яимиЛшЛизнь
in
1994
ж

f
i$pv.'W
>w
^ ,

химиям жизнь
Издастся с 1965 года
2
Ежемесячный тучно-популярный журнал
Российской Академии наук
Москва 1994
Посетитель
Интервью
Из дальних странствий
Размышления
Интервью
К 160-летию со дня рождения
Д.И»Менделесвя
и 125-летию открытия
Периодического закона
Гипотезы
Размышления
Обзор
Болезни и лекарства
Земля и ее обитатели
Проблемы и методы
Интервью
С намагниченных лент
Фантастика
Ученые беседы
НА ОБЛОЖКЕ — рисунок
ЛКукушкина к статье «Давайте
выворачивать на эволюционный
путь».
НА ВТОРОЙ СТРАНИЦЕ
ОБЛОЖКИ — рисунок китайского
художника VII в. В Китае и наука,
и ученые были во все времена
окружены чрезвычайным
почтением.
С большим уважением относятся
к науке и в сегодняшнем Китае —
об гоорится в статье «Все дело,
конечно, в престиже науки».
«ДАВАЙТЕ ВЫВОРАЧИВАТЬ
НА ЭВОЛЮЦИОННЫЙ ПУТЬ». С.Г.Кара-Мурза 4
♦ВСЕ ДЕЛО, КОНЕЧНО, В ПРЕСТИЖЕ НАУКИ*.
Ю .Д.Третьяков, Б.А.Поповкин 8
ПОД ШЕЛЕСТ КВАРКОВЫХ СТРУЙ. А.В.Семенов 16
ЛАБОРАТОРИЯ АТОМНОГО ВЕКА. Э.Теллер 23
«ЭТО БЫЛО НЕОБЫЧНОЕ, ИНТЕРЕСНОЕ И
ПРОДУКТИВНОЕ ВРЕМЯ». А.И.Павловский 26
ЗАКОН ЛЮДСКОГО ТЯГОТЕНИЯ. В.Рич 30
И ВСЕ ЖЕ — КТО? В.Я.Шевцов 34
ПЕРИОДИЧЕСКАЯ ТАБЛИЦА В ИНОМАРКАХ.
И.П.Белецкая 36
ИЗЛУЧАЕТ ЛИ ВОДА ПРИ ЗАМЕРЗАНИИ? М.Е.Перельман 40
ЖИЗНЬ, СМЕРТЬ И ПРИНЦИП РИФМЫ. В.Л.Ушаков 46
ВРАЧ-ТЕРМИНАТОР. С.Кутепов 54
КУБИНСКАЯ НЕЙРОПАТИЯ. В.В.Малеев 58
БАНДАЛА ГРЯДЕТ. В.Д.Яблочкин 62
НЬЯЛА-ПОНЧА, ДИТЯ ГОР, ОНА ЖЕ — МАЛАЯ ПАНДА
Н.А.Паравян 64
ПОЧЕМУ ВЗРЫВАЮТСЯ ПОЛИМЕРЫ. О.Ф.Шленский 69
НА ДВУХ СТУПЕНЯХ — НА ГОЛОВУ ВЫШЕ! А.П.Тихонов...83
«...И ДЕЛЬФИНОВ ПРИГЛАСИМ». Е.Бачурин 86
ИОНА-СТРАННИК. Д.Шраер-Петров 92
ПУШКИНСКАЯ БЕСЕДА- Б.Горзев 102
ИНФОРМАЦИЯ
НОВОСТИ НАУКИ
РАЗНЫЕ РАЗНОСТИ
ДОМАШНИЕ ЗАБОТЫ
КЛУБ ЮНЫЙ ХИМИК
КОРОТКИЕ ЗАМЕТКИ
ПИШУТ, ЧТО...
11, 29, 39, 57, 80, 85, 90, 101
12
44
67
74
106
107
ПЕРЕПИСКА
ПО

Создана прозрачная броня
с фантастическими
свойствами:
она выдерживает пулеметный обстрел
снаружи, но изнутри
можно отстреливаться
прямо сквозь нее.
Человек не бессмертен
просто потому, что природе
это не нужно.
Произведя на свет потомство,
он может умирать. Иногда он даже
хочет умереть и просит врача
ему в этом помочь.
Как в таком случае поступить врану?
?

«ХИМИЯ ДЛЯ ЖИЗНИ!» - под таким
лозунгом в июле этого года отмечает свое
75-летие МЕЖДУНАРОДНЫЙ СОЮЗ
ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ И ПРИКЛАДНОЙ
ХИМИИ (ИЮПАК)
Таинственная болезнь,
поразившая тысячи
кубинцев поставила в тупик
лучших медиков мира.
А дело, оказывается, в том,
что вся нация вот уже несколько лет
плохо питается.
Ise^jKL
иг
/V\
СрГ||
х/ \
А в конце номера — для
души — поговорим о
Пушкине.
Поговорим о нашей любви к нему, о его
величии, о его загадке...
м?
ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!
На последних страницах журнала —
несколько слов о наших планах на 2-е полугодие
и бланк абонемента для подписки.
Очень надеемся, что возросшая цена вас не остановит
и вы по-прежнему останетесь с нами.
1*
\

s
a:
о
Посетитель
«Давайте выворачивать
на эволюционный путь»
Прошлой осенью Международная организация
экономического сотрудничества и развития
подготовила доклад о состоянии нашей науки.
Конечно, полезно знать взгляд со стороны. Но
лучше самих российских ученых вряд ли кто-то
сможет оценить сложность ситуации, в которой
оказалось наше научное сообщество. Мы решили
побеседовать «за науку» с человеком, который
внес свой вклад а становление нашего журнала,—
сотрудником Аналитического центра РАН
Сергеем Георгиевичем КАРАМУРЗОЙ. Сегодня
Сергей Георгиевич профессионально занимается
анализом развития науки и имеет свою точку
зрения на происходящее. Со стороны редакции
а беседе приняли. участие Л. Н. Стрельникова
и В. И. Рабинович.
«Химия и жизнь». В чем научный смысл и
практический интерес экспертного анализа состояния
российской науки для нас и для международного
сообщества сегодня?
Кара-Мурза. В истории человечества еще не
было такого феномена, как демонтаж
огромной научной системы. Одно дело, когда мы
изучаем развивающийся организм, и совсем
другое, когда наблюдаем разрушающийся.
Наблюдение за этим процессом —
уникальный эксперимент. Демонтаж такой системы
сопряжен с новыми видами риска, о которых
мы прежде не знали. Например, появление
голодающего ученого. Что это за социальный
тип? Как он поведет себя? Будет ли
работать на мафию, на террористов? Эти
вопросы никто никогда не ставил даже
умозрительно. Вместе с тем, на поверхность
всплывают жемчужные* зерна: когда наука
такого масштаба становится ненужной
своему государству, ее компоненты могут быть
использованы другими, а для,\этого нужен
постоянный анализ ситуации.
4

Вы считаете, что демонтаж советской науки —
свершившийся факт?
Как сумма научных результатов, как система
знаний мировая наука интернациональна.
Но как культурная система она вырастает
на определенной национальной почве. Здесь
культурные традиции определяют и стиль
отношений между учеными, и подход к
решению научной задачи. Так вот, как
специфическая культурная система наша наука
в том виде, в каком она существовала в
СССР, уже разрушена. Есть симптомы
необратимого повреждения ее культурной
структуры. Простейший пример. Для нашего
ученого хороший прибор всегда был
вожделенной мечтой, а теперь в некоторых
лабораториях дорогие приборы вроде бы и
стоят, но на самом деле это всего лишь
красивая оболочка — электронная начинка
из них уже продана. Или другой пример —
экспедиционное научное судно с
драгоценным оборудованием ловит, как обычный
траулер, рыбу или возит товары, чтобы
добыть зарплату для сотрудников. Что это
как не культурная деградация? А случаи,
когда научная информация передается
криминальным структурам?
Отдельные институты и лаборатории
сейчас могут даже и процветать, но как
целостная дееспособная система советская
наука сломана. Так что ее демонтаж —
действительно, свершившийся факт. О гибели
науки, к счастью, пока говорить еще нельзя.
Значительная ее часть впала в анабиоз.
В этом состоянии довольно долго может
сохраняться генотип научной системы, и,
может быть, если обстоятельства позволят,
она восстановится в виде дееспособного
самовоспроизводящегося организма.
Считаете ли вы нынешнее положение науки
сходным с ее положением во аремена перелома 1917—
1918 годов?
Я считаю, что сейчас положение тяжелее.
Тогда столкновение происходило в сферах
социальных, политических, идеологических и
глубинные культурные коды практически не
были затронуты. Столкновение большевизма
с монархизмом не сломало державную
траекторию, она быстро восстановилась. Ученые
примирились с переворотом, массового
исхода научно-технической интеллигенции не
было. Многие научные династии
продолжились. А молодежь, пришедшая в
университеты после гражданской войны, нашла
общий язык со старорежимными учеными.
А сегодня речь идет о таком глубинном
преобразовании, когда в научной среде
возникает ощущение полной ненужности нашей
стране.
В 1918 году было открыто 33 новых
института, которые стали костяком научной
системы под эгидой ученых старой закалки.
В 1920 году, когда только что освободили
Саратов, Николай Иванович Вавилов сделал
доклад о гомологических рядах, и тут же
этот доклад издали. А сейчас? Рушатся
научные издательства, экспедиции
невозможны, хотя у государства средств несравненно
больше, чем в 20-е годы.
Большевизм, при всем его архаизме,
воспринял идею прогресса и превратил ее почти
в религиозную. Науку подняли, и она стала
одним из столпов режима. Почему ее сейчас
демонтируют? Да потому, что она в одном
ряду с такими столпами, как КПСС, армия,
КГБ... Я не говорю — хорошо это или плохо,
но так произошло. Перенести эту науку в то
светлое будущее, которое предлагается
нынешними правителями, невозможно. У нее
другая группа крови.
То есть а том виде, а каком сложилась советская
наука, она была неким феноменом, присушим
именно данной стране? И ее нельзя прирастить к
совершенно другому обществу, которое сейчас
проектируют и пытаются строить?
Это тезис проектировщиков, и я с ним почти
согласен. Но я не согласен с проектом. Если
кто-то говорит, что надо построить новое
общество, а для этого демонтировать *науку,
которая создавалась по меньшей мере триста
лет, то я ставлю под сомнение проект,
каким бы прекрасным он ни казался. А любая
утопия, когда ее внедряют силой, наносит
большие травмы и всему обществу, и людям.
Вообще, как от державного государства
с совершенно особым типом традиционного
общества перейти к современному без
катастрофы — огромная философская,
социальная и культурная задача. Конечно,
приемлемое решение можно найти. Япония-то
переходит,— постепенно, без трагедий и жертв.
Кстати, мы во многих отношениях сходны
с Японией. И предпринимательство, и наука
там строились не на идее наживы, а на
державной идее, ради процветания государства
и прочного положения в мире. Эволюция
там идет постепенно, и этот путь, в
принципе, можно повторить. Но история и способ
мышления нашей интеллигенции таковы, что
революционизм у нее еще сильнее, чем в
западном мышлении.
Можно предотвратить убийство, но почти
нельзя — самоубийство. А у нас происходит
самоубийство интеллигенции. Она так хотела
разрушить тоталитарный режим, что была
готова пожертвовать собой. Ведь никто из
серьезных людей не ожидал, что быстро
придет благополучный капитализм и возьмет
науку на содержание. Ожидался разрыв во
времени неизвестной продолжительности,
при котором будет отсутствовать такая сила,
которая пожелает опекать ученых. И тем не
5

менее научная интеллигенция была самой
радикальной частью общества, которая
требовала слома, а не реформ — как в той же
Японии. Идея светлого будущего, ради
которой не жалко трети населения,—
самоубийственная утопия.
Откуда вы взяли эту цифру — треть населения?
По-моему, она предложена философом
Григорием Померанцем. По его оценкам, к
новому обществу не сможет приспособиться
примерно треть населения нашей страны.
Только вот почему кто-то решил, что эта
треть даст себя спокойно уморить, не
доставив остальным двум третям большие
неприятности?
Вся наша техносфера принципиально не
может быть защищена никакими силовыми
методами. Можно окружить здание
телецентра стеной и пушками, но ведь всю
техносферу не оградишь. В Испании всего
лишь каких-то 50—100 баскских террористов
каждый год на две недели перекрывают
четыре железные дороги. И никто ничего не
может с этим сделать. В Перу расходы на
охрану от терроризма каждого предприятия
(а их всего около двух тысяч) сравнимы
с производственными расходами. А что
говорить о нашей огромной стране?
Представьте, что мы вдвое увеличим сегодня
производственные расходы — это же крах
экономики!
Мы несколько отвлеклись от науки...
Нет, не отвлеклись. Ведь в индустриальном
обществе наука нужна не столько для того,
чтобы получать экономический эффект,
сколько для того, чтобы поддерживать жизнь.
Если прервать поток научной информации в
техносферу, то она сама станет источником
опасности. Сейчас она представляет собой
колоссальную бомбу, которая изъедена
ржавчиной. А ведь катастрофы нарастают по
экспоненте: там домна взорвется, тут поезд
сойдет с рельсов. И пошло-поехало.
Нужны новые знания о технологических
опасностях, нужна замена материальных
частей в производствах, нужен постоянный
контроль за состоянием техносферы. Прежде
этим должна была заниматься и в
значительной мере занималась отраслевая наука —
это 70 % всей науки. А теперь ее бросили:
ликвидировали министерства и прекратили
финансирование. И техносфера перешла в
новое качество, с более высокой степенью
риска.
Тем не менее западные эксперты
рекомендуют сократить нашу науку на треть. Но
у нас это невозможно. Институт
сокращается — кто уходит? Самые лучшие.
Западному эксперту это абсолютно
непонятно — ему кажется, что увольнять надо
худших. А у нас лучшему говорят: «Слушай,
Вася, ты сильный спец, молодой, ты себе
работу найдешь».
Говорить, что у нас слишком большой
научный потенциал, давайте его уменьшим,
в принципе неверно. Стране, где в силу
разных причин ученые были отлучены от
мирового сообщества и должны были, хоть
и плохо, делать многие вещи сами, чтобы
народ мог жить сравнительно безопасно,
нужна была наука определенной
критической массы. Это потом можно наращивать —
больше или меньше, но уменьшать нельзя,
наука — это целостный организм, тело,
которое будет ущербным без руки или ноги.
Еще говорят — давайте сокращать науку,
работавшую на ВПК. Но наука, которая
работала на ВПК, это не аппендикс, не часть
науки, это вся наша наука, работавшая и на
ВПК, и на мирные отрасли. Ее невозможно
разделить, можно только вычленить
тематики, потоки финансирования. Кстати, и на
Западе наука функционирует так же. И
сокращая военное производство, там никто не
сокращает науку. Конверсия научного
потенциала на невоенные цели принципиальных
трудностей не представляет. Те же
микропроцессоры, сенсорные датчики нужны
повсюду и прежде всего для обеспечения
безопасности техносферы.
Сегодня образ России как империи зла,
источника опасности для всего мира,
внедряется в сознание западного обывателя еще
более интенсивно, чем до 1985 года. И
основания есть: любая дестабилизация в
нашем обществе может привести к катастрофе
в техносфере. Часть мировой техносферы,
существующая на одной шестой земной суши
уже восемь лет без капиталовложений,
превратилась в источник глобальной угрозы.
Сложившаяся ситуация угрожает жизни
'каждого из нас и наших детей.
Да, наломали дров, но пока не поздно,
давайте выворачивать на эволюционный путь!
6

А. Коттпон:
«Наука
подобна дереву...»
Имя американского химика
Франка Альберта Коттона
наверняка хорошо известно
нашим читателям. Многие в
свое время готовились к
зачетам по его совместным
с Дж. Уилкинсоном
монографиям «Современная
неорганическая химия» и
«Основы неорганической
химии». Для специалистов он
признанный авторитет в
области металлоорганических
комплексов.
Программа последнего
визита А. Коттона в Москву
была столь насыщенной, что
корреспонденты «Химии и
жизни» успели задать мэтру
всего один вопрос,
волнующий наших читателей.
Представьте себе, что вы
выступаете в высоком
государственном собрании нашей страны и
говорите, как важно выделять
средства на науку и
образование. Какие аргументы вы
приведете?
Вашим политикам я сказал
бы то же, что всегда говорю
нашим. Решить
экономические и социальные проблемы
страны можно лишь на
основе самой передовой науки
и самых современных
технологий, которые только наука
и создает. Другого пути нет.
С этим политики обычно
соглашаются. Гораздо
труднее объяснить им другое.
Наука подобна дереву, у
которого должны быть
мощные корни, крепкий ствол
и ветки, а на ветвях —
сочные плоды. Корни — это
фундаментальные научные
исследования, они дают
новые знания. Ствол и ветви —
прикладные и
конструкторские работы. Плоды — это
новые технологии. И вот
этого-то политики не
понимают. Когда в условиях
кризиса неминуемо приходится
урезать ассигнования на
науку, они начинают с
корней, забывая, что без них»
дерево обязательно
погибнет. Им жаль пожертвовать
даже частью ветвей, которые
вырастут снова. Вот в чем
проблема.
Нужна очень хорошо
продуманная сбалансированная
программа финансирования
науки и образования. Соста-
Франк Альберт Коттон
на торжественной церемонии
еручения мантии почетного
доктора МГУ, сентябрь 1992 г.
(фото А. Л. Николаева)
вить ее могут только
дальновидные и умные политики
вместе с учеными. Именно
таких политиков всегда не
хватало в Америке. Еще
больше они нужны сейчас
вашей стране.
7

Интервью
«Все дело, конечно,
в престиже науки»
ВПЕЧАТЛЕНИЯ УЧАСТНИКОВ
34-го КОНГРЕССА ИЮПАКа
В ПЕКИНЕ
15—20 августа прошлого года
в Пекине состоялась очередная
всемирная встреча химиков —
34-й конгресс Международного
союза теоретической и прикладной
химии (ИЮПАК).
Послать в Пекин своего
корреспондента «Химия и жизнь»
по бедности, естественно, не могла.
Поэтому было решено расспросить
о конгрессе кого-нибудь из его
участников. Но кто представлял
в Пекине отечественную науку?
Узнать это оказалось невероятно
сложно. В Национальном комитете
российских химиков, который
ведает делами ИЮПАКа, были
не в курсе. Недавно избранный
президентом ИЮПАКа академик
К. И. Замараев и сам в Пекин
поехать не смог, и кто там был, тоже
не знал. Не смогли ничем помочь
и в химических отделениях
Российской Академии наук.
И даже ответственные сотрудники
академического Управления
внешних сношений, которые
в прежние времена оформляли
и тщательно «пасли» каждого
выезжающего за рубеж ученого,
долго выясняли между собой,
кто из них должен был курировать
конгресс, и, так и не выяснив,
признались, что теперь все ездят кто
куда хочет, а их даже в известность
не ставят...
В конце концов нам все же удалось
окольными путями выйти
на двух участников конгресса —
заведующего кафедрой неорганической
химии МГУ академика
Юрия Дмитриевича ТРЕТЬЯКОВА
и заведующего лабораторией
на той же кафедре доктора
химических наук Бориса
Александровича ПОПОВКИНА,
которые и согласились ответить
на вопросы корреспондента
«Химии и жизни» А. Иорданского.
8

Вы оба бывали на многих научных конференциях,
симпозиумах, съездах. Отличаются ли чем-нибудь
от них конгрессы ИЮПАКа?
Ю. Д. Третьяков, Некоторая разница есть,
но если говорить откровенно, то, пожалуй,
не в пользу конгрессов ИЮПАКа. Всякая
научная конференция обычно посвящена
какой-то определенной теме, определенной
области науки или направлению. А на
конгрессах ИЮПАКа организаторы пытаются
охватить все сразу, все разделы химии:
органику и неорганику, катализ и полимеры,
химию физическую и аналитическую. И так
как охватить необъятное все равно нельзя,
то получается довольно случайный набор тем
и направлений.
Б. А. Попоцкин. В самом деле, на той
секции, где я был,'— неорганической химии и
химии твердого тела,— диапазон тем был
невероятно широкий: от кластеров молибдена
до чисто прикладной технологии
осаждения нитрида бора на стальных деталях, не
просто на металлической поверхности, а на
определенных деталях. Так что для каждого
участника могли представить интерес лишь
немногие из докладов, сделанных на его
секции,— считанные единицы.
Т. К тому же ИЮПАК устраивает свои
конгрессы, как правило, вдали от главных
центров мировой науки: этот конгресс — в
Пекине, предыдущий — в Будапеште,
следующий будет в Стамбуле. И трудно
ожидать, чтобы в таких местах удалось собрать
действительно ведущих ученых. Тем более,
что перед самым пекинским конгрессом на
другом конце света, в Лиссабоне, состоялась
Генеральная ассамблея ИЮПАКа, где по
долгу службы присутствовал весь его актив:
члены исполкома, бюро, разных комиссий и
комитетов. Естественно, очень многие из них
после этого в Пекин уже не поехали.
Но ведь бывает, что организаторы конгрессов и
симпозиумов, назначая их в каких-нибудь
экзотических местах, рассчитывают именно этим
привлечь крупных ученых. Как было, например, в
1978 году, когда академик Ю. А. Овчинников
устроил в Москве международный симпозиум по
биоорганической химии и молекулярной биологии.
На него приехали девять лауреатов Нобелевской
премии, и не последней приманкой для них был
предполагавшийся выезд всего симпозиума в
Ташкент и Самарканд...
Т. Ну, в этом смысле Китай не такое уж
экзотическое место. Я думаю, почти все, кто
хотел, там уже побывали. Ведь в последние
годы китайцы очень активно приглашают к
себе зарубежных ученых читать лекции.
В том числе и наших.
П. Все это верно, и все же у конгрессов
ИЮПАКа есть, как мне кажется, важная
положительная сторона. То, что они
собираются в отдаленных уголках, имеет
исключительное значение для развития химии именно
в этих уголках. Я до сих пор помню, как
интересно и полезно было мне, тогда еще
молодому научному сотруднику, посидеть на
заседаниях конгресса ИЮПАКа, который
проходил в Москве в 1965 году. И еще раз
в том же я убедился теперь, в Пекине.
Процентов девяносто тех, кто присутствовал
на конгрессе, были китайцы: студенты,
аспиранты, научные сотрудники. Конечно, это
очень полезно, когда можно без особых
усилий послушать столько видных ученых —
пусть не самых знаменитых, но достаточно
известных.
Значит, на конгрессе все же было что
послушать?
Т. Ну, разумеется, было. Не то чтобы какие-
нибудь откровения или последние новости:
доклады на конгресс ИЮПАКа обычно
готовят заранее, они имеют, как правило,
общий, обзорный характер. Но
общеобразовательное значение их, конечно, очень
большое.
П. Особенно тех, что называют «invited
lectures»,— это сообщения, которые делают
видные ученые по приглашению оргкомитета.
Они обычно посвящены каким-то крупным
разделам и готовятся вполне
профессионально. Уровень таких сообщений на конгрессе
был достаточно, высокий, и среди
докладчиков встречалось немало известных имен. Я уж
не говорю о пленарных докладах, два из
которых делали лауреаты Нобелевской премии:
Р. Эрнст из Швейцарии — о ЯМР-спектро-
скопии и Ю. Ли из США — о лазерном
возбуждении химических реакций.
В официальных информационных материалах,
которые рассылали организаторы конгресса,
говорилось, что язык конгресса — английский и
перевод обеспечиваться не будет. Насколько хорошо
понимали доклады те девяносто процентов
китайцев, которые сидели в зале?
П. В общем, понимали. Правда, степень
владения английским у китайцев очень разная.
С одной стороны, в Китае сейчас много
научных сотрудников, вернувшихся из
США,— это преимущественно молодежь или
люди среднего поколения. Они, разумеется,
говорят по-английски свободно, хотя и с
сильным акцентом. С другой стороны, те, кто
учил язык дома, знают его хуже. Но когда
я два года назад читал лекцию на
английском языке первокурсникам химфака
Пекинского университета, ребята все великолепно
понимали. Они сейчас делают очень большой
упор на английский.
А русский теперь уже не учат?
П. Нет, не учат. Хотя должен сказать, что
мнение о нашей науке там очень высокое.
9

О химической науке, в частности. Кстати,
и вся организация науки в Китае
заимствована у нас еще в 50-е годы, и
большинство руководящих постов в
университетах и в академических учреждениях
занимают те, кто тогда у нас учился. Молодое же
поколение, научная смена, уже больше
ориентируется на Америку.
А как сейчас обстоит дело с оттоком ученых
из Китая в США? Какая тенденция преобладает —
уезжать или, наоборот, возвращаться?
Т. Насколько я мог понять из встреч и
разговоров с китайцами, те, кто вернулся из
США, больше туда не собираются. Либо не
нашли себе там работы по вкусу, либо
остаются по разным личным, семейным и прочим
обстоятельствам. Что касается тех, кто
работал и работает в Китае, то я бы не сказал,
что ведущие ученые стремятся оттуда уехать.
Другое дело молодежь, они действительно
спят и во сне видят Америку. Особенно
студенты. В США их, как правило, охотно
берут, прежде всего потому, что они
невероятно трудолюбивы, работают с утра до
вечера, как муравьи. И ученые, и рабочие —
все китайцы.
П. Да, и квалификация у них довольно
высокая. Не везде, конечно, но в отдельных
областях — безусловно.
Т. Есть большое различие между
положением в китайской науке и тем, что сейчас
происходит у нас. Там в гораздо большей
степени чувствуется, что определены четкие
приоритеты, и эти приоритетные направления
получают щедрую поддержку. Может быть,
выделены они не всегда объективно —
наверное, имеет значение и то, кто стоит во
главе того или иного направления, но если
уж твое направление попало в число
избранных, то можешь быть уверен, что будут и
деньги, и оборудование.
П. Оборудование, кстати, во многих
институтах, где мы побывали,— на высочайшем
уровне, они сейчас очень интенсивно его
закупают. Это уже вторая волна таких массовых
закупок. Первая прошла лет пять-шесть
назад, когда Китай просто объявил себя
развивающейся страной и в этом качестве
получил от ЮНЕСКО большую помощь на
развитие науки. А сейчас закупается
оборудование следующего поколения, и уже на
собственные деньги. Ведь Китай теперь
богатый...
Т. В самом деле, Китай преобразился
невероятно. Даже за последние два года, с тех
пор, как я побывал там в прошлый раз,
разница бросается в глаза. Люди, стали
гораздо больше зарабатывать, лучше одеваться.
И наука теперь финансируется еще
щедрее.
Не получится ли, что лет через пять мы будем
смотреть на Китай снизу вверх как на ведущую
научную державу?
Т. Это совсем не исключено, и не только
мы будем так смотреть. Невероятное
трудолюбие, огромный человеческий потенциал
плюс четкое соблюдение приоритетов,
рациональное распределение средств по самым
перспективным и актуальным
направлениям — все это не может не принести
результатов.
П. Надо еще учесть, что за пределами Китая
сейчас живут несколько миллионов
китайцев, весьма высоко образованных по
американским и европейским стандартам. Если
в Китае -будут созданы хорошие условия,
они вернутся на родину, и тогда...
Но хорошие или плохие условия в стране — это
еще и политическая обстановка, а она в Китае,
судя по всему, сейчас далека от идеальной.
Т. Да, политическая система там во многом
осталась прежней. Мы интересовались,
например, как обстоит дело в университете,
и нам было совершенно четко сказано, что
вот есть ректор и есть секретарь парткома,
и секретарь парткома безусловно главнее
ректора. У нас такого даже в прежние
времена не было — по крайней мере, в столь
откровенной форме.
А как к этому относятся сами ученые? Были у вас
с ними какие-нибудь разговоры на эту тему?
Т. Знаете, они об этом вообще избегают
говорить. Особенно молодые. Я много
общался со студентами, пытался их
расспрашивать, но всякий раз, когда об этом заходила
речь, они как-то незаметно диссипировали.
Вот стояла группа молодежи, и нет ее —
рассосалась.
10

Ну еще бы — представьте себе, что лет десять
назад к нам с вами стал бы приставать с
такими расспросами какой-нибудь американец, и к
тому же в официальной обстановке...
Т. Да нет, я с ними говорил и в
неофициальной — все равно чувствуется, что для них
это нежелательная тема.
П. В этом отношении они заметно зажаты.
Попросту говоря, боятся. Неудивительно:
ведь совсем недавно у них была
культурная революция, это страшное время у всех
еще свежо в памяти. То и дело слышишь:
у одного тогда мать умерла от голода, другой
сам был сослан... Нетрудно понять, что
боязнь осталась.
Т. И при всем том бросается в глаза
исключительно активное стремление общаться с
зарубежными учеными. Опять-таки особенно у
молодежи. Невероятный интерес к конгрессу,
просто фанатический — на него приезжали
издалека, готовы были многим пожертвовать,
лишь бы на нем побывать.
А вот у Нас, на прошлогоднем Менделеевском
съезде, поражало как раз обратное — мы об этом
уже писали в «Химии и жизни»: молодежи там
было очень мало.
П. Нет, в Пекине именно молодежь
проявляла удивительную активность. Они и
доклады слушали с огромным вниманием, и
вопросы задавали, и участвовали в
обсуждении — даже те, кто очень плохо говорит
по-английски. А в перерыве стоило только
сесть где-нибудь в фойе покурить или выпить
кофе, как тут же подсаживался какой-нибудь
молодой китаец: я, мол, такой-то, хотел бы с
вами поговорить. Обо всем — но науке,
и на всякие общие темы. Видно, что ему
интересно просто завязать знакомство, что-
то еще услышать полезное, может быть,
попрактиковаться в английском, установить
контакт, который когда-нибудь в будущем
пригодится... Они очень стремятся к
общению, к участию — это было, пожалуй, мое
самое яркое впечатление от конгресса.
У нашей молодежи что-то в этом роде сейчас,
кажется, называют тусовкой?
П. Не совсем так: тусовка — это больше
между собой, а они особенно активно
общались именно с приезжими.
Т, Все дело, конечно, в престиже науки.
У нас он сейчас резко упал, а в Китае —
исключительно высок. Потому, наверное, на
нас это и производит такое впечатление.
И наводит на разные грустные
размышления...
35-й конгресс
Международного союза
теоретической и прикладной химии
(ИЮПАК)
состоится в августе 1995 года в Стамбуле (Турция).
На конгрессе будут работать секции:
1. Качество окружающей среды и роль химии.
2. Потребности человечества и роль химии.
3. Физическая химия: химические процессы, динамика и структура.
4. Органическая химия, макромолекулы и природные соединения.
5. Химия твердого тела и новые материалы.
6. Аналитическая химия, приборы и оборудование.
7. Неорганическая химия.
8. Химическое образование.
По вопросам участия в конгрессе обращаться в Секретариат ИЮПАКа —Bank
Court Chambers, 2—3 Pound Way, Templars Square, Cowley, Oxford OX4 3YE, UK.
Телефон: (865) 747744. Телекс: 83220 IUPAC G. Факс: (865) 747510.
Если какое-нибудь лицо, фирма или организация
согласится оплатить
поездку на конгресс корреспондента «Химии и жизни»,
редакция будет весьма признательна
и гарантирует спонсору публикацию в журнале
его рекламных материалов на льготных условиях.
11

* НОВОСТИ НАУКИ
* НОВОСТИ НАУКИ
НОВОСТИ НАУКИ
Исследования
наномира
Новые чудеса стали
возможны благодаря сканирующему
туннельному микроскопу
(СТМ) — ведь он позволяет
манипулировать отдельными
атомами, скажем,
выкладывать из них нужные картинки
(см. статью «Атомы на
поводу» в «Химии и жизни», 1992,
№ 11). Используя этот
прибор, американские физики
расположили на поверхности
кристалла меди 48 атомов
железа, образовав из них
окружность с радиусом 7 нм. При
JtJi этом свободные поверхност-
Л', ные электроны кристалла, по-
, павшие внутрь этого круга,
оказались внутри «квантово-
механического загона» —
атомы железа образовали для
них высокий потенциальный
барьер, как бы «забор». В
круге возникла стоячая волна
электронной плотности,
рельеф которой определили с
помощью того же СТМ: волна
представляет собой
последовательность концентрических
гребней и впадин. Теперь,
меняя форму границы, можно
создавать загоны различной
конфигурации, в которых
поведение электронов будет
контролируемым. А это —
новые возможности в
электронике (V.F.Crommie et al,
«Science», 1993, v.262, p.218).
А вот какой удивительный
мир поверхностных структур
открылся! швейцарским
ученым. С помощью СТМ они
изучали самоорганизацию
атомов, напыляемых на
поверхность кристалла.
Структуры получаются самые
разные — в зависимости от тем-
пературы поверхности и
кинетики осаждения. Напри-
ш мер, если температура
достаточно высока, а поток
осаждаемых атомов мал, то
каждый атом может проделать по
поверхности большой путь,
прежде чем найдет партнера
и слипнется с ним;
следующие атомы будут соединяться
с этими «центрами
кристаллизации» — возникнет
небольшое число крупных «островов».
Если же поверхность холоднее,
а поток интенсивней, то
образуется большое число
маленьких островков.
Можно подобрать условия,
когда атомы укладываются в
виде пирамид — это
происходит в том случае, если их
напыляют на уже возникшие
острова и атомы способны
свободно перемещаться по
своему слою, но не могут
сойти на нижележащий. Если же
атомы могут перемещаться по
поверхности, но не по
границе острова, то есть
«прилипают» к нему в том месте, где
натыкаются на него, то
образуется древовидный фрактал.
При повышении температуры
деревья превращаются в
круги или правильные
многоугольники. Наконец,
возможно образование «проводов»
толщиной в один или более
атомов (К.Kern et at,«Nature»,
1993, v.366, p. 141).
А на конференции
Американского химического
общества Дж.Джаната (Баттель-
ская лаборатория, штат
Вашингтон) рассказал, как
СТМ помогает изучать
структуру органической пленки на
поверхности жидкости.
Жидкую фазу имитировала капля
ртути, на которую нанесли
монослой разных
органических молекул. Затем
шприцем засасывали ртуть из
капли, тем самым уменьшая ее
объем. 'Молекулы в пленке
упаковывались все теснее и
становились настолько
малоподвижными, что их взаимное
расположение мог
показывать СТМ. Не исключено, что
скоро мы до тонкостей будем
знать события, происходящие
на границе двух несмешивае-
мых жидкостей, например
воды и нефти {«Science», 1993,
v.262, p. 178).
Светящиеся
полимеры
R.Friend et al, «Nature»,
1993, v.365, p.628
Если облучать
полупроводниковый кристалл видимым
светом, то в нем могут
образовываться свободные электроны и
дырки (фотоэффект).
Существует и обратный эффект:
когда электроны из зоны
проводимости перескакивают
обратно в валентную зону (то
есть электроны и дырки ре-
комбинируют, образуя
нейтральные атомы), то при этом
испускаются фотоны —
кристалл излучает видимый свет
(люминесценция).
Миниатюрные, яркие,
надежные и дешевые люминес-
цирующие кристаллы (свето-
диоды) используют в
качестве визуальных индикаторов
на панелях электронных
приборов, в световых табло. А не
могут ли эту же функцию
выполнять не
кристаллы-полупроводники, а полимеры?
Английские химики в 1990
году синтезировали
органическую молекулу, в которой
чередуются бензольные
кольца с випильными группами.
Когда пленку из таких
молекул помещали между двумя
электродами, она испускала
желто-зеленый свет —
положительный электрод забирал
от молекул электроны
(создавая дырки), а отрицательный,
наоборот, инжектировал в них
электроны. Под действием
электрического поля
электроны и дырки устремлялись
навстречу друг другу через
сопряженные двойные связи,

* НОВОСТИ НАУКИ * НОВОСТИ НАУКИ * НОВОСТИ НАУКИ
рекомбинировали и
излучали фотоны. Однако
эффективность (КПД) такой
люминесценции была низка —
десятые доли процента
(даже у электрической
лампочки КПД составляет около
10%).
Теперь эти же
исследователи смогли так
модифицировать полимер (вводя в него
группы ОСбН1з, благодаря
чему вещество стало лучше
растворяться в органическом
растворителе и,
соответственно, из него легче получить
пленку, и группы CN,
облегчающие движение зарядов),
что КПД возрос до 4%:
ос,н«
Возможно, этот материал
будут применять при
создании плоских телевизоров и
дисплеев.
Молекулярный
оптический
переключатель
J.-M.Lehn et aL,
«J. Chem. Soc. Chem. Comm.»,
1993, p. 1439
Химики из Коллеж де Франс
сделали еще один шаг на пути
к созданию
электронно-оптических компьютеров, в
которых информация будет
обрабатываться на уровне
молекул. Логические и
арифметические операции
над данными удобнее реал и-
зовывать на электрических
сигналах (молекулярная
электроника), а передачу
информации — на
оптических. И тут возникает
проблема их стыковки друг с
другом.
Исследователи
синтезировали молекулу, которая
может служить оптическим
выключателем тока. Молекула
содержит два тиофеновых
кольца (имеющих атом серы).
При освещении ее
ультрафиолетом (длина волны 400 нм)
между двумя этими кольцами
образуется еще одна
химическая связь (мостик) и через
молекулу могут проходить
электроны. Если затем
направить на нее инфракрасный свет
F00 нм), молекула
возвращается в исходное состояние:
Большая разница в
частотах поглощения двух
состояний молекулы объясняется
тем, что в первом из них
электроны локализованы в
отдельных ее частях, а во
втором — распространены по
всей молекуле. Вследствие
этого во втором состоянии
молекула становится электрон-
проводящей, то есть
образующийся мостик как бы
замыкает электрическую цепь.
Трубки из пептидов
M.R.Chadiri et al, * Nature»,
1993, v.366f p.324
О полых углеродных нано-
трубках — линейных
аналогах букиболов — мы уже
писали (см. «Новости науки»,
1992, №№ 6,11; 1993, № 5).
Недавно у них появились
родственники — трубки
примерно таких же размеров из
колец-олигопептидов. Их
научились делать биохимики из
Института Скриппса в Ла-
Хойе (Калифорния).
Сначала они
синтезировали кольца из чередующихся
L- и D-аминокислот, а дальше
все происходило само собой:
растворенные в специально
подобранной смеси
растворителей, кольца укладывались
одно на другое, при этом
между соседними кольцами
образовывались водородные связи
(как это происходит при
формировании бета-складчатых
листов между отдельными
полипептидными цепями в
белках) . В растворе начинал расти
кристалл в виде прута,
состоящий из тесно упакованных
пептидных трубок длиной в
сотни и тысячи нанометров.
Важно, что
экспериментаторы могут легко менять и
диаметр трубок — число
аминокислот в кольце, и их
внешнюю поверхность — набор
аминокислотных остатков
(они направлены наружу).
Если кольца восьмичленны,
то внутренний диаметр
трубки равен 0,8 нм. А зачем
нужны такие нанотрубки? Их
можно встраивать в
мембраны, так что они будут служить
каналами, пропускающими
определенный тип молекул
(для разделения веществ); в
них нетрудно помещать и
извлекать нужные молекулы.
Кстати, с этого года начал
выходить дочерний по
отношению к знаменитому
«Nature» журнал «Nature
Structural Biology» (в
дополнение к выходящему «Nature
Genetics»). В области
определения структур
макромолекул сейчас происходит насто-
яший информационный
взрыв.

* НОВОСТИ НАУКИ
НОВОСТИ НАУКИ
НОВОСТИ НАУКИ
Термостойкий
бактериородопсин
Yi Shen et at, «Nature»,
1993, v.366, p.48
Ученые не раз пытались
использовать изобретения
природы для нужд человека.
Особое внимание они уделяли
белку бактериородопсину.
Чем он интересен?
Встроенные в мембраны галофильных
(то есть «любящих соль»)
бактерий, его молекулы
действуют как протонные
насосы: поглощая фотоны
солнечного света, они переносят
протоны через мембрану.
Очень заманчиво
использовать эти биомолекулы в
солнечных батареях, а также в
оптических системах
обработки информации,
поскольку бактериородопсин
работает очень эффективно (только
одного — двух фотонов
достаточно, чтобы белок из
красного стал желтым, и такие
переключения он способен делать
быстрее, чем любой другой
фотохромный материал).
' Однако при 90 °С
бактериородопсин в мембранах
необратимо денатурирует, что
ограничивало его
применения. Теперь американские
биофизики научились создавать
обезвоженные мультислои
мембран, в которых эти белки
продолжают нормально
работать при 140 °С.
Волнующая мир
сверхпроводимость
CW.Chu et at, «Nature»,
1993, у.365, р.323;
M.Nunez-Regueiro et at,
«Science», 1993, v.262, p.97
До недавних пор рекордные
температуры перехода в
сверхпроводящее состояние СГС * 133 К)
получали на ртутьсодержа-
щих керамиках (см. «Новости
науки» сентябрьского номера
за прошлый год). Теперь
физики из Университета в
Хьюстоне (авторы первой статьи)
перекрыли этот результат:
приложив к керамике
HgBa2Ca2Cua084x давление
150000 атм они подняли Тс до
153 К. Однако вскоре пальму
первенства перехватили
авторы второй статьи —
исследователи из Гренобля и Москвы
(Е.В.АНТИПОВ, Химфак МГУ),
которые достигли 157 К при
еще большем давлении —
235000 атм.
Конечно, столь высокие
давления мало подходят для
практического использования сверх-
проводников, поэтому надо
искать такие химические
модификации керамик, которые
имитировали бы приложенные
давления. Над этим
интенсивно работают многочисленные
группы исследователей. И вот
новое сенсационное
сообщение: в Парижском
техническом колледже получена
пленка толщиной около 30
нм, которая переходит в
сверхпроводящее состояние
(наблюдают падение
электрического сопротивления в
сто тысяч раз) при 250 К, то
есть минус 28 по Цельсию —
почти «комнатная»
температура! Их материал состоит из
восьми слоев оксида меди
(толщиной в один атом),
заключенных между слоем
висмута и слоем стронция.
Правда, керамика
нестабильна — через две недели Тс
падает до 200 К. Но все равно,
если эти данные
подтвердятся, то прежний
температурный рекорд будет
значительно перекрыт («New Scientist»,
1993, № 1905/1906, р.5).
Кстати, на состоявшейся в
Японии конференции
производителей приборов и
устройств на сверхпроводниках
эксперты предсказали, что в
ближайшие 30 лет объем этой
продукции возрастет в сто раз
— с 1,5 млрд. долларов в год
до 150 млрд.
И еще о высоких
давлениях. Исследователи из
Научного центра в Орсэ
(Франция) и Института физики
высоких давлений в Троицке
поместили образец,
состоящий из букиболов Сбо, между
двумя алмазами, и сжали его,
приложив давление в 10000
атм. Кроме того, алмазы
вращали относительно друг
друга. Оказалось, что сжатые
фуллерены оставляют
царапины на поверхности
алмазов, то есть они превосходят
алмаз по твердости! Пока не
ясно, что происходит с бу-
киболами при таких
давлениях («New Scientist», 1993,
№ 1904, p. 19).
Лазер и световой
микроскоп
«Science»,
1993, v.261, p. 1275
В. последние годы
электронные микроскопы в большой
степени вытеснили своих
оптических собратьев — ведь у
электронов дебройлевская
длина волны меньше, чем
длина волны видимого света,
а значит, разрешающая
способность выше. Но у
электронных микроскопов есть
свои недостатки: препарат
должен быть помещен в
вакуум, что ограничивает их
применение, скажем, в биологии;
кроме того, электронный луч
может его повредить.
На конференции
Американского общества микроско-
пистов в Цинцинатти ученые
из Калифорнийского
университета в Беркли рассказали о
принципиально новой версии
оптического микроскопа —
они соединили его с лазером.

