■ЧГ "

ИСТОРИЯ РОССИИ И ДОМА РОМАНОВЫХ В МЕМУАРАХ СОВРЕМЕННИКОВ XVII-XX

Андрей РОДЕ Августин МЕЙЕРБЕРГ Самуэль КОЛЛИНС Яков РЕЙТЕНФЕЛЬС

УТВЕРЖДЕНИЕ
ДИНАСТИИ
ФОНД СЕРГЕЯ ДУБОВА РИТА-ПРИНТ Москва 1997

ББК 63.3(2) УДК 947.0 Д46
Составление
кандидат исторических наук А. Либерман
Послесловие, указатели, глоссарий С. Шокарев
Разработка оформления серии Грошев Дизайн
Художник Е. Воронцова
ISBN 5-89486-002-4
© Фонд Сергея Дубова. Название серии, составление, художественное оформление, справочный аппарат, 1997

... Какой интерес могут представить для изучения отечественной истории заметки иностранца о чужой для него стране, о чужом народе? Чем шире развивается народная жизнь, тем доступнее становится она для изучения, оставляя более следов после себя... Тогда заметки заезжего иностранца, более или менее беглые и поверхностные, могут быть любопытны, но и только. Совсем другое значение получают они, когда относятся к более ранним эпохам истории народа, когда застают его на той ступени развития, на какой стояло, например, Московское государство в XV—XVII веке... Такие эпохи не благоприятствуют появлению литературных памятников, которые изображали бы с некоторой полнотой обычное течение народной жизни, и тут особенно дорого может быть слово иностранца...
...Будничная обстановка жизни, повседневные явления, мимо которых без внимания проходили современники, привыкшие к ним, прежде всего останавливали на себе внимание чужого наблюдателя; незнакомый или мало знакомый с историей народа, чуждый ему по понятиям и привычкам, иностранец не мог дать верного объяснения многих явлений русской жизни, часто не мог даже беспристрастно оценить их; но описать их, выставить наиболее заметные черты, наконец, высказать непосредственное впечатление, производимое ими на не привыкшего к ним человека, он мог лучше и полнее, нежели люди, которые пригляделись к подобным явлениям и смотрели на них с своей домашней, условной точки зрения. С этой стороны записки иностранца могут служить важным дополнением к отечественным историческим памятникам.
В. О. Ключевский

В этом томе серии «История России и Дома Романовых в мемуарах современников. XVII—XX вв.»
Свидетельства очевидцев событий эпохи правления царя Алексея Михайловича
Сочинение посольского секретаря Андрея Роде написано в форме дневниковых записей. В центре заметок — поездка датского посольства в Россию (23 мая—4 июня 1659 г.), его прием в Москве. Роде описывает аудиенции у царя Алексея Михайловича, его приближенных, придворную жизнь. Автор вспоминает о своих встречах с иностранцами, жившими в Москве и состоявшими на царской службе.
Путевые записки австрийского дипломата Августина фон Мейерберга (1612—1688 гг.) повествуют о его поездке в Москву (1661 — 1662 гг.) с целью заключения перемирия между Россией и Польшей. Автор рассказывает о ходе переговоров, встречах с государем и его приближенными, о быте и нравах москвитян.
В заметках Самуэля Коллинса (ум. до 1671 г.), англичанина, придворного врача царя Алексея Михайловича, описывается состояние Российского государства в конце 50—60-х гг., систему его управления, быт и нравы населения. Автор дает характеристику личности царя Алексея Михайловича, его семьи, царского Двора.
«Сказания...» Якова Рейтенфельса, уроженца Курляндии, жившего в Москве в 1670—1673 гг., посвящены политической, экономической, культурной жизни Российского государства в 70-е годы XVII в. Автор приводит обширные сведения о территории, природных богатствах, быте и нравах населения, о политическом устройстве страны, характеризует правление царя Алексея Михайловича.

Тексты печатаются на основе изданий:
А. Роде. Описание второго посольства в Россию датского посланника Ганса Ольделанда в 1659 году.
Голос минувшего, 1916. № 7—8. С. 369—398.
Путешествие в Московию барона Августина Мейерберга, члена
Императорского придворного совета, и Горация Вильгельма Кальвуччи, кавалера и члена Правительственного совета Нижней Австрии, послов августейшего римского императора Леопольда к царю и великому князю Алексею Михайловичу в 1661 году, описанное самим бароном Мейербергом.
Перевод с латинского А. Н. Шемякина с предисловием О. М. Бодянского.
М., издание ОИДР, 1874.
Нынешнее состояние России, изложенное в письме к другу,
живущему в Лондоне. Сочинение Самуила Коллинса, который девять лет провел при Дворе московском и был врачом царя Алексея Михайловича.
Перевод П. Киреевского.
М., издание ОИДР, 1846.
Я. Рейтенфельс. Сказания светлейшему герцогу Тосканскому
Козьме Третьему о Московии. Падуя, 1680. Иждивением книгопродавца Петра Мария Фрамботти. С разрешения старших.
Перевод с латинского А. Станкевича.
М., 1906.
В оформлении использованы фрагменты из гравюр:
А. Олеарий. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно.
СПб., 1906.
Альбом Мейерберга. Виды и бытовые картины России XVII века.
Рисунки Дрезденского альбома, воссозданного с подлинника в натуральную величину, с приложением карты пути цесарского посольства 1661—62.
Объяснительные примечания к рисункам составлены Ф. Аделунгом, вновь просмотрены и дополнены А. М. Ловягиным.
СПб., А. С. Суворин. 1903.
Портреты, гербы и печати Большой государственной книги 1672 г. СПб., 1903.

24 марта, после обеда, прибыл нарочный из Москвы и предложил нам собираться и продолжать путь к столице. Поэтому мы немедленно отправились дальше и, по милости Божьей, проехали последние три мили нашего путешествия так же благополучно, как и всю совершенную нами дорогу. За четверть мили до Москвы пристав повел нас в одну из слобод, т. е. предместий, которых тут целый ряд, и задержал нас здесь, чтобы снова сообщить в Москву о прибытии г-на посланника и получить оттуда дальнейшие предписания. Тем временем г-н посланник переоделся и приготовился к въезду. Через час вернулся нарочный с приказанием, чтобы пристав с посланником двинулись в путь, и тогда мы, не спеша, последовали за приставом и скоро увидели посланного нам навстречу всадника, который быстро повернул назад, как только убедился, что посланник приближается. За ним вскоре появился другой всадник и сообщил нашему приставу, по какой дороге тот должен был везти посланника в город, а именно, через Москву-реку по направлению к Тверским воротам. Когда мы подъезжали к этим воротам, прискакал третий всадник и приказал нам сделать круг, вследствие чего мы и продолжали свой путь, пока четвертый всадник не предложил нам остановиться и ожидать дальнейших распоряжений, которые привез, наконец, пятый гонец, объявивший, что мы должны двинуться дальше, так как уже приехали те лица, которым поручено встретить посланника от имени великого государя. После этого, подъезжая очень медленно к городу, мы заметили тридцать шесть всадников, которые направлялись нам навстречу, имея с собою в поводу трех лошадей: двух с седлами и одну без седла; последняя была белая, и ею потом в городе заменили ту лошадь, которая была впряжена в сани посланника. За этими всадниками следовало трое больших боярских саней, из которых одни, предназначенные для г-на посланника, были обтянуты красной камкой и, кроме того, красиво убраны коврами. Двое остальных саней, покрытых только медвежьими шкурами, предназначались для обоих приставов, но так как они вдвоем поместились в одних санях, то вторые ехали за ними порожняком. Все трое саней были запряжены белыми лошадьми, причем, по русскому обычаю, уши лошадей и дуга были густо обвешаны лисьими хвостами. Перед санями, на довольно большом расстоянии, ехал младший толмач по имени Алексей, который попросил посланника остановиться и сойти с саней, чтобы выслушать титул велико¬

12
Андрей Роде
го князя, который он должен ему прочитать, что и было исполнено. Затем стали приближаться пристава, навстречу которым торжественно направлялся посланник на своих красиво убранных санях, и когда он находился уже близко от них, то свернул со своими санями на правую сторону дороги. Тут, однако же, вопрос о том, кому первому выйти из саней, вызвал длинные переговоры, так как один из приставов, человек преклонных лет по имени Василий Степанович Жидовинов, заявил, что г-ну посланнику следовало бы сойти первым, так как он приехал по поручению своего короля, чтобы оказать честь его царскому величеству. Посланник же на это не соглашался, возражая, что пристава были посланы великим князем, чтобы встретить его с подобающими почестями, как представителя своего всемилостивейшего короля, и таким образом, оказать этому последнему честь. Наконец, решили, что те и другие выйдут из саней одновременно. Когда это было сделано, подошли к нам оба пристава, а именно: Василий Степанович Жидовинов и Яков Семенович; они были наряжены в персидские парчовые кафтаны и плащи из сукна лимонного цвета с шарфом, расшитым золотом и серебром, на головах же их были собольи шапки. Все это им было выдано из великокняжеской казны. Один из них прочел великокняжеский титул, приветствовал г-на посланника от имени своего государя, великого князя, и спросил его о путешествии и здоровье. На это г-н посланник ответил, произнеся титул короля Дании и Норвегии. Затем он сел в свои сани и в сопровождении 36 всадников, ехавших впереди, и двух приставов, следовавших в своих санях по сторонам его саней, через Тверские ворота торжественно въехал со своей свитой в Москву.
Недалеко от Неглинного моста мы заметили г-на полковника Баумана с несколькими голландскими и германскими офицерами. Он велел оседлать всех своих лошадей; но его слишком поздно уведомили о приезде г-на посланника и, вследствие этого, он не мог осуществить свое намерение и выехать навстречу г-ну посланнику за город. Поэтому г-н Бауман пришел пешком, чтобы хоть на улице приветствовать г-на посланника. Однако и это г-ну полковнику не удалось, так как пристава запретили остановить сани г-на посланника, и мы ехали без остановок до Персидского или большого Посольского двора, недалеко от Кремля, где нас и поместили. Этот двор весьма просторен и обширен, так что в нем могли бы поместиться 200 человек, но он лишен всяких удобств, необходимых в особенности в то время года, в какое мы приехали; ни в одной из комнат, не исключая и той, которую отвели посланнику, не имелось ни исправных окон, ни хороших печей. Поэтому мы все удивлялись, что нас привели в холодный и неприспособленный дом, между тем как мы, порядком промерзнув в дороге, были бы рады удобному и теп¬

Посольство Ольделанда
13
лому помещению. Когда мы об этом заявили приставам, они обвинили смотрителя дома и, обещав, что на следующий день все будет приведено в порядок, откланялись.
24 марта утром явился к нам подьячий по имени...*, человек низшего разряда, и привез посланнику грамоту из Приказа. Этот дьяк объяснил, что он прислан думным дьяком Алмазом Ивановым, чтобы приветствовать от его имени посланника и чтобы, по исполнении этого, собрать сведения о положении дел в Дании, о мирном договоре, заключенном с Швецией, о землях, обещанных и уступленных Дании на основании этого договора, о причинах, так внезапно вызвавших эту недавнюю войну, об осаде Копенгагена, о морском сражении и, наконец, о том, кто одержал верх. На все эти пункты мы ему подробно отвечали, и он все это велел записать своему писцу. Мы обещали, кроме того, дать ему книжечку с очерком образа действий Швеции за последнее время и вызванной ею несправедливой войны; посланник же поручил ему передать Алмазу Ивановичу, что ему очень хотелось бы возможно скорее иметь аудиенцию у его царского величества и что поэтому и просит думного дьяка о содействии. Под вечер тот же подьячий пришел вторично и сообщил, что соизволением его царского величества аудиенция назначена на следующий день. Одновременно он принес два пакета с письмами, полученными здесь для посланника; при этом он передал от имени великого князя, что в знак тесной дружбы и добрых отношений к его величеству королю датскому великий князь повелел вручить посланнику эти письма в полной сохранности и невскрытыми с просьбой известить его о сообщаемых в них вестях.
25-го числа утром явились оба пристава и просили, чтобы г-н посланник к седьмому часу дня (т. е. по нашему около двух часов после обеда) был готов для аудиенции, так как они к этому времени, по повелению великого государя, должны заехать за ним. Кроме того, они спросили, прислал ли его величество король датский подарки великому государю; и когда мы на это ответили, что г-н посланник на этот раз поднесет подарки только от себя лично, они пожелали их видеть, чтобы доложить об этом Алмазу Ивановичу. Их желание было исполнено.
В восьмом часу прибыли на подворье посланника 12 всадников на белых конях и привели красиво убранных лошадей такой же масти для должностных лиц посланника. Затем были привезены для посланника запряженные прекрасной белой лошадью красивые и удобные сани, и за ними следовали оба пристава, наряженные в па¬
* Пробел в рукописи.
В отдельных случаях в книге оставлены пояснения, сделанные в предыдущих изданиях. — Прим. ред.

14
Андрей Роде
радную одежду из царской казны, причем каждый из них сидел в особых санях. Пристава нам объявили, что их великий государь уже восседает на престоле, готовый дать посланнику узреть свои ясные светлые очи, и что поэтому пора двигаться в путь. Г-н посланник тотчас собрался и быстро направился к выходу, пристава же поспешили за ним, чтобы сесть в свои сани, если и не первыми, то по крайней мере одновременно с посланником. Впереди нас ехали вышеупомянутые 12 всадников, за ними следовали прежде всего наш гофмейстер и затем наш секретарь с верительной грамотой его королевского величества. Перед самыми санями посланника несли подарки, именно: большое зеркало в раме из черного дерева, которое держали двое, далее два красивых серебряных позолоченных кувшина и, наконец, большой золоченый бокал. За подарками ехал посланник, а с ним его толмач, который стоял впереди в санях; по сторонам же следовали оба пристава. Проехав в таком порядке через мост, мы прибыли в Кремль, где, окруженные тремя стенами, находятся дворец и целый ряд довольно обширных, принадлежащих знатным боярам домов, большею частью деревянных. Мы увидели здесь, что по обеим сторонам пути были расставлены двойным строем стрельцы под ружьем, т. е. с мушкетами; все они были в парадной одежде; большая часть из них — свежие, молодые люди.
Недалеко от дворца, по правую руку, стоит огромный колокол, единственный в своем роде на всю Европу. На него пошло 8750 с чем-то пудов меди, т. е. считая пуд в 40 фунтов, 350 тысяч с чем-то фунтов. Затем, доехав до дворца, мы остановились у крыльца, которое ведет в палату, где была назначена аудиенция, и посланник вошел в сени, где кругом сидело очень много лиц, одетых в золотые кафтаны и высокие горлатные шапки из царской казны; эти люди при его входе встали. Затем из приемной палаты вышли для встречи от имени его царского величества стольник князь Василий Богданович Волконский и дьяк Павел Гаврилович Симановский, оба в великолепном платье. Они произнесли титул великого князя, объявили посланнику, что великий государь его уже ожидает, и повели его в приемную палату, которая оказалась довольно мрачной и скромной, так как украшением ее служили лишь красивые ковры, которыми были увешаны стены и покрыты пол и подоконники. Около дверей, по правую сторону, сидело 18 бояр в парадной одежде; кроме того, стояло в палате больше 50 или 60 особ в золоченых кафтанах из великокняжеской казны, все с непокрытыми головами. Сам великий князь восседал по правую сторону палаты на высоком серебряном троне, на верху которого был изображен двуглавый орел. На голове у царя была шапка из серебряной ткани, отороченная собольей камкой шириною в четыре пальца и увенчанная маленькой коронкой. Верхняя одежда его была тоже из серебряной ткани, в

Посольство Ольделанда
15
руках же он держал серебряный жезл. Впереди царя по два с каждой стороны стояли молодые люди, наряженные в очень красивые одежды, с шапками на голове, державшие в руках топорики с широким лезвием, откинутые на плечо. По правую руку царя стоял его тесть, Илья Данилович Милославский, а по левую — Борис Иванович Морозов, женатый на сестре царицы. Как только посланник вошел с своей свитой, ему и одному из приставов, а именно старику, который присутствовал при въезде, по имени Василий Степанович Жидовинов, указали место против великого князя. Затем стали рядом должностные лица посланника по старшинству. Остальные лица свиты, т. е. служители, должны были стать немного позади. Между великим князем и посланником находился думный дьяк Алмаз Иванович, который ходил то к тому, то к другому и, казалось, получал указания великого князя о том, что он должен был объявить посланнику. В остальном здесь происходило лишь то, что обыкновенно происходит в подобных случаях и что описано Олеарием в его Персидском путешествии. Толмач думного дьяка стоял немного в стороне за посланником; обязанности эти исполнял на этот раз, по болезни г-на фон Дельдена, пленный и перекрещенный лифляндец Василий Багус.
Когда, по предложению думного дьяка, посланник обратился к царю с речью от имени нашего всемилостивейшего короля и государя и передал прямо в царские руки свои верительные грамоты, думный дьяк от имени великого князя ответил ему, что по повелению великого государя (затем следовал его титул) грамоты его величества короля Дании и Норвегии будут распечатаны и переведены, а потом и объявлен ответ. После этого принесли для г-на посланника скамейку и пригласили его сесть. Когда же г-н посланник последовал этому приглашению, то пристав, полагая, что приглашение коснулось также и его, сел рядом с посланником, но скоро встал, заметив насмешливые взгляды присутствовавших. Вслед за тем посланнику были предложены вопросы о здоровье его величества короля Дании и о его собственном здоровье и о том, благополучно ли он ехал, на что посол давал подобающие ответы, присовокупляя к этому просьбу о секретной аудиенции.
После этого было объявлено, что великий государь и царь жалует посланника вечером того же дня кушаньями от своего стола, а теперь допускает его к своей руке. Когда посланник исполнил этот обряд, были удостоены этой же милости секретарь, толмач и гофмейстер, которые, последовав приглашению, целовали мягкую и пухлую руку царя. Но во избежание того, чтобы они как-нибудь не дотронулись до руки великого князя, как это сделал толмач прежнего нашего посольства, сановники, стоявшие возле царя, следили за тем, чтобы никто не поднял своих рук. Затем посланник

16
Андрей Роде
откланялся и вернулся на свое подворье в том же порядке, как приехал. Немного погодя явился к нему, как и при прежнем посольстве, князь Юрий Иванович с царским угощением. Впереди шел человек со скатертью и рядом с ним другой, который нес на золотом блюде пару больших ножей с черенками, золоченными и украшенными Хрусталевой инкрустацией. За ними следовало более 56 человек, несших большею частью на серебряных и золоченых блюдах кушанья, состоявшие по случаю Великого поста исключительно из рыбы, причем некоторые рыбы были очень вкусно приготовлены; другие же, а именно жареные, не возбуждали нашего аппетита, так как были приправлены чесноком и постным маслом, поэтому для нас было достаточно и одного запаха. Затем принесли напитки: вино, мед и водку в семи серебряных и позолоченных кувшинах разной величины и в пяти больших оловянных кувшинах; что же касается пива, то его привезли в санях. Когда стол был накрыт, то поставили на него столько блюд, сколько на нем поместилось, остальные же передали нашей прислуге; и затем пригласили посланника к обеду. По русскому обычаю прежде всего для возбуждения аппетита предложили ему выпить весьма крепкой водки из очень красивой чарки, оправленной золотом. Потом всем сидящим за столом налили по большому бокалу рейнвейна, но, в ожидании предстоящих здравиц, никто пока не решился прикоснуться до него. Как только мы начали есть, присланный к нам князь повелел подать стоявшие против нас серебряные и золоченые кувшины, затем вынул свиток, на котором были отмечены здравицы, которые он должен был провозгласить, и пил прежде всего за здоровье великого князя, затем за его величество короля Дании, за молодого царевича и, наконец, за нашего королевского принца. Когда это было выпито, князь хотел снова взяться за свой свиток, но ввиду поста и так как посланник просил извинения, указывая на то, что уже не в состоянии больше пить, он этим удовольствовался. По окончании этого угощения посланник повел князя Юрия в свою комнату, чтобы ему показать и, в случае его желания, поднести ему портреты его королевского величества, короля Дании, королевы и его королевского высочества, гравированные на меди. Но оказалось, что когда во время обеда говорили об этих портретах, наш толмач не слыхал, что посланник сам намерен их преподнести князю, почему и принес снизу один экземпляр, привезенный с собою в Москву, который он передал тут же князю. Это очень рассердило посланника, но толмач оправдывался тем, что он портрет передал не от себя, но от имени посланника. Для того, однако же, чтобы князя привели в эту комнату недаром, ему показали два бокала и один кубок чеканной работы и попросили его выбрать один из этих трех предметов в благодарность за его сегодняшние хлопоты. Он вежливо отказывал¬

Посольство Ольделанда
17
ся от предложенного, но едва ли искренне, а скорее потому, что не знал, на чем остановиться, так как бокал ему нравился по весу, кубок же по отделке. Тем не менее он отклонил все, объясняя, что он сделал лишь то, что ему было повелено его великим государем, так что исполнил только свой долг и не заслужил никаких подарков. Г-н посланник же, хорошо поняв, чем вызваны эти деликатные слова, поднес ему не только кубок, но и бокал с просьбою принять все это. Теперь уж наш князь не отказывался, а принял охотно подарок и сказал, что он доложит об этой любезности посланника его царскому величеству и покажет ему еще сегодня вечером подарки. Вскоре после этого он простился, приказав двум своим служителям, которые должны были стоять перед ним в санях, держать подарки, и таким образом поехал прямо наверх к великому князю.
Сегодня имел до нас аудиенцию бранденбургский посланник Петр Гофман, и так как толмач Василий Багус, который присутствовал на той аудиенции, исполнял свои обязанности и на нашей аудиенции, то он раза два ошибся, когда произносил имя нашего всемилостивейшего короля, назвав его Фридрихом Вильгельмом вместо Фридриха.
26-го числа пришли оба пристава и сообщили от имени его царского величества, что, в случае желания, г-н посланник сегодня же будет всемилостивейше принят на второй аудиенции. За это посланник выразил искреннюю благодарность и полное согласие, выражая надежду, что аудиенция состоится только после полудня, надеясь в таком случае иметь возможность изложить не только устно, но и письменно свои предложения в тайной конференции. Приставы вернулись около 10-го часа (т. е. по нашему времени около четырех) и обождали у нас, пока им сюда не принесли для аудиенции платье и шапки из великокняжеской казны, затем они переоделись, и когда из дворца были присланы лошади и сани, г-н посланник поехал наверх в таком же порядке, как вчера. Здесь его встретили с таким же почетом, как первый раз. Он поблагодарил за вчерашнее милостивое угощение, так как пристава ему напомнили, чтобы он этого никоим образом не забыл, и снова просил о тайной конференции. Потом принесли для него скамейку и пригласили его сесть, причем опять спросили о его здоровье, и, наконец, ему было объявлено, что уже назначены уполномоченные лица для тайного совещания с ним. За это посланник поблагодарил подобающим образом, откланялся великому князю и затем, провожаемый толмачом Василием Багусом, отправился с думным дьяком и с теми двумя князьями, с которыми он вел переговоры уже при первом посольстве, в другую палату, стены которой были украшены плохой живописью. Из лиц его свиты при нем остался только его толмач; другие же, вместе с многими придворными, одетыми в золоченые кафтаны, остались в сенях, где

18
Андрей Роде
стоял целый ряд скамеек, обитых частью красной, частью желтой камкой. Переговоры продолжались приблизительно полтора часа; предложения, изложенные сначала устно, посланник представил на бумаге, и затем они разошлись. Предварительно, однако же, потребовали думного дьяка к великому князю, откуда он, впрочем, скоро вернулся. Затем наш секретарь вручил русскому толмачу извлечение из новостей, полученных нами на днях в наших письмах и ведомостях, и мы опять поехали домой. Около часа спустя пришел к нам русский толмач Василий Багус и объявил по поручению думного дьяка от имени великого князя, что ходатайство г-на посланника, представленное им в тайном совещании, о разрешении его свите выходить на улицу, ему же самому принимать у себя тех из иноземцев, которых он пожелает видеть, всемилостивейше уважено, с тем, однако же, условием, чтобы свита не заходила в Кремль.
Посланнику и его свите, кроме того, были предложены на следующий день лошади и особое место на возвышении, чтобы он при желании на следующий день мог присутствовать при праздновании Вербного воскресения. За эту милость г-н посланник поблагодарил подобающим образом и принял предложение. Толмач, уходя, передал еще по поручению думного дьяка, что царь изъявил согласие принять, невзирая на большой праздник, г-на посланника на следующий день в аудиенции, чтобы дать ему окончательный ответ на все его предложения и отпустить его, если он торопится домой и желает, чтобы его не задержали, причем, однако же, великому князю не будет неприятно, если посланник пожелал бы еще немного остаться. Тогда посланник выразил свою благодарность за эту большую благосклонность, оказываемую великим князем королю датскому, изложил причины, в силу которых ему при всем желании пока невозможно собраться в дорогу и просил уведомить об этом думного дьяка. Сегодня, кроме того, вместо старого Василия Степановича Жидовинова, который вследствие преклонных лет не был в состоянии исполнять обязанности пристава, к нам был назначен Петр Иванович, чему мы не особенно рады были, так как он, состоя приставом при прошлом посольстве, причинил г-ну посланнику много хлопот. Наконец, сегодня же мы послали Якову Семеновичу, нашему второму приставу, а равно младшему толмачу и домашней прислуге, восемь блюд из кушаний от царского стола, которыми нас вчера угощали; это считается высшей честью, которую можно оказать этим людям.
27-го числа были приведены для г-на посланника и его свиты пять белых, хорошо убранных лошадей, и затем прибыли оба пристава, чтобы провожать г-на посланника на то место, откуда возможно было хорошо видеть совершение их праздничного обряда. Место это находилось недалеко от дворца, т. е. Кремля, по левую сторону, и было довольно возвышено, так что мы могли все видеть.

Посольство О льдепанда
19
Здесь же лежали две огромных пушки, каждая в три сажени длины, или в рост высокого человека, взятый три раза, причем жерло одной пушки в диаметре было в девять четвертей, другой же — шесть четвертей локтя. Так как мы прибыли сюда довольно рано, то видели, как приходили некоторые полки стрельцов и выстраивались около полков, прибывших раньше нас. Они были все хорошо одеты и заняли вплотную всю площадь перед Кремлем и храмом Входа Господня в Иерусалим; кроме того, стрельцы были еще расставлены по некоторым улицам в два ряда. Народу, т. е. мужчин и женщин, собралось столько, что они не поместились на площади. Поэтому они заняли крыши ближайших домов и сараев, вследствие чего некоторые крыши от большой тяжести провалились. Здесь можно было видеть убранство русских женщин, которые большею частью красивы; но все они, как красивые, так и дурные, портят себя румянами, которыми они злоупотребляют. Они, как и мужчины, носят два кафтана: нижний в обтяжку, верхний же пошире, с длинными рукавами до земли. Кафтан этот, смотря по знатности особы, бывает наряднее или проще, причем даже женщины скромного происхождения шьют его из тафты или Дамаска и украшают его со всех сторон золотыми или серебряными кружевами. Богатые женщины носят спереди кафтана изготовляемые золотых дел мастерами большие серебряные или позолоченные пуговицы величиной в довольно большое яблоко, которые при ходьбе или езде производят довольно сильный шум.
По совершении главного богослужения великий князь обратил свой взор к тому месту, где стоял г-н посланник, и последний тотчас же, вместе со своей свитой, низко поклонился ему. Тогда великий князь слегка кивнул головой и повелел думному дьяку Алмазу Ивановичу справиться о здоровье г-на посланника и объявить ему, что он сегодня жалует его двойным количеством яств и напитков. Думный дьяк, не медля, прислал другого дьяка, чтобы сообщить об этом г-ну посланнику, который поблагодарил за оказанную ему честь и отвесил поклон великому князю.
Пение тем временем все продолжалось, и, наконец, двое изображавших апостолов привели за повод коня в белой попоне, заменявшего осла и привязанного к обитым красным сукном саням, на которых было установлено дерево, увешанное яблоками. На этого коня положили поперечное седло и повели его к крыльцу. Тогда великий князь с митрополитом спустился вниз, окруженный громадной толпой народа, а митрополит затем сел на лошадь, изображавшую осла, и великий князь вел ее до Кремля, поддерживаемый при этом под руки двумя ближними людьми, которые держали повод коня, так что великий князь к нему почти не прикасался. Впереди ехали упомянутые выше сани с деревом, и в них сидели трое детей самых

20
Андрей Роде
знатных бояр и раздавали народу яблоки. По пути назначенные для этого мальчики постилали пальмовые ветки, а монахи и народ, который провожал шествие, громко пели. Таким образом совершилось празднование Вербного воскресения, и если только митрополит заплатил за оказанную ему великим князем честь столько же, сколько обыкновенно платят патриархи, то великий князь получил 95 руб. или червонцев за то, что он вел за повод осла. Однако этого узнать нам не удалось. Сегодня, а равно в течение всей следующей недели и на Пасху, почти непрерывно как днем, так и ночью звонили в колокола.
Когда г-н посланник отсюда возвращался верхом домой, к нему присоединился подполковник Шневинс, желавший поздравить его с благополучным приездом. Шневинс, полковник Бауман и другие офицеры совершили дорогу в Москву вместе с посланником, когда тот в первый раз был отправлен сюда. Однако же, когда мы приехали на наше подворье, пристав Петр Иванович не хотел допустить, чтобы подполковник остался у г-на посланника на обеде. Тогда г-н посланник сделал ему строгий выговор, так как пристав вздумал запретить ему то, что сам великий князь разрешил, и оставил у себя подполковника. Сегодня вечером толмачу было поручено доставить королевские письма Давиду Рютцу; но так как вышеупомянутый пристав запретил стражникам, впредь до нового распоряжения, выпускать со двора кого-либо из людей посланника, то пришлось пока отложить это дело.
28- 	го числа была составлена записка с жалобой на пристава, чтобы представить ее думному дьяку; но она не была отослана, так как пристав сам пришел и извинился перед г-ном посланником, заявляя, что он не виноват в том, что сделала стража. В полдень г-на посланника посетили г-н полковник Бауман с пастором Иоганнесом Фокеродтом, которого он привез с собой из Дании, и майор Фридрих Мейер, состоявший толмачом при князе Дмитрии (Мышецком) в Дании. Все они очень обрадовались нашей блестящей победе и поражению шведов под Копенгагеном и в Зунде. Так как мы уже долго не причащались, то обратились к пастору с просьбой читать у нас проповедь и дать нам причастие 31-го числа, предполагая к этому дню приготовиться подобающим образом.
29- 	го числа секретарь и толмач были посланы с кредитными письмами к Рютцу и Марселису; но оказалось, что оба лежали в постели. Марселис заболел с горя, что его жена выкинула; вдобавок его мучила подагра; у Рютца же появился антонов огонь в ноге и причинял ему сильную боль. Марселис, впрочем, не скрывал, что он очень огорчен тем, что по поводу векселя в 1000 рейхсталеров писали также и Рютцу, как будто он сам не в состоянии достать эту сумму.

Посольство Ольделанда
21
30- 	го числа у нас не было гостей, и мы готовились к великому святому делу, которое мы хотели исполнить на следующий день.
31- 	го числа утром г-н Фокеродт говорил проповедь, после чего мы причащались; затем он остался у нас обедать.
1 апреля, т. е. день Страстной пятницы, мы проводили тихо и спокойно: пели псалмы, читали Евангелие и молились.
2 апреля толмач был послан в слободу, чтобы справиться о здоровье г-на фон Дельдена. Вся эта неделя у русских считалась до того святой, что даже служебными делами никто не занимался, и мы узнали, что по особому приказанию великого князя все занятия были прекращены и все присутствовали на богослужении; вследствие этого днем и ночью, не переставая, звонили в колокола. На этой неделе русские, кроме того, очень строго соблюдали пост, воздерживаясь от пищи, которая могла вызвать отрыжку, так что все, не исключая и самого великого князя, довольствовались хлебом и квасом.
3- 	го числа, т. е. на первый день Пасхи, стрельцы, которые были у нас на карауле, поднесли нам несколько крашеных яиц со словами: «Христос воскресе». Принимая яйца, нужно отвечать: «Воистину воскресе». Этот обычай соблюдается не только простыми людьми, которые даже на улице, целуясь, поздравляют друг друга, но и всеми сановниками и даже великим князем, который по своему благоусмотрению приглашает своих бояр, офицеров и других служилых людей, а равно и купцов, чтобы собственноручно одарить их красными яйцами. Немецкие купцы, однако же, не считают большим удовольствием узреть ясные очи великого князя по тому или другому торжественному случаю, так как им подобная милость обходится довольно дорого ввиду того, что без подарков они не встретили бы милостивого приема и убедились бы в том, что ясные очи великого князя омрачились. Оба пристава, которые всю прошлую неделю у нас не показывались, так как это мешало бы им говеть, теперь снова явились и поздравили нас с праздником, а один из них, именно Яков Семенович, поднес г-ну посланнику пасхальное яичко. На это г-н посланник ответил подобающим образом и заявил, что он, желая присутствовать при пасхальном богослужении и предполагая поехать на следующий день верхом в слободу, в церковь, просит поэтому приставов уведомить об этом думного дьяка и позаботиться, согласно данному ими в свое время обещанию, о том, чтобы ему и его свите были предоставлены лошади из великокняжеской конюшни. В полдень зашел полковник Бауман со своей невестой, остался обедать у г-на посланника и, между прочим, предложил свои услуги в случае надобности.
4- 	го утром была приведена для г-на посланника белая верховая лошадь для поездки в слободу; свите же пришлось просить лошадей у полковника Баумана, который, согласно своему обещанию, при¬

22
Андрей Роде
слал нам необходимое их количество. Полковник Бауман проводил нас в церковь офицеров, которые, вследствие тесноты другой лютеранской церкви, отделились от купеческого прихода и имеют здесь своего собственного пастора, Иоганнеса Фокеродта. Выслушав проповедь, мы обедали у Михаила Тунова, куда кроме пастора зашел и полковник Штрасбург, родом лифляндец, который во время разговора, весьма, впрочем, вежливо, держался стороны шведов. Он участвовал при осаде Риги, при которой находился сам царь, и там от взрыва гранаты пострадал его слух. Вскоре после обеда г-н посланник навестил г-на фон Дельдена, который настолько оправился от геморроидального приступа, что мог встать и выйти нам навстречу. Он сидел даже с нами целый час, после чего мы разошлись, чтобы не утомить его.
5-го числа были у нас в гостях полковник Бауман и оба пристава, и мы беседовали с Петром Ивановичем о бессмертии, причем он с русской точки зрения давал очень удачные ответы. Потом полковник сообщил несколько эпизодов, характеризующих нравы русских и рисующих их выдающуюся способность обманывать и губить друг друга, чему немцы, долго там жившие, до такой степени у них научились, что превзошли даже своих учителей. Особенно отличались в этом отношении лифляндцы, которых полковник назвал старонемцами в том смысле, что они утратили старонемецкую добродетель. В доказательство этого он приводил два примера, а именно: какойто полковник, родом из Лифляндии, живший долго в Москве, хотел погубить своего собственного шурина, доброго и честного человека, состоявшего в чине подполковника, за то, что тот в присутствии двух русских отозвался довольно откровенно о великом князе. И полковник привел бы свое намерение в исполнение, но упомянутые два русских оказались честнее его: когда он по секрету заявил им, что им придется быть свидетелями относительно слышанных ими слов подполковника в случае, если это потребуется от них, они предупредили последнего и просили его повторить еще раз свой отзыв о великом князе и объясниться, как следует, по этому поводу, так как им иначе в качестве свидетелей пришлось бы дать против него показания. Этому совету последовал подполковник и дал такие объяснения, что полковник уже не мог к нему придраться. Другой случай произошел с двумя капитанами, из которых один, тоже старонемец, родился и женился в Москве. Он из-за старшинства не мог ужиться с своим товарищем-капитаном и в один прекрасный день, когда они вместе ездили по городу, приглашая знакомых на похороны умершего товарища, решил воспользоваться этим случаем, чтобы отомстить. С этой целью наш капитан, старонемец, привел своего товарища в дом своей тещи, предлагая ему пригласить прежде всего ее, и здесь, в комнате, стал его бить и колотить изо всех сил до

Посольство Ольделанда
23
такой степени, что тот едва оттуда мог выползти. Когда же пострадавший капитан хотел подать на это жалобу, то оказалось, что другой капитан уже подал заявление о том, что, когда он оставил своего товарища в комнате вдвоем со своей женой, выйдя, чтобы о чем-то распорядиться, тот вздумал воспользоваться этим и совершил над ней гнусное насилие, вследствие чего она кричала, пока он сам не явился и силой не вырвал ее из рук товарища. Принимая во внимание, что это подтвердили и свидетели, а именно: капитан, его жена и теща, — то другой должен был примириться с побоями и пострадал бы, кроме того, еще жестоким образом, если б в числе сановников не нашлись некоторые, которые заступились за него. Мы просили также полковника Баумана, чтобы он при случае разузнал у князя Юрия Ивановича Ромодановского, у которого, как у своего начальника, он часто бывал, когда именно князь, согласно данному им обещанию, намерен быть с визитом у г-на посланника.
6- 	го числа толмач опять был послан к Давиду Рютцу, чтобы получить ответ на королевские к нему письма; но и на этот раз не было достигнуто никакого результата, потому что Рютц, мучимый сильной болью, никого не принимал, и из его домашних никто не решился беспокоить его вопросами. Вышедшая в свет печатная книжечка с достоверным повествованием о событиях, происшедших после мирного договора, заключенного нами с Швецией, была тоже сегодня, согласно обещанию, данному в прошлом тайном совещании, вручена приставам для перевода ее на русский язык.
7- 	го числа после обеда пришли к г-ну посланнику в нетрезвом виде подполковник Шневиц, майор фон Зален и капитан Бем. Но когда они вздумали отозваться неодобрительно о действиях полковника Баумана и даже бранить его за то, что он в своем полку, состоящем из 3000 человек, назначил подполковником, кроме Шневица, еще г-на Варборга и майором, кроме фон Залена, еще Фридриха Мейера — им сделали строгий выговор за пьянство, вследствие чего они сами скоро убрались.
7 апреля пришли к г-ну посланнику полковник Бауман и майор Мейер; последний хотел проститься, так как получил приказание выехать в Тулу, а оттуда выступить еще дальше с 1000 человек из полка Баумана, которые там были расквартированы в окрестностях. Полковник оставался у нас до поздней ночи и рассказывал нам, между прочим, о столкновении, которое произошло между шотландским генерал-майором Друммондом и неким купцом с острова Эзеля, Карлом Колем. Последнего генерал-майор велел избить батогами под предлогом, что тот-де в присутствии Анны Юнгманс, дочери какого-то полковника, любящей вести беседы со щедрыми людьми, выразился непочтительно о нем и о всех шотландцах. Экзекуция была произведена следующим образом: генерал ласково пригласил

24
Андрей Роде
к себе в дом Коля, когда тот проходил мимо, затем запер двери и напал на него с целой компанией, причем полковник Джонстон, тоже родом из Шотландии, приставил ему к голове заряженный пистолет со взведенным курком, угрожая застрелить его, если он окажет сопротивление или будет кричать о помощи. После того разрезали ему на спине его кожаный пиджак, заткнули ему рот, и затем прислуга генерала била его усердно по спине палками, пока не прибежали посторонние, главным же образом торговцы. Они осыпали генерал-майора упреками и довели дело до суда, который решил, что генерал-майор должен просить у Коля прощения и дать ему 60 червонцев за его поругание. Деньгами этими, впрочем, Коль сам не воспользовался, а пожертвовал их бедным. И если бы в то время так сильно не нуждались бы в офицерах, то генерал-майор по царскому приговору лишился бы даже правой руки и обоих ушей.
Полковник Бауман, далее, рассказывал про полковника Мейна, тоже родом из Шотландии и вероисповедания реформатского, что тот ложно обвинил в измене своего законоучителя, который ушел от него, поссорившись с ним, и затем получил в слободе место преподавателя. Вследствие этого доноса несчастного человека посадили в тюрьму, и он погиб бы, если б купцы не заступились и не опровергли обвинения полковника. И тогда уже полковник едва ли не сам пострадал, так как Илья Данилович (Милославский) поставил ему на вид, какое наказание он заслужил за ложный донос; но его простили.
8- 	го числа был у г-на посланника богатый русский торговец, чтобы выразить свою благодарность за то, что его человеку разрешили ехать в нашей свите от Кенигсберга до Москвы. Купец преподнес г-ну посланнику два блюда с яблоками, одно блюдо имбирного варенья и одну бутылку францвейна, и все это несли на руках перед ним четыре его служителя. Наш толмач получил тоже блюдо с яблоками и тарелку с имбирным вареньем и очень обрадовался оказанному ему вниманию. Сегодня же потребовали полковника Баумана и его офицеров к великому князю; он был допущен к царской руке и получил от царя три пасхальных яйца, другим же офицерам дали только по два.
9- 	го числа пришли оба пристава и заявили, что великий государь царь пожаловал г-на посланника двойным количеством яств и питья. Сегодня, далее, Марселис заявил, что он один уплатил по векселю на 1000 рейхсталеров; от Рютца же ответа не было получено, потому что его состояние с каждым днем ухудшалось и вследствие его жестоких болей с ним нельзя было говорить.
10- 	го числа зашел к нам полковник Бауман, когда мы уже окончили воскресную молитву, и остался на обед. Он сообщил, что князь Юрий намерен в самом непродолжительном времени быть у г-на по¬

Посольство Ольделанда
25
сланника с визитом и рассказал подробно, как патриарх после обедни, отслуженной в какой-то праздничный день, топтал ногами свое облачение и золотой крест, которым он благословлял народ, заявляя при этом, что он считает себя недостойным высокого сана патриарха. Таким образом он отказался от своей должности и удалился сначала в монастырь, расположенный в городе, а затем в другой, за 10 миль от Москвы, чтобы здесь жить в уединении монахом. По мнению полковника и других лиц, это было вызвано тем, что патриарх хотел преобразовать церковь и уничтожить иконы, против которых он и проповедывал открыто, но боялся, что это ему не удастся, так как все сановники были против него. Несмотря на то что великий князь несколько раз требовал от него, чтобы он вернулся, он тем не менее настоял на своем и продолжал жить в уединении, занимаясь постройкою монастыря, который он назвал Новым Иерусалимом; с этой целью он и заказал у купцов в слободе золоченой жести на 24 000 рейхсталеров. И все это тем неприятнее для московитян, что они не могут выбрать патриарха, пока этот жив, так как он увез с собой тот знак, который патриарх непременно должен иметь; но в чем заключается этот знак, мы не могли узнать наверное.
Сегодня переменилась погода и стала очень неприятной; шел снег и дождь, и это продолжалось несколько дней, так что дороги, которые уже начали подсыхать, сделались топкими и непроходимыми.
11- 	го числа полковник Бауман пригласил к себе секретаря и толмача и показал им чертеж огромной мортиры, которую предполагалось отлить в Туле, на литейном заводе Марселиса, из 8750 с чем-то пудов металла (считая каждый пуд по 40 фунтов). Но для того чтобы эта мортира была получше, ее хотели отлить таким образом, чтобы пасть над камерой по желанию можно было разбирать на три части и складывать, и заделать винтами так, чтобы она опять была прочна и крепка, будто из одного куска. Модель гранаты к ней, которую предполагали отлить тоже в Туле из 14050 фунтов железа, была так высока, что она от земли доходила до подбородка довольно высокого человека. Для начинки этой гранаты требовалось 2000 фунтов пороху и для заряда камеры, для воспламенения гранаты двести фунтов пороху. Полковник нам показал тоже чертеж пушки, которую изобрел сам великий князь.
12- 	го числа г-н посланник отдал визит полковнику Бауману, который его принял очень любезно и показал ему чертеж большой мортиры, далее модель гранаты к ней и целый ряд чертежей пушек, которые предполагалось отлить. В числе последних были и изобретенные им полевые пушки, для передвижения которых было достаточно одной лошади, причем для приведения их в действие требовалось всего два человека прислуги. Ввиду того что эти пушки были вылиты с камерами и заряжались сзади, их можно было за¬

26
Андрей Роде
ряжать и производить из них выстрелы быстрее, чем это мог сделать самый ловкий солдат при стрельбе из своего мушкета. Полковник доказал это на опытах, предпринятых в присутствии великого князя, так как 12 подобных пушек уже были готовы. Полковник сообщил далее, что он, кроме того, составил проект укрепления из телег, в котором могли поместиться больше 1600 человек всадников и пеших и которым можно было пользоваться на коротких и на дальних переходах при нападениях казаков и татар. Он попросил г-на посланника и его свиту остаться у него и угощал нас очень хорошо, но во время обеда пришел наш пристав Петр Иванович и заявил, что он получил строгое замечание за то, что г-н посланник выехал без сопровождения одного из приставов и что ему было приказано думным дьяком Алмазом Ивановичем отыскать г-на посланника и остаться при нем. Он был, кажется, очень весел, потому что отыскал посланника и оставался при нем, пока тот не уехал от полковника. Затем он провожал посланника домой и просил его никогда не выезжать без ведома его или другого пристава, так как, во исполнение строгого предписания, всегда один из них должен находиться при нем и наблюдать за тем, чтобы пьяные люди, встречающиеся в это время часто на улицах, не причинили бы обид ему или кому-либо из его свиты. Сегодня под вечер умер Давид Рютц; он уже вчера лишился речи и лежал почти без памяти и всякого сознания.
13- 	го посетили г-на посланника два купца из слободы, а именно: Бахерах и Герман фон Троен. Они весьма обстоятельно засвидетельствовали свое почтение и пожелали нашему всемилостивейшему королю и его государству счастия и победы над всеми врагами, уверяя, что они готовы ко всяким услугам. После этого они были приняты подобающим образом и, ввиду обеденного времени, приглашены к обеду и угощены на славу.
14- 	го числа пришел г-н фон Дельден и пригласил г-на посланника к себе в гости на следующее воскресение; он остался у нас обедать вместе с Петром Ивановичем и был в хорошем расположении духа, так как совершенно выздоровел от болезни. После обеда зашел г-н полковник Бауман с другим приставом, и оба они присоединились к нашей компании. В этот же вечер в слободе произошло нечто неслыханное между супругой какого-то генерал-майора и ее служанкой, а именно следующее: генеральша эта, родом англичанка, весьма распутная дама с наглыми чертами лица, расправилась с своей служанкой, которая не хотела уступать своей хозяйке по части распутства или, по крайней мере, до известной степени подражала ей. Генеральша позвала четырех людей, приказала им повалить служанку на пол, отрезала ей лично половые органы, натерла ей нос отрезанными частями, отрезала ей затем и нос и выбросила, нако¬

Посольство Ольделанда
27
нец, и то и другое в окно. После этого она велела перевернуть служанку на живот и разрезала ей ножом спину наподобие того, как обыкновенно режут рыбу.
15- 	го повели генеральшу в Приказ к Илье Даниловичу на допрос. Здесь она не только созналась в своем злодеянии, но даже выразила сожаление, что она с этой развратницей не поступила еще более жестоко. Отсюда ее отправили в какой-то монастырь и затем наводили справки в приказных делах о том, было ли совершено когда-либо в Москве подобное злодеяние. Когда же оказалось, что ничего подобного никогда не случалось, то великий князь, говорят, сам вынес ей приговор и, принимая во внимание, что потерпевшая женщина осталась в живых, повелел отрубить генеральше правую руку, отрезать ей нос и сослать в Сибирь. Теперешний муж ее, который имеет только чин полковника и находится в походе против казаков, был лишен командования полком и вызван в Москву, так как он тоже должен идти в ссылку в Сибирь. Исполнение приговора, однако же, было приостановлено и полагают даже, что генеральша будет освобождена после внесения известной суммы денег, так как она имеет много хороших друзей, которые теперь, желая спасти ее, сделали подарки влиятельным лицам; к тому еще Илья Данилович был ее крестным отцом. Она ведь в свое время бросила своего первого мужа и своих детей в Англии и сбежала с каким-то генералмайором в Москву, где она вместе с ним перекрестилась, чтобы ее не выдали законному мужу, который поехал вслед за ней и охотно взял бы ее обратно к себе.
16- 	го числа секретарь был послан по поводу упомянутых выше тысячи рейхсталеров к г-ну Марселису. Он согласился внести эту сумму и затем, когда его просили, рассказывал о разных замечательных вещах, например, об одном жернове, в котором, когда он случайно сломался, нашли ветку елки и целую редьку; в другом же жернове нашли будто бы целые ветки. Далее он рассказывал про огромную щуку, которая появилась в озере, обнимающем несколько миль в окружности и находящемся по дороге в Архангельск; щука эта пожирала всех людей и животных, приближавшихся к берегу, пока ее, наконец, не поймали на маленький якорь, к которому был привязан теленок. Когда же Марселису возражали, что это сказка, то он усерднейше уверял, что в каком-то монастыре монахи теперь еще пользуются стульями, сделанными из хребта этой щуки. Он показал, далее, громадный клык какого-то великана, уверяя при этом, что за этот зуб шведский посланник предлагал ему 100 червонцев, но он не уступил его. Кроме того, он сообщил, что ему обещали еще один зуб, несравненно больше вышеупомянутого, выломанный каким-то дворянином около Казани из черепа таких огромных размеров, что четырнадцатилетний мальчик мог пролезть в одну орбиту и выйти в другую.

28
Андрей Роде
17- 	го числа г-н посланник слушал проповедь в слободе и был затем в гостях у г-на Дельдена вместе с полковником Бауманом и некоторыми купцами, как-то: Марселис, Дидерих Геллинг, Гордерт Герц и Герман фон Троен. Угощение было очень хорошее и довольно много было выпито.
18- 	го рано утром г-на посланника пригласили на погребение г-на Рютца через двух зватых, принесших латинское письмо, написанное реформатским пастором Иоганнесом Кравинкелем. Сегодня же г-н посланник через приставов обратился к думному дьяку с заявлением, что он, желая, чтобы его дела были решены возможно скорее, и предполагая, что это иначе невозможно, просит о разрешении ему прислать теперь же, по примеру прошлого посольства, своего секретаря и толмача в Посольский приказ, чтобы представить туда о всем, что, по его мнению, еще необходимо обсуждать.
19- 	го числа пристава принесли ответ, что вчерашняя просьба г-на посланника не может быть уважена и что все его предположения должны быть доставлены по назначению через них, тем более что они, между прочим, и с этой целью назначены состоять при нем. Они обещали затем выполнить все как следует, но нам было очень досадно, когда мы потом узнали, каким образом они исполнили свое обещание. Сегодня до обеда были у г-на посланника с визитом г-да фон Дельден и Марселис и были приглашены к обеду. После обеда общество увеличилось, так как еще зашли г-н полковник Бауман и Герман фон Троен, немецкий торговец, искренне симпатизирующий нашему государству.
20- 	го числа были похороны г-на Рютца, на которые были посланы пятеро из нас, а именно: секретарь, толмач, гофмейстер, Петр Гуварт из Данцига и камердинер. Из них первые трое заехали сперва с полковником Бауманом в Слободу к Иоганну фон Дельдену и затем вместе с последним в дом Генриха Свелленгревера, т. е. зятя покойного, куда принесли гроб два дня тому назад. Все участники траурной церемонии уступали нам, как представителям посланника, почетное место не только здесь...* и за столом, так как нас два раза весьма хорошо угощали, но и в церкви. Когда мы вошли в дом, то увидели, что в той комнате, в которой обыкновенно собираются мужчины, были накрыты три довольно длинных стола, тесно уставленные вареньями и другими яствами, предназначенными для завтрака. Кроме того, нам подавали холодный пивной суп из очень больших серебряных чашек, в которых лежало по ложке такой величины, что шесть подобных ложек наверное могли наполнить целый горшок, а затем пили согретое вино из маленьких серебряных
Пропуск в издании 1916 года.— Прим. ред.

Посольство Ольделанда
29
кубков. После завтрака, около двух часов, нас пригласили на вынос; повесили тело, покрытое по нашему обычаю черным сукном, между двух лошадей и повезли его на кладбище при нашей церкви, где хоронят без различия вероисповедания всех немцев. За телом следовали верхом все присутствовавшие без соблюдения особого порядка, и затем с кладбища все опять поехали в кальвинистскую церковь, где впереди были поставлены три мягкие кресла для секретаря, толмача и гофмейстера, и здесь они слушали проповедь, текст которой: «Да возлюбил Бог свет» — был взят из третьей главы Иоанна. Выслушав проповедь, мы опять поехали на кладбище, где тело еще находилось над землей. Здесь снова было сказано слово о бренности людской, после чего опустили покойника в могилу. Затем пастор поблагодарил от имени всей родни всех, оказавших покойнику последнюю честь, и попросил пожаловать еще раз в упомянутый выше дом, чтобы принять участие в приготовленном там угощении. Когда мы снова приехали туда, столы уже были покрыты и уставлены прекрасными кушаньями; блюда сменялись три раза, и угощение было превосходно. Говорят, что у здешних иноземцев всегда предлагают такое роскошное угощение при похоронах, вследствие чего несостоятельным у них приходится расходовать деньги выше своих средств, так как они не желают уступать другим. Угощение продолжалось около трех часов, и затем все поехали опять домой, за исключением представителей посланника, которых вместе с полковником Бауманом и фон Дельденом пригласили к Гордерту Герцу, где им предложили хорошее угощение.
21- 	го числа мы просили приставов ходатайствовать у думного дьяка от имени посланника о том, чтобы он возможно скорее представил на благовоззрение его царского величества статью, касающуюся зерна, и сообщил поскорее посланнику о последовавшем решении, чтобы тот мог уведомить о том своего короля для своевременной присылки необходимых кораблей. Приставы обещали исполнить это.
22- 	го числа секретарь и толмач были у наследников Рютца по поводу 1000 рейхсталеров, о которых было написано ему в грамоте его величества, и энергично требовали уплаты этой суммы ввиду того, что Рютц при жизни принял грамоту и не отказывался выполнить, что в ней требовалось. С этим соглашался и пастор Кравинкель и обещал поддержать наше требование у других опекунов. Отсюда мы зашли к молодому Мартину Бюхлингу, куда также явился князь Юрий Иванович Ромодановский с двумя другими князьями. Но так как он хотел говорить о чем-то по секрету с Бюхлингом, то они оба вышли в другую комнату. Через час князь Юрий позвал сюда и нашего толмача и, выпив за здоровье нашего посланника, любезно поручил ему передать посланнику свой привет, уверение в

30
Андрей Роде
дружеском расположении и обещание навестить его в самом непродолжительном времени.
23- 	го г-н фон Дельден принес хорошую весть о большом поражении шведов под Копенгагеном, где они во время приступа потеряли много генералов и высших офицеров. Он просил, однако же, чтобы мы о том никому не сообщали, так как иначе при дворе могли поставить ему в вину, что он распространял вести, которые в Приказе пока еще держали в секрете. Получив таким образом хорошие вести, мы поблагодарили Бога и провели весь день весело вместе с полковником Бауманом, фон Дельденом и Дидрихом Геллинигом, одним немецким купцом.
24- 	го числа посланник получил приглашение на следующий день в гости в слободу к купцу по имени Бахарах и, так как сегодня у нас никого не было, то мы пригласили обедать с нами наверху экипажного мастера великого князя родом из Дании, который сидел внизу у камердинера. Он рассказал, между прочим, что он в настоящее время занят изготовлением железных частей великокняжеской кареты, которые везде по разрезам будут позолочены, на что потребуется больше 2500 руб. или червонцев.
25- 	го числа под утро вспыхнул большой пожар недалеко от Кремля; целых три улицы загорелись, и большое количество образов, которые продавались во всех лавках на одной из этих улиц, вознеслись на небо в этом огне и жаре. Ведь русские уверены, что образа не сгорают в огне, а поднимаются на небо, хотя оставшийся от них пепел, конечно, все видят. Этот пожар был тем опаснее, что по соседству находились большие склады пороху, который поэтому весь был брошен в воду. Так как огонь приближался и к нам, мы начали складывать свои веши, чтобы спрятать их в каменном доме покойного Давида Рютца; но, слава Богу, в этом не оказалось надобности. Около полудня г-н посланник, согласно данному вчера обещанию, поехал в гости к г-ну Бахераху, который пригласил еще полковника Баумана, фон Дельдена, Марселиса, фон Троена и своего зятя, Вернера Мюллера. Хозяин сделал все что мог, чтобы оказать посланнику величайшее почтение, и угощал на славу.
26- 	го снова был сильный пожар, но на этот раз уже за городом в каком-то монастыре, и возник вследствие того, что угостившиеся монахи не смотрели за восковыми свечами, горевшими перед образами. Говорят, что пожар уничтожил много драгоценностей и останки многих бояр и вельмож, которые покоились там. Великий князь принял этот пожар близко к сердцу и повелел осматривать немедля все дымовые трубы во всей Москве и строго приказал всем домовладельцам, чтобы они осторожно обращались с огнем. Вследствие этого повеление великого князя было обнародовано по отдельным частям города некоторыми из сановников, сопровождаемыми боль¬

Посольство Ольделанда
31
шим количеством всадников, из которых двое держали в руках связку палок толщиной в маленький палец. Два сановника заехали и на наше подворье и строго приказали ярыжкам, которые в кухне помогали повару, во избежание батогов и других строгих наказаний смотреть внимательно за огнем. Но наш гофмейстер заявил им, что мы сами строго за этим наблюдаем и никогда не ложимся спать, пока не убедимся, что все обстоит благополучно. За эту осторожность они нас похвалили и затем уехали. Кроме того, по монастырям монахам было воспрещено ставить в нетрезвом виде свечи перед образами. Сегодня утонуло в Москве-реке более 50 человек, когда они переправлялись, так как баржа с ними опрокинулась. Одна женщина с ребенком на руках удержалась на поверхности благодаря юбкам и была довольно далеко отнесена течением, пока, наконец, не была спасена вместе с ребенком.
27- 	го снова вспыхнул пожар у Св. Николая и поглотил всю церковь. Чтобы поддержать и поощрять расположение купцов, засвидетельствованное ими г-ну посланнику на Пасху, сегодня, кроме полковника Баумана, были к нам приглашены в гости г-да фон Дельден, Марселис, Бахерах, Гордерт Гертц, Дидрих Геллин и Вернер Мюллер. Настроение гостей под конец было столь веселое, что все они, без исключения, начали плясать в одиночку, и г-н Марселис, который, вследствие своей подагры, не был горазд танцевать, хотел тем не менее доказать свою веселость и прыгал, опираясь на свою палку. Когда они ехали домой, то дорогою по вине провожавших их слуг произошло столкновение с некоторыми русскими, и Вернер Мюллер получил кирпичом удар в лицо и изрядную порцию сухих тумаков. Полковник же оставался у нас, пока не опьянел окончательно, так что, возвращаясь домой, три раза падал с лошади, но он не пострадал, и все обошлось благополучно.
28- 	го мы спросили приставов, которые несколько дней к нам не заходили, не получен ли ответ на наше ходатайство. Тогда они извинились и заявили, что вследствие губительного пожара, уничтожившего два Приказа и причинившего много тревог, они пока еще ничего не узнали; однако же обещали возможно скорее продолжать свои хлопоты по этому делу. Сегодня был тоже вынесен весьма строгий приговор над двумя князьями, которые на какой-то пирушке поссорились с генералом Долгоруковым из-за места, которое они требовали для себя по своему происхождению, между тем как генерал его требовал по своим заслугам, указывая на то, что он неоднократно успешно воевал с неприятелем и, между прочим, взял в плен польского полководца Гонсевского. Так как этот спор между ними разгорался и они не могли прийти к соглашению, то Долгорукий ушел с пира, а великий князь потребовал к себе обе стороны и сам решил, что оба князя с непокрытой головой должны следовать пеш¬

32
Андрей Роде
ком за Долгоруковым, ехавшим верхом, и что они с женами и детьми будут его холопами, так что он властен распоряжаться ими и их имуществом по своему усмотрению. За эту великую милость Долгорукий поблагодарил царя, но дарованной ему над обоими князьями властью воспользовался только отчасти, заставив их, согласно решению великого князя, провожать его до своего дома пешком с непокрытой головой наравне с другими своими слугами. Потом он их поблагодарил и отпустил на волю со всеми их домочадцами.
29- 	го г-н Марселис уведомил нас, на тот случай, что г-н посланник желал отправить письма, что три молодых купца через день или три уедут в Гамбург.
30- 	го мы опять просили приставов доставить нам ответ на наше ходатайство, но они уклонялись, ссылаясь на разные препятствия, как-то: болезнь думного дьяка и обременение его делами; поэтому мы им сделали серьезный выговор за то, что они так мешкают и так медленно исполняют дела, столь важные для г-на посланника. Но они оказались толстокожими, обратили мало внимания на наши доводы, и мы от них ничего не добились.
1 	мая были привезены в Москву 40 пленных казаков со связанными руками, причем московитяне шумели и ликовали, будто пленных было в сто раз больше. В этот же день секретарь был послан к г-ну фон Дельдену, чтобы узнать, привели ли к какому-либо новому результату переговоры между Москвой и Швецией, которые пока закончились трехлетним перемирием. Он вернулся с известием, что ожидают в скором времени возвращения дворянина, посланного с великокняжеской грамотой в Швецию, чтобы узнать о времени и месте для съезда уполномоченных, назначенных с обеих сторон для размежевания границ. Таким образом до возвращения этого гонца нельзя было рассчитывать на новые вести. Чтобы отпраздновать первый день мая, все живущие здесь англичане, согласно установившемуся у них обычаю, поехали сегодня в Марьину рощу (которая, говорят, весьма красива), несмотря на то что погода стояла дождливая и что роща еще не покрылась зеленью.
2- 	го числа мы писали письма в Данию и передали их г-ну Марселису, чтобы он их отправил в своем пакете. Кроме того, толмач зашел к опекунам наследников Рютца, так как некоторые из них не были согласны на уплату 1000 рейхсталеров.
3- 	го числа секретарь был послан к г-ну Марселису, чтобы узнать, не согласен ли он одолжить г-ну посланнику еще известную сумму, если наследники Рютца не пожелают уплатить денег, требуемых королевской грамотой. Он, однако же, извинился и заявил, что без согласия г-на Гиндриха Миллера и его брата ничего сделать не может; зато он обещал поговорить с наследниками Рютца и, с своей стороны, убеждал их уплатить деньги в случае, если послан¬

Посольство Ольделанда
33
нику оказалось бы невозможным обойтись теми 1100 рейхсталерами, которые он, Марселис, уплатил. Он хотел также сам зайти еще в этот же вечер к посланнику, чтобы поговорить с ним по этому делу и по поводу зерна, о котором посланник ходатайствовал у великого князя. По его мнению, г-ну посланнику надо было ходатайствовать о разрешении покупать эти запасы разновременно через своего фактора и вывозить их из Архангельска, но не следовало просить о получении их из житниц или казны великого князя, потому что в таком случае пришлось бы удовольствоваться плохим и старым зерном и к тому еще платить за него гораздо дороже, чем за хорошее зерно в другом месте. Вечером этого дня наш повар, который вообще забавный человек, представил нам при помощи своих ярыжек или, как он их называл, пажей, балет и доставил таким образом весьма комичное зрелище.
4-го числа великий князь получил дурные вести, а именно о том, что под Клюквой, которая находится в шести верстах от Путивля, его войско было разбито казаками, причем сам князь Трубецкой едва спасся с немногими ратниками. Он осадил крепость, в которой заперлись около 60000 казаков, имея в своем распоряжении лишь 16 тыс. человек; и так как он не был осведомлен о количестве казаков и последние себя в крепости держали тихо и осторожно, он решил взять ее приступом. Казаки, однако же, взорвали сделанные ими мины, когда неприятель ворвался в крепость, и причинили ему таким образом большую потерю. Затем они сделали вылазку и перебили тех, которые не успели спастись бегством, а в том числе и многих храбрых немецких офицеров. Из них были убиты, перевезены в Москву и здесь похоронены полковник Бринг и майор Балк. Сегодня же полковник Бауман со своими офицерами должен был в присутствии великого князя произвести испытание мортиры и других огнестрельных орудий, но так как это расстроилось вследствие вышеизложенных вестей, Бауман навестил вместе с фон Дельденом г-на посланника.
5 мая снова мы настаивали, чтобы пристава нам принесли ответ думного дьяка на сделанные нами уже давно заявления. Тогда они объявили, что г-ну посланнику в непродолжительном времени будет дана аудиенция, где он получит все желаемые им сведения, ввиду чего ему и надлежало бы приготовляться, чтобы явиться без замедления туда по предложению великого князя. Желая вследствие этого поторопить думного дьяка с скорым благоприятным решением нашего дела, г-н посланник составил памятную записку для Алмаза Ивановича и передал ее приставам с просьбой доставить ее по назначению. Сегодня, кроме того, было написано письмо реформатскому пастору по поводу вышеупомянутых 1000 рейхсталеров с просьбой оказать содействие для решения этого вопроса.

34
Андрей Роде
5 мая к обеду пришли к г-ну посланнику подполковник Шневиц, майор фон Зален и один капитан. Все они были уже навеселе, когда к нам явились, и так как они у нас еще выпили, провозглашая здравицы, то скоро совсем опьянели. Возвращаясь же домой, майор фон Зален подъехал к какому-то торговцу и хотел купить у него яиц, выражая при этом желание осмотреть предварительно несколько штук, чтобы убедиться в свежести их. Но когда они ему были переданы, он бросил их одно за другим торговцу в лицо и запачкал его таким образом совершенно. Свидетели этой выходки прибежали и страшно избили майора и его слугу; они стащили майора с лошади и покончили бы с ним, если б не подоспели стрельцы, которые вырвали его из рук этих людей. Стрельцы повели его отсюда в Приказ Ильи Даниловича Милославского, где ему пришлось сидеть до следующего дня.
6- 	го числа Илья Данилович доложил об этом происшествии царю и при этом сильно сгущал краски, так как ненавидит немецких иноземных офицеров, служащих под командою Ромодановского, с которым он в натянутых отношениях. Великий же князь потребовал последнего к себе и сделал ему выговор за то, что он так распустил подчиненных ему офицеров. Когда Ромодановский вздумал защищаться, великий князь в припадке гнева оттаскал его за бороду так, что он не на шутку пострадал. Это так сильно огорчило Ромодановского, что он немедля запретил полковнику Бауману и другим своим офицерам навещать г-на посланника, у которого любитель яиц до такой степени напился, что причинил этим неприятности другим людям. Об этом запрете он велел известить от имени великого князя офицеров, и им пришлось этим руководиться и подчиняться.
Сегодня секретарь был тоже по некоторым делам у Дидриха Геллинга, куда в числе некоторых других русских зашел и некий старик по имени Сергей Андроникович Малой, который когда-то был посланником в Швеции. Это был самый вежливый из всех русских, которых нам пришлось видеть. Он предлагал нам свои услуги, несмотря на то что уже не был в силах оказывать таковые.
7- 	го числа толмач был у наследников Рютца и настаивал, чтобы они возможно скорее решили денежный вопрос. Они, наконец, заявили, что охотно уплатили бы сумму в 1000 рейхсталеров, требуемую в королевской грамоте, если бы покойный Рютц имел на хранении деньги его величества или если б в Дании время не было такое тревожное. Но чтобы избавить г-на посланника от затруднений и принимая во внимание предстоящее ему дальнее путешествие, они согласились тем не менее уплатить требуемые деньги при условии, чтоб г-н посланник им выдал обязательство с обещанием уплатить эти деньги как личный свой долг, если они не будут уплачены его величеством или датским правительством. Посланник на это со¬

Посольство Ольделанда
35
гласился и просил, чтобы они сами составили текст обязательства по их усмотрению. В эту ночь умерла младшая дочь великого князя; в живых находятся еще трое дочерей и царевич.
9- 	го похоронили покойную царевну в Новодевичьем монастыре; ведь московитяне не оставляют стоять покойников две ночи, а хоронят их возможно скорее. Царь следовал сам за гробом в фиолетово-коричневом кафтане и шапке такого же цвета, окруженный всеми своими вельможами, которые были одеты очень скромно. Нам очень хотелось увидеть процессию, но это не удалось, так как иностранцев в подобных случаях не допускают. Великий князь и все его придворные и вельможи постились до вечера, а тогда, говорят, он их угощал и велел раздать всем священникам, которые присутствовали на похоронах, водку и другие напитки. Придворный траур продолжается целых шесть недель, и за это время великий князь никого не допускает к себе, за исключением особенно важных случаев; вельможи же показываются только в фиолетово-коричневом платье, так как этот цвет считается у московитйн траурным цветом. В полдень секретарь был послан от имени посланника к полковнику Бауману, чтобы навестить его, так как ему запрещено ходить к посланнику. Он принял секретаря очень радушно и говорил, что запрещение Ромодановского для него так больно и чувствительно, что он предпочел бы умереть, чем еще дольше жить в подобном рабстве. Поэтому, считаясь с возможностью, что ему не удастся получить разрешение посетить г-на посланника до его отъезда, он и просил секретаря убедить г-на посланника, чтобы тот по приезде в Копенгаген ходатайствовал перед королем о том, чтобы к его царскому величеству была послана грамота с требованием отпустить его ввиду того, что он, как подданный его величества короля датского, был отпущен только на определенный срок, который в настоящее время почти уже истек. Этим способом он надеялся вернее всего вырваться из этой некультурной страны.
10- 	го числа мы совещались с приставами о нашем обратном путешествии и о лучшем и безопаснейшем пути; ведь, не получив ни писем, ни вестей о положении вещей в других странах, мы сами не знали, какую выбрать дорогу. Однако мы надеялись, что по повелению его царского величества позаботятся о г-не посланнике и его свите, принимая во внимание, что его величество король датский поступил таким же образом, когда царский посланник был у нас.
11- 	го числа обедал у нас г-н фон Дельден, и мы весело праздновали день рождения г-на посланника.
12- 	го обедал у нас пристав Петр Иванович и был очень любезен, так как надеялся, как он, впрочем, уже раньше намекал, что его, может быть, в качестве посланника отправят вместе с нами к его величеству королю датскому. Он просил поэтому, чтобы г-н по¬

36
Андрей Роде
сланник в этом случае оказал ему содействие и принял бы его в свою компанию; это и было ему обещано. Когда после обеда упомянули о полковнике Баумане, г-н посланник дал понять приставу, как ему больно и досадно, что полковнику запретили приходить к нему, тем более что полковник, как подданный его величества короля датского, был отпущен к его царскому величеству только на определенный срок по просьбе князя Даниила, который тогда находился в Дании в качестве посланника. Указывая далее на то, что срок этот теперь уже почти истек, посланник выразил надежду, что ему удастся достичь того, что он в непродолжительном времени сможет беседовать с полковником в Дании вольно и беспрепятственно. Сегодня в 7 верстах отсюда, около Измайлова, полковник Бауман и его офицеры метали снаряды и стреляли из мортир и при этом случае г-ну полковнику по его просьбе снова было разрешено приходить к г-ну посланнику. Об этом он нас уведомил в тот же вечер, сообщая при этом, что он на другой день утром будет у нас, чтобы засвидетельствовать свое почтение г-ну посланнику.
13 мая явился к нам, согласно вчерашнему обещанию, г-н полковник. Он был в очень хорошем настроении и пригласил г-на посланника с его свитой на послезавтра в Марьину рощу. Его предложение было принято, и мы обещали ему приехать туда.
14- 	го числа было покончено дело о 1000 рейхсталерах с наследниками Рютца, и деньги затем уплачены. В полдень мы заявили приставу, что посланник на другой день желает слушать проповедь в слободе и после того с полковником Бауманом немного прогуляться в Марьиной роще, и просили далее уведомить об этом Алмаза, а также позаботиться о том, чтобы нам для поездки были предоставлены лошади. Но пристав отказывался исполнить наше желание, всячески извиняясь и вообще всеми силами стараясь помешать исполнению нашего плана. Однако он вскоре убедился, что ему не удастся отговорить г-на посланника от принятого им решения. Тогда он отправился прямо к Алмазу, который выразил сожаление, что на завтра из великокняжеской конюшни лошадей дать нельзя, потому что об этом необходимо было предварительно доложить его царскому величеству, и что теперь же уже неудобно беспокоить его этим. Но если г-н посланник пожелает все-таки выехать, добавил он, то ему предоставляется взять лошадей у полковника. На это посланник был вполне согласен.
15- 	го мы после богослужения поехали верхом в Марьину рощу, расположенную по крайней мере в полумиле от слободы. Туда ведет хорошая ровная дорога; по правую сторону ее лежит Покровское, где находится соколиный двор великого князя, весьма изящно построенный из дерева, и здесь, говорят, имеются весьма красивые помещения, украшенные чудными обоями и бархатом. Говорят так¬

Посольство Ольделанда
37
же, что великий князь здесь часто бывает, потому что он большой любитель соколиной охоты, и до того интересуется этими птицами, что недавно, когда две из них не хотели есть, очень встревожился и велел узнать, не найдется ли кто-нибудь среди иноземцев, который мог бы их вылечить. Тогда предложил свои услуги фельдшер полковника Баумана; он приготовил рубленое голубиное мясо, и соколы опять стали есть. За это ему дали в награду 25 руб. и три пары хороших соболей, кроме того, его оставили в Москве и дали ему какую-то службу по соколиной части, когда полковник выступил в поход.
Когда мы доехали до рощи, г-н полковник встретил посланника и принял очень любезно его и других приглашенных, а именно: фон Дельдена, Бахераха, Гордерта Гертца с женой, фон Троена, Геллинга и др. Полковник угощал нас под шатром, в котором вместо стола весьма красиво было вырезано в земле сердцеобразное место, за которым могли сидеть более 30 лиц. Когда мы закончили обед, к нам присоединились Петр Иванович и наш старый пристав, который сопровождал нас от Смоленска до Москвы, и мы были в наилучшем настроении, как вдруг явился пристав полковника, присланный к нему князем Юрием Ивановичем Ромодановским с требованием явиться к князю возможно скорее по важному делу. Это очень огорчило полковника, но он оставил общество, попросив фон Дельдена хозяйничать, а сам поспешил в Москву, где он получил предписание готовиться немедленно со своими офицерами к выступлению в поход, так как великий князь приказал, чтобы он возможно скорее присоединился к армии. Вечером мы возвращались в город в сопровождении прежнего и нынешнего приставов. Они скоро простились с нами и поехали по другой дороге, но потом опять присоединились к нам.
Мы их тогда еще раз хорошо угостили водкой и, наконец, спровадили.
16-го утром пришли оба пристава и объявили г-ну посланнику, что ему назначена аудиенция на 11-й час (т. е. по-нашему около 4 часов пополудни). Приставы просили, кроме того, г-на посланника, чтобы он со свитой по случаю великокняжеского траура приехал на аудиенцию в возможно скромных нарядах, так как это великому князю будет очень приятно. Посланник согласился на это. Когда привели великокняжеских лошадей, которые теперь, по случаю траура, были не белой, как прежде, а все черной масти и очень скромно убраны, г-н посланник поехал верхом между двух приставов в таком же порядке, как прошлые два раза, ко дворцу, где стрельцы, распределенные по ротам, с их знаменами, приготовленными заново из тафты темного цвета, стояли шпалерами до самого крыльца, по которому мы поднялись. Те же два князя, а именно стольник князь Василий Бог¬

38
Андрей Роде
данович Волконский и князь Павел Гаврилович Симановский, которые уже прошлые два раза встречали посланника в передней, вышли сюда и на этот раз, прочли великокняжеский титул и объявили, что великий князь ожидает г-на посланника. Затем они ввели его в знакомый нам уже зал для аудиенций, так называемую золотую палату, где все было убрано очень скромно: великий князь сидел на стуле, покрытом фиолетово-коричневым бархатом, был одет в кафтан и шапку того же цвета и держал в руках жезл без украшений. Окна были обвешаны вперемешку фиолетово-коричневым бархатом и Дамаском, а креп и тафта были такого же цвета. В остальном все происходило так же, как и в прошлой аудиенции, с той лишь разницей, что обстановка была проще, причем все вельможи, которые присутствовали, на этот раз были одеты в свое обычное платье.
Посланник принес прежде всего великому князю благодарность за все милости, оказанные ему и на этот раз за время его пребывания в Москве, и выразил надежду получить ответ на все свои предложения, сделанные в тайном совещании и неоднократно повторенные им потом письменно. Вместо ответа великий князь сам вручил ему великокняжескую грамоту к его королевскому величеству, думный же дьяк объяснил еще краткими словами относительно хлеба, что разрешено отпустить в этом году 5000 четвертей за определенную цену, упомянутую в грамоте. Поцеловав после этого руку великого князя, мы были быстро отпущены и поехали домой. Вскоре принесли нам стол его величества, который состоял из 56 блюд и 15 кувшинов с напитками. Тот же князь, как и прошлый раз, приехал к нам, чтобы руководить угощением, и выполнил это с теми же церемониями и теми же здравицами, что и прежде. Затем он получил в дар две золоченых солонки и уехал с заведывающими напитками и кушаньями, которые тоже получили подобающие подарки деньгами. После нас был допущен к царской руке полковник Бауман со своими офицерами, как это принято всегда, когда офицеры выступают в поход.
Так как г-н посланник не мог быть доволен данным ему отпуском, он составил записку для Алмаза, в которой он жаловался на то, что в данной ему накануне аудиенции он, собственно, не получал ответа ни на одно из заявленных им предложений и, вследствие этого повторив их все, просил дать ему письменный ответ и сообщить содержание грамоты к его величеству королю Дании, потому что он иначе не намерен уезжать отсюда, не считая возможным явиться так к своему всемилостивейшему королю.
Эту записку мы давали 17-го числа обоим приставам для доставки думному дьяку, но они не хотели принять ее без разрешения Алмаза, который тогда с своей стороны велел передать, что у них не принято представлять или принимать что-нибудь после прощальной

Посольство Ольделанда
39
аудиенции. Ввиду этого г-н посланник был очень озабочен и спешно велел сообщить Алмазу, что он не намерен оставить Москву добровольно, пока не получит письменного ответа на все, что ему было поручено его всемилостивейшим королем и повелителем и что им было предложено в совещании, так как он иначе не мог бы докладывать своему королю и повелителю ни о чем и с позором попал бы в крайнюю немилость. Тогда думный дьяк обещал удовлетворить вполне г-на посланника, который после этого успокоился. В полдень зашли г-да фон Дельден, фон Троен и Геллинг, чтобы сделать г-ну посланнику прощальные визиты перед его отъездом, предполагая, что нам придется выехать по установившемуся русскому обычаю уже на второй или третий день после прощальной аудиенции.
18- 	го числа были доставлены подарки великого князя посланнику и всей свите его, каковые несли 4 подьячих; вручил же их дьяк. Г-н посланник получил два сорока и две пары соболей, считая один сорок по 150, другой же по 100 червонцев по великокняжеской оценке; лица его свиты получили по две пары каждый, слуги же по паре. После обеда пришел полковник Бауман и остался у нас почти до утра. Он неоднократно заявлял, что Москва ему надоела и что он желал бы освободиться от великокняжеской службы.
19- 	го были у нас оба пристава на обеде, и мы настоятельно требовали, чтобы они принесли обещанный ответ думного дьяка и распорядились, как следует, относительно предстоящего нам путешествия; они же обещали исполнить все это сейчас, после приезда думного дьяка, который с разрешения великого князя поехал на несколько дней в свое имение под Москвой. В тот же день Карл Коль поднес г-ну посланнику сетку от комаров и рассказал о вышеупомянутом столкновении, которое он имел с генерал-майором Друммондом.
20- 	го утром был г-н фон Дельден у г-на посланника и на память получил в дар довольно большой серебряный кубок чеканной работы.
21- 	го мы укладывались и приготовлялись к отъезду.
22- 	го секретарь, выслушав проповедь в слободе, зашел к г-ну полковнику Бауману, который был очень огорчен тем, что великий князь отказывался утвердить собственноручной подписью его договорную запись, и хотя князь Юрий от имени великого князя на словах обещал, что он будет получать все по договору, полковник не был уверен в этом. Он клялся тоже, что не выступит в поход до выяснения этого вопроса. На этом же сильно настаивали фон Троен и, через своего служителя Иеронима, Иоганн фон Горен, который от имени великого князя в Амстердаме обязался заплатить полковнику неустойку в размере 24000 рейхсталеров в том случае, если великий князь в Москве не утвердит договор, и поэтому Горен не мог избавиться от

40
Андрей Роде
этого обязательства, пока полковник не получил полное удовлетворение.
23- 	го числа г-н посланник был на прощание в церкви и обедал потом у г-на фон Дельдена, куда зашел и г-н полковник Бауман, когда уже встали из-за стола. Он находился в очень мрачном настроении, потому что не мог покончить со своими делами. Г-н Бахерах прислал сюда человека, чтобы известить г-на посланника, что шведы на море потерпели сильное поражение.
24- 	го числа зашел к нам фон Троен и передал, что Нащокинотец в Кокенгузене палачу велел бить кнутом своего сына за то, что тот притеснял бедных латышей и несколько раз оставил без внимания предписания великого князя.
25- 	го числа были у нас в гостях г-н фон Дельден, реформатский пастор г-н Бахерах и его зять Вернер Миллер, который с своей стороны пригласил г-на посланника со свитой на завтра.
26- 	го числа г-н Вернер Миллер нас угощал очень хорошо, и было очень весело, пока не явился неотесанный русский боярин, который своей грубостью немного нарушил настроение, но от него скоро отделались. Г-н полковник Бауман выступил сегодня в поход, так как князь Юрий ему поручился за то, что заключенный с ним договор будет точно соблюден.
27- 	го приставы принесли письменный ответ на заявление посланника, грамоту к архангельскому воеводе и 60 червонцев на дорогу. Наш новый дорожный пристав, по имени Дмитрий, который обыкновенно исполняет должность греческого толмача, пришел тоже; кроме того привезли 35 подвод для нас и нашего багажа.
28- 	го числа настаивали на том, чтобы мы выехали и уже привели на наше подворье великокняжеских лошадей для посланника и его должностных лиц, но их увели опять до завтра, потому что г-ну посланнику сегодня не хотелось выехать. Сегодня, кроме того, был у нас г-н Эрдман Свелленгребер, и мы ему вручили великокняжескую грамоту к архангельскому воеводе по поводу зерна, взяв от него расписку в получении грамоты.
29- 	го утром пришли оба пристава с нашим дорожным приставом, и когда привели великокняжеских лошадей, мы в сопровождении двух купцов, а именно Германа фон Троена и Михаила Энгельса, с Богом пустились в путь. Г-н фон Дельден должен был попрощаться с нами в городе, так как его спешно потребовали в Приказ, чтобы перевести письмо Дугласа.
Таким образом мы в радостном настроении оставили столицу великого князя, которая замечательна по своей величине, а не по своей красоте и сильна не своими стенами, которые местами весьма плохи, а своими войсками. Но говорят, что великий князь в настоящее время намерен укрепить ее валами и рвами. Проводив нас за

Посольство Ольделанда
41
город, оба наши прежние пристава, а также и г-н фон Троен простились с нами; но Михаил Энгельс провожал нас верхом еще приблизительно полмили. Мы еще обедали вместе в открытом поле, затем простились и сделали в этот день 12 верст до красивой деревни Спаса на Сходне, где мы остались ночевать.
30- 	го мы по некоторым причинам остались здесь до обеда, причем какой-то пьяный священник подарил нам откормленную овцу, за что мы ему поднесли бутылку водки и большую кружку пива, что ему, как любителю выпить, было очень приятно. Этот же священник велел немилосердно бить батогами какого-то крестьянина, чтобы проучить его, потому что тот несколько раз обращался к жене другого крестьянина с нескромными предложениями, на что она принесла жалобу. После обеда мы продолжали дальше наш путь и ехали еще 12 верст до деревни Нахабина, принадлежащей патриарху. Ямщики, т. е. великокняжеские извозчики, которые получают от великого князя не только по куску земли для свободного пользования и обработки без всяких податей, но и ежегодно 5 червонцев за каждую лошадь, которую они держат, были очень удивлены, что наши слуги их дорогой побили, и заявили здесь, что выпрягут лошадей и уедут, чтобы довести о дурном обращении до сведения великого князя. Но мы легко задобрили ямщиков ласковыми словами и чаркой водки, и обида была забыта. Здесь мы получили письма от г-на фон Дельдена и г-на Энгельса и послали им отсюда же ответ.
31- 	го числа шел дождь, вследствие чего дорога сильно испортилась, так что мы до обеда с большим трудом сделали всего 15 верст; обедали же мы в открытом поле. Потом мы поехали далее и прибыли в деревню Истру Большую, принадлежащую патриарху. Деревня эта получила свое название от протекающей здесь реки шириною в полтора полета брошенного камня. Обыкновенно переезжают через эту реку на паромах, но на этот раз оказалось возможным переправиться через нее вброд. На противоположном берегу реки находится монастырь патриарха, именуемый Воскресенским, где и находится Новый Иерусалим, воздвигнутый патриархом с большой энергией и тратой значительных сумм. После обеда мы сделали всего еще 15 верст и ночевали в деревне Ядромине.
1 июня мы сделали 7 верст до Петровского, где кормили лошадей, а затем до вечера по страшно болотистой дороге сделали с трудом лишь 15 верст и ночевали в селе Петровском.
2 июня утром мы тронулись в путь и, сделав 12 верст, прибыли в Волоколамск, т. е. крепость, выстроенную по московскому образцу, где мы и обедали. После обеда мы прибыли к красивой реке, именуемой Лама, которая не широка, но зато очень глубока, так что пришлось переправляться на паромах, что оказалось весьма затруднительным, так как паромы были плохого качества и русские

42
Андрей Роде
неумело с ними обращались. Здесь едва не утонул один из провожавших нас стрельцов: в нетрезвом виде он лежал на одной из телег, в то время как запряженная в нее лошадь, испугавшись чего-то, недалеко от берега толкнула телегу с плота в воду. Днем мы сделали всего 18 верст и ночевали в открытом поле.
3- 	го числа сделали 27 верст и прибыли к большой деревне, именуемой Красный Холм; после обеда мы сделали еще 9 верст и ночевали в открытом поле.
4- 	го числа мы сделали 18 верст и обедали затем в открытом поле на берегу реки Вазузы. Вода была на этот раз очень мелка, так что можно было переправиться вброд. Багаж свой мы, однако же, переправляли в большой лодке, чтобы не подмочить его. Река Вазуза здесь впадает в Волгу, и между этими обеими реками находилась, говорят, сильная крепость, которая много лет тому назад была разрушена москвитянами. В настоящее время тут находится только маленькая деревня. Вазуза и Волга имеют здесь ширину около полутора ружейных выстрелов.

ПУТЕШЕСТВИЕ В МОСКОВИЮ БАРОНА
АВГУСТИНА МЕЙЕРБЕРГА,
члена Императорского придворного совета, и Горация Вильгельма Кальвуччн, кавалера и члена Правительственного совета Нижней Австрии,
послов августейшего римского императора Леопольда и парю и великому князю Алексею Михайяопнчу в 1(61 гои, описанное самим бароном Нелербертом

Русское царство, которое ныне мы называем Московским, некогда простиралось широко по обоим берегам Днепра (Борисфена). Но в начале XI столетия по христианскому летосчислению, когда, с одной стороны, сперва напали на него поляки, а потом, с другой стороны, литовцы, оно сильно уменьшилось в продолжение чуть ли не 400-летней тяжелой войны. Потому что все течение Днепра, от его истоков до устья, с Белою и Черною, иначе Красною, или Малою Русью и обширнейшею Северскою областью, поляки и литовцы постепенно отняли у русских князей во многих походах. А Витовт, великий князь литовский, в 1414 году отнял у них еще и Великий Новгород и Псков. Однако ж, когда Иван Васильевич старший с бесстрашною отвагою свергнул с себя и со своей Московии татарское иго, он взял обратно Великий Новгород после семилетнего облежания в 1477 году, в царствование в Польше Казимира III. После того как северские князья перешли к нему от зятя его Александра Литовского, он опять привел под свою власть почти всю Северскую область. Сын же его и преемник Василий возвратил себе в 1509 году Псков, с помощью измены духовенства, а спустя пять лет потом и самый Смоленск, отнятый у Сигизмунда I перебежчиком Михаилом Глинским.
Потом Стефан Баторий так смирил гордость Ивана Васильевича младшего в своих трех походах в Московию, под личным храбрым и счастливым начальством, что этот хитрый лицемер умолял о миротворном посредничестве римского первосвященника Григория XIII, надававши ему блестящих обещаний. Папа, в свою очередь, послал Антония Посевина, богослова из Общества иезуитов, который, не успев уладить между ними прочного договора на условиях постоянного мира, выгодных для обеих сторон, хотел, по крайней мере на некоторое время, остановить взаимное раздражение противников. Так, в 1582 году он и склонил Стефана к десятилетнему перемирию, заключенному на том условии, чтобы Иван сначала возвратил Ливонию, а между тем поискал средства, как бы на свои военные издержки и своим же оружием взять назад Эстонию, отнятую у польского короля шведами, и тоже, согласно договору, возвратить ее полякам, равно как условиться, каким способом отдать Польше обратно Смоленское и Северское княжества.
Стефан умер от удара 13 декабря 1586 года. На восьмой месяц после того выбран был королем Сигизмунд III, сын Иоанна, того

46
Августин Мейербере
короля шведского, который все еще удерживал за собою Эстонию. А сын Ивана Васильевича Феодор по кончине отца 18 марта 1584 года держал наследственный скипетр Московии руками своего шурина Бориса Годунова. Хотя он и освобожден был от обязанности возвратить Эстонию, которую Швеция обещалась отдать по договору с Польшею при избрании Сигизмунда, со всем тем взял вооруженною рукою шведскую Нарву в Ижоре (Ингрии) в 1590 году. Через пять лет потом Сигизмунд заключил с ним мирный договор на 20 лет стараниями барона Эрнфрида Минковича и Николая Варкоча из Небшица, послов императора Рудольфа, а по смерти Феодора подтвердил этот мир с его преемником Борисом Годуновым в 1598 году, благодаря старанию литовского канцлера Льва Сапеги.
В 1604 году, после того как этот же Борис Годунов тайно, с помощию злодеев, убил Димитрия Ивановича в Угличе, за этого убитого царевича выдал себя расстриженный монах Гришка Отрепьев; однако ж, хоть и поддержанный польскою помощью в продолжение полутора лет, он понес наказание за безрассудно веденный обман. На опустелом царском престоле с общего согласия москвитян сел Василий Иванович, из князей Шуйских. Впрочем, другой обманщик, продувной не меньше первого, убитого, выдал себя за царя Димитрия, тайком будто бы увернувшегося во время мятежа, и ввергнул Московию в новые смуты.
При такой невзгоде еще Сигизмунд стеснил жестокою осадою Смоленск 1 октября 1609 года, а потому москвитяне, не будучи в силах управиться с таким числом врагов, свели с престола своего царя Василия, постыдно презираемого за неблаговолившее к нему счастие, и на его место выбрали сына Сигизмундова Владислава на том условии, чтобы он принял крещение и исповедывал веру по московскому обряду. Но Сигизмунд, чувствуя справедливое отвращение к такому дурному делу и домогаясь для себя великого княжества Московского, чтобы передать его сыну Владиславу, медлил посылать королевича в Москву, чего так настоятельно требовали москвитяне; когда же они не хотели сдать Смоленска до исполнения этого условия, он взял этот город силою 13 июня 1611 года. Но москвитяне, осадившие тогда поляков в Москве, впоследствии выгнали их оттуда, впрочем, не прежде, пока поляки не выжгли всего этого города и не произвели жестокого побоища между жителями.
Москвитяне, раздраженные столькими обидами и потерями, отказавшись от Владислава, предпочли взять себе в государи Михаила Романова, сына ростовского митрополита Филарета, благородного, хоть и не знатного происхождения.
Он настоятельно просил торжественным посольством римского императора Матфия, чтобы этот соизволил быть восстановителем

Путешествие в Московию
47
мира между москвитянами и поляками. Легко склонясь на эту просьбу, Матфий отправил посла Эразма Гейделя, который в 1615 году в качестве посредника между уполномоченными обеих сторон переходил в городе Вязьме то к тем, то к другим, однако ж не в силах был убедить их к заключению равно приятных для них мирных условий. Напротив, еще в следующем же году москвитяне сделали напрасное нападение на Смоленск. Но потом Владислав, вторгшись с сильным войском во внутренние области Московии, привел долговременным облежанием в опасное положение самую Москву и приступил к ней; однако ж так как и Владислава тоже стесняли разные домашние неурядицы, то при деревне Деулине в исходе 1618 года завязались переговоры, на которых обе стороны и заключили на 14 лет с половиною перемирие.
Под исход этого перемирия сильно вооруженные москвитяне напали на Смоленск под начальством князя Михаила Борисовича Шеина, которому впоследствии отрубили на московской площади голову как изменнику. Однако ж, когда неожиданно подоспевший Владислав отразил их, нанеся им сильное поражение, и отбил у них стан, они согласились на более почетные мирные условия в 1634 году при реке Поляновке, между Вязьмою и Дорогобужем. По условиям этого мира, Владислав уступил Михаилу, вместе с титулом, все свои права на верховную власть в Московии, но удержал за собою в вечном владении княжества Смоленское и Северское, со всеми землями, также и титулами этих княжеств.
После скоропостижной смерти Михаила 12 июля 1645 года, хотя сын его Алексей возобновил этот мир сначала с Владиславом, а по смерти его, 20 мая 1648 года, подтвердил клятвою с его братом преемником Иоанном Казимиром, со всем тем впоследствии не хотел ставить его ни во что.
Москвитян поджигало воспоминание бедствий, которые поляки, вступавшие к ним защитниками лукавых проделок Лжедмитриев, далеко разнесли по областям их царства в пожарах и убийствах. Их подстрекали к мести также княжества Смоленское и Северское, отторгнутые от Московии Сигизмундом в трудное время московской смуты и, несмотря на старания москвитян, удержанные храбростью Владислава на основании вынужденных невыгодных для них мирных условий. Так они все и искали случая возвратить свои потери и вместе расплатиться мстительным оружием с поляками за все убытки и обиды.
В числе других условий Поляновского договора постановлено было, чтобы, в видах устранения на будущее время повода к несогласиям, какой подавали до сих пор ошибки в титулах, предписан был известный образец этих титулов, которого и должны неизменно держаться польские короли и московские цари в их взаимных

48
Августин Мейерберг
письменных сношениях. Вот москвитяне и собрали с особенною заботливостью и тщательно хранили много писем польского короля к царю, в которых, по словам их, с умышленным пренебрежением, на что жаловался и царь, вкрались кой-какие неважные ошибки, по оплошности писцов и по незнанию московского наречия и образа выражения. А как москвитяне видели, что восстание запорожских казаков значительно ослабляет и развлекает военные силы Польши, то немедленно и воспользовались выпавшим случаем, которого добивались уже давно.
Чрез своего посла Георгия Гавриловича Пушкина с товарищами Алексей с большим многословием жаловался королю Иоанну Казимиру на злонамеренные перемены и искажения его титулов в королевских письмах, к его царскому бесчестью, просил и требовал настоятельно, чтобы с писавшими эти письма, какого бы звания они ни были, поступлено было по закону Владислава о преступлении против величества.
Поляки видели, что москвитяне делали это требование только с тем, чтобы иметь предлог к нарушению мира во время таких невзгод республики, и для предупреждения их намерений отвечали, что по королевскому приказу обвиняемые приглашены к ответу на ближайшем сейме, на который и Алексей пускай присылает своих уполномоченных в качестве обвинителей, с доказательствами, уверяя его, что король накажет виновных даже смертною казнию.
Посол Пушкин, удовлетворенный королевским решением, приводил другую жалобу, которую еще усилил множеством выражений более обидного смысла, именно: что Иван Александр Горцин, Эбергард Васенберг Твардовский, Виленская академия и другие в изданных ими с ведома и согласия короля книгах превозносили трофеи Владислава и торжество его над Московиею, к великому поношению покойного царя Михаила и всех прочих москвитян, что было явное нарушение Поляновского договора, согласно постановлению которого такие вещи должны быть преданы вечному забвению, и необходимо требует возмездия оружием со стороны царя, если король и республика не удовлетворят его за нанесенную обиду отдачею Смоленска, а бояр — уплатою 50 тысяч золотых.
Поляки отвечали, что обвиняемые писатели — люди вольные в свободной республике и издали свои книги, на которые нападают москвитяне, без ведома короля и сената. Впрочем, как бы это ни сделалось, поляки не понимают, с чем это сообразно, чтобы за оскорбление доброго имени царя вознаграждать возвращением Смоленска, а за обиду, нанесенную московскому народу, уплатою количества золота. На будущее время от таких торговых сделок за обиды, унизительные для особ княжеского звания и честных людей, доброе имя их еще скорее подвергнется опасности.

Путешествие в Московию
49
Посол был не столько несговорчив, чтобы настаивать на своем предложении, однако ж объявил, что поляки могут удовлетворить его вполне, если вырвут из книг страницы, обидно злословящие царя и народ его, и, предав их всенародно сожжению по всей справедливости, загладят действие не заслуженной москвитянами обиды и покарают дерзкое оскорбление величества. Этого он и добился. Но хоть и были сожжены эти страницы, память об их содержании никак не сгорела, напротив, еще засияла ярче, озаренная таким пламенем. Потому что в людях возбуждено было любопытство узнать, что бы тут было такое, что столько хлопотали скрыть москвитяне, даже до того, что и пустивших это в огласку приговорили к сожжению. Да и в самом деле, это безумие, стоящее того, чтобы послать его на Антикиру пить чемерицу, если кто рассердится на писателей, верно передающих потомству его проступки или перенесенные им невзгоды. Потому что, относительно первых, не должно делать их совсем, так и не станут их описывать. А если кто поступал несогласно с правилами справедливости, то с какого же права и требовать ему, чтобы какой-нибудь иностранный писатель поберег больше его добрую славу, нежели бережет ее сам он своим преступным образом действий? Относительно же последних, так как нельзя ему ставить в порок случайностей, которые пошли наперекор его разумным усилиям, посланы неожиданно злою его судьбой и перенесены им равнодушно и мужественно, то не из чего ему и гневаться, что в книгах запишутся вины его счастия, а не его собственные.
Потом для продолжения заведенного дела о титулах в назначенное время явились на Варшавском сейме присланные из Москвы Афанасий Осипович Прончищев и Алмаз Иванов. По обсуждении дела на точных основаниях польского права, при жарком споре сторон, король Иоанн Казимир дал решительный приговор согласно с мнением сейма:
1. Что это дело — чисто личный поступок умерших уже людей, по законам республики должно прекратиться и не может переходить на наследников покойных.
2. Что постановление Владислава брата о титулах не имеет обязательной силы для тех, которые еще до издания этого закона наделали ошибок в титулах.
3. Что, по законам республики, нельзя отказывать в присяге лицу, требующему ее для очищения своей невинности.
4. Что не должно давать большой важности какой-нибудь незначительной ошибке, вкравшейся ненамеренно, по неосмотрительности или неведению писца.
5. Что находящиеся еще в живых лица, которые, получив законную повестку явиться в суд лично или через поверенных, по небре¬

50
Августин Мейерберг
жению не явились, по законам республики подвергаются казни за государственную измену.
Этот приговор не успокоил москвитян: они, называя его неправильным и насмешливым, протестовали и отказали даже доставить список с него своему государю.
И так Иоанн Казимир принужден был отправить потом к Алексею с письмами Альберта Прелавского и Казимира Унеховского, чтобы они заявили ему правильность этого приговора. Это было напрасно: Алексей отвечал, что скоро пришлет к королю великих послов, которые успешнее вытребуют у него и республики казнь виновным.
В 1653 году великие царские послы нашли короля в стане у Львова и повторили свое требование: после многих с обеих сторон убеждений они сказали наконец, что государь их охотно отстанет от этих настойчивых требований, если только увидит свое посредничество у короля в таком почете, что он простит запорожским казакам вину их восстания и, позабыв им все прошлое, снисходительно примет их в недра своей милости.
Во избежание всяких предлогов к войне король поручил некоторым из вельмож, чтобы они вместе с царскими послами рассудили хорошенько, не найдется ли возможности сделать угодное царю в этой его просьбе? Со всем тем москвитяне потребовали еще Зборовского договора для восставших, а королевские уполномоченные удачно доказали им, что новым своим восстанием сами запорожцы повторительно оказали пренебрежение к этому договору и что благодеяний его они дважды лишились по своей вине. Послы настаивали, чтобы по крайней мере истребили корень несогласий с запорожцами, ограничив ту веру, которая, по согласию ее с римскою церковью, называется униатскою и всегда, составляя замыслы на истребление греческого обряда, была причиною этой войны с запорожцами. Однако ж постоянно опровергаемые чрезвычайным множеством злодейских и святотатственных дел, совершенных запорожцами везде над приверженцами одной с ними греческой веры, над их церквами и священной утварью, послы, по-видимому, успокоились, потому что они, гнушаясь злодействами запорожцев и вполне негодуя на них, объявили совершенно удовлетворенными и себя, и своего государя.
Но только что вернулись они к Алексею, как он, выславши войско, укрепил внутреннею стражей Киев, Белую Церковь и другие места, отданные ему в залог верности запорожцами, и поддерживал их в неповиновении. Вскоре, вторгшись в Белоруссию, он быстро овладел ею всею. Но, не довольствуясь этим, ободренный успехами, он подчинил себе еще силой всю остававшуюся без обороны Литву, выжег ее, вырезал ее жителей и опустошил.

Путешествие в Московию
51
В долгой борьбе с этими и другими несчастиями, внутреннею изменой, шведскими завоеваниями, Иоанн Казимир наконец изнемог под их гнетом и, потеряв государство, бежал укрыться в Силезию, со своею женою Лудовикою Мариею. Оттуда он с полной уверенностью просил своего двоюродного брата блаженной памяти августейшего императора Фердинанда III, чтобы тот взял на себя посредничество для мира его с Московией, потому что с удалением этого самого могущественного врага ему будет свободно вздохнуть от гнетущих его несчастий, сделавших его изгнанником.
Фердинанд согласился на просьбу и немедленно, в 1655 году, отправил Алегрета де Алегрети и Иоанна Феодора Лорбаха, которые от его имени должны были склонить московского царя к заключению мира с поляками и дружескими убеждениями уладить мирные условия к общему удовольствию обеих сторон. А в видах осторожности, чтобы не подать никакого наружного повода москвитянам к подозрению, будто бы он снарядил свое посольство по уговору с поляками, и чтобы москвитяне, догадавшись из того, что поляки трусят, не решились предписать им более тягостные условия. Император хотел, чтобы его послы избегали польских владений, отправились бы через немецкие в Любек, там сели на корабль и плыли в Ливонию, а оттуда ехали в Москву.
Алексей принял предложение и в 1656 году назначил город Вильну местом собрания послов обеих сторон; но деятельность императорских послов никак не могла уладить споров о вечном мире, которые, по заключении 3 декабря перемирия, и были отложены до будущего польского сейма. Это было к великой выгоде для поляков, между тем как москвитянин изливал весь свой гнев на шведов в Ливонии, благодаря этому отвлечению врага в другое место, полякам стало удобно вытеснить его с помощью цесарских войск из своего государства, которым он овладел было.
Впрочем, условия перемирия соблюдались не очень-то свято с обеих сторон, а потому война и возобновилась. Для прекращения безжалостного кровопролития между христианами и водворения тишины во всем Северном крае при посредстве Австрийского орла, державнейший римский император всемилостивейший мой государь Леопольд пожелал следовать по стезе своего отца и всемилостивейше повелел отправиться к Алексею мне и Горацию Вильгельму Кальвуччи, рыцарю Священной Римской Империи и члену суда в Нижней Австрии, с дружеским предложением ему перемирия, и только в случае его согласия на то объявить себя императорскими послами.
Придерживаясь тех же соображений, какими руководился и августейший его отец, он велел нам уклоняться от Польского го¬

52
Августин Мейерберг
сударства: для того сначала и просил герцога курляндского, Иакова, предупредить о будущем нашем приходе пограничных воевод Московской области, чтобы тотчас же, как прибудем туда, они нас приняли и, нимало не мешкая, отвели прямо к царю. Потому что старинный обычай москвитян запрещает им допускать в свои области послов иноземных государей до тех пор, пока великий князь, удостоверившись точнее в их приезде, не прикажет пропустить их.
Отправившись из Вены 16 февраля 1661 года, мы приехали в столицу государства маркоманнов Оломуц, по древнему названию Eburum Marcomannorum. Тут-то, покинув дорогу из Малой Польши, чтобы взять направление в Курляндию, мы повернули влево и 26 февраля прибыли в главный город Силезии, удержавший имя своего основателя, или восстановителя, чеха Братислава, в 200 милях расстояния от Вены. Там из угождения общему с нами государю нас посетили два сенатора и одарили дарами отца Вакха.
Через два дня мы выехали из Братиславы и, проехавши городок Милич, в 45 милях оттуда, коснулись пределов Великой Польши при Фрейгайне. Сделав еще 50 миль, при деревне Погоржельцах мы переехали по мосту реку Варту и после 15 миль пути оттуда прибыли в город Гнезно, названный так его строителем Лехом, первым польским князем, по совету кудесников, от гнезда белых орлов, около 550 года нашего искупления. Тут было местопребывание самого Леха и его потомков до Крака, строителя Кракова, который и жил в нем; тут же жил впоследствии и Пяст и многие из его потомства. Туда же правнук Пяста Болеслав Храбрый позаботился перенести тело мученика Адальберта, второго тамошнего архиепископа, выкупив его у язычников пруссов, его убийц, и сделав ему приличное погребение. Архиепископским же достоинством этот город почтил первый из христианских князей Польши Мечислав, правнук Пяста, около 965 года, с утверждения Иоанна XIII, занимавшего тогда престол св. апостола Петра. В начале XV века от воплощения Бога Слова этому городу придана новая знаменитость, когда архиепископ его Николай Трамба получил от Констанцского собора достоинство примаса в Польше. Значение города еще увеличилось, когда в следующем столетии Иоанн Лаский получил от Латеранского собора звание постоянного папского легата в Польше, не только для себя лично, как до того Генрих Китлиций от Иннокентия III, но и для своих преемников. В гражданском же отношении архиепископ Гнезненский, самая важная особа после короля, во время междуцарствия представляет как бы тень его, да и всегда отличается значительными преимуществами.
Проехав в тридцати милях оттуда город Пакосц на реке Нотеце, мы прибыли в Бромберг или Быдгощь, королевский город на реке

Путешествие в Московию
53
Берде в Малом Поморье, тоже в 30 милях расстояния от Пакосца, который при недавнем вторжении шведов, по случаю переменчивости военного счастья и бедственной превратности войны, был взят ими и потом отнят у них назад. По приезде нашем туда горожане приняли нас суровее, чем шведов. Оттого мы и принуждены были переночевать за городом на постоялом дворе.
Малое Поморье, в древности часть Поморья, обитаемая готами, происходившими от германского народа вандалов, была занята потом сарматами-венедами, или вендами, усвоившими себе имя первых, заключала в себе часть Кашубии и управлялась долго собственными князьями. Это было до 1290 года, когда Местовин завещал ее, по просьбе своих подданных, князю Великой Польши Премыславу, помимо своих родственников по отцу, князей Переднего Поморья, и двух дочерей, одной, бывшей за князем руенским, а другой — за графом Адольфом Голштинским, и таким образом Малое Поморье стало яблоком раздора между ними. Но меж тем как они ссорились, Тевтонский орден, вооружившись, и сам подоспел на спор и одолел их, а в 1310 году, покорив эту страну, присоединил ее к своей Пруссии, которую отнял у эстов. Потому что, когда Мазовию бедственно разоряли язычники пруссы, князь мазовский Конрад, чувствуя себя не в силах оборонять ее, с дозволения римского императора Фридриха II 29 мая 1226 года возложил эту обязанность на марианских рыцарей, до того уже изгнанных сарацинами из Сирии и бывших в то время под управлением четвертого магистра ордена Германа Зальца. Конрад предоставил им область, заключающуюся между реками Вислой, Мокрой и Древенцею, с присоединенным к ней недавно Хельменским округом, который, однако ж, должен быть возвращен ему, когда они, по уговору, поделятся с ним отнятыми землями у побежденных пруссов. Крестоносцы повели дела с таким усердием, что победоносным своим оружием покорили пруссов, а потом польский король Владислав Локоток позвал их на помощь своему замку Гданску, осажденному бранденбургскими маркграфами Иоанном и Вальдемаром: они освободили замок и удержали его за собою в возмещение издержек. В 1310 году они взяли также и упомянутый город и утвердились во всем Поморье, купив его у тех маркграфов с соизволения императора Генриха. В последовавшей затем войне, которая тянулась с переменным успехом, поляки и крестоносцы сражались между собою до тех пор, пока в 1343 году рыцари не вынудили у Казимира Великого грамоту, уступавшую им все его права на Поморье и Хельменский округ с согласия светских вельмож его королевства. После того, в 1408 году, Ягайло нанес войску крестоносцев жестокое поражение при Грюневальде, к тому же при этом упадке силы их они не ладили между собою из ненависти и так слабо правили своими подданными, что эти последние в 1454 году почти

54
Августин Мейерберг
все перешли от них к победителю, а потом к его сыну Казимиру, во время управления орденом магистра Лудовика Эрлингсгаузена. Они далеки были от того, чтобы своим преемникам оставить возможность возвратить назад утраченные земли; напротив, еще сами нашлись вынужденными стать подручниками Польши. После того Альберт, сын Фридриха из онольбахской линии маркграфов бранденбургских, тридцать четвертый магистр ордена, распростившись с католической верой, принял 24 февраля 1525 года лютеранскую и уступил своему дяде Сигизмунду I, сыну Казимира, орденское право на все Малое Поморье и часть Пруссии, но удержав за собою в потомственном владении гораздо большую ее часть с титулом прусского герцога, под подручничеством Польши. Оттого Пруссия и разделилась на королевскую и герцогскую.
Королевская Пруссия состоит из Варминского и Хельменского епископств, воеводств Хельменского, Мариенбургского и Малопоморского с большими городами: Торунем, Эльблонгом и Гданском и премногими другими меньшими городами.
Ее гражданское управление принадлежит трем учреждениям: первое составляют епископы варменский и хельменский, воеводы начальники крепостей и низшие придворные чины, заведующие судом в пограничных округах Хельменском, Мариенбургском и Малопоморском, и в больших городах: Торуне, Эльблонге и Гданске. С их совета король обязан управлять всеми делами, касающимися всей Пруссии.
Второе учреждение — дворянское, имеющее свои собрания и судебные округи: в Хельменском, в городах Ковалеве и Голубе, в Мариенбургском в Христибурге, в Малопоморском, в Тщеве, в Свеце, Тухоле, Сухове, Мирахове, Луцке и Лавенбурге, ныне отчужденном бранденбургскому курфюрсту вместе с Битовым, в каждом из них судья и выборный из граждан их округа заведывают гражданским судопроизводством.
Третье правительственное учреждение составляют меньшие города, из которых каждый судит своих граждан.
Герцогская же (княжеская) Пруссия, распадавшаяся в старину на многие мелкие области, ныне заключает в себе округи Самбландский, Натангский и Оберландский. Все они, по праву наследства, перешли, по кончине Альберта 20 марта 1568 года, к его сыну Альберту Фридриху и его временным опекунам, а по смерти его, последовавшей 28 августа 1618 года, к курфюрсту бранденбургскому Георгию Вильгельму, ныне же признают своим государем сына его Фридерика Вильгельма, недавно освобожденного от всяких зависимых обязанностей договором в Быдгоще в 1657 году.
Управление всем герцогством вверено преимущественно четырем судебным учреждениям. Первое место занимает Верховное уп¬

Путешествие в Московию
55
равление, которое составляют: наместник герцога, главный воевода герцогства, бургграф, канцлер и маршал. Второе место составляют 4 старшие и 8 младших Гауптманов, и все они из дворян. Каждое гауптманство судится своими дворянами, так же как и каждый город своими гражданами. Третье есть Верховный апелляционный суд, учрежденный в 1657 году, который состоит из председателя, пяти дворян и трех законоведов. А четвертое — Надворный суд, в котором, под председательством дворянина, заседают пять дворян и трое граждан. В герцогстве два сословия: одно дворянское, к которому принадлежат графы, бароны и дворяне, а другое гражданское, состоящее из горожан, которые имеют право голоса в областных сеймах.
Оставив негостеприимную Быдгощу, мы, сделав 40 миль, прибыли в Тухолу, лежащую тоже на реке Берде; город этот доселе не оправился от бедствий шведской войны. Отсюда, проехав 50 миль, остановились в Хойнице или Скоржеве, с замком, при реке Ферсе, также пострадавшей от войны; в нем суд воеводский. Продолжая далее путь, после двенадцати миль приехали 12 марта в Гданск, славную пристань на Балтийском море.
Что Гданск построили датчане, а не Визимир, король польский, по уверению Гваньина, это, кажется, можно заключить из самого этимологического производства этого названия, хотя Понтан в своей «Датской Истории» и утверждает, будто бы он нашел у поморских летописцев, что во время морской войны датского короля Вальдемара 1 с поморским князем Собеславом около 1165 года король построил при устье Вислы замок или укрепленное место Дансвиг. Клювер же, чтобы польстить своим землякам, предпочитает производить это название от неба, уверяя, что оно дано Гданску по заливу Коданскому, или Годанскому, который теперь называется нами Балтийским морем, или лучше от имени Творца и неба и моря, т.е. германского божества Дана или Годана. Собеслав, занявший его вскоре по отступлении Вальдемара, первый, говорят, дал этому городу его права. От преемников же его этот город перешел во владение бранденбургских маркграфов, от них к полякам, а от этих к марианским рыцарям, а сбросивши иго их, в 1454 году подчинился наконец, на известных условиях, польскому королю Казимиру Ягайловцу. В 1632 году на сейме чинов в Варшаве, собранном по смерти Сигизмунда III для назначения ему преемника, Гданск получил право подавать и свой голос при избрании короля. Этот древний город, возобновленный в 1343 году, был обнесен стенами, а заметив, что с гор, возвышающихся с южной и западной стороны от него, всякая буря засыпает песком городские дома, он в 1656 и следующих годах, когда шведский король пытался его разрушить, оградил их самыми сильными укреплениями, частью сломавши, а

56
Августин Мейербере
частью сжегши городские предместия. В управлении этой общиной первое место занимают четыре консула и 14 сенаторов, из которых король ежегодно выбирает своего бургграфа. Второе правительственное место составляют старейшины, т. е. судьи или, так сказать, помощники судей, заведывающие гражданскими уголовными делами. А третье — Великий совет ста мужей, во многих случаях предоставляющий, однако ж, право обжалования (апелляции) к королю. Большинство жителей — лютеране, немало и кальвинистов, меньше всего последователей древней католической веры. Впрочем, все пользуются равной свободой богослужения. Тамошний сенат, из уважения к священному цесарскому величеству, прислал своих сочленов навестить нас двоих и почтил нас в виде подарка вином.
Продолжая наше путешествие 17 марта, тотчас по выезде из Гданска, мы переправлялись с немалым трудом в полую воду на паромах через Вислу, которая в древности называлась Вандальскою и составляла границу между Германией и Сарматией.
Потом сделали 26 миль по песчаной дороге на берегу Балтийского моря, или залива Коданского у Плиния, Венедского у Птолемея, и у Тацита — Свевского: тут тянется длинное возвышение из наносного песку с моря и с залива, называемое остров Неринга, и простирается до деревни Армлении, признающей судебную власть Гданского округа, а далее за нею Натангенского. На четвертый день после того, с восходом солнца, мы прибыли к Пилавской переправе. Ветра не было никакого, и в самую тихую погоду гребцы благополучно привезли нас в Пилаву. Этот ничем не замечательный городок (кроме только изобильной ловли осетров) едва ли бы отметили на своих картах космографы, если б не заступились за него пред ними два укрепления, которые тут построены. Оба они возвышаются по обеим сторонам устья, которым Гаф изливает свои воды в Балтийское море и поглощает себе подвластные реки, так что корабли без их ведома никак не могут проходить мимо их, не подвергаясь величайшей опасности. Начальник этих крепостей и окрестных мест Петр де ла Каве осыпал нас самыми любезными вежливостями.
Выехав в тот же день дальше, мы увидали на правой стороне залива город Фишгаузен, построенный крестоносцами в 1269 году на том самом месте, где 23 апреля 997 года тамошние жители-язычники замучили св. Адальберта, привязав его к столбу и пронзив семью копьями. Сначала он был епископом пражским, а потом архиепископом гнезненским. После того этот город был местопребыванием епископов самбландских до тех пор, пока Георгий Поленц, разошедшись со своею невестою, церковью и верой и бросившись в объятия балгенской женщины, уступил это место прусскому герцогу в постоянное владение.

Путешествие в Московию
57
После 35 миль пути мы приехали в Кенигсберг, обширный город, построенный в 1260 году шестым магистром Тевтонского ордена Поппом Остерлингом, в Самбийском, или Самландском герцогстве, неподалеку от устья Преголы, при слиянии рек Ангерапа и Аллы. Он получил название Кенигсберга в честь и воспоминание чешского короля Оттакара, помогавшего крестоносцам покорить эту страну. Бартольд Австрийский увеличил его в 1300 году присоединением городка Лебеника, а Винрих Книпроде, в 1380 году, городком Книпгоф. Ныне он славится многочисленным университетом, основанным, по внушению Лютера, герцогом Альбертом; в нем имеет пребывание и сам герцог, как подручник Польши. Отправившись оттуда не мешкая, на самом рассвете, мы сперва переправились через реку Самбию. Потом прибыли на Куронский полуостров, по туземному названию Неринга, образующий между Балтийским морем и Куронским заливом длинную плотину из поднявшихся вверх песков. После ста миль пути, в продолжение которого море почти всегда мирно омывало колеса наших повозок, 8 марта, благодаря нашим возницам, мы имели уже в виду у себя крепость Мемель и переправились туда на лодках с лошадьми и поклажей.
Эта крепость построена после своего города Христи-Мемеля в 1279 году на краю Пруссии на р. Мемеле и близ Рагнета для отражения литовских набегов, в том самом месте, где пресные воды Куронского залива сливаются с солеными морскими, а в 1313 году обнесена высокою стеною и обведена рвом при 13-м магистре Тевтонского ордена Карле Бефарте Трирском.
Эти пески обоих Нерунгов, о которых мы упомянули, вместе с Судинией, или с Судавией, между ними выдающимся в море мысом, суть те берега Венедского залива, куда в то время, когда с одной стороны западный, а с другой северный ветер поднимут бури, море выбрасывает из своих недр янтарь, завернутый в морской траве или мхе. Набрали там его и мы, хотя уж опоздавшие собиратели после уборки жатвы.
И начальник крепости Мемеля, и правительственные городские лица обошлись с нами так грубо, что никакие наши просьбы не сильны были согласить их приказать, чтобы приготовлены были для нас за деньги повозки до ближайшей Куронии. Так и должны мы были прождать там целых два дня, пока не наняли на службу других крестьянских телег, на которых и отправились 28 марта и, сделав 25 миль, приехали в жмудскую деревню Гейлигаву, где и переночевали.
Жмудское княжество, когда-то очень послужившее в пользу Литве для расширения ее пределов, составляет ныне приращение ее пространства. Пределы его: Семигаллия, восточная часть Куронии, Курляндия, Балтийское море, Кутрянский залив и воды р. Немана. Оно поросло лесами, в которых бегает очень много лосей, а

58
Августин Мейербере
бесчисленные рои пчел доставляют превосходнейший мед. И почва там самая плодородная, которая обрабатывается деревянным, а не железным плугом. В старину населяли его эстии германского происхождения, так же как и Пруссию и Ливонию. Но в X веке нашего искупления оно приняло к себе итальянцев Колонна в разное время, было тревожимо оружием соседних пруссов до тех пор, пока не вошло в состав Литвы, которой долго было кормильцем, в качестве ее члена, и не отдано было Витовтом в 1404 году прусским крестоносцам. Через четыре года Витовт раскаялся в том и с помощью воеводы своего Ромбоуда отнял его у них врасплох. Спустя три года они отказались от прав на Жмудь по Торунскому договору с Витовтом и Ягайлом на том условии, чтобы взять ее обратно по смерти их обоих, однако ж по договору 1422 года принуждены отказаться от нее навсегда. Меж тем Ягайло подвизался по-апостольски: он привел жителей в христианскую веру, построил и наделил имуществом 12 приходских церквей по числу округов: по его же настоянию в 1417 году, октября 24, жители получили от легатов Констанцского собора архиепископа Львовского и епископа Виленского, первого епископа Матфея; местопребыванием его были Медники на р. Вирвите, где ныне пребывает 26-й епископ Александр Сапега, которого викарий епископ Спягленский. В 1655 году москвитяне взяли и сожгли почти весь славный город Троцкого воеводства Ковно, на самой р. Вилии и близ р. Немана, и стояли тут до 1662 года, но опасались заходить в незнакомые им леса соседней Жмуди, уже ожидавшей шведов, и оставили ее нетронутою. А шведы поступили не так: они разорили ее и разогнали чуть не всех тех, однако очень крепких в работе, лошадок, которых она вскормила в бесчисленном множестве.
На другой день мы тотчас же переправились через реку, текущую за городом одного с нею названия, составляющую границу между Судавиею и Курониею, и, отъехав недалеко, увидали поджидавших нашего приезда четверых герцогских придворных из областных дворян. Они приняли нас с почетом от имени своего герцога и отвезли в 3 каретах в Рутцаву, в десяти верстах оттуда. На следующий день, когда, отъехав еще 8 миль, мы были уже в 2 милях от Гробина, нас встретил наместник области Иоанн Фридрих Рек в сопровождении многих дворян и с 4 другими каретами; потом он принял нас очень благосклонно от имени герцога и отвез в замок в собственной карете своего государя. А там, на крыльце, при выходе из кареты, принял нас сам герцог и отвел в комнаты для приезжих.
Наутро мы исполнили долг вежливости, всемилостивейше возложенный на нас императором, как к самому герцогу, так и его супруге Алоизе Шарлотте, благоразумнейшей принцессе, сестре курфюрста бранденбургского Фридриха Вильгельма.

Путешествие в Московию
59
Обширную область Ливонии у Рижского залива населяли в древности венеды, народ сарматский. Прогнав венедов, место их заняли переселившиеся туда с берегов Рейна, или лучше Везера, германцы эстии, задолго еще до пришествия Христа. Они хоть и имели грубые нравы, но, по природной простоте своей, способны были к более мягким. Потому что, когда, в царствование Фридриха Барбароссы, стали приставать к их берегу одноплеменники их, немцы, для торговли, они оказались способными к этому делу и научились у немцев не только быть бережливыми в домашнем хозяйстве, как насмехается враг немцев Пясецкий, и не бросать воска, высосав из него мед, по их старинному обычаю, но еще к более важной пользе для себя не относиться с презрением к ручьям с текучею водой и не выкапывать колодцев, разбросанных в разных местах, которые не могли держать воду, не обращаться с мольбою к опасной силе демонов, неспособных ни на какую помощь, пренебрегая спасительным призыванием Всемогущего Бога. Потому что сегенбергский каноник, или монах, Мейнгард, вмешавшись между немецкими купцами в 1170 году, приплыл к ливонскому берегу, чтобы купить драгоценные жемчужины, души ливонцев, ценою своих забот и даже жизни, если потребует надобность. Много таких жемчужин, приобретенных его усильным трудом, он вставил в драгоценное ожерелье католической веры и возведен в главного пастыря ливонцев, получив посвящение от бременского архиепископа Гартвика 11, с соизволения Папы Иннокентия III. Однако ж, так как Ливония была тогда почти со всех сторон окружена неверными и еретиками, многие поселившиеся там немцы для помощи себе и жителям, которых, из христианской любви, они взяли для обороны под свое покровительство, поступили в священное воинское общество, по увещанию Альберта, 3-го епископа ливонского; называлось оно обществом братьев меченосцев, коих герб два красных меча со звездою, нашитых крестообразно на груди плаща. Они выбрали из среды себя магистра Виена и командоров, которые заведывали делами по управлению всей области вместе с рижским архиепископом и епископами юрьевским, ревельским, эзельским и куронским, поставленными с соизволения римского Первосвященника. Они долго и сильно отражали нападения соседей на свои пределы. Однако ж, подвергаясь нападениям со всех сторон, орден не мог справиться с силами и изнемог под возложенным на него бременем; почему магистр его Волквин и присоединил его к Тевтонскому ордену крестоносцев, находившемуся в то время в Пруссии под управлением магистра Конрада Тюрингенского, получил крест и покровительство этого ордена под условием дани и повиновения. Впрочем, спустя три столетия, преемник Конрада Альберт Бранденбургский освободил ливонских рыцарей на будущее время от всякой Дани и покорности, за огромное количество золота.

60
Августин Мейербере
После того лютеранское учение, прокравшись из Пруссии, зашло и в Ливонию: все сословие рыцарей, а вскоре и сами епископы, приняли его с такою жадностию, что все взяли себе по подруге, в противность правилам первоначального их устава, и стали продавать имения и поместья, как церковные, так и орденские, либо передавать их своим детям по праву наследства. В заботах же о том, как бы закрепить за собою все свои захваты сильным покровительством, они нашли польского короля Сигизмунда Августа пригоднее всех для своих смелых попыток, зная его равнодушие к делам веры и не сомневаясь, что он будет поступать по примеру отца, Сигизмунда, который изгнал название тевтонских рыцарей из соседственной Пруссии. Так, по совету виленского воеводы Николая Радивила Черного, магистр Готгард Кетлер, вестфальский дворянин, отдал Ливонию с городом Ригою в зависимость Сигизмунда, сначала в Вильне, в последний день августа 1559 года, а потом в Риге 17 марта 1560; на другой день то же сделал и рижский архиепископ от имени согласных с ним каноников. Впрочем, Кетлер удержал за собою и своим потомством Куронию и Семигалию в качестве польской лены (подручничества), принес присягу за них лично Сигизмунду Августу 29 ноября 1561 года в Вильне, получив титул герцога курляндского и семигальского в Ливонии и передав ему крест и другие знаки ордена.
Герцог голштинский Магнус тоже отдал под покровительство Польши Пильтенское, или Куронское, епископство со всеми его задвинскими местами, которые отняты им у дяди его жены Марии, московского царя Ивана. Это владение было продано епископом Иоанном Мюнхгаузеном датскому королю Фридриху II в 1559 году, а этот на другой год отдал его Магнусу как родственнику вместо его наследственной части в Голштинском герцогстве.
Успех показал, что эти договоры Сигизмунда Августа не были одобрены Верховным Владыкою всех ленных владений в мире. Еще при жизни короля москвитяне захватили большую часть Ливонии и утвердились в ней до тех пор, пока храбрость и счастье короля Стефана не заставили их выйти оттуда. Однако ж шведский король Эрик надолго захватил Ревель и по этому мосту не только сам переходил в Ливонию, но потом и его преемники: Иоанн, Карл, Густав-Адольф и Карл-Густав распространили свое победоносное оружие так далеко и так крепко держались против москвитян и поляков, что Швеция овладела как собственностью утвержденною за ней недавно по Оливскому договору всею Ливонией, кроме Динабурга, Режицы, Люцина и Мариенгаузена, находившихся в руках москвитян вместе с Эстонией и островом Эзелем, вырученным от датчан по договору в Бремсембре в 1645 году. Так ускользнуло у поляков владение всею Ливонией. Та же, может быть, участь предстоит им и в Пруссии, уже в виде пролога к следующей потом драме, от феодальных прав

Путешествие в Московию
61
на области герцога Альберта, обещанных им Сигизмундом, внук его Иоанн Казимир навсегда отказался в пользу курфюрста Фридриха Вильгельма, его праправнука от внука Анны.
Итак, потомок того Готгарда герцог Иаков держит бразды правления в Куронии и Семигалии. Однако ж ему должно еще браться за них слегка, потому что областное дворянство так щекотливо, по случаю своих чрезмерных преимуществ, что если сдерживать его покрепче, упрямое и своевольное, оно сбросит с себя седока и никогда не будет иметь недостатка в щедро задаренных покровителях при королевском дворе. В прежние годы испытал это на себе отец его, Вильгельм: не в силах будучи склонить к должной покорности возмутительное презрение к себе курляндского дворянина Магнуса Нольды, он умертвил его через своих убийц и потом надругался над ним; однако ж едва-едва загладил этот поступок у ленного своего государя двадцатилетним изгнанием и отобранием его имений в герцогстве.
Области Куронии управляются четырьмя государственными советниками, а именно: наместником, бургграфом, канцлером и маршалом, двумя придворными советниками, четырьмя старшими Гауптманами: Митавским, Гольдингенским, Зельбургским и Туккумским и семью младшими: Гробингенским, Дурбенским, Фрауенбургским, Ландавским, Шрунденским, Баусским, Виндавским и Доблинским. Они судят дворян и крестьян, каждый в своем округе, жалобы на них подаются герцогу, а на этого — ленному его государю, польскому королю.
Поместья дворян мало различаются от вотчин; сами дворяне властвуют над крестьянами как над рабами, принуждая их без разбора ко всякой работе.
Впрочем, дворянство округа, в старину епископства Пильтенского, оспаривает свою зависимость от областного герцога, признавая себя непосредственно зависимым от польского короля. Этот округ простирается от р. Веды до острова Эзеля, Латрина у Плиния; в древности находился он во владении у гирров, эстийского народа, и заключает в себе немалую часть Ливонского залива. Мы уже заметили, что этот округ, проданный епископом его Иоанном Мюнхгаузеном в качестве наследного владения датскому королю Фридриху II, передан этим государем брату его Магнусу. По убеждению короля Магнус, вместе с остальною Ливониею, тоже накинул на себя приятные с виду сети покровительства Сигизмунда-Августа. По смерти Магнуса вышли споры из-за этого владения между Стефаном, королем польским, и Фридрихом Датским, защищавшим свои наследственные права на него. Посредник мира 1585 года Георгий-Фридрих, маркграф аншпахский, прекратил эти споры так, чтобы датчанин, получив с маркграфа 300 тысяч рейхсталеров, уплаченные им при

62
Августин Мейербере
покупке Мюнхгаузену, отказался от своего права на эту область, которая переходит к маркграфу на правах заложенной. Но в том же году, 15 декабря, это решение оспаривал торжественным обжалованием герцог курляндский Готгард в Гродне, в присутствии короля Стефана. Однако ж, нимало не уважив того, король передал право выкупа этого округа своему родственнику Балтазару Баторию, по его желанию и с согласия чинов Речи Посполитой, утвердивших это двумя постановлениями. Впрочем, эти последние были отменены по нежеланию маркграфа Георгия-Фридриха, и в 1598 году, не вредя правам герцога курляндского Фридриха, изъявившего на это свое согласие, владение упомянутым округом не только и вперед предоставлено в пользование маркграфу, но распространено и на жену его, согласно с соблюдаемым во всей Польше обычаем, называемым пожизненным правом. В 1609 и 1611 годах герцог курляндский Вильгельм получил от короля и Речи Посполитой дозволение выкупить этот округ, так что, уплатив 30 000 талеров бранденбургскому курфюрсту Иоанну-Сигизмунду, общему наследнику Георга-Фридриха, и обещавшись давать вдове маркграфа аншпахского ежегодно 1000 золотых, он сделался полным владетелем округа. Когда ж Вильгельм не очень озаботился уплатой этих денег, вдова-маркграфиня опять введена была во владение округом в 1617 году через королевских поверенных, присланных в Куронию, и уступила свое право вместе с владением округом Герману Майделю. А по смерти ее, в 1639 году, сын Якова-Вильгельма, ссылаясь на то, что ее пожизненное право, переведенное на Майделя, теперь не имеет силы, заспорил с этим ее преемником и наследником, потом даже и с дворянами округа, не хотевшими подчиняться его судебной власти. Эта тяжба тянется и до сих пор: в нее вмешались и жмудские епископы с своими правами, заведывающие епископством (ныне округом) по особенному приговору Урбана VIII, и основательными заявлениями устранили вредные для себя предубеждения.
При устье Веды, названной так, может быть, от венедов, обитавших в старину на этом море, лежит на высоте небольшой город Виндава, где Балтийское море образовало удобную пристань. Но еще удобнее пристань на острове Либаве напротив Гробина. Пользуясь такими удобствами, герцог, подражая Соломону, занимается торговлей через посылаемых поверенных, отправляет свои перевозные суда и корабли даже в Америку, где владеет островом Табаго, и к берегам Восточного моря, где у него есть островок еще меньше, именно Гамбия.
2 апреля мы выехали из Гробина благодаря попечениям о дальнейшем нашем путешествии литовского дворянина и доблинского воеводы Фридриха Дранковича, исполнявшего приказания герцога. Он пользовался для нашего удобства и герцогскими и его поддан¬

Путешествие в Московию
63
ных повозками, да еще без всяких с нашей стороны расходов, и 13 апреля с трудом довез нас на пространстве 200 миль до Цецина, на границе Семигалии. На народном наречии это слово означает конец земли. Снега, понемногу таявшие от весенней погоды, и часто перепадавшие дожди так глубоко промочили землю, что она, засасывая копыта лошадей и колеса повозок, мешала движению тех и других, которые никак не могли справиться с ней. Каждый ручеек, через который в другое время перебирался вброд ребенок, до того развело водою, что он походил на большую реку и не давал нам переправиться через него иначе, как на плотах, и тогда мы должны были связывать их вместе. Вдобавок к тому еще край, оплакивающий свое разорение не от захватившего его шведа, который сохранил его нетронутым от всяких невзгод войны как свою родовую область, хотя не надеялся уже никогда возвратить ее себе, а от покровительственного нахальства защитника-поляка; к тому же еще жалкое запустение, и оттого малочисленность поселян и рабочего скота, и тоже разные другие недостатки. Все это делало для нас путешествие наше до того затруднительным, что, нечего греха таить, никогда и ни в какой дороге не выносил я столько беспокойств.
Приехавши в Цецин, мы тотчас же с нарочным уведомили о том московского воеводу в Кокенгаузене. Вследствие того дворянин Иван Афанасьевич Желябужский, назначенный царем в приставы для сопровождения нас в Москву, на другой же день позаботился, через присланного сотника, уведомить нас о своей готовности завтрашний день нас принять, по приказу его государя, и потом сколько можно скорее отправиться с нами в дорогу к царю, но чтобы мы прислали к нему список своих имен и нашей прислуги, с обозначением наших должностей, а на другой день и наши пожитки.
Исполнив все это, 18 апреля двинулись мы в путь и после недолгого переезда в восемь миль прибыли на берег Двины, против Кокенгаузена. Эта река, известная Птолемею под именем Рубона, получает свое начало и название от озера Двина, в 50 милях расстояния от болота Фрянова, в Волконском лесу, в Ржевском княжестве, в таком же расстоянии и от истоков реки Днепра. Сначала течет она к западу, а потом продолжает свой путь с сильною быстротою на север и уносит с собою реки, сливающие с ее водами свои: Велижку, Вивячку, Шомку, Касплю, Витьбу, Лучосу, Добрыню, Крезивину, Улу, Оболь, Полоту, Усачу, Дисну, Дрису, Друю, Дуету, Индрицу, Евст, Кокну, Огру и Межу. Она протекает города: Велиж, Витебск, Улу, Полоцк, Дисну, Друю, Динабург, Крижбург, Кокенгаузен и Ригу и, утомленная шестисотмильным путем, вливается в Рижский залив Балтийского моря. Из России и Литвы она отвозит твердые, сплавленные огнем куски еловой, вязовой, липовой и ивовой золы, на которую большое требование у суконщиков и

64
Августин Мейерберг
мыловаров (поташ), коров и кожи превосходной выделки, пшеницу, смолу, коноплю, лен, мед, воск, сало и разные дорогие меха: все это разделяется между пруссаками, шведами, датчанами и немцами. А привозит река Двина соль, вино, цельные золотые и серебряные иоахимики (иоахимс-талеры) в Литву и Москву, где нет никаких металлов, кроме железа.
Когда мы пристали к высокому берегу, пришел к нам московский переводчик Лазарь Циммерман, из таких личностей, которым москвитяне дают очень почетное название толмачей, так как они умеют читать и писать. Переводчик сказал нам от имени пристава, что из письменного нашего вида от священного цесарского величества и из списка нашей прислуги, которые в прошедший день мы отправили к приставу с сотенным начальником для сведения, он усмотрел, что мы называемся посланниками священного цесарского величества. А в указе его государя сказано, чтобы он принял и проводил цесарских послов: почему и просит нас принять на себя труд повернее объяснить ему наше звание.
Император снабдил нас двойными верющими грамотами к царю. Одни называли нас посланниками, и мы должны были подать их царю при первом представлении, когда станем предлагать ему миролюбивое посредничество его цесарского величества между ним и польским королем. Потому что только для этого дела нам совсем неприлично было называться громким названием послов. Другие же грамоты честили нас этим более почетным именем, но мы должны были представить их только уже после того, как принято будет наше предложение, и когда мы заявим, что я от имени цесаря буду исправлять должность посредника о мире в том месте, какое назначится для рассуждений об этом предмете, тогда только, но никак не прежде, я получаю все качества посла, с полномочием для заключения мира между сторонами. Между тем мой товарищ, оставшись в Москве, исполнит то же самое поручение, которое возложено на барона Лизолу при польском короле, и будет объяснять царю недоумения, какие могли бы возникнуть между переговаривающими на съезде, узнав о том из моих писем к нему.
Итак, мы отвечали, что оба упомянутые наши письменные виды вполне удовлетворительно объяснили приставу, чтобы он отправил нас к царю в качестве простых посланников его цесарского величества. А потому и странно, что, по его уверению, царский указ запрещает ему принимать нас в качестве таких лиц, а между тем наши пожитки он все же озаботился перевезти в Кокенгаузен. Так пусть же он либо примет нас, либо пришлет нам назад наши пожитки, чтобы мы могли вернуться к пославшему нас нашему всемилостивейшему императору, а сам пускай будет в ответе за этот отказ у своего государя.

Путешествие в Московию
65
Услыхав это, пристав опять прислал к нам того же Лазаря сказать, что готов принять нас, под каким бы названием мы ни пришли.
Не было тайною для нас, что, по царскому запрещению, никому из москвитян нельзя заносить ногу за пределы отечества, ни дома заниматься науками, оттого, не имея никаких сведений о других народах и странах мира, они предпочитают свое отечество всем странам на свете, ставят самих себя выше всех народов, а силе и величию своего царя, по предосудительному мнению, дают первенство пред могуществом и значением каких бы то ни было королей и императоров. Предаваясь мечте о своем высоком превосходстве, они до того презирают всех иноземцев, как людей ниже себя, что если доведется им принимать посланников какого-нибудь государя, те, кому прикажет царь это дело, берут смелость требовать от них, точно несомненного долга, чтобы они первые выходили из кареты или слезали с лошадей и первые же снимали шляпы. А потом, когда поедут провожать их, не стыдятся прежде всех занимать для себя самые почетные места. И все это с такою наглостью, что иногда, после нескольких часов жаркого спора, им приходит охота показать, будто бы из одной только вежливости они отказываются от своего права, соглашаясь, чтобы настойчивый посол в одно и то же время с ними ступал на землю или снимал шляпу. Так, для предупреждения подобных состязаний мы положили поручить переводчику, чтобы он, едучи впереди пристава, предупредил его, что я не новичок в исправлении посольских дел, а потому и превосходно знаю, что следует ему и что нам. Стало быть, пусть он избавит нас от употребительных при исправлении его должности комедий своего рода, в которых мы вовсе не желаем быть действующими лицами.
При переправе через реку мы видели, как пристав выехал на лошади из крепости и вскоре слез с нее на берегу, стоял там шагах в восьми от лодки и ждал, пока мы высадимся. Когда первый из наших стал высаживаться, тронулся тоже и он к нам, так что принял нас ровно на половине расстояния между им и нами. Впрочем, он первый снял шляпу, а после него тотчас же сняли шляпы и мы. Когда все мы стояли с открытыми головами, он сказал, что прислан от великого царя и государя и проч. (весь титул своего государя он пересказал на память) к нам, посланникам его любезнейшего брата и друга Леопольда (тут тоже прочитал он по бумаге весь титул его Цесарского величества), чтобы принять нас и проводить к нему. Это и рад он исполнить.
Мы отвечали почтительным повторением всех титулов, сначала, однако ж, по долгу нашему, его цесарского величества, а потом уже царского. Пристав спросил нас о здоровье и, по московскому

66
Августин Мейербере
выражению, хорошо ли мы ехали? Потом подал правую руку нам обоим и всем почетнейшим лицам нашего общества. После того мы сели на подведенных нам лошадей и поднялись к домику за городом, назначенному для нашего приема. Впереди шли три сотни пехоты с распущенными знаменами и били в литавры. Заметив, что наш пристав, ехавший верхом, занял место на правой руке у меня, во избежание споров, мы подозвали к себе, под предлогом разговора, переводчика, который поместился слева от моего товарища, да так оба и ехали посреди их.
Ливонская крепость Кокенгаузен, построенная на высоких берегах Двины и впадающей в нее незначительной речки, укреплена больше местностью, чем искусством, и замечательна поражением семи тысяч шведов. В 1654 году овладели ею москвитяне, отняв ее у тех же шведов, вместе с Дерптскою областью и всею страною, даже до Печерского монастыря. На другой день мы остановились там по недостатку многих нужных в дороге вещей. По отъезде оттуда 19 апреля, 23-го мы прибыли в Мариенбург, сделав И миль все лесом, в котором не было ни одного плодовитого дерева.
Только что мы приехали, неожиданно прибыл туда же из Дерпта Афанасий Лаврентьевич Ордын-Нащокин, из думных дворян или благородных царских советников, тогдашний воевода Ливонии. Он тотчас же прислал служителя поздравить нас с приездом. На другой день было Светлое Воскресение у москвитян, которые пользуются греческим календарем, с прибавкою к нему дней празднования памяти своих местных святых. В этот день воевода угощал нас у себя с большею приветливостью и встретил у самых лошадей.
Обыкновенный образ жизни москвитян, даже и знатных, никогда не нарушает правил умеренности. На длинный и узкий стол, покрытый скатертью из плохого льна, ставятся уксусница, перечница и солонка. Каждому из обедающих кладут ложку и хлеб, но только не всегда, а тарелки, салфетки, ножа и вилки не кладется никому, кроме знатных. Потом подаются кушанья, каждое порознь, одно за другим, и во множестве, если много гостей; блюда одинакового вида, у всех почти знатных и других людей побогаче оловянные, так же как и весь столовый прибор, и по неряшеству прислуги запачканные. Начало обеда делает водка. Первую подачу кушанья составляет холодная вареная говядина, приправленная уксусом и сырым луком. Другие потом кушанья подаются либо вареные, либо жареные, либо с подливою, но ни в одном нет недостатка в больших приемах чеснока или лука, которые у москвитян самые изысканные, возбуждающие вкус средства. Тут уж наверное нет ничего поварского, никаких изделий кухмистерского искусства, которое изгнано из всей Московии. Со всем тем на эти кушанья они напускаются с такою жадностью, что скорее пожирают, нежели едят. Оглодавши

Путешествие в Московию
67
все мясо кругом какой-нибудь кости, они бросают ее оглоданную опять в то же блюдо, из которого взяли ее с мясом; туда же, потрясывая рукой, отряхают и приставшую к пальцам слюну, которая отделилась во рту от глоданья и смешалась с подливой. Напитки у них разные: вино, пиво, которое пьют редко, всякие меда в более частом употреблении, и водка, составляющая начало и конец обеда. Для этих напитков назначены и разные, особенные для каждого сосуды: братины, кубки, кружки, чаши, стопы, рюмки, чарки, стаканы, все большею частию оловянные или деревянные, редко серебряные, да и те почерневшие и грязные, потому что забота, чтобы они не истерлись, не позволяет москвитянам их чистить. Когда же захотят задать пир друзьям, тогда выставляют напоказ все, что есть у них; считают, что пир не пышно устроен или не искусно приготовлен, если вместе с мясами и птицами не подано будет множества блюд с разною рыбой, за которую москвитяне, хоть и из грубой роскоши, платят дорого. Впрочем, они не с таким тонким вкусом, чтобы бросать эту рыбу или брезгать ею, если она, по обыкновению, и испортилась. О сладких закусках (десерте) после обеда москвитянам и заботы нет, потому что пока еще придет пора подавать их, они больше уж не находят для них места у себя в желудках, раздувшихся от начинки пищею. Предел питью полагает одно опьянение, и никто не выходит из столовой, если его не вынесут. В продолжение стола вдруг разражаются самою звонкою рыготней, с отвратительным запахом непереваренной смеси чеснока, лука, редьки и водки, и эта рыготня, с позволения стоиков, предоставляющих полную свободу ей и чревобесию, сливаясь с громозвучными испарениями их желудков, обдает окружающих самым вредным серным смрадом. Носовой платок держат не в кармане, а в шапке, но за столом сидят с открытыми головами, так что, когда нужно бывает высморкаться, за отсутствием платка его должность исправляют пальцы, которые, вместе с ноздрями, вытираются потом скатертью. Речи разговаривающих, как людей, не образованных никакою школой или грамотностью, решительный вздор, очень часто оскорбляющий порядочный слух. Злословие, восхищение самыми мерзкими делами или наглым хвастовством, которое порочит честное имя других, составляют замечательные изречения и остроты многих речей. Иной раз на этих пирах не бывает недостатка и в подарках своего рода. Всегда входит в столовую и жена хозяина в самой нарядной телогрее и во всем женском убранстве в сопровождении двух или многих прислужниц; она подает знатнейшему из собеседников чару водки, омочив в ней края своих губ. А пока пьет он, она поспешно уходит в свою комнату, надевает на себя другую телогрею и тотчас же приходит назад для исполнения такой же обязанности к другому собеседнику. Повторив этот обряд с каждым из прочих гостей,

68
Августин Мейерберг
потом она всегда становится у передней стены: стоя там с опущенными на пол глазами и сложив по бокам свешенные вниз руки, она отдает терпеливые уста поцелуям собеседников, которые подходят к ней по степени своего достоинства и от которых так и разит неприятным запахом всего, что они ели и пили.
Впрочем, на пиру у Нащокина не было многого из подобных вещей: жена его не выходила к нам, собеседников было мало, да и то все подчиненные его воинской власти, изъявлявшие свое уважение к нему скромным молчанием. А сам он вовсе не глупый подражатель наших обычаев, с дружескою любезностью уволил нас от способа пить и закона напиваться допьяна.
Однако ж показал, что не совсем еще свободен от московского духа, когда за чарою высказал нам жалобу на то, что начальник литовского войска Михаил Пац держит в тесной осаде один городок в противность условиям перемирия, и настоятельно просил нас написать к нему, чтобы он оставил это покушение. Мы ему отвечали, что никакой посланник его цесарского величества не пытался уладить это перемирие, да и воюющие стороны не принимали императора в посредники мира, а потому нам и нельзя вмешиваться в это дело от его имени; это невозможно также и частным образом никому из нас, потому что не только нет у нас никакой дружбы с Пацем или с другим каким литовцем, но даже и в лицо их не знаем. Он с любопытством осведомился, по какой дороге мы приехали сюда? И, услыхав, как мы колесили в нашем путешествии, возразил, для чего же мы не направились ближайшею дорогой прямо в Москву чрез Польшу и Литву? Заодно уже и без всякой потери времени по опасному пути поехали бы мы сначала в Польшу, а то еще угодно ли будет королю ее принять это предложение цесаря? Мы дали такой ответ, что эти страны по случаю разорений, причиняемых столькими войсками, да еще в продолжение стольких лет, были тогда непроходимы и для одного пешего путника, по недостатку в съестных припасах. А император был уверен, что польский король тоже примет его миролюбивое предложение. Да и не наше дело было предлагать это королю, так как другой цесарский посланник при нем исполнит эту обязанность в свое время.
Многие из москвитян никогда и ничего не делают даром и, меряя одним только аршином своих нравов души других, не в состоянии постигнуть, чтобы кто-нибудь хотел быть бескорыстно добрым, и беспрестанно мучат себя подозрениями: оттого-то и бывает, что чистую правду чьей-нибудь бесхитростной речи эти подозрительные софисты обращают в худую сторону своими бесполезными тонкостями. Особливо, если услышат, что те, с кем они имеют дело, люди образованные. Потому что тогда считают все подозрительным в этих людях, как бы скрывающих лукавство под личиною простодушия,

Путешествие в Московию
69
точно так же, как Саул начал остерегаться Давида, узнавши его благоразумие.
Так и Нащокину, хотя и одаренному острым умом, хотелось выведать, не отправляемся ли мы к его царю с предложением миролюбивого цесарского посредничества, уже в уверенности, что поляк примет его? Он подозревал стачку между польским королем и цесарем, никак не допуская в душе, чтобы последний послал нас из чистого усердия остановить кровопролитие между христианами, скорее же оба они уговорились, что, в благодарность за оказанную недавно помощь против самого могущественного из захвативших Польшу государей, сам цесарь или кто-нибудь из державнейшего дома будет преемником короля, почему он и предлагает дело о замирении, стараясь для своих же выгод, либо все же уж не по простому расположению к государям различных исповеданий, из которых с одним посредник мира связан узами общих обрядов веры и кровного родства.
На другой день с подлинно странною московскою вежливостью он пожелал проводить нас, отъезжавших, с милю от города верхом.
26 апреля, оставив за собою Нейгаузен в сорока милях от Мариенбурга, мы выбрались из ужасных ливонских лесов на лежащие на припеке солнца печорские поля в московских владениях и, проехав по ним 10 верст (версты — московские мили, немного поменьше итальянских), мы прибыли к монастырю Печоре, который в 1581 году напрасно старался взять Георгий Фаренсбах по приказанию польского короля Стефана.
Итак, мы были уже в московской России, у народа, исповедующего Иисуса Христа, только по греческому обряду, давно уже при несомненной Божией помощи осужденному непогрешимым судом истинной и единственной его невесты, римско-католической церкви. Этот греческий обряд передал москвитянам рожденный вне брака сын Святослава князь Володимир, после своего крещения, в царствование греческих императоров Василия и Константина в 6496 году от сотворения мира, по общему у москвитян с греками летосчислению, а в 987 году нашего искупления, в Херсоне, по турецкому названию Сари Гермени, поселении жителей понтийской Гераклеи на Скифском полуострове. С тех пор они крепко держатся этой веры, в которую, впрочем, вкралось со временем немало отступлений от греческой. Таково было отступление сына Владимирова Ярослава, который в 1044 году хотел окрестить, по осужденному еще до VIII века обычаю монтанистов, кости своих дядей: Олега и Ярополка, идолопоклонников, погубленных двоекратным братоубийством. Когда мы услыхали, что в монастырской церкви хранится образ Пресвятой Девы, выросший на дереве и славный многими чудесами, нам пришло благочестивое желание поклониться ему как

70
Августин Мейербере
счастливому предзнаменованию при нашем въезде в Россию. Вот мы и попросили пристава позволить нам войти в церковь. На словах он позволил это, а на деле отказал. Потому что послал наперед предупредить ключаря, чтобы отнюдь не давал нам этого позволения, и когда мы подошли к церкви, он никак не мог добиться для нас входа туда. После уж узнали мы, что москвитяне запрещают людям иноземной веры входить в свои церкви (что делали они в старину, то и вперед будут делать). И если кто из любопытства проберется туда тайком, они сей же час выводят его, схвативши за плечи, и выметают после него пол, чтобы очистить его от осквернения поганым прикосновением. Да даже не хотят вносить в церкви и книги Ветхого Завета, чтобы не осквернить своих церквей, говоря, что в этих книгах написано много непристойного и предосудительного. Частные люди изгоняют их даже и из своих домашних божниц, а монахам вовсе запрещено читать оные (кроме Псалтыри и нескольких мест из Пророков).
В этом монастыре, так же как и в прочих, весьма многочисленных в Московии, монахам предписаны самые строгие правила, по достохвальному уставу Василия Великого. Потому что мясо запрещено им совсем. Дозволены только рыба, яйца и молочные кушанья, да и того не положено по понедельникам, середам и пятницам в продолжение всего года, если только эти дни не праздничные, так же и во весь сорокадневный (Великий) пост (кроме годовых праздников Благовещения и торжественного входа Господня в Царский град). Тогда не позволено также пить водку, ни чистую, ни с водою, ни пиво, а утолять жажду только чистой водой или кислой, от положенной в нее закваски и называемой на русском наречии квасом. Всем им велено бывать за общею молитвою в церкви в установленные часы, и ночью, и на рассвете. Однако ж эти священнейшие установления обращают в посмеяние почти все монахи, нарушающие их даже в монастырских стенах, а всего чаще вне их: вкусно накормленные у знакомых или родных, они потопляют в питье разных напитков уныние духа, навеянное строгим воздержанием. А тут поднимают ссоры, споры, волокитство и, откинув всякое приличие, слоняются по городским улицам, то пешком, то верхом, то в дрянных тележонках, нередко сами и правят, в платье, испачканном тысячью пятен и замаранном в глубокой грязи: так и учат народ, чтобы он истребил в себе предвзятое мнение об их святости не зельем каким-нибудь, а положительным сведением, и не ставил бы в грош их, пренебрегая должным, при других условиях, уважением к монашескому призванию. В числе монахов в каждом монастыре имеется игумен и старший по нему, да два-три монаха в священническом сане и исправляют божественную службу по очереди. Но и они тоже не выше других по святости, да еще, как бы подружившись с боже¬

Путешествие в Московию
71
ством, по случаю частого совершения жертвы, грешат гораздо бесстыднее, не будучи связаны ни страхом, ни благоговением. И это тем еще более, что самые важные преступления между ними обыкновенно наказываются только очень легким выговором.
В бытность мою в Москве был такой случай: в темнице сидел один молодой человек, поповский сын, за кражу из церкви святых икон, украшенных драгоценными каменьями. Он запирался в этом, был приведен к допросу и, не в силах будучи перенести боли от пытки, признал себя виновным в святотатстве, прибавив еще, что долгое время жил в блудной связи с одним священником, монахом того монастыря, из которого были украдены иконы. Когда позвали того в суд и поставили перед распутником, он не отперся от преступления, извиняя его преувеличенной человеческой слабостью. Пожалуй, кто-нибудь, вспомнив Божию кару нечестивым пяти городам, вообразил себе костер, сложенный в возмездие за открытое, да еще и сознанное, преступление. Но хотя это было бы здесь кстати, только вышла бы неправда. Напротив, этот добродетельный смертный освобожден был от уголовного наказания, а лишь посажен на несколько дней в смирительный дом и потом сослан на 42 дня в другой монастырь просеивать муку для очищения ее от отрубей. По окончании срока этой работы он должен был подходить в монастыре к келье каждого священника и, стуча в дверь ее, повторять: «Господи, помилуй!», потом получать от каждого по три удара по спине плетью и таким образом мог очистить себя от преступления. А мальчик возвращен был отцу его попу, чтобы помещик попа вознаградил на свой счет убыток, причиненный покражею церкви, в урок себе: пусть вперед смотрит построже за своей прислугой и тем останавливает ее от дурных дел. Однако ж все же он не утратил своего господского права на этого преступника, как бы закабаленного ему за уплаченные за него деньги до тех пор, пока своею службою тот не выкупит себя из кабалы, на основании законов, определяющих цену таких заработков. Говорят, что монастыри наделены такими богатыми вкладами благочестивых людей, что вместе с высшим духовенством владеют будто бы третьей частию всех поместьев в Московии.
Мы выехали из Печоры после обеда и на другой день проехали те поля, на которых магистр ордена Меченосцев в Ливонии Вальтер фон Плеттенберг с небольшим 12-тысячным войском разбил Василия Ивановича, великого князя московского, имевшего в строю против него 100 тысяч русских и 30 тысяч татар: с потерею одного только воина Плеттенберг истребил неприятелей чуть не всех наповал. Потом, сделавши 40 верст, мы прибыли в Псков. Еще за милю расстояния от него мы заметили на открытом поле 300 всадников, ожидающих нашего приезда, и в числе их несколько пехотинцев. Почти все они были офицеры, судя по платью на них и убору лоша¬

72
Августин Мейерберг
дей, выряженные напоказ. Меж тем как мы сидели в карете, один из них, их начальник, не сходя с лошади, сказал нам, чрез переводчика, что они присланы принять нас боярином князем Иваном Андреевичем Хованским, главным воеводою псковским, по царскому указу. Когда, изъявив нашу благодарность, мы продолжали путь к городу, они ехали впереди нас. Приблизившись к реке Великой, в древности Турунту, омывающей стены города с юга, мы переехали ее на лодках; а когда вышли на берег, подошли к нам главные лица из всадников и, подав правые руки, поздравили нас с благополучным приездом. На противоположном берегу стояли в большом числе пешие и конные войска: последние из них, конники, провожали нас, пока мы ехали все в карете, до отведенного нам помещения, по городским улицам, на которых по обе стороны были поставлены 50 рот мушкетеров. Для караула даны нам 50 стрельцов, или телохранителей; впрочем, они не запрещали выходить никому из нашего общества.
Сам князь Хованский не прислал никого посетить нас от своего имени, не почтив нас и подарком: такое нарушение обычаев мы приписали неудовольствиям, бывшим у него с Нащокиным, отчего он и не хотел поступить по его примеру из пренебрежения к нему. Потому что москвитяне никогда не посвящали ни алтарей, ни храмов дружбе, священнейшему божеству у всех народов, ценят ее не по делам, а по выгоде, всегда готовые, по предписанию Вианта, так любить, как будто тотчас же должны будут возненавидеть. Но, подстрекаемые завистью, они проводят время в ссорах между собою, отыскивая случая, как бы насолить друг другу, и только попадись он, они уж превосходно умеют за него взяться. Впрочем, мы узнали, что Хованский до того не мог одолеть своего любопытства, что принял нас за городом, находясь между всадниками неузнанный, а потом, скрыв себя под крестьянским кафтаном, поддерживал личным старанием нашу карету, приходившую в опасное положение в излучинах улиц. Это тот Хованский, что известен всему свету своими поражениями: бешено смелый, увлекаясь безрассудною горячностью, он всегда налетает или наступает на неприятеля, никогда не взвесив сил его на весах рассудка; невежда во всех военных науках, тем не менее считается достойным начальствовать войском, потому что ведет свой род от князей Корецких на Волыни, чрез Василия Александровича, внука Дмитрия Корыбута, сына Ольгерда, великого князя литовского. Потому что, по московскому обычаю, между военными начальниками принимается в уважение род, а не опытность, и хотя бы храбрость и благоразумие провели кого-нибудь по всем степеням долговременной военной службы до самой высшей, хотя бы он прославился тысячью побед над неприятелями, все же должен уступить какому-нибудь навернувшемуся лентяю и трусу,

73
Путешествие в Московию
которому достались познаменитее предки, и этот, чуть мерцающий собственным светом, затмевает его славное имя, как ни сияй оно ярко.
Мы отправились из Пскова 28 апреля и, сделав 300 верст, 1 мая прибыли в деревню Сольцу, на реке того же имени, там сели в лодки и поплыли потом по реке Шелоне; по ней вошли в озеро Ильмень и, проехав 70 верст, мимо хорошо населенного берега, 3 мая пристали в Великом Новгороде. По случаю накрапывавшего дождя, мы не стали дожидаться лошадей, которых должен был выслать нам наместник воеводы, и проехали в отведенное нам помещение, чрез расставленные до него с берега по обеим сторонам улицы 35 рот пехоты. Этим городом протекает река Хезин, называемая у русских Ловатью, до впадения ее в озеро Ильмень, а потом носит название Волхова, до впадения ее, чрез озеро Ладогу, в Чудский залив.
На другой день, который был середа, в этом же городе наместник воеводы прислал к нам во время нашего обеда двенадцать стоп разных напитков и двадцать семь блюд с кушаньем, соответствующим русскому воздержанию. Потому что москвитянам предписано много постов, которые, впрочем, они соблюдают строго. Круглый год по середам и пятницам они изгоняют со своих столов мясо, яйца и молочные кушанья, а в остальные дни дозволяют всякую пищу, только у людей поблагочестивее не бывает сахару, да и то не всякого, а только заостренного наподобие кегля и вылитого в виде обелиска, потому что они наслышаны, что такой сахар обыкновенно очищается яичным белком. Сорокадневный пост начинают с мясопустной недели, на которой, однако ж, не едят только мяса, а рыбу всякую, также яйца и молочное, разрешая эти кушанья также в середу и пятницу; многие из них до того предаются тогда пированью, что во всю неделю, не скрывая своего опьянения, словно жрецы Вакха, в бешеном исступлении слоняются по улицам и доводят себя до множества гнусных и преступных дел. А на следующей неделе каются, и так как судебные места закрыты, то почти все запираются у себя дома, и многие довольствуются одним ржаным хлебом да чистой или заквашенной водой (квасом). В прочие недели прибавляют соленую, а по желанию и свежую, рыбу. Потом следует Петров пост, с 8-й недели после Пятидесятницы и до годового праздника Петра и Павла. После того пост Девы Марии (Госпожинки), с 1-го числа августа и до праздника взятия на небо Божией Матери (Успения). А тут пост Филиппов, названный так потому, что начинается около праздника св. Филиппа, которому посвящено 14 число ноября, и продолжается до Рождества Спасителя. В буднишний день Усекновения Предтечи постятся решительно до самого захождения солнца, а день Богоявления Господня, хотя бы оно приходилось и в воскресенье, чтут воздержанием от одного мяса. От строгого

74
Августин Мейерберг
правила постов никто не может разрешить кого бы то ни было. Матери не увольняют от них маленьких детей и даже младенцев. А монастыри и все высшее духовенство, как подчиненные монашескому уставу, еще крепче обязаны строжайше соблюдать посты. Зато в продолжение 14 дней после Рождества Христова всегда дозволяют себе есть мясо, также и 7 дней до мясопустной недели и столько же после праздника Воскресения и Пятидесятницы.
Правда, что в неделю Пасхи все без разбору, как знатные и незнатные, так и простой народ обоего пола, так славно веселят свой дух, что подумаешь, не с ума ли сошли они. Потому что все ничего не делают: лавки и мастерские на запоре; кабаки и харчевни настежь; в судебных местах тишина; в воздухе раздаются буйные крики; при встрече друг с другом где-нибудь в первый раз, если это люди знакомые, то говорят один другому: «Христос воскресе!» Другой отвечает: «Воистину воскресе!» — и потом, придвигая лицо к лицу, целуют друг друга (многие сначала подают один другому яйца, или вареное вгустую, или деревянное, снаружи раскрашенные разными красками). А все попы и прочие церковники, взявши для облегчения себя какого-нибудь мальчика носить за ними святую икону либо крест, в лучшей одежде ходят по перекресткам городов и деревень бегом, посещают всех прихожан и других знакомых и упиваются с ними до совершенного опьянения. На больших улицах так много увидишь лежащих мужчин и женщин, мертвецки пьяных, что невольно подумаешь, столько ли милости Божией принесет им строгий их пост, сколько они навлекут на себя Его негодования нарушением законов воздержания такою необузданною распущенностью. Колокола потрясают воздух беспрестанно звоном и днем и ночью, потому что звонят не одни сторожа в назначенные часы для призывания народа к псалмопению и совершению таинства или для возбуждения набожности, а пьяные и всякие прохожие, из суеверного убеждения, якобы таким звоном они доставляют самое приятное удовольствие теням своих родных или знакомых.
Царь во все первые три дня занят приемом к целованию своей руки вельмож и прочих придворных. Вельможи и все старающиеся добиться для себя их положения исправлением придворных должностей подносят ему несколько собольих мехов, вместе с хлебом и солью, но, удержав у себя хлеб и соль, все другое он отдает им назад с благодарностью.
Прочие подходят к нему без подарков и, целуя его сжатую в кулак правую руку, подставляют ему свои, тоже правые, в которые и опускает он из кулака по два яйца каждому.
После обеда у наместника воеводы нас отвезли в карете к лодкам с таким же военным парадом, и мы проплыли еще 20 верст до деревни Новолуки, где и переночевали у попа, или священника.

Путешествие в Московию
75
Когда правнук Рюрика, рожденный вне брака, Владимир решился сделаться христианином и выбрал крестным отцом себе Василия, правившего тогда Востоком сообща с братом Константином, константинопольский патриарх Николай Хризоберг поставил митрополитом в Русь грека Михаила и поручил ему крестить святым крещением Владимира и его подданных. С того времени главами церковной иерархии в Московии всегда были константинопольские патриархи. Это продолжалось до тех пор, когда один из них, Иеремия, рыскал взад и вперед по России для сбора денег, чтобы купить на них благосклонность Оттоманской Порты и согнать с патриаршества униата Митрофана; в презренной бедности, стеная под турецким игом, он догадывался, что московский народ, славный в мире тогдашними завоеваниями татарских царств: Казанского, Астраханского и Сибирского, и поражением, нанесенным Селиму, турецкому императору, будет когда-нибудь освободителем Востока и самым могущественным защитником греческой веры, и потому легко сдался на очень ценные просьбы этого народа, чтобы, из снисхождения к его тщеславию, благоволил ему иметь собственного патриарха, совсем независимого от константинопольского. Может быть, у Иеремии было в виду 17-е правило Халкидонского собора, которое предписывает, чтобы во всяком возобновленном городе церковные и епархиальные чины тоже подчинялись гражданским и общенародным постановлениям. Итак, в феврале 7097 года от сотворения мира и в 1588 году от Р. X. Иеремия лично посвятил в Москве Иова в сан первого русского патриарха, в царствование в Московии Феодора Ивановича, сына Ивана Васильевича. В 1605 году Димитрий, опозоренный у москвитян известным именем обманщика Гришки Отрепьева, согнав Иова с его патриаршего престола, принудил его удалиться в стены его монастыря и поставил Игнатия, исповедовавшего, по сказанию московских летописей, римскую веру. Преемник растерзанного чернью Димитрия, Василий Шуйский тоже удалил и Игнатия с патриаршего престола в московский монастырь Чуда архангела Михаила, чем и очистил он место Гермогену, митрополиту казанскому, возведенному в патриархи с согласия того же Василия и духовенства, так как Иов отказался от этого сана. Но это было несчастием для Гермогена: из общей ненависти к нему и возвысившему его Шуйскому бешеная чернь заключила его в подземной яме и погубила там голодною смертию. После того выбрали наконец Филарета, ростовского митрополита, при содействии сына его великого князя Михаила и по совету церковных властей: за ним по порядку следовали Иоасаф, Иосиф и в настоящее время Никон. Все они правят с неограниченною властию, судят всякие дела, относящиеся к духовенству, церковному послушанию и христианским правам, и никогда не получают У царя отказа на просьбы об утверждении своих приговоров.

