)  период развития, продол
жающийся до возникновения зрелой сексуальности и половой зрелости.
Эта стадия является сравнительно непродолжительной по времени. Ее
завершение символизирует собой перенос активноrо интереса с предста
вителей cBoero пола на представителей противоположноrо пола. Новый
интерес характеризуется не использованием языка во взаимодействии
с окружающими людьми, как это имеет место в период детства, не раз
витием потребности в себе подобных товарищах по иrре, свойственной
ювенильной эре, а зарождением Toro, что обычно называют любовъю.
На предподростковой стадии развития у ребенка возникает потреб
иостъ в межлu'Ч1tост1tой близостu. Эта близость включает в себя множест
во разнообразных аспектов, не имеющих отношения к rенитальной дея
тельности. Она представляет собой единение, взаимное уважение двоих
людей к личному достоинству дрyr дрyrа или, по терминолоrии [. с. Сал..
ливана, сотрудничество.
49

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
Под сотрудничеством он понимал четко выраженное соответствие
поведения подростка проявлениям потребностей дрyrоrо человека. Речь
идет об ориентации подростка на удовлетворение потребностей дрyrо
ro, на поддержание ero престижа, статуса и Bcero Toro, что обеспечива
ет отсутствие тревоrи или ее снижение. Проявляющееся в предподрост
ковом возрасте сотрудничество оказывается принципиально отличным
от навыков соперничества, компромисса и кооперирования, формирова
ние которых происходит на ювенильной стадии развития.
Уже обращалось внимание на то, что в понимании [. с. Салливана сис
тема Самости как всеобъемлющая структура переживаний может претер
певать определенные изменения, которые происходят в начале каждоrо
этапа развития ребенка. К этому следует добавить, что именно предпод
ростковый период рассматривался им с точки зрения значительных воз
можностей осуществления изменений в структуре системы Самости. Коль
скоро предподростковый период характеризуется сближением одноrо
человека с дрyrим и овладением способностью видеть себя со стороны,
то эта стадия развития личности представлял ась ему более блаrоприят
ной для коррекции представлений о себе и о друrих, чем ювенильная эра.
Более Toro, он подчеркивал, что данная стадия развития личности имеет
исключительное значение для предотвращения у подростков с различны
ми нарушениями еще более серьезных психических расстройств.
С точки зрения [. С. Салливана, представление о том, что предподрост
ковый возраст характеризуется повальным образованием криминальных,
антисоциальных rрупп, является rлубочайшим заблуждением. Он пола
rал, что при исследовании неблаrоприятных районов MOryт обнаружить
ся тенденции, не свидетельствующие о стремлении несовершеннолетних
детей к криминальному миру. Потребность в близких взаимоотношениях
с друrим человеком на предподростковой стадии развития столь вели
ка, что дружба завязывается даже между недоброжелательными детьми,
в результате чеrо возможна нейтрализация неблаrоприятных изменений.
Кроме Toro, в предподростковый период происходит коррекция одноrо
из самых тяжелых нарушений  стремления унижать дрyrих только пото
му, что общение с ними вызывает дискомфорт. Как полаrал [. С. Салливан,
предподростковая социализация не дает никаких rарантий относительно
полноrо избавления от данной тенденции, но она нередко способствует
ее снижению.
В подростковый период развития особенно сильно переживается oди
нО'Чество. Как таковое оно не является специфическим для данноrо перио
да развития. Соrласно [. С. Салливану, первым из компонентов, впослед
ствии складывающихся в подлинное переживание одиночества, является
потребность в контакте, в более широком плане  потребность в заботе,
50

РАЗВИТИЕ ЛИЧНОСТИ И ПСИХИЧЕСКИЕ РАССТРОЙСТВА
которая возникает в период младенчества. Эта потребность сохраняет
ся и в детстве, коrда проявляется переживание одиночества, связанное
с потребностью участия взрослоrо в действиях ребенка.
В ювенильной эре встречаются компоненты одиночества в форме
потребности иметь приятелей. Они произрастают на фоне «страха OCT
ракизма», т. е. страха, что никто из служащих образцом для подражания
не отнесется к ребенку с симпатией, страха быть oTBeprНYТbIM признавае
мой значимой rруппой.
На предподростковой стадии появляется последний компонент пере
живания одиночества, связанный с потребностью в близких взаимоотно
шениях с дрyrим человеком (товарищем, друrом, любимым). В конечном
счете переживание одиночества как феномен возникает только в период
предподростковоrо развития и впоследствии может проявляться на про
тяжении всей жизни человека.
Испытывающий одиночество человек ищет общения, даже если это
сопряжено с сильной тревоrой. Однако, коrда из..за отсутствия общества
он интеrрирует ситуацию, нередко MOryт обнаруживаться признаки cepь
езноrо нарушения личностной ориентации в окружающей среде. В про
цессе терапевтической работы нередко приходится сталкиваться с тем,
что пациенты не хотят вспоминать свои переживания, которые имелись
у них в моменты ужасноrо одиночества. Тот факт, что одиночество сти
мулирует интеrрацию ситуации межличностноrо взаимодействия даже
в случае сильной тревоrи, свидетельствует, по убеждению [. с. Салливана,
о том, что nережuва1tuе одu1tО'Чества для 'Человека более мучuтелъ1tо, 'ЧеМ тревоеа.
«Даже несмотря на то, что с caMoro paHHero возраста все мы демонстри
руем поразительную способность испытывать страх перед предметами
и событиями, таящими в себе опасность для жизни, и, кроме Toro, уже
на самых ранних стадиях проявляем поразительную чувствительность
к значимым для нас людям, только по достижении предподростковой
эры развития личности наша величайшая потребность во взаимодейст
вии с дрyrими достиrает TaKoro масштаба, что страх и TpeBora не в силах
перебороть нетерпение в ситуациях, хотя бы отчасти способствующих
избавлению от одиночества» [17, с. 243].
Подрост'Ковая стадия (от 13 до 15 лет)  период развития, продолжаю
щийся с момента возникновения в половых opraHax специфическоrо
напряжения до тех пор, пока не формируется определенный тип пове
дения, направленноrо на удовлетворение сексуальных влечений. Нача
ло этой стадии знаменуется пубертатным созреванием, т. е. явным про
явлением дu1tамизма жела1tИЯ, признаками KOToporo служит присутствие
в фантазиях и снах переживаний, сопровождающихся элементами ceKCY
альноrо орrазма. Желание рассматривается в качестве важнейшей инте
51

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
rративной тенденции, символизирующей превращение «звероподобноrо
существа» в человека.
[. с. Салливан выделял три nереrutетаю'U,!,uеся между собой nотреб1tостu,
к которым относил:
· потребность в личной безопасности, т. е. в свободе от тревоrи;
· потребность в близости  в сотрудничестве, по крайней мере, с одним
человеком;
· потребность в сексуальном удовлетворении, связанную с rенитальной
деятельностью, направленной на получение орrазма.
Со вступлением в подростковый период происходит смена объекта
потребности в близости, перенос активности с поиска себе подобно
ro лица на поиск человека, по своей природе непохожеrо на подростка.
Подобная смена обусловлена влиянием rенитальных импульсов. Словом,
переход от предподростковой к подростковой стадии развития личности
характеризуется пробуждением и нарастанием интереса к некоторой бли
зости с представителем противоположноrо пола.
Желание как чувственный компонент интеrративных тенденций,
при сущих rенитальной зоне взаимодействия, вступает в противоречие
с рядом динамизмов, сформированных в структуре личности. Наиболее
распространенным конфликтом становится nротuворечuе между жела1tuе.м
u безоnасностъю, под которой r: с. Салливан понимал чувство самоуважения
и достоинство личности. В результате этоrо противоречия мноrие под
ростки испытывают TpeBory в связи с вновь приобретенной мотивацией
к сексуальной активности.
Дело в том, что к моменту окончания предподростковоrо периода
развития значительное число подростков имеют серьезные отклонения
rенитальноrо характера. Речь идет о том, что r: С. Салливан назвал nервu'Ч
НОЙ zе1tuталъ1tой фобuей, представляю щей собой rлубокое личностное Hapy
шение, нередко возникающее на поздних фазах младенчества и в раннем
детстве и связанное с тем, что rенитальная область человеческоrо тела
воспринимается в качестве чеrото, телу не принадлежащеrо.
Некоторые родители всячески пытаются удержать cBoero ребенка
от манипулирования rениталиями. Запреты и наказания порождают
у ребенка страх. Область половых opraHoB становится cBoero рода неЯ.
Для подростков, страдающих подобным отклонением, становится затруд
нительным простое научение, блаrодаря которому он Mor бы проявлять
активность, соответствующую возникшему желанию. Изза исключитель
ной силы динамизма желания и сравнительной безрезультатности науче
ния может развиваться серьезное личностное расстройство.
Наряду с противоречием между желанием и безопасностью, возможен
также 'Ко1tфлu'Кт между uзме1tе1tuем nотреб1tостu в блuзостu u nотреб1tостъю
52

РАЗВИТИЕ ЛИЧНОСТИ И ПСИХИЧЕСКИЕ РАССТРОЙСТВА
в безоnас1tостu. Этот конфликт обусловлен целым рядом факторов, среди
которых существенную роль иrрает то обстоятельство, что вступление
личности в подростковый возраст вызывает у мноrих родителей беспо..
койство инеудовольствие. Проявление интереса подростка к противо
положному полу нередко оказывается под жестким прессинrом членов
семьи, будь то насмешки, возражения, критика поступков, ревность.
Наконец, может иметь место nротuворечие между близостъю u жела1tue.м.
Наиболее распространенным признаком этоrо противоречия является
тенденция разделения людей, рассматривающихся в качестве объектов.
Подросток про водит rраницу между теми, на Koro направлены ero ceKCY
альные побуждения, и теми, кто, на ero взrляд, приrоден для сотрудниче
ства, дружбы.
Классическим примером может служить про водимое различие между
проституткой и порядочной девушкой, коrда в проститутке видят толь
ко партнершу для сексуальноrо контакта, а в порядочной девушке  воз..
можность установления дружбы с перспективой перехода в брак. В такой
ситуации удовлетворение сексуальноrо желания наносит ущерб caMoyвa
жению человека, а деление дрyrоrо пола на потенциальных сексуальных
партнеров и друзей лишает подростка возможности естественным обра
зом и с чувством собственноrо достоинства интеrрировать COOTBeTCT
вующее поведение в собственную жизнь. «Не важно, как случилось, что
все представители противоположноrо пола разделились на две rруппы 
одни спасают человека от одиночества и делят с ним ero тревоrи, а дрyrие
удовлетворяют ero желание, проблема в том, что желание  это часть лич..
ности, и, находясь во власти подобноrо заблуждения, человек не сможет
значительно продвинуться по пути личностноrо развития» [18, с. 249].
Противоречия подростковоrо возраста MOryт вести к такому поведе"
нию, которое выливается в аутосексуальное удовлетворение (мастурба..
ция), rиперактивность, преждевременный орrазм, неумеренное употреб
ление алкоrоля, установление псевдоотношений по типу «братсестра»,
затворнический образ жизни, временные или постоянные rомосексуаль
ные межличностные отношения. Все это может сопровождаться как лич
ностными нарушениями, сопровождающимися тяжелыми болезненными
состояниями, так и трансформацией желания в такое русло, которое пре
допределяет последующее сексуальное поведение.
Женоненавистничество, женщина""Соблазнительница, мужчина«охотник
за девственницами», донжуанство  типичные проявления трансформации
желания, свидетельствующие о неразрешенных проблемах на стадии подро
cTKoBoro развития и тех задержках, которые моrли иметь место на предш
ствующих стадиях развития личности. В частности, склонность к донжуан..
ству рассматривалась r: с. Салливаном с точки зрения формирования дина
53

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
мизма желания у человека, еще не достиrшеrо предподростковой стадии.
Донжуаны относились им к катеrории людей, задержавшихся на ювениль
ной стадии, но при этом испытывающие сексуальные желания.
По мнению [. С. Салливана, на подростковой стадии развития может
происходить обострение тех проблем, возникновение которых обязано
предшествующим фазам развития личности. Так, если к моменту вступле
ния в подростковый период ребенку не удалось справиться с возникающи
ми на ero пути затруднениями, влекущими за собой личностные деформа
ции, то на подростковой и юношеской стадиях в ero развитии произойдут
серьезные отклонения.
Ю1tошество (с 15 лет)  стадия развития, длящаяся до Toro времени,
коrда частично сформировавшиеся rрани личности становятся стимулом
к завязыванию взаимоотношений с дрyrими людьми. Вехой, отделяющей
подростковый период от юношеской стадии, является не биолоrическое
созревание человека, а достижение определенноrо этапа личностной
зрелости. Юношеская стадия продолжается с начала процесса формиро
вания предпочтений rенитальной активности, направленной на caMOCO
вершенствование в данной сфере деятельности, до установления зрелоrо
репертуара межличностных отношений, основанных на использовании
индивидуальноличностных и культурных возможностей.
О вступлении человека в юношеский период свидетельствует осознание
им предпочитаемых типов rенитальноrо поведения и способов их дальней
шей реализации в жизни. Результат прохождения данной стадии разви
тия чаще Bcero отражается на социальноэкономическом статусе человека.
По убеждению [. С. Салливана, при блаrоприятном протекании периода
юношества наблюдается значительный проrресс переживаний синтаксиче
cKoro вида, а также расширение диапазона знаний о дрyrих людях и самом
себе, степени взаимозависимости дрyr от дрyrа, способности к предвосхи
щению, способах преодоления различных жизненных проблем.
На этой стадии развития особо интенсивное функционирование полу
чает система Самости. Однако при неблаrоприятных условиях система
Самости блокирует позитивные изменения, следствием чеrо может стать
оrраничение контактов с окружающей средой, следование предрассуд
кам, искажающим восприятие друrих людей, а также сужение сферы
интересов при интенсивном использовании псевдосоциальных ритуалов.
Последние, т. е. псевдосоциальные ритуалы, характеризуются тем, что
человек полностью поrлощен общением с дрyrими людьми, хотя само это
общение не имеет подлинноrо человеческоrо контакта.
Словом, при блокировании позитивных изменений может иметь место
оrраничение свободы существования, приводящее к ритуализированному
избежанию или проявлению rиперактивности, которые создают у чело
54

РАЗВИТИЕ ЛИЧНОСТИ И ПСИХИЧЕСКИЕ РАССТРОЙСТВА
века ощущение некоторой причастности к той или иной важной сфере
жизни, но в действительности не имеют к ней никакоrо отношения.
Взрос.лостъ  стадия развития, характеризующаяся установлением взаи..
моотношений, основанных на любви к друrому человеку, становящему
ся значимой фиrypой для личности. На этой стадии развития происхо..
дит yrлубление и расширение жизненных интересов. Она продолжается
до возникновения в орrанизме реrрессивных изменений, свидетельствую
щих о приближении старости.
Проблема взрослости не обсуждалась [. с. Салливаном, поскольку
в центре внимания ero исследовательской и терапевтической деятельно
сти находились те стадии развития человека, в рамках которых наличе
ствовали предпосьтки возникновения психических расстройств. Един
ственное на что он обратил внимание, так это на ЛU'Ч1tост1tую зрелостъ,
в структуре которой воплощены все важнейшие приобретения, харак"
терные для предшествующих фаз развития человека. В состоянии зрело
сти последнее из величайших приобретений, связанное с потребностью
в сотрудничестве с дрyrими людьми, не только при обретает особую значи
мость, но и реализуется в полном объеме. Важнейшей особенностью TaKO
ro сотрудничества является, по выражению r: с. Салливана, обостренная
чувствительность к нуждам дрyrоrо, к ero межличностной безопасности
и отсутствию у Hero переживания тревоrи.
В отличие от подробноrо рассмотрения предшествующих стадий раз
вития человека, особенно младенчества, зрелость как таковая не получи
ла у r: с. Салливана скольконибудь rлубокоrо осмысления. Это было связа
но прежде Bcero с тем, что при исследовании межличностноrо взаимодей
ствия проблематика зрелости в меньшей степени попадает в поле зрения
психотерапевтов, поскольку они имеют дело с пациентами, в силу своих
психических расстройств не являющимися зрелыми личностями.
Одна из целей психотерапии состоит в том, чтобы в процессе aHa
лиза добиться таких проrрессивных изменений у пациента, блаrодаря
которым он Mor бы приблизиться к личностной зрелости. Наблюдение
за пациентом прекращается до Toro, как он сможет достичь конечноrо
результата, связанноrо с процессом становления зрелой личности, KOHC
руктивно сотрудничающей с дрyrими людьми.
И тем не менее r: с. Салливан высказал несколько соображений, нашед
ших отражение в виде сделанных им двух вЪtводов.
ВnервЪtХ, зрелость свидетельствует о сочувствующем понимании orpa..
ничений, интересов, возможностей и TpeBor людей, с которыми человек
сосуществует и взаимодействует.
ВвторЪtХ, жизнь зрелой личности, в которой нет места MOHOTOHHO
сти и скуке, приобретает все большее значение в результате расширения
55

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
сферы интересов, их yrлубления или обоих параллельно протекающих
процессов.
Стало быть, «чем выше уровень зрелости человека, тем меньше в ero
жизнь будет вмешиваться TpeBora и тем меньше неудобств он будет созда
вать себе и дрyrим», и, наконец, «коrда человек достиrает личной зрело
сти, даже вещи почти столь же бесконечно сложные, как жизнь в нашем
мире, не кажутся ему скучными» [19, с. 284].
Классический и межличностный психоанализ
Как можно бьто видеть из предшествующеrо рассмотрения межлич
HocTHoro подхода [. С. Салливана к изучению человека и ero психических
расстройств, идеи классическоrо психоанализа составляли только часть
тех междисциплинарных знаний, которые использовались им в ero иссле
довательской и терапевтической деятельности. Не случайно даже в Tep
минолоrическом отношении межличностный психоанализ заметно отли
чался от классическоrо психоанализа. Правда, нельзя сказать, что психо
аналитические термины не входили в понятийный контекст выдвинутых
[. С. Салливаном идей и концепций. Им использовались такие психоана
литические понятия, как «сублимация», «проекция», «диссоциация» И др.
Тем не менее в целом ряде случав он придавал им иное толкование, чем
это имело место у З. Фрейда.
Так, r: С. Салливан использовал, по ero собственному выражению, CTa
рый добрый термин классическоrо психоанализа «сублимация», под KOTO
рым понимается обходной путь разрешения ситуаций, преимущественно
связанных с зональными потребностями, обходной путь, обеспечивающий
социальную приемлемость данноrо поведения. Он считал, что уже в первые
месяцы младенчества ребенок обладает сформированной способностью
к сублимации, что выражается в бессознательном принятии образца актив
ности, обеспечивающей частичное удовлетворение потребности. Однако,
rоворя о сублимации, r: с. Салливан не имел в виду в точности то же самое,
что понималось под сублимацией З. Фрейдом. В ero представлении «субли
мация  это rораздо более специфический процесс, нежели предполаrается
в исследованиях классическоrо психоанализа» [20, с.187].
Сублимация рассматривалась им в качестве паратаксическоrо про
явления жизненных процессов, смысл KOToporo сводится к избежанию
или минимизации тревоrи. Эти проявления возникают в период поздне
ro младенчества, становятся заметными в детстве и приобретают более
яркий характер в последующие периоды развития личности. По Bыpa
жению r: С. Салливана, сублимация представляет собой бессознательное
замещение поведенческих проявлений, вызывающих переживание TpeBO
56

КЛАССИЧЕСКИЙ И МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
rи или вступающих в противоречие с системой Самости. В качестве заме
щения выступает более приемлемая в социальном отношении активность,
заступающая на место первоначальноrо способа поведения, изза KOTOpO
ro возникли те или иные проблемы. Процесс сублимации протекает тоrда,
коrда какаято потребность ребенка вступает в противоречие с тревоrой,
возникающей в связи с приказанием социальноrо цензора или лица, ocy
ществляющеrо воспитательные функции.
Для более наrлядной иллюстрации специфики собственной трактовки
сублимации [. с. Салливан привел следующий пример. Маленький ребе
нок хочет засунуть в рот большой палец, который оказался испачканным,
скажем, испражнениями. Если, обнаружив испачканный палец, малень
кий ребенок во всех или мноrих случаях выбирает какуюнибудь иrрушку
и начинает ее сосать, то можно rоворить о том, что имела место сублима
ция посредством сосания иrрушки вместо засовывания в рот испачкан
Horo пальца. Ребенок не отдавал себе в этом отчета, процесс замещения
испачканноrо пальца иrрушкой был неосознанным.
Суть заключается в том, что иrрушка как таковая не может полностью
удовлетворить существующую потребность, поскольку сама потребность
включает в себя совокупность процесса сосания и ощущения сосательных
движений, в связи с чем использование иrрушки теряет смысл. При помо
щи TaKoro обходноrо, но зато социально приемлемоrо маневра произош
ло лишь частичное удовлетворение потребности. Происходящее обеспе
чило частичное удовлетворение потребности, блаrодаря чему произош
ло замещение удовлетворения той потребности, которая вызвала TpeBory
и оrраничилась запрещающими жестами людей, составляющих значимое
окружение.
Если в классическом психоанализе под сублимацией понималось пере
ключение сексуальной энерrии с социально и культурно неприемлемых
целей на социально и культурно приемлемые, то [. с. Салливан не COOT
носил процессы сублимации исключительно с сексуальными влечениями
человека. Он исходил из Toro, что можно сублимировать определенные
зональные потребности, формирующие структуру желания, но далеко
не все зависит от этих процессов.
Кроме Toro, сублимация рассматривалась им в качестве специфическо
ro механизма вытеснения, в то время как дЛЯ З. Фрейда сублимация бьта
своеобразным переходом от низшеrо к высшему, а вытеснение  скорее
обратным процессом, свидетельствующим о возвращении на более paH
нюю ступень развития психическоrо акта.
Подобно основателю психоанализа, [. с. Салливан обращал внимание
на такое явление, как реzрессия. Вместе с тем ero понимание реrрессии
не совпадало с тем, какое имело место в классическом психоанализе.
57

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
Обычно под реrрессией понималось возвращение к первым либидоз
ным объектам или возвращение общей сексуальной орrанизации на более
ранние ступени развития. Именно такой точки зрения придерживался
З.Фрейд, который в «Лекциях по введению в психоанализ» (1916/1917)
подчеркивал, что оба вида реrрессии являются типичными для психи
ческих расстройств. Собственно rоворя, большинство психоаналитиков
соотносили реrрессию с патолоrическими процессами, ведущими к B03
никновению психических расстройств.
[. с. Салливана не устраивало представление о реrрессии как исклю
чительно патолоrическом явлении. Он критически отнесся к подобному
представлению, считая, что мноrие психотерапевты прибеrают к поня
тию реrрессии тоrда, коrда сталкиваются с явлениями, сути которых
не понимают. Для [. с. Салли вана реzрессия ие обязателъ1tо связа1tа с nатол
еией. Он исходил из Toro, что реrрессия свойственна каждому ребенку,
у KOToporo в состоянии усталости происходит разрушение недостаточно
прочно закрепленных паттернов поведения.
Обычно перед сном ребенок возвращается к поведению, xapaKTepHO
му для более ранних этапов развития и не проявляющемуся при более
активной ero деятельности. Так, полностью отказавшийся от сосания
пальца ребенок может возвратиться к этому проявлению непосредствен
но перед сном. Ero зональная потребность в сосании претерпела изме
нения, но с наступлением состояния утомления выполняющие функцию
защиты старые паттерны поведения актуализировались, в результате чеrо
вновь оказалась действенной более ранняя стадия удовлетворения отдель
ной потребности.
Словом, если в классическом психоанализе реrрессия патолоrична,
то в межличностном психоанализе она имеет иной смысл, выходящий
за рамки исключительно патолоrических явлений.
Из представлений 3. Фрейда об изначально присущей человеку arpec
сивности некоторые психоаналитики сделали вывод о том, что человек
порочен по своей природе и поэтому нет ничеrо удивительноrо в прояв
лении им садизма. [. с. Салливан не разделял подобную точку зрения. При
изучении шизофрении он не нашел подтверждения теории, в COOTBeTCT
вии с которой человек  это демон, испытывающий потребность причи
нять боль дрyrим людям.
Пытаясь выявить истоки свойственной человеку жестокости, он при
шел к заключению, что ярко выраженное недоброжелательное отноше
ние человека к окружающим людям обусловлено определенными пере
живаниями, испытанными ребенком в раннем возрасте. Если ребенку
удается избежать таких переживаний, то элемент недоброжелательности
в структуре ero отношений не занимает центральную позицию, как это
58

КЛАССИЧЕСКИЙ И МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
имеет место в том случае, коrда ранние переживания порождают такую
недоброжелательность в период детства, которая становится основным
паттерном поведения взрослоrо человека.
С позиций классическоrо психоанализа истоки возникновения HeBpo
зов уходят своими корнями в раннее детство. Для З. Фрейда ядром HeBpo
зов бьт эдипов комплекс, в процессе формирования и прохождения KOTO
poro в период от трех до пяти лет ребенку приходится сталкиваться с таки
ми травмирующими переживаниями, включая страх кастрации, которые
предопределяют психические расстройства взрослоrо человека.
С позиций межличностноrо психоанализа не все так однозначно, как
это представлялось З. Фрейду. Это не означало, что [. с. Салливан подвер
rал сомнению важность ранних периодов развития ребенка и влияния
инфантильных переживаний на становление личности и возникновение
психических расстройств. Напротив, он считал, что «определенные вещи
закладываются в иезуитские первые семь лет» [21, с. 232].
Вместе с тем, опираясь на собственный практический опыт, он YТBep
ждал, что хотя переживания начальных стадий развития действительно
оказывают orpoMHoe влияние на личность человека, тем не менее раз
вити е способности устанавливать межличностные взаимоотношения,
не ведущие к психическим расстройствам, нельзя считать законченными
по достижении ребенком ювенильной эры. По ero убеждению, даже пред
подростковый возраст, иrрающий существенную роль в развитии лично
сти, не является конечным этапом данноrо процесса.
В классическом психоанализе rлавное внимание уделялось психосек
суальному развитию человека. При этом сексуальность и эротичность
рассматривались как однопорядковые явления. Во всяком случае, коrда
З. Фрейда упрекали в одностороннем акценте на сексуальности и COBeTO
вали заменить термин сексуальность более блаrозвучным словом Эрос, он
принципиально отстаивал свою позицию и только в работах более позд
Hero периода стал использовать термин Эрос.
В отличие от классическоrо психоанализа, в межличностном психоана
лизе проводилось различие между сексуальностью и эротичностью. Tep
мин «сексуальность» использовался [. с. Салливаном применительно к pac
смотрению динамизма желания и удовлетворения, связанноrо с желанием
человека. В связи с этим им была предложена такая классификация ceKCY
альноrо поведения, которая отсутствовала в классическом психоанализе.
В соответствии с этой классификацией выделялись следую'U,!,ие тunъt ceк
суалъ1tоzо nоведе1tия:
· аутосексуалъ1tЪtЙ тип, отражающий раннюю стадию развития личности,
коrда желание уже сформировалось, но человек еще не достиr пред
подростковоrо и подростковоrо возраста;
59

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
· zомосексуалъ1tъtй и zетеросексуалъ1tЪtЙ типы, связанные с предподростко
вой и подростковой фазами развития;
· 'Катасексуалъ1tъtй тип, характеризующийся выходом сексуальных пред
почтений за рамки, присущие человеку как виду, коrда в качестве парт
неров выступают умершие существа или представители фауны.
Кроме Toro, при рассмотрении динамизма желания с точки зрения
задействованности rениталий [. с. Салли ван выделил 1teсколъ'Ко сексуалъ1tъtх
сuтуа1J,UЙ, к которым отнес:
· ортоzенuталъ1tъte ситуации, характеризующиеся предпочтением, OTдa
ваемым интеrрации половых opraHoB с rениталиями противополож
Horo пола;
· nараzе1tuталЪНъtе ситуации, связанные с манипуляциями половыми
орrанами, напоминающими поиск контакта с rениталиями друrоrо
пола, но исключающие возможность осуществления репродуктивной
функции;
· метаzенuталъ1tъte ситуации, в которых задействованы только половые
opraHbI партнера;
· амбuzе1tuталъ1tъtе ситуации, заключающиеся в том, что rOMo" или reTe
росексуальная пара принимает идентичную позу по отношению как
к rениталиям дрyr дрyrа, так и к объектам, их замещающим.
Исходя из предложенной классификации типов сексуальноrо поведе
ния и сексуальных ситуаций, [. с. Салливан считал rлупостью навешива
ние ярлыков типа «rетеросексуал», «rомосексуал» или «нарцисс» С целью
рассмотрения человека на основании характера ero сексуальной и дpy
жеской интеrрации с дрyrими. Так, возводить феномен rомосексуализма
в paHr проблемы означает, по ero мнению, то же самое, что делать про
блему из факта существования человечества.
Если при изучении человека и ero психических расстройств З. Фрейд
апеллировал к сексуальной энерrии либидо, то r: с. Салливан обращался
к осмыслению динамизма желания. Под желанием он понимал не KaKOO
всеобъемлющее стремление, типа либидо, а чувственный аспект rениталь
Horo побуждения. При этом он вовсе не считал, что жизненные проблемы
преимущественно связаны с rенитальной активностью. Но он утверждал,
что возникающие в межличностных отношениях проблемы взрослых людей
так или иначе находят свое отражение в отдельных приемах, используемых
ими для реryлирования эмоции желания. Поскольку желание в значитель
ной степени характеризует личность человека, то полученная из наблюде
ния за ero сексуальным поведением информация о личностных нарушениях
является, по мнению r: с. Салливана, весьма полезной для психотерапевта.
В классическом психоанализе аналитик выступал в роли пассивноrо
наблюдателя, в большей степени слушающеrо пациента, чем rоворящеrо,
60

КЛАССИЧЕСКИЙ И МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
в лучшем случае задающеrо вопросы, нежели вступающеrо в такие меж
личностные отношения, которые предполаrают дискуссии по тем или
иным вопроса. С точки зрения З. Фрейда, психоаналитик должен быть
cBoero рода отстраненным наблюдателем, а пациент  активно действую
щим лицом, рассказывающим о своих сновидениях, фантазиях, реальных
событиях и взаимоотношениях с дрyrими людьми, включая аналитика,
вызывающих у Hero те или иные переживания. В соответствии с данной
установкой пациент лежит на кушетке, а аналитик располаrается за ero
изrоловьем, оставаясь таинственной, заrадочной фиrypой.
В межличностном психоанализе основной акцент делался на методе
а'Ктивиоео 1tаблюде1tИЯ. Фундаментальное значение приобретало умение
аналитика общаться с пациентом лицом к лицу. Для [. С. Салливана важ
ным было приобретение навыков TaKoro включения в аналитическую
ситуацию, при котором аналитик выступал в роли «участливоrо наблюда
теля» и являлся подлинным соучастником коммуникационноrо процесса.
При этом коммуникация не сводилась к вербальному обмену сведениями,
а предполаrала развитие сложных процессов межличностных отношений,
содержащих в себе важную информацию вовлеченных участников анали
тической ситуации. Исключительную значимость приобретала OTKpЫ
тость и rOToBHoCTb аналитика вступать в такие межличностные отноше
ния с пациентом, которые способствовали бы позитивным изменениям
последнеrо в направлении становления зрелой личности.
r: с. Салливан исходил из Toro, что между а1tалuтu'Ком u na1J,иe1tтOM долж1tа
бытъ ycтa1tOB.tte1la «взаuм1tая ЭМО1J,uя», способствующая интеrрации участников
коммуникационноrо процесса в данную межличностную ситуацию и YCTa
новлению взаимной коммуникабельности. Эффектuв1tая rпepаnия во3.Мож1tа
лuшъ тоеда, 'Коеда а1tалuтu'К не толЪ'КО вЪtстуnает а'Ктивиъш участ1tu'Ком 'Кoм.мyии
'Ка'Циоииоео npo1J,ecca, ио u является Э'Ксnepтом по межлu'Ч1tост1tъw от1tошенu..я.м.
Будучи активным участником коммуникационных процессов в аналити
ческой ситуации, аналитику следует обращать внимание не только на Bep
бальное содержание речи пациента, но и на то, как он rоворит. Порой
более важным оказывается не столько то, что rоворит пациент, сколько
то, как он это делает. В плане понимания психическоrо состояния паци
ента и ero коммуникационных способностей существенным представля
ется тембр rолоса, выразительность, быстрота речи пациента и мноrие
дрyrие ero проявления.
Стоит, пожалуй, отметить, что подобное понимание важности Toro, как
rоворит пациент, сходно с аналоrичной позицией, отстаиваемой в рамках
характероанализа. В этом отношении взrляды r: С. Салливана совпадают
С идеями В. Райха, который подчеркивал необходимость уделять большее
внимание не тому, что rоворит пациент, а тому, как он rоворит.
61

МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. С. САЛЛИВАНА
Классический психоанализ основывался на методе свободных acco
циаций. При работе с пациентами, страдающими шизофренией, r: с. Сал
ливан столкнулся с тем обстоятельством, что использование метода CBO
бодных ассоциаций нередко не только не приводит к позитивным резуль
татам, но, напротив, вызывает повышенное чувство тревоrи. Поэтому
вместо метода свободных ассоциаций он разработал ряд процедур, назван
ных им методом nсuхuатрu'Чес'Коzо шu nсuхотераnевтu'Чес'Коzо u1tтервъю, OCHO
BaHHoro на межличностных процессах, возникающих в соучаствующем
наблюдении. По ero собственному выражению, психиатрическое или пси
хотерапевтическое интервью  это, rлавным образом, вопрос rолосовой
коммуникации, в рамках которой тональность, вариации rолоса, интона
ционные изменения речи являются знаками или индикаторами коммуни
кационноrо процесса.
В классическом психоанализе основное внимание уделялось раскры"
тию душевных переживаний человека, связанных с ero внутренним
миром. Большинство психоаналитиков придерживались точки зрения,
в соответствии с которой психические расстройства являются следстви
ем личностных переживаний, обусловленных внутренними конфликтами,
разыrрывающимися в rлубинах психики.
В межличностном психоанализе предлаrалось иное понимание психи
ческих расстройств. Как и в классическом психоанализе, в нем также yдe
лялось внимание переживаниям человека. Однако эти переживания coo
носились не столько с индивидуальноличностным миром человека, сколь
ко с межличностными отношениями, предопределяющими как характер,
так и rлубину ero переживаний. r: с. Салливан исходил из Toro, что по боль
шей части nСUХU'Ческие расстройства являются резулътатом жадекват1tой 'КOM
MY1tUxa1J,uu, воз1tu'Каю'U,!,ей изза вмешателъства страхов u тревое в 'Ком.мУ1tu'Ка1J,U
01t1tъte nрО1J,еССЪt, имею'U,!,ие место в 'Коитексте межлu'Ч1tост1tъtх от1tошe1tUй.
В процессе аналитической терапии одним из наиболее существенных
вопросов для аналитика оказывается вопрос о том, в какой точке про
исходит нарушение коммуникационноrо процесса изза возникновения
тревоrи. Обнаружение этой точки возможно в том случае, если аналитик
обращает внимание на то, в какой момент пациент уходит от обсуждения
той или иной проблемы, коrда ero защитные механизмы начинают oco
бенно активизироваться, в какой ситуации возникает или усиливается ero
тревожное состояние, в какой момент у Hero ухудшается настроение или
наблюдаются различные соматические проявления.
Если психотерапевту удается обнаружить точку перелома, то он может
вернуться к исходной ситуации, проанализировать ее и выявить все то,
что произошло перед соответствующим изменением. Тем самым он CMO
жет выйти на реальные проблемы пациента, обстоятельное и rлубокое
62

КЛАССИЧЕСКИЙ И МЕЖЛИЧНОСТНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
изучение которых позволит ему оказать необходимую терапевтическую
помощь.
В конечном счете психические расстройства человека рассматрива
лись [. с. Салливаном прежде Bcero через призму межличностных OTHO
шений. Для Hero человек не являлся изолированным существом, находя
щимся вне контекста межличностноrо взаимодействия. Личность чело
века  это не некая абстракция, а продукт межличностноrо общения,
начинающеrося с первичных контактов между младенцем и матерью
и заканчивающеrося широким диапазоном взаимосвязей взрослоrо чело
века с дрyrими людьми. Словом, «личность  это относительно устойчи
вый паттерн периодически возникающих интерперсональных ситуаций,
которые характеризуют человеческую жизнь» [22, с.123].
Таким образом, межличностный психоанализ ориентируется пре
жде Bcero на раскрытие межличностных ситуаций, причем не только
и не столько в прошлом, как это имело место в рамках классическоrо пси
хоанализа, сколько в настоящем, в ситуации «здесь И теперь».
Основная тактика работы аналитика с пациентом выстраивается в сле
дующей nоследователъ1tостu:
· проясняются сложившиеся на сеrодняшний день ситуации, в которых
периодически осуществляются неадекватные действия, с тем чтобы
обнаружить искаженные паттерны;
· выявляются менее явные ответвления от HeaдeKBaTHoro способа жизни
через дрyrие фазы настоящеrо и ближайшеrо будущеrо, включая взаи..
моотношения между аналитиком и пациентом, а также связанные
с ними ожидания последнеrо;
· с учетом четкоrо понимания проблемы HeaдeKBaTHoro развития исполь
зуются способности пациента для нахождения истоков данной пробле
мы в ero прошлом опыте взаимодействия со значимыми людьми;
· осуществляется такое терапевтическое воздействие на пациента,
блаrодаря которому активизируются ero врожденные способности
с целью внесения корректировок в жизненные установки, сформиро
ванные на основе предшествующеrо HeaдeKBaTHoro развития, и обес
печения возможности расширения спектра интеrративных тенденций
в межличностных отношениях.
Межличностный психоанализ основывается на доброжелательном
отношении к пациенту как участнику аналитическоrо процесса. Избеrая
личноrо вмешательства в жизнь обратившеrося за помощью человека,
аналитик в то же время становится активным соучастником межличност
ных ситуаций, интерпретация которых помоrает пациенту разобраться
в собственных проблемах, связанных с общением с людьми.

rЛАВА 8
rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
э. ФРОММА
Эрих Фромм
э. Фромм (19001980)  всемирно известный психоаналитик, психолоr
и философ, критически переосмысливший психоаналитическое учение
3. Фрейда о человеке и культуре, подверrший критике конформистскую
тенденцию в психоаналитическом движении второй половины хх столе
тия и ратовавший за творческое возрождение психоанализа  за развитие
Toro, что он назвал ryманистическим психоанализом.
Эрих Фромм родился 23 марта 1900 r. во ФранкфуртенаМайне (fep
мания). Он бьт единственным ребенком в семье ортодоксальных eBpe
ев. Ero прадед был знатоком священных книr и исследователем Талму
да, отец  сыном раввина, а мать  племянницей известноrо талмуди
ста Л.Краузе, под влиянием KOToporo он хотел стать талмудистом. Мать
э. Фромма мечтала, чтобы он стал знаменитым пианистом и до начала
Первой мировой войны мальчик занимался музыкой.
В возрасте 12 лет э. Фромм был потрясен самоубийством молодой
художницы, которая лишила себя жизни вскоре после смерти cBoero отца
и в завещании просила исполнить ее последнюю волю  похоронить ее
рядом с отцом. Юный э. Фромм не Mor понять, как моrло произойти
такое, коrда любовь молодой красивой женщины к отцу оказалась столь
сильной, что она предпочла радостям жизни и живописи смерть. Только
позднее, познакомившись с идеями З. Фрейда об эдиповом комплексе, он
пришел к понимаю причин потрясшеrо ero в детстве самоубийства моло
дой художницы.
Последующие события, связанные с Первой мировой войной, также
заставили юноrо э. Фромма задуматься над тем, как и почему люди подда
ются ненависти и национальному самообожествлению, каковы причины
возникновения войн и как возможно такое, что люди начинают убивать
дрyr дрyrа. Позднее, вспоминая о своих юношеских переживаниях, он
64

ЭРИХ ФРОММ
писал: «Меня мучили вопросы О явлениях индивидуальной и обществен
ной жизни, и я жаждал получить на них ответы» [1, с. 300].
В школьные rоды э. Фромм изучал латынь, анrлийский и французский
языки, интересовался текстами BeTxoro Завета. После получения aTTe
стата зрелости в 1918r. изучал право во Франкфурте, философию, социо
лоrию и психолоrию в fейдельберrе. В 1922 r. окончил fейдельберrский
университет, получил степень доктора социолоrии, под руководством
немецкоrо социолоrа А. Вебера подrотовил диссертацию «Об иудейском
Законе. К социолоrии еврейской диаспоры». В 1926r. э. Фромм закончил
аспирантуру Мюнхенскоrо университета.
В 1924r. он познакомился с Ф.Райхманн, прошедшей курс психоанали
тической подrотовки у r: Закса, практиковавшей психоанализ, ставшей
ero первым аналитиком, а два rода спустя  женой. В дальнейшем он про
шел анализ у трех психоаналитиков, включая В. Виттенберrа и [. Закса.
Как и Ф. Райхманн, он отошел от иудейской ортодоксии, а позднее порвал
с сионизмом, культивировавшим национализм. Брак с Ф. Райхманн, KOTO
рая была старше Э. Фромма на 10 лет, оказался недолrим. Прожив вместе
более трех лет, они разошлись, однако сохранили дружеские отношения.
Впоследствии Ф. ФроммРайхманн получила мировую известность как пси
хоаналитик, добившийся значительных результатов в работе с больными,
страдавшими психическими расстройствами, включая шизофрению.
В 19271928rr. Э.Фромм установил контакты с Берлинским институ
том психоанализа, в котором выступил с такими докладами, как «Лечение
случая туберкулеза леrких методом психоанализа» (1927) и «Психоана
лиз мелкоrо буржуа» (1928). Последний доклад вызвал оживленную дис
куссию, в которой участвовали известные психоаналитики Toro времени,
включая Ф. Александера, З. Бернфельда, ш. Радо, [. Закса, М. Эйтинrона.
В 19291930rr. Э.Фромм прошел курс обучения в Берлинском психоана
литическом институте и открыл свой кабинет для частной психоанали
тической практики. В начале 1929 r. на торжественном открытии Франк
фуртскоrо психоаналитическоrо института он прочел лекцию о примене
нии психоанализа в социолоrии и науке о релиrии. В 1930 r. Э. Фромм бьт
избран внештатным членом Немецкоrо психоаналитическоrо общества.
В конце 20x  начале 30x rr. он познакомился с известными психоана
литиками К. Хорни и В. Райхом, а также участвовал в обсуждении их докла
дов в психоаналитическом сообществе. Под влиянием Т. Райка в 1930 r. им
была опубликована дискуссионная статья «Развитие доrмы Христа. Пси
хоаналитическое исследование социальнопсихолоrической функции
релиrии» и сделан доклад «К вопросу О вере во всемоryщество мыслей».
В 1931 r. он заболел туберкулезом леrких и лечился в Давосе у [. [роддека,
у KOToporo в разное время проходили лечение мноrие известные психо
3  3550
65

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
аналитики, в том числе [. Закс, В. Райх, К. Хорни, ш. Ференци, и который
сказал э. Фромму о том, что ero болезнь является результатом нежелания
признаться в неудачном браке с Ф. ФроммРайхманн.
В 1929 r. э. Фромм работал во Франкфуртском психоаналитическом
институте, получившем пристанище в Институте социальных исследова
ний во ФранкфуртенаМайне, возrлавляемом М. Хоркхаймером, который
прошел курс психоанализа у К. Ландауэра. В период с 1930 по 1933 r. он
работал в Институте социальных исследований, rде руководил OTдe
лом социальной психолоrии и проводил эмпирические исследования,
на основе которых был сделан вывод, что рабочие и служащие [epMa
нии не окажут сопротивления приходу нацизма к власти. Именно в этот
период он познакомился с идеями К. Маркса и я. Баховена, опубликовав
шеrо работы по теории материнскоrо права. В 1932 r. вышла в свет ero
статья «Психоаналитическая характеролоrия и ее значение для социаль
ной психолоrии», в которой содержались представления об обществен
ном характере.
В 1933r. по приrлашению Ф.Александера Э.Фромм приехал в США
дЛЯ чтения лекций в Чикаrском психоаналитическом институте, rде
к тому времени обосновалась К. Хорни. [од спустя он перебрался в Нью
Йорк, rде на протяжении нескольких лет работал в Институте социаль
ных исследований, который до 1934r. функционировал в Женеве, а затем
присоединился к Колумбийскому университету. В рамках института им
был подrотовлен социальнопсихолоrический раздел, включавший в себя
идеи об авторитарном характере. Этот раздел вошел в опубликованный
М. Хоркхаймером сборник «Исследования авторитета и семьи» (1936),
предопределивший последующее изучение данной проблематики, нашед
шей отражение, в частности, в получившем широкую известность труде
Т.Адорно «Авторитарный характер» (1950).
В 30e rr. Э. Фромм преподавал в НьюЙоркском, Колумбийском
и Йельском университетах, а также сотрудничал с [. с. Салливаном,
К. Хорни, Ф. ФроммРайхманн и К. Томпсон, которая, пройдя анализ
у ш. Ференци, впоследствии продолжила ero у Э. Фромма. В основанном
в 1938 r. r: с. Салливаном журнале «Психиатрия» он впервые опубликовал
свои статьи на анrлийском языке. Изза идейных разноrласий с коллеrа
ми (в частности, с Т.Адорно и М.Хоркхаймером), не разделявшими ero
критическое отношение к некоторым концепциям З. Фрейда, в 1938 r. он
отказался от сотрудничества с Институтом социальных исследований.
В 1941  1943 rr. Э. Фромм преподавал в Американском институте психо
анализа, созданном рядом психоаналитиков, покинувших НьюЙоркское
психоаналитическое общество изза дисквалификации К. Хорни как обу
чающеrо аналитика (фактически, за ее критику классическоrо психоана
66

ЭРИХ ФРОММ
лиза). в 1943 r. комиссия данноrо Института не удовлетворила требование
студентов предоставить Э. Фромму, не имеющему медицинскоrо образо
вания, право вести клиническотехнический семинар, и в ответ на ero
несоrласие с подобным решением лишила ero привилеrий преподавателя.
Конфликт был предопределен не только позицией американских коллеr,
разделявших официальную точку зрения, соrласно которой психоанали
тики должны иметь медицинское образование, но и ухудшением отноше
ний с К. Хорни, одна из дочерей которой проходила анализ у Э. Фромма,
в результате чеrо у нее усилился протест против матери.
Часть психоаналитиков, включая [. С. Салливана и К. Томпсон, ушли
вместе с Э. Фроммом из Американскоrо института психоанализа и, объ
единившись с коллеrами из ВашинrтонБалтиморскоrо психоаналити
ческоrо общества, создали филиал Вашинrтонской школы психиатрии,
основанной f.С.Салливаном в 1936r. На протяжении ряда лет, начиная
с 1946 r., коrда филиал Вашинrтонской школы психиатрии был переиме
нован в НьюЙоркский институт психолоrии, психиатрии и психоанали
за им. У. Уайта, Э. Фромм принимал активное участие в работе данноrо
института и подrотовке специалистов в области психоанализа. До переез
да в Мехико он руководил учебной частью и преподавательским персона
лом, а после cBoero отъезда из США периодически приезжал в НьюЙорк
для чтения лекций и про ведения семинаров в институте.
С 1949 по 1967r. Э.Фромм жил и работал в Мексике, куда пришлось
переехать по совету врачей, рекомендовавших ero второй больной жене,
брак с которой был заключен в 1940r., сменить климат и попробовать
лечение радиоактивными источниками в Сан Хосе Пурна. В 1951 r. он
стал внештатным профессором медицинскоrо факультета Национальноrо
университета в Мехико. В качестве обучающеrо и контролирующеrо aHa
литика он подrотовил rруппу мексиканских психоаналитиков. В 1953r.,
после смерти второй жены, Э. Фромм вновь женился и переехал в при
rород Мехико.
В 1956 r. по ero инициативе было основано Мексиканское психоанали
тическое общество. С целью распространения психоаналитических зна
ний в испаноязычном реrионе Э. Фромм орrанизовал публикацию серии
«Психолоrическая библиотека», основал «Журнал психоанализа, психи
атрии и психолоrии», а также орrанизовал цикл лекций, в котором при
няли участие видные ученые. В 1957r. по ero инициативе был проведен
семинар по психоанализу и дзенбуддизму, в котором, наряду с известным
в то время представителем дзенбуддизма д. Судзуки, приняли участие
около 40 психоаналитиков и психиатров. На протяжении нескольких
лет Э. Фромм осуществлял подrотовку психоаналитиков на медицинском
факультете университета в Мехико, а с 1963 r.  в Мексиканском институте
3*
67

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ Э. ФРОММА
психоанализа. В 1957 r. совместно с М. Маккоби и дрyrими сотрудниками
он начал исследовать характер одной мексиканской деревни. Результаты
этоrо полевоrо исследования нашли свое отражение в публикации «Пси
хоаналитическая характеролоrия в теории и практике. Общественный
характер мексиканской деревни» (1970).
Не являясь членом Международной психоаналитической ассоциации,
э. Фромм инициировал создание Международноrо форума психоанали
за, позволившеrо единомышленникам обмениваться мнениями по aKТY
альным проблемам теории и практики психоанализа. Этот форум прово
дился В Амстердаме (1962), Цюрихе (1965), Мехико (1969), НьюЙорке
(1972), Цюрихе (1974), Берлине (1977).
В 60e rr. э. Фромм принимал активное участие в политических собы
тиях США и мира в целом. Он стал членом Социалистической партии
США, подrотовил новую проrрамму, но после Toro, как она не была при
нята руководством этой партии, вышел из нее. Э. Фромм включился
в политическое движение в защиту мира, в 1962 r. принимал участие
в качестве наблюдателя в конференции по разоружению, состоявшейся
в Москве. Он был членом национальноrо комитета «Американское объ
единение за rражданские свободы», поддерживал кампанию за ядерное
разоружение, сотрудничал с вашинrтонским Институтом по исследова
нию проблем мира, принимал активное участие в предвыборной кампа
нии 1968 r. по выдвижению в кандидаты на пост президента США ceHa
TopaдeMOKpaTa ю. Маккарти.
С 1960 по 1973 r. Э. Фромм проводил летние месяцы в Локарно
(Швейцария). В 1974r. он принял решение не возвращаться в Мексику,
а в 1976 r. окончательно переехал в Швейцарию. Перенеся три инфарк
та, в преклонном возрасте Э. Фромм продолжал ежедневно медитиро
вать, следуя учению одноrо буддистскоrо монаха из ШриЛанки. Он
умер 18 марта 1980r. в r. Муральто, почетным rражданином KOToporo
стал незадолrо до смерти. Во Франкфурте, rде он родился, состоялось
посмертное чествование, сопровождавшееся наrраждением мемориаль
ной медалью [ете.
Э. Фромм  автор мноrочисленных статей и книr. Первая фундамен
тальная работа  «Беrство от свободы» (1941), принесшая ему извест
ность, неоднократно переиздаваемая в различных странах мира и coдep
жащая основные идеи, творческое развитие которых нашло отражение
в ero последующих публикациях. К числу наиболее значительных ero
работ относятся «Человек для себя» (1947), «Психоанализ и релиrия»
(1950), «Забытый язык» (1951), «Здоровое общество» (1955), «Искусст
во любить» (1956), «Дзенбуддизм и психоанализ» (1960, в соавторстве
с Д. Сузуки), «Концепция человека у Маркса» (1961), «Вне цепей иллюзий»
68

СВОБОДА И МЕХАНИЗМЫ БЕrСТВА ОТ НЕЕ
(1962), «Душа человека» (1964), «Вы будете как боrи. Радикальная интер
претация BeTxoro завета и ero традиций» (1966), «Революция надежды»
(1968), «Миссия Зиrмунда Фрейда» (1969), «Анатомия человеческой дeCT
руктивности» (1973), «Иметь или быть» (1976), «Психоанализ Зиrмунда
Фрейда  величие и rраницы» (1979) и др.
Свобода и механизмы беrства от нее
После знакомства с психоанализом Э. Фромм под иным уrлом зрения
стал рассматривать проблемы права, релиrии, социолоrии, психолоrии
и философии, которые интересовали ero в студенческие rоды. В статье
«Психоанализ И социолоrия» (1929) он подчеркнул, что сформулирован
ные з. Фрейдом психоаналитические идеи о бессознательном способство
вали пониманию взаимосвязи между динамикой внутрипсихических сил
человека и ero чувствами, мышлением, действиями. Отсюда следовало,
что решение со1J,UОЛОZU'ЧеСКUХ проблем может бъtтъ осуществлено в 'Коитексте ncи
хоа1tалuтu'Чес'Коzо uсследова1tия от1tошенuй между лu'Чностъю u обществом.
В друrой статье «Развитие доrмы Христа. Психоаналитическое иссле
дование социальнопсихолоrической функции релиrии» (1930) э. Фром
мом впервые были выдвинуты положения, связанные с психоаналитиче
ской интерпретацией социальной психолоrии. Опираясь на исходные
положения классическоrо психоанализа, включающие в себя представле
ния з. Фрейда о том, что индивидуальная психолоrия является OДHOBpe
мен но и социальной психолоrией, он пришел к выводу, в соответствии
с которым метод СО1J,uалъ1tnсuхолоzu'Чес'Коzо uсследова1tия является по суще
ству та'Ким же, 'Ка'К u метод, njJuме'1lЯeмъtй в nсuхоа1tализе 'к изуче1tuю nсихи'Ки
иидивида. Метод применения психоанализа к rруппам означал, что общие
психические установки членов rруппы следует понимать только на основе
общеrо для них образа жизни. Стало быть, социальная психолоrия ори
ентируется на знание жизненных ситуаций, общих для всех и xapaKTep
ных для всех.
В последующих нескольких статьях, включая «Психоанализ И полити
ка» (1931), «О методе и задаче аналитической социальной психолоrии»
(1932), «Психоаналитическая характеролоrия и ее значение для соци
альной психолоrии» (1932) э. Фромм выдвинул несколько идей, впослед
ствии получивших развитие в ero работе «Беrство от свободы» (1941).
Речь шла о следующuх uдеях:
· понимании социальнопсихолоrических явлений исходя из социально
экономической ситуации;
· объяснении структуры влечений человека исходя из воздействия OKPy
жающей среды на присущие ему влечения;
69

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
· использовании наработок психоанализа с цеью показать, каким образом
определенные экономические условия воздействуют на душевный аппа
рат человека и достиrают определенных идеолоrических результатов;
· рассмотрении либидозной структуры общества как посредника, через
KOToporo осуществляется воздействие экономики на собственно чело
веческие, духовные явления;
· представлении о социальной обусловленности развития xapaKTe
ра в семье, в которой психика ребенка формируется в соответствии
с установками общества.
Реализация этих идей предполаrала обширное исследование, посвя
щенное психике cOBpeMeHHoro человека, а также проблемам взаимодей
ствия между психолоrическими и социолоrическими факторами общес
BeHHoro развития. Собственно rоворя, исследовательская деятельность
э. Фромма в 30e rr. как раз и бьта ориентирована в данном направлении.
Однако с приходом fитлера к власти в fермании тенденции политическоrо
развития поставили под yrрозу индивидуальность человека. Это вынудило
э. Фромма прервать работу над проблемой в целом и сконцентрироваться
на одном аспекте, который представлялся ему ключевым для культурноrо
и социальноrо кризиса Toro времени.
Таким аспектом являлась свобода u ее з1tа'Че1tuе для совремеииоео 'Человека.
И коль скоро основной субъект социальноrо процесса  это индивид
с ero стремлениями и тревоrами, страстями и раздумьями, склонностью
к добру и злу, то, как считал Э. Фромм, необходимо было исследовать ero
характер и влияние, оказываемое им на социальный процесс. Это как раз
и нашло свое отражение в ero книrе «Беrство от свободы», впервые опуб..
ликованной на анrлийском языке в 1941 r., ставшей бестселлером, Bыдep
жавшей при ero жизни 25 изданий, переведенной и изданной во мноrих
странах мира, включая Россию. Как замечал Э. Фромм в предисловии
к первому изданию данной книrи, «чтобы понимать динамику обществен
Horo развития, мы должны понимать динамику психических процессов,
происходящих внутри индивида, точно так же как для понимания инди
вида необходимо рассматривать ero вместе с обществом, в котором он
живет» [2, с. 78].
Анализ динамических факторов в психике человека с точки зрения
раскрытия человеческоrо аспекта свободы предполаrал постановку цело
ro ряда вопросов.
Что такое свобода в смысле человеческоrо переживания? Присуще ли
природе человека стремлене к свободе? Зависит ли это стремление от усло
вий жизни человека и степени ero развития в обществе? Определяется ли
свобода лишь отсутствием внешнеrо принуждения или она включает в себя
и некое присутствие чеrо-то? Какие социальноэкономические факторы спо
70

СВОБОДА И МЕХАНИЗМЫ БЕrСТВА ОТ НЕЕ
собствуют развитию стремления к свободе? Может ли свобода быть непо
сильным бременем для человека? Не существует ли наряду со стремлением
к свободе инстинктивной тяrи к подчинению? Всеrда ли подчинение воз
никает по отношению к внешней власти или возможно подчинение долry,
совести или анонимным авторитетам общественноrо мнения? Не являе
ся ли подчинение источником cKpbIToro удовлетворения? Что побуждает
в человеке жажду власти? Какие психолоrические условия способствуют уси
лению стремления к власти или подчинению? Какие социальные условия
являются основой для возникновения этих психолоrических условий?
На эти вопросы э. Фромм попытался ответить в работе «Беrство
от свободы». Для этоrо потребовалось рассмотрение роли психолоrи
ческих факторов в процессе общественноrо развития и взаимодействия
психолоrических, экономических и идеолоrических аспектов, способст
вующих пониманию свободы человека.
При рассмотрении роли психолоrических факторов в процессе обще
cTBeHHoro развития э. Фромм опирался на открытия з. Фрейда, связан
ные с пониманием бессознательных сил в человеческом характере и их
зависимости от внешних воздействий. Вместе с тем ero собственный под
ход к анализу данных явлений отличался от концепций классическоrо
психоанализа и имел MHoro общеrо с взrлядами К. Хорни и [. с. Саллива
на, акцентировавших внимание на культурных факторах и межличност
ных отношениях.
В противоположность позиции З. Фрейда, в соответствии с которой
друrие люди всеrда являются объектами и служат средством удовлетво
рения влечений человека, э. Фромм основывался на предположении,
что осиов'Ной nроблемой nсuхолоzuu является особоzо рода связа1t1tостъ иидиви
да с в1tеш1tuм миРом, а ие удовлетворе1tuе шu фрустРа1J,ИЯ еео u1tстu1t'Ктuв1tъtх
nотреб1tостей. Он считал, что связь между человеком и обществом не явля
ется статичной и что любовь или ненависть, жажда власти или CTpeM
ление к подчинению, влечение к чувственному наслаждению или страх
перед ним представляют собой продукты социальноrо процесса.
Словом, с точки зрения Э. Фромма, общество осуществляет не толь
ко функцию подавления, как полаrал З. Фрейд, но и функцию созидания
личности, страсти человека и ero тревоrи  продукт культуры, а сам чело
век  наиболее важное достижение беспрерывных человеческих усилий,
запись которых называется историей. Это означает, что основной зада
чей социальной психолоrии становится понимание процесса формиро
вания человека в ходе истории.
Э. Фромм исходил из Toro, что не только люди создаются историей,
но и история создается людьми. Поэтому в задачу социальной психоло
rии входит не только показ Toro, как новые страсти, стремления и заботы
71

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
возникают в результате социальных процессов, но и Toro, как в этих спе
цифических формах cBoero проявления человеческая энерrия становится
активной силой, формирующей социальные процессы.
При осмыслении взаимосвязей между личностью и обществом
э. Фромм отталкивался от утверждения, что свобода определяет чело
веческое существование как таковое и что понятие свободы меняется
в зависимости от степени осознания человеком себя caMoro как независи
Moro существа. Данное утверждение вело к пониманию двойствениости cв
бодЪt, сопряженной с обособлением индивида от первоначальных связей
с миром, обретением им независимости и необходимости поиска новых
связей, воссоединения с миром.
В социальной истории человека и в истории жизни каждоrо индивида
наблюдается схожий процесс растущеrо обособления от первоначальных
связей. Первоначальные связи э. Фромм назвал «первичными узами», а про--
цесс растущеrо обособления индивида от них  «индивидуализацией».
Первu'Ч1tЪtе УЗЪt являются естественным фактором нормальноrо чело
веческоrо развития. Они связывают первобытноrо человека с ero пле
менем и природой, ребенка с матерью. Они дают индивиду уверенность
и жизненную ориентацию, но предполаrают отсутствие индивидуально
сти. Переход от внутриутробноrо к собственному существованию, обрыв
пуповины означает начало независимости ребенка от тела матери. Но он
еще не свободен, нуждается в материнской заботе и уходе за ним.
В процессе дальнейшеrо физическоrо и психическоrо развития ребен
ка происходит u1tдuвuдуализа1J,ИЯ, ускоряемая воспитанием. Коrда дости
rается полная индивидуализация, перед человеком встает новая задача
по укоренению в мире, что предполаrает поиск новых rарантий, которые
не были нужны в условиях связанности ero с миром первичными узами.
В понимании э. Фромма u1tдuвuдуализа1J,ИЯ uмeeт два аспекта: один свя
зан с развитием личности, предполаrающим усиление стремления к CBO
боде и независимости; дрyrой  с растущим одиночеством, порождающим
чувство беззащитности и тревоrи. Последнее обстоятельство порождает
потребность в отказе от индивидуальности, в необходимости вновь слить
ся С окружающим миром.
Но ребенок не может вернуться в лоно матери, точно так же как невоз
можно повернуть вспять психический процесс индивидуализации. Поэто
му в стремлении избавиться от одиночества и тревоrи он может при
беrнуть к подчинению, что приведет к противоречию между властью
и ребенком или к установлению спонтанных связей с людьми и приро
дой, не уничтожающих ero индивидуальности. Иначе rоворя, процесс,
который развивается на основе растущей индивидуализации и растущей
свободы ребенка, является диалектическим. «Процесс индивидуализа
72

СВОБОДА И МЕХАНИЗМЫ БЕrСТВА ОТ НЕЕ
ции  это процесс усиления и развития ero личности, ero собственноrо
«я»; но в ходе этоrо процесса утрачивается идентичность с остальными
людьми, ребенок отделяется от них. Проrрессирующее отделение может
привести к изоляции, которая перерастает в потерянность и порождает
интенсивную TpeBory и неуверенность; оно же может привести и к прин
ципиально новой близости: к солидарности с дрyrими людьми, если ребе
нок окажется в состоянии развить в себе внутреннюю силу и творческую
активность, которые являются предпосылками этоrо HOBoro типа связан
ности с миром» [3, с. 35].
Как в онтоrенетическом плане, так и в филоrенетическом ракурсе иcт
puя развuтия 'Человека является np01J,eCCOM еео растущей u1tдuвuдуалuза1J,UU u pacтy
щеzо освобождения от nPU1tуждающuх иистии'Ктов. В этом отношении челове
ческое существование и свобода с caMoro начала неразделимы. Дрyrое дело,
что, по мнению Э. Фромма, здесь имеется в виду лишь 1tezатuв1tая свобода
от чеrо-то, в данном случае свобода от инстинктивной предопределенности
действий. Но такая свобода представляет собой сомнительное преимущес
во, поскольку у человека не наблюдается nозuтuв1tой свободЪt чеrо-то.
Э. Фромм усмотрел фундаментальную связь между человеком и свобо
дой в библейском мифе об изrнании из рая. В этом мифе начало челове
ческой истории соотнесено с первым актом выбора свободы, который
в то же время был отождествлен с rреховностью. Мужчина и женщина
жили в садах Эдема в rармонии дрyr с дрyrом И природой. Не бьто нужды
в труде, но не было также ни выбора, ни свободы. Как только человек Hapy
шил запрет и вкусил от древа познания добра и зла, он лишил себя rapMo
нии с природой. С точки зрения церкви, этот поступок был rpexoBHbIM.
С точки зрения человека, он явился началом человеческой свободы. Hapy
шив установленный боrом порядок, человек освободился от принуждения
и возвысился от предчеловеческоrо до человеческоrо существования.
Нарушение запрета, ерехоnадение стало nервъш а'Ктом вЪtбора, а'Ктом своб
дЪt. Но последствием этоrо шаrа оказалось нарушение rармонии между
человеком и природой, мужчиной и женщиной. Обособившись от приро
ды, отделившись от дрyrоrо человеческоrо существа, человек увидел себя
наrим и ощутил стыд. Он стал свободным, но напyrанным, беспомощным
и одиноким. Обретенная свобода обернулась проклятием, поскольку CBO
бода от сладостных уз рая не бьта идентичной позитивной свободе pyкo
водить самим собой.
Для Э. Фромма процесс развития человеческой свободы имеет тот же
диалектический характер, какой обнаруживается в процессе ИНДИВИДУ
альноrо роста. С одной стороны, имеет место процесс развития человека,
овладения природой, укрепления человеческой солидарности, с дрyrой 
усиление индивидуализации сопровождается ростом изоляции, HeyвepeH
73

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
ности, бессилия человека. Каждый шаr по пути большей индивидуализа
ции yrрожает новыми опасностями.
Человек не может вернуться в тот рай, который он сам покинул. Но он
может развить активную солидарность с дрyrими людьми И пyrем спонтан
ной деятельности снова соединиться с миром, но не первичными узами,
а как свободный независимый индивид. Однако если социальноэкономи
ческие и политические условия, от которых зависит процесс индивидуали
зации человека, не составляют основу такой позитивной реализации ero,
то разрыв превращает свободу в бремя и у человека возникает жела1tuе uзба
вuтъся от та'Кой свободЪt путем подчинения или блаrодаря дрyrому способу
связаться с людьми и миром.
Подробное и обстоятельное рассмотрение свободы в Средневековье,
в эпоху Возрождения, Реформации и становления капитализма, чему бьта
посвящена значительная часть работы «Беrство от свободы», позволи
ло э. Фромму выявить диспропорцию между свободой от какихлибо свя
зей и оrраниченными возможностями для позитивной реализации CBO
боды и индивидуальности, что привело в Европе хх в. к беrству от CBO
боды в новые узы. Им было показано, что свобода от традиционных уз
средневековоrо общества дала индивиду новое чувство независимости,
но в то же время заставила ero ощутить одиночество и изоляцию, наполни
ла ero сомнениями и тревоrой, вынудила прибеrнуть к новому подчинению
и осуществлению иррациональной деятельности. В том же направлении
происходило дальнейшее воздействие на личность в эпоху Возрождения
и Реформации, а также в условиях становления и развития капитализма,
коrда 'Человек ста1tовшся все более 1tезавuсuмъw, увереииъш в себе u 'Крuтu'Ч1tъw,
ио oдиoвpeмe1tиo все более oдuиO'Кuм, uзолuрова1t1tъw u заnуzаН1tъw.
На основании соответствующеrо анализа, включающеrо в себя значи
тельный пласт человеческой истории, э. Фромм пришел к убеждению,
что понимание проблемы свободы должно основываться на способности
видеть две стороны процесса развития человека, т. е. способности видеть
как позитивные изменения, связанные с индивидуализацией, так и Hera
тивные последствия, приводящие к тому, что свобода 'Человека превращается
в бремя, от 'Котороео 0и хотел БЪt uзбавuтъся.
Традиционно в борьбе за свободу основное внимание уделялось ликви
дации старых форм власти и принуждения. При этом упускалось из вида то,
что избавление от старых BparoB свободы привело в то же время к появле
нию новых BparoB, которые соотносились не столько с разноrо рода внеш
ними оrраничениями, сколько с внутренними факторами, блокирующими
полную реализацию свободы личности. «Иными словами, мы зачарова
ны ростом свободы от сил, внешних по отношению к нам, и, как слепые,
не видим тех внутренних препон, принуждений и страхов, которые rOTo
74

СВОБОДА И МЕХАНИЗМЫ БЕrСТВА ОТ НЕЕ
вы лишить всякоrо смысла все победы, одержанные свободой над тради
ционными ее враrами. В результате мы склонны считать, что проблема
свободы состоит исключительно в том, чтобы обеспечить еще больше той
самой свободы, которая уже получена нами в период Новой истории; мы
полаrаем, что защита свободы от тех сил, которые на нее покушаются, 
это единственное, что необходимо. Мы забываем, что проблема свободы
является не только количественной, но и качественной. Разумеется, необ
ходимо защищать и отстаивать каждую из уже завоеванных свобод, необ
ходимо их сохранять и развивать, но вместе с тем необходимо добиться
свободы HOBoro типа: такой свободы, которая позволит нам реализовать
свою личность, поверить в себя и в жизнь вообще» [5, с. 9596].
Фактически э. Фромм выделил два аспекта свободы  1tеzатuв1tую «своб
ду от» и nозuтuв1tую «свободу для». С ростом «свободы от» внешнеrо прину
ждения на передний план выходит зависимость человека от внутренних
диктатов, ero изоляция от дрyrих людей, беспомощность и беспокойство,
в результате чеrо «свобода от» становится невыносимым бременем.
Перед человеком открываются два пути. Один путь ведет к позитивной
«свободе для» спонтанноrо связывания себя с миром и дрyrими людьми
через любовь и труд, подлинное проявление чувственных, эмоциональ
ных и интеллектуальных способностей. Дрyrой путь предполаrает отказ
человека от свободы с целью преодоления cBoero одиночества и YCTpa
нения возникшеrо разрыва между ero личностью и окружающим миром.
Последний путь является не чем иным, как беrством от невыносимой
ситуации, н"апоминающим собой «беrство в болезнь», наблюдаемое при
психических расстройствах.
Подобное беrство имеет вынужденный характер и связано с отказом
от индивидуальности и целостности Я. Оно не ведет к позитивной «свобо
де для» развития присущих человеку способностей и дарований. Беzство
от свободЪt а1tалО2U'Ч1tо решеиu..я.м, встречающuмся во всех 1tевротu'Ческuх явлеииях.
Оно смяrчает TpeBory, делает жизнь более терпимой, но, не решая OCHOB
ной проблемы, приводит к тому, что человеку приходится расплачивать
ся за подобное решение.
В контексте теоретическоrо анализа свободы Э. Фромм сконцентри
ровал свое внимание на раскрытии механизмов беrства, имеющих соци
альное значение в плане понимания психолоrических истоков возникно
вения фашизма и демократии. Речь шла о меха1tuзмах «беzства от свободЪt»,
а не о механизмах «беrства в болезнь», наблюдаемых у людей с серьезны
ми психическими расстройствами.
В этом отношении ero концепция механизмов «беrства» имела опре
деленные сходства с концепцией «невротических наклонностей», выдви
нутой К. Хорни. Различие между ними состояло лишь в том, что К. Хорни
75

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ Э. ФРОММА
рассматривала невротические склонности в качестве движущих сил HeB
ротической личности, в то время как дЛЯ Э. Фромма механизмы беrства
являлись движущими силами нормальноrо человека. Кроме Toro, у К. Xop
ни основное внимание было сконцентрировано на TpeBore, а у Э. Фром
ма  на изоляции человека.
Вместе с тем следует иметь в виду, что дЛЯ Э. Фромма сущность любоrо
невроза, как и нормальноrо развития человека, составляет борьба за CBO
боду и независимость. Не случайно он rоворил о том, что 1tевроз мож1tо
рассматриватъ 'Как 1tеуда'Ч1tую nоnъtт'Ку разреше1tия 'Ко1tфлu'Кта между извеч1tъw
стремленuем 'Человека 'К свободе U еео неnреодолuмой внутренней завuсuмостъю.
Один из механизмов беrства от свободы состоит, соrласно Э. Фромму,
в тенденции отказаться от независимости своей личности, слиться с кемни
будь, чтобы обрести недостающую ей силу. Речь идет о поиске новых, «в
PU'Ч1tъtх У3» взамен утраченных «nepвU'Ч1tЪtХ У3». Формами подобноrо механиз
ма беrства от свободы MOryт быть стремления к подчинению или rоспод
ству, т. е. мазохистские или садистские проявления, в той или иной степени
наблюдаемые как у невротиков, так и у здоровых людей. Подобные TeндeH
ции представляют собой беrство от невыносимоrо одиночества.
Наиболее частыми формами проявления мазохuстскuх те1tден1J,UЙ явля
ются чувства неполноценности, беспомощности, ничтожества. Испыты
вающие подобные чувства люди проявляют ярко выраженную зависи
мость от дрyrих людей, какихлибо орrанизаций, природы в целом. Они
стремятся подчиниться действительным или воображаемым приказам
внешних сил. Они MOryт возводить на себя обвинения, упиваться caMO
критикой, истязать себя принудительными ритуалами. Их мазохистская
зависимость может рационализироваться и выступать под маской любви
или верности, а соответствующие страдания оправдываться неизбежно
стью обстоятельств.
Противоположные садистские наклонности соотносятся с тремя тиna
ми тесно связанных дрyr с дрyrом садистских те1tден1J,UЙ:
· стремлением поставить дрyrих людей в зависимость от себя и приоб
рести неоrраниченную власть над ними;
· стремлением не только иметь абсолютную власть над дрyrими, но И экс
плуатировать их, использовать их материальное состояние, мораль
ные или интеллектуальные качества;
· стремлением причинить друrим людям страдания путем унижения,
запyrивания, а также иными способами воздействия, или видеть, как
они страдают.
На первый взrляд кажется, что садист является сильной, властной
фиrypой. Однако, как подчеркивал Э. Фромм, ему нужен унижаемый им
человек и он полностью зависит от Hero.
76

СВОБОДА И МЕХАНИЗМЫ БЕrСТВА ОТ НЕЕ
Мазохистские и садистские стремления помоrают человеку избавить
ся от невыносимоrо чувства одиночества и бессилия.
Мазохистские стремления направлены на избавление человека от собс
венной личности, от бремени свободы. Человек может разрываться между
стремлением быть независимым и чувством своей незначительности, что
порождает мучительный конфликт, разрешение KOToporo сопровождается
обращением своей личности в ничто и ощущением беспомощности, поис
ком боли и мучений, злоупотреблением алкоrолем и наркотиками.
Если человек находит социальные формы удовлетворения ero мазохи
стских наклонностей, скажем, путем подчинения вождю, то он обретает
некоторую уверенность за счет единства с дрyrими людьми, разделяющи
ми те же чувства. Однако и в этом случае он избавляется лишь от осоз
HaHHoro страдания, оставляя неизменным как внутренний конфликт, так
и связанную с ним скрытую неудовлетворенность. Боль и страдание OKa
зываются вовсе не тем, к чему стремится мазохист, а той ценой, KOTO
рую он платит за бессознательную надежду достичь определенной цели,
т. е. забыть свое я, раствориться во внешней силе, стать ее частицей.
Садистские стремления направлены на овладение дрyrим человеком,
превращение ero в беспомощный объект своей воли. Средствами дости
жения этой цели становятся унижение и порабощение дрyrоrо человека,
причинение ему страдания и боли. Но это не означает, что садист дости
raeT целостности cBoero Я. Ero собственное Я исчезает точно так же, как
это имеет место у мазохиста. У садиста оно разбухает за счет включения
в себя дрyrоrо человека, у мазохиста Я растворяется во внешней силе.
И тот и друrой имеют общую цель, которую э. Фромм называет сuмбu
зом, что в психолоrическом смысле слова означает союз одной личности
с дрyrой, в котором каждая сторона теряет целостность cBoero я, так что
обе становятся зависимыми друr от дрyrа. Хотя внешне садизм и мазо
хизм исключают дрyr друrа, в действительности в их основе лежит одна
и та же потребность. Поэтому человек не бывает, с точки зрения э. Фром
ма, только садистом или мазохистом. Между активной и пассивной CTOpO
нами симбиотическоrо комплекса наблюдаются постоянные колебания,
однако в обоих случаях, т. е. при садизме и мазохизме индивидуальность
и свобода утрачиваются.
Поскольку термин «садистскомазохистские» наклонности ассоции
руется с сексуальными извращениями и с неврозами, то применитель
но к рассмотрению механизмов беrства от свободы Э. Фромм rоворил
об авторuтарuзме. Коль скоро речь шла не о невротиках, а о нормаль
ных людях, то вместо садистскомазохистской личности он апеллиро
вал к авторитарной личности, авторитарному характеру, связанному
со стремлением к власти. Причем под властью понималась не только
77

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
внешняя, но и интеризированная (совесть, долr, СверхЯ), а также aHO
нимная власть.
С точки зрения э. Фромма, автopuтар1tая лu'Чностъ любит условия, orpa
ничивающие свободу человека. Эта личность с удовольствием подчиняет
ся судьбе и преклоняется перед прошлым. Для нее характерно убеждение,
что жизнь определяется силами, лежащими вне человека, ero интересов
и желаний. Авторитарная личность может проявлять активность, но она
основана на rлубоком чувстве бессилия, которое эта личность пытается
преодолеть. Авторитарный человек поклоняется власти и верит в нее,
пока данная власть сильна. Словом, описание садистскомазохистских
стремлений и авторитарной личности относится к резко выраженным
формам беспомощности человека и к наиболее выраженным формам
беrства от нее путем симбиотическоrо отношения к объекту поклонения
или rосподства.
Средством избавления от невыносимоrо чувства бессилия может слу
жить разрушительность, которая направлена на уничтожение объектов
и в основе которой лежат TpeBora и скованность. В классическом психо
анализе давалось биолоrическое объяснение разрушительности. OДHa
ко, как замечал Э. Фромм, между различными индивидами, как и между
различными социальными rруппами, существует значительная разница
в весе разрушительных тенденций и, следовательно, необходимо исхо
дить не из инстинктивных влечений как таковых, а из общей CKOBaHHO
сти, препятствующей спонтанному развитию человека и проявлению ero
чувственных, эмоциональных, интеллектуальных возможностей. Разрушu
телъ1tостъ является ие 'Чем ииъш, 'Ка'К резулътатом 1tеnрожuтой ЖU31tU. Поэтому
важно не только осознать роль разрушительности в динамике социально
ro процесса, но и понять, что ее источники лежат в изоляции человека
и в ero подавленной индивидуальности.
Отказ от независимости своей личности, стремление к слиянию
с кемнибудь или чемнибудь внешним, садизм, мазохизм или то, что
можно назвать в целом авторитаризмом  таков один из механизмов беr
ства от свободы.
Дрyrим важным в социальном плане механизмом является, по Э. Фром
му, автоматuзuрующuй 'Ко 1t форм uзм, сопровождающийся превращением
человека в автомат. Под воздействием этоrо механизма человек переста
ет быть собой, становится таким же, как все остальные, и таким, каким
они хотят видеть ero. В этом случае исчезает различие между собствен
ным Я и окружающим миром. Превратившись в робота, подобно мил
лионам дрyrих таких же роботов, человек уже не ощущает одиночества
и тревоrи. Именно подобный механизм становится спасительным реше
нием для большинства нормальных индивидов в современном обществе.
78

СВОБОДА И МЕХАНИЗМЫ БЕrСТВА ОТ НЕЕ
Именно nревращенuе 'Человека в автомат становuтся «нормалъ1tъw» способом
nреодоле1tия одu1tО'Чества в 1tашем мире.
Казалось бы, подобное понимание, т. е. превращение индивида в aBTO
мат, противоречит представлению о человеке как сознательном существе,
думающем и действующем по своей собственной воле, причем совершен
но свободно. Однако в большинстве случаев такое представление явля
ется иллюзией, поскольку содержание мыслей, чувств и желаний чаще
Bcero навязано человеку извне и не является ero собственным. Подлин
ные самобытные мысли и чувства составляют исключение по сравнению
с распространенными псевдоактами, столь характерными для COBpeMeH
Horo человека.
Так, рассматривающий картину знаменитоrо художника, скажем, PeM
брандта, средний посетитель музея находит ее прекрасной и впечат
ляющей. Однако если проанализировать ero суждение об этой картине,
то оказывается она не вызвала у Hero никакой внутренней реакции, но он
считает ее прекрасной, поскольку знает, что от Hero ждут именно TaKoro
суждения.
Большинство людей убеждены, что если они чеrото хотят, то это их
собственные желания. На самом деле значительная часть желаний челове
ка навязана со стороны. Он живет в состоянии иллюзии, будто знает чеrо
хочет, тоrда как в действительности он хочет Toro, чеrо должен хотеть
в соответствии с общепринятыми стандартами жизни в обществе. Чело
веку удается убедить себя, что это он принял решение, в то время как
на самом деле ему приходится подстраиваться под желания окружающих.
Приходится поражаться тому, насколько человек ошибается, прини
мая за свое собственное решение результат подчинения обычаям, услов
ностям, чувству долrа или открытому давлению. Как правило, у человека
происходит подмена подлинных актов мышления, чувств и желаний, что
в конечном счете ведет, как считал э. Фромм, к подмене подлинной лич
ности nсевдолu'Ч1tостъю.
Утрата собственной личности и ее замещение псевдоличностью ставят
человека в крайне неустойчивое положение. Он теряет caMoro себя и YBe
ренность в себе. Потеря собственноrо Я вынуждает человека приспосаб
ливаться к окружающим ero людям, вести себя так, как им нужно. Проис
ходит роботuза1J,ИЯ иидивида, коrда дружелюбие, веселье и дрyrие выражаю
щиеся в улыбке чувства становятся автоматическим ответом, а широкий
спектр спонтанных эмоций подавляется. Эмоциональность как таковая
становится синонимом неуравновешенности иди душевноrо нездоровья.
Э. Фромм считал, что не последнюю роль в подавлении и запрещении
эмоций человека хх в. иrрала психиатрия. С одной стороны, 3. Фрейд
разоблачил фикцию рациональноrо поведения человека и открыл путь,
79

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
позволивший заrлянуть в rлубины человеческих страстей. С дрyrой CTOpO
ны, обоrащенная этими достижениями основателя психоанализа психиа
рия превратилась в орудие, служащее общей тенденции манипулирования
личностью. Психиатры и психоаналитики создали образ «нормальноrо»
человека, который не бывает слишком rpycTeH, сердит или взволнован.
Неподходящие под этот стандарт типы личности квалифицировались ими
как инфантильные или невротические. Тем самым жuвой, сnосоБНъtй 'к np
явле1tuю сnо1tта1tНъtх 'Чувств 'Человек О'Казалс.я иевроти'Ком, в то время 'Ка'К бесчув
ствен1tъtй автомат  1tОРмалънъw. Если прежде индивид знал, что критика
исходила от KaKoroTo человека и Mor KaKO защищаться от нее, то теперь
ему стала противостоять «наука», С которой он не Mor бороться.
Искажению подверrлись не только чувства и эмоции, но и ориrиналь
ное мышление. С первых шаrов обучения у человека отбивают охоту
думать самостоятельно. Любопытство детей не принимается всерьез MHO
rими родителями, которые утаивают от них те или иные факты. В школе
применяются методы обучения, ведущие к дальнейшему подавлению caMO
стоятельноrо мышления. В rоловы учащихся вдалбливаются разрознен
ные факты, заучивание которых не оставляет ни времени, ни сил для их
осмысления. Конечно, мышление без знания фактов является фикцией,
но сама по себе информация может превратиться в такое же препятствие
для мышления, как и ее отсутствие. У взрослоrо человека разрозненные
факты и противоречивая информация приобретают абстрактный xapaK
тер, разрушают целостное представление о мире и парализуют ero кри
тическое мышление.
В конечном счете человек стал жить в мире, с которым потерял все
подлинные связи. Он стал частью машины, созданной собственными
руками, утратил собственное Я, на котором может быть построена под
линная уверенность свободноrо человека. Словом, роботuза'Ция u 'Конф
мизм привели к тому, что за стремление обрести какуюто уверенность
человеку приходится платить дороryю цену, связанную с отказом от своей
спонтанности, индивидуальности, свободы.
Таким образом, Э. Фромм показал, что рост «свободы от» сопровожда
ется возникновением механизмов беrства от нее, ведущим к новым зави
симостям человека. Но насколько неизбежно новое рабство? Обязатель
но ли независимость и свобода должны вести и изоляции и страху? Воз
можно ли позитивное состояние свободы, в котором индивиду не нужно
будет прибеrать к авторитаризму или конформизму?
Отвечая на эти вопросы, Э. Фромм исходил из Toro, что процесс раз
вития свободы не является порочным KpyrOM. По ero мнению, человек
может быть свободен, но не одинок, критичен, но не подавлен COMHe
нием, независим, но в то же время неразрывно связан с человечеством.
80

СВОБОДА И МЕХАНИЗМЫ БЕrСТВА ОТ НЕЕ
Человек может обрести подлинную свободу, если станет самим собой
и реализует свою личность. Словом, позитивная свобода возможна и она
состоит в спонтанной активности всей целостной личности человека.
Сnо1tта1t1tая а1(,тивиостъ для э. Фромма  это не вынужденная актив..
ность, навязанная индивиду ero бессилием и не активность робота, обу
словленная некритическим восприятием заданных извне шаблонов. Спон
танная активность  это свободная деятельность, творческая активность
личности во всех ее эмоциональных, чувственных, интеллектуальных,
волевых проявлениях, связывающих ее с друrими людьми, природой
и миром в целом. «Основное противоречие, присущее свободе,  рожде
ние индивидуальности и боль одиночества  разрешается спонтанностью
всей жизни человека» [5, с. 21 7] .
«Свобода от»  лишь одна сторона свободы, имеющей неrативный
оттенок, ведущей к одиночеству, бессилию человека и ero стремлению
к власти или подчинению, разрушительности или подавленности, aBTO
ритаризму или конформизму. «Свобода для»  дрyrая сторона свободы,
имеющей позитивную направленность на реализацию человеком своей
индивидуальности блаrодаря проявлению спонтанной активности.
В истории человечества подобная позитивная свобода, устраняющая
причины антисоциальных стремлений, еще никоrда не достиrалась. Она
всеrда была тем идеалом, к которому стремилось человечество, даже если
это стремление выражалось порой в иррациональных формах. Движи
мая внутренней лоrикой cBoero развития свобода достиrла критической
точки, rде ей yrрожает опасность превратиться в свою противополож
ность. Признаки HOBoro рабства все больше и больше дают знать о себе.
И все же удивляться следует не тому, что история полна примеров жесто
кости и разрушительности, а тому, что человечество сохранило качества
достоинства, доблести и доброты, несмотря на все происходящее с людь
ми. В оценке Э. Фромма, данный факт является не только удивительным,
но и обнадеживающим, позволяющим rоворить о возможности развития
позитивной свободы в смысле реализации человеком своей личности.
Идеи, выраженные Э. Фроммом в работе «Беrство от свободы», полу"
чили свое дальнейшее развитие в ero последующих публикациях. Пожа
луй, он был одним из немноrих психоаналитиков, кому удалось в первой
фундаментальной книrе наметить и частично осветить те проблемы чело
веческоrо существования, которые предопределили ero исследователь
скую и терапевтическую деятельность на протяжении всей дальнейшей
жизни. Ведь в рамках размышления о свободе человека и механизмах беr-
ства от нее он затронул такие аспекты, как норма и патолоrия, достоинст"
ва и недостатки классическоrо психоанализа, индивидуальный и социаль..
ный характер, любовь и эrоизм, аrрессивность и деструктивность, жизнь
81

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
и смерть, позитивные и неrативные ориентации людей, авторитарные
и ryманистические ценности жизни, социальноэкономические и психо
лоrические факторы развития личности, т. е. все то, что так или иначе
является предметом размышления критически мыслящеrо человека. Вся
последующая деятельность Э. Фромма оказалась уrлубленным осмысле
нием теоретически важных и практически значимых проблем и проти
воречий человеческоrо существования, рассмотренных через призму
выдвинутых им идей и концепций, составивших остов ryманистическоrо
психоанализа.
Природа человека и ero потребности
Какие бы аспекты человеческоrо существования ни принимались
во внимание, их осмысление зависит, как правило, от понимания приро
ды человека. Данное обстоятельство осознавалось Э. Фроммом и не слу"
чайно в ряде своих работ он уделил особое внимание раскрытию специ
фики человеческой природы. Так, уже во второй своей фундаментальной
книrе «Человек для себя» (1947), посвященной исследованию психолоrи
ческих проблем этики, он обратился к рассмотрению человеческой ситуа
ции и специфики человека.
Для Э. Фромма одним из существенных элементов, отличающих чело
веческое существование от животноrо, являлся элемент недостаточности
у человека инстинктивной реryляции в процессе адаптации к окружаю
щему миру. Животные адаптируются к условиям жизни, изменяя самих
себя, но не изменяя свою среду обитания. Появление человека знамено
вало собой ту точку в процессе эволюции, в которой инстинктивная адап
тация свелась к минимуму. В отличие от животных, появление человека
сопровождалось возникновением новых свойств, связанных с осознани
ем caMoro себя как отдельноrо существа, способностью помнить прошлое
и предвидеть будущее, обозначать предметы и действия символами, при
беrать к воображению, блаrодаря которому он выходит за пределы своих
ощущений. «Человек самое беспомощное из всех животных, но сама эта
биолоrическая слабость служит основой ero силы, первой причиной раз
вития ero специфически человеческих свойств» [6, с.45].
Блаrодаря сознанию, разуму и воображению была нарушена первич
ная rармония между человеком и ero окружением. Будучи частью приро
ды, он в то же время оказался обособленным от нее. Не по своей воле он
оказался также заброшенным в этот мир и не свободным от дихотомии
cBoero существования, коrда разум, как счастливый дар человека, стал
одновременно и ero проклятием. В отличие от животных, человек должен
жить сам, а ero жизнь не может протекать по заданному родом образцу.
82

ПРИРОДА ЧЕЛОВЕКА И ErO ПОТРЕБНОСТИ
Он представляет собой единственное жuвотное, для 1(,отороео собстве1t1tое суще
ствоваиие составляет nроблему, которой он не может пренебречь и которую
обязан разрешить.
Человек не может вернуться к дочеловеческому состоянию rармонии
с природой, но должен продолжать развивать свой разум, возникнове
ние KOToporo породило для Hero дихотомию, принуждающую ero вечно
стремиться к новым решениям и творить свой собственный мир. Чело
век не свободен от двойственности cBoero существования: он не может
освободиться от разума, даже если бы этоrо захотел; он не может OCBO
бодиться и от cBoero тела, пока жив. Этот разлад в человеческой при
роде ведет к возникновению ряда дихотомий. Поскольку они коренятся
в самом существовании человека, то Э. Фромм назвал их Э'Кзuсте1t1J,uалъ1tЪt
ми дuхотом'UЯ.Мu.
Экзистенциальные дихотомии (противоречия) в человеке постоянно
приводят к нарушению ero BнyтpeHHero равновесия. Это состояние отли
чает ero от животноrо, находящеrося в rармонии с природой. Подвижное
внутреннее равновесие человека может быть сравнительно стабильным,
если ему удается какимто способом решить свои проблемы. Тем не менее
эта относительная стабильность не означает освобождения от раздвоен
ности, которая возникает всякий раз, как только изменяются предпосыл"
ки для данной стабильности.
Обратившись к осмыслению экзистенциальных дихотомий, Э. Фромм
прежде Bcero подчеркнул, что осиовиой является дuхотомия между жиз1tъю
U смертъю. Факт смерти неотменим для человека. Он знает, что рано или
поздно ему предстоит умереть. Осознание данноrо факта rлубоко влияет
на ero жизнь. Но, поскольку смерть противоположна жизни, то она OCTa
ется для человека чуждой. Нет ничеrо удивительноrо в том, что в истории
развития человечества предпринимались различные попытки отрицания
этой дихотомии, включая христианское представление о бессмертии. Тем
не менее человеку приходится сталкиваться с неизбежным фактом CMep
ти в реальном мире. По существу, человек полностью рождается только
к моменту своей смерти. Однако судьба большинства людей траrична, так
как они умирают, так и не успев родиться.
Процесс рождения труден для человека, который испытывает страх
перед каждым шаrом на пути HOBoro человеческоrо существования. Чело
век никоrда не бывает свободен от двух противоборствующих стремле
ний: от стремления, направленноrо на освобождение из материнскоrо
лона, на переход от животноrо к очеловеченному существованию, от зави
симости к свободе; от стремления, нацеленноrо на возвращение в yтpo
бу матери, на возвращение к природе, определенности, безопасности.
Не случайно душевные заболевания, психические расстройства и воз
8з

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
вращение к состоянию, которое, казалось бы, преодолено предшествую
щим развитием человека и предыдущими поколениями, свидетельствуют
о напряженной борьбе, сопровождающей каждый новый шаr рождения.
Дрyrая экзистенциальная дихотомия, вытекающая из смертности чело
века, обусловлена, соrласно э. Фромму, тем, что каждое человеческое
существо является носителем при сущих ему разнообразных возможно
стей, но короткий период жизни не допускает полной их реализации даже
при самых блаrоприятных условиях и обстоятельствах. В процессе эволю
ции рода человеческая жизнь начинается и заканчивается не только слу
чайно, но и вступает в конфликт с индивидуальным требованием реализа
ции всех возможностей. В истории человечества также предпринимались
попытки по отрицанию данной дихотомии, что находило свое отражение
в идее заrробной жизни после смерти или в таком представлении, в COOT
ветствии с которым смысл жизни состоит не в реализации возможностей
человека, а в ero служении rосударству, отечеству, Боry.
Человек  это такое существо, которое одиноко и в то же время свя
зано с друrими людьми. Он одинок как уникальное существо, не тож
дественное никому и способное принимать самостоятельные решения
в силу cBoero разума. Но он не переносит одиночества и обособленности
от ближних. Ero жизнь зависит от чувства солидарности с дрyrими людь
ми, С прошлыми И будущими поколениями, с человечеством в целом.
Наряду с экзистенциальными дихотомиями э. Фромм выделял иcт
pu'Ческuе nротuворечия (дихотомии). Речь шла о противоречиях индивиду
альной и социальной жизни, коренным образом отличающихся от экзи
стенциальных дихотомий. Исторические противоречия не являются
необходимой частью человеческоrо существования. Они созданы самим
человеком и разрешаются им или в момент возникновения, или в более
поздний период истории развития человечества.
Так, институт рабства в Древней fреции был неразрешимым проти
воречием в свое время, но ero разрешение имело место в более поздний
период истории. Современное противоречие между техническими cpeд
ствами материальноrо обеспечения и не возможностью их использования
исключительно в позитивных целях во имя обретения мира и достижения
блаrополучия людей является таким противоречием, которое обусловле
но недостатком у человека мужества и мудрости, но которое в принципе
разрешимо.
э. Фромм считал, что различение экзистенциальных и исторических
дихотомий имеет большое значение, поскольку смешение их ведет к дале
ко идущим последствиям. В частности, заинтересованные в сохранении
исторических противоречий идеолоrи часто прибеrали к доказательству
Toro, что эти противоречия являются экзистенциальными дихотомиями,
84

ПРИРОДА ЧЕЛОВЕКА И ErO ПОТРЕБНОСТИ
они неустранимы по определению и, следовательно, человек должен сми
риться со своей траrической судьбой. Но одно из характерных свойств
человека состоит в том, что при столкновении с различноrо рода про
тиворечиями он не может оставаться пассивным. Дрyrое дело, что под
воздействием идеолоrий и друrих людей он может отрицать наличие
экзистенциальных дихотомий и исторических противоречий, прибеrать
к социально заданным или индивидуально приобретенным рационализа
циям с целью примирения существующих несоответствий. И тем не менее
человек не обретает полноrо покоя, так или иначе ему приходится реаrи
ровать на дихотомии cBoero существования.
Если исторические противоречия в принципе устранимы, то как быть
с экзистенциальными дихотомиями, не подвластными человеку?
В понимании э. Фромма, человек может реаrировать на исторические
противоречия, устраняя их собственной деятельностью, но он действи
тельно не в состоянии устранить экзистенциальные дихотомии. В то же
время человек может реаrировать поразному на экзистенциальные дихо
томии, прибеrая к утешительным идеолоrиям, пытаясь убежать от BНYТ
peHHero беспокойства, поrружаясь в удовольствия или дела, стремясь
отменить свою свободу или превратить себя в инструмент внешних сил.
Однако во всех этих случаях он остается неудовлетворенным, тревожным,
беспокойным. «Есть только одно решение проблемы: посмотреть в лицо
истине, осознать свое полное одиночество и предоставленность самому
себе во Вселенной, безразличной к судьбе человека, признать, что вне
человека нет силы, способной за Hero разрешить ero проблемы... Только
если он осознает человеческую ситуацию, дихотомии, присущие ero суще
ствованию, и свою способность раскрыть свои силы, он будет в состоя
нии успешно решить эту свою задачу: быть самим собой и достичь счастья
путем полной реализации дара, составляющеrо ero особенность,  дара
разума, любви и плодотворноrо труда» [7, с. 50].
Осмысление дихотомий человеческоrо существования при водит
к пониманию Toro, что исследованию личности должно предшествовать
общее понимание той ситуации, в которой пребывает человек. Речь идет
о человеческой ситуации, о специфике бытия человека в мире, об экзи
стенциальных потребностях, характерных только и исключительно
для человеческоrо существа. Это означает, что психолоrия должна OCHO
вываться, по убеждению Э. Фромма, на антрополоrическофилософской
концепции человеческоrо существования.
До возникновения классическоrо психоанализа обращалось внимание
на страсти, желания и влечения человека. Однако лишь з. Фрейду yдa
лось продемонстрировать всю силу и rлубину бессознательных стремле..
ний человека, оказывающих воздействие на ero мышление и поведение.
85

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
Именно он показал, как и каким образом инстинктивнобиолоrические
влечения сексуальноrо и аrрессивноrо характера приходят в столкнове
ние с социальными и культурными оrраничениями, приводящими к B
риличностным конфликтам и психическим расстройствам.
Однако, в отличие от дрyrих представителей животноrо мира, челове
ку свойственны не только витальные потребности, необходимость YДOB
летворения которых составляет основу ero жизнедеятельности. Наряду
с ними ему присущи также иные потребности, являющиеся специфически
человеческими и свидетельствующими о наличии таких жизненных ситуа
ций, коrда удовлетворение витальных потребностей человека, связанных
с жаждой, rолодом и сексуальными влечениями, не ведет к ero успокоен
ности и умиротворению. Человек может пребывать внеудовлетворенном
состоянии даже тоrда, коrда он не испытывает жажды, не rолоден, ceKCY
ально удовлетворен.
Дихотомии человеческоrо существования по рождают Э'Кзuстe1t1J,uалъ1tъte
nотреб1tостu, выходящие за пределы животных, биолоrических потребно
стей человека. Они являются потребностями, вытекающими из условий
человеческоrо существования.
В отличие от З. Фрейда, акцентировавшеrо основное внимание на ceK
суальных и аrрессивных влечениях индивида, Э. Фромма интересовали
прежде Bcero экзистенциальные потребности, являющиеся смыслозна
чимыми для человека. Он исходил из Toro, что удовлетворение инстинк
тивных потребностей человека недостаточно не только для ero счастья,
но и для душевноrо здоровья. Такова уникальность положения человека
и, следовательно, осмысление ero психики должно основываться на aHa
лизе ero потребностей, вытекающих из условий человеческоrо сущест
вования.
Что представляют собой экзистенциальные потребности? Какова их
специфика? О чем, собственно rоворя, идет речь у Э. Фромма, обративше
rося к осмыслению человеческой ситуации и дихотомий существования?
В ряде своих работ Э. Фромм апеллировал к потребностям челове
ка. Так, если в «Беrстве от свободы» он писал о том, что идея может
стать моryщественной силой лишь тоrда, коrда отвечает специфическим
потребностям людей данноrо социальноrо характера, то в работе «Чело
век для себя» он высказал свои соображения по поводу потребностей,
выражающихся в стремлении человека восстановить единство и paBHO
весие с природой. Именно в последней работе им был поднят вопрос
о выходящих за пределы животных потребностях человека, включая
потребность в ориентации и поклонении. Но вытекающие из условий
человеческоrо существования потребности наиболее полно были описаны
им в книrе «Здоровое общество» (1955), в которой он выделил потребно
86

ПРИРОДА ЧЕЛОВЕКА И ErO ПОТРЕБНОСТИ
сти В nриобщенuu (соотнесенности, установлении связей), тpa1tC1J,e1tae1t1J,uu
(преодолении пассивноrо состояния и созидательности), у'Кореиеииости
(и братстве), самоuде1tтu'Ч1tостu (тождественности, индивидуальности),
системе opue1tтa1J,uu (и поклонении).
В понимании э. Фромма все эти потребности коренятся не в теле чело
века, а в специфике ero существования. Они связаны с попытками чело
века разрешить проблему cBoero существования или, иными словами,
с попытками избежать психическоrо нездоровья.
Необходимость в разрешении проблемы существования свойствен
на как психически здоровому человеку, так и невротику. Разница состоит
лишь в том, что ответ здоровоrо человека на данную проблему соrласует
ся со всей совокупностью человеческих потребностей и соответственно
в большей степени способствует раскрытию ero возможностей, чем это
имеет место у невротика.
Потреб1tостъ в nриобще1t1tостu (соотиесеииости, уста1tовле1tuu связей) вызва
на необходимостью преодоления человеком изолированности cBoero
индивидуальноrо существования. Человек оказался вырванным из перво
начальноrо единства с природой, свойственноrо животному миру. Haдe
ленный разумом и воображением он осознает свое одиночество и изоли
рованность, случайность cBoero рождения и смерти. Даже при полном
удовлетворении физиолоrических потребностей состояние одиночест
ва становится непереносимым, не способствующим сохранению душев
Horo здоровья. Вместо ранее утраченных природных связей он нужда
ется в установлении связей со своими собратьями по разуму. Возникает
потребность в единении с дрyrими живыми существами, в приобщении
к ним. От удовлетворения данной потребности зависит психическое здо
ровье человека. Сама же потребность в приобщенности к дрyrим людям
выражается в различных формах и предполаrает мноrообразное проявле
ние человеческих страстей, включая установление близких отношений.
Существует несколько путей, которые может использовать человек
для единения с себе подобными. Он может попытаться обрести единство
с миром блаrодаря подчинению, власти, любви.
Подчиняясь отдельной личности, rруппе, орrанизации или Боry, чело
век преодолевает изолированность cBoero существования, становится
частью чеrото большеrо, чем он сам. Такова одна из возможностей при
общения к миру, слияния с ним.
Проявляя власть над друrими людьми, превращая их в часть caMO
ro себя и выходя за пределы cBoero индивидуальноrо существования
посредством rосподства, человек также может преодолеть свою обособ
ленность. Такова вторая, противоположная первой, возможность едине
ния с миром.
87

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
Однако, как замечал Э. Фромм, реализация стремления к подчинению
(мазохизм), а также стремления к rосподству (садизм) всеrда оказывается
недостаточной, никоrда не приносит удовлетворения. Будучи направлен
ными на достижение чувства единства, подобные стремления в действи
тельности разрушают чувство целостности человека, который в конеч
ном счете попадает в зависимость от тех, кому подчиняется или над кем
rосподствует, в результате чеrо он оказывается неспособным к развитию
своей индивидуальности.
Единственным путем, действительно удовлетворяющим потребность
человека в единении с миром, является, по убеждению Э. Фромма, путь,
связанный с проявлением чувства любви. Име1t1tо любовъ как объединение
с кемлибо или с чемлибо, единство с KeMTO или с чемто вне caMoro себя
при условии сохранения обособленности и целостности собственноrо Я,
дает 'Человеку ощуще1tuе nодЛU1t1tостu еео бъtтия U еео U1tдuвuдуалъ1tостu. Толь
ко любовь как переживание при частности и общности позволяет чело
веку преодолеть оrраниченность индивидуальноrо существования и пол
ностью развернуть присущую ему внутреннюю активность. Блаrодаря ей
осуществляется переживание человеческой солидарности с дрyrими людь
ми, И в процессе единения со всем и всеми человек остается уникальным,
неповторимым существом. В ней сосредоточено переживание единения
с дрyrим человеком, со всеми людьми и природой при условии сохранения
чувства целостности и независимости.
пережuва1tue любвu является въtсшeU формой ответа иа nробле.му 'ЧeJlовеческоzо
бытuя, залоzом душев1tоzо здоровъя. Как подчеркнул Э. Фромм в книrе «Искусство
любить» (1956), осознание человеческой разобщенности без воссоединения
любовью  вот источник чувства вины и тревоrи, в то время как любовь 
«разрешение проблемы человеческоrо существования» [8, с.114].
В отличие от стремления к подчинению или rосподству, любовъ является
nроду1(,тивиой opue1tтa1J,ueй 'Человека, ведущей 1(, действuтелъ1tой соотжсе1t1tостu
еео с миром. Она противостоит нарциссизму, связанному снеспособностью
любить или утратой этоrо чувства.
Как известно, З. Фрейд различал «первичный» И «вторичный» нарцис
сизм. «Первичный» нарциссизм соотносился им с rрудным ребенком, мла
денцем, ощущающим потребность в любви и пребывающим в состоянии
единства с миром, предшествующем пробуждению у Hero чувства инди
видуальности и реализма. В процессе постепенноrо развития состояние
«первичноrо» нарциссизма преодолевается, ребенок обретает понимание
Toro, что потребности дрyrих людей также важны, как ero собственные,
и обретает способность любить не только себя, но и окружающих.
Однако если в силу тех или иных обстоятельств у ребенка не развивае
ся подобная способность или он утрачивает ее, то возникает «вторичный»
88

ПРИРОДА ЧЕЛОВЕКА И ErO ПОТРЕБНОСТИ
нарциссизм, в результате KOToporo внешний мир не воспринимается как
объективный. Подобный нарциссизм становится основой психических
заболеваний. Крайние формы нарциссизма наблюдаются во всех видах
психической патолоrии, коrда, как замечал Э. Фромм, у душевнобольно
ro человека утрачивается контакт с миром, он уходит в себя и не воспри
нимает реальность такой, какая она есть. Во всяком случае нарциссизм
противоположен любви.
Коrда э. Фромм rоворил о любви как действенной силе, противостоя
щей отчужденности и разобщенности, он имел в виду зрелое решение про
блемы человеческоrо существования, а не те незрелые формы, которые
характеризуются симбиотической связью биолоrическоrо (связь между
матерью и зародышем в ее утробе) или психическоrо (мазохизм, садизм,
садомазохизм) типа. Он рассмотрел различные формы любви, включая
братскую, материнскую, эротическую, любовь к себе, любовь к Боry.
Наиболее фундаментальным типом любви является братс1(,ая любовъ,
распространенная на всех людей. В ней достиrается переживание чело
веческой солидарности и единства.
Матерu1tская любовъ способствует утверждению жизни ребенка и YДOB
летворению ero потребностей. Однако она окрашена неравенством, при
котором ребенок нуждается в помощи, а мать оказывает ее. Кроме Toro,
материнская любовь парадоксальна, поскольку эта любовь должна помочь
ребенку вырасти и отделиться от матери, но в то же время далеко не все
матери справляются с их задачей любви, приобретающей подчас эrоисти
ческий характер. Нередко женщина может быть нежной матерью, пока
ребенок мал, но не становится понастоящему любящей матерью, не Tpe
бующей ничеrо взамен, коrда ее ребенок становится взрослым.
эротu'Чес1(,ая любовъ предполаrает слияние и единство с друrим чело
веком. Если ей недостает братской любви, то она становится реализа
цией сексуальноrо желания без подлинной любви. Любовь к себе может
быть пороком (эrоизм) и добродетелью, если человек любит caMoro себя
так же, как и cBoero ближнеrо.
Любовъ 1(, себе неразрывно связана с любовью ко всякому дрyrому существу.
Если индивид способен любить только дрyrих, он не способен любить вооб
ще. Если он способен на плодотворную любовь, то он любит также и себя.
Любовъ 1(, Боzу как символу единоrо первоначала произрастает из ДYXOB
Horo семени внутри человека. Но вера в Боrа как отца есть не что иное,
как иллюзия, в то время как любовь к Боry как символу дyxoBHoro мира,
истины и справедливости является продуктивной любовью, отражающей
переживание человеком своих возможностей и стремление к единению.
В целом продуктивная любовь как здравое и адекватное решение про
блемы человеческоrо существования включает в себя, соrласно э. Фромму,
89

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
четыре важных и необходимых элемента: заботу, ответствеииостъ, уваже
ние, з1tа1tuе.
Если человек любит друrоrо человека, то он не пассивно наблюдает
за ним, а заботится о нем, проявляет активную заинтересованность в ero
развитии и счастье. Можно сказать, что любовь является деятельной оза
боченностью, заинтересованностью в жизни и блаrополучии Toro, Koro
любишь.
Подлинная любовь предполаrает также ответственность за Toro, Koro
любишь, т. е. способность человека отзываться на нужды друrоrо, как те,
которые он выражает, так и те, которые не хочет или не может обна
ружить. Причем ответственность не отождествляется с обязанностью,
с чемто извне навязанным, а рассматривается в плане полностью добро
вольноrо акта.
Продуктивная любовь сопряжена, помимо Bcero прочеrо, с уважени
ем по отношению к друrому человеку, с объективным восприятием ero
и принятием таким, каков он есть в реальной жизни, а не таким, какой
он нужен мне для моих собственных целей. Под уважением пони мается
не страх или блаrоrовение, а осознание ero индивидуальности и прояв
ление заинтересованности в том, чтобы любимый человек развивался
по своему собственному пути.
Наконец, подлинная любовь  это та, коrда привязанность к дрyrому
человеку основывается на знании ero существа и исходит из rлубины соб
ственной души. Такая любовь возможна только тоrда, коrда человек под
нимается над заботой о самом себе и видит дрyrоrо с позиций ero собст
венных интересов.
Потреб1tостъ в тpa1tC1J,e1tae1t1J,uu (nреодоле1tuu nассивиоео состоя1tия u созuда
телъ1tостu) связана с тем, что человек  сотворенное существо, стремя
щееся выйти за пределы cBoero первоначальноrо состояния. Он забро
шен в этот мир без ero воли и соrласия и уходит из Hero, как правило,
не по своему собственному желанию. В этом отношении человек не отли
чается от животных. Однако, наделенный разумом и воображением, он
не довольствуется ролью твари, а испытывает потребность в активной
деятельности и стремится к созиданию.
Человек может дать жизнь дрyrому человеческому существу, вырастить
дерево, создать предметы материальноrо и дyxoBHoro мира, породить
новые идеи. В акте творчества он поднимается над случайностью cBoero
существования, ставит перед собой цели и добивается их, вступает в цap
ство свободы. Ero потребность в преодолении собственной оrраниченно
сти становится одним из источников любви, материальноrо производст
ва, искусства и релиrии. Способность человека к созиданию и любви как
раз и способствует практической реализации ero потребности в преодо
90

ПРИРОДА ЧЕЛОВЕКА И ErO ПОТРЕБНОСТИ
лении собственной оrраниченности и соотнесенности с миром. Потреб
ность в трансценденции ведет к преобразованию природноrо окружения,
к выходу человека из мира природы и временной заданности прошлоrо
в сферу духа, культуры и сопричастности с будущим.
Вместе с тем существует дрyrой способ удовлетворения потребности
человека в преодолении оrраниченности cBoero существования. Если
у Hero атрофирована способность к созиданию жизни, он может прибеr--
нуть к ее уничтожению, чтобы тем самым выйти за ее пределы. Разруше
ние и уничтожение жизни может выступать в качестве своеобразноrо
возвышения над ней, ассоциирующеrося с преодолением оrраниченно
сти существования.
Поскольку разрушительность является не менее значимой потенци
альной возможностью, коренящейся в существовании человека, чем
ero стремление к созиданию, то приходится признать, что она является
такой же силой, как и любая дрyrая страсть. В то же время э. Фромм исхо
дил из Toro, что хотя разрушение присуще человеческой природе, тем
не менее злокачественная аrрессия, так часто проявляемая в истории раз
вития человечества в форме братоубийственных войн, не является унасле
дованной от животноrо разрушительноrо инстинкта. В книrе «Анатомия
человеческой деструктивности» (1973) э. Фромм различал аrрессию био
лоrически адаптивную, способствующую поддержанию жизни, от «злока
чественной аrрессии, не связанной с сохранением жизни» [9, с.163].
Стремление преодолеть собственную оrраниченность, потребность
в преодолении пассивноrо состояния ставят человека перед выбором
между созиданием и разрушением. Однако, как подчеркивал Э. Фромм,
разрушительность как таковая становится действенной лишь тоrда, коrда
созидательность человека отступает на второй план. Любовь и ненависть,
созидание и разрушение не существуют независимо дрyr от дрyrа. И то,
и дрyrое являются возможными ответами на потребность человека, свя
занную с преодолением оrраниченности ero существования.
Будучи альтернативой созидательности, разрушительность набирает
силу и способна стать превалирующей там и тоrда, rде и коrда не YДOB
летворяется стремление к созиданию. При этом следует иметь в виду,
что разрушительность ведет к неизбежному страданию не только дрyrих
людей, но и caMoro разрушителя, в то время как удовлетворение потреб
ности в созидании способствует блаrосостоянию и счастью человека.
Потреб1tостъ в У1(,ореиеииости обусловлена утратой человеком своих при
родных корней и ero стремлением обрести человеческие корни, чтобы
вновь почувствовать себя в этом мире как дома. Рождение человека сопро
вождается разрывом естественных связей, что порождает у Hero страх.
Ощущение изолированности и беспомощности вызывает у Hero беспокой
91

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ Э. ФРОММА
ство, а утрата связи с природным миром  тоску и необходимость возвра
щения в первозданное лоно. Однако человек не может вернуться назад,
снова слиться спервозданной природой и очутиться в том доме, который
ему пришлось покинуть не по своей воле. Подобная безысходность поро
ждает у Hero потребность в нахождении новых корней, напоминающих
собой первичные орrанические связи с биолоrической матерью и с обще
человеческой матерью"землей.
Еще до рождения, появления на свет ребенок находился в лоне MaTe
ри. Долrое время он бьт связан с ней пуповиной, укоренен в материн
ском чреве, rде было тепло и уютно. Появившись на свет, он оказался
в таком положении, коrда после биолоrическоrо отделения от матери
ребенок предстал перед незнакомым, полным опасности миром слабым,
беспомощным, беззащитным и полностью зависимым от матери или заме
щающей ее фиryры. Удовлетворение ero физиолоrических потребно
стей зависит от матери. Ero жизнь обусловлена проявляемой ею забо
той и любовью. Быть любимым матерью означает для Hero поддержание
жизни и сохранение чувства дома.
Взросление человека предполаrает самостоятельность, выход за пре
делы материнской заботы и отрыв от первоначальных корней. Однако,
по убеждению Э. Фромма, даже в зрелом возрасте у человека никоrда не про
ходит полностью тоска по некоrда ощущавшемуся состоянию природной
укорененности, уютности материнскоrо лона как теплоrо дома. Взрослый
человек имеет возможность стать более самостоятельным по сравнению
с ребенком. Он сам может позаботиться не только о себе, но и проявить
заботу о дрyrих людях, включая собственную мать. Тем не менее ему прихо
дится сталкиваться с серьезными жизненными проблемами, преодолевать
трудности, совершать ошибки, терпеть поражения. Поэтому и взрослый
человек испытывает потребность в тепле, защите, укорененности в новых
условиях существования. Тоска по безопасности и укорененности может
оказаться столь сильной, что, не видя перспектив в настоящем и будущем,
человек не только способен обратить свой взор в прошлое, но и rOToB BOC
крешать воспоминания о ранней связи с матерью.
Психопатолоrия свидетельствует о типичных проявлениях Toro неже
лания расстаться с материнским влиянием, которое довольно часто
наблюдается у людей, страдающих психическими расстройствами. Подоб
ное нежелание может иметь самые разнообразные формы: от сновиде
ний, rде человек видит себя находящимся в темной пещере или поrру
женным в воду, до всевозможных фантазий о возвращении в материнское
лоно. Нередки также фиксации на матери, коrда человек может испыты
вать сильную потребность в том, чтобы к нему относились поматерински
или непременно опекали.
92

ПРИРОДА ЧЕЛОВЕКА И ErO ПОТРЕБНОСТИ
Сходные тенденции наблюдаются не только при онтоrенетическом
(индивидуальном), но и филоrенетическом (родовом) развитии. Типич
ным примером в этом отношении может служить запрет на инцестуоз
ность (кровосмешение), имеющий универсальный характер и встречаю
щийся уже в примитивных обществах. Однако для э. Фромма 'КpoвOCMecи
телъ1tъtе жела1tия обус.ловле1tЪt ие сексуалъ1tъw влече1tuем 'к матери, 'Ка'К nолаzал
3. Фрейд, а СКРЪtтъw стремле1tueм 'Человека остатъся в лож матери шu вер1tутъся
в иеео. Запрет на инцестуозность рассматривался им с точки зрения невоз
можности вернуться к доиндивидуальному существованию, сопровождав
шемуся единством человека с природой. Кроме Toro, он исходил из Toro,
что проблема кровосмешения не оrраничивается фиксацией на матери
как простейшей формой природных кровных связей. Кровное родство
распространяется на человеческий род, rосударство, нацию, которые слу
жат опорой человеку и дают ему ощущение укорененности.
В своем историческом детстве «человек уходит корнями В природу
так же, как ребенок связан корнями с матерью» [1 О, с. 313]. и хотя он уже
вышел из природы, она попрежнему является ero домом и в ней остаются
ero корни. Не случайно ero попытки найти поддержку в природе находят
свое отражение во мноrих мифах и релиrиозных ритуалах.
Лналоrичная картина наблюдается и в отношении связи человека
с землей. С последующим развитием человеческой цивилизации и roc
подства человека над природой он начал освобождаться от фиксации
на узах крови и земли. Однако, по мнению Э. Фромма, материнский KOM
плекс давал знать о себе, в результате чеrо освобождение от традицион
ных связей общины привело к новому идолопоклонству крови и земле,
что нашло свое отражение в национализме и расизме.
В условиях современности чувство укорененности стало соотноситься
с принадлежностью к нации, нежели к человечеству. Поэтому не освобо
дившийся от уз крови и земли человек не родился еще в полной мере как
человеческое существо. Национализм стал формой кровосмешения, идо
лопоклонство  безумием, патриотизм, коrда собственная нация ставит
ся выше человечества,  культом. Как полаrал Э. Фромм, человек может
обрести новую, очеловеченную форму укорененности и превратить свой
мир в подлинно человеческий дом лишь тоrда, коrда ero бытие будет OCHO
вано на человеческой солидарности и коrда он будет ощущать, что ero
корни уходят в опыт всеобщеrо братства.
Потреб1tостъ в самouдентu'Ч1tостu (тождестве1t1tостu) связана со способно
стью человека осознавать себя в качестве обособленноrо существа и rOBo
рить о себе как о я. в отличие от животноrо, он обладает самосознанием
и нуждается в ощущении тождественности. Наделенный разумом и вооб..
ражением, человек формирует представление о самом себе и стремится
93

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
почувствовать свое я. Утратив изначально единство с природой, ему при
ходится принимать решения и осознавать их последствия. У Hero разви
вается способность к рассмотрению caMoro себя как субъекта собствен
ных действий. Потребность человека в самоидентичности становится
настолько важной и существенной для Hero, что ее неудовлетворение rpa
ничит с психическим расстройством.
Потребность в самоидентичности сопряжена с процессом высвобож
дения человека от ero первичных уз с матерью и природой. У младенца
нет потребности в том, чтобы выделить свое я, поскольку ему присуще
ощущение единства и слитности с матерью. По мере постижения внеш
Hero мира как отличноrо от Hero, ребенок постепенно приходит к осоз
нанию себя как обособленноrо существа, индивида. В дальнейшем, коrда
ему приходится сталкиваться с друrими людьми, входить в коллектив,
будь то школа, спортивная секция или какоелибо иное объединение, он
начинает отождествлять себя с той или иной социальной ролью. Перед
ним во всей остроте встает вопрос о том, кто он такой и что представляет
ero Я. Возникает потребность в переживании Я как субъекта чувственной,
мыслительной и созидательной деятельности.
Развитие культуры закладывает основы для переживания человеком
своей индивидуальности. В первобытных племенах человеческое суще
ство ощущало свою идентичность со своими сородичами, идентифици
ровало себя с ними по типу «я есть мы». В эпоху Средневековья человек
отождествлялся со своей социальной ролью в соответствии с феодальной
иерархией и ощущал себя крестьянином или феодалом. С развитием час
нособственнических отношений возобладал индивидуализм, который OKa
зался преrрадой для обретения индивидуальности и HOBoro переживания
собственноrо Я. Вместо подлинноrо чувства само идентичности возникли
различноrо рода заменители, способствующие идентификации человека
с rруппой, классом, профессиональной деятельностью, нацией, релиrией.
Утрата первоначальной идентичности рода привела к поиску новых
идентификаций, которые с развитием культуры и общества стали приоб
ретать социальноэкономическую, политическую, национальную и релиrи
озную oKpacIo/ В современном мире произошли такие процессы, которые
свидетельствуют, с одной стороны, о широком спектре профессиональных
и статусных самоидентификаций (<<Я  политик», «я  президент компа
нии», «я  россиянин», «я  мусульманин»), а с дрyrой стороны, о диффу
зии ранее ярко выраженных идентификаций и ролей, коrда компьютер
ное поколение детей овладевает большей информацией, чем их родители,
функциональные различия между женщинами и мужчинами в семье yтpa
чивают свою былую значимость, нетрадиционные сексуальные ориента
ции оказывают воздействие на ранее привычные представления о семье.
94

ПРИРОДА ЧЕЛОВЕКА И ErO ПОТРЕБНОСТИ
Са.мouдентu'Чностъ  это такое переживание, которое позволяет человеку
с полным основанием сказать: я  это я, т. е. активный центр, орrанизующий
структуру всех видов моей деятельности. Подобное понимание Я э. Фромм
отличал от понятия «Эrо», которое рассматривалось им в плане пережи
вания себя как вещи. Эrо не тождественно я. Переживание Эrо основано
на представлении об обладании типа «у меня имеются деньrи, обществен
ное положение и MHoroe дрyrое», в то время как самоидентичность, ощущ
ние Я соотносится с бытием, а не имением, обладанием. Столь характерный
для современности 1(,ризuс са.мouдентu'Ч1tостu базuруется иа растущем от'Чужде
иии u овеществлеиuu 'Человека. «Современный человек имеет все: маши дом,
работу, "детишек", брак, проблемы, трудности, удовлетворение, а если и этоrо
недостаточно, то и психоаналитика. Но  он есть ничто» [11, с.283].
э. Фромм подметил одну особенность самоидентичности, связанную
с тем, что вместо доиндивидуалистической клановой идентичности раз
вивается новая стад1tая uдентu'Ч1tостъ, в которой чувство тождественности
основывается на чувстве принадлежности к толпе. Стремление не отличать
ся от дрyrих оказывается подчас действительно сильнее, чем потребность
в физическом выживании.
Однако сеrодня имеет место и иная направленность самоидентичности,
которая не была рассмотрена Э. Фроммом. Она выражается в том, что под
линное чувство самоидентификации нередко подменяется имиджем, искус
ственно сконструированным для Toro, чтобы не столько вписаться в толпу,
сколько выделиться из нее. Данная тенденция особенно характерна для мол
дежи и для Kpyra людей, принадлежащих к артистической среде. Она может
вести к раздвоенности BнyтpeHHero мира, иллюзорности чувства индивиду
альности и эпатажу, что не способствует ощущению подлинной самоиден
тичности. Вместе с тем потребность в чувстве самоидентичности остается
важным источником развертывания человеческой деятельности, поскольку
отсутствие чувства Я неизбежно ведет к психическому расстройству.
Хотя Э. Фромм подчеркивал, что в условиях cOBpeMeHHoro мира наблю
дается кризис самоидентичности, тем не менее он считал, что экзистенци
альная потребность человека в чувстве самоидентичности может привес
ти к разрешению данноrо кризиса. Кризис самоидентичности разрешим,
если человеку удастся стать активным в плане бытия, а не имения и обла
дания престижем, деньrами, дрyrими людьми как вещами и самим собой
как вещью среди прочих вещей. Подлинная самоидентичность достижи
ма, если человеку удастся осуществить фундаментальные преобразования,
направленные на превращение отчужденноrо индивида в жизнеутверждаю
щую личность.
Потребностъ в системе opueuтa1J,uu u nО'КЛо1te1tUU вызвана необходимостью
человека ориентироваться в окружающем мире. В первые rоды жизни ребенок
95

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
приобретает способность вставать на ноrи, самостоятельно передвиrать
ся, брать различные предметы в руки. У Hero развивается физическая ори
ентация, блаrодаря которой он осуществляет свою жизнедеятельность.
В дальнейшем у Hero возникает потребность в интеллектуальной ориен
тации, поскольку, обладая разумом, человек не просто входит в контакт
с окружающим миром, сталкивается, с различными заrадочными явления
ми, но и стремится распознать их смысл. Распознавание смысла сопровож
дается включением явлений мира в определенную, соответствующую дей
ствительности или иллюзорную, но тем не менее понятную для человека
систему ориентации. В ero представлении складывается та или иная карти
на мира, которая зависит от уровня развития ero разума и знаний.
Человек стремится к объективному постижению мира, адекватному
видению природы, дрyrих людей и caMoro себя. Приближаясь к объектив
ности, он тем самым устанавливает более тесные связи с действительно
стью и стремится сделать мир очеловеченным посредством cBoero разума
и рассудка, которые, с точки зрения Э. Фромма, отличаются друr от дрyrа.
Разум служит инструментом постижения истины, рассудок  инструмен
том успешноrо обращения с миром. На этой основе возникает потреб
ность в системе ориентации, которая существует на двух уровнях.
На первом уровне существенной является потребность в какойнибудь сис
теме ориентации, независимо от Toro, истинна она или ложна. На втором
уровне, предполаrающем контакт с реальностью с помощью разума, важной
становится потребность в объективном постижении мира.
В жизни человека потребность первоrо уровня, т. е. потребность
в выработке определенной системы ориентации является более настоя
тельной, так как от этоrо зависит ero душевное здоровье. Что касается
разума, то человек склонен прибеrать к различноrо рода рационализаци
ям, блаrодаря которым он стремится доказать дрyrим людям и самому себе,
что любые ero поступки, даже самые неразумные и безнравственные, про
диктованы здравым смыслом.
Обладая не только разумом, но и телом, человек реаrирует на дихото
мии cBoero существования всей своей жизнедеятельностью, включающей
в себя и мышление, и чувства, и поступки. Поэтому, наряду с интеллек
туальными составляющими, любая система ориентации содержит также
элементы чувств и ощущений, которые, по мнению Э. Фромма, проявля
ются в отношении к объекту поклонения. Так или иначе необходимость
в удовлетворении потребности человека в системе ориентации и в объекте
поклонения вьтивается в создание различных релиrиозных и философ
ских систем, будь то тотемизм, буддизм, стоицизм и др. Выражением этой
потребности может служить ревностное служение какойлибо цели, идее
или трансцендентной человеку силе, такой как Боr.
96

ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ И СОЦИАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР
Потребность в системе ориентации и поклонения свойственна всем
людям, однако частное содержание систем, удовлетворяющих эту потреб
ность, различно. Человек, чье развитие было блокировано, вынужден
обращаться к примитивным и иррациональным системам. Зациклен
ный на чемто человек может поклоняться примитивному культу предков
или современным идолам потребления, успеха, престижа. Только зрелая
личность способна, по мысли э. Фромма, выбрать систему ориентации,
позволяющую ей быть плодотворной, конструктивной, любящей, находя
щей некий смысл в окружающем мире и обустраивающей этот мир.
Таковы основные экзистенциальные потребности человека, которые,
по мнению Э. Фромма, связаны с условиями человеческоrо существова
ния. Они выходят за рамки потребности в физическом выживании. Как
замечал Э. Фромм в своей работе «Революция надежды» (1968), особенно
сти человека таковы, что ero не удовлетворяет бытие муравья, что поми
мо области биолоrическоrо или материальноrо выживания существует
характерная для человека сфера, которая превосходит потребности про
сто выживания. Динамизм человеческой природы изначально коренится
«скорее В потребности реализовать свои способности в отношении к миру,
нежели потребности использовать мир как средство для удовлетворения
физиолоrически необходимоrо» [12, с. 271] .
Словом, человеческие побуждения выше утилитарных и представляют
собой выражение фундаментальной человеческой потребности COOTHO
ситься с дрyrим человеком и природой, а также утверждать себя в этой coo
несенности. Человеческому существованию внутренне присуще не только
добывание пищи для выживания в узком или более широком смысле слова,
но и свободная, спонтанная активность по реализации человеческих спо
собностей и поиску смысла за пределами утилитарной работы.
К этому стоит добавить, что, наряду с осмыслением специфически
человеческих потребностей, Э. Фромм рассматривал также специфиче
ски человеческие переживания или, по ero выражению, «очеловеченные
переживания», к которым относил нежность, сострадание и сопережива
ние, интерес, ответственность, чувство целостности, надежду, веру, OTBa
ry, свободу. Он исходил из Toro, что желание жить помимо сферы выжива
ния представляет собой творение историческоrо человека, выступающее
в форме альтернативы отчаянию инесостоятельности.
Индивидуальный и социальный характер
ДЛЯ Э. Фромма динамическая концепция характера являлась одним
из величайших достижений З. Фрейда. До основателя психоанализа черты
характера отождествлялись, как правило, с особенностями поведения
4  3550
97

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
человека. Если одни авторы под характером понимали свойственный дaH
ному индивиду образец поведения, то дрyrие авторы подчеркивали воле
вой элемент черт характера. З. Фрейд выдвинул теорию характера как
системы стремлений, лежащих в основе поведения человека, но не иден
тичных ему. В соответствии с этой теорией, способ, каким человек чувст
вует, думает и действует, не является результатом рационально взвешен
ной реакции на реальную ситуацию, а в значительной мере определяется
особенностями ero характера.
Пытаясь объяснить динамическую природу черт характера, З. Фрейд
выводил теорию характера из учения о сексуальной энерrии либидо. Ero
объяснения различий в чертах характера сводились к рассмотрению суб
лимации разных форм сексуальных влечений или реактивных образова
ний на них. Динамическая природа черт характера рассматривалась им
в качестве проявления их либидозноrо источника. Так, в статье «XapaK
тер и анальная эротика» (1908) З. Фрейд пришел к заключению, что такие
черты характера, как аккуратность, бережливость и упрямство, часто
наблюдающиеся у лиц с анальной эротикой, в детстве представляют собой
«непосредственные И самые постоянные продукты сублимирования аналь
ной эротики», В то время как чистоплотность, любовь к порядку и добро
совестность  «суть реактивные образования» [13, с. 198].
На начальном этапе своей терапевтической деятельности З. Фрейд
не уделял особоrо внимания характеру пациентов, поскольку основная зада
ча аналитика состояла в том, чтобы узнать какое значение имеют симпто
мы пациента, что за влечения прячутся за ними и каковы пути от инстинк
тивных желаний и влечений к симптомам. Однако столкнувшись с сопр
тивлениями пациентов, оказываемых ими в процессе психоаналитической
терапии, ему стало очевидно, что аналитику приходится иметь дело с xapaк
тером больных. Не случайно в работе «Некоторые типы из психоаналити
ческой практики» (1916) он недвусмысленно подчеркнул, что характер при
обретает особые права на интерес со стороны аналитика.
При изучении характера человека э. Фромм отталкивался от фрейдов
ской характеролоrии. В частности, ему импонировали такие выдвинутые
3. Фрейдом положения, в соответствии с которыми черты характера обу
словливают поведение человека и конституируют неосознаваемые им
силы, фундаментальная сущность характера строится не на единичном
ero свойстве, а является целостной структурой, из которой вытекает MHO
жество единичных свойств.
Вместе с тем он исходил из Toro, что проrресс психоаналитической
теории приводит к новой концепции, основанной не на представлении
об изначально обособленном индивиде, а на идее взаимоотношений чело
века с друrими людьми, природой и самим собой. В этом отношении
98

ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ И СОЦИАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР
э. Фромм разделял позицию r: с. Салливана, одним из первых определив
шеrо психоанализ как изучение межличностных отношений.
э. Фромм исходил из Toro, что черты характера следует понимать как
синдром, являющийся следствием особой структуры, которую он назвал
opueн,тa1J,Ueй хара'Ктера. Приняв ориентацию характера в качестве исходно
ro пункта исследования, он выдвинул такую теорию, которая отличалась
от концепции З. Фрейда в том, что фундаментальная основа характера pac
сматривалась им не с точки зрения различноrо типа либидозной орrаниза
ции, а в плане учета специфическоrо вида отношений человека с миром.
В работе «Человек для себя» (1947) э. Фромм выдвинул положение,
в соответствии с которым в процессе жизни человек вступает в OTHO
шения с миром двояким образом: вопервых, посредством овладения
вещами и их ассимиляции; BOBTOpЫX, посредством отношений с людьми
и с самим собой. Первое он назвал np01J,eCCOM ассuмШLЯ1J,UU, второе  np01J,ec
сом СО1J,uалuза1J,UU.
Обе формы отношений не являются инстинктивно заданными, как
у животных. Человек должен не только овладевать вещами и ассимили
ровать их, чтобы удовлетворить свои потребности, но и объединяться
с друrими людьми для защиты, сексуальноrо удовлетворения, воспитания
потомства, передачи знаний, труда. Обособленность человека непере
носима и несовместима с ero нормальным психическим состоянием. Он
вынужден вступать в отношения с дрyrими людьми. Дрyrое дело, что OTHO
шения с ними складываются поразному, поскольку человек может любить
или ненавидеть, сотрудничать или соперничать, создавать систему взаи
модействия, основанную на равенстве или авторитете, свободе или наси
лии. В любом случае форма отношений человека с дрyrими людьми зави
сит от ero характера, который определяется ориентациями, посредством
которых индивид вступает в отношения с миром.
э. Фромм определял хара'Ктер 'Ка'К от1tосuтелъ1tо nермаш1tт1tую форму, слу
жащую nроводии'Ком 'Человечес'Кой э1tерzuu в npo1J,ecce ассuмШLЯ1J,UU u СО1J,uалuза
'Ции. Систему характера у человека можно рассматривать в качестве замес
тителя системы инстинктов у животноrо. Человек устраивает свою жизнь
сообразно своему характеру и таким образом достиrает определенноrо
уровня соответствия между внутренней и внешней ситуациями. XapaK
тер определяет мысли, чувства и действия индивида. Кроме Toro, xapaK
тер выполняет функцию отбора идей и ценностей, а также дает основу
для приспособления индивида к обществу.
Как отмечалось в работе «Беrство от свободы» (1941), в которой, наря
ду с осмыслением двойственности свободы и механизмов беrства от нее,
рассматривался вопрос о человеческом характере, в динамическом CMЫC
ле аналитической психолоrии характер  это «специфическая форма
4*
99

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
человеческой энерrии, возникающая в процессе динамической адаптации
человеческих потребностей к определенному образу жизни в определен
ном обществе» [14, с. 231].
В последующих работах Э. Фромм неоднократно касался проблемы
характера, понимая под ним относительно постоянную систему всех
неинстинктивных влечений, стремлений и интересов, которые связы
вают человека с природным и социальным миром. Характер рассматри
вался им как человеческий эквивалент животному инстинкту, как вторая
натура человека.
Инстинкты, биолоrические влечения и экзистенциальные потребно
сти  это то общее, что есть у всех людей. Укоренившиеся в характере
страсти  это то, что отличает людей дрyr от дрyrа. Различия характеров
в значительной мере обусловлены различными общественными условия
ми. Поэтому укорененные в характере страсти зачислялись Э. Фроммом
в разряд исторической катеrории, в то время как инстинкты относились
к естественной катеrории.
Если з. Фрейд уделил внимание рассмотрению анальноrо характера,
а дрyrие психоаналитики исследовали специфику оральноrо, фаллическо
ro и rенитальноrо характеров, то Э. Фромм сосредоточился на изучении
Toro, что он назвал индивидуальным и социальным характером.
И1tдuвuдуалъ1tЪtЙ хара1(,тер  это тот, блаrодаря которому внутри одной
и той же культуры одна личность отличается от дрyrой. Эти отличия обу
словлены как особенностями личностей родителей, своим воспитанием
задающих определенные черты характера, так и психическими и матери
альными особенностями, свойственными социальной среде, в которой
растет ребенок. Они также обусловлены особенностями конституции
каждоrо индивида, в частности, особенностями ero темперамента.
Формирование индивидуальноrо характера обусловлено столкновени
ем экзистенциальных, индивидуальных и иных переживаний, связанных
с культурой, темпераментом и физической конституцией индивида. Oco
бенности конституции заставляют людей поразному воспринимать одну
и ту же среду, в результате чеrо данная среда никоrда не бывает одинако
вой для различных людей. В любом обществе индивидуальные характеры
людей отличаются дрyr от дрyrа.
Если учитывать мельчайшие различия, то можно сказать, что нет двух
людей с идентичной структурой характера. Но если пренебречь незначи
тельными расхождениями, то можно выделить некоторые типы xapaK
теров, схожие для различных rрупп людей. Хотя индивиды различают
ся по мноrим показателям, тем не менее классы, социальные общности
и нации обладают специфической структурой характера. Этот типичный
для общества характер Э. Фромм назвал социальным.
100

ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ И СОЦИАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР
СО1J,uалъ1tъtй хара1(,тер  это специфический способ, с помощью KOTOpO
ro энерrия направляется в определенное русло, ядро структуры xapaKTe
ра, свойственное большинству представителей данной культуры. Понятие
социальноrо характера не является статическим, т. е. не представляет собой
простую сумму черт характера. Социальный характер  это результат дина
мической адаптации человеческой природы к общественному строю.
В действительности социальный характер определяется ero функцией,
состоящей в оформ.пении энерrии членов общества соответствующим обра
зом, чтобы при выборе способа поведения им не приходилось осознанно
принимать решение относительно Toro, стоит ли следовать социальному
образцу или нет. Ero функция заключается в том, чтобы людям хотелось
действовать так, как они должны действовать, и в то же время чтобы, дей
ствуя в соответствии с требованиями данной культуры, они получали YДOB
летворение. Словом, функция социальноrо характера состоит в том, чтобы
«формировать и направлять человеческую энерrию внутри данноrо общес
ва во имя продолжения функционирования этоrо общества» [15, с. 331] .
Социальный характер менее специфичен по сравнению с индивиду
альным характером. Описание последнеrо связано с совокупностью черт,
в своем сочетании формирующих структуру личности. В социальный же
характер входит лишь та совокупность черт характера, которая присутст
вует у большинства членов данной социальной rруппы и которая возникла
в результате как общих для них переживаний, так и общеrо образа жизни.
Если характер индивида более или менее совпадает с социальным xapaKTe
ром, то основные стремления индивида побуждают ero делать то, что необ
ходимо и желательно в социальных условиях ero культуры. Для нормаль
Horo человека субъективная функция ero социальноrо характера состоит
в направлении ero действий в соответствии с ero практическими нуждами
и обеспечении ему психолоrическоrо удовлетворения от соответствующей
деятельности. Если социальный характер приспособлен к объективным
задачам, которые индивид должен выполнять в данном обществе, то пси
холоrическая энерrия людей превращается в необходимую для Функцио
нирования общества производительную силу. В целом СО1J,uалъ1tъtй хара1(,тер
u1tтepuopuзuрует вжш1tюю 1teобходu.мостъ u фа1(,тu'ЧеСКU мобwtuзyет 'Человеческую
энерzuю иа въtnОЛ1te1tue зада'Ч даииoU СО1J,uалъ1tЭ'Ко1tомu'ЧеСКoU сuстеМЪt.
Социальный характер выполняет по преимуществу стабилизирующую
функцию. Это происходит до тех пор, пока объективные условия в обще
стве и культуре остаются неизменными. Однако если внешние условия
изменяются и перестают соответствовать традиционному социальному
характеру, то возникает разрыв, блаrодаря которому характер оказывается
cBoero рода динамитом, взрывоопасным для общества. Из элемента стаби
лизации социальный характер превращается в элемент дезинтеrрации.
101

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
Человек может приспосабливаться почти к любым условиям жизни,
но он не является, по выражению Э. Фромма, чистым листом бумаrи,
на котором культура пишет свой текст. У Hero есть экзистенциальные
потребности, представляющие собой динамический фактор в истори
ческом процессе. В том случае, коrда социальный порядок иrнорирует
или нарушает основные человеческие потребности сверх определенно
ro предела, члены общества MOryт предпринять усилия по изменению
общественноrо уклада с целью при ведения ero в соответствие со своими
потребностями.
Если структура характера определяется ролью, которую индивид дол
жен иrрать в обществе, то не противоречит ли это психоаналитическому
положению о том, что характер личности формируется в детстве? Как это
соrласуется с тем, что, соrласно з. Фрейду и ero последователям, самые
ранние переживания ребенка оказывают решающее воздействие на фор
мированиеличности?
Отвечая на эти вопросы, Э. Фромм заметил, что здесь нет никакоrо
противоречия, если мы проведем rpaHb между факторами, OTBeTCTBeHHЫ
ми, с одной стороны, за содержание социальноrо характера, а с дрyrой 
за способы, с помощью которых формируется социальный характер.
Можно rоворить о том, что характер ребенка представляет собой сле
пок с характера родителей, методы воспитания которых зависят от соци
альной структуры общества, в котором они живут. Семья является психи
ческим представителем, психолоrическим areHToM, посредником общест
ва, тем институтом, который выполняет функцию передачи требований
общества подрастающему ребенку. Приспосабливаясь к своей семье, ребе
нок обретает характер, делающий ero приспособленным к предстоящим
задачам в социальной жизни.
Конечно, методы воспитания ребенка MOryт различаться изза CTPYKТY
ры характера родителей. Но характер большинства родителей является
выражением социальноrо характера и, следовательно, родители переда
ют ребенку основные черты желательной для общества структуры xapaK
тера. Они передают ребенку то, что э. Фромм назвал «психолоrической
атмосферой», «духом общества», поскольку сами являются представите
лями этоrо духа. Кроме Toro, методы воспитания значимы только в каче
стве механизмов передачи и в конечном счете именно структура общест
ва и функция индивида в социальной структуре определяют содержание
социальноrо характера.
По убеждению Э. Фромма, социальный характер  это не только CTPYК
тура, с помощью которой человеческая энерrия формируется специфи
ческим образом, но и базис, из KOToporo определенные идеи и идеалы
черпают свою силу и привлекательность. Это означает, что не только эко
102

ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ И СОЦИАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР
номические условия жизни обусловливают определенный социальный
характер, в свою очередь порождающий некоторые идеи, но и однажды
возникшие идеи тоже влияют на социальный характер и опосредованно 
на социальноэкономическую структуру общества. Таким образом, «соци
альный характер  это промежуточное звено между социальноэкономи
ческой структурой и rосподствующими в обществе идеями и идеалами»,
причем «это посредник в обоих направлениях: от экономическоrо базиса
к идеям и от идей к экономическому базису» [16, с. 335].
Осмысление проблемы характера сопровождалось у э. Фромма прове
дением различия между тем, что он назвал немодотворнъши орuе1tта1J,ИЯ
ми и модотвориой ориеита'Цией. В рамках неплодотворных ориентаций он
выделил четыре типа характера, соответствующие рецептивной, эксплуа
таторской, стяжательской и рыночной ориентациям.
Ре1J,еnтuв1tъtй тиn придерживается ориентации, в соответствии с KOTO
рой источник всех блаr находится вовне и единственный способ обрес
ти желаемое (материальные вещи, духовные ценности, привязанность,
любовь, знание, удовольствие) состоит в том, чтобы получить ero из внеш
Hero источника. Для подобноrо типа людей характерна неразборчивость
в выборе предмета любви. Такие люди пассивны, ориентированы на BOC
приятие идей, а не на их созидание. Представленные самим себе они чув
ствуют себя парализованными и потерянными. Люди рецептивноrо типа
блаrодарны тем, кто их поддерживает, и испытывают страх по поводу
возможной утраты своих помощников. Они слишком зависимы от друrих
и неспособны чтолибо делать без посторонней помощи. Они не склон
ны к принятию какихлибо решений и не rOToBbI нести ответственность.
Такие люди стремятся преодолеть тревожность и подавленность путем
поедания пищи и выпивкой. Они оптимистичны и дружелюбны, если
имеется «источник питания», но приходят в смятение при yrрозе утраты
данноrо источника.
Эксплуататорскuй тиn ориентирован на восприятие Toro, что источник
всех блаr находится вовне и ничеrо нельзя создать самому. Однако в отли
чие от рецептивноrо типа, данный тип не надеется получить чтолибо
в дар от друrих людей, а отнимает у них желаемое посредством собст
венной силы или хитрости. В сфере любви люди эксплуататорскоrо типа
испытывают влечение к тем, Koro MOryт отнять у KoroTo друrоrо. Они
предпочитают не создавать, а красть идеи, не покупать, а отбирать MaTe
риальные вещи у друrих. Им присуща переоценка Toro, что принадлежит
друrим, и недооценка cBoero собственноrо. Их отношения к людям OKpa
шены враждебностью и манипуляцией. Каждый человек рассматривается
как объект эксплуатации. Людям подобноrо типа свойственны подозри
тельность и цинизм, зависть и ревность.
103

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ Э. ФРОММА
Стяжателъс1(,UЙ (1tа1(,ОnUтелъс1(,UЙ) тиn обладает ориентацией, в COOT
ветствии с которой он вряд ли может чтото получить из внешнеrо мира
и поэтому rлавной стратеrией ero жизни становится накопительство.
Любые траты воспринимаются людьми данноrо типа как yrроза их суще
ствованию. Они склонны больше приобретать, нежели тратить, боль
ше иметь, чем отдавать. Их скупость распространяется на все: от денеr
до проявления чувств, от материалЬНБIХ вещей до использования мыслей.
Они не столько отдают себя в любви, сколько стремятся завладеть дрyrим
человеком. Такие люди сентиментальны, держатся за прошлое, живут BOC
поминаниями о прежних переживаниях. Они MHoro знают, но оказыва
ются неспособными к плодотворному мышлению. Люди стяжательскоrо
типа педантичны, аккуратны, упорядочены в мыслях и чувствах, навязчи
во пунктуальны, подозрительны, упрямы. Они занимают оборонительную
позицию по отношению к внешнему миру. Для них разрушение и смерть
обладают большей реальностью, чем развитие и жизнь, а порядок и безо
пасность становятся высшими ценностями существования.
РъtНочНъtй тиn ориентирован на экономический механизм товарообме
на, столь характерный для современных частнособственнических OTHO
шений. Для людей данноrо типа существенную роль иrрает не полезная
ценность товаров или услуr, а их стоимость. Они стремятся выrлядеть
бодрыми, энерrичными, надежными, поскольку хотят продать себя как
можно дороже на рынке труда, знакомства, любви. Их семейное положе
ние и принадлежность к тому или иному Kpyry людей являются cBoero рода
привлекательной упаковкой, повышающей их цену. На рынке всеобщеrо
предложения они хотят пользоваться повышенным спросом. Всем своим
видом, включая выражение лица, жесты, одежду, прическу, люди рыноч
Horo типа демонстрируют свою успешность. Однако существующая KOH
куренция приводит их к такой самооценке и идентичности, которые OKa
зываются неустойчивыми и неподлинными. Для них более существенной
становится ориентация не на внутренний мир, а на рыночные требования
внешнеrо мира, в результате чеrо они rOToBbI иrрать роль по типу «я  то,
чеrо изволите». Люди рыночноrо типа черпают чувство идентичности
не столько в собственных силах, сколько в мнениях дрyrих о них. Подлин
ное чувство идентичности замещается престижем, успехом, известностью,
оцениваемыми со стороны дрyrих людей. Отношение к последним подво
дится под общий знаменатель, сводящийся к их оценке как некой вещи.
Мышление людей рыночноrо типа берет на себя функцию быстроrо CXBa
тывания ситуации с целью успешноrо манипулирования ею.
Все эти неплодотворные ориентации, образующие рецептивный, экс
плуататорский, стяжательский и рыночный типы характеров, не отделе
ны дрyr от дрyrа какойто непроницаемой стеной. Они MOryт различным
104

ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ И СОЦИАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР
образом сочетаться в одном человеке, и доминирующее положение той
или иной специфической ориентации зависит от особенностей культуры,
в которой он живет.
Рецептивный тип характера чаще обнаруживается в обществе, rде
за одной rруппой закреплено право эксплуатировать дрyryю. Эксплуата
торский характер распространен в авторитарных систмах, нацеленных
на эксплуатацию природных и человеческих ресурсов. Стяжательский тип
характера преобладает в тех обществах, в которых стабильность порядка,
собственности и этики обеспечивает человеку чувство общности, yвepeHHO
сти и rордости. Рыночный характер выходит на передний план в тех обще
ствах, rде первостепенным становится не столько труд и индивидуальность,
сколько продажа и фирменная марка как для товаров, так и для людей.
В общем плане рассмотренные Э. Фроммом типы характера напомина
ют собой психоаналитическую характеролоrию, предложенную 3. Фрей
дом. Описанные им неплодотворные ориентации во MHoroM сходны с тем,
что у основателя психоанализа выступало в плане инфантильноrо разви
тия, связанноrо с доrенитальными (преrенитальными) особенностями
ребенка. Рецептивный и эксплуататорский типы характера воспроизво
дят черты оральности, проявляющиеся в пассивном или активном OTHO
шении младенца к внешним блаrам, получаемым им прежде Bcero от MaTe
ри. Стяжательский (накопительский) тип характера  яркое выражение
анальности, коrда ребенок не только приобретает опыт, связанный с ero
способностью по своему собственному усмотрению ходить помаленькому
или побольшому, но прибеrает к удержанию в себе переработанных про
дуктов питания с целью получения удовольствия от раздражения COOTBeT
ствующих эроrенных зон. Рыночный тип характера является, по сути дела,
фаллическим, отражающим фаллическую стадию развития ребенка.
з. Фрейд различал доrенитальные стадии развития человека как незре
лые, инфантильные и rенитальную стадию развития как зрелую, COOT
ветствующую взрослости. Лналоrичным образом поступил и Э. Фромм,
который провел различие между неплодотворными ориентациями
и плодотворной ориентацией. В отличие от неплодотворных ориента
ций, лежащих в основе рецептивноrо, эксплуататорскоrо, стяжательско
ro и рыночноrо типов характера, он рассмотрел плодотворную ориен
тацию в плане демонстрации TaKoro типа характера, при котором рост
и развитие всех возможностей человека являются целью, подчиняющей
все остальные ero проявления и действия.
Э. Фромм сам указал на связь между rенитальным характером, на KOTO
рый обратил внимание З. Фрейд, и рассмотренной им плодотворной
ориентацией. Он исходил из Toro, что если использовать фрейдовский
термин не буквально, т. е. в контексте теории либидо, а символически,
105

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
то rенитальный характер вполне точно обозначает смысл плодотворно
сти. Во всяком случае для Hero rutодотворная орuе1tта1J,ИЯ лu'Ч1tостu оз1tа'Ча
ла Фундаменталъ1tую установ1(,У, способ от1tоше1tuй во всех сферах 'Человечес1(,ОZО
оnъtта. «Она включает ментальную, эмоциональную и сенсорную реакцию
на дрyrих людей, на caMoro себя и на вещи. Плодотворность  это чело
веческая способность использовать свои силы и реализовать заложенные
в человеке возможности» [17, с. 86] .
Под плодотворностью э. Фромм не имел в виду активность, приводя
щую к практическим результатам. Активность может быть неплодотвор
ной, являющейся, например, реакцией на сознаваемую или бессознатель
ную TpeBory, лежащую в основе безумной занятости людей в наше время,
или проявляющейся в авторитарном характере, получающем импульс
к действию не изнутри caMoro человека, а от силы извне. Под плодотвор
ностью э. Фромм имел в виду установку, способ реакции и ориентации
в отношении мира и caMoro человека в процессе жизни. Речь шла у Hero
не об успехе, а именно о характере человека.
Человек может воспринимать внешний мир двояким образом: penpoдy1(,
тивио, как, например, пленка воспроизводит сфотоrрафированные вещи;
и созuдателъ1tо, т. е. постиrая реальность, оживляя ее и воссоздавая новый
материал посредством спонтанной активности, включающей в себя MeH
тальные и эмоциональные силы. Нормальный человек в состоянии OTHO
ситься К миру одновременно репродуктивно и созидательно. Если же одна
из этих способностей атрофирована, то человек оказывается больным. Пси
хотик утрачивает способность репродуктивноrо восприятия действитель
ности и воспринимает ее в качестве символа и отражения ero BнyтpeHHero
мира. «Реалист» может воспринимать внешний мир, но не в состоянии ожи
вить свое восприятие изнутри. Болезнь психотика не способствует ero соци
альному функционированию. Болезнь «реалиста» не лишает ero дееспособ
ности в социальном функционировании, но обедняет ero как человека.
Только плодотворность, включающая в себя наличие репродуктивной
и созидательной способности, является, по убеждению э. Фромма, проти
воположностью безумию и «реализму». Причем речь идет о такой плодо
творности, которая представляет собой не сумму или комбинацию обеих
способностей, а lIечто новое, порожденное их взаимодействием.
В понимании э. Фромма rutодотвор1tая орuе1tта1J,ИЯ ОС1tовъtвается иа M
дотвориом труде, любвu u Мъtшле1tuu. Плодотворный труд означает дея
тельность, характеризующуюся ритмичной сменой активности и покоя.
Плодотворная любовь подразумевает заботу, ответственность, уважение
и знание, а также желание, чтобы дрyrой человек рос и развивался. Она
является деятельностью, а не страстью. Плодотворное мышление опира
ется не на сообразительность как инструмент достижения практических
106

СИНДРОМЫ РАСПАДА И РОСТА
целей, а на разум, способствующий постижению сути явлений и отноше
ний, их пониманию, раскрытию значения и смысла. «Плодотворный труд,
любовь и мышление возможны, только если человек может, коrда необхо
димо, оставаться в покое и наедине с самим собой. Возможность прислу
шаться к самому себе  это предпосылка возможности услышать дрyrих;
быть в мире с самим собой  это необходимое условие взаимоотношений
с друrими людьми» [18, c.106107].
Может создаться впечатление, что э. Фромм ратовал за такое развитие
человека, которое будет исключать наличие неплодотворных ориентаций
и основываться исключительно на плодотворной ориентации. Однако
в действительности он не бьт столь наивным, чтобы не понимать yтo
пичность подобноrо видения. По ero собственному признанию, характер
человека никоrда не являет какуюнибудь одну из неплодотворных ориен
таций или исключительно плодотворную ориентацию. Как нет челове
ка, чья ориентация полностью плодотворна, так и нет человека, напрочь
лишенноrо плодотворности. Поэтому э. Фромм считал целесообразным
осуществлять разrраничение между сочетанием неплодотворных ориен
таций и сочетанием неплодотворной ориентации с плодотворной.
Он полаrал, что неплодотворные ориентации не являются исключи
тельно неrативными, т. е. вбирают в себя как отрицательные, так и поло
жительные стороны. Дрyrое дело, что рецептивный, эксплуататорский,
стяжательский и рыночный типы характеров основываются на таких
ориентациях, которые, будучи нормальной и необходимой частью жизни
человека, оказались искаженными в силу cBoero доминирования в целост
ной структуре характера. Это означает, что удельный вес плодотворной
и неплодотворной ориентации в характере каждоrо человека определя
ется качеством неплодотворных ориентаций.
Стало быть, при рассмотрении целостной структуры характера необ
ходимо учитывать следующuе обстоятелъства:
· соединение неплодотворных ориентаций в различных комбинациях,
в зависимости от удельноrо веса каждой из них;
· любая неплодотворная ориентация изменяется соответственно ypOB
ню наличествующей плодотворной ориентации;
· те или иные ориентации MOryт действовать с разной силой в матери
альной, эмоциональной или интеллектуальной сферах деятельности
человека.
Синдромы распада и роста
Беrлый взrляд на историю развития человечества дал основания
Э. Фромму rоворить о том, что она написана кровью: в ней никоrда не пре
107

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
кращалось насилие, имели место бесконечные войны, повсюду проявля
лась бесчеловечность человека.
Опыт практикующеrо психоаналитика также свидетельствовал о нали
чии деструктивных сил в человеке и о том, насколько трудно приостано
вить или направить их энерrию в конструктивное русло.
Разумеется, можно все списать на изверrов и психопатов, вверrающих
человеческую цивилизацию в хаос, или сослаться на присущее природе
человека зло, неизменно одерживающее победу над добром. Но тоrда под
рываются основания сопротивления все возрастающей жестокости, дей
ствительно имеющей место в современном мире.
Не лучше ли попытаться понять те внутренние ориентации, KOTOpЫ
ми руководствуется нормальный человек в жизни? Ведь rлавной опасно
стью для человечества является, по убеждению Э. Фромма, не изверr или
садист, а нормальный человек, наделенный властью.
В работе «Человек для себя» (1947) им были рассмотрены неплодо
творные и плодотворная ориентации, в различных комбинациях предо
пределяющие целостную структуру характера. Дальнейшее исследование
психолоrии человека в контексте разрушительных тенденций новейшеrо
времени подтолкнуло Э. Фромма к осмыслению Toro, не содержатся ли
в более rлубоких слоях личности деструктивные импульсы или полное
безразличие по отношению к жизни, в результате чеrо индивид прояв
ляет жестокость, rOToB на убийство себе подобных и чужд какомулибо
состраданию.
Подобное осмысление нашло свое отражение в ero работе «Душа чело
века» (1964), в которой он остановился на трех феноменах, лежащих
в основе наиболее опасной формы человеческоrо ориентирования. Речь
шла о некрофилии, т. е. любви к мертвому, злокачественном (закорене
лом) нарциссизме и инцестуальном симбиозе (симбиозноинцестуальном
влечении). Взятые вместе эти три феномена образуют то, что Э. Фромм
назвал сиидромом распада, побуждающим человека разрушать ради разру
шения и ненавидеть ради ненависти. Этому синдрому распада он проти
вопоставил сиидром роста, состоящий из биофилии, т. е. любви к живому,
любви к человеку и к независимости.
В своих наиболее вредных и опасных формах три ориентирования
(некрофилия, злокачественный нарциссизм, инцестуальный симбиоз)
сближаются между собой и образуют синдром распада, представляющий
собой, по выражению Э. Фромма, квинтэссенцию всякоrо зла. OДHOBpe
менно данный синдром является тяжелым патолоrическим состоянием,
свидетельствующим о деrрадации человека. Поэтому как в исследова
тельском, так и в терапевтическом плане важно понять природу наибо
лее опасных для человека форм ero ориентирования. Именно эта задача
108

СИНДРОМЫ РАСПАДА И РОСТА
и бьта поставлена э. Фроммом, который предпринял попытку раскрытия
существа и особенностей трех составляющих синдрома распада.
Некрофшия  в широком смысле этоrо слова понимается как любовь
к мертвому, в более узком  как сексуальная перверсия, связанная с жела
нием обладать мертвым телом (женщины) для половоrо акта или болез
HeHHoro стремления находится вблизи трупа. Нередко сексуальная пер
версия подобноrо рода лишь опосредует общую картину ориентирова
ния, свойственную мноrим людям и не имеющую примеси сексуальности.
В рамках такой картины ориентирования обнаруживается ненависть
человека к жизни и любовь к мертвому.
Феномен некрофилии как общеrо ориентирования не был описан
в психоаналитической литературе. Правда, в работах некоторых аналити
ков, в частности, А.Адлера, В. Штекеля, с. Шпильрейн содержались раз
мышления о стремлении человека к аrрессивности и смерти. В ранних
исследованиях з. Фрейда обращал ось внимание на анальносадистский
характер, а в ero поздних трудах  на влечение к деструкции и смерти.
Тем не менее феномен некрофилии, основанный на общем ориентирова
нии, связанном с любовью ко всему мертвому, не бьт объектом психоана
литическоrо исследования. В этом отношении изучение данноrо феноме..
на Э. Фроммом можно рассматривать как новаторское. Оно нашло свое
отражение в ряде ero работ, прежде Bcero в публикациях «Душа человека»
(1964) и «Анатомия человеческой деструктивности» (1973).
Э. Фромм дал подробное описание личности некрофила, подкреп
ленное разбором клинических случаев поклонения идолам разрушения
(э. фон Саломон) , несексуальноrо садизма (и. Сталин), анальнонако
пительноrо садизма (f.fиммлер), некрофилии (А.fитлер). Он показал,
что человек с некрофильным ориентированием испытывает влечение
ко всему неживому, включая трупы, нечистоты, rрязь, rниение. Некрофи
лы не только охотно rоворят о болезнях, похоронах и смерти, но и ожив
ляются при разrоворах на эти темы. Они холодны, держатся на расстоя
нии и привержены тому, что сами называют законом и порядком, хотя
в действительности и то, и дрyrое оказывается не чем иным, как беззако
нием и посяrательством на жизнь друrих людей. Все мертвое возбуждает
и доставляет удовольствие некрофилам, в то время как все живое вызы
вает у них настороженность и подозрительность.
Некрофилы живут не столько будущим, сколько прошлым. Они ориенти
руются на власть над дрyrими людьми И на силу, с помощью которой можно
отнять у них жизнь. Для них разрушение предпочтительнее созидания. Они
обладают изощренной способностью унижать дрyrих людей, причинять
им боль и страдания. Им присуща повышенная rOToBHoCTb к разрушению,
убийству, превращению Bcero живоrо в мертвое. Они движимы потребнQoo
109

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
стью превращать орrаническое в неорrаническое, видеть в людях безлич
ные объекты, вступать в контакт с дрyrим человеком с целью обладания
им как какойлибо вещью. Некрофилы испытывают страх перед жизнью
и относятся с ненавистью ко всему тому, что напоминает жизнь. Подобные
тенденции отчетливо проявляются у них В постоянно повторяющихся CHO
видениях, в которых имеют место всевозможные убийства, наrромождение
трупов, похороны, склепы, кладбища, кровь, экскременты.
Некрофильные устремления имеют широкий диапазон. Они MOryт
проявляться В непреднамеренных действиях, связанных с разбиванием
различных предметов и привычкой ломать, рвать на мелкие кусочки все,
что попадается под руку, будь то карандаши, бумаrа, цветы. Некрофиль
ные устремления проявляются также в случаях вандализма, разрешении
проблем и конфликтов путем насилия, повышенном интересе к болезням
и yrоловной хронике, выборе темных и поrлощающих свет тонов, страсти
к техническим приспособлениям, заменяющим живое общение с людьми.
Кроме Toro, о некрофильности человека можно судить по ero речи, жес
там, выражению лица, одежде, поскольку некрофил чаще Bcero холоден
в обращении с дрyrими людьми, безжизненен в своих проявлениях, пред
почитает носить неброскую одежду.
Для э. Фромма некрофилия представляла собой основополаrающее
ориентирование, находящееся в полном противоречии с жизнью. Она
рассматривалась им в качестве наиболее болезненной и опасной среди
всех жизненных ориентаций, на которые способен человек. Будучи пре
валирующим в структуре характера, подобное ориентирование способ
ствует возникновению некрофильной личности. «Итак,  подчеркивал
э. Фромм,  некрофилию в характеролоrическом смысле можно опреде
лить как страстное влечение ко всему мертвому, больному, rнилостному,
разлаrающемуся; одновременно это страстное желание превратить все
живое в неживое, страсть к разрушению ради разрушения; а также исклю
чительный интерес ко всему чисто механическому (небиолоrическому).
Плюс к тому это страсть к насильственному разрыву естественных биоло
rических связей» [19, с. 285].
Какие же условия приводят к некрофилии? Какие факторы ведут к HeK
рофильному ориентированию?
Поскольку исследования в этой области знания были явно недостаточ
ны, то э. Фромм не претендовал на то, чтобы дать полноценные ответы
на данные вопросы. Вместе с тем на основании опыта практикующеrо
аналитика и анализа rрупповоrо поведения он высказал несколько пред
положений на этот счет.
Прежде Bcero он отметил, что некрофилия чрезвычайно заразитель
на и, следовательно, ребенок, находящийся в семье, rде не только нет
110

СИНДРОМЫ РАСПАДА И РОСТА
ощущения полноты жизни, но, напротив, наличествует тяrа к мертвому,
может воспринять некрофильную ориентацию. Мать, интересующаяся
только болезнями и невзrодами cBoero ребенка и придающая значение
только мрачным проrнозам относительно ero будущеrо, может задушить
в нем радость жизни и заразить ero собственным некрофильным ориен
тированием. Мать, стремящаяся воспитать cBoero ребенка чистоплотным,
проявляющая повышенный интерес к ero испражнениям и являющаяся
женщиной с сильно выраженным анальным характером, может оказать
такое влияние на ребенка, блаrодаря которому у Hero тоже сформируется
анальный характер и проявится любовь к неживому и мертвому.
В целом созревание в семье, члены которой любят мертвое, ощуще
ние дефицита заботы, тепла, ласки и любви со стороны родителей, страх
по поводу утраты расположения со стороны значимых для ребенка лиц,
недостаток инициативы, восприятие жизни как рутинной и неинтерес
ной, отсутствие стремления к установлению тесных связей с миром и дpy
жеских отношений с друrими людьми  все это способствует возникнове
нию у человека некрофильной ориентации.
Разумеется, воспитание чистоплотности само по себе не ведет с необ
ходимостью к возникновению у человека анальноrо характера и HeK
рофильноrо ориентирования. Как замечал Э. Фромм, к формированию
анальноrо характера приводит не воспитание, как таковое, а характер
матери, которая через свой страх и ненависть к жизни побуждает ребенка
интересоваться процессом опорожнения и направлять детскую энерrию
на страсть обладать и накапливать.
Соотнося между собой два типа характера  некрофильный и аналь
ный  э. Фромм полаrал, что первый является злокачественной формой
такой структуры характера, доброкачественной формой которой служит
второй тип. Он рассматривал некрофильный характер в качестве связую
щеrо звена между описанным З. Фрейдом анальным характером, OCHO
ванным на сексуальной энерrии либидо, и базирующимся на биолоrиче
ских предпосылках представления основателя психоанализа о влечении
к смерти.
Что касается социальных предпосылок некрофилии, то Э. Фромм COOT
носил их со спецификой и духом современных обществ, нацеленных
на эксплуатацию природных боrатств, покорение и разрушение приро
ды, истребление животноrо мира в поrоне за материальной выrодой,
rOHКY вооружения и создание оружия MaccoBoro уничтожения, бюрокра
тическое управление людьми как объектами манипулирования, превра
щение людей в послушные винтики rосударственной машины, автомати
зацию и стандартизацию, формирование человека как всеядноrо потре
бителя, получающеrо удовольствие от приобретения все новых и новых
111

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
товаров, которые искусственно навязываются ему различными средствами
информации.
Все эти тенденции не отражают принципы подлинной жизни челове
ка и свидетельствуют о ero отчуждении и от природы, и от друrих людей,
и от caMoro себя. Дрyrое дело, что мноrие люди не замечают этоrо, прини
мают возбуждающие соблазны за радость жизни и пребывают в иллюзии
относительно Toro, что, обладая мноrими вещами и предметами и имея
возможность удовлетворить все разрастающиеся, навязанные обществом
потребности, они полностью реализуются в своей жизни.
Обычно люди не осознают своей отрешенности от реальной жизни
и склонности к мертвому. Они не воспринимают некрофильную ориента
цию как некую патолоrию, болезнь. Напротив, некрофильные тенденции
претерпевают такую рационализацию, в результате которой развязывание
войны оправдывается рациональными целями и блаrими намерениями,
необходимость убийства обставляется патриотическими лозунrами и при
зывами, очарование мертвым выдается за радость жизни. Поэтому важно
не только распознать некрофильные тенденции в человеке, но и опреде
лить, насколько они сильны и до какой степени осознаются им. «До тех
пор, пока он думает, что находится в стране жизни, а между тем в дейс
вительности пребывает в стране смерти, он потерян для жизни, посколь
ку для Hero нет возврата» [20, с. 37].
Для э. Фромма развитие некрофилии  это следствие психической
болезни, корни которой произрастают из rлубинных пластов человече
cKoro бытия, из экзистенциальной ситуации. Человек, не обладающий
способностью к созиданию или утративший ее, постоянно ощущающий
свою изолированность и испытывающий страх перед жизнью, стремится
заrлушить в себе «витальную импотенцию» путем самоутверждения любой
ценой, вплоть до убийства дрyrих людей и BapBapcKoro разрушения жизни
вообще. И коль скоро некрофилия является психическим заболеванием,
то для ее лечения требуется прежде Bcero клиническая диаrностика.
Рассматривая симптоматику некрофилии, Э. Фромм высказал HeKOTO
рые методолоrические соображения, относящиеся к ее клинической диаr-
ностике. ОНИ СВОДИЛИСЬ к следующему:
· для установления диаrноза «некрофильская личность» недостаточно
обнаружения одной или двух черт характера, поскольку определенное
поведение, напоминающее симптоматику некрофилии, может быть
обусловлено не личностными чертами, а традициями или обычаями
конкретной культурной среды;
· для установления диаrноза необязательно иметь налицо все xapaKTepo
лоrические признаки некрофилии, так как, с одной стороны, она пре
допределена значительным количеством личностных и культуролоrи
112

СИНДРОМЫ РАСПАДА И РОСТА
ческих факторов, а с дрyrой  люди скрывают свои пороки, и поэтому
обнаружение некоторых некрофильских черт представляется делом
трудным;
· в полном объеме и во всех своих проявления некрофильские черты
встречаются редко, и если они имеют место у KaKorO"TO человека,
то следует рассматривать ero как тяжелобольноrо и искать rенетиче
ские корни подобной патолоrии;
· у большинства людей можно обнаружить смесь некрофильских TeндeH
ций и биофильных наклонностей, причем первые способны оказаться
достаточно сильными, чтобы вызвать внутренний конфликт личности;
результат этоrо конфликта зависит от интенсивности некрофильной
тенденции, наличия социальных условий, стимулирующих ту или иную
ориентацию, а также от судьбы KOHKpeTHoro человека и тех жизнен
ных событий, которые MOryт ero направлять в то или иное русло;
· патолоrически некрофильные личности (человеконенавистники,
расисты, поджиrатели войн, убийцы, потрошители) представляют
серьезную опасность для окружающих, причем они опасны не только
в качестве политических лидеров, но и как потенциальные диктаторы,
из рядов которых выходят палачи, убийцы, террористы и заплечных
дел мастера;
· обществу следует иметь представление о наличии среди населения
потенциальных некрофилов, поскольку знание состава населения
с точки зрения потенциальных носителей некрофильской или био
фильской тенденции является делом большой социальнополитиче
ской значимости;
· для выявления некрофильноrо характера можно использовать такие
методы, как тщательное и незаметное для человека наблюдение за ero
поведением (выражением лица, лексикой, общим мировоззрением,
стилем принятия жизненно важных решений), изучение бессозна
тельной деятельности (сновидений, фантазий, юмора), оценка лично
стных симпатий и антипатий человека, ero манеры и стиля общения
с дрyrими людьми, а также способности оказывать на них влияние, и,
наконец, использование различных проективных тестовых методик,
типатестаРоршаха [21, c.317318].
ЗлО'Ка'Чествен1tъtй 1tap1J,UCCU3М  дрyrая форма патолоrии, способствующая
возникновению синдрома распада. Наряду с некрофилией, патолоrическое
проявление нарциссизма существенно сказывается, по убеждению э. Фром
ма, как на становлении личности, так и на развитии человечества.
В разделе, посвященном аналитической психолоrии К. r: Юнrа, освещал
ся вопрос о том, как и в силу каких обстоятельств 3. Фрейд пришел к поня
тию нарциссизма. Напомню, что это произошло в результате критики
113

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
К. [. Юнrом фрейдовскоrо понимания либидо как сексуальной энерrии,
которое, по ero мнению, не моrло объяснить природы шизофрении.
В ответ на подобную критику З. Фрейд выдвинул точку зрения, в COOT
ветствии с которой лишенное объекта либидо шизофреника направля
ется на ero Я и ero поведение можно назвать нарциссическим. Соrласно
ero представлениям, в раннем детстве младенец находится в состоянии
«первичноrо» нарциссизма, коrда у Hero нет никаких отношений с внеш
ним миром и он сосредоточен на самом себе, затем в ходе нормальноrо
развития ребенок переключает свой интерес на внешние объекты, OДHa
ко у душевнобольных людей привязанное к объектам либидо может полу
чить возвратное направление и сконцентрироваться на Я, в результате
чеrо возникает «вторичный» нарциссизм. Причем З. Фрейд полаrал, что
и при нормальном развитии на протяжении всей своей жизни человек
может оставаться до известной степени нарциссичным.
э. Фромм считал, что понятие нарциссизма было одцим из наибо
лее плодотворных открытий основателя психоанализа. Представления
З. Фрейда о том, что даже у нормальноrо человека нарциссизм не исчезает
полностью, подтверждается повседневным опытом. Однако представле
ние о нарциссизме, обусловленном сексуальным либидо, не дает, по MHe
нию э. Фромма, подлинноrо понимания природы этоrо феномена. Coдep
жащиеся в понятии нарциссизма возможности MOryт быть использованы
значительно лучше, если рассматривать ero в плане психической энерrии,
не сводящейся исключительно к сексуальной энерrии.
Для прояснения сути дела э. Фромм рассмотрел «nервu'Ч1tЪtЙ» 1tap1J,UCCU3M
1tоворождe1t1tоzо, 1tар1J,UССизм душев1tоболъ1tоzо U 1tар1J,UССU'ЧеСКue nроявлe1tия у иор-
малъ1tоzо 'Человека. Нарциссизм новорожденноrо связан с тем, что для Hero
существует единственная реальность, которой является он сам, т. е. ero тело,
физические ощущения, потребности в еде и сне. Положение душевноболь
Horo отличается от положения новорожденноrо тем, что для BToporo внеш
ний мир еще не возник в качестве реальности, в то время как для первоrо
он уже перестал существовать. У людей, обладающих необычайной вла
стью, можно наблюдать особый род нарциссизма, поrраничноrо между HOp
мой и душевной болезнью. Эти люди ведут себя таким образом, как будто
не существует rраниц для их прихотей и жажды власти. Чем более ощущают
они опьянение властью, тем сильнее охватывает их безумие.
Элементарная форма нарциссизма проявляется у среднеrо человека
в ero отношении к своему телу, поскольку большинству людей нравятся
собственное лицо и фиrypа. Подобный нарциссизм может проявляться
поразному.
Так, одна женщина может MHoro времени про водить перед зеркалом,
причесываясь, подкрашиваясь, прихорашиваясь, что, возможно, обуслов
114