* НОВОСТИ НАУКИ * НОВОСТИ НАУКИ * НОВОСТИ НАУКИ
Тонкий луч лазера проходит
через систему линз
микроскопа, отражается от
поверхности образца и интерферирует
с исходным лучом. В
зависимости от длины пути,
пройденного светом, в
определенной точке пространства
световая волна будет либо
усиливаться, либо
ослабляться. Поэтому, следя за
изменением этой характеристики
при сканировании образца,
можно воспроизвести рельеф
его поверхности (конечно,
это делает компьютер). Такой
«лазерный микроскоп с
обратной связью» способен
различать детали по вертикали,
то есть вдоль луча лазера, во
много раз лучше
электронных микроскопов
(разрешение — 10 нм), но несколько
проигрывает им в
горизонтальном направлении
(разрешение — 200 нм).
Сейчас этот прибор
собираются использовать для
контроля электронных схем,
поскольку световые кванты, в
отличие от электронов, не
могут их повредить.
Прозрачная крепость
«Chemistry & Industry»,
1993, № 18, р.703
Израильский изобретатель
Дж.Лэбок разработал
прозрачную панель, которая
пуленепробиваема с одной,
внешней для
защищающегося, стороны и пробиваема с
другой, внутренней. Она
сделана из двух слоев пластмасс.
Внешний жесткий слой (его
толщина — 8 мм) состоит из
акриловых полимеров, а
внутренний мягкий
(толщиной 10 мм)— из
поликарбонатных. Такая панель
выдерживает обстрел из ручного
пулемета с расстояния в три
метра. Это объясняется тем,
что энергию удара, который
принимает на себя жесткий
слой, помогает рассеивать
второй, мягкий слой. Если же
пуля пущена с внутренней
стороны, то она сначала легко
проходит поликарбонатный
слой, а затем разрушает и
акриловый.
Панели можно придать
искривленную форму и
использовать как ветровое стекло
автомобиля (европейский
патент 0557636).
Блюдо от артрита
D.Trentham et at, «Science»,
1993, v.261fp.l727
Бывают случаи, когда
иммунная система оказывается как
бы обманутой — она
принимает антигены собственного
организма за чужеродные и
начинает вырабатывать
против них антитела. Так
возникают аутоиммунные
расстройства, например ревмато-
идный артрит (когда
поражаются ткани суставов)
или красная волчанка. Может
быть, чтобы излечить эти
болезни, нужно попытаться
обмануть иммунитет еще раз?
Медики из Гарвардского
университета придумали, как это
сделать.
Известно, что
чужеродные антигены из пищи, то
есть попавшие в организм
через пищеварительный
тракт, не вызывают
иммунного ответа — есть
механизм, каким-то образом его
выключающий.
Исследователи решили
воспользоваться этим обстоятельством и
ивести с пищей больным,
страдающим артритом,
куриный коллаген (тип II).
Именно коллаген — главная
мишень в суставах человека,
которую атакуют антитела.
Провели эксперимент: 60
больных артритом разделили
на две равные группы, одной
из которых включали в меню
коллаген, а другой — нет (ни
сами пациенты, ни лечащие
их врачи не знали, кто к
какой группе принадлежит).
Через 90 дней такого питания
выяснили: у первой группы
боли и опухоли уменьшились,
у второй — состояние слегка
ухудшилось или осталось без
изменений. Теперь
планируют организовать
шестимесячный эксперимент, перед
которым в течение месяца
больные не будут принимать
лекарств — это позволит
более четко выявить роль
съедаемого коллагена.
Новый нейтринный
детектор
«Nature», 1993, v.365, p.596
В Камиоке (Япония) глубоко
под землей установлен
нейтринный детектор, который в
1987 году зафиксировал
поток этих частиц от
Сверхновой, взорвавшейся в соседней
галактике. Но вот проблему
солнечных нейтрино на нем
разрешить трудно: он
фиксирует лишь одну частицу
каждые три дня.
Теперь там же в шахте на
километровой глубине
начато строительство самой
крупной в мире нейтринной
обсерватории. Новый
детектор будет содержать 50000 т
воды. Согласно расчетам, он
будет улавливать 30
солнечных нейтрино в день.
Стоимость детектора — 95 млн.
долларов. Он должен
вступить в строй весной 1996 года.
Подготовил Л.Верховский

Из дальних странствий
Под шелест
кварковых струй
ОПТИМИСТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ
ИЗ ЖИЗНИ УЧЕНЫХ
С ГРУСТНЫМ КОНЦОМ
И ЛИРИЧЕСКИМИ
ОТСТУПЛЕНИЯМИ
л. в. СЕМЕНОВ
Последняя сумка, слава Богу, втиснулась
в покорный «мерседес»-такси, дети
разместились на заднем сиденье, я плюхнулся
рядом с водителем и, кисло улыбнувшись,
сообщил ему: «Флюгхафен», что по-русски
означает «аэропорт»... Поехали!
После двух лет работы в международном
физическом центре ДЕЗИ наше семейство
возвращалось в Москву. Трехлетний Леня
соскучился по бабушке и с нетерпением
ждал встречи. Глава нашего семейства —
мама — устала от детей, от отсутствия
друзей, родственников, от постоянной
экономии, от нудных домашних забот и рвалась из
Гамбурга с еще большим энтузиазмом.
Первоклассник Алексей и второклассница
Лена уезжать как раз совсем не хотели —
здесь оставались их друзья, школа, игры,
сладости и прочие детские утехи. Алексей
грустно молчал, а Лена тихо плакала. Я же
сам разрывался на части, радуясь вместе
с одними и сочувствуя другим.
Как мы дошли до жизни такой — об
этом и пойдет дальше речь.
ГЕРА, ЗЕВС И ПРОЧАЯ МИФОЛОГИЯ
О том, как хорошо работается в ДЕЗИ, я уже
писал дважды («Химия и жизнь» — 1985,
№ 10, 11, статья «Как закрывают частицы»,
и 1990, № 5, 6 — «Из чувства долга перед
природой»). Третий мой приезд на
гамбургскую землю не был продолжением
предыдущих: я перешел в другую физическую группу.
По совести говоря, слово «группа» не
описывает того сообщества, в котором мне
довелось работать: в него входило около
четырехсот физиков из двух десятков научных
институтов десяти стран. Так случилось, что
буквально на второй день после приезда
я попал на общее собрание всех членов
сообщества. Вошел в конференц-зал ДЕЗИ и —
обомлел: огромный зал был набит битком,
люди сидели на ступеньках, а некоторые
стояли в проходах. Стало страшновато: как
найти свое место в этой толпе, как понятБ,
кто чем занимается?
На этой ноте легкой ошарашенности я
предлагаю оставить меня в конференц-зале

ДЕЗИ и бегло познакомиться с местом
действия и краткой историей того научного
заведения, где мне предстояло трудиться.
ДЕЗИ — всемирно известный центр
ускорительной физики, где почти три с половиной
десятилетия разгоняют и сталкивают пучки
электронов и позитронов. В столкновениях
рождаются новые частицы, и можно
попытаться разглядеть, как устроены они и
силы, их связывающие.
В начале восьмидесятых годов в ДЕЗИ
стали активно обсуждать проект необычного
ускорителя — в нем должны были
сталкиваться электроны с протонами. Необычность
проекта станет понятней, когда я напомню,
что протон в две тысячи раз тяжелее
электрона.
Во всем мире предпочитают сталкивать
в ускорителях частицы одной массы, и
понятно почему: два столкнувшихся арбуза
расколются и дадут кучу обломков, которые
можно изучать и по отдельности, и пытаясь
понять устройство самого арбуза. (Аналогия
грубовата, но достаточно точно передает
ситуацию.)
А если с толк ну ть арбуз и виш не ву ю
косточку?
В этом случае арбузная аналогия не совсем
наглядна: слишком быстро, почти со
скоростью света, несется вишневая косточка.
Она пронизывает арбуз насквозь,
наталкивается на плотные арбузные семечки и
отклоняется от начального направления. Вот в
чем хитрость, задуманная авторами нового
проекта: с помощью косточки-электрона
как бы прощупать внутреннее устройство
арбуза-протона и изучить, как оно выглядит
и как все там держится вместе.
Новый ускоритель назвали HERA —
Hadron Electron Ring Anlage; можно
называть его и по-русски — ГЕРА.
По сути дела, идея ускорителя не нова:
почти сто лет назад таким же образом Ре-
зерфорд обстреливал атомные ядра альфа-
частицами. Новизна не в качестве, а в
количестве. Электроны разгоняются до тридцати
миллиардов электрон-вольт, а протоны —
до восьмисот миллиардов электрон-вольт.
При их столкновении можно будет
исследовать объекты размером в одну
десятитысячную долю радиуса протона.
Словом, ГЕРУ можно называть не электрон-
протонным, а электрон-кварковым кол-
лайде ром!
Пучки электронов и протонов вращаются
навстречу друг другу по круговой орбите,
и в двух точках сложные системы магнитов
сталкивают пучки лоб в лоб. Именно в этих
двух точках столкновения расположены две
экспериментальные установки — ЗЕВС и HI.
Название ЗЕВС понятно — так звали супруга
Геры. HI — звучит более скромно и означает,
что проект этого эксперимента был
представлен первым.
Вот в этом самом HI мне предстояло
работать, и именно на общем собрании его членов
я и замер от ужаса. Но, как говорят, глаза
страшатся, а руки делают.
ШКОЛА
НА УЛИЦЕ ВЕТРЯНЫХ МЕЛЬНИЦ
Самих ветряных мельниц в округе, конечно
же, давно нет — есть лишь кабачок в здании,
стилизованном под ветряную мельницу. Но
красивое название осталось, и детская школа
представлена именно так, а не скучным
порядковым номером.
Мы прибыли в Гамбург в воскресенье
11 августа. Немецкие детишки отдыхают
летом всего шесть недель, поэтому 12 августа
им предстояло отправляться в школу. Мы
узнали об этом из газет и решили отправить
Лену в школу немедля. В застойные времена
это было запрещено категорически, но —
времена меняются. Для устройства в школу
потребовались всего две справки: от врача и
о регистрации паспорта в полицейском
участке.
Тут же был куплен ранец, и 19 августа
Лена отправилась в первый класс (перво-

клашки начинают учиться позднее
остальных). Идут в первый класс дети с огромными
кульками из цветной бумаги, наполненными
конфетами. Следуя русской традиции «не
ударить в грязь лицом», мы купили самый
нарядный, большой и дорогой кулек,
навалили в него килограмма три конфет и,
вздохнув, отправили сладкий груз на
съедение. К нашему восторгу Лена вернулась из
школы с нераспакованным кульком — никто
и не собирался есть конфеты, оии были
нужны для создания атмосферы праздника.
Их надлежит есть всей семьей постепенно,
вспоминая о радостном первом школьном
дне.
В леночкином классе училось двадцать
три человека: трое русских, четверо поляков,
турок, болгарка, англичанин и тринадцать
немецких детей. Я не мог взять в толк, как
они будут общаться и что поймет дочка, не
знающая ни слова по-немецки?
Но на наши расспросы через несколько
дней: «Как там, в школе?» — ребенок
спокойно отвечал, что все очень нравится. Ле-
ночкины рассказы ломали привычное наше
представление о школе и обучении.
Учительница дарила детям карандаши, тетрадки,
книжки, сладости, был урок игр и урок
мультфильмов.
Справедливости ради стоит заметить, что
на фоне этого безудержного счастья
обучение идет не слишком быстрыми темпами и
московские первоклассники знают
математику куда лучше, чем их немецкие
одногодки. Но зато через месяц учебы дочь
разлюбила выходные дни, потому что нельзя
пойти в школу. Скажите, на каких весах
взвесить — что важнее и нужнее ребенку?
Чтобы проверить, как удается детям
общаться, я специально подходил к школе
во время большой перемены: они кричали
Друг другу что-то, носились с веселыми
лицами друг за другом — играли в колдун-
чики или салочки. Взаимопонимание было
полным.
Как ни смешно, но меня это сильно
успокоило. Я понял, что возможно полноценное
общение людей пяти-семи разных
национальностей и без знания языка. Вот в этом
спокойном состоянии мы и приступим к
знакомству с экспериментальной установкой HI.
«ВСПОМИНАЕТСЯ СЛУЧАЙ
С ВАВИЛОНСКОЙ БАШНЕЙ...»
Как всегда, параллельно с разработкой и
постройкой ускорителя идет строительство
экспериментальных установок. Чем больше
становятся ускорители, тем больше и
сложнее делаются детекторы для работы на них.
И это понятно: все энергичней сталкиваются
частицы, и все больше разлетается осколков
после столкновения, все быстрее они летят.
Детектор окружает точку столкновения
и напоминает матрешку (рис. на с. 17).
Он состоит из частей, вложенных одна в
другую. Самая внутренняя часть — камера,
регистрирующая пути разлета частиц, по-
научному говоря, треки. Следующее
устройство называется калориметром — с его
помощью измеряют энергию осколков, причем
сам калориметр состоит из двух частей: одна
регистрирует электроны, а другая — сильно
взаимодействующие частицы, которые
пролетают сквозь остальные матрешки без особых
потерь.
Если еще припомнить, что мы имеем дело
со столкновением типа «арбуз — вишневая
косточка», то становится ясно, что много
осколков полетит вперед — по пути
движения протона. Поэтому у HI есть специальный
передний детектор. Есть и задний,
внимательно следящий за косточкой-электроном.
Пожалуй, все. Только уточню: центральный
трековый детектор — цистерна чуть
поменьше молоковоза, а весь детектор —
высотой с трехэтажный дом. И это лишь часть
установки, фиксирующая факт пролета
частиц-осколков. Миллионы и миллионы
проводов отходят от детектора, соединяя его
с соседним трехэтажным домом
электроники — здесь все сигналы
расшифровываются, сортируются, проверяются и
записываются на диски ЭВМ. И... начинается
следующий этап работы — физический анализ
записанной информации. Именно в этой
области работал я, о ней и пойдет разговор
в дальнейшем.
Руководит работой сообщества человек,
называемый spokesman,— в буквальном
переводе с английского «говоритель». Он наделен
правом говорить от имени всего
сотрудничества. В подчеркнутом отказе от должности
формального начальника проявляется
некоторое ханжество западной демократии: уже
через несколько дней я понял, что наш
«говоритель» — реальный хозяин положения.
И слава Богу, что он был таковым, благодаря
его энергии и талантам строительство
детектора было успешно завершено. А вполне
могло случиться и то, что произошло при
строительстве Вавилонской башни.
Я не преувеличиваю. Представьте себе,
как создается установка. Проект
разрабатывает немецкая (для примера) группа.
Затем различные части установки делают в
разных странах несколько лет, все поступает
в ДЕЗИ и начинает состыковываться в
единое целое. Если бы вы знали, сколь многое
не стыкуется! Причин тысячи. Прежде
всего — время воплощения проекта, это
несколько лет. За такой период уже принятые
18

Так выглядит
детектор Hi в разрезе
На рисунке
хорошо видна «матрешка*
детектора — вложенные одна
в другую его части. Через
сердцевину установки
проходит труба ускорителя,
по которой летят к месту
столкновения протоны
(справа) и электроны
(слева). Все рассчитано так,
что они сталкиваются
в самом центре, после чего
в разные стороны разлетается
целый сноп частиц
осколков. Цифрой 1 обозначена
центральная трековая
камера — она прослеживает
пути частиц, определяет
направления их разлета.
Далее (цифра 2)
расположен калориметр —
прибор, определяющий энергию
пролетающих через него
частиц. И камера,
и калориметр окружены
огромным мощным магнитом
C) — в его поле
искривляются пути
заряженных частиц, что
позволяет определить их
импульс. Определив углы
вылета частиц, их импульсы
и энергии, можно
реконструировать события,
происшедшие при
столкновении. Так изучают
микромир. Да, чуть не забыл,
под цифрой 4 изображены
специальные камеры,
регистрирующие частицы,
летящие после столкновения
вперед — по направлению
полета протона. Они
несутся столь быстро, что не
успевают оставить след
в центральных частях
детектора
решения устаревают, создаются новые
приборы, новые устройства, и нет сил
удержаться, чтобы не улучшить свой «кусочек». Но
когда все улучшения собираются в единое
целое, то начинается адская работа.
Ежечасно надо принимать новые {решения,
заделывать прорезанные не там отверстия,
прорезать новые, перекладывать соединительные
кабели, укреплять то, что сломалось, и то,
что может сломаться. И договариваться,
договариваться, договариваться со всеми
сторонами, чтобы никого не обидеть.
Я попал в HI, когда этот трагический эт^ап
завершался — детектор был собран и готов к
началу работ. Вставал следующий вопрос:
готово ли математическое обеспечение, то
бишь компьютерные программы, переварить
и осмыслить миллиарды электронных
сигналов? Тут начиналась моя работа: мне
предстояло проверить, насколько правильно (с
помощью программ) в центральной трековой
камере восстанавливается истинный путь
частиц. Приоткрою чуть-чуть суть этого
процесса.
Частица летит через камеру, наполненную
газом, и срывает электроны с атомных
оболочек. Вдоль ее пути выстраивается вереница
заряженных ионов. Остается только собрать
их на тонкие проволочки под напряжением,
которыми заполнена камера. Собранные на
проволочку ионы создают в ней импульс
тока — сигнал о прохождении частицы.
Когда проволочка срабатывает, ее номер
передается на ЭВМ, где сложная программа
восстанавливает положение проволочек в
пространстве и чертит прямую — след
частицы.
Как только я взялся за проверку
программы, то сразу наткнулся на печальный факт:
частицы пролетают через камеру,
проволочки срабатывают, а трек не проводится.
Тысячу раз перепроверил я программу —
должна работать, но не работает. Как
честный человек, я выступил с сообщением о
своем наблюдении.
Часа два, презрительно глядя в мою
сторону, авторы программы объясняли все
преимущества своего детища и удивлялись
19

потугам дискредитировать подлинную
науку... Они были столь убедительны, что
я готов был провалиться сквозь землю.
После экзекуции наш «говоритель» подошел
ко мне и совершенно буднично обронил:
«Попробуй перепроверить еще раз, я
убежден, что ты прав». Мне полегчало, и я пошел
работать.
Пришлось расширить сферу поисков и
разобраться не только в программе, но и в
устройстве самих проволочек — там и была
зарыта разгадка. Оказалось, что неправильно
вычислили скорость движения ионов в газе,
заполняющем камеру. Точнее, скорость
вычислялась правильно, но для чистого газа, а
на деле он был не столь чистым, как
хотелось бы. Ионы двигались чуть медленнее, и
в расчетное время не все из них добирались
до проволочек. На некоторых проволочках
сигнал оказывался чуть слабее, чем ему
следовало, а на некоторых — даже
существенно слабее. Процесс сбора ионов на
проволочке — статистический, где-то больше
ионов добирается, а где-то меньше. Но
электроника этих человеческих «чуть
больше» и «чуть меньше» не понимает, ей задано:
если ток больше определенного значения,
то проволочка считается сработавшей, а
если чуть-чуть меньше — несработавшей.
Из-за недостаточной чистоты газа на
пути прошедшего трека попадались
проволочки с малым количеством собранных
ионов — в этом случае в ЭВМ шла
информация, что эти проволочки не сработали.
Программа восстановления трека была не
то что плоха, она была слишком хороша!
Если на пути проводимого трека
встречалось несколько несработавших проволочек,
то программа квалифицировала такой трек
как брак и отказывалась прокладывать путь
частицы вообще. Вот чем объяснялся
большой процент непроведенных треков!
Пришлось поставить специальный датчик
чистоты газа, передающий измерения а ЭВМ.
Компьютер ежедневно рассчитывал скорость
ионов, и все наладилось.
На очередном митинге (так принято
называть совещания) авторы программы заявили,
что, как они и думали, их творение —
совершенство. Конструкторы камеры сообщили,
что с установлением датчика чистоты газа
их прибор стал еще лучше. И только обо
мне никто не вспомнил. Стиснув зубы, я
повторял сам себе, что работал
исключительно для науки.
Казалось бы — мелочь, давно надо было
встретиться, поговорить и разобраться. Нет,
в этом случае сработал как раз эффект
«Вавилонской башни»: группы не очень
охотно контактируют друг с другом, а редкие
контакты порой сводятся к взаимным
претензиям и обвинениям. И тем не менее, дело
движется.
В ОЖИДАНИИ РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА
В ноябре в Гамбурге обычно бывает сыро и
зябко. Далеко еще до привычного и
любимого Нового года, но все улицы уже
расцвечены иллюминацией, всюду елки, деды
Морозы. Все готовится к главному празднику
года — Рождеству. Декабрь — месяц
адвентов.
Адвент означает ожидание. Весь декабрь
ждут Рождества. Ярмарки, базары,
распродажи, гуляния — это, так сказать,
материальная сторона. Но бюргеры (так я ласково
называю немецких жителей) готовят и свои
души. Четыре воскресенья перед Рождеством
названы адвентами. Вечерами семьи
собираются за столом вокруг елового венка со
свечкой и слушают музыку или говорят о
чем-то приятном. Венки из еловых веток —
всюду: в магазинах, конторах, на окнах
домов, на дверях. Куда бы ни шел, помнишь
о Рождестве. Это удивительно приятно —
жить в предвкушении праздника.
Однажды нас пригласили на адвент в
немецкую семью учителя. Мы сидели,
попивали специальный рождественский чай,
говорили об успехах детей, и вдруг тихонько
заверещал телефон. Мы замолчали, давая
возможность хозяину ответить на звонок, но
он продолжал что-то увлеченно рассказывать.
На десятом звонке я не выдержал и обратил
внимание рассказчика "на звонящий телефон.
«Я слышу,— спокойно ответил он,— но у нас
такой уютный круг за столом, что мне не
хочется нарушать нашу близость ни для кого
на свете — это сейчас важнее всего».
С приходом второго адвента в венках
появляется вторая свеча, через неделю —
третья и перед самым Рождеством —
четвертая. Весь декабрь — множество концертов в
церквах, особенно для детей.
Ближайшая церковь пригласила нашу
школу со всеми друзьями и
родственниками встречать Рождество. Церковь
протестантская, никакого убранства, ряды
скамеек, орган. Праздник состоял из того, что
детский хор пел божественные песни,
взрослые подпевали. А начался он с истории,
которую рассказал собравшимся пастор.
Под Рождество во многих семьях принято
разыгрывать нехитрое представление: Иосиф
и Мария, усталые и продрогшие, подходят
к дверям гостиницы и просят убежища.
Грубый голос из-за дверей отвечает: «Нет
вам приюта, нищие». На эту роль —
«голоса из-за двери» — мало кто соглашается,
и в одной семье ее удалось поручить
самому младшему на празднике — мальчику
Якобу.
20

Настал день репетиции. Мария и Иосиф
подходят к двери, стучат и спрашивают:
«Нет ли для нас местечка под вашей
крышей?» Из-за двери им ответил радостный
голосок Якоба: «Конечно есть, заходите!»
Ох и рассердились на него все артисты —
как можно перепутать такую простую роль!
Объясняли ему, объясняли, повторяли и
проверяли — вроде бы все понял.
Настал вечер перед Рождеством. Опять
усталые Иосиф и Мария остановились перед
запертыми дверьми и задали традиционный
вопрос. Никакого ответа. Они повторили
просьбу. И опять — молчание. Тогда Иосиф
растерянно произнес: «Наверное, для нас нет
места в вашей гостинице?» В ответ из-за
двери донеслось: «Ну что вы, заходите,
пожалуйста!»
В этот момент рассказа все дети, сидящие
в церкви, расхохотались. Рассмеялся с ними
и пастор, но потом сказал: «А почему мы
с вами смеемся, дети? Ведь маленький Якоб
был прав. Он не только не способен был
закрыть дверь своего дома перед усталыми
путниками, но даже понарошке не мог
заставить себя сделать это! Давайте и мы с вами
откроем свои двери перед усталыми и
продрогшими путниками».
Я много слышал всякой пропаганды и
знал, что религия — опиум для народа, но
меня тронула эта история, манеры пастора,
рождественский праздник в церкви.
ПОД ШЕЛЕСТ КВАРКОВЫХ СТРУЙ...
Итак, вавилонская башня детектора после
всех стараний, страданий и согласований
построена. Мало того, она заработала!
Сооружаемая параллельно с ней вавилонская
башня компьютерных программ —
рассыпавшаяся по частям и собираемая из
осколков, с заплатками и грубыми швами, порой
уродливая и громоздкая,— тоже начала
выдавать то, что от нее ожидали создатели.
И что самое неожиданное — эти два монстра,
сначала как бы нехотя, а потом все уверенней
и прочней, стали взаимодействовать друг
с другом, образуя хоть и не слишком
красивое, но величественное сооружение. Потом
прошли тысячи проверок, сотни совещаний,
десятки докладов, были устранены
миллионы неполадок. И наконец пришла пора
заняться тем, для чего и были потрачены
силы — физикой.
Физика, как я уже говорил, на нашей
установке простая и наглядная: электрон
налетает на протон и по тому, как он
отклоняется от своего пути, мы стараемся понять,
как устроен протон. Известно, что протон
состоит из кварков, а исследование их
свойств и сил, связующих кварки в
частицы,— задача современного эксперимента.
Мы решили посмотреть вот на что: если
внутри протона есть крошечные кварки,
связанные очень сильно, то при разрыве этой
связи извне (налетевшим электроном) кварк
должен вылетать из протона, как камень из
пращи. Поясню почему. Кварки в протоне
не стоят на месте, а движутся с большими
энергиями, но вылетать из протона им не
дают мощные силы притяжения, которые
вполне можно представить себе как пружину.
И вот представьте: кварк пытается вырваться
из ядра, пружина не пускает, и в этот момент
ее разрывает влетевший извне электрон.
Освобожденный кварк с восторгом
вырывается наружу.
К сожалению, существовать в одиночку
ему не дано: кварк обладает цветовым
зарядом, а цветной объект должен немедленно
стать бесцветным, что он и делает. С
позволения читателей предложу несколько
вульгарную аналогию. Представьте себе, что в
морозный зимний день в толпе на Тверской
улице из ниоткуда появляется совершенно
голый человек. От холода и необычного
своего убранства он вынужден бежать с
предельно возможной скоростью, при этом по
пути он срывает со встречных детали одежды,
пытаясь прикрыть собственную наготу.
Несправедливо обобранные люди пытаются
догнать обидчика, и через некоторое время
по следу уже не совсем обнаженного
человека бежит толпа невольных бегунов.
В физике такой процесс называется
процессом адронизации кварка: вылетевший
одиночный — «голый» — кварк порождает
пары виртуальных кварк-антикварков до тех
пор, пока они не склеются в набор
бесцветных адронов, летящих по следу кварка.
Итак, если мы правильно понимаем
взаимодействие кваркоа, то из протона должны
вылетать достаточно узкие струи частиц —
это общепринятый физический термин,
причем их энергия и направление вылета
также предсказывает теория. Вот эти самые
струи мы и решили поискать.
Но, как это всегда бывает в
экспериментальной физике, «скоро сказка сказывается,
да не скоро дело делается». Кто хорошо
помнит опыты Резерфорда, согласится, что
при пролете частиц через ядро основная их
часть отклоняется на малые углы и лишь
единицы из тысяч отлетают в сторону. То
же и у нас, да и при столкновении двух
шариков: лишь при лобовом столкновении шар
отлетает вбок с большой энергией.
Переходя на язык струй — много струй
с малой энергией, летящих широко (у них
велик угол разлета частиц), и мало очень
энергичных струй, летящих узко. А широкую
струю с малой энергией трудно выделить
21
Г

на общем фоне. Дело в том, что электрон
бьет по протону с такой большой энергией,
что не только вышибает кварк, но и
возбуждает протон как целое. Это возбуждение
сбрасывается путем испускания
малоэнергичных частиц-брызг в разные стороны. И на
их фоне трудно разглядеть малоэнергичную
струю.
Представьте себе, что идет дождь. Не
уверен, что вы заметите, что какой-то шалун
обольет вас при этом из водяного пистолета.
Но вот струю из шланга не заметить уже
трудно.
Напрашивается простое решение: не
пороть горячку, подождать, пока наберется
много несомненных струй — узких и
энергичных, и вот их-то свойства изучать
спокойно и тщательно. Но хорошо бывает только в
плохих фильмах. На деле первый сеанс
работы ГЕРЫ дал всего несколько
безупречных струй — и это было понятно. На этапе
наладки установки большая часть
записанной информации идет в брак (вавилонские
башни притираются друг к другу) и
выявляются сотни недоделок. После окончания
первого сеанса набора информации был
объявлен перерыв на полгода для
устранения найденных неполадок. Поэтому новой
информации надо было ждать месяцев
девять, а то и больше. Но нам не терпелось
глянуть — как оно там все в протоне
устроено, вот и начали мы искать не очень
качественные струи.
Насобирали их штук двести, посмотрели,
как они распределены по углам вылета из
протона, по энергии, подготовили доклад,
доложили. Туг все и началось...
На нас обрушился вал немецкого
педантизма и дотошности. Первый вопрос: почему
мы выбрали струи не той энергии, как
выбирали до нас, а меньшей? Взглянув в чистые
голубые глаза профессора, задавшего вопрос,
я понял, что нельзя сказать правду о том,
что нам просто очень хотелось побыстрее
посмотреть, как там все устроено. Пришлось
строить витиеватый ответ: мол, на новом
ускорителе, в новом интервале энергий
сталкивающихся частиц интересно расширить
энергетический интервал анализа струй.
Затем встал следующий немецкий
профессор с не менее голубыми глазами и
спросил: почему мы выбрали струи не той энергии,
что обычно, а меньше? Слегка стушевавшись,
я построил еще один ответ о том, как хороши
именно малоэнергичные струи. Поднялся
третий ученый — не немецкий, не профессор
и не голубоглазый — и вы уже догадываетесь,
о чем он меня спросил.
Но нас тоже так просто не утоп и шь.
Месяц мы спали меньше обычного, но
доказали, что наш принцип выделения струй
вполне жизнеспособен. Пришли с докладом
на следующий семинар и получили новый
букет вопросов. Тут мы прочувствовали, что
такое четыре сотни соавторов: каждый хотел
проявить свой интерес к работе и высказать
пожелания.
Восемь месяцев, десять докладов и более
двадцати вариантов статьи... Раза три я
впадал в отчаяние и раз десять
разочаровывался в работе и справедливости. Но теперь,
когда все позади, понимаешь, что все
происходившее заставило нас изучить детектор,
как родной дом,— со всеми недостатками
и подробностями, так что нет худа без добра.
И главный итог для меня лично — тот, что
работать с четырьмя сотнями соавторов на
двух вавилонских башнях вполне возможно.
Это я и продолжаю делать в настоящее
время.
Окончание следует
IM

Две грани проекта века
Десятки книг написаны об истории создания ядерного оружия в США и других западных
странах, о его цитадели — Лос-Аламосе, о главных участниках — Теллере, Оппенгеймере... А вот
атомная эпопея в СССР десятилетиями была окутана тайной. И все потому, что доступ к
соответствующим архивам был либо полностью закрыт, либо крайне ограничен.
Лишь совсем недавно некоторые ведомства и институты начали рассекречивать документы. Группа
ученых из Российского научного центра «Курчатовский институт», Института истории естествознания
и техники (ИИЕТ РАН), Всероссийского Федерального ядерного центра «Арзамас-16» н других
научных учреждений уже приступила к нх изучению в рамках специального проекта (руководитель —
заведующий сектором истории физики ИИЕТ В. П. Визгин).
Какие задачи ставят перед собой исследователи? Описать архив РНЦ «Курчатовский институт»;
выпустить биографический справочник «Творцы ядерного потенциала России»; собрать воспоминания
участников событий, записать интервью с ними; провести в 1995 году международную конференцию
по истории нашего атомного проекта; подготовить итоговую монографию.
Всех, кто имеет возможность внести свой вклад в реализацию этой программы, приглашают
к участию в работе. «Химия и жизнь» со своей стороны намерена знакомить вас со всем наиболее
интересным, что откроется в ходе этих исследований, и с теми материалами, которые найдет
редакция.
В прошлом номере журнала вы прочитали воспоминания академика И. М. Халатникова, много лет
проработавшего в Арзамасе-16. Теперь мы предлагаем вам два материала из юбилейного выпуска
журнала «Los Alamos Science», посвященного 50-летию Лос-Аламосской Национальной лаборатории —
той самой, где рождалось американское ядерное оружие. Автор первой статьи Эдвард Теллер не
нуждается в особой рекомендации — он известен как «отец водородной бомбы». А вот академика
Александра Ивановича Павловского (интервью с которым мы тоже публикуем в этом номере) знают
меньше, хотя он был одним из ведущих ученых в Арзамасе-16.
Сейчас военные ядерные лаборатории и на Западе, и в России на распутье — чем они должны
заниматься в современную эпоху («эпоху холодного мира», как называет ее Э. Теллер), могут ли
они быть полезны обществу? Об этом размышляют российский и американский ученые.
Размышления
Лаборатория
атомного века
Эдвард ТЕЛЛЕР
Либеральной атмосферой Лос-Аламос
(лаборатория родилась в марте 1943 года)
во многом обязан своему основателю
Роберту Оппенгеймеру и всем без
исключения последующим руководителям — ученым.
Именно этим объясняется неистребимый
либерализм (в старом смысле этого слова),
то есть несомненная терпимость к широкому
разнообразию мнений. Другая
замечательная особенность Лос-Аламоса — там нет
очень богатых и нет очень бедных. Такая
характеристика Лос-Аламоса звучит
слишком хорошо, чтобы быть правдивой, но я
думаю, это заслуженная похвала.
Печатается с сокращениями.
Лос-Аламосская Национальная
лаборатория так же, как и родственная ей
лаборатория в Ливерморе, штат Калифорния,
сегодня оказалась в центре большой
дискуссии. Одни обоснованно утверждают, что
благодаря усилиям лабораторий,
создавших ядерное оружие, выиграна холодная
война. (Если даже малая доля этого
утверждения справедлива, то такое
косвенное воздействие на мировую историю
представляется наиболее важным —
особенно потому, что расходы на ядерное
оружие составляли лишь три процента
от военного бюджета Соединенных
Штатов за последние полвека.) Однако другие
говорят, что лучше бы мы вообще не
создавали атомных бомб, и теперь, когда
холодная война окончена, мы можем
забыть о них навсегда.
Я хочу остановиться подробно на этой
дискуссии с тем, чтобы поговорить о
будущем лабораторий ядерного оружия. Но
чтобы заглянуть в будущее, надо сначала
вспомнить о прошлом.
Я начинал работать по Манхэттенскому
проекту в чикагской лаборатории,
носившей кодовое название «металлургическая».
Мой друг Юджин Вигнер, неоднократно
дававший мне возможность убедиться,
что он почти всегда прав, считал: един-
23

ственная трудность на пути создания
атомной бомбы — это нехватка ядерного
взрывчатого материала, то есть плутония,
и как только его наработают
достаточно, получить бомбу будет нетрудно. Но
на этот раз Вигнер ошибся.
Вскоре после моего переезда в Лос-
Аламос Эмилио Сегре открыл спонтанное
деление ядер — значительный и крайне
нежелательный источник нейтронов. Из-за
этого эффекта в сводимых частях заряда
(для достижения критической массы)
преждевременно начиналась цепная реакция —
происходил взрыв небольшой мощности.
Только через несколько месяцев физики
нашли путь к решению этой проблемы:
идея была в том, чтобы плутониевую или
урановую начинку окружить «линзами» из
мощного химического взрывчатого вещества,
которое при срабатывании должно
сильно сжать, уплотнить ядерный заряд. Но
реализовать идею было не так-то просто:
попробуйте получить давления большие,
чем те, что сжимают ядро Земли.
Можно сказать, что самое значительное
достижение Лос-Аламоса — создание
атомных бомб за два года и четыре месяца:
от момента основания лаборатории до
испытаний в Аламогордо. За это время были
открыты несколько новых направлений в
экспериментальной физике и разработано
множество вычислительных методов. Все это
стало возможным благодаря умелому
руководству Оппенгеймера.
Правда, после второй мировой войны
Оппенгеймер выдвинул лозунг: «Давайте
вернем его индейцам». К великой чести Норриса
Брэдбери, первого послевоенного директора
Лос-Аламоса, этого не сделали. Что же
касается дальнейших разработок ядерного ору-
24

жия, то осенью 1945 года Оппенгеймер
заявил: «Мы проделали удивительную
работу, и пройдет много лет, прежде чем
кто-нибудь сможет улучшить результат».
Я же после войны перешел в
Чикагский университет, но часто бывал в
Лос-Аламосе. Летом 1946 года мне довелось
принять участие в дебатах с представителями
армии относительно дальнейших
разработок ядерного оружия. Военные
выразили свое мнение весьма определенно:
«Оружие, примененное в Нагасаки, это как раз
то, что нам нужно. И нет необходимости
делать какие бы то ни было изменения».
К счастью, Брэдбери и другие
руководители в Лос-Аламосе придерживались
иного мнения и начали работать над тем,
чтобы уменьшить вес ядерных зарядов,
никак не жертвуя при этом их
эффективностью. Без таких доработок наше
послевоенное оружие быстро устарело бы,
учитывая достижения других стран —
Советского Союза, Великобритании и Франции.
Чем же должны записаться
лаборатории ядерного оружия в будущем?
Сегодня, в период «холодного мира»
(под «горячим миром» я понимаю
активное сотрудничество между разными
нациями к их взаимной выгоде), есть все
основания для сокращения армий, военных
баз, а также запасов вооружений и
боеприпасов. Однако совершенно ничем не
оправдано свертывание научных исследований
в военной области. Каждому должно быть
ясно, что такие исследования,
проводившиеся последние пятьдесят лет, положили
конец холодной войне. Подобную роль в
поддержании мира сыграют они и в
следующие полвека.
Более того, современные средства
ведения войны могут служить мирным целям.
Например, есть возможность использовать
дорогостоящие ракеты-носители для
доставки на орбиту спутников наблюдения.
Такие спутники предоставляли бы нам
подробные прогнозы ураганов, штормов и
наводнений не только в Соединенных
Штатах, но и во всем мире.
Если согласиться, что исследования
нужно продолжать, то они должны быть
сосредоточены в современных лабораториях
ядерного оружия. Другие институты — те,
что обслуживают чистую науку или
промышленность, даже военные лаборатории
Министерства обороны,— не подходят для таких
разработок. Первым и вторым недостает
необходимых контактов с военными,
традиций НИОКР в области военных систем.
Прочие же военные лаборатории могут
заниматься лишь постепенным
совершенствованием имеющегося оружия. В
сравнении с Лос-Аламосом и Ливермором они
не играли заметной роли в появлении
принципиально новых типов вооружений
(таких, как, например, ядерное оружие или
средства наведения для противоракетной
обороны и поражения точечных военных
мишеней). Поэтому только лаборатории
ядерного оружия способны обеспечить
фундаментальный рост военной мощи,
гарантирующий будущую безопасность Америки.
Но есть другая проблема, над
которой стоит задуматься: создание ядерного
оружия развивающимися странами или
террористами может пойти по совершенно
иному пути, чем в главных ядерных
державах, и мы пока не очень представляем,
какие возможны ныне подходы к
производству атомных бомб. А без полного
понимания мы вряд ли сможем
контролировать распространение ядерного оружия —
есть вероятность того, что мы не
распознаем новую технику или даже не сможем
разобраться в той информации, которой,
возможно, обеспечат нас лучшие системы
слежения и контроля.
Одним из наиболее вероятных средств
получить ядерное оружие для
развивающихся стран или террористов могло бы
стать использование отработанного топлива
ядерных реакторов. Подсчет содержания
плутония в этих отходах (по всему миру
на сегодняшний день) дает цифру
примерно в 1300 тонн. Согласно данным,
которые приводятся в открытых лос-аламос-
ских отчетах, для изготовления бомбы
требуется около десяти килограммов плутония.
Нам необходимо срочно найти такие
способы хранения этих отходов, которые
гарантировали бы их недоступность.
Так что же нам следует делать в новую
эру? К счастью, у Лос-Аламосской
Национальной лаборатории есть хорошие
интеллектуальные традиции и силы для того,
чтобы дать нужные ответы — если не самым
лучшим образом, то по крайней мере не
хуже, чем это может сделать любой
другой институт.
Вспомним, что после второй мировой
войны Лос-Аламос был инициатором многих
проектов, вовсе не связанных с ядерным
оружием. Среди них я выделяю проблему
мирного использования ядерной энергии —
не только из-за моего личного интереса
к ней, но и потому, что она станет
очень актуальной в будущем.
Ядерные реакторы сегодня производят
17 процентов мирового электричества, а в
Японии и во Франции — намного больше.
Энергия, полученная от ядерных реакторов,
' безусловно необходима, если мировые
энергетические потребности в XXI веке мы
хотим полностью удовлетворять безвред-

ным для окружающей среды способом. Но
все же в Соединенных Штатах
общественное мнение, а значит, и политический
настрой, неблагоприятны для развития
атомной энергетики.
В чем мы крайне нуждаемся, так это в
реакторе, безопасность которого была бы
очевидна даже непосвященному. Есть
множество способов достичь такой цели, и Лос-
Аламос работает над одним из них.
Параметры разрабатываемого там реактора чуть-
чуть не доходят до критических, то есть
в каждом поколении нейтронов рождается
лишь 90—95 % от того числа, которое
нужно для поддержания незатухающего
режима. Поэтому реактор не может работать,
если не вводить в него недостающие
5 или 10 процентов нейтронов, скажем,
из ускорителя элементарных частиц.
Электроэнергия для работы ускорителя, в свою
очередь, берется из реактора. Есть полная
гарантия, что такой реактор сам не
перейдет через критическое состояние, то есть
не «удерет» из-под контроля — в
конструкцию ускорителя легко ввести
автоматический отключающий механизм.
Более того, в лос-аламосском реакторе
горячее топливо при низком давлении
охлаждается в теплообменниках,
расположенных вне активной зоны ядерного
реактора, но внутри его защитной оболочки.
Еще одно достоинство такого реактора:
продукты радиоактивного распада
непрерывно удаляются из высокотемпературных зон.
Поэтому последствия и, что еще более
важно, даже вероятность аварии ядерного
реактора сведены к минимуму.
Конечно, многое еще нужно доработать.
Ускоритель и оборудование для постоянной
переработки топлива, наверное, сделают
реактор более дорогим. Но я надеюсь, что
эти препятствия можно преодолеть, и
тогда реактор Лос-Аламоса поможет нашей
атомной энергетике выйти из того тупика, в
котором она пребывает в последнее
десятилетие.
Не стану обсуждать все перспективы
Лос-Аламосской Национальной лаборатории.
Несомненно, и в следующие пятьдесят
лет она не раз даст повод гордиться ею.
У меня в самом деле есть причины и для
того, чтобы критиковать, и для того,
чтобы согласиться с заявлением Оппен-
геймера (слегка перефразированным),
сделанным сорок семь лет назад: «Пройдет
много времени, прежде чем кто-то сможет
сделать лучше».
Перевод с английского Т. МАТВЕЕВОЙ
Интервью
Предыстория этого интервью такова. В конце
1992 года разработчики ядерных^ооружений из
Лос-Аламоса приняли делегацию своих
«двойников» из Арзамаса-16, или «Лос-Арзамаса», как в
шутку называют его наши физики. Ученые,
которые десятилетиями трудились по разные стороны
железного занавеса, разделявшего две
сверхдержавы, встретились и обсудили планы совместных
научных исследований (в первую очередь по
созданию сверхмощных магнитных и токовых
генераторов) и подписали соглашение, одобренное
затем на правительственном уровне.
Нашу делегацию возглавлял заместитель
научного руководителя Всесоюзного института
экспериментальной физики в Арзамасе-16 Александр
Иванович Павловский. Вся его жизнь была
связана с Арзамасом — в 1951 году под
руководством А. Д. Сахарова он начал работать
там над импульсными магнитными генераторами,
потом много лет возглавлял лабораторию
импульсной генерации магнитных полей (еще
в 1967 году он получил результаты, которые
в других странах не смогли превзойти и по сей
день).
«Была», потому что 12 февраля прошлого года
А. И. Павловский скоропостижно скончался.
Видимо, это интервью, которое он дал журналу
«Los Alamos Science» во время пребывания нашей
делегации в Америке,— одно из последних в его
жизни. К сожалению, ни уточнить, ни
согласовать с ним публикуемый текст мы уже не смогли.
Ушел из жизнн талантливый ученый, который
мог бы еще многое сделать в науке. И который
наверняка мог бы многое еще рассказать о
драматической истории отечественного атомного
проекта.
А. И. Павловский:
«Это было необычное,
интересное
и продуктивное время»
«Los Alamos Science». Можно ли сказать, что
советских физиков принуждали работать над
ядерным оружием? Или они делали свой выбор
добровольно?
А. И. Павловский. В основном люди
занимались оружием добровольно, хотя теперь
иные говорят, что это было не совсем так.
Некоторые объясняют свой выбор более
высокой зарплатой, но надбавка была не столь
уж значительной. Большинство молодых
арзамасских физиков захватил дух
соревнования — каждый хотел доказать своим
сверстникам, что он не хуже других.
Общий тон задавали блестящие ученые, с
26
Печатается с сокращениями.

которыми мы работали; и хотя главной
задачей было оружие, их начинания в
других областях науки всегда встречали
дружную поддержку молодежи. Впрочем, тогда
все работающие в Арзамасе были
относительно молоды. В 1951 году, когда я
попал в Арзамас, директору института было
31 или 32 года, А. Д. Сахарову — 30,
а нам, молодежи,— по 23—25. Тем, кто
действительно любил науку, Арзамас
предоставлял редкостную возможность заниматься
любыми интересными научными вопросами.
27

С чего начиналась ваша научная карьера?
Трудно сказать, почему я пошел в науку;
в молодости не ты выбираешь карьеру, а
какие-то внешние обстоятельства делают
это за тебя.
В конце сороковых годов я учился в
Харьковском университете, при котором
был хорошо известный Физико-технический
институт. Руководил институтом Кирилл
Дмитриевич Синельников, там работали
Л. Д. Ландау и Е. М. Лифшиц,
впоследствии написавшие свой знаменитый
«Курс физики», А. И. Ахиезер, Г. Н.
Флеров. Мне повезло: я стал сотрудником
этого института, когда был еще студентом
третьего курса, и работал с ними рука
об руку.
Как же вы попали в Арзамас-16?
В то время в Союзе централизованно
привлекали молодежь к некоторым
исследовательским проблемам: выпускникам вузов
предлагали на выбор несколько
вариантов. Я выбрал работу в Арзамасе, хотя не
очень-то представлял, чем там занимаются.
Мне хотелось чего-то нового,
неизведанного. Синельников не одобрил такого выбора:
он предлагал мне остаться в аспирантуре.
Свою дипломную работу я делал по
флуоресценции — явлению классической физики.
В Арзамасе мне пришлось менять
специализацию — засесть за ядерную физику.
Наверное, харьковские профессора меня
хорошо учили: я оказался вполне
подготовлен к освоению новой области.
Почти сразу же меня привлекли к
исследованиям, связанным с разработкой первой
водородной бомбы, отцом которой по
справедливости считают А. Д. Сахарова. Я
измерял ядерные сечения нейтронных
реакций. Подобные измерения были необходимы,
чтобы понять особенности переноса
нейтронов в ядерном заряде и физику его взрыва.
Я работал в секторе Флерова,
сотрудничал с Сахаровым и другими
замечательными физиками, всех не перечесть. С точки
зрения ученого, время было очень
необычное, интересное и продуктивное. Конечно,
задним числом можно по-всякому смотреть
на нашу работу над термоядерным
зарядом, но тогда все мы были уверены,
что трудимся во имя мира. Как говорил
Сахаров, «чтобы было неповадно...»
Как ни странно, несмотря на напряженную
и всепоглощающую работу, мы читали
много художественной литературы, были в курсе
всех значительных изобретений и открытий.
В свободное время занимались спортом.
Многие любили театр и использовали
каждую командировку в Москву или
Ленинград, чтобы посмотреть спектакли,— за
первые несколько арзамасских лет я
побывал в театрах больше, чем за всю
остальную жизнь.
Расскажите, пожалуйста, о ваших условиях
работы в то время, скажем, по сравнению с
американскими.
В 50-х годах разница, конечно, была
огромная, особенно в оборудовании. Усилители,
анализаторы и другую электронику
приходилось делать самим, используя детали
канадских радиостанций, поставленных по
лендлизу во время войны. И все же наши
электронщики делали аппаратуру, по своим
характеристикам не уступающую
американским аналогам. Тут поневоле проявишь
смекалку — ведь самим создавать
необходимую аппаратуру потруднее, чем
заказывать ее посторонней фирме.
В Арзамасе собралось много физиков
высокой квалификации. К работе над
проектом были привлечены ученые всей страны,
подобно тому, как это произошло в США,
но только с той разницей, что в Штатах,
кроме того, работали лучшие умы из других
стран.
Ну, не все большие ученые, занятые в Ман-
хэттенском проекте, трудились над водородной
бомбой. Многие покинули Лос-Аламос сразу же
после 1945 года.
Так было и у нас, но вот Сахаров
оставался в Арзамасе довольно долго, вплоть
до 1968 года, причем последние годы его
работы были особенно плодотворными.
Сахаров мог думать над несколькими
проблемами практически в одно и то же
время. Еще до Арзамаса он интересовался
космологией и многими вопросами
квантовой электродинамики, например в 1958
году он выдвинул идею ядерного
синтеза с мюонным катализом.
Сахаров представлялся вам полубогом, не так ли?
Трудно описать своеобразие сахаровского
мышления. Большинство из нас не сразу
понимало даже то, что казалось ему
тривиальным. На многих арзамасских
семинарах Я. Б. Зельдовичу приходилось
выступать в роли переводчика с языка
Сахарова на язык аудитории (Зельдович называл
это «изложением для пешеходов»). В
логике Сахарова имелись свои «квантовые
скачки», и, для того чтобы слушатели
поняли, о чем идет речь, необходимо было
изложить его мысли более популярно.
Бывало, рассказываешь ему о
чем-нибудь по работе, а он, подперев подбородок
перстами, вроде бы слушает со вниманием.
И вдруг до тебя доходит, что он сейчас
думает о совершенно другой проблеме, хо-
28

тя ни на миг не теряет интереса к
предмету обсуждения. Он был для нас
совершенно необычной личностью; иногда казалось,
что мы имеем дело с человеком,
живущим, хотя бы частично, в совсем другом
жизненном пространстве.
Каковы а настоящее время материальные
условия ученых в Арзамасе? Раньше государство
неплохо им платило, а теперь?
Сейчас наша страна, говорят, переходит к
рыночной экономике. Все градации исчезли,
остались только две категории людей:
одна, численность которой быстро
уменьшается, производит материальные ценности,
другая занимается перепродажей этих
ценностей. При этом вторая категория
зарабатывает в десятки и сотни раз больше,
чем первая. Таким образом,
разработчики ядерного оружия уже не пользуются
никакими привилегиями, проще сказать,
все перевернулось вверх дном.
Уделяют ли сейчас в Арзамасе серьезное
внимание фундаментальным исследованиям?
Большинство ученых продолжает
заниматься фундаментальными проблемами наряду с
работой над ядерными зарядами. Однако
с некоторых пор у нас возникли
трудности, напоминающие те, что были на заре
нашей деятельности: опять нет хорошей
производственной базы и возможностей
приобретать оборудование.
Россия всегда славилась математиками
и теоретиками, а экспериментаторам, как
правило, жилось труднее. Им ведь кроме
карандаша и бумаги нужно еще много чего.
И тем не менее нам удавалось добиваться
неплохих результатов. Вот, например,
американцы явно заинтересованы сотрудничать с
нами в разработке взрывомагнитного
генератора — рекордные магнитные поля
получены именно на наших генераторах. И это
не единственная область, в которой мы
сумели получить кое-что буквально ни на чем.
Куда сейчас устремляются лучшие выпускники
вузов? В науку?
К сожалению, нет. Теперь иные
умонастроения определяют выбор молодежи.
Глядя на автомобили и прочие роскошные
штучки, молодые люди понимают, что
научными трудами всего этого не наживешь.
По-моему, это не только российская
проблема — такую тенденцию наблюдают во
многих странах. По многим параметрам
интеллектуальный уровень общества
снижается в мировом масштабе.
Американская наука становится чуть ли не
делом иностранцев: во многих институтах места
преподавателей, студентов и аспирантов занимают
приезжие.
Да, я заметил, что математическая элита
в американских институтах состоит
наполовину из наших бывших соотечественников.
Я не думаю, что со временем все ваши
институты будут возглавлять ученые
иностранного происхождения, но, знаете, когда я
спрашивал американских коллег о своих
земляках, которые здесь работают, преподают
или учатся, им давали самые лестные
оценки.
Перевод с английского С. КУЧАЯ
Информация
ХИМИЧЕСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ БЕЗ РЕАКТИВОВ
В СВЯЗИ С РАСШИРЕНИЕМ ПРОИЗВОДСТВА Ц1НЫ СНИЖЕНЫ I
Полностью автоматический портативный рентге но-флуоресцентный спектрометр «SPICTROSCAN».
Быстро и точно определяет содержание любых химических элементов от кальция до урвно при
концентрациях от 100 % до 0 0001 % эа 1 минуту, а с предварительной пробоподготовкой - до
0.000002 % @.02 мг/л).
Уже более 200 наших Приборов успешно применяются ■ метвллургии, геологии, машиностроении,
моторостроении, пищевой, химической и горной промышленности, сельском хозяйстве, криминалистике,
искусствоведении, экологии.
Прибор, методики аттестованы Госстандартом. Гарантийное обслуживание — 1 год.
19006В, Свнкт-Петербург,
Большая Подьяческая уп ,12,
НПО «СШКТРОН».
Тел (В12) 315-51-0В (факс),
117*20-6Bf 310-B1-54
E-mail rootQipectron spb iu
ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА
Москве, Екатеринбург, Киев,
Харьков, Семипалатинск,
Петропавловск-Камчатский,
Калининград, Томск
ЭКОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ В ПОЧВЕ, ВОДЕ И ВОЗДУХЕ
29