76
Августин Мейерберг
После патриарха считаются четыре митрополита: новогородский, казанский, ростовский и сарский, который проживал в Московском замке (в Кремле) и по царскому приказанию исправлял должность патриарха, находившегося тогда в ссылке.
Затем следуют архиепископы: вологодский, рязанский, суздальский, тверской, астраханский, сибирский, архангельский и псковский.
За ними идут епископы: коломенский и вятский, и ряд их заключают протопопы, протодиаконы, попы и диаконы.
Кроме этих духовных лиц, москвитяне считают еще митрополита киевского, архиепископа смоленского и епископов Мстиславского и полоцкого. Но так как право на эти области оспаривают у них поляки и литовцы, то надобно еще подождать будущего мирного договора между ними или обыкновенного решения войны.
Все духовные сановники избираются к пастырскому посоху из среды монахов. Никому из них нельзя жениться или жить вместе с женою, взятою прежде, а тем менее возлежать с нею. При всем том таинства совершают все, хотя другое предписано в Уставе протоиереям, священникам и диаконам. Потому что перед посвящением они необходимо должны взять себе в жены девицу, а потом и жить с нею по супружескому закону, и только в день, следующий за ночью, в которую было у них совокупление, священники воздерживаются от служения. В видах предохранения от того, определяют многих священников в каждую церковь, в которой поставлен только один алтарь и богослужение каждый день совершается по одному разу; впрочем, никто не обязан служить 4 раза в неделю. В случае смерти жены священнику запрещено совершать таинство, если патриарх или митрополит не разрешат его от этого закона на какое-нибудь время (что я и видел в свою бытность в Москве); такие допускаются только к прочим церковным службам, в качестве простых прислужников (причетников). Тут не поможет и вторая взятая жена: даже и в том случае они не допускаются к священнодействию, как простые миряне, не имеющие больше ничего общего с духовенством и низведенные с высокой вершины священнического сана в самое презренное состояние низкой черни, из которого возвышаются все. Одеждою не отличаются от мирян, кроме только круглой скуфейкой, возложенной при посвящении епископом на священническое гуменце, которой они никогда не должны снимать, разве только когда подстригают волосы, в коей и священнодействуют, распустив с макушки, по обычаю назарян, кругом по плечам длинные волосы. Но эти простые священники все до того унижают свой сан, что, постоянно грубея в нечистоте и грязи, сами правят своими тележками, в самых людных городах едят на улицах, точно в какой уединенной столовой; а если кошелек туго набит, то заходят и в

Путешествие в Московию
77
кабак опоражнивать там чарку за чаркой до скотского опьянения. Все они до одного какие-то полоумные и называют погаными людей другого, а не русского, исповедания. Оттого-то и наш поп не хотел нам подать руки, в обыкновенный знак радости гостям, чтобы не осквернить ее прикосновением наших рук.
К этому суеверию заблудшего ума он прибавил еще другое. Всякие изображения в пренебрежении у москвитян, кроме тех только, которые при церковном алтаре; но доски, с написанными на них греческой или русской кистью ликами святых, выменянные на золотые или серебряные деньги (покупать их неприлично), они делают своею собственностью и, окропив святою водою, так чтут их, что придешь, пожалуй, в недоумение, какого рода у них это почитание икон. Их много в доме всякого частного лица: отведя им место в углах столовых и опочивален и украсив их по средствам каждого золотом, серебром и жемчугом, москвитяне выставляют их для поклонения домашним и приходящим. Зажигают у образов свечи и совершают перед ними свои молитвы, обыкновенно краткие, потому что, когда осеняют себя крестным знамением, складывая вместе три пальца, большой, средний и указательный на правой руке и кладя ее сперва на грудь, потом на правую, затем на левую сторону, они повторяют много раз: «Господи, помилуй!» на своем наречии, с опущением молитвы Господней, которой не умеет прочесть никто из поселян, а из горожан, да даже и из монахов, весьма немногие. Когда же муж захочет исполнить свой долг с женою, он обязан закрыть образа покрывалом. Если москвитянин входит в покой к другому, то, не здороваясь ни с кем, кого бы ни застал там, несмотря на его значение, он тотчас же, окинув взглядом углы, смотрит, есть ли где образ. А не видя его, спрашивает: «Есть ли какой тут Бог?» Когда укажут образ, он чествует его троекратным наклонением головы, осенив себя крестным знамением, и только тогда уже исполняет долг вежливости к окружающим. А при уходе, по исправлении своего дела, он опять таким же образом оказывает почтение образам. Монахам или священникам никак не дозволяется исправлять свои моления к Богу без присутствия образов. Если надобно будет крестить дитя или венчать свадьбу, принимать присягу или предавать земле прах покойника, тут же должны находиться и образа. В церквах образа размещаются по внутренним стенам, кругом повешенные набожностью частных лиц. Если владелец образа застанет перед ним кого-нибудь за молитвой, этот богомолец сей же час услышит брань себе: «С чего это ты забрал себе в голову перехватывать даром воровскими своими молитвами милости образа, которые по праву следуют тому, кто его выменял? Заведи себе сам какого-нибудь бога да и молись ему, сколько душе угодно, а чужими не пользуйся!» Он и не надейся унять такого ругателя, пока не

78
Августин Мейербере
успокоит его уплатой чего-нибудь из цены той вещи, на которую был выменян образ. Буди же кто лишен будет, по приговору церкви, общения с прочими христианами, тому же наказанию подвергается и его святый образ, который тогда выносится из церкви и вручается отлученному отнести домой к себе; после же, когда примирится с церковью, принимают туда и его образ. Потом, если какая-нибудь икона, по ветхости, будет источена червями, и краски на ней слиняют, то набожность запрещает бросать или сожигать ее: лучше пустить ее по течению воды, чтобы пристала там, куда приведет ее судьба; либо зарыть оную на каком-нибудь кладбище, как бы уже умершую для их употребления. В 1570 году, по смерти Елены, дочери Ивана, великого князя московского, сына Василия Темного, и вдовы польского короля Александра, русские предложили литовцам освободить бывшего в плену у них, по праву войны, Фому Махенича с 50-ю его товарищами, за выкуп образа Божией Матери, написанного, по словам их, евангелистом Лукою. Этот образ, увезенный Еленою в 1494 году из отцовской божницы, долгое время сохранялся потом в Вильне у униатских монахов чина Василия в храме Пресвятой Троицы. Так и хозяин наш, может быть, опасался, не дурно ли он поступит с образами, если оставит их между погаными, или не добились ли бы мы у них даровых милостей нахальными своими молитвами, а потому взял да и вынес их из нашей спальни, спрятав в своих внутренних комнатах.
Но, кроме образов святых, во всей Московии нельзя видеть других изображений. А изваяний ровно нет никаких, так что память дедов и внуков, а часто и родителей, у детей погибает разом с их смертью. На крыльцах домов тоже не ставят никаких изваяний, представляющих предков, славных знаменитыми делами, не вешают по стенам комнат и их изображений, которые служили бы побуждением к добродетели для потомков и воспламеняли в них благородное соревнование.
5 мая мы должны были сделать еще шесть верст озером Ильменем, чтобы пристать на лодках к монастырю Ponadeglie. Усердно стараясь продолжать наш путь, после 300 верст езды по лесистой дороге мы прибыли 12 мая в город Торжок. По недостатку в военных людях для нашего приема, их должны были заменить городские жители, вооруженные серпообразными секирами и копьями.
Тут мы опять сели в лодки и переехали реку Тверцу, которой покатое русло, по случаю растаявшего снега, было еще возможно для плавания, хотя не раз и становились мы на мель между камнями; сделав же 24 версты, въехали в р. Волгу, а после переправы через нее и двухдневного плавания нас привезли в город Тверь.
Река Волга, у древних Ра, у татар Едиль, обязана своим началом болоту Фрянову, в Волконском лесу, в Ржевском княжестве, а

Путешествие в Московию
79
своим именем озеру Волго, с водами которого, после 10 миль течения, она соединяет свои и, разбогатевши от такой богатой прибыли, выходит из него опять. Она течет к востоку по княжествам Тверскому, Ярославскому, Ростовскому, Суздальскому, Нижегородскому и царству Казанскому. Протекает города этих княжеств: Старицу, Тверь, Углич, Мологу, Ярославль, Кострому, Плес, Юрьевец, Балахну, Нижний Новгород, Васильгород, Козьмодемьянск, Чебоксары, Кокшайск, Свияжск и Казань, принимая реки: Дубну, Туд, Тверцу, Кашину, Danecam, Мологу, Шексну, Которость, Кострому, Оку, Суру, Juncam, Ветлугу, Su и Казанку. Потом, взяв направление к югу, она течет по Астраханскому царству, чрезвычайно увеличенная водами Камы, Чердыка, Утки, Бейтмы, обеих Атроб, обеих Самар, Аскулы, Сызрани, Панчины, Чагры, Еруслана, Камышенки, Балаклеи, небольшой речки от реки Дона, Камышины, Увары, омывает небольшие городки на берегу Самары, городок Чернояр и город Астрахань. Потом, продолжая свой путь чуть не в одиночестве, около 60 миль, она как бы разделяется на несколько малых ручьев, по случаю островков, которые стали поперек ее русла от наносной земли, обросшей тростником и кустарником; но после 3000 верст течения она соединяет принесенные ею воды вечным союзом с неизменным ее господином, Каспийским морем, да еще наделив их приданым. Потому что для отправки к татарам, армянам, мидянам, парфам, персам и индийцам привозит вверенные ей русскими драгоценные меха собольи, куньи, горностаевые и рысьи. А берет за то у них разные ткани льняные, хлопчатобумажные и шелковые, золотые и серебряные парчи, ковры, самый шелк, окрашенный в разные цвета, рубины, бирюзу и жемчуг, ревень, закаленные в бактрианском Низапуре клинки и, на обратных судах, отвозит все это по бегущим ей навстречу рекам Оке и Москве даже в самую столицу Московской России.
В Твери никто не явился принять нас, потому что граждан было там мало, а военных людей и совсем не было. Мы высадились там из лодок 17 мая. Но наш проводник, до сих пор очень усердно поспешавший путешествием по нашему настоянию, получил от царя грамоту, в которой велено ему к самому 21 числу мая привезти нас в деревню Черкизово, в 25 верстах от Москвы. И теперь он так тихо поехал, что в целые 6 дней едва-едва сделал только 150 небольших верст, да еще по хорошей дороге. В предлог тому он приводил благоволение своего государя, который, хоть и был уведомлен из его писем о нашей поспешности и ее причинах, однако ж хочет позаботиться о нашем здоровье и не допустить, чтобы наши силы, и то уже расстроенные такою долгой и по множеству неудобств затруднительной дорогой, совсем упали при более поспешной езде. В самом же Деле нас задерживали для того больше, чтобы между тем дать вре¬

80
Августин Мейерберг
мя дворянам, созванным для нашего приема, собраться из областей в город Москву к назначенному для нашего въезда туда 25 мая.
Пока мы коротали в этой деревне время такой досадной остановки, нас немного поразвлек слышанный рассказ вот о каком забавном случае. Когда сильный внутренний жар угрожал доброму здоровью великого князя, он велел стороною спросить совета о том его врачей, тщательно утаив имя больного, и от каждого из них потребовать письменного мнения. Все врачи согласились в том, что больному надобно пустить кровь. Алексей одобрил совет и, перестав скрываться, протянул руку врачу для кровопускания. Когда оно окончилось благополучно, великий князь пригласил и окружающих бояр последовать его примеру. Все повинуются приглашению государя, хотя и против воли, однако ж не столько из столь обыкновенного при Дворах порока лести, сколько из страха, чтобы не навлечь на себя царского негодования в случае отказа. Один окольничий, Родион Матвеевич Стрешнев, понадеявшись на родство, соединявшее его с Алексеем по его матери Евдокии Стрешневой, отговаривается, под предлогом своей дряхлой старости. «Ах ты, неключимый раб! — сказал Алексей в раздражении. — Разве ты не ставишь ни во что своего государя? Неужто в твоих жилах льется кровь дороже моей? Да и с чего ты так превозносишь себя над равными, даже и высшими тебя, что похвальный пример их поспешного усердия позволяешь себе охуждать своим, совсем противоположным, поступком?» Не говоря много слов, он бросается к его лицу, наносит ему много ударов кулаком руки, свободной от кровопусканий, и дает ему пинки ногами. Когда же гнев его потом прошел, тою же рукою, которою бил, он приложил всегда приятный для москвитян пластырь к опухшим от ударов местам, т. е. подарки, и одарил его щедро.
23 мая мы приехали к церкви св. Николая, где по приказу великого князя приготовили нам две палатки и объявили, что он велел это сделать, узнав, с какою неохотою мы останавливались на постой в крестьянских избах, всегда натопленных как в летнее, так и в зимнее время.
В тот же день прибыли туда присланные великим князем шесть упряжных лошадей с кучерами везти нашу карету и несколько верховых для почетнейших лиц нашего общества. Правду сказать, это была необыкновенная почесть, так как до сих пор лошади обыкновенно присылались прочим посланникам один раз только, в самый день их въезда в Москву, за несколько шагов от города.
На другой день, около 11 часов до полудня, мы двинулись к Москве. В карету к нам уселся и наш проводник, заняв третье место в ней, чего прежде никогда не бывало. Все члены нашего общества ехали впереди верхом. Вслед за ними двигалась наша карета и вещи. За две мили от Москвы, в открытом поле, по краям дороги, стояли

Путешествие в Московию
81
шесть тысяч пешего войска, расположенные разными отрядами, с сорока знаменами, а дальше, в таком же порядке, до самого предместья, десять тысяч конницы, тоже с своими значками: для изъявления радости они беспрестанно оглашали воздух барабанным боем и игрою на трубах. Когда мы были уже в 500 шагах от города, из среды этого войска вышел к нам гонец от стольника (т. е. дворянина, служащего при царском столе) Якова Семеновича Волынского и дьяка (одного из низших писцов) Григория Карповича Богданова, назначенных царем принять нас и во всю нашу бытность в Москве заботиться о наших нуждах. Москвитяне зовут их приставами. Гонец уведомил нас от их имени, что они прибыли с великокняжескою каретою, так чтобы мы высадились из нашей и пересели в ту. Мы отвечали, что сей час же готовы сделать это, как только увидим, что приставы исполнили свою обязанность. Услыхав это, Яков Виберг, приданный к нам переводчик, тотчас же сошел с лошади, за ним последовал потом и дьяк, в то же время слез с лошади и первый пристав. Видя такую необыкновенную предупредительность москвитян, мы немедленно и сами вышли из кареты: прежде всех ступил на землю мой товарищ, в одно время со слезавшим с лошади последним приставом, а после всех и я. Приставы и переводчик, шедшие к нам навстречу, первые очень вежливо сняли шапки без всякого предварительного уговора и с обыкновенной обрядностью приняли нас от имени своего государя. Потом подконюший великого князя через другого переводчика предложил нам готовую для нас карету его государя и других лошадей для членов нашего общества. Когда мы оба уселись в ней, сел к нам тоже и первый пристав, да еще проводник наш дьяк и переводчик. Только что мы немного отъехали самым тихим шагом, как должны были остановиться, приблизившись к предместью, пока пехота и конница, расставленные в поле, не вошли все в город и не устроились потом на улицах, которыми нам следовало проезжать по дороге к нашему помещению.
Вседневная одежда москвитян, даже и знатных, не расстроит очень состояния. Весьма узкое исподнее платье из дешевого сукна да шелковый, немного недостающий до икр зипун и надетый сверх его кафтан с длинными рукавами, летом из зуфи (камлота), а зимой из сукна на меховом подбое. Хотя эти оба платья и поизотрутся, и позапачкаются в носке, москвитяне, однако ж, не пренебрегают ими до того, чтобы бросать их. Когда же надобно быть у приема послов иноземных государей или при отправлении общественных молебствий, или на свадебных торжествах, тогда все, что делается дорогого на атталийских ткацких станках, вся ценная добыча с ободранных зверей, все произведения в драгоценных камнях богатого Востока, все приношения в жемчужных раковинах Эритрейского (Чермного, или Красного) моря, все это москвитяне, обвешанные

82
Августин Мейерберг
крест-накрест по плечам тяжелыми золотыми цепочками, чванливо выставляют напоказ из самой пустой пышности на ферязях и шубах, которые никогда не выходят из моды по неизменному своему покрою и передаются для долгой носки внукам, далее на остроконечных шапках, на повязках или лучше ожерельях, облегающих их шею. Если недостаточное состояние не дозволяет кому-нибудь запастись такою одеждой, тому выдается она в ссуду, соответственно его званию, из царской казны, за какую-нибудь ничтожную плату. Только, кто бы он ни был, пускай остерегается изорвать или запачкать взятое в ссуду платье, либо украсть или потерять сколько-нибудь жемчуга на нем, а то за всякую потерю должен будет заплатить дорогою ценой, а за вину свою или за нерадение вытерпеть наказание батогами.
Волосы отращивают, только не длиннее концов ушей, чтобы не повредить достоинству бороды, которая в высоком уважении. Однако ж те, которых царь посылает к иностранным Дворам, не подстригают волос на голове и бороде до тех пор, пока не будут к нему допущены по возвращении домой.
Лошади в употреблении у них татарские, которых ногайцы каждый год присылают до 40 тысяч на продажу в Москву, да и по сходной цене. При осмотре лошадей они не обращают никакого внимания на таких, которые с жирным животом, тощи телом, с толстою шеей и высокой головой, ежели в пользу их не говорит их резвость, выносливость работы и голода. Однако ж знатные люди не имеют недостатка в персидских лошадях, да как наденут на них самую нарядную сбрую и выедут на какое-нибудь общественное торжество, то и сами тогда бывают загляденье. Но так как нет у них учителей верховой езды (берейторов), и красивая, или искусная, поступь не известна ни лошади, ни кому-либо из всадников, то считают всего для себя славнее вдруг погонять лошадей во всю прыть или заставлять их делать безобразные и вовсе неискусные скачки, чтобы тряслись и бренчали от их движения серебряные из больших колец цепочки, украшающие их в виде других уздечек, да и звенели привязанные над копытами у них колокольчики, заставляя думать, что они звонконогие. Это-то часто и было причиною некоторого развлечения для нас во все время самой скучной остановки в предместье. Потому что очень забавно было смотреть, когда то тот, то другой из знатнейшего русского дворянства, все в разной одежде, подъезжал к нашей карете и, не отдавая нам никакой чести, словно павлин, развертывал всю пышность своего хвоста, показывая нам свою шубу на собольем меху, самом дорогом по черноте, густоте и длине волоса, и поворачивал ее то тем, то другим боком, с помощию слуг, распахивавших ее точно хламиду; либо заставлял безобразно скакать свою лошадь в сбруе, в цепочках, опутанную колокольчиками

Путешествие в Московию
83
и, благодаря потрясению от этих скачков, представлял ее нашим глазам со звоном, во всей ее целости.
В продолжение этого зрелища небо избороздили тучи, пошел сильный дождь и заставил нас поспешать к нашему помещению. Вскоре, однако ж, стало ясно и тихо, так что мы двинулись вперед среди бесчисленного множества народа и вооруженных полков при беспрестанных звуках наших труб в приветствие царским. Мы видели столько зрителей обоего пола в домах, лавках, улицах и переулках, которыми нас везли, что можно было заключить, что в этот день никто не оставался дома. Да и в самом деле, я был уверен, что из монахинь ни одной не было дома: так много было рассеяно их по улицам. Монастыри для них в Московии очень многочисленны, но девицы там редки, много вдов, а всего более жен, разведенных с мужьями; однако ж в этих монастырях не очень-то процветает неуклонное соблюдение священных уставов. Потому что, по извращенному тамошнему порядку, комнаты замужних женщин охраняются, если не стыдливостью, то, по крайней мере, несокрушимою крепостью решеток. А ограды монахинь не запираются никакой решеткой, ни запором. Следовательно, этот любопытный пол, не сдерживаемый никаким законом затворничества, принимает к себе мужчин и, отстояв свою службу на клиросе еще до рассвета, своевольно шатается по городу везде. Да и без стража своей стыдливости, который внушал бы ему страх к себе и, заслоняя чувственностью доступ к душе честным предостережениям, ослабляет поводья своей соблазненной воле, которая и мчит его по заповедным, для него неприступным и глухим, местам до тех пор, пока не сбросит его в пропасть, а, опрокинутый туда, он делается соблазном для всех добрых людей и позором своего священного покрывала.
Однако ж ничего не было великолепнее в этом параде множества князей, детей думных бояр и всех великокняжеских спальников из дворян, с самим великокняжеским любимцем, князем Юрием Ивановичем Ромодановским, пожелавшим ехать перед самою нашей каретой, от начала предместия до нашего подворья. Все они, провожавшие нас толпою в самой пышной одежде, остановили у подъезда подворья своих лошадей и сказали, что они провожали нас, да еще и с охотою, по возложенной на них царем обязанности для почета священному цесарскому величеству: до сих пор они никогда не исполняли такого долга ни для одного посла. Великий князь позаботился открыто заявить нам чрез приставов, что, делая такой почетный прием, в знак братского его расположения к императору, он желал отступить от прежних примеров.
Дом для нашего помещения отведен был довольно просторный и каменный, а это редкость в Москве, потому что большинство москвитян живет в деревянных. Только несколько лет назад многие из

84
Августин Мейерберг
них стали строить себе домы из кирпича, либо по тщеславию, либо для того, чтобы безопаснее жить в них от очень частых пожаров, со всем тем строят себе спальни из сосновых бревен, а для связи их прошивают их мхом, говоря, что известка всегда имеет вредное свойство для здоровья, что и правда. Тамошние зимние холода имеют такую пронзительную силу, что пробираются сквозь самые толстые каменные стены вместе с сыростью и, замораживая ее, покрывают снеговою корой: это видал я много раз сам.
Во все чуть не двенадцать месяцев нашего пребывания в Москве содержание нам было постоянно изобильное. Хотя сначала наши приставы и предлагали выдавать нам каждый день на содержание известное количество денег, по предварительному соглашению, вместо съестных припасов; но так как наши предшественники, послы римских императоров, да и московские в Вене, до сих пор никогда не соглашались на это, то и мы не хотели первые подавать предосудительный пример жадности для преемников нашей должности, да притом полагали, наверное, что нам никак не позволено изменять старинный обычай, до взаимного соглашения царя с цесарем об этом предмете.
26 мая приставы уведомили нас, что в следующий день мы удостоимся видеть светлые очи великого князя. Потом нас спросили, от имени канцлера, есть ли с нами подарки от императора царю? Мы отвечали, что это не в обычае. Есть только у нас свои собственные небольшие подарки, по нашим достаткам, для представления великому князю, в знак нашего почтения к нему. Их мы и показали, по просьбе приставов.
На другой день опять пришел к нам наш пристав-дьяк с уведомлением, чтобы в 2 часа мы приготовились представиться великому князю. Около 10-го часу пред полуднем к крыльцу наших домов явились лошади нашего общества, вслед за великокняжескою каретою, которая была другая, а не прежняя. Затем следовали наши обыкновенные приставы, которые и проводили нас до кареты, переодевшись в другой комнате у нас в кафтаны, вышитые жемчугом и драгоценными камнями, по обыкновению взятые на этот случай из казны великого князя. После того как отвели нам в карете почетнейшие места, они сами оба сели в ней с переводчиком, а по обеим сторонам сопровождала ее наша прислуга. Перед нами ехали верхом в переднем ряду флейщики и наша прислуга, за ними следовали пешком члены нашего общества с подарками, а потом один из них верхом: это был наш секретарь, который, подняв руку, держал в ней, на виду для всех, ничем не обернутые, верющие грамоты державнейшего императора.
Все члены нашего общества были, как и сами мы, без оружия, потому что никому не дозволялось входить к царю с оружием: все

Путешествие в Московию
85
должны были оставлять его у дворцовых ворот; но как все наши желали быть ему представленными, то и решились лучше не брать с собой никакого оружия, чем принести его и снимать потом.
Мы увидели, что от нашего подворья до великокняжеского дворца расставлены были в большом числе пешие войска, хорошо вооруженные большими ружьями, красиво одетые в разноцветные кафтаны, по цвету их полков. Нас высадили у дворцовой лестницы, среди множества стоявших там московских военачальников. Поднявшись в первую комнату, мы были встречены стольником князем Андреем Ивановичем Хилковым и дьяком Федором Михайловым, которые сказали нам чрез своих переводчиков, что им приказано великим князем, от его имени, тут принять нас. После изъявления благодарности мы продолжали путь дальше, и прежде чем вошли в тот покой, где находился великий князь, нас приняли опять, от его имени, стольник князь Василий Иванович Хилков и дьяк Никита Головнин. Когда мы поблагодарили их, нас допустили к царю.
Покой был довольно обширен, однако ж очень стеснял его посередине толстый столб, поддерживающий свод. Стены были украшены старинною живописью, и между окнами прислонены были к ним серебряные подсвечники. Кругом по этим стенам были поделаны неподвижные, покрытые коврами, лавки, на которые всходили по четырем ступеням.
На них, по правую сторону от царя, на всем виду у него, отчасти даже и влево, сидели, с открытыми головами, в большом числе бояре, окольничие и думные дворяне из тайного великокняжеского совета, совсем не удостоившие нас поклоном ни при входе нашем, ни при выходе. Сам царь сидел на серебряном позолоченном престоле, поставленном не посередине, а в левом углу покоя, между двумя окнами, и казался в тени. Престол хоть и был возвышен, потому что под тремя своими ступенями имел подножием рундук, приходившийся вровень с лавками думных бояр, но не отличался величиною, да и темное помещение так скрадывало его блеск, что он не представлял никакого великолепия. Посередине его, над головою царя, висел образ Богородицы Девы. Вправо от него в окне возвышались часы, в виде башни. А в другом окне, замыкавшем угол его стены, стояла серебряная пирамида, державшая золотой шар. Выше к своду висели на стене еще два святые образа, выставленные для поклонения. На краю лавки, вправо от царя, стоял серебряный рукомойник с подливальником и полотенцем, которые, после того, как мы, по обычаю, поцелуем его правую руку, должны были послужить ему для омывания и обтирания ее, оскверненной нечистыми устами поганых, как называют москвитяне всех приверженцев латинской церкви. На голове имел он остроконечную шапочку, с собольим околышем, украшенную золотым венцом, с драгоценны¬

86
Августин Мейерберг
ми каменьями, который, как бы имея своим подножием соболий околыш, оканчивался вверху крестом. В правой руке держал скипетр. По правую сторону у него стоял князь Яков Куденетович Черкасский, из племени черкас, у Каспийского моря, и ныне первый боярин; по левую тесть его Илья Данилович Милославский, тоже боярин. А перед престолом стояли четверо княжеских сыновей, все в белых кафтанах, в шапках и с секирами в руках (рынды).
Наши приставы поставили нас в 10 шагах от царя. Тут мы и поклонялись ему, ставши, по нашему обычаю, на колени, из уважения к царю. В некотором расстоянии позади нас стояли все члены нашего общества. Тогда думный дьяк (один из трех великих канцлеров царства) Алмаз Иванов, сидевший с немногими другими на одной из лавок влево от великого князя, стал вровень с нами и сказал, что прибыли послы великого римского цесаря, стоят перед ним и бьют челом ему, то есть, по московскому выражению, отдают ему почтение. Потому что все без различия москвитяне оказывают почтение своему князю, стоя на коленях и челом касаясь пола; такого же уважения от низших требуют себе при случае и все высшие лица. Великий князь дал знак канцлеру сказать нам, чтобы мы объявили наше желание.
Услыхав это, мой товарищ начал передавать на память первое предложение, по приказанию всемилостивейшего священного цесарского величества изложенное для нас по принятому образцу. Но только что он пересказал императорский и царский титулы, как переводчик прервал его и повторил их на русском наречии. Лишь только он кончил и это, как царь, поднявшись с престола, спросил нас, здоров ли любезнейший брат его, римский цесарь Леопольд? И тотчас же сел опять. Мы отвечали, что, отъезжая из Вены, мы оставили священное цесарское величество, благодарение Богу, в добром здоровье. Канцлер сказал потом, чтобы мы подали великому князю императорские верющие грамоты. Тогда, взяв их от нашего секретаря, я подал их царю, в сопровождении своего товарища, и воротился потом на прежнее место, а царь в ту же минуту вручил их князю Черкасскому.
Потом тот же канцлер возвестил нам, что великий князь жалует нас, т. е. соизволяет, чтобы мы шли целовать его руку. Пока мы подходили, он перенес свой скипетр из правой в левую руку, а правую протянул нам для целования; тот же Черкасский поддерживал ее своею, а царский тесть Илья все так и сторожил и кивал нам, чтобы кто-нибудь из нас не дотронулся до нее своими нечистыми руками, может быть, наперекор обычаю. По окончании этого канцлер объявил, чтобы мы высказали остальные наши предложения. А когда мы исполнили это, он сказал, что великий князь пожаловал нас, позволил нам сесть; тотчас подали нам длинную без ру¬

Путешествие в Московию
87
чек лавку (как водится у москвитян), покрытую персидским ковром, на которой мы и сидели, пока некоторые из наших служителей целовали царскую руку. Потом канцлер пригласил нас встать. В то время как мы стояли, великий князь спросил нас, здоровы ли мы? Мы отвечали по обыкновению, что, благодаря Божию милосердию и его милости, здоровы, и поблагодарили его за такое благоволение к нам.
Потом опять нас пригласили сесть. Подошедши сбоку к канцлеру, окольничий Иван Михайлович Милославский сказал великому князю, что принесены ему от нас подарки. Пока вносили их наши служители, мы, по предложению канцлера, опять встали с лавки и вместо того, чтобы словесно просить великого князя принять наши подарки в то время, как он рассматривал их, мы изъявили ему почтение наклонением тела, как водится у москвитян.
Наконец царь приказал канцлеру дать нам знать, что он отрядит нескольких своих думных бояр, с которыми мы и можем войти в рассуждение обо всем, что еще осталось нам предложить, и чтобы в этот день мы отведали кушанья с его стола.
После того, засвидетельствовав ему почтение, мы вышли. А при выходе нас провожали те же лица, что и приняли нас при входе, от имени великого князя.
В Кремле мы видели лежащий на земле медный колокол удивительной величины, да и произведение русского художника, что еще удивительнее. Этот колокол по своей величине выше эрфуртского и даже пекинского в Китайском царстве. Эрфуртский вышиною девять футов шесть дюймов, диаметр его жерла без малого 8 футов, окружность 9 футов, толщина стен шесть с половиною дюймов, а весит 25400 фунтов. Пекинский колокол 13 14 футов, поперечник его 12 футов, окружность 44 фута, толщина 1 фут, а вес 120000 фунтов. Но русский наш колокол вышиною 19 футов, шириною в отверстии 18 футов, в окружности 64 фута, а толщиной 2 фута, язык его длиною 14 футов. На отлитие этого колокола пошло 440000 фунтов меди, угару из них было 120000 фунтов, а все остающееся затем количество металла было действительно употреблено на эту громаду. Я говорю не о том колоколе, что отлит и поднят в царствование Бориса Годунова: в него обыкновенно звонили, когда праздновалось какое-нибудь торжество во славу Бога или в воспоминание его святых, когда принимались посланники иноземных государей или приводились в Кремль к царю: этот колокол и до сих пор еще висит на башне, хоть и не служит уже для употребления в вышеназванных случаях. Здесь речь идет о колоколе, вылитом в 1653 году, в царствование Алексея: он лежит еще на земле и ждет художника, который бы поднял его, для возбуждения его звоном в праздничные дни набожности москвитян, потому что этот народ вовсе не желает

88
Августин Мейерберг
оставаться без колокольного звона, как особенно необходимого условия при богослужении.
Через час после того, как проводили нас на наше подворье с прежним же пышным парадом, вдруг пришел к нам стольник князь Алексей Иванович Буйносов-Ростовский, потомок древних ростовских князей, присланный от великого князя потчевать нас, вместо его, обедом с царской поварни. Для почета мы вышли к нему навстречу у самой лестницы. Столовый прибор был незатейлив. На грубой скатерти поставили одну солонку, два сосуда с уксусом и маслом; на верхнем конце стола для знатнейшего собеседника положили единственную ложку с ножом и вилкой, но все это из чистого золота. Салфеток не положено было никаких. Сели за стол с неумытыми руками. Лепешки или ломти хлеба должны были исправлять должность тарелок, находившихся в изгнании. Поставец в беспорядке украшали стопы, братины и некоторого рода бокалы из позолоченного серебра. Когда знатнейшим из нас отведены были места, угощатель наш, по московскому обычаю, сел по левую руку со мною, чуть не вне узкого, как водится, стола. Без всякой перемежки принесено было за раз 150 различных кушаньев на серебряных блюдах. Все они поставлены перед глазами у нас, но поданы на стол только те, которые больше обещали вкусу. Остальные отданы на сохранение нашему ключнику. Хотя все они были холодные, но не так же бестолково приготовлены, чтобы кто-нибудь отвернулся от них с презрением, если только он не лакомка. По обыкновению щедро были наполнены и тотчас же поданы гостям 40 довольно больших стоп, отчасти серебряных, отчасти оловянных, с водкой, мальвазией, испанским и французским вином, разными медами и пивом. Через четверть часа наш архитриклин велел нам встать и подал мне не так чтобы емкую чашу пить здоровье его царя, которую я, по предоставленному мне от него выбору, налил французским вином, потому что оно было слабее, потом он прочитал вслух титул своего царя. Когда я и все другие, сидевшие за столом, выпили, уселись опять. Не прошло еще другой четверти часа, как он опять поднялся с места и, пригласив нас тоже встать, снова подал мне другую чашу пить здоровье императора и, выпив сам, прочитал весь титул его по бумаге. Когда все мы это исполнили и опять уселись, погодив немного, он пригласил меня в 3-й раз выпить 3-ю чашу за здоровье царевича Алексея, сына великого князя. Все мы и сделали это стоя. Тогда, будто исправив свою должность отличнейшим образом, он ушел от нас с подарком, серебряным позолоченным кубком непростой работы, в награду за то, что недолго надоедал нам.
29 мая приставы возвестили нам, что в следующий за тем день мы будем допущены к великому князю, а между тем мы позволили

Путешествие в Московию
89
бы нашим служителям идти куда кому угодно. Потом от имени канцлера просили у нас список сделанного нами предложения царю; мы и отдали им этот список.
Итак, 30 мая, около 9 часов утра, приставы проводили нас к царю совершенно с теми же обрядами и парадом, с какими провожали и к первому представлению, и мы были приняты теми же лицами, которые принимали нас и тогда. Великий князь предстал пред нас во всем блеске: в венце, со скипетром и в царской одежде, но в другом, менее просторном, покое, и на другом также престоле, тоже между двумя окнами, только у правого угла. В головах у него на престоле был повешен образ Пресвятой Девы. Направо, на серебряной пирамиде, лежал золотой шар (держава), тут же стоял и его тесть Илья Данилович, а влево окольничий Федор Михайлович Ртищев, главный дворецкий и не последний любимец государя. Пред царем, по обыкновению, стояли попарно, с каждой стороны, одетые в белое платье молодые князья, вооруженные серпообразными секирами. Влево и немного наискось от него, на лавках, поставленных на деревянном помосте, который возвышался только на две ступени, сидело у стены немало думных бояр с открытыми головами, а напротив их направо стоял со многими другими канцлер.
Итак, мы заметили тогда, да и после, что углы, по обычаю московскому, считаются почетными местами. Потому что престол великого князя мы всегда видели в углу, хотя гораздо удобнее было бы поставить его посередине, особливо в этом втором покое. Да и образа святых, которых москвитяне слишком уже почитают и всегда имеют их во всякой спальне, они тоже ставят в углах. Когда мы воздали честь великому князю, он потрудился спросить нас о здоровье. Ответив по обычаю, благодарили его за обед, которым щедро накормил нас его поверенный. Потом канцлер сказал, что великий князь озаботился переводом императорских грамот на свое наречие и узнал из оных, что мы посланы сделать ему предложения, касающиеся некоторого общественного блага, и чтобы он давал нам полную веру: это он и исполнит. Между тем он отрядил выслушать наши предложения: боярина князя Алексея Никитича Трубецкого, наместника казанского, боярина князя Юрия Алексеевича Долгорукого, наместника суздальского, окольничего Богдана Матвеевича Хитрово, начальника царской оружейной и наместника оршанского, и думного дьяка, или канцлера, Алмаза Иванова. После того, по обыкновению, нам подали лавку, чтобы сесть, однако ж мы сидели на ней недолго, потому что нам велено было встать и перейти в то место, где ждали нас царские уполномоченные; так мы и вышли, благоговейно изъявив, по принятому обряду, наше почитание великому князю, и были вежливо отведены туда теми же князьями и дьяками, которые принимали нас вне покоев от имени царя. При нашем

90
Августин Мейерберг
выходе от царя думные бояре немного привстали с мест, а мы отвечали им наклонением головы.
Так и перешли мы в довольно большой покой, где против двери, но у правого угла, поставлен был длинный и, по московскому обычаю, узкий стол таким образом, что во все его протяжение видна была дверь. Там и посадили нас на лавку, приделанную к стене, первый из уполномоченных поместился на другой, которая соединялась в углу с нашею и как бы упиралась в стену, так что он один занимал узкое пространство стола. Другой уполномоченный и третий сели друг возле друга на той же лавке рядом с первым, только уже не за столом. А канцлер сел один у стола, напротив моего товарища, плечами к двери, на подвижной лавке. Переводчики Баусций и Виберг с нашим секретарем и тремя московскими поддьяками стояли.
Москвитяне еще с пеленок начинают приносить жертвы Меркурию и, судя по тому, как они исполняют это, надобно думать, что все они угодили ему. Матери никогда не привешивают детям на шею ни римской буллы, ни золотого сердца; оттого, выросши, они отстаивают свое лганье прибавкою новых лжей с таким наглым бесстыдством, что хотя знаешь наверное, что они солгали, однако ж все еще как-то сомневаешься в душе насчет своего мнения. Потому что, если когда и уличат их неотразимыми доводами в неправде, они, покрасневши, не придут в стыд, а еще усмехаются, точно застали их на каком добром деле. Посланники иноземных государей пусть не дожидаются и от царских уполномоченных более правдивых слов, потому что эти лица собирают вместе все тонкости закоснелого лукавства, чтобы провести их, либо выдавая ложь за правду, либо умалчивая, о чем надобно сказать, и ослабляют обязательную силу всяких решений на совещаниях тысячью хитрых изворотов, дающих превратный толк им, так что они совсем рушатся. А при счастьи или при невзгоде они до того слабы духом, что когда везет им счастье, они, будучи не в силах удержать своих восторгов, превозносят себя до самых звезд, а когда не везет, они позволяют одним щелчком столкнуть себя в пропасть. Оттого-то при переговорах они оказываются самыми непостоянными. Особливо потому, что наибольшая важность доказательств зависит у них только от известий, напечатанных в «еженедельных Меркуриях» пруссаков и голландцев, занесенных в Москву, да еще в перевранном виде, иноземными купцами; они слушают их точно ответы с треножника Дельфийского оракула. Либо думают добиться таких известий у военнопленных маркитантов, обозных, пехотных солдат, когда эти бедняки, взятые к допросу, хоть и не знают, не ведают никаких тайн ни своего короля, ни полководцев, но во избежание пытки врут все, что только взбредет им в голову пригоднее, для укрощения приятной лестью

Путешествие в Московию
91
своих палачей. Все это делает для иноземных послов исправление возложенных на них дел до того тягостным, а успех их до того сомнительным, что они нередко раскаиваются, что взяли на себя такую должность.
Главный уполномоченный, князь Трубецкой, ведет свой род от Ольгерда, сына Гедимина, великого князя литовского, чрез сына его Андрея Вигунда, родоначальника тех северских князей, которые отложились к старшему Ивану Васильевичу, князю московскому, и под этим именем занимает 2-е место между боярами, потому что у москвитян знаменитость рода ценится выше справедливости. Он уступает над собою преимущество первенства лишь одному князю черкасскому, который, происходя от татарских царей, по всем правам берет верх над ним. Трубецкой уже преклонных лет, не с большим даром слова, да и недальнего ума. Другой, Юрий Долгорукий, или Лонгиман, тоже уж в летах, славится своим родоначальником Василием, внуком Ярослава, первого великого князя тверского. Он пользуется в Москве большим уважением за то, что, благодаря военному счастию, взял в плен при Вильне полководца великого княжества Литовского и казначея Викентия Корвина Гонсевского.
Третий, простой дворянин, еще в самые молодые годы заявил свой разум на службе у упомянутого князя Трубецкого, заслужил его одобрение и удостоился определения на службу к царю: тут он всегда высказывал свое мнение с величайшим присутствием духа в самых затруднительных делах государства и при помощи своего даровитого трудолюбия так пошел вперед, что из простого дворянского звания прямо попал в самое высшее и стал начальником оружейной, где хранятся оружия, назначенные для собственного употребления царя, и уборы для лошадей его, и двух приказов: одного, в котором судятся все московские граждане, и другого, ведающего всеми харчевниками и кабатчиками, и нажил себе очень большое состояние. А четвертого, Алмаза Иванова, самое имя показывает, что это человек из самого низкого состояния, потому москвитяне в подписях и в разговоре прибавляют к своему собственному имени еще отцовское, с тою, однако ж, разницею, что знатные придают к этому последнему окончание «вич», а незнатным это не позволено. Например: когда у кого-нибудь имя Алмаз, а отец у него Иоанн или Иван, если он знатный, то зовут его Алмаз Иванович, а незнатный, то Алмаз Иванов. Происходя от родителей простого звания, он счастливо занимался торговлею. Потом, будучи знаком с иноземными краями, при исправлении многих посольств, столько показал примеров хитрости, коварства, находчивости, что удостоен был должности смотрителя за тайными архивами царства, за иностранными послами и докладчика их посольств. Итак, князь Трубецкой встал с места, то же сделали и мы со всеми прочими. После

92
Августин Мейерберг
призывания Святой Троицы, проговорив сначала весь титул своего государя, а потом титул императора, он сказал, что великий князь слышал первое наше предложение и озаботился переводом верющих грамот его священного цесарского величества на московское наречие.
Долгорукий сказал, с теми же обрядами, но сократив титулы, что государь его внимательно прочел эти грамоты и узнал, что мы должны будем предложить нечто, касающееся общественного блага. Хитров с опущением титулов прибавил, что в грамотах написано, чтобы нам оказывали доверие в том, что будем мы предлагать, так мы бы приготовились высказать эти предложения.
Наконец канцлер, со всеми прежними торжественными обрядами, заключил так, что они сами были назначены царем выслушать наши предложения, так пусть бы мы и сказали их.
Так мы и встали с мест и теперь сами прочитали, во всей подробности, сперва титул нашего императора, потом царя, а тут опять сели, и мой товарищ прочитал уполномоченным от слова до слова другое предложение, по приказанию всемилостивейшего священного цесарского величества, также изложенное для них по принятому образцу, между тем как толмач переводил его для нас по периодам.
Выслушав его содержание, они попросили себе список с него. Это немедленно мы и исполнили.
Разговор продолжался долго о многих предметах, пока все уполномоченные не разошлись, чтобы о слышанном донести своему государю. Через четверть часа воротился к нам один канцлер и сказал, что доложил обо всех наших предложениях своему государю, только ответа не может дать нам в это время, так чтобы мы возвратились к себе. Мы и исполнили это с прежними обрядами.
В последний день мая наш пристав-дьяк, скроив печальное лицо, дал нам знать, что его товарищ впал вчера в трудную болезнь, а потому вместо его назначен прежний пристав, бывший с нами в дороге Желябужский. Два дня тому назад это же самое открыл он за тайну нашему священнику. Но после того как нам сказали о болезни пристава, священник встретил его в 7-м часу в городе верхом и в добром здоровье и тем объяснил нам лукавство москвитян. Из разных разговоров в дороге мы заметили, что Желябужский не глуп и с верным суждением; узнали также, что он получил придворную должность благодаря покровительству канцлера, и что часто ходили попеременно от одного к другому гонцы; мы и сообразили, что, по случаю нашего будущего затворничества в Москве, по тамошнему обычаю, нам нельзя будет для ускорения дела о мирных переговорах ожидать такого удобства, чтобы делать уполномоченным исподволь те внушения, которых мы не хотели сделать им разом, и считали осторожным для дела высказывать их через промежутки времени

Путешествие в Московию
93
понемножку, как будто они выманены были дружбой или поддались соблазну откровенности за обедом, и сегодня сказать одно из них, а завтра другое. В этом мы и не обманулись, потому что Желябужский, как только что-нибудь узнает от нас, тотчас же без всякого сомнения пишет канцлеру за тайну, которая сорвалась с языка у нас по легкомыслию благодаря его ловкости, а в этом и был наш расчет. Когда на первом совещании с царскими уполномоченными мы нарочно ничего не говорили об этих тайнах, царь и пожелал его сделать потом приставом как человека, пользовавшегося нашим доверием и умевшего искусно выуживать у нас из глубины сердца самые потаенные вещи.
3 июня, около 10 часов пред полуднем, нас в другой раз проводили с обыкновенным парадом на заседание с уполномоченными. На крыльце дворца приняли нас два дьяка от имени уполномоченных и столько же в самом дворце перед покоями, а в самых покоях — в первом канцлер, а в другом прочие уполномоченные, которые пустили нас идти вперед и потом заняли свои прежние места, а мы свои. Тогда канцлер объявил, что царь с удовольствием видит желание императора жить с ним в дружеской приязни, которую с своей стороны тоже желает поддерживать взаимными услугами. Потом благодарит цесаря за братское его расположение к себе, с которым он прислал нас для предложения своего посредничества в мире между ним и польским королем и королевством и великим княжеством Литовским; это цесарское посредничество он принимает охотно.
4 июня собрались мы в третий раз с ними. По приказанию своего государя они назвали местом будущего съезда Полоцк, они уверяли, что это согласно прошлогоднему желанию польского короля, так как этот город расположен удобно для обеих сторон на берегу Двины, да и в не так еще тогда разоренной стране. А время, когда надо будет собираться туда для заключения мирного договора, они отдавали на волю полякам. Державнейший император велел нам, чтобы после того, как москвитяне примут его предложение о заключении мира с поляками, мы предложили им его и для примирения со шведами. Но в то время, когда мы отправились в Московию, в Ливонии съехались шведские и русские послы и без допущения какого бы то ни было посредника обделали такие условия, что, когда мы предложили о старании цесаря, царские уполномоченные отвечали, что положение дел между поверенными воюющих сторон получило такой оборот, что нельзя больше сомневаться в заключении между ними почетного мира; если же последствия обманут эту надежду, посредничество цесаря будет принято с удовольствием. Да и сам царь 6 июня сообщил нам, чрез наших приставов, о заключении этого мира. 8 июня, на самом рассвете, когда мы еще лежали в

94
Августин Мейерберг
постели, прибыл к нам со множеством провожатых дьяк Дементий Башмаков, великокняжеский любимец, и от имени великого князя уведомил нас, как посланников любезнейшего его брата, императора римского и проч. Леопольда, что у него родился сын, нареченный Федор. Мы отвечали, как следует, вежливо и для изъявления нашей радости подарили вестника большим серебряным позолоченным кубком и отпустили.
Великий князь московский при всяком приумножении его рода, по обыкновению, возвещает о том немедленно чрез нарочных гонцов иноземным послам в Москве и своим боярам, также в областях воеводам, а чрез них знатным дворянам и городским властям. Всякий, кому оказывается эта почесть, дарит, каким ему будет угодно, подарком посланного. От этих посольств, также и от тех, которые зачастую бывают к таким же лицам с вопросом о здоровье от имени и по приказанию царя, многие из придворных делают значительное приращение к своему состоянию.
Эта радость замедлила отправку нашего гонца к императору даже до 13 июня, хотя дело и требовало поспешности. Через шесть дней после того Алексей хотел крестить своего Федю. Москвитяне верят, что крещение не имеет силы, если крещающийся не весь погружается, по древнему церковному обычаю, три раза в воду. Оттого, когда кто-нибудь, окрещенный по латинской вере, переходит в московскую (а это нередко делается безбожными лицемерами из жадности к деньгам, или военнопленными, или из страха казни и ссылки за преступления), его, как крещенного не по церковному обряду, перекрещивают посредством троекратного погружения в воду, расторгают и брак его, заключенный им прежде, как человека, незаконно введенного священною дверью крещения к пользованию прочими таинствами. Окрещенного тотчас же помазывают миром, не ставя ни во что латинское помазание, как ненужное. На шею ему крестивший надевает крест, золотой, серебряный или оловянный, смотря по состоянию родителей, и он не должен снимать его во все продолжение жизни, разве только перед супружеской обязанностью. Потому что если какого-нибудь скоропостижно умершего найдут без креста, его лишают и погребения. Из почета императору царь сделал и нас участниками этого торжества, а после велел угостить нас обедом в наших помещениях. Архитриклином был тот же, что и прежде, Ростовский, те же и обряды, только впридачу к ним осушена была прибавочная чаша за здоровье маленького Феди.
Во все время 12-месячного, самого скучного, нашего пребывания в Москве, я с любопытством заметил, что там люди знатные и дворяне позажиточнее пользуются мягкими постелями, потому что подушки, оголовья и перины набиваются самым нежным лебяжьим пухом, так как лебедей там изобилие. Однако же все эти вещи не

Путешествие в Московию
95
льняные, но у одних из шерстяной, у некоторых из шелковой ткани, смотря по состоянию, и кладутся на приделанной к стене лавке, к которой плотно придвигают подвижную и изнутри задергивают растянутым над постелью занавесом из трех разных полос. Стены у многих голые, если замысловатые пауки не заплетут их своим тканьем. У немногих почистоплотнее обиты золоченой и расписанной кожей бельгийской работы, однако ж, довольно неряшливо.
А простой народ, не только бедняки, нищие и люди, поддерживающие свою убогую жизнь заработками, но и купцы, очень далеки от какой бы то ни было неги в своем быту. Растянувшись на тюфяке, набитом шерстью или соломой, многие даже на голой лавке, или кровати, или на полатях, храпят во всю Ивановскую. У людей побогаче стол умеренный, а прочие питаются одним хлебом и чесноком, и все одинаково утоляют жажду чистой водой или очень скупо приправленной подмесью закваски. Этой жажды их, однако ж, никогда нельзя утолить, если станешь подносить им водки, сколько душа их желает. Потому что они пьют, не процеживая сквозь зубы, как курицы, а глотают все глоткой, точно быки и лошади, да и никогда не перестанут пить, пока не перестанешь наливать. В кабаках пьянствуют до тех пор, пока не вытрясут мошну до последней копейки. Да и нередко бывает, что кто-нибудь за неимением денег отдает по уговорной цене шапку, кафтан и прочую одежду, даже до голого тела, чтобы попить еще, а тут безобразничает, однако ж хочет быть в виде не Геркулеса, а отца Бахуса на новую стать. От этой заразы не уцелели ни священники, ни монахи. Очень часто можно видеть, как кто-нибудь из москвитян выйдет неверным шагом из кабака, пойдет вперед с отяжелевшей от питья головой, да и валяется в грязи, пока не поднимет и не отвезет его к домашним какой-нибудь извозчик в видах платы за провоз, а эти извозчики в бесчисленном множестве стоят на каждой почти улице в Москве с своими наемными повозками. Бывает тоже чрезвычайно часто, что этих бедняков, потерявших всякое сознание, извозчики завозят в глухие переулки и, отобрав у них деньги и платье, бесчеловечно убивают.
Но этот злой корень — пьянство — дает много других отпрысков самых ужасных злодейств. Москвитяне держат довольно многочисленных холопов и рабов, но с небольшими расходами, потому что, не заботясь о разноцветных платьях (ливреях для слуг), одевают их в какие ни есть обноски. Но как пайков или месячины У них не водится, а притом много по закону постов, к которым они из бережливости прибавляют еще несколько от себя, то кормят слуг самым сухим хлебом, тухлой или сушеной рыбой и редко мясом, назначая в питье им чистую воду; эта вода подается тароватее в случае какого праздника, будучи испорчена в виде кваса с умеренною примесью солода, чтобы имела возможность поразвеселить дух.

96
Августин Мейерберг
Жалованья не дают им никакого, потому что большая часть из них холопы или крепостные, но и вольным-то очень ничтожное. Стало быть, они никогда не выходят с сытым желудком из-за домашнего стола, и вот вместе с праздношатающимися бедняками, которых бесчисленное множество, дожидается такой на площади без всякой работы, чтобы достать денег для насыщения себя, особливо на выпивку; не зная, по своей вине, никакого честного ремесла, они принимаются, как негодяи, за дурное: либо обворовывают тайком дома, которые стерегутся поплоше, либо грабят их, нарочно поджигая у людей позажиточнее и явившись будто бы подать помощь, либо в ночное время нападают открытою силой на встречных людей и, лишив их неожиданным ударом сначала голоса и жизни, чтобы они не могли кричать о помощи к соседям, отбирают у них потом деньги и платье. Так как и в трезвом состоянии они готовы на ссоры и гнусные обиды, то в пьяном виде очень часто поднимают драки из самых пустяков и, тотчас выхватив ножи, вонзают их друг в друга с величайшим ожесточением. Правда, что на всякой улице поставлены сторожа, которые каждую ночь, узнавая время по бою часов, столько же раз, как и часы, колотят в сточные желоба на крышах или в доски, чтобы стук этот давал знать об их бдительности шатающимся по ночам негодяям, и они из боязни быть схваченными отстали бы от злодейского дела, за которое принялись; а не то, если лучше хотят быть злодеями, сторожа их ловят и держат ночью под караулом, чтобы с рассветом отвести к уголовному судье. Но эти сторожа, либо по стачке с ворами, сами имеют долю в украденном, либо из страха их нерасположения к себе, будто объятые глубоким сном, не трогаются, потворствуя их злодействам, так что в Москве не рассветет ни одного дня, чтобы на глаза прохожих не попадалось множество трупов убитых ночью людей. Особливо в торжественные дни годовых праздников и на масленице, когда москвитяне, запрещая себе мясо и питаясь одною рыбой и молочным кушаньем, приготовляются к строгости наступающего 40- дневного поста: в то время они пьянствуют напролет дни и ночи, не только по греческому обычаю, но чересчур уже и по русскому, напоминая не христианские духовные представления, а бахусовы оргии: от страшного пьянства приходят в такое исступление и бешенство, что, совсем не сознавая своих дел или поступков, наносят раны друг другу и либо сами делаются убийцами, либо их убивают.
У ворот нашего подворья стояли под начальством своего капитана 40 караульных из войска телохранителей, которых москвитяне называют стрельцами; их каждый день сменяло такое же число других стрельцов, так что этой ежедневной очереди подвергнулись все, кто только жил из них в Москве. Четверо из них, распределив

Путешествие в Московию
97
между собою стражу по числу часов, беспрестанно караулили в разных местах здания, внутри и вне его, чтобы мы могли ночевать безопасно от воровства (по словам москвитян), или, как полагали вернее мы сами, затем, чтобы не допускать к нам никого, кто бы, может быть, и хотел прийти. Один из часовых, по распределению мест, должен был стоять на карауле под окошками моей спальни. В летние ночи он не давал мне спать диким пеньем либо нелепыми играми с сослуживцами. А зимою, чтобы согреться, бил в ладоши и скакал, притопывая ногами. Стало быть, сон мой нарушали постоянные неприятности. Мои жалобы на это приставам не принесли никакой пользы. Потому что все москвитяне предаются послеобеденному сну так, что купцы после полуден запирают свои лавки, а бояре и дворяне не принимают к себе никого, занимаясь делами только в утреннее время: вот они и подумали, что и я приспособлю свою, уже укоренившуюся с давних лет, привычку к их обычаю, а потом уж и не стану дорожить покойным сном по ночам. Они разделяют год на 12 месяцев, с латинскими названиями, однако ж начинают его с 1 сентября; дню вместе с ночью дают 24 часа, для различия которых принимают за правило присутствие и отсутствие солнца: от восхода его часы бьют 1-й дневной час, все прочие до самого его захождения означают, по общему обыкновению, умножая число ударов; а потом начинают опять с 1-го часа ночи и продолжают бить прочие часы до самого солнечного восхода. Если бы этого не сказали мне прежде, я бы и сам узнал в продолжение стольких моих бессонных ночей.
Вход к нам, по показанию москвитян, открыт был для всех, но на самом деле для очень немногих. Не говоря уже о том, что никто из иностранцев не смел когда-либо взглянуть и издали на наши домы, многие из них часто были останавливаемы стрельцами, чтобы не входили к нам, либо по приказанию, либо из дерзости, тогда как мы этого и не знали, а потом и у прочих отбивали охоту от этого покушения примером испытанного ими отказа. Потому что, если какойнибудь военный из них, в видах осторожности, просил у своего начальника, московского воеводы, позволения навестить нас, ему хоть и не отвечали отказом, но подавали дружеский совет, чтобы поудержался от этих вежливостей, а то, пожалуй, навлечет на себя подозрение великого князя. Строжайше запрещено было тоже пускать в дома к нам женщин какого бы то ни было звания. Правду сказать, в Московии этот пол не пользуется тою угодливостью, какой удостоивают его многие из европейских народов. Там никто не унизит настолько достоинства мужчины, чтобы на коленях обращаться с мольбою к женским треножникам, точно к кипрейским Венерам. Ничье обожание их красоты, продолжающееся по целым годам, не научает их надуваться суровою спесью и не прежде внимать моль¬

98
Августин Мейерберг
бам своих обожателей, пока они не воздадут им поклонения жертвою вздохов, как божествам, вместо савейского ладана. Там они подчинены мужьям, которые еще пренебрегают ими. Всего несчастнее доля царских сестер и дочерей. Хотя в старину дочь Ивана Васильевича старшего Елена и была выдана за польского короля Александра, а дочь Юрия, брата Ивана Васильевича младшего, Мария — за герцога голштинского Магнуса, брата датского короля Фридриха II, однако ж ныне ни одной из них не выдают замуж за иноверца, к которому имеют отвращение, как к поганому, ни за подданного, оттого, что презирают его. Но как в Московии все люди — царские рабы, а за ее пределами ни один независимый государь не допускает греческих заблуждений в своем вероисповедании, то все эти незамужние княжны, заключенные во дворце или в монастыре, терпят постоянную муку в девственности своей плоти, страстно желающей замужества, наперекор помыслам духа, неприкосновенного для желаний, и ведут жалкую жизнь, лишающую их отрады в самых милых между людьми именах и в самых нежных чувствах.
А при заключении браков москвитяне не только запрещают себе жениться, по общему с нами закону, на девицах, связанных с ними в 4-й степени родством или свойством, но не позволяют даже никому жениться на сестре своего шурина, ни родным братьям на двух родных сестрах, ни вступившим в духовное родство при купели святого крещения соединяться брачными узами; никто также не смеет брать себе какую бы то ни было четвертую жену после троекратного вдовства. Хотя последнее ныне так же запрещено москвитянам, как в старину запрещалось уставом для греков, со всем тем Иван Васильевич нарушил это запрещение: этот государь не только взял себе 4-ю жену, но, по несомненному уверению Одеборна и Посевина, и 7-ю. Да и митрополит его не имел столько твердости духа, чтобы поразить его мечом проклятия, по примеру константинопольского патриарха Николая, постоянно запрещавшего святые тайны императору Льву VI, женатому на 4-й жене. Кто женится на второй жене, тому возбраняется вход в церковь в продолжение 2-х лет; а тому, кто на третьей жене, — 20 лет. Однако ж никоторый брак не ставится в счет новообращенному в русскую веру, хотя бы раз десять женат был в латинстве, кроме того супружества, в которое вступил в московской вере. Потому что латинские браки москвитяне называют наложничеством, а не супружеством. Оттого-то, когда супруги латинской веры, впавши оба в соблазн отступничества, вместе переходят в еретическую московскую веру и желают продолжать супружескую жизнь вместе, то и обязаны совершить потом свой брак по московскому обряду, изъявив взаимное на то согласие пред лицом церкви. Отсюда необходимое следствие то, что все исповедующие латинскую веру, по мнению москвитян, незаконнорожденные,

Путешествие в Московию
99
так как родились в незаконных браках. А потому и нечего слишком дивиться, что все мы в презрении у тех умов, которые одержимы таким огромным предрассудком.
Они не гнушаются и разводом с женами, не только из-за неверности, но и из-за бесплодия, даже иногда из отвращения к ним дают им разводную, утвержденную властию церковного правления, дозволяющего им брать другую жену. Да и совсем не странно, что разводы у знатных людей так часты, потому что несчастные, следуя предосудительному обычаю отечества, должны обыкновенно жениться на тех, которых дозволяют им видеть только по совершении брачного союза священником в церкви, по их взаимному согласию, так что нередко случается, что они обязаны бывают, вместо желанной Рахили, брать навязанную им в супружество Лию, к обоюдному на будущее время раскаянию в том, что дали обмануть себя.
Люди позажиточнее прячут своих жен от всех глаз в четырех стенах дома и, не поручая их заботливости никакого хозяйства, осуждают их шить и прясть, как бывало древние римляне своих невольниц в их остроге. Выходить им запрещено, по общему закону мужниной ревности, который отменяется чрезвычайно редко для посещения церкви либо родных. У женщин всех разрядов в Московии все потребности состоят в ежедневной еде да в нарядах: выезжая куда-нибудь, они носят на своем платье доходы со всего отцовского наследства и выставляют напоказ все пышности своих изысканных нарядов, хоть сами никогда не бывают опрятны. Потому что если природа и не обезобразит их каким ни есть недостатком, который исправляется искусством, тем не менее все они натирают все лицо с шеей белилами, а для подкраски щек и губ прибавляют еще румян. Этот ложный обычай подкрашивать себе цвет лица до того укоренился, что даже в числе свадебных подарков глупый жених посылает невесте также и румяна, чтобы она себя подделывала. Когда улицы занесет снегом, они выезжают в крытых санях со слюдяными окошками; в прочее время года в колымагах в сопровождении густой толпы слуг. Но у женщин низшего звания, которых не так строго держат взаперти дома, всегда готовы тысячи предлогов выдуманных надобностей, чтобы позволили им ходить где угодно. Они не прочь бывают и выпить, даже взапуски попивают с своими поклонниками и нередко восхищают у них пальму большей даровитости в этом деле. Но зато падают в изнеможении среди победы. Потому что когда хмель отнимет силу у стыда, они покидают, не спрятавши в глухую ночь, сокровище своей чести вороватому любострастию волокит либо предлагают его на позорную продажу, уж, конечно, по самой дешевой цене; и мужчины, и женщины тем не менее совестятся в этом, что, по самому важному заблуждению ума, полагают, будто бы грех женатого с незамужнею не подходит

wo
Августин Мейерберг
под название прелюбодеяния, считая за последнее только тот грех, который делается с замужнею.
Москвитяне, всегда пропахшие чесноком и луком, все без различия ходят часто в бани и, закаленные привычкою, подвергают себя без перемежки влиянию чрезвычайного жара и стужи, без всякого вреда для здоровья. Все в поту, вызванном сильным жаром бани, они растягиваются на полках и стараются сечь и хлестать себя еловыми ветками до тех пор, пока разгоряченная кровь, притекши к коже, не подденет под нее розового чехла. И тогда они выбегают совсем нагие из бани к речке, которая, по обыкновению, течет или разливается очень близко оттуда, и обмываются. Либо, когда суровая зима затянет льдом воду, которая оттого и откажется выполнять для них свою обязанность, они прибегают к снегу и после долгого натиранья им, будто мылом, возвращаются в банный жар, а потом опять бегут туда же и повторяют эти крайности без всякой перемежки, но и без вреда для себя, сколько им будет угодно. В общественных банях бывают в большом числе и женщины простого звания; но хотя моются там отдельно от мужчин за перегородкой, однако ж совсем нагие входят в одну дверь с ними, а если которойнибудь придет такая охота, она остановится на ее пороге, да и не стыдится разговаривать при посторонних с мужем, который моется, с самою вздорною болтовнею. Да даже и сами они, вызвавши кровь таким же, как и мужья их, сеченьем и хлестаньем к самой коже, тоже бегут к ближней реке, смешавшись с мужчинами и нисколько не считая за важность выставлять их нахальным взглядам свою наготу, возбуждающую любострастие.
Странно сказать, а при такой беспорядочной жизни обоих полов в Московии многие доживают до глубокой старости, не испытав никогда и никакой болезни. Там можно видеть сохранявших всю силу семидесятилетних стариков, с такою крепостью в мускулистых руках, что выносят работу вовсе не под силу нашим молодым людям. Надо думать, что здоровый воздух много помогает такому крепкому здоровью, не расстроенному ни у кого из них ученьем, как у нас. Москвитяне говорят, однако ж, будто бы это больше оттого, что они пренебрегают врачебным искусством. Во всей Московии нет ни одного врача, ни аптекаря, и хотя в мое время царь давал при своем дворце довольно щедрое содержание трем врачам, но это надобно приписать только его подражанию иноземным государям, потому что ни сам он никогда не пользуется их трудами, ниже кто-либо другой из москвитян. Захворавшие презирают все правильные средства Иппократа, едва дозволяя прикладывать себе наружные лекарства. Скорее прибегнут к заговору старух и татар. А при отвращении от пищи и для утоления жара употребляют водку и чеснок.

101
Путешествие в Московию
Едва пробыв 4 недели в Москве после приезда туда, я почувствовал, что меня схватила лихорадка. Обождав три дня, я решился прибегнуть к помощи эскулапа. На мой вопрос: найдется ли в городе кто-нибудь сведущий во врачебной науке, мне отвечали, что таких трое: итальянец, немец и англичанин. Мне, итальянцу, понравился итальянец. Хотя и было прибавлено о нем, что от него отяжелела одна пленная полька, перешедшая в московскую веру, и что за это сослали бы его в Сибирь, но во избежание такого наказания он и сам грешным образом перешел в эту веру, в самом ли деле или притворно подвергнувшись новому крещению; однако ж я рассудил, что все это не может отнимать у него знания и опытности, да еще и облегчит для него доступ ко мне, как для человека, не так подозрительного у москвитян. Велю позвать его. Об этом докладывают приставу, пристав — канцлеру, канцлер — великому князю, не без того, чтобы делу не замешкаться на два дня. Великий князь соглашается на мою просьбу и велит врачу отправиться ко мне. Меж тем как я жду его, мне докладывают, что пришел английский врач и говорит, что явился ко мне по приказанию великого князя. Не предвещая себе ничего хорошего от леченья, при самом начале которого столкнулся я с таким недоразумением относительно самого лекаря, велю слуге сказать, что он застал меня спящим, а слуга не смеет будить, но что доложит мне о его посещении, когда проснусь. Благодетельный англичанин ушел, а итальянца все нет. Навещают меня приставы, спрашивают, приходил ли он. Отвечаю, что нет, и они уходят с уверениями, что сейчас же пришлют его. Однако ж не делают того, да еще один из них, вернувшись, врет, будто бы итальянец уехал, не известно ему, куда, и спрашивает, зачем это я отказался пользоваться у англичанина, первого царского врача, самого доки во врачебной науке, которому по праву дано преимущество лечить всех знатных людей. Отвечаю, что о лекаре я сужу так же, как и об исповеднике, потому что первому вверяем тело, а последнему душу. Но никогда же не бывало со мною, чтобы по просьбе моей о священнике, который бы исповедал меня, хотя бы вовсе не носил никакого особенного сана, от братии какого-нибудь монастыря прислали ко мне лучше игумена, либо строителя, или казначея, чем просто монаха. Я просил себе итальянца, потому что всегда был уверен, что всякий народ получил сведения о природном телосложении своих соплеменников по более верным опытам, нежели прочих людей; стало быть, умеет употребить и вернейшие средства для изгнания болезни. Я отказал англичанину в том мнении, что он приходил ко мне по ошибке, но нисколько не сомневался в удовлетворительности его сведений; только после того, как я уже обидел его отказом, благоразумие не дозволяло мне принять его опять. Эти мои доводы, неотступные просьбы, лихорадка, уси¬

102
Августин Мейерберг
ливавшаяся с каждым днем, склонили бы всякого другого доставить мне то утешение, которого так просил я, но они не произвели ни малейшего действия на каменные сердца москвитян. Не падая, однако ж, духом, я хорошо помнил наставление Амвросия, что где нет никакой помощи от людей, там необходимо присутствует Божья помощь. При непосредственной Божией помощи я и выздоровел, и тогда узнал причину, почему отказали мне в лекаре-итальянце.
В то время в числе других военнопленных содержался под стражею наказной гетман и подскарбий Литовского княжества Викентий Корвин-Гонсевский; доступ к нему запрещен был для всех, как водится у москвитян. Уже с год чувствуя расстроенным свое здоровье, он просил позволения прислать к нему какого-нибудь врача. Итальянец, которому царь велел посетить его, нашел его гуляющего на дворе для освежения себя воздухом и для движения тела. Тут же один из них рассказал свою болезнь со всеми ее признаками, а другой прописал ему лекарство и правила относительно ежедневного образа жизни и между прочим очень хвалил употребление кремортартара. Между тем, настороживши уши, сотенный начальник военной стражи ловил их речь и, подслушав часто упоминавшееся слово кремортартар, заподозрил, по сходству имен, что они говорили о крымских татарах, прибежал к царскому тестю боярину Илье Даниловичу, судье всех занимающихся по должности врачебным искусством, и донес на лекаря, что он с литовским неприятелем вел долгий разговор о союзных с литовцами татарах. А к этому же случаю на канун того дня прибыл в Москву гонец с несчастной вестью, что татары окружили со всех сторон Шереметева. Тотчас же позвали лекаря и поставили его пред Ильею, точно виноватого в самом тяжком преступлении. Илья с негодованием упрекал его в тех благодеяниях, что, будучи сам пленником, не только получил свободу, но и взят в лекаря с назначением щедрого жалованья и приведен в истинную христианскую веру посредством правильного крещения, если только Богу это угодно; потом спросил, зачем это он так разболтался с великокняжеским недругом о союзниках его, крымских татарах? Тот изумился и, взяв себе в защитники свою совесть, отвечал, что вовсе не говорил о том. Для улики привели потом свидетеля слышанного, сотенного начальника. Тогда, сообразив весь разговор свой с Гонсевским, лекарь тотчас же заметил ошибку, вышедшую из слышанного сотенным начальником названия кремортартара, и рассказал ее. Однако ж едва не получил названия изворотливого перетолковщика своих слов. Только что зародившееся раз подозрение к лекарю крепко засело в голове у Ильи, как вдруг он слышит, что царь назначил итальянца лечить меня; он вмешался в это и, по данной ему власти, остановил лекаря идти ко мне, велев послать вместо него англичанина. И ни многократные

Путешествие в Московию
103
мои просьбы, ни с каждым днем входившая в силу моя болезнь, не склонили его отменить свое упрямое запрещение.
Если сообразить здраво, что нравственные добродетели приютились в промежуточной среде между противоположными им пороками, то нечего будет так удивляться, что еще редкие из москвитян стали твердой ногой на этой средней дороге. Потому что в человеке, после искажения грехом его природы, душевные склонности, вводимые в соблазн примерами, и внешние чувства, находящиеся под обаянием обманчивых предметов, легко свергаются по крутизнам заблуждений в пределы порока, если ум не имеет себе руководителя в свободных науках и в философии, своей или чужой, как дитя в его няньке. К сожалению, все москвитяне лишены этого пособия по собственной их вине. Только мотовство никогда не находило к ним доступа. Пройдите всю Московию во всю ширину ее, и вы никогда не найдете мота, никогда не услышите, чтобы кому-нибудь из мотовства запрещено было управление имениями и даны ему опекуны.
В Смоленске разрешилась с Божией помощию от бремени жена князя Петра Долгорукого, тогдашнего областного воеводы, происходившего из древнего рода Рюриковичей, непрерывно семь столетий правивших Россией. Соблюдая отеческий обычай, он уведомил чрез разных гонцов всех городских бояр из своего рода о благополучном разрешении жены. По обыкновению, тотчас же все сошлись к ней и безвременным посещением были в тягость родильнице, только что обмытой от ее нечистот и лежавшей с потрясенными от болей при родах силами. Из толпы поздравителей выделялся князь Никита Иванович Одоевский, и сам тоже из русского княжеского рода, чрез Святослава, третьего сына великого князя московского Ярослава, третий между царскими шумными боярами, астраханский наместник и великий полномочный посол при мировых переговорах с поляками, да его товарищ канцлер Алмаз Иванов. Обычай требовал, чтобы все подносили какой-нибудь подарок родильнице: этот князь Одоевский, потомок стольких венценосных лиц, с приличною щедростью подарил ей один золотой (червонец), а товарищ его — 30 серебряных копеек, которые не составляют по весу и полуталера на наши деньги.
Купцы всегда подкрепляют свои обманы ложной божбой и клятвой при торговых сделках; эти люди такой шаткой честности, что если торг не тотчас же кончен отдачею вещи и уплатой цены за нее, то они легкомысленно разрывают его, если представится откуда-нибудь позначительнее барыш. В ремесленниках тоже совсем нет добросовестности и верности. В Москве наш священник дал русскому обойщику персидского двуличневого ситца, да другого попроще для подкладки и еще ваты, чтобы он, положив эту последнюю как

104
Августин Мейерберг
должно, меж обоими ситцами, сшил своей ученой иглой одеяло. Но зная наглое мошенничество таких людей, священник все это предусмотрительно свесил сначала на глазах обойщика. Последний принес сшитое одеяло в свое время и такого же веса, даже еще немного тяжелее, а это, по словам его, надо полагать оттого, что прибавились еще швы. Одевшись одеялом, священник всю ночь чувствовал на себе тяжесть, но нисколько не согревался под ним: он не знал, что и подумать. В таком его недоумении один из стрельцов, ночевавших у нас в этот день на карауле, уверил его, что тут кроется плутовство, вызываясь быть очным свидетелем того. Вот священник распорол слегка одеяло и увидал, что вата смочена водой, для того чтобы пристал к ней самый мелкий песок, насыпанный в замену сворованной ее половины. А как только пришел он в мастерскую к ремесленнику, чтобы выговорить ему за плутовство, то услышал, что он оставил город и отправился на берега Северного океана, что была тоже ложь: негодяй никуда не уезжал, а спрятался, понадеявшись на наш отъезд на другой день из Москвы, как ходила тогда молва. Но как этот отъезд сверх его ожидания был отложен, с досады он выбрался из своего убежища. Позванный священником в суд, он не сознался в плутовстве, и, однако же, никакого наказания не было ему сделано, в видах исправления. Стало быть, нечего и дивиться, что этот род людей занимается плутовством и воровством, так как часто может случаться, что вина счастливо сойдет им с рук, а между тем от скрытого воровства они наживаются, и от обнаруженного им тоже нет никакого убытка, потому что для исправления наказывают их не больше, как возвращением украденной вещи.
Царства, области и города, подвластные московскому владычеству, управляются наместниками, называемыми у москвитян воеводами, которых управление, однако же, продолжается редко больше трех лет. Они управляют во всем согласно с постановлениями, которые в 1647 году Алексей велел составить по древним неписаным обычаям и, напечатав, хотел сделать общим законом; а так как лица, пользующиеся расположением государя, получают даром его милости, точно водопроводные трубы воду, но никому не отводят ее даром, то необходимо нужно располагать этих любимцев к себе множеством подарков для получения должности. А чтобы воротить с лихвою свои убытки на это, воеводы, не уважая предписаний закона, не довольствуются стрижкою народного стада, им вверенного, но не боятся сдирать с него еще и шкуру, в той уверенности, что жалобы его имеют такой сиплый голос, что не дойти ему до царского слуха, только бы стало добычи с ограбленных, как для собственной жадности, так и на приобретение расположения к себе тех любимцев, для новой безнаказанности. Дело не стоит у них и за остроумной выдумкой для обирания втихомолку своих овечек, ко¬

Путешествие в Московию
105
торые пожирнее: они задают пиры, и с каждым годом чаще зовут на них областных дворян и купцов позажиточнее, чтобы, удостоившись такой необыкновенной почести, эти лица приносили им щедрые подарки по отеческому обычаю. Приговоры продают с торга: решают в пользу той стороны тяжущихся, которая принесет больше. Преступники покупают себе безнаказанность; злодеи притупляют лезвие меча правосудия, подставляя под удары его золотые щиты. Да и сами судьи для затруднения улики себе в несправедливости своих приговоров закрывают на судеслаза, чтобы подкупленные свидетели тем смелее делали свои ложные показания или для оправдания правдивого обвинения, или для подтверждения насказанной клеветы, чем богаче награду получат за свою ложь.
Все бояре без исключения, даже и сами великокняжеские послы у иностранных государей, везде открыто занимаются торговлей. Продают, покупают, променивают без личины и прикрытия: сами продавцы, сами маклеры заставляют почетный посольский сан служить низкому промыслу. Не можем, однако ж, не признаться с негодованием, что такая низость чернит некоторых лиц и из более образованных народов, да даже иногда и из нашего.
Я ужаснулся, услыхав в Москве о жадности даже и в самом нищенстве. Четверо нищих, для корыстолюбия которых мало было обыкновенных подаяний, составили между собою общество кражи детей, чтобы трогательной мольбой приводить в сострадание души благочестивых людей в видах более щедрой милостыни. Двое или трое из них подстерегали детей и, заметив таких, которые ушли далеко от глаз матерей, увлекшись детским любопытством, они тихонько приманивают их к себе, протянув руку с яблоком или грецким орехом, а потом и уводят. А приведши к себе в жилье, ломают им руки, или ноги, либо то и другое, или выкалывают глаза, либо портят другие какие члены у несчастных. Если такое мученье убьет кого-нибудь из детей, эти пагубные ночные могильщики хоронят его, зарывая в землю в подполье своего жилья. А прочих, переживших свою боль, водят с собою на перекрестки, показывают проходящим с притворными жалобами, будто родных детей, невинно наказанных увечьем от мачехи-природы еще во чреве матери, и просят, чтобы, из сожаления к такому несчастию, не поскупились сотворить щедрую милостыню на прокормление бедняков. Семнадцать лет долготерпение Божие сносило жестокую жадность сих злодеев: во все это время они украли и измучили множество детей. Безнаказанность все только придавала им духа продолжать свои злодейства, как вдруг Бог явил на них десницу своего правосудия и милостивым наказанием удержал от грехов убийц. Один из них сидел на улице с обезображенным и изувеченным ребенком. Этот, разумеется, горько и бесполезно рыдал, но вдруг, узнав случайно

106
Августин Мейерберг
проходившую мимо свою мать, обернулся к ней и, залившись слезами, закричал: «Мама, мама!» Удивившись знакомому голосу сына, она пристально посмотрела на него и узнала его, хоть и обезображенного увечьями детского вора; а когда ребенок, сильно зарыдавши, пополз к ней, она протянула к нему руки и взяла его. Как громом пораженный, злодей был потом схвачен прибежавшими людьми, назвал еще троих товарищей преступления, которые и были посажены в темницу; мы не слыхали, однако ж, было ли кому из них какое ни есть наказание.
30 (20) июля царь, проходя в церковь святого Илии, находившуюся неподалеку от нас, для чествования его памяти ежегодным празднеством, прислал к нам доверенного своего дьяка Дементьева спросить о здоровье его любезнейшего брата императора, а потом и о нашем.
Священные здания в Московии посредственной обширности внутри и все построены по одному образцу. В них в одни и те же часы, по установленному порядку, даже и ночью, священники, дьяконы и прочие церковнослужители поют, что следует, тихими голосами на своем родном языке. Внутри каждой церкви стена против главного входа, соприкасаясь по обе стороны с боковыми стенами, возвышена во всю ширину ее и имеет три проходные двери. У тех дверей, которые налево от зрителя и направо от дверного косяка, повешен образ Спасителя, а у левого косяка — образ Богородицы Девы. Остальное пространство всей церкви уставлено кругом по стенам разными образами, принадлежащими частным лицам, которые и зажигают пред ними восковые свечи во время богослужения. В средние двери виден небольшой престол, назначенный для приношения жертвы, покрытый одеждой и висящим до полу покровом; посреди его под серафимом чаша, направо лежащее, но не стоящее, распятие, налево кладут книгу Евангелий. Каждый день в 3 часа до полудня после долгого колокольного звона на этом престоле совершается таинство по одному разу в день на московском языке, нередко в присутствии одного богомольца в будни и при большом их стечении в праздники; употребление органов и других музыкальных инструментов при церковных службах, к сожалению, изгнано. Священник одет в белую столу (подризник), дьякон — в стихарь, сшитый на обоих боках; сверху надевают длинную одежду, идущую наискось с правого плеча на левое. Женщины благородного звания, которым достались мужья не такие сердитые и ревнивые, получают иногда от них позволение ходить в церковь, входят в особенную дверь, отворяемую со стороны церковного погоста, на отгороженное место за решеткой, устраиваемое на левой стороне в каждой церкви (кроме Соборной), и стоят там, укрытые от глаз мужчин. Когда же священник, возжегши ладан, подойдет и повер¬

Путешествие в Московию
107
нется к ним, по обыкновению, слегка покачивая кадилом, следующим за движением его руки, для того, чтобы оно дымилось, он держит глаза вниз из страха оскорбить какую-нибудь женщину своим взглядом через решетку. А женщины простого звания обыкновенно никогда не посещают храмов, разве только в такое время, когда никого нет, чтобы поклониться иконам. В некоторые большие праздники присутствует и великий князь под сению направо от церковного входа в царском облачении и в венце, а напротив его, налево, патриарх в митре и с посохом, если только не служит сам; для обоих поставлены кресла, чтобы они могли садиться при чтении Апостола. В прочее время они стоят. Другие же богомольцы никогда не садятся, и так как сидеть москвитянам не позволено в церквах, то потому там вовсе нет и мест для сиденья, но вокруг по стенам поделаны лавки, чтобы присесть на них только во время назидательного чтения из Священного Писания за утренней службой. Моление Богу на коленях называют достойным проклятия подражанием преторианским воинам Пилата, которые ругались над Спасителем, преклоняя колена. Никто не творит шепотом молитвы за службою, даже не шевелит и губами, не желая прослыть колдуном, нашептывающим свои волшебные наговоры. Вся молитва в подражание молитве Евангельского мытаря состоит в тысячекратном повторении «Господи, помилуй» при осенений себя столько же раз крестным знамением. Евангелие слушает царь без венца, который тогда снимает кто-нибудь из бояр, а по окончании чтения тот же боярин надевает на него опять. Перед тем как священнику должно совершать приношение в жертву хлеба, он возлагает его на голову дьякону, и этот, вышедши из двери у левого клироса в церковь, проносит его чрез средние двери в алтарь. В это время венец опять снимается с царя: и сам он, и все прочие, поклонившись в землю, оказывают неследующее почтение хлебу. А потом, когда дьякон положит его на престол и средние двери затворятся, священник оканчивает остальное священнодействие; но во время освящения жертвы и царь опять в венце, и прочие предстоящие, каждый занимаясь своим «Господи, помилуй!» перед собственным образом по их вере, и уже не оказывают никакого благоговения к освященному хлебу. Если царь изволит приобщаться, то, сняв с себя венец, подходит к жертвеннику (престолу), чего не дозволяется никому из прочих. Они подходят только к порогу средних дверей, где встречает их священник и приобщает. Под конец обедни царь, сняв царственное украшение с головы, идет прикладываться к образам, начиная с образа Спасителя, потом постепенно переходит из набожности к образу Богородицы, святого Николая и прочих святых, повторяя для каждого три раза крестное знамение, «Господи, помилуй» и поклон, с самым умиленным изъявлением благочестия. По окончании обедни все ухо¬

108
Августин Мейерберг
дят: люди из благородного звания обедать, а из сословия купцов и ремесленников работать и торговать, отперши свои лавки и мастерские. Проповедей никаких не бывает, чтобы, как объявляют москвитяне, заблудшим умам не давать случая научать народ ереси. Но кто же когда-либо будет у них в силах взять на себя дело проповедника, если только хорошее чтение и письмо составляют весь верх московской учености!
В последний день сентября великий князь отправился в знаменитый монастырь Пресвятой Троицы, в 60 верстах от Москвы, по дороге к Переяславлю, чтобы поклониться мощам своих святых: Сергия, некогда тамошнего игумена, и ученика его Никона, и прислал к нам часто упоминаемого князя Алексея Ивановича Буйносова-Ростовского уведомить нас о том и спросить, здоровы ли мы? Мы изъявили чрез него нашу покорнейшую благодарность царю, желание ему благополучного пути для исполнения его обета и возвращения назад в добром здоровье. На походе он увидел в одной из городских улиц несколько наших служителей, которые приветствовали его почтительным поклоном, и послал осведомиться, из нашего ли они общества? Получив утвердительный ответ, посланный спросил еще от царского имени, здоровы ли они? И потом воротился к своему государю с их ответом и благодарностью.
Москвитяне признают заступление святых; но так как нимало не верят немедленному суду душ, лишь только они разлучатся с телом, то необходимо должны допустить, что, по вознесении Христа на небо, никто из умерших святых не попал туда, потому что еще не был судим (если, по исключительному своему мнению, не хотят различать промежуточного места между раем и адом). Но если святые иначе не в состоянии иметь сведения о наших обращенных к ним молитвах как только посредством созерцания Бога, которым они блаженны и чрез которого, как в зеркале, является и открывается им все до них относящееся, чтобы не имели ни в чем недостатка для полного блаженства, то как же могут они знать наши молитвы к ним и присоединять еще свои к Богу, если, по вере москвитян, не наслаждаются еще таким его созерцанием?
Не думая о том, весьма чтут Пресвятую Деву и Николая Мирского. Приняли даже и праздник перенесения его тела, установленный в 1096 году римским первосвященником Урбаном II, сохраняют его и ныне, несмотря на то что греки никогда не допускали этого празднества. Но все ли прочие, которым они молятся, святы пред Богом, в этом может еще усомниться всякий; известно, что в число учеников они внесли несколько таких, о которых должно еще сомневаться, не сражались ли они под знаменами Стефана, так как причина муки, а не самая мука, делает святым мучеником. Рожденный вне брака Владимир, первый из московских князей, приведен¬

Путешествие в Московию
109
ный в христианскую веру таинством животворного крещения, поэтому и называется святым у москвитян и в греческом месяцеслове, хотя он был многоженец и разными убийствами и хищениями возвысился в русские государи, да и после крещения ничего и никогда не возвращал из того что присвоил себе. Когда он умер, его дети, спорившие между собою из-за власти, старались вредить друг другу взаимными кознями. Из них Святополк, захвативши силою Киев и подослав убийц, погубил своих братьев, князя ростовского Бориса, по христианскому имени Романа, и Глеба, в крещении Давида, князя полоцкого. Русские внесли их в книгу мучеников и празднуют их память 24 июля. Тела их перенесены в Москву; празднество же построения в честь их церкви отправляется 2 мая. Мне известно мнение кое-каких лиц, которые для того, чтобы поместить их в лик мучеников, находят себе опору в словах доктора Ангелика, уверяющего, что к мученикам должно причислять не только убитых за христианскую веру, но и за любовь к какой-нибудь человеческой добродетели, и говорят, будто бы для мученического венца Бориса и Глеба была достаточною та причина, что они лучше хотели лишиться жизни и царства, нежели, сохранив то и другое, подвергнуть своих подданных войне и многочисленным бедам одного с нею согласия. А я, держась с уважением учения святого Фомы, рассуждаю о деле так: брат Бориса и Глеба старался разными коварными кознями и происками умертвить их; один из сих братьев напрасно принужден был спасаться от них бегством; наконец оба не избегли их, и нежданно-негаданно подосланные злодеи лишили их жизни; следовательно, учение святого доктора не легко можно применить к ним. Да что? Разве Давид был не угоден Богу? Однако ж во время возмущения самого любимого сына своего Авессалома не подставил же горла для отцеубийства, а отразил оружие оружием и наказал мятежника, хоть неохотно и с плачем. Плохо пришлось бы добрым государям, да и подданным, законно вверенным от Бога их защите, если бы мы стали хвалить их за то, что они не оказывали ни малейшего сопротивления умыслам против них нечестивцев, и раздавать мученические венцы таким, которые, пренебрегая вполне необходимою войной в защиту себя и подданных, сами еще помогают злодеям наносить себе обиды и таким образом награждают злодейство всем, что имеют, лишают своих подданных законного и правосудного государя и на погибель им очищают место назойливости преступного тирана. Но хоть причина мученической смерти Бориса и Глеба и найдет похвалу в ком-нибудь, однако ж он еще остановится причислять их к лику мучеников, если послушает Киприана, который говорит, что быть в раздоре с церковью — непростительный грех, пятно, которого нельзя омыть ни кровью, ни страданием, и если, не давая большой цены неважным возраже¬

по
Августин Мейерберг
ниям кого бы то ни было из разномыслящих, будет верить с Посевином и почти всеми другими, писавшими об обращении ко Христу русских, что они, всосав в себя с греческим крещением ересь, упорно распространяют ее до сих пор между своими потомками. А что подумать о тех, о которых мне предложат еще говорить? Борис Годунов употреблял во зло простоту великого князя московского Федора Ивановича, мужа своей сестры, чтобы понемногу устранять некоторые препятствия своему честолюбию менее опасным коварством вперемежку с убийствами, для того и погубил рукою злодеев девятилетнего брата Федорова, Димитрия. Москвитяне называют этого младенца мучеником и ежегодно празднуют его память 15 мая. Сколько ни пало московских вождей в войне с татарами, русские всех их чествуют празднованием их памяти, жертвами и молитвами, как мучеников. В 1659 году пал в передовом полку в сражении с польским, казацким и татарским войском князь Семен Романович Пожарский, потомок Ивана, второго сына Всеволода, князя московского, человек, отягченный бесчестными делами и преступлениями и недавно снискавший себе дурную известность убийством жены; и Алексей Михайлович торжественно причислил даже и его к мученикам, и в честь его ныне бывает особенное служение в церкви. А известные всем чудеса Сергия едва находят и веру у нынешних современников, потому что теперь их совсем не бывает. Никто совсем уж и не помнит медного горшка с топленым маслом, которое обыкновенно подавалось каждому богомольцу в достаточном количестве, без всякой убавки назначенной из него доли для монастырской братии. Если мы и не скажем, что истинное чудо тут в том, что горшка с маслом, составлявшим, без сомнения, самое скудное кушанье монастырской поварни, доставало для пришельцев издалека, посещавших монастырский храм два раза в год, в Троицын и Михайлов день, то щедрые подаяния от этих богомольцев дают возможность заключить, что горшок с маслом никогда не опрастывался. В Московии все верят правдоподобной молве, что в этом монастыре за 40 миллионов серебряных рублей от подаяний великих князей и других лиц зарыто в землю на сбережение Плутона.
Здесь кстати заметить мимоходом, что Сергий, по мнению московских летописей, кончил жизнь в 6897 году от сотворения мира, или 1388 нашего спасения, в княжение в Московской Руси Василия Дмитриевича; следовательно, Посевин сделал ошибку (если только не отнести это к опечатке) в письме к Григорию XIII, в 1581 году, будто бы он умер назад тому 19 лет. А Олеарий, следуя ему на веру, не заметил, что сам Герберштейн, о котором он упоминает, что сказал неправду о Сергии, издал свои записки о делах московских в 1549 году, после первого своего посольства в Московию в 1517 году

Путешествие в Московию
111
с товарищем Витом Стрейнием, послом Максимилиана I, и после вторичного, когда в 1526 году при сыне Максимилиановом Карле V и брате его Фердинанде отправлен был послом с товарищем своим графом Нагаролем, потому ничего и не мог сказать о погребении Сергия в монастыре Пресвятой Троицы, также и об его чудесах, если этот кончил жизнь только в 1562 году.
У русских есть и средство к спасению, т. е. наушная исповедь, которую по уставу они обязаны всегда предпосылать причащению. Впрочем, кроме праздника Пасхи, редко принимают причастие, и то немногие, и кое-как, да еще и в ненастоящем виде. Почти все крестьяне и простолюдины в городах считают приобщение принадлежностью бояр и людей позажиточнее, стало быть, им и предоставляют его. А те увольняют себя от приобщения, чтобы не подвергнуться душеспасительной, суровой и долговременной, епитимье, которую, по древнему греческому обычаю, налагают на них духовные их отцы. В этом никак не мог сознаться второй наш пристав в Москве, который, стараясь превосходство своей веры доказать строгостию устава, превозносил суровые и продолжительные покаянные условия, налагаемые исповедником на прелюбодея: я и сказал ему, что «если так идет дело, то, должно быть, все вы, москвитяне, беспрестанно справляете наложенные на вас епитимьи, не получая никогда разрешения, потому что знаем вашу частую повадку подбираться к чужим женам». — «Вот еще дураков нашли! — отвечал он. — Разве мы говорим когда об этом попу?»
Причащаются под двумя, если не под тремя, вместе взятыми, видами, потому что священники, смочив в красном вине, разведенном теплою водой, кусочки кислого хлеба, который печется старыми, большей частию, вдовыми попадьями, и освятив его обычными словами, принятыми и в нашем богослужении, берут его лжицей из чаши и раздают причастникам, которые в этот день должны воздерживаться от мяса; не удаляют от причастия даже и детей, если минуло им 7 лет.
Приобщают и больных в последнем борении со смертью, помазывают их освященным елеем и ничем уже больше не кормят их, если нет надежды на выздоровление. Однако ж, когда они попросят пить, не отказывают им в воде или в вине, погрузив в нее наперед образки с мощами. Если кто-нибудь из них в эту торжественно страшную минуту, постригшись и помазавшись, примет монашеский сан, как обыкновенно и делают некоторые из угрызений совести, то целые восемь дней после того он не может подкреплять себя пищею, как сопричисленный к ангелам, ни принимать лекарства для облегчения болезни. А в том случае, если, выздоровевши, он переживет такой долгий пост, то хоть и против желания, но должен оставить жену, во исполнение своего обета, и идти в монастырь.

112
Августин Мейерберг
Москвитяне, во всех других случаях не скупящиеся выказывать свое тщеславие при отправлении общественных обрядов, обыкновенно делают похороны своим покойникам не так, чтобы с большою пышностью, зато с большим суеверием. Труп, обмытый мыльщиками и обернутый полотном, кладут в деревянный гроб и выносят; впереди его, вместо растрепанных плакальщиц, родственницы покойного поют или, лучше, завывают с диким воплем жалобные похоронные песни. Священник несет образ, особенно уважаемый покойником при жизни; за гробом идет несколько духовных лиц, множество родных и друзей с зажженными восковыми свечами. Гроб открывают на кладбище, вне которого из русских никто не хоронится, кроме застигнутых скоропостижною смертью или лишенных общения с другими, по приговору церкви; все провожатые, несколько раз целуя усопшего, говорят последнее прости покойнику, которого тотчас же могильщики и предают земле с обращенным к востоку лицом.
Смешно то сумасбродство равнодушного невежества москвитян, что перед тем, как закрывать гроб, священник вкладывает в пальцы похороняемого бумагу за подписью золотыми буквами и печатью духовного причта того места, где проживал он; духовные удостоверяют своим свидетельством в этой бумаге, что покойный при жизни исповедовал греческую веру и хотя грешил, но вполне очищал себя исповедью, разрешением и причащением, соблюдал посты, часто повторял молитвы, чтил Бога и всех святых, почему и дан ему этот лист для предъявления святому Петру, чтобы он без задержки впустил его в райские двери к блаженной радости. Что за детская бестолочь! Москвитяне, введенные в заблуждение греческим учением, никак не верят в очищение души огнем и в особенный суд для нее, как и показали мы выше; следовательно, Петру, по этому заблудшему учению, еще не было суда и нельзя находиться в раю, чтобы отворять его двери: а так как он может быть там только после всеобщего Суда, то в одно время и вместе с ним окажутся там и прочие души избранных, которым не будет надобности в должности привратника при входе в рай: они войдут туда в одно и то же мгновение с ним; стало быть, нечего и просить его об услуге, которой он оказать не может, да никогда она и не понадобится. Ни к чему тоже не послужат все похоронные обряды, совершаемые по умершим родными и друзьями: бесполезны молитвы, подаяния, подачи мясом, заупокойные обедни и поминовения, которые справляются по ним, если ни одной душе до всеобщего Суда не открыть доступ в небо и ни одна из них не возвратится из отведенной ей в наказание темницы. Однако ж, так как «бездна бездну призывает», несчастные впадают в другую ошибку, говоря, будто бы поминают усопших потому, что есть два места, куда относятся души по разлу¬

Путешествие в Московию
113
чении с телом. Одно, где сохранившие свою невинность или возвратившие ее после утраты раскаянием либо мучением ликуют с добрыми ангелами, имея в виду надежду на блаженство; другое, где нераскаянные нечестивцы в кромешной тьме вместе с падшими духами в постоянном ужасе трепещут наступления последнего дня. Итак, поминовения, справляемые по душам усопших, или могут возвратить на правый путь спасения тех, которые, по своим заслугам, отведены будут по шуему пути осуждения к месту ужаса, или, если уже они вступили на этот последний путь, могут постоянною молитвой и непрестанною заупокойною жертвой так умилостивить Бога, что наконец, сжалившись над ними, он впишет их в книгу живота и помилует при совершении всемирного Суда. Так москвитяне, хотя и неучи, хоть ничего не видят в густой тьме невежества, большею частию не знают и грамоте, притом и вера их изобилует очевидными для здравого смысла заблуждениями, но все же осмеливаются еще хвастать, что они одни христиане, а всех приверженцев латинской церкви называть погаными. К римскому же первосвященнику питают еще такую ненависть, заимствованную от греков, что никогда не хотели дозволить свободного богослужения проживающим в Москве католикам, меж тем как без труда дают эту свободу лютеранам и кальвинистам, зная, что они отпали от папы, хотя эти люди осуждают такие вещи, которые в высоком уважении у москвитян, каковы: образа, крестное знамение и призывание святых. Тут действует лукавство дьявола, чтобы посредством знакомства с католической верой ни один луч здравого вероучения не заносим был в Москву и, рассеивая русскую тьму, не показывал москвитянам истинную стезю веры, вступив на которую они освободятся от его дьявольской власти. Здесь следует пожалеть о тех людях католического исповедания, которые, в видах незначительных выгод по торговле или по военной службе, перебираются в Москву, да еще с женами и детьми, без всякой надежды, чтобы их когда-нибудь отпустили оттуда (это совершенно верно): они в молчании отказываются не только от всякой отрады, получаемой благочестивыми душами от частого отправления богослужебных обрядов их веры и проповеди их учения, но и от несравненного благодеяния тех таинств, которые внушаются нам как особенно необходимые для нашего спасения. Потому что, хотя благость законодателя и освобождает от необходимости закона того, кто при всем его желании не может получить этих таинств, однако ж не разрешает другого, который, по свободному намерению, отправляется туда, где известно ему, что нельзя иметь их, если в смертный час он не принесет позднего раскаяния в этом безумии. О, если бы всеблагий Бог милостиво простил это всем католикам, умирающим в России! Но я не без христианского сочувствия с горестью видел в Москве, что некото¬

114
Августин Мейерберг
рые из наших единоверцев так отвыкли от наших богослужебных обрядов, что, хотя священник служил у нас ежедневно, они, к сожалению, были за службой всего раза два-три, да и то кое-как, между тем как могли бы бывать за нею всегда; не позаботились тоже очистить и свою совесть, сложив священнику на исповеди свои греховные скверны. Я узнал также, что они принуждены держать своих детей либо дома в совершенном незнании грамоте, либо поручать, для обучения тому, лютеранам и кальвинистам, а эти понемногу, вместе с грамотой, напечатлевают в них, точно неизгладимою печатью на мягком воске, правила своей веры.
Некогда правили русскими братья: Рюрик, Синеус и Трувор, родом из варягов или вагров, князей славянского народа у Каттегата и Зунда. Взяв с собой двоюродного брата, Олега, они разделили между собою власть над Русью, предложенную им тамошними коренными жителями, по внушению и совету граждан Великого Новгорода, для того, чтобы эти братья обороняли их от киевлян, войну с которыми они едва выдерживали. Это было в 6370 году от сотворения мира и в 861 от Рождества Христова, по принятому русскими греческому летосчислению (текущий год от Рождества Христова 1663, начиная после августа месяца, от сотворения мира). По смерти же обоих бездетных братьев им наследовал Рюрик и, умирая, оставил наследником государства несовершеннолетнего для правления единственного сына Игоря, под опекою Олега, который потом и возвратил этому Игорю увеличенное им царство. Сын Игорев, Святослав, отец рожденного вне брака Владимира, который построил на реке Клязьме Володимир, куда и перенесен престол Киевского княжества. Этот Владимир подчинил себе всю Русь после злодейского убийства своего брата от законного брака, Ярополка, и варяга или вагра, псковского князя Рогвольда. А в 6496 году от сотворения мира и в 987 по Рождестве Христовом, по следам своей бабки с отцовской стороны Ольги, крестившейся в 6463 году от сотворения мира и 954 от Рождества Христова, в Константинополе, в царствование Константина VIII, ее восприемника, он тоже принял святое крещение при восточных императорах Василии и Константине, взял себе в жены сестру их Анну и славными делами омыл позор своего рождения. По его смерти из детей и прочих его потомков, даже братьев Георгия и Ярослава в 6-м от него колене, каждый старался захватить власть, разделенную между многими: губя друг друга, они мало прославились в войнах внешних (если исключить праправнука Владимирова, Владимира Мономаха). Эти самые Георгий и Ярослав испытали такие невзгоды в войне с напавшим на них татарским царем Батыем, что, когда первый пал в ней с сыном Владимиром, Ярослав не в состоянии был наследовать ему, не отдав татарской надменности в порабощение ту Русь,

Путешествие в Московию
115
которую получил от предков свободною. Татары, высокомерные от своего счастья, не только произвольно раздавали требующим русским бессильные их княжества по частям, чтобы легче было повелевать слабыми, но с гордым презрением заставили князей при встрече татарских послов и даже простых гонцов подносить им чашу с кобыльим молоком, и если пьющие прольют сколько-нибудь на гриву своих лошадей, подлизывать, а когда введут послов во дворец, уступать им княжеский престол и стоять почтительно перед сидящими с непокрытыми головами и читавшим грамоты татарского царя, подстилать самые дорогие горностаевые меха и самим слушать их на коленях. После того как Даниил, внук Ярослава, давно уже перенес великокняжеский престол из Владимира в Москву, это позорное татарское иго свергнул наконец сын правнука Даниилова, Василия Темного, Иван благодаря убеждению и хитрой выдумке помогавшей ему супруги Софии Палеолог: он погубил разным лукавством многих родственных себе князей, соединил Русь в одно целое и назвался ее единодержавным государем. По кончине его, в 1504 году, сын и наследник его Гавриил, известный потомству под именем Василия, привел в покорность всех других князей из московского княжеского рода и возвратил Смоленск, а усилившись такими приращениями, стал питать более высокие помыслы и присвоил себе царский титул, по свидетельству Герберштейна, посла римского императора Максимилиана I, чего никогда потом не забывали его потомки. Потому что по смерти его, в 1533 году, взял себе этот царский титул, если и не нашел его в отцовском наследстве, сын его Иван, известный миру жестокостью, может быть, уж слишком преувеличенною писателями, по покорении татарских царств Казанского, Астраханского и Сибирского. А преемники не хотели казаться меньше своих предков. При своей кончине 18 марта 1584 года он оставил царство сыну Федору, гораздо больше способному к пономарской должности, по заявленным им опытам своего малодушия, не совместным с его положением и, стало быть, готовому переносить всякие обиды. Когда же он умер в 1597 году без наследников от злодейской руки своего шурина Бориса Годунова, имени которого, по неблагоразумию, дозволил величаться выше своего царского, тогда этот Годунов первый устранил от прародительского престола князей из племени Рюрика и взошел на него с помощию коварных и хитрых происков. Однако ж, хоть и хорошо правил царством, достигнутым таким дурным путем, со всем тем, заметив в 1605 году народную ненависть к себе из того одобрительного говора, с каким принял народ пришедшего из Польши обманщика Димитрия, и не имея той силы духа, которая подкрепляет и учит людей мужественно переносить всякое зло до тех пор, пока еще опасается от них какой-нибудь крайней меры, Годунов отравил¬

116
Августин Мейерберг
ся в малодушном отчаянии и уступил свое место сыну, шестнадцатилетнему юноше Федору, при самом зловещем настроении государства. Федор не на долгую себе радость получил царскую власть: в три месяца его правления природное непостоянство русских от него отвернулось, и, по приказанию Лжедимитрия, он был удавлен 10 июня вместе с матерью Марией. Но и Лжедимитрий не в силах был долго править непостоянным народом: ведя легкомысленную и несогласную с отеческими обычаями жизнь, он навлек на себя презрение и ненависть и подал благоприятный случай людям, строившим ему погибель. В десятом месяце его правления, 18 мая 1606 года, он был растерзан народом, по боярскому заговору, и уступил свое место главному зачинщику князю Василию Шуйскому, потомку Рюрика из рода суздальских князей. Однако ж скоро наскучил он москвитянам, потому что не везло ему счастье. На четвертом году правления они постригли его в монахи, хоть и против его воли, и, после напрасного сопротивления, вместе с женою Марией силой отвели его в мужской, а ее в женский монастырь. Но это был еще не конец его злополучиям. По избрании в цари Владислава, сына польского короля Сигизмунда III, на том, между прочим, условии, чтобы королевич, в присутствии патриарха, духовенства и бояр, перекрестился в Можайске по московскому обряду, Василий Шуйский был отослан к нему пленником с двумя братьями и другими родственниками. Не прошло еще и года, как он, сокрушенный бедствием заключения, умер в Гостинском замке воеводства Равского вместе с братом Димитрием. А король Сигизмунд, не желая, чтобы смерть вырвала у него из рук такой знаменитый трофей, поставил круглую часовню в варшавском предместье, называемом Краковским, и хотел похоронить в ней обоих братьев, прибив тут еще мраморную дощечку в свидетельство своего счастия, которой надпись увековечила бы для потомства злую судьбу несчастных. Однако ж мир, последовавший в 1634 году между королем Владиславом и великим князем Михаилом Федоровичем, дозволил москвитянам перенести кости пленников в Москву, а Михаилу зарыть в землю ту мраморную доску с надписью, присланную к нему Владиславом с Адамом Киселем, киевским каштеляном.
Но Владислав долго еще раздумывал ехать в Москву для принятия царства, по совету медлительного отца, которого справедливо ужасало то нечестивое условие в договоре, либо же сам он желал царского венца. Москвитяне, наскучив этой мешкотностью, выбрали себе в 1613 году Михаила, сына Федора Никитича Романова, который был в то время митрополитом в Ростове и потом патриархом. Этот Михаил давно еще сослан был Годуновым вместе с матерью Марфою Ивановной в Ипатьевский монастырь, в одной версте от Костромы, и проживал там постоянно. Между обоими избранными

Путешествие в Московию
117
в цари запылала воина и велась с переменчивыми случайностями непостоянного счастья до 1634 года, когда, наконец, уступила место миру, утвердившему Михаила, по отречении Владислава, в спокойном владении царством. Когда же Михаил 12-го июля 1645 года скоропостижно умер, на 50 году жизни, ему наследовал 11-летний юноша Алексей, немедленно венчанный на царство на другой день после отцовской кончины благодаря ловкости своего воспитателя.
Если согласимся в том, что реки тем знаменитее, чем неизвестнее их истоки, и так же будем судить и о родах, неизвестность происхождения которых доказывает их древность, то по необходимости должны будем сознаться, что род Романовых самый знаменитый. Я долго отыскивал его родословную, но ни один мало-мальски ясный луч знания, даже и на минуту, не блеснул мне, бродившему впотьмах, так как все москвитяне стараются оставлять в неведении о том иностранца. Охотно соглашаюсь, что Федор, сын Ивана, последний из древних русских князей по прямой мужской линии, назвал на смертном одре своим наследником Федора Никитича Романова как ближайшего родственника и связанного с ним самою тесной дружбой. Потому что наверно знаю, что Иван Васильевич, отличающийся от своего деда прозванием Грозного, вступил в первое супружество с Анастасиею, дочерью Юрия, сына Захария Романова, и имел от нее детей Ивана и Федора. Брат Анастасии был наместник новгородский Никита, отец Федора, которого родственник его, тоже Федор, назначил своим наследником. Московский царь Годунов, по убиении родных братьев этого Федора: Александра, Василья, Льва и Михаила, из боязни, чтобы он не пожелал царства, следовавшего ему по достоинству и по праву родства, сослал его потом в монастырь святого Антония на Северном океане, при реке Сискаге, и принудил дать монашеский обет под именем Филарета. Однако вскоре он выбрался оттуда, получив сан митрополита ростовского. Потом он состоял в посольстве от имени московских бояр к польскому королю Сигизмунду III, осаждавшему тогда Смоленск, вместе с товарищами: князем Василием Васильевичем Голицыным, князем Данилом Ивановичем Мезецким и дьяком Фомой Луговским. Они посланы были убедить короля, чтобы он как можно скорее прислал в Можайск своего сына Владислава, выбранного великим князем московским, для обращения согласно договору в московскую веру. Но Сигизмунд отправил Федора Романова под стражей в Каменку; после его держали в Мариенбурге в Пруссии, где и услышал он, что на московский престол взяли его родного сына Михаила, при котором он и был возведен на русское патриаршество. Я не согласен, однако ж, с теми, которые уверяют, что он был из поколения и родни Ивана Грозного, потому что ни сам он, ни потомки его никогда не пользовались княжеским или герцогским титулом, тогда как

118
Августин Мейерберг
все другие, ведущие по линии родства свое происхождение из рода московских великих князей, еще и ныне пользуются этим титулом, да и передают его детям. Ибо, если бы Романовы отличались самым знаменитым происхождением, москвитяне, обыкновенно превозносящие, по врожденному хвастовству, свои дела до небес, не только не захотели бы скрывать это, но еще прожужжали бы этим уши даже и тому, кто их и не спрашивает. А это верно, что из роду Романовых остался один Алексей, сын Михаила, если не хотят думать, что у него есть родственники, издревле знаменитые свирские Романовы, а Романов город на реке Каменке в Киевском княжестве, а Сверч в Червоной Руси, из которых Федор был воевода киевский, да и много других даже до сей поры славятся воинскою храбростью. Этого отрока отец поручил боярину Борису Ивановичу Морозову для обучения добрым нравам и наукам; но Морозов не в состоянии был напечатлеть на чистой скрижали отроческой души те образы, о которых у самого его не было в голове понятия. Москвитяне без всякой науки и образования, все однолетки в этом отношении, все одинаково вовсе не знают прошедшего, кроме только случаев, бывших на их веку, да и то еще в пределах Московского царства, так как до равнодушия не любопытны относительно иноземных; следовательно, не имея ни примеров, ни образцов, которые то же, что очки для общественного человека, они не очень далеко видят очами природного разумения. Где же им обучать других, когда они сами необразованны и не в состоянии указывать перстом предусмотрительности пути плавания, пристани и бухты, когда не видят их сами? А что москвитяне изгоняют все знания в такую продолжительную и безвозвратную ссылку, это надобно приписать, во-первых, самим государям, которые заодно с Лицинием ненавидят их из опасения, что подданные, пожалуй, наберутся в них духа свободы, да потом и восстанут, чтобы сбросить с себя гнетущее их деспотическое иго. Государи хотят, чтобы они походили на спартанцев, учившихся одной только грамоте, а все прочие знания заключались бы у них в полном повиновении, в перенесении трудов и в уменьи побеждать в битвах. Потому что последнее едва ли возможно для духа простолюдинов, если он будет предвидеть опасности чрезвычайно изощренным знаниями умом. Во-вторых, это следует приписать духовенству: зная, что науки будут преподаваться по-латыни и могут быть допущены не иначе, как вместе с латинскими учителями, оно боится, чтобы этими широкими воротами, если распахнуть их настежь, не вошел и латинский обряд, а учители его не передали на посмеяние народу его невежество и не представили бы в полном свете несостоятельность вероучения, которым оно потешается над его легковерием. А в-третьих, виною того старые бояре по зависти, что молодежь получит такие дары, которых из пренебрежения

Путешествие в Московию
119
не хотели брать они сами, а от этого они справедливо лишатся исключительного обладания мудростью, которое не по праву отвели себе сами, и будут устранены от общественных дел в государстве. Однако ж хитрый наставник Морозов, державший по своему произволу скипетр, чрезвычайно еще тяжелый для руки юноши, по обыкновенной предосторожности любимцев отправил всех бояр, особенно сильных во дворце расположением покойного царя, в почетную ссылку на выгодные воеводства, в самые значительные области, и посадил на их место в придворные должности таких людей, которые несомненно были на стороне того, по чьей милости попали во дворец. Так поступил он не из искренней благодарности к ним: эта вовсе не знакомая чужестранная гостья никогда не находит приема в москвитянском сердце, но в напоминание им, что не будет дурно, если вяз, на который опираются, станет стоять неподвижно. По удалении всех тех, которые могли бы перечить ему, чтобы еще сильнее привязать к себе душу питомца, он положил закрепить эту взаимную связь между ними и, очень расхвалив красоту обеих дочерей придворного дворянина Ильи Даниловича Милославского, без труда убедил его выбрать и взять себе в жены одну из них. Так, в 1647 году Алексей и отпраздновал свою свадьбу со старшею из них Мариею, которая больше пришлась ему по душе, а через 6 дней потом Морозов женился на другой сестре, смелою попыткой сделавшись родней государю.
И Алексею нечего желать жены плодороднее, потому что, когда я приехал в 1661 году в Москву, она принесла уже 6-ю дочь, кроме сына Алексея и дочерей: Татьяны, Евдокии, Анны, Катерины, Марии и Софии, из которых, однако, последняя уже умерла. А в бытность мою там, 8 июня того же года, родив другого сына, по имени Феодора, она вполне удовлетворила желаниям Алексея. Он надеялся, что, посредством его наследников, верховная власть в Московском царстве будет непрерывно продолжаться в его потомстве, и таким образом это царство утвердится на многих опорах; кроме того, имел также виды, внушенные ему Польской республикой, дать когда-нибудь короля из своего Дома этой соседней стране. Ему захотелось, чтобы эти надежды поддерживало многоплодие его брака: оттого-то и крушило его сильное горе, что, ожидая наследника мужского пола от своей жены, при многократной ее беременности, все видел разрушение своих надежд, так как она всегда разрешалась младенцами женского пола. Он не шутя было объявил ей пострижение и изгнание в монастырь, по примеру получившей разводную от Василия Саломеи, как будто она в состоянии вылепить зародыш, зачатый в ее чреве, по своему желанию, точно хлебница в пекарне тесто в разные формы хлеба, если бы в восьмые роды не разрешилась мальчиком, 7 июня; но и 1662 года, в бытность нашу в Смолен¬

120
Августин Мейербера
ске, она произвела девятого свидетеля своего плодородия, Феодосию.
А Морозов хоть и много раз видел себя отцом, но вскоре оказался совсем бездетным (Бог, может быть, платит ему за то, что он породнился из честолюбия со своим государем). Только что прошел год после его женитьбы, народ, раздраженный алчностью его с клевретами при управлении государством, потребовал его казни: он едва избежал ее, когда народ, несколько смягчившись казнию его соучастников, простил его, по усильным просьбам и слезам царя, умолявшего оставить его в живых. После того страдания от подагры и водяной болезни привязали его к постели и удалили от военной службы; однако ж и тут все была у него такая же жадность к золоту, как обыкновенно жажда пить; наконец, еще в бытность мою в Москве, он лишился голоса, движения и всех чувств от употребления какого-то настоя, прописанного ему одним деревенским знахарем, с трудом опамятовался только через три дня и после долгой борьбы со смертию на последнем для него поприще состязаний 11 ноября отдал Богу душу, которая, должно быть, услышала от Евангельского порицателя: «А вся, яже уготовал еси, кому будут?» Правду сказать, «уготование» было не так маловажно, чтобы назначенный покойным наследник имел причины к сетованиям при таком богатом наследстве. Потому что за раздачею значительного количества денег на нищих и монастыри по его приказанию при последних минутах жизни наследнику все-таки досталось несметное число серебряных рублей, золотых червонцев и иоахимс-талеров, да еще очень обширные поместья с 20 тысячами живущих в них крестьян.
Алексей статный муж, среднего роста, с кроткой наружностью, бел телом, с румянцем на щеках, волосы у него белокурые и красивая борода; он одарен крепостью телесных сил, которой, впрочем, повредит заметная во всех его членах тучность, если с годами она все будет увеличиваться и пойдет, как обыкновенно, в живот; теперь он на 36 году жизни.
Дух его наделен такими блестящими врожденными дарованиями, что нельзя не пожалеть, что свободные науки не присоединились еще украсить изваяние, грубо вылепленное природой вчерне. Кроткий и милостивый, он лучше хочет, чтобы не делали преступлений, нежели имеет дух за них наказывать. Он и миролюбив, когда слушается своей природной наклонности; строгий исполнитель уставов своей ошибочной веры и всей душою предан благочестию. Часто с самою искреннею набожностию бывает в церквах за священными службами; нередко и ночью, по примеру Давида, вставши с постели и простершись на полу, продолжает до самого рассвета свои молитвы к Богу о помиловании или о заступлении, либо в похвалу ему. И что особенно странно, при его величайшей власти над

Путешествие в Московию
121
народом, приученном его господами к полному рабству, он никогда не покушался ни на чье состояние, ни на жизнь, ни на честь. Потому что хоть он иногда и предается гневу, как и все замечательные люди, одаренные живостью чувства, однако ж никогда не позволяет себе увлекаться дальше пинков и тузов.
Титул его, употреблявшийся во время нашего посольства, был таков: «Государь Царь и Великий Князь Алексей Михайлович, всея Великие, и Малые, и Белые России Самодержец, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский, Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Сибирский, Государь Псковский и Великий Князь Литовский, Смоленский, Тверской, Волынский, Подольский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и проч., Государь и Великий Князь Нижнего Новагорода, Черниговский, Рязанский, Полоцкий, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский, и всех Северных стран Повелитель, Государь Иверский и Царей Карталинские, Грузинские и Кабардинские страны, Черкесских и Горских Князей, и многих иных, Восточных, Западных и Северных Государств и Областей, законный и наследственный Дедич, Государь и Повелитель».
Титул, разумеется, большой, но по московскому обычаю в него вкралось много напрасных, ложных и независимых владений.
Алексей без сомнения Государь, потому что повелевает всеми самовластно по древнему обычаю. Его воля — непреложный закон для всех подданных. Как господин над рабами, он имеет надо всеми право живота и смерти по своему произволению. Когда он сам накажет или по его приказу высекут кого-нибудь розгами либо плетьми, наказанные приносят еще ему благодарность. Не себя называют москвитяне владельцами своего имущества, а Бога да царя. Нищие у порогов церквей или на перекрестках просят подать им милостыню из любви к Богу и царю. Если спросить кого-нибудь о неизвестной ему вещи, он ответит, что этого он не знает: «Ведает про то Бог да царь». Короче сказать, о нем говорят, как о божестве, многие так и чувствуют. Просьбы, ему подаваемые, все без различия подписывают из уничижения уменьшительным именем, так что если кого зовут Степаном, подписывается «Степкой». А патриарх и все прочие из духовенства, также и монахини: «богомолец твой» или: «богомолица твоя». Думные бояре, все дворяне и прочие воинские чины из народа: «холоп твой»; купцы первого разряда, которых зовут гостями: «мужик твой»; купцы низшего разряда и иностранцы: «сирота твой»; женщины благородного звания: «рабица твоя»; деревенские жители: «крестьяне твои»; слуги думных бояр: «человек твой». Надобно, однако ж, отдать должное правде. Так как верховная власть московских государей скорее власть господ над рабами, нежели отцов семейства над детьми, то подданные не признают отца

122
Августин Мейерберг
в своем царе и не оказываются детьми к нему. Их покорность вынуждена страхом, а не сыновним уважением. Потому-то, когда страха нет или он поисчезнет, покорность упрямится и брыкается; хотя немилосердный господин и свирепствует над спинами всех их тем же кнутом, что и над боярскими, при всем том, если палач уберет кнут, они, точно собаки, встряхнувши спиной после побоев, продолжают по-прежнему упрямиться, от души готовые снова подставлять тело под удары с рабскою терпеливостью. Я видел, что турки, которыми тоже правят железным прутом, повинуются своему императору с более поспешною готовностью. Мне думается, что упрямая и непокорная славянская природа, возбуждаемая бурливыми парами ежедневно выпиваемой водки, делает такими строптивыми москвитян. Напротив, в менее грубом народе, турках, согласно их закону воздержания, разум больше располагает собою для внушения им, чтобы оказывали должное с веселым духом, а не то вынудят у них это силой и против воли. Герберштейн пишет, что титул царя принял Иван, сын Василия, и отец другого Василия. По его свидетельству, сын того Василия, Иван, говорил в 1552 году посланникам короля польского Сигизмунда Августа, что этот титул дан отцу верховным римским первосвященником Климентом и римским императором Максимилианом. Сказывают, что года через два после того верховный глава московского духовенства показывал другим польским послам письма Максимилиана и турецкого султана Солимана, удостаивавшие этим титулом Василия Ивановича.
Поэтому, кажется, ошибаются те, которые, рассказав все это без опровержения, уверяют, что этим титулом в первый раз начал пользоваться Иван после покорения Казани.
Относительно этого названия сам Герберштейн, также Гваньин, да тоже и Олеарий предостерегали переводчиков с иностранных языков, чтобы они воздержались от ошибки обыкновенного перевода, особенно указывая, что на русском наречии слово «царь» не означает императора, как переводят они обыкновенно, а царя, потому что и сами москвитяне, научившись из священной славянской Библии, при упоминании о королях всегда называют их царями; когда же говорят об императоре и о своем государе в связи одной речи, то с замечательным различием первого зовут кесарем, а последнего царем, как я сам много раз слыхал. Да и сам великий князь называет себя не русским, не московским царем, а либо безразлично царем, либо определеннее царем казанским, царем астраханским, царем сибирским, а эти страны, наверное, никак уж не заслуживают названия ни империй, ни царств (исключая Сибири), потому что, кроме тех городов, от которых получили название, едва несколько маленьких городков считают под своею судебною властию. Однако ж, не обращая внимания на дружеское предостережение, некото¬

Путешествие в Московию
123
рые из переводчиков продолжают по своей воле ложно искажать слова к предосудительному пренебрежению императорского имени. Если уж руководит ими такое пристрастие к иноземным народам, что хотят украшать их пышными титулами и полагают, что имя царя, по созвучию его с именем цесаря, звучит гораздо величавее, то пусть зовут тех государей царями, но отнюдь же не императорами. Таким образом они не взведут на себя вины лжи, да и удовлетворят своему подслуживанью. Я желал бы, однако ж, чтобы они сами хоть раз когда-нибудь взглянули на Карталинское и Грузинское царства и на царьков их, называемых Алексеем царями в его титулах, потому что уверен, что когда увидят в гористых пределах Грузии столько царей, данников москвитян, Персии или Турции, ведущих жизнь, далекую от всякого царского блеска, среди разных лишений, имя царя до того упадет у них в цене, что вперед постыдятся обращать его в императорское.
Титул великого князя первый присвоил себе и передал потомкам рожденный вне брака Владимир, сын Святославов.
Имя Алексей между известными мне русскими государями, потомками Рюрика, не в употреблении в России и явно иностранное. Москвитяне чтут Алексия, киевского митрополита, родившегося во время московского князя Ивана Даниловича, посвященного в этот сан в 1364 году и умершего спустя 14 лет потом в правление Ивана Ивановича. Каждый год они торжественно празднуют память его 5 октября, а день перенесения его мощей в Москву — 20 мая. Он дал совет своему народу, чтобы, бросив войну с крымскими татарами, лучше сохраняли мир с ними, платя им ежегодно известную дань. И, приняв на себя исполнение своего совета, он купил мир для русских у татарского хана Бердигирея. Михайлович есть имя отцовское, которое, как замечено выше, по московскому обычаю прибавляется к собственному.
Имя России простирается далеко, потому что заключает все пространство от гор Сарматских и реки Тиры, называемой жителями Днестром, чрез обе Волыни к Борисфену (Днепру) и к равнинам полоцким, сопредельным Малой Польше, древней Литве и Ливонии, даже до Финского залива, и всю страну от карелов, лапонцев и Северного океана, во всю длину пределов Скифии, даже до нагайских, волжских и перекопских татар. А под названием Великой России москвитяне разумеют то пространство, которое заключается в пределах Ливонии, Белого моря, татар и Борисфена и обыкновенно слывет под названием «Москвитяне». Под Малою же Россией разумеются области: Браславская, Подольская, Галицкая, Сяноцкая, Перемышльская, Львовская, Бельзская с Холмскою, Волынская и Киевская, лежащие между скифскими пустынями, реками Борисфеном, Припятью и Вепрем, Малою Польшею и Карпатскими горами.

124
Августин Мейерберг
А под Белой — области, заключающиеся между Припятью, Борисфеном и Двиной, с городами: Новгородком, Минском, Мстиславлем, Смоленском, Витебском и Полоцком и их округами. Все это когдато принадлежало по праву русским, но, по военным случайностям, они уступили счастию и храбрости поляков и литовцев.
Первый, писавший себя Самодержцем всея России, был великий Иван, сын Василия Темного, в его письмах к Александру, великому князю литовскому, в 1492 году, тот самый, что свергнул 250-летнее татарское иго, наложил свое на Великий Новгород, выгнал из родовых областей весьма многих родственных ему князей и так соединил под своею властию большую часть России. После того преемники его всегда пользовались этим титулом, особливо внук его Иван в своих письмах к польскому сенату в 1572 году, после смерти Сигизмунда Августа. Но, кроме Алексея, никто для отличия не носил имени самодержца или покровителя Великой, Малой и Белой России.
Что Московия занимает первое место в титуле, это следует приписать не древности ее, а достоинству. Потому что после того, как Даниил Александрович, двенадцатый преемник государей в прямой линии от Рюрика, по бывшим у меня под рукою московским летописям, с очень выгодным расчетом перенес княжеский стол из Володимира в город Москву и жил там постоянно, Москва с каждым днем становилась великолепнее по зданиям, прибывавшим в ней все больше и больше. Даже и свое имя, заимствованное от речки, протекающей мимо ее и выходящей из Тверской области, она передала всей России и всем обитающим в этой стране народам: это имя принято всеми с таким одобрением, что много уже лет эта страна называется обыкновенно «Московией», а жители ее общим для них в свете именем «москвитян»; но, не зная этого нового названия или пренебрегая им, они сами всегда зовут себя древним именем «русских», или от брата Русса, или от внука Лехова, первого польского князя, либо от древнейшего города Русса, лежавшего в 60 верстах от Великого Новгорода, или от русого цвета волос, называемого на славянском наречии «русыми», или от народа роксолан, или же от древнего слова «россия», означающего рассеяние, или рассеивание. Хотя область Московская ни обширна, ни плодородна, по случаю часто перемежающихся чрезвычайных холодов и жаров в воздухе, легко убивающем в ее песчаной почве посевы переходами от необыкновенной засухи к дождям, но с позволения писателей, утверждавших, будто бы в ней не водится никаких диких зверей, кроме зайцев, и ни одна пчела не приносит меда, я не согласен с ними. Потому что, как бы ни было это в старину, а ныне в ней несомненное изобилие лисиц, волков, медведей, пчел и меда. Как очевидец противного, отвергаю со множеством других басен также и те, буд-

Путешествие в Московию
125
то бы животные в ней, по случаю холодов, безрогие, и кобылы не носят жеребят. Однако ж нельзя же допустить и уверения тех, которые пишут о таком здоровом ее климате, что никогда там не понадобился бы диктатор, как часто бывало в древнем Риме, для вбивания гвоздя против заразительной болезни, потому что там никогда не свирепствовала никакая зараза. Это уверение опровергают московские летописи, сообщающие, что в 6930 году от сотворения мира и в 1421 от Рождества Христова, в правление Василия Дмитриевича и через 6 лет потом, в начале правления сына его Василия, язва опустошила так жестоко Московию, что после нее точно обессилело все природное телосложение русских: весьма немногие из них доживают до 100 лет, тогда как прежде обыкновенно многие переживали этот год с большою еще к нему прибавкою. В 7109 году по сотворении мира и в 1600 году по Рождестве Христовом, и спустя потом еще 2 года, в царствование Бориса Годунова, в Москве свирепствовала такая язва, что едва не лишила ее почти всех жителей. В 1654 году и в следующем, в настоящее царствование Алексея, та же чума, похитив в Москве 70 тысяч жителей обоего пола, тоже едва не опустошила ее совсем. Город Москва, когда-то самый обширный и населенный, но много раз терпевший случайные пожары, а в 7079 году от сотворения мира и в 1570 году от Рождества Христова, 24 мая, весь выжженный перекопскими татарами ив 1611 году поляками, ныне, в более тесной окружности 21 версты, имеет гораздо меньшую часть жителей против того, сколько их отведено в литовский и польский полон. По замечанию других моих предшественников, при большинстве домов находятся обширные пустыри и дворы, к очень многим домам примыкают еще огороды, плодовитые сады, да, кроме того, разделяют их друг от друга довольно обширные луга, вперемежку с ними бесчисленные, можно сказать, церкви и часовни; следовательно, в ней нет такого множества народа, как полагали некоторые, обманувшись ее обширностью с виду. В ней крепость, называемая Кремль, местопребывание великих князей, не меньше средней величины города, впервые обнесенная каменною стеной Иваном, сыном Василия Темного; она стала гораздо укрепленнее с прибавкою рва и других улучшений. В Москве такое изобилие всех вещей, необходимых для жизни, удобства и роскоши, да еще покупаемых по сходной цене, что ей нечего завидовать никакой стране в мире, хоть бы и с лучшим климатом, с плодороднейшими пашнями, с обильнейшими земными недрами или с более промышленным духом жителей. Потому что хоть она лежит весьма далеко от всех морей, но, благодаря множеству рек, имеет торговые сношения с самыми отдаленными областями.
По уверению русских летописей, Киев был город древнее всех прочих городов в России после Великого Новгорода. Потому что рас¬

126
Августин Мейерберг
сказывают, что братья, вышедшие из Польши, Кий, Щек и Хорив поселились на горе, на правом берегу Борисфена. Кий на самой вершине, Щек на той же стороне, которая названа была им Щековица, а Хорив — на другой, получившей от него имя Хоривицы. А так как они не раскаивались в выборе места, то и построили тут город, без гаданий по полету птиц, без братоубийства, и, руководясь одним уважением к летам, назвали его, по имени старшего брата, Киевом. Олег, родственник Рюрика и опекун его сына Игоря, сделал нападение на Киев в отмщение за обиды от него новогородцам и, пользуясь счастьем, взял его и основал в нем столицу всей Руси. Этих преимуществ лишил, однако ж, город Игорев внук, рожденный вне брака, Володимир, отдав их городу Володимиру, построенному им на реке Клязьме. Сын его Ярослав, побежденный в 1009 году польским князем Болеславом Храбрым, принужден был возвратить Киев изгнанному оттуда и лишенному этого города брату Святополку, но опять отнял его у последнего, за его братоубийство. Десять лет спустя тот же Болеслав победил его снова в великой битве на реке Буге и сделал своим данником. Ярослав увеличил город и обнес его стенами; со всем тем в 1070 году польский [король] Болеслав Смелый, победив киевского князя Всеволода, принудил отдать ему Киев и приказал княжить в нем Изяславу. Но это было к несчастью для короля, потому что, повторив вступление Аннибала в Капую, король и его войско изнурили и развратили себя удовольствиями и наслаждениями Киева и обратили в предмет раскаяния для себя свою победу. А последующие затем князья, зависимые от Польши, стараясь вредить друг другу взаимными кознями, никогда не переставали сгонять попеременно один другого с княжеского престола, до тех пор, пока не занял этот престол Ростислав, сын Мстислава: тогда, в 6748 году от С.М. и в 1239 от Р. X., татарский царь Батый, точно бурный ручей, разлился по Руси и, разрушив до основания Киев, сровнял его с землею. Когда поулеглась эта жестокая буря, русские опять заселили это место, с согласия татарских преемников Батыя и с обязательством дани. Но Гедимин, великий князь литовский, победив в великой битве в 1320 году Станислава, княжившего тогда в Киеве, и выгнав его, взял город и весь его округ даже до Черкас и, обратив это княжество в простую область, вверил его для управления князю Ольшанскому Миндовгу. В 1390 году овладел этим княжеством Володимир, старший сын Ольгерда, великого князя литовского, с согласия своего брата Ягайла, в то время уже короля польского, но должен был уступить его общему их брату Казимиру Скиригайлу. Он отказал в согласии на это, а потому в 1395 году Витовт, великий князь литовский, выгнал его оттуда с сыном Олельком, или Александром; а когда, недолго спустя, Скиригайло умер, отравленный каким-то монахом, то Витовт опять

Путешествие в Московию
127
обратил это княжество в область и отдал его в управление Ивану Альгимунду, князю ольшанскому. В 1416 году, когда Ягайло праздновал в Сяноке свою свадьбу с Елисаветою Пилециею, Эдигей, воевода Тамерлана, напав с многочисленным войском на Киев, опустошил его так жестоко, что этот город никогда уже больше не возвращал прежнего своего величия. Со всем тем, в третий раз обстроившись множеством домов при подошве горы, на берегу реки, он имел собственных князей. Потому что в 1421 году Ягайло женился на дочери киевского князя Андрея Ивановича Друка Сонке, после того называвшейся Софией. Пишут также, что в 1435 году Иван Володимирович, князь киевский, взят был в плен в сражении с Михаилом, сыном великого князя литовского Сигизмунда, и потом убит им. Семь лет спустя тот же Михаил взял Киев, выгнав оттуда князя Александра, но и сам, выгнанный польским королем Казимиром Ягайловцем, должен был возвратить это неправое приобретение законному владельцу. По смерти же Александра в 1455 году, тот же Казимир отнял Киев у его детей Симеона и Михаила, однако ж предоставил его на феодальных правах одному Симеону. Хотя этот и оставил, по своей смерти в 1471 году, сына Василия, однако ж Казимир, отменив княжеский титул в Киеве, отдал этот город в управление Мартыну Гастольду в качестве области. Так он и обратил в простое воеводство это великое княжество, пользовавшееся уважением всех русских князей и заключавшее в себе обширное пространство земли в Малой России. В нем же и начало казаков, когда-то земледельческого народа, жившего в окрестностях Киева. Увлекшись прелестью добычи у татар, привыкших часто кочевать в пустынях Днепра с детьми и стадами, этот народ переселился туда же и потом, размножившись от прибегавших к нему дворян, изгнанников или разбойников, он начал уже получать известность во времена Сигизмунда Старого, а после него заслужил у Стефана Батория в подарок себе город Трехтимиров, в 50 верстах ниже Киева. Потом, оттесняя все дальше и дальше татар, благодаря удачной отваге, казаки заняли днепровские острова и навсегда удержали за собою главный из них, Томаковку, на нем поселились главные смельчаки их, а множество других, возраставшее изо дня в день, разошлось на широкое пространство, даже до городов, рассеянных по Волыни. У этих островов, между крутых и утесистых скал, Днепр часто свергается вниз с высоты стремнин, называемых У поляков порогами, и, протекая через них, оставляет казакам название запорожцев, так как все находящееся дальше за этими стремнинами называется «За порогами» (Запорожье). Иногда казаки называются также низовцами, а это название взято от населяемой ими земли, которая ниже и дальше Волыни, а потому и носит общее название Низа. Этот народ сперва разделался за обиды со сво¬

128
Августин Мейербера
ими господами, которые свирепствовали над ним невыносимо; отплатил за незаслуженную смерть своих вождей, казненных наперекор общему мнению, — Ивана Подковы во Львове королем Стефаном, а Павлюка в Варшаве — Владиславом IV; отомстил позор, нанесенный Чаплинским Богдану Хмельницкому, в лице его жены и сына, и, оставленный без наказания Конецпольским, бывшим тогда в должности великого коронного гетмана, неутомимой стойкостью и счастливой войной заставил Польшу возвратить ему его независимость. Я уже сказал, что когда киевский князь Володимир положил сделаться воином Христа и выбрал себе в восприемники от купели греческого императора Василия, константинопольский патриарх Николай Хризоберг поставил митрополитом в Киеве грека Михаила, чтобы он окрестил князя и его подданных. После того один за другим следовали многие митрополиты, то из униатов, то из еретиков, смотря по тому, на какую сторону склонялось больше усердие правителей. Из этих митрополитов особливо выделяются: Алексей, русского происхождения, посвященный в 1374 году, о котором рассказывают (если только молва справедлива), что когда турок Амурат позвал его к себе, по известной его святости, он испросил у Бога своими молитвами зрение слепой его дочери; Исидор Булгарин, который присутствовал на Тридентском соборе, подписал унию и, возведенный в сан кардинала, сделан легатом верховного первосвященника, а в 1440 году обнародовал по русским областям унию; Иона, московский еретик, около 1520 года, который, по своей святости, почитается выше всех у еретиков его. После того как Владислав IV внушил казакам выгнать униатского митрополита из Киева и взять себе еретика от константинопольского патриарха, этот изгнанник ожидает для себя в Вильне лучшего времени от Божией милости. В тамошнем Печерском монастыре можно видеть подземные пещеры, которые начал копать отшельник Антоний, прибывший с Афонской горы при великом князе Изяславе. В них лежит много не тленных еще тел, почитаемых русскими за святые, однако ж без всякого подтверждения этой святости как римскою, так и греческою церковью. По уверению киевских жителей, основанному на одном древнем предании, есть там и тело святой мученицы Варвары.
Володимирское княжество между Волгою и Окою замечательно плодородною почвой и названием города, построенного рожденным вне брака Владимиром на реке Клязьме, которая, по соединении с Окою, в 60 верстах оттуда, становится судоходною. Володимир укрепил его деревянным детинцем и, покинувши Киев, хотел сделать местопребыванием великих князей русских. Но наконец правнук его праправнука Даниил разрушил его предположение и предоставил это вместо Владимира Москве. Разоренный татарами, под началь¬

Путешествие в Московию
129
ством Батыя, Владимир представляет ныне великие развалины — жалкие памятники его величия. К этому княжеству прилежит Муромское, которым владели когда-то потомки великого князя Ярослава, по наследственному праву от сына его Святослава. Но теперь крепость города Мурома срыта: населенный татарами, смешанно с русскими, он признает верховную власть Москвы вместе с прочею Россией. Если подниматься от него вверх по Оке, то появится городок Касимгород (Касимов), уступленный царем Годуновым на правах подданства татарскому царьку, а теперь владеет им сын его, недавно окрещенный в московскую веру, и такой маленький владелец называется тоже величавым именем царя. Если и ныне есть подленькие льстецы, то пусть себе назовут и его императором, коли придет им такая охота.
Княжество Великий Новгород в старину было действительно великая волость Рюрика, потому что простиралась она даже до Ливонии, Финляндии, Швеции и Норвегии. Оно получило название от обширного своего главного города, по уверению летописей, самого древнего изо всех русских городов, построенного переселившимися туда дунайскими славянами в 2 верстах от озера Ильменя. Это озеро, приняв реку Хезину, у русских — Ловать, выпускает ее потом из своего недра под другим уже именем Волхова, судоходного, очень изобильного рыбой и протекающего Новгородом. Александр Витовт, великий князь литовский, в 1414 году долго осаждал его, принудил платить себе ежегодную дань и принять своих воевод, поручив тогда это воеводство князю Ольшанскому, Семену Альгимунду. Через 14 лет после того Новгород заупрямился было, но Александр привел его в покорность, и город пришел в самое цветущее состояние под этой зависимостью. Наконец московский князь, по справедливости великий, Иван, сын Василия Темного, покорив Новгород после семи лет войны, отнял его у Казимира III, короля польского и великого князя литовского, в 1477 году, а потом, в 1493 году, принудил своего зятя, Казимирова преемника Александра отказаться от всяких прав на этот город. Но 1611 год показал, что великие громады, один раз обрушившись, уже никогда потом не в состоянии подняться, как бы придавленные собственной тяжестью. Потому что Яков Де ла Гарди, вождь вспомогательного войска, посланного в Россию Карлом IX, королем шведским, против намерений его племянника, польского короля Сигизмунда III, будучи раздражен обманами москвитян, взял этот город одним отважным приступом храбро напавшего его небольшого пятитысячного отряда. Новгород — местопребывание первенствующего русского митрополита. К его же области принадлежала и крепость Иваньгород, построенная тем же Иваном при реке Нарове из тесаного камня в 1495 году, а не жестоким его внуком, как думают некоторые. Ямы, Копорье и Орешек,

130
Августин Мейербера
или Нотебург, в Ингрии отняты вооруженною рукою у москвитян или самим Карлом, или сыном его, Густавом Адольфом, вместе с Кексгольмом в Карелии, подаренным Карлу Василием Шуйским за присланное от него вспоможение против поляков. Все эти места перешли в вечное владение шведов, по праву войны и под новыми названиями, по мирному Столбовскому договору, заключенному в 1617 году между тем же Густавом Адольфом и великим князем Михаилом Федоровичем и подтвержденному юным королем Карлом XI и царем Алексеем Михайловичем в 1661 и следующем годах.
Вологда тоже была новгородская область, получившая название от протекающей по ней реки и с трудом доступная, по причине частых болот и густых лесов: таким образом она обещает государям в главном городе, Вологде, на реке Сухоне, самое безопасное хранилище для их казны, под защитою чрезвычайно сильной крепости; она же служит и местопребыванием архиепископа, пользующегося преимуществом перед другими.
И Устюг был новгородская область, названная от устья реки Юга, где возвышалась в старину крепость с городом Устюгом, ныне перенесенная немного повыше.
Наконец, тоже была и двинская обширная область с городом Холмогоры и очень населенною страною на реке Ваге. По случаю бесплодной почвы, в старину эта область считала у себя немного жителей, а ныне благодаря удобству знаменитой ее пристани у Михаила Архангела она изобильна и жителями, и товарами. Свое название получает от протекающей по ней реки Двины, а эта называется так потому, что образуется из слияния двух рек, Сухоны и Юга, так как Двина на русском наречии то же, что и «два». Сухона берет начало из Кубенского озера в Вологодской области. Имя реки Вологды, впадающей в нее в 42 милях ниже города того же имени, она заглушает своим, и так обогатившись чужим добром, да смешав это нечестно добытое богатство, будто собственность, со своими наследственными водами и захватив еще с собою другие незнатные реки, уносит все эти воды дальше к востоку на пространстве 500 миль и оставляет назади у себя городки: Сухкум, Тотьму, Брусенец, Бобровский и Стрельну. Но только что пройдет город Устюг, как изливается в Юг и таким образом наказывается по праву равного воздаяния. Потому что обе эти реки, слившись вместе, лишаются своих имен, так что из точки их слияния катится на всем пространстве прямо к Северному океану уже другая река, носящая название Двины. По дороге она увеличивается еще самыми многоводными на 500 верст реками: Пермяной, Вычегдой, Вагой и Пинегой, протекает через многочисленные по берегам ее и очень многолюдные деревни и городки: Двину, Емцу, Холмогоры и монастырь Михаила Архангела. Но всегда верная своему государю, впадает в Двинскую губу. Да и

131
Путешествие в Московию
никогда не приходит туда без ноши на своем хребте, потому что совсем завалена перевозкой: привозит то выделанные воловьи кожи, то следующие еще к выделке лосиные, то коноплю и смолу, то льняное семя и сало, то воск и приготовляемую на Волге белужью, осетровую и других рыб икру, то липовую, ясеневую, вязовую и ивовую очищенную золу для суконного и мыловарного дела, то медвежьи, волчьи, лисьи, беличьи, рысьи, хорьковые, куньи, собольи и другие меха: все это для англичан и голландцев, приезжающих каждый год туда морем в известную пору лета. Они берут все эти вещи, да еще слюду, добываемую из гор на берегу Двины, и вытопленное из тюленьего жира масло, и либо уговорившись сначала об обмене на свои товары, либо тут же сторговавшись в цене, отдают за то привезенные по Средиземному морю и океану разные благовонные вещества: сахар, шафран, соленые сельди, мальвазию, испанские и французские вина, сукна разного рода и цвета, голландское полотно, зеркала, ножи, сабли, пистолеты, ружья, пушки, медь, свинец, олово, шелковые ткани, атлас, аксамит, камку, обьярь, золотой, серебряный алтабас, полотняные, бумажные и шелковые чулки, пряденое золото, жемчуг, перлы, алмазы, рубины, смарагд, сапфиры, хризолиты, аметисты, топазы, наконец, огромное количество золотых и серебряных денег. Все это отвозится вверх по реке, к городу Вологде, а потом по зимней дороге в Москву, в продолжение 8 дней пути.
Казанское, бывшее некогда Татарское царство получило название от своего столичного города, а этот от реки Казанки, обтекающей его своим извилистым руслом. Казань построена перекопскими беглецами из Тавриды в княжение Василия Васильевича в Московии. Василий Иванович заставил ее брать от него царей себе. А потом, когда она возмутилась было, он стеснил ее лишениями опасной войны, однако ж не покорил. Но в 7061 году от С. М., в 1552 от Р.Х., сын его Иван взял Казань после шестимесячной осады и вместе с ее черемисами заставил смириться под властью Москвы. Однако ж в виде вознаграждения за обиду подчинил ей соседнюю себе Болгарию, которой терпеть не мог за частые мятежи, чтобы эта страна, не привыкшая к покорности, научилась носить чужое иго, и украсил Казань учреждением в ней митрополии и местопребывания митрополита.
Астраханское царство, принимающее в широкое устье Волги пришлые в нее реки и сопровождающее ее в Каспийское море посредством многих рукавов, было старинным наследием длинного ряда царей татарско-ногайской орды. Иван Васильевич в 1554 году, 1 августа, отнял его у них с городом Астраханью, славною во всей области пристанью, на левом берегу Волги, в 60 верстах от Каспийского моря. Он выгнал из города всех татар и, оградив его сначала каменной стеной, заселил одними русскими жителями и почтил ме-

132
Августин Мейерберг
стопребыванием архиепископа. Астрахань изобилует весьма хорошею из озер солью, рыбой из Волги, птицами из камышей и кустарников; в ней не только много плодов, но и довольно вкусное виноградное вино: как цельное, без всякой примеси, она отправляет его в Московию для употребления при церковном богослужении.
Сибирь сделал сначала своею данницею Иван Васильевич старший, а потом совершенно покорил ее младший. Это самая обширная область, известная как несчастное ссылочное место виноватых, а также и невинных изгнанников. Понемногу захватывая соседних татарских князей и время от времени делая их своими данниками, благодаря опустошительным набегам в разные стороны, Московия распространила свои разбросанные пределы даже до Иммауса (если правду говорят москвитяне); перенесла бы их и еще дальше, если бы недавние военные неудачи не остановили ее нападений. Главный город Сибири Тобольск, построенный москвитянами на высокой горе при самом впадении Тобола в реку Иртыш и обнесенный деревянной стеною, под защитою тут же пристроенной деревянной крепости. Город пользуется почестию архиепископства и мужского монастыря; населяют его одни москвитяне, а для всех других пришлецов отведен подчиненный Тобольску городок на берегу Тобола. В известное время года в Тобольск со всех сторон стекаются татары из своих царств для торговли, однако ж они никак не хотят отдавать своих товаров за деньги, а только меняют на другие, привезенные из Архангельска. К Тобольской области принадлежит и большой город Тюмень, в 64 верстах к югу от Тобольска, при реке того же имени, обнесен деревянным острогом и тоже населен одними москвитянами, так как татары должны довольствоваться своими жилищами на другой стороне реки. Также и Верхотурье, деревянный город, не уступающий обширностию Тюмени, в 220 верстах от нее, тоже к югу, и построенный на горе при реке Туре, впадающей потом в Тобол. Между ним и Тюменью поднимаются очень высокие горы, поросшие множеством кедровых лесов, откуда великий князь ежегодно получает огромный доход с этого обширного царства в разных очень дорогих мехах. Природные жители татары — идолопоклонники и говорят собственным наречием, и даже до сих пор не знают употребления хлеба. Не потому, однако ж, как пишут некоторые, чтобы стужа не давала дозревать жатве, но вследствие обычая, почти общего всем народам той области, которые довольствуются звериным мясом да рыбой, а этого у них большое изобилие, и потому пренебрегают употреблением хлеба. Впрочем, московские поселения, заведенные там, также ссыльные воины и воеводы обрабатывают для своего употребления самые плодородные поля, особливо у Тюмени, и в свое время собирают с них вверенное им семя с самой богатой для себя прибылью, сверх всякого ожидания. Пьют пиво, квас и

133
Путешествие в Московию
водку. Меду у них нет, потому что совсем нет пчел. О виноградном вине тоже не заботятся, так как очень удобно привозить его из залива Белого моря.
Те трое братьев варягов, или вагриев, Рюрик, Синеус и Трувор, не владели Псковским княжеством: оно находилось под властию князей, которых тамошний свободный народ брал себе, по желанию, у своих соседей. Рожденный вне брака Володимир, правнук Рюрика, пошел войной на одного из таких князей, варяга или вагра Рогвольда, за то что тот отказал выдать за него дочь свою Рогнеду: он убил Рогвольда вместе с двумя сыновьями, а свою любезную, несмотря на ее сопротивление, взял себе в жены против воли богов, покровителей брака. Город этот, ныне местопребывание архиепископа, взят был потом, в 1241 году, ливонцами, но, немного времени спустя, получил прежнюю независимость от Александра, сына Ярослава, великого князя московского, с помогавшими ему татарами. Он счастливо наслаждался самым цветущим состоянием под покровительством выбранных им самим князей, под своими законами, охраняемыми городским правительством, при чистоте своих нравов и безопасности свободы. Его спокойствие было нарушено в 1414 г. литовским князем Витовтом, который долговременной осадою заставил его сдаться, обложил данью, отдал в управление Георгию, князю московскому; когда же, через 12 лет потом, город оказался непокорным, Витовт наказал его денежной пеней. В 1509 году, по злодейскому заговору некоторых священников, Псков был предан Василию Ивановичу и, лишенный граждан, отправленных Василием в ссылку, совсем изменился в самую худую сторону среди чрезвычайной распущенности нравов пришлых москвитян, которые пробрались туда. Укрепленный промежуточными стенами в четыре ряда, он отразил нападения: в 1581 году — польского короля Стефана, а в 1614 году — шведского Густава Адольфа. Впрочем, не один только Псков, по ложному известию Пясецкого, во всей Московской области обнесен каменными стенами, кроме местопребывания великих князей, Москвы, да еще Смоленска, потому что, не говоря уже о крепости Борисове в 6 милях от Можайска, вправо, устроенной из вала, кольев и камней и напрасно осаждаемой в 1617 году литвином Ходкевичем, о Коломне на Оке и Нижнем Новгороде, обнесенных каменными стенами, о казанской крепости, с такою же оградой, и городе Астрахани, которую Иван Васильевич укрепил самыми толстыми каменными стенами, нам встречаются еще: Великий Новгород, Тула, Можайск и Вологда, обороняемые отчасти каменной крепостью, отчасти же высокими и толстыми кирпичными стенами.
Подобно реке Неману или Хронону, который, поглощая в своем течении разные воды, все растет и растет, Литва тоже с ничтожно-

134
Августин Мейерберг
го начала увеличилась до весьма значительного пространства. Правда, что после своего появления у Куронского залива, между Пруссией и Жмудью, быстро идя вперед против течения Немана, к концу X века и в правление итальянца Палемона, из рода Колонны, она столкнулась на своем пути с счастьем киевского Владимира Святославича и от этого удара лишилась независимости, однако ж вскоре потом освободилась при детях Палемона: Борке, Куноне, или Кунасе, и Спере. В соседстве Юрии и Немана они построили Юрбург, а при впадении в Неман Вилии — Ковно, на озере же между реками Невежею, Свентою и Червентою — Сперу; после того сын Кунаса Керно построил на Вилии Кернов, который в продолжение длинного ряда лет был местопребыванием литовских князей. Литва так сильно укрепила громоздкое здание своего государства, что, все увеличиваясь, среди взаимной братской ненависти между князьями-братьями из рода Ярослава Киевского, завоевала Браслав и навсегда удержала его за собою при князьях братьях Керне и Гимбуте. Такую смелость Литвы не в силах был спокойно сносить Роман Мстиславич, сын Володимирова правнука, получивший в 1198 году в ленное владение от краковского князя Лешка Белого Галицкое княжество, отнятое у его предка уграми в начале XIII века, отплатил за эту отвагу литовцам неоднократными победами, наказав их немаловажною частью завоеванной ими области и заставив их дать себе клятву в верности и платить постыдную дань. Но когда через пять лет после того он убит был при Завихвосте, честолюбие его преемников, как будто на погибель им самим, порождая междоусобные раздоры, ободрило сыновей Гимбута, Живибунда и Монтвила освободить свой народ из рабства. В 1217 году они послали Эрдивила, сына Монтвилова, с отборным войском под начальством опытных вождей: литовцы сперва восстановили и укрепили Новогородок, захватили Гродно, Брест, Дрогичин и все пространство между реками Вилией и Припятью и поставили в них охранительные отряды для защиты. Через два года потом Мингайло, сын Эрдивила, князь новогородецкий, напал на Полоцк и взял его: этот город пользовался в то время свободою, употребляя ее во зло и обижая соседей. А на другой год сын его Скирмунд в промежуток немногих месяцев разорил Пинск и Туров и, убив царя заволжских татар Балаклая, овладел Мозырем, Стародубом, Черниговом и совершенно всею Севериею, бывшею под властью этого царя. При таком распространении пределов Литвы князь ее Рингольд, сын Гимбута, первый принял титул великого князя. Зависть соседей возбудила против него жестокую войну, но, разбив сперва киевского князя Святослава и счастливо истребив войско союзников, он храбро отстоял свой новый титул. Этот титул возвысил потом сын его Миндовг, или Миндан; с вынужденной покорностью подчинившись мирным условиям, предписанным ему

135
Путешествие в Московию
магистром ливонских рыцарей Андреем Штукландом, он принял святое крещение на новогородецком поле в 1252 году от епископов рижского и хельменского и властию римского первосвященника Иннокентия IV возведен в королевский сан. Благодаря расположению римского престола, он передал бы этот сан своим преемникам, если бы вскоре не снял с себя личины, надетой им только из страха, и не отрекся от христианской веры. В возмездие за оскорбление Бога в скором времени сам он и сыновья его Руклий и Репик не в силах были управиться с заговором своих подданных и погибли. В продолжение многих лет после того Литва, тревожимая набегами и разорениями прусских и ливонских крестоносцев, никогда и нисколько не падая духом, наоборот, и сама беспокоила их: тоже опустошала их поля, жгла деревни и села, а князья ее вредили друг другу взаимными происками. Но в 1319 году Гедимин, пользовавшийся покоем от них, по заключенным с ними мирным договорам, обратил свое оружие и ненависть на русских и, сошедшись под самыми стенами Володимира (Волынского) с князем его, тоже Володимиром, победил его войско, убил его самого и овладел этим городом и областью. Потом, когда Лев, князь луцкий, бежал от него из своего города, он взял и Луцк и, присоединив к Литве всю Волынь, отдал ее под охранение воеводе. Едва только прошла зима, он напал на Киевскую область и покорил ее всю, с главным городом, выгнав оттуда киевского князя Станислава. Вскоре в победоносном шествии своем он отнял Брянск у князя Романа и Переславль у князя Олега и подвинул пределы Литвы даже до Путивля. После того близ Кернова он построил Троки, а там, где р. Вильна впадает в р. Вилию, или Нериду, заложил город Вильну, защищаемую двумя крепостями. Сын же его Ольгерд разбил в 1331 году перекопских татар в великой битве при Синих Водах и возвратил себе Подол, которым владели они со времен Батыева нашествия. На другой год потом он сделал неприятельский набег на город Москву, в священнейший день Воскресения Христова, вошел в нее и заставил просить у себя мира великого князя Дмитрия Ивановича, между прочими условиями которого пределы Литвы раздвинуты были к Можайску икр. Угре. В 1386 году, 14 февраля, сын его Ягайло принял святое крещение в Кракове и, нареченный Владиславом, женился на Ядвиге, дочери короля Людовика, которая еще при жизни ее отца, с согласия вельмож государства, давно уже помолвлена была за Вильгельма Австрийского и, следовательно, скорее была принуждена, нежели убеждена, к этому замужеству; в приданое за нею он взял Польское королевство, а, в свою очередь, дал в вено за нее великое княжество Литовское с Жмудью и прочими областями, бывшими в его владении. Впрочем, он объявил, что брат его Казимир Скиригайло будет великим князем литовским, но в полном у него повиновении. Но

136
Августин Мейерберг
этот трусливый, преданный пьянству и буйный князь сделался вскоре предметом ненависти и презрения своих подданных: в 1390 году от него отложился дядя его Витовт и с помощью войска марианских рыцарей принудил его довольствоваться одним Киевским княжеством, а все остальное уступить ему на праве ленного владения, зависимого от Ягайла. На съезде в Городле, в 1413 году, было постановлено, чтобы, по смерти Витовта, великое княжество Литовское навсегда оставалось в соединении с Польшею и при равенстве прав его дворянства с польским признавало князем только того, кого даст ему Ягайло. Так, по смерти Витовта без наследников, 27 октября 1430 года, в Троках, Ягайло хотел, чтобы великим князем литовским стал брат его Болеслав Свидригайло. По изгнании Свидригайла место его заступил Сигизмунд, брат Витовта, но, злодейски убитый своими подданными в Троках в Вербное воскресенье 1440 года, он уступил свое место третьему сыну Ягайлову, Казимиру. Через 42 года после того, по смерти Казимира, его заменил сын его Александр, а когда и этот умер 19 августа 1506 года в Вильне, ему наследовал 20 октября брат Сигизмунд, который еще при жизни своей 18 октября 1520 года в Вильне отдал Литовское княжество сыну Сигизмунду Августу, и при нем на Люблинском съезде в 1569 году оно наконец было навсегда присоединено к Польскому королевству, которому уступило также Киев, Волынь и Подляхию. Из этого обширнейшего княжества недавно занятые войсками Алексея города: Витебск, Полоцк, Смоленск и Северия и теперь еще находятся в его власти.
Смоленское княжество, по уверению русских письменных летописей, родственник Рюрика и опекун Игоря Олег отнял у славян кривичей. Володимир I назначил его в потомственный удел предпоследнему из 12 своих сыновей Станиславу, а Ярослав, сын того Володимира, — меньшому сыну Вячеславу, которому наследовал сын последнего Борис. Но после бездетной смерти Бориса, по назначению двоюродного брата, Володимира Мономаха, при котором все русские княжества соединились в одно тело, Смоленское княжество было отдано восьмому его сыну Мстиславу, передавшему его праправнуку своему Георгию, правнуку Глеба. Этот, взятый в плен в сражении с Витовтом, где пал и отец его, Святослав, лишился своего княжества, уступленного победителем брату его Глебу, но в том же еще году Смоленск был отнят у него с помощию жестокой хитрости и обращен в литовскую область. В 1403 году Георгий овладел им опять, по наущению и с вспомогательным войском своего тестя князя рязанского; однако ж Бог отплатил ему за жестокость, с какою он свирепствовал там надо всеми: он принужден был уступить силе Витовта, подоспевшего к Смоленску с многочисленным войском, а сам бежал в Москву к Василию Дмитриевичу с сыном Федо¬

Путешествие в Московию
137
ром, по мнению русских летописей, или, по известию польских историков, в Угрию и там убит в одном сражении в качестве воина короля Сигизмунда. Спустя 37 лет возмутившиеся смоляне овладели городскою крепостью и, пригласив соседнего дорогобужского князя Андрея Дмитриевича, поставили его своим князем, но вскоре низложили и приняли Георгия Лингвения, тотчас же прогнанного Казимиром Ягайловцем, великим князем литовским. После того Смоленск со всем его княжеством находился в зависимости от литовцев, которые в исходе XV века нашего спасения целых два года кряду превосходно отбивались от жестокой осады московского князя Дмитрия Ивановича, три раза принимавшегося осаждать Смоленск. Нов 1514 году, в царствование в Польше Сигизмунда I, брат этого Дмитрия Василий возвратил Смоленск при содействии передавшегося ему потомка русских северских князей Михаила Глинского, после чего преемники Василия всегда храбро обороняли этот город даже от усилий Константина Острожского, неистовствовавшего после своей победы над Челядиным при Кропивне, до тех пор, пока 13 июня 1611 года не овладел Смоленском и не заставил его подчиниться литовцам другой, более счастливый, Сигизмунд, защищавший избрание в московские цари сына своего Владислава. И после напрасных попыток великого князя Михаила Федоровича покорить Смоленск обещаниями и орудием в 1616 и 1633 годах, примирение между ним и Владиславом могло состояться не иначе, как только с отречением великого князя в пользу Литвы навсегда от всех прав, какие он мог иметь на Смоленск, а также и от титула князя смоленского. Алексей подтвердил этот договор, не давая, однако ж, ему никакого веса, так как невыгодный мир не может быть прочен: в 1654 году он дождался такого времени, когда Польша занята была холопским возмущением мятежных казаков, и 4 октября после недолгой осады овладел самою сильною Смоленскою крепостью благодаря измене малодушного воеводы Филиппа Казимира Обуковецкого. Воеводе дал этот предательский совет из корыстолюбия отщепенец от католичества лидский кравчий Альберт Голимонт. Вместе с крепостью Алексей подчинил себе и все княжество и по-прежнему принял название князя смоленского.
Великий князь Ярослав Всеволодович, воротившись из своего убежища, Великого Новгорода, в Москву после разорения, причиненного России татарским царем Батыем, построил город Тверь, близ слияния реки Тверцы с Волгою. Он оградил его деревянною стеною при самом впадении Тверцы в Волгу и приписал к нему половину города Торжка и обширную волость, которую отдал предпоследнему из 9 своих сыновей Ярославу с княжеским титулом. С того времени это княжество, имея собственные законы и монету, было самое цветущее из всех русских княжеств: род князей его продолжает жить

138
Августин Мейерберг
еще и ныне в частных князьях, лишенных уже родового наследия и под измененными прозваниями. Иван, сын Василия Темного, женившись на Марии, дочери великого князя тверского Бориса, отнял это княжество у брата его Михаила, потомка Ярославова в седьмом колене. Этот в 1486 году бежал к сыну Ягайлову Казимиру, проживавшему в Вильне. С той поры это княжество, зависимое от московских государей, стало приходить в упадок и, разоряемое в последовавших затем междоусобиях то поляками, то шведами, выгонявшими поочередно друг друга, едва только может представить какие-нибудь жалкие остатки своей старинной славы. Так счастье, по своей изменчивой причудливости, повертывает сверху вниз города и царства на легком своем колесе.
В 1319 году Гедимин присоединил к Литве обширнейшую и плодороднейшую область Волынь, разделявшуюся на ближнюю и дальнюю и в древности населенную тирангитами, или тиритами. Потом она была славным местопребыванием многих князей и состоит из двух округов: Кременецкого и Луцкого. Потому что после того, как в битве под самыми стенами города Володимира (Волынского) погиб, храбро сражаясь, русский князь Волыни Володимир и, по такой же благосклонности счастия, Лев, князь луцкий, был прогнан в Северию, Гедимин покорил оба города с их областями и вверил их охранению воевод и войска литовского. Хотя в 1349 году польский король Казимир и занял почти всю эту область, а в 1365 году лишил Кейстута, Гедиминова сына, и свободы, и города Володимира, однако ж Кейстут первую возвратил бегством, а последний — оружием. И так обладание этою областью, следуя изменчивым переходам военного счастия, было спорным у поляков с литовцами. Потому что в 1437 году литвин Свидригайло, принужденный просить мира у Владислава, прозванного, по его поражению, Варнским, уступил ему Луцкую область с большею частию Волыни, а Владислав отдал ее в удел сопернику Свидригайла Сигизмунду, с условием, чтобы, по его смерти, она опять возвращена была Польскому королевству. Но по исполнению этого условия Ягайловец Казимир опять отдал ее своему дяде Свидригайлу. Наконец, в 1569 году, вследствие соединения Литвы с Польшею, эта область была уступлена последней и вошла в состав ее. Бесчисленное московское войско, посланное Алексеем, опустошило ее своими неприятельскими набегами по всему ее протяжению. Но в 1660 году оно было наказано за свои разорения потерею 70 тысяч человек под начальством Василия Борисовича Шереметева близ Любартова.
Подол, с чрезвычайно плодородною почвою, мрамором и алебастром, в древности населяли его певкины, из племени бастарнов, выгнанные потом сарматами, а впоследствии подпал он под власть полякам, по собственному их уверению, потом же, покоренный ски¬

Путешествие в Московию
139
фом Батыем, долго стенал под игом перекопских татар. Ольгерд, сын Гедимина и великий князь литовский, разбивши в жестоком сражении при Синей Воде султана Кутлубука, Качибея Гирея и султана Дмитрия и храбро прогнав их, отдал эту область своим племянникам, сыновьям брата Кориата, Александру, Константину, Федору и Георгию, с очень сильным охранительным войском, которые, однако ж, должны были присягнуть ему в верности и признавать его власть. Но в 1339 году, когда Федор, один получив во владение всю область, упрямо пренебрег властию дяди, этот, поспешно вооружившись, взял ее всю назад и, обратив в зависимую область, поручил верности воеводы Гастольда. Польский король Ягайло отдал ее в удел своему брату Болеславу Свидригайлу, получив сперва на то согласие Витовта, по словам литовских историков, а польские говорят, что он поступил так без его спроса. Выгнанный оттуда поляками, он бежал в Пруссию и дождался от брата того, что этот спустя два года отнял у него область. Однако ж, сделавшись, по смерти Витовта, великим князем литовским, он получил ее опять, только с тем, чтобы, по смерти его, она снова возвращена была Польше, если прежде того поляки и литовцы не сделают относительно ее нового соглашения. Говорят, что вследствие такого условия она и перешла потом к Сигизмунду, великому князю литовскому. Следовательно, права на нее всегда были подвержены сомнению: литовцы много раз требовали ее себе как собственность, поляки столько же раз отказывали им до тех пор, пока совершившиеся при Сигизмунде Августе соединение Польши и Литвы в 1559 году, смешав права их, научило их обеих мирно повиноваться одному и тому же государю. В Волыни красуется построенный на высокой горе город Каменец, по мнению некоторых, древняя Клепидава, замечательный больше по своей местности, нежели по укреплениям.
Югория, или Югра, иначе Юхра, — небольшая область, прилежащая к Сибири, жители которой, татары, ведут суровую и дикую жизнь, а со времени Ивана Васильевича старшего признают московскую власть и платят дань великому князю драгоценными мехами. Сказывают, что отсюда вышел некогда тот народ, который, разбив и совершенно истребив аваров и гуннов и овладев Дакиею, Цаннонией и Нориком, бывшими под властию этих последних, получил весьма знаменитую известность в свете по многочисленным примерам своей воинской доблести. Некоторые говорят, что доказательством тому служит и сходство языка: я проверил бы это очень охотно на опыте, если бы мог иметь под рукой кого-нибудь из югорских жителей, чего добивался так часто. Только слышал от одного немца, бывшего в ссылке в Сибири и наезжавшего иногда в Югорию, что югры говорят на собственном наречии, которое плохо понимают сибирские татары, и что наружность у них красивая, потому

140
Августин Мейербере
что не безобразит ее ни большая голова, ни сплюснутое лицо, как у татар.
Напротив, Пермия — очень обширная область, только непроходима по причине множества рек и болот. На реке Вышере есть там очень большой город одного с ней названия, замечательный как местопребывание архиепископа, который с титулом вологодского заведывает делами и этой епархии. Там говорят на собственном наречии, пишут тоже особенными буквами, которые некогда были даны им епископом их Стефаном. Иван Васильевич старший принудил также и ее платить дань московскому царю мехами.
Вятка — некогда обширная татарская область, застроенная множеством городов и завоеванная Василием Ивановичем. Он выгнал прежних ее владетелей и принудил ее подчиниться московскому игу, от которого больше она и не освобождалась, но ежегодно чтила его данию горностаев. По причине болот и лесов, она неприятная и представляет много затруднений, однако же очень богата медом, дикими зверями и рыбой, которою и кормится, не заботясь о хлебе.
Заволжская область Болгария, простирающаяся между Камою и Самарою к реке Яику, в древности Римну, ведет свое название от большого города того же имени. Этот город, покоренный татарским царем Батыем в 1235 году, находился во владении калмыков до тех пор, пока великий князь московский Василий Дмитриевич, вытеснив их силою оружия в 1398 году, увеличил Болгарией русские области. Но как она много раз восставала, то правнук его, Иван Васильевич, в наказание за строптивость подчинил ее судебной власти покоренного им Казанского царства. И уж разжалованная в село, она обитаема смешанно теми же калмыками, мордвинами и русскими.
Княжество Нижегородское, или Новогородское, иначе Новагорода, по плодородию и изобилию во всем ведет еще нерешенный спор с Володимирским. Город, давший ему свое название, в 1509 году, построен был Василием Ивановичем при устье реки Оки, впадающей в Волгу. Он обнесен каменными стенами с башнями и защищается крепостью, тоже каменною, построенною на горе. А при р. Суре, отделяющей это княжество от Казанского царства, стоит на высокой местности Васильгород, построенный тем же Василием в 1523 году.
Алексей присвоил себе титул князя черниговского, так же как и самое это княжество, в противность мирным условиям, заключенным между отцом его Михаилом Федоровичем и Владиславом, королем польским, в 1644 году. Эта область входила в состав некогда обширного и замечательного многочисленностью городов и крепостей Северского княжества, простиравшегося от р. Днепра до развалин крепости Мценска. Ныне же она заключает его в своих пределах под названием воеводства. Пятый из московских великих князей,

Путешествие в Московию
141
Ярослав Володимирович, сначала отдал Северское княжество третьему своему сыну, Святославу, с передачею и его наследникам, от которых получили начало многие княжеские роды в России. Когда же, по изгнании русских, заняли его татары, Скирмунд, князь Новогородка литовского, разбив их и умертвив Балаклая, царька заволжских татар, отнял у них всю Северию и разделил между сыновьями Любартом и Писимундом. Но по изгнании оттуда их потомков великий князь московский Дмитрий Иванович отдал это княжество своим сыновьям Юрию и Андрею; однако ж через несколько времени Ольгерд, великий князь литовский, дал этому разделу очень неожиданный оборот: меж тем как Дмитрий тщеславился поражением, которое нанес татарам, Ольгерд так напугал его своим нечаянным приходом к Москве, что вследствие условий постыдного мира он допустил придвинуть литовские пределы даже до р.Угры и Можайска. Так Ольгерд, сделав своими данниками Дмитриевых сыновей, назначил своему сыну Дмитрию Корибуту Новгород, тоже плативший дань ему, и вместе с тем титул князя северского. Брат Корибута Ягайло утвердил за ним это княжество, взяв присягу в верности с его послов. Но так как он отказал потом в дани Витовту, то был побежден им в битве и взят в полон, однако ж выкупил свободу, отказавшись навсегда от этой области, в которой воеводой был Федор Сангушко. Со всем тем город ее, Стародуб, удержал за собою Андрей Вигунд, брат ограбленного Дмитрия, а после него брат его Свидригайло, который, сжегши городской замок и много других, передал московскому князю Василию первый в Северии город Новогородок и убежал в Москву. В правление же в Польше сына Ягайлова, Казимира, сделан был князем стародубским и брянским Михаил, сын великого князя литовского Сигизмунда, но отложившись, завладел с помощью Москвы Киевом. А потом, когда его выгнали из Киева и лишили всех прочих владений, убежал в Московию и был отравлен в хлебе святого причастия. После же падения Великого Новгорода некоторые из северских князей перебежали от польского короля Александра к его тестю, единодержавному московскому государю Ивану Васильевичу. А когда этот государь в 1499 году разбил, при р. Ведроше, войско своего зятя под начальством Константина Острожского, прочие северские князья, остававшиеся в повиновении у Александра, передались победителю, только с несчастным для себя последствием, потому что сын его Василий сначала перессорил их всех, чтобы они схватились друг с другом, а потом под обыкновенным у него предлогом измены лишил их княжеств, в которых сам заступил их место. В то время как на театре России разыгрывались трагические истории Лжедимитриев и столько раз сцена переменялась, и все с новыми декорациями, польский король Сигизмунд III овладел всею

142
Августин Мейерберг
Севериею и по перемирию, заключенному в 1618 году с царем Михаилом Федоровичем, удержал это княжество за собою, а сын его Владислав закрепил его миром с тем же царем, уступившим его вместе с титулом Польше. Но потом Алексей рассек этот договор мечом и возвратил себе опять все княжество.
Рязанское княжество лежит между Окой и Доном и так богато плодородной почвой, обильными рыбой водами и многочисленными лесами, в которых столько диких зверей, птиц и пчел, что всего ставало вдоволь для рязанских, трубчевских, тульских, карачевских, одоевских и Воротынских князей, и несколько пустых титулов их можно еще слышать у их потомков в России, а прежде они правили независимо своими народами в отведенных каждому из них пределах, пока еще не попали под гнет жестокой власти того же Василия, ложно оговоренные в вымышленных преступлениях. Столица княжества Рязань, местопребывание архиепископа, была некогда обширным городом, но по разорении крымскими татарами, в 1568 году, обратилась в село, и из развалин ее выстроен Переславль Рязанский в сорока верстах от прежнего города. В этом княжестве, при реке Богдане, царь Борис Годунов хотел в честь своего имени построить город Борисов в 1598 году. За Тулою тянутся к Таврическому Херсонесу неизмеримые необработанные поля, лишенные деревьев, так же как и жителей: это были бы решительные пустыни, если б не жило в них бесчисленное множество диких ослов, которые и в поимке так упорно сохраняют свои дикие нравы, что скорее умрут, нежели сделаются ручными. В этом княжестве вытекает река Танаис, по русскому названию Дон, которая у древних была пределом между Азиею и Европою: это и правильно, если только пользоваться таким пределом, пока идешь от Азовского моря против течения этой реки до ее колена и города Туи, а оттуда, оставив ее, продолжаешь путь через поперечный хребет Переволоцкий к реке Тюменю и устью реки Оби, в древности Карамбука, даже до татарского океана и древнего кельтского мыса Литармина, называемого ныне Обским. Эта река, обличая во лжи всех тех, которые ей давали начало с Рифейских или Обских гор, вытекает из большого озера Одоевского, или, по народному названию, озера Иван, а по-нашему Иоанн; она берет сначала направление прямо к востоку, становясь судоходной близ развалин древнего города Данкова, направляясь к реке Волге, как будто для того, чтобы слиться с нею, меж тем касается города Леха вместе с Mezii, а потом принимает реку Сарону; когда же подойдет к городу Царицыну и к Волге на 20 верст расстояния, среди песчаных гор Стрельных, точно возьмет ее раскаяние, и она сворачивает в своем течении с востока на запад и течет 35 верст мимо города Tujas, сопутствуя его параллельному кругу на расстоянии 35 верст; после того обращает прямо на запад свое излучи¬

Путешествие в Московию
143
стое русло и, приняв слившиеся вместе реки Шамену, или Сосну, у Геродота — Гирге, малый из Северии Танаис (Северный Донец), Самару и Саргу, с величайшею силою и волнением в продолжение 20 дней пути протекает Эксаполь, Навбарим, Великий Перевоз, на Северном Донце Аксайск, и Азов, по древнему его названию Тана, бывший некогда во владении генуэзцев, а ныне подвластный фракийскому паше, после чего эта река впадает в Гнилое, или Меотийское, болото, ныне Темериндское, и умирает в нем, этом детище, или кормилице, ее вод. Впрочем, Дон не казался еще умершим до тех пор, пока Магомет, по завоевании Константинополя, не взял через Махмута Багрянородного в 1475 году славнейшего генуэзского поселения Кафы при Киммерийском Босфоре на полуострове, названном Таврическим, по имени владевших им каких-то тавров, народа скифского происхождения, не принудил к стеснительным для свободы условиям заволжских татар, повелителей всего Херсонеса и живших в дружбе и союзе с генуэзцами, и пока внук его от сына его Баязета, Селим, после победы над ханом Мехмет-Гиреем, не овладел остальными городами на Хазарских берегах. Потому что к этой славной феодосийской пристани со всех сторон стекались купцы с разными товарами, немаловажное число которых приносил и Дон из русских областей.
Полоцкое княжество в Белоруссии, на р. Двине, считает своим основателем часто упоминавшегося здесь Олега. Изяслав, или Вышеслав, второй сын первого русского великого князя Володимира, получил в потомственный удел это княжество от своего отца, отнявшего его у псковского князя Рогволода вместе с его жизнию и дочерью Рогнедою и передавшего своему роду даже до правнуков. Но этих князей, погибших от меча в разных войнах, не стало: последний из них, по праведным судьбам Божиим, назывался тоже Рогволод: тогда полочане, убежденные своим епископом, сами правили общественными делами посредством выбранных для того из их среды 30 граждан, пока Мингайло, или Михаил, сын Эрдивила, из рода палемоновцев, князь Новогородка литовского, не победил их в битве и, лишив свободы, со всею областью не подчинил себе, а при своей кончине в том же году передал это княжество второму сыну, Гинвилу. Ему наследовал сын его Борис, построивший на реке Березине Борисов: он первый из литовских князей принял христианскую веру, но в самом цвете лет потерял зрение и владение княжеством. Преемник его был Василий Рехвольд, которому наследовал сын его Глеб, умерший бездетным в молодых еще летах. Он возвратил было свободу полочанам, только не надолго. Потому что спустя едва 5 лет заставил их нести иго зависимости Тевтивил, по обращении потом в христианство получивший имя Феофила, внук по брату Миндовга, короля литовского. Но он погиб в 1264 году

144
Августин Мейерберг
злодейством своего родича Тройната, великого князя литовского, который послал войско и занял Полоцк, а потом присоединил его к Литве в качестве области, со всею подвластною этому городу страною. После того Довмонт, с трудом выносивший свою ссылку у псковичей, завладел Полоцком, вероломно переданным ему русскими в 1281 году, вооруженною рукою освободил его от власти своего брата Тройдена, великого князя литовского и, по условиям последовавшего затем перемирия между ними, удержал его за собою, однако ж не далее как на несколько месяцев. Потому что на другой же год лишен был этой нечестно приобретенной области и случайно убит среди сражавшихся племянников монахом Римундом, или Лавром, иначе Лаврентием, который, сложивши на время клобук, восстал на него, братоубийцу, с оружием в качестве мстителя за смерть отца. Хотя Полоцк потом и захвачен был Андреем Вигундом, братом Ягайла, в то время бывшего уже королем Польши, но вскоре взят у него назад Витовтом с согласия того же Ягайла и даже до 1563 года постоянно оставался под литовской властью. Но в исходе 1563 года Иван Васильевич младший, собрав большое войско и подошедши с ним к Полоцку, привел в такой страх оборонявшую его городскую стражу, что без надежды на чью-либо скорую выручку они не далее 15 февраля откладывали сдачу города. В 1579 году польский король Стефан, мужественно осаждавший этот город, несмотря на храбрость защитников, взял его в последний день августа и опять подчинил Литве, дав ему воеводу. Однако ж Алексей исторгнул его из-под литовской власти, вследствие заговора, которому поблажал и главный литовский военачальник Ян Радивил. Полоцк орошается реками Двиною и Полотою и превосходно защищен крепостью и бастионом; замечателен также как местопребывание архиепископа русской веры, зависимого от римского первосвященника. Ныне, однако ж, принужден терпеть у себя еретика, вместе с рабством навязанного ему Алексеем. Король Стефан учредил там Коллегию отцов иезуитов.
Ростовское княжество — самое древнее; в соименном ему городе, некогда разоренном татарином Батыем, имеет местопребывание митрополит. С городами Переяславлем и Угличем, составлявшими некогда особенное княжество, да еще с Холопьим городом, не менее известным по бегству новогородских рабов, как и по многолюдным ярмаркам, Ростовское княжество, по древнему обычаю, всегда назначалось второму из великокняжеских сыновей, если бы оба Иоанна, дед и внук, не уничтожили этот древний обычай, истребив род углицких князей.
Княжество Ярославское получило свое название от города того же имени на реке Волге и от деревянной крепости. Титул ярославского украшает ростовского митрополита. По одинаковой судьбе с

Путешествие в Московию
145
Ростовским, оно составляло некогда удел вторых княжеских сыновей в Московии и сделалось потом добычею того же притеснителя Ивана, сына Василия Темного, вследствие обвинения невинных, оговоренных в ложных преступлениях князей.
Белозерское — древнейшее русское княжество, некогда было отдано в удел Синаву, одному их трех варяжских братьев. Оно получило свое название от Белого озера, на котором очень укрепленный и по местоположению почти неодолимый город с крепостью представляет московским государям надежное хранилище для их казны и безопасное убежище в случае неприятельского нападения.
Область Удория, или Обдория, известна по баснословному идолу золотой старухи. Название дает этой области река Обь, в древности Карамбук, которая берет начало из Китайского озера и протекает по этому краю, имея в некоторых местах 80 миль в ширину. Ее обитатели, вместе с окрестными, живут без всякого образования, питаются мясом зверей, мехами которых платят дань великому князю московскому.
Кондиния, или Кондора, соседняя область с Обдорией, вся в лесах и реках; тамошние жители, кочующие звероловы, питаются мясом убитых ими зверей, а мехами их платят дань московскому царю.
Витебское княжество — часть Белоруссии. Главный его город Витебск, с крепостью, на реке Двине. Отнятый у русских Викиндом, племянником литовского короля Миндовга в 1240 году, он имел потом своих князей, данников Литвы, до тех пор, пока Ольгерд, великий князь литовский, женившись на наследнице Витебского княжества Марии, в угодность которой, говорят, принял и христианство, закрепил за нею это владение и власть. Когда же в 1396 году взял его Болеслав Свидригайло, Витовт должен был отнимать его назад долговременным облежанием. Но в 1413 году тот же Свидригайло, ведя войну с своим соперником Сигизмундом в Литве, покорил этот город и в бессильном гневе сбросил его воеводу князя Гольшанского с высокой горы в текущую под нею реку. После того как Сигизмунд возвратил Витебск опять Литве, этот город наслаждался под литовскою властью долговременным миром, но в 1655 году, истощив силы и людей во время продолжительной осады, он сдался москвитянам, между тем как литовские войска смотрели точно в качестве приглашенных свидетелей такого торжественного действия, потому что главный военачальник, Ян Радивил, связал их приказанием не схватываться с неприятелем без его ведома. Смоленский воевода Александр Гонсевский первый положил в Витебске основание Коллегиуму отцов иезуитов. Там же имел местопребывание епископ русского обряда, находившийся в общении с католической Церковью, хотя много жило и еретиков в городе, которые, в ожесточении религиозной ненависти, в 1622 году замучили тамошнего

146
Августин Мейербере
епископа и вместе архиепископа полоцкого Иосафата, тело его похоронено в Полоцке, в церкви святой Софии. В наказание за то Витебск, лишенный городских прав, обращен был в село, сохранив только замок и судебную власть.
Мстиславское княжество лежит при реках Борисфене (Днепре) и Припяти. Симеон Лингвений, брат Ягайла, получил его в потомственное владение. Святослав Смоленский, осаждая его главный город, Мстиславль, был убит Витовтом. Сын Симеона Юрий, несчастливо сражавшийся в 1432 году при Ошмянах за своего дядю Болеслава Свидригайла с племянником его Сигизмундом, великим князем литовским, лишен был победителем свободы и наследственного удела и в Троцкой темнице вынес долговременное мучение, какое терпят все плохо защищаемые приверженцы чьей-нибудь стороны. Через два года после того брат его Ярослав, вооружившись за ту же сторону, был взят в плен сыном Сигизмунда Михаилом и убит по его приказанию. Но по смерти Сигизмунда, погубленного злодейством заговорщиков в 1440 году в Троках, преемник его Казимир, сын Ягайла, возвратил прежнюю свободу Юрию. А этот, отплачивая за добро злом, отказывался возвратить Казимиру Смоленское княжество, захваченное возмутившимися его подданными, до тех пор, пока Казимир не выгнал его оттуда вооруженною рукой; со всем тем Юрий увидел в нем такого кроткого победителя, что получил потом от него в подарок владение своею родовою областью и по смерти оставил ее своему сыну. Этот сын его, Михаил, хоть и храбро оборонял Мстиславскую крепость, осажденную москвитянами в 1500 году под начальством государя их Ивана Васильевича старшего, однако ж, следуя по стезям другого Михаила, т.е. перебежчика Глинского, с безрассудным позором передал эту крепость и все Мстиславское княжество сыну Ивана Василию в 1508 году. В смутное время Лжедимитриев Мстиславль опять был занят поляками и остался за ними по миру с Михаилом Федоровичем, но утрачен в войне их с его сыном Алексеем. В 1660 году он был выжжен москвитянами, смоленским воеводою князем Иваном Борисовичем Репниным, которого раздражили частые возмущения этого города.
Чрезвычайно напыщенное хвастовство писать себя в титуле повелителем всех северных областей. Однако ж, кроме тех владений, которыми Алексей умножает свои титулы, есть и другие в северном крае, признающие данью московских царей за своих государей.
И во-первых, Лукомория, область, простирающаяся между Сибирью и Китайским озером, со стремнистыми горами и густыми лесами, о жителях которой праздные люди бают, будто бы каждый год при наступлении зимы они, подобно ласточкам, лишаются от продолжительного холода всякой жизненной деятельности, а потом, в свое время, получают ее опять от теплой весенней погоды.