СИНДРОМЫ РАСПАДА И РОСТА
лено ее тщеславием, самовлюбленностью или одержимостью своей Kpaco
той. Дрyrая женщина не пытается себя приукрасить, но все время занята
своим телом, поскольку боится болезней. За поведением обеих женщин
скрывается нарциссическая занятость собственной персоной.
Сходным образом обстоит дело и с моральной ипохондрией, коrда чело
век опасается не болезни или смерти, а некой провинности. Со стороны,
как впрочем и в собственных rлазах, он может про изводить впечатление
совестливоrо человека, rOToBoro заботиться и о дрyrих людях, в то время
как в действительности он занят только самим собой. Подобное состояние
характеризуется чувствами нереальности, самообвинения, и такой вид Hap
циссизма, который в свое время был назван К. Абрахамом «неrативным»
нарциссизмом, менее заметен, чем нарциссизм тщеславноrо человека.
В повседневной жизни может иметь место такая форма нарциссизма,
которая не сразу бросается в rлаза. В качестве примера подобной формы
нарциссизма э. Фромм привел следующий анекдот. Один писатель BCTpe
тил дрyrа и долrо, нудно рассказывал ему о себе. Наконец, как бы спохва
тившись, он сказал: «Я так долrо rоворил о себе. Теперь давай поrоворим
о тебе. Как тебе нравится моя последняя книrа?» Как видно из этоrо aHeK
дота, писатель является типичным представителем нарциссической лич
ности, занятой только собой и интересующейся друrими лишь постольку,
поскольку они оказываются «эхом ero собственной персоны».
Нарциссическоrо человека можно узнать по присущим ему чертам
самодовольства, чувствительной реакции на любую критику или покор
ности как объекта cBoero самолюбования. Предметом ero нарциссизма
не обязательно выступает вся личность. Нарциссизмом MOryт быть OXBa
чены отдельные ее аспекты, будь то физические качества, интеллекту
альные способности или внешность, коrда человек идентифицирует себя
с некоторыми rранями себя caMoro. Объектами нарциссической СКЛОННО
сти MOryт быть также идеи и знания человека, ero дом и машина, ero дети
и близкие люди, которых он превратил в часть caMoro себя и которыми
он восхищается за качества, перенесенные на них.
Размышляя о разнообразных проявлениях нарциссизма э. Фромм обра
тил внимание на ero патолоrию. Так, опасным последствием нарциссиче
ской привязанности является потеря рациональноrо суждения. Нарцисси
ческая оценка чаще Bcero оказывается предубеждением, которое так или
иначе рационализируется. Искажение подобноrо рода леrко распознается
в нарциссизме алкоrолика, который нередко пребывает в эйфорическом
ощущении cBoero превосходства над друrими людьми, хотя в действи
тельности он находится в состоянии самовозвеличивания. Нарциссиче
ский человек уверен, что он объективен, не предубежден и это приводит
К тяжелому ущербу для ero умственных и оценочных способностей.
115

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
Еще более патолоrическим элементом в нарциссизме является эмо
циональная реакция на критику объекта нарциссизма. Нарциссический
человек воспринимает такую критику как враждебную атаку на Hero и pea
rирует на нее крайне озлобленно. Он 1(,омnеисирует 'Чувство страха cвouм
1tаР1J,uссu'Чес1(,ИМ самовозвелu'Чuва1tuем и если подобная защита окажется под
yrрозой, то это может привести ero в состояние сильной ярости.
Вместе с тем реакцией на затронутый нарциссизм может быть не толь
ко ярость, но и депрессия. Последняя возникает в том случае, коrда чело
век не в состоянии восстановить свой нарциссизм и ero Я оказывается
разрушенным. Стрем.ле1tuе 1tарц,uссu'Чес1(,ОZО 'Человека избавuтъся от уzрожа
щей депрессии 'Чревато тем, 'Что 0и может вnастъ в nСUХОЗ.
Возможен и иной способ решения проблемы, который является более
удовлетворительным лично для нарциссическоrо человека, но более опас
ным для друrих людей. Речь идет о попытке преобразовать действитель
ность таким образом, чтобы она соответствовала нарциссическому пред
ставлению человека о себе, или о стремлении любыми средствами полу
чить одобрение со стороны друrой личности, со стороны миллионов
людей. Последнее относится к нарциссическим личностям, активно уча
ствующим в общественной жизни и опережающим вспышку потенциаль
Horo психоза одобрением значительноrо числа соrраждан. В истории
развития человечества существует немало примеров вождей, одержи
мых манией величия, которые, используя выражение э. Фромма, «лечи
ли свой нарциссизм» тем, что переделывали мир под себя и уничтожали
своих критиков.
э. Фромм различал в nатолоzuu 1tаР1J,uссuзма две ero формы  добрО1(,а
'Честве1t1tУЮ и злО'Ка'Чественную. При доброкачественном нарциссизме ero
объектом является результат собственных усилий человека. Так, ученый,
преподаватель или рабочий MOryт испытывать нарциссическую rордость
за процесс или результат cBoero труда. Пока предметом нарциссизма
является то, над чем человек должен работать, ero интерес к своей рабо
те и своему достижению находит противовес в интересе к продвижению
самой работы и к материалу? с которым он работает. Это означает, что
динамика доброкачественноrо нарциссизма реryлируется сама собой:
работа вызывает потребность в поддерживании отношений с реально
стью, необходимых с точки зрения побуждения к работе, нарциссизм
находится в определенных rраницах. Подобный механизм объясняет то,
почему встречается так MHoro нарциссичных людей, являющихся в то же
время в высокой степени творческими.
При злокачественном нарциссизме ero предметом оказывается не то,
что человек делает или производит, а то, что он имеет (собственное тело,
здоровье, боrатство). В нем отсутствует элемент коррекции, имеющий
116

СИНДРОМЫ РАСПАДА И РОСТА
место при доброкачественном нарциссизме. Человеку нет необходимости
поддерживать отношения с внешним миром, если он имеет определенное
качество или обладает величием. При стремлении сохранить образ cBoero
величия и защититься от опасности обнаружения нарциссически разду
Toro Я человек отдаляется от реальности и увеличивает свой нарциссиче..
ский заряд. Это означает, что злокачественному нарциссизму не удается
удержаться в определенных рамках и человек начинает все rлубже поrру
жаться в свой нарциссизм.
В представлении Э. Фромма у среднеrо человека нарциссизм не дос..
тиrает высокой степени интенсивности, но у Hero продолжает существо
вать «нарциссическое ядро», свидетельствующее о том, что нарциссиче
ское пристрастие имеет не менее важную биолоrическую функцию, чем
сексуальное влечение или инстинкт самосохранения. Природа челове
ка оснащена нарциссизмом, чтобы он Mor выжить. Поскольку, в отличие
от животных, природа не снабдила человеческое существо достаточно
развитыми инстинктами, то она наделила ero нарциссизмом, перенимаю
щим на себя необходимую биолоrическую функцию.
Но если нарциссизм биолоrически необходим человеку, то как это
соrласуется с ero экзистенциальной потребностью в установлении связей
с внешним миром и взаимоотношений с дрyrими людьми? Ведь в силу CBO
ero нарциссизма человек оказывается равнодушным к своему окружению.
Кроме Toro, нарциссизм делает человека асоциальным, а в ряде случаев
приводит к душевному заболеванию. Получается, что нарциссизм BCТY
пает в конфликт с принципом сохранения жизни, поскольку отдельный
человек может выжить только тоrда, коrда он находится в семье, rруппе,
обществе. Тем самым напрашивается парадоксальный вывод о том, что
1tар1J,UССизм 1tеобходuм для сохра1te1tия ЖUЗНU U oдиOвpeМe1tHO представляет собой
уzрозу ее сохра1tенuю.
Именно к такому выводу и пришел Э. Фромм. Однако для Hero подоб
ный вывод не был обескураживающим или тупиковым, поскольку он счи
тал, что подмеченный парадокс в принципе разрешим. Решение этоrо
парадокса представлялось ему двояким, связанным с различением между
оnтuмалъ1tъw и ма1(,сuмалъ1tъw, U1tдuвuдуалънъw и еруnnовъш (обществен1tъw)
нарциссизмом. «С одной стороны, выживанию служит оптимальный,
а не максимальный нарциссизм, т. е. в биолоrически необходимой степени
нарциссизм может быть совместим с социальным сотрудничеством. С дpy
rой стороны, индивидуальный нарциссизм может превращаться в rруппо
вой и тоrда род, нация, релиrия, раса и т. п. заступают на место индивида
и становятся объектами нарциссической страсти. Таким образом, нарцис
сическая энерrия остается, но она применяется в интересах сохранения
rруппы вместо сохранения жизни отдельноrо человека» [22, с. 54].
117

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
В классическом психоанализе не было подобноrо различия между раз
личными видами нарциссизма. Правда, в работе «Массовая психолоrия
и анализ человеческоrо Я» (1921) З.Фрейд рассматривал вопрос о том,
что происходит с индивидом, коrда он приобщается к rруппе, и писал
об оrраничении нарциссизма, порожденноrо либидозной связью с друrи
ми людьми. Однако, сконцентрировав свое внимание на механизме иден
тификации в массе, он не пришел к понятию rрупповоrо, общественноrо
нарциссизма, которое стало объектом осмысления у Э. Фромма.
В отличие от основателя психоанализа, Э. Фромм попытался понять
феноме1t обществе1t1tоzо нарц,uссизма и ту роль, которую он иrрает как источ
ник насилия и войны. Прежде Bcero он показал, что общественный Hap
циссизм имеет социолоrическую функцию, которая выполняется парал
лельно с биолоrической функцией индивидуальноrо нарциссизма. Любая
rруппа получает нарциссическую энерrию от своих членов, без которой
она не моrла бы существовать.
Как и в индивидуальном нарциссизме, в еруnnовом 1tар1J,uссuзме мож1tо
вЪtделuтъ добрО'Ка'ЧествеН1tЪtе u злО'Ка'Честве1t1tъtе еео ФОРМЪt. Если цель rруппы
состоит в осуществлении какоrолибо достижения, то потребность в сози
дательной деятельности заставляет выйти за рамки узкоrо Kpyra эrоисти
ческих интересов. В том случае, коrда объектом rрупповоrо нарциссизма
является сама rруппа, т. е. имеется озабоченность по поводу ее престижа
и популярности, то нарциссическое ориентирование окажется преобла
дающим, чреватым неrативными последствиями. Для некоторых людей,
бедных в экономическом и культурном отношении, нарциссическая rop
дость принадлежности к какой"то rруппе может стать подчас единствен
ным источником удовлетворения.
Типичным примером данноrо феномена может служить расовый Hap
циссизм, носители KOToporo имеют раздутое представление о себе как
rруппе, имеющей превосходство над друrими. Лналоrичным образом
rрупповой нарциссизм выступает в релиrиозных, национальных и поли
тических формах со свойственным им фанатизмом и деструктивностью.
В свое время З. Фрейд rоворил о том, что вслед за Коперником и Дap
виным, нанесшими космолоrический (Земля не центр Вселенной) и био
лоrический (человек произошел от обезьяны) удары по самолюбию чело
века, психоанализ нанес третий, самый чувствительный, психолоrиче
ский (человек не сознательное, а бессознательное существо) удар по ero
нарциссизму. Тем не менее, как замечал Э. Фромм, это не привело к зна
чительному уменьшению нарциссизма. Человек отреаrировал на все эти
удары перемещением cBoero нарциссизма на друrие объекты, будь то rocy
дарство, народ, раса, а также научноехнические достижения, которые
стали новым объектом нарциссизма.
118

СИНДРОМЫ РАСПАДА И РОСТА
Если rоворить о патолоrии общественноrо нарциссима, то, как и при
индивидуальном нарциссизме, ее широко распространенным симпто
мом является недостаток объективности и способности к разумному
суждению. Коrда политические действия основываются на нарциссиче
ском самопрославлении, этот недостаток при водит к разрушительным
последствиям. Поскольку удовлетворение общественноrо нарциссизма
осуществляется с помощью идеолоrии превосходства собственной rруп
пы над дрyrими, считающимися неполноценными, то она оказывается
превалирующей в раздувании фанатизма и разжиrании rрупповых бес
сознательных страстей, ведущих к возникновению реrиональных и миро
вых войн.
Еще один элемент нарциссической патолоrии связан с тем, что rруп
па с сильной нарциссической установкой должна иметь вождя, с которым
она моrла бы идентифицироваться и на KOToporo она моrла бы проециро
вать свой нарциссизм. Поэтому нет ничеrо удивительноrо, что полусума
сшедшие вожди часто возrлавляют такие rруппы.
Интересны соображения Э. Фромма, высказанные им по поводу исто
рической борьбы с идолопоклонством, являющейся одновременно борь
бой с нарциссизмом. Суть ero рассуждений сводилась к следующему.
При идолопоклонстве способности человека превращаются в тот или
иной идол, в котором в отчужденной форме он почитает caMoro себя.
Человек как бы растворяется в идоле, который становится объектом ero
нарциссической страсти. Противостоящая идолам идея Боrа бьта не чем
иным, как отрицанием нарциссизма, поскольку не человек, а именно Боr
являлся всезнающим и всемоryщим. Однако со временем Боr превратил
ся в идола, так как человек нарциссически идентифицировал себя с ним.
Таким образом, в nол1tом nротuворечuu с nерво1tа'Чалъ1tой фу1t'К'ЦUей пpeдcтaв
ле1tия о Боzе релuzия стала въtраже1tuем еруnnовоео 1tар1J,uссuзма. И нет ничеrо
удивительноrо в том, что rрупповой нарциссизм воплотился в релиrиоз
ный, нередко перерастающий в фанатизм.
И1t1J,естуоз1tъtй сuмбuоз  еще одна форма патолоrии, сказывающаяся
на возникновении синдрома распада. Наряду с некрофилией и злокаче
ственным нарциссизмом этот симбиоз, будучи злокачественной формой
связи с матерью, является таким ориентированием, которое выступает
против жизни и роста.
Подобно нарциссизму, выступающая в качестве основы классическоrо
психоанализа инцестуальная связь с матерью рассматривалась Э. Фроммом
как одно из наиболее значительных открытий в науке о человеке. Вместе
с тем он считал, что включение данноrо открытия в теорию либидо зна
чительно снизило ero значимость. Поскольку этот аспект частично затра
rивался при обсуждении друrих идей Э. Фромма, то нет необходимости
119

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
в более широком ero рассмотрении. Достаточно будет осветить лишь
некоторые моменты, связанные с иным, по сравнению с З. Фрейдом,
пониманием связи между ребенком и матерью, а также специфики пато
лоrии инцестуозноrо симбиоза.
э. Фромм исходил из Toro, что предэдипальная связь мальчика и девоч
ки со своей матерью является более важным феноменом, чем инцесту
альное желание маленькоrо мальчика, которое может быть рассмотрено
в качестве вторичноrо. Если З. Фрейд полаrал, что ядро неврозов COCTaB
ляет эдипов комплекс, то, по ero мнению, одной из причин возникно
вения неврозов и психозов служит предэдипальная связь мальчика или
девочки с матерью.
Доrенитальные инцестуальные устремления ребенка представляют
собой одну из фундаментальных страстей, в которых содержится тоска
по удовлетворению cBoero нарциссизма и потребность в безусловной
любви со стороны матери без ожидания ответной любви с ero стороны.
Ребенок беспомощен, он нуждается в защите и безопасности, которые
может ему предоставить мать (бабушка, тетя). Но и взрослый человек
не менее беззащитен, поскольку, выполняя возложенные на Hero обще
ством задачи, сталкивается с различноrо рода опасностями, включая
непредвиденные обстоятельства, болезни, смерть. Поэтому, как и малень
кий ребенок, взрослый человек желает опереться на некую силу, которая
моrла бы предоставить ему защиту, любовь и безопасность.
Биолоrически и rенетически мать представляет собой первую персо
нификацию силы, защищающую и rарантирующую безопасность челове
ческоrо существа. Но она не является единственной. По мере развития
человека мать замещается или дополняется семьей и родом. В дальней
шем rарантами любви и защиты становятся раса или народ, релиrия или
политическая партия, выступающие в роли своеобразной «матери».
Пере1tесенuе материис'Ких фу1t'К1J,UЙ с реалъ1tой матери иа семъю, род, 1tа1J,UЮ
npииuмaeт форму еруnnовоео 1tаР1J,uссuзма. Если связь с матерью изолирует
человека от дрyrих людей, имеющих своих матерей, то обретение «общей
матери» в лице народа, расы, релиrии соединяет ero со всеми, кто покло
няется этому материнскому идолу. Различные культы Великой матери, как
и культы национализма и патриотизма, свидетельствуют о наличии Tec
ной связи между сильной привязанностью к матери и не менее сильной
привязанностью к народу, расе, крови, земле.
По мнению э. Фромма, в u1t1J,естуалъ1tой связu с матеръю 'Часто 'Кроется
не толъ'Ко тос'Ка по ее любвu u защuте, ио u страх перед Ней. Этот страх обуслов
лен зависимостью ребенка от матери, а также теми тенденциями, KOTO
рые наблюдаются в состоянии rлубокой реrрессии и связаны как с жела
ниями возвратиться в лоно матери, так и с соответствующими опасения
120

СИНДРОМЫ РАСПАДА И РОСТА
ми по поводу подобноrо возвращения. Речъ идет о жела1tиях, nревращающuх
матъ в оnасиоео 1(,а1t1tuбала, всепожuрающее 'Чудовuще.
э. Фромм обратил внимание на то, что часто подобное происходит
не потому, что данные страхи являются результатом реrрессивных фанта
зий человека, а в силу Toro, что мать в действительности оказывается HeK
рофильной личностью, похожей на вампира. Если ребенок имеет такую
мать, то он на самом деле может страдать от страхов быть пожранным
или уничтоженным матерью. Возникающий страх одновременно порож
дает зависимость от матери, делает ребенка неспособным порвать связи
с ней, что yrрожает ero свободе и чувству ответственности.
Как и при рассмотрении нарциссизма, э. Фромм про водит различие
между доброкачественной формой связи с матерью и злокачественной фо
мой инцестуальной связи, которую он назвал u1t1J,естуалъ1tъw симбиозом.
Доброкачественная форма связи с матерью может проявляться, напри
мер, у мужчин, которые нуждаются в женщине, любящей, утешающей
и восхищающейся ими. Такие мужчины хотят быть накормленными, yxo
женными, ощущающими заботу о себе и поматерински обласканными.
Если подобная связь с матерью является умеренной, она не сокращает
ни сексуальную потенцию мужчины, ни ero независимость. В том слу
чае, коrда эта связь более интенсивна, MOryт иметь место психические
конфликты, сексуальные и эмоциональные расстройства. Подчас может
иметь место такая ситуация, коrда мужчина подыскивает себе в качестве
жены женщину, напоминающую собой строryю мать, в результате чеrо
он будет постоянно бояться вызвать возмущение со стороны женымате
ри, бессознательно бунтовать против этоrо, чувствовать себя виноватым
и еще больше подчиняться ей. Возможна и такая привязанность к матери,
которая связана с поведением нарциссическоrо мужчинысоблазнителя,
в детстве испытывавшеrо чувство, что мать отдает предпочтение не ему,
а отцу, и позднее развившеrо в себе сильный нарциссизм, вселяющий yвe
ренность, что он лучше, чем отец и дрyrие мужчины.
Наиболее rлубокий уровень связи с матерью  это, по мнению э. Фром
ма, u1t1J,естуоз1tъtй симбuоз, означающий то, что человек, симбиотически
связанный с дрyrим человеком, становится неотъемлемой частью Toro,
с кем связан, не может жить без Hero, а коrда эта связь находится под
yrрозой, данный человек впадает в состояние страха и ужаса. Речь идет
не о том, что такой человек обязательно должен быть физически связан
со своим «хозяином», который может появляться время от времени или
уже умереть, в результате чеrо симбиоз примет форму институциализи
pOBaHHoro культа предков. Речь идет о такой привязанности, которая
по своей природе является связью посредством чувства и фантазии. При
чем чем rлубже и сильнее симбиоз, тем труднее провести разrраничение
121

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
между одним и дрyrим человеком. При этом зависимость между ними OKa
зывается размытой, поскольку симбиотически связанный человек может
чувствовать то превосходство над дрyrим человеком, то слабость перед
ним, то равенство с ним. Такое симбиотическое единство напоминает
собой единство матери с плодом, коrда имеет место обоюдное единение.
В реrрессивных формах симбиоза возникает бессознательное жела
ние вернуться в лоно матери, которое может проявляться символически
в виде желания поrрузиться в воду, страха утонуть, боязни быть поrлощен
ным землей. Поскольку речь идет о стремлении снова слиться с приро
дой, то это реrрессивное стремление оказывается в конфликте с желани
ем жить, так как быть в материнском лоне означает устраняться от жизни.
Вполне очевидно, что nатолоzuя u1t1J,естуалъ1tоzо влече1tuя завuсuт от ypoв
1lЯ реерессии. При доброкачественной форме подобноrо влечения можно
rоворить о HeMHoro преувеличенной зависимости от матери или женщи
ны как таковой и страхе перед ними. Но чем rлубже уровень реrрессии,
тем интенсивнее зависимость и страх. На архаическом уровне и то, и дpy
roe достиrает такой степени, которая уrрожает душевному здоровью.
Патолоrическими признаками инцестуальноrо влечения являются,
соrласно э. Фромму, нарушения здравоrо суждения, предвзятое и иска
женное мнение, неспособность видеть в дрyrом человеке полноценную
личность, конфликт с независимостью и целостностью. В случае тяжелой
патолоrии реrрессивная тенденция к симбиотическому объединению CTa
новится доминирующей, вследствие чеrо человек утрачивает свои способ
ности и оказывается «в тюрьме своей расистсконациональнорелиrиоз
ной материнской связи».
Подводя итоr рассмотрению природы и патолоrии инцестуальноrо
симбиоза, э. Фромм подчеркнул: «Суммируя можно сказать, что TeHдeH
ция к связи с матерью или ее эквивалентами (кровью, семьей, племенем)
присуща всем мужчинам и женщинам. Она находится в постоянном KOH
фликте с противоположными тенденциями  рождением, движением
вперед и ростом. В случае нормальноrо развития тенденция роста берет
верх. В случае тяжелой патолоrии побеждает реrрессивная тенденция
к симбиотическому объединению, и следствием является то, что человек
в большей или меньшей степени теряет свои способности» [23, с. 77].
Итак, некрофилия, злокачественный нарциссизм и инцестуальный
симбиоз не только не способствуют нормальному развитию человека, но,
напротив, всячески препятствуют ему. Выраженные в своих экстремаль
ных формах эти явления MOryт так сплетаться друr с дрyrом, что образу
ют специфический симбиоз, названный Э. Фроммом синдромом распада.
Лучшим примером человека, страдавшеrо синдромом распада, может слу
жить фиrypа fитлера, ощущавшеrо сильное влечение к мертвому и разру
122

СИНДРОМЫ РАСПАДА И РОСТА
шению, а также являвшеrося крайне нарциссичным и в высшей степени
инцестуально связанным человеком.
э. Фро'мм nротuвоnоставлял 1tекрофuлuu бuофшuю, 1tар1J,UССUЗМУ  любовъ,
u1t1J,естуалъ1tому симбuозу  незавuсu.мостъ u свободу. В ero понимании биофи
лия как любовь к живому не состоит из одной какойто черты, а представ
ляет собой тотальное ориентирование, определяющее соответствующий
образ жизни человека. В элементарной форме подобное ориентирование
проявляется в тенденции жить, что может быть рассмотрено в качестве
одноrо из аспектов стремления к жизни. Дрyrим ero аспектом служит то,
что каждая живая субстанция имеет тенденцию к интеrрации и объедине
нию. У человека данная тенденция проявляется в ero телесных процессах,
в ero чувствах, мыслях и жестах.
Биофил чувствует свое стремление к процессу жизни и роста во всех
своих проявлениях. Для Hero характерно состояние удивления и пережи
вания HOBoro, нежели восприятие исключительно cTaporo, привычноrо.
Он ориентирован скорее на жизненные приключения, чем на безопас
ность, скорее на целое, нежели на ero части. Становление биофилии как
общеrо ориентирования связано с той атмосферой, в которой находит
ся ребенок в семье. Теплые, преисполненные любви контакты с людь
ми в период детства, свобода и отсутствие yrроз, обучение принципам,
ведущим к внутренней rармонии, оживленный обмен с дрyrими людьми
И определяемое подлинными интересами обустройство жизни  все это
является, как подчеркивал Э. Фромм, специфическими условиями, необ
ходимыми для развития биофилии.
Противовесом нарциссизму может выступать любовь. Коль скоро Hap
циссизм присущ человеку и ero энерrию как таковую практически невоз
можно устранить, то следует изменить объект, на который она направ
лена. MHororo можно достичь в том случае, если предметом rрупповоrо
нарциссизма станет не отдельный народ, раса, политическая система,
а человечество. По мнению Э. Фромма, не rруппа, класс или релиrия,
а все человечество должно участвовать в реализации задачи, позволяю
щей каждому человеку быть rордым за то, что он принадлежит человече
ству. Речь идет о сокращении меры нарциссизма в каждом человеке, науч
ном и ryманистическом ориентировании, расширении само восприятия
и трансценденции сознания, которые позволили бы человеку пережить
в себе все человечество.
Альтернативой инцестуальному симбиозу является стремление челове
ка к независимости и свободе. Причем под свободой понимается не Hera
тивная «свобода от» прежних уз, вызывающая потребность в поиске новых
привязанностей, а позитивная «свобода для» раскрытия человеком cBoero
BнyтpeHHero потенциала, что предполаrает спонтанную активность цело
123

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
стной личности. Как замечал Э. Фромм, в основе биофильной ориента
ции лежит осознание человеком себя как активной творческой личности
и понимание Toro, что у жизни есть лишь один смысл  сама жизнь.
у творческой, спонтанно мыслящей, чувствующей и действующей
личности биофилия, любовь к ближнему, чужаку и природе, а также неза
висимость и свобода являются такими тремя тенденциями, развитие
которых способствует возникновению синдрома роста. В представлении
Э. Фромма, данный синдром противостоит синдрому распада и способст
вует развертыванию внутренних способностей, дарований и возможно
стей, позволяющих человеку стать самим собой, т. е. целостной и свобод
ной личностью.
Arрессия и деструктивность
в период первоначальноrо становления и развития психоанализа
з. Фрейд не уделял особоrо внимания аrрессии человека. Более Toro, он
критически отнесся к идеям А. Адлера и с. Шпильрейн о присущем чело
веку влечении к аrрессии и деструктивности. И хотя основатель психоана
лиза писал об аrрессивном компоненте сексуальноrо влечения и об OTцe
убийстве, тем не менее в ранних своих работах он не решался признать
наряду с дрyrими и на одинаковых правах с сексуальным влечением oco
бое аrрессивное стремление.
Только в работах 20x rr. хх столетия з. Фрейд пересмотрел свои пер
во начальные rипотезы о первичных влечениях человека, выдвинул пред
положение о существовании инстинкта жизни и инстинкта смерти, что
привело ero к признанию наличия в человеке аrрессивности. Так, в книrе
«По ту сторону принципа удовольствия» (1920) он писал о полярности
между любовью (нежностью) и ненавистью (аrрессивностью), в рабо
те «Будущее одной иллюзии» (1927) отстаивалась идея о необходимости
считаться с тем фактом, что у всех людей имеются деструктивные TeHдeH
ции, а в труде «Недовольство культурой» (1930) утверждал, что аrрессив
ность человека царила в древнейшие времена, заявляет о себе в детском
возрасте у всех людей и является неискоренимой чертой человеческой
натуры. Как замечал З. Фрейд, «человек не является мяrким и любящим
существом, которое в лучшем случае способно на защиту от нападения»,
и, следовательно, необходимо считаться с тем, что ero влечениям «при
надлежит и большая доля аrрессивности» [24, с. 106].
Идея основателя психоанализа о присущих человеку аrрессивности
и деструктивности встретила одобрение у одних психоаналитиков и кри
тику со стороны дрyrих психоаналитиков. В 60x rr. хх столетия за пре
делами психоанализа появились публикации, авторы которых стали при
124

АrРЕССИЯ И ДЕСТРУКТИВНОСТЬ
водить исторические факты, подтверждающие идею о врожденности
человеческой аrрессивности. Среди них были такие ученые, как К. Лорен
цер, Р.Арди, д. Моррис и др. Поскольку проблема аrрессивности BXO
дила в контекст рассмотрения э. Фроммом некрофильной ориентации,
то нет ничеrо удивительноrо в том, что он вступил в дискуссию по дaHHO
му вопросу, что нашло свое отражение в ero работе «Анатомия человече
ской деструктивности» (1973).
Надо сказать, что уже в книrе «Сердце человека» (1964) Э.Фромм
поднимал вопрос о злокачественных формах деструктивности. Именно
с этой точки зрения он рассматривал такие феномены, как некрофилия,
нарциссизм и инцестуальный симбиоз. Одновременно он описал HeKOTO
рые формы нормальноrо насилия, включая иrровое и реактивное, а также
такие формы насилия, которые приближаются к патолоrическому типу 
мстительное, компенсаторное, связанное с архаической жаждой крови.
эти идеи как раз и получили дальнейшее развитие в ero работе «AнaTO
мия человеческой деструктивности», в которой rлавное внимание бьто
уделено проблеме аrрессивности человека.
В отличие от З. Фрейда и дрyrих ученых, придерживающихся точки
зрения, в соответствии с которой аrрессия как таковая изначально при
суща человеку, Э. Фромм различал два вида аrрессии  доброкачествен
ную и злокачественную.
Добро'Ка'ЧествеН1tая аzрессuя, являющаяся общей как для человека, так
и для всех животных, служит делу выживания индивида и рода. Она пред
ставляет собой филоrенетически заложенный импульс к атаке или беrству
в ситуации, yrрожающей жизни. ЭТОТ вид аrрессии имеет биолоrические
формы проявления и затухает, коrда исчезает опасность. Стало быть, доб
рокачественная аrрессия является по своей сути оборонительной, способ
ствующей поддержанию жизни.
ЗлО'Ка'Чествe1t1tая аzрессuя коренным образом отличается от доброкачес
венной аrрессии, поскольку не связана с сохранением жизни. Она напря
мую соотносится с деструктивностью и жестокостью, которые свойствен
ны только человеку и не характерны для дрyrих млекопитающих. ЭТОТ вид
аrрессии не имеет филоrенетической проrраммы и не выполняет Функ
цию биолоrическоrо приспособления. Только человек способен мучить
и убивать себе подобных. По выражению Э. Фромма, человек отличается
от животных именно тем, что он убийца. «это единственный представи
тель приматов, который без биолоrических и экономических причин мучит
и убивает своих соплеменников и еще находит в этом удовлетворение. это
та самая биолоrическая аномальная и филоrенетически не запроrраммиро
ванная «злокачественная» аrрессия, которая представляет настоящую про
блему и опасность для выживания человеческоrо рода» [25, с. 23].
125

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
Про ведение э. Фроммом различий между доброкачественнооборони
тельным и злокачественнодеструктивным видами аrрессии основывалось
на ero дифференциации инстинкта и характера, естественных влечений
и специфически человеческих страстей. Естественные влечения кореня
ся в физиолоrических потребностях человека, специфически человеческие
страсти  в ero экзистенциальных потребностях, обусловленных опред
ленными условиями человеческоrо существования.
И1tстu1t'Ктъt рассматривались э. Фроммом как ответ на физиолоrические
потребности человека, произрастающие из ero характера, страсти  как
ответ на экзистенциальные потребности, являющиеся специфически чел
веческими. Подобное различение способствовало тому, что фрейдовский
фUЗUОЛОZU'ЧI!iЖUЙ npu1t1J,un оБОЯС1te1tuя бессоз1tаmeлъ1tъtх влeчe1tuй 'Человека бъtЛ заме
1te1t эволю'Цuо1t1tъw СО1J,uобиолоzu'Ческим nрин'Циnом uсторизма, uсnолъзова1t1tъw
для nо1tима1tuя 'Человеческuх страстей.
Изучая аrрессивные импульсы в разнообразных их видах и формах,
э. Фромм выделил так называемую nсевдоаzрессuю, типичным проявлением
которой может служить иenреднамерe1t1tая аzрессuя, связанная с различными
несчастными случаями, например, со случайным ранением человека, вызван
ным проверкой пистолета и непроизвольным выстрелом. Наряду с непред
намеренной arрессией, он выделил также еще несколько форм аrрессии.
Иzровая аzрессuя как необходимая в учебном тренинrе на ловкость, быст-
роту реакции и мастерство. У первобытных народов соревнования по борь
бе служили демонстрацией ловкости и мастерства, в то время как Bыpa
жение аrрессивности отходило на задний план. У cOBpeMeHHoro человека
мноrие виды спорта также исключают намерение нанести вред противнику.
Поэтому иrровая аrрессия не имеет разрушительной цели и отрицательных
мотиваций, типа rHeBa и ненависти.
Аzресcuя 'Ка'К са.маутвержденue, связанное с движением в направлении цели
без промедления, страха и сомнения. В жизни человека достижение успеха
возможно лишь тоrда, коrда он ПР0являет необходимую rOToBHoCTb к реши
мости, прорыву, настойчивости и неустрашимости перед препятствиями
и трудностями. Способствующая личной устремленности аrрессивность
является качеством, необходимым не только для выполнения определенных
видов деятельности, но и для выживания caMoro человека. Можно сказать,
что аrрессия самоутверждения повышает способность человека к достиж
нию целей и снижает потребность в подавлении дрyrих людей.
От псевдоаrрессии э. Фромм отличал оборо1tuтелъ1tую аzрессuю, являю
щуюся фактором биолоrической адаптации. Ее цель состоит не в разру
шении, а в сохранении жизни. В этом отношении она сходна с оборони
тельной аrрессией животных. Однако, в отличие от последних, оборони
тельная аrрессия человека имеет дополнительное усилие, обусловленное
126

АrРЕССИЯ И ДЕСТРУКТИВНОСТЬ
спецификой человеческоrо существования, т. е. более широкой сферой
ero интересов, а также психическими, наряду с физическими, условиями,
необходимыми для ero выживания.
Так, человек испытывает потребность в свободе, которая, по мнению
э. Фромма, является как биолоrической реакцией человеческоrо орrаниз
ма, так и предпосылкой для развертывания всех человеческих способностей
личности, ее физическоrо и психическоrо здоровья. Поэтому опасность
лишиться свободы вызывает у человека такую же оборонительную arрессию,
какую вызывает любая yrроза ero жизненным интересам. Дрyrой важный
источник оборонительной аrрессии про истекает из yrрозы нарциссизма,
включая rрупповой нарциссизм. Еще одним источником данной аrрессии
служит реакция человека на попытку лишить ero иллюзий, что в процессе
психоаналитической терапии выступает в форме сопротивления.
Ко1tФормuстскоя аzрессuя  еще один вид аrрессии, к которой относятся
различные аrрессивные действия, обусловленные не разрушительными
устремлениями нападающеrо, а тем, что человеку предписывается действо
вать именно таким образом, какой он воспринимает и считает своим дол
rOM соответствовать ему. В основе данноrо типа аrрессии лежит не страсть
к разрушению, а rOToBHoCTb к послушанию. Нередко человек может осуще
ствлять разрушительные действия исключительно из чувства послушания
и нежелания оказаться трусом в rлазах cBoero окружения.
И1tстРУмe1tталъ1tоя аzрессия  дрyrой вид биолоrическоrо приспособления,
связанный с обеспечением Toro, что желательно или необходимо. В этом
случае разрушение является не целью, а вспомоrательным средством для дoc
тижения подлинной цели. Так, человек, пристрастившийся к наркотикам,
но не имеющий денеr для их покупки, rOToB пойти на rрабеж, нападение
и даже убийство. Однако ero аrрессия является инструментом, а не целью.
В историческом плане можно, как считал э. Фромм, rоворить о том, что
малые, реrиональные и мировые войны прошлых эпох бьти обусловлены
«не накопившейся энерrией биолоrической arрессивности, а инструменталь
ной аrрессией политических и военных rрупп» [26, с. 187].
Если исходить из Toro, что оборонительная аrрессия является rенетиче
ски запроrраммированной реакцией на yrрозу жизненным интересам чело
века, то это означает, что ее биолоrическую основу изменить невозможно.
э. Фромм придерживался подобноrо взrляда. Однако он считал, что в прин
ципе можно уменьшить оборонительную аrрессию и rлавным условием ее
снижения должно являться уменьшение числа факторов, реально провоци
рующих данную аrрессию.
Прежде Bcero следует устранить из жизни взаимные yrрозы, исходящие
как от отдельных людей, так и от rрупп, что зависит от материальных усло
вий жизни. Следовательно, для снижения оборонительной аrрессии необ
127

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ Э. ФРОММА
ХОДИМО обеспечить людям достойные условия бытия и исключить стремле
ние к rосподству одной rруппы над дрyrими. Необходимы преобразования
во всех человеческих отношениях, включая семью, релиrию, воспитание,
труд, досyr.
Коль скоро оборонительная аrрессия представляет собой реакцию
не столько на реальную, сколько на воображаемую уrрозу, раздуваемую
идеолоrией «промывания мозrов», MaccoBoro внушения и психолоrическ
ro насилия, то необходимы социальные преобразования и в этой сфере дея
тельности людей с целью формирования независимоrо критическоrо мыш
ления как у отдельных людей, так и у rрупп.
И, наконец, для снижения уровня rрупповоrо нарциссизма необходимо
устранить нище монотонность, скуку и беспомощность, что предполarает,
с точки зрения э. Фромма, коренное преобразование социальной орrаниза
ции общества, осуществление перехода к дрyrой системе координат, пред
полаrающей ориентацию на ценности не «власть  собственность  KOH
троль», а «рост  жизнь», на принцип деятельности не «иметь  купить»,
а «быть и делиться с дрyrими».
В отличие от доброкачественной, биолоrически адаптивной аrрессии,
служащей поддержанию и сохранению жизни, злокачественная arpec
сия не порождена животными инстинктами и свойственна исключитель
но человеку  единственному живому существу, способному уничтожать
себе подобных даже без пользы и выrоды для себя. Эта аrрессия не нужна
для физиолоrическоrо выживания человека, но в то же время представля
ет собой составную часть ero психики. Обращаясь к осмыслению данной
аrрессии, э. Фромм исходил из Toro, что дестру'Ктивиостъ воз1tu'Кает в 'Ка'Чест
ве во3.Мож1tой peax1J,UU иа nCUXU'ЧеСКue nотреб1tостu, у'Коренuвшueся в 'Человеческой
жиз1tu, u в резулътате взаимодействuя СО1J,uалъ1tъtх условuй u Э'Кзuстe1t1J,uалъ1tъtх
nотреб1tосmeU 'Человека.
э. Фромм считал, что от деструктивности следует отличать некоторые
известные с давних времен эмоциональные состояния, которые восприни
маются подчас современными исследователями в качестве прирожденной
деструктивности человека. Примером TaKoro эмоциональноrо состояния
может быть желание, обозначаемое как «жажда крови». В древности сущ
ствовали ритуалы, связанные не с жаждой убивать, а с проливанием крови,
с восприятием крови как «жизненной силы». На архаическом уровне акт
кровопролития имел иное значение, чем в современном мире. Кровь пр
ливалась во имя боrов (жертвоприношение) и в ритуальных кровопроли
тиях не присутствовал разрушительный мотив.
Таким образом, подчеркивал э. Фромм, не следует любое разрушитель
ное поведение слишком поспешно объявлять следствием врожденной дec
руктивности. В противном случае стирается rpaHb между ритуальным Kp
128

АrРЕССИЯ и ДЕСТРУКТИВНОСТЬ
вопролитием и настоящей жестокостью, а подлинная деструктивность
не получает должной оценки.
В понимании э. Фромма дестру'Ктивиостъ встречается в двух разлu'Ч1tъtх
Формах: сnоитаииой u связа1t1tой со стру'Ктурой лu'Чностu. Под спонтанной
формой подразумевается проявление дремлющих деструктивных импуль
сов, активизирующихся при чрезвычайных обстоятельствах. ПОД формой
деструктивности, связанной со структурой личности, подразумевается
проявление аrрессивности и насилия, обусловленное деструктивными
чертами характера, которые не исчезают и не возникают, а всеrда прису
щи конкретному индивиду в скрытом или явном виде.
История развития человечества полна проявлений относительно спон
танных форм деструктивности. Однако следует иметь в виду, что спонтан
ные взрывы разрушительности не проявляются без причины. Они MOryт
быть связаны с внешними обстоятельствами (объективными причинами),
будь то войны, релиrиозные или политические конфликты, нужда или чув
ство обездоленности, которые стимулируют проявление спонтанной дec
руктивности. Но MOryr иметь место и субъективные причины, как, напри
мер, высокая степень rрупповоrо нарциссизма на национальной или релиrи
озной почве или склонность к состоянием транса. Тем не менее спонтанные
проявления аrрессивности обусловлены, по убеждению Э. Фромма, не чел
веческой природой как таковой, а деструктивным потенциалом, произра
стающим на почве определенных условий жизни. Дрyrое дело, что в резуль
тате внезапных травмирующих обстоятельств этот потенциал мобилизуется
и может дать резкую вспышку. Однако речь не идет о постоянном источнике
энерrии, который наблюдается в деструктивном характере.
Известен такой феномен, как деструктивность отмщения, проявляю
щаяся в форме аrрессивности из мести как ответной реакции индивида
на несправедливость, принесmyю страдания ему или комулибо из членов
ero семьи, rруппы. Такая реакция отличается от обычной оборонитель
ной аrрессии, поскольку, с одной стороны, она возникает после Toro, как
причинен вред и, следовательно, уже поздно rоворить о защите от rpo
зящей опасности, а с дрyrой стороны, она характеризуется значительно
большей жестокостью.
Потребность в мести широко распространена и существует практи
чески во всех уrолках земноrо шара. Однако ее проявление отличается
по характеру и интенсивности в разных культурах и тем более у отдельных
индивидов. Так, существуют люди с накопительным характером и нарцис
сы высшеrо paHra, у которых даже малейший ущерб своей персоне вызы
вает бурю мстительных эмоций. Но имеются и люди, достиrшие в своем
развитии уровня, соответствующеrо христианскому и буддийскому идеалу
человека, и лишенные мстительных чувств.
5  3550
129

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
Типичным проявлением садистскоrо характера является садизм.
Настоящий садист  это человек, одержимый страстью властвовать,
мучить и унижать дрyrих людей. Сила ero садистских импульсов прояв
ляется как в ero сексуальности, так и в дрyrих несексуальных влечениях.
Причем распространенным является, по выражению Э. Фромма, не толь
ко физический, но и психический садизм, связанный с душевной жесто
костью, желанием унизить и обидеть дрyrоrо человека.
Садизм  это злокачественное образование, поскольку обладание
живым человеком не дает ему нормально развиваться и душит ero лич
ность. Садизм  один из возможных ответов на проблему человеческоrо
существования, если у человека нет иных способов самореализации.
По своей сущности он является не чем иным, как превращением немощи
в иллюзию всемоryщества.
Садист хочет стать хозяином жизни и поэтому ему важно, чтобы ero
жертва оставалась живой. Этим он отличается от некрофильнодеструк
тивных людей, стремящихся уничтожить свою жертву. В противополож
ность таким людям, выступающим против самой жизни, садист стремится
испытать чувство cBoero превосходства над жизнью, зависящей от Hero.
Но это стремление проистекает от ero неполноценности.
Человек становится садистом oTToro, что чувствует себя импотентом,
неспособным к жизни. Этот недостаток он пытается компенсировать тем,
что стремится приобрести власть над дрyrими людьми. Но даже наделен
ный властью над ними, садист страдает от своей человеческой неполно
ценности и rOToB подчиниться более мощной власти. Отсюда тесная связь
между садизмом и мазохизмом, в результате чеrо можно rоворить о caдo
мазохистском характере.
Рассматривая условия, способствующие возникновению садизма,
Э. Фромм обратил внимание на индивидуальные факторы, включающие
в себя те обстоятельства, которые дают ребенку или взрослому человеку
ощущение пустоты и беспомощности. К таким обстоятельствам относи
ся все, что вызывает страх, включая авторитарное наказание, т. е. такое
наказание, которое не имеет cTporo фиксированной формы и не связано
с каким-то поступком, а произвольно выбрано по усмотрению власть имуще
ro в соответствии с ero садистскими наклонностями. Дрyrим обстоятельс
вом может быть душевное обнищание, коrда ребенок не получает положи
тельных стимулов и живет в безрадостной атмосфере черствости. В этом
случае в душе ребенка поселяется чувство отчаяния и бессилия, которое
может способствовать формированию садистскоrо характера и развитию
садизма как на индивидуальном, так и на общественном уровне.
В обществе, которое не поощряет садистские намерения, садист OKa
зывается больным человеком. Но коrда силы разрушения и ненависти
130

АВТОРИТАРНАЯ И rУМАНИСТИЧЕСКАЯ ЭТИКА
rрозят поrлотить все общество, человек с садистскими наклонностями
становится особенно опасным.
Если садисты всетаки способны к сосуществованию, поскольку CTpe
мятся властвовать над дрyrими людьми, но не уничтожать их, то некрофи
лы, о которых уже rоворилось в разделе о некрофильном характере, пре
следуют одну цель  превратить все живое в неживую материю. По выраже
нию э. Фромма, некрофил стремится разрушить все и вся, включая caMoro
себя, так как ero BparoM является сама жизнь. В этом отношении 1teкРоФшuя
О'Казъtвается одиой из 1(,райиих форм nроявлеиuя злО'Ка'Чествен1tОЙ azpeccuu.
Некрофилия становится характерной чертой современной эпохи.
Появился новый человеческий тип, который в отличие от традицион
Horo некрофила не интересуется ни трупами, ни экскрементами. Напро..
тив, у Hero может быть полное неприятие трупов и он может испытывать
страх перед ними (трупофобия). Новая некрофилия оказывается общей
ориентацией на все искусственное. Некрофил совершает нечто еще более
страшное. «Он отворачивает свой интерес от жизни, от людей, от приро
ды и от идей  короче, от Bcero Toro, что живет; он обращает все живое
в предметы, вещи, включая caMoro себя и свои человеческие качества:
чувства и разум, способность видеть, слышать и понимать, чувствовать
и любить» [27, с. 301].
Некрофилия вырастает в том случае, коrда задерживается разви
тие биофилии. В этом смысле каждое человеческое существо оказыва
ется перед фундаментальной альтернативой, состоящей в дихотомии
между любовью к жизни и любовью к смерти. Таким образом, как считал
э. Фромм, дестРУ1(,тивиостъ является ие nараллелъю по от1tоше1tuю 1(, биофшuu,
а алътер1tатuвой ей.
э. Фромм исходил из Toro, что злокачественные формы аrрессии, вклю
чая садизм и некрофилию, не являются врожденными. Если изменить
обстоятельства социальной и экономической жизни людей, то можно
в значительной мере снизить вероятность их возникновения. Стало
быть, противовесом злокачественным формам аrрессии и деструктивно
сти может стать создание условий, способствующих полному развитию
инстинктивных способностей и потребностей человека. Для этоrо необ
ходимо, чтобы развитие собственно человеческой активности и творче
ства стало самоцелью.
Авторитарная и rуманистическая этика
Ценностные суждения и нравственные ориентации определяют мыш
ление и поведение человека. На их правильности покоится ero психиче
ское состояние и духовное здоровье. Поэтому нет ничеrо удивительноrо
5*
131

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
в том, что проблемы этики оказываются весьма существенными с точки
зрения изучения человека как в теоретическом, так и терапевтическом
ракурсе. Не случайно э. Фромм полаrал, что жвРОЗЪtявляются симnтомами
моралъ1tоzо nораженuя 'Человека, жвротu'ЧеСКUЙ cuмnтOM  1(,ои1(,ретиъш вЪtраже
иием моралъ1tоzо 1(,о1tфЛU1(,та, а усnеш1tостъ тераnевтu'Чес1(,ой деятелъ1tостu завu
сит от nо1tима1tuя u реше1tuя моралъ1tой nроблемЪt 'Человека.
С точки зрения Э. Фромма, психоанализ должен бьт послужить одним
из мощных стимулов к развитию ryманистической этики. Ведь ero OCHOB
ной функцией бьто разоблачение иллюзий и различноrо рода рациона
лизаций, за которыми скрываются бессознательные страхи, влечения
и желания человека. Тем не менее, «хотя психоанализ в оrромной степени
умножил наше знание о человеке, он не увеличил наше знание о том, как
человеку надлежит жить и что ему надлежит делать» [28, с. 14].
Пытаясь утвердить психолоrию в качестве естественнонаучноrо зна
ния, классический психоанализ совершил, по мнению Э. Фромма, ошиб
ку, поскольку психолоrия оказалась отделенной от философии и этики.
Человека невозможно понять, если не рассматривать ero во всей целост
ности, включая потребность найти ответ на вопрос о смысле ero сущес
вования и отыскать нормы, в соrласии с которыми ему надлежит жить.
Поэтому, еслu nсuхоа1tализ действuтелъ1tо стремuтся 1(, zлуби1t1tому nоз1tа1tuю
'Человека, то в своей uсследователъской u тераnевтu'ЧеСКОЙ деятелъ1tостu 0и дол
жен oputmтuроватъся прежде всеео иа этu1(,У, но не на авторитарную этику,
ценности которой навязываются индивиду извне, а на ryманистическую
этику, ценности и нормы которой создаются самим индивидом, происте
кают изнутри ero души.
В работе «Человек для себя» (1947) Э. Фромм провел разлu'Чuе между
автopuтариой u zyма1tuстu'ЧеС1(,ой этu1(,ой. Речь шла не о наличии или OTCYТ
ствии В этике авторитета как TaKoBoro, а о том, какой вид авторитета сле
дует признать в плане возможности человека быть самим собой.
С этой целью Э. Фроммом рассматривались два вида авторитета: иppa
1J,uо1tалъ1tъtй u ра1J,uо1tалъ1tъtй. Источником первоrо служит власть над дpy
rими людьми, а ero оплотом  страх. Источником BToporo  компетент
ность и равенство между авторитетом и субъектом, различающихся между
собой только уровнем знания и умения.
Автopuтар1tая этU1(,а покоится на авторитарном авторитете, ассоции
руемым с тоталитаризмом и антидемократизмом. В этой этике авторитет
определяет, в чем блаrо человека, и он же устанавливает законы и нормы
поведения. Ей свойственны два критерия: формальный и материальный.
С точки зрения формальноrо критерия, авторитарная этика отрицает
у человека способность знать, что хорошо, а что плохо. Ставка делается
не на разум и знание, а на страх перед авторитетом и субъективное чув
132

АВТОРИТАРНАЯ И rУМАНИСТИЧЕСКАЯ ЭТИКА
ство слабости и зависимости. С точки зрения материальноrо критерия,
авторитарная этика отвечает на вопрос, что хорошо и что плохо, исходя
из интереса авторитета, а не субъекта.
Формальные и материальные аспекты авторитарной этики проявляют
ся В развитии оценки у ребенка и нерефлективноrо ценностноrо сужде
ния у взрослоrо. Эти два аспекта авторитарной этики неразделимы между
собой, причем авторитет отводит послушанию роль rлавной добродетели,
в то время как непослушанию  роль rлавноrо rpexa.
ryма1tuстu'ЧеСКая этU1(,а покоится на рациональном авторитете, не только
допускающем, но и требующем внимательноrо разбора и критики со CTO
роны тех, кто ero признает. Она основывается на предпосьтке, в COOTBeT
ствии с которой сам человек является творцом норм и их исполнителем,
т. е. он создает нормы, занимается их реryлированием и соблюдает их. Ее
также можно характеризовать двумя критериями  формальным и MaTe
риальным. Формально ryманистическая этика включает в себя принцип,
что никакой внешний авторитет не задает ценности и только сам человек
может определить критерий добродетели и rpexa. Материально она ориен
тирована на признание принципа: то, что хорошо для человека, является
блаrом, а то, что вредит ему, представляется злом. Стало быть, для ryмани
стической этики единственный критерий этической оценки  блаrополу
чие человека.
Для ryманистической этики человек  это действительно «мера всех
вещей». Для нее нет ничеrо выше и достойнее, чем человеческое сущест
вование. Фактически, с тlJЧ1(,U зрения zyма1tuстu'ЧеС1(,ой этu1(,U, 1J,ен1tост1tъte суж
деиuя 'Человека, nодоб1tо дpyzu.м сужде1t'U..Я.М u ощущен'U..Я.М, 1(,оренятся в особе1t1tостях
ezo существова1tия.
Это вовсе не означает, что выведение ценностей из природы человече
cKoro существования ведет к признанию TaKoro блаrа, которое xapaKTep
но для человека как эrоистичноrо и обособленноrо индивида. Напротив,
ryманистическая этика признает, что характерной особенностью чело
веческой природы является обретение человеком себя только в родстве
и солидарности с дрyrими людьми, коrда любовь выступает в качестве ero
собственной силы, роднящей ero с миром и делающей мир действительно
человеческим.
Для э. Фромма zyма1tuстu'ЧеСКая этU1(,а  это npu'КЛад1tая иауха «искусства
жuтъ». Он считал, что желание жить является врожденным для каждоrо
человеческоrо существа. Человек не может не хотеть жить. Даже самоубий
ство как патолоrический феномен не противоречит данному общему прин
ципу. Хотя существует выбор между жизнью и смертью, тем не менее этот
выбор скорее мнимый, нежели реальный, поскольку реальный человеческий
выбор  это не что иное, как выбор между хорошей жизнью и плохой.
133

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
к сожалению, представление о жизни как об искусстве стало утрачи
вать свое значение. Современный человек стремится MHoroмy научиться,
включая профессию и приобретение знания о самых различных предме
тах. Но он полаrает, что жить  это нечто такое, что не требует никаких
усилий для Toro, чтобы этому научиться. Если он и прилаrает особые уси
лия, то они направлены rлавным образом на достижение блаrосостояния,
престижа, власти, что само по себе отождествляется с жизнью. В резуль
тате подобной ориентации человек пребывает в иллюзии относитель
но Toro, что он действует в своих личных интересах. Следствием Bcero
этоrо оказывается то, что MHoroe для Hero становится важным, а искусст
во жить, как и подлинная жизнь,  чемто второстепенным.
Если ryманистическая этика представляет свод ценностей и норм,
необходимых для достижения совершенства в искусстве жить, то ее общие
принципы должны соответствовать природе жизни вообще и человече
cKoro существования в частности. Основным же принципом жизни явля
ется врожденная склонность к сохранению и утверждению собственноrо
существования, к актуализации потенциальных свойств. Поэтому, как под
черкивал э. Фромм, «целью человеческой жизни следует считать развер
тывание сил человека соrласно законам ero природы» [29, с. 27].
Человек может утверждать свои потенциальные возможности только
путем реализации своей индивидуальности. Ero обязанность быть живым
означает не что иное, как обязанность стать самим собой, развить то, что
в нем заложено. Отсюда проистекают основные приоритеты ryманисти
ческой этики, коrда, по выражению э. Фромма, блаzо  это утвержде1tuе
жuз1tu, развертъtва1tuе 'Человеком своих сuл, а добродетелъ  ответствеииостъ
по от1tоше1tuю 1(, самому себе.
Как прикладная наука искусства жить, ryманистическая этика OCHOBЫ
вается на теоретических представлениях о человеке. Однако известно,
что в истории науки имелись самые различные представления о человеке.
Одни мыслители полаrали, что природа человека постоянна и неизменна.
Друrие считали, что она безrранично изменчива.
э. Фромм критически отнесся к крайностям обеих точек зрения. Он
исходил из Toro, что человеческая эволюция обусловлена как адаптаци
ей человека к окружающему миру, так и определенными неразрушимыми
свойствами ero природы, которые заставляют ero никоrда не прекращать
поиск условий, более соответствующих ero внутренним потребностям
и интересам. «Человек  не чистый лист бумаrи, на котором культура
может писать свой текст; он существо, зараженное энерrией и структури
рованное определенным образом, существо, которое, адаптируясь, pea
rирует специфическим и установленным образом на внешние условия»
[30, с. 30].
134

АВТОРИТАРНАЯ И rУМАНИСТИЧЕСКАЯ ЭТИКА
в целом э. Фромм опирался на традицию ryманистической этики,
представленной в работах таких мыслителей, как Аристотель, Спиноза
и Дьюи, в которых установление объективных норм и ценностей COOT
носилось с пониманием природы и назначения человека. Он воздавал
должное и основателю психоанализа, обратившему внимание на бес
сознательную мотивацию поведения человека и заложившему основы
характеролоrии. По ero убеждению, предметом этики является характер
и только с учетом склада характера можно давать окончательные оценки
отдельным характерным чертам или поступкам. Вместе с тем Э. Фромм
выступал против представления З. Фрейда о СверхЯ (совести) как интер
нализованном авторитете, а также посчитал выявленную им связь между
характером и этикой недостаточной и непроясненной в силу имеющеrо
место противоречия между релятивизмом и скрытым признанием ryMa
нистических этических ценностей.
Представления о совести являются важной составной частью любой
этики. Э. Фромм это прекрасно понимал. Не случайно, обсуждая специ
фику ryманистической этики, он специально остановился на прояснении
проблематики совести и провел различие между авторитарной и ryмани
стической совестью.
Авторuтар1tая совестъ  это rолос интериоризированноrо внешнеrо
авторитета родителей, rосударства, превалирующих в данной культуре
институтов. Это rолос авторитета, перенесенноrо человеком в свой BНYT
ренний мир и дающеrо знать о себе в форме чеrото личностноrо, хотя
в действительности не являющеrося ero собственным достоянием. Вместо
чувства ответственности перед чемто внешним человек ощущает OTBeTCT
венность перед чемто, находящимся внутри ero caMoro, перед совестью,
которая выступает в качестве более эффективноrо реryлятора поведения,
чем страх перед внешним авторитетом.
Авторизированный авторитет становится частью человека, от KOTO
рой он не может убежать. В этом отношении авторитарная совесть может
быть рассмотрена в качестве СверхЯ, которое было описано 3. Фрейдом.
Однако, как считал Э. Фромм, СверхЯ  Bcero лишь одна форма совести
или, скоре Bcero, первоначальная стадия в развитии совести.
Предписания авторитарной совести не определяются ценностными
суждениями caMoro человека. Они заданы авторитетами и, следовательно,
не являются ero собственным достоянием. Человек оказывается привя
занным к внешним авторитетам и их интериоризированному отражению.
Причем между ними происходит постоянное взаимодействие: внешние
авторитеты являются источником возникновения совести (интериори
зированноrо авторитета); в свою очередь совесть оказывает воздействие
на сложившийся у человека образ внешних авторитетов, поскольку она
135

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
окрашена потребностью в восхищении и идеале, проецируемых на внеш
ние авторитеты. В результате подобноrо взаимодействия образ внешних
авторитетов оказывается окрашенным идеальным аспектом совести.
В понимании э. Фромма авторитарная совесть может быть чистой
и виноватой. Чuстая совестъ связана с сознанием Toro, что внешний
и интериоризованный авторитеты довольны тобой. Вu1tоватая совестъ
порождена сознанием Toro, что эти авторитеты недовольны тобой. Чис
тая совесть связана с чувствами блаrополучия и безопасности, винова
тая совесть  со страхом и ненадежностью. Чистая совесть подразуме
вает одобрение авторитета и близость к нему, виноватая совесть  дей
ствия наперекор воле авторитета, что чревато опасностью наказания
или отверженности. Последняя оказывается весьма значимой, поскольку
человек боится не столько наказания, сколько отверженности. При pac
смотрении авторитарной совести важно иметь в виду то обстоятельство,
что чистая совесть порождена чувством покорности, зависимости, бесси
лия и rреховности, в то время как виноватая совесть является результа
том чувства силы, независимости, плодотворности и rордости. Парадокс
состоит в том, что виноватая совесть оказывается основой для чистой
совести, порождающей чувство вины.
С одной стороны, человек покоряется авторитету, с друrой  беря
на себя роль авторитета, он относится к себе с такой же суровостью,
строrостью и жестокостью. Стало быть, человек оказывается не только
послушным рабом, но и суровым надсмотрщиком, относящимся к самому
себе, как к своему рабу. Это означает, что авторитарная совесть питает
ся деструктивностью человека, направленной на собственное Я. Иными
словами, деструктивные устремления получают возможность действо
вать под прикрытием добродетели. Как показывают психоаналитические
исследования, именно совесть обладает высоким уровнем жестокости
и деструктивности.
Практика психоанализа свидетельствует о том, что тот способ, какой
дети используют для совладания с родительским авторитетом, часто OKa
зывается одним из основных источников невроза. Одни пациенты вооб
ще неспособны критически относиться к своим родителям. Друrие кри
тически относятся к какимо отдельным аспектам родителей, но оказы
ваются некритичными по отношению к тем их свойствам, от которых
страдают сами. Встречаются и такие пациенты, которые, прибеrая к кри
тике своих родителей или выражая rHeB в адрес коrолибо из них, в то же
время ощущают вину и TpeBory по этому поводу.
В жизни современных людей родительский, как впрочем и любой
внешний авторитет, не обязательно выступает в явной форме. Он может
иметь анонимный характер, коrда вместо прямых команд и запретов
136

АВТОРИТАРНАЯ И rУМАНИСТИЧЕСКАЯ ЭТИКА
на передний план выступают эмоционально насыщенные ожидания
(родители хотят, чтобы их дети добились ббльших успехов, чем они сами,
и поэтому возлаrают на них завышенные надежды и ожидания).
Родители ослабляют волю ребенка тем, что вызывают в нем чувство
вины. По мнению Э. Фромма, к пятишестилетнему возрасту ребенок
обретает всеохватывающее чувство вины, так как конфликт между ero
естественными влечениями и их моральной оценкой со стороны родите
лей, как представителей общества, становится постоянно действующим
источником чувства вины. Либеральные системы воспитания не измени
ли существенным образом сложившееся положение. Место явноrо aBTO
ритета занял анонимный авторитет, покоящийся на различных «научных»
положениях педаrоrики и рационализациях.
Ребенок пытается бороться с авторитетом, представленным в лице
родителей, поскольку он хочет отстоять свою спонтанность и независи
мость. Однако чаще Bcero он терпит поражение в этой борьбе, а OCTaB
шиеся в душе ребенка раны способствуют возникновению невроза. Эти
раны формируют, по выражению Э. Фромма, синдром, основными черта
ми KOToporo становятся слабость Я, парализованность индивидуальноrо
своеобразия, утрата спонтанности. «Самым важным симптомом пораже
ния в борьбе за caMoro себя является виноватая совесть. Если человеку
не удалось вырваться из авторитарных сетей, безуспешная попытка к беr
ству оказывается доказательством вины, и только вернувшись к покорно
сти, можно вновь обрести чистую совесть» [31, с.153].
В отличие от авторитарной, zума1tuстu'Чес1(,ая совестъ рассматривалась
Э. Фроммом в качестве собственноrо rолоса, данноrо каждому человече
СКОМУ существу и независимоrо от внешних санкций и поощрений. Она
представляет собой реакцию личности на ее правильное Функциониро
вание или на нарушение TaKoBoro. Совесть (COBeCTЬ) является вестью
о самом человеке, о ero успехе или поражении в жизни. Будучи вестью,
Т. е. знанием, она не оrраничивается простым знанием в сфере абстракт
Horo мышления, но обладает эмоциональной силой, так как оказывается
реакцией не на ту или иную способность, а на всю совокупность способ
ностей, определяющих жизнедеятельность личности.
fуманистическая совесть  это rолос подлинноrо Я, требующеrо
от человека жить плодотворно и развиваться rармонично, т. е. стать тем,
чем он потенциально является. Она является олицетворением честно
сти человека и ero способности ручаться за себя. Если чувства, мысли
и поступки человека рождают ощущение BнyтpeHHero одобрения и под
линности, то можно rоворить о ryманистической чистой совести. Если
они порождают чувство беспокойства и дискомфорта, то человеку при
ходится иметь дело с виноватой совестью. Если любовь рассматривать
137

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
с точки зрения утверждения потенциальных возможностей, заботы и YBa
жения, уникальности любимоrо лица, то ryмаистическую совесть можно
назвать rолосом любовной заботы человека о самом себе.
fуманистическая совесть является не только выражением подлинно
ro Я, но и вместилищем моральноrо опыта жизни человека. Она Bыpa
жает личностный интерес и целостность человека. В ней сосредоточено
знание о цели жизни и о принципах, с помощью которых он стремится
достичь ее. Цель ryманистической совести состоит в плодотворной дея
тельности человека, направленной на достижение им счастья. Чем пло
дотворнее он живет, тем сильнее ero совесть и тем в большей степени
она способствует ero плодотворности. Друrое дело, что парадоксальность
и траrизм человеческоrо существования состоят, как считал э. Фромм,
в том, что совесть человека оказывается слабее Bcero именно тоrда, коrда
он больше Bcero нуждается в ней.
К сожалению, rолос ryманистической совести довольно тих и TPYД
но различим, а человек далеко не всеrда может слышать ero. Для Toro
чтобы услышать rолос собственной совести, необходимо научиться слу
шать и слышать caMoro себя. Ведь большинство людей прислушиваются
к самым разнообразным rолосам, звучащим по радио, телевидению или
исходящим от тех или иных внешних авторитетов, но не обращают вни
мания на самих себя. Однако чтобы услышать себя, необходимо обладать
способностью оставаться наедине с собой.
Данная способность атрофирована в современном мире, поскольку
у мноrих людей развилась боязнь одиночества и мноrих из них пуrает пер
спектива встретиться с собой лицом к лицу. «Я думаю,  писал по этому
поводу э. Фромм,  боязнь остаться наедине с самим собой это, скорее,
чувство замешательства, rраничащее порой с ужасом увидеть челове
ка, одновременно так хорошо знакомоrо и TaKoro чужоrо; мы пуrаемся
и бежим прочь. И упускаем шанс услышать себя, и продолжаем иrнори
ровать свою совесть» [32, с.156].
В реальной жизни авторитарная и ryманистическая совесть не сущест
вуют по отдельности в человеке. Они не исключают дрyr дрyrа. Поэтому
одна из существенных проблем состоит в том, чтобы распознать силу той
и дрyrой совести и определить их взаимоотношение. Психоаналитическая
практика показывает, что нередко 'Чувство вu1tъt восnрu1tимается 'Человеком
в 1(,а'Честве авторuтарной совести, хотя в действuтелъ1tостu эта совестъ может
бъtтъ ра1J,uо1tалuза1J,ueй zyма1tuстu'ЧеСКой совести. Так, на уровне сознания чело
век может считать себя виноватым за то недовольство, которое выказыва
ют авторитеты по поводу ero поведения, в то время как на бессознательном
уровне он чувствует себя виноватым за то, что живет не так, и не оправды
вает собственных надежд, растрачивает свою жизнь впустую.
138

АВТОРИТАРНАЯ И rУМАНИСТИЧЕСКАЯ ЭТИКА
э. Фромм считал, что в условиях cOBpeMeHHoro мира основная мораль
ная проблема  это безразлu'Чue 'Человека 1(, самому себе. Эта проблема состоит
в том, что человек утратил чувство своей значительности и уникально
сти, превратил себя в орудие внешних целей, относится к себе как к TOBa
ру и оказывается отчужденным и от мира, и от дрyrих людей, и от caMO
ro себя. Он не верит в caMoro себя и в человека как TaKoBoro. У Hero нет
совести в ryманистическом ее понимании и поэтому он не доверяет соб
ственным оценкам.
Для собственноrо развития человек должен порвать с традиционны
ми представлениями, обусловленными авторитарной этикой. Ему следует
научиться прислушиваться к своей ryманистической совести и придержи
ваться принципов ryманистической этики: быть живым, т. е. плодотвор
ным; использовать собственные силы не на какуюто TpaHcцeHдeHT
ную человеку цель, а на caMoro себя; придать смысл собственному суще
ствованию; быть человечным; обрести решимость быть самим собой
и для себя.
Выдвиrая подобные идеи, э. Фромм подчеркнул, что с точки зрения
ryманистической этики нравственная альтернатива заключается не между
подавлением зла и потворством ему, как полаrали некоторые исследова
тели, а между вытеснениемпотворством и плодотворностью. В конечном
счете 1J,елъю zyма1tuстu'Чес1(,Ой этu1(,U является ие въtтес1tе1tuе 'Человечес1(,ОZО зла,
nоощряе.моzо nаzуб1tъw воздействuем автopuтариоео духа, а rutoalJтBop1toe uсnол
зова1tuе npuсущеzо 'Человеку виутреинеео nоте1t1J,uала.
э. Фромм верил в человека и выражал надежду на то, что тот обре
тет решимость встать на путь плодотворной ориентации. В COOTBeTCT
вии с этой ориентацией человеческие устремления будут направлены
на то, чтобы быть самим собой, а не иметь вещи и дрyrих людей в качест
ве предметов (объектов) обладания. Подобное понимание содержалось
во мноrих работах э. Фромма, особенно в ero книrе «Иметь или быть?»
(1976), rде он провел различие между бытием и обладанием, которое, как
и различие между любовью к жизни и любовью к смерти, представлялось
ему коренной проблемой человеческоrо существования. По этому пово
ду он писал, что «обладание и бытие являются двумя основными спосо
бами существования человека, преобладание одноrо из которых опреде
ляет различия в индивидуальных характерах людей и типах социальноrо
характера» [33, с. 22].
э. Фромм не только верил в человека, но и провел разrраничение
между иррациональной и рациональной верой.
Ирра1J,uо1tалъ1tая вера рассматривалась им в плане веры в человека, идею
или символ, берущей начало не в собственном опыте мышления и чувств
индивида, а основанной на эмоциональном подчинении иррациональному
139

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
авторитету. Этой вере свойственна фанатическая убежденность, кореня
щаяся в подчинении чьемуо личному или безличному авторитету. В про
тивоположность подобной вере ра1J,uо1tалъ1tая вера представляет собой
твердую убежденность, основанную на плодотворной интеллектуальной
и эмоциональной деятельности.
В соответствии с представлениями Э. Фромма, человек не может жить
без веры. Однако для Hero решающим является вопрос о том, будет ли это
иррациональная вера в машины, успех, вождей, или рациональная вера
в человека, основанная на опыте собственной плодотворной деятельности.
Осмысление проблематики этики вообще и веры в частности с необ
ходимостью подводило к рассмотрению феномена релиrии. Поэтому нет
ничеrо удивительноrо в том, что так или иначе Э. Фромму пришлось обра
титься к релиrиозным сюжетам. В данном контексте нет необходимости
в подробном освещении ero взrлядов на релиrию. Достаточно подчеркнуть
лишь то обстоятельство, что под релиrией он понимал не релиrиозное
верование как таковое, а любую систему взrлядов и действий, которой при
держивается какаяо rруппа людей и которая дает человеку систему ори
ентаций и объект поклонения. Исходя из подобноrо понимания релиrии,
используемый им соответствующий термин чаще Bcero брался в кавычки.
По аналоrии с авторитарной и ryманистической этикой Э. Фромм раз
личал авторитарную и ryманистическую релиrию.
Для авторuтарной релuzuu характерно признание Toro, что человек
находится под контролем высшей силы, существующей вне ero caMoro.
Важным ее элементом является подчинение внешней силе. fлавная добро
детель такой релиrии  послушание, страшный rpex  неповиновение.
1Ума1tuстu'Чес1(,Ой релuzuu, напротив, свойственно сосредоточение
на человеке и ero способностях. Она нацелена на обретение человеком
силы, а не на становление ero бессильным. Основная добродетель такой
релиrии  самореализация, а не покорность. Если ryманистическая рели
rия является теистической, то боr в ней оказывается символом собствен
ных сил человека, а не власти над ним. Примерами подобных релиrий
MOryт служить, по убеждению Э. Фромма, ранний буддизм, даосизм, учения
Иисуса, Сократа, Спинозы. Словом, если в авторитарной релиrии боr CTa
новится единственным обладателем разума и любви человека, то в ryмани
стической релиrии он представляет собой образ Bcero лучшеrо в человеке,
т. е. оказывается символом Toro, чем человек потенциально является или
чем он должен стать.
Поскольку этика и релиrия тесно связаны между собой, то Э. Фромм
полаrал, что в основе психоаналитическоrо понимания человека долж
ны лежать как ryманистическая этика, так и ryманистическая релиrия
в том специфическом смысле, который он вкладывал в понятие релиrии
140

ПАтолоrия НОРМАЛЬНОСТИ И КРИЗИС ПСИХОАНАЛИЗА
и в соответствии с которым он ратовал за необходимость создания новой
релиrии, т. е. «релиrии без релиrии». Более Toro, он считал, что ncиxoaиa
лиз имеет релuzuоз1tую фу1t1(,1J,UЮ, а nсuхоа1tалuтU'Ческое лeчe1tuе душu 1tаnравле
ио иа то, 'ЧтоБЪt nомачъ na1J,ue1tтy обрестu оnредeлe1t1tую устаиов1(,У, жиз1tе1t1tую
орuе1tта1J,UЮ, 1(,оторая может бъtтъ назва1tа релuzuозной в zуманuстu'Чес1(,ОМ,
ие авторитариом смъtсле. Подобное лечение должно пробудить в человеке
способность смотреть правде в rлаза, любить, прислушиваться к rолосу
собственной совести, стать свободным и ответственным.
Тем самым Э. Фромм поставил вопрос о необходимости переосмысле
ния целей и задач классическоrо психоанализа, а также ero различных
модификаций. Речь шла о кардинальных проблемах психоанализа, свя
занных с пониманием существа и критериев здоровья и болезни человека,
а также функций и ориентаций психоаналитика как целителя души. Речь
шла, по сути дела, о теории и практике предложенноrо э. Фроммом ryмa
нистическоrо психоанализа.
Патолоrия нормальности и кризис психоанализа
Очевидно, что понимание психическоrо здоровья и психических pac
стройств зависит в первую очередь от представления о природе человека.
Поскольку природа человека рассматривалась э. Фроммом через призму
экзистенциальных дихотомий и исторических противоречий человече
cKoro существования, соответствующих потребностей индивида и возмож
ностей их удовлетворения, то можно бьто ожидать, что ero представле
ния о здоровье и болезни моrли отличаться от официально признанных
и широко распространенных в традиционной психиатрии и классическом
психоанализе. Именно это и имело место в ryманистическом психоанали
зе, поскольку э. Фромм акцентировал внимание не только на естественных
потребностях человека, но и на ero специфических (экзистенциальных)
потребностях, вытекающих из особенностей положения индивида в мире.
Прежде Bcero э. Фромм исходил из Toro, что даже полное удовлетворе
ние естественных потребностей человека не является достаточным усло
вием для психическоrо здоровья. Это здоровье зависит от удовлетворения
чисто человеческих потребностей в приобщенности, преодолении orpa
ниченности собственноrо существования, укорененности, идентичности,
системе ориентации и поклонения. Если одна из основных потребностей
остается нереализованной, возможно возникновение психическоrо заболе
вания. Если такая потребность реализуется неудовлетворительным образом,
не исключено развитие явноrо невроза или социальной ущербности.
Таким образом, nоиятuе nсuхu'Чес1(,ОZО здоровъя вЪtводuлосъ э. Фроммом
из самих условuй 'Человеческоzо существова1tия и оказывалось единым для всех
141

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
времен и культур. «Психическое здоровье,  писал он,  характеризуется
способностью к любви и созиданию, освобождением от кровосмеситель
ной привязанности к роду и земле, чувством тождественности, OCHOBaH
ным на переживании cBoero "Я" в качестве субъекта и реализатора соб
ственных способностей, осознанием реальности вне нас и в нас самих,
т. е. развитием объективности и разума» [34, с. 330].
Итак, психическое здоровье зависит от aдeKBaTHoro удовлетворения спе
цифических человеческих потребностей. Но от чеrо зависит возможность
удовлетворения этих потребностей?
Отвечая на данный вопрос, э. Фромм исходил из Toro, что удовлетво
рение данных потребностей обусловлено рядом факторов, среди которых
большое значение имеет способ орrанизации общества. Здоров человек
или нет, это в первую очередь зависит не от caMoro человека, а от CTPYК
туры общества, в котором он живет. Так, здоровое общество способствует
развитию способности человека любить дрyrих людей, осуществлять сози
дательный труд, обретать чувство собственноrо Я, oCHoBaHHoro на ощуще
нии своих творческих сил. Нездоровое общество, напротив, порождает
взаимную вражду и недоверие, превращает человека в объект манипуляций
и эксплуатации.
В свое время З. Фрейд пришел к выводу о неизбежности конфликта
между культурой, цивилизацией и психическим здоровьем, счастьем чело
века. Он полаrал, что в первобытном обществе человеческое существо бьто
более здоровым по сравнению с цивилизованным человеком, поскольку оно
моrло свободно удовлетворять свои инстинкты. С развитием культуры циви
лизованный человек стал пользоваться плодами науки, техники и искусства,
тем самым улучшив свое материальное положение, но оказался обреченным
на невротизацию, поскольку созданная им культура иrрала первостепенную
роль в подавлении, вытеснении ero сексуальных и аrрессивных влечений.
Размышления о том, что с развитием культуры и человеческой цивили
зации как таковой происходит усиление невротизации человека, подвели
З. Фрейда к мысли о постановке диаrноза, соrласно которому мноrие культу
ры (возможно, и все человечество) стали невротическими. Он полаrал, что
попытка применения псоанализа к культурному сообществу не является
ни бессмысленной, ни бесплодной. Правда, диаrноз коллективных неврозов
сталкивается с различноrо рода трудностями. В частности, пока речь идет
об индивидуальном неврозе, можно rоворить о контрасте между больным
человеком и здоровым обществом.
Но, какой фон может быть использован для сравнения, коrда заходит
речь о невротической культуре? Если решиться на терапию социальноrо
невроза, то располаrаем ли мы таким авторитетом, который Mor бы побу
дить все общество к лечению?
142

ПАтолоrия НОРМАЛЬНОСТИ И КРИЗИС ПСИХОАНАЛИЗА
Основатель психоанализа только поставил эти вопросы, предоставив
возможность поразмышлять над ними дрyrим психоаналитикам. Сам он
не рискнул давать на них какиелибо ответы и тем более не претендовал
на терапию Bcero человечества. Вместе с тем, обратив внимание на имею
щиеся затруднения методолоrическоrо и мировоззренческоrо характера,
он выразил надежду на то, что «однажды ктонибудь отважится на изуче
ние патолоrии культурных сообществ» [35, с.133].
Э.Фромм был тем психоаналитиком, кто отважился на исследование
nатолоzuu 1J,uвшuзова1t1tоzо общества. В работе «Здоровое общество» (1956)
он не только поставил вопросы о том, нормальны ли мы и может ли обще
ство быть больным, но и высказал идею, в соответствии с которой здоро
вым является общество, соответствующее подлинным, а не искусственно
навязанным потребностям человека.
В хх в. существовали расхожие представления о том, что люди запад
Horo мира совершенно нормальны. Хотя некоторые личности страдали
тяжелыми формами психических расстройств, тем не менее общий ypo
вень душевноrо здоровья не вызывал особых сомнений. Считалось, что
используя современные достижения науки и техники, а также вводя более
совершенные методы психической rиrиены, можно улучшить состояние
здоровья людей. И если речь заходила об индивидуальных психических
расстройствах, то они рассматривались, как правило, в качестве досадных
патолоrических отклонений, подлежащих лечению с целью выздоровле
ния заболевшеrо человека и возвращения ero в лоно здоровоrо общества.
Мноrие психиатры, психоаналитики и психолоrи отказывались при
знавать, что общество в целом может быть психически нездоровым. Боль
шинство из них полаrали, что проблема душевноrо здоровья общества
состоит лишь в том, что имеются неприспособленные к жизни индиви
ды, которым требуется медицинская помощь, способствующая их лучшей
ориентации в жизни. В отличие от подобноrо видения психических pac
стройств в здоровом обществе, Э. Фромм поставил вопрос не об индиви
дуальной патолоrии, а о nатолоzuu 1tормалъностu в западном обществе.
Значительные масштабы распространения индивидуальной патолоrии
в западной культуре, будь то убийства, самоубийства, деструктивные дей
ствия, наркомания и алкоrолизм, свидетельствуют о том, что чтото нелад
но в современном мире. Причем именно в тех странах, которые ближе
дрyrих подошли к цели материальноrо обеспечения жизни, относитель
но paBHoro распределения боrатства и стабильной демократии, наблю
даются тяжелые симптомы психических отклонений. Обратив внимание
на, казалось бы, видимый парадокс, Э. Фромм задумался над следующими
вопросами. Нет ли чеrонибудь в корне неправильноrо в современном
образе жизни людей и в целях, к достижению которых они стремятся?
143

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
Не ведет ли в материальном отношении обеспеченная жизнь человека
к возникновению у Hero невыносимой скуки, болезненные попытки изба
виться от которой сопровождаются самоубийствами и алкоrолизмом?
Отвечая на эти вопросы, э. Фромм провел различие между индивиду
альными и социальными психическими заболеваниями, в основе KOTO
poro лежит дифференциация понятий ущерб1tостъ и 1tевроз. В том случае,
коrда человеку не удается достичь спонтанности, подлинноrо caMOBыpa
жения и свободы, ero можно считать ущербным, если исходить из Toro,
что каждое человеческое существо стремится к непосредственности Bыpa
жения своих чувств. В том случае, коrда большинство членов общества
не достиrают подобной цели, можно rоворить о СО1J,uалъ1tо зада1t1tой ущерб
иости. Друrое дело, что, будучи присуща мноrим людям, такая ущербность
не осознается отдельным человеком в качестве неполноценности. В дей
ствительности же личность, с позиций отчужденноrо общества считаю
щаяся здоровой, с ryманистической точки зрения оказывается больной,
правда, не в плане индивидуальноrо заболевания, а в смысле социально
заданной ущербности.
Поскольку социальная ущербность возводится обществом в paHr доб
родетели, то она может усилить у человека ощущение уверенности в дoc
тиrнутом успехе по обеспечению безопасности путем сходства с дрyrими
людьми. Ущербность не вызывает у Hero ни раздражения, ни презрения.
Человек не испытывает rлубоких переживаний и действует как автомат.
Страдая от недостатка спонтанности и индивидуальности, он в то же
время существенно не отличается от дрyrих людей, находящихся в точно
таком же положении. Несмотря на свою ущербность, мноrие члены обще
ства сохраняют здоровье, так как это общество предусматривает опреде
ленную модель поведения и предлаrает соответствующие средства против
явноrо проявления невротических симптомов.
Правда, для некоторых людей предлаrаемая обществом модель поведе
ния оказывается неэффективной, в результате чеrо у тех, кто подвержен
серьезной индивидуальной ущербности, может развиться невроз. Пре
доставляемые культурой средства стабилизации MOryт оказаться недейст
венными и для тех, кто честнее и чувствительнее остальных и кто именно
в силу этих свойств не желает приспосабливаться к обществу и быть как
все, но в то же время не имеет ни сил, ни здоровья, чтобы жить посвое
му наперекор всему.
Общество принимает различные меры против вспышки явных сим
птомов невроза, а человек обладает поразительной способностью при
способления почти к любым условиям жизни. Однако, как подчеркивал
э. Фромм, в качестве ответной реакции на бесчеловечное обращение
с людьми, сопровождающееся их запyrиванием и возникновением у них
144

ПАтолоrия НОРМАЛЬНОСТИ И КРИЗИС ПСИХОАНАЛИЗА
чувства страха, подозрительности и одиночества, у них может развивать..
ся апатия, наблюдаться деrрадация умственных способностей, накапли
ваться разрушительная энерrия или возникать стремление к независимо
сти и свободе, способное стать основой для создания более совершенноrо
общества. Словом, если человек живет в условиях, не соответствующих
ero природе и душевному здоровью, то он может реаrировать на них про
тивоположными способами, вынуждающими ero или деrрадировать, или
создавать иные условия, соrласующиеся с ero потребностями.
В рассматриваемом контексте Э. Фромм обратил внимание на феномен
СКУ1(,и, по отношению к которой можно выделить три 1(,атееopuи людей:
· способные продуктивно реаrировать на стимулирующее раздражение
и не знающие скуки;
· постоянно нуждающиеся в дополнительном стимулировании, обре
ченные на хроническую скуку, умеющие ее компенсировать и поэтому
не осознающие ее;
· неспособные к возбуждению нормальными раздражителями, не умею
щие ее компенсировать и находящиеся в хронической депрессии.
В компенсированной или некомпенсированной форме хронu'Чес1(,ая
С1(,У1(,а является одиой uз ос1tов1tъtх nсuхоnатолоzuй современиоео общества.
Не будучи тяжелобольными, большинство людей страдают от недостатка
продуктивности и постоянно скучают, если не находят какихо способов
стимулирования.
Как правило, хроническая, компенсированная форма скуки не счита
ется патолоrией. Это происходит потому, что, как подчеркнул Э. Фромм,
в современном обществе скука становится массовым явлением, а такое
широко распространенное заболевание, как патолоrия нормальности,
не считается болезнью.
Мноrие люди пытаются компенсировать скуку интенсивной работой
или различноrо рода развлечениями, включая телевидение, вечеринки,
алкоrоль, секс. Для некоторых из них выходные дни, свободное от работы
время становятся ахиллесовой пятой, поскольку они не знают, чем занять
ся, что делать и как заполнить образовавшуюся пустоту. Одной из целей
cOBpeMeHHoro человека как раз и является стремление убежать от собс
венной скуки, причем даже секс, который, казалось бы, должен приносить
наслаждение, не дает некоторым людям радости и становится для них
не менее скучным, чем все остальное. При этом далеко не все люди OTKpЫ
то заявляют о своей скуке, внешне стараются выrлядеть бодрыми, в резуль
тате чеrо появилась новая разновидность патолоrии «депрессия С улыб..
кой», олицетворяющая собой патолоrию нормальности.
Признание социально заданной ущербности, способности человека
реаrировать различным образом на условия cBoero существования и пато
145

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
лоrии нормальности привело Э. Фромма к рассмотрению двух концепций
здоровья.
Стороини1(,и первой 1(,o1t1J,en1J,uu определяют 1tормалъ1tостъ u здоровъе с тlJЧ1(,U
зре1tия общества. Если человек способен иrрать отведенную ему в общест
ве соответствующую социальную роль, то он считается здоровым. В про
тивном случае, коrда человек не вписывается в стандарты общества, а ero
поведение не соответствует общепринятым нормам, он рассматривается
в качестве больноrо.
Стороиии1(,и второй 1(,o1t1J,en1J,uu здоровъя определяют 1tормалъ1tостъ с тlJЧ1(,U
зре1tия иидuвидa. Здоровым и нормальным считается тот человек, который
достиr полноты cBoero развития. В этом случае здоровье определяется
исходя из потребностей и ценностей caMoro человека, а не общества.
Соrласно первой концепции здоровья, плохо приспособленный к CTPYК
туре общества человек расценивается психотерапевтами как неполноцен
ный. Соrласно второй концепции здоровья, нормальный человек в CMЫC
ле хорошей приспособленности к обществу может быть менее здоров
в отношении реализации человеческих ценностей, чем невротик. Hepeд
ко хорошая приспособляемость человека к обществу достиrается за счет
отказа ero от своей личности, индивидуальности, уникальности.
Большинство людей в западноевропейской культуре хорошо приспо
соблены к ней именно потому, что отказались от борьбы за свою незави
симость. Они настолько приняли установки cOBpeMeHHoro общества, что
сумели избежать острых переживаний от конфликта с ним, что нельзя
сказать о невротической личности. Однако живущий в разладе с правдой
и не испытывающий подлинной любви хорошо приспособленный к обще
ству человек в действительности защищен только от внешних конфлик
тов. Если он не поrлощен какойлибо деятельностью, то ему приходится
прибеrать к различным средствам и способам беrства от себя, охотно пре
доставляемым обществом, в результате чеrо он оказывается не в состоя
нии реализовать свой внутренний потенциал.
Таким образом, приспособившийся к обществу человек лишается своих
подлинно человеческих качеств. Пока ero усилия по адаптации к общест
ву успешны, он чувствует себя в безопасности. Вместе с тем утрата Bcero
лучшеrо в себе и отказ от человеческих ценностей при водят к BнyтpeH
ней пустоте. За свою 'Человечес1(,УЮ 1tесостоятелъ1tостъ 0и 'Часто расrutа'Чuвается
язвой, noaazpou u друеими nсихоееииъши болез'НЯМu.
Те люди, у которых симптомы заболевания проявляются открыто,
в принципе демонстрируют то, что их человеческие способности подав
лены не полностью. Но они, как считал Э. Фромм, больны не столь серьез
но по сравнению с теми, чье приспособление к обществу оказалось успеш
ным. Напротив, в человеческом плане они оказываются более здоровыми.
146

ПАтолоrия НОРМАЛЬНОСТИ И КРИЗИС ПСИХОАНАЛИЗА
Поэтому имеет смысл смотреть на симптомы психических расстройств
не как на BparoB, которых следует побороть, а как на друзей, rоворящих
о том, что, к сожалению, в этой жизни не все в порядке.
э. Фромм придерживался ryманистической концепции здоровья, цeH
тром которой является человек и в соответствии с которой Функциони
рование психики рассматривается через призму оптимальноrо развития
личности. При таком понимании иевроти'К может бъtтъ охара'Ктеpuзова1t 'Ка'К
'Человек, не сдавшuйся в боръбе за свою собственную лu'Чностъ, хотя еео nоnъtт'Ка
сохраиитъ свою U1tдuвuдуалъ1tостъ О'Казаласъ безусnеш1tой. Вместо творческоrо
развития своей личности он нашел спасение в невротических симптомах
или в уходе в мир фантазий. Однако с точки зрения человеческих цeHHO
стей такой человек оказывается менее искалеченным, чем тот «нормаль
ный», который как бы безболезненно вписался в общество, но при этом
утратил свою индивидуальность.
fуманизация психоанализа предполаrает прежде Bcero ориентацию пси
хоаналитиков в своей исследовательской и терапевтической деятельности
на ryманистическую концепцию здоровья. Задача ryманистическоrо психо
анализа как раз и состоит, по убеждению Э. Фромма, в изучении Toro, что
он назвал nатолоzuей 1tормалъ1tостu, представляющей собой ХрОНU'ЧеС'КУЮ, слабо
въtраже1t1tУЮ шuзоФре1tUЮ, nорождаемую совремеииъш обществом с еео cтaидap
тиза1J,Uей, обеЗЛU'Чe1t1tостъю, от'Чужде1t1tостъю. На основе изучения патолоrии
нормальности психоаналитик может осуществлять свою практическую
деятельность по оказанию помощи всем тем, кто испытывает затруднения
в реализации cBoero BнyтpeHHero потенциала, творческих способностей,
возможностей, задатков.
rоворя о необходимости ryманизации психоанализа, Э. Фромм исходил
из Toro, что дальнейшее развитие теории и практики классическоrо психо
анализа претерпело такую метаморфозу, в результате которой произошел
'КризUС совремеииоео nсuхоа1tализа. Внешне этот кризис проявился В сниже
нии числа студентов, желающих получить психоаналитическое образование,
а также пациентов, обращающихся за помощью к психоаналитикам. И то,
и дрyrое связано с тем, что во второй половине хх столетия возникли KOH
курирующие терапевтические методики, нацеленные на достижение лучших
результатов за более короткое время и с наименьшими затратами матери
альных средств и душевных сил. Очевидно, что как только в моду вошли обе
ЩaIOщие быстрый результат более дешевые методы излечения, новые формы
психотерапии привлекли к себе внимание мноrих нуждающихся в терапии
людей, для которых психоанализ оказался слишком утомительным и дopo
rостоящим. Но, наряду с внешним проявлением кризиса психоанализа, име
ются rлубинные ero причины, rлавная из которых состоит «в превращении
психоанализа из радикальной теории в конформистскую» [36, с. 11].
147

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
с точки зрения э. Фромма, первоначально психоанализ был радикаль
ной теорией, поскольку учение З. Фрейда о бессознательном было Haцe
лено на разрушение иллюзий человечества о сознании как ядре психики
и движущей силы человека. Это учение способствовало различению види
мых и реальных мотивов человеческоrо поведения и заложило основы
для критическоrо мышления. З. Фрейд открьт путь к пониманию ложно
ro сознания и механизмов самообмана человека. Тем самым он выступил
в роли радикальноrо мыслителя, критика культуры, подавляющей при
родные влечения, и до некоторой степени социальноrо критика, BЫCТY
пающеrо против сексуальноrо подавления в обществе. Вместе с тем OCHO
ватель психоанализа оказался, по мнению Э. Фромма, в плену предрассуд
ков cBoero времени и оrраничился реформаторскими представлениями
о взаимоотношениях между личностью и обществом.
Последующее развитие психоанализа предопределялось решением
вопроса о том, будут ли психоаналитики следовать радикальным идеям
З. Фрейда или подхватят те аспекты ero теорий, которые леrче Bcero
усваиваются обществом потребления. История развития психоанализа
показала, что ортодоксальные ученики пошли за З. Фрейдом как реформа
тором, а не радикалом. В результате этоrо, с одной стороны, произошло
бюрократическое перерождение психоаналитическоrо движения, исклю
чающеrо из своих рядов инакомыслие, а с дрyrой стороны, «из передовой
и смелой идеи психоанализ превратился в безопасное кредо для тех пере
пуrанных и изолированных представителей среднеrо класса, которые
не нашли себе царства небесноrо в той или иной традиционной релиrии
или социальном движении cBoero времени» [37, с. 117].
В оценке Э. Фромма 1(,о1tФормuстскuе тe1tae1t1J,UU nсuхоа1tализа нашли свое
отражение среди психоаналитиков, придерживающихся школы психоло
rии я. Фактически сразу же после смерти 3. Фрейда ряд психоаналити
ков сконцентрировали свое основное внимание не на бессознательных
страстях, мотивирующих поведение человека, а на механизмах защиты Я,
рассмотренных через призму адаптации человека к окружению. С рабо
ты Х.Хартманна «Психолоrия Я И проблема адаптации» (1939) началась
ревизия теорий З. Фрейда, приведшая к замене теории конфликта KOH
цепцией эволюционноrо роста. В практическом плане это означало пере
смотр предложенной З. Фрейдом концепции здоровья, поскольку в Tep
минах адаптации человека к окружающему миру с психоаналитической
точки зрения личность считалась здоровой, если она обладала способно
стью приспособления к существующему обществу.
Нередко единственной целью психоаналитическоrо лечения станови
лось оказание помощи человеку в ero приспособлении к существующим
обстоятельствам жизни, к реальности. Это означало, что психоаналитиче
148

ПАтолоrия НОРМАЛЬНОСТИ И КРИЗИС ПСИХОАНАЛИЗА
ская терапия ориентировалась на при ведение человека в такое состояние
ума, коrда ощущение личноrо несчастья низводил ось до уровня всеобщеrо
несчастья, в результате чеrо снижался пороr чувствительности, а также
повышалась способность к восприятию реальности, преломленной через
призму всеобщеrо псевдосчастья. Коль скоро общество нуждается в том,
чтобы с минимальными издержками приспособить человека к сложной
и иерархически орrанизованной системе существующих в нем отношений
власти, распределения и потребления производимых материальных блаr
и услyr, то психоаналитик стал брать на себя функцию специалиста, помо
rающеrо страдающей личности устранить препятствия, стоящие на пути
к ее полному приспособлению.
Акцент на адаптации человека привел к адаптированию психоанализа
к потребностям cOBpeMeHHoro общества с ero психопатолоrией нормаль..
ности. Если принять во внимание то обстоятельство, что в период CTaHOB
ления и первоначальноrо развития классическоrо психоанализа з. Фрейд
и ero ближайшие последователи выступали в качестве изrоев, не призна
ваемых в медицинских Kpyrax и подверrаемых резкой критике со сторо--
ны представителей различных психолоrических и педаrоrических школ,
то подобная ориентация отразила мечту официальных психоаналитиков
адаптироваться в обществе и стать респектабельными. В определенной
степени психолоrия Я оказалась приемлемым ответом на кризис психоана
лиза, в результате чеrо она стала лидирующим направлением в психоана
литическом движении, особенно после Toro, как в 1951 r. х. Хартманн бьт
избран президентом Международной психоаналитической ассоциации.
Выступив с критикой психолоrии Я, э. Фромм не только высказал
мысль о том, что данная школа является отступлением от самой сути пси
хоанализа, но и подчеркнул то обстоятельство, что кризис психоанали
за может обернуться ero rибелью, если он не сменит направление cBoero
развития. Словом, современный психоанализ стоит перед альтернати"
вой: или медленное разложение и неминуемая rибель, или радикализация
и творческое возрождение ero.
По убеждению Э. Фромма, творческое возрождение психоанализа воз
можно только В том случае, если он преодолеет свой конформизм, обра
тится к заложенной З. Фрейдом радикальной тенденции, вновь станет
критической теорией и будет развиваться в духе ryманизма. «Такой обнов
ленный психоанализ сможет проникать еще rлубже в преисподнюю бес
сознательноrо, он будет критически относиться ко всем социальным учре
ждениям, которые уродуют и деформируют человека, и будет заниматься
процессами, которые моrли бы привести к адаптации общества к нуждам
человека, а не адаптации человека к обществу. В частности, он будет иссле
довать психолоrические явления, изза которых современное общество
149

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
следует считать патолоrическим: отчуждение, TpeBory, одиночество, страх
rлубоких чувств, бездеятельность, отсутствие радости» [38, с. 36].
В противовес конформистской тенденции психоанализа Э. Фромм
выступил за развитие ryманистическоrо психоанализа, oCHoBaHHoro
на ryманистической концепции человека и ero здоровья. Если в класси
ческом психоанализе основное внимание уделялось раскрытию подавлен
ной сексуальности, а в конформистском психоанализе  изучению адап
тационных способностей человека, то в ryманистическом психоанализе
исследовательский акцент смещался на анализ бессознательных аспектов
новых симптомов, типа апатии, хронической скуки, одиночества, отчуж
дения, и патоrенных условий общества, которые порождают их.
В конечном счете zyма1tuстu'Ческuй nсuхоа1tализ 1tа1J,елен иа uзyче1tuе тоео,
'Что э. Фром.м 1tазвал nатолоzuей нормалъностu. В этом отношении он проти
востоит конформистскому психоанализу и развивает радикальные идеи
з. Фрейда, в том числе связанные с ero постановкой вопроса о патолоrии
культурных сообществ. Друrое дело, что ryманистический психоанализ
Э. Фромма расходится с классическим психоанализом З. Фрейда по цело
му ряду вопросов, рассмотрение которых может способствовать лучшему
пониманию ero специфики.
Классический и ryманистический психоанализ
Переосмысление психоаналитическоrо учения З. Фрейда о человеке
осуществлялось Э. Фроммом с позиций ryманистической этики и ryмани
зации психоанализа как TaKoBoro. Он 1(,рuтU1(,овал з. Фрейда ие за то, 'Что
тот nерео1J,енш ролъ сексуалъ1tъtх влеченuй в жиз1tu 'Человека, иа 'Чем a1(,1J,e1tтupoBa
лu виимаиие nротивии1(,и nсuхоанализа, а за то, 'Что тот nо1tимал сексуалъ1tостъ
1tедостатlJЧ1tо zлуБО'Ко. В ходе дальнейшеrо развития психоанализа необхо
димо было, по ero мнению, исправить и уrлубить психоаналитические
представления З. Фрейда о человеке, перевести ero прозрения из физио
лоrической плоскости в область экзистенциальноrо измерения.
Исходя из данной точки зрения, Э. Фромм пересмотрел ряд положе
ний, выдвинутых основателем психоанализа и относящихся к важным
психоаналитическим идеям, включая понимание инцестуальных связей,
эдиповакомплекса,нарциссизма,сновидений,характера,аrрессивности
и деструкции, влечения к жизни и влечения к смерти, бессознательноrо
как TaKoBoro, а также целей и задач психоаналитической терапии.
Некоторые из этих идей уже получили свое освещение в процессе
предшествующеrо рассмотрения взrлядов Э. Фромма по тем или иным
вопросам, коrда обращалось внимание на соответствующие расхождения
между ним и основателем психоанализа. Это касалось прежде Bcero тех
150

КЛАССИЧЕСКИЙ И rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
уточнений и разработок, которые относились к пониманию индивидуаль
Horo и общественноrо нарциссизма, первичных связей и инцестуально
ro симбиоза, биофилии и некрофилии, индивидуальноrо и социальноrо
характера, доброкачественной и злокачественной аrрессии.
В меньшей степени затраrивались друrие психоаналитические идеи
(об эдиповом комплексе, влечении к жизни и влечении к смерти, CHO
видениях, бессознательном, целях и задачах терапии), интерпретация
которых со стороны Э. Фромма свидетельствует о ero особой позиции,
не совпадающей со взrлядами основателя психоанализа. Поэтому имеет
смысл обратиться к рассмотрению именно этих идей, хотя для лучшеrо
их пони мания придется в обобщенной форме воспроизвести и те из них,
которые отчасти уже освещались.
Прежде Bcero следует подчеркнуть, что для 3. Фрейда сексуальность
и инцестуальность были идентичными понятиями. В отличие от подоб
Horo понимания, Э. Фромм считал, что сексуалъ1tъtе устрем.ле1tия ребе1t1(,а явля
ются не npu'Чu1tой, а следствием nСUХОЛОZU'ЧеС1(,ОZО симбuоза с матеръю u 'Что даже
самая zлуБО'Кая u1t1J,естуоз1tая связъ с матеръю ие содержuт ии малейшеzо следа
сексуалъ1tой стимуля1J,UU. Кроме Toro, он подчеркивал, что связь с матерью,
отражающая тоску по ее любви и страх перед деструктивностью, является
более элементарной и сильной, чем эдипальная связь, соотнесенная OCHO
вателем психоанализа с сексуальным желанием. Словом, «инцестуальные
желания являются прежде Bcero не результатом сексуальных устремлений,
а представляют собой фундаментальную тенденцию в человеке: желание
быть привязанным к тому, из чеrо человек вышел, страх стать свободным
и страх быть уничтоженным этой фиrypой, которой человек беспомощно
предоставил себя, отказавшись от всякой независимости» [39, с. 77].
в классическом психоанализе эдипов комплекс был альфой и омеrой
rлубинноrо понимания психосексуальноrо развития ребенка и формиро
вания невроза человека. З. Фрейд рассматривал данный комплекс через
призму амбивалентных отношений между ребенком и ero родителями,
в основном через призму сексуальноrо влечения ребенка к родителю про
тивоположноrо пола. Понимаемый таким образом эдипов комплекс стал
одним из краеyrольных камней ero психоаналитической теории об исто
рии развития человечества, эволюции релиrии и морали, становлении
общества. Данное понимание основывалось на интерпретации З. Фрей
дом траrедии Софокла «Царь Эдип», воспроизводящей миф об Эдипе,
непреднамеренно убившем cBoero отца Лая и женившемся на своей MaTe
ри Иокасте, от инцестуальной связи с которой он имел четырех детей.
Э. Фромм признавал важность OTKpbIToro з. Фрейдом эдипова комплек
са для понимания мышления и поведения человека. Однако он считал,
что да1t1tъtй 1(,оммекс имеет u1tую осиову, связа1t1tую ие столъ1(,О с сексуалъ1tостъю,
151

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
С1(,ОЛЪ1(,О С от1tоше1tuем 1(, властu 1(,а1(, одиим из Фу1tдаме1tталъ1tъtх аспектов меж
лu'Ч1tост1tъtх от1tошенuй. Обратившись к мифу об Эдипе, он попытался
ответить на вопросы о том, прав ли был З. Фрейд в своем утверждении,
что инцестуозное влечение к матери и ненависть к отцусопернику прису
щи каждому ребенку мужскоrо пола и как моrло случиться, что в данном
мифе, центральной темой KOToporo служат инцестуальные отношения
между матерью и сыном, отсутствует элемент первоначальноrо влечения
их дрyr к дрyry. Ответ на эти вопросы предполаrает, по ero убеждению,
понимание действительной траrедии Эдипа, рассмотренной через приз
му не только про изведения Софокла «Царь Эдип», но И дрyrих частей ero
трилоrии, таких как «Антиrона» и «Эдип в Колоне». Анализ же трилоrии
Софокла в целом показывает, что «этот миф можно понимать не как сим
вол кровосмесительной любви между матерью и сыном, а как символ про
теста сына, восставшеrо против воли отца в патриархальной семье; брак
Эдипа и Иокасты  лишь вторичный элемент, это один из символов побе
ды сына, который занимает место отца и вместе с этим приобретает все
ero привилеrии» [40, с. 270].
Для З. Фрейда конфликт между Эдипом и ero отцом, завершившийся
убийством последнеrо, порожден инцестуальными устремлениями сына.
С точки зрения Э. Фромма, анализ всей трилоrии об Эдипе позволяет
rоворить о том, что ее rлавной темой является борьба против власти
отца и что корни этой борьбы уходят в далекое историческое прошлое,
связанное с борьбой между патриархальным и матриархальным уклада
ми в обществе. Эдип является представителем матриархальноrо укла
да, выступающеrо против общественноrо порядка, oCHoBaHHoro на вла
сти и привилеrии отца. Подобная трактовка Эдипа опиралась на идеи
й. Бахофена о матриархальном обществе, нашедшие отражение в ero
работе «Материнское право» (1861) и рассмотренные Э. Фроммом в KOH
тексте осмысления существа трилоrии Софокла.
Стоит обратить внимание на то обстоятельство, что иное, по cpaBHe
нию с 3. Фрейдом, понимание эдипова комплекса отразилось и на пере
осмыслении Э. Фроммом клиническоrо случая, описанноrо основателем
психоанализа в работе «Анализ фобии пятилетнеrо мальчика» (1909). Так,
в своем комментарии к истории болезни маленькоrо [анса он заметил, что,
хотя маленький мальчик действительно боялся кастрации, yrроза послед
ней исходила не от отца, как полаrал 3. Фрейд в соответствии со своей
концепцией эдипова комплекса, а от матери. В этой концепции отрази
лись разделяемые основателем психоанализа патриархальные установки
и ero неспособность представить, что основной причиной страха может
быть женщина. Э. Фромм соrлашался с 3. Фрейдом в том, что в основе
возникновения фобии (боязни быть укушенным лошадью) у маленькоrо
152

КЛАССИЧЕСКИЙ И rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
[анса лежал бессознательный страх. Однако в отличие от основателя пси
хоанализа, считавшеrо, что за фобией пятилетнеrо мальчика скрывается
страх перед отцом, он пришел к заключению, в соответствии с которым
страх [анса перед лошадью имеет два источника: страх перед матерью,
вызванный ее yrрозами кастрировать ero, и страх смерти. Таким образом,
находясь в плену предубеждений о родительском авторитете и мужском
превосходстве, з. Фрейд «односторонне интерпретировал клинический
материал и не сумел объяснить целый ряд фактов, противоречащих ero
интерпретации» [41, с. 94] .
в целом э. Фромм соrлашался с тем, что утверждение основателя пси
хоанализа, в соответствии с которым эдипов комплекс составляет ядро
невроза, можно признать одним из самых важных вкладов в решение про
блемы психическоrо здоровья. Однако он подчеркивал, что данное YТBep
ждение представляется действительно ценным только в том случае, если
психоаналитики откажутся от ero узкоrо понимания, связанноrо лишь
с областью сексуальности, и будут рассматривать ero с точки зрения зна
чения для межличностных отношений.
Уже обращалось внимание на те различия, которые имели место в клас
сическом и ryманистическом психоанализе по поводу понимания arpec
сивности и деструктивности человека. К этому следует добавить лишь сле
дующее. Для З. Фрейда влечение к жизни и влечение к смерти, инстинкт
жизни и инстинкт смерти  две противостоящие дрyr дрyry силы, предо
пределяющие существование человека. Любовь, Эрос и аrрессивность,
деструктивность  биолоrически присущие человеку внутренние TeHдeH
ции. С точки зрения Э. Фромма, речь идет не о двух биолоrически при
сущих человеку инстинктах, а о дуализме первичной, основополаrающей
тенденции Bcero живоrо удерживаться в жизни и ее противоположности,
коrда человек упускает из вида данную цель. И1tстUН1(,т смерти ие является
составиой 'Частъю 1tормалъ1tой биолоzuu. 0и от1tосuтся 1(, nсuхоnатолоzuu. Если
инстинкт жизни представляет собой первичную потенциальность в каж
дом человеке, то инстинкт смерти  вторичную потенциальность.
Э. Фромм высоко оценивал вклад З. Фрейда в привлечение внимания
исследователей и психотерапевтов к сновидениям человека. Он особо
подчеркнул, что только в начале хх столетия основатель психоанализа
подтвердил правильность прежних представлений о том, что сновидения
имеют смысл и значение и что их толкование способствует выявлению
бессознательных желаний человека. Однако ero понимание сновидений
расходилось с теорией З. Фрейда, хотя и основывалось на ней. Если OCHO
ватель психоанализа полаrал, что сновидения являются непременным
выражением бессознательноrо, то Э. Фромм допускал, что они MOryт быть
выражением как низших, иррациональных, так и высших, наиболее ценных
153

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
ФУНКЦИЙ мозrа. В этом отношении он, с одной стороны, воспринял HeKO
торые представления з. Фрейда и К. [. Юнrа о сновидениях, а с дрyrой CTO
роны, критически переосмыслил их.
Если основатель психоанализа усматривал в сновидениях бессозна
тельные желания сексуальноrо, аrрессивноrо и нарциссическоrо xapaK
тера, а основатель аналитической психолоrии видел в них релиrиозную
символику, то э. Фромм выступал против одностороннеrо понимания
сновидений обоими исследователями. Если З. Фрейд толковал сновиде
ния с точки зрения реализации примитивных и инфантильных влече
ний человека, а К. [. Юнr допускал существование в них HeKoero источ
ника откровения, находящеrося вне индивида, то э. Фромм, признавал,
что в сновидениях человек часто мудрее и лучше, чем в состоянии бодр
ствования, но в то же время то, что он думает во сне, является ero собст
венными мыслями. Если венский врач акцентировал внимание на про
явлении в сновидениях животноrо начала в человеке, а швейцарский
психиатр  высшеrо разума, то э. Фромм придерживался взrляда, в COOT
ветствии с которым «в сновидениях проявляется и то, и друrое, ирра
циональное и рациональное», а цель толкования как раз и состоит в том,
чтобы «выяснить, заявляет ли о себе животное начало, либо  все лучшее,
что в нас есть» [42, с. 245].
В классическом психоанализе особое внимание обращалось на сим
волический язык сновидений. В ryманистическом психоанализе этому
аспекту также уделяется значительное внимание. Причем как в том, так
и в дрyrом случае символический язык признается единственно универ
сальным из всех, коrдалибо созданных человеком. Вместе с тем, по cpaB
нению с З. Фрейдом, rоворившим лишь об уникальной природе языка
символов, э. Фромм не только исследовал природу этоrо забытоrо языка,
но и провел разлu'Чuе между тремя тиnами символов: условными, случайны
ми и универсальными.
Услов1tъte сu.мволъt олицетворяют собой соrлашение называть тот или иной
предмет какимто определенным именем. Ими MOryт быть как слова, так
и образы (например, флаr, крест). Сфера распространения условных сим
волов оrраничена rруппой людей, принявших те или иные соrлашения.
СлУ'Чай1tъtе символъt отражают настроение, в основе KOToporo лежит лич
ный опыт человека. В отличие от условных символов случайный символ
не может быть одним и тем же у разных людей, так как связь между собы
тием и символом устанавливается самим человеком. Случайные символы
индивидуальны.
В отличие от условных и случайных символов, в которых отсутствует
внутренняя соотнесенность между ними и тем, что они символизируют,
у1tuверсалъ1tъtе символъt указывают на внутреннюю связь между символом
154

КЛАССИЧЕСКИЙ И rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
и тем, что он обозначает. В них внутренняя связь воспринимается всеми
людьми одинаково. В основе универсальных символов лежат характерные
для каждоrо человека свойства тела, ощущений и разума, не оrраничен
ные одним индивидом или rруппой людей.
э. Фромм считал, что ЯЗЪt'К символов  это своеео рода u1tостра1t1tъtй ЯЗЪt'К,
'Которъш долже1t владетъ 'КаждъtЙ 'Человек. Умение понимать этот язык позво
ляет соприкоснуться с тайнами сновидений, мифов, а также с rлубинными
уровнями человеческой психики. Толкование сновидений и понимание
языка символов не является прероrативой психоаналитиков, занимаю
щихся лечением психических расстройств. Знание этоrо языка способ
ствует проникновению в специфический человеческий пласт духовной
жизни, общий для Bcero человечества как по форме, так и по содержа
нию. Поэтому э. Фромм rоворил о том, что пониманию языка символов
необходимо учиться в школах и колледжах точно так же, как и иностран
ным языкам.
Раскрытие символики бессознательноrо являлось важной составной
частью исследовательской и терапевтической деятельности в рамках клас
сическоrо психоанализа. При этом З. Фрейд пытался rлубже понять при
роду бессознательноrо и с этой целью сперва выдвинул топическую точку
зрения, в соответствии с которой проводились различия между бессоз
нательным, предсознательным и сознанием, а затем структурную точку
зрения, основанную на вычленении трех психических инстанций  Оно,
Я и СверхЯ.
э. Фромм признавал, что нет более фундаментальноrо открытия
у З. Фрейда, чем бессознательное. Вместе с тем он исходил из Toro, что
в классическом психоанализе речь шла rлавным образом об индивиду
альном бессознательном, т. е. о таком ero содержании, которое индивид
вытесняет, сообразуясь с индивидуальными обстоятельствами личной
жизни. И если в исследовательском плане З. Фрейд включал бессознатель
ные влечения человека в контекст культуры и общества, то в клиниче
ской практике он имел дело в основном с индивидуальным бессознатель
ным. Подобное понимание бессознательноrо представлялось э. Фромму
оrраниченным. Поскольку сам он обращал внимание не только на инди
видуальный, но и социальный характер, то по аналоrии с таким видени
ем выделил наряду с индивидуальным бессознательным и то, что назвал
«социальным бессознательным».
Коль скоро каждое общество определяет, какие мысли и чувства сле
дует допускать до уровня сознания, а какие оставить бессознательны
ми, то можно rоворить о том, что существует как социальный характер,
так и СО1J,uалъ1tое бессоз1tателъ1tое, под которым понимаются вытесненные
сферы, свойственные большинству членов общества. Общество задает
155

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ Э. ФРОММА
определенную концептуальную систему, в рамках которой мыслят и дей
ствуют люди, живущие в нем. Эта система является результатом общест
BeHHoro развития и она работает, по выражению Э. Фромма, как соци
ально обусловленный фильтр (СО1J,uалъ1tъtй фuлътр). Такой социальный
фильтр позволяет некоторым переживаниям людей пройти через Hero,
в то время как дрyrие переживания не пропускаются в их сознание.
Частями социальноrо фильтра являются ЯЗЪt1(" ЛО2U1(,а и СО1J,uалъ1tъte табу.
Язык и лоrика затрудняют или даже исключают возможность прrоникно
вения переживания в сознание. Социальные табу не позволяют определен
ным чувствам достичь сознания и выталкивают их из данной области, если
они какимо образом достиrли ее. Именно социальные табу объявляют
некоторые идеи и чувства непристойными, запретными, опасными.
Чем меньше общество представляет интересы ero членов, тем в боль
шей степени оно по рождает у них необходимость вытеснять осознание
мноrих наблюдений, чувств, переживаний. Можно допустить, например,
что, будучи включенным в какуюто орrанизационную структуру, COBpe
менный человек ощутил, что ero жизнь лишена смысла, ero рутинная
деятельность бесполезна, поrоня за счастьем призрачна, свобода мышле
ния и действия оrраничены и в принципе все опротивело. Но осознание
подобноrо чувства может помешать выполнению им надлежащих соци
альных функций. Такое осознание неизбежно создаст реальную опасность
для общества и поэтому с целью предотвращения соответствующей yrpo
зы это чувство вытесняется, что и осуществляется с помощью социаль
Horo фильтра.
Почему люди вытесняют осознание Toro, что, казалось бы, должно
подлежать осознанию?
Психоаналитики считают, что основной причиной является страх.
3. Фрейд полаrал, что это  страх кастрации. Э. Фромм не соrлашался
с подобной точкой зрения. Для Hero осиоваиием для въtтес1tения бъUlU страх
nрос.лЪtтъ неуда'Ч1tU1(,ОМ, а та1(,же бояз1tъ изОЛЯ1J,UU u остра1(,изма. Он считал, что
потребность человека находиться вместе с дрyrими является такой CTpa
стью, которая представляется более сильной, чем секс и даже желание
жить. Поэтому боязнь изоляции и остракизма в большей мере, чем страх
кастрации, заставляет людей вытеснять из сознания то, что воспринима
ется как табу.
Человек вынужден закрывать rлаза на все, что в рамках rруппы объяв
ляется несуществующим, или принимать за истину то, что большинство
людей считают истинным. В конечном счете стадные взrляды, верования
и чувства оказываются для Hero большей реальностью, чем то, что подска
зывают ему собственные чувства и разум. Все, не подпадающее под клише
в принятом обществе, вытесняется и становится бессознательным. Под
156

КЛАССИЧЕСКИЙ И rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
yrрозой остракизма человек отказывается от принятия Toro, что не совпа
дает с нормами общества. Боязнь остракизма включает в себя страх yтpa
тить тождественность, и эта комбинация двух страхов оказывает наибо
лее сильное воздействие на людей, подчиняющихся социальным клише.
В классическом психоанализе признавалось, что культура и общество
понуждают человека к вытеснению. Однако З. Фрейд имел в виду BЫTec
нение инстинктивных влечений, т. е. рассматривал индивидуальное,
а не социальное бессознательное. В исследовательской и терапевтиче
ской деятельности он исходил из Toro, что осознание BbITecHeHHoro инди
видуальноrо бессознательноrо может быть осуществлено без какойлибо
апелляции к социальному бессознательному.
э. Фромм рассматривал подобную точку зрения как оrраниченную.
Он считал, что социальное и индивидуальное бессознательное находят
ся в постоянном взаимодействии между собой и, следовательно, «полное
осознание BbITecHeHHoro возможно только в том случае, если оно выходит
за пределы индивидуальной сферы и включает в себя анализ социальноrо
бессознательноrо» [43, с. 352] .
В отличие от классическоrо, ryманистический психоанализ ориенти
рован на понимание Toro, что до тех пор, пока человек не в состоянии
увидеть способствует ли общество, в котором он живет, развертыванию
ero BнyтpeHHero потенциала или, напротив, препятствует этому процес..
су, он не сможет полностью ни слиться со своей собственной человечно
стью, ни выразить ее в своей жизнедеятельности. Это означает, что пси..
хоаналитическая теория должна включать в себя раскрытие социальной
динамики и критическую оценку общества с точки зрения универсальных
человеческих ценностей. В свою очередь nсuхоаналuтu'Ческая nра1(,ти1(,а
долж1tа бъtтъ 1tа1J,елена иа осоз1tа1tuе ие толъ1(,О u1tдuвuдуалъ1tоzо, ио u СО1J,uалъ1t
ео бессоз1tателъ1tоzо.
При этом следует иметь в виду, что, выступая против иrнорирования
или недооценки роли социальноrо бессознательноrо, ryманистический
психоанализ в то же время не умаляет значимости индивидуальноrо бес
сознательноrо. Во всяком случае Э. Фромм подчеркивал, что как критиче..
ское осмысление общества важно для аналитическоrо понимания челове..
ком caMoro себя, так и аналитическое осмысление индивидуальноrо бес
сознательноrо вносит важный вклад в понимание общества.
В классическом психоанализе бессознательное как таковое представ
лено rлавным образом темными силами в человеке. Для ryманистическоrо
психоанализа содержание бессознательноrо не является исключительно
иррациональным или рациональным. Оно представляется и тем, и дрyrим,
т. е. включает в себя самое низменное и самое возвышенное, самое худшее
и самое лучшее. Словом, бессознательное включает в себя все человеческое.
157

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ э. ФРОММА
Именно из TaKoro понимания бессознательноrо следует исходить психо
аналитику, придерживающемуся ryманистических позиций. «Мы,  заме
чал э. Фромм,  должны относиться к бессознательному не так, будто
это боr, которому следует поклоняться, или дракон, KOToporo необходи
мо убить, но смиренно, с чувством юмора, отдавая себе отчет в том, что
это  просто дрyrая часть нас самих, воспринимая ее без ужаса и без бла
rоrовения» [44, с. 292] .
В понимании э. Фромма, бессознательное олицетворяет собой уни
версальноrо, целостноrо человека, вбирающеrо в себя как ero прошлое,
относящееся к истокам человеческоrо существования, так и ero будущее,
коrда он действительно станет человечным в подлинном смысле этоrо
слова. Поэтому осознание бессознательноrо как одна из важных задач
ryманистическоrо психоанализа означает соприкосновение с воплощен
ной в человеке человечностью и устранение преrрад, возводимых обще
ством в каждом индивиде. Фактически это означает, что ryманистический
психоанализ нацелен на избавление человека от социально обусловлен
Horo отчуждения от caMoro себя и от человечества.
э. Фромм при знавал заслуry з. Фрейда в ero стремлении постиrнуть
смысл бессознательных проявлений человека, и в предложенных им MeTO
дах анализа бессознательноrо как TaKOBoro. Если психоанализ является
не чем иным, как попыткой раскрыть правду о самом себе, то в этом OTHO
шении з. Фрейд продолжал традицию мыслителей прошлоrо, включая
Будду и Сократа, считавших, что истина делает человека добродетельным
и свободным, или, используя психоаналитическую терминолоrию, здоро
вым. Поскольку цель психоаналитическоrо лечения состоит в том, чтобы
заместить бессознательное Оно сознательным Я, то аналитическая ситуа
ция предстает таковой, rде аналитик и пациент заняты поиском исти
ны. Лечебными средствами восстановления, обретения здоровья служат
истина и разум. «Вводить ситуацию, основанную на полной правдивости,
в культуре, rде такая искренность редка, это, возможно, самое великое
проявление rения Фрейда» [45, с. 42].
Открытый и используемый основателем психоанализа метод CBO
бодных ассоциаций предназначался для выяснения Toro, что происхо
дит В rлубинах психики человека, и для открытия Toro, кем он является
на самом деле. Однако, как заметил э. Фромм, со временем этот метод
претерпел метаморфозу. Вместо Toro, чтобы давать возможность coдep
жательно выразить находящиеся под запретом мысли, метод свободных
ассоциаций обернулся «бессмысленной болтовней».
Блаrожелательное слушание пациента и повторение аналитиком
в измененном виде сказанноrо больным стало преследовать противопо
ложную цель, а именно  заставить человека забыть, кто он, а также OCBO
158

КЛАССИЧЕСКИЙ И rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
бодиться от какоrолибо напряжения и всякоrо чувства самости. PaCKpы
вать душу перед специалистом по бессознательному вошло в моду и стало
признаком хорошеrо тона. При этом перед психоаналитиком ставится
задача, как можно убедительнее рассказать пациенту, что представляет
собой нормальный человек (при молчаливом допущении критерия HOp
мальности с точки зрения общества) и что в пациенте не в порядке, с тем
чтобы помочь ему приспособиться и быть нормальным.
Подобная миссия психоанализа ведет к тому, что психоаналитик видит
перед собой только и исключительно неприспособленноrо к жизни чело
века, но от Hero ускользает ero целостность. Разумеется, лечение, ставя
щее своей целью социальное приспособление человека, может уменьшить
страдания невротика до среднеrо уровня страдания, внутренне присущеrо
конформизму. Однако, как считал э. Фромм, в данном случае речь не идет
ни об оптимальном развитии способностей человека, ни о реализации
ero индивидуальности, что является одной из rлавных целей ryманисти
ческоrо психоанализа.
Кроме Toro, в классическом психоанализе содержалась установка,
в соответствии с которой пациент был объектом, а аналитик  cBoero
рода сторонним наблюдателем, исследующим свободные ассоциации,
сновидения и иной полученный от пациента материал. Все это не устраи
вало э. Фромма, который со временем пришел к убеждению, что вместо
тоео 'ЧтоБЪt оставатъся 1tаблюдателем U бесстраст1tъw интерnретатором, ncи
хоа1tалuтu1(, долже1t статъ У'Част1tU1(,ОМ жuвоzо npo1J,ecca, nод1utЮ'Чuтъся 1(, na1J,u
еиту, бъtтъ вовлече1t1tъw U заU1tтересова1t1tъw.
Это не означает, что тем самым психоаналитик лишается возможности
объективно относиться к пациенту. Напротив, психоаналитик остается
объективным, если под объективностью понимается способность видеть
пациента таким, каков он есть, а не таким, каким специалист по бессозна
тельному хочет, чтобы он был. По убеждению Э. Фромма, для nсuхоа1tалu
ти1(,а бъtтъ обоектuв1tъw з1tа'Чuт ие толъ1(,О еовopuтъ с na1J,ue1tтOM, уважuтелъ1tо
от1tосuтъся 1(, иему, ио U ие требоватъ для себя ии восхuще1tИЯ со стОРоНъt na1J,u
еита, ии еео nод'ЧU1tе1tия, ии даже еео uс1J,еления. В своем искреннем желании
помочь дрyrому человеку психоаналитик действительно не должен хотеть
чеrото для себя, т. е. ero чувство собственноrо достоинства не пострадает,
если в силу какихлибо причин у пациента не наступит улучшения, но он
и не будет предаваться rордости по поводу своих достижений, если паци
енту станет лучше.
Э. Фромм исходил из Toro, что практическая реализация идей ryмани
стическоrо психоанализа предполаrает такую подrотовку аналитиков, при
которой они моrли бы видеть в пациенте прежде Bcero человека, а не про
сто «этоrо больноrо». Психоаналитики должны преодолеть «вещизм»,
159

rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ Э. ФРОММА
т. е. представление о самих себе и о дрyrих как вещах, преодолеть безраз
личие и отчуждение от дрyrих людей, от природы и от самих себя.
С точки зрения Э. Фромма, конформистский психоанализ вовлечен
во всеобщий процесс отчуждения. Психоаналитик воспринимает пациен
та в качестве вещи, состоящей из отдельных частей, которые сломались
и требуют замены, подобно деталям автомобиля. Соответствующие полом
ки он называет симптомами и видит свою терапевтическую задачу в том,
чтобы отремонтировать «сломанные детали». При этом он не рассматри
вает пациента как уникальное единство, которое можно понять полностью
только в процессе тесной связи с ним, в акте сопереживания и любви.
В отличие от подобной терапевтической практики, zyма1tuстu'Ческuй
nсuхоа1tализ opuентироваи иа восприятие 'Человека в 1(,а'Честве 1J,елост1tоzо сущест
ва. Осуществление TaKoro психоанализа означает способность аналитика
к установлению сердечных связей со своим пациентом. Психоаналитик
не должен смотреть на пациента, как на объект исследован-ия и лечения.
Он должен стать с ним единым целым и в то же время сохранить чувство
объективности. Полное понимание происходящеrо  это не интерпре
тация, с помощью которой происходит описание пациента как объек
та с различными неисправностями и объяснение причин их появления,
а интуитивное постижение, возникающее у аналитика и, если анализ OKa
зывается удачным, у пациента.
Если, как подчеркивал Э. Фромм, психоанализ будет развиваться в этом
направлении, т. е. станет действительно ryманистическим, то он даст
человечеству неисчерпаемые возможности для духовной трансформа
ции и развития людей. Ведь 1J,елъ zyма1tuстu'Ческоzо nсuхоа1tализа  раскрЪtтuе
перед 'Человеком nравдЪt о ием самом u а1(,тuвиза1J,ИЯ еео виутренжео nоme1t1J,uала
для тоео, 'ЧтоБЪt 0и бъUl самим собой, opuентuровался в своем МЪt'Ш./te1tuu u noвeдe
иии иа та1(,ие 1J,eн1tocтu жиз1tu, nриopuтетом 1(,отОРъtх является 1te иметъ, обла
датъ (з1tа1tuя.мu, вещамu, властъю, дpyzu.м 'Человеком u т. д.), а бъtтъ npoдy1(,тив
1t ъш, добродетелъ1t ъш, любяЩим, жиз1tejJадост1tъw.
Если же психоанализ останется крепко связанным с социальным поро
ком отчуждения, то, хотя он и сможет исправить ту или иную «поломку»
человеческой психики, он будет при этом лишь инструментом по превра
щению человека в более автоматизированное, приспособленное, прила
женное к обществу отчуждения существо.
ДЛЯ Э. Фромма психоаналитик  это не специалист по социальной
адаптации, не наставник по приспособлению, а прежде Bcero и rлавным
образом «целитель души». Придерживающийся ryманистических убежде
ний психоаналитик осуществляет такое лечение души, которое предпола
raeT не только использование технических процедур, связанных с BOCCTa
новлением здоровья пациента, но и проявление заботы о нем как о чело
160

КЛАССИЧЕСКИЙ И rУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
веке, способном вести достойный, более человечный образ жизни, чем
тот, который свойственен хорошо приспособленным к больному общест
ву людям, считающимся нормальными, здоровыми.
Таким образом, ryманистический психоанализ отличается от класси
ческоrо психоанализа и ero модификаций, ориентированных на приспо
собление человека к обществу, еще в одном существенном ракурсе. Этот
ракурс обусловлен тем, что в рамках ryманистическоrо психоанализа счи
тается недостаточным одно лишь осознание человеком своих бессозна
тельных влечений и причин возникновения болезни без последующеrо
изменения ero образа жизни.
Традиционно мноrие психоаналитики полаrали, что осознание BЫTec
HeHHoro бессознательноrо может дать терапевтический эффект. Это дей
ствительно может иметь место, особенно в тех случаях, коrда пациент
страдает от cTporo определенных симптомов, связанных с истерией и HeB
розом навязчивых состояний.
Однако на практике невозможно достичь длительноrо положительноrо
эффекта у тех пациентов, страдания которых не оrраничиваются подоб
ными симптомами, а связаны с их характером и соответствующим образом
жизни. Поэтому помимо осознания страданий пациента, понимания при
чин ero страданий и путей, ведущих к освобождению от них, важно также
осознание Toro, что для освобождения от страданий необходимо следо
вать определенным нормам и изменить существующий образ жизни.
В этом отношении доведенный до лоrическоrо завершения метод
выявления бессознательноrо может, по мнению Э. Фромма, «прибли
зить человека к состоянию просветления, выраженноrо в философском
контексте дзена наиболее радикальным и реалистическим образом» [46,
с. 269]. Не случайно он полаrал, что изучение дзенбуддизма может OKa
заться блаrотворным для прояснения мноrих аспектов теории и практи
ки психоанализа, поскольку изучение человеческой природы в теории
и перевоплощение человека на практике  это то, что объединяет между
собой психоанализ и дзенбуддизм.
В конечном счете ryманистический психоанализ придерживается YCTa
новки, в соответствии с которой само по себе осознание причин заболе
вания без конкретных шаrов к изменению жизненной ситуации остается
теоретически необходимым, но практически неэффективным. Вот поче
му Э. Фромм называл свое учение не просто ryманистическим, а радu1(,ал
иъш zyма1tuстu'Чес1(,им nсuхоа1tализом.
6  3550

rЛАВА 9
ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
r. МАРКУЗЕ
rерберт Маркузе
В отличие от Э. Фромма, который, будучи по первоначальному образо
ванию философом, впоследствии приобщился к психоанализу и занялся
клинической практикой, [. Маркузе бьт философствующим мыслителем,
никоrда не обращавшимся к терапевтической деятельности. Вместе с тем
в центре ero внимания находилось психоаналитическое учение З. Фрейда
о человеке и культуре, в результате чеrо он не только предпринял даль
нейшую разработку психоаналитических представлений о направленно
сти развития человеческой цивилизации, но и подверr критике «реви
зионистские концепции» К. Хорни и Э. Фромма. Кроме Toro, в конце
60..х rr. хх столетия взrляды [. Маркузе на человека и культуру способ
ствовали становлению идеолоrии бунтарскоrо молодежноrо движения
в США и странах Западной Европы, и он, подобно В. Райху, воспринимал
ся в качестве одноrо из вдохновителей «сексуальной революции».
Во всяком случае выдвинутые им идеи в связи с переосмыслением тех
психоаналитических тенденций, которые наметились в середине хх CTO
летия, оказались в центре дискуссий ряда психоаналитиков, включая
Э. Фромма. В связи с этим представляется целесообразным рассмотрение
психоаналитических взrлядов [. Маркузе на человека, культуру и возмож
ность развития нерепрессивной цивилизации.
fерберт Маркузе родился в Берлине 19 июля 1898r. Изучал фило
софию в Берлине и Фрейбурrе. Закончил Фрейбурrский университет
и в 1922 r. стал доктором философии. На протяжении 20x rr. занимался
философскими исследованиями, особое внимание уделяя изучению TPy
дов fеrеля, что впоследствии нашло свое отражение в публикациях «OHTO
лоrия fеrеля и основание теории историчности» (1932), «Разум и револю
ция. fеrель и возникновение социальной теории» (1941).
В начале 30x rr. r: Маркузе стал сотрудником Института социальных
исследований во ФранкфуртенаМайне, возrлавляемом М. Хоркхаймером.
162

rЕРБЕРТ МАРКУЗЕ
Именно в этом институте он познакомился с э. Фроммом, психоаналити
ческие идеи KOToporo стимулировали ero последующий интерес к психо
аналитическому учению З. Фрейда о человеке и культуре. После эмиrрации
в США в 1934 r. он продолжил свою работу в Институте социальных иссле
дований, который сперва перебазировался в Женеву, а затем  в НьюЙорк.
В США В этом институте осуществлялись исследования по социальной пси..
холоrии, авторитарной личности и, работая с такими сотрудниками, как
Т.Адорно, Л.Левенталь, Э.Фромм и М.Хоркхаймер, r:Маркузе имел воз
можность ближе познакомиться с психоаналитическими идеями, поскольку
ero коллеrи стремились включить психоанализ в социальную философию.
В личном плане отношения между [. Маркузе и Э. Фроммом носили
амбивалентный характер. Оба с уважением относились дрyr к дрyry, oco
бенно на начальной стадии их сотрудничества. Со временем, после раз
ноrласий, которые обнаружились между М. Хоркхаймером и Э. Фроммом,
что было связано с критикой последним сексуальной теории З. Фрейда,
состоялся идейный спор между [. Маркузе и Э. Фроммом. Оба обвиняли
дрyr дрyrа внепонимании основополаrающих психоаналитических идей
З. Фрейда. Выступив с критикой неофрейдистскоrо ревизионизма, [. Map
кузе обвинил Э. Фромма в том, что принижение им роли сексуальности
привело к смещению акцента с досублимированных на сублимированные
проявления человека и что в процессе демонстрации «репрессивных черт
интернализации» он фактически возродил «идеолоrию интернализации»
[1, с. 275]. В свою очередь Э. Фромм подчеркнул, что r: Маркузе, написав"
ший о психоанализе больше, чем ктолибо из философов, продемонст"
рировал пример Toro, «как "философия психоанализа" может извратить
психоаналитическую теорию» [2, с. 20].
Несмотря на резкую критику идейных позиций дрyr дрyrа [. Маркузе
и Э. Фромм серьезно относились к тем публикациям, которые выходили
изпод их пера. Известно, что в личной библиотеке Э. Фромма имелись
работы r: Маркузе. Известно и то, что в середине 60x rr. r: Маркузе просил
Э. Фромма дать рецензию на свою книry «Одномерный человек. Исследо
вания по идеолоrии развитоrо индустриальноrо общества» (1964). Вме"
сте с тем амбивалентные отношения между ними сохранились до конца
жизни, о чем свидетельствует одна из историй, имевшая место в 70x rr.
По стечению обстоятельств, не зная Toro, они оба оказались не толь
ко в одном поезде, направлявшемся в Швейцарию, но и в одном купе.
Э. Фромму показалось, что напротив Hero сидит [. Маркузе, но он не заrо
ворил с ним. Несколько дней спустя он рассказал об этом случае одному
знакомому, который знал [. Маркузе. Оказалось, что данный случай ему
уже известен, поскольку [. Маркузе в свою очередь рассказал ему о том,
что ехал в одном купе с Э. Фроммом, но ни словом не обмолвился с ним.
6*
16з

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
в 1940 r. [. Маркузе получил rражданство США. На протяжении
нескольких лет работал в правительственных структурах, в частности
в различных разведывательных службах. В 50x rr. занимался исследова
тельской деятельностью в одном из центров fарвардскоrо университета
и преподавал в Колумбийском университете. На протяжении последую
щих двух десятилетий он преподавал сперва в Калифорнийском универ
ситете, а затем в университете в СанДиеrо, rде после выхода на пенсию
оставался почетным профессором философии вплоть до смерти, Hacтy
пившей 29 июля 1979r. в Штарнберrе.
r: Маркузе опубликовал ряд работ, принесших ему широкую известность
во мноrих странах мира: «Советский марксизм. Критическое исследова
ние» (1958), «Одномерный человек» (1964), «Культура и общество» (1965),
«Конец утопии» (1967), «Неrация. Эссе по критической теории» (1968),
«Опыт об освобождении» (1968), «Контрреволюция и восстание» (1972),
«Эстетическое измерение. К критике марксистской эстетики» (1977) и др.
В психоаналитическом отношении наиболее значимыми являются такие
ero работы, как «Эрос и цивилизация. Философское исследование учения
Фрейда» (1956) и «Психоанализ и политика» (1968). И если во второй рабо
те психоанализ рассматривался в контексте про исходящих в мире поли
тических событий и процессов, то в первой книrе речь шла об авторской
интерпретации концепции З. Фрейда о человеке и культуре в rраницах ее
собственноrо социальноисторическоrо содержания. Словом, в противопо
ложность сформировавшемуся в то время неофрейдистскому направлению,
представленному идеями К. Хорни, r: С. Салливана, Э. Фромма и дрyrих пси
хоаналитиков, критически настроенных по отношению к биолоrизму клас
сическоrо психоанализа и придерживающихся социокультурной ориен
тации, r: Маркузе попытался восстановить «подлинное существо» теории
З. Фрейда в ее философских основаниях и социолоrическом измерении.
Скрытая тенденция в психоанализе
в своих концептуальных представлениях и терапевтических импли
кациях З. Фрейд исходил из Toro, что развитие культуры и человеческой
цивилизации в целом основывается на обуздании инстинктов человека,
на подавлении ero влечений. Сексуальность, либидо постоянно прино
сятся В жертву культурному развитию. На этой основе осуществляется
проrресс западной цивилизации с ее завоеванием природы и научно-тех
ническими достижениями, предназначенными для удовлетворения MaTe
риальных и духовных потребностей людей.
В то же время принес ени е в жертву природной сексуальности, подав
ление либидозных влечений ведут к таким последствиям, которые обо
164

СКРЫТАЯ ТЕНДЕНЦИЯ В ПСИХОАНАЛИЗЕ
рачиваются для человека возникновением психических расстройств.
И хотя з. Фрейд полаrал, что подобное развитие человеческой циви
лизации является неизбежным, в то же время он задавал вопрос о том,
не в праве ли мы поставить диаrноз, соrласно которому «мноrие культуры
или целые культурные эпохи (а возможно и все человечество) сделались
"невротическими" под влиянием культуры?» [3, с.133].
Как известно, З. Фрейд оставил данный вопрос открытым. Большин
ство последователей основателя психоанализа не только не пытались
ответить на поставленный им вопрос, но и постарались обойти ero вни
манием, отождествив саму постановку подобноrо вопроса с метапсихо
лоrическими построениями, которые были осуществлены З. Фрейдом
в работах позднеrо периода и которые нередко воспринимались анали
тиками в качестве абстрактных концепций, не имеющих прямоrо OTHO
шения к терапевтической практике. Лишь некоторые психоаналитики,
в частности Э. Фромм, предприняли попытку раскрытия существа пато
лоrии культуры. Однако в большинстве случав психоаналитики предпочи
тали не yrлубляться в дебри метапсихолоrических построений З. Фрейда
и сосредоточивали основное внимание на технических проблемах психо
анализа, связанных с совершенствованием психоаналитических навыков
работы с пациентами.
В противоположность подобной ориентации большинства психоана
литиков [. Маркузе задался целью, направленной не на развитие caMoro
психоанализа и тем более ero техники, поскольку не был клиницистом,
а на раскрытие фшософuu nсuхоанализа, которая, как он полаrал, содержит
скрытую тенденцию, включающую в себя представление о возможности
развития иереnрессивиой 1J,uвuлuза1J,UU. Если некоторые психоаналитики
отверrали или иrнорировали метапсихолоrию З. Фрейда, особенно ero
позднюю теорию влечений (борьбу между Эросом и влечением к CMep
ти), то [. Маркузе, напротив, рассматривал метапсихолоrические идеи
классическоrо психоанализа в качестве эвристически ценных, имеющих
перспективное значение с точки зрения лучшеrо понимания отношений
между сексуальностью и культурой, принципом удовольствия И принци
пом реальности, подавлением влечений человека в современном мире
и возможностью развития нерепрессивной цивилизации.
В работе «Эрос и цивилизация» [. Маркузе не касался понимания пси
хоанализа как технической дисциплины, в которую он все более стал
превращаться. Прежде Bcero и rлавным образом ero интересовала Teo
рия классическоrо психоанализа, что предполаrало восприятие З. Фрей
да в качестве одноrо из наиболее видных представителей философской
традиции. В этом отношении r: Маркузе не претендовал на улучшение или
исправление базовых концепций основателя психоанализа. Ero задача
165

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
состояла в раскрытии философских и социальных импликаций этих KOH
цепций. При этом он исходил из Toro, что «никакая терапевтическая apry
ментация не должна служить препятствием развитию теоретической KOH
струкции, цель которой  не излечение отдельных болезней, а диаrности
ка общеrо расстройства» [4, с. XXVII].
Обратившись к фрейдовскому пониманию отношений между принци
пом удовольствия И принципом реальности, Эросом и инстинктом смерти,
[. Маркузе показал, что в рамках классическоrо психоанализа представля
ет собой модификация психическоrо аппарата в цивилизации и каковы
те изменения в направляющей системе ценностей, которые произошли
в западной культуре. Он отметил то обстоятельство, что в процессе пси
хоаналитической интерпретации принцип реальности не отменяет собой
принцип удовольствия, а модифицирует ero. Принцип реальности изме
няет как форму, так и срок получения удовольствия, к которому стреми
ся человек. Под ero воздействием в человеческом существе развивается
функция разума: животные побуждения превращаются в орrанизованное
Я, человек приобретает навыки по тестированию реальности и становится
сознательным, способным к осуществлению рациональной деятельности.
Соrласно 3. Фрейду, вытеснение принципа удовольствия принципом
реальности является одновременно и предпосылкой развития культуры,
и значительным травматическим событием в филоrенетическом и OHTO
rенетическом раЗБИТИИ человека. Филоrенетически оно впервые имело
место в первобытной орде, rде праотец монополизировал власть на полу
чение удовольствия, в то время как онтоrенетически оно повторяется
каждый раз в раннем детстве человека, коrда повиновение принципу
реальности осуществляется под воздействием родителей или иных воспи
тателей. Психоаналитическое понимание смены принципа удовольствия
принципом реальности состоит в том, что сперва речь идет о внешнем
подавлении со стороны праотца как архетипа rосподства и родителей как
воспитателей cBoero ребенка, а затем  об овнутрении, интроекции внеш
них предписаний вовнутрь психическоrо аппарата, что предстает в форме
самоnодавле1tия nодавле1t1tоzо иидивида, Toro самоподавления, которое обес
печивает сохранность существующих институтов rосподства и власти.
Поскольку принцип реальности должен каждый раз заново YTBep
ждаться в развитии человека, то это означает, по мнению [. Маркузе,
непрочность ero триумфа над принципом удовольствия. По крайней мере,
с точки зрения 3. Фрейда, принцип удовольствия сохраняет свою зна
чимость в вытесненном бессознательном и, стало быть, он продолжает
существовать как в психике индивида, так и внутри самой цивилизации.
Такое понимание живучести принципа удовольствия наряду с rоспод
ством принципа реальности позволяет rоворить о том, что, вnервЪtХ,
166

СКРЫТАЯ ТЕНДЕНЦИЯ В ПСИХОАНАЛИЗЕ
в классическом психоанализе психическая динамика предстает как дина
мика цивилизации, а ввторЪtХ, сила принципа удовольствия различными
пyrями способна оказывать воздействие на саму реальность, стремящуюся
вытеснить данный принцип. Не случайно основатель психоанализа Heoд
нократно писал в различных своих работах о возвращении BbITecHeHHoro
и в жизни отдельноrо человека, и в истории развития человечества. Это
означает, что возвращение BbITecHeHHoro создает, по выражению [. Мар"
кузе, «табуированную, подпольную историю цивилизации, изучение KOTO
рой открывает секрет как индивида, так и самой цивилизации» [5, с.6].
В рамках классическоrо психоанализа было осуществлено бескомпро
миссное выявление репрессивноrо содержания достижений культуры.
При этом з. Фрейд высказал такие соображения о неизменном подавле
нии сексуальности и аrрессивности человека, в соответствии с которыми
история развития цивилизации представлялась ареной постоянной борь
бы между инстинктом жизни и инстинктом смерти, Эросом и Танатосом.
Подобное видение отношений между подавлением и культурой восприни
малось мноrими критиками классическоrо психоанализа, включая психо
аналитиков, предпринявших ero ревизию, в качестве пессимистическо
ro взrляда на историю развития человеческой цивилизации. Именно под
этим yrлом зрения К. Хорни и Э. Фромм, например, осуществили критиче
ское переосмысление представлений з. Фрейда о человеке, усмотрев в них
биолоrизаторскую тенденцию, не принимавшую в расчет специфику той
или иной культуры и социальную орrанизацию Toro или иноrо общества.
Казалось бы, в теории З. Фрейда действительно содержится установка,
в соответствии с которой подавление сексуальных и аrрессивных влече
ний человека является неизменным атрибутом развития культуры и, сле..
довательно, нерепрессивная цивилизация в принципе невозможна. OДHa
ко, как считал [. Маркузе, в теории основателя психоанализа содержатся
также подрывающие такую позицию элементы, которые «разносят вдре..
безrи доминирующую традицию в западном мышлении, заставляя думать
о повороте в этой традиции» [6, с. 8].
О каких элементах, составляющих скрытую тенденцию психоанализа,
идет речь?
r: Маркузе усматривает их в психоаналитическом понимании бессозна
тельноrо как caMoro rлубокоrо и древнеrо слоя психики личности, памя
ти как хранилища истины бессознательноrо и опыта прошлоrо счастья,
а также фантазии, восстающей против установленноrо репрессивноrо
порядка реальности.
Бессознательное характеризует собой стремление к целостному YДOB
летворению желаний человека, предполаrающему отсутствие репрессии.
Оно хранит память о прошлой свободе, о том состоянии, коrда целостное
167

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
удовлетворение не табуировалось сознанием. В этом отношении прошлое
постоянно напоминает о себе и бросает вызов будущему.
Память является наиболее важной способностью познания и пред
стает в психоанализе в качестве терапевтическоrо средства. Однако, как
считал [. Маркузе, nамятъ  1tCЧто болъшее, 'че.м тераnевтu'Ческое средство. Ее
истинная ценность состоит в специфической функции сохранять пер
спективы и возможности, не до конца использованные человеком или
oTBeprНYТbIe им в процесс е cBoero развития как социально и культурно
недопустимые. Но, если в прошлом возможности удовлетворения жела
ний были реализованы хотя бы частично, то они никоrда не забываются
полностью. Будучи оrраниченной принципом реальности, познаватель
ная функция памяти хранит в rлубинах бессознательноrо опыт прошлоrо
и пробуждает желание воссоздать предшествующее состояние, при KOTO
ром моrло иметь место целостное удовлетворение. Путем nсuхоа1tалuтu
'Ческоzо освобождения nамятu обретает свою действениостъ nовториое nоз1tа1tue
заnрещенНЪtХ образов u u1tФа1tтшъ1tъtх nобужденuй.
Освобождение памяти человека от навязанных цивилизацией запре
тов идет рука об руку с возрождением фантазии, которая восстает против
репрессивноrо порядка. Психические способности фантазии извлекают
ся из сферы мечты и вымысла, тем самым открывая простор для воспро
изведения прошлой свободы. Обращаясь к содержанию фантазии, психо
анализ выявляет истину прошлоrо, которая не только не совпадает с rpa
ницами настоящеrо, но и rOToBa их преступить.
По убеждению r: Маркузе, в конечном счете психоаналитическая теория
приводит к таким открытиям, блarодаря которым освобождение прошлоrо
должно вести не к примирению с настоящим, rде наблюдается постоянная
репрессивность и превалирует рациональность подавленноrо индивида,
а к восстанию против TaKoro настоящеrо. Стало быть, opueuта1J,ИЯ иа np
шлое О'Казъtвается та1(,ой peepeccueй, 1(,оторая ста1tовuтся не 'Че.М ииъш, 1(,а1(, дви
жущей сшой, предопределяющей 1tаnравленue nроересса u задающей opuента1J,UЮ
на будущее. Оживление прошлоrо, поиск утраченноrо становятся cpeдc
вом достижения освобождения в будущем. Именно под таким yrлом зрения
видится r: Маркузе скрытая тенденция в психоанализе, которая открывает
перспективу для возможности создания нерепрессивной цивилизации.
Принцип производительности и прибавочна.я репрессия
в статье «Формулировка двух принципов психическоrо процесса»
( 1911) з. Фрейд ввел в структуру cBoero учения о влечениях и психиче
ском аппарате психоаналитическое значение внешней реальной жизни
для невротика и человека вообще. В соответствии с изложенными в дaH
168

ПРИНЦИП ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТИ И ПРИБАВОЧНАЯ РЕПРЕССИЯ
ной статье взrлядами, первичные проявления бессознательных процес
сов осуществляются в психике человека под воздействием принципа yдo
вольствия, поскольку все душевные движения направлены rлавным обра
зом на получение удовольствия. Психическая деятельность отвращается
от Bcero Toro, что может причинить неудовольствие.
Вместе с тем психический аппарат вынужден считаться с реальными
отношениями внешнеrо мира и человеку приходится сталкиваться с новым
принципом душевной деятельности, охватывающим не только то, что при..
ятно, но И то, что реально, даже если это неприятно. Исходя из подобноrо
понимания функционирования психики, з. Фрейдом бьт признан дейс
венным, наряду с принципом удовольствия, И принцип реальности.
С психоаналитической точки зрения воспитание является побуди
тельным средством преодоления принципа удовольствия для замены
ero принципом реальности. По мере развития ребенка и формирования
личности принцип удовольствия отходит на задний план, уступая место
принципу реальности. Вместе с тем это не означает, что у взрослоrо чело..
века принцип удовольствия исчезает бесследно. По убеждению з. Фрей
да, замена принципа удовольствия принципом реальности не означает
устранение или уничтожение принципа удовольствия как TaKoBoro. Ско"
рее, данная замена ведет к укрыванию ero. «Отказываются от минутноrо,
опасноrо по своим последствиям удовольствия, чтобы получить позже
на новом пути иное, более надежное» [7, с. 240].
Подобное понимание существа принципа удовольствия и принципа
реальности стало превалирующим в классическом психоанализе. BMe
сте с тем по мере развития теории и практики психоанализа некоторые
психоаналитики стали утверждать, что выдвинутое З. Фрейдом понятие
«принцип реальности» основывается на биолоrически обусловленных
влечениях человека и иrнорирует исторический контекст внешнеrо мира,
связанный со специфической социокультурной орrанизацией действи
тельности. Не случайно в классическом психоанализе репрессивность как
таковая, служащая подавлению природных влечений человека, paCCMaT
ривается в качестве неизбежной составляющей функциональной деятель
ности культуры вообще.
r: Маркузе признавал справедливость подобной критики фрейдовскоrо
понимания принципа реальности. Однако он считал, что данная крити
ка не затраrивает выявленной 3. Фрейдом истины, состоящей в том, что
в основе всех исторических форм принципа реальности, возникающих
в результате развития человеческой цивилизации, находится репрессив
ная орrанизация инстинктов человека. И если некоторые психоаналити
ки социокультурной ориентации rоворили о «внеисторичности» фрей
довскоrо принципа реальности, то в понимании r: Маркузе историческое
169

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
содержание данноrо принципа и сопровождающей ero репрессивности
может быть выявлено путем развертывания скрытой в психоаналити
ческой теории тенденции, вследствие чеrо становится очевидным, что
исторические процессы выrлядят у з. Фрейда вполне естественными,
сопряженными с биолоrическими процессами.
ДJJJI разъяснения своей мысли [. Маркузе прибеrнул к удвоению поня
тий, поскольку полаrал, что использованные З. Фрейдом термины не обес
печивают aдeKBaTHoro различия между биолоrическими инстинктами
и их социоисторическими превращениями. С этой целью он ввел такие
понятия, как «прибавочная репрессия» (<<дополнительное подавление»)
и «принцип производительности».
пpuбавач1tая репрессия  это оrраничения, налаrаемые социальной вла
стью. Если основное подавление влечений человека служит ero «окульту
ризации» в процессе развития индивида и предназначено для формиро
вания человечества в цивилизованной форме, то прибавочная репрессия
связана с дополнительным подавлением, обусловленным наличием специ
фических властных структур и институтов патриархальноrо общества.
Пpu1t1J,Un nрouзводuтелъ1tостu это превалирующая историческая форма
принципа реальности, предопределенная рациональностью rосподства,
которое отличается от рациональноrо использования власти. Если рацио
нальное использование власти присуще любому общественному разделе
нию труда, осуществляемому во блаrо всех членов общества, то рациональ
ность rосподства направлена на поддержание привилеrий особой rруппы
или отдельноrо человека, в результате чеrо оно оказывается не чем иным,
как иррациональным принуждением по отношению к дрyrим rруппам или
членам общества.
В понимании [. Маркузе различные типы rосподства над человеком
и природой находят свое отражение в различных исторических формах
принципа реальности, которые обусловливают соответствующую CTe
пень и объем подавления в зависимости от преобладания частной или
коллективной собственности, ориентации общественноrо производства
на прибыль или индивидуальное потребление. Те или иные формы прин
ципа реальности воплощаются в системе соответствующих институтов,
ценностей и отношений, под воздействием которых происходит измене
ние мышления и поведения людей. Любая форма принципа реальности
предполаrает наличие репрессивноrо контроля над влечениями человека,
однако специфические исторические институты вносят дополнительный
контроль над ними, в результате чеrо возникает прибавочная репрессия.
В конечном счете основное подавление и прибавочная репрессия OKa
зываются настолько переплетенными между собой в истории цивилизации,
что нет ничеrо удивительноrо в том, что чаще Bcero исследователи не видят
170

ПРИНЦИП ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТИ И ПРИБАВОЧНАЯ РЕПРЕССИЯ
различий между ними. Между тем npuбавач1tая репрессия связа1tа с ииcтитyтa
ми U стРУ1(,тура.ми не npu1t1J,una реалъ1tостu вообще, а вnол1tе оnредeлe1t1tоzо npu1t1J,U
па реалъ1tостu, 1(,отОРъtй мож1tо 1tазватъ npu1t1J,UnOM nрouзводuтелъ1tостu.
В представлении r: Маркузе принцип производительности характерен
для общества потребления. Под ero воздействием общество расслаивается
в соответствии с различными видами экономической деятельности, соци
альный труд оказывается под контролем, люди начинают выполнять задан
ные им функции и тем самым отчуждаются дрyr от дрyrа. Лишенный paдo
сти отчужденный труд оказывается противоположным принципу удовольс
вия, либидо человека переключается на выполнение одобренных обществом
инструментальных задач, в результате чеrо ero деятельность оказывается
не совпадающей с внутренними способностями и желаниями. Словом, при
rосподстве принципа производительности тело и душа становятся не чем
иным, как инструментами отчужденноrо труда, и имеет место непримири
мый конфликт «не между работой (принципом реальности) и Эросом (прин
ципом удовольствия), а между Эросом и отчужденным трудом» [8, с.41].
fоворя о специфике принципа производительности, [. Маркузе при
шел к выводу, в соответствии с которым rосподство данноrо принципа
в обществе потребления приводит к социально необходимой десексуалuза
1J,UU тела. Такая десексуализация обусловлена временным и пространствен
ным оrраничением либидо, коrда во временном отношении проявление
сексуальности сокращается и подчиняется темпу отчужденной деятельно
сти, а в пространственном отношении либидо сосредоточивается в одной
части тела, в то время как дрyrие ero части оказываются предназначенны
ми для использования в качестве инструмента труда.
Под руководством принципа производительности общество использует
сексуальность лишь в качестве средства достижения полезных целей, таких
как деторождение, продолжение человеческоrо рода. Все иные виды ceK
суальности подпадают под катеrорию пер версий, поскольку в них ceKCY
альность является самоцелью. И коль скоро перверсные либидозные OTHO
шения выходят за пределы принципа производительности, то общество
осуждает их. Осуждение и подавление перверсий во имя усиления rоспод
ства рациональности и власти осуществляется также потому, что, являясь,
по выражению r: Маркузе, «символами разрушительной силы», представ
ляющей собой «единство свободы и счастья», они подрывают устои обще
ства и ставят под yrрозу превалирование принципа производительности.
Выявляя специфику принципа производительности и прибавочной
репрессии, r: Маркузе обратился к идеям и rипотезам з. Фрейда, относя
щимся не только к онтоrенетическому, но и филоrенетическому развитию
человека. Наряду с психоаналитическим пониманием либидо, взаимоот
ношений между Оно, Я и СверхЯ, а также взаимосвязей между Эросом
171

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
и инстинктом смерти, он рассмотрел филоrенетическую rипотезу об OTцe
убийстве в первобытной орде и архаическом наследии, предопределив
шем направленность развития человеческой цивилизации и ее репрессив
ный характер. С ero точки зрения, выдвинутая з. Фрейдом филоrенетиче
ская rипотеза способствовала пониманию Toro, что зрелая цивилизация
все еще отмечена печатью архаической психической незрелости, в резуль
тате чеrо индивиду приходится сталкиваться с возвращением BЫTeCHeHHO
ro и испытывать бессознательное чувство вины за поступки, которые он
лично не совершал.
На основе данной rипотезы становится более понятной и трансформа
ция принципа удовольствия в принцип производительности, та трансфор
мация, блаrодаря которой деспотическая монополия отца превратилась
в оrраниченную власть, проявляющуюся в сферах образования и экономи
ки. Так, некоrда имевшее место rосподство отца переросло сферу личных
отношений и создало общественные институты, упорядочивающие YДOB
летворение растущих потребностей человека. И в то же время развитие
этих институтов подрывает, как полаrал [. Маркузе, фундамент цивилиза
ции, в которой rосподствует принцип производительности.
з. Фрейд исходил из Toro, что развитие цивилизации связано с сублима
цией либидо. Но так как сублимация представляет собой десексуализацию,
то это означает, что по мере развития цивилизации происходит сужение
поля действия сексуальности и высвобождение склонности человека к раз
рушению. Создающuй 1(,улътуру десексуализuрова1t1tЪtЙ Эрос 1(,а1(, БЪt освобождает
разрушuтелъ1tъte имnУЛЪСЪt и, следователъ1tо, аzрессuв1tъtе влечения 'Человека способ-
ствуют двuже1tuю 1J,uвшиза1J,UU 1(, саморазруше1tUЮ.
Эта мысль была выражена З.Фрейдом в ero работе «Я и Оно» (1923),
коrда он подчеркнул, что отказ от сексуальных целей (десексуализация)
связан с перестройкой либидо в Я, которое, десексуализируя или субли
мируя либидо Оно, «работает против целей Эроса, начинает служить
вражеским первичным влечениям» [9, с. 380]. Развитие данной мысли
нашло свое продолжение в ero книrе «Недовольство культурой» (1930), rде
основатель психоанализа недвусмысленно писал о том, что «аrрессивное
стремление является у человека изначальной, самостоятельной инстинк
тивной предрасположенностью» и что вследствие изначальной враждеб
ности людей к культуре и «природной неприязни людей к труду» культур
ному сообществу «постоянно yrрожает распад» [10, с.80, 107, 115].
[. Маркузе соrлашался с тем, что основанная на принципе производи
тельности цивилизация подрывает собственные основания. Однако он
высказал ряд возражений против той арryментации, которая приводи
лась 3. Фрейдом. Прежде Bcero он считал, что не всякий труд предпола
raeT десексуализацию и не всякий труд неприятен для человека. Так, под
172

ПРИНЦИП ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТИ И ПРИБАВОЧНАЯ РЕПРЕССИЯ
линно художественная деятельность является таким видом труда, KOTO
рый направлен на нерепрессивные цели и может доставлять удовольствие
человеку, причем применительно к данному виду труда термин «сублима
ция» требует значительной модификации. Кроме Toro, налаrаемые куль
турой запреты направлены на аrрессивные и разрушительные побужде
ния человека и, следовательно, в определенной степени они оказывают
содействие Эросу. Наконец, трудовая деятельность связана с социальным
использованием аrрессивных побуждений человека и в этом отношении
она может быть рассмотрена как служащая силам Эроса.
Таким образом, психоаналитическую теорию влечений необходимо OCB
бодить, как считал r:Маркузе, от ориентации на принцип производитель
ности, что откроет перспективу для рассмотрения возможности развития
нерепрессивной цивилизации. Для этоrо важно провести разлu'Чue между
фшоzежтU'ЧеfЖU 1teобходu.мъw подавлением u npuбавlJЧ1tой репрессией и исходить
из Toro, что «внутри целостной структуры подавляемой личности доля при
бавочноrо подавления отражает специфические общественные условия,
в которых реализуются специфические интересы rосподства» [11, с. 86] .
в понимании [. Маркузе диалектика цивилизации такова, что рацио
нальность подавления влечений человека с точки зрения развития куль
туры и превалирование принципа производительности в индустриальной
цивилизации сами по себе ведут к качественному изменению человече
ских потребностей и жизни в целом:
· рационализация труда высвобождает энерrию для достижения целей,
связанных со свободной иrрой человеческих способностей;
· технолоrизация труда сокращает время, необходимое для производ
ства предметов потребления, и освобождает ero для удовлетворения
потребностей, выходящих за пределы материальной нужды;
· индустрия времяпровождения ослабляет сексуальные табу;
· рациональность проrресса повышает иррациональность ero орrаниза
ции;
· поддерживающие принцип производительности затраты становятся
все менее необходимыми;
· создаются условия, при которых подрываются основания принципа
производительности.
Если rоворить о происходящих в индустриальной цивилизации изме
нениях в психоаналитических понятиях, то они, по мнению [. Маркузе,
сопровождаются тем, что взаимодействие Оно, Я и СверхЯ «OKaMeHe
вает в автоматических реакциях», а Я сжимается до такой степени, что
мноrообразные антаrонистические процессы между этими инстанциями
психическоrо аппарата не MOryт развернуться в той классической форме,
о которой писал з. Фрейд.
173

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
Основатель психоанализа полаrал, что между принципом удовольст
вия И принципом реальности существует неизбежный конфликт. Отсюда
напрашивался вывод об извечности борьбы между проявлением и подав
лением сексуальности, стремлением к аrрессивности и сдерживанием ее,
Эросом и инстинктом смерти. Отсюда лоrически вытекала и установка,
в соответствии с которой человеческая цивилизация всеrда оказывается
репрессивной, стремящейся к подавлению сексуальных и аrрессивных
влечений человека.
Акцентируя внимание на этом аспекте размышлений З. Фрейда о челове
ке и культуре, r: Маркузе тем не менее исходил из Toro, что развитие психо
аналитической теории инстинктов оставляет возможность поставить под
сомнение постулированную в классическом психоанализе неизбежность
конфликта между принципом удовольствия и принципом реальности.
С точки зрения f.Маркузе, проrресс западной цивилизации осуществ
лялся под воздействием специфическоrо принципа реальности, а именно
принципа производительности. Навязанные данным принципом потреб
ности человека во MHoroM определялись rосподством и отчуждением, имев
шим место в социальной орrанизации труда. Но со временем направляе
мый принципом производительности проrресс цивилизации достиr TaKoro
уровня, коrда социальная необходимость в расходовании энерrии влече
ний на отчужденный труд значительно сокращается. И если до сих пор
наблюдается репрессивная орrанизация инстинктов, то она уже обусловле
на не столько борьбой за существование, сколько интересами rосподства.
Во всяком случае исторический процесс ведет к устареванию инсти
тутов принципа производительности, а следовательно, к освобождению
инстинктов от оrраничений, налаrаемых данным принципом. Возника
ет реалъ1tая вОЗМОЖ1tостъ уnразд1tе1tия nрuбавlJЧ1tой реnрессии, что может при
вести к поrлощению деструктивности сексуальностью или нейтрализа
ции ее усиливающимся либидо. Причем подобное видение возможности
развития нерепрессивной цивилизации вытекает, по мнению r: Mapкy
зе, не только из исторических условий «устаревания» принципа произ
водительности, но и из допущения TaKoro историческоrо превращения
инстинктов, которое позволяет rоворить о нерепрессивном их разви
тии. Последнее обстоятельство связано с адекватным пониманием тео..
рии инстинктов З. Фрейда, предполаrающим критику утвердившеrося
принципа реальности (в данном случае принципа производительности)
во имя принципа удовольствия и переоценку антаrонистическоrо OTHO
шения между этими измерениями человеческоrо бытия.
В конечном счете r. Мархузе вЪtдвu1tул zunотезу о возмож1tостu развuтия
нерenресcuвиой 1J,uвшиза1J,UU, ос1tовъtваясь не толъ1(,О иа uстopu'ЧеСКОЙ оzpа1tU'Чe1t1t
стu npu1t1J,una nрouзводuтелъ1tостu, ио u иа скРъtтъtх э.лe.мe1tтах, содержащuхся
174

ПО ТУ СТОРОНУ ПРИНЦИПА РЕАЛЬНОСТИ
в теopuи иистии1(,тов 3. Фрейда. Речь шла не только о признании OCHOBaTe
лем психоанализа историчности развития инстинктов человека, но и о спе
цифических психических силах, остающихся свободными от принципа
реальности даже в условиях подавления сексуальности и аrрессивности.
В классическом психоанализе эти психические силы связаны с деятель
ностью бессознательноrо, особенно с той психической реальностью, KOTO
рая оказывается действенной, противостоящей принципу реальности
в сфере фантазии и утопии. Именно к данной психической деятельности
и обратился r: Маркузе, полarавший, что rипотеза нерепрессивной цивили
зации связана прежде Bcero и rлавным образом с возможностью нерепрес
сивноrо развития либидо в условиях зрелой человеческой цивилизации.
По ту сторону принципа реальности
При рассмотрении двух принципов психической деятельности
з. Фрейд обратил внимание на живучесть источников удовольствия
и на трудности, испытываемые человеком при необходимости отказа
от них. Одновременно основатель психоанализа подчеркнул важное зна
чение для жизнедеятельности человека сферы фантазии, оказывающей
ся подчас едва ли ни единственным прибежищем для индивида, rде он
может выйти изпод власти принципа реальности и реализовать ту CBO
боду, которую утратил в результате подавления своих природных вле
чений. По этому поводу он писал: «При введении принципа реальности
один род умственной деятельности должен был отщепиться; он был CBO
боден от исследования действительности и подчинялся только принци
пу удовольствия. Это то, что называется фантазией, которая зарождает
ся вместе с иrрами детей и, продолжая жить в мечтаниях, отказывается
опираться на действительность» [12, с. 239].
В понимании з. Фрейда фантазия обладает собственной ценностью,
поскольку позволяет человеку оставаться, вопреки действию принци
па реальности, тем существом, которое хотя бы в своем воображении
может руководствоваться принципом удовольствия. Если в действитель"
ной жизни человеку приходится считаться с существующей реальностью
и отказываться от получения сиюминутноrо наслаждения, то в своих фан
тазиях он может быть попеременно и животным, идущим на поводу своих
природных инстинктов, И цивилизованным существом, сублимирующим
сексуальность в социокультурную деятельность.
Эта особая сфера психической деятельности как раз и привлекла вни"
мание [. Маркузе, поскольку в ней реализуется свобода от подавления
и существуют возможности для неоrраниченноrо удовлетворения жела
ний человека. По ero собственному выражению, «фантазия иrрает важ
175

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
нейшую роль в психической структуре в целом: она связывает rлубочай
шие слои бессознательноrо с высшими продуктами сознания (искусст
во), мечту с реальностью; она сохраняет архетипы рода, незыблемые,
но вытесненные представления коллективной и индивидуальной памяти,
табуированные образы свободы» [13, c.143144].
Для [. Маркузе заслyrа з. Фрейда состояла вовсе не в том, что он при
влек внимание исследователей к сфере фантазии. Задолrо до основателя
психоанализа фантазия не только признавалась важной составной частью
мыслительноrо процесса, но и рассматривалась с точки зрения ее истин
ной ценности. То новое, что бьто при внесено 3. Фрейдом в понимание
роли фантазии в жизнедеятельности человека, заключалось в друrом,
а именно в том, что он установил орrаническую связь между фантазией
и принципом удовольствия, показал болъшое з1tа'Че1tuе сексуалъностu для фу1t1(,
1J,uо1tuрова1tия фа1tтазuu.
Человек обладал способностью к фантазированию (воображению)
до Toro, как стал личностью, руководствующейся в своей деятельности
принципом реальности. После Toro, как в нем возобладал разум, способст
вующий подавлению, вытеснению природных влечений, фантазия OTCТY
пила на задний план перед натиском реальности. Однако она сохранила
свою прежнюю структуру и память о филоrенетическом и онтоrенетиче
ском прошлом, коrда человек находился под властью принципа удоволь
ствия. Причем, как считал [. Маркузе, по мере подавления сексуальности
и санкционированноrо проявления ее под эrидой принципа реальности
фантазия как особая психическая деятельность стала утверждать себя
нередко в противостоянии нормальной сексуальности, но не в перверс
ных проявлениях, а в форме эротическоrо наслаждения, достиrаемоrо
путем удовлетворения без подавления.
з. Фрейд учитывал возможность фантазийноrо проявления эротиче
cKoro наслаждения. Но он соотносил ее с реrрессией филоrенетическоrо
или онтоrенетическоrо характера. Свободное, нерепрессированное про
явление сексуальности оказывал ось возможным или на доисторической
ступени развития человечества, или на начальных доrенитальных этапах
развития ребенка. И если для основателя психоанализа действие Hepe
прессированноrо принципа реальности соотносилось исключительно
с прошлым человеческоrо рода или индивида, то r: Маркузе усматривал
перспективу действенности подобноrо принципа в будущем.
Размышления r: Маркузе о перспективной функции фантазии в какойо
степени совпадали с идеями К. [. Юнrа о воображении, как психической
деятельности, ориентированной в будущее. Подобное понимание вообра
жения лежало в основе метода активноrо воображения, разрабатываемо
ro в рамках аналитической психолоrии. Но, если К. r: Юнr предупреждал
176