Художник Л. БОГДАНОВА

К 160-летию со дня рождения
Д. И. Менделеева
и 125-летию открытия
Периодического закона
Закон людского
тяготения
Валентин РИЧ
Есть такая игра, или, точнее, тест: вам
называют некое слово, а вы должны тотчас назвать
другое, по ассоциации. Например, в ответ на
слово «человек» вы произносите —
«обезьяна», или «разум», или «волк», а в ответ
на слово «шляпа» вы говорите — «берет»,
или «плащ», или «человек». Можно не
сомневаться, что при слове «Менделеев»
подавляющее большинство испытуемых
вспомнит таблицу Менделеева, подобно тому, как
при слове «Ньютон»,— закон всемирного
тяготения. Между тем знаменитый англичанин
так же, как знаменитый россиянин, так же,
как практически все знаменитые
первооткрыватели, совершал свои прославленные
открытия как бы попутно — по пути к некой
высшей цели. Только великая цель рождает
великие силы. Для Ньютона такой целью
было доказательство бытия Божия. А что
было ею для Менделеева?
I
«Меня неоднократно спрашивали: на
основании чего, исходя из какой мысли найден
был мною периодический закон? Приведу
здесь свой посильный ответ. Посвятив свои
силы изучению вещества, я вижу в нем два
таких признака или свойства: массу,
занимающую пространство и проявляющуюся в
притяжении, а яснее или реальнее всего —
в весе, и индивидуальность, выраженную в
химических превращениях, а яс нее всего
формулированную в представлении о
химических элементах (...) а так как масса
вещества, хотя и не абсолютная, а лишь
относительная, выражается окончательно в виде
атомов, то надо искать функционального
соответствия между индивидуальными
свойствами элементов и их атомными весами».
Эти слова Менделеева, как и другие
подробности открытия им Периодического закона,
вошедшие в учебники, монографии, научно-
популярные книги, стали общеизвестны.
Однако остались практически не замеченными
попытки Менделеева, исходя из аналогичных
оснований, открыть закон, которому
подчиняется уже не просто вещество, а
«разумное вещество», человечество, человеческое
общество.
II
Он никогда не был аполитичным. Судьба
человека, судьба народов России, судьба
других народов и государств — все это
интересовало его не меньше, а куда больше
каких бы то ни было событий в мире
физических или химических превращений. Ведь
эти события интересовали его прежде
всего в применении к нуждам человека и
России: «Посев научный взойдет для жатвы
народной»!
Весь спектр главных интересов,
наполнявших жизнь Менделеева, воочию проявился
в послереформенный период, когда правители
страны сумели направить «птицу-тройку» на
дорогу нормального развития. Вот
свидетельство тогдашней рекламы A906 год).
III
Обогащенные опытом одного из самых
трагических в человеческой истории столетий, мы
теперь доподлинно знаем, чего на самом
деле стоили известные слова — «мы пойдем
другим путем». «Другой путь» оказался по
своей сути все той же самой большой
дорогой красного петуха и разбоя, топора и
кистеня. В качестве средства борьбы за спра-
Въ книжныхъ магазинахъ „Новаго Времени"
ii|j«^h.rt-n г.гИующ1н нздаига
Проф. Д. И. МЕНДЕЛЪЕВА:
Основы хим!и. Д. Мендел1.ена К-е шдаше. Ц. 5 |..
Два Лондонскихъ чтен!я. Ц Меши» rfceaa. 2-е издаже. съ
портретами Ньютона н Фпрадля. И 4» к-
О соединены спирта съ водою Д. Менделеева. Ц*на 1 р. 50 к.
Объ упругости газовъ. Д. МендетЬева. Томъ I, съ 12-ю таблицами
рнсунковъ. Ц. 7 р.
11зсл*дован1е водных* растворовъ но уд-Ълыгаыу в*су. Д.
Менделеева. Ц. 4 р. .
О сопротивлении жидкостей и воэдухоплаван1н. Д. Менделеева.
Цыпускъ I, съ 12-ю таблицами чертежей. Ц*на 2 р. 50 в:.
О бароыетрнчесжомъ ннвелярован!н и прим*нен1н дли него
высотомера. Д. Мснде-i кева. Съ 1-ю таблицею рнсунковъ, Ц. 2 р
Толковый тарифъ. Д. Менделеева, Ц. 5 р.
Нефтяная промышленность в* с*аеро-амернканскомъ штат*
ПенснльванЫ н на Кавказ*. Д. Менделеева. ЦЪна 1 р. 50 к.
Бакинское нефтяное д*ло въ 1886 году. Д Менделеева. Ц. 1 р.
50 к.
Основы фабрично-заводской промышленности.Выпуагь 1.Д.Мек-
делеева. О топлнв*. Ц. I p- R0 к.
Матер1алы для суждек!я о спиритизм*. Съ *0 рисункам» черте-
жамн. Идданк Д. Менделеева. Ц- 4 |>.
Заыъткн о народном-ь просв*щен1н PoccIh. Д. Менделеева. Ц 50 к.
Проекть поднят1н уровня Азовскаго ыоря запрудою Керчен-
скаго пролива. О. Д. Менделеева. Ц- 75 к.
ЗавЪтнык ыыелн Д. Менделеева. Первыя 4 главы. U I Р- SB li.
Глава 5 Ц. 20 к. Гланы 6 и 7. ЦЬна 5» и. Гл. К и 9. Ц. 6* Все
4 выпуска 2 p. 6H к
Попытка хнмкческаго пониман1я м!рового эфира. Д.
Менделеева. Ц. 25 ч.
Проекть Училища Наставннковъ. Ц. «" к.
Къ познан!ю Pocclu, ei. каргою. It I [>■

ведливость были выбраны сперва
индивидуальный, а потом и массовый террор.
Однако общее правило — «лицом к лицу
лица не увидать» — не относится к
наиболее проницательным умам. То, что
большинство осознало сегодня, они видели уже
позавчера.
«Идя противу всяких внешних войн,—
писал Менделеев в самом начале нашего
века,— большинство мечтательных утопистов
нашего времени весьма непоследовательно и
часто прибегают, или по крайней мере
рекомендуют прибегать, к разного рода
внутренним насилиям, убийствам и бунтам. Такая
непоследовательность указывает на
отсутствие разумной постановки их общих начал
и дает ручательство за скоропреходящность
их существующих ныне утопий». И в другом
месте: «Восставая противу всякой личной
собственности, коммунисты, в сущности,
утрируют социализм и забывают, что
известные виды собственности имеются у всех
высших животных, а собственность для
людей служила и служит стимулом множества
передовых личных действий». И еще: «Если
бы, чего не дай Бог, в каком-нибудь виде
осуществились где-нибудь утопии
социалистов и коммунистов, то число одних тех,
которые будут распределять работы, сгонять
на них и наблюдать за ними, равно как и за
общими порядками, стало бы, наверное, во
много раз превосходить число современных
«служащих»...»
Эта проницательность имела основанием не
только здравый смысл. Была у Менделеева и
собственная теоретическая база, собственная
научная теория о движущей силе
исторического прогресса, за которую он решительно
отказывался принимать классовую борьбу —
главный постулат «исторического
материализма». Очень жаль, что он не успел
изложить свою концепцию в отдельном
сочинении, но последние менделеевские труды
буквально пронизаны ею.
IV
Слагаемые этой теоретической концепции
вызревали не один десяток лет. Во всяком
случае ее корни отчетливо прослеживаются
уже в начале восьмидесятых годов
прошлого века.
«Недалеко время, когда знание физики
и химии будет таким же признаком и
средством образования, как за сто, двести лет
назад считалось знание классиков, потому что
тогда их изучение было задатком
возрождения, было средством против укоренившихся
суеверий (...) Как тогда философские
системы, весь строй наук опирался на
классиков, так ныне другие науки или опираются
или стараются опереться на естествознание,
а оно берет свои методы от физики и химии.
Народы, успевшие в те времена в изучении
классиков, опередили других. Так опередят
со временем те, которые успеют в
естествознании, потому что оно составляет силу и
признак нашего времени. Без него уже не
обходятся ни изучение истории и
правоведения, ни дальнейшее развитие
государственной силы, ни накопление народных богатств,
и, что всего важнее, без него немыслима ныне
самая философия».
Это — из предисловия к IV изданию
«Основ химии», 1881 год. А вот что написано
23 года спустя в «Заветных мыслях»:
«Почти все суждения мудрецов древних
времен и большинства новых носят
характер качественный, и в этом случае очень легко
впадать в софизмы (...) Но вот уже два или
три столетия, особенно с того времени, как
Галилей и Ньютон повернули все
естествознание при помощи не столько качественных,
сколько количественных соображений (...)
во всех частях науки, т. е. во всем
искании истины стремятся к возможности
разыскать численные, измеримые признаки,
свойства и отношения, чтобы, руководствуясь
ими, находить количественные законы (...)
Говоря о народном благе, можно на манеру
древних ограничиваться качественными
отношениями, но лучше, т. е. вероятнее, достичь
какого-нибудь успеха, пользуясь при этом
числами (...)»
А теперь конкретный пример «опоры на
естествознание»:
«...Li или Ва по некоторым качествам
сходны с Na или К, в других — с Mg или Са.
Очевидно поэтому, что для верного суждения
необходимы признаки не только
качественные, но и количественные, т. е. измеримые.
Когда некоторое свойство подлежит
измерению, оно перестает носить характер
произвольной субъективности и придает сравнению
объективность (...) у элементов есть точно
измеримое и никакому сомнению не
подлежащее то свойство, которое выражено в их
атомном весе. Наличие его показывает
относительную массу атома (...)» («Основы
химии»).
«Не только в переносном, но и в
подлинном смысле отдельный человек есть не что
иное, как атом, и в совокупности людей,
т. е. в крупных числах, до них относящихся,
должно ждать такой же простоты и
правильности, как в числах, получаемых от так
называемой мертвой природы. Вот одна из
тех заветных моих мыслей, которую очень
желательно мне внушить будущим
поколениям русского юношества (...) К какому бы
предмету, относящемуся до общенародного
блага, ни направлялась мысль, она всегда
32

встретится с вопросами, касающимися
народонаселения на данной площади земли»
(«Заветные мысли»),
«Суть дела, по мне, вовсе не в
общественно-политических строях и передрягах, а в
таком явном умножении народонаселения,
которое уже не- укладывается в прежние
сельскохозяйственно-патриархальные рамки,
создавшие Мальтусов, да требующие войн,
революций и утопий» («Дополнения к
познанию России»).
Народонаселение. Масса разумного
вещества.
V
Да, конечно, масса измерима всегда. Будь то
атомный вес или количество людей. Но как
количество людей может определять
историю?
Да, конечно, процесс роста населения и
процесс исторического развития людей идут
параллельно. Но «после того не есть
вследствие того» — справедливо заметили еще
римляне. А если в данном случае
наличествует «вследствие», то каков приводной
механизм?
Менделеев не успел напечатать ответа на
этот вопрос — но ответить все-таки успел.
В самом последнем своем труде, который
смерть его прервала на неоконченной
фразе — «В заключение считаю необходимым,
хоть в самых общих чертах, высказать» и
который через несколько месяцев после
кончины отца был издан сыном, Иваном
Дмитриевичем, под названием «Дополнения к
познанию России».
Приводной механизм между ростом
народонаселения и прогрессом в развитии
человеческой цивилизации выглядит, по
Менделееву, так:
«(...) Население всей земли 10000
миллионами A0 миллиардами) людей: а) ничуть
не страшно, б) обещает только хорошие
результаты и в) не только возможно лет через
250—300, но и желательно (...) не то, что
10 миллиардов, но и во много раз больше
народу пропитание на земном шаре найдут,
прилагая к делу этому не только труд, но и
настойчивую изобретательность,
руководимую знаниями. Страшиться за пропитание,
по мне, само по себе просто нелепость, если
мирное и деятельное общение массы людей
можно считать обеспеченным. Это
обеспечение-то и возрастает при умножении не
только общего числа людей, но и их тесной
скученности, именно по причине самой
скученности, так как при ней неизбежно
становится необходимым и возможным
позаботиться о порядке, о законности или
устранении другим вредящего личного произвола
и о широком просвещении, помогающем
личным усилиям людей, стремящихся узнать или
открыть новые полезности и новые доли
истины (...) Все, чем человечество может
гордиться, добыто у народов, дошедших до
тесноты жизни. Ни Рафаэля, ни Ньютона,
ни Стефенсона или даже Гарибальди и Гам-
бетты нельзя и представить без народной
скученности. Она одна может своими
тысячами глаз не упустить из виду все то, что
является достойным внимания и что при
малолюдье, наиболее внушающем
эгоистические стремления, редко возникает, а
возникнув, легко может пропадать и зачастую
пропадает».
Итак, найденный Менделеевым золотой
ключик к прогрессу — это «умножение
скученности», или, говоря сегодняшним языком,
увеличение плотности населения.
А что такое плотность, если не все та же,
что и у атома,— «относительная масса»?..
VI
«Дополнения к познанию России» содержат
множество цифр, подтверждающих эти
менделеевские мысли. Наиболее убедительно
выглядит, пожалуй, табличка, в которой
приводятся сведения о плотности населения
«шести наибольших мировых держав» начала
XX века — Британии, Франции, Германии,
России, Китая и США. А в этой табличке —
цифры, обозначающие плотность населения в
странах Западной Европы и Европейской
части России — то есть в метрополиях
главных тогдашних империй. Выстраивается
такой ряд: 1) Англия — 0,7 гектара на душу
населения; 2) Германия — 0,9; 3)
Франция — 1,4; 4) Европейская часть России —
4,4 (Менделеев выражал «скученность» через
величину, обратную плотности).
Очень интересны также приведенные в этой
табличке цифры, относящиеся уже не к
метрополиям, а ко всем территориям «шести
наибольших мировых держав». Тут ряд
выглядит следующим образом (га/чел.): 1)
Китай — 2,6; 2) Германия — 4,3; 3)
Британия — 7,3; 4) США — 10,1; 5) Франция —
11,2; 6) Россия — 14,7. Странный ряд?
Противоестественный? Противозаконный? А
может быть, воочию свидетельствующий о
противозаконности, противоестественности, а
значит, внутренней непрочности тогдашних
империй? Тут есть о чем подумать.
Сам же Менделеев многие страницы
«Дополнений» уделил стране, занимающей в этом
ряду первое место. И пришел к такому
выводу: «(...) Так как настойчивая трудолю-
бивость, талантливость и стремление к
просвещению, не говоря уже о грамотности,
2 Химия и жизнь № 2
33

широко распространены у китайцев, то
вероятность скорых и крупных успехов Китая
весьма велика. Во всяком же случае нашим
детям, особенно нам, русским, придется уже
ведаться с влиянием Китая (...)»
Во второй половине нашего столетия этот
менделеевский прогноз начал оправдываться,
и с каждым десятком лет все более явно.
Вряд ли можно сомневаться в том, что
вторая половина XXI века будет «китайской».
Впрочем, если измерять историческое время
не столетиями, а тысячелетиями, то можно
вспомнить, чем цивилизация уже обязана
китайцам. Современники Менделеева с
благодарностью поминали чай, компас, фарфор.
Человек нашего космического века в
первую очередь должен вспомнить, что в Китае
изобрели ракету.
VII
Выступая против «мечтательных утопистов»,
отмечая «отсутствие разумной постановки их
общих начал», предрекая «скоропреходящ-
ность существующих ныне утопий»,
Менделеев основывался прежде всего на том, что
русские революционеры, проповедуемые ими
коммунистические доктрины не только
игнорировали основополагающее значение роста
народонаселения, но несли этому росту
прямую угрозу. Конечно, никто тогда и
вообразить себе не мог, в какое запустение приведут
большевистские эксперименты Российское
Нечерноземье, какую машину истребления
десятков миллионов самых трудоспособных
людей они запустят. Но и того, что
Менделеев знал, было вполне достаточно, чтобы
почувствовать крайнюю опасность
коммунистических идей для будущего страны. Он
смотрел в самый корень:
«Становясь на точку зрения
«исторического материализма», можно еще понимать
(хотя и поверхностно) прямо физические
потребности, подобные питанию, но
органическая или физиологическая потребность в
потомстве совершенно не свойственна самому
веществу (материи), а потому обыкновенно
и ускользает от внимания тех, которым —
по самообману — кажется все ясным и
понятным <-..), принимая для людей только
индивидуальные и социальные побуждения и
отношения (.-.), упускают из внимания в
промежутке стоящие прирожденные и
необыкновенно важные побуждения к
размножению и к сохранению потомства, а они-то
и определили, да и определять будут
наверное впереди — не только многие важные
черты индивидуальных и социальных
отношений, но и многие стороны
нравственности (морали) и высших стремлений
(прогресса)...»
VIII
Новая теория верна, если она обладает
предсказательной силой. Сам Менделеев на
основании своей теории предсказал беды,
которые через десять лет после его ухода из
жизни действительно свалились на отчизну.
Сегодня, когда смотришь на карту мира,
явные подтверждения менделеевской теории
исторического прогресса бросаются в глаза
сразу же. К известным во времена
Менделеева локомотивам цивилизации, таким,
как давно добившиеся «скученности» страны
Западной Европы, добавились удвоившие
число своих жителей Соединенные Штаты
Америки, отличающаяся рекордной
плотностью населения Япония, а за последние
четверть века (совсем уж неожиданно, если,
конечно, не знать менделеевских трудов) —
сверхплотные «новые азиатские тигры»:
Гонконг, Сингапур, Тайвань, Южная Корея.
IX
Готовя эту статью, я решил посмотреть, как
согласуются с менделеевским законом
людского тяготения достижения цивилизации,
увенчанные Нобелевскими премиями. У меня
хватило времени только на премии по
химии и только до L980 года. По странам,
где были совершены открытия, лауреаты
расположились так: 13 человек — Англия, 9 —
Германия, 6 — США, 2 — Швеция, по
одному — Швейцария, Финляндия, Аргентина.
А вот соответствующие плотности
населения по 3-му изданию БСЭ: Англия — 227
человек на 1 км2, Германия — 147, США — 23,
Швеция — 18, Швейцария — 15,
Финляндия — 14, Аргентина — 8.
Ай да Менделеев!
Из писем в редакцию
И все
кто?
же —
Как ни странно, но до
настоящего времени имя
первооткрывателя Периодического закона не
установлено однозначно. В
России не сомневаются, что его
открыл Д. И. Менделеев. Но
за рубежом высказывают иные
мнения. Одни считают
Периодическим законом «закон октав»
Ньюлендса. Другие признают
первооткрывателем Лотара Мей-
ера. Третьи — в равной мере —
Лотара Мейера и Д. И.
Менделеева. Английские,
американские, немецкие, итальянские,
японские ученые считают, что
Д. И. Менделеев, как и его
западноевропейские коллеги,
классифицировал простые
вещества, названные элементами на
34

эмпирическом этапе развития
химии и называемые так в
большинстве стран и в наше время.
Но это не соответствует
действительности. Анализируя
известные ему попытки Дюма,
Петтенкофера, Ленсена и
некоторых других ученых,
Д. И. Менделеев пришел к
выводу, что классифицировать
простые вещества невозможно.
В статье «Соотношение свойств
с атомным весом» A869 г.)
он называет три основные
причины, которые, по его мнению,
не дают возможности
разработать классификацию простых
веществ:
1. В основу классификации
нельзя положить числовые
данные, характеризующие
физические свойства, потому что
для большинства простых
веществ они или еще не
установлены или же установлены с
недостаточной точностью.
2. В основу классификации
нельзя положить атомный вес,
который одинаков для аллотро-
пов, характеризующихся
разными числовыми значениями
физических свойств (в качестве
примера названы графит и
алмаз, кислород и озон, белый и
красный фосфор).
3. В основу классификации
нельзя положить молекулярный
вес, потому что у подобных
по химическим свойствам
веществ молекулы состоят из
разного числа атомов (в качестве
примера указаны N2, Рч и As4).
Разделение понятий «атом» и
«молекула» на I
Международном конгрессе химиков A860 г.),
участником которого он был,
и анализ явления аллотропии
привели Д. И. Менделеева к
мысли о том, что атомная масса
является основным свойством
атома, а не простого вещества.
Атомы называются
химическими элементами и в первом
варианте статьи
«Периодическая законность химических
элементов» A871 г.): «Если
простому телу соответствует
понятие о частице, то
элементу отвечает понятие об атоме».
Ньюлендс и Лотар Мейер,
как и другие
западноевропейские ученые, руководствовались
тем содержанием понятия
«элемента», которое было
общепринятым в годы их научной
деятельности. Они
классифицировали простые вещества, считая
атомный вес их важнейшим
свойством. Ложная предпосылка
привела к необоснованным
результатам.
Так, Ньюлендс известные на
то время 62 простых вещества
попытался втиснуть в таблицу,
насчитывающую 56 мест. О
научной необоснованности этой
таблицы и «закона октав»
свидетельствует и то, что
порядковые номера в таблице не
соответствуют зарядам ядер
атомов, образующих кристаллы
и молекулы обозначенных в
ней веществ.
Есть существенные
недостатки и в кривой Лотара Мейера,
которая якобы показывает
присущую простым веществам
периодичность. При ее построении
числовые данные об атомных
объемах выбирались для одного
из нескольких известных на то
время аллотропов. Например,
использовались атомные объемы
графита и белого олова, потому
что числовые значения атомных
объемов алмаза и серого олова
делали кривую менее
выразительной. Понятие «атомный
объем» имеет физическое
содержание для простых
веществ-металлов, по узлам
кристаллической решетки которых
находятся атомы и ионы, но оно
лишено физического содержания для
неметаллов, имеющих
молекулярную кристаллическую
решетку в твердом агрегатном
состоянии, так как в этом случае
атомная масса делится на
плотность вещества, молекулы
которого двух- или многоатомны.
Если считать, что полученную
кривую изменения атомных
объемов Лотар Мейер использовал
в качестве научного
обоснования при создании полудлинной
таблицы A869 г.), то следует
признать, что и она не имела
научного обоснования. Об этом
свидетельствует не только
научная несостоятельность кривой
атомных объемов, но и факты.
Без каких-либо оснований
предполагалось выделить в таблице
18 групп, но пропущены три из
них C-я, 13-я и 18-я). В
таблицу не включены семь
известных на то время простых
веществ.
Аналогичные недостатки
имеются и в таблицах
Петтенкофера A850), Кремерса A852),
Ленсена A857), Глэдстона
A859), Штреккера A859), Шан-
куртуа A862) и многих других
ученых, которые пытались
классифицировать простые вещества
по атомному весу и
физико-химическим свойствам. Одни из
них работали до разделения
понятий «атом» и «молекула»
и не знали, что молекулы
неметаллов могут быть двух- или
многоатомными, а другие,
работавшие после I
Международного конгресса химиков, не
придали значения его решениям
и продолжали считать
молекулы неметаллов одноатомными.
Научную обоснованность
менделеевской классификации
атомов подтвердило не только
открытие атомов скандия,
галлия и германия, но и создание
теории строения атома. Так,
номер клеточки Периодической
системы показывает число
протонов в ядре и число
электронов на электронной оболочке
обозначенного в ней атома;
номер периода показывает число
энергетических уровней на
электронных оболочках
обозначенных в нем атомов; в главных
подгруппах обозначены атомы,
у которых электроны заполняют
внешний энергетический
уровень электронных оболочек, а в
побочных подгруппах — атомы,
у которых электроны заполняют
внутренние энергетические
уровни электронных оболочек;
высшая валентность
изолированного атома в возбужденном
состоянии равна номеру группы,
в которой он обозначен.
Днем открытия
Периодического закона и создания
Периодической системы следует
считать 1 марта 1869 г., когда
была опубликована таблица
«Опыт системы элементов,
основанной на их атомном весе и
химическом сходстве» Д. И.
Менделеева.
Доцент В, Я. ШЕВЦОВ,
Кривой Рог, Украина
2*
35

Фотоинформация
Периодическая
система
химических
элементов
в иномарках
Академик И. П. БЕЛЕЦКАЯ
Говорят, по-настоящему
талантливый человек талантлив во
всем. Французский химик Жан
Тируфле — прекрасное тому
подтверждение.
Он родился в апреле 1922 года
в небольшом городке Сен-Илере.
Свою химическую карьеру Жан
Тируфле начинал в Рейнском
университете. В 1954 году после
защиты диссертации его
пригласили в Университет Дижона
на должность профессора. Там
он создал несколько
исследовательских групп,
занимающихся электрохимией органических
соединений, изучением
механизмов реакций и исследованием
молекулярных структур. Но в
1960 году ученый увлекся
химией ферроцена, и свои силы с
этого времени он отдает не
только электрохимии, но и
химии органических
производных переходных металлов.
Специалисты в этой области знают,
что Ж. Тируфле разработал
общий метод идентификации
стереоизомеров в металлоценах
(кстати, этот метод помог ему
разделить оптически активные
производные титана) и
сформулировал общее правило
асимметрической индукции для этих
соединений.
Профессор Тируфле основал
большую научную школу. Уже
второе поколение металлоорга-
ников Франции почитает за
честь называться его
учениками. Однако творческая
фантазия ученого работает не только
в науке. У Жана Тируфле есть
интересные увлечения.
Например, он сочиняет сказки для
своего внука. И не просто
сочиняет, а сначала выклеивает,
затем распечатывает на цветном
ксероксе настоящие книжки с
иллюстрациями.
ВййохШа ОшЗЙЬ»
Г
1 н
1 Li
1 Na
l^SPM^W
'■'
** 1
Me 1
А еще профессор Тируфле —
страстный филателист. Причем
его коллекции всегда
объединяет какая-нибудь химическая
тема.
Три года назад я привезла
из французского города Ренна
замечательный сувенир. В июле
1989 года в Ренне проходил
международный симпозиум
«Взаимодействия в химии
комплексов металлов». Для
участников этого симпозиума были
напечатаны пятнадцать
открыток, которые, если их сложить
вместе, воспроизводят полную
;
периодическую таблицу. Только
вместо привычных клеток с
символами элементов, их
порядковыми номерами, атомной
массой и тому подобным эта
таблица составлена из почтовых
марок, так или иначе связанных
с химией. Кстати, иногда Ж.
Тируфле стоял перед не очень
легким выбором, какую именно
марку из нескольких
подходящих поместить в
соответствующую клетку таблицы.
«Химия и жизнь» будет
каждый месяц публиковать по три
открытки. Так что в конце полу-
36

годия вы сможете, если
захотите, собрать всю филапериоди-
ческую таблицу.
Надеюсь, что читатель не
только полюбуется на
коллекцию, но и узнает кое-что для
себя интересное. А я еще раз
хочу поблагодарить прекрасного
ученого и человека за этот
подарок.
Карточка № 1
Конечно же, филапериодиче-
ская таблица начинается с
водорода, названного так А. Л.
Лавуазье. Правда, марка с
портретом известного француза
помещена вне таблицы. А на
почетном первом месте — марка,
напоминающая о взорвавшемся в
1937 году дирижабле «Гинден-
бург», наполненном водородом.
Литий (название происходит
от греческого «литое» —
камень) . В таблице помещен
портрет Й. Я. Берцелиуса,
давшего имя этому элементу.
Два минерала, берилл —
Al2(Be2Si6Oie) и галит — NaCl,
символизируют бериллий и
натрий соответственно.
Что касается магния, то здесь
понятен выбор автора — марка
с портретом его
соотечественника Виктора Гриньяра, введшего
в органический синтез
незаменимый теперь реактив с общей
формулой RMgX.
Кроме марок на первой
карточке есть портрет Д. И.
Менделеева и спиральный вариант
периодической таблицы. Это
должно напоминать
современным химикам, что помимо
Менделеева многие ученые работали
над классификацией элементов.
Среди них немец Иоганн
Вольфганг Деберейнер A780—
1849), предложивший триады
A829), француз Александр
Эмиль де Шанкуртуа A820—
1886), увидевший земную
спираль A862), англичанин Джон
Александр Рейна Ньюлендс
A837—1898), открывший закон
октав. Кстати, Д. И.
Менделеев в своих «Основах химии»
писал, что, когда он работал
над Периодическим законом,
ему не были известны труды
Шанкуртуа и Ньюлендса.
Карточка № 2
На этой карточке три портрета:
Луи Жака Тенара, выделившего
бор из борного ангидрида,
Сент-Клера Девилля,
разработавшего первый промышленный
способ получения алюминия, и
Альберта Эллиса, открывшего в
Республике Науру
месторождение фосфатов.
Марка со структурной
формулой этилена и пропена — на
месте углерода, с
молекулярной моделью аминокислоты —
на месте азота. На последней
марке изображен минерал
кварц (Si02).
Еще на карточке есть две
марки, вполне достойные занять
клеточку углерода. На одной —
формула стеринов (к этому
классу соединений относится,
например, холестерин), на
другой — молекулярная модель
ДНК.

и
^^rrip-
4," U>
Isl »
rLw
lip8
* 1
(Я
g 1
В левом верхнем углу — герб
университета в Бургундии.
Карточка № 3
Гелий, как известно, получил
свое название от греческого
«гелиос» — солнце. Поэтому
в правом верхнем углу
таблицы — марка с изображением
нашего светила.
Во втором ряду — три
портрета: Джозефа Пристли,
выделившего кислород, Анри Муассана,
впервые получившего фтор в
свободном состоянии, и
Уильяма Рамзая, обнаружившего
неон. Третий ряд — это марки с
кристаллами самородной серы,
схемой кубической
кристаллической решетки NaCl (хлор) и
электрическими лампочками
(аргон).
В таблице не нашлось места
для итальянской марки с
портретом Авогадро и формулиров-
Марки филапериодической — таблицы
№
карточки
2
2
2
2
2
2
3
3
3
3
3
3
3
Элемент
водород
литий
бериллий
натрий
магний
бор
углерод
азот
алюминий
кремний
фосфор
гелий
кислород
фтор
неон
сера
хлор
аргон
Атомный Страна,
№
1
3
4
11
12
5
6
7
13
14
15
2
8
9
10
16
17
18
выпустившая марку
Мали
Швеция
Мозамбик
ГДР
Франция
Франция
Венесуэла
ФРГ
Франция
Венгрия
Науру
ГДР
США
Франция
Швеция
Новая Зеландия
Великобритания
Бразилия
Год
выпуска
1977
1979
1979
1972
1971
1957
1987
1982
1955
1969
1975
1964
1982
1986
1964
1982
1977
1976
кой его закона: «Равные
объемы газов при одинаковых
условиях, температуре и давлении
содержат одно и то же число
молекул». Это, кстати,
единственная марка с химическим
законом.
В правом верхнем углу
третьей карточки — герб
университета в Ренне.
38

АКЦИОНЕРНОЕ ОБЩЕСТВО
JOINT STOCK COMPANY
ВЭЛИ
Более восьмисот лет назад на знаменитом торговом пути «из варяг в греки*, на месте, где река
Ловать образует излучину, был основан город-крепость Великие Луки, Крепость стала крупным
оборонительным бастионом сначала Новгородской боярской республики, а позднее —
централизованного Русского государства. Город Великие Луки издавна был славен своими ремеслами: жили здесь
ткачи, гончары, железных, кожевенных и других дел мастера. Отменным товаром торговали
великолукские купцы!
Более тридцати лет назад, в 1960 году, в городе был построен завод «Электробытприбор».
Традиции доброго мастерства великолукцев не были забыты: уже в 1961 году завод стал крупным
поставщиком электроутюгов, а к 1964-му — электрорадиаторов, электрокипятильников, бра,
елочных электрогирлянд и пакетных переключателей.
После приватизации собственности завод
«Электроприбор» стал Акционерным обществом
«ВЭЛИ», которое не испугалось «волчьих
законов» рыночной экономики. Предприятие
работает по передовой технологии, использует в
производстве своих изделий современные материалы,
ведет поиск оптимального ассортимента, не
забывая о качестве продукции и ее дизайне.
Отменным товаром торгуют великолукские
предприниматели! Это — компактный, абсолютно
бесшумный малогабаритный холодильник «Мороз-
ко» и холодильники-бары «Садко»,
изготовленные в виде красивой тумбы, которая хорошо
Во многих домах уже привыкли к масляному
нагревательному прибору — плоской, компактной и
безопасной переносной батарее. Но ее тепла хватает
лишь на небольшую комнату. А если у вас —
двухкомнатная квартира, почему-либо плохоотапливаемая
или неотапливаемая совсем ? Выручает именно этот
прибор: он снабжен двумя теплоэлектронагревате-
\лями (ТЭН), работает в продолжительном режиме,
имеет три ступени мощности — 400, бООи 1000 Вт
— с максимальной температурой соответственно
60о, 75о и 105оС. Таким образом, для обогрева
довольно большого помещения достаточно одного
электрорадиатора (а если установить три таких
прибора в ванной комнате, можно превратить ее в
сауну!). Температуру при этом вы регулируете сами,
вписывается в интерьер гостиной или кабинета.
Это—легкий, изящный, экономичный и
безопасный электросушитель для обуви. Это — детские
игрушки и полезные мелочи из пластмассы.
Для хорошего хозяина, умеющего в домашних
условиях ремонтировать резиновые изделия
методом горячей вулканизации, завод выпускает
бытовые электровулканизаторы. А плохого хозяина
(хозяйку), включивших пустой электрочайник
в сеть, может спасти от пожара только
великолукский термовыключатель для нагрева воды в
электрочайнике, автоматически отсоединяющий
электронагрев в случае отсутствия в чайнике воды.
плавно в пределах каждой ступени с помощью
терморегулятора. Электрорадиатор снабжен двумя
сигнальными лампами: одна загорается при
включении аппарата в сеть, другая — при установлении
ступени мощности. Доя безопасности пользования
прибором тооке все предусмотрено: он имеет 1-й
класс электробезопасности и автоматически
отключается при неправильной эксплуатации.
Технические данные ЭРМПБ-1,0/220 (с):
напряжение — 220 В;
габаритные размеры — длина 350 мм,
высота 660 мм, ширина 250 мм;
масса — не более 17 кг;
гарантийный срок — два года.
19 января в Хаммеровском центре на выставке-ярмарке
с международным участием «Сибирь в Москве* по традиции
организаторов выставки — Новосибирского «Союза выставок
и ярмарок* — состоялся конкурс-презентация на лучший экспонат,
АО «ВЭЛИ» стало обладателем «Золотой медали Сибирской
Ярмарки*, представив на конкурс секционный маслонаполненный
электрорадиатор ЭРМПБ-1,0/220 (с), не
имеющий аналогов в странах СНГ.
Купить этот прибор можно в магазинах электротоваров
или заказать в АО «ВЭЛИ» по адресу:
182100 Россия, Псковская обл., Великие Луки, ул.Малышева, 33.
Телефон: (81153) 6-07-21, 6-05-31, Факс: (81153) 6-07-67.
Телетайп: 333138 «Ява».
39

Гипотезы
Излучает ли вода
при замерзании?
Кандидат физико-математических наук
М. Е. ПЕРЕДЬМАН
Более двадцати лет назад по представлению
Андрея Дмитриевича Сахарова в «Докладах
АН СССР» A972, т. 203, с. 1030) была
напечатана моя работа, не только
отвергавшаяся ранее всеми редакциями, но и
недослушанная ни одним из тех коллег, с
которыми я пытался ее обсудить. Моя теория
не содержала никаких принципиально новых
гипотез, но тем не менее выглядела
весьма еретично. Суть ее В том, что
замерзающая вода должна излучать, причем
давать не непрерывный спектр, характерный
для равновесного излучения (в соответствии
с законом Планка), а дискретный набор
частот в инфракрасной (ИК) области.
При конденсации водяного пара в спектре
излучения опять же должны появляться
отдельные частотные полосы ИК-лучей, но
более близкие по длине волны к
видимому свету.
Кроме того, из теории следовало, что если
жидкость, взятую при температуре ее
перехода в твердое состояние, облучать ИК-луча-
ми той же частоты, что должны
излучаться при замерзании, то можно этот переход
облегчить (аналогично — и для
конденсации пара в жидкость).
ОГНЕОПАСНАЯ ВОДА
Кажется, у В. Г. Короленко я прочел
рассказ о том, как ямщик, подъехав зимою
к не замерзшей еще, несмотря на холод,
реке, начал кричать, бросать ледышки —
и река стала! Давно известно, что если
воду, тщательно очищенную от примесей,
переохладить и затем бросить в нее
затравку, то жидкость почти мгновенно
кристаллизуется — такие опыты удобнее
проводить с расплавами салола или нафталина.
Чтобы превратить в воду один грамм льда,
взятого при 0 °С, нужно затратить 80 кал —
это скрытая теплота фазового перехода,
связанная с изменением потенциальной
энергии молекул; при замерзании воды такая
же энергия должна выделиться и быть
отведена. Если, например, замораживают один
кубометр воды, то выделяющаяся энергия
составит 80 млн. калорий, то есть
примерно 93 кВт/ч — ее достаточно, чтобы
расплавить металлический бак, в котором
находилась вода (бак остается цел лишь
потому, что фазовый переход не совершается
одновременно во всем объеме).
Давайте перейдем на атомно-молекуляр-
ный уровень. Пусть молекулы или атомы
некоторого вещества находятся в так
называемой тройной точке (для воды это
0,01 °С), когда три фазы — твердая,
жидкая и газообразная — сосуществуют.
Можно сказать, что частицы будут
располагаться на трех энергетических уровнях
Ет<;Еж<сЕп (твердое тело, жидкость, пар),
расстояния между которыми равны энергиям
перехода из одной фазы в другую,
приходящимся на одну частицу. Конденсация пара
или замерзание жидкости — это переход
молекул на более низкий уровень,
сопровождаемый (или вызываемый — это вопрос
терминологии) излучением одного или
нескольких фотонов. В простейшем случае,
когда испускается один квант, возникнет
характеристический спектр излучения с
частотами vnjK= (Еп—EJ/h, ужт= (Еж— ET)/ft,
где Ь — постоянная Планка. Для воды при
нормальном атмосферном давлении они
приблизительно равны (в пересчете на длины
волн) 3 мкм и 20 мкм.
Такой спектр излучения возможно
наблюдать лишь в том случае, если пар, жидкость
или образовавшаяся твердая фаза не
поглощают кванты с частотами излучения
фазового перехода (я его назвал «фазовым
излучением») и, значит, есть условия для выхода
этого излучения из вещества — только
тогда смогут возникнуть новые фазы. По-
1
Художник Б. ИНДРИКОВ

этому, в принципе, определять температуру
и давление каждого фазового перехода
можно методами спектроскопии.
Разумеется, аргументация в статьях,
которые я предлагал научным журналам,
была более строгой — она строилась на
весьма сложных вычислениях. Но для уяснения
физического смысла предполагаемого
эффекта достаточно и этих простых
соображений. (Кое-что пришлось в дальнейшем
пересмотреть, однако основные
представления, о которых говорилось выше, остались
неизменными.)
НУЖЕН РЕШАЮЩИЙ ЭКСПЕРИМЕНТ
Эту гипотезу об излучениях при фазовых
переходах никто не хотел даже
выслушивать. И тут неожиданно мне невероятно
повезло. В 1970 году в Киеве проходила
очередная Международная конференция по
физике высоких энергий. Нас, участников
из Тбилиси, правдами и неправдами
преодолевших санитарные кордоны (на юге была
холера), разместили за городом, там же,
подальше от общественности, поселили
академика А. Д. Сахарова, с которым я
познакомился на конференции по гравитации в
1968 году. (Между собой физики называли
его уважительно А. Д.)
В один из вечеров я рассказал А. Д.
о своей идее. Он выслушал не перебивая,
но потом, конечно, стал возражать, мы
заспорили. Через день или два он вдруг,
вернулся к этому разговору: «А знаете, вы,
вероятно, правы. Скрытую теплоту при
замерзании необходимо отводить, но
процессы выделения тепла будут происходить
во всем объеме, а теплопередача возможна
лишь через поверхность. Значит,
отводиться тепло может только в виде излучения!
Срочно пишите статью, я представлю ее в
«Доклады», а так ее ни один редактор
не пропустит. Даже с моим
вмешательством!» Как видим, логика его
рассуждений была очень проста: он сопоставил
размерности двух процессов — выделения
тепла и его удаления.
Статью напечатали. Андрей Дмитриевич
о ней не забывал — интересовался, как
развивается идея, при каждой встрече и до,
и после своей ссылки. А однажды даже
сказал, что, если я не могу сагитировать
экспериментаторов на проверку, он сам
поставит решающий эксперимент.
Experimentum cruris, по его мнению, мог
быть таков: по законам квантовой теории,
если возможен какой-либо спонтанный
переход электрона в атоме или молекуле с
излучением фотона, то этот переход можно
вызвать, облучая возбужденную систему на
резонансной частоте (это явление,
предсказанное еще Эйнштейном, лежит в основе
работы лазеров). Поэтому логично
предположить, что облучение жидкости вблизи ее
точки замерзания (или пара вблизи точки
конденсации) будет стимулировать фазовые
переходы. Может быть, в будущем удастся
таким способом заставлять тучи
проливаться дождем — управлять погодой!
Вот А. Д. и сказал, что он обязательно
поставит у себя на кухне два сосуда с
расплавленным нафталином (с ним он возился еще
в детстве), переохладит их, бросит в один
сосуд затравку и попробует излучением из
одного сосуда вызвать кристаллизацию в
другом. Но как раз к этому времени кухня
у Елены Георгиевны и Андрея Дмитриевича
стала постоянно действующим центром
правозащитной деятельности, и заняться
опытами по фазовым переходам А. Д. уже не
довелось.
Сам я поставить этот эксперимент не смог
(он совсем прост по идее, но, думаю,
требует немалого искусства). В свое оправдание
могу сказать только одно. В фольклоре
физиков известен «эффект Паули»: стоило
этому великому теоретику приблизиться к
какой-либо лаборатории, как там начинали
ломаться и взрываться самые, казалось бы,
безобидные и надежные установки. Я,
конечно, не Паули, но аналогичного эффекта
добиваюсь без труда.
ОПЫТНЫЕ ПОДТВЕРЖДЕНИЯ ЕСТЬ!
Нужно было искать в литературе данные
о каких-то наблюдениях предсказанного
мною излучения^ Работа эта требует
времени, терпения и наличия хорошей библиотеки,
которая мне доступна лишь во время редких
и коротких командировок. (Ни тогда, ни
сейчас, увы, даже мечтать о компьютерных бан-
** Ч
У
*

ках данных не приходилось, библиотеки же
в Тбилиси скудны.)
Все же кое-что удалось найти. В 1968
году Никольс и Ламар засняли излучение в
момент выпадения росы при понижении
температуры; в двух других работах были
зафиксированы, по-видимому, высшие
гармоники того же излучения.
Впрочем, доказательным можно считать
тот давно известный опытный факт, что в
ИК-спектрах всех кристаллических тел
есть особенности на частотах,
соответствующих по энергии теплотам фазовых
переходов (максимумы отражений так
называемых «остаточных лучей»). А общее
представление о фазовых переходах, наиболее
близкое к моему, нашлось у... Иммануила
Канта в одной из его ранних
натурфилософских статей — но не ссылаться же
на классика-философа, да к тому же
идеалиста!
Наткнулся на сообщения астрономов о
мощных потоках ИК-излучения от молодых,
явно конденсирующихся туманностей. Тут,
как и при внезапном образовании тумана
на Земле, нет никаких стенок, способных
поглотить выделяющееся тепло,— оно может
только излучаться. Но по общепринятой
теории — в виде непрерывного спектра,
а по моей — в виде характеристических
линий (точнее, полос), что и наблюдают.
Занялся подробнее этим вопросом —
сделал расчеты, написал статью, которую
вежливо отклонили.
На мое счастье к нам в институт с
какой-то комиссией приехал академик
В. А. Амбарцумян, и я смог рассказать ему
эту историю. Виктор Амазаспович
немножко подумал, а потом сказал: «Все равно
никакого другого объяснения нет. Давайте
статью». Вот она и вышла в 1981 году
в редактируемом им журнале «Астрофизика».
Однако мнение астрономов в таких
принципиальных вопросах не может быть
решающим: им приходится, за неимением
лучшего, принимать на веру весьма
экзотические теории.
В наше время мало кто читает статьи
незнакомых авторов, да еще явно новичков
в: данной области. Поэтому нужно было
пытаться выступить перед коллегами. На
первой конференции (по нелинейной
оптике), где меня знали, во время
десятиминутного доклада — регламент! — зал
начал шуметь, двое коллег высказались громко
и прямо: «Смеетесь над нами?» и «Шутить
изволили?» Наученный горьким опытом, на
конференции по кристаллографии я «по
ошибке» спроектировал в начале на экран
первую страницу статьи, где ясно читалось
представление академика А. Д. Сахарова. Зал
ожил, доклад выслушали, задавали вопросы,
неспециалисты даже нахваливали.
В. А. Татарченко из Института
кристаллографии АН СССР сам, а затем со своим
сотрудником Л. М. Умаровым поставил
эксперименты в поисках этого излучения при
кристаллизации некоторых простых солей и
нашел именно те пики ИК-излучения,
которые были предсказаны («Кристаллография»,
1979, т. 24, с. 408; 1984, т. 29, с. 1146);
нужные мне пики были видны также в
опытах Б. П. Перегуда из Ленинграда,
который изучал спектры излучения паров
металлов при их конде нсации, и в д ру ги х
работах.
Но все эти исследователи не шли
дальше фиксации некоторых фактов: очень уж
странными казались им выводы, следующие
из их собственных опытов. Может быть,
сказывалась также и боязнь иметь дело с
работами, в которых фигурировало имя
опального академика... Время от времени
появлялись статьи, в которых писали о
наблюдении какого-то странного излучения — то при
таянии льда или подвижных ледников, то
при образовании облаков или выпадении
кристаллов, но их уже не связывали с
«давними» публикациями.
Сам я периодически возвращался к этой
проблеме и, как мне сейчас представляется,
смог серьезно продвинуться в обосновании
всей теории и понимании ее
возможностей — об этом я писал в статьях и моей
книге «Квантовая кинетическая теория
оптической дисперсии», вышедшей в Тбилиси
в 1989 году.
И все же остается открытым
практический вопрос: излучают ли пары при
конденсации и жидкости при отвердении? Он
обращен в первую очередь к
экспериментаторам, которых наверняка немало среди
читателей «Химии и жизни».