Путешествие в Московию
147
Во-вторых, область Печора, которая тянется очень далеко к берегам Сарматского, или Ледовитого, моря и называется так от протекающей по ней реки. Она изобилует драгоценными мехами, особливо черных соболей, которые водятся в великом множестве около кедровых деревьев, растущих на соседних, чрезвычайно высоких горах, называемых туземцами Каменным Поясом. Для царской забавы на птичьей ловле и охоте она посылает также соколов, которых русские зовут кречетами, самых лютых недругов аистам; они отличаются от других соколов смелостью и величиной. Любопытство моего товарища видеть хоть одну такую птицу и желание срисовать ее заставило его целых полгода не раз настоятельно просить наших приставов, чтобы они позволили ему это: они хоть и обещали, только все откладывали. Наконец, когда его желание, утомленное долгою проволочкой, настолько уже поостыло, что недоставало немногого, чтобы ему совсем изгладиться в душе от забвения, вдруг в самое воскресенье на масленице, т.е. в пятидесятое, совершенно неожиданно представилось нам зрелище ряженых. Мы сидели еще за обедом с несколькими собеседниками, когда наш благородный пристав, приняв на себя важную осанку, будто хочет заняться с нами делом великого значения, просил нас войти во внутренний покой и выслушать, что он нам скажет. Когда мы вошли туда, там главный начальник охоты великого князя и шесть сокольников, одетые в дорогие кафтаны из великокняжеской казны, держали каждый по кречету в правых руках, на которых надеты были рукавицы с новою золотою бахромой. Кречеты были в новых колпачках из великолепной ткани и с длинными золотыми веревочками на левых берцах, а у самого лучшего из них, белого цвета с крапинами, как у аиста, правое берцо облегало золотое кольцо с рубином значительной величины. Тогда пристав, сняв шапку и вынув из-за пазухи свернутую в свиток бумагу, объяснил по ней следующий повод своего посольства, между тем как мы слушали его стоя: «Великий князь и царь, Алексей Михайлович (по обыкновению, он пересказал в подробности весь титул его), узнав о нашем желании видеть которуюнибудь из его птиц, прислал посмотреть нам шесть кречетов, из расположения к своему любезнейшему брату, цезарю римскому, Леопольду». Такая потраченная попусту торжественность и пышность обстановки располагала к смеху, и дух, затронутый забавною картиною этого пустого чванства, разразился бы хохотом, если бы, сдерживаясь уважением лица, показывавшего это зрелище, к высокому значению приславших, не подавил в себе возбужденного расположения. Итак, обратившись с важным видом к приставу, мы очень расхвалили птиц в напыщенных выражениях и, будто бы увлекшись Удивлением к большому росту их, осведомились, в каких краях они водятся? «В областях великого государя», — отвечал он сухо, поло¬

148
Августин Мейербере
жив себе на уста перст Гарпократа, чтобы не выболтать государевой тайны. Поблагодарив за то, что великий князь удостоил нас такого особенного почета, мы изъявили одобрение действующим лицам этой комедии самым приятным для них образом, т. е. сделали им подарки и отпустили их.
В-третьих, область самоедов, сопредельная Печоре и платящая в царскую казну дань драгоценными мехами. Ее жители, поедающие друг друга, прекрасно описаны у Олеария.
И наконец, в-четвертых, тот угол земли, который, закривляясь в Северном океане под самым полюсом, делает залив в Белом море; этот угол населяют лапонцы, разделенные на три области: одни подвластны московскому, другие норвежскому, а прочие шведскому скипетру. Порода тамошних зверей дикая и свирепая, которую хоть и стараются давно приручить соседние жители, однако ж никогда не могли сделать домашнею.
Иверия, или Иберия, называемая ныне Грузией или, по турецкому имени, Гургистания, граничит к югу с Мингрелией, в древности Колхидой, к востоку — с Ширванией, в древности Мидией Атропатией, к северу — с Кавказскими горами и частью древней Албании, населяемой ныне черкасами, к югу большою Арменией или Туркоманией. Некогда она имела многих царьков, принявших святое крещение во времена рождающейся церкви (как царица Русцида и сын ее Давид писали к верховному первосвященнику Григорию IX в 1240 году). Только все они дали соблазнить себя заблуждениям, которые распространил Евтихий о единой природе Христа, после соединения в Нем той и другой природы, а потом свирепо защищал Иаков Барадей Сирский, почему и получили они название якобитов. В прошлое столетие они вмешались в самую жестокую войну турецких султанов Селима, Солимана и Амурата III с персидскими царями Измаилом, Тамасом и Магометом, приставая то к тем, то к другим и часто принимая их различное вероучение, однако ж большею частию к персам, которым платили дань. А чтобы самыми признательными заявлениями верности заслужить доброе мнение о себе той стороны, которой передались, так много этих людей перешло в магометанское суеверие вследствие постыдного отступничества, что между князьями Грузии едва остался один или двое, сохранившие обещанную верность Христу Спасителю. Кроме Гори, Грим, Кайги, Сомка и других городков, они владели еще Тифлисом, в древности Юром, городом, который долгое время осаждали турки с большою потерею крови и золота; его орошает река Кир, называемая туземцами Хюр, вытекающая из гор Армении, и, пересекши Грузию, впадает близ города Киавата в Араке, а этот и отводит ее в Каспийское море. Москвитяне зовут этих владельцев карталинскими и грузинскими царями. В прежние годы сильно угнетал их тяжелыми повинностями, свыше

Путешествие в Московию
149
терпения данников, персидский царь, у которого они находились в подданстве и обязаны были чеканить свою монету с его гербом; поэтому они и просили покровительства московского царя, порубежника с ними в Черкасии, по милости которого порученные его дружеским посольством расположению персидского царя, они чувствовали себя несколько свободнее. Но в 1654 году персидский царь послал их в область кумыков, которые, покинув в древности берега Черного моря, овладели горами Армении, лежащими между Грузией и Мидией Атропатией, где живут и поныне. По этому случаю Давид Темрюкович, в руках которого было тогда кормило правления, велел спешить в Россию сыну своему Николаю к Алексею с просьбой у него, как покровителя, защиты против персидских насилий, присоединяя к политической цели еще и духовную, а угождая московскому царю, отказался от родной веры и пожелал принять русскую. Однако ж он не мог получить ничего другого от Алексея, воевавшего тогда с Литвой, кроме множества священников, которые научили народ в тех областях поклоняться Богу по русскому обряду и старались обратить в христианство знатных лиц, исповедовавших персидскую веру. Все это обратилось в пагубу того, кто получил его. Потому что раздраженный персидский царь занял эти области силою оружия, взял в плен Александра, управлявшего ими по смерти его родного брата Давида, и, за отсутствием его племянника Николая, отвел его в Персию и до того заградил ему возвращение на родину, что ныне со многими вздохами позднего раскаяния смотрит он из города Терки, своего постоянного местопребывания, на утраченное им владение, подобно нашему прародителю, изгнанному из райского сада. Так как эти владетели, ведя свой род от еврейского царя Давида, хотят из пустого тщеславия называться царями, то и были очень довольны царским титулом, который пожаловал им московский царь, чтобы честь такого громкого названия отражалась и на нем: так он и носит название царя царей, которое, по его мнению, получил над ними по праву покровительства. Отсюда ясно, что Алексей совсем не вправе называться государем Иверии, Карталинии и Грузии, а также Кабардинской области, лежащей при Азовском море и населяемой ордою, или сборищем татар, подвластных жестокому турецкому игу.
А государем черкасских князей называется он по праву, хоть и не тех, которые живут у Черного моря, между водами Фазиса и Азовского моря, приняли святое крещение, но отказались от него и, образованные по-магометански, были некогда рассадником мамелюков, но тех, что по происхождению татары, придерживаются обрезания и смешанно с ним идолослужения, населяют древнюю Албанию от берегов Каспийского моря до Кавказских гор, между Ногайскою степью и рекою Быстрой, у Птолемея — Gerrum. С разрешения Федора Ивановича астраханские казаки заставили их силою оружия

150
Августин Мейерберг
уступить москвитянам главный их город, Терки; сами же они, рассеявшись по деревням и городам, платят дань и повинуются все тем же своим государям.
Но менее справедливо величает он себя государем горских князей, потому что этот горский народ называется у персов лезги, а у Олеария дагестаны, или горцы, которые, по его уверению, родом татары и, может быть, из тех, что владели Грузией около 1240 года, а по разбросанным в разных местах известиям других писателей для потомства, грузины магометанского исповедания обитают на крутой горе, называемой турками Брус, и продолжают протяжение своей области до черкасского городка Терки, начиная с того города, который лежит между теснинами Кавказских гор, соединяющихся с берегом Каспийского моря, и который построен Александром Великим, долго носил его имя и впоследствии назван Дербентом, по своему крепкому положению, а по-турецки Демиркапи, т. е. железные ворота. Там они пользуются полною свободой под управлением многих своих владетелей дворянского рода и под верховным наблюдением Шамхала, или Лумения. А пятигорцы, обитатели соседней с Кабардою древней Колхиды, оказывают подданническое уважение оттоманской луне.
Надобно, однако ж, сказать правду, что общее заключение титулов никак не лишнее, потому что, кроме показанных областей и народов, Алексей владеет и правит еще другими, между которыми особенно выдаются: знаменитое Вельское княжество, с городом и крепостью Белым, лежащими среди обширнейших лесов на реке Обше. Князь его Василий был не лучшей верности, как и соседние северские князья, да и для такой же, как у них, судьбы перебежал от Ягайловых детей к великому князю московскому Ивану, сыну Василия Темного, потому что сын этого Ивана, Василий, несправедливо отнял Вельское княжество у троих сыновей его.
Ржевское обширное княжество знаменито городами: Ржевью, памятником победы Дмитрия, Волоком, Торопцом и Великими Луками, победными трофеями польского короля Стефана; славится также и охотою за белыми зайцами.
Также и Суздальское княжество с городом, в коем местопребывание архиепископа, и крепостью, лежащее между Ростовским и Володимирским. Прежде нежели великий князь московский Ярослав Всеволодович, приглашенный на отравленный обед татарами, кончил поприще своей жизни в послушании римской церкви, к которой незадолго до того перешел старанием Иоанна Плано-Карпини из Ордена проповедников, он назначил это княжество в удел шестому из 11 сыновей своих Андрею. От него через праправнука его правнука Василия Васильевича ведут начало родоначальники Скопиных-Шуйских, потомок коих Василий овладел наконец царским

Путешествие в Московию
151
скипетром и после трагической погибели Димитрия тоже и сам был трагическим лицом. Однако ж потомки суздальских князей, вместе с соседними галицкими, ведущими род от великого князя московского Димитрия Донского, дожили до изгнания своего из этих владений, поглощенных самой хищной акулой к чужим областям великим князем московским Иваном Васильевичем старшим.
Великие князья всегда имеют при себе Думу, но многие из них обыкновенно спрашивали ее мнения только для вида, чтобы свалить с себя на нее ненависть за сделанную ими несправедливость. Алексей превосходно идет по следам и::, распоряжаясь всем по своему произволу или, лучше, думая распоряжаться, потому что, осаждаемый и проводимый своими любимцами, либо совсем не знает положения дел, либо видит его под прикрытием обмана тех же любимцев. В мою бытность в Москве Думу составляли около 13 бояр, 30 окольничих, 7 думных дворян; все они, принадлежа к знатному сословию, сидели в этой Думе, а трое думных дьяков, из простого звания, должны были стоять.
По произвольному распоряжению царя, между этими советниками разделены все заботы о каких бы то ни было делах царства, относящихся как к общественному, так и частному положению подданных. Потому что, так как в Москве учреждено 33 главных правительственных места, называемых приказами, то к ним, как первостепенным учреждениям, по предписанному распоряжению, принадлежат все дела, касающиеся правосудия, казны или войны. В каждом из них, а иногда и во многих, председательствует один из этих советников: он заведывает с полною властию делами, подлежащими его судопроизводству, и дает окончательные приговоры с большею или меньшею прибавкою к своему родовому имуществу, так что сам бывает оценщиком степени своей благосклонности. Так царь, сохраняя за собой всю полноту царской власти, делает вид, что некоторую часть ее передает своей Думе, отсылая просьбы народа на рассмотрение ее членов. В каждом приказе должность секретарей исправляют особенные дьяки: каждого из них великий князь всегда обыкновенно наряжает в товарищи своим послам к иноземным государям.
Любимцы у него непрочны, не только по общему пороку всех Дворов, по которому положение любимцев, следуя непрочности всех человеческих дел, всегда шатко и легко рушится в прах от всякого, хоть бы и слабого, удара, но и потому еще, что это люди без твердых оснований в какой бы то ни было добродетели, укрепившись на которых громоздкое здание государевой милости стоит прочно, поддерживаемое заслугами.
Между всеми ими отличался недавно умерший Морозов, воспитатель его детства, хотя после народного восстания против него, по-

152
Августин Мейербера
видимому, и поупал в своем могуществе, однако ж, сохраняя силу более из дружеской приязни к нему государя, нежели по наружному виду, всегда влиятельный в его душе, он никогда не испытывал утраты его расположения. Искренность этой дружбы Алексей дал ему почувствовать многими опытами в то время, когда расстроенное здоровье не позволяло ему выходить из дома. Потому что хоть он и удалился от гражданских должностей, но в увядавшем теле сила ума и здравого суждения были еще в полном цвете: оттого-то великий князь часто и навещал его тайком и советовался с ним о важнейших делах. Это был человек с природным умом и, по своей долговременной опытности, способный править государством, если бы только умел ограничивать свое корыстолюбие. Но самые верные доказательства своего искреннего расположения к Морозову Алексей заявил в последнее время его жизни: он навещал его, утратившего уже всякое чувство и сознание, не пропуская ни одного дня, по одному только простому долгу, а не в видах будущих заслуг за то; а по кончине Морозова, когда следовало похоронить его, Алексей сам пожелал отдать последний долг покойному в церкви, вместе с прочими, не думая нимало, что унизит тем свое величество, если будет оплакивать его при всех.
Теперь является перед нами царский тесть боярин Илья Данилович Милославский. Выбравшись из грязи самого бедного люда и самого низшего дворянства и, по неожиданной прихоти играющего счастия, вознесенный на самую высокую степень почестей в Московии, он получил у царя весьма большую силу в качестве его тестя. Впрочем, не очень-то величается ею, потому что московские цари, подобно Мельхиседеку, хотят быть без отца, без матери, без родословной. Алексей и, еще важнее, сама дочь его, царица, в разговоре с ним зовут его всегда Ильей, а не тестем, не батюшкой. Да он и не пользуется какою-нибудь большою милостью у зятя и не один раз отведал его тряски за волосы на голове и бороде и кулачных тузов. Когда, в исходе осени 1661 года, после поражения, нанесенного литовцами Хованскому и Нащокину на полоцких полях, разнесся слух о приходе туда польского короля с многочисленным войском и, вместе с тем, гонец донес об опасности Переяславля у черкасов, жестоко стесненного казаками, Алексей 10 ноября созвал Думу и совещался с ней, какою дорогою и с какими силами идти навстречу такому превосходному неприятелю, Илья, сидевший недалеко от царя, сказал: «Государь, поставь меня воеводой твоих полков, и я пленю и приведу к тебе польского короля».
Такое пустое самохвальство тщеславного Фразона рассердило царя: вспылив от негодования, он отвечал: «С чего ты, блудницын сын, приписываешь себе такую опытность в военном деле? Когда это ты набил руку на воинском поприще? Спрашиваю тебя: пере¬

Путешествие в Московию
153
считай свои славные воинские подвиги, тогда и мы можем надеяться, что исполнишь свои обещания. Пошел к праху, старик, со своими бреднями!» Тут, поднявшись с места, он сперва влепил ему громозвучную пощечину и, тряся его за бороду, прибавил: «Как смеешь ты, негодяй, потешаться надо мной такими непристойными шутками? Сейчас же вон отсюда!» И, говоря это, выгнал его пинками из Думы и сам запер двери за ним. Точно слуга, чтобы за то быть барином, Илья съедает и переваривает в своем страусовом желудке эти, хоть и очень жесткие, вещи, только бы сохранять влияние, благодаря которому подает всегда новое, дорогой цены, кушанье прожорливости своего ненасытного корыстолюбия, проголодавшейся от долгого поста. А этому глядящему в гроб старику так немного нужно денег на путевые издержки, чтобы добраться до роковой цели своего странствия, которой он почти уже и достиг; при том же у него нет сыновей, а только дочери, которым [он] и должен передать после себя наследство (точно реку в море). Но так уж устроена самая испорченная природа москвитян. Жадность в их сердце — не гостья, а коренная обитательница: они не только постоянно поддерживают ее пищею, как древние весталки священный огонь, но еще любят, чтобы она с каждым днем и добрела от этой пищи.
Другой, пользующий милостями государя, считается Федор Михайлович Ртищев, еще с отроческих лет царский постельничий, стало быть, сжившийся с ним на дружеской ноге, а ныне окольничий, царского дворца дворецкий и управляющий всем монетным делом в государстве. Впрочем, по исправлению этой последней должности, он нажил себе жестокую ненависть некоторых, так как не без основания считается главным виновником чеканки медных денег, которые совершенно вывели из обращения золотые и серебряные деньги, с большим убытком для всех, а потому Богу известно, какая еще будет его участь у народа, расположенного к мятежам по своей природе. Между тем, сильный благоволением к себе государя, он пренебрегает опасностью и, превосходно зная ослиные свойства московитов, подгоняет их ударами нести свое ярмо. Впрочем, довольно еще ловко скрывает бич по своему благоразумию, по которому едва сорока лет от роду станет выше многих стариков.
После него по справедливости следует в числе любимцев окольничий Богдан Матвеевич Хитрово, третий из царских уполномоченных для рассуждений с нами. Множеством оказанных ему милостей Алексей заявляет свое уважение к его военной и гражданской известности.
Нельзя также пропустить и князя Юрия Ивановича Ромодановского, царского спальника, который приходится царю в 3-й степени родства по бабке с матерней стороны. С этим князем, отличающимся более силою легкого остроумия, нежели суждения, да и чуть не

154
Августин Мейерберг
сверстником царя, Алексей часто беседует по-приятельски, сложив с себя суровую важность величества. Этот до сих пор благоразумный любимец не распускает большого паруса по ветру царского расположения к себе, а скромно принимает его малым, чтобы этот ветер не умчал его в открытое море зависти и не столкнул с влиянием беспокойного Ильи; впрочем, не всегда же придерживается и низких песков прибрежья. Но, по своей бедности, он жадно падок на подарки.
Было время, когда патриарх Никон, которого царь любил больше всех их, казался у него всемогущим, но, свергнутый силою постигшей его судьбы придворных, уже шесть лет скрывается в построенном им монастыре, бросив всякую надежду на свое возвращение при Дворе, но возвышаясь благородством духа. Этот монастырь называется (Новым) Иерусалимом и находится в 40 верстах от Москвы и только в 300 шагах от прежней обители. О падении Никона разные лица говорят различно. Вернее, приписывают его тому, что Никон очень уж много давал воли своему жадному до новизны уму, почему и впутал своим опрометчивым советом в шведскую войну Московию, уже замешанную, по его же настоянию, в польскую. Притом для разогнания москвитянского невежества открыл еще в Москве училища латинского и греческого языков, удалил из церквей висевшие на стене против алтаря святые образа, принадлежавшие частным лицам, чтобы не сказывалось неприличное пренебрежение алтарю, когда молельщики станут класть, по обыкновению, земные поклоны сим образам. Оба пола подняли также сильный шум на установление, в видах опрятности, весьма частых омовений, по турецкому обряду, чем Никон умножил довольно явные доказательства затеянного им новшества в религиозных догматах для подозрительных московских умов, державшихся упорно старинного обычая. За все это все возненавидели Никона и с общего желания требовали его ссылки. Он не нашел никакой защиты в расположении к себе Алексея, сердце которого давно уже понемногу отдаляли от патриарха, заронив неприязнь в него, жена царя и тесть, ненавидевшие Никона по особенным причинам. Те придворные любимцы и прочие первые сановники так осетили со всех сторон доброго Алексея, что никому нельзя было добиться доступа к нему. А сами эти господа либо совсем скрывают от него вопли угнетенных, крайние нужды государства, несчастные случаи с войском, либо же представляют их ему в таком виде, какой выгоден для их намерений.
Величие пышно обставленного царского сана Алексей заявляет бесчисленным множеством придворных, в числе которых многие славятся своим знатным происхождением. Все бояре обязаны ежедневно до полудня посещать его дворец, для засвидетельствования ему

Путешествие в Московию
155
почтения. Как муравьи в свой муравейник, так и они туда собираются, и главный кравчий, заведывающий поставцом с напитками, и спальники, кравчие, стольники и прочее множество должностных дворян, каждый для исправления своей должности. Царь садится один за свой обеденный стол, уставленный великим числом кушаньев. Утоляет жажду квасом, как и многие. Для укрепления желудка выпивает, однако ж, полную чару испанского вина. Жена и сын, хотя уже десятилетний, никогда не обедают с ним, а тем менее сестры и дочери, и не показываются на глаза посторонних (для внушения к себе большего уважения). Между тысячью придворных служителей едва ли найдется один, который мог бы сказать, что он хоть однажды видел кого-нибудь из них. Раз, когда царица лежала больная в постели, она пожелала принять приглашенного врача в своей спальне, сумрачной по случаю завешенных окон, чтобы ему было не видать ее, и подала ему для исследования правую руку, покрыв сначала жилу у ней самою тонкою тканью, а то обнаженную он мог бы осквернить своим прикосновеньем. Когда она пожелает выехать пользоваться воздухом, ее везут в закрытой карете или санях, смотря по времени года. Если случится увидать запряженную многими белыми лошадьми карету царицы, подражающей Юпитеру или Солнцу, подумаешь, что видишь четверых Камиллов, справляющих свой триумф. А при выходах в церковь она ходит туда из дворца сенями, закрытыми со всех сторон, чтобы случайно не осквернил ее грубый взгляд прохожих; в торжественные дни или в обыкновенные праздники идущая позади у ней знатная девица держит над головой ее круглый зонт, привешенный на приделанной к нему длинной рукояти. В самые большие праздники, когда [царица] надевает венец, четыре таких же девицы носят над нею длинный зонт (балдахин), под которым между нею и идущими впереди ее царскими сестрами, мамки, обреченные монастырю в случае смерти их питомцев, несут детей ее обоего пола, пока они еще не подросли. Впереди ее всегда идут несколько благородных девиц, держащие восковые свечи в темную пору; если она намерена служить панихиду по душам усопших, вместе с девицами идет вдова из знатных, несущая в протянутой вперед руке небольшой серебряный сосуд с медом, пшеном, смоквами и сахаром — кутьею, чтобы поставить ее на гробнице. Всегда тоже ходит в числе провожатых царицы и вдова Анна, сестра царского дворецкого Федора Михайловича, исправляющая ту же должность при ней, под именем, однако ж, кравчей, приставленной при кушаньях, которые она разрезывает.
Кладовые царского дворца полнехоньки всем, что только Амальтея придумает излить из своего рога изобилия для роскоши смертных, а винные погреба не только уставлены множеством бочонков с критским, испанским, французским, рейнским и астраханским ви¬

156
Августин Мейербере
нами, но также и бочек с пивом, различными медами и водкой, а в летнее время всегда набиты грудами льда; все это составляет немаловажную статью в счете издержек царского расходчика. Потому что это не только должно служить для ежедневного содержания самой многочисленной толпы придворных, но и для весьма частых пирушек бояр, которые, употребляя во зло снисходительность Алексея, без его ведома просят эконома и погребщика нацеживать себе вдоволь всего для угощения пышными обедами своих гостей; даже еще самовластно приказывают им это; однако ж никто не посмеет доносить на них великому князю. Доходы великого князя московского, не только, как и всех прочих государей в мире, состоят в особенных государственных поместьях и землях, в десятинах с пахотных полей, в оброках с крестьян, в пошлинах и торговых сборах, также в податях с соли и железных рудников, в налогах и подушных, но даже и с винных погребов, в которых, по выдумке царя Годунова, выставляется на продажу, посредством его служителей, пиво, мед и водка для общественного употребления, под строжайшим запретом, чтобы никто другой не смел продавать эти напитки. Все эти погреба, ведя широко распространенную торговлю по всем городам его России, каждогодно приносят ему одному огромную прибыль от различных напитков. Немало также он получает с торговли, которую ведет покупкой и продажею товаров через своих поверенных и приказчиков, по стародавнему обычаю великих князей. В казне его выставлены открыто на продажу разные драгоценные меха, которые ежегодно приносят ему северные области, да и почти все другие, каждая в положенном числе, под неопределенным названием дани. На народной площади мясники продают говядину, баранину и свинину, а торговки — яблоки, грецкие орехи и полотна, и громко выкрикивают, что этот явный торг ведут они для прибыли великого князя, чтобы легче заманить таким припевом прохожих купить царского мяса, царских яблок, царского полотна. А при продаже великий князь пользуется гораздо высшею ценой против дешевой цены других продавцов, потому что всякий, привезший в Москву товары, обязан объявить о них таможенным приставам для назначения им цены и никому не предлагать этих товаров на продажу, пока царь не объявит о своем намерении купить их. А когда пожелает купить что-нибудь, никто другой уже не допускается набивать цену.
Однако ж, если бы я отважился утверждать что-нибудь верное о его доходах, то справедливо подвергнулся бы замечанию в смелости. Ни один народ в свете не скрывает своих дел тщательнее московского; ни один столько недоверчив к другим, и ни один не получил привычки так великолепно лгать о своем могуществе и богатстве. Следовательно, если иностранец спросит о том москвича, этот, или по действительному, или притворному неведению, либо промолчит

Путешествие в Московию
157
о том, либо скажет преувеличенно, из подозрения, что чужеземец хочет разведать государственные тайны с предательским умыслом. Немецкие купцы с торговой пристани у храма Михаила Архангела в состоянии еще сообщить что-нибудь верное о торговых пошлинах Москве, но о прочих доходах и они не могут сказать ни одного слова. Стало быть, об этих доходах можно более догадываться, нежели знать наверное, по великому числу расходов, для покрытия которых никогда не истощается его казна.
Потому что к огромным, уже показанным нами расходам на свой Двор царь делает еще немаловажную прибавку, давая ежегодно щедрое жалованье дьякам всех приказов, или правительственным чиновникам, их поддьякам и писцам, троим лекарям, с которыми почти никогда не советуется, многим спагирикам и аптекарям, которых сведений никогда не испытывает, множеству различных мастеров, которых, по приглашению, велит приводить с немалыми издержками из разных стран Европы, и тринадцати главным переводчикам с разных языков с 60-ю их несведущими помощниками.
Много тоже тратит царь на прием и содержание послов иноземных государей и на отправку к ним своих. Потому что частые посольства приходят от римских императоров, из Польши, Англии, Дании, Швеции и царей персидских, от перекопских и ногайских татар, реже от турецкого султана, обратно также и от самого царя к ним: всем им великий князь дает достаточное число повозок и содержание в своих областях (если бы только хищность приставов и низших чиновников не обворовывала гостеприимную щедрость множеством тайных краж в свою пользу).
Но пропасть, всегда зияющая ужасною пастью и поглощающая почти все богатство казны, — это военное жалованье, выдаваемое всегда, как в мирное, так и в военное время. Царь имеет под знаменами постоянно 40 тысяч телохранителей, которых москвитяне называют стрельцами; третью часть их назначает для охранения своей особы, а остальных, разделив на сторожевые отряды, размещает по пограничным местам и каждому дает пособие на подъем. Их полковникам и сотникам вместо жалованья идет доход, который они получают с имений, назначенных им царем для пользования, в виде временного обеспечения; кроме того, по щедрости, обратившейся почти в обязанность от долговременного употребления, он выдает им каждый год одежду и деньги. У всякого сотника двое подчиненных пятидесятников, из которых каждый начальствует пятьюдесятью человеками, десять десятников и двадцать таких, из которых каждый имеет власть над четырьмя рядовыми. Пятидесятникам царь платит ежегодно 8 рублей, десятникам по 7 рублей, поддесятникам каждому по 6 рублей, а рядовому — 5 рублей. Сверх того каждому без различия (кроме сотников, которым дается вдвое) отпускает по

158
Августин Мейерберг
двадцати мер овса и ржи, обыкновенная цена которых около 18 рублей. Всем, также вместе, дает одноцветного по полкам сукна, из которого они сами шьют себе кафтаны, прикупая на свой счет приклад; однако ж отставные должны сдавать это платье новобранцам или их наследники после их смерти казначею для употребления других, поступивших на место умерших, если, по просьбе их вдов, царь не подарит его этим последним. Впрочем, тем, которые стоят у него на карауле, а особливо находящимся во временных посылках, нередко дается хлеб, приварок и три кружки квасу, да и всем им царь делает иногда подарки. Так, мне известно, что в бытность мою в Москве, по случаю торжества рождения у него сына Федора он роздал по три рубля на каждого рядового.
К этой пехоте надобно прибавить еще конницу, которой ныне немного полков служит на царском жалованье. Они поставлены в пограничных областях для отражения нечаянных набегов беспокойных соседей, имея перед собою попеременно одного из них на своей стоянке. Каждый полк, по своему устройству, должен состоять из 2000 конников, разделенных на 11 отрядов (эскадронов), а офицерами в них ныне поставлены почти все иностранцы, по немецкому обычаю. Жалованья каждому иностранному полковнику — 40 руб. в месяц, если оно не отступает от обыкновенного по выговоренному условию; подполковнику — 18 руб., главному начальнику над караулами (майору) — 16 руб., начальнику конного отряда (эскадрона) — 13 руб., его наместнику — 8 руб. и корнету — 7 руб. Прочим же низшим должностным лицам, которые все москвитяне, платится наравне с рядовыми, по 15 рублей в год каждому; сверх того при выступлении против неприятеля на каждого выдается по два венских кувшина водки, по 3 четверика пшеничной муки, по одному пшена, по 5 полтей свиного сала и по 24 фунта сушеной рыбы.
В том же случае, когда царь предвидит, что предстоит ему тяжелая обязанность начинать или продолжать войну, он обязывает к пехотной службе и других вольноопределяющихся, отребье своих городов; в таком числе, сколько понадобится, они сбегаются по барабанному бою, без видов на жалованье, а только на одну добычу; в отличие от стрельцов царь называет их, как и у нас же, иностранным названием солдат и распределит по полкам, которых полковниками иностранцы. Полковнику царь платит жалованья 30 руб. в месяц, подполковнику — 15, майору — 14, сотнику — 11, пятидесятнику — 8 и прапорщику — 5 рублей с половиной. А рядовому и каждому из низших офицеров тоже дает шесть копеек в день на содержание.
Это жалованье у них выдается каждому с такою точностью в свое время, что если кто из получающих его не явится за ним в первый день по прошествии года или месяца к военному казначею,

Путешествие в Московию
159
то на другой день оно посылается к нему сполна и на дом. Если же кто из них падет, храбро сражаясь, в бою, царь заботится о честном пропитании его жены, до вступления ее во второй брак, и детей его до их совершеннолетия. Взятых в плен царь возвращает назад, заплатив за них неприятелю выкуп, а женам их во все это время дает половинное жалованье их мужей, уплачивая остальную половину этим последним по возвращении их из плена.
Оттого-то и вышло, что этих иноземцев набралась такая пропасть в Москву на царскую службу из Германии, Батавии, Англии, Шотландии и других стран: в 1662 году, кроме двух полных генералов и двух генерал-майоров, я мог бы прочитать записанные в моей памятной книжке имена более ста иностранных полковников, многих подполковников и майоров и назвал бы почти бесчисленное множество капитанов и прапорщиков. Всем им Алексей не тяготится платить жалованье даже и задаром в мирное время, чтобы иметь их всегда налицо при неожиданно наставшей войне. Впрочем, я знал между ними очень много таких, которые раскаиваются в том, что забрались в этот лабиринт в надежде выгод, покинув отеческих богов и не подорожив свободною службой среди своего народа. Потому что царь жестоко издевается над условиями, которыми они обеспечили себе увольнение на родину, после определенного срока службы, положившись на них, точно на Ариаднину нить: одного он останавливает щедростью, другого просьбами, третьего повышением, даже, если ему угодно, ссылкою в излучистые закоулки безвыходных трущоб; проповедует всем о неприличии увольнения от службы для военных людей в такое время, когда война в самом разгаре или когда ее опасаются. Бедняки никогда и не отпускаются изза этого опасения, от которого Алексей ни на минуту не может освободиться, так как обширное Московское государство почти отовсюду опоясано воинственными народами, не терпящими покоя, и окружено их завистью и ненавистью. Впрочем, иностранцев тревожит и другая, да еще самая важная, причина к раскаянию, которую и надобно сообщить.
Деньги, которые исстари льют в московской России для всеобщего употребления, состоят в серебряной продолговатой монете, называемой копейка, шестьдесят четыре их, по количеству и весу серебра, совершенно равняются рейхсталеру. Другая монета — медная деньга, которых четыре, по общеупотребительной оценке, равняются цене одной копейки; но они не в ходу в торговле и редко еще трутся в руках народа на овощных рынках. Три копейки составляют воображаемый алтын, десять — такую же гривну, и сто копеек — такой же рубль. Но по случаю торговых сношений заезжие купцы привозят в Московию иоахимс-талеры и золотые червонцы, которые в Германии мы называем дукатами; первые ценятся

160
Августин Мейерберг
в 50, последние в 100 копеек. Мне часто приходилось слышать и прежде, что кто пожелал бы разменять золотой для исправления каких-нибудь мелочных надобностей по хозяйству, тому давали только 94 копейки и с трудом 96 копеек. Когда же Алексей убедился, что казне его не справиться с нуждами в поднявшейся войне с поляками и на продолжение войны со шведами, он легко дал уговорить себя, чтобы велел бить медные копейки и принимать их всем по равной цене с серебряными при взаимных торговых сделках. И так на 160 копеек, выданных для покупки меди, он нажил 100 рублей, вылитых на его монетных дворах. Оттого те расходы, которые прежде тратил на жалованье одному военному, теперь уже издерживал на 60 человек. Никто и не чувствовал убытка от ухуждения качества монеты до тех пор, пока она, смешанно с монетой лучшего качества, принималась безобидно всеми без всякой разницы в цене. Но когда Двор, не довольствуясь такою выгодой и жадничая перевести в свои руки все серебро и золото, отрядил людей для обмена золотой и серебряной монеты на медную, которой надавал им с прибавкою еще большей платы за обмен таких денег, народ заметил, что Двор недорого ценит свою монету, да и сам стал ценить [ее] еще дешевле, так что один червонец покупал за 10 медных рублей. Необходимым последствием того была величайшая дороговизна всех вещей, так как купцы просили за свои товары, а крестьяне за свой хлеб и другие съестные припасы вдесятеро дороже против обыкновенного; такая дороговизна надоумила наемных военных людей, сколь недостаточно стало на семейные надобности этих медных копеек, которые хотя настолько ниже были в цене серебряных, однако ж выдавались им не в большем количестве против прежнего. Это-то и заронило в их душу раскаяние, хотя и позднее, в своем неосторожном переходе в Москву.
Случалось со всеми государями, что они наказывались бедностью за долгое продолжение войны. А Алексей, пока вел свои войны, нажил себе половину тех денег. По случаю того, что эти медные деньги широко разошлись по всем его областям, он собрал огромное сокровище в золотой и серебряной монете, скупленной посланными для того людьми: оно и припрятано, чтобы не возвращаться ему более на свет Божий, даже и в случае крайней необходимости. Между тем для всех подданных, осужденных к медным деньгам, служит к отягощению не только вся та монета, что чеканится открыто в литейных их государя, и в продолжение пяти лет, как стали выбиваться, возросла уже до 20 миллионов рублей, но, сверх того, и другая, которая, в видах большего прибытка, ввозится, по слухам, в Московию из заграничных областей, а кое-где чеканится и самими москвитянами с подлинными клеймами. Один Илья Данилович постарался выбить ее для себя на сто двадцать тысяч рублей. В декаб¬

Путешествие в Московию
161
ре месяце 1661 года в Москве содержалось в темницах до сорока тайных литейщиков медных копеек. А так как деревенские жители, да и сами дворяне, живущие в своих деревнях и поместьях, обыкновенно зарывают свои нажитые деньги в землю в лесах и полях, по обычаю, заимствованному от предков, то когда в случае надобности или из любопытства выроют их, то с воем находят все эти медные деньги изъеденными ржавчиной от сырости земли и больше уж негодными ни к какому употреблению. Так мы все и боялись, чтобы вынужденный отчаянием народ, всегда и без того уже готовый возмутиться, по своей наклонности к мятежам, не поднял бунта, с которым нелегко будет сладить. Особливо, когда этот народ под гнетом такой дороговизны хлеба, что пшеницу должен покупать в 14 раз дороже, да и все прочее из съестного и одежды тоже по очень высокой цене. Оттого-то у некоторых вырывались уже угрозы против думных бояр, остановленные на этот раз строгою казнию — лишением руки и языка, когда виноватые уличены были в произнесении этих угроз одним зажиточным купцом.
К тому же присоединилась еще тягость войны, так несчастливо веденной в продолжение двух лет, от которой области истощились в крестьянах, по случаю беспрестанного пополнения полков, а конница измельчала, потому что бесчисленное множество дворян или похищено было смертию, или изнурено в плену, или обессилело в дальних походах. Это оттого, что Московия лишена того облегчения, которым пользуются многие государства, нанимающие иноземных солдат и берегущие своих жителей: все войско великого князя состоит из жителей его областей, за исключением иностранных офицеров, о которых мы уже говорили, жертвующих своею кровью чуждой власти и чуждому вероисповеданию.
Здесь справедливо удивится всякий, что московский народ, привыкший ставить ни во что иноземные народы из гордого своенравия, не отказывает в повиновении иностранным начальникам. Вся сила состоят в дознанной доблести, последствий которой он не находит в своем соотечественнике. Потому что все граждане хорошо известны друг другу и ни один из них никогда не подчинится другому, о котором знает, что и тот, так же как и сам он, не храброго десятка, да и без всяких сведений. А заезжему воину, в пользу которого говорит молва об его храбрости, он повинуется безропотно, как человеку, справедливо поставленному выше его.
В старину великие московские князья обыкновенно вооружали на неприятеля одну только конницу, а ныне Алексей пользуется совсем другим способом: узнавши по опыту, что в пехоте больше силы, вводит в сражение великое число пеших солдат из стрельцов и набранных вольноопределяющихся, вооруженных ружьями, мечами или шпагами и серпообразными секирами. К ним прибавляет го¬

162
Августин Мейерберг
раздо меньшее число конницы, набранной из дворян, обязанных служить за свои поместья, и немногих татар из Казанского и Астраханского царств, вооруженных самопалами, пистолетами и кривыми саблями, а иные из них имеют брони и шлемы. В этом войске не бывает тоже недостатка и во множестве спешившихся конников, подобных «димихам» Александра Македонского, вроде амфибий, называемых у нас обыкновенно драгунами; почти все они состоят из самых мелких дворян, известных под именем детей боярских, также и в большом наряде военных пушек, но употребление их, по неопытности москвитян, воображающих себя артиллеристами, обыкновенно не много причиняет вреда неприятелю. Над войском, хотя бы и большим, назначается вождь; но ему не придается никаких наместников, а при нем находится лишь несколько лиц, для совещаний, а не для действования. При самом начале похода он назначает, каким полкам быть на правом крыле, каким на левом, каким в переднем и сторожевом: так и делает поход, никогда не изменяя этого порядка.
Пехотинцы, под начальством храброго вождя, дерутся превосходно, перестраиваясь на месте, пока находятся за укреплением или плотно огорожены переносным забором из поперечных брусьев, из которого со всех сторон выставлены вперед заостренные бревна и пики, так что могут принять нападающего неприятеля с уверенностью в самих себе. Но если не видят безопасного убежища, в испуге они трусливо бегут. А конники никогда не показывают опытов такой же военной храбрости, потому что дворян, недостойных этого названия, никак нельзя заставить, чтобы отважились напасть на неприятельский строй, выстрелив в него раз; когда же и выедут вперед некоторые из них посмелее, под начальством иностранца, то, если неприятель тотчас же не обратится в бегство, они сами бегут, бесстыдно покидая пехоту на произвол его и подвергая ее плену или смерти.
Войско не вверяют никакому другому вождю, кроме москвитянина, а при выборе его смотрят не на преимущество в военной опытности, а на знатность происхождения, будто бы знаменитые предки родители необходимо, вместе с кровью, вливают и доблесть, храбрость и опытность в своих детей и внуков. Но людские дарования так уж устроены, что тратят свой труд и сведения только там, где имеют в виду прибыль и честь, а где нет надежды на это, их рвение ослабевает. Случалось в продолжение этой войны, что коекому из полководцев и везло минутное счастье, но, как при этом случае не распоряжались ни рассудок, ни разум, то ни благоразумие, ни знание военных наук не проявили себя тут никаким храбрым подвигом: причина та, что люди знатного происхождения, получив должность главного военачальника, присваивают себе ее как

Путешествие в Московию
163
следующую их званию и исправляют кое-как. А из незнатных, отчаявшихся когда-нибудь получить начальство, одни думают, что будет с них и того, если станут исправлять свою должность удовлетворительно, другие с горя, что доблести их закрыт доступ к званию вождя, добровольно ленятся нести лежащую на них служебную обязанность даже и так, как следует. Оттоманские султаны гораздо разумнее заботятся о своем царстве: они выбирают вождей по их доблести, и если в котором-нибудь заметят храбрость, они дают ему награды и повышают в высшие военные и придворные должности. Хотя и есть в московском войске немало полковников из иностранцев, но как они, за немногими исключениями, едва только ползли у нас в низших чинах, а пришедши в Московию, быстрым скачком перенеслись через все промежуточные подчиненные должности прямо в высокую должность полковника, то и не в состоянии учить других уменью начальствовать, которому и сами не учились. А москвитяне, по врожденной гордости, пренебрегая их наставлениями, не слушаются их советов, хотя бы и благоразумных, до тех пор, пока, сбившись с пути, не зайдут туда, откуда ж и ноги не вынесешь. Тогда, в сильном переполохе, при большой неурядице дел, поздно переломив себя, просят они советов у чужеземцев, которые не принесут больше никакой пользы, и, приуныв со страха, добровольно уступают им начальство над войском, к неизбежной для него гибели. Оттого московские войска столько раз и были разбиты; оттого частые поражения, понесенные Хованским, великий урон Трубецкого в Северии, позорный плен Шереметева в дальней Волыни со всем его 70-тысячным войском и бесполезное усилие самого царя пред Ригою.
Ежели рассмотреть ход войны его с Литвою или с Ливонией, ясно будет, что москвитяне как будто бы и сделали кое-что, когда в первой стране поляк, утомленный казацким восстанием, а в другой Шведское королевство, опираясь не на свои силы, а на возмутившихся и изменников, следовательно, ослабленные, останавливаемые взаимною ненавистью, не спешили для обороны своих областей. Но тотчас же по заключении мира между ними поляки вздохнули свободно, и москвитяне, ослабевшие от понесенных ими поражений, хотя и сбыли с рук тягость одного неприятеля, заключив с шведами постыдный и опрометчивый мир, однако ж не могли справиться и с одними поляками. Да еще так, что, когда московские города не в силах уже были давать охотников в военную службу, и многие из них вместе с Москвою почти совсем опустели, по случаю свирепствующей чумы, москвитяне для вознаграждения своих потерь по необходимости прибегнули к набору в войско крестьян; но этих столько убежало из стана и вернулось к отеческому очагу, что Московия никогда не могла выставить надлежащего войска против не¬

164
Августин Мейерберг
приятеля. Охотно соглашаюсь, однако ж, со справедливостью того мнения, что московский народ при обороне крепостей и городов показал много опытов мужества, потому что это народ самый привычный к работе, жару, стуже и голоду, еще с пеленок закалил тело и душу от невзгод жизни. Он дерется с уверенностью в себе, когда видит себя за оградою стен. Не хочу, впрочем, скрывать, что иногда приходит мне сомнение, устоит ли он с тою же спокойностью и успехом против нашего народа и искусства.
Между тем замедления, остановившие ход нашего поручения, со дня на день упорнее привязывали нас без всякой перемены к Москве, даже в продолжение 12 месяцев: скука постоянного нашего затворничества в доме и уединение были для нас горьким доказательством, что у москвитян почти нет никакой разницы между посланниками мира и пленниками войны, и что перерыв всяких письменных сношений огорчает послов даже еще пуще темницы. В Москве мы часто письменно просили позволения писать к нашему другу августейшему императору, только не получали его никогда. Когда же и приходили к нам какие письма из Германии, палач Алмаз принуждал их силою открывать сперва ему вверенную им тайну, а потом собственноручно предавал их позорной казни. Раз герцог курляндский вздумал предупредить этот обман и передал императорские письма к нам, вверенные его старанию, воеводе осажденного москвитянами Динабурга для отправления в Москву, потребовав от него расписки в их получении, но он не достиг цели, которой искал, а еще больше удалился от нее. По такой старательной заботливости о верной передаче в наши руки писем москвитяне заподозрили, что в них содержатся какие-нибудь тайны: из сильного любопытства распечатали их и утаили втихомолку. А чтобы не открылось это на будущее время, когда 15 марта сошлись мы для совещания с уполномоченными во дворце в 1662 году, эти сказали нам, что к великому князю писал динабургский воевода, что в исходе ноября он лично получил посланные к нам императорские письма от курляндского герцога и хранил их у себя по случаю набегов литовцев из окрестностей для добычи. Хотя же после того и послал их по проселочной дороге, они все-таки попали к ним в руки. Правда гнусного дела была нам ясно известна, но так как заявить ее в лицо уполномоченным значило бы выдать того, кто сказал нам ее, то, стыдясь такой расплаты с ним и не желая преградить путь дальнейшим известиям, мы молча проглотили обиду. Приличие предписывало повторить нам то же и в Смоленске, когда мы узнали, что письма от нас к цесарскому посольству в Польше, вверенные царскому послу князю Одоевскому для передачи по назначению, этот посол переслал в Москву к великому князю. Одоевский думал, что мы не знаем того: он хотел предупредить подозрение, которое наконец зародится в нас, когда

Путешествие в Московию
165
узнаем, что гонец не подал писем цесарскому послу и при нашем отъезде из Смоленска добровольно солгал, сказав нам, что их отнял у гонца литовский канцлер Пац. С такою точностию он постарался быть лжецом и обманщиком.
В Москве захворал Гонсевский, и, по заявлению расположенного к нему врача, отчаялись в его жизни; потому, опасаясь, чтобы смерть не похитила его у них без выкупа, москвитяне надумали предупредить его бесприбыльную для себя кончину и легко сдались на убеждение врача возвратить ему свободу с условием, что он, тотчас же по возвращении в Литву, склонит короля, согласно прежнему его предложению, отпустить из польского плена пятерых названных поименно московских бояр. Вслед за ним немедленно должен был ехать и известный Нащокин в качестве царского посла к королю, для заключения тайного договора между тем же Гонсевским и царскими уполномоченными князем Юрием Долгоруким и царским дворецким Ртищевым, да и самим царем о мире и его условиях, на которых должен быть выбран сын его в преемники Иоанна Казимира. Москвитяне точно забыли или вовсе не знали, что такая же надежда разлетелась в прах, когда великий князь их, Иван Васильевич старший, освободил своего пленника Ивана Глебовича за обещание хлопотать об избрании в польские короли сына его по смерти Сигизмунда Августа.
Между тем приближилось 27 марта, день, посвященный памяти святого Алексея Римлянина, и царь, который чтил в этом святом своего покровителя (ангела), по обыкновению, пожелал дать нам торжественный обед в нашем помещении. Потому что у москвитян было в обычае проводить целый день имени, каким кто из них называется, в пирушках и попойках. Этот подверженный суеверию народ не расстается с ним и в своих именах: как в древности таинства богослужебных обрядов запрещали произносить по латыни название Рима, почему Валерий Соран и должен был понесть такие тяжелые наказания за его огласку, так и многие из москвитян называются не тем именем, какое наречено кому-нибудь из них при крещении, но другим, которое дают им родители, скрывая прежнее из опасения, чтобы после огласки его не употребляли оного во зло колдуньи для какого-либо злого дела к пагубе называемого. Так родные братья князья Юрий и Петр Долгорукие, так канцлер Алмаз в крещении названы были не Юрием, Петром, Алмазом, а Савоном, Киром и Иерофеем.
Через шесть дней потом москвитяне праздновали славный и торжественный вход Богочеловека в Царский иудейский град. По обыкновению, Алексей шел в золотом венце, осыпанном драгоценными каменьями, из кремлевской крепости в соседний храм во имя Святого Креста в Иерусалиме за идущими впереди его хоругвями и свя¬

166
Августин Мейерберг
тыми образами, которые несло высшее духовенство, и за придворными боярами: он опирался на двоих бояр наместников, поддерживавших его с обеих сторон под руки. Между сопровождавшими его шло несколько иерархов в шапках (митрах) из белой шелковой ткани, искусно вышитых крупным жемчугом золотошвеями. Оттуда через четверть часа в том же порядке отправился он на место против крепостных ворот, которое в виде полукружия возвышается с нижней улицы вровень с поверхностью обширнейшей площади перед крепостью, как стена из тесаного камня. Он остановился там, приняв вид самого глубокого смирения, но с гордым высокомерием попирая подосланные ему драгоценнейшие собольи меха. Немного погодя он подозвал к себе в одно и то же время думного дьяка, или государственного канцлера, Илариона Лопухина, да еще простого дьяка: первого послал к нам, глядевшим, точно из оркестра, с противоположного, немного возвышенного помоста, осведомиться от имени его, все ли мы в добром здоровье, а на другого возложил такое же поручение к шведским послам, тоже смотревшим недалеко от нас с построенного также для этого назначения на скорую руку помоста (две недели назад, в присутствии этих послов, приложившись к образам и приведя их в свидетели, он с клятвою обещался соблюдать мир, заключенный в Ливонии между ним и шведским королем). После того как собор духовных не знаю что-то проговорил тихо, царский тесть из рабской услужливости с почтением снял с царя венец, и он внимательно слушал, как протопоп читал воспоминание, переданное евангелистом Матфеем в XXI главе его Евангелия, о входе восседавшего на осляти Спасителя в город Сион. По окончании чтения Алексей поцеловал с благоговением крест, поднесенный к лицу его сарским митрополитом, исправлявшим в то время должность сосланного патриарха, а потом и руку самого митрополита, чтобы пустить пыль в глаза народу блестящим заявлением христианского смирения пред святителями, по благочестивому обычаю; после того принял венец, возложенный на него тестем. Между тем двое церковнослужителей, представлявшие учеников Христовых, привели из Кремля лошадь. Митрополит взлез и сел на ней по-женски, не выпуская из рук святого креста. Царь же, взяв поводья узды, с смиренным достоинством повел ее с седоком в Кремль по сукну, которым устилали шаг за шагом перед ним дорогу, меж тем как священнослужители и прочие певчие пели, повторяя много раз попеременно иудейское «осанна», а стрельцы, расставленные по обеим сторонам во всю площадь, смиренным образом отдавали честь крестному ходу, ударив челом в землю. В этот день у нас не было недостатка в обыкновенных от царя подачах.
Двадцать четвертого апреля нас отвели в Кремль для совещания с уполномоченными, которые прочитали нам царское решение

Путешествие в Московию
167
о нашем возвращении назад, по обыкновению, по бумаге, т. е. отправлялись бы мы согласно нашему желанию в Смоленск для исправления там возложенного на нас поручения и в свое время возвратились бы чрез польские области к всемилостивейшему нашему государю. Вручена будет нам царская грамота с его ответом на все наши предложения. Но, желая почтить его священное цесарское величество, как своего любезнейшего брата преимущественно пред всеми другими, царь примет нас не на обеде у себя, каковая почесть оказывалась до сих пор вообще всем цесарским послам при их отпуске, но, по особенной благосклонности, никогда и никому еще не оказанной до сего времени, удостоивает нас сейчас же приятельской беседы в собственных его внутренних покоях.
Итак, мы вошли в верхний ярус к царю по лестницам и сеням, уставленным по обеим сторонам густыми рядами стрельцов в блестящем вооружении и везде сплошь устланным коврами так тщательно, что нельзя было видеть даже самого маленького непокрытого уголка ни на полу, ни на стенах, ни на потолке. Во втором покое его помещения, довольно обширного и с каменным сводом, освещенного восковыми свечами и везде обитого богато вытканными бельгийскими и персидскими обоями, на очень высоком престоле, поставленном, по обыкновению, в углу, у окна, восседал сам царь в нарядной шапочке, которая твердо сидела на голове от жемчуга и драгоценных камней, держа в правой руке скипетр, украшенный значительной величины алмазами; налево от него сидело на лавках немало бояр. После того как мы отдали ему почтение, он велел нам сесть на лавке против себя, у другого окна, возле стены, и благоволил спросить о нашем здоровье у стоящего подле нас канцлера (думного дьяка) Лопухина. Потом встал и, стоя на ступеньке престола, приделанной к нему в виде подножия, положил шапочку и скипетр, взял от подававшего большую хрустальную чашу, налитую медом, и, обернувшись ко мне, провозгласил здоровье своего любезнейшего брата, его священного цесарского величества, изъявляя желание свое в следующих словах: «Дай, Господи, чтобы мы, великие государи, могли одолеть всех наших недругов», и в три приема выпил чашу. Потом, взяв опять шапочку, сел и подал мне из своих рук большую серебряную чашу с вином, также моему товарищу и троим нашим чиновникам, которых, получив на то позволение, мы привели с собою. Когда эти чаши были осушены, он поднес нам в том же порядке и таким же образом одну за другой еще пять чаш; сам, однако, не пил больше. Мы пили их в последовательном порядке, по чинам: за здоровье его, потом первородного сына, младшего и всего его семейства и за добрый успех счастливого мира. Услыхав это последнее желание, царь сказал: «Это было бы великое дело!» Исполнив все это, мы удалились, замечая, однако, что стольники,

168
Августин Мейерберг
приносившие царю чаши для поднесения нам, всегда с накрытыми головами входили в покой и стояли тут, пока не подадут ему чаш, хотя все бояре сидели без шапок. А когда дожидались чаш, пока они будут выпиты, снимали свои шапки; приняв же их, опять накрывались при выходе.
На другой день привели нас к Алексею для публичного приема в то же место и с теми же обрядами, какие соблюдались при втором нашем приеме. После того как канцлер, стоя возле нас, прочел решение о возвращении нашем домой, царь встал с престола и поручил нам, когда воротимся к его любезнейшему брату, его священно-цесарскому величеству, сказать ему от его имени с искреннею любовию поклон. Потом вручил нам свои к нему грамоты и, удостоив поцеловать его руку, отпустил нас. В тот же день, по приказу его, в нашем помещении подали нам от него обед с торжественною обстановкою во всех подробностях. Через 4 дня он подарил мне 400 собольих мехов различной цены, а товарищу моему 240, чтобы отдарить нас за поднесенные ему дары, прибавив сверх того мне 4 соболя да товарищу моему два, в знак недавней нашей приятельской беседы с ним. Прислал также еще 200 соболей, для раздачи нашим служителям.
Третьего числа мая мы отправились из Москвы и, сделав 70 верст, восьмого числа прибыли в Можайск. Это деревянный город, защищаемый сильной каменной крепостью, отданный в старину великим князем московским Дмитрием Ивановичем сыну своему Андрею, но спустя недолгое время после того отнятый у внука его Ивана другим Иваном, единодержавным московским государем, сыном Василия Темного: сын этого Ивана, тоже Василий, часто посещал это место для охоты за пестрыми зайцами. Можайск в продолжение 6 месяцев понапрасну осаждал король Владислав и известный великий Ходкевич. Им управляет воевода из московской великокняжеской области.
11-го того же мая, проехав 130 верст все лесом, пустынность которого охраняется только одною деревней Царево Займище, мы прибыли в Вязьму. Этот город весь деревянный, а дома его построены на небольших возвышениях разбросанно, как в деревне. В нем есть и крепость, снабженная 6 кирпичными башнями, а промежутки между ними занимает ближняя роща. Вместе с Можайском город находится под управлением особенного воеводы его области, тогда как в древности имел своих собственных князей. Потому что в 1435 году Михаил Львович, сражавшийся за Болеслава Свидригайла с Сигизмундом, великим князем литовским, был взят в плен и убит сыном Сигизмунда Михаилом.
На другой день на 15-й версте от Вязьмы нам попались два земляных возвышения, или кургана, составляющие рубеж между мос¬

Путешествие в Московию
169
квитянами и литовцами и поставленные по случаю мира, заключенного польским королем Владиславом I с русским великим князем Михаилом Федоровичем, на реке Поляновке, в деревне Деулиной, в 1634 году. На следующий день приехали мы в деревню Благовещение и там переночевали.
Тут в первый раз мы увидали реку Днепр, называемую у древних географов Борисфеном. Ее истоки возле деревни Днепровской в Волконском лесу, в 50 верстах от истоков Волги. Тихо идя отсель вперед, она неподалеку оттуда протекает Вязьму и, быстрая больше в глубине русла, нежели на поверхности, проходит потом города и городки: Дорогобуж, Смоленск, Дубровну, Оршу, Копыс, Шклов, Могилев, Бракалобов и Быхов и принимает реки: Корань, Мерейку, Оршанку и Баран. Но вскоре, сделав изгиб в своем течении, касается городов: Рогачева, Речицы, Холмеча, Лоевой Горы, Любеча, Навоза, Киева, Трехтимирова, отданного королем Стефаном казакам, Канева, Черкас, а за порогами эта река падает уступами вниз через скалы и камни, Кайдака, построенного в 1637 году Конецпольским, Семь-маяков, и возле него Рогуткерменя, Тегинки, а напротив татарского Остамкирменя и турецкого Очакова, в древности Ольвиополя и Мелитополя. В этом пространстве своего течения она увеличивается водами принимаемых ею рек: Друца, Бобофры, Березины, Ведроши, Сожи, Брагины, Припяти, Ирпеня, Десны, Стугны, Ильтицы, Трубежа, Роси, Супоя, Сулы, Хороля, Псела, Ворсклы, Тясмина, Ореля, Самары, Конской Воды, у древних — Panticape, Ингульца; в самом своем устье Днепр увеличивается еще прибавкою р. Буга, или Гипаниса, так что после течения тысячи миль от своего истока, впадая в Черное море через Каркинитский залив широчайшим устьем, кажется морем, изливающимся в другое море. С помощию свободной торговли Днепр доставлял бы и русские богатства, которые разделяли бы между собою Фракия и Греция, если бы татарские разбои и еще опаснее их турки не заставляли купцов удерживаться от такой дороги.
Но как ни греческая роскошь, ни турецкая гордость не хотят лишать себя хорьковых и куньих мехов, то и посылают греческих купцов в Московию через Фракию, Нижнюю Мизию, Бессарабию, составлявшие римское поселение под заведыванием Флакка, Подол и черкасов, живущих на берегах Днепра. Эти купцы привозят сапфиры, рубины и анкирскую зеленоватую волнистую зуф (камлот), чтобы потом вывезти оттуда в обмен меха, или на деньги, в добавок вольной с обеих сторон цене за привезенные товары.
14-го числа мая нас привезли в Дорогобуж в Смоленской области, в одинаковом расстоянии по 90 верст между Вязьмою и Смоленском: он раскинут по отлогости горы на левом берегу Днепра и имеет крепость, защищаемую окопом из кольев и брусьев. Это был

170
Августин Мейерберг
некогда наследственный удел Иеремии и его потомства, правнука Ярослава, первого великого князя тверского, от сына его Михаила и внука Константина. 18 мая мы приехали в Смоленск, в Белой России, по весьма небрежно содержимым дорогам, затруднительным для езды от множества древесных пней.
Смоленск в старину разделялся на город и крепость, между коими течет река Днепр. Земский смоленский судья Иероним Цеханович соединил их мостом на сваях. Ныне весь город, состоявший из восьми тысяч зданий, разрушен и в 1609 году, когда овладел им Сигизмунд, сожжен самими жителями: стоит одна только крепость, и, поднимаясь из низменных долин к возвышенностям по крутым и увесистым горным спускам, где, по словам Ваповского, находились некогда жертвенники Александра, она господствует над левым берегом Днепра. Она обнесена стеною в 20 геометрических футов толщины, 21 фут вышины от земли, из тесаного камня, а свыше 28 футов из кирпича. Эта стена построена в правление великого князя Федора Ивановича и его преемника Бориса Годунова на пространстве трех верст и защищена 32 башнями, в равном расстоянии одна от другой. Валом совсем не ограждена, не защищается и рвом от неприятельского приступа; имеет только окоп, да и тот сделан не сплошной, на внутренней площади, чтобы служить ее защитником для новой обороны, когда нападение осаждающих отгонит от стен, разрушенных силою военных орудий или подкопами. В окружности ее при домах, и то уже редких, встречаются большие дворы и очень много обширных садов, а потому и жителей в ней мало. В Смоленске был и епископ истинной латинской веры, поставленный польским королем Сигизмундом III и утвержденный папою Урбаном VIII при Сигизмундовом сыне Владиславе IV, был тоже и архиепископ греческой веры, присоединившийся к римской церкви; выгнав их, Алексей поставил архиепископом своего еретика. Кроме аббатства и монастырской обители чина св. Василия Великого, подчиненной римской церкви, в этом городе были: Коллегиум общества иезуитов, монастыри Ордена проповедников и Ордена миноритов de observantia*, основанные Сигизмундом III. Потому что там много жило приверженцев римской веры; но в нарушение верности договора, заключенного обеими сторонами при сдаче крепости, многие из католиков, либо запуганные угрозами, либо осыпанные обещаниями, либо захваченные открытой силой, принуждены были москвитянами вторично креститься по московскому обряду, благодаря совету и стараниям Альберта Голимонта, изменившего Богу и отечеству. А остальных, которых москвитяне не могли совратить с недвижимого камня непоколебимейшей католи¬
* Ревностные (лат.) — францисканцы-обсерванты.

Путешествие в Московию
171
ческой веры никаким лукавством, ни силою, они осудили к лишению храмов и таинств в той надежде, что жалкие овечки, принужденные блуждать без пастырей вне овчарни своего святилища, обращенного в глазах их в судебное место, должны будут наконец забрести в логовище волков. Москвитяне никогда не воздерживались от всех несправедливостей и в других городах, которые сдавались им на каких бы то ни было условиях. Жестокий властелин турок, хотя считает все веры ниже своей магометанской, однако ж равно дозволяет людям как римской, так и греческой веры свободное отправление их богослужения. Опуская многие другие места, пользующиеся тою же свободой под оттоманской властью, приведу в свидетели этой истины только одно, Перу, или Галату, некогда генуэзское поселение, 200 лет тому назад покоренное Магометом и отделяемое от града Константинова узким проливом, Фракийским Босфором, который носит название канала. Там монахи, живущие по уставу св. патриархов Игнатия, Доминика и Франциска, строжайшего или слабого соблюдения, отправляют торжественное богослужение для католиков, стекающихся гласно и открыто, безо всякой остановки, в отворенные врата храмов. А москвитяне только что войдут в раскрытые ворота какого-нибудь города или городка после сдачи его доверчивыми гражданами, тотчас же истребляют всякое подобие католической веры в пренебрежение всяких договорных условий, скрепленных какою бы то ни было клятвой. Пусть же католики, служащие у русских на жалованьи против своих единоверцев, ведают, какой отчет они должны будут отдать Божественному Судии за такую непристойную службу. Потому что никак не примется та пустая отговорка некоторых, что в этих войнах сражаются прежде всего за государство, а не за веру, прочие же несчастия случаются уже потом, да и без намерения, следовательно, в них они не виноваты. Ведь могли же они научиться из опыта, подтверждаемого многими веками, что эти беды следуют в такой неразрывной связи с первоначальным намерением в московских войнах, что куда бы москвитяне ни вносили свои военные знамена по счастливой случайности, вместе с ними всегда они приносили и эти бедствия. Между тем пока Господь не вразумит этих служащих иноземцев к лучшему, надобно восхвалять Его за милость к Его малому католическому стаду, за то, что он ослепляет тусклый разум москвитян блеском самого их счастия, так что они не видят, что переход от величайшей свободы к самому низкому рабству, без чего-то среднего между ними, может совершиться только чрезвычайно насильственным путем и что насильственное положение и долговременность никак не вяжутся между собой. Жестокости, каких наделали они над литовцами, так отвратили от них сердца этого народа и отпугнули всякую верность к ним, что

172
Августин Мейерберг
он выгнал их из своих областей с такой же ненавистью, с каким радушием принял было их туда.
Между тем в бешенство обратилось терпение бедного простого народа в Москве, дознавшего горьким опытом, что дешевая цена медных денег, при великой дороговизне съестных припасов, не дает ему никаких способов к поддержанию своего убогого существования: он поднял неистовый бунт в Москве, послуживший к погибели его виновников, как обыкновенно бывает со всеми возмущениями, которым не достает вождя.
4 августа 1662 года 9 тысяч заговорщиков из 18 тысяч всех, принадлежащие к подонкам черни, вооружась одними ножами, пришли к Алексею, проживавшему в шести верстах от Москвы для пользования сельским воздухом, и, по обычаю простого народа, всегда не расположенного к знати и властям, принесли бесчисленные жалобы на царского тестя Илью Даниловича Милославского, дядю Семена Лукьяновича Стрешнева, дворецкого Федора Михайловича Ртищева, Богдана Матвеевича Хитрова и Ивана Андреевича Милославского, на их строптивость, нахальство, взяточничество, растрату казны, измену и требовали их смерти.
Алексей, еще за день тайно предуведомленный об этом заговоре, сообразил, что зарождающееся зло легко истребить, и, желая, подобно хорошему врачу, лучше исцелять зараженные члены, нежели их отсекать, запасся ласковыми словами для услажения желчности неистовых людей и для смягчения их гнева. Но если этот мятеж, только что зародившийся и еще не пришедший в зрелость, не образумится, то, не давая усилиться злу, когда он укоренится, Алексей изострил и карательный меч, чтобы истребить его с корнем, наказавши людей, упорствующих в неповиновении. И так отвечал им, что несправедливо требовать, чтобы обвиненные выданы были ярости обвинителей. Он государь надо всеми: он разыщет виноватых и строго накажет уличенных за вину их без всякого лицеприятия. Он предлагает в поруки этого обещания жену и сына, которые были тут же. Но мятежники, заподозрив в этих словах трусость Алексея, еще смелее принялись за наглости, не воздерживаясь от ругательных слов на царицу. Алексей вспылил: «Избавьте меня от этих собак!» — сказал он, обернувшись к стрельцам и своим придворным. Эти тотчас же бросились на мятежников и перебили почти всех их; впрочем, они погибли не совсем без отмщения, потому что с отчаянной смелостью вонзили в грудь многим стрельцам свои ножи и закололи их в поминок по себе. Когда три тысячи других вооруженных, которые, по уговору, следовали за первыми им в помощь, увидали их убитыми, они стали осторожнее: положили оружие, упали в ноги царю, отмаливались от заслуженной ими смерти, прося лучше сослать их в Сибирь, что и получили от Алексея, гнев

Путешествие в Московию
173
которого укрощен был казнью других. А потом виселицы, поставленные на площадях и перекрестках в Москве, приняли 500 человек из тех, которые остались в городе для ограбления богатейших домов.
Наконец 8-го числа сентября мы положили выехать из Смоленска и сели в лодки, когда москвитяне отказали нам в повозках из боязни, чтобы не захватили их литовцы. Так и проехали по течению Днепра сначала Дубровну, город прежде Мстиславского воеводства, а ныне Витебского: он возвышается на обоих берегах реки в 80 верстах от Смоленска и некогда имел великое множество зданий, а ныне бедственно разорен во время московской войны с огромным убытком в имуществе его владельца Георгия Карла Глебовича, последнего мужеского пола потомка Монтвида, сына Гедимина, великого князя литовского. Оттуда приехали мы 12 сентября в Оршу, город Витебского воеводства, в 20 верстах от впадения реки Оршанки в Днепр, раскинутый на обоих берегах этой реки.
Только что мы отплыли с версту оттуда, как самое печальное явление представилось моим глазам. Молодой человек, недавно еще вышедший из отроческих лет и взятый мною в число служителей в качестве спальника, увидав челнок из древесного дупла, плывший с гребцом возле моей лодки, вздумал спрыгнуть в него, чтобы прокатиться взад и вперед по Днепру для забавы. Товарищи его, мои служители, старались разумным предостережением удержать его, идущего на явную смерть; но бедняк, увлекаемый силою рока, безрассудно смеялся над рассудительными советниками. Вдруг челнок опрокидывается и выбрасывает в реку несчастного вместе с гребцом. По природному побуждению, оба они хватаются за ненадежную лодку, ожидая спасения от виновницы своей опасности, но от усилия обоих взобраться в лодку, опрокинувшись три раза, она выбросила столько же раз и их. Между тем пропиталось водою платье на бедном юноше, узкое и короткое, по французской моде, бывшей тогда в ходу у молодых людей, и своей тяжестью утащило вниз с собою несчастного, которого никто так и не видал больше. Гребец, прикрытый только сорочкою и исподним платьем, легче держался на воде, ухватился один за лодку, уже свободную от другого пловца, и, поворачивая ее по своей воле, быстрым прыжком попал в нее, так что растянулся в ней, выставивши только голову из покрывавшей его воды, и отдался на волю течения реки, пока не подплыли и не взяли его другие наши.
Мы подплыли к деревянному мосту на реке Орше, лежавшему на плоских судах, между которыми могли проходить одни только рыбачьи лодки: в то время как мы подъезжали, начальник моста выехал к нам верхом и протянул свою палку к нашим лодкам с угрозой, чтоб мы не выходили тут на берег.

174
Августин Мейерберг
Но как тут было место, через которое плывущие из Смоленского княжества в Литву, оставив лодки, обыкновенно начинали ехать сухим путем по одрузским полям Ваповского, то мы послали Александра Войского, настоятеля августинцев, освобожденного, по нашему ходатайству, из московского плена и ехавшего с нами к своим с просьбою к воеводскому наместнику Козарскому, чтобы он позволил нам нанять тут лошадей с повозками для продолжения нашего пути берегом. Этот отказался наотрез. Уже не прежде полуден на другой день настоятель мог выпросить у него позволение тотчас же развести мост для прохода наших лодок, чтобы высадиться ниже этого места.
С закатом солнца мы прибыли в Копыс, деревянный город Мстиславского воеводства: он обнесен деревянной стеной, которая укреплена была башнями, и защищен деревянным детинцем посередине высокого холма; построен в 50 верстах от Орши, на левом берегу реки, и принадлежит князю Богуславу Радивилу.
Сделав 20 верст, на другой день мы прибыли в Шклов, славный город Полоцкого воеводства на правом берегу реки, тоже деревянный, прекрасно укреплен и со всем воеводством принадлежит, по смерти Александра Ходкевича, внуку его от дочери Синявскому. Хотя здесь мы приняты были гораздо вежливее воеводой Андреем Дзержановским, однако ж все же не могли добиться и от него позволения выйти на сушу из опасения его, чтобы литовцы не поставили ему, поляку, в вину, что вопреки примеру оршанского воеводы дозволил нам высадиться.
Итак, проехали близко Быхова, прежде деревянной крепости на левом берегу Днепра, в Полоцком воеводстве, и, сделавши 20 верст, высадились в Могилеве, после стучанья во столько ворот, пока не отворились для нас хоть одни. Это город Витебского воеводства, но вольный королевский. После нашего двухдневного пребывания на берегу городской сенат постыдился дольше отказывать нам в гостеприимстве и, принявши нас в город, позволил отправляться куда угодно.
Название Могилева, лежащего на возвышенном правом берегу реки Днепра, означает усыпальницу какого-нибудь рода, и долгое время город был мало известен. Но белорусские купцы, привлеченные удобством места, переселились в него и, умножавшись в числе, построили там множество домов, а сто лет тому назад так населили его, что дали ему вид обширной пристани, знаменитой по всем Россиям. Он исповедует христианскую веру по еретическому греческому обряду, хоть и имел две римско-католические церкви: приходскую, разрушенную москвитянами, вместо которой мы видели часовню, построенную приходским каноником Михаилом Обринским, пока не настанет лучшее время, и другую, кармелитскую, со¬

Путешествие в Московию
175
всем разоренную москвитянами: место ее занято теперь одним священником того же ордена, чтобы не утратить права гражданского владения на это место, как бы уже покинутое его душою. Отцы иезуитского общества никогда не имели тут никакого коллегиума, и Александр Гонсевский учредил его для них в Витебске, а не в Могилеве, как неверно утверждает то Пясецкий. В 654 году, когда в Могилеве считалось до 8 тысяч домов и он превосходно был укреплен внутри и вне своей окружности стеной и бастионами и снабжен пушками, 17 августа этот город добровольно сдался московскому великому князю Алексею при вторжении в Литву союзных с Москвою запорожских казаков: он бросил своего законного государя польского короля, покинутого тогда счастьем, понадеявшись на лучшую долю под покровительством единоверного с ним народа. Когда ж эта надежда рушилась, он получил урок, что перемена государей не прибыль для подданных. И так долгое время видя себя в пренебрежении у москвитян, обезумевших от своего счастья, в унижении и в упадке, он отер свои бесполезные слезы рукою отчаяния и, одушевившись местью, составил заговор 11 февраля 1661 года: при бое в набат перебил 960 человек московской городской стражи, из которой 150 ускользнуло, и тем возвратил себе свободу. Ныне, гордясь двоякой изменой, он обороняет возвращенные себе права с таким своевольством, что хоть католики и сохраняют свою долю в его сенате, но он едва удостоивает признавать польского короля своим верховным главой и решительно отказывается принять в город его стражу, вверяя охранение своих ворот и стен одним своим горожанам, которых все еще считается до 4000 способных носить оружие. Впрочем, это народ грубый, обманчивый и не отличается нравами от москвитян, как и прочие русские (если исключить его неумеренную заботливость о своей свободе). Городское хозяйство в мирное время обыкновенно каждый год дает 100 тыс. талеров на королевский стол, и очень прибыльное управление им в видах наибольшей пользы король возложил на Гонсевского по возвращении его из плена.
В деревнях, подвластных городу, мы наняли за дорогую цену лошадей с повозками, которые и повезли нас с пожитками до Вильны.
После того как мы выехали из Могилева 27 сентября и покинули реку Днепр, текущую в Евксинский Понт (Черное море), более чуждую и негостеприимную для нас, чем это темное море, 2 октября, в 120 верстах от Могилева, предстал нашим глазам Борисов. Это город Минского воеводства, получивший свое название от построившего его полоцкого князя, сына Гинвилона, князя новогороДецкого. Он состоит из двух крепостей на левом берегу Березины, которой воды, умноженные водами сливающейся с нею речки Схи, протекают и окружают его. Строений в нем никаких нет, кроме убо-

176
Августин Мейербере
того жилища воеводы, с часовнею, назначенною для богослужения по греческому обряду. В июле 1655 года москвитяне взяли эти крепости вооруженною рукой, но через семь лет, в том же самом месяце, должны были возвратить их опять литовцам, изнуренные голодом по случаю медленного облежания, а прилежавший к крепостям город совсем разорен. Тут мы принуждены были промешкать довольно долго у построенного на сваях моста для перехода через болотистую Сху, пока не склонили воеводу позволить перевезти и нас на берег Березины, которую иные из древних считают за Днепр, следуя не очень основательным известиям.
Переночевавши там, на другой день мы переправились через реку в лодке. Березина берет начало недалеко от деревни Докшицы Борисовского уезда; протекши сперва большое болото и принявши там малый ручей, она орошает Борисов. Принимает потом реки Бобр, Свислочь, Волну, Бобрич, Предивину, Ушу, Олу, Жердь и Сведь, и протекши Горваль, впадает в Днепр между Стрешином и Речицею.
Сделав еще 70 верст по лесистой пустыне, 5 октября мы прибыли в Минск, главный город Минского воеводства, расположенный на холмах и реке и удостоенный чести иметь верховный суд для всей Литвы, кроме Вильны, каждые три года поочередно с новогородецким. Грустным взором мы смотрели на разорение, причиненное этому городу москвитянами. Присоединенные (униаты) базилиане, доминиканцы, бернардинцы начали уже там поправлять свои разрушенные святые обители и церкви, с помощью подаяний благочестивых людей. Отцы иезуитского общества тоже готовились положить основание учреждению там своего коллегиума.
13 октября везли нас 70 верст трудной дорогой, на которой беспокоило нас множество неудобств: ночевали часто в лесах и пустынях, сделанных московскими опустошениями, под открытым небом, подвергаясь обидам разбойников, везде нас ненавидели, гнушались нами. Наконец приехали мы в Вильну, или лучше пожарище Вильны.
В то время жило там много знатных людей из великого княжества Литовского, особливо те, которым поручено было королем и Речью Посполитой привести надлежащими мерами в прежнюю покорность войско под начальством вождя его, Гонсевского, но, по известным свету причинам, оно возмутилось, отказавшись вопреки воинской подчиненности от должного повиновения своим вождям, дерзко требовало своего жалованья, отставило этого вождя и на его место выбрало Жиронского. Эти знатные люди выслали встретить нас в 40 шагах от города ошмянского воеводу, капитана и члена военного совета Альберта Константина Цехановича, сопровождаемого многочисленной толпой знатных и дворян, который принял нас

Путешествие в Московию
177
вежливо из уважения к цезарю и, севши с нами в присланную навстречу нам карету подскарбия и вождя Гонсевского, проводил нас в гостиницу.
Этот город орошает река Вилия, вытекающая в виде ручья из небольшого озера недалеко от истоков реки Березины, но, увеличившись водами рек Девиноши, Сервечи, Узлы, Нарочи и Ошмяны и приняв реку Вильну, от которой этот город получил и свое название, вместе с речками: Вакою, Бразалой и литовскою рекой Свентою, уносит ее в реку Неман, при городе Ковне. Говорят, что основателем Вильны был великий князь литовский Гедимин, построивший в 1305 году на холмах, при слиянии Вилии и Вильны, две крепости: одну, опоясанную рекой Вильной, при подошве горы, а другую повыше, на самом хребте горы. Впоследствии там прибыло столько зданий, построенных купцами, собравшимися туда с разных сторон, что Вильна достойно стала считаться в числе больших городов; а после того, как Гедимин поставил в ней воеводу и начальника крепостей, она не только поднялась на степень столичного города Гедиминовой Литвы, но и всего великого княжества Литовского, получив право голоса при избрании королей. По возрождении святым крещением, Ягайло около 1387 года укрепил ее и даровал ей епископство, которого судебной власти подчинены воеводства: Виленское, Троцкое, Новогородецкое, Полоцкое, Витебское, Минское и большая часть Подола и Полесья; викарий же ее — епископ метонский, обыкновенно избираемый из духовного клира соборной церкви. В 1506 году она окружена стеной, только не везде, да и небрежно, и обширными предместьями, умножающимися со дня на день: кажется, что, подобно спартанскому городу, Вильна хочет полагаться больше на силу своих граждан для отражения неприятельских нападений, нежели на твердость своих укреплений. Хотя другие и говорят, что это походит на пренебрежение к неприятелю, однако ж оно стоило ей дорого, так как москвитяне два раза уже занимали ее, грабили, жгли и разоряли. Кажется, она предусмотрительнее позаботилась бы о своей безопасности и презирала бы врагов благоразумнее, если бы пожелала быть менее самоуверенной и более укрепленной. Потому что москвитяне не только в 1610 году взяли и жестоко опустошили ее огнем и грабежом, но еще недавно, в 1655 году, 6 августа, разорили ее после одной небольшой стычки в открытом поле с ее малочисленным войском: тут виленцы не отказались сразиться с 200 тысяч неприятелей, по своему обычаю, презирая близкую опасность с беспечною самонадеянностью, покинутые своим воеводой князем Яном Радивилом, великим гетманом великого княжества Литовского. Москвитяне владели этим городом, скованным собственными цепями, жестоко угнетая его рабством даже до 3 декабря 1661 года. В бытность их в несчастном

178
Аегустин Мейерберг
городе они столько совершили в нем убийств, насилий женщинам, грабежей, святотатств, разорений и пожаров, что если кто вздумал бы ныне искать Вильны в городе Вильне, тот найдет только плачевные следы одичалого неистовства в ее разрушении, пепле и развалинах. Сколько ни было зданий, священных или обыкновенных, выстроенных из елового леса, все это распалось в прах от огня, подложенного под них москвитянами. Каменные здания, из которых состоял весь нижний город, составляют теперь одни лишь закоптелые стены без кровель, остальное же все истреблено поджогами свирепого победителя. А что пощажено огнем, того не пропустило строптивое высокомерие обидчивого гостя: соборная церковь — здание Ягайла Христианина, Коллегиум отцов общества иезуитов, с приписною к нему церковью св. Иоанна, воздвигнутый пастырскими заботами Валериана Сушковского-Проташевича, четырнадцатого епископа Виленского, и увеличенный потом на денежные вклады непосредственного его преемника, впоследствии кардинала, Георгия Радивила, пользующийся правами академии с разрешения короля Стефана, 1 апреля 1579 года, утвержденными за ним папой Григорием XIII 3 числа ноября того же года; иезуитские домы, как для новициатов, так и для профессов, посвященные св. Казимиру и построенные щедростью польского принца Карла Фердинанда; прекрасный монастырь отцов францисканцев, живущих по правилам строгого устава св. Франциска; монастырь капуцинов, вполне соблюдающих правила св. Франциска с храмом Пресвятой Девы Марии на песках; два монастыря: Доминика, во имя Св. Духа, и свв. Филиппа и Иакова; больница братьев милосердия, последователей св. Иоанна Крестителя, под именем Св. Креста; монастырь базилиан греческого обряда, но в общении с римскою церковью (униатской), совершающих богослужение в церкви Пресвятой Троицы; два монастыря св. Георгия и всех святых ордена Пресвятой Девы с горы Кармельской; монастыри каноников ордена св. Августина, во имя главы апостолов (Петра); монастырь каноников крестоносцев «Покаяния блаженных мучеников» в зарецком предместье и там же священные здания монашествующих 3-го чина св. Франциска женские монастыри: соблюдающих строгие правила жизни серафимской девицы Клары, во имя св. Михаила, Терезы, во имя св. Иосифа, чина Василия Великого, во имя Св. Троицы и св. Бенедикта, во имя св. Екатерины, с их церквами. Все эти здания либо разорены, либо сожжены, либо же умышленно пробиты и проломаны насквозь молотами и топорами и свидетельствуют, с какою дикою ненавистью исповедующие московскую веру преследуют христиан римско-католического исповедания. Чтоб показать это еще сильнее, церковь русских еретиков оставлена ими нетронутой, а вместе с ней и другая, принадлежащая монахам, живущим по уставу кармелиток св. Тере¬

Путешествие в Московию
179
зии, потому что она была отдана им Алексеем ради удобного соседства. Колокол Сигизмунда III и все другие, кроме тех, в которые звонят на колокольне русской церкви, расплавлены либо увезены и оставили грустную тишину при богослужении. Москвитяне напрасно надеялись выкопать также тело св. Казимира, внука Ягайла от второго его сына Казимира, обыкновенно почивавшего в соборной церкви после того, как оно увезено было Георгием Белозором, ключарем этой церкви, ныне переведенным с смоленской епископской кафедры на виленскую, благочестие католиков перенесло его в Рожану. Однако ж москвитяне ничего не сделали ни лютеранской кирке, ни кальвинской молельне: последняя удалена лишь была из города и переведена в предместье еще в 1640 году, в наказание, присужденное кальвинистам общим приговором сейма и Владислава IV на основании отечественных законов за то, что они дерзновенно пускали стрелы в изваяния ангелов на фронтоне церкви св. Михаила.
На третий день нашего приезда в Вильну воевода Сапега почтил нас очень пышным обедом, а на утро этого дня Гонсевский.
Но как нам не было позволено возвращаться в Вену без спроса нашего державнейшего государя, то мы и послали к нему гонца, снабженного письменными видами от нас и королевских комиссаров.
Пока мы ждали его возвращения, в один день неизвестно какойто шляхтич из членов военного совета конфедеративного литовского войска в пьяном виде подошел к нашему дому, чтобы войти в него; но так как его не впустили, из основательного опасения, чтобы, по случаю распущенности тогдашних нравов в крае, не вырвалась у него какая-нибудь непристойность, он целый час осыпал нас и всех наших множеством ругательных слов (я, однако ж, не знал о том и ничего из них не слыхал), три раза вынимал из ножен свою татарскую саблю и грозился убить первого, появившегося на улице из нашей прислуги. На другой день пришли к нам двое его товарищей и от имени кающегося гостя просили извинения проступку, сделанному во хмелю: это и дали мы без труда, зная, что при той распущенности, какую необузданное своевольство внесло в то время в нравы бунтовавшего солдата, эти люди позволяли себе в хмелю делать все и, только отрезвившись, изъявляли раскаяние и просили прощения в своей вине.
Меж тем конфедераты (vinculati, как они называли себя) пришли в большое негодование на Гонсевского и Жировского, которого в своем бунте выбрали себе вождем, из-за слухов, обвинявших Гонсевского, что во время его плена у москвитян он договорился с ними, чтобы, заплатив ему значительную сумму, они удержали за то в вечном владении Смоленское и Северское княжества, на основании условий мира, не обеспеченном ничьим посредничеством, и поставили начальником в этих княжествах его же, Гонсевского,

180
Августин Мейерберг
украсив его званием воеводы. В тогдашнее время верили тому без всяких сомнений, видя, что мы выехали из Москвы, по их мнению, в необыкновенную пору, и слыша, что тотчас же после нас отправлен московский посол Нащокин для окончательного заключения при королевском Дворе того договора, начало которому положено было Гонсевским. Между тем в залог этого договора Гонсевский позволил москвитянам переправиться через реку Двину к Риге с 70 судами по грамотам за подписью своей и Жировского, как тогда говорили, тоже привлеченного подкупом на его сторону. И так эти военные люди, склонные к гневу по своей природе, положили отомстить им обоим, как перебежчикам, отступникам и изменникам отечества. Однако ж, чувствуя себя несколько связанными уважением к сенаторскому званию одного и сану гетмана другого, они еще воздерживались от насильственных поступков с ними. Но, сверх того, разнесся еще слух, что оба они сговорились с королевским Двором пригласить, с одной стороны, шведов, а с другой, татар с казаками, силою оружия которых бунтовщики либо приведены будут в прежнее повиновение, либо поплатятся казнью за непокорность: тогда они уж не могли сдерживать гневного расположения в душе и разразились местью. 24 ноября в 8 часов утра, по приказанию Котовского, заступившего место Жировского, шляхтич Хлевинский с 50 всадниками вступил в Вильну и к изумлению всего города увел Гонсевского из его дома, а Жировского — из кармелитского монастыря. Котовский велел ему убить обоих, если не позволят себя взять, чтобы узы, связующие конфедеративное войско, окрепли с уменьшением их надежды на прощение. Но как ни тот, ни другой не противились, Хлевинский не согласился с теми, которые внушали ему угрожать им смертию в тот же день. Однако ж счел благоразумным отправить гонца к Котовскому, разорявшему с войском тот край, который должен был бы оборонять от опустошения, и находившемуся тогда в Вильне, с известием об исполнении и за советом, как ему дальше распорядиться с захваченными. Сам между тем медленно подвигался к Вильне, чтобы расстроенное в то время здоровье Гонсевского не пострадало от более трудной езды.
29 ноября, отправивши поспешно вперед более крепкого силами Жировского в Острино, Хлевинский вдруг увидел шляхтича Новашинского, приближавшегося с толпою всадников позади его: он слез с лошади и, подошедши к карете, где сидел Гонсевский с своим духовником иезуитом Самуилом Кудеровским, сказал: «Г-н подскарбий! Непременный приговор всего войска таков, чтобы тебе больше не жить». Потрясенный похоронным звуком решительного голоса, Гонсевский тотчас же вышел из кареты, совсем растерявшись, и в этом смущении духа, захваченного врасплох, обнажил свою

Путешествие в Московию
181
шею, вытянул ее, будто к палачу, и отвечал печальному вестнику: «В чем провинился я когда-нибудь пред войском, что должен поплатиться смертью за свою вину? Пусть назовут преступление, в котором винят меня. Если не оправдаюсь в нем, обнаружив клевету, то поделом пролью свою кровь. Я, сенатор королевства и королевский уполномоченный, не подлежу никакому другому суду, кроме общего собрания чинов, однако ж не ссылаюсь здесь на неприличность моего суда, не протестую к законам государства, к сеймам. Поставьте меня перед войском. Сознавая свою невинность, я подчиняюсь чуждому мне суду. Но, выслушавши обвинителей, пусть он выслушает и обвиненного. А не сделав того, он очень повредит своей доброй славе, потому что если осудить кого-нибудь без допроса, не дозволивши ему защиты, он заявит его невинность, меж тем как хотел бы, чтобы все признавали в такой личности правосудно казненного преступника. Бывши когда-то вашим вождем, я никогда не осуждал, не выслушавши, ни маркитанта, ни обозного, хотя бы за явное преступление (не говорю уже о сослуживцах своих лучшего разбора). И ты, Новашинский, зная коротко правду моих слов, позволяешь, даже делаешь так, чтобы я, сенатор Речи Посполитой, честно служивший ей в таком множестве должностей, не зная за собою никакой вины, погиб так несправедливо, точно немой, задушенный клеветою!»
Он сказал бы еще и больше, если бы Новашинский не прервал его: заявляя о необходимости возложенной на него казни, ежели сам он не хочет подвергнуться такой же судьбе, этот шляхтич склонял его немедленно подвергнуться той участи, которой изменить нельзя. «Так уж нельзя изменить того? — спросил тогда Гонсевский. — Привожу в свидетели Бога и всех святых Его, что погибаю невинно, — прибавил он. — Я всегда сохранял верность и любовь к своему отечеству. Что бы я ни делал, все это обратилось бы в его пользу, по моему доброму разумению, если бы войско не разрушило моею необдуманною казнью верной надежды на плод, который принесли бы мои дела. Не противлюсь дольше ожидающей меня судьбе. Подвергаюсь незаслуженной смерти, как ни дурно она присуждена мне. Прошу только позволить мне сперва исповедать духовнику мои грехи, и потом уже отдам мою душу примиренному со мною Богу».
Когда Новашинский согласился на это, он стал очищать свою совесть, передавая бывшему недалеко священнику со вздохами сокрушенной души прегрешения человеческой слабости. Но уже наступала ночь, и Новашинский много раз напоминал ему окончить свое благочестивое занятие, однако ж он все еще упорно продолжал вызывать свои дела из сердца, терзаемого скорбию раскаяния в грехах. Наконец Новашинский, не терпя дольше медленности, об¬

182
Августин Мейербере
ратился к духовнику и грозил ему общею участью с Гонсевским, если сей же час не расстанется с ним. Так этот по необходимости и отошел немного в сторону, а Новашинский, приставивши к голове Гонсевского пистолет, пробил навылет пулею его виски, меж тем как в ту же минуту некоторые из всадников, выстрелив разом из ружей, пронизали уже падавший его труп.
Труп, отданный служителям Гонсевского, был отвезен ими в Вильну и, положенный в церкви св. Казимира при учительском доме Общества отцов иезуитов, долгое время служил свидетельством для видавших его, по какой скользкой стезе ходит стопа людского благоразумия. Этот человек, при всем своем прозорливом уме, хоть и не раз получал предостережения от расположенных к нему людей насчет озлобления и умыслов на него войска, однако ж лучше хотел остаться без стражи в том несчастном месте, где произошло с ним насилие, полагаясь на свое звание и законы отечества, нежели, порассудив о раздраженном его врагами зверстве наглых и вышедших из повиновения солдат, переехать куда-нибудь в другое место и подвергнуть опасности нравственную чистоту своей жизни.
Утром того же дня Жировский, изрубленный в Дубне персидскими саблями, послужил кровию своею вместо пролога к этой трагической истории.
Мы узнали потом, что нашего гонца перехватили выехавшие из войска польских конфедератов всадники, отняли у него лошадей, оружие, платье, деньги и письма, отвели его с прямой его дороги в Вольборы к маршалу Свидерскому и содержали там как пленника, в противность народному праву. А между тем один злодей — слуга главного начальника Жмуди Георгия Карла Глебовича, пришел в нашу гостиницу с обдуманным заранее намерением: пренебрегая уважением, следующим посольскому званию по обычаю всего света, он безжалостно умертвил привратницу, свалил с ног ее мужа и нанес ему 14 ран. Самый город ежедневно находился в явной опасности разграбления, по случаю смуты в войске: потому мы и сочли чрезвычайно опасным оставаться долее среди народа, который, попирая в то время всякое право, предавался только порывам своего безумного зверства, и решились уехать оттуда.
В окрестных деревнях Вильны, особливо на берегу реки Ваки, живут татары, потомки тех, которых из заволжских и ногайских орд вывел пленниками Ольгерд в 1397 году, разбив на Дону их войско под начальством великого князя Витовта. Они постоянно держатся магометанского суеверия, принятого ими из дурных рук, и пользуются свободой богослужения в своих мечетях, которое отправляют муллы, присылаемые к ним от крымских татар: шляхтичи их не имеют, однако ж, никаких преимуществ, так что даже обыкновенную судебную власть начальников крепостей признают с гражданскою

Путешествие в Московию
183
покорностью. Многие из них служат в войске, не презирая, впрочем, почтарским и извозчичьим промыслом, который отправляют с прибылью для себя. Итак, наняв у них 30 саней и не допросившись нескольких конников для безопаснейшего сопровождения нас до границы ни у королевских уполномоченных, ни у конфедератского войска, облеченного полною властию, 8 февраля, незадолго до полудня, мы направили путь в Пруссию.
Мы не отъехали еще и десяти верст оттуда, как настиг нас литовский шляхтич Степан Мариинский, солдат из войска конфедератов: он спешил к своему отряду и ехал скорее нашего, тоже в санях и с двумя служителями. С надменным пренебрежением не только к нашему званию, но и к принятому в том крае обычаю между равными людьми, он повелительно требовал, чтобы мы свернули с дороги, по которой поедет сам он. Сидя один позади всех в своей карете, положенной на сани и снаружи заставленной со всех сторон, я позаботился отвечать ему чрез ближайшего ко мне моего постельника, довольно сведущего в польском языке, что сделать по его просьбе 30 саням нельзя без больших затруднений. Пусть лучше сам он удобнее свернет с одними своими санями с дороги, расстилавшейся в обе стороны ровно и широко, как обыкновенно в том краю, да и едет куда ему годно. Он пришел в бешенство, услыхав эти слова, вылез из саней с обнаженною саблей и тысячью ругательств и сперва напал на слугу, стоявшего близко меня, чтобы пособить моему постельнику, который, не имея оружия, бегал кругом этого служителя и увернулся от удара. А потом, чтобы отразить неистовое нападение этого сумасшедшего, он прибежал с небольшою гражданскою шпагой, немного посражался с ним, но хоть и равнялся ему в храбрости, да уступал в оружии, и почувствовал себя раненым в обе руки, а особливо в левую, в которой терпел оттого впоследствии постоянную боль. Другой из моих слуг, кравчий, совсем безоружный, но мускулистый, силился вырвать саблю из рук солдата и едва уже не сделал, чего хотел, когда другой служитель поляка нанес ему три удара саблей в голову и принудил отстать от начатого дела. Между тем я старался ласковым словом унять неистовство безумца, хоть и не мог выйти из кареты, заставленной снаружи: только это было напрасно. Вместо того он, произнося брань, направил в грудь мне пистолет и без сомнения выстрелил бы, если бы не был остановлен своими слугами. Все это мы снесли с благоразумной кротостью на чужой земле, подверженной тогда насилиям от забиячливых отрядов солдат, сторонников этого зверя, спешивших одною дорогой с нами на самую приятную стоянку в Жмудь, не имели и в помышлении отомщать за себя как-нибудь, хотя бы это и легко было для нас. А бешеный зверь, заметив, что мы остановились для перевязки наших раненых, хоть и видел уж нашу прислугу воору¬

184
Августин Мейерберг
женной и готовой отражать силу силой, со всем тем, обнажив саблю и махая ею в поднятой руке, в исступлении бросился на наших с такою свирепостью, что, кажется, никому бы не уйти целым от его бешенства, если бы, в видах необходимой обороны, не положили его на месте, что действительно и было сделано.
Поспешно продолжая наше путешествие дорогами, постоянно днем и ночью, причем очень верно служили нам татары, и сделав 27 больших миль, утром мы прибыли через Ковно в Юрбург на реке Свенте, пограничной между Литвой и Пруссией. А оттуда, все избегая, однако ж, Польши, наполненной конфедератами, через Пруссию, Поморье, Бранденбургскую Мархию, Силезию, Моравию и Австрию, благополучно возвратились в Вену в самый день св. Иосифа 1663 года.

Предисловие английского издателя
Читатель!
Автор этой книги был человек с большими дарованиями и достойно уваженный всеми, с кем он хотел делиться своими чувствованиями; а таких людей было много, и не только в его отечестве, но и во Франции, Италии, Германии, Фландрии, России и других странах.
В России он девять лет занимал почетную должность при великом императоре.
Одаренный необыкновенными способностями, он любил наблюдения и исследования. Особенно занимали его те предметы, которых трудно было достигнуть; может быть, при собирании этих немногих бумаг он встретил столько же затруднений и препятствий, сколько во время всех прочих своих путешествий.
Он имел счастье приобрести благосклонность великого царя и его патриарха (что редко бывает совместно) и, может быть, лучше узнал Россию, нежели все иноземцы, бывшие там прежде и после него.
Эти немногие листы он собрал во время своего пребывания в Москве и намерен был, возвратясь, привести их в порядок и издать под заглавием «Жизнь Иоанна Васильевича». Часть этого сочинения я видел. Но краткая и жестокая болезнь положила конец его предприятию и жизни.
Предлагаемое здесь отдано было одному из его приятелей, который не хотел, чтобы для света погибло сочинение, заключающее в себе так много истинных замечаний о народе русском (хотя оно не кончено, не обработано). Думаю, что здесь найдутся многие ошибки корректоров и типографщиков; в некоторых, может быть, можно обвинить и самого сочинителя; но я надеюсь, что как его, так и их ошибки будут извинены снисходительно.
Прощай!
И. Д.

О utinam Ars mores animumque depingere posset, Pulchrior in terns nulla Tabella foret! *
Глава I
Местное положение России уже так известно, что мне теперь бесполезно было бы о нем говорить. Я хотел представить обозрение религии и обычаев ее жителей и для того написал этот небольшой опыт. Надеюсь, что истина извинит простоту наружности, и думаю также, что занимательность предмета, соединенная с пользой, заменит недостатки рассказа. Я имел много удобных случаев узнать государство Русское и хочу сообщить то, что знаю. В самом деле, ни один человек с дарованиями и способностями не имел еще до сих пор возможности быть в России, потому что русский народ очень недоверчив и подозревает всех иностранцев, которые расспрашивают о политике или религии. Он совершенно предан невежеству, не имеет никакой образованности ни в гражданских, ни в церковных делах. И видя в науках чудовище, боится их как огня, оправдывая таким образом древнее изречение: Ars nullum habet inimicum prcieter ignorantem**.
В 1560 году от Рождества Христова введено в России искусство книгопечатания (как Тевет рассказывает в «Жизни Василия») и учреждено также училище языка латинского; но духовенство скоро его уничтожило т et arm/s***. Итак, с духовенства я начну свое повествование, сказав предварительно, что в России, вопреки обыкновению других народов, всякий мирянин честной жизни и хорошего поведения может сделаться священником.
Народ уже около шести сотен лет исповедует христианскую веру, введенную здесь каким-то киевским священником, который исцелил одного из московских князей молитвой и тем убедил весь народ принять святое крещение. Русская литургия заимствована от греческой церкви и писана на славянском языке, который для русских так же понятен, как латинский для папистов. Они подражают грекам (хотя неудачно) в архитектуре церквей, главное украшение которых состоит в иконах, осыпанных драгоценными каменьями и жемчугами. Допуская живопись в церквах, они не допускают ваяния, потому что римский обычай молиться статуям почитают за идолопоклонство. Они не становятся на колена в молитвах своих, но лежат, распро-
* О если бы искусство могло описать нравы и дух,
На свете не было бы картины красивее!
(Здесь и далее пер. с лат. Л. Масиель Санчеса).
** Одни невежды враги наук (лат.).
*** Силой и оружием (лат.).

Нынешнее состояние России
189
стершись; а во время некоторых обрядов стоят в церкви целую ночь, крестятся, кладут земные поклоны и бьют головами об пол. В известные промежутки служения они разговаривают о делах, и почти всегда император занимается делами в церкви, где он окружен всеми своими боярами; а если кто-нибудь из бояр не явится, то царь расспрашивает о причине. В Троицын день русские распростираются на ветви сикомора, нашего клена, который они вместе с нами несправедливо называют сикомором. Этими ветвями устлан пол церкви, и все уверены, что Святой Дух нисходит на эти листы, как манна на листы дубовые. Инструментальной музыки у них нет, потому что последний патриарх запретил ее, как употребляемую папистами. Молитвы, совершаемые три часа после восхождения солнечного, называются обеднями, во время захождения солнца вечернями, около часу пополуночи заутренями. Miserere mei, Domine, на их языке «Господи, помилуй», повторяется раз сто; и тот священник считается самым лучшим, который может сказать больше молитв не переводя духу. Пять или шесть человек читают громко в одно и то же время, один послание, другой псалом, третий молитву и т.д.
Приходского священника называют попом, как то: поп Петр, поп Иван; епископа — митрополитом, главного попа — протопопом. Попы носят по большей части платье багрового цвета, некоторые зеленого, некоторые же всяких других цветов и отличаются только двумя лоскутками, которые носят по обеим сторонам груди, и красною шапочкой, которою покрывают свое бритое темя. Они никогда не стригут ни головы, ни бороды и тем отличаются от духовенства всех прочих народов. Поп должен быть человеком женатым и мужем одной жены, основываясь на тексте: «Святителю подобает быти мужем единой жены». Они женятся рано, чтобы скорее получить место, и жены их также носят знаки отличия по обеим сторонам груди. Обряд крещения только тем отличен от римского, что младенец весь в купель погружается. Если папист или лютеранин принимает русскую веру, то должен отречься от своего прежнего крещения, проклясть отца и мать и трижды плюнуть через плечо. Иностранцы прежде часто принимали русскую веру, но теперь они сделались благоразумнее и не хотят продавать душ своих. Замечено некоторыми из здешних старожилов, что из двухсот англичан, шотландцев и голландцев, оставивших веру свою, почти ни один не умер естественной смертью.
Глава II
Русские свадьбы не очень торжественны; не многие окружают невесту до трех часов пополудни, а при выхождении из церкви пономарь или дьячок осыпает невесту хмелем и желает, чтобы у нее

190
Самуэлъ Коллинс
столько же было детей, сколько во хмеле былинок; другой, одетый в овчинный тулуп навыворот, идет к ней навстречу и желает, чтобы у нее столько же было детей, сколько волос на его одежде.
Жениха отводят домой молодые люди, невесту же (всю покрытую) отводит старуха, а поп идет со крестом впереди. Они садятся на несколько времени за стол, поставив перед собой хлеб с солью, но ничего не едят. Между тем хор мальчиков и девушек, стоящих наверху, поет свадебные песни, такие непристойные, что сам Аретино покраснел бы, если бы их услышал. Потом поп и старые женщины ведут невесту в спальню, где старуха советует ей быть веселой и послушной мужу; потом запирают там молодых часа на два. Старуха между тем ожидает признаков девства; получа их, уходит с торжеством, требует от родителей подарков и в первый раз заплетает в косу волосы новобрачной, которые до тех пор висели по плечам. Над потолками домов всегда насыпают на аршин землю для теплоты; но у новобрачных не должно быть земли над головами (в знак того, что смерть тогда не должна быть предметом размышления); и это соблюдается строго.
Жених кладет плетку в один сапог, а драгоценный камень или деньги в другой и велит невесте снимать их; если сперва попадется ей в руки сапог с драгоценным камнем, то он считает ее счастливою и дарит ей этот камень; если же она снимет сперва сапог с плеткою, то считается несчастливой и получает за труды свои удар, который предвещает ее будущую судьбу. Русские обходятся с женами жестоко и держат их в строгом повиновении; но прежде они обращались с ними еще бесчеловечнее, нежели теперь. Года три или четыре тому назад один купец бил жену свою до тех пор, пока мог, плетью пальца в два толщины; наконец заставил ее надеть платье, напитанное водкой, три или четыре раза перегнанной, зажег его, и таким образом несчастная погибла в пламени. Без сомнения, этого злодея скорее назвать можно чудовищем, нежели человеком; такие изверги родятся от тигриц, а не от женщин, и он никак не заслуживает имени человека доброго и мудрого. Самые язычники осуждают такие нехристианские злодеяния:
О'fr'cf oLfoL^ot^ jcocl а?е<р^>ш
Г'Цр UVrbV tpt&eCl ЛЯС dLySeTTOLV ...*
Всего удивительнее, что ее смерть не была отмщена никем, потому что в России нет уголовного закона, который бы преследовал за убийство жены или раба, если убийство совершится в наказание за проступок; но убийство — наказание странное: цель наказания
* ...Добродетельный муж и разумный
Каждый свою [супругу] бережет и любит...
Гомер. Илиада. 9:341—342 (Пер. Н. Гнедина).

Нынешнее состояние России
191
никогда не состояла в прекращении жизни, а всегда в исправлении. Некоторые мужья привязывают жен за волосы и секут совершенно нагих. Такие жестокости, однако ж, редки, и причинами бывают только неверность или пьянство. Теперь, как кажется, мужья уж не так жестоко обходятся с женами, по крайней мере родители стараются их предупредить и, выдавая дочерей своих замуж, заключают условие. Они требуют от зятя, чтобы он снабжал жену приличными платьями, кормил ее хорошей и здоровой пищей, не бил, обращался ласково и предлагают много других условий, сходных несколько с теми правилами, которые предписывают в Англии обыкновения, получившие силу закона. Когда договор нарушен, они обращаются с просьбой к суду, а суд, как обыкновенно, решает дела не бескорыстно. Я желал бы, чтоб англичане взяли с русских судов пример в скорости решений, не подражая им в подкупности. Свадьбы людей высшего состояния редко обходятся без колдовства. Я видел, как один жених выбежал из спальни и рвал на себе волосы, как безумный, а когда спросили его о причине смущения, он воскликнул: «Я человек погибший! Я заколдован!» В таких случаях обращаются, обыкновенно, к колдуньям, а они за деньги уничтожают действие чар. Церковь повелевает три дня в неделю, а именно: по понедельникам, средам и пятницам, наблюдать чистоту телесную. Погрешивший против этого не смеет войти в церковь, не быв прежде в бане. Вступившим во второй брак запрещен вход в церковь, но они могут быть на паперти. Кто вступит в третий брак, тот не допускается к святому причастию. Когда муж считает жену свою бесплодною, тогда уговаривает ее постричься, а сам женится на другой; если же жена не соглашается, то он прогоняет ее в монастырь насильно. Если бы царица не разрешилась от бремени вторым царевичем, родившимся 2 июня 1661 года, после четырех дочерей, то думают, что и она бы отправлена была на богомолье. Задумав жениться, его императорское величество собрал многих молодых девушек, и наконец одна из них ему понравилась (она, говорят, и теперь еще сохранила необыкновенную красоту); но духовник царский хотел, чтобы царь женился на другой девушке, у которой была еще меньшая сестра; и когда явилась избранная царем красавица, его величество страстно влюбился в нее, и боялись, чтобы она не получила короны, что в самом деле случилось. Он велел возложить на нее царский венец; но заговор был исполнен: женщины так крепко завязали волосы на ее голове, что она упала в обморок; а они разгласили, что у нее падучая болезнь. Отца ее обвинили в измене за то, что он предлагал дочь свою на избрание, высекли кнутом и сослали в Сибирь, где он умер. Девушка до сих пор еще сохранила свое состояние, и с тех пор никаких припадков с ней не было. Император, раскаиваясь в ее оскорблении, назначил ей большое годовое содер¬

192
Самуэль Коллинс
жание. Царский тесть, Илья Данилович, не смеет назвать царицу своею дочерью, никто из ее родственников не смеет признать ее своей родственницей, а Иван Павлович Матюшкин не смеет сказать, что он его дядя. Никому не позволено видеть царевича, кроме его пестуна и некоторых прислужников; но, достигнув пятнадцатилетнего возраста, он показывается народу. Вообще у русских одни только родственники могут видеть детей, а другим редко позволяют глядеть на них, боясь, чтобы они их не сглазили.
Русские дети обыкновенно здоровы, сильны и питаются молоком матери только месяц, редко два, а после их кормят рожком или из серебряной чаши, сделанной наподобие рога, привязав к узкому ее концу высушенное коровье вымя, из которого дети сосут молоко. Достигнув двухлетнего возраста, они уже соблюдают посты очень строгие. Постов бывает четыре в год, и во время этих постов, так же как и по средам, пятницам и субботам, никто не ест рыбы, все питаются капустою, огурцами, ржаным хлебом и пьют квас, который мало уступает нашему пиву.
Русский не станет ни есть, ни пить после того, кто ест мясо. Если лекарство заключает в себе: Cor. cervi, ungul. Al. или pil. Lepor*, он не примет его, хотя бы это стоило жизни; так строго они соблюдают пост. Покаяние их состоит, обыкновенно, во множестве поклонов или ударов головою об пол перед образом, а иногда в воздержании от всяких яств, кроме хлеба, соли и огурцов, и от всяких напитков, кроме воды, в продолжение целого времени года. Того, что называется поганым, нельзя есть ни в какое время; сюда относятся: конина, кобылье молоко, ослиное молоко, зайцы, белки, кролики и олени. Терьяк считается поганым, потому что в нем находится мясо виперов. Бобровой струи (castorianum), мускуса и цибета русские внутрь не принимают. Леденец и сахар считаются скоромными, т. е. запрещенными в постные дни. Ножик, которым разрезывали мясо, остается скоромным на целые сутки. Строгое соблюдение постов очень полезно в России, иначе бы государство скоро разорилось, потому что русские крестьяне находятся в совершенном рабстве, заботятся только о том, что наполняет желудок, а все, что они приобретают сверх ежедневных потребностей, отбирают помещики или их управители.
Глава III
Патриарх — верховная глава во всех церковных делах, и царь очень уважает его: но он года с два тому назад почел себя обиженным и
Рог оленя, копыто лося, волос зайца (сокр. лат.).

Нынешнее состояние России
193
удалился в деревню. Говорят, будто он хотел сделать некоторые нововведения или, лучше сказать, преобразования, потому что он не принадлежит к числу обожателей икон, которым русские очень преданы. Место остается праздным, и до сих пор еще не могут избрать другого патриарха.
Дворец его стоит рядом с царским; он каменный и довольно красив по своей величине. Должность патриарха в обрядах Вербного воскресенья исполняет митрополит. Обряды совершаются следующие.
Царь, сопровождаемый всеми боярами и дворянами, в богатой парчовой одежде, выходит пешком, выслав прежде около ста полицейских чиновников для очищения дороги. Князья ведут его, впереди идет стряпчий, с богато вышитым платком на руке. Они отправляются в церковь, называемую Иерусалимом. Неподалеку от церкви царь всходит на одно плоское возвышение, сложенное из камня, и молится; потом вступает в церковь и через час оттуда возвращается, держа в правой руке повода патриаршего коня, которые четыре ярда длиною и позади царя еще поддерживаются тремя сановниками. Патриарх сидит боком на коне, покрытом тонким белым полотном, держит в руке богатый крест и благословляет народ. На голове его не митра, а венцеобразная низкая шапка, вся выложенная золотом и осыпанная драгоценными каменьями; узкие края этой шапки обложены горностаями. У всех митрополитов, протопопов и попов головы покрыты. Толпа мальчиков расстилает разноцветные куски сукна, от 4 до 5 ярдов длиною, перед статным конем патриарха. Бояре и дьяки несут вербы, большой отряд войска лежит, распростершись лицами к земле. Мальчики в белых одеждах едут на повозке, на которой укреплено дерево с привязанными яблоками, и срывают яблоки. Между тем все оглушены гудящими колоколами; потому что здесь колокола самые большие в свете, и его величество ими восхищается. Один из них, как говорят, весит больше 30 тонн. По окончании празднества патриарх посылает его величеству мешок с деньгами, в котором находится сто рублей. Если бы его святейшество ежедневно давал мне такое жалованье, то я бы охотно стал ему служить.
В Великую пятницу патриарх становится в одно углубление, сделанное в церкви, благословляет народ и говорит следующую проповедь: «Идите, и не употребляйте ни пищи, ни пития в продолжение трех дней». Ночью он лежит распростершись и молится до Светлого Христова Воскресенья.
Один русский крестьянин, служивший одному англичанину, пошел из любопытства посмотреть на эти обряды и, нечаянно услышав повеление три дня не употреблять пищи, возвратился домой очень печальный; господин спросил о причине его смущения, и он

194
Самуэлъ Коллинс
отвечал: «Патриарх мне велел три дня поститься, а я сегодня ничего не ел и боюсь умереть с голоду». Невзирая, однако ж, на голод и неудовольствие, он непременно хотел исполнить данное повеление и досадовал на свое несчастное любопытство до тех пор, покуда воскресение его утешило. В Светлое Христово Воскресенье русские приветствуют друг друга поцелуями (как женщины, так и мужчины) и меняются красными яйцами, говоря: «Христос воскресе». На Святой неделе все служители царские и дворяне целуют руку патриарха и получают либо золоченые, либо красные яйца: высшие сановники по три, средние по два, а низшие по одному.
Пьянство почитается самым сильным выражением радости на праздниках, и чем торжественнее день, тем больше неумеренность. Мужчины и женщины не считают за бесчестье шататься на улице. После большого угощенья, или потчеванья (между женщинами высшего сословия), хозяйка посылает своего главного управителя осведомиться о здоровье гостей, узнать, благополучно ли они доехали домой и хорошо ли почивали, а гости отвечают: «Благодарю твою барыню за хорошее угощение, я была так весела (пьяна), что, право, не знаю, как и домой доехала!» Прекрасная похвала! Мать часто дает своему ребенку ласковые прозвания, например, Алмаз и проч. Дьяка посольского приказа называют Борисом Ивановичем, а его настоящее имя Илья Иванович.
Глава IV
Русские похороны странны: немедленно после смерти везут тело в церковь, где оно стоит недолго, а потом хоронят на кладбище. Жена умершего обязана голосить и других нанимает для того же. Но этот обряд имеет мало основания, потому что обычай, а не любовь, заставляет ему следовать. Овидий обо всем женском поле заметил: Ut flerent oculos erudiere suos*.
Русские думают, что похороны тем великолепнее, чем больше женщин голосит. Таков был у древних римлян обряд, называемый Praeficae**. Женщины жалобным голосом кричат (так, как ирландцы О hone): «Ах! Ты моя душенька. Милый мой! Зачем ты меня покинул! Не я ли тебе во всем повиновалась! Не пеклась ли я о твоем доме? Не рожала ли я тебе детей-красавцев! Уж у тебя ли не всего было вдоволь?» Или так: «Тебе ли было умирать? Жена у тебя красавица! Дети прекрасные! Всякого добра у тебя было много! Вдоволь платья и водки!» Как скоро кто умрет, так отворяют окна, ставят чашу с святою водою, чтобы душа покойника в ней купалась, и блюдо
* Они приучили глаза свои плакать (лат.).
** Плакальщицы (лат.).

Нынешнее состояние России
195
с кашей в головах мертвого для того, чтобы он утолил голод, готовясь к долгому пути.
Потом надевают на ноги покойнику черные сапоги, кладут ему в рот несколько копеек, а в руку дают письмо (от митрополита) к Николаю Чудотворцу, в котором описаны жизнь и поведение покойного.
Тем, которые умерли без покаяния, соборования, отказывают в христианском погребении. Убитых или замерзших привозят в земский приказ, куда эти и многие подобные случаи относятся, и там выставляются тела на три или четыре дня. Если сыщутся какие-нибудь родственники или знакомые, то они их увозят; в противном случае тела отсылаются в большое подземелье со сводами, которое называется Божьим домом\ там складывают от ста до двухсот трупов и оставляют до весны, а весною приходят попы, погребают их и засыпают землей.
Тридцать дней после погребения родственники приходят читать псалтырь над могилою, выстроив небольшой шалаш из рогож, чтобы защититься от непогоды, но значение этого обряда для меня непонятно.
На масленице, перед Великим постом, русские предаются всякого рода увеселениям с необузданностью, и на последней неделе поста так много, как будто им суждено пить в последний раз на веку своем. Некоторые пьют водку, четыре раза перегнанную, до тех пор, пока рот разгорится и пламя выходит из горла, как из жерла адского; и если им тогда не дают выпить молока, то они умирают на месте. Гораздо благоразумнее, по моему мнению, поступают наши англичане: они держат от себя огонь в надлежащем отдалении, а именно на расстоянии трубки от носу. Это обыкновение поэт-эпикуреец называл варварством: Inter potandum pugnare Thracum est, barbarum tollite morem, verecundumque rixis prohibite Bacchum*.
Некоторые, возвращаясь домой пьяные, падают сонные на снег, если нет с ними трезвого товарища, и замерзают на этой холодной постели. Если кому-нибудь из знакомых случится идти мимо и увидеть пьяного приятеля на краю погибели, то он не подает ему помощи, опасаясь, чтобы он не умер на его руках и боясь подвергнуться беспокойству расследований, потому что земский приказ умеет взять налог со всякого мертвого тела, поступающего под его ведомство. Жалко видеть, как человек по двенадцати замерзших везут на санях; у иных руки объедены собаками, у иных лица, а у иных остались одни только голые кости. Человек двести или триста провезены были таким образом в продолжение поста. Из этого можете видеть
* Только фракийцам свойственно драться за вином; прекратите этот варварский обычай, удержите от ссор учтивого Вакха (лат.).

196
Самуэль Коллинс
пагубные последствия пьянства, болезни, свойственной не России одной, но и Англии.
Глава V
Иконописание [есть] самое безобразное и жалкое подражание греческой живописи. Когда я спросил, для чего русские изображают богов своих такими, мне отвечали, что они не горды. Когда образ от времени испортится, его несут в образные лавки, там оставляют, выбирают новый и кладут деньги в замену, потому что такую мену не хотят называть куплею. Если денег для продавца не довольно, то он их от себя отодвигает, а покупщик прибавляет больше, покуда продавец удовольствуется.
Стертый образ бросают в реку и, перекрестясь, говорят ему: «Прости!» Во время пожаров особенно стараются спасти образа; но когда они не избегнут пламени, то их не называют сгоревшими, а говорят, что они выбыли. Если сгорит церковь, то русский не скажет, что она сгорела, а скажет, что она вознеслась. Таковы их мелочные странности; удивительно, что они не утверждают с Анаксагором, что снег черен.
Иногда они держат иконы перед огнем, думая, что помощь зависит от их произвола. Один русский, думая остановить огонь таким образом, держал своего Миколу так долго, что сам едва не сгорел, и, видя, что помощи нет, бросил его в огонь. Они украшают иконы каменьями, очень драгоценными.
В нынешнем году одна женщина, украсившая прежде своего Миколу жемчугом и впавшая потом в бедность, пришла в церковь и просила Миколу, чтобы он ссудил ей несколько драгоценных каменьев, потому что она терпела нужду. Видя, что икона ничего не отвечала, она сочла молчание знаком согласия и осмелилась снять несколько рубинов; но поп это заметил, донес на нее, и суд приговорил отрубить ей обе руки. Приговор был исполнен три месяца тому назад.
В частных домах русские обыкновенно украшают и обнажают иконы, смотря по своему изобилию или недостатку; претерпев большие потери, они возвращаются домой и обирают Миколу донага. Ересь наказывается огнем. Еретик выходит на кровлю небольшого домика и оттуда спрыгивает во внутренность; на него бросают солому с лучинами; пламя скоро задушает его. Satis superque severa est haec animadversio*.
Монахи и монахини не так строго следуют своему званию, как римско-католические. Монахи торгуют солодом, хмелем, всякого рода хлебом, лошадьми, рогатым скотом и всем, что приносит им выго¬
* Довольно и слишком строго это наказание (лат.).

Нынешнее состояние России
197
ды. Монахини всюду выходят: некоторые просят подаяния, другие посещают женщин высшего сословия и возвращаются назад в монастырь.
Глава VI
Шведы называют русских медведями, или Ursae septentrionales. Мимоходом вы позволите мне рассказать одно происшествие, случившееся с Ильею, когда он был посланником в Голландии. Его угощали там лучшими рыбными и мясными кушаньями, но он всему предпочел кусок палтуса, который очень приятен русскому вкусу, но расстроил бы желудки целой сотни людей изнеженных. Голландцы хотели угостить его самой лучшей инструментальной и вокальной музыкой, какая была в Голландии, и спросили потом, как она ему понравилась. «Очень хороша! — отвечал он. — Точно так же поют наши нищие, когда просят милостыни». Не знаю, что именно играли ему. Нищие здесь всегда поют, когда просят милостыни, как колодники, так и увечные; и песни их достигают своей цели, несмотря на грубость звуков. Но говоря об их музыке, я боюсь утомить вас. У них есть музыкальные школы, где воспитывают детей очень тщательно и строго. Ноты их очень странны и заимствованы, вероятно, от греков или славян. В гаммах мало разнообразия; вместо fa, sol, la они поют га, га, гг, и по голосу их можно подумать, что у них заткнут рот или что их душат.
Размер и заключения так неожиданны, что можно их почесть следствием испуга, как иногда случается с нашими скрипачами, когда взойдет неожиданно полицейский чиновник. Иногда они поют из головы, будто в подражание итальянскому речитативу. Наконец, когда доведут этих детей до совершенства, тогда из басов, теноров, контральто и сопрано составляется такой концерт, какой слышать можно только на кошачьих свадьбах. Инструментальная музыка мало употребляется в России: патриарх запретил ее, чтобы избежать сходства с латинской церковью; и самое правительство считало за нужное для государственной политики запретить в народе музыку и всякие подобные увеселения, чтобы предупредить изнеженность. Русские употребляют волынки и небольшие гудки, сходные несколько с лютней.
Военная музыка состоит у них из барабанов (глухие звуки которых очень соответствуют мрачному характеру русских) и из труб, которые, вероятно, недавно вошли в употребление, потому что русские играют на них хуже, нежели наши пастухи свиных стад на своих рогах. На охоте употребляют они медные рога, из которых исходят звуки очень громкие и неприятные. Одним словом, если хотите угостить русского музыкой, то возьмите пару биллингсгетских соловьев, несколько сов, несколько скворцов, пару голодных волков, семь

198
Самуэль Коллинс
свиней, столько же кошек с супругами и заставьте всех их петь: этот концерт восхитит русского больше, нежели вся итальянская музыка, все легкие французские арии, английские марши или шотландские джиги. Они не любят пляски и думают, что она унизительна для их важности. Иногда во время праздников они заставляют плясать татарских и польских рабов, но пляски их так грубы, как наши тренсмер.
Один из патриарших певчих сообщил мне следующие слова, которые поются в различные времена молитвы, т.е. поутру, ввечеру и в полночь.
1) Во время обедни: Спаси мя, Господи, по неистощимому своему милосердию. Очисти мя от грехов, Господи!
2) Во время заутрени: Веруем во Христа нашего Спасителя, и в нем наша надежда. Аллилуйя, и проч.
3) Во время вечерни: Господи, воззвах к тебе, услыши мя, воньми гласу моления моего, егда воззвах к тебе, услыши мя, Господи!
Глава VII
Свадебные обряды русских приводят мне на память Теренция, у которого отец говорит сыну, чтобы он женился: Uxor tibi ducenda est, Pamphile, hodie praeteriens modo apud forum*. Они слегка только намекают детям о своем намерении, и дети не смеют противиться выбору своих родителей или начальников. Например: недавно Борис Иванович Морозов, занимающий в России первое место после царя, захотел, чтобы один из подвластных ему чиновников женился на одной вдове, родом из Голландии, но принявшей русскую веру. Вдова упала в ноги жене Бориса Ивановича, родной сестре царицы, и просила ее покровительства, потому что она хотела остаться всю жизнь вдовою. Однако же просьба не была уважена. «Как! — отвечала жена Бориса Ивановича. — Разве ты хочешь обесчестить моего мужа, отказываясь от того человека, за которого он обещал тебя выдать? Тому беда, кто вздумает хотя в чем-нибудь противиться данному слову моего мужа!»
Свадебные предложения делаются почти всегда чрез сватов, и жених обыкновенно тогда только в первый раз видит свою невесту, когда придет в ее спальню; безобразие ей даром не спускается, хотя бы он и в первый раз ее видел. Для предупреждения будущих несогласий пять или шесть женщин, знакомых жениху, осматривают невесту, совершенно нагую, и замечают, нет ли какого недостатка в ее теле; в случае малейшей болезни она должна вылечиться до свадьбы.
* Женись, Панфил, на той, которая сегодня прежде всех придет на площадь (лат.).

Нынешнее состояние России
199
Один житель Вологды, желавший выдать свою дочь замуж, подослал свата к одному молодому человеку, который не хотел жениться, не видав прежде невесты. Условились, чтобы ей днем пройти по назначенной улице, а жениху сидеть дома и смотреть на нее в щелку. Но так как невеста была крива, то жениха посадили на правой стороне улицы, откуда она казалась довольно хороша собою. Таким образом договор был заключен, и жених обязался не бить своей будущей жены. Мне, однако же, не удалось узнать, в ладу ль они были после. Жену, которая убьет своего мужа, погребают живую; ее зарывают в землю по горло, и таким образом она должна умереть: а это зимою бывает скоро. Здесь преступление и наказание — соразмерны, потому что жена по справедливости должна умереть без пощады, если она не могла любить даже своего мужа.
Глава VIII
Черкасы* так же, как и русские, исповедуют греческую веру, однако же не так суеверны и позволяют иностранцам входить в свои церкви.
Говоря о Черкасии, я должен описать и народ, населяющий ее. Черкасы — татарского племени, народ грубый и мрачный; женщины их очень некрасивы, грубы и преданы пьянству. Во время угощений они напиваются пьяны еще прежде, нежели начнут подавать кушанья: едою они протрезвляются, потом опять напьются, а потом опять протрезвятся пляскою; а пляску они так любят, что презирают того человека, у которого нет в доме скрипача. Правление их совершенно анархическое, потому что они, возмутившись, уничтожили все дворянское сословие и теперь управляются полковниками, ими самими избранными, с которыми всякий из них обходится запанибрата. Воинов они на своем языке называют казаками, почему ошибаются многие, считая казаков особенным народом. Черкасы очень преданы колдовству и считают его важной наукой. Им занимаются женщины высшего сословия. Черкасы гостеприимнее русских, и страна их теплее и лучше.
Глава IX
Правление у русских совершенно монархическое; у них есть присутственные места, которые называются приказами, и решения судов обыкновенно бывают произвольны, потому что мало писаных законов. Недостаток законов заменяется обыкновениями, но всего сильнее действуют деньги. Русские истребляют множество бумаги:
* Черкасами автор называет малороссиян. — Прим. пер.

200
Самуэль Коллинс
они излагают дела свои так же пространно, как наши писаря, пишут на длинных свертках, и хотя столы стоят перед ними, но они не могут писать иначе, как на коленях, следуя древнему обыкновению, которое можно видеть в изображениях св. Иеремии. Секретари их называются подьячими, а чин дьяка соответствует чину нашего лорда-депутата. Большая часть русских букв заимствована у греков (всех 42).
Все дела совершаются посредством просьб. Просьбы эти развертываются, как вафли, и проситель держит их перед боярином, который (если в хорошем расположении духа) протягивает за ними руку и прочитывает их или отдает своему дьяку, а дьяка проситель должен одарить, чтобы он напоминал боярину о просьбе.
Наружность императора красива; он двумя месяцами старее короля Карла II и здоров сложением; волосы его светло-русые, он не бреет бороды, высок ростом и толст; его осанка величественна; он жесток во гневе, но обыкновенно добр, благодетелен, целомудрен, очень привязан к сестрам и детям, одарен обширной памятью, точен в исполнении церковных обрядов, большой покровитель веры; и если бы не окружало его густое облако доносчиков и бояр, которые направляют ко злу его добрые намерения, то его, без сомнения, можно бы было поставить наряду с добрейшими и мудрейшими государями. Отец его очень любил англичан и был человек миролюбивый. Но ныне царствующий император имеет дух воинственный и завел с крымцами, поляками и шведами войну, успех которой покажет время. Мне известно только, что государство бедно, малолюдно и что оно в десять лет так расстроилось, что едва ли через сорок лет достигнет прежнего благосостояния. Семь лет тому назад погибло от чумы 7 или 8 тысяч человек, а три года тому назад крымцы увели с границ 400000 человек в вечный плен. Сверх того еще 300000 человек погибло в различных войнах. Лучшая часть земли опустошена, остальная же не обработана за недостатком людей. На пространстве 500 верст (проезжая вверх по реке) вы увидите десять женщин и детей на одного мужчину. Всего здесь стало мало; все вшестеро дороже прежнего, а медные деньги потеряли цену.
Глава X
Теперь возвратимся к великому императору, который не ограничен во власти, но следует, однако же, мнениям совета и в государственных, и в частных делах. Владения его расширены его предками, которые были прежде князьями владимирскими и, постепенно усиливаясь, завладели наконец Москвою. Дворец императора до сих пор называется Кремленым городом. Иван Васильевич (прозванный Грозным) был хорошим государем, но много имел странностей.

Нынешнее состояние России
201
Однажды он пришел к своему дьяку и подал ему бумагу, в которой просил его, чтобы он сделал одолжение, заготовил к назначенному времени 200000 человек войска со всем нужным оружием; потом прибавил, что он очень ему будет благодарен и будет молиться за его здоровье, и подписался: Твой покорный слуга, Ванька Московский. С этим войском завоевал он царство Казанское, простирающееся вниз по реке Волге на 1000 верст, Астрахань, находящуюся в двух тысячах верстах, и Сибирь — в трех тысячах верстах, заслуживающую имя лучшего цвета Русской империи. Иван Васильевич был любим народом, потому что с ним обходился хорошо, но жестоко поступал с своими боярами. У него был жезл с острым наконечником, который он иногда, во время разговора, вонзал своим боярам в ноги, и если они выносили удар, не вздрогнув, то оказывал им после большое предпочтение.
Однажды послал он в Вологду за меховым колпаком и наложил на ее жителей пеню за то, что прислали этот колпак не в надлежащую меру.
На одном празднике он делал различные шалости, которым некоторые голландки и англичанки засмеялись; заметив это, он велел привести их во дворец и приказал в своем присутствии в одной большой комнате рассыпать перед ними четыре или пять мешков гороху и заставил их все подобрать. Когда они кончили эту работу, он напоил их вином и сказал, чтобы они были осторожнее и впредь не смели смеяться в присутствии императора. Он послал однажды в Казань за одним дворянином, имя которого было Тарас Плещеев, а воевода, не расслышавший приказания, подумал, что он велел привести полтораста плешивых людей, потому что его имя сходно было звуками с словом полтораста. Итак, собрав 80 или 90 человек плешивцев, воевода поспешно отправил их, извиняясь, что больше не мог найти в одной области. Увидя такое множество плешивых, император перекрестился от удивления; наконец, когда один из присланных подал ему бумагу, он спросил у своего дьяка: что он писал к воеводе? Дьяк показал список с письма, и таким образом ошибка открылась. Поив плешивых три дня допьяна, царь отослал их назад. Когда жаловались на другого воеводу за то, что он в виде взятки принял гуся, наполненного червонцами, царь, казалось, не обращал внимания на жалобу; но проходя однажды мимо Пожара, открытой площади, сходной с Смитфильдом, на которой обыкновенно бывают казни, он велел палачу отрубить этому воеводе руки и ноги и спрашивать при каждом ударе: «Вкусен гусь?»
Он очень желал жениться на королеве Елизавете и очень хорошо расположен был к англичанам. Однажды, боясь заговора, он укрепил Вологду, перевез туда все свои сокровища и, как некоторые

202
Самуэлъ Коллинс
думают, хотел в случае крайности бежать в Англию. Этому императору Москва обязана самыми красивыми своими зданиями.
Иван Васильевич велел одному французскому посланнику пригвоздить шляпу к голове. Сир Иероним Баус, который вскоре после того приехал сюда в качестве нашего посланника, явился перед царем в шляпе; и когда он с гневом спросил у него, знает ли он, как наказан был французский посланник, сир Иероним отвечал: «Тот посланник был представителем малодушного французского короля, а я посол непобедимой королевы английской, которая не обнажает головы ни перед одним государем и будет уметь отмстить за обиду своего представителя». «Взгляните на него! — сказал Иван Васильевич своим боярам. — Вот молодец! Он смело говорит и действует за свою государыню; кто же из вас для меня то сделает?» Эти слова навлекли зависть на сира Иеронима, и придворные уговорили императора, чтобы он дал ему объездить дикую лошадь. Сир Иероним исполнил приказание, так утомил лошадь, что она мертвая пала на землю, и потом спросил у его величества, не нужно ли объездить еще нескольких диких лошадей. Император после очень уважал его, потому что любил таких удальцов.
Когда Иван ездил осматривать свое государство, многие простолюдины и дворяне подносили ему дары. Один честный лапотник, который плел лапотки и продавал по копейке пару, не знал, что поднести царю, и просил у жены совета: «Поднеси пару хороших лапоток», — сказала она. — «Это не редкость! — отвечал он, — а есть у нас в саду огромная репа. Мы поднесем ему эту репу, а вместе и пару лаптей». Как сказано, так и сделано. Император очень милостиво принял подарок и, износив сам одну пару лаптей, заставил всех дворян покупать у крестьянина лапти по пяти шиллингов пару. Это составило крестьянину состояние, он начал торговать и скоро так разбогател, что оставил после себя значительное имение. Потомки его получили дворянское достоинство и называются теперь Лапотскими. Есть одно дерево, подле которого стоял прежде дом его и на которое проходящие бросают свои старые лапти в память этого лапотника; это обыкновение до сих пор еще ведется.
Один дворянин, видя, что такая награда получена была за лапоть, хотел также получить (награду и еще значительнее) за хорошего коня. Но царь, угадав его намерение, подарил ему взамен ту большую репу, которую получил прежде, и таким образом заставил всех над ним смеяться.
Переодевшись однажды, Иван просил ночлега в одной деревне, невдалеке от города, и никто не хотел принять его, кроме одного бедняка, жена которого мучилась тогда родами и родила в то самое время, как царь был у ее мужа. Царь на другой день до свету ушел и обещал своему хозяину хороших кумовьев. Исполняя данное ело-

Нынешнее состояние России
203
во, он вскоре явился со множеством бояр и, богато наградив своего хозяина, сжег всю деревню, кроме его дома, советуя жителям быть вперед гостеприимнее, и сказал им: «Вы отказали страннику в приюте, за то сами теперь должны искать пристанища и скоро узнаете, каково спать на снегу зимою».
Иногда он переодетый приставал к шайке воров и советовал им однажды обокрасть казнохранителя. «Я, — говорил он, — покажу вам дорогу». Но один из воров занес кулак и сказал, ударив его по лицу во всю руку: «Негодяй! Как ты смеешь предлагать нам ограбить нашего государя, который до нас так милостив? Лучше ж мы обокрадем какого-нибудь богатого боярина, который сам расхищает казну царскую». Иван очень доволен был его поступком, расставаясь, обменялся с ним шапкой и велел ожидать себя на дворцовой площади (через которую император часто проходил). «Там, — сказал он, — я поднесу тебе добрую чарку водки и меду». Вор пришел в назначенное место, и царь, увидев его, подозвал к себе, советовал вперед не воровать, отличил его при дворе и употреблял впоследствии для открытия воровских шаек.
Глава XI
Ныне царствующий император происходит от потомков Ивана с материнской стороны. У него был старший брат, который подавал большие надежды, хотя любил ловить голубей и выкалывал одному глаза, говоря: «Ты изменил!» — а другому отрывал голову, приговаривая: «Ты, Иван такой-то, мятежник, изменивший моему отцу и мне». Но он умер в молодости.
Все сыновья императорские называются царевичами, т. е. сыновьями царя; что же касается до слова царь, то оно очень близко к титулу цезарь (как замечает Тевет в «Жизни Василия»), и потому большое сходство имеет с титулом император. Русские утверждают, что царь значит больше, нежели король, и называют, однако же, Давида царем, а наших королей королями, вероятно, от Карла Пятого, история которого им известна.
Ныне царствующий император называется Алексеем Михайловичем Романовым, т. е. Алексеем, сыном Михаила, Римским (the Roman). Он так же, как испанцы, помещает много титулов в гербе своем, а именно:
Мы Божиею милостию, Великий Государь, Царь и Великий Князь Алексей Михайлович, всея Великия, Малыя и Белыя России Самодержец, Государь Московский, Киевский, Владимирский, Новогородский, Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Сибирский, Государь Псковский и Великий Князь Смоленский, Тверский, Угорский, Пермский, Вятский, Болгарский, Государь и Великий Князь

204
Самуэль Коллинс
Новагорода Нижняго, Черниговский, Рязанский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский и всех Северных стран Повелитель, Государь Иверских, Карталинских и Грузинских Князей, и многих других стран Восточных, Западных и Северных наследник от Отца и Деда, Государь и Повелитель.
На гербе императорском изображен орел с распростертыми крыльями, что знаменует происхождение его от римских императоров; но у этого герба есть то отличие, что над двойной головою орла изображается корона с крестом, а на груди — св. Георгий на коне; последний, как некоторые говорят, прибавлен с тех пор, как королева Елизавета прислала Ивану Васильевичу орден Подвязки.
Царевича (как я уже выше сказал) ни народ, ни дворянство не видит прежде пятнадцатилетнего возраста, но, достигнув этого возраста, он является перед народом; его носят на плечах и ставят на возвышенное место на площади, чтобы предохранить государство от самозванцев, которые часто Россию беспокоили.
Царь всегда женится на своих подданных и избирает невесту изо всех стран, ему подвластных; редко из дворянского сословия. Со смертью царицы и родственники ее лишаются всех преимуществ, которыми пользовались во время ее жизни. Илья, тесть ныне царствующего императора, произошел из такого низкого состояния, что двадцать лет тому назад он подносил вино некоторым из здешних англичан, а дочь его ходила по грибы и продавала их на рынке. Другая невеста, которая назначена была императору, была дочь одного военного чиновника. Дворец императорский построен из камня и кирпича, кроме некоторых комнат, где его величество спит и ест целую зиму. Русские думают, что деревянные комнаты гораздо здоровее, нежели каменные, и не без причины: потому что в этих каменных покоях толстые своды издают из себя испарения, когда печи натоплены. Император живет в третьем ярусе; он пьет овсяную брагу. Хлеб он ест ржаной, потому что рожь, по мнению русских, гораздо питательнее пшеницы. Царь ложится спать на простыню в сорочке и нижнем платье и одевается богатым собольим одеялом. Забава его состоит в соколиной и псовой охоте. Он содержит больше трехсот смотрителей за соколами и имеет лучших кречетов в свете, которые привозятся из Сибири и бьют уток и другую дичь. Он охотится на медведей, волков, тигров, лисиц или, лучше сказать, травит их собаками.
Когда он выезжает, Восточные ворота и внутренняя стена города запираются до его возвращения. Он редко посещает своих подданных; в прошедшем году, однако же, был у некоторых, и то необыкновенной дорогой, потому что часть стены была разломана. При рождении царевича подданные изъявляют радость свою, поднося царю подарки, которые он, однако же, опять возвращает; но

Нынешнее состояние России
205
если ему что-нибудь полюбится, то он платит настоящую цену. В субботу на Страстной неделе он посещает некоторые тюрьмы, рассматривает преступления колодников и некоторых освобождает. Недавно был выпущен один англичанин, сидевший в тюрьме за делание фальшивой монеты. Смертью здесь наказывают очень немногих, а большую часть преступников секут кнутом: и это наказание хуже смертной казни.
Глава XII
Владея обширными областями, император получает большие доходы. Он, во-первых, в некотором отношении властелин собственности каждого из своих подданных, и сын всегда должен просить о получении отеческого наследия. Царь наследует после всех, умерших без духовной, осужденных на смерть и бездетных.
Во-вторых, подати, им получаемые, очень значительны.
В-третьих, кабаки (т. е. лавки, где продается водка и крепкое пиво) принадлежат казне; и платят некоторые по 10000, некоторые же и по 20000 рублей ежегодно.
В-четвертых, бани, здесь очень употребительные, приносят большой доход, потому что вера обязывает русских мужчин, женщин и детей ходить в баню. Когда печи разгораются, то обыкновенно плескают на них холодной водой. Некоторые выбегают из бани, валяются в снегу нагие и потом опять возвращаются.
В-пятых, царь — главный торговец во всей России.
В-шестых, торговля сибирскими соболями приносит большие сокровища, которые доставляются ссыльными.
В-седьмых, торговля астраханскою икрою, рыбьим клеем и трутом принадлежит ему исключительно.
Все его съестные припасы привозятся помещиками. В одном из его магазинов случился в нынешнем году пожар, от которого погибло 60000 окороков ветчины. Из этого вы можете видеть, что русские не принадлежат к числу татар, ненавистников свинины. Они удержали, однако же, некоторые из Моисеевых законов относительно к зайцам, белкам и кроликам. Они считают даже за поганое есть телятину, хотя едят ягнят. Их можно сравнить с слепыми совами, которые любят свои сумерки больше, нежели наш полдень, потому что слабые очи их разума ослепляются светлыми лучами истины. Когда приезжают греки или персы, царь сам покупает все их товары за определенную цену и потом опять продает подданным. В Архангельск отправляет он большое количество кож, воску, поташу, пеньки и льну и получает в замену другие товары, которые раздает подданным, потому что царские награды состоят почти всегда из шелку, соболей, сукон, бархату и парчи. Своим домашним служителям раздает он жалование мукою, рыбою, ореховым маслом, ов¬

206
Самуэль Коллинс
сом, пивом и медом. Дворец его обнесен высокой кирпичной стеной, заключающей в себе вдвое больше пространства, нежели сколько находится в окружности Тауэра. За этой стеною находятся 24 церкви, очень живописные по своим позлащенным главам и большим крестам, которыми большая часть украшена. Высокая башня, называемая Иваном Великим, построена Иваном Васильевичем; она служит колокольнею и на ней 50 или 40 колоколов. Глава этой башни позлащена, сама же она выстроена из кирпича и камня и вышиною равняется с башнею св. Марка в Венеции. Некоторые из главных бояр имеют каменные дома, заключенные во внутренней ограде, как то: князь Яков Черкасский; Борис Иванович Морозов, бывший пестуном императора во время его малолетства; князь Алексей (управляющий меховою промышленностью); Мегектович Трубецкой, который начальствует над войском; Илья Данилович Милославский, тесть императора; князь Иван Васильевич Одоевский.
Там находятся также пять мужских монастырей и два или три женских; большая часть приказов, или присутственных мест, Аптека, или Оружейная палата. Царь, так же как и другие государи, имеет государственных чиновников, но они не так важны. Постельничие его не входят в его покой, а дожидаются в ближайшем и во время стола также стоят во второй или третьей комнате. Царь умерен в пище, пьет очень немного вина, иногда только пьет коричневую воду или легкое пиво с коричневым маслом. Корицею называется здесь Aroma Imperiale. Запах мускуса здесь не очень любят, но розовая вода в большом употреблении при дворе, так же как святая вода в церкви.
Угощая бояр своих, царь сидит на креслах и сам раздает каждому по чарке вина, три или четыре раза перегнанного, от которого дух захватит у человека непривычного. Царь смеется, видя пьянство своих подданных, и кладет иногда в вино Меркурий. Старый генерал Александр Лессли, 99-летний шотландец, который живет теперь в Смоленске, говорил однажды с императором о способах взять Смоленск приступом. Царь слушал внимательно и не отпускал от себя генерала Лессли, которого мучил тогда жестокий понос; скромность удержала его слишком долго; наконец, потеряв терпение, он вдруг ушел. Император удивился и спрашивал о причине его внезапного удаления; но узнав ее, смеялся от всего сердца и тем показал, что не был в неудовольствии за внезапное удаление генерала.
Глава XIII
Город Москва занимает очень большое пространство, обнесенное тремя стенами, кроме той стены, что окружает императорский дворец. Внутренняя стена красного цвета и сложена из кирпича, вто¬

Нынешнее состояние России
207
рая белая, а третья деревянная и набита землею. Последняя имеет около пятнадцати или шестнадцати миль в окружности, а выстроена была в четыре или пять дней по случаю приближения крымских татар. В ней бревен столько, что можно выстроить из них род лондонских тонкостенных домиков в пятнадцать миль длины. С тех пор как его величество был в Польше, видел тамошний образ жизни и стал подражать польскому королю, круг его понятий расширился: он начинает преобразовывать двор, строить здания красивее прежнего, украшать покои обоями и заводить увеселительные дома. Что же касается до его сокровища, состоящего из драгоценных каменьев, то ни один государь с ним не сравнится. У него есть, однако, много камней и не очень дорогих, потому что русские любят иметь множество драгоценных каменьев и замечают в них одни важные недостатки. Одежда царя такая же, как и боярская, только богаче. Царица отличается высокой уборкой головы и рукавами рубашки длиною от 30 до 36 английских футов, а рукава ее верхнего платья так же широки, как у наших бакалавров. Все женщины высшего сословия одеваются так же. Обыкновенно ее императорское величество совершает поездки свои ночью (в колымагах, покрытых красным сукном), с большей частью своих женщин, т.е. горничных девушек, боярынь и швей. Недавно вывелось между женщинами обыкновение ездить верхом в белых шляпах с шелковою повязкой на шее и садиться на лошадь по-мужски. Risum te neat is amici*.
Одежда мужчин и женщин по всей империи одинакова, язык их везде один и тот же, и в религии то же единство; это, без сомнения, очень много способствует к их спокойствию и миру.
Здесь бы можно было сделать несколько рассуждений об нашем несчастном разделении и различии во мнениях, но такое отступление замедлило бы мой рассказ, и потому Cynthius аигет..**
Русские почти во всех своих действиях отличны от других народов.
Они носят рубашку сверх подштанников, перепоясываются ниже пупа (потому что пояс, по их мнению, придает силы). Ни мужчины, ни женщины не ходят без поясов под страхом небесного наказания. Они не свистят губами (считая это неприличным), а свистят сквозь зубы, что очень странно. Когда они плюют, чтобы вычистить чтонибудь (как, например, башмаки), то несколько времени перед тем чихают. В знак удивления или неверия они не пожимают плечами, а качают головой от одного плеча к другому. Даже их речи и ударения не сходны с другими народами.
* Удержитесь от смеха, друзья (лат.).
** Аполлон золота... (лат.).

208
Самуэль Коллинс
В наших часах стрелка ходит по циферному кругу, в русских, напротив того, вертится циферный круг. Г-н Голловей, один очень искусный человек, сделал первые такие часы, говоря, что русские ни в чем не сходны с другими народами, а потому и в часах их должно быть особенное устройство. Русские стоят во время молитвы, считая коленопреклонение телодвижением неблагородным и варварским, потому что последователи латинской церкви становятся на колени. Они считают за грех брить бороду, потому что поляки бреются. Они едят свинину охотнее всякого другого мяса, потому что татары ненавидят ее (хотя свиное мясо самое поганое); русские предпочитают рожь пшенице и вонючую рыбу свежей. Они считают мили свои не сотнями, а девяностами. Новый год начинается у них с первого сентября.
От сотворения мира считают они с лишком 7060 лет. В небылицах их уверить легко, но трудно убедить в истинном и вероятном.
Они пишут на коленах, хотя бы стол и стоял перед ними.
Они шьют, обратя к себе иглу острием, и продевают ее средним пальцем, а потому должны быть плохими портными.
Они не умеют есть ни гороху, ни вареной моркови, а едят их с шелухою. Они не обирают стручья с гороха, а вырывают его с корнем и везут продавать на рынок.
Они не знают названия рогоносца, а об рогоносце говорят, что он лежит под лавкою.
Они больше верят одному слову человека бородатого, нежели клятве безбородого.
Красотою женщины считают они толстоту, juxta illud Italicum*. Dio mi faccia grassa, io mi faro bella. Дай мне Бог толстоту, а я себе дам красоту.
Румяна их похожи на те краски, которыми мы украшаем летом трубы наших домов и которые состоят из красной охры и испанских белил.
Они чернят свои зубы с тем же намерением, с которым наши женщины носят черные мушки на лице: зубы их портятся от меркуриальных белил, и потому они превращают необходимость в украшение и называют красотой сущее безобразие. Здесь любят низкие лбы и продолговатые глаза и для того стягивают головные уборы так крепко, что после не могут закрыть глаза, так же как наши женщины не могут поднять рук и головы. Русские знают тайну чернить самые белки глаз. Маленькие ножки и стройный стан почитаются безобразием.
Худощавые женщины почитаются нездоровыми, и потому те, которые от природы не склонны к толстоте, предаются всякого рода
* Как и итальянцы (лат.).

Нынешнее состояние России
209
эпикурейству с намерением растолстеть: лежат целый день в постели, пьют русскую водку (очень способствующую толстоте), потом спят, а потом опять пьют.
Таковы их странные обыкновения, о которых можно сказать то же, что римский сатирик о римлянах своего времени: Dum v it ant stulti vitia in contraria currunt*. И в самом деле, их безумие так велико, что никакая антикирская чемерица не может от него избавить.
Глава XIV
Теперь я не могу отдать вам отчета в русском судопроизводстве, очень запутанном. У них есть, однако же, метода, и каждая область имеет свой приказ, где председательствуют: боярин (или лорд) и дьяк (или канцлер), под начальством которого находятся многие писаря. Дьяк — представитель боярина, так же как боярин — представитель царя. Как скоро есть тяжба и ни один из тяжущихся не подарит судей, то истец почти всегда выигрывает дело, потому что справедливость предполагается на его стороне.
Убийца может здесь откупаться деньгами. Если русский убьет своего раба или свою жену, наказывая их за вину, то законы его не судят. Также, если случится убийство, а никто не преследует убийцу, то законы молчат.
Не сознавшись в преступлении, обвиненный не может быть осужден, хотя бы тысячи свидетелей были против него, и потому стараются вынудить признание всякого рода муками. Сначала подымают обвиненных на дыбу, и если это не подействует, то их секут; а русские палачи — мастера этого дела и могут, как говорят, с шести или семи ударов убивать человека. Иногда сообщники преступника подкупают палача и заставляют его засекать обвиненного до смерти, чтобы отвратить от себя наказание.
Палачи ни на волос не минуют цели в своих ударах и острым железом пронзают самые ребра; они иссекают спину, как окорок ветчины, потом сыпят соли на раны и, привязав несчастного руками и ногами к шесту, держат над огнем и жарят. В случае упорства (часто и признаваться не в чем) обвиненного отпускают; палач вправляет суставы его, оставляет его дней на двадцать, покуда он несколько выздоровеет, потом повторяют прежние мучения и, может быть, выламывают щипцами ребро или два. Если ничто не действует (некоторые выносят эти мучения), тогда бреют обвиненному темя и каплют на обнаженное место холодною водою. Некоторые из испытавших говорят, что это мучение самое ужасное, потому что каждая капля равняется удару ножа в сердце. Все это бывает тогда,
* Пока глупцы избегают, пороки, напротив, бегут (лат.).

210
Самуэль Коллинс
когда палач не подкуплен; в противном случае он разом оканчивает муки. Я видел нескольких человек, у которых спина была иссечена, как кора на дереве, и которые потом вылечились, но никогда уже не могли изгладить оставшихся знаков.
Делателям фальшивой монеты вливают в горло топленого олова. Neque enim lex justior ulla est, quam necis Artifices Arte perire sua*.
Два года тому назад один удалец выстрелил по скворцу на царском дворе, но пуля скользнула и упала в царские покои. Стрелку отсекли левую ногу и правую руку. Открыв тайный заговор, заговорщиков мучат втайне, потом увозят в Сибирь и, отъехав сто или двести верст, попросту опускают их в прорубь. Других, отрезав им носы, уши и выколов глаза, ссылают в Сибирь за три тысячи верст.
Виселица недавно введена в употребление. Должность палача наследственна, и он учит детей своих сечь кожаные мешки.
Преступник вкладывает голову в петлю и спрыгивает с подмосток по приказанию палача.
Глава XV
Сибирью называется обширная и неизвестная страна, примыкающая к стене Китайской. Я говорил с одним человеком, там бывшим и торговавшим с китайцами, и с другим, который мне рассказал, что он видел за Сибирью море, на котором были корабли и люди в странных одеждах, сходные с китайцами, богатые парчами и драгоценными каменьями и носящие бороду только на верхней губе. Оттуда он привез чаю и бадьяну. Бадьяном называется Anisum Indium Stellatum. Купцы говорят, что он употребляется с сахаром (так же, как и у нас в Англии) и считается очень полезным от болезни легких и желудочного расстройства. Он привозится завернутый фунтами в бумаге, на которой написаны китайские буквы. Те, которые туда путешествуют, употребляют на проезд около шести лет, останавливаясь зимою в одних местах, а летом в других. В главном городе Сибири Тобольске живет главный воевода. Там торгуют мехами, особенно же собольими, которых, как говорят, нигде больше нет; питаются какими-то ягодами или орехами, изобильно там растущими на деревьях, теперь мне неизвестными, но о которых мне обещали сообщить подробнейшие сведения. Тамошние жители проводят на охоте от шести до семи недель сряду и ездят на собаках, а собак кормят рыбою, во множестве добываемой из озер.
* Нет закона справедливее того, который повелевает, чтобы умирали от того же, чем убивают (лат.).

Нынешнее состояние России
211
Они запрягают от сорока до пятидесяти собак в одни сани, одеваются в тройные меха; во время больших морозов лежат целую ночь и разводят огни для приготовления рыбы. Собаки очень хорошо умеют отыскивать соболей, а люди искусно их убивают, попадая стрелою в нос, после чего собаки приносят добычу. Если удар минует нос, то соболь пропадает, потому что он смелое животное и уходит со стрелою в теле; сверх того, портится и мех.
Там так холодно, что вода, брошенная в воздух, падает льдом. Большая часть северных стран не производит хлеба; но по изобилию рыбы жители употребляют сушеную вместо хлеба и, несмотря на то, доживают до глубокой старости. Во время морозов кормят коров рыбою, и потому их молоко отзывается рыбою. Река Обь протекает чрезвычайное пространство, и устье ее до сих пор неизвестно. Там множество рыбы белуги, которая принадлежит к роду китов, но гораздо вкуснее. Из нее, так же как из осетров, делают в Астрахани икру, которую кладут на кучу соли и после некоторого брожения сдавливают и закупоривают. Здесь есть много икры и несдавленной: она чрезвычайно вкусна, но скоро портится.
Северная Сибирь называется землею самоедов или людоедов, потому что тамошние жители съедают пленников на войне. Однако же они большей частью питаются рыбою; богатство их состоит в оленях, которые у них пасутся большими стадами и сделались так ручны, что повинуются свисту человека. Жители запрягают их в сани попарно и несутся быстрее ветра по восьмидесяти миль в день. Когда они ищут нового оленя, тогда советуются прежде с жрецом, и он, после многих обрядов и заклинаний, говорит им, куда идти должно, что большей частью и сбывается. У них нет различия между мужскими и женскими одеждами, которые всегда делаются из оленьей шкуры и надеваются шерстью наружу: жители знают по опыту, что так теплее. Трудно отличить женщину от мужчины по лицам: ни у кого нет бороды, и у всех лица похожи на обезьянские.
Обычаи, язык и вера у них — скотские, потому что они поклоняются солнцу и луне. Обожание солнца, которым они очень мало наслаждаются зимою, у них естественно. Они чрезвычайно ревнивы к своим женам, и это напоминает мне случай, доказывающий, как сильны воображение и привычка: когда у одного из них спросили об одной молодой и прекрасной англичанке, не прекрасна ли она и не безобразна ли его жена, он отвечал: «Совсем нет: ваши женщины бледны, как тело рыбы, а у наших румянец естественный и неподдельный». Дочерей они почитают большим богатством; молодые люди не могут их видеть прежде свадьбы, а замуж выходят они шести или семи лет от роду, чтобы женихам быть уверенным в их невинности. Жених, покупая невесту у ее родителей, платит условное число оленей, потом берет к себе в дом и запирает al

212
Самуэлъ Коллинс
Italiano*. Мужья то же делают с женами, отправляясь на охоту, и это так же обыкновенно, как задергивание кошелька. У них есть пословица: «Кто оставляет незадернутый кошелек, тот сам зовет вора».
Дома их — круглые палатки, сделанные из оленьих шкур и рогож. Посреди этих палаток они разводят огни, оставляя в потолке отверстие для дыма, и, ложась около этих огней, греются. Летом они отправляются к рекам за рыбою, которую сушат и сберегают на зиму. Рыбу они убивают стрелами и обыкновенно едят сырую. Они едят также молодых щенят и почитают очень вкусными. Царь считает их недостойными особенного наместника, по малочисленности, избавляет от налогов и, как добровольную дань, получает от них известное число оленей. Никто не понимает ни варварского языка их, ни их законов, исполняемых втайне. Продавая иностранцам оленя, они всегда выговаривают себе потрох и съедают его, выдавив слегка нечистоту. Достоинство человека оценяется у них знанием в магии, в которой они очень сведущи, особенно в присутствии иностранцев; но при русских они не показывают своего искусства, боясь суда. Раз английский купец угощал некоторых из них в Архангельске, и когда один из гостей напился пьян и сделался похож на медведя или сумасшедшего, тогда позвали старуху, которая, прошептав ему что-то на ухо, коснулась его лба, и гость тут же протрезвился, как будто ничего не бывало.
Глава XVI
В Полуденной Сибири есть дикая страна, называемая Степью: она простирается на 600 или 700 верст и большей частью состоит из равнин; рек в ней мало, но почва невероятно плодоносная. Там целый день едешь полем, обросшим вишневыми деревьями, которые не выше трех четвертей ярда; такая низменность происходит оттого, что они часто сжигаемы бывают иностранцами или путешественниками, которые неосторожно уезжают, разведши осенью огонь, а высокая и сухая трава загорается и разливается на сорок или шестьдесят верст. Огонь часто пожирал и самих путешественников. Красные вишни, растущие на этих деревьях, очень хороши, но и очень кислы. Они бывают вкусны, когда пересажены. Я говорил с людьми, видевшими там множество тюльпанов, дамасских и красных роз. Там много огромной спаржи, чесноку, майорану, тимьяну, шалфею, цикория, ендивов, чабра и других растений, которые мы тщательно храним в садах; большое множество солодкового корня, привлека-
На итальянский манер (ит.).

Нынешнее состояние России
213
ющего к себе Ursa major* и Ursa minor**; наконец, множество пастернаку и моркови. Купцы привозят оттуда много елецкой соли и серы.
Олени там самые большие в свете, и есть еще один ночной небольшой зверек, называемый сурком, который величиною подходит к барсуку, но не похож на него видом; шерсть его темная, струистая и гладкая, голова маленькая, спина почти в четверть шириною, и вообще он зверек красивый. Сурки живут под землею, так же как и кролики. Когда полк Крафорда стоял поблизости от их жилищ, они вышли смотреть на него и, поднявшись на задние лапки, закричали так пронзительно и неожиданно, что испугали и людей, и лошадей, отчего последние убежали за десять верст прежде, нежели умели поймать их. Русские рассказывают странные повести о их междоусобных войнах, о том, как они берут побежденных в плен, как заставляют своих рабов приносить на зиму съестные припасы, сено и коренья; но это, вероятно, русская басня. Рассказывают, однако же, за верное, что они очень искусно делают свои жилища, сохраняют в них большую чистоту, выносят и хоронят тела умерших. Там есть еще другой зверь, называемый перевощиком: мех его желтобурый с белыми и черными оттенками, очень красив в шубах, но мало здесь употребляем, потому что волос его короток и он мало согревает; эти звери, как говорят, перевозят белок и горностаев через реки и поэтому называются перевощиками; тем же самым словом на русском языке называется переводчик. Русские говорят, что перевощики имеют страсть перевозить других животных. Этого я никогда не слыхал от очевидца, но очевидец мне сказывал, что целые стада белок, не находя себе больше пропитания на одном берегу, переплывают на другой, употребляя свои хвосты вместо мачт, весел и парусов, а небольшие щепки или палки вместо челноков, и, не умея грести, плывут по ветру; если же взмокнут паруса их, то они погибают неизбежно.
Около Казани и Астрахани есть птицы величиною с бекаса; ногами и носом они походят на кулика, перьями же и шеями — на больших петухов. Они дерутся, как петухи, хотя и нет у них таких длинных когтей. Они беспрестанно дерутся, если живут в одном доме; стоят настороже, уткнув нос в землю, и при первом удобном случае с разбега наносят противнику удар и щиплют перья на шее его. Они чаще употребляются в пищу, нежели для драки, и водятся также и в Архангельске, где есть другая птица, величиною с сову, а видом похожая на ястреба: она гоняется за маленькими птичками, ловит их, втыкает на острый сук и дочиста
* Большая медведица (лат.).
** Малая медведица (лат.).

214
Самуэлъ Коллинс
ощипывает прежде, нежели начинает есть. Из Астрахани привозят сюда одну птицу, которая величиною с лебедя, похожа на него телом и ногами, но у которой шея короче и толще: горло у нее так широко, что она может проглотить рыбу в четверть величиною. Может быть, вы читали (в некоторых описаниях России) об растительном агнце, пожирающем около себя траву и потом умирающем; но это известие так же истинно, как и сказка об одноглазом народе в путешествии сира Иоанна Мандевиля, и многие другие басни, где нет даже и тени правды.
Глава XVII
Здесь, думаю, будет кстати сказать несколько слов о Татарии, сообщить сведения, полученные мною об этой стране, и извиниться в неполноте и краткости моего рассказа.
Столица Татарии — Крым, укрепленный город на Татарском море, отчего и великий хан называется крымским', говорят, что этот город очень красиво выстроен из камня и кирпича. Татары — данники турков, а Москва была прежде данницей татар и платила по десяти тысяч овечьих шкур ежегодно; сверх того князь московский в знак преданности должен был из шапки своей кормить крымскую лошадь овсом, в чем и обязывался клятвою. Но теперь уже десять лет, как русские дани не платят, потому что татары нарушили договор, вторгнувшись в пределы русские. Действительно, они соседи беспокойные и, разлетаясь как мухи, когда разгонят их, ночью опять собираются. Невозможно почти отбить у них ни одного коня, потому что кони неразлучны со всадниками.
Они проезжают по сто миль на день, переменяя коней своих один или два раза, потому что у каждого татарина есть, по крайней мере, по три или по четыре коня. Как скоро конь сделается неспособным к походу от усталости или падет, они режут его на части, разделяют между собою, и когда мясо довольно размягчится под седлом, тогда съедают его. Больных поят они кобыльим молоком или свежей лошадиной кровью и нарочно для того разрезывают коню жилу.
Они не берут с собой и не едят ни соли, ни хлеба, говоря, что соль притупляет зрение, а хлеб тяготит желудок.
Зрение у них острее, нежели у всех других народов, и в степях (где на тридцать или на сорок верст ничто зрения не останавливает) они могут рассмотреть одного человека, когда русский не увидит и целой толпы татар.
Никто не превзойдет их в наездничестве: на полном скаку они подымаются на стременах и вонзают свои стрелы в коня неприятельского.

Нынешнее состояние России
215
Калмычки так же воинственны, как и их мужья. Многие калмыки признают себя царскими подданными.
В нынешнем году калмычки решились отмстить за детей и пленников, отбитых крымцами: собрались, напали на татарское войско, взяли множество пленных и разбили татар наголову. Храбрые Virago’s*/ Они достойны стать наряду с славными амазонками. Калмыки населяют обширную страну, живут в палатках и пасут стада свои. Там родился Тамерлан.
Они высокорослее, смуглее крымских татар и чертами лица на них не похожи. У крымских татар лица плоские, глаза небольшие и впалые, лбы узкие, плечи низкие и широкие; они среднего роста и так сложены, что им трудно скрыть свое тело там, где покажется их лицо.
Они ломают носы у своих новорожденных младенцев, говоря, что безрассудно иметь нос, препятствующий зрению человека. Они все магометане, смеются над русскими, упрекают их в обожании расписных досок и говорят, что лучше поклоняться солнцу, как существу светлому, благотворному и возносящемуся над всеми оскорблениями. Moscovitae non possunt respondere argumento**.
Глава XVIII
Нажив себе огромное состояние разорением бедных и ограбив иностранцев, они думают, что загладят злые дела, если построят церковь и снабдят ее множеством дорогих икон и колоколами; это кажется им богоугодным делом и действительно было бы таковым, если бы совершено [было] во славу Божию, а не из своекорыстия или тщеславия. В целом мире нет таких негодяев; есть, однако же, и между ними много добрых людей. Те, которые расширили понятия свои разговором с иностранцами, образованнее; также и те, которые видели польский быт, хотя он мне и не слишком нравится. Поляки образованнее русских, потому что есть у них средства просвещать умы свои науками, которых нет у москвитян; они могут выезжать за пределы своего отечества, а русским это запрещено.
Несмотря на все эти усовершенствования, поляки самый скверный народ, с каким мне говорить удавалось: они горды и дерзки, чрезвычайно самонадеянны, беспрестанно превозносят Польшу на счет всех других государств; тщеславны и расточительны в обществе, роскошны в одежде, богато украшают конские сбруи, учтиво и гостеприимно обходятся с иностранцами, покуда не покажут им всего своего богатства и не напьются с ними раза два пьяны; а пос¬
* Воительницы (искаж. лат.).
** Московиты не могут ответить никаким доводом (лат.).

216
Самуэлъ Коллинс
ле, как валлийцы, стараются от них избавиться. Они преданы пьянству больше, нежели русские, и так беспокойны бывают пьяные, что у всех почти дворян остаются на теле рубцы, которые они носят как знаки отличия, приобретенные в битвах Вакховых.
Законы их самые варварские, какие существуют, потому что убийца может откупаться денежной пенею. За убийство крестьянина платят крону, и таким образом цена возвышается, смотря по состоянию убитого.
Короля их можно назвать Rex Bacchatorum*; потому что на их сейме, когда уже все согласятся в каком-нибудь предположении, один несогласный может противоречить и остановить дело, положив руку на саблю, хотя бы он не в состоянии был представить никакой причины своему мнению. Таким образом, дело часто замедляется, а на другой день тот же самый человек, полупьяный, подает мнение, совершенно противное своему прежнему голосу. Король ничем не лучше нарисованного весла, которое только кажется, будто правит ладьею. Генрих III, сделавшийся после французским королем, был (если я не ошибаюсь) королем польским, и королевство так ему надоело, что он бы охотно променял его на пару хороших сапог. Однажды он созвал множество дворян, напоил их пьяными, а сам пил одну подкрашенную воду, потом положил одного из пьяных панов на свою королевскую постель, задернул занавесы и приставил к ней часовых, ничего не знавших о его намерении. Устроив все таким образом, король сел в повозку, заранее приготовленную, и ускакал за границу.
Наконец, сын Вакхов проснулся, и заговор открылся. Поляки потом всеми средствами старались возвратить короля, но так как он был в чужом государстве, то они вошли с ним в переговоры, умоляли возвратиться и обещали обходиться с ним впредь как можно лучше, однако же он отвечал: «Нет!»
Та птица заслуживает неволю, которая, однажды вырвавшись из клетки, опять туда возвратится.Что до меня касается, то я лучше бы согласился быть мужиком во Франции, нежели королем в Польше. Stultissima optio**.
Глава XIX
Госпожа Lues Venerea*** так же известна в Польше, как и в месте своего происхождения; все паны и панъи коротко знакомы с ней так же, как и двор, и вся Польша.
* Царь неистовствующих (лат.).
** Глупейшее желание (лат.).
*** Венерическая болезнь (лат.).

Нынешнее состояние России
217
Завоевав Вильну и многие другие пограничные польские города и области, русские взяли в плен госпожу Lues Venerea и, вероятно, провладеют ею долее, нежели городами. Прежде этой войны она здесь в течение тысячи лет не была известна, но, проникнув однажды в такую страну, какова Россия, она, как барсук, врывается так глубоко, что ее не иначе прогонять можно, как копьем и огнем, juxta illud, les Veroles de Rouen et la boue du Paris ne jamais sortont la pais sans oster la piece*.
Но (что еще хуже) колтун так же свирепствует в Польше, как чесотка во Франции, и так заразителен, что очень немногие семейства остаются от него свободны. Без сомнения, нет в свете болезни хуже, потому что (не говоря о многих ужасных ее действиях) от волос воняет, как от застарелого чирья, и несмотря на то поляки почитают ее признаком высокого происхождения. У некоторых все волосы в узлах, и я видел одного монаха, у которого голова совершенно похожа была на Медузину и которого за то уважали как человека необыкновенной святости. Поляки также высоко ценят лошадей с колтуном в гриве или в щетках и думают, что такие лошади смелы и крепки. Если кто-нибудь из зависти отрежет хотя малейшую часть волоса, то лошадь либо умрет, либо взбесится, либо ослепнет и охромеет.
Говорят, что поляки первые ввели пудру в употребление, стараясь заглушить вонь колтуна. Трудно избежать этой болезни, проезжая через такую землю, в которой арсенические мины отравляют воду, потому что она нападает внезапно: Unico aquae Arsenicae haustulo etc**.
Поляки гораздо честнее исполняют обещание и договоры, нежели русские, которые редко держат слово, данное неприятелю, если выгоды требуют вероломства. В частных отношениях, однако же, русские уважают клятвы: они редко употребляются и потому имеют больше действия.
Русский язык точно так же отличен от польского, как английский от шотландского. Польский язык, как говорят, богаче и обработаннее, но мне, слышавшему одни его внешние звуки, он кажется грубее в произношении и хуже, нежели смесь языков валлийского, ирландского и корнваллийского.
Поляк, разговаривая, всегда оплюет вам все лицо. Польское правописание сходно с валлийским; и у них также встречается по шести согласных букв на одну гласную. Они приветствуют друг друга высокими выражениями и не так низко кланяются, как русские. Та¬
* Как говорят, сифилис Руана и гной Парижа никогда не вынут шпаги без того, чтобы не лишить кого-нибудь части тела (искам, фр.).
** Единственным глоточком арсенической воды и т.д. (лат.).

218
Самуэль Коллинс
тарское приветствие состоит в приложении указательного пальца ко рту и небольшом наклонении головы, а у людей высшего состояния они обнимают колена. Черкасские приветствия грубы и неловки, например: «Каковы твои дети и рабы, коровы и овцы, лошади, козы и свиньи, твои петушки, куры и индейки, все ли они здоровы?» Эти слова повторяют они в точности каждое утро при встрече. Они исповедуют греческую веру, но не так суеверны, как русские, которые считают церковь оскверненною, если иностранец ступит в нее ногою; омывают полы после такого осквернения и заставляют иностранцев креститься в русскую веру или убивают их за их неблагоразумие. В этом они подражают магометанам, так же как и во многих других безрассудных действиях.
Глава XX
Слишком было бы долго рассказывать теперь о происхождении Романовых, о том, как они приняли титул царей, как Василий 140 лет тому назад привел в зависимость меньших князей русских и как Иван Васильевич, продолжая действия своего отца, покорил царей казанских, астраханских и сибирских. Это бы значило писать историю царя Ивана, для которого я, впрочем, желал бы иметь и время, и способности, потому что, верно, с тех пор как цари на земле царствуют, никто не слыхивал ни о таком ужасном тиране, ни о таком счастливом государе...
Отец нынешнего царя был Михаил: государь отличный по милосердию и великолепию; он всегда жил в мире и дружбе со всеми христианскими царями, любил иностранцев и был очень набожен. Граф Вольмар, побочный сын датского короля, назначен был женихом для его дочери, но духовенство воспротивилось, говоря, что он еретик; он просил, чтобы священникам позволено было защищать истину его веры, и когда русские священники отказались, то царь очень рассердился и сказал: «Что же мы за веру исповедуем, если вы даже боитесь ее подвергнуть испытанию?» Несколько дней после того он лег спать; около полуночи с ним сделалась рвота, а поутру он умер и по русскому обыкновению был в следующую же ночь отнесен в церковь. Таким образом спор кончился. Его царица недолго жила после него, а граф Вольмар был рад отказаться от невесты, лишь бы самому как-нибудь спастись.
Двух сыновей Морозова, Бориса и Глеба, сам император воспитывал. Борис, занимавший сан, похожий на лорда протектора, уменьшил число дворцовых слуг, прочих оставил на половинном жалованье, возвысил обычаи, назначил посланникам половинное содержание и разослал всех старых князей по отдаленным областям: Репнина в Белгород, а Куракина в Казань.