ПО ТУ СТОРОНУ ПРИНЦИПА РЕАЛЬНОСТИ
о тех опасностях, с которыми аналитик может столкнуться при исполь..
зовании метода активноrо воображения в процессе терапии, коrда apxe
типы коллективноrо бессознательноrо MOryт затопить сознание челове..
ка и привести ero к окончательному разрыву с реальностью, то [. Марку..
зе не только не обратил внимание на подобную опасность, но и вообще
не принял в расчет возможные неrативные последствия активизации пси..
хической деятельности, связанной с фантазией и воображением.
Для [. Маркузе наибольший интерес представляла 1(,рuтu'ЧеСКая фу1t1(,
1J,ИЯ фа1tтазuu. Ему импонировала именно эта составляющая метапсихо..
лоrии з. Фрейда, которая была нивелирована, на ero взrляд, в аналити
ческой психолоrии К. r: Юнrа. Во всяком случае перспективная ценность
воображения и фантазии рассматривались им под этим yrлом зрения.
«Истинная ценность воображения распространяется не только на про..
шлое, но также и на будущее: свобода и счастье, живущие в ero формах,
притязают на историческую реальность. В этом отказе принять оrрани"
чения, налаrаемые на свободу и счастье принципом реальности, как окон..
чательные, в отказе забыть о том, что возможно, и заключается критиче..
ская функция фантазии» [13, с.152].
Таким образом, опора на фантазию и воображение, выступающие
в форме ВелU1(,оzо от1(,аза, т. е. своеобразноrо протеста nротив npuбавач1tой
репрессии, стала отправной точкой размышлений [. Маркузе о нерепресси
рованном развитии инстинктов в зрелой цивилизации.
Термин «Великий отказ» был позаимствован им из философии А. Уай
хеда, который соотносил «Великий отказ» с первичной эстетической
характеристикой, способствующей пониманию Toro, что неверное в отно-
шении действительноrо факта какое"то высказывание может оказать..
ся истинным в качестве эстетическоrо достижения. Но он использовал
выражение «Великий отказ» для Toro, чтобы, с одной стороны, подчерк"
нуть критический смысл фантазии, не смиряющейся с принципом реаль
ности, а с дрyrой стороны, проиллюстрировать необходимость отрица"
ния принципа производительности как не только не противоречащеrо
проrрессу сознательной рациональности, но, напротив, совпадающему
с ним. Что касается эстетической составляющей Великоrо отказа, то она
была включена в концептуальные размышления [. Маркузе в форме дока"
зательства внутренней связи между эстетическим измерением реальности
и удовольствием, чувственностью, свободой, которые MOryт быть основой
нерепрессивной цивилизации.
[. Маркузе считал, что развитие принципа производительности спо
собствовало усилению расхождения между архаическим бессознательным
и сознательными процессами в человеке. Оно также привело к расхож..
дению между реальным состоянием и потенциальными возможностями
177

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
человека. Вместе с тем человечество движется в таком направлении, коrда
возможен новый поворот в преобразовании инстинктов. В процессе этоrо
преобразования действующим лицом становится не человек, наделенный
животными инстинктами, как это имело место в прошлом, а рациональ
но мыслящий, сознательный человек, использующий окружающий ero
мир для самореализации собственных возможностей. Поворотный пункт
преобразования инстинктов оказывается не реrрессией к первоначально
му состоянию, а проrрессивным развитием рациональной орrанизации
высокоразвитоrо общества, в рамках KOToporo становится возможным
освобождение от власти отчужденноrо труда и нерепрессивное, свобод
ное от прибавочноrо подавления проявление инстинктов.
Власть принципа производительности привела к такому развитию
цивилизации, rде критерием уровня жизни стали телевизоры, aBTOMO
били и дрyrие предметы потребления, поrоня за которыми оправдыва
ет необходимость прибавочной репрессии. За пределами власти дaHHO
ro принципа уровень жизни определяется дрyrими критериями, прежде
Bcero всеобщим удовлетворением основных человеческих потребностей
и свободой от вины и страха. Причем свобода от вины и страха понимает
ся с точки зрения освобождения человека как от внешних, так и от BНYТ
ренних диктатов.
Размышления [. Маркузе о жизни человека за пределами принципа
производительности основывались на предположении, что в условиях
зрелой цивилизации созданное людьми материальное и интеллектуаль
ное боrатство может быть использовано для удовлетворения их потребно
стей без наличия институтов и отношений rосподства. При таком состоя
нии общественноrо устройства механизация и рационализация труда
будут способствовать уменьшению расхода количества энерrии инстинк
тов на необходимую деятельность (неотчужденный труд), что приве
дет к крушению системы репрессивных оrраничений. Это означает, что
раже существовавшuй а1tтаzо1tизм между npu1t1J,UnOM удоволъствия u npu1t1J,UnOM
реалъ1tостu утратит свою сшу. Более Toro, в условиях зрелой цивилизации
возникнет перевес в пользу принципа удовольствия, в результате чеrо
про изойдет высвобождение Эроса и инстинкта жизни, которые будут пре
валировать в жизнедеятельности человека.
По мысли [. Маркузе, за пределами принципа производительности
открывается такой простор для работы воображения, который стано..
вится питательной почвой для вОЗНU1(,1tове1tИЯ nотреб1tостu в иовом npu1t1J,u
nе реалъ1tостu. Освобожденная от институтов власти производительность
лишается своей репрессивной функции и способствует свободному раз"
витию потребностей человека. Появившееся свободное время и неизрас
ходованная на необходимый труд энерrия человека MOryт быть исполь
178

АРХЕТИПЫ СУЩЕСТВОВАНИЯ В НЕРЕПРЕССИВНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ
зованы для «свободной иrры» человеческих способностей вне rоспод..
ства отчужденноrо труда. «Область за пределами труда означает свободу
и самореализацию и формирует условия человеческоrо существования,
отрицающеrо принцип производительности. Это отрицание упраздняет
рациональность rосподства и сознательно "дереализует" построенный
ею мир, переосмысливая последний в свете рациональности удовлетво"
рения» [14, с.161].
Подобное видение возможностей развития нерепрессивной цивили"
зации привело r: Маркузе к выдвижению постулата о rрядущем U3.Мe1te'Н,ии
дииами1(,и иистии1(,тов. Направленность этоrо изменения обусловлена тем,
что за пределами принципа производительности теряют свое былое зна..
чение как ero производительность, так и ero культурные ценности. Имев..
шая ранее место борьба за существование становится не чем иным, как
борьбой против каких"либо оrраничений свободной иrры человеческих
способностей. Контроль над инстинктами, который ранее осуществлялся
под воздействием принципа производительности, оказывается не только
обременительным, но и исторически изжившим себя. Переориентация
борьбы за существование приводит к радикальному изменению динамики
инстинктов, что имеет далеко идущие последствия, касающиеся структу"
ры психики человека и полноrо переустройства ero бытия.
Во всяком случае речь может идти, как полаrал 1: Маркузе, о возоблада"
нии HOBoro принципа реальности, сексуализа1J,UU 'Человеческоzо тела u от1tоше
1tUЙ между людъ.м,u, восстановлении ранее подверrнутоrо репрессии права
на удовлетворение, изменении равновесия между Эросом и инстинктом
смерти, yrасании в инстинктах тех консервативных тенденций, о которых
з. Фрейд писал в работе «По ту сторону принципа удовольствия» (1920).
Архетипы существования в нерепрессивной цивилизации
В «Лекциях по введению в психоанализ» (1916/1917) З.Фрейд писал
о том, что хотя в процессе развития цивилизации на смену принципа удо..
вольствия пришел принцип реальности, тем не менее отказ от удовольст-
вия всеrда давался человеку с трудом и он совершался не без определен"
Horo возмещения. В качестве замещения человек сохранил в себе душев..
ную деятельность, в которой допускалось дальнейшее существование всех
оставленных источников наслаждения и путей их получения. Речь идет
о фантазии, rде человек «наслаждается свободой от внешнеrо принужде..
ния, от которой он давно отказался в действительности» [15, с. 238].
Создание душевной области фантазии З. Фрейд сравнивал с орrаниза..
цией заповедников и национальных парков, сохраняющих свое прежнее
состояние, которое в дрyrих местах принесено в жертву необходимости,
179

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
обусловленной требованиями земледелия, промышленности, транспорта,
бурное развитие которых изменило до неузнаваемости первоначальный
облик земли. Как в заповедниках и национальных парках человек может
насладиться первозданной природой, отрешившись от окружающей ero
цивилизации, в рамках которой ему приходится постоянно пребывать,
так и в фантазии он может получить воображаемое удовлетворение чес
толюбивых, эrоистических, эротических желаний, подавляемых и BЫTec
няемых разумом в реальной жизни.
Но, если заряженность фантазии энерrией (чаще Bcero энерrией либи
до) повышается настолько, что она становится излишне требовательной,
порождающей стремление к практической реализации, то возникает KOH
фликт между ней и Я. Возврат либидо к фантазии становится переход
ной ступенью на пути образования невротических симптомов, поскольку,
с точки зрения 3. Фрейда, фантазия обладает психической реальностью,
а в мире неврозов решающей является именно психическая реальность.
Поскольку 1: Маркузе не был клиницистом, то ero не интересовала
проблематика, связанная с рассмотрением отношений между фантазией
и образованием невротических симптомов, возникновением психиче
ских расстройств. Но ero при влекли размышления з. Фрейда о фантазии
как психической деятельности, в которой сохраняется свобода человека
от действия принципа реальности (сознания, разума) и возможность сле
дования принципу удовольствия (бессознательным влечениям).
Именно под этим yrлом зрения он и оценивал скрытую тенденцию ero
теории инстинктов, соотнося с ней возможность развития нерепрессив
ной цивилизации. Поэтому нет ничеrо удивительноrо в том, что paCCMOT
рение з. Фрейдом фантазии как несовместимой с разумом было воспри
нято [. Маркузе в плане включения основателя психоанализа в давнюю
историческую традицию, в соответствии с которой власть репрессивноrо
разума не считалась полной, а стремление человека к целостному caMOOCY
ществлению соотносилось с фантазией, в рамках которой противореча
щие разуму образы свободы становятся рациональными, а инстинктивное
удовлетворение обретает свое собственное достоинство.
Для [. Маркузе представляли интерес прежде Bcero символы и архети
пы, находящие отражение в фольклоре, литературе, искусстве и coxpa
няющие свою ценность в фантазиях, воображении человека. Поэтому он
попытался рассмотреть некоторые символы и архетипы, которые при
влекли ero внимание с точки зрения выявления их исторической истин
ности и приемлемости в качестве возможных ориентиров развития Hepe
прессивной цивилизации.
С этой целью он обратился к «культурным rероям», находящимся
в воображении человека в качестве символов Toro или иноrо пути разви
180

АРХЕТИПЫ СУЩЕСТВОВАНИЯ В НЕРЕПРЕССИВНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ
тия человечества. Так, Прометей рассматривался им как «rеройархетип
принципа производительности», Па1tдора  как женское олицетворение
сексуальности и наслаждения. И если Прометей, выступающий в качест-
ве культурноrо rероя тяжелоrо труда, знаменовал собой проrресс, дости"
rаемый путем подавления природных влечений, то Пандора, наделенная
красотой и в то же время несущая на себе печать разрушения и прокля"
тия, оказалась роковой женщиной в прометеевском мире труда. Отсюда
проистекало позитивное отношение к образу Прометея, предопределив..
шему направленность развития человеческой цивилизации, управляемой
принципом производительности, и неrативное отношение к сексуально
сти, подлежащей отрицанию и запрету, если она не соотносилась с про..
длением человеческоrо рода.
Наряду с этими архетипами в истории существовали и иные символы,
не связанные, как Прометей, с тяжелым трудом. Имелись такие фиrypы,
как ОРФей и Hap1J,ucc, которые хотя и не стали rероями западной цивили"
зации, тем не менее воплощали в себе образ радости, покоя, умиротворе..
ния и удовлетворения.
С точки зрения r: Маркузе именно данные фиrypы стали теми символа..
ми, которые олицетворяли собой иной принцип реальности по сравнению
с прометеевским принципом производительности. В жизни этих фиryp
на переднем плане выступал вовсе не подневольный труд как олицетворе
ние rосподства принципа производительности. Для них более важными
были такие составляющие их бытия, как песня, созерцание красоты, иrра,
чувственность. Они восставали против культуры, покоящейся на отрече..
нии от удовольствия и ориентированной на тяжелый труд. Их жизнь слу"
жила примером оправдания удовольствия, ухода от времени, забвения
смерти. «В образах Орфея и Нарцисса примиряются Эрос и Танатос. Они
возвращают опыт мира, который не завоевывается, а освобождается, опыт
свободы, которая должна пробудить силу Эроса, связанноrо репрессивны..
ми и окаменевшими формами отношений между человеком и природой.
Эта сила несет не разрушение, а мир, не страх, а красоту» [16, с.168].
орфU'Ческuй u 1tар1J,UСCU'ЧеСКUЙ оnъtт мира выходят за пределы Toro опыта,
который стал превалирующим в западной цивилизации и который вклю"
чал в себя ориентацию на принцип производительности. Орфиконарцис"
сические образы проникнуты пафосом поэзии, поэтическоrо отношения
к природе и человеку, в результате чеrо преодолевается противополож"
ность между объектом и субъектом. Основным мотивом их жизни явля"
ется любовь ко всему живому и неживому. Причем их любовь является
свободной, неподвластной репрессивному давлению принципа произво"
дительности. Более Toro, любовъ Hap1J,ucca  это nротестная любовъ, вЪtходя
щая за рам1(,и уза1(,о1tе1t1tъtх форм nроявле1tия Эроса и подлежащая наказанию
181

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
в прометеевском мире труда, что нашло свое воплощение в мифе о пре
вращении прекрасноrо юноши, отверrнувшеrо любовь нимфы и очаро
BaHHoro отражением в воде мужскоrо лица, в окаменевший цветок.
Следует отдать должное тому, что [. Маркузе вышел за рамки привыч
Horo понимания образа Нарцисса как себялюбца, отрешенноrо от мира
и поrруженноrо в восхищенное любование своим собственным отраже
нием в зеркале воды. Он специально подчеркнул то обстоятельство, что
Нарцисс не знал, кому принадлежит восхитивший ero образ, и что сим
вол Нарцисса и термин «нарциссический» используются им В ином зна
чении, чем это имело место в работах З. Фрейда. В этом отношении раз
мышления [. Маркузе о символе Нарцисса сводились к утверждению Toro,
что этот еерой отвере не Эрос 1(,а1(, та1(,овой, а лuшъ одио проявление еео ради дpye
ео и что приведшая к смерти эротическая установка не порвала ero связь
с жизнью, поскольку и после смерти он продолжал жить в образе нарцис
са  цветка, названноrо ero именем.
ОбраЗЪt орфея u Hap1J,ucca восnрu1tuмалuсъ r. МаР1(,узе в 1(,а'Честве cиMвo
лов иерenрессивиоео эротu'ЧеСКОZО от1tоше1tия 1(, реалъ1tостu. Но коль скоро он
почерпнул их из мифолоrии и искусства, а не из теории либидо З. Фрей
да, о чем свидетельствует ero предупреждение об ином, по сравнению
с психоаналитической трактовкой, использовании термина «нарцисси
ческий» , то напрашивается вопрос о соотнесенности ero размышлений
о нерепрессивной цивилизации с теми скрытыми элементами, которые
содержались в работах основателя психоанализа. Оказывается в действи
тельности такая соотнесенность имела место не только при paCCMOTpe
нии им возможности реализации HOBoro принципа реальности, предпо
лаrающеrо примирение с принципом удовольствия, но И при раскрытии
исторической ценности образа Нарцисса как символа нерепрессивноrо
эротическоrо отношения к реальности.
В самом деле, при обсуждении возможностей развития нерепрессив
ной цивилизации [. Маркузе апеллировал к фрейдовскому пониманию
«первичноrо нарциссизма», представление о котором в скрытом виде
содержалось в книrе основателя психоанализа «Тотем И табу» (1913), экс
плицитно бьто сформулировано в ero работе «О нарциссизме» (1914),
rде им было проведено различие между «Ялибидо» и «объектлибидо»,
что впоследствии послужило толчком к выделению «первичноrо» И «BTO
ричноrо нарциссизма». Так, уже в работе «Тотем и табу» 3. Фрейд писал
о «нарциссической стадии», на которой диссоциированные до Toro ceK
суальные влечения сливаются в одно целое и концентрируются на Я. Эта
нарциссическая орrанизация «уже никоrда не исчезает полностью»,
И В известной степени «человек остается нарциссическим даже после
Toro, как нашел внешний объект для cBoero либидо» [17, с.418]. Позд
182

АРХЕТИПЫ СУЩЕСТВОВАНИЯ В НЕРЕПРЕССИВНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ
нее в работе «Недовольство культурой» (1930) основатель психоанали..
за высказал свои размышления о «первичном чувстве Я» как всеобъем
лющем, соответствующем «неотделимости Я от внешнеrо мира» и связи
с «мировым целым» [18, с. 69].
Для [ Маркузе открытие з. Фрейдом первичноrо нарциссизма означало
появление прообраза HOBoro «экзистенциальноrо отношения к действи"
тельности», свидетельствующеrо о соединении в единое целое Я и объек"
тивноrо мира. Поэтому он с удовлетворением воспринял мысль основате..
ля психоанализа, в соответствии с которой 1tap1J,uCCU3M не обязателъ1tо ведет
1(, 1tар1J,uсcu'Ческому расстройству, а привычное ero понимание в плане эrои..
стическоrо ухода от реальности на самом деле может быть неадекватным,
поскольку 1tap1J,UCCU3М оз1tа'Чает подчас Фунда.менталъную соnpu'Част1tостъ дeй
ствuтелъ1tостu. Словом, «нарциссизм, возможно, содержит зародыш иноrо
принципа реальности: либидозное содержание "Я" (собственноrо тела)
может стать источником HOBoro либидозноrо сдерживания объективноrо
мира, превращения ero в новый способ бытия» [19, с.173].
В свое время З. Фрейд размышлял над тем, не связана ли способность
к сублимации с нарциссизмом, поскольку именно Я сперва превращает
сексуальное либидо объекта в нарциссическое, а затем ставит перед ним
дрyryю цель. r: Маркузе не только обратил внимание на данное размышле
ние основателя психоанализа, но и пришел к идее, в соответствии с KOTO
рой всякая сублима1J,ИЯ 1tа'Чu1tается с ожuвле1tИЯ 1tар1J,UСCU'ЧеСКОZО либидо и эта,
по сути дела, фрейдовская rипотеза «революционизирует» представле"
ние о сублимации в том смысле, что указывает на нерепрессивный спо..
соб сублимации, про истекающий не от вынужденноrо отклонения либи"
до, а от ero избытка.
Рассмотренные под этим уrлом зрения образы Орфея и Нарцисса
воспринимались [. Маркузе в плане отказа примириться с утратой либи..
дозноrо объекта, Toro Великоrо отказа, который выражает потребность
в освобождении от репрессивноrо порядка с целью воссоединения с yтpa
ченным объектом. Не случайно он считает Орфея прообразом поэта как
освободителя и создателя HOBoro, более BbIcoKoro порядка, не нуждающе"
rося в какомлибо подавлении и устанавливающеrо связь между человеком
и природой не с помощью силы, а блаrодаря песне.
Соответственно такому пониманию Нарцисс воспринимался как
rерой, выражающий протест против репрессивноrо порядка сексуально
сти, коrда последняя признается только в качестве функциональной дея"
тельности, связанной исключительно с деторождением. В конечном счете
эрос орфея u Hap1J,ucca  это не 'Что ииое, 1(,а1(, oтpu1J,a1tue установлe1tНОZО nоряiJ..
1(,а u от1(,ръtтuе иовой реалъ1tостu. «Орфический Эрос преобразует бытие:
он укрощает жестокость и смерть освобождением. Ero язык  песня, ero
18з

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
труд  иrра. Жизнь Нарцисса  это красота и созерцание. Эти образы yкa
зывают на эстетическое измерение как источник и основу их принципа
реальности» [20, с.175].
Апеллируя к Орфею и Нарциссу как архетипам воображения, про
тивоположным культурным rероям репрессивной производительности,
[. Маркузе тем самым стремился подчеркнуть 1J,ен1tостъ символов npu1t1J,una
реалъ1tостu по ту стороиу npu1t1J,una nрouзводuтелъ1tостu. При этом он исхо
дил из Toro, что эти архетипысимволы воплощают в себе эротическое
примирение человека и природы в эстетическом измерении, в COOTBeTC
вии с которым порядок является красотой, а труд  иrрой. В свою очередь
эстетический опыт соотносился r: Маркузе с чувственностью, доставляю
щей человеку удовольствие и порождающей новые принципы, имеющие
всеобщее значение ДЛЯ установления объективноrо порядка, определяе
Moro такими катеrориями, как «целесообразность без цели» и «законо
мерность без закона».
Именно эти катеrории, почерпнутые из философии и. Канта, pac
сматривались им как составляющие существо нерепрессивноrо порядка,
определяющие структуру красоты и свободы, обеспечивающие удовлетво
рение человека посредством свободной иrры раскрепощенных возмож
ностей. В рам1(,ах иовоео npu1t1J,una реалъ1tостu иера воображения nорождает
1(,расоту, эстетu'Чес1(,ая за1(,о1tомер1tостъ связъtвает nрироду u свободу, удоволъствue
u иравственностъ, а эстетu'ЧеС1(,ое nримиреиие ведет 1(, освобожде1tuю 'Чувстве1t1t
сти от реnрессивиоео еосnодства разума.
Опираясь на идеи И. Канта и М. Шелера об эстетическом опыте чело
века, основанном на новом принципе реальности, [. Маркузе выдвинул
такое понимание возможности развития нерепрессивной цивилизации,
в соответствии с которым устранялся антаrонизм между разумом и чувст
венностью. Если под воздействием принципа производительности чувст
венность подавлялась во имя торжества разума, то в 1tejJenресcuвной 1J,uвшu
за1J,UU, управляемой 1tовъtМ npU1t1J,UnoM реалъ1tостu, разум ста1tовuтся 'Чувствен
иъш, а 'Чувстве1t1tостъ  ра1J,uо1tалъ1tой.
Эстетическое видение мира способствует освобождению чувств
с целью не разрушения цивилизации, а ее упрочения и расширения воз
можностей человека, порождаемых свободной иrрой воображения. Путь
к свободе  не торжество разума, а освобождение чувственности, энерrия
которой должна прийти в соrласие с универсальным порядком свободы.
Причем сам человек, будучи свободным, должен создать rармонию между
индивидуальным и всеобщим удовлетворением. В конечном счете речь
идет о возможности развития нерепрессивной цивилизации, основанной,
по выражению [. Маркузе, на «десублимировании разума» и «самосубли
мировании чувственности».
184

САМОСУБЛИМАЦИЯ СЕКСУАЛЬНОСТИ
Самосублимация сексуальности
Для r: Маркузе нерепрессивная цивилизация  это прежде Bcero уста..
новление новых отношений между инстинктами и разумом, при которых
освобожденные от тирании разума инстинкты по рождают новый прин
цип реальности.
Но не ведет ли раскрепощение инстинктов человека к perpeccy,
поскольку в историческом плане именно подавление ero бессознательных
влечений и усиление рациональности способствовало развитию культуры
и достижению ее цивилизованной формы? Не противоречит ли подоб
ное видение перспектив нерепрессивной цивилизации идеям З. Фрейда,
в соответствии с которыми культура строится на подавлении влечений
человека, а perpecc к предшествующим стадиям инфантильноrо либидо
чреват психическими расстройствами или рецидивами варварства?
[. Маркузе предвидел такую постановку вопросов, но он исходил
из Toro, что, воnервЪtХ, в фрейдовской теории инстинктов содержит
ся такая скрытая тенденция, которая позволяет rоворить о примире
нии принципа удовольствия с принципом реальности, а ввторЪtХ, воз
можность нерепрессивной цивилизации связана не со сдерживанием,
но с раскрепощением проrресса, обусловленноrо новой, так называемой
«либидозной рациональностью». Стало быть, то, что традиционно BOC
принимается в качестве perpecca, на самом деле может стать таким про
rpeccoM, при котором освобожденные от прибавочной репрессии ceKCY
альные инстинкты CMOryт создать «либидозную рациональность», способ
ную направить проrрессивное развитие человечества на формирование
новых форм цивилизованной свободы.
О чем всетаки идет речь? Об ослаблении табу на сексуальность? О воз
рождении преrенитальной полиморфной сексуальности, свойственной,
по мнению З. Фрейда, инфантильному развитию? Об освобождении
инстинктов от давления со стороны общества?
Если бы речь шла именно об этом, то тоrда бы подтвердились опасе
ния, высказываемые критиками свободноrо проявления либидо по пово
ду Toro, что освобождение инстинктов с неизбежностью приведет к заси
лью в обществе сексуальных маньяков. С точки зрения [. Маркузе, речъ
долж1tа идти не просто об освобожде1tuu, а о nреобразова1tuu лuбuдо из сексуалъ
иости, оzра1tu'Чен1tой zенuталъ1tостъю, в эjJотиза1J,UЮ 'Человечес1(,ОZО тела в 1J,елом.
Блаrодаря такому преобразованию либидо, предполаrающему прежде
Bcero преобразование общества, откроется путь к свободной иrре инди
видуальных потребностей и способностей. Словом, необходимо не оправ
дание либидо внутри институтов, управляемых принципом производи
тельности, а свободное развитие преобразованноrо либидо за пределами
185

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
данных институтов, в результате чеrо сексуальность будет стремиться
к собственной сублимации, т. е. к самосублu.ма1J,UU.
Под самосублимацией понимается «способность сексуальности соз
дать при специфических условиях высокоцивилизованные человече
ские отношения, свободные от репрессивной орrанизации, налаrаемой
на инстинкт существующей цивилизацией» [21, с.211]. По мысли r:Map
кузе, подобная самосублимация предполаrает исторический проrресс,
преодолевающий институциональные пределы принципа производитель
ности. Для инстинктов это означает perpecc от сексуальности, направ"
ленной исключительно на воспроизводство, к сексуальности, связанной
с получением наслаждения от зон тела, что означает отход от предшес
вующей десексуализации тела, уход от nриopuтета zенuталъ1tостu 1(, эротuза
1J,UU всеео ореанuзма и 1(,ОН1J,еnтуалъ1tое nреобразова1tue сексуалъ1tостu в Эрос.
Последнее положение, т. е. концептуальное преобразование сексу"
альности в Эрос вытекало из идей З. Фрейда о сублимированных либи
дозных связях и расширении значения сексуальности до понятия Эроса,
что нашло свое отражение в таких работах основателя психоанализа,
как «Массовая психолоrия и анализ человеческоrо Я» (1921), «Я и Оно»
(1923), «Недовольство культурой» (1930). Именно в этих работах coдep
жатся скрытые представления о сублимации без десексуализации, о видах
деятельности и отношениях, которые, не относясь к сфере орrанизован
ной rенитальной сексуальности, тем не менее оказываются либидозными
и эротичными.
Эта психоаналитическая идея была воспринята r: Маркузе как плодо"
творная, способствующая реальному пониманию возможности развития
нерепрессивной цивилизации. Отсюда ero представления о том, что либи"
до может пойти путем самосублимации и что возрождение полиморфной
и нарциссической сексуальности не составит уrрозу культуре, а напротив,
будет предопределять направленность ее развития. Во всяком случае пре
одоление противоречия между телом и духом откроет духовную сферу
навстречу эротическому порыву, коrда сексуальность не будет отклонять
ся на пути к своей цели, а, достиrая ее, обеспечит переход к дрyrим целям,
способствующим полному удовлетворению человека. При этом [. Map
кузе исходил из Toro, что в контексте размышлений о нерепрессивной
цивилизации фрейдовское понятие Эроса как инстинкта жизни получает
дополнительное значение, в результате чеrо бuолоzu'Ческuй имnулъс npeвpa
щается в 1(,улътуР1tЪtЙ, а nреобразова1tuе сексуалъ1tостu в Эрос расnростраияется
на лuбuдознъte трудовъte от1tоше1tия.
В представлении [. Маркузе с преобразованием сексуальности в Эрос
инстинкты жизни CMOryт развить свой собственный чувственный поря
док. Сам разум станет чувственным настолько, что выступит на защиту
186

РАЦИОНАЛЬНОСТЬ УДОВЛЕТВОРЕНИЯ
и обоrащение инстинктов жизни. В результате подобных изменений борь
ба человека за существование, столь характерная для предшествующих
периодов развития цивилизации, окажется фундаментом эстетическоrо
опыта. Тем самым будет подrотовлена почва для возникновения новой
рациональности.
Рациональность удовлетворения
fосподство принципа производительности с неизбежностью приводило
к усилению репрессивности разума, а удовлетворение сексуальных влече
ний человека в значительной степени зависело от отключения ero созна
ния. За пределами принципа производительности инстинктивное удовле..
творение нуждается, по мысли r: Маркузе, в сознательном усилии, направ"
ленном на создание новой рациональности. Необходимость в последней
связана с проникновением удовольствия в сознание, и уже сам Эрос BЫНY
жден создавать новую форму разума. Это означает, что РазуМ1tъw cтaH
вuтся ие то, 'Что 1tавяза1tо uзв1tе обществом, а то, 'Что виутреиие nоддержuвает
nорядО'К удовлетворе1tия. «Поскольку борьба за существование превращае
ся в сотрудничество с целью развития и осуществления индивидуальных
потребностей, репрессивный разум уступает место новой рациональности
удовлетворения, в которой сливаются разум и счастье» [22, с. 233].
Рациональность удовлетворения способна создать собственное разде"
ление труда, соответствующую иерархию и особые приоритеты. Можно
предположить, что сексуалъ1tъtй иистии1(,т обладает виутрениим баfrbePом, бла..
rодаря которому происходит сдерживание ero собственной силы. Речь
идет об оrраничении, не налаrаемом извне принципом производительно"
сти, а устанавливаемом изнутри caMoro инстинкта.
В свое время эта идея была выдвинута З. Фрейдом, который высказал
соображение о том, что неоrраниченная сексуальная свобода ведет к непол
ному удовлетворению и что психическая ценность сексуальной потреб
ности понижается, как только удовлетворение становится слишком дoc
тупным. В связи С этим основатель психоанализа допускал «возможность
существования в самой природе сексуальноrо влечения чеrоо TaKoro, что
не блаrоприятствует наступлению полноrо удовлетворения» [23, с.131].
Отталкиваясь от данноrо допущения З. Фрейда, [. Маркузе полаrал,
что удовольствие содержит элемент самоопределения, а инстинктивный
отказ может служить цели эротизации нелибидозных отношений. Стало
быть, внутренний барьер против абсолютноrо удовлетворения может
являться элементом свободы человека. Это не означает, что принцип
удовольствия как таковой исключает наличие индивидуальных конфлик
тов на пути к удовлетворению. Однако, по выражению [. Маркузе, «эти
187

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
конфликты обладали бы либидозной ценностью и были бы проникнуты
рациональностью удовлетворения, чувственной рациональностью, KOTO
рой присущи собственные нравственные законы» [24, с. 238].
Как известно, нравственные законы соотносились з. Фрейдом с нали
чием в психическом аппарате инстанции «СверхЯ» как совести или пред
ставителя нравственности в сознании человека. Причем основатель пси
хоанализа рассматривал СверхЯ в плане действенности тех внутренних
сил, которые уходили своими корнями в бессознательное Оно.
Во второй половине 20..х rr. хх столетия психоаналитик Ш.Одье
высказал предположение, в соответствии с которым часть СверхЯ явля
ется представителем примитивной фазы развития, в рамках которой
мораль все еще соотносится с принципом удовольствия. В ero представле
нии в психике человека существует доисторическая, доэдиповская мораль,
cBoero рода «псевдомораль», предшествующая принятию принципа yдo
вольствия. По аналоrии со СверхЯ носитель данной морали получил
у Ш.Одье название «CBepxOHO». В определенной степени это CвepxOиo
олицетворяло собой воспоминание о первичном праве матери, являлось
отождествлением с нею и отражало переживание ребенком либидозноrо
отношения к матери.
[. Маркузе не только апеллировал к подобному пониманию доэдипов
ской морали, связанной с материнским представлением о реальности,
противостоящим позднейшему rосподству отцовскоrо принципа реаль
ности, но считал, что в принципе можно rоворить о матеpu1tс1(,ОЙ лuбu
дозной иравствениости в стру1(,туре иистии1(,тов. Эта нравственность COOT
носилась им с возможностью установления HOBoro порядка чувственной
рациональности.
Вместе с тем он понимал, что если Эрос способен воспринять порядок
чувственной рациональности, то возможность нерепрессивноrо разви
тия цивилизации наталкивается. на rлубинное препятствие, обусловлен
ное психоаналитическим постулатом об инстинкте смерти. Факт смерти
как бы перечеркивает идею о нерепрессивной цивилизации, поскольку
предчувствие неминуемоrо конца вносит репрессивный элемент во все
либидозные отношения.
И все же [. Маркузе полаrал, что смерть как таковая не может служить
основанием для опровержения идеи о возможности развития нерепрес
сивной цивилизации. Он исходил из Toro, что своей устремленностью
к вечности Эрос бросает вызов такому пониманию, при котором либи
доз ное удовольствие рассматривается исключительно через призму Bpe
мени, а именно как временное, подлежащее контролю. Освободившийся
от прибавочной репрессии Эрос Mor бы обрести большую силу и поrло
тить цель влечения к смерти.
188

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ, НЕОФРЕЙДИЗМ...
Стремление инстинктов к удовлетворению при нерепрессивном поряд
ке способствовало бы тому, что навязчивая реrрессия в значительной CTe
пени утратила бы свое биолоrическое основание. Смертъ 1(,а1(, та1(,овая
перестала БЪt бъtтъ иистии1(,тивиой 'Целъю. «Она осталась бы фактом, пожа
луй, даже последней необходимостью  но против этой необходимости
восстала бы теперь вся не скованная репрессией энерrия человечества,
необходимостью, с которой оно вступило бы в свою величайшую битву»
[25, с. 246].
Рациональность удовлетворения предполаrает объединение разу
ма и инстинктов. На этой основе как раз и может развернуться борьба,
в которой ие смертъ 1(,а1(, та1(,овая, а nреждевреме1t1tая смертъ в аеоиии u cтpa
да1tиях предстает в 1(,а'Честве обвu1tuтелъ1tоzо а1(,та 1J,uвшиза1J,UU. Ведь в рамках
репрессивной цивилизации смерть чаще Bcero становится инструментом
подавления. Будучи символом несвободы и поражения, смерть воспри
ни мается как постоянная yrроза или судьба. Но, как полаrал [. Маркузе,
неизбежность смерти не устраняет возможность окончательноrо освобо
ждения человека. В условиях иерenрессивиой 1J,uвшuза1J,UU смертъ может статъ
символом свободЪt, еслu 0иа будет ра1J,uо1tалъ1tой, безболеЗ1te1t1tой, а люди смоеут
умиратъ без тревоzи u терза1tuй.
Правда, рациональность удовлетворения не является автоматической
rарантией такой свободы человека, которая спасает ero от забвения
в истории развития человечества. r: Маркузе это осознавал. Не случайно
он подчеркнул, что память о тех, кто умер в страданиях, и вина челове
чества перед своими жертвами  это как раз то, что «омрачает rоризонт
цивилизации, свободной от репрессии» [26, с. 248].
Классический психоанализ, неофреЙДизм и философский
психоанализ
При рассмотрении ryманистическоrо психоанализа э. Фромма под
черкивалось то обстоятельство, что он усматривал в классическом пси
хоанализе з. Фрейда наличие радикальной критической струи и BЫCТY
пал с критикой cOBpeMeHHoro психоанализа как конформистскоrо, при
способляющеrося к потребностям cOBpeMeHHoro общества. Лналоrичной
позиции придерживался и [. Маркузе, с точки зрения KOToporo психоана
лиз з. Фрейда являлся радикальной критической теорией.
Казалось бы, оба исследователя единодушны в оценке классическоrо
психоанализа и тех конформистских тенденций, которые имели место
в постфрейдовском психоаналитическом пространстве. Однако в дей
ствительности [. Маркузе не только не соrлашался с отдельными поло
жениями, высказанными э. Фроммом, но и выступил с резкой критикой
189

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
ревизии психоанализа, предпринятой различными психоаналитиками,
включая тех, кто придерживался социокультурной ориентации.
С одной стороны, он критически отнесся к ревизии классическоrо
психоанализа, предпринятой К. [. Юнrом и В. Райхом. Аналитическая пси
холоrия К. [. Юнrа рассматривалась им как превратившаяся в «обскуран..
тистскую псевдомифолоrию». Попытка В. Райха развить скрытую в уче
нии з. Фрейда критическую социальную теорию оценивалась им как cepь
езная, однако он не Mor принять отвержение данным психоаналитиком
фрейдовской rипотезы инстинкта смерти. Кроме Toro, он считал, что
у В. Райха осталось недифференцированным понятие сексуальноrо подав
ления, ему не удалось раскрыть историческую динамику сексуальных
инстинктов и у Hero отсутствовало понимание различий между репрес
сивной и нерепрессивной сублимацией.
С дрyrой стороны, он подверr резкой критике тот ревизионизм, KOTO
рый был осуществлен в рамках культурной и межличностной школ, воз
никших В психоаналитическом движении и получивших распространение
в середине хх столетия. Наиболее заметными фиrypами этих школ бьти
К. Хорни, L с. Салливан, э. Фромм, психоаналитические взrляды которых
как раз и послужили основным объектом критики со стороны r: Маркузе.
Как известно, неофрейдисты выступили против биолоrической ориен"
тации классическоrо психоанализа, акцентирующеrо внимание на фило..
rенетическом и онтоrенетическом прошлом человека, инфантильном
сексуальном развитии с ero эдиповым комплексом, предопределяющим
возникновение неврозов. В противоположность подобному пониманию
природных составляющих нормальноrо и патолоrическоrо развития лич..
ности 1teофрейдuстъt с.местшu a1(,1J,eнт с биоло2U'ЧеСКОZО на СО1J,uО'Кулътур1tЪtЙ yp
венъ, с nроШ/tОZО на настоящее. Предметом психоанализа стал не природный
индивид с ero либидозными потребностями, а целостная личность, рас"
сматриваемая с точки зрения взросления ребенка, установления межлич
ностных отношений, развития продуктивных возможностей.
Если з. Фрейд обращался к динамике бессознательных влечений инди"
вида и к статике общества, то неофрейдисты сместили ракурс исследова
ния на социокультурные условия существования человека, оказывающие
соответственное воздействие на ero мышление и поведение в обществе.
Если основатель психоанализа писал о присущих человеку деструктивных
влечениях и инстинкте смерти, то неофрейдисты считали, что деструк"
тивные наклонности людей обусловлены не биолоrической природой,
а социокультурными условиями их жизни в индустриальном обществе.
Для r: Маркузе подобная ревизия классическоrо психоанализа со CTOpO
ны неофрейдистов оказывается не чем иным, как отходом от подлинноrо
содержания радикальных взrлядов з. Фрейда на человека и культур По ero
190

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ, НЕОФРЕЙДИЗМ...
мнению, те социолоrические аспекты, к которым обратились неофрейди
сты, орrанически входили в содержание основополаrающих понятий клас
сическоrо психоанализа, в то время как у неофрейдистов они оказались
внешними факторами. В результате подобной ревизии классическоrо пси
хоанализа острота и rлубина конфликтов оказалась сrлаженной, а взаимо
отношения между человеком и обществом предстали в ложном свете.
С точки зрения r: Маркузе, у неофрейдистов имело место смешение дей
ствительности с идеолоrией. Апеллирование к целостной личности и меж
личностным процессам обернулось недооценкой биолоrической структуры
индивида и динамики ero инстинктов. То, что унаследованные и приобре
тенные качества интеrрируются в человеке в целостную личность, которая
развивается, соотнеся себя с миром, это бесспорно. Но личность и ее раз
витие предсформированы в лоне структуры инстинктов и, следовательно,
разнообразие и автономия индивидуальноrо роста являются вторичными.
В какой степени действительность входит в индивидуальность, это зависит
от формы и действенности репрессивноrо контроля цивилизации.
В рамках индустриальной цивилизации личность превращается в CTaH
дартизированный набор реакций, становится отчужденной. И хотя Heo
фрейдисты, особенно Э. Фромм, уделяли важное внимание рассмотрению
феномена отчуждения человека в современном обществе, тем не менее
от них ускользнуло понимание Toro, что отчуждение, охватывающее
не только пациента, но и аналитика, проявляется скорее в качестве отли"
чительноrо признака психическоrо здоровья, нежели невротическоrо сим..
птома. Если в отчужденном мире дрyr дрyry противостоят родитель и ребе..
нок, мужчина и женщина, если индивидуальные ситуации являются лишь
производными общей судьбы, период формирования которой восходит
к детству и «воссоздается» В зрелых связях, как считал З. Фрейд, то в под
линно личностных отношениях сохраняется репрессивность.
Классический психоанализ выводил всеобщее из индивидуальноrо
опыта и именно в этих пределах пытался бороться с отчуждением, овещес
влением человеческих отношений. Неофрейдисты не видели, как полarал
[Маркузе, действительноrо состояния отчуждения, ведущеrо к превраще
нию человека в некую функцию, а личность  в идеолоrию. «В противопо
ложность этому, основополarающие "биолоrизированные" понятия Фрейда
вырываются за пределы идеолоrии и ее отражений: ero отказ рассматри
вать общество как "развивающуюся сеть межличностноrо опыта и поведе
ния", а отчужденноrо индивида  как "целостную личность" rораздо ближе
к действительности; в нем содержится ее истинное понятие» [27, с. 267].
Неофрейдисты ратовали за целостное развитие личности. На этой
предпосылке основывалась как межличностная психотерапия [. с. Сал
ливана, так и ryманистический психоанализ Э. Фромма. Вместе с тем,
191

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
по убеждению [. Маркузе, в межличностной теории важную роль иrра
ли ценности статус"кво, а психоаналитические размышления э. Фром
ма ориентировались на возрождение ценностей идеалистической этики,
как будто в них никоrда не содержались конформистские и репрессивные
черты. И то, и дрyrое не соответствовало духу психоаналитических KOH
цепций з. Фрейда. Во всяком случае 1: Маркузе исходил из Toro, что CTa
тическое представление об обществе, имевшее место у основателя психо
анализа, бьто ближе к истине, чем динамические социолоrические поня
тия, к которым апеллировали неофрейдисты.
Не случайно понимание з. Фрейдом недовольства культурой через
призму истоков, коренящихся в биолоrической конституции человека,
имело самое прямое отношение к цели терапии, как она бьта сформу
лирована в рамках классическоrо психоанализа. Он не только пытался
разрушить иллюзии идеалистической этики, но и видел rраницы Tepa
пии, обусловленные реrламентацией возможностей достижения счастья
В условиях повседневноrо несчастья, связанноrо с подавлением либидоз
ных влечений человека и ero аrрессией.
Если терапия З. Фрейда предполаrала выполнение минимальной про
rpaMMbI (не обретение счастья, а избежание несчастий), то мноrие реви
зионисты, включая э. Фромма, провозrласили более высокую цель  опти
мальное развитие возможностей человека и реализацию ero самости.
Однако, как подчеркнул r. Маркузе, именно подобная цель терапии OKa
зывается недостижимой, но не по причине несовершенства психоанали
тической техники, а в силу Toro, что современная цивилизация отрицает
данную возможность всей своей структурой.
[. Маркузе интересовали прежде Bcero критические импликации пси
хоаналитической теории. Он оставил в стороне рассмотрение терапев
тических заслyr неофрейдистов. Подобное оrраничение было обуслов
лен о не только в силу ero недостаточной компетенции в этом вопросе,
но и потому, что имелось, на ero взrляд, существенное расхождение между
теорией и практикой психоанализа.
С точки зрения 1: Маркузе, психоаналитическая теория определяет пси
хическое заболевание как коренящееся в заболевании существующей циви
лизации, в то время как психоаналитическая терапия нацелена на изле
чение человека с тем, чтобы он Mor должным образом функционировать
в больной цивилизации, а не капитулировать перед ней. «Принятие прин
ципа реальности, которым заканчивается психоаналитическая терапия,
означает принятие индивидом цивилизованной реrламентации своих
инстинктивных потребностей, сексуальной в особенности» [28, с. 257].
Таким образом, разница между психическим здоровьем и неврозом
состоит лишь в степени и действенности смирения, а это означает, что
192

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ, НЕОФРЕЙДИЗМ...
психоаналитическая терапия учит смирению. Не случайно 3. Фрейд исхо
дил из невозможности изменения репрессивных оснований цивилизации.
Поэтому нет ничеrо удивительноrо в том, что критические прозрения
классическоrо психоанализа относились только к сфере теории, удален
ной от терапии, т. е. содержались в метапсихолоrии з. Фрейда.
Обратив внимание на подобную специфику классическоrо психоана
лиза, [. Маркузе считал, что ревизuо1tuстскuе Ш1(,олъt стерлu разлu'Чuе между
теорией u тераnией. Их представители отодвинули на задний план или
отбросили вообще такие не подлежащие клинической верификации пред
ставлен ия з. Фрейда, как убийство праотца в первобытной орде со всеми
вытекающими отсюда последствиями и инстинкт смерти. Кроме Toro,
важнейшие понятия классическоrо психоанализа, включая значение ceK
суальности для этиолоrии невроза или отношения между Я и Оно, претер
пели у неофрейдистов такую трансформацию, в результате которой они
утратили свою взрывную силу.
Во всяком случае в ревизионистских школах произошло сrлаживание
rлубинных конфликтов между структурой инстинктов и сферой созна
ния, а искажение теории инстинктов привело к недооценке материаль
ных потребностей в пользу духовных. Так или иначе невроз стал для Heo
фрейдистов в значительной степени нравственной проблемой, OTBeT
ственность за неспособность реализовать внутренний потенциал пала
не столько на общество, сколько на caMoro человека.
В результате подобной модификации классическоrо психоанализа nCUX
а1tалuтU'Ческое вра'Чева1tuе душu стало восnитаиueм, нацеленным, особенно
у э. Фромма, на релиrиозное отношение к жизни, что, по убеждению r: Мар-
кузе, является не чем иным, как уходом от психоанализа к этике и релиrии.
«Если "рана" человеческоrо существования не имеет корней в биолоrиче
ской конституции человека, и если причина ее появления и увековече
ния не в самой структуре цивилизации, то психоанализ лишается cBoero
rлубинноrо измерения, а (онтоrенетический и филоrенетический) KOH
фликт между доиндивидуальными и надындивидуальными силами своди
ся к вопросу рациональноrо или нерациональноrо, HpaBcTBeHHoro или без
HpaBcTBeHHoro поведения сознательных индивидов» [29, с. 281].
Неофрейдисты отказались от рассмотрения сексуальности в качест
ве динамическоrо центра неврозов и подчеркнули возрастающее значе
ние нравственных проблем. Подобное понимание не просто принизило
роль либидо, но и изменило, как считал [. Маркузе, направление теории
з. Фрейда.
Данная тенденция наиболее наrлядно проявилась в реинтерпрета
ции эдипова комплекса в работах Э. Фромма, в которых соответствую
щий комплекс рассматривался через призму межличностных отношений,
7  3550
193

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
а не с точки зрения сексуальности. Но такая интерпретация эдипова KOM
плекса подразумевала принятие свободы, отделенной от удовлетворения,
в то время как в теории з. Фрейда эдипово желание означало детский
протест не против свободы как таковой, а против репрессивной свобо
ды, ведущей к страданию.
В nоиимаиии r. Мархузе, эдunово жела1tuе представляет собой детское cтpe.м
ле1tuе 1(, прообразу свободЪt. Но так как сексуальный инстинкт является био
лоrическим носителем прообраза свободы, то сущность эдипова жела
ния составляет именно сексуальное влечение. Об'6е'Ктом даииоео влече1tИЯ
И "
служuт ие матъ 1(,а1(, матъ, а матъ 1(,а1(, женщu1tа.« менно сексуальное вле..
чение" к материженщине составляет первую уrрозу психическому фун"
" "
даменту цивилизации; именно это сексуальное влечение превращает
эдипов конфликт в прототип конфликтов между индивидом и ero обще
ством» [30, с. 284285].
Не менее критично [. Маркузе воспринял и отказ неофрейдистов
от фрейдовскоrо понимания инстинкта смерти. По ero предположению,
энерrия инстинкта смерти не обязательно парализует усилия, направлен
ные на достижение лучшеrо будущеrо, для утверждения KOToporo необ..
ходимо нечто большее, чем устранение неrативных черт индустриально
ro общества и безжалостной конкуренции, как полаrали неофрейдисты.
Стремления к лучшему будущему парализованы не пониманием з. Фрей
дом необходимости фундаментальноrо изменения в структуре инстинктов
и культуры, а той идеолоrизацией, которая скрыта за этическими рассуж
дениями неофрейдистов, отбросивших истинную ценность инстинктив
ных потребностей человека ради рассмотрения ero через призму функ
ционирования в межличностных отношениях. В конечном счете, как счи
тал [. Маркузе, принижение роли биолоrических факторов и искажение
теории инстинктов привело неофрейдистов к тому, что они заключили
союз с неrативными чертами Toro же caMoro принципа реальности, KOTO
рый подверrли критике в своих работах.
Уже обращалось внимание на то обстоятельство, что критика r: Маркузе
неофрейдизма вызвала не менее острую ответную реакцию, в частности,
со стороны э. Фромма, который заметил, что мноrие «философы психо
анализа» недостаточно осведомлены о ero клинической основе и не имеют
достаточных знаний о классическом психоанализе в целом, в результате
чеrо превратно истолковывают отдельные положения З. Фрейда. Причем
э. Фромм не считал, что для обсуждения психоанализа нужно быть обя
зательно психоаналитиком и подверrнуться лично психоанализу. OДHa
ко он исходил из Toro, что для уяс1te1tия сМъtсла ncuхоа1talluтu'ЧеСКUХ 1(,o1t1J,en
'Ций важно u.мeтъ представления об ЭМnUpu'ЧеСКUХ даН1tЪtХ, 'ЧтоБЪt ие оставатъся
в сфере абстра1(,т1tъtХ сnекУЛЯ1J,uй u не изобретатъ фа1tтастu'Ческuе 1(,01tCтPY1(,1J,UU.
194

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ, НЕОФРЕЙДИЗМ...
в отношении философскоrо психоанализа [. Маркузе э. Фромм под
черкнул, что ero автор допустил элементарные ошибки в изложении
фрейдовских концепций:
· неправильно понял существо выдвинутых з. Фрейдом принципа yдo
вольствия и принципа реальности;
· не обратился к рассмотрению характера человека в том динамическом
смысле, в котором ero использовал основатель психоанализа;
· вследствие неточноrо использования понятия «подавление», непра
вомерно cooTHeceHHoro как с сознательными, так и бессознательны
ми процессами, исказил rлавный принцип психоанализа и блаrодаря
мноrозначности данноrо понятия объединил политическую и психо
лоrическую катеrории;
· апеллируя к нерепрессивной цивилизации, выдвинул идею инфантиль
Horo рая, в котором любая работа  не более чем иrра без наличия
серьезных конфликтов;
· не принял во внимание тот факт, что дЛЯ З. Фрейда эволюция либидо
от первичноrо нарциссизма до rенитальноrо уровня связана не с уси
ливающимся подавлением, а с биолоrическим процесс ом взросления,
приводящим к rлавенству rенитальной сексуальности;
· сконструировал теорию, противоположную всему тому, что составляет
существо идей основателя психоанализа;
· превратил эмпирические концепции З. Фрейда в предмет философ
ской спекуляции.
Словом, для [. Маркузе психоанализ являлся, по выражению э. Фром
ма, не «эмпирическим методом обнаружения бессознательных стремле
ний личности», а набором «метапсихолоrических сентенций о смерти,
инстинкте жизни, детской сексуальности и т. д. [30, с. 26] .
в контексте данной работы нет необходимости останавливаться
на всех apryMeHTax и KOHTpapryMeHTax, которые приводились [. Mapкy
зе и э. Фроммом в защиту своих представлений об истинной ценности
классическоrо психоанализа и содержащихся в нем скрытых TeHдeH
ций. Стоит, пожалуй, обратить внимание лишь на то обстоятельство,
что десять лет спустя после выхода в свет работы «Эрос и цивилизация»
[. Маркузе пришлось вносить поправки в ранее сформулированную идею
о возможности развития нерепрессивной цивилизации.
В частности, он был вынужден признать свою недооценку Toro факта,
что рациональное основание rосподства не только не приводит к YТBep
ждению HOBoro принципа реальности, но, напротив, усиливает действие
cTaporo, oCHoBaHHoro на подавлении инстинктов, принципа реально
сти путем установления более действенных форм социальноrо контроля.
Интроекция принципа реальности нашла необходимые политические
7*
195

ФИЛОСОФСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ r. МАРКУЗЕ
инструменты в демократии масс, а «научное управление инстинктивны
ми потребностями уже давно стало жизненно важным фактором воспро
изводства системы» [31, с. 294] .
Учитывая данную тенденцию, препятствующую возникновению Hepe
прессивной цивилизации, [. Маркузе сменил тональность своих рассужде
ний. Если в середине 50x rr. хх столетия он писал лишь о том, что психо
лоrические катеrории стали политическими, то десять лет спустя ему при
шлось утверждать нечто большее, а именно то, что борьба за Эрос  это
политическая борьба. Но подобное понимание возможности развития
нерепрессивной цивилизации явно выходило за рамки теории и прак
тики психоанализа, поскольку учение З. Фрейда о человеке и культуре
как в ero концептуальных разработках, так и в прикладных импликаци
ях не предполаrало каких"либо политических баталий, а включало в себя
новое, по сравнению с традиционным, осмысление проблем и противо
речий, порождемых защитными механизмами психики в ответ на те воз
действия, с которыми приходится сталкиваться каждому индивиду в про
цессе своей жизни.

rЛАВА 10
ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ
психолоrия я
(А. ФРЕЙД, х. ХАРТМАНН)
Анна ФреЙД
Дочь основателя психоанализа Анна Фрейд родилась в Вене 3 декабря
1895 r. Будучи младшей из шести детей 3. Фрейда, она не только находилась
рядом с ним всю свою жизнь, выполняя роль личноrо секретаря и ухаживая
за отцом, на протяжении 16 лет страдавшеrо от paKoBoro заболевания, но и,
став психоаналитиком, активно включилась в профессиональную деятель
ность, связанную с Международным психоаналитическим движением.
А. Фрейд не имела медицинскоrо образования. Закончив частный лицей
и получив педаrоrическое образование в 1914r., на протяжении пяти лет
она работала учительницей. Не встречая возражений со стороны отца,
молодая учительница имела возможность слушать ero лекции по психоана
лизу, посещать психиатрическую клинику ю. ВаrнераЯуреrrа, в которой
работали п. Шильдер и х. Хартманн, присутствовать на некоторых засе
дан иях BeHcKoro психоаналитическоrо общества. Проявив интерес к пси
хоаналитическим идеям, в 19181921rr. она прошла личный анализ у CBO
ero отца. С 1918r. стала принимать участие в Международных психоанали
тических KOHrpeccax. Осуществив самостоятельное психоаналитическое
исследование 15летней девочки и выступив с докладом «Фантазия избие
ния во сне и наяву», в обсуждении KOToporo приняли участие 3. Бернфельд,
х. Дойч, Т. Райк, о. Ранк, п. Федерн, о. Фенихель и дрyrие психоаналитики,
в 1922 r. А. Фрейд стала членом BeHcKoro психоаналитическоrо общества.
В 1920 r. З. Фрейд подарил своей дочери кольцо, подобное тому, KOTO
рое носили особенно приближенные к нему мужчиныаналитики, входя
щие в состав «тайноrо комитета». Ero болезнь в 1923r. привела к тому, что
он уже не Mor участвовать в работе последующих психоаналитических
197

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, Х. ХАРТМАНН)
KOHrpeccoB и поручал свои выступления дочери, которая не только посто
янно находилась при нем (з. Фрейд называл ее «верной Антиrоной»),
но и выполняла часть ero функций. В том же roдy А. Фрейд открыла собст
венную психоаналитическую практику, а rод спустя стала членом «тайноrо
комитета», заменив ближайшеrо сподвижника основателя психоанализа
о. Ранка (1884 1939), который, выдвинув свои собственные идеи о TpaB
ме рождения и не встретив поддержки среди ближайшеrо окружения
з. Фрейда, вышел из состава данноrо комитета.
В 1924 r. А. Фрейд возrлавила Венский психоаналитический инсти
тут, в котором стала читать лекции по детскому психоанализу. В том же
roдy она повторно прошла анализ у cBoero отца, который считал, что
добился определенноrо успеха при анализе собственной дочери, хотя
не советовал дрyrим психоаналитикам заниматься тем же самым, о чем
писал, в частности, итальянскому психоаналитику э. Вэйсу, который спра
шив ал совета относительно возможности заняться анализом собствен
Horo сына. В 1930 r. во ФранкфуртенаМайне А. Фрейд приняла участие
в церемонии вручения ее отцу, по состоянию здоровья не имевшеrо воз
можности присутствовать лично, почетной литературной премии имени
[ете. В 1931 r. она стала секретарем BeHcKoro психоаналитическоrо обще
ства, в 1933 r.  вторым заместителем председателя этоrо общества.
В марте 1938 r. после вторжения нацистов в Вену А. Фрейд была вызвана
на допрос в rестапо. В июне Toro же rода она вместе со своим отцом покину
ла Австрию и эмиrрировала в Анrлию, rде бьта принята в Британское пси
хоаналитическое общество, а также стала почетным членом Парижскоrо
психоаналитическоrо общества. После смерти З. Фрейда в 1939 r. она спо
собствовала изданию ero собрания сочинений. Во время Второй мировой
войны А. Фрейд оказывала помощь детям, пострадавшим от бомбардиро
вок Лондона, открьта детский приюясли, осуществляла терапевтическую
и исследовательскую деятельность. С 1944 по 1949 r. была fенеральным ceK
ретарем Международной психоаналитической ассоциации. В 1947 r. в Хэмп
стеде она орrанизовала курсы подrотовки специалистов в области детскоrо
психоанализа, в 1952r. возrлавила Хэмпстедскую клинику детской терапии,
которая в 1984 r. была переименована в Центр Анны Фрейд.
А. Фрейд неоднократно выезжала с лекциями в США, принимала актив
ное участие в работе Международных психоаналитических KOHrpeccoB.
В 1950 r. она участвовала в торжествах по случаю 60летия со дня OCHOBa
ния Университета Кларка в Вустере (Массачусетс, США), в котором сорок
лет тому назад выступал ее отец. В том же r. А. Фрейд стала почетным чле
ном Американскоrо психоаналитическоrо общества, в 1955 r.  почетным
членом Нью Йоркскоrо психоаналитическоrо общества. В 1959 r. она была
избрана вицепрезидентом Международной психоаналитической acco
198

ЗАЩИТНЫЕ МЕХАНИЗМЫ
циации, набрав наибольшее количество rолосов из восьми претенден
тов на этот пост. А. Фрейд была также избрана почетным доктором Шеф
фильдскоrо (Анrлия), fарвардскоrо, Колумбийскоrо, Чикаrскоrо, Фила
дельфийскоrо (США) университетов.
В 1971 r. А. Фрейд впервые после своей эмиrрации в Анrлию приеха
ла в Вену, rде приняла участие в Международном психоаналитическом
KOHrpecce и побывала в своей квартире на Берrассе 19, rде была YCT
роена выставка фотоrрафий, а затем открыт музей Зиrмунда Фрейда.
В 1972 r. ей было присвоено звание почетноrо доктора BeHcKoro универ
ситета, а в 1973 r. она была избрана почетным президентом Международ
ной психоаналитической ассоциации. А. Фрейд умерла в Лондоне 8 октяб
ря 1982 r. в возрасте 86 лет.
А. Фрейд  автор мноrочисленных статей и ряда книr, включая «BBe
дение в технику детскоrо психоанализа» (1927), «Введение в психоанализ
для педаrоrов» (1930), «Я и механизмы защиты» (1936), «Маленькие дети
в военное время: rод работы в детдоме» (1942), «Младенцы без семей:
случай за и против детскоrо дома» (1943), «Норма и патолоrия в детстве»
(1965). Ее идейное наследие нашло свое отражение в собрании сочине
ний, изданном в десяти томах.
Защитные механизмы
Как известно, возникновение психоанализа было связано с необходи
мостью и возможностью поrружения в rлубинные пласты психики с целью
выявления природы бессознательных процессов и особенностей функ
ционирования психическоrо аппарата. Психоанализ воспринимался пре
жде Bcero и rлавным образом в качестве nсuхолоzuu 0ио, позволяющей
предметно rоворить о результатах вытеснения бессознательных влече
ний и желаний человека. Поэтому нет ничеrо удивительноrо в том, что
на начальном этапе развития психоаналитической теории и практики
психоаналитики акцентировали основное внимание на изучении законо
мерностей развертывания бессознательных процессов, трансформации
либидо, онтоrенетических и филоrенетических истоках Оно.
В 20e rr. хх столетия з. Фрейд обратил внимание на необходимость
изучения не только Оно, но и Я. В ero работах «Массовая психолоrия
и анализ человеческоrо Я» (1921), «Я и Оно» (1923) фактически был
поставлен вопрос о важности рассмотрения тех бессознательных процес
сов и структурных элементов психики, которые составляли ядро Я. Тем
самым было положено начало исследованию не только Оно как суще
cTBeHHoro пласта человеческой психики, но и Я, обладающеrо опреде
ленным содержанием, имеющеrо некие rраницы, выполняющеrо те или
199

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, Х. ХАРТМАНН)
иные функции. Так, rоворя о психических расстройствах, основатель пси
хоанализа признавал, в частности, что невроз охватывает как «всевозмож
ные отношения» между Я и объектом, так и «конфликтные отношения»
между Я и ero идеалом (идеалом Я) [1, с. 323].
Отталкиваясь от представлений основателя психоанализа о важности
обращения внимания не только на Оно, но и на Я, А. Фрейд cocpeДOTO
чила внимание на более детальном изучении Я, особенно ero защитных
операций. Результаты ее исследования нашли отражение в публикации
«Я и механизмы защиты» (1936). Это бьт наиболее ценный для З.Фрей
да подарок, сделанный ему дочерью к 80летию. Основатель психоана
лиза понимал, что в то время защитные механизмы Я были недостаточ
но известны психоаналитикам и поэтому он испытывал особую rордость
за то, что книrа ero дочери позволила получить «первые представления
об их мноrообразии и MHorocTopoHHeM значении» [2, с. 38].
Сосредоточив свое внимание на изучении Я, А. Фрейд пришла к убе
ждению, что анализ Я оказывается более трудоемким, чем анализ Оно.
Дело в том, что коrда предметом исследования является Оно, то анализ
осуществляется блаrодаря направленности Я на объект изучения. В этом
случае речь идет о возможности осознания бессознательноrо. Однако,
коrда предметом исследования оказывается Я, то ero бессознательные
элементы не стремятся стать сознательными и поэтому изучение актив
ности Я приходится осуществлять не прямым, а окольным путем.
Первоочередной задачей аналитика становится опознание защитных
механизмов, которые используются человеком в той или иной жизнен
ной ситуации. Причем подобная работа оказывается лишь частью анализа
Я. Полный же анализ Я включает в себя также исправление Toro, что бьто
осуществлено защитой, т. е. предполаrается восстановление разорванной
связи. Стало быть, nсuхоа1tалuтu'Ческая nсuхолоzия Я 1tа1J,еле1tа прежде всеео
иа изучение защuт1tъtх механизмов 'Человека и использование соответствую
щеrо знания в целях возвращения ранее BbITecHeHHoro и изолированно
ro в личностный контекст.
Разумеется, речь не шла об иrнорировании Оно и акцентировании вни
мания исключительно на Я, как это может по казаться на первый взrляд.
А. Фрейд не умаляла значение роли Оно в жизнедеятельности человека
и не сводила психоанализ к осмыслению Я без ero соотнесенности с Оно.
Скорее речь шла об исправлении Toro положения, которое наблюдалось
на начальных этапах становления и развития психоаналитической Teo
рии и практики, коrда rлавным объектом изучения бьти вытесненные
влечения человека.
Во всяком случае стало очевидным, что для психоаналитическоrо
понимания человека важным является понимание не только Toro, что
200

ЗАЩИТНЫЕ МЕХАНИЗМЫ
вытеснено, но и TOrO, что производит вытеснение. Объектом психоана
литическоrо исследования становятся как вытесненное бессознатель
ное (Оно), так и механизмы защиты, бессознательно осуществляемые
я. Это означает, что психоаналитик должен обращать внимание и на при
роду Оно, и на специфику Я. По выражению А. Фрейд, о психоанализе
можно rоворить лишь тоrда, коrда «наблюдение направлено поочередно
то на Оно, то на я, а интерес раздвоен, охватывая обе стороны находяще
rося перед нами человека» [3, с.16].
А. Фрейд исходила из Toro, что существует тесная связь между анали..
зом Оно и анализом Я и что осуществление последнеrо связано с б6льши
ми трудностями по сравнению с реализацией первоrо. Причем она счита
ла, что трудность анализа Я заключается не в аналитической технике как
таковой, а в недостаточной практике, связанной с обнаружением исходя
щих от Я защитных мер. Аналитическая техника приrодна как для перево
да в сознание бессознательных частей Оно, так и для введения в сознание
бессознательных частей Я.Дрyrое дело, что только с развитием психоана
литической теории и практики стало очевидным положение, в COOTBeTCT
вии с которым понятие Я не тождественно системе сознания и что суще
ственные части образований Я являются бессознательными и нуждаются
в обстоятельном исследовании, чтобы стать ОСQзнанными.
В конечном счете, несмотря на несомненные трудности, необходимо
осуществлять анализ бессознательных защитных операций я, позволяю
щий, по мнению А. Фрейд, реконструировать изменения, которые пре
терпевают влечения человека. «Не зная их, мы можем, конечно, открыть
MHoroe относительно содержания подавленных инстинктивных стремле..
ний и фантазий, но мы попрежнему будем знать мало  или вообще ниче
ro  относительно осуществившихся с ними преобразований и различных
путей, которыми они входят в структуру личности» [4, с. 25] .
А. Фрейд обратила внимание на особые сложности исследования
Я в аналитической ситуации, обусловленные тройственным отношени
ем Я к работе анализа.
ВnepвЪtХ, блаrодаря способности к самонаблюдению Я как бы COBep
шает общее с аналитиком дело, передавая ему картину тех психических
образований, которые вторrаются на ero территорию.
ВвторЪtХ, Я выступает в качестве антаrониста аналитика, поскольку
ero самонаблюдения MOryт быть ненадежными и тенденциозными в силу
Toro, что Я способно фальсифицировать или отбрасывать некоторые
факты, а также препятствовать их рассмотрению.
Bтpeтъиx, будучи само объектом анализа, Я реализует бессознательно
свои защитные действия, которые MOryт быть введены в сознание лишь
в результате осуществления значительных усилий.
201

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, Х. ХАРТМАНН)
Это тройственное отношение Я к работе анализа приводит к тому, что
помоrающий анализировать Я материал часто выступает в форме сопро
тивления раскрытию содержаний Оно. Так или иначе защитные дейст
вия Я против вторжения Оно на ero территорию приобретают характер
активноrо сопротивления анализу. Воздвuzаемая nротив иистии1(,тов защu
таЯ ста1tовuтся въtраже1tuем nря.моzо соnротuвле1tия а1tалuтu1(,У.
Бьто бы некорректно rоворить о том, что А. Фрейд сводила все виды
сопротивления анализу к защите Я как прямому сопротивлению аналити
ку. Отталкиваясь от идей основателя психоанализа, она принимала во вни
мание и такие виды сопротивления, которые обусловлены сопротивлени
ем переносу и противодействиям, связанным с навязчивым повторением.
Вместе с тем она считала, что каждая воздвиrаемая в процессе анализа
Оно защита может быть обнаружена лишь в форме сопротивления работе
аналитика и что анализ сопротивлений Я позволяет наблюдать и вводить
в сознание бессознательные защитные действия Я.
Наряду с защитой против инстинктивных представлений (защитой,
проявляющейся в форме сопротивления), А.Фрейд рассмотрела также
защиту против аффектов.
ПервЪtЙ вид защuтЪt обусловлен конфликтом с производными Оно,
пытающимися пробиться на территорию я, чтобы получить доступ к соз
нанию.
Второй вид защuтЪt связан с тем, что Я активно защищается против
аффектов, соотнесенных с инстинктивными импульсами.
По убеждению А. Фрейд, в обоих случаях одно и то же Я может иметь
в своем распоряжении оrраниченное количество способов защиты, KOTO
рое выбирается человеком в отдельные периоды жизни и в соответствии
с ero конкретной структурой.
Во всех своих конфликтах Я оказывается более или менее последо
вательным в использовании имеющихся в ero распоряжении защитных
средств. Понимание данноrо положения оказывается особенно ценным
для практической аналитической работы. «Если мы знаем как KOHKpeT
ный пациент стремится защититься от всплывания своих инстинктивных
импульсов, т. е. какова природа ero обычных сопротивлений Я, мы можем
составить представление о ero возможной установке по отношению к соб
ственным нежелательным аффектам. Если же у какоrолибо пациента
ярко выражены конкретные формы трансформации аффектов, такие как
полное вытеснение эмоций, отрицание и т.д., нас не удивит, если он при
менит те же самые способы для защиты от своих инстинктивных импуль
сов И свободных ассоциаций» [5, с. 30].
Используемые человеком механизмы защиты способствуют YCTpaHe
нию тех опасностей, с которыми ему приходится сталкиваться на началь
202

ЗАЩИТНЫЕ МЕХАНИЗМЫ
ных этапах своей жизни. Со временем те или иные механизмы защиты
Я становятся постоянным способом реаrирования человека на любые
опасности, встречающиеся на ero жизненном пути.
В целом орrанизация защиты является важной и необходимой частью
развития Я.Друrое дело, что человек начинает прибеrать к использо
ванию постоянных способов защиты даже в тех случаях, коrда никакой
опасности нет. Тем самым защuт1tъtе меха1tuЗМъt Я моеут иератъ nатоzе1t1tУЮ
ролъ u сnособствоватъ воз1tU1(,1tове1tuю nсuхu'Чес1(,UХ расстройств. Кроме Toro,
направленные против прошлых опасностей те же самые защитные Mexa
низмы Я повторяются во время психоаналитическоrо лечения в виде
сопротивления.
Подняв вопрос о роли защитных механизмов Я в жизнедеятельно
сти человека, А. Фрейд рассмотрела конкретные проявления некоторых
из них. С этой целью она предложила определенную классификацию
защитных механизмов и выделила десять способов защиты, включающих
в себя реrрессию, вытеснение, реактивное образование, изоляцию, про
екцию, интроекцию, борьбу Я с самим собой, обращение, сублимацию.
Для лучшеrо понимания роли выделенных А. Фрейд защитных Mexa
низмов в жизнедеятельности человека следует, видимо, кратко OCTaHO
виться на рассмотрении некоторых из них, являющихся наиболее типич
ными и распространенными.
Реzрессия  возвращение к первоначальным примитивным способам
мышления и поведения, к ранее пройденным этапам психосексуальноrо
развития, к более упрощенной манере самовыражения. Психоаналити
ки различают реrрессию нормальной душевной жизни и патолоrические
случаи реrрессии. Реrрессия является одной из важнейших психолоrиче
ских особенностей процесс а сновидения и в то же время реrрессия в виде
возвращения к первым либидозным объектам нарциссическоrо характера
иrрает значительную роль при образовании неврозов.
Въtтес1tе1tuе  процесс отстранения из сознания и удержания вне ero
психических содержаний, механизм защиты человека от конфликтов,
разыrрывающихся в rлубинах ero психики. Вытеснение отчасти совпадает
с реrрессией, но в то же время отличается от нее, так как с точки зрения
классическоrо психоанализа въtтес1tе1tuе является тоnu'ЧеС1(,uдu1tамu'Чес1(,им
nоиятuем, а реzрессия  'Чuсто оnuсателъ1tъw. В отличие от реrрессии BЫTec
нение имеет дело с пространственными отношениями, включающими
в себя динамику психических процессов. Мотивом вытеснения является
несовместимость KaKoroTo представления человека с ero Я. Вытеснение
выступает в качестве психическоrо механизма защиты и в то же время оно
порождает невротический симптом, служащий заместителем Toro, чему
помешало вытеснение.
203

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, х. ХАРТМАНН)
Реа1(,тивное образова1tue  реакция человека на вытесненное желание,
способ реаrирования индивида на амбивалентные чувства, один из защит
ных механизмов, связанный с изменениями в я. В период детства форми
руются душевные силы, выступающие впоследствии как задержки на пути
сексуальноrо влечения и как плотины, сужающие ero направленность.
К таким задержкам, плотинам или реактивным образованиям относятся
отвращение, чувство стыда, эстетические и моральные требования идеа
ла. Речь идет об установке, противоположной вытесненному влечению
и находящей свое отражение, например, в сострадании, совестливости,
любви к чистоте. Эти реактивные образования при неврозе навязчивости
представляют собой преувеличение нормальных черт характера, развив
шихся в течение латентноrо периода детства. Посредством реактивноrо
образования при истерии амбивалентный конфликт разрешается таким
образом, что ненависть к любимому лицу подавляется чрезмерной неж
ностью и боязнью за Hero.
ИзоJl.Я1J,ИЯ  один из механизмов защиты, используемый человеком
с целью недопущения обострения внутрипсихическоrо конфликта или
патолоrическоrо ero разрешения. Блаrодаря изоляции происходит OTдe
ление представления, вызывающеrо мучительные переживания, от свя
занноrо с ним аффекта. Переживание не забывается, но лишается cBoero
аффекта. Ero ассоциативное отношение оказывается подавленным или
прерванным, в результате чеrо само переживание остается как бы изо
лированным. Техника изоляции при неврозе навязчивости напомина
ет собой нормальный процесс концентрации внимания, используемый
человеком для Toro, чтобы отделить все мешающее целостному воспри
ятию. В нормальном состоянии Я должно совершать изолирующую рабо
ту, необходимую для определения направления течения мыслей. При HeB
розе навязчивых состояний Я становится более бдительным, а изоляция 
более утонченной. Вынужденная изоляция страдающеrо навязчивостью
пациента подкрепляется «маrическими актами изоляции», которые CTa
новятся в качестве симптомов странными, бесполезными, приобретаю
щими характер церемониала, но имеющими важное значение для caMoro
невротика.
Проек1J,ИЯ  психический процесс, сопровождающийся вынесением субъ
ективных переживаний вовне, наделением внешних объектов внутренни
ми бессознательными желаниями, перенесением вины и ответственности
за oTBepraeMbIe в себе наклонности на коrолибо друrоrо, приписывани
ем дрyrим людям собственных чувств, качеств, свойств и черт характера,
которые не замечаются или не признаются человеком. Проекция BЫCТY
пает в качестве защиты индивида, выносящеrо вовне свои субъективные
переживания, доставляющие ему страдания. Однако в случае психическо
204

ЗАЩИТНЫЕ МЕХАНИЗМЫ
ro заболевания проецируемые вовне переживания оборачиваются против
больноrо, поскольку в конечном счете они возвращаются к нему в форме
терзающих ero самоупреков, обостряющих ero психическое состояние.
Склонность к проецированию душевных процессов вовне усиливается там,
rде проекция дает преимущества душевноrо облеrчения. Такое преимуще
ство можно ожидать в случае, коrда душевные движения вступают в KOH
фликт: болезненный процесс пользуется механизмом проекции, чтобы
освободиться от конфликтов, разыrрывающихся в душевной жизни.
И1tтроек1J,ИЯ  процесс включения внешнеrо мира во внутренний мир
человека, установления таких отношений между ним и дрyrим индиви
дом или предметом, при которых свойства и качества объекта переносят
ся субъектом вовнутрь. При интроекции человек как бы вбирает в свою
психику представления о части внешнеrо мира, превращает их в объект
бессознательноrо фантазирования. Он наделяет caMoro себя свойства..
ми и качествами воображаемоrо объекта, идентифицирует себя с этим
объектом, думает и действует с оrлядкой на внутренний образ, возник
ший в результате интроекции. Интроекция объекта субъектом свойстве
на как детям, так и взрослым. В иrровой форме дети часто отождествля
ют себя с какимлибо животным, подражают ему, принимают xapaKTep
ные для Hero позы, издают соответствующие звуки. Типичным примером
интроекции может служить меланхолия взрослоrо человека, считающеrо
реальную или воображаемую потерю любимоrо объекта причиной cBoero
подавленноrо состояния. В этом случае человек упрекает себя за то, что
произошла утрата объекта, обвиняет себя во всевозможных rpexax, уни
жает собственное я. Стремление к включению большей части внешнеrо
мира в собственное Я особенно характерно для невротика. Вобрав внеш..
ний мир вовнутрь caMoro себя, невротик делает ero объектом своих MHO
rочисленных фантазий.
Сублима1J,ИЯ  переключение энерrии с социально и культурно непри
емлемых целей и объектов на социально и культурно приемлемые. Отказ
от удовлетворения сексуальных и аrрессивных влечений чреват такими
неrативными последствиями, которые MOryт обернуться психическим
расстройством. Однако вынужденный отказ не обязательно ведет к HeB
розу. Существуют иные пути, не ведущие к заболеванию. Так, среди про..
цессов и механизмов, защищающих человека от заболевания, имеется
такой, который приобрел особое культурное значение. Блаrодаря пере
ключению сексуальной и аrрессивной энерrии на дрyrие области деятель
ности, т. е. блаrодаря сублимации освобождаются важные компоненты
для всех видов культурной деятельности. Сублимация влечений оказыва
ется источником научноrо познания, исследовательскоrо интереса, худо..
жественноrо творчества и тем самым представляет собой выдающуюся
205

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, Х. ХАРТМАНН)
черту культурноrо развития. В отличие от дрyrих механизмов защиты Я,
способных превратиться из нормальных в патолоrические, сублимация
соотносится скорее с нормой, чем с неврозом.
Таким образом, 'Человек обладает сnособ1tостъю 1(, uсnолъзова1tuю разлu'Ч1tъtх
способов защuтЪt от в1tутрunсuхu'ЧеС1(,UХ 1(,о1tфЛU1(,тов. Друrое дело, что те или
иные способы защиты Я MOryт выступать в качестве как охраняющих
человека от излишних переживаний и обеспечивающих ему здоровье, так
и задерживающих, оrраничивающих, обедняющих ero развитие и при
водящих к психическим расстройствам. По мнению А. Фрейд, «задачей
практикующеrо аналитика является определить, насколько они эффек
тивны в процесс ах сопротивления Я и формирования симптома, которые
он имеет возможность наблюдать у разных людей» [6, с. 3839].
А. Фрейд уделила значительное внимание раскрытию существа защит
ных механизмов. В частности, она показала, что при неврозах навязчи
вости и истериях ненависть маленькой девочки к матери и ее зависть
к пенису вначале вытесняются, а затем Я принимает меры против их воз
вращения, используя механизм реактивноrо образования. Ранее аrрессив
ный по отношению к матери ребенок начинает проявлять к ней исклю
чительную нежность и заботиться о ее безопасности. Зависть и ревность
превращаются в бескорыстие и заботу о друrих. Создавая навязчивые
ритуалы и меры предосторожности, ребенок защищает любимоrо чело
века от любых вспышек своей аrрессивности, а также контролирует про
явление своих сексуальных импульсов при помощи чрезмерно CTpororo
моральноrо кодекса.
С точки зрения А. Фрейд, по своей эффективности вытеснение зани
мает уникальную позицию по сравнению с дрyrими механизмами защиты.
Оно способно справиться с мощными инстинктивными влечениями чело
века, перед лицом которых остальные защитные механизмы чаще Bcero
оказываются непродуктивными. Правда, вытеснение оказывается OДHO
временно и самым опасным механизмом защиты, поскольку может раз
рушить целостность личности и способствовать возникновению невроза.
Последствия дрyrих способов защиты не менее серьезны, тем не менее
они нередко остаются в пределах нормы или, проявляясь В мноrочислен
ных изменениях и искажениях Я, частично сопровождают невроз.
Нельзя сказать, что А. Фрейд считала предложенную ею классифика
цию защитных механизмов единственно возможной, завершенной и Bce
цело объясняющей выбор со стороны Я Toro или иноrо способа защиты.
Она исходила из Toro, что скорее Bcero вытеснение используется rлав
ным образом при борьбе с сексуальными желаниями, в то время как дpy
rие способы защиты более приrодны для противостояния иным инстинк
тивным силам. Она не исключала и Toro, что иные способы защиты лишь
206

ЗАЩИТНЫЕ МЕХАНИЗМЫ
завершают то, что оказалось не под силу совершить вытеснению или воз
вратилось в сознание при неудавшемся вытеснении.
Ею был поставлен также вопрос о том, что, возможно, каждый защит
ный механизм связан с конкретной фазой детскоrо развития и формиру
ется с целью овладения конкретными инстинктивными побуждениями.
Так, проекция и интроекция MOryт быть рассмотрены в качестве спосо
бов защиты, зависящих от дифференциации Я от внешнеrо мира, BЫTec
нение и сублимация MOryт быть использованы лишь относительно поздно
в процесс е развития, а реrрессия не зависит от стадий развития и явля
ется такой же древней, как сами инстинкты. Вместе с тем А. Фрейд при
знавала, что хронолоrия психических процессов и классификация защит
ных механизмов остаются не до конца разработанными в психоаналити
ческой теории.
В понимании А. Фрейд защитные механизмы сами по себе не являются
односторонне нормальными, поддерживающими здоровье или патолоrи
ческими, болезненными. Они постоянно включают в себя и то, и дрyrое,
одновременно находятся на службе BнyтpeHHero инстинктивноrо преодо
ления и внешнеrо приспособления. Поэтому в своей исследовательской
и терапевтической деятельности аналитик должен обратить внимание
прежде Bcero на то, насколько развита защита Я.
Такая позиция предполаrает изучение следующих аспектов:
· направлена ли защита против KaKoroTo определенноrо влечения или
в целом против инстинктивной деятельности и инстинктивноrо YДOB
летворения;
· соответствуют ли используемые механизмы защиты тому или иному
возрасту человека, т. е. являются ли они слишком примитивными или
слишком рано созрели;
· распределена ли защитная деятельность равномерно и задействова
ны ли все механизмы защиты или она оrраничена небольшим их коли
чеством;
· насколько удачна или неудачна защитная деятельность и сохраня
ет ли, воссоздает ли она равновесие между различными психически
ми инстанциями;
· осуществляется ли защитная деятельность независимо от объективно
ro мира или зависит от Hero и в какой степени;
· насколько функции Я вторично повреждены защитной деятельностью,
«какие потери в способности достижения успехов связаны с поддержа
нием инстинктивной защиты и овладением инстинктами» [7, с.304].
По убеждению А. Фрейд, аналитический опыт работы с пациентами
свидетельствует о том, что необходимо идти от рассмотрения отдель
ных механизмов защиты к пониманию их комбинации в типах характера
207

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, Х. ХАРТМАНН)
личности. Кроме Toro, вместо zолослов1tоzо разлu'Че1tuя 1tормалЪНъtх u nатол
Ш'ЧеСКUХ меха1tизмов защuтЪt 1J,елесообраз1tее nроверитъ их действениостъ с У'Че
том следующuх соображе1tuй:
· действуют ли они в возрастном отношении слишком рано или дольше,
чем положено;
· имеет ли место равновесие между теми или иными защитными Mexa
низмами в случае различных опасностей;
· какова интенсивность их действия, поскольку ответ на вопрос, ведет ли
защитная деятельность к внешнему приспособлению или к неврозу
зависит не только от выбора механизмов защиты, но и от интенсив
ности их использования;
· какова длительность действия защитных механизмов, так как никакой
из них не должен действовать дольше, чем существует опасность, про
тив которой он изначально направлен.
Arрессия и идентификация С arpeccopOM
в классическом психоанализе рассмотрение защитных механизмов
в большей степени соотносилось с сексуальными влечениями челове
ка, чем с ero аrрессивными проявлениями. Лишь в 20e rr. хх столетия
з. Фрейд обратился к изучению феномена аrрессии и выдвинул rипотезу
о наличии в человеке инстинкта деструктивности.
Отталкиваясь от идей основателя психоанализа, А. Фрейд стала исхо
дить из Toro, что нормальное и не нормальное эмоциональное развитие
не может быть адекватно понято без соответствующеrо объяснения роли,
которую иrрают аrрессивные тенденции и установки в жизни ребенка
и взрослоrо человека. В соответствии с подобной ориентацией она обра
тила внимание на механизм защиты, включающий в себя идентифика
цию с arpeccopoM, коrда ребенок или взрослый человек преображаются
из Toro, кому yrрожают, в Toro, кто yrрожает.
С точки зрения А. Фрейд, аrрессивные проявления нормальных детей
изучаются прежде Bcero в качестве особенностей их социальноrо реаrи
рования, в то время как аrрессия ненормальных детей, характеризующих
ся задержками развития, реrрессией в развитии и склонностью к право
нарушениям, рассматривается в плане важноrо патолоrическоrо фактора.
Если в классическом психоанализе аrрессивное поведение детей изуча
лось rлавным образом там, rде оно было связано с сексуальным поведе
нием, оrраниченным преrенитальной сексуальностью, то в психоанали
тической психолоrии Я особое внимание стало уделяться исследованию
аrрессивных импульсов я. При этом, в отличие от тех психоаналити
ков, которые считали аrрессию продуктом влияния окружающей среды
208

АrРЕССИЯ И ИДЕНТИФИКАЦИЯ С ArPECCOPOM
(Дж. Боулби) или rоворили о депрессивной позиции младенца, порожден
ной тем, что объект любви (мать) может подверrнуться нападению и раз
рушению изза Toro, что ero любят (М. Кляйн), А. Фрейд придерживалась
взrляда, соrласно которому нежность и аrрессия, эротичность идеструк"
тивность соотносятся дрyr С дрyrом И становятся психолоrически дейст
венными только тоrда, коrда в структуре личности возникает централь
ная точка сознания, т. е. я. По мнению А. Фрейд, наличие психическо..
ro конфликта предполаrает достижение сравнительно высокой стадии
в развитии я. Тоrда аrрессивные побуждения становятся несовместимыми
с друrими стремлениями. Arрессивные фантазии и желания представля
ются опасными, вызывают TpeBory и вытесняются из сознания. В дейст
вие вступают защитные механизмы я, используемые также для трансфор
мации опасных преrенитальных сексуальных стремлений. Подавление
аrрессивных и деструктивных склонностей осуществляется как за счет
механизма вытеснения, так и посредством иных защитных механизмов,
включая реактивные образования, проекцию, направленность аrрессии
внутрь себя, сублимацию.
В частности, аrрессивные и деструктивные импульсы MOryт проециро..
ваться вовне, не ощущаться как часть BнyтpeHHero мира ребенка и при
писываться людям из внешнеrо мира, чаще Bcero тем же самым, на кото..
рых была направлена первоначальная враждебность. «Ребенок начина
ет сильно бояться ранее любимых людей, которым теперь приписывает
роль arpeccopoB и преследователей [8, с. 373].
А. Фрейд признавала, что большинство защитных реакций использу
ются человеком для борьбы с сексуальными и аrрессивными влечениями.
Среди них чаще Bcero используются такие, как отказ в удовлетворении,
подавление, реактивные образования, проекция, идентификация, пере
вод влечения с объекта на себя, перевод пассивноrо влечения в актив
ное. Вместе с тем она обратила особое внимание на еще одну защитную
реакцию человека, которая может по казаться на первый взrляд BTopOCTe
пенной, но в реальной жизни оказывается существенной и действенной.
Причем эта защитная реакция связана не с либидо, а с аrрессией. Речь
идет об uде1tтUфU1(,а1J,UU с аерессором 1(,а1(, средстве перевода nассивиоео влечения
в а1(,тивиое путем СО'Чета1tия u1tтpoeк1J,UU u npoeк1J,uu.
Механизм идентификации с arpeccopoM был рассмотрен А. Фрейд
на целом ряде примеров, взятых и из ее аналитической практики,
и из сообщений коллеr, пытавшихся понять явное или скрытое прояв
ление аrрессивности у детей. В качестве иллюстрации действия данноrо
механизма защиты можно привести следующий пример.
Один из учеников начальной школы имел привычку rримасничать.
Учитель жаловался на поведение мальчика, считая ero ненормальным,
209

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, Х. ХАРТМАНН)
поскольку коrда этоrо ученика руrали или выносили ему порицание,
то он начинал корчить такие rримасы, что весь класс не Mor удержать
ся от смеха. Учитель полаrал, что мальчик или насмехается над ним, или
страдает тиком, приводящим к подерrиванию лица. Мнение учителя
нашло наrлядное подтверждение, коrда психолоr стал свидетелем Toro,
что мальчик начал строить rримасы непосредственно во время консуль
тации. Однако, наблюдая за мальчиком и учителем, психолоr обнаружил,
что rримасы мальчика были карикатурным отражением rHeBHoro Bыpa
жения лица учителя. Во время разrовора ученик бессознательно копиро
вал выражение лица cBoero учителя. У Hero имела место идентификация
с arpeccopoM, коrда своими rримасами он отождествлялся с yrрожающим
внешним объектом.
Физическая имитация yrрожающеrо лица является ассимиляцией лишь
одноrо элемента переживаемой тревоrи. Но существуют, как считала
А. Фрейд, и друrие элементы, которые MOryт быть использованы при
проявлении механизма защиты от аrрессии. Ребе1tО'К может uде1tтuфu1J,U
роватъся ие толъ1(,О u ие столъ1(,О с лu'Ч1tостъю аерессора, С1(,ОЛЪ1(,О с еео aepeccи
ей. Типичным примером в этом отношении может служить использова
ние ребенком иrрушечноrо оружия, формы одежды или иных атрибутов,
позволяющих ему идентифицироваться с мужественностью взрослоrо
человека, будь то отец, учитель или воин, и тем самым защититься от сла
бости, унижения, реальных неудач. Воплощая arpeccopa, принимая ero
атрибуты или имитируя ero аrрессию, ребенок переходит от пассивно
сти переживания к активному действию. Происходит изменение ролей,
коrда вместо лица, подверrающеrося нападению, он становится фиrypой,
выступающей в качестве нападающеrо.
С точки зрения А. Фрейд, uде1tтUфU1(,а1J,ИЯ с аерессором является 1tормалъ
иой стадией ста1tовления u развuтия Сверхя. Коrда ребенок идентифици
руется с исходящей от взрослых уrрозой наказания, он делает важный
шаr к формированию СверхЯ. Интроекция качества дрyrих людей, будь
то родители или воспитатели, способствует формированию СверхЯ. Но,
поскольку ребенок еще не признает в себе такую психическую орrаниза
цию, как СверхЯ, то нет ничеrо удивительноrо в том, что идентификация
с arpeccopoM ведет к активному нападению на внешний мир.
К аналоrичному защитному механизму прибеrают и взрослые люди,
что имеет место как в обыденной их жизни, так и во время психоана
литической терапии. В частности, на некоторых фазах сопротивления
пациент может упрекать аналитика в скрытности. При этом вполне соз
нательно он может не воспроизводить свой личный материал, ожидая,
что аналитик будет осуждать за такое поведение, которое не COOTBeTCT
вует соблюдению OCHoBHoro правила психоанализа  «rоворить все зна
210

АrРЕССИЯ И ИДЕНТИФИКАЦИЯ С ArPECCOPOM
чит действительно rоворить все». В подобном случае пациент прибеrает
к вымышленному упреку, интроецирует ero в себя, и, принимая активную
роль, может этот упрек адресовать аналитику. Он начинает критиковать
аналитика за то, в чем сам чувствует себя виновным. В действительности
скръtт1tое nоведеиие na1J,ue1tтa восnрu1tuмается им не 1(,а1(, собстве1t1tое conpoтив
лe1tuе, а 1(,а1(, nредосудuтелъ1tое nоведеиие со сторо1tъt а1tалuтU1(,а.
Соотнося защитный механизм идентификации с arpeccopoM с форми
рованием СверхЯ, А. Фрейд показала эволюцию Toro, как активное напа..
дение на внешний мир сменяется направленностью аrрессии вовнутрь.
По ее мнению, по мере u1tтрое1J,uрова1tия в1tеш1tей 1(,рити1(,и u Э'Кстер1tализа1J,UU
nостУn1(,а меха1tизм uде1tтUфU1(,а1J,UU с аерессором доnолияется друеой защuт1tой
мерой, связа1t1tой с npoeк1J,ueй вu1tъt. Неrодование по поводу аrрессивности
дрyrих людей, замещающее чувство вины по отношению к себе, постепен
но приобретает характер восприятия собственной вины, что составляет
предварительную фазу нравственности в процессе развития СверхЯ. Впо..
следствии cTporocTb СверхЯ обращается вовнутрь, а не вовне, и человек
становится более терпимым по отношению к дрyrим людям. Однако если
человек задерживается на предварительной стадии развития Сверх"Я, то,
даже воспринимая свою собственную вину, он может остаться аrрессив"
ным по отношению к дрyrим людям. В этом случае заторможенность раз"
вития СверхЯ способна привести к преждевременному развитию мелан..
холическоrо состояния.
Для А. Фрейд идентификация с arpeccopoM, представляющая собой KOH
кретное сочетание интроекции и проекции, является нормальным защи
ным механизмом, коrда он используется человеком в попытках справиться
с объектом тревоrи. Но этот же защитный механизм становится патоло
rическим, коrда он направлен на любовную жизнь человека. Так, если муж
перемещает на жену стремление к неверности, а затем упрекает ее в HeBep
ности, то в действительности он интроецирует упреки супрyrи и проеци
рует часть своих сексуальных влечений. Вместо аrрессивноrо отношения
к внешнему объекту он развивает навязчивую фиксацию на своей супру"
re, причем эта фиксация приобретает форму проецируемой ревности.
В целом же идентификация с arpeccopoM представляет собой, по выраже
нию А. Фрейд, «С одной стороны, предварительную фазу развития СверхЯ,
а с дрyrой  промежуточную стадию развития паранойи» [9, с.94].
Отождествление с arpeccopoM  один из защитных механизмов про
тив аrрессии. Наряду с ним существуют и иные защитные механизмы,
к которым А. Фрейд относила смещение объекта, уничтожение и делеrи
рование.
Механизм Смe1J!,e1tИЯ об'6еКта имеет некоторое отношение к детской ceK
суальности, но значительно большую роль он иrрает в борьбе ребенка,
211

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, Х. ХАРТМАНН)
а также взрослоrо человека с аrрессией. Смещение может осуществляться
с одушевленноrо на неодушевленный объект или с человека на животное.
Механизм унu'Чтоженuя направлен исключительно на борьбу с arpec
сией и тесно связан с неврозом навязчивых состояний.
Механизм делеzuрова1tUЯ направлен на оrраничение аrрессии и может
быть использован двумя способами: перенесением ответственности
за аrрессивное действие или желание на дрyrое лицо или внешнее воз
действие; запрещением личности самой совершать аrрессивные дейс
вия, но разрешением их свершения со стороны вышестоящих структур,
будь то полиция, армия, rосударство или иные институты власти. Hop
мальное использование первоrо способа защитноrо механизма делеrиро
вания имеет место в детстве, патолоrическое  в случае паранойи.
Общим для всех защитных механизмов, контролирующих аrрессивные
стремления, является, по мнению А. Фрейд, то, что все они в ходе разви
тия «проявляются В неврозах как патоrенные элементы» [10, с.349].
Наибольший исследовательский и терапевтический интерес был про
явлен А. Фрейд к осмыслению детской аrрессивности. Она обратила вни
мание на аzрессuв1tъtе nобужде1tuя ребе1t1(,а, 1tаnравлен1tъtе nротив собстве1tНОZО
тела (самодеструкция в форме бития rоловой, кусания рук и Hor) u иа ()1(,py
жающuй мир (разрушение неодушевленных предметов, поломка иrру
шек, аrрессивное поведение по отношению к животным, коrда стремле
ние к разрушению объекта свидетельствует о проявлении не ненависти,
а аrрессивной любви). Предметом ее изучения была также патолоrиче
ская аrрессивность детей, испытывающих удовольствие от сломанных
ими вещей и остающихся равнодушными по отношению к страданиям,
причиненным ими животным или дрyrим детям.
На основе изучения маленьких детей и соответствующих размышле
ний над реальными фактами А. Фрейд пришла к убеждению, что патоло
rические проявления свидетельствуют не об аrрессивных устремлениях
как таковых, а об отсутствии соединения их с эротическими побуждения
ми. Именно недостаток эмоциональноrо развития ребенка ведет к тому,
что аrрессивные побуждения не объединяются с либидозными (эроти
ческими), в результате чеrо они остаются свободными и стремятся про
явиться в жизни в форме бесконтрольной разрушительности. «Патоло
rический фактор обнаруживается в сфере эротическоrо, эмоциональ
Horo развития, которое искажено под влиянием внешних и внутренних
условий, таких, как отсутствие объекта любви, отсутствие эмоциональ
Horo ответа от окружающих взрослых, болезненный разрыв эмоциональ
ных связей, про изошедший слишком быстро вслед за их образованием,
недостаток эмоциональноrо развития вследствие внутренних причин»
[11, с.363].
212

ПУТИ И ВОЗМОЖНОСТИ ТЕРАПИИ
Как отметила А. Фрейд, одержимость бесконтрольными, бессмыслен
ными, деструктивными установками чаще Bcero наблюдается у детей, pac
тущих в неполных семьях, являющихся сиротами, сменивших несколько
приемных родителей, живущих в детских домах или пребывающих в иных
детских учреждениях.
Пути и возможности терапии
Психоанализ включает в себя две составляющие, являющиеся OДHOBpe
менно и ero целями: исследование и терапию. В зависимости от ракурса
рассмотрения оба направления работы оказываются важными и сущес
венными. Вместе с тем попеременно исследование и терапия в той или
иной степени MOryт становиться приоритетными. Причем в одних случаях
психоаналитик чувствует себя уверенным и в постановке диаrноза психи
ческоrо заболевания и в стратеrии лечения, в то время как в дрyrих случа..
ях он может сталкиваться с довольно трудными проблемами и испытывать
неуверенность в терапевтических возможностях. Отмечая данное обстоя
тельство, А. Фрейд считала, что в тех слу'Чаях, 1(,оеда nсuхоа1tалuтu'Чес1(,ая
терапия ие nриводит 1(, УЛУ'ЧШe1tuю, npu'Чu1tа 1(,роется 1te в ncuхоnатоло2UU с.лУ'Чая
1(,а1(, та1(,овоео, а в 1tеблаzоnfruятНЪtХ в1teш1tuх фа1(,торах, будь то неспособность
пациента сотрудничать, семейные проблемы, связанные с соматическими
заболеваниями перерывы, недостаток опыта или умения аналитика.
ДЛЯ А. Фрейд основной терапевтический эффект психоанализа заклю
чался в изменении баланса сил между Оно, Я и СверхЯ с тем, чтобы воз
росла терпимость по отношению к целям дрyr дрyrа и имела место rap
мония между ними. При этом она исходила из Toro, что в npo1J,ecce лечения
nСUХU'Ческuх расстройств виутреииие 1(,о1tФЛU1(,тЪt являются zлавнъwu naтoeeи
иъши фа1(,торамu, в то время 1(,а1(, межлu'Ч1tост1tъte от1tоше1tИЯ за1tuмают втop
cтeneииoe место. Это означало, что на результаты излечения оказывает воз
действие степень проработанности внутрипсихических конфликтов, что
предполаrает прежде Bcero последовательную интерпретацию не только
переноса, но и осуществляемых человеком защит.
Мноrие психоаналитики единодушны в признании Toro, что аналити
ческий метод состоит из интерпретации переноса и сопротивления, pac
ширения сферы сознания за счет понимания действенности бессозна
тельных процессов, усиления роли Я в мышлении и поведении человека.
По мнению А. Фрейд, наряду с этими элементами аналитической терапии
не менее важными являются и дрyrие элементы, включая вербализацию
и прояснение предсознательноrо, иrрающие определенную роль в под
rOToBKe к последующим интерпретациям и уменьшающие тревожность.
Кроме Toro, она обратила внимание также на такие элементы аналити
213

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, Х. ХАРТМАНН)
ческой терапии, как внушение u переубежде1tuе, О'КазЪtвающuеся необходимъwu
u действеииъши, особе1t1tо nри работе с детъ.ми.
Как известно, возникновение классическоrо психоанализа было свя
зано с отказом от rипноза, который основывался на внушении пациенту
Toro, что терапевт считал необходимым и целесообразным. з. Фрейд CTpe
мился всячески избежать какихлибо действий, сопряженных с внушени
ем как таковым. В этом отношении классический психоанализ не только
не предполаrал использование приема прямоrо внушения как терапевти
ческоrо средства, но, напротив, в катеrорической форме отверrал любые
попытки подобноrо внушения. Правда, по мере становления и развития
психоанализа з. Фрейд бьт вынужден признать, что так или иначе лич
ность врача оказывает воздействие на пациента и, следовательно, эле
менты внушения имеют место в процессе аналитической терапии. Дрyrое
дело, что основатель психоанализа проводил различие между rипнотиче
ским и психоаналитическим внушением.
з. Фрейд исходил из Toro, что если rипнотическая терапия стремит
ся чтото затушевать в душевной жизни пациента, то психоаналитиче
ская терапия нацелена на раскрытие бессознательных процессов. Первая
использует внушение, чтобы запретить симптомы и с этой целью усилива
ет вытеснение. Вторая пытается вскрыть внутрипсихические конфликты
и изменить их исход.
fипнотическая терапия оставляет пациента бездеятельным, неспособ
ным к сопротивлению при новом поводе к заболеванию. Психоаналити
ческая терапия направлена на устранение внутренних сопротивлений
и в случае успешноrо лечения жизнь пациента изменяется, и он остается
защищенным от новых поводов к заболеванию. Аналитик помоrает паци
енту выполнить возложенную на Hero задачу, и эта помощь является таким
внушением, которое действует, по выражению З. Фрейда, в «воспитатель
ном смысле», т.е. психоаналитическое лечение оказывается cBoero рода
довоспитанием.
Но аналитические результаты не заподозришь в том, что они получе
ны блаrодаря внушению. Перенос, с которым имеет дело аналитик в про
цессе терапии, напоминает собой внушение. В то же время, если при c
rестивном лечении перенос тщательно обереrается, то при психоанали
тической терапии сам пере нос становится объектом лечения, завершение
KOToporo предполаrает устранение переноса и возникновение положи
тельноrо результата, обусловленноrо «не внушением, а достиrнутым с ero
помощью преодолением внутренних сопротивлений, на происшедшем
в больном внутреннем изменении» [12, с.290].
Некоторые психоаналитики стали уделять основное внимание подчас
исключительно переносу и не поняли тонкостей, связанных с психоанали
214

ПУТИ И ВОЗМОЖНОСТИ ТЕРАПИИ
тическим внушением. А. Фрейд не исключила элемент внушения из анали
тической работы. Вместе с тем она считала, что интерпретации переноса,
сопротивления и защиты являются наиболее важными аналитическими
мерами, превращающимися в терапевтические приемы, и до тех пор, пока
аналитик надлежащим образом осуществляет свою деятельность в этом
направлении, внушение и переубеждение MOryт оставаться вне внимания
терапевта. Словом, те или иные вспомоrательные терапевтические эле
менты или их комбинация MOryт быть использованы аналитиком в зави
симости от KOHKpeTHoro случая психическоrо расстройства.
Коль скоро А. Фрейд уделяла значительное внимание изучению специ
фики проявления различных защитных механизмов, то нет ничеrо уди
вительноrо в том, что направленность аналитической терапии соотноси
лась ею с необходимостью осознания пациентом бессознательных дей
ствий этих механизмов и установления приемлемых взаимоотношений
между Оно, Я и СверхЯ. В этом смысле одиа uз 1J,елей тераnии БЪUlа иanpaв
леиа иа с1tuже1tuе страха Я перед Сверхя, устраиеиие 1tеобходuмостu npuбеzатъ
1(, защuте, npuводящей 1(, nатолоzu'Чес1(,ИМ nос.ледствu.ям.
В частности, анализ может показать, что испытываемая пациентом
объективная TpeBora на деле является продуктом ero собственной фан
тазии, против которой нет необходимости осуществлять ранее исполь
зуемые защитные операции. Психоаналитическая терапия оказывается
эффективной в той мере, в какой она может укрепить Я, вводя в созна
ние бессознательное содержание Оно и уменьшая завышенные требова..
ния со стороны СверхЯ. В результате аналитической работы Я пациента
становится способным принимать иные решения, чем те, которые при..
нимались им ранее.
По убеждению А. Фрейд, rраницы использования психоаналитических
приемов определяются тем, насколько взрослый пациент остается незре
лым и зависимым, т. е. насколько он приближается в этом отношении
к ребенку. Результативность терапии в определенной степени также зави
сит от пациента, который решает, что ему делать: еще раз проделать путь,
приведший ero к психическому заболеванию, пойти ли противоположным
путем всеобъемлющеrо удовлетворения своих влечений или, осуществив
анализ скрытых в нем сил, найти средний путь между первым и вторым.
Акцентирование внимание на Я и ero защитных механизмах привело
к тому, что nсuхоа1tалuтu'Чес1(,ая терапия стала рассматpuватъся в маие воз
МОЖ1tоzо u 1tеобходимоzо npuсnособле1tия na1J,ue1tтa 1(, О'Кружающему миру. Во вся
ком случае в размышлениях А. Фрейд о терапевтической направленности
психоанализа недвусмысленно звучала мьть о ero адаптационной функции.
Эта мысль сводилась к следующему: «При работе со взрослыми мы долж
ны оrраничиться тем, что помоrаем им приспособиться к окружающей
215

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, х. ХАРТМАНН)
среде. Мы не имеем ни намерения, ни возможности преобразовать эту
среду соответственно их потребностям...» [13, с. 113].
Несколько иную позицию занимала А. Фрейд по отношению к психо
аналитическому лечению детей. В отличие от терапии взрослых, направ
ленной исключительно на адаптацию их к существующим условиям жизни,
она считала, что психоаналитик может облеrчить ребенку приспособле
ние, пытаясь приспособить окружающий мир к нему, т. е. он способен про
делать двойную работу: изнутри и извне. Тем не менее проблема адапта
ции получила свое звучание в работах А. Фрейд и постепенно приобрела
актуальное значение в рамках психоаналитической психолоrии я. Во вся
ком случае один из ее ведущих представителей Х. Хартманн поставил эту
проблему в центр своих теоретических исследований и терапевтических
разработок.
Хайнц Хартманн
Хайнц Хартманн родился 4 ноября 1894r. в Вене в семье истори
ка и педаrоrа. Ero дед по линии отца был политиком, депутатом пер
Boro немецкоrо парламента, профессором немецкой литературы. Дед
по линии матери Р.Хробак был специалистом в области rинеколоrии,
доцентом BeHcKoro университета и как медик привлек внимание з. Фрей
да. Как подчеркивал основатель психоанализа, идея сексуальной этиоло
rии неврозов бьта подсказана ему й. Брейером, ж. Шарко и Р. Хробаком,
который, по ero собственным словам, был одним «из замечательнейших
венских врачей». Именно Р. Хробак поведал молодому З. Фрейду, что при
чина страха пациентки, с которой он предложил поработать будущему
основателю психоанализа, заключается в том, что, несмотря на BoceMHa
дцать лет замужества, она все еще оставалась девственной, поскольку ее
муж страдал абсолютной импотенцией. Именно он сказал З. Фрейду, что
рецепт от подобной болезни хорошо известен, но ero не пропишешь:
«Penis normalis dosim Repertatur!» [14, с. 155].
До 14 лет Х.Хартманн обучался частным образом, иrрал на скрипке
и пианино, увлекался живописью и поэзией. В дальнейшем получил меди
цинское образование, обучаясь в Венском университете, rде имел воз
можность слушать лекции З. Фрейда. Будучи студентом, проявил интерес
к философии и психоанализу. После окончания BeHcKoro университета
и получения в 1920 r. ученой степени доктора медицины он более деся
ти лет работал ассистентом в психиатрическоневролоrической клинике
у ю. ВаrнераЯуреrrа, который в 1927 r. первым среди психиатров получил
Нобелевскую премию за открытие недостатка йода при кретинизме и воз
можности лечения паралича при помощи пиротерапии. В 1925r. X.XapT
216

ПРОБЛЕМА АДАПТАЦИИ
манн стал кандидатом в члены BeHcKoro психоаналитическоrо общества,
rод спустя прочитал там доклад «Некоторые методолоrические пробле
мы психоанализа» и в 1927 r. стал полноправным членом данноrо общест
ва. На протяжении 1926 r. он проходил дальнейшее психоаналитическое
обучение в Берлинском Институте психоанализа, прошел учебный aHa
лиз у ш. Радо (позднее З. Фрейд предложил ему пройти учебный анализ
у Hero), а с 1930 r. начал читать лекции в Венском Институте психоана
лиза, включая курсы по введению в психоанализ и основным проблемам
психоанализа. В 1933 r. Х. Хартманн стал вторым секретарем и членом
правления BeHcKoro психоаналитическоrо общества, в 1934 r.  обучаю
щим аналитиком. С 1932 по 1941 r. он был редактором «Международноrо
журнала психоанализа».
В 1938r. Х.Хартманн эмиrрировал во Францию, работал в Париж
ском психоаналитическом институте. Позднее он переехал в Швейца
рию, а в 1941 r. эмиrрировал в США, rде начал работать в НьюЙорк
ском психоаналитическом институте. В период с 1948 по 1951 r. он был
rлавным врачом одноrо из американских медицинских центров. В 1952
1954rr. Х.Хартманн был президентом НьюЙоркскоrо психоаналитиче
cKoro общества, с 1951 по 1957 r.  президентом Международной психо
аналитической ассоциации, а с 1959r. до своей кончины  ее почетным
президентом.
Вместе с А. Фрейд и э. Крисом Х. Хартманн был основателем и peдaKTO
ром ежеrодника «Психоаналитическое изучение детей». На протяжении
ряда лет в тесном сотрудничестве с э. Крисом иР. Лёвенштайном он раз
рабатывал основные идеи психоаналитической психолоrии Я и выдвинул,
наряду с динамической, rенетическую точку зрения на развитие психиче
ских процессов. В 1958 r. ему была присуждена премия имени ч. А. MeH
нинrера. Умер в 1970 r.
х. Хартманн  автор значительноrо числа публикаций, включая такие
работы, как «Основы психоанализа» (1927), «Память и схема тела» (1927,
в соавторстве с п. Шильдером), «Психоанализ И проблема ценностей»
(1928), «Психоанализ и мировоззрение» (1936), «Психолоrия Я и про
блема адаптации» (1939), «Психоанализ и моральные ценности» (1960),
«Очерки по психолоrии Я» (1964).
Проблема адаптации
Если А. Фрейд сосредоточила свое внимание на изучении Я с точки зре
ния работы ero бессознательных защитных механизмов, то Х. Хартманн
сместил акцент исследования в плоскость изучения первичной и вторич
ной функций Я, связанных с рациональным мышлением и действием.
217

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, Х. ХАРТМАНН)
Если дочь основателя психоанализа лишь затронула вопрос о приспособ
лении взрослых и детей к окружающей среде, то Х.Хартманн поставил
задачу разрешения проблемы адаптации в центр своих исследовательских
и терапевтических разработок. В отличие от А. Фрейд, с точки зрения
которой вопрос об адаптации в психоанализе ставится в плане ero Tepa
певтической цели и, отчасти, воспитательной значимости, дЛЯ Х. XapT
манна проблема aaanтa1J,Uu nредставляласъ прежде всеео 1(,а1(, проблема ncиx
а1tалuтu'Чес1(,ой nсuхолоzuu я.
Х. Хартманн исходил из Toro, что сам по себе психоанализ не может
решить проблему адаптации, поскольку она является также предметом
изучения друrих наук, включая биолоrию и социолоrию. Вместе с тем
он придерживался мнения, в соответствии с которым психоаналитиче
ские знания, открытые психоанализом факты и отношения относительно
адаптации являются ценными, способствующими rлубинному пониманию
данной проблемы, и их необходимо принимать во внимание при paCCMOT
рении тех или иных аспектов соответствующей проблематики. Помимо
исследовательской составляющей повышенный интерес к проблеме адап"
тации объяснялся ero собственной озабоченностью относительно сущес
вовавших в то время формулировок о психическом здоровье, использую
щих в качестве критерия понятие «приспособление к реальности».
Поскольку в период cBoero становления и первоначальноrо развития
классический психоанализ уделял основное внимание анализу Оно и толь
ко В 20e rr. хх столетия обратился к изучению Я, то нет ничеrо удиви
тельноrо в том, что работавшие в то время психоаналитики недостаточ
но понимали психические процессы и установки психическоrо аппарата,
ведущие к адаптивным достижениям. Подобная ситуация не удовлетво
ряла Х.Хартманна, который считал, что выявление и феноменолоrиче
ское описание ранее не принимавшихся во внимание процессов и YCTa
новок является важной составной частью психоаналитическоrо понима
ния личности и приобретает особую значимость в психоаналитической
психолоrии Я.
Исследования А. Фрейд защитных механизмов Я обоrатили психоана
литические знания о природе и функциях Я. Вместе с тем имеются, как
полаrал Х. Хартманн, проблемы, делающие необходимым изучение дpy
rих функций и аспектов активности Я. Речь идет об учете и paCCMOTpe
нии не только конфликтов, обусловленных борьбой Я с Оно и СверхЯ,
но и «мирных» путей развития личности, связанных с адаптацией чело
века к окружающему миру.
Выступив с подобных позиций, Х.Хартманн выдвинул идею, в COOTBe
ствии с которой хотя Я растет на конфликтах, тем не менее они не явля
ются единственным источником ero развития. Можно rоворить о виeкoи
218

ПРОБЛЕМА АДАПТАЦИИ
ФЛU1(,т1tом nонимаиии развuтия Я или, по выражению Х. Хартманна, о «cв
бод1tой от 1(,о1tФЛU1(,тов сфере Я». Под предложенным им условным термином
«свободная от конфликтов сфера Я» он понимал тот ансамбль функций,
который в любое время осуществляет свое воздействие вне сферы психи
ческих конфликтов. «Я не хочу,  подчеркнул Х. Хартманн,  чтобы меня
неправильно поняли: я rоворю не об области психики, развитие которой
в принципе свободно от конфликтов, а скорее о процессах, которые так,
как они протекают у индивида, остаются эмпирически вне сферы пси
хическоrо конфликта. Вполне возможно перечислить, что принадлежит
к этой свободной от конфликтов сфере, как относительно поперечноrо,
так и относительно продольноrо аспектов психической жизни индивида.
Чеrо у нас еще нет, так это систематическоrо психоаналитическоrо зна
ния об этой сфере» [15, с. 21].
Таким образом, Х. Хартманн не отрицал значения конфликтов в про
цессе психическоrо развития личности. Он признавал, что нарушения
в развитии ряда психических функций MOryт вести к началу образова
ния конфликтов, а трансформация психических процессов может иrрать
существенную роль в конфликтах инстинктивных влечений и затрудне
нии способности индивида овладевать соответствующими функциями.
Однако ему было очевидно, что адаnта1J,ИЯ в'КЛЮ'Чает в себя не толъ1(,О np01J,ec
СЪt, связа1t1tъtе с 1(,о1tФЛU1(,т1tъwu сuтуа1J,'U.ЯМU, ио u nрО1J,еССЪt, имеющuе от1tоше1tuе
1(, свобод1tой от 1(,о1tФЛU1(,тов сфере Я. Поэтому он считал важным и необходи
мым изучение взаимодействия процессов, ведущих к нормальной адапта
ции, с теми механизмами, которые ведут к психическим расстройствам.
Во всяком случае он недвусмысленно высказал убеждение в том, что
ни одна из проблем не может быть полностью понята и решена на языке
инстинктивных влечений и конфликтов, как это имело место в рамках
классическоrо психоанализа. В этом отношении одной из задач психоло
rии Я становится изучение Toro, как психолоrический конфликт и бес
конфликтное внутреннее развитие взаимно содействуют и препятству
ют друr дрyry.
На первый взrляд может показаться, что Х. Хартманн придерживался
взrляда, в соответствии с которым психические конфликты соотносились
с патолоrическим развитием, а бесконфликтность сферы Я  с нормальным
развитием человека. Однако подобное представление ошибочно, посколь
ку в ero понимании конфликты являются частью существования человека,
нормальное развитие KOToporo не свободно ни от проблем, ни от конфлик
тов. Дрyrое дело, что нормальное или патолоrическое развитие обусловле
но масштабами развертывания и интенсивностью протекания конфликтов.
Поэтому, если, например, А. Фрейд показала работу механизмов защиты от
инстинктивных влечений человека, вступающих в конфликт с Я и СверхЯ,
219

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, Х. ХАРТМАНН)
то для Х. Хартманна интерес представлял также вопрос о том, каким обра
зом и ДО какой степени защита косвенно реryлируется теми функциями я,
которые в конкретных обстоятельствах не вовлечены в конфликт и ори
ентированы на адаптацию человека к реальности.
Словом, в сфере интересов Х. Хартманна находилась не только патоло
rия процесса в ero rенетической взаимосвязи с нарушениями адаптации,
но и nозuтuв1tая адаnта1J,uо1t1tая 1J,ен1tостъ фу1t1(,1J,UЙ я. Не случайно, призна
вая заслyry А. Фрейд в рассмотрении защитных механизмов, он в то же
время выдвинул положение, в соответствии с которым подобные Mexa
низмы, включая отрицание, избеrание и дрyrие, не только ведут к orpa
ничению я, но и являются эффективным адаптационным средством,
т. е. вбирают в себя дрyryю, по сравнению с ранее исследованной, rруппу
тенденций Я. В основе концептуальных разработок Х. Хартманна лежало
утверждение о том, что 1(,о1t1J,en'Ция aaanтa1J,uu имеет эвpuстu'Ческую 1J,ен1tостъ
для теopuи nсuхоа1tализа и что свободная от конфликтов сфера Я непремен
но должна быть включена в психоаналитические исследования.
Более Toro, обстоятельное изучение Я под этим yrлом зрения может
внести, по ero мнению, значительный вклад в развитие дрyrих наук, в част
ности, в развитие социолоrии и иных социальных дисциплин. Во всяком
случае исследование свободной от конфликтов сферы Я и ero функций,
а также «дальнейшее исследование проблемы адаптации откроет HeOCBO
енную территорию между социолоrией и психоанализом и таким образом
увеличит вклад психоанализа в социальные науки» [16, с. 37].
Наряду с этим Х. Хартманн подчеркивал, что в свете предложенных
им идей иное звучание приобретает и концепция психическоrо здоровья.
Обычно психическое здоровье противопоставляется неврозу. Однако, если
концепция здоровья понимается исключительно с точки зрения отрицания
невроза и не принимает во внимание состояние свободной от конфликтов
сферы я, то она, по выражению Х. Хартманна, является слишком узкой.
fоворя О необходимости изучения свободной от конфликтов сферы
я, Х. Хартманн сосредоточил свое внимание на тех функциях, которые
тесно связаны с адаптацией, овладением реальностью. Тем самым адап
тация стала у Hero центральной концепцией психоаналитической психо
лоrии Я. Это было обусловлено тем, что, на ero взrляд, мноrие проблемы
сводятся к адаптации, а ее понимание способствует прояснению слож
ных вопросов, сопряженных с нормальным и патолоrическим развитием
человека, с психоаналитической концепцией здоровья.
Обычно принято считать, что человек является хорошо адаптирован
ным, если ero продуктивность деятельности, способность наслаждаться
жизнью и психическое равновесие не нарушаются. При таком понимании
любая неудача человека воспринимается в качестве недостатка ero адапта
220

ПРОБЛЕМА АДАПТАЦИИ
ции. Однако, как полаrал Х. Хартманн, подобное видение не имеет смысла,
поскольку не учитываются важные взаимосвязи, имеющие непосредствен
ное отношение к адаптации. На самом деле степень адаптивности челове
ка может быть определена лишь в связи с конкретными ситуациями, xapaK
теризующимися спецификой окружающей среды. При этом необходимые
критерии адаптивности MOryт быть получены лишь при более обстоятель
ном и детальном изучении феномена адаптации как TaKoBoro.
Исходя из Toro, что адаптация является прежде Bcero взаимосвязью
между живым орrанизмом и окружающей средой, Х. Хартманн провел раз
личие между состоя1tUе.м адаnтивиости и np01J,eCCOM aaanтa1J,uu. Первое  это
то, что достиrается между живым орrанизмом и окружающей ero средой,
второй  то, что при водит К данному состоянию. Состояние адаптив
ности может иметь отношение и к настоящему, и к будущему, в то время
как процесс адаптации всеrда предполаrает соотнесенность с будущим
состоянием.
На основании осуществленноrо им различия Х. Хартманн сформули
ровал задачи, которые стоят перед психоанализом в связи с рассмотрени
ем проблемы адаптации. «Психоанализ,  заметил он,  дает нам возмож
ность распознать те процессы, которые посредством прямоrо и активноrо
воздействия или окружающей среды, или индивида порождают состояние
адаптивности между индивидом и окружающей ero средой, и исследовать
взаимоотношения между ранее сформировавшимися средствами челове
ческой адаптивности и этими адаптационными процессами» [17, с. 41] .
Х. Хартманн обратил внимание на то, что адаптация может вызываться
как изменениями в психофизической системе индивида, так и изменения
ми, осуществляемыми им в окружающей ero среде. Подобное понимание
двух видов адаптации не было ориrинальным, поскольку в рамках класси
ческоrо психоанализа з. Фрейд выделил, вслед за ш. Ференци, два nути
aaanтa1J,uu  аутоrutастu'ЧеСКUЙ u аллоrutастu'Чес1(,Uй. Так, в работе «Пробле
мадилетантскоrо анализа» (1926) он подчеркнул, что в психоанализе это
принято называть «аутопластической или аллопластической адаптацией
в соответствии с тем, происходит ли этот процесс посредством измене
ний собственной психической орrанизации или изменением внешнеrо
(в том числе и социальноrо) мира» [18, с.70].
Х. Хартманн внес дополнение в предшествующее психоаналитическое
понимание двух видов адаптации. Он считал, что хотя научиться дейс
вовать аллопластически является одной из задач человеческоrо развития,
тем не менее аллопластическое действие не всеrда оказывается адаптив
ным, а аутопластическое  неадаптивным.
Кроме Toro, наряду с этими двумя видами адаптации, он выделил, следуя
представлениям э. Парра, третъю форму aaanтa1J,uu, nредставл.яющую собой
221

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, Х. ХАРТМАНН)
въtбор иовой О'Кружающей средЪt, блаzоnpuят1tой для фу1t1(,1J,uо1tuрова1tUЯ жuвоzо apza
иuзма. Эта форма адаптации, не являющаяся ни полностью независимюй
от алло пластических и аутопластических форм, ни полностью идентичной
им, рассматривалась х. Хартманном в качестве наиболее важной, имеющей
особое значение в процессе приспособления человека к реальности.
С точки зрения х. Хартманна, индивидуальная адаптация и адапта
ция вида не являются тождественными, они MOryт прийти В столкнове..
ние дрyr с дрyrом. Психоанализ должен принимать это обстоятельство
во внимание, особенно тоrда, коrда он имеет дело с социальными пробле
мами. При этом следует иметь в виду, что коrда речь идет о терапевтиче
ских целях, на передний план выступают скорее интересы индивида, чем
общества, но если сфера исследования расширяется до учета потребно..
стей общества, то картина меняется.
Подобное понимание терапевтической и идейной установок психо
анализа, связанных с проблемой адаптации, таило в себе потенциальную
опасность конформизма. Сам Х. Хартманн не выходил за пределы концеп
туальноrо осмысления проблемы адаптации, понимая под адаптацией «не
одно лишь пассивное подчинение целям общества, но также активную их
выработку и попытки их изменить» [19, с. 50]. Тем не менее последующее
развитие психоаналитической психолоrии Янередко сопровождалось
на практике развитием конформистских тенденций в рамках психоанали
за, коrда приспособление к социокультурной и политической реальности
становилось чуть ли не единственной целью терапии.
Что 1(,асается nредставленuй х. Xaprп.мaииa по этому вопросу, то 0ии cвoди
лuсъ 1(, следующему:
· с caMoro начала жизни человек ориентирован на адаптацию к дрyrому
человеку;
· он адаптируется к окружающей среде, одна часть которой сформирова
на людьми и им самим, но дрyrая часть которой не является таковой;
· человек адаптируется к обществу и в то же время может активно уча
ствовать в создании условий, к которым он должен адаптироваться;
· окружающая человека среда в значительной степени формируется
самим человеком;
· решающей адаптацией человека является ero приспособление к соци
альной структуре и участие в ее созидании;
· структура общества и социальное положение человека не только опре
деляют возможности ero адаптации, но и частично реryлируют дейст
венность инстинктивных влечений, а также развитие Я;
· какие формы поведения человека MOryт иметь наибольшие шансы
в плане ero адаптации  это зависит в определенной степени от CTPYК
туры общества;
222

ПРОБЛЕМА АДАПТАЦИИ
· «социальная податливость» обусловлена социальной структурой, она
иrрает существенную роль как при нормальном развитии человека
(особенно в отношении ребенка), так и при развитии неврозов, пси
хопатии, криминальных наклонностей [20, с. 4950].
Учитывая выдвинутые Х. Хартманном положения об адаптации, напра
шивается мысль о социолоrизации психоаналитической психолоrии
я. Однако было бы некорректно rоворить о том, что, в противополож
ность биолоrическому пониманию проблемы адаптации, Х. Хартманн
социолоrизировал ее. Скорее, 0и вЪtстуnал nротив 1(,paйиOCrпeй биолоzuзuрова
1tия u СО1J,uолоzuзuрова1tия. Не соrлашаясь с позицией, названной им «биоло..
rическим солипсизмом», Х.Хартманн в то же время рассматривал психо
лоrическое в качестве существенной части биолоrическоrо, а не антитезы
ему. При этом он исходил из Toro, что поскольку психолоrическое являет..
ся частью биолоrическоrо, то психоаналитический метод может пролить
свет и на физиолоrическое развитие, имеющее отношение к инстинктив..
ным влечениям человека.
В концептуальном отношении Х. Хартманн выделил и противопоста
вил дрyr дрyry две формы адаптации: nроzрессuв1tую и реzресcuв1tую. Под про
rрессивной адаптацией он понимал такую, направление которой совпада
ет с развитием. Под реrрессивной адаптацией  успешные попытки при
способления, использующие обходной путь через реrрессию. Во втором
случае речь идет не о традиционном понимании реrрессии, ассоциирую
щемся с иррациональным поведением индивида, страдающеrо психиче
скими расстройствами, а о высокоадаптивном целенаправленном дости
жении здоровоrо человека. Таким образом, реzрессuв1tая адаnта1J,ИЯ О1(,азЪt
вается иа службе Я, как это случается, например, при адаптации человека,
использующеrо обходной путь через фантазию, которая хотя и коренится
в прошлом, тем не менее может блаrодаря связыванию прошлоrо и буду
щеrо стать основой для вполне реалистических целей.
Основываясь на психоаналитическом пони мании психическоrо аппа
рата и принимая во внимание эластичность человеческой адаптивности,
х. Хартманн различал 'Четъtре тиnа рав1tовесия:
· равновесие между индивидом и окружающей средой;
· равновесие инстинктивных влечений;
· равновесие психических инстанций;
· равновесие между синтетической функцией Я и ero остальной частью.
В целом речь шла о взаимозависимости реryляторов внутрипсихиче
cKoro равновесия. С точки зрения подобной корреляции можно, как счи
тал Х. Хартманн, утверждать, что адаnта1J,ИЯ u взаuмоnpuсnособленuе взаи
мозависимы, т. е. взаимоприспособление является, как правило, предпо
сылкой процесса адаптации и наоборот.
223

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, Х. ХАРТМАНН)
Подобные новации понадобились Х. Хартманну для Toro, чтобы BHe
сти некоторые коррективы в ранее существовавшие психоаналитиче
ские представления о приспособлении к реальности и о взаимосвязи
между принципом удовольствия и принципом реальности. Так, он Bыpa
зил несоrласие с точкой зрения ш. Ференци на мазохизм как доброволь
ное принятие текущей боли при любых обстоятельствах. По ero MHe
нию, мазохизм вовсе не обязательно должен иrрать основную роль в про
цессах адаптации при нормальном развитии. Кроме Toro, Х. Хартманн
дал свою интерпретацию введенноrо з. Фрейдом принципа реальности.
Он пришел к выводу, что отношение к реальности определяется прин
ципом реальности в более широком и принципом реальности в более
узком смысле.
Соrласно такому пониманию, nрин'Циn реалъностu в более шuРО'Ком с.м,ъtС
ле uстopu'Ческu предшествует U uсторu'Чес1(,U nревосходит npu1t1J,Un удоволъст
вuя. Отсюда выводилось утверждение о том, что прежде чем начинают
ся целенаправленные процессы адаптации, у человека уже имеет место
состояние адаптивности. Стало быть, реryлирующие факторы и их взаи
мосвязь с внешним миром начинают функционировать до Toro, коrда раз
витие Я осуществится в полном объеме.
ДЛЯ Х. Хартманна Я  это сnе1J,uфu'Чес1(,UЙ ореаи aaanтa1J,Uu. Поэтому
он рассматривает защитные механизмы Я как одновременно служащие
и осуществлению контроля над инстинктивными влечениями, и адапта
ции к внешнему миру. Наrлядным примером в этом отношении является
рассмотренная А. Фрейд идентификация с arpeccopoM.
Что касается функций Я вообще, то, как полаrал Х.Хартманн, Я oди
временно осуществляет адаnта1J,UЮ, запрет U СU1tтез. Причем любой HOp
мальный новорожденный с caMoro первоrо момента адаптируется к OKPy
жению. Точнее бьто бы rоворить о ero состоянии адаптивности, коrда
процессы адаптации еще не иrрают никакой роли. В дальнейшем в про
цессе развития Я дифференциация в нем создает специфические усло
вия для адаптации.
Дрyrое дело, что достижения адаптации MOryт превращаться в pac
стройства адаптации. Так, невротический симптом является не чем
иным, как попыткой адаптации, правда, неудачной, безуспешной. Но это
означает, что и адаптационные расстройства MOryт превращаться в адап
тационные достижения, коrда прорабатываются должным образом, как
это имеет место в психоанализе, исправляющем и реryлирующем адапта
цию. Однако соответствующая проработка адаптационных расстройств
может оказаться успешной лишь в том случае, если аналитик имеет aдe
кватное представление об интеrративных функциях и автономном раз
витии Я.
224

ИНТЕrРАТИВНЫЕ Функции И АВТОНОМНОЕ РАЗВИТИЕ Я
Интеrративные функции и автономное развитие Я
При рассмотрении интеrративных функций и aBToHoMHoro разви
тия Я Х. Хартманн обратил внимание на те упущения, которые, на ero
взrляд, имели место в классическом психоанализе.
Прежде Bcero он отметил, что классический психоанализ ориентиро
вался rлавным образом на осмысление реryляций со стороны инстинктив
ных влечений и мышления человека, но он упустил из поля зрения pery
ляцию со стороны ero желания. Психоаналитики знают коечто о зависи
мости желания человека от ero потребностей, но им мало что известно
о независимой, специфически психолоrической значимости желания.
По мнению же х. Хартманна, раскрытие психолоrической значимости
желания должно стать объектом пристальноrо внимания со стороны
современных психоаналитиков. В этой связи он высказал предположение,
что в будущем психолоrия процессов желания будет иrрать несомненно
важную роль в психолоrии я.
Кроме Toro, большинство психоаналитиков интересовались rлавным
образом бессознательными процессами, в то время как диапазон синте
зирующих факторов значительно шире, поскольку включает в себя пред
сознательные и сознательные факторы. Поэтому они не смоrли раскрыть
роль иерархии ценностей в адаптационных процесс ах человека. Между
тем, как полаrал х. Хартманн, психоаналитики не должны недооценивать
значение соответствующих ценностных иерархий, блаrодаря которым
даже маленький ребенок может находить подходящий способ справлять
ся со своими либидозными И аrрессивными импульсами. Во всяком слу
чае следует иметь в виду, что принятие этической иерархии ценностей
является синтетически значимым, хотя не всеrда может быть полезным
для индивидуальной адаптации.
Важно понимать также роль искусства в действенности функций
я. Ведь искусство не только доставляет удовольствие человеку, но и вклю
чает в себя упорядочивающий элемент. В художественной деятельности
и соответствующем наслаждении проявляется подвижность Я, обеспечи
вающая свободу от реryляции со стороны внешнеrо мира, что открывает
доступ к внутреннему миру.
Наконец, необходимо обратить внимание, по мысли Х. Хартманна,
на релиrию, содержащую такие ценности, которые имеют интеrратив
ную направленность. З. Фрейд писал об интеrрирующих элементах рели
rии, имеющих своим источником попытки утешения и систему этиче
ских императивов. Однако не стоит сбрасывать со счета и то, что именно
содержащиеся в ней интеrративные представления являются питатель
ной почвой для продолжающеrося воздействия релиrии на умы людей,
8  3550
225

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, Х. ХАРТМАНН)
а возможность удовлетворения требований, исходящих из психических
инстанций Оно, Я и СверхЯ, не в последнюю очередь соотносится с рели
rиозными системами.
Касаясь осмысления проблемы предсознательноrо, Х. Хартманн pac
смотрел автоматизмы, действующие в этой сфере психическоrо аппара
та. В частности, он отметил, что автоматизированные функции позволя
ют rоворить об иллюзорности представления, в соответствии с которым
Я является всецело rибким, хотя установившиеся действия не полностью
риrидны. Помимо адаптивности, предсознательные автоматизированные
действия MOryт отклоняться с целью адаптации к конкретной ситуации.
Как бы там ни было, но nредсоз1tателъ1tъtе автоматизМъt uzрают важ1tую
ролъ среди тех фу1t1(,1J,UЙ, 1(,отОРъtе сами адаnтuв1tъt шu uсnолъзуются npo1J,eccaмu
адаnта'Ции. Поэтому утверждение о том, что одна из целей психоанализа
заключается в трансформации автоматизмов в подвижные процессы Я,
не оценивает по достоинству предсознательные автоматические дейст
вия. Фактически автоматизация «является характерным примером тех
сравнительно устойчивых форм адаптированности, которые оказывают
длительное воздействие на процессы адаптации» [21, c.123124].
Х. Хартманн не разделял точку зрения тех психоаналитиков, которые
считали, что риrидность Я препятствует адаптации. В отличие от них,
он утверждал, что автоматизмы MOryт быть вполне удачными формами
функционирования. По ero мнению, для Я характерны как rибкость, так
и автоматизмы. Одни функции Я принимают rибкую форму, друrие 
автоматизированную, третьи  комбинацию этих двух форм. При этом
не следует упускать из вида, что Я способно включать автоматизирован
ные функции в свои процессы адаптации.
Считается, что автоматизмы являются преrрадой на пути достиже
ния психическоrо здоровья. Подобное видение основывается на лоrиче
ской предпосылке, в соответствии с которой нормальное Я должно быть
способно к контролю. Х. Хартманн не оспаривал подобное утверждение.
Однако оно представлялось ему односторонним и неполным. Он исхо
дил из Toro, что, nOMUМO сnособ1tостu 1(, 1(,о1tтролю, 1tормалъ1tое Я та1(,же долж
ио бъtтъ сnособ1tо 1(, долже1tствованuю u 1(, временному npuоста1tавлuва1tuю свouх
1tаuболее важ1tъtх фу1t1(,1J,UЙ.
В связи С этим Х. Хартманн недвусмысленно подчеркивал, что HOp
мальное Я действительно способно уступать долженствованиям, анало
rOM чеrо может служить положение, имеющее место в ходе психоанализа,
коrда Я приостанавливает свои функции контроля и отдается свободным
ассоциациям. В целом, как считал он, у здоровоrо человека превосходя
щие по классу функции, олицетворяющие собой центральную реryляцию
или целевую структуру, определяют, коrда Я может использовать aBTOMa
226

ИНТЕrРАТИВНЫЕ Функции И АВТОНОМНОЕ РАЗВИТИЕ Я
тизмы, действовать rибким образом, временно приостанавливать свои
достижения.
Принимая в расчет свободную от конфликтов сферу Я и исследуя ero
функции, не выводящиеся из инстинктивных влечений человека, х. XapT
манн выдвинул положение о том, что эти функции принадлежат сфере,
которую он назвал автоиомиъш развuтuемя. Он исходил из Toro, что COMa
тические и психические аппараты оказывают воздействие на развитие
и функции Я. Эти аппараты являются конституционно данными и, следо
вательно, компоненты «конституции я» заслуживают не меньшеrо вни"
мания, чем компоненты конституции влечения. Отталкиваясь от дaHHO
ro допущения, Х. Хартманн предположил, что механизмы Я вырастают
из «общеrо корня», предшествующеrо дифференциации Я и Оно, а BpO
жденными аппаратами Я являются те, которые после осуществленной
дифференциации находятся на службе Я.
Предположение о наличии врожденных аппаратов Я ведет к измене..
нию ранее существовавших представлений о целенаправленности разви
тия человека, поскольку можно rоворить о том, что не все обусловлено
ero инстинктивными влечениями и что адаптация приобретается зано
во каждым поколением. Соматические и психические аппараты облада
ют потенциальной способностью к адаптации, но этоrо недостаточно,
и поэтому, как считал Х. Хартманн, их специфические действия должны
быть адаптированы блаrодаря процессу обучения.
Размышления х. Хартманна о свободной от конфликтов сфере Я и ero
аппаратах позволили ему прийти к следующим выводам.
ВnервЪtХ, автономное развитие Я является «одной из предпосылок
всех отношений реальноrо существования».
Bo-вторЪtХ, оно служит также «предпосьткой для мноrих дрyrих функций».
Bтpeтъиx, психолоrия аппаратов Я представляется хорошим приме
ром «взаимозависимости конфликта и адаптации».
B-'ЧетвертЪtХ, развитие ритма этих аппаратов является «одной из дeTep
минант той последовательности, в которой вырабатываются защитные
методы».
ВnятЪtХ, становится очевидным, что психоаналитическая психолоrия
Я должна серьезно браться за разрешение проблем, связанных с aдeKBaT
ным пониманием защитных функций я, специфических связей с защит"
ными процессами, в которых они выступают, а также взаимосвязей между
конфликтами, адаптацией и адаптированностью [22, c.141142].
В целом психоаналитическая психолоrия Я Х. Хартманна характеризо
валась признанием Toro, что Я обладает nервu'Ч1tой и втopu'Ч1tой aвтoиOMи
ей. Первичная автономия Я соотносилась с врожденными ero составляю
щими, независимыми от бессознательных влечений. Я рассматривалось
8*
227

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, Х. ХАРТМАНН)
в плане свойственных ему первичных автономных функций, связанных
с врожденными способностями к развитию, будь то восприятие, MOTOp
ные или эвристические функции. Вторичная автономия Я соотносилась
с созреванием и обучением человека. Я рассматривалось с точки зрения
присущих ему вторичных автономных функций, используемых человеком
против воздействия сил Оно, СверхЯ и окружающей среды.
Классический психоанализ
и психоаналитическая психолоrи.я Я
Было бы некорректно rоворить о том, что высказанные А. Фрейд
и х. Хартманном идеи, составившие остов психоаналитической психоло
rии Я, радикально порывали с классическим психоанализом. Напротив,
по замыслу их авторов психоаналитическая психолоrия Я служила лоrи
ческим продолжением Toro пути развития психоанализа, который был
намечен, хотя и не всеrда в достаточной мере пройден з. Фрейдом.
И это действительно так, поскольку начинания в сфере осмысления
защитных механизмов и развития функций Я были предприняты в paM
ках классическоrо психоанализа. Причем основатеЛЬ,психоанализа обра
тился к рассмотрению соответствующей проблематики не только в 20x rr.
хх столетия, коrда им был поставлен вопрос о раскрытии зависимостей
Я, но и в период выдвижения психоаналитических идей, коrда ero вни
мание привлек феномен защиты, наблюдаемый при психических pac
стройствах.
В частности, понятие «защита» было использовано З. Фрейдом при
попытках психолоrическоrо объяснения истерии, фобий, навязчивых
представлений и rаллюцинаторных психозов. В статье «Защитные HeBpo
психозы» (1894) он провел различие между rипноидной истерией, Heo
реаrированной истерией и истерией защuтЪt, тем самым высказав первые
представления о защите, которые впоследствии леrли в основу ero HeKO
торых психоаналитических идей, включая концепцию вытеснения.
Соrласно предположениям З. Фрейда, защита направлена против HeBЫ
носимоrо для человека представления с целью ослабления ero посредс
вом отделения от Hero аффекта и отвода этоrо аффекта из психики в COMa
тику. Смещенный аффект обладает способностью возвращения из сомати
ческой области к первоначальному представлению, что может породить
истерический припадок. Если невыносимое, болезненное представление
имеет тесную связь с реальностью, то защита от Hero может привести
к rаллюцинаторному психозу как отказу от реальности.
В написанной совместно с й. Брейером работе «Исследования исте
рии» (1895) З. Фрейд рассматривал защиту в качестве важноrо фактора,
228

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И... психолоrия я
способствующеrо возникновению одной из форм истерии. Здесь же он
впервые, пожалуй, наряду с защитой использовал термин «вытеснение»,
rоворя о том, что патоrенное воспоминание вытесняется исходящей
от Я психической силой.
В статье «Еще несколько замечаний о защитных невропсихозах» (1896)
з. Фрейд высказал мысль, соrласно которой защита является «ядром пси
хическоrо механизма», ведущеrо к возникновению невротических заболе
ваний. Как и в предшествующей работе, в данной статье понятия «защи
та» и «вытеснение» используются В качестве равнозначных, взаимоза
меняемых. Одновременно З. Фрейд предпринял попытку рассмотрения
разлu'Ч1tъtх форм защuтЪt, проведя различие между «первичной защитой»,
в которой решающую роль иrрают чувства стыда и совести, и «вторичной
защитой», приобретающей значение навязчивоrо побуждения, превра
щающеrося в навязчивые действия. «Первичная защита» служит поддер
жанию внешнеrо здоровья человека, в то время как «вторичная защита»,
осуществляемая под воздействием возвращения вытесненных воспоми
наний, порождает компромиссные образования в форме невротических
симптомов типа разнообразных навязчивых действий. Словом, в статье
«Еще несколько замечаний о защитных невропсихозах» речь шла факти
чески, о различии между нормальной и патолоrической защитами, к KOTO
рым может прибеrать человек в процессе своей жизнедеятельности.
Столь значительное внимание к проблеме защиты было уделено
З. Фрейдом как раз в тот период ero исследовательской и терапевтиче
ской деятельности, коrда он ввел в научный оборот термин «психоана
лиз». На начальном этапе становления психоанализа проблематика защи
ты в ее различных ракурсах занимала не последнее место в ero концепту
альных построениях. Так, в работе «Психопатолоrия обыденной жизни»
(1901) защита рассматривалась им не только с точки зрения раскрытия
психолоrии невротиков, но и в плане осмысления природы TaKoro фено
мена, как забывание.
С одиой сторо1tъt, З. Фрейд подчеркивал, что «стихийное стремление
к защите от представлений, моryщих вызвать ощущение неудовольствия,
стремление, с которым можно сравнить лишь рефлекс беrства при болез"
ненных раздражениях, приходится отнести к числу rлавных столпов Toro
механизма, который является носителем истерических симптомов» [23,
с. 254]. При этом он был далек от утверждения Toro, что тенденция защи
ты всеrда в состоянии одержать верх и не исключал возможность OTHece
ния ее к низшей психической инстанции, которая может парализоваться
друrими, высшими инстанциями.
С друеой стОРоНъt, основатель психоанализа сводил к тенденции защиты
такие явления, как случаи забывания, и считал, что «там, rде это невоз
229

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, Х. ХАРТМАНН)
можно, тенденция защиты передвиrает свою цель и устраняет из нашей
памяти хотя бы нечто иное, не столь важное, но находящееся в ассоциа
тивной связи с тем, что, собственно, и вызвало отпор» [24, с. 255].
Однако по мере становления и развития психоанализа понятие защи
ты все более уходило у Hero на задний план, в то время как на передний
план стали выдвиrаться представления о вытеснении. Первые три деся
тилетия развития психоаналитической теории и практики как раз и про
шли под знаком усиленноrо внимания з. Фрейда и дрyrих психоаналити
ков к проблемам вытеснения и сопротивления. Позднее, во второй поло
вине 20x rr., после Toro, как в центре психоаналитических исследований
оказались не только процессы BbITecHeHHoro бессознательноrо, но и те
психические процессы, которые были вызваны к жизни деятельностью
Я и СверхЯ, он вновь вернулся к рассмотрению проблемы защиты.
В работе «Я и Оно» (1923) основатель психоанализа охарактеризовал
Я как «несчастное существо», так как ему приходится служить как бы двум
rосподам: беззащитное Я тщетно обороняется и от наrлых требований
Оно, и от укоров карающей совести, т. е. от СверхЯ. Более Toro, «несчаст
ное Я» страдает, по мнению З. Фрейда, от троякоrо рода yrроз, исходящих
со стороны внешнеrо мира, бессознательных влечений Оно и cypoBoro
СверхЯ. fоворя о трудном положении, в котором находится «несчастное
Я», он подчеркнул то обстоятельство, что этому Я все время приходится
защищаться, обороняться от нависших над ним уrроз.
При этом З. Фрейд указал на ряд защитных действий, используемых
Я с целью избежания внешних и внутренних опасностей. В частности, он
отметил, что «истерическое Я защищается против мучительноrо воспри
ятия, rрозящеrо ему вследствие критики ero СверхЯ, тем же путем, каким
оно обычно привыкло защищаться от невыносимой для Hero заrрузки объ
ектом  т.е. путем акта вытеснения» [25, с.385]. Наряду с вытеснением,
в этой же работе родоначальник психоанализа коснулся таких средств
защиты, как идентификация, сопротивление, реrрессия, сублимация,
образование реакций.
В работе «Торможение, симптом и страх» (1926) З. Фрейд высказал
мысль о необходимости использования понятия «защита», К которому он
обращался тридцать лет тому назад в статье «Еще несколько замечаний
о защитных невропсихозах» (1896). Он полаrал, что будет, несомненно,
полезно вернуться к старому понятию «защита», если исходить из Toro,
что оно должно служить обозначением всех тех технических приемов,
которыми пользуется Я при своих возможных конфликтах, ведущих к HeB
розу. Считая это «терминолоrическое новшество» оправданным, З. Фрейд
особо выделил такие технические приемы защиты Я, как вытеснение,
изоляция, реrрессия, реактивные изменения Я.
230

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И... психолоrия я
в этой работе еще не использовался термин «защитные механизмы»:
в ней фиrypировали понятия «технические приемы Я», ero «методы защи
ты». Однако з. Фрейдом были высказаны важные мысли, предопределив
шие, по сути дела, интерес ряда психоаналитиков к проблеме защитных
механизмов Я. Две из них заслуживали особоrо внимания: одиа МЪtСЛЪ Kaca
лась необходимости исследования тесной связи между особыми форма
ми защиты и определенными невротическими заболеваниями; вторая 
выявления зависимости между уровнем развития психики и методами
защиты, используемыми человеком до разделения Я и Оно, до формиро
вания у Hero СверхЯ и после образования этих психических инстанций.
В данной работе з. Фрейд не только провел различие между BЫTec
нением и защитой, но и высказал мысль о том, что накопленные психо
аналитические знания о возникновении симптомов, истерии и неврозе
навязчивости являются достаточным основанием, чтобы воспользоваться
старым понятием «защита», которое может охватить все процессы, обес
печивающие «защиту Я от требований влечений», и включить в это поня
тие вытеснение, «как один специальный случай» [26, с. 313]. Кроме Toro,
следует, как заметил он, принять во внимание возможность, что yrлубле
ние исследований откроет тесную связь между «особыми формами защи
ты» И определенными заболеваниями.
Здесь следует обратить внимание на одно обстоятельство. Работа
з. Фрейда «Торможение, симптом и страх» была переведена на русский
язык под названием «Страх» В 1927 r. В русскоязычном издании вместо
понятия «защита» использован термин «отражение», что может BBe
сти в заблуждение тех, кто обращается к идейному наследию З. Фрейда.
Последующие переиздания данной работы осуществлялись, как прави
ло, с Toro издания, которое было опубликовано в 1927r. и, следователь
но, в них сохраняется терминолоrия, затрудняющая понимание важноrо
момента в развитии классическоrо психоанализа, а именно возвращение
к использованию понятия «защита».
Что касается интереса 3. Фрейда к проблеме защиты и тех идей, KOTO
рые были высказаны им в работе «Торможение, симптом и страх», особен
но в приложении к ней, то именно на этот аспект психоаналитических раз
работок cBoero отца обратила внимание А. Фрейд. Собственно rоворя, ее
исследование защитных механизмов являлось не чем иным, как yrлублен
ным продолжением Toro, что бьто намечено З. Фрейдом. Как подчеркну
ла А. Фрейд, выдвинутое основателем психоанализа новое представление
о роли вытеснения, в соответствии с которым вытеснение сводил ось к oc
бому методу защиты, «требует исследования дрyrих конкретных способов
защиты и сопоставления таких способов, открытых и описанных исследо
вателями, работающими в психоаналитической традиции» [27, с. 3738].
231

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, х. ХАРТМАНН)
[од спустя после публикации работы своей дочери о защитных Mexa
низмах Я з. Фрейд опубликовал «Анализ конечный и бесконечный» (1937),
rде отметил, что пока психоаналитикам не совсем хорошо известны MeTO
ды, названные «защитными механизмами» и что книrа А. Фрейд позволяет
«получить первое представление об их мноrообразии и MHorocTopoHHeM
значении» [28, с. 38]. Сам он обозначил «действие защит в Я» как «измене
ние Я», если понимать под этим «дистанцию от фиктивноrо нормальноrо
Я», которое является союзником в аналитической работе. OДHOBpeMeH
но он высказал соображения, соrласно которым противодействующий
«защитным устремлениям Я» количественный момент силы влечений
устанавливает предел эффективности аналитической работы, блаrода
ря которой контроль над влечениями становится лучше, но попрежнему
остается несовершенным, поскольку преобразование защитных механиз
мов не является полным.
Высказанные З. Фрейдом в различное время идеи о защитах Я от бессоз
нательных влечений и их действии в психике человека послужили отправ
ной точкой для ряда психоаналитиков, уделивших основное внимание
в своей исследовательской и терапевтической деятельности защитным
механизмам Я. На этой почве возникла психоаналитическая психолоrия Я,
представители которой, с одной стороны, продолжили начатые З. Фрейдом
разработки, а с дрyrой стороны  внесли некоторые коррективы в пред
шествующее понимание механизмов функционирования психики, роли
Я в нормальном и патолоrическом развитии человека, цели терапии.
Так, в классическом психоанализе Оно представало в качестве биоло
rической части, а Я  в качестве небиолоrической. В психоаналитиче
ской психолоrии Я такое противопоставление считал ось неоправданным
и не признавалось. В частности, Х. Хартманн считал, что до дифферен
циации Оно и Я нет никакоrо ни Я, ни Оно и что обе эти инстанции явля
ются продуктами дифференциации.
Для 3. Фрейда психоанализ был частью психолоrии, занятой изучени
ем бессознательноrо, rлавным образом BbITecHeHHoro бессознательноrо,
связанноrо с Оно. Психоаналитическая психолоrия Я сместила акцент
исследования с Оно на Я, тем самым расширив rраницы психоанализа.
В подобной исследовательской ориентации просматривалась тенденция
на наведение мостов между психоанализом и академической, неаналити
ческой психолоrией. Правда, А. Фрейд не претендовала на такую инте
rрацию. А вот Х. Хартманн недвусмысленно заявил, что в свете разра
боток психоаналитической психолоrии Я психоанализ является не чем
иным, как «общейпсихолоrией в самом широком смысле этоrо слова» и он
действительно может стать «общей nсuхолоzuей развuтия», если займется
изучением не только инстинктивных влечений человека и психолоrии
232

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И... психолоrия я
конфликтов, но и автономных функций Я, проблемы адаптации, а также
заново проанализирует со своей точки зрения и своими собственными
методами те результаты, которые получены в соответствующих областях
неаналитической психолоrии [29, с. 16, 20].
Что касается цели терапии, то, казалось бы, она очевидна как для клас
сическоrо психоанализа, так и для аналитической психолоrии Я, посколь
ку цель любой терапии  выздоровление пациента. Однако тонкости
в понимании существа защитных механизмов Я и адаптации в классиче
ском психоанализе и в психоаналитической психолоrии Я оказались TaKO
выми, что в определенной степени обусловили расхождения, связанные
с направленностью терапии.
Классический психоанализ не ставил перед собой цель стереть все
человеческие особенности во имя схематической нормальности. З. Фрейд
исходил из Toro, что анализ должен создать наиболее блаrоприятные пси
холоrические условия для функций Я. При этом вовсе не предполаrалось,
что психоаналитик должен воздействовать на пациента таким образом,
чтобы тот ориентировался на общественную нравственность и социаль
ные институты. Установка на признание реальности не означала, что
целью психоанализа должна была стать адаптация пациента к приняты м
в обществе критериям и стандартам жизни.
Более Toro, з. Фрейд признавал, что бывают случаи, коrда врач дол
жен с пониманием отнестись к разрешению конфликта в форме HeBpo
за в качестве безобидноrо и социально допустимоrо решения. Он считал,
что психоаналитику не пристало иrрать роль фанатика здоровья вопре
ки любым жизненным ситуациям, поскольку в мире существуют не толь
ко невротические расстройства, но и иные мноrочисленные страдания,
и поскольку необходимость может потребовать от человека пожертвовать
своим здоровьем и этой жертвой предотвратить несчастье дрyrих людей.
«Если можно сказать, что у невротика каждый раз перед лицом конфлик
та происходит беrство в болезнь, то следует признать, что в некоторых
случаях это беrство вполне оправдано, и врач, понявший это положение
вещей, молча отойдет в сторону, щадя больноrо» [30, с. 244].
В психоаналитической психолоrии Я в явном виде не содержится YCTa
новка на устранение человеческих особенностей во имя схематической
нормальности. Вместе с тем, в отличие от классическоrо психоанализа,
в ней отчетливо просматривается установка на адаптацию, приспособ
ление пациента к существующим в обществе нормам и ценностям жизни.
у А. Фрейд это выражено в форме утверждения, что «при работе с паци
ентами мы должны оrраничиться тем, что помоrаем им приспособиться
к окружающей среде» [31, с.113]. В работах Х.Хартманна содержались
такие размышления о необходимости адаптации пациентов к реальности,
233

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ психолоrия Я (А. ФРЕЙД, х. ХАРТМАНН)
которые, независимо от ero личностной позиции о цели терапии, воспри
нимались подчас именно в духе обязательноrо приспособления к общест
ву, если человек хочет быть здоровым.
Как бы там ни было, но последующее развитие психоаналитической
психолоrии Я оказалось таковым, что 1J,елъю тераnии стало именио npиcn
собле1tuе страдающuх nсuхu'Чес1(,UМU расстройствами людей 1(, существующим
ус.ловu.ям жиз1tu. Между тем З. Фрейд в свое время подчеркивал, что «знать,
коrда целесообразнее овладеть своими страстями и склониться перед
реальностью или, наоборот, стать на их сторону и оказывать сопротивле
ние внешнему миру, является кладезем мудрости» [32, с. 70].
Надо сказать, что нашедшая отражение в теории и практике постклас
сическоrо психоанализа адаптационная точка зрения стала настолько пре..
обладающей, что вызвала противостояние со стороны некоторых здраво
мыслящих психоаналитиков, которым претила установка на превращение
психоанализа из критическоrо учения в конформистское. Не случайно
подобная направленность психоаналитической психолоrии Я бьта подвер
нута критике теми психоаналитиками, кто не считал адаптацию пациентов
к реальности необходимой и единственной целью психоанализа. Данной
позиции придерживался не только э. Фромм, о чем rоворилось в COOTBe
ствующем разделе настоящей работы. Ее разделял и французский психоана
литик ж. Лакан, который выступил против американизации психоанализа,
вобравшей в себя установки психоаналитической психолоrии я.

rЛАВА 11
ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
(ж. п. САРТР, л. БИНСВАнrЕР,
М. БОСС, В. ФРАНКЛ, Р. лэйнr,
Р.МЭЙ)
Экзистенциализация психотерапии
Развитие психотерапии хх столетия характеризовалось сменой пара
диrм мышления, нашедших свое отражение в современной психотерапев
тической теории и практике. Одной из таких парадиrм явилось то, что
может быть названо Э'Кзuстe1t1J,uализа1J,ueй nсихотераnии  использованием
в психотерапевтической теории и практике фундаментальных идей экзи
стенциализма, выдвинутых и обоснованных такими известными филосо
фами, как К. Ясперс, М. Хайдеrrер, ж. п. Сартр. Экзистенциализация пси
хотерапии имела место не только в рамках психиатрии, основывающейся
на психолоrии сознания с ее видением шизоидноrо и параноидноrо паци
ента, страдающеrо от расщепления Я, но и в остове психоанализа, акценти
рующеrо внимание на психолоrии бессознательноrо, той сферы психиче
ской деятельности человека, которая, с психоаналитической точки зрения,
обладает отличной от сознания структурой, лоrикой развития, языком.
В научной литературе предпринимались попытки исследования влияния
экзистенциализма на некоторые направления в психиатрии, психоанали
зе, психолоrии [1]. В контексте данной работы есть смысл уделить OCHOB
ное внимание тем аспектам экзистенциализации психотерапии (интеrра
тивность, системность, смыслозначимость), которые не нашли должноrо
отражения в отечественных и зарубежных публикациях, но которые послу
жили отправной точкой для реформирования классическоrо психоанали
за з. Фрейда.
Как известно, становление и развитие классическоrо психоанализа
в начале хх в. сопровождалось радикальным переосмыслением традици
235

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
онных представлений о тождестве сознания и психики. Формулируя OCHOB
ные положения психоанализа, З. Фрейд не только выступил против отожде
ствления психики с сознанием, но и высказал rипотезу о существовании
бессознательноrо пласта человеческой психики, в недрах KOToporo проис
ходит особая жизнь, еще недостаточно изученная и осмысленная, но тем
не менее реально значимая и заметно отличающаяся от сферы сознания.
Разумеется, З. Фрейду не принадлежал приоритет в открытии бес
сознательной деятельности человека. Представления о действенности
бессознательноrо содержались в отдельных философских трудах XIX в.,
в частности, в работах э. фон [артмана, А. Шопенrауэра, Ф. Ницше. OДHa
ко если в философских системах прошлоrо признание самостоятельно..
ro статуса бессознательноrо оrраничивалось в лучшем случае попытками
осмысления взаимоотношений между сознательными и бессознательны
ми процессами, то З. Фрейд пошел дальше. Он не только рассмотрел взаи..
моотношения между двумя сферами психики человека (сознанием и бес
сознательным), но и попытался раскрыть содержательные характеристи
ки caMoro бессознательноrо психическоrо, выявить rлубинные процессы,
протекающие по ту сторону сознания, объяснить причины возникнове
ния внутриличностных конфликтов, ведущих к образованию невротиче
ских симптомов, и разработать технику лечения нервнобольных.
Психоаналитическое учение З. Фрейда о человеке противостояло двум
крайним философским позициям: nределъ1tому ра1J,uо1tализму, выводящему
эмпирическое существование индивида из абсолютной идеи или мировоrо
духа, с одной стороны, и мuстu'ЧеСКОМУ uрра1J,uо1tализму, растворяющему чел
веческое существо в слепой воле или бессознательном начале, стоящем вне,
помимо и за человеческим бытием как таковым,  с дрyrой стороны. В отли
чие от философов, стремящихся к построению системы представлений
о мире и человеке, основатель психоанализа предпринял попытку интеrра
ции знаний о топике, динамике и экономике различных психических пр
цессов, а также функционировании психическоrо аппарата, состоящеrо
из трех систем  сознания, предсознательноrо и бессознательноrо.
И1tтеzратuв1tостъ ncuхоа1tализа нашла свое отражение в метапсихолоrии
З. Фрейда и применении методов объяснения и понимания при исследо"
вании психических феноменов (выявлении причинных связей и paCKpы
тии смысла бессознательноrо поведения). Еео системиостъ  в концепту
альном обосновании механизмов вытеснения, фиксации, сопротивления,
реrрессии, сублимации и практическом использовании системы знания,
техники анализа и соответствующих приемов в процессе психоаналити
ческой терапии невротиков. Что касается СМъtслоз1tа'Чимостu nсuхоа1tализа
(не психоаналитической теории и практики, а эвристики), то три облас
ти эмпирически фиксируемоrо проявления бессознательноrо, а именно
236

ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗАЦИЯ ПСИХОТЕРАПИИ
ошибочные действия (оrоворки, описки, забывание слов, затеривание
предметов, несчастные случаи и дрyrие промахи) , сновидения и невроти
ческие симптомы, рассматривались з. Фрейдом как полноценные психи
ческие акты, наделенные смыслом и имеющие важное значение в жизни
человека.
В противоположность философским концепциям, авторы которых
уповали на безrраничную власть сознания над человеческими страстями
и апеллировали к разуму как непоrрешимому источнику моryщества людей,
з. Фрейд показал зависимость Я от бессознательных влечений человека
и от требований культуры с ее этическими предписаниями, HpaBCTBeHHЫ
ми запретами, социальными оrраничениями. Ero представления о Я как
«несчастном существе», подверженном троякой yrрозе (со стороны внеш
Hero мира, вожделений Оно и строrости СверхЯ), бьти направлены про
тив ранее распространенных иллюзий о человеке как внутренне непроти
воречивой, не раздираемой никакими коллизиями личности.
С точки зрения З. Фрейда, на протяжении истории развития научной
мысли человеческая самовлюбленность перенесла два ощутимых удара:
«1(,осм,ОЛО2U'ЧеСКUЙ», нанесенный Н. Коперником и сокрушивший превратные
представления человека о Земле как центре Вселенной; «биолоzu'ЧеС1(,UЙ»,
нанесенный Ч.Дарвиным, доказавшим, что человек произошел от обезь
яны и, следовательно, является лишь ступенькой в эволюции животноrо
мира. Собственную заслyry он видел в том, что блаrодаря психоаналити
ческому учению о «несчастном Я», которое не является «хозяином В соб
ственном доме» и довольствуется незначительными сведениями о бессоз..
нательной душевной жизни, удалось нанести третий, «nСUХОЛОZU'ЧеС1(,UЙ»,
«самый чувствительный удар по человеческой мании величия» [2, с.181].
Психоаналитическое изучение «несчастноrо Я» предполаrало дальней
шее исследование бытийственности человеческоrо существования, с тем
чтобы раскрыть внутриличностные коллизии и драмы, разыrрывающие
ся в rлубинах человеческой психики, а также переживания удовольствия
и страдания, выпадающие на долю человека, прибеrающеrо к крайностям
садизма или мазохизма, печали или меланхолии, психоза или невроза.
Именно эта задача и ставилась основателем психоанализа, который pac
сматривал зависимости Я от внешнеrо мира, Оно и СверхЯ, описывал
различные столкновения между бессознательными влечениями челове
ка и требованиями культуры. На основании изучения человека под этим
yrлом зрения он как раз и пришел к выводу, что душевная жизнь каждоrо
из нас часто сопровождается конфликтами, которые предстоит разре
шить тем или иным путем  нормальным или патолоrическим.
В традиционных философских теориях разрешение конфликтов между
человеком и окружающим ero миром не представлялось чем-то проблемно
237

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. П. САРТР и др.)
неразрешимым. Считалось, что в ходе эволюционноrо развития человека
у Hero вырабатываются и формируются определенные защитные механиз
мы, позволяющие приспосабливаться к внешнему миру.
3. Фрейд не отрицал таких возможностей разрешения конфликтов,
точнее, предупреждения возникновения их. Более Toro, он ввел в пси..
хоаналитическое учение представления о «принципе удовольствия» как
внутренне присущей каждому человеку проrрамме функционирования
психических процессов, в соответствии с которой бессознательные вле..
чения автоматически направляются в русло получения максимальноrо
удовольствия, и «принципе реальности», обусловленном необходимостью
считаться с требованиями окружения и задающем ориентиры на поиск
таких путей достижения пер во начальной цели, которые как бы застра"
ховывали человека от различноrо рода потрясений и переrрузок, связан..
ных сневозможностью непосредственноrо и сиюминутноrо удовлетво"
рения влечений.
Вместе с тем з. Фрейд исходил из Toro, что защитные механизмы
подобноrо рода, эффективные по отношению к внешней реальности,
далеко не всеrда способствуют разрешению rлубинных конфликтов, свя"
занных с наличием психической реальности, представленной бессозна"
тельными процессами и различноrо рода фантазиями. Защитные меха..
низмы создают порой лишь видимость разрешения внутрипсихических
конфликтов, поскольку вытесненные в бессознательное желания челове
ка MOryт в любой момент вырваться наружу и стать причиной очередной
человеческой драмы.
В клинической практике постоянно приходится сталкиваться с подо б..
ной ситуацией, коrда блаrодаря механизмам BнyтpeHHero вытеснения
своих желаний человек формально справляется с внутренними кон..
фликтами, а на самом деле отстраняется от действительности, всецело
поrружаясь в созданный им иллюзорный и фантастический мир. Уход
от неудовлетворяющей действительности завершается, по выражению
З. Фрейда, «беzством в болезнъ». Невротические заболевания  типичный
при мер TaKoro «беrства в болезнь», свидетельствующий о своеобразных
и в общем-то тщетных попытках разрешения человеком своих BнyтpeH
них конфликтов.
Кроме Toro, З. Фрейд считал, что хотя защитные механизмы служат
цели предотвращения опасности, тем не менее они сами MOryт обернуться
опасностью. Те или иные защитные механизмы фиксируются в Я и CTaHO
вятся постоянными способами реаrирования, повторяющимися на протя
жении человеческой жизни. Они оказываются действенными даже тоrда,
коrда опасность не существует в реальности. По выражению основателя
психоанализа, защитные механизмы оказываются cBoero рода инфан"
238

ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗАЦИЯ ПСИХОТЕРАПИИ
тилизмами, и окрепшее Я взрослоrо человека считает себя обязанным
выискивать жизненные ситуации, заменяющие собой первоначальную
опасность, чтобы оправдать ero фиксацию на привычных способах pea
rирования. Таким образом, защuтнъte м,еха1tизм,ъt сами по себе моеут статъ
nатоееииъши, поскольку «все более отчуждая от внешнеrо мира и постоян
но ослабляя Я, подrотавливают вспышку неврозов» [3, с. 41].
Дальнейшее развитие психоаналитической теории и практики сопро
вождалось более детальной и обстоятельной разработкой первоначаль
но выдвинутых з. Фрейдом идей о патоrенных конфликтах, механизмах
защиты, причинах возникновения и возможностях устранения HeBpo
тических заболеваний. В рамках психоаналитически ориентированной
терапии не только сформировалось о.ртодоксальное направление, пред
ставители KOToporo целиком и полностью придерживались предложен
ной основателем психоанализа методолоrии исследования психических
процессов и использованных им технических приемов лечения HepBHO
больных, но и обнаружились разноrласия между З. Фрейдом и теми анали
тиками, которые проявил и самостоятельность и независимость в процес
се изучения человеческой психики, мотивов поведения человека, а также
обоснования целей психотерапии. Среди первых диссидентов психо
анализа оказались такие теоретики и практики, как А.Адлер, К. [. Юнr,
В. Райх, которые основали новые направления в психотерапии  COOT
ветственно индивидуальную психолоrию, аналитическую психолоrию,
характероанализ.
В отличие от 3. Фрейда, открыто выступавшеrо против paCCMOTpe
ния психоанализа в качестве какойлибо философской системы, А.Адлер
и К. r: Юнr не только признавались в своих пристрастиях к отдельным
философским идеям, но и высказали ряд положений, позднее вошедших
в остов различных философских школ. В частности, в противополож
ность основателю психоанализа, А. Адлер одним из первых стал подчер
кивать важность учета «телеолоrическоrо плана жизни» человека. Он
рассматривал человека как творящеrо свою собственную «линию жизни»,
«внутренний план» развития своих сущностных сил. Контроверзы между
классическим психоанализом и индивидуальной психолоrией разверты
вались (помимо Bcero прочеrо) по линии расхождения между З. Фрейдом
и А.Адлером в трактовке человека с точки зрения сведения ero настоя
щеrо к прошлому или важности учета перспективноrо «плана жизни»,
В соответствии с которым формируются определенные способы челове
ческой деятельности.
В этом смысле позднее выдвинутая ж. п. Сартром экзистенциальная
идея «проекта» человеческоrо бытия являлась не чем иным, как изме
ненным концептом «жизненноrо плана» личности, предложенным в свое
239

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. П. САРТР и др.)
время А.Адлером, который исходил из Toro, что «правильно понятые
отдельные акты в своей взаимосвязи должны отобразить единый жиз..
ненный план и ero конечную цель» [4, с. 2526]. и нет ничеrо удивитель
Horo в том, что в своей работе «Бытие и ничто» (1943) ж. п. Сартр (один
из видных представителей французскоrо экзистенциализма) обратился
к осмыслению не только психоаналитическоrо учения з. Фрейда о чело
веке, но и к концептуальным построениям А.Адлера, включая ero идеи
о «комплексе неполноценности».
Можно, пожалуй, сказать, что становление экзистенциализма как OДHO
ro из философских направлений хх столетия в определенной степени
проходило под знаком переосмысления психоаналитических представле
ний о человеке. В частности, немецкий философ К.Ясперс (18831969)
одним из первых среди экзистенциалистов обратил внимание на учение
з. Фрейда о человеке. До Toro, как были сформулированы основные поло
жения экзистенциализма, он имел возможность ознакомиться с психоана
литическими идеями, поскольку в начале своей теоретической деятель
ности специализировался в области психолоrии и психиатрии и, следова"
тельно, не Mor пройти мимо дискуссий, которые велись в первое и второе
десятилетие ХХ в. BOKpyr психоанализа. В ряде своих статей Toro периода
и в книrе «Всеобщая психопатолоrия» (1913) [5] К.Ясперс настороженно
отнесся к элементам «объясняющей психолоrии», включенным в концеп
туальные построения з. Фрейда, но усмотрел основную заслyry BeHcKoro
психоаналитика в ero стремлении использовать идеи «понимающей пси
холоrии», правда, переосмысленной им по"своему.
Следует иметь в виду, что и по отношению к «понимающей психоло
rии», как она трактовалась З.Фрейдом, К.Ясперс бьт настроен критиче
ски. Но ero критика касалась не столько проблемы понимания в ее эври
стическом значении, сколько психоаналитическоrо подхода, в рамках
KOToporo з. Фрейд пытался создать теорию о функционировании психи
ческоrо аппарата и развертывании психических процессов как таковых.
В последующих философских работах К. Ясперса nоиимаиие, в npoтив
nоложностъ обмс1te1tUЮ, стало отправным пунктом для постижения челове
ческоrо бытия. Если классический психоанализ был нацелен на расшиф
ровку бессознательноrо, на раскрытие сексуальной символики, то фило..
софия, соrласно К. Ясперсу, должна ориентироваться на поиск символов
бытия, на Э1(,зuстen1J,uалъное тОЛ1(,ованuе шuфров, 1tесущuх u1tформа1J,UЮ о мире
u 'Человеке. Для Hero бьти неприемлемы фрейдовские натуралистические
импликации, являющиеся составной частью психолоrии бессознательно
ro. Он не признавал необходимость перевода бессознательных содержа
ний в сознание для постижения символов бытия, которая представлялась
з. Фрейду важной, особенно в терапевтическом плане. Тем не менее ero
240

ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗАЦИЯ ПСИХОТЕРАПИИ
экзистенциальная концепция шифров в определенной степени перекли
калась с психоаналитическими идеями о символической природе челове
ческой деятельности.
Акцентируя внимание на внутреннем постижении человеком своей
экзистенции (посредством ее и cBoero бытия в мире), К.Ясперс тем
самым отстранился от психоаналитических претензий на объективное
познание человеческоrо существа. Он исходил из Toro, что «экзистенция»
является не концепцией, а «знаком», указывающим на выход за пределы
объективности с целью постижени:я «необъективноrо бытия», которое
«представляет собой экзистенцию, если она может проявляться первона
чально для меня в моем собственном бытии» [6, с.68].
Отталкиваясь от этоrо положения, он стремился подчеркнуть бесплод
ность научных попыток, предпринимаемых исследователями в надежде
выявить эмпирические, предметные характеристики человека, которые,
по ero мнению, ничеrо не rоворят о самобытности индивида, о ero экзи
стенциальной структуре и трансценденции как побуждении духа в сфере
реальноrо существования. С данных экзистенциальных позиций К. Ясперс
выступал nротив эмnuPUзма nсuхоа1tализа с ero акцентом на биолоrических
характеристиках индивида и инстинктах, проявляющихся на всех ступе..
нях развития человеческоrо существа.
Ориентация психоанализа, соrласно которой вся человеческая жизнь
рассматривалась через призму бессознательных влечений человека, бьта
воспринята К.Ясперсом как методолоrически ошибочная, не способст
вующая познанию человеческоrо бытия как TaKoBoro. Это не означало,
что он отрицал роль бессознательных влечений в жизни человека или
не признавал за ними никакоrо статуса. Напротив, К. Ясперс исходил
из Toro, что подобные влечения вполне реальны, однако, как замечал
немецкий философ, «мы должны оrраничить их и научиться рассматри
вать человеческое существование как нечто отличное от них» [7, с.154].
В противоположность з. Фрейду, он акцентировал внимание не столько
не бессознательном, сколько на сознании, на бытийственности сущест
вования человека.
Все импликации бессознательноrо, так или иначе учитываемые при
осмыслении бытия человека в мире, воспринимались К.Ясперсом как
имеющие значение лишь с точки зрения uнте1t1J,uо1tалъностu соз1tанuя.
В соответствии с этой установкой, объектом исследования стала Э1(,зu
сте1t1J,ИЯ как «сознание вообще», имеющее отношение не к эмпирическим
проявлениям индивида, а к 01tтолоzu'Чес1(,им стРУ1(,турам самоео БЪtтия. Если
классический психоанализ ориентировался на описание объективных
составляющих бессознательноrо, независимо от Toro, принимались ли
во внимание реальные сексуальные влечения или учитывались их сим
241