'АЗНЫЕ РАЗНОСТИ РАЗНЫЕ РАЗНОСТ
АЭС не проплывала?
Назвать Ближний Восток
территорией, бедной
энергоресурсами, язык не поворачивается.
Но ведь, кроме нефти, топить
там нечем, разве что
верблюжьей колючкой. И не
случайно даже богатые «черным
золотом» страны, например Ирак и
Иран, активно (может, и
слишком) используют ядерную
энергетику. А уж о тех
государствах, которым нефти не
досталось, и говорить нечего. Без
АЭС им просто не жить. Но
ведь стоит одному из таких
«бедняков» построить атомную
электростанцию, как она
превратится в замечательную
мишень для вражеских ракет.
К счастью для левантийцев,
российская наука еще работает.
Как сообщил ИТАР-ТАСС, в
Курчатовском институте
спроектирована плавучая АЭС,
аналог атомного ледокола,
оснащенного опреснительными
установками. И предназначена она
именно для одного из
ближневосточных государств, у
которого много врагов и морской
воды, зато нет залежей нефти
и пресной воды.
Кстати: Дальний Запад, в
отличие от Ближнего Востока,
предпочитает иные источники
энергии. Уже сегодня 4200
ветряных двигателей обеспечивают
электроэнергией 420000 жилых
домов штата Калифорния. В
этом штате, лидирующем по
степени освоения альтернативных
источников энергии не только
в США, но и во всем мире,
успешно осваивают еще и гелио-
и геотермальную энергетику.
До недавнего времени все это
было дорогим удовольствием, но
последние технические
достижения вкупе с мудрой
налоговой политикой Билла
Клинтона позволили снизить
себестоимость альтернативной
электроэнергии до 5 центов за киловатт-
час (столько же, сколько и у
ТЭЦ на природном газе).
Информация взята из Бюллетеня
ЦНИИатоминформа (№ 6,
1993).
Каннибалы Вселенной
Прошу читателей не пугаться:
речь в этой заметке идет не о
галактических монстрах из
низкопробных книжонок, а о вполне
научном явлении. Как сообщил
журнал «New Scientist», наша
Галактика весит в 10 раз
больше суммарной массы
находящихся в ней звезд и газа.
Ученые сочли этот факт
доказательством существования так
называемого «темного
вещества», из которого, похоже,
на 90 % состоят и Галактика,
и Вселенная. А раз так, то
большая часть других галактик,
например оба Магеллановых
облака, уже попали в орбиту
нашего «темного вещества».
В будущем и они, и еще 10
карликовых галактик станут
частью нашей Галактики,
которая, таким образом, выступит
в роли каннибала поневоле.
Кстати: Кроме загадочного
«темного вещества» в космосе
много незаметного, но
чрезвычайно вредоносного
рукотворного мусора: использованных
ступеней ракет, бездействующих
спутников, потерянных деталей
крепления и многочисленных
обломков. Для того чтобы их
убрать, японцы разработали
специальный спутник-дворник
(ИТАР-ТАСС, сентябрь, 1993).
Тоже, между прочим, своего
рода каннибал.
Бежит трамвай по травке
Не удивляйтесь: в шведском
городе Гетеборге дело обстоит
именно так. Вокруг трамвайных
рельсов там укладывают слой
дерна с особым травостоем,
предназначенным для
спортивных площадок. Уровень шума
на улицах города сразу
снизился на 3—5 децибел. Жаль,
что шведское международное
пресс-бюро не сообщило
важную подробность — можно ли
пешеходам наступать на эту
траву в любом месте или через
дерн проложены специальные
дорожки. Ведь топтать газоны
на Западе не принято.
Ни дна, ни покрышки
Любой из нас, услышав такую
фразу, если и не обидится,
то огорчится. Но самый
зловещий смысл она приобретает в
городе Вулвергемптон
(Великобритания). Ведь там находится
первая в Европе тепловая
электростанция, работающая не на
газе и не на мазуте, а на ста-
44

АЗНЫЕ РАЗНОСТИ РАЗНЫЕ PA3H0CTI
рых покрышках. Осуществить
этот уникальный проект,
позволяющий обеспечить
электроэнергией 25 тысяч жилых
домов, помогло английское
Управление по утилизации
неископаемых видов топлива (ИТАР-
ТАСС, 14.09.93).
Поросята-вампиры
Именно такими вскоре станут
почти все юные свинки в
штате Небраска. Один «яйце-
головый умник» (ироническое
прозвище ученых в Америке)
предложил подкармливать
поросят сушеной кровью их
старших товарищей, окончивших
свои дни на бойне («Feedstuffs»,
19.07.93). Исследования
показали, что на такой пище
поросята лучше растут, быстрее
набирают вес и меньше болеют.
Но нет ли в этом методе
некоторого нарушения этики? И не
станут ли подросшие сви ньи
любителями попить кровушки?
А отвечать за подобное свинство
будет некому.
...То гренландцу карачун
Жителям самого большого на
Земле острова откровенно не
везет. И название у него какое-
то издевательское, и
колонизаторы датские никак не уходят,
а теперь еще и климатологи
начали пророчествовать, а по
сути,— каркать. Оказывается,
ожидаемое (где с тревогой, а где
с надеждой) глобальное
потепление Гренландии вовсе не
коснется. Более того, во время всех
предыдущих потеплений
гренландский климат становился
холоднее («Ассошиэйтед Пресс»,
14.07.93).
Кстати: Глобальное потепление
тревожит не только
климатологов, но и ботаников.
Последние до недавнего времени
считали, что растения будут
поглощать из атмосферы лишний
углекислый газ и таким
образом устранять парниковый
эффект. Но, по сообщению
агентства * Рейтер (Лондон,
12.08.1993), оказалось, что
избыток СОг действует на
растения примерно так же, как и
перекорм на животных. Они
выводят избыток углекислого
газа через корни в почву, в
результате чего там
накапливаются болезнетворные
микроорганизмы. Любопытная
подробность: это исследование
совместно провели английские и
аргентинские ботаники. У них, в
отличие от политиков, никаких
разногласий не возникло.
Озон целительный
Читатели «Химии и жизни»
безусловно знают, что озон в
стратосфере полезен, а в
воздухе, которым мы дышим,—
вреден. Но, как оказалось, не
всегда. В Алмаатинском
медицинском институте создали
любопытный прибор,
предназначенный для профилактики
послеоперационных
осложнений (РИА). Вместо не слишком
эффективных и достаточно
вредных для здоровья антибиотиков
алмаатинцы предлагают
использовать озон. Струя воздуха,
насыщенная Оз, направляется на
очаг воспаления и уничтожает
микробов. Авторы метода
считают, что при помощи их
озонатора можно предотвратить
даже газовую гангрену.
Апельсины по-научному
Сегодня качество цитрусовых
определяют практически только
по размеру. Маленький —
хороший, большой — к свиньям
(иногда и в прямом смысле).
Что и говорить, метод
каменного века. Вот и решили в
Японии его усовершенствовать.
Фирма «Мицуи» создала
уникальную аппаратуру,
позволяющую сортировать фрукты по
содержанию в них Сахаров.
Апельсины, движущиеся по конвейеру,
облучают инфракрасным светом,
и специальный детектор
определяет степень
поглощения. Оказывается, чем слаще
цитрус, тем сильнее он
поглощает инфракрасный свет. По
новой градации апельсин самого
высокого качества содержит
более 13 % Сахаров, самого
низкого — на 2 % меньше, зато
разница в цене составляет 20 %.
Правда, сама контрольная
аппаратура тоже стоит
недешево — 420 тысяч фунтов
стерлингов. Но автор статьи в
журнале «New Scientist»
B4.07.93) считает, что эти
затраты окупятся.
45 i

Ученый-биолог Владимир Ушаков молод, хотя возраст его в некотором смысле знаменательный —
33 года. Окончил медико-биологический факультет 2-го Московского медицинского института и свое
призвание определил сразу: это геронтология, точнее,, биология старения, а еще точнее —
познание процессов старения на клеточном уровне, Именно эта область биологии и стала
предметом исследований Ушакова в одной из московских лабораторий, руководимой известным
геронтологом-«клеточником» А. Н. Хохловым. Вскоре, однако, стало ясно, что для лучшего
понимания причин и механизмов старения необходимо привлечь данные эволюционной биологии,
генетики, теории систем. Короче говоря, следует идти не только вглубь, но и вширь...
В прошлом году В. Ушаков принес в «Химию и жизнь» небольшую статью под названием
«Если мы бессмертны, то почему умираем?», которой он и дебютировал в нашем журнале
A993, № 4). Сегодня мы представляем читателям новую работу этого автора, на сей раз значительную —
и по объему, и ло уровню обобщений. Это уже не столько геронтология, сколько
эволюционная биология, а если хотите — и философия тоже. В конце концов, действительно
необходимо знать, почему, пытаясь в самом начале эволюции пойти по пути создания
бессмертного организма, природа этот путь забраковала. А что и как было потом (в том числе,
не исключено, и как будет), вы узнаете из текста, который публикуется ниже,
Размышления
Жизнь, смерть
и принцип рифмы
В. Л. УШАКОВ
Иосиф Бродский однажды сказал о романах
В. Набокова, что они «как бы о двойнике,
о втором варианте, о зеркальном
отображении, то есть об альтернативе существования...
Может быть, совершенно подсознательно
или бессознательно в Набокове срабатывает
принцип рифмы». Возможно, принцип
рифмы — вообще в природе всех явлений. Или
в природе нашего их восприятия, что с
человеческой точки зрения одно и то же.
...Приход человека в мир — уход
(рождение и смерть); пленение духа в теле —
его освобождение; сотворение мира — конец
света: «конец придет — ведь было же начало.
Мир родился — мир должен умереть»
(Беранже) . От этих пар-рифм один шаг до
следующей: развитие — старение.
В классической поэзии известно
отклонение, а то и вовсе отказ от парных
созвучий в окончаниях строк,— это белые стихи.
Пара «рождение — смерть» (или «жизнь —
смерть») зарифмована жестко; тут
отклонение от рифмования, иначе говоря,—
бессмертие, противоречит не только
биологической закономерности, но, если хотите,
и здравому смыслу: весь опыт наблюдения
за природой убеждает нас в том, что
физического бессмертия — на индивидуальном
уровне — не существует. Я сейчас не касаюсь
мифов, легенд, религиозных представлений,
утверждающих обратное, равно как и
оставляю в стороне проблему бессмертия
духовного,— короче говоря, всего того
иррационального, что не составляет предмета анализа
строгой науки, конкретно — естествознания. В
самом деле: к примеру, я не имею права принять
утверждение «Бога — нет» — это не
доказано; аналогично нельзя принять обратное:
«Бог — есть», поскольку научных
подтверждений этому не существует. Вероятно,
недоказуемость этих антитез (еще одна
рифма?) — рядовой частный случай приложения
теоремы Гёделя о неполноте: в рамках
данной логической мощности невозможно
решить задачу большей логической
мощности.
Итак, смерть индивида — факт
незыблемый и исключений не являющий. Он
имманентен живой природе и, если угодно,
биологичен, поскольку смерть (естественная,
конечно) — закономерное следствие
физиологической инволюции организма: снижения
отдельных его функций, отказа ряда систем.
Короче, всего того, что в обиходе зовется
старением. И это ясно: по принципу рифмы,
если есть развитие — от момента
оплодотворения яйцеклетки до половозрелости, то
старение — от периода выполнения
репродуктивного, то есть видового,
предназначения до смерти — быть также обязано.
Ну, и дальше: если есть программа
индивидуального развития особи, ее онтогенеза
(а такая жесткая генетическая программа
существует), то, по принципу рифмы опять
же, должна быть и генетическая
программа старения. Вот тут-то и закавыка:
должна ли?
КТО ЖЕ УПРАВЛЯЕТ ЖИЗНЬЮ
И ВСЕМ РАСПОРЯДКОМ НА ЗЕМЛЕ?
Странно, но в геронтологии сразу было
принято за очевидный факт, за аксиому, что
специальная программа старения организма
действительно существует. (Я начал эту
фразу со слова «странно» потому, что запрограм-
47

мированность старения и смерти никем
никогда не была доказана.) Вероятно, это
связано с тем, что явления, кажущиеся
естественными, на начальном этапе развития
новой науки не обсуждаются: эту роскошь
может себе позволить нечто уже
устоявшееся, авторитетное, много и с толком
наоткрывавшее — вроде физики или философии.
Ведь и в философии на раннем этапе,
до Декарта, никто не рассматривал как
проблему существование сознания мыслящего
субъекта. Но вот пришел Декарт... Так же
и в геронтологии: минуло ни много ни мало
около ста лет с момента возникновения сей
славной науки, и вот в 60-х годах нашего
столетия вопрос о том, действительно ли
старение запрограммировано, был наконец
поставлен. И если оно запрограммировано,
то что это за программа: саморазрушения
организма? его самоликвидации? Ответ —
в качестве общего мнения — был
категоричен: программа старения существует, это
программа самоликвидации особи (в
массе — поколения), она совершенно
необходима для отмирания поколения, чтобы
освободить место поколению следующему, а сама
по себе сменяемость поколений —
необходимое условие для лучшей
приспособляемости вида в целом, так же, как и
внутривидовое разнообразие признаков,
полиморфизм,— одно из жестких условий
выживания вида.
Что ж, последнее положение этого
вердикта (сменяемость поколений — фактор
стабильности вида во времени) можно,
пожалуй, принять. Однако позволю себе
усомниться вот в чем: так ли уж очевидно, что для
оптимальной сменяемости поколений
необходима программа самоликвидации отдельно
взятой особи?
Безусловно, на данный вопрос природа
отвечает положительно... в некоторых
случаях. И это те случаи, когда результат
программы самоликвидации доступен для
наблюдения и проявляется с
неизбежностью чуть ли не апокалиптической. Тут
действительно ситуация, когда для двух
следующих друг за другом поколений не
хватает либо пищевых ресурсов, либо мест
обитания (возможно и сочетание этих
«нехваток»). Так, к примеру, лососи после
нереста гибнут массами — и не просто
массами, а все, поскольку физиологические
перестройки, связанные с размножением,
напрочь разрушают их организм. Менее
известный, но тоже характерный пример:
мексиканская агава, прожив девять лет, на
десятый цветет, дает плод и тут же засыхает.
Поденка готовится к акту размножения и,
выполнив это единственное в жизни
предназначение, не доживает до следующего дня.
Проанализируем. В первых двух случаях
связь размножения с программой
самоликвидации хотя и не совсем ясна в деталях,
но понятна в чертах более общих. Так, если
у некоторых видов рыб удалить половые
железы, а у растения — цветочный побег,
никакой активной самоликвидации не будет:
организм просто тихо угаснет, прожив в
несколько раз дольше обычного. А вот
последний случай — несколько иного рода и,
надо сознаться, включен сюда не без умысла:
с поденкой аналогичный трюк повторить
нельзя. Что ни делай со взрослой особью,
она все равно погибнет от голода, ибо у нее
не предусмотрено одной нелишней детали —
ротового отверстия. Так природа повелела,
решив, что все равно не понадобится...
Отсюда законный вопрос: нужна ли в данном
случае специальная программа
самоликвидации? Вряд ли. Родилась, совершила кладку
яиц, а далее — твои проблемы: можешь —
живи, а не можешь — помирай; на
стабильности вида это никак не скажется. Вот если
бы требовался уход за потомством — другое
дело. Короче говоря, природа, в чем-то
довольно щедрая, на поденке явно решила
сэкономить.
И что следует из предложенных мною
примеров? А то, что налицо два разных
подхода к проблеме выживания: так сказать,
с позиции особи и с позиции вида. Конечно,
с человеческой точки зрения (этической,
а не биологической), не дать животному
возможности питаться, лишив его рта,—
более чем жестоко. Но если в качестве
целого рассматривать не особь, а вид (что не
слишком этично, зато биологично), то все
становится на свои места: от особи требуется
воспроизвести потомство, жизнеспособное
и плодовитое,— и больше ничего; дальше —
только не мешать. Значит, с позиции вида,
старение (и как следствие — смерть) —
только для того, чтобы не мешать? Да и
вообще, где здесь, в наших примерах,
старение? Ведь смерть приходит в молодом,
а что до упомянутой выше агавь(, в самом
цветущем возрасте! А как же принцип
рифмы: развитие — старение? Последнего,
по сути, нет.
Действительно — нет. В диких популяциях
животных подавляющее число особей
завершает жизнь, как говорят ученые, вне
зависимости от возраста, то есть из-за
воздействия факторов внешней среды, а отнюдь не
от биологических причин. Это — голод,
болезни, стихийные бедствия, гибель от
врагов-хищников, наконец. В такой ситуации до
старости не дотянешь. И большинство не
дотягивает. А вот стоит поместить этих
животных в лабораторные или домашние
условия — старение налицо. Самый наглядный
пример — наши лесные птицы: щеглы, чижи-
48

ки, синицы и так далее. В клетке они живут,
как правило, в 3—4 раза дольше, чем на
воле (парадокс, с человеческой точки
зрения!), и умирают чаще всего именно от
старости. Аналогичным образом старение
проявляется в искусственных условиях и у
самых примитивных созданий — круглых
червей, насекомых. О какой же специальной
программе самоликвидации тогда речь?
Существует ли она? Мягко говоря, сомневаюсь.
А вот от факта старения не уйти.
И все-таки: если старение заложено в
схему функционирования живых существ (для
многих видов, как мы убедились,— в
принципе, потенциально), то на какой основе
этот процесс осуществляется? Какая-то
программа — пусть не самоликвидации —
быть должна, не может не быть! Помните,
булгаковский Воланд вопрошает не без
иронии: «...Ежели бога нет, то... кто же управляет
жизнью человеческой и всем вообще
распорядком на земле?»
Ну, конечно, кто-то управляет и старением
тоже. Только не «кто-то», а «что-то». Если
есть программа для развития организма,
то есть она и для старения; наш принцип
рифмы работает безотказно. И сегодня я
рискну утверждать, что это — генетическая
программа, но программа общая, единая,
позволяющая природе после решения задачи
развития (прямой задачи) решать задачу
обратную: постепенного разрушения
организма исключительно по причине
изначального несовершенства основной
конструкции — генома и его производного, клетки.
И что же это за несовершенство? Это —
несовершенство, или, точнее, отсутствие
абсолютной надежности генетически
заданной защиты организма от действия самых
различных повреждающих факторов — как
внешнесредовых, так и внутренних. Об этом
конкретно я уже писал в «Химии и жизни»
A993, № 4), поэтому сейчас повторю лишь
главное: в какие бы тепличные условия
организм ни поместить, повреждения
возникают с роковой неизбежностью хотя бы
потому, что процесс обмена веществ сам по
себе содержит элементы агрессии против
собственного организма. Это — побочные
продукты метаболизма: к примеру,
накапливающиеся в клетках шлаки;
кислородсодержащие свободные радикалы — молекулы или
их фрагменты, несущие неспаренные
электроны и потому химически агрессивные
(гипотеза старения американского ученого
Д. Хармана). Кроме того, повреждающими
факторами могут быть: аномальные белки,
возникающие в клетке из-за ошибок
считывания с основных матриц — ДНК или
РНК; дефектные структуры клеточных
мембран; разрывы в ДНК, которые накапливаются
с возрастом, а это — повреждение
генетической программы функционирования
клетки; потеря участков ДНК из-за ее «недоре-
пликации», то есть неполноценного удвоения
(связь данного явления со старением —
основа гипотезы А. М. Оловникова; см.
«Химию и жизнь», 1992, № 2).
Короче говоря, возможностей для
саморазрушения у организма чрезвычайно много.
Дело, однако, не столько в том, что и как
сильно разрушает, сколько в том, сильна ли
защита организма, а изначально — клетки.
Впрочем, порою даже и не клетки в целом,
а ее тонких структур — той же ДНК. Мы
знаем, что физические и химические
воздействия среды — солнечное излучение,
высокие температуры, некоторые соединения в
воздухе и пище — повреждают участки ДНК,
и тут все зависит от эффективности
генетических систем ее репарации —
восстановления, заживления возникших ранок. Так
вот: сколь мощна защита, а в конечном
счете — надежность организма? Мощна,
однако, несмотря даже на многократную ре-
зервированность страховочных систем,
мощна не на сто процентов. Да, дефекты
устраняются, но не все. С течением времени
их становится все больше — постепенно
падает уровень надежности, «правильности»
функционирования клеток, далее — тканей,
далее — органов и, как следствие,—
организма в целом. Так организм переходит в
состояние неспецифической уязвимости,
образно названное нашими соотечественниками
Л. А. и Н. С. Гавриловыми состоянием
«нежилец». Это и есть старение.
«Неужели все так просто, даже
примитивно?» — возникнет у кого-то
разочарование. А по-моему, не примитивно — очень
логично. Если угодно, целесообразно. Зачем
было природе создавать две отдельные
программы для развития и старения, когда
вполне можно обойтись одной? Одной —
введя в нее, чтобы запустить процесс
старения, лишь такую особенность, как
недостаточная надежность. Очень экономный и,
повторяю, целесообразный подход. Кстати,
такой принцип — принцип изначальной
общности программы — вообще довольно
популярен в природе, он оказался эволюцион-
но выигрышным. Вот два наглядных
примера. Первый — принцип дифференцировки
клеток. Известно, после оплодотворения
генетическая программа в клетке — общая,
единая, а смещение развития в сторону
дальнейшего образования, скажем, нервной
клетки, или мышечной, или эпителиальной
обусловлено блокированием
соответствующих частей этой общей, единой программы,
записанной в геноме. Другой пример —
детерминация пола. У ряда двуполых, в том
49

числе у человека, пол изначально женский.
Если в геноме окажется специальный
блокирующий регулятор (гены Y-хромосомы),
развитие плода смещается в мужскую
сторону; если же такого блока нет (яйцеклетку
оплодотворил не Y- а Х-несущий спермий),
развитие пойдет по изначальному плану —
женскому. Так что, по идее, Господь Бог
должен был сотворять не Еву от Адама,
из его ребра, а наоборот... Как видите,
тот же принцип положен и в основу
развития-старения: изначально программа одна.
Короче, для создания разнообразия —
разных типов функционирования, разных
типов клеток или разных полов — порой
гораздо проще модифицировать общее, чем всякий
раз заново лепить отдельные формы.
Итак, казалось бы, в самых общих чертах,
на уровне принципиальной схемы, все более
или менее ясно? В общем, да. Подытожим:
специальной программы старения нет —
есть программа развития и
функционирования, которая, в силу своей не абсолютной
надежности, предопределяет возможность
постепенного накопления с возрастом
различных дефектов, что и приводит к
изнашиванию, одряхлению организма. Чтобы
наступила старость, этого, несомненно, вполне
достаточно. Тут следует исходить из
полезного принципа «бритвы Оккама»: отсекать
сложности и не множить новых сущностей
сверх необходимости.
Так и сделаем. Однако... однако есть еще
кое-что, о чем, может быть, стоит поговорить.
О чем? Ну, конечно, все-таки о бессмертии.
БЕССМЕРТИЕ — НЕ ФАНТАСТИКА,
А ПРОЙДЕННЫЙ ЭТАП
Начнем с феноменов. Разные клеточные
популяции нашего организма обладают
различной интенсивностью пролиферации,
то есть различной скоростью роста и
обновления. Если в какой-то ткани все клетки
пролиферируют очень быстро, то в
процентном отношении поврежденных клеток тут
будет не так уж много. Тем более, что
клетки с дефектами, скорее всего, «все
делают хуже» и в силу конкуренции и отбора
отмирают. Отсюда следует, что ткани, в
которых скорость пролиферации превышает
скорость накопления дефектов, должны
стареть медленнее (гипотеза российского
геронтолога А. Н. Хохлова). В самом деле,
это так: например, в быстро заменяющихся
клетках кишечного эпителия повреждения
ДНК с возрастом не накапливаются, а вот
в нейронах, клетках печени, мышц, где
деленийчнет или они редки, такое накопление
происходит. Поэтому кишечный эпителий
действительно стареет много медленнее,
чем та же печень, и стареет, вероятно,
по той причине, что обновление клеточных
элементов несколько замедляется с
возрастом.
Однако из основной нашей идеи — идеи
соотношения скоростей пролиферации и
накопления повреждений — прямо выводится,
что при некоем сверхблагоприятном для
нас соотношении этих скоростей клеточная
популяция вообще не будет стареть,
оставаясь вечно молодой и... бессмертной.
Фантастика? Нет. Такие феномены известны,
это — злокачественные опухоли. Самый
яркий пример: «бессмертная» линия клеток
человека, которую культивируют многие годы
в лабораториях всего мира, первично взята
из раковой опухоли шейки матки давно
умершей женщины. Существуют и другие
опухоли, также долгоживущие в
искусственных условиях, и клетки таких опухолей не
стареют. Кошмарное, но бессмертие!
Ну ладно, опухоль, рак — короче,
патология, а в норме, в живой, цветущей природе
подобное есть? Вне всякого сомнения. Хотя
и с определенной оговоркой.
Из школьного курса зоологии всем нам
известна пресноводная гидра — величиной
около двух сантиметров хищный полипг
обитающий в водоемах. По-видимому,
впервые на гидру как бессмертный организм
указал французский биолог П. Бриан в
конце 60-х годов нашего столетия. С тех пор
это животное прочно вошло в геронтологи-
ческую литературу и, став своеобразным
общим местом, пребывает там в гордом
одиночестве: другого подобного примера не
найдено. Действительно, в оптимальных
условиях гидра живет неограниченно долго,
никак не меняясь, не старея. Иначе говоря,
она — бессмертна. В чем же дело?
В верхней части тела гидры, чуть ниже
щупалец, находится зона, где особенно много
постоянно делящихся клеток. Отсюда новые
клетки «сползают» к концам тела, где
дифференцируются (в покровные, нервные,
стрекательные и так далее), однако через
некоторое время их вытесняют новые молодые
клетки, приходящие из зоны интенсивной
пролиферации. И так — неостановимо, без
конца. Но при одном непременном условии:
благоприятной внешней среде. Стоит
случиться незначительному природному
катаклизму — изменению температуры или
состава воды — и деление клеток
замедляется, гидра стареет и гибнет. Поэтому гидра
бессмертна лишь потенциально. А точнее,
сама по себе — как биологический объект —
она абсолютно бессмертна, однако при
взаимодействии с внешней средой (а7 без
этого жизнь невозможна) абсолютное
бессмертие становится относительным. И связа-
I 50

но это с тем, что в отличие от
млекопитающих, в том числе человека, зависимость
гидры от условий среды чрезвычайно велика,
поскольку крайне слаба регуляция ее
организма, узка норма реакции. Вот вам и опять
принцип рифмы: вне среды — совершенство,
бессмертие; плюс среда — подверженность
любой напасти, старение, смерть.
И получается, что мы с вами, которым не
дано бессмертия ни абсолютного, ни
относительного, не хуже гидры, а много лучше.
Единственное, в чем она нас действительно
превосходит, так это в удивительной
устойчивости к механическим повреждениям:
способность гидры к регенерации
уникальна — тут ей вообще нет равных в природе,
что, между прочим, и послужило поводом
для мифологического имени, которое она
носит.
Как видите, еще на заре эволюции
природа честно пыталась создать бессмертный
организм, но ничего путного у нее не вышло;
если воспользоваться словцом из известной
повести братьев Стругацких, получилась
«нежить». Тогда был испробован подход
прямо противоположный — создать нечто,
пусть не бессмертное в принципе, зато
более надежное в сути, а именно: организм
из ограниченного числа жестко
специализированных и незаменяемых клеток.
Сказано — сделано. Получились насекомые. И
надо признать, этот подход в определенном,
биологическом смысле оказался удачным:
насекомые и сегодня — самая
многочисленная и процветающая группа животных,
если иметь в виду их видовое
разнообразие и повсеместное распространение. Однако
не только о бессмертии — об относительном
долгожительстве тут нет и речи! Причина?
У жестко специализированных клеток, из
которых состоят насекомые, срок службы
крайне ограничен, а резерва для их замены
природа в данном случае не предусмотрела.
То есть по сравнению с гидрой надежность
повысилась, но все-таки явно
недостаточно — если, конечно, держать в уме замысел
создания не только самовоспроизводящегося,
но и долгоживущего организма,— в общем,
пусть относительного, а совершенства.
Короче говоря, нужен был третий путь.
Естественно, как хозяйка разумная и
экономная, природа, с одной стороны, использовала
свой прошлый положительный опыт
(принцип жесткой специализации клеток), а с
другой — исправила допущенную там же
ошибку: многократно продублировала клетки,
которые незаменяемы, это раз, и создала
резерв для тех клеток, которые заменить
можно, это два. Вот в этих-то «раз и два»
и состояла великая новация, ибо таким
способом была действительно отлажена система
высокой надежности организма. И как
следствие этой надежности — возможность
жить достаточно долго, хотя ни о каком
бессмертии речь, понятно, уже не шла.
Получились высшие животные. В том числе
и мы с вами. Мы, как известно, не только
одни из самых долгоживущих на Земле,
но и одни из самых устойчивых к
всевозможным воздействиям, хотя бы к радиации.
И если мерить не абсолютной, а
относительной шкалой (конкретно шкалой именно
эволюционной), то, признаем, организм
человека отлажен прекрасно.
Теперь ясно, в чем наше преимущество.
Конечно, в существенно более совершенной
регуляции и возможности поддерживать
постоянство внутренней среды организма в
ответ на воздействия внешних факторов.
Короче, в более совершенном гомеостазе,
а именно он, как заметил Клод Бернар,
есть условие свободы. Вот такой свободой
(в биологическом понимании, конечно) мы и
обладаем — в достаточно широких пределах
и достаточно долгое время, в среднем лет
60—70. Именно это — наиболее ценное
эволюционное приобретение, давшее нам, в
смысле экологической независимости,
значительно больше, чем Декларация прав
человека — в смысле политическом. Поэтому
смертный человек даже в не слишком
комфортных реалиях каменного века жил в
десятки раз дольше «бессмертной» гидры.
И все-таки продолжительность нашей
жизни — точней, стабильность
жизнедеятельности,— что-то ограничивает. Если
воспользоваться терминологией, принятой в
математике, принципиально возможны два
уровня ограничений — сверху и снизу. Так
вот, отбор ограничивает именно снизу —
задает минимум, то есть ту
продолжительность жизни, которая достаточна для
воспроизводства потомства. А что ограничивает
сверху? О первом из ограничений речь уже
шла: это не доведенная до абсолюта защита
клеток от повреждающих факторов,
внутренних и внешних. Второе ограничение, а по
сути, может быть, первое, связано, как ни
парадоксально, еще с одним упомянутым выше
колоссальным эволюционным приобретением
высших организмов — дифференцировкой и
жесткой специализацией клеток.
Чем сложнее организм, тем специализация
более выражена — этим достигается
эффективность функционирования в целом.
Разделение труда клеток абсолютно, и даже по
внешнему виду функционально разные
зрелые клетки совершенно не похожи друг на
друга: нейрон никогда не спутать с гепато-
цитом, то есть печеночной клеткой, а
последнюю — с мышечной. Такому разделению,
предельной специализации клеточных функ-
51

ций, сложный организм и обязан своим
совершенством.
Однако (и тут — внимание!) подобное
совершенство достигается, в том числе, за
счет максимального ограничения
жизнедеятельности специализированной клетки. Это
сравнимо с ограничением функций рабочего
на конвейере, а в пределе — с тем, что
на конвейере вообще не обязательно «быть
живым»: можно поставить автомат. Точно
так же и в многоклеточном организме:
специализированные клетки — не живые в
полном смысле этого слова. Зачастую они
не в силах поддерживать собственный обмен
веществ, совершенно неспособны к делению.
Задача у них одна: «бездумно», не заботясь
о себе, подобно автомату на конвейере,
выполнять ограниченную функцию. А если
сбой, поломка, дефект? На сей счет, как мы
уже знаем, предусмотрено два механизма:
первый — многократная дублированность,
резервированность зрелых клеток, второй —
отработанные клетки заменяются молодыми,
све же дифференцированы ыми. И вот здесь
многое зависит от того, насколько
эффективны эти механизмы страховки. По той же
аналогии: можно придумать очень тонкие и
высокоточные автоматы и тем существенно
повысить класс изготовляемого продукта
(эволюционно нового организма), однако это
обязывает создавать для их обслуживания
специальную аварийную систему, ибо, как
известно, где тонко, там и рвется. Вот тут-то
природа и оставила себе резерв, чтобы иметь
возможность ограничивать сверху: наша
аварийная служба надежна достаточно, но
не абсолютно. Поэтому, если опять вспомнить
гидру или насекомых, мы и живем дольше,
и значительно лучше приспособлены к
существованию в постоянно и порой резко
меняющемся мире, однако запас прочности
наших организмов ограничен во времени —
с течением лет он постепенно иссякает,
и мы стареем.
Впрочем, позволю себе маленькое
отступление, если еще держать в уме, что начали
мы «сюжет о бессмертии» с гидры и
раковых опухолей. Так вот, оказывается,
возникновение раковой опухоли — это некий
возврат части организма (клеточного пула)
к этапу, давно минувшему в эволюции.
Путь по лестнице, ведущей вниз.
Специализированные клетки как бы вспоминают, что
когда-то они были одноклеточными
организмами. Они перестают адекватно
реагировать на поступающие из центра сигналы
(почему и как — тема отдельного разговора)
и тем самым приобретают способность
к неограниченному росту, пролиферации,
постоянно омолаживаясь. В результате —
раковая опухоль, клетки которой
действительно могут жить вечно, если их выделить
из организма и все время пересевать.
В организме же вечность им заказана:
раковая опухоль вместе с хозяином убивает
и себя.
Вам это ничего не напоминает? Один из
легендарных рецептов вечной молодости —
продать душу дьяволу. То есть вы ему —
душу, а он вам — вечность (теперь подобное
называется бартер). Ведь что такое
бессмертие раковой опухоли? Это «вечная жизнь»
наших, человеческих клеток, однако клеток
переродившихся, забывших историю своего
«человеческого» развития. Недаром даже
собственная иммунная система воспринимает
их как нечто чужеродное. И отторгает —
поскольку эти клетки утеряли не только
признаки совершенной организации,
присущие высшим животным, но и печать той
биологической организации, которая и делает
человека человеком, то есть существом
духовным.
Итак, образно говоря, раковые клетки —
явно «обездушенные». Ну, а что такое
продать душу дьяволу? Это соглашение,
обрекающее, в обмен на земное благо, душу аду.
Теперь — дальше: что такое ад? Если
обратиться к мнению просвещенных людей,
серьезно изучавших этот непростой вопрос,
например к мнению Клайва Льюиса, то ад —
не как место прописки, а как явление,—
это низвержение, если угодно, возвращение
в животное, бездуховное состояние.
Попробовав встать на такую точку зрения, можно
заключить, что ад и есть физическое
бессмертие после смерти души, распада
личности. И раковое перерождение клеток —
один из наиболее прямолинейных и наименее
удачных природных вариантов того же
самого явления. А неудачен он потому, что, уж
коли браться за «хорошо забытое старое»,
поначалу нужно все хорошо подготовить и только
потом начинать злокачественное
перерождение. И, кстати, всего человека в целом,
а не группы клеток-сепаратистов... Что
получилось бы в результате — загадка. И не
будем ломать голову. Ибо уже
апробированные, эволюционно закрепленные рецепты —
все-таки самые верные. А в принципе
возможно все. Просто за все надо платить:
«бессмертная» гидра крайне неустойчива во
внешней среде и гибнет, а «бессмертная»
раковая опухоль обречена на то, что в лучшем
случае ее будут поддерживать лишь
искусственно — пересевать. Поэтому бессмертие
в данных случаях только как бы
моделируется: да, говорит природа, такую штуку в
принципе я сотворить могу — и сотворяю,
никаких проблем! — да только на кой черт
она нужна? Так, игра, выверты ума... И
действительно, помянем еще раз булгаковского
Воланда: «Вы, профессор, воля ваша, что-то
нескладное придумали. Оно, может, и умно,
52

но больно непонятно. Над вами потешаться
будут».
Ну, потешаться мы не будем, а спросим
себя: почему же вообще — не на уровне
моделей, а в сущем мире,— бессмертия нет
и быть все-таки не может? Ответ: природа
жертвует потенциальным бессмертием —
журавлем в небе, чтобы обеспечить пусть
ограниченное во времени, зато надежное
функционирование организма. Вот эта-то
вполне надежная реальность — синица в
руках — и позволяет воспроизвести и
воспитать достаточное по численности и
жизнеспособности потомство (достаточное — в
плане стабильности вида как такового).
Ну, а после выполнения этого
предназначения — уж как получится; тут интерес
природы к нам явно пропадает.
ОСОБЬ — ИНДИВИД — ЛИЧНОСТЬ
Вероятно, мы имеем дело с проявлением
истины: отбор закрепляет те признаки
(точнее, гены, их контролирующие), которые
повышают жизнеспособность отнюдь не
отдельной особи, а именно вида. И потому в
ходе эволюции надежность организмов
возрастала лишь до такого уровня, пока
дальнейшее ее увеличение не приводило к
видовой избыточности — избыточности по
числу особей и их жизнеспособности.
Чтобы реализовать эту цель, оптимальным,
а может быть, идеальным, оказался
замысел, в соответствии с которым устроены
организмы высших животных. Вот если бы
цель была иной — не видовое бессмертие,
а индивидуальное,— тогда эволюция пошла
бы другим путем. Но это уже тема для
научных фантастов (хотя, кажется, с их подачи
подобное мы не однажды «проходили»).
Впрочем, человек — все-таки особая
статья. Хотя бы потому, что в отличие от
прочих способен к анализу и самоанализу.
В какой-то мере это роль наблюдателя,
однако наблюдателя, могущего и
позволяющего себе вмешиваться в окружающее и
собственное бытие. Отрицательные стороны
такого вмешательства сейчас обсуждать не
буду, речь о положительном.
Выше мы говорили о том, что природа
канонизирует примат вида, а не особи.
Так вот: только человек, пройдя свою
эволюцию длиной в 50—70 тысячелетий, в конце
концов предпринял мучительную попытку
осознания ценности единичной жизни. Ее
прав не только на собственное рождение
(это не абсурд: вспомните, некоторые
религии, в частности католическая,
запрещают прерывание беременности, аборт),
но и прав на различные свободы и
обеспечение жизни. В том числе обеспечение
длительности жизни. Да, повторим, после
определенного момента — выполнения
видовой, детородной функции — природа к нам,
конкретно к каждому, как бы теряет интерес.
Однако эта же природа, создав человека,
вольно или невольно подвела его через
тысячелетия к рубежу, за которым
ценность вида уже осмысленно сопряжена с
ценностью личности. Я не настаиваю на том,
что этот рубеж достигнут, тем более пройден.
Я только констатирую, что такой рубеж
оказался запрограммированным, то есть он
есть. И путь от декларации прав до их
эффективной реализации в отношении
каждого — это тоже эволюция, и тоже
мучительная, хотя бы потому, что в силу своих
покуда несовершенств человек пытается
эволюцию подстегнуть революцией. А это
зачастую — путь не вперед и даже не назад,
а вбок... Однако тенденция налицо.
Тенденция от примата вида к ценностной
равнозначности вида и индивида. Еще одна рифма.
Образно и латинизированно говоря, замена
униполярности на биполярность. В конце
концов, это демократично. А значит,
желательно, хотя и достижимо с превеликим
трудом. Как всякий путь к совершенству.
Ну, а покуда в мире, к которому мы
сегодня принадлежим, совершенство в одном
предполагает несовершенство в другом.
Это тоже истина, еще одна, несомненно
основная, рифма — рифма, проходящая
рефреном сквозь все сущее. Вожделенного
бессмертия нет у особи, но есть у вида.
Вас это утешает? Дряхлый,
восьмидесятипятилетний П. А. Вяземский, до конца
своих дней остававшийся поэтом, начертал
в альбом одной даме:
Что ж делать! — каждому свой день.
Напрасны жалобы и пени:
Иные всходят на ступень,
Другие сходят со ступени.
С момента написания этих строк прошло
более века. Видите, и стих остался, и имя
не забыто. У человека — как вида — еще
одно великое приобретение, отличающее нас
от прочих: память. И стало быть, о
бессмертии порассуждать стоит. Но это — совсем
другая история.
53

Обзор
Врач-терминатор
О докторе Джеке Кеворкяне из штата
Мичиган у нас кое-что писали, что-то говорили,
но в общем мало конкретного, а порой и
просто вранье. Между тем человек этот в
своем роде замечательный — «доктор
Смерть», как прозвали его в Америке.
Итак, доктор Кеворкян предлагает
учредить новую медицинскую специальность.
По-английски она звучит как «obituary
doctor». На русский перевести это
довольно трудно, ибо, честно говоря, язык не
выговаривает: «доктор для похорон». Медик,
помогающий безнадежным пациентам
покончить жизнь самоубийством самым что
ни на есть легким способом.
Врач-терминатор, что ли?
По мысли Кеворкяна, вся территория
Соединенных Штатов должна быть поделена
на участки, обслуживаемые участковыми
врачами-терминаторами. Например, родной штат
Мичиган он предлагает поделить на 11 таких
зон. В каждой зоне будут работать пять
врачей-терминаторов. Трое из них решают в
каждом конкретном случае, оправдано ли их
вмешательство. При положительном решении
остальные двое их коллег приводят приговор
в исполнение. Точнее, они наблюдают за
правильностью действий непосредственного
исполнителя в фельдшерском чине, который
собственно и обслуживает пациента.
Заявку на помощь
специалистов-терминаторов подает лечащий врач, разумеется, по
просьбе пациента. Но ни в коем случае не
сам пациент. Чтобы не было случаев
«самолечения». Если пациент перед и во время
процедуры выказывает хоть малейшее
колебание, мероприятие немедленно
останавливают, а пациента вносят в специальный
черный список — никогда больше услугу
подобного рода ему не окажут.
Вот такой план у доктора Кеворкяна.
Все тринадцать американских
врачей-психиатров, которых попросили высказаться по
этому поводу, выразили удивление,
недоумение, презрение, негодование. А один военно-
морской врач сказал: «Не исключено, что у
него попросту серьезный дефицит лития в
организме». (То есть он не вполне
нормальный.)
54

Между тем на счету доктора Кеворкяна
пятнадцать пациентов, четырнадцать женщин
и один мужчина, которым он помог уйти из
жизни. Все пациенты Кеворкяна были
неизлечимо больными людьми. Практиковал он в
течение двух с половиной лет, пока в 1992
году законодательное собрание штата Мичиган
не приняло специальный закон,
запрещающий ему ассистировать самоубийцам. До тех
пор ни власти штата, ни общественность
не могли ему воспрепятствовать, ибо США,
как известно, правовое государство.
Решение пациента наложить на себя руки
Кеворкян фиксировал на видеокамеру в
присутствии родственников пациента и
свидетелей. При этом каждый раз он предлагал
пациенту высказать лично желание умереть,
причем изложить просьбу помочь ему уйти
из жизни простыми словами, исключающими
двойное толкование. Потом пациенту
предлагались на выбор два способа уйти из жизни.
Несколько модифицированный метод
доктора Менгеле — с помощью угарного газа —
и более предпочтительный, с точки зрения
доктора Кеворкяна, метод — с
использованием прибора его собственного
изобретения «мерситрона».
«Мерситрон» — по-русски «сострада-
тель» — представляет собой штатив с тремя
капельницами. В одной из них содержится
сильное снотворное из группы
барбитуратов. В другой — вещество, парализующее
мышцы, в том числе диафрагмы и грудной
клетки, и останавливающее дыхание
пациента. В третьей — хлорид калия,
останавливающий сердце. Все это по трубочкам
поступает в вену пациента, если он —
пациент, а не доктор,— повернет краник.
Гениальное, как всегда, просто. Составные
части для своего прибора доктор Кеворкян
приобрел на «блошином рынке».
Доктор Кеворкян ни разу не взял со своих
пациентов денег. Хотя некоторые
родственники пациентов переводили на его
отдельный счет солидные суммы денег. Из этих
денег Кеворкян на себя не истратил ни
цента — они предназначены на претворение
его вышеупомянутого плана в жизнь, когда
власти наконец поймут, какую «глупую
ошибку они сделали», запретив ему практиковать.
Сам он живет на ежемесячное пособие в
537 долларов в скромной двухкомнатной
квартире, расположенной на втором этаже
аккурат над мастерской надгробных
памятников.
Сам Джек Кеворкян говорит, что
переворот в нем, после которого он и занялся
своей нынешней деятельностью, произошел
в 1986 году, после возвращения из
Нидерландов — единственной страны в мире, где
врачам разрешено проводить эвтаназию
неизлечимо больных по просьбе последних.
Однако в биографии 65-летнего «доктора Смерть»
есть факты, которые позволяют усомниться
в столь неожиданном душевном переломе.
В 1950-х годах, будучи студентом
старшего курса и специализируясь по патологии,
он проводил исследование среди
заключенных-смертников. Приговоренному он
предлагал безболезненную процедуру казни —
внутривенную инъекцию. Но взамен смертник
должен был согласиться, что перед казнью
у него под наркозом возьмут внутренние
55

органы для медицинских целей. Такая
научная работа стоила Кеворкяну места в
студенческом общежитии — жить с ним рядом
никто не захотел,— но принесла грант для
другого исследования в одной из крупных
мичиганских больниц: изучение эффекта
переливания крови из трупа живому человеку.
Добровольцу, естественно.
Как вспоминает Джек Кеворкян, первого
покойника для этого — точнее, покойницу —
привезли со сломанной шеей, и он никак
не мог найти у нее яремную вену. Тогда
он взял кровь прямо из сердца трупа и
ввел ее добровольцу, тоже, кстати, женщине.
На вопрос, что она ощущает, та ответила:
«Ничего особенного, если не считать
странного привкуса во рту». Дальнейшие
исследования показали, что донор крови была
перед самой смертью в состоянии сильного
алкогольного опьянения — отсюда и привкус
во рту у живого реципиента. Вот так.
Существует такая наука — деонтология.
Считают, что начало ей положил Гиппократ
своим знаменитым: «Не навреди». Хотя
понятно, что истоки деонтологии теряются в
глубине веков, ибо она касается медицинской
этики, моральных норм для врачующего.
Соотечественник Кеворкяна юрист-деонто-
лог из Бостонского университета Джордж
Аннас считает, что «доктор Смерть» создал
прецедент. Теперь любой американец,
пожелавший убить дюжину женщин, может ничего
не опасаться, если у него есть диплом врача.
Понять Аннаса можно. Более того, в
американском обществе большинство разделяет
его негодование. Но это, так сказать,
теоретическая деонтология. А есть еще и
практическая. Это — сама жизнь, наша с вами
повседневная жизнь.
Любой врач-практик, наверное,
сталкивался с драматическими ситуациями, когда
Информация
смерть действительно казалась лучшим
выходом для больного. Подчеркиваю: казалось.
Ибо здесь категорическим утверждениям нет
места.
Сторонники права человека на
медицинскую помощь при добровольном уходе из
жизни обычно приводят конкретные
примеры из медицинской практики. Например,
жизнь престарелой женщины, неизлечимо
больной раком легкого, поддерживается с
помощью аппаратуры искусственного
кровообращения и принудительной вентиляции
легких. Но движения манжеты, наложенной ей
на грудь, ломают хрупкие ребра женщины.
Других примеров приводить не буду. А
приведу статистические данные Ассоциации
американских больниц.
В больницах США ежедневно умирает
шесть тысяч человек. 70 % из них уходят
из жизни добровольно, попросив лечащего
врача отключить систему жизнеобеспечения
или дать смертельную дозу лекарства. И
врачи выполняют их просьбы. Согласитесь,
верится с трудом, но так пишут американские
газеты.
Кто-то сказал, что никто не любит жизнь
так, как человек, решившийся на
самоубийство. Он и решает покончить с собой, потому
что любит тот образ жизни, какого
лишился навсегда,— по крайней мере, он так
думает. Наверное, так оно и есть. Судить не
берусь.
Так зачем же вообще я решил об этом
написать? Затем, что хорошо знаю свою
страну и теперь, когда благодаря доктору
Кеворкяну в мире началась широкая
кампания «за» и «против» его методов, с ужасом
ожидаю, когда в рекламной заставке по радио
услышу: «Кандидат медицинских наук
предлагает услуги...»
С. КУТЕПОВ
По Материалам американской печати
Продаем
твердый носитель
марки Цветохром
для газожидкостной
хроматографии.
Предлагаемые модификации диатомитового, силанизиро-
ванного носителя Цветохром модификаций IK, 2K и ЗК
по основным характеристикам эквивалентны популярным
импортным носителям Хромосорб G, Р и W, Хроматон N,
и Инертон.
Принимаем заказы на изготовление по предварительно
согласованным спецификациям высокоэффективных
сорбентов (насадок) для заполнения колонок газожидкостных
хроматоргафов (неподвижная жидкая фаза на твердом
носителе).
Предложения и запросы направляйте по адресу:
117419 Москва, а/я 37. Малое предприятие «Хрома».
Телефоны для справок: @95) 423-35-44, 498-36-20.
Факс: @95) 241-71-01 (А-10). Телекс: 411768 RTCNT 34.
56