Нынешнее состояние России
219
Как скоро царю наступила пора жениться, к нему свезли всех лучших красавиц из государства; одной, которая ему понравилась, он дал платок и кольцо, но, когда она в другой раз явилась перед ним в царской одежде, Борис приказал так крепко завязать ей венец на ее голове, что она упала в обморок. Тотчас объявили, что у ней падучая болезнь; ее старый отец, бедный дворянин, был, после мучительной пытки, сослан в Сибирь и с горя умер по дороге, а семья его осталась в немилости. Эта девушка еще жива, и с тех пор никто за ней не знал никаких припадков. У ней было много женихов из высшего сословия, но она всем отказывает, а бережет платок и кольцо. Царь ей дает ежегодное содержание, чтобы загладить оскорбление ее отца и семейства.
Борис Иванович предложил царю Марию, дочь Ильи Даниловича, происходящего из неизвестного дворянского рода и возвысившегося смертью своего дяди Грамматина (который был дьяком посольского приказа и у которого он в молодости был кравчим). Теперешняя царица часто хаживала в лес по грибы. Она была недурна собою и красилась драгоценными алмазами скромности, трудолюбия и благочестия. Ее венчали тайно, боясь колдовства, которое здесь на свадьбах очень обыкновенно. Борис сватался за ее меньшую сестру Анну, получил ее руку и думал, что таким образом прочно основал свое счастье. Однако ж Анна была им не совсем довольна, потому что он был старый вдовец, а она здоровая молодая смуглянка; и вместо детей у них родилась ревность, которая произвела кожаную плеть в палец толщины. Это в России случается часто между вельможными супругами, когда их любовь безрассудна или водка слишком шумит в голове. Один англичанин, Вильям Барнсли (родом из Барнсли-Голля, что в Вортшире), сослан в Сибирь по внушению Бориса, который подозревал его в слишком коротком знакомстве с своим домом. Он жил там больше 20 лет, наконец принял русскую веру и женился на богатой невесте.
Древнее дворянство с завистью смотрело на высокий сан Бориса, который ежедневно уничижал его, давая ход своим клевретам. Народ роптал на новые налоги, обвинял Бориса и решительно требовал его у царя, который, не зная что делать и желая спасти жизнь Бориса, целовал крест и клялся, что Борис уже никогда ко Двору не возвратится. Это на время успокоило древнее дворянство. Между тем тайными происками заставили народ просить о возвращении Бориса и без затруднения исполнили заказанную просьбу.
После этого Борис уже стал к народу снисходительнее, сделался его любимцем и покровителем иностранцев. Он умер через 6 лет после того, в глубокой старости, видев успешное действие своих советов, любимый государем и оплаканный всем народом, кроме дворянства, которое до сих пор не может исполнить своих намерений,

220
Самуэль Коллинс
потому что Илья Данилович сделан главным военачальником. Он красивый мужчина, крепок сложением, как Геркулес, смел, имеет большие способности и такую огромную память, что помнил имена всех должностных чиновников 80-тысячного войска, знал, где они живут и какую должность каждый из них занимает. Царь больше его боялся, нежели любил, но царица всегда держала его сторону. Его сделали государственным казначеем и дали ему еще 6 или 7 должностей, которые он все исполнял очень деятельно, только небескорыстно. Царь мало обращал на это внимания, потому что ему было совершенно известно, что весь этот серебряный поток после долгого течения изольется в море. Несмотря, однако же, на все эти ожидания, царь, видя, что Илья слишком ласков к некоторым из татарских и польских невольниц, объявил ему, чтобы он, как старый вдовец, либо женился, либо оставил Двор. Вообще русские очень поощряют браки, отчасти для того, чтобы населить свои земли, а отчасти и с тем, чтобы предупредить разврат.
Теперь Илья, разбитый параличом, лишился и телесных и умственных способностей и не узнает никого, кого ему ни назовут. Его потеря была бы чувствительнее, если бы великий государственный человек Нащокин не заменил его во многих должностях.
Это тот самый Нащокин, который на выгодных условиях заключил мир с Польшей и довершил союз с Швецией. Теперь он сделан дьяком Посольского приказа, государственным казначеем, наместником Малой России и сверх того исполняет многие другие должности. Он оживил торговлю шелком в России, и думают, что вся индийская торговля обратится сюда. Теперь он занимается преобразованием русских законов и новым образованием всего царства. Доносы уничтожатся; все наместники с помощниками своими будут иметь власть над жизнью и смертью, потому что прежде все преступники привозились в Москву, а это было для царя очень беспокойно и отяготительно. Такой же точно совет Иофор давал Моисею. Нащокин человек неподкупный, строго воздержный, неутомимый во всех делах и обожатель государей. Говоря о соединении французов и датчан с голландцами против Англии, у него вырвались следующие слова: «Удивляюсь, как эти два короля так неблагоразумны и безрассудны, что отстаивают и поддерживают таких мужиков против английского государя! Лучше бы им соединиться с остальными европейскими государями, чтобы разрушить все республики, которые не иное что, как матери ереси и бунтов». Он при мне говорил, что для царя выгоднее поддерживать связи с королем английским, нежели со всеми другими христианскими государями. Он единственный покровитель англичан. Когда его просили о впуске английских товаров, он показал лондонский отчет о смертности, по которому (хотя очень немногие) умерли от чумы. «Несмотря на это, — сказал он, — как

Нынешнее состояние России
221
нам знать, не вывезены ли товары из зараженных домов? А довольно искры, чтобы зажечь целый мешок с угольями. Странное у вас обыкновение — разглашать свои несчастия. Правда, что нищие обнажают свои раны, чтобы возбудить сострадание и получить помощь, однако, кто объявляет о чуме, предостерегает других, чтобы не имели с ним никаких сношений; точно так ставятся маяки, чтобы корабли не подходили к берегу. Также нам кажется странно, зачем часто присылаются к нам особенные королевские письма с просьбами за частных лиц, как будто наш царь не довольно печется как об русских, так и об иностранцах. Редко другие государи обращаются к нам с такими просьбами, кроме датского, у которого они, как слышно, дешевы. Не знаю, что они стоят в Англии. Да что нам за дело до иноземных обычаев: их платье не по нас, а наше не по них». Здесь он вдруг остановился, как будто высказал больше, нежели хотел сказать, как будто боялся, чтобы его слова не повторяли. По этому вы можете судить, что он великий политик, очень важный и мудрый государственный министр и, может быть, не уступит ни одному из министров европейских.
Глава XXI
Теперь я вам подробнее опишу царя. Он красивый мужчина, около 6 футов ростом, хорошо сложен, больше дороден, нежели худощав, здорового сложения, волосы светловатые, а лоб немного низкий. Его вид суров, и он строг в наказаниях, хотя очень заботится о любви своих подданных. Когда один иностранец предложил ему назначить смертную казнь всякому, кто оставит его знамена, то он отвечал, что «это было бы жестоко: Бог не всем людям даровал равную храбрость». Народу он никогда не является иначе, как в блеске, а на празднествах с удивительным великолепием драгоценных каменьев и прислуги. Он никогда не входил в дом ни к одному из своих подданных, кроме своего пестуна, когда уже ему не было никакой надежды на выздоровление. Телохранители и стражи при его Дворе стоят, как безгласные неподвижные истуканы. В его дворце все так тихо, как будто никто в нем не живет. Кроме служителей и должностных бояр, никому не позволено подходить ко внутреннему дворцу. В обществе он обедает только на празднествах, и тогда бояре обедают в его присутствии. На Святой неделе все бояре, дворяне и придворные целуют царскую руку и получают яйца. За каждым обедом он посылает блюдо со стола своего к любимцам. У него есть очень значительные запасы хлеба и сушеного мяса, которые идут на содержание его стрельцов или янычар, получающих от него одежду и очень немного денег, потому что они занимаются всякою торговлею и пользуются важными преимуществами. На поташ, воск и

222
Самуэль Коллинс
мед царь выменивает бархат, атлас, камку, золотые материи (парчу) и тонкое сукно, которыми награждает своих чиновников за службу. Он теперь выстроил в 7 верстах от Москвы для обрабатывания пеньки и льна красивые дома, которые находятся в большом порядке, очень обширны и будут доставлять работу всем бедным в государстве. На это он назначил также несколько миль порожней земли.
Царица будет заведывать женщинами в этом заведении для своих польз и выгод. Таким образом царь совершенствует мануфактуры своего государства, кормит работников за такие ничтожные издержки, за какие мы кормим своих собак, и откладывает деньги, полученные с кабаков, бань, смолы, пеньки, льна, меду, воску, икры, осетров, белуги и других соленых и сушеных рыб, которые добываются из Астрахани, и Казани, и из Бела-Озера, и многих других озер и рек, очень в России многочисленных. Особенно Сибирь богата реками.
Глава XXII
Ежегодно под исход мая царь отправляется за 3 мили от Москвы в увеселительный дворец, который называется Преображенским, потому что он посвящен Преображению на горе, и согласно с текстом Священного Писания: «Наставнице, добро есть нам здесь быти, и сотворим сени три», у царя есть три великолепные палатки. Собственно его палатка сделана из золотой материи и украшена соболями; царицына из серебряной материи и украшена горностаями; палатки князей соответствуют их степеням. Палатки царя, царицы, одиннадцати детей и пяти сестер их составляют круг, середину которого занимает церковная палатка. Вид на них так величествен, что я не видывал ничего подобного в этом роде. Впереди поставлены рогатки и стражи на ружейный выстрел от палаток, и никто не может пройти эту ограду без повеления, потому что царь не хочет, чтобы простой народ видел, как он забавляется. Когда царь отправляется за город или в поле для увеселений, он строго приказывает, чтобы никто не беспокоил его просьбами. Один военный чиновник из Белоруссии, тамошний уроженец, три года не получал жалованья и, не находя никакого удовлетворения у Петра Салтыкова, тогдашнего белорусского наместника, теснился очень близко около царской повозки. Царь, не видя просьбы в его руках, подумал, что он убийца, хотел оттолкнуть его своим копьеобразным жезлом (принадлежавшим прежде царю Иоанну), попал ему прямо в сердце и убил до смерти. Бояре подскакали к повозке, осматривали, не было ли с убитым какого оружия, и ничего не нашли, кроме деревянной ложки и просьбы о трехлетием жалованье. Тогда царь, ударяя себя в грудь, сказал: «Я убил невинного человека, но кровь его на душе Салтыкова. Да простит ему Бог!» Он тотчас послал за Салтыковым,

Нынешнее состояние России
223
сделал ему строгий выговор, удалил от Двора и, назначив великого министра Нащокина на его место, препоручил ему разыскать и рассмотреть злоупотребления Салтыкова. Это случилось в прошедшем июне месяце; говорили об этом шепотом, и то под великой опасностью лишиться языка.
Скоро царь намерен ходить и осматривать бумаги дьяков своих, чтобы видеть, какие дела решены и какие просьбы остались без ответа. У него шпионы по всем углам, и ничего не делается и не говорится ни на пирах, ни на сходбищах, ни на похоронах, ни на свадьбах, чего бы он не знал. У него также шпионы во всех войсках, чтобы следить их движения и подробно доносить об их действиях. Эти шпионы набираются из бедных дворян, которые зависят от милости императорской, рассыпаются по войску, отправляются с посланниками и присутствуют при всех публичных действиях.
Смерть тому, кто перескажет слова, говоренные во дворце царском. Любопытствуя видеть красивые здания для льна и пеньки, я спросил, зачем они построены. Однако ни один работник не осмелился мне отвечать, хотя они очень хорошо знали причину, а сказали, что Богу и государю лучше других известно. Больше я ничего не мог от них добиться. Царские дети воспитываются вместе с некоторыми детьми подданных, и всякий из них знает свое расстояние от других и умеет соразмерять поклоны при встрече с людьми всякого рода. О происшествиях Двора никто не смеет сказать ни слова.
Глава XXIII
Нынешним летом один жид, сделавшийся персидским магометанином и бывший переводчиком у персидских купцов, пришел жаловаться на Нащокина за одно дело, до них касающееся и зависящее от Посольского приказа. Царь отвечал ему: «Я предоставил Нащокину решать все дела купеческие, пусть же он вас и судит; а если я увижу, что жалоба несправедлива, то весь мой гнев выразится на спине просителя». Так и вышло: жиду приказали дать тридцать ударов кнутом, и рубцы, по порядку выложенные на спине его, как красные веревки, вероятно останутся надолго, потому что удары палачей сильны и прорезывают тело до кости.
Жиды с недавнего времени очень размножились в городе и при Дворе: им покровительствует лекарь-жид (почитаемый за лютеранского перекреста), который помогает в любовных делах Богдану Матвеевичу, заведывающему домовыми делами царя, и жил долго в Польше, доставляет ему полек. Жена Богдана Матвеевича (имея важные причины к подозрению) приревновала своего мужа к прекрасным невольницам, которые жили отчасти в его садах, а отчасти в доме; это было ему неприятно, и прошедшей зимою ее угостили

224
Самуэль Коллинс
каким-то кушаньем, после которого она сделалась очень весела, а поутру найдена была мертвая в постели. Другие говорят, что ей поднесли отравленную чашу вина, вылечившую ее от всех болезней. Это происшествие сделало много шуму в народе, и царь приказал Богдану Матвеевичу жениться, отказаться от развратной жизни с польскими своими любимицами или удалиться от должности. Говорят, что Богдан намерен жениться на одной из своих любовниц. Богдан Матвеевич любимец царя и правитель домашних его дел; он ровесник царю и с самого детства с ним вместе воспитывался. Его называют шепчущим любимцем, потому что, приходя в совет, он действует всегда из-за двери. Нащокин с ним не в ладу; а он, получая много денег от голландцев, не любит англичан.
Царь исповедует греческую веру и очень строго исполняет обряды. Он всегда во время богослужения бывает в церкви, когда здоров, а когда болен, служение происходит в его комнате; в пост он посещает всенощные, стоит по пяти или шести часов сряду, кладет иногда по тысяче земных поклонов, а в большие праздники по полутора тысяч. Великим постом он обедает только по три раза в неделю, а именно: в четверг, субботу и воскресенье, в остальные же дни ест по куску черного хлеба с солью, по соленому грибу или огурцу и пьет по стакану полпива. Рыбу он ест только два раза в Великий пост и соблюдает все семь недель поста, кроме масленицы или недели очищения, когда позволено есть яйца и молоко. Кроме постов он ничего мясного не ест по понедельникам, средам и пятницам, одним словом, ни один монах не превзойдет его в строгости постничества. Можно считать, что он постится восемь месяцев в год, включая шесть недель Рождественского поста и две недели других постов.
Учредители такого множества постов, вероятно, для того хотели распространить употребление рыбы, чтобы сохранить мясо, которое без того бы истребилось, потому что русские не могут выпускать скотины в поле в течение целой зимы, продолжающейся иногда пять месяцев.
Царь при торжественных шествиях присутствует с обнаженной головою, и если нет дождя, то идет пешком. Он очень покровительствует церкви, ограничивает, однако же, излишнюю щедрость умирающих, которые отказывают свои имущества духовенству. Никто не может основать монастыря без его позволения. Во время войны он заимообразно пользуется церковною казною и возвращает занятое ad Graecas Calendas*, а без таких займов доходы его были бы недостаточны, потому что почти две трети царства принадлежат цер¬
* До греческих календ (лат.) ■ То же, что русская поговорка: «После дождичка в четверг». — Прим. пер.

Нынешнее состояние России
225
кви. Он содержит во дворце стариков, имеющих по 100 лет от роду, и очень любит слушать их рассказы о старине. Ежегодно в Великую пятницу он посещает ночью все тюрьмы, разговаривает с колодниками, выкупает некоторых, посаженных за долги, и по произволу прощает нескольких преступников. Он платит большие суммы за тех, о которых узнает, что они точно находятся в нужде. Царица выкупает женщин. Царь располагает всеми церковными должностями, но предоставил избрание патриарха жребию, потому что имел (как он думает) худой успех в избрании последнего патриарха Никона.
В заключение этой главы скажем, что русский император равняется в благочестии, великодушии, милосердии и доброте со всеми другими государями; что же касается до его министров, то и они так же, как народы и министры прочих государств, на все готовы за деньги и рады обмануть всякого, кого только могут.
Глава XXIV
Московская торговля прошедшим летом была в большом упадке по причине недавней войны, которая лишила купцов пятой части доходов, кроме того, что они потеряли от возвышения пошлин. У них силой брали товары за медные деньги, а медные деньги упали сначала от ста до одного, и, когда казна снова захотела ввести их, многие разорились, многие повесились, другие пропили свои имущества и померли в пьянстве.
Английское сукно совершенно упало в цене, потому что оно дороже голландского, а голландское сукно, хотя непрочно и в мочке сседается на шестую долю, но нравится русским, которые говорят, что сседается только новое сукно. Напрасно и мы не ввозим им такого же. К тому же мы все торгуем одним сукном, а голландцы привозят шелка и всякого рода мелочные товары, расходящиеся больше, нежели сукно, которое теперь выходит из употребления. Seat si populus vult decipi, decipiatur*.
Если распространится в России персидская и индийская торговля шелком, то можно опасаться, что царь не захочет возвратить англичанам права свободной торговли в своем государстве, а им так же трудно будет снова получить свои льготы, как фараонову народу было тащить свои повозки через Чермное море, когда у них оси отпали.
Я ничего не могу сказать против великолепия, богатства, милосердия и добродетели царя, но не имею также причины и хвалить
* Если народ хочет обольщаться, пусть обольщается (лат.).

226
Самуэль Коллинс
русских за прямодушие, потому что они вообще лукавы, не держат мирных договоров, хитры, алчны, как волки, и с тех пор, как начали вести торговлю с голландцами, еще больше усовершенствовались в коварстве и обманах.
Голландцы, как саранча, напали на Москву и отбивают у англичан хлеб. Они гораздо многочисленнее, богаче англичан и ничего не щадят для достижения своих видов; между тем как англичане, ожидая возвращения своих древних льгот, довольствуются словами иудеев: «Наш отец Авраам; мы англичане; требуем удовлетворения или будем жаловаться!..»
Но русские держатся мнения Соломонова и говорят, что деньги на все отвечают.
Если мы хотим превзойти голландцев в торговле, то вести торг должны не те купцы, которые берут товары у других и на время, как было в последние двадцать лет. Теперь голландцы налетают, как саранча, и всюду бросаются, куда манят их выгоды. В России принимают их лучше, нежели англичан, потому что они подносят подарки боярам и таким образом приобретают их покровительство.
Голландцы стараются также унизить и осмеять англичан: рисуют карикатуры, сочиняют пасквили и тем дают русским невыгодное об нас понятие. Они изображают нас в виде бесхвостого льва с тремя опрокинутыми коронами и множества больших собак с обрезанными ушами и хвостами. Таких неприличных картин очень много, и кистью они владеют искуснее, нежели пером. Они производят большое действие в народе варварском, особенно когда некому противоречить.
Очень бы хорошо было, по моему мнению, если бы какой-нибудь умный человек сделал в Москве самое выгодное описание государств, принадлежащих его величеству королю британскому, его могущества, западноиндийских колоний со всеми их доходами и, приложив карту всех этих земель, поднес бы это сочинение Афанасию Нащокину, чтобы опровергнуть клеветы голландцев и дать ему истинное понятие о могуществе британского короля. Не должно также пренебрегать и Богданом Матвеевичем: он охотник до редкостей и ему не худо было бы поднести в подарок редкостей. Нащокин занимает первое место в делах государственных, а Богдан может выиграть личную любовь царя к его величеству королю британскому.
Русские очень радуются и гордятся выгодным миром, заключенным с Польшею, и думают, что выше их нет народа, потому что они тогда только и хороши, когда их побьют или подкупят. Никто не имеет над ними столько власти, сколько Марс и Луна\ и действительно, только эти планеты правят миром.

Нынешнее состояние России
227
Глава XXV
Говорив прежде об икре, я теперь сообщу вам подробное о ней известие; она приготовляется в Астрахани из осетров и белуг. Белугой называется большая рыба, около двенадцати или пятнадцати футов длиною, без чешуи, которая похожа на осетра, но гораздо слаще вкусом и больше; ее мясо белее телятины и вкуснее мозгу. Белуг и осетров ловят множество единственно для икры, которую солят, сдавливают и кладут в бочки. Отправляют также некоторое количество икры недавленой и малосольной, и она считается большим лакомством. Есть два рода икры: первая, добываемая из осетров, черна, зерниста, имеет некоторую клейкость и называется по-русски икрою: она приготовляется также и турками. Другой род икры добывается из белуги; цвет этой икры темно-серый, и величина ее зерен равняется с перцем. Белуга лежит на дне реки и глотает множество камней, невероятно тяжелых, чтобы противиться быстрому течению Волги, усиливаемому тающим снегом; она выбрасывает камни, как скоро стремление реки ослабевает. Икра ее называется армянскою, может быть, потому что армяне ее первые приготовляли. Икру эту очищают, солят и кладут в корыта, чтобы стекли масляные и жирные ее соки; потом кладут ее в бочки и давят очень крепко, покуда она сделается твердою. Около Астрахани убивают множество белуг и, вынув икру, бросают остальные части, но это напрасно, потому что белуга — одно из лучших лакомств, из воды доставаемых, и брюхо ее вкуснее даже бычачьего мозга. Из белуги добывается клей.
Глава XXVI
Описывая растения, находящиеся в России, я должен говорить о некоторых родах грибов, очень замечательных по своему виду и своим качествам. Их семь. 1) Рыжики бывают черные и красные, они невелики, растут в болотах и вырастают в одну ночь. 2) Волницы цветом черно-бурые с красными и желтыми оттенками. 3) Грибы цветом бурые с темно-желтыми оттенками; стебли имеют вид пилястров. 4) Грузди внутри пусты и во время совершенной зрелости бывают белы, как хорошие тюльпаны. 5) Дождевики бывают белые большие и ноздреватые. 6) Fungus faviginosus, по-русски сморчки, появляются ранее всех других грибов; за ними следуют грибы, а остальные бывают уже осенью. 7) Масляники, название которых значит масляные грибы или жир земли.
Fungos dividunt Botanici in Lethales et salutiferos sive ediles. Lethales apud Ruthenos pauci sunt, ediles varji et nullibi meliores,

228
Самуэль Коллинс
pauperum sunt cibus, divitum cupedia. Mille carri Moscovitici fungis onerati in ipsa Moscua quotannis expeduntur. Servantur autem muria conditi.
Carri autem sunt parvi et sicut Hibernici unico equo tracti. Qui primo succrescunt mense Mail vel Aprilis numerantur inter Lethales et a Gerrardo nostro Faviginosi nuncupantur. Hie vero Magnatum fercula adornant: et charo vaeneunt.
Ruthenici Smortezshkys, Artocreata et Juscula ingrediuntur.
Sub fine Mensis Mail et initio Junii (modo pluit) prorumpunt unica nocte Rizshickys minores fungi quidam nigricant, alii rubescunt, praecipue in locis paludosis.
Volinitzi sunt fusci coloris russique magis cacuminati.
Gribbuy’s Junii mense primum apparent praedictis majores fusci, russi, duri stipite in forma medietatis Collumellae tumescentes.
Groozshidys fungorum maximi: palmam late, instar Omasi bubuli sunt crassi et candidi. Dum crudi sunt succo abundant, eos sicut Tithymallum muria corrigunt Rutheni, aliter fauces et guttur inflammabint. Ipse semel nimis inconsiderate assatos comedere tentabam, non sine suffocationes periculo.
Maslenickys quasi pinguedo terrae, nam Masla apud Moscovitas, butyrum, oleum, sevum, omneque adiposum vel oleaginosum significat: nam dicunt Masla Carrova Oleum vaccinum, Derravana Masla oleum olivarum, vel potius oleum Arborarium, nam Derrava arborem sonat.
Hi Maslenickys mense Julio nascuntur, et colori Butyri rectissime assimilantur. Sed de Fungis satis.
Ботаники разделяют грибы на ядовитые и снедомые. Ядовитых грибов в России мало, снедомых же много, и нигде нет лучших, потому что они составляют пищу бедных и лакомство богатых. Ежегодно привозят в Москву тысячи возов с грибами и солят их. Русские телеги невелики и запрягаются в одну лошадь, как ирландские. Те грибы, которые первые появляются в апреле или мае, считаются ядовитыми, и Джерард называет их сотовыми грибами, но в России они украшают столы вельмож и ценятся дорого. Русские сморчки кладутся в пироги и похлебки.
В конце мая и начале июня (если погода бывает дождливая) рыжики вырастают в одну ночь; они меньше всех других грибов, иногда черноваты, а иногда красноваты и растут особенно в местах болотистых.
Волницы цветом желто-бурые и шляпки имеют большие.
Грибы растут в июне месяце; они больше других грибов, цветом красно-бурые, стебель имеют твердый и посередине широкий.
Груздями называется самый большой род грибов; они шириною в руку, толщиною в коровий желудок, белы и очень сочны, покуда сырые. Русские солят их так же, как и растение, называемое marina

Нынешнее состояние России
229
lactuca, а иначе они жгут рот и горло. Однажды я неосторожно отведал жареных груздей и едва не задохнулся.
Название масляников означает жир земли, потому что масло порусски значит то же, что мы называем Butter, Oyl, Taliow (коровье масло, растительное масло, сало).
Масляники растут в июле месяце и похожи цветом на коровье масло. Мы, однако, довольно уже говорили о грибах.
Итак, читатель, вот краткое и занимательное описание России. Никто не мог доставить тебе полнейшего по причине, означенной автором в начале своего сочинения.

От книгопродавца к читателю
Этот список я получил от одного господина, бывшего при ученом докторе К. во все время его пребывания у русского императора. Тогда это сочинение имело форму письма, писанного собственной рукою доктора к одному здешнему, лондонскому, знаменитому доктору медицины. После многие почтенные особы советовали мне передать это сочинение некоторым ученым и искусным людям для разделения на главы и отделы, чтобы легче было приискивать предметы, в нем содержащиеся, и для приведения в методическую форму, соответственную назначенному заглавию. Но так как автор умер прежде, нежели оно поступило в печать, и не успел пересмотреть и выправить всего, что могло произойти от его скорописного почерка, то я принужден был обратиться с просьбою о копии рукописи к другому ученому, который не только совершенно был не знаком со слогом и почерком автора, но и об этой русской земле знал только по книгам. А потому я смею надеяться, что читатель не удивится, если орфографические и другие небольшие ошибки на этом языке укрылись от его руки, что всего чаще случалось при собственных именах лиц и должностей, и не столько должно быть отнесено к переписчику, сколько к наборщику, потому что печатать на русском языке в Англии необыкновенный случай. Все опечатки тщательно и верно собраны при сличении книги с первым списком.

Посвящение
Светлейший Герцог, Государь Всемилостивейший!
Издалека, с холодного Севера, из киммерийского мрака являются на ясный твой тосканский полуденный свет мои сказания о Московии, дабы получить от блеска твоего имени себе жизненного духа, ибо, народившись среди постоянных, тревожных странствований, они непременно должны были выйти несвязными, необработанными и неясными. Я обращаюсь поэтому к твоему великодушию: простри его благосклонно на мое неискусное и поверхностно скользящее перо, если, Великий Государь, найдешь, что мои отрывочные, безыскусственные и необработанные рассказы не соответствуют ни твоему величию, ни важности описываемых московских событий. Ведь ни величайшие исполины, опущенные в глубокий колодезь, ни изображение великих дел, помещенное на невзрачной, малой дощечке, ничуть не теряют вследствие сего ни величины своей, ни значения. Именно тебе, совершившему ряд долгих и славных путешествий и объездившему некогда лучшую часть земного шара, конечно, хорошо известно, что во время путешествия внешний вид странников, большею частью, бывает непригляден. Вот соображения, которые внушают мне надежду, что ты не сочтешь настоящий, малый, труд мой совершенно недостойным твоего могущественного покровительства, и я, коленопреклоненно, горячо молю Треблагого и Тремогущественного Господа Бога, свыше обо всем пекущегося, о том, чтобы ты, Государь справедливый, благочестивый, милостивый, богоподобный, как можно долее и благополучнее правил судьбою народов к отраде твоих подданных, на гордость и украшение всему миру и в величайшее прославление Имени Господня.

Предуведомление к просвещенному читателю о книге сей, ее сочинителе и о том, как рукопись ее досталась нам
Если ученые вообще извлекают величайшую для себя пользу и немалое удовольствие из всякого рода старинных письменных памятников, то, поистине, они в гораздо большей степени обретут и то, и другое в ряде исторических повествований, добросовестно и без всяких прикрас составленных просвещенными мужами, нежели в каких-либо иных сочинениях. Ибо история есть как бы богатейшая и разнообразнейшая сокровищница, своею чудесною силою заставляющая дух и разум читателя, так сказать, само собою достигать высшей степени мудрости, прочно усваивая чуть не все успехи целого ряда веков. Если же исторические сказания, не имеющие ничего общего с лживыми вымышленными баснями, доставляют вообще развлечение и пользу, то я смело и торжественно клянусь, что просвещенный и любознательный читатель найдет в настоящем повествовании в изобилии и то, и другое. Ибо предлагаемые сказания наши заключают в себе, кроме несомненной, доподлинной истины, составляющей душу истории, еще и такие, удивительно разнообразные, сведения, какие трудно найти на страницах других, древних и новых, сказаний. Ибо, так как здесь описываются страны и народы, крайне далеко от нашей страны находящиеся, то неизбежно надо было подробно рассказать об образе жизни, священных обрядах, законах и нравах, весьма отличных от наших и для нас совершенно неслыханных и неизвестных. К этому надо еще прибавить, что эта страна находится почти у самого северного полюса, сплошь покрыта вечным снегом и находится в окоченелом состоянии от постоянного мороза, так что хорошенько не знает ни ночного мрака, ни дневного света. Однако же и там произрастают разные плоды, травы и деревья и водятся животные, птицы и рыбы, по большей части не похожие на наши. Все это и многое еще другое может приятно занять читателя, удивить его и доставить ему наслаждение.
Выслушай же теперь внимательно и благосклонно краткое сообщение о том, кто составил это чудесное, необычайное повествование и благодаря какому счастливому стечению обстоятельств рукопись этого сочинения досталась нам.

Сказания о Московии
235
Прекрасную повесть эту составил Яков Рейтенфельс, муж доблестный, отец коего пользовался чрезвычайной милостью и весом у светлейшего короля польского Казимира, ибо был его советником в сокровенных делах, муж отменно выдающийся, ибо, превосходя всех современников своих ученостью и красноречием, далеко опередил всех их приятностью обхождения, нравственным образом жизни, крайним человеколюбием и непорочностью души. Итак, сей доблестный муж, достойный сын славного отца, проживая некогда во Флоренции и имея часто доступ во дворец светлейшего великого герцога тосканского Козьмы III, составил, дабы снискать себе расположение его светлости каким-либо важным делом, эту повесть, переписал ее собственноручно и, посвятив ее ему же, поднес ему в дар, после чего она была приобщена к другим редчайшим книгам, коими библиотека герцога была весьма богата.
А так как эта библиотека крайне гостеприимно открыта и для граждан Флоренции, и для посторонних приезжих, то случилось, что некий знатный германец увидал эту рукопись между другими, редчайшими, рукописями и, прельщенный новизною ее содержания и красотою изложения, усердно просил самого библиотекаря о разрешении списать ее, чего, наконец, и добился. Ибо начальник сей библиотеки, Антоний Мальябекки, муж доблестный и выдающийся своей любезностью и доступностью по отношению ко всем ученым и крайне участливо относящийся к научным вопросам, не только не затруднился дать такое разрешение, но даже сочувственно отнесся к этому. Этот знатный германец, получив желаемое, отправился в путь из Флоренции в свое отечество, а прибыв сюда, в эти итальянские Афины, желая оказать услугу ученому миру, благосклонно предоставил мне копию, им собственноручно и точно с подлинника списанную, для напечатания впервые. Ее-то, благосклонный читатель, я ныне в печатном виде и предлагаю тебе для пользования и надеюсь, что так как она преисполнена всякого рода мудрости и заключает в себе разные известия, столь же новые, сколько и достопримечательные, то ты не пожалеешь, что пробежал ее, а по временам, в часы досуга, внимательно изучил ее. Прощай, и воздай похвалу нашему усердью ко всему ученому миру.
Падуя, марта месяца 28 дня, 1680 года
Главные источники
Аблавий. Аллаций. Атлас. Берозий. Цедрен. Московская летопись. Кромер. Геродот. Иорнанд. Коянович, орд. Иезуит., История Литвы. Никет. Олай Великий. Олеарий. Павлиния, Северная история. Плиний. Поссевин, орд. Иезуит. Прокопий. Птолемей. Саксон Грамматик. Шеффер. Сборник известий о Московии. Зонара. И многие другие.

Предисловие
Изложить связно и последовательно то, что действительно было с самых ранних пор существования мира, есть труд столь тяжелый и почти безнадежный, что и глубочайшие поныне умы согласны в том, что это значит лишь тратить даром и труд и время. Неудивительно посему, что всякая древность окутана продолжительным мраком и что в период, когда первобытным народам более нравятся ужасы войны, нежели сладостные плоды мира — науки, главное место занимают невежественные вымыслы. Мало того, неисповедимый Промысел Божий и непостижимое Его Правосудие оставляют этот народ под бременем диких нравов и невежества до той поры, пока он, как и все остальные, не просветится собственным прозрением, собственным светом. Дошедшие же до потомков памятники, вырезанные на меди или на камне, а также и устные, могущие бы возвестить о давно прошедшем, подвергаются столь разнообразной порче, что едва оставляют по себе след: ибо съеденный ржавчиною металл или треснувшие либо стертые камни могут превосходно свидетельствовать о чем угодно, но отнюдь не дают верного представления о том, что было, а гораздо вреднее то, что описывающие эти сомнительные памятники еще более затемняют их разноречивыми объяснениями. Со своей стороны, и в записях, и устных преданиях чуть ли не совсем затирается истина, либо вследствие ненадежности памяти людской, либо тщеславных измышлений, либо неистовства войны и властителей, или же благодаря невежеству пишущих. Ко всему этому присоединяются и другие, еще большие, затруднения. Ведь нередко — как заметил кто-то — целые царства рушатся или переносятся на другое место; несколько племен сливаются в одно, или одно распадается на многие; пустыни заселяются, а тщательно обработанные земли превращаются в суровые пустыни; леса вырубаются и обращаются в плодоносные нивы; большие города разрушаются и, как бы из праха их, возникают новые на новых местах. Реки меняют свои русла, болота высыхают, и даже само море то наступает, то отступает. Считая поэтому все, что касается, в каком-нибудь отношении, древней истории, не достоверным, я с трудом нахожу какие-либо твердые основания, на которые я бы мог опереться. Хотя и странно, что почерпаемые со страниц Св. Писания свидетельства об исторических событиях не суть лишь умозаключения, основанные на длинном

Сказания о Московии
237
ряде выводов, ибо Св. Писание преследует цели более важные и более возвышенные, нежели подробное изложение мирских, летописных событий, однако нельзя отрицать того, что уже из одной десятой главы книги Бытия можно узнать гораздо более и гораздо вернее о происхождении народов, нежели из свидетельств всех остальных, дошедших до нас, письменных памятников. Поэтому и мы постараемся, прежде всего, этим божественным путеводным светочем, ибо это, по общему убеждению, вернее, — осветить, насколько это возможно, корни происхождения московского народа, окутанные столь глубоким мраком. Подвигаясь затем дальше в пучине времени, мы не преминем воспользоваться также и светскими писателями, хотя вначале нам придется довольствоваться одними предположениями, так как мосхи, случайно упоминаемые у чужеземных писателей, значатся то под одним названием, то под другим. Но так как их собственная история почти что не сохранила никаких остатков древности, то всякий свет, внесенный в этот, поистине киммерийский, мрак, может быть лишь отрадным, как бы слаб он ни был. Я со своей стороны, конечно, сочту себя вполне вознагражденным за настоящий, хотя бы и небольшой труд, если дам им какому-нибудь ученому, более, к его счастью, даровитому, нежели я, как бы руководящую нить и докажу необходимость не только исправить ошибки, могущие встретиться у меня, но и расследовать точно и обстоятельно то, чего я лишь поверхностно коснулся. Ибо я не настолько страшусь справедливой оценки и не так уж против поправок, чтобы не желать от души полного раскрытия истины. А пока я кратко опишу обычаи и некоторые новейшие события мосхов, основываясь иногда на более достоверных памятниках, русских и иных, а иногда на личном моем опыте и на наблюдениях очевидцев. При этом я усердно прошу читателей простить мне, если я повторю кое-что общеизвестное, и позволения свободно обсуждать общераспространенные понятия о нравах. А так как в последних весьма трудно разобраться, то не должно отнюдь при этом поддаваться ни чувству приязни, ни чувству вражды. Ибо мне хорошо известны и чувство взаимного отвращения между отдельными лицами, и присущее всем народам вообще зло — зависть и презрение. Я также хорошо знаю, что люди ревниво относятся к добродетелям и порокам смертных, постоянно расходясь друг с другом и ошибаясь, благодаря личному чувству. Благодаря этому, зачастую, одно и то же у разных народов то превозносится, то осуждается, ибо даже самый негодный поступок мы хитро скрашиваем придуманным выражением «благочестивый обман» или «государственная необходимость» и нередко одно и то же чудовищное проявление варварства, которое мы в других всячески стараемся пояснее обнаружить, в самих себе мы таим, благодаря лишь различным названиям. От всего этого, ввиду его дикости и непристойности, я

238
Яков Рейтенфельс
намерен воздержаться, в остальном же я усердно прошу еще и еще простить мне местами самое изложение, местами — его порядок, так как я только урывками мог трудиться над писанием сих сказаний, среди постоянных суровых жизненных забот на чужбине и после почти пятилетней разлуки с музами. Всякий беспристрастный читатель простит мне поэтому и зияющие пробелы, и несвязность событий, вследствие молчания источников. К тому же никогда, клянусь, это сочинение не вышло бы в свет, не будь на то воли светлейшего герцога тосканского, моего милостивого государя. Сей доблестный князь, служа своею справедливостью — правителям, а благочестием — всем христианам неким сверхъестественным, блестящим примером, побужденный выдающейся любовью к просвещению, неутомимо заботился о том, чтобы нам, в слабой попытке нашей, оказана была ученая помощь, и прежде всего помощь достославного Антония Мальябекки, достойнейшего помощника такого государя, красы ученых, в котором счастливо соединились все те высшие умственные дарования, из коих каждое в отдельности украсило бы уже любого ученого. Из предосторожности, впрочем, я желал бы здесь предупредить, что под названием московитов я разумею всевозможные народности, ныне под властью Российского государства находящиеся, и что, говоря то о них всех вообще, то об отдельных народах, я более придерживался нового и достоверного, нежели древнего и сомнительного, хотя мосхи не без основания считаются причастными славе скифов и готов, так как они либо одного с ними происхождения, либо же, смешавшись с ними, действовали в тех же русских землях, подпадая лишь в разное время под разное владычество. При наименовании правителей я также, вперемежку, употреблял то название царя, то короля, а иногда и великого князя, зная, что отчасти все эти выражения — равнозначащи, а отчасти, в разное время, предпочтительно употреблялось либо то, либо другое наименование.
Для того же, чтобы можно было потом, с большим удобством, продолжать рассказ, мне придется, в самом начале его, повести речь несколько издалека, предпослав самые краткие и необходимые сведения о корне происхождения мосхов.
После того как Ноев ковчег, этот плавучий дом и зародыш мира, благополучно избегнув всеобщей неотвратимой гибели, стал на горах Араратских в Армении, богоборцы дерзновенно, в течение многих лет, тщетно пытались воздвигнуть Вавилонскую башню, но, по смешении свыше языков, начали по необходимости рассеиваться в разные стороны. Тогда — я умалчиваю о прочих — некоторые потомки Иафета отправились с армянских высот на запад и север, в Натолию или Малую Азию, а отсюда, быть может по наущению Ноя, одни переплыли морским зыбким путем через Пропонтиду и Босфор на населенные острова в архипелаге и в Европу, главным обра¬

Сказания о Московии
239
зом, в Западную; другие же, с другой стороны, распространились вдоль Черного моря через Каппадокию, Колхиду, Грузию, Черкасию и вдоль Каспийского моря через Мидию, Албанию, Скифию до самого севера и даже чрез Норвегию и Гренландию или иным каким путем в Америку, как это ясно доказывают исландские летописи. Ведь и самое имя Иафет обозначало, что его потомки расселятся на широчайшем пространстве. Кого же именно из этих потомков Ноя должно считать родоначальником того или другого отдельного племени, никоим образом решить нельзя за разнообразием мнений и непроницаемым, окутывающим этот вопрос мраком. Бероз (если только действительно эта мысль приходила когда-либо самому Берозу в голову) и некоторые другие древнейшие писатели сообщают, что Ной неоднократно поочередно рассылал своих потомков основывать колонии по всему земному шару, и что поэтому он назывался у скифов отцом всех — малых и великих — богов, мировым зерном и иными, отдающими древностью, именами. Отсюда естественно следует, что, в свою очередь, и Иафет, и Хам, и Сим поступали точно так же. Все это, по-видимому, нисколько не расходится со Св. Писанием. Действительно, у греков имя Иафета с древнейших времен было в таком употреблении, что вошло даже в поговорку, и то, что было в незапамятные времена, называлось «древнее Иафета». Они же рассказывали, что Прометею, сыну Иафета, на Кавказских горах орел терзает сердце или печень. Заманчиво предположение, что сей Прометей был Магог, сын Иафета, ибо его первоначальным местопребыванием был Кавказ, и самое имя это напоминало о терзании сердца. Впрочем, далее я уже ничего не скажу, предоставляя решать этот вопрос другим, более сведущим лицам.

Книга первая
О происхождении московитов и обзор царствований
Глава 1. Откуда и когда появились мосхи в России
Подобно тому, как все в подлунном мире изменяется, следуя закону превращения, ежедневно нами по великой книге опыта замечаемому, но не постигаемому, точно такому же круговороту подвержены также и судьбы народов, на море и на суше, так что мы не видим ни достаточно долговечных жилищ, ни какого-либо постоянного языка, ни неизменяющихся нравов, которые бы долго продержались. Одни народы, которые еще не так-то давно совсем отвыкли на севере от дневного света, переменив местожительство, обитают ныне на ясном востоке и юге, другие, которых некогда чуть не первых озаряло восходящее солнце, ныне погружены в почти постоянный мрак. А вследствие военных набегов и дружелюбных сношений все до того смешались, что в настоящее время тщетно было бы искать какойлибо народ на тех же самых землях, которые он обрабатывал в начале истории. Поэтому нам, отыскивающим сокрытую колыбель рода московитов, нужно будет до тех пор тесно связывать историю с землею и ее обладателями и изучать последовательный ход различных переселений, пока мы не доберемся, идя по их следам, начиная с их выхода из Азии, до нынешнего отечества их, хотя иноплеменные народы гораздо менее тревожили север своими вторжениями, нежели остальную часть земного шара. Всякий, нимало не задумываясь, скажет совершенно определенно, что Мозоху, сыну Иафета, принадлежали в качестве первых поселений (колоний) в мире Каппадокия и вся область Трапезунтская и Колхида, ибо Иосиф Еврей утверждает, что Каппадокия некогда называлась Мосхой, и всякий ясно видит из свидетельств Геродота, Плиния, Страбона, Птоломея и других, достоверных и надежных древних писателей, что мосхи, мосхины и мосинокки занимали как Каппадокию, так и известные кавказские ущелья близ Черного моря. Первоначально свободные, но вскоре порабощенные другими, они, испытав также изменчивость судьбы, не только подпали под власть Дария Гистаспа и вошли в

Сказания о Московии
241
состав войска Ксеркса (имея в руках короткие дротики с длинными наконечниками и деревянные шлемы на голове), но совершенно, в конце концов, слились с племенем каппадокийцев. Из разных свидетельств Св. Писания об них наиболее достойны внимания слова Иезекииля, гл. 27 и 38, где боговдохновенный пророк говорит: «Греция, Мозох и Фубал принесли рабов и медные сосуды народу твоему», и далее: «начальника Роса, Мозоха и Фубала». Затем они же, теснимые могущественными ассирийцами, или же потому, что туземные жители, умножаясь, расширяли свои владения, достигли северного берега Черного моря, пространствовавши по Кавказским и Мосхийским горам, и пришли к р. Танаису, а отсюда постепенно расселялись по всей Руси, двигаясь преимущественно по следам гомеритов. Последние же, хотя занимали раньше эти места, благодушно приняли пришельцев или даже добровольно перенесли свои жилища дальше, так как пред ними с каждым днем открывались все более и более обширные земли и они жили разбросанно, на большом расстоянии друг от друга. Продолжая таким образом двигаться все дальше, они, около 1900 года от сотворения мира и 300 года после потопа, страшно увеличили своим присоединением к нему Сарматское государство, образовавшееся раньше из потомков Магога и Фубала и части гомеритов. Относительно этого вполне сходятся отрывочное известие Катона, утверждающего, что северные страны были заселены на 108 лет ранее, нежели Италия, и показание Бероза, говорящего, что Мозох основал две колонии. Как бы ни было, но имя мосхов, сохранившееся в названии одного древнейшего божества и реки Москвы в небольшом уголке Европы, начало в позднейшие века после долгого забвения все шире и шире распространяться, ибо моксами стали уже называться народы за Казанью, и поэт Лукан, равно и Плиний и Страбон называют мосхов соседями сарматов; а ранее сего преобладали сарматы. Сарматское государство стояло незыблемо ровно 3000 лет, и даже сам Александр Великий как-то, за верную их помощь в войне, не столько даровал им, а скорее подтвердил (если только он мог сделать и это) за ними преимущественное право селиться навеки на пространстве земли, ограниченном Ледовитым, Балтийским и Адриатическим морями. Нынешние чехи и далматы — я думаю, впрочем, похвальбы только ради — уверяют, что это подтверждение, начертанное золотыми буквами, и в настоящее время еще хранится в архивах Турции. Это Сарматское государство имело всегда, вследствие обширности и разнообразия страны, многих совершенно самостоятельных князей, причем, однако, один был главенствующим над прочими, и на стороне его были остальные соплеменники в силу договора о вечном союзе. Этот обычай, без сомнения, сохранился от вышеназванных первых устроителей рода человеческого, которые, заполняя собою

242
Яков Рейтенфельс
период времени в несколько веков, постоянно удерживали за собою верховную власть над потомками.
Переднею частью государства и древнейшим местопребыванием всех народов сарматского или скифского происхождения были, по единодушному свидетельству историков, Кавказ и Араке, откуда, как из Троянского коня, вышли, ужас народов, люди в железных доспехах, и куда они, как в свое средоточие, сносили такое множество величайших и на весь мир знаменитых побед и неувядаемую за них награду — славу. Кто же, стало быть, не заключит отсюда, и вполне основательно, что сарматские племена получили свое название от этой самой родины их! Этими крайне дикими племенами постоянно пользовались как наемниками с большим успехом в своих войнах ассирийцы, персы, мидяне, Александр, Митридат и сами римляне, властители вселенной. Семь раз они нарушали спокойствие Азии своими набегами, Европу же они тревожили еще большее число раз.
Тем временем мосхи, распространяя все шире да шире свои владения и становясь все более известными под различными именами сопредельным народам, стали все сильнее и сильнее сталкиваться враждебно с ними, хотя первоначально никто, конечно, не счел бы выгодным делать на них нападения, ибо они долее всех придерживались своего старинного, скромного и невзыскательного образа жизни, да и затруднительные пути сообщения и доблесть их крайне не располагали их недругов к войне. Но потом, полагаю, с течением времени, у них несомненно произошли междуусобицы и разного рода раздоры, пока наконец, благодаря передвижению остальных северных потомков Иафета, т. е. кимвров и готов, мосхи не были вынуждены начать войну. Ибо с последними у них постоянно происходили вследствие захватов, с той и другой стороны, земли кровопролитные сечи, как это будет яснее видно из рассказа о царях московских. Шаг за шагом оттесняя врагов, они под именем славян вскоре покорили себе всю землю до реки Ельбы и положили там начало полякам и чехам. Не меньшее пространство земли они заняли потом под именем болгар, причем тотчас же за ними, как бы на смену своим родоначальникам, пришли в Московию из общей их родины новые народы. Греки, также по Черному морю приехавшие, урезали некогда их владения (fines corum a Graecis ... sunt, accisi*), и они могли бы легко перенять греческий образ жизни, если бы не были столь привержены к собственным нравам. Наконец дикие гунны и татары, последние народы Скифии, рядом новых набегов так стеснили их, что у них произошло замешательство, кажется, хуже вавилонского. Впрочем, в настоящее время обстоятельства изменились в их пользу: они совершенно покорили их и полновластно помыкают ими.
* Пределы их ... урезаны греками (лат.).

Сказания о Московии
243
Глава 2. О разных названиях московских племен
Хотя все ныне называемое Московией государство заключает в себе, и до сей поры, народы, ведущие свое начало от потомков Мозоха и Магога, т. е. мосхов, готов и скифов, как бы сросшихся в одно целое, тем не менее они, то все в совокупности, то лишь некоторые из них, были в разное время известны остальному миру под различными именами. У древнейших греков, которым мы почти исключительно обязаны древнейшими о них известиями, они сперва назывались гипербореями и киммерийцами, затем скифами и сарматами, а также и скифоготами, и многими еще другими именами. Киммерийцами, или кимврами, называлось то племя, которое с незапамятных времен, раньше других, занимало большую часть России. Я не сомневаюсь, что эти же самые потомки Гомера, раньше остальных, были родоначальниками германцев, направившиеся сюда на пути своем в дальнейшие страны. Ибо говорят, что они, быв прогнаны из своих местожительств готами и сарматами, неоднократными вторжениями через Фракию, Месию и Паннонию достигли наконец Норики; раньше же они, по словам Плиния и Страбона, разбойничали, не имея постоянного местопребывания, вдоль Меотидского моря и научились, по свидетельству Берозия, у скифов, чрез страну коих они проходили, располагать свои повозки лагерем. Скифы, перешедшие с реки Аракса или Араса, около которой Магог некогда впервые расположился на житье и оставил, у евреев, всему племени название магогов, на другую сторону Кавказа, Танаиса и океана, назывались ранее сего по имени царя Сколота сколотами, что означает — одетые в железные доспехи и звериные шкуры. Вследствие сего Берозий в пятой книге передает, что Арасс, отправившись с сыном Скифом из Армении на запад, занял земли вплоть до европейской Сарматии. Геродот приписывает это Геркулесу, который, по его рассказу, от женщины, получеловека, полузмеи, имел сыновей Агафирса, Гелона и Скифа, и что от них-то имена и перешли к племенам. А потому уж и все племена около Босфора, Киммерии, Борисфена, Истра, Меотидского озера и Танаиса были греками и римлянами прозваны скифами. Некоторые полагают, что и готское слово «скюте», т. е. стрелок из лука, происходит от того же корня, так как скифы преимущественно славились искусством стрелять из лука. Что происхождение скифов относится к глубочайшей древности — с этим согласны даже те, которые ревниво отстаивают древность египтян, халдеев и финикиян. Из племен, обитающих близ Понта, они поэтому считались наиболее развитыми и справедливыми, но и наиболее жестокими. Умерших царей своих они ради поклонения возили с необычайной пышностью по всем областям до Р- Герра близ источников Борисфена, где действительно находятся

244
Яков Рейтенфельс
огромные курганы, места их погребения. Дружеский союз они скрепляли тем, что почиталось делом обычным и ежедневно повторяющимся, — пить кровь убитых врагов, одеваться в их кожу, как в плащ, и употреблять человеческие черепа вместо чаш. Скифские готы, одного происхождения, от Магога, со скифами, бродившими по Московии, поселились, наконец, в Швеции, где они, ведя постоянные войны с германцами, или с кимврами, или с датчанами, постепенно, кажется, совершенно смешались с ними. Отсюда они, в 2593 году от сотворения мира, побуждаемые своим воинственным духом и недостатком земли, перешли под предводительством царя Бериха чрез Балтийское море и, как бы желая, с другой стороны, снова завоевать свое первоначальное отечество, покорили себе следующие народы: эстонцев, куретов и улмеругов, т. е. ливонцев, курляндцев и пруссов, или генетов, и вандалов. Когда же у готов при царе Балте или Галте вспыхнули междуусобицы, то от них ушли на новые места около Валахии гепиды, которые впоследствии напали на готов, поддерживаемые вандалами и скифами, но были побеждены, причем Гадарик, царь готов, объявлял вандалов союзниками, а скифов — рабами. Скифы снова попытались освободиться, но были снова покорены Филимером, вплоть до Меотидского озера; Филимер же, перекинув мост через Меотидское озеро, перевел среднюю часть войска отсюда и дошел, сражаясь со скифами, называемыми спалями, до Понта. Они проникли даже во Фракию, по языку некогда родственную готам, и отчасти в Грецию, под названием понтийских готов, и сражались во время Троянской войны против греков вместе с амазонками. Об этом свидетельствуют до сих пор многочисленные громадные каменные столпы, воздвигнутые в Швеции в честь готских героев, храбро сражавшихся за пределами отечества. Ибо Швеция, как гласят готские законы, есть постоянное и неизменное местопребывание готов. Когда Овидий жил изгнанником в Понте, то они владели Томоном и другими местами до самого левого берега реки Истра, и даже до времен перекопских ханов там еще существовали их вожди, происходящие от завоевателей. История этого народа в скором времени, надеюсь, будет весьма разъяснена, когда будут объяснены всему миру древние руны, высеченные на столпах и на скалах и которые списываются и исследуются в Упсале ученейшими мужами. Впрочем, готы уже издревле должны были быть довольно развитым народом, ибо они верили, подобно скифам, в бессмертие души и приводили в восхищение мудрейших философов. Позднее их имя было кой-где слегка изменено в прозвание «геты»; геты, живущие по Борисфену, утверждали, что их покойники уходят к демону Замолксису или Гевелейсу и там становятся причастными всяких благ. От тех же готов, которые некогда отправились из московских областей в Италию, Испа¬

Сказания о Московии
245
нию и еще куда-то, отделились, говорит предание, парфяне, положившие первое основание могущественнейшему Парфянскому государству. Впоследствии то весь народ мосхов, то отдельные племена из его состава назывались многими различными именами, подробный перечень которых впервые составлен греческими писателями. Из него можно до известной степени выяснить себе древнейший их быт и простые нравы. Ибо все они носят название, приноровленное к местожительству каждого из них: темноволосые агафирсы в пестрых одеждах, получившие свое название от сына Геркулеса, соседи азиатских скифов, которые, говорят, владели большим количеством золота и не скупы и не завистливы. Это, несомненно, обитатели нынешней Черкасии. Гелузы, т. е. строящие жилища в болотах, на озерах, так как они населяют землю, чрезмерно болотистую, и которые представлены у Тацита в его древней Германии как нечто баснословное по причине их необыкновенной одежды. Гелузы и оксионы, говорит именно этот писатель, имеют голову и лицо — человечьи, туловище же, руки и ноги — звериные (это подобно тому, что говорят про нынешних лапландцев и пермяков). Гиппофаги, питающиеся кониной, которую татары и поныне употребляют в пищу; борисфениты, живущие по р. Борисфену, т. е. северной, и приносящие жертвы по греческому обряду и хвастающие своим происхождением от милезийцев; невры, также близ реки живущие, зовутся так от слова «нерва», т. е. ременная плетка. Вблизи находятся гелоны, происшедшие, как говорят, от Гелона, сына Геркулеса. Равным образом занимали некогда немалую часть Московии туссогеты или тиссагеты, тирсагеты и массагеты — народы гетского происхождения. Аланы, т. е. бродячие, кочевали около Меотидского озера и болот, пока не слились в одно с готами; агриппеи, знаменитые своею справедливостью, говорят, процветали в том же самом месте, где и абии, жившие у реки Оби, после того как месы заняли Месию у Гема. О них говорит Гомер в 5-й песне Илиады, обращаясь к Борею: «Там находятся воинственное племя фракийцев, любящие войну месы, доблестное племя гиппомолгов и пожирающие молоко абии, справедливее коих нет народа». Царские скифы, которые вследствие какой-то, неизвестной мне, знатности считают прочих скифов своими рабами; меланхлены, ибо они носили темную одежду, как это делается и сейчас, в Червонной Руси. Будины или бодины, рыжеволосые и голубоглазые, которые некогда двинулись в Подолию, где великое изобилие выдр и бобров. Номады, ведущие пастушеский образ жизни и бродящие по полям и лесам, не имея постоянного места жительства; георги, усердно занимавшиеся обработкою земли, у которых и женщины были обучены военному искусству; от них, кажется, еще уцелело племя грузинов, часть коего принадлежит мосхам. Далее — аорсы и ари-

246
Яков Рейтенфелъс
маспы, историю которых, как утверждают некоторые, некогда изложил Аристей, учитель Гомера, в эпической поэме. Тот же Аристей свидетельствует, что аримаспами были прогнаны иссидоны, скифы — иссидонами, а киммерийцы, тревожимые скифами, покинули страну у южного моря. Гамаксобы и иссидоны, имеющие обыкновение возить повсюду свои жилища на повозках, что и поныне делают калмыцкие татары. Рифаки, получившие название, быть может, от Рифата, сына Гомера, или от сильных ветров и Рифейских гор. Циги, близ Меотидского озера, получили название от легко раскалывающегося дерева, клена и багрового цвета коры. В соседстве с ними Плиний и Страбон полагают сербов или сирбов, которые впоследствии переселились в Сербию, страну близ Константинополя. Также отступила вначале, чрез Каспийские ворота, с целью захватить государство на востоке и часть турок, главным образом из тех частей Татарии и Черкасии, которые ныне подчинены Московии. Равным же образом весьма заслуживают упоминания здесь и амазонки (ибо они главная домашняя гордость русских). Эти савроматиды или савропатиды и эопарты, т. е. женщины-мужеубийцы, ведут свое происхождение от тех скифов, которые владели громадной частью Азии, вплоть до воцарения ассирийского царя Нина, когда они, перебив уцелевших от вражеских мечей мужей своих, сперва заняли пустынную страну у реки Фермадонта, наследственное достояние древних потомков Мозоха. В этом месте расположили свои жилища изгнанные из своей родины аристократической партией Филос и Сколопитас с большим числом скифской молодежи, но, будучи окружены разного рода преследованиями, они уступили владения женам, которые впоследствии помогали троянцам против греков и, в свою очередь, получили в помощь от скифского царя Сагилла громадный отряд конницы под предводительством князя Печагора, но тем не менее были побеждены греками; когда же те везли их по морю, то они перебили всех корабельщиков на судах и ушли в скалы у Меотидского озера. Делая отсюда набеги на владения скифов, они были признаны за женщин, и скифы, пренебрегая ими, предоставили своим юношам бороться с амазонками, которые, выйдя за них замуж, поселились по реке Танаису на расстоянии трех дней пути от Меотидского озера, и здесь, говорят, имя и храбрость амазонок были в большой славе вплоть до времен Юлия Цезаря. Наконец, особенно выдаются между теми племенами, коих имена и доныне еще сохранились, московские племена болгар, славян и русских. Кому не ясно, что болгаре или, вернее, волгаре получили свое имя от реки Волги, откуда они появились и распространили свое владычество и свой язык до самой Греции включительно. Часть их, прозванная на варварском наречии уннобундоболгарами или контраготами, поселилась у северных берегов Евксинского Понта и у

Сказания о Московии
247
Меотидского озера. Кроме того, из этого же племени, как бы из колчана, явились, по свидетельству Свиды и других, славяне, отличающиеся, как уже одно их название указывает, доблестью и которые впоследствии, под именем также булгар и венетов, заняли на громадном пространстве все свободные земли вандалов. Поэтомуто летописи мосхов и утверждают, что мосхи — славянское племя из колена Иафетова. Здесь должно обратить внимание на то, что эти славяне впервые привели две дружины в Польшу и в Богемию, большую часть коих до того занимали вандалы. Имя же «русские», присвоенное ныне московитами себе, происходит от славянского слова «рассеяние» и обозначало уже в древности людей, живущих не кучно, а на большом расстоянии друг от друга, вследствие чего греки и называли их славянами, антами и спориями, т. е. «разбросанными».
В древние времена рутенами, россами, роксанами и роксоланами у Плиния, Тацита и Страбона, в разных местах их сочинений, назывались народы, занимавшие большую часть Европейской Сарматии и которым нанес ужасное поражение Митридат Седьмой.
Другие производили это название от греческого слова «рус», обозначающего «течение», или от слова «риссейя», что на арамейском наречии значит «рассеяние». Не буду здесь распространяться о словах пророка Иезекииля «князья Росс, Мозох и Фубал», так как св. Иероним сомневается — было ли «Росс» собственно имя народа, или же оно обозначало только вождя.
Каковым бы истинное значение этого слова ни оказалось, но пророк, кажется, имеет в виду провинцию Араке, так как речка Араке по-арабски называется Рос, и Иосиф Бенгорион отводит место россам у реки Кир, которая сливается с Араксом еще до впадения его в Грузинское, или Каспийское, море. А около этих рек Скифское государство как бы начало, сплотившись, крепнуть. Перейдя отсюда через Араке, россы заняли Таврику, которая также стала называться по их имени. Это вполне подтверждает и Цецес в своих исторических летописях, говоря, что тавры были племя, называемое россами. Некоторые, оспаривая это, по моему мнению, неосновательно утверждают, что Россия называлась у готов «Русланд», т. е. страною великанов, ибо это чудовищное потомство Знака по преданию некогда владело всем севером. Поэтому у древних германцев она называлась «Гунеланд или Гунеград», т. е. страна гуннов или великанов, а также и «Остроград», т. е. восточное государство, ибо гунны, так же как и угры, вышли из местностей, ныне подчиненных мосхам. Во времена императоров Юстиниана и Маврикия они, для внушения громким именем большого страха народам, выдавали себя при первом своем царе Хагане за абарцев, иначе называемых аварами, хунами, сарфатами и сабирами. Дело в том, что в 568 году по

248
Яков Рейтенфелъс
Р. X. эти гунны, облеченные во взъерошенные шкуры зверей, вторглись в Паннонию, называя себя аварцами по имени вождя Авара, которому наследовал Хаган. Поэтому Константин Багрянородный назвал славян аварами, ибо, конечно, они подчинили себе много славянских или русских племен, прежде чем стали тревожить греков своими набегами. Иордан Равеннский и римский сенатор Аблавий говорят, что первые гунны произошли от ведьм и скифов. Одни из них, называемые евталитами, по словам Прокопия, совершенно не похожи на прочих и не имеют никаких сношений с ними, но живут рядом с персами по направлению к северу. Главный город их называется Торги, и они одни из всех гуннов обладают белым цветом кожи и не безобразной наружностью. Это, кажется, нынешние грузины и черкесы. Обхожу здесь молчанием племена хозаров, боранов, азаниев, влахов, бастарнов, печенегов и половцев и многие другие, кои некогда занимали ту или другую часть Московии, и память о которых еще свежа. Впрочем, те половцы, которые жили первоначально близ Волги, т. е. готоланы и сарматоготы, остатки готов, были истреблены татарами при их нашествии на Московию в 1202 году. В настоящее время все племена, подчиненные московскому царю, носят без различия одно общее название русских или московитов, отличаясь одно от другого разве лишь языком, верою и нравами. Для того же, чтобы еще яснее стало, что все выше перечисленные разнообразные, дошедшие до нас от глубокой древности, имена народов действительно принадлежат стране русских, достаточно взглянуть на теперешние ее границы, ибо она широко захватила собою большую часть европейских Сарматии и Скифии, всю азиатскую Сарматию и немалую часть азиатской Скифии.
Глава 3. О местопребываниях царей в России
Не только одни скифы, но и многие другие народы в первобытные, суровые времена проводили счастливо жизнь не в дворцах, искусно построенных согласно требованиям нашей изнеженности, или в укрепленных городах, но в малых шалашах, крытых повозках, кожаных шатрах и под открытым небом. Быть может, сам Господь незримо внушал им это, чтобы они, таким образом, меняя по возможности чаще места своего пребывания, двигались бы все вперед с тем, чтобы, в свою очередь, легко уступить впоследствии свою землю другим, не удерживаемые дорогими постройками, и заселяли бы весь шар земной. Народы, занимающиеся скотоводством, проводили тогда большую часть времени, кочуя по пастбищам, и равным образом даже и те, которые владычествовали над другими, не основывались прочно и надолго на каком-либо определенном месте, но предпочитали вместе с подчиненными отыскивать новые пастбища

Сказания о Московии
249
и бродить там и сям, пока, наконец, не решались избрать себе постоянное местожительство, как вследствие ослабления страсти к бродяжничеству, так и потому, что царство их становилось, вследствие величины своей, неудобопередвигаемым. Я бы полагал, что во времена скифского владычества наши мосхи имели весьма мало городов, так как из свидетельств Плиния, Геродота и других видно, что сами скифы, даже гораздо позднее, занимали один или два города — не более. Готские летописи упоминают, под самыми ранними годами, о русском городе Ротуле и некоторых других с славянскими именами в Карелии и Эстонии; Птоломей считает древнейшим городом Ольвию или Ольвиополь, т. е. блаженный город (он же назывался и Борисфеном), расположенный не то чтобы далеко от племени герров, в стране которых находились древние царские могилы в виде громадных земляных насыпей. В этом месте теперь воздвигнут на покрытом рощами берегу реки город Страпен. Следующим за ним городом был второй Борисфен, построенный близ устья реки Борисфена, называемый также Милетополем, так как основание ему положила Милетийская колония в 3300 году от сотворения мира. Полагают, что это — нынешний Очаков, которому император Антонин Благочестивый посылал помощь против тавроскифов. Русские летописи говорят, что Московскому государству было положено начало позднее близ Новгорода Великого, Белой Церкви и Изборска братьями варягами — Рюриком, Синеусом и Трувором. Из них Рюрик избрал местопребыванием царя город Ладогу и Ладожское озеро, Святослав же перенес отсюда столицу всего государства в Переяславль. Впрочем, далеко не безосновательно мнение, что этим городам предшествовал Киев, так как мосхи не припомнят никакого другого города, более древнего. Пусть Кий, царствовавший, по словам Кромера, в 800 году, считается, как это вообще принято, его основателем, — по-видимому, он существовал еще задолго до него, но после того как Кий чрезвычайно украсил его, он очень долго был местопребыванием первых русских князей, хотя с некоторым перерывом, когда находился последовательно во власти литовцев и поляков. Высится этот город над Борисфеном на расстоянии 30 миллиариев от Понта и блаженствует от обилия рыбы и богатых урожаев плодов — полевых и древесных. Жители его некогда были до того привержены к утехам любви, что девочки на восьмом году жизни уже бесстыдно занимались прелюбодеянием. В настоящее время они исправились от этого порока и усердно предаются плаванию, рыболовству и гребле веслами. О том, что Киев служил местопребыванием царей, свидетельствуют множество преданий, могильных памятников, а также и остатков храмов и дворцов. Он делится на старый и новый город; последний, весьма мало населенный, расположен на верху горы, подошву которой омывает Борис-

250
Яков Рейтенфельс
фен, и, кажется, те сухие поля, что находятся внизу, были некогда морем, ибо местами на них находят якори. Новый город заключает в себе следующие замечательные древние храмы: храм св. Софии, знаменитый своими мозаиками и царскими надгробиями; св. Василия с греческими надписями, вырезанными на мраморе 1400 лет тому назад, но все-таки еще не вполне стершимися от времени, и св. Михаила Златоверхого, названного так от позолоченных железных листов, в котором поклоняются мощам св. Варвары, покоящимся здесь, по словам русских, со времен Никомидийской войны. Из прочих древностей города заслуживают вполне упоминания громадные подземные ходы, которые кроме того, что стоили громадных трудов, еще, как говорят, достойны удивления потому, что действительно сохраняют внутри себя человеческие тела, нисколько от времени не потерпевшие. На некоторые из них, превышающие человеческие размеры, нельзя смотреть без ужаса: это, вероятно, либо исполины, либо образцовые представители племени. Особенно же славится громадными пещерами, искусственно ли или природою созданными, это не решено окончательно, гора, находящаяся на расстоянии полумиллиария от города, близ Печерского монастыря. Здесь находятся тела св. Елены, или Ольги, монаха св. Иоанна и других знаменитых людей, совершенно сохранившиеся и как бы поныне еще дышащие. На расстоянии шести дней пути от этого места, говорят, поляки во времена Стефана Батория, по расследованию Войнусского, мужа, отлично знающего многие языки, нашли надгробный памятник Овидия со следующей надписью: «Здесь покоится вещий певец, которому разгневанный Цезарь Август приказал покинуть землю Лациума. Часто, несчастный, желал он почить на родных нивах, но тщетно! Рок ему здесь приуготовил место».
В другом же, близлежащем городе они видели сочинение Цицерона о государстве к Аттику, написанное золотыми буквами. Меж тем около 930 года, как мы уже упомянули выше, Святослав Игоревич перенес княжеский престол из Киева в Переяславль, знаменитый своею рыбою, которую переяславцы и поныне имеют обыкновение по странной привычке представлять к царскому столу во время венчания на царство. Немного лет после сего Владимир, первый христианский князь на Руси, построил город с своим именем — Владимир, и определил ему быть царским местопребыванием, находя, что здесь — средоточие всего царства и земля богата плодами всякого рода, хотя в 1001 году при Ярославе царский Двор снова, как бы после временного изгнания, вернулся в Киев. Наконец, с 1300 года и до настоящего времени Москва сделалась и пребывает, благодаря заботам и попечению великого князя Ивана Даниловича, блестящим местом жительства царей. Более подробному рассказу о ней нам еще представится ниже обширнейшее поприще.

Сказания о Московии
251
Глава 4. О войнах и о царях русских до Р.Х.
О древнейших царях и событиях у вышеназванных народов, занимающих столь обширное пространство земли, до нас не дошло ни одного почти известия за весь древний период, или, по меньшей мере, эти известия не ясны и не достоверны. Поэтому и мы, не желая прибегать к каким-либо измышлениям, будем продолжать рассказ, употребляя названия то готов, то русских, то скифов и другие, обильно сообщаемые современными летописцами-очевидцами, до тех пор пока не достигнем времен, уже более близких к нам, когда все это получает более прочное основание, яснее видна последовательность событий, и когда мы будем следить исключительно только за тем, что действительно может касаться Московского государства и его древних повелителей. Но так как все его области в древности были различно разделены, и границы их были разно означены, причем не сохранилось остатков каждой в отдельности, то я счел достаточным подробно изложить то событие у восточных племен, то у западных, то какого-либо племени отдельно, то события, касающиеся их всех вместе, и назову имена князей, дабы по крайней мере последовательно обнаружилось бы, что за столь долгий промежуток времени совершила та или другая часть русских, нередко на славу другим племенам. Первоначально же сталкивались враждебно готы и русские, главным образом, однако, так, что чаще первые были принуждаемы признать власть последних.
В 2400 году от сотворения мира, не касаясь здесь событий более отдаленных и затемненных, отчасти вымыслом, отчасти же отсутствием показаний в готских летописях, упоминается некий Веспасан, царь западных россиян, который, говорят, имел пребывания в городе Ротоле и вел войны со скандинавами. В 2418 году от сотворения мира, во времена Моисея и Девкалиона, Свафурлам, царь русских, лишился дочери Ливоры, хищнически увезенной царем упсальским в Ингрию. В 2493 году от сотворения мира Берих, царь шведов, впервые привел войска через море на противоположный берег и, разбив ульмеругов, куретов и эстов, угрожал оружием даже русским. С 2620 года от сотворения мира русские начали понемногу смешиваться с гепидами, частью готов, отделившейся от прочих и поселившейся в Валахии. В 2640 году от сотворения мира Гадарик, царь готов, одержав победу над гепидами, обратил скифов в рабов, а вандалов — в союзников за то, что те помогали гепидам. В 2660 году от сотворения мира Филимер, царь готов, прогнав киммерийцев с их места жительства, привел войска к Меотидскому озеру и, переправив их по средине озера через него, покорил спалов, скифов. В 2747 году от сотворения мира Танаузий или Таргитай, царь гетоскифов, сын Юпитера и дочери реки Борисфена, прогнал Везора, египетского царя из Ски¬

252
Яков Рейтенфельс
фии, до самого Нила, и хотя египетские болота помешали ему идти дальше, однако он в течение многих лет заставлял большую часть Азии платить ему дань. Сыновья этого Танавзия, Липоксайс, Арпоксайс и Колаксайс, разделили царство между собой, и во время их царствования, говорят, упали с неба золотые воспламеняющиеся плуг, секира и чаша, которые впоследствии постоянно глубоко чтились у скифов. В это же приблизительно время, когда тщетные усилия Троянской войны и безрассудный поход аргонавтов неустанно волновали честолюбивою борьбою столь многих племен, говорят, готоскифские цари близ Понта, Сагилл или Апенон, Пенаксагор, Телеф и Евтифил вместе с амазонками оказывали помощь Трое. Тогда же, говорят, в Скифии начальником готов был философ Зевт, преемником коего в деле преподавания наук был несколько времени спустя Дикиней. Кроме того, в это же приблизительно время, говорят, и Агафирс, Гелон и Скиф, сыновья Геркулеса, основали колонию в Сарматии и знаменитая волшебница Цирце вышла замуж за некоего сарматского царя, но так как она извела своего мужа ядом и жестоко обращалась с своими подданными, то была лишена власти и бежала в Италию. В 2866 году от сотворения мира скифы снова вторглись в Азию, и их примеру последовали фракийцы, месы, геты и бобрики и заняли в 2978 году почти всю Вифинию, поселив в Азии военные поселения. В 3031 году от сотворения мира Регнер, царь Швеции, делал разбойнические морские набеги на владения западных рутенов. В 3132 году от сотворения мира Готеброт, царь готов, царствовал на всем протяжении от Эльбы до Танаиса. В 3174 году от сотворения мира Боус, начальник рутенов, успешно воевал с Готером, царем шведским, и вся Финляндия тогда перешла к русским, но Родерик, сын Готера, снова подчинил русских себе. В 3200 году от сотворения мира скифы предприняли поход против ионийцев. В это время скифами повелевал, кажется, Ариант, который с целью узнать количество своих воинов велел каждому из них принести по наконечнику стрелы, из которых слили медный котел, вмещающий в себе 600 амфор, поставленный им, на память о себе потомству, между Борисфеном и Гипанисом. В 3300 году от сотворения мира, в царствование Проботита, отца Мадия, над скифами, построен город Борисфен милетийцами в Понте у реки того же имени. В 3315 году от сотворения мира во времена Киаксара Мидянина скифский царь Мадий, двинувшись вдруг от Борисфена и преследуя киммерийцев, племя у Меотидского озера, захватил на 28 лет в свои руки власть над Азией, но затем большая часть скифов, сильно напоенная вином, была обманным образом предана Галиартом, царем лидийским, и умерщвлена этим же Киаксаром. Кажется, об этом избиении упоминает пророк Иезекииль в 32-й главе, стих 26. Во время пребывания в Азии скифы сильно стремились перейти в Египет, но царь египетский Псам-

Сказания о Московии
253
метих, в 3220 году от сотворения мира, мольбами и деньгами склонил их к возвращению в Скифию. Когда остатки их направились домой, в 3344 году от сотворения мира, их рабы, вступившие тем временем в брак с женами своих господ, преградили им путь, выкопав ров между Кавказом и Меотидским озером, пока, наконец, не были, благодаря рабским свойствам своего духа, побеждены дубинами (оружием ничего нельзя было сделать) и снова подчинены прежней власти. В 3380 году от сотворения мира в области Гилея, близ Ахиллова Бега особенно, пред остальными, упоминается скифский царь Савлий, пронзивший стрелою Анахарзиса, скифского философа, по его возвращении из ученого путешествия домой, за то, что он тайно у себя совершал жертвоприношение по греческому образцу. Об этом Анахарзисе весьма подробно и много говорят Гомер и другие писатели, что он переложил скифские законы в стихи и в Афинах славился у Солона своею ученостью. Между многими учеными его изречениями по справедливости достопримечательно то, что форум по его определению есть место, назначенное для обмана и способствующее скупости, а также и то, что виноградная лоза приносит тройной плод: вожделение, пьянство и печаль. В 3387 году от сотворения мира упоминается о Кальвиде, царе скифов, когда Абарид, гиперборейский жрец Аполлона, прибыл по поручению своего народа в Грецию, дабы исполнить обет, данный его отечеством за избавление от чумы. Почитая здесь Пифагора за Аполлона, он ему принес чудодейственную стрелу, благодаря которой он переплывал реки и освобождал города от чумы и делал много другого чудесного, по словам Геродота. В 3421 году от сотворения мира царица Томирида (сына которой Спаргапита персы убили раньше) разбила Кира, отправившегося с войском против скифов, живших по Волге, и у обоих морей, и по реке Оксу, и бросила голову его в кожаный мех, наполненный кровью. Отправившись отсюда в часть Мизии, она выстроила там город Тамер и назвала всю эту область Малой Скифиею. В 3427 году от сотворения мира Камбиз, сын Кира, отправился против скифов, к которым на помощь пришли жители города Борисфена, через Босфор и Дунай, построив через каждый из них по мосту, при неблагоприятных предзнаменованиях. В 3493 году от сотворения мира Дарий Гистасп, не получив в жены дочь готоскифского царя Янкира, или Идантира, или, как другие сообщают, Антина или Индатирса, был завлечен с войском восемью скифскими царями в пустыню и там совершенно обезоружен голодом и утомительными переходами. Поэтому он с немногими из своих вернулся из Скифии во Фракию по прошествии 60 дней и терпя нужду во всем. Между прочими, говорят, присоединились к войску Индатирса в этой войне Таксакис, предводитель скифов или массагетов, и Скопасис, начальник савроматов. Немного времени спустя Скила, царь скифов, был лишен царства и жизни братом своим Ок-

254
Яков Рейтенфельс
томасадом за то, что принял греческие верования. Этот Скила, обученный греческому языку и нравам своею матерью-истрианкою, повел войско на город борисфенитов, где и сам подготовил себе гибель, принимая, в противность обычаю предков, участие в вакхических празднествах в своем великолепном дворце из белого камня, окруженном изображениями сфинксов и грифов. Он же написал полезное для здоровья наставление на своих изображениях: должно обуздывать язык, чрево и срамные части. В 3500 году от сотворения мира готоскифы изгнали из Скифии франков, или германцев, число коих было почти невероятно. В 3600 году от сотворения мира Атей или Антей, царь скифов, хорошо знающий Фракию, отправившись с Филиппом, сыном Аминты, был побежден обманным образом. Он же сам утверждал, что ему кажется более приятным резкое ржание кровного коня, нежели музыка флейтистки из Фив, так что послы, отправленные Филиппом, сообщали, что Антей в конюшне чистит, убирает и накрывает попоной лошадей и занимается этим неподобающим царям делом на глазах у всех. В это время Медампа, дочь Готилы, царя готоскифского, вышла замуж за Филиппа. В 3621 году от сотворения мира, когда Александр Великий отправился против парфян и в Гирканию, Зопирион, начальник над Понтом, и все войско его погибли от скифского оружия. Александр потом хоть и видел, но не победил их, отправившись уже за Вакховы грани. Тогда же и Фалестрис, царица амазонок, желанная гостья, явилась к нему, а он, преследуя Бесса, едва не был засыпан кавказскими снегами. Отправившись отсюда к Танаису (по мнению других, это была Волга), он построил город Александрию. Царь скифов, владения которого находились тогда по ту строну Танаиса, послал своего брата Харкасина разрушить этот город. Здесь, когда во время сражения с небольшим отрядом врагов Александр потерял своего коня Буцефала, скифы, чрезвычайно устрашенные его угрозами, возвратили ему его. Раньше же всего этого пришли в Бактриану двенадцать скифских послов, начальник которых обратился к македонянину с изящною и убедительною речью: «В лице нас, — сказал он, — ты имеешь сторожей Азии и Европы. Если бы Танаис не отделял нас, то мы бы соприкасались с Бактрой, а по ту сторону Танаиса мы населяем землю вплоть до Фракии». Когда же Александр немного спустя возвратился в город Мараканд (нынешний Самарканд), то Бердес, посланный им к скифам, живущим выше Борисфена, вернулся с послами от этого народа, предлагающими Александру в супруги дочь их царя. Отсюда явствует, что по всей Руси и Скифии, уже в то время, слава об Александре была весьма распространена, хотя он сам поставил как бы предел себе на границе этих стран. В 3600 году от сотворения мира готы, занимающие часть Скифии, взяли в плен преемника Александра, Пердикку, побежденного царем Ситалком, но несколько времени спустя

Сказания о Московии
255
с честью отпустили его домой, вновь начали войну и опустошили всю Македонию. За Ситалком в ряде царей следовал Танабонт, а за ним Бороист, во времена которого Дикиней-философ преподавал физику и законоведение у готов и оставил потомству некое сочинение, называемое «Биллагинес», ибо он в одно и то же время был избран царем и верховным жрецом готов, каковой род сановников они называли зарабасами, тереосами, т. е. героями, а также и «носящими войлочные шапки», и к таковым, говорят, принадлежали Етеспомат, Ганала, Фридигерд, Видикул и др. Над восточными скифами в это время, кажется, владычествовал царь Скилур, который, будучи отцом восьмидесяти сыновей, в виду близкой своей кончины показал им на связанном пучке копий (которые, будучи взяты каждое порознь, так же легко ломались, насколько не было возможности переломить их, когда они были связаны вместе), что согласие есть самая прочная опора власти. В 3740 году от сотворения мира эстонцы в соединении с русскими сражались на море с Линдормом, царем готов, который, по словам Корнелия, Плиния и др., отослал индийских купцов, попавших чрез Ледовитый океан в Германию, к Целеру Метеллу, наместнику обеих Галлий. В 3760 году от сотворения мира Фротон, царь Дании, покорил Дорниона и Траннона, царей куретов и русских, и подчинил себе русские города Ротолу и Палтиссу. В 3775 году от сотворения мира Персей, царь македонский, призвал бастарнов, дабы истребить дарданов. В 3888 году от сотворения мира скифы с самого Борисфена помогали Митридату, царю понтийскому, против римлян, ибо Аппиан говорит, что царские скифы, язиги, кораллы, фракийцы, а также и все потомки Пелопса, живущие по Танаису, Истру и Меотидскому озеру, были дружны с ним и его союзниками; к ним Страбон прибавляет еще именно мосхов и киркитов, или черкесов. Из тех же скифов, которые сражались против вождей митридатовых, более всего прославились роксоланы, которым другой скифский царь, Палак, послал помощь под начальством Тазия, хотя в конце концов Митридат, убив из них 50000, победил их чрез своего посланного, Диофонта. Фарнаку же, сыну Митридата, в 3917 году от сотворения мира подал помощь Спадин, царь аорсов, живущих у Танаиса, коему современником был Абеан, царек ситаков и бродячих скифов. Около этого же времени и Асандер, царь этих народов, укрепил Херсонесский перешеек у Меотидского озера стеною в 360 стадий.
Глава 5. О войнах и царях русских от Р.Х. до времен царицы Ольги
Между тем готы, проникая постепенно в Грецию из Скифии, приуготовили вместе с тем как бы путь и прочим скифским народам. Ибо последние, тревожимые до сей поры различными внутрен¬

256
Яков Рейтенфельс
ними междуусобицами, стали вдруг, как бы с некоего рокового согласия, высылать бесчисленные вереницы войск против римлян и греков. В первые годы по рождении Спасителя рода человеческого, при императоре Августе, далматы с сарматами и бастарнами (против коих успешно воевал Красе) безбожно терзали Римскую империю, хотя, по словам Флора, скоро затем скифы и сарматы, а равно и геты и индийцы, живущие на самом юге, отправили послов к Августу, прося о дружбе. По свидетельству Светония, Август Цезарь просватал дочь свою Юлию за Коммозита, царя гетов, а сам, в свою очередь, просил у него руки его дочери; вследствие этого союза готы отступили из области Транссистрана во Фракию на 50 миллиариев. Тем временем Фротон Третий, царь Дании, одержал победу над западными руссами и гуннами. По словам Саксона, уже в первый день битвы реки русские были наполнены трупами так, что по ним можно было удобно пройти, как по мосту. Бой продолжался семь дней, и во время его было убито сто семьдесят мелких царьков гуннских или союзных с ними. Посему Фридлев, сын этого Фротона, некоторое время властвовал над русскими. Между тем на Русь напал кулачный боец Старкатер и, победив царя Флока, отнял у него много сокровищ. В 72 году по Р.Х., в то время как роксоланы при Веспасиане опустошали Мизию, Гервит, царь западных руссов, был разбит в страшно кровопролитной битве Филмером из Швеции с помощью самогитов, ульмеругов и куретов. Дело в том, что готы, по совету героя Старкатера надев деревянные сандалии, обезопасили себя совершенно от тех колючек, которые были разбросаны русскими, а Старкатер победил Визинна, кулачного бойца русских в единоборстве. Но по смерти Филмера Гервит, в свою очередь, свергнул сына его Нордиана и подчинил себе при этом большую часть Швеции, откуда, впрочем, немного времени спустя Гервит Младший был снова изгнан. В 85 году Гапт или Дорпаней, по прозванию Анз или Полубог, царь готов, принудил императора Домициана платить ему дань и умертвил его посла Фуска со всем легионом. В 119 году император Адриан, предприняв поход на Мизию против роксаланов и сарматов, одержал над ними верх благодаря коннице из батавов, которую он имел при себе и которая их весьма устрашала. В 179 году они снова восстали, и император Марк Аврелий также успешно победил их. В 242 году готы и сарматы, живущие между Танаисом, Евксинским Понтом и Данубием, стали тревожить окраины империи и тем принудили императора Гордиана платить им ежегодную дань. Когда же император Филипп, более храбрый, отказал им в ней, то они в 248 году вторглись в Мизию и Паннонию; особенно славился тогда царь скифов Аргунт. В 254 году, после того как в болоте погиб сражавшийся против готов и скифов император Деций, римский народ, дабы заключить мир, обязался уплатить врагам две¬

Сказания о Московии
257
сти тысяч драхм. Тем не менее они подвергли Фракию, Дарданию и Македонию жестокому опустошению, между тем как западные руссы вели упорную войну с Аттилою Третьим, королем шведским. Мало того: отсюда готы нанесли страшное поражение и всяческий урон Понту и Азии, расхитили сокровища храма Дианы Ефесской, обратили его в пепел и вернулись домой с богатейшей добычей. В 269 году при императоре Клавдии они, проходя мимо Византии, разграбили Халкедонию, Никомидию, Никею и другие города. Тогда именно — говорит Свида — у реки Тира собралось до 320 тысяч скифов, к коим присоединились герулы, певчесты и готы; с 900 кораблями они явились в Понте и сперва тщетно пытались взять города Томень и Марционополис, попав же в тесный пролив Пропонтиды, корабли их разбились о скалы, и большая часть их погибла. Остальные же, доплыв до Кизика и обогнув гору Афон на исправленных судах, тщетно осадили Кассандрию и Фессалонику. Отсюда они спустились в Средиземное море, все порассеялись и различным образом погибли. Уцелевшие же примкнули к римлянам и обратились к земледелию. В 379 году Ерманарик, царь готов, победивший герулов и славинов, будучи уже стариком ПО лет, был убит ударами кинжала в бок двумя братьями Саром и Аммием из гуннского рода Россоманов, мстящими ему за сестру. Ибо Ерманарик, покоривший, как передает история Швеции, себе скифов, герулов, около Меотидского озера, венетов, вандалов и эстонцев, незадолго до сего приказал растерзать лошадьми Суниель, женщину благородного происхождения, но развратную, муж которой тайно перешел на сторону гуннов. В 280 году император Проб победил в битве сперва сарматов, бастарнов и других варваров, вторгшихся в Иллирию, а вскоре после сего переселил 100000 из них на римскую землю. В 319 году Константин Великий, разбив царя сарматов Равзимода, заключил мир с врагом с тем условием, чтобы 40000 сарматов воевали бы за императора каждый раз, когда в этом будет нужда. Вследствие сего они, нуждаясь дома в воинах, так как скифы угрожали им войною, вооружили своих рабов, которые потом обратили оружие на них самих (что, говорят, у этого народа производилось неоднократно) и присвоили себе даже в отсутствие своих господ их жен и дочерей. Когда герои возвращались домой, то они их не пустили туда, и те, прогнанные дубинами, обратились в количестве 300000 человек к Константину Великому, который и расселил их по Скифии, Фракии, Македонии и Италии. Здесь, кажется, будет уместно привести рассказ из новгородских летописей, излагающий событие, совершенно схожее с этим, ибо — говорит летопись — в то время в Угличе, одном из княжеств России, часть рабов возмутилась, и немедленно выстроился город Хлопий-град, т. е. город рабов, существующий и поныне. В 341 году Дагер Второй, король шведский, также покорил руссов,

258
Яков Рейтенфельс
убив Ретона, их морского разбойника, а также и данов; когда же первые снова восстали, то Аларих и Ингемар, наследники Дагера, снова подчинили их себе. В 369 году император Валент купил за деньги мир у Атанарика, царя остроготов, после трехлетней войны. В 376 году гунны, живущие по ту сторону Меотидского озера, напали на аланов, заселивших пустые места у скифов, но, будучи ими отброшены, проникли через Истр в те области, откуда бежали готы. Тогда Винитарий, царь готов, прозванный скифами Аланом, т.е. собакою, был побежден Валамиром, царем гуннов, и убит им же. Император же Валент, сторонник учения Ария, как предсказал ему св. Исаакий, был осажден в Константинополе теми готами, коим он разрешил поселиться во Фракии, и заживо сожжен в сельской хижине, в которой он заперся. Силы гуннов между тем все росли, и в 395 году часть их впервые двинулась чрез Кавказские ворота от Танаиса и Меотидского озера в Армению, другая же часть с каждым днем все шире и шире захватывала часть Европы, меж тем как готы, которые до тех пор занимали большую часть России, аланы, гунны и гепиды вели кровопролитнейшие войны между собою. В этих и других войнах многим из московских племен неизбежно пришлось также участвовать, между тем как весь скифо-сарматский север управлялся бесчисленными мелкими царьками, как это всем, конечно, известно. В 409 году, когда гунны овладели большею частью московских областей, Гульдин и Сар, предводители гуннов и гепидов, просили помощи у римлян против Радагайса, самого жестокого из всех готов. В 437 году подчинил себе руссов в незначительной и некровопролитной битве Ингемар Второй, король Швеции, вождь, пользующийся громадною славою безупречности, так что даже враги бывали рады попасть под его власть. В 451 году после поражения Аттилы на Каталаунской равнине (против него тогда сражались вожди: Сангипан — аланов, Валамир — остготов и Ардарик — гепидов, вместе с римлянами) северные племена, как бы совершенно сбросив с себя всякие оковы и цепи, снова стали захватывать прежние свои владения. В 460 году, по смерти Аттилы, Дуридий, предводитель гуннов, разбитый остроготами Валамиром и Феодемиром, бежал в Скифию с остатками гуннов. Так как в 489 году большая часть народов уже освободилась от страха перед гуннами, то, равным образом, и гепиды, булгары и те из остготов, которые двинулись из Месии к землям Италии, мало-помалу сбросили с себя это иго. В 499 году булгары из северных стран, племя раньше неизвестное, проникли вплоть до Фракии, но умилостивленные дарами императора Анастасия, немного отступили, имея в виду снова вернуться впоследствии. В 522 году, пока гунны владычествовали над Херсонисом, славяне, также скифское племя, напали на Истрию, булгары же в 539 году — на Месию. В это же самое время братья

Сказания о Московии
259
Лех и Чех, отделившись от славян, с двумя дружинами, ради занятия новых земель, положили, как говорят, основание двум знаменитым королевствам — Польскому и Чешскому, которые до тех пор были густо заселены вандалами, ведущими свое начало от германцев. В 552 году руссы вспоминают в своих летописях, что они выступили против императора Юстиниана в качестве союзников царя Тотилы вместе с соседями — готами из Скандинавии, что подтверждает и Димитрий, посол московский к папе Клименту VII, прибавляя, что готы и скифы тогда жестоко обращались с своими врагами, истязая их таким образом, что прогоняли сквозь растянутое тело их колья, пока наконец Нарзес в последнем и кровопролитнейшем сражении, где особенно храбро вели себя лангобарды, не победил Тотилу. В 582 году, между тем как Хаган, царь аваров, вместе с славянами сильно тревожил Фракию, значительная часть руссов сделалась данниками Алгота Второго, короля шведского, победившего их вождя Ротера. Этот же Алгот присоединил к своему владению и меннингов, или живуших на севере сатиров или пигмеев, т. е. лапландцев. В 608 году Артус, король шведский, встревожил мосхов тяжелой войной. В 679 году булгары снова тронулись на запад из северных прибрежий Евксинского Понта и, пройдя с победоносным оружием в руках громадное пространство, заставили императора Константина заключить против желания мир с уплатою дани, причем император отдал им для поселения Малую Месию, где ныне находятся Сербия и Болгария. В 685 году Бюргер, король Швеции, выстроил Выборг, сильное укрепление против руссов, и отнял у них Карелию с частью Финляндии (называемую финнами Венайя, т. е. как бы страна венедов). В 703 году булгары, поселившиеся в Месии, подкрепленные новыми силами из московской родины, вывезли снова богатую добычу из Фракии. В 728 году, при греческом императоре Льве Исавриянине, впервые упоминаются в русских преимущественно источниках, конечно, насколько сами русские смогли припомнить столь отдаленные, дошедшие до них сведения, первые князья русские, три брата Кий, Щек и Хорев с сестрою Лебедью. Из них Кий либо впервые основал, либо устроил Киев, Щек — Щековицу, Хорев — Хоревицы, впоследствии прозванную Вышеградом, и, наконец, Лебедь, на одноименной с нею реке Лебеде, — город Лыбедь, каждый совершенно самостоятельно. В те времена руссы держали вождей прочих мелких народов у себя в подчинении. По имени Хорева, без сомнения, на древнем вандальском языке, и поныне еще употребляемом крестьянами у нас в Курляндии, мосхи и до сей поры зовутся кревингами, а Россия — Креваземьем. Засим в 744 году полчища гуннов снова вторглись в Паннонию на пастбища римлян, причем нельзя отрицать того, что с ними вместе пришло немало людей из областей, ныне подчиненных Московии, так как под иго

260
Яков Рейтенфельс
гуннов раньше подпали многие русские племена. В 810 году император греческий Михаил Куропалат вел с переменным успехом войну с болгарами, поддерживаемыми русскими. Те же русские помогали Крунну, царю болгарскому, при взятии им богатейшего города Мезембрии, когда он нанес императору страшное поражение. В 840 году Витзерк, сын датского короля Регнера и вместе с тем царь Востока, т. е. Руси, отвоевал многое у шведов, был под конец сожжен Даксоном, другим князем русским. В это же время Инго, король шведский, оттеснил русских, ищущих новых земель на севере. Остальные же русские у озера Ильменя просили совета относительно выбора вождя у Гостомысла, который тогда уже сильно возвысил свою родину, город Новгород, давно прославившийся могуществом и судопроизводством. Не имея потомства мужского пола, последний, обладая необыкновенным умом и благородством души, посоветовал русским избрать себе князей из чужестранцев. Таким образом, были чрез посланных от народа призваны приблизительно в 860 году для управления западной Русью братья Рюрик, Синиев или Синав и Трувор, родом варяги, т.е. князья вандальские или венетские из области Вария, коих Гостомысл знал за соединяющих в себе мудрость с ловким обращением; в южной Руси же владычествовали в это время Аскольд и Дир. При этом Рюрик, положивший в России начало царскому роду, называемому Беалым или, вернее, Биалым, взял в свое управление Новгород и основал свою царскую столицу на Ладожском озере; Синиев или Синав основал город на острове в озере Белоцеркве; Трувор, взяв себе Псков, сел в Изборске. Братья, как говорят, вели свой род от римских императоров. В то же время, по словам Цедрена, восточные руссы от самых Таврических гор осадили Константинополь на бесчисленных кораблях, большая часть коих была, однако, уничтожена бурями. Немного же спустя, вероятно в 867 году, император Василий Македонянин отправил архиепископа для обращения русских в христианскую веру, но эта попытка не имела успеха. По смерти же братьев Рюрик распределил перед собственною кончиною все области между своими военачальниками, однако так, что предоставил главную власть все-таки сыну своему Игорю.
Глава 6. Об Игоре, Ольге, Святославе и Владимире
Великом
Игорь Рюрикович сосредоточил в своих руках власть, до сего разделенную меж многими, именно: по совету Олега, опекуна своего, и благодаря его стараниям, он призвал Аскольда и Дира, князей южной Руси, из Киева, как будто бы для мирного совещания, злокозненно умертвил их и завладел городом и дворцом царским. Чтобы еще

Сказания о Московии
261
лучше закрепить за собою власть, он в 904 году взял себе в супруги Ольгу, внучку Гостомысла, благороднейший отпрыск благородного корня. В 941 году он, совершив много других славных дел, соединившись с некоторыми скифскими царьками, сильно встревожил Константинополь большим флотом, откуда направил оружие на Гераклею и даже на Никомидию, после того как Роман, император восточный, у Византии уничтожил его корабли метанием в них греческого огня. Но, обложив древлян, народ, платящий ему дани, чрезмерно тяжелыми сборами, он был предательски убит их князем Малом, оставив малолетнего сына Святослава на попечении Ольги, благоразумнейшей из матерей.
Ольга, пока подрастал сын, отдавалась всецело с великим рвением делу не только утверждения власти, но и увеличению ее как можно более. Так она в начале своего вдовства, намереваясь, вполне справедливо, отмстить древлянам и принести успокоительную жертву душе мужа, приказала зарыть живыми в землю послов, отправленных к ней, когда Мал посватался к ней, и, хитро скрывая свои планы, отвечала чрез послов, что она исполнит желание князя, но с тем условием, чтобы к ней были присланы от них самые знатные люди, с которыми она и переговорит. Когда же пришло 50 человек, самых знатных, то она, пригласив их под личиною гостеприимства и согласно с обычаями своего народа в баню, сожгла их там всех до одного.
Одновременно с этим она обещала прибыть скоро вместе с послами и потребовала, чтобы к ее приезду приготовили как можно больше меду. Но когда она с отрядом избраннейших воинов своих прибыла в область древлян, то она перебила вышедших к ней навстречу с медом и другими дарами 5000 знатнейших мужей, напоив их пьяными (своим же она перед этим запретила пить что-либо). Затем она объявила, что намерена уйти от города их Коростеня, все это время ею осаждаемого, и потребовала, чтоб каждый житель принес ей три голубя и столько же воробьев, как бы в вознаграждение за отступление. Получив птиц, она привязала к их перьям зажженные светильни с напитанным серою сухим древесным трутом; когда птицам была дана свобода лететь, то они направились каждая к своему гнезду, и во всем городе единовременно вспыхнули бесчисленные пожары. В это самое время Ольга напала на Коростень, объятый пламенем и дымом, и легко овладела им, ибо немногие были готовы оказать сопротивление. Как в этом, так и во многом другом она выказала вполне свой проницательный ум, легче, нежели парус, приноравливающийся [к обстоятельствам]. В 958 году она, отправившись с богатыми дарами в Константинополь к императору Константину, сыну Льва, возбудила благороднейшую страсть к себе в Иоанне Цимисхие, бывшем тогда главным начальником войска, и,

262
Яков Рейтенфельс
дабы не показаться доблестному влюбленному чересчур жестокою, она упросила его сперва, согласно собственной доброй воле, посвятить ее в тайны христианской веры. Когда же Иоанн по крещении ее, в котором она приняла святое имя Елены, потребовал себе награды за свои труды, то она, ссылаясь на духовное родство (ибо он был ее крестным отцом), остроумнейшим отказом отклонила от себя цепи супружества, так что сам Цимисхий вынужден был сказать: «Я опускаю руки, побежденные достохвальной хитростью твоею». Эта же героиня немного времени спустя отправила послов к императору Оттону Великому, прося прислать епископов для наставления в вере дикого своего народа, кои через несколько лет и прибыли в Россию. После долгих, но тщетных стараний утвердить христианскую веру в своем отечестве и, особенно, обратить в нее сына своего Святослава, Ольга, предсказав свою кончину, умерла в Киеве и была там погребена; в следующем же веке, при Владимире, она была причислена к лику святых.
Святослав Игоревич, отправившись в 971 году против греков, очутился в столь худом положении, что был вынужден заключить против желания мир. Ибо русские, все чаще и чаще делавшие еще до того набеги, опять явились в Болгарию с войском в 380000 чел., намереваясь там прочно основаться, но, по крайней мере, как свидетельствует о том Цедрен, были силою оружия побеждены при Иоанне Цимисхие, тогда уже императоре, Вардою, стоящим во главе войск, и почти вытеснены из пределов Болгарии. Впрочем, им была уступлена область, некогда населенная трибаллами, и мир заключен на следующих условиях: Святославу предоставлялось возвратиться домой в совершенной невредимости, а тавроскифам беспрепятственно торговать с римлянами, — наконец, чтобы они были приняты в число союзников римлян. В этой войне в высшей степени блестяще проявилась храбрость Варды, военачальника греков: он рассек мечом надвое некоего скифа, великана, и тем внушил прочим немалый страх. Когда император Иоанн под городом Доростолом звал Святослава на поединок, то тот, не надеясь на сомнительный необеспеченный славный исход, отвечал, что он лучше врага своего знает, сколько ему надо прожить и его воинам. По окончании войны император с торжеством возвратился в Константинополь и в торжественном шествии провез чрез весь город образ Пресвятой Девы, поставленный на колесницах, запряженных четырьмя лошадьми и наполненных добычею, отнятой у болгар, с следующей надписью золотыми коваными буквами: «Иисус Христос, Царь Царей». Святослав после сего перенес свою столицу из Киева в Переяславль, говоря: «Пусть будет мое местопребывание посреди моих владений, ибо из Греции мне сюда привозится золото, серебро, вина и разные плоды; из Венгрии (Угрии) — серебро и кони; из России — кожи,

Сказания о Московии
263
воск, мед и рабы». Отняв все-таки у болгар по Дунаю 80 крепостей, он снова, в лице сына своего Владимира, храбро сразился с греческим императором. Около 978 года он разбил печенегов, варварское племя, и в настоящее время тревожащее Киев набегами. Кажется, они назывались так от острова Певка на реке Истре, ибо в то время они жили там и близ устьев Дуная. Но в другой раз, взяв Святослава в сражении в плен, Куря, князь печенежский и боссинский, предал его смерти и сделал себе из его черепа чашу (что точно так же сделал Крунн, царь болгар, с головою императора Никифора) с следующей надписью: «Ища чужого, потерял свое собственное». Таким образом, храбрый князь и по смерти как бы советовал врагу умеренность, ибо дал ему костяную чашу, вместо золотой. Нет сомнения, что Святослав отличался сильной любовью к крайне суровому образу жизни, так как он, весьма сведущий в военном искусстве, очень благоразумно усилил как бы стальными законами у себя военную дисциплину, благодаря которой поддерживалось и всегда будет поддерживаться благосостояние народов. Так, он лишил воинов котлов для варки пищи, постелей и мягких подстилок, как способствующих изнеженности. Мало того, он сам как-то из драгоценнейших даров греческого императора выбрал себе лишь грубую одежду и оружие. Свое царство он разделил между сыновьями на три части так, что Ярополку достался Киев, Олегу — древляне и Переяславль, Владимиру же — Новгород.
Владимир Святославович, уступая сначала могуществу Ярополка (убившего брата Олега), бежал к варяжским князьям. Приободренный ими и поддерживаемый их силами, он двинулся против Ярополка, причем, взяв приступом город Псков, насильно скорее потащил, нежели взял себе в жены Рохмиду, дочь псковского воеводы Рогволода, в руке которой ему было отказано. После сего он убил брата, бежавшего из Киева по изменническому совету некоего Блуда и уже отдавшегося во власть его, дабы царствовать одному. Вследствие сего он первый стал именовать себя царем, т. е. полновластным правителем и господином всей Руси, и передал этот титул потомству. Презрев Киев и Переяславль, он нарек столицею государства новый город Владимир, им выстроенный. Будучи язычником, говорят, имел четырех жен и 300 наложниц. Возобновившуюся в это время войну с печенегами некий малорослый московит счастливо окончил, сойдясь с печенегом громадного роста в единоборстве, получив предварительно и благоприятное предвещание по гаданию. А именно, он перерезал ножом горло печенегу, когда тот вследствие собственной тяжести упал на землю, размахнувшись для удара по врагу. Тем временем искорки христианской веры, которые со времени Ольги таились под пеплом, стали местами вспыхивать, и не знаю, кто вдруг возбудил во Владимире такое рвение, что он разослал почти по

264
Яков Рейтенфельс
всему земному шару послов, помышляя о выборе себе новой веры. Между тем как в столь важном деле усердно, чрез своих послов, наперерыв предлагали свои услуги в разных местах многие цари — магометане, татары, христиане и особенно римский первосвященник и кесарь, успешнее всех оказались хлопоты греческого императора Василия. Он именно послал к Владимиру знаменитого у греков философа и богослова Кира, который в настоящее время почитается у русских святым, и Кир, объясняя царю изображение Страшного Суда, поставленное пред глазами его, возбудил в душе его неусыпную тревогу. Вторгшись меж тем в Таврику, где и поныне еще видны следы прежних властителей ее, генуэзцев, Владимир чрез семь лет с помощью Анастасия, архиепископа корсунского, овладел ею и вскоре пожелал вступить в брак с Анною, сестрою императоров Василия II и Константина X. А так как он не мог иначе достигнуть желанной цели, то он и принял христианство, причем тот же Анастасий крестил его в 980 году от Рождества Спасителя, и он принял новое имя — Василия. Город Корсунь и другие, которые он захватил в Греции, он возвратил императору, как то было раньше условлено с обеих сторон. Рассказывают, что когда он перед самым крещением, уже по прибытии царевны Анны, стал колебаться, то лишился зрения, но вскоре, по настоянию Анны обмывшись освященной водой, одновременно прозрел телесно и душевно. При возвращении домой он захватил с собой Анастасия, Льва и других греческих священнослужителей, монахов, музыкантов, разного рода ремесленников, книги и славянские письмена. Дома он всех языческих богов, или идолов, предал огню на истребление, главного же бога Перуна, т. е. громовержца, он приказал, привязав к хвосту лошади, стащить чрез весь Новгород в реку; русские же, будучи еще язычниками, провожали его со слезами — столь непреодолимо, почти, суеверие людских умов! Засим остальные подданные по приказанию и даже под влиянием угроз царя собрались все в назначенный день, и тут, как рассказывают некоторые, Лев, первый митрополит киевский, явил чудо, так как варвары требовали такового, ввергнув для доказательства истинности христианского учения в пылающий огонь писания святых евангелистов и вынув их оттуда нисколько не поврежденными. В это же самое время священники, стоя на скамьях и мостиках, построенных в реке Борисфене, совершали таинство крещения над толпящимся в беспорядке кругом их народом, причем одну кучку людей называли Петрами, другую — Васильями, третью — еще каким-либо именем. В 985 году Владимир, воюя с Мечиславом I, королем польским, тоже христианином, отнял у него много областей и, наконец, в большой битве одержал верх над врагом. Близясь к смерти и намереваясь привести дела государства в порядок, дабы оставить все в мирном состоянии взрос¬

Сказания о Московии
265
лым сыновьям, он чисто по-отечески счел нужным разделить между ними царство. Таким образом в славное отеческое наследство достались: Вышеславу — Новгород, Изяславу — Полоцк, Святополку — Туров, Ярославу — Ростов (впрочем, последний по смерти брата Вышеслава правил Новгородом, передав Ростов Всеволоду), Святославу — Муром, Мечиславу — древляне, Борису — Владимир, Глебу — Тмутаракань, Станиславу — Смоленск, Позвизду — Псков, Судиславу с несколькими младшими братьями — Волынь, Киев, Берестов. Но как всегда бывало, что именно равно одаренные начинали воевать между собою, так и эти братья стали вести кровопролитнейшие войны друг против друга, и не только сами, но и их потомки. Владимир же, покончив со всем земным в 1005 году, был впоследствии также причислен своими к лику святых.
Глава 7. О Святополке, Ярославе, Изяславе, Святославе, Михаиле, Всеволоде
Святополк Владимирович, убив братьев Бориса и Глеба и захватив их уделы, сел княжить в Киеве, но не долго наслаждался этим счастьем. Около этого же времени некий русский Хризохир, по свидетельству Цедрена, подошел со многими тысячами своих к Константинополю и, переплыв Пропонтиду, разбил римский флот, но потом был побежден у Лемноса и понес достойное за свою дерзость наказание.
Ярослав Владимирович, отличаясь пред прочими доблестью и правя один уделами, военной силой отнятыми у Святополка, первый стал называться монархом, т. е. единодержавцем. С Болеславом Храбрым, т. е. отважным, королем польским, он в 1018 году испытал непостоянство военных успехов. В 1026 году он, выступив против Константина, императора Востока, победил в единоборстве Редедю, вождя корсунян, хотя раньше сего был со всем своим флотом разбит императором, метавшим в него огонь. Тогда именно, говорят, и печенеги, соединившись с другими, совершили набег на Болгарию. В этот же промежуток времени прибыл в Россию и св. Олаф, король норвежский, своими же с престола сверженный (сестра коего Ингрида, дочь короля шведского Олафа, была замужем за Ярославом), и пытался русскими силами вернуть себе отцовский скипетр, но был убит своими в самом начале сей попытки. В 1032 году вышеупомянутое русское племя, печенеги, снова опустошили Месию и все побережье Иллирии пожарами до самой Корциры. Тем временем Казимир I, король польский, сочетался браком с Марией Доброгневной, сестрой Ярослава, принявшей впоследствии католичество. В 1041 году Ярослав наш разделил все царство между пятью оставшимися в живых сыновьями таким образом, что Изяславу

266
Яков Рейтенфельс
достался Киев, снова ставший столицею государства, Святославу — Чернигов, Всеволоду — Переяславль, Игорю, т. е. Григорию, — Смоленск и Владимир, Вячеславу — Псков и Новгород. Снова между братьями в течение нескольких лет происходила ожесточенная борьба с переменным успехом из-за главенства, пока, наконец, Владимир, сын Всеволода, по смерти всех остальных не присвоил себе всей власти.
Изяслав Ярославич сильно теснил в многочисленных боях братьев, а равно и половцев и казаков (когда они восстали, то он одних лишил зрения, других — жизни) и, наконец, сам пал в битве жертвою войны, выдав ранее сего дочь Вячеславу за Болеслава II, короля польского. Половцы были народ, граничащий с русскими на востоке и юге, и неоднократно, перейдя Танаис, наносили большой ущерб мосхам; они же доставляли русским знатным людям удобные случаи для восстания против их князей. Когда Святослав Ярославович, заняв город Киев, захватил высшую власть себе, то Михаил Святополк Изяславич последовал за двоюродным братом в очереди правления. Он выдал свою дочь Зоиславу замуж за польского короля Болеслава Кривоустого, с помощью которого, наконец, овладел опять Киевом, так как сын Изяслава, брата его, по возрасту своему не мог еще царствовать.
Всеволод Владимирович по смерти брата Вячеслава, будучи сильнее прочих князей, захватил власть над государством, причем правил им так, что вместе с сыном Владимиром временами то властвовал над всеми княжествами вместе, то над отдельными из них, состоя все-таки данником Болеслава, короля польского.
Глава 8. О Владимире, Мстиславе, Ярополке и
других до Романа
Владимир Всеволодович, по прозванию Мономах, при жизни отца еще начал распространять о себе славу доблестными деяниями, присоединил к Смоленску, Киеву и другим областям Владимир, изгнав оттуда своего дядю, и вел войну с Гейзой II, королем венгров, и его братьями Владиславом и Стефаном. В 1043 году он за убийство неизвестно какого-то знатного скифа отправил громадное войско против императора Константина Мономаха, но, будучи отбит на море и на суше, причинил своему народу весьма большие убытки на долгое время. В 1048 году при том же Константине ему подчинились печенеги, которые хотя и приняли христианство, однако вскоре вследствие взаимного недоверия покинули места, где они жили с разрешения императора, и вернулись снова в Московию, откуда неоднократно тревожили Византийскую империю разного рода набегами, пока в 1053 году не предпочли сему мирный

Сказания о Московии
267
договор на 300 лет. В это время, говорят, Владимир завоевал Каффу, или Феодосию, знаменитую венецианскую колонию, и, свалив в единоборстве с коня Германна, правителя сего города, снял с него тяжелую золотую цепь, унизанную жемчугом и драгоценными камнями. Впоследствии он завещал на вечные времена, чтобы эту цепь, знатное доказательство его храбрости, русские цари при вступлении на царство торжественно бы надевали на себя, и присоединил к ней еще пояс и венец, унизанный золотыми бляхами, жемчугом и драгоценными камнями; все это хранится в Москве и в настоящее время. Когда же он снова стал угрожать Константину войною, то император отправил к нему послами Неофита, митрополита эфесского, с двумя другими епископами, а также и наместника антиохийского и иерусалимского архимандрита Евстафия с драгоценнейшими дарами, а именно, частицею от Креста Господня, золотою короною, чашею из камня сардоникса, оплечьем, украшенным множеством драгоценных камней, и золотым ожерельем, причем, заключив мирный договор, преподнес ему титул царя, т. е. самодержца. В 1065 году скифы узы вздумали было с 600000 войском потревожить Фракию и Грецию, но были уничтожены частью чумою, частью же силами болгар, русских, а также и печенегов. В 1075 году Димитрий, некий русский князь из прочих, принял римскую веру. В 1097 году Коломанн, король венгерский, объявил русским войну, но был побежден Митсодемом, предводителем гуннов. Тогда же, кажется, и Владимир вторично отобрал Владимир у дяди своего Святополка, когда тот с помощью Коломанна вторгся туда и избил там более 12 князей половецких с бесчисленными их воинами. Долгое время испытывал он изменчивость счастья в войне и с Инго, королем шведским. У этого Владимира, рассказывают русские, был конь, ведший свой род чрез длинный ряд поколений от Александрова Буцефала, который обыкновенно двигался, опустив голову и развесив уши, когда же чувствовал, что на нем сидит его господин, то на глазах всех он, воспрянув духом, несся во весь опор, потрясая землю топотом своих копыт, и отважно стремился навстречу врагу. Кроме того, он, занимая почетное место в конюшне, выгонял других лошадей, кусая их и брыкаясь. Умирая, Владимир разделил царство между сыновьями Мстистлавом, Ярополком и Георгием, причем, однако, одному принадлежала высшая власть над другими.
Мстислав Владимирович сел было в 1116 году в Киеве на княжение, но, похищенный вскоре после сего смертью, оставил все в наследство своему брату.
Правление Ярополка Владимировича, унаследовавшего престол от брата, было омрачено необычайными кровопролитными происшествиями, так как русские князья, преследуя в душе различные Цели, раздирали братоубийственными руками внутренность государ¬

268
Яков Рейтенфельс
ства наподобие гибельного и неожиданного татарского погрома, так что власть как бы по воле слепого рока произвольно то находилась у одного из князей, то у другого, то отнималась. В 1122 году, однако, скифы, опустошившие Фракию с громадным войском, были побеждены Иоанном Комненом. Историк Никет замечает о них, что они разделялись на несколько племен и повиновались не одному вождю, из чего явствует, что то были татары в соединении, несомненно, с некоторыми русским племенами. Засим Ярополк вместе с другими русскими князьями повел воинов против поляков, своим игом обременявших русских, но был захвачен в плен Влостовичем, польским сенатором, изгнанным королем Болеславом и просившим у Ярополка защиты и убежища, в то время когда ехал как-то по деревне с небольшим отрядом телохранителей, и отвезен живым к Болеславу. Освобожденный за громадный выкуп из плена и клятвенно обещав хранить мир, он, желая отплатить тою же монетою, ибо желание отмстить взяло верх в душе его, послал некоего венгерца или, вернее, московита, отлично знающего венгерский язык, который притворился также навлекшим на себя гнев своего государя и вследствие сего изгнанным, и получил от Болеслава для прокормления своего город Вислицу. Когда же король отправился в город Бамберг на свидание с Лотарем, императором римским, то этот венгерец, распустив слух о предстоящем нападении русских на Польшу, убедил знатнейших граждан, что Болеслав велит им как можно скорее свозить свои богатства в Вислицу, как безопасное место. А между тем он тайно известил Ярополка, который, явившись с дружиною, захватил город и громадные в нем богатства, причем произошло кровопролитнейшее избиение знатнейших поляков. Болеслав, прославившийся до сего времени 47 победами, желая отмстить за столь возмутительное дело, потерпел около 1139 года в сражении близ Галича такое поражение, что едва спасся сам при помощи одного воина на его лошади. Сколь справедливо, поистине, воздал Господь каждому за его, говоря словами Енния, гнусные торгашеские приемы при военных действиях. Ведь и Ярополк вместо награды лишил своего венгерца зрения и языка, дабы показать, что начальники любят предательство, но ненавидят самих предателей. В это время и особенно после смерти Ярополка происходили те страшные междуусобицы меж русским князьями, о которых я выше упомянул. В 1140 году москвитяне, став немного более дружелюбными к польскому народу, помогали Владиславу II, собирающемуся вести войну с тревожащими его братьями. В 1150 году, в царствование Эриха Святого во Швеции, московиты с ливонцами занимались морским грабежом вдоль шведских берегов. Вскоре после сего они даже проникли до столичного города Упсалы, ибо Гольм в то время еще не был выстроен.

Сказания о Московии
269
Меж тем некий Всеволод, а вскоре за ним Игорь были, правда на короткое время, царями в столичном городе Киеве. После их изгнания им обладали последовательно иные братья — Изяслав и Георгий. В 1158 году Ростислав, князь смоленский, занял это местопребывание царей. Его свергнул Изяслав Давидович, который сам вскоре после сего был прогнан Георгием, хотя по смерти Георгия он снова захватил власть в свои руки. После них прославились по России Владимир, а за ним Мстислав Изяславович, а равно и Глеб, князь переяславский, и Роман смоленский, между тем как Ярослав и Святослав черниговские вели упорную войну друг против друга из-за престола. В 1164 году Андроник Комнен, еще не будучи императором, бежал в Галич, город, бывший, по замечанию Никета, наместничеством русских или гиперборейских скифов, и князем коего дважды был Коломанн, сын венгерского короля Андрея Второго, погибший чрез несколько лет в походе против татар. В 1168 году при шведском царе Кануте город Сигтуна, некогда главный, разрушен огнем и мечом рутенами, корелами и другими, производящими морские грабительские набеги внутрь Швеции до самого озера Меларна. В это время, кажется, русские отвезли в Москву серебряные ворота Сигтуны. Тем временем Рюрик Мстиславич захватил Киев, занятый половцами, которых татары прогнали с их мест жительства, но вскоре, вследствие зависти других русских князей, был схвачен и заключен в монастырь, причем ему наследовал брат его Святослав. В 1200 году влахи и команы (это — слова Никета) во Фракии опустошили лучшие части сей провинции и, быть может, подошли бы со стороны суши к самым воротам главного города Византии, если бы русские, наихристианнейший христолюбивейший народ, и их князья, частью по собственному побуждению, частью же по просьбам священников, не вступились с поразительным усердием за римлян, сжалившись над христианским народом, с которым варвары дурно обращались, и возмущенные тем, что по несколько раз в год они уводили оттуда пленников и продавали их народам языческим.
Ростислав же и Владимир, сыновья Рюрика, пока жили под покровительством Романа, князя Владимирского и Галицкого, способствовали увеличению власти их покровителя, который, переселясь вместе с ними из Киева в Галич, тем самым как бы перенес на него право на название столицы. Впрочем, этот город был вскоре снова занят Коломанном. Этот Роман, сущий Нерон для России, полагая, что должно прежде всего подчинить себе крупных рыб, дабы впоследствии с большим удобством покорять лягушек, повелел умертвить знатнейших вельмож государства, говоря, что никто не может вполне безопасно вкусить меда, если не будут убиты сперва пчелы. В 1205 году он, однако, погиб сам близ город Завихоста в битве против Лешка Белого, князя польского.

270
Яков Рейтенфельс
Глава 9. О Владимире, Георгии, Александре, Данииле, Льве и нашествии татар
По кончине Романа государством стал править по праву наследства Владимир Рюрикович, против которого Лешко Белый вместе с тремя другими русскими князьями предпринял еще при Романе, за Коломанна, короля венгерского, чрезвычайно кровопролитную войну. До сего времени значительная часть Литвы была подчинена русским, которым литовцы, вследствие известной своей бедности, платили дань вениками, т. е. пучками из распускающейся березы, употребляемыми в банях, и которые заставляли литовцев, вместо лошадей или быков, таскать повозки или плуги. В это же время, после появления незадолго до сего над Танаисом и Россиею зловещей кометы, внезапно появились татары, народ до 1202 года в Европе неизвестный и находившийся до сего в рабской зависимости от других народов, и стали подчинять бесчеловечному игу большую часть русской земли. А именно, Чингиз-хан, негодуя на рабское положение своего народа, не имеющего под игом парфян ни собственных законов, ни собственного царя, взялся, побуждаемый сновидением, за оружие и с крайних пределов Скифии быстро двинулся вперед и овладел, отчасти сам лично, отчасти же потомки его, самим царством парфян, существовавшим еще со времен Александра Великого, причем завещал своим на вечные времена вперед надменнейшее правило: не заключать мира ни с каким народом, отказывающим им в повиновении. На месте царства парфян татарский хан Влухан впоследствии основал царство Заволжское. Отсюда, как бы из некоей военной крепости, были высланы бесчисленные полчища против Европы и прежде всего против Московии. Так, в 1228 году Батый, называемый также Заинханом, внук Чингиз-хана, двинулся на север, а другие два брата его, Иосхай и Чагатай, отправились к реке Тигр и на юг; в это же время и Ердзивил, князь самогетов, отнял у русских Новгород. Первоначально татары разделялись на семь народностей: собственно татары (т.е. остатки, быть может, гуннов), тангуры, кунаты, талаиры, сонихи, монги и тибеты; впоследствии же, размножившись до бесконечности, они распространились почти по всему шару земному. И не были мосхи в состоянии завоевать Заволжского царства и освободиться вполне от татарского ига до тех пор, пока те постепенно не заняли снова Китай, откуда они исторглись, и не начали заселять часть Индии. Многие полагают, основываясь на 4-й книге Ездры, главе 13, что эти татары произошли от тех десяти колен израильских, коих увел в 330 году от сотворения мира Салманассар в равнины Арсареф, где никогда не обитал род человеческий. К сему присоединяется еще и то, что китайские летописи относят возникновение татарской династии почти к этому же самому времени, а также и то, что у неко¬

Сказания о Московии
271
торых из этих орд и до сей поры сохранились многие иудейские обычаи. Другие принимают измаилтян за одно с турками и гуннами (что также делает, заметил я, Никет), некоторые, наконец, считают их потомками Магога. От них ведут свое происхождение не только нынешние персидские шахи, но даже и султаны Оттоманской империи. Это последнее мнение, кажется, следует предпочесть всем остальным. У них в глубокой древности заботы по управлению государством препоручались четырем высшим советникам: Ширму, Варну, Гаргну и Ципцану; называлось это Улан, т. е. великий царский совет. Говорят, что такой образ правления применяется в Китае и в настоящее время. По языку они родственны с турками, что явствует, например, из следующих слов, употребляемых по большей части турками с небольшим только изменением: хан — т.е. царь, султан — сын царя, бей — князь, мурза — сын князя, олбуд — человек знатного происхождения, олбоадулу — сын знатного человека, сайд — первосвященник, кси — частное лицо и т.д. Вот этими-то татарами, вторгшимися в Россию, Владимир Рюрикович, могущественнейший между прочими князьями, по бесчеловечном уничтожении войска был захвачен в плен вместе с Мстиславом Романовичем и другими князьями. Столь мало, по-видимому, имеет значения престол даже у чужих племен! В 1235 году был взят город Москва, где по убиении тамошнего князя Георгия вскоре был выбран Александр. Этих двух князей, как я заметил, впервые стали называть в историях князьями как города Москвы, так и Московского княжества. Владимира же в плену у могора, т.е. великого хана, видели доминиканские монахи, посланные от римского папы Иннокентия IV к великому хану, и которым эти варвары обещали в течение пяти лет не нападать на христиан. Склонить их к крещению, однако, никоим образом не могли. Мало того, весьма легко их привлекли в свое нечестие магометане, убедив их, глупцов, в том, что Ейсса Рохола, т. е. Иисус, есть Дух Божий, а Магомет Россалаи, т.е. что Магомет, есть справедливость Божья. Засим, когда Владимир, убежав из плена, стал вооруженною силою вновь захватывать Киев, то Скирмунт и Тройнат, князья литовские с большим мужеством одержали верх над Балаклаем и Курдассом, посланными Батыем. В такой сумятице и горестном положении России многие выдающиеся города, Новгород, Псков, Полоцк, вследствие благоприятного положения дел, вновь расцвели в самовластные республики, избрав у себя сенат.
Тогда и Рингольт, сын Тройната, одержавший блестящую победу над русскими и татарами, стремясь к славе и расширению пределов власти, первый стал усиленно добиваться титула великого князя литовского и русского. И татары, большая часть коих уже прочно поселилась и основала столицу свою на Таврическом полуострове, отнятом у половцев готскими князьями, стали налагать суровое иго

272
Яков Рейтенфельс
на россиян. Смотря по тому, какова была добрая воля сих варваров, князья московские либо получали уделы, либо заключались в темницу. Мосхи до того были лишены почти всякого права суда, что не могли даже, хотя заслуженно, наказывать за уголовные преступления, а с рабским трепетом ожидали из крымского дворца молниеподобного приговора. Когда татарские послы въезжали в город, то московские князья пешком несли им навстречу кобылье молоко и овес, преклонив колена, выслушивали приказание хана и, если из чаши проливалось немного молока на гриву коня, то языком слизывали его, наконец, должны были платить ежегодную дань в виде громадного количества денег, дорогих мехов, одежд, во что бы то ни стало. Поэтому они и ныне дерзко требуют для себя того же.
Даниил Романович, князь киевский, ревнуя славе Рингольта и не довольствуясь названием великого князя, принял латинские обряды и был первым королем русским, венчанным в 1246 году папским послом Опизо. Но призрачное сие королевское достоинство скоро кончилось при сыновьях его Льве и Романе, снова обратившихся в греческий раскол. Даниил занял Люблин, знатный польский город, и многие другие, но и сам был с переменным счастьем и успехом тревожим Миндогом, князем литовским. Не менее сурового врага он имел и в Наримунде, другом князе литовском, который, говорят, первый придумал литовский герб — всадника, да еще к тому же с копьем. В 1259 году татары снова под предводительством Ногая и Телебуга опустошили Россию и Польшу, уводя многие тысячи христиан в вечное и крайне тяжелое рабство, хотя, наконец, понесли от Болеслава Стыдливого, знаменитейшего короля польского, такое поражение, что поляки наполнили девять громадных мешков ушами убитых врагов. Даниил же наш скончался в 1266 году.
Лев Данилович, ведший в 1280 году войну против поляков, основал в России город Леополис. В 1290 году Тургилл, опекун Биргера, короля шведского, напал на Россию с моря и с суши и отнял у них Корелию и обратил ее, до того языческую, в христианскую страну, причем воздвиг в защиту сей области крепость Выборг. В этом же веке стали впервые в Польше и России чеканить монету и притом, кажется, из кожи, по почину Венчеслава, короля сперва Венгрии и Богемии, а затем и Польши, между тем как до сего эти народы вели торговлю посредством простого обмена вещей или же на вес золота и серебра.
Глава 10. Об Иоанне Даниловиче, Иоанне Ивановиче, Дмитрии, Василии и Георгии
Иоанн Данилович по смерти бездетного брата своего Льва первый возвел Москву, около 1300 года, на степень митрополии и столицы

Сказания о Московии
273
более обширного княжества, главным образом по совету митрополита Петра, так как в этом городе был похоронен некто Алексей, прославившийся у русских своей святостью и чудесами. В 1304 году Гедимин, великий князь литовский, двинувшись с войском против русских князей, нанес им сильное поражение. Этот Иоанн был прозван русскими Калитою, т. е. собирателем подаяний, ибо постоянно носил привешенную сбоку котомку, полную щедрых подачек. Иоанн Иванович, заступивший место отца, царствовал весьма недолго, так что едва ли о его деяниях что-либо занесено в историю.
Дмитрий Иванович вместе с братом Симеоном, тверским князем, сделал довольно удачную попытку свергнуть с шеи россиян ярмо татар, которое они терпеливо несли в течение целых 150 лет. В 1350 году мосхи вели войну, довольно успешную, с Магнусом Смехом, королем шведским. Сперва они ему для вида обещали золото за мир, но потом послали железо, переделанное в стрелы. В 1359 году большая часть русских князей съехалась у Авдула, хана заволжских татар, для оказания ему почестей; Димитрий же после сего разбил в двух битвах татарского хана Мамая, причем, говорят, в первом сражении было убито 200000 человек с каждой стороны. Тем не менее, однако, в 1377 году Москва была отнята у него на глазах другим татарским ханом, Тохтамышем. В 1381 году Дмитрий, тесня крестоносцев продолжительною осадою в Нейгаузене, ливонской крепости, в то время когда они уже готовы были сдаться ему, был так сильно ранен пущенною осажденными последнею оставшеюся у них стрелою, что должен был позорно отступить с войском. Он же, став во враждебные отношения с Ольгердом, великим князем литовским, хвастливо в виде едкой шутки говорил, что преподнесет ему пасхальные яйца, и едва, однако, не лишился княжества вследствие нападения Ольгерда. Ибо литовский князь, подойдя тайными путями к самой Москве, принудил Дмитрия просить о мире и, оставив в память сего события копье, вонзенное в ворота крепости, ушел победителем. В это же время и Казимир Великий, король польский, присоединил себе Червонную Русь, как свою область. Василий Дмитриевич, занятый разными войнами, потерял Смоленск и Киев: эти города приблизительно в 1386 году присягнули в верности Ягайлу, великому князю литовскому. С великим же князем литовским Витовтом, на дочери которого Анастасии он был женат, он вошел в соглашение и составил заговор против Темиркутка или Темиразака, хана заволжского (которого Баязет сперва, ради посмешища, прозвал Тимурленгом или Тамерланом, т. е. хромцом). Ибо царь, или хан Темир, твердо решил в душе своей направить окровавленное оружие свое на Европу, что непременно и произошло бы, если бы он не перенес, после поражения Баязета в 1400 году, войны в самую Индию. В 1399 году Василий успешно прогнал татар из Волж¬

274
Яков Рейтенфельс
ской Болгарии. Когда же в 1404 году татарин Темирсак снова выступил против русских, то он в Рязани остановился, принужденный, по-видимому, к тому некою божественною силою, противодействующей ему. Ибо русские говорят, что они вымолили у Всеблаженной Девы такую задержку, перенеся ради этого самого икону Ее с большой торжественностью из Владимира в Москву, почему и теперь еще даже день 26 августа, когда это произошло, называется Сретением, т. е. встречею, — и весьма празднуется. В 1424 году в Новгороде свирепствовала столь сильная моровая язва, что в течение 6 месяцев погибло 80000 человек. До того велика была сила этого зла, что часто люди, шествующие по улицам, мгновенно умирали или, явившись до сего здоровыми на похороны других, внезапно умирали и хоронились тут же. По случаю предстоящий свадьбы Витовта, который в числе других многих княжеств России владел Псковом и Новгородом, к нему отовсюду съехались европейские государи и при этом совещались о положении христиан. В этом совещании, происходившем в г. Луцке в Волыни в 1428, приблизительно, году, участвовал, кроме Сигизмунда, императора запада, послов Палеолога, императора восточного, Ерика, короля Дании и Швеции, великих князей Бориса Тверского и Олега Рязанского, ханов Таврического полуострова и заволжских, двух магистров ордена крестоносцев в Пруссии и Ливонии, а равно и нового поборника христианства Ягайла, короля польского, — также и наш Василий. Умирая, он предоставил княжество брату Георгию, устранив сына своего Василия, который был ненавистен отцу, так как его мать Анастасия была заподозрена в прелюбодеянии. Георгий же Дмитриевич, собираясь занять престол, заключил было Василия в оковы, но после кратковременного княжения, умирая, завещал ему наследство в своей духовной, пренебрегши собственными сыновьями.
Глава 11.0 Василии, Иоанне и Василии Иоанновиче
В самом начале своего княжения Василий Васильевич был схвачен своими племянниками, сыновьями Георгия, о которых он сожалел, что они, как бы выродки какие, были презренны, и ослеплен ими. Вскоре, впрочем, он по желанию татар и благодаря любви народа к нему получил обратно свое княжество и долгое время спокойно правил Московским княжеством, получив прозвание Темный, т. е. лишенный света. Об этом Василии Стефан, великий палатин Валахии, выражался так: «Он расширяет свои владения, сидя дома и почивая». При нем митрополит киевский Исидор — Киев в то время был подчинен своим особым князьям, — отправившись в сопровождении ста всадников на Флорентийский собор в качестве заместителя патриарха антиохийского, получил в 1439 году от папы

Сказания о Московии
275
Евгения IV сан кардинала, епископа сабинского, но когда он вернулся в свое отечество, то русские отобрали у него все сокровища и заключили его в темницу, ибо нисколько не желали утвердить того соединения с римской церковью, которое он было предпринял. Поэтому у московитов в их книге законов существует особая глава, называемая Собор Флорентийский. Убежав, впрочем, из заключения, Исидор возвратился в Италию, а оттуда отправился в качестве посла от ребра апостольского в Константинополь к Константину, последнему императору, а когда этот город был взят турками в 1459 году, то он с трудом, под видом другого лица, бежал в Рим, где был посвящен Пием II в патриархи константинопольские.
Иван Васильевич, Великий и Счастливый по прозванию, вел много кровопролитных войн с Христианом и Стен-Стуром, королями шведскими. В 1450 году он женился на Марии, дочери тверского князя, а после ее смерти — на Софье, дочери греческого деспота Фомы Палеолога, из рода Багрянородных. Этот Фома, изгнанный турками, жил в Риме, где, говорят, и Софья получила приданое от римского первосвященника. Сам же Иоанн выдал сестру свою за Кудайкула, царя казанского, принявшего при крещении имя Петра. Этот же князь не задумался бы принять обряды римской церкви, лишь бы только папские послы были уступчивее в сем деле. В это время занял город Астрахань Кази, сын крымского хана, которому в 1474 году подчинились и остальные татары после того, как Магомет, султан турецкий, взял Феодосию, столицу Крымского ханства. Меж тем царица московская Софья под предлогом болезни обратилась к жене татарского хана с настойчивой просьбой, чтобы те татары, кои обитали в самом Кремле московском, добровольно ушли бы оттуда навсегда, чем отнималась у них возможность глубоко вникать в замыслы русских. Вместе с этим Иоанн придумал предлог, чтобы отказаться от дальнейшего платежа хану дани. Он выдал дочь Елену замуж за великого князя литовского Александра, ставшего вскоре польским королем, но так как литовцы с пренебрежением относились к религиозным пунктам договора, то Иоанн в кровопролитнейшем сражении разбил их и отнял у них большую часть земли и 70 укрепленных мест и крепостей. У них же он отнял в 1477 году при помощи архиепископа Феофила Новгород и увез оттуда 300 возов, тяжело нагруженных, в город Белая Церковь, сокровищницу России, лежащий на острове. Вследствие чего в 1454 году ганзейские купцы все до одного ушли из Новгорода, после того как царь из-за того, что несколько лиц из их числа неосторожно порицали его, заключил 49 заезжих немцев в темницу и вынудил у них вознаграждение более чем в 300000 червонцев в виде штрафа. Законы, впрочем, он издал весьма полезные и прежде всего строжайший закон о трезвости, впервые предоставив себе право приго¬

276
Яков Рейтенфельс
товлять напитки. В 1550 году Баязет, султан турецкий, вторгнувшись в Россию, потерял более 40000 своих, погибших от холода и меча во время борьбы за Менгли-Гирея, хана перекопских татар, прогнавшего братьев Айдера и Ямурка, кои бежали в Москву. В 1502 году Вальтер Плеттенберг (благородный род коего процветает и поныне у нас среди знатных курляндцев), великий магистр ливонских крестоносцев, разбил 80000 мосхов, над которыми начальствовал Гавриил, сын Иоанна, и заключил мир на 50 лет. Видя приближающийся конец свой, Иоанн назначил было правителем царства сперва Димитрия, внука своего по первому браку, вскоре же затем, по совету жены, — Гавриила, собственного сына от второго брака, и, наконец, опять Димитрия, вследствие какой-то роковой нерешительности. Отошел этот достохвальный князь от жизни сей в 1504 году, после того как окружил город Москву стеною и наполнил ее несколькими каменными зданиями, для которых он вызывал в Москву на дорогих условиях Аристотеля, зодчего болонского, и других мастеров.
Василий Иванович, раньше называвшийся Гавриилом, принял власть, вступив на престол, отнятый у Дмитрия, сына брата его, в 1505 году. В 1509 году он заключил союз с Свантсоном, королем шведским. В 1514 году он занял Псков и Смоленск — города, кои столь много раз уже раньше подвергались попыткам подчинения, главным образом, благодаря содействию некоего поляка Михаила Глинского и подкупленной обещаниями страже. Неоднократно, но тщетно подступал он к Казани и Астрахани, после того как они восстали, побуждаемые к тому новым князем, присланным им из Крыма. Прожив много времени в необузданном любострастии, он, наконец, женился на Соломонии из московского рода Сабуровых, вскоре заключил ее из-за ее бесплодия в монастырь и вступил в брак с Еленою, дочерью Василья Глинского, женщиною безумно расточительною и необузданною. В 1521 году Махмет-Гирей, хан перекопский, под предводительством брата Шах-Гирея обратил в бегство Шахмета, хана заволжского, и, заняв все его царство, обложил город Москву и увел более 80000 человек в тяжкое рабство. Василий тайком бежал в Новгород и стал снова данником татар. Но в 1523 году он торжественно чрез особых послов объявил войну МахметГирею крымскому и его брату Шах-Гирею, царям казанским, которая благополучно кончилась вследствие неожиданного мира. Этого Василия, говорят, легко было склонить к принятию католической веры, если бы только император Максимилиан не отказал ему в титуле царя. Посол от него Дмитрий Герасимов прибыл в Рим к папе Клименту VII для заключения союза против турок вместе с Павлом Центурионом из Генуи, который раньше был ради торговых целей послан Климентом с грамотами в Московию, который был даже в

Сказания о Московии
277
России еще при Льве X. Приблизительно около этого же времени был отправлен в Россию императором Максимилианом известный барон Герберштейн для заключения мира между поляками и мосхами. И в 1525 году этот Герберштейн, посланный от римского императора Фердинанда, прибыл к Василию вместе с послами — Иоанном Франциском от папы Климента и Леонардом Комита от Карла V, для переговоров все о том же мире. Вследствие чего немного спустя послы московские явились к Карлу V в самую Испанию. Василий меж тем послал Симеона Феодоровича Курбского в Ингрию для покорения далеко живущих народов, и этот Симеон, зайдя далеко за реку и гору Печору, исполнил это поручение к значительному увеличению Русского царства. Покорив казанцев, он содержал у себя в доме их царя Шиг-Алея, человека чудовищных размеров, которого Василий поставил им в цари, но которого они свергли. Так как все прочие князья русские были уже ему подвластны и оставался только один Василий Шемякин, то он призвал его к себе, обвиняя его в заговоре с королем польским, благосклонно принял и заключил в темницу, приказав убить как бунтовщика по совету, быть может, некоего юродивого, который ходил по городу, подметая улицы веником и говоря, что наступил час, когда должно из государства, до сей поры еще не вполне очищенного, выбросить окончательно всякий сор. Вообще это был князь характера лживого, впавший в высокомерие и приписывающий себе титулы, длинные до тошноты. Собираясь умирать, он поручил опеку над своими детьми и заботы о царстве Михаилу Глинскому, которого все время держал близ себя, как человека весьма искусного в делах военных и мирных. Елена же, жена Василия, избрав по смерти мужа, с явным бесстыдством, себе в любовники боярина Иоанна Овчину, умерла от яда, а Овчина был разрублен на части.
Глава 12. Об Иоанне Васильевиче — тиране
Иоанн Васильевич, достойный сын развратной Елены, принял бразды правления в 1540 году мальчиком двенадцати лет и, производя свой род от цезаря Августа, украсил государственный герб двуглавым орлом с распростертыми крыльями. В 1548 году он отправил послов к императору Карлу V, прося у него помощи против турок и предлагая соединение греческой церкви с латинскою, а вместе с тем и прося у императора мужей ученых и художников. И Карл был бы не прочь отвечать взаимным дружеским расположением, если бы всему этому не воспрепятствовали любекские купцы, которые в то время почти одни исключительно производили всю торговлю в Московии с громадной выгодою. Так как мне нельзя будет в дальнейшем повествовании о Иоанне не упомянуть, хотя и против воли,

278
Яков Рейтенфелъс
с омерзением, о некоторых чудовищно бесчеловечных пороках его, то я надеюсь, что это не будет вменено мне в преступление Алексеем Михайловичем, сим доблестным государем, который так не похож на него, что никакой порок не может быть в какой бы то ни было степени приписан ему, и который освещает блеском необычайных добродетелей своих яснее самого солнца мрак своей северной страны. Итак, Иоанн, этот усерднейший гонитель одинаково всего честного и бесчестного, предводитель головорезов всего рода человеческого, новый мститель, даже за чувство сожаления, правил над подвластным ему народом, который он ставил на одну доску с дикими животными, не повелевая ими, а свирепствуя над ними. Мало того: он терзал также и чужеземцев и наполнил чуть ли не всю вселенную позорною славою своего тиранства. Не постыдился же некто сказать о сем палаче и приятеле шутов, что он не поколебался бы превратиться в дьявола, так как, отринув все человеческое, он ни во что не ставил весь род людской.
Брата и тестя он без всяких на то причин безбожно лишил жизни. Собственного сына, жертву своей жестокости, он удушил, хотя вскоре с терзаемой фуриями совестью, послал, обуянный внезапным раскаянием, 77000 золотых патриархам константинопольскому и александрийскому и монахам, стерегущим Гроб Господень, дабы они молитвами и священнослужением упокоили душу убитого. Висковатова, мужа, выдающегося между прочими своим красноречием и весьма заслуженного, он велел своим слугам разрубить почленно на части; когда же дьяк, движимый состраданием, отсек Висковатому срамные части для ускорения его кончины, то он приказал ему либо съесть отрезанное, либо же идти на казнь. Итак, тот изжевал это страшное яство, хотя оно тщетно становилось ему поперек горла, и спас себе жизнь тем же средством, которым причинил другому спасительную смерть. Новгород (посаднику коего он велел вступить в брак с кобылою и которого он все-таки в конце концов умертвил вместе с священниками и 3000 других жителей), Псков, Нарву, Ливонию и иные города и области он наполнил таким количеством умерщвленных изысканными способами казни, что попытка с его стороны составить им краткий список была бы тщетною, так как их не вместили бы в себе целые обширнейшие тома. Взяв крепость Виттенштейн — пусть это будет один случай, взятый для примера, из многих — он защитников ее привязывал к копьям, жарил на медленном огне, не говоря здесь уже о другом, не поддающемся описанию, мучении жителей Ливонии.
Так как слава о его жестокости все более и более распространялась повсюду, то северяне и некоторые другие русские племена отвратили от себя гнев тирана, добровольно сдавшись ему. Предприняв пять походов против татар и оказавшись до сего гораздо

Сказания о Московии
279
слабее их, он, наконец, с таким успехом поднял оружие, что обуздал и почти совершенно подчинил их, самых неукротимых людей, себе. В 1559 году Готард, последний магистр тевтонского ордена в Ливонии и первый князь Курляндии и Семигаллии, разбил в большом сражении московское войско и взял в плен главных их вождей. Это обстоятельство раздражило дух Иоанна, как бы острейшими жалами, на общую свирепость до того, что он, как бы в отмщение, поклялся тиранить всячески весь мир. В 1569 году турецкий султан Селим с 300000 войском, усиленным еще перекопскими татарами, двинулся против русских до самой Астрахани. Тщетно продержав город в осаде и потеряв большую часть вспомогательных со стороны Каспийского моря войск, перебитых московами, он, наконец, голодом и несколькими поражениями, нанесенными ему кн. Серебряным, военачальником русских, поставленный в безысходное положение, постыдно бежал и схоронил остатки войск, поглощенных бурею, в Меотидском озере. В 1571 году Менгли-Гирей, хан крымских татар, взяв город Москву, довел Иоанна до того, что он обещал ему верноподданство и дань и дал даже грамоты на это. Но, получив обратно от него письменные условия вынужденного подчинения чрез воеводу, т. е. наместника своего, рязанского (которому хан безрассудно вручил для рассмотрения грамоты Иоанна, когда он отказался сдать Рязань), Иоанн немедленно собрал войска, снова напал на громадные полчища варваров и разбил их. Когда же в 1572 году послы перекопских скифов потребовали от Иоанна дани, то он велел 300 из их свиты казнить топором, начальников же посольства он отослал обезображенных, обрезав им носы, губы и уши, к таврическому царьку вместе с топором. Засим он непрерывным рядом побед подчинил себе Казань, Астрахань, пермяков, симбирцев, лапландцев, югорцев, булгар, все Заволжское царство и другие народы, частью в Европе, частью в Азии обитающие, и оставил своим потомкам обширнейшие владения, приобретенные оружием. Правда, весьма благоприятствовало ему в этом деле то обстоятельство, что многие татарские племена ушли к своим, успешно в это время воюющим на востоке, в Индии и Китае. В 1578 году шведы, воевавшие и заключившие мир с Иваном Васильевичем при королях Густаве и Ерихе, отняли при короле Иоанне Третьем у московов крепость Падису и некоторые другие места Карелии, а также и обе Нарвы. Но и с Сигизмундом Августом и Стефаном Баторием, непобедимыми королями польскими, вел Иван Васильевич крайне тяжелую войну. Стараясь кончить ее весьма желанным миром, папа Григорий XIII послал знаменитого Поссевина из ордена иезуитов, который в 1582 году чрезвычайно ловко умиротворил все. Перед этою-то войною, говорят, в городе Москве между прочими чудесными явлениями выпал снег с кровяными пятнами и упал с неба мра¬

280
Яков Рейтенфелъс
морный надгробный камень с надписью на неведомом языке — предзнаменование несчастий и призыв к покаянию. Далеко, однако, от того, чтобы смягчить каменное сердце тирана, это скорее еще более ожесточило его, и он велел разбить зловещий камень вдребезги. Равным образом он нисколько не уважал, так как душа его была порабощена отвратительнейшими пороками, общего у всех народов закона о неприкосновенности послов и священного оказания гостеприимства. С герцогом Магнусом, братом от второй матери Фридриха II, короля датского, которому Иван Васильевич дал в жены Марию, дочь брата своего Георгия, и которого он называл королем Ливонии, он обошелся крайне позорно, заставив его однажды проползти на коленях две тысячи шагов и выпить меду, смешанного с собственною его кровью. Стражу его он изрубил в куски и лишил бы жизни самого герцога, сорвав с него всякую одежду, если бы тот сам не спасся счастливым бегством. Намереваясь по заключении перемирия войти в Нарву, он сел в колесницу, на которой был устроен помост, и потребовал, чтобы его везли люди, а не лошади. Духовенству, обращающемуся к нему с мольбою о смягчении хотя бы до некоторой степени сурового нрава его, он лицемерно объявил, что отказывается от царской власти, и удалился в свой дворец или, вернее сказать, в свой монастырь, называемый Александровскою слободою, где неоднократно, облекшись вместе со своими приближенными в монашеское одеяние, совершал лицемерные церковные службы, в заключение коих обыкновенно следовало избиение нескольких заключенных. Выйдя оттуда, о чем его все коленопреклоненно умоляли, он с еще большим ожесточением стал всячески исступленно свирепствовать, придумывая, кроме прежних, еще новые способы истязания. Желая расширить город Москву, он устроил по ту сторону реки новые слободы под названием Налей, от глагола наливать, ибо желал, чтобы воины там свободно напивались допьяна. При нем англичане начали приезжать по Белому морю, и им была открыта гавань. Стоя уже почти одною ногою в могиле, сильно, но, кажется, слишком поздно, в последнюю минуту жизни, он, говорят, раскаялся, когда к крайнему ужасу присутствующих тело его уже стало разлагаться и издавать зловоние, и он к общей радости испустил дух, терзаемый фуриями и стонущий от угрызения совести, в 1584 году от Р. X., 66 лет от роду, возвратив перед смертью свободу заключенным и освободив подданных от податей на десять лет. Телосложения он был вполне крепкого, роста высокого, глаза имел быстрые, но небольшие, нос — орлиный, лицо морщинистое и красное; высокомерный в обращении, с крепкою памятью, он никогда не смеялся, кроме как в опасности и во время своих свирепств, так что находился в наилучшем настроении духа каждый раз, как устраивал омерзительное избиение людей. Ум имел

Сказания о Московии
281
проницательный и быстрый; не знал меры одинаково ни в ненависти, ни в благосклонности, одинаково был жаден до славы, как и до богатств; гордости же был необычайной, до того, что требовал непременно выучить слона преклонять перед ним колени. В военное и мирное время предавался хвастовству и расточительности. Более всего его потешали охота и борьба пленников с дикими зверями, и он полагал, что имеет право терять время, проводя его за игральными картами или шашками. Преступною страстью был до того обуреваем, что, говорят, даже будучи уже при смерти, пытался изнасиловать [Ирину, жену сына Феодора] и постоянно пользовался чужими женами. Вид же добродетели придавало ему то, что он сам читал просьбы, выслушивал людей даже низкого состояния, строго преследовал чиновников за бездействие и жестокость, являлся по временам покровителем чужестранцев, которых допускал во дворец, предоставляя им свободу вероисповедания и богослужения, кроме иудеев, которых был непримиримым врагом. Быв женатым на семи женах, он оставил после себя только двух сыновей, а именно Федора или Феодора, который и наследовал ему, и Дмитрия, убитого Борисом Годуновым, захватившим себе царскую власть.
Глава 13. О Феодоре, Борисе, Феодоре, Василии и Лжедмитриях
Феодор, или Федор Иванович, принял бразды правления государством в тот же год, как умер его отец. К нему вскоре, вследствие его простоты и неразумия, присоединился в качестве как бы нового правителя и помощника Борис Годунов, брат царицы, после того, как был удален Богдан Бельский, воспитатель царских детей (который стремился к царской власти, но неудачно). Годунов, приобретя темными делами любовь народа, устранил с своего пути малолетнего Дмитрия посредством неких изменников, которых, однако, предал смерти, дабы не оставить как-нибудь следов и свидетелей своего преступления. В 1593 году он отнял у шведов несколько городов и крепостей в Ливонии. В 1597 году, незадолго до своей кончины, Феодор предлагал многим князьям, окружавшим его ложе, царский скипетр, и все отказывались. Борис же Годунов, простершись ниц, принял его, страстно желая получить, хотя и притворялся, что отказывается, а с ним и всю власть. Как я уже заметил, он постоянно притворялся не хотящим взять на себя это, но, наконец, принял по многочисленным просьбам подданных и детей, бегавших с мольбами по улицам по его же наущению, в 1597 году и стал править весьма хорошо, поклявшись предварительно в том, что он в течение пяти лет не прольет ни единой капли крови граждан. Кроме того, он решил при себе вводить в Россию науки, но ему в этом прекрасном

282
Яков Рейтенфельс
деле помешало сопротивление духовенства. Привлекши к себе великолепными обещаниями Густава, сына шведского короля Ерика XIV, он лишил его всего царского убранства, когда тот отказался переменить веру, ради брака с дочерью Бориса, и удалил его от себя. Этот Густав, окончив впоследствии в 1607 году жизнь свою в России, был похоронен в каком-то лесу. Вследствие сего Борис, для скрепления дружбы с Христианом IV, королем датским, вызвал к себе его брата Иоанна, обещая ему точно так же женитьбу на дочери своей Аксинье. Но и тот также, прожив в Москве всего лишь шесть недель, скончался и был предан земле в Немецкой слободе без всяких похоронных торжеств. Когда же турки стали хлопотать о союзе с Борисом, то он им послал камзол из свиной кожи и шитый серебром мешок, наполненный свиным пометом, вместе с открытым объявлением вечной вражды. Англичане и голландцы снова получили от него чрез послов своих прежнее право свободной торговли. В 1601 году и в двух последующих в России господствовал такой голод, что были вынуждены употреблять в пищу человеческое мясо, хотя царь и запретил чужеземцам покупать хлеб. За голодом непосредственно последовала смертоносная чума, болезнь необычайная в северных странах, вместе с другими карами разгневанного Неба. А в 1606 году умер и сам Борис без всякой предсмертной болезни, как подозревают, от яда, принятого им самим, в самый разгар смут, возбужденных Лжедмитрием.
Феодор, или Федор Борисович, был царем только в течение двух месяцев. Губительнейшая для всей России шайка Дмитриев, дерзкая и сильная духом и людьми, подослав к нему убийц, сразу лишила его внезапно и власти и жизни, несмотря на то что подданные уже поклялись ему в верности и что уже был назначен день, когда он должен был возложить на себя царский венец и прочее священное царское одеяние. Итак, Дмитрий первый (после настоящего Дмитрия, давно уж убитого), приняв на себя звание царя и, еще при Борисе, начав заводить смуты, будучи научен неким русским монахом, враждебно относившимся к Борису Феодоровичу, по необычайному стечению обстоятельств стал считаться царем, что произошло главным образом благодаря стараниям и помощи киевского воеводы, у которого он был в услужении и которому он открыл вымышленное свое происхождение, будучи обижен пощечиною, полученною от своего господина. Мало того, сам король польский Сигизмунд и воевода сандомирский (на дочери коего Марии Георгиевне Дмитрий в 1606 году женился и которой он торжественно поклялся обратить русских в католическую веру) в значительной степени поспособствовали этому делу. В 1606 году июня 10 дня этот Дмитрий или, вернее, Гришка Отрепьев — таково было его настоящее имя, — родом из Валахии (а не из Италии, как это некоторые

Сказания о Московии
283
неосновательно полагали), обладающий прекрасною осанкою и красноречием, вошел с чрезвычайной пышностью и приветствуемый народом в Москву, разбив войско Бориса. Засим, осквернив гнусным любодеянием дочь Бориса Аксинью, заключил ее в монастырь, а мнимую мать свою возвел из ее уединения на престол и, отправив прежде сего несметные сокровища в Польшу, получил чрез послов Анну Марию, дочь сендомирского воеводы, обещанную ему в жены. Но как все ложное не бывает долговечно, то и Дмитрий, сам себя выдавая и губя, начал жить совершенно несогласно с обычаями русских, вследствие чего у его подданных явилось сильное подозрение, не чужестранец ли он, быть может. Так, он наслаждался музыкой во время обеда, вскакивал без всякой посторонней помощи на необъезженных коней, совершенно необычно занимался делами в полдень, когда все предавались сну, весьма часто уезжал на охоту, крайне редко творил крестное знамение в ежедневных службах и ввел много других новшеств для русских. Вследствие сего князья Шуйские, главным образом, вместе с другими справедливо предприняли составить заговор против сего тирана при помощи Василия Ивановича, участника в его, Дмитрия, замыслах и раскрывшего пред ними его хитрые выдумки. Старший между Шуйскими, он подвергся, когда его замыслы были открыты, тяжелой пытке, однако оставлен в живых. Вскоре после сего он, ради освобождения отечества и отмщения за причиненное ему бесчестие, возобновил свои наветы и рано на рассвете по знаку, данному колоколом, бросился, схватив оружие, в Кремль и окончательно добил Дмитрия, которого и сама мать отказалась признать своим сыном, и уже полуживого, вследствие какого-то падения, в первый же год его царствования, и выставил тело убитого на трехдневный отвратительный показ, причем были убиты многие поляки, и только отцу Марины и царским послам было разрешено возвратиться к себе. Такова, поистине, всегда была роковая награда за нечестивые дела — кратковременное наслаждение и вечный позор. Марина Георгиевна же (Maria Gorgona), спасшаяся под юбками своей дворцовой управительницы и заключенная в монастырь, впоследствии вышла замуж за Лжедмитрия третьего, который причинил тоже немало смут, а затем — за некоего поляка Заруцкого и в конце концов умерла в наигрязнейшей тюрьме.
Итак, в этом же году Василий Иванович Шуйский, по выбору всей России приняв царскую власть, велел вырыть труп Дмитрия и сжечь его вне города рукою палача, причем всенародно были объявлены его вины: что он, действительно, был беглый монах, волшебник, еретик, обманным образом захвативший себе власть. После сего Григорий Шаховский бежал с царскою печатью и, утверждая, что первый Дмитрий и поныне еще живет в Польше, снова возбудил

284
Яков Рейтенфельс
сильные волнения. Мало того, когда этот первый обман был обнаружен, то он выдумал снова еще другого Дмитрия, которого весьма сильно поддерживали Петр Феодорович, незаконный сын Феодора Иоанновича, шатающийся между казаками, и поляки. Они измышленного третьего Дмитрия, иначе называемого Иоанном, супруга Марины, бывшего до сего школьным учителем в Польше, привели к российской границе (в то время, когда вся Московия была терзаема внутренними и внешними войнами), дабы с большим успехом, на чужую ответственность, выполнять собственные замыслы. В это время король шведский Карл IX предложил мосхам помощь против поляков, послав ради сего Петра Петрея, выдающегося, между прочим, составителя описания Русского государства. Русские же, хотя сперва и отказались в 1609 году, однако усиленно просили о ней, и Яков Делагарди пришел с войском в 5000 человек. С этим небольшим войском он овладел громадным Новгородом, когда мосхи отказались было платить обещанное жалованье, и держал его в подчинении у своего короля до тех пор, пока дело это не уладилось заключением мира. Меж тем, когда Василий, ничем не успокаивая народ, волнующийся вследствие раздоров, отправился в монастырь, препоручив заботу о государстве Феодору Мстиславскому, король польский Сигизмунд занял Смоленск. Дмитрий третий же после многих поражений со стороны мосхов и осады Москвы бежал к татарам и был там изменнически убит в то время, как пировал и плясал с ними, пронзенный выстрелом из фузеи. После его смерти многие присягнули и пристали к Лжедмитрию четвертому, возбудившему смуты в западной России, а вскоре после сего — к Лжедмитрию пятому, сыну Марины, из коих первый, нигде не имевший никакого успеха, умер внезапно; неизвестного происхождения, изгнанный из Пскова, он, садясь на коня, был пронзен копьем и погиб. Большинство тогда избрало русским царем Владислава, потом внезапно раскаялось в этом решении, стоившем им много крови, когда они под предводительством патриарха Гермогена, Заруцкого и Ляпунова, излюбленных вождей народа, стали изгонять поляков из Москвы. Но если в 1610 году мосхи возбуждающим сожаление образом опустошили огнем и мечом Вильну, столицу Литвы, то и поляки также, кроме похищения громадных сокровищ, столь кровопролитно отмстили им, что в 1612 году русские решили отправить послов к императору Матвею, дабы чрез его посредничество поляки перестали бы тревожить нападениями Россию, не имеющую вождя. Наконец, был извлечен из убежища своего и передан Сигизмунду в качестве пленника и Василий Иванович Шуйский, который вскоре был схоронен в поле, близ Гостининского замка, но по окончании войны его бренные останки были почтены в Варшаве памятником от государства, а немного времени спустя увезены в Москву. Дру-

Сказания о Московии
285
гие призывали к себе Карла Филиппа, брата шведского короля Густава Адольфа, который, однако, не доверяя постоянству мосхов, добровольно сам отказался от посягательств на царство. Наконец, Дмитрий шестой по порядку, бывший когда-то писцом при дворе, стал было волновать Московское государство, выдавая себя за Дмитрия Шуйского, но он, в самом начале царствования Михаила Федоровича, понес достойное своему преступлению наказание, быв предан позорной казни. И вот краткий очерк истории о Дмитриях, немало, впрочем, поистине запутанной туманными противоречиями и мелкими подробностями.
Глава 14. О Михаиле Феодоровиче
Михаил Феодорович, из древнего рода Романовых, черкесских князей, отпрыск знатного происхождения, уже прославившийся военною доблестью, был единодушно избран править государством в 1615 или, по русскому летосчислению, в 7123 году от сотворения мира, из-под самого плаща матери, укрывшей его, из опасения, в монастыре города Костромы, главным образом стараниями Трубецкого, Пожарского и казаков, а также в значительной степени по совету некоего псковитянина, коему впоследствии признательный князь поручил должность сборщика податей. В этом муже Псков, кажется, вещим образом проявил древнюю доблесть мудрого Гостомысла, который некогда удачно посоветовал избрать варягов в русские князья. С благоразумной осторожностью избегал юный Михаил до этого всех почестей, которые на каждом шагу встречались ему повсюду в изобилии. Ибо, удалясь в отдаленные места, он не только великодушно отклонил просьбы бояр, но даже расчистил себе путь к отступлению мечом, когда казаки пытались как бы неким приятным насилием заставить его принять скипетр, причем убил многих из них. Отец сего нового царя Феодор Никитич Романов был одним из главных правителей, как их называют, государства, который, съездив удачно послом в Польшу, принял по избрании сына в великие князья имя Филарета и прославился под патриаршим клобуком. Михаил прежде всего немедленно отправил послов к императору Матвею, дабы скрепить старый дружественный союз договором о новом оказании помощи. Благодаря его заботам о мире, удачно заключенном с соседями, Москва, как бы мертвая до сего, казалось, вновь ожила. Ибо, действительно, никто кроме Михаила, доблестнейшего князя и как бы нового основателя, не был бы в состоянии восстановить утомленное и почти погибающее под игом столь многих зол государство; как в частной жизни своей он держал себя в высшей степени похвально, так и, став во главе всего государства, он поддержал прежнюю добрую о себе славу. Хотя и видел он себя

286
Яков Рейтенфельс
взнесенным превыше всех людей, тем не менее сердце его всегда питало любовь к низшим, так что он, подавляя в себе великодушно всякую гордыню, считал, что для созидания царя нужны те же элементы, какие нужны для хорошего человека вообще. Перво-наперво он всенародно предал достойной казни последнего Дмитрия, называвшегося собственно Тимошкою Анкундиновым. Этот Дмитрий в то время, как все были на стороне Михаила, убежал, не находя себе никакого дела в России, сперва в Польшу, затем в скором времени в Константинополь, где принял даже обрезание, как оно производится у турок, отсюда — в Рим, где сделался католиком, и, наконец, — в Виттенберг, где стал лютеранином. Выданный, наконец, голштинским герцогом московскому послу и привезенный в Москву, он был бит кнутом, удавлен веревкою, а труп разрублен на пять частей после того, как его продержали несколько времени закованным в цепях на воротах царского дворца, как бы на позорном некоем седалище, напоказ всем. Польские войска Михаил мужественно отразил; так как до сего русские колебались в своем выборе, то они, будучи высланы вперед Владиславом, уже обложили город и ждали прибытия короля. Михаил же, освободив сперва город, вытеснил их также и из Кремля и, наконец, совсем из России, заключив, впрочем, с ними договор. Говорят, поляки тогда разграбили всю казну московского царя и захватили с собою царскую корону, как говорит некто, что, кажется, не совсем похоже на истину, так как полякам было предоставлено уйти не иначе, как с позволения русских, из Кремля и из страны, где вещь, столь важная для русских в то время, была бы в пренебрежении. Была война и со шведами, но вскоре, в 1618 году, последовал благотворный мир. В 1631 году, незадолго до заключения нового мира с поляками, Михаил отправил в Польшу посла, который потребовал от государственных чинов (короля у них в то время не было), не обнажая голов, возвращения Смоленска с суровыми угрозами и готовый вручить им в случае отказа обнаженную саблю в знак объявления войны. В это же время приезжали в Москву и Персию голштинские послы и с ними знаменитый Олеарий, с целью открыть новые торговые пути. В 1633 году Владислав Четвертый, снова начав войну, отнял у мосхов многие города и теснил Смоленск долгою осадою, а в 1645 году (в котором он получил от шаха персидского великолепнейшие подарки в знак дружбы и заключил с ним союз) Михаил, государь, о котором все весьма сожалели, скончался.

Книга вторая
Двор и нынешнее правление
Глава 1. Об Алексее Михайловиче, нынешнем царе русских
Алексей Михайлович, ныне благополучно царствующий, принял бразды правления после смерти достохвального отца своего в 1645 году, юношею 16 едва лет от роду. Так как его деяния еще свежи в нашей памяти, то я коснусь их лишь кратко и в общих чертах. Кроме разных обременительных войн со шведами, поляками, казаками, татарами и турками, против него происходили и опасные восстания. Наиболее замечательны из них два: одно в городе Конотопе, которое, впрочем, было подавлено главным образом немецкими солдатами; другое — необузданное восстание московских жителей, вызванное чрезмерным своеволием бояр и судей, Морозова главным образом, по отношению к людям низшего сословия, но и это восстание было погашено почти в самом начале его. В последнее время, наконец, Степан Разин с своей шайкою доставил Московскому царству немало хлопот. В 1647 году Алексей сочетался браком с дочерью боярина Илии Даниловича, меж тем как на сестре ее женился боярин Морозов, управлявший до сего дворцом царя. Но, после смерти первой супруги в 1671 году, Алексей, с Божьего благословения и по общему желанию вступил во второй, счастливый и плодотворный брак с Натальей Кирилловной, дочерью Кирилла Полуэктовича, смоленского боярина и войскового тысяцкого, которого он впоследствии, как тестя своего, удостоил первого места между боярами. В разное время отправлял он посольства, чрезвычайно пышные и прославившие имя его, не только ко всем христианским государям Европы, но даже и в Азию к персам, татарам и китайцам и, в свою очередь, принимал таковые же от чужеземных правителей. В 1672 году в Москву прибыло польское посольство, чрезвычайно блестящее и поражающее взоры свитою в 400 человек и великолепными дарами, присланное королем Михаилом. Чтобы проводить это посольство в город, было выставлено более 16 000 отборнейшей конницы и пехоты, расположенных по обеим сторонам пути, покрытого

288
Яков Рейтенфельс
снегом (это происходило зимою), на протяжении двух миллиариев. Для усиления великолепия к ним были еще присоединены бояре и московское знатное дворянство, красовавшиеся в пышных азиатских одеждах, роскошно украшенных (сказать бы, войско Дария). Эта красивая картина блестящего торжества неудержимо привлекала взоры всех. Послы эти пробыли пять месяцев в Москве на щедром иждивении царя, причем с ними обращались истинно по-царски, а при отъезде и с той и с другой стороны были розданы обильные дары, не говоря уже о весьма частых почестях, оказанных им каждый раз, как они допускались к царю. Между прочими членами посольства находился благородный г-н Геркулес Цани, родом из древнейшей, ученейшей и богатейшей болонской семьи, которого царь крайне щедро одарил, по особой к нему милости, когда узнал, что он — итальянец и изъездил, неустанно путешествуя, всю Европу. Я узнал его как мужа, настолько выдающегося своим происхождением, ученостью, опытностью, человеколюбием и щедростью, что счел бы за несправедливость и за грех не объявить об этом открыто, во всеобщее ведение.
Росту Алексей, впрочем, среднего, с несколько полным телом и лицом, бел и румян, цвет волос у него средний между черным и рыжим, глаза голубые, походка важная, и выражение лица таково, что в нем видна строгость и милость, вследствие чего он, обыкновенно, внушает всем надежду, а страха — никому и нисколько.
Нрава же он самого выдержанного и, поистине, приличествующего столь великому государю: всегда серьезен, великодушен, милостив, целомудрен, набожен и весьма сведущ в искусстве управления, а также в совершенстве знает выгоды и планы чужеземцев. При этом он немало времени посвящает чтению книг (насколько это возможно при отсутствии у них литературы) и изучению наук, касающихся природы и политики. Большую часть дня он уделяет совещанию о государственных делах, немалую также размышлению о вопросах веры и богослужения, часто вставая даже по ночам для воздавания Богу хвалы по псалтири царя Давида. Довольно редко выезжает он на охоту в поместья, т. е. загородные дворцы. Посты он соблюдает строже, чем кто-либо, а пост сорокадневный, перед Пасхой, он строжайше соблюдает, добровольно воздерживаясь от употребления даже вина и рыбы. От всяких напитков, а в особенности водки, он так воздержан, что не допускает беседовать с собою того, кто выпил этой водки. В военном деле он сведущ и неустрашим, однако предпочитает милостиво пользоваться победами, нежели учить врагов миру жестокими мерами. Особенно он явил себя достойным славы великодушия во время войны с ливонцами, когда он обложил стены Риги осадою. Он занимается и благотворительностью и щедро оделяет нищих, коим

Сказания о Московии
289
не только почти ежедневно, собрав их толпу около себя, подает обильную милостыню, а накануне Рождества Христова посещает заключенных в темницах и раздает им деньги. Иностранцам, состоящим за жалованье на военной службе либо приехавшим в Московию для исполнения какой-либо иной царской службы, он щедро дарит как бы в залог своей милости платья, коней и иные подарки, а также предоставляет им, движимый все тою же добротою души, более свободы, нежели прежде, в сношениях с мосхами. Это — государь доблестнейший и справедливейший, равного имеют немногие христианские народы, все же по справедливости желают иметь.
Кроме того, Алексей так предан набожному образу жизни, что с ним постоянно духовник, без разрешения которого он не посещает даже никаких игр или зрелищ. По внушению последнего и при содействии также покойной царицы он велел вынести дорогие, прекрасной работы органы, находившиеся в главной церкви Кремля, и удалить вообще всякую музыку из храмов. В 1640 году он, с целью показать свою щедрость патриарху иерусалимскому, подарил ему 100000 рублей, или венгерских червонцев, за частицу Святого Креста, в виде отдарка за столь ценный подарок, причем пообещал, согласно обычаю предков, постоянную защиту и помощь, насколько это ему будет возможно, православным христианам на Востоке, хотя иногда выражает страстное желание присодиниться к св. католической церкви. Сердечной доброты — дабы увенчать как бы драгоценным камнем перечень его хороших качеств — в нем столько, что он строжайше требует ее также и от других. Поэтому когда некий грузинский князь, проживающий изгнанником с матерью своею в Москве, приказал урезать некоторым из слуг своих уши и нос за осквернение придворных девиц, то Алексей, по справедливости страшно негодуя за отвратительный поступок, однако выразил чрез посла строгое порицание своему гостю за такую жестокость, прибавив к тому еще, что если он и в будущем намерен проявлять такой нрав, то чтобы он отправлялся к себе в Грузию или выбирал бы себе другое пристанище, ибо он, Алексей, никоим образом не может допустить его жестокостей в Московии.
Но, о горе! В то самое время, как я готовился обнародовать вышесказанное, мне приносят печальные вести о том, что Алексей, сей несравненный государь, достойный всякой похвалы за свою набожность, мудрость, справедливость и высшие свои качества, сего 1676 года 29 января после девятидневной болезни, к лютейшему прискорбию всей Московии, скончался, прожив 56 лет. За несколько часов до смерти он, говорят, по достопамятному великодушию своему простил всем своим должникам несколько тонн золота и приказал освободить из темниц 300 осужденных на смертную казнь за

290
Яков Рейтенфельс
уголовные преступления и раздать из царской казны 6000 венгерских червонцев нищим в виде милостыни — посева для жатвы в будущей жизни. Ему наследовал сын Федор или Феодор Алексеевич, государь, на которого возлагают большие надежды, так как он не только унаследовал преемственным образом все добродетели великого своего родителя, но, по-видимому, получил превосходное тщательное воспитание и основательно изучил государственные науки. Дабы подданные скорее присягнули ему, сам Алексей, умирая, потребовал от присутствующих бояр, чтобы они тут же поклялись Феодору в верности.
Глава 2. О государственном гербе и титуле царя
Титул и герб царя настолько же были многими до сей поры различно описаны, насколько и неверно другими поняты.
В древние времена русские, равно как и прочие скифские князья, употребляли изображение лука и стрелы, вместо герба, а также и плуга, как предметов священных для них. По принятии же христианства гербом им служили три кружка, заключенные в треугольнике. В первом кружке было написано: «Бог наш Троица, прежде всех веков бывшая, Отец, Сын и Дух Святый, но не три Бога, а один по существу», во втором — почетные прозвания того князя, которому назначалась грамота, в третьем — титул самого царя. Когда с течением времени этим гербом перестали пользоваться, русские, особенно после завоевания Литвы, взяли себе за герб всадника, поражающего дракона копьем. Весьма правдоподобно, однако, по-видимому, то, что русские пользовались этим гербом и гораздо раньше, ибо говорят, многие другие северные народы пользовались им также. Наконец, в 1540 году Иван Васильевич, надменно производя свой род от самого Августа, впервые избрал гербом двуглавого орла с распростертыми крыльями. Двуглавый орел этот увенчан двумя коронами так, что между ними посреди возвышается третья, а на груди его находится на коне св. Георгий, поражающий копьем дракона. Этот государственный герб употребляется и поныне.
Что же касается истории о титуле, то старинная простота нравов относилась к нему с достойным похвалы пренебрежением, в настоящее же время, при теперешних сношениях, о нем тщательно заботятся. В древние времена народы, более суровые, предпочитали блистать скорее личными качествами и славными деяниями, нежели ничего не значащими прозваниями. Из русских князей, и доныне именующих себя князьями или великими князьями, Владимир Святославич стал первый называться царем, т. е. правителем и

Сказания о Московии
291
обладателем всей России. Московиты поэтому стараются доказать по летописным своим свидетельствам, что они это прозвание «царя» получили от греческих императоров. Когда же это прозвание некоторое время находилось как бы в забвении, то Даниил Романович, считая титул великого князя ниже своего достоинства, принял от римского первосвященника, приняв и латинские обряды, титул короля в 1246 г.
Тот пространный титул, которым пользуются нынешние цари, возник при Иване Васильевиче около 1520 г. Полагаю, что нисколько не будет отступлением от принятого мною плана, если я здесь приведу на образец его:«Божиею, в Троице славимого, милостью, Великий Обладатель, Царь и Великий Князь Федор, или Феодор, Алексеевич, Всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержец, Царь Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский, Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Сибирский, Государь Псковский, Великий Князь Смоленский, Тверской, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский, и иных земель Обладатель, и Великий Князь Нижегородский, Черниговский, Рязанский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кандинский и всего Северного побережья Повелитель, Обладатель Иверии, Царь Карталинии, Грузии, Кабардинский, Черкасский, и Горских Князей и многих других стран и земель на Востоке, Западе и на Севере, Отчич, Дедич и Наследник, Государь и Обладатель». Этот блестящий перечень названий в титуле таков, что в нем встречаются некоторые слова, изъясняющие величие царя, но которые у нас не употребляются. Таковы: Государь, т. е. великий повелитель, Обладатель, т. е. содержащий под своей властью, Самодержец или Единодержавец, т. е. охранитель и защитник, не нуждающийся в посторонней помощи, Великий Князь и Повелитель, т. е. император. Последнее, впрочем, не означает какого-либо высшего и единоличного властителя над земным шаром, а имеющего власть у себя в государстве самовольно распоряжаться и приказывать. Поэтому русские называют императора над христианами также кесарем. Некогда московский царь прозывался некоторыми «белым царем», так как подданные его в Белоруссии носят преимущественно белую одежду и белые шапки. Многие ошибочно полагают, что «царь» означает «кесарь», но до сей поры русские никогда не утверждали этого: ибо им известно, что на их языке слова «кесарь» и «царь» значат совершенно разное. Поэтому, где в Св. Писании различаются император и король, то московиты в Библии на русском языке называют императора — кесарем, а короля — царем. Так они постоянно называют Давида, Соломона и прочих королей из Священной Истории — Царями. Это же слово «царь», по-видимому, принадлежит древне¬

292
Яков Рейтенфельс
скифскому или даже арамейскому языку, который сохранился и общеупотребителен и поныне у татар, но несколько измененный. От них-то это слово и перешло к русским. На первоначальном языке страны «царь» обозначало не более как «владелец», и выражения «тюменский царь», «китайский царь» и т.д. и поныне встречаются за Волгою.
Поляки, не соглашавшиеся в 1551 году признать за московитом титул царя, главным образом опирались на тот довод, что, дескать, так именуются и варварские, татарские князья, и говорили, что они поступят не согласно с достоинством христиан, если будут воздавать ему одинаковые, как у варваров, почести. Но чрез несколько лет как языческие, так и почти все христианские государи и даже сам римский император стали удостаивать великого князя московского этим названием. Один лишь первосвященник римский по прибытии к нему в 1673 году московского посла отказался сделать это в своих ответных грамотах, и вполне справедливо, так как русские назвали папу лишь «учителем», т. е. ученым, хотя они и объяснили, конечно ради только отговорки, это тем, что им неизвестен папский титул. Впрочем, у иезуита Альберта Виюка Кояловича во второй части литовской истории московские послы утверждают, будто папа Климент и император Максимилиан не отказывали их царю в этом титуле. Как бы то ни было, но титул царя следует признать в высшей степени подходящим к величию и могуществу московита, ибо столь многие и столь великие страны, коих он себя называет царем и обладателем, отнятые по неоспоримому праву войны у язычников, он действительно держит под своей властью. В самом деле! Если мы награждаем злейших врагов христианства, только по причине их сильного могущества, и королями, и императорами, и еще Бог весть какими длинными титулами, то почему же не пользоваться московскому королю, т. е. царю, тем почетным титулом, который он себе приобрел кровью? Не может быть даже и подозрения в том, что они желают себе титул «царя» как нечто большее, нежели «король», ибо русские называют всех иностранных европейских государей не царями, а взятым от поляков именем — короля. Так, Витовт, великий князь литовский, не задумался провозгласить в 1418 году Тахтана, начальника татарской конницы, возложив ему на голову шапку, украшенную жемчугами, царем, хотя совершенно был чужд ему и по языку, и по происхождению, и по вере. А русские, вследствие того, что имели больше сношений с азиатскими правителями, нежели чем с европейскими, и называли первых согласно их языку царями, а вторых — заимствованным у поляков именем король, без всякого умысла. Но так как тут, пожалуй, мне скажут «довольно», то я заявляю, что я не в состоянии разобраться в этих спорных вопросах.