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
волические формы выражения, то основной интерес К. Ясперса лежал
в плоскости осмысления природы бытия, в рамках KOToporo «необъек"
тивность» является бессознательным эквивалентом «интенциональноrо,
объективноrо сознания».
С точки зрения К. Ясперса, будучи неотъемлемой частью бытия, соз..
нание выступает в качестве «медиума всех вещей». Поэтому Э1(,зuстe1t1J,U
алЪнъtй анализ должен бъtтъ не 'Чем инъш, 1(,а1(, а1tализом соз1tа1tИЯ, поскольку
«анализировать существование  значит анализировать сознание» [8,
с. 49]. Так, критическое переосмысление психоаналитических представ"
лений о бессознательном, сопровождаемое обращением к идеям э. [уссер"
ля об интенциональности сознания, привело К. Ясперса к выдвижению
экзистенциальной философии с ее трактовкой экзистенции в качестве
основы сознания.
Понимание экзистенции как обозначения бытия человека стало отправ"
ной точкой размышлений немецкоrо философа М. хайдеrrера (1889 1976),
идеи KOToporo оказали существенное влияние на экзистенциализацию
психотерапии. В отличие от К. Ясперса, он не обращался к обстоятель..
ному рассмотрению идей классическоrо психоанализа. И хотя М. Хайдеr-
rep соrлашался с тем, что «психоанализ  очень важная дисциплина», тем
не менее он исходил из Toro, что эта дисциплина является терапевтиче"
ской, но «ее философские позиции несостоятельны» [9, с.152].
Подобная оценка психоанализа сопровождалась смещением акцента
исследования в иную, отличную от фиксации эмпирических проявлений
бессознательноrо плоскость  в плоскость раскрытия caMoro человече..
cKoro бытия, поскольку, в представлении М. Хайдеrrера, по своей сути
человек принадлежит бытию как таковому и, следовательно, вопрос о том,
кто есть человек, тесно связан с вопросом о сущности бытия. Поэтому
в ero философских размышлениях осмысление проблемы человека осу"
ществлялось через призму раскрытия «бытия"вмире», в котором 'Человече
ское существо хара1(,теризуется прежде всеео от1(,Ръtтостъю u Э'Кзuстe1t1J,uалъ1tой
uстopu'Чностъю.
В основополаrающей работе «Бытие и время» (1927) М. Хайдеrrер
предпринял попытку осмысления проблемы бытия, присутствия, суще
ствования человека. Он попытался постичь одновременно как отноше..
ние бытия к существу человека, так и сущностное отношение человека
к открытости бытия. Для Toro чтобы выразить и то, и дрyrое в одном
слове в той области, в которой человек предстает именно как человек,
М.Хайдеrrером было использовано понятие «дазай1t» (Dasein), переводи"
мое на русский язык как «тутбытие», «присутствие». Один из основных
тезисов работы «Бытие и время» включал в себя важную мысль, соrласно
которой сущностъ тутБЪtтия шu npuсутствия за'К./tЮ'Чена в еео э1(,зuстe1t1J,uu.
242

ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗАЦИЯ ПСИХОТЕРАПИИ
Понятие «экзистенция» употреблялось исключительно как обозначение
бытия человека, поскольку, как замечал М. Хайдеrrер, «сущее, существую"
щее способом экзистенции, это человек» [10, с. 32].
Философствование М. Хайдеrrера основывалось на пересмотре тради
ционных, а также возникших в конце XIX в. представлений о человеке.
С одиой сторо1tъt, он стремился провести различия между бытием и сущим,
сосредоточивая свое внимание на исследовании человеческоrо бытия,
в результате чеrо в поле зрения оказались не эмпирические, онтические
характеристики человека, а феноменолоrия бытийственности, онтолоrи
ческие структуры ero. С друеой сторо1tъt, объектом размышлений М. Хайдеr-
repa стало не сознание, как оно понималось в картезианской философии,
и не бессознательное, трактуемое в психоаналитическом духе, а «бытие
сознания», т. е. те априорные, дорефлексивные структуры, на основе KOTO
рых возникают все эмпирические явления. Сочетание этих двух аспектов
в единой познавательной ситуации, предполаrающей ориентацию на про
чтение «смысла» бытия, как раз и лежало в основе хайдеrrеровскоrо уче..
ния, названноrо им «фу1tдaмe1tталъ1tой 01tтолоzueй».
Если з. Фрейд предпринял попытку осмысления структурных COCTaB
ляющих психики через призму бессознательных влечений и желаний
человека, то М. Хайдеrrер обратился к онтолоrическим структурам челове
ческоrо бытия, рассмотренным с точки зрения дорефлексивноrо их пони
мания. Если основатель психоанализа стремился к расшифровке CKpЫ
Toro символическоrо языка бессознательноrо, то создатель фундамен
тальной онтолоrии сосредоточил свои усилия на интерпретации языка
как TaKoBoro, блаrодаря которой проявляется смысл бытия, поскольку,
соrласно М. Хайдеrrеру, именно в язъt1(,е от1(,Ръtвается возможностъ 'Человече
скоео существова1tия.
В этом плане можно rоворить о сходной исследовательской интенции
з. Фрейда и М. Хайдеrrера, направленной на раскрЪtтuе СМъtс.ла nрouсходяще
ео посредством nсuхоа1tалuтu'Чес1(,ОZО шu Э'Кзuстен1J,uалъ1tфеноме1tолоzu'Ческоzо
тОЛ1(,ова1tия язъt1(,а как основной «обители» бессознательносимволических
или дорефлексивноонтолоrических структур. Дрyrое дело, что в центре
внимания основателя психоанализа оказалась смыслозначимость психи
ческих процессов, в то время как основателя фундаментальной онтоло
rии интересовало прежде Bcero и rлавным образом постижение смысла
человеческоrо бытия как TaKOBoro.
В конечном счете фундаментальная онтолоrия М. Хайдеrrера оказалась
близкой к психоаналитическому учению З. Фрейда по описанию бытийс
венности человеческоrо существования. Подобно основателю психоана
лиза, исследовавшему житейские ситуации, в которых обнаруживались
симптомы проявления амбивалентных чувств любви и ненависти, вины
243

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. П. САРТР и др.)
и раскаяния, страха и беспокойства, М. Хайдеrrер апеллировал к такой
повседневности бытия, rде человек характеризовался «страдательными
экзистенциалами» типа заботы, заброшенности, отчаяния, ужаса, стра"
ха смерти. И хотя содержательная трактовка бытийственности человеч
cKoro существования различна в психоанализе и в фундаментальной онто"
лоrии, поскольку з. Фрейда интересовали rлавным образом психолоrиче..
ские механизмы образования различных душевных состояний индивида,
в то время как М. Хайдеrrер стремился раскрыть «экзистенциальное беспQoo
койство», обусловленное разрывом между «подлинностью» И «неподлин"
ностью» человеческоrо бытия, тем не менее исследовательский a1(,1J,eнт
иа «страда1tИЯХ» 'Человека в общем мане бъLЛ однотunнъш в обouх учениях.
Как в том, так и в дрyrом случае всевозможные страдания человека рас"
сматривались через призму прояснения смысла KOHKpeTHoro поведения,
или человеческоrо существования как TaKoBoro, выявления rлубинных
психических, или онтолоrических структур бытия. Вместе с тем в объяс..
нении неподлинности человеческоrо существования психоанализ и фун"
даментальная онтолоrия отличались дрyr от дрyrа: з. Фрейд усматривал
истоки страданий человека в расхождении между ero природными бессоз..
нательными влечениями и культурными ценностями цивилизации; М. Хай..
деrrер исходил из Toro, что «экзистенциальное беспокойство» является
следствием внутренних противоречий «БЫТИЯ"в"мире», rде человеческое
существование выступает одновременно в качестве сокрытости и откры"
тости, наличности и трансцендентности, эмпиричности и проекта, бытия
и Ничто, поскольку, в представлении немецкоrо философа, человече
ское бытие «проецируется В Ничто» И только блаrодаря этому оно имеет
какое-то существование или, иначе rоворя, «Ничто есть условие возможно--
сти раскрытия сущеrо как TaKoBoro для человеческоrо бытия» [11, с. 23].
При осмыслении источника страданий человека З. Фрейд и М. Хайдеr-
rep пришли, хотя и каждый посвоему, к той фундаментальной проблеме,
которая, как мне представляется, в значительной степени предопреде..
лила последующую экзистенциализацию психотерапии. Для первоrо это
была проблема страха, являющаяся, по ero выражению, «узловым пунктом,
В котором сходятся самые различные и самые важные вопросы, тайна,
решение которой должно пролить свет на всю нашу душевную жизнь» [12,
с. 251] . Для BToporo таковой представлялась проблема ужаса, так как, по ero
собственным словам, в фундаментальном настроении ужаса человек дос"
тиrает Toro события в своем бытии, «блаrодаря которому открывается
Ничто и исходя из KOToporo должен ставиться вопрос о нем» [13, с.21].
З. Фрейд подчеркивал, что подверженное опасности с трех сторон
«несчастное Я» может быть охвачено тройствеН1tъw страхом  реальным
страхом перед внешним миром, страхом совести перед Сверх"Я и нев"
244

ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗАЦИЯ ПСИХОТЕРАПИИ
ротическим страхом перед Оно. Психоаналитические представления
о структуризации психики привели ero к пониманию Toro, что бессозна
тельное Оно не испытывает страха, поскольку не может судить о ситуа
циях опасности, и именно Я, а не Оно является местом сосредоточения
страха, представляет собой «подлинный очаr боязни» и ввиду yrрозы трех
опасностей развивает «рефлекс беrства», в результате чеrо происходит
образование невротических симптомов и защитных механизмов, ведущих
к различным фобиям. При этом з. Фрейд провел различия между CTpa
хом, боязнью и испyrом, считая, что страх означает определенное состоя
ние ожидания опасности и приrотовления к последней, если она даже
и неизвестна, боязнъ предполаrает конкретный объект, KOToporo боять
ся, в то время как исnуе отражает момент неожиданности и представляет
собой состояние, возникшее при опасности, коrда человек оказывается
к ней неподrотовлен [14, с. 206].
Стремясь к постижению смысла человеческоrо бытия в ero онтолоrи
ческом измерении, М. Хайдеrrер сосредоточил свое внимание на пробле..
ме ужаса, Toro ужаса, который, по ero представлению, в корне отличен
от страха и боязни. Человек всеrда боится Toro или иноrо KOHKpeTHoro
сущеrо, которое ему yrрожает. Страх перед чемто также касается опреде
ленных вещей. Боязни и страху присущи очерченность причины и пред
мета. В отличие от них, ужасу присущ оцепенелый покой. Ужас перед 'Чемто
всееда естъ ужас от 'Чеzто, анеопределенность Toro, перед чем и отчеrо
берет человека ужас, является не недостатком определенности, а прин
ципиальной невозможностью что бы то ни было определить. Подчерки
вая специфику ужаса, М. Хайдеrrер заметил: «Мы не можем сказать, перед
чем человеку жутко. Вообще делается жутко. Все вещи и мы сами тонем
в KaKOMTO безразличии» [15, с. 21] .
Следует отдать должное тому, что, несмотря на интеллектуаль
ные и терапевтические усилия по выявлению природы именно страха,
з. Фрейд не обошел стороной проблематику ужаса. В статье «Жуткое»
(1919) он попытался понять суть ощущения человеком ужаса и в связи
с этим обратил внимание на высказывание немецкоrо философа Ф. Шел
линrа, соrласно которому жуткое  это все, что должно было оставаться
тайной, сокровенным и выдало себя. Однако если экзистенциалистское
понимание ужаса соотносил ось с тайной Ничто и возможностью ее pac
крытия, то З. Фрейд усматривал в жутком пробуждение инфантильноrо
страха, действие навязчивоrо повторения, зависящеrо от внутренней
природы влечений человека и связанноrо с возвращением BЫTeCHeHHO
ro. В конечном счете основатель психоанализа исходил из Toro, что Ж'УТ""
кое является «чемто издревле привычным для душевной жизни, что бьто
отчуждено от нее в результате процесса вытеснения» [16, с. 275].
245

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
Психоаналитическое понимание страха и жуткоrо способствовало раз"
работке технических приемов, связанных с психотерапией невротиче"
ских пациентов, страдающих различными фобиями. Однако сама по себе
проблема жуткоrо оставалась нерешенной, поскольку связь между жутко
стью, страхом и вытеснением не представлялась столь однозначной, как
это первоначально казалось з. ФреЙДУ. Не случайно в работе «Торможение,
симптом и страх» (1926) он пересмотрел свои взrляды на природу страха,
подчеркнув, что не вытеснение создает страх, а страх производит BЫTeCH
ние. Новое видение данной проблематики открывало путь к осмыслению
вопросов, связанных с травмой рождения и страхом смерти, что предпо
лarало дальнейшую разработку метапсихолоrии. Однако ортодоксальные
последователи З. Фрейда сосредоточили свои усилия на совершенствова
нии технических приемов анализа в процессе лечения нервнобольных
и снедоверием отнеслись к метапсихолоrии, требующей rлубоких фило..
софских раздумий, в том числе и по проблемам ужаса, жути.
В отличие от ортодоксальноrо психоанализа, фундаментальная онто"
лоrия М. Хайдеrrера бьта ориентирована на постижение смысла челове..
ческоrо бытия через призму раскрытия тайны Ничто, что предполаrало
обращение к проблеме ужаса, испытываемоrо людьми. По ero мнению,
именно ужас заставляет ускользать сущее в целом, но с общим ускольза
нием сущеrо происходит ускользание людей от самих себя. Такое пони..
мание ужаса вело к выдвижению принципиальноrо положения, соrласно
которому жутко делается не конкретному индивиду, не «мне» И «тебе»,
а человеку как таковому.
В ужасе находит отражение не расколотостъ nовседневности, 1(,оторая в ncu
хиатрии восnрuнuмается иеред1(,О в 1(,а'Честве возмож1tой nрu'Чu1tъt воз1tU1(,1tове
нuя страха u швротu'Ческоzо поведения, а едииство 1J,елоzо, связан1tоzо с БЪtтu
ем. Эта захваченность человека целым ведет к ero скуке, rлубокой тоске,
rнездящейся в безднах человеческоrо бытия. И в то же время исход
ный ужас является залоrом таинственной возможности опыта бытия,
поскольку только блаrодаря ему раскрывается «неприметная распахну
тость» Ничто. Дрyrое дело, что вследствие скрытости присутствия исход
ный ужас В человеке большей частью подавлен.
Высказанные М. Хайдеrrером идеи об ужасе способствовали экзистен"
циализации психотерапии, поскольку в процессе лечения невротиков
психотерапевтам приходилось сталкиваться с такими непонятными про
явлениями пациентами скуки, тоски, безразличия к миру, друrим людям
и самим себе, которые не моrли быть объяснены только и исключитель
но инфантильными страхами и возвращением BbITecHeHHoro. Психи
ческие состояния мноrих пациентов свидетельствовали об их rлубокой
отрешенности от cBoero бытия, об утрате смысла cBoero существования,
246

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ Ж. п. САРТРА
о захваченности неким целым или ero тенью, неопределенность которых
воспринималась человеком как некое отсутствие собственноrо присутс
вия в мире, провал в бездну небытия. Имея дело с подобными пациента
ми, психотерапевты различных ориентаций нередко приходили к BЫBO
ду, что обратившиеся к ним за помощью люди не являются больными
в традиционном понимании, обусловленном представлением о причинно
следственной связи между психическим состоянием и инфантильными
переживаниями, и что Э'Кзuсme1t1J,uалъ1tъtй ва1(,УУМ, С1(,У1(,а, безразлu'Чue создают
для а1tалuтU1(,ов болъше проблем, 'Чем сексуалъ1tая 1tеудовлетворен1tостъ шu 1(,OM
мекс 1tenол1tО1J,е1t1tостu.
Экзистенциальный психоанализ Ж. п. Сартра
В отличие от М. Хайдеrrера, непосредственно не обращавшеrося к пси
хоаналитическим идеям з. Фрейда, французский представитель экзистен"
циализма ж. п. Сартр (1905 1980) уделил пристальное внимание крити"
ческому переосмыслению фрейдовскоrо учения о человеке, что нашло
свое отражение в таких ero работах, как «Очерк теории эмоций» (1939)
и «Бытие и ничто» (1943). Одновременно он пересмотрел и некоторые
теоретические положения экзистенциальноrо учения М. Хайдеrrера.
В конечном счете путем критическоrо осмысления хайдеrrеровской фун..
даментальной онтолоrии и фрейдовских представлений о внутрипсихи..
ческой деятельности личности ж. п. Сартр попытался соединить экзи
стенциализм с психоанализом и предложил свое собственное учение,
названное им Э'Кзuсте1t1J,uалъ1tъw nсuхоа1tализом.
Жан Поль Сартр  французский писатель, драматурr, философ. Родил..
ся 21 июня 1905r. в Париже. Ero отец умер, коrда ему не было двух лет,
и поэтому он воспитывался в семье отца матери, который бьт дядей зна..
менитоrо врача и философа Альберта Швейцера. Учился сперва в лицее
fенриха IV в Париже, а затем, после BToporo замужества матери,  в лицее
ЛаРошель и, наконец, в Высшей нормальной школе, которую закончил
в 1929 r. В 1933 1934 rr. стажировался во Французском институте в Берли..
не, rде изучал философию э. fуссерля, М. Хайдеrrера, К. Ясперса, а также
работы психоаналитиков. На протяжении 15 лет преподавал филосо..
фию в различных лицеях Франции, в частности, в лицеях [авра, Лиона
и Парижа. В 1939r. был призван в армию, в 1940r. после вторжения нем..
цев во Францию попал в лаrерь для военнопленных. После освобожде"
ния из плена (по состоянию здоровья) сотрудничал в печати движения
Сопротивления.
В 1943 r. ж. п. Сартр подrотовил докторскую диссертацию «Бытие
и ничто. Очерк феноменолоrической онтолоrии», в которой выска..
247

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. П. САРТР и др.)
зал идею о необходимости развития экзистенциальноrо психоанализа.
С 1945r. возrлавлял журнал «Новые времена». В конце 40..х  начале 50x rr.
под yrлом зрения экзистенциальноrо психоанализа исследовал творчество
некоторых французских писателей и поэтов, включая ш. Бодлера, [. Фло..
бера. В 1952r. на Венском KOHrpecce присоединился к движению сторон..
ников мира. В 1964 r. ему была присуждена Нобелевская премия по лите..
ратуре, от которой он отказался в знак протеста против войны, развя"
занной США во Вьетнаме. В 1965r. по политическим мотивам отказался
от поездки в США, куда ero приrласили для чтения лекций в Корнельском
университете. Умер от опухоли леrких 15 апреля 1980r.
В 1958 r. rолливудский режиссер Дж. Хьюстон предложил Ж. п. Сар..
тру написать сценарий, по которому собирался снять фильм о З. Фрейде.
Основу фильма должен бьт составить период жизни 3. Фрейда, предшес
вовавший возникновению психоанализа. Ж. п. Сартр с увлечением взялся
за работу и в 1959 r. написал соответствующий киносценарий, предполarая,
что одну из rероинь будет иrрать Мэрилин Монро. Однако Дж. Хьюстон
не счел данный сценарий приемлемым для экранизации, в результате чеrо
фильм не бьт снят. Лишь в 1962 r. на экран вышел фильм «Фрейд, тайная
страсть», который бьт снят по переработанному rолливудскими сценари"
стами сартровскому тексту, однако в титрах данноrо фильма имя Ж. п. Сар-
тра не значилось. Написанный им текст бьт опубликован после ero смер-
ти в 1984 r. В одном из эпизодов данноrо текста З. ФреЙДУ приписывалось
следующее высказывание: «Психиатрия пока находится в младенческом
состоянии. Может быть, однажды мы будем излечивать безумие, воздей"
ствуя прямо на мозrовые клетки. Но мы далеки от этоrо: в нас существуют
силы, которые сеrодня нельзя сводить к физическим силам» [17, с.26].
Как писатель и публицист Ж. п. Сартр опубликовал большое количе..
ство произведений, включая роман «Тошнота» (1938), сборник рассказов
«Стена» (1939), а также «Мухи» (1943), «Мертвые без поrребения» (1946),
«Дьявол и fосподь Боr» (1951), «Затворники Альтоны» (1960) и др. Как
философу ему принадлежат работы «Трансцендентальность Я» (1934),
«Воображение» (1936), «Воображаемое» (1940), «Экзистенциализм  это
ryманизм» (1946), «Критика диалектическоrо разума» (1960). Психоана"
литические идеи нашли свое отражение в такой ero работе, как «Эскиз
теории эмоций» (1939), а представления об экзистенциальном психоана..
лизе  в rлавном философском труде «Бытие и ничто. Опыт феномено..
лоrической онтолоrии» (1943).
Ж. п. Сартру импонировали психоаналитические идеи, соrласно кото..
рым поведение человека требует расшифровки, раскрытия смысла тех
или иных поступков, выявления значения любоrо психическоrо акта.
Заслyrа З. Фрейда состояла, по ero мнению, в том, что основатель психо..
248

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ Ж. п. САРТРА
анализа обратил внимание на скрытую символику и предложил аналити
ческий метод, позволяющий психоаналитику раскрывать существо этой
символики в контексте межличностных отношений «врач  пациент»,
«Я  дрyrой». Вместе с тем Ж. п. Сартр критически отнесся к попыткам
психоаналитическоrо объяснения принципов функционирования чело
веческой психики посредством бессознательных влечений и аффектив
ных проявлений индивида.
Подобно К. Ясперсу, он oTBepr сам принцип психоаналитическоrо объ
яснения эмоций и человеческой деятельности, основанный на выявлении
причинных связей и зависимостей. fлубокое противоречие классическо"
ro психоанализа состояло, по ero убеждению, в том, что при изучении
различных феноменов он стремился установить как требующие объяс..
нения причинные связи, так и предполаrающие понимание смысловые
значения. Отсюда про истекают несоответствия между теорией и прак
тикой психоанализа: uсследователъ стремuтся устаиовитъ жест1(,ue npu'ЧU1t
1tъte связи между uзyчаемъwu фа1(,тамu, в то время 1(,а1(, вра'Ч а1tализuрует прежде
всеео фа1(,тЪt соз1tа1tия в nоиимаиии, т. е. раскрывает внутренние отношения
между символизацией и символом, вытесненным материалом и невроти
ческим симптомом.
Бьто бы некорректно rоворить о том, что, обратив внимание на про
тиворечие между теорией и практикой в рамках классическоrо психоана
лиза, Ж. п. Сартр полностью отвернулся от учения З. Фрейда о человеке.
Оrраничившись отрицанием всякоrо значения и признания фрейдов"
ской теории психической причинности, французский мыслитель в то же
время подчеркнул, что он не отбросил результаты психоанализа, «коrда
они получены посредством понимания» [18, с.129].
Ж. п. Сартр поставил в упрек З. Фрейду то обстоятельство, что послед
ний свел рассмотрение истории развития человека к индивидуальнолич
ным переживаниям, уходящим своими корнями в детство, инфантильное
прошлое, и отстра1tшся от ОСМЪtc.лe'llИЯ будущеzо, которое не в меньшей CTe
пени чем прошлое оказывает воздействие на мотивацию поведения чело
веческоrо существа. В противоположность основателю психоанализа, он
обратился к осмыслению человеческой реальности не столько через про
шлое, сколько с учетом будущеrо. Важную роль в ero учении о человеке
иrрало понятие «проекта», включающеrо в себя интенциональность соз
нания, трансцендентность, открытость по отношению к возможности раз
вертывания человеческой деятельности в перспективном плане.
Под этим yrлом зрения Ж. п. Сартр пересмотрел основополаrающее
положение З. Фрейда, соrласно которому rлавенствующую роль в жизне
деятельности человека иrрает бессознательное. В ero понимании ие бес
соз1tателъ1tое, а соз1tа1tuе составляет сутъ 'Человечес1(,ОZО БЪtтия. Именно эта KOH
249

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. П. САРТР и др.)
цептуальная установка бьта положена им в основу построения собствен..
ной теории эмоций и исследования человеческоrо бытия как TaKOBoro.
В работе «Бытие и ничто» ж. п. Сартр особо подчеркнул различие между
эмпирическим, т. е. фрейдовским, и экзистенциальным психоанализом,
заключающееся в неприятии последним представлений о бессознатель..
ном как исходном пункте осмысления бытия человека в мире. «Экзистен"
циальный психоанализ oTBepraeT постулат бессознательноrо; для Hero
психический факт совпадает с сознанием» [19, с.574].
Апелляция ж. п. Сартра к сознанию основывалась на признании
факта самообмана, xapaKTepHoro для человека. Именно в психоанализе
бьта выявлена склонность человека к самообману. Однако, по мнению
ж. п. Сартра, классический психоанализ подставлял в понятие самооб..
мана uдею обмана без обма1tЩU1(,а, что позволяло понять, как человек Mor
не обмануть себя, но быть обманутым. Между тем в ряде случаев, напри
мер, тоrда, коrда пациент скрывает от caMoro себя желание продолжать
лечение, невозможно прибеrать к бессознательному, чтобы объяснить
самообман, поскольку человек находится в полном сознании со всеми ero
противоречиями.
Если обратиться к фрейдовскому пониманию цензуры, то нетрудно
предположить, что цензура должна знать, что она подавляет, вытесняет.
При отказе от вещистской мифолоrии психоанализа и метафор, пред"
ставляющих вытеснение как действие слепых сил, оказывается, что цен..
зура осуществляет какой"то выбор. Но, чтобы осуществлять выбор, она
должна представлять себе, о чем идет речь, должна обладать неким зна..
нием. А всякое знание является сознанием знания. Стало быть, как пола..
rал ж. п. Сартр, 1J,e1t3ypa въtстуnает в 1(,а'Честве самообмана, что оказалось
не выявленным классическим психоанализом, в рамках KOToporo отделе..
ние сознания от бессознательноrо при помощи цензуры привело клока..
лизации двойственности активности отталкивания и притяжения на уров"
не цензуры. Как бы там ни было, но nсuхоа1tалuзу удалосъ зафU1(,сuроватъ
самообман, но не удалосъ uзбежатъ еео. «Таким образом, с одной стороны,
объяснение посредством бессознательноrо, поскольку оно разрывает пси"
хическое единство, не может дать отчета о фактах, которые, на первый
взrляд, казалось бы им открываются. И, с друrой стороны, существует
несметное число действий из самообмана, которые явно отверrают этот
тип объяснения, поскольку их сущность предполаrает, что они MOryт про..
явиться только в прозрачности сознания» [20, с. 89].
ж. п. Сартр отказывался понимать фундаментальное признание в каче--
стве бессознательноrо. Он полаrал, что именно оно конституирует caMO
обман воли. Поэтому он проводил разлU'Чue не между бессознателънъw u соз
нателънъw, а между Фундa.мe1tталънъw сознанием u шфефлск'cuрованнъw созна
250

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ Ж. п. САРТРА
иие.м. Кроме Toro, ж. п. Сартр считал, что понятие самообмана должно
заменить понятия цензуры, вытеснения и бессознательноrо, как они
использовались в классическом психоанализе З. Фрейда и в индивидуаль
ной психолоrии А. Адлера. Наконец, он занимал своеобразную позицию
по отношению к некоторым концепциям индивидуальной психолоrии
А.Адлера. В частности, признание важности комплекса неполноценности
сопровождалось у Hero утверждением, в соответствии с которым подоб..
ное признание является выбором, и тот, кто страдает от неполноценно
сти, фактически становится палачом caMoro себя.
ж. п. Сартр исходил из Toro, что сексуалъ1tъte влечения u разлu'Ч1tоzо рода
1(,ОМruteJCсъt 'Человека ие 1(,о1tстuтуuруют nерво1tа'Чалъ1tъtй проект, задающuй ofJue1t
тUрЪt для ста1tовле1tия БЪtтиявмuре. В основе ero реализации лежит выбор
как бытие человеческой реальности. Таким образом, экзистенциальный
психоанализ представляет собой «метод, предназначенный обнаруживать
в cTporo объективной форме субъективный выбор, посредством KOTOpO
ro каждая личность делается личностью, т. е. объявляет о себе, чем она
является» [21, с. 577].
То, что человек ищет, это выбор бытия. Но поскольку сам человек
является в то же время бытием, то он должен сводить свои поступки
не к сексуальности, а к фундаментальным отношениям бытия, выражаю
щимся в этих поступках. Поэтому Э'Кзuсme1t1J,uалъ1tъtй nсuхоа1tализ cтpe.мит
ел 1(, nо1tима1tuю БЪtтиявмuре u ставит своей 1J,елъю иайти 'Через 1(,о1t1(,ретнъte
nроектЪt nерво1tа'Чалъ1tъtй сnособ, посредством 1(,отороео 1(,аждъtй 'Человек должен
вЪtбратъ свое БЪtтuе.
ж. п. Сартр соrлашался с теми представителями классическоrо психо..
анализа, которые считали, что мноrочисленные отношения и окружаю
щие ребенка предметы содержат сексуальность. Но он не разделял мнения,
в соответствии с которым уже конституированный сексуальный инстинкт
наrружает эти отношения и предметы сексуальным значением. Он при
держивался точки зрения, что данные отношения и предметы принима
ются ребенком сами по себе и открывают ему способы бытия и отноше
ния к бытию длясебя, проясняющие и формирующие ero сексуальность.
И если психоаналитики объясняли интерес ребенка к различноrо рода
дырам (пещеры, yrлубления, выемки в песке) анальным характером инфан..
тильной сексуальности, предродовым шоком или предчувствием сексуаль
Horo действия, то ж. п. Сартр не поддерживал подобные объяснения.
Это не означало, что он отрицал возможность анальной сексуальности
ребенка. Однако он полаrал, что для Toro, чтобы подобная сексуальность
объясняла и наделяла соответствующим символом отверстие, встречае..
мое ребенком в поле восприятия, необходимо бьто признать, что ребе
нок познал свой анус как отверстие, дыру. Однако ребенок не может
251

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
понять какуюлибо часть cBoero тела в качестве объективной структуры
мира. По мнению Ж. п. Сартра, анус как таковой не может переживаться
самим ребенком. Он выступает в качестве отверстия не для caMoro ребен
ка, а для Дрyrоrо. Именно через Дрyrоrо, т. е. через слова, употребляемые
матерью для обозначения тела ребенка, последний узнает об анусе как
отверстии. В самом ребенке отверстие оказывается символом способа
бытия, который и должен прояснить экзистенциальный психоанализ.
Подобно з. Фрейду, Ж. п. Сартр считал, что действие не может оrрани
чиваться самим собой, поскольку оно отсьтает человека к более rлубин"
ным структурам. Классический психоанализ воспринимался им в качес
ве метода, позволяющеrо прояснять эти структуры. Дрyrое дело, что при
рассмотрении соответствующих структур З. Фрейд обращался к прошлому
субъекта, и для классическоrо психоанализа не существовало измерение
будущеrо. Но такая ориентация классическоrо психоанализа, коrда чело
веческая реальность интерпретировалась единственно посредством per-
рессии к прошлому, исходя из настоящеrо, воспринималась Ж. п. Сартром
как неадекватная, не способствующая реальному пониманию ни основных
структур субъекта, ни значимости ero действий. В этом отношении не сле
дует, как подчеркивал он, брать за образец психоаналитический метод
и пытаться выявлять значения какоrолибо действия исходя из принципа,
в соответствии с которым всякое действие является простым следствием
предшествующеrо психическоrо состояния. Напротив, метод 'К.Лассu'ЧеСКОZО
nсuхоа1tализа следует npu.мeиятъ в «обрат1tо'м С'мъи:.ле», т. е. вместо Toro, чтобы
постиrать рассматриваемый феномен исходя из прошлоrо, необходимо
понимать действие как «возвращение будущеrо к настоящему».
Ж. п. Сартр соrлашался с психоаналитиками в том, что всякое челове
ческое действие априорно понимаемо. Вместе с тем он ставил им в упрек
то обстоятельство, что они не признавали первичную осмысленность
и пытались объяснить рассматриваемое действие посредством предшес
вующеrо и тем самым вновь вводили в свои концептуальные построения
причинный механизм. В ero же собственном понимании вСЯ1(,ое действие
следует восnриниматъ 1(,а1(, проект самоео себя 1(, возмож1tо,Му.
Как и М. Хайдеrrер, Ж. п. Сартр поднял вопрос о прояснении CMЫC
ла Бытия и Ничто. Постижение их смысла приводило к рассмотрению
отношений между человеком и миром, тревоrой и свободой выбора соб
CTBeHHoro бытия, ужасом и трансцендирующей способностью личности.
Осмысление этой проблематики сопровождалось выдвижением француз
ским философом следующuх nоложе1tuй:
· страх  это страх человека перед миром, в то время как TpeBora  это
TpeBora перед самим собой;
· в TpeBore человек обретает сознание своей свободы;
252

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ Ж. п. САРТРА
· ужас не определяет возможное действие и сам по себе является проек
том этоrо действия.
По выражению Ж. п. Сартра, «бытие ужаса» обнаруживается в себе
как не являющееся причиной действия, KOToporo оно требует, а избежа
ние страха, придающее определенное трансцендентное будущее, застав
ляет скрываться в рефлексии, дающей только неопределенное будущее.
Иными словами, посредством своеео ужаса 'Человек идет 1(, будущему, 1(,oиcти
туирует будущее 1(,а1(, возмож1tое u у1tu'Чтоженueм ужаса 1(,а1(, мотива усилuвает
ужас 1(,а1(, состОЯ1tuе. Сознание же быть собственным будущим по способу
небытия вызывает TpeBory, которая может быть «тревоrой перед буду"
щим» или «тревоrой перед прошлым». Словом, «TpeBora как проявление
свободы перед лицом себя означает, что человек всеrда отделен посред
ством ничто от своей сущности» [22, с. 71].
В целом Ж. п. Сартр считал, что при рассмотрении тех или иных фено
менов недостаточно только составить список действий, склонностей,
стремлений, переживаний. Помимо простоrо эмпирическоrо описания
важно расшифровать их, т. е. нужно уметь их «опрашивать». Подобное же
«опрашивание» может быть осуществлено только на основе особоrо MeTO
да, которым и является экзистенциальный психоанализ.
Одним из основных принципов экзистенциальноrо психоанализа явля
ется то, что человек воспринимается в ero целостности и открывается
в чувстве, привычке, в любом человеческом действии. Отправной точ
кой данноrо психоанализа служит опыт, а точкой опоры  доонтолоrиче
ское и фундаментальное понимание человеком своей личности. Целъю же
Э'Кзuстe1t1J,uалъ1tоzо ncuхоа1tализа является расшuфров1(,а nостУn1(,ов 'Человека, что
предполаrает освещение открытий, которые каждый из них содержит,
и концептуальную их фиксацию.
С точки зрения Ж. п. Сартра, экзистенциальный психоанализ предна
значен для раскрытия перед человеком действительной цели ero поиска,
которой является бытие как орrанический сплав всебе с длясебя. Этот
вид психоанализа должен открыть моральному субъекту, что он сам явля"
ется бытием, блаrодаря которому существуют ценности. В этом случае
свобода человека откроется в TpeBore в качестве единственноrо источни
ка ценности и Ничто, посредством KOToporo существует мир.
Идеи экзистенциальноrо психоанализа Ж. п. Сартра оказали влияние
на ряд психоаналитиков, обратившихся к экзистенциальному осмысле..
нию бытия человека в мире и использовавших соответствующие взrля
ды в своей терапевтической деятельности. Не случайно именно он напи
сал предисловие к книrе Р.Лэйнrа и Д.Купера «Разум и насилие» (1964).
Не случайно и то, что ero идеи стали предметом осмысления одноrо
из видных представителей экзистенциальноrо анализа л. Бинсванrера.
253

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
Экзистенциальный анализ л. Бинсванrера
Высказанные М. Хайдеrrером и ж. п. Сартром идеи о бытии"в"мире,
экзистенции,трансцендировании, заботе, ужасе, свободе, выборе, проек"
те бьти подхвачены рядом психиатров и психотерапевтов, которые, опи..
раясь на технику классическоrо психоанализа и новые веяния в философии,
попытались ввести экзистенциальный анализ в психотерапию. Во всяком
случае осуществленные в этом направлении усилия таких практикующих
психиатров, как л. Бинсванrер и М. Босс оказались столь привлекательны"
ми, что фактически стала возможной экзистенциализация психотерапии,
имевшая место во второй половине хх столетия и нашедшая свое отраж
ние в исследовательской и практической деятельности ряда ведущих сп
циалистов, включая Р. Лэйнrа, Р. Мэя, В. Франкла и мноrих дрyrих.
Людвиr Бинсванrер  швейцарский психиатр, психоаналитик, фило..
соф. Родился в 1881 r. в семье психиатра, воrлавлявшеrо частную лечебни"
цу «Бельвью». Получил медицинское образование, обучаясь в Лозанне, fей"
дельберrе и Цюрихе. В 1906r. поступил на работу в Цюрихскую универси..
тетскую клинику Бурrxёльцли. Во время работы ассистентом у э. Блейлера
в Цюрихе познакомился с К. r: Юнrом и проявил интерес к психоаналити..
ческим идеям. Под руководством К. [. Юнrа защитил диссертацию «Пси..
хоrальванический рефлекторный феномен». В 1907r. вместе с К.[Юнrом
принял участие в заседании венских психоаналитиков, проходившем в доме
з. Фрейда. После отъезда К. r: Юнrа остался на неделю в Вене.
Между ним и з. Фрейдом установились дружеские отношения, сопро..
вождавшиеся обширной перепиской, насчитывающей более ста писем
и открыток. л. Бинсванrер входил в правление Цюрихской психоаналити..
ческой rруппы и иrрал роль посредника между З. Фрейдом и К. r: Юнrом
в тот период их отношений, коrда в 1912r. между ними наметился разрыв.
Коrда в том же roдy л. Бинсванrер решился на операцию по удалению зло..
качественной опухоли, З. Фрейд был единственным человеком, с кем он
поделился своими чувствами. В мае Toro же rода основатель психоанализа
нанес визит кЛ. Бинсванrеру в Кройцлинrене. Несмотря на расхождения
по некоторым вопросам, З. Фрейд дружески относился к своему младшему
коллеrе. В 1929r. он писал ему: «В отличие от мноrих дрyrих Вы не допус"
тили, чтобы Ваше интеллектуальное развитие, которое Вы все больше
высвобождали изпод Moero влияния, разрушило бы также и наши личные
отношения, и Вы сами знаете, как блаrотворно действует на людей подоб..
наяделикатность» [23, с.51].
В 1910r. Л.Бинсванrер бьт избран президентом швейцарскоrо психоана..
литическоrо общества. В 1911 r. стал руководить санаторием в Кройцлин"
reHe, который до этоrо возrлавлял ero отец. В 20 rr. познакомился сосно..
254

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ Л. БИНСВАнrЕРА
вателем феноменолоrии Э.fуссерлем и одним из основателей экзистенци
альной философии М. Хайдеrrером. Их идеи оказали предопределяющее
воздействие на становление ero собственноrо экзистенциальноrо анализа
как теории и практики, используемой при лечении психических заболева
ний. В 1936 r. по случаю празднования 80летия з. Фрейда он выступил с ДOK
ладом «Фрейдовская концепция человека в свете антрополоrии», в котором
дал высокую оценку деятельности основателя психоанализа и в то же время
высказал ряд критических соображений, связанных с психоаналитическим
пониманием человека. В 1956 r. л. Бинсванrер бьт нarражден медалью Kpe
пелина за выдающиеся заслyrи в области психотерапии. Умер в 1966 r.
л. Бинсванrер  автор ряда книr и статей, опубликованных в различ
ных психиатрических и психоаналитических журналах. Ero перу при
надлежат такие работы, как «Основные формы И познание человече
cKoro существования» (1942), «fенрик Ибсен и проблема самореализа..
ции в искусстве» (1949), «Фрейд: воспоминания о дружбе» (1957), а также
материалы, связанные с описанием и разбором клинических случаев
Эллен Вест, Лолы Фосс, Юрrа Цюнда, Сюзанн Урбан.
Отталкиваясь от идей классическоrо психоанализа, л. Бинсванrер при
знавал важность открытий з. Фрейда в области rлубинноrо понимания
человека. Отмечая заслyrи основателя психоанализа в этой сфере знания,
он подчеркивал значимость фиrypы з. Фрейда, который, по ero выраже..
нию, «научно разработал rиrантскую структуру своей техники снятия
маски и стал первым, кто приоткрыл завесу над заrадкой сфинкса, извес
ной как невроз» [24, с.137].
Вместе с тем л. Бинсванrер считал, что представления З. Фрейда о чело
веке являлись естественнонаучным конструктом, сходным с биофизиоло
rическим понятием орrанизма и основанным на биопсихолоrической идее.
Подобная трактовка человека как homo natura бьта сопряжена с приняти
ем инстинктивных импульсов в качестве предопределяющих ero жизнедея"
тельность. При таком понимании человека ero у1tU1(,алъ1tостъ u 'IteЗавиcuмостъ
nО2Лощалuсь иистии1(,тивиъши стрeмлe1t'U.ЯМu, nобуждениямu u влечен'U.ЯМu, 'Что
npивoдwto, по М1te1tuю л. Бu1tсванzера, 1(, нuвелUрО8'Ке u урав1tuва1tUЮ отделъ1tъtх
аспектов 'Человеческоzо БЪtтия. Кроме Toro, у З. Фрейда желание выступало
в качестве конституирующеrо фактора психическоrо аппарата, в то время
как при рассмотрении основных форм человеческоrо существования, будь
то релиrиозная, этическая или эстетическая, нельзя сказать, что желание
является конституирующим для человечества в целом.
Основатель психоанализа подверr критике лицемерие отдельноrо
человека и западноевропейской культуры. Эта тенденция, сама по себе
критическая и продуктивная, привела, однако, к ошuбке uстОЛ1(,ова1tия суще
ствова1tия 1(,а1(, естествеииой истopuи. Разоблачение отдельноrо лицемерия
255

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. п. САРТР и др.)
бьто отождествлено с разрушением осмысленности человеческоrо суще
ствования вообще. В свою очередь это привело, как замечал л. Бинсван
rep, к объяснению релиrиозноrо способа существования тревоrой и бес..
помощностью детства, включая ранний период человечества, этическоrо
способа существования  внешним принуждением и интроекцией, а эсте
тическоrо  удовольствием от созерцания прекрасноrо и сублимацией.
Исходные постулаты классическоrо психоанализа базировались
на признании инстинктивных влечений в качестве детерминант разви
тия психики и возникновения внутрипсихических конфликтов. Философ
ские размышления над проблемой человека и клиническая деятельность
л. Бинсванrера привели к тому, что он обратил свой взор на важ1tостъ
У'Чета 'Человеческоzо духа. В частности, он поднял вопрос о том, как следует
понимать пациентов, которые не MOryт сделать решающий шаr к психо
аналитическому инсайту и упорствуют в своих страданиях вопреки уси
лиям психоаналитика и проrрессу, достиrнутому в усовершенствовании
психоаналитической техники.
Пытаясь ответить на данный вопрос, л. Бинсванrер высказал идею,
в соответствии с которой такую несостоятельность пациента следует
понимать как резулътат еео несnособ1tостu возвъtсuтъся до уровия «духовиоео
общения» с а1tалuтu1(,ОМ. Эта идея бьта высказана им З. Фрейду в 1927 r. и он
бьт крайне удивлен, коrда основатель психоанализа заметил, что «дух 
это все». При этом основатель психоанализа добавил, что человечество
всеrда знало о своем обладании духом, а он должен бьт показать ему дpy
ryю сторону, связанную с инстинктами. И если З. Фрейд действительно
в большей степени обращал внимание на раскрытие Toro воздействия,
которое оказывают на человека ero бессознательные инстинктивные вле..
чения, то л. Бинсванrер стал рассматриватъ 'ЧеЛовеческое бъtтue 'ЧIфез nрuз
му еео духа u Э1СзuстеН1J,uалъ1tъtх возмож1tостей еео развертъtва1tИЯ. Речь шла
о попытке понять человека во всем ero существовании, т. е. с точки зрения
выявления онтолоrических потенциальных возможностей человека.
у З. Фрейда rлавный акцент бьт сделан не на существовании как изме
нении, а на том, что сохраняется среди изменения, т. е. на инстинктивном
влечении. С точки зрения л. Бинсванrера, важно сместить ракурс иссле
дования как на раскрытие первичной формы в изменении, так и на пони
мание всей сложности изменения, что предполаrает рассмотрение 'Человека
с nозu1J,UЙ а1tтроnоло2UU, т. е. под умом зре1tия тоео, 'Что ОЗ1tа'Чает бъtтъ 'Челове
1(, ом. Речь шла, по сути дела, о замещении естествознания антрополоrи"
ей, представления о homo nature идеей существования, поскольку 'Чел
век  это не толъ1(,О меха1tu'ЧеСКая необходuмостъ, орzанuза1J,ИЯ u за1(,ръtтая cиc
тема, но u свобода, возмож1tостъ u от1(,ръtтое из.мe1te1tue. Человек  не просто
мир или в"мире, но прежде Bcero и rлавным образом бытиев"мире. «Ero
256

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ Л. БИНСВАнrЕРА
существование можно понять только как бытиевмире, как проектирова
ние и раскрытие мира  что так впечатляюще продемонстрировал Хай
деrrер» [25, с. 152].
л. Бинсванrер бьт одним из первых швейцарских психиатров и пси
хоаналитиков, кто предпринял попытку перенесения фундаментальной
онтолоrии М.Хайдеrrера на почву психоаналитической практики. Пред
принятая немецким философом аналитика существования была воспри
нята им в качестве новой методолоrии, с помощью которой психиатр Mor
описать исследуемые феномены в феноменальном содержании и внутрен"
нем контексте.
Эта методолоrия включала в себя установку не на изучение конкретно
фиксируемых состояний индивида или психических состояний пациента,
что имело место в классическом психоанализе, а на анализ человека как
HeKoero целоrо, на раскрытие смысла существования в ero целостности,
предполаrающей устранение традиционноrо разделения человеческоrо
существа на тело, разум, душу и постижение онтолоrических основ ero
бытия. Она ориентировала аналитика на рассмотрение na1J,ue1tтa не толъ
1(,0 u ие столъ1(,О с тlJЧ1(,U зре1tия еео u1tдuвuдуалъ1tЪtХ страдаиий, С1(,ОЛЪ1(,о под умом
зре1tия еео 01tтолоzu'ЧеС1(,ой заброше1tностu, ужаса 1(,а1(, мотива тра1tС1J,енде1tтал
иой возмож1tостu u1tme1t1J,uо1tалъ1tъtх а1(,тов, свободЪt вЪtбора в 1(,оиструироваиии
nроекта мира u созuда1tuu собстве1tНОZО БЪtтиявмuре.
fоворя о классическом психоанализе, л. Бинсванrер подчеркивал, что
учение, не исходящее из интенциональности сознания, должно интерпре
тировать различие между сознанием и бессознательным с точки зрения
времени и существования. И если З. Фрейд интерпретировал бессозна
тельное с позиций сознания, то тем самым он не учитывал заброшенность
и детерминированность Дазайн.
л. Бинсванrер не отрицал феномен бессознательноrо. В ответ на бес
покойство З. Фрейда по поводу Toro, как ero швейцарский коллеrа OTHO
сится к бессознательному, он замечал, что не может обойтись без бессоз
нательноrо ни в теории, ни в терапевтической практике. Вместе с тем
он подчеркивал, что обращение к экзистенциальному анализу привело
к пониманию некорректности рассмотрения бессознательноrо в плане
противоположности сознанию.
В практическом плане обращение к экзистенциальной аналитике озна
чало nоиимаиие nсuхu'Чес1(,UХ заболева1tuй в 1(,а'Честве 1tаруше1tия фу1t1(,1J,uо1tалъ
иоео едииства 01tтОЛО2U'Ческuх nоте1t1J,uалъ1tъtх возмож1tостей 'Человеческой Э1(,зu
cтe1t1J,uu. Как подчеркивал л. Бинсванrер, психоаналитическое объяс"
нение невроза под уrлом зрения психическоrо конфликта не является
исчерпывающим, поскольку с точки зрения экзистенциальноrо анализа
неврозы не должны пониматься только в свете существования. «То, что
9  3550
257

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. п. САРТР и др.)
люди вообще MOryт стать "невротиками",  это тоже признак заброшенно..
сти Dasain и признак ero потенциальной возможности падения  короче,
признак ero конечности, ero трансцендентальной оrраниченности или
несвободы» [26, с.192]. Вместе с тем, в отличие от М.Хайдеrrера, Л.Бин"
cBaHrep рассматривал бытие"в"мире как некую возможность трансформа..
ции, соотнесенную со свободой выбора человека, позволяющей реализа..
цию проекта бъtтиязаnределамuмuра.
Таким образом, в экзистенциальном анализе л. Бинсванrера человек
не раскладывался на составные части при помощи естественно"научных
катеrорий, но понимался в свете ero собственноrо, человеческоrо бытия.
Псuхu'Ческuе заболевания uзъwалuсъ uз 'Чuсто nриродноео илu uС'КЛЮ'Чuтелъно
nсuхu'Ческоzо 1(,оитекста u ОnUСъtвалuсъ с тlJЧ1(,U зре1tия нарушения ФУН1(,1J,uо1tал
ноео eдuиcтвa 01tтОЛО2U'Ческuх nоme1t1J,uалънъtх возможностей. Подобный под"
ход к психическим заболеваниям приводил к обнаружению не только
Toro, что психически больные люди страдают от аналоrичных комплек..
сов, свойственных здоровым, но и Toro, что они «двиrаются В тех же про..
странственно"временно"исторических направлениях, что и мы  хотя
и дрyrими способами и путями» [27, с. 172].
Так, меланхолия понималась как нарушение между телесным и психи..
ческим бытием Дазайн, которое проявляется как веrетативное нарушение
орrанизма и в то же время как преувеличенная и искаженная форма неоть..
емлемо свойственной конечному Дазайн вины. В этом отношении возник..
новение меланхолии моrло быть соотнесено с семейной траrедией, поте..
рей силы или конкретной виной, а также с внутренними болезнями.
В классическом психоанализе невроз объяснялся с позиций наличия
психическоrо конфликта. С точки зрения экзистенциальноrо анализа
л. Бинсванrера, невроз не должен пониматься исключительно в свете
существования. 70, 'Что 'ЧеЛовек может статъ швротu1(,ОМ  это npuзна1(, забр
шенностu Д азайн, nрuзна1(, еео 1(,онечностu, траНС1J,енденталъной оzра1tu'Ченн
сти илu шсвободъt. Невротиком становится тот, кто оказывается не в ладах
с фундаментальными условиями существования.
л. Бинсванrер исходил из Toro, что при психическом заболевании
имеет место нарушение соrласованности eCTecTBeHHoro опыта, в кото..
ром существование человека обычно протекает ненавязчиво, плавно, как
естественная цепь событий, находящаяся в rармонии с вещами, обстоя"
тельствами жизни и дрyrими людьми. Несоrласованность eCTecTBeHHoro
опыта подразумевает неспособность безмятежно пребывать среди вещей,
обстоятельств жизни и дрyrих людей. Человек начинает страдать, так как
дела обстоят не так, как он хотел бы. Ero способ поведения оказывается
способом простоrо желания и преследования идеала, коrда, например, он
может продолжать диктовать, какими вещи должны быть.
258

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ Л. БИНСВАнrЕРА
Деспотическое распоряжение вещами сопровождается ослаблением
соrласованноrо экзистенциальноrо порядка. Опыт не может ни прими
риться С самим собой, ни развертываться свободно. Оказавшись неспособ
ным примириться с несоrласованностью и беспорядком cBoero существо
вания, человек постоянно ищет выход, чтобы порядок бьт восстановлен.
Ero жизнь становится мукой. И если он не находит выхода из существова
ния и несоrласованности опыта, то это порождает состояние безысходно
сти, которое может сопровождаться сумасшествием, уходом из активной
жизни или самоубийством.
В поисках новых путей выхода человек может прибеrнуть к формиро
ванию у себя экстраваrантных идеалов, маскирующихся под жизненную
позицию. Чаще Bcero это имеет место тоrда, коrда происходит расщеп
лени е несоrласованности опыта на альтернативы, включающие в себя
жесткое «илиили». Эк,страваzа1tт1tъte uдеалЪt не соответствуют жизненной
ситуации и создают непреодолимые препятствия на пути существования.
Дазай1t ие иаходит болъше nутъ 1tазад u заnутЪtвается в Эк,страваzа1tт1tостu.
Утрата опоры на какойто экстраваrантный идеал приводит к тому, что
Дазайн становится тревожным, способным породить пассивное CTpaдa
ние. В частности, вместо дара любви, предназначенноrо дрyrому челове..
ку, невротик может демонстрировать мученическое страдание от любви,
а психотик  приносить себя в жертву.
В целом, как полаrал л. Бинсванrер, экстраваrантный идеал оrраничи
вает возможности человека быть самим собой, в результате чеrо он OKa
зывается зажатым в тисках одноrо проекта, что ведет к «заброшенности»,
соскальзыванию ero существования в пропасть, возникновению пани"
ки и приступов тревоrи. Существованием овладевает Э1(,зuсте1t1J,uалъ1tая
тревоеа, являющаяся не чем иным, как истощением существования и ero
проrрессирующей утратой мира, утратой Я. С точки зрения экзистенци"
альноrо анализа речь идет не о настроении или об аффекте (например,
страхе), как это имело место в классическом психоанализе, а о потере
мира и Я. Это означает, что шизофреническое безумие может быть поня"
то только В том случае, если «оно изначально трактуется как экзистенци"
альный модус Экстраваrантности» [28, с. 295] .
При таком понимании психических заболеваний меняется роль пси
хиатра и психоаналитика. Как считал л. Бинсванrер, они должны быть
ие просто меди1(,ами, а 1J,елuтел.я.мu, ориентированными не на наблюде
ние за орrанизмом пациента, являющимся объектом научноrо изучения,
а на достижение взаимопонимания с человеком. Речь идет о таком OTHO
шении к пациенту, которое коренится в заботе и любви. Словом, привер"
женец экзистенциальноrо анализа должен выходить за пределы научноrо
знания, почерпнутоrо в области психопатолоrии и психотерапии. Он дол"
9*
259

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
жен переходить rраницы действительности и ориентироваться на реаль..
ность, рассматриваемую, по выражению л. Бинсванrера, с точки зрения
трансцендентности бытия"в"мире и бытия..за..пределами"мира.
Таким образом, л. Бинсванrер исходил из Toro, что психотерапия явля"
ется не более чем попыткой довести пациента до точки, rде он окажется
в состоянии понять, каким образом структурировано человеческое суще..
ствование или бытие"в"мире и в каком месте соединения он вышел за пре..
делы caMoro себя. Отсюда цель психотерапии, заключающаяся в том,
чтобы вернуть пациента из ero Экстраваrантности к тому соrласованно"
му опыту существования, откуда возможно новое восхождение человече..
cKoro духа, основанное на онтолоrической безопасности и безусловной
вере в бытие.
Дазайи-анализ М. Босса
Одним из тех, кто развивал экзистенциальную аналитику в рамках пси..
хоанализа, был швейцарский психиатр и психоаналитик М. Босс.
Медард Босс родился 4 октября 1904(3) r. в Сен,...rаллене (Швейца..
рия). В детстве он мечтал стать художником, но родители, особенно
отец, не поддержали ero в этом намерении, в результате чеrо позднее он
уехал в Австрию, rде начал изучать медицину. Будучи студентом, в Вене
прошел личный анализ у З. Фрейда. После возвращения в Швейцарию
в 1928 r. М. Босс завершил свое образование в Цюрихском университете,
получил степень доктора медицины и на протяжении четырех лет рабо..
тал ассистентом э. Блейлера. В последующие два rода он проходил пси..
хоаналитическую подrотовку в Анrлии и rермании, обучался у известных
психоаналитиков Toro времени, включая э. Джонса, В. Райха, К. Хорни,
О.Фенихеля. По возвращении в Швейцарию использовал свои знания
в клинической практике, придерживаясь идей классическоrо психоана..
лиза. В конце 30"х rr. познакомился с К. r. Юнrом, на протяжении ряда
лет посещал ero семинары. Последующее знакомство с л. Бинсванrером
и ero идеями обновления классическоrо психоанализа с позиций фун"
даментальной онтолоrии М. Хайдеrrера привело ero к переосмыслению
психоаналитических идей.
Во время Второй мировой войны М. Босс был офицером медицин"
ской службы. В послевоенный период, испытывая потребность вадек"
ватном понимании фундаментальной онтолоrии, он едет в rерманию,
rде в 1947 r. встречается с М. Хайдеrrером. Эта встреча положила начало
дружбе между двумя мыслителями, а их последующая переписка продол"
жалась на протяжении 25 лет до смерти М.,Хайдеrrера. М.Босс неодно"
кратно приrлашал М. Хайдеrrера в Швейцарию для ознакомления пси..
260

ДАЗАЙНАНАЛИЗ М. БОССА
хиатров и психоаналитиков с идеями немецкоrо философа. Ero попытки
заинтересовать К. [. Юнrа фундаментальной онтолоrией оказались безус
пешными, поскольку при всем своем пристрастии к философии швейцар
ский психолоr и культуролоr с сомнением отнесся к работам М. Хайдеrrе
ра, язык которых оказался для Hero «невразумительным».
Со временем М. Босс заинтересовался восточной мыслью. Изучив
хинди, он в 1956 и 1958rr. совершил полyrодовые поездки в Индию, rде
читал лекции в университетах и давал консультации пациентам в кли
никах. В Индии он познакомился с духовным опытом rypy, в частности,
с Свами fовинда Каулом, который оказал на Hero не меньшее идейное воз
действие, чем З. Фрейд и М. Хайдеrrер.
М. Босс принимал активное участие в работе различных психиатри..
ческих и психоаналитических обществ. В начале 50x rr. он основал Меж
дуна родную федерацию медицинской психотерапии и на протяжении
ряда лет бьт ее президентом. Совместно с дрyrими коллеrами он основал
также Институт медицинской психотерапии в Цюрихе, на базе KOToporo
в 1971 r. был орrанизован Институт дазайнаналитической психотерапии
и психосоматики. Умер в 1990 r.
М. Босс  автор ряда работ, посвященных различным проблемам пси
хоанализа, дазайнанализа, медицины. Наиболее значимыми среди них
являются такие публикации, как «Значение и содержание сексуальных
пер версий» (1949), «Введение в психосоматическую медицину» (1954),
«Анализ сновидений» (1953), «Психоанализ и дазайнанализ» (1957), «Пси
хиатр открывает Индию» (1959), «Основания медицины» (1971), «Вчера
я видел сон» (1975).
Отталкиваясь от фундаментальной онтолоrии М. Хайдеrrера, М. Босс
исходил из Toro, что дазай1t следует noиuмaтъ прежде всеео 1(,а1(, «вЪtсвечuва
иие», способствующее постижению мира вещей. Это означает, что пси
хиатрия и психоанализ должны иметь дело прежде Bcero и rлавным обра
зом не просто с рассматриваемыми ими феноменами как таковыми (CHO
видения, механизмы защиты, невротические симптомы), а с явлениями,
которые становятся доступными для aдeKBaTHoro их понимания только
блаrодаря высвечиванию различных аспектов бытиявмире. Следователь
но, в своей исследовательской и терапевтической деятельности дазайн
аналитик обязан отталкиваться не от заранее сформулированных KOHCT
рукций и предвзятых интерпретаций, что имело место в традиционной
психиатрии и классическом психоанализе, а от из1tа'Чалъ1tой соотжсен1tостu
'Человека с миром.
С точки зрения М. Босса, рассмотрение изначальной соотнесенности
человека с миром предполаrает npuз1tа1tue 1tалu'Чия от1(,Ръtтостu ero как миру,
так и внутренним своим возможностям. Открытость  экзистенциальная
261

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
составляющая, характеризующая индивида как человека, конституирующе
ro себя в мире. Именно с nОЗU1J,uй Э'Кзuстe1t1J,uалъ1tой от1(,Ръtтостu мож1tо eoв
ритъ о 'Человеке 1(,а1(, здоровом шu болъ1tом, nОСКОЛЪ1(,У в первом с.лУ'Чае 'Человек от1(,Ръtт
1tавстречу возмож1tостя.м реалuза1J,UU себя в мире, в то время 1(,а1(, во втором с.лУ'Чае
0и cтec1te1t У31(,ими рам1(,ами восприятия вЖШ1teZО u виутренжео мира.
Хотя интерес М. Босса к дазайн"анализу бьт предопределен обраще
нием к трудам л. Бинсванrера, тем не менее он отнесся критически к ero
неортодоксальной интерпретации основополаrающих идей М. Хайдеrrе"
ра. М. Босс исходил из TOrO, что экзистенциальная аналитика немецкоrо
философа не позволяет rоворить о трансформации бытиявмире и pac
сматривать невротиков как имеющих собственные уникальные проекты
мира, как это имело место у л. Бинсванrера. В соответствии с основными
положениями хайдеrrеровской фундаментальной онтолоrии, он считал,
что сущностная структура человека должна быть определена с точки зре
ния ero возможных форм бытия и что сущ1tостъ 'Человека въtсвечuвается им
самим 1(,а1(, БЪtтuевмuре, а ие блаzодаря друеому БЪtтuю.
л. Бинсванrер модифицировал хайдеrrеровское представление
о бытиивмире, интерпретировав ero в духе экзистенциально"психоана"
литических размышлений ж. п. Сартра о человеческой реальности как
выборе бытия"в..себе, бытиядлясебя и бытия"длядрyrих. При этом он
рассматривал человека в межличностной интеrрационной структуре Мы.
В отличие от л. Бинсванrера, М. Босс последовательно придерживался
фундаментальной онтолоrии М. Хайдеrrера, выступая, по сути дела, про"
тив capTpoBcKoro вычленения различных видов бытия и бинсванrеров"
cKoro понимания тесных связей между Я и Ты. Однако, несмотря на раз..
личия, обнаружившиеся между л. Бинсванrером и М. Боссом в трактовке
хайдеrrеровской фундаментальной онтолоrии, и тот, и дрyrой сходились
в одном  в необходимости критическоrо переосмысления некоторых
исходных постулатов классическоrо психоанализа.
М. Босс критически отнесся к фрейдовскому понятию бессознательно
ro как сущностной характеристики человека. С ero точки зрения подоб
ная трактовка бессознательноrо несовместима с экзистенциальной идеей
человеческоrо бытия. Это не означало, что он не придавал значения бес
сознательному в процессе клинической терапии. Напротив, как и л. Бин
cBaHrep, он уделял значительное внимание переводу бессознательноrо
в сознание и рассматривал эту процедуру как необходимую предпосьтку
успешноrо лечения пациентов. Но М. Босс 1te npuиял фрейдовскую иитepnpe
та1J,UЮ бессоз1tателъ1tоzо, 1(,оторая иоcшtа с.лuш1(,ОМ общuй хара1(,тер u утра'Чuвала
связъ с субоектuв1tой У1tU1(,алъ1tостъю 'Человека. Используя хайдеrrеровские идеи,
он апеллировал не только к бессознательному, но и к сознанию, исходя
из Toro, что невротический способ бытиявмире может быть преодолен
262

ДАЗАЙНАНАЛИЗ М. БОССА
сознательными образами и фантазиями, а различноrо рода фобии и иллю
зии MOryт быть поняты В терминах экзистенциальноrо беспокойства.
И л. Бинсванrер, и М. Босс полаrали, что различие между сознанием
и бессознательным должно интерпретироваться с точки зрения времени
и существования. Но если первый допускал такое понимание, в COOTBeTC
вии с которым отправной точкой для этой интерпретации не может быть
сознание и что «вместо этоrо ею может быть только "бессознательное",
заброшенность и детерминированность Dasein» [29, с.193], то, по край
ней мере по отношению к бессознательному, второй высказывался более
катеrорически. Во всяком случае, выступая с онтолоrических позиций,
М. Босс nодвере 1(,рити1(,е фрейдовС1(,ое nоиятuе бессоз1tателъноzо nсuхu'Чес1(,ОZО
и даже высказал мысль о том, что данное понятие должно быть исключено
из словаря психопатолоrии. По ero собственному выражению, с позиций
учета и понимания человеческой экзистенции «нет никакой необходимо"
сти в постулировании бессознательноrо психическоrо» [30, с.137].
Соrласно М. Боссу, даже тоrда, коrда объекты мира и внутрипсихиче"
ские процессы не становятся объектом сознания человека, это связано
не с ero бессознательным психическим, а с тем, что суженность rоризон"
та восприятия и понимания не позволяет ему сделать их осознанными.
Вместе с тем их осознание может быть достиrнуто человеком в силу Toro,
что дазайн способно высветить бытие, чему служит экзистенциал заботы.
Именно забота 1(,а1(, 1tеотr,ем.ле.мое свойство дазай1t освещает бытие посредст"
вом восприятия человеком себя и cBoero окружения в онтолоrическом
смысловом контексте. И если в представлении л. Бинсванrера онтолоrи..
ческая структура заботы вариативна у различных индивидов, то в пони..
мании М. Босса дазайн"аналитик не может rоворить об индивидуальных
модификациях БЫТИЯ"в"мире.
В представлении М. Босса человек обладает способностью к проявле
нию заботы, т. е. к пониманию cBoero бытия и ответственности за Hero.
Причем под заботой подразумевается не расхожее клише, соотносящее
ся с беспокойством человека о своем блаrополучии. Термин «забота» был
использован М. Боссом в соответствии с тем пониманием ero, которое
имело место в фундаментальной онтолоrии М. Хайдеrrера. Забота pac
сматривалась в плане всеобъемлющеrо понятия, включающеrо любовь,
ненависть и дрyrие отношения человека с миром. В конечном счете все
отношения человека представляют собой соответствующие способы пове
дения в заботе или утрате ее. В этом смысле человеческое существование
и забота обусловливают дрyr дрyrа.
Для М. Босса дазайн как забота  это открытость, просвет, в 1(,отором
выял.яется СМъtс.л БЪtтиявмuре. В отличие от здоровоrо человека HeBpo
тик и психотик лишены открытости экзистенции. Точнее rоворя, они
26з

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. П. САРТР и др.)
не столько лишены экзистенции вообще, сколько страдают от СУЖe1t1tостu
zopuзо1tта восприятия БЪtтия, в резулътате 'Чеzо утра'Чuвается сМъtс.л их сущест
вова1tИЯ. Поскольку же суженность rоризонта восприятия бытия обуслов
лена наличием предвзятых понятий и объективистских тенденций, широ
ко распространенных в современных техницистских обществах и Haxo
дящих отражение в различных научных и терапевтических дисциплинах,
включая психоанализ, то задачей дазайнанализа становится их преодоле
ние. Навязанные обществом и воспринятые человеком предвзятые поня
тия и объективистские тенденции заслонили от Hero бытие и, следова"
тельно, излеченuе от 1tевротu'ЧеСКUХ расстройств nредnолаzает раскрЪtтие их
nаzyб1tостu, въtсвечuва1tuе nодЛUН1tостu БЪtтиявмuре u расшuрение zopuзо1tта
восприятия с 1J,елъю реализа1J,UU npuсущuх 'Человеку возмож1tостей.
Если человек забывает о своем бытии, не умеет охватить свое сущест"
вование в целом и быть аутентичным, скатывается к конформизму и aHO
нимности, то фактически он утрачивает свое существование и становится
несостоятельным. Если он как бы запирает свой внутренний потенциал,
то тем самым становится виновным перед тем, что ему дано от рожде
ния, что заложено в ero сущностном ядре. На подобном экзистенциаль"
ном состоянии бытия виновным основываются, как считал М. Босс, Bce
возможные ощущения человеком вины, являющиеся причиной возник
новения неврозов.
С точки зрения М. Босса, страдающие nсuхu'ЧеСКu.мu paccтpoйcтвй...lJtи люди
сковаНъt zpa1tu1J,aмu своеео вuде1tИЯ мира, друzuх людей u самих себя. У них ОТСУТ--
ствуют спонтанность, произвольность мышления и поведения. Зашорен
ные и жестко привязанные к определенным нормам и правилам, задавае"
мым семьей, различноrо рода авторитетами и социальной структурой
общества, невротики и психотики остаются в плену своих собственных
представлений. Они оказываются неспособными к проявлению cBoero
подлинноrо бытия. Их существование характеризуется печатью внешнеrо
и BнyтpeHHero непозволения быть открытыми и свободными. Поэтому
психотерапия, ориентированная на высвечивание дазайн, должна стать
таким лечением психических расстройств, которое бы nозволшо 'Человеку
бъtтъ 'Ка'К 0и естъ.
Итак, соrласно М. Боссу, следует позволить пациенту быть как он есть
со всеми присущими ему потенциями, возможностями, смыслами cBoero
существования. Прежде Bcero это означает позволить ему стать вновь
ребенком, открытым по отношению к окружающим ero людям и миру
в целом. Поскольку предшествующее воспитание пациента привело
к жесткой структуре, коrда, лишив, по сути дела, спонтанности cBoero
проявления, из Hero сделали взрослоrо, вынужденноrо считаться с пра
вилами и нормами поведения, то важно создать в процессе лечения такие
264

ДАЗАЙНАНАЛИЗ М. БОССА
условия, при которых он MOr бы воспроизвести и осуществить свои ранее
нереализованные скрытые возможности.
В этом отношении дазайнанализ напоминает собой психоанализ, Haцe
ленный на раскрытие подавленных инфантильных влечений и желаний
пациента. Однако если в рамках классическоrо психоанализа речь шла
о воскрешении детских воспоминаний и переживаний, то в дазайнана
лизе М. Босса обраще1tuе 'к раииему детству осуществлялосъ с 1J,елъю nозволе1tия
na1J,Ue1tтy статъ ребен'Ком, 'ЧтоБЪt, освободuвшuсъ изnод властu 1tавмчuвъtх npeд
ставленuй, веР1tутъся 'к из1tа'Чалъ1tой от'КРЪtтостu миру U иа этой осиове npoй
ти за1tово та'Кой nутъ 'к взрос.лостu, 'КоторЪtЙ nозволш БЪt реализоватъ npuсущue
ему возмож1tостu.
В душе каждоrо невротика, как считал М. Босс, незримо живет малень
кий ребенок, который в силу различноrо рода обстоятельств жизни OKa
зался если не лишенным любви, нежности и заботы со стороны окружаю
щих ero людей, то во всяком случае наделенным такими переживаниями.
Став взрослым, этот ребенок не имел возможности для спонтанноrо про
явления своих чувств. В принципе в душе каждоrо человека сохранился
след маленькоrо ребенка. Дрyrое дело, что нормальным человеком счи
тается именно тот, кто является рассудительным, придерживающимся
определенных правил и не проявляющим ребячливости. В этом смысле
жвротu'К виутри себя сохра1tuл ощущенuе детства, хотя U утратш от'КРЪtтостъ
миру, в то время 'Ка'К 'Человек, счuтающuйся нормалъ1tъw, О'Казался за'КрЪtтъw
по от1tоШe1tUЮ 'к себе 'Ка'К ребен'Ку, ио от'КРЪtтъw по от1tоше1tUЮ 'к своему иenoд
ЛU1t1tому БЪtтuю, npииuмaeMoMY за некую иорму жиз1tU. Позволяя невротику
быть самим собой и пройти путь от ребенка к взрослому с сохранением
открытости к самому себе и дрyrим людям, дазайнаналитик тем самым
не только способствует освобождению пациента от стереотипов мыш
ления и поведения, но и открывает перед ним в просвете бытия смысл
существования, предполаrающий свободу выбора, возможность принятия
собственных решений и ответственность за них.
Терапевтическая деятельность М. Босса была напрямую связана с ero
экзистенциальными представлениями о существовании человека как
бытиявмире. Именно эти представления обусловили ero переосмысле..
ние наиболее важных и существенных положений, выдвинутых з. Фрей
дом в рамках классическоrо психоанализа, несмотря на то, что в своей
клинической практике он использовал кушетку и метод свободных acco
циаций, а также работал с переносом как необходимой частью анализа.
Подобно дрyrим представителям классическоrо психоанализа, М. Босс
высоко оценивал открытие З. Фрейдом феномена переноса. Однако,
в отличие от них, он не считал, что невротик переносит свои чувства
по отношению к матери или отцу на терапевта. Придерживаясь экзи
265

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. П. САРТР и др.)
стенциальной ориентации, он исходил из Toro, что невротик является
таким человеком, который в некоторых областях совсем не развивался,
т. е. не выходил за пределы инфантильных форм переживания. COOTBe
ственно, в аналитической ситуации он воспринимает аналитика через
те же самые оrраничения, через ту же призму, через которую он видел
своих родителей. Поэтому то, что происходит в анализе, следует пони
мать в терминах восприятия и отношения человека к миру. Словом, pac
с.мотреиue переноса в смъtс.ле nере.меще1tия отстране1tНъtх 'Чувств от одиоео обrr
екта 'к друеому (Ж,азъtвается uзлuш1tuм, а новое понимание этоrо феномена
освобождает психотерапию от бремени тех проблем, которые нередко
оказываются неразрешимыми в рамках классическоrо психоанализа.
Что касается сопротивления пациентов, то М.Босс рассматривал ero
в плане стремления человека отказаться от присущей ему потенциаль..
ности и уникальности. Для Hero объt'ЧНой формой соnротuвления являласъ
СО1J,Uалъная 'Комфортностъ, обусловлe1tНая стреМJU!'Н/Ш!М na1J,Ue1tтa бъtтъ npu'НЯ
тъш в мир друzuх людей. Поэтому даже принятие пациентом интерпрета..
ций аналитика расценивалось М. Боссом подчас в качестве выражения
сопротивления. Тем самым он ратовал за более адекватное, по сравне"
нию с тем, что давал, на ero взrляд, классический психоанализ, понима..
ние между аналитиком и пациентом и за устранение тех псевдосопротив"
лений, которые служили оправданной защитой пациента против насилия
над ero сущностью.
Таким образом, каждый тип поведения человека, включая пациента
в аналитической ситуации, рассматривался М. Боссом в свете ero экзи"
стенции как человеческоrо существа. Он не отрицал наличия тех явле..
ний и процессов, которые были зафиксированы и рассмотрены З. Фрей..
дом. Вместе с тем, ратуя за то, чтобы выбросить из арсенала психоанализа
устаревшие интеллектуальные представления, М. Босс стремился осмыс"
лить соответствующие процессы и явления через призму свойственной
человеку потенциальности, а не трансформации сексуальной энерrии.
В частности, если, с точки зрения З. Фрейда, ведущий к возникновению
невроза внутрипсихический конфликт обусловлен противоречием между
сексуальными влечениями человека и существовавшими в культуре Toro
времени нравственными нормами поведения в обществе, то в понимании
М. Босса соответствующий конфликт лежит скорее в области принятия
или отвержения человеком собственной потенциальности. То вытесне..
ние, о котором rоворил основатель психоанализа, может быть связано
с противостоянием культуры человеку. Но до Toro, как вытеснение ста..
новится возможным, у человека должен быть некоторый запас свободы,
и, следовательно, nри работе с na1J,ueHтoM а1tалuтu'К стал'Кuвается с Э1(,ЗU
сme1t1J,Uалъной nробле.мой лu'Чностной свободЪt. Поэтому вытеснение следует
266

лоrОТЕРАПИЯ В. ФРАНКЛА
рассматривать в плане отрицания человеком этой свободы, с точки зре
ния лишь одноrо из способов ero отношения к возможности реализации
своей потенциальности.
В целом дазай1tа1tалuтu'Чес1(,ая терапия М. Босса БЪUlа на1J,еле1tа на то,
'ЧтоБЪt na1J,ue1tт смое обрестu сnособ1tостъ 1(, nроявле1tuю своей от1(,Ръtтостu миру,
дpy2U.М людям U самому себе, а та1(,же 1(, обрете1tUЮ свободЪt по от1tошенuю 1(, раз
вертъtва1tUЮ своих возмож1tостей. Для проявления открытости и свободы
необходимо высвечивание бытийственных возможностей, открывающих
человеку простор для принятия решений и осуществления свободноrо
выбора, предполаrающих личную ответственность как за свои деяния, так
и за смысл cBoero существования в мире.
Лоrотерапия В. Франкла
Переосмысление психоаналитическоrо учения з. Фрейда о челове
ке с точки зрения использования философских идей, разработанных
в рамках экзистенциализма, нашло свое отражение в работах австрий
cKoro психиатра В. Франкла. Ему принадлежит заслyrа в становлении Toro
направления в психотерапии, которое первоначально он назвал экзистен
циализмом, а позднее лоzотераnueй 1(,а1(, одиой из Ш1(,ОЛ в рам1(,ах Э'КЗUСтe1t1J,Uал
иой тераnии. Первые представления об этом были выражены в ero статье
«Философия и психотерапия. К вопросу об основаниях экзистенциально
ro анализа» (1938).
Виктор Эмиль Франкл родился в Вене 26 марта 1905 r. В школьные
rоды заинтересовался психоаналитическими идеями, вступил в перепис
ку с з. Фрейдом, по рекомендации KOToporo в 1924 r. опубликовал науч
ную статью в Международном психоаналитическом журнале. Он про
явил интерес также к идеям А. Адлера, вступил в общество Индивидуаль
ной психолоrии, в 1925 r. опубликовал статью в Международном журнале
индивидуальной психолоrии, но в 1927 r. по идейным разноrласиям поки
нул ряды адлерианцев.
В 1928r. В.Франкл основал Центр консультирования в Вене, KOTO
рый возrлавлял на протяжении нескольких лет. В 1930 r. получил степень
доктора медицины и начал работать в области клинической медицины.
С 1930 по 1938 r. был штатным сотрудником нейропсихиатрической уни"
верситетской клиники. В 1933 r. осуществил исследование «невроза без
работицы». В начале 40x rr. работал в Венском еврейском rоспитале. Был
арестован нацистами, с 1942 по 1945r. находился в концентрационных
лаrерях (Аушвиц, Дахау, Освенцим, Терезиенштадт), rде поrибли ero роди
тели, брат и жена. Сохранив «упрямство духа», он «написал» В уме работу,
которая бьта опубликована после Второй мировой войны в форме книrи
267

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. п. САРТР и др.)
«Психолоr В концентрационном лаrере». В 1959r. эта книrа была опубли
кована на анrлийском языке, пять раз объявлялась «книrой rода» в США,
неоднократно переиздавалась в различных странах мира (общий тираж
достиr более 9 млн экземпляров) и принесла ему мировую известность.
В 1946 r. В. Франкл стал директором Венской невролоrической больни
цы. С 1947 r. преподавал в Венском университете. В 1949 r. получил степень
доктора философии. В 1950 r. возrлавил австрийское общество психоте
рапевтов. С 1955 r.  профессор невролоrии и психиатрии BeHcKoro уни
верситета. В 1960 1970 rr. путешествовал по миру, выступал в различных
университетах, 29 из которых присвоили ему звание почетноrо доктора.
В 1977 r. в США бьт создан Институт Виктора Франкла. В 1985 r. В. Франкл
приезжал в Москву и прочитал две лекции на психолоrическом Факульте
те MrY. Умер в Вене 3 сентября 1997 r. в возрасте 92 лет.
В. Франкл  автор значительноrо количества публикаций. Наибольший
интерес представляют такие ero работы, как «Психолоr В концентраци
онном лаrере» (1946), «Время И ответственность» (1947), «Психотерапия
на практике» (1947), «Подсознательный боr» (1948), «Безусловный чело
век» (1949), «Человек страдающий» (1951), «Доктор и душа: от психотера"
пии к лоrотерапии» (1955), «Человек в поисках смысла» (1962), «Введение
в лоrотерапию» (1963), «Психотерапия и экзистенциализм» (1967) и др.
Лоrотерапия В. Франкла  одно из направлений психотерапии, акцен"
тирующее внимание на духовной сущности человека и осуществляющее
терапию в духовных терминах. Ее название происходит от rреческоrо
термина «лоrос», понимаемоrо не в традиционном для философии зна
чении как «разум», а в менее распространенном, но выражающем дрyrой
ero важный аспект  как «дух», «смысл». В этом плане лоzотераnия вЪtстуnа
ла в 1(,а'Честве nсихотераnии духовноео u являласъ тераnией, оnuрающейся иа то,
'Что в 'Человеке остается здоровъw. Она ориентировалась на пробуждение
духа, выявление смысла жизни и формирование установки, в COOTBeTC
вии с которой остается нечто здоровое в больном в противоположность
тому, что стало больным в человеке.
При выдвижении лоrотерапевтических идей В. Франкл исходил
из Toro, что классический психоанализ 3. Фрейда и индивидуальная пси"
холоrия А.Адлера с их акцентами на вытеснении и аранжировке, эдипо
вом комплексе и комплексе неполноценности, необходимости осознания
бессознательноrо и значении ответственности раскрыли лишь тот или
иной аспект человеческоrо существования, в то время как для выявле
ния истинной картины человека оба аспекта должны быть объединены
с целью выхода за пределы динамики ero аффектов и актуализации ero
латентных ценностей дyxoBHoro порядка. Фактически им бьт поставлен
вопрос о необходимости такой формы психотерапии, которая «прони
268

лоrОТЕРАПИЯ В. ФРАНКЛА
кала бы rлубже динамики аффектов, вскрывала бы за психическим CTpa
данием невротика ero духовную борьбу» [31, c.3536]. Речь шла о более
rлубокой (по сравнению с выявлением за физическими симптомами их
психических причин) тераnевтu'Чес1(,ОЙ деятелъ1tостu, ориеитироваииой
иа об1tаруженuе страдаиий 'Человеческоzо духа u облеенue этuх страдаиий.
Лоrотерапия не подменяла собой психотерапию как таковую, а лишь
дополняла ее. В отличие от предшествующих видов терапии, она OCHO
вывалась на экзистенциальном анализе, экзистенциальноаналитическом
подходе к лечению невротических расстройств человека в терминах ero
свободы и осознания ответственности. Она базировалась на новой пара..
диrме мышления, состоящей в повороте от клиническоrо подхода, исклю
чающеrо ценностные ориентации психотерапевта, к сознательной пози
ции, предполаrающей вторжение в философскую проблематику, связан
ную с утратой и поиском человеком смысла жизни.
В общем плане лоrотерапия представляла собой одну из школ, возник
ших В рамках экзистенциальной психотерапии. Можно rоворить о том, что
лоrотерапия и экзистенциальный анализ в значительной степени близки
дрyr дрyry. Однако, поскольку в терминолоrическом отношении нет ясн
сти между такими понятиями, как «экзистенциальный анализ» и «дазайн
анализ», а первое из этих понятий потеряло точный смысл, то со временем
В. Франкл назвал выдвинутое им учение о человеке и ero невротизации, BOC
принимаемое часто в виде «третьей венской школы» (наряду с психоанали
зом з. Фрейда и индивидуальной психолоrией А. Адлера), лоrотерапией.
Лоrотерапия В. Франкла  это не только экзистенциальный анализ,
т. е. анализ существования, бытия, но и терапия, базирующаяся на опреде
ленной философии жизни и активной терапевтической позиции. В OCHO
ве исповедуемой ею философии жизни лежали три концептуальных допу
щения, признающие важность свободы воли, воли к смыслу и смысла
жизни как необходимых звеньев единой цепи, в своей совокупности
составляющие то, что представляет собой человек.
первое 1(,о1t1J,еnтуалъ1tое доnущенuе относшосъ 1(, nо1tuманuю свободЪt волu.
С точки зрения В. Франкла, свойственная человеку свобода воли
не является неким произволом. Как конечное существо индивид обладает
свободой, оrраниченной определенными пределами ero жизни. По своей
природе человек не свободен ни от биолоrических, ни от психолоrиче
ских, ни от социальных условий жизни. Он не может полностью освобо..
диться от Bcero Toro, что привязывает ero к различным сферам бытия.
Но 0и свободен заиятъ ту илu u1tую nозu1J,UЮ по от1tошe1tUЮ 1(, существующuм
ус.ловu.я.м. Человек всеrда обладает некоторой свободой, позволяющей ему
принимать решения. Точно так же он свободен в изменении cBoero OTHO
шения к соответствующим условиям жизни, а также к самому себе.
269

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
Человек обладает такими характеристиками cBoero существования,
которые свидетельствуют о ero способности к самотрансценденции
и самодистанцированию. Он может выйти за пределы исключительно
соматических (телесных) или психических проявлений cBoero сущест-
вования и вступить в новое ноэтu'Ческое (НООЛО2U'Ческое) uзмереиие, связа1t1tое
с духовностъю, с.мъtслозна'Чимостъю жизНU. По мнению В. Франкла, человек 
это не только психика, но и дух. Человеческое бытие ноэтично. Человек
свободен и ответственен, что является основой ero духовности. Свобода
как субъективный аспект человеческоrо бытия немыслима без объектив"
Horo ero аспекта  ответственности. Словом, 'Человек свободен бъtтъ oтвeтcт
веннъш за реализа1J,UЮ смъtсла своей жизНU. Исходя из данноrо концептуаль..
Horo допущения «лоrотерапия, по своей сути, является процессом воспи"
тания ответственности» [32, с.164].
Второе концептуальное допущение  постулат о наличии у человека
воли к смыслу.
В теоретическом отношении лоrотерапия исходила из признания Toro,
что первичной мотивирующей силой человека является не стремление
к удовольствию (з. Фрейд), не воля к власти (А. Адлер), а стремление найти
смысл собственной жизни. Это стремление к смыслу или «воля К смыс"
лу» составляет тот фундаментальный факт существования, в соответствии
с которым человек склонен к осмысленности. Стремление человека к УД<F
вольствию И ero воля к власти являются вторичными, производными. Они
выходят на передний план лишь тоrда, коrда у человека фрустрировано
стремление к осуществлению смысла. В этом отношении «воля К смыслу»
определяется В. Франклом как то, что подверrается в человеке фрустрации,
коrда он испытывает ощущение бессмысленности, пустоты, никчемности.
Лоzотераnия основъtваласъ иа nризнанuu стремления 1(, смъtслу в 1(,а'Честве
базовой xapa1(,тepucти1(,и 'Человека. Речь шла именно о стремлении к смыслу,
а не о влечении к нему. По мнению В. Франкла, стремление человека и ero
влечение к чемуто  это не одно и то же. Если влечение толкает человека,
то стремление к смыслу притяrивает ero. Из подобноrо различения между
влечением и стремлением следует, что в реальной жизни человек не все..
rда в состоянии решить, хочет ли он или нет осуществлять свой смысл.
Если ставится вопрос о необходимости осуществления смысла, то это
предполаrает, что человек принимает определенное решение.
Признание наличия в человеке стремления к смыслу означает между
прочим и то, что любая болеЗ1tъ имеет свой сМъtсл. Не все врачи соrлашаются
с подобной точкой зрения, а мноrие из тех, кто rOToB признать наличие
смысла в болезни человека, тем не менее ищут данный смысл не там, rде
он лежит. В. Франкл исходил из Toro, что любой болезни действительно
присущ определенный смысл. Но он считал, что только больной может
270

лоrОТЕРАПИЯ В. ФРАНКЛА
придать смысл своей болезни при столкновении с нею как с судьбой.
Именно больной человек может реализовать rлубочайший смысл своей
болезни и это происходит тоrда, коrда человек не только сталкивается
с возможной участью заболеть, но и вбирает в себя установку по отноше
нию к этой участи. Как подчеркивал В. Франкл, «в каждой болезни есть
свой "смысл", но действительный смысл болезни заключается не в том,
чем именно болеть, а в том  как болеть» [33, с. 172].
См,ъtс.ловая орuента1J,ИЯ  это то, что человек представляет собой изна..
чально. В той мере, в какой он осуществляет смысл во внешнем мире, он
реализует также и caMoro себя. Но ему свойственна и см,ъtс.ловая 1(,о1tфро1tта
1J,ИЯ, свидетельствующая о напряжении между бытием и смыслом. Посту
лируя эти концептуальные положения, В. Франкл считал, что напряжение
между бытием и смыслом неискоренимо в человеке, поскольку второе
не должно совпадать с первым. См,ъtс.л 1tаходuтся вnереди бъtтия u задает еео
темп, а напряжение между ними необходимо для здоровья человека. Сло
вом, неотъемлемой частью душевноrо блаrополучия человека является
не состояние покоя, к чему призывают сторонники теории rомеостаза,
а порождаемая смыслом здоровая доля напряжения.
С точки зрения В. Франкла, напряжение между бытием и смыслом,
реальностью и идеалами  это норма существования человека. Идеалы
и ценности необходимы для ero жизни. В той мере, в какой он живет
в поле напряжения, созданном реальностью и идеалами, требующими
своей материализации, он остается нормальным человеком, обладающим
стремлением к смыслу. Быть человеком  значит «находиться перед CMЫC
лом, который необходимо осуществить, и ценностями, которые нужно
реализовать» [34, с. 259].
Третъе 1(,о1t1J,еnтуалъ1tое доnуще1tuе  смъtсл жuз1tu, 1(,отоРъtй существует
для 1(,аждоzо 'Человека u 1(,отОРъtй 0и может реалuзоватъ.
Это не означает, что следует rоворить о KaKOMO конкретном смысле
жизни, имеющем одно и то же значение для всех людей. Универсальноrо
смысла жизни нет. Имеются уникальные смыслы индивидуальных ситуаций,
и смыслы, относящиеся к состоянию человечества. Последние представляют
собой то, что обычно понимается под ценностями. Если уникальные смыслы
связаны с индивидуальными ситуациями, то ценности или, по выражению
В. Франкла, «универсал ии смысла»  с типичныМи ситуациями, с которыми
сталкиваются различные общества и человечество в целом.
лоzотераnия ие nредnUСЪtвает, а оnuсъtвает смъtс.л жиз1tu, т. е. осуществляет
феноменолоrическое исследование опыта повседневноrо бытия челове
ка, позволяющее расширять поле ero видения блаrодаря понятиям CMЫC
ла и ценностей. Она включает в себя установку на то, что смысл необхо
димо скорее найти, чем открыть или передать.
271

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. п. САРТР и др.)
Смысл не задается лоrотерапевтом и не передается им пациенту.
Лоrотерапевт не знает, в чем заключается смысл жизни пациента. Он
не в состоянии придать ero жизни какой"либо смысл и не может проло..
жить путь к нему, поскольку смысл невозможно прописать пациенту как
некое лекарство. Но лоrотерапевт придерживается убеждения, в coo
ветствии с которым этот смысл существует и человек имеет возможность
приступить к ero осуществлению. В соответствии с данным убеждением
он может пробудить потребность пациента в необходимости обретения
смысла и описать то, что происходит в душе человека, коrда он rOToB
отправиться на ero поиски, чтобы наполнить свою жизнь смыслом.
Как считал В. Франкл, в жизни до caMoro последнеrо ее момента всеrда
есть смысл, и задача лоrотерапии состоит в том, чтобы эта истина стала
не только доступной пониманию человека, но и способствовала осозна
нию Toro, что жизнъ 1tаnОЛ1te1tа ие толъ1(,О смъtСЛОМ работъt, творчества, 1(,pac
тъt, добра, общения с дpyzuми людъмu, но u смъtСЛОМ страдания.
Один из важных принципов лоrотерапии В. Франкла как раз и состоял
в признании Toro, что оrраниченность жизни не принижает ее смысло..
вую наполненность и что с.мъtсл жизни может бъtтъ обрeтe1t 'ш! толъ1(,О 'ЧIфез
восприятие блаz, но u 'ЧIфез страдание.
Воля к смыслу связана со смысловой ориентацией и смысловой кон..
фронтацией. Проблема смысла жизни сопряжена с Э'Кзuсme1t1J,иалъной фру
cтpa1J,ueй, которая, по выражению В. Франкла, стала «коллективным нев"
розом нашеrо времени» [35, с. 27]. Данный тип невроза характеризуется
утратой интереса, безынициативностью, отчаянным чувством пустоты,
сомнением людей в том, что жизнь имеет какой"либо смысл. Речь идет
об Э'К3UСme1t1J,Uалъном вa1(,YYмe чувстве общеrо недостатка или потере CMЫC
ла существования, делающеrо жизнь человека привлекательной.
Соrласно В. Франклу, экзистенциальный вакуум возникает в результа..
те потери инстинктов, обеспечивающих безопасность живоrо орrанизма
в окружающем мире, и утраты традиций, на которых основывалась жизнь
человека в прежние времена. Если в рамках традиционной психотерапии
считалось, что именно стрессы ведут к невротизации человека, то лоrоте-
рапия исходила из Toro, что ведущее к пустоте отсутствие стрессов (экзи"
стенциальный вакуум) также способствует возникновению ero патолоrии.
COвpe.мe1tиOMY 'Человеку уzрожает не столъ1(,О сексуалъ1tая фfrYстра1J,ИЯ, СКОЛЪ1(,о ощу
щение бесс.мъtсленностu еео жизни, yrлубляющееся состояние скуки и апатии,
духовный кризис, связанный с безработицей, выходом на пенсию, осоз
нанием Toro, что жизнь недостаточно содержательна.
Экзистенциальная фрустрация, экзистенциальный вакуум способ..
ны привести к специфической невротизации, названной в лоrотера..
пии «нооеениъш 1tеврозом», возникающим не на психолоrической почве
272

лоrОТЕРАПИЯ В. ФРАНКЛА
(психоrенный невроз), а в ноолоrической сфере (от rреч. «ноос»  дух,
смысл) человеческоrо существования. В отличие от психоrенноrо HeB
роза нооrенный невроз не обусловлен конфликтами между различными
влечениями человека или столкновениями между психическими инстан"
циями Оно, Я И СверхЯ. Он возникает на почве противоречий между раз
личными ценностями или из неудовлетворенной способности человека
обладать смыслом своей жизни. Он коренится не в психолоrических ком..
плексах и психических травмах, а в духовных проблемах, нравственных
конфликтах, экзистенциальных кризисах. Нооzе1t1tъtй 1tевроз связа1t с Фруст
pa1J,ueй 'Человека, с Э'Кзuсme1t1J,uалъ1tой фfrYстра1J,Uей еео волu 1(, сМъtс.лу.
Сам человек далеко не всеrда осознает экзистенциальную фрустрацию,
которая может принимать скрытые, завуалированные формы. Фрустри
рованная воля к смыслу способна замещаться различными компенсирую
щими формами, выступающими под масками интенсификации воли к вла
сти или стремления к достижению всевозможноrо удовольствия. Боясь
внутренней пустоты, человек может спасаться от нее беrством в профес
сиональную деятельность (трудоrолик), в специфическое заrлушение
тоски (алкоrолик, наркоман) или в дипсоманию, связанную с различноrо
рода развлечениями, страстью к азартным иrрам, сплетням, мноrочислен
ным сексуальным контактам.
Типичной формой проявления экзистенциальноrо вакуума являются
так называемые «воскрес1tъtе 1tевРозъt», сопровождающиеся различной CTe
пенью депрессии. Оказавшись вне будничной суеты и YCKopeHHoro темпа
привычной деятельности, требующей повышенноrо напряжения физи
ческих и психических сил, некоторые люди начинают ощущать бесцель
ность и беССQдержательность своей собственной жизни, не знают куда
приткнуться и что делать в той пустоте, которая вызывает у них апатию
и скуку.
Экзистенциальный вакуум и экзистенциальная фрустрация при водят
к такому состоянию человека, которое не подпадает под описание обыч
ных клинических симптомов, с которыми традиционно имела дело пси
хотерапия. Получивший медицинское образование клиницист воспри
нимает подобное состояние обратившеrося к нему за помощью человека
как патолоrическое, поскольку утрата пациентом смыслозначимости, ero
сомнения в смысле жизни как таковом или ero стремление к поиску CMЫC
ла cBoero существования рассматриваются не иначе как признаки явноrо
психическоrо расстройства.
Для традиционноrо психотерапевта или психиатра обращение чело
века к смыслозначимой проблематике само по себе означает патолоrию.
Даже в рамках классическоrо психоанализа попытка человека ответить
на вопрос о смысле своей жизни воспринималась в качестве свидетельст
273

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. П. САРТР и др.)
ва соскальзывания ero в болезнь. Так, з. Фрейд полаrал, что, коrда чело
век задает вопрос о смысле жизни, то он нездоров.
С точки зрения В. Франкла, подобная позиция не способствует пони..
манию Toro, с чем в действительности приходится иметь дело психоте..
рапевтам, к которым обращаются за помощью пациенты, оказавшиеся
в экзистенциальном вакууме и столкнувшиеся с экзистенциальной фру"
страцией. Он исходил из Toro, что постановка вопроса о смысле жизни 
это не признак психическоrо расстройства, а, напротив, специфическое
проявление подлинно человеческоrо в человеке. Пouс'К 'Человеком СМъtсла 
'Ш! nатоло2UЯ, 'Ш! болезнъ, а норма жизнu, 'Ш!обходuмое условие nодлu1t1tостu 'Чел
веческоzо бъtтuя.
Сам по себе экзистенциальный вакуум является не психическим забо..
леванием, а духовным дисстрессом. Сомнение человека в осмысленности
своей жизни  экзистенциальное отчаяние. Но поиск человеком смысла
cBoero существования и даже сомнения в том, можно ли ero вообще найти,
не свидетельствуют о некой патолоrии. Все это означает, что расхожде..
ние между тем, чеrо человек достиr, и что он должен свершить, каков
человек и каким он должен стать, представляет собой нормальное напря"
жение, необходимое для ero психическоrо здоровья. Именно это внутрен"
нее напряжение поддерживает постоянную ориентацию человека на реа..
лизацию смысла ero существования.
Понимание подобной экзистенциальной динамики (ноодинамики)
лежало в основе лоrотерапии, нацеленной на оказание помощи человеку
в осознании Toro смысла, который ждет он Hero своей реализации, и ero
воли к смыслу, которая находится в ожидании выполнения соответствую..
щей миссии.
Лоrотерапия В. Франкла стремилась провести человека через ero экзи..
стенциальный кризис роста и развития. Но она не являлась ни лоrи..
ческим размышлением о смысле жизни, ни нравственной проповедью.
Лоrотерапия добивалась осознания человеком не столько чеrо"то пси..
хическоrо, сколько чеrо..rrо ноэтическоrо, связанноrо с «реобъективаци..
ей объективноrо», т. е. лоrоса как мира смыслов и ценностей. Тем самым
открывался путь к восстановлению единства и целостности человека
в двух неразрывно связанных между собой аспектах  бытия в ero субъек"
тивности, что являлось предметом осмысления экзистенциализма, и лоrо..
са в ero объективности, на чем акцентировала внимание лоrотерапия.
Oдиuм из важ1tъtх npu1t1J,unoB лоzотераnuu В. Фра1t'КЛа являлосъ npuз1tа1tuе
caмoтpaHC1J,eнaeH1J,UU 'Ка'К сущ1tостu существова1tИЯ. В соответствии с этим
принципом существование аутентично только в том случае, коrда оно
направлено на чтото, выходящее за ero пределы. Это означает не только
то, что человека нельзя рассматривать как средство для достижения цели,
274

лоrОТЕРАПИЯ В. ФРАНКЛА
но и то, что он обретает себя настолько, насколько забывает себя. Борьба
человека за свою идентичность оказывается обреченной на неудачу, если
она не посвящена чему..rrо за пределами ero я.
Рассмотрение самотрансценденции в качестве одноrо из основных
принципов лоrотерапии привело В. Франкла к необходимости проясне..
ния ero отношения к концептуальным представлениям о самореализации
как rлавном мотиве, определяющем состояние здоровья человека. Подоб..
ные представления о самореализации нашли свое отражение в рамках
ряда психолоrических направлений, включая ryманистическую психоло..
rию А. Маслоу, К. Роджерса и ryманистический психоанализ э. Фромма.
Казалось бы, отстаиваемая В. Франклом идея самотрансценденции
в содержательном отношении тождественна разделяемой некоторыми
психолоrами и психоаналитиками идее самореализации как конечном
мотиве жизнедеятельности человека. На самом же деле В. Франкл не толь..
ко не разделял позицию тех, кто акцентировал основное внимание на про..
блеме самореализации, но и критически отнесся к подобным представле"
ниям о человеке.
С точки зрения В. Франкла, rлавная ошибка концепции самореализа..
ции заключается в низведении мира с ero объектами до уровня средств
удовлетворения, коrда окружающий мир оказывается не более чем cpeдc
вом для целей самореализации. В противоположность подобному понима
нию он исходил из Toro, что основные стремления человека и ero конеч..
ное предназначение не MOryт быть адекватно описаны' понятием само..
реализации.
Для В. Франкла самореализа1J,ИЯ  это следствuе, а ие 1J,елъ и, следователъно,
0иа не может бъtтъ обиктом стремления 'ЧеЛовека. Для Hero самореализация
не является ни rлавным стремлением, ни конечным пунктом назначения
человека. Она выступает скорее в качестве результата или побочноrо
продукта. Поэтому одним из существенных качеств человеческоrо бытия
является 'ш! самореализа1J,ИЯ, а самотраНС1J,енден1J,ИЯ, сnособностъ 'Человека въtх
дитъ за nределЪt самоео себя u не 1(,ОН1J,ентpuроватъ свое виuмaииe uС'КЛЮ'Чuтел
ио иа самом себе. На этом исходном принципе лоrотерапии В. Франкла
основывалась терапевтическая техника дерефлексии и парадоксальной
интенции.
Что касается отстаиваемоrо рядом исследователей принципа самореа..
лизации, то он скорее соотносится с поиском возможностей человека
и использованием ero внутренних потенций. Речь идет о понимании жиз..
ненной задачи человека как актуализации ero возможностей с целью мак..
симальной реализации ero личности. Однако, как считал В. Франкл, жиз..
ненный потенциал человека следует рассматривать через призму смысла
и ценностей. Человек может реализовать себя в той степени и настолько,
275

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. п. САРТР и др.)
в какой степени и поскольку он реализует смысл. Это означает, что реаль..
ная проблема начинается как раз там, rде она заканчивается для тех, кто
придерживается концепции самореализации.
Из мноrих возможностей человек должен выбрать одну, соответствую"
щую реализации ero внутренних потенций и отвечающую требованиям
жизни. Поскольку каждая жизненная ситуация является вызовом ответ-
ственности, то, осуществляя выбор Toro, какая из существующих воз..
можностей будет им реализована, он принимает ответственность за свой
выбор. Дрyrое дело, что человек склонен поддаваться самообману, избе-
raTb ответственности за свой выбор или перекладывать ее на друrих
людей. Однако так или иначе он сталкивается с требованием принимать
смыслообразующие и ценностные решения, т. е. в конечном счете экзи"
стенциальные решения.
Для тех, кто придерживается концепции самореализации, противоре..
чие между тем, что есть, и тем, что должно быть, оказывается камнем пре..
ткновения на пути обретения человеком психическоrо здоровья. В этом
отношении так называемые потенциалисты недалеко ушли от психо..
аналитиков, придерживающихся принципа rомеостаза, в соответствии
с которым психическое равновесие  это основная цель жизни человека,
достиrаемая путем снятия BнyтpeHHero напряжения блаrодаря удовлетво"
рению ero потребностей и влечений. В противоположность подобному
пониманию В. Франкл исходил из Toro, что напряжение между тем, 'Что естъ,
u тем, 'Что должно бъtтъ, внутренш npuсуще 'ЧеЛовеческому существованuю.
Поскольку человек смертен, то он никоrда не может выполнить
до конца свою жизненную задачу. Познание своей незавершенности
и конечности  важный шаr на пути смирения с тем и дрyrим, что само
по себе означает, по убеждению В. Франкла, создание условий для психи..
ческоrо здоровья. Несnособностъ npu'НЯтъ свою 'Ш!3авершe1tностъ u 1(,о1teЧностъ
яв.JLЯeтСЯ основоnолаzающей 'ЧejJтой швротu'ЧеСКОЙ лu'Чностu. С этой точки зре-
ния принцип rомеостаза можно расценивать в качестве невротическоrо
феномена, а концепцию самореализации, в рамках которой напряжение
между тем, что есть, и тем, что должно быть, невыносимо для человека, 
как не соответствующую адекватному пониманию человеческоrо бытия.
«Только невротик не выносит нормальноrо напряжения жизни  будь оно
физическое, психическое или моральное» [36, c.5556].
Наряду с присущим человеческому существованию напряжением
между тем, что есть, и тем, что должно быть, имеется не менее важная
проблема, с которой постоянно сталкиваются исследователи и терапевты.
Речь идет о разрыве между субъектом и объектом познания, том разрыве,
который неоднократно пытались преодолеть мноrие мыслители ПрОШЛ<F
ro. В исследовательских и терапевтических целях необходимо достиrать
276

лоrОТЕРАПИЯ В. ФРАНКЛА
TaKoro положения, при котором субъект приближается к объекту, HeCMOT
ря на разделяющую их пропасть.
Однако необходимая для познания и лечения «коrнитивная близость»
субъекта к объекту (врача к пациенту) не должна превращаться, по мнению
В. Франкла, в такое самовыражение субъекта, при котором объект теряет
для Hero свою объективность и становится не чем иным, как ero собствен
ной проекцией. Полное стирание субъектнообъектных различий не толь
ко не способствует адекватному пониманию человеческоrо существования,
но, напротив, искажает ero. Наnряженuе между субоектом u обоектом является
тa1(,UМ же жиз1te1t1tо 1teобходu.мъw, 1(,а1(, u 1tаnряженue между тем, 'Что естъ u 'Что
долж1tо бъtтъ в 'Человеческом существованuu. Это означает, что человек не дол
жен преодолевать двойное напряжение cBoero бытия. Скорее он должен,
по мысли В. Франкла, испытать это двойное напряжение.
Именно в ситуации напряженности между человеком и миром, в KOTO
ром он пребывает, заключена динамика человеческоrо существования.
В отличие от психодинамики, с которой имели дело, как правило, психо
аналитики классической ориентации, в лоrотерапии В. Франкла речь шла
о ноодинамике, ноодинамическом напряжении между субъектом и объек
том. Такое понимание важности учета ноодинамическоrо напряжения как
важноrо фактора человеческоrо существования отличало лоrотерапию
и от эпистемолоrической позиции некоторых представителей экзистен
циальной философии, апеллирующих к человеческому бытию, но не при
знающих объективность объекта и исходящих из Toro, что мир челове
ка является не чем иным, как спроецированной им самим конструкцией,
отражающей структуру ero бытия.
В 'КЛu1tu'Чес1(,ОМ отноше1tuu лоzотераnия В. Фра1t'КЛа БЪUlа ориеитирована
иа работу с тa1(,uми na1J,ue1tтaмu, 1(,отОРъtе фрустрuрова1tЪt не в сексуалъном,
а в Э'Кзuсте1t1J,uалъ1tом СМъtсле u 1(,отОРъtе страдают не столъ1(,О от 'Чувства неnол
1to1J,eн1tocтu, СКОЛЪ1(,о от ощущения беССмъtслен1tостu. Поскольку лоrотерапия
добивалась Toro, чтобы пациент осознал скрытый смысл своих мыслей
и действий, то она являлась аналитической, схожей с психоанализом.
Вместе с тем она не оrраничивалась выявлением и осознанием инстинк"
тивных факторов в бессознательном пациента.
Лоrотерапия В. Франкла акцентировала внимание на «духовиом бессоз1tа
телъ1tом» [37, с.225], воле к смыслу, реализации потенциальноrо смысла
человеческоrо существования. В этом отношении она расходилась с клас
сическим психоанализом в том, что рассматривала человека как такое
существо, rлавной целью KOToporo является осуществление смысла и aKтya
лизация ценностей, нежели простое удовлетворение влечений и инстинк
тов, примирение конфликтующих инстанций Оно, Я и СверхЯ или адап
тация и приспособление к обществу, существующим условиям жизни.
277

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
В практическом плане лоrотерапевтический подход к лечению HeBpo
тических расстройств включал в себя установку, в соответствии с которой
невротические симптомы MOryт корениться в физических изменениях
или психических проявлениях, выступать в форме средства достижения
цели в социальной области или как модус существования человека. Лишь
последняя форма психическоrо заболевания становилась объектом экзи
стенциальноrо анализа и поэтому лоrотерапия имела дело с неврозами,
понимаемыми как продукт принятия решений, способ существования,
род духовной установки человека. Отсюда 1J,елъ лоzотераnuu, за1(,ЛЮ'Чающая
ел ие в леченuu отделъноzо cuмnтOMa илu болез1tu в 1J,елом, а в тра1tсформа1J,UU
взелядов невроти1(,а на еео 1tевроз.
Чисто психолоrический анализ тех или иных проявлений пациента,
включая ero характер, приводит к тому, что называется психолоrизмом.
Такая процедура оrраничивается раскрытием биолоrических и психоло
rических оснований существования человека и при водит к утрате нооло
rическоrо ero измерения. Но специфический способ существования чело..
века  это ero самотрансценденция, выход за рамки психолоrии. Следо
вательно, адекватным подходом к пониманию существования человека
может быть не психолоrический, а экзистенциальный анализ.
Лоrотерапия В. Франкла как раз и представляла собой такую терапию,
которая принимала в расчет разлu'Чuе между 1tоэтu'Чес1(,UМ u nсuхu'Чес1(,UМ,
духом u разуМОМ. При этом она основывалась на признании Toro обстоятель"
ства, что блаrодаря способности к самоотстранению и посредством BЫXO
да в ноолоrическое измерение, человек способен отстраняться от cBoero
психолоrическоrо состояния. Исходя из подобноrо допущения, лоrотера"
пия использовала способность человека к самоотстранению для устране..
ния патолоrии в пределах психолоrическоrо измерения, т. е. при лечении
невротических и психотических расстройств.
Отвержение психолоrизма как TaKoBoro не означало, что лоrотера..
пия В. Франкла впадала в иную крайность, в так называемый ноолоrизм,
присущий тем психотерапевтам, которые абсолютизировали отдельные
положения экзистенциальноrо анализа. Так, некоторые приверженцы
экзистенциальной психотерапии считали, что страдающие эндоrенной
депрессией пациенты испытывают экзистенциальную вину, являющую"
ся причиной их депрессивноrо состояния. Не разделяя подобную точку
зрения, В. Франкл исходил из Toro, что э1tдоzен1tая депрессия может u.мeтъ
'ш! нооеениое, а соматоеениое nроuсхожде1tuе u 'Что соматоzе1tНъtй nсuхоз nробу
ждает nатолоzu'Ческое сознанuе вu1tЪt, 1(,оторое связано с 1(,о1tеч1tостъю 'Человека.
И если в подобном случае психотерапевт будет давать моралистическую
интерпретацию болезненноrо состояния пациента исходя из присущей
ему экзистенциальной вины, то это может привести к усилению патолоrи
278

лоrОТЕРАПИЯ В. ФРАНКЛА
ческой склонности больноrо к самообвинению, что в свою очередь послу
жит толчком к попыткам самоубийства.
Выступая против крайностей психолоrизма и ноолоrизма, В. Франкл
КРИТlfчески отнесся и к тому, что он назвал «патолоrизмом», не делаю
щим различия между просто человеческим и действительно болезнен"
ным. Так, испытываемое человеком отчаяние, которое может приводить
к самоубийству, нередко рассматривается врачами в качестве заболевания,
патолоrии. Однако, как подчеркивал В. Франкл, отчаяние представляет
собой нормальное человеческое чувство и не каждое самоубийство явля"
ется патолоrическим. Мноrие самоубийцы страдают от духовных пережи"
ваний, которые сами по себе не являются свидетельством психическоrо
заболевания. Точно так же экзистенциальная фрустрация не обязательно
патоrенна сама по себе. И только в том случае, коrда она становится пато--
rенной, она приводит к HooreHHbIM неврозам.
fоворя о Сцилле психолоrизма, Харибде ноолоrизма и неприемлемо"
сти патолоrизма, В. Франкл высказывал также опасения против Toro, что
нередко терапевты уповают всецело на технику лечения, в результате
чеrо пациент становится объектом манипуляции, некой вещью, средством
для достижения той или иной цели. Увлечение различными психотерапев..
тическими техниками ведет к тому, что вместо личноrо участия психотера..
певта при работе с пациентом на передний план выходит механистическое
управление им, коrда пациент воспринимается не в качестве уникальной
личности, а с точки зрения HeKoero набора механизмов Функционирова..
ния психики, которые подлежат починке или замене. В этом случае психо--
терапевт оказывается не более чем техником, овладевшим определенными
техническими приемами, которые он использует в своей практике незави"
симо от Toro, кто находится перед ним в качестве пациента.
Выражая озабоченность по поводу опасности технолоrическоrо отно"
шения в сфере психотерапии, В. Франкл подчеркивал, что имеет зна'Чe1tue
ие то, 1(,а1(,ая техии1(,а nрuмeияется, НО то, 1(,а1(,Ой дО'Ктор npuмeuяeт ее, шu даже
то, 1(,а1(,ой с.мъtс.л 0и вхладЪtвает в это. Исключительно технолоrический под"
ход к лечению может блокировать терапевтический эффект. Более важ..
ным является не техника лечения сама по себе, а отношение между вра..
чом и пациентом, личная и экзистенциальная встреча между ними. Поэто
му, используя предложенную им технику лечения, основанную на методах
парадоксальной интенции идерефлексии, В. Франкл делал основной
акцент в то же время не на технике как таковой, а на вовлеченности лоrо--
терапевта в живой процесс общения с пациентом, в ходе KOToporo чело..
век никоrда не рассматривается как средство для достижения цели, а док"
тор учитывает не только заболевание, но и позицию больноrо по отноше"
нию к своему заболеванию.
279

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
Психотерапия  это 'ш! толъ1(,О u 'ш! столъ1(,О техни1(,а, СКОЛЪ1(,о искусство обще
ния между двумя людъ.мu, один из которых обращается за помощью к дрyrо"
му челове посвятившему свою жизнь служению медицине. Это искусство
предполarает встречу не двух отчужденных существ, одно из которых явля..
ется объектом лечения, а встречу Я и Ты, вступающих в конструктивный
диалоr. Именно данный аспект бытийственности человеческоrо сущеСТВ<F
вания бьт провозrлашен экзистенциализмом как важный и необходимый
для понимания специфики бытия человека в мире. Именно он стал учиты..
ваться теми психотерапевтами, которые ратовали за развитие экзистенци"
альной психотерапии и экзистенциальноrо психоанализа.
Однако замкнутый в своих собственных отношениях диалоr между
Я и Ты не является столь плодотворным, как полаrают некоторые экзи"
стенциалисты, если он не выходит за рамки обоюдных восприятий и пере-
живаний. Дело в том, что уникальная способность человека к трансцен..
денции, т. е. к выходу за собственные пределы, предполаrает приближе..
ние ero не только к дрyrому человеку, но и к смыслу. для человека важно,
как считал В. Франкл, переступить через caмoro себя и обратиться к CMЫC
лу, находящемуся за пределами терапевтическоrо диалоrа между врачом
и пациентом.
Если экзистенциальный анализ ориентировался на то, чтобы изба..
вить слушающих дрyr дрyrа людей от «онтолоrической rлухоты», то лоrо..
терапия стремилась освободить их также и от «онтолоrической слепо..
ты», что достиrается путем обращения их к осязаемому смыслу. В про..
цессе психотерапии в центре внимания оказывается не только бытие
человека, но и смысл ero существования, обретение KOToporo становится
для пациента катализатором ero исцеления. В этом отношении лоrотера..
пия В. Франкла может быть рассмотрена в качестве исцеления смыслом.
Упование некоторых терапевтов исключительно на технику лечения,
иrнорирование способности человека к трансценденции, восприятие
ero в качестве отлаженноrо или нарушенноrо механизма Функциониро"
вания психических, соматических или психосоматических структур  все
это приводит к такому взrляду на человеческое существо, в соответствии
с которым им можно и необходимо управлять. В отличие от различных
видов психотерапии, придерживающихся данной точки зрения на инди"
вида, лоrотерапия В. Франкла не предполаrала установку на то, чтобы
управлять человеком. Одна из ее задач состояла не в управлении челове..
ком, а в том, чтобы направлять ero в русло изменения отношения к экзи"
стенциальным фактам существования (боли, вине, смерти), обретения
и реализации смысла жизни.
Если обычная психотерапия ориентировалась на освобождение чело..
века от психических нарушений, а классический психоанализ  на расши"
280

лоrОТЕРАПИЯ В. ФРАНКЛА
рение сферы Я (сознания) относительно сферы Оно (бессознательноrо),
то лоrотерапия В. Франкла стремилась сделать людей свободными в дpy
rOM смысле, а именно свободными для Toro, чтобы они моrли принять
ответственность за самих себя. Речь шла не о навязывании ценностей
жизни пациенту, а о свободном выборе им ответственности за принятие
тех или иных ценностей.
По словам В. Франкла, задача лоrотерапии состояла в том, чтобы при
вести личность на те позиции, rде она может самостоятельно определять
свои задачи исходя из осознания своей ответственности, и может найти
ясный, уникальный и единственный смысл своей жизни. Акцент на OTBe
ственности отражается в катеrорической максиме лоrотерапии: «Жить
так, как если бы ты живешь уже второй раз и как если бы ты поступал
в первый раз так же неправильно, как собираешься поступить сейчас!»
Лоrотерапия В. Франкла основывалась на использовании не только
экзистенциальноrо анализа, но и специальной терапевтической техни
ки. Эта техника лечения включала в себя методы парадоксальной интен"
ции идерефлексии.
В основе метода nарадО'Ксалъ1tой U1tme1t1J,UU лежало представление о том,
что чрезмерное внимание человека на чем..rrо может оказаться суще"
ственным патоrенным фактором, а чрезмерная интенция невротиков
на своих страхах, опасениях, беспокойствах способствует усyryблению
и обострению их болезненноrо состояния. Метод лечения, названный
парадоксальной интенцией, сводился к стремлению привести пациен
та к такому состоянию, чтобы он не избеrал невротических симптомов,
не боролся с ними, а, напротив, преувеличивал их и тем самым оказал..
ся способным дистанцироваться по отношению к неврозу посредством
высмеивания ero.
Суть данноrо метода лечения состояла не только в изменении взrля
да пациента на свое заболевание и замене обычной реакции избеrания
интенциональными усилиями, но и в том, чтобы использовать чувство
юмора в качестве средства ослабления и снятия Toro BнyтpeHHero напря..
жения, которое он испытывает и которое порождает у Hero страх, Heyвe
ренность, TpeBory. Если страдающий фобией человек пытается избеrать
соответствующих ситуаций, например, нахождения в закрытом простран
стве, будь то лифт, автобус или самолет, то в подобных случаях проис"
ходит усиление ero невротических симптомов. Однако если при работе
с пациентом удается подвести ero к тому, чтобы он перестал избеrать про
явления соответствующих симптомов, не только прекратил свою борьбу
с ними, но, напротив, постарался усилить их и при этом, отделив себя
от невроза, оказался в состоянии смеяться над ними, то симптомы исче
зают и уже не преследуют человека.
281

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
при uсnолъзованuи метода nарадО'Ксалъной UHme1t1J,UU для лоzотераnевта
имеет зна'Ченue ш симптом 1(,а1(, та1(,овои, НО nозu1J,ия na1J,ue1tтa в отношении
своеео заболевания u еео швротu'ЧеСКUХ nроявленuй. Лечение предусматрива..
ет не проявление усилий лоrотерапевта с целью ero воздействия на сим..
птоматику заболевания пациента, а изменение отношения последнеrо
к своему Heдyry, что в конечном счете приводит к соответственному улуч"
шению ero духа и психическоrо состояния. По выражению В. Франкла,
«пациент должен хотеть именно Toro (невроз страха), или совершать
именно то (невроз навязчивых состояний), чеrо он всеrда так сильно
боялся» [38, с. 22]. И хотя метод парадоксальной интенции не являлся
универсальной панацеей, приrодной ко всем случаям соматических, пси..
хических и духовных расстройств, тем не менее ero применение оказы..
валось эффективным при характерных неврозах навязчивости, расстрой..
ствах сна, фобиях, в основе которых лежит механизм страха ожидания.
Наряду с методом парадоксальной интенции в лоrотерапии В. Франкла
использовался также .метод дерефлск,сuu, предполаrающий нейтрализацию
rиперрефлексии пациента, ero невротической склонности к самонаблю-
дению посредством иrнорирования ero невротических симптомов. При
помощи дерефлексии можно противодействовать склонности пациента
к навязчивому самоконтролю. Если блаzодаря nарадО'Ксалънои UHme1t1J,UU yдa
етс.я nревратитъ в смешное то, 'Что тревожит na1J,ueнтa, то дерефлек,cuя с ее
nерСIGл/юче'Нueм внимания 'Человск,а на 'Чтто друеое, с направлением еео сознания
на 'Чтто позитивное, способствует научению иенopuроватъ в тои или инои cтe
nени саму тревожностъ.
Метод дерефлексии связан с доверием к бессознательной духовно..
сти человека, т. е. доверием к ero не поддающейся рефлексии духовности.
И если в различных видах врачевания исследовательский и терапевтич
ский акцент делается или на теле (соматика), или на душе (психика), или
на том и дрyrом одновременно, то в рамках лоrотерапии основное внима..
ние уделяется духовному измерению человека. В. Франкл признавал нали
чие не только инстинктивноrо бессознательноrо с ero физиолоrическими
или психическими проявлениями, но и дyxoBHoro бессознательноrо, бази"
рующеrося на интуиции и экзистенции, не поддающейся рефлексии.
Из подобноrо понимания бытия человека, центром KOToporo является
ero духовно"экзистенциальная составляющая, вытекал и метод дерефлек"
сии, направленный на преодоление rиперрефлексии, ведущей к патоло"
rии навязчивоrо самонаблюдения и различноrо рода страхам. Посредством
дерефлексии самоозабоченность пациента отходит на задний план и откры"
вается возможность реализации ero способности к самосвершению.
В лоrотерапии В. Франкла метод дерефлексии использовался при лече..
нии сексуальных расстройств, включая импотенцию и фриrидность, коrда
282

лоrОТЕРАПИЯ В. ФРАНКЛА
внимание пациента переключалось с необходимых усилий по совершению
качественноrо сексуальноrо акта и достижению орrазма на сами сексуаль
ные отношения.
В эпоху «сексуальной революции», коrда средства массовой информа
ции сделали доступными для молодежи интимную сторону жизни людей,
значительное, а подчас и основное внимание стало уделяться сексуальной
технике, повышенной потенции, достижению орrазма, целенаправлен
ному получению максимальноrо удовольствия. fиперинтенция (излишек
намерения, форсированная направленность) и rиперрефлексия (избыток
внимания, форсированная рефлексия) в интимных отношениях приводят
к тому, что сексуальный акт превращается из процесса желания в CTpeM
ление к достижению конечноrо результата. В интимной близости утрачи
вается спонтанность, и партнеры начинают ощущать не столько потреб..
ность в сексуальном акте, сколько обязанность совершать ero, чтобы ДOKa
зать свою состоятельность самим себе, оправдать ожидания дрyrих людей,
соответствовать требованиям субкультуры или общества, основными цeH
ностями которых являются сексуальные наслаждения.
Но чем больше сексуальное наслаждение становится самоцелью, тем
меньшее удовольствие испытывает человек. При этом у мноrих сексу"
альных партнеров происходит интенсивное порождение всевозможных
страхов и TpeBor по поводу Toro, что они окажутся не на высоте и их
потенция будет не столь значительной, как Toro хотелось бы для демон"
страции своей силы и изощренной техники. В свою очередь эти страхи
и тревоrи ведут к импотенции и фриrидности.
Метод дерефлексии предполаrал смещение установок пациента с ero
фиксации на конечном результате половоrо акта на спонтанный процесс
интимной близости, предполаrающий проявление влюбленности и тре"
петности, нежности и самозабвения, отрешенности и непринужденности.
Рекомендовалось также переключение внимания пациента с ero собст
венных ощущений и наблюдений за тем, что происходит с ним во время
интимной близости, на сексуальноrо партнера, воспринимаемоrо в каче
стве субъекта, а не объекта интимных отношений.
Причем использование метода дерефлексии моrло дополняться MeTO
дом парадоксальной интенции, коrда, например, в случае импотенции
со стороны пациента лоrотерапевт рекомендует ему или обоим партне..
рам использовать всевозможные ласки, но в течение KaKoroTo времени
воздерживаться от непосредственноrо сексуальноrо акта. При такой peKO
мендации воздержание сексуальных партнеров оказывается чаще Bcero
неисполнимым, и страдающий импотенцией пациент становится нару"
шителем предписаний врача, но зато обретает способность к полноцен..
ной интимной жизни.
28з

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. П. САРТР и др.)
В целом дерефлекcuя связа1tа со сnособ1tостъю u во3.М,ожностъю 'Ч,(И,овека 1(,OH1J,eн
трироватъ свou усилия не на внутренних 1(,онфли1(,тах, а на внешних 'Цмях. В этом
отношении она предполаrает переключение сознания пациента на то, что
существует смысл, ждущий своей реализации. Зацикливание на самом себе,
на своих страхах и страданиях  прямой путь к усилению невротических
симптомов. Выход пациента за пределы CBoero Я, ero стремление к дости"
жению чеrо-то находящеrося над ним  предпосылка обретения здоровья,
связанноrо со свободно выбранным смыслом жизни.
В конечном счете использование методов парадоксальной интенции
идерефлексии основывалось на специфических особенностях человека,
свидетельствующих об отличии ero от животноrо. К таковым относятся,
прежде Bcero, способности человека к самотрансценденции и самодистан"
цированию, к стремлению интересоваться смыслом жизни и умению CM
яться, в том числе и над своими собственными страхами. И если в основе
некоторых видов терапии лежали «крысоантропоморфные» представле..
ния о человеке, коrда ero влечения и реакции рассматривались по анало..
rии с соответствующими влечениями и реакциями животных, то, с точки
зрения В. Франкла, лоzотераnия являласъ реzyманuзированной психотерапией,
nредnолаzающей npuобретенuе иидивидом оnъtта caмOтpaHC1J,eнaeн1J,uu u навъt
1(,а самодuстаН1J,uрова1tия.
Лоrотерапия В. Франкла предполarала решение двойственной задачи.
С одной стороны, она побуждала пациента к объективированию процес..
са заболевания и самодистанцированию от этоrо процесса. С дрyrой сто..
роны, она стремилась не только объективировать болезненный процесс,
но и побудить пациента придать болезни личностные характеристики,
т. е. сделать все для Toro, чтобы, по выражению В. Франкла, произошло
столкновение между человеческим в больном и болезненным в человеке.
В этом отношении лоrотерапия выступала в качестве такой реryманизи"
рованной терапии, которая ориентирована на выявление и проявление
человеческоrо в больном.
лоzотераnевтu'Ческая техии1(,а лечения nредназна'Чe1tа для 'U3.Мe1te'1tия вHyт
ренних устаиовО'К na1J,ue1tтa по от1tошe1tuю 1(, своему заболеванию. Поэтому цель
лоrотерапии заключалась не в светской исповеди, способствующей под..
час смяrчению страданий пациента, а в мeдu1J,UHCКOM служенuu, помоrаю..
щем ему трансформировать ero страдания во внутренние достижения
с тем, чтобы придать смысл ero собственной жизни.
По мнению В. Франкла, человек может придать смысл своей жизни
посредством реализации трех тиnов 1J,eнHOCтeй:
· творческих ценностей (творческой деятельности, созидания);
· ценностей переживания (связанных с переживаниями в процессе
познания, созерцании прекрасноrо, восприятия добра);
284

лоrОТЕРАПИЯ В. ФРАНКЛА
· ценностей установки, т. е. отношения или страдания (видение CMЫC
ла даже в безнадежной ситуации, в которой человек оказывается
не в силах что..либо противопоставить, как, например, в случае неиз..
бежной смерти).
Три тиnа 1J,eн1tOCтeй предопределяют три nути, какими человек может сле
довать в стремлении обрести смысл в жизни:
· первый путь связан с тем, что он дает миру в своих творениях;
· второй  с тем, что он берет от мира в своих встречах и переживаниях;
· третий  с позицией, которую он занимает по отношению к жизнен..
ной ситуации, коrда он не может изменить ни ее, ни свою судьбу.
Из подобноrо понимания трех типов ценностей и соответствующих
путей нахождения смысла в жизни вытекала важная философская и Tepa
певтическая установка. В концептуально оформленном виде она предста
вала в лоrотерапии В. Франкла в форме утверждения, что жиз1tъ ии1(,оеда
не перестает иметъ СМЪtСЛ, так как даже лишенный ценностей творчества
и переживаний человек все еще имеет смысл своей жизни, который необ..
ходимо осуществить,  «смысл, содержащийся в прав е пройти через стра"
дание, не сrибаясь» [39, с. 300].
В поле зрения лоrотерапии оказывались прежде Bcero и rлавным
образом 1J,eн1tocтu установ1(,и (ценности отношения), связанные с тем, что
В. Франкл назвал траrической триадой человеческоrо бытия. Речь шла
о встрече 'Человека с тремя Э'Кзuсme1t1J,uалъ1tъwu фа1(,тамu жиз1tu  болъю, смер-
тъю и виной, 1(,оторъИ! связанъt с 1(,о1teЧностъю еео существования.
Боль, смерть и вина неизбежны. Траrическая триада неустранима.
Хотя человек и пытается избавиться от нее при помощи различноrо рода
рационализаций, тем не менее на ero долю выпадают всевозможные стра"
дания. Так, чем больше невротик пытается отрицать боль, смерть и вину,
тем в большей степени он навлекает на себя дополнительные страдания.
Из признания неустранимости траrической триады вовсе не следо"
вал пессимистический взrляд на существование человека. Напротив,
философские основания лоrотерапии вели 1(, оnтuмuстu'Чес1(,ОМУ воззренuю
на 'Человека, требующему от Hero мужества по отношению к своим страда..
ниям и практической реализации способности преобразовывать неиз
бежные страдания в соответствующие достижения. Как подчеркивал
В. Франкл, «лоrотерапия  это оптимистическое отношение к жизни,
потому что она учит тому, что нет траrических и неrативных аспектов,
которые не моrли бы посредством занимаемой по отношению к ним пози..
ции быть превращены в позитивные достижения» [40, с. 302].
В отличие от терапевтов и психиатров, акцентирующих свое внимание
исключительно на заболеваниях пациентов, лоrотерапевт ориентирует..
ся не только на лечение болезней, но и на оказание помощи пациентам
285

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
в выборе BepHoro отношения к своим заболеваниям и страданиям. Он стре"
мится сделать все для Toro, чтобы человек cMor искренне взrлянуть на само..
ro себя и занять верную позицию в случае cBoero заболевания и страдания.
Важно понять, что даже в самой безнадежной ситуации, коrда речь идет
о неизлечимой болезни, человек может реализовать высший смысл своей
жизни. Испытывая самые ужасные страдания, он может придать своей
жизни смысл блarодаря тому, как он встречает свою судьбу и каким образом
воспринимает выпавшие на ero долю страдания.
Трarическая триада такова, что человек может быть виновным вследствие
различноrо рода обстоятельств, в том числе и не зависящих от Hero caMoro.
Но переосмысление вины как таковой обусловлено соответствующей пози..
цией, занимаемой им по отношению к окружению, дрyrим людям и самому
себе. Вина предполaraет ответственность, хотя в ряде случаев виновность
человека оказывается не сопряженной с ero свободой. Вместе с тем 'Ч,(И,
вск, свободe1t въtбратъ nравилЪНУЮ nозu1J,UЮ по от1tOшe1tuю 1(, своей вине. Он может
искренне раскаяться в содеянном и хотя он не в состоянии изменить TOro,
что уже произошло в ero жизни, тем не менее, раскаявшись, он способен
измениться сам и придать соответствующий смысл собственной жизни.
Смерть является реальным экзистенциальным фактом человеческой
жизни. Человек смертен и ero встреча со смертью неизбежна. Однако,
по убеждению В. Франкла, смертъ 'Ч,(И,овск,а 1(,а1(, та1(,овая 'ш! nepечеркuвает собой
с.мъtсл еео жизНU. Любая жизнь, какой бы жалкой она ни была, имеет свой
смысл. Реализуя свои возможности при жизни, человек оставляет какой..rrо
след после себя даже тоrда, коrда ero уже нет в живых. В прошлом сохра..
няется то, что свершается человеком при ero жизни и, следовательно, все
зависит от реализации ero потенциальных возможностей, от выбора, КОТ()оо
рый он осуществляет по их актуализации, от решений по поводу Toro, что
станет памятником ero существованию, и от ответственности, которую он
принимает на себя.
Можно сказать, что лоrотерапия основывалась на таких концептуаль..
ных предпосылках, в соответствии с которыми жизнь обладает безуслов..
ным смыслом и успешная психотерапия возможна только тоrда, коrда пси..
хотерапевт руководствуется безусловной верой в смысл любой жизни.
Это означает, что лоrотерапевт должен не только обладать верой в смысл,
но и в процессе установления терапевтических отношений с пациентом
исходить из Toro, что тот способен быть ответственным существом, найти
и обрести смысл своей жизни, а в случае успешноrо лечения и блаrоприят-
ных обстоятельств реализовать ero.
Лоrотерапия не ответственна за наличие или отсутствие смысла и жиз..
ненных ценностей у пациента. Лоrотерапевт не навязывает пациенту цен..
ностные суждения. Ero роль состоит в расширении поля зрения пациента,
286

лоrОТЕРАПИЯ В. ФРАНКЛА
с тем чтобы он cMor увидеть, осознать весь спектр смыслов и ценностей,
а затем актуализировать потенциальный смысл своей жизни. При этом
лоrотерапевт придерживается точки зрения, соrласно которой nодлu1t1tъtй
смъtс.л ЖU31tu должен бъtтъ иайден в О'Кружающем мире, а не в самом 'Человеке шu
в еео собствен1tой nсихи1(,е, поскольку «сущность человека характеризуется
направленностью и настроем на чтоо или на Koroo, на дело или на чело
века, на идею или наличность» [41, с.198]. Это значит, что ответственность
за нахождение пациентом смысла ero жизни лежит на нем самом. Лоrоте
рапия лишь стремится побудить пациента к осознанию ero собственной
ответственности, к самостоятельному принятию ее на себя. Таким образом,
она выступает в 1(,а'Честве тераnевтu'ЧеСКОZО средства, сnособствующеzо оfiyчe1tuю
ответствениости.
Человек не застрахован от ошибок ни в своем мышлении, ни в своих дейс
виях. Он может стать виновным в силу совершаемых им ошибок, но может
быть и без вины виноватым. Возможность становления виновным  своеоб..
разная привилеrия человека. Однако, по убеждению В. Франкла, OTBeTCTBeH
ность человека состоит в ero способности преодолевать свою виН}'. Вместе
с тем человек ответственен не только за преодоление своей вины, но и за ocy
ществление CBoero уникальноrо смысла, предполаrающеrо помимо Bcero
прочеrо понимание Toro, перед кем он несет ответственность.
Коль скоро каждая болезнь человека имеет свой смысл, который он же
и придает ей, то, следовательно, именно на Hero возлаrается COOTBeTCT
вующая ответственность. Тем не менее важно иметь в виду, какую OTBeTC
венность несет человек за свое заболевание. как считал В. Франкл, болъ1tой
'Человек несет ответствениостъ не столъ1(,О за свою болез1tъ, СКОЛЪ1(,О за свое от1tоше
иue 1(, 'Iteй.
Бьто бы некорректно rоворить о том, что в рамках лоrотерапии врач
навязывает ответственность пациенту. Напротив, придавая важное значе
ние ответственности как таковой, лоrотерапевт с уважением относится
к той свободе пациента, которую он может проявлять при выборе Toro или
иноrо решения, в том числе и по отношению к своему заболеванию. Но он
исходит из Toro, что, в отличие от неrативной свободы, rраничащей с про
изволом, позитивная свобода человека связана с ero собственной OTBeTC
венностью. Именно пациент свободен в принятии решения относительно
Toro, перед кем он несет ответственность  перед своей совестью, общес
вом, человечеством или Боrом. И именно ему дается право, по выражению
В. Франкла, решать, «перед чем или перед кем он будет чувствовать OTBe
ственность» [42, с. 23] .
Человек несет ответственность за реализацию ценностей и осуществле
ние смысла своей жизни. И если лоrос предполarает не только разумность,
но и духовность, то в этом случае смысл, к которому апеллировала лоrоте
287

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. п. САРТР и др.)
рапия В. Франкла, не является только и исключительно релиrиозным, как
это подчас принято считать. Достаточно сказать, что з. Фрейд рассматри"
вал постановку вопроса о смысле жизни, как относящуюся К сфере релиrии,
релиrиозному верованию. Иной точки зрения придерживался В. Франкл,
который придавал релиrиозности духовно"экзистенциальный характер.
Размышляя о стремлении к смыслу и о смысле жизни, В. Франкл пришел
к мысли о наличии в мире Toro, что он назвал «сверхсмыслом», который
является не предметом мышления, а предметом веры. И коль скоро речь
идет о вере не только в смысл, но и в сверхсмысл, то тем самым лоrотера..
пия, как одно из направлений в психотерапии, стала восприниматься HeK
торыми исследователями в качестве релиrиозной веры. Исходя из этоrо,
сама по себе лоrотерапия стала отождествляться с релиrией или во всяком
случае  с релиrиозной психотерапией.
Однако, как подчеркивал ее основатель, лоrотерапия не представляет
собой ни протестантскую, ни католическую, ни иудейскую психотерапию.
Не разделяя релиrиозную веру в традиционном смысле этоrо слова, она рас"
ценивает релиrиозное и нерелиrиозное в человеке в качестве таких фен
менов, которые MOryт сосуществовать дрyr с дрyrом. При этом лоrотера..
пия занимает нейтральную позицию по отношению к ним и предназначена
для оказания посильной помощи как релиrиозным, так и нерелиrиозным
людям. Дрyrое дело, что она вправе заниматься не только проблемами, свя
занными со стремлением к смыслу и со смыслом жизни, но и с вопросами,
относящимися к сверхсмыслу:
для понимания существа лоrотерапии В. Франкла наиболее важно, пожа..
дуй, то, что она основывалась на признании необходимости веры чело..
века не только в бытие, но и в смысл как таковой, включая сверхсмысл.
Во всяком случае для успешноrо лечения пациентам необходима «безуслов..
ная вера в безусловный смысл», что и предопределяет не только концеп..
туальные, но и клинические основания лоrотерапии. В этом отношении
представляется более понятным высказанное В. Франклом соображение
о том, что как специалист лоrотерепевт не делает больноrо человека зд
ровым, поскольку таковым он становится сам по себе, по крайней мере, он
становится в такой же степени здоровым, каким бьт прежде, не больше
и не меньше.
В конечном счете для лоrотерапии В. Франкла бьто характерно пять
сфер применения.
ВnepвЪtХ, она выступала в качестве Сne1J,uфu'ЧеСКОЙ тераnии, основанной
на смысле и используемой при лечении HooreHHbIx неврозов.
ВторЪtХ, она иrрала роль 1teСne1J,UфU'ЧеСКОЙ тераnии, применяемой при
лечении психоrенных неврозов и устранении различных типов патоrенных
реакций, не связанных с проблематикой смысла.
288

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОФЕНОМЕнолоrИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ Р. лэйнrА
тpeтъux, лоrотерапия моrла выступать в качестве TaKoro вра'Чеванuя душu,
связанноrо снеизлечимыми соматоrенными заболеваниями, при котором
речь шла не о терапии как таковой, а о том, чтобы помочь больному обрести
смысл в своем страдании блarодаря реализации ценностной установки.
B-'ЧemвejJтъtх, она моrла быть использована как средство для а1tалuза C01J,U02e1t
1tъtх явлe1tuй (ощущения бессмысленности, опустошенности, экзистенциаль
Horo вакуума), в оношении которых не применяется медицинская модель.
ВnятЪtХ, лоrотерапия моrла выступать в 1(,а'Честве 'Человеческоzо Утeшe1lИЯ
в случаях социоrенноrо сомнения и отчаяния в поисках смысла жизни,
т. е. nрофша1(,тu1(,U ятроze1t1tъtх неврозов (психиатроrенных неврозов), возник
новение которых обусловлено неумелыми действиями врача, создающеrо
патоrенную ситуацию своими необдуманными или бездумными высказыва
ниями в адрес пациента.
Таковы сферы практическоrо использования лоrотерапии В. Франкла,
основанной как на экзистенциальных, так и на психоаналитических идеях,
поскольку, несмотря на критику психоанализа, В. Франкл считал, что «пси
хоанализ остается фундаментом и для психотерапии будущеrо», хотя как
строительный фундамент он будет все менее заметен по мере возведения
на нем здания терапии будущеrо. В конечном счете он исходил из Toro, что
если цель психотерапии, особенно психоанализа, состоит в светской исп
веди, то целью лоrотерапии, особенно экзистенциальноrо анализа, являе
ся медицинское служение.
Если обычная психотерапия оrраничивалась тем, что делала челове
ка «свободным от» психических или физических нарушений или TPYДHO
стей, то лоrотерапия, по выражению В. Франкла, стремилась сделать людей
«свободными для» Toro, чтобы принять свою ответственность на самих
себя. В этом отношении лоrотерапия как медицинское служение занималась
не cnaceиueм душu, а здоровъем душu 'Человека, npивeдeнue.м еео 1(, zлуби1t1tому nepежu
ва1tUЮ еео собствен1tой ответствениости.
Экзистенциально-феноменолоrический анализ R Лэйнrа
Рональд Дэвид Лэйнr  шотландский психиатр и психоаналитик. Родил
ся в fованхилле (fлазrо) в 1927 r. В 1932 r. поступил в rрамматическую школу
для мальчиков, rде бьт одним из лучших учеников по классическим дисцип
линам и музыке. В 1944r. получил диплом Королевской музыкальной aKaдe
мии, в 1945r.  Королевскоrо музыкальноrо колледжа. Во время обучения
проявил интерес к работам как философов, включая Ф. Ницше, с. Kьep
Keropa, так и психоаналитиков, прежде Bcero к работам З. Фрейда. В 1945
1951 rr. учился на медицинском факультете университета fлазrо. Начал свою
профессиональную деятельность в психиатрической клинике, в результате
10  3550
289

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
чеrо стал специализироваться в сфере психиатрии. В 1951 r. бьт призван
в армию, rде работал в качестве психиатра. После возвращения из армии
в 1953r. работал в fартневэльской психиатрической больнице в fлазrо, rде
завершил свое психиатрическое образование. Принимал участие в экспе
риментальном лечении шизофреников в условиях, коrда пациенты вели
активный образ жизни, занимались приrотовлением пищи, приобщались
к художественной деятельности, носили такую же одежду, как и врачи.
В 1956r. Р.Лэйнr стал квалифицированным психиатром, получил место
старшеrо реrистрата в Тэвистонской клинике в Лондоне и прошел психо
аналитическую подrотовку в Институте психоанализа. В 1960 r. в качестве
психоаналитика открыл частную практику в Лондоне и начал эксперимен
тировать с наркотиками, особенно с лсд. В том же roдy опубликовал книry
«Расколотое Я», которая получила блаrожелательные рецензии в меди
цинских журналах, но оказалась невостребованной у MaccoBoro читателя.
В 1962r. возrлавил Ланrхэмскую клинику в Лондоне. В последующие rоды
стал выступать в средствах массовой информации и на британском телеви
дении вел передачу по проблемам сумасшествия, здоровья и семьи. Пере
изданная в 1965 r. ero работа «Расколотое Я» стала бестселлером. В том же
roдy он совместно с А. Эстерсоном и r: Купером приступ ил к реализации
проекта по созданию коммуны Кинrсли Холл. Это была эксперименталь
ная коммуна, в рамках которой при работе с шизофрениками использо
вались наркотики, а пациенты и врачи находились в равном положении.
Работа в данной коммуне осуществлялась на протяжении пяти лет, пока
соответствующий проект не был закрыт в 1970 r. Наряду со своими кол
леrами Р.Лэйнr стал одним из лидеров антипсихиатрическоrо движения,
выступавшеrо против официальной психиатрии.
В 1971 r. Р.Лэйнr со своей второй женой и двумя детьми совершил пyrе"
шествие в Шри"Ланку, rде на протяжении двух месяцев изучал медитацию
в одном из буддистских монастырей. В том же roдy он посетил Индию, rде
в течении трех месяцев учился у индусскоrо аскета fанrроти Баба, посвя
тившеrо ero в культ индийскоrо божества Кали, изучал санскрит и посетил
fовинду Лама, который был rypy для Тимоти Лири, приобщавшеrо запад
ную молодежь к экспериментированию с ЛСД.
ПО возвращении в 1972r. в Лондон Р.Лэйнr продолжил свою работу
в качестве психиатра и психоаналитика, а также совершил турне по США,
rде выступил с циклом лекций. Встреча с психотерапевтом Э. Фэр, прак
тиковавшей психодраму «возрождение» для лечения пациентов, приве
ла к тому, что в 1973 r. он использовал эту технику на себе. За свою дея
тельность по развитию движения антипсихиатрии он удостоился особой
чести, коrда в 1985 r. в Национальной портретной rалерее Шотландии
появился ero портрет. В 1987 r. ero имя было вычеркнуто из официально
290

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОФЕНОМЕнолоrИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ Р. лэйнrА
ro списка членов медицинскоrо сообщества, имеющих право занимать
ся медицинской практикой. Умер от сердечноrо приступа во время иrры
в теннис во Франции в 1989r.
Р.Лэйнr  автор работ «Расколотое Я» (1960), «Я и друrие» (1961),
«Политика переживания и райская птица» (1967), «Узлы» (1971), «Вы
любите меня?» (1976), «Факты жизни» (1976), «Разrоворы С детьми»
(1978), «Мудрость, сумасшествие и безумие» (1985).
В отличие от традиционных психиатров и психоаналитиков, придер
живавшихся классической ориентации, Р. Лэйнr предпринял попытку
Э'КзuстеН1J,uалъ1tфе1tоменолоzu'Чес1(,ОZО изу'Че1tия шизоuд1tъtх U шизофре1tu'Чес1(,UХ
ЛU'Ч1tостей. При этом он употреблял термины «шизоидный» И «шизофре
нический» не столько в привычном клиническопсихиатрическом KOHTeK
сте, сколько в экзистенциальном и феноменолоrическом смысле.
Р. Лэйнr признавал, что термин «шизоидный» может быть отнесен
к человеку, цельность переживания KOToporo расщеплена двойственным
образом: как разрыв в ero отношениях с миром, так и раскол в ero отно"
шении к самому себе. Вместе с тем он использовал термии «шизouд1tъtй»
для хара1(,теристи1(,и здоровоzо состоя1tия иидивида, в то время как термии
«шuзофренU'ЧеСКUЙ»  для еео nсuхотu'ЧеСКОZО состоя1tия.
Экзистенциальнофеноменолоrический подход к личности связан
с попыткой описания природы переживания ею cBoero мира и caMoro
себя. Речь идет об описании не столько частных переживаний человека
самих по себе, сколько о переживании в контексте Bcero ero бытиявмире.
Придерживаясь подобной позиции, Р.Лэйнr подчеркивал, что сказанные
и сделанные шизофреником вещи остаются, по сути, закрытой книrой,
«если не понять их экзистенциальноrо контекста» [43, с. 7] .
Психиатрическая и психоаналитическая терминолоrия является
столь специфичной, что она расщепляет человека вербально и не дает
представлений о ero целокупности. Имеет место не только разделение
на разум и тело, психическое и соматическое, психолоrическое и физи..
ческое, но и изоляция человека от дрyrих людей и от мира в целом. Лишь
экзистенциалистское мышление дает возможность сочетать переживание
человека caMoro себя в связи с дрyrими В ero мире, позволяя адекватным
образом отражать ero цельность. Тем самым Э'Кзuсme1t1J,uалъ1tо 1(,ои1(,ретиое
nостuzается 1(,а1(, Э'Кзuсте1t1J,ИЯ 'Человека, еео БЪtтuевмuре. Именно подобный
подход и необходим, по убеждению Р.Лэйнrа, если мы действительно
хотим понять шизоидное бытие"вмире.
Данный подход учитывает то обстоятельство, что бытие человека можно
рассматривать с разных точек зрения, в частности, 'Человека мож1tо вocnpиии
матъ в 1(,а'Честве ЛU'Ч1tостu U 1(,а1(, вещъ. Отношение к личности отлично от OTHO
шения к орrанизму. На языке экзистенциальной феноменолоrии дрyrой
10.
291

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
человек, рассмотренный в качестве личности или орrанизма, является объ
ектом различных интенциональных актов. Исследователь выбирает интен
циональный акт или точку зрения внутри всеобщеrо контекста, в результате
чеrо перед ним предстают различные стороны человеческой реальности.
Коrда человек рассматривается в качестве орrанизма, то он оказыва
ется не чем иным, как комплексом вещей и вещественных процессов. Их
объяснение основывается на машинной и биолоrической аналоrии. Тео..
рия человека как личности сводится к ero описанию как машины или
орrанической системы вещественных процессов. Это приводит к тому,
что основанная на подобном видении человека психопатолоrия устраняет
возможность понимания дезорrанизации пациента как неумения достичь
личностной формы единства.
Как замечал Р.Лэйнr, з. Фрейд был самым великим психопатолоrом, тем
не менее на созданном им классическом психоанализе лежала печать Toro
видения человека, которое имело оrраничения, связанные смеханициз"
О " П " б
мом.« Н сошел в реисподнюю и встретился там с а солютным ужасом.
Он принес с собой свою теорию, как rолову Медузы, превратившую эти
ужасы в камень. Мы, следующие за Фрейдом, обладаем знанием, с которым
он возвратился и передал нам. Он выжил. Мы должны увидеть, сможем ли
мы выжить, не пользуясь теорией, которая в некоторой степени является
оборонительным оружием» [44, с. 16].
Р. Лэйнr исходил из Toro, что собственное представление аналитика о диа
пазоне и размерах бытия человека может не совпадать ни с ero представл
нием, ни с представлениями дрyrих психиатров и психоаналитиков. Важно
стать способным соотнести себя с дрyrим как личностью, а не рассматривать
дрyrоrо как объект внутри системы собственных координат. Коrда дрyrим
является пациент, то Э'Кзuстe1t1J,uалъ1tая феномe1tОЛО2UЯ превращается в nоnъtт1(,У
реко1tструuрова1tия бъtтия na1J,ue1tтa в еео мире. Дрyrое дело, что в терапевтич
ском плане центром внимания оказывается бытие пациента с аналитиком.
Мож1tо смотретъ иа nоведеиue na1J,ue1tтa 1(,а1(, иа nрuз1tа1(,U болез1tu шu CMoт
ретъ иа еео nоведеиие 1(,а1(, иа въtраже1tuе еео Э'Кзuсте1t1J,UU. В отличие от предше
ствующих точек зрения, распространенных в рамках официальной пси"
хиатрии и классическоrо психоанализа и придерживающихся первоrо
видения пациента, экзистенциальнофеноменолоrический подход ориен"
тирован на второе ero видение.
Смотреть на пациента, слушать ero и видеть признаки шизофрении как
болезни и смотреть и слушать ero просто как человеческое существо  зна
чит, как подчеркивал Р.Лэйнr, видеть и слышать в корне отличающимся
образом. В первом случае можно узнать о психопатолоrии шизофрении
почти все, что описано в соответствующих учебниках, но оказаться не спо..
собным понять одноrоединственноrо шизофреника. Во втором случае,
292

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОФЕНОМЕнолоrИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ Р. лэйнrА
ие от1(,азъtваясъ от здравоzо ума, 1tеобходимо nеренестисъ самому в стра1t1tъtй, 'Чуж
дъtй мир друеоео. Только в этом случае можно достичь понимания экзистен
циальноrо положения пациента.
Обращаясь к исследованию специфики психических расстройств,
Р. Лэйнr провел различие между nервu'Чной 01tтолоzu'Чес1(,Ой увере1t1tостъю
человека и ero nервU'Ч1tой 01tтолоzu'ЧеС1(,Ой 1tеувереН1tостъю. По ero мнению,
за физическим рождением и биолоrическим приобретением жизни сле
дует экзистенциальное рождение ребенка как реальноrо и живоrо. Такое
развитие является фундаментом той уверенности, от которой зависит
любая друrая уверенность человека. Однако при некоторых условиях
жизни индивид может ощущать себя скорее мертвым, чем живым. Он
может не обладать ощущением личностной соrласованности и связности,
может ощущать свое Я как частично отлученное от тела.
Если связь онтолоrически уверенной личности с дрyrими доставляет
ей удовольствие, то онтолоrически неуверенная личность занята coxpa
нением самой себя, а не доставлением себе удовольствия. Если человек
не достиrает первичной онтолоrической безопасности, то условия повсе..
дневной жизни начинают восприниматься им как представляющие yrpo
зу ero собственной экзистенции, что чревато возникновением у Hero раз
личноrо рода TpeBor.
Р.Лэйнr выделил три ФОРМЪt тревоzu, свойствен1tЪtе онтолоzu'Ческu иeyвe
рениой ЛU'Ч1tостu. К ним он отнес то, что назвал поrлощением, разрывани
ем и окаменением.
ПО2ЛОЩe1tue, связанное с тем, что человек боится отношений как TaKO
вых с кем yrодно и с чем yrодно, даже с самим собой. Любые взаимоотно
шения рассматриваются им как yrрожающие потерей индивидуальности.
Неуверенность в стабильности ero автономии оставляет человека незащи"
щенным перед страхом утратить ее при любых взаимоотношениях. Поrло
щение ощущается как риск быть понятым или просто увиденным. Чело
век боится быть уничтоженным также посредством поrлощения любо
вью. Любовь страшит ero больше, чем ненависть. Для описания Toro, что
yrрожает человеку, используются различные образы, будь то страх быть
сожженным, утопленным или затянутым в трясину, поrребенным зыбучи
ми песками. В психоанализе обусловленная поrлощением TpeBora OTBeTC
венна за неrативную терапевтическую реакцию, коrда быть верно понятым
аналитиком означает для пациента быть поrлощенным, проrлоченным,
съеденным, задушенным предполаrаемым постижением со стороны дрyrой
личности. Основной стратеrией, используемой для сохранения индивиду
альности под влиянием страха поrлощения, становится изолирование.
РазРъtва1tuе  ощущение пустоты, ужас переживания мира, который
может вторrнуться и уничтожить индивидуальность. Человек ощуща
293

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
ет, что, подобно вакууму, он совершенно пуст. Несмотря на то, что в дру"
rих случаях он стремится к тому, чтобы эта пустота заполнилась, человек
все же боится, что это произойдет. Он начинает ощущать, что все, чем он
может быть, есть не что иное, как жуткое ничто caMoro вакуума. Столкно
вение с реальностью, контакт с ней переживается как страшная yrроза.
Переживаемая с подобных позиций реальность оказывается взрывоопас..
ной, yrрожающей индивидуальности. Реальность как таковая становится
cBoero рода преследователем. Достаточно какоrо"либо незначительноrо
толчка, скажем, леrкоrо жара, как весь мир оборачивается для челове
ка преследующей стороной. В принципе все люди находятся Bcero лишь
в нескольких rpaдycax от переживания TaKoro порядка.
Окаменеиие, выступающее в нескольких смыслах.
ВnервЪtХ, в качестве особой формы ужаса, при которой человек KaMe
неет, превращается в камень.
ВвторЪtХ, в форме боязни, что это случится, т. е. в форме страха быть
превращенным из живой личности в мертвый камень, робот, автомат,
не обладающую субъективностью вещь.
Bтpeтъиx, в качестве маrическоrо акта, посредством KOToporo можно
превратить в камень Koro"To друrоrо, отрицать автономию друrой лич..
ности, иrнорировать ее чувства, рассматривать ее как вещь, убить в ней
жизнь.
Коrда к человеку относятся не как к личности, обладающей свободой
воли, а как к вещи, то в этом случае можно rоворить не просто об окаме..
нении, а о деперсонализации индивида, о ero овеществлении. Дenepcoиa
лиза1J,ИЯ оказывается методом, используемым в качестве средства обще
ния с дрyrими людьми. Человека пyrает возможность стать вещью в мире
дрyrоrо, не обладающей собственным бытием. Под воздействием подоб..
ной тревоrи акт переживания дрyrоrо как личности может ощущаться как
самоубийство. В этом случае он начинает переживать дрyrоrо как YMepT
вляющеrо. Сам акт ero существования воспринимается в качестве yrрозы
собственному Я человека. Превращение caMoro себя в камень оказывается
способом не стать превращенным в камень кем"то дрyrим.
Поzлоще1tuе, разРъtва1tuе u 01(,амеиеиие (деnерсо1tалuза1J,ИЯ) являются теми
тревоеами, 1(,отОРъtе свойствен1tЪt ос1tовоnолаzающей 01tтолоzu'Ческой иeyвepeни
сти. Эти тревоrи возникают в конкретной экзистенциальной обстанов
ке. Поэтому, как считал Р.Лэйнr, важно понять, какую форму отношений
с собой развивает онтолоrически неуверенная личность. В этом плане
следует рассмотреть такое переживание личности, которое связано с рас..
щеплением на разум и тело, ее воrutоще1t1tъw и 1tевоrutощен1tъw я.
Личность переживает себя как воплощенную, коrда она связана
со своим телом, ощущает ero живым и реальным. В моменты стресса у нее
294

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОФЕНОМЕнолоrИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ Р. лэйнrА
может возникнуть ощущение частичноrо отделения от тела. Но имеются
индивидуумы, живущие без ощущения поrружения в свои тела, обнаружи..
вающие некое отстранение от них. Их можно назвать невоплощенными.
На первый взrляд может показаться, что воплощенная личность  это
здоровая, нормальная, в то время как невоплощенная  больная, пато
лоrическая личность. Однако Р.Лэйнry подобная оценка представлялась
неуместной, поскольку с одной точки зрения воплощение можно считать
желательным, в то время как с дрyrой точки зрения человек должен пред
принять усилия для Toro, чтобы выпутать себя из тела и достичь состояния
невоплощенной духовности. Речь идет о двух экзистенциальных положе
ниях, обусловливающих способ переживания человеком ero связи с дpy
rими личностями и с миром.
Воплощенная личность ощущает, что состоит из плоти, крови, костей.
Она находится в своем теле и переживает себя, будучи подверженной опасно
стям, yrрожающим ее телу, будь то болезни, уродства, смерть. Такая личность
подвержена плотским желаниям и расстройствам тела. Она имеет пережива
ния cBoero тела как основания, на которых строятся ее отношения с дрyrими
людьми. И хотя бытие такой личности не расщеплено на разум и тело, тем
не менее она может быть разделена множеством способов.
Как бы там ни было, но в некоторых отношениях положение такой
личности, как считал Р.Лэйнr, более рискованно, чем положение чело
века, какимто образом отделенноrо от тела. Ведь воплощенная личность
подвержена чувству вины и тревоrи, сопутствующему плотским желаниям,
а ее собственное тело не служит убежищем от самопорицания. Во всяком
случае телесное Я не является ни rapaHToM против чувства безнадежно
сти и бессмысленности, ни нерушимым оплотом, спасающим от онтоло
rических сомнений и неопределенностей. Словом, само по себе телеС1tое
Я не является защuтой от nсuхоза. Дрyrое дело, что у воплощенной лично
сти есть точка отсчета, способная служить предпосылкой для иерархии
возможностей, отличной от той, которая присуща личности, переживаю
щей себя с точки зрения дуализма тела и Я.
В понимании Р. Лэйнrа невоплощенная личность переживает свое Я как
отделенное или отстраненное от тела. Тело ощущается не в качестве собс
BeHHoro бытия, а как объект среди дрyrих объектов в мире. Оно воспринима
ется в качестве лож1tоzо Я, на которое истинное Я как бы смотрит то с изум
лением, то с опаской, то с ненавистью. Подобное отделение Я от тела при
водит к тому, что невоплощенное Я становится сторонним наблюдателем,
наделяется функциями контроля и критики Toro, что тело делает и пережи
вает. Невоrutощe1t1tое Я ста1tовuтся своеео рода zunерсоз1tа1tue.м, создает свой соб
ственный образ и развивает такие отношения с самим собой и телом, KOTO
рые оказываются подчас слишком сложными для человека.
295

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
Шизоидный индивидуум не воздвиrает оборонительные сооружения
против потери части cBoero тела. Ero попытки сосредоточены на coxpa
нении cBoero я. Но тем самым он оказывается подвержен страху, связан
ному с возможностью собственноrо исчезновения в ничто. Ero автономии
yrрожает поrлощение. Ощущая себя пустым, шизоидный индивидуум BOC
принимает реальность дрyrих людей в качестве покушения на ero права,
в качестве Toro, что может полностью сокрушить и уничтожить ero я. Он
боится реальных взаимоотношений с живыми людьми и может связывать
себя лишь с деперсонализированными личностями.
Таким образом, шизоидное состояние может быть понято, по мнению
Р. Лэйнrа, как попытка сохранить свое ненадежно структурированное бытие.
Поскольку все бытие невозможно защитить, то шизоидный индивидуум
rOToB отдать все, чем он является, кроме cBoero я. Траrический парадокс
состоит в том, что чем сильнее защищается Я таким способом, тем сильнее
оно оказывается подверrнутым разрушению. Конечное разрушение Я при
шизофрении «завершается не посредством внешних атак Bpara (настоящеrо
или предполarаемоrо), не снаружи, а изза опустошения, вызванноrо сами
ми внутренними оборонительными маневрами» [45, с.75].
Про водя различие между истинным Я и ложным Я у шизоидноrо инди
видуума, Р.Лэйнr исходил из Toro, что прямые взаимоотношения с миром
являются сферой деятельности ero ложноrо Я. Последнее напоминает
собой маску, которую носит человек в повседневной жизни. Однако лож..
ное Я шизоидноrо индивидуума отличается от маски, носимой нормаль
ной личностью. Во избежание путаницы Р. Лэйнr выделил три ФОРМЪt лож
иоео Я, свойствеН1tЪtе 1tормалъ1tъtМ людям, истери1(,ам u шuзouд1tъw лu'Ч1tосrпя.м.
у 1tормалъ1tоzо 'Человека часть ero действий совершается машинально.
Эти действия не мешают проявлению спонтанноrо выражения, человек
не стремится oTBeprНYТb их как чуждые телу и не пытается разрушить
инородную реальность внутри себя. В отличие от нормальноrо челове..
ка, истери1(, отделяет себя от Toro, что делает. Он уклоняется от полноrо
вовлечения в собственные действия, притворяется, что будто не участву
ет в собственных деяниях. Стремясь достичь удовольствия посредством
собственных действий, истерик в то же время умаляет значимость этих
действий. Такое уклонение отлично от раскола в бъtтuu шизоuд1tоzо иидиви
дуума, ложное Я KOToporo не служит средством для осуществления Я или
доставления ему удовольствия. Ero ложное Я вынуждено уrождать воле
дрyrих людей. Нереальность, бессмысленность, мертвенность являются
у шизоидной личности не просто продуктами вторичной защиты, а пред
ставляют собой прямые следствия динамической структуры ero бытия.
Причем основной раскол в ее бытии проходит по линии расщепле1tия
между в1tеш1tей уzодлuвостъю u виyтpeииuм отходом от уzодлuвостu.
296

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОФЕНОМЕнолоrИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ Р. лэйнrА
По мнению Р.Лэйнrа, шизоидный индивидуум часто иrрает в психоти
ка или притворяется, что это так. Он использует притворство и ДBYCMЫC
ленности, что делает ero речь и действия труднодоступными для пони
мания. Нередко шизофреник делает дурака из caMoro себя и из врача. 0и
разъtzРъtвает сумасшедшеzо, 'ЧтоБЪt любой 1J,е1tой uзбежатъ возмож1tой oтвeтcт
веииости за свои мъtслu u 1tамере1tия. Однако в действительности шизоидный
индивидуум или не знает, кем (чем) он является, или стал KeMTO (чемто)
иным, а не самим собой.
Если основной раскол в шизоидной личности представляет собой pac
щепление между внешней yrодливостью и внутренним отходом от нее,
а также расщепление, отделяющее Я от тела, то подобное разделение paCKa
лывает ero собственное бытие надвое, в результате чеrо ощущение Я «раз
воплощается», а тело становится центром ложноrо Я. У такой личности
происходит путаница между «здесь» И «там», «внутри» И «снаружи». Поэто
му задачей терапии должно быть, по Р.Лэйнry, достижение TaKoro состоя
ния пациента, при котором ero тело должно быть отделено от друrих
людей. В этом случае личность окажется способной походить на Koroo,
не будучи этой друrой личностью, и она сможет разделять свои чувства,
не смешивая и не сливая их с чувствами дрyrоrо человека. На этой стадии
для шизоидной личности важно подверrнуть проверке детали, лежащие
на rранице между «внутри» И «снаружи», а также открыть то, что принадле
жит ее реальному Я. Тем самым Я может стать подлинно воплощенным Я.
Мноrие исследователи придерживались мнения, что психолоrия
имеет дело с поведением человека и никак не связана с ero переживани
ем. Р.Лэйнr исходил из Toro, что Э'Кзuсme1t1J,uалъ1tФе1tоменоло2U'ЧеСКUЙ а1tализ
соотиоcuт nережuва1tue одиим 'Человеком nоведеиия дpyzozo с nережuва1tueм вт
ръш поведеиия nepвоео, т. е. речъ идет о взаимном nepежuванuu. Поведение тесно
связано с переживанием и опосредовано им. В свою очередь переживание
одноrо человека всеrда опосредовано поведением дрyrоrо. Дрyrое дело, что
в современном обществе области переживания становятся все более отчу
жденными от человека и утрачивается соприкосновение между пережива
ниями одной личности И переживаниями дрyrой. Не случайно то, 'Что 1tазъt
вается «1tормалъ1tъw», О'Казъtвается ие 'Чем ииъш, 1(,а1(, nроизвод1tъw nодавле1tия,
в'ытеС1te1tИЯ, раСЩerlJle1tИЯ, npoeк1J,uu, иитроек'Ции u uнъtх форм разрушuтелъноzо
воздействия иа nepежuва1tue, которое, как подчеркивал Р.Лэйнr, коренным
образом отчуждено от структуры бытия. Но если переживание отчуждено
от человека или разрушено, то он утрачивает свое собственное Я.
С точки зрения Р. Лэйнrа, заслyrа з. Фрейда состояла в демонстрации
Toro, что обычная личность является высушенной, сморщенной частич
кой Toro, чем она может быть. Последующие психоаналитики с помощью
механизмов защиты описали множество способов, с помощью которых
297

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
личность оказывается отчужденной от самой себя. Однако необходимо
пойти дальше, поскольку защиты имеют механический характер, потому
что личность в своем переживании самой себя отделена от них. Лично
сти кажется, что она страдает от этих механизмов защиты. Они восприни
маются ею в качестве процессов, воздействующих на нее, и поэтому она
переживает себя в качестве пациента, имеющеrо какуюто патолоrию.
Для Р.Лэйнrа подобное состояние личности обусловлено ее собствен"
ным отчужденным переживанием. Но если личность становится неотчу
жденной, то она узнает о своих механизмах защиты, делает шаr к посте
пенному осознанию происходящеrо и может обрести ушедшую изпод Hor
почву. Ведь защuтнъte меха1tизмъt являются не 'ЧеМ ииъш, 1(,а1(, действu.ямu, npeд
nPU1tuмаемъwuлu'Чностъю иа осиове своеео собстве1t1tоzо nережuва1tИЯ. В резуль..
тате этоrо личность отделила себя от своих собственных действий, пере
живает себя как часть личности, подверженной вторжению разрушитель..
ных психопатолоrических механизмов, перед которыми она оказывается
относительно беспомощной жертвой.
Подобноrо рода защиты не являются исключительно внутриличнос
ными, как полаrали некоторые психоаналитики. В понимании Р.Лэйн
ra данные защuтЪt 1(,а1(, в1tутjJwtu'Ч1tост1tъt, та1(, u межлu'Ч1tост1tЪt, поскольку
человек воздействует не только на caMoro себя, но и на дрyrоrо. В свою
очередь дрyrой человек воздействует не только на себя, но и на мое пере"
живание. Поэтому деятельность как таковая должна пониматься с точки
зрения переживания, из KOToporo она возникает. При этом в теоретиче
ском и практическом плане важно иметь в виду, что центральным являе
ся отношение между двумя личностями.
Это означает, что в отношениях аналитик  пациент оба должны BЫCТY
пать в качестве личностей и что na1J,иe1tт для а1tалuтU1(,а является ие обоек
том uсследова1tия u Аече1tия, а прежде всеео u zлав1tъw образом лu'Ч1tостъю, во взаu
моотношe1tИЯХ с 1(,оторой nрисутствует не толъ1(,О взаuмодействие, ио u взаu.м
nережuва1tuе. По убеждению Р.Лэйнrа, психотерапия, ориентированная
на рассмотрение пациента как объекта, который нужно изменить, а не как
личность, которую нужно принять, фактически увековечивает болезнь,
подверrаемую лечению. В противоположность этому nсuхотераnия долж
иа бъtтъ nоnъtт1(,ой двух людей восстаиовитъ nОЛ1tоту 'Человечес1(,ОZО бъtтия nyrпeм
взаuмоотношe1tИЯ между иuми, поиском Toro, что человек потерял, cBoero
рода изысканием, обоснованным «разделенным с дрyrими переживанием
переживания, вновь обретенноrо посредством терапевтическоrо взаимо
отношения здесь и сейчас» [46, с. 252].
Психоаналитику приходится сталкиваться с тем, что у пациента нару"
шено ero переживание. Это общее состояние человека, у KOToporo Hapy
шено как ero собственное переживание, так и переживание дрyrоrо. При
298

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОФЕНОМЕнолоrИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ Р. лэйнrА
чем образовавшееся опустошение оказывается покрыто ложным созна
нием, различноrо рода мистификациями, скрывающими разорванность
тела, разума и духа, коrда человек становится, по выражению Р.Лэйнrа,
полубезумным существом в сумасшедшем мире. При этом люди действи
тельно разрушают самих себя различными способами, в том числе и иacи
лuе.м, С1(,рЪtвающuмся под мас1(,ОЙ любвu. И это начинается с детства, коrда
взрослые превращают детей в слабоумных с высоким коэффициентом
интеллекта.
С момента рождения ребенок KaMeHHoro века сталкивается с матерью
cOBpeMeHHoro века и подверrается насилию, называемому любовью, как
до Hero подверrались ero отец и мать, а до них родители их родителей.
«Это насилие в основном направлено на разрушение ero потенциальных
возможностей. Это предприятие в целом успешно. Ко времени, коrда
новому человеческому существу исполняется пятнадцать лет, оно уже
похоже на нас. Полубезумное существо, более или менее приспособлен
ное к сумасшедшему миру. В наш век это норма» [47, с. 255] .
Рассматривая воздействие семьи, школы и социальных институтов
на разрушение человеческой природы, Р.Лэйнr пришел к выводу, что
в результате всевозможных мистификаций 'Человек О'Казъtвается в мире обще
ствe1t1tъtх za.JlJtЮ1J,u1tа1J,UЙ, 1tазъtвае.мъtх реалъ1tостъю, а то, что принято называть
душевным здоровьем, на самом деле является условным безумием. Подоб
ное положение ведет к тому, что специалисты в области психиатрии и пси
хоанализа называют шизофрениками тех, кто потерпел неудачу в процес
се приспособления к тому, что они именуют реальностью. В то время как
шизофрения является, по мнению Р. Лэйнrа, ЯрЛЪt1(,ОМ, 1tа'КЛeuвае.мъw одиими
людъмu иа друzuх в сuтуа1J,ИЯХ, еде nрouсходит межлu'Ч1tост1tое разоедu1te1tuе.
Шизофреник  это человек, обладающий такими переживаниями или
действующий таким образом, которые с точки зрения ero родственников
и дрyrих людей, включая психиатров, кажутся им странными, причудли
выми, непостижимыми. Поэтому любой случай шизофре1tuu долже1t paCCMaт
puватъся путем uсследова1tИЯ ие одиоео nредnолаzаемоzо болъ1tоzо, а всеео СО1J,uалъ
иоео 1(,оитекста.
Принято считать, что неприспособленность человека к обществу явля
ется признаком шизофрении. Но можно посмотреть на это иначе. Воз
можно, само общество стало настолько плохо функционирующим, что
некоторые люди стараются защитить себя от Hero всеми доступными спо
собами, включая проекцию, интроекцию, расщепление. Ведь социальная
приспособляемость к плохо функционирующему обществу может OKa
заться чрезвычайно опасной, в результате чеrо те, Koro принято считать
здоровыми, в действительности MOryт представлять значительную опас
ность для окружающих их людей и для мира в целом. «В совершенстве
299