Информация
Малое предприятие
«Альмалаб»
предлагает
КВАРЦЕВЫЕ КЮВЕТЫ
для спектрофотометров,
флуориметров и других
спектральных приборов.
Кюветы изготовлены из высококачественного кварцевого стекла
КУ-1. По своим оптическим характеристикам и точности
изготовления являются лучшими из предлагаемых на отечественном рынке.
Рабочий диапазон от 180 нм до 800 нм. Предназначены для работы
в водно-солевых и органических средах, выдерживают длительные
промывки органическими растворителями и хромовой смесью.
Спектрофотометрические кюветы с длиной оптического пути 1,2,
5 и 10 мм.
Флуориметрические кюветы 10x10x45 мм (с 4-мя прозрачными
стенками).
Кюветы с уменьшенным рабочим объемом (от 0,3 до
1,2 мл) за счет толстых боковых стенок из черного стекла
или прозрачного кварца.
Кюветы для КФК с длиной оптического пути 5 и 10 мм. Рабочий
диапазон от 300 нм.
У нас вы можете также купить:
автоматические микропипетки фирм «Biohit» (Финляндия), HTL
(Польша) и НП «Биоприбор»;
силиконовые трубки с внутренним диаметром от 1 до 12 мм;
гомогенизаторы Поттера, смесители градиента, штативы и прочее
мелкое оборудование из оргстекла, фторопласта и винипласта.
Форма оплаты любая. Поставка со склада в Москве.
Звоните нам по телефону @95) 939-31-72
ИНФОРМАЦИОННОЕ АГЕНТСТВО
КПКН
;123308
': :: !Москва,
ул Л 90$ года,
По вопросам
подписки
обращайтесь;
• J, телефон
'{09.5J55«93Л1
/ :• : Факс
{095J59-2014
:■•*.); .: Вчпай:
: sare5^pf.msk.sw
"ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ "ЭКОЛОГИЧЕСКИЙ
НОВОСТИ п ВЕСТНИК "
т
В еженедельной сводке по
материалам
корреспондентов PF и сообщений СМИ:
• проблемы ядерной и химической
безопасности;
• новые экологически чистые и
ресурсосберегающие технологии;
• конференции, выставки, семинары;
• международное сотрудничество;
• интервью;
• региональные обзоры;
• решения и распоряжения
российских и местных властей;
• чрезвычайные ситуации.
т
Ежемесячное издание
представляет аналитические и

информационно-справочные материалы по
природным,
социально-экономическим и правовым
аспектам состояния
окружающей среды и
рационального
природопользования, а также
региональные экологические
обзоры по России и
странам Содружества.
ОПЕРАТИВНАЯ И ТОЧНАЯ ИНФОРМАЦИЯ ПО ПРОБЛЕМАМ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЬШ

В начале 1993 гола о странной эпидемии, внезапно разразившейся на Кубе, начали писать в
газетах. Естественно, не отставали радио с телевидением: Би-Би-Си, Си-Эн-Эн... Десятки тысяч
ослепших! Тысячи парализованных! Вместе с тем в мировой медицинской литературе нельзя было найти
ничего, что проливало бы хоть какой-то свет на причины катастрофы. Сказать, что виной тому была
закрытость кубинского общества, значило бы погрешить против истины. Напротив, на Кубе уже
в течение года работали приглашенные специалисты Всемирной организации здравоохранения,
многие ученые, врачи с мировым именем, в том числе лауреат Нобелевской премии К. Гайдушек,
открывший болезнь куру.
Были приглашены на Кубу и наши специалисты. Один из них, доктор медицинских наук Виктор
Васильевич МАЛЕЕВ, любезно согласился прийти к нам в редакцию и рассказать, что же на самом
деле произошло на «острове Свободы». На основе его рассказа и подготовлена эта статья.
Кубинская
нейропатия
Итак, эпидемия нарастала, международное
сообщество вкупе с поднятым по тревоге
кубинским здравоохранением пытались
разобраться в ситуации, а медицинская
литература фактически хранила по этому поводу
молчание. Теперь ясно почему. Ведь, кроме
гипотез, специалисты не располагали ничем.
Этиология (причинные факторы
заболевания), методы лечения и профилактики —
все это оставалось неясным, непознанным,
неразработанным. И кто знает, сколько
времени так длилось бы еще, если бы
кубинское правительство не обратилось за
помощью непосредственно к российским
ученым-медикам.
ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ
Вместе с инфекционистом профессором
В. В. Малеевым на Кубу в срочном порядке
вылетели невропатолог профессор А. В. Сте-
панченко, офтальмолог старший научный со-

трудник В. С. Лысенко, вирусолог
профессор А. П. Савинов, иммунолог-педиатр
доктор медицинских наук М. Н. Ярцев. Было
это в мае 1993 года. А вот какая ситуация,
по рассказу В. В. Малеева, сложилась на
Кубе к тому времени.
Первые признаки болезни появились в
ноябре-декабре 1991 года в самой западной
провинции острова — Пинар-дель-Рио.
Заболевали в основном мужчины в возрасте
от 40 до 60 лет. Главные жалобы:
снижение остроты зрения, покалывание в глазах,
светобоязнь, туман перед глазами. Кроме
такой, глазной симптоматики, некоторые
больные чувствовали жжение и боль в стопах,
в пальцах рук, слабость в руках, иногда
нарушение походки, учащенное
мочеиспускание, нарушение слуха. Словом, странная была
нейропатия: в одних случаях — оптическая,
в других — сенсорная периферическая, в
третьих — та и другая вместе.
Итак, первые проявления заболевания —
это конец 1991 года, западная провинция
Пинар-дель-Рио. Но через несколько месяцев
болезнь стала распространяться на восток.
К лету 1992 года случаи заболевания
зарегистрировали в Гаване, а к декабрю
1992 — уже повсюду, в том числе на крайнем
востоке острова, в Сантьяго-де-Куба. И если
к тому моменту общее число больных
составляло 5—7 тысяч, то в начале 1993 года
заболеваемость резко пошла в гору, и к весне
общая численность пораженных нейропатией
достигла, по данным ВОЗ, 50 тысяч. В мае
1993 года регистрировали до 570 больных
в день! Примерно три четверти из них были
жителями западной провинции, где болел
фактически каждый сотый. К тому же
болезнь стала не только разнополо.й, поскольку
теперь часто заболевали женщины, но и
омолодилась за счет студентов, военных,
иногда подростков.
Появились новые данные о клинических
формах. Одна из них, как мы уже знаем,
оптическая нейропатия. Конкретно —
поражение зрительного нерва. Заметьте, не
нервных окончаний в сетчатке глаза, а именно
нерва, то есть проводника между глазом
и затылочной долей мозга, где расположен
зрительный анализатор. Такое поражение
медики называют ретробульбарным
невритом. Его симптомы: резко снижается
острота зрения, вплоть до того, что больной
может различать только пальцы рук,
поднесенные к самым глазам. Снижается
цветоощущение: вместо 21 цветовой таблицы —
нормы, больные правильно оценивали только
3—4, редко 7. И выпадают отдельные
участки полей зрения. Этой оптической
формой заболевания страдали в основном
мужчины 40—65 лет.
Другая форма — сенсорная нейропатия —
связана с поражением периферической
нервной системы. При этом резко снижается
глубокая и поверхностная чувствительность
к боли и температуре в нижней трети
конечностей — по типу «перчаток» и «носкоа»,
как говорят врачи. Кроме того, нарушаются
походка, память и сон, снижается слух,
иногда возникают параличи. Такой формой
нейропатии болели преимущественно
женщины.
Ну и еще несколько небезынтересных
деталей. Болезнь словно выбирала своих
жертв: чаще нейропатией болели белые, а
не негры, мужчины, а не женщины,
горожане, а не сельские жители. Дети, слава
Богу, не болели вообще.
3+1=0?
К моменту приезда группы российских
медиков специалисты ВОЗ, работавшие на
Кубе, уже выдвинули четыре гипотезы
возникновения непонятного заболевания.
Естественно, разобравшись на месте, нашим
врачам следовало бы принять одну из этих
гипотез, либо предложить собственную.
Инфекционная гипотеза могла поначалу
показаться вполне правдоподобной.
Вспыхнув в одном очаге, заболевание быстро
распространилось по всему острову, очень
напоминая эпидемию. Кстати, инфекционной
гипотезы придерживалось кубинское
правительство, а среди ученых ее поддерживал
Карл Гайдушек.
Однако российские медики сразу
обратили внимание на несколько спорных
моментов. Маленькие дети не болели, а ведь именно
поражение детей характерно для
инфекций; семейная очаговость составляла
всего 2 % от всех случаев; заболеваний,
приуроченных к определенным коллективам,
практически не было. Кроме того, в
клинической картине отсутствовали симптомы,
присущие инфекционному процессу:
лихорадка, цикличность течения болезни.
Не укладывались в инфекционную
гипотезу и ретробульбарный неврит при
оптической форме, и, как его следствие,
двустороннее снижение остроты зрения. Для
инфекционного процесса характерны
одностороннее поражение глаз и
воспалительные процессы в них, которые тоже не
наблюдались. Специальные нейрофизиологические
исследования зрительного нерва говорили
о том, что характер его поражения скорее
напоминает не инфекционный процесс, а
токсический, очень похожий на нейропатию
при диабете, когда избыточное количество
сахара в организме отравляет нервную
систему, в частности зрительный нерв.
59

Короче говоря, и инфекционист, и окулист,
и невропатолог из российской группы
врачей инфекционную гипотезу отвергли.
Добавим, что наши специалисты, конечно,
рассматривали возможность вирусной природы
заболевания, но проведенные исследования
исключили и ее.
Токсическая гипотеза выглядела
заманчивей, тем более, что в ее рамках возникала
некая аналогия с поражением зрительного
нерва при диабете.
И действительно, исследования показали,
что способность организма заболевших ней-
ропатией к детоксикации естественных
ядов заметно снижена. Однако конкретный
токсин нейропатии найти не удалось. Хотя
проверяли самые разные органические и
неорганические вещества — тяжелые и
переходные металлы, ферменты, глутатионредук-
тазу, глюкозо-6-фосфат-дегидрогеназу,
некоторые сульфгидрильные соединения.
Рассмотрели и возможность отравления
маниокой. Эту культуру — в Латинской
Америке ее называют юккой, а в Африке кас-
савой — употребляют в пищу около трехсот
миллионов людей, и бывает, что отравляются.
Маниока содержит цианогенный гликозид
линамарин. Этот гликозид под действием
фермента линамариназы гидролизуется до
цианидов — сильных ядов для нервной
системы. Но ни линамарина, ни
линамариназы в моче больных кубинцев не
обнаружили. Да и откуда им было взяться, если
на Кубе давно едят вареную маниоку, а
отравиться можно только сырой. А кроме
того, вся симптоматика не соответствовала
типичному хроническому отравлению: ни
полость рта, ни печень, ни почки, ни толстый
кишечник не были поражены.
Лишь одно настораживало: почему же у
больных снижена способность к
детоксикации, обезвреживанию токсинов? Значит,
что-то все-таки отравляло организм.
Третья гипотеза — витаминная — тоже,
казалось, не была лишена оснований. Наши
медики обратили внимание на некоторое
сходство кубинской нейропатии с болезнью
бери-бери — авитаминозом В|. Естественно,
тут же возникла проблема определения
концентрации витаминов в крови пациентов.
Именно проблема, ибо с мая 1993 года все
граждане Кубы по решению правительства
начали получать поливитамины и определить
содержание отдельных витаминов в крови,
тем более то, что было до этого, стало
невозможно.
Можно было предположить, что уровень
витаминов находился тогда на нижней
границе нормы, но объяснить только этим всю
симптоматику больных не удалось.
Гиповитаминоз — не главный, не этиологический
фактор подобных заболеваний.
Впрочем, каждая из перечисленных трех
гипотез — инфекционная, токсическая и
витаминная,— как можно заметить, содержала
вполне правдоподобные элементы. И ни одна
из них не могла самостоятельно объяснить
причину возникновения, клиническую
картину и характер распространения странной
кубинской болезни. Поэтому не стоит
удивляться, что некоторые из специалистов ВОЗ
стали придерживаться комбинированной,
многофакторной гипотезы, объединяющей в
себе патогенное действие некоего или неких
вирусов, какого-то токсического агента на
фоне гиповитаминоза.
Из истории медицины мы знаем, что
подобные полиэтиологические гипотезы и
теории появляются тогда, когда истинная
этиология остается невыясненной. Правил
без исключения, разумеется, нет. Бывает,
что болезнетворные факторы проявляются
только в комбинации, но первопричина
все-таки одна.
«ОСОБЫЙ ПЕРИОД»
В научно-популярной статье, а не в научной
для специального медицинского журнала,
нет смысла дотошно излагать все
промежуточные этапы исследований. Поэтому
перейдем сразу к результату — какая
гипотеза, точнее, теория, оказалась
победительницей в объяснении феномена
кубинской нейропатии.
В связи с, увы, хорошо известной вам,
дорогие читатели, политико-экономической
ситуацией в мире, сложившейся осенью
1991 года, социалистическая Куба была
вынуждена ввести в стране так называемый
«особый период». Период оказался
действительно особым — ив медицинском, вернее,
здравоохранительном плане тоже: из-за
нехватки белковых и жиросодержащих
продуктов возник резкий дисбаланс в питании
населения. В условиях пока не
разрушенного планового хозяйства это, разумеется,
сразу заметили. И попытались поправить
дело. Хотели, например, кормить население
рыбой, благо океан под боком. По
установившемуся у революционеров правилу,
назвали это очередной революцией — «белой».
Но ничего не вышло: богатых
рыбопромысловых акваторий в непосредственной
близости от острова нет — слишком велики
глубины, а для океанического рыболовного
флота солярки нет, да и самого флота нет,-
Теперь о жирах. Единственный массовый
их источник на острове — копра. Но
кокосовое масло кубинцы традиционно не
употребляют — зря, кстати.
Таким образом, обеспечить себя
пищевыми белками и жирами Куба не в
состоянии. С международной торговлей, процве-
60

тающей в соседних странах, по известным
причинам не ладится. А у старых друзей-
«предателей» по социализму своих проблем
по горло. Да и неизвестно сейчас, кто кому
на самом деле друг, не утряслось еще.
Одно слово — «особый период».
«Дисбаланс питания? — спросите вы.—
Это нам-то о нем рассказывать?»
Нам, нам, ибо пока у нас не ввели «особого
положения», именно нам полезно
познакомиться с заключением группы российских
медиков, побывавших на Кубе. Короче
говоря, дело там обстоит так.
В связи с резким дефицитом белка и
жира, при том, что углеводов более чем
достаточно (в основном это чистый сахар),
ферментативная система организма
оказывается не в силах утилизировать все
продукты обмена углеводов, в частности
глюкозы — в принципе токсичного вещества,
когда его в организме чересчур много.
В результате в крови и внеклеточной
жидкости накапливаются промежуточные
продукты метаболизма глюкозы, которые и
отравляют нервную систему, в первую очередь
зрительный нерв. (Вот почему кубинская
нейропатия напоминала поражение зрения
при диабете — генезис тот же.) А
промежуточные ядовитые продукты углеводного
обмена таковы: пируват, лактат, продукты
анаэробного гликолиза, перекиси, аминный
азот. Токсическое действие этих соединений
усугублялось нехваткой витаминов и резким
увеличением физических нагрузок населения
на фоне общего недоедания.
Представьте, что вы получаете всего около
двух тысяч килокалорий в сутки вместо
положенных трех-четырех. Общественный
транспорт практически не работает, но вы
обязаны работать, учиться, стоять на страже.
В тропическую жару.
Вот все и встало на свои места.
Гиповитаминоз действительно оказался фактором
не причинным, а только способствующим.
Это подтвердило и лечение, предложенное
нашими специалистами. Направленная, а не
огульная витаминотерапия дала хороший
результат. Через пару-тройку месяцев многие
из полностью ослепших начали видеть.
Напротив, антибиотики и интерферон
оказались совершенно неэффективными.
Главный же патогенный фактор —
токсическое действие на нервную систему
промежуточных продуктов углеводного обмена.
Но и здесь приверженцы токсической
гипотезы могут не праздновать: да, токсический
эффект есть, только за счет других
веществ, не тех, на которые они грешили.
Ну, а что же первопричина этого
токсического эффекта? Ответ вы знаете:
недостаток белков и жиров — источников энергии
и ферментативных реакций, нарушение цикла
Кребса. А попросту говоря: грубый дисбаланс
пищевого рациона. Вот и все. На этом вслед
за группой российских ученых можно было
бы поставить точку.
Но... Почему же не болеют дети? Их что,
кормят на Кубе иначе, чем взрослых?
Наверное, иначе. Надо исследовать, а может,
надо просто вспомнить, как относились к
детям у нас в условиях социализма, как
их старались накормить в периоды самой
страшной голодухи. Вопросы можно
множить вплоть до последнего, завершающего:
почему в конце XX века в цивилизованной
ойкумене, на Кубе, возник такой дикий
дисбаланс пищевого рациона? Но и здесь кто-то
не успокоится и обязательно спросит: а
почему именно на Кубе? Да потому. Потому,
черт возьми, что живут они сейчас одни —
и в реальном социализме.
ПОЧТИ ЧТО ХЭППИ ЭНД
Пятеро российских ученых-медиков
пробыли на Кубе около трех месяцев — с мая
по конец июля 1993 года. Во всем
разобрались, дали необходимые рекомендации. На
первых порах и наша витаминизация
помогла. К моменту их возвращения на
родину заболеваемость нейропатией на Кубе
словно по волшебству пошла на убыль.
Ослепшие стали видеть, полуобездвиженные —
ходить. В общем, хэппи энд. Почти. Почти,
потому что это повторится, если... Что за
этим «если», додумывайте сами. Ибо
останавливается на полдороге либо
нерешительный, либо недоумок, либо подлец.
Выбирайте, господа!
И последнее. Мы долго и с удовольствием
ругали и продолжаем ругать все советское.
В нашем случае речь, конечно, идет не о
советском здравоохранении. Вот уж что,
за исключением достославного Четвертого
управления, пребывало на допотопном
уровне. И не о нашей медицине — медицина
знает, а здравоохранение не может. Речь
даже не о нашей медицинской науке в целом,
а лишь об ее отдельных школах и об
отдельных представителях этих школ. Наша
наука не уступает мировой, а зачастую ее
превосходит. И доктор В. В. Малеев с его
коллегами тому яркое подтверждение.
61

■Л
<V'1
Вн^^^^^Н
1*у*^»
g^yati
Ш ,*wv^
Иле^ни и лекарства
%.'БаКц'ала грядет
f_ * Кандидат фармацевтических наук
WJ В: Д. ЯБЛОЧКИН
> •/
• ^ •. Антонов есть огонь, но вовсе нет закону,
* фобы всегда огонь принадлежал Антону
'9Г * ♦ ^ Козьма Прутк
4>
В 1951 году во французском поселке
Понт-Сен-Эспри аспыхнула эпидемия не^
известной болезни, при которой в первую
очередь поражалась нервная система. За-. •
болели триста жителей поселка, пять из ний-
скончались. Незадолго до этого болезн! со ^
сходными симптомами — нарушения зрения,*
координации движений, судороги —
поразила жителей японской префектуры Ми ни*
мата. Они употребляли в пищу моллюскрв*
и рыб, в которых впоследствии обнаружили '*.
высокую концентрацию метилртути.
Может быть, французы тоже отравились
ртутью? Но большинство из них рыбу н^ ? *
, поэтому предположили, что источником***^
а вы была мука, изготовленная из* $£рна*
протравливали ртутьсодержащиу пе- 
РШидам^ типа гранозана." , vJrW'
Поскольку погибли люди, завели
уголовное дело против производителей муки.
Образцы муки отправили на судебно-хими-
ческую экспертизу. Эксперты ртути в муке не
нашли, но зато обнаружили органический
э:
Cl
62

яд растительного происхождения —
эрготин.
Эрготин, как известно, содержится в
спорынье — паразитическом грибе злаков, а
также в семенах некоторых видов ипомеи —
вьющегося растения из Центральной
Америки. Дальнейшая экспертиза муки и зерна
подтвердила: источник яда действительно
спорынья.
Правда, к такому выводу эксперты пришли
не сразу: благодаря специальным
агротехническим мерам и соблюдению технологии
выпечки хлеба, отравления спорыньей не
отмечались в Европе более четверти века. В
процессе выпечки практически полностью
разрушаются все токсические вещества,
которые содержатся в спорынье. А их там
ни много ни мало пять десятков, и
суммарное содержание отравы в зерне может
достигать 0,75 %.
То, что в обиходе называют спорыньей,
представляет плодовые тела гриба, или скле-
роции. Внешне они похожи на черные
рожки, торчащие из колоса злака. В период
созревания плодовых тел на них появляются
капельки так называемой медвяной росы,
которые привлекают массу насекомых.
Насекомые переносят спорынью на другие
растения, тем самым быстро распространяя
заразу на огромные площади.
Плодовые тела спорыньи содержат
растительные щелочи, или алкалоиды. Они-то
и воздействуют на центральную нервную
систему, а также на гладкие мышцы и на сосуды
конечностей.
В 1770 году немецкий врач Ф. Таубе
выяснил, что причиной непонятной до тех пор
болезни рафании был хлеб, зараженный
спорыньей.
Рафания может проявляться в двух
формах — гангренозной (антонов огонь) и
конвульсивной (злая корча). Все последующие
авторы в общем сходно описывали
клиническую картину злой корчи. Ее припадки
начинаются в среднем через пару недель
после отравления спорыньей, хотя бывали
случаи, когда болезнь проявлялась на
следующий день или, наоборот, спустя несколько
месяцев. Помимо судорог, у больного
развивается слабоумие, он становится как бы
заторможенным, тупым, начинаются
припадки, напоминающие эпилептические.
Некоторые врачи-психоневрологи даже считали
эпилепсию следствием рафании, или
эрготизма — так эту болезнь называют сейчас.
У людей, перенесших эрготизм,
расстройства психики сохраняются на
протяжении нескольких лет. Описаны случаи,
когда даже спустя семь лет у
переболевшего эрготизмом не восстановились
умственные способности, память, зрение.
При гангренозной форме у больного
возникают стойкие спазмы крупных
кровеносных сосудов конечностей и развивается
гангрена, или, по-простонародному, антонов
огонь. Если человек остается жив, то
инвалидность ему гарантирована до конца дней.
Впервые о заболевании на Руси злой
корчей и антоновым огнем упоминает
Троицкая летопись. Это 1408 год. Но первые
массовые эпидемии эрготизма в России были
зарегистрированы и описаны только в 1770
году в остзейских губерниях. Поэтому
считают, что ядовитую заразу завезли с
зерном из Западной Европы.
В прошлом веке в России массовые
отравления спорыньей были не редкостью.
Это и понятно: отсталая агротехника в
крестьянских хозяйствах, никакого
эпидемиологического контроля за качеством зерна,
которое производил и продавал
единоличник. К тому же климат в России больше
подходит для возделывания именно ржи, а
не пшеницы. Ржаная же мука отличается
тем свойством, что при выпечке из нее
хлеба токсины спорыньи разрушаются хуже,
чем при выпечке хлеба- из белой муки.
Последняя в нашей стране эпидемия
эрготизма прокатилась ,по Уралу в 1926—
1927 годах. Отдельные случаи отмечали и
позднее, но колхозно-совхозный строй все-
таки имел кое-какие преимущества,
например, он создавал идеальные условия для
централизованного контроля за качеством зерна.
Планируемый возврат к мелкотоварному
производству зерна в фермерских
хозяйствах помимо прочего чреват возрождением
забытых антонова огня и злой корчи.
Мелкому фермеру может оказаться
невыгодно привлекать агронома со стороны. В
итоге дробления земельных наделов
достаточно будет одного локального источника
заразы, чтобы спорынья поразила
растения на больших площадях. Кроме того,
фермер волен продать урожай, кому
заблагорассудится. При современном состоянии
дел в России невозможно
проконтролировать каждого частного производителя муки
и каждую пекарню. А что может получиться
из этого, показывает трагедия во
французском поселке Понт-Сен-Эспри.
, На Кавказе рожь, пораженную спорыньей,
называют пьяной рожью, или бандалой.
Так вот, если загодя не принять нужных
мер, то в дополнение к уже имеющимся
на сегодня напастям мы получим еще и
бандалу. А это, согласитесь, уж явно лишнее,
ибо далеко не все, что здорово Антону,
Антуану карачун. Бывает и наоборот.
63

Земля и ее обитатели
Ньяла-понча,
дитя гор,
она же —
малая панда
Каждый год из Непала
присылают в Калькутту красивейших
животных — малых панд,
откуда они экспортируются в
зоопарки многих стран. Мех у панд
окрашен в красивый каштаново-
рыжеватый цвет с подпалинами;
живут они на сравнительно
небольшой высоте — от шести до
двенадцати тысяч футов, в
бамбуковых лесах. Об их образе
жизни на воле известно очень
малог мне даже с трудом удалось
установить их непальское
название и места обитания.
Э. П. Джи. Дикие животные
Индии
^^J
%

Без малого четыре десятка лет назад
в Санкт-Петербургский (тогда — еще
Ленинградский) зоопарк в начале лета из
Китая привезли пару очаровательных малых
панд. Посетителей весьма заинтересовали
новички. Они походили и на кошек, и на
маленьких медвежат с длинными красивыми
хвостами. И вообще в зверьках с
симпатичными плутоватыми мордашками было что-то
загадочное. День напролет они безмятежно
спали в невероятных позах на полке, под
самой крышей клетки. Просыпались к вечеру,
чтобы поесть, почистить шикарные шубки,
поглазеть на посетителей и поиграть друг
с другом.
Казалось, симпатяги — само воплощение
игривости.
Но к концу лета панды начали как-то
странно лысеть, притихли, не стало прежних
игр. Потом в вольере остался только один
зверек, а через некоторое время вольер
опустел совсем. Примерно в то же время
в Московском зоопарке происходила почти
такая же грустная история. С тех пор в
зоопарках нашей страны малых панд не было.
И вот весной 1992 года
Санкт-Петербургский зоопарк получил из Китая еще одну
пару этих зверьков.
НЕМНОГО ИСТОРИИ
Первым ученым-европейцем, в начале
прошлого столетия увидевшим зверька на его
гималайской родине, был датский ботаник
Натаниэль Валлих. Он терпеливо разыскивал
неизвестные науке растения и животных. Ему
в Калькутту и доставили из Непала
первого «вуа», или «читвуа»,— так непальцы
именовали новичка, подражая его воющему
крику.
Валлих подарил шкурку животного своему
ДРУГУ» генерал-майору Томасу Хардвику.
Просвещенный офицер как раз возвращался
в Великобританию, чтобы выйти в отставку
и целиком отдаться своей страсти —
изучению новых видов животных.
Он передал шкурку Лондонской линнеев-
ской ассоциации. После довольно долгого
ее исследования зверьку дали два
предварительных имени: гималайский енот и
гималайская лиса. Предварительных потому,
что естествоиспытатель, представивший
находку, должен опубликовать ее научное
описание с правильной терминологией, дав
латинское название в соответствии с
системой Линнея. Но Хардвик не мог сделать
этого. И официальное наименование не
состоялось.
Чуть позже молодой француз Альфред де
Восел, которого парижский Музей
естественной истории направил в Индию, раздобыл
шкурку, челюсти, кости и когти второго вуа,
то есть раздобыл именно то «самое-самое»,
что позволило Фредерику Кювье в июне
1825 года выделить новый род енотового
семейства и дать латинское наименование
животному. Как общеупотребительное
название Кювье предложил слово «панда», но
обычным стало «красная панда».
Потом французский миссионер и
натуралист Арман Давид в конце 1860-х годов
встретил маленького, с буро-красной
шкуркой зверька в китайской части Тибета. Там
его именуют хун-хо — огненная лиса. Еще
его называют дитя гор. Привычка шипеть
по-кошачьи, полувтяжные когти, отчасти
кошачья внешность и почти медвежий мех
породили новые имена — кошачий медведь
и красный кошачий медведь. Так что у нашей
обаятельной героини имен больше чем
достаточно.
Ну, а что, собственно, означает слово
«панда»? И почему именно — малая панда,
разве есть еще и большая?
Востоковеды считают, что это имя
заимствовано из тамильского языка и даже
восходит к санскриту, а означает оно
окрашенную особым способом ткань. В Индии
материю издавна красят так, чтобы окрашенные
полосы чередовались с неокрашенными, то
есть весьма схоже с полосатым хвостом
нашего зверька.
Другое толкование слова «панда» будто бы
происходит от тибетского имени
животного — ньяла понча, пожиратель бамбука.
Вобщем, и названий зверька, и их толкований
предостаточно.
СВЕРХЗАПУТАННАЯ РОДОСЛОВНАЯ
В марте 1869 года Арман Давид открыл еще
одно существо черно-белой масти, похожее
на медведя. Давид назвал его
черно-белым медведем. Китайцы же звали зверя
бей-шуном, а в Европе особенно привилось —
бамбуковый медведь.
После изучения бей-шуна систематик
Парижского музея Альфонс Милн-Эдварде
нашел у него немалое анатомическое
сходство, в особенности задних конечностей,
с нашей героиней и поместил его опять-
таки в семейство к енотам.
На первых порах с Милн-Эдвардсом мало
кто согласился. Но со временем накопился
новый материал. Оба обитателя Азии
передвигаются косолапой, плоскостопой и
переваливающейся походкой. Сходны у них и зубы:
мощные коренные могут не только
перемалывать грубые зимние бамбуковые побеги,
но и основательно хватить врага. И
строение черепа у них сходно, то же можно
сказать и о внутренних органах. Однако
самая веская черта, которую систематики
3 Химия и жизнь № 2
65

называют диагностической, или
отличительной, в том, что у красного малыша и у
черно-белого гиганта есть дополнительный
отросток на передней лапе, похожий на
большой палец. Благодаря ему и тот, и другой
зверь могут брать в лапу самые маленькие
и нежные ростки бамбука.
Все это в 1901 году позволило
директору Лондонского зоопарка торжественно
объявить, что китайский медведь будет
отныне называться большой пандой. А дальше
зверей объединили в отдельное семейство
панд. Но далеко не все зоологи
согласились с этим — одни считали их
медведями, другие — гигантскими енотами, третьи
причисляли даже к кошкам.
Так продолжалось до 1964 года, пока
американский зоолог Д. Д. Дэвис,
тщательно изучив анатомию, а позже биохими к
В. М. Зарих, исследовав белки крови гиганта
и малыша, не пришли к выводу, что первый
все-таки принадлежит к медведям, а
второй — к енотам. Правда, их надо выделить
в особые подсемейства. И справедливости
ради следовало бы название панда оставить
за малышом, а гиганту вернуть
традиционное — бамбуковый медведь.
ПИЩЕВЫЕ РАДОСТИ
Хотя малыш прослыл поедателем бамбука,
который занимает внушительную долю его
рациона, часто видели, как он с
аппетитом жевал дикие и культурные фрукты, злаки,
клубни ириса, крокуса, горечавки и многих
горных растений. Еще дитя гор любит желуди
и буковые орешки. Кроме того, малая панда
охотно глотает насекомых, мелких
позвоночных, особенно пташек и их яйца — при ее
малом весе ничего не стоит добраться до
гнезд на вершинах деревьев.
Пишут, что малая панда прямо-таки
обожает коровье молоко и топленое масло, за
которыми забирается в кладовые
расположенных на отшибе ферм. В это охотно
можно поверить — кишечный тракт малой панды
короче, чем у любого другого травоядного.
А это означает, что мясо долго было
весомой частью ее меню и лишь потом из-за
еще не ясных причин зверек стал
пожирателем бамбука.
СОН
Малая панда в зимнюю спячку не впадает,
и морозы ей не страшны: выручает теплая
шубка. Однако в сильные снегопады
предпочитает отсидеться в логове, хотя бы
несколько дней. Ведь с короткими лапами
неудобно бродить по сугробам.
Дитя гор может отсыпаться в полдень и в
полночь, выбираясь поесть и пообщаться с
сородичами то утром, то вечером. Из-за
короткого пищеварительного тракта требуется
много еды, ведь из пищи извлекается мало
питательных веществ. Вот и приходится
довольно много времени тратить на поиски
пропитания.
А поев, надо отдохнуть. Для сна лучше
всего забраться в развилку сучьев деревьев.
Позы сногсшибательные — можно
свернуться калачиком или распластаться на
толстом суку, свесив вниз все четыре
конечности и хвост. Можно спать, обхватив
голову лапами.
ПОЧЕМУ МАЛО МАЛЫХ ПАНД
Малые панды довольно редки в природе,
и, похоже, их всегда было мало. Ведь живут
они в горах, где низка биологическая
продуктивность биоценозов. Иными словами,
ораву панд не в состоянии прокормить
окружающая их среда.
Последние два десятилетия малая панда
находится под особой охраной В Китае,
Индии, Непале и Бутане. Поэтому
желающие сшить себе шапку из ее меха рискуют
заплатить крупный штраф или даже
поплатиться свободой.
Проблемы пола начинают интересовать
наших героинь в конце осени — начале зимы.
Беременность тянется от трех до пяти
месяцев. Нормальная пора появления
детенышей — ранняя весна. Чаще всего
рождаются два малыша, но видели самок с тремя
и даже четырьмя отпрысками. Правда, не
удалось выяснить, родные ли это ее дети
или чадолюбивая мамаша усыновила чужих
сирот. Заботливая мать прячет потомков
в логове, устроенном где-нибудь в дупле
дерева или в скальной расщелине.
Недавно выяснили, что запаховая
(анальная) железа панды нужна для разметки
территории, а не для полового узнавания.
Чешский зоолог И. Геран даже запечатлел
на фотопленке такую разметку вольера.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Я начал рассказ со слов авторитетного
зоолога Индии — доктора Э. П. Джи. Теперь
малых панд так мало, что зоопарки получают
их только по обмену на других животных.
Взамен панд, прибывших весной 1992 года
в Петербургский зоопарк, в Китай поехали
гривистые бараны и белорукие гиббоны-лары.
Но снова горестная весть. Одна из малых
панд погибла летом того же 1992 года.
Слишком мало мы знаем о вуа и еще не
умеем с ними обращаться.
Н. Л. ПАРЛВЯИ
66

т^Ашт.шш заботы
Сырая или кипяченая
Чтобы отличить сырую воду
от кипяченой, налейте в
стакан немного воды (8—
10 мл), добавьте туда 1 г
поваренной соли (на кончике
ножа) и потрясите стакан с
водой. В сырой воде
появятся мелкие пузырьки воздуха,
а в кипяченой воде,
простоявшей меньше двенадцати
часов, пузырьков не будет.
Дело в том, что
растворимость газов в растворах
солей заметно меньше, чем в
чистой воде. Вот газы и
«высаливаются». А в кипяченой
воде газов почти нет.
Капля камень точит
Некоторые дешевые виды
хрусталя делают из
обычного свинцового стекла. Если
такая ваза долго стоит с
водой, особенно с тухлой, то
внутренняя поверхность
вазы тускнеет, становится
шероховатой. Свинцовое
стекло, как и любое стекло,
а по сути,— та или иная
соль кремниевой кислоты,
растворяется в воде,
происходит эрозия его
поверхности. В горячей воде этот
процесс идет быстрее. Зато
добротная, хорошо
отполированная вещь из сплавленного
природного хрусталя, то есть
кварца (S1O2), практически
не боится воды.
Как же вернуть
испорченному сосуду
первоначальный блеск? Только
полированием. Возьмите тряпочный
или войлочный
полировальный круг, натрите его
пастой ГО И или другой
ювелирной полировальной
пастой. Затем закрепите круг
на длинную штангу, вставьте
ее в электродрель и очень
осторожно, без нажима
отполируйте внутреннюю
поверхность вазы. Такую
обработку повторите несколько
раз, обновляя пасту.
После этого сотрите пасту
тряпочкой, смоченной в
керосине или бензине, и
вымойте вазу водой комнатной
температуры с каким-нибудь
стиральным порошком.
Мыть хрустальные
изделия горячей водой (на
хрустале появляются микро-
трещины), да еще с мылом
(от него портится
поверхность хрусталя), не
следует — щелочные соли,
входящие в состав мыла,
растворяют и силикаты, и кварц.
О бархате
Замнны на ворсовых
тканых — дело обычное.
Бархат в месте замина блестит
и лоснится — ворс
ложится на основу и
отражает свет не торцевой, а
боковой, блестящей
поверхностью.
Попробуйте смочить ткань
спиртом, столовым уксусом,
водным раствором глицерина
(он продается в аптеках)
или, на худой конец, водой
и распрямите ворс жесткой
зубной щеткой. Потом
высушите при комнатной
температуре изделие ворсом вниз.
Когда ткань высохнет,
промойте ее водой. Для
этого положите изделие с
заминами на высокий тазик
и направьте на него струю
из душа. Следите за тем,
чтобы тазик не наполнился
водой до краев. После вод-'
ной процедуры осторожно
снимите вещь с тазика и,
не отжимая, высушите ее с
изнаночной стороны в струе
теплого воздуха (например,
феном).
Чистим лайку,
красим лайку
Сразу предупреждаем: после
любой обработки лайковые
перчатки могут потерять
эластичность и стать
жесткими. Случится такое или
нет — зависит от
технологии выделки лайки. В каждом
производстве всегда есть
небольшие вариации процесса
выделки, не говоря уже о
заграничных технологиях. Как
это делают там — секрет
фирмы.
Но если вы не боитесь
испортить вещь, или
перчатки настолько грязные, что
их все равно нельзя носить,
то опустите их на три—
пять Минут в емкость с
чистым бензином, потрите,
отожмите и еще раз
промойте в бензине. Затем
выжмите перчатки, наденьте
одну из них на руку и досуха
вытрите чистой полотняной
тряпочкой.
Жировые пятна удаляйте
с перчаток смесью скипи- .
дара и бензина (чайная
ложка скипидара на две
чайные ложки бензина). После
этого проветрите перчатки
на воздухе.
Перед работой с
бензином обязательно смажьте
руки каким-нибудь
защитным кремом.
Белые перчатки чистите
ватой, смоченной в растворе
нашатырного спирта (одна
чайная ложка на стакан
воды) или смесью из
перекиси водорода E вес. ч.), (
10 %-ного нашатырного
спирта A вес. ч.),
стирального порошка белого цвета
E вес. ч.) и воды F0 вес. ч.).
Потом оботрите их
увлажненной тряпочкой.
Итак, перчатки очищены
от грязн и жировых пятен,
теперь можно их красить.
3*
67

домашние зашт
Проще всего купить в
магазине краситель для кожи
и, не отступая от способа
применения (он указан на
упаковке), сделать, к
примеру, из красных перчаток
черные. Подойдут для этой
цели и красители для
шерсти, и анилиновые красители
«Балтика».
Растворите краситель в
воде из расчета 8 г на
0,5 л, процедите через марлю
и разведите водой до
нужного оттенка. Но учтите,
если вы сделаете объем
раствора больше, чем
полтора литра, то вся работа
может пойти насмарку:
перчатки не прокрасятся. В
подготовленный раствор
добавьте одну столовую ложку
уксусной эссенции, остудите
его до 40 °С и нанесите
краситель на изделие
ватным тампоном несколько
раз. Через пять минут
протрите поверхность перчаток
1—2 %-ным раствором
уксусной кислоты, промойте их
под струей воды комнатной
температуры и высушите в
нормальных условиях.
Если перчатки все-таки
потеряли мягкость,
равномерно протрите их с
внутренней стороны касторовым
маслом, разомните и
потяните в разные стороны.
Излишек масла уберите
промокательной бумагой.
Биологические перчатки
Замочите 13 г
размельченного и просеянного через
сито казеина в 36 г
холодной дистиллированной
воды. Спустя сутки взбейте
набухшую смесь деревянным
шпателем и, помешивая,
добавьте в нее (постепенно)
13 г глицерина, 2 г 25 %-ного
раствора аммиака и 36 г
96 %-ного этилового спирта.
Прежде, чем нанести
полученную пасту на руки,
перемешайте ее. Биологические
перчатки высыхают на коже
за 30—40 секунд,
предохраняют ее от органических
растворителей и легко
смываются водой.
Бетонированная радуга
Бетон можно окрасить,
добавляя в раствор во время
приготовления анилиновые
красители. Но таким
способом вы получите только
темные тона, и, кроме того,
анилиновые красители
быстро выцветают на солнце.
Единственная
возможность получить цветной
бетон, который не потеряет со
временем окраски, это
включить в него в качестве
наполнителя материалы
нужного цвета.
Например, если вы
хотите, чтобы фундамент вашего
домика сиял белизной,
используйте только белый
песок. Красный песок придаст
бетону красный оттенок. Для
черного бетона добавьте в
раствор порошковую резину.
М
Многие лета
тефлонового покрытия
Кастрюли и сковородки с
неприлипающим покрытием
уже знакомы каждому.
Цена их, правда, кусается,
но овчинка стоит выделки.
Кому нужна подгоревшая
картошка, прилипшие к дну
кастрюли макароны, блины,
которые никак не хотят
отлипать от сковородки?
Дальновидные хозяйки
изыскивают средства на покупку
чудесной утвари с тефло-
новым слоем и горя не
знают (если, конечно, не
нарушают инструкций). Так
что же такое тефлон?
Химическое название
тефлона — [C2F4ln —
политетрафторэтилен (фтор-
лон-4, фторопласт-4, соре-
флон, хостафлон, флюон и
другие). Это твердое
молочно-белое вещество,
исключительно стойкое химически к
кислотам и щелочам,
прекрасный изолятор с очень
малым коэффициентом
трения, то есть очень
скользкий полимер, поэтому к
нему никакая картошка не
прилипает.
Но так происходит в том
случае, когда структура
полимера не нарушена. Портит
его — чрезмерный нагрев.
Прн температуре выше
320 °С тефлон как бы
плавится, становится
прозрачным и переходит в
эластичное состояние. В этом виде
его легко соскрести с
поверхности даже деревянной
лопаточкой. Выше 415 СС
начинается разложение
полимера, при этом выделяются
вредные фторсодержащие
газы.
В инструкциях так и
пишут: готовьте пищу прн
температуре до 260 °С (этого
вполне достаточно для
готовки и к тому же
экономит электроэнергию),
никогда не нагревайте пустую
посуду, используйте только
пластмассовые или
деревянные лопаточки и ни в коем
случае — металлические.
Тефлоновую посуду можно
мыть и в посудомоечных
машинах.
Такие кастрюли могут
служить долго, несколько лет
уж точно. В первую
очередь, как правило, портятся
сковородки — хозяйки
перегревают их, когда экономят
масло.
68

Проблемы и методы
современной науки
Почему
взрываются полимеры
Профессор РХТУ им. Д. И. Менделеева
О. Ф. ШЛЕНСКИЙ
НАЧАЛО ПУТИ
Эта история длится уже более четверти века.
Мне, начинающему молодому специалисту
МВТУ им. Баумана, поручили определить
теплофизические свойства (то есть
зависимость плотности, тепло- и
электропроводности от температуры и скорости нагрева)
композиционных материалов на полимерной
основе. Вы спросите, а для чего это нужно?
Дело в том, что композиционные
материалы специального состава используют для
тепловой защиты головных частей ракет
и других летательных аппаратов, которые
нагреваются в воздухе благодаря
торможению набегающего потока. При этом часть
теплозащитного слоя летательного аппарата
(ее называют жертвенным слоем) сгорает
и уносится воздушным потоком.
Задача оказалась не из легких. Трудность
была в том, что при температурах свыше
330—400 °С связующие вещества начинали
разлагаться, выделяя большое количество
дыма, а остатки обугливались. Вещество
становилось химически нестабильным,
следовательно, все его свойства непрерывно
изменялись. Поэтому если образцы нагревали
с различной скоростью, то результаты
испытаний сильно различались. Чтобы в этом
разобраться, необходимо было исследовать
ключевую закономерность: как убывает масса
разлагающегося вещества в зависимости от
температуры. Что ж, для изучения кинетики
терморазложения веществ давно
разработаны различные методы. Однако, как
оказалось, традиционные методы и приборы
термического анализа здесь подходили мало.
Скорости нагрева в приборах термического
анализа в те времена составляли 2—
20 град/мин. А материалы, защищающие
корпус ракет, нагреваются на десятки и сотни
градусов в секунду. Получалось, что
возможности приборов тех времен не позволяли
добраться до рабочих температур
теплозащитных покрытий.
Чтобы обойти эту трудность, мы
придумали свой метод, который назвали методом
69

контактного термического анализа. Его суть
в том, что образец контактирует
непосредственно с металлическим теплоносителем.
При этом возможны варианты. В одном
приборе образец композиционного материала
зажимали между пластинками, а через них
пропускали электрический ток. В другой
установке образец погружали в расплав металла,
где он быстро прогревался до постоянной
заданной температуры. Контактные методы
позволили проводить испытания со
скоростями нагрева 10—100 градусов в секунду и
более. Тогда-то нам и удалось впервые
обнаружить интересный эффект терморазложения
композиционных материалов, точнее,
разложения полимерных связующих. Ведь при
температурах 400—800 °С разрушается лишь
связующее, наполнитель — стекловолокно,
асбоцемент — остается практически
нетронутым.
Этот эффект заключался в «запределива-
нии» дериватограмм — кинетических кривых,
показывающих убыль массы образцов при
различных скоростях нагрева. (Кстати, слово
«дериватограф» в современной научной
литературе почти не употребляют. Теперь
говорят «термовесы», «прибор
термогравиметрического анализа», «прибор
дифференциально-термического анализа».) Так вот, если
скорость нагрева увеличивалась в одно и то
же число раз, то дериватограммы
смещались в область более высоких температур
неравномерно: сначала смещение от опыта
к опыту было довольно большим, но при
скоростях нагрева около 1 град/с и более
дериватограммы накладывались одна на
другую, как это показано на рис. 1.
Такое сгущение дериватограмм мы назвали
«запределиванием». В некоторых испытаниях
дериватограммы при определенных
температурах даже пересекались.
Поскольку мы работали с чисто
утилитарной целью (выполняли заказ
конструкторов летательных аппаратов), то задачу свою
сочли выполненной. Мы установили, что при
высоких скоростях нагрева плотность,
теплопроводность, температуропроводность
композитов однозначно зависят от температуры
и не связаны со скоростью нагрева и
другими условиями испытаний данного
материала. Такой результат значительно
упрощал многие теплотехнические расчеты.
Итак, работа сделана, кандидатская
диссертация защищена и даже написана
монография «Тепловые свойства
стеклопластиков» (М.: Химия, 1973). Все двигалось по
накатанной колее. До тех пор, пока о
результатах не стало известно в Институте
химической физики АН СССР. Начались
чудеса и следующий этап работы, который
можно назвать так:
ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ
Как известно, исследователям всегда
хочется доложиться перед авторитетными
коллегами. В области теории горения ведущие
ученые сосредоточены в Институте
химической физики. Там я и выступил на
научных семинарах, где были такие известные
специалисты, как А. А. Берлин, Г. Е. Заиков,
Н. А. Халтуринский, П. В. Карпухин и
другие. Их реакция на мои (и не только мои)
результаты была дружной и однозначной:
этого не может быть. Дериватограммы не
могут сгущаться, если скорость нагрева
увеличивается в одно и то же число раз вблизи
какого-то «предельного» положения, не могут
упираться в него как в стенку, они
должны неограниченно уходить вправо, в область
более высоких температур, как показано
на рис. 2.
Если у вас, говорили они, неограниченного
смещения дериватограмм нет, значит —
ошибка в эксперименте, методическая
погрешность, которая дает кажущееся,
условное «запределивание» кинетических кривых.
Меня такие суждения обескуражили, по-
Mi
b1<b2<b3<b4.
Если увеличивать скорость нагрева образца
полимера в одно и то же число раз, то
дериватограммы смещаются неравномерно
(экспериментальные данные)
b1<b2<b3 •
Исходя из существовавших в химической
кинетике представлений, дериватограммы при
увеличении скорости нагрева образцов
должны неограниченно смещаться
70