Сказания о Московии
293
Глава 3. Об обряде венчания на царство
В обширнейшем храме, воздвигнутом в честь Преблаженной Богоравной Девы и возвышающемся при царском дворце, новый царь мосхов венчался на царство приблизительно следующим образом: после того как к этому священнодействию собрались в большом количестве, как будто на народное собрание, все духовенство, вельможи, дворянство и воинские начальники, а также и именитейшие горожане, то на великолепно устроенном возвышении поставили три кресла в ряд. На первом, серебряном и разукрашенном золотом, сел будущий наследник царства, одетый по обычаю страны в длинное одеяние, разукрашенное золотом и драгоценными камнями. Рядом с ним второе занял патриарх, которому предстояло совершить обряд. На третьем были приготовлены: знаменитая шапка, унизанная кругом драгоценными камнями, громадная золотая цепь и княжеский пояс с прибавлением к ним золотой короны и царской златотканной порфиры, тяжелой от дорогих жемчугов. Почти все эти уборы служат для этого обряда со времен Владимира Мономаха. Итак, меж тем как духовенство рядом песнопений испрашивает будущему новому царю всяких благополучий, старший между вельможами просит патриарха приступить к совершению обряда венчания на царство. Тот, помолившись Богу и всем святым, приглашает царя, который тем временем встал, опять сесть с ним вместе на кресло. Московский митрополит читает молитву о благополучии в будущем, а патриарх творит над ним крестное знамение и возлагает при этом крест, осыпанный жемчугами, на чело царя. Засим старший из вельмож облекает царя в порфиру и, приняв от патриарха шапку с золотым коронкообразным украшением наверху, надевает ее царю на голову. После сего священники начинают петь литию, т. е. мольбы к святым, и обычные молитвы к Блаженной Деве и благословляют по порядку все — что продолжается довольно долго — нового царя, крестя его приподнятою рукою. То же самое делают и прочие сословия, дабы царь благополучно царствовал на многие и многие годы, после чего патриарх обращается к нему с увещеванием: почитать Бога и Его святые иконы, править делами по справедливости, неуклонно соблюдать русскую веру и распространять ее. Из этого храма все длинным шествием идут сперва в храм св. Михаила, а затем в церковь св. Николая, находящиеся оба в Кремле, и служат в том и другом молебны.
Во время этого шествия, по приказанию царя, в теснящуюся кругом с поздравлениями толпу народа бросают множество золотых и серебряных монет, набитых в память сего торжества, и приглашаются знатнейшие лица из всех сословий к великолепному и обильному пиршеству. Здесь царь, сняв из одеяния то, что пообре¬

294
Яков Рейтенфелъс
менительнее, подпоясанный вышеназванным поясом и с посохом из рога единорога в руках, сидит на троне, несколько возвышающемся среди столов, поставленных в два длинных ряда. Последним — об остальных великолепно приготовленных яствах я умолчу — приносится каким-нибудь жителем г. Переяславля блюдо из рыбы сельди, похожее на нашу рыбную похлебку, для напоминания о пользе воздержанности. Для увенчания, как бы, пира концом, знаменующим счастливое будущее, царь посылает каждому золотой кубок с вином, который все добросовестно и осушают, причем усерднейше отвечают на эту милость пожеланиями царю счастливого царствования и постоянного здоровья.
Об остальных выражениях радости и подробностях торжества я считаю лучше умолчать, нежели сообщать что-либо неверное, ибо, конечно, они изменяются с течением времени, да и не особенно многочисленны у русских.
Глава 4. О бракосочетании царя
Из различных иных особенностей, которыми цари московские отличаются от прочих государей Европы, особенно следует, поистине, упомянуть о том, что они никоим образом не соглашаются искать себе жен у чужестранцев. Так как препятствием или тормозом к сему служит не что иное, как различие вероисповеданий, то вследствие сего и дочери царей неохотно выдаются замуж за иностранцев, за пределы страны. Почему и в канонах Иоанна митрополита (которого они считают за пророка) сказано: не должно выдавать дочерей князя замуж за тех, кто употребляет нечистое в пищу или причащается опресноками. Итак, цари избирают себе супруг из собственных подданных совершенно так, как поступил восточный император Никифор, призвавший, говорят, самых красивых девиц во дворец, намереваясь избрать супругу для сына Ставрания. И соблюдают они этот дедовский обычай и поныне весьма строго, главным образом, из-за того, чтобы не возбуждать, сроднившись и смешавшись чрезмерно с иноземцами, у подданных желания поступать таким же образом, ибо они в достаточной мере узнали, насколько это им невыгодно, когда они некогда выдавали своих царевен за польских и иных королей и литовских великих князей или же сами брали себе жен из Грузии или иной какой страны. В 1671 году, во время нашего пребывания в Московии, Алексей, оплакав достойным образом покойную жену свою, вознамерился жениться во второй раз и приказал всем прославившимся своею красотою знатным девицам собраться у Артамона Сергеевича (изворотливого, как говорится в пословице, Артамона), управляющего Двором. Когда те все собрались, то царь потаенным ходом пришел к Артамону в дом

Сказания о Московии
295
и, спрятавшись в тайнике (откуда, однако, ему была видна комната, назначенная для женщин), тщательно рассматривал не только по отношению к одной внешности, но и по отношению к духовным качествам и поведению все это красивое, хотя и не воинственное женское войско, а когда они поодиночке проходили мимо того окошка, из которого он смотрел, то он заботливо вглядывался, сколько в каждой из них искусственной и природной красоты. В прежние времена, кроме этого осмотра, еще подвергались, чрез испытанной верности женщин, подробному исследованию физические и нравственные свойства трех избранных самим царем из всего этого сонма, дабы на царское ложе была выбрана самая выдающаяся из всех. Но Алексей, будучи проницательного ума, без этих проволочек с первого же раза избрал себе в сожительницы Наталью Кирилловну и так же скоро приобрел и ее любовь чрез подарки, достойные столь великого государя. Однако и для прочих намеченных в супруги царя девиц решение столь справедливого Париса не было одним лишь разочарованием: кроме того, что каждая из них вернулась домой, богато одаренная и значительно прибавив себе цены от такого знаменитого сватовства, они еще могли быть уверены, что выйдут со временем за более знатных, а тех, которых царь удостоил своего внимания, многие вельможи наперерыв друг перед другом просят себе в жены. Но продолжим последовательно рассказывать о свадьбе Алексея: Наталья некоторое время не знала о своем счастье, пока царь, несколько недель спустя, рано утром, не прислал к Артамону на дом нескольких бояр с придворными каретами в сопровождении небольшого отряда конницы и трубачей. Новоизбранная невеста жила здесь, совершенно не зная того, что ей предстояло, и спокойно спала глубоким сном. Шафера, сообщив Артамону о почетном поручении, возложенном на них от царя, вместе с тем усердно просили поскорее отпустить их по исполнении поручения во дворец с невестою. Артамон, конечно, не мог противиться царской воле, к тому же столь благородной, и, разбудив спящую крепким сном Наталью, объявил ей о намерении царя, на которое она и не замедлила в высшей степени благоразумно согласиться, находя это неизбежным. Тогда ее поскорее одели в царское одеяние, привезенное из дворца, дабы народ видел ее пышно наряженной, и повезли с небольшим количеством ее прислужниц в царский дворец. Одеяние это, разукрашенное драгоценными камнями, было от того так тяжело, что она несколько дней жаловалась, что оно чуть не обломало ей все кости. По приезде она тотчас же отправилась с царем в церковь, где в присутствии лишь немногих близких лиц царским духовником было совершено венчание, и лишь самые знатные лица в течение нескольких дней были великолепно угощаемы пышными пирами, а Кремль все время был закрыт со всех сторон. Что же касается до обычных

296
Яков Рейтенфельс
у сего народа свадебных подарков, заключающихся в собольих мехах, то царь послал с избытком таковые всем на дом и кроме того, желая, чтобы в его радости участвовали все остальные служащие, как русские, так и иностранцы, милостиво осыпал и их щедрыми дарами и сластями. Я пропускаю здесь более мелкие подробности царской свадьбы, разузнавать о которых, как и о многом другом, в Московии никому не дозволяется.
Глава 5. О царице или супруге царя
Хотя женщины царского рода пользуются в европейской части земного шара величайшими преимуществами пред московскими царицами, однако нигде они не окружены таким почетом и уважением, как у мосхов. О них не позволено говорить мало-мальски непочтительно, и никто не может похвастаться тем, что видел царицу гделибо с открытым лицом. Когда они проезжают по городу среди народа в каретах или едут за город, то они до того окутаны покрывалами, что ни их не видно, ни они сами ничего не видят. Поэтому обыкновенно устраивают так, что они совершают свои поездки большею частью либо рано утром, либо поздно вечером, причем впереди едут несколько солдат, не подпускающих встречных по пути близко к каретам. Кареты, в которых ездят царские супруги, обиты красным сукном и везут их большею частью восемь белых, как снег, лошадей, украшенных нагрудниками и нахвостниками из красного шелка, а по боками идет ряд телохранителей. За каретою царицы следуют несколько карет наиболее знатных боярынь, запряженных, однако, лишь одною или двумя лошадьми. Кроме своей домовой, во дворце, церкви, они крайне редко посещают какие-либо другие, а на торжественные всенародные молебствия, или собрания, не являются никогда. И такой строгий затворнический образ жизни своих цариц мосхи ни под каким видом не хотят изменить, так что когда нынешняя царица, государыня великодушная и приветливая, при первом своем выезде немного приоткрыла окно кареты, то не могли достаточно надивиться столь необычному делу. Ей это поставили на вид, и она с сожалением, но благоразумно уступила глубоко укоренившемуся в народе предрассудку.
Дома царицы проводят всю жизнь уединенно на женской половине в обществе благородных девиц и женщин, и никому из нашего брата, мужчин, кроме весьма немногих прислужников, не дозволяется видеть их, ни разговаривать с ними. Мало того, они обыкновенно не могут набирать себе по собственному желанию боярынь из общего числа знатных женщин.
С царем они редко садятся за один стол и для препровождения времени и развлечения занимаются лишь вышиванием золотом или,

Сказания о Московии
297
больше, приготовлением притираний. Нынешняя супруга царя, царица Наталья, хотя и не нарушает никогда отцовских обычаев, повидимому, однако, склонна пойти иным путем, к более свободному образу жизни, так как, будучи сильного характера и живого нрава, она отважно пытается внести повсюду веселие.
Это можно было уже предсказать по выражению лица ее, когда мы имели случайно счастье видеть ее еще в девицах два раза в Москве: это — женщина во цвете лет, роста выше среднего, с черными глазами навыкате, лицо у нее кругловатое и приятное, лоб большой и высокий, и вся фигура красива, отдельные члены тела крайне соразмерны, голос, наконец, приятно звучащий, и все манеры крайне изящны.
Глава 6. О царских детях
Насколько, по мнению Тацита, лучшим отдохновением для благоразумных государей является женитьба, настолько надежнейшей опорою власти являются дети царя. Ибо нет для подданных более верного залога в общественном благополучии, нежели то, что цари не только умирают, но и нарождаются у них на виду.
И действительно, Московия, благодаря своему Алексею, глубоко счастлива, имея в лице сыновей царя немалые залоги для будущего преуспевания, хотя несколько лет тому назад она лишилась преждевременно похищенного смертью перворожденного в первом браке царского сына (который, имея 19 лет от роду, уже, согласно обычаю страны, являлся народу). Живы же и поныне младшие Феодор и Иоанн, а также и дочери: Евдокия, Марфа, Софья, Екатерина, Мария и Федосья. А незадолго до нашего отъезда из города Москвы вторая супруга царя, царица Наталья, благополучно произвела на свет сына-первенца, наименованного Петром, да и в последующие за сим года осчастливила, как мы слышали, царский брак плодовитостью. Братьев у Алексея нет, а сестры его Ирина, Анна и Татьяна не искали достойных себе супругов вне свой страны, а внутри ее таковых не оказалось, почему они ведут монашеский образ жизни. Воспитываются, впрочем, царские дети весьма заботливо и тщательно, но несколько своеобразно, согласно с московскими обычаями вообще, ибо мосхи сыздревле приучены устраивать весь свой жизненный путь согласно полученному ими воспитанию. Их не пускают ни на какие торжественные и многолюдные собрания, живут они во внутренних помещениях дворца, куда никто не смеет проникнуть, кроме лиц, на попечении коих они находятся. Способ воспитания у них почти тот же, что у всех азиатских народов. Наружу они выходят не иначе, как после того, как удалят всех, могущих попасть им навстречу, и закрытые со всех сторон распущенными зонтами. На 19-м лишь году от роду (русские в этом возрасте становятся совер¬

298
Яков Рейтенфельс
шеннолетними) может являться народу лишь тот царевич, который в будущем имеет наследовать престол от отца. Остальные же, равно как и дочери, обречены на вечное проживание в монастыре. И право, это воспитание в одиночестве и стеснении, при сидячем образе жизни, причиняет в большинстве случаев слабым телам их жесточайшие болезни. Так и того старшего сына царя, о котором мы упоминали выше, скоротечно сразил никакой иной злой недуг, как недостаток, при полном одиночестве, движения и деятельности, этих необходимых животворящих условий в природе, благодаря чему тело и не оказалось достаточно сильным. Почему в настоящее время, повидимому, на это смотрят уже более правильно, нежели прежде, и дети ежедневно в определенные часы упражняются в разных играх, либо в езде верхом, конечно, по загороженному двору, либо в стрельбе из лука. Зимою им устраивают деревянные горы и посыпают их снегом; с них они быстро, но плавно скатываются на санях или в лубочных корытцах, палкою направляя их. Танцы, кулачные бои и другие общераспространенные у нас благороднейшие упражнения у русских не допускаются вовсе. В так называемые шахматы, знаменитую персидскую игру, по названью и ходу своему поистине царскую, они играют ежедневно и очень искусно, развивая ею свой ум до удивительной степени. Науками общеобразовательными они даже самым поверхностным образом не занимаются, кроме всеобщего краткого политического обозрения, ибо наставники их обучают исключительно только одному умению читать, писать и считать и знакомят их с состоянием собственной страны и других соседних держав, чего-де должно им ожидать и чего опасаться. Главное внимание в этих занятиях обращается на то, чтобы дети точнее изучали язык и нравы разнообразных своих подданных, привыкали неуклонно следовать старинным обычаям и ревностно оберегать веру, причем все это для них безусловно обязательно. Не скрою, однако, что это в высшей степени простое и приноровленное к жизни воспитание, западая в благородную душу и гибкий ум, доводит до столь же высокой степени доблести, как изучение всех философских систем и усвоение мудрости самых выдающихся ученых. Счастливы ведь всегда те, которым не приходится сожалеть о том, что время, назначенное для опыта и действия, было поглощено бесцельным ненужным учением.
Глава 7. О пышном выходе царя к народу
Русские цари появляются всенародно крайне редко и любят, чтобы им оказывали побольше уважения издали, и действительно, если гделибо все неизвестное считается величественным, то они при своем затворничестве почитаются подданными чуть не божествами, неви¬

Сказания о Московии
299
димыми и недоступными. Когда же они выедут как-нибудь из дворца, то повсюду царит тишина и отсутствие народа. Прежде всего на большом расстоянии впереди царя бегут несколько дорожных сторожей в красных одеждах, которые тщательно выметают метлами те улицы, по которым поедет царь, ибо как в городе, так и в других местах по всему государству, есть особые некие улицы, покрытые постоянной бревенчатой мостовой, крайне заботливо охраняемые, по которым, кроме царя, ездят весьма немногие. За ними следует длинный ряд солдат, а среди них тесно окружают царя вельможи или бояре с обнаженными — солнце ли палит, дождь ли идет — головами. Прочие придворные служащие несут службу только при торжественных случаях внутри дворца. Попадающиеся навстречу либо прогоняются с пути и торопливо уходят подальше, либо стоят неподвижно по сторонам у зданий, а едущим приказывается тотчас же слезать с коней. Если царь увидит где-либо кого из чужеземцев, то он посылает нескольких бояр узнать о его здоровье; последние по большей части люди тучные, но исполняют приказания царя бегом. Когда царь проезжает мимо, то все кланяются ему, падая ниц и опуская голову до самой земли: это называется на их языке — бить челом. Во время церковных торжественных шествий царь идет пешком, верхом он ездит реже, а чаще всего в каретах, которых у него очень много, и присланных из чужих стран, и домашнего изделия. За царскою каретою может следовать только карета грузинского князя, ибо считается и для мужчин непристойным ездить в карете, и не подобающим — сопровождать царя так же, как едет он сам. Перед каретою несут две красные подушки с шелковыми чехлами того же цвета и ведут также, по большей части, двух самых породистых коней в великолепном уборе. Зимою место кареты заступают сани, обитые отборным собольим мехом, в которые запрягается конь в таком же красивом уборе, а впереди него идет другой, также поцарски разукрашенный, на свободе и без седока. Отправляясь за город, царь берет с собою несколько тысяч солдат-телохранителей, которые, расположившись станом без определенного плана по соседним деревням, содержат караулы по всем направлениям и не подпускают никого близко к царскому жилищу, а сельских жителей по пути следования царя они загоняют в огороженные дворы их.
Глава 8. О великолепии царского стола и царских
пиров
Наш Алексей с младенческих лет еще объявил себя таким врагом невоздержанности, что совершенно удалил от Двора своего тех жадных обжор, тела коих тучны, а души — худы и бездеятельны. Придерживаясь крайней простоты в деле питания, он так строго

300
Яков Рейтенфельс
воздерживается от всяких изысканных яств, что приказывает, если таковые случайно попадутся среди его обыкновенных блюд, подавать все заморское и дорогое гостям, причем сам, в знак особенного расположения, лишь слегка отведывает от них. За столом царю прислуживают трое или четверо испытанных слуг, которые подают и убирают кушанья, которые приносятся к дверям столовой другими придворными слугами. Они же и пробуют кушанья и напитки.
Пред началом обеда начальник стольников, или придворных слуг, подает к нему знак, ударяя палкою по деревянной доске. Обедает царь обыкновенно один, но ужинает вместе с царицей. В торжественных случаях, когда к столу приглашаются чужестранцы или свои же вельможи, то обеды устраиваются необычайно роскошно и блестяще. Тогда длинные ряды более важных придворных лиц стоят, тесно сплоченные, неподвижно по всему дворцу в широких шелковых, изукрашенных дорогими камнями одеждах, а другие, наподобие легко вооруженных воинов, одетые полегче, задыхаясь, бегают взад и вперед. Тогда каждая зала, обтянутая шпалерами, из разноцветного шелка сотканными, горящими драгоценными камнями и золотом, являет поистине царский вид и открыто, конечно, тогда щеголяет множеством самых дорогих и разнообразных блюд и напитков.
В столовых тогда ставится не по одному лишь, а по два, по три, по четыре, зачастую даже по пяти столов, а стоящий посредине вокруг колонны стол с серебряною, золотою и осыпанною драгоценными камнями посудою поражает взоры зрителей, как нечто сказочное, и прибавляет немало блеска всему торжеству. В конце пира, за которым царь обыкновенно председательствует, сидя на своем престоле, царь, как я уже говорил выше, посылает каждому из гостей золотой кубок с испанским вином с приглашением выпить, как бы в пожелание благополучного конца пира.
Глава 9. О царских забавах
Не только далекое расстояние меж странами, но и образ мыслей, и общественные законы до настоящего времени препятствовали тому, чтобы нравы московитов стали одинаковыми с нравами чужеземцев. Поэтому их государи не допускали, даже для самих себя, принятые в других странах развлечения в царской жизни от забот и, конечно, подавали пример к сему и подданным. Из домашних забав они, главным образом, занимаются охотою, привыкнув весело ловить диких зверей в лесах посредством облавы, или по усердному гону ученых псов, или посредством быстрого полета сокола, или, наконец, выстрелом из фузеи или лука. Алексей же, если и отправляется иногда куда-нибудь за город исключительно ради отдыха ду¬

Сказания о Московии
301
шевного, предпочитает пребывание в саду за городом — у него имеется таковой, громадных размеров и, принимая во внимание суровый климат страны, довольно пышный, — или в какой-либо царской вотчине. Он же разрешил несколько лет тому назад иностранцам, проживающим в Москве, дать ему театральное представление, состоящее из пляски и «Истории» об Агасвере и Есфири, драматически обработанной. Дело в том, что, наслышавшись от многих послов, что перед европейскими государями часто даются театральные представления с хорами и иные развлечения ради препровождения времени и рассеяния скуки, он как-то неожиданно приказал представить ему образчик сего в виде какой-нибудь французской пляски. Поэтому, вследствие недостатка времени, в одну неделю, со всевозможною поспешностью, было приготовлено все нужное для хора. Во всяком другом месте, кроме Москвы, необходимо было бы просить пред началом у зрителей снисхождения к плохому устройству, но русским и это казалось чем-то необыкновенно художественным, так как все — и новые невиданные одежды, незнакомый вид сцены, самое, наконец, слово «иноземное», и стройные переливы музыки — без труда возбуждало удивление. Сперва, правда, царь не хотел было разрешить музыки, как нечто совершенно новое и, некоторым образом, языческое, но когда ему поставили на вид, что без музыки нельзя устроить хора, как танцовщикам нельзя плясать без ног, то он несколько неохотно предоставил все на усмотрение самих актеров. На самое представление царь смотрел, сидя перед сценой на кресле, царица с детьми — сквозь решетку или, вернее, сквозь щели особого, досками отгороженного помещения, а вельможи (из остальных никто более не был допущен) стояли на самой сцене. Хвалебные стихи, пропетые царю Орфеем, прежде чем он начал плясать между двумя движущимися пирамидами, я нахожу нужным привести здесь из уважения к достохвальному Алексею, хотя они были, пожалуй, и не звучны и не замысловаты.
«Наконец-то настал тот желанный день, когда и нам можно послужить тебе, великий царь, и потешить тебя! Всеподданнейше должны мы исполнить долг свой у ног твоих и трижды облобызать их! Велико, правда, твое царство, управляемое твоею мудростью, но еще больше слава о доблестях твоих, высоко превозносящая тебя. Твоя мудрость и геройская мощь могут даровать нам после долгой мрачной войны златые мирные времена, а справедливый суд твой и вместе с ним милость, сияя неземным светом, делают твой нрав богоподобным. Высокие качества твои должно приравнять качествам богов, ибо тебе уже теперь все уступают. О, светлое солнце, луна и звезды русских! Живи же постоянно в высшем благополучии, и да будет всегда несчастье далеко от тебя. Царствуй долго, друг небес! Умолкни, недоброжелательство! Кто так близок к божествам, тот

302
Яков Рейтенфельс
должен процветать! Итак, зазвучи же приятно, струнный мой инструмент, а ты, гора-пирамида, приплясывай под мое пение».
В этот же день, субботу на масленице, царь устроил также на Москве-реке, покрытой льдом, травлю, в которой боролись между собой громадные, английские и других пород, собаки с белыми медведями из страны самоедов. Зрелище было крайне забавное, так как и те и другие часто не могли удержаться на ногах на сем скользком помосте. Вечером же царь ходил туда же смотреть на летающие потешные огни.
Глава 10. Об уединенном образе жизни царя
Цари московские почитают крайне величественным то, что они, ради внушения большого уважения своим подчиненным, весьма редко появляются среди народа, но скрываются в постоянном глубоком уединении. К ним никто, иначе как по зову, не смеет явиться, за исключением весьма немногих вельмож и служащих при Дворе, которые имеют свободный доступ во внутренние покои дворца. Все же остальные, как русские, так и чужестранцы, не только во внутренние покои, но даже близко к Кремлю не допускаются. Поэтому вокруг царского жилища расположено несколько сотен солдат с оружием наготове, которые никому не позволяют пройти по внутреннему двору, находящемуся под окнами царских покоев, если при нем есть шпага или какое-либо другое оружие. Вследствие сего никто никоим образом не может так, как это обыкновенно делается при дворах всех европейских государей, лично изложить царю свое дело, явиться к нему на суд или даже побеседовать с придворными во внутренних покоях дворца.
Насколько же, поистине, судебное делопроизводство в Московии совершенно отлично от нашего, настолько оно вполне, по-видимому, схоже с турецким и азиатским, так как все дела и здесь, и там решаются, как я убедился на опыте, либо посредством письменных челобитных, либо же чрез некоторых ближайших родственников царя, которым он оказывает непохвальное доверие. К этому недостатку присоединяется у мосхов еще то обстоятельство, что так как в большинстве случаев царь считает ниже своего достоинства собственноручно подписывать указы и грамоты государственного характера, то часто его распоряжения оказываются в высшей степени несправедливыми, причем он сам этого даже и не подозревает.
Глава 11.0 царских похоронах
В древнейшие времена, говорит Геродот, существовал обычай у русских народов, что они своих умерших где бы то ни было царей

Сказания о Московии
303
возили чрезвычайно торжественно и с величайшими посмертными почестями по всем областям государства, делая им как бы продолжительные похороны, до области и реки Герра близ источников Борисфена, где, наконец, они их хоронили в холмах, насыпая таковые из земли наподобие гор. Такого рода холмы и поныне еще можно видеть в разных местах в Московии, в Польше и даже в Швеции и Дании. Затем, с изменением с течением времени общественных нравов, цари у них то хоронились, то сжигались, в разных местах различно, смотря по тому, что повелевало грубое суеверие. Приняв же, наконец, христианство, московские князья пожелали, по выдающемуся своему смирению, быть предаваемыми земле скромно, без всякой пышности. Поэтому ныне, когда кто-либо царской крови умирает, то он почти в самый день смерти хоронится в соборе св. архангела Михаила, без многовещательной надгробной надписи, без дорогих курений, в простом неукрашенном гробе. Оставшиеся в живых родственники и домашние его в изорванных темных одеждах оплакивают его и за время, назначенное для скорби, отращивают себе волосы.
Состоящие при Дворе женщины провожают покойника до могилы с непрерывающимися воплями, усердно проливая слезы, с распущенными в беспорядке волосами, непокрытой головой и неумолкаемыми похоронными песнями. Сам царь удаляется во внутренние покои и, облекшись в поношенную одежду, предается тяжкой печали, пока понемногу, выслушивая утешения друзей, не вернет себе прежнего спокойного состояния духа. Во все это время он оказывает бедным многие благодеяния: подает милостыню, отпускает рабов на волю, освобождает заключенных в темницах и военнопленных и назначает своим подданным либо облегчение в налогах, либо полное освобождение от них.
Увы! В то самое время, однако, как я пишу эти строки, сам великий, несравненный князь, вышепомянутый государь Алексей явил печальный образец похорон! Похоронное шествие его (он скончался 29 января) двинулось в ближайшее по кончине воскресение в соборный храм приблизительно в таком порядке: впереди шли четыре сенатора или боярина, несшие крышку гроба, за ними следовали четыре других боярина, несшие труп царя на золоченых, покрытых золотой парчой носилках, за ними столько же бояр несли самого царя Федора Алексеевича на похоронном седалище. Столько же бояр несли вдовствующую царицу Наталию, распростертую на носилках с закрытым фатою лицом и головою, опущенною на грудь некоей знатной боярыни.
За ними шли пять дочерей царя от первого брака и громадное количество сановников в темного цвета одеждах. Когда опечаленный народ увидел это похоронное шествие, то раздались такие ужас¬

304
Яков Рейтенфельс
ные, исполненные всенародной скорби, вопли, что, казалось, уши раздирает какой-то пронзительный звон колоколов. Воистину, мосхи оплакивали его вполне искренне и заслуженно, ибо никогда еще не было у них, насколько они сами помнят, столь благочестивого и милостивого государя. В этом ведь и заключается счастье добрых государей, что им слезами и стенаниями подданных воздвигается памятник пышнее всякого надгробия. Прах царя стоял непохороненным в вышеназванном храме шесть недель, в течение коих совершались панихиды, и нищие в огромном количестве ежедневно угощались на дворе царского дворца обедами.
Глава 12. О городе Москве, местопребывании царей
Москва, средоточие государства и священное местопребывание царей, по справедливости должна быть отнесена к числу величайших городов на земном шаре, ибо она в окружности имеет четыре германских мили и, окруженная стеною с десятью воротами, заключает в себе более 600000 жителей, так что боярам и иным более почетным лицам, приезжим и местным жителям неизбежно приходится ездить по городу, зимою в санях, летом — верхом. Кроме того на каждом перекрестке и у каждых ворот города стоит с санями или колымагами наготове много извозчиков, т. е. возниц, которые, договорившись за весьма малую плату, быстро доставляют приезжего к месту, им указанному. От северного полюса она отстоит, по расчету Олеария, на 50 град., и самый длинный день в ней продолжается 17 часов. Климат в ней довольно мягок, и местоположение ее весьма красиво; она поражает своими приблизительно двумя тысячами церквей, кои почти все каменные и придают городу великолепный вид. Этой внешней красоте немало способствуют семь умеренной высоты холмов, на которых она отлого возвышается. Дома обывателей большею частью деревянные и имеют очень мало окон; впрочем, между ними попадается много и каменных, принадлежащих боярам и иноземцам. До получения от Ивана Даниловича почетного звания царской столицы Москва составляла собственность рода Тахматовых, но с тех пор она, постоянно увеличиваясь, разрослась до тех почти громаднейших размеров, коими ныне славится, хотя до татарских набегов ее границы простирались еще гораздо дальше. Улицы вымощены не камнем, а деревянными бревнами или кольями, положенными в один непрерывный ряд, постоянно, впрочем, покрытыми грязью или толстым слоем пыли, и бывают довольно гладки лишь зимою, когда снег и лед сравняют все. Внутри за стенами города протекают лишь две реки: Москва с действительно глубоким и судоходным руслом и весьма неглубокая Неглинная, третья же река Яуза, с мелким руслом, омывает лишь предместья

Сказания о Московии
305
города. Все они приводят в движение мельницы, к великой пользе города, хотя обыватели его пользуются также и ручными. В небольших расстояниях от города виднеются несколько летних дворцов, назначенных для отдохновения царей, куда они имеют обыкновение по временам удаляться, дабы собраться с новыми душевными силами. Среди них не последнее место принадлежит селу Измайлову, обладающему знаменитым обширным садом с четырьмя высочайшими, широко раскрытыми воротами, со многими извивающимися дорожками. В расстоянии приблизительно полумили от него находится богатейший зверинец или, лучше сказать, лес, обнесенный забором и наполненный стадами разных животных, а близ него — изящное здание для приготовления лекарств с садом врачебных растений. Таков же и Коломенский загородный дворец, который, кроме прочих украшений, представляет достойнейший обозрения род постройки, хотя и деревянной, так что весь он кажется точно только что вынутым из ларца, благодаря удивительным образом искусно исполненным резным украшениям, блистающим позолотою. Не буду уже ничего здесь еще присовокуплять о Преображенском, тоже величавом и живописном летнем местопребывании. Ближе к городу бросаются в глаза своею величиною деревянные строения — громадная царская житница и многие другие поменьше, особливо же хлебные склады для войска, а также и несколько питейных домов или кабаков. Из предместий главное — Иноземская слобода или Кокуй, отстоящая от последнего городского окопа лишь на расстоянии небольшого поля, с постройками также деревянными, возведенными по правилам и образцам немецким; здесь немцы живут отдельно от русских и посещают три лютеранских церкви, две кальвинистских, одну голландскую и одну англиканскую, кои не имеют, однако, колоколов. Управляются они не выборными из их среды начальниками, но подчинены придворному суду. За нею следует слобода Басманная, населенная всякого рода людьми и называемая поэтому слободою перекрестов, т. е. тех, которые, приняв вторичное крещение, перешли из иноземных христиан в веру московитов. Впрочем, многие пришельцы поклоняются в самом городе, главным образом, на Поганом пруде, т. е. на проклятом болоте, своим богам. Вне города свободно отправляют свое богослужение в одном месте поляки, исповедующие греческую веру, а в другом — татары с своими омерзительными обрядами. За ними, наконец, расположено несколько помещений для тех ямщиков, которые служат для развозки по разным местам гонцов и солдат или стрельцов, и которые как бы опоясывают город. Перед последним окопом города, в части, называемой Скородумом и Стрелецким городком, т. е. городом солдат, также имеют свое местопребывание и прочие стрельцы, вооруженные пищалями. На противоположном берегу Москвы-реки

306
Яков Рейтенфельс
находится между этими же укреплениями часть города — Налейка, названная так тираном Василием потому, что в ней он впервые разрешил продавать вино своим солдатам и безнаказанно напиваться допьяна. Подле Скородума простирается обширнейшая площадь, на которой продается невероятное количество всякого леса: балок, досок, даже мостов и башен, срубленных уже и отделанных домов, которые без всякого затруднения, после покупки и разборки их, перевозятся куда угодно. Ввиду почти непрерывных и опустошительнейших здешних пожаров это устроено как нельзя более кстати. Внутри этого, так сказать, последнего городского пояса находится еще один, отделенный белою, высочайшею и толстейшею стеною, называемый Царь-городом. Здесь находится громадная мастерская металлических изделий, где льются пушки для войны и медные колокола, и другая, не уступающая размерами первой, где приготовляется порох, а также и много иных домов бояр и иностранцев, каменных и деревянных, весьма красивых на вид и с садами. Из них всех пальма первенства вполне заслуженно принадлежит изящнейшему дворцу боярина Артамона Сергеевича. В этом же месте представляется взорам, на той стороне речки Неглинной, Опричный двор, воздвигнутый в 1565 году Иваном Васильевичем, в котором он подолгу проживал вместе со своими жестокими телохранителями. Не следует также оставить без внимания и громаднейшие помещения для послов — христианских, магометанских и языческих, дома шведских купцов, свободные от всяких повинностей, и рынки для зернового хлеба, леса и лошадей. В следующем за сим внутреннем поясе высочайшие красного цвета стены опоясывают Китай-город, вторую часть города. В ней находятся, кроме многих домов знатных людей, великолепнейшие здания князя грузинского и Печатного двора, Греческий двор, уступающий, впрочем, несколько, пожалуй, Греческому подворью в Риме, и три обширнейших гостиных двора или, по их размерам вернее сказать, три укрепленных замка иностранных купцов. В первом, более древнем, продаются дешевые товары для ежедневного потребления, во втором, новом, взимается пошлина по весу и хранятся, главным образом, товары немецкие, в третьем или персидском армяне, персы и татары содержат около 200 лавок с различными товарами, расположенных по порядку под сводами и представляющих красивое пестрое зрелище.
Отсюда тянется обширная площадь, на которой продается громадное количество плодов, даже зимою, в особых подземных чуланах, и в конце коей находится рыбный рынок на берегу Москвы-реки, через которую переброшен плавучий мост, устроенный на судах. На противоположном берегу находится наводящее печаль место казни преступников, которое мосхи называют Козьим болотом. Зимою мосхи постоянно, твердо полагаясь на прочность льда, ездят по са¬

Сказания о Московии
307
мой реке, замерзшей от холода, с тяжелым, преимущественно лесным материалом и другими товарами на продажу. Перед царским дворцом (дабы вернуться к другому берегу реки) простирается четырехугольная площадь, на которой стоят несколько пушек необыкновенной величины, поставленные на кирпичных подмостках, близ которых находится храм св. Иерусалим изящнейшей постройки. Здесь и на соседних площадях постоянно производится торговля съестными припасами и иными предметами, необходимыми в жизненном обиходе, при густейшем стечении народа. К этому рынку примыкает другой, полукругом расположенный, тянущийся почти на полмиллиария, где лавки для разного товара устроены так, что каждый отдельный, какой угодно, товар выставлен для продажи только в назначенном для него месте. Так, например, в одном месте видишь шелковые ткани, в другом — шерсть, в третьем — полотно; в одном — золотые и серебряные вещи и драгоценные камни, в другом — благовония, в третьем — иностранные вина, причем до двухсот погребов расположено в ряде под землею, в четвертом — разные иного рода напитки, приготовленные из меда, вишен и других ягод. Одним взглядом можно увидеть здесь в одном месте дорогие меха разного рода, в другом — колокола, топоры, подсвечники и иные металлические изделия, в третьем — ножи, рукавицы, чулки, ковры, завесы и разные ткани. Особый ряд занимают масло, сало и ветчина, особый — свечи и воск, особый, наконец, разные изделия из дерева. В кожаном ряду лежат кожаные изделия: вожжи и прочая конская сбруя, в меховом — шубы и шапки. В одном месте выставлены лечебные разные зелья и травы, в другом — запоры, ключи, гвозди, далее — шелк нитками, канитель, украшения для девиц, браслеты — все в особом месте. Также продаются, каждое в своем особом месте рынка, и обувь, и поножи, и хмель, и ячная крупа, и рыба соленая, и сено, и овес. Не говоря уж о многом другом еще, и муке, и зерновому хлебу, и иным всякого рода вещам, и чинящим обувь, и низеньким лавочкам цирюльников — всему точно определен свой ряд, и все они прекрасно и удобно расположены так, что покупателю дается полная возможность выбрать наилучшее из всех, собранных в одном месте, тех или других товаров. Немало увеличивает красоту рынка то, что на нем нет ни одного жилого помещения, дабы таким образом держать огонь, сильно свирепствующий обыкновенно в этом городе, как можно далее. По этой же причине рынок тщательно оберегается сторожами, и те мастера, кои работают с огнем, живут в отдаленном от рынка месте. Недалеко от рынка находятся городские суды, в которых разбирают тяжбы граждан, наблюдают за исправностью улиц, взимаются пошлины и т. д.; все это производят двое судей из бояр и столько же писцов. Остальное управление города находится в руках у так

308
Яков Рейтенфельс
называемых старост, заведующих отдельными кварталами, сотников, поставленных во главе сотен, и десятников — начальников над десятками. По другую сторону реки Неглинной находятся, кроме аптеки меньших размеров, две громадные конюшни, вмещающие с тысячу лошадей, а также две обширные темницы (которых, впрочем, немало находится в разных местах и в городе), наполненные преступниками, отправляемыми оттуда, как можно скорее, в Сибирь.
В самой средине города, наконец, стены в виде круга опоясывают царский укрепленный замок, называемый Кремлем-городом. В него ведут пять ворот, многие каменные здания придают ему красивый вид, и он представляет собою род далеко не маленького городка: в нем находится более тридцати храмов, из коих наиболее величественны храмы Св. Троицы, Св. Марии, св. Михаила, св. Николая и два монастыря — мужской и женский. В Большом Соборе, т. е. церкви великого собрания, замечательно огромное серебряное паникадило, у которого бесконечное количество ветвей соединяются в виде венца, и рукописная Библия, украшенная драгоценными камнями на громадную сумму. На круглом куполе этого храма возвышается тяжелый крест из чистого золота. И других храмов башнеобразные купола, покрытые вызолоченными железными листами, при солнечном сиянии также сверкают среди замка и наполняют душу зрителя восхищением пред таким великолепием. Засим кругообразно около замка расположены почти все суды, аптека больших размеров, патриарший двор и дома других придворных, а посреди — колокольня, называемая Иван Великий, в такой степени превосходящая высотою все остальные, более низкие, что смело может поспорить с величайшими в Европе колокольнями. Близко около нее находится знаменитый громадный колокол, частью подвешенный, а частью лежащий на деревянном помосте; благодаря его чрезвычайному весу до 320000 фунтов его тщетно много раз пытались усилиями многих людей поднять над землею, но платились жизнью за такое дерзостное покушение, вследствие чего царь дал клятвенное обещание никогда не делать более подобной попытки. Как бы венцом всему этому служат обширнейшие царские дворцы, из которых один, каменный, выдается и внешним видом своим и величиною, другой, деревянный, где государь обыкновенно обитает зимою ради укрепления своего здоровья, и третий, также каменный, выстроенный с большим изяществом, и в котором некогда проживал Илья Данилович, тесть нынешнего царя.
Глава 13. Об иностранцах, служащих у царя
Несмотря на то что наиболее важные придворные должности исправляются по большей части исключительно русскими, однако

Сказания о Московии
309
немало из них препоручено иноземцам, в особенности таких, к выполнению которых русские не пригодны, благодаря незнанию языков и других облагораживающих человека наук.
Если начать с низших должностей, то толмачи, т. е. переводчики с языков, за исключением весьма немногих, — иностранцы, частью пребывающие в своей вере, частью же принявшие русскую. Они исполняют свои обязанности, лишь служа придворным при обыкновенных разговорах с чужестранцами и в не важных делах. Более важными, нежели они, считаются переводчики или, вернее, секретари по внешним сношениям, которые переводят обоюдно, с одного на другой язык, письма и иные государственные акты, а также и речи послов и разговоры о наиболее важных предметах с царем и боярами.
Среди них первые места занимают принявшие русскую веру Гроций из Регенсбурга и Виниус родом из Бельгии, начертивший не так давно в главных чертах путь из Московии в Китай на географической карте, и еще некто Саксонец, по прозванью — водопийца, отлично знающий множество языков. За ними следует немало поляков, татар, турок, армян, персов, арабов и других. Греков, к которым русские, вследствие одинаковой с ними веры, относятся весьма снисходительно, находится большое количество, как при дворе, так и при церквах. Врачи все иностранцы, ибо русских нет совсем, приглашенные царем из-за границы на превосходных условиях. Первое место меж ними, бесспорно, занимает г-н Иоганн Костер фон Розенбурх, знаменитый некогда придворный врач Карла Густава, короля шведского. Этому ученейшему мужу я обязан — открыто признаюсь в этом — многими благодеяниями. Остальные же врачи в наше время были: знаменитые господа Блументрост и Граммонд, а также еще некто Араб и еще другой, по происхождению еврей, по вере московит, который пользуется необыкновенным расположением царя и один свободно посещает внутренние покои дворца (так как вместе с тем был и старшим спальником). Аптекарей, или составителей лекарств, из иностранцев — до двадцати человек, получающих немалое жалованье, но они весь день проводят в аптеках за приготовлением лекарств. Сюда врачи заходят только рано по утрам для подачи совета, вообще же они пользуются большим досугом, почему на вопрос, что они делают дома, они торжественно отвечают, что заботятся о здоровье царя и ради сего постоянно читают книги. Впрочем, они переступают трудный порог дворца только в случае болезни царя или же если он нарочито велит их почему-либо призвать.
При этом происходит следующее, нам неизвестное: когда им приходится лечить царицу или кого-либо из царских дочерей, то им не дозволяют осматривать больную, но они обязаны на основании

310
Яков Рейтенфельс
показания некоей старухи или приближенной какой-либо служанки определить болезнь и назначить лекарство. Мало того, им не позволяется прибегать к разнообразным лекарствам вообще, даже в случае, если они необходимы. Для того чтобы все это точнее соблюдалось, учреждено в Москве врачебное судилище, или приказ, в котором председательствовал последнее время Лукиан Тимофеевич Колосов, единственный из уроженцев Москвы, хорошо знающий по-латыни, тогда как в другое время в нем обыкновенно председательствовали бояре, ближайшие родственники царя, ради полной безопасности и почета.
Глава 14. О служащих при Дворе из туземных
жителей
Русские, как это подобает, занимают при Дворе наиболее важные должности и имеют более свободный доступ к царю. Из них занимают высшие должности, ежедневно являясь на службу к царю, и пользуются его доверием комнатные бояре, которые допускаются во внутренние покои и участвуют в сокровеннейших совещаниях. В настоящее время к числу таковых принадлежат: Кирилл Полуэктович, Долгорукий, князь Юрий Ромодановский, Артамон Сергеевич, Одоевский, Дохтуров и несколько других, хотя те, подобно большинству нижеследующих, занимают разные государственные места и должности.
После них, кажется, должно первое место отвести священнику, духовнику царя, который заведует его душевным спокойствием и без которого он почти ни в чем и нигде не обходится. На одной почти ступени с ним — лицо того же сословия, заведующее раздачею царской милостыни. Думные бояре суть ближайшие советники царя, с которыми он ежедневно совещается и решает дела. За ними следуют, собственно, так называемые бояре или советники царские, число коих неопределенно. Окольничие также находятся на службе близ царя и призываются иногда для совета и для суда. Чаще всего кто-либо из них сопровождает бояр, когда они по службе отправляются с войском, или послов в качестве товарища. Думные дворяне суть остальные советники царя, занимающие места немного пониже. Спальники и постельничие, которые заботятся о царской постели и по двое каждую ночь проводят без сна, стоя на страже перед спальней. Стольники, принадлежащие также к знатнейшему дворянству, живут постоянно в царской столице и прислуживают за столом, особенно в торжественных случаях. Стряпчие суть ближайшие прислужники при спальне, носящие бармы и шапку царя повсюду за ним. Жильцы суть молодые подростки из дворян, которые в разноцветных шелковых одеждах и собольих шубах стоят на

Сказания о Московии
311
виду у всех в передних комнатах с бердышами. Московские дворяне, получая от царя земли или денежное годовое жалованье, живут постоянно в Москве, всегда готовые выступить в поход. Городовые дворяне, на таковом же положении проживая по городам, собираются обыкновенно по приказанию воеводы или наместника в случае войны. Должно упомянуть здесь и о тех двух юношах, князьях, которые в белом одеянии стоят по обеим сторонам царя, когда он сидит на престоле, один из них держит в руках топор или секиру, украшенную слоновой костью, а другой — шестопер или булаву. Начальник конюшни ныне пользуется значением, гораздо меньшим, нежели прежде: в давно прошедшие времена он, в случае бездетности царя, был ближайшим его наследником. Дворецкий боярин, попростонародному называемый «набольшим в дому», — главный управитель Двора. Оружничий боярин заведует складом оружия и украшениями всего дворца. Комнатным с ключом называется главный прислужник в спальне, хранящий ключ от царского кабинета. Кравчий или, как его называют теперь, маршал подает яства, ловчий — начальник над царскою охотою. Главным церемониймейстером называется из числа сенаторов тот, кто управляет Посольским приказом или канцелярией, где ведаются по большей части дела об иностранцах. Думные дьяки суть придворные секретари, между которыми первое место занимают те, которые заведуют тайным архивом царя, так называемые дьяки тайных дел; дьяки же низшего разряда суть писцы, коих очень много и кои обыкновенно пишут, положив бумагу на колени. За ними следуют по порядку подьячие, т. е. прислуживающие дьякам. Рассказ об остальной, наконец, незнатного происхождения царской прислуге, составляющей длинное приложение ко Двору, и о царских телохранителях я здесь опускаю, так как мне еще представится случай говорить об этом в другом месте.
Глава 15. О самодержавном образе правления царя
и его основании
Власть московского царя до того не стеснена никакими законами и до того самоуправна, что справедливо может считаться равною, если не превосходящей, царской власти древних ассирийцев и греков и современных турок, персов и татар. Поэтому-то некий турецкий оратор сказал, что из всех христианских правителей только московский царь один обладает полною и высшею властью над своими: этот варвар, по-видимому, либо по невежеству своему не заметил, а скорее всего не знал того, что гораздо более украшает царей и более священно у христианских царей, именно — их превосходство над прочими. И действительно, царь имеет не только полнейшее право

312
Яков Рейтенфельс
издавать и отменять законы, заключать и нарушать союзы и мирные договоры, назначать и удалять чиновников, уменьшать и увеличивать налоги, но располагает вполне жизнью и смертью своих подданных и их имуществом, так что может, если захочет, отнять у них все состояние и жизнь, не объясняя причин сих действий. Если он иногда совещается о чем-либо с боярами, то он не просит их о согласии, а пользуется их опытностью и покорностью. Поэтому все его подданные открыто признают, что все они целиком и все их имущество принадлежат Богу и царю и прячут все, что у них есть дорогого и ценного, в сундуки или подземелья, дабы другие, увидав, не позавидовали бы, правитель не заподозрил бы, и дабы не привлечь на себя чьей-либо жадности или иную какую опасность. И это одна, между прочим, из главных причин тому, что Москва до сих пор так отвратительно дика и не отличается красотою своих зданий. Самая же царская власть вполне наследственна и составляет достояние царской семьи, причем всегда наследуют сыновья, старшие или младшие, смотря по желанию родителей. Прочие члены семьи не могут никоим образом, основываясь на близком родстве, захватить себе власть, так как воле умирающего царя предоставляется, следуя весьма похвальному обычаю, передать из рук в руки царский скипетр. Из этой власти проистекают и эти многочисленные и пышные прозвания — великого государя, царя, самодержца, отчича и дедича. Единственная цель, к которой единодушно стремится все русское государство, это — исключительно слава царя, выгода его и благосостояние, которая и достигается крайней суровостью и поддерживается строжайшими законами. Поэтому равным образом и все подданные, дабы знали, что меж ними нет никакого различия друг от друга, никогда не допускаются слишком близко к царю, не пользуются освобождением от повинностей или какимилибо преимуществами, никогда, наконец, не могут разбогатеть. Действительно, относительно московских князей мнение таково, что презренная доступность и обилие средств у знати есть та стена, изза которой ныне сильные борются с царями, и что обилие преимуществ у немногих есть зловредное семя, повод к соблазну и источник мятежа, и напротив, если народу по милости князя предоставляется одна только цель, достигнуть которой никто не может иначе, как через смирение, то всем дается возможность просто и легко идти по правому пути.
Поэтому цари, дабы лучше обосновать свою власть и вполне обезопасить себя, установили следующие основные законы, сходные с древними спартанскими, а ныне — татарскими. Ибо одинаково с ними они не позволяют своим подданным ни путешествовать, ни вступать в брак с чужеземцами, ни, наконец, заниматься науками и искусствами ради умственного развития и нравственного со¬

Сказания о Московии
313
вершенства; в довершение к сему запрещается еще кому бы то ни было спорить о вере или обращаться с речами к народу в церкви. Итак — священники держат в Московии народ в убеждении, что царь ничего не делает помимо воли Божией, и что повинующийся до конца жизни своей приказаниям царя непременно будет угоден Богу. С той же целью князьям и боярам московским приказано постоянно пребывать во дворце, а члены наиболее влиятельных семей обыкновенно разлучаются или высылаются в отдаленные области под видом оказания им чести. Наконец, справедливость князя в особенности, частая перемена должностных лиц и расположенные по всему государству военные стражи до такой степени хорошо упрочивают московский престол, что всем ясно, в какой степени и Россия опирается на платоновское благоустройство.
Глава 16. О писанных законах и народных собраниях
Первоначально обыкновенно народы во всех вопросах жизни руководились исключительно естественным порядком вещей и общепринятыми обычаями. Такого же порядка придерживались весьма долго и мосхи, но несколько позднее они уже стали излагать письменно свои законы, хотя, кажется, значительная часть их некогда присвоила себе и письмена и законы, письменно изложенные и принятые у готов и древних скифов. По принятии христианства Владимир первый написал кое-какие законы, и с тех пор по мере того, как являлась надобность, вновь составлялись последующими царями новые весьма полезные законы. Из них весьма важны: собрание законов Ивана Васильевича, разбор постановлений Флорентийского собора с строжайшим осуждением Исидора, правила Иоанна митрополита и вопросы некоего Кирилла к Нифонту, епископу Новгородскому.
Все эти отдельные законоположения Алексей Михайлович приказал в 1647 году, значительно добавив, собрать и привести в лучший порядок и напечатать под заглавием Соборное Уложение, т.е. постановления соборов. Здесь все точно изложено: вопросы о вере и о духовных лицах, о судопроизводстве, о должностных лицах, о разграничении земель и о разных сословиях подданных. Что же касается до всенародных собраний, то они у мосхов бывают крайне редко, так как только царь может созвать и распустить таковое. Еженедельно, однако, собираются в особую комнату дворца, называемую столы, или даже в церковь несколько думных бояр, патриарх и митрополит с епископами для частного совещания, причем патриарх крестит лоб и щеки царя, когда тот входит или выходит. Засим, когда у всех их по порядку спрашивают их мнение о пред¬

314
Яков Рейтенфельс
ложенном вопросе или, вернее сказать, их совета, то они все полагают на мудрость царя и предоставляют ему полную власть выбрать и решить, как ему угодно, как единственному и высшему издателю законов. В сравнении с другими народами мосхи, по правде сказать, немного издали для себя законов, из коих они соблюдают много совершенно не согласных с нашими обычаями, но в силу постоянного применения и привычки строго соблюдаемых, и полагают, что то государство, которое нуждается во многих законах, крайне расстроенно.
Глава 17. О союзах
Союзы, необходимые вообще для подкрепления какой бы то ни было власти, московский царь заключает лишь с некоторыми пограничными государями, предпочитая воздерживаться от сношений с более отдаленными, как в этом деле, так почти и во всех остальных. С достопочтеннейшим, впрочем, императором Леопольдом он недавно заключил новый дружественный союз. Да сохранит Господь навеки эту связь двух доблестнейших государей на неоспоримое благо всему христианскому миру! Что же касается до заключенных и соблюдаемых уже несколько лет союзов с англичанами и голландцами, то они касаются исключительно права свободной торговли. Все же остальные священные пункты договоров мосхи, смотря по тому, требует ли того мир или война, спокойно либо твердо соблюдают, либо совершенно нарушают. Из договоров, кажется, никогда ни один не был так долговечен, как заключенный некогда с персами, так как одинаково нежелательное могущество соседей, татар и турок, теснейшим образом связывало стремления тех и других как бы неразрывной связью.
Другой род союза, но не на равных правах, они заключили также с великим китайским ханом ради областей, расположенных по ту сторону Оби, и с этой целью отправляют послов одного за другим в Китай с дарами. Эта во всяком случае многолетняя дружба немало способствует к держанию прочих татарских ханов и мурз между страхом и мирными замыслами. Да наконец, и торговлю-то с Китаем (называемым некоторыми Северным) русские едва ли могли бы вести иным каким-либо способом, если бы они (как это делают персы и другие народы) не открыли себе пути к столь подозрительным и ненавидящим чужеземцев народам под предлогом ввоза даней и подарков. С прочими татарскими мурзами, коих они предпочитают иметь в числе друзей, нежели в числе соседей, нашим мосхам сама необходимость велит заключать союзы. Со шведами и поляками они скорее поддерживают мир, нежели союз, хотя недавно они с весьма похвальным рвением примкнули к полякам против турок.

Сказания о Московии
315
Впрочем, прочность этой дружбы покоится на основании довольно сомнительной прочности, так как оба эти народа явно соперничают друг с другом и явно питают ненависть друг к другу. Всякий, однако, союз, заключенный царем с чужеземцами, он обыкновенно скрепляет чрез послов крестным целованием.
Глава 18. О посылке и приеме послов
Никто почти из бывших до него московских царей не посылал столь много и столь блестящих послов в Азию и по всей Европе, как нынешний царь Алексей Михайлович.
В короткий промежуток времени не только у турок, персов, татар, шведов и поляков, но и у голландцев, англичан, французов, испанцев и у священнейшего императора христианского и многих имперских князей, великого герцога тосканского, в Венецианской республике и даже у самого первосвященника римского он чрез послов, подавая пример необычной вежливости и с целью предложить свои услуги, побывал.
Вследствие этого и мосхи также от весьма многих князей получили уверения в дружбе и уважении.
Они принимают совершенно своеобразно иностранных послов и заботливо отсылают их обратно домой, как можно скорее. Ибо они не терпят постоянных в Москве послов, или резидентов, как их называют, а также и сами не позволяют своим долго оставаться при Дворах других государей, дабы те, вследствие слишком долгого постоянного обращения, не изменялись бы и не вносили в отечество новые нравы. Мало того, они и приезжих послов считают как бы честными, явными лазутчиками и законными изменниками своей вере. Посылаемым же ими за пределы государства они постоянно, под угрозою тяжкого наказания, приказывают везде тщательно поддерживать царское достоинство и величие, а также и разузнавать о всех делах до мельчайших подробностей, в течение немногих дней. Во избежание же всякого совращения или подкупа со стороны иноземцев, и дабы послы находились в полной зависимости от царской милости, у них по возвращении домой обыкновенно отбирают подарки, полученные ими за границей, и либо награждают их другими, либо же подвергают наказанию.
Раньше мосхи до того считали себя всячески вправе нарушать почитаемые священными у всех права послов, что Иван Васильевич приказал пробить голову гвоздем некоему татарскому послу, не снявшему шляпы, а другого посла, от римского императора, недостаточно почтительного, отправил в изгнание в холодную Сибирь. (Известно, что отец нынешнего царя поступил таким же образом с неким английским послом.) Послов от держав, не состоящих с ними

316
Яков Рейтенфельс
в дружеских отношениях, русские обыкновенно не допускали даже внутрь государства, а как можно скорее отпускали домой, покончив дело, ради которого те приезжали, чрез посредников на границе. Послы же от дружеских держав, с момента прибытия их к границе России, поступают на полное содержание царя, и их провожают до столицы царства, осыпая всякого рода проявлениями гостеприимства, хотя они часто испытывают завистливое и высокомерное, на словах и на деле, обращение приставов, т. е. чиновников от порубежных воевод. Ибо те стараются последними слезать с коней, выходить из экипажа, сесть повсюду первыми на наиболее почетное место, как можно реже снимать шапку, как можно менее двигаться вперед и по возможности чаще произносить титул царя.
Прибыв к первому русскому городу, послы непременно должны некоторое время там пообождать, доколе царь, извещенный об их прибытии, не отпишет, как ему угодно поступить с ними далее; в это время управляющий сею областью воевода редко показывается послам, дабы этим как-нибудь не уронить чести своего государя, а может быть, и для того, чтобы не быть заподозренным в подкупе. Затем они с новым переводчиком и приставом, проезжая по государству, не имеют права идти пешком, ни даже прохаживаться по улицам, лежащим на пути городов, иначе как с согласия и разрешения сопровождающих их приставов и окруженные военною стражею. Приблизясь к Москве, они несколько времени ждут, пока не будет назначен день для торжественного въезда и не явятся новые пристава. Эти с еще большим упорством, нежели прежние, стараются по большей части закрывать послам вид с правой стороны, более по собственной гордости и упорному высокомерию, нежели во исполнение царской воли. Поэтому когда в 1672 году дворянин Адольф Евершильд, мой родственник, будучи послан шведским королем в Московию, заметил своему приставу, что это крайне неприлично, прибавив, что русские незаслуженно требуют, чтобы им за границею оказывали почести, так как они у себя не оказывают ничего подобного чужестранцам, то царь немедленно велел приставу тотчас же перейти на левую сторону посла. Когда же тот собирался уезжать, то царь, оказав ему многие необычайные знаки расположения, пожелал, чтобы он, окруженный знатными людьми, проехал бы по городу на белых лошадях. Итак, обращаясь к началу рассказа, послы въезжают в город среди многочисленных всадников из знати в роскошных одеждах и между рядами пеших солдат, на длинное расстояние развернутыми, и везут их на царских лошадях в громадный дворец, именуемый дворцом христианских послов. Необычное блестящее торжество это не может не поразить зрителя. Затем они в стенах своего жилища окружаются, как бы в какой осаде, воинскою стражею, которая никому не позволяет входить к ним, кроме

Сказания о Московии
317
посланных царем, и никуда наружу не выпускает кого бы то ни было из посольских слуг, дабы как-нибудь не представилась им возможность подкупить московских чиновников деньгами или подарками, или кто-либо не узнал о том, что поручено послам, раньше царя. Впрочем, мосхи поступают так, прикрывая это видом почета и заботы о безопасности. Меж тем послам щедрою рукою отпускается все необходимое для существования, так чтобы им, сколько времени они бы не прожили в Москве, не было бы надобности тратиться самим на что-либо, кроме подарков.
Когда же, наконец, послы отправляются во дворец для изложения пред царем своих поручений, то снова до ворот дворца им предшествует многочисленный отряд всадников, великолепно убранных, несколько рот пехоты, а также и большие пушки, везомые в несколько длинных рядов. Впереди пешком несут подарки царю, каждый подарок особо. Впоследствии их по приказанию царя точно оценивают серебряных дел мастера и купцы, дабы царь мог через это равномернее отдарить стоящими столько же. При этом некоторые из более почетных членов посольства обыкновенно также выставляют, таким же способом, свои незначительные дары царю с целью получить таким тайным путем наживы более ценные. Русские заметили это, наконец, и в бытность нашу возвратили некоторым из состоявших при посольстве их подарки с изрядною некою придачею. Пройдя ворота, христиане входят далее во внутренние покои иною дверью, нежели магометане и язычники, сквозь тесную стражу телохранителей: тут важно сидят много внушительного вида пожилых мужей, занимающих различные должности при царе, в высоких башнеподобных шапках и великолепных, золотом расшитых, одеждах. Каждый раз как послы входили в какую-либо комнату, двери за ними запирались, пока наконец, пройдя их несколько и сняв предварительно с себя шпаги, они предстали пред царем, сидящим на пышном троне; перед ним стоял длинный ряд бояр в замечательно роскошных одеждах. Позади царя стояли два молодых спальника в одеждах из серебряной парчи, в высочайших шапках, сшитых из белых лисьих шкур: один держал в руке секиру, а другой — булаву. Послы пожелали царю от имени своего государя здоровья и передали привезенные ими грамоты, причем вкратце изложили предмет своего посольства, после чего поцеловали у царя руку, которую в прежние времена цари имели обыкновение обмывать после сего, считая всякое прикосновение со стороны иноверцев осквернительным. Затем царь с своей стороны спрашивал чрез так называемого думного дьяка о здоровье иноземного государя и обыкновенно откладывал дело до дальнейшего рассмотрения, а пока приглашал послов к обеду, изобильно в их помещении приготовленному. Если же послам доводилось обедать вместе с царем, то они сидели за

318
Яков Рейтенфельс
столами, немного пониже. Царь, одетый по большей части в белую одежду (что служит знаком расположения), предлагал каждому из них кубки с пенящимся вином и пил даже сам вино в честь и во здравие их государя, своего друга. Переговоры о мире или войне ведут с послами несколько на то избранных бояр, а царь очень часто слушает их из соседнего тайника. Тотчас же после первого приема (так называемой аудиенции) послам и их слугам дозволяется, однако в сопровождении военной стражи, походить по городу, разрешается также и посторонним приходить к ним, объявив предварительно страже свое имя и причину прихода. В числе таковых весьма часто посещают приезжих знатные, подученные лица и, беседуя о разных обстоятельствах русских, представляют все в превосходном виде и сообщают все, что угодно, кроме истины. Поэтому большинство из побывавших в России привозят с собой поверхностные сведения и общераспространенные басни об этом государстве, так как в тайны московские им не удается проникнуть вполне удовлетворительно никоими, даже окольными, путями.
Глава 19. О царской казне и отдельных его доходах
Долгое время московиты славились между многими другими народами добровольною бедностью и простотою образа жизни, но потом ими также овладели жажда золота и неудержимая страсть к стяжанию, и они начали насильно отнимать чужое имущество, чеканить монету и собирать сокровища. А так как все право и власть над подданными принадлежат в настоящие время князю, то все богатства стекаются к нему одному, так что московский царь справедливо считается одним из богатейших правителей на свете, так как ежегодный его доход, по достоверному счету, в общей сложности значительно превышает два миллиона рублей или венгерских червонцев; один архангельский порт, говорят, доставляет ежегодно 300000 червонцев. Большая часть этих денег идет на расходы по содержанию Двора, на потребности государства и благоустройство Сибири в особенности и других восточных областей. Остальная же часть идет либо на приобретение драгоценных вещей, либо вносится на хранение в казначейство, так что доходов гораздо более, нежели необходимых расходов. Не упоминая здесь вторично о тех поражавших своим количеством богатствах, собранных на Белоцерковном острове, при чем столько областей и городов подвергались кровопролитному разорению, и ныне уже истраченных, я не нахожу нужным, однако, скрывать, что таково же, а может быть, и еще больше, богатство нынешнего царя. Часть его сокровищ хранится в так называемой Золотой палате, где возвышаются в порядке расположенные груды драгоценных камней и жемчуга, причем ежедневно несколь¬

Сказания о Московии
319
ко искуснейших золотых дел мастеров и других художников заботливо их перечищают и тем увеличивают их ценность.
Источники доходов крайне разнообразны и почти бесчисленны. Из наследственных дворцовых поместий, называемых оброчными вотчинами, которые занимают около половины всего государства (другая половина распределена между духовенством и знатью), доставляется царю не только хлеб, мед, скот и многое другое в этом же роде, но и громадное количество чеканной монеты. Из повинностей, которые он единолично по желанию то увеличивает, то уменьшает, две в особенности приносят царю доход — тягло, взимаемое по всему государству с каждого четверика муки, и подать — т. е. ежегодный взнос, уплачиваемый всеми подданными без исключения, смотря по величине состояния, хотя в столь обширном государстве гораздо более денег собирается от пошлин портовых и так называемых конфискованных товаров.
В немалой степени заменяют сокровища и дорогие разного рода меха, которые, как бы по недостатку денег, одинаково служат вместо денег как во внутренней, так и во внешней торговле, так что знаменитый французский географ Сансон и многие другие, кажется, весьма удачно думали видеть в этих мехах золотое руно аргонавтов, ибо и Фазис, ныне называемый Фассом, в соседней с русскими Колхиде, славился некогда как всемирный рынок, да и Севастианополь в той же Грузии, в котором обыкновенно собирались единовременно 300 народов с севера ради торговых целей, пользовался не меньшею известностью. Мало того, и тут и там упоминаются, между прочими товарами, особенно меха, которые тогда необходимо было доставлять туда, главным образом, из московских земель в громадном количестве. Затем с кабаков, т. е. питейных домов, в которых по всему государству исключительно один лишь царь продает пиво, мед и водку, получается такой доход, что трудно даже сказать. Не меньший ежедневный доход доставляют и общественные бани, которые также он один повсюду содержит, так как частое купанье стало у мосхов не только обычаем, но даже законом, так что каждый из них посещает баню, по крайней мере, раза два-три в неделю. Но еще более барышей получается с постоянного преимущественного права торговать всякого рода товаром и в присущем царю праве первому покупать и продавать. То, что казна получает также и половину взысканий по уголовным делам, и десятую часть по всем прочим судебным делам, от продажи лошадей, из Татарии выведенных, и наконец, указ, которым запрещается не ввоз в государство, а вывоз из него денег, — все это приносит громадный доход. Наконец, даже и имущество частных лиц царь в случае крайней нужды считает себя более, чем другие властители, вправе отдать на общественную пользу.

320
Яков Рейтенфельс
Наш Алексей, однако, до сей поры совершенно справедливо не решался на это и, дабы показать свое милостивое отношение к подданным, решил, что достаточно в военное время взимать десятину, т. е. только десятую часть с доходов имущества по строгой оценке, тогда как отец его Михаил повелел платить себе пятину, т.е. пятую часть.
Глава 20. О некоторых должностных лицах
Хотя обязанности должностных лиц у мосхов носят почти одинаковые названия, как и в Польше, однако в самом отправлении большей части их видна с той и другой стороны разница. У поляков все направлено к свободе знати, в Московии же, вообще говоря, все находится в жалком, рабском подчинении. Некоторые высшие должности, когда-то обладавшие некоторым подобием свободы, либо совершенно отменены царями, или же власть и могущество их до того ограничены, что даже сами бояре, именовавшиеся правителями государства, ныне едва-едва могут считаться наравне с частными, простыми советниками. Но, кажется, многих (я далек от того, чтобы сказать «всех») одновременно с их обессилением одолело сильное любостяжание, которым они, хоть отчасти, удовлетворяют если не честолюбию своему, то жадности. Так сильно господствуют ныне обман, подкуп, до того стало обычным развращать и развращаться! Из числа знатных должностных лиц воеводы или наместники получают в управление ту или другую область, приблизительно на три года. Они, хотя и являются представителями и подражателями царя, очень ограничены в своей власти. Они обязаны наиболее важные дела представлять на разбирательство царю и не могут лишить кого-либо жизни, не донеся сперва об этом в Москву. В остальном они отправляют правосудие более свободно, но так, однако, что никогда не забывают себя, изменнически выговаривая себе за разбор дела, так как они не получают от царя никакого годового жалованья, кроме взысканной с преступников пени. При отъезде на воеводство царь обыкновенно вручает им жезл, в знак власти, а может быть, и в виде напоминания о предстоящем наказании, ибо они легко лишаются не только своего сана и свободы, но, в виде роковой отместки, и жизни, как только возникает малейшее подозрение или жалоба на дурное ведение ими дел. Раньше они должны были оставлять жен и детей в Москве, дабы царь мог оказывать им большее доверие, ныне же вместе с ними отправляются в области, в качестве спутников, послы и дьяки, дабы взаимный страх и деятельное соревнование могущественнее удерживали каждого из них от несправедливых поступков.

Сказания о Московии
321
Глава 21. О приказах, или присутственных местах
Дабы в столь обширном государстве отдельные дела велись более подобающим образом и в большем порядке, мосхи препоручили много присутственных мест, в простонародье называемых приказами или канцеляриями, почти бесчисленному количеству дьяков или писцов для тщательного ведения. Из них следующие четыре почитаются как бы главенствующими между остальными.
Посольская четверть, где ведутся дела с чужеземными государями, послами и даже купцами-иностранцами, в котором в наше время с великою славою председательствовал Артамон Сергеевич. Разрядная четверть, где ведутся записи о состоянии бояр и дворян и их служб, а также отмечаются мирные и военные приобретения и потери и владения всего государства. Из него же получают предписание отправляться и наказ воеводы пред отъездом их в области и царства. Поместная четверть ведет список поместьям, пожалованным от царя за заслуги, и разбирает споры, возникшие из-за купли, продажи и наследства. Казанский и Сибирский дворец ведает дела Казанского, Астраханского и Сибирского царств, богатый доход от мехов и благоустройство ненаселенных стран, число коих с каждым днем увеличивается. Эти присутственные места, в совокупности взятые (если прибавить к ним еще три главнейших вышеназванных), соответствуют вполне семеричному сенату в Китае — мало того, если кто внимательно присмотрится к сути дела, то увидит бесконечное количество китайских обычаев у мосхов, чему, кажется, причина двойная: та, что весьма многие обычаи всех азиатских народов схожи между собой, и та, что многие обычаи были переняты русскими у татар, которые одинаково владычествовали над китайцами и над Московией.
За этими приказами следует большое количество таковых же, приблизительно в следующем порядке: Дворцовый приказ — обсуждает дела, вообще касающиеся дворца, Иноземский — распоряжается иностранцами, служащими в военной службе, и другими, кои почему-либо не подчинены другим приказам. Рейтарский — заведует конницей, набранной большею частью из туземцев дворян, и уплачивает им жалованье. Большой приход, куда сборщики или гости представляют отчеты о доходах с пошлин в гаванях и т.п., где устанавливаются цены, вес и мера и уплачивается месячное и годичное жалованье многим служащим.
Судный володимирский приказ, который бояре считают своим исключительным судилищем по древним установлениям. Судный московский, куда призываются на суд стольники, стряпчие и прочие придворные служащие и граждане. Разбойный — судит разбойников, воров и всякого рода преступников, подвергает их пытке и

322
Яков Рейтенфельс
постановляет приговор сообразно с преступлениями. Пушкарский — заведует литейщиками колоколов и пушек для войны, кузнецами и всеми мастерами, изготовляющими что нужно для вооружения, заготовляет вперед все необходимое и заботится вообще о военных снарядах. Ямской, откуда по приказанию царя быстро рассылаются по всем направлениям гонцы, скороходы и ямщики, что весьма схоже с древнеперсидскими ангарами. Челобитный — принимает письменные прошения и возвращает их с надписанным решением. Земской, куда жители города Москвы отправляются на суд, где утверждаются купчие и другие договоры, а также принимаются пошлины с домов, застав, мостов и т.п.
Холопий — заботится о рабах, записывает имена тех, которые отдают самих себя на известное время, или совсем продающихся другим в рабство, что у русских называется кабалою. Большой красный — в котором хранится царская казна, излишек доходов, золотая и серебряная парчи, шелковые ткани, разного рода одежды, ковры и дорогие палатки. Казенный — ведает дела, касающиеся торговли, откупщиков и купцов из туземцев и, в особенности, тех, кто заключает какой-либо договор с царем.
Монастырский — чинит суд над священниками, монахами и всем духовенством в светских делах. Каменный — которому подчинены мастера, плотники и каменщики и все, что касается городских построек, и который доставляет гражданам необходимое количество леса, железа и камня. Новгородский — ведает дела и доходы того и другого Новгорода. Галицкий — куда направляются дела по правовым и судебным вопросам Галиции, бывшей некогда царством.
Новый — куда все питейные дома, продающие водку, пиво и мед, представляют свои отчеты и вырученные деньги и откуда им отпускаются напитки. Костромской — который разбирает дела Устюжской и Холмогорской областей. Золотой и Алмазный, или Златая храмина, в котором хранятся сокровища царя, сосуды и украшения из золота и серебра и громадное количество драгоценных камней. Во время нашего пребывания в Москве царь к этим сокровищам присоединил еще один алмаз необыкновенной величины, вывезенный из Восточной Тартарии, и стоимость которого торговцы с трудом могли определить. Ружейный, в котором изготовляется и хранится всякое оружие, знамена и все прочее, необходимое для пышных военных торжеств. Аптекарский, в котором собираются для исполнения своих обязанностей царские лекари, хирурги и аптекари. Таможенный, где собирается пошлина с разных товаров в городе Москве, и который ежегодно дает об этом отчет приказу Большого прихода. Сбора десятой деньги, в котором производится сбор десятой деньги с имущества на необходимые военные издержки.

Сказания о Московии
323
Сыскной, наконец, разбирает новые тяжбы, в точности не подходящие ни к какому иному приказу. Но, кроме этих приказов, есть еще несколько, менее важных, во-первых, по военным делам, а также и те три, которыми заведует патриарх и которые мы опишем несколько ниже. По приведенным же образцам правления управляются и все остальные русские царства и области.
Глава 22. О разборе тяжб
Московия, по счастию, до сей поры не знает того, что у нас вошло в общеизвестную поговорку, именно, что богатство, жизнь и вера, по большей части, находятся в руках лиц, которым бы никогда не следовало их поручать. Действительно, мосхи не вверяют своей жизни лекарям, которых, за исключением дворца, нигде нет во всем государстве. Не позволяют они своим богословам терзать веру упорными, как какая болезнь, и неразумными спорами: собираться и рассуждать как бы то ни было о вере считается преступлением, достойным казни. Не допускают они, наконец, и того, чтобы ходатаи по делам (которых они никак не терпят) обращались бы легкомысленно с законными правами и имуществом граждан в бесконечных тяжбах (что почти во всей Европе служит основанием великого бедствия).
У мосхов, действительно, без всякой лишней траты слов и времени, так как никакие споры законников не допускаются, в час времени разбираются запутаннейшие жалобы и тяжбы, которые в другой стране тянулись бы целое столетие.
Самые места для судебного производства распределены в городах так, что менее важные недоразумения и споры представляются на суд губных и сотских старост, стоящих во главе своих сотен, более важные — воеводам, наиважнейшие — царю. Порядок так называемого судебного действия установлен следующий, без всяких бесполезных длинных, с той и другой стороны, красноречивых обсуждений: истец, в письменной просьбе, излагает начальнику, которому подлежит спорное дело, кратко, кем и на сколько он обижен и, получив выпись, т. е. разрешение, немедленно приводит чрез приставов обвиняемого. Засим каждый из них (уплатив прежде поруку, т. е. верное обеспечение, если дело того требует) отстаивает свое дело без заместителей и перед судьей, на окончательном решении которого они безусловно успокаиваются. Если, по случаю дальности расстояний или по какой-либо другой причине, дело не может быть кончено с первого же собрания, то дается некоторый добавочный срок для защиты, по истечении которого дело прекращается бесповоротным решением.
Если дело не может быть разъяснено свидетелями или иными доказательствами, то оно решается присягою и крестным целовани¬

324
Яков Рейтенфельс
ем. Если же не успокоятся на этих способах доказательства, то каждой из тяжущихся сторон предоставляется позвать на кнут, т. е. к доказательству посредством сего ужасного орудия, однако с тем, что она уплачивает противнику, выдержавшему это истязание и ни в чем не сознавшемуся, по справедливости, большое денежное вознаграждение за перенесенную терпеливо боль или же получает столько же ударов кнутом, чем дело тотчас же и кончается.
В древности, если обвиняемый опровергал на суде свидетелей истца, то, по указу царя Ивана Васильевича, дело решалось в открытом поле поединком. За исключением лука разрешалось биться всякого рода оружием, причем с обеих сторон стояли друзья тяжущихся с дубинами, дабы все происходило правильнее. Ныне этот способ решения тяжб очень мало применяется, ибо считается недостаточно справедливым. А для того, чтобы сильнее уменьшить общераспространенные пагубнейшие ссоры, начальствующие лица учредили присяжных надзирателей, которые, как и восприемники при св. крещении, клятвенно обязаны строго сдерживать всех прочих, а также тщательно записывать имена тех, кто чаще тягается и кто в каком преступлении был найден виновным. Дабы легче можно было отличить беспокойных и испорченных людей, они обязывают их дать поруку в том, что они обижать не будут. И если комунибудь неожиданно приключится какая-либо неприятность, и виновник ее не будет известен, то предают жестокой пытке того, со стороны которого он когда-то опасался обиды и заявил о том судье.
Глава 23. О разного рода судебных допросах, наказаниях и казнях
Не упоминая здесь, из воспоминаний о давно былом, о тех жесточайших казнях, которыми русские внушали отвращение к себе во времена язычества, я не могу достаточно подивиться тому, что, будучи уже озарены светом христианского закона, они все еще некоторое время были столь бесчеловечны. Всякому, пишущему об них, поэтому приходится сознаваться в своем сомнении: бесчеловечность ли эта народа выработала жестоких властителей, или же народ стал столь жестоким и бесчеловечным чрез жестокосердие своих властителей? Действительно, повторяются ведь вновь, одна за другой, и некоторые государственные болезни, благодаря тому, что их нельзя ни выжечь, ни вырезать. Не станет также никто легкомысленно обвинять и властителя в чрезмерной строгости законов, так как законы должны соответствовать духу народа. А московские племена, будучи, действительно, за отсутствием у них мира и за непроцветанием у них наук совершенно неразвитыми, а скорее одичалыми, благодаря постоянным войнам, погрязли посему сыздавна в ужаснейших

Сказания о Московии
325
преступлениях, не только кражах и убийствах, но безбоязненно совершали даже многое такое, чего нельзя и назвать честному человеку, — так бесчестно оно — и вполне, кажется, заслужили страдать от суровых властителей. Зачастую, правда, их властители были более жестоки, чем по справедливости следовало бы, вроде знаменитого всякими гнусными пороками обезображенного Нерона, который считал, что лишать жизни посредством вскрытия жил не столь справедливо, полезно и необходимо, сколь приятно, и убивал даже невинных, ради своего удовольствия.
О тогдашнем времени некто выразился, нисколько не преувеличивая, таким образом: в Москве людей убивают легче, нежели в других странах собак. Но царь Иван Васильевич вовсе не злоупотреблял казнями или, вернее, жестокостью своею, как говорили. Ибо когда он приказал некоему немцу, живущему в Москве, сказать, как отзываются о нем чужеземные властители, и этот (хотя и отговаривался долго, из страха, незнанием), получив, наконец, от царя обещание в безнаказанности, что бы он ни сказал, объявил: «Ты слывешь у всех чужестранцев за тирана», — то Иван Васильевич отвечал, что они ошибаются, не зная в точности обстоятельств, ибо, говоря о положении других, имеют в виду лишь свое собственное: те, де, повелевают людям, а он — скотам. Но несправедливо было бы, по моему мнению, умолчать о том, что в царствование кротчайшего Алексея ничего подобного уже мосхи не боятся, разве что как-нибудь наитягчайшими преступлениями они навлекут на себя наказание построже, ибо на случай таковых в России существуют еще и поныне сильнейшие наказания и пытки.
Между орудиями пытки, служащими обыкновенно для выведывания истины или для наказания, кроме дыбы, употребляемой также и в других странах, необходимо упомянуть о знаменитом смертоносном орудии — кнуте, т.е. широком ремне, проваренном в молоке, дабы удары им были бы более люты. Палач бьет им по обнаженной спине наказуемого, которого его помощник держит за руки у себя за плечами в висячем положении, причем судья при каждом ударе восклицает: «Скажи», т. е. «признавайся». Бьют еще сих несчастных некими плетеными из гибкого дерева жгутами, называемыми батогами (ими наказывают иногда и за незначительные проступки), по способу, несомненно заимствованному от евреев. Растянув преступника на земле и раздев его до рубашки, два заплечных мастера садятся, один в головах, а другой на ноги, и попеременно колотят его по спине своими палками; мало того, некоторых за более тяжкие преступления они бьют этими же дубинками по животу, пока они не испустят духа. Это наказание, вызывая подкожное нагноение, несравненно более жестоко, нежели кто-либо думает. Засим они подвергают других смертоносному копчению, т. е. жгут их на

326
Яков Рейтенфельс
медленном огне, другим крайне мучительно проводят по телу, что крайне больно на ощущение, раскаленным добела железом, иных, наконец, посредством ледяной воды, падающей каплями на бритое темя, приводят в такое исступление, что они, не вынося невообразимой боли, лишаются жизни и рассудка, отрекаясь иногда даже от Бога.
Применяют они различного рода наказания и казни во многих случаях также совершенно иначе, чем у нас. Кнут и дубины, о которых я выше упомянул, общеупотребительны и знакомы даже боярам. Так, несколько лет тому назад покойная царица приказала всенародно наказать одного боярина знаменитым ужасным кнутом за то, что он изнасиловал сенную девушку; не говорю уже, как бы с намерением, о некоторых, недавно тем же награжденных. У них именно существует торжественный обычай называть наказанье, как бы жестоко оно ни было, царской милостью, и, отбыв его, они благодарят за него царя, судью и господина, кланяясь до земли. Впрочем, в настоящее время большая часть преступников, коих ныне насчитывается десять тысяч во всей России, на всю жизнь заключаются в темницы, судилища и башни или же отправляются в Сибирь в изгнание, с большими казенными издержками, где одни из них определяются в военную службу, другим поручается охота на соболей и обрабатывание почвы, и откуда они по большей части, если получат прощение от царя, возвращаются к себе гораздо более богатыми. Ибо при уходе оттуда им разрешается взять с собою столько собольих шкурок, сколько они могут обернуть вокруг тела вместо одежды; в Москве же они продают их с громадным барышом.
Положение должников в Москве в высшей степени плачевно, так как они по старинному суровому закону расплачиваются своим телом за пустоту в кошельке. Одним, отягченным цепями и замурованным в темницах, через каждые два дня напоминают имена тех, которым они не смогли заплатить, посредством докучливой ругательницы-палки, бьющей по голеням, другие, коим дана законная отсрочка, находятся на полной свободе и занимаются своими домашними делами, но являются сами в назначенные сроки к судье и расплачиваются тем же способом, т. е. терпеливо принимают побои. Это мучение продолжается либо до конца жизни должников, либо до окончания определенного судьей срока.
Женщины, обвиненные в убийстве мужей, также лишаются жизни различными способами, но наиболее употребляемый — это зарывание живыми в землю. Мы видели в Москве поистине потрясающую картину: двух таких мужеубийц, закопанных по шею в земле, коим днем священники читали молитвы и утешения, зажегши вокруг этих живых покойниц восковые свечи, на ночь ожидала другая стража. Проведя три дня в своих могилах, эти живые покойницы,

Сказания о Московии
327
благодаря просьбам царицы, накануне смерти, вернулись к жизни и почти совершенно здоровые поступили в монастырь.
Тех, которые возбуждают какие-либо сомнения относительно веры, заключают в небольшие деревянные домики и сжигают живыми и выглядывающими оттуда. К прочим преступникам применяются: виселица, кол, колесование, топоры, а также иные новые способы умерщвления. Ужасный образец необыкновенного рода казни мы видели в Москве примененным к Стеньке, т. е. Степану Разину, взбунтовавшемуся казаку. Этого изменника ввезли в город прикованным цепями к виселице, на возвышении, точно в триумфальной колеснице, так, чтобы все его видели. За колесницей следовали беспорядочной толпой солдаты и пленники, улицы все были заполнены невероятным количеством зрителей, которых отовсюду привлекло из домов, одних — необыкновенное зрелище или негодование, а многих даже и сожаление. В темнице его били кнутом, жгли огнем, капали ледяную воду на голову и подвергали еще многим другим утонченным пыткам. Тело его было уже все изъязвлено, так что удары кнута падали на обнаженные кости, а он все-таки так пренебрегал ими, что не только не кричал, но даже не стонал и упрекал брата, разделявшего с ним страдания и менее выносливого, в малодушии и изнеженности. Когда, наконец, они на четвертый день прибыли оба на место казни, то последний, пообещав указать царю клад, зарытый им где-то вместе с братом, Стенькою, и которого, де, никто не найдет, если он его не укажет, получил взамен смерти пожизненное заключение в темнице. А Стенька, выслушав сперва длинный перечень своих преступлений и смертный приговор, во всеуслышание объявленный судьею, перекрестился, лег на смертную плаху и, последовательно, был лишен правой и левой рук и ног и, наконец, головы.
Вот, точно, как погиб медленною смертью, чтобы он чувствовал, что умирает по заслугам, тот, который незадолго до сего внезапно перебил много тысяч людей. Части трупа были затем выставлены на высоких шестах, а торс валялся на земле. А дабы предупредить волнения, которых царь опасался со стороны уцелевших случайно заговорщиков, площадь, на которой преступник понес свое наказание, была по приказанию царя окружена тройным рядом преданнейших солдат, и только иностранцы допускались в средину огороженного места, а на перекрестках по всему городу стояли отряды войск.

Книга третья
Сословие подданных и нравы
Глава 1. О многочисленности народонаселения
Всем в достаточной степени, и даже более, известно, как много разноименных народностей и сколь обширные пространства пространных областей заключает в себе Московское государство. Нельзя, однако, скрывать и того, что количество обитателей гораздо меньше, в сравнении с этим большим количеством земли, ибо оно, во-первых, также покрыто крайне густыми лесами, рядом непроходимых болот по направлению к востоку, незаселенными равнинами и ледяными пустынями на севере. Мало того: многие места наводят тоску своим необработанным видом и поныне, вследствие постоянных боевых схваток и гибельных набегов татар, а в особенности вследствие многократных грабежей и уводов людей в рабство и чумы, которая во времена Димитриев гибельно свирепствовала. Если духовенство обладает третьею частью поверхности всего государства, то монастыри, в свою очередь, отнимают немалое количество людей от общества. Немало способствовали малочисленности жителей также и до сей поры еще не достаточно правильно установленные внешние сношения и строжайшее изгнание чужестранцев, хотя в настоящее время по всей Московии, говорят, рассеяно, кроме поляков и греков, около восемнадцати тысяч немцев. Весьма значительную часть людей отнимают стражи, повсюду от набегов многочисленных злейших врагов расположенные, а также и те громадные колонии, которые царь с достойной столь великого государя заботливостью посылает в Сибирь и другие, еще более отдаленные места, освободившиеся в последнее время вследствие ухода татар. Это дело и поныне ведется с таким усердием, что не так давно мосхи предложили духовенству на обсуждение вопрос: можно ли, не преступая христианской веры, разрешить колонистам в Сибири сожительство с двумя женами одновременно? Духовенство, однако, взвесив тщательно всякие доводы, сочло это никоим образом не благоразумным. Как бы то ни было, все-таки, кажется, число жителей в Московии достаточно велико, ибо они без всякого затруднения по

Сказания о Московии
329
первому же призыву могут вывести в поле триста тысяч солдат. Одних татар у них находится под властью более двенадцати орд, или племен, значительно различествующих по языку даже между собою. Что столько же и различных наречий существует у столь же многочисленных народностей московских — это недавно неосновательно выдумано неким французом. Правда, Пермь, Устюг, Печора, Обдория, Мордва и Югория (от которых происходит народ и язык венгерский) и другие некоторые области имели некогда каждая свое особое наречие, подобно тому как и ныне мосхам подвластные татары и лапландцы, хотя даже и последние так начали учиться русскому языку, что забывают мало-помалу родной. Так как царь прилагает всяческое старание к установлению одного языка, то и общераспространенная о русских поговорка (един царь, едина одежда, едина вера, одни деньги и один язык) в высшей степени, кажется, справедлива.
Глава 2. О боярах и знатных людях
Вследствие того что царь пользуется высшей и снисходительной властью над подчиненными, права дворян и народа почти одинаковы. Все зовут себя его рабами и смиренно прикрепощенными к земле. Длинные родословные записи не выставляются ими ни в домах, ни снаружи; им даже не дозволяется иначе, как по особой милости, иметь у себя дома изображение царя. С пользою для себя никто в Московии не выставляет заботливо древность своего происхождения, ибо самый последний в роде легко может достигнуть высших, каких только пожелает, почестей, если проявит особые достоинства, по одному исключительно решению царя, не прибегая к происхождению или покровителям. Впрочем, в частном кругу, а особенно в глубине души, они гордятся длинным рядом знатных предков, если таковой у них есть, усердно справляются о том даже у иностранцев и превозносят их хвалами. Поэтому занятие торговлею или какимилибо иными пристойными ремеслами дворяне почитают ниже своего достоинства. Так как их имущество и земельные владения, как наследственные, так и в новейшее время государем пожалованные и составляющие третью часть государства, оцениваются точно так же, как и прочие, то ежегодные подати и налоги платят все одинаково, все одинаково поставляют для войны, каждый смотря по своему состоянию, солдат, иногда даже и сами бывают обязаны двинуться в поход. Царь предоставил им только право завещания, дабы они не умирали совсем как бесправные, и право суда в так называемых гражданских делах над своими рабами, но, впрочем, до известной степени ограниченное. Право ловить рыбу и охотиться на дичь дано немногим, но преследовать хищных зверей могут одина¬

330
Яков Рейтенфельс
ково все. В остальном дворяне не пользуются никакими, хотя бы малейшими, преимуществами, кроме разве того, что держат многочисленную прислугу, носят более пышную одежду, нежели прочие граждане, да еще то, что слуга, когда они едут верхом по городу, несет впереди кожаный чапрак, или когда они едут в санях, то кругом них стоят торжественности ради несколько слуг.
Обыкновенно дворяне подразделяются на следующие: князья, называемые также и удельными, т. е. особо стоящими, ведущие свой род по большей части от старинных московских мелких князей, но утратившие прежнее богатство и могущество. Они служат ныне царю совершенно наравне с другими. Бояре — советники, сидящие также выше и ниже: первые участвуют в тайных совещаниях царя, вторые — почти что носят только название этой должности. Сыны боярские, т. е. дети и внуки бояр, занимают частью разные должности при Дворе или же в областях в военное и мирное время, частью же служат за жалованье у царя во время войны. Онито собственно и носят название дворян, или придворных солдат. Все они в знак своего дворянского достоинства по вошедшей в общее употребление привычке оканчивают последний слог своего проименования не на «ов», как прочие граждане, а на «вич». Это проименование есть только «отчество», хотя некоторые более древние роды имеют, кроме него, еще и другие прозвания. Но в письменных прошениях, назначаемых ими для подачи царю, они ради большей почтительности подписываются собственными уменьшительными именами, признавая себя вполне зависящими от согласия или отказа его одного.
В наше время из знатнейших дворянских родов выдавались следующие: князь Юрий Ромодановский, князь Воротынской, князь Яков Синкелевич Черкасский, Милославский, Проскуров, Кирилла Полуэктович, тесть царя, Артамон Сергеевич, Салтыков, Богдан Матвеевич, Куденетович, Морозов, Собакин, Колосов, Хитров, Хованский, Нащокин, происходивший из нашей Курляндии, из старинного рода фон Сакен, и Долгорукий, главный начальник над войсками. Название это дано было роду следующим, как рассказывают, поистине удивительным образом: царь Иван Васильевич отправился как-то ночью, переодевшись в чужое простое платье, с целью лично, будучи неузнаваемым, выведать мнение приближенных к нему лиц, и нечаянно попал в какой-то гнусный притон воров. Обходясь с ними по дружески, он (сам царь) стал отпускать на счет царя непристойные шутки. Одному из воров эти его остроты не понравились, и он закатил злословящему увесистую пощечину. Иван Васильевич, столь тяжко проученный за свою отвагу, благоразумно поспешил домой и велел тотчас же схватить этих воров. На другой день он их, заключенных в темнице, поодиночке осмотрел и,

Сказания о Московии
331
узнав своего вчерашнего наставника, промолвил: «Долга поистине у тебя рука, что достал вчера вечером до главы царя твоего и дал ему пощечину. Не падай, впрочем, духом! Повелеваю — да будет навсегда имя тебе и твоему потомству — Долгорукие». После сего он его возвел в дворянское звание, пожаловал богатства и осыпал почестями. Не менее достойный удивления случай положил начало знаменитому роду Дохтуровых, принадлежащему к наиболее выдающимся в Москве. Некий лекарь, из немцев, при Дворе царя, собрал несметные богатства и пожелал вернуться на родину, дабы спокойно наслаждаться ими. Когда царь чрез доносчиков узнал об этом, то пожелал воспрепятствовать его отъезду, упредив его законом, и издал следующий указ: если он хочет уезжать, то пусть оставит в Москве либо все свои богатства, либо одного из сыновей заложником. А так как тот, стремясь к богатству и отдыху, продолжал настаивать на выезде из России, то и предпочел оставить царю сына, который и был воспитан по-московски при царском Дворе, достиг впоследствии высших почестей и стал основателем нового, далеко не бесславного рода.
Глава 3. О войске и способе ведения войны
Об отважных деяниях русских подробно и последовательно рассказывают не только их собственные, но и иноземные летописи, и, действительно, они совершенно справедливо приравнивают своих героев и героинь, принадлежащих, вообще говоря, к невоинственному полу, к наиболее прославившимся у других народов. Это как нельзя более ясно доказали Визиннии, Владимиры, Василии, Иваны и другие, отличавшиеся богатырским сложением тела и отважным духом мужи и те знаменитые покорительницы мужей, мужеподобные амазонки, Ольги и другие женщины давно прошедших времен. Я не буду говорить здесь о давних, равно как и о новейших военных походах русских против отдаленных скифов, литовцев, поляков, турок, шведов, греков, римлян и других народов, в которых они всегда сражались весьма храбро. Поистине, они, нисколько не ставши менее отважными, и по сию пору так усердно поддерживают войною свою прежнюю славу, что, кажется, питаются боевыми стычками и более занимаются суровыми военными делами, нежели златоносными мирными занятиями. Не вполне, действительно, успокоились еще они после последних волнений, и не достаточно еще побежденные дикие татары и казаки, прославившиеся чуть не ежегодными возмущениями, предались мирным занятиям и образу жизни, так что Московское государство может скорее пострадать от мирного положения, нежели от военного. При таких обстоятельствах русские даже в мирное время содержат более 100000 войска. Большая часть его

332
Яков Рейтенфельс
несет службу в пограничных городах в виде охраны, много войска расположено постоянными лагерями на границах. Пятнадцать тысяч из них, называемые опричниками, отправляют караульную службу в Москве, охраняя царя. Почти все они женаты, и дети, рожденные ими, получают от царя ежегодно вспомоществование, дабы воспитанные, таким образом, наставлениями и примером отцов молодые солдаты со временем могли бы заменить стариков.
Главная сила русских заключается в пехоте и, совершенно справедливо, может быть уподоблена турецким янычарам. Солдаты женятся, более, впрочем, по приказанию царя, нежели по собственному желанию, и, будучи посланы в отдаленные и незаселенные области, не только несут там охранную службу, но и основывают там поселения по образцу римских военных поселенцев. Кроме них, почти постоянно пребывают в Москве много отрядов той могущественной конницы, состоящей из дворян, которая по одному знаку царя может выставить более 100000 вооруженных, а равно и большие и средние дворяне, а также и дети, т. е. сыновья, боярские и жильцы, которых можно уподобить турецким тимариотам. К ним присоединяются, засим, и те весьма значительные отряды, которые обыкновенно составляются духовенством и боярами из их рабов. Дворяне, впрочем, особенно более богатые, в случае войны, во избежание военных тягостей под благовидным предлогом ссылаются по большей части на мнимую болезнь, но тщетно: ибо царь поручает все дело придворным лекарям, честность коих никакими никто подарками не может подкупить, пусть-де они решают — пригоден ли такой-то или нет. Третий род войска — двоякосражающиеся, обучены по немецкому образцу конной и пехотной боевой службе, и их ставят на одну доску с лучшими войсками, где бы то ни было. Ибо будучи обучены немцами, они, благодаря лучшему теоретическому военному образованию, а может быть и вследствие долголетнего упражнения, так усовершенствовались, что, кажется, превзошли самих себя. Те же иностранцы поставили и пешее войско у мосхов и артиллерию в настоящие время так, что русские уже сами ежегодно отливают пушки в большом количестве и весьма ловко управляют ими. Видя таковую пользу от иностранцев, царь с благодарностью повелел им никогда не служить в Московии рядовыми, но занимать исключительно почетные места в награду за эти услуги. Раньше иностранцы получали также и громаднейшее жалованье, но несколько лет тому назад оно, по завистливому ревнованию неких купцов, было сильно урезано и сокращено. Царь, правда, извлек из сего обстоятельства себе пользу, но оба ревнивца потерпели убыток. Русские солдаты получают жалованье деньгами также гораздо меньшее, но зато царь обильно снабжает их одеждою, хлебом и иными, нужными для войны припасами. Каждому

Сказания о Московии
333
роду войска назначен свой, совершенно особый приказ, или управление. В случае же крайней необходимости царь, обыкновенно, призывает к оружию десятого, седьмого, иногда даже и третьего человека из всего числа подданных, а также набирает несметное количество солдат из калмыков и татар, питающихся исключительно сырым мясом, из черемисов, у которых оба пола одинаково воинственны, из черкесов, кои никакой опасности не страшатся, и, наконец, из казаков, частью находящихся под его властью, частью же союзных с ним, преимущественно ради их проворства, достойных высшей похвалы.
Вследствие разнообразия в способах сражаться, все эти воины употребляют и разного рода оружие: большинство конницы вооружено кривыми короткими саблями, стрелами, копьями и одето в железные кольчуги. В пехоте стрельцы не дают врагу приблизиться, посредством сабель и самопалов, называемых ими колесчатыми; остальные вступают в бой с легче переносимыми огнестрельными орудиями, какие в большом ходу и у нас. Зимою у них в большом употреблении деревянные лыжи, загнутые кверху спереди и сзади; подвязав их к подошвам ног, они с неимоверною быстротою несутся по глубокому снегу и по льду и нападают на врага, который не в состоянии двигаться. Четыре тысячи человек солдат из Норботнии и северной Московии действовали успешно таким образом в 1610 году, когда были призваны шведским военачальником Яковом Делагарди против поляков. Делая общую оценку московскому воинству, должно считать его пехоту несомненно лучшею, нежели конницу, ибо она более старается о завоевании и защите городов, нежели об удачных стычках в открытом поле. Вполне справедливо выразился царь Иван Васильевич, что для русских на войне нужны шпоры, а для поляков — узда, так как он воочию убедился, что они более обладают способностью к повиновению и перенесению невзгод, нежели страстью к сражениям. Хотя они в начале нападения действуют горячо, как большинство народов скифского происхождения, однако не могут долго устоять в сражении, и если бегство где-либо началось, то их нельзя удержать никакою высшею властью.
Поэтому они, скрывая свои намерения, охотно прибегают к сражениям на расстоянии, притворным отступлениям, разделениям, расстройствам рядов, засадам, хитростям и обманам. Значки или военные знамена они употребляют с разными на них изображениями — орлов, драконов, всадников и креста. На том из них, которое есть собственно царское знамя, находится изображение Иисуса Навина, останавливающего своими молитвами бег солнца, как бы наложив на него руки. Главные начальники войск в знак своей власти привешивают конские хвосты и гривы, окрашенные в красный

334
Яков Рейтенфельс
цвет, к копьям (этот обычай существует в Польше и поныне). Из средств, возбуждающих к бою, главным образом употребляются многочисленные трубачи, которые, дуя по-азиатски в рога и трубы, похожие на пастушеские, издают для изнеженного европейского слуха крайне нестройные звуки, преимущественно в то время, когда солдаты с дикими криками бросаются на неприятеля, дабы устрашить его. Употребляют они также и бубны, деревянные и металлические, обтянутые кожей, очень небольшого размера. Некоторые всадники возят их с собой, привязанными к седлу, как это делают татары. Рассеявшись по лесу, они бьют по деревьям стрелами и тем подают друг другу весть о себе. С собою они не берут никакой тяжелой поклажи и носят за плечами только на один день рассчитанное пропитание — сухари, сушеную рыбу и толокно, т. е. овсяную муку, которую они смешивают с молоком или сырою водою в густую кашу. Благодаря, однако, слишком длинной и неудобной для ходьбы одежде они подвигаются вперед только шагом. Отличившихся царь по большей части награждает золотой медалью с своим изображением и каким-либо нарядным платьем; более знатным предоставляется иногда прибавлять себе прозвище по побежденным неприятелям. Некогда они праздновали победу неслыханным образом и пятнали добытую доблестно славу жестоким кровопролитием, но в настоящее время от этих неистовств не осталось и следа. Состоящие на службе иностранцы носят те же военные чины, которые в употреблении вне Московии, да и русские не много отличаются от них в этом. Полуголова — я опускаю здесь более низшие чины — значит то же, что прохилиарх, т. е. подполковник (как любят выражаться новейшие писатели), а голова — хилиарх. И тот и другой имеет под своим начальством несколько тысяч солдат. Остальных, следующих за этими главными, военачальников зовут воеводами. Главный начальник всего войска имеет ближайшего себе помощника, который называется, так как он заведует выбором места и разбитием лагеря, гулевым, от слова Гуляй — или подвижной — город, т. е. того деревянного укрепления, которым мосхи обыкновенно окружают свое войско, главным образом против нападений татар и их стрел. То же самое, нечто вроде переносных стен, было, говорят, некогда в употреблении у персов. Особому, далее, начальнику, опытному в военном деле, поручаются пушки и все нужные к ним принадлежности, а четыре вождя, имеющие каждый при себе двух помощников, предводительствуют каждый над одной четвертой частью войска. Первая часть носит название правого крыла, вторая — левого, третья — разведочного и запасного, четвертая — сторожевого; последнее охраняет остальные, выставляя со всех сторон многочисленных караульных. Военную дисциплину, главное условие для успешного ведения войны, русские поддерживают столь строгими законами, что

Сказания о Московии
335
во время похода им никогда не приходится прибегать к наказаниям, кроме разве что это случится по достижении ими неприятельской страны, или же наказывать слегка за небольшие проступки. Дорогие всякого рода принадлежности, оружие, палатки, могущие возбудить у неприятеля желание завладеть ими и придать ему храбрости, русские держат как можно далее от лагеря, хотя если присутствует случайно царь, то они являются в пышном уборе. Мы с великим изумлением видели превосходный образец этой военной пышности в 1670 году на окружающих Москву полях, когда Алексей Михайлович, во время бунта Стеньки Разина, в течении восьми дней производил смотр 60000 дворян. Поистине, едва ли кто, не видавший сего собственными глазами, может себе верно представить вид воинов, блиставших, одинаково, богатою одеждою и оружием. В двух милях от города, близ рощи, предназначенной для охоты, среди обширного поля возвышался дом, весь обтянутый внутри пурпурными и златотканными настенными коврами, а снаружи — красным сукном. С трех сторон устланные также драгоценнейшими коврами крыльца в 12 ступеней вели ко входу в него, а все это сооружение было ограждено на большом расстоянии кругом, для сдерживания толпы, деревянными перилами, обернутыми красною тканью, а около них, также кругом, стояли в большом количестве пушки; в виде как бы подкрепления была протянута еще цепь солдат. Недалеко от сего бросалась в глаза некая круглая, искусно из дерева выстроенная, с окнами во все стороны и обитая разноцветным шелком башня, в которой весело играли трубачи и литаврщики. Против царского престола было выстроено до пяти тысяч пехоты с развевающимися знаменами; между ею и выше описанным домом проходили знатные военачальники с своими конными отрядами, приветствуя царя низким наклонением головы и, спешиваясь, представляли ему без замедления донесения о своем отряде, каждый особо. Богатое убранство солдат, бывших на этом смотру, хотя и уступало в изяществе убранству, употребляемому в Европе, но зато превосходило его дороговизною тканей и азиатскою роскошью. Все зрители с изумлением останавливали взоры на всадниках, из которых исключительно состояло все это войско, не только из-за их блестящего разнообразного оружия, но и вследствие красивого вида их одежд. За каждым из них вели разукрашенных коней, без седоков, а в поводу, в сопровождении многочисленной свиты рабов. У коней не только грива, шея, голова, ноги и копыта блистали серебром, золотом и драгоценными камнями, но и уздечки, попоны, нахвостники и чапраки были до того отягчены драгоценностями, что лошади насилу могли двигаться. Но впрочем, дабы не сказали обо мне, что я слишком отдалился от своего предмета, я предоставляю каждому самому великолепную эту картину, согласно с тем, что я выше сообщил.

336
Яков Рейтенфельс
Глава 4. О гражданах и городских жителях
Опыт целых веков показывает, как страшны бывали часто властителям, вследствие частых гибельных мятежей, большие города, уздою закона еще не сдерживаемые, но так как они чересчур надеялись на себя, то большею частью их могущество и богатство быстро подрывались. Точно так же и у московитов: Новгород, Тверь, Псков и многие другие города, некогда пользовавшиеся громадными вольностями и обладавшие большими военными силами, ныне находятся в таком рабском подчинении у царя, что не смеют даже и помыслить о прежнем благополучии. Итак — в настоящее время горожане в Московии мало чем отличаются по своему положению от деревенских жителей, так как они стали рабски подчиняться знатным людям и находятся в презрении у собственных рабов. Они совершенно лишены права выбирать правителей из своей среды и собираться на народные собрания и обязаны постоянно повиноваться царским чиновникам. Мало того, все города (как мы говорили при описании Москвы) имеют свое особое судилище, называемое земским приказом, в котором, впрочем, разбираются председательствующим в нем воеводою лишь более незначительные и обыденные тяжбы, которые не могут решаться судьями низшего разряда, т. е. судьями-гостями, или квесторами, старостами-сотниками, т. е центурионами, и десятниками, т. е. декурионами.
Не имеют горожане также права приобретать имения для передачи их по духовному завещанию своим наследникам, — мало того, им гораздо легче лишиться всего, что они имеют, в пользу чужих.
Количество же их (горожан) во всей Московии поистине велико донельзя, ибо города благодаря обилию лесов выстроены во всех удобных для сего местах, большею частью обширны и густо населены. Наиболее выдающимися из них почитаются: Москва, знаменитое местопребывание царей, Новгород, некогда член ганзейского союза, Псков, граничащий с Литвою, знаменитая, во имя св. Михаила Архангела, гавань на Белом море, а также и Казань, Астрахань, Тобольск в Сибири, Белозерск, Нижний Новгород, Белгород, Киев, Смоленск, Могилев, Тверь, Вологда, Великие Луки, Холмогоры, Великая Пермь, Владимир, Ярославль, Рязань, Калуга, Тула, Холопий город, Переяславль, Галич, Ростов и многие другие. Из них некоторые, хотя и сильно обремененные ярмом тяжкого рабства, подняли несколько лет тому назад оружие против царских чиновников, так как подати и налоги были сверх меры увеличены. В Пскове в 1649 году вспыхнул упорный мятеж, потому что было приказано царем уплатить Швеции большое количество денег и пшеницы, и порядок был восстановлен лишь тогда, когда город осадили и силою принудили исполнить царское повеление. В самой Москве в 1646

Сказания о Московии
337
году, в самом начале царствования нынешнего царя, происходили дерзкие волнения, когда по причине чрезмерных своеволия и жадности некоторых бояр весь город пришел в такое негодование, что горожане, схватив под уздцы коня, на котором случайно проезжал царь, стали скорее требовать, нежели просить, выдачи головою народу бояр. Царь, находившийся тогда еще в незрелом возрасте, устрашенный необычайным сим делом, пообещал народу, что будет произведено строгое следствие над каждым боярином отдельно и, укрывшись во дворце, велел выдать мятежникам судью Плещеева, на которого народ был более всего зол, дабы хоть сколько-нибудь успокоить раздражение в народе, готовом, пожалуй, на что-либо худшее. Не дождавшись палача, толпа в отмщение в одно мгновение ока растерзала сего на части, Морозову же, второму обвиняемому, она охотно простила его злодеяния, так как царь на другой день обратился к народу с речью, в которой просил за него, как за своего наставника.
Глава 5. О купцах, ремесленниках, деньгах и металлах
Международные сношения, благодаря которым, обыкновенно, в значительной степени становятся более мягкими грубые и дикие наклонности, стали в последнее время вновь оживляться а Москве. Ибо до того, как португальцы, с целью помешать усилению Турции, открыли большим окольным морским путем нынешнюю дорогу в восточную Индию, товары китайские, индийские и персидские большей частью шли через Астрахань и Тану, города на Черном море, и отсюда уже распространялись по всей Европе. Гораздо же раньше сего наши мосхи вели в Колхиде и по всей Греции широко распространенную торговлю высоко ценимыми собольими мехами, не говоря уже о знаменитой торговле Новгорода и Киева. Впрочем, в древнейшие времена торговые дела шли далеко не вполне правильно, благодаря постоянным войнам, пока приблизительно со средины XVI века английская торговая предприимчивость, при короле Эдуарде VI, благодаря тому, что жители балтийского прибережья, воюя между собою, преградили обычные торговые пути, не перенеслась благополучно впервые на московские берега Белого моря и получила от царя Ивана Васильевича право торговать в Московии, платя небольшую пошлину. Царь Алексей Михайлович, узнав, что англичане убили своего короля, лишил было их сего права, но потом возвратил им его, хотя с некоторым ограничением.
В настоящее время эта гавань ежегодно посещается также кораблями из Голландии и Гамбурга и других более просвещенных народов Европы с большею выгодою для себя, ибо мосхи, татары,

338
Яков Рейтенфельс
финны, лапландцы и самоеды стекаются туда большею частью исключительно сухим путем. Вышеназванные же заморские пришельцы бывают вынуждены в короткий промежуток времени скорее спешно, нежели основательно, покончить свои дела и поторопиться, как можно скорее, возвращением к себе, дабы они могли совершить свой длинный путь при благоприятной еще погоде и избежать неприятной задержки суровой зимою. Кроме того, Москва, Новгород, Псков, Смоленск, Киев, Астрахань и многие другие города ведут круглый год весьма прибыльную сухопутную и морскую торговлю со шведами, поляками, турками, армянами, персами и татарами. А так как они производят торговлю почти исключительно лишь обменом товаров, а не уплатою денег, то обыкновенно бывает так, что привезенные из Италии, Франции, Германии, Турции, Персии, Татарии и других стран товары продаются в Москве за ту же цену, что они стоят у себя на месте, а часто и за меньшую.
Нет сомнения, что многие области Московии могли бы с великою выгодою пользоваться этими многочисленными торговыми сношениями, если бы можно было в точности расследовать тот северный путь в Китай вокруг Новой Земли, которым тщетно до сей поры пытались проплыть англичане, батавы и датчане. Совершить это дело может всего легче сам царь, у которого оно, так сказать, всецело в руках: ибо ему известна и подчинена вся та северная полоса, простирающаяся далеко по ту сторону реки Оби до самого Татарского моря (которого еще никогда не бороздили европейские корабли). Весьма легко было бы, посему, исследовать положение тех мест, как на суше, так и на море, начиная с реки Оби и Вайгачского пролива, и свойства самой почвы, лишь бы Бог внушил царю мысль приступить к сему, или кто-либо из европейских государей, одушевленный теми же, как и он, намерениями, прислал в Москву план образа действий и людей, хорошо знающих это дело. Таким образом была бы, так сказать, распахнута новая дверь не только для того, чтобы могли сойтись купцы с той и другой стороны, но и к лучшему изучению учеными этой, далеко не заслуживающей презрения, части мира, а также и к распространению среди многочисленных невежественных народов священнослужителями Христа, Бога нашего, Евангельского вечного света. Если бы это не увенчалось успехом, то желательно было бы, чтобы, по крайней мере, плавание по Каспийскому морю было, наконец, сделано удобным для торговых сношений с Персией и Индией, или же чтобы царь согласился на то, чтобы дорога сушею в Китай и Персию, через Московию, гораздо более короткая, нежели указанная знаменитым иезуитом Афанасием Кирхером в его книге о Китае, была бы открыта и для европейцев. Хотя в 1632 году голштинский герцог пытался установить этим путем торговые сношения с Персией, однако все попытки оказались неудачными, вследствие страха пред ази¬

Сказания о Московии
339
атскими разбойниками или, вернее, по неблагоразумию послов. Таковое же предложение сделал, во времена папы Льва X, Николай Белл, но оно также не состоялось. В настоящее время, однако, кажется, все эти прежние препятствия большею частью устранены. Впрочем, царь чуть ли не один ведет все наиболее важные торговые дела в государстве или иногда входит в товарищество с своими подданными или с чужестранцами ради обоюдной выгоды. Мало того, если мосхи заключат как-нибудь с чужестранцами какой-либо договор, то царь, как бы постоянный опекун их, по желанию может все нарушить и все утвердить. Не имеют подданные также права продать что-либо, раньше чем будут разобраны царские товары, разве что он комунибудь дарует преимущественное особое право свободной продажи. Благодаря этому они не могут спокойно заниматься беспрепятственной наживой, а те, к которым счастье было более благосклонно, те принуждены наслаждаться своим богатством лишь в тайниках, среди сундуков, ибо в Московии подданным можно безопасно хвастаться всем иным, кроме богатства. Что касается торговли драгоценнейшими собольими мехами, то сами русские обязаны покупать их не иначе как у царя из Сибирского приказа по цене, какую будет ему угодно назначить. Иностранцам, впрочем, предоставлены кой-какие незначительные преимущества: они покупают товар у продавцов из первых рук, как кредиторы, они предпочитаются русским, из которых приходится долги выколачивать, и пользуются разными льготами от царя при уплачивании пошлин и таможенных сборов. Могут, однако, и русские купцы выезжать за пределы отечества, но непременно с разрешения царя и с обязательством вернуться обратно. Они имеют даже вне своего отечества несколько складочных мест, пользующихся необычайною свободою, как, например, в Гольме, в Швеции, в Вильне, в Литве, в Ревеле и Риге в Ливонии и других соседних городах, куда они свозят товары и продают их без всякого стеснения. Для вывоза в разные места морским путем своих товаров они обыкновенно нанимают за большую цену иностранные суда, так как у них судов, сделанных у себя дома, немного, да и те непрочны. Для поездок по суше, которые они зимою совершают как нельзя более кратким путем и быстро, служат главным образом резвые наемные лошади, расставленные по всему пути, по всем большим дорогам. Ими-то и пользуются для совершения чрезвычайно быстрых поездок не только одни купцы, взнося за это небольшую плату, но и гонцы, развозящие царские указы. Благодаря этой быстрой езде гонцы с самых отдаленных границ государства в короткое время поспевают в столицу, что весьма удобно для царя. Стоянки этих Пегасов, называемые ямами, находятся на расстоянии семи или десяти германских миль Друг от друга. Крестьяне или ямщики, несущие этот род службы, освобождены навсегда от всяких других повинностей. Подъезжая к ко¬

340
Яков Рейтенфельс
торой-нибудь из этих стоянок, они издают при помощи зубов пронзительный свист, услыхав который ямщики ближайшей деревни тотчас приводят свежих лошадей, дабы проезжие могли, не теряя времени, продолжать путь, если пожелают.
Что же касается до нравов московских купцов, то они весьма способны к торговым делам и крайне искусны во всякого рода хитростях и обманах, особенно там, где дело идет о их собственной выгоде, но об этом нам удобнее будет говорить в другом месте.
Монета, которая в настоящее время обращается в торговле, довольна чиста и тяжеловесна. В прежние времена, когда у русских еще не было чеканной монеты, они употребляли вместо нее мордочки и ушки белок. Потом они стали делать продолговатые серебряные слитки безо всяких клейм на них, а затем, наконец, вошла в употребление и нынешняя. Так как первоначально вся торговля велась исключительно меновая либо на вес серебра, то во времена Венцеслава, короля венгерского, чешского и польского, который впервые ввел в этих государствах кожаную монету, московиты стали употреблять такую же монету с 1290 года, при великом князе московском Льве Данииловиче, а с течением времени, разбогатевши, заменили ее серебряной и золотой. Наблюдая постоянно строжайше за ее доброкачественностью, они всегда чеканили ее из совершенно чистого серебра. Медные же деньги, прежде по необходимости бывшие в употреблении, теперь уже изъяты из обращения по приказанию царя. Некогда какие-то купцы якобы для того, чтобы помочь государственной нужде, но имевшие в виду удовлетворение собственного корыстолюбия, обманули соседей шведов, в высшей степени недобросовестно, низкопробною монетою, но этот нечестный поступок обошелся им крайне дорого, ибо шведы, заметив обман, частью потопили сих мошенников в расплавленном металле, частью же повесили. Серебряная монета (ибо золото чеканится здесь крайне редко) имеет форму гладкого овала шириною не более чем в ноготь, на одной стороне которого оттиснуто изображение царя, а на другой — всадник с копьем. Впрочем, если исключить монеты памятные, или торжественные, как их называют, то все они сводятся к двум образцам, именно: к копейкам, пятьдесят штук которых, обыкновенно, составляют один немецкий талер, и денежкам, составляющим половину копейки. Прежде были еще в большом ходу полушки, стоившие полденежки, но теперь их более не видно. Сто копеек составляют рубль, равняющийся венгерскому червонцу, пятьдесят копеек — полтину, двадцать пять копеек — полуполтину, двадцать — гривну, десять — полгривны, три — алтын, две — грош. Эти монеты, так как они очень невелики, простой народ носит во рту, так что зачастую они, имея во рту сотню копеек, разговаривают, однако, совершенно свободно. В настоящее вре¬

Сказания о Московии
341
мя монету чеканят почти исключительно в Москве, хотя раньше встречались монеты, чеканные в Твери, Новгороде и Пскове. Таким образом, отсюда как бы растекаются по всем направлениям по всему Московскому государству деньги, за исключением лишь некоторых сибирских народов и лопарей, которые блаженно относятся к таким золотым и серебряным деньгам как бы философски, с насмешкою, презирая их.
Число искусных мастеров, некогда весьма небольшое в Московии, в наше время сильно увеличилось, и самые мастерства в высокой степени усовершенствовались. Этого русские достигли благодаря становящемуся с каждым днем все более свободным обращению с иностранцами, а также и природной понятливости и способности их ума. И действительно, они не только радушно принимают иностранных мастеров, европейских и азиатских, являющихся к ним по собственному желанию, но и приглашают их к себе, предлагая чрез послов и письменно большое вознаграждение, причем так успешно подражают им, что нередко превосходят их новыми изобретениями. В кузнечном мастерстве, в искусстве приготовлять порох и тканье сукна они уже стали весьма опытны.
В более сложных же и требующих знания и опытности делах, как то добывание металлов и приготовление их на дело, они более полагаются на знание и опытность французов и немцев, чем на свои собственные. Последние добывают в округе города Тулы, расположенного близ источников р. Волги, и в иных местах железо, а близ Новгорода — медь с большою выгодою для государства. Не так давно царь послал некоторых из них за Казань, по направлению к Сибири, откуда незадолго перед этим были доставлены в Москву прекрасные образцы скрытых там сокровищ, для обстоятельного исследования недр тех гор, что отстоят недалеко от Рифейских и заключают в себе серебряную и золотую руду. Я полагаю, что, без сомнения, из глубины холодной московской земли можно вырыть обильнейшие богатства, если только для этого будут призваны несколько опытных иностранцев и сами русские отнесутся к этому делу с большим рвением.
Что касается прочих ремесел, то мосхи обладают особенно им свойственным наследственным уменьем строить чрезвычайно изящные деревянные дома, вытачивать из дерева разного рода утварь, искусно ткать полотно, идущее на исподнее платье, и некоторыми другими, требующими усидчивости. Не буду здесь говорить о мастерствах, требующих постоянного сидения, но живопись у них совершенно своеобразна, обращена на священные предметы, ибо кроме некоторых цветочков и животных, они пишут исключительно одних давно умерших святых, по греческим образцам. Мало того, считается поступком не только неблагочестивым, но заслуживаю¬

342
Яков Рейтенфельс
щим наказания, если торговец изображениями блаженных небожителей выставит на продажу рядом с ними картины светского содержания. В случае желания иметь изображения светских лиц они поручают иностранным художникам написать таковые (зато этим последним строго запрещено писать изображения святых), хотя мосхи, не знаю почему, кроме изображений святых, не любят изображений человеческих лиц и иных картин. Цирюльники (дабы не подумали, что я умолчал о них из презрения, ибо я много раз видел их в Москве не без ощущения тошноты) сидят на рынке, где торгуют старыми вещами и потому называемом Вшивым, в низеньких лавочках, крытых древесною корою, и обрезывают простому народу волоса на голове теми же ножами, которыми разрезают хлеб и прочую пищу. Бороды мосхи, считая ее украшением, не бреют, а напротив, как бы она ни была длинна, постоянно желают, чтобы она была еще длиннее.
Глава 6. О крестьянах и рабах
Деревенские жители в Московии называются крестьянами или черным, или лесным, людом, ведут хотя и самый простой образ жизни, но далеко не самый счастливый, ибо, являя собою наружно, в пище, одежде и ежедневных трудах как бы образец простоты золотого века, они до настоящего времени при этом находятся в глубочайшем невежестве относительно Божественного Откровения, и нравы их до того грубы, что нет возможности вполне достойно оплакать их. Они проводят жизнь совершенно по-детски, чтобы не сказать чего худшего, безо всяких необходимых сведений о Законе Божьем, не умея молиться и только раз в году принимая Св. Тайны. Когда мы ехали в Московию, то мы вдосталь насмотрелись на возбуждающее сожаление невежество их. Ибо когда мы спросили у нескольких попавших нам по пути земледельцев, между другими некоторыми вопросами касательно вероисповедания, знают ли они также чтолибо об Иуде-предателе, то все они стали переглядываться между собою, и один, более остальных смышленый, отвечал, что говорят, дескать, у нас, что он изменил Иисусу Христу и предал его врагам, но что он не вполне твердо уверен, что это было действительно совершенно так. Да не удивится никто таковому их незнанию Священной Истории, ибо все их христианские упражнения и молитвы заключаются в возможно частом осенений себя крестным знамением и повторении слов «Господи, помилуй», т. е. «Боже, сжалься надо мною». Будучи обречены на тяжкую работу и прикрепощены к земле, эти люди безнаказанно оскверняют праздничные дни, благодаря снисхождению законов, работою на самих себя, дабы не пропасть, так как в течение всей недели они обязаны в поте лица трудиться

Сказания о Московии
343
на своих господ. Тяжелыми податями они доведены до такой бедности, что ничего не имеют кроме кое-какой изорванной одежды и коровы с подойником. Мужчины по большей части работают летом в поле на быках, хотя местами, вследствие мягкой почвы, они пашут плугами в одну лишь лошадь, но во время жатвы и сенокоса женщины трудятся в полях гораздо более, нежели мужчины. Зимою же обыкновенно они занимаются рубкою леса, плетением обуви из липовой коры и рыбною ловлею, а иногда бывают вынуждены, за неимением каких бы то ни было средств, таскаться толпами по городам и просить милостыни. Вследствие дороговизны хлеба, чрезмерного постоянного холода и голода это, конечно, случается чуть не из года в год. А иногда они прокармливаются и дома крайне скудною пищею. В Перми, Самоедии и других, с ними соседних областях они и по сию пору ни разу не пробовали даже хлеба, а питаются рыбою, сушеною на солнце, и не лишенным вкуса корнем багуна или же сырым мясом диких зверей и кобыльим молоком. Во всей остальной Московии голод утоляют хлебом пшеничным, ржаным, бобами с чесноком, а жажду — водою, в которой заквашена мука, или свежезачерпнутой из колодца или из реки. При таком-то скудном питании они жадно, как никто другой, пьют водку, считая ее нектаром, средством для согревания и лекарством от всех болезней. Когда они захотят устроить роскошный пир, то варят похлебку из воды и нескольких изрезанных листов капусты; в случае, если это блюдо им не приходится по вкусу, то они наливают в него много кислого молока. Они доят коров, с которыми живут вместе в одной избушке только ради этого, не умея совершенно приготовлять сыр, хотя бы в малом количестве. Коровье масло (которое они приготовляют также жидким, так что оно никогда не твердеет) они отдают в пользу своих господ. Для одежд они употребляют грубые шерстяные ткани, а зимою овечьи шкуры. Летом они носят легкие рубахи, холщовые или шерстяные, большею частью белого цвета. Вместо обуви они обертывают ноги снятою с деревьев корою или невыделанною бычьею кожею, разрезанной на ремни, а голени обматывают обрывками грубой шерстяной ткани. Приспособлений для спанья у них нет никаких, так что даже кровати у них отсутствуют, а печи и скамьи служат вместо кроватей, а обыденная одежда — вместо тюфяков и одеял. Женщины носят на голове не шапочки с завязками для ушей, как городские и знатные, но повязки с полукружием из шерсти, девушки носят род венка из древесной коры — прочие же части одежды у них те же, как и у остальных женщин.
Празднуя свадьбу, они ради веселья пронзительно играют на волынках, напиваются до потери сознания и пляшут в хороводах с уродливыми, даже крайне непристойными телодвижениями. Домашняя утварь у них вся деревянная, да и та очень немногочисленна,

344
Яков Рейтенфельс
железного же у них почти что ничего нет. Живут они не разбросанно, а разделенные на огромные деревни, под начальством старост, т. е. старших своих, которые играют у них и роль судей. Если они случайно увидят чужестранцев, то они скорее боятся их, нежели ненавидят; их удел от рождения — бичевание и рабство.
Кроме земледельцев, в Московии есть также и рабы — редкое и несправедливое явление между христианами, — из которых некоторые несут рабское иго до самой смерти, а некоторые — в течение известного срока. Дело в том, что многие добровольно продают самих себя в рабство, многие делаются таковыми или из-за долгов, или по какой-либо другой причине. Мало того, отцы имеют право, полное и законное, продавать своих сыновей четыре раза на известный срок, а мужья — жен (это называется кабалою), причем сыновья освобождаются из-под родительской власти и становятся сами полноправными лишь после четвертой продажи. Но вышеупомянутые и многие иные, будучи отпущены на волю по заявлению их владельца или другим каким-либо способом, снова отдают себя во власть новых господ, так что, переходя постоянно из одной рабской зависимости в другую, не становятся свободными никогда. Таким образом у знатных и несколько зажиточных людей кормятся по домам целые полчища рабов обоего пола, у коих нарождаются дети, имевшие быть также под властью хозяина; они служат посыльными, управляющими, надсмотрщиками за работами всякого рода. Они же поочередно караулят, в то время когда господа их крепко спят, извещают ударами дубины, который час ночи, и высматривают с домовых вышек, нет ли где пожара. Кормят же их обыкновенно пищею до того гнусною, что в издевательство о них говорят, что они питаются похлебкою из яичных скорлуп. Если же они, в свою очередь, позволят себе что-либо дурное, то их господа, с разрешения закона, могут назначить им какой угодно род наказания, за исключением только смертной казни.
Глава 7. О телосложении мосхов
Мосхи весьма способны переносить всякого рода трудности, так как их тела закалены от рождения холодом. Они спокойно переносят суровость климата и нисколько не страшатся выходить с открытою головою под снег или дождь, равно как и на зной, словом, в какую бы то ни было погоду. Дети трех-четырех лет от роду, зачастую, в жесточайшие морозы, ходят босые, еле прикрытые полотняною одеждою и играют на дворе, бегая взапуски. Последствием сего являются знаменитые закаленные тела, и мужчины, хоть и не великаны по росту, но хорошо и крепко сложенные, из которых иные, совершенно безоружные, иногда вступают в борьбу с медведями и, схватив за уши, держат их, пока те не выбьются из сил; тогда они им, впол¬

Сказания о Московии
345
не подчиненным и лежащим у ног, надевают намордник. Калек или возбуждающих жалость несчастных, обладающих каким-либо природным недостатком, меж них встречается крайне мало. Волоса у них, по большей части, русые или рыжие, и они чаще стригут их, нежели расчесывают. Глаза у них, большею частью, голубые, но особенно ценят они серые с неким огненно-красноватым блеском; большая часть их смотрит исподлобья и дико. Голова у них большая, грудь широкая, руки весьма длинны, живот, благодаря стягивающему его внизу поясу, выдается сильно вперед, бедра же и голени очень малы; вообще же все тело у них весьма полно, так как, действительно, и одежда их не стесняет, и едят они просто, но обильно, а также и много спят. Цвет лица у них такой же, как и у европейцев, благодаря холодному климату, исправившему первоначальный темный, азиатский. Внешний вид женщин несколько более изящен, но лицо у них круглое, губы выдаются вперед и брови всегда подкрашены, да и все лицо разрисовано, ибо они все употребляют притирания. Обыкновение румяниться считается, в силу привычки, столь необходимым, что женщину, не пожелавшую покрасить свое лицо, сочли бы за надменную и стремящуюся отличиться пред другими, ибо она-де дерзко считает себя достаточно красивою и нарядною и без краски и искусственных прикрас. Большинство женщин посвящают поэтому сему пустому занятию много труда, но в возмездие за эту поддельную красоту они, приближаясь к старости, имеют лица, изборожденные морщинами, так сильно они белят и румянят его, некрасивое в естественном своем виде, хотя не могу отрицать того, что и у русских встречаются свои Венеры. Впрочем, они прикидываются скромными, выступают прямо и очень медленно по причине высоких каблуков. Руки у них, говорят, очень нежны и, пожалуй, мягче ваты, так как они, действительно, едва ли производят какуюлибо домашнюю, мало-мальски грубую работу.
Глава 8. О душевных качествах
Если можно приписывать душевные наклонности влиянию климата родины и постоянному рабскому состоянию, то, конечно, мосхи, главным образом по этим причинам, являются грубыми и трусливыми, ибо жестокость они почти не относят к числу пороков, но считают ее вполне дозволенною и необходимою, а также следуют все и иным, еще более необузданным страстям. Так же сильно подчиняются они и чувству страха, которое постоянно присуще им вследствие сурового закона о повиновении, хотя они наружно выказывают некоторую надменность, дабы скрыть внутренние душевные треволнения. Ведь, действительно, легко впадать в противоположные крайности, когда пороки не избегаются тщательно. Не говоря об их

346
Яков Рейтенфельс
наклонности к пьянству и сладострастью, о которых я скажу в своем месте, у них в большом ходу рабская уловка, и они умеют быстро, как никто другой, облекаться в лисью шкуру, когда львиная кожа оказывается не достигающей цели, придумывать обманы, обойти ласками, в торжественную присягу поместить нечто свое, лживое, и скрывать многое, то под личиною ненависти, то под личиною любви. Жители же города Москвы считаются еще более хитрыми, чем остальные. Что касается всего более возвышенного, то они в этом и поныне оказываются тупыми и неспособными, и эта тупость поддерживается в них климатом и весьма грубым напитком — водкою, которою они постоянно напиваются. Засим они подозрительны, пропитаны, так сказать, подозрением, ибо, будучи вероломными по отношению к другим, и сами не могут верить кому бы то ни было. К лести они столь склонны, что у них вошло в постоянный обычай придавать лицу приятное выражение, простираться всем телом по земле, покрывать руку бесчисленными поцелуями и подкреплять льстивые ложные речи клятвою. Для друзей они делают многое даром, но всегда с каким-либо расчетом для себя, особенно же крайне дерзко полагают, что иностранцы обязаны им всем, и стараются извлечь пользу, каким бы то ни было образом, из них всех. Уж воистину у этого народа, каковы уста, таковы и похвалы. Все же русские не настолько отреклись уже от всех хороших качеств, чтобы не обладать совершенно, наряду с своими пороками, и некоторыми добродетелями. Они отличаются в особенности беспримерною благотворительностью по отношению к бедным: для их просьб у них всегда открыты уши и разжаты руки, так что в Москве зачастую можно видеть не без изумления, как целые толпы нищих получают около домов богатых людей пищу или иную какую-либо милостыню. В несчастье они также всегда тверды духом, не поддаются скорби, а к счастью, которое служит самым верным средством для испытания душ, они относятся равнодушно; мало того, они, не впадая ни в чрезмерную печаль, ни в чрезмерную радость, постоянно, что бы ни случилось, утешают себя следующими словами: так Богу угодно, Он так устрояет все к лучшему.
Глава 9. О почитании царя
Не мала общераспространенная похвала русским, что они с большим трудом выходят из повиновения, оказываемого ими царю, хотя бы и находились под гнетом жестокого правления, ибо они не только считают себя его подчиненными и клятвенно связанными с ним до последнего вздоха, но полагают даже, что спокойно терпеть тирана есть дело богоугодное и предписывается верою. Превосходный поистине образец сего явили двое московских воевод, Татев и Во¬

Сказания о Московии
347
ронцов, а именно: когда московское войско было рассеяно поляками, то они, хотя и могли спастись бегством, предпочли отдаться в руки врагам, дабы нельзя было подумать, что они покинули вероломно те военные орудия, кои были препоручены им царем. Мало того, при этом самом случае несколько пушкарей (как их называют), видя, что враги одерживают победу, в отчаянии сами наложили на себя руки, дабы смертью удостоверить, что они никому не намерены служить, кроме царя. Поэтому нечего удивляться, что мосхи постоянно открыто всюду заявляют, что Богу и царю все возможно и все известно, что только Богу и царю они готовы отдать все, что только имеют наилучшего, и даже самую жизнь. Затем, если кому случайно удастся побыть с царем, то тот, по принятому при русском Дворе способу выражения, хвастается, что видел ясные очи царевы, народ же зовет и знатных людей свет-государями, т.е. блеском от царя, из лести, а также и из почтения.
Приказания царя, какого рода они бы ни были, хотя бы и влекущие за собою смерть, исполняются всеми быстро, невзирая ни на какие преграды, дружно и с каким-то совершенно слепым повиновением. Понесенные наказания называются царской милостью и нередко, и поныне, за таковые благодарят с плачем и стонами. В письменных просьбах подписываются уменьшительными именами, называя себя рабами царя. При провозглашении где бы то ни было царского титула все падают на колени, касаясь лбом земли, и всякий, насколько у него хватает сил, старается, чтобы повсюду оказывались царю такие великие почести, какие только может придумать ревностное желание угодить ему и безграничная покорность.
Глава 10. О ругательствах и издевках
Русские наши в обыкновенных разговорах не прибегают, когда бранятся, как это обыкновенно делается у многих народов, к заклятиям небесным и подземным богам, но доходят почти до богохульства, пользуясь постоянно бесстыдными выражениями. Рассерженные чем бы то ни было, они называют мать противника своего жидовкою, язычницею, нечистою, сукою и непотребною женщиною. Своих врагов, рабов и детей они бесчестят названиями щенят и выблядков или же грозят им тем, что позорным образом исковеркают им уши, глаза, нос, все лицо и изнасилуют их мать, каковой род брани они удержали от венгров и татар, с коими долгое время жили вместе. Поистине, таковые смешения всегда вредят добрым нравам, так как народы либо заимствуют друг у друга пороки, либо насильно навязывают их, либо незаметно заражают ими. Если же кто-либо у мосхов, не снеся поношения горчайшею бранью, позовет обидчика в суд, то дело, по-отечески, решается тем, что взведший клевету,

348
Яков Рейтенфельс
позорящую добрую славу кого-либо, присуждается к уплате денег, а если он не в состоянии платить, то к наказанию кнутом. На удовлетворение оскорбленной чести с виновного взыскивается сумма, равная годичному жалованью или доходам обиженного, и, кроме того, еще половина; говорят, что он уплачивает «бесчестие», т.е. цену за лишение доброго имени. Иногда от слов переходят к крайне оскорбительным поступкам. За оскорбления, нанесенные священникам, уплачивается плата пять рублей, т.е. червонцев. Такая незначительная плата установлена, быть может, с тою целью, чтобы лица, принадлежащие к духовному званию, помнили, что им подобает терпеливо и смиренно переносить обиды. Если кто вырвет у другого бороду, то его считают нанесшим величайшее оскорбление, за которое судья должен строго наказать: в этом отношении русские сходятся с древними римлянами, которые также считали прикосновение к чужой бороде, даже поглаживание ее, поступком, требующим искупительной жертвы. Впрочем, русские, не стесняясь, задирают и иностранцев всяких, в особенности же немцев, бесстыдными речами и если встретятся случайно с ними, то громко обзывают их глупейшею бранью «шишами»: ведь право, этим шипением обыкновенно пугают птичек. И хотя эта легкомысленная дерзость языка нередко наказывается тяжким бичеванием, все-таки русские от нее нисколько не исправляются.
Говорят, что начало этому издевательству положено неким патриархом, который в начале текущего столетия, ревнуя к вере, впервые убедил царя издать приказ, наделавший много шума: чтобы все иностранцы, до сего жившие вместе с русскими, оставили бы город и поселились там, где они живут и поныне. Мысль об этом, как рассказывают, была ему внушена какими-то бабенками из лютеранок, которые перед дверями храма подняли спор о том, кто займет высшее место.
Глава 11.0 распутстве и пьянстве
Мосхи хотя и проводили некогда жизнь менее пышно, чем другие народы, в настоящее время, однако, видимо, значительно подчинились влиянию греков и в одежде неразумно чрезмерно подражают азиатским народам, несмотря на то что закон их сдерживает в этом. В пище они крайне невоздержанны и с жадностью набрасываются на нее, а в чувственных удовольствиях и пьянстве могут потягаться с кем угодно. Ибо, не допуская ни под каким видом публичных домов и преследуя даже строжайшим наказанием всякое распутство, они, тем не менее, до того дошли в необузданном увлечении этим грехом, что не разбирают, принося жертвы Венере, ни пола, ни способов. Погруженные в глубочайшее невежество, они, по правде ска-

Сказания о Московии
349
зать, не в состоянии понять тяжести этого преступления и полагают, что исполняют все, что требует праведность христианина, если снимут с шеи крест или закроют изображения святых, прежде чем приступят к совокуплению с блудницею или мальчиком, ее заменяющим. Женщины питают особенное расположение и страсть к иностранцам, несмотря на то что их родственники и мужья крайне тщательно оберегают их от всякого общения с ними и даже лицезрения. Невоздержанность в пище, которою они грешат, как у себя дома, так и на торжественных пирах, до того обуяла их, что они этот гнусный порок считают удовольствием или необходимостью. Они думают также, что невозможно оказать гостеприимство или заключить тесную дружбу, не наевшись и напившись предварительно за одним столом, и считают поэтому наполнение желудка пищею до тошноты и вином до опьянения делом обычным и делающим честь. Большая часть богатых людей проводит день в спанье и еде и, благодаря бездействию, всю жизнь откармливаются. Такой образ жизни, пожалуй, освобождает их, как они довольно заманчиво выражаются, от душевных скорбей и расстройств, но на деле они, потопляя заботы, тонут и сами. В праздники им позволено, даже дано преимущественное право, напиваться безнаказанно допьяна; тогда можно видеть, как они валяются на улицах, замерзнув от холода, или развозятся, наваленные друг на друга, в повозках и санях по домам. Об этот камень часто спотыкается и слабый пол, а также и непорочность священников и монахов. История прошлого показывает, что из-за этого же порока нередко погибало войско и многие города, а именно: когда Стефан Баторий, знаменитый непобедимый король польский, вел войну против царя Ивана Васильевича ради возвращения себе Ливонии, то он, хорошо зная природу русских, послал весьма вместительную бочку с водкою московскому гарнизону в осаждаемой им крепости Динабург, как бы в знак своего к ним сострадания. Когда же гарнизон, опорожнив ее, лежал весь распростертый и безопасный, король приступом взял крепость без битвы. Хотя русские и стараются извинить свое постоянное пьянство, ибо они предпочтительно пьют водку и днем и ночью, тем, что кроме давнишней привычки (весь север-де уже сыздавна много пьет), оно им еще необходимо для защиты от холода, но все-таки им не удается вполне смыть с себя позорное пятно пьянства.
Глава 12. О приверженности к древним обычаям
Дабы открыто явить себя ревностными хранителями стародавних обычаев, русские не допускают всех, без разбора, чужестранцев вовнутрь страны, а тех, кои допущены и кои начнут говорить об

350
Яков Рейтенфельс
изменении существующего порядка, тех они выслушивают неблагосклонно, не выезжают, наконец, за пределы отечества с целью попутешествовать. Мало того, говоря об иностранных делах, они обыкновенно упорно твердят: хорошо это у них делается, да только не по нашему обычаю. Ибо они легковерно ласкают себя льстивым убеждением, что кроме Московии нигде ничего хорошего не делается, и что людям хорошо только у них. Конечно, своим свой Ферсит кажется красавцем, а полное незнание чего бы то ни было лучшего не допускает, понятно, никакого сравнения.
Обычаи же мосхов, кажется, по большей части произошли от смешения греческих со скифскими, ибо, действительно, они с этими народами вели постоянные войны с древнейших времен. Более утонченное они переняли у греков, более грубое у скифов, хотя и поныне у них оказывается мало европейских черт, а преобладают азиатские. Покрой одежды, пышность при общественных торжествах, обычный способ ведения хозяйства, приемы управления государством, весь, наконец, строй жизни отзывается у них более азиатской необузданностью, нежели европейскою образованностью. И никогда до сей поры они не могли решиться оставить этот образ жизни, сыздавна, в течение столь длинного ряда веков существующий. Поэтому, признаюсь, я, во время моего добровольного скитания, всего более убедился во время путешествия в Московию, что то, что у большинства европейских народов производится всюду одинаково, то все у мосхов происходило иначе, совершенно отлично от народов всего земного шара.
Глава 13. О грубом обращении русских и о развлечениях их
Скромность, украшение всех возрастов, до того мало свойственна русским, что они, вернее, ее совершенно не знают. Вежливого и изящного обращения у них нет совсем: они не считают даже неприличным говорить грубо, икать, рыгать и совершать еще кой-что иное, более гнусное, во время торжественных собраний. А если случайно иностранцы станут смеяться над ними за это, то стыд не вызывает у них никакой краски честной и строгой благопристойности. За столом они, следуя обычаю предков и нисколько не заботясь о том, что выходит за пределы пристойности, хватают пищу с блюда пальцами, опираясь на локти, пользуются постоянно на пирах грязнейшей посудой, не употребляют ни салфеток, ни тарелок, засыпают среди обеда между едою. Они обязательно предаются послеобеденному сну, к которому склоняет их не столько потребность во сне, климат или обилие работы, сколько лень и пьянство, ибо за обедом они, большею частью, так много пьют водки, не го¬

Сказания о Московии
351
воря уже о других напитках, что от стола с трудом добираются, если не совершенно в состоянии бесчувствия, то во всяком случае сонные, до кроватей.
Способ приветствования у них одинаков с некоторыми азиатскими народами: стоя неподвижно на ногах, они протягивают вперед руки и опускают обнаженную голову до самой земли. Приветствуя же царя, они обыкновенно распростираются ниц всем телом по земле. Желая оказать друг другу взаимную дружескую любовь, они целуют друг друга в голову или же прижимают, обнявшись руками, друг друга к груди. Еще большим почетом считается также, если кто поспешит бегом другому навстречу. Согласно с этим они находят, что человеку высшего круга неприлично посещать дом человека низшего; если же последний на коне въедет во двор к первому, то его обзовут невежею. При входе в дом русские, прежде чем сказать что-либо, осеняют себя крестным знамением, а если увидят образ какого-нибудь святого, то трижды преклоняются перед ним, приветствуют присутствующих, сколько бы их в комнате ни было, кланяясь головою каждому особо, и тогда, наконец, начинают говорить. То же самое они проделывают, когда собираются уходить. Кроме того, в важных, иногда, случаях, желая подтвердить что-либо или опровергнуть, они тоже крестят лоб. Разговаривают они, в частной беседе, зачастую без всякого отвращения о наигнуснейших вещах, так как-либо не знают ничего лучшего, либо же не интересуются им. Беседы свои они всегда ведут сидя и называют наши разговоры на ходу вертопрашеством. С целью доказать особенную приязнь чужестранцу, пользующемуся их расположением, мужья и отцы иногда приказывают жене или дочери, наряженным в драгоценнейшее платье и окруженным многочисленною прислугою, предстать пред взорами гостя и поднести ему водки в серебряном кубке, причем усерднейше приглашают гостя, в залог дружбы, поцеловать жену, причем он должен непременно, низко поклонившись, бегом приблизиться к ней, неподвижно стоящей, и напечатлеть легкий поцелуй, ни на рот ее, ни на губы, а только на обе щеки, и так же отойти от нее. При взаимных посещениях они радушно угощают водкой, присоединяя к ней также и медовые пряники, орехи, яблоки и иные плоды и закуски. Подарки, которые они обыкновенно посылают своим друзьям, они называют гостинцами, т. е. дарами для гостей. Если они кого застанут за едою, то они кричат ему священные слова: «хлеб да соль», каковым благочестивым изречением отгоняются, по их убеждению, злые духи. Так же выносят крестьяне хлеб и соль царю по пути его следования, когда он отправляется в деревню, как знак гостеприимства. К этому же обряду они прибегают и при переселении своем в новый дом после других торжественных обрядов и молений о благополучии. Этот обычай, говорят, сохранился от Сергия,

352
Яков Рейтенфельс
монаха великой святости, который, подкрепляя себя как-то вместе с царем Дмитрием пищею в одной келье, именно этими словами: «хлеб да соль», прогнал беса.
Они гораздо меньше, чем мы, заботятся о духовных развлечениях и телесных упражнениях. Музыку они производят на трубах, бубнах, рожках, дудках и волынках, наигрывая весьма нестройно, не любят какого бы то ни было пения в сопровождении струнных инструментов и приятного сего соединения разнородных звуков и не терпят органов даже в церквах своих. Хороводы у них водятся чрезвычайно редко, почти исключительно одними крестьянами на свадьбах, и крайне безобразно, с сладострастными в высшей степени телодвижениями. Упражнением в верховой езде и стрельбе из лука они занимаются весьма усердно, так как это часто бывает им нужно, более же сего они отдыхают в благородном бездействии или за игрою в разбойники или шашки. За этою игрою, которая некогда была в большом употреблении не только у персов и других азиатских народов, но и у исландцев и шведов, в настоящее время проводят почти все время и старики и дети на всех улицах и площадях Москвы. Кроме того, в известные времена года молодежь из простонародья устраивает кулачные бои и борьбу или же пытает счастья, играя в кости. Женщины разгоняют скуку от бездействия песнями, или же, поочередно, подбрасываются вверх бревном, положенным поперек на пень, либо же летают по воздуху взад и вперед на канатах, привязанных к поперечному бревну. Мальчики играют заостренными кусками железа, норовя попасть в лежащее на земле кольцо, или быстро бегают по снегу на лыжах, или деревянных подошвах, упираясь палками. Этот способ передвижения, общеупотребительный у сибиряков, самоедов и лапландцев, некогда принес финнам весьма большую пользу даже на войне, так как, по словам Саксона Грамматика, они, быстро скользя на гладких деревяшках, неожиданно нападали на врагов.
Глава 14. Об одежде
Оставляя в стороне разные необыкновенные одеяния самоедов, лапландцев и татар, о коих будет сказано ниже в своем месте, я теперь кратко расскажу лишь об обыкновенной одежде русских. В Московии, вследствие закона об одежде, каждый должен одеваться по назначенному ему образцу. Если люди низшего сословия, или вообще бедные, оденутся немного пороскошнее, то общественное мнение считает это позорным, и кроме того их обзывают и изменниками вере и отечеству. Покрой одежды один и тот же у всех, но материю они употребляют различную. Мужчины носят на голове зимою и летом высокие, опушенные мехом шапки, которые у людей побога¬

Сказания о Московии
353
че зачастую украшаются жемчугом, золотом и различными драгоценными каменьями. Штаны у них устроены так, что одновременно защищают и живот и ноги. Верхняя и нижняя рубашки — довольно коротки и туго стягиваются, одинаково как у мужчин, так и у женщин, ниже живота поясом, ибо мосхи не привыкли подпоясывать верхнюю одежду, как поляки. Поверх этих рубашек они затем надевают короткую шерстяную или шелковую тунику с длинными широкими рукавами, а сверх нее еще другую, доходящую до пят и более узкую. Выходя из дому, они, наконец, надевают третью одежду — длинную и широкую шубу, по большей части меховую или опушенную мехом, с очень широкими рукавами и воротом, разными узорами вышитую и украшенную драгоценными камнями, с шариками и застежками на груди. Для одежд они употребляют всякого рода материи, как шерстяные, так и шелковые, какого бы цвета они ни были, кроме черного, так как они вообще избегают черных и пестрых одеяний, предоставляя первые — монахам, а вторые — телохранителям царя и персам. Впрочем во всей одежде русских нет ни полотна, ни лент, хотя на ней, тем не менее, много драгоценного. Сапоги, или котурны, которыми прикрываются ноги и голени лишь до колен, снабжены у них более высокими, нежели у поляков, каблуками, обитыми железом, причем они красят их то в зеленый, то в голубой, то в красный, то в черный цвета. Бедные же люди большею частью плетут себе — дело нелегкое — лапти из липовых лык. У женщин одежда немного теснее, однако не настолько, чтобы обрисовывались отдельные части тела. Рукава рубашек, которые они у кисти рук и у ворота украшают золотом, шелком и драгоценными камнями, до того длинны, что руку не только нельзя прямо продеть в них, но даже, с трудом, собрав в складки, можно натянуть их на руки. Это неизбежное постоянное изобилие складок до того способствует сохранению рук в тепле, что даже зимою на руки не надевается никакой дополнительной одежды. Верхняя одежда у них спускается до самых ног, застегивается шариками, а длинные висячие рукава ее оторочены также золотом, серебром или, по крайней мере, шелком. Собираясь идти в церковь или куда-либо в гости, они надевают на эту одежду, как бы вместо плаща, еще другую, такого же покроя, украшенную золотым вышиванием или мехами. Чулки они носят из грубой, косматой шерсти, по большей части, просторные и без подвязок, а каблуки у их башмаков так высоки, что ходить весьма трудно. Эти каблуки, изобретенные некогда венетами и ныне весьма распространенные, имели, думаю я, лишь ввиду поудобнее удержать чересчур бесстыдных и безрассудных женщин от бесполезного праздношатания. На свадьбах или в иных каких торжественных случаях они прибавляют к своему наряду еще оплечье, род короткого плаща, густо унизанного золотом и драгоценными

354
Яков Рейтенфельс
камнями, под которым они обыкновенно держат неподвижно руки. Замужние женщины носят на голове шапки, прямые, без полей и опушенные дорогими мехами, причем либо прячут волосы под них, либо остригают их совсем. Девушки украшают себя красивыми венками из золотых шнурков, драгоценных камней и кораллов, а волосы носят искусно заплетенные в косу, куда вплетают пучок золотой или шелковой бахромы, дабы коса была подлиннее и красивее бы ниспадала до средины спины. В ушах все без различия (за исключением вдов) носят красивые серьги с драгоценными камнями: для этого матери обыкновенно прокалывают уши еще совсем маленьким девочкам в бане. Считается у них также щегольством носить много колец на пальцах, а выходя из дому на улицу, они закрывают лицо, постоянно нарумяненное и набеленное, фатою, в высшей степени тонкою, — конечно, для того, чтобы видеть и быть видимыми.
Глава 15. Об утвари и наружном виде зданий
Согласно первобытному, по большей части и в других отношениях, образу жизни русских и домашняя утварь их весьма малочисленна и неизящна. Несколько ложек, роговых, деревянных или оловянных, нож, глиняные кастрюли и горшки, подойник, солонка да стол без тарелок и скатерти — вот и весь столовый прибор их. Повозки во всем государстве употребляются весьма простой работы, и одной лошади вполне достаточно, чтобы без труда везти их. Весьма немного лиц ездят в красивых, чужеземного изделия, крытых каретах на 4-х колесах, во-первых, потому, что царь не всем дозволяет это, а также и потому, что считается неприличным для мужчин ездить в повозках. Женщин они сажают в совершенно такие же повозки, какие были у древних скифов, обитые красным или зеленым сукном, и возят в них по городу. Помещены эти колымаги столь высоко на осях, что влезть внутрь их можно лишь, приставляя лестницу; не могут они также, подобно употребляемым у нас висячим каретам, качаться в равномерном движении. Подушки, на которых русские спят ночью, они днем употребляют вместо сидений в повозках. Запрягают они одну лишь лошадь и, большею частью, белую, на которой сидит и правит мальчик, а многочисленная челядь из рабов идет впереди черепашьим шагом. Зимою они быстро развозят по всем направлениям товары на приспособленных для грузов санях, которыми иногда пользуются женщины, накрыв их сукном; мужчины же ездят в открытых, устланных медвежьими, черными и белыми, шкурами или коврами. Необходимые для плавания по морю и по рекам суда они сколачивают без гвоздей так, что нигде не видно хотя бы малейшего гвоздика, связывая все, чрезвычайно искусно, исключительно одними прутьями и лозой. Собираясь грести веслами, они

Сказания о Московии
355
садятся лицом к носу судна, тогда как другие садятся к нему спиною. Точно такие суда, совершенно схожие с русскими, мы видели у шведов в городе Гольме.
В Московии же заботятся и о домах меньше, чем где-либо. Дома там мало украшают и мало обращают на них внимания; воздвигая их, не прибегают к разного рода ухищрениям и отделкам, а почти следуют закону Ликурга, который приказывал лакедемонянам при стройке домов употреблять лишь топор да пилу. Но, пренебрегая каменными домами, они совершенно справедливо полагают, что гораздо здоровее, по причине сильных и постоянных холодов, запираться, подобно татарам и китайцам, в деревянные. Простой народ выводит дома лишь в один ярус, остальные — не выше двух. Многие дома даже среди города, не имея дымовых труб, выпускают дым чрез крайне узкие окна и не заключают в своих стенах ничего другого, кроме печи для варки пищи, стола со скамьями и небольшой иконы какого-нибудь святого. Бояре живут также очень тесно и в деревянных тоже, по большей части, домах, а рабы укрываются в маленьких, расположенных на том же дворе вокруг дома их господина, домиках, кои в других странах были бы сочтены за свиные хлевы. У ворот они, следуя обычаю древних мозинохов и тирренцев, воздвигают небольшие деревянные башенки, где, как мы уже выше упоминали, рабы обыкновенно содержат стражу и извещают о каждом часе ночи ударами дубины по бревнам. Богатые люди присоединяют к городским домам своим садики, засаженные пахучими растениями, и бани, в которых они чуть не ежедневно моются и сильно потеют, причем хлещут себя березовыми вениками. Такого же рода бани существуют и общественные, назначенные для пользования тому и другому полу, где, за небольшую плату их владельцу, народ моется, по крайней мере, два раза в неделю, и откуда люди часто из сильнейшего жара выбегают на реку или на снег, для охлаждения, без всякого вреда для их голого тела. Ворота, ведущие во двор около дома, они строят высокими и широкими, дабы хоть этим выказать свое великолепие. Крыши — деревянные или соломенные, промазанные глиною. Церквам, однако, повсюду оказывается должный почет, ибо они большею частью строятся высокими и изящными из кирпича, хотя никоим образом не могут сравняться с нашими по великолепию и величине. Почти все они увенчаны несколькими маленькими круглыми башенками и одною побольше, которые мосхи весьма изящно украшают разного рода резьбою, если храм деревянный, и наполняют многими и большими колоколами. Внутри сами храмы не имеют ни одной скамейки, лишь алтарь в них окружен решеткою и бесчисленными изображениями святых, и освещается он лампадами и очень маленькими и узенькими окнами. Кроме того, эти храмы часто так малы, что, не выходя за пределы

356
Яков Рейтенфельс
названных башен, находятся с ними под одною крышею, состоящей из разноцветных черепиц или свинцовых или медных листов, иногда покрытых золотом.
Глава 16. О питье и пище
В Московии, как почти во всех северных странах, люди питаются очень простою пищею, так как вследствие великой праздности женщин домашние и семейные заботы лежат исключительно на мужчинах, которые далеко не так сильно подчиняются прихотям желудка. Обычную пищу у них составляют, кроме большого количества рыбы и, в особенности, свиного мяса, молоко и икра, т. е. посоленные рыбьи яйца. Первое они большею частью употребляют скисшимся, вторую — в весьма разнообразном приготовлении: так, есть икра красная, свежепосоленная, есть черная и жидкая, уже в достаточной степени пропитавшаяся солью, есть белая — самая свежая, и, наконец, отжатая тисками и сгущенная, которую вывозят нередко и за границу. Прочие блюда, весьма простые, подаются без всякой иной приправы, кроме соли, и обыкновенно совершенно разнородные даже кушанья приготовляются в одном и том же горшке. Если же русские поставят на стол в трех небольших сосудах соль, перец и уксус, то считают, что живут уже на большую ногу. Телятины все упорно сыздавна, не знаю по какой причине, избегают до того, что царь Иван Васильевич приказал бросить в огонь рабочих, строивших крепость в Вологде, за то, что они, вынужденные голодом, купили и зарезали теленка. Такое же отвращение, доходящее до тошноты, питают они и к зайцам, ракам, голубям и ко всему, убитому посредством удушения, при чем кровь застаивается. Бедные люди скорее умеряют, нежели утоляют голод хлебом, который ими печется трех родов — из пшеницы, ржи и ячменя, — и водою, либо похлебкою из изрубленной капусты, либо жидкою кашею из овсяной муки, подобно ирландцам и шотландцам. Многие с жадностью пьют рыбий рассол, если как-нибудь раздобудут его, или макают в него хлеб, а уж если им достанется немного хотя бы и протухшего сала, то они считают себя воистину блаженными. Столы у богатых людей обыкновенно завалены громадным количеством не соленых мясных и рыбных блюд, но кроме того, еще пирогами, блинами и разного рода печениями и солениями. Из всех отраслей поваренного искусства русские действительно хорошо владеют одним, именно: готовить холодные кушанья. Овощей они, за исключением капусты, никаких и по сию пору в пищу не употребляют, но зато постоянно с удовольствием едят орехи, сливы и разного рода яблоки, как свежие, так и вареные в меду, огурцы и дыни, к которым они присоединяют еще знаменитые громадные астраханские арбузы, варенные в меду, кас¬

Сказания о Московии
357
пийский виноград и татарскую корицу, хотя пальма первенства среди излюбленных и ценимых русскими плодов принадлежит луку и чесноку. Приготовляют русские также и пряники медовые для умерения горечи водки, но не посыпают их никакими пряностями.
Яблоки и некие темно-зеленые сливы они постоянно варят в меду и либо раскатывают это месиво в длинные листы, либо скатывают из него шары. Коровье масло они употребляют редко, чаще же масло, выжимаемое ими дома из льняного семени и лесных орехов. Меж разного рода напитками первое место у них занимает, как я уже сказал, водка и пиво, которые они в большем количестве гонят, посредством огня, из хлеба, хотя сильно увеличивают этим цену на него. Правда, мосхи утверждают, что им необходимо употреблять этот огненный напиток, который они пряностями и травами делают более приятным на вкус и более полезным для желудка, как средство против холодного климата своей страны. Один род медовой сыты они пьют сырым, другой — с прибавкою холодной воды и меда, третий — еще лучший — варенный на огне. Пиво они варят из овса, ячменя и хмеля, но оно крайне мутно и слабо, так что необходимо большое количество его, чтобы опьянеть. Простейшее и самое легкое питье, называемое на их языке квасом, они приготовляют из ржи и других сортов хлеба, совершенно без хмеля. Летом они пьют воду, настоенную на яблоках, вишнях, малине и других вкусных ягодах и подслащенную медом.
Вина, выписываемые ими в большом количестве из Испании, Франции, Германии, Греции, и астраханское они пьют редко, вполне довольствуясь своим медом и водкою. И хотя по всей Московии один лишь царь продает с громаднейшим барышом для себя мед, водку и пиво, предоставляя прочим подданным доход от виноградного вина и напитков, однако более знатным русским и иностранцам он, в виде милости, разрешает свободно варить пиво и иные питья для домашнего употребления. Если же кто вздумает воспользоваться этой милостью слишком широко и ради корыстных целей, то в первый раз он наказывается палочными ударами, во второй раз у него, сверх наказания, отбирается и напиток, им приготовленный, а совершивший этот проступок в третий раз платит пятьдесят рублей пени или же отправляется в ссылку в Сибирь.
Глава 17. О языке и науках
Так как считается, что все потомки Иафета говорили на греческом, латинском, славянском и немецком языках, то между этими четырьмя, распространеннейшими, основными языками Европы, славянский язык, как уже показывает само название его, должен считаться далеко не последним, ибо и в настоящее время он в употреблении

358
Яков Рейтенфельс
на большом протяжении у народов, живущих между Каспийским, Евксинским, Адриатическим, Балтийским, Белым и Татарским морями. Произошел он, по-видимому, от неоднократного смешения древнего скифского языка с готским, но так, что первоначальные корни его принадлежат скифскому. Ибо, зародившись первоначально в Иверии и Алании, родине и первоначальных местах жительства всех скифов, он постепенно вместе с выходящими оттуда народами разбивался на различные наречия, которые благодаря войнам, времени и невежеству до того исказились на разные лады, что в них еле заметны незначительные следы их происхождения. Действительно, Геродот говорит, что скифы пользуются языком савроматов, смешанным со скифским, но весьма испорченным, и приводит этому действительному обстоятельству неверную причину: что, наверное, амазонки искони уже знали его в искаженном виде. Немало внес в него своего и готский язык, так как уже в первые века мироздания готские племена владычествовали над русскими. Кроме того, Прокопий свидетельствует, что готы вне своего отечества употребляли аланскую речь, и Страбон, по этому же самому, приписывает готский язык дакам, а по свидетельству Лукиана, древнейшие скифы говорили по-алански, и, наконец, все шведские историки согласны в том, что готы некогда господствовали над иноземцами и что готы имели почти тот же язык и нравы, как и скифы.
Этот вопрос мог бы лучше всего разъясниться, если бы что-либо из названных древних языков сохранилось вполне целым и неиспорченным: потому что, воистину, на основании того, что мы знаем о нынешних языках, нельзя вполне правильно судить о различии их в древности. Ибо одно достоверно, что в первобытные времена они настолько же были схожи, насколько теперь, наоборот, различны и тем явственнее обнаруживают следы близкого родства, чем дальше они удалились от своего начала. Это чрезвычайно ясно видно, например, в нашем древнем германском языке: язык, общеупотребительный в ближайшее к Карлу Великому время, в настоящее время понятен лишь благодаря большим стараниям ученых и гораздо более схож со славянским, нежели теперешний. Но распространяться ли об этом? Ведь если даже кто по словарям, хоть несколько внимательно, сравнит несколько языков, тот легко заметит и общее у них всех происхождение, и сходство одного с другим. Некоторое время даже, по-видимому, древнелитовский и вандальский язык занимал средину между славянским и скифским, как язык финнов и гуннов между славянским и готским. Финский язык был в употреблении на большом протяжении между рекою Вислою, Балтийским и Гиперборейским морями, ныне же он, говорят, в наиболее чистом виде сохранился в Тавастии. Эсты же говорят на отличном

Сказания о Московии
359
от финнов наречии, корелы — на языке, отличающемся от финского лишь немногими словами.
Буквы и их начертание, если не все, то большую часть их, русские заимствовали, по всей вероятности, сыздревле у скифов, т. е. у готов, ибо и готы получили просвещение из той части Азии, которая лежит между берегами Каспийского и Евксинского морей. А так как мосхи обитали посреди и весьма часто, с переменным успехом, вели войну с готами, то едва ли возможно, чтобы они все это время обходились без письмен. Приняв, посему, греческие буквы, они дополнили число их рунами, так как греческих букв не было достаточно для того, чтобы вполне верно писать на их языке. Кто сравнит русскую азбуку с древнеготскою, тот легко это заметит. Добавлю еще, что в московской области Мордве, а также и в Вятке и Перми, или Беармии, граничащих с лапландцами, долгое время держалась своя особая азбука, в общежитии называемая азбукою епископа Стефана. В настоящее время народы, принадлежащие к славянскому языку, употребляют, главным образом, три рода букв: поляки — латинские, иллирийцы или болгаре — буквы св. Иеронима и мосхи — свои собственные, немного разнящиеся от них. Болгарские буквы, заимствованные у греков, называются глаголицей; по словам одних, болгарский князь Крунн получил их вместе с другими дарами, в 810 году по Р. X., от императора Михаила Куропалата, как бы в знак примирения, когда осаждал Византию, другие же полагают, что они были позже приняты, в 845 году, Богером, царем болгарским, вместе с христианскою верою от императора Михаила, сына Феофила. Русские буквы, мало отличающиеся от вышеназванных и имеющие более сорока различных начертаний, были приняты в 958 году русскою царицею Ольгою вместе с христианскою верою от императора Константина Львовича, или же, скорее, они (так как это в точности неизвестно) были присланы Владимиру в 980 году от императоров Василия II и Константина X вместе с их греческими священными службами, которые не так-то давно были, наконец, напечатаны к большому удобству и пользе подданных. Но, без сомнения, эта азбука была при печатании умышленно искажена по образцу славянской, ибо русские имеют, кроме того, еще другую, немало отличающуюся от первой, и которую они употребляют в царских указах и грамотах, рассылаемых по всем направлениям, и эта азбука, кажется, более древняя. Таким образом, изучить язык московитов — дело весьма нелегкое уже вследствие необыкновенного количества и разнообразия букв. Впрочем, они в школах учатся только читать, писать и считать, а больше ничему.
Поэтические произведения у них хотя и не отсутствуют совершенно, но грубы и неизящны, и поныне и поэты у них, подобно царям, не делаются, но рождаются. Пишут они почти все с изыс¬

360
Яков Рейтенфельс
канными оборотами речи и хранят свои писания не так как мы, т. е. в виде отдельных и нитками сшитых листов, но склеивают их в длинную полосу, свертываемую в трубку (как это делается и поныне у евреев).
Считают они, наподобие татар и китайцев, посредством камешков и кораллов, нанизанных на проволоку и расположенных в два ряда. Прочими науками и прежде всего, в значительной степени, философией они, кажется, некогда занимались вместе с готами и скифами, которые из всех варваров постоянно восхищали греков своею ученостью, хотя вследствие неблагоприятных обстоятельств эти их просветительные занятия либо часто прерывались, либо совершенно прекращались. Поистине, если бы скифские наречения гиперборейского жреца Авара, прославившегося во времена Гомера, скифские законы Анахарзиса, пришедшего из Скифии к Солону в Афины, и сочинения других древних сарматов сохранились до настоящего времени, то мы дивились бы блестящим доказательствам учености сих народов. При летосчислении они, по сию пору, согласно со счетом 70 толковников считают года с древнейших времен, с начала мироздания, и начинают год с сентября месяца. Не так давно еще они не имели ни малейшего понятия об астрологах и математиках и провозгласили Олеария, знаменитого составителя истории московской, чародеем, когда он, будучи в Москве, показал так называемую камеру-обскуру. Теперь, впрочем, и те, и другие не только терпимы, но даже по приказанию царя ежегодно составляют на московском наречии подробные календари с предсказаниями и распространяют их в народе посредством печатания. Недавно русские открыли в столице и школу для обучения латинскому языку, но опасаются, как бы занятия учеников не вышли за пределы изучения языка; поэтому государь разрешал беспрепятственно учиться лишь тем, которые намерены в будущем служить переводчиками, но и это столь полезное учреждение, как я узнал из писем некоторых лиц, по вине учителей опять упразднено. Предмет обычного обучения их на родном языке составляют книги Св. Писания, сборники молитв, некоторые богословские сочинения и, кроме того, многие творения св. отцов Златоуста, Василия, Григория Назианзина, Иоанна Дамаскина и других, собрания летописей и законов, всеобщая история, достославные деяния Александра Великого и жития святых, преимущественно русских, к которым должно присоединить еще несколько других книг, частью переведенных на русский язык по приказанию царя, частью же, с его дозволения, сочиненных некими греческими и польскими монахами применительно к народному духу.
Между учеными, которые живут в Московии на блестящем царском годовом содержании, по справедливости первое место должен занять Паисий Лигарид с острова Хиоса, некогда митрополит фес¬

Сказания о Московии
361
салоникийский, а теперь — бывший митрополит Газы иерусалимской, не менее почтенный годами, нежели опытностью и ученостью, который в молодости прожил немало годов в Риме, а в бытность мою в Москве составил краткие записки о предметах веры. В 1666 году он же по просьбе некоего шведского посла написал исследование о вере греков и московитов, относительно таинства св. причащения; это рассуждение, так как его далеко не везде можно найти, мы прилагаем в конце настоящего повествования. В Московию же Паисий приезжал (как уверяет Лев Аллаций в письме 1645 года к некоему Нихузию) для того, чтобы найти помощь у надлежащих людей для своей церкви, впавшей в бедность и в долги, но по приказанию царя остался в Москве. Другой писатель — монах Базилианского ордена по имени Симеон в высокой степени преисполнен латинской учености. Есть также несколько греческих монахов, проживающих также благодаря своей учености в Москве на иждивении царя, не говоря уже о прочих переводчиках с разных языков. Из вельмож много и усердно занимается латинскою наукою боярин или царский советник Лукьян Тимофеевич Голосов, которому в наше время царь поручил заведывать врачебною частью, но которому, говорят, его ученость неожиданно причинила много беспокойства и несчастья. Нащокин младший, прославившийся сын великого отца, много лет путешествовал и обозрел почти всю Европу, превосходно владеет, один из всей русской знати, не только латинским, но и французским и немецким языками, хотя эта ученость послужила ему не ступенью к почетному возвышению, а, скорее, препятствием.
Глава 18. О вере
Самое сложное и, естественно из законов природы вытекающее, поклонение единому Божеству держалось ненарушимо у народов с начала мироздания до тех пор, пока невежество и пороки не одержали верха над всеми, и весь почти земной шар не создал себе с ужасающими суеверием и тупостью многочисленных, бессильных и смертных богов. О готах же и скифах держится слава, что они дольше, нежели прочие народы, хранили в совершенно целом виде и первобытную веру, и первобытный язык, так как они ведь, в самом деле, двигаясь из Армении на Север, долгое время не вели войн с чужеземцами и не попадали под их владычество. Но когда у них начались внутренние раздоры и соседние народы вступили в сношение с ними, то они также стали не только создавать себе разных своих богов, но и поклоняться чужестранным идолам. Из этих пугал они поклонялись следующим, называя их по-скифски: Весту — Табитою, Юпитера — Паппеем, Гею — Апиею, Аполлона — Этосиром, Венеру — Артимпазою, Нептуна — Тамимасадом, а в честь

362
Яков Рейтенфельс
Марса и Геркулеса они совершали воистину изумительные и жестокие обряды. Кроме того, говорят, некто Отин прибыл в 3174 году от сотворения мира из Азии в страну готов и принес с собою новые веру и законы; впоследствии же он был смеха достойным образом обоготворен готами и причтен к сонму богов-покровителей. Изображение его, снабженное золотым оружием, они поставили в знаменитом Упсальском капище вместе с главным идолом, Тором, и богинею Фрикой. Громадная золотая цепь опоясывала башню этого капища. Поклонение этим богам готы при знаменитых своих, за пределами отечества, царях далеко распространили вместе с своим владычеством. Едва ли можно сомневаться в том, что, действительно, у мосхов были те же божества — в старину называвшиеся кумирами, — как и у готов, хотя с течением времени и переменою места они также изменялись.
Вместе с другими славянскими народами мосхи поклонялись Усладу, Хорсу, Даж-богу, Стрибе, Симергле, Мокошу и Перкуну или Перуну, украшенному серебряной головой, в честь которого постоянно горел костер из дубовых поленьев. Верховный жрец, называемый Криве и обитавший в городе Ромове, долгое время служил им. Позднее, в другие времена, они воздавали божеские почести другим богам, Ладе, т. е. Плутону, Лелю и Полелю, т. е. Кастору и Поллуксу. И в настоящее время, по сию пору, лапландцы богохульно поклоняются каменным изваяниям и огню, а сибиряки — своей Золотой бабе, т. е. старухе, сделанной из золота, принося ей в жертву драгоценнейшие меха и сырые внутренности оленей. А так как у этого идола-старухи один ребенок находится на руках, а другой — на коленях, то это и послужило причиною к тому, что некоторые гадают по ней кой о чем неизвестном.
В древности родоначальники мосхов до того не терпели нарушения священных своих обрядов или малейшего внесения в них чеголибо чужеземного, что ученейший их философ Анахарзис был умерщвлен царем Савлием за то, что по возращении своем из долгого путешествия домой вздумал совершать жертвоприношение по греческому образцу, а царь Скила был изгнан борисфенитами из своего царства за то, что принимал участие в празднествах Вакха. В иные еще времена божества и жрецы готов и скифов находились под сильным влиянием византийцев и других греков. Поэтому, рассказывают, некогда гиперборейские девы прибыли в Грецию для жертвоприношения Аполлону, также как и скифский философ Аварид, во времена Креза, посланный своими земляками для произношения обета ради избавления Скифии от чумы, свирепствующей в ней. Когда же, наконец, Всеблагой и Всемогущий Искупитель мира возвратил, ценою собственной смерти, людям вечную жизнь и благодетельно возвестил всем истинное Богопочитание, то некоторые московские

Сказания о Московии
363
племена, по их же словам, были научены спасительной вере Христовой самими апостолами, хотя они после сего постепенно утратили ее, так как подпали под владычество других народов (а также огрубели вследствие взаимных войн). Это мнение поддерживается преосвященнейшим кардиналом Баронием и точным смыслом и ходом апостольской истории.
Кем же именно из апостолов было научено вере Христовой то или другое скифское племя (а многие утверждают, что она была возвещена в Скифии и словесно, и письменно), трудно решить вследствие последовательных переселений этих племен в разные места. Я, впрочем, убежден, что св. Фаддей, память которого русские чтут особенно пред другими, а также и св. Варфоломей, от которого они, по их словам, приняли многие основные положения христианства, как бы то ни было, но распространили свет Евангельский в восточной Московии, чрез соседние с нею народы, ибо они оба проповедовали в северной (передней) части Персии и в Армении. А то, что говорится о св. Филиппе, который, по свидетельству Авдия, Винцентия, Бергамаса, Петра де Наталибус и других, в течении двадцати лет проповедовал Евангелие скифам, а также о св. Андрее, который учил по обоим берегам Евксинского Понта, по свидетельству Евсевия и Никифора, — это, я полагаю, касается более западных русских. Сократ замечает, что в 363 году на Антиохийском соборе присутствовал и подписал соборное послание к императору Иовиану русский епископ Антипатр, однако некоторые считают, быть может ошибочно, что Антипатр был епископом не русским, а города Рос в Малой Азии. Как бы то ни было, но в 325 году на Никейском соборе действительно присутствовали какой-то скифский епископ и Феофил, епископ готский. Или, если кому угодно, пожалуй, скажем, что в 369 году, когда св. Никет, епископ даков, обращал в христианство готов, скифов и гуннов, то большая часть мосхов уже была принявшей христианство. В это же самое время, говорит св. Иероним, имя Христово стало известно и народам на Нервийском побережье Ледовитого океана. После того же, как сей Божественный пламень неоднократно, как бы, был на некоторое время заглушаем мрачными гуннскими полчищами, он снова в 867 году — некоторые ошибочно относят это к 886 году — стал разгораться, когда во времена Рюрика, князя русского, император константинопольский Василий Македонянин, как свидетельствуют о том Зонара и Никифор, отправил архиепископа к русским, и этот на виду у мосхов, ожидающих чуда, бросил в огонь св. Евангелие и вынул его оттуда нисколько не поврежденным, чем и обратил в христианство громадное количество людей, хотя об обращении самого Рюрика у этих писателей ничего определенного не находится. Но даже это чудо недостаточно прочно укрепило корни вновь насажденной веры,

364
Яков Рейтенфельс
так что потом царица Ольга и внук ее Владимир снова стали распространять ее.
А именно, в 958 году Ольга, как говорит Цедрен, будучи уже вдовою, отправилась в Константинополь к Константину, сыну Льва, с немалой свитою из русских вельмож и там крестилась в святой купели и приняла имя Елены. Возвратясь домой, она после многих тщетных попыток к обращению своего народа послала в 973 году послов к Оттону, императору римскому и германскому, с просьбою прислать епископов в Россию. В следующем году прибыл св. Адальберт с целью проповедовать Евангелие в пределах России, но был так неожиданно прогнан невежественной толпой, что едва ушел живой. Иные полагают, что это произошло в 959 году, что, насколько мне это известно, менее верно. Когда же Восточная империя после Цимисхия досталась Василию, сыну Романа, то Владимир, наисчастливейший князь русский, во время войны принял в Херсонесе Таврическом св. крещение и вместе с тем женился в 980 году на сестре императора, как я выше в рассказе о нем несколько подробнее уже сообщил. Он распространил с громадными усилиями и, в особенности, благодаря трудам Льва, первого митрополита киевского, Евангелие широкою волною по всему пространству России, а с течением времени мосхи обратили в христианскую веру, ими принятую, даже и соседние, им подвластные народы. Таким образом научились почитать Христа, частью благодаря грубой проповеди русских священников, частью же по принуждению, вследствие царского приказания, Мордва, Вятка, Пермь, Печора, Сибирь и другие области. А между тем в 997 году св. Бонифаций, сын Богуслова, короля в Славонии, посланный папою Григорием V, явился к остальным, пребывающим еще в язычестве, русским племенам и, пройдя по приказанию какого-то царька невредимым сквозь огонь, блестяще доказал этим чудом превосходство христианской веры; об этом подробно рассказывает Петр Дамианский в жизни св. Ромуальда.
По истечении приблизительно одного столетия пытался, кажется, не без некоторого успеха обратить в христианство тех русских, кои ныне частию подчинены полякам, а частию — мосхам, также и св. Бруннон. В древние времена мосхи, по свидетельству Зонары, постоянно были подчинены киевским митрополитам, зависевшим от константинопольского патриарха, как высшим блюстителям священных обрядов; когда же поляки захватили Киев, то мосхи испросили себе у константинопольского патриарха особого митрополита, а по расширении их государства и усилении их власти они даже избрали одноплеменного себе патриарха, с тем чтобы он постоянно пребывал в Московии. В 1074 году сын одного из русских князей, Димитрий, отправился в Рим и принял царский венец от папы Григория VII, открыто исповедуя римскую веру. Свергнутый братом с