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. п. САРТР и др.)
приспособленный пилот бомбардировщика может представлять собой
большую yrрозу человеческому роду, чем rоспитализированный шизоф
реник с манией, что внутри Hero находится бомба» [48, с. 301] .
Для Р. Лэйнrа шизофрения  это ие столъ1(,О состоя1tuе, СКОЛЪ1(,о яРлъt1(" обу
с.ловлe1t1tъtй СО1J,uалънъw фа1(,том, nолuтu'ЧеСКUМ собъtтuем. То, что диаrности
руется как шизофрения и лечится в психиатрических клиниках, является
поведенческим выражением определенной драмы переживания. Однако
эта драма чаще Bcero воспринимается медиками в искаженном виде, а их
терапевтические усилия еще больше искажают ее.
Мноrие психоаналитики полаrают, что шизофренические пережива
ния нереальны и необоснованны. Они пытаются найти в них смысл лишь
тоrда, коrда начинают их истолковывать. При этом они исходят из Toro,
что без соответствующей интерпретации пациент остается в мире самооб
мана и заблуждений. Но такая позиция психоаналитиков, особенно пси..
хиатров, не способствует, как замечал Р.Лэйнr, пониманию BнyтpeHHero
мира шизофреника и ero истинных переживаний. Более Toro, он считал,
что в от1tошенuu внутреииеео мира nсuхоа1tалuтu1(,U u nсuxuатрЪt моеут болъ
шему 1tаучuтъся у шизофренU1(,ов, чем вторые у первых.
Нередко переживания человека расщепляются на два мира  BнyтpeH
ний и внешний. Мноrие люди путают эти два мира и теряют способность
действенно функционировать при обычных отношениях. Поrружение
в социально обусловленный мир, во внешнее пространство и время pac
ценивается как нормальное и здоровое. Поrружение в личностный мир,
во внутреннее пространство и время чаще Bcero рассматривается как
патолоrическое, болезненное. Однако, как замечал Р.Лэйнr, процесс BXO
ждения в один мир из дрyrоrо и возвращение в Hero так же естественен,
как смерть, роды и рождение. Поэтому для человека важно и существенно
совершать подобные путешествия. Дрyrое дело, что незнакомая террито"
рия BнyтpeHHero пространства и времени при водит мноrих людей в испyr
и смятение, заставляет хвататься за химеры и скрывать свое пережива
ние посредством проекций, т. е. наложением BнyтpeHHero на внешнее,
и интроекций, т. е. введением внешних катеrорий во внутреннее.
Современный человек стремится к управлению внешним миром
и редко обращается к внутреннему миру, который предается забвению.
С точки зрения накапливаемых знаний о внешнем мире человечество
достиrло значительноrо проrресса. Но с точки зрения BнyтpeHHero мира
и единства BнyтpeHHero и внешнеrо вряд ли стоит rоворить о какомли"
бо проrрессе. Скорее, напротив, знания в сфере воображения, фантазий,
сновидений, медитативных состояний, составляющие основу BнyтpeHHe
ro мира, не только оставляют желать лучшеrо, но и оказываются более
ущербными, чем интуитивные доrадки наших предков.
300

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ Р. МЭЯ
Подчеркивая важность освоения BHyтpeHHero, личностноrо мира,
Р.Лэйнr считал, что для Toro, чтобы не заблудиться на незнакомой Tep
ритории, предпринимающий путешествие человек должен идти с про
водником, который уже побывал в этом мире. Поэтому вместо клиник
для душевнобольных, напоминающих собой ремонтный завод, необхо
дим о создать такое сообщество, rде люди моrли бы продвинуться даль
ше во внутреннее пространство и время, а затем вернуться назад. Вместо
психиатрическоrо обследования и диаrностирования, являющихся цepe
монией деrрадации, необходима 1J,еремо1tия u1tu1J,ua1J,uu, через которую при
общественном одобрении моrли бы поrрузиться во внутреннее простран
ство и время те, кто rOToB совершить подобное путешествие, с тем чтобы
вернуться назад с помощью уже побывавших там. Такое путешествие pac
сматривалось Р.Лэйнrом не в качестве Toro, от чеrо следует излечиться,
а, напротив, как естественный способ лечения отвратительноrо состоя
ния отчуждения, называемоrо нормальностью.
В конечном счете Р.Лэйнr исходил из Toro, что следует аннулировать
клиникомедицинские катеrории понимания шизофрении, сумасшествия,
безумия. Ведь сумасшествие  это не всеrда разрыв. Оно может стать про
рывом, потенциальным освобождением и обновлением. Непонимание
этоrо ведет к тому, что, по выражению Р.Лэйнrа, nсихотераnевт О1(,азЪtва
ется в ролu с.леn1J,а, ведущеzо 1tаnоловu1tу с.леnоzо. Поэтому клинический под
ход к психическому здоровью и безумию должен уступить место подходу,
являющемуся экзистенциальным и социальным. Во всяком случае, если
аналитики CMOryт лучше понять психические расстройства с экзистенци
альносоциальной точки зрения, то тем самым они окажутся способны
ми более адекватно увидеть те общие проблемы, с которыми приходится
иметь дело современному человеку.
Экзистенциальная терапия  Мэя
Ролло Риз Мэй  американский психоаналитик, психотерапевт, психо
лоr. Родился 21 апреля 1909r. в rороде Ада (штат Оrайо). Он был вторым
ребенком из шести детей. Отец Р. Мэя был секретарем Христианской acco
циации молодежи и часто переезжал вместе с семьей с места на место. Ero
мать мало заботилась о своих детях и больше внимания уделяла личной
жизни. Поскольку родители часто ссорились между собой, то маленький
Ролло нередко уединялся и проводил время на береry реки в МаринСити
(штат Мичиrан), куда он переехал вместе с семьей в раннем детстве.
Увлекшись литературой и искусством, Р. Мэй поступил в колледж Мичи
raHcKoro университета, в котором специализировался в области анrлийско
ro языка. Ero деятельность в радикальном студенческом журнале вызвала
301

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. П. САРТР и др.)
недовольство у руководства данноrо колледжа, и он бьт вынужден продол
жить обучение в дрyrом более либеральном колледже в штате Оrайо, rде
изучал анrлийский язык, rреческую литературу и историю. Закончив кол
ледж в 1930r., получив степень бакалавра и приrлашение на место препо
давателя анrлийскоrо языка в один из колледжей fреции, он провел три
rода за пределами США и имел возможность путешествовать по странам
Европы в качестве свободноrо художника. В 1932r. ему довелось участво
вать в летнем семинаре А. Адлера, который проводился близ Вены.
После возвращения в США в 1933 r. Р. Мэй поступил в семинарию Тео..
лоrическоrо общества. В связи с разводом родителей и психотическим
расстройством одной из своих сестер он прервал свое обучение на два
rода, а затем, вернувшись, продолжил учебу и познакомился с известным
экзистенциальным теолоrом и философом п. Тиллихом, идеи KOTOpO
ro оказали на Hero заметное влияние и с которым он состоял в дружбе
на протяжении последующих тридцати лет. Получив степень маrистра
боrословия в 1938 r., он стал священником и в течение двух лет служил
пастором. Не найдя в церкви ответы на мучившие ero вопросы, Р.Мэй
стал изучать психоанализ в Институте психиатрии, психоанализа ипси..
холоrии  А. Уайта, возrлавляемоrо [. С. Салливаном. Идеи r: С. Салливана
и э. Фромма, с которыми он познакомился в то время, оказали влияние
на дальнейшее становление ero как психоаналитика и психотерапевта.
В 1942r. Р. Мэй, заболев туберкулезом, провел три rода в одном из caHa
u
ториев штата Нью"Иорк. Полтора rода он находился на rрани жизни
и смерти, пока на собственном опыте не пришел к открытию Toro,
что пассивная позиция способствует развитию болезни и что пациент
не только должен принять на себя ответственность за свое заболевание,
но и активно бороться за свое выздоровление. Он понял, что rлавной при..
чиной ero болезни были отчаяние, чувство обреченности и недостаточ
ность самоутверждения. В связи с этим позднее он писал: «Только коrда
я начал "бороться", обрел ощущение личной ответственности за то, что
это Я болею туберкулезом, и ощутил волю к жизни, началось стабильное
улучшение. Я научился прислушиваться с моему телу, внутренне концен"
трируясь, подобно медитации, чтобы понять, коrда чтото делать, а коrда
отдыхать. Я осознал, что лечение  это активный процесс, в котором
я сам должен принимать участие» [49, с. 13].
В тот критический период жизни Р. Мэй изучал две книrи, посвященные
проблеме тревоrи. Одна из них, «Понятие страха» (1845), принадлежала
датскому философу С. KbepKeropy, дрyrая  «Торможение, симптом и страх»
(1926)  основателю психоанализа З.ФреЙДУ. Первый описывал страх как
борьбу бытия снебытием, т. е. именно то, через что прошел Р. Мэй, второй 
психические механизмы, блarодаря которым возникает страх. Размышл
302

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ Р. МЭЯ
ния обоих авторов о страхе оказали значительное воздействие на форми
рование ero взrлядов на проблему тревоrи. Позднее он подчеркивал, что
с. KbepKerop писал на экзистенциальном, онтолоrическом уровне и он знал
TpeBory, в то время как З. Фрейд писал на техническом уровне и здесь ero
rений превзошел дрyrих людей Toro времени, поскольку он знал о TpeBore.
В 1946r. Р.Мэй приступил к частной практике и начал преподавать
психиатрию в Институте У. А. Уайта. В 1949 r. в Колумбийском универси..
тете ему была присвоена докторская степень в области клинической пси
холоrии. Докторская диссертация бьта посвящена обобщенному анализу
проблемы тревоrи и основывалась на изучении работ датскоrо филосо
фа С. KbepKeropa, к идеям KOToporo он обратился в период cBoero забо
левания туберкулезом, З. Фрейда и друrих авторов, размышлявших над
проблемами тревожности и страха. В 1958 r. совместно с Э. Эйнджелом
и r: Элленберrом им бьта подrотовлена к печати работа «Существование:
Новое измерение в психиатрии и психолоrии», блаrодаря которой идеи
экзистенциализма и экзистенциальной терапии стали достоянием aMe
риканских психотерапевтов. В 1970 r. он получил премию Р.  Эмерсона
за публикацию книrи «Любовь и воля», которая стала бестселлером. В 1971
и 1972 r. ему были присуждены премии Американской психолоrической
ассоциации и НьюЙоркскоrо общества клинических психолоrов: первая
премия  за выдающийся вклад в теорию и практику клинической психо
лоrии; вторая (премия доктора Мартина Лютера Кинrа)  за книry «Власть
И невинность». В 1987r. он бьт наrражден золотой медалью Объединения
американских психолоrов за свою профессиональную деятельность.
На протяжении ряда лет Р. Мэй преподавал в различных американских
колледжах, в Новой школе социальных исследований, в Колумбийском
и Йельском университетах, а также читал лекции в [арвардском и Прин
стонском университетах. Он был председателем Совета ассоциации экзи
стенциальной ПСIIхолоrии, членом Попечительскоrо совета Американ
cKoro фонда душевноrо здоровья. Был трижды женат. Умер 22 октября
1994r. в rороде Тибуроне (штат Калифорния), rде проживал на протяже
нии последних девятнадцати лет.
Р. Мэй  автор ряда работ, получивших широкую известность как в США,
так и в дрyrих странах мира. Среди них  «Значение тревоrи» (1950), «Чело
век в поисках себя» (1953), «Экзистенциальная психолоrия» (1961), «Пси
холоrия и человеческая дилемма» (1967), «Любовь и воля» (1969), «Власть
и невинность» (1972), «Мужество творить», «Свобода и судьба» (1981),
«Поиск красоты» (1985), «Жажда мифа» (1991) и др.
В различные периоды своей жизни, особенно во время заболевания
туберкулезом, Р.Мэю пришлось испытать такие переживания, в рамках
которых проблема тревоrи имела для Hero личностное значение. Если
303

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. П. САРТР и др.)
учесть, что в 40x rr. хх столетия человечество столкнул ось со смертель
ной yrрозой ядерной катастрофы и то время стало восприниматься мноrи
ми людьми как «эпоха тревоrи», то нет ничеrо удивительноrо в обращении
Р.Мэя к осмыслению проблемы тревоrи как таковой. Не случайно, озна
комившись с работами с. KbepKeropa и з. Фрейда, в которых содержались
философские и психоаналитические представления о феномене страха,
он не только серьезно задумался над данным феноменом, но и предпринял
попытку обобщения имеющеrося фактолоrическоrо и концептуальноrо
материала с целью выявления смысла и значения тревоrи, что нашло свое
отражение в ero диссертационной работе, а затем в соответствующей пуб
ликации 1950r., переработанной и переизданной впоследствии в 1977r.
с. KbepKerop соотносил страх со свободой человека и наличием у Hero
BнyтpeHHero конфликта. Он рассматривал возможности развития лично
сти с точки зрения встречи ее со страхом. По мнению з. Фрейда проблема
страха представляет собой узловой пункт, в котором сходятся самые важные
вопросы, касающиеся здоровья и болезни человека. Он считал, что решение
данной проблемы может пролить свет на всю душевную жизнь человека.
с. KbepKerop и з. Фрейд использовали в своих работах немецкое слово
«Angst», которое на русский язык традиционно переводилось как «страх».
При переводе немецкоrо «Angst» на анrлийский язык стал использоваться
термин «anxiety», имеющий значение не столько «страх», сколько «TpeBO
ra». В свою очередь перевод анrлоязычной литературы на русский язык
сопровождался тем, что вместо понятия «страх» чаще Bcero фиryриро
вал термин «TpeBora». Неразличение линrвистических тонкостей в этом
вопросе приводило подчас к содержательной путанице, коrда страх и Tpe
Bora отождествлялись между собой, в результате чеrо от взора исследова
телей (не rоворя уже о студентах и рядовых читателях) ускользали смысло
вые оттенки, имевшие место в размышлениях З. Фрейда о страхе и paccy
ждениях анrлоязычных психоаналитиков о TpeBore.
Р. Мэй соrлашался с тем, что слово «anxiety» в анrлийском языке часто
использовалось поверхностно и что между использованием немецкоrо
термина «Angst» в философских текстах с. KbepKeropa и психоаналити
ческих работах З. Фрейда имелись определенные тонкости. Тем не менее
он полаrал, что при рассмотрении поверхностноrо и rлубинноrо coдep
жания Toro феномена, который привлек внимание обоих мыслителей,
можно использовать анrлийский термин «anxiety» как «TpeBora». Причем
во избежание путаницы он провел различие между «нормальной тревоrой»
и «невротической тревоrой». Под первой понималась им TpeBora как TaKO
вая, под второй  то, что обычно соотносилось со страхом.
Хотя мноrие мыслители, включая с. KbepKeropa, осознавали важность
проблемы тревоrи, тем не менее именно З.Фрейд, как подчеркивал Р.Мэй,
304

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ Р. МЭЯ
первый ввел эту проблему в контекст науки и предложил различные техники,
с помощью которых ее можно бьто исследовать. Вместе с тем он считал, что
сделанные основателем психоанализа выводы в связи с пониманием тревоrи
как таковой следует подверrнуть про верке и заново интерпретировать.
Как известно, взrляды з. Фрейда на природу феномена страха менялись
на протяжении ero исследовательской и клинической деятельности. Соrлас
но первоначальной ero концепции, человек вытесняет из сознания свои сек..
суальные влечения как опасные, что ведет к возникновению страха, прини
мающеrо форму или «свободно плавающеrо» страха, или симптома, являю
щеrося эквивалентом страха. Этой концепции з. Фрейд придерживался
на ранних этапах становления и развития психоанализа, коrда ero внимание
бьто сосредоточено на топических представлениях о функционировании
человеческой психики, состоящей из бессознательноrо, предсознательно
ro и сознания. С введением структурной точки зрения, с выделением Оно,
Я и СверхЯ ему пришлось пересмотреть свои взrляды на природу феном
на страха. В соответствии со второй ero концепцией, не въtтеС1te1tue nорож
дает страх, а страх появляется ра1tъше въtтеС1te1tия u nорождает въtтес1te1tue 1(,а1(,
та1(,овое.
Р. Мэй считал, что сформулированная З. Фрейдом вторая концепция
страха имела позитивное значение, поскольку вела к символическому пони
манию опыта рождения и кастрации, выстраивающему последовательный
ряд явлений: страх потери матери при рождении, страх потери пениса
в фаллический период, страх потери одобрения со стороны СверхЯ и страх
потери жизни. В ero понимании важным аспектом бьто то, что в конечном
счете источником тревоrи являлся страх перед потерей матери (страх OTД
ления от матери) или, иначе rоворя, страх потери 1J,e1t1tocтeй. Вместе с тем
ему представлялось, что и во второй концепции страха акцент на либи
до затемнял проблему, в то время как либидо следовало бы рассматривать
в качестве не экономическоrо феномена, но функции, зависящей от цeHH
стей или целей, к которым стремится человек во взаимоотношениях с внеш
ним миром.
Рассмотрев представления о TpeBore, высказанные С. KbepKeropoM
и З. Фрейдом, а также различными исследователями, включая таких пред
ставителей психоанализа, как о. Ранк, r: с. Салливан, К. Хорни, Э. Фромм,
Р. Мэй пришел к следующим вЪtводам:
· TpeBora  это опасение в ситуации, коrда под yrрозой находится цeH
ность, которая жизненно важна для человека как личности;
· чувство опасности при переживании тревоrи не обязательно должно
быть более интенсивным, чем чувство страха, однако чувство тревоrи
охватывает человека на более rлубинном уровне, представляя yrрозу
самой сердцевине личности;
305

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. п. САРТР и др.)
· TpeBora мучительнее, чем страх;
· переживаемые человеком всевозможные страхи основаны на ero сис..
теме безопасности, в то время как TpeBora ставит под yrрозу саму эту
систему безопасности;
· TpeBora  недифференцированная эмоциональная реакция на опас..
ность, а страх  дифференцированная эмоциональная реакция в ответ
на конкретные сиrналы опасности;
· TpeBora является первичным феноменом, страх  вторичным.
Проведя различие между нормальной и невротической тревоrой,
Р. Мэй исходил из Toro, что первый вид тревоrи адекватен объективной
опасности, не ведет к вытеснению или формированию внутрипсихическо"
ro конфликта, человек может справиться с ней конструктивно, используя
свои способности, а не невротические защитные механизмы. Вторая,
т. е. швротu'ЧеСКая тревоеа относuтся 1(, суБUl(,тuв1tой стороие 'Человека u cвидe
телъствует о внутренних nсuхолоzu'Чес1(,UХ npo1J,eccax u 1(,о1tфЛU1(,тах, мешающuх
ему UСnОЛ'Ь30ватъ свou сnособ1tостu. При невротической TpeBore вытеснение
создает внутренние противоречия, создавая yrрозу нарушения психоло..
rическоrо равновесия, скрывает реальную опасность, с которой человек
Mor бы справиться, усиливает чувство беспомощности, так как человек
вынужден ставить себе оrраничения и отказываться от использования
своей силы.
Соrласно Р. Мэю, нормальная TpeBora присуща орrанизму по ero при..
роде, а ее качественные особенности и формы складываются у каждо"
ro человека в процессе обучения. В целом тревоеа  это иекий з1tа1(" Y1(,a
зъtвающий на то, 'Что у 'Человека ш все в nорядхе в еео лu'Ч1tой жиз1tu u в oти
шенuях с дpyeu.м,и людъмu. Ее можно рассматривать в качестве идущеrо
изнутри зова о необходимости разрешения проблемы. В принципе чело..
век не может избежать тревоrи как таковой, но он может уменьшить ее.
«Овладение тревоrой состоит в снижении ее до нормальноrо уровня,
а затем  в использовании нормальной тревоrи как стимула к увеличению
осознавания, бдительности и жизненной энерrии» [50, с. 298].
В понимании Р. Мэя тревоеа нераЗрЪtвно связа1tа с Э1(,зuсте1t1J,uалъ1tъwu
асnектами 'ЧеЛовеческоzо бъtтия u в этом смъtсле nол1tое отсутствие ее 1tевозмож
ио. Дрyrое дело, что невротическая TpeBora является результатом HeyдaB
шейся попытки совладать с пережитыми человеком прошлыми ситуация"
ми тревоrи, особенно в раннем детстве. Но возможно конструктивное
использование нормальной тревоrи, которое состоит не в обходе BOKpyr
нее и не в смирении перед ней, а в движении сквозь вызывающую TpeBory
ситуацию. Поэтому мужество человека заключается не в отсутствии Tpe
воrи и страха, а в способности двиrаться дальше, даже испытывая страх,
и преодолевать вызывающие TpeBory переживания. Речь идет о TBOp
306

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ Р. МЭЯ
ческой способности человека преодолевать невротический конфликт,
трансцендировать невротическую TpeBory в нормальную и жить с ней.
Словом, TpeBora дЛЯ Р. Мэя  это важнейший элемент существования
человека. 0иа имеет с.мъtс.л u ее мож1tо uсnолъзоватъ 1(,оистРУ1(,тивио. Встреча
с ней может освободить человека от скуки, обострить ero восприятие, соз
дать напряжение, на котором основывается сохранение жизни. В экзистен
циальном плане TpeBora является не чем иным, как переживанием бытия,
утверждающеrо себя на фоне небытия и, следовательно, для конструктив
ной конфронтации с ней человеку необходимы независимость и свобода.
Подобно некоторым психоаналитикам Р. Мэй придерживаЛся экзи
стенциальной точки зрения на феномен человека. Он считал, что нельзя
адекватно описать и понять бытие человека на сущностной основе. Это
не означало, что экзистенциальная психотерапия отрицала подходы,
основанные на изучении влечений, дискретных механизмов функцио
нирования орrанизма и психики человека. Но она исходила из Toro, что
если образ человека основывается исключительно на таких методах,
то это ни к чему хорошему не приводит.
Чем более точно определяются силы и влечения, тем менее определен..
но rоворится о существовании человека. Ведь в реальной жизни человек
всеrда использует силы и влечения уникальным способом. Поэтому Э1(,зu
сте1t1J,uалъ1tъtй подход 1(, 'Человечес1(,ОМУ бъtтuю ос1tовъtвается иа рассмотреиии
меха1tизмов действия 'ЧIфез npuзму лu'Ч1tостu, а ие лu'Ч1tостu 'Через npuзму механиз
ма действия, как это имело место в психолоrических теориях, уповавших
на биолоrические, физические и химические законы функционирования
живоrо орrанизма.
ДЛЯ Р. Мэя экзистенциализм в психолоrии и психотерапии означал
не специальную школу, а особы подход к человеческому бытию. Э1(,зu
сте1t1J,uалъ1tая nсuхотераnия nредставляласъ ему в 1(,а'Честве особой устаиов1(,и
по от1tошe1tuю 1(, тераnии, а ие сuстеМъt тераnии 1(,а1(, та1(,овой, иитереса 1(, noии
ма1tuю стру1(,турЪt 'Человечес1(,ОZО бъtтия u еео nережuва1tuй, а не 1tабора 1tовъtх
техии1(,. В этом смысле любой психоаналитик и психотерапевт являются
экзистенциальными в той мере, в которой они оказываются способными
воспринимать пациента в ero реальности.
Соrласно Р. Мэю без использования понятий бытие и небытие невоз
можно адекватно понять такие рассмотренные классическим психоанали
зом психолоrические механизмы, как вытеснение и сопротивлени. Так,
обычно механизм вытеснения объясняется тем, что ребенок подавляет
сексуальные и аrрессивные влечения, потому что культура в лице родите
лей их не одобряет, а ребенок стремится к обеспечению своей безопас
ности в общении с ними. Но культура состоит из тех же людей, таким же
образом подавляющих подобные влечения.
307

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. п. САРТР и др.)
Поэтому, ставил вопрос А. Мэй, не слишком ли большим упрощением
будет rоворить о культуре как целиком противостоящей индивиду и OTКY
да исследователи взяли идею, в соответствии с которой дети и взрослые
беспокоятся исключительно о безопасности и удовлетворении либидо?
Не являются ли подобные представления перенесением на всех людей
Toro, что удалось выявить в процессе работы с тревожными детьми и HeB
ротическими взрослыми?
Отвечая на данные вопросы, Р. Мэй пришел к выводу, что в силу их
причинноследственноrо мышления некоторые исследователи слишком
преувеличили связь человеческоrо бытия с безопасностью и инстинктом
выживания и что та1(,ие меха1tизМЪt, 1(,а1(, въtтес'Ш!1tue и соnротuвле1tuе, MO;ryт
бъtтъ nоиятъt на более zлубu1t1tом уровне вОЗМОЖ1tостей З1tа'Че1tия 'Человеческоzо
БЪtтия. В этом отношении бытие должно быть рассмотрено с точки зре
ния индивидуальноrо уникальноrо паттерна возможностей.
Для Р. Мэя бессознательное  это не резервуар для импульсов, влече
ний и желаний, неприемлемых в данной культуре, как это представля
лось в классическом психоанализе. В ero понимании бессоз1tателъ1tое  это
скорее те возмож1tостu для узнава1tИЯ u nережuвания, 1(,оторъtе 'Человек ие ХlJЧет
илu ие может а1(,туализuроватъ. И поэтому механизм вытеснения включа..
ет в себя борьбу индивидуальноrо бытия против небытия и неизбежно
связан со свободой человеческоrо бытия в отношении собственных воз
можностей. В целом, как считал Р. Мэй, каждый механизм или динамика,
каждое влечение или побуждение предполаrают нижележащие CTPYКТY
ры, которые являются более значимыми, чем сами эти механизмы, вле
чения,побуждения.
Переосмысливая предшествующие представления психоаналитиков
и психиатров о человеке и ero психических заболеваниях, Р. Мэй столк
нулся С рядом вопросов, которые неизбежно возникают перед любым
критически мыслящим аналитиком.
Может ли психотерапевт быть уверенным в том, что видит пациен"
та таким, какой он есть, или он видит проекцию своих собственных Teo
рий о нем? Как он может быть уверен в том, что прекрасно разработан
ная концептуальная система на самом деле имеет KaKoeTO отношение
к конкретному пациенту? Не требуется ли в отношении данноrо человека
совершенно иная система? Если аналитик целиком и полностью полаrа
ется на лоrическую последовательность своей концептуальной системы,
то не ускользает ли тем самым от Hero подлинное бытие человека? Как
может знать аналитик, что видит пациента в ero действительном мире,
в котором он живет и работает? Не отличается ли уникальный KOHKpe
ный мир пациента от общих теорий, принятых в той или иной психоте
рапевтической школе?
308

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ Р. МЭЯ
Ответы на эти вопросы побудили некоторых психоаналитиков и Tepa
певтов разрабатывать экзистенциальноаналитическое направление. Пре
жде Bcero это было связано с тем, что аналитик должен знать пациен
та и существовать в ero мире, если он действительно хочет понять ero.
Поиск ответов на соответствующие вопросы способствовал обращению
Р. Мэя к экзистенциальному анализу, в основе KOToporo лежало онтолоrи
ческое понимание бытия человекавмире.
Придерживаясь экзистенциальноrо подхода, Р. Мэй выдвинул несколь
ко принципов, которые, на ero взrляд, необходимо включить в науку
и психотерапию в качестве основных.
ВnервЪtХ, наука должна быть релевантна к отличительным качествам
и характеристикам человеческоrо бытия, без которых оно не будет таким,
каким на самом деле является.
ВвторЪtХ, простое может быть понято и объяснено только в терминах
более общеrо, что находится в оппозиции положению, превалирующему
в традиционной науке, коrда комплексные вещи объяснялись через более
простые: такой уровень комплекса, как самосознание у человека, стано..
вится решающим для понимания всех предыдущих комплексов.
Bтpeтъиx, основной единицей изучения в психотерапии является
не проблема, с которой приходит пациент, не невротическое поведение
или диаrностическая катеrория заболевания, а существова1tuедвухлu'Ч1t
cтeйвMиpe, представленном в данный момент комнатой терапевта: толь
ко в контексте этоrо мира может возникнуть понимание бытия пациента
в собственном мире [51, с.32].
Наряду с данными принципами науки и психотерапии Р. Мэй предло
жил шестъ 01tтолоzu'ЧеСКUХ хара1(,теристи1(, пациента как существующей лич..
ности, с которой имеет дело аналитик. Эти характеристики он назвал
также принципами, относящимися непосредственно к терапевтической
деятельности.
ПервЪtЙ npu1t1J,un  1J,е1tтpuрова1t1tостъ существования, 'Человечес1(,ОZО БЪtтия.
Как и любой человек, пациент центрирован на своей личности и напа
дение на данный центр является нападением на все ее существование.
Понятие центрированности человеческоrо бытия дает основу для пони
мания болезни и здоровья, невроза и душевноrо равновесия. Так, невроз
используется индивидом, чтобы сохранить свой центр, свое существо
вание. Поэтому невроз  это не отклонение от Toro, каким должен быть
человек. Он может быть рассмотрен в качестве необходимой реryляции,
при помощи которой сохраняется центрированность. Симптомы HeBpo
за представляют собой способ сужения rраниц мира для Toro, чтобы цeH
трированность существования моrла быть защищена от yrрозы проник..
новения внешнеrо мира.
309

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
Второй npu1t1J,un  любая лu'Ч1tостъ обладает свойством самоутверждения,
nотреб1tостъю сохранитъ свою 1J,е1tтрuрова1t1tостъ. Личность обладает свой..
ством самоутверждения в человеческом бытии. Это то, что п. Тиллих
назвал «мужеством быть», которое, по ero мнению, «коренится во всем
мноrообразии человеческоrо существования и в конечном счете в CTPYК
туре caMoro бытия» [52, с. 7]. Мужество онтолоrично по своей природе,
поскольку является самоутверждением бытия вопреки факту небытия.
Третий npu1t1J,un  у всех людей естъ nотреб1tостъ u возмож1tостъ вЪtйтu
из своей 1J,e1tтpupoBa1t1tocтu, 'ЧтоБЪt nрU1(,ос1tутъся 1(, друеому БЪtтuю. Такая
потребность и возможность связаны с риском. Если человек выйдет
из себя слишком далеко, то он может потерять свой собственный центр,
свою идентичность. В том случае, коrда невротик отказывается выходить
за пределы себя, замыкается в себе и живет в оrраниченном простран
стве, то ero рост и развитие блокируются. Во времена З. Фрейда обыч"
ное невротическое проявление человека бьто связано с невротическим
подавлением и торможением. С преобладанием конформизма часты
ми невротическими реакциями стали такие, как рассеивание собствен
Horo Я человека в процессе объединения и идентификациями с дрyrими,
вплоть до опустения собственноrо бытия.
ЧетвертЪtЙ npu1t1J,un  субr,ектuв1tой стороиой 1J,eнтpupOBa1t1tocтu является
ОСОЗ1tа1tuе. Оно присутствует не только в человеке, но и в дрyrих формах
жизни. Речь идет о примитивной реакции орrанизма на yrрожающую ero
жизни опасность. Как и предыдущие принципы, данный принцип разде..
ляется существующей личностью с бытием всех людей и соответствует
биолоrическому уровню, на котором оказывается действенным любое
человеческое бытие.
Пятъtй npu1t1J,un  самОСОЗ1tа1tue 1(,а1(, u1tдuвuдуалъ1tая 'Человеческая xapa1(,rпepu
сти1(,а, собствен1tо 'Человеческая форма соз1tа1tИЯ. Если осознание ассоциируе
ся с бдительностью, то самосознание является не просто осознанием yrpo
зы из внешнеrо мира, но способностью знать себя как индивида, которому
yrрожают, переживать себя в качестве субъекта, KOToporo окружает мир.
Способность к самосознанию лежит в основе ряда возможностей, которые
имеются у человека по отношению к ero миру. Она составляет основу пси
холоrической свободы, обретающей онтолоrическую базу. Задача терапии
состоит не столько в том, чтобы помочь пациенту осознать существо своих
невротических симптомов, сколько в том, чтобы помочь ему превратить ero
осознавание в сознание. Самосознание поднимает осознавание на принци
пиально новый уровень, который дает пациенту возможность достижения
инсайта, видения мира и своих проблем в отношении к самому себе.
IПестой npu1t1J,un  тревоеа 1(,а1(, состоя1tuе 'ЧeJtовечес1(,ОZО БЪtтия. Борьба
с тревоrой может разрушить человеческое бытие. Эта борьба направле
310

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ Р. МЭЯ
на против чеrолибо вне человека, но более значительной для психотера
пии является внутренняя сторона борьбы, конфликт личности, стоящей
перед выбором реализации собственных возможностей. Само по себе
сознание всеrда подразумевает возможность для человека противостоять
своей сущности, в чем проявляется траrическая природа человеческоrо
опыта, включающеrо в себя онтолоrическую TpeBory, которую испытыва
ет человек.
Выделенные Р. Мэем онтолоrические характеристики бытия или прин..
ципы MOryт дать, по ero мнению, как структурную базу для психотера
пии, так и основу науки о человеке, которая не будет разрывать на куски
человеческое единство в процессе изучения. И хотя экзистенциальная
терапия делает акцент на траrических аспектах жизни, тем не менее она
не является пессимистичной, как это может по казаться на первый взrляд.
По убеждению Р. Мэя, скорее напротив. Траrедия связана с переживани
ем катарсиса, неотделима от человеческоrо достоинства и величия, явля
ется «аккомпанементом, как это было показано в драмах Эдипа и Ореста,
моментах великоrо инсайта человеческоrо бытия» [53, с. 67].
В понимании Р. Мэя задача экзистенциальной терапии состоит в анали
зе структуры человеческоrо существования. Если аналитик способен pea
лизовать эту задачу, то он может прийти к пониманию реальности, лежа
щей в основе критических ситуаций, имеющих место в жизни человека.
Существенным в экзистенциальном анализе является то, что данный
анализ выступает против рассмотрния пациента в рамках существующих
предварительных концепций и представлений. Подобный подход рас"
ширяет знание о человеке в исторической перспективе и yrлубляет ero
познание, принимая во внимание факты самораскрытия индивида в раз"
личных сферах бытия и не раскалывая ero на объект и субъект.
Хотя экзистенциализм как таковой имел дело с онтолоrическими струк"
турами человеческоrо существования, тем не менее экзистенциальная
психотерапия поrружается в rлубины психолоrическоrо анализа с целью
раскрытия живоrо человека в деryманизированной культуре. Экзистен"
циальные аналитики рассматривают, по выражению Р. Мэя, «не изолиро
ванные психолоrические реакции сами по себе, а психолоrическое бытие
живоrо человека, который делает свою жизнь», т. е. они используют «пси
холоrические термины в онтолоrическом смысле» [54, с.118].
Вполне очевидно, что знание природы влечений и механизмов Функ
ционирования психики человека полезно для аналитика. Знакомство
с межличностными отношениями также может иметь прямое отношение
к пониманию жизни пациента. Информация о ero социальном окружении
тоже важна. Однако, как считал Р. Мэй, все это проявляется на совершен..
но ином уровне, коrда аналитик встречается непосредственно с самим
311

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. П. САРТР и др.)
пациентом. Все предшествующие знания приобретают смысл и значение
из действительности KOHKpeTHoro человека.
Словом, если аналитик хочет узнать пациента, то знание о нем должно
быть подчинено факту ero действительноrо существования. А существова
ние  это то, что из бесконечноrо множества детерминированных фактов
образует человека, с которым что..rrо происходит и у KOToporo есть потен..
циальная способность сделать паузу перед тем, как отреаrировать. Таким
образом, существование оказывается такой областью, в которой челове..
ческое существо не является исключительно совокупностью влечений
и детерминированных форм поведения, а представляет собой потенци"
альность, некое становление возможноrо будущеrо.
Для экзистенциальных аналитиков человек и ero мир  это единое
структурное целое, описываемое ими как бытие"в"мире. Я и мир Диалек"
тически связаны между собой. Причем, как об этом rоворил в свое время
л. Бинсванrер, следует различать три формъt мира, характеризующие каж..
доrо человека как БЫТИЯ"в"мире:
· Uтwelt  биолоrический, предметный, природный мир, окружающая
человека среда;
· Mitwelt мир человеческих существ, соплеменников, мир взаимоотно"
шений с ними;
· Eigenwelt  собственный мир человека, форма отношений ero с собс
венным Я, мир самосознания, мир Самости.
Останавливаясь на рассмотрении значимости этих трех форм мира
для человека, Р. Мэй отмечал, что экзистенциальные аналитики не отри..
цают реальность природноrо мира, настаивают на серьезном рассмотре--
нии ero и способны уловить суть Umwelt не хуже, чем те исследователи,
которые расчленяют этот мир человека на ero мотивы, влечения. Но они
не считают ero единственной формой существования и не пытаются вме--
стить в Hero все человеческое существование.
Экзистенциальные аналитики признают также важность Mitwelt,
т. е. мира, имеющеrо структуру значения, созданноrо взаимоотношения"
ми людей дрyr с дрyrом. Если Umwelt описывается в катеrориях приспо..
собления и адаптации, то для Mitwelt эти катеrории неточны, более вер"
ным является термин «отношение», точнее «взаимоотношения».
Однако, как подчеркивал Р.Мэй, для экзистенциальных аналитиков
наиболее важным и существенным является Eigenwelt  собственный мир
человека, характеризующийся самосознанием. Но именно эта форма мира
или практически полностью иrнорируется в психолоrии и психиатрии,
или оказывается понятой хуже Bcero.
В оценке л. Бинсванrера классический психоанализ имел дело в основ..
ном С Umwelt, т. е. миром инстинктов, влечений, биолоrическоrо детер"
312

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ Р. МЭЯ
минизма. В понимании дрyrих исследователей школа межличностных
отношений, прежде Bcero межличностная теория [. с. Салливана, имела
теоретический базис для работы с Mitwelt, миром отношений человека
с дрyrими людьми. Однако, как полаrал Р. Мэй, межличностные отноше
ния становятся выхолощенными, если аналитик не обращается к учету
и рассмотрению Eigenwelt, пониманию Toro мира, в котором исключи..
тельное значение приобретает отношение человека к самому себе.
Р. Мэй исходил из Toro, что в каждый момент времени человек суще
ствует в мире предметном, биолоrическом мире. Но то, как он относится
к своей собственной потребности в любви, к проявлению Toro или иноrо
влечения, во MHoroM зависит от мира человеческих отношений, опре..
деляющих ero реакцию. В контексте же собственноrо мира человека он
осознает, что происходит в феномене самосознания и что происходит
при инсайте, коrда блаrодаря внутреннему образу осуществляется преоб..
разование ero caMoro. «Человек одновременно живет в Umwelt, Mitwelt
и Eigenwelt. Это три разных мира, но при этом это три одновременно
существующих формы бытияв"мире» [55, c.169170].
В свете рассмотрения трех миров, составляющих бытие челове..
ка в мире, Р. Мэй предпринял попытку осмысления тех особенностей,
которые представлялись важными для экзистенциальной терапии. Так,
линейный подход ко времени соотносился им с предметным миром, rде
человек воспринимался в качестве действующих на Hero инстинктивных
побуждений. В мире личностных отношений количественное (часовое)
время имеет мало общеrо со значением происходящеrо, т. е. с внутрен"
ним значением событий. В мире самосознания проникновение в значе
ние события не имеет для человека практически ничеrо общеrо с часо
вым временем.
С учетом подобной специфики можно rоворить о том, что rлавным
модусом человеческоrо существования является не столько прошлое или
настоящее, сколько будущее. Словом, для экзистенциальноrо аналитика
важно понимание Toro, что 'Человек  это существо, стремящееся в будущее, он
может познать себя, только представляя себя в будущем и, следовательно,
личность можно понять только на ее пути движения к будущему.
Из подобноrо понимания бытия и времени, paccMoTpeHHoro с учетом
потенциальных возможностей личности (не настоящее или прошлое,
а будущее  доминантная форма времени для человека), вытекают два
следствия, имеющие прямое отношение к клинической практике.
ВnервЪtХ, воспоминания о том, кем пациент бьт, определяют то, кем
он хочет стать и, следовательно, будущее определяет прошлое.
ВвторЪtХ, именно от ero решения, относящеrося к будущему, зависит
то, сможет ли пациент вспомнить значение событий прошлоrо, посколь"
313

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
ку часто прошлое пациента не оживает потому, что с ним ничеrо не про..
исходит в будущем.
Таким образом, экзистенциальный аналитик выступает против избеrа"
ния ведущих к TpeBore вопросов настоящеrо и против попытки спрятать..
ся от них за детерминистской ролью прошлоrо. Он серьезно относится
к истории и исходит из Toro, что пациенты неспособны соотносить себя
с будущим. «Чтобы любой обнаженный фрarмент прошлоrо стал реалЬН<F
стью, необходимо,  подчеркивал Р. Мэй,  иметь какуюoo'fО надежду и пре--
данность делу для изменений в обозримом будущем  будь то преодоление
тревоrи или дрyrих болезненных симптомов, или интеrрация личности
для последующей творческой активности» [56, с.162].
rоворя о состоянии мира, в котором находился человек середины хх
столетия, Р.Мэй исходил из Toro, что данный мир можно назвать ШU3
идиъш. Под шизоидностью им понимался не признак психопатолоrии,
а общее состояние цивилизации, в рамках которой превалирующими
стали неспособность человека чувствовать, боязнь близости, отчуждение,
полное равнодушие, безразличие. И хотя в принципе шизоидное состоя..
ние может восприниматься в качестве конструктивноrо способа разреш
ния rлубинных проблем, тем не менее, в отличие от дрyrих цивилизаций,
подталкивающих шизоидную личность к творчеству, западная цивилиза"
ция подталкивает человека к шизоидному образу жизни, отличающемуся
механистичностью и отстраненностью.
В шизоидном мире невротик иrрает, как считал Р. Мэй, роль KaccaH
дры. Раздираемый психолоrическими страстями, он несет в себе бремя
сотрясающих эпоху конфликтов и своими действиями как бы предсказы"
вает те явления, которые позднее MOryт во всей своей остроте проявиться
в обществе. В этом отношении иевроти1(, 1(,а1(, бъt предвещает 1tаnравлe1t1tостъ
развuтия 1J,uвuлиза1J,UU, nОС1(,ОЛЪ1(,у 0и осоз1tа1t1tо nережuвает то, 'Что у болъшu1t
ства людей О'Казъtвается nоzруже1t1tъw в 2Лубu1tъt беССОЗ1tателЪ1tОZО. Можно ска..
зать, что невротические проблемы оказываются неким языком, на кото..
ром бессознательное обращается к сознанию общества.
Данное положение может быть наrляДНО про иллюстрировано сле
дующими примерами. Так, у пациентов, с которыми имел дело З. Фрейд,
на передний план выходили скрытые сексуалъ1tъtе nробле.мЪt, ставшие более
явными у мноrих людей в разных странах только после Второй мировой
войны. Аерессивностъ, на которую обратил внимание основатель психо
анализа, стала проявляться у пациентов 30x rr. хх столетия и в качес
ве осознанноrо явления дала знать о себе в обществе десять лет спустя.
СостОЯ1tue тревоzи пациентов Toro периода сперва фиксировалось аналити"
ками в качестве симптома патолоrии, затем  как общее свойство харак"
тера и, наконец, в 50..х rr. ХХ в.  как относящееся не только к невроти"
314

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ Р. МЭЯ
кам, но и к нормальным людям, живущим в тревожное время. Проблема
uде1tтu'Ч1tостu тоже сперва заботила лишь психотерапевтов, работающих
с пациентами, но несколько десятилетий спустя стала объектом внима..
ния Bcero общества.
По мнению Р. Мэя, характерной особенностью шизоидноrо мира стало
то, что любовь и воля, которые ранее помоrали человеку справляться
с жизненными невзrодами, оказались серьезной проблемой для мно"
rих людей. Некоторые исследователи заrоворили об эпохе слабоволия.
В понимании Р. Мэя в основе слабоволия лежит притупление чувств, что
ведет к порождению состоя1tИЯ аnатии. И если признаки этоrо феномена
проявлялись у пациентов 50x rr. хх столетия, то позднее состояние апа..
тии стало серьезной проблемой технолоrическоrо общества. Обнаружи
лось движение к состоянию полноrо равнодушия как жизненной YCTaHOB
ке или свойству характера.
По выражению Р. Мэя, апатия u шизоuд1tъtй мир идут ру 1(, а об РУ1(,у u обу
с.ловлuвают друе друеа. Причем апатия тесно связана с любовью и волей.
В этом отношении можно сказать, что nротuвОnОЛОЖ1tостъю любвu является
ие иеиавистъ, а апатия, точно так же как nротuвоnолож1tостъю волu  не шфе
шuтелъ1tостъ, а отстраиеииостъ, беЗУ'Част1tостъ, 1tежела1tue nриииматъ У'Частuе
в жuз1tе1t1tо ваЖ1tъtх собъtтиях.
ДЛЯ Р. Мэя апатия, подобно фрейдовскому инстинкту смерти, означа
ет постепенный отказ от участия человека в чемлибо. Апатичный образ
жизни провоцирует насилие. В свою очередь насилие способствует pac
пространению апатии. Траrический парадокс состоит в том, что в шизо
идном мире человек использует апатию как средство защиты, с помощью
KOToporo потерпевший поражение индивид обретает покой, а умение
не волноваться воспринимается в качестве HeKoero нормальноrо состоя
ния. Но В противоположность конструктивной шизоидной установке,
способствующей превращению шизоидноrо раскола личности в сопро..
тивление духовной пустоте и самовыражение в искусстве, апатия ведет
к устранению воли и любви и, следовательно, необходим поиск новой
основы для восстановления ее жертв. С этой целью Р. Мэй подверr анали
зу существовавшие в то время представления о любви и воле.
Прежде Bcero он рассмотрел 'ЧетЪtре тиnа любвu, традиционно пред
ставленные на Западе:
· секс или вожделение, либидо;
· эрос или любовь как стремление к воспроизводству и творчеству;
· фшия или дружба, братская любовь;
· аеаnе или забота о блаrе дрyrоrо человека.
Подлинная любовь представляет собой смесь этих четырех видов
любви. Но в современном мире наблюдаются такие парадоксы любви
315

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. п. САРТР и др.)
и секса, которые, по мнению Р. Мэя, по рождают апатичный образ жизни
человека.
Прежде Bcero следует иметь в виду то, что радикально изменилось,
по сравнению с концом XIX в., отношение к сексу как таковому. З. ФреЙДУ
приходилось иметь дело с пациентами, у которых присутствовали симпто
мы подавления секса. Сеrодня терапевты имеют дело с пациентами, сво"
бодно rоворящими о сексе, проявляющими значительную половую актив..
ность, не испытывающими нравственных сомнений по поводу своих заня"
тий любовью. Подобная перемена бьта связана с половым воспитанием,
свободой слова в области секса и открытым выражением половых эмоций,
что стало просвещенческой установкой первой четверти ХХ в.
Однако, как заметил Р. Мэй, просвещение не решило половых проблем
западной цивилизации. Оно принесло положительные результаты в плане
свободы человека и ослабления чувства вины перед обществом и окру"
жающими людьми, но в то же время усилило внутреннее ощущение вины
и беспокойства. Половое nросвеще1tuе (знания о сексе, противозачаточные
средства и т. д.) привело к нивелированию самой половой страсти, 'Что
явилосъ OдHUМ из nарадО'Ксов любвu u секса.
Второй nарадО'Кс связа1t с ув.tteЧe1tue.м техии1(,ой секса, которое, переходя все
rраницы, приводит к тому, что сексуальная деятельность превращается
в механический процесс, ведущий к отчуждению и обезличиванию. Оза..
боченность в достижении орrазма при помощи техники секса лишь уси"
ливает неуверенность человека в себе, ero внутреннюю пустоту и одино
чество. За физической наrотой половой близости не стоит проявление
нежности, предполаrающее психолоrическую и духовную обнаженность.
Зацикленность на технике секса оказывается напрямую связана с ослаб..
лением сексуальных ощущений. Умелый любовник оказывается потенци"
альным импотентом.
Третий nарадО'Кс проявляется в том, 'Что сексуалЪ1tая свобода иа деле npeвpa
тuласъ в 1tовую форму nуритаиства, состоящеrо, по мысли Р. Мэя, из таких
элементов, как от'Чужденuе от тела, отделе1tuе ЭМО1J,uu от разума u uсnолъз
ваиue тела в 1(,а'Честве машu1tъt. Раньше rpexoM считалось удовлетворение
сексуальных желаний человека, теперь rpexoBHbIM является неполное сек..
суальное самовыражение. Раньше мноrие люди (старые пуритане) боро..
лись с сексом и при этом бьти людьми страсти, теперь новые пуритане
борются со страстью и при этом являются людьми секса. «В викториан..
скую эпоху человек искал любви без секса; современный человек ищет
секса без любви» [57, с. 43]. Фактически, новое пуританство оrраничивает
чувства, сводит любовный акт к тому, что на вербальном уровне выража..
ется техническим термином «трахаться», способствует эмоциональному
обнищанию и ведет к откровенной враждебности между людьми, находя
316

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ Р. МЭЯ
щей свое отражение, в частности, в ненормативной лексике, связанной
с областью секса.
fоворя о данных парадоксах секса и любви, Р. Мэй выделил одну их
общую черту  ба1tалuза1J,UЮ u секса, u любвu, связа1t1tУЮ с их оnустоше1tu
ем u отделением секса от эроса. Люди стали использовать секс в качестве
защиты от страсти эроса. Но они добились лишь Toro, что столкнулись
с «местью yrHeTeHHoro». [. Маркузе полаrал, что в обществе со свобод"
ными нормами сексуальной морали секс непременно сольется с эросом.
Но, как подчеркнул Р. Мэй, общество стало развиваться в противополож"
ном направлении, отделив секс от эроса и стремясь подавить последний.
Результатом такой направленности развития стало то, что страсть как
один из элементов подавляемоrо эроса вносит разлад в бытие человека.
Размышляя о парадоксах секса и любви, Р. Мэй обратил внимание
на связъ между любовъю u смертъю. Ощущение смертности порождает и обо..
rащает любовь. Связь любви со смертью отчетливо просматривается
в половом акте. В мифолоrии половой акт непременно ассоциируется
с тревоrой и смертью. В современном мире занятие сексом без любви
олицетворяет собой попытку спасения от тревоrи, издревле являющей"
ся неотъемлемой частью человеческой любви. Секс становится как бы
средством снятия беспокойства, хотя на самом деле он лишь подrотавли"
вает почву для утраты эмоциональности и развития импотенции. Причем
одержимость сексом, по выражению Р. Мэя, помоrает человеку скрывать
страх перед смертью.
Для Р. Мэя любовь представляет собой одну из составляющих челове
ческоrо бытия. Второй ero составляющей является воля, которая CTaHO
вится значительной проблемой для современности. Более Toro, по убеж..
дению Р. Мэя, невроз совремепноео 'ЧеЛовека обусловлен ослаблением еео волu u cn
соб1tостu npииuмaтъ рeшe'1tия. Разлад и паралич воли становятся тем широко
распространенным феноменом, который способствует развитию апатии
человека в современном мире.
3. Фрейд придерживался принципа cTpororo детерминизма и в этом
отношении выступал против ранее распространенной позиции, привер
женцы которой неизменно апеллировали к свободе воли человека. HeKOT
рые ero последователи настолько абсолютизировали данную установку, что
процесс терапевтической деятельности стал соотноситься с побуждением
пациентов отказываться от волевых решений. При этом подчас упускалось
из вида то обстоятельство, что З. Фрейд не отрицал необходимости свобо--
ды выбора со стороны пациентов. В работе «Я и Оно» (1923) он со всей
определенностью подчеркивал, что Оно пациента не вырабатывает еди"
ной воли, и поэтому психоанализ стремится к тому, чтобы предоставить
Я пациента свободу выбора Toro или иноrо пути дальнейшеrо развития.
317

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. П. САРТР и др.)
Для Р. Мэя бьта неприемлема позиция тех психоаналитиков, кото..
рые возвели в абсолют принцип cTpororo детерминизма и полностью
отказались от свободы воли человека. Вместе с тем он критически отнес..
ся и к предложениям представителей психоаналитической психоло..
rии Я (Х.Хартманн и др.), которые выдвинули представления об авто..
номии Я, свойственной ему функции свободы и выбора.
По ero мнению, ни Я, ни тело, ни бессознательное не MOryт быть «авто..
номными» сами по себе, они суЩествуют как части целоrо. Дрyrое дело,
что в рамках классическоrо психоанализа действительно пришлось столк..
нуться С неразрешимостью проблемы воли, что дало знать о себе как
в процессе последующеrо развития психоаналитических представлений
о человеке, так и в кризисе воли людей, живущих в современной запад"
ной цивилизации.
Р. Мэй не отрицал действия детерминации бессознательных факторов.
Однако, придерживаясь экзистенциальных установок, он обратился к про..
блеме интенциональности, считая, что интенциональность переносит пр
блематику детерминизма и свободы на более rлубокий уровень, в результа"
те чеrо возможно новое понимание человеческоrо волевоrо акта.
Р. Мэй исходил из Toro, что интенциональность, понимаемая в каче..
стве структуры, придающей смысл переживанию, лежит в основе созна..
ния и является ключом к проблеме желания и воли. Как структура смысла
интенциональность служит мостом между субъектом и объектом, делает
возможным для человека видеть и понимать внешний мир таким, каков
он есть. И1tme1t1J,uо1tалъ1tостъ  это бъtтUй1tое состоя1tue, 8'К.ЛЮ'Чающее всю opшm,
та1J,UЮ 'ЧеЛовека по от1tошe1tUЮ 1(, миру в даниое время.
Если рассматривать интенциональность в качестве Toro, что лежит
в основе сознательных и бессознательных намерений, то становится оче..
видно, что в процессе терапевтической деятельности приходится иметь
дело с такими пациентами, у которых наблюдается отрицание воли и спо..
собности принимать решения, опустошенность и отчаяние, вызванные
неспособностью человека желать. Отсюда вытекает ваЖ1tая фу1t1(,1J,ИЯ ncи
хоа1tализа, 1(, от ор ая, 1(,а1(, счuтал Р. Мэй, дОЛЖ1tа сnособствоватъ более zлуБО'Кому
nо1tuма1tUЮ U измеренuю U1tте1t1J,uо1tалъ1tостu. По ero собственному выраже
нию, «психоанализ дарит нам rлубинное измерение, вклад, который зна..
чительно расширяет намерение и действительно продвиrает нас от соз..
нательной цели к более целостному, орrаничному, чувствующему и желаю..
щему человеку, являющемуся продуктом cBoero прошлоrо и движущемуся
к будущему» [58, с.254].
Языком интенциональности служит тело, которое не только выража..
ет интенциональность, но и «высказывает» ее. Так, коrда пациент вхо"
дит в кабинет психоаналитика, то интенциональность выражается в ero
318

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ Р. МЭЯ
походке, жестах, наклонах туловища и rоловы, дрожании рта, испyrанных
rлазах. Для психоаналитика чрезвычайно важны все сообщения пациен
та иа язъt1(,е тела, позволяющие ему лучше понять смысл происходящеrо
с обратившимся к нему за помощью человеком. Этот язъt1(, передает noд
'Час з1tа'Чuтелъ1tо болъше, 'Чем u1tтеллектуалъ1tъtй разzовор na1J,ue1tтa, сnособ1tоzо
1tесколъ1(,О сессий болтатъ о 'Чем уеодио, лuшъ БЪt ие об1tаружuватъ своих собстве1t
1tъtх 'Чувств.
По мысли Р. Мэя, задача терапевта заключается в том, чтобы осознать
в чем состоит интенциональность пациента на каждом конкретном сеансе.
Причем выявление этой интенциональности следует осуществлять таким
образом, чтобы пациент не cMor не осознать ее. В конечном счете психо
терапия должна служить уникальным источником данных относительно
Toro, каким образом желание, воля и интенциональность переживаются
страдающим человеком и как переживается им конфликт между намерени
ем и интенциональностью. Психоанализ должен быть направлен на пере
живание намерений, подразумеваемых ими действий и их смысла, слу
жить CBoero рода «иrровой площадкой для интенциональности» без необ
ходимости для пациента превращать все это в открытое поведение.
В понимании Р. Мэя процесс терапии включает сведение вместе трех
измерений: желания, воли и решения.
первое uзмереиие (желание) наблюдается на уровне осознания. Растущее
осознание cBoero тела, желаний и стремлений влечет за собой повышен
ную самооценку.
Второе uзмере1tuе связано с преобразованием осознания в самосозна
ние. Если пациент осознает свои желания, то он начинает видеть, каким
образом он может сделать чтото относительно их. Он становится вовле..
чен во взаимоотношения удовольствия, любви, доверия, красоты. В этом
измерении воля становится не отрицанием желания, а ero составляющей
частью на более высоком уровне сознания.
Третъе uзмере1tuе соотносится с решением и ответственностью, являю
щимися отличительными формами сознания человека, движущеrося
к самореализации, интеrрации и зрелости, что предполаrает соединение
любви и воли, слияние воли и любви в то состояние, которое экзистен
циалисты называют заботой.
Забота противоположна апатии и является психолоrической CTOpO
ной Эроса. Она включает в себя, используя выражение М. Хайдеrrера,
феномен Самости, т. е. становится возвращением человека к своей сущ
ности. Она онтолоrична, поскольку конституирует человека как челове
ка. ДЛЯ Р. Мэя забота является также особым типом интенциональности
в психотерапии, связанным с интенцией желать KOМYTO выздороветь.
В этом смысле забота становится источником как любви, так и воли.
319

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. П. САРТР и др.)
Целъ Э'Кзuсme1t1J,uалъ1tой nсихотераnии  достuженuе сМъtсла БЪtтия, вЪLЯвле
иие от1tОшe1tия na1J,ue1tтa 1(, своему Я u своему миру, nережuва1tuе собствен1tоzо
существова1tИЯ, 'Что является nредnосъlЛ1(,ОЙ для работЪt иад теми илu ииъши
про блем а.ми. Принятие аналитиком пациента дает последнему свободу
для переживания собственноrо существования. Но решающим для паци"
ента оказывается вопрос, что он будет делать с фактом самопринятия
после Toro, как он осознает происходящее и примет на себя ответствен..
ность за свое собственное существование.
В более конкретизированной форме психоанализ и дрyrие формы пси..
хотерапии не являются техническими авторитетами, способными при..
нять на себя всю тяжесть человеческой любви. С точки зрения Р. Мэя,
в действительности психотерапия, особенно экзистенциальная, может
лишь помочь человеку устранить препятствия на пути к любви. Она
не может любить за Hero и не претендует на это. Напротив, психотерапия
сnособ1tа иаиести 'ЧеЛовеку вред, еслu nритуnит еео ОСОЗ1tа1t1tостъ от1tосuтелъ1tо
любвu u умe1tъшuт еео ответственностъ в этом вопросе.
В целом экзистенциальный анализ ориентирован на rлубинное пони..
мание человеческоrо существования, что предполаrает, по мнению Р. Мэя,
опору на следующие положения.
ВnервЪtХ, экзистенциальные аналитики используют разнообразные
терапевтические техники, а экзистенциальную терапию отличает чувство
реальности и конкретности.
ВвторЪtХ, психотерапия основывается на признании Toro, что психо..
лоrический динамизм всеrда приобретает свое значение из экзистенци"
альной ситуации жизни пациента, т. е. каждый динамизм имеет онтолоrи"
ческий базис, а каждый тип поведения рассматривается с точки зрения
экзистенции пациента как человеческоrо существа.
Bтpeтъиx, отношение пациента и аналитика воспринимается как
настоящее и, следовательно, речь идет о реальности присутствия ана..
литика в процессе терапии, коrда он способен относиться к пациенту
как к одной экзистенции, общающейся с дрyrой экзистенцией. Акцент
на реальности присутствия не отменяет выявленноrо з. Фрейдом фено..
мена переноса. Однако в экзистенциальной терапии перенос помещае
ся в новый контекст ситуации, происходящей в реальности отношений
между аналитиком и пациентом. В этом смысле реальность бытия анали..
тика в общении с пациентом имеет вполне определенную цель, а именно
помочь последнему про извести на свет чтото находящееся внутри ero,
или, дрyrими словами, аналитик  это то, что Сократ называл «повиваль
ной бабкой».
В.IlteтвертЪtХ, в процессе терапии MOryт быть выявлены те виды поведе..
ния, которые разрушают присутствие, и поэтому аналитику необходимо
320

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ Р. МЭЯ
осознать, что именно блокирует ero полное присутствие, но он не дол
жен использовать терапевтическую технику для блокирования ero. В этом
отношении положение аналитика похоже на положение художника, кото..
рый изучил технику живописи, но знает, что если в процесс е рисования
он будет слишком MHoro занят мыслями о ней, то в тот же момент он поте
ряет свое видение.
ВnятЪtХ, целью терапии является переживание пациентом cBoero
существования как реальноrо, ее задача  высветить это существование
для Toro, чтобы пациент Mor осознать свои возможности и научиться дей
ствовать на их основе. Стало быть, терапия ориентирована не на излече
ние невротических симптомов, а на оказание помощи человеку в испы
тании ero существования, rде освобождение от симптомов оказывается
сопутствующим результатом этоrо процесса.
шестЪtХ, экзистенциальные аналитики признают важность обязатель
ства и исходят из Toro, что решение предшествует знанию. Предшествую
щие виды терапии основывались на том, что чем больше пациент узна
ет о себе, тем более правильные решения он будет принимать. В отличие
от подобной точки зрения, экзистенциальные аналитики считают, что
хотя отчасти это и так, тем не менее «пациент не может позволить себе
инсайт или знание о себе, пока не будет rOToB решить, не займет решитель
ную позицию в жизни, не примет предварительных решений» [59, с.196].
Причем под решением понимается не какой..rrо поступок, а решитель
ное отношение к существованию, установка обязательства. Стало быть,
экзистенциальный анализ нацелен на оказание помощи пациенту в разви
тии ero ориентации на обязательство как осознанную установку по OTHO
шению к своему бытию.
Акцент на феноменолоrических и экзистенциальных аспектах челове
ка вовсе не означал презрительноrо отношения к изучению и использо
ванию диаrностики, клинической динамики и соответствующих техник
в процессе психотерапии, как это, возможно, может по казаться на пер
вый взrляд. В действительности Р.Мэй исходил из Toro, что диаrности
ческие концепции и техники находятся на разных уровнях понимания
Toro, что происходит при непосредственной встрече психоаналитика
и пациента в психотерапии. Одно не должно поrлощать дрyrое. Аналити
ку важно придерживаться определенноrо курса «между Сциллой, опасно
стью позволить знанию техник заменить непосредственное понимание
пациента и общение с ним, и Харибдой, допущения Toro, будто он рабо
тает в редкой атмосфере клинической чистоты вообще без какихлибо
конструктов» [60, с. 22].
ДЛЯ Р. Мэя диаrностика являлась законной и необходимой Функци
ей, используемой в начале психотерапии, но она отлична от терапии как
11  3550
321

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. П. САРТР и др.)
таковой и требует дрyrой установки по отношению к пациенту. Это озна..
чает, что терапия рассматривалась им в плане основывающейся на бази"
се концепции существования пациента как бытия"в"мире и терапевта как
существующеrо и принимающеrо участие в мире.
Классический и экзистенциальный психоанализ
Подобно классическому психоанализу, экзистенциальный психоанализ
рассматривал все проявления психической жизни как выражение в сим..
волической форме фундаментальных и rлубинных структур, образующих
личность. Но если в рамках классическоrо психоанализа считалось, что
аффективность индивида первична, то экзистенциальный психоанализ
придерживался установки, в соответствии с которой перед первоначаль"
ным проявлением человеческой свободы нет ничеrо.
Классический психоанализ был нацелен на раскрытие смысла деяний
человека. Ту же самую цель преследовал и экзистенциальный психоанализ.
Однако в рамках классическоrо психоанализа особое внимание уделялось
определению комплекса, в то время как в рамках экзистенциальноrо пси"
хоанализа  выявлению первоначальноrо выбора. В последнем случае
первоначальный выбор как таковой рассматривался в качестве центра
отношений бесконечно мноrозначных смыслов.
В классическом психоанализе конкретное поведение, единичное жела..
ние познавались при помощи рефлексии. И хотя рефлексия конституи"
руется доонтолоrическим пониманием фундаментальноrо проекта, тем
не менее, по мнению некоторых представителей экзистенциальноrо пси..
хоанализа, она не располаrает инструментами и необходимыми средства..
ми, способствующими выделению символизируемоrо выбора и фиксации
ero в понятиях, полностью освещающих ero.
Так, ж. п. Сартр утверждал, что «рефлексия не может служить осно"
вой экзистенциальноrо психоанализа» [61, с.574]. Во всяком случае он
придерживался точки зрения, соrласно которой рефлексия просто обес
печивает психоанализ сырыми материалами, по отношению к которым
аналитик должен занять объективную позицию. Это означает, что извле
ченные из rлубин бессознательноrо комплексы, которые в экзистенциаль..
ном психоанализе понимаются в качестве проектов, постиrаются с точки
зрения Дрyrоrо, коrда обнаруженный объект рассматривается в качестве
бытия"длядрyrоrо, даже если психоаналитик и субъект психоанализа 
одно и то же лицо.
В классическом психоанализе общение между врачом и пациентом
носило оrраниченный, как бы односторонний характер, коrда пережи..
вание, соучастие и конфронтация между участниками аналитическоrо
322

КЛАССИЧЕСКИЙ И ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
процесса в настоящий момент уступали место про шедшему времени, pac
смотренному через призму исследовательскоrо интереса аналитика к про
шлому пациента. В рамках данноrо типа психоанализа иrнорировалась
структура онтолоrической проблематики, коrда человеческое Я объекти
вировалось и теоретизировалось с позиций разделения ero на составные
части Оно, Я, СверхЯ и тем самым исключал ось из подлинной сферы
бытия, существования.
В отличие от подобноrо подхода к человеку, экзистенциальный пси..
хоанализ ориентировался на двухстороннее, личностное общение между
врачом и пациентом в рамках «мывзаимоотношения». Он интересовал..
ся не столько абстракцией тела, сколько условиями и потенциальными
возможностями дазайн, возможными видами и способами существования
человека. Помимо Bcero прочеrо это означало, что если аналитику удается
рассматривать свой собственный способ существования или бытия"в"ми"
ре как ero тип Самости, то он не может не видеть существование дрyrих
видов Самости и не учитывать специфики человеческоrо бытия.
В отличие от классическоrо психоанализа, в основе KOToporo лежало
признание детерминизма психических феноменов, экзистенциальный
психоанализ учитывал первоначальную случайность выбора, являющую
ся обратной стороной ero свободы. Этот выбор является не чем иным,
как бытием человеческой реальности. Поэтому экзистенциальный пси
хоанализ не отталкивался от «комплекса», являющеrося выбором бытия,
чтобы дойти до такой абстракции, как либидо, с помощью которой можно
было бы разъяснить ero. Во всяком случае либидо не воспринималось
в экзистенциальном психоанализе ни в качестве присущеrо всем людям
общеrо свойства, ни в качестве чеrо..rrо нередуцируемоrо.
Делая конечной rраницей cBoero исследования выбор как таковой,
экзистенциальный психоанализ отказался тем самым от предположения
о механическом воздействии среды на человека. Это не означало, что
ero представители вообще отрицали возможность воздействия среды
на человека. Они скорее исходили из Toro, что среда может воздейство
вать на субъекта лишь в той степени, в какой он ее понимает, т. е. преоб..
разует в ситуацию. Соответственно, психоаналитик не может придержи"
ваться универсальной символики, а Э'Кзuсme1t1J,uалъ1tъtй nсuхоа1tализ долже1t
1(,аждъtй раз виовъ изобретатъ сuмволu1(,У в соответствии с рассматривае.мъш
отделъ1tъw СЛУ'Чаем. И коль скоро психоаналитик не упускает из виду, что
выбор является живым, то всеrда остается возможность для замены ero
изучаемым субъектом. Поэтому экзистенциальный психоанализ предпо..
лаrает определенную rибкость и следование за малейшими изменениями,
наблюдаемыми у субъекта, чтобы иметь возможность понять не только
индивидуальное, но часто даже MrHoBeHHoe.
11*
323

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. П. САРТР и др.)
Целъ Э'КЗUСтe1t1J,uалъ1tоzо nсuхоа1tализа  от1(,ръtтuе вЪtбора, а ие состОЯ1tия,
1(,а1(, это имело место в 'КЛассu'Ческом nсuхоа1tализе. Предмет ero исследования 
не некое данное, поrребенное в потемках бессознательноrо, а свободное
и сознательное решение, формирующееся лишь с этим сознанием. В этом
отношении классический психоанализ лишь находился на пути к экзи
стенциальному открытию, так и не дойдя до Hero.
Как только аналитик приближался к фундаментальному выбору, так
сразу же наталкивался на сопротивление пациента, который внезапно
при знавал свой образ, представленный ему подобием Toro, если бы он
смотрел на себя в зеркало. Подобное обнаружение ценно для психоанали
тика, осуществляющеrо курс лечения. Именно эта составляющая анализа
признавалась ценной в структурном психоанализе ж. Лакана.
Однако, как полаrал ж. п. Сартр, соотносящий подобную направлен
ность исследования и лечения с классическим психоанализом, опира
ясь на свои первичные постулаты, аналитик оказывается не в состоя
нии ни понять, ни использовать обнаруженное свидетельство. Анали
тик имеет лишь смутный образ внезапноrо совпадения сознательноrо
и бессознательноrо, но он не располаrает средствами, необходимыми
для понимания этоrо совпадения. В свою очередь пациент может лишь
поверить в вероятность психоаналитической rипотезы, но эта простая
вера не ведет к разрушению преrрад, отделяющих бессознательные склон
ности от ero сознания.
Экзuстe1t1J,uалъ1tъtй nсuхоа1tализ 1tа1J,елен иа вЪLЯвле1tuе субиктuв1tоzо вЪtбора
'Человека. То, что он ищет,  это выбор бытия. И он должен свести единич
ные действия человека не к сексуальности, а к фундаментальным отноше
ниям бытия, которые выражаются в этих действиях. «Следовательно, 
подчеркивал ж. п. Сартр,  экзистенциальный психоанализ с caMoro нача
ла направляется к пониманию бытия и может ставить себе только цель
найти бытие и способ бытия перед лицом caMoro бытия» [62, с. 578].
Классический психоанализ ориентировался на раскрытие символиче
cKoro языка бессознательноrо. В рамках экзистенциальноrо психоанали
за ставка делалась на отделение бытия от ero символических выражений.
Предполаrалось, что на основе сравнительноrо исследования действий
человека каждый раз изобреталась символика, предназначенная для pac
шифровки этих действий. Причем подчеркивалось то обстоятельство,
что изучаемыми экзистенциальным психоанализом действиями должны
стать не только мечты, навязчивые действия и неврозы, но «также И oco
бенно мысли в бодрствовании, успешные и обычные действия, стиль
и т. д.» [63, с. 578]. И если Ж. п. Сартр считал, что подобный психоанализ
еще не нашел cBoero Фрейда, Дж. Нидлман полаrал, что «в лице Бинсван
repa он ero нашел» [64, с.126].
324

КЛАССИЧЕСКИЙ И ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Чтобы психоанализ стал экзистенциальным, необходимо, по мнению
большинства приверженцев данноrо типа психоанализа, отбросить эмпи
рические принципы или постулаты, которые априори превращают чело
века в некую сексуальность (з. Фрейд) или в некую волю к власти (А. Адлер).
Цель экзистенциальноrо психоанализа должна быть cTporo установлена
исходя не из психолоrии, а из онтолоrии, поскольку до описания в каче
стве либидо или воли к власти человеческая реальность является выбо
ром бытия, представленным опосредованно или через присвоение мира.
Этот психоанализ обязан заниматься прежде Bcero тем, чтобы установить
способ, блаrодаря которому каждая вещь является объективным смыслом
бытия и отношением человеческой реальности к данному бытию.
Для экзистенциальноrо психоанализа важно прояснение экзистенци
альных катеrорий, позволяющих постиrнуть общие проекты человече
ской реальности. Психоаналитика должно интересовать в первую очередь
определение свободноrо проекта отдельной личности исходя из индиви
дуальноrо отношения, соединяющеrо ее с различными символами бытия.
Поскольку отдельные склонности личности представляют собой опреде
ленный присваивающий выбор бытия, то экзистенциальный психоанализ
должен их сравнивать и классифицировать.
В рамках экзистенциальноrо психоанализа ряд исследователей и прак
тиков сосредоточили свое внимание на проблеме смысла жизни человека.
Так, В. Франкл вышел за рамки психоаналитическоrо выявления смысла
невротических симптомов и обратился к пониманию смысла жизни чело
века вообще и смысла ero духовных страданий в частности. В отличие
от классическоrо психоанализа, ориентированноrо на осознание психиче-
cKoro, душевноrо, лоrотерапия В. Франкла стремилась к осознанию ДYXOB
Horo, т. е. включала в себя понимание не столько психических проявлений
человека, сколько ero духовных интенций, связанных с ответственностью
перед смыслом. Поэтому вопрос о смысле жизни человека и ero страданий
вышел на передний план теории и практики лоrотерапии.
Было бы некорректно rоворить о том, что в классическом психоанализе
не поднимался вопрос о смысле жизни. Так, в работе «Недовольство куль
турой» (1930) з. Фрейд отмечал, что вопрос о смысле человеческой жизни
неоднократно ставился пытливыми умами, но удовлетворительный ответ
на Hero так и не бьт найден. При этом он добавлял, что, возможно, удовле
творительноrо ответа на данный вопрос вообще не найти [65, с.75].
Если учесть то обстоятельство, что сама постановка вопроса о смысле
жизни рассматривалась основателем психоанализа в качестве признака
психическоrо расстройства, то нет ничеrо удивительноrо, что в классиче
ском психоанализе проблема смысла жизни не выходила за рамки концеп
туальноrо рассмотрения вопроса о стремлении человека к переживанию
325

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. п. САРТР и др.)
сильноrо чувства удовольствия и к избежанию страданий. Что касается кли..
нической практики, то з. Фрейду приходилось иметь дело с такими паци
ентами, психические расстройства которых основывались, как правило,
на конфликтах между бессознательными влечениями сексуальноrо харак"
тера и пуританской моралью конца XIX  начала хх столетий.
К середине хх столетия культурные, социальные и политические изме..
нения в развитых странах мира привели к трансформации ценностей
жизни, в результате чеrо появился новый континrент пациентов, испыты"
вающих духовные страдания в связи с ощущением скуки, утратой цeHHOC
ных ориентаций и смысла cBoero существования. Вопрос о смысле челове-
ческой жизни оказался одним из наиболее частых среди тех, с которыми
душевнобольные люди стали обращаться к психотерапевту.
Столкнувшись с подобной ситуацией, В. Франкл пришел к выводу, в COO'foo
ветствии с которым сам по себе факт Toro, что смысл жизни подверrае
ся сомнению, не может быть выражением болезненноrо в человеке, как
полаrал з. Фрейд. Это скорее является выражением caMoro человеческоrо
в человеке. С точки зрения В. Франкла, только человек оставляет за собой
право подверrать сомнению собственное бытие и только ему свойственно
переживание по поводу смысла cBoero существования [66, с.12].
Вопрос о смысле жизни вообще, смысле мироздания, а TaIoкe сомне..
ния в смысле Bcero происходящеrо являются прероrативой философии
и релиrии. Психотерапия не предполаrает вторжение в эти запредельные
области, хотя аналитику приходится подчас обращаться к рассмотрению
данной проблематики, особенно в том случае, коrда в качестве пациента
оказывается склонный к философствованию или релиrиозный человек,
интересующийся сверхсмыслом, судьбой, провидением.
Психотерапия имеет дело, как правило, с такими пациентами, перед
которыми стоит вопрос о смысле их собственной, личной жизни. При
чем чаще Bcero пациенты соотносят смысл их жизни с обретением сча
стья, получением удовольствия, а точнее с невозможностью достижения
Toro и дрyrоrо. Подобные представления совпадают с положениями клас
сическоrо психоанализа о принципе удовольствия и принципе реально..
сти: человеческая деятельность предопределяется стремлением индиви"
да к получению удовольствия; однако ему приходится считаться с реаль..
ностью; тем не менее принцип реальности не противоречит принципу
удовольствия и не отменяет последний, а является ero модификацией,
в конечном счете нацеленной на отсроченное получение удовольствия.
В. Франкл не разделял подобные представления, составляющие основу
классическоrо психоанализа. В соответствии с концептуальной установ..
кой лоrотерапии, удовольствие является не целью устремлений человека,
а следствием их реализации. Само по себе удовольствие мало что опреде"
326

КЛАССИЧЕСКИЙ И ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
ляет в жизни. Более Toro, если лишь в одном удовольствии видеть смысл
жизни, то в этом случае жизнь действительно покажется бессмысленной.
На самом деле принцип удовольствия оказывается неудовлетворительным
ни в теории, ни на практике.
Радость способна сделать жизнь содержательной лишь тоrда, коrда она
сама имеет смысл. Но этот смысл лежит вне ее самой. Удовольствие испы
тывают по поводу чеrото, а радуются чему..rrо. Это означает, что радость
направлена на чтото, т. е. включает в себя интенциональный акт, KOTO
рый в своей предметности имеет трансцендентный характер и сопряжен
с ценностями. Ценности по отношению к акту необходимо трансцендент"
ны и раскрываются в личных задачах познающеrо, действующеrо и пере
живающеrо человека.
В плане сравнения классическоrо и экзистенциальноrо психоанализа
стоит, пожалуй, обратить внимание еще на один аспект. Так, психоанали..
тический подход к человеку характеризовался установкой на понимание
ero как существа, которое руководствуется максимой «Я обязан» считать
ся со своими влечениями и желаниями, с наследственными факторами
и воздействиями со стороны внешнеrо мира, что нашло свое отражение
в концепции детерминизма. Экзистенциальная философия и некоторые
неофрейдистские направления ориентировались на такое понимание
человека, в основе KOToporo лежит максима «Я MOry», что COOTBeTCTBOBa
ло концепции самореализации. Лоrотерапия В. Франкла акцентировала
внимание на ином измерении человека, воплощенном в максиме «Я дол
жен». Точнее rоворя, она вводила в качестве дополнения к paCCMOTpeH
ным ранее установкам человека измерение долженствования, предпо
лаrающее реализацию KOHKpeTHoro смысла в той или иной жизненной
ситуации. Тем самым субъективный аспект человеческоrо существования
дополнялся объективным содержанием, задаваемым смыслом и вопло
щенным в нем.
ДЛЯ В. Франкла стремление человека найти смысл жизни не являлось
ни вторичной рационализацией инстинктивных влечений, ни защитным
механизмом беrства от невыносимой реальности. Воля к смыслу  rлавная
мотивационная сила в человеке. Исходя из этоrо допущения лоrотерапия
В. Франкла не оrраничивалась учетом соматических нарушений пациен
та или раскрытием тех или иных форм проявления ero бессознательноrо
психическоrо. Она бьта нацелена на выявление ero стремления к смыслу
жизни и на прояснение смысла ero существования.
Подобная интенция лоrотерапии может вызвать вполне оправданное
вопрошание типа Toro, способен ли пациент выдержать тот rруз OTBeTCT
венности, который возлаrается на Hero, если принять во внимание, что
утрата им смысла жизни, опустошенность и безынициативность являются
327

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
следствием ero самостоятельных попыток устранения излишних пережи
ваний и снятия обременительных наrрузок, так или иначе связанных с ero
существованием во враждебном ему мире. В. Франкл не оставил подобное
вопрошание без ответа, поскольку действительно различноrо рода пере
rрузки и стрессы рассматривались мноrими предшествующими психоте
рапевтами в качестве существенных факторов, оказывающих COOTBeTCT
вующее воздействие на возникновение психических расстройств.
Вместе с тем он считал, что в современных условиях жизни, коrда
мноrие люди пребывают в состоянии экзистенциальноrо вакуума, боль..
шей опасностью для них являются не переrрузки, а, напротив, отсутствие
наrрузок как таковых, которые бы бьти достаточными для нормально
ro человеческоrо существования. По убеждению В. Франкла, 1(, nатолоzuu
моеут nриводитъ ие толъ1(,О разлu'Ч1tоzо рода nереерУ3'Ки u стреССЪt, ио u их oтcyт
ствue, ведущее 1(, ощущенuю nустотЪt. Для жизнедеятельности человека необ
ходимо определенное напряжение, избежание KOToporo не менее чре
вато болезненными проявлениями, чем неспособность выдержать coo
ветствующие наrрузки. Во всяком случае «недостаточность наrрузки, как
следствие утраты смысла, так же опасна для психическоrо здоровья, как
и переrруженность» [67, с. 30] .
Лоrотерапия В. Франкла способствовала расширению и прояснению
поля зрения пациента, в результате чеrо перед ним представал широкий
диапазон смыслов и ценностей, который Mor быть им не только осознан,
но и претворен в жизнь. При этом ему не навязывалось какое-то решение.
Напротив, признавая то, что человек является ответственным существом
и что именно он должен реализовать потенциальный смысл своей жизни,
лоrотерапия тем самым подчеркивала момент самотрансценденции. OДHO
временно пациенту разъяснялось то обстоятельство, что подлинный смысл
жизни человека не находится в ero психике, а должен быть обнаружен им
в окружающем мире, даже если этот смысл заключен в ero страдании.
В определенной степени подобная направленность лоrотерапии отвеча
ла целям и задачам психоаналитической терапии. как в том, так и в дрyrом
случае речь шла не о cyrrестии, внушении, под воздействием которых паци
ент становится послушной марионеткой в руках врача, слепо следуя ero
наставлениям и предписаниям. Напротив, перед ним раскрывался спектр
новых возможностей, связанных с пониманием ценности страдания, обр
тением смысла жизни, выбором иных путей решения старых и новых про
блем, ведущих не к беrству в болезнь, а к самотрансценденции.
Осмысление происходящих изменений в мироощущении невольно
подводило пациента к философскому восприятию мира, себя caMoro
и cBoero отношения к нему. Это новое видение мира, себя и отношений
с ним предполаrало пересмотр предшествующеrо образа мышления и дей
328

КЛАССИЧЕСКИЙ И ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
ствия, В результате чеrо у пациента моrла сформироваться вполне осоз
нанная позиция, в соответствии с которой ответственность за свои реше
ния начинает возлаrаться не на дрyrих людей, включая психотерапевта,
а на caMoro себя. В этом плане лоrотерапевт и приверженец классическо
ro психоанализа действительно выступали в качестве врачевателей души,
оказывающих посильную помощь в реорrанизации представлений чело
века о своем предназначении в мире.
Имеет смысл подчеркнуть и то, что в своих философских импликаци
ях лоrотерапия В. Франкла выросла, фактически, из психоанализа. И дей
ствительно ряд идей и технических приемов лоrотерапии воспроизво
дят то, что было сформулировано в концептуальном виде и использовано
в клинической практике з. Фрейдом и ero коллеrами.
Принято считать, что техника парадоксальной интенции и дерефлек
сии является собственным открытием лоrотерапии В. Франкла. Менее
известно то, что первоначальное использование этой техники имело
место в рамках классическоrо психоанализа, коrда 3. Фрейд посоветовал
обратившемуся к нему за помощью дирижеру BeHcKoro оперноrо TeaT
ра Б. Вальтеру, испытывающему боли в руке во время своей профессио
нальной деятельности, совершить путешествие в Италию и приобщить
ся К сокровищницам мировоrо искусства. Дирижер последовал совету
з. Фрейда и по возвращении в Вену вновь пришел к основателю психоана
лиза, чтобы пройти курс лечения. Однако З. Фрейд не взял ero в анализ
и сказал, чтобы тот приступал к своей профессиональной деятельности.
Коrда Б. Вальтер высказал свои опасения по поводу Toro, что изза болей
в руке не сможет дирижировать оркестром, З. Фрейд заверил ero, что тот
вполне справится с подобной задачей и что он берет всю ответственность
на себя. Б. Вальтер приступ ил к осуществлению своей профессиональной
деятельности и больше не испытывал ни страха перед возможной Heyдa
чей изза соответствующих болей, ни болей как таковых.
На заре становления психоанализа З. Фрейд выдвинул положение,
соrласно которому врач не должен проявлять какойлибо активности
по отношению к пациенту. Однако позднее, при анализе некоторых слу
чаев истерии страха, он несколько изменил свою позицию, поскольку
оказалось, что пациенты не моrли справиться с тупиковыми ситуациями
анализа, пока их не вынуждали прибеrнуть к такому положению, KOTOpO
ro они пытались избежать изза присущеrо им страха.
Отталкиваясь от данноrо представления основателя психоанализа BeH
rерский психоаналитик ш. Ференци прибеrнул к так называемой «активной
технике», предполаrающей определенную деятельность врача, сводящую
ся к тому, что ero активность распадалась на ряд систематических заданий
и запретов при соблюдении ситуации отказа, на которую обратил особое
329

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
внимание з. Фрейд. Ведь именно основатель психоанализа сформулировал
важное правило аналитической работы, сводящееся к тому, что лечение сле
дует выполнять в ситуации отказа: тот отказ, который ранее способствовал
образованию симптома, может являться причиной выздоровления.
Эти идеи как раз и леrли в основу техники лоrотерапии В. Франк..
ла, поскольку парадоксальная интенция идерефлексия предполаrают
некоторые задания и запреты, которые врач дает пациенту или налаrа..
ет на Hero.
К этому следует добавить, что и дрyrие важные идеи, лежащие в осно"
ве лоrотерапии, были первоначально выдвинуты в рамках психоанализа.
В частности, ценность страдания, на которой акцентировал внимание
В. Франкл, принималась во внимание ш. Ференци, который в докладе
«Эластичность техники психоанализа», прочитанном в BeHrepcKoM пси..
хоаналитическом обществе в 1928r., подчеркивал, что полностью избе..
жать страданий не дано и что «научить выносить страдание  это одно
из основных достижений психоанализа» [68, с. 378].
Наконец, лоrотерапия В. Франкла не только поднимала мноrие важные
философские вопросы, но и являлась cBoero рода философским (экзи"
стенциальным) анализом, лежащим в основе не только различноrо рода
концептуальных обоснований, но и терапии как таковой. Однако фило..
софская направленность была свойственна как лоrотерапии, так и клас..
сическому психоанализу.
И дело не только в том, что, по мнению З. Фрейда, психоанализ зани"
мает среднее место между медициной и философией и что он возник
тоrда, коrда появилась необходимость трактовать наблюдаемые факты
психопатолоrии философски. Дело в том, что психоанализ, по выраже..
нию З. Фрейда, «должен работать прежде Bcero с концепциями, которые
являются философски неопределенными» [69, с.85].
Данная философская интенция психоанализа понималась дале
ко не всеми психоаналитиками, как впрочем и в настоящее время она
не понимается мноrими из них, особенно теми, кто, занимаясь клиниче..
ской деятельностью, стремится не замечать метапсихолоrических кон..
струкций З. Фрейда. Вместе с тем наиболее талантливые психоанали
тики признавали философскую интенцию классическоrо психоанализа.
ш. Ференци, например, в 1926 r. предсказывал новое зарождение врачеб
ной философии или, используя ero термин, «ятрофилософии», краеyrоль
ный камень которой составляли труды 3. Фрейда [70, с. 295] .
Таким образом, использование идей и техники лоrотерапии В. Франк
ла в рамках осуществления психоаналитической терапии не является
чем..rrо недопустимым с точки зрения «чистоты» психоанализа как тако..
Boro. И дело не только в том, что некоторые лоrотерапевтические идеи,
330

КЛАССИЧЕСКИЙ И ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
а также техника парадоксальной интенции и дерефлексии уходят своими
корнями в соответствующие представления классическоrо психоанализа.
Более существенно то, что в ряде случаев использование идей и техники
лоrотерапии при психоаналитическом лечении пациентов действительно
оказывается плодотворным и эффективным как в исследовательском
плане, так и в терапевтическом отношении.
В плане установления сходств и различий между классическим и экзи
стенциальным психоанализом следует иметь в виду также то, что привер"
женцы первоrо направления основное внимание акцентировали на про
шлом пациентов, в то время как сторонники BToporo направления сме..
стили центр исследования на настоящее и будущее. Это вовсе не означало,
что в рамках различных вариантов экзистенциальноrо психоанализа про..
шлое пациентов никак не принималось в расчет. Речь шла скорее о при..
знании в качестве ошибки той методолоrической позиции, в COOTBeT
ствии с которой можно объяснить настоящее пациента через призму
механическоrо результата непреложноrо прошлоrо, как это имело место
у з. Фрейда.
Так, подобно дрyrим психоаналитикам, Р. Лэйнr признавал роль детст"
ва в возможности возникновения психических заболеваний. При разборе
конкретных клинических случаев он обращался к рассмотрению отноше..
ний между матерью и ребенком. Однако, в отличие от психоаналитиков,
делавших ставку на влияние «шизофреноrенной матери» на последующее
заболевание ребенка, он исходил из Toro, что не только мать, но также
и вся ситуация в семье может препятствовать развитию способности
ребенка принимать участие в установлении отношений с дрyrими людь
ми. В связи с этим Р.Лэйнr выдвинул положение, в соответствии с KOTO
рым целесообразнее rоворить о шизофреноrенных семьях, чем об исклю
чительно шизофреноrенных матерях. По крайней мере, подчеркивал он,
«это может поощрить дальнейшие работы по динамике семьи как целоrо
вместо изучения матерей, или отцов, или братьев и сестер без достаточ
ных ссылок на всю динамику семьи» [71, с. 205].
Пытаясь продвинуться в этом направлении исследований, Р.Лэйнr
различал так называемые семьи типа «серии» И семьи типа «нексус».
В первом типе семьи ее члены не испытывают дрyr к друry особоrо
интереса, зато проявляют заботу о том, чтобы окружающие люди не знали
о происходящих в семье недоразумениях, т. е. чтобы не выносился «сор
из избы». Совместное существование в такой семье основывается на CTpa
хе по поводу Toro, что думают и rоворят дрyrие люди.
Иной является семья типа нексус. В ней совместное существование
поддерживается страхом и виновностью с помощью моральноrо шанта
жа, психическоrо давления дрyr на дрyrа, ощущения обязанности, наси
331

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (Ж. п. САРТР и др.)
лия. Члены такой семьи живут, словно в reTTo. Семья типа нексус функ..
ционирует как банда raHrcTepoB, предлаrая дрyr дрyry обоюдную защиту
от насилия по отношению дрyr к дрyry. «Это взаимный терроризм с пред"
ложением защиты и безопасности от насилия, которым один страща
ет дрyrоrо и KOToporo человек страшится, если нарушает правила» [72,
с. 278]. Стоит только выпасть из системы правил поведения, установлен..
ных в данной семье, как тут же на TaKoro члена семьи может быть HaBe
шен ярлык шизофреника.
Поэтому, как считал Р.Лэйнr, при рассмотрении психических pac
стройств следует апеллировать не столько к эдипову комплексу, как это
имело место в классическом психоанализе, или к шизофреноrенной мате..
ри, от чеrо отталкивались некоторые психоаналитики, модифицировав
шие представления з. Фрейда о неврозах, сколько к шизофреноrенной
семье, психический климат в которой способствует становлению онто"
лоrически неуверенной личности.
Различие между классическим и экзистенциальным психоанализом
состояло также в том, что в первом случае основное внимание акценти"
ровалось на психическом аппарате, внутренние объекты KOToporo BOC
принимались в качестве частей единой системы, и личность не paCCMa
ривалась в соотнесенности с дрyrим человеком, в то время как во втором
случае предпринимались попытки каким..rrо образом выразить встречу
Я с дрyrими И учесть не только внутриличностный, но И межличностный
контекст.
Как замечал Р. Лэйнr, используемые в классическом психоанализе
понятия проекции и интроекции сами по себе не перекрывают пропасть
между личностями. Поэтому в рамках различных направлений экзистен"
циальноrо психоанализа внимание обращается на отношение между лич..
ностями с точки зрения их переживаний и онтолоrической структуры их
существования.
По мнению Р. Мэя, такие конструкты классическоrо психоанализа, как
«инстинкт смерти», не MOryт быть использованы научно, но они являются
теми элементами, которые спасают систему З. Фрейда от полной механи..
стичности. Эти конструкты лежат вне сферы детерминистских оrрани
чений ero теории и представляются мифолоrией в лучшем смысле этоrо
слова. Методолоrия З. Фрейда была основой ero радикальноrо вклада
в новый образ человека, Toro человека, которым движут демонические,
деструктивные силы. И хотя формулировка «инстинкта смерти» как био
лоrическоrо инстинкта не имеет никакоrо смысла, тем не менее как пси
холоrическое и духовное состояние траrической натуры человека эта
идея имеет большое значение и превосходит любую биолоrическую или
механистическую интерпретацию.
332

КЛАССИЧЕСКИЙ И ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
с точки зрения Р. Мэя, один из основных вкладов 3. Фрейда состоял
в том, что основатель психоанализа осуществил прорыв через самообман
викторианской силы воли, открьт обширные области, в которых поведе
ние и мотивы детерминируются бессознательными влечениями. Однако
наряду с этим произошел подрыв авторитета функций воли и решения как
таковых, в результате чеrо всеобъемлющей болезненной тенденцией cepe
дины хх столетия стало видеть себя пассивным, беспомощным, лишен
ным воли, решимости и ответственности. З.Фрейд описал Я как слабое,
неавтономное. С развитием психолоrии Я этой инстанции бьти приписа
ны функции автономии, чувства идентичности, синтеза. При этом HeKO
торые психоаналитики стали rоворить о множестве Я в одной личности
не только по отношению к невротичным, но и нормальным индивидам.
110 убеждению Р. Мэя, множественное Я  это точное описание HeB
ротической личности. Ни Я, ни бессознательное, ни тело не MOryт быть
автономными. Это означает, что лоrически и психолоrически следует
выйти за систему Оно, Я и Сверх..Я и попытаться понять бытие, различны
ми проявлениями KOToporo она является. Что касается понимания Я как
слабоrо и пассивноrо, то сам факт признания этоrо является, по выраже
нию Р.Мэя, «доказательством и симптомом потери смысла бытия в наше
время, симптомом вытеснения онтолоrических проблем» [73, с. 152].
Одно из различий между классическим и экзистенциальным психо
анализом заключалось в их отношении к терапевтической технике. При
держивающиеся классической ориентации психоаналитики в основном
уповали на разработанные З. Фрейдом технические приемы анализа паци
ентов. Часть из них не только использовала соответствующие техники,
но и стремилась к их усовершенствованию. При этом исходная YCTaHOB
ка нередко сводилась к тому, что понимание следует за техникой, и если
используется правильная техника, то можно разrадать заrадку пациента,
раскрыть причины ero заболевания и излечить.
Поскольку экзистенциальный анализ являлся способом понимания
человеческоrо существования, то ero представители полаrали, что rлав
ными препятствиями к пониманию человека являлись стремление видеть
в нем некий объект анализа и чрезмерный акцент на технике. Поэто
му они В меньшей степени уделяли внимание терапевтической технике,
а в большей  проблеме понимания пациента. Это вовсе не означало, что
экзистенциальные аналитики вообще иrнорировали терапевтическую
технику как таковую. Как бьто показано ранее, В. Франкл, например, при
давал важное значение методам парадоксальной интенции идерефлексии
в своей клинической деятельности. Однако, в противоположность пред
ставителям классическоrо психоанализа, и он, и дрyrие экзистенциаль
ные аналитики считали, что ие noиuмaииe следует за техии1(,Ой, а техии1(,а 
333

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. П. САРТР и др.)
за nоиимаиие.м. «Центральная задача, за которую отвечает терапевт,  под"
черкивал Р. Мэй,  понять пациента как существо и бытие"в"мире. Все тех..
нические вопросы подчинены этому пониманию. Без понимания техни..
ческие методы в лучшем случае нейтральны, в худшем  они "структури..
руют" невроз» [74, с. 184].
Экзистенциальные аналитики не умаляют роль техники в терапевти..
ческом процессе. Однако они обращают особое внимание на контекст
терапии. Так, экзистенциальный аналитик может проинтерпретировать
конкретный сон пациента в сходной манере, не отличающейся от класси"
ческоrо психоаналитика. Вместе с тем контекст терапии может оказать
ся совершенно иным. Экзистенциальная терапия делает акцент на том,
как данный сон способствует пониманию существования этоrо пациента
в ero мире, пониманию Toro, rде он находится в текущий момент и куда
движется.
Экзистенциальные аналитики исходили из Toro, что используемая Tepa
певтическая техника должна быть rибкой и разнообразной, изменяющейся
от пациента к пациенту и от одноrо периода к дрyrому при работе с тем же
самым пациентом. Они считали, что выбор приемлемой техники обуслов"
лен прежде Bcero ответом на вопрос, сможет ли она наилучшим образом
помочь раскрыть существование пациента в данный момент ero истории
и понять ero бытие"в"мире.
Например, в случае сексуальноrо вытеснения классический психо..
аналитик rоворил бы о поиске сексуальноrо объекта, искал бы причины
данноrо вытеснения в прошлом и задавался бы вопросом, как этот слу"
чай сексуальноrо вытеснения можно разрешить. В отличие от подобноrо
подхода, экзистенциальный аналитик rоворил бы о сексе между людьми,
рассматривал бы сексуальное вытеснение как оrраничение потенциа"
ла существования пациента и, начав работу с сексуальной проблемой,
видел бы в ней не механизм вытеснения, а оrраничение бытия"вмире
этоrо человека.
Наконец, можно rоворить о различиях между классическим и экзи
стенциальным психоанализом в плане той установки, которой придержи"
вается аналитик по отношению к пациенту. С точки зрения классических
психоаналитиков, терапевт должен быть «непрозрачным» для пациента,
т. е. выступать в роли зеркала. По убеждению экзистенциальных аналити
ков, в аналитической ситуации терапевт обязан присутствовать в качес
ве живоrо человека. Речь идет не о присутствии как таковом, поскольку
так или иначе аналитик присутствует в аналитических отношениях. Речь
идет о реальности ero присутствия.
Аналитик не зеркало, во всяком случае не только и не исключительно
зеркало. Он является живым человеческим существом, занятым понима
334

КЛАССИЧЕСКИЙ И ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
ни ем и переживанием бытия пациента. Он представляет собой необхо
димую часть cOBMecTHoro существования с пациентом в данной аналити
ческой ситуации. И если аналитик не является частью поля отношений
с пациентом и не принимает участие в нем, то он вряд ли сможет непред"
взято увидеть пациента и адекватным образом понять ero. Словом, реал
иостъ nрuсутствия а1tалuтU1(,а в тераnевтu'Ческом npo1J,ecce рассматрuваласъ
в Э'Кзuсте1t1J,uалъ1tом nсuхоа1tализе с тlJЧ1(,U зре1tИЯ восприятия na1J,ue1tтa 1(,а1(,
'Человеческоzо существа, 1(,оторое 1tеобходимо nоиятъ, а ие 1(,а1(, обr,екта, 1(,отОРъtй
должен бъtтъ nодвереиут а1tалuзy.
Хотелось бы обратить внимание также на следующее. Характеризую
щийся сменой парадиrм мышления в понимании человека экзистенци
альный психоанализ с ero сущностными аспектами интеrрации, систем
ности и смыслозначимости способствовал изменению взrлядов не только
на природу невротических заболеваний и технических возможностей их
лечения, но и на статус психотерапевта. Если в рамках традиционной пси
хотерапии основным и чаще Bcero единственным принципом, которым
руководствовался врач в своей деятельности, было утверждение цeHHO
сти здоровья, то экзистенциальная терапия ввела такие элементы в рабо
ту с пациентами (философствование, духовность, вера в смысл жизни),
которые требуют от психотерапевта объективноrо обсуждения духовных
мучений человека.
Врачебное служение стало не столько деятельностью дипломирован"
Horo специалиста по психосоматическим заболеваниям, сколько духовной
помощью аналитика как человека, имеющеrо дело не просто с больным,
а таким же как и он человеком, только в силу различноrо рода обстоя
тельств оказавшимся не способным связать между собой бытие и время,
бытие и Ничто, смысл cBoero существования и ощущение бессмыслен
ности происходящеrо в мире. Психотерапевт становился не «медиком»,
использующим свои научные знания по отношению к пациентуобъек
ту, а «целителем», выходящим за пределы этоrо знания, проявляющим
экзистенциальную заботу об обратившемся к нему за помощью субъекте
и выражающим свою трансцендентность в процессе общения с ним.
В заключение остановимся на суммарном обобщении, касающемся
интеrративных, системных и смыслозначимых составляющих, лежащих
в основе понимания человека и ero психических заболеваний в классиче
ском психоанализе, экзистенциальной философии и экзистенциальном
психоанализе.
Итак, иитееративиостъ 'КЛассu'ЧеСКОZО nсuхоа1tализа з. Фрейда проявилась
в сочетании причинноrо объяснения и смысловоrо понимания при изуче
нии человеческой психики, раскрытии механизмов возникновения HeB
розов и разработке аналитической техники их лечения.
335

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. п. САРТР и др.)
Системность психоанализа нашла отражение в представлении:
· психическоrо аппарата как некой системы, состоящей из подсистем
сознания, предсознательноrо и бессознательноrо;
· человека как закрытой системы, структурно орrанизованной BOKpyr
составляющих ее элементов Оно, Я и СверхЯ;
· невротических заболеваний как специфическоrо решения психиче..
ских конфликтов на основе действия системы внутренних механизмов
защиты;
· возможностей лечения неврозов, предполаrающих использование
системы технических правил и приемов, способствующих осознанию
пациентом ero бессознательных влечений, желаний и патолоrических
способов защиты.
См,ъtСЛОЗ1tа'Чuмостъ nсихоа1tализа состояла в ero методолоrической YCTa
новке на рассмотрение бессознательной деятельности человека (оши"
бочные действия, сновидения, невротические симптомы) как имеющей
скрытый от сознания субъекта смысл, постижение KOToporo требует рас"
шифровки языка бессознательноrо, предполаrающей самоанализ, а в слу
чае психических заболеваний использование специальной психоанали"
тической техники.
Экзистенциальная философия предложила иное видение человека,
задав тем самым новую парадиrму мышления и придав интеrративности,
системности и смыслозначимости дрyrие измерения.
И1tтеzратuв1tостъ Э1(,ЗUСтe1t1J,uалuзма состояла в рассмотрении челове..
ка не как отдельноrо индивида, противостоящеrо культуре, что имело
место в классическом психоанализе, а как бытиявмире, существующе..
ro в мире, своим существованием задающим не только совместность
с миром, но и взаимопринадлежность мышления и бытия и, слеДователь"
но, для cBoero собственноrо познания требующеrо исключительно пони
мания (не объяснения) своей экзистенции.
Системность экзистенциализма заключалась:
· в признании человека не закрытой, как в психоанализе, а открытой
системой, характеризующейся составляющими ее экзистенциалами
(заброшенность, забота, ужас, TpeBora, смерть и др.), интенциональ
ностью, экстатичностью, трансцендентностью;
· в понимании орrанизованной структуры времени, состоящей из трех
элементов (прошлое, настоящее, будущее), входящих в опыт перво..
начальноrо синтеза и характеризующихся rлобальностью и целос
ностью;
· в рассмотрении человека как некой целостности бытия и Ничто,
бытия и времени, а также в констатации связанноrо бытием единства
целоrо и захваченности человека этим целым;
зз6

КЛАССИЧЕСКИЙ И ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
· в описании возможностей развертывания экзистенции, заставляющей
личность раскрыть свое бытие первоначальноrо проекта, реализации
свободы действия и выбора человеческой реальности.
с.мъtс.лоз1tа'Чuмостъ Э'Кзuсте1t'Цuализма нашла отражение в утверждении
Toro, что везде rосподствует смысл (в человеческом бытии, в технике,
в происходящих в мире изменениях), не человек выдумал или создал этот
смысл, сокрытый смысл повсюду затраrивает ero, а выявление смысла
бытия является насущной задачей человеческоrо существования.
Экзистенциализация психотерапии сопровождалась сменой парадиr-
мы мышления, нашедшей отражение в возникновении таких направ
лений, как экзистенциальный психоанализ, экзистенциальный анализ,
дазайн"анализ, лоrотерапия. Она привела к новому пониманию инте
rративности, системности и смыслозначимости, что в наиболее яркой
форме нашло свое отражение в лоrотерапии В. Франкла.
И1tтеzратuв1tостъ лоzотераnuu В. Франкла основывалась на признании
необходимости учета различных измерений человека в едином исследова
тельском пространстве с целью aдeKBaTHoro понимания ero бытия, экзи
стенциальных стремлений и фрустраций. Речь идет об интеrративности
как постижении единства в мноrообразии, рассмотрении противоречий
как не противоречащих единству человеческой реальности, rде детерми
низм и свобода, объективность и субъективность, смысл и ценности, еди
ный человеческий способ бытия и разнообразные формы ero проявления
становятся понятными в свете димензиональной онтолоrии, рассматри
вающей существующие в биолоrии, психолоrии, социолоrии и друrих Hay
ках представления о человеке не с точки зрения их противоречивости
дрyr дрyry, а в плане их мноrозначности.
Системиостъ лоzотераnuu В. Франкла включала в себя установку на пони
мание целостности человеческоrо бытия, рассмотрение человека как
одновременно закрытой (в своей конечности) и открытой (в своей caMO
трансценденции) системы, включающей в себя не две составляющие (тело
и душа, соматическое и психическое), как это было характерно для пред
шествующей психотерапии, включая классический психоанализ, а три
измерения  соматическое, психическое, духовное. Соматическое и пси
хическое  такие размерности человеческоrо бытия, которые позволяют
rоворить о возможных заболеваниях человека. Однако только духовное
(ноэтическое) измерение имеет непосредственное отношение к полноте
человеческоrо бытия, к ero целостности, не rоворя уже о том, что в основе
ряда неврозов лежат духовные проблемы, экзистенциальный кризис.
Системность лоrотерапии В. Франкла проявлялась и в том, что она BOC
принимала человека в ero полноте и целостности, представленными такими
ero атрибутами существования, как духовность, свобода и OTBeTCTBeH
337

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ (ж. П. САРТР и др.)
ность. В соответствии с таким восприятием человека лоrотерапия OCHO
вывалась на трех фундаментальных допущениях, составляющих звенья
единой цепи и включающих в себя волю к смыслу, свободу воли и смысл
жизни, так или иначе соотносящихся с траrической триадой человече..
cKoro бытия  страданиями (болью), виной и смертью.
См,ъtСЛОЗ1tа'Чu.мостъ лоzотераnuu В. Франкла  это ее ориентация на при..
знание не только воли к смыслу как основной составляющей человече..
cKoro бытия, но и смысловой конфронтации, способной привести к экзи"
стенциальному кризису. Воля к власти соотносилась с тем, что человек
представляет собой изначально (ориентация на смысл), смысловая кон..
фронтация  с тем, каким он должен быть (обретение смысла). При таком
понимании человека смысл является не самим бытием, а ero выражением,
он не совпадает с бытием, а задает темп для Hero. При превращении смы"
словой ориентации в смысловую конфронтацию свобода человека дос..
тиrает уровня ответственности, в которой лоrотерапия усматривала суть
человеческоrо бытия, считая, что траrические аспекты бытия (страдания,
вина, смерть), оrраниченность жизни не принижают ее смысловую напол..
ненность, а смысл жизни может быть найден не только через восприятие
блаr, но и через страдание.

rЛАВА 12
ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА
М. КЛЯЙН
Мелани Кляйн
Мелани Кляйн (Райцес)  одна из ключевых фиryp в психоаналитиче..
ском движении, возrлавившая анrлийскую школу объектных отношений.
Родилась в Вене в 1882r. в семье, rде уже бьто трое детей. Ее отец,
выходец из еврейской семьи, в студенческие rоды изучавший талмуд,
но позднее ставший доктором медицины и работавший дантистом, состо..
ял во втором браке и бьт на 15 лет старше своей жены. К моменту рожде..
ния младшей дочери ему бьто более 50 лет. В раннем детстве и в после..
дующие rоды М.Кляйн пришлось пережить ряд траrических событий,
связанных со смертью близких ей людей. В пятилетнем возрасте она поте..
ряла сестру, позже  брата, коrда ей было 18 лет, умер ее отец, несколь..
ко лет спустя  ее мать. Мечтала стать врачом, но, в 1903 r. выйдя замуж
за инженера А. Кляйна, изучала в Венском университете искусство и исто..
рию. Вместе с мужем покинула Вену, проживала с ним в Словакии и Селе..
зии, родила троих детей, один из которых  старший сын  поrиб в авто..
мобильной катастрофе.
С 1910 по 1919r. М.Кляйн проживала с семей в Будапеште. В 1914r.,
находясь в депрессивном состоянии, связанном со смертью матери и рож..
дением TpeTbero ребенка, обратилась за консультацией к BeHrepcKoмy пси..
хоаналитику ш. Ференци, брат KOToporo был знаком с ее мужем. Прошла
у Hero курс анализа и проявила интерес к психоанализу как TaкOBO Пси"
хоаналитическую деятельность начала в 1917r. с анализа собственноrо
ребенка, cBoero младшеrо сына, а затем  пятилетнеrо мальчика, сына ее
знакомых. Участвовала в работе 5ro Международноrо психоаналитиче..
CKoro KOHrpecca, проходившеrо в Будапеште в 1918r., rде впервые увидела
з. Фрейда. В 1919 r. выступила с докладом «Влияние сексуальноrо просвеще-
ния и отказа от авторитета на интеллектуальное развитие ребенка» в Вен..
repcKoM психоаналитическом обществе и стала членом данноrо общества.
339

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
Познакомившись с немецким психоаналитиком К. Абрахамом на меж
дународной встрече, в 1921r. М.Кляйн переехала по ero приrлашению
в Берлин, rде продолжила свою исследовательскую и терапевтическую
деятельность в области детскоrо психоанализа. Осуществляла анализ
детей, возраст которых в ряде случаев бьт менее трех лет. В 1922 r. разо..
шлась с мужем, оставшись с двумя детьми. Начиная с 1924r., на про
тяжении четырнадцати месяцев проходила личный анализ у К.Абра..
хама, который (анализ) бьт прерван в связи со смертью последнеrо.
Познакомилась с некоторыми анrлийскими психоаналитиками (э. fло"
вер, А. Стрейч), предложившими ей прочитать курс лекций в Лондоне.
Во время поездки в Лондон, rде она прочитала шесть лекций о детском
психоанализе, президент Британскоrо психоаналитическоrо общества
Э.Джонс, с которым она встретилась в 1925r., приrласил М.Кляйн ocy
ществлять ее дальнейшую исследовательскую и терапевтическую дея
тельность в Анrлии.
В 1926r. М.Кляйн переехала в Лондон, rде начала активно развивать
свои идеи, связанные с детским психоанализом и использованием техни..
ки иrры с маленькими пациентами. Ее новации в этой сфере психоана..
литической деятельности были критически восприняты дочерью OCHO
вателя психоанализа А. Фрейд, которая, так же как и М. Кляйн, искала
пути и возможности использования психоаналитических идей и методов
лечения при работе с детьми. Наметившиеся между ними разноrласия,
относящиеся к пониманию специфики детскоrо психоанализа, обостри"
лись после Toro, как, спасаясь от нацизма, А. Фрейд со своим отцом пере"
ехала в Лондон в 1938 r. Вместе с тем в ЗО rr. хх столетия идеи М. Кляйн
нашли поддержку среди части психоаналитически ориентированных вра..
чей. Мноrие из них, включая д. Винникотта и Дж. Болби, прошли у нее
личный анализ или супервизировались.
В 40..х rr. исследовательская и терапевтическая деятельность М. Кляйн
сопровождалась развертыванием в Лондоне идейных дискуссий между ее
сторонниками и последователями А. Фрейд. В 1944 r. в Британском пси
хоаналитическом обществе она выступила с докладом «Об эмоциональ..
ной жизни ребенка в свете концепции депрессивной позиции», В KOTO
ром развила свои теоретические положения о «депрессивной позиции»,
впервые сформулированные ею в середине 30"х rr. В результате бурных
дискуссий бьто заключено «джентльменское соrлашение», в COOTBeTC
вии с которым В Британском психоаналитическом обществе образова..
лись три паритетные rруппы психоаналитиков (кляйнинская, Фрейдов
ская, независимая).
В 50"е rr. идеи М. Кляйн о ранних формах объектных отношений,
депрессивной позиции в развитии ребенка, проективной идентифика
340

ДЕТСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
ции и ряд дрyrих привлекли к себе внимание HOBoro поколения британ
ских психоаналитиков, включая В. Биона. В дальнейшем эти идеи оказа
лись востребованными в психоаналитических Kpyrax различных стран
мира, особенно в странах Латинской Америки.
М. Кляйн умерла в Лондоне в 1960 r. в возрасте 78 лет.
Она является автором ряда психоаналитических работ, включая «Зна
чение символообразования в развитии Я» (1930), «Психоанализ детей»
(1932), «К вопросу о психоrенезе маниакальнодепрессивных состояний»
(1934), «Печаль и ее отношение к маниакальнодепрессивным состоя
ниям» (1940), «Заметки о некоторых шизоидных механизмах» (1946),
«Вклад в психоанализ,19211945» (1948), «Развитие в психоанализе» (1952,
совместно с С.Айзекс, Дж. Райвери, П.Хайманн), «Зависть И блаrодар
ность» (1957) и др.
Детский психоанализ
Возникновение психоанализа было связано с исследованием и лече
нием невротических заболеваний взрослых людей. Однако выдвинутое
З. Фрейдом положение о том, что истоки возникновения невротических
расстройств уходят своими корнями в детство и связаны с особенностями
психосексуальноrо развития ребенка, с необходимостью подводило к изу
чению детских неврозов. Не случайно основатель психоанализа уделял
самое пристальное внимание проблеме эдипова комплекса, связанноrо
с инфантильной сексуальностью и являющеrося, по ero мнению, «ядром
неврозов». Не случайно и то, что лечение взрослых невротиков предпола
rало выявление средствами психоанализа воспоминаний пациентов о раз
личноrо рода ситуациях, событиях, переживаниях, имевших место в их
раннем детстве и относящихся к первым rодам их жизни.
З. Фрейд работал в основном со взрослыми пациентами. Тем не менее
ему приходилось подчас обращаться к детским случаям. Наrлядным при
мером в этом отношении может служить ero публикация «Анализ фобии
пятилетнеrо мальчика» (1909), в которой изложен ставший классикой слу
чай «маленькоrо [анса». Правда, само лечение пятилетнеrо мальчика про
водилось ero отцом, а З. Фрейд лишь руководил этим лечением и только
один раз принимал участие в разrоворе с ребенком. Однако опубликован
ная им работа способствовала привлечению внимания психоаналитиков
к анализу детских неврозов. Так, венrерский психоаналитик ш. Ферен
ци в работе «Маленький петушатник» изложил случай cTpaHHoro поведе..
ния маленькоrо мальчика Арпада, проявлявшеrо повышенный интерес
к курам, испытывавшеrо страх перед петухом и выражавшеrо чрезмерную
любовь и ненависть к птицам.
341

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
«Анализ фобии пятилетнеrо мальчика» з. Фрейда и «Маленький пету
шатник» ш. Ференци служили скорее наrлядной демонстрацией подтвер--
ждения психоаналитических идей, нежели руководством по осуществле"
нию психоанализа детских неврозов. Ни в той, ни в друеой работе не содержа
лисъ peкo.мeнaa1J,uu от1tоcurпe.лъ1tо тоео, 1(,а1(, и 1(,a1(,'UМ образом мож1tо иСnОЛ'Ь30ватъ
ncuхоа1tалuз в npo1J,ecce 1(,ОН1(,ретиой тераneвтu'ЧеСКОЙ работЪt с детъ.ми. Напротив,
в них высказывались такие суждения, которые свидетельствовали о техни"
ческих трудностях психоанализа при лечении детей и сомнениях по поводу
возможностей непосредственноrо ero применения к детским неврозам.
з. Фрейд подчеркивал, что именно блаrодаря отцу «маленькоrо raHca»
удалось побудить ребенка к определенным признаниям и что «только
совмещение в одном лице родительскоrо и врачебноrо авторитета, сов..
падение нежных чувств с научным интересом сделало возможным исполь..
зовать метод, который в подобных случаях вообще вряд ли Mor бы быть
применим» [1, с. 38]. ш. Ференци заметил, что в случае Арпада «прямое
психоаналитическое обследование оказалось невозможным» и ему при..
шлось оrраничиться тем, чтобы просить заинтересованную в этом слу"
чае даму делать заметки, записывать изречения и фиксировать странные
поступки ребенка [2, с. 217].
Тем не менее з. Фрейд считал, 'Что в БУдущем детские nсuхоа1tалuтU'Ческие
сеа1tсъt npuобретут болъшее з1tа'Чe1tuе, чем это имело место на начальной ста..
дии развития психоанализа. В работе «Проблема дилетантскоrо анализа»
( 1926) он писал о ценности детских психоаналитических сеансов для раз..
вития теории и о практическом интересе, связанном с обнаружением
Toro, что большое число детей в своем развитии проходят одну из невро"
тических фаз. При этом он подчеркивал, что в интересах ребенка «анали"
тическое влияние необходимо соединить с воспитательными мероприя..
тиями» И что эта техника «еще ждет своей разработки» [3, с. 91].
Отталкиваясь от этих идей, последующие психоаналитики приступи"
ли к практическому анализу детских неврозов, что нашло свое отраже..
ние, в частности, в терапевтической деятельности А. Фрейд, М. Кляйн,
д. Винникотта и друrих аналитиков. Публикации А. Фрейд «Введение
в технику детскоrо психоанализа» (1927), «Детство В норме и патолоrии»
(1965), работы М. Кляйн «Психоанализ детей» (1932), «Психоаналити
ческая иrровая техника: ее история и значение» (1955), книrа Д.Винни
котта «"Пиrля": отчет о психоаналитическом лечении маленькой девоч"
ки» (1977) оказали заметное влияние на становление и развитие детскоrо
психоанализа.
Как уже отмечалось, М. Кляйн проходила личный анализ у ш. Ференци.
Скорее Bcero уже в то время она моrла иметь представление о некоторых
идеях ш. Ференци, связанных с психоанализом детей, поскольку ero рабо
342

ДЕТСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
та «Маленький петушатник» была опубликована буквально за несколько
лет до их знакомства. Именно ш. Ференци посоветовал М. Кляйн заняться
профессиональной деятельностью, имеющей прямое отношение канали..
зу детей. В дальнейшем она как раз и сосредоточила свои исследователь"
ские и терапевтические усилия в сфере детскоrо психоанализа.
Примерно в то же время интерес к аналитической работе с детьми
проявила и А. Фрейд, которая впоследствии внесла значительный вклад
в разработку детскоrо психоанализа. Поскольку данная сфера анали..
за бьта в то время малоизученной, то М. Кляйн И А. Фрейд независимо
дрyr от друrа начали формулировать свои концептуальные положения
и предлаrать методику аналитической работы с детьми. Обе отталкива..
лись от классическоrо психоанализа, однако их понимание Toro, как кон..
кретно можно использовать психоаналитические идеи з. Фрейда приме..
нительно к работе с детьми, оказались не совпадающими дрyr с дрyrом.
Более Toro, в ряде случаев они придерживались противоположных пози"
ций, что породило критическое отношение дрyr к дрyry.
Как это ни покажется парадоксальным на первый взrляд, но А. Фрейд
внесла некоторые корректировки в предложенную основателем психо..
анализа методику анализа взрослых пациентов, чтобы тем самым адап"
тировать ее к анализу детей. В отличие от подобноrо подхода, М. Кляйн
cTporo придерживалась установок классическоrо психоанализа, распро..
странив их и на работу с маленькими детьми. Так, она осуществляла ана..
лиз детей, используя метод символическоrо раскрытия чувств, фанта..
зий и страхов подобно тому, как это делалось со взрослыми пациента..
ми с помощью свободных ассоциаций и толкования сновидений. Кроме
Toro, М. Кляйн прибеrала к соответствующим интерпретациям, считая,
что про работка возникающеrо в анализе переноса ребенка и ero страхов
способствует осуществлению терапии.
Вместе с тем она одной из первых предложила использовать при рабо..
те с детьми иеровой метод, который впоследствии бьт с воодушевлением
воспринят мноrими детскими психоаналитиками. Если в начале своей
терапевтической деятельности она анализировала своих маленьких паци"
ентов у них дома, то впоследствии анализ осуществлялся в специально
оборудованном кабинете, в котором имелись две куклы разных размеров,
бумаrа, краски, машинки, фиrypки животных, а также кушетка, низкий
стол и стулья.
Поскольку начало исследовательской и терапевтической деятельно..
сти М. Кляйн соотносилось со сферой детскоrо психоанализа, то для луч"
шеrо понимания ее последующих идей и концепций имеет смысл остано..
виться на сравнительном рассмотрении Toro, что было предложено ею
и А. Фрейд в 20x rr. хх столетия.
343

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
Как известно, А. Фрейд исходила из Toro, что детский психоанализ
требует специальной техники, поскольку в отличие от взрослоrо ребенок
является незрелым, несамостоятельным существом, решение на анализ
никоrда не исходит от Hero caMoro, он не чувствует никакоrо нарушения
и чаще Bcero у Hero нет сознания Toro, что он болен. Учитывая эти особен"
ности, детский психоанализ предполаrает прежде Bcero более или менее
длительный подrотовительный период, на протяжении KOToporo осуще"
ствляется как бы «дрессировка» ребенка для анализа (сознание болезни,
доверие, соrласие на лечение).
По мнению А. Фрейд, работающему с детьми аналитику необходимо
придерживаться следующuх правил:
· он не должен оставаться безличным по отношению к маленькому паци
енту;
· вместо толкования свободных ассоциаций и поступков пациента aHa
литик должен направить свое внимание туда, rде «разыrрываются HeB
ротические реакции», т. е. на домашнюю среду, окружающую ребенка;
· аналитик должен учитывать то обстоятельство, что внешний мир OKa
зывает «на механизм инфантильноrо невроза и на течение анализа»
более сильное влияние, чем у взрослоrо пациента;
· при работе с ребенком аналитик должен суметь занять место ero
Я"идеала и ему не следует начинать свою терапевтическую деятель"
ность до тех пор, пока он не будет уверен в том, что «окончательно
овладел этой психической инстанцией ребенка»;
· аналитик должен обладать авторитетом в воспитательном отношении,
т. е. анализировать и воспитывать, позволять и запрещать, «разрывать
И вновь связывать».
Эти идеи были изложены А. Фрейд в одной из первых ее работ «BBeдe
ние в технику детскоrо психоанализа» (1927). К тому времени она знала
об иrровой технике, предложенной М.Кляйн в качестве необходимоrо
средства работы с маленькими детьми. А. Фрейд не только знала существо
данной техники, но и по достоинству оценила ее эвристические и тера"
певтические возможности. Во всяком случае она недвусмысленно подчер
кивала, что разработанная М. Кляйн техника иrры несомненно является
ценной для наблюдения за ребенком.
Достоинство иrровой техники состоит, по мнению А. Фрейд, в том, что
вместо требующеrо значительной затраты времени наблюдения за ребен"
ком в домашней обстановке в кабинете аналитика воспроизводится знако
мый ему мир, rде ребенку предоставляется свобода действия. Психоана"
литик может изучать различные реакции ребенка, степень ero аrрессив"
ности или сострадания, ero установки в отношении к разным предметам
и людям, представленным в виде иrрушечных фиryp. Ребенок в иrру"
344

ДЕТСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
шечном мире может совершать действия, осуществляемые в реальном
мире исключительно в пределах фантазии. «Все эти преимущества,  под"
черкивала А. Фрейд,  диктуют нам необходимость применения метода
иrры, разработанноrо М. Кляйн при изучении маленьких детей, которые
не умеют еще облекать свои мысли в словесную форму» [4, с. 86].
Вместе с тем А. Фрейд выступила против позиции М. Кляйн, В соответ"
ствии с которой предпринимались попытки интерпретации поведения
детей с точки зрения психоаналитическоrо подхода к взрослым, учиты
вающеrо сексуальную символику в ее непосредственном смысловом зна..
чении. Как и основатель психоанализа, она критически отнеслась к рас..
смотрению иrровой деятельности детей, преломленной через призму
символическоrо отображения реальных сексуальных отношений между
родителями, что бьто характерно дЛЯ М. Кляйн.
В отличие от А. Фрейд, считавшей, что анализ ребенка уместен только
в случае инфантильноrо невроза, М. Кляйн придерживалась точки зрения,
соrласно которой психоанализ приемлем и для развития нормальных
детей. Используя психоаналитические методы исследования и лечения,
она разработала техии1(,У детскоео nсuхоа1tализа, ос1tова1t1tую иа иере u раииих
об'Оект1tъtх от1tошениях. Свободной иrре ребенка придавалось такое же зна
чение, как и свободным ассоциациям взрослоrо пациента. Соответствен"
но, за иrровыми действиями ребенка усматривались символические зна
чения, в психоаналитической интерпретации совпадающие или во всяком
случае мало чем отличающиеся от аналитической работы со взрослыми.
Связанные с иrрой действия ребенка расшифровывались и толко вались
в плане проявления ero сексуальных и аrрессивных желаний: столкнове
ние двух иrрушек между собой рассматривалось как выражение наблюде
ния интимных отношений между родителями; опрокидывание какой"ли"
бо иrрушки  как аrрессивные действия, направленные против одноrо
из родителей. Иrровая аналитическая техника не требует подrотовитель
Horo этапа к анализу и дает возможность лучше понять объектные отно"
шения между ребенком и родителями, в первую очередь детские пережи
вания, связанные с матерью.
В основу детскоrо психоанализа должно быть положено, по мнению
М. Кляйн, представление о том, что удовлетворение и фрустрация, либи
дозные и деструктивные импульсы формируются на самых ранних CTa
диях развития ребенка, в течение трехчетырех первых месяцев ero
жизни, коrда у Hero появляется восприятие «хорошеrо» И «плохоrо» объ
екта (<<хорошей» И «плохой» rруди матери). На ранних стадиях развития
ребенка проявляется то, что может быть названо «младенческим невро"
зом», характеризующимся депрессивной тревоrой. Последняя, как счита
ла М. Кляйн, «иrрает жизненно важную роль в раннем развитии ребенка,
345

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
и нормой является завершение инфантильных неврозов rде..rrо к сроку
около середины первоrо rода жизни» [5, с. 87].
Представления М. Кляйн о «младенческом неврозе» и депрессивной
TpeBore были положены в основу ее терапевтических разработок, вклю
чающих в себя иrровую деятельность ребенка. В частности, она исходи
ла из Toro, что различные формы иrры являются не только средством
обнаружения болезненной тревоrи ребенка, связанной, в частности, с ero
страхом потерять мать, но и методом ее преодоления.
В противоположность М. Кляйн А. Фрейд считала, что аналитик
не вправе сопоставлять совершаемые во время иrры действия ребенка
с ассоциированием взрослоrо пациента. Хотя в психоанализе используе
ся метод свободных ассоциаций, тем не менее в свободных ассоциациях
взрослоrо пациента наличествует определенное целевое представление,
которое отсутствует у ребенка. Если свободная иrра ребенка не обуслов
лена целевым представлением, как и свободные ассоциации взрослоrо
пациента, то аналитик не вправе рассматривать буквально все действия
ребенка с символической точки зрения, тем более как исключительно
сексуальные. По мнению А. Фрейд, вместо символическоrо толкования
разнообразные действия ребенка допускают вполне невинное объясне
ние: «... ребенок, беryщий навстречу посетительнице и открывающий ее
сумочку, вовсе не должен, как думает Мелани Кляйн, символически Bыpa
жать таким образом свое любопытство, нет ли в rениталиях матери HOBO
ro братца» [6, с. 87].
Через призму сексуальной символики М. Кляйн рассматривала не толь..
ко действия ребенка по отношению к предоставленным ему иrрушкам,
но и те действия, которые совершались им как по отношению к находя
щимся в кабинете аналитика предметам, так и по отношению к самому
аналитику. При этом она придерживалась полной аналоrии с аналити
ческой ситуацией в контексте взаимоотношений аналитика и взросло
ro пациента. Подобная позиция вызвала у А. Фрейд возражение, сопро
вождавшееся постановкой вопроса о том, возможен ли у ребенка точно
такой же перенос, как и у взрослоrо человека, а если да, то в какой форме
он ПРО,является и как может быть использован для интерпретации.
А. Фрейд не считала возможным про ведение анализа ребенка без проч
ной привязанности ero к аналитику, без соответствующеrо переноса.
Более Toro, она исходила из Toro, что привязанность ребенка к аналити
ку необходима в значительно большей степени, чем при анализе взрос
лоrо пациента. Однако, соrласно ее представлениям, в аналитической
ситуации у ребенка, в отличие от взрослоrо пациента, не возникает нев"
роз переноса. Поэтому, вместо Toro, чтобы прибеrать к аналитической
интерпретации Toro, что происходит на rлазах у аналитика, вместо сим
346

ДЕТСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
волическоrо толкования поступков маленькоrо ребенка, следует скорее
направить внимание на домашнюю обстановку, rде разыrрываются HeB
ротические реакции.
М. Кляйн полаrала, что если во время первоrо психоаналитическоrо
сеанса ребенок встречает ее с ярко выраженной враждебностью, вплоть
до попыток ударить, то это является доказательством ero амбивалентной
установки по отношению к матери. Речь идет о неrативных компонентах
амбивалентности ребенка, переносимых на аналитика.
С точки зрения А. Фрейд, дело обстоит иначе. Чем больше малень..
кий ребенок при вязан к матери, тем меньше у Hero позитивных проявле..
ний по отношению к дрyrим людям. Скорее напротив, не избалованные
любовным отношением к ним родителей, не получающие и не проявляю..
щие rлубокой нежности дети леrче и быстрее устанавливают положитель..
ные отношения с аналитиком. «Они получают наконец от аналитика то,
что они долrо и напрасно ожидали от первичных объектов» [7, с. 93].
Обнаружившиеся во второй половине 20..х rr. идейные столкновения
между А. Фрейд и М. Кляйн, обусловленные их различными взrлядами
на детский психоанализ, имели свое продолжение в 40"е rr., коrда развер"
нулась острая дискуссия между «кляйнианцами» И сторонниками дочери
основателя психоанализа. Отrолоски этих дискуссий сохранились до сих
пор среди психоаналитиков, специализирующихся в области психоанали
за детских невротических заболеваний.
Во всяком случае среди современных психоаналитиков нет единоrо
мнения по поводу Toro, в какой степени следует доверять детской иrре
в процессе анализа ребенка: отражает ли ero иrра действительные жиз..
ненные ситуации, свидетельствующие о внутренних конфликтах, или
в ней проявляется сопротивление выражению конфликтов; является ли
иrра ребенка cBoero рода переносом или излюбленным средством выра..
жения; находит ли он в ней средство «беrства в болезнь» или иrра ребен
ка сама по себе обладает целебной силой.
В настоящее время одни психоаналитики придерживаются взrлядов
А. Фрейд, друrие  разделяют идеи М. Кляйн, третьи  используют все
ценное, что имелось в учениях этих двух представителей детскоrо пси..
хоанализа.
Что касается представлений М. Кляйн о младенческом неврозе, то они
как раз и стали объектом ее дальнейших размышлений, способствующих
выдвижению целоrо ряда идей, касающихся пересмотра концептуальных
положений классическоrо психоанализа о психосексуальном развитии
ребенка. Именно эти идеи, включая депрессивную позицию младенца,
доэдипальные объектные отношения, проективную идентификацию,
более раннее, по сравнению с представлениями з. Фрейда, формиро
347

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
вание СверхЯ, были положены в основу психоаналитической школы
М. Кляйн И оказали заметное воздействие на мышление части современ"
ных психоаналитиков.
Объектные отношения
Объектное отношение  это отношение, соединяющее потребность
человека с объектом, удовлетворяющим данную потребность. Коrда rOBo"
рится об объекте, то имеется в виду прежде Bcero объект удовлетворе
ния. Основное объектное отношение складывается в отношении ребен
ка и матери. Именно мать удовлетворяет потребности ребенка, что имеет
структурное значение. В принципе все в объектном отношении ориенти"
ровано на удовлетворение потребности.
С точки зрения М. Кляйн, обоект1tъtе от1tошe1tИЯ существуют с самоео 1tа'Ча
ла жиз1tu ребе1t1(,а. Первыми объектными отношениями младенца являю
ся ero отношения с материнской rрудью и матерью. Если этот первичный
объект интроецируется и укореняется в младенце с достаточной стабиль"
ностью, то тем самым закладывается основа для удовлетворительноrо раз"
вития ребенка.
Основываясь на клинических наблюдениях, М. Кляйн выдвинула пол
жение, в соответствии с которым первые переживания ребенка, связанные
с присутствием матери и кормлением rрудью, способствуют возникновению
объектноrо отношения к ней. При этом она выделила феномен жадности
в качестве основополаrающеrо. «Поскольку,  подчеркивала М. Кляйн, 
жадность является врожденным компонентом первых желаний, связанных
с rрудью, она оказывает чрезвычайно важное влияние на отношение к MaT
ри и на общий характер объектных отношений» [8, c.344345].
Известны случаи, коrда некоторые младенцы с удовольствием сосут
rрудь матери, но при этом не проявляют признаков жадности. Известны
и дрyrие случаи, коrда некоторые младенцы отличаются так называемым
«ленивым сосанием», впоследствии перерастающим в спокойное ирав..
номерное сосание. В свете этих наблюдений тезис М. Кляйн о жадности
как врожденном компоненте первых желаний и важной составляющей
объектных отношений может быть воспринят в качестве сомнительноrо
и не подкрепленноrо реальными наблюдениями над младенцами.
Однако она исходила из Toro, что встречающийся у ряда младенцев
спокойный подход к сосанию или имеющие место проблемы с ним MOryт
быть связаны с тревоеой nрес.ледова1tия, коrда материнская rрудь под воздей"
ствием направленных на нее аrрессивных импульсов превращается в BOC
приятии ребенка в «вампироподобный пожирающий объект», вследствие
чеrо TpeBora преследования затормаживает жадность и происходит yra..
348

ОБЪЕКТНЫЕ ОТНОШЕН IЯ
сание желания сосать. Кстати сказать, наличие тревоrи способно приво..
дить, по ее мнению, не только к вышеописанным проблемам, но и к уси
лению жадности младенца.
Наряду с проявлением младенцем жадности М. Кляйн рассматривала
также феномен зависти, который воспринимался ею в качестве выраже"
ния оральных и анальносадистских импульсов ребенка. Подобно жад"
ности, зависть проявляется в самом раннем детстве. Она направлена
на овладение объектом и имеет первичную деструктивную цель. Зависть
испытывается младенцем по отношению к rруди матери, а затем по отно"
шению к матери вообще.
Как М. Кляйн представляла себе взаимодействие ребенка с материн
ской rрудью сразу же после ero рождения? Является ли это взаимодей"
ствие наследственно данным или приобретенным в первые дни жизни
ребенка?
Психоаналитическая работа привела ее к выводу, в соответствии
с которым 1tоворожде1t1tъtй младe1te1J, иа бессоз1tателъ1tом уров'Ш! ощущает суще
ствоваиие обоекта, ОЛU1J,етворяющеzо матepu1tскую ерудъ. Бессознательное зна..
ние о rруди и переживание ребенком определенных чувств по отношению
к ней рассматривались М. Кляйн в качестве филоrенетическоrо наследс
BeHHoro фактора. Дрyrое дело, что онтоrенетические факторы тоже иrра..
ют определенную роль.
Так, с точки зрения М. Кляйн, пер во начально имеет место такое OTHO
шение, коrда оральнолибидозные и орально"деструктивные импульсы
ребенка направлены на материнскую rрудь. В виде психическоrо пред"
ставления rрудь матери воспринимается ребенком как «хорошая», если
она удовлетворяет ero, или как «плохая», коrда служит источником ero
фрустрации. В течение первых месяцев жизни ребенка в ero психике нет
четкоrо различия между «хорошим» И «плохим» объектом, причем мате..
ринская rрудь в обоих качествах сливается у Hero с ее телесным присут
ствием. В конечном счете первым объектным отношением ребенка явля"
ется, как подчеркивала М. Кляйн, отношение к любимой и ненавистной,
удовлетворяющей и фрустрирующей, «хорошей» И «плохой» rруди. Рас..
щепление подобноrо рода имеет своим результатом разделение любви
и ненависти.
С одной стороны, блаrодаря процессу проекции, коrда ребенок пере..
носит на «хорошую» или «ПЛОХУЮ» rрудь свои любовные импульсы, эти
импульсы приписываются матери. С дрyrой стороны, блаrодаря процес
су интроекции, коrда материнская rрудь, как частичный объект, как бы
вбирается ребенком вовнутрь, свойства и качества данноrо объекта фор..
мируются внутри ero психики. В результате этоrо представление ребен"
ка о внешнем и переведенном во внутренний план объекте оказывается
349

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
искаженным в ero психике фантазиями, обусловленными проецировани"
ем собственных импульсов младенца на объект. « "Хорошая" rрудь  внеш..
няя и внутренняя  становится прототипом всех полезных и удовлетво"
ряющих объектов, "плохая" же rрудь  прототипом всех внешних и BнyI'""
ренних преследующих объектов» [9, с.290].
rоворя о двойственном от1tошe1tиu ребен1(,а 1(, первому оБU'Кту, М. Кляйн рас..
смотрела различные стороны подобноrо отношения. В частности, она
полаrала, что «плохая» rрудь становится для ребенка ненавидимой, наде..
ляется орально"деструктивными качествами ero собственных импульсов,
возникающих в состояниях фрустрации и ненависти. Находясь под воз..
действием деструктивных фантазий, ребенок может кусать rрудь матери
и пожирать ее. Одновременно у Hero может возникать такое чувство, что
и rрудь может воздействовать на Hero аналоrичным образом. COOTBeTC
вующие деструктивные фантазии служат питательной почвой для возник..
новения у ребенка различных страхов, выступающих в качестве внешних
и внутренних преследователей.
Так, «плохая» zpyOь может въtстуnатъ в 1(,а'Честве nожuрающей ребен1(,а, тlJЧ1tО
та1(, же, 1(,а1(, 0и uсnъtт'ывает жела1tие nожратъ ее, в резулътате 'Чеzо у ueео в03Hи
1(,ает тревоеа nреследова1tИЯ. Дрyrое дело, что на ранних стадиях развития
ребенка TpeBora преследования как бы нейтрализуется ero отношением
к «хорошей» rруди, а физическая близость к матери во время кормления
укрепляет ero доверие к хорошим объектам.
Если плохой, фрустрирующий объект (rрудь матери) воспринимается
ребенком как преследующий, то «хорошая» rрудь uдеализируетс.я им и ста..
новится таким объектом, который доставляет ему немедленное, Heorpa..
ниченное и вечно длящееся удовольствие. Идеализации «хорошей» rруди
способствует сила страха преследования, вызывающая у ребенка потреб..
ность в защите от преследования со стороны плохоrо объекта. Так возни..
кает npeacтaB.tte1tиe об идеализирова1t1tой еруди, являющейся средством защи"
ты ребенка от тревоrи.
М. Кляйн считала, что при исследовании ранних процессов расщепле..
ния важно различать хороший и идеализированный объекты. Хотя раз..
личение между этими объектами не является четким, тем не менее можно
rоворить о том, что идеализированный объект в меньшей степени интеr-
рирован в Я, чем хороший объект. В целом расщепление имеет место
не столько между хорошим и плохим объектами, сколько между идеал и..
зированным и очень скверным объектами.
Таким образом, в понимании М. Кляйн с caMoro начала объектные
отношения формируются во взаимодействии между проекцией и интро"
екцией, внешними и внутренними объектами и ситуациями. В рамках
этих отношений деструктивные импульсы ребенка направляются про..
350

ОБЪЕКТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ
тив объекта. Сперва они проявляются им В фантазировании оральноса
дистических атак на материнскую rрудь. Затем эти атаки трансформиру
ются в фантазии нападения на тело матери, будь то стремление ребенка
лишить материнское тело Bcero ero хорошеrо содержания (оральносади
стские импульсы) или желание проникнуть внутрь ero, чтобы контроли
ровать изнутри (анальносадистские импульсы).
По мнению М. Кляйн ребенок может прибеrать к zlМltЮ1J,u1tатОР1tому yдoв
летворенuю, коrда смяrчается TpeBora, устраняется фрустрация и возникает
чувство обладания идеальной rрудью внутри себя. При этом может возник
нуть такая ситуация, при которой rаллюцинаторное удовлетворение сопро
вождается обособлением преследующей rруди от rруди идеализируемой,
а переживания фрустрации  от переживаний удовлетворения. Подобное
обособление рассматривалось М. Кляйн как связанное с процессом oтpu1J,a
1tИЯ, крайние формы KOToporo сопряжены с уничтожением любых фрус
рирующих объектов, ведущим к ослаблению тревоrи преследования.
Отрицание касается не только caMoro факта существования фрустри"
рующеrо объекта, но и ситуации фрустрации в целом. Оно охватывает
также неприятные ощущения, проявляющиеся в результате фрустрации.
Наконец, отрицание распространяется и на психическую реальность.
Отрицание последней становится возможным блаrодаря сильному чувству
всемоryщества, являющемуся важной характеристикой ранней психики.
Помимо идеализации и отрицания к первым методам защиты ребенка
от тревоrи на ранней стадии ero развития М. Кляйн относила также расще
rute1tue, всемоzyщество, 1(,о1tтролъ иад в1tеш1tимu u виутрениими обоектамu. Хотя
все эти защиты препятствуют процессу интеrрации, тем не менее они
крайне важны для целостноrо развития Я, поскольку каждый раз облеr-
чают TpeBory ребенка. Отношение ребенка к частям тела матери, cocpe
доточенное в первую очередь на ее rруди, постепенно сменяется отноше
нием к ней как к личности.
В целом объектные отношения рассматривались М. Кляйн как фор
мирующиеся под влиянием либидо и аrрессии, любви и ненависти. Эти
отношения наполнены как тревоrой преследования, так и вновь обретен
ной уверенностью во всемоryществе, которое возникает на основе идеа
лизации объекта. Наконец, именно с интроекцией целостных объектов
ребенка она соотносила фундаментальные изменения в ero объектных
отношениях.
К этому следует добавить, что представления М. Кляйн об объектных
отношениях оказали соответствующее влияние на становление и разви
тие теории объектных отношений, первоначально возникшей среди бри
танских психоаналитиков, а позднее получившей признание у ряда дрyrих
психоаналитиков, особенно латиноамериканских и части американских.
351

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
Важно также отметить и то обстоятельство, что размышления М. Кляйн
об объектных отношениях сопровождались полемикой с теми представи
телями теории объектных отношений, которые предпринимали шаrи
по ее развитию. Так, она сочла необходимым подчеркнуть принципи
альные, на ее взrляд, различия между собственными взrлядами и идеями
Р. д. Фейрберна, выраженными в ero работах «Пересмотренная психо..
патолоrия психозов и неврозов» (1941), «Внутрипсихическая структура
в понятиях теории объектных отношений» (1944), «Объектные отноше
ния и динамическая структура психики» (1946).
Соrласившись с выделением Р. д. Фейрберном «шизоидной пози..
ции», представляющей собой часть нормальноrо развития и являющей"
ся основой возникновения шизоидных и шизофренических заболеваний,
М. Кляйн в то же время отметила, что в отличие от данноrо аналитика,
подходившеrо к исследованию объекта с точки зрения развития Я, она
акцентировала внимание на модификации ранних TpeBor. Кроме Toro, она
не разделяла мнения Р. д. Фейрберна, в соответствии с которым интерна"
лизированным является прежде Bcero «плохой» объект, а придерживалась
взrлядов, соrласно которым интроецированная «хорошая» rрудь образует
одну из важных частей Я.
Младенческая депрессивная позиция
По мнению М. Кляйн возникающие у младенца страхи преследования,
включая страх преследования «плохой» rрудью матери, страх быть отравлен
ным и съеденным, иrрают важную роль в развитии паранойи и шизофрении.
Широко распространенные в период первых нескольких месяцев жизни, эти
феномены позднее обнаруживаются в симптоматической картине шизоф""
рении. Подобные состояния в ранний период жизни первоначально бьти
названы М. Кляйн «фазой преследования», затем  «параноидной позици"
ей» и, наконец, «параноидношизоидной позицией». Последний термин
бьт использован ею как некий синтез взrлядов Р.Д.Фейрберна, писавшеrо
о «шизоидной позиции», С ее собственными ранними представлениями.
Если страхи преследования слишком сильны, то ребенок не в состоя
нии преодолеть параноидношизоидную позицию. В дальнейшем эта пози"
ция перерастает в депрессивную, способствующую развитию признаков
маниакальнодепрессивных расстройств. Словом, как считала М. Кляйн,
депрессuв1tая nозu'Ция иерает 1J,ентралъ1tую ролъ в paи1te.М детском развuтuu, хотя
последствия преодоления ее зависят от успешности преодоления предше..
ствующей ей фазы, т. е. параноидношизоидной позиции.
Размышляя о параноидношизоидной и депрессивной позициях,
М.Кляйн исходила из Toro, что между ними не может быть проведена
352

МЛАДЕНЧЕСКАЯ ДЕПРЕССИВНАЯ ПОЗИЦИЯ
четкая демаркационная линия. Между этими позициями всеrда имеются
некоторые колебания, что является частью нормальноrо развития. Дpy
roe дело, что «преодоление параноидношизоидной и депрессивной пози
ций, происходящее в течение первых лет детства, иrрает существенно
важную роль в инфантильном неврозе» [10, с.449].
Следует иметь в виду, что rоворя о параноидной и депрессивной фазах
развития ребенка, М. Кляйн предпочла использовать термин «позиция».
Этот термин представлялся ей наиболее адекватно отражающим суще
ство дела, связанноrо не с наличием какойто обособленной ступени
инфантильноrо развития, а в ряде случаев с позднейшей жизнью челове
ка. Соответствующие rруппировки TpeBor и защит рассматривались ею
как впервые появляющиеся на самых ранних стадиях развития. Однако
они воспринимались ею как не оrраничивающиеся их пределами, а вновь
и вновь возникающие в течение первых лет жизни, а при определенных
обстоятельствах, и в ходе всей последующей жизни.
В представлении М. Кляйн эмоциональное развитие ребенка осущест"
вляется следующим образом.
Новорожденный младенец «страдает от тревоrи преследования, KOTO
рую пробуждают процесс рождения и утрата внутриутробноrо состоя
ния» [11, с. 343]. в течение первых нескольких месяцев жизни возможные
состояния интеrрации у ребенка весьма кратковременны. На передний
план выходят не достижения интеrрации, а скорее страх преследования,
депрессивная TpeBora, процессы расщепления. В дальнейшем с проrрес
сом в интеrрации и синтезе противоположных эмоций по отношению
к одному объекту происходит фактическое ослабление тревоrи, что слу
жит предпосылойй для нормальноrо развития. Можно сказать, что воз
будитель страха преследования подкрепляет шизоидный механизм, веду"
щий к расщеплению ребенком себя и объекта, в то время как хорошее
переживание укрепляет доверие к хорошим объектам, способствует инте
rрации Я и синтезу объекта.
Первоначально (в первые тричетыре месяца жизни) объектное OTHO
шение ребенка к матери является отношением к частичному объекту,
на который переносятся орально"либидозные и оральнодеструктивные
импульсы. В возрасте 46 месяцев происходят изменения в эмоциональ"
ном развитии ребенка, включая укрепление ero отношения к матери как
к личности. По мере Toro, как он оказывается способным воспринимать
и интроецировать свою мать в 1(,а'Честве не 'Частu'Ч1tоzо, а 1J,елост1tОZО об'lJel(та,
происходит усиление идентификации с ней. У ребенка меняется OTHO
шение не только к матери, но в какой..rrо степени к отцу и дрyrим людям.
По мере Toro, как у Hero появляется способность интроецировать мать
и отца в качестве целостных объектов, что предполаrает осуществление
12  3550
353

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
некоторой интеrрации, на передний план начинает выступать дenpeccuв
1tая nОЗU 1J,ия.
Сближение «хороших» и «плохих», любимых и ненавидимых объек"
тов в психике ребенка сопровождается стремлением к ослаблению про..
тиворечий между внешними и внутренними образами. Развертывается
тенденция к установлению соrласованности между расщепленными час..
тями я. Вместе с тем процессы интеrрации и синтеза приводят к ус иле..
нию конфликта между любовью и ненавистью. Амбивалентность начина..
ет переживаться ребенком уже по отношению не к частичным, а к целым
объектам. У Hero возрастает способность к осознанию усиливающейся
конфликтности психической реальности. Возникает депрессивная пози..
ция, в рамках которой ранние способы защиты (идеализация, отрицание,
расщепление, контроль над внешними и внутренними объектами) начи..
нают использоваться для борьбы с депрессивной тревоrой и в конечном
счете образуют маниакальную защиту, способную привести ребенка к peroo
рессии, т. е. к параноидально"шизоидной позиции, характеризующейся
ростом тревоrи преследования.
Подобная реrрессия может быть причиной серьезных нарушений
в раннем развитии ребенка, ведущих к возникновению некоторых форм
шизофренических заболеваний. Неуда'Ча в nреодоленuu м.ладе1t'Ческой дenpec
сивиой nОЗU1J,UU может обер1tутъся та'Кже ма1tuа'Калъ1tдеnрессuв1tъw paccтpoй
ством. Не исключены и тяжелые неврозы. В свете возможности возник..
новения подобноrо рода последствий М. Кляйн высказала свое твердое
убеждение в центральном значении депрессивной позиции для первоrо
rода развития ребенка.
Неспособность ребенка преодолеть депрессивную TpeBory ведет
к задержке развития ero способности любить, нарушению структуры
формирующихся объектных отношений, торможению ero фантазийной
жизни. В конечном счете в целом ряде своих работ М. Кляйн не только
выдвинула, но и отстаивала положение, rласящее о том, что «чрезмерная
TpeBora преследования и чрезмерная депрессивная TpeBora, присутствую
щие в психических процессах младенца, способны cbIrpaTb решающую
роль в психоrенезе душевных расстройств» [12, с. 384] .
Может создаться впечатление, что в размышлениях М.Кляйн депрес"
сивная позиция отождествляется исключительно с различноrо рода пси..
хическими расстройствами. Однако в действительности это не так. Спе..
цифика ее взrлядов на развитие ребенка состояла в том, что депрессив
ная позиция рассматривалась не только в неrативном, но и в позитивном
ракурсе. Наличие депрессивной тревоrи воспринималось ею в плане Toro,
что осуществляемый Я контроль над объектами и импульсами был направ
лен на предотвращение фрустрации, аrрессии инедопущение депрессив"
354

МЛАДЕНЧЕСКАЯ ДЕПРЕССИВНАЯ ПОЗИЦИЯ
ной тревоrи как таковой. Ранее используемые методы расщепления OKa
зывались таковыми, что выступали защитой от депрессивной тревоrи.
Прежний искаженный образ родителей (идеализированный или вселяю
щий ужас) стал восприниматься более реалистически. По мере Toro как
у ребенка появляется ощущение, что ero деструктивные импульсы и фан..
тазии направлены против целостноrо объекта, происходит нарастание
чувства вины и стремления восстановить поврежденный любимый объ"
е кт. Словом, в психике ребенка закладывается фундамент для нормаль
Horo развития.
Если в предшествующий период развития ребенок был способен фор"
мировать «хорошие» объекты, и этот процесс не сопровождался избы"
точной тревоrой преследования и расщепления, то в дальнейшем трево"
ra преследования и шизоидные механизмы ослабевают, в результате чеrо
он оказывается способным интроецировать целостные объекты и пере..
водить их во внутренний план. В этом случае происходит преодоление
депрессивной позиции. Если ребенку не удается справиться с тяжелыми
ситуациями тревоrи, то на стадии депрессивной позиции возможна силь..
ная реrрессия к параноидно"шизоидной позиции, что может, по выра"
жению М. Кляйн, «воспрепятствовать интроекции целостных объектов
и сильно повлиять на развитие как в течение первоrо rода, так и в про
должение Bcero детства» [13, с. 312].
Соrласно М. Кляйн, фундаментальные шаrи в преодолении депрес
сивной позиции совершаются ребенком в то время, коrда он формиру
ет целостные объекты, т. е. в течение второй половины первоrо rода.
Однако нормой является завершение инфантильных неврозов ввозрас..
те около пяти лет.
В целом депрессивная позиция рассматривалась М. Кляйн в качестве
важной составляющей нормальноrо эмоциональноrо развития. Дрyrое
дело, что способы, блаrодаря которым ребенок справляется со своими
тревоrами и эмоциями, а также используемые им защиты, оказываются
cBoero рода индикаторами нормальноrо или патолоrическоrо течения
развития.
На основании rипотезы о младенческой депрессивной позиции
М. Кляйн пришла к пониманию сложности ранних процессов и пережи
ваний, оказывающих существенное влияние на эмоциональную жизнь
ребенка. Исходя из данной rипотезы, она попыталась пролить свет
на этиолоrию психических расстройств и высказала соображение, в coo
ветствии с которым имеется тесная связь между инфантильной депрес
сивной позицией и феноменами скорби, меланхолии. В частности, скорбь
рассматривалась ею как включающая в себя повторение эмоциональных
ситуаций, пережитых ребенком в депрессивной позиции.
12*
355

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
TpeBora и вина
в понимании проблем тревоrи и вины М. Кляйн отталкивалась от пси..
хоаналитических идей, высказанных З. Фрейдом и К. Абрахамом. С одной
стороны, ее привлекла точка зрения З. Фрейда, в соответствии с которой
наиболее раннее проявление тревоrи у ребенка связано с ero пережива
ниями чувства опасности по поводу Toro, что младенческая потребность
может оказаться неудовлетворенной изза «отсутствия» матери. С дру"
rой стороны, ей импонировали взrляды К.Абрахама, который одним
из первых среди психоаналитиков установил тесную связь между TpeBO
rой, виной и каннибалистскими желаниями ребенка.
Отталкиваясь от этих идей и анализируя инфантильные ситуации Tpe
воrи, М. Кляйн выдвинула ряд положений, yrлубляющих предшествующие
психоаналитические представления как о вине, так и о TpeBore. В час
ности, она высказала свое убеждение в том, что для вОЗ1tU1(,1tовения тревоzи
имеют uС'КЛЮ'ЧuтелЪ1tО ваЖ1tое З1tа'Чe1tue те садистu'ЧеСКue u.мnуЛЪСЪt u фа1tтaзuu,
1(,оторъte 1tаблюдаются у МfJ.Jte1tЪ1(,UХ дerпeй. Она также пришла к пониманию
Toro, что ранние процессы интроекции и проекции приводят кобразова..
нию у ребенка как хороших, так и пyrающих объектов, представляющихся
ему в свете собственных аrрессивных импульсов и фантазий. «К происхо
дящей отсюда TpeBore примешивается вина, обусловленная переживания"
ми младенца по поводу собственной враждебности к своему первому, как
внешнему, так и переведенному во внутренний план, объекту» [14, с. 398].
На ранней стадии своей исследовательской и терапевтической дея
тельности М. Кляйн пришла к заключению, что наиболее ранние защиты
ребенка при нормальном и патолоrическом развитии направлены против
тревоrи, возникающей вследствие переживания младенцем аrрессивных
импульсов и фантазий. В дальнейшем она обратилась к rипотезе З. Фрей
да о борьбе между инстинктами жизни и смерти, которая в применении
к клиническому материалу привела ее к выдвижению предположения
о том, что возникновение тревоrи связано с опасностью, которой подвер"
raeT орrанизм инстинкт смерти.
М. Кляйн утверждала, что возбуждаемые страхом уничтожения и смер"
ти опасности являются первичной причиной тревоrи. При этом она исхо
дила из Toro, что поскольку противостояние инстинктов жизни и смерти
не прекращается на протяжении всей жизни человека, то, следовательно,
данный источник страха никоrда не устраняется и является постоянным
фактором во всех ситуациях тревоrи.
С точки зрения М. Кляйн, страх перед уничтожением возникает
на самой ранней стадии жизни ребенка. Младенец проецирует собствен..
ные arрессивные импульсы на материнскую rрудь, в результате чеrо эта
356

TPEBorA И ВИНА
rрудь и сама мать становятся в ero представлении пожирающим объектом.
В дальнейшем этот страх распространяется на отцовский пенис и на caMO
ro отца. Воспринимаемые ребенком опасные внутренние объекты CTaHO
вятся представителями инстинкта смерти.
В процессе проекции и интроекции, коrда формируется двойствен
ное отношение к объекту (материнской rруди), у ребенка возникает Tpe
Bora преследования «плохой» rрудью. Если TpeBora преследования CTaHO
вится довольно сильной, то происходит более обширное расщепление Я,
в результате чеrо оно оказывается неспособным интеrрировать себя и син
тезировать чувства ребенка к объекту. TpeBora преследования и расщепле
ние, в том числе расщепление rруди на два объекта (хороший и плохой),
порождают состояние дезинтеrрации. Если хорошее переживание укреп
ляет доверие ребенка к хорошим объектам, то каждый возбудитель CTpa
ха преследования подкрепляет шизоидный механизм, в результате чеrо
нарастают болезненные эмоции депрессивной тревоrи и вины. Эта TpeBO
ra и вина постепенно фокусируются на матери и интенсифицируются.
Соrласно М. Кляйн депрессивная TpeBora может быть связана с пере
живанием ребенка по поводу ero враждебности по отношению к xopo
шей матери, т. е. обусловлена чувством вины. Эта TpeBora сопряжена
со страхом потерять «хорошую» мать изза направленных на нее arpec
сивных импульсов. Что касается тревоrи преследования, то она может
быть связана с тем, что ребенок боится возможности превращения MaTe
ри в «плохую», деструктивную. Обе формы тревоrи способны стать источ
ником формирования фобий ребенка в возрасте трехчетырех месяцев.
В представлении М. Кляйн в течение первоrо rода жизни ребенка ocy
ществляется такое развитие, частью KOToporo являются процессы, Beдy
щие к модификации депрессивной тревоrи вообще и тревоrи преследо
вания в частности. TpeBora ребенка пер во начально сосредоточивается
на родителях, находит свое выражение в ранних фобиях, оказывает суще
ственное влияние на ero либидозное развитие. Она приводит к фиксации
на преrенитальных стадиях и вызывает реrрессию. В то же время TpeBora
стимулирует либидозное развитие.
Рост силы rенитальноrо либидо способствует ослаблению тревоrи.
В процессе ослабления оральных, анальных и уретральных тенденций
и достижения примата rенитальной зоны ребенок приобретает способ
ность надежно орrанизовывать хорошие объекты в своем внутреннем
мире. Он также начинает развивать стабильные отношения к своим роди
телям, что ведет к постепенному преодолению тревоrи.
М. Кляйн исходила из Toro, что по мере возникновения депрессив
ной тревоrи (с наступлением депрессивной позиции) у ребенка наблю
дается стремление к проекции, к направлению желаний, эмоций и вины
357

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
на новые объекты. Эти процессы являются движущей силой последую"
щих сублимаций. Однако если по отношению к первому объекту опасно..
сти преобладают чувства обиды и ненависти, то они MOryт сохраниться
и по отношению к объекту..заместителю.
Отталкиваясь от подобноrо понимания, М. Кляйн выдвинула предпо
ложение, в соответствии с которым наблюдающиеся на более поздних
стадиях развития проявления тревоrи и вины MOryт быть прослежены
до наиболее ранних проявлений аrрессии ребенка в отношении иrру"
шек. В свою очередь существует еще более ранняя связь, проявляющаяся
в отношении ребенка к материнской rруди.
Я ребенка постепенно разворачивает свои защиты. На самой ранней
стадии развития (шизоидно..параноидная позиция) TpeBore противосто..
ят такие защиты, как расщепление, всемоryщество, отрицание. На сле..
дующей стадии развития (депрессивная позиция) защиты претерпевают
изменения, характеризующиеся возрастающей способностью Я пере..
носить TpeBory. Усвоение навыков чистоплотности ослабляет чувство
вины. В противоположность ранним формам расщепления, приводя"
щим к состоянию дезинтеrрации, наблюдаются процессы вытеснения,
которые связаны с интеrрацией. Выбор подверrающихся вытеснению
влечений и фантазий зависит от возрастающей способности Я воспри"
нимать внешние объекты и ero способности к осуществлению синтеза
внутри СверхЯ.
Для М. Кляйн процесс интеrрации и синтеза постоянно нарушается
и не является основным. Развитие ребенка сопровождается постоянным
взаимодействием между реrрессией и движением вперед. Однако если
TpeBora постепенно модифицируется, то проrресс будет преобладать
над perpeccoM, а в ходе развития и преодоления младенческоrо невроза
закладывается основа психической стабильности ребенка.
Возрастание интеrрации вызывает изменения в природе тревоrи.
Коrда любовь и ненависть в отношении к объекту оказываются более
синтезированными, это ведет к возникновению депрессивных чувств
и вины. Ненависть в какой"то степени смяrчается любовью, что спо..
собствует изменению качеств эмоций по отношению к объекту. В то же
время проrресс в интеrрации и объектных отношениях позволяет Я раз..
вивать более эффективные, по сравнению с ранними стадиями разви"
тия, методы противодействия TpeBore и деструктивным импульсам, ее
порождающим.
Про ведя различия между двумя формами тревоrи (TpeBora преследо"
вания и депрессивная TpeBora), М. Кляйн тем самым попыталась устано..
вить более тесную связь между тревоrой и виной. Тревоеа nрес.ледова1tия
соот1tосшасъ ею с у1tu'Чтоженuем Я, а депрессuв1tая тревоеа  с nережuва1tuя.м,u
358

TPEBorA И ВИНА
по поводу вреда, иaиOCUМOeO виутреииим u вжш1tuм любимъw обr,ектам враж
деб1tостъю суб'Бе1(,та. Именно последняя TpeBora рассматривалась М. Кляйн
как связанная с виной.
С точки зрения М. Кляйн, депрессивная TpeBora и вина возникают BMe
сте с интроекцией объекта как целоrо. Казалось бы, связь тревоrи и вины
должна была рассматриваться ею не столько на стадии возникновения
параноидношизоидной позиции, сколько в период становления депрес
сивной позиции. Однако, несмотря на соотнесение вины с депрессивной
тревоrой, она полаrала, что уже иа самой раиией стадии развuтия ребе1t1(,а
тревоеа u вииа uzрают оnределе1t1tую ролъ в раиие.м обr,ект1tом от1tоше1tuu мла
ae1t1J,a, связа1t1tом с еео от1tоше1tuем 1(, материис1(,ой еруди.
Как считала М. Кляйн, несмотря на расщепление как первоrо объекта
(rруди), так и чувств по отношению к нему, с caMoro начала жизни у мла
денца существует тенденция к самоинтеrрации, стремлению синтезиро
вать различные аспекты объекта. В стремлении к интеrрации обнару
живается определенная мера синтеза любви и ненависти по отношению
к частичному объекту. Именно это «служит истоком депрессивной TpeBO
rи, вины и желания восстановить поврежденный любимый объект  пре
жде Bcero хорошую rрудь» [15, с. 411] .
Сущность вины усматривалась М. Кляйн в переживаниях ребенком соб
ственной враждебности по отношению к любимому объекту, в ощущении
вреда, причиняемоrо этому объекту ero аrрессивными импульсами. Счи
тая себя причиной подобноrо положения вещей, ребенок стремится воз
местить нанесенный им ущерб. Данное стремление возникает в результа"
те вины, т. е. те1tде1t1J,ИЯ 1(, возмеще1tuю ущерба является ие 'Чем ииъш, 1(,а1(, nос.лед
ствием 'Чувства вu1tъt.
Отщепленные и проецируемые деструктивные части ребенка MOryт
ощущаться им как преследователи. Поскольку они ощущаются ребенком
как представляющие опасность для любимоrо им объекта, то у Hero появ..
ляется чувство вины. Этот процесс проекции также подразумевает пере
кладывание чувства вины с себя на дрyrих людей. Причем, как замечала
М. Кляйн, эта вина не уничтожается, а ощущается как бессознательная
ответственность за тех людей, которые стали представителями аrрессив"
ной части ребенка.
Но является ли вина элементом депрессивной тревоrи? Представля
ют ли они собой различные аспекты одноrо процесса, следует ли rOBo
рить о том, что вина является следствием тревоrи или, напротив, TpeBO
ra  это следствие вины?
ДЛЯ М. Кляйн это были такие вопросы, однозначный ответ на KOTO
рые представлял значительную трудность. Во всяком случае она призна
валась в том, что до тех пор, пока у нее нет какоrо"либо определенноrо
359

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
ответа на данные вопросы, она вынуждена придерживаться предполо
жения, в соответствии с которым депрессив1tая тревоеа, вииа u стрe.м.лe1tue
1(, возмещенuю 1tа'Ш!сен1tОZО ущерба 'Часто nережuваются одиовременио. Ей также
представлялось, что отмеченные три аспекта (депрессивная TpeBora, вина
и стремление к возмещению HaHeceHHoro ущерба) переживаются только
в том случае, если чувство любви по отношению к объекту преобладает
над деструктивными импульсами.
В целом осмысление проблем тревоrи и вины осуществлялось М. Кляйн
под yrлом зрения тех ее первичных наработок, в которых инфантильная
TpeBora соотносилась с ролью аrрессии в деструктивных проявлениях
ребенка. В дальнейшем, в частности, в работе «Ранние стадии Эдипо"
ва конфликта» (1927) она выдвинула предположение о том, что TpeBora
и вина возникают в течение первоrо rода жизни ребенка как при нормаль
ном, так и при патолоrическом ero развитии. При этом возникновение
тревоrи и вины соотносилось ею непосредственно с процессами проек
ции и интроекции, с ранними стадиями развития СверхЯ. В более позд"
них работах причину возникновения тревоrи и вины М. Кляйн усматри
вала в наличии взаимодействия между аrрессией и либидо, инстинктом
жизни и инстинктом смерти.
При рассмотрении связей между тревоrой и виной М. Кляйн пришла
к следующим вЪtводам.
Вnервъtх, действующий внутри орrанизма инстинкт смерти дает нача
ло возникновению тревоrи.
ВвторЪtХ, это действие ощущается как страх уничтожения и приобре
тает форму тревоrи преследования.
Bтpeтъиx, страх перед деструктивными импульсами прикрепляется
к объекту и переживается как TpeBora перед сверхмощным и HeKOHTpo
лируемым объектом.
вертъtх, важным источником первичной тревоrи является также
травма рождения и фрустрация телесных потребностей.
ВпятЪtХ, с депрессивной тревоrой тесно связана вина, возникающая
в течение нескольких первых месяцев жизни и соотносящаяся с наиболее
ранними стадиями развития Сверх"Я.
Вшестъtх, вина возникает не тоrда, коrда эдипов комплекс подходит
к концу, как полаrал з. Фрейд, а значительно раньше, поскольку является
одним из факторов, с caMoro начала определяющих ero течение.
Всед'Ь.МЪtХ, инфантильное чувство вины может распространяться
на любой вред, причиненный любимому объекту, включая вред, источ
ником KOToporo был преследующий объект.
вОсьм'ЪtХ, вина приводит к возникновению тенденции, характеризую
щейся стремлением к возмещению HaHeceHHoro ущерба.
з60

ПРОЕКТИВНАЯ И ИНТРОЕКТИВНАЯ ИДЕНТИФИКАЦИИ
в конечном счете М. Кляйн высказала такие суждения, в соответствии
с которыми TpeBora, чувство вины и депрессивные состояния являются
неотъемлемыми элементами эмоциональной жизни ребенка. Они прони
зывают ранние отношения ребенка к объектам, состоящим как из OTHO
шений к реальным людям, так и отношений к их представителям во B
реннем мире.
Проективна.я и интроективна.я идентификации
Следует обратить внимание на то обстоятельство, что у истоков Teo
рии объектных отношений лежали представления М. Кляйн о проектив
ной и интроективной идентификациях. Именно ей принадлежала идея
о такой психической деятельности ребенка на ранней стадии ero разви
тия, которая была ею названа «проективной идентификацией».
М. Кляйн исходила из Toro, что в своих фантазиях ребенок стремится
овладеть внешними объектами, прежде Bcero своей матерью, посредством
проекции. Он как бы делает эти объекты продолжением caMoro себя. Про
цессы, блаrодаря которым внешние объекты становятся представителя"
ми ero Я, оказываются основой для идентификации через проекцию. Эти
процессы как раз и получили у М. Кляйн название «проективной иденти
фикации», которая имеет место, по ее мнению, уже в наиболее раннем
отношении ребенка к rруди матери и в целом представляет собой О'Крашен
1tУЮ всемоzуществом фа1tтазuю, в рам1(,ах 1(,оторой су боек т в'lUtадЪtвает в обоект
'Частu самоео себя, а потом uде1tтUфU1J,uруется с Huми.
По выражению М. Кляйн, развиваемые в фантазиях ребенка «вампири
ческое» сосание и опустошение rруди прокладывают путь сперва в rрудь,
а затем и в тело матери. «Соответственно, проективная идентификация
моrла бы начаться одновременно с жадной оральносадистической интро
екцией rруди» [16, с. 229]. Стало быть, uдентUфU1(,а1J,ИЯ посредством иитpoeк
1J,uu u uде1tтUфU1(,а1J,ИЯ посредством npoeк1J,uu О'Казъtваются тa1(,uми npo1J,eccaмu,
1(,оторъte взаим1tо дОnОЛ1lЯют друе друеа.
Итак, в представлении М. Кляйн ненависть ребенка по отношению к раз
личным частям caMoro себя направляется на мать, что приводит к появле
нию специфических форм идентификации. Эти идентификации образуют
прототип arрессивноrо объектноrо отношения. Для обозначения этих про
цессов М. Кляйн ввела термин «проективная идентификация». Тем самым
она попыталась охарактеризовать начало ощущения младенцем своей MaT
ри в качестве HeKoero преследователя, коrда проекция оказывается связан
ной с побуждением причинить вред матери и контролировать ее.
В психических расстройствах идентификация объектов сневидимыми
частями собственной личности при водит к интенсификации ненависти,
з61

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
направленной на дрyrих людей. Поrлощение чрезмерным отщеплением
и выбросом в окружающий мир частей caMoro себя сопровождается ослаб
лением и истощением личности.
По убеждению М. Кляйн u1tтроек1J,ИЯ u nроек1J,ИЯ взаuмодействуют с самоео
1tа'Чала жиз1tU. Так, интроекция преследующеrо объекта в какой"то степе
ни обусловлена проекцией деструктивных импульсов на данный объект.
Поэтому можно rоворить об устойчивом взаимодействии между страхом
преследования, связанным с внешним и внутренним миром. Это такое
взаимодействие, в котором в'КЛЮ'Чен1tъtе в nроектuв1tую uдентUфU1(,а1J,UЮ np
1J,ессъt uzрают существен1tУЮ ролъ в жиз1tu 'Человека.
Следует иметь в виду, что проецируются и выбрасываются вовне
не только плохие части ребенка, но и ero хорошие части. Основанная
на этом типе проекции идентификация также оказывает жизненно важное
влияние на объектные отношения. Так, проекция хороших чувств и xopo
ших частей ребенка вовнутрь матери существенно важна для формирова..
ния у Hero способности развивать хорошие объектные отношения.
Друrое дело, что если подобные проективные процессы слишком
обширны, то хорошие части ребенка MOryт ощущаться как потерянные,
что способно привести к ослаблению и истощению я. Вследствие этоrо
возможно перенесение соответствующих процессов на дрyrих людей, что
ведет к сильной зависимости от внешних представителей собственных
хороших частей, а также возникновение страха перед ощущением поте
ри способности любить.
Проективная идентификация рассматривалась М. Кляйн в качестве
существенноrо процесса развития ребенка. По ее выражению, процесс
отщепления частей самости и проецирования их в дрyrие объекты явля"
ется «важным компонентом нормальноrо развития, в той же мере, в KOTQoo
рой он важен для формирования патолоrических объектных отношений»
[17, с.438].
Кроме Toro, она подчеркивала, что проективная идентификация явля"
ется основой для целоrо ряда ситуаций тревоrи и в то же время представ"
ляет собой защитный механизм. П роективная идентификация может
служить аrрессивному овладению объектом, средством избеrания чув"
ства обособленности от любимоrо объекта или способом коммуникации
ребенка, что..rrо сообщающеrо о себе матери и проецирующеrо на нее
свои чувства. Дрyrое дело, что чрезмерная проективная идентификация,
посредством которой отщепленные части себя проецируются на объект,
может приводить к сильной спутанности между собой и объектом, что
чревато rрубыми нарушениями объектных отношений и ослаблением Я.
И1tтроектuв1tая uде1tтUфU1(,а1J,ИЯ  процесс, противоположный проек
тивной идентификации. Он основывается на фантазиях об оральном
з62

ИНСТИНКТЫ ЖИЗНИ И СМЕРТИ
поrлощении объекта, блаrодаря которому как раз и осуществляется иден
тификация. Изза потребности обладать объектом интроективный про
цесс может оказаться более интенсивным по сравнению с проективным
процессом.
Между проекцией и интроекцией наблюдается постоянное взаимодей
ствие. С одной стороны, внешние опасности переживаются в свете B
ренних опасностей, что в свою очередь приводит к усилению и интенси
фикации первых. С дрyrой стороны, yrрожающие извне опасности интен
сифицируют постоянно существующие внутренние ситуации опасности.
Кроме Toro, проекция преимущественно враждебноrо BнyтpeHHero
мира, подчиненноrо страхам преследования, приводит к интроекции,
обратному восприятию враждебноrо внешнеrо мира, а интроекция иска
женноrо враждебноrо внешнеrо мира подкрепляет проекцию враждебно
ro BнyтpeHHero мира.
Наконец, интроекция может вызывать у ребенка ощущение TaKoro
проникновения окружающеrо мира вовнутрь, которое воспринимается
им как возмездие за яростную проекцию, в результате чеrо возможны
нарушения в процессе интроекции хороших объектов вследствие CTpa
ха, что ero тело и психика контролируются дрyrими враждебно настро"
енными людьми.
По мнению М. Кляйн, проекция происходит из отклонения инстинк
та смерти от ero первоначальноrо направления и помоrает Я преодолеть
TpeBory посредством избавления от опасности, а также от Bcero плохоrо,
что имеется в нем. Проекция отщепленных частей Самости внутрь дpy
rих людей существенным образом влияет на объективные отношения
и на личность человека в целом. Что касается интроекции, то блаrодаря
интроецированию хороших объектов происходит защита Я от тревоrи.
Инстинкты жизни и смерти
Как известно, в 20e rr. хх столетия 3. Фрейд пересмотрел свои предше
ствующие представления о влечениях человека и выдвинул идею о суще
ствовании влечения к жизни и влечения к смерти. Данная идея вызвала
неоднозначную реакцию у психоаналитиков Toro поколения, часть KOTO
рых не восприняла метапсихические конструкции, связанные, в част
ности, с признанием влечения к смерти и инстинкта смерти. М. Кляйн
была одним из немноrих психоаналитиков, которые не только признали
наличие инстинкта жизни и инстинкта смерти у человека, но и предпри
няли попытку дальнейшеrо осмысления данной проблематики.
В ее понимании деструктивные импульсы, олицетворяющие собой
инстинкт смерти, являются первичным фактором, обуславливающим Tpe
з6з