скольку я был уверен в точности и
корректности испытаний. Заключения
специалистов ИХФ не оставляли камня на камне от
научной стороны результатов. Нет верхней
границы, значит, нет необычного поведения
композитов при быстром нагреве, значит, нет
никакой новости в науке, а есть только
некоторое удобное для практических расчетов
наблюдение, которое каждый раз нужно
проверять.
После этого была поездка в Черноголовку,
в филиал института Химфизики АН СССР.
Там я беседовал с А. Г. Мержановым и
В. В. Барзыкиным. Они мне популярно
объяснили, что должно быть на самом деле
в моих испытаниях (см. рис. 2). Суть их
объяснения состояла в следующем: кинетику
химических реакций на отдельных стадиях
(или брутто-процесса) описывают
уравнением вида
где п — порядок реакции, с — концентрация
вещества, к — константа скорости реакции.
Интеграл этого уравнения при п=1 имеет
следующий вид:
t
с=с0 ехр (—J kdt).
о
Если мы нагреваем вещество очень быстро,
то время реакции должно стремиться к
нулю, а концентрации вещества — к
начальной со. Иными словами, при бесконечно
быстром нагреве реакция не успевает
протекать, масса образца равна начальной при
любой температуре, сколь угодно высокой.
В. В. Барзыкин был настолько любезен, что
прислал мне расчет на ЭВМ методических
погрешностей при испытаниях образцов,
которые дают такой эффект, какой был у меня.
После подобного приговора меня уже
больше никто всерьез слушать не хотел,
стоило только заикнуться о «запределивании»
дериватограмм. Я понял, что в науке мне
хода нет, перешел на преподавательскую
работу, занялся устройством быта и семьей.
Однако нашелся один человек — Р. А. Вор-
банская, которая на одном из собраний
секции химии московского Дома ученых
посоветовала обратиться с моими результатами
к д. х. н. Э. Ф. Вайнштейну и поговорить
с ним относительно их физического и
химического смысла. Э. Ф. Вайнштейн и был тем
человеком, который сказал мне:
В ЭТОМ ЧТО-ТО ЕСТЬ
Точнее, он произнес: «Ваши результаты не
противоречат ни одному закону химической
термодинамики или физики. А значит, они
могут быть такими, какими вы их получили.
Их физический смысл можно объяснить,
если рассмотреть межмолекулярное
взаимодействие макромолекул, которое ослабляется
при повышении температуры. Ведь это
из-за межмолекулярного взаимодействия
полимеры не могут испаряться или кипеть
подобно низкомолекулярным жидкостям;
прежде чем произойдет фазовый переход
высокомолекулярных соединений в газ,
начинается процесс их разложения —
деструкция».
Эти слова вдохновили меня на
дополнительные испытания. Они заключались в том,
что на предварительно нагретую
металлическую подложку с полированной
поверхностью наносили тонкий E—7 микрометров)
слой полимера, а затем измеряли время
разложения пленки (время жизни полимера в
условиях терморазложения). Получили
кривые, изображенные на рис. 3.
Последовали публикации в отечественных
и зарубежных журналах, доклады на
конференциях и семинарах. Коллеги по ИХФ
говорили Эдуарду Фридриховичу
Вайнштейну: «Как ты мог связаться с этим
О. Ф. Шленским? Он ведь ничего не
понимает в кинетике и не знает закона Арре-
ниуса». А закон Аррениуса (ему
соответствует наклонный прямолинейный участок на
рис. 3) оказался ни при чем. Ведь а|>рениусов-
ское приближение и не должно работать
при фазовых переходах (а наши интересные
эффекты в композитах, как вы узнаете
дальше, связаны именно с фазовыми
переходами). Уважаемый П. В. Карпухин принес
свои извинения, у Э. Ф. Вайнштейна
появились совместные публикации с Г. Е.
Замковым. Правда Н. А. Халтуринский некоторое
время еще что-то возражал, но потом и он
успокоился. Начался новый этап:
igH
TL l/T
3
Зависимость скорости реакции разложения
полимера от обратной температуры. При
некоторой предельной температуре
терморазложения полимера (Тг) наблюдается
взрыв
71

МЫ ВСЕГДА ГОВОРИЛИ, ЧТО ЭТО ТАК
На научной конференции в Свердловске
я никого своими результатами не удивил.
Оказывается, в Институте теплофизики
УО АН СССР уже давно измеряли
температуры достижимых перегревов
низкомолекулярных жидкостей методом электрического
зонда. В 1988 г., применяя этот метод
вначале к растворам, а потом и к
расплавам полимеров и олигомерам, там
установили, что для них температуры
достижимых перегревов составляют те же самые зна-
че ния, что и в наших опытах. В начале
девяностых годов сотрудники ИТФ
Екатеринбурга опубликовали в
«Инженерно-физическом журнале», журналах
«Высокомолекулярные соединения», «Теплофизика высоких
температур» серию статей, где привели
значения температур достижимых перегревов
химически нестабильных веществ
полимерного и неполимерного строения. При этих
температурах (или, как мы их называем,
предельных температурах терморазложения)
происходит микровзрыв: скорость реакции
разложения на несколько порядков
возрастает. Поскольку образцы малы, взрыв
как таковой не фиксируется, ничего не
разлетается и не ломается. В отличие от
теплового взрыва энергоемких соединений
тепло при этом не выделяется, а
поглощается, как при взрыве перегретого парового
котла. Конечно, если вещества взять
побольше, разрушительные эффекты не
замедлят себя ждать. В журнале «Физика
горения и взрыва» опубликована работа, в
которой авторы наблюдали возникновение
детонационной волны и взрывные эффекты в пе-
нополистироле. Между прочим, в этом нет
ничего для нас удивительного: при
температуре Т|=520—530 °С скорость
реакции разложения пенополистирола резко
возрастает. Странно, что авторы на нас не
ссылаются. И наконец, печальное подтверждение
наших результатов: горение покрытия из
пенополистирола на КАМАЗе. Этот материал
испытывали на горючесть при медленном
нагреве, после чего разрешили его
эксплуатацию. Но этот же материал иначе повел себя
при быстром нагреве — когда на него
попало раскаленное трансформаторное масло.
Результат — разрушительный пожар с
тяжелыми последствиями.
Эта история еще не окончена.
Представители науки о горении А. Г. Мержанов
и В. В. Барзыкин до сих пор полагают,
что для энергоемких (читай — взрывчатых)
соединений никаких предельных температур
нет. Не хочу их переубеждать. Но разве
невзрывчатые и энергоемкие вещества
подчиняются разным термодинамическим
законам?
ЧТО ЭТО ЗА ВЗРЫВ,
ЕСЛИ ТЕПЛО ПОГЛОЩАЕТСЯ?
Действительно, в чем же дело? Те, кого
интересует подобный вопрос, найдут ответ в
этой главке, хотя в ней много специальных
терминов.
Последние испытания с веществами
неполимерного строения показали, что
практически все они могут взрываться при быстром
нагреве, если за короткое время
достигается температура, близкая к температуре
спинодали. (Температуру, выше которой
конденсированное вещество не существует
в стабильном состоянии, называют
температурой спинодали. В термодинамике
температуру спинодали можно вычислить из
равенства нулю второй производной одного из
термодинамических потенциалов, например
потенциала Гиббса: 6*G=0.) Поэтому
наблюдаемое взрывное разложение называют предспи-
нодальным взрывом. Он может происходить
не только при быстром нагреве (например,
проволочки, взрывающиеся, если через них
пропустили ток слишком большой
плотности) , но и при резком спаде высокого
давления. Энергия сильного сжатия
освобождается, когда ограничения объема
вещества внезапно снимаются. Взрыв при спаде
давления сопровождается поглощением
тепла.
Этим можно объяснить сгущение дерива-
тограмм, о котором шла речь в статье. При
достижении предельных температур дерива-
тограммы «натыкаются» на препятствие —
предспинодальный взрыв. Какова же его
физическая природа?
Поскольку впервые предспинодальный
взрыв обнаружили у полимеров, логично
начать именно с них. Еще в журнале
«Пластические массы» A962, № 11) мы отметили,
что если увеличивать скорость нагрева и
соответственно температуру испытаний, то
увеличится доля частично неразложившихся
фрагментов макромолекул в общем
количестве продуктов разложения. Позже гель-хро-
матографический анализ показал, что среди
продуктов деструкции, например
полистирола, при быстром нагреве нет макромолекул,
но есть некоторое количество осколков с
массой 3000—5000 а. е., тех «блоков», что
не находят среди продуктов разложения
при медленном нагреве. Однако на этом
различия двух режимов термодеструкции не
заканчиваются.
Схематическое изображение структуры
макромолекул при низкотемпературной
деструкции показано на рис. 4а. При нагреве
образуются гетерогенные зародыши газовой
фазы. (Такие зародыши возникают на
дефектах структуры либо на границе раздела фаз.)
72

T=350°C
б)
Схема деструкции макромолекул при
медленном (а) и быстром (б) нагреве
Над поверхностью полимера — в основном
мелкие осколки молекул. На рис. 4 6 —
структура полимера при
высокотемпературной деструкции, предшествующей предспино-
дальному взрыву. В дополнение к
гетерогенным зародышам появляется большое
количество гомогенных (то есть возникающих
в результате тепловых флуктуации)
зародышей газовой фазы. Испаряются как
мелкие, так и очень крупные осколки
макромолекул — «блоки». В окрестности
зародышей возникают механические напряжения,
ускоряющие процесс деструкции. При
высоких температурах (свыше 500 °С)
коэффициент диффузии осколков весьма велик (как
в газах) и продукты деструкции легко
покидают полимер. При взрыве время реакции
определяется в основном временем разлета
продуктов деструкции.
В сетчатых полимерах при предспинодаль-
ном взрыве сохраняются сшитые узлы сетки,
поэтому разложение идет не до конца
(образуется кокс). В низкомолекулярных
соединениях предспинодальный взрыв связан с
потерей устойчивости колебаний
ангармонических осцилляторов кристаллической решетки.
Подробный теоретический анализ такого
процесса был сделан Р. Фейнманом —
лауреатом Нобелевской премии.
3. Ф. Чуханов еще в пятидесятые годы
исследовал быстрый нагрев измельченных
углей и установил, что количество
выделяющихся газов возрастает при увеличении
скорости нагрева. Этот эффект нашел
применение в промышленных установках для
газификации угля, но объяснения в свое
время не получил.
Теперь ясно, что при быстром нагреве
угольной пыли происходит
предспинодальный взрыв, то есть фазовый переход с
образованием короткоживущего «полимерного
газа». При быстром нагреве уменьшается
межмолекулярное взаимодействие между
большими линейными фрагментами
макромолекул. Но такое состояние
термодинамически неустойчиво. Поэтому полимеры
в газовой фазе, естественно, разрушаются,
отсюда и бурное выделение газообразных
продуктов терморазложения молекул. (Более
подробное объяснение можно найти в моей
с Э. Ф. Вайнштейном статье в журнале
«Пластические массы», 1987, № 10.)
Спинодаль, так же, как и бинодаль (линия
равновесных состояний, характеризуемая
AG=0), относится к фундаментальным
понятиям термодинамики конденсированных
систем и реальных газов. Физические
свойства вещества на линии спинодали и би-
нодали не зависят (в отличие от некоторых
условных характеристик, как, например,
термостойкость, температура стеклования,
температура вспышки, воспламенения) от
условий испытаний образцов. Именно эти
свойства предпочтительно приводить в
справочной литературе. Однако достаточно хорошо
исследованы на линии спинодали только
свойства химически стабильных веществ, которые
не разлагаются при температурах
достижимых перегревов, а вскипают или сублимируют
без разложения. Такие свойства изучали в
связи с применением многих жидкостей в
пузырьковых камерах.
Надо сказать, что изучать условия
предспинодального взрыва весьма важно. Ведь
именно вблизи температуры спинодали
происходят процессы разложения материалов
(лазерная сварка, резка, термическая
обработка), плазмохимическая переработка
продуктов и полупродуктов,
высокотемпературный крекинг нефтепродуктов и так далее.
Предспинодальные взрывы могут
происходить и при пропускании полимеров через
тонкие фильеры, если перепад давления
достаточно велик.
Ну а тем, кого заинтересует изучение
предспинодального взрыва, я могу привести
обширную литературу по данному вопросу,
а также познакомить с методами и помочь
сЧфиборным оснащением. Кстати, в этом
году «Энергоатомиздат» выпустит в свет мою,
совместную с Н. В. Афанасьевым и А. П.
[Пашковым монографию «Терморазрушение
материалов». Заявки на нее можно присылать
по адресу: 103031 Москва, Рождественка, 5.
73

КЛУБ
'ОНЫЙ
л 1МИК
Те, кто постоянно читает наш журнал,
наверняка обращали внимание на материалы
А. Ф. ХРУСТАЛЕВА из Севастополя. Он
предлагает читателям «Химии и жиэии»
нетрадиционные пути решение задач, в которых
фигурируют органические вещества.
Перед вами задание вступительного
экзамена на химический и биолого-
почвенный факультеты
Санкт-Петербургского университета («Химия в
школе», № 1, 1993, с. 39): «К 300 мл
смеси некоторого углеводорода с
аммиаком добавили избыток кислорода и
подожгли. После полного сгорания
газов исследуемой смеси объем вновь
полученной смеси составил 1250 мл.
После конденсации паров воды он
сократился до 550 мл, после
обработки щелочью — до 250 мл, 150 мл из
которых приходилось на долю
кислорода. Объемы всех газов измерены при
одинаковых условиях. Установите
формулу углеводорода».
Попробуйте решить задачу,
исключив из условия информацию об объеме
смеси, равном 300 мл.
РЕШЕНИЕ
Авторы статьи в «Химии в школе»
отмечают, что в «задачах, в которых
какое-либо вещество реагирует со
смесью других веществ, абитуриенты
часто пытались написать общее
уравнение реакции (например, NH3+CxHy +
+02—^N2+—) вместо покомпонентной
записи».
По-видимому, запутавшись во
многих веществах, поступающие не смогли
довести решение до конца. Но
попробуем решить задачу, написав и
суммарное, и покомпонентные уравнения.
Пусть сгорают и моль ЫНз и v моль
неизвестного углеводорода (СхНу),
тогда общее уравнение реакции горения
смеси можно записать в виде:
uNHa+vC, \\ +02-*« N2+vxC02+
+ Зи+у^Нга
Смесь, образовавшаяся после
полного сгорания газов, содержит:
1250—550=700 (мл) паров Н20,
550-^250=300 (мл) С02,
150 (мл) 02,
250—150=100 (мл) N2.
Получается, что коэффициенты
перед N2 и С02 соотносятся как 100:300,
то есть
и 100 -> /-I
-—= ^т^г или x=3u/2v,
2-vx 300 '
а коэффициенты перед N2 и Н20
как 100:700.
74
Клуб Юный нимик

100
= "™'или y=4u/v.
3u+vy 700
Значит, x:y'=3:8, и "СзНв —
простейшая формула углеводорода.
Решение второе, основанное на
покомпонентной записи реакций горения:
2NH3—N2+3H20
W
-со2+^-н2о
A)
B)
Из первого уравнения следует, что
при образовании 100 мл N2
получается 300 мл паров Н20. Следовательно,
при сгорании углеводорода
образуется 700—300=400 (мл) паров Н20.
Поэтому из второго уравнения следует.
что х/300=у/B- 400), то есть х:у=3:8.
Значит, как и выше, приходим к
выводу, что СзНв — простейшая формула
углеводорода.
Как же нам найти молекулярную
формулу?
Кратной простейшей будет формула
Cjnr^n. Так как в предельном
углеводороде (Схг^х+2) с х атомами
углерода связано максимальное число
атомов водорода, равное 2х+2, для
индексов х и у любого углеводорода
СН имеет место неравенство у^2+2,
которое при х—Зп и у=8п примет вид:
8п^2- Зп-|-2 или п<11, то есть п=1 и
СзНе — молекулярная формула
углеводорода.
ЛОВКОСТЬ РУК
я<£/и
о/*«~
Скоро, очень скоро придет
пора ломать голову: чем же
порадовать маму или
бабушку в праздник. Я хочу
дать вам совет: сделайте
абразивную губку для
мытья посуды — очень
нужную в хозяйстве вещь.
Конечно, такую губку
можно и купить, но зачем
тратить деньги, если можно
сделать самому, к тому же
ее не всегда найдешь в
магазине.
Вам понадобятся
полиэтиленовые пакеты (можно
рваные), лоскуты толстой
ткани (типа пальтовой) и
речной песок. Итак, делаем
губку. Просейте песок и
высыпьте ровным слоем на
сковородку или противень.
Затем прикройте его двумя
слоями полиэтилена и
тканью. Сверху опять
насыпьте песок, чтобы ткань
расправилась, и прижмите
фанерой или
металлическим листом, с небольшим
грузом.
А теперь нагрейте вашу
духовку до 130°—140 С (не
выше!), поставьте в нее
сковородку со всем
содержимым и продержите часа
два. За это время
полиэтилен успеет расплавиться
(любые марки полиэтилена
плавятся в интервале 110°—
130 °С) и прилипнуть к
ткани. А песок впаяется в
полиэтилен. Кстати, груз нужен
для того, чтобы полиэтилен
прилипал к тканн равно-
Клуб Юный химик
75

мерно по всей поверхности.
Теперь дождитесь, когда
песок остынет, выньте
готовую губку и отряхните ее
от песка. Обрежьте края
ткани и, если хотите,
оплавьте их на газовой
горелке. От вашей фантазии
зависит, будет ли губка
обычным квадратом или
примет форму сердечка.
Возьмите на заметку, что
подобным методом вы
можете сделать абразивные
перчатки или рукавицы.
Ими, между прочим, очень
удобно чистить молодую
картошку.
Если вы боитесь
передержать или недодержать
губку в духовке, то
используйте простой индикатор.
Положите маленький
лоскуток ткани с той же
самой полиэтиленовой
пленкой на фанерный лист,
заметьте время, когда
полиэтилен размягчится и
прилипнет к ткани,
прибавьте к нему еще трид-
цать-сорок минут и
вынимайте губку.
Ну, а когда губка
изотрется, испеките новую.
И. П. ЖДАНОВ
Занятие шестое, зачетное
Будем считать, уважаемые читатели,
что вы уже достаточно хорошо
освоили элементарные теоретические
основы пиротехники. (См. «Химию и
жизнь», 1993, № 6, №№ 9—11,
1994, № 1.) Пора переходить к
практическим занятиям. Их основная цель
предполагается та же, что в
Специализированном учебно-научном центре
МГУ и в нашей летней школе
«Химера» — изготовить фейерверк самим.
Некоторые практические указания вы
получите в дальнейших публикациях.
А для начала несколько общих
замечаний.
Учтите, что даже самый простой
фейерверк — это прежде всего
тяжелая работа, требующая физических
усилий, терпения и аккуратности.
Мы, например, посчитали, что
стандартная фейерверочная ракета и при
налаженном производстве требует для
изготовления в 300—400 раз больше
времени, чем для полета. Кстати, как
показывает мой опыт, молодые люди
обычно не могут проделать всю
работу от начала до конца. У девушек
терпения больше.
Вам потребуется довольно большой
ассортимент реактивов, материалов,
инструментов. Поскольку вы будете
накапливать запас различных
пиротехнических смесей и вспомогательных
изделий (стопин, звездочек и тому
подобного), я категорически запрещаю
заниматься такой работой дома. Это
опасно хотя бы потому, что готовые
фейерверочные изделия,
полуфабрикаты и смеси совершенно недопустимо
хранить в одной комнате.
Оптимальный вариант — найти достаточно
смелого учителя, готового
предоставить школьный кабинет химии для
пиротехнических экспериментов.
ВНИМАНИЕ! Автор не может
отвечать за результаты работ, если вы
колдуете дома и без помощи
квалифицированного руководителя. Поэтому
описание технологии фейерверков
сделано в двух частях — открытой (на
страницах журнала) и закрытой — ее
получат только те читатели, которые
смогут достаточно полно ответить на
наши вопросы, составленные в
основном по темам предыдущих
публикаций. Конечно, вам придется порыться
и в других книгах. Не запрещены
консультации у грамотных химиков.
Зачетные задачи
.Отвечайте на задания последовательно
(от № 1 к 2, 3...). Каждое решение
отделяйте от предыдущего
горизонтальной чертой. Если вы присылаете
ответы на отдельных листках, то
укажите свою фамилию на каждом.
1. Определите энтальпию реакции
на 1 моль окислителя:
а) Мп02+А1—►
б) N20+Fe—
2. Какие из предложенных смесей
могут гореть без доступа воздуха?
76
Клуб Юный химик

Ответ подтвердите уравнениями и
расчетами:
a) Mg+MgO; б) Ва+Ва02; в) Си20+
+AI; г) К2С03+Мд; д) Fe+BaS04;
е) С+С02.
3. Какое из ВВ может выделить при
взрыве (без доступа воздуха)
наибольшую энергию на 1 кг массы: а) тротил;
б) нитроэтиленгликоль; в) тетранитро-
метан. Ответ подтвердите расчетом.
4. У какой из стехиометрических
смесей хлората калия наименьшая
температура воспламенения: а) с углем;
б) с сахаром; в) с нафталином. Ответ
обоснуйте.
5. После взрыва на воздухе смеси
перманганата калия с порошком
магния A,6:1 по массе) обнаружены
только твердые продукты реакции МдО,
К20, МпО, Мп304, Мп02. Как объяснить
фугасное действие исходной смеси?
Оцените объем при взрыве 10 г
смеси при 1365 °С.
6. Почему смесь на основе
кристаллогидрата хлорида бария и нитрата
калия дает при горении менее яркую
зеленую окраску пламени, чем смесь
на основе хлората калия и карбоната
бария? Ответ обоснуйте, приведите
уравнения реакций.
7. Какая из стехиометрических
смесей будет гореть быстрее:
аммиачная селитра с углем или калиевая
селитра с углем? Какая из этих смесей
является взрывоопасной? Ответ
обоснуйте.
Мы ждем ваших ответов в течение
месяца со дня выхода журнала. На
конверте обязательно укажите «Химия и
жизнь», клуб ЮХ. Не забудьте написать
свой домашний адрес.
В. В. ЗАГОРСКИЙ
БЕЗОТХОДНАЯ
ЛАБОРАТОРИЯ
14*44*.—
В 1848 г. шведский химик
Ларе Фридерикс Сванберг
A805—1878) предложил
использовать молибдат
аммония в качестве очень
чувствительного реактива на
фосфор (с молибденовой
жидкостью фосфаты
образуют желтый осадок
(NH4bP04 -12Mo03- 2HN03X
ХНгО). Впоследствии
оказалось, что молибдат
аммония открывает еще и
мышьяк (в форме AsO?-),
и олово (II).
Еще одно замечательное
свойство есть у этой соли.
Ведь молибден —
микроэлемент, и в ничтожных
количествах он нужен
всему живому для
нормального роста и развития. А
молибдат аммония прекрасно
растворим в воде и, можно
сказать ( идеален для
подкормки растений. Одним
словом, нужна и очень
нужна эта соль. Но только где
ее взять, ведь молибден —
дорогой металл.
И тут нам на помощь
придут перегоревшие
электрические лампочки
(накаливания, а не
люминесцентные). Ведь в них
вольфрамовую нить
поддерживают волоски из
молибдена!
Сначала соберите
десятка полтора-два
перегоревших лампочек накаливания
(неперегоревшие лампочки
трогать не будем, это не
по-хозяйски).
Вскройте все лампочки
на стеклорезе (см. «Химию
и жизнь», 1993, № 2,
с. 78—79), извлеките из
них молибденовые волоски
и аккуратно соберите в
чистую и сухую баночку,
не забыв снабдить ее
этикеткой с соответствующей
надписью.
Как же получить молиб-
5
О
а;
Н
с
Клуб Юный химик
77

дат аммония из волосков?
Воспользуемся тем, что
при взаимодействии с
концентрированной азотной
кислотой этот металл
окисляется до молибденового
ангидрида — оксида
молибдена (VI): Мо+
+6HN03=Mo03+6N02+
+ЗН2О. Затем
молибденовый ангидрид надо
растворить в водном растворе
аммиака: 7M0O3+6NH3+
+ 7H20=(NH4NM07024X
Х4Н20.
По ходу дела мы можем
надышаться оксидами азота
(ведь в первой реакции их
выделяется более чем
достаточно), веществами
малоприятными и очень
вредными. Поэтому
неплохо сделать поглотитель
вредных газов (см. «Химию
и жизнь», 1992, № 8,
с. 82). В качестве
вещества-поглотителя
используйте или насыщенный
раствор среднего
карбоната натрия (ЫагСОз), или
30 %-ный раствор щелочи,
или просто известковое
молоко (суспензию гашеной
извести в воде).
Поместите в колбочку
3 г заготовленных
молибденовых волосков и
осторожно прилейте 14 мл
концентрированной азотной
кислоты. ОСТОРОЖНО!
Работайте в очках.
Подогревать смесь не надо. Только
когда .реакция завершится,
выпарьте молибденовый
ангидрид на водяной бане
досуха. У вас получится
примерно 4 г МоОз- Теперь
можно получать и молиб-
дат аммония.
Отсоедините колбочку от
поглотителя оксидов азота
и влейте в нее 8 мл воды и
4 мл 25 %-ного водного
раствора аммиака.
Полученный раствор неплотно
закройте резиновой или
корковой пробкой и
оставьте в прохладном месте на
20 мин. Затем
образовавшийся раствор молибдата
аммония отфильтруйте от
примесей, остаток
промойте на фильтре 3—4 раза
раствором аммиака.
Упарьте раствор на водяной бане
примерно на 1/3,
прибавьте еще 2 мл
концентрированного раствора
аммиака и, дав колбе охладиться
на воздухе, поставьте ее в
холодную воду (а еще
лучше — в снег или на лед).
Через 30—40 минут
выпадут кристаллы молибдата
аммония. Слейте
осторожно с них маточный раствор,
а кристаллы перенесите в
фарфоровую чашку и
оставьте сушиться на
воздухе. Нагревать их не
стоит: соль потеряет часть
аммиака и потом будет
плохо растворяться в воде.
Выход чистой соли
составит примерно 3 г. Кстати,
маточный раствор можно
тоже перелить в
фарфоровую чашку н оставить иа
воздухе, прикрыв листком
фильтровальной бумаги. Из
маточника выделится еще
примерно 1,5 г соли, только
менее чистой. Хранить ее
надо в другом пузырьке.
А молибденовую
жидкость готовят так.
Растворите 1,5 г полученной
соли в 10 мл воды и раствор
прилейте к 10 мл
концентрированной азотной
кислоты. (В этой
последовательности, а не наоборот!)
Вначале выпадет белый
осадок молибденовой
кислоты, Н2М0О4, который через
некоторое время
растворится. Оставьте раствор на
двое суток в темном месте.
За это время примеси (если
они есть) могут выпасть в
осадок. Хранить
молибденовую жидкость надо в
стеклянном пузырьке с
притертой пробкой и
обязательно в темном месте.
Готовить в очень больших
количествах и очень долго
хранить ее не стоит —
раствор за это время
частично разложится.
И последнее. Если после
этих манипуляций вас
заинтересовала химия
молибдена и его соединений, то
советуем найти в
библиотеке книгу Г. Л. Немча-
ниновой «Путешествие по
шестой группе», изданную
московским издательством
«Просвещение» в 1976 г.
П. НОРАЙР
ПРО ТЕБЯ
^4"
£>
&*4$<
\0*А£
&£&<
Взгляните в окно. Качните головой, и
вам покажется, что предметы за
стеклом как-то деформируются, приходят
в движение. Это оптическая
иллюзия — обман глаз. (От латинского
illusio — обман.) В данном случае ее
легко объяснить. Оконное стекло
редко бывает идеально ровным. На одних
участках оно потолще, иа других
потоньше. Потому и свет на них
преломляется по-разному.
Немало оптических обманов связано
с иллюзиями перспективы. Чем дальше
отстоит предмет, тем меньше
изображение получается на сетчатке, а
потому предметы кажутся более
мелкими. Эту физическую закономерность
всегда учитывают фотографы. Так,
вытянутая вперед рука на фотографии
выглядит огромной. Но она не ка-
78
Клуб Юный химик

Без циркуля и не поверишь, что это —
правильные окружности. Но проверь — увидишь,
как обманывают тебя глаза
жется таковой, если мы просто
поднесем руку к глазам:' мозг
воспринимает знакомый предмет в
действительных размерах.
Надо отметить, что иллюзия
перспективы помогает музыкантам и
театральным режиссерам. Например, в
знаменитом похоронном марше Шопена
приближение траурной процессии
передано постепенным усилием
звучания музыки, а удаление —
постепенным стиханием.
Оригинально использовал иллюзию
перспективы режиссер Станиславский
в последней сцене спектакля «Анна
Каренина». В полной темноте
загорались три точки: одна вверху, другие
внизу. Фары паровоза изображали
всего три фонаря. Размеры
треугольника увеличивались, огни становились
все ярче и ярче. Казалось, поезд
сейчас наедет на зрителя.
Еще одна причина иллюзий — в
особенностях восприятия. Посмотрите на
любую из напечатанных в журнале
восьмерок. Оба кружка ее кажутся
одинаковыми. Но переверните журнал
вверх ногами, и вы заметите —
кружок, бывший ранее внизу, стал
намного больше. Все дело в том, что мы
переоцениваем верхнюю часть фигу-
Клуб Юный химик
ры. Вот почему человек часто
ошибается, когда делит на глаз пополам
вертикальную линию: верхняя ее часть
обычно оказывается меньше нижней.
Поэтому не стоит на глаз отливать
половину жидкости из бюретки. Лучше
воспользоваться делениями ее шкалы.
Теперь поговорим об иллюзиях
цвета. Об этом особенно полезно знать
химикам. Титрование часто связано с
цветными реакциями. Чтобы не сделать
ошибки, надо учитывать некоторые
законы цветного зрения.
Известно, что цвет воспринимается
колбочками, сосредоточенными в
желтом пятне — участке сетчатки против
зрачка. На периферии их значительно
меньше. Поэтому нельзя смотреть на
титруемую жидкость как бы искоса.
При боковом зрении объекты
проектируются на периферические участки
сетчатки, где мало колбочек.
Колбочки при сумеречном свете
отключаются, и, конечно, изменяется
цветовое восприятие. Яркие цвета —
красный, зеленый, синий — кажутся
черными. Полутона — розовый,
голубой, салатовый — более яркими.
Многие люди при недостаточном
освещении путают синие и зеленые цвета.
Так что титровать надо в светлом
помещении.
И наконец, на восприятие цвета
сильно влияет фон. Лучше выбирать
нейтральные или дополнительные
цвета. Красный хорошо просматривается
на зеленом, черный — на желтом,
и наоборот. Очевидно, многие цвета
отлично выявляются на белом фоне.
Так что учитывать возможные
иллюзии в работе приходится. Иногда они
нам мешают, иногда помогают.
Конечно, в большинстве случаев глазам
можно верить. Если бы они давали
совершенно неверную информацию,
мы не смогли бы жить. Трудно
представить себе человека или животное,
которое бы, выражаясь словами
И. П. Павлова, бросалось в огонь
и убегало от пищи. Естественный
отбор сохраняет лишь то, что организму
полезно. Но ведь всякое
приспособление относительно. Зрение тоже.
Кандидат биологических наук
Р. Д. МАШ
79

Министерство охраны окружающей среды и природных ресурсов России.
Федеральный экологический фонд России, Ассоциации по химическому
образованию, Всероссийское общество охраны природы,
журнал «Химии и жизнь», газета «Зеленый мир»
объявляют с 1 января 1994 года конкурс
учебно-исследовательских экологических проектов
«ВОДА НА ЗЕМЛЕ»
УСЛОВИЯ КОНКУРСА
УЧАСТНИКИ КОНКУРСА
В конкурсе принимают участие ученические
коллективы общеобразовательных школ и
внешкольных учреждений.
ОБЪЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ
Объектом исследования могут быть родник, ручей,
пруд, озеро, река или часть реки, море, залив и так
далее.
НАПРАВЛЕНИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
1. Сбор историко-культурных сведений,
включая историю населяющих данную местность
людей, традиции, промыслы, фольклор — на
основании изучения архивных материалов,
экспонатов краеведческих музеев, публикаций
в прессе, художественных произведений,
бесед с местными жителями.
2. Современное состояние объекта:
географическое положение; наличие сооружений,
промышленных объектов, ферм, дорог;
ландшафт вблизи водоема, состояние почвы;
животные и растения водоема и береговой зоны;
состояние грунта водоема; обрастания на
камнях, растениях и различных сооружениях,
находящихся в воде; гидрохимические
характеристики объекта (прозрачность, цвет, запах,
наличие пленки на поверхности воды и ее
идентификация, среднегодовая и
среднесуточная температура воды, рН, жесткость,
ионный состав и другие показатели, определение
которых связано с наличием приборов и
реактивов); пригодность воды для питья.
3. Современное использование объекта в
хозяйственнсй деятельности человека
(водоснабжение населения, промышленности или
сельского хозяйства, рыбный промысел,
лесосплав)
Все указанные выше направления лишь
желательны. Можно ограничиваться
исследованиями, доступными данному коллективу.
СОДЕРЖАНИЕ ПРОЕКТА
• 1. Текстовой отчет о проведенных
исследованиях.
2. Карта-схема водоема и прилегающей к
нему территории. На карте следует отметить
условными обозначениями растительность и
животный мир водоема и прибрежной полосы,
имеющиеся на берегу или в водоеме
сооружения, а также места экологического
неблагополучия и источники загрязнений.
Если школьниками проводились
гидрохимические исследования, следует указать, какими
методиками, реактивами и лабораторным
оборудованием пользовались.
3. Заключение об экологическом состоянии
водоема и прилегающей территории,
сделанное школьниками на основе анализа и
обобщения собранного ими фактического материала и
полученных результатов исследований.
4. Программа практических действий по
защите и экологическому оздоровлению водного
объекта и прилегающей к нему территории,
которая может включать мероприятия,
относящиеся к компетенции федеральных или
региональных органов власти, и должна включать
перечень действий, выполняемых самими
школьниками.
Если школьники обращались с
рекомендациями по улучшению экологической обстановки к
местным органам власти, общественным
движениям, населению, следует приложить копии
таких обращений.
Перед представлением Проекта на конкурс
рекомендуем провести защиту его на месте (в
школе или внешкольном учреждении, на
городской конференции учащихся), а также получить
отзыв о Проекте в местной природоохранной
службе.
К ПРОЕКТУ СЛЕДУЕТ ПРИЛОЖИТЬ:
1) Аннотацию A—2 стр.), включающую
название темы, географическое место
расположения объекта, цель исследования, краткое
содержание работы, результаты, выводы, список
использованной литературы.
2) Справку о деятельности коллектива, в
которой указать время его создания, общую
численность, фамилию, имя, отчество
руководителей, а также список школьниксв, выполнявших
Проект, с указанием класса и школы.
Желательно приложить фотографию группы,
выполнявшей Проект. Если коллектив создан давно,
просьба перечислить направления его
деятельности и что было сделано за последние годы.
3) Сведения о коллективе по прилагаемой
форме (форма № 1).
Можно также приложить творческие работы
двтей, выполненные в процессе работы над
Проектом — рисунки, фотографии, сочинения,
сказки, стихи.

КРИТЕРИЙ ОЦЕНКИ ПРОЕКТА ми премиями будут награждаться
руководителей оценке представленного на конкурс Проекта ли коллективов-победителей,
будут учитываться комплексность проводимых Шесть лучших коллективов школьников с
исследований, социальная значимость Проекте и руководителями получат в качестве награды
практический вклад коллектива в проведение поездку в Канаду и США летом 1995 года,
природоохранных мероприятий. Материалы лучших Проектов будут публико-
ПОДВЕДЕНИЕ ИТОГОВ И НАГРАЖДЕНИЕ ваться в газете «Зеленый мир» и в журнале
ПОБЕДИТЕЛЕЙ КОНКУРСА *Химмя и жизнь».
Итоги Конкурса будут подредены в мврте 1995 года ТРЕБОВАНИЯ К ОФОРМЛЕНИЮ ПРОЕКТА
и опубликованы в газете «Зеленый мир», журнале Текст Проекта представляется в напечатанном виде,
«Химия и жизнь» и других средствах массовой переплетенным или скрепленным в скоросшивате-
информации. ле* Все приложения следует вложить в отдельную
Коллективы-победители Конкурса будут на- папку или конверт,
рождаться Почетными Грамотами и памятными На титульном листе Проекта следует напи-
знаками Всероссийского общества охраны сать его название с указанием геофафическо-
природы, ценными подарками. г° места нахождения объекта, а также выход-
Грамотами, ценными подарками и денежны- ныв данные коллектива.
Материалы принимаются конкурсной комиссией до 20 декабря 1994 года
по адресу: 101907, Москва, Кривоколенный пер. 12, Ассоциация по химическому образованию,
КОНКУРС ПРОЕКТОВ «ВОДА НА ЗЕМЛЕ».
Контактные телефоны: @95) 928-45-16, 921-68-50
X
Форма № 1
КОНКУРС УЧЕБНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИХ ЭКОЛОГИЧЕСКИХ ПРОЕКТОВ
«ВОДА НА ЗЕМЛЕ»
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7-
8.
СВЕДЕНИЯ О КОЛЛЕКТИВЕ
Название коллектива (укажите число участников)
Название учреждения, при котором сформирован коллектив
Название проекта с указанием тографическот мести расположения объекта
Фамилия, имя, отчество руководителя (руководителей) коллектива, должность, звание
Фамилия, имя, отчество руководителя учреждения, при котором работает коллектив
Адрес для переписки с указанием почтового индекса
Контактный телефон
Дата заполнения сведений
«ВОДА НА ЗЕМЛЕ»
4 Химия и жизнь № 2

ВАС ПРИГЛАШАЕТ
Высший химический колледж
по композиционным материалам
Не секрет, что создание новых
композиционных материалов обеспечивает развитие
практически всех отраслей народного хозяйства.
Но для того, чтобы создать что-нибудь
стоящее, нужны хорошие головы и умелые руки.
В нашей стране
специалистов по композитам
немало. Но лучше —
если их будет больше.
Задавшись этой целью,
Российский
химико-технологический университет
имени Д.И.Менделеева
создал в 1992 году
Международный высший
химический колледж по
композиционным
материалам.
Очередной колледж
— много их сейчас
развелось, скажут родители
будущих абитуриентов.
И будут неправы,
потому что в этом колледже
действительно готовят
специалистов
международного класса. Тесное
взаимодействие физико-математических,
инженерных, химических и
химико-технологических дисциплин (чем, кстати, всегда
отличалась Менделеевка) помогает
сформировать нетрадиционное научно-техническое
мышление. В общей гуманитарной подготовке
большое внимание уделяется глубокому
изучению английского языка: например, начиная
со второго курса, преподаватели читают
лекции, проводят лабораторные и практические
занятия по основным химическим и химико-
технологическим дисциплинам на английском
языке. А необходимые знания в области
менеджмента, маркетинга и права дадут
возможность вчерашним школьникам организовать в
будущем свой промышленный бизнес.
Образование, как и положено в колледжах
Бели вы хотите стать специалистом
по композитам — бакалавром
или магистром наук — и одновременно
хорошим менеджером и знатоком
английского языка» вам необходимо:
ттт подать заявление -~- с 25 ифня
по; 15 июля
—сдать экзамены — с 16 толя:
* ХИМИЯ (устно)
* МАТЕМАТИКА (письменно)
* АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК (письменно
и устно)
Все экзамены оцениваются no i 0-балльной
системе! ;:.:;::...
Подробную информацию вы сможете
получить в приёмной комиссии РХТУ
: им. Д.И.Менделеева по телефону;
tf№> 258-85-20;
Декан колледжа^ ~ профессор, доктор
химических наук А.П.ТИХОНОВ.
такого типа, — двукступенчатое. После
успешного окончания первой (четырехгодичной)
ступени студентам присваивают квалификацию
бакалавра, после завершения второй
(двухгодичной) — присуждают степень магистра наук
по композиционным
материалам
соответствующего профиля. Нв
любой стадии своего
пребывания в колледже
студент может
продолжить учебу в вузах-парт-
нерах за рубежом,
обучаться там же в
аспирантуре, работать по
контракту.
Обучение в колледже
основывается на опыте
РХТУ им. Д.И.Менделее-
ва, ведущего вуза страны
в системе
химико-технологического образования,
и вузов наиболее развитых
стран — в основном,
Западной Европы.
Разработана совместная
программа с
университетами английских городов Саррей и Бат.
Одиннадцатиклассники пригорюнятся:
наверное, в этот колледж — не поступить. Не горюйте
раньше времени, а лучше попробуйте — ведь
правила приема одинаковы для всех: всего лишь
экзамены по химии и математике и тестирование
по английскому языку. Л кроме того, обучение
— бесплатное.
Удивлены? Такое образование в наше время
— и бесплатно!
Все по тому, что у колледжа много
друзей-попечителей. Например, президент
Благотворительного фонда «ДАР» Ю.Р.Шерстенников и
генеральный директор Московского
международного дома «East and West» МЭ.Куснировнч
(оба, кстати, — выпускники Менделеевки)
всегда рады помочь alma-mater и всем ее начинаниям.
Колледж располагается в здании РХТУ им. Д.И.Менделеева
по адресу: 125820 Москва, Миусская на, д.9.