Сказания о Московии
365
престола, он в следующем году бежал к императору Генриху искать у него помощи и, по словам историка Ламберта, принес с собою неисчислимые богатства, состоящие из золотых и серебряных сосудов и драгоценнейших одежд. Император, правда, отправил в Россию, с целью попытать примирение, Бурхарда, архиепископа трирского, на сестре коего был женат брат Димитрия, но дело остановилось в самом начале, ибо ему помешали не только столь же драгоценные дары со стороны захватчика, но и, кроме того, то, что Генрих был опутан внутренними междуусобицами.
Что касается основных положений веры московитов, то в настоящее время они исповедывают то же учение, как и греки, и читают чуть ли не все книги последних в славянском переводе, хотя в предшествующие века они придерживались многих обрядов, совершенно не согласных с греческими и усвоенных ими либо по удобству их, либо же благодаря невежеству. Кроме греческих у них, правда, есть несколько и собственных сочинений, например: каноны Иоанна Митрополита, которого они считают пророком; чудеса св. Николая Барского и какого-то св. Филиппа; вопросы Кирилла Русского к Нифонту, епископу новгородскому; постановления царей — Владимира и Ивана Васильевича; приговор над действиями кардинала Исидора на Флорентийском соборе и, наконец, новейшее — приговор патриархов константинопольского и александрийского, которые были призваны в Москву десять лет тому назад и лишили русского патриарха, за некоторые его нововведения в делах веры, сана. На этом собрании главным образом, кажется, был обсуждаем вопрос о некрещении вторично христиан, несогласных с русскими, и о том, чтобы папа римский не обзывался бы всенародно, как это раньше делалось из году в год, гнуснейшими, нарочно для сего подобранными именами. Также была прекращена и ересь тех, кои Пытались свести все иконопочитание к поклонению лишь Христу, Пресвятой Богоравной Деве и св. Николаю. И до того свято и ненарушимо соблюдают русские все предписания веры, что никто не смеет, под страхом жесточайшего наказания, вымолвить что-либо не согласное с ними. Этим они одни достигли того, чего лишены почти все остальные христиане, — незыблемого единомыслия в вопросах веры.
Глава 19. О духовном сословии и его силе
Высшая забота об охране веры почти поровну разделена между самим царем и главным епископом и патриархом. Хотя верховная власть во всем государстве, как в церковных, так и светских делах, принадлежит исключительно одному царю, все же он оказывает духовенству и патриарху некоторое уважение, и поэтому-то и нынешний царь, намереваясь лишить патриарха Никона сана, призвал с гро¬

366
Яков Рейтенфелъс
мадными издержками вышеупомянутых патриархов в Москву, дабы они, конечно, наилучшим образом обсудили бы все это дело и постановили справедливое решение. Действительно, дабы показать, как почтительно они относятся к своим патриархам, цари всенародно оказывают им в торжественных случаях большие почести и позволяют им иметь свои особые присутственные места, в которых разбираются духовные тяжбы, не первой, впрочем, важности. Первое из них называется разрядом, и в нем хранятся деловые бумаги духовенства и список всего церковного имущества, второе — судным приказом, где разбираются обыкновенные духовные тяжбы, и третье — казенным, который ведает казну патриарха и доходы его. И хотя некогда московские митрополиты назначались константинопольскими патриархами, однако с начала нынешнего столетия, когда мосхи получили свое особое патриаршество, они ни за каким делом к ним, вследствие сего, не обращаются. В настоящее время при избрании патриарха епископами царю одновременно предлагаются два базилианских монаха, из которых он одного, подходящего, и избирает, вручая ему епископский посох с следующими словами: «Пресвятая Троица, вручившая нам верховную власть, ставит тебя в патриархи». Немедленно после сего такие же свои русские епископы совершают торжественный обряд посвящения. Прочие лица духовного звания до архимандритов включительно также сперва представляются царю, но утверждаются царем вместе с патриархом. Десятину взимают со времен Льва, первого митрополита, только епископы. Раньше, когда русские находились под владычеством поляков, она взималась последними одинаково со всех через каждые семь лет, но потом, по занятии Киева, они имеют своего особого митрополита. Духовенство владеет по всей Руси весьма обширными и богатыми поместьями, составляющими третью часть всего государства, кои в силу сего освобождены от налогов. Известное количество солдат, впрочем, духовенство обязано поставлять. Что касается степеней важности духовных особ, то по сию пору многие сообщали о сем разноречивые и неверные известия, либо потому, что недостаточно подробно разузнавали об них, либо потому, что с течением времени они изменялись. Я здесь в точности приведу по порядку тот перечень их, который я видел в Москве.
После патриарха и его архидиакона первое место занимают митрополиты, которые называются по именам тех областей и городов, коими они управляют, и которые разбирают жалобы подчиненных им епископов. Вот их перечень: новгородский и великолукский, тобольский и всей Сибири, казанский и свияжский, астраханский и терский, галицкий и киевский, ростовский и ярославский, сарский и подольский, муромский и рязанский, белгородский и обский; архиепископы: смоленский и дорогобужский, вологодский и белозер¬

Сказания о Московии
367
ский, псковский, тверской и кашинский, суздальский и юрьевский, черниговский и нижегородский; епископы, называемые мосхами господами или владыками, — вятский, коломенский, архангельский и несколько других, недавно назначенных архимандритов, или аббатов, будет числом едва ли более пятидесяти. За ними следуют протопопы, т. е. старшие священники, и попы, т. е. священники, при отдельных церквах; в одном городе Москве их находится, говорят, четыре тысячи. У каждого священника есть свой помощник — дьякон, так как без него попу нельзя было бы вполне правильно совершать богослужение. Начальники монастырей называются у русских игуменами, а охранители их или стражи — келарями. Монахи и монахини следуют уставу св. Василия и весьма усердно упражняются в разного рода похвальных добродетелях. Монахини остригают волосы в знак того, что свергли с себя всякие мирские оковы, и зарабатывают только сколько нужно для пропитания вышиванием по сукну. Монастыри, все без исключения, отличаются богатством и красотою построек. Наиболее знамениты монастыри в Москве: в память чудес Алексея и, недавно освященный, во имя Господа Христа, а во Владимире — в память Рождества Христова, далее — Белозерский, Епифановские леса, а также и Горицкий-Воскресенский и самый богатый из всех Свято-Троицкий, отстоящий от Москвы на расстоянии двух миллиариев, не говоря уже о монастырях в Новгороде, Пскове и многих других.
В последнем, т. е. Свято-Троицком монастыре, говорят, хранится нетленным до сей поры тело некоего Сергия, тамошнего игумена, умершего в 1563 году. Сюда царь приезжает два раза в год для поклонения находящимся тут святыням, и в течение нескольких дней архимандрит великолепно угощает его и всех его придворных. Есть в России и приверженцы уединенного образа жизни, называемые столпниками, т. е. отшельниками, крайне скудно питающиеся хлебом и редькою и зачастую обучающие язычников вере Христовой. Кроме того, некогда в Московии существовал крайне нахальный разряд людей, называемых халдеями, более похожих на диких, нежели на святых, которые во время рождественских праздников должны были представлять историю о трех юношах, вверженных в пылающую печь, и напоминать об обращении древних руссов посредством огненного чуда и которые всех идущих в церковь и попавшихся им на пути опаляли огнем из трубок. Так как они за это почитались нечистыми, то в праздник водоосвящения они всенародно очищались посредством погружения в воду. Вследствие этого у некоторых явилось неверное мнение, что халдеев подвергают вторичному крещению. Просвирни — суть вдовы, не желающие идти вторично замуж и главное занятие которых, так как они ведут более благочестивый образ жизни, нежели другие женщины, заключается в приготовлении священных

368
Яков Рейтенфельс
хлебов, употребляемых в церквах. Священники, если они только не монахи, женятся только раз и на девственницах, а ночь перед тем, как им приходится совершать богослужение, они спят непременно одни. Мало того, в случае смерти первой жены они не женятся вторично и не совершают более таинств, если не поступят добровольно в монастырь, а только прислуживают другим священниками в храме или же совершенно возвращаются в мирское звание, как бы в прежнее свое состояние. Священнослужители низшего разряда по большей части так мало почитаются, что если они принесут судье жалобу на кого-либо в оскорблении их, то при малейшей с их стороны провинности они сами скорее, нежели истинный виновник, терпят наказание. Все, с кем они затевают ссору, безнаказанно колотят их палками по всему телу, кроме головы, но если кто собьет у них с головы митру, возложенную епископом, тот подвергается тяжкому наказанию. В одежде они мало отличаются от всех остальных, кроме того, что носят волосы распущенными и не стригут их. В вопросах, касающихся учения веры, они крайне невежественны и нередко подвержены пьянству, предпочитая лучше казаться святыми, нежели быть таковыми действительно. Говорят, что некий митрополит московский, прежде чем выходить из дому, обкуривал свое красное лицо серою до бледности. Монахи же изнуряют себя крайне скудною пищею, часто едят и рыбу, но постоянно воздерживаются от всякого рода мяса и во всем остальном ведут, под суровейшим управлением настоятелей, образ жизни, несколько более просвещенный и святой. Поэтому мосхи, приветствуя, называют их «батюшками», т. е. отцами, и целуют у них при встрече руку и просят у них благословения в виде осенения крестным знамением, хотя бы даже мимоходом.
Глава 20. О церковных службах и обрядах
Хотя мосхи продолжают питать к латинской церкви ненависть, унаследованную ими от греков, однако в основных учениях веры они почти во всем согласны с нею, но так как у них все подчиняется личному чувству, а общественное благо и согласие все более и более пренебрегаются, то и самое это сродство служит к еще большему раздражению.
О тайне Пр. Троицы они рассуждают не вполне верно, полагая, что Св. Дух исходит от одного Отца чрез Сына, хотя в настоящее время, кажется, они и об этом вопросе имеют более верное представление, нежели раньше. Детей они крестят на восьмой день, так называемым малым крещением, причем назначают ему имя, и призвав для сего священников, а более торжественный обряд крещения откладывается до сорокового дня, когда детей помазывают также миром, хотя это совершается только патриархами и епископами. При

Сказания о Московии
369
самом св. крещении не одна только голова окропляется водою, но ребенок весь погружается в нее, а священник произносит: «Крещается раб Божий во имя Отца и Сына и Св. Духа», причем состригает у ребенка ножницами волосы на макушке и, закатав их в воск, прячет где-нибудь в церкви. Затем он трижды помазывает ему лоб миром, трижды натирает ему рот солью, надевает на него чистую рубашку, вешает на шею крест и назначает ему покровителя из святых. Восприемников, или свидетелей крещения, по большей части бывает шесть, того и другого пола, которые плюют на землю, когда священник произносит отречение от сатаны. Если случится, что ребенок умрет раньше, чем начнется крещение, то русские согласно с католиками полагают, что он будет находиться в ином, особом месте. Священнейшее и спасительнейшее таинство причащения они совершают под обоими видами, т.е. хлеба и вина, и верят в действительное превращение, или претворение. Вино они разбавляют теплою водою, дабы вернее изобразить воду, истекшую из божественного бока Спасителя. Они употребляют хлеб не пресный, но кислый, т.е. перебродивший, и дают его вместе с вином на ложке детям до семилетнего возраста, ибо уверены, что именно с этого возраста люди начинают грешить; большинство же обыкновенно причащаются только перед праздником Пасхи, а многие — лишь в последние минуты, перед самою смертью. Больному, если нельзя иначе, дают только освященный хлеб, смоченный тремя каплями вина; если же он не может проглотить и его, вследствие болезни глотки, то ему, по крайней мере, вливают вино; сумасшедшим же дают только прикоснуться губами к хлебу, напитанному вином. Хлеб, который дают больным, они большею частью освящают в Вербное воскресенье на Страстной неделе и хранят его в серебряном ковчеге, имеющем вид голубя или башни; когда этот ковчег впоследствии проносят по улицам, то народ поклоняется ему, падая на колени. Обедня служится по определенным, праздничным дням и, кроме того, каждый раз, как кто-либо предложит священнику плату за совершение ее; во время обедни священник, стоя пред дверями в алтарь, показывает народу чашу с вином и блюдо с хлебами, а в конце обедни раздает эти хлебы, иначе называемые антидором, из которых вынуты частицы для освящения.
Кроме обычной, русские иногда служат на славянском языке и более длинную обедню св. Григория. Проклятий, произнесенных кем бы то ни было из священников, они ужасно боятся и считают их одинаково пагубными и для тела, и для души. Во всех поступках и грехах своих, какие только за ними водятся, они признаются, о каждом отдельно, священнику на пороге храма, и тот назначает им искупления за них. Более тяжкие грехи, заключающие в себе оскорбление величия Божеского, могут быть, по их мнению, также смыты водою, освященною в праздник Богоявления. С этою же целью

370
Яков Рейтенфелъс
они прибегают к длинному ряду усердных молитв и совершают пешком весьма длинные и утомительные путешествия. После смерти душам отводится некое мрачное место, в средине между раем и адом лежащее, где они и пребывают вплоть до Страшного Суда, отягченные грехами, ибо, говорят они, человек не может попасть в рай или ад, прежде чем будет произведен над ним суд, так как он совершает и добрые дела и злые, и не особенно тяжкие и тайные, но в ожидании суда они, преимущественно по субботам, молятся за умерших, произносят обеты и делают пожертвования. В ночь накануне всеобщего поминовения покойников они выставляют в церкви бобы с медом, которые потом раздают нищим. Помазание св. елеем (они признают так же, как и католики, семь таинств) они совершают над умирающими, после чего считают противным вере давать больным какое бы то ни было лекарство, даже если они, оправившись, вновь впадут в болезнь. В первое воскресенье Великого поста патриарх в присутствии царя с особого возвышения предает в Кремле отлучению от Церкви еретиков, не согласных с греческою верою и виновных в мятежах. Если кто из русских усомнится в вере, того немедленно, как мы уже выше говорили, живого ввергают в костер или лишают жизни посредством иной какой казни.
В наше время царь и патриарх велели объявить двум знатным женщинам, чрез их мужей, что им будут перебиты голени, если они не обратятся к более подобающему образу мыслей, так как они, более, чем следовало бы, изучая Св. Писание, полагали, что многое в обрядах следовало бы исправить. А дабы уничтожить возможность ложных толкований и повод к какому бы то ни было сомнению, никакие поучения к народу отнюдь не допускаются. Они поэтому страшно ненавидят белорусов, сохранивших несколько более свободные обряды, и недавно еще запретили им объяснять Св. Писание народу в их церквах, имеющихся в Москве.
Крестное знамение они творят, сложив первые три пальца вместе, со лба на грудь и с правого плеча не левое. Молятся они на своем родном, т. е. славянском, языке и на нем же совершают все священные службы, причем поют псалмы Давида с некоторыми антифонами, читают Евангелия и молебны святым, для чего ежедневно утром до полудня и вечером после него призываются колокольным звоном в святой храм, а в праздники многие, по благочестивому усердию своему, встречают день в храме. Они хвастаются с большою гордостью, что они одни обладают Светом Истины. Освященная вода и благовонное курение у них в церквах в большом употреблении. Те, кто знает за собой тяжкие преступления или имевшие супружеское соитие, молятся лишь на пороге храма, пока не получат прощения грехов или не очистятся в бане. Иностранцам всем безусловно запрещено входить в храмы; если же кто дерзновенно войдет туда,

Сказания о Московии
371
то его либо принудят принять веру московскую, либо же подвергнут какому-либо иному, не легкому, наказанию. Поэтому многие были удивлены, когда в 1672 году польские послы были приглашены русскими в церковь. Почести воздают русские святым, поистине, величайшие, так, что изображения Господа Христа, Пр. Девы, апостолов и других без различия святых они крайне невежественно называют «Богами». Пред живописными, а не резными, изображениями святых, кои они держат у себя на дому, они днем и ночью зажигают восковые свечи, кадят благовониями, воздевают руки, земно кланяются, осеняют себе лоб крестным знамением и самоуверенно препоручают себя им. Пр. Богоравной Деве, которой они приписывают свиту в 300 ангелов, и св. Николаю отведены первые места, по степени почитания их. Впрочем, кроме апостолов, они почитают немало и других св. первосвященников и даже нескольких римских пап, живших до разделения Церквей. Св. Николай происходил из города Патара и одинаково прославился, как при жизни, так и по смерти, чудесами, так что в настоящее время Церковь его называет Великим; во времена императора Константина Великого он был епископом в Мирах Ликийских, откуда впоследствии его мощи были перенесены в г. Бар, в Неаполитанском княжестве. Про некоторых своих святых русские рассказывают много чудесного: одни, будто бы, переплывали море, сидя на жерновах, другие, будто бы, таким же образом летали по воздуху, и много и других чудес они-де являли в этом же роде. Многие поэтому полагают, что мосхи, увлеченные своим легковерием, неудачно приписывают многие черты, свойственные их героям, т. е. гигантам, своим святым.
В пище они весьма часто соблюдают строжайшее воздержание и не только по средам и пятницам не употребляют в пищу сахара, ничего молочного, яиц и мяса (в субботу они едят мясо), но строжайше соблюдают в году четыре важнейших, как они их называют, поста. Во время первого поста, перед Пасхою, продолжающегося 48 дней, даже самые знатные люди ничего не ставят на стол, кроме овощей, после того, однако, как предадутся необузданным пированиям в предшествующую этому посту неделю, которую называют масленицей, а греки — сырною, хотя этот недостаток благочестия они большею частью стараются загладить тем, что три первых дня этого поста, три серединных и три последних они проводят без всякой пищи и пития. С праздника Св. Троицы и до праздника свв. Петра и Павла, приблизительно, в течение 40 дней они снова лишают себя мяса по причине второго поста. От 1-го до 15-го августа они добровольно терпят лишения в память Успения Девы Богородицы, поджидая новый год и обильную плодами осень. Наконец, во время четвертого поста, перед Рождеством Христовым и называемого Филипповским, они отказываются в течение шести недель от обычных

372
Яков Рейтенфельс
своих блюд. Переходящие в русскую веру иностранцы постятся 40 дней, славяне — лишь 8 дней и наставляются, до принятия ими веры, в монастыре. Правда, есть весьма много русских, которые, питаясь лишь хлебом да водою во время общего воздержания, относятся к сему с досадою. Кто коснется женщины во время Пасхального поста, тот на целый год не причащается Св. Тайн. Иностранец, женившийся на русской, обязан принять также и ее веру, которую русские хотя и не навязывают никому против его желания, во что бы то ни стало, однако, неустанно убеждают к тому. А кого они переманили в свою веру, тому Москва станет вечною тюрьмою.
Торжественные шествия или церковные ходы бывают по всему городу, весьма пышные, причем и сам царь принимает в них участие. Во время праздника Пасхи русские в знак радости стреляют рано утром из ружей, что запрещено в обыкновенное время, и звонят в колокола, не переставая, только что не ночью, в течение всей недели. Рано же утром по прочтении того места из Евангелия, где говорится о Воскресении Христа, они в каждом приходе целуют в храме священника в плечо и, кроме того, целуются во храме друг с другом. Как мужчины, так и женщины, при встрече целуются и обмениваются пасхальными яйцами, окрашенными в красный цвет; они говорят, что это, по преданию, с первых веков христианства служило выражением христианской любви. Ибо тот, кто приветствует первый, говорит другому: «Христос Воскрес», на что тот отвечает: «Воистину Воскрес». Такими подарочками, яйцами, щедро также оделяет и царь своих служащих и гостей. Для того чтобы наравне с другими получить этот знак царской милости, и мы, сняв предварительно с себя, согласно обычаю, перчатки, шляпы, плащи и шпаги, приветствовали царя, сидящего на великолепном престоле и окруженного длинным рядом приближенных, трижды низко кланяясь ему и касаясь пальцами пола, затем, преклонив колени, целовали его руку, в которой он нам протягивал два яйца каждому. В праздник Богоявления царь и патриарх отправляются блестящим шествием с великолепными торжественными обрядами вместе с знатными людьми и в сопровождении большого количества духовенства на Москву-реку для освящения ее. По всему пути от дворца до самой реки, так как он покат и скользок, устраивается гладкая деревянная лестница. Впереди несут изображения святых, сверкающие огнем от многочисленных восковых свечей, при неумолкаемом звоне колоколов, пении священных песней и каждении благовониями, а за ними следует царь с придворными, в великолепных одеждах. Стены, окна, крыши, река и оба ее берега на большом протяжении покрыты бесчисленным множеством народа и красивыми рядами солдат. На реке, там где во льду вырезано отверстие локтя в 4 величиною, ставят деревянные решетки и разноцветные шатры. Посреди их виднеется

Сказания о Московии
373
небольшой легкий помост, спускающийся несколькими ступенями до самой воды, на который становятся царь с патриархом. Когда патриарх длинным молебствием освятит воду и все будет уже совершено по обряду, то, прежде всего, подводят царские сани, запряженные шестью белыми лошадьми, на которые и ставят несколько сосудов с освященною водою, для употребления ее в будущем, после чего и все наполняют свои сосуды тою же водой и бережно относят их домой. Иные, понабожнее, наперерыв друг перед другом бросаются в самую прорубь или только окунают туда голову, что, впрочем, для многих оказывается пагубным по причине большого мороза. С неменьшею торжественностью и пышностью празднуется и Вербное воскресение. Среди толпы прочих зрителей располагаются солдаты кругом на Царской площади, ближайшей к главным воротам в Кремле, там где находится большой каменный дугообразный выступ в виде луны, с красиво развевающимися знаменами и развернутым строем. Сюда являются сперва патриарх, облаченный в первосвященническую одежду, в сопровождении всего духовенства, а вскоре за ним сам царь со всеми своими приближенными, пред которым много священников несут образа и поют особые молитвы и некоторые псалмы, после чего происходит раздача пальмовых ветвей, часто настоящих, которые привозят русским из Персии. После сего царь пешком ведет лошадь, на которой сидит патриарх, за красный повод в Кремль к святым церквам. Впереди же всех едет повозка, везомая лошадьми в великолепных попонах, на которой стоят искусственные деревья, обильно увешенные цветами и плодами. На ветвях их сидят несколько маленьких мальчиков, наряженных ангелами и весело приветствующих пением «Осанна». Весь путь, по которому двигается шествие, устлан красным и зеленым сукном, которое потом снимается молодыми солдатами, идущими следом за боярами, и шутливым грабежом растаскивается ими по всем направлениям. Сам царь обыкновенно получает от патриарха двести рублей в вознаграждение за свой труд. Лошадь, покрытая белою шелковою попоною, на которой едет патриарх в этом торжественном шествии, постепенно получает все меньше и меньше корма, дабы она, оставив всякую горячность, более походила на осла, и, в течение нескольких недель до шествия, проваживается по этому пути, туда и обратно.
Глава 21. Об иноверцах в Московии
Хотя у мосхов почти совсем не было, или не осталось, еретиков из русских, однако они и поныне допускают, по необходимости, различные богопротивные обряды некоторых. Так, они, с одной стороны, постоянно отовсюду изгоняют евреев из Московии, но близ

374
Яков Рейтенфельс
Ледовитого океана и Татарского моря в стране самоедов, Обдории и Сибири, в русских пределах, они и до сей поры допускают поклонение идолам и солнцу. У рек Танаиса, Волги и близ Каспийского моря им подвластны татары, срамящие себя свальным многоженством либо исповедующие лживую магометанскую веру; во многих городах России они даже, по необычайному попущению царя, построили свои храмы; лютеране же и кальвинисты не только в самом городе Москве, но и в Архангельске и других городах открыто отправляют богослужение по-своему, но не употребляют колоколов. Царь, из-за иностранцев-купцов и солдат, так милостиво относится к ним, что даже сам патриарх не решается присвоить себе какуюлибо власть над ними. Так, в наше время лютеране по собственной воле представили одно дело по обвинению в двоеженстве на решение патриарха, но тот заявил, что это его вовсе не касается. Одним лишь римским католикам до сих пор не разрешено иметь своего священника в Москве, хотя немало католиков всех подразделений занимают у русских как военные, так и гражданские должности. Французский король Людовик XIII, ревностный христианин, вел в 1627 году чрез своих послов переговоры с царем о торговых сношениях и о свободе вероисповедания, но получил отказ, какого не ожидал. Пытались неоднократно сделать то же и непобедимые короли польские, но с таким же успехом. До того сильна исстари вражда между греческою и латинскою Церковью, что она, по-видимому, не поддается никакому человеческому врачеванию.
Глава 22. О браках и о власти мужей
Жених, собирающийся вступить в брак, при посредничестве знакомых или родственников, с невестою, которую он раньше ни разу не видал, прежде всего договаривается о приданом, с той и другой стороны. В день, назначенный для свадьбы, отец невесты приходит один к ней и острием стрелы разделяет ей волосы, распущенные ею по лбу, после чего она, сидя с открытым лицом, принимает подарки от друзей. Засим ее вновь накрывают и ведут в другую комнату, где она садится одна за стол с женихом, которому мальчики в белых одеждах подают соль, хлеб и творог, от которых отведывает один лишь священник, предварительно благословив их. Вслед за этим они отправляются, сопровождаемые свитою родственников, великолепно наряженных (причем почти все бывают сильно выпивши), в церковь для совершения обряда венчания. Здесь они, повторяя то, что им подсказывает священник, дают друг другу клятву в верности, и супруг обещает жене не бить ее, а жена мужу — не изменять ему. Засим священник, возлагая на каждого из них венок, плетенный из полыни, произносит: «Тех, кого Бог соединил, человек да не разлу¬

Сказания о Московии
375
чает», и другие слова священной брачной клятвы и скрепляет весь обряд, давая поцеловать крест (брачующиеся дарят также при этом друг другу кольца в знак взаимной любви). Засим новобрачная, распростершись у ног мужа, целует его сапог, а друзья, зажегши восковые свечи, подают, тем временем, священнику чашу с вином, которую тот предлагает новобрачным опорожнить с пожеланием им благополучия, и те, выпив все вино, растаптывают чашу ногами, причем обещают, что будут таким образом соединенными силами уничтожать тех, кто вздумает расстраивать их любовь. Вернувшись, верхом, в каретах или на санях, домой, садятся за пир, причем новобрачная притворно всхлипывает, вздыхает и плачет, а новобрачный после третьего блюда насильно уводит ее, несмотря на то что она все время ему сопротивляется, в спальню. Гости тем временем не забывают себя, угощаются из больших кубков, а свахи — женщины с продажным языком — усердно оплакивают в печальных стихах перемену в судьбе новобрачной. Час приблизительно спустя отец новобрачного выносит гостям из спальни стакан, полный вина. Если он дыряв, и вино каплет из него, — значит невеста оказалась не сохранившей целомудрия, и пир кончается печально: весь брачный договор считается расторгнутым, и мнимая девственница печально возвращается к своим родителям. Показывая же стакан, полный и целый, отец новобрачного дает понять, что невеста оказалась целомудренной и достойной уважения, и тогда все с пением и пляскою предаются неистовому пьянству, причем громче и более всех радуются благополучному исходу свахи. Способ удостоверения в целомудрии у них тот же, как у многих варваров, и представляется, не в обиду им будь сказано, весьма неосновательным нашим врачам. Если новобрачный увидит, что новобрачная обладает каким-либо телесным недостатком или пороком, что она хромает, слепа, стара или больна, то он может развестись с нею, но не иначе, как дав ей новое приданое. Впрочем эти обычаи и подобные им у простого народа отчасти изменены, отчасти же не в употреблении. Воспрещается вступать в брак между собою родственникам по крови до четвертого колена, связанным духовным родством и тем, кто когдалибо были свидетелями в одном и том же деле. Вступающих в третий раз в брак они обзывают, женщин — неистовыми, а мужчины подвергаются не меньшему также нареканию. Развод у них часто бывает из-за пустяков, по бракоразводным грамотам и по приговору священника. Знатные люди вступают в брак и поныне в незрелом возрасте, чуть не детьми, и научаются супружеской любви меж детских игр. Перед тем как лечь спать с женой, они, по старинному завету Кирилла Русского, сперва снимают крест с шеи и образа со стен, а на следующий день, если не успели еще обмыться, то молятся у дверей храма, где в старину стояли грешники; это они делают

376
Яков Рейтенфельс
также и после других оскверняющих их действий. Дома у себя, согласно старинному русскому и нынешнему восточному обычаю, как, быть может, нигде еще на земле, мужья пользуются такой властью над женами, что могут даже продавать их другим в рабство на известный срок. Эта подчиненность супругу, кажется, по необходимости существует у русских, так как без нее не могло бы быть любви. Действительно: так как народу этому от рождения суждено рабски повиноваться, то отеческая власть одинаково сурова относительно слабого пола, дабы дочери приучались по примеру матерей исполнять приказания и дабы склонное к разврату сословие бабенок находилось в постоянном страхе, а мужья только такого рода суровым обращением успокаивали бы ту ревность, которую часто возбуждают в них дерзкие созерцатели красоты. Поэтому у них на первом месте, около кровати, между другими предметами, необходимыми в хозяйстве, вешается и ременная плетка, называемая «дураком», и жены постоянно оказывают мужу почтение, с притворно скромным видом, с опущенною главой и наполовину закрытыми очами быстро исполняя все его приказания, так что по виду супруги скорее совершенно чужды друг другу, а не связаны брачными узами. Тем не менее, однако, и у мосхов встречается немалое количество Вулканов-рогоносцев и, притом, между знатью.
Глава 23. О воспитании детей и об опеке их
Заботе о правильном воспитании детей, полезном в высшей степени как для всего государства, так и для частных лиц, мосхи отводят последнее место, так что дети подрастают у них на полной свободе и распущенности. Они не только не преподают им никаких правил пристойного образа жизни, но, напротив, считают нужным учить их, в банях и в постелях, многому такому, что должно быть окутано глубочайшим мраком. К школьным занятиям дети приступают поздно, так что нередко познают жену раньше, чем грамоту. Обращаясь постоянно между пьяными, они становятся лентяями, неотесанными, приобретают чудовищные привычки, никогда почти ничего честного не делая и не помышляя даже о лучшем образе жизни. Отцов они уважают весьма мало, матерей — едва ли уважают вообще. Пока отец жив, даже взрослые дети находятся в его полной власти: он имеет право наказывать различными способами непокорных и четыре раза продать их, на совершенно законном основании, если задолжает кому-либо. К сиротам назначаются опекуны, большею частью, царем, хотя нередко берут опеку на себя, по воле завещателя, ближайшие родственники, но и те и другие обязаны представлять точнейший отчет в приходе и расходе царю, как верховному опекуну над всеми.

Сказания о Московии
377
Глава 24. О погребении
В старину мосхи хоронили своих покойников весною, а до этого времени хранили их на чердаках, может быть, для того, чтобы, в назидание всем домашним, напоминать каждому о его собственной смерти, или для того, чтобы, подобно китайцам, лучше выразить свою душевную признательность покойнику в его присутствии. Ныне они их предают земле — подательнице и принимательнице всего — по истечении суток, согласно изданному закону. Похороны происходят приблизительно в таком порядке: труп, положенный в гроб, относится на столе или на санях, в сопровождении большого количества плачущих, на кладбище. Похоронное шествие открывают несколько певчих и священников с зажженными погребальными факелами. За ними следуют родственники покойника, тоже с восковыми свечами в руках, с повязанными головами, ударяющие себя в грудь и небрежно одетые. Далее идут женщины-плакальщицы с распущенными волосами, в траурных одеждах, старающиеся вызвать сожаление притворным выражением лица и быстро высыхающими слезами, с воплями и рыданиями поющие похвалы покойнику. Засим, по окроплении покойника освященною водою, священники быстро прочитывают над ним молитвы и его немедленно — утром ли, или после полудня, это безразлично, зарывают в землю, причем медленно ударяют в один лишь колокол. Зимою тела людей небогатых сваливаются в кучу в особые небольшие дома и замораживаются, а при наступлении вновь весны извлекаются оттуда и хоронятся более тщательным образом, ибо зимою копать землю, обратившуюся от холода на большую глубину как бы в камень, и слишком трудно, и слишком дорого. Каждому покойнику надевают на ноги башмаки, а в руки дают грамоту о свободном пропуске, которую он должен показать св. Петру в доказательство того, что ему отпущены священником его грехи. Если случайно кто-либо будет убит, не имея креста на шее, то тому следует, по мнению русских, отказать в молитвенной помощи и погребальных почестях. Печаль выражается у русских изорванною одеждою черного цвета, но по истечении шести недель всякие сетования прекращаются. Все время, пока последние продолжаются, доступ к царю запрещен. Но, дабы почтить память умерших поминальною трапезою, русские приносят по субботам пищу в маленькие хижины, выстроенные над могилами, и таким образом приносят жертву душам родственников. Описывая кратко эти похоронные обряды, москвитянин Кирилл в своих вопросах выражается так: «Вели отслужить за душу умершего пять обеден и дай за это священнику гривну, т. е. десять оболов, а также ладана для каждения, пять свечей, вина и кутьи, приготовленной из трех частей сваренной пшеницы и одной — четвертой — части чечевицы, бобов, гороха и иных плодов, с прибавкою к ним меда и сахара».

Книга четвертая
Естественные богатства государства и его обширность
Глава 1. Об умеренности климата
Почти по всей Московии климат весьма суров, а народы, живущие на крайних берегах Северного океана, не только терпят стужу и ежегодно бывают погребены снегом, наносимым целыми горами, с тем, чтобы впоследствии вновь ожить, но и блуждают почти постоянно во мраке, зачастую едва на час рассеиваемом дневным светом. Но, тем не менее, даже в крайних пределах Лапландии находятся огнедышащие горы и ключи кипящей воды, как в Гренландии, Исландии и на Канарских островах. Россия, лежащая у Каспийского и Черного морей, дышит более мягким воздухом, и в ней созревает виноград и другие плоды. В самой же середине страны, около города Москвы, воздух так уравнен, что насколько зима сковывает, настолько лето, хотя и не на одинаковое время, вновь оживляет. Девятимесячные морозы сменяются неполным трехмесячным жаром, достаточно, однако, сильным, и русские, по-видимому, успевают в этот короткий промежуток времени и посеять, и собрать жатву, причем хлеб скорее выпекается на солнце, нежели созревает. Поэтому они часто страдают от излишества того или другого. 1525 год от Р. X. оставил по себе в этом отношении печальную память: тогда зима погубила зверей и людей, а лето сожгло своим собственным зноем все плоды и леса. В наше время свирепствовал такой холод, что воздух как бы отвердел, и выходившие наружу, утром и вечером, с трудом могли дышать; дым, встречая препятствие в воздухе, падал сверху и стлался по земле, и многие, отважившиеся выйти наружу, поплатились за это носами, руками и ногами. Тогда же видели, что птицы падали из воздуха, а многие находившиеся в пути странники лишались внезапно жизни, не чувствуя приближения смерти, а как бы цепенея во сне. Так, один поселянин, охваченный морозом, так неожиданно скончался, не чувствуя смерти, что въехал, мертвый и окоченелый, верхом на коне в город, держа в одной руке поводья, а в другой — хлыст. За¬

Сказания о Московии
379
щититься от столь сильного холода нельзя ни мехами, ни движением, ни обильным поглощением водки, ни даже огнем. Одним словом, в России господствуют: холод почти постоянный, зной — кратковременный, дожди — нередко проливные, снега — поистине глубочайшие, и только грозы бывают очень редко. И хотя, благодаря обилию лесов, озер и болот, большое количество паров часто заволакивает по утрам ясное небо, однако северный ветер легко снова расчищает его, и это обстоятельство так хорошо защищает эту страну от заразных болезней, что, насколько припоминают, болезнь чума за много веков только раз господствовала в ней. По этой же причине мосхи, сохраняя внутреннюю теплоту, долговечны и обладают телом плотным, белым, сильным и здоровым. Ибо, как некто остроумно заметил, изволением Всемогущего и Всеблагого Бога, воздух, местность, вода и пища управляют, до известной степени, как жизнью человека, так и его действиями.
Глава 2. О свойствах почвы
Хотя, сравнительно с прочими европейскими государствами, Московия кажется гораздо беднее предметами, доставляющими наслаждения, однако она значительно богаче их тем, что необходимо для пропитания и одежды. Мало того, если вглядеться тщательно, то она производит даже многое, служащее к развлечению и наслаждению, и чего лишена большая часть Европы, и в чем она открыто завидует мосхам. Как благодетельная ключница, она щедро раздает из обильных недр своих разного рода деревья, травы, овощи, плоды, древесные и полевые, драгоценные камни, соль, железо, медь, серебро и многое другое.
Леса, которыми почти вся страна покрыта сплошь, хотя и не плодоносны, но доставляют величайший доход всему государству, так как из них — чего только не добывается, кроме бревен на постройку кораблей и зданий и громадного количества поташа. Даже сами медоносные пташки — пчелы, складывают здесь в дуплах деревьев в огромном количестве мед, собранный ими в других местах. Говорят, что особенно в Нижегородской области и у мордвы, в лесах, из туго набитых верхушек сосен мед так обильно сочится, что даже у медведей является сильное желание поживиться столь сладкою добычею, и они не обращают никакого внимания ни на боль и укусы пчел, ни на преследования пчелинцев. Из деревьев особенно славится одно, растущее в окрестностях города Калуги, внутри от природы как бы источенное червями, из коего делаются очень красивые сосуды для домашнего обихода, а также еще и другое, красноватого цвета, которое, будучи положено в горячую воду, подобно воску делается гибким, тянучим и вновь опять выпрямляющимся.

380
Яков Рейтенфельс
А на одном из островов реки Борисфена растет дерево, называемое местными жителями таволгой, с корой красного цвета и твердое, как черное дерево, и которое, говорят, обнаруживает свойство способствовать мочеиспусканию у лошадей, вследствие чего казаки, татары и русские обыкновенно привязывают ременные плети к палкам из этого дерева. На островах Волги, и особенно близ города Чернояр, растет куст, увешанный стручковыми плодами, красноватые семена коих пахнут, как амом, и поэтому русские женщины набивают себе ими рот, ибо если раскусить их зубами, то они издают весьма приятный запах. Там же в немалом количестве произрастает и душистый тростник, и некая трава, называемая татаркой, которую много употребляют, примешивая ее к водке, а также и известнейший врачам корень ревень. А между Волгой и Танаисом у самарских племен водится знаменитое овцевидное растение баранец — иные неправильно пишут борамец, — кора которого походит на овечью шкуру; это руно тщательно снимают, и знатные люди обыкновенно подбивают себе им платья и рукавицы, дабы было теплее. Оно обладает такою способностью сушить и согревать, что высушивает всю траву вокруг себя, прежде чем завянет, почему некоторые, плохо осведомленные, предполагали, что оно обладает разумом и питается близ находящеюся травою. Из этих же приблизительно местностей получается в изобилии также и шафран, солодковый корень, перечная трава или чабер, не говоря уже о винограде, дынях и других плодах, перечисленных в другом месте. Во многих местах можно видеть на зеленеющих лугах траву, обильно покрытую медом (который по каплям падает в нее с неба, как жемчужина в раковину). Эту, росе подобную, манну, довольно, впрочем, плохую и лишь как приправу к рыбной пище, они собирают в сита до рассвета, ибо по восходе солнца она либо быстро осыпается и всасывается, либо испаряется.
Коноплею и льном преимущественно пред остальными областями изобилует область Ярославская. Черкасия и Киевская области славятся плодами всякого рода и названия, хотя там нет, как в других, более счастливых частях света, деревьев, приносящих плоды дважды или трижды в год. В самом городе Москве растут весьма вкусные арбузы и дыни и яблоки с такою нежною кожицею и мясом, что видны семена, в самой глубине их находящиеся. Громадное количество зернового хлеба доставляет ежегодно жатва почти везде во всем государстве, а из прочих областей Рязань отличается таким плодородием, что часто из одного зерна вырастают на одном стебле два-три колоса. Большая часть остальных областей также обильны и плодоносны. Несмотря на то что они очень долго бывают покрыты снегом, последний не только нисколько не вредит им, но, напротив, превосходно защищает их от большого холода. Дальше

Сказания о Московии
381
же к северу находящаяся земля плоха и почти не родит ничего, и ее трудно обрабатывать, а местные жители, как я говорил уже, приобретают хлеб у голландцев и ливонцев, хотя в настоящее время они делают всевозможные попытки и упорным трудом начинают все более и более торжествовать над нею. Недостаток этот зависит не только от необработанных полей, но главным образом, естественно, от войны и производства водки.
Соль получается в изобилии из нескольких областей сразу, но лучшая, чем где-либо, добывается в Астрахани из воды: здесь имеются шесть озер или болот, в которых она из года в год постоянно оседает наподобие льда. Ошибаются те, которые думают, что в этом месте есть соляные горы, где соли снова вырастает столько же, сколько ее было взято. Всякая вещь, брошенная в эти озера, немедленно покрывается как бы жидким сахаром. На дне их, в иле, скрываются кусочки в виде плиток, которые называются корнями соли, которые не растворяются в воде и которые можно разбить на мелкие куски лишь с величайшим трудом. В Старой Русе, в Галиче и иных местах соль выпаривается из воды, а в Нижнем Новгороде и на острове Соловки добывается из недр земных.
Недалеко от Астрахани из земли выбрасывается нефть, род земляной смолы, и притом так сильно, что сжигает все, что только достигнет, и никакой влагою не может быть погашена. Ее-то, некогда, грубые армяне бросали из военных снарядов на римские когорты, когда вели войну против Лукулла. Железные рудники разрабатываются на счет и трудами немцев близ города Тулы. Само железо русские не только перерабатывают в разные орудия, но и вывозят в необработанном и совершенно сыром виде за пределы государства, а оттуда получают железные изделия. По берегам реки Двины добывается из скал слюда, или прозрачный камень, употребляемый, главным образом, для окон, а близ Великого Новгорода недавно, несколько лет назад, найдена медь. Из Самоедии туземцы в наше время привозили царю не только горный хрусталь, лед, обладающий твердостью камня, и соль, осевшую из воды от солнца и холода на приморских утесах, но и необработанные слитки серебра. По этой причине некоторым не без основания пришло в голову предположение, что в тамошних горах, составляющих часть Рифейских, природою скрыты богатейшие жилы серебряной и золотой руды. И конечно, Москву по справедливости пришлось бы назвать живым источником хлеба и металлов, если бы величине площади страны соответствовала численность народонаселения, а ее плодородию — умственное развитие последнего. Некоторые говорят даже, что знаменитый королевский, Елизаветы Английской, мореходец Форбиссер в 1578 году нашел в Гренландии или, вернее, близ татарского мыса Табина горы, в которых просвечивало золото. Удивительно,

382
Яков Рейтенфельс
однако, что это известие, столь близкое к нашему времени, уже считается за басню, так как мосхи и поныне не ожидают такого богатства от своих земель.
Глава 3. О вывозе и ввозе товаров
Россия не только имеет в самой себе достаточное количество всего, но даже ведет меновую торговлю с иноземцами большею частью своих произведений. К числу таковых кроме соли, железа относятся еще скот, зола, смола, лен, конопля, рыбий жир, мед, воск, икра, меха и кожи, которые она доставляет народам, и соседним с нею, и далеко живущим. Татарам русские продают попоны, уздечки, сукно, ножи, топоры и много другого в том же роде, что они сами по большей части покупают у других. Леса доставляют в громадном изобилии разного рода золу, пригодную для приготовления подзола и иных дел, а также и пушных зверей, именно: соболей, куниц, рысей, бобров, бырсей, диких кошек, лисиц, пахучих бобров, белок, горностаев, зайцев, волков, белых и черных медведей, оленей, коз, лосей, зубров и многих других зверей, коих меха и кожи в большом употреблении и дорого ценятся. Для их покупки не только вся Европа, но и Азия и Африка постоянно высылают купцов, которые имеют большое влияние на московские государственные доходы, ибо они платят громадные пошлины и часто определяют стоимость денег. Меда у русских набирается, как я уже упоминал выше, такое количество, что они не только заготовляют его для собственного употребления, но и услаждают им и иноземцев. Воска они также производят многие тысячи фунтов, хотя значительная часть его расходуется у них дома, при богослужении. Не говоря уже о других еще товарах, мосхи, также за небольшую цену, продают иностранцам пахучую кровь известного индийского животного, обыкновенно называемую мускусом, которую им привозят издалека татары. Сюда же должно, по справедливости, присоединить и бобра речного, шулята которого доставляют известное врачебное средство и вывозятся в громадном количестве из России за границу. Немалый источник дохода составляют громадные рога, или носы, рыбы нарвал, выдаваемые некогда датчанами, привозящими их из Гренландии и Исландии, за рога земноводного зверя, единорога, пока мосхи не увидали у себя на Новой Земле, в чем дело. Сюда же относятся и тюлени, из которых добывается в большом количестве жир, и моржи, морские чудовища, обладающие большими, похожими на слоновую кость клыками, из которых делают рукоятки для ножей и мечей.
Из товаров, привозимых в Московию из чужих стран, главнейшие следующие: сукна, шелковые ткани, пряности, разного рода вина,

Сказания о Московии
383
масло, железные изделия, драгоценные камни, жемчуг, золото в виде проволоки и даже монета, золотая и серебряная. Привозятся эти товары частью сухопутным путем поляками и ливонцами, частью же морем ежегодно приезжающими англичанами и бельгийцами. Лишь от табака, как одурманивающего растения, царь велит своим русским воздерживаться, дабы вернее избежать опьянения и пожара от него. Из Персии, Бактрианы и северной части Китая привозятся, главным образом, хлопчатая бумага, шелковая парча, драгоценные камни, пестрые завесы, дорогие ковры, обои, тонкие полотна и свалянные из татарской шерсти сукна. В большом количестве, наконец, присылают русским ежегодно: Татария — сильнейших лошадей, Калмыкия — быстрейших, Персия — чистокровнейших, хотя и у себя русские тоже разводят весьма хороших. Это животное считается у них необходимым не только на войне, но и в мирное время, более чем где-либо, так как в России люди, хотя бы чутьчуть позажиточнее, считают унизительным ходить пешком и привыкли ездить по городу на лошадях, или же чтобы впереди их шла лошадь, ведомая слугою.
Глава 4. О диких и домашних животных
В России, соответственно тому, как в селах и городах повсюду виднеются многочисленные стада домашних животных: овец, свиней, быков, коров, лошадей, и большие стаи голубей, куриц, уток, павлинов и гусей, — так и в лесах встречается очень много диких зверей. Зайцы белые и серые доставляют мосхам более меха для одежды, нежели мяса для пропитания, так как в силу привычки они считают осквернением себя есть их. Ни в каком другом месте не ловится большего количества белок, белых и рыжих, бобров водяных с пахучими хвостами, горностаев, этих беленьких, с темными пятнами, зверьков, кроликов всевозможных цветов, диких лесных кошек, куниц, соболей и лисиц — белых, красных и черных, — рысей, отличающихся острым зрением и красивыми пятнами. Предметом охоты служат, далее, дикие козы, бобры (а особенно белые медведи, живущие на ледяных горах Кандинии и которые более свирепы, нежели другие), а также рыбы в водах и иные звери: олени, лютые зубры и лоси, знаменитые своими копытами и непроницаемою для ударов шкурою. Медведи же эти, иногда заходящие и на Шпицберген, отличаются от тех, что водятся в наших краях, головою, похожею на собачью, длинною шеею и большею подвижностью в телодвижениях; волоса, коими они покрыты, длинны и мягки, как волна, нос и когти у них черные, и они чрезвычайно ловко ныряют в воде. Фридрих Мартенс из Гамбурга говорит, в своем путешествии на Шпицберген в 1671 году, что зубы этих медведей,

384
Яков Рейтенфельс
истолченные в порошок, восстанавляют обращение застывшей крови, а жир из-под подошв их в растопленном виде вызывает пот, ускоряет роды и утоляет боль в сочленениях. Таким образом, Россия во всей совокупности своей представляется как бы неким громадным зверинцем. Ко всему этому надо еще прибавить неисчислимые полчища разных птиц, как-то: гусей, уток, диких голубей, лебедей, предвозвестников собственной кончины, орлов, коршунов, выпей, фазанов, драхв, тетеревов, рябчиков, перепелок, серых дроздов, курочек и других, более мелких, подробно перечислять коих я считаю здесь излишним.
В местностях, лежащих близ Белого моря и Северного, животные большей частью имеют шерсть и перья белого цвета; мало того, привезенные сюда издалека, в несколько лет теряют первоначальный цвет свой и приобретают цвет белоснежный. Поэтому в этих местностях очень часто встречается птица, редкая в других краях, именно — белый ворон. Некоторые полагают сами до сей поры и других уверяют в том же, что аисты не живут в Московии. Поистине, этого никак нельзя утверждать относительно всего государства, ибо хотя они и не появляются в некоторых серединных местностях по причине густых лесов и сильных морозов, однако в других местах, более открытых и близких к морю, они большими стаями вьют свои гнезда на верхушках деревьев и на дымовых трубах. В Сибири водится белая птица, которая по величине тела равняется лебедю, но с более короткой шеей; снятая с нее кожа, покрытая пухом (в других краях это же самое производят с лебедем), служит для подбивки перчаток и нагрудников и дорого ценится иностранцами. У угличан славятся более всего белые соколы, главным образом преследующие цапель, и которых некоторые называют иродовыми соколами или священными. На Новой Земле, говорят, мерзнут многочисленные дикие гуси, а также и пестрые утки и неизвестного рода птицы, высиживающие птенцов из яиц в гнездах, свитых из их собственных перьев и моха. Многие не без основания полагают, что эти птицы и шотландские или зимние гуси — одно и то же. Ибо когда случайно как-то в Шотландии были найдены их яйца, то думали, что они сперва растут на деревьях, а потом уже, упав оттуда в воду, начинают оживать. Голландцы же видели в 1596 году, как эти утки сидели на этих своих яйцах зеленоватого цвета, и назвали их шотландскими; в настоящие время достоверно известно, что эти птицы водятся и на Шпицбергене под названием горных уток. В Астрахани, этом пороге в Азию, являются между другими, залетными, птицами, некие черные птицы, крупнее ворона и во всем совершенно схожие с утками, которых русские называют бакланами, а также онокроталы с зобами, более крупные, чем лебеди, и называемые по-московски бабами. После¬

Сказания о Московии
385
дний род птиц получил свое название от Плиния за то, что они, опустив клюв свой в воду, ревут, говорят, по-ослиному; клюв, повторяю, огромный, продолговато-красный и имеет на конце вид ложки, а под ним у шеи висит зоб, наподобие мешка. Местные жители поэтому весьма охотно приручают этих птиц и обучают их рыбной ловле, так как они рыбу, не умещающуюся более в желудке, кладут в это вместилище и хранят ее там на будущее, на случай голода. Хозяева же посредством легкого встряхивания достают эту рыбу оттуда, часто еще дышащую и извивающуюся. Очень много водится в России зверя россомахи или бырси с щетинистою кожею, которая долго сохраняется, вследствие твердости волос, и из которой мосхи шьют шапки и рукавицы. Это животное если наестся случайно чрезмерно, то имеет обыкновение, дабы не порвать себе кишок, втискиваться между двух дерев и, таким образом, освобождаться от бремени, коего оно не в силах более снести.
В степях, почти совершенно не населенных, близ Борисфена и Танаиса, пасутся овцы, которых казаки называют сайгаками. В крайней Татарии, подчиненной мосхами, бродят, в меньшем, впрочем, количестве, нежели в Персии и Индии, знаменитые пахучие животные, по внешнему виду и величине похожие на коз, и испускают из себя кровь, приятно пахнущую, которая маленькими кусочками, обернутыми в кожу, вывозится к нам и продается за громадную цену. Однако не один пуп, исключительно, бывает полон столь искомой жидкости, но и поверхность всей спины, если ее умело посечь прутьями, источает подкожную сукровицу с таким же приятным запахом. Татары часто сами ее портят, примешивая к ней, когда она свернется, кровь плохого качества.
Наконец, в Лапландии, Самоедии, Печорский области и всей Кандинии громаднейшую пользу местным жителям приносят многочисленные олени из рода северных, но меньше их ростом, которые заменяют им коров, лошадей и всякого рода богатство и доставляют им и одежду, ибо лапландцы их доят, запрягают в сани и повозки и приготовляют из их шкур, пока они молоды, верхнее платье, а когда они достигают зрелого возраста, то шапки и нижнюю одежду. Подобным животным пользовался — читается в истории или, вернее, в басне о древних норвежцах — некий Гот Галоркапра во время своих поездок в разных направлениях из Лапландии в Гренландию, получая от него и пищу, и средство к передвижению. Северный олень обладает широкими ноздрями для дыхания и громадными ветвистыми рогами, которые он, входя в лесную чащу, вытянув шею, отклоняет назад на спину; весьма тонкие ноги с раздвоенными сверху копытами поддерживают его, причем передние снабжены крючковатым загибом, заменяющим ему подкову или двойные железные шипы, дабы они не скользили на

386
Яков Рейтенфелъс
льду. Питается он травою с бледно-зелеными и твердыми листьями, растущей на каменистых и бугристых местах, так что ни суровая погода, ни бесплодие почвы нисколько не могут вредить ему.
Глава 5. О разного рода рыбах
У мосхов не только одни леса изобилуют зверями, а поля — плодами, но и реки, озера и моря — многими рыбами, чрезвычайно приятными на вкус. В качестве обычных блюд подают лещей, щук, окуней, белорыбицу, краснобородок, форелей, мурен, семгу, поставляемую преимущественно из Архангельска, осетров или стерлядей и много других, которых у других народов желудок дорого ценит. Да что! В Москве зимою на рынке ежедневно можно видеть целые горы рыб, лежащих на снегу, причем особенно поразительное зрелище представляют собою, главным образом, длинные ряды астраханских осетров, как бы питающихся пустым воздухом, выставленных для замораживания и на продажу. Икру из них, приправленную солью, русские продают с громадным барышом во все страны, так что Московия поэтому может назваться общим международным рыбным садком. В Каспийском море и в реке Волге, на всем их протяжении, водятся чрезвычайно вкусные рыбы, осетры и другие, а также и стерляди, т. е. молодые осетры, ростом очень небольшие, но почитаемые всеми за высшее лакомство, по причине их крайне нежного мяса. Не уступает им и белуга, которая ловится преимущественно в реке Оке, почти совсем не имеет костей, и мясо которой бело, как снег, а чешуя блестит, как серебро. Очень часто встречается в Московии рыба сом с громадной головой и жирным телом, из которой, так же как и из китов и тюленей, или морских собак, вытапливается ягодь, т. е. жир. В Борисфене обыкновенно ловят сетями клювышей, называемых Плинием также и гузонами. Вокруг Новой Земли можно видеть морских собак (тюленей), противных чудовищ в шесть, семь футов длиною, одетых коротким пестрым мехом и, благодаря обилию в них крови, до того живучих, что они продолжают жить даже по снятии с них кожи и будучи разрублены на куски. Встречаются и знаменитые рогатые нарвалы, т. е. вернее, рыбы с хорошими зубами и шестнадцати футов в длину, а также и моржи, отвратительные чудовища величиною с быка, обладающие клыками, более ценимыми, нежели слоновая кость, и составляющими отличительный признак самцов, с головою рыси и кожей, более непроницаемой, нежели панцирь: убить их нелегко, разве что попадешь в висок. Эти моржи формою тела совершенно схожи с морскими собаками, но гораздо крупнее их, с шерстью более короткой и рыжей, двумя громадными клыками, красными и круглыми глазами, они свирепы и опасны, на ногах у них находится пять когтей, наподобие

Сказания о Московии
387
пальцев. Они, кроме того, крайне сонливы, и мореплаватели часто слышат, как они, одинаково на льду и в воде, страшно ревут, совершенно как быки. Если охотники нападут на одного из них, то остальные являются, скрежеща зубами, ему на помощь и предпочитают погибнуть все вместе, нежели изменить одному. Щетина, похожая на тростник и растущая у них в виде бороды, доставляет корабельщикам кольца, способствующие исцелению от судорог, а порошком, приготовленным из костистого мужского члена их, мосхи пользуются для изгнания камней из мочевого пузыря.
Остальные водяные чудовища, похожие на людей, а именно сирены, которых, говорят, можно видеть главным образом в Татарском море, не должны быть отнесены, безусловно, к числу вымыслов, так как в настоящее время достаточно известно, что в Индийском океане были тоже пойманы таковые, с круглой головою, но без шеи, с длинными, в два локтя, руками, плоским носом и совершенно человеческими ушами, глазами и животом; грудь, покрытая очень белою кожею, у них раздвоена и снабжена сосцами, заключающими в себе молоко.
Глава 6. О гаванях и побережьях
Россию омывают разные и обширнейшие моря, а именно: Евксинский или Мавританский Понт, Меотидское или Темериндское море, Каспийское, которое арабы называют Богар-Корсунь, т. е. закрытым морем, парфяне — Бакан, татары — Хелугелян, русские — Хвалынским морем, затем Татарское и Белое или Гандвикское море, Северное море, некогда прозывавшееся Амалхским, а на славянском наречии — Морем морозным, т. е. замерзшим, Финский или Пяткорикский залив и, наконец, Балтийское море. Правда, однако, что берега их, занимающие столь обширные и разнообразные пространства, обладают меньшим числом гаваней, нежели кто-либо мог это подумать, и пользуются не только у русских, но даже и у иноземцев дурною славою, как плохие стоянки для кораблей. На Гирканском море города Астрахань и Тарки обладают довольно хорошими гаванями, хотя они до сей поры мало посещаются судами. Более частым поездкам по этому морю препятствуют не столько мелководные места, песчаные отмели и почти постоянные бури, сколько неукротимые татарские морские разбойники. Приморский берег близ Северной Татарии, говорят, совершенно изрезан мелководными реками, которые, хотя и текут сначала в глубочайших руслах, до того утрачивают свою глубину при устьях, что челноки с трудом двигаются по ним, вследствие наносного морскими волнами песка. Лишь в области Печора по реке того же имени русские довольно часто отправляют небольшие суда ради торговых целей в Верхнюю Тарта-

388
Яков Рейтенфельс
рию, за реку Обь, причем они, будучи плохо снабжены всем нужным для мореплавания, нередко терпят крушения среди льдин и водоворотов. Одно только Белое море — счастливое, как бы уже по одному имени своему, — имеет в Архангельске гавань, более всех остальных ныне прославляемую в России. По причине мелководья суда больших размеров и нагруженные не решаются заходить далеко, даже по реке Двине, но становятся на якорь в море и там выгружают и нагружают товары. Поэтому и гавань св. Николая, которою пользовались прежде, предоставлена лишь небольшим судам, так как место для стоянки оказалось в Архангельске более удобным. Наконец, в Московской Лаппонии небезызвестны город и гавань Кола, недалеко от которых находится датская крепость Вартнин, и мыс Мотка, называемый Плинием Рубеасом. Сюда именно приезжают корабли с Востока за рыбою, золою, жиром и оленями. По Черному морю русские сами ездят по возможности реже, а чаще всего посылают туда казаков, укрывающихся на островах в реке Борисфен и получающих от них годовое жалованье, не столько с торговыми целями, сколько для захвата добычи.
Глава 7. Об укрепленных местах в государстве
Хотя полагают, что мосхи проявляют гораздо более воинской доблести при защите городов, нежели в открытых сражениях, однако у них и по сию пору весьма немногие места хорошо укреплены. Причина этому заключается не только в незнании военного зодчества, но и в самой обширности государства. Если, поэтому, они строят где-либо укрепление, то оно по большей части бывает либо громадно и неуклюже, без всяких искусных, твердых опор и утверждений, либо выстроено главным образом из дерева, непрочно, с тонкими стенами, и не могущее устоять против пушек или огня, при первом же нападении. Укрепления из кирпича они строят обыкновенно лишь перед весьма немногими городами, причем большей частью устраивают в защиту его валы, рвы и бревенчатые заборы.
Кроме столицы Москвы, лучшими меж крепостями справедливо считаются Киев, Калуга и Белгород южный, воздвигнутые против беспокойных татар и крымцев, как бы в соседстве с ними. Весьма сильную защиту мосхов представляют в этой местности приблизительно 40000 запорожских, или днепровских, казаков, состоящих на годовом жалованье у царя; это, как говорят, народ, образовавшийся из гнусного соединения изгнанных некогда отовсюду и собравшихся здесь разбойников. Разъезжая неустанно по Черному морю, они часто пробираются до самого Константинополя ради его ограбления и держат все соседние народы в страхе. Против лютости и мощного своеволия восточных татар выставлены главным об¬

Сказания о Московии
389
разом Казань и Астрахань, в Сибири — Тобольск, и другие города. С ними мосхи более всего боятся воевать, так как они, не имея постоянного места жительства, кочуют то здесь, то там, и, опасные уже одной своей численностью, быстро совершают нападения на соседей, не столько по воинственности духа, сколько по крайней необходимости. А так как совершенно покорить их нельзя никоим образом, то русские обращают их к мирным занятиям тем, что часто делают им подарки и отводят им для населения новые земли, и этим как бы умиротворяют их. Лежащий у Каспия городок Тарки стоит на страже, рядом с персами и узбекскими татарами, и как бы хранит у себя ключи от кавказских ворот, ибо узбеки, союзники мосхов, охраняют знаменитую дорогу в 8000 шагов длиною, проложенную в кавказских теснинах до города Темиркапи, крайне опасную и ведущую в Мидию. Засим Смоленск и Могилев, кроме других менее важных городов, защищают от поляков, а Псков и Новгород Великий, а также и снег и непрерывные пустынные леса — от шведов. Поистине, все государство сильно охраняется не столько крепостями и громадными сооружениями, сколько естественными преградами — обилием и глубиною рек, болотами, затрудняющими способы сообщения, длинными цепями лесом поросших гор и самой обширностью страны. Поэтому и русские, видя себе пользу от сего, нарочно оставляют неустроенными дальние окраины государства и особенно те, в которых живут народы, дружески относящиеся к городам.
Глава 8. О знатнейших озерах, реках, лесах
и горах
Московия несомненно более, нежели какая бы то ни было страна на земном шаре, орошается реками и озерами, покрыта лесами и усеяна горами и немногими пустынями. После Меотидского самое обширное из всех русских озер есть Ладога или Ладожское озеро, в пределах Финмаркена, в которое впадает река Вуокса, шумным, оглушающим слух близживущих, водопадом, и обтекая весьма многие острова, которые чуть ли и не поныне принадлежат Швеции. С ним соединяется посредством реки Свири другое — Онежское, а по соседству находятся озера Кивияри, Выгоозеро, Энаре, Улеотраск и другие. Равняется им Белоозеро, находящееся близ шриккфиннов и русских лапландцев, богатое рыбами и птицами разного рода, а еще более известное как местопребывание князя и казнохранилище, в древности. Около города Пскова лежит также обширнейшее озеро Пейпус, которое латиняне зовут Пелас и Бицис, русские — Псковским или Чудским, т. е. достойным удивления. Далее, близ Новгорода на громадное расстояние в длину и в ширину тянется

390
Яков Рейтенфельс
другое озеро, Ильмень, около которого живут племена Водской и Шелонской пятины. Обхожу здесь молчанием озера — Рязанское, Ивановское и другие, коим конца почти нет и которые легко можно видеть на географических картах.
Между выдающимися в России реками по справедливости, повидимому, должно считать первыми: Борисфен, Волгу, Танаис, Двину и Обь. Борисфен (это название сохранилось за ним с древнейших времен), столь известный и изобилующий рыбою, берет начало в области Белой и, свершив отсюда длинный путь, вливает свои пресные воды, благодаря коим его так же превозносят, как Нил, в Черное море, на расстоянии пятидесяти тысяч шагов ниже Киева. Но до сего он встречает на пути пороги, т. е. скалистые места, или вернее обрывы, более десяти футов глубины, и, став поэтому вследствие каменистых препятствий, воздвигающихся среди течения его, менее стремительным, омывает своими водами немалое количество островов — отечество запорожских казаков.
Волга, или Ра, которую татары называют Итиль, армяне же — Тамат, составляет восточную границу между Европой и Азиею, вытекает в лесу Фряново из Волконского болота (откуда вытекают также реки Борисфен, Двина и Ловать) и, протекши громадными извилинами шестьсот германских миллиариев, впадает в Каспийское море семью громадными рукавами. Танаис, называемый русскими Доном, или Конскою Водою, берет начало в Рязанской области из озера Иван-озеро, в лесу Оконицком, т. е. лесу монахов, и, описав большую дугу по направлению к востоку, сворачивает опять на запад, захватывает с собою Донец, или Малый Танаис, и если не вполне образует Меотидское озеро, то в значительной степени увеличивает его собою. Несколько лет тому назад перекопские татары, желая проложить себе дорогу в Каспийское море, попытались было при помощи главным образом турок соединить эту реку каналом с Волгою, но мосхи, уничтожив турецкий флот, разбили наголову также и их сухопутное войско, в котором насчитывалось 80000 татар и 25000 турок.
Двина вливается шестью рукавами в залив Белого моря, посвященный св. Николаю. Почти по всему течению ее на обоих берегах находятся поселения вследствие постоянного приезда сюда купцов, которые сплавляют отовсюду по ней товары к Белому морю.
Обь, или Карамбик, которую русские называют Нарынь, вытекает из какого-то китайского озерца, протекает мимо многих диких народов и соединяется широким устьем с океаном у мыса Литармина, причем течет здесь значительно медленнее.
В числе остальных выдающихся рек считается и Москва, которая, будучи к великой выгоде государства судоходною, вливается в Оку, реку гораздо больше ее, а Ока, в свою очередь, впадает в Вол¬

Сказания о Московии
391
гу, и таким образом Москва совершает громадный водяной путь от Москвы до самой Астрахани. После Москвы следуют почти бесчисленные, если не меньшие, то действительно менее известные: Нарва, Великая река или Турунту, Ловать или Хезин, Буг, Вага, Печора, Юг, Кама и, по направлению к древней Татарии и Китаю, Иртыш, Берес, Енисей, Пясида, Казым, Тахнин, а близ Кавказа — Пятиглав, которая некогда служила в области Пятигорье границею между кочевниками и грузинами, а ныне — между татарами и черкесами, и другие.
Что касается рощ и лесов, то я отказываюсь вдаваться в подробности по этой части, так как почти вся страна представляет собою сплошной лес, более Герцинского. Более других выдаются имена, кроме Епифановского или Оконицкого, еще Фряновского, Ивановского и Столпнинского, т. е. леса пустынников; остальным едва ли есть чем похвастаться.
Главные горы суть: западная часть Кавказских, или Ковкая гора, т. е. железная, некогда прозывавшаяся Гогом, а ныне, обитателями Колхиды и армянами, Гогазаном т.е. крепостью Гога, а греками — Гогарене. Другая гора — Тавр, северный склон коего также занимают русские. Так как названные горы по величине своей занимают громадное пространство и до сей поры никем достаточно не исследованы, то русским и кажется, что их, под разными именами, гораздо более, чем кто-либо предполагает. Далее следуют Рифейские, или Гиперборейские, горы, которые Плиний назвал проклятыми душою мира и окутанными густым мраком. Относительно их недавно стали думать, что они богаты, пожалуй, и не приснившимся лишь или вымышленным золотом. Русские называют их «поясом земли», так как они тянутся на юг длинной цепью из самой области Печоры. К ним должно прибавить, по справедливости, Рогловские горы, лежащие между Танаисом и Волгою, а также и значительную часть Рымникских и Гималайских гор.
Глава 9. О границах Московии
В разные времена границы Московии обозначались различно, согласно изменчивому успеху в войнах. То она заключала в себе Эстонию, Карелию, Финляндию, большую часть Литвы, Мизию, Херсонес, Таврический полуостров и иные области, то, по утрате многих из них, ее границы суживались более тесно, — мало того, будучи одно время покорена готами и гуннами, она чуть не исчезла совсем. В наше время она все более и более распространяется по направлению с запада на восток и на север.
Если считать город Москву серединою страны, то границы ее, широко раскинутые, суть следующие: Лапландия, Швеция и Дания,

392
Яков Рейтенфелъс
Финляндия, Корелия, Эстония, Ливония, Литва, Польская Русь, Украина Казацкая и Польская, Подолия, Черное море и Херсонес Таврический, Крым и Азовское море, которое некий Мин-гарез, князь заволжских татар, завладев Тарпезундским царством, соединил с Черным морем посредством канала, прорытого с величайшим трудом, далее — Кабарда, Черкасия, подошвы Кавказских гор, узбеки, подвластные персам, Каспийское море, казаки-татары, тюменцы, китайцы, тунгузы, мангазейцы, река Пясида, Татарское и Ледовитое море, пролив при Новой Земле, Белое море и мыс Мотка. К такому необычайному, обширному пространству земель присоединяется еще то преимущество, что все они до того однородны и тесно связаны между собою, что так как между ними нет владений какого-либо постороннего властителя, то путешественникам предоставляется во всех направлениях совершенно открытая и свободная дорога. И поистине, это — государство самое обширное и самое могущественное в Европе! Географы насчитывают в нем 500 000 германских миллиариев, т.е. 2 500000 итальянских, в длину и столько же в ширину. В столь широких пределах оно заключает в себе: три пространнейших царства, пятнадцать княжеств и шестнадцать более крупных областей, а по величине поверхности оно равняется Германии, взятой вместе с Польшею, если не превосходит их.
Глава 10. Об отдельных областях русских, согласно их перечню в царском титуле
После того как мы, приводя выше царский титул, уже рассмотрели те наименования, которые главным образом указывают на величие царя, нам надлежит теперь внимательно изучить, каждую отдельно, те области, которые в нем перечисляются. При этом мы, по нашему мнению, должны поступить так, чтобы и о тех областях, которые не упоминаются в перечне титула, были нами сообщены краткие сведения, почерпнутые из каких-либо иных источников. Ибо так как большая часть московских событий находится во мраке и еще недостаточно объяснена, то мы предпочли предоставить более ученым людям заботу о подробном их расследовании, нежели необдуманно и тщетно приниматься за трудную и сложную задачу. А между тем желательно было бы, чтобы кто-либо из государей, исповедующих христианскую веру, движимый чувством соревнования к отважным странствованиям древних на умножение научных сведений, соблаговолил послать опытных мужей для расследования многого неизвестного и сокрытого в московских странах. В награду за столь великий подвиг он, поистине, не только стяжал бы себе бессмертную славу и принес бы всеобщей торговле громадную пользу, но и вывел бы весь мир из глубокого невежества.

Сказания о Московии
393
В царском титуле предпосылаются остальным известные названия Великой, Малой и Белой России, обнимающие почти все царство, потому, конечно, что название «Россия» у мосхов считается самым древним и наиболее славным. Великая, называемая иногда и Западною, занимает громадное пространство земли около Пскова, Новгорода и Ярославля, Малая или Червонная, считающая своим главным городом Киев, чаще называется, более распространенным именем, Южною, а Белая — область больше остальных, но часть ее принадлежит Польше. Она, у некоторых писателей, стяжала царю прозвание «Белого», так как, действительно, обитатели ее по большей части носят белые одежды. Главным городом этой области был сперва Владимир, а потом Москва, и это звание остается за нею и в настоящее время.
Глава 11.0 Московской, Киевской, Владимирской и Новгородской областях
Московское княжество не столько отличается пред другими русскими областями природными богатствами и величиною, сколько своим выгодным положением посреди страны, удобствами от реки Москвы и главенством, как местопребывание царей. Самый город, верный хранитель московского имени, был некогда, когда князья пребывали еще в Можайске, где и поныне еще видны остатки старинного царского дворца, вотчиною одной благородной семьи, но постепенно вознесся на ту высоту, на которой высится теперь. Область и город Киев весьма древни и также весьма прославлены, лежат под благоприятным небом у реки Борисфена и обильны всякого рода садовыми и полевыми плодами и всякими угодьями. Владимир, громадного протяжения, был некогда знаменитым местопребыванием царей и так роскошно плодоносен, что часто пять мер пшеницы приносят благоприятный прирост во сто крат. Город Новгород расположен под 62 град, широты, был некогда, с окружающею его областью, крайне велик и крепок (впрочем, он и в настоящее время не имеет вида умалившегося), так что в древности русские смело говорили: кто может идти против Бога и Великого Новгорода? Река Волхов протекает посреди города и кремля и течет через озеро Ильмень, имеющее в ширину восемь миллиариев, а в длину двенадцать; по этой реке сплавляются разного рода товары в самую Нарву и Ревель. Главы храмов, находящихся в кремле, сверкают золотыми листами, весь город, тесно заселенный жителями, обнесен тройною белого цвета стеною, с большим трудом воздвигнутою. Некогда здесь находился рынок, знаменитейший на всю Европу, и за три века до 1477 года усерднейше посещаемый немецкими, ганзейскими купцами. Любекские и шведские купцы вследствие сего и в настоящее

394
Яков Рейтенфелъс
время беспошлинно торгуют в нем и имеют свои, свободные от повинностей дома. Расположен город в крайне живописной местности, украшен многими садами и монастырями и, кроме прочих естественных богатств, славится чрезвычайно вкусною разного рода рыбою, плодами и медом, с необычайным искусством приготовленном с водою .
Глава 12. О Казани, Астрахани и Сибири
Главный город царства Казани, того же имени, Казань (что у татар означает медный кипящий котел) омывается рекою Волгою и защищается крепостью, поставленною на довольно возвышенной горе. Он обладает довольно красивыми зданиями и богат, главным образом, вследствие торговли мехами и разного рода скотом. Татарские князья, которые владели им несколько веков назад, носили название «царей». В округе его есть сильно укрепленный город, называемый Стрелецким городком, где нет никаких других жителей, кроме солдат.
Астрахань, часть прежней Бактрии, протяжением не уступает Казани, с городом того же имени, и расположена по Волге и у Каспийского моря; некогда в ней также властвовали свои особые татарские цари. Город лежит на острове в реке, называющемся Долгим, на склоне холма и, по преданию, основан неким скифским царем Астром. Он хорошо защищен стенами от необузданной ярости татар, которым, хотя и покоренным, не дозволяется ночевать в городе, но по заходе солнца они высылаются в предместье, дабы город мог с большей безопасностью заснуть. В близком соседстве от города озера, от природы доставляют поистине изумительное количество соли, а немного далее пробиваются огненные источники нефти. Жители до того удовлетворены скотоводством, что почти совсем не засевают полей. Виноград они также, приняв безумное учение Магомета, долгое время предоставляли лесным птицам, и только несколько лет тому назад там разведены, благодаря заботам и распоряжениям царя, виноградники. Кроме винограда, благоприятная почва в изобилии производит арбузы, дыни и иные подобные им плоды. А так как Астрахань находится на самой границе между Европою и Азиею, то она постоянно посещается многочисленными купцами из Персии, Армении, Татарии, Бактрии и Индии.
Сибирь, некогда царство гуннов, а ныне обширнейшая русская область, широко раскинулась около реки Яика. У Плиния она, кажется, называлась Аваримоном, откуда вышла большая часть аваров и саверов, как их преимущественно называют греческие писатели. В ней находятся, как неверно рассказывает невежественная старина, быстро двигающиеся люди с загнутыми к голеням по¬

Сказания о Московии
395
дошвами (конечно, от громадных деревянных лыж, или сандалий, которыми они пользуются очень искусно). Сюда отправляются для охоты, особого рода тупыми стрелами, на скифских соболей, в ссылку и заключение преступники со всей Московии, и здесь находится единственный во всем мире рынок драгоценных мехов. Зато хлеб или какие-либо плоды здесь почти нигде не растут, кроме разве тех, которые русские с величайшим трудом выращивают на небольших полях. Городов и населенных укрепленных мест в настоящее время, говорят, имеется здесь до сотни, тогда как столько же лет назад таковых не было ни одного. Главнейшие из них суть: Тобольск, столица и местопребывание наместника, Верхотурье, Пелымь, Тина, Березов, Манган, Шуйск, Тара, Нерчинск на реке Оби, Новинск и Томск, уже с более мягким климатом и очень короткой зимою. От этих мест русские в самое недавнее время, как мы слышали в Москве, доходили до реки Пясиды, очень широкой, которую они, однако, не отважились перейти, хотя с противоположного берега они, по их рассказам, слышали звон колоколов, а на самой реке видели корабли, очень похожие на индийские или китайские. Те же лица гораздо раньше, иным путем, ведомые татарами и тунгузами, перешли реку Енисей, более крупную, нежели Обь, и сообщают, что живущие по этой реке близ огнедышащих гор люди безобразны, благодаря зобу, который висит у них под подбородком, клохчут при разговоре и шипят и ведут гнуснейший образ жизни в гнуснейших лачугах, присовокупляя, что Енисей, затопляя ежегодно, наподобие Нила, землю, делает ее плодородною и производящею все новые породы цветов и плодов. Раньше всех открыл Сибирь некий разбойник, содержавшийся в Москве, который, дабы заслужить себе свободу и сохранить жизнь столь важным открытием, поддерживаемый только шестьюстами солдат, повел русских туда. Быть может, он и раньше, занимаясь разбоем по Казанскому царству, ушел в пределы Сибири, во избежание расставленных ему ловушек. Достойно, право, изумления, что такая горсть людей овладела таким громадным пространством земли! Что же, поистине, еще более удивительно, так это то, что и живущие далее племена подчинились царю не потому, что были покорены военною силою, но по убеждениям купцов и исключительно в надежде на выгоду в будущем от торговых сношений с московитами.
Глава 13. О Пскове, Смоленске, Твери, Югории, Перми, Вятке и Болгарии
Псков с пространнейшей областью расположен близ громадного озера Пейпуса, под 60 град, широты, и представляет весьма красивое зрелище, благодаря позолоченным круглым главам храмов и тянуще¬

396
Яков Рейтенфельс
муся на громадном расстоянии поясу стен. Северную часть его омывает река Пскова, южную — река Великая, впадающая в озеро Пейпус и, по выходе своем из озера, впадающая в конце течения в Финский залив под названием Наровы. Неоднократно этот город достигал цветущего состояния под управлением народа, но, возгордившись вследствие безделья и растерзанный внутренними раздорами, подпал под власть московских царей. Поля его, окруженные густейшими лесами не менее других, весьма плодородны. Древнейших обитателей этого края, большею частью ливонцев, царь Иван Васильевич около 1500 года увел в Россию, а на их место прислал русских, дабы сделать город более послушным его указам, а расположен последний среди лесов. Поэтому-то и нам, когда мы двигались из пределов Ливонии по направлению к Пскову, вся Московия представлялась некоею глубокою и мрачною долиною, ибо мы ничего другого не видели, кроме сплошного темного леса.
Смоленская область, особенно богатая хлебом, также имела особых князей и притом далеко не бессильных. Город, находящийся на довольно возвышенном берегу Борисфена, крепко защищен окружающими его стенами из кирпичей, а также хорошо охраняется воинскою стражею, потому что, подобно яблоку Ириды, и до сей поры переходит, попеременно, то во власть поляков, то во власть московитов. В 1654 году Алексей Михайлович принудил Смоленск сдаться. По направлению к югу высятся несколько холмов, и местоположение его довольно живописно, насколько нам это можно было заметить при поверхностном обозрении при проезде мимо его зимою.
Тверь, знаменитая кузнечным производством, которым она занимается более, чем остальными ремеслами, и обилием хлеба, орошается весьма удобно тремя реками: Махою, Тверцою и Волгою. Этот город очень долго имел своего отдельного князя, который нередко открыто военною силою отражал войско царя. К тому же он и не мал, хотя защищен деревянною только оградою. Мы видели его по дороге из Новгорода в Москву вместе с Торжком, соседним городом.
Югория, с городом Югра, представляет собой обширную область, простирающуюся до самого Татарского моря. Говорят, что в ней до настоящего времени не знали хлеба, кроме разве того, который случайно приносили туда пришельцы из Москвы. Дань царю она платит мехами различных зверей, коих в ней водится в большом изобилии. Древние обитатели ее, по большей части остатки гуннов и иных народов, заняли некогда многие московские области и главным образом Паннонию. Наводя ужас на весь земной шар, они образовали венгерский язык из соединения своего с языком гуннов. Доказательством сему отлично служит наречие, поныне употребляемое в Югории и мало чем отличающееся от венгерского. Мосхи,

Сказания о Московии
397
поэтому, справедливо хвастаются своими югорскими подчиненными, потому что знают, что они некогда были властелинами столь обширных царств.
Пермь — также громадная область, с городом Пермью, прозванная русскими Великою, и изобилует всем, кроме хлеба. Жители ее едят вместо хлеба сушеную рыбу и багный корень. Опираясь на палку, они быстро несутся по снегу на двух деревянных сандалиях в три локтя длиною, устраивают облавы и охотятся всегда удачно на скифских соболей, белок и прочих зверей. Кажется, это, как и самоеды, остатки древних финнов и земголы, которые в 830 году под именем беармийцев, умея колдовать и будучи совершенно, впрочем, безоружными, обратили в бегство датского короля Регнера с войском.
Вятка — тоже болотистая страна, но изобилующая разного рода зверями и питательным медом; в ней славятся особенно города: Орлов, Слободской и Котельнич.
Азиатская Болгария, знаменитая область по ту сторону Волги, есть настоящая родина древних болгар и некогда составляла часть Заволжского царства. Отсюда, несомненно, вышли болгары, которые, увлекая за собою все народы, говорящие по-славянски, распространили свое государство до самой Греции и Германии.
Глава 14. О Нижнем Новгороде, Чернигове, Рязани, Ростове, Ярославле, Белоозере,
Удории, Обдории и Кандии
Нижний Новгород — город столь же богатый, сколько и заселенный, и который защищает, со своей высоты, крепость, воздвигнутая на скале при слиянии Оки с Волгою. Земля не только не изобилует солью и медом, но богата также плодами всякого рода. Город Чернигов, на дороге в Северию, обладает не столько тучными полями, сколько многими густыми лесами с дикими зверями; в прежнее время им владели свои особые князья. Одною частью этой области в настоящее время обладают мосхи и казаки, другою — поляки. Рязань — княжество с почвою столь плодородною, что на одном стебле часто вырастают два колоса. Производит она также и лен, и превосходнейший мед, и выкармливает бесчисленные стада рогатого скота, так что по ней как бы текут молочные и медвяные реки, да кроме того, и обитатели этой области имеют нравы более просвещенные, нежели какой-либо другой народ в России, чрезвычайно искусны в военном деле и способны.
Ростовское княжество обладает выдающимся, между прочими, городом Ростовом, местопребыванием архиепископа, и занимает область столь обширную и богатую, что считается величайшим и

398
Яков Рейтенфельс
богатейшим из всех них после Новгорода. Некогда оно, вместе с Ярославским княжеством, переходило по наследству ко второму сыну царя, а последнее княжество, с главным городом того же имени, также не менее обильно одарено скотом, рыбою, льном, медом и плодами и заключает в своих пределах немалое пространство земли. В городе Костроме этого княжества приготовляется наилучшее и самое дешевое, к тому же, мыло, которое отсюда, вследствие большого употребления, расходится по всей России.
Белоозеро, главный город обширного княжества, выстроен на полуострове в озере того же имени, служил некогда местопребыванием русских князей, затем хранилищем их сокровищ, а под конец обратился в мрачную тюрьму для наказываемых ссылкою. Само озеро, шириною в двенадцать германских миллиариев, окружено стоячими болотами, принимает в себя многие реки, а выпускает из себя только одну — Шексну.
В Удории и Печоре, областях, границы коих также широко раскинуты, живет народ, соблюдающий в пище, одежде и во всем своем образе жизни величайшую простоту. По берегами реки Печоры тянутся длинным хребтом весьма высокие горы, которые русскими зовутся «Поясом земли». По этим горам водятся, говорят, совершенно черные соболи, знаменитые своим мехом, белые соколы и высокие кедры, похожие на можжевельник. Обитатели этих областей сохранили свой дедовский язык, но немного понимают и по-русски. Особенно известны, между прочими, города: Папинов город и Пустозерск — тоже в прежнее время древнее укрепление против непокорных.
Обдория с рекою Обью, крайний предел европейской Сарматии, отличается почти постоянным холодом и грязью, и вогулы, угры и калмыки, т. е. волосатые татары, не столько живут оседло в ней, сколько кочуют по ней со всем своим скарбом. Кандиния, или Кандорская область, вдается в Гиперборейское море, получив название от мыса и острова Кандинских, и изобилует драгоценнейшими мехами. Здесь находилась Золотая баба, идол, почитаемый невежественными племенами за бога. Русские несколько лет тому назад нашли его и разбили, а оскверненный им холм, на котором туземные жители имели обыкновение развешивать разные меха и другие приношения и совершать гнусные жертвы, весьма удачно прозвали Чертовым приказом, т. е. канцелярией дьявола.
Глава 15. Об Иверии, Карталинии, Грузии, Кабарде, Черкассии и Горийской области
Иберия, область, известная с древнейших времен, тянется в кавказских теснинах к Каспийскому морю; недалеко от нее находятся

Сказания о Московии
399
Каспийские ворота, которые Александр Великий замышлял запереть окованными железом бревнами. Мосхи владеют большею частью ее с главным городом Тарки, который они сильно укрепили.
Карталиния есть татарская область, лежащая по направлению к Бактрии, или Бухаре, и ее цари или короли признают лишь из уважения власть мосхов над собою.
Грузия, в северной части Кавказа, обращена к Евксинскому Понту. Несколько лет тому назад ее князья подверглись разорению от турок и были доведены до такой крайности, что один из братьев перешел в турецкую веру и препоручил все свое владение охране оттоманцев, другой же, оставив армянское вероисповедание, принял московскую веру, перебрался с своей матерью в Московию и уступил все свое владение царю. Нам неоднократно довелось видеть его в Москве, где он проживал, как частное лицо, с своею матерью, благороднейшей и умнейшей женщиною. Достойный сын ее, он обладает царственною осанкою и духом, нисколько ни умалившимися от злополучной судьбы его. При торжественных выходах он идет вторым после царя, который дает ему ежегодное блестящее содержание. От своих наследственных владений он дохода не имеет, а получает лишь временами оттуда подарки, главным образом, ковры, с персидской роскошью вытканные. Народ, грузины, обладает черными как смоль волосами, громадными кроткими глазами, орлиным носом, белою как снег кожею и весьма красивы вообще на вид. Женщины их, от природы уже весьма пригожие, носят к тому же еще пышные, по персидскому образцу, одежды и по привычке всегда сидят на земле, на коврах и подушках.
Кабарда, расположенная между Танаисом и Евксинским Понтом, недалеко от Ахиллова Бега, также некогда повиновалась своим собственным князьям; впоследствии же московский царь покорил их с помощью татарских набегов.
Черкассия, ближайшая к Грузии область, занимает северный хребет Кавказа и отгороженные им долины, вплоть до реки Койсу, одинаково соприкасаясь с Меотидским болотом и Евксинским Понтом. Вышедшие некогда отсюда племена заняли у реки Борисфена, на почве довольно плодородной, новую область, тем же именем названную, и основали город Черкассы, из которого при нас и на наших глазах привезли в Москву более 800 повозок, нагруженных водкою. Обитатели ее богаты, воинственны и благородного образа мыслей.
Область Горийская или Пятигорская, имевшая также некогда своих особых князей и притом одновременно очень многих, заслуживает похвалы лишь за ее леса, удобные для пастбищ, горы, стада рогатого скота и, главным образом, за город Самару, знаменитый обильным произрастанием спасительных целебных трав.

400
Яков Рейтенфельс
Глава 16. Об остальных московских областях
и городах
Кроме поименованных в царском титуле областей, под властью русских находится еще немало и других, которые я пропускаю не столько вследствие их незначительности, сколько ради того, чтобы чужестранцам не опротивел длинный их перечень, хотя часть их входит в состав вышеприведенных под более общим названием. Посему я приведу их здесь лишь поверхностно и поименно. Углич обладает столь благодатною почвою, что поставляет белейший хлеб на всю Россию. Холопий город, т. е. город рабов, славится и в настоящее время главным образом своими ярмарками. Рассказывают, будто этот город выстроен рабами, выгнанными из Новгорода дубинами, а не оружием, их господами по возвращении домой за то, что они, пока те находились на войне, вступили в брак с их женами и дочерями. Старая Руса, очень старинный город, поставляет в изобилии разного рода рыбу и поваренную соль. Рядом с ним находится область Вотская, в которой, говорят, животные, привезенные из других мест, мало-помалу белеют. Далее следуют: Великие Луки, прекрасный город на реке Ловать, Красный город, Волоколамск, Дмитров, богатейшая царская житница, и Александровская слобода, любимое некогда убежище царя Василия. Вельское княжество наводит ужас лесами и почти непроходимо по причине болот; в нем, говорят, берут начало Борисфен, Волга и Двина, текущие в три различные моря, находящиеся на большом расстоянии друг от друга. Могилев, громадный и высочайшею стеною защищенный город, занимается главным образом усердною торговлею с соседнею с ним Польшею. Далее мы встречаем Каширу и Тулу, которые превращают железо, в большом количестве добываемое из недр земли их, в огнестрельные и иные орудия для войны, а также и для домашнего употребления. Калуга славится удобнейшими седлами и сосудами, сделанными из дерева с жилками. В городе Козельске, находящемся по соседству с знаменитым вырубленным лесом между Москвой и Крымом, валяются шерстяные плащи или шинели, непромокаемые и теплые. Там же виднеются города: Орел, Рыльск, Кромы, Стародуб и Путивль, а также и Воротынск, заключающийся в далеко не тесных пределах, коего князья, подчиненные царю, обязаны жить постоянно в Москве во дворце вместе с другими. Далее бросается в глаза город Касимов, расположенный у реки Оки, некогда княжеская столица, с обширнейшим земельным владением. Женщины здесь почитают украшением для знати чернить себе ногти и ходить с непокрытой головой и распущенными волосами, подобно тому, как это делается у мордвы. А Мордва — тоже обширная область и изобилует разного рода мехами и защи¬

Сказания о Московии
401
щается более всего городами Муромом, Саратовом и Царицыном. Некогда в этой области новорожденные дети подвергались одновременно и обрезанию и крещению. В этих же местах, соприкасаясь с Казанским и Астраханским царствами, ведут среди скота, исключительно в кибитках и хлевах, зверский образ жизни татары, которые делятся на орды, племена или общины. Из них одни богохульственно поклоняются проклятому обманщику Магомету, другие — солнцу, луне или еще чему, первому бросившемуся им в глаза, когда они рано утром выйдут из шатра, — куску красного сукна, поднятого вверх на копье, и многому другому, пустому и ничтожному. Получая все от скота, они беззаботно пренебрегают полями, не приносящими посему плодов, и ненавидят, безумцы, города и ремесла. Цари их или мурзы, правящие всеми остальными, почитают московского царя за верховного высшего начальника. Они употребляют язык, родственный с турецким, но сильно искаженный бесчисленными наречиями. Одни из них суть ногайские или окские, от доблестного воина Окка, отца тридцати сыновей, так прозванные; другие, кочующие около Волги, где русские имеют несколько городов как бы для обуздания их, зовутся черемисами луговыми и нагорными, третьи — шибанцами, знаменитыми обилием скота и люда, а также и казаками-татарами, весьма известными своими заклинаниями; четвертые, наконец, — башкиры и калмыки, крайне отважные на войне, живущие близ сибирской реки Яика. Эти калмыки почти не обложены никакою данью, а только обязаны сражаться против врагов мосхов. Кочуя вместе с стадами, они постоянно питаются сырым мясом и весьма часто меняют места из-за пастбищ. По этой причине они и во время нашего пребывания присылали послов просить у царя себе нового отечества. Мало того, кроме этих есть еще много других, более диких из диких подчиненных России племен, около тюменцев и до самой Бактрии и Китая, но я не имею ни возможности, ни желания пускаться в дальнейшее расследование об них, так как распределение их на земной поверхности совершенно неизвестно. Прибавь к названным еще область Лукоморье, с которою граничат дружеские с русским народом грусены и серпеновцы, живущие близ китайского озера, из которого вытекает Обь, и которым индийцы привозят на продажу разные товары и драгоценные камни. Лукоморцы, по образцу самоедов, спускаются зимою на жительство внутрь земли, а раннею весною снова выходят на солнечный свет, и про них-то Гваньини и рассказывает, что они, подобно ласточкам и лягушкам, ежегодно умирают и воскресают. Суздаль, служивший некогда достойным местопребыванием сыновьям царя, обладает также пространными пашнями. Недалеко от него — Переяславль, более всех остальных областей сохранившая верность московским

402
Яков Рейтенфелъс
князьям и изобилующая разного рода рыбою. Галич, некогда имевший также своих особых князей, не только обрабатывает тщательно свои поля, но и извлекает величайшую для себя выгоду из солеварения. Вологда, построенная при реке Двине, очень красива, служит местом жительства епископа и населена разного рода жителями, так как посещается усердно ради торговых дел; почва здесь не только покрыта обильно лесами и болотами, но и не плодородна и испорчена присутствием соли. Города Устюг и Холмогоры, лежащие у гавани св. Николая, также имеют значение не вследствие обработки полей, но по изобилию рыбы и частым приездам купцов. Каргополь — главный город богатейшей области, о доставлении которою всего необходимого для существования усердно заботится сам местный гений-покровитель. Воздвигнутый, наконец, в честь св. Михаила город Архангельск обладает знаменитейшей во всей России гаванью на Белом море. Если он, по малочисленности зданий, не может найти себе места среди тех городов Московии, что познатнее, то, несомненно, он стоит выше всех остальных по громадной торговле и удобному положению, несмотря на то что в течение почти полугода он окутан густым мраком ночи.
Глава 17. Об области самоедов и лапландцев
Область самоедов широко раскинулась до Ледовитого океана и Вайгачского пролива, но, благодаря постоянному холоду и продолжительной ночи, она как бы погружена в глубокий сон. Ибо в течение нескольких месяцев мрак ее ночи слабо рассеивается на недолго временным светом, называемым северным сиянием, пока не наступит снова день, столь же продолжительный. Впрочем, она полна соболей, белок, лисиц, белых медведей и северных оленей. Жители ее постоянно обитают в подземных пещерах, в прекрасных, поистине, могилах мертвых и в то же время живых троглодитов. Наречие и выговор у них — единственные в своем роде, ибо они не говорят, а шипят, без сомнения потому, что холод вызывает хрипоту в горле. Питаются они дичью и рыбою, не жареными или вареными, а подвяленными на солнце. От человеческого мяса они, однако, всегда с отвращением отказывались, хотя некоторые, введенные в заблуждение значением слова «самоед», несправедливо приписывали им это звериное обжорство, ибо слово это скорее финское, нежели русское, и должно произноситься «суомайетти», т. е. остатки финнов, ибо и финны самих себя называют на своем языке суомалайзетами. Они часто пьют, по примеру гренландцев, ягодь, т.е. растопленный рыбий жир, как ради наслаждения, так и ради врачевания. Ростом они так малы, что полагают, что пигмеи,

Сказания о Московии
403
изображенные в древних поэтических вымыслах малыми сверх меры, были совершенно сходны с ними. Носа у них почти нет совсем, или он уж так мал и приплюснут, что они кажутся потомками если не пигмеев, то скорее всего скиров, которые имели на отвратительном лице вместо носа одни лишь дыры. Когда же они двигаются, закутанные с ног до головы в меха, то, глядя на них издали, их примешь не за людей, а за зверей. Иногда они совершенно закрывают лицо и всю голову кожами диких зверей, плохо сшитыми, так что одноглазые циклопы в настоящее время могут быть приравнены им по справедливости, а никому другому. Мало того: так как они часто надевают на себя цельные шкуры медведей, оленей и некоторых других морских чудовищ, потому что они не пробиваются стрелами (слегка смоченные, эти шкуры, благодаря холоду, быстро покрываются ледяною корою), то они и дали повод людям легковерным и неопытным рассказывать про них, что они имеют звериные головы и хрустальные, или льдом покрытые, тела. Старшие обыкновенно вооружены луком, для коего стрелы по большей части имеют острие из камней или рыбьих костей. Большинство из них пребывает и до сей поры в язычестве, поклоняясь вместо Бога деревянным или каменным изображениям. А от Вайгачского пролива, разделяющего область самоедов от Новой Земли, до Татарского мыса, по словам русских, пять дней пути, и в известное время года можно это место переплыть на корабле. В этих местах живут мерекиты, мангазеи, бадаи, все жалкие народы, ограниченные северным поясом и упорствующие и поныне в своем невежестве. Итак, ничего не говорю здесь о Новой Земле; из сего уже ясно можно видеть, что мосхи владеют областями, примыкающими к самому полюсу и крайним пределам земли.
Лапландия, которую русские называют Заячьей областью, весьма похожа на область самоедов, и состоянием почвы, и жителями. Вся она заграждена горами, лесами и болотами, так что, за исключением немногих лишь мест, в ней до сей поры нельзя было сеять никакого хлеба. Одна часть ее, называемая Беломорской, подходит близко к Белому заливу, другая — Мурманской, к Северному морю, третья — Терскою, к Финмаркену. Дикие же лапландцы находятся в самой середине страны. Первоначально русские завладели ею всей, но потом у них осталась лишь некоторая часть ее, где находятся морская гавань Кола, Варзуга, Оленица, Сальница и несколько других, более известных, городов. В самой середине Лапландии близ озера Энаре, говорят, построены три хижины, куда в праздник Рождества Христова, преимущественно, вышеназванные дикие лапландцы обыкновенно приносят годичную дань начальникам — шведскому, датскому и русскому. Остальные же управляются несколько снисходительнее собственными начальниками. В одевании себя мехами,

404
Яков Рейтенфельс
в употреблении рыб в пищу, в незнании хлеба, в употреблении такового же лука, да решительно во всем, они сходятся с самоедами. Деньгам они не придают никакой почти цены, меняются на иностранные товары, часто не говоря даже ни слова, а объясняются только знаками. Греки и лютеране уже многих обучили своей вере, однако и те, благодаря условиям страны, весьма холодно относятся к ней. Язык их — наибеднейший из всех, так как они имеют представление о весьма немногом. Изучением истории, искусств, торгового дела и прочего в этом роде они не занимаются, даже питают отвращение к ним и неохотно расстаются с родиной. Свидетель-очевидец, ученейший Франциск Нери из Равенны говорит в своей «Скандинавии» (которую он благосклонно позволил мне просмотреть в Риме), что лапландцы в летнюю пору, вследствие обилия комаров и мух, а также и жары, поднимаются повыше на горы и с нетерпением дожидаются там осени, как мы ждем весну. Меняют они, подобно татарам, также часто и места жительства из-за пастбищ для оленей. Шалаши или хижины у них — деревянные, чрезвычайно низкие и темные, ибо они впускают свет через одно только единственное оконце или, вернее, продушину сверху в крыше, для дыма. Для согревания они поддерживают постоянный огонь, без всяких суеверий в него, а вместо свечей зажигают тончайше разрезанные куски соснового дерева. Обувь они носят, приготовленную из взъерошенной кожи оленей, а на пояс нанизывают для украшения медные кольца. Колыбели они подвешивают к бревну в потолке так, чтобы они качались в воздухе: и то и другое делают обыкновенно крестьяне и у нас в Курляндии и в Ливонии. Желая оказать кому-нибудь почтение, они не обнажают головы, а преклоняют лишь колена и низко кланяются. Воду они сдабривают можжевеловыми ягодами, дабы она была кисла на вкус. Водку и табак они употребляют с жадностью, предпочитая их всему остальному. Женщины вытягивают зубами свинец и олово в полосы, тщательно обматывают их нитками, приготовленными из оленьих жил, и обшивают ими свои одежды. Верхнюю рубашку они весьма искусно шьют либо из скользкой рыбьей кожи, либо из кожи оленей, пока она еще не загрубела. У мосхов происходят войны, то с шведским королем, то с датским, а лапландцы лишь меняют повелителей и спокойно живут постоянно в дружбе между собою. Охотою они занимаются постоянно, и из разных видов ее самая прибыльная есть охота на горностаев, которых они либо ловят живьем сетями, либо (так поступают и сибиряки с соболями) стреляют из самострелов деревянными тупыми стрелами, дабы не попортить как-нибудь меха. Краж они не знают, прелюбодеяние преследуют очень строго, а тому, кто придет к ним, оказывают всякого рода услуги, несмотря на то что живут совершенно уединенно и разбросанно. Так как им, по счастью, не знакомы бедствия всего

Сказания о Московии
405
мира, как то повальные болезни, голод, война и большая часть преступлений, то они могли бы быть названы счастливейшими из смертных и уцелевшим образцом золотого века, если бы только большинство из них не предавались усердно занятию колдовством.
Глава 18. О Новой Земле и прочих русских островах
Новая Земля тянется по ту сторону Вайгачского пролива на двести германских миллиариев, а отстоит от мыса Табина, или ВосточноТатарского, на двести двадцать. Едва ли можно еще долее сомневаться — остров ли это, лишь проливом от Гренландии или другой какой северной страны отделенный и более населенный дикими зверями, нежели людьми, по причине крайне сурового неприветливого климата. Русские, по счастливой случайности впервые увидев его, назвали его Новой Землей и в настоящие время ежегодно отправляются туда летом, когда солнце обогреет его, на кораблях, а зимою, когда пролив замерзнет, на санях, за рыбьим жиром и зубом или за звериными шкурами. Большая часть его лишена деревьев и трав, и только кой-где виднеются кое-какие кустарники. Датчане, англичане и батавы много лет тому назад весьма отважно, но до сей поры тщетно, искали дороги на Восток в обход этому острову, и с северной и с южной стороны его, и убедились в том, что и с той и с другой стороны им без всякой надежды отрезан путь, благодаря непреоборимому препятствию — вечному льду, хотя находятся многие, которые убеждены в том, что в удобное время года морской путь через северные страны на Восток — открыт. Мне недавно сообщил некий заслуживающий полного доверия муж, что не много лет тому назад какой-то очень богатый гражданин города Амстердама, занимаясь ловлею китов около Шпицбергена, послал корабль ради сего и тщательно исследовал таковой путь, преодолев все северные преграды до 82 градуса, и, наконец, достиг открытого моря, по которому и спустился, приблизительно градусов на десять, по направлению к Востоку. Вокруг Новой Земли расположены, почти без конца, острова океана, ненаселенные и неустроенные. Да и в других местах в России не только озера и реки Волга, Обь и Борисфен с Каспийским морем, но особенно Белое и Татарское моря имеют немалое количество островов, частью устроенных, а частью совершенно заброшенных. В Татарском и Северном морях рассеяны на большом протяжении: Белый Остров, Шараповы кошки, Сухоморье, Токсар, Колгуев остров, Торваки, Семь островов, Три острова, называемые также «матерью с дочерями», Олений, св. Матвея и Кильдин, полный жителей, а также и Оранский остров и еще другой, называемый островом Штатов, на котором голландцы, открывавшие

406
Яков Рейтенфельс
путь на восток, ловили птиц руками, ибо те никогда, быть может, до сего не видавшие людей, нисколько не боялись ни их присутствия, ни захвата. Находят на них также и драгоценные камни, хотя и не высшей ценности, и горный хрусталь, не совсем плохой. Из островов, лежащих в Белом море, хотя они занимают небольшое пространство земли, особенно славятся Соловки, которые с большою выгодою продают в большом количестве соседям соль и хранят у себя мощи Филиппа, бывшего некогда священником и которого мосхи считают святым и чудотворцем, благоговейно почитают их и поклоняются им. Поэтому сюда стекаются во исполнение обета много богомольцев, неутомимо совершающих ради сего весьма длинные путешествия.

Россия
в царствование Алексея Михайловича глазами иностранцев
Настоящий том серии «История России и Дома Романовых в мемуарах современников. XVII—XX вв.» составляют записки иностранцев Андрея Роде, Августина Мейерберга, Самуэля Коллинса и Якова Рейтенфельса, охватывающие вторую половину царствования Алексея Михайловича (с 1659 по 1676 гг.). Правление Алексея Михайловича, получившего у потомков имя «тишайшего» царя, было отнюдь не безмятежным. На долю России пришлись затяжные войны и глубокие социальные потрясения. В эту эпоху было начато проведение реформ, впоследствии активно продолженных Петром I. России удалось преодолеть отчуждение Запада и войти в союз европейских держав. Этому способствовали успехи русских войск в войне с Польшей 1654—67 гг., результатом которой было воссоединение России с Левобережной Украиной, присоединение Смоленска, Северской земли и Киева. Менее успешна была русско-шведская война 1659—61 гг. По Кардисскому миру, заключенному в период неудач в русско-польской войне, России пришлось оставить завоеванные прибалтийские крепости, и выход к морю был потерян.
Присоединение украинских и белорусских земель привело к широкому проникновению в Россию западноевропейской культуры. Появились люди, чьи настроения и образ мысли позволяют называть их западниками. Таковы знаменитые государственные деятели той эпохи А. Л. Ордын-Нащокин и А. С. Матвеев, не раз упоминающиеся в сочинениях Мейерберга, Коллинса и Рейтенфельса.
Тяготы войн ложились на податное население и крепостных крестьян. Ответом на ужесточение налогового гнета и укрепление абсолютизма, основанного на крепостном праве, были многочисленные народные восстания: в Москве в 1648 и 1662 гг. (Медный бунт), в Новгороде и Пскове в 1650 г., в Соловецком монастыре в 1668—76 гг. В 1669— 71 гг. все Поволжье было охвачено восстанием Степана Разина, масштабы которого поразили и ужаснули Европу. Народное недовольство нашло свой выход и в движении старообрядцев — крупнейшем в русской истории религиозном конфликте, направленном против церковных реформ, проведенных патриархом Никоном. На этом историческом фоне разворачиваются события, описанные в рассматриваемых сочинениях.

408
Послесловие
«Описание второго посольства в Россию датского посланника Ганса Ольделанда в 1659 году» связано с перипетиями русско-шведской и датско-шведской войн. Первое посольство Г. Ольделанда, явившееся ответным на посольство кн. Д. Е. Мышецкого, прибыло в Москву в январе 1658 г. Тогда Ольделанду не удалось заключить союз с Россией. Вскоре и царь, и Фридрих III вышли из войны со Швецией. Но после возобновления Карлом X Густавом боевых действий, в ноябре 1658 г., Ольделанд был вновь направлен в Москву, где опять безуспешно пытался привлечь Россию к войне против Швеции. Дневник посольства охватывает период пребывания Ольделанда в Москве с 23 марта по 29 мая 1659 г. Его автором был секретарь посольства Андрей (Андреас) Роде, как это свидетельствует из заглавия на датском: «Hans Oldelands sidste reyser and fart till. Muskoff dend 23 Martu 1659, beskreffuen aff Andreas Rhode, Secretairen paa reysen». Сам дневник составлен на немецком языке. Подлинная рукопись дневника Роде в 1916 г. находилась в Королевской библиотеке в Копенгагене, где, по-видимому, находится и сейчас. Публикатор дневника В. А. Кордт пользовался копией, выполненной профессором С. В. Соловьевым (работавшим в шведских и датских архивах в 1837—40 гг.) которую имел возможность сличить с оригиналом и исправить ошибки. Дневник Роде был опубликован в журнале «Голос минувшего»1 за 1916 г. В 1991 г. это сочинение вышло в свет в составе сборника «Проезжая по Московии»2.
Дневник Роде содержит добросовестное и бесхитростное описание событий, свидетелем которых довелось быть секретарю датского посольства. Особый интерес представляют зарисовки быта и нравов московской Немецкой слободы, населенной иноземными купцами и наемными офицерами, среди которых немало было искателей славы и денег, — среды, с которой, впоследствии пришлось соприкоснуться Петру I.
Августин де Мейерн (Майерн) (так именовался автор «Путешествия» до получения им баронского титула в 1666 г.) был посланником императора Священной Римской империи Леопольда I Габсбурга к царю Алексею Михайловичу. Так же, как и более столетия назад, когда в 1517 и 1526 гг. в Московию отправлялся знаменитый С. Герберштейн, Империя выступила посредником между Речью Посполитой и Россией. Послу предстояло обсудить и предложение России составить с Империей антитурецкую коалицию. В феврале 1661 г. Августин де Мейерн вместе со своим товарищем Горацием Вильгельмом Кальвуччи выехал из Вены, в мае прибыл в Москву, а в мае следующего года отправился в Смоленск для участия в русско-польских переговорах. В феврале 1663 г.
1 А. Роде. Описание второго посольства в Россию датского посланника Ганса Ольделанда в 1659 году//Голос минувшего. 1916. № 7—8. С. 359—398.
2 А. Роде. Описание второго посольства в Россию датского посланника Ганса Ольделанда в 1659 году//Проезжая по Московии (Россия XVI—XVII веков глазами дипломатов)/Отв. ред. и автор вступ. статьи Н.М. Рогожин; сост. и автор коммент. Г. И. Герасимова. М., 1991. С. 285—319.

Послесловие
409
посланники возвратились в Вену, не достигнув практически никаких результатов.
В ходе ведения переговоров посланники составили и отправили императору два донесения. Одно из них было опубликовано на языке оригинала (латыни) Б. Г. Вихманом в Берлине в 1820 г., а в 1882 г. издано на русском в переводе Е. В. Барсова3. Донесения, описывавшие церемонии посольских приемов и ход переговоров, легли в основу главного труда Мейерберга — «Путешествие в Московию барона Августина Мейерберга, члена Императорского придворного совета, и Горация Вильгельма Кальвуччи, кавалера и члена Правительственного совета Нижней Австрии, послов августейшего римского императора Леопольда к царю и великому князю Алексею Михайловичу в 1661 году, описанное самим бароном Мейербергом» («Iter in MoscoviaM Angustini Liberi Baronis de Meyerberg Camerae Imperialis Aulicae Consiliarii et Horatii Gulielmo Calvucii equitis as in regimine interiors Austriae consilierii ab Augustissimo Romanorum Imperatore Leipoldo et Magnum Ducem Alexium Michailovicz anno et MDCLIXI adlegatorum»). Вместе со своим сочинением Мейерберг опубликовал переведенный на латынь памятник русского права — Соборное уложение 1648 года. «Путешествие» вышло небольшим тиражом, без обозначения места и года издания, но стало известным и неоднократно переиздавалось. Прежде чем рассмотреть судьбу сочинения Мейерберга, обратимся к личности его автора.
Сведения об А. Мейерберге содержатся на его надгробии в церкви св. Михаила в Вене, там же, где погребен его прославленный предшественник барон Сигизмунд Герберштейн. Эпитафия сообщает, что Мейерберг родился в августе 1612 г. Свою карьеру он начал старшим советником при апелляционном суде Глогова в правление Фердинанда III; при Леопольде I был пожалован в придворные советники и неоднократно отправлялся во главе посольств — к эрцгерцогу Фердинанду, султану Мехмеду1У, царю Алексею Михайловичу, польским королям Яну II Казимиру и Михаилу Вишневецкому, датскому королю Христиану I и другим государям. 23 августа 1666 г. де Мейерн был пожалован в баронское достоинство и принял имя Мейер фон Мейерберг (Майерберг). Последние годы своей жизни он провел в уединении и стесненных обстоятельствах, так как турки во время войны 1683—99 гг. разорили его поместья. Скончался Августин Мейерберг 23 марта 1688 г., и с его смертью баронский род Мейерберг прекратился, так как он оставил только трех дочерей4. О. М. Бодянский предполагал, что Мейерберг был «славянского происхождения, из рода силезских дворян, но какого
3 В. H.Wichmann. Sammlung bisher noch ungedruckter kleiner Schriften zur дЙегп Geschichte und Kenntniss des Russischen Reichs. Band I. Berlin, 1820. S. 201—338; Донесение Августина Мейерберга императору Леопольду I о своем посольстве в Москву/ Пер. с лат., предисл. и примем. Е. В. Барсова. Издание Общества истории и древностей российских. М., 1882.
4 Барон Майерберг и его путешествие по России. Издание Федора Аделунга, действительного статского советника и кавалера/Пер. с нем. СПб., 1827. С. 5—9.

410
Послесловие
именно, трудно утверждать»5. Автор «Путешествия» в одном месте называет себя итальянцем, но Ф.Аделунг и О. М. Бодянский трактовали это в том смысле, что в написании сочинения принимал участие и Кальвуччи.
«Путешествие» Мейерберга было переведено на французский язык (1688), а с этого перевода — на итальянский (Неаполь, 1697) и голландский. В 1827 г. Ф.Аделунг издал «Путешествие» на латинском языке и в том же году опубликовал исследование о сочинении (на немецком и русском) с приложением рисунков, сделанных по распоряжению Мейерберга, но не вошедших в первое издание6. В 1858 г. труд Мейерберга был издан на французском в Париже (этим переводом пользовался В. О. Ключевский в работе над книгой «Сказания иностранцев о Московском государстве»). В 1874 г. «Путешествие» напечатано в «Чтениях» Общества истории и древностей российских, а затем вышло отдельной книгой в переводе А. Н. Шемякина (переводчика П. Петрея и других сочинений иностранных путешественников) и с обстоятельными комментариями О. М. Бодянского (использованными и при подготовке настоящего издания). Рисунки были изданы впоследствии еще раз, в 1903 г.7 Эти рисунки — виды городов, строений, типы жителей и др. — имеют большое самостоятельное значение. Традиция сопровождать описания Московии рисунками идет от С. Герберштейна, немалое значение отводилось им и у А. Олеария. Не отставали от своих предшественников А.Мейерберг и другие авторы описаний России XVII в.8 Небольшие отрывки из труда Мейерберга помещены в сводах иностранных известий о Сибири М. П. Алексеева и о древней Москве М.М.Сухмана9. Следует сказать, что посольство Мейерберга и Кальвуччи в Москву вызвало появление еще одного сочинения о России. Участник посольства Себастиан Главинич (1630—1698), придворный капеллан Леопольда I, около 1655 г. составил для императора «Донесение о Московии и московитах»10.
5 Путешествие в Московию барона Августина Мейерберга.../Пер. с лат. А. Н. Шемякина. С предисловием О. М. Бодянского. М., 1874. С. VI.
6 Augustinus Freiherr Meyerberg und siene Reise nach Russland, ed. F. von Adelung. St. Petersburg, 1827; Барон Майерберг и его путешествие по России. Издание Федора Аделунга, действительного статского советника и кавалера/Пер. с нем. СПб., 1827.
7 Альбом Мейерберга. Виды и бытовые картины России XVII века. Рисунки Дрезденского альбома, воссозданного с подлинника в натуральную величину, с приложением карты пути цесарского посольства 1661—62. СПб., А. С. Суворин. 1903; Объяснительные примечания к рисункам/Сост. Ф. Аделунгом, вновь просмотрены и дополнены А.М.Ловягин. СПб., 1903.
8 См., напр.: Кирпичников А.Н. Россия XVII в. в рисунках и описаниях голландского путешественника Николааса Витсена. СПб., 1996; Витсен Н. Путешествие в Московию, 1664—1665/Пер. со староголланд. В.Трисман. Рисунки и гравюры с рис. Н. Витсена. СПб., 1996.
9 Алексеев М.П. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей. Иркутск, 1941. С. 321—324; Иностранцы о древней Москве (Москва XV—XVII веков): Очерки/Сост. М.М.Сухман. М., 1991. С. 332—334.
]0Аделунг Ф. Критико-литературное обозрение путешественников по России до 1700- го года и их сочинений. Ч. I—II. 1864. С. 203—204.

Послесловие
411
Сочинение Мейерберга, являющееся ценным источником не только для изучения истории России, но и западноевропейской исторической мысли, исследовалось недостаточно. Ф. Аделунг ввел «Путешествие» в научный оборот и ограничился в своем исследовании сведениями об авторе, комментариями к тексту и рисункам. Основные взгляды Мейерберга на русскую историю и современную ему действительность рассмотрел М. А. Алпатов в работе, посвященной представлениям Запада и России друг о друге11. Между тем ряд вопросов, связанных с сочинением Мейерберга, остаются нерешенными. Это прежде всего вопрос об источниках. В «Путешествии» названы десять авторов, из которых наиболее известны Плиний, Тацит, Птолемей, Герберштейн, Олеарий. Мейерберг неоднократно ссылается на московские летописи, бывшие у него под рукой. Из других мест в сочинении можно понять, что Мейерберг знал русский язык, а также, что важно, вел в России какие-то записи. М. А. Алпатов полагал, что сам Мейерберг летописями не пользовался, и что его главные русские источники — устные. Он же показал, что Мейерберг активно прибегал к трудам польских историков Я. Длугоша, М. Меховского, М. Стрыйковского, опиравшихся на белоруссколитовские и русские летописи.
Обращает на себя внимание знание Мейербергом генеалогии русских князей, как Рюриковичей, так и Гедиминовичей. Правда, автор допускает и досадные ошибки — производит Хованских от кн. Корецких, а не от внука Гедимина Патрикея Наримонтовича, Трубецких — от Андрея Ольгердовича, а не от его брата Дмитрия Трубчевского, Долгоруковых — от тверских, а не от черниговских князей и т.д. И все же Мейерберг знает русскую генеалогию лучше многих других иностранных авторов. Вызывает удивление неведение Мейерберга относительно родословной Романовых, содержащейся в официальном родословном справочнике того времени «Государевом родословце». Кроме того, именно во второй половине XVII в. складывается легенда о происхождении Романовых от прусских королей, начало которой можно проследить уже в XVI в., а ее окончательное оформление относится к петровской эпохе12. Мейерберг мог пользоваться какими-то частными редакциями родословцев, среди которых встречаются такие, которые пропускают родословную Романовых13. Есть основания предполагать знакомство Мейерберга с летописями, возможно, с Никоновской летописью, представляющей собой обширную компиляцию, составленную в XVI в.
«Путешествие» Мейерберга наполненно своеобразными историкокраеведческими сюжетами и отступлениями, в которых, как показал М. А. Алпатов, излагается достаточно стройная концепция русской ис¬
11 Алпатов М.А. Русская историческая мысль и Западная Европа. XVII—первая четверть XVIII века. М., 1976. С. 118—127.
12 Веселовский С. Б. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. М., 1969. С. 140; Бочков В.Н. Камбила Дивонович//Мир источниковедения: Сборник в честь Сигурда Оттовича Шмидта. М.; Пенза, 1994. С. 75—80.
13 Бычкова М.Е. Родословные книги XVI—XVII вв. М., 1975. С. 192, 196.

412
Послесловие
тории. Вместе с большим количеством исторических сведений Мейерберг дает массу географических. Некоторые места из его описаний показывают знакомство автора с картой, которой могла быть огромная русская карта XVII в. «Старый чертеж», имевшая и текстовое описание — «Книга Большого чертежа».
Историческая часть труда Мейерберга свидетельствует о его хорошем знании источников и трудов своего времени по истории Западной и Восточной Европы. Описание современности говорит об авторе как о человеке наблюдательном, сумевшем верно уловить многие черты русской действительности, но находящемся во власти предубеждений и неприязни. Возможно, неудача миссии Мейерберга была причиной того, что он нелестно отзывается не только о русских, но и о поляках. Мейерберг приводит свойственный многим сочиненям иностранцев о России набор дурных качеств московитов: подозрительность, лживость, презрение к иноземцам, грубость, невежество, трусость, пьянство и т.д. Более скуп автор на положительные замечания, но все же пишет, что у русских нет мотов, благодаря климату они обладают завидной силой и здоровьем, храбры при защите крепостей. Лестная характеристика дана царю. Мейерберг с удивлением отмечал, что Алексей Михайлович, обладая безграничной властью, «никогда не покушался ни на чье состояние, ни на жизнь, ни на честь». Предвзятость Мейерберга все же не мешает ему отметить некоторые важные черты русской жизни XVII в. — широкое распространение торговли, проникновение в страну западной культуры и т. д.
Автор следующего сочинения Самуэль Коллинс (Samuel Collins, Сэмюэл Коллинз, Самуил Коллинс, 1619—1669 или 1670) был врачом царя Алексея Михайловича в 1659—1666 гг. Доктор медицины, обучавшийся в Кембридже и Оксфорде, он был приглашен в Россию англичанином Хебдоном, посланным царем нанимать различных специалистов в Европе. 28 июня 1666 г. Коллинс по собственной просьбе получил увольнение от царской службы и с подарками и похвальным аттестатом отбыл в Англию, где начал работу над своим сочинением, основанным, вероятно, на записках, которые он вел в России. С. Коллинса часто путают с его тезками, также врачами, Самуэлем Коллинсом вторым (1618—1710), лейб-медиком короля Карла II Стюарта, автором труда «А System of Anatomy...», и Самуэлем Коллинсом третьим (1617—1685)14. Эту ошибку сделал и публикатор Коллинса П. В. Киреевский, приписав ему «А System of Anatomy...».
«Нынешнее состояние России, изложенное в письме к другу, живущему в Лондоне. Сочинение Самуэля Коллинса, который девять лет провел при Дворе московском и был врачом царя Алексея Михайловича» («The Present State of Russia, in a Letter to a Friend at London. Written by an Eminent Person residing at Great Tzar Court at Moscow for the space
14 	Алексеев М.П. К анекдотам об Иване Грозном у С.Коллинза//Алексеев М.П. Сравнительное литературоведение. Л., 1983. С. 43.

Послесловие
413
of nine years»), было напечатано в Лондоне в 1667 г. Вслед за этим последовали переиздания (Лондон. 1668, 1671, 1698) и французское издание (Париж. 1679)15. В 1828 г. П. В. Киреевский напечатал в «Московском вестнике» извлечение из записок Коллинса16. В 1841 г. в «Русском вестнике» было опубликовано все сочинение целиком, в переводе, выполненном по французскому изданию 1679 г., отличавшемуся многими погрешностями против оригинала17. Переводчик обозначил себя инициалами Н.П., что дает возможность предполагать авторство Н. А. Полевого. Наконец, в 1846 г. П. В. Киреевский издал перевод «Нынешнего состояния» в «Чтениях» Общества истории и древностей российских, затем отдельной книгой, причем в предисловии сильно критиковал недобросовестность переводчика, работавшего для «Русского вестника». В 1929 г. W. Graf опубликовал труд Коллинса по-немецки в Лейпциге18. Как и сочинение Мейерберга, разделы труда Коллинса, посвященные Сибири и Москве, вошли в сборники М. П. Алексеева и М. М. Сухмана19.
Сочинение С. Коллинса, так же как и труд А. Мейерберга, широко использовалось историками, но так же недостаточно исследовалось. Особое внимание обращалось на анекдоты об Иване Грозном, переданные Коллинсом. Ф. И. Буслаев и А. Н. Веселовский видели в них отражение русских народных преданий, но при этом обращали внимание и на параллельные сюжеты в западной и восточной литературах. Так, Ф. И. Буслаев нашел аналогию рассказу Коллинса о повелении Грозного прибить шляпу к голове французского посланника в памятнике XV в. «Повести о Дракуле» (тот же сюжет — у Рейтенфельса). М.П. Алексеев установил литературность еще одного анекдота Коллинса — о голландках и англичанках, которых царь заставил собирать горох, и пришел к выводу о переносе готовых повествовательных схем из западной литературы на российскую действительность и привязке их к конкретным историческим лицам, что касается не только Коллинса, но и других иностранцев, писавших о России. Заодно М.П.Алексеев установил неточность перевода П. В. Киреевского, пропустившего, по цензурным соображениям, примечательную деталь в рассказе Коллинса. Согласно подлиннику, царь велел догола раздеть женщин и после этого заставил их собирать горох20. И все же, несмотря на явное присут¬
15 Аделунг Ф. Указ. соч. С. 209, 210; Нынешнее состояние России, изложенное в письме к другу, живущему в Лондоне. Сочинение Самуила Коллинса, который девять лет провел при дворе московском и был врачом царя Алексея Михайловича/Пер. П.Киреевского //ЧОИДР. 1846. Кн. 1. С. V, VI.
16 О дворе российском при царе Алексее Михайлович /Пер. П.Киреевский//Московский вестник. 1828. № 2.
17 Нынешнее состояние России, описанное англичанином, который девять лет прожил при Дворе Великого Царя Русского//Русский вестник. № 7. С. 161 —182, № 9. С. 567—596.
18 Graf W. Samuel Collins Moscovitische Denkwurdigkeiten. Leipzig, 1929.
19 Алексеев М.П. Сибирь в известиях... С. 373—382; Иностранцы о древней Москве... С. 330—331.
20 Алексеев М.П. К анекдотам об Иване Грозном... С. 43—48.

414
Послесловие
ствие бродячих сюжетов в анекдотах о Грозном, автор уловил и отразил общее стремление простого народа к идеализации грозного царя, карающего бояр-изменников и жалующего бедняков. Эта тенденция отражена уже в «Истории о великом княжестве Московском» Петра Петрея (1615, 1620)21. Влияние литературно-исторических сюжетов проникает у Коллинса и в более позднюю эпоху. Так, описание того, как старший брат царя Алексея (никогда не существовавший в действительности) казнил птиц, находит аналогию в рассказе кн. А. М. Курбского о мучениях, которым подвергал юный Иван IV кошек и собак, жестокости царевича Дмитрия Ивановича к животным у Флетчера и о том же, по отношению к царевичу Ивану Ивановичу, у Массы.
По мнению М. А. Алпатова, Коллинс принадлежит к тем авторам, которые «безудержно поносили Россию»22. Представляется, что этот вывод слишком категоричен. Сочинение Коллинса содержит много нелестных характеристик русских, но их не больше, чем у Флетчера, Петрея или Мейерберга. Вообще же, иностранных авторов, писавших о России с приязнью, немного. Н.М. Рогожин отмечал, что в Западной Европе XVI—XVII вв. формирование отрицательного стереотипа России связано с обоснованием и подкреплением экономической и колониальной политики23. Столь же важен и политический фактор: успехи России на первом этапе Ливонской войны, в русско-польской и русскошведской войнах вызывали обеспокоенность западных держав, страх перед нашествием московитов, который вызывал к жизни химерические образы.
У Коллинса, среди общих для многих авторов сентенций о невежестве, грубости и пьянстве русских, встречаются любопытные заметки о быте и нравах XVII в., находящие подтверждение и аналогии в фольклоре и русских письменных источниках. Коллинс не использовал другие сочинения о России, полагая, что до него «ни один человек с дарованиями и способностями не имел возможности быть в России». Его источники: рассказы английских купцов, а также, возможно, офицеров на русской службе и собственные наблюдения. Анекдот о Тарасе Плещееве показывает, что Коллинс, в какой-то мере, знал разговорный русский язык, но не знал письменного, так как весь сюжет построен на игре слов. Вообще, этот анекдот настолько выбивается из общей фольклорной линии других анекдотов об Иване Грозном, что создается впечатление, что Коллинс стал жертвой чьей-то шутки, каламбура.
М. А. Алпатов отмечал, что Коллинс хорошо ориентируется в жизни дворца, внимателен к интригам при Дворе и знает, благодаря своему положению, о придворной жизни гораздо больше других иностран¬
21 О начале войн и смут в Московии/Исаак Масса. Петр Петрей (История России и дома Романовых в мемуарах современников. XVII—XX вв.). М., 1997. С. 266—267.
22 Алпатов М.А. Указ. соч. С. 127.
23 Рогожин Н.М. Иностранные дипломаты о России XVI—XVII веков//Проезжая по Московии... С. 5.

Послесловие
415
цев. Сочинение Коллинса содержит любопытные характеристики царя Алексея Михайловича и его вельмож. Особенно интересно изображение А. Л. Ордын-Нащокина. Свидетельство о том, что Ордын-Нащокин пользовался лондонским отчетом о смертности, чтобы решить вопрос о пропуске английских товаров, рисует методы управления этого выдающегося государственного деятеля. Интересны заслуживающие доверия известия Коллинса о деятельности Приказа Тайных дел, о любви царя Алексея Михайловича к рассказам столетних старцев. Свой рассказ о русском дворе Коллинс заканчивает фразой, за которую его нельзя упрекнуть в предвзятости: «русский император равняется в благочестии, великодушии, милосердии и доброте со всеми другими государями; что же касается до его министров, то они... как и министры прочих государств, на все готовы за деньги и рады обмануть всякого, кого только смогут». Коллинс уделил внимание флоре и фауне России. Его сведения довольно любопытны и, надо отдать должное автору, не содержат фантастических известий. Напротив, Коллинс отвергает знаменитую сказку о «баранце» — полурастении-полуягненке — как явную ложь.
Уроженец Курляндии Яков Рейтенфельс (Jacob Reutenfels) пробыл в России с 1671 по 1673 гг. Сам Рейтенфельс сообщает, что его отец, благодаря своему уму и высоким нравственным качествам, играл большую роль при дворе польского короля Яна II Казимира. А. Станкевич установил, что Рейтенфельс приходился племянником врачу царя Алексея Михайловича Иоганну Костеру фон Розенбурху. В 1672 г. Розенбурх ходатайствовал, чтобы Рейтенфельсу (в русских источниках — Яков Рутфель) было разрешено отправиться в Вильну для учения с тем, чтобы по окончании курса поступить на русскую службу. На это последовало монаршее разрешение, но учился ли Рейтенфельс в Вильне, неизвестно24. В 1674 г. Рейтенфельс находился в Риме, где сблизился с известным ученым А. Кирхером и произвел на него выгодное впечатление благодаря своим познаниям (он владел шестью языками) и ревности в католичестве. Через кардинала Раскони Рейтенфельс подал три проекта относительно распространения католичества в России. В двух первых проектах он предлагал отправить в Россию миссионеров под видом врачей или инженеров и давал обстоятельные рекомендации, как действать в России, описывая все трудности, с которыми придется столкнуться. Третий проект содержал предложение церковной унии, средствами к достижению которой, по мнению автора, должны быть предложение антитурецкого союза, направление в Россию мастеров горного дела и обещание учредить в землях Священной Римской империи компанию для торговли с Россией25. Не достигнув успеха в Риме, Рейтен-
24 Рейтенфельс Я. Сказания светлейшему герцогу Тосканскому Козьме Третьему о Московии. Падуя. 1680. Иждивением книгопродавца Петра Мария Фрамботти. С разрешения старших. С латинского перевел Алексей Станкевич. М., 1905. C.IV.V.
25 Пирлинг П. Новые материалы о жизни и деятельности Якова Рейтенфельса. Тексты документов перевел Алексей Станкевич. М., 1906. С. 1—7, 16, 21.

416
Послесловие
фельс перебрался в Тоскану и был ласково принят великим герцогом КозимоШ Медичи, которому, в знак благодарности, преподнес перед отъездом в Польшу свое сочинение.
«Сказание о Московии» было составлено около 1676 г. Герцог КозимоШ передал рукопись на хранение в библиотеку. Там ею заинтересовался некий знатный германец и снял с нее копию, которую уступил книгопродавцу Фрамботти, и тот в 1680 г. в Падуе опубликовал сочинение Рейтенфельса под заглавием «О событиях Московских Светлейшему Герцогу Тосканскому КозимоШ. В Падуе 1680 года. Иждивением книгопродавца Петра Мария Фрамботти. С разрешения старших» («De rebys Moschoviticis ad Serenissimum Magnum Hetruriae Ducem Cosmum Tetrium. Patavii MDCLXXX. Typis Petri Mariae Frambotti Bibliopol. Sup. perm»). Согласно розысканиям А. Станкевича, рукопись Рейтенфельса была утеряна уже в начале XIX в., запросы в главные библиотеки Флоренции в начале XX в. не дали никаких результатов.
«Сказания...» Рейтенфельса не получили широкой известности в Европе. Ничего не известно об их переизданиях где-нибудь, кроме России. В 1836 г. этим сочинением заинтересовался историк Ю.И.Венелин и перевел, вернее, пересказал первые девять глав второй книги, но этот перевод не был напечатан. В 1839 г. историк Литвы И.П.ТарнаваБоричевский опубликовал извлечение из первой и третьей книг26. В 1905г. появился перевод всей книги А.Станкевича, опубликованный первоначально в ЧОИДР, затем отдельным изданием. «Сибирскую» часть «Сказаний...» привел в своем сборнике М.П.Алексеев, «московскую» — М.М. Сухман27.
Историки рассматривали сочинение Рейтенфельса только как источник по истории восстания Степана Разина28. «Сказания...» Рейтенфельса четко делятся на историческую часть и описание современности. Членение на мелкие главы, видимо, вызвано знакомством Рейтенфельса с сочинением А. Олеария, избравшего подобную форму изложения материала. Историческая часть труда представляет особый интерес. Прежде всего Рейтенфельс объясняет, что под мосхами, предками современных русских, он понимает все народы, обитавшие некогда на территории России и известные миру под разными именами, «сросшиеся в единое целое» в Московском государстве. Подобный подход приводит Рейтенфельса к тому, что он именует «русским народом» половцев. Вообще, древняя история в изложении Рейтенфельса оказывается далекой от первоисточников. Причина в том, что Рейтенфельс, который опирался не только на античных авторов, но и на более позднюю
26 Извлечение из сказаний Якова Рейтенфельса о состоянии России при Царе Алексее Михайловиче. С латинского перевел И. П. Тарнава-Боричевский//ЖМНП. 1839. Июль. Отд. II. С. 1—54.
27 Алексеев М.П. Сибирь в известиях... С. 383—388; Иностранцы о древней Москве... С. 350—355.
28 Алпатов М.А. Указ. соч. С. 192—194; Буганов В. И. Разин и разинцы. Документы, описания современников. М., 1995. С. 318.

Послесловие
417
традицию и современные ему сочинения, впитал и отразил в своем своде известий о мосхах многочисленные трансформации первоначального знания. Так, Иордан в «Истории и деяниях гетов» именовал реальных и мифологических правителей античности готскими вождями. Шведская историография (И. Магнус, Я.Гислонис, Ю.Локцениус) утверждала единство скифов, готов и шведов, реальные и мифологические готские короли становились шведскими.
Основная часть источников Рейтенфельса названа им самим. Он перечисляет 24 античных, византийских и средневековых автора или сочинения, среди которых: Геродот, Плиний, Иордан, Герберштейн (в «Сборнике известий о Московии»), Поссевино, Буссов. Не названы, но были использованы Рейтенфельсом польские историки — Я.Длугош, М.Меховский, М. Стрыйковский. Несомненно его знакомство с сочинением Олеария. По-видимому, русские письменные источники Рейтенфельс не использовал. В рассказе о войне рабов с господами он ссылается на аналогию ему в новгродских летописях, имея в виду знаменитое сказание «о холопьей войне», но как раз в летописях этого рассказа нет, а есть у Герберштейна, Стрыйковского, Флетчера. Стрыйковский же ошибочно утверждает, что это сказание содержится в «старых русских хрониках». Русский язык Рейтенфельс, по-видимому, знал, так как владел польским и мог легко освоить русский. В рассказе о приказах он называет Приказ Большой Казны — Большой Красный, что выдает слуховую ошибку. Можно проследить некоторые русские предания в исторической части труда Рейтенфельса, например, о том, что прозвище Ивана Калиты связано с щедро раздаваемой им милостыней.
Основная идея Рейтенфельса — поиски русских корней в Библии и у античных авторов — была во второй половине XVII в. не нова. «Повесть временных лет» ведет происхождение славян от Иафета. Польские историки XV—XVI вв. старались уточнить библейскую генеалогию славян, называя их предком различных сыновей и внуков Иафета. Мосоха называют праотцом московитов польские историки Б.Ваповский, М. Стрыйковский, немецкий историк X. Моземан-Фаброниус, в XVII в. эта идея получила широкое распространение среди украинских ученых монахов. Но в среде московских книжников она утвердилась не сразу, отчасти и потому, что Мосох нелестно охарактеризован в Библии (что сильно утрировал П. Петрей, подчеркивая жестокость нравов Мосоха и московитов)29.
Обращение к античности и стремление связать ее с современной историей также свойственны для историографии XV—XVII вв. Упоминаемая Рейтенфельсом грамота Александра Македонского сарматам — это известная грамота славянам, жалующая им земли от Италии до крайних северных пределов, появляющаяся в чешских хрониках в XV в. Во второй половине XVII в. в этот процесс включились и русские исто¬
29 	Мыльников А. С. Картина славянского мира: взгляд из Восточной Европы. Этногенетическе легенды, догадки, протогипотезы XVI—начала XVIII века. СПб., С. 21—35.

418
Послесловие
рики. Митрополит тобольский Игнатий Римский-Корсаков (ум. 1701) в «Генеалогии» Римских-Корсаковых выводил их происхождение от Геркулеса, через его сына Корса, использовав при этом 63 сочинения античных, польских и латинских авторов30.
В предисловии к своему труду Рейтенфельс говорит об относительности понятий «варварство» и «невежество», стремится быть объективным в рассказе о нравах московитов, но все же не избегает многих привычных отрицательных характеристик, хотя говорит о русских не только плохое, но и хорошее. В целом описание Рейтенфельсом современной ему России показывает в нем ум, любознательность и наблюдательность. У Рейтенфельса содержится точная характеристика русского самодержавия, автор проницательно замечает, что традиционная закрытость русских является причиной многих басен, распространяемых иностранцами. В «Сказаниях...» красочно описана Москва, подробно рассматриваются органы государственного управления, с большой симпатией говорится о царе Алексее Михайловиче. Небезынтересны попытки Рейтенфельса сблизить Россию и католические страны. Он говорит о симпатиях к католичеству Ивана III, Василия III, Алексея Михайловича, сходстве православия с католичеством. Надо заметить, что свое сочинение он начал писать одновременно с тем, как подал свои проекты миссионерства в России.
Цель издания этих сочинений — ознакомить современного читателя с живыми свидетельствами давно ушедшей эпохи. Попутно проявилось и другое важное значение этого издания. Новая книга, в которой собраны сказания иностранцев о России эпохи царя Алексея Михайловича, — это и памятник труду исследователей прошлого, впервые открывших эти сочинения для русского читателя. Среди них как известные деятели отечественной науки и культуры — П. В. Киреевский, О. М. Бодянский, так и известные только специалистам ученые: Ф.Аделунг, А. Н. Шемякин, А. И. Станкевич, В. А. Кордт. Эта книга — признание их выдающихся заслуг.
С. Ш о кар ев
30 	Игнатий Римский-Корсаков. Генеалогиа явленной от Сотворения мира фамилии ...Корсаков-Римских/Сост., автор вступ. статьи, исследования и аннотированного указателя источников А. П. Богданов. М., 1994.

Указатель имен
Абарид — см. Абарис
Абарис (у Р. ошибочно Абарид, Авар) — мифический пророк-шаман (сер. VI в. до н.э.) 253
Абеак (у Р. Абеан) — царь ситаков (сер. I в. до н.э.) 255
Абеан — см. Абеак
Аблавий — историк, родом из Равенны, автор истории готов, вошедшей в сочинение Иордана (до или ок. сер.VI в.) 235, 248
Авар — царь гуннский 248
Авар — см. Абарис
Аварид — скифский философ (сер. VI в. до н.э.) 362
Август Гай Юлий Цезарь Октавиан (63—14 до н.э.) — римский император с 27 до н.э., один из крупнейших государственных деятелей Рима, установивший режим монархии при сохранении республиканских учреждений. Знаменит своими внешнеполитическими и военными успехами. Московские книжники в нач. XVI в. создали легенду, согласно которой Рюрик являлся потомком Прусса, родственника Августа 250, 256, 277
Авдий — апокрифический автор сочинения о деяниях свв. апостолов 363
Авдул — согласно Р., татарский хан (1359). Подобного имени среди золотоордынских ханов не встречается. Возможно, имеется в виду хан Белой Орды (правого крыла Золотой Орды) Абдаллах, правивший в 1361—70 273
Адальберт (955—997) — св., епископ пражский, затем архиепископ гнезднинский, второй епископ Польши, просветитель пруссов, убит языческим жрецом 52, 56, 364
Адольф V (1252—1308) — граф голштинский в Зегеберге с ок. 1273. В 1288 женился на дочери кн. малопоморского Мествина Евфросинье 53
Адриан Публий Элий (76—138) — римский император с 117. С 114 наместник в Сирии, где провозглашен императором. В его правление усилилась централизация государственных учереждений, издан эдикт о применении римских законов ко всем народам империи. Из завоеваний Траяна сохранил Аравию и Дакию. На границах империи начал сооружать оборонительные валы 256  ** Указатель составлен только к текстам сочинений А. Роде, А. Мейерберга, С. Коллинса и Я. Рейтенфельса. Принятые сокращения:
вел. — великий, кн. — князь, кн-я — княгиня, кж. — княжна, мон. — монастырь, св. — святой.
Имена авторов обозначаются: Роде - А. Роде, М. - А.Мейерберг, К. - С. Коллинс, Р. - Я. Рейтенфельс. Персонажи античной мифологии, библейские и евангельские в указатель не включены. Имена и фамилии, переданные авторами ошибочно или с отступлением от современного написания, выделены курсивом. Автор приносит свою благодарность М. Ю. Катин-Ярцеву и Е. В. Пчелову за помощь в работе над указателем.

420
Указатель имен
Айдар (у Р. Айдер, Ямурк, ум. 1487) — крымский царевич. Сын хана Ази-Гирея. Дважды свергал своего брата Менгли-Гирея. В 1479 разбит и бежал в Литву, а оттуда в Москву, где сперва был принят благосклонно, но в 1480 схвачен и сослан в Вологду. В 1487 освобожден и отправился в Крым 276 Айдер — см. Айдар
Аксинья Борисовна Годунова — см. Ксения Борисовна Годунова Акундинов (Анкудинов) Тимофей Демидович (Демьянович, 1617—1653) — подьячий Новой Чети, самозванец. Сын торговца холстами. В 1643 ограбил царскую казну на 200 руб. и бежал вместе с сообщником, подьячим Конюховым, в Польшу. Через Молдавию и Валахию перебрался в Константинополь, где в 1646 объявил себя сыном царя Василия Шуйского. В Константинополе был принят благосклонно, но в скором времени его положение изменилось к худшему; он пытался бежать, был пойман и вынужден принять ислам. Вскоре бежал в Рим, перешел в католичество, но и здесь не нашел поддержки и перебрался на Украину к Б.Хмельницкому, который отказался выдать его московским властям. В 1650 во время псковского мятежа находился в Ревеле, откуда собирался посылать в Псков «воровские» грамоты. После подавления мятежа переехал в Швецию, где перешел в лютеранство. В 1652 шведы выдали русскому посланнику Конюхова, а в 1653 герцог шлезвиг-голштинский Фридрих III, у которого тогда находился Анкудинов, выдал его в обмен на несостоявшуюся договоренность о транзитной торговле с Персией через Россию. Четвертован в Москве 286
Аларих — легендарный король шведский (IV в.) 258
Алгот II — легендарный король шведский (VI в.) 259
Алегрети де Алегрет — посол от императора Священной Римской империи Фердинанда III к царю Алексею Михайловичу (1655—56) 51
Александр (Олелько) Владимирович (ум. 1455) — кн. киевский с 1440. Сын Владимира Ольгердовича. Вел беспрерывные войны с татарами на границах Южной Руси. Был женат на дочери Василия I Дмитриевича Анастасии 126, 127 Александр Войский — настоятель августинского монастыря (1662) 174
Александр Казимирович Ягеллон (1461 —1506) — вел. кн. литовский в 1492—1501, король польский с 1501. Сын Казимира IV. В войнах с Россией (1492—93 и 1500—03) терпел поражения и был вынужден уступать значительные территории. В 1495 женился на дочери Ивана III Елене 45, 78, 124, 129, 136, 141, 275
Александр Кориатович (уб. ок. 1380) — кн. подольский. Сын Кориата-Михаила Гедиминовича. Ок. 1366 получил от Ольгерда Владимиро-Волынские земли вместо отцовского Новогрудского княжества, но утратил их, затем получил удел в Подолии. Убит татарами 139 Александр Великий — см. Александр Македонский
Александр Македонский (у М. и Р. Великий, 356 — 323 до н.э.) — знаменитый полководец и государственный деятель эпохи эллинизма, создатель огромной империи, простиравшейся от Балканского полуострова до Индии. Сын царя македонского Филиппа II. Сказание о его подвигах и деяниях «Александрия», восходившее к литературным памятникам эллинизма, было популярно на Руси в XIII—XVII вв. 150, 162, 170, 241, 242, 254, 270, 360, 385, 399 Александр Сапега (1624—1671) — граф, магнат Великого княжества Литовского, епископ жмудский, затем виленский 58 Александр Теймуразович (у М. ошибочно Темрюкович, 1609—1620 или 1625) — царевич кахетинский. Сын царя Теймураза I Давидовича. По распоряжению персидского шаха Аббаса I вместе с братом Левоном отправлен в Персию заложником. В 1620, узнав о союзе царя Теймураза с турками, шах приказал оскопить царевичей. Вскоре после этого они скончались 149

Указатель имен
421
Александр Темрюкович — см. Александр Теймуразович
Александр Ярославин Невский (1220 или 1221 —1263) — св., вел. кн. владимирский с 1252. Сын кн. Ярослава Всеволодовича. В 1240 разбил шведов в битве на р. Неве, за что получил прозвание Невский. В 1241 изгнал рыцарей из Копорья и Пскова. В 1242 разбил крестоносцев в Ледовом побоище на льду Чудского оз., остановив их вторжение на Русь. Понимая бесперспективность борьбы с Золотой Ордой, проводил политику подчинения ханам; в 1259 подавил восстание в Новгороде, возникшее в ответ на ордынскую перепись в городе. В 1253 отразил нападение немцев на Псков, в 1256 совершил успешный поход в Финляндию против шведов 133, 271 Алексей — младший толмач при посольстве Г.Ольделанда (1659) 11
Алексей (Алексий, в миру Елевферий, ок. 1293—1378) — св., митрополит киевский и всея Руси с 1354. Сын боярина Федора Бяконта. Принял монашеский постриг ок. 1313. В 1340 митрополичий наместник во Владимире. В 1352—54 епископ владимирский. В 1357 был в Орде, где излечил ханшу Тайдуллу от болезни глаз и получил от хана Бердибека ярлык, освобождающий церковь от княжеских даней. После смерти вел. кн. Ивана II Красного правитель государства при малолетнем Дмитрии Ивановиче. Продолжал политику первых московских князей, направленную на укрепление Москвы и объединение русских земель. Автор поучений и посланий 123, 128 Алексей Римлянин — см. Алексей Человек Божий
Алексей Человек Божий (Римлянин, V в.) — св., прославившийся смирением и отказом от всего земного. Святой покровитель царя Алексея Михайловича 165 Алексей Алексеевич (1654—1670) — царевич. Сын царя Алексея Михайловича от первого брака с Марией Ильиничной Милославской. Отличался большими способностями, умом, любознательностью и добротой. С шести лет обучался грамоте. Составил себе небольшую бибилиотеку, в составе которой были «Космография», «Лексикон» и др. книги, изданные в Литве. Для его обучения был приглашен известный ученый и просветитель С.Полоцкий. Обучался латыни, польскому, математике, философии. Некоторые литовские паны выступали за его избрание королем Речи Посполитой 88, 119 Алексей Михайлович (1629—1676) — царь с 1645. Сын царя Михаила Федоровича. Первые годы царствования находился под влиянием своего воспитателя боярина Б.И.Морозова. В 1648 в Москве вспыхнуло восстание против Морозова, вызванное его злопоутреблениями. Царь сделал все возможное, чтобы спасти своего воспитателя, но был вынужден удалить Морозова из Москвы. В 1649 при участии царя был составлен свод законов — Соборное уложение. Был сторонником церковной реформы патриарха Никона, но в 1658 разорвал с ним отношения из-за властолюбивых претензий патриарха. В 1654—56 принимал участие в русско-польской войне 1654—67. В правление Алексея Михайловича угасает роль земских соборов и Боярской думы и возрастает роль приказной бюрократии. Царствование Алексея Михайловича сопровождалось рядом городских восстаний — в Москве, Пскове, Новгороде и др. и широкомасштабным восстанием Степана Разина (1667—71), охватившим все Поволжье. Привлекал иностранцев на русскую службу, в особенности военных, составлявших в российской армии особый род войск — полки иноземного строя. Обладал литературными способностями, оставил сочинения церковного характера, незаконченные мемуары о русско-польской войне и обширную личную и деловую переписку 11, 12, 14, 15, 18, 19, 22—25, 27, 30, 31, 33—36, 38—41, 47, 48, 50, 51, 80, 81, 85-87, 89, 93, 94, 104, 106, 110, 117-121, 123, 125, 130, 136-138, 140, 142, 144, 146, 147, 149-161, 165-168, 172, 175, 178, 179, 187, 189, 191, 193, 198, 200, 201, 203-205, 212, 218, 219, 221-225, 229, 278, 287- 290, 293-295, 297, 299-304, 308, 313-320, 322, 325, 327, 329, 332, 334, 335- 337, 339, 372, 392, 393, 396, 398, 401

422
Указатель имен
Аллаций Лев (1586—1669) — грек, ученый, автор многих сочинений разнообразного характера 235, 361 Алоиза Шарлотта — см. Луиза-Шарлотта Альберт — см. Альбрехт фон Гогенцоллерн
Альберт Бексхеведе (фон Буксгевден, ок. 1165—1229) — епископ ливов с 1199. Каноник в Бремене. Став епископом, начал захватывать территории современных Латвии и Эстонии, одних племенных вождей привлекая посулами, других побеждая в битвах. В 1201 основал Ригу. В 1202 учредил орден «Братства рыцарей Христовых», более известный как орден Меченосцев. В 1207 возведен в достоинство князя Священной Римской империи 59 Альберт Фридрих Гогенцоллерн (1553—1618) — герцог прусский с 1568. Сын первого прусского герцога Альбрехта. На его дочери был женат герцог Вильгельм курляндский 54
Альбрехт фон Гогенцоллерн (у М. Альберт, 1490—1568) — герцог прусский. Сын маркграфа ансбахского Фридриха V. В 1511 избран великим магистром Тевтонского ордена, который к тому времени утратил свое могущество, а в ходе реформации подошел к краху.В 1525 подписал договор, согласно которому орден становился вассальным Польше светским государством — Пруссией, во главе с герцогом, которым стал Альбрехт, принявший лютеранство. В 1541 основал университет в Кенигсберге 54, 57, 61 Аминта III — царь македонский в 392—370 до н.э. 254
Аммий — согласно Иордану, россомон, брат Сунильды, который, мстя за ее гибель, смертельно ранил короля Германариха в 375/6 257 Амурат — согласно М., турок, дочь которого исцелил в Орде св. митрополит Алексий. На самом деле Алексий исцелил жену хана Бердибека Тайдуллу 128 Амурат III — см. Мурад III
Анаксагор (ок. 500- 428 до н.э.) — древнегреческий философ, учитель Перикла, Фукидида и Еврипида. Изгнан из Афин по обвинению в оскорблении богов 196 Анастасий (Анастас) — епископ (по др. известиям пресвитер) корсунский. В 988 (989) помог кн. Владимиру I Святославичу взять Корсунь, затем отправился с ним на Русь, крестить народ 264 Анастасия Витовтовна — см. Софья Витовтовна
Анастасия Романовна Захарьина (у М. ошибочно Юрьевна, ум. 1560) — царица, первая жена Ивана IV с 1547. Дочь окольничьего Р.Ю.Захарьина. Мать царевичей Дмитрия, Ивана и Федора и царевен Анны, Марии и Евдокии (все царевны скончались в младенчестве и детстве) 117 Анахарзис (Анахарсис) — скиф царского рода, брат царя Савлия, философ, жил на рубеже VI—V вв. до н.э. Путешествовал в Афины и другие греческие города, где прославился своей мудростью и воспринял греческие обычаи. Убит своим братом за поклонение греческим богам. Сохранились приписываемые ему философские сочинения 253, 360, 362 Ангелик — см. Ангелус Силезиус
Ангелус Силезиус (у М. Ангелик, 1624—1677) — поэт, богослов, доктор философии и медицины. Автор более 200 духовных стихов и нравоучений 109 Андрей (Эндре) II (ум. 1235) — король венгерский с 1205. Сын короля Белы III. Вступил на престол после длительной борьбы со старшим братом королем Имре, изгнав из страны его малолетнего сына короля Ласло III. В 1217—18 участвовал в пятом крестовом походе 269
Андрей Вигунд Ольгердович (1325—1399) — кн. полоцкий, трубчевский, псковский. Сын Ольгерда, внук Гедимина. В 1341 по воле отца княжил в Пскове, затем возвратился в Литву. В 1376 из-за конфликта с младшим братом Ягайло бежал из Литвы в Псков. В 1379 участвовал в походе московских войск на Стародуб и Трубчевск. В 1380 участвовал в Куликовской битве. Возратился в

Указатель имен
423
Литву и отнял Полоцкое княжество у брата Скиригайло, но в 1387 был взят им в плен и до 1393 находился в заточении, откуда смог бежать и снова занял княжеский престол в Пскове. Затем перешел на службу к Витовту. Убит в битве с татарами на Ворскле 91, 141, 144
Андрей Дмитриевич (1382—1432) — кн. можайский и белозерский с 1389. Сын Дмитрия Донского. В 1390 и 1403 заключил договоры с братом Василием I Дмитриевичем, в которых признал права на великое княжение за потомством брата. Во время набега на Москву Едигея в 1408 оставался в Москве 141, 168
Андрей Дмитриевич — см. Дорогобужский Андрей Дмитриевич Андрей Иванович Друк — см. Гольшанский Андрей Иванович Андрей Первозванный (уб. ок. 67) — св. апостол, брат апостола Петра. Согласно легенде, отраженной в русских летописях, проповедовал у славян, был в Новгороде и Киеве 363
Андрей Штукланд (Штирлинд, Стирланд Андреас, ум. после 1282) — магистр Ливонского ордена в 1241—43 и 1248—53. Родом из архиепископства Зальцбургского. В 1260 находился при дворе кн. Миндовга, пытаясь привлечь его на сторону крестоносцев. После неудачи своей миссии вернулся на родину 135 Андрей Ярославич (ум. 1264) — вел. кн. владимирский в 1247—52. Сын кн. Ярослава Всеволодовича. Участвовал в Ледовом побоище в 1242. В 1247 получил в Орде ярлык на вел. кн. владимирское. Вступил в антиордынский союз с кн. Даниилом Галицким. В 1252 после поездки его брата Александра Невского в Орду татары напали на Суздальскую землю. Андрей Ярославич бежал в Швецию, откуда возвратился в 1256 и получил в удел Суздаль. Родоначальник суздальских и нижегородских князей с их ветвями — Шуйскими, СкопинымиШуйскими, Горбатыми и др. 150
Андроник I Комнин (ок. 1120—1185) — византийский император с 1183. Двоюродный брат императора Мануила I Комнина. За политические интриги был заточен в темницу, смог бежать, но был пойман. В 1164 снова бежал и перебрался в Галицкое княжество. В 1165 возвратился в Византию, но после разгрома сельджуками в Киликии, страшась обвинений в измене, покинул родину и странствовал по Малой Азии. В 1183 стал соправителем сына Алексея II Мануила I, в том же году отстранил его от власти и стал имератором. Преследовал злоупотребления чиновников, предпринял ряд мер для возрождения торговли. В 1184 подавил мятеж поднявшихся против него аристократов и начал проводить политику репрессий, касавшихся и простых граждан. В 1185 свергнут и жестоко убит толпой 269
Анна Алексеевна (1655—1659) — царевна, дочь царя Алексея Михайловича от первого брака с Марией Ильиничной Милославской 35, 119 Анна Гогенцоллерн (1576—1625) — жена курфюрста бранденбургского ИоаннаСигизмунда с 1594. Дочь последнего прусского герцога Альбрехта Фридриха и Марии Элеоноры Юлих-Клеве-Бергенской (1550—1608). Передала наследственные права на Пруссию в бранденбургскую линию Гогенцоллернов. Ее внуком был «великий курфюрст» Фридрих Вильгельм 61 Анна Михайловна — см. Вельяминова Анна Михайловна
Анна Михайловна, в монашестве Анфиса (1630—1692) — царевна, дочь царя Михаила Федоровича 297
Анна Романовна (963—1001) — вел. кн-я, последняя жена кн. Владимира Святославича с 988; дочь византийского императора Романа II Младшего и сестра императоров Василия II Болгаробойцы и Константина VIII 114, 264 Аннибал — см. Ганнибал
Антипатр — легендарный русский епископ (V в.) 363
Антонин Благочестивый — см. Антонин Пий

424
Указатель имен
Антонин Пий (у Р. Благочестивый, 86—161) — римский император с 138. В 120 консул, позднее проконсул Азии. В 138 усыновлен императором Адрианом. Продолжил внешнюю политику Адриана, избегая войн и возводя оборонительные сооружения на границах государства. Пользовался популярностью среди аристократии. Издал законы, карающие господ за убийство рабов и предписывающие принудительную продажу рабов жестоких хозяев 249 Антоний Печерский (ум. 1073) — св., один из основателей русской монашеской традиции. Принял монашество в юности. В 1013 прибыл в Киев и поселился на Берестовой горе, но из-за смут в Киеве удалился на Афон. В 1028 возвратился, выкопал себе пещеру и собрал братию, положив начало знаменитому Киево-Печерскому мон. 128 Апенон — царь скифский 252
Аппиан Александрийский (ум. в 70-х гг. II в.) — греческий историк, автор труда «Римская история» в 24 книгах 255 Аргаит (у Р. ошибочно Аргунт) — вождь карпов в III в. 256 Аргунт — см. Аргаит Ардарик — см. Ардарих
Ардарих (у Р. Ардарик) — король гепидов, союзник и ближайший советник Аттилы. Участвовал в Каталунской битве в 451 на стороне гуннов. После смерти Аттилы поднял гепидов против гуннов, одержал победу на р. Недло и завоевал для гепидов земли гуннов на левобережье Дуная 258 Аретино Пьеро (1492—1557) — итальянский поэт. Внебрачный сын дворянина, принял фамилию от г. Ареццо, где родился. Автор непристойных стихов 190 Ариант — царь скифский 252
Арий (256—336) — еретик, основоположник арианства — учения о разной природе Бога-Отца и Сына Божия 258 Аристей — см. Аристий
Аристий (у Р. Аристей) — легендарный древнегреческий поэт VII в до н.э., автор поэмы об аримаспах — мифическом скифском народе одноглазых, насыщенной фантастическими сюжетами, но содержащей и ценную информацию о народах Северного Причерноморья 246 Аристотель — см. Фиорованти Аристотель
Арпоксайс — легендарный царь-родоначальник катиаров и траспиев, сын родоначальника скифов Таргитая 252 Артамон Сергеевич — см. Матвеев Артамон Сергеевич Артус — легендарный король шведский (VII в.) 259
Асандер — см. Асандр
Асандр (у Р. Асандер) — царь боспорский с 47/46 до н.э. 255 Аскольд (в крещении Николай ?, уб. 882) — полулегендарный кн. киевский. Согласно «Повести временных лет» варяг, боярин Рюрика, занявший Киев. По мнению ряда историков — потомок Кия. В 860 (по др. известиям — 866) вместе с кн. Диром возглавил неудачный поход на Константинополь. В 867 ходил походом на печенегов и кривичей. Убит при взятии Киева кн. Олегом Вещим 260
Астр — легендарный царь скифский, основатель Астрахани 394 Атанарик — см. Атанарих
Атанарих (Айтанарих, у Р. Атанарик, ум. 381) — король везеготов. Был приглашен в Константинополь императором Феодосием. Умер в Константинополе, а его дружина перешла на службу к императору 258 Атей — царь боспорский, вел борьбу с македонским царем Филиппом II 254 Аттила (ум. 453) — предводитель гуннов в 434—453. Распространил власть гуннов на огромную территорию, на востоке — до Кавказа, на западе — до Рей-

Указатель имен
425
на, на севере — до датских островов, на юге — включая правобережье Дуная. В 447, опустошив Фракию и Иллирию, дошел до окрестностей Константинополя. Им была значительно повышена дань, которую Византия платила гуннам. В 451 вторгся в Галлию, где был разбит в Каталунской битве войсками римского полководца Аэция и его союзниками племен остготов, гепидов и др. В 452 опустошил Северную Италию, взяв с Рима откуп 258 Аттилла III — легендарный король шведский (III в.) 257
Багус Василий (у М. Баусций ; в русских источниках — Бауш, ум. 1664) — переводчик, лифляндец, крещеный в православную веру. Взят в плен в русскопольской войне в 1655. Переводил польские и немецкие письма, участвовал в посольствах в Польшу 15, 17, 88, 90
Балаклай (Булаклай) — согласно М., хан Золотой Орды, разбит кн. Скирмунтом (XIII в.). Ханов Белой и Синей Орды с таким или похожим именем нет 134, 141, 271
Балк (уб. 1659) — майор, убит при осаде Конотопа войсками кн. А.Н.Трубецкого 33
Балт (Галт) — король готский 244
Барнсли Вильям — англичанин, согласно К., сослан в Сибирь по воле Б.И.Морозова 219
Бароний Цезарь (1538—1607) — кардинал, историк церкви 363 Бартольд Австрийский — возможно, имеется в виду Бертольд фон Брюхавен, орденский комтур (наместник округа и замка) Кенигсберга в 1289—1302, до этого, в 1288—89, был комтуром Балги, в 1289—92 — Раганиты 57 Баторий Балтазар — родственник польского короля Стефана Батория (XVI в.) 62 Батый, Бату, Саин-хан (у Р. также — Заинхан, ок. 1207—1256) — хан, сын Джучи, внук Чингис-хана. В 1235 начал поход в Восточную Европу, завоевал Волжскую Булгарию, княжества Северо-Восточной и Южной Руси, вторгся в Польшу, Чехию, Болгарию. В 1242—56 управлял улусом Джучи (Золотой Ордой), от Карпат до Яика 114, 126, 129,135, 137, 139, 140, 144, 270 Бауман Николай — полковник. В 1657 прибыл в Россию на службу по приглашению кн. Д.Мышецкого. Впоследствии был произведен в полные генералы. В 1670 отпущен в Данию 12, 20—25, 28—31, 34, 36 Баус Иероним (Джером, ум. 1616) — английский посол в Россию в 1583—84. Основным вопросам на проводившихся им переговорах было требование права монопольной торговли для Англии в России в обмен на возможное заключение военного союза, обсуждалось также сватовство Ивана IV к родственнице королевы Елизаветы Мэри Гастингс и другие вопросы. Неуступчивость и вздорный характер Бауса сильно осложняли переговоры, практически не имевшие результатов 202 Баусций — см. Багус
Бахарах (Бахерах, Бахерахт) — у Роде, в одном месте — купец, в другом — реформатский пастор в Москве. В сер. XVII в. в Москве находились несколько представителей этой голландской купеческой фамилии (имена переданы согласно русским источникам): Алфер Давыдов, Давыд Алферов, Давыд Давыдов. Неясно который из них имеется в виду 25, 30, 31, 37, 40 Башмаков Дементий Минич (у М. также ошибочно Дементьев, ум. после 1700) — думный дворянин. Дьяк. Служил в Разрядном, Посольском, Малороссийском, Челобитном, Печатном, Казенном, Сыскном и др. приказах. В 1658—64 и 1676 глава приказа Тайных дел, вел следствие над участниками московского восстания 1662. С 1665 думный дьяк. В 1672 посол в Польшу. С 1676 печатник. Пожалован в думные дворяне в 1688 94, 106
Баязет — см. Баязид

426
Указатель имен
Баязид I Йилдырым (Молниеносный, у Р. Баязет, 1354 или 1360—1403) — турецкий султан в 1389—1402. Продолжил завоевательную политику своих предшественников. Захватил Сербию, Болгарию, Македонию, Фессалию, подчинил Боснию, принудил платить дань Валахию, установил протекторат над Византией. В 1396 разбил крестоносцев в битве при Никополе. В 1402 разбит при Анкаре Тимуром и взят в плен. Тимур приказал возить его повсюду с собой, всячески унижая пленника. Не выдержав унижений, БаязидI принял яд 273
Баязид II (у Р. Баязет, 1447—1512) — турецкий султан в 1481 —1512. Сын Мехмеда II Фатиха. В начале правления против него поднялся младший брат Джема, но был разбит и бежал в Рим к папе Александру Борджиа, где был отравлен по просьбе Баязида II. Воевал с Венгрией, Венецией, Египтом, Персией. Покровительствовал ученым и архитекторам. В конце правления начались усобицы между его сыновьями. Отрекся от престола в пользу младшего сына Селима I и вскоре был отравлен 143
Бельский Богдан Яковлевич (уб. 1611) — оружничий, боярин. Опричник. В 1570 рында в опричном походе Ивана IV на Новгород. Приближенный Ивана IV, думный дворянин, с 1578 оружничий. В 1575—76 входил в состав особого двора Ивана IV. В 1583—84 вел переговоры о женитьбе Ивана IV на Мэри Гастингс. Молва приписывала ему и Б.Ф.Годунову убийство Ивана IV. В 1584 пытался установить при царе Федоре Ивановиче опричные порядки, но потерпел неудачу и сослан в Нижний Новгород. В 1592 воевода в шведском походе. В 1598 пытался возвести на престол царя Семена Бекбулатовича, но неудачно. Пожалован Борисом Годуновым в окольничьи. В 1602 попал в опалу, подвергнут истязаниям и сослан. После смерти Бориса Годунова вызван в Москву и участвовал в перевороте против Федора Годунова. С 1605 боярин. 1606 — воевода в Новгороде. В 1606 сослан в Казань, где убит за отказ присягать Лжедмитрию II 281
Бельский Василий — см. Бельский Федор Иванович
Бельский Федор Иванович (у М. ошибочно Василий) — кн., внук кн. Владимира (Олелько) Ольгердовича. В 1482 выехал на Русь. В 1493—97 в заточении, но прощен Иваном III и женился на его племяннице кж. Анне Васильевне рязанской. В 1506 воевода в походе на Казань. После его отъезда на Русь, Вельское княжество перешло к его брату Семену, также выехавшему на Русь в 1500, но уже «с вотчиною», а после смерти Семена отошло к великому князю московскому 150
Бем — капитан (1659) 23
Бенедикт Нурсийский (480—543) — св., создатель устава католического монашества 178
Бенгорион (Горионид) Иосиф — ученый раввин, живший в нач. XII в., автор истории евреев 246
Бергамаса — см. Форресто Якуб Филипп
Бердес — посол Александра Македонского к скифам 254
Бердибек (Мухаммед Бердибек, уб. 1361, у М. ошибочно Бердигирей) — хан Белой Орды (правое крыло Золотой Орды) с 1357. Сын хана Джанибека, внук хана Узбека. Достиг престола, убив своего отца, но и сам был убит братом Кульпой, после чего в Орде начался династический кризис («великая замятия»), выражавшийся в частых переворотах, убийствах и смене ханов 123
Бердигирей — см. Бердибек
Берих (Бериг) — легендарный король готский 244, 251
Бероз — см. Берос
Берос (у Р. Бероз) — жрец бога Мардука в Вавилоне, живший в III в. до н.э. Написал для Антиоха I историю Вавилонии на греческом языке, сохранившуюся в трудах Иосифа Флавия и др. историков. Позднее проповедовал халдейскую астрологию на о. Кос 235, 239, 241, 243

Указатель имен
427
Бесс — бактрийский сатрап Ахеменидов. По его приказу в 331 до н.э. был убит персидский царь Дарий III, бежавший от Александра Македонского. В 330 до н.э. принял титул царя Артаксеркса IV. После вступления Александра Македонского в Бактрию бежал в Согдиану, был выдан Александру Македонскому, предан суду и казнен 254
Биант (у М. ошибочно Виант, ок. 590—530 до н.э.) — философ, один из Семи мудрецов Греции. Родом из Пиены. Судья, слыл человеком справедливым, остроумным, гуманным. Сохранились сборники приписываемых ему изречений (среди которых — «Все мое ношу с собой») 72
Биргер II Магнусон (1280—1321) — король шведский в 1290—1318 (с перерывом). В начале его правления власть находилась в руках его опекуна Торкеля Кнутсоан. В 1306 по проискам братьев Биргера II Эрика и Вальдемара Торкель Кнутсон был казнен, а сам король вскоре лишен престола и заточен. В 1308 освобожден, бежал в Данию, откуда совершил удачный поход на Швецию и возвратил себе престол. В 1310 уступил братьям половину государства. В 1317 вероломно арестовал братьев, но был вынужден бежать от восставшего народа в Данию, где и умер 272
Блуд Ивещей, христианское имя Иона (уб. 1018) — боярин и воевода. В 980 предал кн. Ярополка Святославича в войне с его братом кн. Владимиром Святославичем и организовал убийство Ярополка. Участвовал во многих походах Владимира Святославича. Убит в сражении с войском польского короля Болеслава I Храброго 263
Блументрост Лаврентий Алферович (1619—1705) — доктор медицины, придворный врач царя Алексея Михайловича. В России с 1668. Получал жалование в 730 руб. в год. Пользовался расположением не только царя Алексея, но и его детей — царя Федора и царевны Софьи, которая спасла его во время стрелецкого бунта в 1682 309
Богдан Матвеевич — см. Хитрово Богдан Матвеевич
Богданов Григорий Карпович — думный дьяк. В 1649 подьячий в составе посольства к Б.Хмельницкому. В 1650—51 входил в состав посольства в Польшу. В 1656 ездил в Вену для переговоров о посредничестве императора в заключении мира между Речью Посполитой и Россией, в том же году — дьяк. В 1661 — 62 пристав у посольства Мейерберга. В 1662—63 ездил в Польшу с А.Л.Ордын-Нащокиным для ведения дипломатических переговоров. В 1666—67 участвовал в переговорах в Андрусове. С 1671 думный дьяк. В 1682 по требованию восставших стрельцов сослан, но уже в 1684 находился на прежней должности 81
Богер — см. Борис I
Богуслав (у М. Богуслов) — король Славонии (X в.) 364
Богуслов — см. Богуслав
Боз (у Р. ошибочно Боус) — легендарный вождь антов, упоминаемый Иорданом. Побежден готским королем Винитарием, захвачен в плен и вместе с сыновьями и 70 знатными людьми антов распят 252
Болеслав I Храбрый (967—1025) — кн. польский в 992—1025, в 1025 — король. В борьбе с Священной Римской империей отстоял независимость Польши. Закончил объединение польских земель. Участвовал в войне Святополка Окаянного с Ярославом на стороне Святополка, приходившегося ему зятем. В 1017 захватил для Святополка Киев, но поляки возбудили против себя восстание киевлян, и Болеслав I ушел в Польшу, по дороге захватив червенские города 52, 126, 265
Болеслав II Смелый (1039—1081) — герцог, затем король польский в 1058—79. Сын Казимира I. Воевал с венгерским и чешским королями. В 1068 возвратил киевский престол вел. кн. Изяславу Ярославичу. Вмешательство в русские дела отвлекло Болеслава II от положения на западе, и Польша потеряла Западное

428
Указатель имен
Поморье. Своей жестокостью возбудил против себя всеобщую ненависть и был изгнан из страны 126, 266
Болеслав III Кривоустый (1086—1138) — кн. польский в 1106—38. Добился власти над всей Польшей в упорной борьбе с братом Збигневом. Вел войну с Чехией, вмешивался в болгарские дела. Воссоединил с Польшей Восточное и Западное Поморье. Перед смертью разделил государство между четырьмя сыновьями, что положило начало многолетним междоусобицам 266, 268
Болеслав V Стыдливый — кн. польский в 1243—79. Беспрерывные внутренние раздоры и нашествие татар, происходившие в его правление, привели к падению авторитета княжеской власти и отделению Силезии от Польши 272
Болеслав Свидригайло Ольгердович — см. Свидригайло Ольгердович
Бонифаций — см. Брунон
Борис — согласно М., кн. полоцкий, сын легендарного кн. полоцкого Гинвилла (XIII в.). Возможно, М. ошибается: согласно белорусско-литовским летописям, сам Гинвилл (Гинвил) носил в православии имя Борис 143
Борис I (Богорис, у Р. — Богер), церковное имя Михаил (ум. 907) — царь болгарский в 852—889. Присоединил к Болгарии Македонию и сербские области Призрен и Рашку. Принял христианство из Византии и добился учреждения болгарской архиепископии. Пригласил в Болгарию учеников свв. Кирилла и Мефодия и оказывал им поддержку. В 889 отрекся от престола и ушел в монастырь 359
Борис Александрович (ум. 1461) — вел. кн. тверской с 1425. Прапраправнук вел. кн. Михаила Ярославича. В 1428 в союзе с Витовтом воевал с Новгородом. Во время Феодальной войны выступил в союзе с Дмитрием Шемякой и Иваном Можайским, затем в 1446 заключил союз с Василием II Темным и выдал за его сына Ивана (будущего Ивана III) свою дочь Марию. Правление Бориса Александровича — эпоха наибольшего подъема Твери и расцвета ее культурной жизни 138, 274
Борис Владимирович, христ. имя Роман (до 988—1015) — св., кн. ростовский, сын кн. Владимира Святославича. В 1015 послан отцом против печенегов. Убит по приказу старшего брата Святополка, стремившегося к единоличной верховной власти 109, 255
Борис Вячеславич (ок. 1053—1078) — кн.-изгой (т.е. не имевший удела), сын Вячеслава Ярославича смоленского, внук Ярослава Мудрого. В 1077 захватил Чернигов, но через неделю бежал в Тмутаракань, откуда изгнал кн. Романа Святославича. В 1078 с кн. Олегом Святославичем, набрав отряды половцев, двинулся на Русь. Князья разбили войска дяди Всеволода Ярославича и заняли Чернигов, но в следующем бою — с войсками Изяслава Ярославича — кн. Борис был убит 136
Борис Федорович Годунов (ок. 1552—1605) — царь с 1598. Из дворянского рода, восходящего к XIV в. В 1567 входил в число опричников. Его возвышение связано с женитьбой на дочери фаворита Ивана IV Малюты Скуратова (Г. Л.Бельского). Укрепил свои позиции при дворе благодаря браку сестры Ирины с царевичем Федором Ивановичем. Боярин с 1580. В правление Федора Ивановича практически единовластно управлял государством. После смерти в Угличе царевича Дмитрия Ивановича обвинялся современниками в организации убийства. Избран на царство Земским собором после смерти царя Федора. В управлении стремился к преодолению хозяйственного кризиса, вызванного опричниной и Ливонской войной, проводил меры по закрепощению крестьян. Стремился упрочить военное могущество государства, в его правление осуществлялось активное строительство крепостей. Во внешней политике придерживался курса на расширение и упрочение экономических и культурных связей со странами Европы и Азии. Жестокий голод 1601—03 привел к обострению социальных противоречий в России и массовому недоволь-

Указатель имен
429
ству в широких слоях крестьянского и посадского населения, что обеспечило успех Лжедмитрию I, выдававшему себя за чудесно спасшегося царевича Дмитрия Ивановича. В разгар борьбы с Лжедмитрием I Борис Годунов скончался 46, 87, ПО, 115, 117, 125, 129, 142, 155, 170, 282, 283 Борко (Борк) — легендарный литовский князь, сын кн. Палемона 134 Бороист — царь скифский 255 Боус — см. Боз
Бринг (уб. 1659) — полковник, убит при осаде Конотопа войсками кн. А.Н.Трубецкого. Возможно, одно лицо с Елисеем фон Бринком (Фозбринковом), который в 1633 был рядовым полка иноземного строя, а в 1633—35 упоминается как вологодский помещик 33 Бруннон — см. Брунон
Брунон (у Р. Бруннон), в монашестве Бонифаций (ок. 974—1009) — св., просветитель. Граф Кверфуртский. В 996 сопровождал Оттона III в Италию, где под влиянием св. Адальберта принял монашество. Посвящен в сан архиепископа папой Сильвестром XI, архиепископ в Мерзебурге. В 1004 отправился проповедовать христианство в Польшу, Венгрию и Русь, где месяц провел при дворе Владимира Святославича. В 1009 отправился к пруссам, от которых принял мученическую кончину. Католической церковью почитается апостолом русского народа 364
Буйносов-Ростовский Алексей Иванович (ум. 1665) — кн., стольник. С 1640 рында. В 1659 голова у сотни стряпчих в походе царя на Литву. В 1656—59 воевода в Тобольске, в 1660—61 — в Туле 88, 94, 108 Бурхард — пробст Трирской церкви. В 1075 возглавлял посольство императора Священной Римской империи Генриха IV к вел. кн. киевскому Святославу Ярославичу. Брат графини Оды Штаденской, второй жены Святослава Ярославина 365
Бюргер — легендарный король шведский (VII в.) 259
Бюхлейн — см. Бюхлинг
Бюхлинг Мартин (у Р. также Бюхлейн, в русских источниках Бихлинк, Бюхлинк Мартин Марков) — приказчик голландского купца К. де Моллина в Москве в 1658, 1660—73 29
Валамир (Валамер, у Р. также ошибочно Варамир, ум. до 469) — король остготов из рода Амалов с ок. 440. Правил вместе с братьями Тиудимером и Видимером. Участвовал в Каталунской битве на стороне гуннов. В 459 захватил Иллирик и вторгся в Далмацию 258
Валент Флавий (328—378) — византийский император с 364. В 376 разрешил вестготам поселиться в Мезии. Злоупотребления чиновников вызвали восстание вестготов. Валент выступил против них и в сраженении при Адрианополе погиб 258
Валериан Сушковский-Проташевич — епископ виленский (XVI в.) 178
Вальдемар (у К. ошибочно Вольмар, 1622—1656) — принц шлезвиг-голштинский. Сын датского короля Христиана (Кристина) IV от морганатического брака с графиней Христианой (Кирстен) Мунк. В 1644 прибыл в Москву в качестве жениха царевны Ирины Михайловны, но отказался перейти в православие. Пытался бежать из Москвы, но был схвачен стрельцами. После смерти царя Михаила Федоровича отпущен на родину 218 Вальдемар (ум. 1319) — маркграф бранденбургский с 1308. В 1308 продал права на Померанию Тевтонскому ордену. Расширил пределы Бранденбурга. Вел войны с Данией, Швецией, Мекленбургом и другими соседними государствами. В 1331 появился человек, выдававший себя за маркграфа Вальдемара, который, по его уверениям, не умер, а якобы отправился замаливать грехи в