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
BOry ребенка. Опасности, возбуждаемые страхом уничтожения (смерти) 
первичная причина тревоrи. Младенческий опыт заставляет ребенка Bpa
ждебно воспринимать окружающий мир, включая первый внешний объ
ект,  материнскую rрудь. Ребенок начинает ощущать исходящую от rруди
yrрозу для жизни. Подобная фрустрация является реакцией на ero собс
венные деструктивные импульсы, направленные на rрудь. Такое проеци
рование ведет к отклонению инстинкта смерти вовне, а атакуемая мате..
ринская rрудь оказывается представителем инстинкта смерти. По Bыpa
жению М. Кляйн, «фрустрирующая (плохая) внешняя rрудь блаrодаря
работе механизма проекции становится олицетворением инстинкта CMep
ти во внешнем мире» [18, с.405].
Вместе с тем уже на первых стадиях развития ребенка интроециро
ванная в ситуации удовлетворения «хорошая» rрудь становится жизнен
но важной частью Я, укрепляющей способность к интеrрации. BнyтpeH
няя «хорошая» rрудь не только способствует обретению уверенности
в борьбе с тревоrой, но и оказывается представителем инстинкта жизни
внутри психики ребенка. По выражению М. Кляйн, присутствие MaTe
ри, укрепляющее либидозное отношение ребенка к ней, служит «опорой
для инстинкта жизни в ero борьбе с инстинктом смерти» [19, с. 335] .
Коrда TpeBora преследования и депрессивная TpeBora уменьшают
ся и модифицируются, то изменяется равновесие в слиянии влечения
к жизни и влечения к смерти, в слиянии либидо и аrрессии. Соответствую
щее изменение предполаrает важные перемены в структуре Я и Сверх"Я.
Так, тенденция Я интеrрировать себя воспринималась М. Кляйн в качес
ве выражения инстинкта жизни, а интернализация «хорошей» И «плохой»
(пожирающей) rруди  в качестве образующих элементов ядра СверхЯ
в ero хорошем и плохом аспектах.
Если в слиянии инстинкта жизни и инстинкта смерти первый берет
верх над вторым, и соответственно либидо преобладает над аrрессией,
то «хорошая» rрудь более прочно формируется в психике ребенка. OCHOB
ной же источник душевных расстройств заключен в чрезмерности arpec
сивных импульсов, увеличивающих жадность ребенка и понижающих ero
способность к перенесению фрустрации.
М. Кляйн полаrала, что аzрессия составляет 'Частъ 1tаuболее pa1t1tezo от1tоше
1tИЯ ребен1(,а 1(, epyдu матери. В этом смысле она разделяла позицию ее ан ал и..
тика К.Абрахама, который выделил феномен «вампирическоrо сосания».
Но она бьта не соrласна с ero утверждением, что появление оральноса"
дистских, деструктивных импульсов у ребенка имеет место только на ста..
дии кусания, коrда у ребенка прорезаются зубы. С ее точки зрения дeCT
руктивные импульсы у ребенка наиболее сильны на самых ранних этапах
ero жизни, коrда у Hero проявляются оральносадистические наклонности,
з64

ИНСТИНКТЫ ЖИЗНИ И СМЕРТИ
связанные как со стремлением пожирать и вычерпывать материнскую
rрудь, так и с фантазиями пожирания и опустошения материнскоrо тела.
Первоначально, в частности, в работе «Психоанализ детей» (1932)
М. Кляйн писала о слиянии аrрессивных импульсов, ведущем к возник
новению «фазы максимальноrо садизма». Она полаrала, что аrрессивные
импульсы достиrают своей высшей точки проявления в период домини"
рования тревоrи преследования. Эта TpeBora стимулируется деструктив
ным инстинктом и оказывается постоянно подкрепляющейся блаrодаря
проекции деструктивных импульсов на объект. Ее особенность состоит
в том, что тревоеа nрес.ледова1tия усшuвает иеиавистъ u ата1(,и иа обоектЪt, вoc
nрu1tимаеМъtе u nережuваеМъtе ребен1(,ОМ в 1(,а'Честве преследователей.
В дальнейшем, после выдвижения концепции депрессивной позиции,
М. Кляйн высказала точку зрения, в соответствии с которой по мере раз
вития объектных отношений между третьим и шестым месяцем жизни
ребенка у Hero ослабевают деструктивные импульсы, TpeBora преследо
вания, а на первый план выдвиrается депрессивная TpeBora. Таким обра..
зом, если раньше она rоворила о фазе максимальноrо садизма, достиrаю
щей cBoero предела в середине первоrо rода, то со временем она пришла
к предположению, что эта фаза соответствует параноидношизоидной
позиции, относящейся к первым трем месяцам жизни ребенка.
Сnособ1tостъ любuтъ, сила жад1tостu u защuтЪt nротив жад1tостu  вот
три взаимосвязанных фактора, которые представляют собой, по мнению
М. Кляйн, «выражение определенных состояний слияния инстинктов
жизни и смерти» [20, с. 382].
М. Кляйн исходила из предположения, что существует тесная связь
между аrрессией и либидо. Взаимодействие между ними представля
ет собой слияние и противоположность инстинкта жизни и инстинкта
смерти. Один из аспектов TaKoro взаимодействия связан с возможностью
ослабления деструктивных импульсов посредством либидо. В результате
непрекращающейся активности инстинкта смерти возникает TpeBora. Эта
TpeBora в принципе неустранима. Однако она может быть нейтрализована
блаrодаря мощи инстинкта жизни, что предполаrает установление опти
мальноrо взаимодействия между либидо и аrрессией.
В конечном счете М. Кляйн пришла к утверждению Toro, что время
от времени повторяющийся опыт преодоления ненависти и враждебности,
по сути дела преодоление инстинкта смерти инстинктом жизни, является
решающим условием, необходимым для развития способности Я интеrри
ровать себя и синтезировать противостоящие дрyr дрyry аспекты BнyтpeH
них и внешних объектов. Более Toro, она полаrала, что вызванная yrрозой
BнyтpeHHero инстинкта смерти первоначальная TpeBora может быть при..
чиной Toro, почему Я действует с момента рождения ребенка.
з65

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
Классический психоанализ и кляйнианство
Было бы некорректно rоворить о том, что в классическом психоана..
лизе не затраrивался вопрос о TpeBore, которую может переживать мла..
денец в связи с тем или иным отношением к матери, что стало предме..
том особоrо внимания со стороны М. Кляйн. Известно, что в таких рабо
тах, как «По ту сторону принципа удовольствия» (1920) и «Торможение,
симптом И страх» (1926) з. Фрейд приводил свои размышления по пово
ду иrры и переживаний ребенка, связанных с уходом матери. Он считал,
что переживаемая маленьким ребенком TpeBora создает травматическую
ситуацию, оборачивающуюся подчас ситуацией опасности, коrда утрата
любви становится решающим фактором, оказывающим влияние на раз
витие процесса тревоrи.
В отличие от подобной точки зрения, М. Кляйн полаrала, что малень
кий ребенок переживает по отношению к матери не только любовь,
но и ненависть. Так, коrда потребности ребенка оказываются неудовле-
творенными ввиду отсутствия матери, он может ощущать это как след
ствие своих деструктивных импульсов, вследствие чеrо у Hero возникают
TpeBora, включая TpeBory преследования, и вина. Являющаяся основой
депрессивной позиции, эта TpeBora преодолевается ребенком посредс
вом различных иrр, приносящих ему некоторое утешение.
Первые интроецированные объекты (<<хорошая» И «плохая» rрудь)
формируют ядро СверхЯ, т. е. возникновение СверхЯ происходит
на более ранней стадии развития ребенка, по сравнению с тем, что YТBep
ждалось в классическом психоанализе. На этой стадии доминируют рас..
щепление, всемоryщество, отрицание и контроль над внешними и вН}'Т""
ренними объектами. Возникшее СверхЯ постепенно достраивается xopo
шими и плохими фиrypами, интернализованными в любви и ненависти
на различных этапах развития ребенка. Причем эмоциональное развитие
ребенка, ero отношение к объектам и развитие у Hero Сверх..Я с caMoro
начала взаимодействуют между собой.
В свете этих представлений М. Кляйн по"иному рассматривала пробле
му вины. Если З. Фрейд соотносил вину со становлением эдипова комплек..
са, то в пони мании М. Кляйн переживание вины имеет место на более
раннем этапе развития ребенка, а именно в течение первых трехчеты
рех месяцев ero жизни. В работе «Ранние стадии Эдипова конфликта»
(1928) она высказала rипотезу о том, что суровость СверхЯ в определен
ной степени обусловлена аrрессией ребенка, проецируемой на СверхЯ.
Более Toro, она даже считала, что ее rипотеза была не только восприня"
та З. Фрейдом, но и нашла свое отражение в работе основателя психоана
лиза «Неудовлетворенность культурой» (1930), rде содержались ero раз
з66

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И КЛЯЙНИАНСТВО
мышления о чувстве вины, в котором преобладает подавляемая СверхЯ
аrрессивность.
Известно, что З. Фрейд считал проблему страха одной из центральных
для понимания как жизни человека в целом, так и возникновения ero пси
хических расстройств в частности. Пытаясь осмыслить данную пробле
му, он различал реальный и невротический страх. Первый вид страха он
соотносил с объективной опасностью, yrрожающей человеку со стороны
внешних по отношению к нему объектов, второй  снеизвестной опас..
ностью, yrрожающей ему со стороны бессознательных влечений и Haxo
дящей свое отражение в ero субъективном состоянии.
Обращаясь к осмыслению проблемы тревоrи, М. Кляйн приняла раз
деление З. Фрейда на объективный (реальный) и невротический страх.
Вместе с тем она подчеркнула, что с nервЪtХ меСЯ1J,ев жuз1tu ребе1t1(,а сущест
вует устой'Чuвое взаuмодействuе между обr,ектuвной u невротu'Чес1(,ОЙ тревоеой,
между тревоеой, обус.ловле1t1tой в1tеш1tuмu u виyтpeниuми nрu'Чu1tамu, тревоеой,
от1tос.ящейся 1(, «в1teШ1tей» матери, u тревоеой, связа1t1tой с «виутреиией» матеръю.
При этом она исходила из Toro, что каждый младенец испытывает психо
тические по сути тревоrи и что «инфантильный невроз  это нормальное
средство для преодоления и уменьшения этих TpeBor» [21, с. 47].
С точки зрения М. Кляйн, даже у нормальной личности дающие нача
ло TpeBore внешние переживания активизируют TpeBory, происходящую
от внутрипсихических источников. Ни один человек не может оставить
всецело свои старые ситуации тревоrи и, следовательно, любая здоровая
личность может столкнуться с невротическим заболеванием. Это означа
ет, что взаимодействие между объективной тревоrой и тревоrой HeBpo
тической в пр.инципе аналоrично взаимодействию между внешней реаль
ностью и реальностью психической.
Подобное понимание тревожности младенца и взрослоrо человека пре
допределяло направленность терапии, которая, в понимании М. Кляйн,
должна уменьшать TpeBory пациента, вызванную деструктивными и пре
следующими внутренними объектами (родителями). Если это удается ocy
ществить, то уменьшается ненависть и дрyrие тревоrи, в результате чеrо
пациент оказывается в состоянии пересмотреть свое отношение к роди
телям (живым или ушедшим из жизни), стать более терпимым к ним
и в конечном счете преодолеть инфантильную депрессивную позицию,
с которой ему не удалось справиться в детстве.
М. Кляйн проявила интерес к ранним источникам возникновения таких
феноменов, как зависть и блаrодарность, что не было предметом специ
альноrо рассмотрения в рамках классическоrо психоанализа З. Фрейда.
Правда, основатель психоанализа выдвинул концептуальное положение
о наличии у девочки зависти к пенису, но М. Кляйн, считавшая открытие
з67

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
з. Фрейдом зависти к пенису у женщин основным ero вкладом в понима
ние зависти, рассматривала данную проблему под иным yrлом зрения.
В частности, она полаrала, что корни женской зависти к пенису лежат
в ранних отношениях с матерью и что зависть как таковая является
оральносадистским и анально"садистским выражением деструктивных
импульсов, имеющих конституциональную основу. В этом отношении ее
позиция была близка к взrлядам К. Абрахама о конституционном факто
ре, определяющем силу оральных импульсов. Дрyrое дело, что, в отличие
от К. Абрахама, она исходила из Toro, что зависть и враждебность возни..
кают у ребенка на более ранней стадии ero развития.
При осмыслении этих феноменов М. Кляйн пришла к выводу, что
зависть  это «наиболее мощный фактор, подрывающий чувства любви
и блаrодарности у caMoro их корня, поскольку она [зависть.  В. л. ]
влияет на наиболее ранние из всех отношений, отношения с матерью»
[22, с.12]. Самым первым объектом зависти ребенка является, по ее
мнению, кормящая rрудь, поскольку он ощущает, что эта rрудь обладает
тем, в чем он нуждается. Все последующие формы зависти представля
лись ей сосредоточенными уже не на rруди, а на матери, вынашивающей
в себе детей, рожающей и способной вскармливать их. К последующим
формам зависти относилась ею и зависть, проявляющаяся в ситуации
переноса, коrда пациент Mor выражать недоброжелательность по отно"
шению к успешной работе аналитика. Исходя из этоrо, она считала, что
зависть и защиты от нее иrрают важную роль в неrативной терапевти
ческой реакции.
Кроме Toro, М. Кляйн полаrала, что как у женщин, так и у мужчин
зависть иrрает важную роль в желании избавиться от атрибутов про
тивоположноrо пола и обладать соответствующими атрибутами cBoero
пола или украсть их у родителей. Причем чувство мужчины, что он соз
дал ребенка, оказывается противодействующим ранней детской зависти
мальчика к материнской женственности.
Что касается феномена блаrодарности, то М. Кляйн связывала ero
в основном с чувством вины и в меньшей степени со способностью
к любви. При этом она признавала существенные различия между чувст
вом вины И блаrодарностью, имеющие место на самом rлубоком уровне.
М. Кляйн пересмотрела представления з. Фрейда об эдиповом ком..
плексе. В своих размышлениях о данном комплексе она исходила из Toro,
что на ранней стадии развития младенца ero депрессивные чувства
и боязнь потерять мать становятся одним из толчков, определяющих
ero обращение к отцу. Депрессивная позиция и ранняя стадия эдипова
комплекса оказываются не только находящимися в тесной связи друr
с дрyrом, но И одновременно развивающимися.
з68

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И КЛЯЙНИАНСТВО
с точки зрения М. Кляйн, ранние эдипальные желания ребенка
направлены как на частичные, так и на целостные объекты. По ее Bыpa
жению, «желаемый И ненавидимый ребенком отцовский пенис сущест
вует для Hero не только как часть тела отца, но и одновременно ощущает
ся им как существующий внутри материнскоrо тела» [23, с. 316].
Ребенок может комбинировать родительские фиrypы таким образом,
что в ero фантазиях мать содержит пенис отца или Bcero отца, а отец 
rрудь матери или всю мать. Такие фантазии способствуют изображению
ребенком «женщины с пенисом». В результате переведения подобных
образов во внутренний план ребенок образует комбинированные роди
тельские фиrypы внутри себя, что может служить основанием для возник
новения психотической тревоrи. В конечном счете имеиио ядро u1tфа1tтшъ
1tъtх дenрессuв1tъtх ЭМО1J,UЙ а1(,тивио У'Частвует в ста1tовле1tuu эдunова 1(,OMruteJCca.
Вместе с тем М. Кляйн полаrала, что ранние стадии прямоrо (пози
тивноrо) и инвертированноrо (неrативноrо) эдипова комплекса помо
rают ребенку преодолеть ero депрессивную позицию, поскольку либидо
и депрессивная TpeBora в некоторой степени отклоняются от матери, что
стимулирует объективные отношения и ослабляет интенсивность депрес
сивных чувств. Эдипальные желания по отношению к родителям поро..
ждают конфликты, связанные с переживаниями по отношению к двум
одновременно любимым и ненавидимым людям. Однако преодоление
этих конфликтов является частью процесса модификации тревоrи, OXBa
тывающей младенчество и первые rоды жизни.
Таким образом, если, соrласно з. ФреЙДУ, эдипальная стадия развития
соотносится приблизительно с пятишестилетним возрастом ребенка,
то в представлении М. Кляйн ранняя стадия прямоrо или инвертированноrо
эдипова комплекса приходится на возраст примерно около середины пер
Boro rода. Причем ранние проявления эдипова комплекса соотносились ею
со специфическим восприятием детьми обоеrо пола материнской rруди.
Данная позиция была наrлядно отражена в ее работе «Эдипов комплекс
в свете ранних детских TpeBor» (1945), в которой, наряду с изложением
клиническоrо материала, было осуществлено сравнение собственных
выводов относительно эдипова комплекса с соответствующими ВЗI;лядами
з. Фрейда. «По моему мнению,  писала М. Кляйн по этому поводу,  разви
тие эдипова комплекса начинается уже на первом roдy жизни и протекает
у обоих полов в одном и том же направлении. Отношение к материнской
rруди является на этом этапе наиболее существенным фактором, дeTep
минирующим весь последующий процесс эмоциональноrо и сексуальноrо
развития. Поэтому я и делаю отношение к материнской rруди отправным
пунктом cBoero рассмотрения в последующем описании начальных CTa
дий развития эдипова комплекса у детей обоих полов» [24, с.116].
з69

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
В клинической работе М. Кляйн исходила из Toro, что сопротивление
пациентов, обнаруживаемое при анализе эдиповой ревности или враж..
дебности, не достиrает той интенсивности, с которой приходится сталки"
ваться при анализе зависти и ненависти к rруди. Поэтому оказание помо"
щи пациентам в прохождении через эти rлубокие конфликты и страдания
является наиболее эффективным средством повышения их стабильности
и интеrрации. Подобная помощь позволяет пациентам с помощью пере"
носа установить хороший объект, укрепить любовь к нему и приобрести
уверенность в себе.
Уже отмечалось, что, отталкиваясь от идей З. Фрейда об инстинктах
жизни и смерти, М. Кляйн выдвинула предположение о том, что TpeBO
ra связана с инстинктом смерти. Развивая дальше это предположение,
она пришла к мысли, что npu'Чu1tъt тревоеи за'КЛЮ'Че1tъt в страхе смерти. Если
з. Фрейд полаrал, что страх смерти следует рассматривать в качестве aHa
лоrа страха кастрации, то М. Кляйн не только не соrласилась с подобным
утверждением основателя психоанализа, но и пришла к мысли о реаль
но существующем бессознательном страхе перед уничтожением жизни.
При этом она полаrала, что страх смерти с caMoro начала входит в состав
страха перед Сверх"Я, является составной частью страха кастрации и под
крепляет ero, но не представляется «аналоrичным» ему, как это виделось
з. ФреЙДУ.
Одна из целей классическоrо психоанализа состояла в оказании помо
щи пациенту по осознанию ero бессознательных влечений. В терминах
структурной теории эта цель была емко выражена в формуле «Там, rде
бьто Оно, должно стать Я». Не отрицая значимости осознания бессозна"
тельноrо, М. Кляйн в то же время внесла свою корректировку в понима
ние задач и целей психоанализа.
Признав важность формирования объектных отношений в процессе
развития ребенка, она пришла к выводу, что одна из существенных задач
психоанализа состоит в том, чтобы в том случае, коrда фундаментальные
механизмы в отношениях между Я и СверхЯ не имели в достаточной мере
места в раннем развитии, дать пациенту возможность сделать это peTpo
спективно. Реализация данной задачи возможна, по ее представлению,
только посредством анализа наиболее ранних стадий развития и обстоя
тельноrо анализа как позитивноrо, так и неrативноrо переноса.
Известно, что З. Фрейд уделял значительное внимание анализу пози
тивноrо переноса, включая эротизированный перенос пациентов. В MeHЬ
шей степени он обращал внимание на необходимость тщательной прора"
ботки неrативноrо переноса. Это упущение было подмечено В. Райхом,
который считал, что вслед за 3. Фрейдом классически ориентированные
психоаналитики или вообще не обращаются к рассмотрению латентноrо
370

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И КЛЯЙНИАНСТВО
неrативноrо переноса, или стараются избеrать ero проявлений со CTOpO
ны пациентов во время терапевтической деятельности.
fоворя о формировании в психике ребенка «хороших» и «плохих» объ
ектов, М. Кляйн полаrала, что в аналитической ситуации пациент может
воспроизводить соответствующие объекты по отношению к аналитику
и в нем самом. В состоянии переноса внешние и внутренние фиrypы, BOC
принимаемые пациентом как хорошие и плохие, а также формирующие
развитие СверхЯ и объектных отношений, соотносятся с аналитиком.
Стало быть, время от времени аналитик может выступать в качестве сим
вола пyrающей фиrypы, и только таким образом может быть ослаблена
и преодолена младенческая TpeBora преследования.
Если аналитик стремится подкрепить позитивный перенос, то он
как бы автоматически избеrает Toro, чтобы иrрать в психике пациента
роль «плохоrо» объекта. Он будет интроецировать себя как «хороший»
объект. Однако, как считала М. Кляйн, даже при всем том, что в ряде слу
чаев вера в хороший объект может быть усилена и укреплена в достаточ
ной степени, тем не менее психическое состояние пациента не обретет
необходимой для выздоровления стабильности, поскольку он не OKa
жется способным пережить TpeBory, подозрение и ненависть, которые
на ранних стадиях развития были связаны с опасными фиrypами роди
телей. «И только В процесс е анализа как неrативноrо, так и позитивноrо
переноса, в результате KOToporo аналитик выступает то в роли хорошеrо,
то в роли плохоrо объекта, любимой или ненавидимой фиrypы, то вызы
вая BocTopr пациента, то рождая в нем страх, пациенту удается прорабо
тать, а следовательно и модифицировать ранние стадии TpeBor, уменьша
ется расщепление между плохими и хорошими фиrypами, они становят
ся более синтезированными, т. е. аrрессия смяrчается блаrодаря либидо.
Иначе rоворя, TpeBora преследования и депрессивная TpeBora, можно CKa
зать, ослабляются в самом своем основании» [25, с. 336337].
в понимании М. Кляйн анализ должен доходить до самых rлубин.
В этом случае зависть и страх зависти у пациента ослабляются, что при
водит ero к большей вере в конструктивные силы, в способность к любви.
В результате анализа пациент может стать более терпимым к собствен
ным оrраничениям. У Hero будет иметь место улучшение объектных OTHO
шений и более ясное восприятие внутренней и внешней реальности.
В соответствии со способностью к стабильному установлению хорошеrо
объекта у пациента возрастает и способность к творчеству.
Словом, надежда на оказание помощи пациентам основывается на aHa
лизе Toro, какие ранние нарушения оказали влияние на развитие чело..
века. Если в процессе анализа более интеrрированное Я окажется спо
собным к переживанию вины и ответственности, что не переносилось
371

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ШКОЛА М. КЛЯЙН
в детстве, то ненависть человека смяrчится любовью, а сопутствующие
деструктивным импульсам жадность и зависть утратят свою силу.
В целом, отталкиваясь от идей классическоrо психоанализа и уrлуб..
ляя психоаналитические представления о психическом развитии ребен
ка, возникновении у Hero внутренних объектов и тревожных состояний,
М. Кляйн способствовала расширению rОРИЗ0нта психоаналитическоrо
видения механизмов функционирования бессознательноrо. Как замети"
ла одна из приверженцев ее идей Дж. Райвори, «Фрейд открьт бессозна
тельную душу человека, Кляйн же исследовала наиболее отдаленные ее
yrолки» [26, с. 39].
Заслyrа М. Кляйн в развитии теории и практики психоанализа состояла
также в том, что она способствовала выдвижению теории объектных OTHQoo
шений, поддержанной рядом психоаналитиков в середине хх в. и получив
шей распространение в современном психоаналитическом движении.

rЛАВА 13
ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ
психолоrия оБъЕктныIx
ОТНОШЕНИЙ
(М. БАЛИНТ, д. ВИННИКОТТ,
Р. ФЕЙРБЕЙРН)
Микаэл Балинт
Микаэл Балинт  венrерский психоаналитик, один из представите
лей британской школы психоанализа. Родился 3 декабря 1896r. в Буда
пеште в семье практикующеrо врача. В 1914r. начал изучать медицину
в Будапеште, получил медицинское образование, став доктором медицины
в 1920 r. Будучи студентом, прочитал некоторые работы З. Фрейда, включая
«Три очерка по теории сексуальности», после чеrо серьезно заинтересо
вался психоанализом. Переехав в Берлин, изучал философию, филолоrию,
биохимию и одновременно yrлублял свои познания в области психоанали
за. Вместе со своей первой женой А. Балинт прошел курс психоаналитиче
cKoro обучения у r: Закса в Берлине, а позднее  у ш. Ференци в Будапеште.
В дальнейшем он не только развивал идеи ш. Ференци, но и внес значи
тельный вклад в подrотовку и издание ero работ на анrлийском языке, спо--
собствовав тем самым освоению идейноrо наследия BeHrepcKoro психоана
литика и приобщению к нему психоаналитиков из разных стран мира.
Свою работу в качестве психоаналитика М.Балинт начал в 1922r.
Два rода спустя он стал доктором философии, а в 1926 r.  членом BeH
repcKoro психоаналитическоrо общества. В 1927 r. провел первые пси
хоаналитические семинары для практикующих врачей в Будапеште.
В 1936 r. получил диплом по клинической медицине и психоневролоrии.
С 1935 по 1939 r. занимал пост директора Будапештскоrо психоаналити
ческоrо института.
373

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
В 1939r. М.Балинт эмиrрировал в Анrлию, rде в 1944r. стал лицензиа
том Королевскоrо колледжа врачей и Королевскоrо колледжа хирурrов
в Эдинбурrе, а в 1945r. получил степень маrистра психолоrии в универ"
ситете Манчестера. В дискуссиях, развернувшихся в 40..х rr. хх столетия
в Анrлии между психоаналитиками  приверженцами А. Фрейд и М. Кляйн,
он занял нейтральную позицию, со временем превратившуюся в третью,
независимую rруппу Британскоrо психоаналитическоrо общества. С 1950
по 1953r. М.Балинт был научным секретарем Британскоrо психоанали"
тическоrо общества. Работал консультантом"психиатром в Тэвистонской
клинике в Лондоне. В 1955 r. стал президентом медицинскоrо отделения
Британскоrо общества психолоrов.
В 1956r. М.Балинт вместе со своей второй женой Энид (первая ero
жена, психоаналитик Алиса Балинт, умерла в 1939 r., несколько месяцев
спустя после эмиrрации в Анrлию) начинает проводить Лондонские учеб..
ные семинары для врачей, консультантов и социальных работников. Эти
семинары привлекли к себе внимание ряда психоаналитиков и впослед..
ствии бьти названы «балинтовскими rруппами».
В 1957 r. М. Балинт стал профессор ом психиатрии в медицинском кол..
ледже медицины при университете Цинциннати (США), в 1966 r.  руко..
водил учебными семинарами отделения психиатрической медицины при
университетской клинике в Лондоне, в 1968 r.  избран президентом Бри"
TaHcKoro психоаналитическоrо общества. Умер 31 декабря 1970 r. от cep
дечноrо приступа.
М. Балинт  автор ряда статей, включая «Психосексуальные паралле
ли с биоrенетическим законом» (1932), «Критика теории доrенитальной
орrанизации либидо» (1935), «Эрос И Афродита» (1936), «Ранние стадии
развития я. Первичная объектная любовь» (1937), «Первичная любовь
и терапевтическая техника» (1952). Он также является автором книr:
«Проблемы удовольствия и поведения человека» (1956), «Врач, ero паци"
ент и болезнь» (1957), «Базисный дефект. Терапевтические аспекты per-
рессии» (1968) и др.
Объектные отношения и базисный дефект
Первоначальный интерес М. Балинта к психоаналитическим идеям
бьт обусловлен ero знакомством с представлениями з. Фрейда об инфан
тильном развитии, нашедшими свое отражение в работе «Три очерка
по теории сексуальности» (1905). Однако по мере освоения азов психоана
лиза и идейноrо наследия BeHrepcKoro психоаналитика ш. Ференци, он
пришел к мысли, что психоаналитический подход к человеку с неизбеж
ностью при водит к обнаружению объектных отношений, которые имеют
374

ОБЪЕКТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ И БАЗИСНЫЙ ДЕФЕКТ
место в человеческой жизни вообще и восходят к тем первичным объек
там, с которыми встречается ребенок уже на самых ранних этапах cBoero
существования.
Обратив внимание на примитивные формы поведения и переживания
человека, М. Балинт воспользовался идеей ш. Ференци о так называемой
«пассивной объектной любви». Эта идея состояла в признании цели ceK
суальной деятельности, относящейся к жизненно важной потребности
ребенка и взрослоrо человека быть любимым. Отсюда возникала необхо
димость в учете и рассмотрении самых примитивных отношений к объек
ту любви. Однако в клинической деятельности приходилось сталкиваться
с такими ситуациями, коrда у пациентов в той или иной форме проявля
лись не только спокойные ожидания любви со стороны окружения, спо
собные привести к соответствующему удовлетворению, но и активные
поиски контакта с дрyrими людьми, включая психоаналитика.
Для М. Балинта стало очевидным, что идея ш. Ференци о «пассивной
объектной любви» не объясняет Toro мноrообразия поведения челове
ка, с которым приходится сталкиваться как в реальной жизни, так и в анали
тической ситуации. Поэтому вместо ранее принятоrо им термина «пассив
ная объектная любовь» он стал использовать понятие «nepвu'Ч1tая обоект1tая
любоl/'b», которое во второй половине 30x rr. хх столетия стало восприни
маться им в плане признания «nepвu'Ч1tЪtХ обоект1tъtх от1tошe1tUй» [1, с.181].
Кроме Toro, феномен переноса, как он был рассмотрен З. Фрейдом,
с необходимостью предполаrал понимание Toro, что осуществляемое
на пациента влияние в аналитическом процессе возможно только бла
rодаря имеющим место объектным отношениям. Психоаналитическая
техника, ранее имевшая целью преодоление сопротивлений пациента
и осознание им ero бессознательных процессов, претерпела определен..
ные изменения, коrда в центре внимания аналитика оказалось понимание
и интерпретация деталей переноса пациента в виде объектных отноше
ний. И тем не менее, как считал М. Балинт, между предложенной З. Фрей
дом психоаналитической теорией и осуществляемой психоаналитика
ми клинической практикой имеет место существенный разрыв, коrда
в концептуальном плане внимание акцентируется на влечениях человека,
а в терапевтической деятельности речь идет об объектных отношениях.
Иходя из данноrо парадокса, он призвал к пересмотру психоаналити
ческой теории под yrлом зрения уделения большеrо внимания развитию
объектных отношений.
По мнению М. Балинта, описание событий и процессов исключитель
но с точки зрения индивида, т. е. в плане использования психоаналити
ками таких понятий, как вытеснение, реrрессия, интроекция, проекция
и аналоrичных им, в принципе является необходимым и корректным,
375

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
но тем не менее неполным, поскольку «любой невротический симптом
означает также нарушение объектных отношений, а индивидуальные
изменения  это только один из аспектов этоrо процесса» [2, с.137].
Поэтому требуется разработка новой теории, дающей достоверное опи
сани е объектных отношений.
Попытки подобноrо рода бьти предприняты М. Кляйн, которая удели
ла значительное внимание развитию объектных отношений, в частности,
рассмотрению эмоциональноrо развития ребенка с точки зрения воспри"
яти я им частичных объектов, будь то «хорошая» или «плохая» материн
ская rрудь. Однако, как считал М. Балинт, новая теория должна принимать
во внимание не только специфику объектных отношений на ранних CTa
диях развития ребенка, но и измене1tue об'lJel(тнъtх от1tошe1tUй в ncuхоа1tалu
тu'ЧеСКОЙ cuтya1J,uu, что предполаrает обращение внимания как на перенос,
так и на контрперенос. Она обязана учитывать то обстоятельство, что
исследуемые психоаналитиком процессы происходят во взаимоотноmе
ниях между двумя индивидами, т. е. при постоянно развивающихся и изме
няющихся объектных отношениях. Словом, 1tовая теopuя обоект1tъtх oти
шe1tUЙ должна бъtтъ 1tа1J,елена на nOHuмaиue nсuхоло2UU двouх (na1J,ue1tтa u aHa
лu ти1(,а), а ие nсuхолоzuu одиоео 'Человека (nатолоzu'Ческuх форм у na1J,ueнтa), 1(,а1(,
это имело место в рам1(,ах 'lUtассu'ЧеСКОЙ nсuхоа1tалuтu'ЧеСКой теopuи.
М. Балинт исходил из Toro, что даже в классическом варианте «отполи
pOBaHHoro зеркала» психоанализ имеет дело с объектными отношениями.
Осуществляемые в ходе терапии изменения в психике пациента так или
иначе инициируются событиями в сфере отношений между двумя персо..
нами (пациентом и аналитиком), а не внутри одноrо из них. Дрyrое дело,
что описанные З. Фрейдом случаи из ero практики касались пациентов,
обладающих сильной структурой Я, в результате чеrо они моrли KaKJfO
справляться с напряжениями, вызванными интерпретацией со стороны
психоаналитика.
Признание объектных отношений в качестве существенноrо элемента
аналитическоrо процесса вело к переосмыслению тех дискуссий, которые
велись среди психоаналитиков по поводу исключительной важности эди"
пальной или доэдипальных стадий развития ребенка и соответствующей
проработке в аналитической терапии. З. Фрейд акцентировал основное
внимание на эдиповом комплексе, в то время как М. Кляйн и ее сторон..
ники сосредоточились в своих исследованиях и терапевтических разра
ботках на доэдипальных отношениях. М. Балинт предложил сохранить
термины «эдипов период» и «эдипов конфликт», но при этом заметил,
что эдипальные и доэдипальные переживания происходят в рамках трой"
ственных отношений, коrда наряду с субъектом существуют два парал
лельных объекта. Поэтому более целесообразно, на ero взrляд, rоворить
376

ОБЪЕКТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ И БАЗИСНЫЙ ДЕФЕКТ
не о доэдиповом уровне, а о более примитивном уровне базuс1tоzо дефекта,
который характеризуется именно как дефект, а не как позиция, ситуация,
конфликт, комплекс или расщепление.
БазUС1tъtй дефект  это «дефект базальной структуры личности, нечто
похожее на изъян или шрам» [3, с.120]. Большинство пациентов неспо..
собны рассказать о своем изъяне или дефекте, который находится в них
самих. Однако они MOryт выразить это в своих фантазиях о совершенном
партнере, совершенной rармонии с окружением, безмятежном счастье,
удовлетворенности самим собой и своим миром или, напротив, в YТBep
ждениях о чувствах разочарования в дрyrих людях и мире в целом.
В процессе аналитической терапии подчас приходится иметь дело,
по выражению М. Балинта, с «ребенком в пациенте» в возрасте базисно
ro дефекта, что приводит к возникновению пропасти между аналитиком
и пациентом, не способным rоворить на языке взрослых людей. Одной
из задач терапии как раз и является преодоление данной пропасти, раз
деляющей аналитика и пациента, реrрессировавшеrо на уровень базис"
Horo дефекта.
В понимании М. Балинта уровень базисноrо дефекта связан со следую
щими особенностями:
· на этом уровне отсутствует третья персона, и все происходящее на нем
осуществляется в рамках отношений между двумя персонами;
· соответствующие двухсторонние отношения существенно отличаются
от человеческих отношений эдипова уровня;
· природа действующеrо на этом уровне динамическоrо фактора отли"
чается от природы конфликта, свойственноrо эдиповой стадии разви
тия;
· тот язык (язык взрослых людей), который использовался при описа
нии эдипальных и доэдипальных конфликтов, на уровне базисноrо
дефекта оказывается или бесполезным при описании соответствую
щих процессов, или приводит к неверному пониманию их;
· складывающиеся на данном уровне примитивные отношения между
двумя персонами являются первичными объектными отношениями;
· вмешивающаяся в эти отношения любая третья сторона оказывается
не чем иным, как бременем, вызывающим невыносимое напряжение.
В процессе аналитической терапии приходится иметь дело не толь
ко с переживаниями пациента, обусловленными ero эдиповым комплек
сом, но и с базисным дефектом, не связанным ни с влечением, ни с KOH
фликтом. С точки зрения М. Балинта, базисный дефект  это cBoero рода
изъян, нарушение в психическом аппарате, некий дефицит, который
должен быть восполнен. «Инстинктивная потребность может быть YДOB
летворена, конфликт может быть разрешен, базисный же дефект может
377

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
быть, повидимому, просто исцелен при условии, что будут найдены недос"
тающие инrредиенты; и даже в этом случае мы можем rоворить только
о том, что рана затянулась, а на ее месте образовался небольшой безбо..
лезненный шрам» [4, с. 36].
Базисный дефект невозможно уничтожить, разрешить или отменить.
Ero можно исцелить, после чеrо остается, по выражению М. Балинта,
шрам. Это означает, что всеrда можно отыскать свидетельство факта суще
ствования базисноrо дефекта в прошлом. Отrолоском подобноrо положе..
ния является чувство скорби, связанное с отказом человека от надежды
достичь совершенноrо идеала caMoro себя. Успешное лечение пациента
предполаrает принятие им наличия базисноrо дефекта и реалистическое
отношение к данному факту.
Для описания процессов, при водящих к формированию базисноrо
дефекта, М. Балинт использовал термины теории объектных отношений
и считал, что эти процессы разворачиваются в рамках примитивных объ
ектных отношений. При этом он исходил из Toro, что в аналитической
ситуации имеют место отношения между двумя персонами и, следователь"
но, проявляется часть области базисноrо дефекта.
Что касается понимания психики человека вообще, то она рассматри"
валась им как состоящая из трех областей:
· областъ эдunова 1(,о1tфЛU1(,та (область номер 3, в которой задействованы
три персоны и типичная структура которой представлена трехсторон..
ними отношениями, вовлеченностью субъекта и двух объектов);
· областъ базuс1tоzо дефекта (область номер 2, в которой наличествуют
только две персоны, превалирующей структурой являются отношения
между ними, представляющиеся более примитивными, чем отноше"
ния, устанавливающиеся между взрослыми людьми);
· областъ созидания (область номер 1, в которой нет внешних объектов
и объектных отношений, субъект предоставлен самому себе, и ero rлав"
ная забота состоит в том, чтобы создать нечто вне себя caMoro).
Апелляция к объектным отношениям с необходимостью подводила
М. Балинта к осмыслению представлений з. Фрейда о первичном и вто"
ричном нарциссизме.
В разделе, посвященном расхождению между классическим психоана..
лизом и аналитической психолоrией К. [. Юнrа уже отмечалось то обстоя"
тельство, как и почему основателю психоанализа пришлось вносить кор"
рективы в первоначально выдвинутую им теорию влечений (сексуальные
влечения и влечение Я), сопровождавшиеся ero размышлениями о «Я..
либидо» и «объеклибидо», о выборе объекта по «нарциссическому типу»
И по «опорному типу», что нашло свое отражение в ero работе «О нар"
циссизме» (1914). Подобные коррективы привели З.Фрейда к последую
378

ОБЪЕКТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ И БАЗИСНЫЙ ДЕФЕКТ
щему про ведению различий между nервu'Ч1tъw u втopu'Ч1tъw 1tарц,uссизмом,
что воспринималось мноrими психоаналитиками в плане понимания объ
ектных отношений как таких, которым предшествует некое первичное
состояние абсолютноrо нарциссизма младенца.
В противоположность подобному пониманию М. Балинт выдвинул
предположение, в соответствии с которым, вnервЪtХ, теория первично
ro нарциссизма является внутренне противоречивой, непродуктивной и,
следовательно, нет никакой необходимости цепляться за нее, и, ввторЪtХ,
вместо данной теории следует придерживаться новой теории, отвечаю
щей клинической работе с пациентами и соответствующей первичным
отношениям с окружением. По сути дела, речь шла о выдвинутой М. Балин
том теории «первичной любви», основанной на утверждении, что имею
щие место в жизни человека такие явления, как 1te1tавuстъ u садизм, npeiJ..
ставляют собой втopu'Ч1tЪtе Феномe1tъt, являющuеся следствuем еео фfrYстра1J,UU.
Теория «первичной любви» М. Балинта включала в себя представле
ния об О'К1tофшu'Чес1(,ОЙ и фшобатu'Чес1(,ОЙ структурах мира. В рамках пер
вой структуры младенец хотя и испытывает TpeBory, но он прочно свя
зан с появляющимися в ero жизни объектами, воспринимаемыми им как
комфортные и безопасные. В рамках второй структуры объекты полны
yrроз и вероломства, однако воспринимаются младенцем в качестве безо"
пасных и блаrорасположенных.
Ок1tофuл чувствует себя потерянным и подверrающимся опасности,
коrда нет соответствующих объектов, и тут же цепляется за них, коrда они
появляются. Филобат стремится поддержать caMoro себя и не рассчитыва
ет на соответствующие объекты, которые или вообще не оказывают ему
никакой помощи, или их помощь является незначительной.
Словом, М. Балинт выделил два типа примитивных объектных отно"
шений:
· О'К1tофшuю, предполаrающую наличие объекта в качестве жизненно
необходимой поддержки;
· фшобатuзм, коrда объекты представляются безличными иненадежными,
в результате чеrо предпочтение отдается безобъектному пространству.
Общей же чертой этих примитивных форм объектных отношений
является то, что объект принимается в качестве чеrото само собой разу"
меющеrося.
К этому следует добавuтъ, 'Что М. Балu1tт npuз1tавал еще одии тиn обоект
1tъtх от1tошенuй, хара1(,теризующuхся 1tаuболее npu.мuтuв1tОЙ zармо1tu'ЧеСКОЙ взаu
мосвязъю между индивидом и окружением. Этот тип объектных отношений
является первичным по сравнению с нарциссизмом, представляющим
собой результат трений между индивидом и ero окружением. Можно CKa
зать, что последний тип объектных отношений соответствует тому, что
379

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
в представлении М. Балинта является миром первичной любви, в котором
не должно и не может быть никакоrо конфликта интересов между субъ..
ектом и окружением.
Объекты MOryт быть безразличными, Фрустрирующими или приносящи
ми удовлетворение. Важное значение для младенца имеют те объекты, KOT
рые М. Балинт назвал nepвu'Ч1tъwu. Отношения с первичными объектами или
с их производными В более поздние периоды жизни представляют собой
нечто более примитивное, чем отношение к чемулибо еще в мире. Хотя
первичным объектом является прежде Bcero мать младенца, тем не менее
подобные объекты MOryт представлять собой символы архаической матери
в виде земли, воздуха или воды. При психоаналитическом лечении а1tалu
ти1(, тоже может вЪtстуnатъ для na1J,ue1tтa в 1(,а'Честве nервu'Ч1tоzо обоекта.
Первичный объект и базисный дефект приобретают свою значимость
в терапевтическом процессе тоrда, коrда психоаналитик сталкивается
с реrрессией пациента. С клинической точки зрения посл.едняя может
выступать в качестве защитноrо механизма, фактора патоrенеза, силь..
ной формы сопротивления или необходимоrо элемента аналитической
терапии. Осмысливая подобное понимание реrрессии, М. Балинт пред
ложил концепцию новоео на'Чала, основанную на клинических признаках
Toro, что он назвал добрО'Ка'Честве1t1tой реерессией в аналитической ситуации,
в отличие от злО'Ка'Чествен1tой реерессии, не способствующей изменениям
пациента к лучшему.
Соответствующие представления о доброкачественной аrрессии OCHO
вывались на признании М. Балинтом следующuх nоложенuй:
· предшествующий удовлетворению импульса рос'); напряжения ведет
к появлению ярких симптомов, а достижение удовлетворения сопро
вождается переменой, коrда возникает чувство успокоения, умиротво"
рения, блаrополучия;
· имеет место фаза HOBoro начала, rде интенсивность удовлетворения
не достиrает уровня конечноrо удовольствия;
· происходящее впереносе, т. е. в объектных отношениях, новое начало
приводит к изменению отношений между пациентом и объектами ero
любви или ненависти, что снижает уровень тревоrи;
· новое начало приводит к изменению характера, а не к изменению Я,
как это принято считать в классическом психоанализе;
· новое начало означает обратное движение к чему"то примитивно
му, к тому, что предшествовало нарушениям в развитии (perpecc),
но в то же время оно представляет собой открытие чеrото HOBoro,
способствует отысканию HOBoro пути (проrресс).
В работе «Нервное возбуждение и реrрессия» данное явление бьто
названо М. Балинтом реерессией ради nроересса.
з80

ОБЪЕКТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ И БАЗИСНЫЙ ДЕФЕКТ
Реrрессия в аналитической ситуации при водит к появлению желаний
и просьб со стороны пациента. И если в рамках классическоrо психоана
лиза неукоснительно действует правило абстиненции (отказ в удовлетво
рении желаний пациента), то новое понимание аналитическоrо процесса
соотносится с тем, что аналитик может позитивно ответить на возникшие
запросы пациента, т. е. удовлетворить их. В такой позиции просматрива
лось явное влияние ш. Ференци, который в свое время предлаrал «актив
ный анализ» и метод «изнеживания», предполаrающий установку на YДOB
летворение некоторых желаний пациента, подобно тому, как заботливая
мать удовлетворяет запросы ребенка.
Вместе с тем М. Балинт исходил из Toro, что удовлетворение возник
ших в аналитической ситуации желаний пациента не подменяет собой
интерпретацию, а дополняет ее. Важно, что в фазе HOBoro начала пациент
получает помощь в освобождении от запутанных форм отношений с ero
объектами любви и ненависти, приходит к более простым и менее CKOBЫ
вающим ero формам, т. е. к первичной объектной любви или первичным
объектным отношениям.
Стало быть, в фазе HOBoro начала в аналитической ситуации психоана
литик может взять на себя мноrие функции первичных объектов. Такова,
соrласно М. Балинту, 1tовая техии1(,а а1tализа, в соответствии с 1(,оторой nCUX
а1tалuтu1(, nрииимает жела1tue na1J,ue1tтa 1(,а1(, 'Частъ тераneвтu'ЧеСКОZО npo1J,ecca
u cвou.м поведением илu cвou.ми u1tтерnрета1J,'U.ЯМU не nъtтается затормозuтъ раз
витие соБЪtтuй. «Он должен быть рядом, он должен быть уступчивым; он
не должен оказывать чрезмерноrо сопротивления; он, конечно же, дол
жен быть неуничтожимым и он должен дать возможность своим пациен
там жить с ним в состоянии HeKoero rармоничноrо сочетания» [5, с.183].
Позитивная сторона данной техники состоит в том, что по отношению
к некоторым пациентам она действительно является эффективной, так как
в фазе HOBoro начала они покидают свой примитивный мир И происходит
улучшение их психическоrо состояния. Однако психоаналитику прихо
дится иметь дело и с такими пациентами, коrда удовлетворение их прими
тивных желаний сопровождается появлением новых желаний или притя
заний, что при водит к злокачественной зависимости. За несбывшимися
или нереалистичными ожиданиями таких пациентов следует нескончае
мое страдание. Аналитик оказывается в такой трудной ситуации, коrда ему
становится сложно оказывать сопротивление возникшей у подобных паци
ентов зависимости. Все это может привести к такому исходу, при котором
изменения будут ожидаться во внешнем окружении (со стороны аналитика,
попавшеrо во власть контрпереноса), а не во внутреннем мире пациента.
М. Балинт осознавал как позитивную, так и неrативную стороны пред"
ложенной им техники анализа. Не случайно он провел различие не только
з81

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
между доброкачественной и злокачественной формами реrрессии,
но и между реерессией ради npuзна1tия (признание аналитиком внутренней
жизни и индивидуальности пациента) и peepeccueй ради удоволъствия (удов"
летворение инстинктивных влечений пациента посредством действий,
исходящих от аналитика как объекта аналитических отношений).
В целом М. Балинт пришел к мысли, что реzресс'UЯ является не толъ1(,О
внутрunсuхu'Чес1(,UМ, но u межлu'Ч1tостнъtм феноменом. Последний аспект
реrрессии имеет решающее значение в рамках аналитической терапии,
поскольку проявление конкретной формы реrрессии зависит не только
от личности пациента и ero заболевания, но и от объекта. Словом, per-
рессию следует рассматривать в качестве целостноrо симптома взаимо"
действия между пациентом и аналитиком. Причем это взаимодействие
характеризуется тем, как аналитик узнает реrрессию, как принимает ее
и как именно отвечает на нее.
Осмысление проблемы реrрессии в аналитической ситуации привело
М. Валинта к рассмотрению вопроса о наиболее важных факторах пси"
хоаналитической терапии, к которым относятся интерпретация и объ..
ектные отношения, а также об исцеляющей силе отношений. Он исхо..
дил из Toro, что, наряду с u1tтepnpeтa1J,ueй, важную 'Частъ тераnевтu'Ческой
зада'Чu составляют созда1tuе u nоддержанuе реалЪнъtх отношенuй с na1J,ueнтa
ми, особен1tо теми, 1(,то 1tаходится в состоя1tuu реерессии. Ему представлялось,
что терапевтическим эффектом обладают не только внутрипсихические
процессы, но и межличностные отношения, т. е. объектные отношения,
представляющие собой взаимодействие двух персон и основанные как
на вербальных выражениях, так и на ощущении соответствующей атмо"
сферы в отношениях.
Если психоаналитик rOToB рассматривать реrрессию пациента ванали..
тическом процессе не через призму бессознательных влечений последнеrо,
а под yrлом зрения объектных отношений, то перед ним возникает вопрос
о том, какая форма объектных отношений будет адекватной и окажет тера..
певтический эффект на реrрессировавшеrо пациента. Психоаналитики
празному отвечали на подобный вопрос. В отличие от тех, кто придержи"
вался классической установки на статус аналитика как зеркала, лишь отра"
жающеrо переживания пациента, М. Балинт придерживался точки зрения,
в соответствии с которой а1tалuтu1(, должен npuиятъ nотреб1tостъ na1J,ue1tтa
в уста1tовленuu обоект1tъtх от1tошe1tuй u nозволuтъ ему создаватъ, а та1(,же nоддер-
жuватъ их в а1tалuтu'ЧеСКОЙ cuтya1J,uu. Что касается интерпретаций со CTOp
ны аналитика, то впоследствии они MOryт положить начало и способство"
вать терапевтической реорrанизации отношений с реальностью.
Поскольку именно базисный дефект определяет, с точки зрения
М. Балинта, доступные для пациента формы объектных отношений, то,
з82

ОБЪЕКТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ И БАЗИСНЫЙ ДЕФЕКТ
следовательно, задача терапии должна состоять в том, чтобы «поrасить»
эту активность путем создания условий, в которых базисный дефект
Mor бы «зарубцеваться». Это означает, что нужно позволить пациенту
реrрессировать к той форме объектных отношений, в которой возникло
исходное состояние дефицита. По мере Toro, как пациент сможет OTKa
заться от своих предшествующих реакций, обусловленных примитивны"
ми формами объектных отношений, можно будет создавать новые, более
rибкие стратеrии поведения, позволяющие ему не столько защищаться
от реальности, сколько приспосабливаться к ней без излишнеrо проти"
востояния и напряжения.
fоворя о терапевтической ценности реrрессии, М. Балинт обратил
внимание на три неrативных аспекта предшествующей аналитической
техники и в соответствии с ними предложил следующие рекомендации.
Вnервъtх, аналитику не стоит прибеrать к интерпретациям Bcero и вся
в качестве переноса, что подталкивает пациентов в окнофилический мир,
rде преобладают отношения зависимости. Кроме Toro, аналитик дол"
жен избеrать фиксации на единственной форме объектных отношений,
полезной в терапии дрyrих пациентов, и быть rOToBbIM перейти вместе
со своим пациентом от окнофилическоrо к филобатическому миру и даже
к первичным примитивным отношениям.
ВовтОрЪtХ, подчас аналитик должен позволить пациенту обращать
ся с собой, как с неким первичным объектом, позволить ему опереться
на себя и не оказывать этому слишком сильноrо сопротивления, которое
возможно лишь в степени, не препятствующей движению вперед.
Bтpeтъиx, аналитик должен избеrать Toro, чтобы превращаться во Bce
моryщyю фиryру в rлазах пациента. Ero роль сводится к поддержанию per
рессированноrо пациента, и ero не должен беспокоить вопрос о coxpaHe
нии четких rраниц между собой и пациентом.
Если принять эти идеи в качестве руководства к осуществлению анали
тической терапии, то в этом случае проблема, связанная с допустимостью
или запрещением удовлетворять желания и притязания реrрессировавше
ro пациента, оказывается не такой неразрешимой, как это представляет
ся психоаналитикам, слепо следующим правилу абстиненции. «На самом
деле,  замечал М. Балинт,  проблема заключается не в том, удовлетво
рять ли потребности реrрессировавшеrо пациента или фрустрировать
ero, а в том, какое влияние окажет реакция аналитика на отношения
между ним и пациентом и какие это может иметь последствия для даль
нейшеrо хода лечения» [6, с. 223224].
в конечном счете цель аналитической терапии состоит в том, чтобы
дать возможность пациенту принять caMoro себя таким, каков он есть,
т. е. найти caMoro себя и поладить с собой. Необходимо позволить пациенту
з8з

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
обрести собственный путь в мир объектов, а не наставлять ero на «истин
ный» путь при помощи нравоучительных интерпретаций. Аналитик лишь
создает блаrоприятную среду, более подходящую ситуацию, а не предос
тавляет пациенту «первичную любовь», излишнее удовлетворение или
защиту. Эти соображения моrли бы служить, соrласно М. Балинту, критери"
ем при решении вопроса, удовлетворять ли KaKoe..rro конкретное желание
пациента, идя ему навстречу, или оставлять ero неудовлетворенным.
ДОНaJIЬД Винникотт
Дональд Винникотт  анrлийский педиатр, детский психиатр и психо
аналитик. Родился в Плаймоуте (Анrлия) в 1896r. в семье, принадлежащей
состоятельному среднему классу. Бьт младшим из трех детей, рос в любви
и заботе со стороны родителей и старших сестер. Рос послушным ребен
ком, но в возрасте девяти лет испачкал кляксами свои тетради и на rод
отложил сдачу экзаменов. Занимался различными видами спорта и бьт
лучшим беryном в школе. Решив стать врачом, начал изучение медицины
в Кембридже, которое бьто прервано призывом в армию во время Пер
вой мировой войны. В 1920 r. окончил Королевский медицинский кол
ледж. В 1 ?23 r. женился на Алисе Тэйлор и поступил на работу в качестве
врача в больницу Педдинrтон fрин в Лондоне. На протяжении последую"
щих сорока лет работал в данной больнице и в детском Королевском roc..
питале, rде имел дело почти с 60 тыс. детей, их родителями, бабушками
и дедушками. На терапевтических сеансах в больнице Педдинrтон fрин
использовал разработанную им технику «иrры В каракули».
Будучи педиатром, д. Винникотт заинтересовался психоаналитиче
скими идеями. В 1923 r. прошел анализ у анrлийскоrо психоаналитика
Дж. Стречи, который бьт переводчиком работ З. Фрейда и подrотовил
анrЛийское 24-томное издание ero трудов. В 1927 r. он бьт принят в Бри
танское психоаналитическое общество, в 1934 r. получил квалификацию
психоаналитика, работающеrо со взрослыми людьми, в 1935 r.  квалифи
кацию детскоrо психоаналитика. В дальнейшем он прошел личный анализ
у Дж. Ривьер, обучался у Дж. Рикмана и М. Кляйн. В 1935 r. прочел на засе..
дании Британскоrо психоаналитическоrо общества доклад «Маниакаль
ная защита», который бьт опубликован лишь в 1958r., коrда ero ученик
М. Хан подrотовил к публикации первый сборник работ cBoero учителя.
В начале cBoero психоаналитическоrо обучения д. Винникотт придер
живался традиции кляйнинской школы. Однако со временем он переос
мыслил ряд идей этой школы и выступил против ее радикализма в пси..
хоанализе, что нашло свое отражение, в частности, в ero статье «Мое
личное отношение к вкладу Мелани Кляйн в понимание ранних стадий
з84

ДОНАЛЬД ВИННИКОТТ
эмоциональноrо развития» (1962). После раскола Британскоrо психоана
литическоrо общества на фрейдистов и кляйнианцев, он вошел в ту rруп
пу британских психоаналитиков, которые заняли независимую позицию
в чемто соrлашаясь, а в чемто расходясь с психоаналитическими концеп
циями А. Фрейд и М. Кляйн.
Во время второй мировой войны д. Винникотт имел возможность
работать с детьми, имеющими серьезные нарушения, обусловленные эва
куацией из Лондона, дрyrих rородов и отрывом от своих семей. В качест
ве психиатра он был консультантом Правительственноrо эвакуационно
ro проекта, что позволило rлубже понять важную роль матери в жизни
ребенка. В 1951 r. он вступил во второй брак, женившись на Кларе Брит
тон, которая была социальным работником, имевшим психиатрическую
подrотовку, и с которой он сотрудничал в военные rоды. После войны
на протяжении более двух десятилетий д. Винникотт работал в детском
отделе Института психоанализа, читал лекции, вел частную практику. ДBa
жды избирался президентом Британскоrо психоаналитическоrо общест
ва, был членом ЮНЕСКО.
В своем поведении д. Винникотт бьт естественным, живым, но непре
клонным человеком, отстаивавшим свои взrляды и в то же время не навя
зывающим их никому. По свидетельству одноrо из ero учеников, коrда
ему посоветовали прочесть книry Л. Триллинrа «Фрейд и кризис нашей
культуры» (1955), он сложил руки перед лицом и мяrко отказался от про
чтения, произнеся буквально следующее: «Если мне будет скучно, я засну
на первой же странице, а если интересно, то уже после первой страницы
начну книry переписывать». В преклонном возрасте д. Винникотт ездил
на велосипеде, закинув ноrи на руль, а также водил автомобиль, подчас
высунув rолову через крышу и давя тростью на rаз. Известен случай, коrда
71 летнему д. Винникотту полиция сделала предупреждение за своеобраз
ный способ езды на велосипеде.
Он умер в Лондоне 28 января 1971 r.
д. Винникотт  автор ряда статей, включая «Наблюдение за младенца
ми в стандартной ситуации» (1941), «Примитивное эмоциональное разви
тие» (1945), «Ненависть при контрпереносе» (1947), «Переходные объек
ты и переходный феномен» (1953), «Метапсихолоrические и клинические
аспекты реrрессии в рамках психоанализа» (1954), «Клинические разно
видности переноса» (1955), «Способность к одиночеству» (1958), «Иска
жение Я в форме истинной и ложной Самости» (1960), «Зависимость при
уходе за младенцами и детьми в психоаналитической ситуации» (1963),
«Использование объекта» (1969), а также таких книr, как «Клинические
заметки о нарушениях в детском возрасте» (1931), «Нормально любя
щая мать и ее ребенок» (1949), «Мать и ребенок» (1957), «От педиатрии
13  3550
з85

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
к психоанализу» (1958), «Ребенок, семья и внешний мир» (1964), «Семья
и индивидуальное развитие» (1965), «Терапевтические консультации
в детской психиатрии» (1971), «Иrра и реальность» (1971), «"Пиrля":
Отчет о психоаналитическом лечении маленькой девочки» (1977).
Переходный объект
Исследуя связь ребенка с окружающим ero миром, включая близких
ему людей, особенно фиrypу матери, мноrие психоаналитики стремились
понять rлубинные механизмы этой связи. Одни из них обращали боль..
шее внимание на окружающий мир и внешние объекты, предопределяю"
щие орrанизацию BнyтpeHHero опыта младенца. Дрyrие делали больший
акцент на собственных переживаниях ребенка и внутренних объектах,
оказывающих воздействие на формирование ero характера и установле..
ние той или иной связи с внешним миром. Третьи предп.ринимали уси"
лия по раскрытию специфических особенностей формирования психи..
ки младенца в контексте ero культурноrо и социальноrо окружения, так
или иначе сказывающихся на установлении особых связей, отношений
и защит, характерных для ребенка на разных этапах ero эмоциональноrо
и yмcTBeHHoro развития.
Иную позицию занял д. Винникотт. Он исходил из Toro, что если мно"
rие исследователи rоворят о необходимости учета двойной характеристи
ки ребенка (внешняя и внутренняя реальности), то в действительности
существует реальная потребность в тройной характеристике. Речь идет
о третьей части жизни ребенка и человека как TaKoBoro, о той nромежутlJЧ
иой областu оnъtта, которая как бы расположена между внутренней реаль..
ностью и внешней жизнью.
Обратившись к осмыслению природы данной области опыта, Д. Вин..
никотт выдвинул rипотезу о существовании «промежуточноrо состояния
между неспособностью и растущей способностью младенца к осознанию
и принятию реальности» [7, с.187]. Он обратил особое внимание Haдoc
тупную младенцу UIlЛЮЗUЮ, которая во взрослой жизни может стать частью
искусства и релиrии или признаком сумасшествия. Тем самым он проявил
интерес к той промежуточной зоне между субъективно воспринимаемым
и объективно воспринимаемым, которая далеко не всеrда попадала в поле
зрения психоаналитиков и тем более становилась объектом специально"
ro исследования.
Психоаналитики подмечали то обстоятельство, что младенец может
брать в рот не только некоторые части cBoero тела (палец руки или ноrи),
но и внешние объекты, будь то часть простыни или одеяла, кусочек мате..
рии или салфетки. При этом младенец может издавать различные звуки,
з86

ПЕРЕХОДНЫЙ ОБЪЕКТ
позволяющие допускать наличие у Hero различноrо рода переживаний.
Обратившись к осмыслению подобноrо рода явлений, д. Винникотт
назвал их nфеходиъши, имеющими место у любоrо ребенка и становящими
ся жизненно важными для младенца при использовании во время отхода
ко сну, а также в качестве защиты от какойлибо тревоrи. Ребенок может
также найти какойто мяrкий объект и пользоваться им по своему усмот"
рению и в этом случае такой «не"Я» объект становится тем, что д. Винни..
котт назвал nфеходиъш обоектом, который в дальнейшем может сохранять
для Hero свою ценность и оставаться необходимым при подrотовке ко сну,
в одиночестве, при yrрозе депрессии. У девочек переходным объектом
становятся мяrкие иrрушки, а также те, с которыми можно иrрать в семью.
Для мальчиков таковым являются иrрушки из твердых материалов.
Ребенок может относиться к переходному объекту с любовью и HeHa
вистью. Этот объект может быть для ребенка источником тепла, но и под
верrаться аrрессии с ero стороны. Переходный объект не возникает
в самом ребенке, он появляется извне, хотя ребенок может воспринимать
ero поиному. У здоровоrо ребенка переходный объект не овнутряется,
но сохраняет память о себе на долrие rоды. Он теряет свое значение лишь
постольку, поскольку распространяется по всей промежуточной области
между внутренней психической реальностью и внешним миром.
fлавной характеристикой переходных феноменов и переходных объ
ектов являются, соrласно д. Винникотту, особенности установки наблю
дателя. Это означает, что наблюдатель принимает позицию, в соответст"
вии с которой он не оспаривает действия ребенка и не задает ему вопро
сы о том, сам ли ребенок создал соответствующий объект или тот уже
существовал и был найден, обнаружен им. Да1t1tъtй обоект является символом
едииства ребе1t1(,а u матери (шu ее 'Частu). Этот символ находится в том Bpe
мени и пространстве, rде и коrда мать в представлении ребенка перехо
дит из состояния слияния с ним к тому, что переживается им в качестве
воспринимаемоrо объекта.
ПejJеход1tъtй обоект служuт для ребен1(,а символом 'Частu'Ч1tоzо обоекта, в част
ности,  символом материнской rруди для младенца. Важно то, что пере
ходный объект не только имеет символическую ценность, но и является
актуальным для младенца. Он не столько представляет собой реальную мать
или ее rрудь, сколько заменяет собой и то, и дрyrое. По мнению д. Винни
котта, при использовании символики младенец понимает разницу между
фантазией и фактом, между внутренними и внешними объектами, а также
постепенно приобретает способность к допущению сходств и различий.
д. Винникотт не рассматривал переходный объект в качестве «BнyтpeH
Hero объекта», т. е. Toro понятия, которое было введено в психоаналитиче
скую литературу М. Кляйн. Для последней внутренний объект представлял
13*
з87

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
собой психическое понятие. В понимании д. Винникотта nереход1tЪtЙ обr,
ект, ие будУ'ЧU для м.ладе1t1J,а вшшнuм об'lJel(том, явJlЯltся еео собственностъю. Мла"
денец может использовать переходный объект тоrда, коrда внутренний
объект не слишком надоедает ему. Отсутствие внешнеrо объекта (матери,
ее rруди) или ero плохие качества ведут к снижению значимости внутрен"
Hero объекта. Переходный объект тоже может утратить свое значение,
но только после Toro, как внутренний объект перестает быть значимым
для ребенка. Важно также иметь в виду, что, по выражению Д. Винни"
котта, в отличие от BнyтpeHHero объекта, переходный объект «никоrда
не находится под маrическим контролем и, в отличие от реальной MaTe
ри, не является источником внешнеrо контроля» [8, с.195].
Представления д. Винникотта о переходном объекте были восприня"
ты мноrими психоаналитиками в качестве значительноrо вклада в раз"
витие психолоrии объектных отношений. Однако не все исследователи
полностью соrласились с ero позицией. В частности, член Британскоrо
психоаналитическоrо общества дж. Боулби (19071990), у KOToporo сло..
жились сложные отношения с представителями психоанализа в результа..
те разработки им концепции привязанности ребенка, считал, что более
строrим подходом к анализу роли неодушевленных предметов (переход"
ных объектов в понимании д. Винникотта) было бы рассмотрение их как
предметов, «переадресованных» из..за недоступности eCTecTBeHHoro объ..
екта привязанности. По ero мнению, нет причин предполаrать, что «так
называемые переходные объекты иrрают какую..rrо особую роль в разви"
тии ребенка» и целесообразнее бьто бы «называть их просто замещаю--
щими объектами» [9, c.347348].
Размышления д. Винникотта о переходном объекте сопровождались
выдвижением идеи, в соответствии с которой любой объект, с которым
ребенок вступает в отношения, создается им самим и является cBoero
рода rаллюцинацией. Точнее, находящийся под рукой ребенка предмет
частично совпадает с rаллюцинацией. Таким образом, открывается путь
к способности ребенка использовать символы, в результате чеrо при
нормальном развитии переходный объект становится первым символом.
«Здесь символ одновременно является и rаллюцинацией, и объективно
воспринимаемой частью внешней реальности» [10, с.394].
Осмысление проблемы переходноrо объекта соотносилось у д. Вин..
никотта также с рассмотрением феномена UIlЛЮЗUU. Он исходил из Toro,
что посредством приспособления к потребностям младенца мать создает
у последнеrо иллюзию, что ее rрудь является ero частью и находится под
маrическим контролем. Однако конечная цель матери состоит в посте..
пенном разрушении иллюзии ребенка. Иными словами можно сказать,
что ребенок с caMoro рождения сталкивается с проблемой взаимоотноше..
з88

ПЕРЕХОДНЫЙ ОБЪЕКТ
ний между объективно воспринимаемым и субъективно понятым. Важную
роль в решении этой проблемы иrрает промежуточная область, т. е. дoc
тупная ребенку область созидания и восприятия, а также те переходные
явления, которые представляют собой ранние стадии использования
иллюзии.
Хотя после создания возможностей для появления иллюзии задачей
матери является разрушение ее, тем не менее, как полаrал д. Винникотт,
проблема иллюзии остается одной из rлавных человеческих проблем,
которую ни один человек не в состоянии решить окончательно. Так, воз
никшие у ребенка иллюзии «во взрослой жизни являются неотъемлемы
ми составляющими искусства и релиrии, а также становятся признаком
б " "
езумия, коrда человек слишком сильно давит, иrрает на доверчивости
дрyrих, побуждая признавать и разделять иллюзии, которые не являются
их собственными» [11, с. 14].
По мнению д. Винникотта никто не может освободиться от напряже
ния, обусловленноrо наличием внутренней и внешней реальности. OCBO
бождение от данноrо напряжения обеспечивается промежуточной обла
стью опыта, связанноrо с релиrией и искусством, той промежуточной
областью, которая является продолжением области иrры ребенка и KOTO
рая в младенчестве необходима как первоначальная основа ero взаимоот
ношений с внешним миром.
В целом размышления д. Винникотта о переходных явлениях, пере
ходном объекте и иллюзии сопровождались выдвижением следующuх nОЛ
Жe1tUЙ:
· переходный объект заменяет материнскую rрудь или объект первых
взаимоотношений и предшествует появлению способности к провер
ке реальности;
· rлавной особенностью переходных явлений переходных объектов
является парадокс и принятие парадокса, а именно то, что ребенок
создает объект, который уже существовал в том месте раньше, ожидая
cBoero создания и превращения в объект;
· переходные явления и переходные объекты относятся к области иллю
зии, стоящей у истоков опыта;
· младенец получает иллюзию возможности сотворить мир и иллюзию
Toro, что сотворенное и есть мир;
· мать позволяет младенцу иметь иллюзию, что объекты внешней реаль
ности MOryт быть rаллюцинациями и что отношение к ним должно
быть таким же, как к rаллюцинации;
· переходный объект может быть измененным, но сохраненным, изно
сившимся, не удовлетворяющим и выброшенным, сохраненным MaTe
рью в качестве реликвий;
з89

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
· промежуточная область опыта является относительно независимой
от внутренней или внешней реальности и составляет основную часть
опыта младенца, сохраняющуюся на протяжении всей жизни человека
как сильное переживание, связанное с релиrией, искусством, миром
фантазий, творческой научной деятельностью;
· в плане понимания важности переходноrо объекта для освоения
ребенком промежуточноrо пространства между внутренним и внеш
ним миром можно rоворить о позитивном значении иллюзии;
· феномен перехода является нормальным, однако MOryт иметь место
случаи психической патолоrии, выявляемые в процессе клиническоrо
изучения детей и взрослых людей.
Имеет смысл обратить внимание на следующее обстоятельство. Teo
рия объектных отношений д. Винникотта включала в себя представления
как о переходном объекте, так и о «субr,ектuвном об'ОеКте». Представление
о субъективном объекте соотносилось с пониманием Toro, что в процес..
се кормления младенца rрудью ребенок Mor стать rрудью или матерью.
Речь шла о том, что об'ОеКт в 1teкOтopOM СМъtс.ле ста1tовшся суб'ОеКтом. Термин
«субъективный объект» как раз и использовался д. Винникоттом для опи
сания первоrо объекта, который еще не выделялся в качестве «не"Я».
Подобное представление позволило д. Винникотту rоворить об объекТ"-
ных отношениях женскоrо начала в личности, связанных с материнской
rрудью и переживаниях идентичности, и об объектных отношениях муж..
cKoro начала, предполаrающих отделение ребенка от объекта, позволение
объекту стать «неЯ». И хотя он считал важным достижением собственную
разработку представлений о переходном объекте, тем не менее он призна"
вал, что осмысление проблемы женскоrо начала (rруди) в контексте ста..
новления личности является даже более существенным в этом плане.
Что касается переходноrо объекта, то он, по выражению д. Винни
котта, демонстрирует способность матери так представить ребенку мир,
чтобы он воспринимался им как ero собственное творение. Мать или дает
ребенку возможность почувствовать, что ее rрудь  это и есть сам ребе
нок, или не делает этоrо.
Кроме Toro, осмысление проблемы субъективноrо объекта дало воз
можность д. Винникотту рассматривать не только объектные отноше..
ния, но и применение объектов, т. е. осуществить переход от самосозejJ1J,а1tия
u построения от1tоШe1tuй 1(, uсnолъзова1tuю об'ОеКтов. В ero понимании «объект..
ное отношение является опытом субъекта, который можно описать при
помощи понятия "изолированный субъект"» [12, с.449]. Но если речь
идет о применении объекта, то, помимо принятия объективных отноше..
ний за некую данность, рассматриваются новые качества, затраrивающие
природу поведения caMoro объекта. В этом случае использование объекта
390

ПЕРЕХОДНЫЙ ОБЪЕКТ
предполаrает прежде Bcero то, что он является реальным, а не наrромож
дением проекций. Иными словами, необходимо понимать разлu'Чuе между
от1tоше1tuем 1(, об'Оекту u еео nримеиеиием.
Объектное отношение описывается с точки зрения субъекта, в то время
как применение объекта  исходя из признания факта ero существования
независимо от субъекта. д. Винникотт это понимал. Не случайно, наряду
с исследованием феномена переходноrо объекта, он проявил особый инте
рес к явлению перехода от отношения к объекту к ero применению. При
этом он исходил из положения, в соответствии с которым, чтобы приме..
нять объект, у субъекта должна быть развита способность к этому, что явля
ется частью перехода к принципу реальности.
Для д. Винникотта способность к применению объекта не является
ни врожденной у человека, ни развивающейся внутри Hero. Скорее развитие
этой способности связано с процессом взросления, зависящим от блаrопри
ятноrо социальноrо окружения. Сначала возникают объектные отношения,
затем субъект перемещает объект за пределы области cBoero всемоryщес
ва и только после этоrо имеет место применение ero. переход от от1tошe1tия
1(, njJ'имe1uтuю об'ОеКта оз1tа'Чает то, 'Что суб'ОеКт разрушает еео в свouх фа1tтaзuях и,
следовarпeлъ1tо, 0и может uсnолъзоватъ тот об'ОеКт, 1(,оторъtй въtжuвает. «Дрyrими
словами, объекты выживают и тем самым дают субъекту возможность жить
в мире объектов, так что ему не стоит отказываться от бесценной выrоды.
Но цена Bcero этоrо  принятие разрушений, про исходящих в бессознатель
ных фантазиях, относительно объектных отношений» [13, с.163].
Таким образом, с точки зрения д. Винникотта на ранних стадиях эмо
циональноrо развития ребенка значимые для Hero объекты разрушают
ся (в фантазии), но вЪtжuвают, nосколъ1(,У 0ии реалъ1tъt, u ста1tовятся для неео
ремъиъши, nОСКОЛЪ1(,у разрушe1tъt. Ребенок не разрушает материал проекции,
т. е. субъективный объект, однако деструктивность приобретает все боль
шее значение по мере Toro, как объект воспринимается им объективно
и становится частью разделяемой им реальности.
Нечто подобное может иметь место и в процессе аналитической Tepa
пии, коrда аналитическая ситуация, психоаналитик и ero техника выступа
ют как разрушенные или выжившие под деструктивными атаками пациен"
та, являющимися попыткой последнеrо поместить аналитика во внешний
мир. Если у пациента нет опыта разрушения, то он не станет переносить
аналитика наружу, т. е. не сможет пойти дальше самоанализа, в рамках
KOToporo аналитик будет использоваться в качестве проекции части со&
ственной личности. В этом случае na1J,ue1tт может nОЛУ'Чuтъ удоволъствuе
от а1tмuза, ио в нем самом ие nроuзойдут существен1tъte измe1te1tия.
В целом д. Винникотт считал, что феномен перехода может быть
использован для рассмотрения и объяснения различных состояний и про
391

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
цессов, включая нормальные и патолоrические. Он может быть приме--
нен как для объяснения типов функционирования в раннем детстве, так
и для осмысления культурных аспектов жизни человека, будь то релиrия,
искусство, философия.
Иrра и реальность
Феномены перехода и иллюзии так или иначе связаны с иrрой. В пси..
хоаналитической литературе, особенно относящейся к детскому психо..
анализу, проблематике иrры уделяется значительное внимание, о чем уже
упоминалось ранее при рассмотрении концептуальных идей и техниче..
ских приемов, использованных А. Фрейд и М. Кляйн. Однако, как заме
чал д. Винникотт, миоzuе nсuхоа1tалuтu1(,U размъtшл.ялu в осиовном о содержа
нии, фу1t1(,1J,ИЯХ U полые UZрЪt, ио ие ставилu вопрос об иере 1(,а1(, та1(,овой. Между
тем феномен иrры присущ не только детям, но и взрослым людям. Так,
при работе со взрослыми пациентами иrра дает о себе знать в и нто наци"
ях rолоса, подборе слов, чувстве юмора. Поэтому важно понять значение
и смысл иrры как таковой.
Для д. Винникотта иrра  это прежде Bcero действие. Она не находи
ся ни внутри человека, ни вне ero, т. е. не является частью oTBepraeMoro
мира «не"Я», который он пытается создать. У иrры есть место (простран..
ство) и время. В частности, для Toro чтобы иrра стала возможной в нача..
ле жизни младенца, необходимо наличие потенциальноrо пространства
между ним и ero матерью или материнской фиrypой. Это потенциальное
пространство противостоит, с одной стороны, внутреннему миру, связан..
ному с психосоматическим взаимодействием, а с дрyrой стороны  внеш..
ней реальности, имеющей собственные измеряемые характеристики.
Словом, иеровое nростраиство не относится к внутренней, психической
реальности и не является внешним миром.
Первое использование ребенком опыта иrры имеет место тоrда, коrда
он управляется с переходным объектом, с тем первым объектом «не"Я»,
которым он обладает. И если классический психоанализ правильно под"
черкивал значение опыта, связанноrо с бессознательными влечениями
и реакцией на фрустрацию, то он не cMor дать, по мнению д. Виннико
та, убедительных формулировок по поводу той энерrии, которая заклю..
чена в иrре. Более Toro, он исходил из Toro, что последующие культурные
переживания человека можно рассматривать в качестве непосредствен"
Horo продолжения иrры.
д. Винникотт исходил из Toro, что иера представляет собой у1tuверсалъ1tъtй
феномен u является npuзна1(,ОМ здоровья. Она облеrчает взросление ребенка,
вовлекает человека в rрупповые взаимоотношения и может стать формой
392

иrРА и РЕАЛЬНОСТЬ
коммуникации в психотерапии. Более Toro, по ero мнению, в качестве
специализированной формы, используемой для коммуникации человека
с самим собой и дрyrими людьми, иера стала осиовой развuтия nсuхоа1tалu
за. Следовательно, психоаналитик «должен ценить не только постоянные
напоминания о наследии Фрейда, но и то, чем мы обязаны такой eCTeCT
венной и универсальной вещи, как иrра» [14, с. 79].
Что касается последовательности взаимоотношений, возникающих
в процессе развития ребенка, и места иrры в них, то они представлялись
д. Винникотту следующим образом.
На первой стадии младенец и объект сливаются дрyr с дрyrом. Ero виде
ние объекта является субъективным. Мать стремится познакомить CBO
ero ребенка с теми элементами окружающеrо мира, которые он способен
и rOToB обнаружить.
На второй стадии ребенок oTBepraeT объект, вновь принимает ero и BOC
принимает ero объективно. Данный процесс во MHoroM зависит от rOToB
ности матери или материнской фиryры участвовать в процессе иrры
и возвращать ребенку то, что он отбрасывает. В том случае, коrда мать
справляется с соответствующей иrровой ролью, ребенок приобретает
опыт «маrическоrо контроля», связанноrо с переживанием всемоryще
ства. Он испытывает радость по поводу сочетания BнyтpeHHero BceMory
щества с реальным контролем над объектами. Доверие к матери созда
ет, по выражению Д. Винникотта, «иrровую площадку», способствующую
зарождению иrры и являющуюся потенциальным пространство м между
матерью и ребенком.
На третъеи стадии имеет место одиночество в присутствии друrоrо
человека, т. е. ребенок оказывается способен быть один. Он может CTpO
ить иrру, будучи уверенным, что любящий человек доступен и досяrаем,
если вспомнить о нем, после Toro как забыл про Hero. Это важная стадия
развития, на которой приобретается способность к одиночеству, связан
ная с опытом пребывания маленькоrо ребенка в одиночестве в присут
ствии матери. В конечном счете «в основе способности к одиночеству
содержится парадокс: она представляет собой опыт пребывания в одино
честве при одновременном присутствии Koro..rro дрyrоrо» [15, с. 255].
На 'Четвертой стадии ребенок позволяет двум областям иrры перекры
вать друr дрyrа и получает от этоrо удовольствие. Одну область иrры
представляет мать, которая иrрает со своим малышом. Дрyryю  ребенок,
по"разному реаrирующий на предложенную матерью иrру. Так проклады
вается путь к совместной иrре во взаимоотношениях ребенка.
Коrда мать уменьшает свое подстраивание к потребностям ребенка, он
переживает интенсивное, хотя порой и мучительное удовольствие, связан
ное с иrрой, разворачивающейся в ero воображении. В этом воображении
393

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
присутствует творчество, несмотря на то, что иrра является, по выраже
нию д. Винникотта, «одной из сторон объектных отношений» [16, с.182].
Для ребенка характерно то, что физические явления не только преобразу
ются в ero воображении, но и наделяются качеством уникальности.
В иrре ребенка проявляется то, что он ранее ощутил и прочувство..
вал в процессе появления своеобразных символов единства с матерью,
т. е. переходных объектов. И хотя эти объекты не создаются, а присваива
ются ребенком, тем не менее каждая деталь ero жизни оказывается Hacы
щенной творчеством в том случае, коrда мать обеспечивает COOTBeTCTBY
ющие условия ero существования.
Если ребенку предоставляется возможность быть первооткрывателем
по отношению к каждому объекту, то он начинает творить, используя
для этоrо все окружающие ero объекты. Если же ребенку не предоставля"
ется подобный шанс, то он лишается пространства, в котором моrли бы
возникнуть переживание или иrра. Так, лишенные материнской любви
дети становятся беспокойными и не MOryт иrрать, поскольку разрушение
единства с матерью и утрата объекта означают потерю пространства иrры
и значимоrо символа.
д. Винникотт выдвинул положение, в соответствии с которым uzpa сама
по себе является терапией. Это означает, что проявление заботы о том, чтобы
ребенок научился иrрать, уже представляет собой терапию, имеющую уни..
версальное значение, включающее в себя формирование позитивной уста"
новки по отношению к иrре. Дрyrое дело, что иrра может оказаться пyrаJOoo
щей и страшной, поэтому важно предотвратить ее пyrающее проявление.
Иrра  это основная форма жизни, творческое переживание, находя"
щееся в пространственновременном континууме. Она всеrда осуществ"
ляется в пространстве между субъективным и объективно воспринимае"
мым. В иrре как ребенок, так и взрослый обладают свободой творчества.
Словом, для д. Винникотта «иrра вовлекает в культурные переживания
и формирует основу культурноrо опыта» [17, 191].
В соответствии с таким пониманием д. Винникотт выделил три состоя
1tия 'Человека:
· внешняя реальность и контакт человека с внешним миром;
· внутренняя психическая реальность, включающая формирование Я;
· культурный опыт и творческая иrра.
Первые две сферы жизнедеятельности человека всеrда интересовали
исследователей. Третья оказалась наименее изученной и именно на ней
сосредоточил свое внимание д. Винникотт, выдвинувший тезис, в coo
ветствии с которым «творческая иrра и культурный опыт, во всех своих
сложнейших проявлениях, располаrаются в потенциальном пространстве
между матерью и ребенком» [18, с.192].
394

иrРА и РЕАЛЬНОСТЬ
с точки зрения д. Винникотта, иrра и культурный опыт связыва
ют между собой прошлое, настоящее и будущее. Они заполняют собой
пространство и время, а также требуют к себе осмысленноrо внимания.
В этом отношении важно понять, что третья область или потенциальное
пространство варьируют от одноrо человека к друrому. Причем основу
этой сферы составляет доверие ребенка по отношению к матери, то ДOBe
рие, которое он переживает во время критической стадии разделения
Я и «неЯ», коrда имеет место начало формирования самостоятельной
личности.
Для д. Винникотта основу терапии составляет иrра пациента, ero TBOp
ческое переживание во времени и пространстве, то переживание, KOTO
рое является для Hero реальным. Подоб1tо тому, 1(,а1(, матъ вступает в иеру
со своим ребе1t1(,ОМ, та1(, u а1tалuтu1(, в npo1J,ecce тераnевтu'Чес1(,ОЙ деятелъ1tостu
nрuбеzает 1(, иере. «Психотерапия  там, rде перекрываются пространст
во иrры пациента и пространство иrры терапевта. Психотерапия  это
коrда два человека иrрают вместе. Следовательно, там, rде иrра невоз
можна, работа терапевта направлена на то, чтобы перевести пациента
из состояния, коrда он не может иrрать, в состояние, коrда он может это
делать» [19, с. 73].
В том случае, коrда пациент не может иrрать, терапевт должен занять..
ся этим симптомом прежде чем перейти к интерпретации фраrментов ero
поведения. Что касается аналитика, не способноrо иrрать, то это озна..
чает, что он не приrоден для терапевтической работы. Отсюда общий
принцип, отстаиваемый д. Винникоттом и rласящий о том, что «психо..
терапия работает на стыке двух областей иrры  пациента и психотера..
певта» [20, с. 100].
Интерпретация, к которой прибеrает аналитик в процессе терапии, 
это cBoero рода внушение, адресованное пациенту. Стало быть, вие npocт
раиства совместиой UZрЪt na1J,ue1tтa u терапевта сама по себе u1tтерnрета1J,ИЯ
въt3ъtвает соnротuвле1tuе. Если пациент оказывается неспособным к осуще
ствлению иrры, то интерпретация становится в лучшем случае бесполез
ной, а в худшем  может нарушить терапевтический процесс. Если иrра
объединяет пациента и аналитика, то интерпретация может способство
вать терапевтической деятельности. «Чтобы психотерапия работала, 
подчеркивал д. Винникотт,  иrра должна быть свободной, спонтанной,
без уступок и подчинения» [21, с.95].
д. Винникотт считал, что аналитик должен быть внимательным к спо
собностям пациента иrрать, демонстрировать свои творческие возмож
ности в аналитическом процессе. Слишком MHoro знающий и постоянно
прибеrающий к интерпретациям аналитик может подавить потребность
пациента к проявлению своих творческих способностей. Поэтому ему сле
395

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
дует воздержаться от демонстрации собственных познаний и предоста
вить возможность пациенту вступить в иrру и творчески выразить себя.
Кроме Toro, психоаналитик должен быть осторожным при заполнении
потенциальноrо пространства иrры. Ведь он не только создает довери
тельные отношения с пациентом и открывает для Hero ту промежуточную
область, rде может иметь место иrра, но и заполняет это пространство
своими интерпретациями. Но uHтepnpeтa1J,uu nсuхоа1tалuтU1(,а в дeйcтви
телъностu являются nродУ1(,том еео собствен1tоzо воображе1tия. И если учесть
то обстоятельство, что преждевременные интерпретации уничтожают
творчество пациента и MOryт оказаться травматичными для Hero, то пони
мание этоrо должно вести к еще большей осторожности психоаналитика
при ero вторжении в пространство иrры, являющееся источником лич..
HocTHoro роста пациента.
Стало быть, основная установ1(,а психотерапии за'КЛЮ'Чается в том, 'ЧтоБЪt
создатъ блаzоnpuят1tъtе условия для nережuва1tия творческuх uмnулъсов, cocтaв
ляющuх сутъ uzръt. Именно на базе иrры осуществляется основанное
на опыте существование человека. Опыт же жизни находится в переход"
ном пространстве переплетения субъективности и объективности, в про
межуточной сфере между индивидуальным миром и внешней реально..
стью, разделяемой всеми людьми.
Из подобноrо понимания существа терапии вытекало важное KOH
цептуальное положение, которое было выдвинуто д. Винникоттом. Оно
состояло В необходимости признания на уровне психоаналитической
теории областu, содержащей 1(,улътуРнъtй оnъtт. Этот опыт является, по сути
дела, прямым продолжением опыта иrры, имеющим важное значение
для понимания не только оценки здоровья людей, но и жизни в целом.
Следовательно, наряду с обычно признаваемыми психоаналитиками
двумя областями, представляющими собой внутреннюю психическую
реальность и внешнюю, включающую в себя действительный мир и живу
щих В нем людей, не менее значима для психоаналитической теории
и третья область, а именно пространство иrры, в котором сосредоточе
на, по мнению д. Винникотта, вся жизнь человека, связанная створчест..
вом и культурой.
Для более aдeKBaTHoro понимания д. Винникоттом целей и задач пси
хотерапии имеет смысл обратить внимание также на выдвинутое им
положение о ролu матери 1(,а1(, зеркала в развuтuu ребе1t1(,а. Дело в том, что,
отталкиваясь от ранее предпринятоrо французским психоаналитиком
ж. Лаканом исследования роли зеркала в развитии Я каждоrо человека,
д. Винникотт обратился к рассмотрению лица матери как зеркала и при..
шел к выводу, что в эмоциональном развитии ребенка предшественником
зеркала является лицо матери. По ero мнению, коrда ребенок смотрит
396

иrРА и РЕАЛЬНОСТЬ
на лицо матери, то в обычной ситуации он видит там caMoro себя. Мать
отражает и показывает ребенку ero caMoro. Точно так же, коrда она CMOT
рит на cBoero ребенка, то, как мать сама выrлядит, имеет непосредствен
ное отношение к тому, что она сама видит.
Отталкиваясь от данноrо предположения, д. Винникотт пришел к мысли,
что nоиимаиue существа тоео, 1(,оеда ребенО'К видит, 2ЛЯдя в лu1J,о матери, а потом
u в зejжале, Cй...lJtOeO себя, дает возмож1tостъ nиoвOMY nодходитъ 1(, зада'Че а1tалuза
u nсихотераnии. Речь идет о том, что в ero представлении результатом Tepa
пии является нечто такое, что с необходимостью включает в себя лицо,
предмет отражения и то, как происходит это отражение. «Психотерапия
заключается не в том, чтобы сделать умную и искусную интерпретацию;
в основном она заключается в том, чтобы на протяжении HeKoToporo Bpe
мени постоянно возвращать пациенту то, что отдает он сам» [22, с. 209].
В конечном счете д. Винникотт исходил из Toro, что а1tалuтu1(, вЪtстуnа
ет в 1(,а'Честве зejжала для na1J,Ue1tтa. Если психоаналитик осуществляет свою
работу хорошо, то пациент сможет обнаружить caMoro себя, обрести чув
ство реальности, научиться самостоятельному существованию. Словом,
в результате подобной работы обретение пациентом чувства реальности
будет способствовать построению им таких объектных отношений, в paM
ках которых он реализует свою Самость. И даже если состояние пациента
не улучшится, все же в результате осуществления терапевтической зада
чи отражения, пациент может быть блаrодарен аналитику за то, что тот
увидит ero таким, какой он есть на самом деле.
К этому следует добавить, что в своей клинической деятельности
д. Винникотт стремился быть внимательным по отношению к пациентам.
Точно так же как, работая педиатром, он Mor устанавливать более тесные
отношения с больным ребенком, так и при общении со взрослыми паци
ентами он шел на более близкий контакт с ними, чем это предписывалось
классическим психоанализом.
Обнаружив сходство между пациентом и ребенком, аналитиком и MaTe
рью, д. Винникотт исходил из Toro, что терапевтический процесс подо
бен материнской среде и, следовательно, чтобы лечение бьто успешным,
необходимо создавать условия, способствующие психолоrическому росту
пациента. Так, отходя от принятых В психоанализе условностей, в случае
необходимости он Mor работать с пациентом дватри часа вместо YCTaHOB
ленной сессии в пятьдесят минут или прибеrать к «переживаниям взаим
НОСТИ», коrда, подобно уходу за младенцем, ему приходилось прибеrать
к телесному контакту, беря за руку пациента или поддерживая ero rолову
руками в такт ритмическоrо покачивания.
В этом отношении взrляды д. Винникотта на анализ были близки пред
ставлениям ш. Ференци о роли аналитика как заботливой матери. Не слу
397

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
чайно он считал, что психоаналитик «находится В позиции матери Hepo
жденноrо или новорожденноrо ребенка» [23, с. 357358]. Однако, вотли"
чие от Ш. Ференци, д. Винникотт обратил внимание на необходимость
проработки той латентной ненависти, которая может иметь место у ана..
литика по отношению к пациенту, поскольку, как он полаrал, матъ иeиa
видит ребен1(,а до тоео, 1(,а1(, ребенО'К 1tа'Чuнает иенавидетъ матъ. В этом OTHO
шении он исходил из Toro, что аналитик обязан проявлять выдержку
и надежность матери, преданной своему ребенку, признавать желания
пациента в качестве ero нужд, быть для Hero доступным и объективным,
стремиться давать ему только то, что тому действительно нужно.
Кроме Toro, д. Винникотт считал, что у мноrих пациентов их незрелая
подлинная Самость прячется за ложной личностью. Если в процессе ана..
лиза удается освободить скрытую истинную Самость, то у пациента может
произойти срыв, и тоrда аналитику придется иrрать роль матери ребенка,
который проснулся в пациенте. Чтобы поддержать последнеrо, аналитику
придется фактически идентифицироваться с пациентом, «вплоть до слия..
ния С ним» [24, с. 373]. Но аналитику необходимо сохранять ориентацию
во внешней реальности и одновременно откликаться на нужды пациента.
Словом, терапия должна быть приспособленной больше к нуждам паци
ента, нежели аналитика.
РоналЬД Фейрбейрн
Уильям Рональд Доддс Фейрбейрн родился в 1889 r. Получил обра
зование в Эдинбурrском университете в Шотландии. На протяжении
трех лет изучал боrословие и древнеrреческую культуру. Работал в одной
из палестинских компаний, после чеrо стал изучать психолоrию и меди
цину. Заинтересовался психоанализом. Несмотря на то, что ero профес
сиональная деятельность осуществлялась в Шотландии и ему не удалось
пройти полный курс психоаналитическоrо образования, тем не менее
за ориrинальный вклад в теоретические разработки и клиническую дея
тельность он бьт принят в Британское психоаналитическое общество
и стал ero членом.
Наряду с М. Кляйн И д. Винникоттом он был одним из основателей
психоаналитической психолоrии объектных отношений. Умер в 1964 r.
Р. Фейрбейрн  автор ряда статей, в том числе: «Пересмотренная
психопатолоrия психозов и психоневрозов» (1941), «Военные неврозы:
их природа и значение» (1943), «Критическая оценка некоторых OCHOB
ных психоаналитических концепций» (1956), и работы «Психоаналити
ческое исследование личности» (1952). В 1994r. вышло в свет издание
«От инстинкта к Самости», представляющее сборник ero трудов.
398

ОБЪЕКТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, РАСЩЕПЛЕННОСТЬ, ЗАВИСИМОСТЬ
Объектные отношения, расщепленность, зависимость
Апеллируя к объектным отношениям, Р. Фейрбейрн использовал фрей
довское понятие «либидо». Вместе с тем ero осмысление природы человека
и ero связей с миром сопровождалось собственным пониманием Toro, как
и каким образом осуществляется становление и развитие индивида. В част
ности, в противоположность поиску удовольствия, являющемуся исход
ной посылкой понимания человека в классическом психоанализе, Р. Фейр
бейрн выдвинул 1(,о1t1J,еn1J,UЮ «nоиС1(,а обr,екта». Соrласно этой концепции,
цель либидо заключается не в ослаблении напряжения и разрядке сексуаль
ной энерrии, а в установлении удовлетворительных взаимоотношений.
В понимании Р. Фейрбейрна с caMoro начала своей жизни ребенок ори
ентируется на окружающую реальность и стремится установить устой
чивые отношения с друrими людьми, что является ero базальной чело
веческой потребностью. В основе ero первичной ориентации не лежат
удовольствия, связанные с раздражением эроrенных зон, как полаrал
з. Фрейд и ero приверженцы. Эроrенные зоны являются лишь теми уча
стками тела, блаrодаря которым ребенок может достичь удовлетворитель
ных отношений с матерью. Они оказываются своеобразными посредни
ками, способствующими реализации потребностей ребенка в ero OTHO
шениях с объектами, прежде Bcero с матеръю 1(,а1(, nервU'Ч1tъw обиктом еео
nрuвяза1t1tостu.
В отличие от мноrих психоаналитиков, считавших, что Я ребенка
постепенно формируется из Оно в процесс е приобщения ребенка к OKPy
жающей ero реальности, Р. Фейрбейрн исходил из иной позиции. Он
придерживался точки зрения, в соответствии с которой в 1(,а'Честве иекой
стРУ1(,туРЪtЯ 1tалu'Чествует с самоео рожде1tИЯ ребе1t1(,а. Причем Я уже обладает
собственной энерrией, независимой от какихлибо инстинктивных влече
ний. Следовательно, как считал Р. Фейрбейрн, лuбидо мож1tо рассматриватъ
в 1(,а'Честве важ1tой фу1t1(,1J,UU имеиио Я, а ие 0ио.
Если при рассмотрении примитивной орrанизации психическоrо
аппарата и Toro, что было названо М. Кляйн депрессивной позицией,
она заимствовала у Р. Фейрбейрна понятие «шизоидный», то В свою оче
редь при осмыслении специфики нормальноrо и патолоrическоrо разви
тия личности он использовал ее представления о внутренних объектах.
В частности, ему представлялось, что ребенок может достиrнуть уровня
структурированной внутренней безопасности в том случае, если он будет
иметь дело с образом хорошей матери. Тревоеа же появляется у ребе1t1(,а тоеда,
1(,оеда 0и стал1(,uвается с уzрозой раскола своей Самости иа отделъ1tъtе Фраzме1tтъt,
'Что О'Казъtвается для иеео более действеииъш в мане возмож1tой nатолоzuu, 'Чем
утрата хорошеzо обr,екта.
399

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
В понимании Р. Фейрбейрна травматические переживания ребенка
сопровождаются появлением у Hero чувства Toro, что он является нелю
бимым. Если врожденное стремление ребенка к взаимодействию не нахо--
дит ответа со стороны матери или замещающеrо ее объекта, то у Hero
возникает ощущение, что ero собственная любовь как бы дефектна.
В этом случае ero оральные потребности MOryт приобретать аrрессив
ную направленность, а вызванное отсутствием материнской любви бес
покойство станет причиной восприятия своей любви как излишне Tpe
бовательной. Следствием подобноrо положения становится отказ от пер
вичных спонтанных отношений с матерью, поrружение во внутренний
мир и расщenлe1tuе Я на две 'Частu, одна из 1(,отОРъtх орue1tтuруется иа взаu.м
действие с в1teШнuм миРом, а друzая  на установлe1tuе связей с виyтpeниuми
об'lJel(тамu.
д. Фейрбейрн не апеллировал к таким понятиям, как Оно и Сверх..Я,
точнее, не испытывал потребности в их дальнейшем осмыслении с точки
зрения yrлубления психоаналитических знаний о человеке. В центре ero
размышлений стояло Я 1(,а1(, 1J,елост1tая nCUХU'ЧеСКая стРУ1(,тура, э1tejJzетu'ЧеСКU
opueuтuрованная на в1teШнюю Реалъностъ и прежде Bcero на установление
отношений ребенка с первичным объектом, которым является материн..
ская rрудь. Предполаrалось, что психическое развитие ребенка осущест"
вляется в направлении от исходноrо Я к Самости блаrодаря процессам
интернализации и расщепления материнскоrо объекта.
Для д. Фейрбейрна расщеnленuе Я nРедставJlЯЛОСЪ тa1(,UМ nсuхu'Чес1(,UМ
феноменом, 1(,оторъtй 1teU3бежен u Ш!обходuм для нормалъноzо развuтия лu'Ч1tостu.
В результате eCTecTBeHHoro процесса расщепления Я в психике ребенка
возникают различные внутренние объекты. Одни из них соотносятся
с отдельными частями тела (rрудь матери). Дрyrие  с целостным воспри
ятием людей (мать, отец). Вместе с тем, способствуя орrанизации Я, pac
щепление может оказаться патолоrическим, yrлубляющим раскол между
тем, что он назвал возбуждающuм об'lJel(том (привлекающим к себе внима..
ние, хорошим) и отверzающuм об'lJel(том (фрустрирующим, плохим).
д. Фейрбейрну принадлежит понятие «внутреннеео дивеРсаита» (ВНУТ-
peHHero саботажника), введенное им для обозначения отщепленной
части Я, связанной с отверrающим объектом специфическими BнyтpeH
ними отношениями. В предложенной им структурной модели BнyтpeH
ний диверсант олицетворял собой антилuбuдозное Я, которое восприни"
малось д. Фейрбейрном в качестве своеобразноrо предшественника Toro,
что у з. Фрейда бьто названо Сверх"Я.
С точки зрения д. Фейрбейрна, в процессе развития ребенка первона
чальная целостная психическая орrанизация разделялась на три 'Частu:
· 1J,ентралъ1tое Я, выполняющее функцию вытеснения;
400

ОБЪЕКТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, РАСЩЕПЛЕННОСТЬ, ЗАВИСИМОСТЬ
· лuбuдоз1tое Я, вытесненную часть и вступающую в либидозные отноше
ния с возбуждающим объектом;
· а1tтuлuбuдоз1tое Я, вытесненную часть и вступающую в отношения
с отверrающим объектом.
Если в представлении основателя классическоrо психоанализа Сверх..
Я  это та инстанция, в рамках которой наблюдается возникновение
у человека страха совести и вины, то в структурной модели д. Фейрбейр"
на проводилось различие между внутренним диверсантом или антилиби"
дозным я, порождающим страх, и более поздним структурным образова..
нием, ответственным за появление чувства вины. Тем самым в психоана..
литическое понимание структуры личности вводилось новое измерение,
позволяющее рассматривать психическое развитие человека через приз"
му установления объектных отношений, в частности отношений между
возбуждающими и отверrающими объектами, либидозными и антилиби"
дозными частями я.
В отлu'Чue от М. Кл.яй1t, Р. Фейрбейр1t не разделял 1(,о1t1J,en1J,UЮ 3. Фрейда, связа1t
1tую с npuз1tа1tuем иистии1(,та смерти. Еео виuмaиue бъUlО сосредотO'Чe1tо иа pac
смотрении 1(,а'Чествен1tъtх сторои материиской любвu, О'КазЪtвающuх предопреде..
ляющее воздействие на реализацию ребенком врожденноrо стремления
к взаимодействию. Он считал, что психоаналитики должны в большей
степени ориентироваться на изучение зависимости ребенка от дрyrих
людей, а также событий и переживаний, связанных с соответствующей
зависимостью, чем на исследование сексуальных и аrрессивных влечений,
чему отдавали предпочтение приверженцы классическоrо психоанализа.
з. Фрейд и М. Кляйн не уделяли достаточноrо внимания проблеме зави
симости ребенка. д. Винникотт считал, что история развития KOHKpeTHO
ro ребенка не может быть адекватно понята без рассмотрения ero зави..
симости от матери, без учета внешней опеки, удовлетворяющей ero зави
симости или справляющейся с этой задачей. Он исходил из Toro, что
в жизни каждоrо человека вначале имеет место практически nол1tая завu
симостъ, 1(,оторая постепенно nереходит в относuтелъ1tую завuсuмостъ, а затем
1tа.мечается nутъ 1(, 1tезавuсимостu, которая никоrда не становится абсолю
ной. Человек никоrда не обретает независимость по отношению к соци
альному окружению, но может чувствовать себя свободным и независи
мым в той степени, насколько он ощущает собственную идентичность.
Подобно д. Винникотту, д. Фейрбейрн обратился к осмыслению фено..
мена зависимости. В предложенной им модели объектных отношений он
выделил три стадии развuтия ребен1(,а, основанные на установлении и изм
нении зависимости от матери.
Стадия uнфа1tтuлъ1tой завuсuмостu, характеризующаяся абсолютной
зависимостью ребенка от материнской rруди и включающая в себя пер
401

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
вичную идентификацию с матерью. Эта стадия может быть подразделе..
на на доамбивалентную или раннюю оральную, связанную с материнской
rрудью как частичным объектом, и амбuвале1tт1tую или позднюю ораль
ную, сопряженную с образом обладающей rрудью матери как целостным
объектом.
Стадия nсевдозавuсuмостu, представляющая собой переходную фазу,
не связанную с биолоrическим объектом. На данной стадии устанавли
ваются более прочные отношения ребенка с внешним миром, объекты
KOToporo не только дифференцируются им, но и вбираются вовнутрь,
образуя с помощью воображения собственный внутренний мир, способ
ствующий осуществлению различий в смысле принятия и отвержения тех
или иных частей объекта.
Стадия зрелой 'IteЗависимости, отражающая способность ребенка к ocy
ществлению полноrо различения между собой и внешним миром, а также
установлению таких объектных отношений, при которых он в состоянии
самостоятельно брать и давать объекты как таковые. На этой стадии уста..
навливаются целостные взаимоотношения между индивидом и дрyrими
людьми, коrда биолоrические объекты (rениталии) оказываются лишь
частью человеческих отношений.
Классический психоанализ и психоаналитическая психолоrия
объектных отношений
в классическом психоанализе основное внимание акцентировалось
на сексуальных влечениях человека. Именно под этим yrлом зрения рас"
сматривалось и инфантильное развитие. В отличие от подобной позиции,
размышления М. Балинта, д. Винникотта иР. Фейрбейрна сосредоточи
вались на признании и осмыслении существа объектных отношений как
первооснове эмоциональноrо развития ребенка.
В частности, для д. Винникотта постепенное развитие объектных
отношений было признаком проrресса в становлении эмоциональной
сферы индивида. При этом он выступал против двух крайностей в пони..
мании объектных отношений: первая крайность состояла в приписыва
нии объектным отношениям инстинктивной природы; вторая  в пред"
ставлении объектных отношений как существующих с caMoro рождения,
коrда объект еще не отделен от субъекта.
С ero точки зрения, при рассмотрении объектных отношений можно
выделить стадuю <<.9 существую», иа 1(,оторой иидивид обретает существова1tuе
прежде, 'ЧеМ 1tа'ЧU1tает 'Чтто делатъ, и в рамках которой мать адаптируется
к потребностям ребенка. На ее основе развивается способность ребенка
к объектным отношениям, предполаrающая обмен между внутренними
402

ПСИХОАНАЛИЗ И психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ
моделями и внешней реальностью и свидетельствующая оприменении
им символов в творческой иrре.
з. Фрейд считал, что для понимания нормальноrо и патолоrическо
ro развития человека важно рассмотрение тех событий и переживаний,
которые относятся к периоду детства в первые пять или шесть лет жизни
ребенка. В пределах этоrо отрезка времени наиболее важным ему пред
ставлялся период между двумя и четырьмя rодами. В противоположность
подобной точке зрения nредставuтелu nсuхолоzuu об'Оект1tъtх от1tоше1tuй
обращалu виимаиие иа более раиние nерuодЪt жuзнu, в тече1tuе 1(,отОРъtх ребе1t(fJ(,
счuтался 1tаuболее уязвuмъw в nсuхu'Чес1(,ОМ от1tоше1tUU. Так, если М. Кляйн
придавала большое значение первым шести месяцам жизни младенца,
то д. Фейрбейрн  первым двенадцати месяцам, д. Винникотт  первым
восемнадцати месяцам, а М. Балинт  всем первым rодам жизни ребенка.
В рамках классическоrо психоанализа основное внимание уделялось
функционированию инстинктивных влечений индивида. С точки зрения
представителей психоаналитической психолоrии объектных отношений
важно помнить о том, что существуют не подчиненные влечениям объек
ные отношения, включая независящие от них (влечений) элементы иrры.
В классическом психоанализе влечения пациента воспринимались как
желания, которые должны быть поняты, а не как обоснованные потреб
ности, на которые необходимо реаrировать в плане их удовлетворения.
В психоаналитической психолоrии объектных отношений помимо пони
мания влечений пациента внимание акцентировалось также на возможно
сти их удовлетворения, включая отыrрывание. При этом считалось, что
сам а1tалuтu1(, долже1t оnределuтъ, 1(,оеда уместно удовлетворе1tuе той шu ииой
nотреб1tостu na1J,ue1tтa, 1(,а1(,ая еео форма может бъtтъ дозволе1tа u 1(,a1(,UМ образом
долж1tо осуществлятъся соответствующее удовлетворе1tuе.
Если в классическом психоанализе рамки аналитическоrо сеанса orpa
ничены символическими действиями со стороны аналитика и техни
ческие отступления от правила абстиненции недопустимы, то с точки
зрения представителей психолоrии объектных отношений в некоторых
случаях, особенно при работе с реrрессировавшими пациентами, анали
тик может пойти на удовлетворение их некоторых требований для Toro,
чтобы сохранить терапевтические отношения. Дрyrое дело, что в послед
нем случае аналитик, как считал М. Балинт, должен иметь представление
о способах, позволяющих избеrать развития злокачественных форм per-
рессии и состояний, похожих на злокачественную зависимость.
Предложенная в качестве ответа на потребности пациента особая
форма объектных отношений (более примитивных по сравнению с теми,
что выявлялись и устанавливались в классическом психоанализе) может
быть оправданной технической мерой. Ее оправдание делает возможным
403

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
выход за рамки теории бессознательных влечений, принадлежащей сфере
психолоrии одной персоны (пациента), и вступление в область психоло
rии двух персон (пациента и аналитика). Поэтому, если исходя из теории
влечений, характер и rлубина реrрессии пациента зависят исключитель
но от Hero caMoro, то с тlJЧ1(,U зрения ncuхоло2UU обоект1tъtх от1tошe1tUй xapa1(,
тepucти1(,и реересcuи являются резулътатом взаuмодействия между na1J,ue1tтOM
u а1tалuтu1(,ОМ.
Психоаналитическая техника включала в себя важную проблему, свя
занную с соотношением между интерпретациями и объектными отноше
ниями. В рамках классическоrо психоанализа предпочтение отдавалось
интерпретациям, которые подчас становились если не единственным,
то преобладающим средством анализа и терапии. Представители психо
аналитической психолоrии объектных отношений не считали, что интер
претации MOryт заменить собой полностью иные средства терапии.
Так, дЛЯ М. Балинта объектные отношения являлись более важными
и надежными средствами терапии в случае лечения реrрессивных паци
ентов, особенно тоrда, коrда анализ достиrает области базисноrо дефек
та. Дрyrое дело  состояние пациента, вышедшеrо из реrрессии, при ана..
лизе KOToporo интерпретации аналитика приобретают свою значимость.
Однако и в этом случае интерпретации требуют внимательноrо отноше..
ния, поскольку подчас они MOryт восприниматься пациентом в качестве
недопустимоrо требования, принуждения или соблазнения.
М. Балинт высказывал опасения в связи с тем, что психоаналитик Mor
прибеrать к так называемым О'К1tофшu'ЧеСКим u1tтерnрета1J,u..я.м, коrда, BЫCТY
пая в качестве объекта, в котором нуждался пациент, он не только BTOp
rался, но и вмешивался в жизнь последнеrо, что приводило к усилению
неравенства между субъектом и объектом. По ero мнению, «к интерпре
тациям стоит прибеrать только в том случае, если аналитик уверен, что
пациент нуждается в них, и лишь в такие моменты, коrда не дать интер"
претацию означало бы предъявить необоснованное требование или OKa
зать давление» [25, с. 238] .
Для реrрессировавших пациентов изощренные и правильные интер"
претации MOryт оказаться непереносимыми в том плане, что будут BOC
приниматься в качестве сомнений по поводу обоснованности COOTBeTCT
вующих жалоб, обид, обвинений. Верные интерпретации MOryт предстать
перед пациентами как несвоевременное вмешательство и обесценива
ние Bcero Toro, что их беспокоит. Учитывая данное обстоятельство, aиa
лuтu1(,У следует 'ш! толъ1(,О избеzатъ преодоления защuт na1J,ueнтoB nри nомощu
uнтерnрета1J,UЙ, ио u npииuмaтъ их жалоБЪt, обuдЪt u обвuне1tия 1(,а1(, реалъ1tъte
u оБОС1tова1t1tъte. Более Toro, аналитик должен предоставить конкретному
пациенту достаточно времени для Toro, чтобы тот перешел, по мнению
404

ПСИХОАНАЛИЗ И психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ
М. Балинта, от неrодования и аrрессии к печали и сожалению по поводу
исходной травмы, неудачи или какойлибо утраты, являющихся свиде"
тельством существования в психике человека соответствующеrо наруше
ния или изъяна.
В содержательном плане несколько иную позицию в отношении интер"
претаций занимал д. Винникотт. В отличие от М. Балинта, он рассмат"
ривал интерпретацию с точки зрения ее полезности или бесполезно..
сти в контексте иrровоrо пространства между пациентом и аналитиком.
Однако, как и дрyrие представители психолоrии объектных отношений,
включая М. Балинта, он полаrал, что роль интерпретаций в аналитиче..
ском процессе не столь значительна, как это имело место в рамках клас
сическоrо психоанализа. Более Toro, он придерживался точки зрения,
в соответствии с которой ос.мъu;ленue существа UZрЪt способствует nо1tима1tuю
тоео, 1(,а1(, мож1tо npoвoдuтъ zлуби1t1tую nсихотераnuю, 'ш! за1tuмаясъ иитepnpeтa
1J,uямu. Кроме Toro, в своей терапевтической деятельности он прибеrал
подчас к такому приему, коrда для разrрузки собственноrо ума записывал
интерпретации, не произнося их вслух. Наrрадой за сокрытие интерпре
таций становилось то, что позднее пациент сам приходил к соответствую
щим интерпретациям.
Одно из различий между классическим психоанализом и психоанали
тической психолоrией объектных отношений состояло в разном пони..
мании значения феномена отъtzРъtва1tИЯ. з. Фрейд считал, что oTbIrpbIBa
ние и воспоминание пациента  это два различных способа перенесения
прошлоrо в настоящее. В процессе терапии может про исходить oTbIrpbI
вание пациента, выступающее в форме навязчивоrо повторения, подме
няющеrо собой необходимость воспоминания не только в личном OTHO
шении к аналитику (перенос), но и в любом дрyrом отношении, а также
деятельности, на которой сосредоточен пациент в данный момент жизни.
При отыrрывании нечто про изводится в действии, а не припоминается
и не вербализуется. В этом смысле З. Фрейд рассматривал отыrрывание
как нежелательный феномен в процессе аналитической терапии, посколь
ку отыrрывание означает сопротивление аналитическому процессу. Ава"
литик должен сделать все необходимое, чтобы вместо отыrрывания паци
ент прибеrал к воспоминаниям и вербализации.
Однако, как показали приверженцы объектных отношений, сущест
вуют такие ситуации, коrда вербализация невозможна. При работе с паци
ентами, реrрессировавшими до очень paHHero уровня развития, верба..
лизация перестает быть надежным средством коммуникации. В этом слу
чае реrрессия может стать общим переживанием пациента и аналитика.
Нечто подобное характерно, как считал, например, М. Балинт, для работы
в области базисноrо дефекта, rде, с точки зрения аналитической техники,
405

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
следует nрuиятъ отъtzръtванue na1J,ue1tтa в тераnевтu'Чес1(,ОЙ cuтya1J,uu в 1(,а'Че
стве адекватиоео способа 1(,ом.му1tU1(,а1J,UU, и нет необходимости в поспешных
попытках орrанизации материала посредством привычных интерпре
таций. При этом аналитик не оrраничивается позицией сочувствующей
пассивности. Напротив, «присутствие аналитика приобретает orpoMHoe
значение, однако rлавная задача состоит не в том, что ero присутствие
всеrда должно ощущаться, а в том, чтобы он всеrда находился на верной
дистанции  эта дистанция не должна быть настолько большой, чтобы
пациент чувствовал себя потерянным и брошенным, но она не должна
быть и очень маленькой, чтобы не вызвать у пациента чувства стеснения
и несвободы,  по сути, дистанция должна соответствовать актуальной
потребности пациента» [26, с. 236].
Итак, в отличие от классическоrо психоанализа, rде отыrрывание BOC
принималось как сопротивление, в психоаналитической психолоrии объ
ектных отношений отыrрывание рассматривалось в качестве aдeKBaTHoro
способа коммуникации. В частности, в понимании М. Балинта аналитик
должен проявлять терпение и уважение к отыrрыванию пациента в про"
цессе анализа, он должен отказываться от попыток заставлять ero перехо
дить от невербальных способов выражения к вербальным, характерным
для эдиповой стадии развития.
ДЛЯ М. Балинта реальная техническая проблема состоит в том, чтобы
предложить пациенту нечто такое, что может выступить в образе первич
Horo объекта или быть ero адекватной заменой. Для достижения состоя
ния rармонии с пациентом первичным объектом может стать аналитик,
а ero заменой  терапевтическая ситуация. С точки зрения безопасности,
более nрuем.ле.мъw вариаитом бъUlО БЪt то, еслu БЪt та1(,ОЙ заме1tой для na1J,ueнтa
стала тераnевтu'Чес1(,ая сuтуа1J,ИЯ. В этом случае снижается риск превраще..
ния аналитика в объект привязанности и всемоryщества. Словом, задача
аналитика состоит в том, чтобы создать ту атмосферу, в которой нуждает
ся пациент и, следовательно, отыrрывание последнеrо в аналитическом
процессе не только нормальное, но подчас необходимое явление.
Одно из расхождений между классическим психоанализом и психо
аналитической психолоrией объектных отношений состояло в подходе
к осмыслению феномена творчества. Так, з. Фрейд посвятил одну из своих
работ анализу творчества известноrо итальянскоrо художника и ученоrо,
что нашло свое отражение в ero работе «Воспоминания Леонардо да Винчи
о раннем детстве» (1910), в которой бьто дано психоаналитическое объяс
нение торможений в ero сексуальной жизни и в ero художественной дея
тельности, а также бьта предпринята попытка «постиrнуть суть индивида
по ero реакциям, обнаружить исходные движущие силы ero психики, как
и их последующие преобразования и состояния» [27, с. 210]. Однако такой
406

ПСИХОАНАЛИЗ И психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ
подход рассматривался некоторыми представителями психолоrии объ
ектных отношений как неверный. В частности, д. Винникотт считал, что
при подобном подходе оказывается обойденной rлавная тема, касающаяся
творческоrо импульса как TaKoBoro, поскольку «продукт творчества Haxo
дится между наблюдателем и креативностью автора» [28, с.126].
Человек или живет творчески и соответственно этой установке opra
низует свою жизнь, или не может творчески подойти к жизни и COMHe
вается в ее ценности. Такие различия между людьми напрямую связаны,
по мнению д. Винникотта, с количеством и качеством заботы со стороны
социальноrо окружения на ранних этапах жизни ребенка. Поэтому пред"
принимаемые аналитиками попытки описать психолоrию творческоrо
человека с точки зрения изолированноrо индивида не MOryт приблизить"
ся К проблеме источников творчества, которая должна быть осмыслена
с позиции ero социальноrо окружения.
В классическом психоанализе мужское и женское начала чаще Bcero
ассоциировались с активностью и пассивностью. Соответствующие фор..
мулировки по поводу обнаружения и использования эроrенных зон ораль..
ности и анальности выводились из анализа мужскоrо начала в человеке.
В психоаналитической психолоrии объектных отношений имело место
иное понимание.
В частности, д. Винникотт исходил из Toro, что изучение чисто жен..
cKoro начала при водит к друrим результатам. Объектные отношения
в терминах женскоrо начала не имеют ничеrо общеrо с активностью,
и изучение именно женскоrо начала ведет к проблеме существования,
бытия, а также формирует единственную основу для открытия человеком
caMoro себя. Переосмысление мужскоrо и женскоrо с позиции объектных
отношений ведет к тому, что в клинической деятельности аналитик может
выйти на новый уровень понимания важности диссоциации у некоторых
пациентов, касающейся их мужскоrо и женскоrо начала и частей их лич..
ности, основанных на этих элементах.
Хотелось бы обратить внимание и на следующее. На начальных эта..
пах становления и развития классическоrо психоанализа з. Фрейд не при
знавал врожденный характер аrрессивности. Лишь позднее он пришел
к мысли о том, что инстинкт разрушения, деструктивность изначально
присущи человеку. Подобная идея основателя психоанализа была под
держана М. Кляйн, стоящей у истоков возникновения психолоrии объект
ных отношений. Однако в противоположность данной позиции ведущие
представители психоаналитической психолоrии объектных отношений
придерживались иноrо умонастроения. Так, осмысление д. Винникоттом
перехода от объектных отношений к использованию объекта способство"
вало становлению HOBoro подхода к проблеме аrрессии.
407

психолоrия ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ (М. БАЛИНТ и др.)
Если в классическом психоанализе деструктивная деятельность coo
носилась с разрушением и уничтожением объекта, то в представлении
д. Винникотта подобная деятельность порождает объект как качественно
новую реальность. С ero точки зрения в разрушении объекта нет никакоrо
rHeBa. Напротив, ero разрушение становится бессознателънъw фо1tом для любвu
х реалъному обоекту, въtжuвание 1(,отороео nриносит своеобраз1tую радостъ. И если
в фантазии объект всеrда подверrается разрушению, то это делает реаль
ность выжившеrо объекта более насыщенной, в результате чеrо он может
быть использован. В конечном счете д. Винникотт признавал nозuтuв1tую
1J,енностъ дестРУ1(,тивности суб'lJel(та и считал, что «деструктивность И выжи
вание объекта вопреки разрушению выносят объект за пределы Toro
Kpyra предметов, которые связаны с функционированием проективных
механизмов субъекта» [29, с.170].
В терапевтической деятельности подобное понимание в рамках пси"
холоrии объектных отношений сопровождалось признанием Toro, что
въtжuвание аналuтuха воnреки дестРУ1(,тивности na1J,ue1tтa позволяет nоследш
му UСnОЛ'Ь30ватъ аналuтU1(,а, а nоздше стрouтъ новъИ! от1tоШe1tия с и'U.М иа осиове
nepекрестнъtх идентUфU1(,а1J,UЙ. Речь идет о том, что в своем воображении
пациент может встать на место аналитика, а аналитику полезно приме
рить на себя позицию пациента, оставаясь при этом самим собой. Тем
самым в аналитическом процессе достиrается более адекватное пони
мание аналитиком тех состояний и переживаний, в которых находится
и которые испытывает пациент, что может способствовать эффективно
сти терапии или во всяком случае создает блаrоприятные предпосьтки
для становления ero Самости.

rЛАВА 14
структурныIй ПСИХОАНАЛИЗ
ж. ЛАКАНА
ЖакЛакан
ЖакМари"Эмиль Лакан родился в Париже 13 апреля 1901 r. в семье,
придерживающейся католических традиций. Он учился в иезуитской
школе, изучал латинский язык, интересовался философией и литературой.
Обучаясь в медицинской школе, заинтересовался психоаналитическими
идеями. Поступив на медицинский факультет Парижскоrо университета,
специализировался в области психиатрии. После завершения меДИЦИНСК<F
ro образования в 1927 r. приступил к клинической деятельности.
В 1932 r. ж. Лакан защитил докторскую диссертацию «О параноидном
психозе и ero отношении к личности». Прошел личный анализ у Р. Левен"
штейна. В 1934 r. стал членом Парижскоrо психоаналитическоrо общес
ва. Во время нацистской оккупации Франции в знак протеста прекратил
свою официальную профессиональную деятельность. В послевоенный
период стал активно разрабатывать психоаналитические идеи и ввел ряд
новаций в психоаналитическую практику, за что в 1962r. бьт исключен
из Международной психоаналитической ассоциации. В 1949 r. выступил
с докладом на XVI Международном KOHrpecce по психоанализу, после чеrо
приобрел широкую известность. Доклад «Стадия зеркала и ее роль в фор..
мировании функции Я в том виде, в каком она предстает нам в психоана..
литическом опыте» представлял собой дальнейшее развитие идей о ста..
дии зеркала, ранее высказанных им в 1936 r.
С 1953 r. ж. Лакан  профессор психиатрии rоспиталя Сент..Анн.
В 50..х rr. он вел семинары, которые привлекли внимание французской
интеллиrенции. Ero семинары посещали известные ученые, философы,
литературоведы: С. Альтуссер, М. Мерло"Понти, п. Рикёр и др.
Близкие к ж. Лакану психоаналитики rоворили, что он отличался юно..
шеским задором и аристократизмом, привлекавшими к себе мноrих ero
последователей. Известна одна история, свидетельствующая о юноше..
409

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
ском задоре Ж.Лакана. Однажды он был приrлашен за rраницу для чте..
ния лекций. После чтения лекции в одном rороде бьт орrанизован прием,
на котором присутствовали самые важные лица этоrо rорода. Ж. Лакану
задавали различные вопросы и попросили раскрыть секрет ero обаяния.
Однако он не стал отвечать на данный вопрос, но, повернувшись к стоя..
щей рядом молодой очаровательной женщине шепнул ей на ухо о том,
не позволит ли она ему сообщить ей свой секрет. Далекая от психоана..
лиза женщина ответила, что рада была бы услышать этот секрет. И тоrда
Ж.Лакан сказал ей: «Мне 5 лет, вот мой секрет» [1, с. 23].
В 1953 r. в Парижском психоаналитическом обществе произошел рас..
кол, в результате KOToporo «лакановская тройка» (В. [ранова, С.Лекле
ра, Ф. Перье) и их приверженцы покинули данное общество. Было соз..
дано Французское общество психоанализа, руководителем KOToporo стал
Ж.Лакан. Это общество было oTBeprнyтo Международной психоанали..
тической ассоциацией, в результате чеrо входящие в Hero психоанали"
тики оказались в трудном положении. В начале 60..х rr. наметились раз..
ноrласия в «лакановской тройке», обострение которых привело к оче..
редному расколу уже во Французском обществе психоанализа. rруппа
учеников Ж.Лакана приняла решение отделиться от Hero. Одновремен..
но частью французских аналитиков была подписана резолюция об исклю..
чении Ж.Лакана из списка официально признанных психоаналитиков,
имеющих право проводить учебный анализ. Было создано новое общест
во  Французское психоаналитическое объединение  признанное Меж
дународной психоаналитической ассоциацией и порвавшее отношения
с Ж. Лаканом, который в 1963 r. основал Фрейдовскую школу Парижа.
Этой школой Ж. Лакан руководил на протяжении 60 70..х rr. В 1980 r. он
создал «школу фрейдизма». Умер в Париже 9 сентября 1981 r.
Идеи Ж.Лакана нашли широкую поддержку среди французской интел..
лиrенции. Он стал cBoero рода культурным repoeM, бескомпромиссно высту"
павшим против американскоrо влияния во Франции и против институцио
нальноrо психоанализа, особенно широко распространенноrо в США.
Некоторые теоретики стали называть ero «французским Фрейдом», а ж}1>""
налисты заявили, что хх в. должен быть назван «веком Лакана».
Как бы там ни было, но распространение психоаналитическоrо уче
ния з. Фрейда во Франции действительно во MHoroM обязано Ж. Лакану,
который, выдвинув лозунr «Назад К Фрейду», на своих семинарах подроб..
но разбирал тексты основателя психоанализа и давал им соответствую
щую интерпретацию, привлекая тем самым молодых психоаналитиков
к освоению ориrинальноrо наследия классическоrо психоанализа. Не слу"
чайно некоторые исследователи подчеркивали, что «Лакан сделал психо..
анализ превалирующей интеллектуальной дисциплиной во Франции» [2,
410

ФРАНЦУЗСКИЙ СТРУКТУРАЛИЗМ
с. 20]. 0и виес замет1tую лепту в формuрова1tuе u расnростраиеиие стрУ1(,туриоео
nсuхоа1tализа, 1(,отоРъtй в 1tастоящее время uмeeт своих nрuверже1t1J,ев ие толъ1(,О
во Фра1t1J,UU, ио u в друеих страиах мира.
На становление концепций CTpyктypHoro психоанализа оказали воз
действие различные мыслители. Во всяком случае ж. Лакан находился
под идейным воздействием немецких философов fеrеля и М. Хайдеrrе
ра, линrвистов Ф. де Соссюра и Р.Якобсона, антрополоrа К.ЛевиСтроса
и представителей дрyrих научных дисциплин.
При жизни ж. Лакана им было опубликовано несколько работ, вклю
чая такие, как «Стадия зеркала и ее роль в формировании функции Я»
( 1936), «Функция и поле речи и языка в психоанализе» (1953), «Тексты»
(1966), «Четыре основные концепции психоанализа» (1978). После ero
смерти было опубликовано несколько томов, содержащих материалы
семинаров, которые он вел в 5060rr.
Французский структурализм
Структурный психоанализ ж. Лакана основывался на идеях, почерпну
тых из различных сфер знания. Однако первостепенное значение имела
тe1tдe1t1J,ИЯ 1(, осуществле1tuю сu1tтеза лu1tzвuстu'Ческой u nсuхоа1tалuтu'ЧеСКОЙ np
блематu1(,U, коrда в центре внимания структуралистов оказались интерпре
тационные составляющие, связанные с языком и отношениями между раз
личными элементами, образующими структуру психики, речи, культуры.
Было бы некорректно rоворить о том, что именно структурный пси
хоанализ впервые обратил внимание на проблему языка. Данная пробле..
матика всеrда являлась составной частью исследовательской и терапевти
ческой деятельности психоаналитиков и именно в рамках классическоrо
психоанализа она получила свое пер во начальное осмысление.
И действительно, как метод истолкования бессознательноrо психо
анализ з. Фрейда имел дело с речью пациента, с языком вообще. Но язык,
которым оперировал психоаналитик, был весьма специфическим. В Teo
ретических исследованиях и в терапевтической практике объектом иссле
дования служил не столько обыденный язык, сколько скрытый язык бес
сознательноrо, имеющий свою собственную лоrику, не совпадающий
с лоrикой высказываний, будь то свободная речь пациента или TeKCТY
альный контекст в рамках художественноrо произведения, человеческой
культуры в целом.
Точнее rоворя, как в классическом психоанализе, так и в различных
ero модификациях психоаналитик вслушивался в обыденный язык, при
нимал ero во внимание, однако он далеко не всеrда верил в истинность
высказываний и стремился за оболочкой этоrо языка вскрыть подлинное
411

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
содержание, выраженное в символической форме. Понимание символики
языка, ero расшифровка, истолкование инакомыслия бессознательноrо
всеrда бьти составными частями психоаналитической работы.
Именно этот языковой аспект психоанализа привлек к себе внима..
ние тех исследователей, которые попытались осуществить синтез лин..
rвистической и психоаналитической проблема тики. Речь идет прежде
Bcero о французских структуралистах, использовавших метод психоана..
литическоrо исследования и мноrие идеи з. Фрейда при раскрытии Пр<F
цессов структурализации мышления, языка, этнолоrических и историче"
ских процессов, а также при анализе текстов светско..художественноrо
или релиrиозно"мифолоrическоrо содержания. К их числу относились
такие основатели структуралистскоrо движения во Франции, как К.Леви"
Строс, М. Фуко, ж. Лакан, приверженцы лакановской школы психоанали..
за, включая С. Леклера, Ф. Перье и др.
Структуралисты попытались выйти за рамки фрейдовскоrо биолоrиз..
ма и механицизма в трактовке rлубинных пластов личности. Они пере"
смотрели некоторые теоретические положения классическоrо психоана..
лиза, но в то же время признавали, что акцент З. Фрейда на бессознатель
ных механизмах человеческой деятельности и символической функции
языка открьт широкие перспективы для понимания специфики языко..
вых структур. Они стремились по"новому прочитать работы основателя
психоанализа и тем самым внести свежую струю в интерпретационную
деятельность независимо от Toro, относилась ли она к клинической прак
тике или носила теоретико"исследовательский характер.
Вместе с тем по мере развития структуралистскоrо движения стано..
вилось все более очевидно, что без психоаналитическоrо исследования
закономерностей функционирования бессознательноrо и cooTBeTcTByкr
щей интерпретации сексуальной символики структуралистское видение
языка, человеческоrо поведения и культуры оставалось проблематич"
ным. Не случайно в связи с этим высказывались соображения о том, что
з. Фрейд от1(,РЪtЛ стру1(,турализм до тоео, 1(,а1(, стру1(,туралuзм от1(,РЪtЛ ocиoвaтe
ля nсuхоа1tалuза.
Одним из тех, кто обратился к раскрытию структурных элементов
материальной и духовной культуры, бьт известный французский антро"
полоr Клод ЛевиСтрос (1908 1990). Ero имя ассоциируется, как правило,
с возникновением структурализма во Франции, с разработкой методоло"
rии CTpYКтypHoro анализа, используемоrо при изучении мифов, перво..
бытноrо общества и символическоrо мира культуры. В научной литерату"
ре К.ЛевиСтрос нередко рассматривается в качестве ученоrо, вдохнув"
шеrо жизнь в структуралистские представления о реальности, имевшие
место в отдельных работах предшествующих мыслителей, и предложив..
412

ФРАНЦУЗСКИЙ СТРУКТУРАЛИЗМ
шеrо структурный метод исследования общественных явлений. Выдви"
нутые им концептуальные представления воспринимаются через призму
тех исходных установок, которые послужили основой для возникновения
CTpYКтypHoro психоанализа. Встречаются и такие оценки, в соответствии
с которыми К. ЛевиСтроса называют «отцом структурализма», создате"
лем «социальноrо психоанализа».
В подобных оценках и характеристиках учения К. ЛевиСтроса Heco
мненно есть доля истины, поскольку он действительно выдвинул ряд
таких идей, которые позволяют rоворить о структурном переосмыслива"
нии классическоrо психоанализа. Такое переосмысление основывалось
на синтезе разнонаправленных концепций, представленных социолоrа"
ми э. Дюркrеймом и М. Моссом, языковедом Р. Якобсоном, психоанали
тиками з. Фрейдом и Ж.Лаканом. Причем разрозненные концепции этих
авторов нашли свое отражение в теоретических построениях К. Леви..
Строса в связи с осмыслением им Toro, что он назвал бессознателъ1tой cтpyк,
турой разума.
В рамках этоrо осмысления важное место бьто уделено фрейдовско
му и лакановскому представлениям о бессознательном. з. Фрейд привлек
внимание К. ЛевиСтроса своим психоаналитическим методом исследо..
вания rлубин бессознательной психики, Ж.Лакан  выдвинутой им кон..
цепцией «Дрyrоrо», В контексте KOToporo осуществляется развертывание
бессознательных структур.
Вслед за З.Фрейдом К.Леви"Строс признал наличие в психике чело..
века особых структур, изучение законов и функционирования которых
представлялось важной задачей научноrо исследования. С точки зрения
французскоrо ученоrо, заслyrа основателя психоанализа состояла в том,
что он предпринял смелую попытку раскрытия существа rлубинных струк"
тур человеческой психики. По ero убеждению, орrанизующим началом
психической жизни человека являются те или иные структуры, а «СОВО"
купность этих структур составляет то, что мы называем бессознательным»
[3, с. 180].
Такое понимание бессознательноrо восходит к психоаналитической
ero трактовке, поскольку основатель психоанализа обращался не только
к выявлению бессознательных процессов, протекающих в rлубинах пси
хики невротиков, но и к осмыслению бессознательных структур, харак"
терных для здоровых людей. Не случайно З. Фрейд использовал свои
rипотезы и психоаналитические конструкции при рассмотрении исто..
рии человечества, включая первобытное общество. Однако дальнейший
поворот мысли К.Леви"Строса свидетельствовал о том, что ero понима..
ние не являлось тождественным фрейдовскому толкованию бессозна"
тельноrо.
413

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
Прежде Bcero необходимо обратить внимание на то обстоятельство,
что используемый К.Леви"Стросом концепт «бессознательная структура
разума» не вписывается в теоретические построения З. Фрейда, для кото..
poro разум, сознание  это одна, а бессознательное  дрyrая, отличная
от первой, сфера человеческой психики. Кроме Toro, хотя основатель
психоанализа обращался к психоаналитическому изучению мифов, тоте..
мизма, массовой психолоrии, тем не менее ero в большей степени инте..
ресовало все же онтоrенетическое (индивидуальное), а не филоrене
тическое (родовое) развитие, что особенно отчетливо находило свое
отражение в клинической деятельности. Наконец, З. Фрейд апеллировал
к бессознательному психическому, в то время как французскоrо ученоrо
интересовала в первую очередь сuмволu'Ческая ФУ1t1(,1J,ИЯ беССОЗ1tателЪ1tоzо.
В отличие от основателя психоанализа для К.ЛевиСтроса первосте--
пенное значение имели коллективные традиции и мифы, т. е. общез1tа'Чu
м,ъtе стрУ1(,туРъt, свuдетелъствующuе о единстве внутренних за1(,о1tов cтpY1(,тy
рuрования СО1J,Uалъной ЖU31tU от cOBpeMeHHoro до первобытноrо общест..
ва. «Бессознательное,  подчеркивал он,  перестает быть прибежищем
индивидуальных особенностей, хранилищем личной истории, которая
делает каждоrо из нас существом уникальным. Термин "бессознательное"
обозначает символическую функцию, отличную для человека, но у всех
людей проявляющуюся соrласно одним и тем же законам и, в сущности,
сводящуюся К совокупности этих законов» [4, c.180181].
Казалось бы, в этом отношении подход К.ЛевиСтроса к осмыслению
бессознательноrо стоит ближе к аналитической психолоrии К. [. Юнrа,
акцентировавшей внимание на «коллективном бессознательном», неже..
ли к классическому психоанализу З. Фрейда. Ведь «коллективное бессозна
тельное» рассматривалось К. [. Юнrом как возникающее из наследствен"
ной структуры человеческоrо прошлоrо и представляющее собой резерву"
ар, в недрах KOToporo находятся архетипы, являющиеся символическими
схемами и формальными элементами. Однако К.Леви"Строс не разделял
установок аналитической психолоrии и выступал против юнrовской тео..
рии мифов, трактовки мифолоrических тем как архетипов, рассматривая
подобное толкование в качестве типичноrо заблуждения.
Переосмысливание фрейдовской концепции бессознательноrо сопро..
вождалось у К. ЛевиСтроса стремлением к про ведению более четких
различий между бессознательным и предсознательным, точнее nодсоз
нателъ1tъw, чем это имело место в психолоrии. Вместе с тем, в отличие
от основателя психоанализа, он иначе смотрел на природу выделенных
им феноменов. Для З. Фрейда предсознательное бьто такой психической
инстанцией, в рамках которой сознательные представления перестают
быть таковыми, но при определенных условиях способны снова стать соз
414

ФРАНЦУЗСКИЙ СТРУКТУРАЛИЗМ
нательными. Для К. ЛевuСтроса nодсознателъное  «хра1tuлuще восnоминаиий
u образов», 1tа1(,аrutuваеМъtх 1(,аждъw иидивидом в npo1J,ecce еео жиз1tu.
Что касается собственно бессознательноrо, то оно, с ero точки зре
ния, лишено какоrонибудь образноrо содержания и является своеобраз..
ным инструментом, предназначенным для подчинения отдельных эле
ментов, будь то представления, воспоминания или эмоции, структурным
законам, действующим в сфере данной реальности. Поясняя свою мысль,
К. ЛевиСтрос подчеркивал: «Можно сказать, что подсознание  это инди
видуальный словарь, в котором каждый из нас записывает лексику исто
рии своей индивидуальности, и что бессознательное, орrанизуя этот
словарь по своим законам, придает ему значение и делает ero языком,
понятным нам самим и друrим людям (причем лишь в той мере, в какой
он орrанизован по законам бессознательноrо)) [5, с. 181] .
В отличие от з. Фрейда, разработавшеrо психоаналитическую методику
перевода бессознательных содержаний психики в сознание, К. ЛевиСтрос
акцентировал внимание на структурных законах бессознательноrо и opra
низации поступающих извне нерасчлененных элементов в некую систему
мифа, созданную самим субъектом или заимствованную из коллективных
традиций. Он рассматривал миф с точки зрения выполнения символиче
ской функции блаrодаря неизменной структуре бессознательноrо. Поэто
му если З. Фрейд стремился разработать nсuхоа1tалuтu'ЧеСКUЙ слов1tu1(" или
своеобразный соиии1(" применительно к анализу сновидений, позволяю
щий понимать символический язык бессознательноrо, то К. ЛевиСтрос,
напротив, u1tтересовался не столъ1(,О словарем бессоз1tателъ1tоzо, СКОЛЪ1(,о cтpy1(,тyp
иъши за1(,о1tамu еео орzа1tuза1J,UU. Для З. Фрейда словник или сонник являл
ся ключом К расшифровке языка бессознательноrо. Для К. ЛевиСтроса
стРУ1(,тура бессоз1tателъ1tоzо uмела болъшее зна'Ченuе, 'Чем еео словаръ.
В этом пункте имелись расхождения между ЛевиСтросовским пони
манием и фрейдовским толкованием бессознательноrо. Отзвуки этоrо
расхождения находили свое отражение при осмыслении З. Фрейдом
и К. ЛевиСтросом различных феноменов. В частности, если в классиче
ском психоанализе миф рассматривался с точки зрения отражения в нем
вытесненных желаний человека, rде вытесненное бессознательное rOBo
рило на своем символическом языке, то дЛЯ К. ЛевиСтроса миф выступал
в качестве TaKoro бессознательноrо CTpYКтypHoro образования, в рамках
KOToporo одновременно наличествовали внутриязыковые и внеязыковые
элементы, в своей совокупности составляющие специфическую систему,
имеющую два измерения: диахроииое (историческое), т. е. rоризонтальное,
связанное с прочтением мифа, и сиихроииое (структурное), т. е. вертикаль
ное, соотнесенное с ero смыслозначимостью. Вместе с тем, обратившись
к рассмотрению мифа об Эдипе, он полаrал, что как rипотеза З. Фрейда,
415

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
так и текст Софокла относятся к числу версий мифа об Эдипе, заслужи
вающих не меньше доверия, чем более древние и на первый взrляд более
подлинные.
Расхождение в понимании бессознательноrо накладывало отпечаток
на мноrие Леви"Стросовские концептуальные построения, которые отли
чались от фрейдовскоrо понимания тех или иных феноменов. Вместе
с тем К. ЛевиСтрос воспринял ряд психоаналитических идей как вполне
приемлемые и плодотворные, способствующие раскрытию сущностных
проявлений человека. И хотя французский ученый стремился дать свое
толкование исследуемых им явлений, тем не менее он признавал важность
психоанализа, особенно в изучении человеческой психики, и одобри
тельно отзывался о психоаналитических идеях, связанных с попытками
осмысления структуры бессознательноrо.
В работах «Колдун и ero маrия» (1949) и «Эффективность символов»
(1949) К. ЛевиСтрос провел nараллелu между шама1tским врачева1tuе.м u ncu
хоанализом. Исследуя маrию и психолоrию колдуна, он подметил особен
ности шаманскоrо врачевания, являющиеся близкими, а порой и тожде"
ственными по духу некоторым методам психотерапии и психоанализа.
В частности, он указал на то обстоятельство, что в процессе шаманскоrо
врачевания, связанноrо с маrическим лечением всевозможных болезней
и оказанием помощи женщине в трудных родах, шаман пользуется таки..
ми же приемами, как и психоаналитик. Своими ритуальными действиями
шаман воспроизводит или мимически изображает различные события,
впадая в транс и создавая соответствующее переживание у больноrо. Он
как бы занимается тем, что в терминах психоанализа называется «отреа"
rированием». Если в психоанализе отреаrирование связано с интенсив
ным переживанием больным исходной травматической ситуации, послу"
жившей причиной ero заболевания, в результате чеrо происходит YCT
ранение болезненноrо симптома, то аналоrичная картина наблюдается
и при шаманском лечении, поскольку шаман представляет собой, по мне..
нию К. ЛевиСтроса, профессиональноrо отреаrирующеrо.
Отличие состоит лишь в том, что в процессе шаманскоrо врачевания
rоворит шаман, а не больной и, следовательно, первый совершает OTpea
rирование вместо BToporo, в то время как при психоанализе rоворит
именно больной, а психоаналитик выступает в роли внимательноrо слу
шателя, в результате чеrо отреаrирование происходит непосредственно
у больноrо в присутствии психоаналитика. Но если учесть, что до Toro как
стать профессиональным психоаналитиком, он сам должен подверrнуться
анализу, и это является одной из необходимых и обязательных составных
частей психоаналитическоrо обучения, то очевидно, что и вра'Ч UСnЪtтЪtва
ет отреаzuрованue, хотя 0ио u не совпадает по времени с отреаzuрованue.м na'Ци
416

ФРАНЦУЗСКИЙ СТРУКТУРАЛИЗМ
ента. В этом смысле, как считал К.ЛевиСтрос, между шаманским лечени
ем и психоанализом имеется MHoro общеrо.
В самом деле, блаrодаря разработанной технике психоаналитик CTpe
мится воспроизвести в процессе своей терапевтической деятельности
имевшую ранее в жизни пациента патоrенную ситуацию и вызвать у Hero
вновь соответствующее переживание. Он расшифровывает язык бессоз
нательноrо, стремится довести до сознания пациента истоки ero внутри
личностных конфликтов. Нечто аналоrичное имеет место и в процессе
шаманскоrо лечения, поскольку, взывая к духам и к сверхъестественным
силам, шама1t создает мuф, с nомощъю 1(,отороео воссоздаются страда1tия u nepe
жuва1tия болъ1tоzо. Используя мифолоrическую символику, шаман апелли
рует к особому язы способствующему самовыражению больноrо, коrда
ритуальные песнопения или действия первоrо орrанизуют в единую сис
тему переживания BToporo, тем самым помоrая в мифолоrических, сим
волических образах осознать то, что раньше выступало в стихийной, бес
порядочной и бессознательной форме.
Стало быть, сходство между шаманизмом и психоанализом состоит пре
жде Bcero в том, что, преследуя аналоrичные цели, оба они создают миф,
вызывающий соответствующие переживания у больноrо. Но между ними
наблюдаются, с точки зрения К.ЛевиСтроса, не только сходства, но и раз"
личия. В nсuхоа1tализе речъ идет об uндuвuдуалъ1tом мuфе, созда1t1tом болъ1tъw
из Фраzментов своеео лu'Ч1tоzо nрошлоzо. В шама1tизме  о СО1J,uалъ1tом мuфе, заuм
ствоваииом из 1(,о.ллектuв1tой тpaдu1J,uu u въtЗваН1tом 1(, жиз1tu шама1tом.
Если в начале лечения психоаналитик слушает, а шаман rоворит,
то после Toro, как возникнут и реализуются соответствующие перено
сы при психоаналитической терапии больной как бы заставляет rOBo
рить аналитика, в то время как при заклинании шаман внушает больному
свою интерпретацию ero состояния. Если при лечении психическоrо pac
стройства действия производит врач, а пациент создает миф, то в шаман
ском врачевании миф рассказывает шаман, а больной совершает дейст
вия. «Отличие психоанализа от шаманизма, хотя он, по существу, являет
ся современной формой последнеrо, определяется в основном тем, что
в современной машинной цивилизации место для мифолоrическоrо вре..
мени остается только в отдельном человеке» [6, с. 182].
Выявленное К. ЛевиСтросом сходство между шаманизмом и психо
анализом навело некоторых психотерапевтов на мысль об установле
нии тесных контактов между древними мистическими и современными
психиатрическими методами лечения. Особенно заметно эта тенденция
начала проявляться во второй половине хх в., коrда в некоторых CTpa
нах произошло возрождение западноевропейских мистических культов
и наметился поворот к древневосточным мистическим учениям. На волне
14  3550
417

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
этоrо мистическоrо бума некоторые ученые обратились к исследованию
паранормальных явлений и «мистических уровней сознания». Они стали
не только изучать шаманское врачевание, как это имело место в работах
К.ЛевиСтроса, но и призывать к взаимодействию между психиатрией
и мистицизмом, к заключению «брака» между психиатрией и шаманизмом
как специфической «формой терапии» [7, с. 278,280,281].
Бьто бы некорректно rоворить о том, что у истоков отмеченной выше
тенденции стоит К. Леви"Строс. В своих размышлениях о шаманизме
и психоанализе он не заходил так далеко, как это делают те психотерапев"
ты, которые призывают к брачному союзу между шаманизмом и психиа
рией. Для Hero бьто важно выявить сходства и различия между шаманиз"
мом и психоанализом. При этом он полаrал, что uзyчеиue шама1tuзма в npии
1J,une может сnособствоватъ nрояс1tенuю те.м1tъtх пятен в nсuхоа1tалuтu'Ческом
ученuu 3. Фрейда, связа1t1tъtх с еео тра1(,то81(,ой беССОЗ1tателъ1tоzо u мuфа.
Вместе с тем К. Леви"Строс критически относился к тенденции пре..
вращения психоанализа в расплывчатую мифолоrию, в рамках которой
психоаналитическое истолкование патолоrических феноменов и метод
анализа индивидуальноrо мышления используются также при изучении
нормальных явлений в общественной жизни людей. Он не только крити..
чески относился к подобной тенденции, но и опасался, что она приведет
к превращению психоанализа в cBoero рода маrию. «Тоrда (а быть может,
уже сейчас) в некоторых странах основным в психоанализе станет не то,
что он способен оказывать действительную помощь, излечивая отдель"
ных индивидов, а то, что миф, лежащий в основе метода лечения, спо..
собен дать чувство безопасности целой социальной rруппе. На первое
место в психоанализе выдвинется популярная мифолоrическая система,
в соответствии с которой на основе этоrо мифа и будет перестроен мир
социальной rруппы» [8, с.163].
Высказывая эти опасения, К.ЛевиСтрос считал, что в подобной ситуа"
ции психоанализ станет не средством лечения психических расстройств,
а социально приемлемым методом перестройки всех восприятий человека
в зависимости от соответствующих психоаналитических интерпретаций.
В этом отношении надо отдать должное тому, что он обратил внимание
на ту реальную тенденцию в развитии психоанализа, которая бьта дейс
вительно связана с ростом конформистскоrо умонастроения среди ряда
психоаналитиков. Связанная с психоаналитической психолоrией Я данная
тенденция стала доминирующей особенно в рамках американскоrо псих
аналитическоrо движения. Превращение психоанализа в конформистскую
философскомифолоrическую систему, ориентирующую человека на при"
способление к окружающей ero социальной действительности, вызвало
озабоченность даже среди критически мыслящих психоаналитиков.
418

ФРАНЦУЗСКИЙ СТРУКТУРАЛИЗМ
Уже отмечалось то обстоятельство, что против данной тенденции
развития психоанализа выступил э. Фромм. Следует иметь в виду и то,
что во Франции критически мыслящие психоаналитики также выступи"
ли против не только американизации психоанализа, но и ero конфор..
мистской направленности. И если К.Леви"Строс только высказал опа
сение по поводу превращения психоанализа в мифолоrическую систему,
то Ж.Лакан критически отнесся к психоаналитической психолоrии Я,
в рамках которой открыто звучали адаптационные мотивы.
Идеи К. Леви"Строса нашли свое отражение как в постструктуралис
ских учениях, связанных с интерпретацией литературных текстов, так
и в концептуальных построениях тех, кто, наряду с ним, выдвиrал свои
собственные теории, исходя из признания важности фрейдовских пред"
ставлений о бессознательном. К числу последних относились француз..
ский историк науки М. Фуко и французский психоаналитик Ж. Лакан.
Первый сосредоточил внимание на дальнейшем развитии Леви"Стросов"
ских идей об общих структурах бессознательноrо, второй  на yrлублении
представлений о роли языка в человеческой деятельности. При этом оба
они пересмотрели как концептуальные построения К.Леви"Строса, так
и психоаналитические идеи З. Фрейда.
В отличие от К. Леви"Строса, основным объектом исследования кото..
poro бьти материальная и духовная культура первобытноrо общества,
Мишель Поль Фуко (19261984) отталкивался от материала, особенно
близкоrо по духу изысканиям З. Фрейда. В самом деле, начиная от работ
«Психическая болезнь и личность» (1954), «Безумие и неразумие. Исто
рия безумия в классический век» (1961), «Рождение клиники: археолоrия
взrляда медика» (1963) и кончая публикацией трех томов по истории сек..
суальности (первый том из задуманноrо им 6..rroMHoro труда вышел в свет
в 1971 r.), М. Фуко, по сути дела, проявлял интерес к тем же самым пробле..
мам, которые стояли в центре внимания основателя психоанализа. Дрyrое
дело, что он рассматривал их с позиции историка науки, в то время как
З. Фрейд выступал в роли клинициста и теоретика, стремящеrося создать
новое учение о сексуальности и психических заболеваниях.
М. Фуко неоднократно обращался к психоаналитическим идеям. Он
считал, что «все то знание, в котором западная культура вот уже целое CTO
летие строит образ человека, вращается BOKpyr работ Фрейда, не выхо"
дя при этом за пределы своих основных диспозиций» [9, с. 380]. Правда,
в отличие от Ж.Лакана, который открыто заявлял о том, что он являе
ся психоаналитиком, «прочитавшим Фрейда», М. Фуко не относил себя
к числу тех специалистов, кто досконально знал все фрейдовские рабо..
ты. Однако он не только с почтением относился к З. Фрейду, но и поло
жительно оценивал ero основополаrающие концепции и идеи, используя
14.
419

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ Ж. ЛАКАНА
их при разработке своей «археолоrии знания» и включая в остов иных
концептуальных построений, касающихся проблемы соотношения вла..
сти и истины.
Некоторые исследователи считали, что наиболее ценные открытия
з. Фрейда лежат в области сексуальной этиолоrии неврозов. С точки зре
ния М. Фуко, заслyrа основателя психоанализа заключалась вовсе не в этом.
«Не теория развития, не тайна сексуальности, скрывающаяся за невроза
ми и психозами, а лоrика бессознательноrо» [10, с. 213],  вот что, по ero
мнению, является основной заслyrой з. Фрейда, составляющей истинную
значимость психоанализа. Для Hero основатель психоанализа  это пре
жде Bcero мыслитель, осуществивший «толкование тех безмолвных фраз,
которые одновременно и поддерживают, и подрывают наши очевидные
дискурсы, наши фантазии, наши сны, наше тело» [11, с. 322].
Выдвиrая и обосновывая свою 1(,о1t1J,еn1J,UЮ «археоло2UU з1tа1tИЯ», М. Фуко
неизменно подчеркивал важность раскрытия проблемы бессознательно"
ro для всех наук. Но основную значимость в этом отношении приобре..
тают ryманитарные науки, поскольку они, по ero убеждению, включают
в себя концептуальные построения, основанные на лоrике развития бес
сознательноrо. ДЛЯ М. Фуко проблема бессознательноrо  «это не просто
одна из внутренних проблем ryманитарных наук, на которую они случай
но натыкаются на своих путях: это проблема, которая, в конечном счете,
сопряжена со всем их существованием» [12, с.383].
В попытках раскрыть значение бессознательноrо в человеческой дея"
тельности М. Фуко усмотрел одну из величайших заслyr з. Фрейда в раз
витии теоретическоrо знания. Основатель психоанализа выдвинул такое
учение, в рамках KOToporo разрабатывались процедуры расшифровки
языка бессознательноrо, перевода ero в сознание и, следовательно, про
чтения, интерпретации скрытых следов, или знаков, в той или иной
форме нанесенных на «карту» бытия. Данная ориентация психоанализа
импонировала М. Фуко, считавшему, что мир покрыт разнообразными
знаками, нуждающимися в расшифровке.
По мысли М. Фуко, буквально все, что окружает человека, будь то MaTe
риальные объекты, духовные образования, речь или привычки, составля
ет «сетку следов» ero деятельности, складывающуюся в «систему знаков»,
понимание которой является основной задачей человеческоrо познания.
В соответствии с таким представлением о мире и человеке, М. Фуко rOBo"
рил о 1tеобходuмостu разработ1(,U «ераммати1(,и БЪtтия», ос1tовЪtвающейся иа их
адекватиом uстОЛ1(,ованuu. В этом пункте он обращался к психоанализу
з. Фрейда с ero интенцией на расшифровку бессознательноrо. «Задаваясь
целью заставить бессознательное rоворить сквозь сознание, психоана..
лиз устремляется в сторону той основополаrающей области, в которой
420

ФРАНЦУЗСКИЙ СТРУКТУРАЛИЗМ
разыrрываются отношения представления и конечноrо человеческоrо
бытия» [13, 392].
В «археолоrии знания» М. Фуко психоаналитические идеи присут
ствуют не только при рассмотрении значения бессознательноrо для ryMa
нитарных наук, но и при осмыслении проблемы человека. В ero пони
мании эта проблема стала самостоятельной лишь тоrда, коrда возникли
научные представления о жизни, труде и языке, которые бьти разработа
ны в рамках биолоrии, политической экономии и линrвистики. Речь шла
о скрытых структурах сознания или бессознательноrо, орrанизующих
элементы знания в некое единое целое, названное М. Фуко «эnuстемой»,
В рамках KOToporo впервые был прочерчен образ человека как OДHOBpe
мен но объекта и субъекта познания.
Различая в истории западноевропейской культуры три эnuстеМЪt, COOT
ветствующие эпохам Ренессанса, классическоrо рационализма XVII 
XVIII столетий и современности, М. Фуко исходил из Toro, что только
с образованием новой эпистемы, относящейся к началу XIX в., человек
начал обретать свою «научную плоть» и, следовательно, впервые в исто
рии человечества предстал в образе подлинноrо человека, проявляю
щеrо свою бытийственность в природной жизни, производственной
деятельности, языковой коммуникации. Соответственно этим сферам
бытия на передний план выступили три моделu 'ЧеЛовека  биолоrическая,
экономическая и языковедческая (включающая в себя филолоrию и лин
rвистику).
Бuолоzu'Чес1(,ая моделъ учитывает телесные характеристики человека
как природноrо, орrаническоrо существа. Эк,о1tомu'Чес1(,ая моделъ включа
ет в себя параметры, связанные с трудовой деятельностью людей, rде
человек выступает в роли производителя. В ЯЗЪt1(,овед'Ческой моделu человек
рассматривается как носитель языка и речи и, соответственно, фшолоzu
'Чес1(,ая моделъ uмeeт дело с u1tтepnpeтa1J,ueй, вЪLЯвле1tuем сМъtс.ловъtх з1tа'Ченuй,
а лu1tzвuстu'Чес1(,ая  со стРУ1(,туpuза1J,Uей, рассмотреиием озна'Чающuх систем.
Останавливаясь на этих моделях, М. Фуко обратился к психоаналитиче
ским идеям, полаrая, что именно З. Фрейд ближе Bcero подошел к позна
нию человека с помощью филолоrической и линrвистической модели.
По ero убеждению заслyrа основателя психоанализа состояла не толь
ко в том, что в процессе познания человека он использовал филолоrиче
скую и линrвистическую модель, но и в том, что он стер rраницу между
нормальным и патолоrическим, означающим и неозначающим. Дейст
вительно, на основе выдвинутых им психоаналитических постулатов
З. Фрейд пришел к выводу, что «rраница между нормальным и HeHOp
мальным в области нервозности непрочна» [14, с.275]. Из этоrо моrли
вытекать как позитивные, так и неrативные последствия, особенно про
421

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
являющиеся в клинической практике. Но М. Фуко не интересовали кли
нические последствия подобноrо стирания rраницы между нормальным
и патолоrическим.
Для Hero более существенным было то, что З. Фрейд осуществил пере
ход от исследования человека в понятиях функций, конфликтов И значе
ний к анализу ero в терминах норм, правил и систем. Такой поворот в изу
чении человека приветствовался и одобрялся М. Фуко. Соrласно ero взrля
дам, любые проявления человека MOryт быть осмыслены с точки зрения
раскрытия существа и содержания системы, нормы, правила.
Все это привело к тому, что М. Фуко не только признал ценность клас
сическоrо психоанализа в познании человека, но и выделил ero в каче
стве такой дисциплины, которая поновому осветила проблему бессозна
тельноrо. Если все ryманитарные науки подходили к бессознательному,
по выражению М. Фуко, как бы «пятясь назад», т. е. ожидая, что по мере
yrлубления сознания в дебри истории или человеческой психики бессоз
нательное обнаружится само по себе, то психоанализ, напротив, обратил
ся непосредственно к бессознательному, как оно проявляется в реально
сти человеческоrо бытия, выявляя ero систему, правило и норму, которые
содержат соответствующие функции, конфликты и значения.
Блаrодаря такой ориентации психоанализу удалось, как считал М. Фуко,
приблизиться К аналитике конечности человеческоrо бытия, выражен
ной на психоаналитическом языке в понятиях жизни И смерти, сексуаль
ных влечений и культурных запретов, символики бессознательноrо и ero
скрытых значений. Сам он перевел эти психоаналитические понятия
в такие термины, как Смерть, Желание и Закон.
М. Фуко допускал, что в силу специфики психоаналитический под
ход к познанию человека может восприниматься в качестве мифолоrии,
поскольку в этом есть своя закономерность, обусловленная замкнутостью
знания, вращающеrося в Kpyry своих собственных представлений. «OДHa
ко,  возражал он,  коrда мы следим за движением психоанализа во всем
ero блеске или же окидываем взrлядом все эпистемолоrическое простран
ство целиком, то мы видим, что все эти образы, кажущиеся близорукому
взrляду лишь иrрой воображения, на самом деле являются истинными
формами конечноrо человеческоrо бытия, каким ero исследует COBpeMeH
ное мышление» [15, с. 393].
Для М. Фуко психоанализ  это не мифолоrия, а особый подход к иссле
дованию человеческоrо бытия, rде Смерть, Желание и Закон обозначают
условия возможности знания о человеке как некой «конечности без бес
конечности». В этом отношении ero позиция расходилась с трактовкой
К. ЛевиСтроса, в соответствии с которой высказывалась озабоченность
по поводу превращения психоанализа в мифолоrию.
422

ФРАНЦУЗСКИЙ СТРУКТУРАЛИЗМ
В понимании М. Фуко основная задача структурализма состоит не в pac
крытии символов или выявлении смысловых структур, а в анализе тех
или иных явлений в терминах «rенеалоrии отношений» власти и знания,
насилия и истины. Если в ранних своих работах он апеллировал к pac
шифровке знаков и языка бессознательноrо, то в более поздних трудах
он призвал к осмыслению не столько семиотических и коммуникативных
структур, сколько конфликтных ситуаций, связанных с борьбой между
властью, с присущими ей структуризацией и нормообразованием в CTa
новлении знания в современном обществе. «История, которая порожда
ет и детерминирует нас,  заявил М. Фуко,  имеет скорее форму войны,
нежели форму языка, отношений власти, а не отношений смысла. Исто
рия не имеет "смысла", хотя и нельзя сказать, что она абсурдна или непо
следовательна» [16, с.144].
fоворя о том, что «археолоrия ryманитарных наук» должна быть YCTa
новлена через изучение механизмов власти, М. Фуко вновь апеллировал
к психоаналитическим идеям, полаrая, что з. Фрейд рассматривал про"
блему власти и установления норм, осознавая свою собственную позицию
в вопросе нормализации. Однако проблема отношения между властью
и знанием не вытекала непосредственно из психоаналитическоrо уче
ния з. Фрейда о человеке. В этом вопросе сказалось, пожалуй, отношение
М. Фуко к психоанализу, выраженное им в более ранних работах, коrда
он не только позитивно оценивал психоаналитическое учение З. Фрейда
о человеке, но и отмечал ero неrативные стороны.
Причем в критике психоанализа он опирался на идеи К.ЛевиСтроса,
высказавшеrо ряд соображений по поводу некоторых психоаналитиче
ских концепций. Не случайно в связи с этим он подчеркнул следующее
обстоятельство: «Что ЛевиСтрос сказал об этнолоrии, то можно сказать
и о психоанализе: обе науки растворяют человека» [17, с. 397]. При этом
М.Фуко отметил, что, начиная с работы З.Фрейда «Тотем и табу» (1913),
психоанализ и этнолоrия установили между собой общее поле для вза
имноrо дискурса, обусловленноrо двойным ракурсом  истopuей иидиви
дов с бессоз1tателъ1tъw в 1(,улътурах u uсторu'Ч1tостu 1(,улътур с бессоз1tателъ1tъw
в иидивидах.
Казалось бы, rоворя о «растворении человека» в психоанализе, М. Фуко
противоречит своим собственным утверждениям, соrласно которым пси
хоанализ не только вплотную подошел к аналитике человеческоrо бытия,
но и выявил ero конечные формы существования. Ведь Смерть, Желание
и Закон воспринимались им как подлинные условия возможности всяко
ro знания о человеке, открытые блаrодаря психоаналитическому учению
З. Фрейда. Но в TOMTO И дело, что, высказав на первый взrляд противопо
ложные суждения о психоанализе, М. Фуко не столько впадал в противо
423

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
речие с самим собой, сколько отстаивал принципы структурализма, сфор
мулированные К. Леви"Стросом.
Речь шла о сохранении и развитии основных положений структурализ
ма, через призму которых рассматривался психоанализ. Там, rде психоана
литический подход к человеку характеризовался ориентацией на расшиqr
ровку языка бессознательноrо, или, как полarал М. Фуко, на рассмотрение
проблемы насилия и установления норм, там он воспринимался им как цeH
ный и плодотворный В освещении человеческоrо бытия. Но rде психоана
лиз пытался раскрыть эмпирические факты, связанные с клиническими
наблюдениями, там он расценивался М. Фуко как оrраниченный, «paCTBO
ряющий человека», поскольку, соrласно исходным установкам CTpyктypa
лизма, сами по себе ЭМnUpu'ЧеСКue фа1(,тЪt не способствуют nодлu1t1tому n031tа1tUЮ
'Человеческоzо БЪtтия, 1(,оторое остается жвЪLЯвлe1t1tъw, еслu не uсследова1tъt еео ocи
воnолаzающue стРУ1(,турЪt.
В понимании М. Фуко психоанализ стремится к раскрытию конечных
форм человеческой деятельности, рассмотренных под yrлом зрения болез
HeHHoro расщепления психики индивида. Будучи эмпирической наукой, он
связан с узкими рамками отношений между двумя индивидами  психоана..
литиком и пациентом. Отсюда вытекает ЭМnUpu'ЧеСКая оzра1tu'Чe1t1tостъ nCUX
а1tалuза, которая отчетливо вырисовывается на фоне структурализма. «Дело
В том,  замечает М. Фуко,  что психоанализ не может развертываться как
чисто умозрительное познание или общая теория человека. Он не спосо
бен схватить все поле представления, устремиться за ero пределы, указать
в нем самое rлавное, оставаясь при этом эмпирической наукой, построен
ной на основе тщательных наблюдений» [18, с. 394].
Следует иметь в Вид}', что коrда М.Фуко rоворит о «разрушении», «pac
творении» человека психоанализом, то речь идет не об «умерщвлении»
реальноrо индивида, а о ниспровержении Toro образа человека, который
бьт создан классическим мышлением. И это действительно так, поскольку
з. Фрейд не только поставил под сомнение предшествующий образ человека
как рациональноrо, сознательноrо существа, но и всячески стремился пока
зать, что поведение человека детерминировано бессознательными влече-
ниями. Это в равной степени относится и к высказываниям caMoro М. Фуко
о возможности «исчезновения» человека, поскольку под этим он подразу
мевал не «уничтожение» человеческоrо бытия как TaKoBoro, а порождение
иноrо ero образа, навеянноrо новым мышлением, вызванным к жизни новой
социальной реальностью с ее специфическим культурным контекстом.
Однако в размышлениях М. Фуко о «разрушении» человека психоана..
лизом наблюдается некая двойственность. С одной стороны, ниспровер
жение з. Фрейдом классическоrо образа человека воспринималось им как
проrрессивное явление, и с этой точки зрения психоаналитическое уче-
424

РЕЧЬ И ЯЗЫК В ПСИХОАНАЛИЗЕ
ние о человеке получило у Hero позитивную оценку. С дрyrой стороны, он
rоворил об эмпиричности психоанализа как неrативном факторе, не спо
собствующем созданию целостноrо образа человека. Это двойствениое oти
шенue 1(, nсuхоа1tалuзy бъUlО обусловлено nоnъtт1(,ой отстоятъ стРУ1(,туР1tъtй подход
1(, uсследова1tUЮ бъtтия 'Человека в мире, в рам1(,ах 1(,отороео остается место для воз
мож1tостu развuтия стfrY1(,туралuстскu opuenтированиоео nсuхоанализа.
Не случайно М. Фуко полarал, что структурализм может способствовать
объединению различных представлений о человеческом бытии в единое
целое, которое будет выступать в качестве не «nсuхоа1tалuтu'ЧеС1(,ой aитp
nолоzuu», а иовоео nсuхоа1tалuтu'Ческоzо подхода 1(, 'Человеку, осиоваииоео иа cтpy1(,
туралuстскuх 1(,о1t1J,en1J,ИЯХ uсследова1tия. «Можно лишь доrадываться,  писал
М. Фуко,  о столь же большой значимости, какую имел бы психоанализ,
если бы он сомкнулся с измерением этнолоrии, но не путем учреждений
новой "психолоrии культуры", не посредством социолоrическоrо объяс
нения феноменов, проявляющихся в индивидах, а в открытии Toro, что
и само бессознательное также обладает некой формальной структурой,
что оно есть эта структура» [19, с. 398].
Таким образом, подобно К.ЛевиСтросу, М. Фуко отстаивал идею CTPYК
туризации бессознательноrо, и с этих позиций рассматривал возможные
перспективы развития CTpYКтypHoro психоанализа. При этом, в отличие
от К. ЛевиСтроса, он обращал большее внимание на проблему языка, счи
тая, что язык, как таковой, имеет фундаментальное значение для пони
мания человека. Он исходил из Toro, что мысль может мыслить только
посредством языка, линrвистика позволяет осуществлять структуриза
цию соответствующих содержаний, а человек строит свой образ в проме..
жутках между фраrментами языка. Лналоrичных взrлядов придерживал
ся и французский психоаналитик Ж.Лакан, сосредоточивший свои уси
лия на раскрытии формальной структуры бессознательноrо и языка как
TaKoBoro, разработке основных теоретических и клинических положений
CTpYКтypHoro психоанализа.
Предваряя рассмотрение концепций CTPYKтypHoro психоанализа
Ж. Лакана, стоит заметить, что в своих работах и лекциях французский
психоаналитик неоднократно ссылался на идеи К. ЛевиСтроса и пользо
вался терминолоrией М. Фуко, rоворя, например, об эпистеме как знании,
связанном требованиями «формальной связности».
Речь и язык в психоанализе
Среди структуралистов Ж.Лакан бьт, пожалуй, одним из первых, кто
не только апеллировал к психоаналитическим концепциям, но и предпри
нял попытку возвращения к ориrинальным текстам з. Фрейда с целью «очи
425

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ Ж. ЛАКАНА
щения» психоанализа от тех наслоений, которые бьти привнесены различ
ными психоаналитиками, превратно истолковавшими те или иные пси
хоаналитические идеи. Данная интенция в афористической форме бьта
отчетливо выражена самим Ж.Лаканом, подчеркнувшим, что «смысл воз
вращения к ФреЙДУ  это возвращение к смыслу Фрейда» [20, с.117].
При этом он исходил из Toro, что предложенные и разработанные
з. Фрейдом концепции еще недостаточно критически проработаны,
сохраняют двусмысленность вульrарноrо словоупотребления и нуждаются
в «открытии нескольких ОКОН», выходящих на просторы фрейдовскоrо уч
ния о человеке и культуре. Одновременно им бьт поставлен вопрос оправе
психоанализа, как метода обнаружения истины, применять свои прин
ципы К представлению психоаналитиков о своей роли в лечении пациентов,
о своем месте в духовном сообществе и о своей образовательной миссии.
Ж.Лакав бьт обеспокоен тем, что осмысление концептуальноrо насл
дия з. Фрейда и дальнейшее развитие психоанализа проходили под знаком
смещения интереса психоаналитиков с функций речи и поля языка на изме..
нение цели и техники аналитической терапии. В ero понимании COOTBe
ствующее смещение акцентов осуществлялось, по крайней мере, по трем
направлениям.
ВnepвЪtХ, в технике психоаналитическоrо опыта и в образовании объ
екта на различных стадиях психическоrо развития, чему способствовали
исследования в области детскоrо психоанализа, открывавшие доступ
к изучению и формированию структур на до вербальном уровне. Смещение
акцента с функций речи и поля языка на до вербальное поведение спров
цировало возврат на старые позиции, связанные с постановкой вопроса
о символической подоплеке интерпретируемых фантазий.
ВвторЪtХ, в наметившемся возврате к символизации как основе анали
тической техники, который стал возможен под воздействием концепции
либидозных объектных отношений, изменяющей способ видения лечения.
Bтpeтъиx, в выявлении значения контрпереноса и соответствующей
подrотовки психоаналитиков, что обусловлено колебаниями между двумя
позициями  существованием аналитика, как важноrо фактора, оказываю
щеrо решающее воздействие на анализ, и не возможности успешноrо завер"
шения лечения без обстоятельноrо изучения внутренней динамики бессоз
нательноrо.
По мнению Ж. Лакана, изучение функций речи и поля языка оказалось
свернутым, значительно сокращенным у тех, кто пытался реформировать
классический психоанализ, в то время как возвращение к исследованию
данной проблематики является первостепенной задачей психоаналитиков.
Ведь психоаналитическую технику нельзя ни адекватно понять, ни эффе
кивно применить до тех пор, пока не будут надлежащим образом осмыс"
426