Интервью
На двух ступенях —
на голову выше!
Три года назад при Российском
химико-технологическом университете имени Д. И.
Менделеева был образован Высший химический
колледж по композиционным материалам для
подготовки специалистов в этой области химии.
Почему именно колледж? Модное название или».
На вопросы корреспондента «Химии и жизни»
О. В. ГОЛУБЕНКО отвечают декан колледжа
профессор А. П. ТИХОНОВ и его студенты.
Анатолий Петрович, как возникла в РХТУ
идея создания вашего колледжа?
А. П. Тихонов. Менделеевский
химико-технологический институт, ныне — университет,
всегда славился фундаментальной
подготовкой специалистов. Многие крупные ученые,
талантливые инженеры, работающие в нашей
стране и за рубежом,— выпускники Менде-
леевки.
Основанный на базе промышленного
училища в 1920 году, институт развивался
вместе с появлением новых областей химии и
химической технологии, обрастая новыми
кафедрами и факультетами. Так, когда
направление композиционных материалов
сформировалось в самостоятельную область,
было решено создать новый профильный
факультет. Но при этом, взяв за основу
содержание «менделеевской» системы
обучения, придать ей новую форму.
Нетрадиционную в нашей стране, но
распространенную в мире — двухступенчатую форму
обучения, и войти, таким образом, в
мировую систему образования. Это, можно
сказать, эксперимент. Но Менделеевке всегда
были свойственны эксперименты. Причем
удачные...
Осенью колледжу исполнится три года. Что вам
удалось сделать за это время?
Создав структуру колледжа, мы задались
целью — подготовить для химии и
технологии композиционных материалов
специалистов (и бакалавров, и магистров)
международного уровня. Разработали для этого
свои программы, некоторые из них —
совместно с университетами английских городов
Саррей и Бат. Программы строятся на
тесном взаимодействии дисциплин: физико-
математических, химических,
химико-технологических. С самого начала обучения,
с первого курса, мы «погружаем» студентов
в избранную ими специальность. Но самое
главное — «блюдо», которое мы готовим,
подается «под соусом» глубокого изучения
английского языка — технического,
разговорного, делового — и современных
экономических наук — менеджмента и
маркетинга, без знания которых общение в
деловом мире невозможно.
Ваше «блюдо» обещает быть пикантным. Кто
же повара?
На нашу «кухню» мы приглашаем
крупных ученых РАН, специалистов —
технологов производства — и, конечно, лучших
преподавателей Менделеевки.
О преподавании на английском языке стоит
рассказать особо. Сначала были скептики,
которые утверждали, что двуязычная
система чтения лекций долго у нас не
продержится. Однако теперь, через три года
существования колледжа, все смогли убедиться в
обратном: студенты великолепно усваивают
лекционный материал на английском языке.
И занимаются языком охотно, понимая, что
сегодня это — залог успеха в будущем.
Более того, в помощь студентам (и
преподавателям) в Менделеевском университете
создан Центр интенсивных методов
обучения иностранным языкам, руководит
которым О. О. Ломакина.
Лекции на английском языке
начинаются у нас уже на втором курсе. Их читают
и преподаватели кафедры иностранных
языков, и преподаватели специальных кафедр
РХТУ, прошедшие особую для этого
подготовку или имеющие стаж работы в
зарубежных университетах, и представители
англоговорящих стран. Конечно, организация
такого обучения требует больших затрат...
Кто помогает вам выживать при нашей
экономической неустройке?
У колледжа есть Попечительский совет, в
составе которого — руководители крупнейших
акционерных объединений России,
специализирующихся на разработке новых
материалов, и внешэконсмические финансовые
ассоциации.
В нашем университете все взаимосвязано.
Кроме колледжа по композитам здесь
создается Центр новых материалов, работа
которого будет строиться на основе российских
государственных и межгосударственных
научно-технических программ. Работа
серьезная и необходимая обществу, поэтому к
РХТУ стягиваются лучшие силы. И мы
надеемся, что если наступят совсем трудные
времена, друзья у нас найдутся.
4*
83

Анатолий Петрович, любой химик, конечно же,
знает, что такое композиционные материалы. По
крайней мере, имеет представление в общем. Но
не могли бы Вы просветить заранее тех
одиннадцатиклассников, которые готовят документы
для поступления в ваш колледж,— чем же им
придется заниматься после его окончания — и
прочесть небольшую лекцию по специальности?
Композиционные материалы, или
композиты,— это материалы, состоящие из
нескольких компонентов по принципу «твердое в
твердом». Более строго композиционные
материалы можно определить так: это
многокомпонентная гетерогенная система,
свойства которой определяются, в первую
очередь, характером поверхностных
взаимодействий составляющих ее компонентов.
Композиты уже сейчас с успехом
заменяют классические конструкционные
материалы, такие как алюминий, сталь, титан,
превосходя их по физико-механическим,
химическим, антикоррозионным и многим
другим свойствам. Высокие прочностные
характеристики при низкой плотности
(благодаря полимерной матрице) выделяют
композиты в класс материалов, имеющих
несомненную коммерческую значимость.
Сегодня спрос на новые материалы в
нашей стране обгоняет предложение.
Российский производитель не успевает создать
материал, досконально.изучить свойства и
освоить его производство в сроки,
удовлетворяющие потребителя. Значит, первая задача
специалиста по композитам — это резкое
сокращение временного интервала
«лабораторное исследование — производство
изделий».
Однако, мировой рынок, насколько я знаю,
заполнен матрицами, наполнителями для композитов
и самими композитами...
Да, но сейчас меняются сами способы
их конструирования. Если ранее при
создании композиционных материалов преобладал,
скорее, эмпирический, индуктивный метод,
то теперь необходимо осознанно, на
количественном и качественном уровне подходить
ко всему комплексу свойств и параметров
исходных материалов. Прогнозируя
необходимые конечные свойства композитов через
характер поверхностных взаимодействий
составляющих компонентов, специалисты
должны вести их поиск с учетом
конкретной технологии. Это — вторая задача,
которую должны будут решать наши
выпускники.
А пока они еще студенты, учебный план
колледжа ставит перед ними
первоочередную задачу — интенсивную творческую
работу над собой.
И как ваши студенты справляются с
интенсивным обучением? Кто поступает в колледж?
Два года подряд мы набираем сильный
курс, хотя абитуриенты к нам приходят из
обычных школ. Обучение у нас —
доступное для всех желающих и пока бесплатное.
Конкурсный отбор — как и в РХТУ, по
результатам вступительных экзаменов. Их
три — по химии, математике и
английскому языку. Впрочем, в середине апреля
РХТУ приглашает школьников на День
открытых дверей, где представители всех
подразделений университета, и мы в том
числе, подробно расскажут о себе.
Трудно ли студентам привыкать к новой системе
интенсивного обучения? Думаю, студенты сами
ответят на этот вопрос...
Во время сессии аудитории институтов и
университетов оживают. Эмоции у двери,
забавные ситуации (порой — стрессовые)
за дверью, праздничная встреча лектора со
студентами (порой — впервые)...
Группа второго курса колледжа —
КМ-22,— честно прослушав (всей группой!)
лекции III семестра, тоже сдавала
экзамен. Однако волнения в рядах студентов
не наблюдалось — и они охотно дали
короткие интервью.
ДМИТРИЙ КУЗНЕЦОВ: Поступить было
несложно. Тому, кто хорошо знает
английский язык, сдать экзамены по химии и
математике в колледж — чепуха! Зато потом —
первые два-три семестра — было трудновато:
занятия — почти до вечера. Сейчас привыкли,
даже свободное время есть. Порой
развлекаемся, как все студенты. Деканат колледжа
бассейн для нас организовал — плаваем...
АННА ГУРКОВА: Все программы в
колледже — интенсивные, предметные курсы
увеличены по объему материала, а по времени
изучения многие курсы — сжаты.
Например, если в РХТУ в первом семестре
преподают «Строение вещества», а во втором —
«Неорганическую химию», то у нас и то, и
другое, плюс лабораторные работы — все в
одном семестре. А «Техническое Черчение»
с элементами компьютерной графики мы
охватываем в одном семестре вместо двух...
АЛЕКСАНДР ГОРЯКОВ: Зато «Физика» у
нас — три семестра вместо двух, а «Высшая
математика» — четыре вместо трех, но при
этом «дифуры» нам преподносят уже во
втором семестре- «Английский язык» — пять
пар в неделю... Тем не менее, мы сами
попросили добавить нам две лекции по математике.
Нам нравится сам процесс обучения здесь,
и мы всей группой хотели бы дойти до
победного конца и стать магистрами.
АЛЕКСЕЙ МЕРЗЛИКИН: Кстати, в
ведущих университетах США и Великобритании
только 20 % бакалавров продолжают свое
обучение. Дорого и... Чтобы стать
магистром, необходимо быть хорошим
бакалавром.
84

Кроме желания у нас уже есть
результаты. Например, в нашей группе — 17
«пятерок» по физике у профессора Озерова. Или
19 «пятерок» по математике у профессора
Лифшица. (Ого!)*
КИРИЛЛ ПРИДАНИИ: Для учебы нам
созданы все условия. И в «школе», и — «дома».
Я — иногсродний студент, живу в
общежитии РХТУ в Тушино. Общежитие —
блочного типа: в блоке — две комнаты, коридор и
все удобства. В комнатах по два-три
человека. В общежитии можно с комфортом и
отдыхать, и заниматься: к нашим услугам —
культурно-спортивный комплекс,
библиотеки, кафе, на лифтовых площадках — столы
для настольного тенниса...
* Примечание корреспондента, тоже выпускницы
РХТУ (бывш. МХТИ), знакомой с экзаменами
у профессоров Р. П. Озерова и А. Е. Лифшица.
ПЕТР МАЖИРИН: Кроме «мирной», мы
получаем еще и военную профессию. Военная
кафедра РХТУ дает нам офицерское
образование, и ребят из колледжа, как и вообще из
Менделеевки, в армию не забирают...
МАРИНА ТЮЛЮКИНА, староста группы:
Девушек привлекает не военная кафедра.
Почему я поступила именно в этот колледж?
Потому чтс показался интересным синтез
науки, промышленно важного дела,
творческого подхода к учебе, английского языка,
возможности продолжить обучение за
рубежом...
И там остаться?
ВСЕ, наперебой: Нет, «там» —
познакомиться с миром, поучиться, может быть,
отдохнуть. А работать мы хотим здесь, среди
родных берез. Мы должны чем-то помочь своей
стране, сделать что-то свое, полезное. Что-то
изменить, наконец, в лучшую сторону...
Зарегистрирован в России
И.
1
м
Hum
НОВЕЙШАЯ РАЗРАБОТКА КОМПАНИИ «СИНТЕКО -
УНИКАЛЬНЫЙ ШАНС ДЛЯ ВРАЧА И ПАЦИЕНТА!
О Препарат применяется в акушерстве и гинекологии для гормонального лечения
эндометриозя с целью купирования болевого синдрома, восстановления
физиологической структуры и функции эндометрия, а также таких заболеваний,
как лейомиомя матки, поликистоз яичников, гярсугнзм.
О Нафарелии — представитель нового класса лекарственных
препаратов-антагонистов гонадотропин-релизинг-гормона. По химической структуре он
представляет собой декапептидное соединение. Длительное применение синарела
(в течение 3—4 недель) вызывает парадоксальный антирепродуктивный эффект.
Начальная стимуляция сменяется затем подавлением функции рецепторов
гипоталамуса: выделение гонадотропина гипофизом уменьшается или начинают
выделяться гонадотропины со сниженной биологической активностью. При этом
происходит значительное угнетение стероидогенеза в гонадах и подавление развития
тканей, зависимых от уровня половых стероидов.
О Фирма выпускает препарат во флаконах, снабженных устройством для дозированного
впрыскивания в носовые ходы. В одном флаконе содержится 10 мл ацетата
нафарелина, и при каждом впрыскивании в сосудистое русло поступает 200 мкг
нафарелина-основания. Максимальная концентрация в плазме крови достигается
через 20 минут, а период полувыведения препарата из плазмы составляет около
4 часов.
О Исцеляя, ие навредя! Применение синарела противопоказано при повышенной
чувствительности к гонадотропин-релизинг-гормону и его аналогам, при маточных
кровотечениях невыясненной этиологии, при гормонально-зависимых опухолях,
а также — беременным женщинам и кормящим матерям! Поэтому препарат можно
применять только под наблюдением специалистов — гинеколога и эндокринолога.
Производитель: фирма SYNTEX, Швейцария.
Московское представительство: 121165, Москва, Кутузовский проспект,
д. 35/30, кв.35. Телефон/факс: @95) 249-0653
85

С намагниченных лент
Евгений БАЧУРИН:
«...И дельфинов пригласим»
Художник и поэт Евгений Владимирович Бачурин родился в 1934 году. Учился в Академии
художеств, а после изгнания оттуда — в Московском полиграфическом институте.
В годы оттепели много работал в журнальной и книжной графике, оформлял книги
Рея Брэдбери и других фантастов, статьи в «Юности», «Смене», «Знание — сила». Первую
песню написал в 1967 году, первую пластинку выпустил еще в 1980-м. Сейчас их пять.
Персональных выставок — у нас и за рубежом — несколько больше. В «Химии и жизни»,
как ни странно, печатается впервые. В этой подборке — стихи и песни разных лет.
Мы не вольны собой распоряжаться,
Но кажется порой, на первый взгляд,
Что можем все: и с возрастом сражаться,
И падать, чтобы снова подниматься,
Наотмашь жить и верить наугад.
Но есть исход и точка для отсчета
От той грозы, где первый был раскат,
От той прямой, где нету поворота,
Где крылья вырастают для полета,
Для счастья, как в народе говорят.
И, не страшась опасности сорваться,
Не рассчитавши прочности запас,
Все жаждешь налюбиться, надышаться,
В дождях волос и в запахе акаций
Желая утонуть в который раз.
Но этот вечный бой, увы, не вечен,
И неизвестно, за каким углом
Назначит смерть положенную встречу
И, снявши шляпу, скажет: «Добрый вечер,
Пора, мой друг, покинуть этот дом».
Да будет так! И все ж куда ни гляну,
Ликует звук и дышит светотень.
Не умираем мы, а как ни странно.
Искать уходим Синюю поляну,
Воздушный шар и затонувший день.
ИЩИ
В блаженных снах, в житейской прозе,
Средь женщин и в кругу мужчин
Ты не сиди в застывшей позе,
А все ищи, ищи, ищи.
Ищи деньгу на пропитанье,
Ищи работу по плечу,
Ищи цветы на день свиданья,
А в день прощания — свечу.
Ищи в туман ушедший поезд,
Вчерашний день, благую весть,
Ищи потерянную совесть
И в Лету канувшую честь.
Ищи здоровье, если болен,
И мужество, коль мучит страх,
Возвышенности в чистом поле
И приземленное™ в горах.
Ищи в судьбе счастливый случай.
Но все ж, ликуя и скорбя,
Сбивайся с ног и сердце мучай,
Покуда не найдешь себя.

ДЕВОЧКА НАСТЯ
В гулком солнечном пространстве,
Где задумалась природа,
Где, прогуливаясь, ветер
Провожает облака,
Ходит маленькая Настя
В летней кофточке из ситца
И квадраты чертит ножкой
На сверкающем песке.
Ничего не знает Настя
О грядущих переменах
И не хочет отзываться
На тревожный мамин крик.
На лугах пасутся кони,
В тростниках поют сирены,
И не двигаются стрелки
В нарисованных часах.
Настя, где твоя скакалка,
Что качается над морем,
Где поломанная кукла,
Но — любимая до слез?
Мы из кубиков картонных
Дом с балконами построим,
Испечем пирог из пыли
И дельфинов пригласим.
Это ведь совсем не страшно.
Что волнуется соседка,
Папа больше не вернется
И учительница спит.
Мирно солнышко садится,
И от нас большие тени,
Мы и завтра доиграем,
Пусть же мама не кричит...
РОДНЫЕ ПРОСТОРЫ
Там, где синие реки текут подо мной
Размывая кисель берегов,
И голодные птицы летят к берегам
Хлорофилловых зерен искать.
Их догоняет мальчишеский крик,
И задумался в лодке старик,—
Столько рыбы водилось здесь в старину,
А теперь не найдешь ни одну.
Вот Матрена несет бидон с молоком —
В нем энергия листьев и трав.
— Закругляюсь, жена,— говорит комбайнер,—
Лишь «не сжата полоска одна».
А по мертвой реке «Стенька Разин» — буксир,
«Емельян Пугачев» — сухогруз,
Разгулялись вдвоем по просторам родным,
Вспоминают Советский Союз.
Ну и жизнь, господа, ну и век, земляки,
Электрический воздух звенит —
Это новые песни поют у реки,
Солнце мутное встало в зенит.
И сдувает надежды с прокуренных ив
Политический ветер страны
Автор смотрит на все это, руки скрестив,
Только видно его со спины.
Все выходит из строя —
И машины, и люди.
Погибают герои,
И ржавеют орудия.
Все подвластно износу,
Даже гребни Памира,
Без согласья и спросу
Обитателей мира.
И судьба поколений,
И племен проживанье —
Это только мгновенье
На часах мирозданья.
Невозможно веками
Охватить и измерить,
Как из глины и камня
Вышли люди и звери.
Но в приладке величья
Муравьи-великаны
Намечают обычно
Грандиозные планы.
Вечность числить по суткам,
Бесконечность — линейкой.
Бога мерить рассудком,
А блаженство — копейкой.
Я СПРОШУ У ГОСПОДА
Я спрошу у Господа
Спросом неразумного,
Отчего мы, Господи,
Стали, как безумные.
Отчего мы носимся,
Словно угорелые.
Друг на друга косимся,
Будто дело делаем.
Я спрошу у Господа
Слова покаянного,
Отчего мы попросту
Стали окаянными.
От житья кабального
Нету часа лишнего,
Для расчета дальнего
Не жалеем ближнего.
Что железа разного.
Лома понаделали;
Вместо лета красного
Одни зимы белые.
Вместо сада буйного
Поросли случайные.
Было в нас смирение,
Стало в нас отчаянье.
По какому поводу,
По чьему велению
Были — люди добрые,
Стали — население.
Так помилуй, Боже мой,
Души наши грешные!
За деньки острожные,
За дела кромешные.
87

ВЕСЕННИЕ ТЕЗИСЫ
Я КОНСТАТИРУЮ ФАКТ
Затянувшиеся зимы сковывают сердце,
Я забыл, какого цвета листья на деревьях.
От журчанья вод весенних в горле пересохло.
Запах клевера и мяты по ночам мне снится.
Раскололся лед пространства на морях и реках.
Возвращаются с чужбины северные птицы.
Даже рейсовый автобус щурится от солнца.
На пустырь соседский мальчик выбежал без шапки.
У весны свои законы, писанные Богом.
Вышли жители больницы в праздничных халатах.
Я забыл, какого вкуса первая черешня.
Обязательно до лета доживу, чтоб вспомнить.
ПАМЯТИ МАНДЕЛЬШТАМА
Маленькая фигурка
Выходит на шаткий помост —
Не детектив, не урка,
Не Дон Жуан, не Панглос.
Он не похож на героя,
Острый угол лица,
Что-то есть в нем смешное
И что-то от мудреца.
Вокруг декораций куча,
Субретки и травести,
А он стоит как Щелкунчик,
И роль ему надо вести.
Может, гороховый шут он,
Гороховый, может, король?
В общем, какая-то жуткая
Выпала ему роль.
Он нищ, но по-царски вспыльчив,
Наивен, как маленький Мук.
Зачем же кричать, Эмильич,
Коль шепчутся все вокруг?
Среди героев-любовников,
Трусов, убийц и пролаз
Бант его, как шиповник,
Бьет современнику в глаз.
Но вот кульминация действия,
Идет предпоследний акт —
Герою велят раздеться,
Поскольку он — плагиат:
Он у Джордано Бруно
Дрова на костер украл,
У Муравьева — веревку,
У Макбета — плащ и кинжал.
Щегол, бумагомарака,
Допрыгался — взять под конвой,
Девятый номер барака,
А сам — сто сорок второй.
Браво! На сцену просим!
Зрители, руки по швам!
Тело свое выносит
Осип Мандельштам.
Я констатирую факт,
Что не было времени хуже
И не было времени лучше,
Чем то, которое есть.
Я открываю дверь
В вышестоящий день,
И я говорю — нет хуже.
Нет лучше этого дня.
Вы предлагаете жить
Во имя грядущей мечты,
И юнга лезет на мачту,
Чтоб увидеть новый мираж.
Я провожу параллель
Между собой и народом:
Нет лучше и хуже народа,
Чем тот, часть которого — я.
И проклят ли этот век
Или воспет поэтом,
Ничем он не хуже, не лучше,
Чем все остальные века.
А что мы в руках убийц
Или великих зодчих,
Рэкета или культуры,
Так это — камни судьбы.
Их может хватить на объект,
Или барак номер восемь,
Или, по крайней мере,
На доблестный мемориал.
88

ПЬЯНЫЙ КОРАБЛЬ
Артюру Рембо
Ой, мама, ой, мама,
Разыгралась в море драма!
Как по морю-океану
Судно плывет.
Корпус старый, парус рваный —
Полный вперед!
Ни воды, ни провианта,
Ход холостой.
Вся надежда на команду,
А в ней — Боже мой!
Кто больной, кто шальной,
Кто ворюга отставной.
Связи нет, плывем в тумане,
Курс — наобум,
Слева по борту — цунами,
Справа — тайфун.
Вся надежда на слепого,
Он рулевой.
Боцман пьет за рулевого,
А мы — Боже мой!
Кто больной, кто шальной —
Принимаем по одной.
, В рубке псих,
На вахте жулик,
В трюме пожар.
Пьяный кок застрял в кастрюле,
Лоцман сбежал.
Якорь сорван, винт потерян,
В днище — пробой.
Вся надежда лишь на берег,
А он — Боже мой!
За волной штормовой,
За невидимой чертой.
Неустойчивый морально
Юнга брюзжит.
То ли в водах мы нейтральных,
То ли в чужих.
Наши воды или ваши,
Лишь бы с землей.
Боцман пьет за это дважды,
А мы — Боже мой!
Кто больной, кто шальной —
Принимаем по одной.
Экипаж дошел до точки —
Вот-вот резня,
Друг на друга катят бочки,
Пьет матросня.
Всю любовь — на дне стакана,
И, чуть живой,
Боцман пьет за капитана,
А он — Боже мой!
За стеной, за глухой,
И на все махнул рукой.
Спьяну тонем или сдуру,
Позже поймут.
Пусть, свои спасая шкуры,
Крысы бегут.
Мы на дно шагаем в ногу
Дружной семьей.
Боцман спит, он выпил много,
А мы — Боже мой!
Кто больной, кто шальной —
Пьем по последней, стремянной!
Ой, мама, ой, мама!
Разыгралась в море драма!
***
Нет, не согласен с миром я,
Где сердце стонет век от века,
Где палец давит муравья,
А государство — человека.

Информация
ИМПОРТ - ЭКСПОРТ
ХИМИЧЕСКИХ СОЕДИНЕНИЙ, РЕАКТИВОВ
И ВЫСОКОЧИСТЫХ ВЕЩЕСТВ
Нижегородское предприятие « СИНОР ЛТД.» — исключительный и полномочный
представитель американской фирмы «STREM CHEMICALS, INC.»
на территории Российской Федерации:
> предлагает компьютерный каталог реактивов фирмы «STREM CHEMICALS»
на дискетах;
> осуществляет поставку из США любых химических соединений, реактивов
и высокочистых веществ по минимальным ценам с оплатой в рублях
по текущему курсу;
> предоставляет скидки при закупках оптовых партий химикатов;
> приобретает химические реактивы отечественного производства.
За дополнительной информацией
обращайтесь по адресу:
603000, г. Нижний Новгород,
А/я 411, «СИНОР ЛТД.»
ТЕЛЕТАЙП: 151988 НС СИНОР;
ТЕЛЕФАКС: (8312) 33-01-53;
ТЕЛЕФОН: (8312K3-35-56;
E-MAIL: RELCOM, alex@synor. nnov.su
Ф
Малое предприятие «ПЕНТА» предлагает
кремннйорганические композиции
для процессов формования полимеров
Ф
П-201 — для обработки прессформ из стали и алюминиевых сплавов в авиационной, судостроительной
и автомобильной промышленности.
П-202, 204 — для обработки металлических, пластмассовых и деревянных форм в процессах
формования изделий из полиуретанов, стеклопластиков, боро- и углепластиков.
Образующиеся гладкие, эластичные, сверхтонкие антиадгезионные пленки обладают высокой прочностью
и теплостойкостью до 300 *С.
П-107 — для резиновых (эластичных) подложек, дорнов, диафрагм.
Образующаяся пленка не сдирается при больших сдвиговых деформациях, теплостойка до 250 9С,
эластична до 600% удлинения подложки.
Антиадгезионная водная эмульсия для процессов переработки композиционных материалов.
Применяется для придания антиадгезионных свойств прессформам и дорнам в производстве шин,
резинотехнических изделий, пластмасс и других полимерных материалов.
Гидрофобизирующий препарат ПЕНТЕМ — для поверхностной и объемной обработки тканей
и стройматериалов.
Наряду с гидрофобными свойствами обработанные им ткани приобретают ряд дополнительных
достоинств: малосминаемость, малоусадочность, повышение прочности на разрыв, стойкость к истиранию.
Защитный композиционный материал ПЕНТАК-21-31 — для изделий полупроводниковой техники.
Используется в процессе герметизации высоковольтных диодов методом обволакивания.
Кремиийорганическпй аппрет ПЕНТА-61 — для обработки минеральных наполнителей в
производстве стеклопластиков и абразивных материалов.
Использование аппрета повышает прочность, хемо- и влагостойкость материалов.
Пеногаситель, применяемый в процессах, сопровождающихся обильным и средним пенообразованием.
Дозировка 0,01-0,0001 г/л.
Адрес; 10Ш4 Москва, ty<Ry6paecxau J^VM, *°РП. t Телефон: (р?Щ74*М+$2. Факс: @9$J76*13-68.

Информация
НАУЧНО-ПРОИЗВОДСТВЕННОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ «ИЗМЕРИТЕЛЬНАЯ ТЕХНИКА»
ФИРМЫ «ГЕНЕЗИС»
ПРЕДЛАГАЕТ ШИРОКИЙ ВЫБОР
электродов, мономеров, рН-метров, нитратомеров и других приборов
как собственного производства, так и производства наших партнеров.
ЭЛЕКТРОДЫ
ПРИБОРЫ
- стеклянные рН-электроды различного исполнения и назначения: с
жидкостным заполнением и твердоконтакгные с повышенными
метрологическими характеристиками; лабораторные и промышленные;
низкотемпературные и высокотемпературные; стерилизуемые, щелочестойкие и другие;
- стеклянные твердоконтакгные на ионы натрия, лития, для определения
огаслительно-восстановительного потенциала;
- твердоконтакгные с полимерной мембраной: N03% К+, Са/, NH4+, С032-,
Ва^, СЮ4;
- твердоконтакгные с поликристаллической мембраной: F, Сг, Pb2+, Cd^,
Си/, Hg/, I, Br, Ag+, CN, CNS;
- стандарт-титры для приготовления буферных растворов.
- лабораторные стационарные рН-метры и иономеры : И-130М, УЛ-01;
-лабораторные переносные: ЭКОТЕСТ-01, АНИОН-210, рХ-150;
переносные: рН-1003, рН-ЮОЗМ;
- нитратомеры: АН-1, МИКОН;
- промышленные преобразователи: П-210, П-215 и другие;
- чувствительные элементы: ДПг-4М, ДМ-5М;
- кислородомер КЛ-117 для измерения кислорода, растворенного в воде.
Современный
микропроцессорный прибор
для понокондуктометрического
анализа природных
и техногенных вод
в лабораторных
и полевых условиях
АНИОН-210 — это прибор
Новый лабораторный,
переносной прибор —
лономер «ЭКОТЕСТ-01»
позволяет измерять:
многоканальное исполнение, позволяющее работать одновременно с
пятью ионоселективными электродами;
наличие кондуктометрического и термометрического каналов;
выполнение всех измерений и калибровок под управлением
микропроцессора;
— длительное хранение в памяти прибора («электронном блокноте»)
результатов измерений и калибровок по всем каналам в отключенном
состоянии прибора;
— оперативная корректировка введенных калибровок;
— связь с ЭВМ по интерфейсу -232 С;
— пылевлагозащищенное исполнение и автономное питание.
— активность ионов от 0 до 14 ед. рХ (рН);
— концентрацию ионов от 1,5 до 1990 мг/кг @,015 — 199,0 мВ);
— удельную электрическую проводимость анализируемой среды от 0,03
до 19,90 мСм/см;
— температуру анализируемой среды от 0 до 50 *С.
Иономер «ЭКОТЕСТ-01» дает возможность контролировать состояние
природных, промышленных, сточных вод, почвы, растительной
продукции, вести экологическую паспортизацию предприятий.
Приглашаем к сотрудничеству разработчика* новой техники.
Заказы {гарантийные письма с указанием номера телефона исполнителя)
направляйте по адресу: 121309 Москва. А/я 178.
Телефоны для справок: @95) 171-73-74, 308-13-56, 148-02-50, 429-14-98.
Факс:@95L29-14-98.

Художник Е. СТАИИКОВА

Фантастика
Давид ШРАЕР-ПЕТРОВ
Иона-странник
Роман-фантпелла
В кофейне плавает греческая музыка. Ритм сир-
таки. Волнами: туда и сюда. За угловым
столиком провиденские греки играют в кости.
Мелодия сиртаки перевивается с дымком
кофеварки. Микис — хозяин кофейни — кричит Ионе:
— Садись! Сварю кофе и поболтаем!
Спиной к Ионе стоит Ники. В черном платье.
В черных чулках, упакованных в высокие черные
сапожки со шнурками. Ники не видит Иону.
Да если бы и увидела. Ничего особенного.
Обычный посетитель. Почти что случайный. Года
полтора не появлялся. Хотя вначале зачастил.
Вроде бы оказывал внимание. Однажды сравнил
ее, Ники, с Авророй — утренней звездой.
Улыбка, мол, у тебя, Ники,*рассветная. Чудная
улыбка. Тогда ей многие оказывали внимание. Она
была почти мисс Ныо-Ингланд. Теперь все это —
история. Печальная история. Осталось несколько
поклонников. Да кому они нужны. Скучные, как
салфетки.
Микис ставит перед Ионой фаянсовую чашечку,
покрытую синим кобальтом. Наклоняет к ней
закопченный медный ковшик. Черный густой напиток
перетекает из ковшика в синюю чашку.
— Сварил, как ты любишь,— улыбается Микис.
— Спасибо, папаша Микис.— Иона
наслаждается крепчайшим кофе, сладостным, ароматным,
как мед, и густым и терпким, как вино
«Изабелла».— Люблю!
— Почему не приходил так давно, если любишь?
Если любишь наш кофе? — спрашивает Микис и
оборачивается в сторону Ники.
Он искренен, Микис. Подзывает:
— Ники, посмотри кто пришел!
— Привет, Иона!
— Привет, Ники.
Она подсаживается к нему. Благо посетителей
немного. Да.и принято в кофейне
подсаживаться и толковать с клиентами как с добрыми
знакомыми. Иона не решается спросить, почему
она одета в черные тона. Да это и не имеет
значения. Ники хороша и в черном. Может
быть, еще лучше, потому что в ней
прорисовывается греческая порода: белый лоб над точеным
носом. Бархатистые губы. Нежный подбородок с
ямочкой. Шея, как мраморная колонна. Грудь,
которая рвется из теснин строгого платья. Дивная
Продолжение- Начало в № 1.
линия бедер, плывущих прямо от груди, как у
амфоры.
— Скажи мне, Ники, что произошло? Ты в
трауре. Или тебе не до болтовни?
— Ты ничего не знаешь, Иона?
— Нет, конечно.
— Так я расскажу тебе, если хочешь. Помнишь,
тогда. Ты захаживал к нам. Я готовилась к
последнему туру конкурса мисс Ныо-Ингланд?
— Помню, конечно! Папаша Микис хотел бал
закатить в честь своей дочки — новорожденной
мисс Нью-Ингланд. Я так и не дождался
приглашения.
— Во-первых, не очень-то ждал. А во-вторых,
я провалилась.— Голос Ники дрожит. Она
старается сдержать слезы. Горькая усмешка появляется
на ее лице.
— Подожди, Ники. Успокойся. Как это
произошло, Ники?
— Все шло о-кей. Бостонский концерт-холл
был переполнен. Съехались красотки из всех
штатов Новой Англии: Коннектикута, Вермонта, Мэна,
Нью-Хемпшира, Массачусетса и Род-Айленда. В
том числе и я. Мы выделывали всякие штуки на
сцене. Под оркестр и овации. Все на высшем
уровне. И все красотки ослепительно улыбались.
Все, кроме меня.
— Ты что же про меня вспомнила и
загрустила? — шутит Иона.
Ники горько усмехается. Прикасается к его руке.
— Если бы! Я просто-напросто окаменела.
Какие-то тяжелые мысли приходили на ум.
Воспоминания о маме, о нашем домике на Кипре.
Бог знает что, только не ожидание успеха.
— И все?
— И все, Иона. Полный провал.
— Дела.— Иона прислушивается к себе. Как
будто бы что-то откликается на его зов.
Неясная мелодия начинает пульсировать. В темени.
В кончиках пальцев. Он замирает, боясь
расплескать дивное состояние ожидаемого фантеллизма.
Его зарождение. Здесь, вдали от Великого
Пространства. Или ему кажется это? Но кто может
определить в точности, когда зарождается пузырь,
набитый звуками, а когда — живая мелодия?
Он берет Ники за руку. Они выходят из кофейни.
Они идут по засыпающим улицам города
Провидения.
Ноги их перебирают верхушки деревьев на
бульваре Черного Валуна. Птицы просыпаются и летят
за ними. Иона держит Ники за руку. Они
проходят над жужжащими и гудящими ночными
хайвеями. Хороводы красных огней и хороводы
белых фар несутся друг другу навстречу в
бешеном сиртаки. Иона и Ники перебегают по
крышам одиноких небоскребов-отелей.
Отталкиваются от водонапорных башен и амфорообраз-
ных емкостей для газа. Башни и амфоры
откликаются как громадные саксофоны.
Магнус затеял новый виток экспериментов. Кто
уж его надоумил, неизвестно. Вернее, всего,
получил денежки под новый проект. Ловкач этот
Магнус. Ему бы только зацепиться за что-то новое.
Найти клубничнику. А дальше он способен
развести целый огород, отпочковывая от одной идеи
десятки маленьких идеек, конструируя из этих
идеек сотни экспериментов. А это — новые графики,
схемы, рентгенограммы — все, что требуется для
93

компаний, оплачивающих гранты. Магнус вызывает
к себе Брока и Стафа. Запирается с ними в
кабинете. Они просматривают данные двухгодичной
давности.
— То, что надо, Магнус. Препарат БиЭм
блокировал положительные эмоции. Начисто,—
демонстрирует Стаф энцефалограмму.— А мы прервали
работу с БиЭм. Как же! Все плясали вокруг
Ионы. Этого новоявленного гения. Беженец
чертов! ->— бормочет Брок, забыв, что Магнус и
Стаф тоже далеко не васпы*.
Но Магнус предпочитает отмалчиваться. Ему
дело требуется, а не идиотские выяснения — кто
есть кто и откуда.
— Тогда не время было, Брок. А теперь в
самый раз. Будем регулировать твоим БиЭм
запредельные всплески эмоций. А то наши
пациенты свой Дом престарелых разнесут. Очень уж
хороши данные Ионы и Молли.
— Подключать нейрофармакологов, Магнус?
— Ясное дело! И чтобы препарат дали
максимальной очистки. Без побочных реакций.
Магнус спешит. Надо успеть потолковать с
Иоиой. Для равновесия. Чтобы не терял тонуса.
И с Рив надо потолковать. Неофициально. Куда-
нибудь закатиться. К китайцам, что ли. Или в
боливийский ресторанчик, открывшийся совсем
недавно. Но в первую очередь — с Ионой.
Пускай эти остолопы Брок и Стаф воображают,
что они снова ходят в любимчиках. Он-то
знает, что все их эксперименты светятся
отраженным огнем. Излучает идеи, как это ни
прискорбно признать, Иона. Излучает. Абсолютное
соответствие буквы и смысла. Именно излучает.
Все выходит у него легко, играючи, как песня
наедине с собой. Не упустить Иону!
— Молли! — зовет Магнус.
— Да, Магнус,— жмурится Молли игриво.
Раньше Монни. Теперь Молли. Со времени участия
Молли в экспериментах Ионы гермафродита не
узнать. Он продолжает одеваться в спортивные
костюмы. Но пояса стали шире и замшевые,
пряжки замысловато инкрустированы. Вокруг
Молли клубится облачко мускусных духов. Он
частенько засиживается с Рив за чашкой кофе,
толкуя о лосьонах, кремах и нижнем белье.
— Молли, милый, что там с генами
гормональных рецепторов?
— Пытаюсь внедрить ДНК, связанную с
феромонами диких мексиканских пчел, в культуру
дрожжевых клеток.
— Когда мы сможем передать рекомбинаитиые
феромоны «Дженетик систем продакт» для
массового производства?
— Думаю, недельки через две. Замерю иа селл-
порэйторе частоту передачи плазмид в разные
культуры дрожжей, чтобы окончательно выбрать
реципиента.
— Отлично, Молли. Ты радуешь меня.— Магнус
пододаигает кресло поближе к Молли. Вдыхает
аромат парфюмерии.
— Нравится? — спрашивает Молли.
— Чудо, а не духи,— Магнус восторженно
жмурится.— Ты так изменился, Молли... в лучшую
сторону, я хочу сказать.
* «WASP» — аббревиатура от «white, anglo-
saxon, protestant» — белый, англосакс,
протестант (англ.).
94
— Я сам замечаю, Магнус, что-то
переменилось во мне.— По привычке, заведенной в
лаборатории, Молли абсолютно откровенен с Магнусом.
Иначе нельзя. Никто не знает, где причина успеха.
Полная откровенность в анализе экспериментов —
непременное условие. Так у них повелось с самого
начала. Молли не собирается изменять правилам.
Да и не хочет. Потому что в ответ на
откровенность Магнус всегда дает оптимальный совет.
— Что же, Молли? И с каких пор?
— Я часто думаю об Ионе. Тот эксперимент
с ним. Необыкновенное состояние. Потрясающий
оргазм. Подобной силы оргазма я никогда не
испытывал. Мне даже кажется, Магнус, что я
меняюсь. Делаюсь определеннее, что ли. Может
быть, вы все начнете обращаться ко мне чуть-чуть
по-другому. Скажем, «Молли пришла в новом
платье». Или «Молли сделала педикюр». А, Магнус?
Магнус улыбается. Радостно. Дружелюбно. Он
все понимает — Магнус. С ним всегда можно
поговорить по душам.
— В чем же дело, Молли! Вот он вернется из
отпуска, наш Иона, и вы продолжите.
Иона и Ники за столиком кафе. Пьют кофе и
едят горячие круассаны. Это Капри. Канатный
трамвайчик привозит туристов из бухты, где
пристань. Привозит партии туристов на верхний
этаж острова-скалы. Туристы разбегаются по
узким улочкам Капри. Выискивают виды для
фотоснимков на фоне моря. Чтобы они и море.
Просят друг друга щелкнуть затвором. Солнце.
Кипарисы. Анфилады улочек. Галереи солнечных
дачных домиков. Мраморные лестницы и колонны
вилл, перевитые виноградом и охраняемые
чугунными затворами и висящими на цепях замками.
Пока хозяева в отъезде.
Иона зовет разносчика, у которого цветы и
персики:
— Выбирай, Ники.
— Эти цветы и этот вот персик. А тебе какой? —
вонзается она в пушистое тельце плода. Они
объедаются персиками. Столик их напротив сквера.
Иона видит среди листвы некий монумент.
Памятник кому-то, кто лобаст и лысоват.
Подозрительная тошнота поднимается в нем. Неужели
и сюда?! Как он проник? Первый из Вождей.
Который разрушил Империю Царей и основал
Великое Пространство Вождей. Империю Вождей.
Первый из Вождей не успел построить Замок.
Замок строился как гипертрофированный слепок
с его гениального черепа, напоминающего череп
Сократа. Внутри Замка — склеп с его мумией.
Иона просит пива. Надо заглушить тошноту.
Лучше бы стакан водки. Или вообще уйти.
Памятник обступают люди, одетые в теплое. Хотя
лето. В плащи и кепки. Женщины — сплошь в
косынках. С сумками, авоськами, рюкзаками и
чемоданами. Они галдят непонятно для Ники и
мучительно для Ионы. Они галдят и пихаются,
чтобы стать поближе к лобастому и лысоватому
и сняться на память. Они галдят, пихаются и
базарят — кому снимать и кому сниматься. Дураку
ясно, что кому снимать — у того не будет
фотографии. Что же на него отдельный кадр изводить?
Ники все непонятно. Ионе противно и жалко их.
Он предлагает:
— Давайте, щелкну, люди.
— А может, ты шпион иностранной державы,
что тогда? —* шарахаются догадливые.

— Кадр ведь не заначу,— поясняет Иона.
— И то верно. Валяй, паря! — голосует
большинство. Бдительное меньшинство вынуждено
покориться.
Запечатлевшись, разбегаются по магазинчикам.
Задерживается одни. До съемки он молчаливо
глазел. Малый в кепчонке со сломанным
козырьком и с защитной сумкой от противогаза. Иона
делает вид, что болтает с Ники и не обращает
внимания на... Малый возвращается к памятнику,
озирается и напяливает кепчонку на пузатый лоб
первого из Вождей.
— Кто они? — спрашивает Ники.
— Мои земляки,— отвечает Иона.
Иона и Ники кружат по улочкам античного
города, погребенного лавой и пеплом Везувия.
И раскопанного для туристов. Они пьют из
родничков, поивших древних. Они воображают себя на
месте этих древних. Они находят Дом свиданий.
Они видят окаменевших в лаве во время судороги
страсти.
— Фан, фан, фан,— твердит Ники, представляя,
как она все это перескажет подружкам в городе
Провидения.
Иона все надеется, что это вернется. Шевеление
в темени, где за ставней заросшего родничка —
третье око-. Окаменевшие в последнем объятии
восстанут ли из пепла? Вернется ли к нему
фанте л ли зм?
— Друг, ты меня извини за вопрос, но как же
получается? — натыкается на них хаиыга-турист,
который напялил кепку Первому из Вождей.
— Получается что? — радуется Иона случайной
встрече.
— Вроде ты свой, а в то же время? — мнется
турист, не доводя до точки.
— На свободе, мол? — подталкивает Иона.
— Ну да. Вроде свободный и при барышне
иностранной, а одновременно — наш и блестишь
слезой,— выдает малый, потупясь.— Как бы рад
положению вещей, а тоскуешь. Или вру?
— Верно схватил, друг. Положению своему рад.
Но тоскую. Как там у вас? — спрашивает Иона,
косясь на Ники, которая выколупывает осколок
• черепицы из древней грядки.
— Как было, так и есть. И жрать нечего.
Вот придумали Вожди: пускают нас туристами
шастать по свету. Вроде отхожих промыслов,
как прежде пускали крепостных в города. Чтобы
месяц шастали и тащили обратно, что нахапаем.
Вождям треть, налоги на дороги — треть и себе в
клеть — треть,— вздыхает который напялил.
— Каким Вождям? Вожди вместе со мной...
Сиганули Вожди на Корабле. Или не так,
парень? — удивляется Иона.
— Сиганули. Да корень подлый остался. Новые
Вожди завелись. Замок отстроили заново. И
повылезали поганки на гнилом пне,— поясняет малый.
И шепчет Ионе: — Ты советом помоги мне, друг
любезный, советом. Может, не возвращаться вовсе?
— Иона, мне скучно,— капризничает Ники,
покончив с древнеримской черепицей, которую прячет
в сумку.
— Видишь, парень, моей барышне скучно. На
минуту я ее оставил — и заскучала. Потому
что здесь заграница для нее. А ты и вовсе от тоски
пропадешь.
В отеле «Неаполь» рыдает Ники. Ревет в подушку.
Иона успокаивает ее, как маленькую:
— Почему ты плачешь, девочка? Что случилось?
Она поворачивается к нему:
— Потому что ты меня ие любишь, Иона.
Не любишь и не можешь развеселить. Я-то, дура,
поверила. Вообразила, что ты влюблен и все
сможешь.
— Я и вправду влюблен, Ники. И постараюсь.
— Не верю! Не верю я тебе, Иона. Ты как
услышал язык этих людей, про все на свете забыл.
И про меня в том числе. Ты только делаешь вид,
Иона.
— Но я влюблен в тебя, Ники! Влюблен!
И я уверен, что ты победишь. Станешь мисс
Нью-Ингланд.
— Почему же забыл про меня, когда с тем типом
разговаривал?
— Я ие забыл, Ники. Я немного забылся.
Понимаешь, вспомнил я всех наших... ну то есть
мою прежнюю компаньицу. Хануриками я их
называл. Слово такое непереводимое. Вроде забавных
людишек, которые никому в руки ие даются, но
сами ничего путного не добиваются. Потянуло.
Затосковал я. А теперь прошло. Все о-кей! —
понимаешь? — он горько улыбается.
— Понимаю, Иона. С моим отцом такое
случалось. Теперь прошло. Дети. Кофейня. Все
забывается, Иона.
— Ты умная, Ники. Ты умная и добрая, Ники,—
он целует ее в щеку.
— Я не знаю, какая. Но знаю, что хорошо к тебе
отношусь. Не хочу, чтобы тебе было плохо,—
Ники гладит Иону по рыжеватой щетине.
— Плохо? Откуда мне может быть плохо, Ники?
Все плохое осталось там,— он показывает куда-то
за Помпеи, за Везувий, за моря и горы. Он
показывает и хочет сказать, добавить: все самое плохое
и самое хорошее осталось там, за горами-морями.
— Может быть, Иона, мне все это кажется
потому, что не нравится мне тот тип с кепкой,
которую он напяливал. Все-таки памятник. Хорошо
ли над мертвым?
— Это все так. Ты права, Ники. Но пойми, люди
в стране Великого Пространства озлоблены. Они
озлоблены, потому что вечио голодны и угнетены.
— И что же, если угнетены и голодны, то надо
злиться на весь свет?
За неделю в лаборатории — тысяча перемен.
Неосязаемых. Перемен, которые невозможно
обозначить словами. Витающих в воздухе и
тревожащих.
Магнус большую часть времени проводит
взаперти. Колдует над компьютером. Брок на это цедит
сквозь зубы: «Наши денежки пересчитывает,
ослиная задница». Цедит сквозь зубы и ждет, когда
Иона подхватит.
Стаф предпочитает торчать в химической
комнате. Под вытяжным колпаком у него дым
коромыслом. И тут же с пробирками мчится к своей
культуре нервных клеток. Стаф гоняет записи,
сделанные Ионой вместе с Молли. Мудрец этот
Магнус! Когда же Иона заговаривает о записях,
да к тому же пытается экстраполировать уровни
гормонов, Стаф корчит свирепую рожу. В
лаборатории это называется «сделать сарацина».
Не лучше и с Молли. Вернее, Молли похорошел и
95

вроде бы округлился. Так что в третьем лице стало
трудно называеть его «он Молли». Просилось «она
Молли». «Он» или «она», Молли сторонится Ионы.
Вроде бы разыгрывает обиду. Или изображает.
Самые же разительные перемены случились с Рив.
Она побледнела. Осунулась. И практически вышла
из экспериментов по феромонам. За ней оставались
рецепторы кожи. Но сама Рив перестала
включаться в опыты Ионы в качестве тест-объекта
эмоций.
Было над чем подумать. Магнус предпочитает
не входить в объяснения. Дня через три после
возвращения Ионы Брок зазвал его на ленч в
соседний паб. Что необычно для Брока, который крайне
экономен. Иона — пиво «Мичелоб». Брок — пиво
«Миллер».
— Как там в Италии было? — начинает Брок.
— Расслабился вполне,— отвечает Иона.
— Частенько расслаблялся? — хихикает Брок.
— Да не скупился,— парирует Иона.
— А я-то думал, только Стафу гарем
разрешен. Да и то не здесь, а на Ближнем Востоке.
Оказывается, и ты... — обрывает себя на полуфразе
Брок, посматривая на Иону. Как боксер из-за
перчатки.
Ясно, что Брок неспроста. Неспроста зазвал в
паб. Неспроста про Италию и Восток. Что ему
надо? — соображает Иона.
— Мне-то, собственно, ничего не надо,—
отвечает его мыслям Брок.— Мне просто забавно, как
ты выпутаешься. У нас тут строго насчет
прелюбодеяний. Особенно, если человек женат и скрывает.
Магда кормила Натку грудью полтора года.
Полтора года Натка трубила в белые груди Магды.
Иона сходил с ума от этой музыки. Они
сходились безумствовать, едва Натка засыпала.
Танки страны Великого Пространства хрупали по
черепам жителей братской Богемии, как по
ракушкам, желудям или каштанам. По черепам братьев-
богемцев катили танки. Иона сочинил музыку для
щипковых инструментов и ударника. Голосом выпи
отрывисто кликало чембало. Музыка легла на
причитания великомученицы Марины: «По богемским
городам что бормочет барабан? — Сдан — сдан —
сдан Край — без славы, край — без бою. Лбы —
под серою золою. Дум — дум — дум... Бум!
Бум!»
Тайная полиция запретила исполнение. Иона
устроил концерт дома. Тайная полиция отняла у
Ионы чин народного композитора Великого
Пространства.
Иона выставил громкоговоритель на балкон,
заперся изнутри и включил запись «Реквиема по
Богемии». Боевики тайной полиции ворвались на
балкон, когда десятки магнитофонных записей
разлетелись по Столице.
Высший Политический Трибунал страны
Великого Пространства дал Ионе семь лет каторги плюс
вечное поселение в радиусе 1000 миль от Столицы
с полной конфискацией имущества. Жена и дочь
высылались вслед за Ионой.
Магде предложили альтернативу: расторжение
брака с государственным преступником, публичное
проклятие его и лишение Ионы отцовства. Она
вынуждена была.
Весь архив Ионы забрали.
Семейные альбомы, письма и личные вещи Ионы
Магда уничтожила.
Хотя все по справедливости, все по
справедливости. Безумствовали, это верно, Натку зачали,
желая освободиться от предчувствия разрыва.
Рыжая голубоглазая Скалапендра наползла на его
мохнатую грудь в баре Дома композиторов.
Представили поклонницу таланта. Ляля — пела в
Ла Скала, выпендривалась, полезла с моржами в
прорубь в Серебряном Бору, связки отекли,
преподает вокал.
Судили Иону закрытым судом в рабочем клубе
красного пригорода Столицы. Оцепили клуб за
три квартала заслонами бронетранспортеров
тайной полиции и пожарными автокомбайнами.
Скалапендра плыла над заслонами кипой осенних
золотых шаров и осколками синего неба сквозь
решетки. Арестантскую теплушку она
сопровождала до самой зоны. Сказавшись мордовкой по
матери из племени эрзя (голубоглазость с
хрипотцой) , сговорилась вести пение в школе для
детишек лагерных охранников. А там и шефские
концерты в зоне два раза в год по красным датам:
День Революции и Праздник Пролетариев. Так они
виделись с Ионой первые два года.
Потом Ионе дьявольски повезло. В одном с ним
бараке домучивал десятку некогда знаменитый
радиобиолог Фок. Начал отсидку Фок еще при Усатом
Вожде. Осудили его за полосатых жужелиц.
Фок получил мутацию в окраске надкрыльников,
которые стали полосаты. В приговоре значилось,
что Фок преступно использовал ядерную энергию,
чтобы возбудить у толпы память к
антигосударственной поговорке «Усатый-Полосатый». И в
поддержке биологической агрессии стран за
Гонолулу — колорадскими жуками. Дали ему 25.
После смерти Усатого Вождя срок скостили до
10 лет. Биологическая опасность со стороны
звездно-полосатых оставалась. Скостили до десятки с
особым определением: к концу срока сделать
экономически важное открытие.
В североуральской тундре росли кукушкин лен
да ягель. Фок решил скрестить кукушкин лен со
льном-долгунцом. Он бился пять лет, пока не
разработал микроэлектропульсатор. Мощный
высоковольтный импульс образовывал микропоры в
мембранах клеток. Затем импульсы проникали внутрь
хромосом, порождая прорехи в геноме кукушкина
льна (реципиента). Сюда встраивался ген волокон-
чатости льна-долгунца (донора). А если и не
встраивался ген? Если это была мутация? Кто мог
доказать или опровергнуть?
Приемочная комиссия подтвердила, что длина
льноволокна таежника увеличилась в 10 раз,
то есть экономический эффект равнялся 1000 %.
При бесплатном (в будущем) выращивании —
многолетняя культура, не требующая ухода. И
арестантские нулевые затраты по разработке.
Помогал Фоку Рогуля. В лагере пошло-поехало
«Рогуля, Рогуля, Рогуля». Тайная полиция через
охранников постаралась оповестить: Магда
сошлась со второй скрипкой из Симфонического.
Орогатила Иону — до Рогули.
К тому же, Бог /знает из каких редких веток
или вересковых корневищ сооружал он дудки.
По преимуществу многотрубчатые — для
хорального звучания тех же доремифасолей. От ро-
гатости звучальников тоже пошло по лагерю
«Рогуля, Рогуля, Рогуля».
Фок знал музыку Ионы до. Уговорил
Начальника послать Иону в лаборанты. Фок колдовал
96