430
Указатель имен
Иерусалим. Самозванец был признан многими и даже занял место в коллегии курфюрстов. В 1350 он был объявлен обманщиком, но по-прежнему сохранил множество сторонников. В 1355 «отрекся» от власти над Бранденбургом и жил, пользуясь до своей смерти правами владетельного лица 53 Вальдемар I (ум. 1182) — король датский с 1157. Вел успешную борьбу с славянами, совершавшими набеги на Ютландию и Датские о-ва. Предпринял более 20 походов с целью расширения территории государства и распространения христианства 55
Вальтер фон Плеттенберг (ок. 1450—1535) — великий магистр Ливонского ордена с 1494. Один из самых выдающихся магистров ордена, которому удалось военными и дипломатическими средствами отстоять свое государство в борьбе против России и добиться самоятельности. С 1526 князь Священной Римской империи. Принял реформацию 71, 276 Ваповский Бернард (1456—1535) — польский историк, католический священник, секретарь Сигизмунда I. Автор «Хроники», посвященной истории Польши со времен Леха. Составил первые карты Польши, опубликованные в 1526—28 170, 174
Варамир — см. Валамир
Варборг — подполковник (1659) 23
Варвара (уб. ок. 306) — св. мученица 128, 250
Варда Склир — магистр (главнокомандующий) при императоре Иоанне I Цимисхии. В 970 в тяжелом сражении у Аркадиополя победил вел. кн. Святослава Игоревича. В том же году подавил восстание Варды Фоки в Малой Азии. В 971 участвовал в походе Иоанна I Цимисхия в Болгарию против Святослава и в сражениях под Доростолом. В 976 отправлен в почетную ссылку в Месопотамию и поднял там мятеж, первоначально одерживал победы, но в 978 был разбит и бежал в Багдад. В 987 вновь объявился в Византии и стал во главе нового мятежа, но после смерти своего союзника Варды Фоки сдался на почетных условиях 262
Варкоч Николай — посол императора Священной Римской империи Рудольфа II. Родом венгр, родственник короля Стефана Батория. Был в России в 1589, 1593 и 1594. Составил дневник второго посольства — «Описание путешествия в Москву Николая Варкоча, посла римского императора, в 1593 году» 46 Василий — по М., внук Ярослава Ярославича тверского, родоначальник кн. Долгоруковых. У Ярослава тверского действительно был внук Василий Михайлович кашинский (1319—1368), но кн. Долгоруковы происходят не от него, а от кн. Ивана Андреевича Оболенского Долгорукого из черниговских Рюриковичей (кон. XV в.) 91
Василий I Дмитриевич ( 1371 —1425) — вел. кн. московский с 1389. Сын Дмитрия Донского. В 1383—86 находился в качестве заложника в Орде. В 1392 присоединил к Москве Нижегородское княжество. Женат с 1390 на кж. Софье, дочери вел. кн. литовского Витовта 110, 125, 136, 140, 141, 273 Василий I Македонянин (ум. 886) — византийский император с 867. Происходил из семьи армянских переселенцев во Фракию. Приближенный императора Михаила III. В 866 стал его соправителем, а в следующем году произвел переворот, убил императора и занял трон. Боролся против злоупотреблений чиновников, предпринял походы против арабов и павликиан и расширил территорию империи. К его правлению относится известие о крещении руссов (видимо, так называемой «Приазовской Руси») 260, 363 Василий II Болгаробойца (957—1025) — византийский император с 976. В 976— 79 подавил мятеж Варды Склира, затем в 987—989 при помощи кн. Владимира Святославича (за которого выдал сестру Анну) подавил мятеж Варды Фоки. Вел успешные войны с арабами, завоевал часть Месопотамии, Иверию, Болгарию и другие земли 69, 75, 114, 128, 264, 359

Указатель имен
431
Василий II Васильевич Темный (1415—1462) — вел. кн. московский с 1425. Сын Василия I. Княжение Василия II ознаменовалось жестокой Феодальной войной, которую он вел за престол первоначально с дядей кн. Юрием звенигородским, затем с его сыновьями Василием Косым и Дмитрием Шемякой. В 1446 взят в плен в Троице-Сергиевом мон. Дмитрием Шемякой и кн. Иваном можайским, ослеплен и сослан в Углич. В 1447, собрав войско, двинулся на Москву и, изгнав Дмитрия Шемяку, занял престол. В 1450 захватил столицу Шемяки Галич. В 1453 велел отравить Шемяку, жившего в Новгороде. В 1454 изгнал кн. Ивана можайского и присоединил его удел к великому княжеству. В 1456 заточил своего шурина и союзника кн. Василия Ярославича серпуховского и также захватил его удел 78, 115, 119, 122, 124, 125, 129, 131, 138, 145, 150, 168, 274
Василий III Иванович, христ. имя Гавриил (1479—1533) — вел. кн. московский с 1505. Сын Ивана III от второго брака с Софьей Палеолог. Продолжил политику отца по созданию русского централизованного государства, ликвидировав самостоятельность Пскова и Рязанского княжества. Вел войны с Литвой, в результате которых к России был присоединен Смоленск (1514). Укрепил режим самодержавной деспотической власти московских государей 45, 71, 115, 122, 129, 131, 133, 137, 140-142,146, 150, 168, 203, 218, 273, 276, 277, 400 Василий IV Иванович Шуйский (1552—1612) — царь в 1606—10. Из суздальских князей, потомок кн. Андрея Ярославича суздальского, младшего брата Александра Невского. В 1574 рында Ивана IV в серпуховском походе, в 1575—76 входил в состав «особого двора» Ивана IV. С 1584 боярин. В 1586—87 в ссылке в Галиче, затем возвращен в Москву. В 1591 возглавил следственную комиссию по делу о смерти царевича Дмитрия Ивановича и восстании в Угличе. В 1604 воевода в войске, посланном против Лжедмитрия I, нанес несколько поражений самозванцу. После воцарения Лжедмитрия I приговорен к казни за участие в заговоре, но прощен самозванцем. Возглавил другой заговор, закончившийся восстанием москвичей, низложением и убийством Лжедмитрия I. 17.5.1606 избран на царство. Правление Василия Шуйского ознаменовалось непрекращающейся кровопролитной гражданской войной, столкновениями политических группировок, военной интервенцией Речи Посполитой. 17.7. 1610 низложен, насильно пострижен в монахи и заключен в Иосифо-Волоколамском мон. Взят в плен поляками и умер в Польше 46, 75, 116, 150, 283—285 Василий Александрович — см. Корецкий Василий Александрович Василий Васильевич — согласно М., потомок в восьмом колене кн. Андрея Ярославича суздальского, родоначальник князей Скопиных-Шуйских (под которыми М. понимает и собственно кн. Шуйских). Видимо, имеется в виду кн. Василий Васильевич Бледный Шуйский (кон. XV в.), действительно приходившийся кн. Андрею Ярославичу потомком в восьмом колене, отец кн. Ивана Скопы — родоначальника Скопиных-Шуйских 150
Василий Великий (329—379) — св. архиепископ кесарийский, вселенский отец и учитель церкви, составил чин литургии, автор многих богословских и нравственных сочинений 70, 170, 178, 360
Василий Иванович Шемячич (у Р. Шемякин, ум. 1529) — кн. новгород-северский и рыльский. Внук Дмитрия Шемяки. В 1500 со своим уделом перешел из Литвы в подданство Ивана III. Участвовал в русско-литовских войнах 1500—03, 1507— 08 и 1512—22. В 1517 разбил татар под Путивлем. В 1523 в Москве обвинен Василием III в измене и заточен. Умер в тюрьме 277 Василий Рехвольд — см. Рогволд Борисович
Василий Семенович (ум. 1495) — кн. пинский. Сын Семена Олельковича 127 Вацлав II Богемский (у Р. ошибочно Венчеслав, 1271 —1305) — король чешский с 1278, польский с 1300. Сын Пржемысла II Отакара. Укрепил королевскую власть в Чехии. В 1300 провел денежную реформу, ввел стабильную монету, учредил единый для всего королевства монетный двор 272, 340

432
Указатель имен
Везор — легендарный царь египетский 251
Вельяминова Анна Михайловна (урожд. Ртищева, ум. 1674) — жена Вонифатия Кузьмича Вельяминова с 1640, с 1642 — вдова. Сестра Федора Михайловича Ртищева. В 1643 ее крестьяне (за год до этого убившие В.К.Вельяминова) покушались на ее жизнь. В 1648 назначена царицыной верховной боярыней и кравчей 155
Венно (у М. Виен, уб. 1209) — первый магистр ордена Меченосцев с 1204. Убит одним из «братьев-рыцарей» 59 Венчеслав — см. Вацлав II Богемский Веспасиан — легендарный царь западных россиян 251
Веспасиан Тит Флавий (9—79) — римский император с 69. При императоре Калигуле был военным трибуном во Фракии. С 51 консул, затем наместник в Африке. При Нероне покорил восставшую Иудею. После смерти императора Отона избран императором. Посвятил свою деятельность упрочению и улучшению внутреннего порядка, поднятию дисциплины в армии, упорядочению финансов и т.д. (ввел налог на общественные уборные, в связи с чем связана пословица «деньги не пахнут»). Возвел в Риме огромный амфитеатр — Колизей 256 Виант — см. Биант
Виберг Яков — переводчик у посольства Мейерберга (1661—62) 81, 90
Виен — см. Венно
Визинний — легендарный кулачный боец русов (I в.) 256
Викинд (Викинт) — легендарный кн. жмудский (жемайтеский). Сын кн. Монтвила (XIII в.) 145
Вильгельм — герцог австрийский. Жених королевны польской Ядвиги (обручена в 1378). В 1385 она обвенчалась с ним в Краковском замке, но польские вельможи, стоявшие за то, чтобы выдать Ядвигу за Ягайло, изгнали Вильгельма из Кракова 135
Вильгельм фон Кеттлер (1574—1640) — герцог курляндский и земгальский с 1589. Сын герцога Готгарда курляндского. Получил Земгалию по раздельному акту в 1596 61,62
Винитарий (Венетарий) — король остготов из рода Амалов. Преемник Германариха. Находился в зависимости от гуннов, но лелеял планы освобождения от их власти. В конце IV в. предпринял поход на антов. Победил антского вождя Боза и велел распять его на кресте вместе с сыновьями и 70 знатными людьми. Убит гуннским вождем Баламбером в сражении 258 Виниус Андрей Андреевич (1641 —1717) — думный дьяк, торговый человек. Сын голландского купца, обосновавшегося в России. С 1664 — переводчик Посольского приказа, посылался гонцом в Англию, Францию, Испанию. Дьяк с 1678. В 1689—95 второй дьяк Посольского приказа. В 1697—1703 возглавил Сибирский приказ, в 1701—03 — Артиллерийский приказ. В 1703 обвинен в злоупотреблениях и разжалован. В 1706 бежал в Голландию, но через два года был прощен Петром I и возратился в Россию 309 Винрих фон Книпроде (ум. 1382) — великий магистр Тевтонского ордена с 1351. В 1370 одержал победу над литовским войском во главе с кн. Кейстутом. С его правлением связывают расцвет орденского государства 57 Винцент из Бове (у Р. Винцентий, ок. 1190—ок. 1264) — ученый монах-доминиканец. Составил энциклопедический труд «Большое зерцало», в котором собраны и комментированы отрывки из сочинений античных авторов и средневековых богословов. Раздел «Зерцало истории» доведен в его труде до середины XIII в. 363
Винцентий — см. Винцент
Висковатов (Висковатый) Иван Михайлович (уб. 1570) — думный дьяк Посольского приказа, видный дипломат. Из дворянского рода. В 1542 подьячий, с 1549

Указатель имен
433
глава Посольского приказа, 1553 — думный дьяк, 1561 — печатник. Участвовал во всех дипломатических переговорах 1550—60-х гг. Посол в Данию в 1562—63. Сторонник Ливонской войны, считал ее необходимой для экономического развития России. Один из основателей Английской торговой компании. Казнен Иваном IV, перед смертью подвергнут жестокими истязаниям 278 Витзерг — легендарный царь Руси, королевич датский (IX в.) 260
Витовт (Витаутас, 1350—1430) — вел. кн. литовский с 1392. Сын кн. Кейстута Гедиминовича. Боролся с кн. Ягайло за сохранение великокняжеского стола и сувернитета Литвы после унии с Польшей 1385. Потерпел неудачу и укрылся у крестоносцев, откуда совершал походы против Ягайло и Скиригайло. В 1391 выдал дочь Софью за вел. кн. московского Василия I. Став великим князем литовским, продолжил расширение территории Литвы, захватил Смоленск, подчинил Верховские княжества, отнял у крестоносцев Жмудь (Жемайтию). В 1399 разбит татарами на р. Ворскле. В 1410 вместе с Ягайло руководил разгромом крестоносцев при Грюнвальде 45, 58, 126, 129, 133, 136, 139, 141, 145, 146, 182, 273, 274, 292
Владимир — кн. волынский. В 1319 убит в бою с войском вел кн. литовского Гедимина и его княжество отошло к Литве 135, 138 Владимир — см. Владимир Мстиславич
Владимир I Святославич (ум. 1015) — св., вел. кн. киевский с 980. Сын Святослава I Игоревича, кн. новгородский, занял Киев после междоусобной борьбы с братом Ярополком. Совершил ряд успешных походов на Польшу, литовцев, Волжскую Булгарию. В 988 принял православие с именем Василий. Провозгласил христианство государственной религией 69, 75, 108, 114, 123, 126, 128, 133, 134, 136, 250, 263-265, 290, 33, 359
Владимир II Всеволодович Мономах (1053—1125) — вел. кн. киевский с 1113. Сын вел. кн. Всеволода Ярославича и Марии, дочери византийского императора Константина IX Мономаха, внук Ярослава Мудрого, правнук Владимира I. В различное время княжил в Ростове, Смоленске, Владимире Волынском. Стремился к сплочению всех русских князей против половцев и прекращению междуусобиц. Княжение Владимира Мономаха ознаменовалось активными наступательными действиями против половцев. Подчинил своей власти все русские княжества. Автор «Поучения детям» —памятника древнерусской литературы, содержавшего автобиографию и поучения 114, 136, 266, 267, 293 Владимир III Мстиславич (ум. 1171) — вел. кн. киевский в 1171. Сын Мстислава Владимировича Великого. Княжил в Луцке в 1149, в Владимире-Волынском в 1155—1156, в Треполе в 1162 и др. городах. Участвовал в междоусобной войне за Киев на стороне брата Изяслава в 40—50-х гг. XII в. 269 Владимир IV Рюрикович, в крещении Дмитрий (1187—после 1236) — вел. кн. киевский в 1223—35. Возглавлял смоленский полк в битве с монголами на Калке в 1223. В сражении под Торческом пленен половцами, но был выкуплен и княжил в Торческе 269—271
Владимир (Олелько) Ольгердович (1316—ок. 1400) — кн. киевский в 1362—95. В 1382 принял изгнанного из Москвы митрополита Киприана и дал ему сан митрополита киевского. В 1392 отказался подчиняться Витовту, но потом признал его власть. В 1395 бежал в Москву, но вскоре вернулся и получил от Витовта в княжение Копыль 126
Владимир Юрьевич (1218—1238) — кн. московский, сын вел. кн. Юрия Всеволодовича. В 1238 взят татарами в плен в Москве и приведен под стены осажденного города Владимира. Убит после взятия Владимира 114 Владислав I Локетек (у М. Локеток, 1260—1333) — король польский с 1305. Вел жестокую борьбу за объединение Польши и освобождение польских земель от власти Чехии, Тевтонского ордена и др. соседних государств 53

434
Указатель имен
Владислав II (Ладислав, Лашло, ум. 1162) — венгерский король в 1162. Сын короля Белы II, брат Гезы II. В 1162 при поддержке византийского императора Мануила I Комнина занял престол, отстранив старшего брата Стефана, но вскоре умер 266
Владислав II Ягайло (ум. 1434) — вел кн. литовский в 1377—81 и с 1383, король польский с 1386. Сын вел. кн. литовского Ольгерда Гедиминовича. Наследовал великое княжение после смерти отца, но был отстранен от власти дядей Кейстутом. В 1383 вернул себе великое княжество. В 1380 союзник Мамая в борьбе против вел. кн. московского Дмитрия Ивановича, шел на соединенение с войсками Мамая к Куликову полю, но не успел к битве. В 1385 заключил Кревскую унию с Польшей о соединении двух государств и распространении в Литве католичества. Принял католичество и женился на польской королеве Ядвиге. В 1387 состоялось крещение Литвы. Вскоре отстранился от управления Литвой, передав его своим братьям, а с 1392 двоюродному брату Витовту. В 1410 вместе с Витовтом руководил разгромом крестоносцев при Грюнвальде 53, 58, 126, 127, 135, 136-139, 141, 144, 145, 177-179, 273, 274
Владислав III Варненьчик (Варнский, 1424—1444) — король польский с 1434, венгерский с 1440. Возглавил польско-венгерские войска и выступил против турок, остановив их движение на Балканах. В сражении под Варной разбит турками и пал в битве 138
Владислав IV (1595—1648) — король польский с 1632, сын Сигизмунда III. По договору между Сигизмундом III и тушинскими боярами с 1610 — русский царь. После низложения Василия Шуйского москвичи принесли ему присягу. Воцарение Владислава не состоялось первоначально из-за желания Сигизмунда III самому стать царем, потом из-за успехов освободительного движения. В 1617— 18 возглавлял походы на Москву. В 1633 окружил под Смоленском войско М. Б.Шеина. По Поляновскому миру 1634 отказался от претензий на русский трон 46-48, 116, 117, 128, 137, 140, 142, 168, 170, 179, 284, 286
Владислав Локеток — см. Владислав I Локетек
Влостович (Влостовиц) Петр (ум. 1153) — воевода Болеслава III Кривоустого. Основатель многих костелов. В 1145 по ложному подозрению в заговоре ослеплен и осужден к изгнанию 268
Влухан — согласно Р., царь татарский, основатель Заволжского царства, т.е. Золотой Орды. Ханов с такими или похожими именами не существовало. Золотую Орду получил от Чингисхана его старший сын Джучи. Первым ханом Белой Орды (правое крыло Золотой Орды) был Бату (Батый); первым ханом Синей Орды (левое крыло) — Орда-Ичен 270
Войнусский — польский писатель, историк (XVII в.) 250
Войшелг Миндовгович, в монашестве Давид (у М. Римунд, в монашестве Лавр, Лаврентий, уб. 1268) — кн. литовский, новогрудский. Сын вел. кн. литовского Миндовга. Был правой рукой отца в его жестокой борьбе с другими князьями. Принял христианство, но продолжал бесжалостно казнить и унижать своих врагов. Неожиданно постригся в монахи с именем Давида и удалился в монастырь, невзирая на уговоры и угрозы отца. В 1265, после того как Миндовг был убит кн. Довмонтом, Войшелг-Давид покинул монастырь и начал мстить за отца. Довмонт бежал в Псков, а Войшелг жестоко расправлялся с теми, кто, по его мнению, был виновен. Большинство литовцев признали его власть, но вскоре он был убит кн. Львом I Даниловичем 144
Волквин (Вольквин, Фольквин, уб. 1236) — второй магистр ордена Меченосцев с 1209. В 1217 предпринял неудачный поход на Гарриенскую провинцию Эстляндии. В 1228 завоевал провинции Гарриен-Иервен и Вирляндию. Начал переговоры о присоедении ордена Меченосцев к Тевтонскому, успешно завершившиеся уже после его смерти. Погиб в битве при Сауле 59

Указатель имен
435
Волконский Василий Богданович (ум. 1675) — кн., окольничий. Из черниговских Рюриковичей. В 1642 воевода в Веневе. В 1651 судья в Холопьем приказе. В 1652—55 второй воевода в Астрахани. В 1659 стольник, участвовал в приеме посольства Г.Ольделанда. В 1661—63 воевода в Переславле Южном, враждовал с гетманом И.Брюховецким. В 1671 первый судья в Челобитном приказе 14, 37, 38
Волынский Яков Семенович — окольничий. В 1661 стольник, пристав у посольства Мейерберга. В 1672—73 воевода в Вологде 81 Вольмар — см. Валдемар
Воронцов Василий Федорович (уб. 1578) — окольничий с 1573. В 1578 воевода, при взятии поляками и шведами Вендена один из немногих воевод, оказавших сопротивление у артиллерийских орудий, был убит в бою 346 Воротынский Иван Алексеевич (ум. 1679) — кн., боярин. Двоюродный брат (по матери) царя Алексея Михайловича. С 1651 стольник. С 1664 боярин, затем дворецкий. Участвовал в дипломатических переговорах 60—70-х гг. и русскопольской войне 1654—67. С его смертью мужской род кн. Воротынских пресекся 330
Всеволод — см. Всеволод Ольгович
Всеволод — см. Всеслав Брячиславич
Всеволод Владимирович — см. Всеволод I Ярославич
Всеволод I Ярославич, в крещении Андрей (у Р. ошибочно Владимирович, 1030— 1093) — кн. переславский в 1054—76, вел. кн. киевский черниговский в 1076— 77, кн. черниговский в 1077; вел. кн. киевский с 1078. Входил в правящий триумвират Ярославичей. В 1073 вместе с братом Святославом II изгнал старшего брата Изяслава I, а после смерти Святослава, занял престол, но уступил его Изяславу, возвратившемуся из изгнания. Став великим князем, отразил нападение племянников Олега и Романа Святославичей. В конце жизни передал управление сыну — Владимиру II Мономаху 266 Всеволод II Ольгович, в крещении Кирилл (ум. 1146) — вел. кн. киевский в 1139— 1146. Внук Святослава II Ярославича. Изгнав дядю Ярослава Святославича, в 1127—39 княжил в Чернигове. Занял Киев вопреки обычному порядку наследования, укрепившемуся в линии потомков Владимира Мономаха. Враждовал с потомками Мономаха. В 1146 ходил походом на галицкого князя Владимирка Володаревича. Перед смертью объявил своим наследником брата Игоря и заставил киевлян принести ему присягу 269 Всеволод III Юрьевич Большое Гнездо, в крещении Дмитрий (1154—1212) — вел. кн. киевский в 1173, вел. кн. владимирский с 1176. Сын Юрия I Долгорукого. В 1155 с братом Михалком получил в удел Суздаль и Ростов. В 1161 был лишен своих владений старшим братом Андреем Боголюбским и уехал в Византию. В 1170 участвовал в разгроме половцев на р. Южный Буг. В 1173 один месяц княжил в Киеве, после чего был изгнан. Заняв владимирский престол, расширил территорию княжества, подчинил своей власти рязанских князей, ходил походами на Волжскую Булгарию. Продолжил строительную деятельность своего отца и брата Андрея Боголюбского 110 Всеслав Брячиславич (у М. ошибочно Всеволод, ум. 1101) — кн. полоцкий с 1044, вел. кн. киевский в 1068—69. Правнук Владимира I Святославича. В 1066 разорил Новгород, не пощадив церквей. В 1067 разбит Изяславом, Святославом и Всеволодом Ярославичами под Минском и обманом взят в плен и заключен в тюрьму в Киеве. В 1068 освобожден восставшими киевлянами, изгнавшими вел. кн. Изяслава Ярославича и возведен на престол. При приближении Изяслава Ярославича с польским войском бежал из Киева. В 1078 напал на Смоленск. В народной памяти предстает как князь-волхв, умеющий превращатся в волка 126

436
Указатель имен
Вышеслав Владимирович (ум. 1010) — кн. новгородский, сын Владимира Святославича 265
Вышеслава Святославовна (у Р. ошибочно Вячеслава Изяславовна) — королева польская с 1065, жена Болеслава II Смелого. Дочь вел. кн. киевского и черниговского Святослава II Ярославича. Р. не только путает ее имя, но и ошибочно приписывает ей в отцы вел. кн. Изяслава I Ярославича 266 Вяземский Михаил Львович — см. Михаил Львович
Вячеслав Ярославич (1036—1057) — кн. смоленский с 1054. Сын Ярослава Мудрого 136, 266
Вячеслава Изяславна — см. Вышеслава Святославовна
Гавриил Иванович — см. Василий III Гадарик — см. Гадарих
Гадарих (Гадариг, у Р. Гадарик) — король готский (II в.) 247, 251
Галиарт — царь лидийский (рубежа VII—VI вв. до н.э.) 252
Ганнибал (Аннибал) Барка (247/46—183 до н.э.) — полководец и карфагенский государственный деятель. В 218 до н.э. начал вторую Пуническую войну, вторгся в Италию, пройдя через Альпы, одержал ряд побед, но не смог сломить римлян. С 212 до н.э. римляне перехватили инициативу в войне. В 203 до н. э. отозван в Африку в связи с нападением римлян. Разбит в битве при Заме (202 до н.э.). После заключения мира управлял Карфагеном. В 195 до н.э. бежал к сирийскому царю Антиоху III и стал его военным советником. После поражения Антиоха III укрылся в Вифании, где принял яд, не желая попасть в руки римлян 126
Гапт Дорпаней — легендарный король готский, правивший в 51—83 256
Гартвик II (Гартвиг) фон Утледе (ум. 1207) — архиепископ бременский с 1185. Вначале был нотариусом Генриха Льва и каноником бременского капитула. Его избрание бременским архиепископом ознаменовало победу партии Вельфов. Вскоре начал проводить самостоятельную политику, восстановив против себя не только династии Штауфенов и Вельфов, но и своих подданных. В 1190 изгнан в Англию, и только вмешательство императора Священной Римской империи возвратило ему прежнюю должность. Поддержал Штауфенов, в 1202 взят в плен Вельфами, что прекратило его политическую активность. Послал в Ливонию епископом своего племянника Альберта Бексхеведе 59 Гастольд — см. Гаштольд Гастольд Мартын — см. Гаштольд Мартин
Гаштольд, в крещении Петр (у М. Гастольд, уб. 1364) — староста и комендант замка Велон на Немане. От Ольгерда получил во владение г. Каменец Подольский. Полюбив католичку Бугацкую, он одним из первых в Литве принял католичество. В 1364 руководил обороной замка Велон от крестоносцев и погиб вместе с другими защитниками замка. Родоначальник литовского магнатского рода Гаштольдов 139
Гаштольд Мартин (у М. Гастольд Мартын, ум. 1483) — магнат Великого княжества Литовского. Правнук Гаштольда. Староста новогрудский в 1464—71. Воевода киевский с 1471, воевода трокский с 1480. Прославился как мудрый и просвещенный правитель, много сделал для развития образования в Киевском воеводстве 127
Гваньин Александр — см. Гваньини Александр
Гваньини Александр (у М. Гваньин, 1538—1614) — итальянец, историк. Служил в войсках Стефана Батория и Сигизмунда III. Был комендантом витебским. Автор сочинения «Описание всей страны, подчиненной царю Московии...» (1581), содержащей сведения о России эпохи Ивана IV Грозного 55, 122, 401

Указатель имен
437
Гедимин (Гедиминас, уб. 1341) — вел. кн. литовский с 1316. Сын кн. литовского Бутивида (Пукувера). Вел жестокую борьбу с Ливонским орденом, нанес несколько сильных поражений рыцарям. Включил в состав Литвы западнорусские и южнорусские земли — Полоцк, Гродно, Брест, Витебск, Минск, Туров, Пинск. При Гедимине литовское государство достигло значительного могущества. Убит при осаде немецкой крепости Баербург. Потомки Гедимина — династия Гедиминовичей — правили в Литве, Польше, Чехии и Венгрии в XIV— XVI вв. 91, 126, 135, 138, 139, 177
Геза II (у Р. Гейза, ум. 1162) — король венгерский с 1141. В 1150 и 1151 участвовал в усобицах русских князей на стороне своего шурина Изяслава Мстиславича против кн. Владимирка Володаревича Галицкого. Враждовал с императором Мануилом I Комниным, который поднял против него сначала Бориса, сына короля Коломана, затем — братьев Гезы II Стефана и Владислава. Был женат на дочери Мстислава I Великого Евфросинье 266 Гейдель Эразм — посланник императора Священной Римской империи Матвея, посредник на переговорах между поляками и русскими в Вязьме (1615) 47
Гейза II — см. Геза II
Геллинг Дитерих — купец в Москве (1659) 28, 30, 31, 34, 39
Генрих III Валуа (1551 —1589) — король польский в 1573—74, король французский с 1574. Последний представитель династии Валуа. Узнав о смерти своего брата короля Карла IX, бежал из Польши во Францию. Неспособный к управлению, содействовал падению авторитета королевской власти. В 1581 под давлением народного возмущения бежал из Парижа в Шартр к Генриху Наваррскому, вместе с которым осадил Париж, но погиб от руки подосланного убийцы 216
Генрих IV (1050—1106) — король, с 1056 император Священной Римской империи. Вел длительную борьбу с папой Григорием VII за инвеституру. Пытался укрепить централизованную власть, но безуспешно. В 1104 низложен и взят в плен сыном Генрихом. Сумел бежать из плена, но в разгар подготовки войны с сыном умер 365
Генрих VII Люксембург (ок. 1275—1313) — король с 1308, император Священной Римской империи с 1312. В 1310 добился передачи чешского престола своему сыну Иоанну. В том же году вторгся в Италию, что вызвало сопротивление городов, папы Климента V и Роберта Неаполитанского. Жестоко расправился с Кремоной и Брешней, безуспешно осаждал Флоренцию. Умер в Италии во время военных приготовлений 53
Генрих Китлицкий — архиепископ гнезднинский, получил от папы Иннокентия III достоинство постоянного папского легата в Польше 52 Георг Вильгельм Гогенцоллерн (у М. Георгий Вильгельм, 1595—1640) — курфюрст бранденбургский с 1619. Сын курфюрста Иоанна Сигизмунда 54 Георг Фридрих Гогенцоллерн (1539—1603) — маркграф бранденбургский с 1556. Приверженец реформации, противодействовал католической реакции. Улучшил финансовую систему в Бранденбурге 61, 62 Георгий — см. Юрий I Владимирович Долгорукий Георгий — см. Юрий II Всеволодович
Георгий — согласно М., кн. московский, которому Витовт передал Псков. Возможно, имеется в виду кн. Юрий Дмитриевич звенигородский 133 Георгий Белозор — см. Ежи Белозор Георгий Васильевич — см. Юрий Васильевич Георгий Вильгельм — см. Георг Вильгельм Гогенцоллерн Георгий Владимирович — см. Юрий I Владимирович Долгорукий Георгий кн. смоленский — см. Юрий Святославич Георгий Кориатович — см. Юрий Кориатович

438
Указатель имен
Георгий Лингвень — см. Юрий Семенович (Лугвеневич)
Георгий Победоносец (уб. 303) — св. великомученик, один из наиболее почитаемых на Руси святых 204
Георгий Поленц — епископ самбланский (XVI в.) 56
Г еоргий Радивил — см. Юрий Радзивилл Георгий Фридрих — см. Фридрих V Гогенцоллерн
Герасимов Дмитрий (Митя Малый, ок. 1465—1533) — толмач, посланник Василия III в Рим в 1525. Участник посольств в Данию, Пруссию, Священную Римскую империю. При приеме иностранных послов (в т.ч. и С.Герберштейна) — переводчик. Перевел латинскую грамматику Доната, отрывки из немецкой псалтыри, антииудейские трактаты де Лиры, описание путеше^вия Магеллана. Рассказы Д.Герасимова послужили источником для Павла Йовия, чье сочинение использовал Р. 259, 276
Герберштейн Сигизмунд (1486—1566) — барон, дипломат и государственный деятель Священной Римской империи. В 1514 и 1526 был послом к Василию III и составил подробное описание истории, географии, внутреннего и внешнего положения России — «Записки о Московии» (1549), неоднократно переиздававшееся и ставшее основой для многих дальнейших сочинений иностранцев о России 110, 115, 122, 277 Гервит — легендарный царь западных русов (I в.) 256
Гервит Младший — легендарный король шведский (I в.) 256
Герман фон Зальца (ум. 1239) — магистр Тевтонского ордена с 1210. Из тюрингского дворянского рода. В 1226 призван польским князем Конрадом I Мазовецким из Трансильвании (куда орден попал из Палестины) как союзник против пруссов. В 1236 к Тевтонскому ордену присоединен орден Меченосцев, потерпевший разгром при Сауле 53
Германарих (Херманерик, Херменериг, у Р. Ерманарик, ок. 265—375 или 376) — король остготов из рода Амалов. Возглавлял значительный союз племен в Причерноморье, называемый «готской державой» или «державой Германариха». Как сообщает Иордан, умер от раны, нанесенной ему россомонами Аммием и Саром, мстившими за сестру, казненную Германарихом 257 Германн — легендарный правитель Кафы (XI в.) 267
Гермоген (Ермоген, в миру Ермолай, ок. 1530—1612) — св., патриарх московский и всея Руси с 1606. Происходил из донских казаков. В 1579 священник в Казани. В 1587 принял постриг и вскоре стал игуменом, затем архимандритом казанского Спасо-Преображенского мон. Поставлен в казанские митрополиты. Продолжил активную миссионерскую деятельность первых казанских владык. В 1605 единственный из русских иерархов решительно потребовал крещения Марины Мнишек в православие. После свержения самозванца избран патриархом. Активно поддерживал Василия Шуйского, посылая увещевательные грамоты к мятежникам. Выступал против низложения Шуйского. Выдвигал непременным условием для возведения на русский трон королевича Владислава его переход в православие. После захвата Москвы поляками запретил москвичам присягать Сигизмунду III. В 1610—И возглавил освободительное движение, рассылая грамоты с призывом подниматься против поляков. Отверг требования поляков и их русских сторонников остановить движение Первого ополчения. Арестован поляками и умер от голода в тюрьме 75, 284 Геродот (484—между 431—425 до н.э.) — древнегреческий историк. Много путешествовал по Малой Азии, Передней Азии, был в Египте, Фракии, Причерноморье. Автор труда «История» в пяти книгах, главной темой которого являются греко-персидские войны, но попутно предстает цельная этногеографическая и историческая картина мира, известная древним грекам. Четвертая глава, посвященная походу Дария I на скифов, содержит информацию о племенах и народах Восточной Европы, Закавказья и Средней Азии 235, 240, 243, 249, 253, 302, 358

Указатель имен
439
Герц Гордерт — купец в Москве (1659) 28, 29, 31, 37
Гимбут — легендарный кн. жмудский (жемайтеский), сын кн. Кунаса 134 Гинвилл (Гинвилло), в крещении Борис (у М. также Гинвилон) — легендарный кн. полоцкий, сын Мингайло (XIII в.) 143, 175
Гинвилон — см. Гинвилл Глеб — см. Глеб Юрьевич Глеб Васильевич — см. Глеб Рогволдович
Глеб Владимирович, христианское имя Давид (до 988—1015) — св., кн. муромский, сын кн. Владимира Святославича. Убит по приказу старшего брата Святополка, стремившегося к единоличной верховной власти 109, 265 Глеб Мстиславич — см. Глеб Ростиславич
Глеб Рогволдович (ум. до 1186) — кн. друцкий с 1180. Сын Рогволда (Василия) Борисовича, кн. полоцкого и друцкого 143 Глеб Ростиславич (у М. ошибочно Мстиславич, ум. 1278) — кн. смоленский. Сын кн. Ростислава Мстиславича, прапраправнук Мстислава I Владимировича Великого. В 1270 участвовал в походе Ярослава Ярославича тверского против Новгорода. В 1274 вместе с Львом Даниловичем галицким и татарами ходил на Литву 136
Глеб Святославич (уб. 1399) — кн. смоленский. Сын Святослава Ивановича смоленского. В 1386 взят в плен литовцами при разгроме смоленского войска под Мстиславлем. В 1390 находился вместе с Витовтом в Пруссии. В 1392 возвратился из Пруссии в Литву и получил в удел г. Полонный. Погиб в битве на Ворскле 136
Глеб Юрьевич (ум. 1171) — кн. каневский в 1149—51, переславский в 1151 или 1154—69, вел. кн. киевский с 1169. Сын Юрия Долгорукого. В 1147 послан отцом в Черниговскую землю в помощь кн. Святославу Ольговичу. Активный участник войны, которую вел его отец с племянниками Мстиславичами в 50-х гг. XII в. В 1169 посажен на киевский престол братом Андреем Боголюбским, взявшим этот город штурмом 269 Глебович Георгий Карл — см. Глебович Ежи-Карол
Глебович Ежи-Карол (у М. Георгий Карл, ок. 1600—1669) — магнат Великого княжества Литовского. В 1643—53 воевода смоленский. С 1653 староста жмудский. В 1666 комиссар польский на переговорах с русскими послами в Андрусово. С 1668 воевода виленский 173, 182 Глебович Иван — см. Глебович Ян
Глебович Ян (у М. Иван, ок. 1530—1590) — магнат Великого княжества Литовского. В Ливонскую войну возглавлял полоцкие войска. Пленен русскими при взятии Полоцка в 1562. В 1569 освобожден. В 1572—85 каштелянин минский. В 1575 выступал за избрание Ивана IV Грозного польским королем. С 1586 воевода трокский 165
Глинский Василий Львович Слепой (ум. до 1522) — кн., магнат Великого княжества Литовского. Согласно родословной легенде, потомок Мамая. В 1508 с братом Михаилом выехал в Россию и получил в удел Медынь. В 1526 на его дочери кж. Елене женился Василий III 276 Глинский Михаил Львович Дородный (ум. 1536) — кн., магнат Великого княжества Литовского, брат В.Л.Глинского. Воспитывался при дворе императора Священной Римской империи Максимилиана I, затем служил Альбрехту Саксонскому. В 1493 — посол вел.кн. литовского Александра в Крым. В 1506 одержал победу над татарами. В 1508 поднял мятеж против Сигизмунда I и перешел на сторону Василия III. Принимал деятельное участие в походах на Смоленск, рассчитывая получить этот город в удел. Разочаровавшись в своих планах, пытался бежать в Литву, но был схвачен и заточен. В 1526 Василий III женился на его племяннице кж. Елене Васильевне. В 1527 освобожден. На-

440
Указатель имен
знамен умирающим Василием III одним из опекунов малолетнего Ивана IV. В ходе борьбы боярских партий, в 1534 М.Л.Глинский был заточен и умер в темнице 45, 137, 146, 276, 277
Голимонт Альберт — лидский кравчий. В 1654 стоял во главе смолян, сдавших город русским войскам 137, 170
Голицын Василий Васильевич (ум. 1619) — кн., боярин. Гедиминович. В 1590 воевода в шведском походе царя Федора Ивановича. В 1596 и 1599 воевода в Смоленске. С 1602 боярин. В 1604 воевода передового полка в армии, посланной против Лжедмитрия I. Один из организаторов заговора под Кромами. Послан в Москву самозванцем из-под Тулы. После убийства царя Федора Годунова и его матери царицы Марии Григорьевны объявил народу об их самоубийстве. Участник низложения Лжедмитрия I и Василия Шуйского. Вошел в состав семибоярщины. В 1610 вместе с «Филаретом Романовым возглавил посольство в Польшу, где был задержан и заточен. В 1613 — в числе кандидатов на русский престол. Умер в Вильно по дороге в Россию 117
Голловой — см. Гэллауэй Христофор
Головнин Никита Сергеевич — дьяк. В 1630 подьячий Владимирского Судного приказа. В 1642/43 посол в Константинополь, в 1646 — в Швецию, в 1655 — в составе посольства на Украину. В 1644—45 служил в Посольском приказе, в 1659—68 — в Ямском приказе 85
Голосов Лукьян Тимофеевич (у Р. ошибочно Колосов) — думный дворянин. Подьячий, ок. 1644/45 перешел из Поместного в Разрядный приказ. В 1662—69 дьяк Посольского приказа. С 1662 думный дьяк, ведал также Малороссийским приказом, Галицкой и Владимирской четвертями. В 1674—75 участник посольства кн. Н.И.Одоевского в Польшу. С 1681 думный дворянин 310, 330, 361
Гольшанский Андрей Иванович Друк (р. ок. 1370) — кн., сын И.О.Гольшанского, отец королевы польской Софьи (Сонки) 127
Гольшанский Иван Ольгимонтович (у М. ошибочно Ольшанский Иван Альгимунд) — кн. В 1387 посол в Новгород. 1391 сопровождал кж. Софью Витовтовну в Москву. С 1396 наместник вел. кн. литовского Витовта в Киеве 127
Гольшанский Миндовг — кн., наместник вел. кн. литовского Гедимина в Киеве 126
Гольшанский Михаил Иванович (уб. 1430) — княжил в Полоцке. В 1430 взят в плен в Борисове войском Свидригайло Ольгердовича, отведен в Витебск и утоплен в р. Двине 145
Гольшанский Семен Иванович (уб. 1433, у М. ошибочно Ольшанский Семен Альгмунд) — кн. Сын И.О.Гольшанского. В 1422 наместник Новогрудский. Участвовал в подготовке покушения на вел. кн. литовского Свидригайло Ольгердовича. После раскрытия заговора утоплен в р. Западной Двине 129
Гомер — легендарный эпический поэт древней Греции (ок. VIII в. до н.э.) 243,
245, 246, 253
Гонсевский Александр Корвин (ок. 1575—1639) — писарь Великого княжества Литовского с 1615. В 1599 и 1600 посол в Москву. В 1606 посол к Лжедмитрию I, после низложения самозванца арестован и отпущен в 1608. В составе армии С.Жолкевского прибыл в Россию. В 1610 начальник польского гарнизона в Москве, возглавлял оборону от войск Первого ополчения. Участник похода королевича Владислава на Москву в 1617—18. Воевода смоленский с 1625, успешно отразил осаду русской армии в 1632. Участвовал в заключении Поляновского мира (1634). Основал иезуитские коллегии в Смоленске и Витебске, монастырь бригинок в Витебске 145
Гонсевский Викентий-Александр, Викентий Александр, Викентий Корвин, Викентий-Корвин — см. Гонсевский Винценти-Александр

Указатель имен
441
Гонсевский Винценти-Александр (у М. Викентий-Александр, Викентий Александр и Викентий-Корвин, Викентий Корвин, ок. 1620—1662) — гетман польный Великого княжества Литовского (начальник штаба и заместитель великого гетмана), сенатор и казначей. Сын А.Гонсевского. В войну с украинскими казаками (1648—51) участвовал во взятии Пинска, осаде Бобруйска, сражении под Лоевым. Во время польско-шведской войны (1654—67) одержал победы над шведами при Пултуске и Простках, но не воспользовался своими успехами, а без ведома короля заключил со шведами перемирие. При возобновлении войны взял многие ливонские крепости и осадил Ригу. В 1658 разбил русское войско под Ковно, но затем сам разбит под Вильно кн. Ю.А.Долгоруким и взят в плен. В плену написал несколько исторических сочинений. В 1662 обменен на нескольких русских бояр и возвратился в Литву, где был убит взбунтовавшимся войском 31, 91, 165, 175—177, 179—182
Гордиан III Марк Антоний (225—244) — римский император с 238. В 242 предпринял поход против персов, угрожавших Сирии, оттеснил их за Евфрат, победил готов и савроматов. Убит по приказу своего соправителя Филиппа 256
Горен Иоганн фон (Иоганн ван Горен, в русских источниках — Иван Иванов Фангорел) — голландский купец в 30—50-е гг. XVII в. 39
Горцин Иван Александр — см. Горчин Ян-Александр
Горчин Ян-Александр (у М. Горцин Иван Александр, 1618—1694) — польский историк и поэт 48
Гостомысл — легендарный предводитель новгородских словен, старейшина. Согласно памятникам московской книжности, завещал новгородцам призвать князя из-за моря 260, 261, 285
Готард Кетлер — см. Готгарт Кетлер
Готгарт Кетлер (Кеттлер, у М. Готард, 1517—1587) — магистр Ливонского ордена, герцог курляндский и земгальский. Став магистром в момент разгрома ордена войсками Ивана IV Грозного, энергичный Кеттлер стал искать покровительства польского короля Сигизмунда II Августа. В 1561 подписал трактат, по которому Ливония отходила к Польше, а он получал в качестве наследного владения Курляндию и Земгалию с титулом герцога и на правах польского вассала 60—62
Готер — легендарный король шведский 252
Готила — см. Котелас
Гофман Петр — посланник курфюрста бранденбургского Фридриха Вильгельма в Москву (1659) 17
Грамматин — см. Грамотин Иван Тарасович.
Граммонд (Граман) Михаил — лейб-медик царя Алексея Михайловича. Сын врача царей Михаила Федоровича и Алексея Михайловича Гартмана Грамана. В 1659—66 учился медицине в Германии, получил степень доктора медицины в Иенском университете 309
Грамотин (у К.ошибочно Грамматин) Иван Тарасович (Курбатович, ум. 1638) — думный дьяк. В 1595, 1599 подьячий в составе посольства в Священную Римскую империю. В 1603 дьяк Поместного приказа. В 1604 послан на службу в армию против Лжедмитрия I, перешел на сторону самозванца и пожалован им в думные дьяки, с июля 1605 думный дьяк Посольского приказа. В 1606—08 дьяк в Пскове. В 1608 перешел на сторону Лжедмитрия II. С 1610 в составе польской администрации в Москве, управлял Посольским приказом в звании печатника. В 1612 послан в Польшу к королю Сигизмунду III для ускорения прибытия королевича Владислава. Возвратился в 1618 и возглавил Посольский приказ. В 1626—33 в ссылке в Алатыре. С 1634 в третий раз во главе Посольского приказа, в том же году — печатник. В 1637 вышел в отставку по старости. Перед смертью постригся в монахи с именем Иоиля 219

442
Указатель имен
Григорий V (972—999) — римский папа с 996. Правнук императора Священной Римской империи Оттона Великого. Пытался реформировать церковь в духе аскетического клюнийского монашества, боролся с нарушениями церковного порядка. Умер скоропостижно, вероятно, от яда 364 Григорий VII Гильденбрант (ум. 1085) — римский папа с 1073. Один из наиболее выдающихся деятелей католической церкви, апологет идеи мирового господства римского первосвященника. В 1074 провел церковную реформу — запретил симонию (продажу церковных должностей) и брак для духовенства. В 1075 запретил инвеституру, т.е. ленную зависимость епископов и аббатов от светских государей 364
Григорий IX (ум. 1241) — римский папа с 1227. Племянник папы Иннокентия III. Вел упорную борьбу с императором Священной Римской империи Фридрихом II и с городом Римом. В 1228 и других годах был вынужден бежать из Рима вследствие восстаний и потом приводить город к покорности. Был беспощаден в преследовании еретиков. Умер в Риме, осажденный войском Фридриха II 148
Григорий XIII (в миру Гуго Буонкампаньо, 1515—1585) — римский папа в 1572— 85. Активно поддерживал католическую реакцию и боролся с протестантизмом. Отправил А.Поссевино в Россию с целью обратить русских в католичество, посылал миссионеров в Китай и Японию. В 1582 ввел новый календарь, из которого были исключены 10 суток, и церковный календарь стал соответствовать астрономическому. В XVIII в. григорианский календарь был принят протестантами, а с 1918 — в России 45, 110, 178, 279 Григорий Богослов (ок. 329—390) — св. отец и учитель церкви, архиепископ кесарийский, епископ Назианза. Ревнитель чистоты православия. Автор многих богословских сочинений и проповедей 360 Григорий Назианзин — см. Григорий Богослов Гроций — переводчик, уроженец Регенсбурга (1661) 309
Гуварт Петр — участник посольства Г. Ольделанда, родом из Данцига (1659) 28
Гульдин — предводитель гуннов (409) 258
Густав (1558—1607) — шведский принц, сын короля Эрика XIV от морганатического брака с дочерью капрала Карин (Катериной) Монсдоттер. После свержения отца воспитывался в Польше. В 1599 приглашен Борисом Годуновым в качестве жениха для его дочери царевны Ксении. Вступил в конфликт с Борисом Годуновым, подвергся заточению, потом получил на содержание Углич. Впоследствии получил в удел Кашин, где и умер 282 Густав I Ваза (1496—1560) — король шведский с 1523. Из дворянского рода. В 1521—23 возглавил борьбу за независимость Швеции от унии с Данией. Избран на шведский престол. В последние годы своего правления вел борьбу с Россией, но неудачно, затем вступил в Ливонскую войну 279 Густав II Адольф (1594—1632) — король шведский с 1611, полководец. В 1611 назывался в качестве претендента на русский трон. В 1614—17 вел войну с Россией, закончившуюся Столбовским миром. Добился значительных успехов в ходе Тридцатилетней войны, разбил императорского полквоводца Тилли, захватил значительные территории в Германии, но был убит в сражении под Люценом 60, 130, 133, 285
Гэллауэй Христофор (у К. Голловой, в русских источниках — Головей, Галови) — часовых дел и водяного взвода мастер. Прибыл в Россию в 1614 вместе с английским послом Д.Мериком 208
Давид VI Нарин (1225—1293) — царь грузинский с 1247. Сын и наследник царицы Русудан. Вторым браком был женат на дочери императора Михаила VIII Палеолога Феодоре 148

Указатель имен
443
Давид Теймуразович (у М. ошибочно Давыд Темрюкович, 1612—1648) — царевич кахетинский, сын царя Теймураза I Давидовича 149 Давыд Темрюкович — см. Давид Теймуразович Дагер II — легендарный король шведский (IV в.) 257, 258
Даксон — легендарный князь русский (IX в.) 260
Даниил — см. Даниил Александрович
Даниил Александрович (1264—1303) — св., кн. московский. Сын Александра Невского. С 80-х гг. XIII в. активный участник междукняжеских столкновений в Северо-Восточной Руси. В 1302 присоединил к Московскому княжеству Переславское, чем заложил основу для дальнейшего возвышения Москвы 115, 124, 128
Даниил Романович Галицкий (1201 —1264) — кн. галицкий с 1205 (с перерывами), король галицкий и русский с 1254. В начале своего правления вел борьбу с польским королем Лешко II и освободил от поляков Брест и др. города. В 1223 ранен в битве с монголами на Калке. Расширил территорию своего княжества, присоединил Луцк, Черторыйск и др. города. В 1230 потерял и возвратил Галич, в 1232 вновь потерял Галич, в котором утвердился в 1238. В 1239 утвердился в Киеве, где посадил воеводу Дмитра. В 1241 восстановил государственное управление и хозяйство, отстроил города, разрушенные во время нашествия Батыя. В 1245 разбил под Ярославом объединенное польсковенгерское войско, в том же году признал свою зависимость от Золотой Орды. В кон. 40-х гг. по договору с Миндовгом получил Черную Русь и земли ятвягов. Принял королевский титул от папской курии, но при этом решительно препятствовал распространению католичества на Руси 272, 291 Дарий (Дараявуш) I Гистасп (549—486 до н.э.) — царь персидский с 522 до н.э. В 522—21 до н.э. подавил восстания в Вавилонии, Персии, Мидии, Маргиане, Египте, Парфии. Ок. 518 до н.э. завоевал западную часть Индии. Ок. 514 до н.э. предпринял неудачный поход на скифов. Провел административно-территориальную реформу, упорядочил податную систему, вел широкое строительство, способствовал развитию торговли. Эпоха Дария I была периодом наибольшего могущества государства Ахеменидов, однако к концу его правления положение ухудшилось. В 500—499 до н.э. потерпел ряд поражений в грекоперсидских войнах 240, 253 Де ла Гарди Яков — см. Делагарди Якоб Понтус
Девлет-Гирей (у Р. ошибочно Менгли-Гирей, ум. 1577) — крымский хан с 1551. В 1552 двинулся на Москву с целью помешать походу русских войск на Казань, но, опасаясь царского войска, возвратился в Крым. В 1569 участвовал в неудачном походе турок на Астрахань. В 1571 совершил опустошительный набег на Москву и сжег ее. В 1572 разбит при Молодях воеводами кн. М.И.Воротынским и кн. Д.И.Хворостининым 276, 279 Делагарди Якоб Понтус (1583—1652) — граф, шведский полководец и государственный деятель. В 1609 по договору Василия Шуйского с королем Карлом IX во главе 15-тысячного отряда прибыл в Новгород, в распоряжение кн. М.В.Скопина-Шуйского для борьбы с тушинцами. Участник освобождения России от тушинцев. Вместе с армией Скопина-Шуйского в марте 1610 вошел в Москву. После сражения под Клушиным (27.7.1610) ушел на север и захватил русские крепости Корелу, Новгород и др. В 1616—17 участвовал в русско-шведских переговорах, закончившихся Столбовским миром 129, 284, 333 Дельден фон Бекер Иоганн (Бёкер фон Дельден, в русских источниках — Иван Адамов Фанделден, ум. 1662) — переводчик. Родом из Копенгагена. Первое время был виноторговцем. В 1623 — соуправитель королевской шелкоткацкой фабрики. В 1630 избран членом копенгагенского магистарата, но через три года разорился. С 1641 переводчик в Москве. В 1654 находился в составе по-

444
Указатель имен
сольства в Вену. В 1661 участвовал в переговорах, закончившихся Кардисским перемирием. Умер на борту корабля, плывшего с русским посольством в Стокгольм 15, 21, 22, 25, 28-33, 35-39
Демейтер-султан (у М. ошибочно Дмитрий султан) — татарский князь. В 1362 разбит Ольгердом на Синих Водах 139 Дементьев — см. Башмаков Дементий Минич
Деций Гай Мессий Квинт Траян (195—251) — римский император с 249. Преследовал христиан. В борьбе против вторгшихся карпов и готов погиб в Мезии 256
Джонстон — полковник, шотландец. На русской службе с 1656 24
Дзержановский Андрей — воевода шкловский (1662) 174
Дикиней (Дициней) — согласно Страбону, «помощник» Бурвисты, вождя гето-дакийского союза (I в.). Считался кудесником и волшебником 252, 255 Димитрий — см. Лжедмитрий I
Диофант — полководец Митридата VI. В ПО—109 до н.э. дважды был послан с войском в Крым, где удачно отразил нашествие скифов на Херсонес. В 107 разгромил восстание Савмака на Боспоре 255 Дир (уб. 882) — полулегендарный кн. киевский. Согласно «Повести временных лет», варяг, боярин Рюрика, занявший Киев. По мнению ряда историков, потомок Кия. В 860 (по др. известиям — 866) вместе с кн. Аскольдом возглавил неудачный поход на Константинополь. Убит при взятии Киева кн. Олегом Вещим 260
Димитрий — см. Дмитрий Иванович
Дмитрий — пристав посольства Г.Ольделанда (1659) 40
Дмитрий — см. Герасимов Дмитрий
Дмитрий — см. Изяслав I Ярославич
Дмитрий VI — см. Акундинов Тимофей Демидович
Дмитрий Иванович (1582—1591) — царевич углицкий, младший сын Ивана IV от его брака с Марией Федоровной Нагой. В 1584 получил в удел Углич, где жил с матерью и дядьями боярами Нагими. Погиб 15.5.1591 при загадочных обстоятельствах от ножевой раны в горло 46, 110, 281, 282 Дмитрий Иванович Внук ( 1483—1509) — кн., сын Ивана Молодого и Елены Волошанки, внук Ивана III и воеводы молдавского Стефана. В 1498 был торжественно коронован на великое княжение и стал соправителем деда. В 1502 попал в опалу и взят под стражу. Перед смертью (1505) Иван III распорядился выпустить внука из заточения, но вскоре Василий III вновь посадил Дмитрия Внука в тюрьму, где тот и умер 276
Дмитрий Иванович Донской (1350—1389) — св., вел. кн. московский с 1359, сын Ивана II Красного (у Р. ошибочно сын Ивана Калиты), внук Ивана I Калиты. Во время его малолетства управление страной находилось в руках митрополита Алексия и бояр. По достижении зрелого возраста принял правление в свои руки. Вел решительную борьбу за укрепление власти Москвы с другими русскими князьями. В 1371 вмешался во внутренние дела Рязанского княжества. Воевал с Литвой. Прекратил выплату дани в Орду и вступил в борьбу с темником Мамаем, узурпировавшим власть в Орде. В 1378 одержал победу над войском мурзы Бегича на р. Воже, 8.9.1380 — над войском Мамая в Куликовской битве. В 1382 Тохтамыш сжег Москву и принудил Дмитрия Донского возобновить выплату дани 135, 141, 151, 168, 273, 352 Дмитрий Иванович Жилка (1481 —1521) — кн. углицкий, сын Ивана III от брака с Софьей Палеолог. В 1506 возглавлял неудачный поход на Казань 137 Дмитрий Ольгердович Корибут — см. Корибут Ольгердович

Указатель имен
445
Дмитрий султан — см. Демейтер-султан
Довмонт (Домант, Даумантас), в крещении Тимофей (ум. 1299) — св., кн. дельтувской земли, кн. псковский с 1266. Родственник вел. кн. литовского Миндовга. В 1263 в сговоре с кн. Тройнатом убил Миндовга и двух его сыновей. Опасаясь мести кн. Воишелга, бежал в Псков. В том же году отразил поход кн. литовского Герденя. В союзе с новгородцами сражался с рыцарями в Раковорской битве в 1268 и отбил их нападения на Псков в 1272 и 1299. Укрепил самостоятельность Пскова по отношению к Новгороду, содействовал каменному строительству в Пскове 144
Долгоруков (Долгорукий) Петр Алексеевич (ум. 1669) — кн., окольничий. Из черниговских Рюриковичей. В 1661 воевода в Смоленске 103, 165 Долгоруков (Долгорукий) Юрий Алексеевич, в крещении Софроний (уб. 1682) — кн., боярин. Брат кн. П.А.Долгорукого. В 1627 стольник. В 1643—44 воевода в Веневе. С 1648 боярин. Своим возвышением обязан родством с Б.И.Морозовым. С 1649 дворецкий. В 1651-54 судья в Пушкарском приказе. Проявил себя как опытный полководец в русско-польской войне 1654—67, в 1658 разбил и взял в плен гетмана В.Гонсевского, в 1660 разбил гетмана П.Сапегу. В 1664 послан на съезд с польскими послами. В 1670 главнокомандующий в войске, посланном против Степана Разина. Разбил войско Разина под Симбирском и освободил город. С 1676 начальник Стрелецкого и Смоленского приказов, с 1678 — Пушкарского приказа, приказа Казанского дворца и Ямского приказа. Участвовал во многих дипломатических переговорах. Убит во время стрелецкого бунта 1682 31, 32, 89—92, 165, 310, 330 Доминик (де Гуцман, 1170—1221) — св., основатель доминиканского монашеского ордена. Был миссионером среди мусульман, в Южной Франции обращал в католичество альбигойцев. Участвовал в крестовом походе против альбигойцев. В 1216 основал орден для борьбы с ересью, который к концу его жизни насчитывал 60 монастырей. В 1220 собрал в Болонье первый генеральный капитул нового ордена и принял устав, близкий к францисканцам 171, 178 Домициан Тит Флавий (51—96) — римский император с 81. Сын Веспасиана. В 83 победил хаттов, основал провинции Нижняя и Верхняя Германия. В 85— 92 вел борьбу на Дунае против даков, маркоманов, квадов и сарматов, из-за чего был вынужден приостановить наступление в Британии. Проводил политику укрепления императорской власти. Роскошными постройками и празднованиями обременял казну. В 89 подавил восстание, после чего стал преследовать недовольных. Убит в результате заговора и проклят сенатом Дорнион — легендарный царь куретов и русских 255
Дорогобужский Андрей Дмитриевич — кн., внук Еремея Константиновича, праправнук Михаила Ярославича Тверского. В 1418 был в Новгороде (возможно, на княжении), потом служил великому князю литовскому и получил от него Дорогобуж, Мутишин и Великое поле. В 1440 приглашен смолянами на княжение, но в том же году покинул Смоленск. В 1444 воевода в походе кн. Бориса Александровича Тверского на Новгород 137 Дохтуров Герасим Семенович (ум. 1677) — думный дьяк. Внук греческого выходца, врача царя Федора Ивановича. В 1642 дворянин в посольстве в Данию. В 1647/48 дьяк в Свияжске. С 1650 дьяк Ямского приказа. В 1650 расследовал дело о псковском мятеже. Служил в Посольском, Стрелецком, Большой Казны, Малоросссийском, Поместном и др. приказах. В 1655—56 участник посольства кн. Н.И.Одоевского в Польшу. В 1666 участвовал в подписании Плюсского перемирия со Швецией, после чего пожалован в думные дьяки 310 Дранкович Фридрих — воевода доблинский (1661) 62
Друммонт — генерал-майор, шотландец. На русской службе с 1656 23
Дуридий — предводитель гуннов (V в.) 258

446
Указатель имен
Евгений IV — римский папа в 1431—43. По происхождению венецианец. При нем с успехом закончилась долгая борьба с церковными соборами за верховенство. Один из главных организаторов унии с православной греческой церковью, заключенной на Ферраро-Флорентийском соборе в 1437—39 275
Евдокия Алексеевна (1650—1712) — царевна. Дочь царя Алексея Михайловича от первого брака с Марией Ильиничной Милославской 119, 297 Евдокия Лукьяновна Стрешнева (ум. 1645) — царица, вторая жена царя Михаила Федоровича с 1626. Дочь незнатного дворянина Лукьяна Степановича Стрешнева. Имела от царя Михаила Федоровича десять детей, старшего из которых — Алексея — успела благословить на царство 80 Евершильд Адольф — посланник шведского короля Карла XI в Россию (1672) 316 Еврипил (Еврифил, у Р. Евтифил) — легендарный король готский, участник Троянской войны 252
Евсевий (ок. 260—339) — епископ кесарийский с 313, ученый. По поручению Первого Вселенского собора составил «Символ веры», но этот символ не был одобрен, т.к. не содержал окрытого обличения арианства. Автор мировой хроники, первого труда по истории церкви «Церковная история» и сочинения «Житие императора Константина» (посвященного Константину I Великому) 363 Евстафий — согласно Р., архимандрит, наместник антиохийский и иерусалимский посол византийского императора Константина IX Мономаха к вел. кн. киевскому Владимиру II Мономаху. Однако, как известно, сообщение русских книжников о походе Владимира Мономаха на Константинополь и получении им регалий от Константина IX является поздней легендой. Константин IX умер, когда его внуку Владимиру Мономаху было три года 267 Евтифил — см. Еврипил
Евтихий — еретик, основатель учения евтихиан, согласно которому божественным во Христе было поглощено все плотское и Он имел только кажущуюся плоть. Эта ересь осуждена Константинопольским собором в 448, а сам Евтихий лишен сана архимандрита 148
Едигей (Идигу, у М. Эдигей, 1352—1419) — золотоордынский правитель, военачальник. Беклярибек (высший чиновник, ведавший дипломатией, армией и судопроизводством) в Белой Орде, перешел к Тохтамышу, а затем к Тимуру, которого сопровождал в походах на Золотую Орду. В правление своего племянника Тимур-Кутлука стал беклярибеком всей Золотой Орды. В 1399 разбил Витовта на Ворскле. В начале XV в. — фактический правитель Орды. Начал денежную реформу. В 1406 разгромил и убил Тохтамыша. В 1408 предпринял поход на Русь. С 1414 власть Едигея ослабла. Разбит сыном Тохтамыша Кадыр-берди и умер близ г. Сарайчика 127 Ежи Белозор (у М. Георгий, ок. 1608—1665) — епископ виленский с 1661. Из шляхетского рода. Закончил Виленскую академию. Секретарь королевский, писарь скарбовый Великого княжества Литовского. По принятии духовного чина каноник виленский, настоятель придела св. Казимира в кафедральном соборе. В 1655 спас казну капитула и мощи св. Казимира во время нашествия казаков и шведов. Епископ смоленский в 1654—61. С 1661 епископ виленский 179 Екатерина (нач. IV в.) — св. великомученица, дочь царя Ксантоса. Подвергнута жестоким мучениям по приказу императора Максимиана 178 Екатерина Алексеевна (у М. Катерина, 1658—1718) — царевна. Дочь царя Алексея Михайловича от первого брака с Марией Ильиничной Милославской 119, 297
Елена Васильевна Глинская (ум. 1538) — вел. кн-я с 1526, вторая жена Василия III. Из литовского княжеского рода, восходящего к Мамаю, дочь В.Л.Глинского. После смерти Василия III управляла государством при малолетнем сыне Иване IV. В борьбе за власть расправилась с братьями Василия III князьями

Указатель имен
447
Юрием и Андреем Ивановичами. В правление Елены Глинской большую роль играли ее фаворит кн. И.Ф.Телепнев-Оболенский Овчина и митрополит Даниил. В 1535 правительство Елены Глинской провело денежную реформу, вводившую на территории всей страны единую монетную систему, в 1536 было заключено перемирие с Литвой 276, 277 Елена Ивановна (1476—1513) — вел. кн-я литовская, жена вел. кн. Александра Казимировича с 1494. Дочь Ивана III и Софьи Палеолог. В 1512 пыталась возвратиться в Россию, но неудачно. Подвергалась притеснениям от короля польского Сигизмунда I 78, 98
Елизавета I Тюдор ( 1533—1603) — королева английская с 1558. Дочь Генриха VIII и Анны Болейн. В правление Елизаветы I широко развивается морская торговля Англии и, в том числе, с Россией. Учреждается Московская торговая компания, налаживаются прочные политические связи. Ок. 1576 Иван IV строил планы сватовства к Елизавете I, а в 1583—84 сватался к ее родственнице Мэри Гастингс 201, 204, 381 Елизавета Пилеция — см. Эльжбета Пилецкая Енний — см. Энний
Ердзивил — легендарный князь самогетов (XIII в.) 270
Еремей Константинович (у М. Иеремия, ум. 1372) — кн. клинский. Внук Михаила Ярославича тверского. В 1364—67 воевал с двоюродным братом вел. кн. тверским Михаилом Александровичем 170 Ерик — см. Эрик VII Померанский Ерих — см. Эрик XIV Ерманарик — см. Германарих
Желябужский Иван Афанасьевич (1638—1709) — окольничий. В 1661 пристав у посольства Мейерберга. В 1664—68 ясельничий. В 1668 посол в Вену. С 1679 думный дворянин. С 1684 окольничий. Составил записки, охватывающие период с 1682 по 1709 63, 92, 93
Живибунд — легендарный кн. литовский и жмудский (жемайтеский). Согласно М., сын кн. Гимбута (XIII в.) 134
Жидовинов Василий Васильевич — см. Жидовинов Василий Степанович Жидовинов Василий Степанович (у Роде ошибочно Васильевич) — пристав у посольства Г. Ольделанда (1659) 12, 15, 18
Жиронский — гетман польный Великого княжества Литовского с 1662 1 76, 180,
182
Зален фон — майор (1659) 23, 34
Зальц Герман — см. Герман фон Зальца
Заруцкий Иван Мартынович (уб. 1614) — атаман донских казаков. Детство провел в татарском плену, когда вырос, ушел к казакам, был выбран в старшины, затем стал атаманом. В 1607 принял деятельное участие в интриге Лжедмитрия II. В 1608 с Лжепетром присоединился к Лжедмитрию II, имея 5000 донских казаков. Получил от самозванца боярский чин, а в Тушинском лагере занял должность главы Казацкого приказа. Летом 1609 спас тушинцев, остановив войска Василия Шуйского на р. Химке. Вместе с Лжедмитрием II ушел в Калугу. После смерти самозванца оставался в Калуге, в 1611 присоединился к Первому ополчению, в котором занял одну из руководящих ролей. Соперничество Заруцкого и П.П.Ляпунова привело к убийству последнего. Препятствовал продвижению к Москве Второго ополчения. В 1612 соединился с Мариной Мнишек в Коломне, затем отступил в Рязанскую землю, провозгласив наследником престола сына Марины Мнишек и Лжедмитрия II — Ивана.

448
Указатель имен
В 1613 был потеснен воеводой кн. И.Н.Одоевским и ушел в Астрахань, где укрепился и привлек на свою сторону терских казаков. В 1614 разбит и бежал на Яик, где выдан Одоевскому вместе с Мариной Мнишек и ее сыном Иваном. Казнен в Москве 283, 284
Захарьин Роман Юрьевич (у М. ошибочно Романов Юрий Захарьевич, ум. 1543) — окольничий и воевода. Из старомосковского боярского рода. В 1531 воевода в войсках на Оке против «крымской украйны». В 1537 воевода в Нижнем Новгороде «от казанской украйны». Отец царицы Анастасии Романовны 117
Зевт — см. Зевта
Зевта (у Р. Зевт) — царь фракийский, советник и преемник царя Ситалка (V в. до н.э.) 252
Зоислава Святополковна — см. Сбыслава Святополковна
Зонара Иоанн (ум. после 1159) — византийский политический деятель, секретарь императора Алексея I Комнина, впоследствии монах, хронист. Автор «Всемирной истории», охватывающей период до 1118 235, 363, 364
Зопирион — начальник над Понтом, полководец Александра Македонского 254
Иаков — см. Яков Кеттлер
Иаков Барадей Сирский (ум. 578) — еретик, монофисит (признающий в Христе только божественное естество), основатель сирийских монофиситов, получивших от него имя иаковитов. Ок. 536 посвящен в епископы Едессы. Более 40 лет путешествовал по Малой Азии, Сирии и Египту, ободряя и наставляя монофиситов, поставил 27 епископов и около 100 священников 148
Иван I Данилович Калита (до 1296—1340) — кн. московский с 1325 и вел кн. с 1328. Сын Даниила Александровича. В 1327 оказал помощь Орде в подавлении восстания в Твери и получил великокняжеский ярлык. Придерживаясь проордынской политики, последовательно проводил политику укрепления могущества Московского княжества путем присоединения новых территорий различными способами. Усилению влияния Ивана Калиты способствовал переезд в Москву главы русской церкви митрополита Петра (1325). Заложил основу для дальнейшего возвышения и достижения Москвой первенствующего положения среди других русских княжеств 123, 250, 272, 273, 304
Иван II Иванович Красный (1326—1359) — кн. звенигородский с 1340, вел. кн. московский с 1354. Сын Ивана I Калиты. Сохранял первенствующее положение Москвы среди русских земель. Избегал военных конфликтов, выступая третейским судьей между русскими князьями, о чем свидетельствует его второе прозвище — Кроткий 273
Иван III Васильевич (у Р. Великий, Старший, Счастливый, 1440—1505) — вел. кн. московский с 1462. Сын Василия II Темного. Проводил активную политику по объединению русских земель. Присоединил к Москве княжества — Ярославское (1471), Ростовское (1474), Новгородскую землю (1478/9), Тверское (1485). С 1470-х прекратил выплату дани в Орду. В 1480 хан Ахмат пытался принудить Ивана III возобновить выплату дани, но не решился вступить в сражение с русским войском, выступившим к р. Угре. «Стояние» на Угре положило конец ордынскому игу. Единому русскому государству, которому положил основание Иван III, был придан характер самодержавного 45, 78, 91, 115, 122, 124, 129, 132, 138-141, 144-146, 150, 151, 165, 168, 275-282
Иван IV Васильевич Грозный (у Р. Младший, 1530—1584) — вел.кн. с 1533, царь с 1547. Сын Василия III от брака с Еленой Глинской. После смерти отца государством управляла его мать, с 1538 круглый сирота. Детство Ивана IV прошло в атмосфере жестокой борьбы боярских партий, воспитавшей в нем подозрительность и жестокость. В 1543 вмешался в борьбу и вынес первый смертный приговор. В 1547 принял царский титул, на Руси считавшийся равным импе¬

Указатель имен
449
раторскому. В 1549—60 совместно с кругом приближенных провел ряд реформ. В 1552 возглавил поход на Казань, окончившийся ее покорением. В 1554 присоединил Астраханское ханство. В 1558 начал Ливонскую войну за побережье Балтики. С 1564 проводил политику репрессий, в декабре этого года учредил опричнину, заключавшуюся в проведении мер по укреплению режима его деспотической власти, основанного на широкомасштабном терроре. В 1572 отменил опричнину, в 1575—76 возвел на престол крещеного хана Симеона Бекбулатовича, а сам именовался князем Московским. В 1581 в припадке гнева убил старшего сына царевича Ивана. Был женат семь раз, но оставил после смерти только двух сыновей — Федора и Дмитрия. Царствование Ивана IV завершилось провалом многих внутри- и внешнеполитических начинаний и глубоким экономическим кризисом, явившимся следствием затяжной Ливонской войны и опричных разгромов. Иван IV известен как талантливый публицист, автор многих сочинений и даже церковных служб 45, 46, 60, 75, 98, 115, 117, 122, 131-133, 140, 144, 199, 201-204, 206, 218, 290, 291, 303, 315, 324, 325, 330, 331, 333, 337, 339, 356, 365, 396
Иван V Алексеевич (1666—1696) — царь с 1682 (в соправительстве с братом Петром I). Сын царя Алексея Михайловича от первого брака с Марией Ильиничной Милославской. Был человеком слабым и болезненным, ввиду чего после смерти Федора Алексеевича царем был провозглашен его младший брат Петр, но после стрелецкого бунта, направленного против родственников царевича Петра — Нарышкиных, был провозглашен царем вместе с Петром. Участия в управлении государством не принимал 297
Иван Альгимунд — см. Гольшанский Иван Ольгимонтович
Иван Андреевич (ум. после 1471) — кн. можайский, внук Дмитрия Донского. Активный участник Феодальной войны между Василием II и Юрием звенигородским с сыновьями Василием Косым и Дмитрием Шемякой. Поддерживал в разное время то одну, то другую сторону. В 1446 вместе с Дмитрием Шемякой захватил Москву, а затем взял в плен Василия II в Троице-Сергиевом мон. В 1447 примирился с Василием И. В 1454 бежал в Литву при приближении Василия II с военной силой к Можайску 168
Иван Владимирович — кн. бельский. Сын Владимира (Олелько) Ольгердовича. Во время восстания Свидригайло Ольгердовича в 1432—38 сначала поддерживал Сигизмунда Кейстутовича, но, когда Свидригайло взял в заложники его жену, был вынужден перейти на его сторону. В 1435 в бою под Вилкомиром пленен Сигизмундом. В 1445—46 наместник в Новогрудке 127
Иван Всеволодович (1198—после 1247) — кн. стародубский с 1238. Сын Всеволода Большое Гнездо. В 1226 участвовал в походе своего брата Святослава против булгар и мордвы 110
Иван Дмитриевич Ворёнок (у Р. ошибочно Лжедмитрий V, 1610—1614) — самозванный царевич. Сын Лжедмитрия II и Марины Мнишек. Родился через несколько дней после смерти отца. Первоначально жители Калуги признали его как царевича, но после появления Лжедмитрия III вопрос о правах младенца обострился. В 1611 —12 находился с матерью в Коломне. Кандидатуру Ивана Ворёнка активно поддерживал И.М.Заруцкий, отступивший из-под Москвы с казаками к Коломне. В дальнейшем разделил судьбу И.М.Заруцкого и матери, провозгласивших его истинным наследником престола. В 1613 — в Астрахани, в 1614 взят в плен на Яике. Казнен в Москве 284
Иван Иванович (1554—1581) — царевич, сын Ивана IV и Анастасии Романовны. В 1564—70 участвовал в опричных казнях, проводимых отцом. 1566—80 участвовал в ливонских походах отца. Был трижды женат и дважды постригал жен в монахини, по воле отца. 9.11.1581 пытался остановить избиение отцом своей третьей жены Елены Ивановны (урожденной Шереметевой), но был жестоко избит им и скончался от побоев и нервного потрясения 117

450
Указатель имен
Иванов Алмаз (Ерофей) Иванович (ум. 1677) — думный дьяк, печатник. В 1627 торговый человек Гостиной сотни. В 1634 назначен дьяком на Казенный двор. С 1646 дьяк Посольского приказа. В 1650/51 находился в составе посольства в Польшу. С 1653 думный дьяк, во главе Посольского приказа в 1653—67. С 1667 печатник 12, 13, 15, 19, 25, 33, 36, 38, 39, 46, 86, 89, 91, 103, 164, 165 Игнатий (ок. 1540—ок.1620) — патриарх московский и всея Руси (лжепатриарх). По происхождению грек. Ок. 1571 поставлен епископом области Ериссо и святой горы Афон. В 1596 прибыл в Россию «за милостыней». В нач. XVII в. поставлен в рязанские архиепископы. Перешел на сторону Лжедмитрия и приводил к кресту его сторонников в Туле, возведен Лжедмитрием I в патриархи. Будучи патриархом, содействовал напечатанию в Москве Иваном Невежей «Апостола» в 1606. Занимал враждебную позицию по отношению к католичеству, в послании сравнивал католиков с магометанами, но в то же время допустил бракосочетание Лжедмитрия I с католичкой Мариной Мнишек. После свержения самозванца заключен в Чудовом мон. В 1610 поддерживал Лжедмитрия II. В 1611 был освобожден поляками, которые признавали его патриархом, перебрался в лагерь Сигизмунда III под Смоленском, откуда перешел в Польшу. Публично отрекся от православия и перешел в унию 75 Игнатий Лойола (1491 —1556) — основатель ордена иезуитов. Испанский дворянин. В 1534 положил начало деятельности ордена. В 1541 был избран пожизненным «генералом» ордена и направил все стремления на проведение контрреформации. Выработал организационные и моральные принципы ордена, разработал систему иезуитского воспитания 171 Игорь — см. Игорь Ольгович
Игорь Ольгович, в крещении Георгий (Петр ?), в монашестве Давид (ок. 1096— 1147) — св., кн. новгород-северский, вел. кн. киевский в 1146. Сын Олега Святославича. В 1144 участвовал в походе брата Всеволода Ольговича на Галич. В 1146 назначен умирающим Всеволодом Ольговичем своим преемником на киевском престоле. Киевляне принесли ему присягу, но вскоре восстали и призвали кн. Изяслава Мстиславича. В сражении с Изяславом разбит и попал в плен. Принял монашество, а затем схиму в Федоровском мон. В 1147 против Изяслава Мстиславича поднялись черниговские князья, братья Игоря. Узнав об этом, киевляне напали на монастырь, схватили Игоря и убили 269 Игорь Рюрикович (уб. 945) — вел. кн. киевский с 912. В 913 заставил платить дань Киеву древлян и уличей. В 941 возглавил неудачный поход в Византию. В 944 вновь пошел на Византию, но заключил мир. В 945 дважды пытался собрать дань с древлян и был убит 114, 126, 260 Игорь Ярославич (ок. 1036—ок. 1059/60) — кн. владимиро-волынский в 1054— 57, смоленский с 1057. Сын Ярослава I Мудрого 266 Иданфирс (у Р. ошибочно Идантир, Антин Идантирс, Янкир) — царь скифский, воевавший против персидского царя Дария I Гистастпа в 514 до н.э. 253 Иеремия — см. Еремей Константинович
Иеремия III Транос (ум. 1595) — патриарх константинопольский в 1572—79, 1580— 84, 1586—95. С юности принял монашество. Митрополит в Лариссе. Приняв патриаршую кафедру в довольно бедственном состоянии, он сумел высоко поднять престиж церкви. Решительно боролся против католичества и протестантизма. В 1589 был в Москве, учредил патриаршество в России и поставил первым патриархом Иова 75 Иероним — служитель И. фон Горена (1659) 39
Иероним Блаженный (347—419/20) — св., учитель и столп католический церкви, богослов. В 360 поселился в Аквилее и устроил общину отшельников. В 375 переселился в Халкидскую пустынь в Антиохии. В Константинополе сблизился с Григорием Богословом и Григорием Нисским, что оказало значительное влияние на его мировоззрение. Участвовал в качестве секретаря в соборе по

Указатель имен
451
поводу мелетианского раскола, проходившем в Риме в 381, затем был секретарем папы Дамасия I, после смерти которого удалился в Палестину, основал несколько монастырей в Вифлееме и прожил там до конца жизни. Автор многих сочинений богословского и церковно-исторического характера, комментатор и переводчик Библии на латинский язык. Его перевод — «Вульгата» — принят всей католической церковью. Составил первую историю христианской литературы, продолжил всемирную хронику св. Евсевия. Иерониму, т.к. он происходил из Далмации, приписывались труды по переводу Библии на славянские языки (например, П.Йовием) 359 Измаил — см. Исмаил I Сефеви Изяслав — см. Изяслав Давыдович
Изяслав I Ярославич, в крещении Дмитрий (1024—1078) — кн. туровский, вел. кн. киевский в 1054—67, 1068—73 и 1077—78. В 1060 ходил на торков, в 1064 отразил половцев под Сновском. В 1067 разбил и обманом взял в плен Всеслава Брячиславича полоцкого. В том же году потерпел поражение от половцев на р. Альте. Возвратившись в Киев, отказал киевлянам в выдаче оружия и коней для отражения набега половцев, чем вызвал против себя восстание и был изгнан. Бежал в Польшу и при помощи Болеслава II Смелого возвратил себе престол. В 1073 изгнан из Киева братьями Святославом и Всеволодом, бежал в Польшу, но ограблен Болеславом II и изгнан. Жаловался на польского короля императору Священной Римской империи Генриху IV и папе Григорию VII, но помощи не получил. После смерти брата Святослава Ярославича возвратился на Русь. Погиб в бою с племянниками Олегом Святославичем и Борисом Вячеславичем 126, 128, 266, 364, 365 Изяслав II Давыдович (уб. 1162) — кн. черниговский в 1151—54, вел. кн. киевский в 1155, 1157, 1161—62. Внук Святослава Ярославича черниговского и киевского. В борьбе Мономаховичей и Ольговичей (своих двоюродных братьев) неоднократно переходил с одной стороны на другую. В 1155 вместе с Глебом Юрьевичем переславским разбил под Черниговом Ростислава Мстиславича и, по приглашению киевлян, занял престол, но уступил его Юрию Долгорукому. После смерти Юрия Долгорукого вновь вокняжился в Киеве, но был разбит галицкими князьями и бежал из города. Разбил вел. кн. киевского Ростислава Мстиславича и занял Киев в третий раз при поддержке Андрея Боголюбского, но в следующем году разгромлен Ростиславом, бежал с поля боя и погиб 269
Изяслав Владимирович (у М. ошибочно второе имя Вышеслав, до 988—1001) — кн. полоцкий, сын Владимира I Святославича и Рогнеды. Согласно летописному преданию, ок. 987 вступился за мать, которую отец намеревался убить, и отослан с матерью в выстроенный для них город Изяславль, а затем получил Полоцкое княжество 143, 255
Инге Стейнкельсон (у Р. Инго) — король шведский в 1080-х—1110-х. Его дочь Кирстин (Христина) была женой вел. кн. Мстислава I Владимировича Великого 260, 267
Ингемар I — легендарный король шведский (IV в.) 257
Ингемар II — легендарный король шведский (V в.) 258
Ингигерд (Ингигерда, у Р. ошибочно Ингрида), в крещении Ирина (ум. 1050) — вел. кн-я киевская, жена Ярослава I Мудрого с ок. 1016. Дочь конунга Олава Шётконунга 266 Инго — см. Инге Стейнкельсон Ингрида — см. Ингигерд
Иннокентий III (Синебальдо Фиески, ок. 1195—1254) — римский папа в 1243— 54. Родом из Генуи. Его правление прошло в борьбе с Гогенштауфенами — императором Фридрихом II и его преемниками. В 1245 созвал в Лионе собор, низложивший Фридриха II. В 1245 отправил в Монголию к великому хану Плано

452
Указатель имен
Карпини. Пытался присоединить восточную церковь к западной, учредил четыре епископства во вновь крещеной Пруссии 52, 59 Иннокентий IV (граф Лотарио ди Сенси, 1160—1216) — римский папа с 1198. Стремился воплотить в жизнь доктрину Григория VII о верховенстве церковной власти над светской. Используя борьбу претендентов на трон Священной Римской империи Оттона IV и Филиппа Швабского, приобрел большое влияние в Германии. Подавив восстания городов, восстановил власть папы на всей территории Папского государства. Вассалами папы стали Португалия и Болгария. В 1198 организовал четвертый крестовый поход. Положил начало инквизиции. В 1206 организовал крестовый поход против альбигойцев. Санкционировал основание ордена Меченосцев. В 1215 организовал крестовый поход против пруссов. Время правления Иннокентия IV — период наибольшего могущества папства 135, 271 Иоанн — см. Иван
Иоанн (Ганс, 1583—1602) — герцог шлезвиг-голштинский, сын короля датского Фридриха II. В 1602 приглашен Борисом Годуновым в качестве жениха для царевны Ксении Борисовны. Умер от внезапной болезни в Москве 282 Иоанн (Юхан III, 1537—1592) — король шведский с 1568. Сын Густава I Вазы. В 1567 поднял восстание против брата Эрика XIV, низложил и заточил его и стал королем. В 1568—70 вел войну с Данией, в 1570—83 — с Россией, завоевав Нарву. В 1590 война с Россией возобновилась и продолжалась до его смерти 45, 60, 279
Иоанн (Ян) Лаский (1456—1531) — архиепископ гнезднинский, получил от V Вселенского Латеранского собора (1512—17) достоинство постоянного папского легата в Польше для себя и своих преемников. В 1514 выступил инициатором создания труда М.Меховского «Трактат о двух Сарматиях» 52 Иоанн I Цимисхий (ок. 925—976) — византийский император с 969. Прославился как талантливый полководец. Организовал заговор против императора Никифора II Фоки и убил его. В 970 —71 возглавил поход против вел. кн. киевского Святослава Игоревича, захватившего Болгарию, и после нескольких тяжелых сражений вынудил Святослава отступить на Русь. В 972—75 провел блестящую кампанию против арабов, захватил Назарет, Кесарию, Дамаск 261, 262
Иоанн II (ум. 1089) — митрополит киевский и всея Руси с 1076/77. Основал Владимиро-Волынскую и Туровскую епархии. Автор сочинений догматического и канонического характера и, возможно, службы св. Борису и Глебу 313, 365 Иоанн II Комнин (1087—1143) — византийский императоре 1118. В 1122 разгромил печенегов, надолго избавив Византию от опасности их набегов. В 1128 отразил поход венгерского короля Стефана. В войне с турками в Малой Азии одерживал победы, постепенно отодвигая границы империи к востоку и югу, захватывая важные в стратегическом отношении крепости. Его правление — эпоха наибольшего могущества Византии периода Комнинов 268 Иоанн V (1302—1317) — маркграф бранденбурский с 1314. Из династии Асканцев. В 1316—17 вел войну с польским королем Владиславом Локетеком 53 Иоанн VIII Палеолог (1392—1448) — византийский император с 1425, соправитель с 1421. Начало его правления проходило в борьбе с потомками западноевропейских феодалов, владевших Ахайей и Мореей. В то же время, внутри самой империи существало два течения — «православных» и «латинофилов»; последние считали, что перед лицом османской угрозы следует обратиться за помощью к Западу и пожертовать религиозной самобытностью. Император принял сторону «латинофилов» и согласился на проведение собора в Ферраре, который проходил в 1437—39 и закончился подписанием унии. Папа от имени Запада обещал Византии помощь, но поход 30-тысячного католического войска закончился страшным разгромом от турок под Варной в 1444. Иоанн

Указатель имен
453
VIII умер от горя, узнав о поражении христианского ополчения Яноша Хуньяди от войск Мурада II на Косовом поле 274 Иоанн XIII — римский папа в 965—972. Епископ Нарни. Вскоре после избрания был изгнан из Рима и возвратил престол при помощи императора Оттона I Великого 52
Иоанн Дамаскин (ок. 650—после 753) — богослов и философ, монах, автор сочинений, направленных в защиту св. икон, догматических и аскетических трудов. Созданная им система патристики легла в основу учения восточной церкви и оказала значительное влияние на схоластику в западной церкви. Автор популярного в средние века романа «Варлаам и Иоасаф» 360 Иоанн Златоуст ( 347—407) — св., учитель церкви, архиепископ константинопольский в 398—407, автор многих богословских сочинений и проповедей 360 Иоанн Казимир — см. Ян II Казимир
Иоанн Многострадальный — св., монах Киево-Печерского мон., прославлен своими аскетическими подвигами в борьбе с искушениями. Надев на себя вериги, пребывал закопанным в землю в пещере (XII в.) 250
Иоанн Сигизмунд Гогенцоллерн (1572—1619) — курфюрст бранденбургский с 1608. Сын курфюрста Иоахима-Фридриха. Женат на дочери последнего прусского герцога Альберта Анне 62
Иоанн фон Мюнхгаузен (ум. 1572) — епископ курляндский, администратор епископства эзельского в 1540—59. С 1525 каноник в Бремене. В 1559 продал епископство королю Фридриху II Датскому и герцогу Магнусу и оставил Лифляндию. В 1565, будучи светским лицом, женился 60—62 Иоасаф (ум. 1640) — патриарх московский и всея Руси с 1634. Из служилых людей, постриженник Соловецкого мон. С 1627 архиепископ псковский. В его патриаршество оживилась деятельность Печатного двора, сам патриарх руководил работой по исправлению церковных книг. Издал сочинения «Память», посвященное нравственным и обрядовым вопросам, и «Лествица власти», определявшее иерархию настоятелей 46 крупнейших русских монастырей 75 Иоасафат Кунцевич (в миру Ян, 1580—1623) — св., униатский проповедник, епископ полоцкий с 1617. В 1604 принял постриг в униатском мон. в Вильно. Убит во время восстания против униатов 146 Иов (в миру Иван, ум. 1607) — св., митрополит московский и всея Руси с 1587, первый русский патриарх с 1598. Из посадских людей. В 1556 постригся в монахи. С 1571 архимандрит Симонова мон. В 1581 епископ коломенский. С 1586 архиепископ ростовский. При поддержке Б.Ф.Годунова стал митрополитом, а затем патриархом. Активный участник избрания на царство Бориса Годунова. Низложен Лжедмитрием I 75 Иовиан Флавий (ок. 331—364) — римский император с 363. Начальник личной охраны Юлиана Отступника, после его смерти возведен на престол. Заключил мир с персами, по которому отказался от Месопотамии и Армении. Отменил все языческие эдикты Юлиана Отступника, но терпимо относился к язычеству и ко всем течениям христианства 363
Иона (ум. 1461) — митрополит московский и всея Руси с 1448. Принял постриг в 12 лет. Подвизался в московском Симоновом мон. Возведен в сан епископа рязанского и муромского. В 1446 в войне Василия II с Дмитрием Шемякой оказал последнему важную услугу, передав ему сыновей Василия II, бежавших в Муром. Получил дозволение Шемяки (занимавшего в то время престол) сесть на митрополичьем дворе. В конце 1446 принял сторону Василия II и неоднократно обращался к Шемяке с призывами подчиниться воле вел. князя. В 1448 прощен Василием II и возведен на митрополию русскими епископами без согласия константинопольского патриарха. В 1451 взял под управление литовскую митрополию, но в 1458 потерял ее, так как папой был поставлен в Киев Григорий Болгарин. Автор посланий, грамот и духовной грамоты 128

454
Указатель имен
Иордан (у Р. ошибочно Иорнанд) — готский историк, секретарь одного из аланских военачальников в Византии. Автор сочинения «О происхождении и деяниях гетов (готов)» (ок. 552), являющегося одним из основных источников по истории Великого переселения народов 235, 248
Иорнанд — см. Иордан
Иосиф (ум. 1652) — митрополит московский и всея Руси с 1642. Архимандрит московского Симонова мон. В 1642 издал «Поучение», посвященное церковным и нравственным вопросам. В 1643 участвовал в прениях о вере с Фильборгом — лютеранским пастором принца Вальдемара. Расширил деятельность Печатного двора, поддерживал просветительские начинания Ф.М.Ртищева. В 1651 на Земском соборе выступил за воссоединение Украины и России 75
Иосхай — см. Тохта
Ираклий I (Эрекле), мусульманское имя Назар-Али-хан, в России звался Николаем Давидовичем (ум. 1709) — царь Картли в 1688—1703, Кахетии в 1703— 1709. Внук царя Теймураза I, сын царевича Давида Теймуразовича. В 1653— 60 и 1666—74 по воле деда, искавшего союзника в русском царе, находился в России, занимая почетное место при дворе. В 1671 на свадьбе царя Алексея Михайловича и Наталии Кирилловны Нарышкиной был тысяцким. Его первая попытка вернуться в Кахетию в 1660—1666 была неудачной; разгромленный царем Картли, царевич Николай Давидович возвратился в Москву. Во второй раз, в 1674, был принят царем Кахетии Арчилом I и вскоре выехал в Персию. Отверг предложение шаха принять ислам и стать царем Кахетии. В 1688 принял ислам и был возведен на престол Картли, который в 1703 по приказу шаха уступил царю Георгию XI, получив взамен кахетинский престол 149
Ирина Михайловна (1627—1679) — царевна. Дочь царя Михаила Федоровича от второго брака с Евдокией Лукьяновной Стрешневой. В 1640 решено было выдать ее за принца Вальдемара шлезвиг-голштинского, сына датского короля Христиана (Кристиана) IVot морганатического брака с графиней Христианой (Кирстен) Мунк. В 1644 принц приехал в Москву, но брак расстроился из-за нежелания Вальдемара перейти в православие 297
Ирина Федоровна Годунова, в иночестве Александра (ум. 1603) — царица с 1584. Жена царевича Федора Ивановича с 1580. Сестра Бориса Годунова. В январе 1598 первое время после смерти царя Федора Ивановича от ее имени велось управление государством. 21.2.1598 постриглась в монахини в Новодевичьем мон. 281
Исаакий Далматский (ум. 383) — св., монах, обличавший римского императора Валента за арианство, за что был посажен в тюрьму. Освобожден императором Феодосием I Великим, основал монастырь, где пробыл игуменом до своей смерти 258
Исидор Булгарин (ум. 1462) — митрополит киевский и московский и всея Руси в 1437—41. Грек. В 1433 участвовал в Базельском соборе католической церкви, где обсуждал возможность унии католической и православной церквей. В 1437 поставлен константинопольским патриархом на Русь, в том же году отправился в Италию на собор о соединении церквей. Подписал Флорентийскую унию (1439), получил от папы сан кардинала-пресвитера и звание легата Литвы, Ливонии и Руси. В 1441 прибыл в Москву, провозгласил на литургии в Успенском соборе поминовение папы Евгения IV и прочитал акт об унии. Арестован по приказу Василия II, но вскоре бежал в Тверь, оттуда в Литву и Рим. В 1453 был участником обороны Константинополя от турок и смог избежать плена. В 1458 получил от папы номинальный сан константинопольского патриарха 128, 274, 275, 313, 365
Исмаил 1 (1487—1524) — шах персидский с 1501, основатель государства Сефевидов. В 1500—01 при поддержке кызылбашских племен установил свою власть в Азербайджане. В 1503—08 завоевал Иран, Армению, часть Ирака. В 1510

Указатель имен
455
захватил Бухару и Самарканд, но в 1512 был вынужден их оставить. В 1514 был разбит султаном Селимом I при Чалдыране в Армении, в результате этого поражения турки заняли Тавриз (тогдашнюю столицу Персии), Месопотамию, Курдистан, западную Армению и часть Азербайджана. Объявил шиизм государственной религией. Был образованным человеком, писал стихи, покровительствовал поэтам и ученым 148
Каве де ла Петр — начальник крепостей в г. Пилаве (1661) 56
Казн — согласно Р., сын крымского хана, в 1474 занял Астрахань. Возможно имеется в виду Газы-Гирей I — крымский хан в 1523—24, сын хана МухаммедГирея I 275
Казимир (1458—1484) — св. Сын короля польского Казимира IV Ягеллона. Провозглашен венгерским королем противниками Матвея Корвина. В 1471 предпринял неудачный поход в Венгрию. Затем наместник короля в Вильно. Канонизирован в 1602 178, 179, 182
Казимир I Восстановитель (1016—1058) — король польский с 1039. Сын Мешко II. Подавил восстание Мецлава в 1047. Завоевал Силезию. Восстановил польскую государственность и церковную организацию 266
Казимир III Великий (1310—1370) — король польский с 1333. Сын Владислава I Локетека. В 1343 в Калише заключил мир с крестоносцами. В 1340—49 присоединил Галицко-Волынскую Русь, затем — Мазовию и Подолию. Заботился о развитии экономики, издал свод законов, реформировал войско 53, 138, 273
Казимир IV Ягеллон (Казимеж Анжей, у М. Казимир Ягайлович, Ягойловец, 1427— 1492) — вел. кн. литовский с 1440, король польский с 1447. Сын Владислава II Ягайло. В 1440 и 1441 подавлял восстания в Смоленске. В 1444 возвратил Литве Волынь и Подолию, захваченные Польшей. В 1447 осбнародовал привиллей, по которому литовская знать получала те же права, что и польская. В 1454 издал Нешавские статуты, в которых ограничил власть короля и магнатов в пользу шляхты, чем заложил основу польской шляхетской республики. В результате Тринадцатилетней войны (1454—66) с Тевтонским орденом, присоединил Данциг, Мариенбург, Хельм и др. территории. Орден признал вассальную зависимость от Польши. В 1468 кодифицировал законодательство в Великом княжестве Литовском. Выступал против Ивана III в союзе с ханом Ахматом, новгородскими боярами, Тверью 54, 55, 127, 129, 136—138, 141, 146, 179
Казимир Скиригайло Ольгердович — см. Скиригайло Ольгердович
Казимир Ягайлович — см. Казимир IV Ягеллон
Казимир Ягайловец — см. Казимир IV Ягеллон
Кальвид — царь скифский (VI в. до н.э.) 253
Кальвуччи Гораций Вильгельм — посол от императора Священной Римской империи Леопольда I к царю Алексею Михайловичу вместе с Мейербергом (1661 — 62) 51
Камбиз — см. Камбис II
Камбис II (у Р. Камбиз) — царь персидский в 529—522 до н.э. Сын царя Кира II. В 525 до н.э. захватил Египет, совершил поход в Ливию и Нубию 253
Канут — см. Кнут Эрикссон
Карл II Стюарт (1630—1685) — король английский с 1660. В 1646 эмигрировал во Францию. В 1649 после казни отца, Карла I, шотландским пресвитерианским парламентом провозглашен королем. Пытался, опираясь на Шотландию, завладеть троном, но был разбит О. Кромвелем. В 1660 по договору с парламентом возвратился на престол. Вел политику реакции и религиозных преследований 200

456
Указатель имен
Карл V Габсбург (1500—1558) — король испанский с именем Карла (Карлоса) I в 1516—56, император Священной Римской империи в 1519—56. Внук Максимилиана I. В целях укрепления абсолютизма издал в 1532 кодекс уголовного права «Каролина». Ради осуществления идеи «всемирной христианской монархии» вел многочисленные войны с Францией и Османской империей. Потерпел поражение от немецких протестанских князей в 1555 в Шмалькальденской войне и заключил с ними Аугсбургский религиозный мир. В 1556 отрекся от престола 203
Карл IX (1550—1611) — король шведский с 1604. Младший сын короля Густава I Вазы. С 1591 после заключения польско-шведской унии начал борьбу против племянника Сигизмунда III и на риксдаге избран правителем государства. В 1598 разбил высадившиеся в Швеции войска Сигизмунда III. В 1608 заключил договор с Василием Шуйским о военной помощи против тушинцев и поляков. Санкционировал захват Новгорода Я.П.Делагарди 60, 129, 130, 284 Карл X Густав (1622—1660) — король шведский с 1654. С 1648 генералиссимус шведской армии в Германии. В 1655 начал войну с Польшей, достиг крупных успехов, взял Краков и Варшаву, но ответное народное движение сильно осложнило положение шведов в Польше. В 1656 Россия объявила войну Швеции, а в следующем году против выступила и Дания. Осенью 1657 вторгся в Ютландию, зимой перешел по льду Бельтский залив и занял Фюнен, Зеландию. Дания была вынуждена просить мира. Не удовлетворившись условиями договора с Данией, в 1658—59 напал на Копенгаген, но не смог добиться успеха 60, 309
Карл XI (1655—1697) — король шведский с 1660, фактически с 1672. Сын Карла X. Проводил политику укрепления королевской власти. При нем Швеция участвовала в войнах: 1672—78 в союзе с Францией против Голландии; в 1688— 97 на стороне Голландии против Франции 130 Карл Бефарт Трирский — см. Карл фон Трир
Карл Великий (742—814) — франкский король с 768, император с 800. С 771 единоличный правитель королевства, территорию которого расширил, благодаря многочисленным военным походам. Придерживался союза с папой и местной церковью, пытался контролировать деятельность графов и герцогов. Проводил христианизацию местного населения в завоеванных землях. В его правление происходит становление важнейших феодальных институтов в Европе 358 Карл фон Трир (ум. 1324) — великий магистр Тевтонского ордена с 1311. В 1291 комтур дома Бовуар, в 1295 комтур Заарбурга. В 1317 отстранен от должности великого магистра, но в 1318 вновь провозглашен магистром 57 Карл-Филипп (1601 —1622) — герцог зедерманландский, сын Карла IX. В 1612— 13 претендовал на русский престол, признан как царь в оккупированном шведами Новгороде. Сопровождал Густава II Адольфа в походах против поляков в Ливонии, участвовал в осаде и взятии Риги в 1621 285
Катерина Алексеевна — см. Екатерина Алексеевна
Катон Старший (234—149 до н.э.) — римский государственный деятель, писатель. Цензор, известен своим враждебным отношением к Карфагену. Автор многих сочинений, из которых «Начала» посвящены древней истории Рима 241 Качибей-Гирей — татарский князь, разбит Ольгердом на Синих Водах в 1362 139 Кедрин Георгий (у Р. Цедрен) византийский историк, монах. Жил в кон. XI или нач. XII в. Автор труда о всеобщей истории от сотворения мира до 1057 235, 260, 265, 364
Кейстут (Кестутис) Гедиминович (уб. 1382) — вел. кн. литовский в 1381—82. При жизни отца владел Троками, Гродно и Жмудью (Жемайтией). В 1345 вместе с братом Ольгердом выступил против брата Евнутия, занявшего престол. Соправитель брата Ольгерда. Боролся против крестоносцев. В 1348 совместно с Ольгердом разбил тевтонских рыцарей у р. Стравы, в 1370 одержал победу

Указатель имен
457
над рыцарями под Кенингсбергом. В 1377 после смерти Ольгерда признал власть племянника Ягайло, но в 1381 изгнал его из Вильно, узнав о сепаратных переговорах Ягайло с рыцарями. В 1382 захвачен в плен Ягайло и по его приказу задушен в Кревском замке 138
Керно (Кернус) — легендарный литовский князь из итальянского рода Колонна, сын кн. Кунаса 134
Киаксар (Хувахшатра) — царь мидийский в 625—585 до н.э. Сын царя Фраорта 252
Кий — легендарный князь славянского племени полян, основатель г. Киева, брат Щека, Хорива и Лыбеди. Некоторые историки относят его деятельность к VI в. 126, 249, 259
Киприан Расций Цецилий (уб. 258) — св., отец церкви, епископ Карфагена с 248. Богослов, автор многих публицистических и философских сочинений, глубоко развил учение о Церкви и таинстве крещения. Замучен за веру при императоре Валериане 109
Кир — согласно Р., греческий философ и богослов, просветитель Руси в кон. X в. 264
Кир II Великий — царь персидский в 558—529 до н.э. Сын Камбиса I. Основал персидскую державу, захватив Мидию, Лидию и Вавилонию. Был смел и добр к покоренным народам. Освободил иудеев из вавилонского плена и восстановил Иерусалим 253
Кирик Новгородец (у Р. ошибочно Кирилл Русский, 1110—после 1158) — писатель, математик, богослов. Иеродьякон новгородского Антониева мон., затем иеромонах. Автор сочинения «Вопрошание Кирика, иже вопроси епископа Нифонта и инех» («Вопросы Кирика епископу Нифонту»), посвященного церковно-догматическим вопросам. Написал также труд о календарном счете 313, 365
Кирилл Русский — см. Кирик Новгородец
Кирилл Полуэктович — см. Нарышкин Кирилл Полуэктович
Кирхер Атаназиус (Афанасий, 1602—1680) — немецкий иезуит. Преподователь философии и восточных языков в Вюрцбурге, математики — в Риме. Автор многочисленных трудов по физике, математике, музыке, филологии, естествознанию и др. наукам 338
Кисель Адам Григорьевич (1600—1653) — воевода киевский и бранцлавский. В 1633 дворянин королевский. С 1646 каштелянин киевский. В 1646—48 посол в Москву, по возвращении пожалован в брацлавские воеводы. С 1650 киевский воевода. Вел переговоры с Б.Хмельницким, закончившиеся Белоцерковским миром. Обвиненный в измене, отстранился от дел с казаками и удалился в Киев 116
Клавдий Марк Аврелий Готик (219—270) — римский император с 268. Одержал победу над готами при Наиссе. Во время реорганизации придунайских провинций и насильственного заселения готами безлюдных территорий умер от чумы 257
Клара (1194—1253) — св., основательница монашеского ордена клариссианок 178
Климент VII (Джулио Медичи) — римский папа в 1523—34. Незаконный сын Джулиано Медичи, усыновленный Лоренцо Великолепным. С 1513 кардинал и флорентийский архиепископ. Известен своим покровительством наукам и искусствам. В 1525 принял посольство от Василия III во главе с Дмитрием Герасимовым. Правление его было осложнено стремлением Италии к независимости и усилением протестантизма в Германии. Деятельность Климента VII не только не способствовала разрешению этих вопросов, но еще более затрудняла их 122, 259, 276, 277, 292
Клуверий Филипп (у М. Клювер, 1580—1623) — историк 55

458
Указатель имен
Клювер — см. Клуверий Филипп
Кнут Эрикссон (у Р. Канут) — король шведский в 1167—95. Сын Эрика Эдвардс - сона Святого, второй представитель династии Эрикссонов, правителей Свеаланда, боровшихся с родом Сверкеров, правителей Йотланда 269 Козимо III Медичи (у Р. Козьма, 1642—1723) — великий герцог тосканский с 1670 231, 233, 235, 238
Козьма III — см. Козимо III Медичи
Колаксаис (у Р. Колаксайс) — царь-родоначальник скифского племени сколотое, сын родоначальника скифов Таргитая 252 Колаксайс — см. Колаксаис
Коломан (Кальман Книжник, у Р. Коломанн, ум. 1114) — король венгерский в 1095—1116. В 1097 по призыву вел.кн. киевского Святополка Изяславича напал на кн. Володаря Ростиславича перемышльского, но был разбит. Незадолго до смерти женился на дочери Владимира Мономаха Евфимии, но через год отослал ее к отцу, обвинив в неверности. Евфимия родила сына Бориса, который впоследствии оспаривал престол у королей Белы II и Гезы II, но был убит 267, 270
Коломан (у Р. Коломанн) — королевич венгерский, сын короля Андрея II, княжил в Галиче в 1212—15 и 1215—18. Женат на дочери польского короля Лешка Белого. Дважды был изгнан кн. Мстиславичем Мстиславичем Удалым 269 Коломанн — см. Коломан Колонна — род
Колосов Лукиан Тимофеевич — см. Голосов Лукьян Тимофеевич Коль Карл — купец с о. Эзеля (1659) 23, 24
Комита Леонард — см. Нугарола Леонард Коммозит — царь гетов (нач. I в.) 256
Конецпольский Станислав (1590—1646) — великий коронный гетман с 1632. Возглавлял войска в сражениях с турками, татарами, русскими. В 1629 разбил шведов под Трганой. В 1644 одержал победу над татарами 128, 169 Конрад I (ок. 1187-1247) — кн. мазовецкий с 1202. Сын Казимира II Справедливого. В 1226 призвал в свои владения (Хельменскую землю) крестоносцев. В 1229—32 и 1241—43 княжил в Кракове 53 Конрад Тюрингский (у М. Тюрингенский, ок. 1204—1242) — ландграф, вступил в Тевтонский орден в 1234, с 1239 — великий магистр 59 Конрад Тюрингенский — см. Конрад Тюрингский Константин — см. Константин VIII
Константин I Флавий Валерий Великий (272—337) — римский император с 306. В начале правления успешно воевовал против франков и алеманнов на Рейне, затем против готов и сарматов на Дунае. В политической борьбе 310—316 сосредоточил всю власть в руках своего семейства, провозгласив сыновей соправителями. Провел административно-территориальную реформу, укрепил денежную систему. В 326 перенес столицу в Византий, который в 330 переименовал в Константинополь. Обратился к христианству. Эдиктом 313 признал христианство равноправной религией. В 325 созвал в Никее I Вселенский собор, всемерно поощряя деятельность церкви по распространению христианства. В 321 объявил воскресенье «днем покоя» 371 Константин IV Погонат (652—685) — византийский император с 654, фактически — с 666. В 668 совершил поход на Сицилию и захватил Сиракузы. Воевал с арабами, успешно отражая их нападения на Константинополь. В 678 в морской биве у Кизика наголову разбил арабский флот, после чего заключил мир с халифом. Война с болгарми была неудачной. В 680 хан Аспарух разбил войско ромеев, и Византия была вынуждена признать независимость Первого

Указатель имен
459
Болгарского царства. В 680 организовал VI Вселенский (Трулльский) собор, осудивший монофиситство 259
Константин VII Порфирогенет (Багрянородный, у М. ошибочно VIII, 905—959) — византийский император с 908, фактически — с 945. Долгое время был отстранен от власти соправителями и провел много времени в научных занятиях, превзойдя ученостью всех других императоров. Сверг соправителей Лакипанидов, опираясь на поддержку аристократии. Добился успехов в войне с арабами, отвоевав часть территорий у халифата. Ок. 957 принимал в Константинополе вел. кн-ю киевскую Ольгу. Автор трактата «Об управлении империей», содержащего ценные сведения о соседних с Византийской империей народах и по истории византийской дипломатии 114, 248, 262, 359, 364
Константин VIII — см. Константин VII Порфирогенет (Багрянородный)
Константин VIII (у Р. ошибочно Х)(960—1028) — византийский император с 975. Правил совместно с братом Василием II Болгаробойцей, с 1025 — единолично 69, 75, 114, 264, 359
Константин IX Мономах (ок. 1000—1055) — византийский император с 1042. Из аристократического рода. Получил престол, женившись на Зое, дочери Константина VIII. Его правление является началом глубокого кризиса Византийской империи. Государство сотрясали восстания (1042—43, 1047). В 1043 был разбит русский флот, подступивший к Константинополю. В 1046 началась экспансия турок-сельджуков. В 1053 ромеи были разбиты половцами. Дочь Константина IX была женой вел. кн. киевского Всеволода I Ярославича 266, 267
Константин X — см. Константин VIII
Константин XII Палеолог Драгаш (1405—1453) — византийский император с 1449. Был последним императором Византии, находившейся к началу его правления в состоянии разобщенности и глубокого кризиса. В апреле 1453 был осажден в Константинополе войском султана Мехмеда II Фатиха и выдержал двухмесячную осаду превосходящих турецких войск. Убит в сражении с турками при взятии Константинополя 275
Константин Кориатович (ум. ок. 1390) — кн. подольский. Сын Кориата Гедиминовича. Получил от Ольгерда удел в Подолии вместо отцовского Новогрудского княжества 139
Константин Михайлович (1306—1346) — кн. дорогобужский, вел. кн. тверской в 1327—37, затем с 1339. Был женат на дочери вел. кн. московского Юрия Даниловича 170
Корецкие князья — род
Корецкий Василий Александрович — кн., праправнук Гедимина (XV в.). Родоначальник польской линии кн. Корецких, пресекшейся в 1651 72
Кориат-Михаил Гедиминович (ум. ок. 1362) — кн. новогрудский. Сын Гедимина. Его сыновья вместо Новогрудского княжества получили уделы на Волыни, завоеванной Ольгердом 139
Корибут Ольгердович, в крещении Дмитрий (ум. после 1404) — кн. новгород-северский, затем збражский. Женат на дочери кн. Олега Ивановича рязанского Анастасии 72, 141
Корнелий (ум. после 32 до н.э.) — римский историк и поэт. Составил «Хронику», в которой впервые в римской литературе попытался изложить всемирную историю. Другое сочинение «О знаменитых людях» состояло из биографий царей, полководцев и историков 255
Котелас (у Р. ошибочно Готила ) — легендарный царь готский, на дочери которого Медопе, согласно преданию, женился царь македонский Филипп II 254
Котовский — литовский гетман (1662) 180

460
Указатель имен
Коялович Альберт (Войцех, Вьюк, 1609—1677) — литовский иезуит, автор многих сочинений богословско-полемического характера и труда по истории Литвы 235, 292
Кравинкель Иоганнес (после 1665) — протестантский пастор. Родом из Голландии. Прибыл в Москву в 1649. Полгода был пастором в Архангельске, затем многие годы в Москве. В 1659 стал опекуном детей Давида Рютца 28, 29, 52
Крак — мифический польский князь, строитель Кракова 52
Красе Марк Лициний Богатый (115—53 до н.э.) — римский полководец и государственный деятель. В 71 до н.э. одержал победу над Спартаком. В 60 до н.э. заключил с Цезарем и Помпеем Первый триумвират. Убит в сражении с парфянами при Каррах (у р. Евфрат) 256
Крафорд — согласно К., англичанин полковник на русской службе. В сер.XVII в. в России находились два полковника англичанина с фамилией Крафорд (Крауфорд): Александр был завербован в 1631 на русскую службу А.Лесли. В 1661 его поместье передано окольничему Ф.М.Ртищеву. Другой полковник Крафорд прибыл в Россию в 1661 вместе с Патриком Гордоном, в 1663 произведен в генерал-майоры 213
Крез (595—546 до н.э.) — последний царь лидийский. Захватил большую часть Малой Азии, но был побежден Киром И. Его богатство вошло в поговорку 362
Кромер Мартин (1512—1589) — польский писатель, епископ, автор многих исторических и богословских сочнинений 235, 249
Крум (у Р. ошибочно Крунн, ум. 814) — хан болгарский с 803. Его правление ознаменовалось укреплением централизованной власти и созданием общих для всей страны законов. В борьбе с аварами и Византией значительно расширил территорию царства 260, 263, 359
Крунн — см. Крум
Ксения Борисовна Годунова (1582—1622) — царевна, дочь Бориса Годунова. В 1598 сосватана за шведского принца Густава, но эта свадьба не состоялась. В 1602 в Москву приехал другой жених Ксении — датский герцог Иоанн, но вскоре заболел и умер. В 1605 после смерти отца, убийства матери и брата стала жертвой Лжедмитрия I. Перед приездом в Москву Марины Мнишек пострижена в монахини с именем Ольги и сослана. В 1606 участвовала в перенесении праха отца, матери и брата в Троице-Сергиев мон. В 1608—09 во время осады Троице-Сергиева мон. Я.Сапегой находилась в обители. Умерла во Владимирском Княгинином мон. О несчастной участи царевны Ксении в народе были сложены песни, записанные уже в 1619—20 англичанином Р.Джеймсом 282
Ксеркс I — царь персидский в 486—465 до н.э. Сын Дария I. Усмирил восстания в Египте и Вавилонии, после чего начал борьбу с греками, первоначально удачную, но после ряда поражений и политических неудач был убит заговорщиками 241
Куденетович — см. Черкасский Яков Куденетович
Кунон (Кунас, Кунос) — легендарный литовский князь из итальянского рода Колонна, сын кн. Палемона 134
Куракин Федор Семенович (ум. 1656) — кн., боярин. Гедиминович. Стольнике 1615. В том же году нанес поражение литовскому полководцу Лисовскому. В 1619 воевода передового полка в Дедилове, успешно сражался с татарами. В 1629— 30 и 1646—49 воевода в Астрахани. В 1634—35 воевода в Пскове, в 1645 — в Новгороде 218
Курбский Семен Федорович — кн., воевода. Из ярославских Рюриковичей. В 1499/ 1500 ходил в поход на Югру. Воевода в русско-литовских войнах нач. XVI в. В 1524 воевода передового полка в судовой рати в походе на Казань. Его рассказы послужили одним из источников для С.Герберштейна 271, 277

Указатель имен
461
Курдасс — мифический военачальник хана Батыя (XIII в.) 271
Куря — кн. печенежский. В 972 напал на днепровских порогах на кн. Святослава Игоревича, возвращавшегося из Болгарии с небольшой дружиной, убил его и сделал из его черепа чашу 263
Кутлубугу-султан (у М. ошибочно Кутлубук султан) — татарский князь. Разбит Ольгердом на Синих Водах в 1362 139
Кутлубук султан — см. Кутлубугу-султан
Ламберт — см. Ламперт
Ламперт Херсфельдский (у Р. Ламберт, ум. ок. 1085) — немецкий хронист 365 Лев — кн. луцкий. Согласно белорусско-литовским летописям, изгнан Гедимином из Луцка и бежал к своему тестю кн. Роману Глебовичу брянскому. В 1321 вместе с кн. Станиславом киевским выступил против Гедимина и убит был в битве. Возможно, одно лицо с Львом II Юрьевичем кн. галицким с 1308, внуком Льва I Данииловича 135, 138
Лев — согласно Р., греческий священник, вместе с кн. Владимиром I Святославичем крестил Русь. В русских источниках не упоминается 264, 364, 366 Лев I Даниилович (после 1225—1301) — кн. галицкий (король галицкий и русский) с 1265. Сын Даниила Романовича. В 1268 пригласил к себе на пир и убил кн. Войшелга. В 1269 наследовал после брата Шварна Холм, Белз, Червень. В 1280—81 воевал с польским королем Лешко Черным 272, 340 Лев III Исавриянин (Исавр или Сириец, между 675 и 685—741) — византийский император с 717. Происходил из зажиточной греческой семьи. Выдвинулся на военном поприще и стал императором после отречения Феодосия III. В 717— 718 выдержал в Константинополе осаду арабов и отбил их с большим уроном. В 740 нанес сокрушительное поражение арабам у Акроиноне. Составил свод законов и укрепил державу. В 724 положил начало иконоборчеству. Основатель Сирийской династии 259
Лев VI Философ (Мудрый, 866—912) — византийский император с 886 (соправитель с 870). Внутренняя политика его правления способствовала развитию торговли и ремесел, был создан новый свод законов. Военные столкновения византийских войск с болгарами и арабами были неудачны, только в 906 ромеи уничтожили крупный арабский флот 98 Лев X (Джованни Медичи) — римский папа в 1513—21. Сын Лоренцо Великолепного, получил блестящее образование. С 13 лет — кардинал. На престоле проявил себя как меценат, тративший большие средства на библиотеки, постройки, произведения искусства, празднества и маскарады. Широко практиковал продажу церковных должностей и торговлю индульгенциями 277, 339 Леопольд I Габсбург (1640—1705) — император Священной Римской империи с 1658. Сын Фердинанда III. Пытался укрепить абсолютизм, опирась на католичество. Боролся с венгерскими восстаниями 1672, 1678—85, 1703—11. Война с турками 1683—99, в ходе которой была осаждена Вена, но турки были разгромлены королем польским Яном III Собесским, закончилась подписанием Карловицкого мира в 1699. В 1701 вступил в войну за испанское наследство 51, 86, 94, 147, 164, 168, 314
Лессли (Лесли) Александр, в православии Авраам (ум. 1663) — генерал, шотландец. Впервые попал в Россию в Смутное время, был взят в плен русскими под Смоленском, но освобожден королем Владиславом IV. Служил в шведской армии. В 1630 в чине полковника поступил на русскую службу и послан в Европу вербовать наемников в полки иноземного строя. Будучи негласным проводником шведских интересов, способствовал развязыванию Смоленской войны 1632—34. В 1651 крестьяне его жены, которых она облагала непомерными поборами, донесли, что она сожгла икону. Этот слух вызвал погром

462
Указатель имен
Немецкой слободы, а царь запретил иноверцам владение крестьянами. Лессли с семьей принял православие и был пожалован прибавкой к окладу, тогда же были вынуждены креститься и многие другие офицеры и купцы 206 Лех — мифический первый польский князь 52, 124, 258
Лешек Белый (у Р. Лешко, 1186—1227) — кн. краковский и сандомирский (с перерывами). Сын короля Казимира II Справедливого. Вел борьбу с королем Мешко III Старым. Погиб в сражени под Гонсавой 134, 269, 270 Лешко Белый — см. Лешек Белый
Лжедмитрий I (уб. 1606) — самозванец, выдававший себя за царевича Дмитрия Ивановича Углицкого, сына Ивана Грозного. Настоящее имя — Юрий Богданович Отрепьев, галицкий дворянин, в монашестве — Григорий. Служил холопом у бояр Романовых, после опалы на Романовых постригся в монахи и стал дьяконом Чудова мон. В 1602 бежал в Речь Посполитую, где назвался именем царевича, утверждая, что чудом спасся от убийц, подосланных Борисом Годуновым. При поддержке польских магнатов собрал войско и в октябре 1604 вступил в Россию. Первоначально одерживал успехи за счет поддержки посадского и сельского населения юга России, недовольного правительством Годунова. 21.1.1605 разбит правительственными войсками под Добрыничами и укрылся в Путивле. После смерти Бориса Годунова правительственная армия во главе с П.Ф.Басмановым перешла его на сторону. 20.6.1606 вступил в Москву и занял престол. Находясь во главе государства, вызвал недовольство различных слоев населения. Во время переворота 17.5.1606, организованного группой заговорщиков во главе с кн. В.И.Шуйским, Лжедмитрий I был свергнут и убит 46, 75, 115, 116, 141, 146, 151, 282 Лжедмитрий II (у Р. ошибочно — III, уб. 1610) — самозванец, выдававший себя за спасшегося царя Дмитрия Ивановича, т.е. Лжедмитрия I. Происхождение его неизвестно. Объявился в пределах Речи Посполитой весной 1607. В июле 1607 выступил из Стародуба, взял Брянск, затем Тулу. В мае 1608 войска Лжедмитрия II разбили правительственную армию под командованием кн. Д.И.Шуйского. В июне 1608 подступил к Москве, осадил город и стал лагерем в Тушино, от чего получил прозвание Тушинский Вор. После вступления Сигизмунда III в пределы России в сентябре 1609 тушинская армия развалилась, а Лжедмитрий II бежал в Калугу. В июле 1610 вновь подступил к Москве, но уже в августе бежал в Калугу, где был убит 46, 141, 146, 283, 284 Лжедмитрий III — см. Лжедмитрий II
Лжедмитрий III (у Р. ошибочно IV, уб. 1612 ) — самозванец, выдававший себя за спасшегося царя Дмитрия Ивановича, т.е. Лжедмитрия II. Настоящее имя и происхождение точно неизвестны. Согласно одним известиям, — «Матюшка (т.е. Дмитрий) роздьякон», согласно другим — Сидорка. После смерти Лжедмитрия II бежал из Москвы в Новгород, где возмутил народ, и при помощи толпы 15.4.1611 захватил Псков. По пребыванию в Пскове получил прозвище Псковский Вор. Некоторые из воевод, стоявших под Москвой, принесли ему присягу. 11.4.1612 в Псков прибыл посланник Второго ополчения с наказом схватить Лжедмитрия III. Самозванец пытался скрыться, но был схвачен и выдан. 1.7.1612 привезен в Москву, где повешен после воцарения Михаила Романова 141, 146, 284 Лжедмитрий IV — см. Лжедмитрий III Лжедмитрий V — см. Иван Дмитриевич Ворёнок
Лжепетр (уб. 1608) — самозванец, выдававший себя за царевича Петра Федоровича, сына царя Федора Ивановича, прозывался еще Илейкой Муромцем. Настоящее имя — Илья; был побочным сыном муромца Ивана Коровина, служил в лавке нижегородского купца, был казаком, стрельцом, затем поступил в холопы к Василию Елагину. В 1604 среди терских казаков на казачьем кругу был провозглашен царевичем Петром и с казаками начал разбойничать по Волге.

Указатель имен
463
Лжедмитрий I пригласил его в Москву. Узнав о смерти Лжедмитрия I, Лжепетр повернул обратно к Волге, но, призванный кн. Г.П.Шаховским, пришел на помощь к И.И.Болотникову в Тулу. Осажден вместе с Болотниковым в Туле, после падения города взят в плен и повешен в Москве 284 Ливора — дочь легендарного правителя Свафурлама 251
Лизола — барон, посол императора Священной Римской империи Леопольда I к польскому королю Яну II Казимиру (1661) 64
Ликург — легендарный законодатель Спарты IX—VII вв. до н.э. 355 Линдорм — король готский 255
Липоксайс — легендарный царь-родоначальник скифов-авхатов, сын родоначальника скифов Таргитая 251
Лициний Луций Красе — римский оратор, консул, цензор. В 95 до н.э. сделал предложение, что все, не имеющие прав римских граждан, оставили Рим. В 92 до н.э. издал эдикт, по которому «Латинские училища» закрывались 118 Лопухин Илларион Дмитриевич (ум. 1677) — думный дворянин. Из дворянского рода. Начал служить в жильцах, но затем попал в дьяки. Бил челом царю Михаилу Федоровичу, прося отставить его от дьячества, считая эту службу унизительной, но царь отставки ему не дал, а приказал службу Лопухина в дьяках в бесчестье ему не ставить. С 1652 думный дьяк. В 1654 находился в составе посольства на Переславскую раду. В 1655 участвовал в переговорах с императорским послом Алегрети. В 1658 и 1672 ездил от царя к бывшему патриарху Никону. В 1662 участвовал в переговорах с посольством Мейерберга. С 1667 думный дворянин 166, 167
Лорбарх Иоанн Теодор — посол от императора Священной Римской империи Фердинанда III к царю Алексею Михайловичу вместе с Алегрети (1655—56) 51
Лотарь (ок. 1075—1137) — король германский в 1125, император Священной Римской империи с 1133. Объединил под своей властью обширные владения и возглавил мятеж против императора Генриха V. После смерти Генриха V возведен на престол. В 1132—33 и 1136—37 совершал походы в поддержку папы Григория II против антипапы Анаклета II 268 Лугвен (Лигвен) Ольгердович, в крещении Семен (у М. Симеон Лингвений, ок. 1360—после 1431) — кн. Мстиславский. В 1402 помог Витовту победить кн. Родослава Ольговича рязанского у Любутска. В 1403 взял Вязьму. В 1407—12 княжил в новгородских пригородах 381
Луговский Томило Иудич (у М. ошибочно Фома) — думный дворянин. В 1606 дьяк Московского разряда. Участвовал в походе царя Василия Шуйского на Тулу. В 1610 находился в составе посольства к королю Сигизмунду III, попал в заключение и возвратился в Россию в 1619. В 1619—22 думный дьяк Разрядного приказа. С 1625 дворянин московский. С 1628 думный дворянин. В 1636 участвовал в размежевании границ с Польшей 117 Луговский Фома — см. Луговский Томило Лудовик Эрлингсгаузен — см. Людовик Эрлингсгаузен Лудовика Мария — см. Луиза Мария
Луиза Мария Гонзага (у М. Лудовика Мария) — королева польская, жена Яна II Казимира с 1649, дочь герцога Мантуи 51 Луиза-Шарлотта (у М. Алоиза Шарлотта) — герцогиня курляндская, жена герцога Якова Кеттлера. Дочь курфюрста бранденбургского Георга Вильгельма Гогенцоллерна и Елизаветы Шарлотты Пфальцской (1597—1660), сестра «великого курфюрста» Фридриха Вильгельма 58 Лукан Анней (у Р. также Лукиан, 39—65) — римский поэт, племянник философа Сенеки. Участвовал в неудавшемся заговоре против Нерона и по приказанию императора покончил жизнь самоубийством. Из его многочисленных произве-

464
Указатель имен
дений сохранилась поэма «О гражданской войне», в которой описывается война между Цезарем и Помпеем 241, 358
Лукиан — см. Лукан Анней
Лукулл Луций Лициний (ок. 117—56 до н.э.) — римский полководец и государственный деятель. Проконсул Киликии и Азии. Нанес поражение Митридату VI. В 69 разбил армию армянского царя Тиграна II. В 67 смещен из-за солдатских мятежей. Считался одним из самых богатых людей Рима, прославился своими богатыми («лукулловыми») пирами 381
Лыбедь — сестра легендарных Полянских князей Кия, Щека и Хорива 259
Любарт — легендарный кн. карачевский, сын кн. Скирмунта (Скирмонта, XIII в.) 141
Людовик I Великий (1326—1382) — король венгерский с 1342 (Лайош I), король польский с 1370. Внук короля Владислава Локетека по материнской линии. В 1347—50 совершил походы на Неаполь, вел борьбу за обладание Далмацией и присоединил ее к Венгрии. В 1365 воевал с болгарским царем Иваном Александром. В 1367 основал в Венгрии Академию, заботился о благосостоянии городов, наделяя их привилегиями. Уделял основное внимание Венгрии и не занимался управлением Польши, от которой отторгнул Червонную Русь и присоединил ее к Венгрии 135
Людовик XIII Бурбон (1601 —1643) — король французский с 1610. Начало его правления ознаменовалось смутами знати. В 1624—42 управление государством находилось в руках первого министра Ришелье. При Людовике XIII усилился абсолютизм, проводилась активная внешняя политика, в т.ч. укрепились связи с Россией (благодаря поставкам русского хлеба Франции удалось стабилизировать свое внутреннее положение) 374
Людовик Эрлингсгаузен (Эрлихсгаузен, Эльрихсгаузен, у М. Лудовик) — великий магистр Тевтонского ордена в 1450—67. В 1457 вынужден бежать из орденской столицы Мариенбурга в Кенигсберг. В 1466 подписал невыгодный для ордена Трокский мир, по которому западная часть Пруссии и светские владения эрмландского епископа перешли к Польше 54
Лютер (1483—1546) — деятель Реформации, основатель немецкого протестантизма (лютеранства) 57
Ляпунов Прокопий Петрович (уб. 1611) — думный дворянин, руководитель Первого ополчения. В 1605 был одним из организаторов мятежа против Федора Годунова в армии под Кромами. В 1606 участвовал в восстании И.И.Болотникова. Во время сражения под Москвой перешел на сторону царя Василия IV Шуйского. В 1608—10 боролся с отрядами сторонников Лжедмитрия II в Рязанском уезде. В 1611 встал во главе Первого ополчения, осадившего поляков в Москве, но происки казачьего атамана И.М.Заруцкого привели к тому, что Ляпунов был убит казаками 284
Маврикий Флавий Тиверий (539—602) — византийский император с 582. Начал службу писцом и продвинулся благодаря своему уму. Назначен командующим войсками в войне с персами и разбил персидскую армию, после чего вызван в столицу умирающим Тиверием II, который выдал за него дочь и передал императорскую власть. Вел тяжелые войны с аварами и славянами. В 599 отказался выкупить у авар двенадцать тысяч пленных ромеев, солдат и простых граждан, чем обрек их на смерть и вызвал всебщую ненависть. Свергнут и убит 247
Магнус (1540—1583) — герцог датский. В 1570 Иван Грозный отдал ему в вассальное владение завоеванную русскими часть Ливонии и выдал за него племянницу кж. Марию Владимировну Старицкую. В 1578 перешел на сторону Стефана Батория 60, 61, 98, 280

Указатель имен
465
Магнус I Эрикссон (у Р. Магнус Смех, 1316—1374) — король шведский в 1319— 1364 (формально до 1371), король норвежский в 1319—55. Вел неудачную войну с Новгородом в 1348—55. Издал первый общешведский свод законов «Ландлслаг». Укрепление королевской власти вызвало сопротивление феодалов и церкви, в борьбе со ставленником которых, Альбрехтом Мекленбургским, Магнус лишился престола. Норвежскую корону еще раньше передал сыну Хокону 275
Магнус Смех — см. Магнус Эрикссон Магомет — см. Мухаммед Магомет — см. Мухаммед Худабенде
Мадиес (у Р. ошибочно Мадий) — царь скифский, сын Протофиея. Вытеснил киммерийцев из Европы, а затем вторгся в Мидию (VII в. до н.э.) 252
Мадий — см. Мадиес
Майдель Герман — владетель Пильтенского округа (XVII в.) 62
Максимилиан I Габсбург (1459—1519) — император Священной Римской империи с 1508, «римский король» с 1493. С помощью династических браков присоединил Нидерланды и Франш-Конте. Вел борьбу за обеспечение своим наследникам испанского, венгерского и чешского престолов. Пытался провести централизованную реформу в управлении государством, реорганизовать войско, вводя постоянные отряды ландскнехтов и артиллерию 111, 115, 122, 276, 277, 292
Мал (уб. 946) — кн. древлянский. В 945 после убийства Игоря Рюриковича сватался к кн-е Ольге. Убит во время разгрома древлян кн-й Ольгой 261 Малой Сергей Андроникович — согласно Роде, посланник в Швеции, чему подтверждений в русских источниках не находится (1659) 34
Мальябеки Антоний — начальник флорентийской библиотеки (1680) 235, 238
Мамай (уб. 1380) — беклярибек Золотой Орды. В 1361 возвел на ханский престол своего ставленника Абдуллу и правил именем ханов Абдуллы и МухаммедБюлека вплоть до 1380, распространяя свою власть на территорию Северного Кавказа, Причерноморья и Крыма. 8.9.1380 его войска были разбиты в Куликовской битве Дмитрием Донским, сам Мамай бежал и был убит в Кафе воинами хана Тохтамыша 273
Мандевилль Джон (псевд. Жана де Бургонь, у К. — Мандевиль Иоанн, ум. 1372) — фламандский врач из Льежа, автор сочинения о путешествии по Европе, Азии и Африке (1356) 214
Мандевиль Иоанн — см. Мандевилль Джон
Марина (у Р. ошибочно Мария или Анна Мария) Юрьевна Мнишек (1588/89— не ранее 1614) — царица с 1606, жена Лжедмитрия I, затем Лжедмитрия И. Дочь воеводы сандомирского Юрия Мнишка. Обручена с Лжедмитрием I 12.11.1605, свадьба состоялась в Москве 8.5.1606. Вместе с отцом и другими поляками заключена под стражу в Ярославле. Освобождена в 1608, признала Лжедмитрия II. Через несколько дней после смерти Лжедмитрия II родила от него сына Ивана, которого провозгласила наследником престола. Вместе с И.М.Заруцким перебралась из Коломны в Астрахань, которую захватили казаки Заруцкого. Выдана правительственным войскам на Яике в 1614, заключена в тюрьму в Коломне, где и умерла 282, 283 Мария — кж. витебская, первая жена Ольгерда, в приданое за которой он получил Витебск. Происхождение ее неясно, по одним сведениям, она последняя представительница династии полоцких Рюриковичей, по другим — ее предком был Товтивилл, племянник Миндовга 145 Мария (Анна Мария) Георгиевна, дочь воеводы Сендомирского — см. Марина Юрьевна Мнишек

466
Указатель имен
Мария Алексеевна (1660—1723) — царевна. Дочь царя Алексея Михайловича от первого брака с Марией Ильиничной Милославской 119, 152, 297
Мария Борисовна (ум. 1467) — вел. кн-я, первая жена Ивана III с 1452. Дочь кн. Бориса Александровича Тверского. Обручена с семилетним княжичем Иваном в 1446 138
Мария Владимировна (у Р. ошибочно Георгиевна, Юрьевна), в монашестве Марфа (ум. 1614) — герцогиня, жена герцога Магнуса с 1573. Дочь кн. Владимира Андреевича Старицкого, двоюродного брата Ивана IV Грозного. После смерти мужа в 1583 заключена поляками в тюрьму в Риге. В 1585 вывезена в Москву, где ок. 1586 пострижена в монахини и отвезена в Подсосенский Богородицкий мон., неподалеку от Троице-Сергиева мон. 60, 98, 280
Мария Григорьевна Годунова (уб. 1605) — царица с 1598. Жена Бориса Годунова, дочь Малюты Скуратова (Григория Лукьяновича Бельского) 116
Мария Доброгневная — см. Мария-Добронега
Мария Ильинична Милославская (1625—1669) — царица, первая жена царя Алексея Михайловича с 1648. Дочь дворянина Ильи Даниловича Милославского. Имела от царя Алексея Михайловича пять сыновей и восемь дочерей 35, 119, 154, 155, 191, 204, 219
Мария Петровна (урожденная кж. Буйносова-Ростовская), в крещении Екатерина ( ум. 1626) — царица с 1608, жена царя Василия IV Шуйского, имела дочерей Анну и Анастасию, умерших в младенчестве. После низложения Василия Шуйского 18.7.1610 пострижена в схимонахини с именем Елены и отослана в Суздальский Покровский мон. Умерла в Москве и погребена в Вознесенском мон. в Кремле 116
Мария Шуйская — см. Мария Петровна
Мария Юрьевна — см. Мария Владимировна.
Мария-Добронега (у Р. Мария Доброгневная, ум. 1087) — жена кн. польского Казимира I Восстановителя с начала 1040-х гг. Дочь Владимира 1 Святославича 266
Марк Аврелий (121 —180) — римский император с 161. Период его правления отмечен жестокими оборонительными войнами. В 162 подавлено восстание в Британии. В 166—180 вел тяжелую войну с вторгшимися на Дунай маркоманами и квадами. В 168—172 возглавил войска и вытеснил германцев и сарматов из Верхней Италии, Паннонии, Балканских провинций. Во время войны на дунайской границе составил философский трактат «Наедине с собой». Эпизоды маркоманской войны запечатлены на барельефах 30 метровой колонны Марка Аврелия в Риме. Умер от чумы 255
Марселис (Марселиус) Петр (1602—1674) — купец, заводчик, датский и голштинский торговый агент. В 1639 вместе с тестем Ф.Акемой вступил в компанию А.Виниуса по строительству железоделательных заводов под Тулой. В 1644 вместе Акемой открыл собственное железоделательное производство. В 1643 посол в Данию для ведения переговоров о браке принца Вальдемара. К 1662 были основаны еще два завода к пяти уже существующим, в том же году компаньоны разделилсь. В 1665 посланник в Данию 20, 24, 25, 27, 28, 30—33
Мартенс Фридрих — цирюльник на китоловном судне, составил описание своего путешествия в 1675 383
Марфа Алексеевна, в монашестве Маргарита (1652—1707) — царевна, дочь царя Алексея Михайловича от первого брака с Марией Ильиничной Милославской. После стрелецкого бунта 1698 сослана в Успенский Александров мон. и пострижена в монахини 297
Марфа Ивановна (ум. 1631, в миру Ксения Ивановна Романова, урожденная Шестова) — великая старица. Около 1585 вышла замуж за Федора Никитича Романова. В 1600 насильственно пострижена и сослана. В 1605—09 жила с

Указатель имен
467
детьми в Ростове, в 1609—12 — в Москве. Переселилась в Костому, где в Ипатьевском мои. вместе с сыном Михаилом Федоровичем принимала депутацию от Земского собора. 14.3.1613 благословила сына на царство. В первые годы правления Михаила Федоровича имела влияние на государственное управление, но после возвращеня из Польши Филарета Романова в 1619 ее влияние падает 116
Марчинский Степан (уб. 1662) — шляхтич 183
Матвеев Артамон Сергеевич (1625—1682) — боярин, царственной большой печати и государевых посольских дел сберегатель, государственный деятель, дипломат, писатель. Сын дьяка. Стрелецкий голова, к 1649 — стрелецкий полковник. Своим умом и душевными качествами обратил на себя внимание царя Алексея Михайловича и был привлечен к решению важных государственных дел. В 1654 находился в составе посольства на Переславскую раду. Участник русско-польской войны 1654—67 и русско-шведской войны 1656—61. С 1661 глава Стрелецкого приказа, участвовал в подавлении московского восстания 1662. С 1671 глава Посольского приказа, проводил политику, направленную на укрепление союза Украины с Россией. В том же году царь женился на его воспитаннице Наталье Нарышкиной. В 1672 в честь рождения царевича Петра — окольничий. С 1674 ближний боярин. После смерти Алексея Михайловича обвинен в чародействе и сослан по интригам своих противников бояр Милославских. В 1682 после смерти царя Федора Алексеевича возвращен из ссылки, но вскоре убит во время стрелецкого бунта. Матвеев был образованнейшим человеком, одним из первых западников, много сделавшим для распространения в России европейской культуры 294, 295, 306, 310, 321, 330 Матвей (Маттиас, у М. Матфий, 1557—1619) — император Священной Римской империи с 1612. Сын Максимилиана II. В 1578 штатгаллер Южных Нидерландов. В 1593 наместник императора Рудольфа II в эрцгерцогстве Австрийском. В 1608—11 вел борьбу против своего брата Рудольфа II, после смерти которого избран императором. В его правление усилились внутренние неурядицы, война с турками закончилась невыгодным миром (1615). Назначил своим преемником племянника Фердинанда (будущего Фердинанда II) — ревностного католика, что вызвало восстания среди чехов, ставшие началом Тридцатилетней войны 46, 47, 284, 285 Матфей — первый епископ жмудский с 1417 58
Матфий — см. Матвей
Матюшкин Иван Павлович — окольничий. Сын дьяка. В 1627 воевода в Цивильске. Думный дворянин, окольничий с 1676. Женат на Феодосии Лукьяновне Стрешневой, сестре царицы 192 Махмет-Гирей — см. Мухаммед-Гирей I
Махмут Багрянородный — полководец султана Мехмеда II Фатиха (1475) 143
Медампа — см. Медопа
Медопа ( у Р. ошибочно Медампа) — согласно Иордану, жена царя македонского Филиппа II, дочь готского легендарного царя Котеласа 254 Мезецкий Даниил Иванович (ум. 1628) — кн., боярин. Из черниговских Рюриковичей. В 1598 стольник. В 1599, при приеме принца Густава, кравчий. В 1605 послан от Бориса Годунова с наградами к воеводам, разбившим Лжедмитрия под Добрыничами. В 1607 участвовал в сражении с болотниковцами на р. Воре, закончившимся победой правительственных войск. В том же году казначей, в 1608 окольничий. В 1610 в составе посольства кн. В.В.Голицына и Филарета Романова к Сигизмунду III, заключен, но к 1613 освобожден. В 1613 послан на шведов в Новгород с кн. Д.Т.Трубецким и В.И.Бутурлиным. В 1616—17 вел переговоры со шведами, закончившиеся заключением Столбовского мира, пожалован в бояре. 2.10. 1618 участвовал в обороне Москвы от королевича Владислава. В 1618—26 принимал участие в переговорах с послами различ-

468
Указатель имен
ных держав. В 1627—28 возглавлял Пушкарский приказ. Незадолго до смерти постригся в монахи с именем Давида 117 Мейер Фридрих (в русских источниках Федор Меер) — полковник. В 1656 и 1657 майор, был переводчиком при русском посольстве в Копенгагене. В 1667 полковник, староста второй лютеранской кирхи в Москве 21, 23 Мейн Яков — полковник, шотландец. До 1664 сослан в Сибирь с женой и детьми 24
Мейнард (у М. Мейнгард, ум. 1196) — просветитель и первый епископ Ливонии. Монах ордена блаж. Августина. В 1184 прибыл в Ливонию по Западной Двине и начал проповедь христианства. Его деятельность была неудачной, язычники разграбили его имущество и перебили слуг 59 Мейнгард — см. Мейнард Менгли-Гирей — см. Девлет-Гирей
Менгли-Гирей 1 (ум. 1515) — крымский хан с 1468 (с перерывами). Сын основателя Крымского ханства Хаджи-Гирея. При нем произошло окончательное отделение Крыма от Золотой Орды, но в 1475 ханство попало в вассальную зависимость от Османской империи. Союзник Ивана III и противник хана Большой Орды Ахмата. В 1480 совершил набег на Литву, чем помешал Казимиру IV прийти на помощь Ахмату, стоявшему против русских полков на р. Угре. В 1502 окончательно разгромил Большую Орду 276 Мествин (у М. Местовин) — кн. малопомоский. В 1290 завещал свое княжество кн. познаньскому Премыславу II (впоследствии королю) 53 Местовин — см. Мествин
Мехмед II Фатих (Завоеватель, 1430—1481) — турецкий султан с 1451. Сын Мурада II. В 1453 взял Константинополь. Обеспечил грекам свободу вероисповедания и позволил им выбрать патриарха. Завоевал Фракию и Македонию, ходил на Сербию, но в 1456 разбит под Белградом. В 1459 присоединил к Османской империи Сербию, в 1461 — Трапезундскую империю, в 1462 — Лесбос и Валахию, в 1463 — Боснию, в 1466—71 Караманию. Разбил персидского шаха в Каппадокии. Сделал своим вассалом крымского хана Менгли-Гирея I и отнял у генуэзцев Азов и Кафу. Захватил Ионические острова. Отличался необыкновенной жестокостью и склонностью к разврату. Начал свое правление с братоубийства. В то же время покровительствовал наукам и поэзии, много заботился о благоустройстве государства 143, 275 Мехмет-Гирей — см. Мухаммед-Гирей I Мечислав — см. Мешко I
Мечислав Владимирович — см. Мстислав Владимирович
Мешко (Мечислав) I Земомысл (922—992) — король польский с 960. Первый исторически достоверный король из династии Пястов. Вел политику по объединению польских земель, враждовал с Германией. В 966 принял христианство 52, 264
Миллер Гиндрих — купец (1659) 32
Милославский Иван Андреевич (ум. 1663) — боярин с 1657. Во время Медного бунта 1662 упоминался толпой в числе «плохих» бояр 172 Милославский Иван Михайлович (1635—1685) — боярин. Окольничий, в 1674— 75 воевода в Астрахани. В 1677 пожалован в бояре. В 1682 один из разжигателей стрелецкого бунта, главное действующее лицо в интриге по расправе с Нарышкиными и передаче власти царевне Софье. В 1697 во время казни заговорщиков, покушавшихся на жизнь Петра I, царь велел выкопать гроб Милославского и поставить перед плахой так, чтобы кровь казненных текла в гроб 87, 330
Милославский Илья Данилович (ум. 1668) — боярин. Стольник. В 1643 послан в Турцию. В 1647 послан в Голландию с известием о вступлении на престол царя

Указатель имен
469
Алексея Михайловича и с миссией вербовать на русскую службу иноземцев. В 1648 на его дочери Марии женился царь Алексей Михайлович, а на другой дочери — Анне — боярин Б.И.Морозов. После восстания в Москве против Б.И.Морозова встал во главе правительства. Активно занимался предпринимательской деятельностью, владел железоделательным и поташным заводами, предпринимал крупные торговые операции 15, 24, 25, 86, 89, 102, 119, 152— 154, 160, 172, 192, 197, 204, 206, 220, 287, 308, 329
Мингайло (Минигайло) — легендарный князь новогрудский и полоцкий, сын кн. Эрдивила (XIII в.) 134, 143, 166
Мингарез — согласно Р., князь заволжских татар; среди известных ордынских ханов и военачальников подобного имени нет 392
Миндан — см. Миндовг
Миндовг (Миндаугас, у М. Миндан, у Р. Миндог, уб. 1263) — вел. кн. литовский с 1230-х гг. Объединил Аукштайтию, Жемайтию и др. литовские земли. Подчинил русские города Новогородок (Новогрудок), Волковыйск, Слоним. В 1244 совершил успешный поход против Ливонского ордена, но после поражения от рыцарей и их союзников формально принял католичество. В 1251 принял от папы королевский титул. В 1260 разбил при оз. Дурбе рыцарей Ливонского и Тевтонского орденов и отрекся от католичества. Ок. 1263 заключил договор против ордена с Даниилом Романовичем Галицким. Убит своими родственниками — кн. Довмонтом и племянником кн. Тройнатом 134, 145, 272
Миндог — см. Миндовг
Минкович Эрнфрид — барон, посол Рудольфа II (1595) 46
Митридат VI Евпатор (у Р. Митридат Седьмой, 132—63 до н.э.) — царь понтийский с 107 до н.э. Воевал с римлянами в 89—84, 83—82, 74—64 до н.э. Вступил в союз с армянским царем Тиграном II. В ходе первой войны завоевал провинцию Азия, разграбил Афины, но был разбит Суллой в битве при Херонее. Во второй войне защищал свои основные владения. В третьей войне был окончательно разбит и пытался найти убежище у своего сына Фарнака, а когда тот поднял против него мятеж, приказал рабу убить себя 242, 247, 255
Митридат Седьмой — см. Митридат VI Евпатор
Митрофан — патриарх константинопольский в конце XVI в., униат 75
Митсодем — легендарный предводитель гуннов 267
Михаил — согласно традиции, укрепившейся в XVI в., считался первым митрополитом Руси, крестившим Владимира I Святославича и киевлян. Однако это представление является результатом ошибочного прочтения источников. Первым достоверно известным митрополитом киевским и всея Руси был Феофилакт (988—до 1018) 75, 128
Михаил I Рангаве (у Р. Михаил Куропалат, ум. 844) — византийский император в 811—813. При императоре Ставракии — куропалит, т.е. начальник императорской охраны. Взошел на престол как муж сестры Ставракия, низложив тяжело больного и не способного к управлению государством императора. В 812 разбит ханом Крумом при Адрианополе. Отрекся от престола и постригся в монахи 260, 359
Михаил III Пьяница (ок. 840—867) — византийский император с 842, фактически — с 856. Был неспособен к управлению, проводя жизнь в разгуле и развлечениях. В его правление столкновения с арабами были для Византии удачны, но войны на западе — неудачны. Убит своим соправителем Василием Македонянином (будущим Василием I) 359
Михаил Борисович (1453—до 1505) — вел. кн. тверской в 1461 —1486. В 1477 участвовал в походе Ивана III на Новгород. В 1483 заключил договор о взаимопомощи с королем Казимиром IV Ягеллоном, в отместку за это московские войска ходили походом на Тверское княжество, и Михаил Борисович обязал-

470
Указатель имен
ся разорвать договор с королем и во всем быть послушным Ивану III. В 1485 вновь начал переговоры с королем. В 1486 бежал из Твери в Литву при приближении к городу московских войск во главе с Иваном III. Умер в Литве 138 Михаил Вишневецкий (1640—1673) — король польский с 1669. Гедиминович, потомок Дмитрия Корибута Ольгердовича. При нем был заключен Андрусовский мир. В 1672 турецкий султан Мухаммед IV вторгся в Подолию, в том же году был заключен позорный для поляков Бучацкий мир с турками, но Речь Посполитая не поддержала это мир, и в возобновившейся борьбе король Михаил умер во время военных приготовлений 287 Михаил Куропалат — см. Михаил I Рангаве
Михаил Львович (уб. 1430) — кн. вяземский. Из смоленских Рюриковичей. Убит в сражении между Свидригайло Ольгердовичем и Сигизмундом Кейстутовичем 168
Михаил Олелькович (ок. 1430—1481) — кн. копыльский и слуцкий с 1454. В 1470— 71 служебный князь в Новгороде. Возвратился в Литву и, выступая против короля Казимира IV Ягеллона, собирался захватить Киевское княжество, в котором княжил его брат Семен, умерший в 1470. Успеха не добился, но и король не конфисковал его владения 127 Михаил Святополк Изяславич — см. Святополк Изяславич
Михаил Сигизмундович (ок. 1406—1452) — кн. литовский. Сын вел. кн. литовского Сигизмунда Кейстутовича, сподвижник отца в борьбе с Свидригайло Ольгердовичем. Враждовал с королем Казимиром IV Ягеллоном из-за великого княжения Литовского 127, 141, 146, 168 Михаил Федорович (1596—1645) — царь с 1613. Первый царь из династии Романовых по избранию Земского собора. Из старомосковской боярской семьи, сын Федора Никитича Романова, внучатый племянник царицы Анастасии Романовны. В детстве пережил гонения на род со стороны Бориса Годунова. В управлении государством до 1619 находился под влиянием матери, великой старицы Марфы Ивановны, и кружка родственников-бояр. Большое значение имел Земской собор, практически не распускавшийся с 1612. 1619—33 — эпоха соправительства Михаила Федоровича с отцом, патриархом Филаретом Никитичем. Политика правительства царя Михаила Федоровича сводилась к преодолению последствий хозяйственного, социального и политического кризиса Смутного времени, восстановлению экономики, укреплению боеспособности армии и восстановлению внешнеполитического престижа России 46, 47, 75, 116, 117, 130, 137, 140, 142, 146, 169, 200, 218, 285, 286, 320 Михаил Юрьевич — согласно М., сын Юрия Семеновича, внук Лугвена (Семена) Ольгердовича. Лица с подобным именем среди потомков Лугвена нет. Возможно, имеется в виду Иван Юрьевич (ок. 1430—ок. 1486) — кн. Мстиславский или Михаил Иванович (ок. 1470—1529) — кн. Мстиславский, зять предыдущего 146
Михаил Ярославич (1271 —1319) — св., вел. кн. тверской с 1282—85, вел. кн. владимирский в 1304—1318. Боролся за великое княжение с Юрием Даниловичем московским. В 1305 и 1307 подступал к Москве. В 1317 разбил Юрия Даниловича и взял в плен его жену Агафью (Кончаку), сестру хана Узбека, которая умерла в Твери. Юрий обвинил перед ханом Михаила Ярославича в отравлении жены, и тверской князь был жестоко убит в Орде 170 Михайлов Федор — думный дьяк. В 1657—59 дьяк в Казани. В 1661—62 дьяк в приказе Большой Казны. В 1662—63 и 1664 участвовал в посольствах кн. Н.И.Одоевского в Польшу. В 1666—72 дьяк приказа Тайных дел. С 1672 — думный дьяк 85
Мнишек Юрий (Ежи, у Р. воевода Сендомирский, ум. 1613) — сандомирский воевода и Львовский староста. Один из организаторов похода Лжедмитрия I

Указатель имен
471
на Москву. После переворота 17.5.1606 отправлен в Ярославль. В 1608 признал Лжедмитрия II, в том же году покинул Россию 282, 283 Монвид (у М. Монтвид, ум. 1348) — кн. карачевский и слонимский, сын вел. кн.
литовского Гедимина 173 Монтвид — см. Монвид
Монтвил — легендарный кн. жмудский, сын Гимбута (XIII в.) 134
Морозов Борис Иванович, в крещении Илья (1590—1662) — боярин, воспитатель и шурин царя Алексея Михайловича. Стольник, в 1633 назначен воспитателем царевича Алексея. С 1645 фактически правитель государства, возглавлял Стрелецкий и Иноземный приказы, приказ Большой казны. В 1648 сосватал царю Марию Ильиничну Милославскую, а сам женился на ее сестре Анне. Высокий налог на соль и др. жесткие меры, имевшие целью пополнить казну, а также злоупотребления Морозова и его ставленников привели к восстанию в Москве в 1648. Дом Морозова был разорен, его ставленники Л.С.Плещеев, П.Т.Траханиотов и Н.Чистой убиты, а сам Морозов спасся, благодаря личному заступничеству царя, и был сослан в Кирилло-Белозерский мон. Возвратился в октябре того же года, прежних высоких должностей не занимал, но по-прежнему оставался влиятельным лицом 15, 118, 119, 120, 151—153, 198, 206, 218, 219, 287, 330, 337
Морозов Глеб Иванович (ум. 1669) — боярин с 1649. Брат Б.И.Морозова. Его женой была знаменитая раскольница Феодосия Прокопьевна (урожденная Урусова) 218
Морозова Анна Ильинична (урожденная Милославская) — жена Б.И.Морозова с 1648. Дочь Ильи Даниловича Милославского, сестра царицы Марии Ильиничны. В браке с Б.И.Морозовым детей не имела 119, 198, 219, 219, 287 Мстислав I Владимирович Великий (1076—1132) — вел. кн. киевский с 1125. Сын Владимира Мономаха. В 1088—93 и 1095—1117 княжил в Новгороде. Твердостью и умом был подобен отцу и заставлял всех князей считаться с его волей. В 1129 захватил Полоцкое княжество и отправил полоцких князей в Константинополь 136, 267
Мстислав II Изяславич (ум. 1170) — вел. кн. киевский в 1167—69. Внук Мстислава Великого. Княжил в Переславле, Луцке, Владимире-Волынском. Изгнан из Киева Андреем Боголюбским и ушел княжить во Владимир-Волынский. Женат на дочери короля Болеслава III Кривоустого 269 Мстислав III Романович Старый (уб. 1223) — вел. кн. киевский в 1212—1223. Правнук Мстислава I Великого. В сражении на р. Калке потерпел сокрушительное поражение от монголов, взят в плен и убит 271 Мстислав Владимирович (у Р. Мечислав, до 988 — 1036 ) — кн. тмутараканский, сын кн. Владимира I Святославича. В 1022 покорил племя касогов. В 1023 пошел войной на брата кн. Ярослава Мудрого. В 1026 поделил с Ярославом I Мудрым Русскую землю по Днепру 265
Мстиславский Федор Иванович (ум. 1622) — кн., боярин. Гедиминович. В 1577 воевода в походе на Ливонию. В 1604—05 поставлен во главе войска, посланного против Лжедмитрия I. В бою под Новгород-Северским ранен. При Лжедмитрии продолжал сохранять пост главы Боярской думы. Участник заговора против Лжедмитрия I. В 1606—07 участник различных сражений с войсками И. И. Болотникова. После низложения Василия Шуйского возглавил семибоярщину. Участвовал в избрании на престол королевича Владислава. В 1613 один из претендентов на престол 284
Мурад III (1546—1596) — турецкий султан с 1574. Сын Селима II. Вступив на престол, приказал убить пятерых младших братьев. В 1576—90 вел войну с

472
Указатель имен
Персией, стоившую Турции множества людей и средств и окончившуюся присоединением незначительных береговых областей 148 Мухаммед — см. Мехмед II Фатих
Мухаммед ( в европейской традиции Магомет, ок. 570—632) — основатель ислама, с 630—31 глава первого мусульманского теократического государства (в Аравии), почитается как пророк 171, 271, 401 Мухаммед Худабенде (у М. Магомет) — шах персидский в 1578—87. Из династии Сефевидов. В войне с Турцией терпел поражения, уступая туркам земли в Закавказье, ранее захваченные Персией 148 Мухаммед-Гирей I (у Р. Махмет-Гирей, Мехмет-Гирей) — крымский хан в 1514— 23, сын Менгли-Гирея. В 1521 совершил удачный набег на Москву и получил от Василия III грамоту с обязательством платить дань, но отбит от Рязани наместником И.В.Хабаром Образцовым, который захватил у него и грамоту 143, 276
Мышецкий Даниил Ефимович (у Роде ошибочно Дмитрий, уб. 1661) — кн. Из черниговских Рюриковичей. С 1633 стряпчий, с 1658 стольник. В 1656 посол в Данию к королю Фридриху III с предложением военного союза против Швеции. В 1659 назначен воеводой в Вильно, где был осажден поляками и почти полтора года героически выдерживал осаду. Известно, что в Вильно он жестоко казнил и мучил невинных людей. Казнен и похоронен в Вильно 20 Мышецкий Дмитрий — см. Мышецкий Даниил Ефимович
Мюллер (Миллер) Вернер — представитель амстердамской компании «Даниэль и Ян Бернард», зять купца Бахараха (1659) 30, 31, 40
Нагароль — см. Нугарола Леонард
Нарзес (Нарсес) — полководец императора Юстиниана I, императорский евнух, армянин. В 552 во главе 30-тысячной армии послан против короля остготов Тотилы, высадился на Итальянском п-ве и разгромил остготов в битве при Тагинах, тогда же Тотила был убит 259 Наримунд — легендарный вел. кн. литовский. Сын кн. Романа, правнук Скирмунта. Согласно преданию, отраженному в белорусско-литовских летописях, изобрел литовский герб — скачущего всадника с поднятым для удара мечом (XIII в.) 272
Нарышкин Кирилл Полуэктович, в монашестве Киприан (1623—1691) — боярин, отец царицы Натальи Нарышкиной. Из дворянского рода средней руки. Служил капитаном в Смоленске. В честь бракосочетания его дочери Натальи с царем Алексеем Михайловичем пожалован в думные дворяне. В 1672 — окольничий, в честь рождения царевича Петра. С 1673 боярин. Судья в приказе Большого Дворца. Во время стрелецкого бунта 1682 по требованию стрельцов насильно пострижен в монахи и сослан в Кирилло-Белозерский мон. 310, 330 Наталья Кирилловна Нарышкина (1651 —1694) — царица, вторая жена царя Алексея Михайловича с 1671. Дочь дворянина Кирилла Полуэктовича Нарышкина. Воспитывалась в доме А.С.Матвеева, где ее, по преданию, встретил и полюбил царь. Имела от царя Алексея Михайловича сына Петра и двух дочерей 287, 295, 297, 303
Нащокин младший, Нащокин-сын — см. Ордын-Нащокин Воин Афанасьевич Нащокин, Нащокин-отец — см. Ордын-Нащокин Афанасий Лаврентьевич.
Неофит — согласно Р., митрополит эфесский, посол от императора Константина IX Мономаха к вел. кн. киевскому Владимиру II Мономаху. Однако, как известно, сообщение русских книжников о походе Владимира Мономаха на Константинополь и получении им регалий от Константина IX является поздней легендой. Константин IX умер, когда его внуку Владимиру Мономаху было три года 267

Указатель имен
473
Нери Франциск — ученый, автор труда «Скандинавия» (XVII в.) 404
Нерон Клавдий Друз Германик Цезарь (37—68) — римский император с 54. До 62 находился под влиянием своего наставника философа Сенеки и начальника преторианцев Бурра. В этот период проведены финансовая и судебная реформа. С 62 начинается период его деспотического правления. Приказал убить свою жену Октавию, дочь императора Клавдия. Конфисковал имущество богатых сенаторов. После пожара Рима в 64, стремясь отклонить от себя обвинения в поджоге, обвинил евреев и христиан. С 64 публично выступал как актер и возница на арене цирка. В 65 раскрыл против себя заговор, участникам которого приказал покончить жизнь самоубийством. В конце своего правления возбудил против себя всеобщее негодование и во время восстания покончил с собой 269, 363
Никет — епископ даков в г. Ремесиане в 353—420
Никет — см. Никита Хониат
Никита Хониат (Акоминат, у Р. Никет, ум. 1213) — византийский историк и богослов, секретарь императора Исаака II Ангела. Основное сочинение — «Хроника», охватывающая период 1118—1206 235, 268—270, 363
Никита Юрьевич — см. Юрьев Никита Романович
Никифор I Геник (ок. 760—811) — византийский император с 811. Захватил трон в результате переворота, сместив Константина VI. Предпринял ряд мер, направленных на преодоление кризисных явлений, появившихся в предыдущее правление, упорядочил финансовую политику, укрепил границы государства. В 811 предпринял поход против болгар, преодолел их сопротивление и сжег столицу царства — Плиску, но не смог отстановиться на достигнутом и, попав в ловушку в Вырбишской теснине, был разгромлен и убит. Хан Крум распорядился сделать из его черепа кубок, оправив его в серебро 263, 394
Никифор Григора (у Р. Каллист, ок. 1295—1360) — византийский историк и богослов. Противник Григория Паламы, был отлучен от церкви и заключен в монастырь. Автор сочинения «Римская история», охватывающего период 1204— 1359 363
Никифор Каллист — см. Никифор Григора
Николай I Мистик — св., патриарх константинопольский в 901—907 и 912—925. За обличение Льва IV в нарушении церковных правил был сослан, но затем возвращен и вновь занял престол 98
Николай II Хрисоверг ( у Р. Хризоберг) —патриарх константинопольский в 979— 991. Перевел на русскую митрополию из Севастии митрополита Феофилакта 75, 128
Николай Давыдович — см. Ираклий I
Николай Мирликийский — св., архиепископ мирликийский. Один из наиболее почитаемых на Руси святых 80, 107, 108, 196, 365, 371
Николай Трамба — архиепископ гнезднинский. В 1414—18 получил от Констанского собора достоинство примаса в Польше 52
Николай Хризоберг — см. Николай II Хрисоверг
Никон (в миру Никита Минов, 1605—1681) — патриарх московский и всея Руси в 1652—66, фактически в 1652—58. Из крестьянской семьи. В 1625 принял священнический сан, но после смерти троих детей постригся в монахи в Анзерском мон. С 1646 игумен Новоспасского мон., сблизился с царем Алексеем Михайловичем. В 1648 поставлен новгородским митрополитом, сумел без коровопролития усмирить восстание новгородцев в 1650. В 1651 послан в Соловецкий мон. за мощами св. митрополита Филиппа, по возвращении возведен на патриаршество. Провел церковную реформу, состоявшую в унификации русских церковных обрядов с греческими, что служило укреплению церковно-политических связей России с южнославянскими странами, где также

474
Указатель имен
были приняты греческие обряды. Укрепление единства русской церкви с южнославянскими и греческой порождало у Никона честолюбивое стремление стать главой вселенской православной церкви. Реформы Никона не были приняты частью духовенства и мирян, что вызвало раскол; не признававшие нововведений старообрядцы подвергались жестоким преследованиям. Никон активно вмешивался в решение политических и государственных вопросов, что возбуждало неудовольствие царя. Окончательный разрыв, состоявшийся в 1658, был вызван тем, что Никон считал духовную власть выше светской. Никон покинул Москву и удалился в выстроенный им Воскресенский Новоиерусалимский мон. Царь не предпринял попыток к примирению, а когда Никон пытался вернуться в Москву в 1664, его выслали обратно. В 1666—67 Церковный собор в Москве, в котором участвовали греческие вселенские патриархи, лишил Никона патриаршества, но признал правильность его реформ. Никон был сослан в Ферапонтов мон., откуда переведен в Кирилло-Белозерский мон. В 1681 царь Федор Алексеевич разрешил ему вернуться в Новый Иерусалим, в дороге Никон умер 75, 154, 225, 365
Никон Радонежский (1350—1427) — св., игумен Троице-Сергиева мон. в 1392— 1427 (с перерывом). Ученик и преемник св. Сергия Радонежского. В его управление монастырь подвергся разорению и сожжению татарами Едигея в 1408. Никон восстановил обитель на прежнем месте. В 1422 обретены мощи св. Сергия и выстроен каменный храм во имя св. Троицы 108
Нин — мифический царь ассирийский (V в. до н.э.) 246
Нифонт (ум. 1157) — архиепископ новгородский с 1131. Постриженник КиевоПечерского мон. В 1147 выступал против избрания на митрополитию Климента Смолятича. Автор ответов на вопросы Кирика Новгородца 313, 365
Новашинский — шляхтич (1662) 180—182
Ногай (уб. 1300) — татарский темник. Правнук Джучи. Возглавлял войска хана Берке в походах против Хулагу. В одном из сражений потерял глаз. После смерти Берке распространил свою власть от Дона до Дуная. В 1273 женился на побочной дочери императора Михаила VIII Палеолога Евфросинье. С его помощью был свергнут Телебуга и возведен Тохта. Тохта начал борьбу с Ногаем. В 1300 разбил его войска, Ногай попал в плен и был убит 272
Нольда Магнус — см. Нольде Магнус
Нольде Магнус (у М. Нольда, уб. 1615) — курляндский дворянин, глава дворянской оппозиции герцогам Вильгельму и Фридриху курляндским. Убит вместе с братом по приказанию герцога Фридриха, что вызвало такое возмущение, что герцогу пришлось бежать из страны 61
Нордиан — легендарный король шведский (I в.) 256
Нугарола Леонард (у Р. ошибочно Комита, у М. — Нагароль) — граф, посол Священной Римской империи к Василию III вместе с С.Герберштейном в 1526 111, 277
Обринский Михаил — каноник в Могилеве (1662) 174 Обуковецкий Филипп Казимир — см. Обухович Филипп-Казимир Обухович Филипп-Казимир (у М. ошибочно Обуковецкий Филипп Казимир) — (ок. 1610—1656) — воевода, писарь Великого княжества Литовского. В 1651 посол в Венеции и Москве. С 1653 последний воевода в Смоленске. Руководил обороной Смоленска от русских войск и не соглашался на сдачу, однако горожане открыли ворота и впустили русские войска. Был обвинен в измене, но оправдан сеймом. В 1656 участвовал в осаде Варшавы. Писал стихи на латыни, в произведении «Дариуш» оставил описание внешне- и внутриполитической жизни Речи Посполитой своего времени 137 Овидий Назон Публий (43 до н.э. — 18) — римский поэт 244, 250

Указатель имен
475
Овчина Иоанн — см. Телепнев-Оболенский Овчина Иван Федорович
Одерборн Павел — автор сочинения «Жизнеописание Ивана царя, великого князя московского» (1585) 98
Одоевский Иван Васильевич — см. Одоевский Никита Иванович
Одоевский Никита Иванович (у К. ошибочно Иван Васильевич, ок. 1601 —1689)
— кн., боярин, дипломат, государственый деятель. Из черниговских Рюриковичей. С 1618 стольник. С 1640 боярин. В 1640—42 воевода в Астрахани. В 1644 вел переговоры с принцем Вальдемаром. В 1649 глава комиссии по составлению свода законов — Уложения. В 1656 участвовал в съезде с польскими послами в Вильно, возглавлял посольства в Речь Посполитую в 1655—56, 1658, 1660, 1662, 1664, 1674—75. В 1674—75 вел переговоры с поляками в д. Андрусово. С 1684 глава Аптекарского приказа, с 1688 — Рейтарского, Иноземного приказов и приказа Большой Казны. В отсутствие царя Алексея Михайловича управлял Москвой 103, 164, 206, 310
Окк — мифический предок оккских (ногайских) татар 401
Октомасад — царь скифов (V в. до н.э.). Избран в цари после низложения Скила, ходил войной на фракийцев, у которых укрылся Скил, добился его выдачи и казнил его 253
Олав Святой (у Р. Олаф, 995—1030) — св., норвежский конунг в 1014—1028. Сын конунга Харальда Гренландца. Объединитель и христианизатор Норвегии. В его правление усилилась королевская власть и проводилась жестокая борьба с язычеством. Потерпев поражение в войне с Данией, Олав бежал в Швецию, затем на Русь. Пытался вернуть себе власть, но погиб в битве с датчанами при Стикластадире 266
Олав Шётконунг (Грудной конунг, у Р. Олаф, ум. 1022) — шведский правитель. Сын конунга Эрика Победоносного. На рубеже XI в. принял христианство и способствовал его распространению в Швеции. Его дочь Ингигерд была женой Ярослава Мудрого 266
Олай Великий (Гот, Олаус Магнус, 1490—1558) — архиепископ упсальский, историк и картограф. Автор «Истории северных народов» и карты Северной Европы (1539) 235
Олаф — см. Олав Шётконунг
Олаф св. — см. Олав Святой
Олеарий Адам (псевд. Адама Эльшлегеля, 1599—1671) — немецкий ученый-энциклопедист. В 1633—35 и 1635—39 участвовал в посольствах в Москву и Персию, организованных шлезвиг-голштинским князем Фридрихом III с целью узнать возможности транзитной торговли с Персией через Россию. Оставил «Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно»
— подробное описание географии, природы, административного устройства, международного и внутреннего положения и культуры России, ставшее классическим трудом для всей Европы 15, 110, 122, 148, 150, 235, 286, 304, 360
Олег (уб. 1321) — кн. переславльский. В 1321 выступил против Гедимина и убит в битве 135
Олег Вещий (ум. 912) — вел. кн. новгородский с 879, вел. кн. киевский с 882. Преемник Рюрика, опекун Игоря Рюриковича. Создал великое княжество Киевское, покорив Любеч, Смоленск и Киев и связав таким образом два центральных пункта пути «из варяг в греки». Покорил племена древлян, северян, радимичей и др. В 898 совершил поход на Византию. Согласно летописной легенде, умер от укуса змеи, выползшей из черепа его любимого коня, что ему и было предсказано 114, 126, 136, 143, 260
Олег Иванович, в крещении Иаков, в схиме Иоаким (ум. 1402) — кн. рязанский с 1350 (с перерывом). В 1371 разбит московским воеводой кн. Дмитрием Боброком и бежал. Вскоре возвратился и согнал с престола кн. Владимира прон-

476
Указатель имен
ского. В 1377 во время набега татарского царевича Арапши попал в плен, но смог бежать весь израненный. Уклонился от участия в Куликовской битве. В 1382 провел Тохтамыша мимо границ своего княжества и указал татарам брод на р. Оке на пути к Москве, за что в том же году подвергнулся нападению кн. Дмитрия Донского. В 1385 напал на Коломну, в следующем году примирился с Москвой. В 1395 ходил походом на Литву за взятие Витовтом Смоленска, в котором княжил его зять Юрий Святославич. В 1400 разбил татар между Хопром и Доном и взял в плен Мамет Султана и др. князей. В том же году ходил на Смоленск и посадил в нем Юрия Святославича 274
Олег Святославич (ум. 977) — кн. древлянский, второй сын кн. Святослава Игоревича. Вступил в междоусобицу с старшим братом кн. Ярополком. Погиб во время бегства своего войска под городом Овручем (упал с моста в ров и был задавлен) 69, 263
Олелько — см. Александр (Олелько) Владимирович
Ольга, в крещении Елена (ум. 969) — св., вел. кн-я, жена кн. Игоря Рюриковича с 903. В 945—46 жестоко отомстила древлянам за убийство мужа. В 946 и 955 посещала Константинополь и была с почетом принята императором Константином VII Багрянородным. Во время второй поездки приняла крещение 114, 255, 261, 359, 364
Ольгерд Гедиминович, в крещении Александр, в монашестве Алексий (ум. 1377) — вел. кн. литовский с 1345. При жизни отца княжил в Витебске, который получил в приданое за женой. После смерти отца получил в удел Крево. С братом Кейстутом в 1345 отстранил от власти брата Явнута и занял престол. Продолжил борьбу с Тевтонским орденом. В 1362 разгромил татар под Синими Водами и присоединил к Литве Подолию, а сына Владимира посадил на княжение в Киеве. В 1360, 1370 и 1372 в союзе с Тверью выступал против Москвы и осаждал ее. Перед смертью принял православие, а затем и монашество 72, 91, 135, 139, 141, 273
Ольшанский Иван Альгимунд — см. Гольшанский Иван Ольгимонтович
Ольшанский Семен Альгимунд — см. Гольшанский Семен Ольгимонтович
Опизо (Пизон) — папский посол, венчавший князя Даниила Романовича королевской короной в 1246 272
Ордын-Нащокин Афанасий Лаврентьевич (1605/6—1680) — ближний боярин, царственной большой печати и посольских дел сберегатель, дипломат и государственный деятель. Из псковских дворян. Был хорошо образованным и просвещенным человеком, знал немецкий, латынь и польский. В 1630-е гг. служил в псковской администрации. В 1642 участвовал в пограничных переговорах со шведами, продолженных под его руководством в 1652. Был последовательным сторонником выхода России к Балтийскому морю и возвращения земель, захваченных в Смуту шведами. Участвовал в выработке Велиасарского перемирия со шведами в 1658. В 1660 просил отставки в связи с побегом его сына Воина за границу, но получил обнадеживающее письмо царя. Руководил переговорами с поляками, закончившимися подписанием Андрусовского перемирия в 1667. В 1664—65 воевода в Пскове, где пытался провести реформы в области городского самоуправления. В 1667 подготовил Новоторговый устав, покровительствующий отечественным купцам, заключил договор с армянской компанией по торговле шелком. В 1667—71 глава Посольского приказа. Организовал почтовую связь между Москвой и Вильно, установил в Посольском приказе регулярный перевод иностранных газет, по его инициативе начато корабельное строение на р. Оке. Разногласия с царем по ряду принципиальных вопросов внешней политики привели к его отставке. Принял постриг с именем Антония и удалился в Крыпецкий мон. под Псковом, где написал сочинение о русско-польской войне. В 1679 вызван в Москву для участия в переговорах с поляками (для чего даже снял монашескую одежду), но его предложения