РЕЧЬ И ЯЗЫК В ПСИХОАНАЛИЗЕ
лены лежащие в ее основе концепции. Подлинный же смысл этих концеп
ций можно выявить лишь тоrда, коrда они оказываются ориентированы
в поле языка и подчинены функции речи.
Средой nсuхоа1tалuза всееда является речъ na1J,ue1tтa. Любая речь требует
ответа и, коrда имеется слушатель, она никоrда не остается без Hero, даже
если встречается с молчанием. Функция речи в анализе как раз и состоит
в том, чтобы получить ответ, и в этом отношении психоаналитик CTpe
мится осуществить анализ поведения субъекта с тем, чтобы обнаружить
в нем то, о чем тот умалчивает. Ему самому приходится прибеrать к речи,
чтобы получить признание от пациента. Но еслu а1tалuтu'К мол'Чuт, то тем
самъш ие фрустрuрует лu 0и na1J,ue1tтa?
Некоторые психоаналитики как раз и прибеrают к подобной CTpaTe
rии, чтобы путем фрустрации пациента вызвать у Hero соответствующие
переживания, которые должны стать объектом анализа. ж. Лакан не раз
делял подобную позицию, считая, что ответ на пустую речь порождает
более сильную фрустрацию, чем молчание. Более Toro, он ставил вопрос
о том, не содержится ли фрустрация в самом дискурсе субъекта и не явля
ется ли субъект собственным созданием в сфере воображаемоrо. Ответ
на данный вопрос сводился им к тому, что 'Человеческое Я является фрустра
1J,ueй по своей сути, ио ие фfrYстра1J,Uей жела1tия субоекта, а фfrYстра1J,ueй, въtЗваи
иой самим об'Оектом, в 'Котором еео жела1tuе от'Чужде1tо.
Психоаналитик имеет дело с речью, которая сообщает действиям
пациента определенный смысл. Ero деятельность связана с областью
KOHKpeTHoro дискурса как поля трансиндивидуальной реальности субъ
екта. В этом отношении фрейдовское открытие бессознательноrо сле
дует рассматривать, как считал ж. Лакан, с точки зрения Toro, что «бес
сознательное есть та часть KOHKpeTHoro трансиндивидуальноrо дискурса,
которой не хватает субъекту для восстановления непрерывности cBoero
сознательноrо дискурса» [21, с. 28].
Как и мноrие друrие психоаналитики, ж. Лакан обратился к осмысле
нию проблемы бессознательноrо. При этом он всячески стремился под
черкнуть, воnервЪtХ, отличие фрейдовскоrо понятия бессознательноrо
от предшествующих ero философских трактовок и, ввторЪtХ, специфику
cBoero собственноrо понимания этоrо феномена, положенноrо в основу
CTPYKтypHoro психоанализа.
Соrласно ero взrлядам, фрейдовское бессознательное не тождественно
ни романтической трактовке бессознательноrо как продукта творческоrо
воображения, ни метафизическому осмыслению ero, как это имело место
у немецкоrо философа э. фон [артмана. з. Фрейд открыл nСUХU'Ческое бессоз
иarпRJLъиoe, в результате чеrо появилась возможность про никнуть в rлубины
человеческой психики. Но исследование основателем психоанализа бессоз
427

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
нательноrо оrраничилось освещением только некоторых, rлавным образом
биолоrических слоев психики. Этот биолоrизм давал знать о себе и в том
случае, коrда з. Фрейд обращался к анализу языка бессознательноrо.
Необходимо, по убеждению Ж.Лакана, пересмотреть значение фрей
довскоrо открытия, осуществuтъ еео дебuолоzиза1J,UЮ, снять ту терминолоrи
ческую противоречивость, которая имела место в классическом психоана
лизе с ero использованием понятия «бессознательное мышление». Важно
рассматривать саму психоаналитическую сферу как являющую реальность
слова, речи, дискурса в ero самостоятельности.
В понимании ж. Лакана бессознательное  это rлава истории чело
века, прошедшей цензуру, содержащей белое пятно или ложь, но истина
которой может быть найдена, поскольку чаще Bcero она записана в дрyrом
месте. Ее истина может обнаружиться в следующих местах:
· в памятниках, одним из которых является тело как ядро невроза, rде
исторический симптом обнаруживает «структуру языка и расшифро
вывается как надпись», которая, будучи прочитана, может исчезнуть;
· в архивных документах (воспоминаниях детства), смысл которых непо
нятен до тех пор, пока не выяснено их происхождение;
· в семантической эволюции, связанной с запасом слов, особенностями
их употребления, жизненным опытом, стилем и характером человека;
· в традициях и леrендах, rде личностная история предстает в приукра
шенных, навеянных налетом rероизма формах;
· в следах искажений, возникших в результате соседства с дрyrими rла
вами той фальсифицированной rлавы, чей смысл предстоит BOCCTaHO
вить путем собственноrо истолкования в аналитическом процессе.
Стало быть, бессознателъ1tое суб'Оекта предстает прежде всеео в 1(,а'Честве еео
истopuи. Психоаналитик помоrает осуществить ему сеrодняшнюю истори
зацию фактов, обусловивших те или иные исторические повороты в ero
жизни. Это означает, что инстинктивные стадии развития, которые часто
являются объектом исследования некоторых психоаналитиков, в про
цессе переживания уже орrанизованы в субъективность. Так, например,
анальная стадия развития ребенка как в случае ero paHHero переживания,
так и тоrда, коrда осмысливается в процессе анализа взрослоrо челове
ка, всецело принадлежит интерсубъективности и ничем не отличается
от субъективности аналитика.
В конечном счете, как считал Ж.Лакан, за инстинктивными стадиями
развития всеrда стоит история человека, опосредованная интерсубъектив
ностью. «Всякая фиксация на так называемой инстинктивной стадии пред
ставляет собой оставленный в истории шрам: либо страницу стыда, KOTO
рую забывают или зачеркивают, либо страницу славы, которая обязывает.
Но забытое дает о себе знать в действиях, зачеркнутое сопротивляется TO
428

РЕЧЬ И ЯЗЫК В ПСИХОАНАЛИЗЕ
что rоворится rдео в дрyrом месте, а обязательство увековечивает в симво
ле ту самую иллюзию, у которой субъект оказался в плену» [22, с. 3132].
Психоаналитик имеет дело не столько с инстинктивными стадиями
развития, сколько с речью пациента, языком. Име1t1tо в язъt1(,е nреБЪtвает
то, 'Что а1tалuтu1(, от1(,ръtвает су боек ту 1(,а1(, еео бессоз1tателъ1tое. Поэтому, заме
чал Ж.Лакан, осваивая идейное наследие основателя психоанализа, сле
дует меньше внимания обращать на ero ссылки на инстинкты человека,
а в большей степени понимать смысл таких ero работ, как «Толкование
сновидений» (1900), «Психопатолоrия обыденной жизни» (1901) и «OCT
роумие и ero отношение к бессознательному» (1905), в которых в той или
иной степени затраrивалась природа языка.
Человек живет в мире слов. Он rоворит, но rоворит блаrодаря символу,
который и делает ero человеком. Как и рассмотренные К. ЛевиСтросом
элементарные структуры родства, язъt1(, имnеративеи по форме, ио бессоз1tа
теле1t по своей стру1(,туре. В аналоrичном положении находится и исследо
ванный М. Фуко Закон, обнаруживающий свою идентичность со CTpO
ем языка, находящий свое субъективное выражение в запрете инцеста
и носящий символическую функцию в имени отца. Если учесть, что жизнь
человека окутана сетью символов, а они по рождают слова, определяющие
закон действий, то становится очевидной необходимость в раскрытии
речевоrо соrласия или разноrласия в крyrоверти языка.
Тем самым возникает понимание Toro, что ос1tов1tая проблема за1(,ЛЮ'Чает
ел в от1tоше1tИЯХ речu u язъt1(,а виутри субr,екта. Подобное понимание имеет
не только теоретическое значение, но и практическую направленность,
поскольку, по убеждению ж. Лакана, оно непосредственным образом свя
зано с аналитической терапией. По ero собственному выражению, «сим
птом целиком разрешается в анализе языка, потому что и сам он CTPYКТY
рирован как язык; что он, дрyrими словами, и есть язык, речь KOToporo
должна быть освобождена» [23, с. 39].
В отношениях речи и языка внутри субъекта ж. Лакан выделял три
nарадО'Кса.
ВnервЪtХ, в безумии следует различать отрицательную свободу речи,
т. е. препятствие к переносу, и разнообразные формы бреда, которые
в посвоему выраженном языке объективируют субъект.
ВвторЪtХ, симптомы торможения и страха в картине различных HeB
розов являются означающими вытесненных из сознания субъекта озна
чаемых, а вплетенные в ткань тела символы в силу своей семантической
двусмысленности оказываются причастными к языку.
Bтpeтъиx, утрата субъектом cBoero смысла в объективациях дискур
са, коrда вместо понимания им Я как TaKoBoro возникает представление
о том, что он именует «своим собственным Я».
429

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
Именно на этой почве парадоксов в отношении речи и языка в концеп..
туальном делении человека на Оно, Я и СверхЯ создается для субъекта
дополнительная возможность отчуждения. И именно здесь, по выраже
нию французскоrо психоаналитика, «на пути речи встает стена языка».
Рассмотрение парадоксов в отношениях речи и языка внутри субъек
та сопровождал ось у ж. Лакана размышлениями о 1tеобходимостu форма
лиза1J,UU nсuхоа1tалuза. При этом он считал, что обращение к линrвистике
позволяет выдвинуть метод, который позволяет различать в языке диа
хронические и синхронические структурные образования и лучше понять
различный смысл, приобретаемый языком в интерпретациях сопротив
ления и переноса.
Если идеальное психоаналитическое образование соотносилось
з. Фрейдом с включением в Hero, наряду с психиатрией и сексолоrией,
знания истории цивилизации, мифолоrии, психолоrии релиrий и лите
ратуры, то Ж.Лакан добавлял к этому перечню дисциплин риторику, диа
лектику, rрамматику и поэтику. Отдавая должное классическому психоана
лизу, он в то же время подчеркивал, что «дать научное обоснование своей
теории и практике психоанализ может лишь путем адекватной формали
зации существенных измерений cBoero опыта, к которым, наряду с исто
рической теорией символа, относятся интерсубъективная лоrика и TeM
поральность субъекта» [24, с. 58].
В целом )К. Ла1(,ан ратовал за возвраще1tuе nсuхоа1tалuтu'Чес1(,ОZО оnъtта
1(, речU U язъt1(,У 1(,а1(, своей основе, поскольку считал, что отстаиваемые мноrи..
ми психоаналитиками принципы усовершенствования техники анализа,
например, анализа сопротивления, привели на практике к иrнорирова
нию субъекта, рельефно проявившемуся в отказе от выявления связей
с интерсубъективной речью. Искусство же анализа состоит, на ero взrляд,
в умении иrрать «на мноrообразии возможных прочтений партитуры»,
записанной речью «в реrистрах языка».
Подобным умением несомненно обладал з. Фрейд, блаrодаря чему он
достиr определенных успехов в аналитической терапии. Однако не стоит
подражать основателю психоанализа, поскольку выработанные им поня
тия В силу своей вульrаризации оказались замурованными в стену языка.
Для Toro чтобы наша речь вернула себе действенность речи З. Фрейда сле
дует, как считал Ж. Лакан, обратuтъся ие 1(, соответствующим фрейдовс1(,им
термииам, а 1(, лежащим в их осиове npu1t1J,Unaм.
Французский психоаналитик исходил из Toro, что прежде Bcero необхо
димо учитывать диалектику самосознания. В этом отношении важно опи
раться на открытия З. Фрейда и немецкоrо философа fеrеля с ero peKOHC
рукцией феноменолоrии духа. Фрейдовское открытие сделало сомнитель
ным любые поиски «осознания», выходящие за рамки психолоrическоrо
430

РЕЧЬ И ЯЗЫК В ПСИХОАНАЛИЗЕ
феномена. Психоаналитическая техника не может обойтись и без призна
ния структурных элементов rеrелевской феноменолоrии с ее диалектикой
rосподина и раба и Bcero Toro, что способствует пониманию, каким обра
30М «конституирование объекта подчинено реализации субъекта».
Псuхоа1tалuз долже1t бъtтъ ориеитироваи на речъ u язъt1(,. Для освобожде
ния речи пациента необходимо ввести ero в язык собственноrо желания,
на котором он рассказывает о себе аналитику и который rоворит симво
лами симптома. Обнаруженный анализом символизм является языком,
носящим универсальный характер языковой системы, и в то же время
является частным языком данноrо субъекта. Исследование символов спо
собствует восстановлению в речи ее способности вызывать представле
ния. И, следовательно, nсuхоа1tалuтu1(, долже1t обладатъ сnособ1tостъю 1(, 2Лу
бо1(,ОМУ усвое1tuю ресурсов ЯЗЪt1(,а, в особенностu тех еео ресурсов, 1(,отОРъtе реалuз
ва1tъt в nоэтu'Чес1(,UХ текстах. В этом отношении примером может служить
з. Фрейд, обладавший rлубокими познаниями в области немецкой словес
ности и драматурrии Шекспира.
В своей символизирующей функции речь стремится к трансформации
субъекта, которому она адресуется, путем установления ero связи с субъ
ектом, от KOToporo она исходит. Поэтому так важно понимание CTPYK
туры языковоrо общения. Однако, как с сожалением замечал ж. Лакан,
взаимонепонимание в беседе и речевые изъяны в значительной степе
ни оказались обусловленными концептуальным отождествлением языка
со знаком, коrда языковая коммуникация рассматривается в качестве
сиrнала. В результате этоrо возникло недоверие к технике речи и повы
шенный интерес к жестам, чертам поведения, мимике и заминкам в дви
жении. Типич.ным проявлением подобной тенденции является, в rлазах
ж. Лакана, характероанализ В. Райха, в рамках KOToporo аналитик пытает
ся найти по ту сторону речи неизреченные средства и стремится извлечь
орrаническую выразительность из защитноrо панциря.
С точки зрения ж. Лакана отношениям речи и языка присуща BнyтpeH
няя антиномия, состоящая в том, что большая функциональность языка
делает ero неприrодным для речи. Чем в большей степени язык приоб
ретает слишком частный характер, тем в значительной мере он утрачи
вает свою языковую функцию. Чем больше нейтрализуются служебные
функции языка в плане приближения ero к чисто информационному, тем
более ему приписывается избыточность, связанная с тем, что значитель
ная часть фонетическоrо материала оказывается ненужной при передаче
информации на расстояние.
Однако, подчеркивал ж. Лакан, фу1t1(,1J,ИЯ язъt1(,а состоит ие в u1tфоРмu
роваиии, а в въt3ъtва1tuu nредставле1tия. Пациент ищет в речи ответ. PeaK
ция не является ответом. Функция ответа заключается не в том, чтобы
431

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
быть воспринятым субъектом как одобрение или неприятие ero дискурса,
а в том, чтобы признать или не признать в качестве субъекта ero caMoro.
В этом как раз и состоит ответственность аналитика, коrда он прибеrает
к речевому вмешательству.
ж. Лакан выступал против любой объективирующей тенденции в aHa
лизе. Он считал, что целью анализа должно быть не что иное, как прояв
лени е истинной речи и осознание пациентом своей истории в ее COOT
несенности с тем или иным будущим. Но для реализации данной цели
аналитику необходимо знать, для Koro и через Koro пациент ставит свой
вопрос, а чтобы знать, как следует отвечать пациенту, важно определить
место, rде находится ero я. При этом не менее важно, чтобы субъектив
ность психоаналитика не отдала пациента на милость предписаниям ero
собственной речи. Что касается действительной роли аналитика в язы
ковой коммуникации, то она сводится к расстановке в речи субъекта ее
«диалектической пунктуации».
С точки зрения ж. Лакана, u na1J,иеит, u а1tалuтu1(, 1tаходятся у noди
жия сте1tъt  сте1tъt язъt1(,а. Точнее было бы сказать, что они оба находятся
по ту же сторону этой стены. Именно у этой стены аналитик пытается
отозваться на эхо речи пациента. Он опирается на психоаналитический
опыт, открывающий в человеке императив Слова и Закона. Используя
поэтическую функцию языка, этот опыт придает человеческому жела
нию символическое опосредование. Реальность ero результатов заклю
чена лишь в даре речи, поскольку, вновь совершая акт речи, человек сбе
peraeT эту реальность.
На первый взrляд может показаться, что акцентирование внимания
ж. Лакана на речи и языке как раз и является дебиолоrизацией учения
з. Фрейда о человеке. Однако, как подчеркивал он сам, было бы неспра
ведливо упрекать ero в попытке переноса смысловоrо центра тяжести
работ з. Фрейда с биолоrических оснований на культурные. Он стремил
ся лишь напомнить психоаналитикам, что неверно интерпретированные
идеи З. Фрейда, связанные с биолоrическими основаниями, культурными
импликациями и структурой языка, не способствуют пониманию диалек
тики их соотношений без учета человеческой речи. Словом, при исполь
зовании аналитической техники следует иметь адекватное представление
о функциях речи и поле языка в психоанализе.
Структуризация бессознательноrо
При рассмотрении бессознательноrо ж. Лакан исходил из Toro, что оно
представляет собой «суммарный результат речи о субъекте». Именно язык
в своей дискурсивности, прерывистости и расчлененности создающий
432

СТРУКТУРИЗАЦИЯ БЕССОЗНАТЕльноrо
предпосьтку для рациональноrо познания психическоrо, и является сфе..
рой бессознательноrо. «Бессоз1tarтlRJtъ1tое структуpuруется 1(,а1(, ЯЗЪt1(,» [25, с. 20] 
та1(,ова одиа из еео Ma1(,Cu.м, лежащая в осиове стРУ1(,туриоео ncuхоа1tалuза.
Дословно воспроизводимое или по"разному конкретизируемое это
высказывание проходит красной нитью через все работы французско"
ro психоаналитика. Уточнения, которые он делает по поводу понимания
бессознательноrо, касаются разъяснений относительно Toro, что подра"
зумевается под субъектом.
ж. Лакан пересмотрел классическое определение субъекта, наиболее
рельефно выраженное в формуле французскоrо философа XVII в. Р. Дека}>""
та «Я мыслю, следовательно, я существую». Он полаrал, что фрейдовский
подход к человеку недалеко отстоит от картезианскоrо, поскольку субъ
ект в понимании з. Фрейда  такой же несомненный факт существова..
ния, как и у Р.Декарта. Но картезианская трактовка субъекта не способ
ствует, по мнению ж. Лакана, раскрытию подлинной сути и закономер
ностей развития человеческой психики. Действительный субъект отнюдь
не представляет собой единства мышления и существования. Субъект
не есть живой субстрат, или субстанция.
Для ж. Лакана су боек т  это прежде всеео «СУ боек т бессоз1tателъ1tоzо». В этом
отношении он при знавал заслyry з. Фрейда, открывшеrо в бессознатель..
ном rоворящеrо субъекта как обманщика, лryщеrо с сознанием дела и вне
участия сознания. Существование субъекта обнаруживается в разрывах
речи, но не столько caMoro rоворящеrо, сколько Дрyrоrо. Как таковой он
соотносится не с дрyrим субъектом, а с «означающим». Более Toro, субъ..
ект, по словам Ж.Лакана, рождается только тоrда, коrда «означаемый
появляется в поле зрения Дрyrоrо» [26, с.199]. Таким образом, можно
сказать, что субоект в ла1(,а1tовском стРУ1(,туриом nсuхоа1tализе детерминирован
речъю ДРУеоео, т. е. без Hero нет и caMoro субъекта. Так лакановская максима
«бессознательное структурировано как язык» дополняется не менее важ..
ным для CTpYKтypHoro психоанализа теоретическим положением, в соот-
ветствии с которым «бессоз1tателъ1tое является речъю друеоео» илu «беССОЗ1tател
иое  это дискурсДруеоео» [27, с.116; 391].
ж. Лакан стремился провести различие между понятиями «влечение»
И «инстинкт», считая, что описываемые им феномены не тождественны
дрyr дрyry. По мере возможности он старался вообще отказаться от исполь..
зования термина «инстинкт» как неопределенноrо и не отвечающеrо тре-
бованиям cOBpeMeHHoro научноrо знания. На первый взrляд может пока..
заться, что в лакановском структурном психоанализе радикально пере..
сматривается фрейдовская концепция влечений, поскольку «сексуальный
инстинкт», являющийся основой человеческой деятельности в классиче-
ском психоанализе, не только не признается, но, напротив, отверrается.
433

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
Более Toro, в то время как З. Фрейд апеллировал к принципу удоволь
ствия И принципу реальности, Ж.Лакан rоворил скорее о желании, чем
удовольствии, полаrая, что npu1t1J,un удоволъствия  это npu1t1J,un zомеостаза,
ие uzрающuй существен1tой ролu в жuз1tедеятелъ1tостu 'Человека. Если З. Фрейд
противопоставлял принцип реальности принципу удовольствия, то тем
самым, как замечал ж. Лакан, реальность десексуализировалась в клас
сическом психоанализе. Это означает, что фрейдовское представление
о Сверх..Я покоилось на десексуализированном либидо.
Для caMoro ж. Лакана такое понимание десексуализированноrо либидо
выrлядело странным и парадоксальным. Но он полаrал, что именно TeH
денция к десексуализации в скрытом виде содержалась в учении З. Фрей
да о двух принципах психической деятельности человека.
Казалось бы, Ж.Лакан стремился отойти от фрейдовскоrо толкования
сексуальности. На самом же деле ero пересмотр фрейдовской концепции
влечений имел определенную направленность, свидетельствующую о том,
что, несмотря на критическое отношение к некоторым постулатам клас
сическоrо психоанализа, основные идеи 3. Фрейда сохранили свою дей
ственность в рамках CTPYKтypHoro психоанализа.
Не случайно ж. Лакан исходил из Toro, что именно субъект желания
составляет подлинную сущность человека, а сексуальность иrрает HeMa
ловажную роль в проявлении бессознательноrо. Он признавал важность
либидо в психоанализе. Причем неоднократно подчеркивал, что либидо 
это всеrда либидо сексуальное. Вместе с тем он рассматривал ero не как
биолоrическую энерrию, что было характерно дЛЯ З. Фрейда, или пси
хическую энерrию в трактовке К. [. Юнrа, а как особый «opraH». В связи
С этим он подчеркивал, что либидо  это «существенный opraH в понима
нии природы человека». Но в ero интерпретации этот opraH не реальный,
а фантазматический. Речъ идет о nрuз1tа1tUU)К. Ла1(,а1tом символu'Чес1(,ОZО ypoв
1lЯ nсихи1(,и, иа 1(,отором лuбидо вЪtстуnает в виде оnределен1tЪtХ символов. Одним
из таких символов является фаллос.
Для ж. Лакана фаллос  это символ означающеrо, выражающий CKpЫ
тое желание в метафорическом образе Друrоrо, или символ недостатка,
не фаллос как таковой, а ero отсутствие. С caMoro начала фаллос работа
ет как означающее нехватки, зазора, дистанции между требованием субъ
екта и ero желанием. Он представляет собой «означающее означаемоrо
вообще». Можно сказать, что фаллос  это не форма, фиrypирующая как
объект, не образ и не сам объект, а означающее желание.
Коrда невротику предстоит найти символ Toro, что он желает, он при
беrает для этоrо к символу фаллоса. Как только субъект сталкивается
с желанием матери, фаллос оказывается сразу же в центре происходяще
ro. Словом, в представлении Ж.Лакана желание субъекта, каково бы оно
434

СТРУКТУРИЗАЦИЯ БЕССОЗНАТЕльноrо
ни было, так или иначе оказывается соотнесенным с фаллосом. Поэто..
му, в противоположность тем психоаналитикам, которые акцентировали
внимание исключительно на рассмотрении дуальных отношений между
ребенком и матерью, он исходил из Toro, что в этих отношениях всеrда
имеется еще третий элемент  фaJLltос 1(,а1(, об'lJel(т жела1tия матери.
fоворя о символе фаллоса, Ж. Лакан считал, что символы вообще
характеризуют направленность влечений человека и структуру ero жела..
ний. Они подлежат расшифровке в контексте языка. Стало быть, струк"
турный психоанализ посвоему воспроизводит основополаrающие идеи
з. Фрейда, давая им структуралистскую трактовку, при которой происхо..
дит смещение акцента исследования на символический уровень челове..
ческой психики и на структурные составляющие речи, языка.
В понимании Ж. Лакана субоект  это прежде всеео субоект жела1tИЯ, жела
щий субоект. Желание же представляет собой отношение бытия к HeXBaT
ке. Оно заявляет о себе на стыках языка, возникает вместе с символиче..
ским строем в момент воплощения в речь. В определенном смысле субъ..
ект реализует желание тоrда, коrда символически отождествляет себя
с воображаемым.
В различные периоды человеческой жизни дрyrой в той или иной CTe
пени соединяется с Яидеалом, с идеалом собственноrо Я. Субъект видит
собственное существо посредством отражения в отношении к дрyrому,
в отношении к Я"иде алу. Таким образом, функции собственноrо Я ока..
зываются различными. С одной стороны, они осуществляют структури"
рование реальности. С дрyrой стороны, они проходят у человека через
отчуждение, которое связано с отраженным образом ero caMoro и отно"
шением с Дрyrим.
В текстах Ж.Лакана встречается двойственное понимание друrоrо,
точнее rоворя, речь идет по меньшей мере о двух дрyrих: друеой 1(,а1(, мое соб-
ствениое Я u Друеой, uмеющuй дело с фу1t1(,1J,Uей речu. Для Toro, чтобы не было
путаницы в этом вопросе, он ввел обозначение дрyrоrо с маленькой буквы
(собственное Я) и Дрyrоrо с большой буквы (относящеrося к функции
речи). При этом фаллос рассматривался Ж.Лаканом в плане означающе"
ro, посредством KOToporo устанавливались от1tОШения .между Дpyzu.м 1(,а1(,
местоnребъtва1tuем речu, u дpyeu.м 1(,а1(, оrпзefжалuва1tuем суб'lJel(та.
Речь является опосредованием между субъектом и Дрyrим, она под"
разумевает реализацию Друrоrо в самом опосредовании. Причем речь
может как объединять субъекта с Дрyrим, так и разъединять их. В принци
пе речь сводится к функции отношения к Дрyrому. Это отношение может
проявляться в форме отклонения в функции речи, соблазнения, попыт-
ки захватить Дрyrоrо в иrре и даже полноrо расстройства функции речи
впереносе.
435

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ Ж. ЛАКАНА
Соrласно ж. Лакану, система собственноrо Я немыслима без систе
мы Дрyrоrо, поскольку собственное Я устанавливается в соотнесенности
к Дрyrому. Такая соотнесенность относится и к желанию субъекта. Сперва
желание субъекта смутно улавливается в желании Дрyrоrо. И лишь толь
ко тоrда, коrда субъект оказывается увлеченным одним из ero подобных,
желание возвращается в субъект, причем возвращается уже вербализован
ным. Словом, как подчеркивал Ж. Лакан, «желание человека есть желание
Дрyrоrо» [28, с.38, 115].
Таким образом, к двум вышеупомянутым теоретическим положениям,
а именно, бессоз1tателъ1tое стРУ1(,турироваио 1(,а1(, язъt1(, и беССОЗ1tателъ1tое  это
речъ ДРУеоео, добавляется третье, соrласно которому жела1tuе 'Человека явля
ется жела1tuем Друеоео. Таковы три краеyrольных теоретических положе
ния, лежащие в основе модификации Ж.Лаканом классическоrо психо
анализа з. Фрейда и составляющие суть ero CTpYКтypHoro психоанализа.
Стадия зеркала
Для лучшеrо понимания основных положений CTpYКтypHoro психоана
лиза Ж.Лакана следует рассмотреть те ero ранние идеи, которые полу
чили свое отражение в ero представлениях о стадии зejжала. Речь идет
о взrлядах французскоrо аналитика на развитие ребенка, связанное сосо..
бенностью человеческоrо поведения, выявленной данными сравнитель
ной психолоrии. Эта особенность состоит в том, что с 68"месячноrо воз
раста ребенок начинает узнавать свое отражение в зеркале в качестве CBO
ero собственноrо, о чем свидетельствует ero мимика озарения.
Ж.Лакан исходил из Toro, что в процессе физиолоrическоrо созрева
ния человека в определенный момент наблюдается интеrрирование ero
двиrательных функций и достиrается реальное rосподство над собствен
ным телом. Но осознание им целостности собственноrо тела происходит
раньше этоrо момента. Этот вид целостной формы человеческоrо тела
дает субъекту воображаемое rосподство над ero телом, которое предше
ствует реальному овладению им. Человек предвосхищает завершение
психолоrическоrо развития, и это предвосхищение придает некий стиль
позднейшему осуществлению действительноrо овладения двиrательны"
ми функциями.
Речь идет о первичном видении себя, rде человек в отражении осозна
ет себя иным, чем он есть. Таков момент развития, названный Ж.Лаканом
стадией зejжала, в рам1(,ах 1(,отороео за'КЛадЪtвается 'Человеческое измеренuе, cтpy1(,
туpuрующее еео фа1tтазматu'Ческую жиз1tъ.
Узнавая себя в зеркале, ребенок совершает ряд иrровых жестов, с ПОМО
щЬЮ которых пытается соотнести движения уже YCBoeHHoro им образа
4з6

СТАДИЯ ЗЕРКАЛА
с ero отраженным в зеркале окружением. Причем образ тела завоевы
вается им в качестве чеrото одновременно существующеrо и не суще..
ствующеrо. По отношению к этому образу он координирует свои дейст
вия. В иrровой форме ребенок пытается соотнести уведенное им в зер"
кале с реальностью, т. е. со своим собственным телом, а также с людьми
и неодушевленными предметами, расположенными в поле отражения
и находящимися по соседству. Эта стадия схватывания собственноrо OTpa
жения в зеркале и соотнесенности ero с самим собой и окружающим
миром характерна для развития ребенка вплоть до 18месячноrо возрас"
та. Она отражает трансформацию, происходящую с ребенком при асси
миляции им cBoero образа.
Для ж. Лакана стадия зеркала не является лишь моментом развития
ребенка. Наряду с ним она вскрывает некоторые отношения субъекта
к своему образу или прообразу собственноrо я. Это связано с тем, что
целостную форму cBoero тела субъект может схватить лишь в качестве
образа, т. е. с внешней стороны. Он полаrается на зеркальное расположе"
ние, воспринимая образ cBoero собственноrо тела со всеми ero индивиду
альными особенностями и соотнесенностью с окружением, в котором он
находится. В этом отношении фу1t1(,1J,ИЯ стадии зefжала О'Казъtвается 'Част1tъw
с.лУ'Чаем фу1t1(,1J,UU образа, заключающейся в установлении соответствующих
связей между человеком и окружающим ero миром.
На стадии зеркала происходит пространственная идентификация
ребенка с самим собой. Однако в действuтелъ1tостu эта uде1tтUфU1(,а1J,ИЯ
О'Казъtвается та1(,овой, 'Что nорождает ряд фU1(,1J,uй, О'КазЪtвающuхся npu1t1J,unu
алъ1tо иеустраиимъши для иидивида. Таким образом, как полаrал Ж.Лакан,
стадия зеркала «представляет собой драму, чей внутренний импульс yc
ремляет ее от несостоятельности к опережению  драму, которая фабри
кует для субъекта, попавшеrося на приманку пространственной иденти"
фикации, череду фантазмов, открывающуюся расчленением образов тела,
а завершающуюся формой ero целостности» [29, с.512].
В конечном счете именно на стадии зеркала человек при обретает ту
«броню отчужденной идентичности», чья жесткая структура предопреде"
лит собой ero дальнейшее умственное развитие. Так возникает собствен..
ное Я субъекта, которое он отождествляет с тем, кем он является в реаль
ности.
На завершающей стадии зеркала, сопровождающейся закреплением
связи с себе подобным путем идентификации с ero образом, происходит
становление диалектики, связывающей Я с социально обусловленными
ситуациями. Возникает состояние опосредованности желанием дрyrоrо
и соотнесенности с дрyrими равноценными в своей абстрактности объ"
ектами. Именно на этой стадии «первичный нарциссизм» сталкивается
437

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
с тем, что было обозначено З. Фрейдом в качестве инстинкта разрушения
и инстинкта смерти. Речь идет об установлении связи и фиксации про
тиводействия между нарциссическим либидо и отчуждающей функцией
я. Подобная связь обусловливает проявление аrрессивности в отношени
ях Я с дрyrим даже тоrда, коrда этот дрyrой выступает в роли отзеркали
вания caMoro себя.
В свете предложенной ж. Лаканом концепции стадии зеркала CTaHO
вится более понятной ero идея, связанная с постулированием друrоrо
и выдвижением тезиса о том, что желание субъекта является желанием
дрyrоrо. Ведь именно иа стадии зерхала ребе1tО'К усваивает себе образ формъt
друеоео, являющейся 'ш! 'ЧеМ инъш, 'Ка'К зefжалъ1tъw отраже1tue.м самоео себя. Bнyт
ри ero располаrается та поверхность, блаrодаря которой возникает OTHO
шение внешнеrо к внутреннему. Посредством этоrо отношения ребенок
начинает мыслить себя как тело. Кроме Toro, все что пребывает в нем
в состоянии желания оказывается обращенным в дрyrоrо. Пока желание
не научится узнавать себя посредством символа, оно видится лишь в дру"
rOM. Первое переживаемое представление о целостности тела, первый
всплеск желания проходит опосредованно через определенную форму,
которую ребенок видит внешней по отношению к нему, т. е. коrда он
видит эту форму в своем собственном отражении.
Ж.Лакан исходил из Toro, что в опыте зеркала относительно дрyrоrо
происходит различение сознания и тела. На этой же стадии собственное
Я человека начинает обретать свои функции. Иными словами, собствен..
ное Я устанавливается на основе воображаемоrо отношения. И это явле
ние рассматривалось французским психоаналитиком в качестве свиде
тельства воображаемой функции Я в субъекте.
Для ж. Лакана стадия зеркала не была каким"то «маrическим закли
нанием», способным дать исчерпывающее знание о субъекте и ero соб..
ственном Я. Со временем он даже предупреждал о том, что не стоит зло
употреблять некоrда высказанной им идеей. Тем не менее стадия зеркала
способствовала выделению и прояснению существа тех измерений, реrи
стров психики, которые выступили у Hero в форме Воображаемоrо, Сим
волическоrо и Реальноrо. '
Реrистры психики
Пытаясь осмыслить положение субъекта в ero соотнесенности с дpy
rим и Дрyrими, Ж.Лакан прибеrнул к основополаrающей структурной
rипотезе, находящей свое отражение в оптике. Эта rипотеза заключается
в утверждении Toro, что каждой точке реальноrо пространства COOTBeT
ствует одна и только одна точка воображаемоrо пространства. В оптике
4з8

РЕrистРы психики
реальное и воображаемое пространства совмещены, но мыслиться они
должны как различные.
Ж.Лакан приводил следующий пример"демонстрацию. Представьте
себе сферическое зеркало и в центре ero полусферы поставленный ящик,
который является с одной стороны полым. На ящике стоит реальная ваза,
а снизу  букет цветов. В результате отражения от сферической поверх..
ности букет окажется в симметричной ему светящейся точке, а все лучи,
исходящие из этой точки, попадут в одну и ту же точку, симметричную
данной. За пределами rлаза лучи расходятся, но для rлаза они будут сходя"
щимися И дадут реальное изображение. Реальный букет спрятан, но, если
удачно расположиться, то человек увидит появление воображаемоrо буке-
та. у Hero создается впечатление реальности.
Подобный пример образования иллюзии не объясняет полностью
реальные (объективные) и воображаемые отношения. Причем при жела..
нии можно сделать воображаемым то, что реально, если вазу поместить
внизу, а цветы наверху. Вместе с тем этот пример позволяет, как считал
Ж.Лакан, проиллюстрировать то, что вытекает из TecHoro переплетения
в психическом аппарате воображаемоrо и реальноrо миров.
Если прибеrнуть к аналоrии, то полый ящик можно сравнить с телом,
букет цветов  с желаниями и объектами желаний, зеркальную сферу 
с корой rоловноrо мозrа, а rлаз, являющийся символом субъекта,  с раз..
дражителем коры rоловноrо мозrа. Чтобы воображаемое моrло включать
реальное и одновременно оформлять ero или реальное включало и одно..
временно определяло положение воображаемоrо, необходимо, чтобы
rлаз занимал определенную позицию. Иными словами, в от1tОшe1tuu между
реалъ1tъw u воображаемъw все завuсuт от положения, 1(,оторое оnредел..яетс.я еео
местом в мире cu.мволu'Ческоzо, т. е. в мире речu.
Соrласно Ж. Лакану структура воображаемоrо порядка является цен"
тральной структурой человеческоrо опыта. Функция воображаемоrо охва..
тывает все мноrообразие пережитоrо субъектом и поэтому встречает..
ся во множестве различных форм, которые оказываются не чем иным,
как rештальтловушками. Понятие воображаемоrо может относиться как
к связи субъекта с ero образующими идентификациями, так и к ero связи
с реальным, характеризующимся иллюзорностью. Но функция вообра..
жаемоrо участвует в психической жизни в качестве символа.
у Ж.Лакана символическое отождествляется с языком. Именно язык
присоединяется к первым опытам человека, и сама жизненная необходи"
мость делает человеческую среду символической. Посредством символи..
ческоrо происходит конструирование человеческоrо существа как тако..
Boro. Язык мыслится как некоторая решетка, сеть, наложенная на сово..
купность вещей, на всю сумму реальноrо. Она вписывает в плоскость
439

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
реальноrо иной план, который является символическим. И приблизиться
к реальному можно только посредством символическоrо.
Сuмволu'ЧеС1(,ое  это то, 'Что 'Человек определяет себя посредством за1(,о1tа.
Име1t1tО сuмволu'ЧеС1(,ое от1tоше1tuе определяет nоложе1tuе субт,екта в 1(,а'Честве
вuдящеzо. Име1t1tо слово 1(,а1(, сuмволu'Чес1(,ая ФУ1t1(,1J,ИЯ определяет cтeneиь полно..
ты, приблизительности воображаемоrо. В этом плане Яидеал управляет
иrрой отношений, от которой зависит отношение к Дрyrому. В свою оче..
редь от отношения к Дрyrому зависит то, насколько удовлетворительно
структурировано воображаемое.
В понимании ж. Лакана Реалъ1tое связано снепосредственными жиз..
ненными функциями субъекта, Воображаемое  с психическими представ"
лениями, соотнесенными с ero жизненными функциями, а СuмвОЛU'Ческое
с теми представлениями, которые опосредованы языком и преобразова
ны этим опосредованием.
Соответственно, можно rоворить о субъекте, представленном в трех
ипостасях:
· на уровне Реальноrо субъект является суб'lJel(том nотреб1tостu;
· на уровне Воображаемоrо  суб'Бе1(,том жела1tИЯ;
· на уровне Символическоrо  суб'lJel(том словес1tо въtражен1tоzо требова1tия.
Все, что заявляет о себе в качестве потребности, должно пройти через
требование, т. е. адресоваться Дрyrому. Для своей реализации желание
субъекта должно стать ero требованием и, таким образом, возникает диа
лектика желания и требования. В рамках требования субъект и Дрyrой
находятся в отношениях взаимности. Но поскольку желание субъекта
зависит от требования Дрyrоrо, то и то, чеrо требует Друrой, зависит
от субъекта.
В свете подобноrо рассмотрения становятся более понятными психи
ческие конфликты, переживаемые невротиками, поскольку у них наблю"
дается расщeплe1tuе между жела1tueм (реzuстр Воображаемоzо) u требова1tue.м
(реzuстр Сuмволu'ЧеСКОZО). Невротик испытывает потребность в том, чтобы
rде..rrо реализовалось ero желание, но он не знает, чеrо требует, или тре"
бует Toro, что не способствует реализации желания. Потребность про"
ходит через фильтр требования, происходит искажение потребности,
а желание предстает в форме абсолютноrо условия по отношению к Дру"
roмy, коrда, в частности, сексуальное желание становится безусловностью
требования любви.
Желание занимает место и как"то орrанизовывается в виртуальном
пространстве между зовом удовлетворения и требованием любви. Как
таковое оно выходит за рамки лежащеrо на уровне удовлетворения ответа
и требует ответа абсолютноrо. Здесь возникает противоречие, посколь"
ку Дрyrой оказывается одержим желанием, изначально чуждым субъекту.
440

РЕrистРы психики
Не в состоянии справиться со сложившейся ситуацией, суБU'Кт вЪtстраu
вает 1tевротu'ЧеС1(,uе стру1(, тур Ъt, в завuсимостu от 1(,отОРъtх моеут воз1tU1(,атъ
та1(,ие nроявле1tия, 1(,отОРъtе nсuхоа1tалuтu1(,U от1tосят 1(, истерии илu 1tеврозу
1tавязчuвъtх состоя1tuй.
Для ж. Лакана одна из существенных проблем субъекта состоит в CBe
дении желания к требованию. Желание возникает в просвете, которое
открывает в требовании речь. Но тем самым оно находится по ту CTO
рону всякоrо KOHKpeTHoro требования. Поэтому всякая попытка свести
желание к чемуто, требующему cBoero удовлетворения, наталкивается
на внутреннее противоречие. Здесь как раз и дают знать о себе раССО2Ла
сова1tИЯ между Реалъ1tъw, Воображаемъw u Сим вол u'Чес1(, им.
Без трех систем соотнесений или реrистров психики (Воображае
мое, Символическое, Реальное) невозможно, соrласно Ж.Лакану, понять
чтолибо ни во фрейдовской технике и опыте, ни в человеческой жизни.
Трехчастность Символическоrо, Воображаемоrо, Реальноrо относится
к измерению бытия. Только в ero измерение, а не в измерение Реально
ro, MOryт быть вписаны три ос1tов1tъtе страсти:
· на стыке Символическоrо и Воображаемоrо  любовъ;
· на стыке Воображаемоrо и Реальноrо  жиавистъ;
· на стыке Реальноrо и Символическоrо  неведеиue.
При символической реализации субъекта в речи любовь направлена
на бытие Дрyrоrо. Без речи имеет место воображаемое завораживание,
а не любовь. Если любовь стремится к развитию бытия Друrоrо, то HeHa
висть хочет ero отрицания, падения, ниспровержения. Воображаемое
измерение ненависти связано с тем, что разрушение Дрyrоrо является
одним из полюсов структуры интерсубъективноrо отношения. Если субъ
ект стремится к поиску истины, то он оказывается в измерении HeBeдe
ния. Из этоrо измерения возникает способность к достижению бытия
Дрyrоrо. Речь идет также об определении функции Дрyrоrо в установле
нии адекватности Воображаемоrо и Реальноrо.
Мноrие люди, включая психоаналитиков, часто путают Я с субъектом.
Однако о развитии Я можно rоворить тоrда, коrда субъект включен в сим
волическую систему и утверждается в результате осуществления подлин
ной речи. Причем именно символизация определяет позицию, исходя
из которой субъект может внести в иrру Воображаемое и Реальное и тем
самым завладеть своим развитием.
В понимании ж. Лакана собственное Я человека является воображае
мой функцией. Оно не сливается с субъектом. Собстве1t1tое Я О'Казъtвается
С1(,орее мuражом, элементом об'lJel(т1tъtх от1tоше1tuй суБU'Кта. Оно носит прин
ципиально отчужденный характер зеркальноrо отражения. И задача
состоит в том, чтобы определить место Воображаемоrо в структуре Сим
441

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
волическоrо, место субъекта в символическом порядке. См,ъtсл а1tализа 1(,а1(,
раз u cocтouт в том, чтобъt УЗ1tатъ, 1(,а1(,УЮ ФУ1t1(,1J,UЮ берет иа себя суБU'Кт в cu.м
волu'ЧеСКОМ nорядхе. Чтобы постичь смысл действий пациента в ходе анали..
тическоrо процесса, следует исходить из понятия Символическоrо.
Таким образом, выделение Ж.Лаканом трех реrистров психики имело
не только эвристическое значение, связанное с разработкой концеп..
туальных положений CTpYКтypHoro психоанализа, но и практическую
составляющую, имеющую непосредственное отношение к клинической
деятельности. В частности, оно способствовало пониманию Toro, что
механическое подключение сексуальноrо влечения происходит под воз..
действием образов, т. е. на воображаемом отношении.
Стало быть, либидозное влечение сфокусировано функцией Вообра
жаемоrо. Отсюда вытекает одно важное, особенно для клиники, поло..
жение, сводящееся к тому, что сексуалъ1tое поведение nоразuтелъ1tъw образом
попадается иа обма1t.
Через призму Воображаемоrо, Символическоrо и Реальноrо ж. Лакан
рассматривал как возникновение психических расстройств, так и воз..
можности их устранения в аналитическом процессе. Так, свойственная
психотику структура соотносилась с символическим ирреальным. Психо..
тический субъект характеризовался как утративший сознание реально..
сти, но не нашедший ему никакой воображаемой замены. Мазохизм трак"
товался как располаrающийся на стыке Воображаемоrо и Символическо"
ro. Здесь же, по Ж.Лакану, располаrалось и то, что у З. Фрейда выступало
в виде инстинкта смерти.
В понимании французскоrо психоаналитика у психотика наблюдае
ся раздвоение между Дрyrим как местопребыванием речи, и дрyrим как
двойником, перед лицом KOToporo субъект оказывается в положении
собственноrо зеркальноrо образа. Большой Дрyrой может быть сведен
к маленькому дрyrому, воображаемому дрyrому, что будет соответствовать
восполнению Символическоrо Воображаемым. Исчезновение же двой
ственности как раз и обусловливает, по выражению Ж. Лакана, «те MHO
rочисленные трудности, которые психотик испытывает, коrда пытается
удержать себя в Реальном человеческом  дрyrими словами, в Реальном
символическом» [30, с. 13].
С точки зрения французскоrо психоаналитика, аналитический опыт
разворачивается на стыке Воображаемоrо и Символическоrо. Именно
на этой rранице разыrрывается вся деятельность анализа, значитель..
ная часть KOToporo должна представлять собой исследование тупиков
опыта Воображаемоrо. Словом, в npo1J,ecce а1tалuтu'ЧеСКОЙ работъt проблема
состouт в соnряженuu Сuмволu'ЧеСКОZО u Воображаемоzо при 1(,онструировании
Реалъ1tоzо.
442

ТЕХНИКА И ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ ЦЕЛИ ПСИХОАНАЛИЗА
Техника и терапевтические цели психоанализа
В свое время Дж. Рикман предложил рассматривать всю психолоrию
как разделяющуюся на отдельные области в зависимости от числа испы
туемых, т. е. можно rоворить о психолоrии одноrо человека, психоло
rии двух и более человек. У каждой из этих психолоrий имеется своя
сфера исследований со своим собственным языком технических терми
нов и понятий.
В предшествующее время особенно MHoro бьто сделано в области пси
холоrии одноrо человека. Некоторые психоаналитики относили психо..
анализ к подобной психолоrии одноrо человека, исследовавшей проявле
ние патолоrических форм у индивида.
Дрyrие психоаналитики исходили из Toro, что в психоаналитической
ситуации задействован не один человек, в ней участвуют двое и, следо
вательно, можно rоворить о психоанализе как психолоrии двух чело
век. М. Балинт, в частности, сетовал на то, что у психоаналитиков нет
точноrо знания о том, какие нарушения происходят и что они упускают
из виду «при описании переживаний двух человек (аналитической техни..
ки) на языке психолоrии одноrо человека» [31, с. 141] .
Ж.Лакан считал, что рассмотрение психоанализа с точки зрения пси..
холоrии двух человек является более конструктивным по сравнению
с достижениями психолоrии одноrо человека. Именно на учете психоло
rии двух человек возникла в психоанализе теория объектных отношений.
Однако, спрашивал Ж. Лакан, достаточно ли сказать, что в психоанализе
речь идет об отношениях между двумя индивидами? Ведь именно через
призму подобноrо понимания становятся очевидными тупики теории
объектных отношений и соответствующей аналитической техники.
По ero убеждению, ие может бъtтъ nсuхолоzuu двух 'Человек без вмешателъ
ства третъеео элемента, 1(,оторъш является речъ. «Если принять речь  как
и положено  в качестве центральной точки перспективы, то во всей
своей полноте аналитический опыт должен формулироваться в тройст"
венном, а не двойственном отношении» [32, с.19].
Если отношения внутри психоаналитической ситуации рассматривать
под уrлом зрения подобной триады, то в зависимости от направленно
сти исследования всеrда можно выбрать из данной триады два элемента.
Акцент может быть сделан на любом из установившихся в триаде отноше..
ний. И именно на этой основе, как считал Ж.Лакан, имеет смысл paCCMa
ривать и оценивать теоретические модели психоаналитической техники.
Структурирующим элементом аналитической техники является восста..
новление истории субъекта. Но реинтеrрация субъектом своей собствен
ной истории  это не воскрешение прошлоrо, так как, соrласно Ж.Лакану,
443

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ Ж. ЛАКАНА
история есть прошлое лишь настолько, насколько прошлое историзиро"
вано в настоящем. Поэтому воссозда1tие 1J,елост1tостu суб'lJel(та связа1tо скорее
'ш! с nережuва1tueм за1tово nро1Шtоzо, ио с еео peкo1tcтpy1(,1J,ueй, не с npиnoMииaиue.м,
а 1(,а1(, бъt с nерenuсъtва1tием истopuи. Ведь центром тяжести субъекта оказы..
вается называемый историей синтез прошлоrо с настоящим.
В психоанализе значительное внимание уделяется раскрытию сопротив
лений пациента. Однако, как считал Ж.Лакан, акцент мноrих психоанали
тиков исключительно на необходимости технической работы с сопротив"
лениями является искажением Toro, что имело место у З. Фрейда. Поэтому
он поставил перед собой задачу вернуть смысл тем предписаниям, которые
утратили свою действенную силу в современном психоанализе.
С точки зрения Ж. Лакана, мноrие психоаналитики не столько мыслят
сопротивление, сколько рисуют ero в воображении, полаrая, что путем
сопротивления пациент защищается от чеrо-то. В действительности же
невозможно судить правильно о том, что представляет собой сопротив
лени е на деле, если не принимать во внимание тот дискурс, rде оно про
является во время анализа. Сопротивление тем сильнее, чем больше субъ
ект приближается к последнему и нужному дискурсу, который полностью
отверrается им.
Сопротивление воплощается в системе собственноrо Я и Друrоrо.
Оно реализуется внутри этой системы в тот или иной момент анализа.
Но истоки сопротивления коренятся в невозможности субъекта преус..
петь в области реализации своей истины. Суть сопротивления проявля
ется в отклонении «маятника речи» в сторону присутствия слушателя,
т. е. аналитика. В момент остановки речи пациента как раз и проявляется
сопротивление, окрашенное тревоrой, порожденной чувством присутс
вия аналитика.
Для Ж.Лакана анализировать сопротивление  это не значит оказы
вать воздействие на пациента, заставлять ero осознавать, каким обра..
зом ero предрассудки и попытки поддержать Я в равновесии мешают ему
видеть. Не означает это и усиление собственноrо Я пациента. А1tалuзuр
ватъ соnротuв.лен,ие  з1tа'Чuт nоииматъ, иа 1(,а1(,ОМ уровне следует ожuдатъ ответ
в 1(,аждъtй момент а1tалuтu'ЧеСКОZО 1(,оита1(,та.
Из TaKoro видения вытекало своеобразное понимание сопротивления
в структурном психоанализе Ж. Лакана, связанное с тем, что соnротuвле
иие na'lJ,ue1tтa nровО1J,uруется caмuм а1tалuтu1(,ОМ. Оказывается, что со сто..
роны пациента нет никакоrо сопротивления и он сопротивляется лишь
давлению, исходящему от аналитика. Пытаясь понять, что происходит
в аналитическом процессе, аналитик воображает себе некую нулевую
точку отсчета. Таким образом, сопротивление оказывается не чем иным,
как состоянием интерпретации пациента на данный момент. «Сопротив..
444

ТЕХНИКА И ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ ЦЕЛИ ПСИХОАНАЛИЗА
ление  это, собственно rоворя, абстракция, которую вы же сами туда
и внедряете, чтобы во всем сориентироваться» [33, с.325].
С точки зрения ж. Лакана, аналитик вводит представление о мертвой
точке в анализе, которую называет сопротивлением. И в этом нет ничеrо
противоестественноrо. Однако если он делает отсюда шаr к представле..
нию о том, что данное сопротивление следует ликвидировать, то немед"
ленно впадает в абсурд и бессмыслицу. На самом деле речь идет о сопро
тивлении аналитика, коrда он не понимает, с чем имеет дело, и коrда
полаrает, что ero интерпретация сводится к объяснению пациенту, что
предметом ero желания является какой"то сексуальный объект. В связи
с этим ж. Лакан не уставал повторять, что «кроме сопротивления анали..
тика дрyrоrо сопротивления в анализе нет» [34, с.388] и что «существует
лишь одно сопротивление  это сопротивление аналитика» [35, с. 326].
fоворя о том, что единственное настоящее сопротивление в анализе 
это сопротивление аналитика, Ж.Лакан имел в виду нечто вполне опре"
деленное. Речь шла о том, что анализ мыслим лишь постольку, поскольку
исчезает дрyrой. В анализе должно произойти субъективное очищение
(исчезновение дрyrоrо), блаrодаря чему в процессе продолжения анали..
за возможно бьто бы слияние дрyrоrо (зеркальноrо отражения собст"
BeHHoro Я пациента) с Дрyrим. То, что В собственном Я пациента идет
от Воображаемоrо, будет уже соrласовываться не с дрyrим, являющимся
лишь ero партнером, а со скрытым от Hero Дрyrим. В этом отношении
ж. Лакан не только не обольщался пристрастностью аналитиков канали..
зу сопротивлений пациентов, но и, напротив, полаrал, что на практике
следует избеrать склонности аналитиков к подобной деятельности.
Если проблема сопротивления в анализе рассматривалась Ж.Лаканом
под yrлом зрения сопротивления аналитика, то по отношению к феномену
переноса он высказал также не традиционные для классическоrо психо
анализа взrляды. С одной стороны, перенос воспринимался им в качест-
ве актуализации личности аналитика. С дрyrой стороны, он отталкивался
от представления о том, что вся значимость феномена переноса пережи..
вается пациентом как внезапное восприятие присутствия. Причем пере..
нос невозможно понять в качестве воображаемоrо отношения, т. е. дуаль"
Horo отношения между пациентом и аналитиком. Двuжущей силой переноса
является речъ. Очевидна необходимость TpeTbero условия, которое являе
ся речью и которое позволяет представить себе «зеркальный перенос».
Эффективный перенос  это акт речи. В том случае, коrда речь rOBo"
рящеrо является полной и подлинной, имеет место сuмволu'ЧеСКUЙ перенос,
изменяющий природу обоих присутствующих людей. Но в психоанализе
чаще Bcero rоворят о дрyrом переносе, выступающем в качестве пробле..
мы и препятствия. Этот перенос следует отнести к сфере Воображаемоrо.
445

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
Для уточнения ero функций и использовались такие представления,
которые соотносились с повторением прошлых ситуаций, с бессозна"
тельным повторением. Однако, как полаrал ж. Лакан, подобное пони..
мание переноса не выявляло значения и функции Toro, что имеет место
в реальности.
В классическом психоанализе бьт выделен невроз переноса, представ..
ляющий собой искусственный, вторичный невроз, вбирающий в себя
воображаемую личность аналитика. ж. Лакан назвал ero «нозолоrической
этикеткой», обозначающей то, чем пациент взволнован.
В классическом психоанализе перенос  это любовь. Между перено"
сом и тем, что обычно называется любовью, нет никакой существенной
разницы. Однако речъ идет ш о любвu 1(,а1(, Эросе, лежащем в основе реалъ1tостu,
а о любвистрастu в том 1(,ОН1(,ретном виде, в 1(,а1(,ОМ 0иа nережuвается na1J,ue1tтoM.
Эта любовь"страсть является cBoero рода психолоrической катастрофой.
И основной вопрос состоит в том, какова связь такой любви"страсти с ана-
литическим отношением.
ж. Лакана не удовлетворяло то понимание переноса, которое содержа..
лось в работах психоаналитиков, акцентировавших внимание на нарцис..
сическом характере воображаемоrо любовноrо отношения и на смеше"
нии качества любимоrо объекта с идеалом собственноrо Я субъекта. Он
предпочитал оставить понятию переноса ero эмпирическую целостность
и в то же время обращал внимание на то, что данное понятие мноrознач..
но и одновременно задействовано в реrистрах Символическоrо, Вообра..
жаемоrо и Реальноrо.
Прежде Bcero перенос разыrрывается BOKpyr символическоrо отноше..
ния, он целиком относится к отношению символическому. Поэтому ФУ1t1(,
'lJ,ия переноса может бъtтъ nо'НЯта именно в плоскостu Сuмволu'ЧеСКОZО, хотя npe
ло.мJte1tue переноса имеет место в областu Воображае.моzо.
Кроме Toro, обычно психоаналитики признают две возможности в пер
носе  проявление любви и ненависти. Однако, как полаrал Ж.Лакан, эти
две возможности не обходятся без третьей  шведения в 1(,а'Честве страсти.
Ведь пришедший в анализ человек занимает позицию неведающеrо. И эта
ориентация является основополаrающей. Пациент rOTOB к переносу бла
rодаря тому, что занимает в речи позицию признания и поиска истины.
В этом отношении аналитик не должен иrнорировать способность дости
жения бытия Дрyrоrо из измерения неведения пациента.
В оценке переноса существуют по меньшей мере три направления.
Одни психоаналитики понимают феномен переноса в связи с Реаль"
ным, дрyrие  с Воображаемым, третьи  с Символическим. По мнению
ж. Лакана, еслu рассматриватъ перенос в 1(,а'Честве реалъ1tоzо, то а1tалuтu1(, будет
u.мeтъ дело с Реалъ1tъt.М, 1(,оторое ш реалЪ1tО, а UIlЛЮЗор1tо. В случае оценки пере..
446

ТЕХНИКА И ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ ЦЕЛИ ПСИХОАНАЛИЗА
носа на уровне воображаемоrо психоаналитик упускает из вида то, что
функция Воображаемоrо присутствует повсюду, особенно тоrда, коrда
речь идет об идентификации. Вместе с тем феномен Воображаемоrо дей"
ствительно иrрает в переносе важную роль. Перенос приносит откры"
тие воображаемоrо отношения лишь достиrнув ключевых точек речевой
встречи с Дрyrим, в аналитическом процесс е  с аналитиком.
ДЛЯ Ж. Лакана перенос не являлся стремлением к повторению. Пере
нос nроисходит между Я u дpyeuм, т. е. зefжалъ1tъw отраже1tuем Я. Но по мере
Toro как в процессе анализа Я пациента начинает постепенно сообразо..
вываться с существенной речью, с ним можно обращаться как с Дрyrим,
т. е. связывать ero с субъектом. Это ведет к тому, что Я пациента не CTa
новится более сильным и знающим, как полаrают некоторые аналитики.
Скорее, наоборот, оно становится тем, чем оно прежде не было, т. е. при"
ходит в то место, rде находится субъект.
В представлении Ж.Лакана перенос  это вовсе не то, что было пере
жито субъектом ранее. Если он и повторение происшедшеrо, то лишь
постольку, поскольку повторяется сама форма. В этом смысле nереиос
является ие тe1tъю nреж1tuх любов1tъtх обманов, а обособленuем в настоящем той
фу1t1(,1J,UU любвu в 'Чuстом виде, 1(,оторая за'КЛЮ'Чается в обма1tе. Словом, перенос
не связан с тем повторением пережитоrо прошлоrо, о котором так любят
rоворить психоаналитики. «Субъект, занимая по отношению к желанию
аналитика позицию подданноrо, пытается, напротив, воспользовавшись
этим подданством, ero обмануть  обмануть, заставив любить себя, пред
лаrая ему, со своей стороны, ту ложь, которой является, по сути своей,
любовь» [36, с. 271].
Таким образом, коrда rоворят о любви в переносе, то это свидетельст
вует о наличии связи между желанием аналитика и желанием пациента.
Пояснение з. Фрейда о любви в переносе как Bcero лишь желании паци..
ента является, по выражению Ж.Лакана, ловким трюком иллюзиониста,
рассчитанным на доверчивых собратьев. Разумеется, о желании пациен"
та никто не спорит, в действительности это желание встречается с жела
нием аналитика.
Что касается контрпереноса, то Ж.Лакан придерживался взrляда,
соrласно которому 1(,оитрnеренос является ие 'Чем ииъш, 1(,а1(, фу1t1(,1J,Uей Я aHa
лuтU1(,а, сум.мой еео nредрассудхов. Признавая то обстоятельство, что анали
тик может испытывать различные чувства по отношению к пациенту, он
в то же время подчеркивал, что аналитик должен уметь не только не под
даваться этим чувствам и ставить их на место, но и адекватно пользовать
ся ими в своей технике.
Лакановские представления о бессознательном, сопротивлении
и переносе в значительной степени предопределили понимание сущест"
447

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ Ж. ЛАКАНА
ва и целей психотерапии, как они бьти сформулированы в структурном
психоанализе. В частности, Ж.Лакан считал, что бессознательное поня
тие о собственном Я субъекта складывается из Toro, что он в своем струк"
турированном образе принципиально не признает.
Например, плененный воображаемыми фиксациями, субъект не спо
собен войти в символическое развертывание своей истории. Не спосо
бен понять то, что носило характер травмы. В процессе осуществления
аналитической работы он может собрать воедино сохраненные в памяти
различные травматические события в такую форму, доступ к которой бьт
ранее закрыт. Такая форма открывается ему лишь при помощи вербали
зации, т. е. при посредничестве аналитика. Блаrодаря речевому усвоению
своей истории может произойти становление субъекта на путь реализа..
ции cBoero усеченноrо воображения.
В процессе анализа пациент выражает свое желание в присутствии
Дрyrоrо, аналитика. Тем самым у Hero в плоскости Воображаемоrо проис"
ходит изменение, позволяющее воображаемым и реальным вещам пред"
стать в одновременности или в контрастах. Зада'Ча nсuхоа1tализа состouт
в том, 'ЧтоБЪt в na1J,ue1tтe возобладала реалъностъ, 1(,оторую nоддержuвает еео
жела1tue по от1tошe1tuю 1(, cu.мволu'Ческuм 1(,о1tфЛU1(,там u воображае.мъw фU1(,1J,u
ям. Блаrодаря анализу проясняется интерсубъективный опыт, в котором
желание как средство соrласования Символическоrо и Воображаемоrо
достиrает cBoero признания.
Трудность подобноrо анализа состоит в том, что часто отождествля
ют между собой такие понятия, как субъект и я, хотя это не одно и то же.
Ж. Лакан исходил из Toro, что еслu су боек т  это прежде всеео субоект желания,
то Я  это воображаемая 1(, 0истРУ1(, 1J, ия. В диалектике психоанализа невоз"
можно ничеrо понять, если не принимать во внимание Я как воображае
мую конструкцию. Такое понимание не умаляет значимости Я. Напротив,
с точки зрения Ж.Лакана данное понимание составляет достоинство я,
поскольку если бы оно не бьто воображаемым, то человек не был бы
человеком. Дрyrое дело, что, обладая воображаемым я, человек может
оказаться промежуточным существом, именуемым сумасшедшим, кото..
рый срастается с этим воображаемым.
В процессе аналитической работы психоаналитик имеет дело с aHa
литическим субъектом, а не с субъектом в ero целокупности. У этоrо
субъекта есть ero собственное Я и он полаrает, что оно как раз и есть он.
В процессе анализа появляется возможность показать, что Я  это форма,
и именно в форме зеркала ему является тот, Koro называем ему подобным.
Эта форма дрyrоrо не только находится с ero Я в тесной связи, но и накла..
дывается на Hero. Имеется, следовательно, плоскость зеркала, симметрич
ный мир Я И однородных дрyrих.
448

ТЕХНИКА И ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ ЦЕЛИ ПСИХОАНАЛИЗА
От этой плоскости отличается то, что Ж.Лакан назвал стеной языка.
В порядке, установленном стеной языка, Воображаемое черпает свою лож
ную реальность. Будучи воображаемыми сущностями, собственное Я, дрyrой,
подобный становятся объектами, поименованными в системе стены языка.
Субъект имеет дело с определенным числом персонажей, которых CTa
вит в связь со своим собственным образом. В процесс е диалоrа с ними они
становятся одновременно теми, с кем он себя отождествляет. Но сущес
вуют и истинные субъекты, настоящие Дрyrие, находящиеся по дрyryю
сторону стены языка. Аналитический субъект устремляется к истинным
субъектам, но ему приходится довольствоваться только тенями. Стена
языка отделяет ero от истинных Дрyrих. ЯЗЪt1(, созда1t для тоео, 'ЧтоБЪt y1(,
реиятъ су боек та в Друеом, ио в то же время 0и мешает nо1tима1tuю еео. Имен1tо
с этим nоложе1tueм u имеет дело nсuхоа1tалuтu"V!с1(,Uй оnъtт.
Субъект не знает, что он собой представляет и, соответственно, не знает,
что rоворит. Но он видит себя по ту сторону зеркала, rде зеркальный пер"
вообраз оказывается не только воображаемым, но и иллюзорным. Этим
фактом Ж.Лакан как раз и объяснял извращенное по своему характеру
отклонение, наблюдаемое в аналитической технике и состоящее в том, что
субъект призван соединить в единое целое все расчленяющие ero формы,
все действительно пережитое в преrенитальной стадии, все свои частные
влечения. При таком понимании анализ нацелен на то, чтобы Я смоrло
реализовать себя, стать цельным.
Но если учесть, что Я  это воображаемая конструкция, то BOCCTaHOB
ление с собой и восстановление своей целостности происходит посред"
ством себя подобноrо. Свое воображаемое Я субъект воссоздает BOKpyr
дрyrоrо центра, в форме Я аналитика. Поскольку речевое вмешательство
аналитика мыслится как встреча двух Я, то задача сводится к тому, чтобы
позволить субъекту перейти от реальности психической к реальности
истинной, воспроизведенной в воображаемом по образу Я аналитика. Тем
самым, как подчеркивал Ж. Лакан, воображаемое усвоение частичных объ
ектов посредством фиrypы аналитика ведет Bcero лишь к воображаемому
потреблению caMoro аналитика.
Подверrая критике подобное понимание аналитической техники,
Ж. Лакан исходил из дрyrой концепции анализа, в соответствии с которой
а1tализ представляет собой нечто ииое, 'ЧеМ воссоедииение nродУ1(,тов npuсущеzо
субоекту воображае.моzо раCЧJte'Нe1tия. И дело не в том, что подобноrо расчлене..
ния не существует. Оно имеет место быть и является одним из измерений,
позволяющих аналитику действовать методом идентификации. Однако
а1tалuз должен стремuтъся 1(, тому, 'Чтобъt от1(,Ръtтъ nерсnектuвЪt для истиииой
речu, соедu'НЯющей одиоео субоекта с друеим, 1tаходящимся по друzую стеиу язъt1(,а.
«Именно окончательная связь с подлинным Дрyrим, С Дрyrим, чей ответ
15  3550
449

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
всеrда оказывается неожиданным, и опреД,еляет собой окончание ан ал и..
за» [37, с. 353].
В процессе анализа собственное Я аналитика должно отсутствовать,
а сам он должен являть собой не живое, а пустое зеркало. Успешное осуще
ствление анализа предполаrает смещение отношений между собственным
Я пациента и дрyrими. Эти отношения пациент может осознавать по ту
сторону стены языка в качестве переноса, в котором он участвует, но себя
при этом не узнает. А1tализ за'КЛЮ'Чается в том, 'Чтобъt nозволuтъ na1J,ue1tтy
осознатъ свou от1tошения ие с собствен1tъw Я а1tалuтU1(,а, а с Дpyeu.ми, являющu
мuся еео истиинъши, ио ие уз1tа1tНЪWU собесед1tu1(,амu. Постепенно пациент
должен открыть для себя, к какому Дрyrому он обращается на самом деле.
И хотя субъектов без собственноrо Я не бывает, тем не менее от пациента
нужно добиваться именно этоrо, что является идеалом анализа, который
остается чистой возможностью.
На первый взrляд может показаться, что структурный психоанализ
нацелен на раскрытие перед пациентом реальности. И хотя в процессе
анализа у пациента открываются rлаза на какието ero желания, которые
он раньше не осознавал, тем не менее анализ не имеет в виду явить с помо"
щью психоаналитика взору субъекта (пациента) ero реальность. На самом
деле, как подчеркивал Ж.Лакан, «субъект открывает посредством анализа
свою истину, т. е. значение, которое приобретают в ero конкретной судь"
бе те данные, которые написаны ему от роду и которые можно назвать
выпавшим ему жребием» [38, с. 460]. В этом смысле UС1J,еленuе 1(,а1(, та1(,овое
является в ncuхоа1tализе всеео лuшъ блаzотвОР1tъw nобlJЧ1tъw эффектом, и анали
тик, признающий возможность подобноrо исцеления, вовсе не склонен
к злоупотреблению им.
Необходимо иметь в виду, что пациент начинает анализ, rоворя о себе,
но не для психоаналитика, или, rоворя для психоаналитика, но не о себе.
А вот коrда он заrоворит о себе с аналитиком, тоrда, как замечал Ж.Лакан,
можно считать анализ законченным. При этом следует отдавать себе
отчет в том, что, полаrая, будто в анализе мы понимаем слишком MHoro,
в действительности мы по большей части обманываемся. Это означает,
что необходимо остереrаться слишком MHoro понимать, т. е. понимать
больше Toro, что содержится в речи пациента.
Структурный психоанализ взывает не просто к речи, а к полной речи.
Психоаналитик стремится выявить парадоксы и противоречия на месте
неясностей и темных моментов. Он исходит из Toro, что rармоничные
с виду и понятные рассуждения часто оказываются неясными, а рассеять
неясности MOryт только антиномии.
В воображаемом существует некая косность, вмешивающаяся в речь
субъекта, запутывающая ее и порождающая заблуждения. Именно изза
450

КЛАССИЧЕСКИЙ И СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
нее пациент не отдает себе отчета в том, что, желая KOМYTO добра, он
желает ему зла, что, любя ero, на самом деле любит себя caMoro. Анализ
как раз и должен быть направлен на то, чтобы рассеять обусловленные
воображением заблуждения, вернуть речи свойственный ей смысл. При
этом важно понять, существует ли символическое как таковое вообще или
оно представляет собой некий фантазм воображаемых соrласований.
Классический и структурный психоанализ
В построении CTPYKтypHoro психоанализа ж. Лакан отталкивался
от основных положений классическоrо психоанализа з. Фрейда. Крити..
куя концепции новых направлений в психоанализе, связанных с психо
аналитической психолоrией Я и теорией объектных отношений, он при
зывал вернуться к подлинному пониманию идей З. Фрейда, в которых
присутствовали элементы Toro, что нашло свою дальнейшую разработку
в признании трех реrистров психики  Воображаемоrо, Символическо
ro и Реальноrо.
Под этим уrлом зрения ж. Лакан и осуществлял как свое прочтение
работ основателя психоанализа, так и критику психоаналитической пси..
холоrии Я и теории объектных отношений. При этом свое отношение
к фиryре З. Фрейда он выразил следующим образом: «Мы не следуем
за Фрейдом, мы идем бок о бок с ним. Присутствие HeKoToporo понятия
в творчестве Фрейда вовсе не rарантирует, что употребление ero COOTBe
ствует духу фрейдовскоrо исследования. Мы же, со своей стороны, стара..
емся прислушиваться к духу, стилю ero исследования» [39, с.162].
Рассматривая основополаrающие идеи и концепции З. Фрейда, он
обратился, в частности, к осмыслению сути эдипова комплекса. Ж.Лакан
исходил из Toro, что прежде Bcero необходимо разобраться в тех отно"
шениях, которые составляют структуру комплекса Эдипа. Так, нарцисси
ческое или воображаемое отношение к отцу отлично от отношения сим
волическоrо и реальноrо. Рассмотрение этой сложной структуры может
привести к иному пониманию мифа об Эдипе.
С точки зрения ж. Лакана, первоосновой, покрывающей все поле чело
веческих отношений, является комплекс Эдипа, определяющий принятие
пола. Однако, изучение мифолоrии показывает, что в некоторых культу
рах комплекс Эдипа может быть ничтожной деталью orpoMHoro мифа.
Вообще мифы обнаруживают такой боrатый и сложный ряд отношений
между субъектами, что Эдип оказывается порой сокращенным вариан
том. Это не значит, что психоаналитическое толкование комплекса Эдипа
утрачивает свое значение. Напротив, для психоаналитиков он является
отправной точкой исследования неврозов. Дрyrое дело, что попытки ero
15*
451

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
переосмысления у мноrих аналитиков приводят, по мнению ж. Лакана,
к ужасной путанице вследствие неумения различать Воображаемое, Сим
волическое и Реальное.
Французский психоаналитик признавал, что комплекс Эдипа является
существенным как для формирования человека, так и для измерения психо
аналитическоrо опыта. Однако, в отличие от З. Фрейда, он исходил из Toro,
что лишь на данный момент этот комплекс занимает привилеrированное
положение в западной цивилизации и что, будучи необходимой, ero CTPYК
тура не отменяет дрyrих структур Toro же уровня, которые в отдельном слу
чае MOryт иrрать не менее решающую роль. Во всяком случае для ж. Лака
на эдипов комплекс представлялся одновременно всеобщим и случайным,
являвшимся «всецело И исключительно символическим» [40, с.52].
Осмысление эдипова комплекса осуществлялось ж. Лаканом через
призму признания действенности Oт1J,OBCКOЙ метаФОРЪt. В этом плане он
выделил в эдиповом комплексе три этапа или, по ero собственному Bыpa
жению, три такта.
На первом этапе (такте) субъект (ребенок) отождествляет себя в зерка
ле с тем, что является объектом желания ero матери. Это первичный фал
лический этап, на котором отцовская метафора действует сама по себе
и первенство фаллоса уже утверждено в мире существованием симво
ла дискурса и закона. Речь идет о том, что ребенок как бы принимает
для себя положение, в соответствии с которым, чтобы понравиться MaTe
ри, необходимо и достаточно быть фаллосом. Отец существует, но ребе
нок сталкивается с вопросом о фаллосе у матери. На первом этапе имеет
ся отношение ребенка не к матери, а к желанию матери, и поэтому речь
идет о желании желания.
На втором этапе (такте), являющемся неrативной стадией, ребенок
отделяется от предмета, с которым он отождествляет себя. Это отделе
ние привязывает ero к закону, принимающему облик Toro, что ero мать
находится в зависимости от объекта, который предстает уже не просто
в качестве объекта ее желания, а объекта, который наличествует или нет
у Дрyrоrо. Речь идет об отношении ребенка не с отцом, а с отцовским сло..
вом. Отец заявляет о себе, будучи опорой закона, причем заявляет о себе
посредством матери.
На третъе.м этапе (такте) отец выступает в качестве Toro, кто имеет фал
лос, а не Toro, кто сам является фаллосом. Здесь инстанция фаллоса может
восстановиться как объект желания матери, а не как объект, KOToporo он
может ее лишить. И этот этап знаменует собой исход эдипова комплекса.
Если в рамках классическоrо психоанализа аналитики сосредоточи
вали свою работу на втором этапе (такте), коrда последствия комплек
са соотносились с всемоryществом отца, то следует, по мысли ж. Лака
452

КЛАССИЧЕСКИЙ И СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
на, пойти дальше и задуматься над тем, что совершаемая на втором этапе
кастрация лишает фаллоса не ребенка, а мать. Фактор моryщества в rени
тальном смысле обнаруживается именно на третьем этапе, rде отец может
дать матери то, что она желает, и в силу чеrо отношение матери к отцу
переносится в реальный план. Именно на этом этапе идентификация
ребенка с отцом приводит К возникновению идеала Я.
ж. Лакан выразил также свое несоrласие с расхожим пониманием
Сверх..Я в психоанализе. У З. Фрейда оно соотносилось с требователь
ной, суровой инстанцией психики. С точки зрения французскоrо психо
аналитика, не следовало представлять себе, будто СверхЯ является чемто
свирепым, подстереrающим Я, чтобы наброситься на Hero. Для Ж.Лакана
СверхЯ было расколом, который осуществляется в символической систе
ме, интеrрированной субъектом. В этом отношении оно отличается от Я
идеала, являющеrося воодушевляющей функцией. В отличие от Яидеала,
СверхЯ располаrается в символической плоскости речи. СверхЯ OДHO
родно понятию закона, т. е. совокупности системы языка. В то же время
этот закон безрассудный, в результате чеrо особенно у иевроти1(,ов СверхЯ
превращается в oтpu1J,a1tue за1(,о1tа. «СверхЯ  это одновременно закон и ero
разрушение» [41, с.140].
Ж.Лакан называл Сверх..Я «страшилищем», соотнесенным с фиrypа
ми, имеющими непосредственное отношение к перенесенным ребенком
первичным травмам. И нет ничеrо удивительноrо, что в процессе анали
за пациент может идентифицировать аналитика со своим СверхЯ. Прав
да, между пациентом и аналитиком MOryт складываться такие отношения,
коrда первый будет идентифицировать BToporo со своим Яидеалом.
Еще одно отличие CTpYКтypHoro психоанализа от классическоrо состоя
ло в своеобразном понимании соотношений между прошлым и будущим.
Ж.Лакан считал, что прошлое и будущее в точности соответствуют дрyr
друry. Однако в процессе анализа соответствие между ними проходит
не по линии от прошлоrо к будущему, как это может по казаться на первый
взrляд, а в плоскости от будущеrо к прошлому. Лuшъ блаzодаря тому, 'Что
у na1J,ue1tтa естъ будущее, а1tалuтu1(, за1tuмается отъtС1(,uва1tuем nрошлоzо.
Если в рамках классическоrо психоанализа важным концептом явля
ется представление о возвращении BbITecHeHHoro, то объяснение этому
феномену может быть найдено, как полаrал Ж.Лакан, исходя не из про
шлоrо, а из будущеrо. Словом, то что видится в качестве возращения
BbITecHeHHoro, является стертым сиrналом чеrото, что «получит свое
назначение лишь в будущем посредством ero символической реализации,
ero вписывания в историю субъекта» [42, с. 211] .
С точки зрения З. Фрейда, выраженной в работах 2030x rr., аrрессив
ность изначально присуща человеку. Ж.Лакан попытался yrлубить поня
453

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ Ж. ЛАКАНА
тие аrрессивности и провел различие между аrрессивностью и аrресси..
ей. Он считал, что лишь в своем пределе, виртуально, аrрессивность пре"
вращается в аrрессию. Но аrрессия не имеет ничеrо общеrо с витальной
реальностью. Она является экзистенциальным актом, связанным с вооб..
ражаемым отношением.
Пересматривая традиционные представления в рамках психоанализа,
Ж.Лакан выступил против двух тенденций, получивших распростране
ние в лоне психоаналитическоrо движения. Он критически отнесся как
к психоаналитической психолоrии объектных отношений, развиваемой
в анrлийской школе психоанализа, так и к психоаналитической психоло
rии Я, получившей поддержку в американском психоанализе.
Критикуя позицию сторонников объектных отношений, ж. Лакан
выступил прежде Bcero против понимания М. Балинтом психоанализа как
психолоrии двух людей. На этот момент уже обращалось внимание, коrда
rоворилось о том, что в ero представлении речь должна идти о трехсто..
ронних отношениях, включающих в себя язык. В данном контексте важно
лишь подчеркнуть то обстоятельство, что «психолоrия двух» воспринима"
лась им в плане таких отношений, которые представляли собой отноше..
ния объекта к объекту, а подобное отношение имеет неrативные послед"
ствия в конкретной терапевтической работе с пациентом. Ведь объекти"
вация субъекта с целью признания реальности ведет к упразднению Bcero
реrистра символическоrо, а вместе с ним и реrистра воображаемоrо,
в результате чеrо объекты приобретают абсолютное значение.
Кроме Toro, французский психоаналитик показал, что понимание объ"
eKTHoro отношения в плоскости удовлетворения, коrда объект определя..
ется как объект удовлетворения, ведет к тупикам психоаналитической Teo
рии и практики, а акцент на фрустрации как ключевом моменте аналити
ческоrо процесса мешает подлинному пониманию природы психических
заболеваний. В частности, представители психолоrии объектных OTHO
шений не MOryт выйти из тупика при рассмотрении перехода от преrени"
тальной к rенитальной стадии развития, поскольку принимают во внима..
ние объективацию субъекта и исключают интерсубъективность.
Наконец, понятие объектноrо отношения в феноменолоrии первер"
сий не дает исчерпывающеrо объяснения доrенитальных стадий развития
ребенка, поскольку нет, по мнению ж. Лакана, ни одной формы перверс"
ных проявлений, структура которых не опиралась бы в момент пережива
ния на интерсубъективное отношение. Перверсия подразумевает, по ero
выражению, измерение воображаемой интерсубъективности.
В конечном счете в рам1(,ах nсuхоа1tализа более важ1tо исходитъ 'ш! из обоект
1tъtх от1tоше1tuй, а из u1tтерсуб'бel(тuв1tостu, npuиятия одиоео су боек та дpyeu.м.
В противном случае не учитывается символическая функция, блаrодаря
454

КЛАССИЧЕСКИЙ И СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
которой возникает собственно человеческое измерение. В использова
нии символа с caMoro начала дана интерсубъективность и именно отсюда
начинается воплощение символическоrо в воображаемом переживании
субъекта. «Пренебреrая интерсубъективным измерением, исследователь
неизбежно попадает в реrистр объектноrо отношения, из KOToporo невоз
можно выйти и который при водит как к теоретическим, так и практиче..
ским тупикам» [43, с. 288] .
В отношении психоаналитической психолоrии Я ж. Лакан замечал,
что ее приверженцы ориентированы на исследование защитных меха..
низмов я. Но собственное Я структурировано по типу симптома. Внутри
субъекта оно является не чем иным, как привилеrированным симптомом,
т. е. душевной болезнью человека. А это значит, что у представителей пси..
хоаналитической психолоrии я, акцентирующих внимание на механиз..
мах защиты, составляющих собственное я, наблюдается двусмысленность
в концептуальном понимании Я.
Кроме Toro, их аналитическое вмешательство оказывается не чем
иным, как попыткой психоаналитиков нормализовать поведение пациен"
тов исходя из собственноrо Я. Тем самым получается моделирование одно..
ro Я посредством дрyrоrо Я. И завершением анализа нередко считается
достижение идентификации Я пациента с Я аналитика, что, по убеждению
Ж.Лакана, не соответствует духу подлинноrо психоанализа. Что касается
признания х. Хартманом существования aBToHoMHoro я, то этот, по выра..
жению ж. Лакана, «херувим психоанализа» фактически отошел от фрей
довскоrо открытия, рассматривавшеrо Я как источник конфликтов.
Общеизвестна формула З. Фрейда «Там, rде бьто Оно, должно быть я».
Фактически, именно этой формулой руководствуются психоаналитики
в своей профессиональной деятельности. ж. Лакан с пониманием отнесся
к фрейдовской формуле. Однако он считал, что мноrие психоаналитики
прибеrают к слишком rрубому пространственному толкованию ее, коrда
аналитическая терапия сводится к отвоеванию у Оно некой территории,
которая должна стать достоянием сознания. По ero мнению, подобное
толкование фрейдовской формулы в действительности ведет к созданию
миража. На деле Я как бы превращается в Самость, что является оконча
тельным отчуждением субъекта. Между тем, конструирующим ванали..
зе представляется именно акт речи. Поэтому зада'Чей а1tализа становuтся
ие расшuре1tuе поля Я, а nеремеще1tue, затраzuвающее 'Ка'К 0ио, та'К u я.
Подобное понимание цели анализа открывало второй смысловой
пласт известноrо изречения З. Фрейда «Там, rде было Оно, должно быть
я». По убеждению Ж.Лакана, в конце анализа субъект (пациент) должен
держать речь и вступать в отношения с истинными Дрyrими. Это значит,
что фрейдовское изречение может быть прочитано следующим образом:
455

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
«Там, rде был Субъект, должно быть Я». Именно при такой направлен
ности анализа субъект действительно может собрать свое расчлененное
тело и усвоить себе свой опыт.
В классическом психоанализе использовались такие разные понятия,
как «желание» И «любовь». Они не отождествлялись между собой и тем
не менее далеко не всеrда между ними выявлялись какиелибо содержа
тельные различия. Неудовлетворенный подобным положением )J(. Ла1(,а1t
провел разлu'Чuе между любовъю u желанuем. Под желанием он понимал пре
дельное отношение, устанавливающееся у всякоrо орrанизма к удовлетво
ряющему ero объекту. Любовь же соотносилась им не столько с удовле
творением, сколько с бытием. Причем о любви речь идет только там, rде
наличествует символическое отношение как таковое.
ж. Лакан отличал любовь как воображаемую страсть от активноrо
дара, создаваемоrо ею в плоскости символическоrо. Любовь Toro, кто
желает быть любимым, оказывается не чем иным, как попыткой захва
тить дрyrоrо в ловушку себя caMoro. Желание быть любимым  это жела
ние заманить любящий объект, закабалить ero в особенности себя caMO
ro как объекта. В то время как активный дар любви имеет целью воспри
ятие любящеrо человека не в ero особенности, а в ero бытии. Любовь как
активный дар, а не страсть, нацелена по ту сторону воображаемоrо пле
нения, на бытие любимоrо субъекта.
Одно из различий между классическим и структурным психоанали
зом состояло в ином понимании бессознательноrо по отношению к фак
тору времени. з. Фрейд rоворил о том, что бессознательное располаrа
ется вне времени. По мнению Ж.Лакана, это верно, но в то же время
не верно. Верно в том смысле, что бессознательное находится вне BpeMe
ни в качестве понятия, поскольку само по себе является временем. И если
3. Фрейд полаrал, что бессознательное характеризуется безвременно
стью, то французский аналитик ориентировался на раскрытие бессозна
тельноrо с точки зрения осмысления ero временных связей, структури
рованных в языке. Речь идет не о противопоставлении лакановской Bpe
менной структуры бессознательноrо фрейдовской ero безвременности,
а об изменении Ж. Лаканом психоаналитических представлений о Bpe
мени как факторе понимания cKpbIToro смысла символическоrо языка
бессознательноrо.
В классическом психоанализе безвременность бессознательноrо в Teo
ретическом плане подчинялась лоrике психоаналитическоrо сеанса в кли
нической практике, cTporo фиксированноrо во времени и оrраниченноrо
55 минутами. Психоаналитик и пациент находились во власти времени,
в течение KOToporo разматывалась нить безвременноrо бессознательно
ro. Иная картина наблюдалась в структурном психоанализе, поскольку
456

КЛАССИЧЕСКИЙ И СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ
ж. Ла1(,а1t ввел 1tова1J,UЮ  1(,орот1(,UЙ nсuхоаналuтu'Ческuй сеанс, еде время noд
вUЖ1tО u зара1tее ие зада1tо. В этом случае сам психоаналитик структуриро
вал время и был rOToB в любую минуту прервать речь пациента, не давая
ему возможности собраться с мыслями и не оставляя времени дЛЯ OCMЫC
ления сложившейся ситуации.
В процессе традиционноrо психоаналитическоrо сеанса акцент делал"
ся на свободных ассоциациях, коrда пациент Mor rоворить о чем yrодно,
а психоаналитик за этой произвольной речью пытался уловить опреде..
ленные закономерности, которые в конечном счете сводились им к BOC
поминаниям детства и бессознательным желаниям индивида. В случае
лакановскоrо KopoTKoro психоаналитическоrо сеанса пациент оказывался
как бы вне времени, ибо стоило ему перейти к изложению чеrоо rлавно
ro и важноrо, как психоаналитик прерывал ero, rоворя о том, что на cero
дня данный сеанс закончен.
Свободные ассоциации имели место уже не столько в процессе caMoro
психоаналитическоrо сеанса, сколько в промежутках между различными
сеансами. Речь пациента по необходимости структурировалась, CTaHO
вясь более короткой, афористичной, открывающей тем самым простор
для аналитической работы. Психоаналитик стремился раскрыть язык бес
сознательноrо, выявляя в преднамеренно сделанных им перерывах ceaH
са анализа, а также в перерывах речи пациента, связанных с про валами
памяти, замешательством и т.д., те скрытые смысловые структуры, KOTO
рые обусловливают человеческую деятельность. Так лакановское переос"
мысление фрейдовских идей о структурных составляющих человеческой
психики и бессознательном привело к структуралистскому пониманию
отношений между субъектом и языком, в соответствии с которым вpe
мe1t1tъte связu u завuсимостu О'Казъtваются зада1tнъwu u стРУ1(,турироваииъши
ие толъ1(,О nсuхоа1tалuтu'ЧеСКой cuтya1J,ueй, ио u caмuм ЯЗЪt1(,ОМ, речъю Друеоео.
По мнению ж. Лакана, у пациента наблюдается дезинтеrрация ero OTHO
шения к Дрyrому. Она приводит к колебанию образа собственноrо я, соз
дает и нарушает целостность данноrо образа. В процесс е терапевтической
деятельности аналитик развертывает свою работу таким образом, чтобы
пациент воспринял образ собственноrо Я в ero целостности, к которой
у Hero не бьто доступа. Если это удается осуществить, то у пациента поя
вится возможность распознать все этапы cBoero желания и все объекты,
составившие суть ero собственноrо образа. Словом, в ходе анализа созда"
ется блаrоприятная почва для Toro, чтобы путем последовательных иден"
тификаций пациент cMor сконструировать историю собственноrо я.
А1tалuз nредnолаzает 1teсколъ1(,О этапов. первъtй этап определяется переходом
от тоео, 'Что 1teU3BeCтHO na1J,ue1tтy в собственном Я, 1(, тому образу, еде 0и npuз1tа
ет свou проявления воображаемоrо. Второй этап характеризуется тем, что
457

СТРУКТУРНЫЙ ПСИХОАНАЛИЗ ж. ЛАКАНА
аналитик занимает место идеала Я пациента. В целом анализ как таковой
является «техникой речи», и речь служит средой, в которой происходит
движение анализа. «Именно по отношению к функции речи можно про
вести различие одних пружин анализа от дрyrих, раскрыть их собствен
ный смысл и их точное место» [44, с. 342].
Стоит отметить, пожалуй, еще одно соображение, высказанное
ж. Лаканом по поводу Toro феномена, который не был рассмотрен в paM
ках классическоrо психоанализа. Речь идет о том, что он назвал «nocтaиa
лuтu'Чес1(,ОЙ nараиойей», возникающей в процессе анализа и после Hero.
Интересующийся психоанализом субъект может формулировать ДЛЯ себя
проблемы на заранее имеющемся в ero распоряжении языке расхожеrо
психоанализа. Этим проблемам он придает соответствующую весомость
и тем самым может заработать себе маниакальный психоз. К этому сле
дует добавить, что психоаналитическая литература часто представляет
собой, на взrляд Ж.Лакана, cBoero рода rотовый бред и что некоторые
субъекты пользуются ею как «маrазином rOToBoro платья».
Таковы некоторые важные идеи, выдвинутые ж. Лаканом и позволяю
щие rоворить о тех сходствах и различиях, которые имеют место между
классическим и структурным психоанализом.
В целом можно сказать, что в рамках структурализма был проявлен
интерес к проблематике, центрирующим звеном которой служила сама
структура бессознательноrо, независимо от Toro, воспринималась ли она
в качестве основных структурных составляющих разума (К.ЛевиСтрос),
общефункциональных типов человеческоrо мышления (М. Фуко) или
структуризации языка (Ж.Лакан). По мере развития CTPYKтypHoro психо
анализа в рамках этой проблематики превалирующее место стал занимать
линrвистический срез исследования, осмысленный с точки зрения Toro
вклада, который был внесен З. Фрейдом в рассмотрение бессознательных
аспектов речи и языка.

rЛАВА 15
психолоrИЯСАМОСТИ
Х. КОХУТА
Хайнц Кохут
Хайнц Кохут  австроамериканский психоаналитик. Родился в Вене
3 мая 1913r. Бьт единственным сыном в боrатой австроеврейской семье.
Учился в Деблинrерской rимназии, имел возможность получить разносто
роннее образование, включая знания в области искусства и изучение ино
странных языков. В 1932 r. поступил в Венский университет, в 1938 r. стал
доктором медицины. [од спустя в связи с yrрозой нацизма эмиrрировал
в Анrлию, а позднее, в 1940r.  в США.
Х.Кохут получил психоаналитическое образование в Чикаrо. С 1941
по 1943 r. он работал невролоrом в rоспитале Чикаrскоrо университе..
та. С 1943 по 1947r.  преподавал невролоrию и психиатрию, с 1947
по 1950r.  был ассистентом профессора психиатрии Чикаrскоrо уни..
верситета, с 1957 r.  профессор психиатрии, член правления Чикаrско
ro института психоанализа. В 1973r. в университете Цинциннати, rде он
читал курс лекций в качестве приrлашенноrо преподавателя, состоялась
защита ero докторской диссертации.
В начале своей психоаналитической деятельности х. Кохут бьт актив
ным приверженцем классических теорий З. Фрейда. Он считал, что, раз
работав теорию психическоrо аппарата, основатель психоанализа создал,
по ero собственному выражению, «прекрасную объяснительную систему
психоаналитической метапсихолоrии», приrодную для понимания CTPYК1J1F
ных неврозов и прежде Bcero истерии. Однако по мере поrружения в иссле
довательские и терапевтические проблемы, связанные с лечением пациен
тов, страдающих нарциссическим расстройством личности, ему пришлось
пересмотреть ряд исходных установок классическоrо психоанализа.
В частности, вызывающая восхищение приверженность З. Фрейда
истине, ставшая rлавной ценностью последующих поколений психоанали
тиков, явилась, по мнению Х. Кохута, оrраничивающим фактором, коrда
459

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
мы пытаемся постичь «формы психопатолоrии и методы терапии, KOTO
рые нельзя понять, если рассматривать их с классической точки зрения»
[1, с. 73]. Он признавал , что некоторые работы з. Фрейда подrотовили
почву для развития определенных секторов психолоrии Самости. Вместе
с тем у Hero сложилось впечатление, что «в области нарциссизма  напри
мер, с точки зрения значения нарциссизма в клиническом психоанализе
или с точки зрения нарциссизма в истории  ему не удалось теоретиче
ски разрабатывать проблемы с той же леrкостью и энерrией, с какой он
проводил исследования в русле структурной психолоrии, психолоrии кон..
фликта» [2, с.277].
Наряду с идеями З. Фрейда х. Кохут высоко ценил психоаналитические
разработки А. Айххорна, х. Хартманна, д. Винникотта. От А. Айххорна,
у KOToporo он учился в Венском университете, бьта почерпнута им идея
о нарциссическом переносе. х. Хартманн привлек ero внимание нова..
циями, связанными с осмыслением проблемы адаптации, что впослед"
ствии нашло отражение в ero собственных работах. От д. Винникотта
он почерпнул представления о переходном объекте. Вместе с тем перво
начальная приверженность классическому психоанализу и последующая
разработка собственных идей, связанных с психолоrией Самости, обусло
вили ero критическое отношение к ряду новаций, предложенных HeKOTO
рыми психоаналитиками.
Во второй половине 40..х rr. хх столетия х. Кохут выступил с резкой
критикой идей основателя и лидера Чикаrской школы психоанализа
Ф.Александера о причинной связи между эмоциональными конфликта
ми и соматическими заболеваниями. В конце 50..х rr. он подверr крити
ке позицию тех психоаналитиков, кто выступал против использования
интроспективноэмпатическоrо подхода в психоанализе. В 70x rr. разра
ботка им основных положений психолоrии Самости сопровождалась кри
тикой представлений х. Хартманна о модели защиты от влечений, а также
обоснованием различий между ero собственными идеями и некоторыми
концептуальными положениями М. Кляйн и М. Малер.
Пытаясь разобраться в специфике работы с пациентами, страдаю
щими нарциссическим нарушением личности, х. Кохут проработал зна
чительный пласт психоаналитической литературы. Однако, обнаружив
наличие плохо обоснованных и зачастую противоречивых концептуаль..
ных положений, он обратился к непосредственному наблюдению клини
ческих феноменов, на основе которых выдвинул новые идеи, составив..
шие основу Toro, что бьто им названо психолоrией Самости.
Исследовательская и терапевтическая деятельность х. Кохута полу
чила признание у части американских психоаналитиков и принесла ему
всемирную известность. В 1963 1964 rr. он стал президентом Чикаrской
460

ИНТРОСПЕКТИВНОЭМПАТИЧЕСКАЯ ПОЗИЦИЯ
психоаналитической ассоциации и вицепрезидентом Международной
психоаналитической ассоциации, в 1964 1965 rr.  президентом Амери
KaHCKoro психоаналитическоrо общества.
Скончался в Чикаrо 8 сентября 1981 r.
х. Кохут является автором ряда статей и книr, в которых обоснова
на необходимость в реализации интроспективно"эмпатическоrо подхо
да в психоанализе и развитии психолоrии Самости. Среди них наиболее
значимыми являются статьи «Интроспекция, эмпатия и психоанализ»
(1959), «Поиск Самости» (1978), «Нарушения Самости и их лечение»
(1978, совместно с э. Вольфом), «Интроспекция, эмпатия и полукрyr пси
хическоrо здоровья» (1982), «Как излечивает анализ?» (1984), а также
книrи «Анализ Самости» (1971) и «Восстановление Самости» (1977).
Интроспективно-эмпатическаи позицИJI
В классическом психоанализе значительное внимание уделялось pac
смотрению причинно..следственных связей, относящихся к психическим
явлениям, что породило у некоторых психоаналитиков представление
о необходимости развития сyryбо эмпирических методов исследования
психических процессов.
Действительно, в период возникновения психоанализа з. Фрейд пола
rал, что при помощи интроспекции не удается обнаружить психолоrиче..
ское содержание Toro, что он назвал актуальным неврозом. Исключение
составляло обнаружение беспокойства при неврозе страха и болевых ощу
щений при неврастении.
Исходя из этоrо, основатель психоанализа пришел к мысли, что
актуальные неврозы представляют собой орrанические расстройства,
а их изучение предполаrает использование неинтроспективных методов
исследования. Однако по мере становления и развития психоанализа,
с проведением различий между актуальными неврозами и психоневро
зам и интроспекции и эмпатии стало уделяться некоторое внимание. Тем
не менее для ряда психоаналитиков они не являлись важными COCTaBHЫ
ми частями психоаналитическоrо наблюдения и исследования.
Переосмысливая подобный подход, х. Кохут стал исходить из Toro,
что психолоrическим (психическим) можно называть лишь то явление,
в котором, наряду с интроспекцией дрyrоrо человека, всеrда присутствует
наша собственная интроспекция или эмпатия. И то, и дрyrое представля"
ются наиболее существенными компонентами любоrо психолоrическо
ro наблюдения. Если же методы наблюдения не основаны на интроспек
ции и эмпатии, то рассматриваемые явления относятся к соматическим
и поведенческим.
461

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
Чем характеризуется психоанализ как таковой?
Как известно, психоаналитик изучает поведение пациента с помощью
метода свободных ассоциаций. На первый взrляд может показаться, что
свободное ассоциирование как основной инструмент психоаналитическо
ro наблюдения не является интроспекцией. Однако, по мнению, х. Koxy
та, мноrие клинические факты психоанализа бьти открыты з. Фрейдом
при помощи самоанализа, на основе чеrо была построена психоаналити..
ческая система. Кроме Toro, в обычной аналитической ситуации психо
аналитику приходится иметь дело с интроспективными наблюдениями
пациента, а ero психоаналитические инсайты являются результатами
ранее выработанных им интроспективных навыков, которые он приме..
няет в качестве эмпатии.
Вполне очевидно, что интроспекция и эмпатия  не единственные
виды психоаналитическоrо наблюдения. Тем не менее, будучи тесно свя
занными с друrими видами наблюдения, они оказываются последним
и решающим актом, способствующим познанию бессознательноrо психи
ческоrо. Дрyrое дело, что осуществленное в свое время З. Фрейдом новое
понимание нормальных и патолоrических психических феноменов CKpЫ
вало подчас тот факт, что первым шаrом в психоанализе стало постоян
ное использование интроспекции и эмпатии в качестве метода наблюде
ния новой науки.
В этом плане свободное ассоциирование и анализ сопротивлений
в качестве основных технических приемов психоанализа следует считать
вспомоrательными инструментами интроспективноrо и эмпатическоrо
методов наблюдения. Они, по выражению х. Кохута, «освободили интрос
пективное наблюдение от невидимых ранее искажений (рационализаций),
поэтому их введение в научный оборот (и, как следствие этоrо, признание
искажающеrо влияния активноrо бессознательноrо), несомненно, значи
тельно повысило ценность психоаналитическоrо наблюдения» [3, с.286].
Эти соображения были высказаны Х.Кохутом в 1957r. в сокращен
ном виде в докладе на парижском заседании Международной психоана
литической ассоциации и в более развернутом виде  в докладе, прочи
танном в Чикаrо на конференции, посвященной 25летию Чикаrскоrо
психоаналитическоrо института. В этих же докладах он отметил HeKOTO
рые особенности использования психоаналитическоrо подхода, связан
ные с проявляемым пациентами и некоторыми аналитиками сопротив
лением процессу интроспекции, а также страхом перед беспомощностью
от нарастания напряжения, тем страхом, который приводит к защитному
пренебрежению важностью интроспекции для психоанализа.
х. Кохут критически отнесся к тем исследователям, которые или
пренебреrали интроспекцией, или недооценивали этот метод наблюде
462

ИНТРОСПЕКТИВНОЭМПА ТИЧЕСКАЯ ПОЗИЦИЯ
ния В рамках психоанализа. Он считал, что описание социальной ситуа
ции, в частности, описание взаимоотношений между матерью и ребен
ком, чему стали уделять основное внимание некоторые психоаналитики,
не должно подменять собой эмпатическую интроспекцию применительно
к ранним состояниям психики.
Это не означает, что х. Кохут не при знавал никакоrо значения в OTH<F
шении исследования и описания ранних взаимоотношений между матерью
и ребенком. Разумеется, признавал. Однако он считал, что в этом случае
приходится иметь дело с формой социальной психолоrии и, следователь
но, приходится ссьтаться на то, с чем сравнивается ситуация, а это не coo
ветствует результатам интроспективной психолоrии. В отличие от Toro, что
делает социальный психолоr (разrраничение адаптационных процессов,
сравнение различных уровней сложности решаемых задач), психоаналитик
использует интроспекцию и эмпатию для различения механизмов не по их
эффективности или сложности, а по тому, насколько далеко он находится
от наблюдателя, по отношению к которому он проявляет эмпатию.
з. Фрейд апеллировал, как правило, к отдельной личности. В центре
ero интересов лежали внутриличностные, а не межличностные конфлик"
ты. На этом основании некоторые исследователи приходили к выводу,
что психоанализ не является межличностной дисциплиной.
Последующие психоаналитики, включая [. с. Салливана, призывали
к развитию межличностной теории. Однако, как полаrал х. Кохут, часть
психоаналитиков не поняла смысла межличностноrо подхода, посколь
ку она не учитывала Toro, что основным средством психоаналитическоrо
наблюдения является интроспекция. Важно поновому определить значе
ние caMoro понятия «межличностный», которое предполаrает наличие
межличностноrо опыта, OTKpbIToro для интроспективноrо наблюдения.
Не случайно, занимаясь интроспективным и эмпатическим исследо
ванием психоневрозов, з. Фрейд открыл бессознательное психическое
и явление пере носа. Не случайно и то, что, находясь в межличностных
отношениях, аналитик воспринимается пациентом не в качестве объекта
переноса, а как выразитель ero бессознательных воспоминаний.
Как бы там ни было, но З. Фрейд обратился к исследованию психозов,
психотической ипохондрии, а некоторые ero последователи  к изуче
нию шизофрении, что предполаrало интроспективное наблюдение над
ранними формами переживаний индивида, утратившеrо контакт с дpy
rим человеком. В конечном счете активная интроспекция стала BЫXO
дить, по мнению х. Кохута, на передний план, особенно при изучении
нарциссических расстройств и поrраничных состояний, что предполаrа
ло признание внутрипсихической борьбы в целях поддержания контакта
с архаическим объектом.
46з

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
При этом следует иметь в виду, что аналитик не становится cBoero рода
экраном для переноса пациента, а служит как бы продолжением ранней
реальности, которая в результате своей ненадежности не смоrла быть pea
лизована в прочную психолоrическую структуру. Это значит, что по суще
ству аналитик интроспективно переживается пациентом в рамках архаи"
ческих межличностных взаимоотношений.
Из подобноrо понимания происходящеrо в межличностных отноше
ниях между аналитиком и пациентом х. Кохут вывел несколько положе
ний, которые леrли в основу ero теоретических построений и терапевти
ческих разработок.
ВnервЪtХ, он пришел к убеждению, что без интроспективноrо подхо
да невозможно провести дифференциацию между влиянием прошлоrо
на психическое развитие и влиянием актуально существующих осадков
прошлоrо (BbITecHeHHoro бессознательноrо).
ВвторЪtХ, все переносы можно рассматривать в качестве повторения
прошлоrо, но не все повторения являются исключительно переносами.
тpeтъиx, блarодаря интроспекции можно провести различие между
выбором объекта, соответствующим модели детства, но не связанным
с переносом, и реальным переносом, имеющим место в аналитической
ситуации. Перенос последнеrо рода способен исчезнуть под воздействием
активной интроспекции, в то время как психоаналитическая интроспекция
не оказывает существенноrо влияния на протекание первоrо процесса.
В"'ЧетвертЪtХ, именно на основе интроспективноrо исследования вН}'Т""
peHHero опыта возникает понятие влечения, наделенное типичными при
знаками сексуальных и аrрессивных стремлений.
ВnятЪtХ, rипотеза з. Фрейда о первичном нарциссизме и первичном
мазохизме может быть отнесена к теории интроспективной психолоrии,
в то время как понятия влечения к жизни и влечения к смерти имеют биол
rический подтекст и лежат за пределами психоаналитической психолоrии.
Уже на ранних стадиях своей исследовательской и терапевтической дея
тельности х. Кохут высказывал свое убеждение в том, что интроспекция
и эмпатия являются важными инструментами наблюдения в науке, зани
мающейся изучением психических состояний. Более Toro, он полаrал, что
именно они определяют науку в целом. Поэтому нет ничеrо удивительноrо
в рассмотрении им области психоанализа в качестве одной из сторон реаль
ности, которую можно понять при помощи интроспекции и эмпатии.
Во всяком случае психоанализ как наука соотносился х. Кохутом имен
но с интроспекцией и эмпатией. По ero убеждению, «психоанализ являе
ся психолоrией сложных психических состояний, которая пyrем упорноrо
интроспективноэмпатическоrо поrружения наблюдателя во внутреннюю
жизнь человека собирает свои данные, чтобы их объяснить» [4, с. 283].
464

ИНТРОСПЕКТИВНОЭМПАТИЧЕСКАЯ ПОЗИЦИЯ
в то же время бьто бы некорректно rоворить о том, что в противо
положность признанию cTpororo психическоrо детерминизма х. Кохут
целиком и полностью полаrался на интроспекцию и эмпатию. Ero точка
зрения сводилась к тому, что rосподство закона психическоrо детерми"
низма вполне допускает возможность выявления мотивов желаний чело
века, ero решений, выбора и действия с помощью интроспекции в форме
свободных ассоциаций и анализа сопротивлений.
По ero убеждению, мноrие упущения и ошибки в рамках психоанализа
стали возможными блаrодаря пренебрежению тем фактом, что психоана..
литическая теория возникла на основе внутренних переживаний, наблю
даемых при помощи интроспекции и эмпатии. Дрyrое дело, что метод
интроспекции имеет свои rраницы, за которые не может выйти научное
наблюдение и, следовательно, «rраницы психоанализа определяются rpa..
ницами возможностей интроспекции и эмпатии» [5, с.298].
В конечном счете х. Кохут пришел к заключению, что психолоrиче..
ская о?ласть определяется приверженностью наблюдателя интроспектив"
ноэмпатическому подходу. Приверженность к подобному подходу при"
вела ero к необходимости внесения концептуальных уточнений в рамках
психоанализа, что проявилось прежде Bcero в изменениях терминолоrии
и развитии Toro, что было им названо психолоrией Самости.
fоворя о необходимости развития психолоrии Самости, х. Кохут
исходил из двух теоретических построений, в соответствии с которыми
Самость трактовалась или в качестве центра психолоrической вселенной,
или как содержание психическоrо аппарата. Эти два подхода (две психо..
лоrии Самости) рассматривались им с точки зрения принципа дополни
тельности.
Речь шла опризнании психолоrии Самости как в шuРО'Ком с.мЪtсле, коrда
Самость помещалась в центр исследования, изучал ось ее происхождение
и развитие, выявлялись ее составляющие в норме и патолоrии, так и в более
ужом смъи:.ле, коrда Самость воспринималась в качестве содержания психи..
ческоrо аппарата, т. е. имело место частичное р.асширение характерной
для классическоrо психоанализа традиционной метапсихолоrии.
Словом, х. Кохут считал, что для соrласования различных феноменов,
наблюдаемых в отношении Самости, необходимо изменить теоретиче"
скую систему психоанализа, для чеrо следует научиться мыслить OДHOBpe
менно в терминах двух концептуальных построений  ncuхоло2UU Самости
в шuРО'Ком u ужом СМъtс.ле. При этом он подчеркивал, что осуществленное
им переосмысление классическоrо психоанализа вызвано не столько кон..
цептуальными и терминолоrическими уточнениями, сколько необходи"
мостью уrлубленноrо понимания психолоrической сущности человека,
aдeKBaTHoro объяснения ero мотивов поведения.
465

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
Осуществленные после 3. Фрейда психоаналитические наработки
не привели х. Кохута к отказу от классических теорий и психоаналитиче..
ской концепции человека. Он был сторонником Toro, чтобы продолжить
их применение к определенным четко очерченным областям психоана
литическоrо знания. Вместе с тем для Hero стало очевидным, что HeKOTO
рые классические психоаналитические формулировки можно использо..
вать лишь в соответствующих rраницах. Во всяком случае х. Кохут пола
rал, что классическое психоаналитическое понимание природы человека
не является правомерным в отношении Bcero спектра ero психопатоло"
rии и ряда психолоrических феноменов, имеющих место за пределами
клинической ситуации.
Если уже при жизни з. Фрейда под влиянием некоторых психоаналити
ков стало наблюдаться смещение от психолоrии влечений Оно к психоло..
rии Я, то в дальнейшем появилась необходимость, по выражению х. Коху"
та, в расширении психоаналитическоrо подхода, в дополнении ero пси
холоrией Самости, что связано как с обоrащением психоаналитической
концепции неврозов, так и с объяснением нарушений Самости.
Но что понимал ось х. Кохутом под тем, что он обозначил термином
«Самость»? Какова сущность Самости и каково ее значение?
Как это ни странно, но, rоворя о необходимости разработки психо..
лоrии Самости, х. Кохут не дал четкоrо определения Toro, что такое
Самость. У Hero нет объяснения Toro, как следует понимать Самость
и какова ее сущность. Более Toro, он подчеркивал то обстоятельство, что
в рамках психолоrии Самости, понимаемой как в узком (определенная
структура психическоrо аппарата), так и в широком (центр психолоrиче
ской вселенной индивида) смысле слова, Самость в своей сущности непо
знаваема. Причем признание подобноrо рода делалось им без какоrолибо
раскаяния или стыда, поскольку х. Кохут считал, что посредством интрос
пекции и эмпатии невозможно про никнуть в Самость как таковую.
Может возникнуть недоумение по поводу Toro, что, настаивая на необ
ходимости использования инстроспекции и эмпатии в рамках психоанали
за и rоворя о психолоrии Самости, х. Кохут в то же время не может ничеrо
сказать о существе Самости. Однако в этом вопросе он занял вполне опре
деленную и принципиальную позицию, считая, что Cй...lJtOCтъ яв.ляется не nО'НЯ
тue.м абстра1(,т1tой иаУ1(,и, а въtведe1t1tъw из ЭМnUpu'ЧеСКUХ да1t1tъtх обобщe1tue.м. Это
означает, что, несмотря на невозможность дать KaKOTO четкое определ
ние Самости и выявить какуюто ее сущность, все же можно интроспектив
но и эмпатически воспринять ее психолоrические проявления.
Иначе rоворя, психолоrия Самости позволяет, как полаrал х. Кохут,
собирать данные о постепенном формировании совокупности интрос
пективно и эмпатически воспринимаемых внутренних переживаний,
466

ПРОИСХОЖДЕНИЕ И РАЗВИТИЕ САМОСТИ
наблюдать некоторые трансформации этоrо опыта, описывать различ
ные формы проявления Самости, демонстрировать составляющие ее эле
менты, полюсы амбиций и идеалов, области талантов и навыков, а также
выделять различные типы Самости и объяснять их особенности.
Позиция х. Кохута в отношении понимания Самости лучше проясняется
при сравнении Самости с такими понятиями классическоrо психоанализа,
как Оно, Я и СверхЯ. Последние понятия относились з. Фрейдом к xapaK
теристике психическоrо аппарата. Использованное х. Кохутом понятие
Самости  к дрyrому уровню понятийной структуры.
В отличие от аналоrичноrо термина, использованноrо К. [. Юнrом
для характеристики HOBoro центра личности, отличноrо от Я и вбирающеrо
в себя сознательные и бессознательные проявления, Самость представлялась
х. Koxyry в качестве особой структуры, имеющей психическую локализацию.
Будучи структурой, Самость, в ero представлении, возникает в результате
действия инстинктивной энерrии и обладает устойчивостью. Различные
репрезентации Самости наличествуют в каждом отдельном психическом
феномене, а не только в Оно, Я и СверхЯ, т. е. Cй...lJtOCтъ 1(,а1(, БЪt является coaejr
жа1tue.м nCUXU'Ческоzо аппарата, ио не является одиим из nсuхu'ЧеСКUХ фа1(,торов.
Прежде чем перейти к более детальному рассмотрению взrлядов х. Koxy
та на проблему Самости, следует, видимо, перечислить те принципы,
из которых он исходил. Так, в основе ero психолоrии Самости лежали три
npu1t1J,una, приверженность которым он постоянно демонстрировал в своих
работах.
ВnервЪtХ, психолоrическая область рассматривалась в качестве той
реальности, которая становится доступной исследователю блаrодаря caMO
анализу и эмпатии.
ВвторЪtХ, использовалась методолоrия длительноrо поrружения иссле
дователя в психолоrическую область, в частности, в рамках клинических
проявлений речь шла об эмпатическом поrружении вперенос.
Bтpeтъиx, осуществлялось формулирование конструкций в терминах,
соответствующих интроспективноэмпатическому подходу:
В целом психолоrия Самости предполаrала наблюдение и объяснение
BнyтpeHHero опыта, прежде Bcero восприятие объектов, Самости и их Bce
возможных взаимоотношений.
Происхождение и развитие Самости
х. Кохут отталкивался от Toro исходноrо положения, в соответствии
с которым для психолоrическоrо выживания ребенка требуется эмпатиче
ская, отзывчивая среда объектов Самости. Ero формирующаяся Самость
настраивается на эмпатическое окружение, отвечающее ero потребностям,
467

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
желаниям. Оснащенной зрелой психолоrической орrанизацией объект
Самости реалистически оценивает запросы ребенка и включает ero в свою
собственную психолоrическую орrанизацию, а в случае психолоrическоrо
дисбаланса устраняет этот дисбаланс блаrодаря своим действиям.
Так, TpeBora ребенка вызывает эмпатический резонанс у материнскоrо
объекта Самости, последний устанавливает тактильный или вербальный
контакт с ребенком, который воспринимает сложившуюся ситуацию как
слияние со всемоryщим объектом Самости. Эмоциональные состояния
объекта Самости передаются ребенку через прикосновение, интонацию
и воспринимаются им как ero собственные. Ранее ощущаемые ребенком
продукты психолоrической дезинтеrрации исчезают, в результате чеrо
оптимальная фрустрация со стороны объекта Самости, выражающаяся
в кратковременной отсрочке ero эмпатической реакции, в обычных усло
виях ведет к формированию психолоrической структуры посредством
преобразующей интернализации.
Психолоrия Самости  это прежде Bcero изучение происхождения
и развития Самости. Поэтому один из существенных вопросов, подни"
маемых в рамках данной психолоrии, связан с проблемой происхожде
ния Самости.
Коrда и как возникает Самость? Что она собой представляет?
По мнению х. Кохута, исследования paHHero состояния младенчества
с помощью все более совершенных психолоrических методов позволяют
выдвинуть предположение о том, что рудиме1tтар1tая Самостъ существует
уже в самом раинем детстве. Разумеется, психолоrическое проникновение
в архаичные психические состояния, особенно переживания, является
проблематичным и ненадежным. Тем не менее есть основания rоворить
о наличии некой Самости у младенца.
В частности, окружающие маленькоrо ребенка люди реаrируют таким
образом, словно Самость уже сформирована у Hero. Блаrодаря взаимной
эмпатии ребенок с caMoro начала слит с окружением. Имеет место первич
ное эмпатическое слияние между младенцем и объектом Самости младен
ца. Коrда мать впервые видит cBoero ребенка и вступает с ним в контакт,
фактически начинается процесс, формирующий человеческую Самость.
Дрyrое дело, что открытым остается вопрос, касающийся определения
времени, коrда в рамках взаимной эмпатии между младенцем и ero объек
том Самости «врожденные потенциальные возможности младенца и ожи
дания объекта самости по отношению к младенцу сходятся» [6, с.103].
При обсуждении проблемы Самости х. Кохут использовал несколько
терминов, поразному характеризующих те или иные аспекты Самости.
В частности, он rоворил о «ядерной», «архаической», «виртуальной»,
«rрандиозной», «фраrментарной», «биполярной» Самости.
468

ПРОИСХОЖДЕНИЕ И РАЗВИТИЕ САМОСТИ
Под ядерной Самостъю им понималась впервые проявляющаяся CTPYК
турная орrанизация психики.
Под архаu'ЧеСКОЙ Самостъю  патолоrические проявления ядерной CaMO
сти у зрелоrо человека, являющиеся нормальными в период paHHero раз..
вития ребенка.
Под вuртуалъ1tой Самостъю  образ возникающей Самости, имеющий
место в представлениях родителей.
Под zpа1tдuоз1tой Сй...lJtостъю  нормальные эксrибиционистские проявления
младенца, связанные с переживанием им cBoero безопасноrо состояния.
Под биnОЛЯр1tой Сй...lJtостъю  двухполюсная структура, состоящая из стрем..
ления индивида к реализации своих целей и притязаний, с одной стороны,
норм и идеалов  с дрyrой стороны.
Клиническая работа с нарциссически нарушенными личностями при
вела х. Koxyra к мысли, что в ходе paнHero психическоrо развития имеет
место следующий процесс.
Одни архаические психические содержания воспринимаются как при"
надлежащие Самости. Они или уничтожаются, или переходят в область
неСамости. Дрyrие содержания сохраняются в Самости или добавляются
к ней. Так формируется ядро Самости, т. е. ядерная Самость.
Данная структура становится основой для ощущения существования
человека как центра инициативы и восприятия, который интеrрируется
с основными устремлениями, идеалами и переживаниями Toro, что тело
и психика являются связной единицей в пространстве и времени. В соче..
тании с талантами и навыками, развивающимися в ответ на требования yc
ремлений и идеалов ядерной Самости, устойчивая психическая структура
формирует центральный сектор личности.
Из подобноrо понимания формирования Самости вытекают вполне
определенные практические следствия терапевтическоrо характера. Они
сводятся к тому, что в процессе анализа страдающих от нарушений форми..
рования Самости пациентов можно создать психолоrические предпосьтки,
способствующие реактивации первоначальной тенденции развития.
fоворя о наличии Самости у младенца, х. Koxyr, казалось бы, солидари"
зировался с психоаналитиками, признававшими изначальную структурную
орrанизацию психики. Однако, при знавая существование Самости в самом
начале жизни ребенка, х. Koxyr тем не менее выступил против точки зре-
ния М. Кляйн, В соответствии с которой в самом раннем возрасте у ребенка
наличествуют фантазии, которые можно вербализовать. В ero представле-
нии Самость новорожденноrо младенца является, по сути дела, виртуальной,
и, следовательно, состояния, существующие до Toro, как созрел аппарат цен"
тральной системы, должны описываться в терминах увеличения или сниже-
ния напряжения, а не с точки зрения доступных вербализации фантазий.
469

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
Размышляя о развитии Самости, х. Кохут исходил из Toro, что оно обу
словлено двумя базисными психолоrическими функциями, представляю
щими собой здоровое самоутверждение ребенка в отношении зejжалъ1tо
отражающеzося обоекта Самости и здоровое восхищение uдеалuзuрова1t1tъw ее
обоектом. Независимая Самость развивается из интеrрации этих двух психо
лоrических функций, предполаrающей наличие блаrоприятных условий.
В том случае, коrда самоутверждение ребенка остается без ответа
со стороны зеркально отражающеrо объекта Самости, он отказывается
от cBoero здоровоrо эксrибиционизма (привлечения внимания к себе)
и ориентируется на частичные сексуализированные интересы, представ
ленные в виде символов величия, будь то фаллос, фекалии, струя мочи.
В том случае, коrда поиск ребенком идеализированноrо объекта CaM
сти, с которым он хочет слиться, оказывается неудачным, то ero восхище
ние исчезает и замещается сексуализированным вуайеристским интересом
(стремлением к разrлядыванию) к символам власти взрослоrо человека,
олицетворением которых являются части тела, напрмер rрудь или пенис.
Проявление отдельных сексуализированных интересов у ребенка
наблюдается и в том случае, если здоровое самоутверждение вотноше..
нии отражающеrо объекта Самости и здоровоrо восхищения идеализи"
рованным ее объектом оказывается невозможным в силу отсутствия coo
ветствующеrо реаrирования со стороны объекта Самости.
Соrласно представлениям х. Кохута вполне вероятно, что следы амби"
ций и идеализированных целей приобретаются в раннем детстве. OCHOB
ная часть ядерной rрандиозности объединяется в ядерные амбиции
на самых ранних ступенях развития ребенка (в возрасте 24 лет). OCHOB
ная часть ядерных целевых структур  чуть позже (в возрасте 46 лет).
Зеркально отражающее принятие матери подкрепляет ядерную rpaH"
диозность, а материнская забота способствует переживанию слияния
с идеализированным объектом Самости. Между двумя полюсами Самости
наблюдается постоянный поток психической деятельности, названный
х. Кохутом «дуеой 1tаnряже1tия» и предопределяющий основные цели чело..
века, к которым подталкивают ero амбиции и идеалы.
Формирование Самости ребенка осуществляется, соrласно х. Кохуту,
под воздействием двух процессов. В рамках первоrо процесса происхо..
дит избирательное включение или исключение определенных структур,
в результате чеrо закладываются основы Самости. В рамках BToporo про
цесса имеет место компенсация нарушений в развитии одноrо из элемен..
тов Самости за счет более интенсивноrо развития дрyrих ее элементов,
что способствует формированию связной Самости. Стало быть, на пути
становления устойчивой Самости ребенок располаrает двумя возможно
стями, связанными с установлением у Hero zра1tдuоз1tЭ'КсzuБU1J,uо1tuстскоzо
470

ПРОИСХОЖДЕНИЕ И РАЗВИТИЕ САМОСТИ
образа себя (нарциссический «субъект») и наделением прежним совершен
ством вызывающеrо восхищение всемоzущеzо обоекта Самости (нарциссиче
ский объект). Но если обе эти возможности не реализуются, то возникают
патолоrические нарушения Самости.
fрандиознонарциссический образ себя (нарциссический «субъект»)
х. Кохут назвал первоначально нарциссической Самостью, а затем  epaи
дuоз1tой Самостъю. Всемоryщий объект Самости (нарциссический объект)
получил у Hero название uдеализuрова1t1tоzо родuтелъс1(,ОZО образа. Процесс
структурообразования психики он назвал nреобразующей u1tтер1tализа1J,ueй.
Данная терминолоrия стала исходной и основной в психолоrии Самости.
Итак, соrласно х. Кохуту, существует первоначальное нарциссическое
равновесие ребенка, т. е. высшая форма ero первичноrо нарциссизма.
В результате неизбежноrо недостатка материнской заботы это paBHOBe
сие нарушается. Ребенок стремится сохранить свой первоначальный опыт,
прежнее ощущение совершенства блаrодаря rрандиозной Самости и идеа
лизированному родительскому образ При оптимальных условиях развития
эксrибиционизм, rрандиозность архаической Самости постепенно смяrча
ются и со временем интеrрируются во взрослую личность. Идеализирован
ный родительский образ также интеrрируется во взрослую личность.
fрандиозность архаической Самости обеспечивает реализацию амби"
ций и целей, способствующих получению удовольствия от COOTBeTCT
вующей деятельности и приобретению чувства самоуважения. Идеа
лизированный родительский образ становится важным компонентом
психической орrанизации, блаrодаря которому деятельность человека
осуществляется в соответствии с ero идеалами.
В том случае, коrда у ребенка наблюдается тяжелая нарциссическая
травма, ero rрандиозная Самость не интеrрируется во взрослую личность,
а сохраняется в неизменной форме. Она стремится к реализации своих
архаических целей. В том случае, коrда ребенок переживает разочарова
ние в отношении обожаемоrо им взрослоrо, ero идеализированный роди
тельский образ остается неизменным и не трансформируется в психиче
скую структуру. Этот образ остается архаическим объектом. Различноrо
рода реrрессии, особенно в тяжелой форме, MOryт привести к активиза
ции нестабильных допсихолоrических фраrментов психики, телесной
Самости и ее функций.
х. Кохут считал, что ответы зеркально отражающеrо объекта CaMO
сти и способность к идеализации ero нельзя рассматривать в рамках пси
холоrии влечений, поскольку первопричиной возникновения эксrиби"
ционизма и вуайеризма являются не влечения, а нарциссическая травма
и депрессия. Отсюда проистекают существенные изменения как в иссле
довательской, так и терапевтической позиции аналитика.
471

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
Если при классическом психоаналитическом подходе основное вни
мание акцентируется на содержании переживаний пациента, то в paM
ках психолоrии Самости внимание фокусируется на способах формиро
вания ero психолоrической структуры, т. е. Самости. Если в первом случае
процессы переноса в аналитической ситуации рассматриваются с точки
зрения воспроизведения детских переживаний, то во втором случае они
воспринимаются в качестве новой редакции отношений между Самостью
и ее объектами в детском возрасте.
Патолоrия Самости
х. Кохут отталкивался от наблюдения клинических феноменов, связан
ных с нарциссическими нарушениями личности. Если в рамках классиче
cKoro психоанализа речь шла, как правило, о психических нарушениях,
рассматриваемых с точки зрения анализа эдипова комплекса, и в центре
внимания стояла проблема структурных неврозов, то в случае нарцисси
ческих нарушений личности психоаналитику приходилось иметь дело
не с патолоrическими последствиями неуспешноrо разрешения CTPYКТYP
ных конфликтов, а с психолоrическим нарушением функционирования,
обусловленным дефектами структуры Самости. Поэтому перед х. Кохутом
возникла потребность в выявлении специфики патолоrии нарциссиче
ских нарушений личности.
Обратившись к осмыслению природы нарциссических нарушений
личности, х. Кохут выдвинул предположение, что подобная психопато
лоrия представляет собой, с одной стороны, приобретенные в детстве
дефекты психолоrической структуры Самости, а с друrой стороны, BTO
ричные структурные образования, возникшие в раннем детстве, но свя
занные с первичным дефектом двумя способами. В зависимости от этих
способов он назвал соответствующие типы вторичных структур защuт1tЪt
ми и 1(,омnенсаториъши.
Первый тип вторичной структуры основывался на сокрытии первич
Horo дефекта Самости, второй тип  на компенсации данноrо дефекта.
Защитные и компенсаторные структуры выступают в качестве разных
полюсов единоrо спектра, между которыми размещаются промежуточ
ные формы, вбирающие в себя разные элементы, тяrотеющие к тому или
дрyrому типу.
Как следует рассматривать компенсаторные структуры? Должен ли
психоаналитик трактовать их в терминах психолоrии Я, т. е. в качестве
защит, связанных с «вторичной автономией» от влечений?
С точки зрения х. Кохута компенсаторные структуры необходимо pac
сматривать в терминах психолоrии Самости, как элемент Самости, обра
472

ПАтолоrия САМОСТИ
зовавшийся под влиянием определенных отношений между Самостью
и ее объектами. Это значит, что в случае нарушения Самости было бы
неправильным использовать понятия первичной или вторичной автоно..
мии, как это имеет место в рамках психолоrии я. Хотя компенсаторные
структуры MOryт стать автономными, тем не менее термины первичной
и вторичной автономии к ним неприменимы.
х. Кохут признавал, что наследственные факторы MOryT частично
влиять на выбор определенных компенсаторных функций ребенка, что
вроде бы позволяет rоворить об их первичной автономии. Однако он
считал, что выбор ребенком тех или иных функций из находящеrося в ero
распоряжении множества их, как и обретение им компенсаторных CTPYК
тур, лучше объяснять с точки зрения способности ребенка перемещаться
от фрустрирующеrо объекта Самости к менее фрустрирующему или нефру..
стрирующему ero объекту.
Словом, основную проблему х. Кохут видел не в том, что выражающие
Самость функции автономны, а в том, что подверrнутая yrрозе в одном
секторе Самость сместила свой психолоrический центр в дрyrой сектор
и тем самым смоrла выжить.
Наряду с этими новациями, х. Кохут подверr критике представления
психоаналитиков, включая Ф.Александера, в соответствии с которыми
объяснением серьезных нарушений пациентов считается фиксация вле..
чений, рассмотренная под yrлом зрения психолоrии влечений и структур"
ной модели психики. В ero собственном понимании nоведеиие 1tар1J,uссu'Че
С1(,и 1tаруше1t1tъtх лu'Ч1tостей является ие ма1tuфеста1J,Uей устаиов1(,и стимулuрую-
щеzо u1tфа1tтшизма, а въtраже1tuем nотреб1tостей архаu'Чес1(,ОZО состоя1tия.
Если подходить к пациенту с этих позиций, то фиксация влечений
и распространенные дефекты Я не представляются ни первичными в reHe
тическом плане, ни центральными аспектами психопатолоrии со CTPYК
турнодинамической позиции. Речь должна идти скорее о Самости ребен"
ка, недостаточно сформированной вследствие серьезных нарушений
эмпатических реакций родителей, а также об ослабленной и склонной
к фраrментации Самости.
х. Кохут не отверrал концептуальные разработки З. Фрейда и К. Абра
хама, выявившие важные соотношения между чертами характера челове
ка и сохраняющейся фиксацией на некоторых ero доrенитальных влече..
ниях, в частности, на анальной стадии развития. Более Toro, он считал,
что подобные концептуальные разработки дали блестящее объяснение
ряда сложных психолоrических явлений. Однако подобные интеллекту
альные достижения не позволили, по ero мнению, увидеть их оrраничен
ность, ведущую подчас к искажению исследовательской установки вотно..
шении некоторых психолоrических состояний.
473

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
в частности, традиционный акцент на влечениях, связанных с взаи
модействием матери и ребенка, не дает удовлетворительноrо объясне
ния ни анальной фиксированности ребенка, ни последующему возникно
вению защит против OTKpbIToro проявления анальности как отправной
точки развития соответствующих психолоrических структур. «Я счи
таю,  подчеркивал Х.Кохут,  что мы достиrаем действительно более
удовлетворительноrо объяснения, если, помимо влечений, рассматрива..
ем самость анальноrо периода, т. е. рассматриваем самость на ранней CTa
дии ее консолидации» [7, с. 81] .
С точки зрения х. Кохута ребенок переживает радость и rордость
родителей или отсутствие интереса у них не только в плане принятия
или отвержения влечения, но и в качестве принятия или отвержения
ero уязвимой, хотя и активной Самости. Данный аспект взаимодействия
родителей и ребенка часто оказывается основным. Если мать oTBepraeT
проявляющуюся Самость ребенка или оказывается неспособной реаrи..
ровать на нее в целом, то Самость ребенка может стать опустошенной,
в результате чеrо он не будет стремиться к самоутверждению и оrраничи
ся получением удовольствия от фраrментов своей Самости. Стало быть,
применение теоретической системы психолоrии Самости является необ
ходимой частью понимания Bcero содержательноrо спектра пережива
ний ребенка на той или иной стадии ero развития и оценки ее значения
для психолоrическоrо развития ребенка.
Это вовсе не означает, как замечал х. Кохут, что тем самым можно
отбросить разработанную в рамках классическоrо психоанализа пси
холоrию влечений, как устаревшую и бесполезную. В том случае, коrда
Самость ребенка была серьезно фраrментирована или ослаблена OTCYТ
ствием эмпатических реакций со стороны родителей, психолоrические
формулировки с точки зрения психолоrии влечений MOryт подходить
для объяснения HOBoro состояния в терминах, не имеющих отношения
к психолоrии переживаний, хотя они и не MOryт удовлетворительным
образом объяснить психолоrические колебания между связной и фраr-
ментарной Самостью.
В конечном счете х. Кохут признавал, что можно использовать две
разные теоретические системы, т. е. «по аналоrии с принципом компле
ментарности в современной физике мы моrли бы rоворить о психолоrи
ческом принципе комплементарности и утверждать, что rлубинно"психо
лоrическое объяснение психолоrических явлений в норме и патолоrии
нуждается в двух комплементарных подходах: в подходе психолоrии KOH
фликтов и В подходе психолоrии самости» [8, с. 8384] .
Что касается психолоrии Самости, то в представлении х. Кохута она
является такой психолоrией, в которой про водятся различия между обr,ек
474

ПАтолоrия САМОСТИ
тa.лtu Самости, т. е. объектами, рассматриваемыми в качестве частей CaMO
сти, и истиииъши оБU1Cтамu, воспринимающимися в плане независимых
от Самости центров инициативы. Подобная психолоrия способна объяс
нить различные феномены, включая фрустрацию ребенка в детстве, зна
чение теории либидо на всех уровнях инфантильноrо развития или arpec
сивную реакцию пациента на ero сопротивление во время анализа, более
убедительно, чем используемые в психолоrии Я конструкции, в которых
основной акцент делается на влечениях человека.
х. Кохут исходил из Toro, что дефекты в Самости возникают в резуль
тате недостатка эмпатии со стороны объектов Самости (людей), которым
свойственны нарциссические нарушения, и что фрустрация влечений
не является вредной в психолоrическом отношении, если психолоrическая
среда реаrирует на ребенка неискаженными эмпатическими ответами.
0и счuтал, 'Что 'ЧрезвЪt'Чай1tо важ1tой является двухстуnен'Чатая nос.ледова
телъ1tостъ:
· первая стуnенъ, въtражающаяся в эмпатическом слиянии со зрелой психи..
ческой орrанизацией объекта Самости и участии в переживании этим
объектом аффективноrо сиrнала;
· вторая стуnеиъ, олицетворяющая удовлетворяющую потребность дей
ствия, совершаемоrо объектом Самости.
Если подобная двухступенчатая последовательность переживается
в детстве оптимальным образом, то на протяжении последующей жизни
человека она остается существенной опорой ero психическоrо здоровья.
В том случае, коrда объекты Самости в детстве не оправдывают ожиданий,
возникающие психолоrические искажения и дефициты неrативным обра
зом сказываются на психике человека.
В представлении х. Кохута патоrенез склонности к эмоциональным
нарушениям необходимо исследовать с точки зрения слияния зарож
дающейся Самости с депрессивными, маниакальными реакциями объек
та Самости. Он полаrал, что психолоrические аспекты эмоциональных
нарушений нельзя адекватно понять, если подходить к их рассмотрению
с позиций динамики влечений и структур. По ero убеждению, исследова
ние слияния со всемоryщим объектом Самости до формирования психоло
rической структуры способно привести к более адекватному пониманию.
Так, в отличие от объяснительных конструкций классическоrо пси
хоанализа и психолоrии Я целесообразнее исходить из Toro, что сфор
мированная с изъянами Самость ребенка рассчитывает на сохранение
своей связности блаrодаря эмпатическим ответам со стороны объекта
Самости. Ребенок нуждается в полной эмпатии со стороны родителей
или замещающих их лиц. Поэтому, как подчеркивал х. Кохут, «интерпре
тация, сформулированная в рамках понятийной системы метапсихолоrии
475

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
самости в целом и в аспекте отношения самости к объекту самости в час
ности, rораздо больше соответствует эмпирическим фактам, чем объяс"
нения, относящиеся к психолоrии психическоrо аппарата, ero влечений
и защит» [9, с. 95].
fоворя о патолоrии Самости, х. Кохут выделил две rруппы нарушений:
nервu'Ч1tъteи втopu'Ч1tъte (реактивные). Последние соотносились им с OCTpЫ
ми И хроническими реакциями (уныние, rHeB, отчаяние, надежда) сфор..
мированной Самости на различные события жизни в детстве, зрелости
или старости. В отличие от первичных, вторичные нарушения Самости
не рассматривались им в качестве существенных, требующих особоrо aHa
лиза. Дрyrое дело  первичные нарушения Самости, пониманию которых
он уделил значительное внимание.
В частности, х. Кохут предложил 'КЛаССUфU1(,а1J,UЮ nервU'ЧНЪtХ 1tарушенuй,
включающую, по ero представлению, пять составляющих: психозы, поrра
ничные состояния, шизоидные и паранойяльные личности, нарциссиче
ские нарушения личности и нарциссические нарушения поведения.
ПСUХОЗЪt характеризуются постоянным или длительным распадом,
ослаблением или серьезным искажением Самости.
Поzра1tu'Ч1tъte состоя1tия  такими же самыми проявлениями в сочетании
со скрытыми защитными структурами.
ПIuзouд1tъtе u nара1tОЙЯЛЪНЪtе лu'Чностu  использованием дистанциро
ванных защитных орrанизаций посредством эмоциональной холодности
(шизоиды) или враждебности и подозрительности (параноики), блаrо
даря чему осуществляется защита Самости от опасности подверrнуться
искажению, ослаблению, распаду.
Нар1J,UСCU'ЧеСКue лu'Ч1tостu  временным распадом, ослаблением или cepь
езным искажением Самости, сопровождающимися такими симптомами,
как повышенная чувствительность к пренебрежению, ипохондрия или
депрессия.
НаР1J,UССU'Ческuе нарушения поведения  теми же самыми проявлениями,
сопровождающимися такими симптомами, как перверсия, делинквент
ность или паryбные привычки.
С точки зрения х. Кохута, первичные нарушения Самости в форме
психозов, поrраничных состояний, шизоидных и паранойяльных лич..
ностей имеют свою специфику, связанную с тем, что в процессе анали..
за таких пациентов не происходит орrаническоrо слияния при переносе
болезненноrо сектора их Самости с образом аналитика как объекта CaMO
сти. Результатом этоrо становится то, что данные формы психопатолоrии
не поддаются, как полаrал он, анализу.
Дрyrое дело  такие формы психопатолоrии, как нарциссические лич
ности и нарциссические нарушения поведения, в которых наблюдается
476

ПАтолоrия САМОСТИ
спонтанное орrаническое слияние при переносе болезненноrо сектора
Самости пациента с аналитиком (объектом Самости). Проработка подоб..
ных переносов как раз и оказывается в центре аналитическоrо процесса,
осуществляемоrо с позиций психолоrии Самости, исходящей из предпо
ложения, в соответствии с которым nатоло2UЯ воз1tU1(,ает вследствие лuшения
ребе1t1(,а блаzотвОР1tъtх от1tоше1tuй с обиктамu Самости в двух сферах развuтия
ядер1tОЙ Самости (патоrенноrо воздействия зеркально отражающеrо объ
екта и неспособностью устранения причиненноrо им вреда при взаимо
действии с идеализированным объектом).
х. Кохут провел разлu'Чuе между nсuхоnатолоzuей 1tевроза nереиоса u ncиx
nатолоzuей 1tаР1J,uссu'Чес1(,UХ 1tаруше1tuй лu'Ч1tостu.
В первом случае основная психопатолоrия связана со структурными
конфликтами, вызванными либидозными и аrрессивными влечениями.
Эти влечения исходят из связной Самости и направлены на объекты дe
ства, которые отделились от Самости. Здесь психопатолоrия не относит
ся непосредственно к Самости или ее архаичным объектам.
Во втором случае основная психопатолоrия связана именно с Само..
стью и архаичными нарциссическими объектами. Соответствующие нар"
циссические конфиrypации или подвержены временной фраrментации,
или не интеrрированы с остальной личностью.
С точки зрения психолоrии Самости основная психопатолоrия при
нарциссических нарушениях личности определяется тем, что Самость
этих личностей не была надежно сформирована в раннем детстве. В ОТСУТ--
ствии эмпатии со стороны родительскоrо объекта Самости или в случае
ero утраты происходило ослабление Самости ребенка, сопровождавшее"
ся разнообразными реrрессиями и фраrментацией.
В классическом психоанализе З. Фрейда возникновение невроза объ
яснялось травмой, пережитой ребенком в детстве и связанной, как пра..
вило, с эдиповым комплексом. Последующие психоаналитики, вклю"
чая М. Кляйн, М. Малер, Р. Шпица, соотносили истоки возникновения
психических расстройств с доэдипальными стадиями развития ребенка,
на которых возникали переживания младенца, связанные с восприяти"
ем им «плохой rруди» матери, отделением ero от нее, утратой родителей
и иными травмами paHHero детства.
х. Кохут признавал, что нарушения личности MOryт быть связаны
с тяжелыми травматическими событиями paHHero детства. Однако он
полаrал, что 1tаР1J,uссu'Ческuе фU1(,са1J,UU даже nри самъtх тяжелъtх наруше1tИЯХ
лu'Ч1tостu обус.ловле1tЪt ие столъ1(,О соответствующuмu травматu'Чес1(,имu соБЪt
тu..я.мu, СКОЛЪ1(,о pea1(,1J,ueй ребе1t1(,а иа родuтелей.
В ero представлении травматические события в раннем детстве, будь
то отсутствие родителей или потеря Koroo из них в результате смерти,
477

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
отстраненность вследствие эмоциональноrо заболевания или развод, дей
ствительно вносят свой неrативный вклад в нарциссическую фиксацию.
Но сами по себе эти события недостаточно объясняют последующие пато
лоrические фиксации, поскольку являются лишь внешним звеном в цепи
неприметных и вместе с тем существенных психолоrических факторов.
В конечном счете х. Кохут исходил из Toro, что основная rенетиче..
ская травма ребенка уходит своими корнями в психопатолоrию родите
лей, в их собственные нарциссические фиксации. «Патолоrия И нарцис
сические потребности родителей решающим образом влияют на то, что
ребенок всерьез и надолrо запутывается в нарциссической паутине лич
ностных качеств родителей, пока, например, неожиданное отделение
родителей или внезапное и страшное понимание ребенком Toro, насколь..
ко неправильным стало ero эмоциональное развитие, не сталкивает ero
с неразрешимой задачей достижения полной преобразующей интернали"
зации хронических нарциссических отношений, от которых он прежде
безуспешно пытался избавиться» [1 О, с. 97] .
Из подобноrо понимания взаимосвязи между патолоrией родителей
и патолоrией ребенка, а также формирующей ero структуру преобразую"
щей интернализации вытекали некоторые концептуальные и терапев"
тические особенности психолоrии Самости. Так, в понимании х. Кохута
отсутствие или потеря патолоrическоrо родителя может стать блаrотвор
ным освобождением, если более эмпатический дрyrой родитель или заме
няющий родителя человек обеспечит временное восстановление нарцис
сических отношений и последующее постепенное их устранение.
В отношении одной из особенностей терапевтическоrо процесса
х. Кохут высказал убеждение, в соответствии с которым понимание пато
лоrии Самости ведет к осознанию Toro, что сопротивление пациента ана..
литическому процессу может представлять собой здоровую силу, поддер"
живающую ero ядерную Самость. Это понимание ведет также к осознанию
Toro, что ядерная Самость все больше реактивируется, в результате чеrо
может возрождаться та архаическая убежденность пациента в величии
своей Самости, которая оставалась без ответа в детстве и не была доступ"
на для интеrрации с остальной частью личности. Кроме Toro, понимание
патолоrии Самости может способствовать осознанию процесса перера
ботки требований реактивированной ядерной Самости, начинающеrося
с мобилизации архаических потребностей в зеркальном отражении, слия
нии и завершающеrося здоровой самооценкой человека.
х. Кохут также считал, что именно с позиций психолоrии Самости
более понятными становятся появление и проявления новых симптомов
у пациентов в том случае, коrда, например, в силу различноrо рода обстоя
тельств аналитику приходится на KaKoeTO время расставаться с ними.
478

ИДЕАЛИЗИРУЮЩИЙ ПЕРЕНОС
Потеря объекта Самости в лице аналитика приводит пациента с нарцис
сическим расстройством личности к тому, что он лишается психолоrиче
cKoro основания нарциссическоrо переноса, в результате чеrо он может
испытывать повышенную тревожность, связанную с ощущением обособ
ления частей тела.
Проявление симптомов (например, ипохондрическое беспокойство,
раздражительность, бессонница и др.) оказывается связанным не с бес
сознательными желаниями пациента, а с теми физическими дефектами,
которым он не придавал существенноrо значения до тех пор, пока ero
Самость не подверrалась уrрозе распада. Как замечал х. Кохут по данному
поводу, основная психопатолоrия в таких случаях «заключается не в про"
явлении усилившихся определенных сексуальных и аrрессивных фанта..
зий в соматической форме, а в ослаблении связности телесной самости
в отсутствие зеркально отражающеrося объекта самости» [11, с.154].
На ранних стадиях анализа нарциссических нарушений личности при
ходится порой сталкиваться с сексуализацией переноса. Может показать
ся, что проявления подобной сексуализации являются своеобразным про..
рывом сексуальных влечений, как это воспринимается в рамках классиче..
cKoro психоаналитическоrо подхода в случае эротизированноrо переноса
со стороны пациента. Однако, по убеждению х. Кохута, такое понимание
является ошибочным. С позиций психолоrии Самости подобные проявле
ния следует понимать как выражение усилившейся потребности пациен"
та восполнить структурный дефект, а также надежды пациента на то, что
психоаналитик снабдит ero необходимой психической структурой.
Идеализирующий перенос
в классическом психоанализе не уделялось достаточное внимание
исследованию и лечению нарциссических неврозов, поскольку счита..
лось, что работа с нарциссическими пациентами крайне затруднена в силу
их оrраниченной способности переносить свои чувства и переживания
на аналитика и, следовательно, невозможности проработки явноrо пере"
носа, как это имело место в случае с истериками или людьми, страдающи
ми неврозом навязчивых состояний. В психолоrии Самости, напротив,
придавал ось важное значение исследованию и лечению нарциссических
расстройств личности и поэтому вопрос о нарциссических переносах рас"
сматривался в качестве основной и существенной составляющей терапев
тическоrо процесса.
х. Кохут сосредоточил свои исследовательские и терапевтические раз"
работки на осмыслении природы нарциссических переносов и техники
работы с ними. В частности, он выделил два типа нарциссических пере..
479

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
носов, связанных с активизацией в терапевтическом процессе идеализи
pOBaHHoro образа родителей и rрандиозной Самости. Первый вид Hap
циссических переносов он назвал uдеализuрующuм переносом, второй  зер-
1(,алънъw переносом.
Представление об идеализирующем переносе соотносилось х. Koxy
том с идеализацией, имеющей место у ребенка на стадии cBoero архаи
ческоrо и последующих этапов развития. Соответствующая идеализация
может быть направлена на смутно воспринимаемую ребенком архаиче
скую матьrрудь, на эдипова родителя, на приобретенные ребенком цeH
ности и стандарты, воплощенные в интернализованную психическую
инстанцию, названную з. Фрейдом Сверх"Я. При оптимальных условиях
развития ребенок переживает постепенное разочарование в идеализи"
рованном объекте, ero инфантильная оценка этоrо объекта становится
более реалистичной.
Но если взаимоотношения ребенка с идеализированн.ым объектом
серьезно нарушены, то у Hero не происходит формирования устойчивой
психической структуры, ero психика фиксируется на архаическом образе
объекта, а в процессе последующеrо развития личность будет находиться
в поиске иных объектов, замещающих собой недостающие cerMeHTbI ВНУТ"
ренней структуры. В результате ранних нарушений взаимоотношений
с идеализированным объектом возникают структурные дефекты, приво
дящие к патолоrии личности.
В аналитическом процессе у пациентов с нарциссическим расстрой
ством личности может проявиться такой перенос, при котором они будут
направлять свои потребности и запросы на идеализированноrо аналити"
ка. Подобный идеализирующий перенос возникает в результате наруше"
ния равновесия инстинктов, которые пытается сохранить тот или иной
пациент. В ходе анализа может наблюдаться смещение психической энер"
rии к архаической стадии идеализированноrо образа родителей. Стало
быть, психоаналитику приходится иметь дело с идеализирующим пере..
носом, представляющим собой, соrласно х. Кохуту, «терапевтическое
восстановление paHHero состояния, в котором психика сохраняет часть
потерянноrо опыта rлобальноrо нарциссическоrо совершенства, объе..
диняя ero с архаическим (переходным) объектом  идеализированным
родительским имаrо» [12, с. 41 О] .
Идеализация связана с нарциссическим контекстом. При идеализи"
рующем переносе пациент будет находиться в ожидании эмпатическо"
ro понимания ero ценностей и целей. Если он почувствует одобрение
со стороны аналитика, то обретет недостающее ему чувство самооценки.
Если аналитик не выразит эмпатическоrо понимания запросов пациента,
то ценности и цели последнеrо окажутся для Hero лишенными смысла.
480

ИДЕАЛИЗИРУЮЩИЙ ПЕРЕНОС
Присутствие аналитика придает пациенту уверенность в себе. YTpa
та идеализированноrо аналитика ведет к ощущению пациентом чувства
беспомощности и бесполезности, в результате чеrо он может обратиться
к архаическим предшественникам идеализированноrо образа родителей
или осуществить дальнейшую реrрессию к архаической стадии rрандиоз
ной Самости.
Специфическая реrрессия пациента в рамках терапии ведет к тому, что
он становится зависимым от аналитика и от аналитической процедуры.
Пациент восстанавливает ранее существовавшую потребность в архаич
ном, нарциссически воспринимаемом объекте Самости. Подобный объ
ект предшествовал формированию психической структуры в определен
ном cerMeHTe психическоrо аппарата. Теперь же, т. е. в аналитическом
процессе, пациент ожидает от аналитика (объекта Самости) исполнения
тех базисных функций в области нарциссическоrо равновесия, которые
не способна осуществить ero собственная психика.
Спонтанно возникающий в процессе анализа идеализированный пере
нос относится к тому моменту в развитии идеализированноrо родитель
cKoro образа, коrда нормальное развитие в сфере идеализированноrо
объекта оказалось серьезно нарушенным или прерванным. Вместе с тем
следует иметь в виду, что терапевтическое оживление некоторых стадий
формирования этоrо образа, скажем, доэдипово или эдипово разочаро
вание сына в своем отце, может основываться, по мнению х. Кохута, «на
rораздо более раннем, невыразимом разочаровании в идеализированной
матери, которое может быть обусловлено ненадежностью ее эмпатии и ее
депрессивными настроениями или может быть связано с ее физическими
заболеваниями, ее отсутствием или смертью» [13, с.71].
Иначе rоворя, идеализированный перенос может попеременно фоку
сироваться как на архаичной, так и на эдиповой стадии идеализирован
Horo объекта, хотя психолоrия Самости имеет дело прежде Bcero с apxa
ичными объектами.
Идеализированный перенос основан на феномене идеализации. Но идеа
лизация аналитика имеет место и при неврозе переноса. В таком случае воз
никает вопрос: характеризуется ли идеализированный перенос своей спе
цификой или он тождественен идеализации при неврозе переноса?
х. Кохут придерживался мнения, в соответствии с которым хотя воз
никающие при анализе нарциссических нарушений идеализации внешне
напоминают собой идеализации при неврозе переноса, тем не менее они
отличаются дрyr от дрyrа.
Так, идеализация при нарциссических нарушениях является результа
том активации архаичных или относительно зрелых стадий развития идеа
лизированноrо родительскоrо образа. Идеализация же при неврозе пере
1/2 16  3550
481

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
носа связана с психолоrическими структурами, приобретенными в конце
эдиповой и последующих стадий психолоrическоrо развития. Идеализи
рующий перенос приводится в действие идеализированным родительским
образом. Идеализация аналитика при неврозе пере носа обусловлена Bpe
менным принятием ero пациентом вместо собственноrо СверхЯ. Таким
образом, клиническое значение идеализирующеrо пере носа отличается
от роли, которую иrрает идеализация при неврозе переноса.
В понимании х. Кохута терапевтический процесс при идеализирую
щем переносе предполаrает использование следующей техники. Сперва
осуществляется проработка, направленная на осознание пациентом ero
вытесненных нарциссических стремлений, вызывающих потребность
в архаическом объекте. Значительная часть проработки предполаrает
выявление переживаний, связанных с потерей нарциссически воспри
нимаемоrо объекта.
Если интерпретации значения отделения от аналитика на уровне идеа
лизирующеrо нарциссическоrо либидо осуществляются с должной эмпа
тией к чувствам пациента, то у последнеrо MOryт возникнуть важные BOC
поминания, связанные с ощущением фраrментации и одиночества при
отделении от идеализированноrо родителя. Проработка соответствующе
ro материала способна привести к тому, что автоматические в прошлом
реакции пациента приобретут заторможенный по цели характер и он
станет более спокойным как к случаям отсутствия аналитика, так и к воз
можным неудачам ero эмпатическоrо понимания. В конечном счете пси
хическая орrанизация пациента окажется способной к выполнению таких
функций, которые ранее выполнял ero идеализированный объект.
Воскрешенные в памяти детские переживания пациента и более rлу
бокое понимание им возникших при идеализированном переносе пере
живаний объединяются между собой и оказывают ему поддержку. Пере
работка идеализированноrо переноса приводит к укреплению психиче
ской структуры пациента и ведет к возрастанию ero сублимационной
способности, а также к усилению процесса преобразующей интернализа
ции (травматически прерванной в детстве), следствием чеrо становится
способность человека выполнять некоторые функции, ранее осуществ
ляемые аналитиком.
Проработка идеализированноrо переноса является важным шаrом
на пути выздоровления пациентов, страдающих нарциссическим pac
стройством личности. Однако, как предупреждал х. Кохут, работа с идеа
лизированным переносом может оказаться крайне трудной, а подчас
и невозможной для аналитика, если последний не находит общеrо языка
со своей rрандиозной Самостью. В подобном случае реакция аналитика
на идеализацию со стороны пациента может вызвать у Hero возникнове
482

ЗЕРКАЛЬНЫЙ ПЕРЕНОС
ние бессознательных rрандиозных фантазий, а также усиление защит,
препятствующих восприятию им идеализированноrо переноса пациен
та. При хроническом характере защитных позиций аналитика эффектив
ный идеализирующий перенос может оказаться проблематичным и даже
невозможным, что способно привести не только к осложнению протека
ния терапевтическоrо процесса, но и к тупику лечения как TaKoBoro.
Зеркальный перенос
При идеализирующем переносе происходит не только терапевтиче
ское оживление идеализированноrо объекта Самости, но иреактивация
rрандиозной Самости, что может вести, по мнению х. Кохута, к возник
новению зеркальноrо переноса. Данный вид переноса как раз и связан
с реактивацией rрандиозной Самости во время терапевтическоrо процес
са, коrда происходит оживление первичноrо нарциссизма. В этом CMЫC
ле он сродни идеализирующему пере носу, хотя и имеет свои особенности.
По выражению х. Кохута, зеркальный перенос «осуществляет терапев
тическое восстановление той стадии развития, в которой ребенок пыта
ется сохранить часть первоначальноrо, всеобъемлющеrо нарциссизма
при помощи концентрации совершенства и силы в rрандиозной Самости
и вывода всех несовершенных аспектов наружу» [14, с.416].
Соrласно воззрениям х. Кохута, формирование идеализированноrо
объекта Самости и возникновение rрандиозной Самости у ребенка проис
ходит одновременно. Однако обе эти тенденции развития, как и основная
патолоrия, имеют неравномерное распределение у разных людей. COOT
ветственно, анализ пациентов с нарциссическим нарушением личности
может сопровождаться тем, что у одних из них развивается идеализирую
щий перенос, в то время как у дрyrих  зеркальный перенос.
Размышляя о сущности зеркальноrо переноса, х. Кохут выделил три
ezo ФОРМЪt, соответствующие специфическим стадиям развития rрандиоз
ной Самости.
Пере1tосс.лия1tuе, т. е. с.лия1tuе иа основе расшuрения zрандuозной Самости,
представляющее собой такую архаическую форму, в которой пережива
ние Самости пациента распространяется также и на аналитика, воспри
нимаемоrо в качестве расширения Самости. Пациент относится к анали
тику как носителю rрандиозности, эксrибиционизма, конфликтов, напря
жений и защит, вызванных проявлениями нарциссической структуры.
Переживание пациентом своей rрандиозной Самости выходит за преде
лы личности, происходит оживление ранней стадии ero первичной иден
тичности с объектом. При этом пациент рассчитывает на обретение вла
сти над аналитиком, воспринимаемым как часть Самости.
1/2 16*
48з

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
БлизЖ1J,овъtй перенос (cBoero рода «второе Я» ), олицетворяющий собой
менее архаическую форму, в которой пациент предполаrает, что анали
тик похож на Hero или что психолоrия аналитика сходна с ero собствен
ной психолоrией. Активация rрандиозной Самости пациента сопровож
дается ero восприятием аналитика как тождественноrо ему или похожеrо
на Hero. В отличие от переносаслияния при близнецовом пере носе YCTa
навливается не первичное единство, а подобие с объектом, степень OTдe
ления от KOToporo определяется самим пациентом.
3ejжалъ1tъtй перенос (в узком значении термина), отражающий еще менее
архаическую форму, в которой аналитик переживается пациентом в каче
стве отдельноrо человека, имеющеrо важное значение для Hero в рамках
потребностей, вызванных к жизни ero терапевтически реактивирован
ной rрандиозной Самостью. В этом узком значении термина зеркальный
перенос представляет собой восстановление фазы, в которой различные
формы материнскоrо участия в нарциссически радостных переживани
ях ребенка укрепляют ero самооценку и придают ему реалистическую
направленность.
Зеркальный перенос отражает потребность пациента в отклике, одоб
рении и поддержке со стороны аналитика, точно так же, как ребенок
испытывает необходимость в удовлетворении соответствующей потреб
ности со стороны матери. При этой форме переноса пациент реаrирует
на аналитика лишь в той мере, в какой последний способствует или пре
пятствует сохранению ero нарциссическоrо равновесия. Аналитик притя
rателен и вызывает ту или иную реакцию лишь постольку, поскольку BOC
принимается в качестве человека, выполняющеrо или фрустрирующеrо
потребности пациента в подкреплении ero rрандиозности и эксrибицио
низма. Он важен пациенту лишь в 1(,а'Честве зejжала u эха для еео pea1(,тивиp
ваииой zра1tдuоз1tой Самости.
Таким образом, пациент может использовать аналитика в качестве
продолжения cBoero собственноrо архаическоrо влечения и эксrибицио
низма (переносслияние) или воспринимать ero как отделенноrо от Hero
носителя cBoero BbITecHeHHoro совершенства (близнецовый перенос), или
требовать от Hero отражения и подтверждения cBoero величия, а также
одобрения cBoero эксrибиционизма (зеркальный перенос). В любом слу
чае аналитик может извлечь, по выражению х. Кохута, «терапевтическую
BbIroдy», поскольку та шu U1tая форма зерхалъ1tоzо nереиоса позволяет na1J,ueн
ту мобшизоватъ u nоддержатъ npo1J,ecc переработ1(,U, 1tаnравле1t1tъtй на пocтeпeн
иое сдержuва1tuе u обузда1tuе 'ЧуждЪtХ еео соз1tа1tuю имnулъсов u фа1tтазuй.
Переносслияние и близнецовый перенос представляют собой BOCCTa
новление реrрессивных позиций, занятых ребенком на инфантильной
стадии ero доэдипальноrо развития, коrда ему не удалось осуществить
484

ЗЕРКАЛЬНЫЙ ПЕРЕНОС
переход на стадию зеркала. По мнению х. Кохута, эти виды переноса вос"
станавливают не первичные стадии идентичности с объектом и первич
ные отношения с ним как со вторым Я (близнецом), а их вторичные про
явления в детстве, связанные с выявлением несостоятельности осущест"
вляемых матерью функций зеркальноrо отражения.
Что касается зеркальноrо переноса в узком значении термина, то
по сравнению с переносом"слиянием и близнецовым переносом он имеет
более близкое отношение к терапевтическому восстановлению нормаль
ной фазы развития.
Основная задача терапевтической работы при возникновении зеркаль
Horo переноса состоит в пробуждении и осознании пациентом инфан
тильных фантазий о собственном эксrибиционистском величии. В слу
чае переносаслияния и близнецовоrо переноса защита от чрезмерноrо
нарциссическоrо напряжения обеспечивается блаrодаря долrосрочно
му размещению нарциссических стремлений в аналитике, становящемся
носителем детскоrо величия и эксrибиционизма пациента. В случае зер"
кальноrо переноса в узком смысле слова пациент мобилизует свои rpaH"
диозные фантазии и эксrибиционизм, полаrая, что блаrодаря эмпатиче
скому участию аналитика, испытываемое им нарциссическое напряже
ние не достиrнет опасноrо уровня. Во всех случаях nрисутствие слушающеzо,
восnрu1tuмающеzо u зefжалъ1tо отражающеzо а1tалuтU1(,а У1(,рenляет nсuхолоzu'Че
скue сшъt na1J,ue1tтa, nоддержuвающие связ1tостъ еео образа Самости, 1(,a1(,UМ БЪt
архаu'Ч1tъw 0и ии бъUl.
По мнению х. Кохута, потребность в аналитике возникает у пациента
на основе образования ero rрандиозной Самости в детстве. «Эхзefжал
иое» nрисутствие аналuтU1(,а У1(,реn.ляет nсuхu'ЧеС1(,uе сuлъt na1J,ue1tтa, 01(,аЗЪt
вающuе nоддерж1(,У еео Самости. Проработка соответствующеrо материала
способствует осознанию пациентом как столкновений между ero rpaH
диозными фантазиями и реальной Самостью, так и Toro, что жизнь пре
доставляет оrраниченные возможности для удовлетворения нарцисси"
ческоэксrибиционистских желаний. Процесс проработки при зеркаль
ном переносе завершается такой трансформацией rрандиозной Самости,
в результате которой возрастает реалистическая самооценка пациента
и увеличивается ero способность к действию.
Проработка зеркальноrо переноса является важной частью лечения
пациентов с нарциссическим нарушением личности. Друrое дело, что
по мере развертывания терапевтическоrо процесса аналитик может
столкнуться, как предупреждал х. Кохут, с трудностями эмоциональноrо
характера, коrда под влиянием собственных нарциссических потребно
стей для Hero окажется нетерпимой ситуация, в которой ему отводится
роль зеркала инфантильноrо нарциссизма пациента.
16  3550
485

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
Так, при переносеслиянии и близнецовом переносе для аналитика
может стать непереносимым положение, коrда пациент не будет рассмат"
ривать ero в качестве независимоrо существа. Результатом этоrо станет
скука, недостаточное участие аналитика в ero взаимоотношениях с паци
ентом и недостаточное эмоциональное отношение к нему. При зеркаль
ном переносе в узком смысле этоrо слова аналитику будет трудно понять
нарциссические потребности пациента и, следовательно, он не сможет
вовремя среаrировать на них.
Несмотря на различноrо рода трудности, с которыми подчас прихо
дится сталкиваться аналитику в аналитическом процессе при возник
новении нарциссическоrо переноса, он должен проявлять выдержку
и не мешать установлению данноrо переноса посредством преждевре
менных интерпретаций. Кроме Toro, аналитик обязан, как подчеркивал
х. Кохут, оставаться позитивно включенным в нарциссический мир паци
ента, поскольку «мноrие переживания пациента в силу их до вербальной
природы должны постиrаться аналитиком эмпатически, а их значение
должно быть реконструировано, по крайней мере приблизительно, пре
( " " )
жде чем пациент сможет воскресить в памяти через наложение ан а..
лоrичные более поздние воспоминания и связать текущие переживания
с прошлым» [15, с.316].
Первоначальное выделение трех форм зеркальноrо переноса (в широ
ком значении термина), осуществленное х. Кохутом при чтении лекций
в Нью..Йоркской психоаналитической ассоциации в 1968r., основывалось
на ero rенетических представлениях о стадиях созревания rрандиозной
Самости. Несколько лет спустя он внес дополнение к прежней классифи..
кации нарциссических переносов, соотнеся зеркальный перенос с внеш
ними факторами, имевшими место в прошлом (в детстве) и действующи
ми в настоящем (терапевтический процесс).
в частности, х. Кохут выделил три способа уста1tовле1tия зejжалъ1tоzо nepe
иоса в npo1J,ecce а1tализа: nервu'Ч1tЪtЙ, втopu'Ч1tЪtЙ и реа1(,тuв1tъtй. В соответствии
с этими способами он предложил рассматривать терапевтическую моби
лизацию rрандиозной Самости как возникающую непосредственно (n
вu'Ч1tъtй зejжалЪНъtй перенос) , временно в качестве отступления от идеали
зирующеrо переноса (реа1(,тuв1tая ремобилиза1J,ИЯ zра1tдuоз1tой Самости) или
в виде повторения при переносе специфической rенетической последо
вательности (втopu'Ч1tЪtЙ зejжалъ1tЪtЙ nереиос).
Первu'Ч1tЪtЙ зерхалъ1tъtй nереиос возникает у пациента спонтанно, если
аналитик не вмешивается в ход протекания терапевтическоrо процесса.
В рамках этоrо переноса аналитик может фиксировать специфические
страхи и сопротивления, проявляющиеся у пациента. Среди первых MOryт
наблюдаться такие, как страх неконтролируемой реrрессии, страх потери
486

ЗЕРКАЛЬНЫЙ ПЕРЕНОС
контакта с реальностью и др. Среди вторых  сопротивления, обусловлен..
ные опасениями пациента, препятствующими установлению переноса.
Если страхи вызывают у пациента дискомфорт или мешают привлече
нию внимания архаичноrо объекта Самости к реактивированной rранди"
озной Самости, то аналитику необходимо объяснить пациенту значение
возникшей проблемы. Однако, как считал х. Кохут, объяснения аналити
ка должны содержать не rенетический материал, а дружеское разъясне
ние пациенту движущих сил существующей ситуации, чтобы он почувст"
вовал себя в безопасности, а ero страхи и связанные с ними сопротивле"
ния ослабли.
Реа1(,тuв1tая мобшuза1J,ИЯ zра1tдuоз1tой Самости представляет собой OTCТY
пление от идеализирующеrо переноса, сопровождающееся активизацией
архаическоrо rрандиозноrо представления пациента о себе. Она вызы"
вает к жизни примитивные идентификации и реrрессивные состояния
пациента и может проявляться в ero холодности, жестко защищаемой им
враждебности, надменности, сарказме и молчании.
Подобные проявления реактивной мобилизации rрандиозной Самости
связаны с нарциссической уязвимостью пациента и не являются терапев"
тически нежелательными. Напротив, исследование этих состояний авали..
тиком в терапевтическом процессе и адекватное понимание их пациентом
имеет несомненную ценность для последнеrо. Дрyrое дело, что аналити
как полаrал х. Кохут, нет необходимости сосредоточивать все свое внима
ние на реrрессивной позиции пациента как временном реrрессивном OTCТY
плении в процессе анализа, а имеет смысл направить свои усилия на выяв
ление общеrо направления терапевтическоrо процесса и интерпретацию
травматических событий, обусловивших реrрессивное отступление.
Вторu'Ч1tъtй зеР1(,aJl,ънъtй nереиос имеет rенетические корни и связан
с повторением последовательности событий в детстве пациента. Точно
так же как в детстве за кратковременной попыткой к идеализации следу"
ет возвращение ребенка к реактивированной rрандиозной Самости, так
и в процессе анализа наблюдается специфическая последовательность
установления нарциссическоrо переноса, коrда за начальным периодом
идеализации следует вторичный зеркальный перенос. Аналитик не дол"
жен оставлять без внимания ни кратковременный период идеализации,
ни последующее спонтанное смещение к rрандиозной Самости, посколь
ку, как считал х. Кохут, при переносе наиболее важные психолоrиче..
ские события прошлоrо повторяются именно в этой последовательности,
т. е. от проб ной идеализации инфантильноrо объекта через прерывание
идеализации к повторному акценту на rрандиозной Самости.
Важный аспект процессов переработки при зеркальном переносе
включает в себя мобилизацию отщепленной или вытесненной rрандиоз"
16*
487

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
ной Самости. При установлении зеркальноrо переноса основная терапев
тическая деятельность вначале должна быть связана с раскрытием у паци"
ента ero инфантильных фантазий об эксrибиционистской rрандиозности.
Последующий анализ должен быть нацелен на включение во взрослую
личность дезинтеrрированных или вытесненных компонентов rранди"
озной Самости.
В целом х. Кохут считал, что трансформация проявлений переноса
у пациентов с нарциссическим нарушением личности происходит, как
правило, в направлении от более архаичных форм (перенос"слияние,
близнецовый перенос) к более продвинутым позициям (зеркальный
.
перенос в узком смысле термина). Дрyrое дело, что в процессе анализа
может иметь место временная реrрессия, скажем, от зеркальноrо перено
са к переносуслиянию. Причем подобная реrрессия не обязательно при
водит к реальному действию пациента, а может оrраничиваться тем, что
находит отражение в форме ero сновидений.
Однако во всех своих формах зеркальный перенос (в широком CMЫC
ле термина) создает для пациента ситуацию относительной безопасно
сти, позволяющей ему решать болезненную задачу сопоставления rpaH"
диозной Самости и реальности. Кроме Toro, важнейшая функция TaKoro
переноса состоит в том, что он вызывает состояние, поддерживающее
необходимую энерrию терапевтическоrо процесса.
С точки зрения х. Кохута, первичная цель процессов переработки при
зеркальном переносе отличается от соответствующей цели при идеализи
рующем переносе. Если во втором случае эта цель заключается в усилении
базисной нейтрализующей структуры психики, приобретении и усилении
идеалов, то в первом случае она состоит в трансформации rрандиозной
Самости, в укреплении реалистической самооценки пациента.
Установление зеркальноrо переноса в той или иной форме способст
вует пониманию пациентом Toro, что жизнь предлаrает лишь оrраничен"
ные возможности для удовлетворения нарциссических, эксrибициони
стских желаний. Если такой перенос не развивается или если ero YCTa
новлению препятствуют действия аналитика, связанные с отвержением
зеркальноrо переноса или преждевременными интерпретациями в связи
с ним, то в этом случае rрандиозность пациента остается сосредоточен"
ной на ero rрандиозной Самости, а аналитик будет восприниматься им
как чужой, враждебный, не имеющий возможности стать партнером.
Следствием TaKoro положения дел станет то, что защитная позиция паци
ента останется неизменной и не произойдет расширения ero я.
Пожалуй, следует обратить внимание на один дискуссионный аспект,
связанный с тем, что некоторые западные психоаналитики усматрива"
ли сходство между идеями х. Кохута об идеализирующем и зеркальном
488

ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ психолоrии САМОСТИ
пере носе с определенными концепциями М. Кляйн. Первая форма Hap
циссическоrо переноса соотносилась ими с пониманием М. Кляйн фено
мена «проективной идентификации», вторая  с трактовкой ею явления
«интроективной идентификации».
х. Кохут признавал то обстоятельство, что рассмотренные им феноме
ны в теоретическом аспекте частично пересекаются с соответствующи
ми представлениями М. Кляйн. Однако в отличие от позиции М. Кляйн
он исходил из Toro, что в терапевтическом отношении идеализирующий
и зеркальный перенос отличны от проективной и интроективной иден
тификации.
Для х. Кохута идеализирующий и зеркальный пере нос являются Tepa
певтически активированными формами двух основных позиций Hap
циссическоrо либидо, формирующихся после стадии первичноrо Hap
циссизма. Эти позиции не связаны с тем, что соотносил ось М. Кляйн
С шизоидным И паранойяльным развитием младенца. Напротив, они пред
ставлялись х. Кохуту здоровыми и необходимыми ступенями инфантиль
Horo развития. Поэтому и в процессе терапии фиксация на них или COOT
ветствующая реrрессия не воспринималась им в качестве чеrото болез
HeHHoro или неблаrоприятноrо.
Идеализирующий и зеркальный перенос рассматривались х. Кохутом
как относящиеся к терапевтической активации не изолированных психи
ческих механизмов, типа проекции и интроекции (М. Кляйн), а стабиль
ных и прочных личностных образований, не зависящих от преобладания
Toro или иноrо психическоrо механизма. Поэтому он считал, что в про
цессе терапии пациент сперва должен научиться распознавать эти формы
нарциссизма в их терапевтической активации и принимать их как здоро
вые и необходимые для развития, а затем  постепенно изменить, пере
строить их в более высокую орrанизацию взрослой личности и использо
вать их для достижения, реализации зрелых целей и намерений.
Терапевтические основания психолоrии Самости
По убеждению х. Кохута, модель психическоrо функционирования,
в частности, модель защиты от влечений, используемая представителями
психолоrии Я, особенно х. [артманом, при рассмотрении реакций паци
ента на стремление аналитика раскрыть ero сопротивления, не COOTBeT
ствует эмпирическим фактам. Так, коrда пациент приходит в ярость изза
стремления аналитика преодолеть ero сопротивление, то он это делает
не потому, что соответствующая интерпретация последнеrо ослабляет
ero защиты и активизирует аrрессивную энерrию, а в силу Toro, что TpaB
мирующая ситуация из ero paHHero детства воспроизводится в аналитиче
489

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
ской ситуации и переживается как неэмпатический ответ со стороны объ"
екта Самости. Это означает, что rHeB пациента не является результатом
проявления направленной им вовне, т. е. на аналитика, аrрессии. «fHeB
пациента  это "нарциссический rHeB"» [16, с.95].
Коrда пациент реаrирует rHeBoM на интерпретации аналитика, то он
воспринимает ero с позиций архаической Самости. Эта архаическая
Самость активизируется в процессе анализа. Стало быть, а1tалuтu1(, О'КазЪt
вается свuдетелем nроявления ие njJu.1ttu тивиоео аерессивиоео влечения, а pacna
да nервu'Ч1tоzо nережuва1tия Самости, при котором ребенок и эмпатический
объект Самости едины.
Если rоворить о терапевтической ситуации вообще и роли психоана..
литика в ней, то х. Кохут придерживался одноrо принципиальноrо поло..
жения. Он бьт убежден в том, что функциональной основой аналитиче
ской ситуации должна быть эмпатическая отзывчивость. ВаЖ1tо отвечатъ
не толъ1(,О та1(,тu'Ч1tо, ио u nlYЧeловеческu тепло иа 1tар1J,UССU'ЧеСКУЮ уязвuмостъ
na1J,ue1tтOB, бур1tо реаzuрую'Щuх иа те шu u1tъte u1tтepnpeтa1J,uu. И если пациент
реаrирует на интерпретацию аналитика rHeBoM, то необходимо предоста..
вить ему возможность восстановить свое нарциссическое равновесие.
В рамках классическоrо психоанализа прослеживалась четкая установ..
ка на свободное ассоциирование пациента и равномерно парящее вни"
мание аналитика. При этом некоторые психоаналитики воспринимали
равномерно парящее внимание аналитика как приостановку ero созна..
тельных процессов мышления и ориентацию на пассивное участие вана..
литическом процессе.
х. Кохут по"иному истолковал классическую установку на поведение
психоаналитика в терапевтическом процессе. Для Hero равномерно паря..
щее внимание аналитика  это необходимое дополнение к свободному
ассоциированию пациента, связанное с проявлением и использовани"
ем аналитиком долоrических способов восприятия и мышления. Иначе
rоворя, paвиoмejJиo nарящее виuмaHиe а1tалuтU1(,аявляется 1tе'Че.М ииъш, 1(,а1(, еео
а1(,тивиой эмnатu'ЧеСКОЙ pea1(,1J,ueй иа свобод1tъte acco1J,ua1J,uu na1J,ue1tтa. Посто..
янная включенность rлубоких слоев психики аналитика  непременное
условие поддержания аналитическоrо процесса.
По мнению х. Кохута, постулированную з. Фрейдом аналитическую
нейтральность и пассивность аналитика следует определять как отзывчи"
вость и понимание, достиrаемое посредством эмпатическоrо поrружения
во внутреннюю жизнь пациента. Он исходил из Toro, что pea1(,1J,uu а1tалuтu
1(,а требуют У'Частия в а1taлuтu'ЧеСКОМ npo1J,ecce zлуБО'Кuх слоев еео лu'Ч1tостu. Анали
тик должен вести себя по..человечески и тепло по отношению к пациенry
Осторожная сдержанность и безмолвие, эмоциональная сдержанность
и молчаливая отзывчивость со стороны аналитика, отвечающие потреб
490

ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ психолоrии САМОСТИ
ностям пациента, страдающеrо классическим неврозом переноса, MOryт
иметь паryбные последствия по отношению к пациенту с нарциссическим
расстройством личности. Вместе с тем, как замечал х. Кохут, аналитик
не должен ставить себе целью проявление «чрезмерной любви» и «чрез"
мерной доброты» по отношению к пациенту. Он может оказать сущест"
венную помощь ему только в том случае, если будет использовать психо
аналитические навыки и специальные знания.
Некоторые психоаналитики призывали к развитию активной деятель
ности аналитика в терапевтическом процессе и к использованию им
активной техники. Подобная тенденция к активности аналитика распро
странялась и на интенсификацию им переноса, что противоречило пози
цИИ З. Фрейда.
х. Кохут придерживался точки зрения, в соответствии с которой актив
ные техники, стимулирующие установление нарциссическоrо переноса,
необходимы при терапии некоторых форм антисоциальноrо поведения
человека, хотя и представляют собой крайние средства для Toro, чтобы
создать эмоциональную связь с аналитиком. Дрyrое дело, что при оценке
активноrо формирования переноса следует обратить особое внимание
на то, соотносится ли этот перенос с rрандиозной Самостью или с идеа
лизированным родительским образом.
Кроме Toro, в процессе лечения таких пациентов нежелательно созда
вать ситуации, в которых их реrрессивная уступчивость активно исполь
зуется аналитиком для Toro, чтобы добиться ero идеализации. Активное
поощрение идеализации аналитика может привести к сильной зависимо
сти пациента от Hero и препятствовать постепенному терапевтическому
изменению существующих нарциссических структур. «Но, если искусст
венное вызывание идеализации аналитика  в аналитическом отношении
вещь опасная, то спонтанно возникающую терапевтическую мобилиза
цию идеализированноrо родительскоrо имаrо или rрандиозной самости,
несомненно, надо приветствовать и ей не мешать» [17, с. 183].
В представлении х. Кохута интроспективному пониманию доступны
содержания структур, конфликтующих дрyr с дрyrом, а не находящихся
дрyr с друrом в rармонии. Из этоrо вовсе не следует, что психолоrия CaMO
сти акцентирует свое внимание исключительно на конфликтующих CTPYК
турах. Скорее ее внимание фокусируется не на конфликтах, а на измене..
ниях состояния Самости, степени ее фраrментации, архаическом OTHO
шении к объектам Самости, трансформации отношений между Самостью
и ее объектами. Словом, nсuхолоzия Самости  это изученuе не толъ1(,О npouc
хожде1tия Самости, ио u ее развuтия, ее элементов, 1J,елей u 1tарушенuй.
С позиции психолоrии Самости можно rоворить о двух тиnах nережu
ваиий тревоеи пациентом в аналитической ситуации.
491

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
ПервЪtЙ тиn включает тревожность, переживаемую человеком тоrда,
коrда ero Самость является более или менее целостной. В этом случае
речь идет о страхах перед ситуацией yrрозы. Переживания пациента свя
заны не с ero состоянием Самости, а с соответствующей уrрозой.
Второй тиn вбирает в себя тревоrи, воспринимаемые человеком
в результате осознания дезинтеrрации, распадения ero Самости. Речь
идет уже о переживаниях, соотнесенных с небезопасным состоянием
Самости.
Источником страха оказывается не страх перед влечениями, на чем
обычно акцентируют внимание приверженцы классическоrо психоана
лиза, а предвосхищение распада Самости. Подобноrо рода страх невоз
можно адекватно понять, как считал х. Кохут, вне понятийной системы
психолоrии Самости.
В конечном счете значительно лучше поддерживать распадающую
ся Самость пациента, объясняя события, приводящие к возникновению
yrрозы ее распадения, как это имеет место в рамках психолоrии Самости,
чем снабжать пациента различными рационализациями, к чему прибеrа
ют подчас психоаналитики классической ориентации.
Классический психоаналитический подход предполаrает обращение
к анализу инфантильных воспоминаний пациента о тех событиях, фан
тазиях и переживаниях, которые имели место в ero детстве. Психолоrия
Самости также придает важное значение этому моменту. Однако в пер
вом случае цель воскрешения прошлоrо в памяти пациента состоит в том,
чтобы осознать бессознательные влечения человека и компоненты CTPYК
турных конфликтов, В то время как во втором случае целью подобной дея
тельности является укрепление связности Самости.
В связи с рассмотрением инфантильных воспоминаний х. Кохут выдви
нул положение, в соответствии с которым психоанализ должен отой
ти от cBoero интереса к очевидным событиям в ранней жизни ребенка.
Он не отрицал Toro факта, что очевидные события (рождение и смерть
братьев, сестер или родителей, длительная разлука ребенка с матерью
и дрyrие события) MOryт иrрать важную роль в переплетении разнообраз
ных факторов, способных привести к психическому заболеванию. Но он
считал, что в большинстве случаев неразрешимые внутренние конфликты
объясняются патоrенной личностью родителей и особенностями патоrен
ной обстановки, в которой находится ребенок.
По ero убеждению, кажущиеся причиной последующих нарушений
очевидные события детства часто оказываются лишь «точкой кристал..
лизации», за которой скрываются подлинные причины возникновения
расстройства. «За кажущейся важностью сексуальной rиперстимуляции
ребенка и конфликтов, связанных, например, с тем, что он являлся сви
492

ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ психолоrии САМОСТИ
детелем половоrо акта родителей, часто скрывается rораздо более важ
ное отсутствие эмпатических ответов родителей на потребность ребенка
в зеркальном отражении и нахождении объекта для своей идеализации»
[18, с. 182].
В рамках классическоrо психоанализа основной акцент делался на вле
чениях человека, включая ero сексуальность и аrрессивность. Однако
цель анализа, как считал х. Кохут, состоит не в том, чтобы продемонс
рировать пациенту ero подавленные влечения и помочь ему научиться
сублимировать или интеrрировать их в свою личность. Наuболее zлуБО'Кuй
уровеиъ связа1t не с влече1tu..я.мu 'Человека, а с уzрозой орzа1tиза1J,UU Самости, с пере
живанием отсутствия эмпатической отзывчивости со стороны объекта
Самости.
В конечном счете задача анализа заключается в том, чтобы помочь паци
енту стать достаточно эмпатическим в отношении caMoro себя и понять
контекст, в котором возникли и закрепились те или иные ero проявления,
будь то rипертрофированная сексуальность, rHeB, чувство вины.
Психопатолоrия пациентов с нарциссическими нарушениями лично
сти, у которых В основе расстройства лежала дефектная интеrрация rpaH
диозной Самости, разделялась х. Кохутом на две zруnnЪt.
К первой еруnnе относились пациенты, архаическая rрандиозная
Самость которых находилась в вытесненном состоянии или вообще отри
цалась. Речь шла о так называемом zоризо1tталъ1tом расщеnлe1tuu nсихи1(,и,
коrда реальность Я лишалась нарциссической подпитки из rлубинных
источников, в результате чеrо появлялись симптомы, связанные с нарцис
сической недостаточностью и проявляющиеся в форме неуверенности
человека, ero безынициативности, отсутствия интереса к работе и т. д.
Ко второй zруnnеотносились пациенты, у которых rрандиозная Самость
оказывалась вне сферы влияния со стороны реалистическоrо сектора пси
хики вследствие вертU1(,алъ1tоzо расщеnлe1tия. Внешние проявления таких
пациентов весьма противоречивы, поскольку, с одной стороны, они XBa
стливы, самодовольны, настойчивы в своих rрандиозных требованиях,
а с дрyrой стороны,  обнаруживают симптомы первой rруппы пациентов,
так как скрывают в себе вытесненную rрандиозную Самость.
Раскол в личности возникает в зависимости от психолоrической лока
лизации используемых человеком защит, приобретенных им в детстве.
Этот раскол может представлять собой rоризонтальное расщепление,
обусловленное возникновением барьера вытеснения, на что обращалось
особое внимание в классическом психоанализе. Но он может быть вызван
и вертикальным расщеплением, отделяющим весь cerMeHT психики от cer-
мента, относящеrося к центральной Самости, в результате чеrо возни
кают состояния, в которых отрицается фрустрированная потребность
493

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
в одобрении или преобладают ощущения внутренней пустоты и низкой
самооценки, с чем, как правило, и имеет дело психолоrия Самости.
С учетом возможности rоризонтальноrо и вертикальноrо расщепле
ния психики позиция аналитика при работе с пациентами с дефектной
rрандиозной Самостью состоит в том, что аналитик должен обращать
ся не к Оно, т. е. части психики, в которой rрандиозность вытеснена,
не к Я, т. е. отщепленной части психики, а к реальности Я или ее остаткам.
По мнению х. Кохута, а1tалuтu1(, должен сосредотlJЧuтъ свou усшия иа оБМС1te
иии взаимосвязей между верти1(,алъиъш u zopuзо1tталъ1tъw расщentte1tueм nсихи1(,и,
чтобы пациент cMor увидеть свои ранее неосознаваемые защиты, блаrода
ря которым, несмотря на внешнее самоуверенное отстаивание нарцисси
ческих требований одним сектором психики, от Hero было скрыто пони
мание Toro, что более важный сектор ero личности фактически лишен
притока нарциссическоrо либидо, подкрепляющеrо ero самооценку.
При нарциссических нарушениях личности аналитику приходится
иметь дело не с изоляцией одних оrраниченных содержаний от дрyrих
или с изоляцией мышления от аффекта, а с сосуществованием разделен
ных по вертикали личностных установок с разными целевыми структура..
ми, способами получения удовольствия, моральными ценностями. Поэто
му 1J,елъ а1tалuтu'ЧеСКОЙ работЪt состouт ие в 'lUtассu'Чес1(,ОМ доведеиии до СОЗ1tа1tия
na1J,ue1tтa еео бессознателъ1tъtх влече1tuй, а в nриведеиии 1J,е1tтралъ1tоzо ceкт
ра лu'Ч1tостu 1(, осоз1tанuю nсuхu'Ческой реалъностu, т. е. ero нарциссических
целей, целевых структур и моральных норм, принадлежащих централь
ному сектору. Постепенное принятие реальностью Я rлубинных нарцис
сических требований «приводит К тем блаrоприятным трансформациям
в нарциссической сфере, которые и являются целью процесса перера
ботки при анализе пациентов с нарциссическими нарушениями лично
СТИ» [19, с.205].
С точки зрения х. Кохута, терапия нацелена прежде Bcero на понима..
ние пациентом защит, окружающих первичный дефект в Самости, KOM
пенсаторных структур и связи между ними, затем  на аналитическое
преодоление защитных структур. Завершающая стадия анализа нарцис
сических нарушений личности предполаrает восполнение первичноrо
дефекта Самости (блаrодаря переработке и преобразующей интернали
зации), в результате чеrо ранее дефектные структуры становятся функ
ционально надежными.
В понимании х. Кохута анализ пациентов с нарциссическим нарушени
ем личности достиrает стадии завершения в том случае, если их Самость
становится устойчивой и перестает реаrировать на потерю их объек
тов серьезным ослаблением, фраrментацией, неконтролируемым rHeBoM.
Словом, в психолоrии Самости речь идет о том, что он назвал «функцио
494

ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ психолоrии САМОСТИ
нальным восстановлением Самости», предполаrающим преобразование
объектов Самости в такие психолоrические структуры, которые будут
функционировать в соответствии с самостоятельно проявляемыми ини
циативами и собственными идеалами.
Важная терапевтическая цель психолоrии Самости состоит в том,
чтобы в процессе аналитической деятельности осуществить реактиви
зацию здоровой rрандиозной Самости и здоровоrо идеализированноrо
объекта, т. е. осуществить восстановление структур, в силу тех или иных
обстоятельств не интеrрированных в Самость зрелой орrанизации.
Цели и задачи аналитической терапии изменяются в соответствии
с теми проблемами, которые возникают в различные эпохи. По убеждению
х. Кохута, современные психоаналитики должны учитывать изменения,
касающиеся основной психолоrической проблемы человека. В конце XIX 
начале хх вв., коrда возник и начал развиваться психоанализ, западный
человек страдал от внутрипсихическоrо конфликта и испытываемоrо им
чувства вины. С середины хх столетия человек стал страдать от ощущения
внутренней пустоты, изоляции, отчужденности, нереализованности.
Во время з. Фрейда психолоrическое здоровье человека достиrалось
блаrодаря решению внутрипсихических конфликтов, поэтому лечение
рассматривалось с точки зрения разрешения соответствующеrо конфлик
та путем расширения сознания пациента. В условиях современности пси..
холоrическое здоровье все чаще достиrается путем исцеления ранее фраr
ментированной Самости, и, следовательно, лечение должно теперь, как
считал х. Кохут, расцениваться с точки зрения достижения «связности
Самости», восстановления Самости блаrодаря установлению эмпатиче
ской близости с «отзывчивыми объектами Самости».
Для придерживающихся классической теории и практики психоана
литиков критерием психическоrо здоровья человека является ero спо
собность трудиться И любить. С точки зрения психолоrии Самости под
nсuхu'ЧеСКUМ здоровъе.м nо1tuмается не толъ1(,О свобода от невротu'Чес1(,UХ cuмnт
мов u торможенuй, а та1(,же вовлече1t1tостъ в любовъ u работу, ио u сnособ1tостъ
устой'Чuвой Самости nолъзоватъся nрисущuмu 'Человеку тала1tтамu u уме1t11ЯМU,
nозволяющuмu ему усnеш1tо любuтъ u работатъ.
Успехи лечения пациентов в первом случае (структурный невроз)
соотносятся с их способностью более полно, чем до анализа, испыты
вать удовольствие в жизни. Успехи лечения во втором случае (патолоrия
Самости)  со способностью пациентов больше, чем прежде, испытывать
радость от бытия и творческим, продуктивным отношением к жизни даже
в отсутствие удовольствия.
Успехи лечения патолоrии Самости зависят, помимо Bcero прочеrо,
от тщательности проработки идеализирующеrо и зеркальноrо переносов
495

психолоrия САМОСТИ х. КОХУТА
пациента. В сотрудничестве с аналитиком пациент может противостоять
этим переносам и путем постепенноrо понимания их в динамическом,
экономическом, структурном и rенетическом аспектах попытаться дoc
тичь контроля над ними и отказаться от связанных с ними требований.
По выражению х. Кохута, достижение TaKoro контроля «является важ..
ной и отдельной терапевтической целью анализа нарциссических нару"
шений» [20, с. 227].
в целом терапия патолоrии Самости способна привести пациента
от ненадежности ero существования, rде преобладают эмоциональные
колебания между амбициями и ощущением неудачи, rрандиозным тщесла
вием и чувством стыда, к внутреннему спокойствию, самообладанию и yвe
ренности в себе, которые возникают блаrодаря трансформации архаич
Horo нарциссизма в необходимые идеалы, реалистичные цели, устойчи
вую самооценку. Более Toro, терапевтическая мобилизация архаических
нарциссических позиций может привести, как полаrал х. Кохут, к приоб
ретению пациентом таких ценных социокультурных качеств, как эмпа..
тия, творчество, юмор и даже мудрость, которые, к сожалению, у мноrих
людей отделены от своих истоков и кажутся автономными свойствами
наиболее зрелых уровней психики.
Разумеется, от пациента, как, впрочем, и от аналитика, не следует ожи
дать подвиrа, связанноrо с обретением мудрости. Полное достижение муд"
рости предполаrает эмоциональное принятие бренности человеческоrо
существования, и поэтому мудрость как таковая достижима лишь HeKOTOpы
ми людьми. Причем ее надежная интеrрация в жизненную позицию BЫX
дИТ за пределы психолоrических возможностей человека. Тем не менее
обретение некоторой мудрости в аналитическом процессе возможно.
Это касается прежде Bcero той мудрости, которая связана с отношением
пациента к себе, аналитику и результатам аналитической работы. Подоб..
ная мудрость позволяет пациенту, как замечал х. Кохут, «сохранять само..
оценку, несмотря на осознание своих несовершенств, и испытывать уваже..
ние и блаrодарность к аналитику, несмотря на понимание внутренних KOH
фликтов и недостатков, которые MOryт быть у аналитика» [21, с. 350].
Классический психоанализ и психолоrия Самости
Работа с нарциссическими пациентами привела х. Кохута к выдвиже
нию ряда концептуальных идей и терапевтических приемов, отличных
от тех, которые были сформулированы и использованы в рамках класси
ческоrо психоанализа.
В частности, х. Кохут считал, что rлавной тревоrой, встречающей..
ся при анализе нарциссических нарушений личности, является ие страх
496

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И психолоrия САМОСТИ
1(,acтpa1J,UU, а страх 1tедuффере1t1J,uрова1t1tоzо вторже1tИЯ 1tаР1J,uссu'Чес1(,UХ cтpy1(,
тур u э1tерzuй в я. В процессе анализа такие пациенты демонстрируют
страх потери реальной Самости, страх потери контакта с реальностью,
страх изоляции вследствие переживания нереалистичной rрандиозно
сти, страх разобщенности отдельных аспектов тела и психики, а также
дрyrие пуrающие проявления, связанные с переживанием чувства стыда
и застенчивости.
Психоаналитикам хорошо известно, что о реальном проявлении CTpa
хов пациента можно судить по ero сновидениям. Поэтому нет ничеrо уди
вительноrо, что в психолоrии Самости сновидениям пациентов уделялось
не меньшее внимание, чем в классическом психоанализе. Однако coдep
жательная трактовка сновидений в психолоrии Самости отличалась своей
спецификой, не свойственной классическому психоанализу.
Так, в отличие от классическоrо психоаналитическоrо понимания CHO
видений как исполнения желаний человека, х. Кохут различал два тиnа
сиовидеиий.
ПервЪtЙ тиn сиовидеиий связан с доступной вербализацией скрытых
содержаний влечений, конфликтов и попыток их разрешения.
Второй тиn сиовидеиий представляет собой попытку связывания HeBep
бальноrо напряжения травматических состояний, в частности, дезинте
rрации Самости при помощи вербализуемых образов. С точки зрения пси
холоrии Самости, в сновидениях BToporo типа находит свое отражение
страх сновидца по поводу возможноrо распада ero личности или усиления
неконтролируемой напряженности.
В случае первоrо типа сновидений аналитик следует за свободными
ассоциациями пациента в rлубины ero психики с целью раскрытия бес
сознательноrо значения сновидения. В случае BToporo типа сновидений
свободные ассоциации не способствуют выявлению скрытых бессозна
тельных слоев психики. Аналитику необходимо исследовать явное coдep
жание сновидения и ero ассоциативных связей под уrлом зрения Toro, что
здоровые секторы психики пациента реаrируют тревоrой на доставляю
щие беспокойство изменения в ero Самости. х. Кохут назвал второй тип
сновидений «сновидениями О состоянии Самости», адекватное толкова
ние которых предполаrает наличие знания психоаналитика об уязвимо
сти пациента и возможности возникновения такой специфической ситуа
ции, которая связана с архаичными состояниями Самости, вторжением
в переживания пациента архаическоrо материала, оживлением старых
rрандиозных иллюзорных представлений.
Различия между психолоrией Самости и классическим психоанализом
(психолоrией влечений) особенно наrлядно проявились при осмысле
нии феномена аrрессии. х. Кохут не отрицал, что ненависть, деструктив
497

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
ность И аrрессию в целом можно рассматривать в рамках влечений, как
это имело место в работах З. Фрейда. Подобный подход к человеку, в coo
ветствии с которым деструктивность изначально является частью ero
психолоrическоrо оснащения, был, по мнению х. Кохута плодотворным
в прошлом и в какой..rrо степени остается важным объяснительным KOHC
руктом в клинической ситуации. Однако он считал, что теория аrрессив"
Horo влечения оrраничена, неадекватна и, следовательно, ее необходи"
мо дополнить дрyrой теорией, в которой феномен аrрессии должен быть
рассмотрен с позиций психолоrии Самости.
И дело не в том, что аrрессия трактовалась в классическом психоанали..
зе как rлубоко укорененная в биолоrической структуре человека. Подоб..
ное видение имеет под собой прочное основание, и доказательств, под
тверждающих понимание человека как аrрессивноrо животноrо, а также
реальное деструктивное ero поведение, более чем достаточно. Дрyrое
дело, что рассмотрение деструктивности в качестве первичноrо инстинк"
та не приносит пользы аналитику, деятельность KOToporo направлена
на предоставление пациентам возможности справиться с аrрессией.
Поэтому, не ставя под сомнение распространенность аrрессивных
проявлений человека, х. Кохут расценил классическую формулировку
З. Фрейда как неадекватную и поставил под сомнение значение и сущ..
ность деструктивности как таковой. Отталкиваясь от клиническоrо опыта,
0и стал рассматриватъ дестРУ1(,тивностъ na1J,ue1tтOB не в 1(,а'Честве nроявлe1tия их
nервU'Ч1tоzо влече1tия, а 1(,а1(, nрuмuтuв1tъtй nродУ1(,т дезuнтеzра1J,UU их Самости.
В аналитической ситуации аrрессия пациентов может проявляться
в форме сопротивления или неrативноrо переноса. В первом случае она
может быть результатом интерпретации со стороны аналитика, воспри"
нимаемой пациентом с точки зрения недостаточной эмпатии, проявляе..
мой последним в настоящем. Во втором случае аrрессия является ожив"
лени ем реакций пациента на недостаточность эмпатии со стороны объ
ектов Самости в детстве, что связано с прошлым.
Исходя из психоаналитическоrо видения мира переживаний пациен"
тов, х. Кохут пришел к выводу, что ncuхоло2U'ЧеСКUЙ феномен дecтpy1(,тuви
сти 'Человека является втopu'Ч1tъw, возникающим в результате неспособно"
сти окружающих объектов Самости удовлетворить потребности ребенка
в оптимальных эмпатических ответах. Как психолоrический феномен,
аrрессия не представляется элементарной, «она С caMoro начала являет-
ся компонентом самоутверждения ребенка, и в обычных условиях она
остается слитой с утверждением себя в жизни зрелой самости взрослоrо
человека» [22, с.118].
В понимании х. Кохута, проявляемые ребенком rHeB и деструктивность
не следует рассматривать в качестве выражения первичноrо инстинкта.
498

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И психолоrия САМОСТИ
Они являются не чем иным, как продуктами реrрессии, фраrментами
более широких психолоrических конфиrураций, составляющих ядер
ную Самость. С caMoro начала поведение ребенка выступает в качестве
утверждающеrо себя, а аrрессия оказывается элементом настойчивости
и уверенности, отражающих предъявляемые им требования в отноше
нии объектов Самости. Первоначально у младенца наличествует врож
денное доверие к своему окружению, и ero первые импульсы направле
ны на восстановление психическоrо равновесия в том случае, если оно
нарушается.
С точки зрения х. Кохута, можно rоворить о нормальной, первичной,
недеструктивной аrрессии, которая в своей примитивной или развитой
форме исчезает, как только индивид достиrает своей цели  утверждения
Самости блаrодаря эмпатической отзывчивости. Если же потребность
в контроле над объектом Самости хронически и травматически фруст
рируется в детстве, то возникает хронический нарциссический rHeB с ero
паryбными последствиями.
Исходя из подобноrо понимания феномена деструктивности (rHeBa),
х. Кохут выступил тем самым против и точки зрения З. Фрейда о врожден
ном инстинкте аrрессии человека, и rипотезы М. Кляйн, в соответствии
с которой паранойяльная позиция младенца орrанически связана с ero
первичной психолоrической аrрессивностью. Словом, в ero понимании
аrрессия, rHeB, деструктивность не представлялись первичными дaHHO
стями, а рассматривались в качестве возникающих реакций на HeДOCTa
точные эмпатические ответы со стороны объектов Самости.
В отличие от установок классическоrо психоанализа, х. Кохут выдви
нул иную точку зрения также в отношении понимания либидозных влече
ний. Он придерживался мнения, в соответствии с которым в психолоrи
ческом плане сексуалъ1tое влече1tuе ребе1t1(,а ие является nервu'Ч1tъw. Подобное
влечение на оральной, анальной и фаллической стадии развития  лишь
элемент первичной психолоrической конфиryрации, представляю щей
собой переживание отношений между Самостью и эмпатическим объек
том Самости.
Если Самость не имеет серьезных нарушений, то переживание ceKCY
альноrо влечения не представляется проблемой и ero можно не paCCMaT
ривать в качестве объяснительных конструкций. Однако если Самость
нарушена или повреждена, то это ведет к появлению изолированноrо
влечения, которое становится важнейшим элементом психическоrо раз
вития. Лишенный эмпатии со стороны объектов Самости ребенок будет
не только обращаться к оральным, анальным и фаллическим ощущениям,
но и интенсивно переживать. То же самое может иметь место и в случае
отсутствия объекта Самости. Подобные детские переживания в отношении
499

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
сильно окрашенных либидозных влечений становятся источником разви
тия психопатолоrии взрослоrо человека, являющейся не чем иным, как
болезнью Самости.
В целом х. Кохут исходил из Toro, что различноrо рода сексуальные
перверсии, садистские фантазии и дрyrие либидозные проявления CTaHO
вятся более понятными, если они исследуются не с точки зрения психоло
rии влечений, а под yrлом зрения отношения Самости к ero объекту. Так,
природа сексуальноrо мазохизма может быть рассмотрена через призму
Toro, что оставшиеся без ответа желания ребенка слиться с идеализиро
ванным объектом Самости привели к распаду идеализированноrо образа
на фраrменты, в результате чеrо потребность в слиянии сексуализирова
лась и направилась на эти фраrменты.
Таким образом, психолоrия Самости способствует пониманию Toro,
что садизм u мазохизм не являются вЪtраженuем nервu'Ч1tой дестРУ1(,тивиой шu
са.моразрушuтелъной тe1tae1t1J,uu. Эти проявления возникают вследствие
нарушения первичноrо психолоrическоrо единства, ведущеrо к появле
нию влечения, направленноrо на восстановление утраченноrо слияния
патолоrическими средствами.
В классическом психоанализе клинические данные рассматривались,
как правило, с точки зрения психическоrо аппарата, пытающеrося спра
виться с влечениями и структурным конфликтом, с точки зрения Я, побу
ждаемоrо страхом кастрации или завистью к пенису. В психолоrии CaMO
сти осмысление клинических данных осуществляется под yrлом зрения
Самости, побуждаемой страхом дезинтеrрации и борющейся за coxpaHe
ние своей связности. Такое изменение в подходе к клиническим данным
потребовало от х. Кохута пересмотра выдвинутоrо з. Фрейдом постулата
об эдиповом комплексе как основополаrающеrо концепта классическоrо
психоанализа.
Переоценка эдипова комплекса с точки зрения психолоrии Самости
осуществлялась х. Кохутом исходя из следующих принципов.
С одиой сторо1tъt, он подверr сомнению не факты, выявленные З. Фрей..
дом в эдипальных отношениях между ребенком и ero родителями, а их
значение и адекватность интерпретации в соответствующей системе пси..
хоаналитических представлений.
С друеой сторо1tъt, он oTBepr не классическую теорию, отводящую эди"
пову комплексу центральное место в психосексуальном развитии ребен"
ка и возникновении неврозов, а универсальную применимость ее ко всем
феноменам жизни человека.
По мнению х. Кохута, классическая теория влечений, в основе KOTO
рой лежат связанные с эдиповым комплексом переживания ребенка,
не в состоянии адекватно объяснить важные переживания человека,
500

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И психолоrия САМОСТИ
относящиеся к развитию и преобразованию ero Самости, в частности,
к формированию и сохранению связной ядерной Самости. Фрейдов
ская теория влечений, а также последующие ее модификации объясняют
переживания человека, отяrощенные ero виной, но оказываются Heco
стоятельными при осмыслении иных ero переживаний. Во всяком случае
х. Кохут полаrал, что в терминах эдипова комплекса можно объяснять
не только психопатолоrию, но и психическое здоровье человека. По ero
собственному выражению, 1tалu'Чuе nрlJЧ1tой Самости является nредварuтелъ
иъш условuем nережuва1tия эдunова 1(,OMruteКCa.
Первоначально х. Кохут считал, что появление в процессе анализа
эдипальной ситуации является оживлением соответствующеrо конфлик
та из детства. Однако позднее он пришел к убеждению, что возникнове
ние подобных ситуаций в рамках переноса свидетельствует о позитивных
последствиях, связанных с созреванием и укреплением Самости. Если
классическая теория сосредоточивала свое внимание на структурном
конфликте, то nсuхоло2UЯ Самости обращается 1(, рассмотре1tuю nозuтuв1tъtх
аспектов тоео nериода nсuхu'Чес1(,ОZО развuтия, 1(,отОРъtй соnряже1t с эдunалъ1tЪt
ми от1tошенu.я.мu.
В связи с осмыслением эдипова комплекса х. Кохут выделил две epyn
n Ъt наруше1tuй.
К первой rруппе нарушений он отнес nсевдо1tар1J,UССU'ЧеСКue расстройства,
связанные с эмоциональным уходом от конфликтов и страхов эдипова
периода, способным привести к постоянному принятию нарциссической
позиции, используемой в защитных целях.
Ко второй  1tевроз nсевдоnереиоса, порожденный cBoero рода OMepTBe
нием ребенка вследствие ощущения фраrментарности ero Самости или
недостатка жизненных сил, что приводит К принятию эдиповой позиции,
также используемой в зищитных целях.
В дальнейшем он пришел к мысли, что, наряду с псевдонарциссически
ми расстройствами и неврозом переноса, следует выделить также смешан
ные формы нарушений, в которых первичная нарциссическая патолоrия
сочетается с эдиповой патолоrией.
При рассмотрении эдипова комплекса классический психоанализ orpa
ничивался фокусировкой внимания на структурном конфликте и CTPYКТYP
ном неврозе. Психолоrия Самости смещает акцент исследования на пози
тивные аспекты эдипова периода, исходя из Toro, что если ребенок облада
ет прочной, непрерывной Самостью, то в тот период он будет испытывать
активнособственнические и нежносексуальные желания в отношении
родителя противоположноrо пола, а также чувства, выражающие YBepeH
ность в себе. Однако, как замечал х. Кохут, переживания ребенка в эдипо
вой фазе развития становятся понятными не тоrда, коrда их рассматривают
501

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
изолированно, а тоrда, коrда они воспринимаются в рамках эмпатических
или неэмпатических ответов со стороны ero объектов Самости.
В классическом психоанализе больший интерес представлял вопрос
о последствиях неблаrоприятноrо прохождения ребенком эдиповой CTa
дии развития. В рамках психолоrии Самости на передний план выступала
дрyrая постановка вопроса, связанная с рассмотрением Toro, в чем COCTO
ит эдипов комплекс ребенка, вступающеrо в данную стадию развития
с прочной, связной Самостью и опекаемоrо родителями, которые сами
имеют здоровую Самость.
По мнению х. Кохута, переживания здоровоrо ребенка в период эди
пальной стадии развития содержат и сохраняют в себе rлубокую радость,
не связанную с содержанием эдипова комплекса в традиционном смысле
и имеющую важное значение для последующеrо развития человека. Эта
радость покоится на двух источниках, включающих в себя внутреннее
осознание ребенком важноrо шаrа в психолоrическую сферу новых пере
живаний и переживание им rордости, исходящей от родительских объ
ектов Самости. Признание подобноrо положения ведет к тому, что если
в рамках классическоrо психоанализа эдипов комплекс воспринимается
в качестве ядра невроза, то с точки зрения психолоrии Самости этот 1(,OM
мекС является своеео рода Maтpи1J,eй, в1tосящей существе1t1tъtй в'КЛад в У1(,ремение
незавuсuмостu Самости u позволяющей ребе1t1(,У с.ледоватъ собствен1tъw путем
С болъшей уверен1tостъю, 'Чем раиее.
Для психолоrии Самости эдипов период развития ребенка является
скорее источником ero потенциальной силы, нежели слабости. Такое
понимание привело к новой, по сравнению с классическим психоанали
зом, оценке значения эдипова комплекса. Оно состояло в том, что COOTHe
сение периода вступления ребенка в эдипальную стадию развития с ощу
щением им чувства радости побуждало поновому оценить традиционные
представления.
В частности, х. Кохут поставил вопрос о том, не является ли эдипов
комплекс классическоrо психоанализа выражением патолоrическоrо раз
вития в стадии становления человека. Сам он исходил из Toro, что эдunов
1(,ОММекс ие иаиосит 'Человеку та1(,их zлуБО'Кuх раи, 1(,а1(, это nрuиято счuтатъ
в 'КЛассu'Ческом nсuхоа1tализе. Напротив, этот комплекс действует на челове
ка воодушевляюще и доставляет радость. И если мноrие психоаналити
ки расценивали драматические желания и тревоrи ребенка на эдиповой
стадии развития как нормальные события, то х. Кохут считал, что они
являются не чем иным, как реакциями ребенка на недостаток эмпатии
со стороны объекта Самости в этот период жизни. В целом он полаrал,
что «случаи эдиповой патолоrии встречаются теперь реже, тоrда как слу
чаи патолоrии самости  все более часто» [23, с. 260].
502

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И психолоrия САМОСТИ
в пони мании х. Кохута эдunов nериод служuт лuшъ nlJЧвой для вОЗНU1(,1tове
1tИЯ жвротu'Ческuх 1(,о1tфЛU1(,тов, ио ие является осиовиъш lJЧаzом серъез1tъtх 1tаруше
ний Cй...lJtOCти. Эдипова стадия развития ребенка не определяет судьбу CaMO
сти. Можно rоворить о такой точке развития человека, коrда в результате
критическоrо испытания становится очевидным, было ли ero предшест
вующее развитие успешным или неудачным. Эту точку следует отнести
к такому возрасту (позднему среднему возрасту), коrда человек спрашивает
себя, соответствует ли он своему внутреннему предназначению.
Речь идет о периоде «предельноrо отчаяния» для некоторых людей,
сопровождающеrося апатией, депрессией без чувства вины. В этот пери
од самоубийства обуславливаются не давлением на человека со стороны
ero карающеrо СверхЯ, а желанием избавиться от чувства омертвления
и стыда изза признания окончательной неудачи в жизни.
С введением структурной точки зрения в остов классическоrо психо
анализа внутрипсихические конфликты рассматривались не только под
уrлом зрения сшибок между бессознательными влечениями Оно и созна
тельными проявлениями Я, но и с позиций психических коллизий между
тираническим СверхЯ и несчастным Я, коrда на передний план выходи
ли бессознательные чувства вины. В представлении х. Кохута нарцисси
ческие личности не склонны поддаваться чувству вины, чрезмерно pea
rировать на давление со стороны СверхЯ. Их преобладающая тенденция
заключается в друrом, а именно в том, что «ими часто овладевает чувство
стыда, т. е. они реаrируют на прорыв архаических аспектов rрандиозной
самости, прежде Bcero на ее не подверrшийся нейтрализации эксrиби
ционизм» [24, с. 254].
В отличие от предшествующих психоаналитических трактовок, х. Кохут
придерживался мнения, в соответствии с которым представление о том,
что чувство стыда является реакцией Я на неудачу при удовлетворении Tpe
бований и ожиданий со стороны СверхЯ, следует признать ошибочным.
Клинические наблюдения за нарциссическими пациентами показывают,
что переживаемое ими чувство стыда не обусловлено наличием прочных
идеалов. Такие пациенты являются крайне честолюбивыми, имеют ярко
выраженные эксrибиционистские потребности и свойственный им психи
ческий дисбаланс связан не со слабостью Я при столкновении с идеалами
СверхЯ, а именно с эксrибиционистскими проявлениями.
С точки зрения психолоrии Самости можно жить наполненной TBOp
ческой жизнью, несмотря на наличие невротическоrо конфликта и даже
невротическоrо заболевания. В то же время при отсутствии невротиче
cKoro конфликта некоторые люди оказываются жертвами бессмыслен
ности cBoero существования. fоворя о том, что психолоrия Самости спо
собствует лучшему пониманию подобных явлений, х. Кохут высказал
503

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
даже такое соображение, в соответствии с которым данная психолоrия
коrданибудь сможет объяснить, почему одни люди расценивают неизбеж
ность смерти как доказательство бессмысленности жизни, а друrие  при
нимают смерть как неотъемлемую часть осмысленной жизни.
Для психоаналитиков, придерживающихся психолоrии влечений, цель
анализа состоит в том, чтобы пациент cMor осознать свои влечения и бла
rодаря этому сублимировать их или разрядить посредством реалистиче
cKoro действия. Псuхолоzия Самости nредnолаzает смещенuе a1(,1J,eHтa с nepe
работ1(,U влеченuй nсuхu'Чес1(,UМ аппаратом на uдею об отношеииях между Caм
стъю u ее обоектом. Такое смещение оказывается плодотворным не только
в концептуальном отношении, но и в терапевтическом плане.
В концептуальном отношении психолоrия Самости ведет к понима
нию Toro, что неспособность родительскоrо объекта Самости выступить
в качестве зеркала для здоровоrо самоутверждения ребенка может OKa
зать такое воздействие на ero психику, что у Hero не только возникнут,
но закрепятся и останутся на всю жизнь обида, чувство rоречи, садизм.
В практическом плане «только посредством терапевтической реактива
ции изначальной потребности в ответах со стороны объектов самости
действительно удается уменьшить rHeB и садистский контроль, вернуться
к здоровому самоутверждению» [25, с.131].
В отличие от некоторых последователей З. Фрейда, рассматривающих
вслед за ним феномен переноса как исключительно повторение инфан
тильноrо отношения пациента в процессе анализа, х. Кохут различал выбор
объекта впереносе, сформировавшийся в соответствии с моделями детства
(нередко ошибочно называемым «позитивным» переносом), и настоящими
переносами. В афористичной форме, напоминающей манеру З. Фрейда (все
вытесненное является бессознательным, но не все бессознательное являе
ся вытесненным), он высказал утверждение, в соответствии с которым все
nереиосъt сутъ повтореиия, но не все nовтореиия  nереиосъt. Исходя из подобно
ro понимания феномена переноса, он пришел к выводу, что «позитивный»
перенос представляет собой лишь инструмент, используемый при анализе
нарциссических нарушений, но u.мe1tHO nepеработ1(,а u 1(,о1tCЧнъtu от1(,аз от зefr
1(,алъноео nереиоса шu uдеa/tuза1J,UU архаu'Чноzо обоекта Самости хара1(,тepuзyют
собой успешное завершенuе ncuхоанa/tuтu'Ческой тераnии.
«Позитивный» перенос и терапевтический альянс рассматривались
х. Кохутом с точки зрения не переноса как TaKoBoro, а отношения между
аналитиком и пациентом, oCHoBaHHoro на ранних межличностных пере
живаниях последнеrо, нейтрализованных и сдержанных по цели, но про
должающих влиять на ero объектные связи, включая аналитика. Подоб
ная привязанность пациента к объекту относилась им не к области пере
носа, а к сфере nроерессивноu нейтрализа1J,UU.
504

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И психолоrия САМОСТИ
Сравнивая подходы классическоrо психоанализа, психолоrии Я и пси
холоrии Самости к завершению аналитической терапии, х. Кохут Bыдe
лил два направления, связанные с рассмотрением функционирования
человека. Одно направление исходит из представлений о том, что он
назвал «Виновным человеком». Дрyrое  о «Траrическом человеке». В пер
вом случае внимание акцентируется на цели реализации влечений челове
ка, во втором  на цели, направленной на реализацию ero Самости.
Вuновнъtй 'Человек руководствуется в своей жизни принципом удоволь
ствия, но часто он оказывается неспособным к достижению цели реали
зации своих влечений не только из..за давления со стороны окружения,
но и в результате BнyтpeHHero конфликта.
Траzu'Ческuй 'Человек стремится выразить структуру своей ядерной CaMO
сти, и ero усилия находятся по ту сторону принципа удовольствия, хотя
ero неудачи MOryт затмевать ero успехи.
В основе классическоrо психоанализа лежат представления о Винов
ном человеке, для описания и объяснения поведения KOToporo аналитики
прибеrают к концепциям психическоrо аппарата и структурной модели
психики. В основе психолоrии Самости лежат представления о Траrиче..
ском человеке, рассмотрение KOToporo осуществляется через призму ero
биполярной структуры и напряжения между двумя полюсами.
Исходя из понимания пребывающеrо в конфликте Виновноrо чело
века, классический психоанализ сделал MHoro полезноrо для раскрытия
существа неврозов переноса. Однако, как считал х. Кохут, классическая
теория не способна адекватно объяснить ни борьбу пациента, страдающе
ro нарциссическим нарушением личности, за восстановление caMoro себя,
ни отчаяние без чувства вины тех, кто обнаруживает, что на протяжении
своей жизни им не удалось реализовать свои базисные самостные YCTpeM
ления и идеалы. «Структурно"динамическая метапсихолоrия не объясня
ет эти проблемы человека, ей не дано постичь проблемы Траrическоrо
Человека» [26, с. 227].
С точки зрения х. Кохута, сексуальное и деструктивное Оно, сдержи
вающее и запрещающее СверхЯ, как они понимались в классическом
психоанализе, являются элементами CTpYКтypHoro аппарата Виновноrо,
а ядерные амбиции и идеалы  полюсами Самости, между которыми возни
кает дyra напряжения, формирующая rлавные цели Траrическоrо челове
ка. Центр развития Виновноrо человека и возникновения психоневрозов
составляют конфликтные аспекты эдипова комплекса. В этом ракурсе пред
ставления классическоrо психоанализа о психическом аппарате приrодны
для объяснения CTpYKтypHoro невроза, а также чувства вины и депрес..
сии, характерных для психических нарушений и конфликтов Виновноrо
человека, в то время как психолоrия Самости оказывается необходимой
17  3550
505

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
для объяснения патолоrии фраrментарной Самости (шизофрения, нарцис..
сические нарушения личности, опустошающая депрессия), относящейся
к психическим нарушениям и борьбе Траrическоrо человека.
При структурном неврозе, с которым имел дело классический психо..
анализ, успешность анализа определяется оценкой Toro знания, которое
пациент приобрел о происхождении своих невротических симптомов
и патолоrических черт характера, а также оценкой степени контроля,
который он может осуществлять над своими сексуальными и аrрессивны"
ми влечениями. При нарциссических нарушениях личности, являющихся
rлавным объектом исследования и лечения в рамках психолоrии Самости,
успешность анализа оценивается с точки зрения связности и прочности
Самости пациента, восполнения дефектов в структуре ero Самости, вос"
становления ero компенсаторных структур.
Может создаться впечатление, что в целом психолоrия Самости кар"
динальным образом противостоит классическому психоанализу. Однако
в действительности это не так. При всех выше отмеченных расхождени"
ях с классическим психоанализом психолоrия Самости не претендовала
на то, чтобы подменить собой буквально все концептуальные и терапев"
тические разработки з. Фрейда. В частности, х. Кохут признавал, что как
в случае осознанных психических конфликтов при нормальном Функцио"
нировании, так и в относящейся к области структурных нарушений пси..
хопатолоrии аналитик может не обращаться к понятию Самости.
Поэтому при сравнении классическоrо психоанализа с психолоrи"
ей Самости речь должна идти не о противопоставлении их друr друry,
а о дополнении психолоrии влечений, CTPYKтypHoro конфликта идея..
ми о здоровом и патолоrическом развитии Самости. «Психоаналитиче"
ская теория,  подчеркивал х. КОХУТ,  приблизится К осуществлению
своей цели  стать общей психолоrией, если она расширит свои rраницы
и будет рассматривать полученные ею данные и свои классические объяс..
нения в более широких рамках психолоrии самости» [27, с. 219].
Интересно отметить, что в некоторых работах З. Фрейда высказыва..
лись соображения, связанные с одной, как он называл, «примечательной
психолоrической проблемой». Речь шла о том, что подчас собственные
мысли пациента как бы охраняются от Hero caMoro (от Самости). «Слов
но бы ero Самость не является больше единством, за которое он всеrда ее
принимал, словно бы в нем имелось и еще что"то дрyrое, что может про..
тивопоставляться этой Самости. Ему может как бы померещиться чтоо
в виде противоположности между Самостью и душевной жизнью в широ
ком смысле» [28, с. 52].
Это соображение бьто высказано З. Фрейдом в работе «Проблема диле-
TaHTcKoro анализа» (1926). Здесь явственно присутствовала мысль о некоем
506

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И психолоrия САМОСТИ
единстве Самости и возможности восприятия пациентом Toro, что
как бы противопоставлялось ей. Дрyrое дело, что основатель психоана
лиза не исследовал феномен Самости в качестве психической структуры,
характеризующейся целостностью и фраrментарностью, что впоследствии
стало основным объектом анализа в психолоrии Самости х. Кохута.
Следует иметь в виду, что долrое время х. Кохут не только разделял
основные идеи классическоrо психоанализа, но и в своей терапевтиче..
ской деятельности придерживался соответствующих установок и подхо
дов, сформулированных и выдвинутых з. Фрейдом. Только со временем он
почувствовал необходимость расширения классических психоаналитиче
ских представлений о человеке, возникновении психических расстройств
и возможностях их лечения. Эта необходимость бьта вызвана к жизни как
клинической практикой, в рамках которой х. Koxyry пришлось иметь дело
с пациентами, характеризующимися нарциссическим нарушением лично
сти, так и пониманием Toro, что в изменившемся мире психоанализ дол"
жен отвечать новым задачам, если он хочет оставаться жизнеспособным.
Как известно, терапевтические возможности классическоrо психо
анализа соотносились с возникновением у пациента переноса в процес
се общения с аналитиком и тщательной проработкой невроза переноса,
что способствовало осознанию пациентом ero бессознательных способов
защит, сопротивлений, моделей поведения в реальной жизни. Подобная
стратеrия лечения основывалась на клинических данных, почерпнутых
при работе З. Фрейда с пациентами, страдающими истерией и неврозом
навязчивых состояний, т. е. с пациентами, у которых в процессе анали..
за наблюдалась повышенная склонность к переносу собственных чувств
и переживаний на аналитика.
Правда, основателю психоанализа приходилось сталкиваться с таки
ми обстоятельствами, коrда ero ученики рассматривали теоретические
и практические возможности работы с тем, что он сам называл «нарцис..
сическим неврозом». При лечении нарциссических неврозов возникали
трудности, связанные с тем, что соответствующие пациенты бьти cocpe
доточены исключительно на себе и у них не наблюдалось столь явноrо
феномена переноса в рамках аналитическоrо процесса, как это имело
место при работе с истериками.
З. Фрейд не отрицал необходимости работы с нарциссическими нев"
розами средствами психоанализа. Напротив, после опубликования ста..
тьи «О нарциссизме» (1914) он rоворил о важности разрешения заrадки
нарциссических неврозов. По ero собственному выражению «возникла
задача найти динамическое объяснение этих заболеваний и OДHOBpeMeH
но пополнить наше знание душевной жизни пониманием Я» [29, с. 270].
Друrое дело, что в то время в рамках классическоrо психоанализа еще
17*
507

психолоrия САМОСТИ Х. КОХУТА
не были выработаны технические приемы, позволявшие осуществлять
эффективную работу с нарциссическими пациентами. «Нарциссические
неврозы,  признавал основатель психоанализа,  едва ли проницаемы
для той техники, которой мы пользовались при изучении неврозов пере-
несения... Наши технические методы должны б"ыть, таким образом, заме-
нены дрyrими» [30, с. 270].
х. Кохут имел дело с пациентами, страдающими нарциссическим
нарушением личности и нет ничеrо удивительноrо, что, столкнувшись
с необходимостью использования новых технических методов при рабо-
те с такими пациентами, он фактически попытался восполнить сущест-
вующий пробел в классическом психоанализе, следуя, собственно rоворя,
по стопам З. Фрейда. Правда, если основатель психоанализа соотносил
необходимость разrадки нарциссических неврозов с пополнением психо-
аналитических знаний о Я, то х. Кохут сделал акцент на rлубинном пони-
мании феномена Самости. Однако ero развитие знаний в этом направле-
нии бьто, по сути дела, не чем иным, как продолжением размышлений
З. Фрейда о направленности исследования природы и возможностей лече-
ния нарциссических неврозов.
В самом деле, ведь именно З. Фрейд обратил внимание на то, что
для понимания нарциссических неврозов необходимо исходить из пред-
положения фиксации либидо на более ранних фазах развития ребенка,
чем при истерии или неврозе навязчивых состояний. Более Toro, по ero
мнению, соответствующая фиксация, пролаrающая путь к образованию
симптомов, находится, вероятно, «на стадии примитивноrо нарциссиз-
ма» [31, с. 269].
И если при разработке основных положений психолоrии Самости
х. Кохут пересмотрел классическую теорию влечений, то это вовсе
не означало, что он oTBepr психоанализ как таковой. Напротив, в осмыс-
лении данной проблематики он следовал за теми установками З. Фрейда,
в соответствии с которыми при дальнейшем объяснении нарциссических
неврозов психоаналитики будут придерживаться, по ero словам, «невысо-
Koro мнения о нашем нынешнем знании о судьбах либидо, почерпнутом
из изучения неврозов перенесения» [32, с. 270].
Представляется, что с учетом выше изложенноrо становится более
понятны:м; пояснение х. Кохута по поводу Toro, что в дополнение к клас-
сической теории и технике психоанализ нуждается в психолоrии Самости
и соответствующей ей технике, на разработку которых и бьши направле-
ны ero концептуальные и терапевтические усилия. В условиях современ-
ности психоанализ должен, по ero мнению, сместить фокус cBoero внима-
ния с внутренних конфликтов человека, вызванных эдиповыми и дрyrими
инцестуозными стремлениями, на исследование превратностей Самости.
508

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ И психолоrия САМОСТИ
Словом, rоворя о необходимости соблюдения rлубинноrо принципа
комплементарности, х. Кохут надеялся на понимание психоаналитика
ми Toro, «почему теории, в которых рассматривается динамика влечений
и защит, бессознательное, трехуровневая модель психики, объектный
катексис, идентификация и т.д., использовавшиеся в качестве адекватных
систем для объяснения структурных конфликтов индивида, должны быть
теперь дополнены... такими теоретическими концепциями, как фраrмен
тация самости, ядерная самость, элементы самости, отношения с объекта
ми самости, преобразующая интернализация и т.д., служащими для объяс
нения доминирующей патолоrии нашеrо времени» [33, с. 262].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Полаrаю, нет необходимости в какомлибо подробном обобщении Toro
материала, который бьт рассмотрен на страницах данной работы. Озна
комившись с различными концептуальными и терапевтическими разра
ботками, имевшими место в постклассическом психоанализе хх в., чита
тель сам может выявить для себя то ценное, что окажется для Hero при
емлемым при осмыслении своих собственных проблем, исследовании
проблематики человека или осуществлении профессиональной деятель
ности в области психотерапии.
Имеет смысл, по всей вероятности, лишь обратить внимание на два
обстоятельства, характерные для cOBpeMeHHoro развития психоаналити
ческой теории и практики и психоаналитическоrо движения в целом.
Первое обстоятельство касается той тенденции, которая наметилась
в рамках мировоrо сообщества. Так, если история развития психоанали
тическоrо движения в хх столетии характеризовалась отпочкованием
от классическоrо психоанализа различных терапевтических направле
ний, включая индивидуальную психолоrию А. Адлера, аналитическую пси
холоrию К. L Юнrа, лоrотерапию В. Франкла и ряд дрyrих, то в XXI в. все
отчетливее ощущается потребность в систематизации и интеrрации KOH
цептуальных представлений, клинических наблюдений и философских
обобщений в целях практической реализации специфической аналитиче
ской терапии. Той терапии, которая действительно моrла бы стать cBoero
рода врачебной философией, направленной на исцеление души, осущес
вляемой «врачевателями» или «целителями души».
Показательным в этом отношении мне представляется франкорусский
психоаналитический симпозиум «Влечение В современном психоанализе»
(3031 октября 2004 r., Москва), в работе KOToporo приняли участие такие
видные французские психоаналитики, как А. fрин, А. Жибо, Дж. MaK
Дуrалл, ж. ШассrеСмиржель, А. де Мижолла, Р. Руссийон, п. Израэль.
В рамках данноrо симпозиума демонстрировался фильм «Мое имя Сабина
Шпильрейн» , ранее показанный на 43M KOHrpecce Международной пси
хоаналитической ассоциации (2004r.).
После просмотра фильма состоялось ero обсуждение, коrда впервые,
пожалуй, после длительноrо разрыва между сторонниками классическоrо
510

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
психоанализа З. Фрейда и аналитической психолоrии К. r: Юнrа состоял
ся конструктивный обмен мнениями между аналитиками, представленны
ми в лице президента Международной ассоциации истории психоанализа
Алена де Мижолла и президента Международной ассоциации аналитиче
ской психолоrии Христиана fайяра. Символично то, что сближение пози
ций сторонников классическоrо психоанализа и аналитической психоло
rии произошло в России, причем в связи с обсуждением судьбы Сабины
Шпильрейн, родившейся в России в конце XIX в., проходившей курс лече
ния у К. L Юнrа в Швейцарии в начале хх столетия, получившей меди"
цинское образование в Цюрихском университете, ставшей известным
психоаналитиком и установившей дружеские отношения с З. Фрейдом,
с ero одобрения возвратившейся на родину в середине 20..х rr. и поrибшей
в России в период Второй мировой войны.
Второе обстоятельство связано с возрождением психоанализа в Poc
сии конца хх  начала XXI столетий. Причем это возрождение является
столь интенсивным по своему размаху, что может оказаться превалирую
щей тенденцией развития психоанализа в мировом масштабе, отмечен
ной печатью спада интереса к психоаналитической терапии в странах
Западной Европы и США, по сравнению с тем, что имело место в этих
странах в середине ХХ в.
Во введении к работе «Классический психоанализ: история, Teo
рия и практика» (2001) мне пришлось констатировать, что в апреле
1999 r. в России не было ни одноrо члена Международной психоаналити..
ческой ассоциации. Сеrодня, по прошествии семи лет, в России насчи
тывается, по известным мне данным, около десяти членов Международ
ной психоаналитической ассоциации и порядка 5060 кандидатов. Если
учесть, что в настоящее время существует довольно значительное количе
ство аналитиков, завершивших психоаналитическое образование в poc
сийских психоаналитических учебных заведениях и приступивших к Tepa
певтической деятельности не только в Москве или СанктПетербурrе,
но и во мноrих реrионах России и ближнеrо зарубежья, то можно пред
ставить себе динамику роста числа российских психоаналитиков.
Судя по всему, психоаналитическое движение в России в количествен
ном отношении идет такими ускоренными темпами, что по растущему
числу психоаналитических обществ, центров, учебных заведений и спе
циалистов, практикующих психоанализ или психоаналитическую Tepa
пию, оно скоро окажется «впереди планеты всей». Хотелось бы надеять
ся, что и в качественном отношении данное движение окажется не менее
продуктивным, а российские психоаналитики выдвинут ориrинальные
идеи, концепции и терапевтические разработки, которые получат миро
вое признание.
511

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Как знать, быть может в недалеком будущем развитие теории и прак..
тики психоанализа в России не только достиrнет международноrо уровня,
но и займет в мировом психоаналитическом движении ключевые пози..
ции. Не исключаю Toro, что по прошествии KaKoroo времени президен..
том Международной психоаналитической ассоциации станет россиянин,
а центром психоанализа XXI в. окажется Россия, подобно тому как сооТ"-
ветствующим центром в начале хх столетия бьша Австрия, а в середине
хх в.  США.
Остается только добавить, что предлаrаемая читателю работа как раз
и ориентирована на то, чтобы интересующиеся психоанализом специали..
сты в различных областях познания не только смоrли ознакомиться с меж..
дународным психоаналитическим опытом, но и, вооруженные соответсТ"-
вующим знанием, проявили свои способности на поприще дальнейшеrо
развития и совершенствования психоаналитической теории и практики.

ЛИТЕРАТУРА
Абрахам К. Два дополнения к исследованию символов / / Становление пси
хоанализа. М., 2005.
Абрахам К. Исследования самой ранней преrенитальной стадии развития
либидо/ /Воспитание детей и психоанализ. Сборник. Пер. с анrл. М.;
Киев, 2000.
Абрахам К. О первых опытах психоаналитическоrо исследования и ле
чения маниакальнодепрессивноrо психоза и родственных ему pac
стройств/ /Вестник психоанализа. NQ 1.2002.
Абрахам К. Сновидение и миф. Очерк коллективной психолоrии/ /Меж
ду Эдипом и Озирисом: Становление психоаналитической концепции
мифа. Сборник. Пер. с нем. Львов; М., 1998.
Абрахам К. Паук как символ в сновидениях/ /Russian Imago 2002. Исследо
вания по психоанализу культуры. СПб., 2004.
Абрахам К. Психоанализ и rинеколоrия/ /Становление психоанализа. М.,
2005.
Абрахам К. Психоаналитические связи между психоанализом и алкоrолиз
мом/ /Становление психоанализа. М., 2005.
Адлер А. Воспитание детей/ / Адлер А. Воспитание детей. Взаимодействие
полов. POCTOBHaДoнy, 1998.
Адлер А. Дальнейшие тезисы к практике индивидуальной психолоrии/ /
Адлер А. Практика и теория индивидуальной психолоrии. М., 1995.
Адлер А. Индивидуальная психолоrия и психоанализ / / Адлер А. Наука жить.
Киев, 1997.
Адлер А. Индивидуальная психолоrия как пyrь к познанию / / Адлер А. Наука
жить. Киев, 1997.
Адлер А. Индивидуальная психолоrия, ее rипотезы и результаты/ / Адлер А.
Практика и теория индивидуальной психолоrии. М., 1995.
Адлер А. О нервическом характере. СПб.; М., 1998.
Адлер А. Половое воспитание / / Адлер А. Воспитание детей. Взаимодейс
вие полов. POCTOBHaДoнy, 1998.
513

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Адлер А. Понять природу человека. СПб., 1997.
Адлер А. Практика и теория индивидуальной психолоrии. М., 1995.
Адлер А. Разлад в любовных отношениях/ / Адлер А. Воспитание детей.
Взаимодействие полов. POCTOBHaДoнy, 1998.
Адлер А. Случай из практики о сексуальности (продолжение)/ / Адлер
А. Воспитание детей. Взаимодействие полов. POCTOBHaДoнy, 1998.
Адлер А. Сны и их толкование/ / Адлер А. Практика и теория индивидуаль
ной психолоrии. М., 1995.
Адлер А. Техника лечения/ / Адлер А. Наука жить. Киев, 1997.
Анжелини А. Психоанализ в России. От предшественников до 1930x rодов.
М., 2002.
Балинт М. Базисный дефект. Терапевтические аспекты реrрессии. М.,
2002.
Балинт М. Изменение терапевтических целей и техник в психоанали
зе/ / Антолоrия cOBpeMeHHoro психоанализа. Т. 1. М., 2000.
Баранд Р., Баранд И. Психоанализ во Франции/ /Энциклопедия rлубин
ной психолоrии. T.II. Новые направления в психоанализе. Психоана
лиз общества. Психоаналитическое движение. Психоанализ в Восточ
ной Европе. М., 2001.
Белкин А. И., Литвинов А. В. К истории психоанализа в Советской Poc
сии/ /Психоаналитический вестник. NQ2. 1992.
Бессер Р. Жизнь и творчество Анны Фрейд/ /Энциклопедия rлубинной
психолоrии. T.III. Последователи Фрейда. М., 2002.
Бинсванrер л. Аналитика существования Хайдеrrера и ее значение для пси
хиатрии/ /Бинсванrер л. Бытивмире. Введение в экзистенциальную
психиатрию. М.; СПб., 1999.
Бинсванrер л. Фрейд и Конституция клинической психиатрии/ /Бинсван
rep л. Бытиевмире. Введение в экзистенциальную психиатрию. М.;
СПб.,1999.
Бинсванrер л. Фрейдовская концепция человека в свете антрополо
rии/ /Бинсванrер л. Бытиевмире. Введение в экзистенциальную пси
хиатрию. М.; СПб., 1999.
Бинсванrер л. Экзистенциальноаналитическая школа мысли/ /Экзистен
циальная психолоrия. Экзистенция. М., 2001.
Бинсванrер л. Экстраваrантность/ /Бинсванrер л. Бытиевмире. Введение
в экзистенциальную психиатрию. М.; СПб., 1999.
514

ЛИТЕРАТУРА
Бланкенбурr Ф. Экзистенциальный анализ / / Энциклопедия rлубинной
психолоrии. Т. IV. Индивидуальная психолоrия. Аналитическая психо
лоrия. М., 2004.
Боулби Дж. Привязанность. М., 2003.
Брейер й. Фройлен Анна 0/ /Становление психоанализа. М., 2005.
Бюнтиr В. Творчество Вильrельма Райха и ero последователей/ /Энцикло
педия rлубинной психолоrии. T.III. Последователи Фрейда. М., 2002.
Вальдхорн 1: Хайнц [артманн и современный психоанализ/ /Энциклопедия
rлубинной психолоrии. T.III. Последователи Фрейда. М., 2002.
Вальшонок 3. Комплекс полноценности/ / Литературная rазета, 8 января
1986 r.
Винникотт д. Иrра и реальность. М., 2002.
Винникотт д. Использование объекта/ / Антолоrия cOBpeMeHHoro психо
анализа. Т. 1. М., 2000.
Винникотт д. Контрперенос / / Эра контрпереноса: Антолоrия психоана
литических исследований (19491999rr.). М., 2005.
Винникотт д. Ненависть в контрпереносе / / Эра контрпереноса: Антоло
rия психоаналитических исследований (19491999rr.). М., 2005.
Винникотт д. Переходные объекты и переходные явления: исследование
первоrо «нея»предмета/ / Антолоrия cOBpeMeHHoro психоанализа.
Т. 1. М., 2000.
Винникотт д. Способность к одиночеству / / Антолоrия cOBpeMeHHoro пси
хоанализа. Т. 1. М., 2000.
Винникотт д. Судьба переходноrо объекта/ /Психоаналитическая xpeCTO
матия. Классические труды. М., 2005.
Виттельс Ф. Фрейд. Ero личность, учение и школа. Л., 1991.
fадцини Э. Психоанализ в Италии/ /Энциклопедия rлубинной психолоrии.
Т. II. Новые направления в психоанализе. Психоанализ общества. Психо
аналитическое движение. Психоанализ в Восточной Европе. М., 2001.
fротьян М. Переписка с 3. Фрейдом/ /Энциклопедия rлубинной психоло
rии. Т. I. Зиrмунд Фрейд: жизнь, работа, наследие. М., 1998.
Дазайнанализ в философии и психолоrии/Под ред. [. М. Кучинскоrо,
А. А. Михайлова. Минск, 2001.
Дам ер 1: Шандор Ференци: ero вклад в психоанализ/ /Энциклопедия rлубин
ной психолоrии. T.I. 3иrмунд Фрейд: жизнь, работа, наследие. М., 1998.
Джонс Э. Жизнь И творения 3иrмунда Фрейда. М., 1997.
515

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Джонс Э. Значение деда в судьбе отдельноrо человека/ /Психоанализ дe
ской сексуальности. СПб., 1997.
Джонс Э. Об анальноэротических чертах характера/ /Психоанализ и уче
ние о характерах. М., Петроrрад, 1923.
Дискуссия о «любительском анализе» (19261927rr.)/ /Russian Imago 2000.
Исследования по психоанализу культуры. СПб., 2001.
Дэйр К. Психоанализ в Великобритании/ /Энциклопедия rлубинной пси
холоrии. T.II. Новые направления в психоанализе. Психоанализ обще
ства. Психоаналитическое движение. Психоанализ в Восточной EBp<r
пе. М., 2001.
Зеельман К. Жизненный путь Адлера  до разрыва с Фрейдом/ /ЭНЦИКЛ<r
педия rлубинной психолоrии. Т. N Индивидуальная психолоrия. Анали
тическая психолоrия. М., 2004.
Зиrмунд Фрейд  Карл [устав Юнr. Из переписки / / Фрейд З. По ту сторону
принципа удовольствия. М., 1992.
История психоанализа в Украине / Сост. И. И. Кутько, л. И. Бондаренко,
п. Т. Петрюк. Харьков, 1996.
Кемпенски А. Экзистенциальная психиатрия. М.; СПб., 1998.
Кернберr о. Arрессия при расстройствах личности и перверсиях. М., 2001.
Кернберr о. Отношения любви: норма и патолоrия. М., 2004.
Кернберr о. Психоанализ в Америке/ /Вестник психоанализа. NQ 1.2000.
Кернберr о. Тяжелые личностные расстройства: Стратеrии психотерапии.
М., 2001.
Кляйн М. Важность формирования символов в развитии Эrо / / Russian
Imago 2002. Исследования по психоанализу культуры. СПб., 2004.
Кляйн М. Заметки о некоторых шизоидных механизмах/ /Развитие в пси
хоанализе/М. Кляйн, С.Айзекс, Дж. Райвери, П.Хайманн. М., 2001.
Кляйн М. Некоторые теоретические выводы, касающиеся эмоциональной
жизни ребенка/ /Психоанализ в развитии. Сборник переводов. Екате-
ринбурr, 1998.
Кляйн М. Некоторые теоретические выводы, касающиеся ЭМОЦиональ
ной жизни младенца/ /Развитие в психоанализе/М. Кляйн, С.Айзекс,
Дж. Райвери, П.Хайманн. М., 2001.
Кляйн М. О наблюдении за поведением младенцев/ /Развитие в психоана
лизе/М. Кляйн, С.Айзекс, Дж. Райвери, П.Хайманн. М., 2001.
Кляйн М. О теории вины и тревоrи/ /Развитие в психоанализе/М. Кляйн,
С.Айзекс, Дж. Райвери, П.Хайманн. М., 2001.
516

ЛИТЕРАТУРА
Кляйн М. Скорбь и ее отношение к маниакальнодепрессивным состояни
ям/ /Вестник психоанализа. NQ 1.2002.
Кляйн М. Эдипов комплекс в свете ранних детских TpeBor / / Эдипов KOM
плекс и эротические сны. Клиническое применение. М., 2002.
Кохут х. Анализ самости: Систематический подход к лечению нарциссиче
ских нарушений личности. М., 2003.
Кохут х. Восстановление самости. М., 2002.
Кохут х. Интроспекция, эмпатия и психоанализ: исследование взаимоотно
шений между способом наблюдения и теорией/ / Антолоrия COBpeMeH
Horo психоанализа. Т. 1. М., 2000.
Кохут х. Психоаналитическое лечение нарциссических расстройств лично
сти: принципы систематическоrо подхода/ / Антолоrия cOBpeMeHHoro
психоанализа. Т. 1. М., 2002.
Кремериус и. Карл Абрахам  ero вклад в психоанализ / / Энциклопедия rлу
бинной психолоrии. T.I. Зиrмунд Фрейд: жизнь, работа, наследие/Пер.
с нем. М., 1998.
Крылов А. Н. Человек в российском психоанализе. М., 1999.
Лакан ж. Семинары. Кн. 1. Работы Фрейда по технике психоанализа
(1953/1954).
Лакан ж. Семинары. Кн. 11. Четыре основные понятия психоанализа (1964).
М., 2004.
Лакан ж. Семинары. Кн. 2. «Я» в теории Фрейда и в технике психоанали
за (1954/1955).
Лакан ж. Семинары. Кн. 5. Образование бессознательноrо (1957/1958).
М., 2002.
Лакан ж. Функция и поле речи и языка в психоанализе. М., 1995.
ЛевиСтрос К. Структурная антрополоrия. М., 1983.
Лейбин В. М. Был ли психоанализ в России в период с 1930 по 1990 rод? / / Пси
хоаналитический вестник. NQ 11. 2003. С. 6085.
Лейбин В.М. Психоанализ и философия неофрейдизма. М., 1977.
Лейбин В. М. Психоанализ, Юнr, Россия/ /Психоаналитический вестник.
NQ 2. 1992.
Лейбин В. М. Репрессированный психоанализ: Фрейд, Троцкий, Сталин/ /
Российский психоаналитический вестник. 1991. NQ 1.
Лейбин В. М. Фрейд и Россия/ /Зиrмунд Фрейд и психоанализ в России.
М., 2000.
517

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Лейбин В. М. Эдипов комплекс: инцест и отцеубийство. М.; Воронеж, 2000.
Лейбин В. М. Классический психоанализ: история, теория, практика. М.;
Воронеж, 2001.
Лейбин В. М. Словарьсправочник по психоанализу. СПб., 2001.
Лейбин В. М. Психоанализ. Учебник. СПБ., 2002.
Лейбин В. М. Первые психоаналитики: концептуальные и терапевтические
разработки. М., 2003.
Лейбин В. М. Экзистенциализация психотерапии: от психоанализа з. Фрей
да к лоrотерапии В. Франкла/ /Системные исследования. Методолоrи
ческие проблемы. Ежеrодник 2001. М., 2003.
ЛейцинrерБолебер М., rрюнциr--Зеебруннер М. Фокусная терапия  экс
тренное вмешательство  психоаналитическая консультация/ /Ключе
вые понятия психоанализа/Под ред. В. Мертенеса. СПб., 2001.
Лэнr Р. Расколотое «Я». СПб., 1995.
Май  Психоанализ в США/ / Энциклопедия rлубинной психолоrии. T.II.
Новые направления в психоанализе. Психоанализ общества. Психоана
литическое движение. Психоанализ в Восточной Европе. М., 2001.
МакВильямс Н. Психоаналитическая диаrностика: Понимание структуры
личности в клиническом процессе. М., 2003.
Малер М., МакДевитт д. Процесс сепарациииндивидуации и формирова
ния идентичности/ /Психоаналитическая хрестоматия. Классические
труды. М., 2005.
Маркузе L Эрос и цивилизация. Философское исследование учения Фрей
да. Киев, 1995.
Марти Дж. Психоанализ в России и в Советском Союзе с 1909 по 1930 r. / /Пси
хоаналитический вестник. NQ 2. 1992.
Менжулин В. Путь rероя/ /Ранк о. Миф о рождении rероя. М.; Киев, 1997.
Метце L Психоанализ в rермании/ /Энциклопедия rлубинной психолоrии.
Т. 11. Новые направления в психоанализе. Психоанализ общества. Психо
аналитическое движение. Психоанализ в Восточной Европе. М., 2001.
Мор Ф. Адлер и ero время. Сведения о жизни и творчестве/ /Энциклопе
дия rлубинной психолоrии. Т. N Индивидуальная психолоrия. Аналити
ческая психолоrия. М., 2004.
Мур Н. Психоанализ в Скандинавии/ /Энциклопедия rлубинной психоло
rии. T.II. Новые направления в психоанализе. Психоанализ общества.
Психоаналитическое движение. Психоанализ в Восточной Европе. М.,
2001.
518

ЛИТЕРАТУРА
Мэй Р. Истоки экзистенциальноrо направления в психолоrии и ero значе
ние/ /Экзистенциальная психолоrия. Экзистенция. М., 2001.
Мэй Р. Любовь и воля. М.; Киев, 1997.
Мэй Р. Открытие бытия. М., 2004.
Мэй Р. Происхождение экзистенциальной психолоrии/ /Экзистенциаль
ная психолоrия. Экзистенция. М., 2001.
Мэй Р. Сила и невинность. М., 2001.
Мэй Р. Смысл тревоrи. М., 2001.
Мэй Р. Экзистенциальные основы психотерапии/ /Экзистенциальная пси
холоrия. Экзистенция. М., 2001.
Мэй Р. Вклад экзистенциальной терапии/ /Экзистенциальная психолоrия.
Экзистенция. М., 2001.
Нидлман Дж. Критическое введение в экзистенциальный психоанализ Люд
виrа Бинсванrера/ /Бинсванrер л. Бытиевмире. Введение в экзистен
циальную психиатрию.
Нолл Р. Арийский Христос. Тайная жизнь Карла Юнrа. М.; Киев, 1998.
Овчаренко В. и. История российскоrо психоанализа и проблемы ее перио
дизации/ / Архетип. NQ34. 1996.
Овчаренко В. и. Первая волна российских психоаналитиков/ /Психоана
литический вестник. NQ 34. 1994.
Овчаренко В. и. Первое столетие российскоrо психоанализа/ /Психоана
литический вестник. 2003. NQ 11.
Овчаренко В. и. Психоаналитический rлоссарий. Минск, 1994.
Овчаренко В. И., Лейбин В. М. Антолоrия российскоrо психоанализа. Т. 1 
11. М., 1999.
Психоаналитические термины и понятия: Словарь/Под ред. Б. Мура
и Б. Файна. М., 2000.
Пружинина А. А., Пружинин Б. И. ИЗ истории отечественноrо психоанали
за (историкометодолоrический очерк)/ /Вопросы философии. 1991.
NQ7.
Райвери Дж. Общее введение/ /Развитие в психоанализе/М. Кляйн,
С.Айзекс, Дж. Райвери, П.Хайманн. М., 2001.
Райх В. Психолоrия масс и фашизм. СПб., 1997.
Райх В. Сексуальная революция. СПб.; М., 1997.
Райх В. Функция орrазма. Основные сексуальноэкономические проблемы
биолоrической энерrии. СПб.; М., 1997.
519

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Райх В. Характероанализ. Техника и основные положения для обучающихся
и практикующих аналитиков. М., 1999.
Ран к о. Истина и реальность. История человеческой воли/ /Ранк о. TpaB
ма рождения. СПб., 2004.
Ранк о. Миф о рождении rероя. М.; Киев, 1997.
Ранк о. Травма рождения. М., 2004.
Ранк О., Захс Х.Значение психоанализа в науках о духе/ /Ранк о. Миф
о рождении rероя. М.; Киев, 1997.
Ризенберr Р. Творчество Мелани Кляйн / / Энциклопедия rлубинной психо
лоrии. T.III. Последователи Фрейда. М., 2002.
Русская нить. Беседа о Жаке Лакане/ /Психоаналитический вестник. NQ 1
(7). 1999.
Руткевич А. М. От Фрейда к Хайдеrrеру. М., 1995.
Салливан r:C. Интерперсональная теория в психиатрии. М.; СПб., 1999.
Сартр ж. п. Бытие и ничто: опыт феноменолоrической онтолоrии. М.,
2000.
Сартр ж. п. Очерк теории эмоций/ /Психолоrия эмоций. Тексты/Под ред.
В.К. Вилюнаса, ю. Б. rиппенрейтера. М., 1984.
Сартр ж. п. Фрейд. М., 1992.
Сидоренко Е. В. Комплекс «неполноценности» И анализ ранних воспомина
ний в концепции Альфреда Адлера. СПб., 1993.
Сидоренко Е. В. Терапия и тренинr по Альфреду Адлеру. СПб., 2002.
Соколов Э.В. Введение в психоанализ. СПб., 1999.
СолмсРёдельrейм В.Психоанализ в Австрии/ /Энциклопедия rлубинной
психолоrии. T.II. Новые направления в психоанализе. Психоанализ
общества. Психоаналитическое движение. Психоанализ в Восточной
Европе. М., 2001.
Столороу Р., Брандшафт Б., Атвуд Дж. Клинический психоанализ. Интер--
субъективный подход. М., 1999.
Тайсон Ф., Тайсон Р. Психоаналитические теории развития. Екатеринбурr,
1998.
Тиллих п. Мужество быть/ /Тиллих п. Избранное: Теолоrия культуры. М.,
1995.
Тихонравов ю. В. Экзистенциальная психолоrия. М., 1999.
Томэ Х., Кэхеле Х. Современный психоанализ. Т. 1. Теория. М., 1996.
Томэ Х., Кэхеле Х. Современный психоанализ. Т. 2. Практика. М., 1996.
520

ЛИТЕРАТУРА
Ференци ш. Алкоrоль и неврозы/ /Ференци ш. Теория и практика психо
анализа. М., 2000.
Ференци ш. Дальнейшее построение «активной техники» в психоанали..
зе/ /Ференци ш. Теория и практика психоанализа. М., 2000.
Ференци ш. Интроекция и перенесение/ /Ференци ш. Теория и практика
психоанализа. М., 2000.
Ференци ш. Интроекция и перенесение/ /ш. Ференци. Теория и практи
ка психоанализа. М., 2000.
Ференци ш. К вопросу о психоаналитической технике/ /Ференци ш. Teo
рия и практика психоанализа. М., 2000.
Ференци ш. К вопросу об орrанизации психоаналитическоrо движе
ния/ /Ференци ш. Теория и практика психоанализа. М., 2000.
Ференци ш. К критике «Техники психоанализа» Ранка/ /Ференци ш. Teo
рия и практика психоанализа. М., 2000.
Ференци ш. К нозолоrии мужской rомосексуальности/ /Ференци ш. Teo
рия и практика психоанализа. М., 2000.
Ференци ш. К определению понятия интроекции/ /Ференци ш. Теория
и практика психоанализа. М., 2000.
Ференци ш. Маленький петушатник/ /Психоанализ детской сексуально
сти. СПб., 1997.
Ференци ш. Опыт на основе теории rениталий/ /Ференци ш. Тело и под
сознание. Снятие запретов с сексуальности. М., 2003.
Ференци ш. Приветствие к 70летию Зиrмунда Фрейда/ / Ференци ш. Тело
и подсознание. Снятие запретов. М., 2003.
Ференци ш. Противопоказания к активной психоаналитической техни
ке/ /Ференци ш. Теория и практика психоанализа. М., 2000.
Ференци ш. Психоанализ детей применительно к взрослым/ /Ферен
ци ш. Тело и подсознание. Снятие запретов с сексуальности. М., 2003.
Ференци ш. Психоанализ и воспитание/ /Russian Imago 2000. Исследова
ния по психоанализу культуры. СПб., 2001.
Ференци ш. Эластичность техники психоанализа/ / Ференци ш. Тело и под
сознание. Снятие запретов с сексуальности. М., 2003.
Флем л. Повседневная жизнь Фрейда и ero пациентов. М., 2003.
Франкл В. Воля к CMЫC М., 2000.
Франкл В. Доктор и душа. СПб., 1997.
Франкл В. Основы лоrотерапии. Психотерапия и релиrия. СПб., 2000.
521

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Франкл В. Психотерапия на практике. СПб., 2001.
Франкл В. Теория и терапия неврозов. СПб., 2001.
Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990.
Французская психоаналитическая школа/Под ред. А.Жибо, А.В. Россохи
на. СПб., 2005.
Фрейд А. Введение в технику детскоrо анализа/ /Фрейд А. Теория и прак
тика детскоrо психоанализа. T.I. М., 1999.
Фрейд А. К проблеме аrрессии / / Фрейд А. Теория и практика детскоrо пси
хоанализа. T.II. М., 1999.
Фрейд А. Норма и патолоrия детскоrо развития/ /Фрейд А., Фрейд з. ДeT
ская сексуальность и психоанализ детских неврозов. СПб., 1997.
Фрейд А. Психолоrия «Я» и защитные механизмы. М., 1993.
Фрейд А. Связь аrрессии и эмоциональноrо развития: норма и патолоrия / /
Фрейд А. Теория и практика детскоrо психоанализа. T.II. М., 1999.
Фрейд А. Толкования аrрессии / / Фрейд А. Теория и практика детскоrо пси
хоанализа. T.II. М., 1999.
Фрейд з. «Культурная» сексуальная мораль и современная нервозность / / 3и
мунд Фрейд и психоанализ в России: Фрейд З. Работы по психоанализу;
Лейбин В. М. Фрейд и Россия. М., 2000.
Фрейд 3. «Я» и «Оно» / / Фрейд 3. «Я» и «Оно». Труды разных лет. Кн. 1. Тби
лиси, 1991.
Фрейд З. Анализ фобии пятилетнеrо мальчика/ / Фрейд З. Психолоrия бес
сознательноrо. СПб., 2002.
Фрейд З. Будущность одной иллюзии. М.; Л., 1930.
Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. М., 1995.
Фрейд 3. Воспоминание Леонардо да Винчи о раннем детстве / / Фрейд 3.
Художник и фантазирование. М., 1995.
Фрейд 3. Жуткое/ /Фрейд З. Художник и фантазирование. М., 1995.
Фрейд З. Из истории одноrо детскоrо невроза/ /Человекволк и Зиrмунд
Фрейд. Киев, 1996.
Фрейд З. К истории психоаналитическоrо движения/ /Фрейд З. По ту CTO
рону принципа удовольствия. М., 1992.
Фрейд 3. Конечный и бесконечный анализ / / «Конечный и бесконечный
анализ» Зиrмунда Фрейда. М., 1998.
Фрейд З. Массовая психолоrия и анализ человеческоrо Я/ /Фрейд 3. По ту
сторону принципа удовольствия. М., 1992.
522

ЛИТЕРАТУРА
Фрейд 3. Недовольство культурой/ /Фрейд 3. Психоанализ. Релиrия. Куль
тура. М., 1992.
Фрейд з. О нарциссизме/ /Фрейд з. Либидо. М., 1996.
Фрейд 3. Об унижении любовной жизни/ /Фрейд 3. Либидо. М., 1996.
Фрейд з. По ту сторону принципа удовольствия/ /Фрейд з. По ту сторону
принципа удовольствия. М., 1992.
Фрейд 3. Проблема дилетантскоrо анализа/ /Фрейд 3. Избранное. Poc
TOBHaДoнy, 1998.
Фрейд 3. Психоанализ и телепатия/ /Фрейд з. К непознанным психиче
ским силам. М., 1993.
Фрейд з. Психопатолоrия обыденной жизни/ /Фрейд з. Психолоrия бес
сознательноrо. СПб., 2002.
Фрейд 3. Семейный роман невротиков / / Фрейд 3. Художник и фантазиро
вание. М., 1995.
Фрейд 3. Скорбь и меланхолия/ /Фрейд 3. Художник и фантазирование.
М., 1995.
Фрейд з. Сновидения и телепатия/ /Russian Imago 2002. Исследования
по психоанализу культуры. СПб., 2004.
Фрейд 3. Страх/ / Фрейд з. Остроумие и ero отношение к бессознательно
му. Страх. Тотем и табу. Минск, 1998.
Фрейд З. Тотем и табу. Психолоrия первобытной культуры и рели
rии/ /Фрейд З. Остроумие и ero отношение к бессознательному. Страх.
Тотем и табу. Минск, 1998.
Фрейд З. Формулировка двух принципов психическоrо процесса/ / Зиrмунд
Фрейд и психоанализ в России. М., 2000.
Фрейд З. Характер и анальная эротика/ /Зиrмунд Фрейд и психоанализ
в России. М., 2000.
Фрейд З. Человек Моисей и монотеистическая релиrия/ /Фрейд 3. Психо
анализ. Релиrия. Культура. М., 1992.
Фрейджер Р., Фейдимен Дж. Личность: теории, эксперименты, упражне
ния. СПб., 2002.
Фромм э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1994.
Фромм э. Беrство от свободы. М., 1995.
Фромм э. Дзенбуддизм и психоанализ/ /Фромм э. Кризис психоанализа.
Дзенбуддизм и психоанализ. М., 2004.
Фромм э. Душа человека. Ero способность к добру и злу / /Фромм э. Душа
человека. М., 1992.
523

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Фромм э. Забытый ЯЗЫК. Введение в науку понимания снов, сказок
и мифов/ /Фромм э. Душа человека. М., 1992.
Фромм э. Здоровое общество / / Психоанализ и культура. Избранные труды
Карен Хорни и Эриха Фромма. М., 1995.
Фромм э. ИЗ плена иллюзий. Как я столкнулся с Марксом и Фрейдом/ /
Фромм э. Душа человека. М., 1992.
Фромм э. Иметь или быть? М., 1990.
Фромм э. Искусство любитьj jФромм э. Душа человека. М., 1992.
Фромм э. Кризис психоанализа. Очерки о Фрейде, Марксе и социальной
психолоrии. СПб., 2000.
Фромм э. Миссия Зиrмунда Фрейда. Анализ ero личности и влияния. М.,
1996.
Фромм э. Психоанализ и релиrияj jФромм э. Иметь или быть? М., 1990.
Фромм э. Революция надежды/ jФромм э. Психоанализ и этика. М., 1993.
Фромм э. Человек для себя. Исследование психолоrических проблем этики.
Минск, 1992.
Фромм э. Эдипов комплекс: комментарий к истории болезни маленькоrо
[анса! jФромм э. Кризис психоанализа. СПб., 2000.
Фуко М. Слова и вещи. Археолоrия ryманитарных наук. М., 1976.
Хайдеrrер М. Время и бытие. М., 1993.
Хайдеrrер М. Разrовор на проселочной дороrе. М., 1991.
Хан М. Творчество Д.В.Винникоттаj jЭнциклопедия rлубинной психол<r
rии. T.III. Последователи Фрейда. М., 2002.
Харитонов А. Н. Восприятие идей З. Фрейда психоаналитиками в Советской
России в 2 rодыj jПсихоаналитический вестник. NQ2. 1992.
Хартманн х. Эr<rпсихолоrия и проблема адаптации. М., 2002.
Хорни К. Наши внутренние конфликтыj jХорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 3. М.,
1997.
Хорни К. Невроз и развитие личности/ jХорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 3. М.,
1997.
Хорни К. Невротическая личность Hamero времени/ /Хорни К. Собр. соч.
В 3 т. Т. 1. М., 1997.
Хорни К. Новые пути в психоанализе/ jХорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 2. М.,
1997.
Хорни К. Отрицание ваrины/ jХорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 1. М., 1997.
Хорни К. Переоценка любвиj /Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 1. М., 1997.
524

ЛИТЕРАТУРА
Хорни К. Проблемы брака/ /Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 1. М., 1997.
Хорни К. Самоанализ/ /Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 2. М., 1997.
Хорни К. Уход от женственности/ /Хорни К. Собр. соч. В 3 т. Т. 1. М.,
1997.
Хофмайстер М. Вклад Микаэла Балинта в теорию и метод психоанали
за/ /Энциклопедия rлубинной психолоrии. T.III. Последователи Фрей
да. М., 2002.
Хржановски r: Психоаналитические теории Карен Хорни, fарри Стека Сал
ливана и Эриха Фромма/ /Энциклопедия rлубинной психолоrии. T.III.
Последователи Фрейда. М., 2002.
Христиан Р. Юнr и ero время. Даты жизни и творчества. Духовные источни
ки научноrо творчества Юнrа/ /Энциклопедия rлубинной психолоrии.
Т. N Индивидуальная психолоrия. Аналитическая психолоrия. М., 2004.
Шпиц Р. Психоанализ paHHero детскоrо возраста. М., 2001.
Штекель В. Выбор профессии и преступность/ /Психотерапия. NQ2. 1913.
Штекель В. Исходы психоаналитическоrо лечения/ /Психотерапия.
NQ3.1914.
Штекель В. Исходы психоаналитическоrо лечения/ /Трансформация и суб
лимация сексуальной энерrии. Психоаналитические очерки. М., 1996.
Штекель В. Причины нервности. Новые взrляды на ее возникновение и пре
дупреждение. М., 1912.
Штекель В. Что на душе таится... Одесса, 1912.
Элленберrер r: Открытие бессознательноrо. История и эволюция динами
ческой психиатрии. Т. II. СПб., 2004.
Эткинд А. Эрос невозможноrо. История психоанализа в России. СПб.,
1993.
Эткинд А. М. Лев Троцкий и психоанализ / / Нева. NQ 4. 1991.
Юнr К. r: AION. Исследование феноменолоrии Самости/ /Юнr К. r: Избран
ное. Минск, 1998.
Юнr К. r: Воспоминания, сновидения, размышления. Киев, 1994.
Юнr K.r: Дух Меркурий/ /Юнr K.r: Дух Меркурий. М., 1996.
Юнr К. r: Значение аналитической психолоrии для воспитания/ /Юнr К. [.
Конфликты детской души. М., 1995.
Юнr К. r: Использование анализа сновидений/ /Юнr К. [. Психолоrия пер
носа. М.; Киев, 1998.
Юнr К. r: Йоrа и Запад/ / Юнr К. r: Йоrа и Запад. Львов; Киев, 1994.
525

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Юнr К. r: К вопросу об изучении психолоrических типов/ /Юнr К. r: Пси
холоrические типы. СПб.; М., 1995.
Юнr К. r: К психолоrии и патолоrии так называемых оккультных феноме
нов/ /Юнr K.r: Конфликты детской души. М., 1995.
Юнr К. r: Комментарий к «Тайне Золотоrо Цветка» / /Юнr К. r: О психоло--
rии восточных релиrий и философий. М., 1994.
Юнr К. r: Либидо, ero метаморфозы и символы. СПб., 1994.
Юнr К. [. Личное и сверхличное, или коллективное бессознатель
ное/ /Юнr K.r: Структура психики и процесс индивидуации. М., 1966.
Юнr К. r: Некоторые аспекты современной психотерапии/ /Практика пси
хотерапии. М.; СПб., 1998.
Юнr К. r: о синхронистичности/ /Юнr К. [. Синхронистичность. М.; Киев,
1997.
Юнr К. r: О становлении личности/ /Юнr К. r: Конфликты детской души.
М., 1995.
Юнr К. r: Об архетипах коллективноrо бессознательноrо / / Юнr К. r: Apxe
тип и символ. М., 1991.
Юнr К. r: Общие аспекты психоанализа/ /Юнr К. r: Критика психоанали
за. СПб., 2000.
Юнrк.r: Ответы на вопросы о Фрейде/ /Критика психоанализа. СПб.,
2000.
Юнr К. r: Отношение между Я и бессознательным/ /Юнr К. [. Психолоrия
бессознательноrо. М., 1994.
Юнr K.r: Понятие коллективноrо бессознательноrо/ /Юнr K.r: Аналити
ческая психолоrия: прошлое и настоящее. М., 1995.
Юнr К. [. Проблемы современной психотерапии/ /Юнr К. r: Практика
и психотерапия. М.; СПб., 1998.
Юнr К. r: Противоречия Фрейда и Юнrа/ /Юнr К. r: Проблемы души наше
ro времени. М., 1994.
Юнr К. r: Психолоrические аспекты архетипа матери/ /Юнr К. r: Структура
психики и процесс индивидуации. М., 1996.
Юнr К. r: Психолоrический комментарий к «Тибетской книrе великоrо OCBO
бождения» / /Юнr К. r: О психолоrии восточных релиrий и философий.
М., 1994.
Юнr К. r: Психолоrия и алхимия. М.; Киев, 2003.
Юнr К. r: Психолоrия и релиrия/ /Юнr К. r: Архетип и символ. М., 1991.
526

ЛИТЕРАТУРА
Юнr К. [. Синтетический или коллективный метод/ /Юнr К. 1: Структура
психики и процесс индивидуации. М., 1996.
Юнr К. [. Синхронистичность: аказуальный объединяющий прин
цип/ /Юнr K.f. Синхронистичность. М.; Киев, 1997.
Юнr К. 1: Сознание, бессознательное и индивидуация/ /Юнr К. [. CTPYКТY
ра психики и процесс индивидуации. М., 1996.
Юнr К. [. Теория психоанализа/ /Юнr К. [. Критика психоанализа. СПб.,
2000.
Юнr К. [. Трансцендентальная функция/ /Юнr К. [. Избранное. Минск,
1998.
Юнr К. [. Тэвистонские лекции. Аналитическая психолоrия: ее теория
и практика. Киев, 1995.
Юнr К. 1: Цели психотерапии/ /Юнr К. [. Практика психотерапии. М.; СПб.,
1998.
Юнr К. 1: Психолоrия переноса. Интерпретация на основе алхимических
изображений/ /Юнr К. 1: Психолоrия переноса. М.; Киев, 1997.
Ялом И. Экзистенциальная психотерапия. М., 2000.
Ясперс К.Общая психопатолоrия. М., 1997.
Bacal Н., Newman К. Theories of Object Relations. Bridges to Self Psychology.
N. У., 1990.
Boss М. Existential Foundations of Medicine and Psychology. L.; N. У., 1979.
Dean S., Thong D. Transcultural Aspects ofMetapsychiatry: Focus оп Shamanism
in ВаН/ /Psychiatry and Misticism/Ed. Ьу S. Dean. Chicago, 1975.
Farrel В. ТЬе Standing of Psychoanalysis. Oxford etc., 1981.
Fairbairn w. R. D. An ObjectRelations Theory and the Personality. N. У., 1954.
Foucault М. Power /Кnowledge. Selected Interviews and Other Writings, 1972
1977/Ed. Ьу G. СоНп. Brighton, 1980.
Frontiers in Self Psychology /Ed. Ьу А. Goldberg. Hillsdale; N. J, 1987.
Gedo J. Advantes in Clinical Psychoanalysis. N. У., 1981.
GrinbergJ., Mitchell S. Object relations in Psychoanalytical Theory. Cambridge,
1983.
Grotstein J. Splittinf and Projective Identification. N. У., 1981.
Guntrip Н. Schizoid РЬепоmепа, Object Relations and the Self. N. У., 1969.
Hartmann Н. Essays in Ego Psychology. N. У., 1964.
527

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Hughes J. Reshaping the Psychoanalytic Domain: ТЬе Works of Melanie Кlein,
W. R. D. Fairbairn and D. W. Winnicott. Berkeley, 1989.
Kemberg о. Object Relations Theory and Clinical Psychoanalysis. N. У., 1976.
Minutes ofthe Vienna Psychoanalytic Society. Vol. 4: 19121918/Ed. Ьу Н. Nun
berg, Е Federn. N.Y., 1975.
New Ideas in PsychoanalysisjEd. Ьу C.Settlage, R.Brockbank. Hillsdale; N.J.,
1985.
Ref1ections оп Self Psychology jEd. Ьу J. Lichtenberg, S. Kaplan. Hillsdale; N.J.,
1983.
Schneidennan S. Jacques Lacan: ТЬе Death of an Intellectual Hero. Caтbridg
(Mass.); L., 1983.
ТЬе Complete Letters ofSigmund Freud to Wilhelm Fliess 18871904. Translat..
ed and edited Ьу J.B. Masson. Cambridge (Mass.); L., 1985.
ТЬе Future of Psychoanalysis.jEd. Ьу А. Goldberg. N. У., 1983.

СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
Абстиненции  воздержание, выступающее в классическом психоанализе
в качестве одноrо из правил или принципов аналитической терапии.
Автономия  независимое функционирование, способствующее caMopery
ляции психических процессов.
Arрессивность  в психоанализе: отношение человека к дрyrим людям
И К самому себе, характеризующееся насилием, разрушением, унижени
ем, причинением страдания.
Arрессия  импульс или намерение, предопределяющие такое поведение чел<r
века, которое характеризуется разрушительностью и деструктивностью.
Адаптация  приспособление человека к реальности, осуществляемое
посредством: изменений в окружающей ero среде (аллопластический
способ); изменений в собственной психической системе (аутопласти
ческий способ); поиска и выбора новой психосоциальной реальности,
в которой приспособление осуществляется путем как внешних, так
и внутренних изменений.
Активное воображение  один из методов выявления бессознательноrо,
используемый при аналитической терапии и представляющий собой метод
интроспекции, наблюдение над развертыванием внутренних образов.
Активный анализ  анализ, предполаrающий проявление активности
со стороны терапевта, прибеrающеrо к отдаче приказов и введению
запретов при соблюдении ситуации отказа, т. е. сформулированноrо
з. Фрейдом правила абстиненции, предусматривающеrо осуществление
аналитической терапии в условиях воздержания от удовлетворения жела
ний пациента.
Активный и пассивный  способы мышления и действия, направленные
на реализацию влечений человека.
Актуальный невроз  разновидность невроза, обусловленноrо соматиче
скими причинами и связанноrо с сексуальным расстройством в данный
момент времени. Определение «актуальный» относится К неврозу, при
529

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
чины KOTOpOrO кроются в обстоятельствах, непосредственно воздейст
вующих на человека. Тем самым актуальный невроз отличается от пси
хоневроза, причиной возникновения KOToporo являются прошлые пере
живания человека.
Амбивалентность  противоположность установок, чувств, импульсов
и эмоций, направленных на один и тот же объект.
АмнезИJI  нарушение, расстройство, потеря, про валы памяти, связанные
с пробелами в воспоминаниях человека.
Амфизротичность  понятие, использованное ш. Ференци для описания
не биолоrической, а психолоrической характеристики бисексуальности.
Анаклитическая депрессия  депрессивное состояние, возникающее
у ребенка в результате устранения эмоциональных контактов с матерью.
Анализ бесконечный  процесс психоаналитической терапии, ориенти
рованный на полное исцеление пациента и самосовершенствование
аналитика. Представление о бесконечном анализе вытекает из призна
ния неодолимой силы бессознательных влечений, несоверmенства пси
хоанализа как техники анализа и метода лечения, невозможности бес
конфликтноrо существования человека, необходимости устранения тех
неrативных воздействий, которые MOryт возникать у психоаналитика
в силу ero профессиональной деятельности.
Анализ конечный  установление сроков завершения психоаналитиче
ской терапии в зависимости от успешноrо или, напротив, недостаточно
успешноrо хода лечения пациента.
Аналитическая психолоrия  одно из направлений rлубинной психоло
rии и психотерапии, возникшее в рамках психоаналитическоrо дви
жения и основанное швейцарским психолоrом и психотерапевтом
К. 1: Юнrом.
Анальная фаза  стадия инфантильноrо развития, на которой либидоз
ное (сексуальное) влечение сосредоточено на анусе (заднем проходе ).
На этой стадии развития, характерной для возраста от двух до четырех
лет, ребенок проявляет особый интерес к дефекации и мочеиспусканию,
расширяет сферу управления собственным телом, приобщается к про
цессам социализации.
Анальный характер  разновидность невроза характера, являющаяся
результатом фиксации либидозноrо (сексуальноrо) влечения на аналь
ной фазе (стадии) развития или формирования соответствующих peaK
ций, служащих замещением анальноrо эротизма.
530

СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
Антилибидозное Я  вытесненная часть структуры психики, вступающая
в отношения с отверrающим объектом.
Апатия  психическое состояние, характеризующееся отсутствием прояв
ления эмоций и чувств.
Архаическая самость  патолоrические проявления ядерной Самости у зрелоrо
человека, являющиеся нормальными в период paнHero развития ребенка.
Архетип  прообраз, первоначальный образ, идея. Понятие архетипа широ
ко используется в аналитической психолоrии К. [. Юнrа для характери
стики всеобщих образов коллективноrо бессознательноrо.
Аутозротизм  сексуальное поведение человека, ориентированное на раз
дражение эроrенных зон собственноrо тела, направленность ero ceKCY
альных влечений на caMoro себя, сходные по формам cBoero проявления,
но не тождественные по их обусловленности действия индивида.
Аффект  чувственное, эмоциональное состояние, переживаемое человеком
в процессе ero жизнедеятельности. Психоанализ признает физиолоrиче
ские составляющие аффекта, но в своей исследовательской и терапевти
ческой деятельности имеет дело с психическими проявлениями ero.
БаЗaJIЬНая тревожность  переживаемые человеком чувства собственной
незначительности, беспомощности, покинутости, подверженности опас
ности, нахождения в мире, который открыт различноrо рода нападкам,
обидам, обманам, оскорблениям, предательству, зависти.
БаЗaJIЬНЫЙ конфликт  утрата человеком способности искренне желать
чтолибо в силу Toro, что ero желания направлены в разные стороны
и коренным образом расходятся между собой.
Базисное доверие (недоверие) YCTaHOBKa человека по отношению к себе,
друrим людям, миру в целом.
Базисный дефект  дефект базальной структуры личности, связанный
с нарушением в психическом аппарате, cBoero рода изъян, шрам, некий
дефицит, который должен быть восполнен.
Беrство от свободы  понятие, используемое для характеристики состоя
ния человека, испытывающеrо страх перед свободой и прибеrающеrо
в жизни к бессознательным механизмам защиты, позволяющим ему pea
лизовать скрытое желание, заключающееся в стремлении покончить
со своей собственной свободой и избавиться от ее бремени.
Бессознательное  не попадающие в поле сознания процессы и состояния
психики, система психики человека, по своему объему, содержанию и зако
номерностям функционирования отличающаяся от системы сознания.
531

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Бессознательные влечении  стремления человека, которые им не осоз
наются, но которые оказывают существенное воздействие на ero мыш
ление и поведение.
Биофилии  любовь к жизни, ко всему живому.
Бипол.врная самость  двухполюсная структура, состоящая из стремления
индивида к реализации своих целей и притязаний, с одной стороны,
норм и идеалов  с дрyrой стороны.
Бисексуальность  двойственность сексуальной ориентации человека,
наличие в нем мужской и женской предрасположенности, маскулинных
и феминных установок.
Близнецовый веренос  олицетворение архаической форме, в которой
пациент предполаrает, что аналитик похож на Hero или что психолоrия
аналитика сходна с ero собственной психолоrией.
Веrетотерапии  терапия, основанная на анализе характера в сфере био
психическоrо функционирования индивида.
Виртуальная самость  образ возникающей Самости, имеющий место
в представлениях родителей.
Влечение  общая направленность движения живоrо орrанизма, бессозна
тельное стремление субъекта к удовлетворению своих потребностей.
Внимание, свободно варящее  одно из технических правил психоанали
за, предполаrающее такую психическую установку аналитика в процессе
работы с пациентом, при которой он слушает больноrо без стремления
чтолибо выделить, отметить, записать.
Ввутреввий диверсант (саботажник)  отщепленная, вытесненная часть
Я, связанная с отверrающим объектом специфическими внутренними
отношениями.
Волевая терапия...... терапия, нацеленная на трансформацию «неrатив
ной» воли человека, выступающей в качестве силы, сопротивляющейся
любым видам принуждения, в ero «позитивную» волю, связанную с BЫC
шим уровнем интеrрации человеческоrо духа.
Воображаемое  одно из понятий, дающее, наряду с реальным и символи
ческим, представление о психоаналитическом понимании субъекта дея
тельности.
Выбор объекта  деятельность человека, связанная с выбором лица, BOC
принимаемоrо в качестве объекта любви.
532

СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
Вытеснение  процесс отстранения от сознания и удержания вне ero пси
хических содержаний, один из механизмов защиты человека от конфлик
тов, разыrрывающихся в rлубинах ero психики.
rенитальный характер  совокупность свойств и черт человека, образующих
типичную структуру, предопределяющую ero мышление, поведение и образ
действия, связанные с естественным проявлением сексуальной жизни.
rомосексуальность  одна из форм проявления сексуальности человека,
характеризующаяся сексуальным влечением к лицам Toro же пола.
rомозротичность  понятие, использованное ш. Ференци для paCCMOTpe
ния психолоrической, а не биолоrической составляющей rомосексуаль
Horo влечения человека.
rрандиозная Самость  архаический образ caMoro себя, связанный с пер--
воначальным эксrибиционистским опытом ребенка, характеризующим
ся преобладанием всеобъемлющеrо нарциссизма.
rрудь  в психоанализе: первый внешний объект, поразному восприни"
маемый ребенком и оказывающий соответствующее воздействие на ero
психическое состояние.
IYманистический психоанализ  название, предложенное немецкоамери
канским психоаналитиком э. Фроммом для обозначения учения, в OCH<r
ву KOToporo положены идеи ryманистической этики, рассматривающей
человека как деятельное и любящее существо.
Дазайн (Dasein)  понятие, введенное немецким философом м.хайдеrrе-
ром и используемое в экзистенциальном психоанализе для понимания
Toro, что сущность тут--бытия или присутствия заключена в ero экзистен"
ции, т. е. в ero существовании.
Дедовский комплекс  определяющее влияние деда на ребенка, следс
вием чеrо может стать развитие у Hero rеронтофилии, т. е. склонности
к людям преклонноrо возраста, коrда молодые девушки выходят замуж за
пожилых мужчин (не по материальным соображениям), а юноши испы
тывают влечение к пожилым женщинам.
Деперсонализации  состояние, характеризующееся расстройством caMO
сознания личности, отчуждением некоторых или всех психических про..
цессов, собственным ощущением нереальности.
Депрессивная позиции  понятие, используемое в психоанализе для опи
сания одноrо из ранних этапов развития ребенка и изменений, проис
ходящих в ero психической орrанизации.
533

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Депрессии  психическое состояние, характеризующееся подавленностью,
снижением умственной и психосоматической деятельности, затормо
женностью мыслей и действий, обострением чувств страдания и вины.
Дерефлексии  специальная терапевтическая техника, метод или прием,
используемые в лоrотерапии при лечении невротических заболеваний.
Метод дерефлексии предназначен для Toro, чтобы нейтрализовать HeB
ротическую склонность к самонаблюдению. Посредством ero пациент
научается иrнорировать свои невротические симптомы.
Деструктивность  разрушение, исходящее от человека и направленное
вовне, на внешние объекты или вовнутрь, на caMoro себя.
Дефект Я  нарушение одной или нескольких функций Я, в результате чеrо
у человека ослабляется или блокируется способность к психической
защите и адаптации.
ДинамизМ...... понятие, используемое для характеристики адаптационных
способностей человека, проявляющихся в раннем детстве и сохраняю
щих свою действенность на протяжении всей ero жизни.
Доrенитальиый (преrенитальный)  термин, использовавшийся для опи
сания paHHero периода психосексуальноrо развития человека. Этот пери
од характеризуется такими фазами или стадиями психосексуальноrо раз
вития, на которых rениталии не имеют преобладающеrо значения.
Дрyrой  в структурном психоанализе ж. Лакана проведено различие между
Дpyzuм как местопребыванием речи и дpyzuм как двойником, перед лицом
KOToporo субъект оказывается в положении собственноrо зеркальноrо
образа.
Духовное бессознательное  термин, введенный в лоrотерапию с целью pac
ширения рамок бессознательной деятельности человека и разделения ее
на бессознательную инстинктивность и бессознательную духовность.
Желание  психический импульс, побуждение, направленное на удовлетво"
рение потребности человека.
Забота  постоянная поддержка, обеспечивающая не только удовлетворение
естественных потребностей человека, но и ero психическое развитие.
Зависимость  стремление в чемо или во всем полаraться на дрyrоrо чело
века или дрyrих людей в целях получения удовлетворения, обретения
безопасности, достижения успехов в жизни.
Зависть  чувство недовольства, вызванное желанием обладания личными
534

СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
качествами, социальным статусом, продуктами материальной и духовной
деятельности, имеющимися в распоряжении дрyrих людей, но OTCYТC
вующими У человека.
Зависть к rруди  одно из психоаналитических представлений, соrласно
которому младенец переживает чувство неудовлетворенности от Heдoc
таточно хорошей материнской rруди, что впоследствии может перерасти
в зависть мужчины в связи с отсутствием у Hero rруди или в зависть жен
щины, неудовлетворенной собственной rрудью, ее размерами и формой.
Зависть к пенису  одно из положений классическоrо психоанализа, соrлас
но которому девочка ощущает свою ущербность по сравнению с мальчи
ком и желает иметь отсутствующий у нее мужской opraH.
Защита  сознательная или бессознательная деятельность человека, пре
дусматривающая сохранение ero жизни и обеспечивающая такое разре
шение внутрипсихических конфликтов, которое в силу внешних обстоя
тельств и внутренних стремлений оказывается приемлемым для Hero.
Защитные механизмы  бессознательные действия (противодействия)
человека, направленные на защиту от тех опасностей (yrроз), которым
он подверrается со стороны окружающей ero реальности и cBoero соб
cTBeHHoro BнyтpeHHero мира.
Зеркальный перенос  один из видов нарциссическоrо переноса, связан
ный с активацией rрандиозной Самости при аналитической терапии
нарциссических расстройств.
Зрелая независимость  способность ребенка к осуществлению полноrо
различения между собой и внешним миром, а также установлению таких
объектных отношений, при которых он в состоянии самостоятельно
брать и давать объекты как таковые.
Иrра  деятельность, дающая возможность человеку реализовывать свои
желания, выражать свои фантазии и доставляющая ему удовольствие.
В психоанализе иrра используется в процесс е терапевтической работы
с детьми. Она служит объектом исследования, позволяющим выявлять
бессознательные желания ребенка и раскрывать те rлубинные процессы
и переживания, которые оказываются скрытыми, часто ускользающими
от понимания их со стороны родителей, воспитателей.
Идеализация  психический процесс, блаrодаря которому человек припи
сывает друrим людям несвойственные им совершенные качества, ДOCTO
инства, черты характера. В психоанализе идеализация связана прежде
Bcero с завышенной эмоциональной оценкой дрyrоrо лица.
535

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Идеализированный образ  представление человека о самом себе, наделен
ное не свойственными ему чертами характера и добродетелями. В пси
хоаналитической литературе идеи об идеализированном образе BЫCТY
пают в качестве идеала Я, СверхЯ или присущеrо человеку стремления
к превосходству.
Идеализирующий перенос  один из видов нарциссическоrо переноса,
связанный с активацией идеализированноrо образа родителей при Tepa
пии нарциссических расстройств.
Идентифи каЦIIJl  самое раннее проявление эмоциональной связи ребен
ка с дрyrим лицом, процесс отождествления одноrо человека с дрyrим
на основе эмоциональной привязанности к нему.
Идентификации с прессором  процесс отождествления с выражающим
аrрессию человеком, сопровождающийся переводом собственноrо пас
сивноrо влечения в активное путем сочетания интроекции и проекции.
Идентичность  чувство тождественности человека самому себе, ощущ
ние целостности, принимаемый им образ себя во всех своих свойствах,
качествах и отношениях к окружающему миру.
Изменение Я  психические проявления, возникающие в результате дейс
вия защитных механизмов в борьбе с конфликтами и характеризующи
ся искажением, нарушением функций Я.
Изнеживающий анализ  анализ, основанный на представлении о том, что
мноrие психические расстройства связаны с дефицитом любви, ласки,
заботы со стороны матери по отношению к ребенку, холодность аналити
ка в процессе терапии не только не способствует выздоровлению пациен
та, а, напротив, действует на Hero травмирующим образом и поэтому ему
следует выступать в роли нежной, заботливой матери, компенсирующей
тот недостаток любви, который имел место в детстве пациента.
ИзоЛJIЦИJI  один из механизмов защиты, используемый человеком с целью
недопущения обострения внутрипсихическоrо конфликта или патолоrи
ческоrо ero разрешения.
Инверсии  замена человеком внешних объектов или их элементов, а также
свойственных ему внутренних желаний, мотивов деятельности на дрyrие,
нередко противоположные.
Индивидуальная психолоrии  одно из направлений rлубинной психоло
rии и психотерапии, возникшее в рамках психоаналитическоrо движе-
ния и основанное А.Адлером.
5з6

СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
Ивдивидуация  одно из основных понятий аналитической психолоrии
К.1: Юнrа, означающее процесс становления личности, TaKoro психоло
rическоrо развития ее, при котором реализуются индивидуальные зада
ки и уникальные особенности человека.
Инсайт  озарение, внезапное постижение, осознание происходящеrо,
новое понимание смысла собственной деятельности, в результате чеrо
человек оказывается способным к изменению cBoero поведения в OKPy
жающем мире и уставновлению иных отношений с самим собой и с дpy
rими людьми.
Интенциональность  бытийное состояние, включающее целостность
ориентации человека по отношению к миру в данное время.
Интернализация (интериоризация)  в широком смысле  процесс, бла
rодаря которому объекты внешнеrо мира становятся достоянием живоrо
орrанизма; в узком смысле  ряд психических процессов, посредством
которых взаимоотношения с реальными или воображаемыми объектами
преобразуются во внутренние представления и структуры.
Интерпретация  работа мышления, состоящая в раскрытии уровней зна
чения и расшифровке смысла какоrолибо явления, события или текста,
процесс разъяснения и толкования их.
Интроективная идентификация  процесс идентификации, осуществ
ляемый путем вбирания человеком вовнутрь внешнеrо объекта или ero
отдельных частей, свойств, характеристик.
Интроекция  процесс включения внешнеrо мира во внутренний мир
человека. В классическом психоанализе под интроекцией понимается
процесс установления таких отношений между человеком (субъектом)
и дрyrим человеком или предметом, на который направлен ero интерес
(т. е. объектом), при которых свойства и качества объекта переносятся
субъектом вовнутрь.
Интроспекция  метод познания и психическая деятельность, направлен
ная вовнутрь и связанная с пристальным наблюдением человека за свои
ми собственными желаниями, чувствами, мыслями, фантазиями, пере
живаниями.
Инфантильная амнезия  утрата воспоминаний детства Toro периода,
коrда ребенок обладал способностью живо реаrировать на различные
впечатления, вызывавшие у Hero rлубокие переживания, связанные с про
явлением любви, ревности, ненависти и дрyrих чувственных страстей.
18  3550
537

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Инфантильная зависимость  абсолютная зависимость ребенка от MaTe
ринской rруди, основанная на первичной идентификации с матерью.
Инфантильный невроз  психическое расстройство, проявляющееся
в раннем детстве, сказывающееся на формировании внутренней CTPYК
туры ребенка, ero психической орrанизации и защитных механизмов,
а также служащее прототипом возможноrо развития невроза взросло
ro человека.
Ипохондрии  психическое состояние, характеризующееся переживания
ми человека, убежденноrо в несуществующем заболевании или прояв
ляющеrо повышенную TpeBory по поводу возможных телесных наруше
ний и серьезной орrанической болезни.
Испyr  психическое состояние, возникающее в качестве реакции на неожи
данную опасность, застиrшую человека врасплох.
Истерия  невротическое заболевание, имеющее мноrообразные клиниче
ские проявления и характеризующееся разнообразным расстройством
телесных (моторных, сенсорных, визуальных) функций и психических
состояний человека.
Коллективное бессознательное универсальные, всеобщие образы и идеи,
имеющие психически унаследованный характер, передающиеся из поко
ления в поколение и лежащие в основе деятельности людей.
Комплекс  широко используемое в обыденной жизни и в психолоrиче
ской литературе понятие, служащее для обозначения совокупности бес
сознательных представлений, аффективно окрашенных воспоминаний,
связанных между собой ассоциаций, разнообразных личностных черт,
специфических и общезначимых переживаний, возникающих у челове
ка на основе межличностных отношений.
Комплекс кастрации  одно из понятий психоанализа, означающее COBO
купность переживаний ребенка по поводу анатомическоrо различия,
обнаруживаемоrо им в процессе своей познавательной деятельности.
Эти переживания связаны с попытками ребенка ответить на вопросы,
возникающие у Hero после Toro, как он с недоумением открывает для себя
нечто такое, что требует объяснения.
Комплекс матери  одно из понятий аналитической психолоrии, связан
ное с архетипом матери, маrическим авторитетом Bcero женскоrо, оболь
щающеrо, порождающеrо жизнь и в то же время ryбительноrо (заrлаты
вающеrо) начала, вызывающеrо у ребенка возбуждение и страх.
5з8

СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
Комплекс неполноценности  одно из основных понятий индивидуальной
психолоrии, означающее преувеличение присущеrо от рождения челове
ку чувства неполноценности, что может служить основой для патолоrи
ческоrо пути развития человека, компенсаторные механизмы KOToporo
оказываются преломленными через призму стремления к преувеличен
ному доминированию над себе подобными и достижению амбициозных,
антисоциальных целей.
Контрперенос  перенесение бессознательных чувств и реакций аналити
ка на пациента. В широком смысле  эмоциональное отношение анали
тика к пациенту, испытываемые им в процессе анализа чувства к нему,
ero реакции на психическое состояние и поведение больноrо. В узком
смысле  бессознательные процессы, связанные с реакцией аналитика
на перенос пациента.
Конфликт психический (внутренний)  столкновение разнонаправлен
ных желаний человека, противостояние одной части личности друrой,
противоречивое отношение индивида к друrим людям и самому себе.
В классическом психоанализе внутренний конфликт рассматривается
в качестве той основы, на которой произрастает невроз.
Либидо  понятие, используемое для обозначения психической энерrии,
дающей толчок к разнообразным проявлениям сексуальности, направ
ленной на различные объекты и дающей о себе знать при протекании
психических процессов и образовании структур индивидуальнолично
cTHoro и социокультурноrо порядка.
Либидозное Я  вытесненная часть структуры психики, вступающая в либи
дозные отношения с возбуждающим объектом.
Лимитированная терапия  оrраниченная во времени терапия, связанная
не только с сокращением длительности анализа, но и с определением
аналитиком KOHKpeTHoro срока завершения терапии, а также сообще
ния об этом пациенту.
Лоrотерапия  одно из направлений психотерапии, основанное В. Франк
лом, акцентирующее внимание на духовной сущности человека и осуще
ствляющее терапию в духовных терминах.
Мана-личность  олицетворение сверхъестественной энерrии и колдов
ской силы.
Мандала  архетипический образ, символ целостности, дающий представ
ление о всеобщности, единстве и упорядоченности душевноrо мира.
18*
539

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Маниакально-депрессивное расстройство  психическое состояние,
характеризующееся чередованием периодов мании и депрессии.
Мания  одна из форм психическоrо заболевания, характеризующаяся
повышенной возбудимостью, эйфорией, неоправданно восторженным
настроением, чрезмерной физической деятельностью и аффективной
активностью.
Материнский комплекс  наличие архетипических женских образов,
выступающих в качестве чеr<rто чуждоrо, устрamающеrо, нарymающеrо
орrанические отношения между матерью и ребенком.
Межличностная теория  совокупность концептуальных представлений,
в соответствии с которыми изучение человека и ero психических заб<r
леваний необходимо осуществлять в контексте межличностных OTHO
шений.
Мортидо  влечение к аrрессии, деструктивности.
Мужской протест  одно из понятий индивидуальной психолоrии, обозна
чающее стремление ребенка преодолеть чувство неполноценности, OCB<r
бодиться от женственности и стать сильным, вбирающим в себя все те
достоинства, которые приписываются мужчине. Мужской протест явля
ется не чем иным, как бессознательным бунтом ребенка против ощуще..
ния своей слабости перед дрyrими детьми, родителями и миром в целом.
Он олицетворяет собой борьбу ребенка за преодоление своей Hecaм<r
стоятельности и несостоятельности в жизни.
Навязчивое повторение  бессознательное воспроизведение ранее с.лучив
шихся в жизни человека травмирующих событий и ситуаций, определен..
ных состояний и переживаний.
Навязчивые действия  совершаемые человеком реryлярные действия,
значения которых он не знает и от которых не может освободиться даже
в том случае, коrда они воспринимаются им как доставляющие беспокой..
ство и страдание.
Нарциссизм  любовь к собственному образу, к самому себе, болезненная
самовлюбленность.
Невоплощенное Я  CBoero рода rиперсознание, создающее свой собс
венный образ и развивающее такие отношения с самим собой и телом,
которые оказываются слишком сложными для человека.
Неврастения  состояние расстройства, характеризующееся раздражитель
ной слабостью, чрезмерной усталостью, повышенной утомляемостью.
540

СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
Невроз  душевное расстройство, обусловленное психическим конфлик
том между желаниями человека и невозможностью их удовлетворения
в реальной жизни.
Невроз переноса  невроз, возникающий в процессе психоаналитической
терапии и обусловленный развитием всепоrлощающеrо интереса паци
ента к аналитику, а также ero способностью переносить свои чувства
и переживания на Hero.
НевротическaJI rордость  rордость, покоящаяся на неоправданном про
славлении человеком caмoro себя и безосновательном приписывании себе
таких ценностей, свойств или способностей, которые являются не BнyтpeH
ним достоянием личности, а внешним атрибутом престижности, культиви
руемым в данной культуре и выдвиraемым человеком на передний план.
Невротический  термин, используемый в психоаналитической литературе
для описания психически нездоровоrо человека, ero отдельных проявле-
ний мышления и поведения, болезненных симптомов, характера в целом.
Неrативная терапевтическая реакция  бессознательная деятельность
пациента, проявляющаяся во время психоаналитическоrо лечения
и заключающаяся в специфическом реаrировании на терапевтический
успех, который может вызвать неожиданное для аналитика ухудшение
психическоrо состояния больноrо.
Нейтральность  одно из требований классическоrо психоанализа к про
фессиональной деятельности аналитика, предполаrающей такую YCTa
новку в процессе лечения, блаrодаря которой сохраняется объективное
отношение к пациенту, не допускается привнесение в ход аналитической
терапии собственных ценностей и идеалов, навязывание больному лич
Horo мнения и советов.
Некрофилия  любовь к мертвому, смерти, всему неживому.
Нексус  тип семьи, в которой совместное существование поддерживается
страхом и виновностью с помощью моральноrо шантажа, психическоrо
давления друr на дрyrа, ощущения обязанности, насилия.
Ненависть  обобщенное понятие, используемое для описания и xapaKTe
ристики переживаний и чувств человека, связанных с ero отношением
к дрyrим людям, самому себе и миру в целом.
Нерепрессивная цивилизация  цивилизация, управляемая новым прин
ципом реальности, под воздействием KOToporo разум становится чувс
венным, а чувственность  рациональной.
541

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Нооrенный невроз  невроз, обусловленный не психолоrическими KOM
плексами и психическими травмами, а духовными проблемами и экзи
стенциальным кризисом, не конфликтами между различными влечения
ми человека или психическими инстанциями Оно, Я и СверхЯ, а про
тиворечиями между различными ценностями или неудовлетворенной
способностью человека обладать смыслом своей жизни.
Нормальность  представление о желательном состоянии человека, в coo
ветствии с которым проводятся различия между здоровьем и болезнью,
нормой и патолоrией.
Обсессивно-компульсивный невроз  один из видов психоневроза, xapaK
теризующийся навязчивыми мыслями и компульсивным поведением
человека.
Объект  в привычном, распространенном понимании это то, что про
тивостоит субъекту в ero предметнопрактической и познавательной
деятельности. В психоанализе под объектом понимается нечто дрyrое:
не предмет или вещь, противостоящие субъекту, а реальный или вообра
жаемый человек, ero составные части и образы, на которые направлены
влечения, желания субъекта.
Объектные отношении  отношения человека к окружающему ero миру
людей и вещей, основанные на восприятии реальных или воображаемых
объектов и возможных способов взаимодействия с ними.
Окаменение  психическое состояние, вызванное тревожностью челове
ка по поводу своей автономии, индивидуальности и характеризующееся
специфической формой защиты, сохранения caмoro себя.
Окнофилия  тип примитивных отношений, предполаrающий наличие
объекта в качестве жизненно необходимой поддержки.
Оральная фаза  стадия инфантильноrо развития, на которой либидоз
ное (сексуальное) влечение сосредоточено на слизистой оболочке рта.
На этой стадии развития, характерной для первых полуторадвух лет
жизни младенца, рот ребенка является основным источником получе
ния удовольствия.
Орrазм  разрядка напряжения на пике сексуальноrо возбуждения человека.
Орrастическая потенция  способность к разрядке сексуальноrо возбуж
дения с помощью непроизвольной телесной конвульсии и к самоотреч
нию, переживанию на пике сексуальноrо возбуждения во время eCTeCT
BeHHoro половоrо акта.
542

СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
Орrонная терапия  лечение биопатии как общеrо нарушения eCTeCTBeH
ной экспрессии живоrо орrанизма.
Орфико-нарциссический образ  образ, проникнутый пафосом поэтиче
cKoro отношения к природе и человеку, выступающий в качестве символа
нерепрессированноrо эротическоrо отношения к реальности.
Отделение (сепарация)  индивидуация  два взаимосвязанных между
собой процесса, посвоему характеризующие психическое состояние
ребенка на ранних стадиях ero развития.
Отреаrирование  эмоциональная реакция, сопровождающаяся YCTpaHe
нием вытесненных в бессознательное переживаний, связанных с воспо
минанием о травмирующих событиях прошлоrо.
Отрицание  способ неприятия человеком ero неосознанных влечений,
желаний, мыслей, чувств, в действительности свидетельствующий о нали
чии v Hero BbITecHeHHoro бессознательноrо.
I
Отчуждение  отстраненность человека от внешнеrо мира, дрyrих людей,
caMoro себя.
Отыrрывание  психическая деятельность, основанная на замещении
мысли действием, коrда вместо воспоминаний пациент прибеrает
к навязчивому повторению, воспроизведению в настоящем бессозна
тельных желаний прошлоrо.
Парадоксальная интенция  специальная терапевтическая техника, метод,
прием, используемые в лоrотерапии при лечении невротических забо
леваний.
Параноидно-mИЗ0ИДНая позиция  примитивная орrанизация психическо
ro аппарата, характеризующаяся проявлением первоначальных пережи
ван ий ребенка, сопровождающихся возникновением страха перед вооб
ражаемым разрушением, уничтожением ero.
Паранойя  психическое расстройство, характеризующееся систематиче
ским бредом, манией величия и преследования, переоценкой собствен
ных суждений, склонностью к подозрительности и разоблачительности,
конфликтности и сутяжной борьбе, интерпретационной деятельности
и конструированию спекулятивных систем.
Патолоrия нормальности  ущербность, характеризующаяся невозможно
стью человека реализовать свой внутренний потенциал и достичь под
линноrо самовыражения, хроническая слабо выраженная шизофрения,
порождаемая современным обществом с ero стандартизацией, обезли
чеННОСТЬЮ,отчужденностью.
543

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Перенос (трансфер)  в широком смысле универсальное явление, наблюдае-
мое в отношениях между людьми и состоящее в перенесении чувств и при
вязанностей дрyr на дрyrа; в узком смысле  процесс, характеризующийся
смещением бессознательных представлений, желаний, влечений, cTepe<r
типов мышления и поведения с одноrо лица на дрyrое и установлением
таких отношений, коrда опыт прошлоrо становится моделью взаимодей
ствия в настоящем. В психоанализе под переносом понимается, как пра..
вило, процесс воспроизведения переживаний и эмоциональных реакций,
ведущий к установлению специфическоrо типа объектных отношений,
в результате которых ранее присущие пациенту чувства, фантазии, страхи
и способы защиты, имевшие место в детстве и относившиеся к значимым
родительским или замещающих их фиrypам, перемещаются на аналитика
и активизируются по мере осуществления аналитической работы.
Переходный объект  материальный объект, являющийся жизненно важ..
ным для ребенка в промежуточной сфере детскоrо опыта между ораль
ным эротизмом и объектным отношением, между внутренней и внешней
реальностью, между неспособностью ребенка к осознанию реальности
и ero растущей способностью к принятию ее.
Персонификвции  психическая орrанизация переживаний человека, сп<r
собствующая формированию BнyтpeHHero образа друrих людей.
ПЛохая rрудь  прототип всех внешних и внутренних преследующих объ
ектов.
Поrлощение (инкорпорации)  примитивная фантазия, отражающая жела..
ние субъекта овладеть внешним объектом.
Поrраничное расстройство личности  психическое состояние, характе-
ризующееся таким психопатолоrическим расстройством, которое BКJI
чает в себя широкий спектр шизоидных, нарциссических, перверсных
и иных проявлений, занимающих промежуточное положение между HeB
розом и психозом.
Преобразующа.в интернализации  процесс структурообразования пси
хики.
Принцип производительности  превалирующая историческая форма
принципа реальности, предопределенная рациональностью rосподства,
которое отличается от рациональноrо использования власти.
Прибавочна.в репрессии  оrраничения, налаrаемые социальной властью,
дополнительное подавление, обусловленное наличием специфических
властных структур и институтов патриархальноrо общества.
544

СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
Проективнаи идентификации  психический процесс TaKoro проецирова
ния желаний и фантазий человека вовне, на дрyrие объекты, при KOTO
ром одновременно осуществляется идентификация не столько с самими
объектами, сколько с собственными проекциями на них.
Проекция  психический процесс, сопровождающийся вынесением субъ
ективных переживаний вовне, наделением внешних объектов BнyтpeH
ними бессознательными желаниями, перенесением вины и OTBeTCTBeH
ности за oTBepraeMbIe в себе наклонности на коrолибо дрyrоrо, припи
сыванием дрyrим людям собственных чувств, качеств, свойств и черт
характера, которые не замечаются или не признаются человеком.
Псевдозависимость  переходная фаза, связанная с установлением отнош
ний ребенка с внешним миром, объекты KOToporo вбираются вовнутрь,
образуя с помощью воображения собственный мир, способствующий ocy
ществлению различий в смысле принятия и отвержения тех или иных
частей объекта.
Психическая импотенции  нарушение сексуальной функции, вызванное
парализующим действием недоступных сознанию человека психических
процессов; широко распространенное психическое заболевание, вызы
вающее страдания у мноrих людей в современном мире.
Психическая реальность  сфера психическоrо, в рамках которой проис
ходят наиболее существенные и значимые для жизнедеятельности чело
века процессы и изменения, оказывающие воздействие на ero мышление
и поведение.
Психоанализ  понятие, введенное 3. Фрейдом в 1896 r. для обозначения
HOBoro метода изучения и лечения психических расстройств.
Психоаналитическая скотома  слепота человека, знакомоrо с психоана
лизом, по отношению к собственным комплексам.
Психоз  душевное расстройство, характеризующееся неадекватным BOC
приятием реальности и дезорrанизацией личности.
Психолоrия Самости  одно из направлений психоаналитической психо
лоrии и терапии, основанное х. Кохутом и ориентированное на иссле
дование проблем нарциссизма и лечение нарциссических расстройств
личности, поrраничных состояний, нарушений Самости.
Психолоrии Я  одно из направлений психоаналитической психолоrии,
созданое А. Фрейд и х. Хартманном, ориентированное на изучение
защитных механизмов Я, а также их связей и отношений с дрyrими про
цессами, имеющими место в психике человека.
545

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Психоневроз  психическое расстройство, возникающее на почве KOH
фликтов между бессознательными желаниями и сознанием.
Психопатии  психическое расстройство, характеризующееся HeypaBHOBe
шенностью, отсутствием самообладания, повышенной реактивностью.
Развитие Я  становление, взаимодействие и увязывание между собой раз
личных психических функций, составляющих внутреннюю орrанизацию
личности.
Разрывание  ощущение пустоты, ужас переживания мира, который может
вторrнуться и уничтожить индивидуальность.
Расщепление  отделение одних психических представлений от друrих,
внутренняя расчлененность психики на составляющие ее части, CTPYK
турные образования.
Рационализация  процесс лоrическоrо, рассудочноrо объяснения челове
ком собственных мыслей, установок, поступков и действий, позволяю
щий оправдывать и скрывать истинные их мотивы.
Реактивное образование  реакция человека на вытесненное желание, спо
соб реаrирования индивида на амбивалентные чувства, один из защи
ных механизмов, связанный с изменением в я.
Реrрессии  в общем плане возвращение от более высокой ступени разви
тия к более низкой, в психоаналитическом смысле возвращение к ранее
пройденным этапам психосексуальноrо развития, к первоначальным
примитивным способам мышления и поведения.
Самоанализ  изучение человеком caмoro себя, стремление познать свой ВНУТ-
рений мир, попытка проникнуть в rлубины своей собственной психики.
Самость  термин, использующийся в философской и психолоrиче
ской литературе для характеристики целостности человека. В словаре
В. и. Даля «самость» означает «подлинность, одноличность» .
Самосублимация  восстановление первичной структуры сексуальности,
способность сексуальности к созданию человеческих отношений, CBO
бодных от репрессивной орrанизации, направленной на десексуализа
цию тела.
Свободная от конфликтов сфера Я  область функций и процессов, дей
ствующих и протекающих вне сферы психических конфликтов.
Свободные ассоциации  высказывания, основанные не на размышлении
человека, а на самопроизвольном изложении Bcero Toro, что приходит
546

СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
ему в rолову по поводу KaKoroTo слова, числа, образа, сюжета, представ
ления, сновидения и т. д.
Симбиоз  союз зависящих друr от дрyrа орrанизмов, взаимосвязь между
двумя людьми, обычно между ребенком и матерью, нуждающимися дрyr
в дрyrе. В биолоrическом отношении симбиоз  связь между матерью
и зародышем в ее утробе. В психической симбиотической связи тела неза
висимы дрyr от дрyrа, но психолоrически взаимосвязаны между собой.
Символическое  термин, использованный психоаналитиками для прове
дения различий между явлениями и структурами, характеризующимися
специфическим отношением к реальности.
Симптом  проявление заболевания, выраженное в жалобах пациента.
Синдром  сочетание признаков, симптомов и наклонностей человека, про
являющихся вместе и предопределяющих ero мышление и поведение.
Синдром распада  патолоrическое состояние, свидетельствующее о деrра
дации человека.
Синхронистичность  акаузальная (непричинная) связь между внешним
и внутренним миром, параллельность времени и смысла между психи
ческими и психофизическими событиями.
Скука  психическое состояние, характеризующееся неспособностью чело
века устанавливать такие отношения с окружающим миром, друrими
людьми и самим собой, которые моrли бы эмоционально захватить ero
и пробудить интерес к созидательной деятельности.
Соперничество  взаимоотношения между людьми, характеризующиеся
состоянием явной или скрытой борьбы за власть, любовь, престиж, при
знание, материальное преуспевание, реализацию BнyтpeHHero потенциа
ла человека.
Сопротивление  психические силы и процессы, мешающие свободному
ассоциированию пациента, ero воспоминаниям, проникновению в rлу
бины бессознательноrо, осознанию бессознательных представлений
и желаний, пониманию истоков возникновения невротических симпто
мов, принятию пациентом предоставляемых в ero распоряжение aHa
литиком интерпретаций, проведению психоаналитическоrо лечения
и исцелению больноrо.
Социальное бессознательное  понятие, введенное американским психо
аналитиком э. Фроммом для описания вытесненных сфер и элементов,
свойственных большинству членов общества.
547

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
Социальный характер  результат динамической адаптации человеческой
природы к общественному строю.
Стадия зеркала  инфантильный этап развития человека, сопровожда
щийся целостным восприятием caMoro себя как телесноrо единства
и первичным опытом самоотождествления, способствующим становле
нию Я и формированию субъекта.
Стиль жизни  единство биолоrических и психических проявлений чело..
века, сформированное в процессе преодоления трудностей, пережитых
в детстве, и основанное на стремлении к цели.
Страх  психическое состояние человека, связанное с мучительными пере-
живаниями и вызывающее действия, направленные на самосохранение.
Структурный психоанализ  одно из направлений cOBpeMeHHoro психо--
анализа, теория и практика KOToporo основаны на использовании идей
французскоrо психоаналитика ж. Лакана.
Сублимация  переключение энерrии с социально и культурно неприемл
мых (низших, низменных) целей и объектов на социально и культурно
приемлемые (высшие, возвышенные).
Субъект  активный участник жизненноrо процесса, осуществляющий свою
деятельность в контексте взаимодействия с объективным миром, дрyrи
ми людьми и самим собой.
Субъективный объект  понятие, использованное для описания первоrо
объекта, который еще не выделился в качестве «нЯ».
Танатос  боr смерти, олицетворяющий собой деструктивное начало; вле
чение к смерти.
Травма  орrаническое повреждение или душевное потрясение, сопрово
ждающиеся нарушением функциональной деятельности человека и спо..
собные привести к патолоrическим изменениям в нем.
Травма рождения  бессознательные переживания человека, связанные
с ero появлением на свет. Представления о травме рождения как источ"
нике возникновения страха и тревоrи, служащем питательной почвой
для образования невротических симптомов, леrли в основу психоана
литической теории и практики австро--американскоrо психоаналитика
о. Ранка.
Трансцендентная функция  способность человеческой психики к превра
щениям, преобразованиям и изменениям, достиrаемым посредством раз
548

СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
бирательства человека с бессознательным и совмещения сознательных
и бессознательных тенденций.
TpeBora  аффективное состояние, вызванное какойлибо опасностью,
и эмоциональная реакция на нее.
TpeBora преследовании  аффективное состояние ребенка, обусловленное
утратой внутриутробноrо состояния и тем, что материнская rрудь под
воздействием направленных на нее аrрессивных импульсов превращает
ся в ero восприятии в «вампироподобный пожирающий» объект.
Ужас  состояние, издревле характерное для душевной жизни человека,
но отчужденное от нее в результате процесса вытеснения.
Утраквистский метод  метод, основанный на использовании возможно
стей междисциплинарных исследований, сравнений и аналоrий с целью
BcecTopoHHero подхода к изучению человека, включая пристально е вни
мание аналитика как к эмоциональной, так и интеллектуальной деятель
ности пациента.
Фаллическая женщина  представление о женщине, в соответствии с KOTO
рым она обладает фаллосом, наделена мужским половым opraHoM.
Фаллос  образное представление мужскоrо половоrо opraHa, символиче
ское значение мужских rениталий.
Фиксации  сохраняющаяся привязанность человека к определенным объ
ектам и целям, фазам и стадиям развития, образам и фантазиям, спо
собам поведения и удовлетворения, отношениям и конфликтам. В пси
хоанализе понятие фиксации относится к описанию бессознательных
процессов, происходящих на различных стадиях психосексуальноrо раз
вития ребенка, имеющих дело с закреплением либидо на определенном
сексуальном объекте или сексуальной цели, а также связанных с cocpe
доточением внимания на травме, реrрессией, психическими задержка
ми и нарушениями, вытеснением патоrенноrо материала из сознания
человека.
Филобатизм  тип примитивных отношений, коrда объекты представляют
ся безличными и ненадежными, в результате чеrо предпочтение OTдae
ся безобъектному пространству.
Фобии  болезненное состояние, характеризующееся навязчивым страхом
KOHKpeTHoro содержания, связанноrо с определенным объектом или
ситуацией. Наиболее распространенными фобиями являются: клаустро
фобия  боязнь закрытоrо пространства; аrорафобия  боязнь OTKpЫ
549

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
тых пространств; акрофобия  боязнь высоты; антропофобия  боязнь
людей; монофобия  боязнь одиночества и др.
Фриrидность  холодность женщины, ее неспособность к сексуальному воз
буждению, физиолоrическому и духовному слиянию с объектом любви.
Фрустрации  состояние, возникающее в результате переживания по пово
ду невозможности достижения намеченных целей и удовлетворения вле
чений, крушения планов и надежд.
Характер  совокупность устойчивых черт, особенностей, свойств и наклон
ностей человека, определяющих типичные способы ero мышления
и поведения.
Характероанализ  метод и техника аналитической терапии, предназна
ченные для выявления расстройств характера и устранения ero психо
патолоrии.
Хорошая rрудь  прототип всех внешних и внутренних полезных и YДOB
летворяющих объектов.
Целостность Я  психическая интеrрация жизненноrо опыта, упорядочи
вающая переживания человека и придающая ему смысл жизни.
Чувство вины  аффективное состояние, характеризующееся проявлени
ем страха, yrрызений совести и самоупреков, ощущением собственноrо
ничтожества, страдания и потребности в раскаянии.
Чувство неполноценности  переживание человека, связанное с ощуще
нием своей ущербности и малоценности.
Чувство стыда  аффективное проявление, сопровождающееся замешатель
ством, смущением, беспокойством и являющееся защитой от непристой
ных желаний, аморальных побуждений, асоциальных форм поведения.
Шизоидный  термин, используемый для описания психическоrо состоя
ния человека, характеризующеrося расколом между ero телесными Функ
циями и душевными переживаниями, фрустрированной ситуации или
позиции ребенка в раннем детстве, способа защиты человека от вины
и тревоrи, сопровождающеrося одновременной интроекцией одних
и проекцией друrих объектов.
Шизофрения  психическое заболевание, характеризующееся расщеп..
лени ем личности, рассоrласованием психических функций, разрывом
между эмоциональным и интеллектуальным состоянием, отстранением
от реальности и уходом во внутренний мир фантазмов.
550

СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
Шизофреноrенная семья  семья, психический климат в которой способ
ствует становлению онтолоrически неуверенной личности.
Шизофреноrенный  термин, используемый для описания личности или
семьи, оказывающих такое патоrенное воздействие на окружающих,
в результате KOToporo у последних может возникнуть шизофрения.
Эдипов комплекс  одно из основных понятий психоанализа, используе
мое для обозначения амбивалентноrо отношения ребенка к своим роди
телям. Под эдиповым комплексом понимается проявление ребенком бес
сознательных влечений, сопровождающихся выражением чувств любви
и ненависти к родителям.
Эйфория  психическое состояние, сопровождающееся приподнятым
настроением, возбуждением, ликованием.
Экзистенциальная психотерапия  терапия, основанная не столько
на использовании новых техник, сколько на понимании структуры чело
веческоrо бытия и ero переживаний.
Экзистенциальная TpeBora  истощение существования, проrрессирую
щая утрата мира, утрата я.
Экзистенциальная фрустрация  утрата интереса, безынициативность,
отчаянное чувство пустоты, сомнение человека в том, что жизнь имеет
какойлибо смысл.
Экзистенциальный вакуум  чувство общеrо недостатка или потери CMЫC
ла существования, делающеrо жизнь человека привлекательной.
Экзистенциальный психоанализ  одно из направлений в современной
философской и психоаналитической мысли. В рамках этоrо направле
ния наблюдается переплетение идей, выдвинутых в свое время OCHOBa
телем психоанализа 3. Фрейдом и видным представителем экзистенциа
лизма М. Хайдеrrером.
Экстернализация  один из механизмов защиты, проявляющийся в CTpeM
лении человека воспринимать внутрипсихические процессы, силы и KOH
фликты, как протекающие вне ero и являющиеся внешними по отноше
нию к нему.
Эмоциональная чума  хроническая биопатия орrанизма, связанная с HeB
розом характера, но являющаяся тем человеческим поведением, которое
проявляется в межличностных отношениях и закрепляется в COOTBeTCT
вующих институтах общества.
551

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
ЭмпатИJI  rлубинное понимание одним человеком дрyrоrо, такое воспри
ятие и постижение ero психическоrо состояния, блаrодаря которым ocy
ществляется сопричастность с ero внутренним миром.
Эроrенная зона  участок тела, раздражение KOToporo способствует ceKCY
альному возбуждению и иrрает важную роль при получении сексуально--
ro наслаждения.
Эрос  боr любви, олицетворяющий собой созидательное начало, страсть,
сексуальность; инстинкт жизни.
Эротизация...... понятие, используемое при описании процессов, связанных
с сексуализацией тела.
Ядерная самость  впервые проявляющаяся структурная орrанизация пси
хики.
Я-либидо  понятие, использованное З.Фрейдом для описания психиче
ских процессов, при которых объектом любви человека становится он
сам, а энерrетический потенциал бессознательных либидозных влече-
ний переносится с дрyrих лиц на ero собственную личность.
ЯтроrенИJI  психическое состояние, характеризующееся болезненными
проявлениями, обусловленными общением человека с врачом, который
в ряде случаев может оказаться травмирующим фактором, создающим
патоrенную ситуацию.

ПРИМЕЧАНИЯ
МеЖJIИЧНОСТНЫЙ психоанализ I: с. Салливана
1 Хржановски L Психоаналитические теории Карен Хорни, rарри Стека Сал
ливана и Эриха Фромма/ /Энциклопедия rлубинной психолоrии. T.III.
Последователи Фрейда. М., 2002.
2 Салливан L С. Интерперсональная теория в психиатрии. М.; СПб., 1999.
3 Фрейд з. Недовольство культурой/ /Фрейд з. Психоанализ. Релиrия. Культу
ра. М., 1992.
4 Салливан L С. Интерперсональная теория в психиатрии.
5 Там же.
6 Там же.
7 Там же.
8 Там же.
9 Там же.
10 Там же.
н Там же.
12 Там же.
13 Там же.
14 Там же.
15 Там же.
16 Там же.
17 Там же.
18 Там же.
19 Там же.
20 Там же.
21 Там же.
22 Там же.
lYманистический психоанализ э. Фромма
1 Фромм Э. Из плена иллюзий. Как я столкнулся с Марксом и Фрейдом/ /
Фромм Э. Душа человека. М., 1992.
2 Фромм Э. Беrство от свободы. М., 1995.
3 Там же.
553

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
4 Там же.
5 Там же.
6 Фромм э. Человек для себя. Исследование психолоrических проблем этики.
Минск, 1992.
7 Там же.
8 Фромм э. Искусство любить/ /Фромм э. Душа человека. М., 1992.
9 Фромм э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1994.
10 Фромм э. Здоровое общество/ /Психоанализ и культура. Избранные труды
Карен Хорни и Эриха Фромма. М., 1995.
11 Фромм э. Революция надежды/ /Фромм э. Психоанализ и этика. М., 1993.
12 Там же.
13 Фрейд з. Характер и анальная эротика/ /Зиrмунд Фрейд и психоанализ
в России. М., 2000.
14 Фромм э. Беrство от свободы.
15 Фромм э. Из плена иллюзий/ / Фромм э. Душа человека. М., 1992.
16 Там же.
17 Фромм э. Человек для себя.
18 Там же.
19 Фромм э. Анатомия человеческой деструктивности.
20 Фромм э. Душа человека. Ero способность к добру и злу / / Фромм э. Душа
человека.
21 Фромм э. Анатомия человеческой деструктивности.
22 Фромм э. Душа человека. Ero способность к добру и злу / / Фромм э. Душа
человека.
23 Там же.
24 Фрейд з. Недовольство культурой/ /Фрейд з. Психоанализ. Релиrия. Культура.
25 Фромм э. Анатомия человеческой деструктивности.
26 Там же.
27 Там же.
28 Фромм э. Человек для себя.
29 Там же.
30 Там же.
31 Там же.
32 Там же.
33 Фромм э. Иметь или быть? М., 1990.
34 Фромм э. Здоровое общество/ /Психоанализ и культура. Избранные труды
Карен Хорни и Эриха Фромма.
35 Фрейд 3. Недовольство культурой/ /Фрейд з. Психоанализ. Релиrия. Культура.
36 Фромм э. Кризис психоанализа. Очерки о Фрейде, Марксе и социальной
психолоrии. СПб., 2000.
37 Фромм э. Миссия Зиrмунда Фрейда. Анализ ero личности и влияния. М., 1996.
554

ПРИМЕЧАНИЯ
38 Фромм э. Кризис психоанализа.
39 Фромм э. Душа человека. Еro способность к добру и злу / / Фромм Э. Душа человека.
40 Фромм Э. 3абытый язык. Введение в науку понимания снов, сказок и мифов/ /
Фромм э. Душа человека.
41 Фромм Э. Эдипов комплекс: комментарий к истории болезни маленькоrо
raHca/ /Фромм Э. Кризис психоанализа.
42 Фромм Э. 3абытый язык. Введение в науку понимания снов, сказок
и мифов/ /Фромм Э. Душа человека.
43 Фромм Э. Из плена иллюзий. Как я столкнулся с Марксом и Фрей
дом! jФромм Э. Душа человека.
44 Фромм Э. Психоанализ и релиrияj jФромм Э. Иметь или быть?
45 Фромм Э. Человек для себя.
46 Фромм Э. Дзенбуддизм и психоанализj jФромм Э. Кризис психоанализа.
Дзенбуддизм и психоанализ. М., 2004.
Философский психоанализ r. Маркузе
1 Маркузе L Эрос и цивилизация. Философское исследование учения Фрейда.
Киев, 1995.
2 Фромм Э. Кризис психоанализа. Очерки о Фрейде, Марксе и социальной
психолоrии. СПб., 2000.
3 Фрейд 3. Недовольство культуройj jФрейд з. Психоанализ. Релиrия. Культу
ра. М., 1992.
4 Маркузе L Эрос и цивилизация.
5 Там же.
6 Там же.
7 Фрейд 3. Формулировка двух принципов психическоrо процессаj jЗиrмунд
Фрейд и психоанализ в России. М., 2000.
8 Маркузе L Эрос и цивилизация.
9 Фрейд з. «Я» и «Оно» j j Фрейд З. «Я» и «Оно». Труды разных лет. Кн. 1. Тби
лиси, 1991.
10 Фрейд 3. Недовольство культуройj jФрейд з. Психоанализ. Релиrия. Культура.
11 Маркузе L Эрос и цивилизация.
12 Фрейд 3. Формулировка двух принципов психическоrо процессаj j3иrмунд
Фрейд и психоанализ в России.
13 Маркузе L Эрос и цивилизация.
14 Там же.
15 Фрейд З. Введение в психоанализ. Лекции. М., 1989.
16 Маркузе L Эрос и цивилизация.
17 Фрейд з. Тотем и таб Психолоrия первобытной культуры и релиrии/ /Фрейд 3.
Остроумие и ero отношение к бессознательно Страх. Тотем и табу: Сборник.
Минск, 1998.
555

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
18 Фрейд з. Недовольство культурой.
19 Маркузе r. Эрос и цивилизация.
20 Там же.
21 Там же.
22 Там же.
23 Фрейд з. Об унижении любовной жизни/ / Фрейд З. Либидо. М., 1996.
24 Маркузе L Эрос и цивилизация.
25 Там же.
26 Там же.
27 Там же.
28 Там же.
29 Там же.
30 Фромм Э. Кризис психоанализа. Очерки о Фрейде, Марксе и социальной
психолоrии.
31 Маркузе L Эрос и цивилизация.
ПсихоавалитическaJI психолоrИJI Я (А. ФреЙД, х. Хартмавн)
1 Фрейд З. Массовая психолоrия и анализ человеческоrо Я/ /Фрейд З. По ту
сторону принципа удовольствия.
2 Фрейд З. Конечный и бесконечный анализ/ / «Конечный и бесконечный
анализ» Зиrмунда Фрейда. М., 1998.
3 ФрейдА. Психолоrия «Я» и защитные механизмы. М., 1993.
4 Там же.
5 Там же.
6 Там же.
7 Фрейд А Норма и патолоrия детскоrо развития/ / Фрейд А., Фрейд З. Дет-
ская сексуальность и психоанализ детских неврозов. СПб., 1997.
8 Фрейд А К проблеме аrрессии/ / Фрейд А. Теория и практика детскоrо пси
хоанализа. T.II. М., 1999.
9 Фрейд А. Психолоrия «Я» и защитные механизмы.
10 Фрейд А Толкования arрессии / / Фрейд А. Теория и практика детскоrо пси
хоанализа. T.II.
11 Фрейд А Связь аrрессии и эмоциональноrо развития: норма и патоло
rия / / Фрейд А. Теория и практика детскоrо психоанализа. T.II.
12 Фрейд З. Введение в психоанализ. Лекции. М., 1989.
13 Фрейд А Введение в технику детскоrо психоанализа/ / Фрейд А. Теория
и практика детскоrо психоанализа. Т. 1. М., 1999.
14 Фрейд З. К истории психоаналитическоrо движения/ / Фрейд З. По ту CTO
рону принципа удовольствия. М., 1992.
15 Хартманн х. Эrопсихолоrия и проблема адаптации. М., 2002.
556

ПРИМЕЧАНИЯ
16 Там же.
17 Там же.
18 Фрейд з. Проблема дилетантскоrо анализа/ / Фрейд з. Избранное. Poc
TOBHaДoнy, 1998.
19 Хартманн х. Эrопсихолоrия и проблема адаптации.
20 Там же.
21 Там же.
22 Там же.
23 Фрейд з. Психопатолоrия обыденной жизни/ /Фрейд з. Психолоrия бессоз
нательноrо. М., 1989.
24 Там же.
25 Фрейд з. «Я» и «Оно» / /Фрейд з. «Я» и «Оно». Труды разных лет. Кн. 1. Тби
лиси, 1991.
26 Фрейд з. Страх/ /Фрейд з. Остроумие и ero отношение к бессознательному.
Страх. Тотем и табу: Сборник. Минск, 1998.
27 Фрейд А. Психолоrия «Я» и защитные механизмы.
28 Фрейд з. Конечный и бесконечный анализ/ / «Конечный и бесконечный
анализ» Зиrмунда Фрейда.
29 Хартманн х. Эrопсихолоrия и проблема адаптации.
30 Фрейд з. Введение в психоанализ. Лекции.
31 Фрейд А. Введение в технику детскоrо анализа/ / Фрейд А. Теория и практи
ка детскоrо психоанализа. Т. 1.
32 Фрейд з. Проблема дилетантскоrо анализа/ /Фрейд з. Избранное.
Экзистенциальный психоанализ
1 См.: Pyrкевич А. М. От Фрейда к Хайдеrrеру. М., 1995; Кемпенски А. Экзи
стенциальная психиатрия. М.; СПб., 1998; Дазайнанализ в философии и пси
холоrии/Под ред. I:М.Кучинскоrо, А.А.Михайлова. Минск, 2001; Тихонра
вов ю. В. Экзистенциальная психолоrия. М., 1999; Ялом И. Экзистенциаль
ная психотерапия. М., 2000.
2 Фрейд З. Введение в психоанализ. Лекции. М., 1995.
3 Фрейд З. Конечный и бесконечный анализ/ / «Конечный и бесконечный
анализ» Зиrмунда Фрейда. М., 1998.
4 Адлер А. Практика и теория индивидуальной психолоrии. М., 1995.
5 Ясперс К. Общая психопатолоrия. М., 1997.
6 jaspers К. Philosophy. Vol. 1. Chicago and London, 1969.
7 jaspers К. Мап in the Modem Age. London, 1966.
8 j aspers К. Philosophy. Vol. 1.
9 Хайдеrrер М. Разrовор на проселочной дороrе. М., 1991.
10 Хайдеrrер М. Время и бытие. М., 1993.
557

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
11 Там же.
12 Фрейд з. Введение в психоанализ. Лекции.
13 хайдеrrер М. Время и бытие.
14 Фрейд з. По ту сторону принципа удовольствия/ / Фрейд з. По ту сторону
принципа удовольствия. М., 1992.
15 Хайдеrrер М. Время и бытие.
16 Фрейд з. Жyrкое/ /Фрейд з. Художник и фантазирование. М., 1995.
17 Сартр ж. п. Фрейд. М., 1992.
18 Сартр ж.п. Очерк теории эмоций/ /Психолоrия эмоций. Тексты. Под ред.
В. К. Вилюнаса, ю. Б. rиппенрейтера. М., 1984.
19 Сартр Ж. п. Бытие и ничто: опыт феноменолоrической онтолоrии. М., 2000.
20 Там же
21 Там же.
22 Там же.
23 rротьян М. Переписка с З.Фрейдом/ /Энциклопедия rлубинной психолоrии.
T.I. Зиrмунд Фрейд: жизнь, работа, наследие. М., 1998.
24 Бинсванrер л. Фрейдовская концепция человека в свете антрополоrии/ /
Бинсванrер л. Введение в экзистенциальную психиатрию. М., 1999.
25 Там же.
26 Бинсванrер л. Аналитика существования Хайдеrrера и ее значение для пси
хиатрии/ /Бинсванrер л. Введение в экзистенциальную психиатрию.
27 Бинсванrер л. Фрейд и Конституция клинической психиатрии/ /Бинсван
rep л. Введение в экзистенциальную психиатрию.
28 Бинсванrер л. Экстраваrантность/ /Бинсванrер л. Введение в экзистенци
альную психиатрию.
29 Бинсванrер л. Аналитика существования Хайдеrrера и ее значение для пси
хиатрии/ /Бинсванrер л. Введение в экзистенциальную психиатрию.
30 Boss М. Existential Foundations ofMedicine and Psychology. London, N. У., 1979.
31 Франкл В. Доктор и душа. СПб., 1997.
32 Франкл В. Теория и терапия неврозов. СПб., 2001.
33 Там же.
34 Франкл В. Воля к смыслу. М., 2000.
35 Там же.
36 Там же.
37 Франкл В. Основы лоrотерапии. Психотерапия и релиrия. СПб., 2000.
38 Франкл В. Теория и терапия неврозов.
39 Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990.
40 Там же.
41 Франкл В. Теория и терапия неврозов.
42 Франкл В. Воля к смыслу.
43 Лэнr Р. Расколотое «Я». СПб., 1995.
558

ПРИМЕЧАНИЯ
44 Там же.
45 Там же.
46 Там же.
47 Там же.
48 Там же.
49 Мэй Р. Сила и невинность. М., 2001.
50 Мэй Р. Смысл тревоrи. М., 2001.
51 Мэй Р. Происхождение экзистенциальной психолоrии/ jЭкзистенциальная
психолоrия. Экзистенция. М., 2001.
52 Тиллих п. Мужество бытьj jТиллихП. Избранное: Теолоrия культуры. М.,
1995.
53 Мэй Р. Экзистенциальные основы психотерапииj jЭкзистенциальная пси
холоrия. Экзистенция.
54 Мэй Р. Истоки экзистенциальноrо направления в психолоrии и ero знач
ниеj jЭкзистенциальная психолоrия. Экзистенция.
55 Мэй Р. Вклад экзистенциальной терапии j j Экзистенциальная психолоrия.
Экзистенция.
56 Мэй Р. Открытие бытия. М., 2004.
57 Мэй Р. Любовь и воля. М.; Киев, 1997.
58 Там же.
59 Мэй Р. Вклад экзистенциальной терапииj jЭкзистенциальная психолоrия.
Экзистенция.
60 Мэй Р. Происхождение экзистенциальной психолоrииj jЭкзистенциальная
психолоrия. Экзистенция.
61 Сартр ж. п. Бытие и ничто: опыт феноменолоrической онтолоrии.
62 Там же.
63 Там же.
64 Нидлман Дж. Критическое введение в экзистенциальный психоанализ Люд
виrа Бинсванrераj jБинсванrер Л. Бытие в мире. Введение в экзистенциаль
ную психиатрию.
65 Фрейд 3. Недовольство культуройj jФрейд 3. Психоанализ. Релиrия. Культу
ра. М., 1992.
66 Франкл В. Психотерапия на практике. СПб., 2001.
67 Франкл В. Воля к смыслу. М., 2000.
68 Ференци ш. Эластичность техники психоанализаj jФеренци ш. Тело и под
сознание. Снятие запретов с сексуальности. М., 2003.
69 Minutes ofthe Vienna Psychoanalytic Society. Vol. 4: 19121918jEd. Ьу Н. Nun
berg, F: Federn. N. У., 1975.
70 Ференци ш. Приветствие к 70летию 3иrмунда Фрейдаj jФеренци ш. Тело
и подсознание. Снятие запретов. М., 2003.
71 Лэнr Р. Расколотое «Я».
559

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
72 Там же.
73 Мэй Р. Вклад экзистенциальной психотерапии/ /Экзистенциальная психо
лоrия. Экзистенция.
74 Там же.
ПсихоавалитическaJI школа М. Кл.вЙН
1 Фрейд з. Анализ фобии пятилетнеrо мальчика/ /Фрейд з. Психолоrия бес
сознательноrо. СПб., 2002.
2 Ференци ш. Маленький петymатник/ /Психоанализ детской сексуальности.
СПб., 1997.
3 Фрейд з. Проблема дилетантскоrо анализа/ / Фрейд з. Избранное. Poc
TOBHaДoнy, 1998.
4 Фрейд А. Введение в технику детскоrо психоанализа/ / Фрейд А. Теория
и практика детскоrо психоанализа. Т. 1. М., 1999.
5 Кляйн М. Некоторые теоретические выводы, касающиеся эмоциональной жизни
ребенка/ /Психоанализ в развитии. Сборник переводов. Екатеринбурr, 1998.
6 Фрейд А. Введение в технику детскоrо психоанализа/ / Фрейд А. Теория
и практика детскоrо психоанализа. Т. 1.
7 Там же.
8 Кляйн М. Некоторые теоретические выводы, касающиеся эмоциональной
жизни младенца/ /Кляйн М., Айзекс С., Райвери Дж., Хай манн п. Развитие
в психоанализе. М., 2001.
9 Кляйн М. О наблюдении за поведением младенцев/ /Кляйн М., Айзекс С.,
Райвери Дж., Хайманн п. Развитие в психоанализе.
10 Кляйн М. Заметки о некоторых шизоидных механизмах/ /Кляйн М.,
Айзекс С., Райвери Дж., Хайманн п. Развитие в психоанализе.
11 Кляйн М. О наблюдении за поведением младенцев/ /Кляйн М., Айзекс С.,
Райвери Дж., Хайманн п. Развитие в психоанализе.
12 Там же.
13 Кляйн М. Некоторые теоретические выводы, касающиеся эмоциональной
жизни младенца/ /Кляйн М., Айзекс С., Райвери Дж., Хайманн п. Развитие
в психоанализе.
14 Кляйн М. О теории вины и тревоrи/ /Кляйн М., Айзекс С., Райвери Дж.
Хайманн п. Развитие в психоанализе.
15 Там же.
16 Кляйн М. Некоторые теоретические выводы, касающиеся эмоциональной
жизни младенца/ /Кляйн М., Айзекс С., Райвери Дж., Хайманн п. Развитие
в психоанализе.
17 Кляйн М. Заметки о некоторых шизоидных механизмах/ /Кляйн М.,
Айзекс С., Райвери Дж., Хайманн п. Развитие в психоанализе.
560

ПРИМЕЧАНИЯ
18 Кляйн М. О теории вины и тревоrи/ /Кляйн М., Айзекс С., Райвери Дж.,
Хайманн п. Развитие в психоанализе.
19 Кляйн М. Некоторые теоретические выводы, касающиеся эмоциональной
жизни младенца/ /Кляйн М., Айзекс С., Райвери Дж., Хайманн п. Развитие
в психоанализе.
20 Кляйн М. О наблюдении за поведением младенцев/ /Кляйн М., Айзекс С.,
Райвери Дж., Хайманн п. Развитие в психоанализе.
21 Кляйн М. Скорбь и ее отношение к маниакальнодепрессивным состояни
ям/ /Вестник психоанализа. 2002. N"Q 1.
22 Кляйн М. Зависть и блаrодарность. Исследование бессознательных источни
ков. СПб., 1997.
23 Кляйн М. Некоторые теоретические выводы, касающиеся эмоциональной
жизни младенца/ /Кляйн М., Айзекс С., Райвери Дж., Хайманн п. Развитие
в психоанализе.
24 Кляйн М. Эдипов комплекс в свете ранних детских TpeBor / /Эдипов KOM
плекс и эротические сны. Клиническое применение. М., 2002.
25 Кляйн М. Некоторые теоретические выводы, касающиеся эмоциональной
жизни младенца/ /Кляйн М., Айзекс С., Райвери Дж., Хайманн п. Развитие
в психоанализе.
26 Райвери Дж. Общее введение/ /Кляйн М., Айзекс С., Райвери Дж., Хай
манн п. Развитие в психоанализе.
ПсихоаналитическaJI психолоrИJI объектных отношений
(М. Балиит, д. Винникотт, R Фейрбейрн)
1 Балинт М. Базисный дефект. Терапевтические аспекты реrрессии. М., 2002.
2 Балинт М. Изменение терапевтических целей и техник в психоанали
зе/ / Антолоrия cOBpeMeHHoro психоанализа. Т. 1. М., 2000.
3 Балинт М. Базисный дефект. Терапевтические аспекты реrрессии.
4 Там же.
5 Там же.
6 Там же.
7 Винникотr д. Переходные объекты и переходные явления: исследование пе}F
Boro «ня»предмета/ / Антолоrия cOBpeMeHHoro психоанализа. Т. 1. М., 2000.
8 Там же.
9 Боулби Дж. Привязанность. М., 2003.
10 Винникотт д. Судьба переходноrо объекта/ /Психоаналитическая xpeCTOMa
тия. Классические труды. М., 2005.
11 Винникотт д. Иrра и реальность. М., 2002.
12 Винникотт д. Использование объекта/ / Антолоrия cOBpeMeHHoro психоана
лиза. Т. 1.
561

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
13 ВИННИКОТТ д. Иrра и реальность.
14 Там же.
15 ВИННИКОТТ д. Способность к одиночеству / / Антолоrия cOBpeMeHHoro психо
анализа. Т. 1.
16 ВИННИКОТТ д. Иrра и реальность.
17 Там же.
18 Там же.
19 Там же.
20 Там же.
21 Там же.
22 Там же.
23 Винникотr д. Ненависть в контрпереносе / / Эра контрпереноса: Антолоrия
психоаналитических исследований (19491999rr.). М., 2005.
24 ВИННИКОТТ д. Контрперенос / / Эра контрпереноса: Антолоrия психоанали
тических исследований (1949 1999 rr. ).
25 Балинт М. Базисный дефект. Терапевтические аспекты реrрессии.
26 Там же.
27 Фрейд з. Воспоминание Леонардо да Винчи о раннем детстве / / Фрейд З.
Художник и фантазирование. М., 1995.
28 ВИННИКОТТ д. Иrра и реальность.
29 Там же.
Структурный психоанализ ж. Лакана
1 Русская нить. Беседа о Жаке Лакане/ /Психоаналитический вестник. 1999.
.N21 (7). С. 21.
2 Schneiderman S.Jacques Lacan: ТЬе Death ofan Intellectual Hero. Cambridg
(Mass.), London, 1983.
3 ЛевиСтрос К. Структурная антрополоrия. М., 1983.
4 Там же.
5 Там же.
6 Там же.
7 Dean S., Thong D. Transcultural Aspects of Metapsychiatry: Focus оп Shamanism
in ВаН/ /Psychiatry and Misticism/Ed. Ьу S. Dean. Chicago, 1975.
8 ЛевиСтрос К. Структурная антрополоrия.
9 Фуко М. Слова и вещи. Археолоrия ryманитарных наук. М., 1976.
10 Foucault М. Power /Кnowledge. Selected IntelViews and Other Writings, 1972
1977/Ed. Ьу G. СоНп. Brighton, 1980.
11 Фуко М. Слова и вещи.
12 Там же.
13 Там же.
562

ПРИМЕЧАНИЯ
14 Фрейд 3. Психопатолоrия обыденной жизни/ /Фрейд 3. Психолоrия бессоз
нательноrо. СПб., 2002.
15 Фуко М. Слова и вещи.
16 Foucault М. Power /Кnowledge. Selected IntelViews and Other Writings, 1972
1977.
17 Фуко. Слова и вещи.
18 Там же.
19 Там же.
20 LacanJ. Ecrits: А Selection. London, 1980.
21 Лакан ж. Функция и поле речи и языка в психоанализе. М., 1995.
22 Там же.
23 Там же.
24 Там же.
25 LacanJ. ТЬе Four Fundamental Conceptions ofPsychAnalysis. Harmondsworth, 1979.
26 Там же.
27 Лакан ж. Семинары. Кн. 1. Работы Фрейда по технике психоанализа
(1953/1954). М., 1998.
28 Lacan J. ТЬе Four Fundamental Conceptions of PsychoAnalysis.
29 Лакан ж. Семинары. Кн. 2. «Я» в теории Фрейда и в технике психоанализа
(1954/1955). М., 1999.
30 Лакан ж. Семинары. Кн. 5. Образование бессознательноrо (1957/1958). М.,
2002.
31 Балинт М. Изменение терапевтических целей и техник в психоанализе / /
Антолоrия cOBpeMeHHoro психоанализа. М., 2000.
32 Лакан ж. Семинары. Кн. 1. Работы Фрейда по технике психоанализа
( 1953/ 1954) .
33 Лакан ж. Семинары. Кн. 2. «Я» в теории Фрейда и в технике психоанализа
(1954/1955).
34 Лакан ж. Семинары. Кн. 1. Работы Фрейда по технике психоанализа
(1953/1954).
35 Лакан ж. Семинары. Кн. 2. «Я» в теории Фрейда и в технике психоанализа
(1954/1955).
36 Лакан ж. Семинары. Кн. 11. Четыре основные понятия психоанализа (1964).
М., 2004.
37 Лакан ж. Семинары. Кн. 2. «Я» в теории Фрейда и в технике психоанализа
(1954/1955).
38 Там же.
39 Лакан ж. Семинары. Кн. 1. Работы Фрейда по технике психоанализа
(1953/1954).
40 Лакан ж. Семинары. Кн. 2. «Я» в теории Фрейда и в технике психоанализа
(1954/55).
56з

ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ


41 Лакав ж. Семинары. Ки. 1. Работы Фрейда по технике психоанализа
(1953/1954).
42 Там же.
43 Там же.
44 Там же.


ПсихолоrИJI Самости х. Кохута


1 Koxyr х. Восстановление самости. М., 2002.
2 Там же.
3 Koxyr х. Интроспекция, эмпатия и психоанализ: исследование взаимоотно

mений между способом наблюдения и теорией/ / Антолоrия cOBpeMeHHoro
психоанализа. Т. 1. М., 2000.
4 Koxyr х. Восстановление самости.
5 Koxyr х. Интроспекция, эмпатия и психоанализ: исследование взаимоотно

mений между способом наблюдения и теорией/ / Антолоrия cOBpeMeHHoro
психоанализа. Т. 1.
6 Koxyr х. Восстановление самости. М., 2002.
7 Там же.
8 Там же.
9 Koxyr х. Анализ самости: Систематический подход к лечению нарциссич

ских нарушений личности. М., 2003.
10 Koxyr х. Восстановление самости.
11 Там же.
12 Koxyr х. Психоаналитическое лечение нарциссических расстройств лично

сти: принципы систематическоrо подхода/ / Антолоrия cOBpeMeHHoro пси

хоанализа. Т. 1.
13 Koxyr х. Анализ самости: Систематический подход к лечению нарциссич

ских нарушений личности.
14 Koxyr х. Интроспекция, эмпатия и психоанализ: исследование взаимоотно

mений между способом наблюдения и теорией/ / Антолоrия cOBpeMeHHoro
психоанализа. Т. 1.
15 Koxyr х. Анализ самости.
16 Koxyr х. Восстановление самости.
17 Koxyr х. Анализ самости.
18 Koxyr х. Восстановление самости.
19 Koxyr х. Анализ самости.
20 Там же.
21 Там же.
22 Koxyr х. Восстановление самости.
23 Там же.


564




ПРИМЕЧАНИЯ


24 Кохут х. Анализ самости.
25 Кохут х. Восстановление самости.
26 Там же.
27 Там же.
28 Фрейд з. Проблема дилетантскоrо анализа/ /Фрейд з. Избранное. Poc

TOB
Ha
Дoнy, 1998.
29 Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. М., 1995.
30 Там же.
31 Там же.
32 Там же.
33 Кохут з. Восстановление самости.