Указатель имен
477
были не приняты, и Ордын-Нащокин возвратился в монастырь 40, 66, 69, 72, 152, 165, 180, 220, 223, 224, 226, 330, 361
Ордын-Нащокин Воин Афанасьевич — стольник. Сын А.Л.Ордын-Нащокина. Воспитывался в духе западноевропейской культуры. Знал латынь, немецкий, польский. Участвовал в административной деятельности отца, пользовался благосклонностью царя. В 1660, испытывая отвращение к русской действительности, бежал в Польшу с казенными деньгами и секретными документами. Был во Франции и Голландии. В 1665 возвратился в Россию и вскоре был сослан «под начал» в Кирилло-Белозерский мон. В 1667 по случаю заключения его отцом Андрусовского перемирия освобожден. В 1678 был воеводой в Галиче 361
Остерлинг Попп — см. Поппо фон Остерн
Острожский Константин Иванович (1460—1530) — кн., гетман Великого княжества Литовского с 1497. Рюрикович, потомок короля галицкого и русского Даниила Романовича. В 1500 разбит русскими войсками на р. Ведроше и взят в плен. В 1506 согласился служить великому князю и пожалован в бояре, но в 1507 бежал. В 1517 с 36 тысячами литовского войска разбил 80-тысячное русское войско под Оршей. В 1527 участвовал в отражении татар. За свою жизнь выиграл 63 битвы 137, 141
Отрепьев Гришка — см. Лжедмитрий I
Оттакар — см. Пржемысл II Отакар
Оттон I Великий (912—973) — император Священной Римской империи с 962. Сын саксонского короля Генриха I. В борьбе с сепаратизмом племенных герцогов опирался на епископов и аббатов, наделяя их широкими привилегиями. Добился укрепления королевской власти. Завоевал земли западных славян и Северную Италию. В 962 провозглашен императором, что положило начало созданию Священной Римской империи 262, 364
Павлиний Лаврентий (1565—1646) — шведский ученый, богослов 235
Павлюк Гудзан Карп Павлович (уб. 1638) — казачий атаман. В 1637 после битвы под Кумейками с геманом Николаем Потоцким выдан полякам и обезглавлен в Варшаве 128
Паисий Лигарид (1610—1678) — митрополит газский. В 1635 окончил со степенью доктора богословия греческую коллегию в Риме. В Риме выступил с сочинениями, близкими к католичеству, распространял иезуитское влияние в Молдавии, Валахии и Иерусалиме. Из Валахии был приглашен патриархом Никоном для участия в проведении церковной реформы. В споре Никона и царя принял сторону царя и осудил патриарха в ответе на тринадцать вопросов, заданных ему по этому поводу боярином С.Л.Стрешневым. Благодаря своей учености пользовался большим расположением у царя Алексея Михайловича, но в то же время был лишен газской кафедры и проклят как еретик константинопольским и иерусалимским патриархами, потерял расположение царя и уехал в Киев 360, 361
Палак — царь скифский (II в. до н.э.)
Палемон — легендарный литовский князь, согласно Р. происходил из итальянского рода Колонна, родоначальник литовских князей. Белорусско-литовские летописи называют его родственником императора Нерона 134, 143
Палеолог — см. Иоанн VIII Палеолог
Пац Михаил-Казимир (ум. 1682) — гетман Великого княжества Литовского с 1667. Польный гетман с 1663. Каштелянин виленский с 1667. С 1669 воевода Виленский. Был также старостой хвейданским, динабургским, липницким, гераненским, мерецким, велоньским, бейсагальским, липницким и др. 68, 165
Пенаксагор — царь готоскифский 252

478
Указатель имен
Пердикка (ок. 365—321 до н.э.) — военачальник Александра Македонского. После его смерти выступал за сохранение единства державы, но потерпел поражение в борьбе против Птолемея и был убит. Р., вслед за Иорданом, смешивает его с царем македонским Пердиккой II, правившим в 455—413 до н.э. и воевавшим с фракийским царем Ситалком 254
Персей (ум. 165 или 162 до н.э.) — царь македонский в 179—168 до н.э. Во время своего правления пытался противостоять римскому влиянию на восток, заключая союзы с греческими государствами и восточными правителями. В 171 до н.э. римляне начали против него Третью македонскую войну, в ходе которой Персей был разбит в сражении при Пидне. Умер в плену 255
Петр (Кудайкул) — см. Петр Ибреимович
Петр (ум. 1326) — св., митрополит киевский и всея Руси с 1306. Поддерживал московских князей в борьбе за великое княжение и перенес свою резиденцию из Владимира в Москву, способствуя укреплению роли Москвы как объединительного центра Руси 273, 377
Петр 1 Алексеевич (1672—1725) — царь с 1682 (до 1696 формально в соправительстве с братом Иваном), с 1721 император. Сын царя Алексея Михайловича от брака с Натальей Кирилловной Нарышкиной. Его вступление на престол после смерти Федора Алексеевича сопровождалось стрелецким бунтом, в результате которого были убиты и сосланы многие родственники его матери Нарышкины и их сторонники. Петр был провозглашен царем в соправительстве с братом Иваном, но государством управляла до 1689 их сестра Софья. Отстранил Софью от власти и заключил ее в монастырь. С юных лет пристрастился к военным играм и маневрам, особенно ко всему связанному с военным флотом, европейской военной и технической культуре. В 1695—96 предпринял Азовские походы и отвоевал у турок Азов. В 1697—98 в составе «Великого посольства» посетил Европу, где знакомился с достижениями европейской цивилизации, но был вынужден спешно вернуться в Россию по известиям о стрелецком бунте. В 1700—21 вел Северную войну против Швеции, в которой российские войска, от сокрушительного поражения под Нарвой в 1700, перешли к успешным действиям, занимая крепости, отнятые у России шведами в Смутное время. Руководил разгромом армии короля Карла XII под Полтавой в 1709. Одновременно с ведением Северной войны провел военную, административную, церковную и др. реформы, направленные на усиление военной мощи России, развитие отечественной промышленности, расширение торговли с странами Западной Европы, преобразование государственного управления по образцу управления европейских государств, укрепление абсолютистской самодержавной власти. Крупные успехи, достигнутые Россией в проведении реформ, позволили одержать решительную победу над Швецией. В результате Северной войны к России отошли земли в Прибалтике, Карелии, по р. Неве и был достигнут выход к Балтийкому морю. В 1722—23 предпринял Персидский поход и присоединил к империи западное побережье Каспийского моря. Тяжелое бремя петровских реформ и войн ложилось на все слои населения, что вызывало их протест. Наиболее крупными восстаниями были: стрелецкое 1698, Астраханское 1705, Кондратия Булавина 1707—08. Кружок противников Петра сложился и вокруг его старшего сына Алексея, что привело к конфликту сына с отцом, в результате которого царевич бежал за границу, но был возвращен, приговорен к смерти и скончался накануне исполнения приговора. Правление Петра I является переломной эпохой в истории России, способствовавшей ее сближению с государствами Западной Европы, активному развитию экономики, промышленности и культуры и укреплению неограниченной власти монарха 297
Петр Дамианский — ученый монах (XI в.) 364
Петр де Наталибус — венецианский епископ и ученый (кон. XIV в.) 363

Указатель имен
479
Петр Ибреимович, до крещения Худайкул (ум. 1523) — царевич. Из казанских ханов, брат хана Мухаммед-Эмина. В 1487 взял в плен в Казани и отправлен в ссылку на Белоозеро. В 1505 крестился с именем Петра. В 1506 женился на сестре Василия III кж. Евдокии Ивановне. Во время второго и третьего смоленских походов (1513, 1514) оставался в Москве. Также оставался в Москве в 1521 во время набега хана Мухаммед-Гирея. В 1522 во время военных сборов стоял на Оке. Есть гипотеза, что Василий III, не имея детей, предполагал назначить своим преемником царевича Петра 275
Петр Иванович — см. Протопопов Петр Иванович.
Петр Федорович — см. Лжепетр
Петрей Петр (1570—1622) — шведский военный агент, автор сочинений о Смутном времени. Учился в Магдебургском университете, но был исключен за разгульную жизнь и долги. Поступил на службу к герцогу Карлу финляндскому, с 1601 — королю. В 1601—05 и 1607—08 в качестве военного агента находился в России. В 1608 на основе собственных реляций опубликовал сочинение о России от времени правления Ивана Грозного до воцарения Василия Шуйского. Был в России в 1609—10 (в составе корпуса Я. Делагарди), 1611, 1612 и 1613. В 1615 — в Дании. В 1617 участвовал в подготовке Столбовского договора между Швецией и Россией. В 1617 напечатал на шведском языке, а в 1620 — на немецком сочинение «История о великом княжестве Московском», охватывающее историю России со времен Рюрика до Михаила Федоровича с откровенно прошведской трактовкой событий русской истории и особенно эпохи Смуты 284
Печагор — скифский князь 246
Пий II (Эней Сильвий Пикколомини, 1405—1464) — римский папа с 1458. С 1450 — кардинал. В 1460 после захвата турками г. Орнанто в Италии пытался организовать крестовый поход, но неудачно. Автор историко-географического сочинения «Космография», оказавшего большое влияние на европейскую историческую мысль 275
Писимунд (Писимонт) — легендарный кн. туровский, сын кн. Скирмунта (XIII в.) 141
Пифагор (ок. 540—500 до н.э.) — древнегреческий философ, основатель пифагорейской школы, оказавшей большое влияние на развитие философии, математики, музыки 253
Плано-Карпини Иоанн (Джованни дель Плано Карпини, Пьяно-Карпини, нач. 1180— до 1252) — итальянец, монах, автор сочинения о монголах. Вместе с св. Франциском Ассизским был одним из основателей ордена нищенствующих монахов францисканцев и его особого подразделения — миноритов. В 1245 был послан папой Иннокентием IV в звании легата к великому хану Гуюку, откуда возвратился в 1247 и был возведен в сан архиепископа. Автор сочинения «История монголов», являющегося ценнейшим источником по истории Центральной Азии и Восточной Европы в сер. XIII в. 150
Плещеев Леонтий Степанович (уб. 1662) — дворянин. Воевода в Вологде в 1635— 36. В 1646—48 судья Земского приказа. Свойственник П.Т.Траханиотова. Убит за злоупотребления во время Соляного бунта 337
Плещеев Тарас — согласно анекдоту, переданному К., русский дворянин, современник Ивана Грозного. В роду Плещеевых в XVI в. человека с таким именем нет 261
Плиний Гай Секунд Старший (23—79) — римский историк и писатель, прокуратор в Нарбоннской Галилее и Испании. Автор сочинений «Германские войны в XX книгах», дошедшего в трудах др. историков, «Естественная история в 37 книгах» — энциклопедия знаний античности. Погиб при извержении Везувия, командуя флотом в Мизене 61, 235, 240, 243, 246, 247, 255, 385, 386, 388, 391, 394

480
Указатель имен
Подкова Иван (уб. 1578) — казачий атаман, затем молдавский господарь. Во главе отряда казаков и молдован выступил против турок, занял Яссы и провозгласил себя государем. В 1578 разбит турками и молдавскими боярами. Казнен во Львове 128
Пожарский Дмитрий Михайлович, в монашестве Кузьма (?, 1578—1642) — кн., боярин, руководитель Второго ополчения. Из стародубских Рюриковичей. В 1589 — стряпчий, вскоре попал в опалу, в которой был до 1602. С 1602 стольник. В 1607 воевода в Зарайске; в 1608—10 оставался верным царю Василию Шуйскому, защищал город от приверженцев Лжедмитрия II. В 1611 — участник Первого ополчения, в марте, во время боев в поляками в Москве, тяжело ранен. В 1612 находился на излечении в своей вотчине под Нижним Новгородом. Принял депутацию нижегородцев и согласился возглавить Второе ополчение. В 1612 во главе Второго ополчения очистил Россию от поляков и воровских шаек, осадил польский гарнизон в московском Кремле и принудил к сдаче. На Земском соборе 1613 придерживался кандидатуры в цари шведского принца Карла-Филиппа. Пожалован от царя Михаила Федоровича в бояре. В 1615—18 сражался с поляками и воровскими шайками в южных уездах. В 1618 участвовал в обороне Москвы от королевича Владислава. В 1626—27 глава Разбойного приказа. В 1634 послан на помощь М.Б.Шеину под Смоленск, но не успел собрать ратных людей. Участвовал в переговорах с литовскими послами с титулом коломенского наместника в 1635. В 1636—37 глава Московского Судного приказа 285 Пожарский Семен Романович (уб. 1659) — кн., окольничий. Из стародубских Рюриковичей. С 1635 стольник. В 1646 послан из Курска против татар, в том же году ходил на Азов. С 1646 окольничий. В 1654 участвовал в сражениях под Мстиславлем, Шкловом, Дубровной, в 1656 — в сражении под Юрьевом. В 1659 находился в войске А.Н.Трубецкого под Конотопом. В столкновении с татарами увлекся преследованием, был взят в плен и убит. В некоторых летописцах именуется страстотерпцем и благоверным князем 110 Позвизд (ум. до 1015) — кн. волынский (у Р. ошибочно псковский), сын Владимира I Святославича 265
Понтан (Понтано, Яков Шпанмюллер, 1542—1626) — немецкий писатель, иезуит 55
Поппо фон Остерн (у М. Остерлинг Попп) — великий магистр Тевтонского ордена в 1254—56. Родом из Нюренберга. В 1241—44 магистр Пруссии. 57 Посевин Антоний — см. Поссевино Антоний
Поссевино Антоний (Антонио, у М. Посевин, 1533-1613) — иезуит, папский легат. В 1581—82 вел переговоры с Иваном IV о заключении мира с Польшей и церковной унии. В 1587 опубликовал сочинение о своей миссии 98, 110, 235, 279
Прелавский Альберт (Пенцеславский Альбрехт) — посол от польского короля Яна Казимира к Алексею Михайловичу (1652) 50
Премыслав II (Пшемысл, 1257—1296) — король польский с 1295, кн. познаньский с 1279, кн. великопольский с 1279. Сын Премыслава I. В 1290 на время занял Краков. В 1295 начал править на Гданьском Поморье. Убит в Рогозне убийцами, подосланными бранденбургским курфюрстом 53 Пржемысл II Отакар (у М. Оттакар, 1230—1278) — король чешский с 1253.
Завоевал Старию, Карантию, Крайну 57 Проб Марк Аврелий (232—282) — римский император с 276. Достиг выдающихся успехов в борьбе с франками, германцами, вандалами, персами. Убит солдатами, недовольными тем, что их заставляли в мирное время заниматься строительными работами 247 Проботит — царь скифский (VI в. до н.э.) 252

Указатель имен
481
Прокопий Кесарийский (ок. 500—после 565) — византийский историк, автор сочинения «Книги о войнах» 235, 248, 358 Прончищев Афанасий Осипович (у Р. ошибочно Проскуров, ум. 1687) — боярин, активный участник дипломатических переговоров в сер. XVII в. 49, 330 Проскуров — см. Прончищев Афанасий Осипович
Протопопов Петр Иванович — стряпчий, пристав у посольства Ольделанда (1659) 18, 20
Птолемей Клавдий (у Р. Птоломей, после 83—после 161) — древнегреческий астроном, географ, астролог, математик. Обосновал геоцентрическую систему мира и создал карту мира 149, 235, 240, 249 Птоломей — см. Птолемей
Пушкин Георгий Гаврилович — см. Пушкин Григорий Гаврилович Пушкин Григорий Гаврилович Косой (у М. ошибочно Георгий, ум. 1656) — боярин. В 1625 стольник. В 1644 думный дворянин, находился в составе посольства в Польшу. С 1645 окольничий. В 1645—46 глава Челобитного приказа. В 1646 посол в Швецию, пожалован в бояре. В 1647—54 заведовал Оружейным и Ствольным приказами, Золотой и Серебряной палатами. В 1650 ведал Рейтарским приказом. В 1650 посол в Польшу 48 Пясецкий Павел (1579—1649) — епископ (бискуп) перемышльский, польский хронист 59, 133, 175
Пяст — легендарный король польский IX в., по происхождению колесник, избранный народом на престол. Родоначальник династии Пястов 52
Рагнар Лодброк (Кожаные штаны, у Р. Регнер) — полулегендарный скандинавский конунг нач. IX в., упоминается в «Старшей Эдде» и скандинавских сагах. Прямой предок Олава Шётконунга 252, 260, 397 Радагайс — предводитель готов в кон. IV—нач. Vbb. Вторгся в Италию, опустошая страну и причиняя страшные разрушения 258 Радзивилл Богуслав (у М. Радивил, 1620—1669) — магнат, хорунжий Великого княжества Литовского с 1638, с 1646 конюший литовский. В 1657—65 губернатор в Пруссии. Был посредником между Россией и Бранденбургом 174 Радзивилл Николай Черный (у М. Радивил, 1515—1565) — магнат, канцлер Великого княжества Литовского с 1550. Воевода виленский с 1551. Староста брестский, ковенский, борисовский, администратор Ливонии. В 1547 возведен в князья Священной Римской империи. Кальвинист, ревностный сторонник этого учения 60
Радзивилл Януш (у М. Радивил, 1612—1655) — магнат, с 1654 гетман Великого княжества Литовского. В 1646—54 гетман польный. В 1646—53 староста жмудский. С 1653 воевода виленский. Возглавлял войско, сражавшееся против восставших в Белоруссии и на Украине в 1648—54. В 1651 занял Киев. В 1655 глава прошведской партии в Литве, подписал договор о переходе Великого княжества Литовского от унии с Польшей к унии с Швецией 144, 145, 147
Радивил Богуслав — см. Радзивилл Богуслав
Радивил Николай Черный — см. Радзивилл Николай Черный
Радивил Ян — см. Радзивилл Януш
Разин Степан Тимофеевич (ок. 1631 —1671) — казачий атаман, предводитель народного восстания 1667—71. Участвовал в русско-польской войне. В 1667 захватил Яицкий городок и установил в нем казачье управление — круг. В 1668—69 возглавил поход на Персию, в ходе которого разорил земли, лежащие на берегу Каспийского моря. В 1670 начал поход на поволжские города, захватил Царицын, Камышин, Астрахань, Саратов, Самару, расправляясь с воеводами, стрелецкими головами, офицерами, дворянами, разоряя казну и

482
Указатель имен
богатых людей, раздавая награбленное казакам и городской бедноте и устанавливая казачье управление. Осадил Симбирск, но был разбит, ранен и с небольшим отрядом отступил на Дон, где захвачен верными царю казачьими атаманами. Четвертован в Москве 287, 327, 335
Регнер — см. Рагнар Лодброк
Редедя (уб. 1022) — кн. касожский. В 1022 кн. Мстислав Владимирович тмутараканский пошел войной на касогов. Редедя выступил с дружиной ему навстречу и был убит Мстиславом в единоборстве 265
Рейтенфельс Яков 235
Рек Иоанн Фридрих — наместник герцога курляндского Иакова (1661) 58
Репик (Реплис, уб. 1263) — согласно М. кн. литовский, сын Миндовга. Убит вместе с отцом 135
Репнин Иван Борисович (ум. 1697) — кн., боярин. Из черниговских Рюриковичей. С 1640 стольник. В 1654—55 голова в государевом полку в походе царя на поляков. В 1659—60 воевода в Полоцке, 1661—65 — в Новгороде, 1665 — в Белгороде, 1667—68 — в Смоленске, 1671 — в Тобольске. В 1679 судья Поместного приказа. В 1679—97 возглавлял Сибирский приказ 146, 213
Ретон — см. Ротон
Римунд (Лавр, Лаврентий) — см. Войшелг Миндовгович
Рингольд (Рынгольт, Рынкголт) — легендарный кн. новогрудский, согласно М. сын Гимбута, согласно Р. — Тройната, согласно белорусско-литовским летописям — Ольгимонта (XIII в.) 134, 271, 272
Рогволд (у Р. также Рогволод, Рогвольд, уб. 980) — кн. полоцкий, из варягов. В 980, после того как его дочь Рогнеда отказала кн. Владимиру Святославичу, осажден Владимиром в Полоцке, а после падения города убит с двумя сыновьями 114, 133, 143, 263
Рогволд Борисович, в крещении Василий (у М. Василий Рехвольд, ум. между 1171 — 80) — кн. полоцкий в 1144—51 и в 1158—59, друцкий с 1159. Сын кн. Бориса Всеславича, внук Всеслава Брячиславича. В 1151 изгнан полочанами из города и заточен кн. Ростиславом Глебовичем в Минске. В 1158 смог освободиться и захватил Друцк, а затем и Полоцк. Разбит кн. Володарем Глебовичем минским и ушел в Друцк, где княжил до конца жизни 143
Рогволод — см. Рогволд
Рогвольд — см. Рогволд
Рогнеда (у Р. ошибочно Рохмида, ум. 1000) — вел. кн-я, жена кн. Владимира I Святославича, кж. полоцкая, дочь Рогволда. В 980 отказала кн. Владимиру в сватовстве, указывая на его низкое (по матери) происхождение. Разгневанный кн. Владимир взял Полоцк, убил отца и братьев Рогнеды, а ее сделал своей женой насильно. Ок. 987 получила с сыном Изяславом Полоцкий удел 133, 143, 263
Родерик — легендарный король шведский 252
Розенбурх фон Иоганн Костер (Розенбург фон, в русских источниках Розенборх)- врач царя Алексея Михайловича, архиатор. Родом из Любека. Был врачом шведского короля Карла X Густава. В 1675 бил челом от имени жителей Немецкой слободы с просьбой разрешить призвание нового пастора вместо умершего 309
Роман I Лакапин (ок. 870—948) — византийский император в 920—945. Сын армянского крестьянина. В 911 стратиг. В 920 венчан соправителем Константина VII Порфирогенета. Оттеснил Константина VII от престола и повозгласил своих сыновей императорами. В его правление на окраинах империи вспыхивали восстания, наиболее крупным из которых было восстание Василия Медной Руки в 932. Были достигнуты успехи в военных действиях против арабов. В 941 отразил и разгромил войско вел. кн. киевского Игоря Рюриковича. Сме-

Указатель имен
483
щен своими сыновьями, которых тут же отстранил от власти народ, провозгласивший императором Константина VII 261 Роман Глебович — кн. брянский. В 1286 ходил на Смоленск и сжег пригороды, затем был наместником своего дяди кн. Федора Ростиславича Черного в Смоленске. В 1321 вместе с кн. Львом луцким, Олегом переславским и Станиславом киевским выступил против Гедимина, князья были разбиты, и Роман бежал в Брянск 135
Роман Даниилович (ум. 1260) — кн. новогрудский и слонимский. Сын короля Галицкого и русского Даниила Романовича. В 1251 участвовал в походе на Литву. В 1260 взят в плен Войшелгом и, вероятно, убит им или по его приказанию 272
Роман Мстиславич Галицкий (ок. 1162—1205) — кн. волынский с 1183, с 1190 волынский и галицкий. Сын Мстислава II Изяславича. В 1170—82 жил и воспитывался у дяди, короля польского Казимира II Справедливого. Знаменит своими военными успехами. В 1202, поссорившись с тестем, вел. кн. Рюриком Ростиславичем, изгнал его из Киева. В 1204 во время похода на половцев вновь рассорился с Рюриком и постриг его в монахи. Вмешался в борьбу претендентов за престол Священной Римской империи и убит в сражении при Завихвосте 134, 269
Роман Ростиславич (ум. 1180) — кн. смоленский с 1159, вел. кн. киевский в 1171 — 72 и 1175—76. Внук Мстислава Великого. В 1179 княжил в Новгороде 269, 270
Романов Александр Никитич (уб. 1601) — боярин. В 1585 участвовал в церемонии приема польского посла Л.Сапеги. В 1586 кравчий и наместник Каширский. В 1590 кравчий в шведском походе царя Федора Ивановича. С 1598 боярин. В 1601 сослан в Усолье-Луду, где удавлен приставом Леонтием Лодыженским 117
Романов Василий Никитич (ум. 1602) — стольник. В 1601 сослан в Яренск, потом переведен в Пелым, где содержался прикованным к стене 117 Романов Лев Никитич (ум. 1595) — сын боярина Н.Р.Юрьева. Умер рано, не успев проявить себя на государевой службе 117 Романов Михаил Никитич (ум. 1601) — окольничий. В 1590 есаул в шведском походе царя Федора Ивановича. В 1598 окольничий. В 1601 сослан в Ныроб, где умер от голода 117 Романов Федор — воевода киевский 118 Романов Федор Никитич — см. Филарет Романов Юрий Захарьевич — см. Захарьин Роман Юрьевич Романовы Свирские — род 118
Ромбоуд — воевода литовского кн. Витовта. В 1408 отнял у крестоносцев Жмудское княжество 58
Ромодановский Юрий Иванович (ум. 1683) — кн., боярин. Из стародубских Рюриковичей. В 1648 стольник. В 1654 и 1656 есаул и сотник в государевом полку в походе на Смоленск. В 1658 послан к патриарху Никону с выговором от царя. Боярин с 1668. В 1667—71 возглавлял Пушкарский приказ. В 1673—76 воевода в Казани. Во время его службы в Казани в 1674 его дворовые убили и ограбили купца, за что были казнены 16, 23, 24, 29, 34, 35, 37, 39, 40, 83, 153, 310, 330
Ромуальд (950—1027) — св., один из монашеских деятелей в первое время клюнийской реформы, проповедовал аскетизм и бескорыстие 364 Ростислав — см. Ростислав I Мстиславич
Ростислав I Мстиславич (ум. 1167) — кн. смоленский, вел. кн. киевский с 1159 (с перерывами). Сын Мстислава Великого. Вел примирительную политику, стараясь достичь прекращения междуусобиц 126, 269

484
Указатель имен
Ростислав II Рюрикович (ум. 1215) — вел. кн. киевский в 1205. Сын Рюрика Ростиславича 269
Ротер — легендарный предводитель русов (VI в.) 259
Ротон (у Р. Ретон) — легендарный русский пират IV в., упоминающийся у Саксона Грамматика. Убивал свои жертвы, привязывая их за руки к стволам двух согнутых деревьев 257
Ртищев Федор Михайлович (1626—1673) — окольничий. С 1645 стряпчий. С 1648 сблизился с царем Алексеем Михайловичем и стал его другом. Создал на Воробьевых горах Андреевский мон., куда пригласил ученых киевских монахов, и организовал училище, в 1669 переведенное в Заиконоспасский мон. и ставшее основой для Славяно-греко-латинской академии. С 1650 постельничий. С 1656 окольничий, дворецкий и глава Приказа Тайных дел. Впоследствии глава Литовского приказа и приказа Лифляндских дел. В кон. XVII в. было создано его житие, рисующее Ртищева идеалом высшей нравственности мирянина 89, 153, 155, 165, 172
Рудольф II (1552—1612) — император Священной Римской империи с 1576. Австрийский эрцгерцог. Сын Максимилиана II. Проводил политику контрреформации, что вызвало возмущения в империи Габсбургов. Был вынужден пойти на уступки и в 1609 предоставил чехам свободу вероисповедания. В конце правления против него выступил брат Матвей, которого поддерживало дворянство. В 1608 уступил Матвею Верхнюю и Нижнюю Австрию, Венгрию и Моравию, а в 1611 отрекся и от чешского престола 46
Руклий (Рулис, уб. 1263) — согласно М. кн. литовский, сын Миндовга, убит вместе с отцом 135
Русс — мифический герцог, сын короля польского, предок русских 124
Русудан (у М. ошибочно Русцида, 1194—1245) — царица грузинская с 1223. Дочь св. Тамары. Была женой Гияс-ад-дина (Дмитрия), сына эрзерумского султана 148
Русцида — см. Русудан
Рюрик (ум. 879) — полулегендарный родоначальник русской княжеской династии, отождествляемый некоторыми исследователями со скандинавским конунгом Рюриком Хальвдансконом Фрисландским (Ютландским). Согласно русским летописям, вместе с братьями Трувором и Синеусом приглашен племенами новгородских словен, кривичей и меря в Новгород в 862 для управления этим союзом. В нач. XVI в. московские книжники дополнили легенду о Рюрике новыми подробностями. Рюрик был объявлен потомком легендарного Прусса, родственника императора Августа 75, 114—116, 123, 124, 126, 129, 133, 249, 365
Рюрик II Ростиславич, в крещении Василий (у Р. ошибочно Мстиславич, ум. 1215)
— кн. овручский, черниговский, смоленский, вел. кн. киевский в 1174—76, 1180, 1194—1201, 1202—03, 1206—08. Сын Ростислава I Мстиславича. Активный участник междукняжеских столкновений втор, половины XII в. В 1201 был вынужден уступить Киев тестю Роману Мстиславичу, но в следующем году
— вновь в Киеве. В 1205 во время похода на половцев снова поссорился с кн. Романом и тот насильно постриг Рюрика в монахи. После смерти Романа в 1206 снял монашескую одежду и занял киевский престол, но в 1208 был вынужден уступить кн. Всеволоду III Святославичу Чермному, переселился в Чернигов, где и умер 269
Рюрик Мстиславич — см. Рюрик II Ростиславич
Рютц Давид (Рутц, в русских источниках Давыд Николаев Руц, 1595—1659) — голландский купец, вел в России крупные дела сначала на свой счет, впоследствии агент короля датского. В 1622 пожертововал деньги на строительство новой лютеранской кирхи в Москве. Перед смертью назначил опекуном своих детей пастора Кравинкеля 20, 23—25, 28—31, 33—40

Указатель имен
485
Савлий — царь скифский рубежа VI—V вв. до н.э. Убил своего брата Анахарсиса за исполнение оргиастического празднования 253, 362 Сагилл — царь готоскифский 246, 252 Сакен фон — род 330
Саксон Грамматик (ок. 1140—1206) — датский историк, автор книги «Славянская хроника» (ок. 1206) 235, 256, 352
Саломея — см. Соломонида Юрьевна Сабурова
Салтыков Петр Михайлович (ум. 1690) — боярин. Кравчий в 1639—40. Возглавлял приказы: Денежного сбора и Владимирского Судного (1659—61), Владимирского, Галицкой четверти, Малороссийского (1662—67), Большой казны (1670—77). Руководил расследованием и судом над патриархом Никоном. Воевода в Тобольске в 1673—77 и Астрахани в 1677—78 222, 223, 329 Самуил Кудеровский — иезуит, духовник гетмана Гонсевского (1662) 180—182
Сангибан (у Р. Сангипан) — вождь аланов, участвовал в Каталунской битве в 451 на стороне Аэция 258 Сангипан — см. Сангибан
Сангушко Федор — возможно, имеется в виду кн. Федор Андреевич Сангушко (ум. 1547), староста Волынской земли с 1535, маршалок волынский с 1535. Других лиц с именем Федор в роду Сангушко нет 141 Сансон — французский географ (XVII в.) 319
Сапега Лев Иванович (1557—1633) — канцлер Великого княжества Литовского в 1589—1623. Гетман Великого княжества Литовского в 1625—33. Воевода виленский в 1623—33. Играл большую роль в войнах и дипломатических переговорах Речи Посполитой с Россией, в 1600—01 возглавлял посольство в Москву. Поддержал Лжедмитрия I и Лжедмитрия II, один из активных сторонников идеи интервенции в Россию. В 1618 участвовал в заключении Деулинского перемирия 46
Сапега Павел-Ян (ок. 1610—1655) — гетман Великого княжества Литовского и виленский воевода. Первоначально кальвинист, затем католик. Подстолий Великого княжества Литовского с 1645. Воевода витебский с 1646. Воевода виленский и гетман с 1656. Участник подавления восстания Богдана Хмельницкого, русско-польской и русско-шведской войн. Во время шведского вторжения сохранил верность королю Яну II Казимиру 179 Сар — предводитель гуннов (409) 258
Сар — согласно Иордану, россомон, брат Сунильды, мстя за ее гибель, смертельно ранил короля Германариха в 375/6 257
Сахиб-Гирей (у Р. ошибочно Шах-Гирей, уб. 1551) — казанский хан в 1521—24, крымский хан в 1532—51. Сын Менгли-Гирея I. Убит ханом Даулят-Гиреем I 276
Сбыслава Святополковна (у Р. ошибочно Зоислава) — кн-я польская с 1102, жена Болеслава III Кривоустого. Дочь вел. кн. Святополка II Изяславича 266 Свафрлами (у Р. Свафурлам) — легендарный правитель Гардарики (Руси), упоминаемый в скандинавских сагах. Согласно саге, внук верховного скандинавского бога Одина. Первый владелец сказочного меча Тюрфинга 251 Свафурлам — см. Свафрлами
Свелленгребер Эрдман — голландский купец в Москве (1659) 40
Свелленгревер Генрих (ум. после 1665) — голландский купец, зять Д.Рютца 28 Светоний Гай Транквилл (ок. 70—после 122) — римский историк, писатель. Ок. 119—122 занимал должность императорского секретаря. Из его сочинений полностью сохранились только: «Жизнь двенадцати цезарей», посвященная истории Рима от правления Юлия Цезаря до эпохи Домициана, и «О грамматиках и риторах», содержащая биографии знаменитых деятелей римской литературы 256

486
Указатель имен
Свида — ошибочно принимаемое за имя автора искаженное название древнегреческого лексикона (правильно — Суда) 247, 257
Свидерский — маршал (1662) 182
Свидригайло Ольгердович, в крещении Лев (в православии), затем — Болеслав (в католичестве, ок. 1370—1452) — вел. кн. литовский в 1430—32. Сын Ольгерда Гедиминовича. Княжил в Витебске, откуда в 1393 изгнан Витовтом. В 1400— 1402 кн. подольский. В 1408 выехал в Москву, но в том же году уехал обратно. В 1419—30 кн. черниговский. Был противником унии с Польшей. Свергнут литовскими феодалами и начал борьбу против вел. кн. Сигизмунда Кейстутовича, которого в 1435 разбил под Вилкомором. С 1437 владелец Волыни, затем Гомеля 136, 138, 139, 141, 145, 146, 168
Святополк I Владимирович (Ярополкович ?) Окаянный (980/81 —1020) — кн. Туровский, сын Предславы, греческой монахини, взятой в плен русскими и отданной в жены Ярополку I Святославичу, а после его смерти ставшей женой Владимира I Святославича, вследствие чего неясно, кто из этих князей был его отцом. В 1012 был заточен Владимиром I, но вскоре освобожден. В 1015 после смерти Владимира I объявил себя великим князем и, желая установить единовластие, подослал убийц к братьям кн. Борису, Глебу и Святославу Владимировичам. В 1016 разбит кн. Ярославом Владимировичем новгородским и бежал из Киева в Польшу к тестю Болеславу I Храброму. В 1018 при помощи поляков вновь занял Киев, но в 1019 разбит Ярославом Владимировичем и бежал в Польшу 109, 126, 265, 267
Святополк II Изяславич, в крещении Михаил (1050—1113) — вел. кн. киевский с 1093. Сын Изяслава Ярославича. В 1078—88 княжил в Новгороде, в 1088—93 — в Турове. В 1097 запятнал себя участием в кровавой расправе над кн. Василько Теребовльским. В 1103 участвовал в походе на половцев 266
Святослав — легендарный кн. киевский. Воевал с кн. новогрудским Рингольдом и разбит в битве (XIII в.) 134
Святослав I Игоревич (уб. 972) — вел. кн. киевский, сын Игоря Рюриковича. В 964 ходил на вятичей, в 965—66 разгромил Хазарию, покорил ясов и касогов на Северном Кавказе. В 967 вторгся в Болгарию. В 970 совершил второй поход в Болгарию, но под давлением превосходящего числа греков, был вынужден заключить мир и возвратиться на Русь. Убит печенегами во время возвращения на днепровских порогах 69, 114, 249, 250, 261—263
Святослав II Ярославич (1027—1076) — вел. кн. киевский с 1073, кн. черниговский в 1054—73. С братьями Изяславом и Всеволодом составлял триумвират, правивший Русью, но в 1073, обвинив Изяслава в сепаратных сношениях с Всеславом полоцким, изгнал его и занял престол 103, 129, 141, 266, 364, 365
Святослав Владимирович (уб. 1015) — кн. древлянский, сын Владимира I Святославича. Убит по приказу Святополка Окаянного, настигнут убийцами при бегстве у Карпатских гор 265
Святослав Иванович (уб. 1386) — кн. смоленский. В 1371 участвовал в походе Ольгерда на Москву. В 1386 попытался отбить у Литвы Мстиславль, но в битве убит 136, 146
Святослав Ольгович (ум. 1164) — кн. черниговский с 1157. Внук Святослава Ярославича черниговского и киевского. В 1137 княжил в Новгороде. С 1137 кн. курский, затем новгород-северский. Активный участник столкновений между Ольговичами и Мономаховичами, враждовал также со своими двоюродными братьями черниговскими Давыдовичами. В 1147 встречался с Юрием Долгоруким в Москве 269
Святослав Ростиславич (ум. 1170) — кн. новгородский в 1157—60. Сын Ростислава I Мстиславича 269

Указатель имен
487
Селим I Явуз (Грозный) — турецкий султан в 1512—1520, сын Баязида II. Разгромил персидского шаха Исмаила I Сефеви и присоединил Месопотамию, Курдистан, западную Армению и часть Азербайджана 143, 148
Селим II Мест (Пьяница, 1524—1574) — турецкий султан с 1566. Сын султана Сулеймана I Кануни. В 1559 против Сулеймана и Селима поднял восстание младший сын Сулеймана Баязид, но потерпел поражение и бежал в Персию, где был убит. В 1569 турецкая армия, совместно с крымскими татарами и ногайцами, предприняла поход на Астрахань, окончившийся крупной неудачей 75, 279
Семен Иванович Гордый (у Р. Симеон, 1316—1353) — великий князь московский с 1340. Сын Ивана I Калиты. Продолжал политику отца по укреплению Московского княжества, пользуясь благосклонностью ханов Золотой Орды 273
Семен Олелькович (ок. 1420—1470) — кн. киевский с 1454. Молодость провел в Москве при дворе своей бабушки по матери — вел. кн. Софьи Витовтовны. В 1456 и 1461 литовские паны выдвигали его кандидатуру на великокняжеский престол 127
Семен Ольгердович — см. Лугвен Ольгердович
Симеон Полоцкий (в миру Ситнианович-Петровский Самуил Емельянович, у Р. Симеон, 1629—1680) — монах, поэт, воспитатель детей царя Алексея Михайловича. Из шляхетского рода. Окончил Киево-Могилянскую академию. В 1656 принял монашество и занял должность учителя в православной монашеской школе Полоцка. В 1656 во время пребывания в Полоцке царя Алексея Михайловича читал перед ним приветственные вирши. В 1664 переехал в Москву, где преподавал в школе, устроенной в Заиконоспасском мон., и учил царских детей. Составил множество стихотворений, вошедших в сборники «Рифмологион» и «Ветроград многоцветный», последний представляет своеобразную поэтическую энциклопедию, содержащую сведения по мировой истории, естествознанию, географии и др. Родоначальник стиля барокко в русской литературе 361
Сендомирский воевода — см. Мнишек Юрий
Сенявский Николай-Героним (у М. Синявский, 1645—1683) — магнат Великого княжества Литовского, гетман польный коронный с 1682. Староста львовский, радомский, рогатынский, пясецкий, воевода волынский. Владелец Шклова 174
Сергий Радонежский (1314—1392) — св., чудотворец, величайший из русских святых, основатель и игумен Троице-Сергиева мон., ставшего крупнейшим духовным центром Руси. Основоположник русского монашеского подвижничества, духовной школы пустынножительства. Крупный государственный деятель, способствовал укреплению могущества Москвы, выступал миротворцем в междукняжеских столкновениях, благословил Дмитрия Донского на битву с Мамаем 108, 110, 111, 351
Серебряный Петр Семенович (уб. 1570) — кн., боярин. Из черниговских Рюриковичей. В 1551 строил Свияжск. Участник Казанского взятия. В 1561 разбил литовского полководца Радзивилла, в 1562 одержал победу над литовцами у Мстиславля. В 1563 воевода в новозавоеванном Полоцке. В 1569, по вестям о приходе турок, послан в Астрахань. Казнен Иваном IV Грозным 279
Сигизмунд I (1361 —1437) — император Священной Римской империи с 1410. Из династии Люксембургов. В 1378 наследовал маркграфство Бранденбург. После брака с дочерью короля венгерского и польского Людовика I Великого (1387) стал королем венгерским. В 1396 возглавлял крестовый поход против турок и был разбит Баязидом I под Никополем. Организовал крестовые походы против гуситов в Чехии. В 1421 низложен с чешского престола Чаславским сеймом, но в 1436 сеймом в Йиглаве вновь провозглашен королем чешским. Все¬

488
Указатель имен
общее возмущение чехов вынудило Сигизмунда I бежать, по дороге из Чехии в Венгрию он скончался 137, 274
Сигизмунд I (1467—1519) — король польский и вел. кн. литовский с 1506. Сын Казимира IV. В 1507—08 и 1512—22 вел войны с Россией, которые были неудачны для Польши 45, 54, 60, 127, 136, 137, 139 Сигизмунд II Август (Сигизмунд Старый, 1520—1572) — король польский с 1548. Последний король из династии Ягеллонов, сын Сигизмунда I. В 1561—71 вел войну с Россией из-за Ливонии, которая была неудачна для Польши 60, 122, 124, 136, 139, 165, 179
Сигизмунд III Ваза (1566—1632) — король польский с 1587, король шведский в 1592—99. Сын короля шведского Иоанна III и племянник по женской линии короля польского Сигизмунда II. В 1598 выставлял свою кандидатуру на русский престол. Низложен с шведского трона дядей Карлом IX. В 1598—1629 несколько раз пытался возвратить себе шведский престол, но неудачно. В 1604—05 не оказывал активной поддержки, но и не препятствовал Лжедмитрию I. В 1609, осадив Смоленск, начал военную интервенцию, закончившуюся изгнанием поляков из России 45, 46, 55, 61, 116, 117, 129, 137, 141, 170, 179, 282, 284
Сигизмунд Кейстутович (ок. 1365—1440) — вел. кн. литовский с 1432. В 1390— 98 находился у крестоносцев в качестве заложника, потом получил в удел Стародуб. В 1432 после свержения кн. Свидригайло Ольгердовича стал вел. кн. В 1435 разбил Свидригайло у Вилкомира. Фанатик католицизма, ввел в Литве инквизицию. Отдал Польше Волынь и Подолию. Его политика и жестокость вызвала недовольство литовских магнатов, и он был убит кн. Чарторыйскими 127, 136, 138, 146, 168, 274
Симановский Павел Гаврилович — см. Симоновский Павел Гаврилович
Симеон — см. Семен Иванович Гордый
Симеон — см. Симеон Полоцкий
Симеон Лингвений — см. Лугвен Ольгердович
Симоновский Павел Гаврилович (в других источниках — Григорьевич, у Роде ошибочно Симановский, ум. 1664) — дьяк. В 1655 дьяк в Монастырском приказе. В 1659—60 в Казани, с 1660 в Астрахани. В 1661 участвовал в приеме посольства Мейерберга. В 1664 послан в Казань, где и умер 14, 38 Синае — см. Синеус
Синеус (у Р. Синае, ум. 864) — полулегендарный кн. белозерский, брат Рюрика, прибывший с ним «из-за моря» управлять племенным союзом словен, кривичей и меря 114, 133, 145, 249 Синявский — см. Сенявский Николай-Героним Ситалик — см. Ситалк
Ситалк (у Р. Ситалик, ум. 424 до н.э.) — царь фракийский из племени одрисов. Состоял в союзе с скифами. В 429 до н.э. вторгся в Македонию, причиняя страшное опустошение, но впоследствии по совету Зевта примирился с Пердиккой II 254, 255
Скила — царь скифский (V в. до н.э.) 253, 262
Скилур — царь Херсонеса (I в. до н.э.) 255
Скиригайло Ольгердович, в крещении Иван (ок. 1353—1397) — кн. трокский в 1382, полоцкий в 1387, киевский в 1395. В 1385—92 наместник Владислава II Ягайло в Литве, передал власть Витовту 126, 135 Скирмунт (Скирмунд) — легендарный кн. новогрудский, сын кн. Мингайло (XIII в.) 134, 141, 271
Сколот — легендарный царь — родоначальник скифского племени сколотое 243 Скопасис — предводитель савроматов, воевавший против Дария I (514 до н.э.) 253

Указатель имен
489
Собакин — в 1670-е гг. действовали два брата Собакиных: Григорий Никифорович (ум. 1683) — боярин, и Василий Никифорович (ум. 1677) — думный дворянин, с 1676 окольничий. Непонятно, какой из них имеется в виду 330 Собеслав — князь поморский (XII в.) 55
Сократ Схоластик — историк церкви V в., грек. Основное сочинение «Церковная история» (написана в 439—443) имеет антиарианскую направленность 363 Солиман — см. Сулейман I Кануни
Соломонида (у Р. ошибочно Саломея) Юрьевна Сабурова (ум. 1542) — вел. кн-я, первая жена Василия III в 1505—25. Из древнего дворянского рода, родственного Годуновым. В 1525 насильственно пострижена в монахини с именем Софии из-за своего бесплодия в браке с великим князем и сослана в Каргополь, затем в Покровский Суздальский мон. Впоследствии приняла схиму с именем Сусанны. Существует легенда, что Соломонида в монастыре родила сына, которого назвала Георгием. В народных песнях он нередко предстает как разбойник Георгий Кудеяр 119, 276
Солон (ок. 640—560) — философ, поэт, афинский политический деятель. Один из Семи мудрецов Греции 253, 360
София (Сонка) Андреевна Гольшанская (ок. 1405—1461) — королева польская, четвертая жена Владислава II Ягайло с 1422. Дочь кн. Андрея Ивановича Гольшанского 127
Софья Алексеевна, в монашестве Сусанна, в схиме Софья (1657—1704) — царевна. Дочь царя Алексея Михайловича от первого брака с Марией Ильиничной Милославской. В 1682 стала во главе государства, поскольку ее братья Иван и Петр были неспособны управлять государством, первый — по болезни, второй — по малолетству. Началу ее правления предшествовал стрелецкий бунт, во время которого стрельцы, подстрекаемые царевной Софьей и И.М.Милославским, убили и потребовали выслать из Москвы многих Нарышкиных и их сторонников — родственников царевича Петра по матери. При царевне Софье управление сосредоточилось в руках кн. В.В.Голицына — мудрого государственного деятеля, бывшего, однако, более теоретиком, чем практиком. После двух неудачных крымских походов В.В.Голицына (1687, 1689) отстранена от власти царем Петром, обвинившим ее в покушении на свою жизнь. Заключена в Новодевичий мон., активно способствовала разжиганию второго стрелецкого бунта в 1698. После подавления восстания пострижена в монахини 297 Софья Витовтовна, в монашестве Евфросинья (у Р. ошибочно Анастасия, ум. 1453) — вел. кн-я, жена Василия I Дмитривича с 1391. Дочь вел. кн. литовского Витовта Кейстутовича. Имела от Василия I пять сыновей (из которых трое умерли в младенчестве, один — в молодости) и четырех дочерей. В войне Василия II с Дмитрием Шемякой в 1446 захвачена в плен Шемякой и отвезена в Чухлому, а оттуда в Каргополь. В 1467 освобождена 273, 274 Софья Палеолог (ум. 1503) — вел. кн-я, вторая жена Ивана III с 1472. Дочь деспота морейского Фомы Палеолога, племянница последнего византийского императора Константина XI Палеолога. Мать Василия III и еще четырех сыновей и четырех дочерей Ивана III 115, 275 Спадин — царь аорсов (I в. до н.э.) 255
Спаргапит — царь скифов 253
Спера — легендарный кн. литовский, сын кн. Палемона 134 Ставракий (у Р. ошибочно Ставраний, ум. 812) — византийский император в 811, соправитель в 803—И. Сын Никифора I Геника. В битве в Вырбишской теснине был тяжело ранен стрелой в спину и, доставленный в Константинополь, не мог двигаться. Воспользовавшись немощью императора, его отстранил от власти его родственник Михаил I Рангаве 294 Ставраний — см. Ставракий

490
Указатель имен
Станислав — кн. киевский. В 1321 в союзе с другими князьями выступил против Гедимина, был разбит и бежал в Рязань, где женился на дочери рязанского князя 135
Станислав Владимирович — кн., сын Владимира I Святославича, кн. смоленский 136, 265
Старкатер — легендарный герой готов, полководец (I в.) 256
Стен-Стур Свансон — см. Стуре Стен Старший
Стефан (Иштван) — брат короля венгерского Гезы II. Враждовал с братом из-за престола и нашел убежище у византийского императора Мануила I Комнина. В 1162 при поддержке императора занял престол, отстранив племянника Стефана, которому передал власть Геза II. Вскоре потерял трон, так как венграм стало известно о его обещаниях территориальных уступок Византии в обмен на помощь 266
Стефан (ок. 1340—1396) — св., епископ пермский с 1382/83, просветитель комизырян. Принял постриг в Ростовском мон. св. Григория, где выучил греческий, изучал богословие и философию. Обратился с проповедью к коми, создал зырянскую письменность и перевел на зырянский язык все богослужебные книги 140, 359
Стефан III (ум. 1504) — воевода и господарь молдавский с 1457. Проводил политику укрепления централизованной власти, вел успешные войны за независимость страны. В 1467 одержал победу над венграми, в 1470 и 1475 разбил османов при Липнице и у Васлуя, в 1497 одержал победу над польскими войсками в Козьминском лесу. На его дочери Елене был женат сын Ивана III Иван Иванович Молодой 274
Стефан Баторий (1533—1586) — король польский с 1576, кн. трансильванский в 1571—76. В 1579—82 предводительствовал польскими войсками в Ливонской войне, одержал ряд побед над русскими войсками, вторгся на русскую территорию, осаждал Псков и Псково-Печерский мон., но неудачно и заключил с Иваном IV мир, по которому Россия отказывалась от своих притязаний на Ливонию 60-62, 69, 127, 128, 133, 144, 150, 169, 178, 250, 279, 349
Страбон (ок. 64/63 до н.э.—ок. 20) — древнегреческий историк и географ. Автор сочинения «География» в 17 книгах, содержащего описание Европы, Азии и Африки 240, 243, 246, 247, 255, 358
Стрейний Вит — согласно М., посол Священной Римской империи в Москву вместе с С.Герберштейном в 1517 110
Стрешнев Родион Матвеевич (ум. 1687) — боярин. С 1634 стольник. В 1653 послан к Б.Хмельницкому с известием о принятии казаков под власть царя. В 1654—55 участвовал в царском походе на Смоленск. В 1663—80 возглавлял Сибирский приказ. В 1669 и др. годы был посланником от царя к Никону и сумел установить хорошие отношения с опальным патриархом. Боярин с 1676. В 1679—85 дядька царевича Петра Алексеевича 80
Стрешнев Семен Лукьянович (ум. 1666) — боярин. Брат царицы Евдокии Лукьяновны. Стольник с 1626. В 1645 кравчий. В 1647 по навету о волшебстве сослан в Вологду, где пробыл до 1651. Прощен и пожалован в окольничьи. Воевода в русско-польской войне 1654—67. В 1654 взял Дисну, Друю, Озерище, Усвят. С 1655 боярин. В 1656 взял Кукенос (Кокенсгаузен). С 1657 глава Литовского приказа. В 1662 представил Паисию Лигариду вопросы о деяниях Никона, в том числе и о том, что Никон наложил на него церковное проклятье за то, что Стрешнев якобы выучил свою собаку сидеть и благословлять передними лапами и называл ее «патриарх Никон». На все вопросы получил ответы, осуждающие Никона, а проклятье было с него снято самим патриархом и впоследствии было признано напрасным вселенскими патриархами 80, 172
Стуре Стен Старший (у Р. Свантсон, Стен-Стур, ум. 1503) — регент Швеции с 1470. Племянник короля Карла VIII Кнутсона. Выступал против унии с Дани¬

Указатель имен
491
ей. Много сделал для поднятия благосостояния страны, распространения просвещения. В 1470 основал университет в Упсале. Не будучи в состоянии помешать заключению Кальмарской унии, оттянул ее выполнение до 1497, когда был вынужден признать ее после того, как король датский Ханс I осадил Стокгольм. В 1501 во время восстания против датского владычества вновь провозглашен регентом 276
Судислав Владимирович (ум. 1063) — кн. псковский, сын Владимира I Святославича. В 1036 заключен братом кн. Ярославом Мудрым в тюрьму, в 1059 освобожден племянниками и постригся в монахи 265 Сулейман I Кануни (у М. Солиман, Законодатель, в европейской традиции — Великолепный, 1495—1566) — турецкий султан с 1520. Проводил активную завоевательскую политику, в результате которой Османский султанат достиг наибольшего военно-политического могущества. Составитель кодексов, регулирующих военно-административное устройство государства, финансы и др. 122, 148
Сунильда (у Р. ошибочно Суниэль) — согласно Иордану, женщина из племени россомонов, казнена королем Германарихом «за изменнический уход от мужа». Ее братья Аммий и Сар, мстя за ее гибель, нанесли смертельную рану Германариху 257 Суниэль — см. Сунильда
Тазий — скифский военачальник (I в. до н.э.) 255
Таксакис — предводитель массагетов (V в. до н.э.) 253
Тамас — см. Тахмасп I Тамерлан — см. Тимур
Танабонт — царь скифский (IV в. до н.э.) 255
Танавазий — см. Таргитай Танаузий — см. Таргитай
Таргитай (у Р. ошибочно Танаузий, Танавазий) — легендарный царь-родоначальник скифов, сын Зевса 251, 252
Татев Петр Иванович, в монашестве Пимен (ум. 1586) — кн., боярин. Из стародубских Рюриковичей. В 1565 воевода в Великих Луках и Опочке. В 1573 окольничий и воевода в походе на черемис. С 1573 — боярин. В 1578 при взятии поляками и шведами Вендена один из немногих воевод, оказавших сопротивление у артиллерийских орудий, взят в плен. В 1582 выкуплен из плена за 4114 рубля и 6 сороков соболей. Перед смертью принял монашество 346 Татьяна Алексеевна — по М., царевна, дочь царя Алексея Михайловича от первого брака с Марией Ильиничной Милославской. Среди дочерей Алексея Михайловича царевны с таким именем нет 119 Татьяна Михайловна (1636—1706) — царевна, дочь царя Михаила Федоровича от второго брака с Евдокией Лукьяновной Стрешневой 297 Тахмасп I (у М. Тамас) — шах персидский в 1524—78. Вел войну с турецкими султанами Сулейманом I и Селимом II 148 Тахматовы — род, согласно Р., владельцы Москвы до Ивана I Калиты 304 Тахтан — татарский полководец (1418) 292
Тацит Публий Корнелий (ок. 55—ок. 120) — великий римский историк, оратор и политический деятель. С 112 проконсул провинции Азия. Автор многих трудов по истории Рима, народов, входивших в состав империи, философских и полемических сочинений 245, 247, 297
Твардовский Самуил (у М. Эбергард Васенберг, ум. 1660) — польский писатель. В 1621 участвовал в посольстве Збражского в Константинополь. Автор исторических поэм, написанных тяжеловесным слогом, и любовных стихотворений.

492
Указатель имен
Одна поэма посвящена подвигам короля Владислава IV: «Война с казаками, татарами, московитами, затем — со шведами и венграми» (1648—60) 48
Твардовский Эбергард Васенберг — см. Твардовский Самуил Тевтивил (уб. 1264) — кн. полоцкий. Племянник вел. кн. литовского Миндовга. В 1252 воевал против Миндовга, принял крещение и покровительство крестоносцев. Впоследствии примирился с Миндовгом и в 1262 войной ходил вместе с ним на земли ордена. Убит в борьбе за власть братом Тройнатом 143 Телебуга (Теле-буга) — хан Белой Орды в 1287—90. В 1282 вместе с Ногаем и русскими князьями ходил на венгров. В 1287 ходил на Польшу 272 Телепнев-Оболенский Овчина Иван Федорович (ум. 1538) — кн., боярин и конюший, фаворит Елены Глинской. Из черниговских Рюриковичей. В 1516 второй воевода сторожевого полка в литовском походе. В 1531 попал в опалу, но ненадолго. В 1534 возглавлял поход против мятежного кн. Андрея Старицкого и вынудил его к капитуляции. В 1534—35 возглавлял походы на Литву, в 1536— 37 участвовал в дипломатических переговорах с литовскими послами. В конце правления Елены Глинской сосредоточил в своих руках рычаги управления государством. После смерти Елены Глинской заточен и умер в тюрьме 277 Телеф — легендарный царь Мисии, сын Геракла, герой троянских сказаний, готоскифский царь. Иордан называет его королем готским 252 Темиразак — см. Тимур Темиркутк — см. Тимур
Теренций Афер (190—159 до н.э.) — римский драматург, автор шести комедий 198
Тимур (Тамерлан, Тимурленг, Темир-Аксак, Р. называет его Темиразаком или Темиркутком, царем заволжских татар, смешивая с ханом Золотой Орды Тимур-Кутлуком, 1336—1405) — эмир, полководец, создатель империи, включавшей Среднюю Азию, Закавказье, Иран и Пенджаб 127, 215, 273, 274 Тиудимер (Теодомир, Тиодимер, у Р. Феодимир, ум. 471) — король остготов из рода Амалов. После смерти старшего брата Валамира стал во главе готов. Правил совместно с младшим братом Видимером. Разгромил враждебный готам союз свавов, скиров, гепидов, ругов 258 Томирида — см. Томирис
Томирис (у Р. Томирида) — царица массагетов. Победила Кира I в 530 до н.э. 253 Торкель Кнутсон (у М. Тургилл, уб. 1306) — шведский правитель, опекун короля шведского Биргера II Магнусона. В 1293 захватил Выборг и возвел на Замковом острове мощное укрепление. Казнен по проискам братьев короля Биргера — Эрика и Вальдемара 272
Тотила (уб. 552) — царь остготов с 541. Начал правление во время тяжелого разгрома, нанесенного остготам войсками императора Юстиниана I. Сумел собрать разрозненные дружины остготов и выбил ромеев из Италии. В 546 взял и сжег Рим. В 552 разбит при Тагинах военачальником Юстиниана I Нарсесом и убит своим придворным 259
Тохта (Гийас ад-Дин Тохта, у Р. Иосхай, ум. 1312) — хан Белой Орды в 1290— 1312. Сын хана Менгу-Тимура, дядя хана Узбека. В 1292 по жалобам кн. Андрея Александровича Городецкого и др. князей послал на Русь большое войско против кн. Дмитрия Александровича переславского («Дедеднева рать»), которое опустошило 15 городов 270
Тохтамыш (Гийас ад-Дин Тохтамыш, уб. 1405) — хан Синей Орды в 1379—81, хан Золотой Орды в 1381—95. Потомок Тукай-Тимура, одного из сыновей Джучи. Пресек внутренние смуты в Орде, низверг Мамая, добился единства в Орде. В 1395 разбит Тимуром и в том же году лишен престола Тимур-Кутлугом. Убит в Западной Сибири ханом Шадибеком 273 Траннон — легендарный царь куретов и русских 255

Указатель имен
493
Трир Карл фон — см. Карл фон Трир
Троен Герман фон (Троен ван, Ван Тройн, Фантроен) — согласно Роде, голландский купец в Москве в 1659. В русских документах упоминаются: в 30—80-е гг. XVII в. Еремей Еремеев Фантроен, в 40—70-е гг. XVII в. Еремей Петров Фантроен — неясно кто из них имеется в виду 25, 28, 30,37, 39—41 Тройден (уб. 1282) — вел. кн. литовский с 1269. Продолжил политику Миндовга по укреплению государства, присоеденил к Литве часть земель ятвягов и земгалов. Убит убийцами, подосланными братом кн. Довмонтом утенским (не путать с св. Довмонтом псковским) 144 Тройнат (Тренята, уб. 1264) — вел. кн. литовский с 1263. Кн. жмудский (жемайтеский), племянник вел. кн. литовского Миндовга. В 1263 составил заговор, убил Миндовга и захватил престол. Убит сторонниками Миндовга 144 Трубецкой Алексей Мегектович — см. Трубецкой Алексей Никитич Трубецкой Алексей Никитич (у К. ошибочно Мегектович, ум. 1663) — кн., боярин. Гедиминович. В 1629 воевода в Тобольске, 1632—35 — в Астрахани, 1642 — в Туле. С 1646 боярин. В 1647 вел переговоры с литовским послом, в 1648 с шведскими и литовскими послами, в 1654 с посланниками Б.М.Хмельницкого, с которыми подписал договорные статьи, за что пожалован в ближние бояре. В 1659 безуспешно осаждал Конотоп, разбит близ Сосновки. В 1660 занял Переславль и заставил Ю.Хмельницкого отказаться от своих притязаний и подтвердить отцовские статьи, за что получил от царя Алексея Михайловича принадлежавший его предкам г. Трубчевск 33, 89, 91, 163, 206 Трубецкой Дмитрий Тимофеевич (ум. 1625) — кн., боярин. Гедиминович. В 1608 стольник, отъехал от Василия Шуйского к Лжедмитрию II в Тушино. Получил от самозванца боярский титул и возглавил тушинскую Боярскую думу. В 1611 с казаками, служившими ранее Лжедмитрию II, вошел в Первое ополчение. После смерти П.П.Ляпунова остался с И.М.Заруцким под Москвой. При приближении к Москве Второго ополчения не вполне согласно, но все же вошел в союз с кн. Д.М.Пожарским и до созыва земского собора осуществлял управление государством. На соборе 1613 — один из кандидатов на престол. В 1613 вместе с воеводами кн. Д.И.Мезецким и В.И.Бутурлиным послан на шведов к Новгороду, но окружен под Бронницами и вынужден прорываться с боем. В 1625 послан воеводой в Тобольск, где и умер 285 Трувор (ум. 864) — полулегендарный кн. изборский. Брат Рюрика, призванный вместе с ним «из-за моря» управлять племенным союзом словен, кривичей и меря 114, 133, 249 Тунов Михаил — купец (1659) 22 Тургилл — см. Торкель Кнутсон
Унеховский Казимир Христофор — посол от короля польского Яна Казимира к Алексею Михайловичу (1652) 50
Урбан II (Одон де Лажни или Эд де Шатийон, ок. 1042—1099) — римский папа с 1088. Клюнийский монах, затем аббат и кардинал. В 1084—85 легат в Германии. Продолжил политику Григория VII. Вел борьбу против Генриха IV и его ставленника антипапы Климента III в Италии. В 1094 окончательно утвердился на престоле, изгнав Климента III из Рима. Безуспешно добивался унии православной и католической церквей. В 1095 на Клермонском соборе провозгласил первый крестовый поход 108
Урбан VIII (Маффео Барберини, 1568—1644) — римский папа с 1623. Архиепископ назаретский, затем сполетский. Опасаясь усиления Габсбургов, поддерживал Ришелье в борьбе против Австрии. В 1627 учредил коллегию Пропаганды. Проклял систему Галилея. Известен как поэт, автор од, гимнов и эпиграмм 62, 170

494
Указатель имен
Фалестрис — см. Фалестрия
Фалестрия (у Р. Фалестрис) — легендарная царица амазонок (IV в. до н.э.) 254
Фаренсбах Георгий (Юрген фон) — польский наместник Ливонии в 1585—1601. По происхождению ливонский дворянин. В 1581—2 полковник, осаждал Псково-Печерский мон. Староста лаудонский, руенский, тарвастский 69
Фарнак II (уб. 47 до н.э.) — царь понтийский с 63 до н.э. Сын Митридата VI Евпатора. В 64 до н.э., будучи наместником в Боспоре, отложился от отца и назначен Помпеем царем Боспорского государства. Во время войны Цезаря с Помпеем пытался отвоевать бывшее Понтийское царство, но в 47 разбит Цезарем и убит 255
Федор Алексеевич (1661 —1682) — царь с 1676. Сын царя Алексея Михайловича от первого брака с Марией Ильиничной Милославской. В свое правление продолжил плавные реформы в сторону европеизации России, начатые при царе Алексее Михайловиче. В 1678 проведена всеобщая перепись населения. В 1682 отменено местничество. В том же году проведена военная реформа, введено разделение всей армии не на сотни, а на роты, повсеместно введены чины ротмистров и поручиков. Будучи широко образованным человеком (знал латынь, польский, умел слагать песнопения и др.), стремившимся к западноевропейской культуре, царь способствовал распространению просвещения — был одним из создателей Славяно-греко-латинской академии в Москве 94, 119, 158, 297, 303
Федор Борисович Годунов (1589—1605) — царь в 14.4—1.6.1605. Сын Бориса Федоровича Годунова. Вступив после смерти отца на престол, правил при помощи матери Марии Григорьевны и боярина С.Н.Годунова. Пытался бороться с Лжедмитрием I, но безуспешно. Низложен народом, поднятым эмиссарами Лжедмитрия I Г.Г.Пушкиным и Н.М.Плещеевым. Убит по приказанию Лжедмитрия I 116, 282
Федор Иванович (1557—1598) — царь с 1584. Младший сын Ивана IV и Анастасии Романовны. По свидетельствам источников, был неспособен управлять государством. В правление Федора Ивановича власть находилась первоначально в руках регентского совета, назначенного Иваном Грозным, затем у Б.Ф.Годунова, на сестре которого был женат царь Федор Иванович 46, 75, 110, 115, 117, 149, 170, 281, 284, 290
Федор Кориатович (ум. до 1416) — кн. новогрудский, затем — подольский. В 1393 во время похода Витовта на Подолию попал к нему в плен, впоследствии уехал в Венгрию 139
Федор Юрьевич — кн. смоленский. Сын кн. Юрия Святославича. После захвата Витовтом Смоленска жил в Новгороде, но в 1412/13 под давлением Витовта на новгородцев был вынужден покинуть Новгород и уехал «в немцы» 136
Феодимир — см. Тиудимер
Феодосия Алексеевна (1662—1713) — царевна. Дочь царя Алексея Михайловича от первого брака с Марией Ильиничной Милославской 119, 297
Феофил — архиепископ новгородский в 1470—80 275
Феофил — епископ готский, участник Никейского собора (325) 363
Фердинанд I Габсбург (1503—1564) — австрийский эрцгерцог с 1521, с 1526 король чешский и венгерский, с 1556 император Священной Римской империи. Внук Максимилиана I 277
Фердинанд III Габсбург (1608—1657) — император Священной Римской империи с 1637. Сын Фердинанда II. Король Чехии и части Венгерского королевства. В 1634—37 был главнокомандующим имперскими войсками, проводя католическую контрреформацию. В его правление окончилась Тридцатилетняя война (1618—1648) 51

Указатель имен
495
Филарет, в миру Федор Никитич Романов (ок. 1550—1633) — патриарх московский и всея Руси с 1619, соправитель сына царя Михаила Федоровича. Из старомосковского боярского рода, племянник царицы Анастасии Романовны. С 1586 — боярин. В 1590 ближний воевода в шведском походе царя Федора Ивановича. После смерти Федора Ивановича считался законным претендентом на престол. В 1598 сопровождал Бориса Годунова в серпуховском походе. В 1600 попал в опалу по ложному обвинению в намерении извести царя, насильно пострижен и сослан в Антониев-Сийский мон. В 1605 возвращен из ссылки Лжедмитрием I и возведен в сан митрополита ростовского. В 1606 послан царем Василием Шуйским в Углич за мощами царевича Дмитрия. В 1609 схвачен тушинцами в Ростове, привезен в Тушино, где наречен патриархом. В 1610 отправлен во главе посольства к Сигизмунду III и вместе с другими членами посольства заключен в темницу в Польше. В 1619 освобожден и возвратился в Россию. В том же году был возведен в патриархи и управлял государством совместно с сыном, царем Михаилом Федоровичем, вплоть до смерти 46, 75, 116, 117, 285
Филимер — легендарный король готский 244, 251
Филипп II (382—336 до н.э.) — царь македонский с 355 до н.э. (с 359 до н.э. — регент). Заложил основы македонского господства в Греции. Реорганизовал войско, завершил объединение Македонии в единое государство, ввел единую монету. Завоевал Фракию, Фессалию, Фермопилы. В 348 до н.э. разрушил Олинф. В 340 до н.э. осадил Византий. В 338 до н.э. нанес сокрушительное поражение коалиции во главе с Афинами. В 337 до н.э. на всегреческом конгрессе в Коринфе ему поручено командовать «компанией мести» против персов, во время подготовки которой был убит 254
Филипп II (в миру Федор Степанович Колычев, 1507—1569) — св., митрополит московский и всея Руси в 1566—68. Из боярского рода. Ок. 1538/39 принял постриг в Соловецком мон. Не позднее 1547 поставлен игуменом Соловецкого мон., развернул активную хозяйственную деятельность, вел широкое каменное строительство. Возведенный на митрополию по воле Ивана IV Грозного, выступил против опричнины, публично осуждая царя за злодеяния. Низложен и сослан в Тверской Отроч мон., где убит Малютой Скуратовым. В 1652 по инициативе патриарха Никона его мощи торжественно перенесены из Соловецкого мон. в Москву 406
Филипп Марк Юлий Павел Араб (ок. 200—249) — римский император с 244. В 245—47 сражался с готами на Дунае. Пал в битве с императором Децием под Вероной 256
Филмер — легендарный король шведский (I в.) 256
Фиорованти Аристотель (Альберти, 1415—после 1485/86) — итальянский архитектор и инженер. Приехал на Русь по приглашеннию Ивана III в 1475. В 1475— 79 руководил строительством Успенского собора в Москве. Участвовал в разработке плана перестройки Кремля в Москве. Возможно, имел отношение к русскому монетному делу. В 1485 в походе на Тверь командовал артиллерией 276
Флок — легендарный царь русов (нач. I в.) 256
Флор Луций (или Юлий) Анней (у Р. Флор Публий Анний) — римский историк (кон.1—нач. II вв.) 256
Флор Публий Анний — см. Флор Луций Анней
Фокеродт Иоганнес Дитрих (ум. после 1684) — пастор. Родом из Мюльгаузена в Тюрингии. В 1657 вместе с Н.Бауманом прибыл в Россию. В 1658 занял место пастора второй лютеранской общины в Москве 20—22, 28
Фома Палеолог — деспот Морей до 1460, брат последнего византийского императора Контантина, отец Софьи Палеолог 275

496
Указатель имен
Форбиссер (Фробишер) Мартин (1535—1594) — английский мореплаватель, стремился открыть новый путь в Китай. В 1576 двинулся из Англии на северо-запад, дошел до Баффинова залива и привез камень, в котором оказалось золото. В 1577 была снаряжена вторая экспедиция, которая застряла во льдах, и привез только 500 тонн камня, не имеющего никакой цены 381 Форресто Якуб Филипп (у Р. Бергамаса, 1434—1520) — итальянский историк, монах из Бергамо 363
Франциск Ассизский (Джованни Бернардоне, 1181/82—1226) — св., основатель ордена францисканцев. Происходил из итальянской купеческой семьи. Отказался от богатства и в 1206 начал проповедь евангельской бедности. В 1207— 09 основатель ордена миноритов, превратившегося в орден францисканцев — нищенствующих монахов. Проповедовал в Италии, Франции, Египте, Палестине, где основывал общины нищенствующих монахов 171, 178 Франциск Иоанн — см. Цитус Джованни Франческо
Фридлав (Фридлейв, у Р. Фридлев) — согласно Саксону Грамматику, легендарный король датский. В древнебританской традиции, отразившейся в «Старшей Эдде» и др. памятниках, отец верховного бога Одина (Вотана) 256 Фридлев — см. Фридлав
Фридерик Вильгельм — см. Фридрих Вильгельм
Фридрих I Барбаросса (1123—1190) — король германский с 1152, император Священной Римской империи с 1155. Один из наиболее выдающихся представителей династии Гогенштауфенов. Вел войну за покорение Ломбардии, враждовал с папами Адрианом IV и Александром III. В 1189—90 возглавил крестовый поход, в котором первоначально одерживал победы, но 10.6.1190 утонул, и войско его расстроилось 59
Фридрих II (1534—1588) — король датский с 1558. В 1563—70 вел войну с Швецией 60, 61, 98, 280
Фридрих II Гогенштауфен (1194—1250) — король Сицилии, император Священной Римской империи с 1215. Внук Фридриха I Барбароссы. В 1228—29 совершил поход в Святую Землю и захватил Иерусалимское королевство. Враждовал с папами Григорием IX и Иннокентием IV 53 Фридрих III (Фредерик, 1609—1670) — король датский с 1648. В 1657 начал войну с Швецией, но Карл X Густав перешел по льду на о-ва Фюнен и Зеландию и вторгся в Ютландию. По миру 1658 Дания была вынуждена отказаться от провинций на Скандинавском п-ве и некоторых норвежских областей. В 1658— 59 Карл X осадил Копенгаген, но Фридрих III, руководивший обороной города, сумел отразить шведов. Авторитет короля вырос, и Фридрих III в 1660 провозгласил переход всей власти от Государственного совета к королю, а королевскую власть — наследственной 17 Фридрих Вильгельм (у М. Фридерик, 1620—1688) — курфюрст бранденбургский с 1640, «великий курфюрст». Сын курфюрта Георга Вильгельма. При нем присоединены по Вестфальскому миру 1648 Восточная Померания и ряд других земель и окончательно соединено с Бранденбургом по Велауско-Бромбергскому трактату в 1657 герцогство Пруссия. Заложил основы прусского абсолютизма и создал регулярную армию 17, 54, 58, 61 Фридрих Кеттлер (1569—1642) — герцог курляндский и земигальский. С 1596 по разделу с братом Вильгельмом управлял собственно Курляндией. Вскоре оба брата вошли в конфликт с местным дворянством, стремившимся к ограничению герцогской власти. В 1615 Фридрих в гневе приказал убить вождей дворянской партии братьев Нольде, что вызвало настолько сильное возмущение, что герцог был вынужден покинуть страну и номинально управлять ею из-за границы. В 1638 взял в соправители племянника Якова 62

Указатель имен
497
Фротон III — легендарный король датский, сын Фридлева. Согласно Саксону Грамматику, бесстрашный воитель, создавший огромное государство, включавшее и некоторые русские земли 255, 256
Фуск (уб. 85) — посол императора Домициана к готам 256
Хаган — царь аваров (582) 247, 248, 259
Харкасин — брат скифского царя (IV в. до н.э.) 254
Хилков Андрей Иванович — кн., стольник. Из стародубских Рюриковичей. В 1636— 77 стольник 85
Хилков Василий Иванович (1614—1677) — кн., стольник, брат А.И.Хилкова. В 1636—1677 стольник. В 1651—56 воевода в Тобольске 85
Хитрое Богдан Матвеевич — см. Хитрово Богдан Матвеевич
Хитрово Богдан Матвеевич (у М. Хитрое, 1615—1680) — боярин. С 1635 комнатный стольник. В 1646 воевода в Темникове, в следующем году пожалован в окольничьи. В 1653 был в составе посольства в Польшу. В 1655 участвовал в походе под Вильну и Ригу. С 1661 оружничий, с 1677 дворецкий 223, 224, 226, 330
Хлевинский — шляхтич (1662) 180
Хмельницкий Богдан (Зиновий, ок. 1595—1657) — украинский гетман. Сын Чигиринского подстаросты. Участвовал в Молдавской компании и попал в плен к туркам в 1620. По возвращении попал в реестровое войско. Участвовал в восстании 1637—38, после восстания — Чигиринский сотник. В 1648 возглавил новое казацкое восстание. Разбил поляков при Желтых Водах, под Корсунем, под Пилавцами и осадил Львов. В 1649 обратился к царю Алексею Михайловичу с просьбой о принятии казаков под власть России. В 1649 после Заборовского сражения, в котором поляки спаслись от полного разгрома благодаря измене союзника Хмельницкого крымского хана, заключил Заборовский мир, по которому увеличивалось число реестровых казаков, а войско размещалось в Киевском, Черниговском и Брацлавском воеводствах, где запрещалось пребывание польских войск и иезуитов. В 1651 восстание возобновилось, под Берестечком казаки были разбиты, и Хмельницкий был вынужден подписать Белоцерковский мир, существенно ухудшающий положение казаков по сравнению с Заборовским. В 1652 Хмельницкий наголову разбил 20-тысячную польскую армию под Батогами, а в 1653 Земской собор в Москве постановил принять казаков под власть царя, что было подтверждено решением Переславской рады 8.1.1654 128
Хованский Иван Андреевич Тараруй (уб. 1682) — кн., боярин. Гедиминович. В 1657 разбил под Гдовом генерала Делагарди. В русско-польской войне 1654—67 воевал с переменным успехом. В 1662 наголову разбит Жиронским под Полоцком. В 1668 в с. Деденеве Коломенского уезда руководил постройкой первого русского военного корабля «Орел». В 1667—68 глава Ямского приказа. Пользовался популярностью среди стрельцов и подстрекал их во время бунта 1682. После бунта назначен главой Стрелецкого и Судного приказов. Обвинен царевной Софьей и И.М.Милославским в стремлении захватить царскую власть и извести государей и казнен вместе с сыном Андреем 72, 152, 163, 330
Ходкевич Александр — владелец Шклова (XVII в.) 174
Ходкевич Ян Карл (1560—1621) — великий гетман Велкикого княжества Литовского. В 1596 подавил восстание Наливайко, в 1607, вместе с С.Жолкевским, — шляхетский мятеж Зебжидовского. В 1612 вступил в Россию и подступил к Москве, но отражен войском Второго ополчения. Возглавлял польское войско в походе на Москву 1617—18. Руководил польской армией в войне с Турцией в 1620—21 133, 168

498
Указатель имен
Хорив — легендарный князь славянского племени полян, брат Кия, Щека и Лыбеди 126, 259
Хризохир — см. Хрисохир
Хрисохир (Золоторукий, у Р. Хризохир) — по сообщению византийских хронистов, родственник Владимира Святославича. После смерти князя Хрисохир с отрядом в 800 человек пытался достичь Константинополя, но в Мраморном море был разбит греками и с остатками отряда пробился на о. Лемнос, где погиб 265
Христиан II (Кристиан, 1481 —1559) — король датский в 1513—23, король шведский в 1520—23. Из Ольденбургской династии. В войне 1521—23 под предводительством Густава Вазы Швеция добилась независимости, и датско-шведская уния распалась. Восстановил против себя датскую и шлезвиг-голштинскую знать и горожан и по решению Государственного совета был изгнан из страны. При поддержке Любека и бюргеров Копенгагена пытался вернуть себе корону, начал гражданскую войну, но, пытаясь пробиться в осажденный Копенгаген, попал в плен к своим противникам 275 Христиан IV (1577—1648) — король датский с 1596. Сын короля Фридриха II. Вел неудачные войны с Швецией 282
Цани Геркулес — итальянец в составе польского посольства в Москву (1672) 287 Цедрен Георгий — см. Кедрин Георгий
Целер Метелл — наместник обеих Галлий (сер. III в. до н.э.) 255
Центурион Павел — см. Чентурионе Паоло
Цеханович Альберт Константин — ошмянский воевода, капитан (1662) 176
Цеханович Иероним — земский смоленский судья (XVII в.) 170
Цецес Иоанн — византийский историк и поэт (сер. XII в.) 247
Циммерман Лазарь — переводчик. В 1661 участовал в шведском посольстве. В том же году переводчик при приеме посольства Мейерберга. В 1662 послан на межевание границ со шведами, бил челом, что потерпел пожар, и просил прибавки жалования 64, 65
Цитус Джованни Франческо (у Р. Франциск Иоанн, уб. 1528) — епископ скарский. Принадлежал к ордену францисканцев. С 1514 комиссар этого ордена при папской курии. Выполнял неоднократные дипломатические поручения пап в Ливонии, Дании и Швеции. С 1523 епископ скарский (Швеция). В 1525—26 посол от Климента VII к Василию III. Наряду с С.Герберштейном был посредником между Василием III и Сигизмундом I. Погиб в гражданской смуте в г. Асколи, правителем которого был незадолго до этого назначен папой Климентом VII 277
Цицерон Марк Туллий (106—43 до н.э.) — древнеримский оратор, писатель, адвокат, политический деятель 250 Цирце — легендарная сарматская царица 252
Чагатай (Чагадай, 1186—1242) — второй сын Чингисхана, родоначальник ханов Мавераннахра, Семиречья и Восточного Туркестана. Участвовал в китайском походе 1211. В 1219—21 воевал в Средней Азии. Вместе с братом Угэдеем осаждал и взял Отрар. При осаде Хорезма в 1221 поссорился с старшим братом Джучи. Получил от отца земли между Амударьей и Сырдарьей, Семиречье, Восточный Туркестан, Афганистан, часть Монголии (Улус Чагатая). Знаток и хранитель кодифицированного монгольского племенного права (Чингисовой Ясы) и противник ислама 270 Чаплинский — полковник, подстароста Чигиринский. Враждовал с Б.Хмельницким в бытность того казаком из-за хутора Субботова, напал на хутор, захватил

Указатель имен
499
Хмельницкого и держал в заточении, потом убил его малолетнего сына. Став гетманом, Б.Хмельницкий добивался у короля выдачи ему Чаплинского 128
Челядин Иван Андреевич (ум. 1515) — боярин и конюший. Один из воевод в битве на Орше в 1514, взят в плен и умер в Литве 137
Чентурионе Паоло (Центурион Павел, в русских источниках Павел Генуянин, Павел Зеновеянин, у Р. Центурион Павел, ум. 1525) — генуэзский купец и дипломат. В 1520 и 1524—25 возглавлял посольства папы Климента VII к Василию III, неоднократно был в России и в др. годы, пытаясь добиться от московских властей разрешения торговать индийскими пряностями, используя волжский путь 276
Черкасский Яков Куденетович (до крещения Урускан мурза, ум. 1666) — кн., боярин. Из кабардинских князей. Выехал в Россию в 1624. Стольник, с 1644 боярин. В 1648 после оставки Б.И.Морозова поставлен во главе приказов Большой Казны, Стрелецкого и Иноземного, но после возвращения Морозова из ссылки отставлен, а его приказы переданы И.Д.Милославскому. Главнокомандующий в русско-польской 1654—67 войне. В 1654 взял Оршу и Вильну. Разбил под Шкловом гетмана кн. Радзвилла. В 1664 теснил Яна II Казимира при Мглине и Кричеве. Воевода в русско-шведской войне 1656—61. Был одним из самых богатых людей своего времени, по неполным данным, ему принадлежало более 50 тысяч крепостных крестьян и бобылей 86, 87, 91, 206, 330
Черкасский Яков Синкелеевич — согласно Р. кн., вельможа в нач. 1670-х. Видимо, имеется в виду кн. Григорий Сунчулеевич Черкасский (до крещения Сунчулей мурза, уб. 1672), который был убит своими дворовыми людьми. У него был брат кн. Федор Сунчулеевич (до крещения Желгув мурза), служивший в стольниках 330
Чернцов Яков Семенович — дьяк. С 1639/40 подьячий Поместного приказа. В 1653/ 54 межевал Московский уезд. В 1669/70 посланник в Крым. В 1675 дьяк, участвовал в посольстве к императору Леопольду I. В 1678/79 дьяк в Московском Судном приказе 12, 18, 21, 22, 34, 35
Чех — легендарный князь, брат Леха, родоначальник чехов 259
Чингиз-хан — см. Чингисхан
Чингисхан (Тэмуджин, у Р. Чингиз-хан, 1155—1227) — великий хан, полководец, создатель Монгольской империи, охватившей к концу жизни Чингисхана Центральную и Среднюю Азию, Дальний Восток, Тибет, Закавказье, а после смерти ее основателя — большую часть Восточной Европы (Русь и Причерноморье), Малую Азию и Китай 276
Шайх Ахмат (у Р. Шахмет) — хан Большой Орды с 1581. Сын Ахмата. Правил совместно с братьями Сайид Ахматом и Муртадом. В 1501 разбит МенглиГиреем. Бежал на территорию Великого княжества Литовского, где и умер в почетном плену 276
Шах-Али (у Р. Шиг-Алей, в русских источниках Шигалей, Шиг-Алей) — хан казанский в 1519—21, 1546, 1551—52. Сын царевича Шейх-Аулияра, племянника хана Ахмата. В 1516 получил Касимов. Неоднократно возводился русскими на казанский престол, где проявлял себя как верный сторонник Москвы. Участвовал во всех казанских походах 1523—52 и др. военных операциях 1523— 64 277
Шах-Гирей — см. Сахиб-Гирей
Шахмет — см. Шайх Ахмат
Шаховской Григорий Петрович — кн. Из ярославских Рюриковичей. В 1594 голова в Черни. В 1596 воевода в Монастырском остроге. В 1605 перешел на сторону Лжедмитрия I, получил титул боярина и слуги. После воцарения Васи¬

500
Указатель имен
лия Шуйского сослан воеводой в Путивль, где поднял восстание, утверждая, что «царь Дмитрий» жив. Один из организаторов движения И.И.Болотникова, находился с Болотниковым в осаде Тулы. После падения Тулы сослан на Кубенское озеро, откуда освобожден отрядами Лжедмитрия II и попал в Тушино, где вошел в состав Боярской думы. Участвовал во Втором ополчении, пытался спровоцировать казаков на грабеж городов 283
Шаховской Юрий Иванович (ум. 1669) — кн., стольник с 1658. Из ярославских Рюриковичей 16, 17
Шеин Михаил Борисович (уб. 1634) — боярин. Из боярского рода, одного корня с Морозовыми. В 1602—03 воевода, боролся с разбойниками во время голода. В 1605 послан к Борису Годунову от армии Ф.И.Мстиславского с известием о поражении Лжедмитрия I под Добрыничами, пожалован в окольничьи. В 1606—07 воевода в сражениях с И.И.Болотниковым. Боярин с 1606/07. В 1609—11 возглавлял героическую оборону Смоленска от Сигизмунда III. Во время взятия города ранен и попал в плен. Возвратился в Россию в 1619 вместе с патриархом Филаретом. В 1628—32 возглавлял Пушкарский приказ. Участвовал в дипломатических переговорах 1620—нач. 30-х гг. В 1632 назначен главнокомандующим армии в Смоленской войне. После капитуляции войскам Владислава IV в 1634 обвинен в измене и по приговору Боярской думы казнен 47
Шемякин Василий — см. Василий Иванович Шемячич
Шереметев Василий Борисович (ок. 1622-1682) — боярин. В 1648 назначен главой Владимирского Судного приказа вместо Б.И.Морозова. В 1653 боярин, с 25-тысячным войском отправлен в помощь Б.Хмельницкому. Под Охматовым окружен поляками и татарами и после трехдневного боя с трудом прорвался и отступил к Белой Церкви. В 1658 назначен киевским воеводой, вел борьбу за избрание гетманом Ю.Б.Хмельницкого. В 1660 сражался против превосходящих сил поляков, под Любарой потерпел поражение, но сумел в полном порядке отступить. После измены Ю.Хмельницкого и полковника Т. Цецуры сумел подписать с поляками договор, по которому русское войско получало свободный проход. Но поляки нарушили договор, позволили татарам перебить русских, а частью взять в плен. Шереметев был уведен в Крым, где пробыл двадцать лет, испытав много горя 102, 138, 163
Шеффер Иоганн (1621 —1679) — шведский ученый, филолог и правовед, профессор и библиотекарь Упсальского университета 235
Шиг-Алей — см. Шах-Али
Шневинс (Шневиц) Альбрехт — подполковник. В 1657 выехал из Дании в Россию на службу 20, 23, 34
Штрасбург (Страсбург, Фукс фон Страсбург) Ганс Фридрих — полковник. В 1631 нанят в Германии на русскую службу А.Лесли. Перешел «с полком», т.е. с отрядом вооруженных наемников. Участвовал в русско-польской войне 1654— 57. В 1655 участвовал в осаде русскими войсками Риги 22
Шуйский Дмитрий — см. Акундинов Тимофей Демидович
Щек — легендарный князь славянского племени полян, брат Кия, Хорива и Лыбеди 126, 249
Эдигей — см. Едигей
Эдуард VI Тюдор (1537—1553) — король английский с 1547. Сын Генриха III. Изза малолетства и слабого здоровья участия в управлении государством не принимал, занимаясь изучением богословия и древних языков. Управление находилось в руках протекторов — герцога Сомерсета (дяди Эдуарда VI по линии матери), а с 1549 — графа Уорвика, получившего в 1551 титул герцога Нортумберланда 337

Указатель имен
501
Эльжбета Пилецкая (у М. Елизавета Пилеция, ок. 1382—1420) — королева польская, третья жена Владислава II Ягайло. В первом браке — Грановская 127
Энгельс Михаил — купец в Москве (1659) 40, 41
Энний Квинт (у Р. Енний, 239—169 до н.э.) — выдающийся римский поэт. В эллегическом произведении «Аннады» воссоздал историю Рима, начиная от бегства Энея из Трои до современности 268 Эрдивил (Ердивил) — легендарный кн. новогрудский, сын кн. Монтвила (XIII в.) 134, 143
Эрик VII Померанский (у Р. Ерик) — король шведский в 1396—1439, король датский в 1412—39. Из династии Эстридсенов 274 Эрик XIV (1533—1577) — король шведский в 1560—68, сын Густава I Вазы. В его правление Швеция вступила в Ливонскую войну (с 1561); вел войну с Данией (с 1563). Потерпел поражение в борьбе с братом герцогом финляндским Иоанном и до своей смерти находился в заточении 60, 279, 282 Эрик Эдвардссон Святой — король шведский в 1156—60. Вел борьбу с родом Сверкеров, в которой и погиб 268 Эрих Святой — см. Эрик Эдвардссон Святой Эрлингсгаузен Лудовик — см. Людовик Эрлингсгаузен
Юлий Цезарь Гай (102 или 100—44 до н.э.) — римский император и политический деятель, полководец и писатель. Знаменит своими военными походами и успехами в политической борьбе, в результате чего достиг монархической власти в республиканском Риме. Автор «Записок о галльской войне» и «Записок о гражданских войнах», описывающих его военные походы 246 Юлия — дочь императора Августа 256 Юнгманс Анна — дочь полковника (1659) 23
Юрий I Владимирович Долгорукий (у М. Георгий, ок. 1090—1157) — кн. ростовосуздальский с ок. 1093, вел. кн. киевский в 1149—50, 1150, с 1155. Сын Владимира Мономаха. Ребенком отправлен отцом на княжение в Ростов. С начала 1130-х активно участвовал в княжеских распрях, пытаясь отнять у своих племянников Мстиславичей Киев. За постоянное стремление из далекой Ростово-Суздальской земли на юг, в Киев, получил свое прозвище. Вместе с тем укреплял свое княжество, основал Дмитров, возвел деревянные стены Москвы и др. Достигнув престола, правил недолго, скончался скоропостижно, вероятно от яда 267, 269
Юрий II Всеволодович (у М. Георгий, 1189—1238) — вел. кн. владимирский с 1219. Сын Всеволода III Юрьевича Большое Гнездо. В 1209 назначен отцом наследником, помимо старшего брата Константина. В 1212—15 вел войну с братом Константином Ростовским и уступил ему великое княжение. Убит татарами в битве на р. Сити 114, 271
Юрий Васильевич Углицкий (у Р. Георгий, 1533—1563) — кн. углицкий, сын Василия III от брака с Еленой Глинской. Был глухонемым и поэтому не принимал участия в управлении государством, упоминается при описании различных торжественных церемоний. М. и Р. ошибаются, говоря, что Мария, жена Магнуса, была его дочерью: она была дочерью двоюродного брата Ивана IV Грозного и Юрия Васильевича — кн. Владимира Андреевича Старицкого 98, 280
Юрий Дмитриевич (1374—1434) — кн. звенигородский с 1389, вел. кн. московский в 1433 и 1434. Сын Дмитрия Донского. В 1399 ходил на Волжскую Булгарию. В 1425 начал войну за великое княжение с племянником Василием II Васильевичем. В 1433 разбил Василия II и занял Москву, но вскоре возвратился на свой удел. В 1434 во второй раз разбил племянника и сел на московском престоле, но вскоре умер 133, 136, 141, 274

502
Указатель имен
Юрий Иванович князь — см. Шаховской Юрий Иванович
Юрий князь — см. Ромодановский Юрий Иванович
Юрий Кориатович (ум. 1375) — кн. подольский, с 1374 молдавский господарь. Сын Кориата-Михаила Гедиминовича. Получил от Ольгерда удел в Подолии вместо отцовского Новогрудского княжества. Призван на молдавский престол. По сообщению белорусско-литовских летописей, был отравлен 139
Юрий Радзивилл (у М. ошибочно Радивилл, 1556—1600) — епископ виленский с 1580, с 1584 кардинал. Из магнатского рода Великого княжества Литовского. В 1574 принял католичество. В 1575—78 учился в Риме. В 1580 совершил паломничество в Иерусалим. Преследовал некатоликов, закрывал типографии протестантов и сжигал их сочинения. С 1591 епископ краковский 178
Юрий Святославич — кн. смоленский в 1386—95 и 1401—05. Сын кн. Святослава Ивановича. Посажен на престол литовцами после смерти отца. В 1395 из-за усобиц с братьями покинул Смоленск, чем воспользовался Витовт и захватил город. В 1395 вместе с тестем Олегом Рязанским воевал Литву. В 1401 при помощи Олега Рязанского захватил Смоленск. В 1405 отправился в Москву просить помощи от Витовта у Василия I Дмитриевича, но не получил ее, а тем временем Витовт взял Смоленск. Держал в княжении Торжок, но, возжелав жену кн. Семена Вяземского, велел его убить, а когда она оказала сопротивление, изрубил ее мечом. Бежал из Торжка и окончил свою жизнь в далеком монастыре в Рязанской земле 136
Юрий Семенович (Лугвеневич, у М. Георгий Лингвень, ок. 1399—ок. 1457) — кн. Мстиславский в 1430—38, 1440—42 и с 1445. Сын Лугвена Семена Ольгердовича. В борьбе Свидригайло Ольгердовича с Сигизмундом поддерживал Свидригайло. В 1438 перебрался в Новгород. В 1440 вернулся добывать Мстиславль, но был захвачен Сигизмундом. В том же году после смерти Сигизмунда получил свой удел. В 1441 захватил Смоленск, но в следующем году снова был вынужден бежать в Новгород. Впоследствии получил Мстиславль от короля Казимира IV Ягеллона 137, 146
Юрьев Никита Романович (ум. 1586) — боярин. Из старомосковского боярского рода, брат царицы Анастасии Романовны. В 1547 — рында царя в казанском походе. С 1559 окольничий, с 1562 боярин. Воевода в Ливонской войне, участвовал в дипломатических переговорах. Назначен Иваном Грозным одним из членов регентского совета при царе Федоре Ивановиче. Перед смертью постригся в монахи с именем Нифонта 117
Юстиниан I Великий (482/83—565) — византийский император с 527. Племянник императора Юстина I, возвысившегося из крестьянской семьи. В 535 начал войну с остготами. Византийская армия в короткое время разгромила остготов, в 536 освободила от их власти Рим, а в 539 взяла столицу остготов Равенну. С 541 в остготской войне наступает перелом в пользу остготов, которых возглавил Тотила, отбивший Рим и Сицилию. В 552 военачальник Юстиниана Нарсес одержал победу над Тотилой и вернул ромеям Италию. В то же время, население пограничных районов страдало от набегов гуннов, болгар и славян. Тяжелая война с персами в 540—62 закончилась присоединением Южного Крыма и закавказских берегов Черного моря. Проводил жесткую налоговую политику, так как ведение войн требовало больших средств. Вел обширное строительство, выстроил линию крепостей от славян на р. Дунае. При его личном участии построен храм св. Софии в Константинополе. Проводил линию на доминирование православия, преследуя инакомыслящих. Вел борьбу с злоупотреблениями чиновников. Энергичная деятельность императора вызывала недовольство у народа и у аристократии. Возникали и были жестоко подавлены народные и солдатские восстания, был раскрыт заговор против императора. В 532 в Константинополе вспыхнуло восстание, охватившее весь город, и Юстиниану с большим трудом удалось справиться с народом 247

Указатель имен
503
Ягайло — см. Владислав II Ягайло
Ядвига (1374—1399) — королева польская с 1383. Дочь короля венгерского и польского Людовика I. В 1386 вышла замуж за вел. кн. литовского Ягайло, крестившегося с именем Владислава II, и предоставила ему польский трон 135
Яков Кеттлер (1610—1681) — герцог курляндский с 1642. Сын герцога Вильгельма и Софии, дочери последнего прусского герцога Альберта Фридриха. В 1658— 60 находился в шведском плену во время шведско-польской войны, после Оливского мира выпущен. Прилагал усилия к развитию промышленности и торговли. При нем основаны колонии на островах Тобаго и Гамбия (Африка) 52, 61, 62
Яков Семенович — см. Чернцов Яков Семенович
Ямурк — см. Айдар
Ян II Казимир (Ян Казимеж) Ваза (1609—1672) — король польский в 1648—68. Сын Сигизмунда III. Его правление совпало с критической для Речи Посполитой эпохой — в 1648—57 на Украине полыхала народная война под руководством Б.Хмельницкого. В 1654—67 Польша воевала с Россией, в 1655—60 — с Швецией, обе войны были неудачны для Речи Посполитой. Русские войска взяли Смоленск, Витебск, Полоцк, Брест, Вильно. Пользуясь слабостью Речи Посполитой, шведы вторглись в Польшу, захватили Варшаву, Краков и др. города. Король бежал в Силезию. Однако волна народного возмущения подняла Польшу, и шведы с потерями отступили от Варшавы. В 1667 было заключено Андрусовское перемирие с Россией, по которому Россия вернула себе Смоленск, Новгород-Северский,Чернигов, Стародуб и присоединила Киев и Левобережную Украину. В 1668 король отрекся от престола и уехал во Францию, где умер аббатом в Париже 47, 48, 50, 51, 61, 165, 235
Янкир (Идантир, Антин Индатирс) — см. Иданфирс
Ярополк I Святославич (уб. 980) — вел. кн. киевский в 972—979. Сын Святослава Игоревича. В 973 воевал с братом кн. Олегом, в результате чего тот погиб. После бегства за море другого брата — кн. Владимира Святославича — в 977 сделался единовластным правителем Руси. В 979 осажден в Киеве Владимиром Святославичем, бежал в Родню, где убит из-за измены своего воеводы Блуда 69, 114, 263
Ярополк II Владимирович (ок. 1082—1139) — кн. переяславский в 1114—32, вел. кн. киевский с 1132. Сын Владимира Мономаха 267, 268
Ярослав — см. Ярослав Всеволодович
Ярослав I Владимирович Мудрый, в крещении Георгий (ум. 1054) — вел. кн. киевский в 1016—17 и с 1018. Занял престол после борьбы с кн. Святополком Окаянным, которого поддерживал король польский Болеслав I Храбрый. В 1023 разбит братом кн. Мстиславом тмутараканским, но в следующем году помирился с ним, разделив Русь по Днепру. После смерти Мстислава правил единовластно. Правление Ярослава Мудрого ознаменовано внешнеполитическими военными успехами, налаживанием широких культурных связей со странами Европы, развитием науки, культуры и искусства Древней Руси 69, 103, 126, 129, 134, 136, 141, 250, 265, 266
Ярослав II Всеволодович (1190—1246) — вел. кн. владимирский с 1238. Княжил в различных городах. В 1215 изгнан из Новгорода, сел в Торжке и стал препятствовать подвозу хлеба в Новгород. Новгородцы выступили против него на стороне его брата Константина и в 1216 на р. Липице разгромили Ярослава и Юрия Всеволодовичей. В 1236 княжил в Киеве, после смерти брата Юрия перешел во Владимир. Умер на обратном пути из Орды 114, 115, 133, 137, 150
Ярослав III Ярославич, в крещении Афанасий (1230—1272) — кн. тверской после 1255, вел. кн. владимирский и тверской с 1264. Сын Ярослава II Всеволодови¬

504
Указатель имен
ча. В 1245 отбил нападение литовцев. В 1248 ходил на литовцев мстить за смерть брата Михаила. В войне братьев Андрея и Александра Невского первоначально занимал сторону Андрея, но затем примирился с Александром. Враждовал с новгородцами. Умер на обратном пути из Орды 91, 137, 138, 170
Ярослав Святославич (ум. 1129) — кн. черниговский и муромско-рязанский. Изгнан племянником Всеволодом Ольговичем из Чернигова и удалился в Муромско-Рязанский удел. Родоначальник князей Рязанских и Муромских 269
Ярослав Семенович (Лугвеневич), в крещении Федор (1411 —1430) — кн., сын Лугвена Семена Ольгердовича. В борьбе Свидригайло Ольгердовича с Сигизмундом Кейстутовичем выступал на стороне Свидригайло. Убит в сражении на р. Вилкомире 146

Указатель географических и этнических названий *
Абарцы 247 Абии 245
Авары 139, 247, 248, 259, 394 Авримон — см. Яик р.
Австрия 184 Агафирсы 245 Агриппеи 245
Адриатическое море 241, 358 Азании 248
Азиатская Сарматия 248 Азиатская Скифия 248
Азия 142, 240, 242, 246, 252, 254, 257, 279, 287, 315, 359, 361, 382, 384, 390, 394 Азов (Тана) г. 134, 337
Азовское (Гнилое, Меотидское, Меотийское, Темеридское, Темериндское болото, море) море 142, 143, 149, 243-247, 251-253, 255, 257, 258, 387, 392 Аксайск с-ние 143 Аланы 245, 258 Албания 148, 149, 239 Александрия г. 254 Александрова слобода 280 Алексея мон. — см. Чудов мон. в Москве Алла р. 57
Амазонки (савроматиды, савропатиды, эопарты) 244, 246, 252, 331, 358
Амалхское море — см. Северный Ледовитый океан
Америка 62, 239
Амстердам г. 39, 405
Амударья (Оке) р. 253
* В указателе приняты следующие сокращения:
г. — город,
д. — деревня, княж. — княжество, м. — местечко, местн. — местность, мон. — монастырь, обл. — область,
оз. — озеро,
o. — остров, о-ва — острова,
p. — река, с-ние — селение, с. — село.
Разночтения и другие названия даются в скобках. Искаженные названия приведены курсивом. В указатель не включены термины Россия, Московия, русские, московиты, мосхи (кревинги, мосхины, мосинокки).

506
Географический указатель
Ангерапа р. 57
Англичане 101, 131, 189, 191, 195, 200, 201, 204, 220, 224-226, 280, 282, 314, 315, 337, 338, 383, 405
Англия 27, 157, 159, 191, 196, 202, 210, 220, 221, 229 Антикира г. 49
Антония мон. — см. Антоньев-Сийский мон.
Антоньев-Сийский мон. 117 Анты 247 Аорсы 246, 255 Аптека в Москве 206, 308 Арабы 309
Араке (Арас, Рос) р. 148, 242, 243, 247 Араратские горы 238 Аримаспы 246
Армения (Туркомания) 148, 149, 238, 243, 258, 361, 363, 394 Армления д. 56
Армяне 79, 227, 306, 309, 338, 381, 390
Архангельск (Михаила Архангела пристань) 27, 33, 130, 132, 157, 212, 213, 318, 336, 374, 386, 388, 402 Архангельский собор в Москве 293, 303 Аскула р. 79 Ассирийцы 241, 242, 311
Астраханское царство 75, 79, 131, 321, 394, 401
Астрахань г. 79, 122, 131-133, 201, 211, 213, 214, 222, 227, 275, 276, 279, 336- 338, 381, 384, 387, 389, 391, 394 Атлантический (Восточное море) океан 62 Атроба р. 79 Афины г. 253, 360 Афонская гора, Афон 128, 257 Африка 382
Ахиллов Бег (Тендера) местн. 399 Бадаи 403
Бакан — см. Каспийское море
Бактра (Бактрия, Бактриана) 254, 383, 394, 399, 401 Балаклея р. 79 Балахна г. 79
Балтийское море (Венедский залив, Годанский залив, Коданский залив, Свевский залив) 55-57, 62, 63, 241, 244, 358, 387 Балх (Вакховы грани) обл. 254 Бамберг г. 268 Бар г. 371
Баран (Баранск) р. 169
Барнсли-Голль местн. 219
Басманная слобода в Москве 305
Бастарны 138, 248, 255—257
Батавия 159
Батавы 256, 338, 405
Башкиры 401
Беармийцы 397
Беармия — см Пермь
Бейтма р. 79
Белая (Белый) г. 150
Белая Россия 124
Белая Церковь, Белоцерковный о. — см. Белоозеро г.

Геоерафический указатель
507
Белая Церковь г. 50, 275 Белгород г. 218, 336, 388
Белое (Гандвикское, Татарское) море 123, 133, 148, 214, 280, 337, 338, 358, 374, 384, 387, 388, 390, 392, 405, 406 Белое оз. 145, 222 Белозерское княж. 145 Беломорская часть Лапландии 403 Бело-Озеро см. Белое оз.
Белоозеро, Белозерск (Белая Церковь) г. 249, 318, 336, 389, 398 Белоозерский — см. Кирилло-Белозерский мон.
Белоруссия, Белая Русь 50, 143, 145, 222, 291 Белорусы 370
Белоцерковь оз. — см. Белое оз.
Белый — см. Белая г.
Белый город (Царь-город) в Москве 306
Белый о. 405
Белый залив 403
Бельгия 309
Бельзская обл. 123
Вельское княж. 150, 400
Бенедикта св. женский мон. в Вильне 178
Берда р. 53, 55
Березина р. 143, 169, 175—177
Березов г. 395
Берес р. 391
Берест — см. Брест г.
Берестов — см. Брест г.
Бессарабия 169
Битов г. 54
Бицис — см. Чудское оз.
Благовещание д. 169 Бобофра р. 169 Бобр р. 176 Бобрики м. 252 Бобрич р. 176
Бобровский (Бобровск) г. 130
Богар-Корсунь — см. Каспийское море
Богдан р. 142
Богемия 247, 272
Болгаре — см. болгары
Болгария 259, 262, 265
Болгария — см. Булгария Волжская
Болгария Азиатская — Булгария Волжская
Болгары (болгаре) 359
Болгары 242, 246, 260, 262, 359, 397
Больница Св. Креста в Вильне 178
Большой Посольский (Персидский) двор в Москве 12
Большой собор — см. Успенский собор в Кремле в Москве
Бораны 248
Борисов (Царев-Борисов) г. 142 Борисов г. 143, 175 Борисов крепость 133 Борисовский у. 176 Борисфен — см. Днепр р.
Борисфен — см. Очаков г.

508
Географический указатель
Борисфениты 245, 254, 362
Босфор, Фракийский Босфор, Боспор Киммерийский 143, 169, 239, 243 Брагина (Брагинка) р. 169 Бразала р. 177
Бракалобов (Вракалохов) г. 169 Бранденбургская Мархия 184 Бранск г. 135 Браслав г. 134 Браславская обл. 123 Бремсбер г. 60
Брест (Берест, Берестов) г. 134, 265 Бромберг (Быдгощ) г. 52, 54, 55 Брус гора 150 Брусенец г. 130 Брянск г. 135
Буг (Гипанис) р. 126, 169, 252, 391 Будины (Бодины) 245
Булгария Волжская (Азиатская, Болгария) 131, 140, 273, 397
Булгары (Волгаре) 247, 258, 259, 279
Бухара г. 399
Быстрая (Gerrum) р. 149
Быхов г. 169, 174
Вага р. 130, 391 Вагры — см. варяги Вазуза р. 42
Вайгачский пролив 338, 402, 403, 405 Вакая р. 177, 182 Вакховы грани см. — Балх Валахия 244, 251, 274, 282 Валлийцы 216
Вандалы 53, 244, 247, 251, 257, 259 Вандальска — см. Висла р.
Варзуга г. 403 Вария обл. 260
Варминское епископство в Пруссии 54
Варта р. 52
Вартнин г. 388
Варшава г. 128, 284
Варяги (вагры) 114, 133, 260, 285
Василия св. храм в Киеве 250
Васильгород (Васильсурск) г. 79, 140
Веда (Виндава) р. 61, 62
Ведроша р. 169
Везер — см. Рейн р.
Вейсенштейн (Виттенштейн) г. 278 Велиж г. 63 Велижкар. 63
Великая (Турунту) р. 72, 391, 396 Великая Польша 52, 53 Великая Россия 124 Великие Луки г. 150, 336, 400 Великий Перевоз с-ние 143 Вена г. 52, 84, 86, 179, 184 Венайя — см. Финляндия

Географический указатель
509
Венгрия (Угрия) 137, 262, 272
Венгры (угры) 134, 247, 347, 398
Венды — см. венеды
Венедский залив — см. Балтийское море
Венеды (венды, венеты) 53, 59, 62, 247, 257, 259, 353
Венеты — см. венеды
Венеция, Венецианская республика 206, 315
Веннайя — см. Финляндия
Вепрь р. 123
Верхотурье г. 132, 395
Ветлуга р. 79
Вивячка р. 63
Византия 257, 261, 269, 359
Виленское воеводство 177
Вилия (Нерида) р. 58, 134, 135, 177
Вильна (Вильно, Вильнюс) г. 51, 60, 78, 91, 128, 135, 136, 138, 175—180, 182, 217, 339
Вильна р. 135, 177, 284 Виндава — см. Веда р.
Виндава г. 62 Вирвит р. 58
Висла (Вандальска) р. 53, 55, 56, 358 Вислица г. 268
Витебск г. 63, 124, 136, 145, 146, 175 Витебское княж., воеводство 145, 173, 174, 177 Виттенберг г. 286 Виттенштейн — см. Вейсенштейн г.
Витьба р. 63 Вифиния 252
Владимир (Володимер) (на Клязьме) г. 114, 115, 124, 126, 128, 129, 250, 263, 265, 275, 336, 393
Владимир (Волынский) г. 135, 138 Владимирское (Володимерское) княж. 128, 140, 150 Влахи 248, 269 Вогулы 398
Волга (Ител, Итиль, Ра, Тамат) р. 42, 78, 128, 131, 137, 140, 142, 144, 169, 201, 227, 246, 246, 248, 253, 254, 292, 341, 374, 380, 386, 390, 391, 394, 396, 397, 400, 401, 405 Волгаре — см. булгары Волго оз. 79 Волконское болото 390 Волконский лес 63, 78, 169 Волна р. 176
Вологда г. 130, 131, 133, 199, 201, 336, 356, 402
Вологда р. 130
Вологодская обл. 130
Володимер — см. Владимир
Володимерское — см. Владимирское княж.
Волок см — Вышний Волочек Волоколамск г. 41, 400 Волхов р. 73, 129, 393
Волынь, Волынская обл. 72, 123, 127, 135, 136, 138, 139, 163, 265 Вольборы м. 182 Воротынск г. 400 Ворскла р. 169

510
Географический указатель
Вортшир графство 219 Восточное море — см. Атлантический океан Восточно-Татарский мыс — см. Табин мыс Вотская пятина, обл. 390, 400 Братислава г. 52
Всех святых кармелитский мон. в Вильне 178 Вуокса р. 389
Входа Господня в Иерусалим храм в Москве — см. Покровский (Василия Блаженного) собор в Москве Вшивый рынок в Москве 342 Выборг г. 259, 272 Выгоозеро оз. 389 Вычегда р. 140 Вышеград (Хоревица) г. 259 Вышера (Вишера) р. 140 Вышний Волочек (Волок) г. 150 Вязьма г. 47, 168, 169 Вятка обл. 359, 364, 397
Газа Иерусалимская обл. 361 Галицкая обл., княж. 123, 134, 322 Галицкое княж. (Костромское)
Галич г. 268, 269, 336, 381, 402 Гамаксобы 24 Гамбия о. 337, 383 Гамбург г. 32
Гандвикское море — см. Белое море Гаф р. 56
Гданск г. (Данциг) 53—55 Гейлигава д. 57 Гелоны 245 Гелузы 245 Генуэзцы 143, 264 Генуя г. 276 Георги 245
Георгия св. мон. в Вильне 178 Гепиды 244, 251, 258 Гераклея обл. 69, 261
Германия 56, 159, 164, 187, 245, 255, 338, 357, 392, 397
Германцы 243, 254, 259
Герр р. 243, 303
Герры 250
Герулы 257
Герцинский лес 391
Герцогская Пруссия 54
Геты 252, 256
Гилея обл. 253
Гималайские горы 391
Гипанис — см. Буг р.
Гипербореи 243
Гиперборейские горы — см. Рифейские горы Гиперборейское море — см. Карское море Гиппомолги 245 Гирге — см. Шамен р.
Гиркания обл. 254

Географический указатель
511
Гирканское море — см. Каспийское море Гирры 61 Гнезно г. 52
Гнилое болото — см. Азовское море Гог — см. Ковкая г.
Гогазан — см. Ковкая г.
Гогарене — см. Ковкая г.
Голландия 197, 337
Голландцы 90, 131, 189, 197, 201, 220, 224, 225, 226, 282, 314, 315, 381, 384, 406 Голуб г. 54
Гольм — см. Стокгольм г.
Горваль м. 176 Торги г. 348 Гори г. 148
Горийская (Пятигорская) обл. 399 Горицкий-Воскресенский мон. 367 Городля г. 136
Городно (Гродно, Гродно) г. 134 Горцы — см. лезгины
Гостининский, Гостинский замок 116, 284 Готоланы 248
Готы (геты) 53, 237, 242, 243, 247, 251, 252, 254-259, 358-362, 391 Греки 98, 108, 113, 128, 188, 200, 205, 242, 243, 246-248, 256, 262, 309, 311, 328, 331, 348, 350, 360-362, 365, 368, 371, 404 Гренландия 239, 378, 381, 382, 385, 405,
Гренландцы 402
Греция 169, 241, 244, 246, 253, 255, 262, 337, 357, 362, 397 Греческий двор в Москве 306 Грим г. 148 Гробин г.
Г ровна — см. Городно
Грузинское море — см. Каспийское море
Грузины 150, 245, 248, 391, 399
Грузия 123, 148-150, 239, 289, 294, 399
Грусены 401
Грюнвальд г. 53
Грюневальд — см. Грюнвальд г.
Гунеланд, Гунеград обл. 247
Гунны 139, 242, 247, 248, 256-258, 270, 271, 358, 391, 394, 396
Дагестаны — см. лезгины Даки 358, 363 Дакия 139 Далматы 241, 256
Дания 12, 13, 15, 16, 20, 30, 32, 34, 36, 38, 157, 255, 256, 274, 303, 391
Данков г. 142
Дансвиг замок 55
Данубий обл. 256
Данциг (Гданьск) 28
Дардания 257
Дарданы 255
Датчане 63, 220, 244, 338, 405
Двина (Рубона) р. 63, 64, 66, 93, 124, 130, 131, 143—145, 180, 381, 390, 400, 402 Двина д. 130, 388 Двинская губа 130

512
Географический указатель
Двинская обл. 130 Девиноша р. 177 Демиркапи — см. Дербент
Дербент (Демиркапи, Темиркапи, Темир-Каписси) г. 150, 389
Дерпт, Дерптская обл. 66
Десна р. 63, 169
Деулина д. — см. Деулино с.
Деулино (Деулина д.) с. 47, 169
Дианы Ефесской (Эфесской) храм 257
Дианы Эфесской храм — см. Дианы Ефесской храм
Динабург г. 60, 63, 164, 349
Дмитров г. 400
Днепр (Борисфен) р. 45, 63, 123, 124, 126, 127, 140, 146, 169, 173-176, 243, 245, 249, 250, 264, 380, 386, 388, 390, 393 Днепровская д. 169 Днестр (Тир) р. 123, 170, 257 Добрыня р. 63 Докшица д. 176 Долгий о. 394
Дон р. 79, 172, 143, 182, 241, 243, 246, 254-256, 258, 270, 374, 380, 390, 399
Донец р. 390
Дорогобуж г. 47, 169
Доростол г. 262
Древенца р. 53
Древляне 261, 263, 265
Дриса р. 63
Дрогочин г. 134
Друца р. 169
Друя р. 63
Дубинка — см. Дубна м.
Дубна (Дубинки) м. 182 Дубна р. 79 Дубровна г. 169, 173 Дуета р. 63
Дунай (Истр) р. 243, 244, 255, 258, 263
Евксинское море — см. Черное море Евреи 149, 223, 243, 325, 360, 373
Европа 14, 142, 157, 239, 241, 242, 254, 258, 270, 273, 279, 287, 288, 294, 308, 315, 323, 335, 337, 357, 361, 379, 382, 390, 392-394 Европейская Сарматия 247 Европейская Скифия 248 Евст р. 63
Евталиты — см. эфталиты Египет 252
Екатерины св. женский мон. в Вильне 178
Ельба — см. Эльба
Емца д. 130
Енисей р. 391, 395
Епифановские леса мон. 367
Епифановский (Оконицкий) лес 391
Еруслан р. 79
Жердь р. 176 Жиды — см. Евреи

Географический указатель
513
Жмудское княж., Жмудь (Жемайтия) 57, 58, 134, 135, 182, 183
Завихвост г. 134, 269
Заволжское царство — см. Золотая Орда
Запорожье 127
Земгола 397
Земляной город в Москве (Скородум, Стрелецкий город) 305, 306 Золотая орда (Заволжское царство) 270, 279, 397 Зунд местн. 20, 114
Иберия — см. Иверия
Ивана Великого колокольня в Москве 206, 308
Ивангород г. 129
Ивановский лес 391
Ивановское, Иван-озеро оз. 390
Иверия (Иберия, Ивирия, Гургистания) 148, 358, 398
Ивирия — см. Иверия
Иерусалим г. 165
Ижора — см. Ингрия
Изборск г. 249, 260
Измайлово с. 36, 305
Иллирийцы 359
Иллирия 265, 267
Ильмень оз. 73, 78, 129, 260, 390, 393 Ильтица р. 169 Иммаус г. 132
Ингрия (Ижора) обл. 46, 130, 251, 277
Ингулец р. 169
Индийцы 79, 256, 401
Индия 270, 273, 279, 337, 338, 385, 394
Индрица р. 63
Индийский океан 387
Иноземная слобода — см. Немецкая слобода в Москве Иоанна св. церковь в Вильне 178 Ионийцы 252
Иосифа св. женский мон. в Вильне 178
Ипатьевский (Ипатьевский Троицкий Костромской) мон. 116
Ирпень р. 169
Иртыш р. 132, 391
Искоростень (Коростень) г. 261
Исландия 378, 382
Исландцы 352
Испания 245, 277, 357
Испанцы 315
Иссидоны 246
Истр — см. Дунай р.
Истра Большая д. 41 Истрия обл. 258
Италия 187, 241, 245, 252, 257, 258, 275, 282, 338
Итальянцы 101
Ител (Итиль) — см. Волга р.
Иудеи 281
Кабарда, Кабардинская обл. 150, 392, 399
Кавказ, Кавказские горы 148, 150, 239, 241—243, 253, 391, 399
Казаки 26, 27, 32, 33, 137, 180, 284, 285, 287, 331, 333, 380, 397

514
Географический указатель
Казаки астраханские 149, 388 Казаки днепровские 388
Казаки запорожские, запорожцы 48, 50, 127, 175, 388, 390 Казаки-татары — см. казахи Кзззнкз р 79 131
Казанское царство 75, 79, 131, 140, 201, 321, 394, 395, 401
Казань г. 27, 79, 122, 131, 201, 213, 218, 222, 241, 279, 336, 341, 389, 394
Казахи (казаки-татары) 392, 401
Казым р. 391
Кайги г. 148
Кайдак (Койдак) г. 169
Калмыки (татары калмыцкие) 140, 215, 246, 333, 398, 401
Калмыкия 383
Калуга г. 336, 379, 388, 400
Кама р. 79, 140, 391
Каменец (Клепидава) г. 139
Каменка местн. 117
Каменка р. 118
Каменный пояс — Уральские горы Камиллы 155 Камышенка р. 147 Камышина р. 79 Канарские о-ва 378 Кандия — см. Кондия Кандорская обл. — см. Кондия Канев г. 169 Каппадокийцы 241 Каппадокия 239, 240 Капуя обл. 126 Карамбик — см. Обь р.
Карамбук — см. Обь р.
Каргополь г. 402
Карелия обл. 249, 259, 279, 391
Карелы (корелы) 123, 359
Каркинитский залив 169
Карпатские горы 123
Карское (Гиперборейское) море 358, 398
Карталиния 123, 399
Касимгород см. — Касимов г.
Касимов (Касимгород) г. 129, 400
Каспийское (Богар-Корсун, Бакан, Гирканское, Грузинское, Хелугелян, Хвалынское) море 79, 86, 131, 148, 150, 239, 246, 247, 338, 358, 359, 374, 378, 386, 387, 390, 392, 394, 398, 405 Каспля р. 63 Кассандрия г. 257
Каталунская равнина (Каталунские поля) 258 Каттегат местн. 114
Кафа (Каффа, Феодосия, Феодосийская пристань) г. 143, 275
Каффа — см Кафа
Кашина р. 79
Кашира г. 400
Кашубия обл. 53
Кексгольм (Корела) г. 130
Кенигсберг г. 24, 57
Кернов г. 134, 135
Киават (Карагагды-Жиавот) г. 148

Географический указатель
515
Кивиярви оз. 389
Киев г. 50, 125-128, 135, 136, 141, 169, 249, 259, 260, 262, 263, 265, 269, 271, 273, 274, 336-338, 364, 366, 388, 390, 393 Киево-Печерский мои. 128
Киевское княж, обл., воеводство 114, 123, 136, 380
Кильдин о. 405
Кимвры — см. Киммерийцы
Киммерийцы (кимвры) 242—244, 246, 251, 252
Киммерия 243
Кир (Хюр) р. 148, 247
Кирилло-Белозерский (Белоозерский) мои. 367 Киркиты — см. Черкесы
Китай 87, 270, 271, 279, 309, 314, 321, 338, 383, 391, 401
Китай-город в Москве 306
Китайская Великая стена 210
Китайское оз. 145, 146
Китайцы 210, 287, 321, 355, 360, 377, 392
Клепидава — см. Каменец г.
Клюква местн. 33 Клязьма р. 114, 128 Книпгоф г. 57 Ковалев г. 54
Ковкая (Гог, Гогазан, Гогарене) гора 391
Ковно (Каунас) г. 58, 134, 177, 184
Коданский (Годанский) залив — см. Балтийское море
Козельск г. 400
Козье болото в Москве 306
Козьмодемьянск г. 79
Койса (Сулак) р. 399
Кокенгаузен г. 40, 63, 64
Кокна р. 63
Кокуй — см. Немецкая слобода в Москве
Кокшайск г. 79
Кола г. 388, 403
Колгуев о. 405
Коллегиум в Вильне 178
Коломенское с. 305
Коломна г. 133
Колхида 148, 150, 239, 240, 319, 337, 391 Колхида — см. Мингрелия Команы (кипчаки) 269
Кондия (Кандия, Кандорская обл., Кондора) обл. 145, 383, 385 Конотоп г. 287
Конская Вода — см. Конские Воды р.
Конские Воды (Конская Вода, Panticape) р. 169, 390
Константинополь г. 246, 258, 260—262, 265, 275, 286, 364, 388
Копенгаген г. 13, 20, 30, 35
Копорье г. 129
Копысь г. 129
Кораллы 255
Корань р. 169
Корела — см. Кексгольм г.
Корелы — см. карелы Королевская Пруссия 54 Коростень — см. Искоростень г.
Корсунь г. 264

516
Географический указатель
Кострома г. 79, 116, 285, 398 Кострома р. 79 Котельнич г. 397 Которость р. 79 Краков г. 52, 135
Краковское предместье Варшавы 116
Красная площадь (Пожар, Царская площадь) в Москве 201, 373
Красная Русь — см. Червонная Русь
Красное (Чермное, Эртирейское) море 81
Красный г. 400
Красный Холм д. 42
Креваземье (Россия) 259
Крезивина р. 63
Кременецкий округ 138
Кремленый город — см. Кремль в Москве
Кремль в Москве, Кремленый город 12, 14, 18, 19, 30, 87, 125, 166, 200, 275, 283, 286, 289, 295, 296, 302, 308, 370, 373, 393 Кривичи 136 Кромы г. 400 Кропивна р. 137 Крым 392, 400 Крым г. 214, 276 Крымцы — см. татары крымские.
Кубенское оз. 130 Кумыки 149 Кунаты 270
Куреты 244, 251, 255, 256
Курляндия обл. 52, 57, 259, 279, 330, 404
Курляндцы 244, 276
Курония обл. 57, 58, 60—62
Куронский (Неринга) п-в. 57
Куронский залив 57, 134
Кутрянский залив 57
Лавенбург г. 54 Ладога г. 249
Ладожское оз. 73, 249, 260. 389 Лакедемоняне 355 Лама р. 41 Лангобарды 259 Ландавский округ 61
Лапландия (Заячья обл.) 378, 385, 391, 403
Лапландцы (лапонцы, пигмеи, саами) 123, 148, 245, 259, 279, 329, 338, 352, 359, 362. 385, 389, 402, 403, 404 Лапонцы — см. лапландцы Лаппония московская 388 Лебедь р. 259 Лебеник г. 57
Ледовитое море — см. Северный Ледовитый океан Лезги — см. лезгины Лезгины (дагестаны, горцы, лезги) 150 Лемберг — см. Львов г.
Лемнос о. 265 Леополис — см. Львов г.
Лех г. 142

Географический указатель
517
Либава о. 61
Ливония 45, 51, 58, 59, 60, 61, 71, 93, 123, 129, 163, 166, 274, 278, 280, 281, 339, 349, 392, 396, 404 Ливонский зал. 61
Ливонцы (улмеруги, ульмеруги) 59, 133, 244, 251, 256, 268, 381, 383, 396 Литармин — см. Обский мыс
Литва 50, 57, 58, 63, 64, 68, 93, 101, 123, 133, 134, 135, 137, 138, 144, 145, 149, 163, 165, 174-177, 184, 270, 284, 290, 331, 336, 339, 392 Литовцы 45, 68, 76, 78, 124, 134, 137-139, 151, 164, 171, 173, 174, 249, 270, 275 Лифляндия 22
Ловать (Хезинг, Хезина) р. 73, 129, 390, 391, 400
Лоева гора г. 169
Лукоморье обл. 146, 401
Луцк г. 135, 274
Луцкий округ 138
Лучоса р. 63
Лыбед г. 259
Львов (Лемберг, Леополис) г. 50, 128
Львовская обл. 123
Любартово м. 138
Любек г. 51
Любеч г. 169
Люблин г. 136, 272
Мавританский понт — см. Черное море
Мазовия обл. 53
Македония 255, 257
Малая Азия (Натолия) 363
Малая Мезия обл. 259
Малая Месия (Мезия) — Малая Мезия обл.
Малая Польша 52, 123
Малая Россия, Малая Русь 45, 123, 124, 127, 220, 392
Малое Поморье 53, 54
Малопоморское воеводство в Пруссии 54
Мамелюки 149
Мангазеи 392, 403
Манган г. 395
Мараканд — см. Самарканд г.
Мариенбург г. 66, 69, 117 Мариенбургское воеводство в Пруссии 54 Мариенгаузен г. 60
Марии св. храм в Кремле в Москве — см. Успенский собор в Москве
Марка св. башня в Венеции 206
Марционополис г. 257
Марьина роща в Москве 32, 36
Массагеты 245
Матвея св. о. 405
Маха р. 396
Медники м. 58
Межа р. 63
Мезембрия г. 260
Мезия обл. 243, 245, 258, 259, 265
Меларна оз. 269
Мемель (Христи-Мемель, Клайпеда) г. 57 Мемель р. 57

518
Географический указатель
Меннинги 259
Меотидское болото, озеро, море — см. Азовское море Меотийское болото — см. Азовское море Мере — см. Мерейка р.
Мерейка (Мере) р. 169 Мерекиты 403 Месия — см. Мезия обл.
Месы 245, 252 Мидия 239, 389
Мидия Атропатия — см. Ширвания Мидяне, мидийцы 79, 242 Мизия 253, 256, 391 Милетийцы 245, 252 Милич г. 52
Мингрелия (Колхида) 148, 150
Минск г. 124, 176
Минское воеводство 175, 176, 177
Мирахов г. 54
Миры Ликийские г. 371
Митавский округ 61
Михаила Архангела мон. — см. Архангельск г.
Михаила Архангела пристань — см. Архангельск г.
Михаила Архангела храм в Архангельске 157
Михаила Златоверхого св. храм в Киеве 250
Михаила св. женский мон. в Вильне 178
Михаила св. храм — см. Архангельский собор в Москве
Михаила св. церковь в Вильне 178
Могилев г. 169, 174, 175, 336, 389, 400
Могилевское воеводство
Можайск г. 116, 117, 133, 135, 141, 168, 393
Мозинохи 355
Мозырь г. 134
Мокрая р. 53
Молога г. 79
Молога р. 79
Монастырь «Покаяния блаженных мучеников» в Зарецком в Вильне 178 Монастырь базилиан в Вильне 178
Монастырь во имя главы Апостолов (августинцев) в Вильне 178
Монастырь капуцинов в Вильне 178
Монастырь францисканцев в Вильне 178
Монги 270
Моравия 184
Мордва — см. Мордовия
Мордва (мордовины) 140
Мордвины — см. мордва
Мордовия 329, 359, 364, 379, 401
Морозное море — см. Северный Ледовитый океан
Москва г. 46, 47, 51, 62, 64, 71, 76, 80, 81-84, 90, 92, 94, 96, 101-105, 108, 109, 111, 113, 115, 116, 119, 124, 125, 128, 129, 131, 133, 135, 137, 141, 151, 153,
155, 157, 158-161, 163-165, 168, 172, 173, 175, 180, 237, 240, 241-243, 245,
247, 249, 250, 255, 259, 270, 272, 273, 277, 284, 285, 289, 293, 296, 297, 302,
306, 313-315, 317, 319-321, 323, 325, 328, 329, 332, 334, 337, 339, 341, 342,
344, 347, 348, 350, 353, 355, 357, 359, 362-364, 368, 371, 373, 376, 377, 379, 382, 385-390, 393, 396, 397, 399, 401, 403, 404, 406 Москва р. 11, 31, 79, 241, 302, 304, 305, 306, 372, 390, 391, 393

Географический указатель
519
Московская обл. 124, 133, 393 Мотка (Рубеас) мыс 388, 392 Мстиславль г. 124, 146
Мстиславское княж., воеводство 146, 173, 174
Мурманская часть Лапландии 403
Муром г. 129, 265, 401
Муромское княж. 129
Мценск г. 140
Навбарим с-ние 143 Навоз г. 169
Налей — см. Наливки слобода Налейка — см. Наливки слобода
Наливки (Налей, Налейка) слобода в Москве 280, 306
Нарва г. 46, 278—280
Нарова, Нарва р. 129, 279, 391, 393, 396
Нарочь р. 177
Нарын — см. Обь р.
Натангенский округ в Пруссии 54 Натолия — см. Малая Азия Нахабино д. 41 Неаполитанское княж.
Небшиц 46 Невежа р. 134 Невры 245
Неглинная р. 304, 306, 308 Неглинный мост в Москве 12 Нейгаузен г. 69, 273 Неман (Хронон) р. 57, 58, 133, 134, 177
Немецкая слобода в Москве (Иноземная слобода, Слобода, Кокуй) 26, 282, 305 Немцы 22, 29, 59, 63, 101, 305, 328, 332, 341, 348, 381 Нервийское побережье Северного Ледовитого океана 363 Нерида — см. Вилия р.
Неринга о. 56 Нерчинск г. 395
Нижегородское княж., обл. 79, 140, 379
Нижний Новгород г. 79, 133, 140, 322, 336, 381, 397
Нижняя Австрия 51
Нижняя Мизия 169
Низапур (Нишапур) г. 79
Никея г. 257
Николая св. гавань — см. Николо-Корельский мон.
Николая св. залив 390 Николая св. храм в Москве в Кремле 308 Николая св. церковь в Москве 31, 293 Николо-Корельский мон (Николая св. гавань)
Никомидия г. 257, 261
Нил р. 252, 390, 395
Новая Земля о. 338, 382, 384, 386
Новгород, Велкий Новгород г. 45, 114, 124, 125, 129, 133, 137, 141, 249, 260, 263, 264, 265, 271, 274-276, 278, 284, 322, 336-338, 341, 367, 381, 389, 392, 396, 398, 400, 403, 405 Новгородок — см. Новогрудек г.
Новгородская обл. 393 Новинск г. 395

520
Географический указатель
Новогородецкое воеводство — см. Новогрудское воеводство Новогородок — см. Новогрудек г.
Новогрудек (Новгородом Новогородок) г. 124, 134, 141, 143 Новогрудское (Новогородецкое) воеводство 177 Новодевичий мои. в Москве 35 Новолуки д. 73
Новый Иерусалим (Воскресенский) мон. 24, 41, 153 Ногайская степь 149
Ногайцы (татары ногайские, оккские) 82, 123, 131, 157, 182
Норботния обл. 333
Норвегия 12, 15, 129, 239
Нормады 245
Норик обл. 139, 243
Нотеца р. 52
Обдория (Удория) обл. 145, 329, 374, 398 Оберланский округ в Пруссии 54 Оболь р. 63
Обские горы — см. Рифейские горы Обский (Литармин) мыс 142, 390 Обша р. 150
Обь (Карамбик, Карамбук, Нарын) р. 142, 145, 211, 245, 314, 338, 390, 395, 401, 405
Огра р. 63
Одоевское (Иван) оз. 142
Ока р. 79, 128, 129, 133, 140, 142, 386, 390, 397, 400
Оксионы 245
Оке — см. Амударья
Ола р. 176
Олений о. 405
Оленица г. 403
Оломуц (Eburum Marcomannorum) г. 52 Ольвиополь — см. Ольвия г.
Ольвия (Ольвиополь) г. 250 Онежское оз. 389 Опричный двор в Москве 306 Оранский (Штатов) о. 405 Орел г. 400 Орель (Ореля) р. 169 Орешек (Нотебург) г. 129 Орлов г. 397
Оружейная палата в Москве 206 Орша г. 169, 173, 174 Оршанка р. 169, 173, 174
Османская (Оттоманская) империя, султанат 75, 163, 271
Остамкермень г. 169
Остготы 258
Острино м. 180
Остроград г. 247
Оттоманская империя — см. Османская империя Очаков (Борисфен, Мелитополь, Ольвиополь) г. 169, 250, 252, 253 Ошмяны г. 146 Ошмяны р. 177
Падиса г. 279

Географический указатель
521
Пакосц г. 52, 53
II О ПТЫРРО Р 7п п
Паннония 139, 243, 248, 256, 259, 396 Панчина р. 79
Папинов город г. (возможно имеется в виду Канин) 398
Парфы, парфяне 79, 245, 270
Парфянское государство 245
Певка о. 263
Певкины 138
Певчесты 257
Пейпус — см. Чудское оз.
Пелас — см. Чудское оз.
Пелым г. 395 Переволоцкий хребет 142 Переднее Поморье 53 Перемышльская обл. 123 Переславль г. 108, 250, 263, 294, 401 Переславль Рязанский г. 142 Переславль-Залесский г. 144, 336
Пермь, Пермь Великая (Беармия, Пермия) обл. 140, 329, 336, 343, 359, 264, 397 Пермяки 245, 279 Пермяная р. 130
Персидский двор в Москве — см. Большой Посольский двор в Москве Персия 123, 149, 286, 338, 363, 373, 383, 385, 394
Персы 79, 148, 150, 205, 242, 248, 253, 287, 306, 309, 311, 314, 315, 334, 338, 352, 353, 389, 392 Петровское с. 41 Печатный двор в Москве 306 Печенеги 248, 263, 265 Печерский мон. — см. Киево-Печерский мон.
Печерской (Псково-Печерский) мон. 66, 69, 250
Печора, Печорская обл. 71, 147, 148, 277, 329, 385, 387, 391, 398
Печора р. 387, 391
Пигмеи — см. лапландцы
Пилава г. 56
Пильтенское (Куронское) епископство 60, 61 Пинега р. 130 Пинск г. 134 Плес г. 79
Поганый пруд в Москве 305 Погоржельцы д. 52 Подляхия обл. 136
Подол, Подолия, Подольская обл. 123, 135, 138, 139, 169, 177, 245, 392 Пожар — см. Красная площадь в Москве
Покровский (Василия Блаженного, Входа Господня в Иерусалим, Святого Креста в Иерусалиме) собор в Москве 19, 307 Покровское с. 36 Полесье обл. 177 Половцы (кипчаки) 48, 271 Полота р. 63, 144
Полоцк г. 63, 93, 124, 134, 136, 144, 146, 265, 271 Полоцкое княж., воеводство 143, 174, 177
Польша, Польская республика 45, 46, 48, 52, 54, 57, 60, 62, 68, 69, 115, 119, 126, 128, 135-137, 139, 141, 142, 144, 157, 164, 184, 207, 215-217, 220, 223, 226, 247, 268, 272, 283-286, 303, 305, 309, 320, 331, 333, 393, 400

522
Географический указатель
Поляки 45—49, 51, 55, 60, 76, 93, 101, 124, 125, 127, 138, 139, 160, 163, 174, 183, 200, 208, 215-217, 242, 249, 268, 272, 277, 283, 284, 286, 287, 292, 314, 315, 320, 328, 334, 338, 347, 353, 359, 364, 366, 383, 389, 396, 397 Поляновка р. 47, 169 Поморье 53, 184 Прегола р. 57 Предивина р. 176 Преображенское с. 222, 305
Пресвятой Девы Марии на Песках храм в Вильне 178
Припять р. 123, 124, 134, 146, 169
Пропонтида пролив 238, 257, 265
Пруссия 53, 54, 57-60, 117, 134, 139, 183, 184, 274
Пруссы (Генеты) 52, 53, 58, 63, 90, 244
Псел р. 169
Псков г. 45, 71, 73, 133, 260, 263, 265, 271, 274, 276, 278, 284, 285, 336, 338, 341, 367, 389, 392, 395, 396 Псковское княж., обл. 133, 395 Пустозерск (Пустоозерск) г. 398 Путивль г. 33, 135, 400 Луцк г. 54
Пясида р. 391, 392, 395 Пятиглав р. 391 Пятигорцы 150 Пятигорье 391
Пяткорикский — см. Финский залив
Ра — см. Волга р.
Равенна 404 Равское воеводство 116 Рагнет (Рагнит) г. 57 Рагнит — см. Рагнет г.
Ревель (Колывань, Таллинн) г. 60, 339, 393
Регенсбург г. 309
Режица г. 60
Рейн (Везер) р. 59
Речица г. 169, 176
Речь Посполитая 176, 181
Ржева г. 150
Ржевское княж. 63, 78, 150
Рига г. 22, 60, 63, 163, 180, 288, 339
Рижский зал. 59, 63
Рим г. 165, 275, 276, 286, 306, 361, 364, 404 Римляне 99, 209, 242, 243, 255-259, 262,269, 331, 348 Римн — см. Яик р.
Рион — см. Фазиз р.
Рифаки 246
Рифейские (Гиперборейские, Обские) горы 142, 246, 341, 381, 391
Рогачев г. 169
Рогловские горы 391
Рогуткермень г. 169
Рожана г. 179
Рождества Христова мон. в Владимире (возможно имеется в виду, Рождественский Богородицкий мон. во Владимире) 267 Роксаланы — см. роксоланы Роксоланы (роксаланы) 247, 255, 256 Романов г. 118

Географический указатель
523
Ромов г. 362
Ростов г. 265, 336, 397
Ростовское княж. 79, 144, 145, 150, 265, 397
Рос г. 363
Рось р. 169
Ротол (Ротоль, Ротул) г. 249, 251, 255
Ротоль — см. Ротол
Ротул — см. Ротол
Рубеас — см. Мотка мыс
Русланд 247
Русса (Старая Руса) г. 124, 381, 400 Руссы 247, 257, 259
Русь 75, 114, 115, 126, 241, 250, 254, 256, 260, 263, 366
Русь Польская 392
Рутены 247, 252, 269
Рутцава (Рутцау) д. 58
Рыльск г. 400
Рымникские горы 391
Рязанское княж., обл. 142, 380, 390, 397
Рязань г. 142, 274, 279, 336
Сабиры 247
Саверы 394
Савроматы 253, 358
Сальница г. 403
Самара р. 79, 140, 143, 399
Самара р. (приток Днепра) 169
Самарканд (Мараканд) г. 254
Самбийское (Самландское) герцогство 57
Самбия р. 57
Самбланский округ в Пруссии 54 Самланд — см. Судиния п-в Самогеты, самогиты 256, 270 Самоедия 343, 381, 385, 402
Самоеды (суомайетти, суомалайзеты, ненцы) 148, 302, 338,352, 374, 397, 401, 404
Саратов г. 401 Сарацыны 53 Сарга р. 143
Сари Гермен — см. Херсон г.
Сарматия 56, 243, 248, 252
Сарматоготы 248
Сарматские горы 123
Сарматское государство 241, 398
Сарматское море — см. Северный Ледовитй океан
Сарматы 53, 138, 241, 243, 256, 257, 360
Сарона р. 142
Сарфаты 247
Сатиры 259
Св. Духа и святых Филиппа и Иакова доминиканский мон. в Вильне 178
Свевский залив — см. Балтийское море
Сведь р. 176
Свента р. 134, 177, 184
Сверч г. 118
Свец г. 54
Свирь р. 389

524
Географический указатель
Свислоч (Свислочь) р. 176 Свияжск г. 79
Святого Креста в Иерусалиме храм — см. Покровский собор (Василия Блаженного) в Москве
Свято-Троицкий мон. — см. Троице-Сергиев мон.
Священная Римская империя 51 Севастианополь г. 319
Северия, Северская земля 134, 136, 138, 141, 143, 163, 397 Северное море — см. Северный Ледовитый океан
Северный Ледовитый океан (Амалхское, Ледовитое, Морозное, Сарматское, Северное море) 123, 130, 147, 148, 241, 255, 374, 378, 384, 387, 392, 402, 403, 405
Северская область, княж. 104, 117, 363
Семигалия обл. 60, 61, 63, 279
Семь островов о-ва 405
Семьмаяков г. 169
Сербия 246, 259
Сербы (Сирбы) 246
Сервеча р. 177
Серпеновцы 401
Сибирь, Сибирское царство 27, 75, 101, 122, 132, 139, 146, 172, 191, 201, 204, 210, 211, 219, 222, 308, 315, 318, 326, 336, 339, 341, 357, 359, 364, 366, 374, 384, 389, 394, 395 Сибиряки 352 Сигтуна г. 269 Силезия 51, 52, 184 Симбирцы 279 Синие Воды м. 135, 139 Сион г. 166 Сирия 53 Сискага — см. Сить Ситаки 255 Сить (Сискага) р. 117 Скандинавия 259 Скандинавы 251 Скиры 403
Скифия 123, 239, 242, 248, 253-255, 257, 268-270, 362
Скифоготы 243
Скифские пустыни 123
Скифский п-в 69
Скифское государство 247
Скифы 237, 243, 244-246, 248, 249, 251-253, 255-259, 279, 331, 350, 358-363 Скифы царские 245, 255 Сколоты 243
Скородум в Москве (Стрелецкий город) — см. Земляной город в Москве Славины — см. славяне
Славяне (славины, спории) 129, 136, 246—248, 257—259, 364 Слобода — см. Немецкая слобода в Москве.
Слободской г. 397
Смитфильд площадь в Лондоне 201
Смоленск г. 37, 45-48, 103, 115, 117, 119, 124, 133, 136, 137, 164-167, 169, 170, 173, 206, 265, 273, 276, 284, 286, 336, 338, 389, 396 Смоленское княж., обл. 45, 47, 136, 137, 146, 174, 179, 396 Сожа р. 169 Соловки о. 381, 406 Сольца (Сольцо) д. 73

Географический указатель
525
Сомка г. 148 Сонихи 270 Сосна — см. Шамен р.
Софии св. храм в Киеве 250 Софии св. церковь в Полоцке 46 Спалы 244, 251
Спаса на Сходне дер. — см. Спасское с.
Спасское с. (до нач. XVII в. на этом месте находился мон. Спаса на Всходне) 41
Спера г. 134
Спории — см. славяне
Средиземное море 131
Старая Руса — см. Русса
Старица г. 79
Стародуб г. 134, 141, 400
Стокгольм (Гольм) г. 268, 339, 355
Столпнинский лес 391
Страпен г. 250
Стрелецкий городок г. 394
Стрельна г. 130
Стрельные горы 142
Стрешин м. 176
Стугна р. 169
Судавия — см. Судиния п-в.
Судиния (Судавия, Самланд) п-в 57, 58
Суздаль г. 150, 401
Суздальское княж. 79, 150
Сула р. 169
Сулак — см. Койса р.
Суомайетти — см. самоеды
Суомалайзеты — см. самоеды
Супой р. 169
Сура р. 79, 140
Сухкум г. 130
Сухов г. 54
Сухоморье о. 405
Сухона р. 130
Сха р. 175, 176
Сызрань р. 79
Сянок г. 127
Сяноцкая обл. 123
Табаго — см. Тобаго о.
Табин (Восточно-Татарский) мыс 381, 405 Тавастия 358 Тавр гора 391
Таврида, Таврика, Таврический п-в 131, 143, 247, 264, 271, 274, 391 Тавроскифы 249, 262 Тавры 143, 247, 260 Таз — см. Тахнин р.
Талаиры 270 Тамат — см. Волга р.
Тамер г. 253 Тана — см. Азов Тангуры 270 Тара г. 395

526
Географический указатель
Тарки г. 387 Татар г. 371
Татария, Тартария Верхняя 387 Татария Северная 387
Татария, Тартария 214, 246, 319, 322, 338, 383, 385, 391, 394
Татарский мыс 403
Татарское море — см. Белое море
Татары 26, 71, 78, 79, 110, 115, 127, 128, 132, 133, 141, 150, 162, 164, 180, 205,
208, 242, 245, 248, 264, 268-276, 278, 284, 287, 292, 305, 306, 309, 311, 314,
315, 328, 329, 331, 333, 334 , 337, 338, 347, 352, 355, 360, 374, 380, 382, 385,
390, 391, 394, 395, 401, 404
Татары волжские 123, 129, 131 Татары заволжские 132, 134, 139, 141, 143, 182, 273 Татары калмыцкие — см. калмыки
Татары крымские 102, 123, 125, 135, 139, 142, 149, 157, 182, 200, 207, 214, 215, 276, 278, 388, 390 Татары ногайские — см. ногайцы Татары оккские — см. ногайцы Татары перекопские — см. татары крымские Татары узбекские — см. узбеки Тауэр (Тоуэр) замок в Лондоне 206 Тахнин (Таз) р. 391 Тверская обл., княж. 79, 124, 396 Тверские ворота в Москве 11, 12 Тверца р. 78, 79, 137, 396 Тверь г. 78, 79, 336, 341 Тевтонский Орден 53 Тегинка (Тягинка) г. 169
Темеридское болото, море — см. Азовское море Темериндское болото — см. Азовское море Темиркапи — см. Дербент г.
Темир-Каписси — см. Дербент Терезы св. женский мон. в Вильне 178 Терки г. 149
Терская часть Лапландии 403
Тибеты 270
Тигр р. 270
Тина г. 395
Тир — см. Днестр р.
Тирангиты (Тириты) 138 Тирренцы 355 Тифлис (Юр) г. 148 Тмутаракань г. 265 Тобаго (Табаго) о. 62 Тобол р. 132
Тобольск г. 132, 210, 336, 389, 395
Тобольская обл. 132
Токсар о. 405
Томаковка о. 127
Томень г. 257
Томон местн. 244
Томск г. 395
Торваки о. 405
Торжок г. 78, 137, 396
Торопец г. 150
Торунь г. 54

Географический указатель
527
Тотьма г. 130 Тоуэр — см. Тауэр Транссистран обл. 256
Трапезундская (Трапезунтская) обл., царство 240, 392 Трапезунтская обл. — см. Трапезундская обл.
Трехтимиров г. 127, 169
Три острова (Мать с дочерями) о-ва 405
Трибаллы 262
Троице-Сергиев (Троицы) мон. 367 Троицы мон. — см. Троице-Сергиев мон.
Троицы св. женский мон. в Вильне 178 Троицы св. храм в Кремле в Москве 308 Троки (Тракай) г. 135, 136, 146 Троцкое воеводство 58, 177 Трубеж р. 169 Туд р. 79
Тула г. 23, 25, 133, 142, 336, 341, 381, 400 Тунгузы — см. тунгусы Тунгусы (тунгузы) 392, 395
Тура р. 132
Турки 122, 128, 148, 150, 169, 171, 214, 227, 246, 271, 275-277, 282, 286, 287, 309, 311, 314, 315, 331, 338, 390, 399 Туров г. 134, 265 Турунту — см. Великая р.
Турция 123, 241, 337, 338
Туссогеты (тиссагеты, тирсагеты) 245
Тухол г. 54, 55
Туя г. 142
Тщев г. 54
Тюменцы 392
Тюмень г. 132, 257
Тюмень р. 132, 142
Тясмин р. 169
Увара р. 79
Углич г. 46, 79, 144, 257, 400
Угра р. 135, 141
Угрия — см. Венгрия
Угры — см. венгры
Удория — см. Обдория
Узбеки (татары узбекские) 389, 392
Узла р. 177
Украина Казацкая 392
Украина Польская 392
Ула р. 63
Улеотраск оз. 389
Улмеруги — см. ливонцы
Ульмеруги — см. ливонцы
Уннобундоболгары (контраготы)
Упсала г. 244, 268
Уральские горы (Каменный пояс) 147, 398 Усача р. 63
Успенский собор в Кремле в Москве (храм св. Марии, Большой Собор) 308 Устюг г. 130, 293, 308, 329, 402 Устюг обл. 130, 322

528
Географический указатель
Утка р. 79 Уша р. 176
Фазис (Рион, Фасс) р. 149, 319
Фасс — см. Фазис
Феодосийская пристань — см. Кафа
Феодосия — см. Кафа
Фермадонт р. 246
Ферса р. 55
Фессалоника г.
Фивы г. 254
Финляндия (Венайя, Веннайя) 129, 252, 259, 391
Финмаркен обл. 389, 403
Финны 259, 338, 352, 358, 397, 402
Финский (Пяткорикский) залив 123, 387, 396
Фишгаузен г. 56
Флоренция 235
Фракийцы 245, 252, 255
Фракия 169, 243, 244, 253, 254, 256-259, 268, 269 Франция 187, 216, 217, 338, 357 Французы 220, 315, 341 Фрейгана г.
Фрянов, Фряновский лес 390, 391 Фряново болото 63, 78 Фубал обл. 241
Хазарские берега 143 Хазары (хозары) 248
Халкидон г. 257
Хвалынское море — см. Каспийское море Хезина — см. Ловать р.
Хезинг — см. Ловать р.
Хелугелян — см. Каспийское море Хельменский округ в Мазовии 53, 54 Хельменское воеводство в Пруссии 54 Хельменское епископство в Пруссии 54
Херсон (Сари Гермен, Херсонес, Херсонис) г. 69, 142, 258, 364, 391, 392
Херсонес — см. Херсон
Херсонесский перешеек 255
Херсонис — см. Херсонес
Хиос о. 360
Хлопий-град — см. Холопий городок Хозары — см. хазары Хойница (Скоржев) г. 55 Холмеч г. 169 Холмогорская обл. 322 Холмогоры г. 130, 336, 402 Холмская обл. 123
Холопий городок (Хлопий-град) г. 144, 257, 336, 400
Хоривица гора 126
Хорол р. 169
Христибург г. 54
Христи-Мемель — см. Мемель
Хронон — см. Неман р.
Хуны — см. хунны Хунны (хуны) 247

Географический указатель
529
Царево Займище г. 168 Царицын г. 142, 401
Царская площадь — см. Красная площадь в Москве Царь-город в Москве — см. Белый город в Москве Цецин (Кирхен-Зетцен) мыза 62 Циги 246
Чагра р. 79 Чебоксары г. 79 Червента р. 134
Червоная Русь — см. Червонная Русь
Червонная Русь (Красная Русь, Червоная Русь,Черная Русь) 118, 245, 273, 392, 393
Чердыка (Червык) р. 79
Черемисы 333, 401
Черемисы луговые 199
Черемисы нагорные 199
Черкасия (Малоросия, Украина) 199, 380
Черкасия (Черкесия) 149, 239, 245, 246, 392
Черкасы (киркиты, черкесы) 86, 148, 199, 248, 255, 333, 391, 399
Черкасы (украинцы) 199
Черкасы г. 126, 169
Черкизово д. 79
Чермное море — см. Красное море Черная Русь — см. Червонная Русь Чернигов г. 134, 397
Черное море (Евксинский, Мавританский Эвксинский понт) 149, 169, 175, 225, 239, 240, 241-243, 247, 249, 252, 256, 257, 259, 358, 359, 378, 388, 390, 392, 399
Чернояр г. 79, 380 Чехи 241, 242
Чуда Архангела Михаила мон. —,см. Чудов мон.
Чудов мон. в Москве в Кремле 75, 367
Чудское (Пейпус, Пелас, Бицис, Псковское) оз. 389, 395, 396
Шамен (Сосна, Гирге) р. 143 Шараповы кошки о. 405
Шведы 22, 30, 40, 45, 51, 53, 58, 63, 66, 93, 130, 138, 160, 163, 180, 197, 200, 251, 260, 279, 281, 286, 287, 314, 315, 331, 338, 340, 352, 355, 389 Швеция, Шведское королевство 12, 13, 23, 32, 34, 46, 60, 129, 157, 163, 220, 244, 252, 256-259, 268, 269, 274, 303, 336, 339, 389, 391 Шексна р. 79, 398 Шелонская пятина 390 Шелонь р. 73 Шибанцы 401
Ширвания, Ширван (Мидия Атропатия) 148, 149
Шклов г. 169, 174
Шомка р. 63
Шотландия 24, 159, 384
Шотландцы 29, 189
Шпицберген 383, 384, 405
Шриккфинны 389
Шруденский округ 61
Шуйск г. 395

530
Географический указатель
Щековица гора 126, 259
Эвксинский понт — см. Черное море
Эзель (Латрин) о. 23, 60, 61
Эксаполь с-ние 143
Эльба (Ельба) р. 242
Эльблонг г. 54
Энаре оз. 389, 403
Эритрейское море — см. Красное море
Эстония 45, 46, 249, 391
Эсты, эстонцы, эстии 53, 58, 59, 61, 244, 251, 255, 257, 358 Эфталиты (евталиты) 248
Юг р. 130, 391
Югория, Югра, Юхра обл. 139, 329, 396 Югры, Югорцы 139, 279 Юр. — см. Тифлис г.
Юрбург г. 134, 184 Юрия р. 134 Юрьевец г. 79
Ядромино д. 41 Язиги 255
Яик (Авримон, Римн) р. 140, 394, 401 Ямы, Яма (Ямбург) г. 129 Ярославль г. 79, 144, 380, 398 Ярославское княж., обл. 380 Яуза р. 304
Danecam р. 79
Eburum Marcomannorum — см. Ольмуц Gerrum — см. Быстрая р.
Jumcam р.
Mezii р. 142
Panticape — см. Конские воды р.
Ponadeglie мон. на оз. Ильмень 78 Su (видимо, имеется в виду Су или Сок) р. 79 Tuias г. 142

Глоссарий
аксамит — узорчатая ткань из шелка или бархата пряденой золотной нити.
алтабас — плотная шелковая ткань с орнаментом или фоном из серебряной или золотной нити, разновидность парчи.
алтарь — возвышение в восточной части православной церкви, отделенное иконостасом и царскими вратами; также престол для свершения жертвоприношений при богослужении. Мирянам, кроме царя, вход в алтарь воспрещается.
ангар — всадник-курьер.
антифоны, антифония — попеременное пение хоров, разделенных на два клироса в православной церкви.
антонов огонь — гангрена.
арсенические мины — от лат. Arsenicum (мышьяк), отравляющее вещество.
архиатор — главный врач.
архидьякон, архидиакон — старший, первый из монашествующих дьяконов (иеродиаконов) в крупных монастырях.
архитриклин — распорядитель пира в Древней Греции.
атлас — шелковая ткань с блестящей поверхностью.
багун, багульник — растение семейства вересковых, растущее на болоте.
бадьян — анис звездчатый, плоды азиатского растения Illicium anisatum, употребляются в медицине, кулинарии (как пряность).
бармы — одна из царских регалий, драгоценное золотое оплечье.
бердыш — холодное оружие, разновидность секиры, с острым граненым верхним концом, предназначавшимся для нанесения колющих ударов. Бердыши были на вооружении у пехоты, в основном у стрельцов, которые носили их на ремне за спиной.
биллингсгетские соловьи — от Биллингз-Гейт — название рыбного рынка в Лондоне, где торговки крикливыми возгласами расхваливают свой товар. Этих торговок С.Коллинс и называет биллингсгетскими соловьями. Биллингз-Гейт в переносном смысле — базарная ругань.
братина — сосуд, в котором разносят напитки; кружка, большой бокал, который обходит вкруговую.
булава — холодное ударное оружие в виде шара на короткой рукоятке; являлась также знаком воеводской или гетманской власти.

532
Глоссарий
бургграф — начальник округа замка, осуществлявший военную и судебную власть в средневековой Европе. Впоследствии, когда округа замков разрослись в города, бургграфы расширили свою власть, но лишь немногим удалось сделать ее наследственной.
вено — плата от жениха за невесту; приданое, что дано невесте в дар к венцу.
верста — русская мера длины, равняющаяся 1,0668 км.
воеводство — округ, область в Речи Посполитой.
всенощная — праздничное вечернее богослужение, название которого происходит от обычая древней церкви совершать службу в течение ночи, до рассвета.
гауптман — должностное лицо в административно-территориальном управлении Пруссии и Курляндии с судебными и исполнительными функциями.
горлатные шапки — высокие меховые шапки, делавшиеся из меха горла соболей, лисиц, куниц.
городовой дворянин — звание, обозначавшее категорию лучших (по заслугам, снаряжению, родству) из провинциальных дворян.
гофмейстер — придворная должность в средневековой Европе и в России XVIII—нач. XX вв., управляющий дворцовым хозяйством, штатом прислуги, распорядитель придворных церемоний.
граната — артиллерийский снаряд некрупного калибра.
гуляй-город — оборонительное сооружение, передвижная деревянная крепость с бойницами, в которой обычно размещались стрельцы. Применялся в полковых сражениях и в боевых действиях в городах.
гуменце, гуменцо — место на голове, выстригаемое православным священникам при посвящении в сан и продолжавшее выстригаться впоследствии, наподобие тонзуры у католических монахов. Обычай выстригать гуменце сохранялся у священников до начала XVIII в.
дамаск — шерстяная ткань.
дворецкий — придворная должность, управляющий царским хозяйством, составлявшим приказ Большого Дворца с сытенным, кормовым, хлебным и житенным дворами.
держава — одна из царских регалий, золотой шар с крестом наверху.
десятина — десятая часть урожая, взимавшаяся в пользу церкви в средневековой Европе и России.
дети боярские (ед. число — сын боярский) — дворяне, основная масса служилого сословия, составлявшего ядро армии — поместную конницу; за службу получали поместья.
драгун — кавалерист, вооруженный пикой, шпагой и мушкетом, способный также сражаться в пешем строю. В русском войске впервые появляются в 1631 г., к 1676 г. насчитывалось уже 11 тысяч драгун.

Глоссарий
533
думный дворянин — третий чин Боярской думы; лица, в основном не принадлежавшие к титулованной или боярской аристократии, незнатные любимцы царя, родственники цариц.
дьяк — чиновник, ведавший делопроизводством государственного и местного управления и дипломатических переговоров и служивший за жалование. Дьяки, непосредственно осуществлявшие централизованное управление, назывались думными.
дьякон — церковнослужитель первой степени священства, помощник священника при совершении богослужения.
дюйм — мера длины в английской системе мер, равная 2,54 см.
елей — освященное масло, употребляемое при богослужении и совершении таинств.
епитимья — наказание, накладываемое церковью на кающегося грешника, состоящее в посте, молитвах, поклонах, сухоядении и т.д.
жилец — дворянин, живший на царском дворе для охраны.
золотой — в средневековой России общее название крупных золотых монет.
зуф, зуфь — ткань, разновидность камлота.
иоахимс-талер, иоахимсталер — рейхсталер, чеканившийся в Священной Римской империи баронами Шлик в Иоахимстале из добывавшегося там серебра.
камера, камора — приставная цилиндрическая часть ствола, в которую помещался пороховой заряд у казнозарядных артиллерийских орудий XV—XVII вв.
камилы — мальчики и девочки, прислуживавшие при жертвоприношениях в Древнем Риме.
камка — шелковая цветная ткань с узорами.
камлот — грубая ткань из шерсти ангорской козы, употреблявшаяся для пошива верхней одежды.
канитель — золотая, серебряная или мишурная нить, свитая трубочкой, для золотошвейных работ.
капеллан — католический священник, состоящий при капелле, т.е. небольшой домовой церкви, часовне, приделе в соборе.
кафтан — верхняя мужская одежда до пят с пуговицами или застежками спереди.
клирос, крылос — в православной церкви место для хора перед алтарем, справа и слева от царских врат.
ключарь — священник, заведующий ризницей и церковной утварью.
конюший — придворный чин, первоначально ведавший великокняжескими лошадьми, затем приобрел значение почетного звания, обозначавшего первенство среди бояр. Писатель XVII в. Г.К.Котошихин упоми¬

534
Глоссарий
нает о предании, согласно которому конюший после смерти бездетного царя должен занять престол.
коричневая вода — напиток, вода, настоенная на корице, изготовлялась также коричная водка.
коричневое масло — то же, что и коричное, масло, изготовленное из коричного дерева, употреблялось в медицине и кулинарии.
котурны — высокие сапоги.
крайчий, кравчий — придворный чин, в ведении которого состояла организация царских пиров, за которыми он прислуживал государю, и рассылка в торжественные дни угощения, пожалованного царем послам, боярам и людям других чинов.
курфюрст — в Германии князь, обладающий правом выбирать императора на вакантный престол.
ладан — благовонная смола, используемая при богослужении. Савейским назывался ладан, привозившийся из города Сав или Саб в Аравии.
легат — уполномоченный римского папы, обладающий правом вести дипломатические переговоры, но не имеющий церковной власти.
лития — молитвенное священнодействие, совершаемое вне храма или в притворе; в другом значении — молитва об упокоении душ умерших.
ловчий — придворная должность, ведавший царской зверовой охотой.
магистр, великий магистр — глава рыцарского или монашеского ордена в средневековой Европе.
мальвазия — вино типа ликера, производившееся в Италии, Греции, Турции, Франции и Австрии.
маркграф — владетельный князь в германских землях.
маркитант — торговец, поставщик провизии и фуража, следующий за армией в военное время.
Меркурий — от Mercure — одного из латинских названий ртути. Вероятно, имеется в виду ртутный препарат, один из тех, которые широко применялись в средневековой Европе, в том числе и как дезинфицирующее средство.
миро — в православной церкви освященное благовонное масло, употребляющееся при церковном таинстве миропомазания, через которое человеку сообщается благодать Божия.
митра — парадный головной убор высшего духовенства.
монтанисты — религиозное движение в христианстве II в., названное по имени языческого жреца Монтана из Фригии, обратившегося к христианству и проповедовавшего живое общение с Богом, без духовенства и обрядов, проявляющееся в особенных харизмах, т.е. дарах Святого Духа, и, в первую очередь, пророческом даре.
мортира — артиллерийское орудие большого калибра с коротким стволом, предназначавшееся для навесной стрельбы при осадах городов, в

Глоссарий
535
основном для пробития сводов и перекрытий каменных оборонительных сооружений.
московский дворянин — звание, считавшееся выше городового дворянина, но ниже придворных чинов. В XVII в. звание московского дворянина как награда давалось и тем дворянам, которые не имели поместий под Москвой.
мурза — дворянский титул у татар.
мушкет — пехотное ружье с длинным стволом и фитильным замком. Мушкеты нач. XVII в. отличались большим весом, вследствие чего стрельба производилась при помощи специальной подставки, на которую опиралась дульная часть при прицеливании.
оброк — продуктовая или денежная подать, взымавшаяся с крестьянина его владельцем.
обьяр — шелковая переливчатая одноцветная ткань.
окольничий — второй после боярина чин Боярской думы.
онокротал — пеликан.
оружничий — придворная должность, в ведении которой состояло хранение и изготовление царского парадного боевого и охотничьего оружия.
перевозчик — перевязка, небольшой зверек семейства куньих, сходен с хорьком, но отличается большими ушами, более грубым мехом и пестрой окраской из черных, желтых, бурых пятен. Обитает в степях, пустынях и полупустынях.
пищаль — общее название русских ружей с фитильным или кремневым замком (механическим устройством для воспламенения порохового заряда).
подьячий — чиновник, состоявший в подчинении у дьяка и занимавшийся делопроизводством.
полть — половина свиной или бараньей туши, иногда замороженной или провяленной.
поместье — земельный надел, предоставлявшийся дворянам и детям боярским во временное, неотчуждаемое владение, обусловленное несением военной службы. Размер поместья регулировался в зависимости от заслуг и происхождения дворянина, помещика. В свою очередь, от размера поместья зависело число вооруженных всадников (из числа так называемых боевых холопов), выезжавших с помещиком на службу.
пономарь — православный церковнослужитель низшего ранга, в обязанности которого входило звонить в колокола, зажигать свечи и лампады и прислуживать при богослужении.
порфира — царское одеяние, широкий длинный шелковый плащ багряного цвета, подбитый мехом горностая.
постельничий — придворная должность, в обязанности которой входило следить за чистотой, убранством и сохранностью царской постели. Постельничьими обычно назначались близкие к царю бояре.

536
Глоссарий
приказ — в России XVI—XVII вв. государственное учреждение, возглавлявшееся боярином, окольничьим или дьяком, аналог современного министерства.
пристав — должность, в обязанности которой входили встреча и сопровождение посольств от пограничных городов в Москву с целью соблюдения дипломатического этикета, охраны и обеспечения всем необходимым, а также пресечения контактов иностранцев с русскими.
рейнвейн, рейнское — вино с Рейна, виноградное (в противоположность хлебному, горячительному) или белое вино (в противоположность красному).
рейхсталер — германская разновидность талера, серебряной общеевропейской монеты, весом около 15 гр.
римская булла — в Древнем Риме медальон из золота или кожи с амулетом, который носили дети аристократических семейств.
рогатина — холодное оружие с широким двулезвийным наконечником на длинном древке, предназначавшееся для нанесения колющих ударов.
рундук — большой ящик, лавка с подъемной крышкой; в другом значении — мощеное возвышение со ступеньками.
рында — царский оруженосец, телохранитель, почетная стража при приеме послов.
самопал — ружье или карабин с искровым (чаще всего кремневым) замком.
сейм — орган сословного представительства в Речи Посполитой, Чехии и других государствах Восточной Европы.
секира — холодное оружие на длинном древке, боевая часть которого выполнена в виде топора с широким месяцеобразным лезвием, предназначавшееся для нанесения рубящих ударов.
скуфейка, скуфья — островерхая шапочка у православных священников, обычно, черного цвета.
собор — собрание духовных чинов для обсуждения вопросов богословского и догматического характера. Различаются Вселенский собор — собрание высшего духовенства всех поместных церквей и Поместный собор — собрание духовенства отдельной митрополии, полномочия которого выше, чем полномочия одного епископа. В России XVI—XVII вв. существовали также земские соборы — собрания представителей различных сословий, созывавшиееся для обсуждения и принятия важнейших государственных решений.
солодка, солодковый корень — лакрица, лекарственное растение, вытяжка из корня которого используется при лечении грудных болезней.
спагирики — кавалерия.
спальник — мелкий придворный чин, в обязанности которого входило разоблачать царя перед сном и находиться в соседнем помещении, на случай его срочных поручений среди ночи.

Глоссарий
537
стихарь — священническое облачение; у священников — нижнее (подризник) с широкими рукавами; у дьяконов — верхнее, с узкими рукавами. Белый цвет стихаря обозначает чистоту помыслов священнослужителя, оплечья символизируют следы побоев Христа, а цветные ленты — напоминание о Его узах.
стола — длинная женская одежда, туника, доходящая до лодыжек, которая надевалась поверх исподней рубахи.
стольник — мелкий придворный чин, в обязанности которого входило прислуживать за столом во время пиров и выполнять разнообразные поручения царя. В стольниках начинали службу практически все представители аристократических родов, впоследствии продвигавшиеся до боярских чинов, а также служили незнатные дворяне, для которых чин стольника был вершиной карьеры.
стрелец — солдат-пехотинец, вооруженный пищалью и бердышом. Стрельцы составляли регулярную часть русской армии, получали жалование и селились слободами, занимаясь в мирное время торговлей, ремеслом и огородничеством.
стряпчий — мелкий придворный чин, в обязанности которого входило следить за платьем царя и подавать его при облачении. Как и стольники, стряпчие выполняли также различные другие поручения царя, служили городовыми и полковыми воеводами.
тафта — гладкая тонкая шелковая ткань полотняного переплетения.
толмач — переводчик.
тонна — в XVII в. морская мера веса, равная 65 пудам, т.е. 1040 кг. В XIX в. равнялась 62 пудам.
тягло — денежная или натуральная податная обязанность крестьян и посадских людей по отношению к государственной власти в России XV— XVII вв., включавшая помимо прямых налогов косвенные — стрелецкие деньги, ямские деньги и пр.
уния — объединение части православной и католической церквей с признанием главенства римского папы при сохранении своих обрядов и богослужения.
ферязь — длинный мужской кафтан из сукна, свободного покроя, без воротника, с узкими рукавами. В другом значении — длинная прямая верхняя женская одежда, застегивающаяся донизу, носившаяся под другим широким платьем.
флейщик — военный музыкант, играющий на флейте.
францисканцы-обсерванты — сторонники строгого следования правилу св. Франциска Ассизского, движение которых оформилось в 1517 г.
фузея — ружье иностранного производства с кремневым замком.
фунт — мера веса, в английской системе мер равная 0,453 кг.
фут — мера длины в английской системе мер, составляющая 12 дюймов или 30,48 см.

538
Глоссарий
чабр, чабрец — однолетнее травянистое растение семейства губоцветных, использующееся в медицине и как пряность в кулинарии.
чепрак, чапрак — попона, подстилка под седло, поверх потника, клавшегося на спину лошади. Делался из различных материалов — сукна, атласа, бархата, меха, войлока. Парадные чепраки богато украшались шитьем и драгоценными камнями.
червонец — русское название золотых монет, иначе золотой.
чемерица — ядовитое растение; в античности считалась лекарством от сумасшествия.
четверик — мера сыпучих тел, составлявшая 1/8 от четверти, равной в 1624—79 гг. 6 пудам, т.е. 96 кг, отсюда вес четверика — 12 кг.
шестопер — холодное ударное оружие, разновидность булавы, отличающееся тем, что ее ударная часть выполнена в виде шести расходящихся пластин.
шляхтич — в Речи Посполитой дворянин.
шуемьш путь — путь отверженных. От церк.сл. ошуять, т.е. остаться по левую сторону или быть отверженным.
ярд — мера длины в английской системе мер, составляющая 3 фута, или 91,44 см.
ярыжник — слуга.

Содержание
А. Роде. Посольство Ольделанда 9
А. Мейербере. Путешествие в Московию 43
С. Коллинс. Нынешнее состояние России 185
Я. Рейтенфельс. Сказания о Московии 231
Книга первая 240
Книга вторая 287
Книга третья 328
Книга четвертая 378
Россия в царствование Алексея Михайловича
глазами иностранцев 407
Указатель имен 419
Указатель географических и этнических названий 505
Глоссарий 531

История России и Дома Романовых в мемуарах современников. XVII—XX вв.
УТВЕРЖДЕНИЕ ДИНАСТИИ
Андрей Роде Августин Мейерберг Самуэль Коллинс Яков Рейтенфельс
Редактор: Е. Звежинская Корректор: Н. Трайнина Компьютерная верстка: А. Канищев
Бумага офсетная. Уел. печ. л. 34.
Формат 60x90/16. Тираж 5000 экз.
Фонд Сергея Дубова
105318 Москва, ул. Щербаковская, 41-А
ИЧП «Рита-Принт»
103006 Москва, Малый Путинковский пер., 1/2 Лицензия 061623 от 23 сентября 1992 г.
Отпечатано на полиграфическом комбинате Графишер Гроссбетриб ГмбХ Пёсснек, Германия

Д46 Утверждение династии/Андрей Роде. Августин Мейер-
берг. Самуэль Коллинс. Яков Рейтенфельс. — М.: Фонд Сергея Дубова. Рита-Принт, 1997. — 544 с. — (История России и Дома Романовых в мемуарах современников. XVII—XX вв.).
ISBN 5-89486-002-4
В книгу вошли четыре письменных памятника XVII века времени правления царя Алексея Михайловича — сочинения секретаря датского посольства в Россию Андрея Роде, путевые записки австрийского дипломата Августина фон Мейерберга, воспоминания придворного врача Алексея Михайловича англичанина Самуэля Коллинса и «Сказания...» Якова Рейтенфельса, уроженца Курляндии, жившего в Москве в 1670—1673 гг. Книга снабжена послесловием, расширенными указателями имен, географических и этнических названий и словарем устаревших слов и выражений.
ББК 63.3(2)

В БЛИЖАЙШИХ ВЫПУСКАХ СЕРИИ
СВИДЕТЕЛЬСТВА ОЧЕВИДЦЕВ СОБЫТИЙ, ПРОИСХОДИВШИХ В РОССИИ В КОНЦЕ XVII — ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКОВ ПРИ ФЕДОРЕ АЛЕКСЕЕВИЧЕ, СОФЬЕ, ПЕТРЕ I, ЕКАТЕРИНЕ I, ИОАННЕ VI, ПЕТРЕ II, АННЕ ИОАННОВНЕ, ЕЛИЗАВЕТЕ ПЕТРОВНЕ, ПЕТРЕ III
Записки думного дворянина, окольничего Ивана Афанасьевича Желябужского (с 1682 по 2 июля 1709)
Дневник секретаря австрийского посольства Иоанна Георга Корба (1698—1699)
Записки о России Христофора-Германа Манштейна, находившегося на российской военной службе, участника войн с турками и шведами (1727—1744)
Записки российского государственного деятеля фельдмаршала графа Бурхарда-Христофора Миниха (1683—1762)
Записки графа Эрнста Миниха, сына фельдмаршала (1708—1741)
Замечания на «Записки...» о России генерала Манштейна, приписываемые разным лицам, современникам Манштейна (1727—1762)

Краткая справка об издателе серии
ФОНД СЕРГЕЯ ДУБОВА -
НЕГОСУДАРСТВЕННАЯ НЕКОММЕРЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ, СОЗДАННАЯ В ПАМЯТЬ О ТАЛАНТЛИВОМ ИЗДАТЕЛЕ И ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕ, ПОГИБШЕМ ОТ РУКИ НАЁМНОГО УБИЙЦЫ.
ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ФОНДА:
Издание
литературы в развитие планов Сергея Дубова — в первую очередь книг просветительского и научного характера. Среди наиболее важных проектов — тридцатитомная серия «История России и Дома Романовых в мемуарах современников. XVII—XX вв.»
Второй, не менее важный проект —
«Народный архив. Век XX. Противостояние Человек — Система».
Оказание
поддержки семьям журналистов и полиграфистов,
ставших жертвами криминальных структур и современных войн.
Помощь на конкурсной основе талантливым студентам — журналистам и полиграфистам, а также студентам Независимого института российского предпринимательства, учредителем которого был С. Л. Дубов.
Создание Службы временной занятости в сфере редакционно-издательских и полиграфических услуг.
Фонд приглашает к сотрудничеству инвесторов, которых заинтересовали наши планы, а также всех, кто желает оказать помощь в работе, стать участником благотворительной деятельности.
Контактный телефон/факс Фонда Сергея Дубова: (095) 923 43 20 Реквизиты фонда: ИНН7719109553 р/с 004700811 валютный — 0001463015013
в 1 отд. АКБ «СБС-АГРО» БИК 044541506 к/с 506161200 ИНН7705012472 в ОПЕРУ-2 г. Москва

РИТА-ПРИНТ Москва 1997