над хромосомами под микроскопом или
высматривал растеньица с длинными пучками волокон.
Иона готовил препараты, сеял семена на опытных
кочках или вышагивал по тундре (в зоне, конечно)
в поисках подходящих реципиентов.
Главные же опыты по слиянию генетического
материала Фок проводил под музыку Ионы. Фок
единственный в зоне называл помощника Ионой.
Даже Скалапендра перешла на Рогулю. Так было
удобнее договариваться с охранниками:
— Белый шоколад за свидание с Рогулей,
бутылка «Камю» за свидание с Рогулей, бритва
«Жиллет» за свидание с Рогулей.
— Сыграйте мою любимую мелодию, Иона:
Та-та-татататара-тш-тш-тш-титититууууу...—
просил Фок.— А я поколдую над этой парочкой.
Однажды... в звездную зимнюю ночь... Ночь или
вечер — кто скажет в этом заполярном крае...
Однажды Фок прильнул к микроскопу,
встроенному в термостат, наблюдая циклы деления клеток.
— Играйте, играйте, Иона! Донорская
хромосома приблизилась к. Играйте же! Когда вы
останавливаете музыку, конъюгация прекращается.
Млечный Путь высасывал мелодию из рогатой
валторны, волокнисто ветвясь.
Той переломной заполярной ночью Иона
фантеллировал впервые.
Фока и Рогулю освободили. Они разбежались
кто куда. Рогуля поселился у Скалапендры в
домике, оставшемся после смерти ее отца — скульптора.
Домик стоял в глубине поселка художников на
окраине Столицы. Сначала потянулись друзья-
приятели музыканты. Приходили ненадолго.
Толковали вполголоса, косясь на телефон и каминную
трубу. Дружбы не получалось. Какие-то старые
сочинения исполнялись. Что-то набегало на счет в
сберкассе. Чаще они жили в Тыстемаа.
К тому же (след его звездного успеха вкупе
с Фоком тянулся из лагеря) Замок призывал
Рогулю для особых поручений, приблизив.
Забавная сложилась ситуация: в Столице Рогуля и
Скалапендра были окружены стеной отчуждения.
Не без участия тайной полиции. В Тыстемаа
поблизости от Замка — они были приближены
к Вождям. При том же участии. Велась какая-то
тройная или даже четверная игра.
Они купили имение на улице Музыкантов,
неподалеку от мола.
Скалапендра не беременела.
— Ты скоро начнешь фантеллировать,—
предрек Рогуля.— Я в тебя перетекаю.
— А если бы за?
— У нас родился бы гениальный ребенок,—
отшутился Рогуля.
Натку он не видел с момента ареста.
Потом история бешеной страсти Архитектора и
Скалапендры.
Смерть Архитектора.
Следствие по. Изгнание из Замка.
Рогуля и Скалапендра лишились всего и начали
влачить.
Потом в Тыстемаа потянулись ханурики. Стали
сходиться в тростниках: Челюсть, Смычок и
Лиловый, Регуля и Скалапендра — компаньица.
Потом — Рогуля опять понадобился Замку.
Потом Корабль, Гонолулу, Загонолулия,
компашка Магнуса...
Иона с трудом дожидается вечера. Садится в джип.
Мчится на озеро. Есть у него заветное местечко.
Если ехать по боковому шоссе. Мимо
игрушечных городков. Каждый с аптекой, бензоколонкой,
церквушкой, школой. Мчится мимо устойчивой
и равнодушной к нему жизни, включив свою
единственную любимую запись: «И звезда с
звездою говорит...» Мимо тощих, как переростки,
бедняцких строений. Вот бежит ему навстречу
очкарик в белых трусиках поверх волосатых тощих ног.
Делает ручкой. Иона поднимает левую в ответ.
«И звезда с звездою...» Вот, помахивая черной
метелкой с бантиком, ведет велосипед девица.
В желтом спортивном костюме. Все у нее
покачивается, помахивает, заманивает. Иона не
оборачивается на девицу, которая мелькает в зеркале
заднего вида желтой синусоидой. Вот коричневый
семиэтажник Дома престарелых. Здесь живут его
пациенты. Его и Рив. Они так верили. Что же
получилось? Провал за провалом. И главное —
полное охлаждение Магнуса. Стоило уехать на
неделю, как он, Иона, выпал из игры. И все же, и все
же. Не ловушка ли это? Или особый прием? Вроде
холодного душа. Надо трезво разобраться. Он
огибает высоченный храм, стилизованный под
средневековый замок. Начинается дачная
местность. Загородные виллы богачей из города
Провидения. Виллы вокруг системы водохранилищ.
Здесь не только порыбачить — поставить машину и
посидеть на бережке у озера СТРОГО
ЗАПРЕЩЕНО. Дальше есть одно озерцо, где
разрешается. Но туда мало кто ездит. Люди
предпочитают пляжиться на Океане. Лизать айскримы.
Лупить друг друга мячами. И завидовать тем, кто за
каменными оградами вилл. Или в заповедниках
закрытых пляжей. У Ионы свое заветное озерцо.
Бог знает почему оставленное в качестве Парка.
Маленького Парка для большого народа. Говорят,
это придумал какой-то чудак. Из черных.
Который верил в идеи равенства и братства. Потом
его подстрелили. Как кулика на озере. Чтобы
не вякал в тумане.
Иона вкатывает джип под аркаду дуба.
Поднимается по тропинке, вбегающей на котлован.
Внутри котлована — озеро. Одно из вырытой в конце
30-х годов системы водоснабжения города
Провидения. Памятник общественным работам, чтобы
улучшить и занять. Занять делом, отвлечь от
глупых идей о равенстве и братстве. Озеро застыло
под темнеющим августовским небом. Уперлось
зелено-голубым глазом в небо. Озеро — глаз Земли.
Небо — глаз Вселенной.
Что же они затевают? — соображает Иона. Ясно,
не Брок. Сам Брок ни за что не начал бы разговора.
Ну и не Стаф, не Рив. И не Молли. Значит,
Магнус. Эти пошлые намеки на прошлую жизнь.
На жизнь Рогули и Ля. Скалапендры, Ля, Пэн. Его
единственной женщины. Его жены. А как же Ники?
Они формально правы. Он нарушает. Но ведь там
все кончено. Во-первых, кончено ли навсегда?
И во-вторых, то есть еще во-первых, формально
он, Иона — Рогуля — Иона, состоит в браке. С
женщиной, которая не в звездном пространстве.
А здесь, поблизости, через Океан. В стране
Великого Пространства. Хорошо. Хорошо. Но при
чем же здесь Ники? Ведь Ники он хотел просто
помочь. Вернуть ей улыбку. Ну, конечно, шептал
всякие слова, уверял в любви и все такое.
Но шептать опьяняющие слова — в порядке
вещей, когда любовь или хотя бы любовные игры.
97

Значит, Ники при том же. А Молли? А Рив? Что
с ними происходит?
Остается разматывать катушку. Искать узел,
который мешает леске сбрасываться со спиннинга.
Узел противоречий.
Иона замечает человека. По другую сторону
трубы, положенной в воду. Трубы, пересекающей
окоем котлована. Вода от дороги стекает по этой
трубе в озеро. Человек дымит сигаретой.
#— Эй! Добрый вечер,— кричит ему Иона.
Человек с сигаретой поднимается и направляется
к Ионе.
— Ах, рисковый ты человек. Рисковый и
упрямый! — Магнус притворно шлепает пухлой
ладошкой поверх больничного одеяла, под которым
Иона. Пухлой ладошкой по тому, что называлось
телом Иоиы, а теперь забинтовано и развешено
на блоках. Левая рука — на одном
противовесе и в гипсе. Правая нога — на другом.
Челюсть подвязана, как у старухи с привычным
выпадением.
— Жив и крылышками машу,— отшучивается
Иона, показывая правой рукой на блоки и
противовесы.
— В том-то и дело, что машешь крылышками.
Еще немного, и в ангела превратился бы,—
подхватывает Магнус, продолжая гнуть свое.
— Превратили бы, шеф, если точнее,— стоит на
своем Иона, а у самого в голове: Кто же устроил?
Те выследили или этот в серебряном венчике?
А он чей? Но те — которые те? Прежние Вожди,
перелетевшие с ним? Или Новые?
— Важно главное, мой друг, ты жив. Проект
ждет тебя. Отлежишься и — за дело! Хирург
сказал, что к началу октября будешь как новенький.
— А сегодня?
— Что сегодня? — вкрадчиво спрашивает
Магнус.
— Сегодня что за день?
— Пятнадцатое сентября, Иона. Запамятовал.
Это бывает. Амнезия пройдет, когда отек мозга
рассосется. Крепко тебе вломили.
— Подождите, подождите, Магнус. А как же
Ни...— «Ники» — хочет крикнуть Иона, но молчит,
почувствовав.
— Что «ни»? — переспрашивает Магнус.
— Я хотел сказать «ничего».
— Так-то лучше. Не стоит разбазаривать силы.
Которьге нет. Да и контракт предполагает
абсолютную концентрацию внутри лаборатории.
И по сути дела исключает конвергенцию энергии.
— Какая там конвергенция, когда я привязан,
Магиус.
— Де-юре и де-факто! — хохочет Магнус.
Подводит итог. Про себя. Умница Иона. Сечет с
полуслова. Ники придется надеяться на себя.
Концертный зал переполнен. Концертный зал
дворца Дюпонов. В Ньюпорте. Дворец давно
превращен в музей. Выручки за билеты хватает,
чтобы отапливать дворец и смахивать пыль с люстр
и картин. Туристский сезон на исходе. Хозяева
дворца пошли на устройство Конкурса «Мисс
Нью-Иигланд», чтобы кое-как свести концы с
концами. Нужен ремонт дворца. Вот почему сегодня
такое необыкновенное оживление на аллеях,
привыкших пустовать осенними вечерами.
Прожекторы. Иллюминация. Толпы зрителей.
Сумасшедшие цены на билеты. Репортеры всех
каналов ТВ. Ажиотаж. Величественные лица
швейцаров, взятых напрокат из театральных трупп вместе
с фраками, фуражками и галунами. Играют джаз-
банды. Сразу три. Один в холле, где зрители
прогуливаются и пьют шампанское, которое
разносят лакеи. Второй — в зале, уставленном
столиками. Третий наигрывает тихонько за
кулисами, подогревая претенденток. Среди них Ники.
Она почти что покорилась судьбе. Несчастный
случай с Ионой. Официальная версия: обвал
скалы, нависшей над берегом. Такова, значит,
нить, сплетенная ей вещими богинями судьбы —
парками.
Зрители усаживаются. Откупоривается вино.
Пробуются закуски. Джаз-банд, который в холле,
наигрывает все тише и тише. Как утренний
прибой. Джаз-банд в зале лабает бравурный рок-н-
ролл. Горячит зрителя. Сверху, откуда-то с хоров,
сыплют конфетти и пускают гелиевые шарики.
Хлопают пробки. Шипят устрицы в кислоте
лимона. Заключаются пари. В воздухе словечки,
принятые на соревнованиях лошадей, боксеров и
красавиц: рост, возраст, живость, экстерьер, школа,
порода. Хотя здесь вместо породы говорят: семья.
Выходит ведущий. Затихает джаз-банд в зале.
Открывается занавес. Гремит главный оркестр. Выходят
одна за другой претендентки. У каждой свой
коронный номер. Своя манера покорять. Ники в черном
купальнике, верх которого — в форме лука.
Рядом с Ники — рыжая ирландка из Мэй на.
По другую сторону — португалка, предки
которой с островов.
Ирландка роскошна и раскованна. Каждое
колыхание ее пышного тела вызывает град
аплодисментов и восторженный свист зала. Она знает,
что ее сила в плотской откровенности, сочной,
вызывающей желание. Эта рыжая красотка
(поговаривают в зале) уже получила ангажемент в
несколько миллионов на съемки в бесконечном
сериале «На далеком Севере эскимосы бегали».
Действие сериала вращается вокруг Аляски и
Чукотки. Рыжая красавица превзойдет достоинства
Эммануэль и Джеймса Бонда. Португалка с
островов извивается в танце, как змея. Змеится. Ноги,
длинные и бесконечно пластичные, перевиваются,
как лианы вокруг стволов. И не различить, где
стволы, где лианы, где ласковые змеи, где ноги
коричневой богини.
Публика заведена до невозможности. Восторг
и энтузиазм так велики, что невозможно сделать
выбор. Остается Ники. Строгая и совершенная.
Совершенная — ни у кого нет сомнения. Ее
вкус безукоризнен. Она прекрасна, но... слишком
совершенна. Публике не хватает фана, изюминки.
Не за что зацепиться.
— Ну хотя бы родника на щеке или щербинка
между зубами,— острит телепродюсер Стив
Кронин.
— А я все равно за нашу местную Диану!
Не выбирать же эту рыжуху, которую каждый
мечтает затащить в постель,— переговаривается
через столики с приятельницей игрушечная
миллионерша Пэт Маккензи.
— Долорес! Ну, конечно же, Долорес. Эта
куколка с островов еще мисс Америку завоюет,—
98

громогласно заявляет местный либерал адвокат
Джек Леонкавалло.
— Она — мисс Америку, а ты, Джек, место в
Конгрессе,— острит кто-то.
Мнения расходятся, как волны по воде пруда,
когда брошен не один, а сразу три камня. Снова
и снова играет джаз. Претендентки показывают
свои коронные номера. Надо кого-то выбирать,
кого-то предпочесть... Опять на эстраде Ники.
Она поет греческую песню. Греческую песенку
на английском языке. Кто-то перевел ей. Она
поет про веселую длинноногую девчонку из
горной деревни. Песню про длинноногую
деревенскую девчонку, в которую влюбился почтальон.
Почтальон влюбился и пишет ей любовные
письма. Но вся штука в том, что девчонка умеет
только смеяться и доить коз. И не умеет читать.
Песенка такая милая. Сиртаки. Ники поет
замечательно. По словам песни выходит, что девчонка
беззаботная и все время хохочет. Особенно, когда
влюбленный почтальон находит у нее под кроватью
все свои письма. За целый год. Нераспечатанные.
Публика готова хохотать вместе с девчонкой над
деревенским влюбленным почтальоном. Готова,
но...
И в этот момент в зал вкатывается
инвалидная коляска. Для попавших в аварию.
Вкатывается коляска, в которой Иона. Левая его рука в
гипсе и подвешена в воздухе. Правая нога на
распорках и с гирями противовесов. Коляска
гудит, свистит и пускает пар, как локомотив
начала века. Иона же наяривает невероятную,
немыслимую в здешних широтах ухарскую музыку на
тульской гармошке. Ники заливисто смеется. Она
не может удержаться от смеха. Она умирает от
смеха, как умирала от слез, когда узнала, что Иона в
госпитале, без сознания. И судьба конкурса решена.
Публика абсолютно уверена, что все это
продолжение номера Ники с почтальоном, инвалидом. Бог
знает с кем — и неважно! Так здорово весело
получается.
— Вот это фан! Фан! Фан! Отлично!
Колоссально! Грандиозно! Ники! Ники! Ники! — кричит,
хохочет, свистит, топает публика, выбирая новую
мисс Нью-Ингланд.
Рив подбегает поближе. Щурит близорукие глаза.
Улыбается виновато.
— Ты меня ждал? Прости, Иона.
— Ничего страшного. Я стоял и думал. Так
мало времени, чтобы постоять и подумать.
— Такая у нас жизнь. Спешим, спешим.
Навстречу Дому престарелых.
— Еще рановато, Рив, детка. Рановато о Доме
престарелых. Они заходят в ее квартирку-студию.
Ее новое жилите, снятое после того, как все
случилось, Студия — в подвале доходного дома,
вылезающего фасадом на бульвар.
— Ты с ума сошел, Иона. Опять накупил
всякой всячины! — притворно сердится Рив, пока
он рассовывает еду по отделениям холодильника.
— Фу-ты ну-ты, ешь грейпфруты — Клондайк
витаминов. Лопайте сыры — залежи кальция.
Ты посмотри, какой швейцарский сыр!
— И плачет. Дай кусочек, Иона.
— А вот квашеная капустка. Специально для
тебя.
— Что это значит — квашеная капустка?
И почему для меня, Иона?
— В наших краях квашеная капустка — первое
средство, когда подташнивает.
— Спасибо, Иона. Я ушла от Магнуса. И меня
больше не подташнивает. У меня все о-кей!
Они обедают вдвоем. Так пошло у них с тех
пор, как Рив ушла из лаборатории. Иона
приезжает к ней после работы. Они обедают. Толкуют
о том о сем. Смотрят последние известия. Си-Би-Эс,
Эй-Би-Си. Попеременно. Или прокручивают фильм.
Что-нибудь смешное. Двадцатилетней давности.
С Дастином Хоффманом. Или совсем древний.
Чарли Чаплина. «Золотая лихорадка». И хохочут,
когда Чарли ест спагетти из шнурков. Потом
читают. Улисса. Они читают Улисса и говорят
о судьбе Джойса. Писатель тоже не смог
преодолеть среду. Должен был уйти. Уехать из
Ирландии. Или Тургенев. На всю жизнь ушел из России.
Страдал и жил подле возлюбленной Полины, деля
ее. Россия же осталась неразделенной любовью.
Писал всю жизнь о ней, бросив ради женщины.
— И ты не смог? Или должен был уйти из
своей страны, Иона?
— Должен был. Да и не смог оставаться.
— А теперь можешь?
— Боюсь, что не смогу, Рив.
— Пожалуй, есть особенные люди, которым
невозможно оставаться там, где ложь. Их души
задыхаются во лжи, как рыбы в илистой воде лимана.
Ты такой. Особенный.
— Ты тоже не смогла. Значит?
— Ничего не значит. Вернее всего значит, что я
была слишком обыкновенной. Во мне ничего не
было своего. И это угадал во мне Магнус. Я кожей
чувствовала чужую волю.
— Теперь-то в тебе зародилось нечто. Свое.
Особенное. Ты перестала быть реципиентом для
него. Если не считать того, на что ты решилась.
Больше они не говорят о ее беременности.
— А как с компашкой будет, если и ты уйдешь,
Иона? С нашей лабораторией?
— Магнус не пропадет. Такие выживают. Брок
с ним останется. Брок прижился, как гриб на
стволе. Сыт. Пьян. Дом купил. Машина гоночная.
Он без Магнуса не может, да и тот от Брока
зависит. Компьютеры. Энцефалографы. Синтезаторы
пептидов. Все в золотых руках Брока. Золото за
золото.
— А Стаф? А Молли? Что с ними будет,
Иона?
— Ты меня за пророка не держи, Рив. А если
без дураков, они останутся с Магнусом.
— Хотя поймут, что он дурачит?
— Хотя поймут. Да и так все все поняли.
Делают рид. Что же ты не сделала?
— Потому что тошнило. Теперь-то я поняла, что
тошнило не потому, а из-за того, что противно.
Магнус понял, что я поняла все. И не уговаривал
остаться.
Иногда в лаборатории веселье. Как сегодня.
Магнус уехал в Нью-Йорк проворачивать внедрение
компанией «Электроник-Сенс» аппарата для
комбинированной стимуляции секса у стариков. Все-
таки он молодец этот Магнус. Из всякого
малозначащего, почти что пропащего эксперимента
может выжать пользу. Так что совместные
исследования Рив, Ионы и Молли не лопнули, как
мыльный пузырь, а даже обещают дать навар.
Это вселило надежду в компашку. Вот и сегодня
99

все ждут возвращения Магнуса из Нью-Йорка,
ловят кайф и треплются почем зря.
Магнус возвращается на коне. Так он называет
возвращение с победой. Магнус — потомок
кавказцев и вспоминает горские реалии. Когда
счастлив. Лаборатория, понимает, что предвидится
гульба. Магнус обходит каждого, как премьер —
почетный караул. Только что не треплет за
подбородок. Молли он даже берет за бочок. Дружески
так берет, а все же. Б рока хлопает по спине.
Стафу шепчет что-то такое из Хафиза или Хайяма.
Для Ионы вспоминает нечто, напоминающее
пословицу: «Любишь кататься, люби и саночки
возить».
— В каком это смысле, шеф? — уточняет
Иона.
— Да во всех. И в частности, относительно
меня. Я люблю получать от вас результаты и
люблю стимулировать своих коллег.
Магнус тут же объявил всем прибавку.
Пятница, а это была именно пятница, прошла в
соображениях, куда смотаться. Магнус обещает
высветить подходящее местечко и всех обзвонить.
Компашка съезжается к восьми вечера. Магнус
высветил итальянский ресторанчик на Федерал
Хилл. Под названием «Ах, Сорренто!». Компашка
собирается. Последним притаскивается Иона.
— Машина забарахлила. Сорри, ребята,—
извиняется за опоздание.
Иона садится у окна. Рядом с ним Молли.
Она вырядилась в зеленый джемпер и
коричневую юбку из замши. По колено. Та к что,
если не знать. Это итальянский ресторанчик.
Много одиноких мужиков. Молли явно в чести.
Толстозадая Рози таскает коктейли. От одного
одиночки к другому. Из-за столиков или со стойки
бара. Брок моментально напивается на
дармовщинку, и ему не до кого. Он сидит, обняв правой
рукой деревянную колонну, обкрученную лентами
расцветки итальянского флага: зеленой, белой и
красной. В левой руке стакан. Рози только
успевает менять стаканы. Вынимает из левой руки
Брока пустой с оплывками льда. И вставляет
наполненный?
— Джин с тоником? — спрашивает Брок.
— Естественно! — отвечает Рози. Вставляет и
протискивается к бармену за новым стаканом для
кого-то из компашки. Стаф сосредоточенно сосет
кока-колу, отговариваясь постом, связанным с
мусульманскими праздниками. Волосатик же Магнус
разыгрывает рубаху-парня. Он заказывает музыку,
швыряет десятку за десяткой музыкантам, тискает
Рози, которая попискивает, как надувная кукла
с секретом. При каждом ее писке бармен
вскидывает на Магнуса печальные глаза и
подтягивает галстук-бабочку, как бы удушаясь. Или
удушая стон.
Волосатик не зря это делает. Нарывается
Волосатик, соображает Иона. Но зачем? Дать ему
по морде, чтобы сразу?! Но по морде не дает,
а наблюдает.
Брок ерзает вокруг колонны, вальсируя вместе
с мотивчиком: «Тарарарара-тарарарара-тарарара-
ра-тарара-татататата-татататата - трататовские-ве-
чера». Вальсирует в мотивчике со стаканом
выпивки, напевает: «Это правда все? Это правда все?
Это правда про крошку Рив». Молли радостно
всхлипывает, захлопывая именем Рив
напомаженный ротик. Волосатик-Магнус в полном восторге.
Он даже Рози выпускает из капкана колен.
Бармен приходит в себя и посылает
оркестрантам дармовую выпивку.
Наступает затишье. Суппи-аккордеонист сидит
поблизости от Стафа, который нащелкивает марш
Черномора из оперы Глинки «Руслан и Людмила».
Нащелкивает в кармане на свинцовых кастаньетах.
На кастете нащелкивает марш Черномора: «Тра-
татататратата та -тра papa papa тата». И
рассказывает Суп пи:
— Когда в школе десантников учился, нас
водили. Коллективно. В Большой театр. Который на
проспекте Карла Маркса. Рукой подать до
Кремля,— поясняет Стаф аккордеонисту.
— А...— отвечает Суппи, узнавая только глагол
«водили».
— Понимаешь, дорогой товарищ,— теплеет
душой Стаф,— Черномор — это кавказский анархо-
синдикалист. Он люто ненавидел эксплуататоров.
Бился с ними до последнего вздоха.
— Застрелили? — участливо спрашивает Суппи,
нащупывая марш Черномора.
— Погиб в борьбе. Впрочем, темная история.
Женщина, яйцо, игла. Напустили туману. А вернее
всего — подослали лазутчицу. Она его и
прикончила.
Брок предлагает:
— Позовем-ка сюда брюнетку в красной
шляпке, а?
— Ты полагаешь, пригодится? — спрашивает
Магнус.
— Нам да. А вам уже нет,— рубит с плеча Брок.
— Погиб в борьбе,— продолжает Стаф.
— Как сказать! — храбрится Волосатик.— Мы
ее сейчас приведем. Подтянем к нашей компашке.
Иди сюда, Красная Шляпочка.
Иона видит, как Красная Шляпочка подъезжает
вместе со стулом к их столику. Как на
веревочке. Он сидит совсем близко от Магнуса, который
держит на коленях Молли. Он сидит совсем
поблизости. Сбоку. И посасывает восьмой Пирл
Харбор. Зеленый Пирл Харбор через сиреневую
пластиковую соломинку. Странное дело, Ионе
кажется, что изо рта Волосатика к Красной
Шляпочке тянется серебряная ниточка. Вроде паутинки.
Волосатик словно бы стреканул паутинку в сторону
брюнетки и подтягивает. Зубами легонько тянет к
себе, как рыбу на леске. Компашка рты раскрыла
от изумления и ждет, что будет. Ионе же
омерзительно видеть во рту у Волосатика паутинку,
которая подтягивает. Он хочет оборвать паутинку,
но руки замотаны. Даже пальцы сведены друг к
другу. Не шевельнуть,
Стаф наставляет Иону смириться:
— Ты же в плену, ослиная задница. Будешь
сопротивляться, прикончим на месте.
Окончание в следующем номере.
100

Ин i,. умация
Акционерное общество
Научно-производственное объединение
«Тест»
предлагает лабораториям
различного профиля
новейшие дозирующие устройства —
дозаторы многократного действия
ДМД-200 и ДМД-1000
Дозаторы многократного действия ДМД-200 и
ДМД-1000 — первые отечественные объемные
дозаторы. Они позволяют дозировать жидкости из
емкости через шланг или непосредственно из
резервуара при помощи специального
переходника — крышки, входящего в комплект дозаторов.
ДМД значительно повышают производительность
труда и точность при рутинных анализах, успешно
заменяют восьмиканальные дозаторы.
Технические характеристики
Объемы дозирования, мкл:
ДМД-200 50-200
ДМД-1000 200-1000
Шаг дозирования, мкл:
ДМД-200 5;
ДМД-100 20.
Точность дозирования и надежность в работе —
на уровне лучших мировых образцов.
ДМД — это точное дозирование жидкостей в
лабораториях медицинского, диагностического,
санитарно-гигиенического, фармацевтического,
биотехнологического, химического и других
направлений.
Обращайтесь по адресу: 123363 Россия, Москва, а/я 47.
Телефоны для справок: @95) 490-45-13, 490-38-14.
Факс: @95) 490-38-31
Акционерное общество закрытого типа
«МОС-ЭФ»
предлагает бумажные крафт-мешкн 130 модификаций
вместимостью до 50 кп
не пропитанные;
биту мирова иные;
ла минирова иные;
многослойные (от 2 до б слоев);
с клапанами и без них;
Мы поставляем также крафт~бумагу пяти
модификаций в рулонах.
Цены — ниже рыночных.
Поставка в Москву или любую точку СНГ,
включая приграничные населенные пункты.
Решение таможенных проблем берем на себя.
Минимальная партия — 170 000 штук.
любых размеров.
На ваш запрос мы готовы выслать подробную информацию с указанием цен
и характеристик на все виды поставляемой нами продукции.
Телефон для справок(факс): @95) 137-24-13.
101

Ученые беседы
Пушкинская беседа
Ведущий. Через пять лет, в 1999 году,
нас ожидает большой и прекрасный
праздник — 200-летие А. С. Пушкина. Как
видите, срок до юбилея — достаточный. И это
хорошо: будем готовиться, сладко
предвкушая.
Давайте представим, что мы, любящие
Пушкина, собрались на кухне одного из нас,
заварили хорошего чаю и говорим о
любимом нами человеке. Говорим о нашей любви
к нему (а у каждого она в чем-то своя,
личностная), говорим о его величии (и
почему— величие), о его загадке, потому что
гений — это явление экстраординарное,
исключительное и всегда по-своему загадочное.
И если мы построим беседу так, то,
может быть, она неким образом станет
продолжением вот этих пушкинских, как бы
обращенных к нам строк:
«.И, долго слушая, скажите: это он,
Вот речь его. А я, забыв могильный сон,
Взойду невидимо и сяду между вами,
И сам заслушаюсь, и вашими слезами
Упьюсь.» и, может быть, утешен буду я
Любовью...
Первый собеседник. Юрий Тынянов, один из
тонких исследователей творчества Пушкина,
указывал, что проделанная им, Пушкиным,
творческая эволюция была катастрофической
по силе и быстроте. Конечно,— писал
далее Тынянов,— бесполезны догадки о том,
что делал бы Пушкин, если бы в 1837 году
не был убит. Понятно: к истории неприло-
жимо сослагательное наклонение. И тем не
менее сам же Тынянов, проанализировав
эволюцию пушкинского творчества, показал
нам, куда Пушкин шел, каким он стал бы,
не случись трагедия 37-го года.
Помню, много лет назад, при первом
чтении, меня поразила тыняновская фраза:
«Пушкин постепенно, но неукоснительно шел
к концу своей литературной деятельности»
(выделено мной). И только впоследствии,
еще и еще перечитав Пушкина, я понял
справедливость этого заключения.
Пушкин в очередной раз
трансформировался. Одной из таких трансформаций был
переход в прозу, а далее — в
журналистику. Последующая трансформация —
переход в историю, историю как науку.
Пушкин становился историком. На
прежних этапах исторический материал питал
поэзию («Бахчисарайский фонтан»,
«Полтава», «Медный всадник»), затем прозу («Ка-

питанская дочка», «История села Горюхи-
на»), но постепенно происходил переход на
исторический материал как таковой.
«История Пугачева», работа над «Историей
Петра Великого», планы работы над историей
кавказских войн и историей Великой
французской революции (написать последнюю он
мечтал, кстати, особо) — все это
доказывает, что Пушкин становился
ученым-историком. И скорее всего, в сочетании с
литературным подходом и жанром литературы,
это привело бы, если опять вспомнить
Тынянова, к широкому раскрытию пределов
литературы и, теперь добавлю от себя, к
созданию принципиально нового вида
творчества — синтеза литературы и науки.
Настаиваю на этом потому, что, в конце
концов, Пушкин всегда шел к познанию.
Как известно, есть три рода, или способа,
познания: аналитический (наука),
чувственный, художественный, порою
иррациональный (искусство) и реконструктивно-проро-
ческий (религия). Так вот, Пушкин, чем
далее, тем явственнее, сочетал в себе первые
два. Рамки замкнутого — одного лишь —
литературного ряда для него стали узки.
Он перерос и вышел из них.
Он вышел за рамки не только поэзии, но и
литературы как таковой, в классическом ее
понимании. Это был энциклопедист —
историк, аналитик, философ,— но, во-первых,
ученый, если под этим разуметь функцию
познания.
Галилей говорил: «Истинное знание есть
знание причин». Вот к этому-то знанию
причин и шел Пушкин, шел всегда — сначала
интуитивно, но затем все более и более
осознанно. Я не сомневаюсь, что, проживи он
хотя бы до 50 лет, его гений стал бы
грандиозным, всеобъемлющим и подобного
явления ни русская, ни мировая культура не
знали бы. К великому сожалению, всего
этого не поняли, не почувствовали, не
предощутили не только многие (если не все)
современники, но позднее и Белинский,
который, как известно, отказывал Пушкину
в мировом значении, отводя ему место лишь
в сугубо национальном, да и то в узко
литературном, конкретно — поэтическом, ря-
ДУ-
Второй собеседник. Я очень рад, что мы
затронули именно эту проблему — проблему
творческой, если угодно, психологической
эволюции Пушкина,— потому что
намеревался говорить о том же.
Позвольте, я начну с
полуанекдотического события, случившегося со мной уже
достаточно давно, в 16-летнем возрасте.
Школа. Подготовка к экзамену по
литературе на аттестат зрелости. Повторяем
«Онегина». Учитель, вторя Белинскому,
ставит перед нами, учениками, вопрос: «Почему
Онегин не полюбил Татьяну-девушку, а
полюбил Татьяну-женщину?» Одного за другим
поднимает учитель моих соклассников, но
вразумительного ответа так и нет. Полное
замешательство. Наконец очередь доходит до
меня. Успевал я по литературе на «отлично»,
был первым в классе, и потому, видимо,
учитель берег меня «на закуску». Однако —
увы! — ваш покорный слуга отделался тогда
невнятным бормотанием.
Да, на этот сакраментальный для юноши
вопрос я тогда не ответил, хотя понятно,
что теперь ответить могу. Но сейчас дело не
во мне, а в авторе «Онегина», в Пушкине.
И чтобы вы поняли, о чем речь, задам в свою
очередь вопрос вам.
Вы когда-нибудь задумывались над тем,
что «Евгения Онегина» писал не один
человек, а два? Нет. И правильно: его писал
один. А вот как это вышло, вы
задумывались? Ведь, по сути, «Онегина» писали
действительно два человека — точнее, люди
разных возрастов. Первому Пушкину,
который начинал роман в 1823 году в Одессе, было
24 года; второму Пушкину, заканчивавшему
этот роман в Болдино в 1830 году, был
31 год, а если учесть, что «Отрывки из
путешествия Онегина», фактически девятая глава
романа, написана в 1832 году, то Пушкину
было тогда уже 33 года. 24 и 33 —
это колоссальная разница с точки зрения
развития, эволюции личности, ее становления.
24 — это начало взрослости, со всем, что
соответствует данному возрасту и
сопутствует из юности; 33 — собственно взрослость,
зрелость, уже зачастую лишенная флера
романтизма, с отказом от юношеских
установок, категоричности, пылкости. 24 и 33 —
это действительно жизненные этапы, между
которыми психологический знак равенства
ставить не приходится.
Так вот: вы ощущаете эту разницу в
«Онегине»? Нет! При чтении романа,
скажем, за один-два вечера, возникает ли
ощущение разорванности (психологической),
нецельности? Нет. Первая глава, писанная
в 24 года, и последняя, писанная в 33,—
есть ли различия в стиле, композиции,
глубине мыслей, уровне обобщений, знании
жизни, ее философском осмыслении? Этой
разницы — нет.
Мы не будем утверждать, что Пушкин-
человек в 24 года не отличался от
33-летнего. Отличался, и немало. Но Пушкин-поэт,
конкретно — автор «Онегина», этого
разительного различия не являет! Он гармоничен,
един, не противоречив, равно как в этом
смысле не противоречив, един «Онегин».
Вот этот феномен с точки зрения психо-
103

логии — загадка. А с точки зрения поэзии?
Если пушкинской, то — нет. Ибо она —
действительно великая поэзия. И случай с
Пушкиным — ив поэтическом, и в
психологическом планах — случай редчайший,
может быть, уникальный.
Следовательно, Пушкин-поэт в 23—24 года
был больше себя-человека, взрослее, мудрее.
Поэт в Пушкине опережал в нем
остальное — все «бытование личности».
Поэтический возраст опережал возраст, так сказать,
паспортный — возраст личностный,
психологический. Именно это позволяло его поэзии
уже знать то, что не-поэзии открывается
позже, на новом этапе развития личности.
Теперь вы понимаете, почему молодой,
только что вышедший из юности Пушкин
ведет своего Онегина той дорогой любви,
которая представлена в романе?
Пушкин-поэт уже тогда, в начале писания, «как
сквозь магический кристалл», видел логику
мотивов и поступков — видел судьбу.
Да, согласен, Юрий Тынянов, упомянутый
нами ранее, определил совершенно верно:
Пушкин проделывал катастрофическую
эволюцию. Вы только подумайте, подумайте
и поразитесь: «Борис Годунов» отделен от
«Руслана и Людмилы» всего пятью годами!
Какой путь, какую внутреннюю жизнь
прожил Пушкин с 1820 по 1825 год, когда
в Михайловской ссылке создавал свою
трагедию!
Третий собеседник. Я хотел бы коснуться
проблемы, которую пушкинисты условно
называют «вересаевской».
Как известно, после выхода в свет
книги В. Вересаева «Пушкин в жизни» мнения
читателей разделились: одни из
поклонников поэта были благодарны Вересаеву за
то, что он, собрав многочисленные
документы, показал, каким действительно был
Пушкин в жизни, во всем его разнообразии,
без хрестоматийного глянца; другие,
напротив, подвергли автора жесточайшей критике:
дескать, как он мог вводить в обращение,
представлять широкой публике материалы,
характеризующие Пушкина с негативной
стороны.
Что ж, от фактов никуда не уйти. На
основании документов — писем, свидетельств
современников, высказываний самого
поэта — мы видим, что Пушкин мог быть в
отдельные моменты жизни и мелким, и низким,
и заискивающе-лебезящим, и даже пошлым.
Достаточно хотя бы вспомнить, как после
долгих домогательств добившись наконец
благосклонности Анны Керн, Пушкин в
абсолютно непристойной форме похваляется
своей победой в письме к Соболевскому.
Как совместить высокое «Я помню чудное
мгновенье» и это низкое письмо? Или другое
свидетельство: в 1829 году за завтраком у
Погодина Пушкин ведет себя так, что
Мицкевич вынужден сказать: «Господа! Порядочные
люди и наедине... не говорят о таких
вещах!» И подобных примеров достаточно
много.
Да, из книги Вересаева перед нами
предстает не одномерный, а объемный образ
Пушкина, человека, в котором, оказывается,
как и в нас, было намешано всего. Ведь
и в нас, как правило, уживается и
высокое, и низкое. Только его высокое было
не просто высоким, а великим. И, отвечая
своим недоброжелателям в предисловии к
третьему изданию книги, в 1926 году,
Вересаев резюмировал свою позицию точной,
совершенно справедливой фразой:
«Подлинно великий человек с честью выдержит
самые «интимные» сообщения о себе».
(Заметьте, слово «интимные» взято в
кавычки — то есть речь не о том, что
действительно составляет сугубо личную,
внутреннюю, закрытую от посторонних часть
жизни, а о бытовой стороне существования.)
Так вот, повторим: подлинно великий
человек с честью выдержит самые
«интимные» сообшения о себе. И Пушкин их
выдерживает. И потому нет надобности в
запретах на те документы, где он «не
такой, как хотелось бы». Да, как личность
Пушкин порою неоднозначен, негармоничен
(пожалуй, в наибольшей мере до 1831
года, до брака), однако однозначно,
гармонично его искусство — поэзия, проза,
все его творения.
И кстати: если на секунду оставить
в стороне его искусство, а говорить
только о личности — не о творящем, а о
жившем, бытовавшем Пушкине,— то давайте
вспомним, как он умирал, как вел себя в
последние два дня своей жизни, тяжелейшие,
мучительнейшие, когда человеку уже не до
игры, не до позы, не до всего
суетного, когда он осознает самое страшное:
♦ что «кончена жизнь». Вот тут-то зачастую и
проявляется, кто есть кто, кто велик, а кто
мелок или никчемен. Это страшный экзамен
на человечность, высоту, благородство, силу
духа. Страшный до того, что судить не
выдержавших или выдержавших не
слишком — все-таки не стоит, это грех.
А вот к Пушкину это последнее, слава
Богу, не относится. Ибо сей страшный
экзамен прощания с жизнью (в сознании!) он
выдержал по самой высшей мерке.
Известно, что друзья, бывшие в эти двое суток
у его постели, были потрясены его
поведением, стойкостью, добросердечием, тем, в
частности, как до последних минут, уже
мысленно простясь с собою, думал и говорил
о жене, друзьях («За Данзаса просите!» —
104

одна эта повторяющаяся забота о друге-
секунданте чего стоит).
Высоким и сильным оказался Пушкин
перед лицом смерти. Недаром после его
кончины один из очевидцев сказал: «Теперь,
после того как я видел, как умирал Пушкин,
я не боюсь собственной смерти».
Я думаю, эти слова — высшая награда,
которой может быть удостоена личность.
И следовательно, творческое и нетворческое,
то есть чисто человеческое, бытовое, было
в Пушкине не разъединено («Пока не
требует поэта к священной жертве
Аполлон...»), а составляло одно целое. Название
этому — духовность.
Ведущий. Заканчивая нашу короткую беседу,
я хочу сказать, что существуют как бы три
стихии отношения к Пушкину. И хотя эти
три стихии — точнее, их
последовательность — связаны со временем, с нашим
собственным развитием, с ходом наших жизней,
я намеренно употребляю термин «стихии
отношения», а не «этапы отношения» к
Пушкину.
Итак, стихия первая. Это — вера, вера в то,
что Пушкин — великий, и эта вера
является результатом внушения, ненавязчивого, но
стойкого внушения, которому мы
подвергаемся в детстве и юности. Воспитатели,
педагоги, печать, радио, телевидение —
всё убеждает нас, еще несмышленышей, что
Пушкин — великий. И это почти как
некий безусловный рефлекс, как априорная
данность, как истина — короче, вера, с
которой мы и выходим из юности, без тени
сомнения в собственной, то есть не
только всеобщей, но и своей личной
правоте.
Но вот идут годы, мы разбредаемся по
жизни, по интересам, по индивидуальным
судьбам. И тем из нас, кто на новом этапе
возвращается к Пушкину, перечитывает его,
узнает о нем все больше и больше, тем,
сменяя прежнюю веру, внушенную,
догматичную, открывается знание: почему Пушкин
велик, чем велик и как. Это — радостные,
хотя и не простые открытия — открытия
осмыслением, трудом, иногда интуицией.
«Да,— говоришь в результате,— теперь я
знаю, что Пушкин действительно велик»...
Вот это и есть вторая стихия отношения
к Пушкину: знание.
А следующая, третья стихия отношения к
нему — опять вера, но та вера, которая
выводится из знания, восходит от него. И
когда к вам приходит именно такая вера,
тогда возможны чудеса. Потому что чудеса —
следствие не знания, а веры. И Пушкин
для вас — это уже религия — вера и любовь,
но в основе, повторю, в фундаменте такой
религии — знание, знание причинное, а не
только или не столько фактологическое.
Пушкин для меня — это уже религия,
и тут нет ничего от национальной
фанаберии или представлений о некоем
российском мессианстве. Религия гармонии
налагает запрет на проповедь особости или
исключительности любого уровня.
Пастернак, а за ним Цветаева, а
задолго до них Тредьяковский, указывали, что
искусство — это, конечно, не жизнь, а то,
что могло быть или должно быть в жизни.
Вот потому и гармония, которой нет в жизни,
но которая есть в вере.
Это, кстати, блестяще сформулировала
упомянутая только что Марина Цветаева в
книге «Мой Пушкин»: «Ведь Пушкина
убили, потому что своей смертью он никогда
бы не умер, жил бы вечно». Вне всякого
сомнения, что для Цветаевой, знавшей
Пушкина глубоко и тонко, такое заключение
не было лишь в некотором роде
метафорой, приемом, чувственным парадоксом. Для
•нее возможность бессмертия
Пушкина-человека — осознанная вера, результат
мучительного познания и такой же мучительной
любви.
И вслед за Цветаевой я скажу, что
Пушкин, конечно, вечен, и эта вера — не
следствие вложения воспитанием, а
осознанная необходимость, необоримая и
неизбывная, которая, по-моему, любовь и есть.
За ведущего и собеседников —
Борис ГОРЗЕВ
105

Короткие заметки
Пломба для микроба
Плакатик, гласящий, что здоровые зубы
здоровью любы, можно увидеть в любой
стоматологической клинике. И хотя страх перед
бормашиной при этом не рассеивается,
суровая необходимость гонит человека в
стоматологическое кресло. А там после часа
страданий в дупло больного зуба помещают пломбу.
В нашей стране — цементную, а на западе —
«серебряную», состоящую из серебра, олова,
меди, цинка и ртути. Металлические пломбы
долговечнее и вроде бы безвредны для организма.
Медики действительно пока не нашли
достоверного компромата на такую пломбу. И тогда
им на помощь пришли микробиологи. Доктор
Е. Саммерс из университета Джорджии
заметила, что обитающие в кишечнике людей бактерии
становятся все менее и менее чувствительными
к ртути. Исследовательница заподозрила, что в
этом повинны зубные пломбы.
Ученые занялись изучением микрофлоры
кишечника людей с «серебром» в зубах и
убедились, что их бактерии ртути совсем не боятся.
После чего для чистоты эксперимента
аналогичный опыт провели на обезьянах, которым
пришлось запломбировать несколько совершенно
здоровых зубов. Микрофлора приматов в
считанные недели тоже начала приобретать
резистентность. И самое удивительное — не только
к ртути. На нее перестали действовать и
антибиотики.
Причиной этого неприятного явления, по
мнению доктора Саммерс, кроются в генетике.
Оказывается, гены, которые помогают микробам
сопротивляться токсическому действию ртути,
находятся на том же тяже ДНК, что и гены
сопротивляемости к антибиотикам («Antimicrobial Agents
and Chemoterapy», 04.93).
Американскую зубоврачебную ассоциацию эти
доводы не убедили. А вас?
Н. БОНДАРЕНКО
106
Короткие заметки
Науку тоже можно любить
платонически
Еще со времен Поднебесной Империи наука
в Китае пользовалась огромным престижем, а
ученые — исключительным уважением. Даже
должности на государственной службе
замещались по результатам экзаменов — этакого
кандидатского минимума для чиновников. Исключением
был разве что печальной памяти период
«культурной революции», когда народ призывали
«разбить собачьи головы» всяким перерожденцам,
которые умных из себя изображают. Однако и
эти призывы не смогли изменить психологию
большинства китайцев, о чем свидетельствуют
результаты общенационального опроса, который
недавно провела Китайская ассоциация по науке
и технике («Nature», 1993, т. 365, с. 200). Были
опрошены 4200 китайцев в возрасте от 16 до 69 лет.
Большинство из них по-прежнему считает, что
наука и техника — дело хорошее и необходимое
для прогресса общества, а половина хотела бы,
чтобы их дети получили в университете научное
образование и стали учеными.
Но при этом, как выяснилось, очень многие
опрошенные имеют о науке довольно-таки
отдаленное представление. Больше половины из них
не смогли ответить на вопрос, за сколько времени
Земля делает оборот вокруг Солнца, 20 % вообще
не знали, что вокруг чего вертится, а имени
Альберта Эйнштейна большинство отродясь не
слыхало. Зато 70 % заявили, что они целиком
согласны с дарвиновской теорией эволюции
(в США, между прочим, правоверных дарвинистов
всего 45 %). Правда, в ходе опроса, кажется, не
уточнялось, в чем именно, по мнению
опрашиваемых, состоит теория Дарвина.
В общем, как в том анекдоте — когда человека
спрашивают: «Вы любите помидоры?», а он
отвечает: «Вообще люблю. А кушать — нет».

Пишут, что,
М.Нельсон и др.
Значение «Биосферы-2» для изучения
экосистемных процессов.
«Вестник Российской Академии наук», 1993,
№11.
С.Знгувенко.
«Ноев ковчег* в аризонской пустыне.
«Вокруг света», 1993, № 12.
Не так давно в газетах промелькнули сообщения о
том, что закончился первый этап нашумевшего
эксперимента по созданию замкнутой модели
биосферы, — а журналы уже рассказывают об этом
грандиозном предприятии в подробностях.
Особенно приятно, что, кажется, первым из них
откликнулся на это действительно крупное
событие, да еще не перепечаткой, а заказной статьей,
академический «Вестник» — почаще бы
проявляли академические издания такую оперативность!
Затея была и в самом деле впечатляющая —
соорудить маленькую копию земной биосферы,
которая, получая извне только солнечную
энергию, электричество и информацию, могла бы
длительное время существовать «на
самообеспечении», и не просто существовать, а еще и
поддерживать жизнь людей, обеспечивая их воздухом,
водой и пищей. Такое сооружение, получившее
название «Биосфера-2» (имелось в виду, что
«биосфера- 1» — это естественная биосфера Земли), и
построили в американском штате Аризона. Под
огромным герметичным стеклянным куполом
сложной формы объемом 180 тыс. м3,
занимающим больше гектара, были воссозданы в
миниатюре пять биогеоценозов: тропический лес, саванна,
болото, прибрежная пустыня и даже кусочек
океана с коралловым рифом, волнами, приливами и
отливами. В этом микромире поселили 3800 видов
живых существ, начиная с микроорганизмов и
кончая «венцом творения» — человеком, которого
представляли восемь исследователей, четыре
мужчины и четыре женщины, прожившие там два года
(на радость многочисленным туристам, которых
привозили полюбоваться на них через стекло, как
в зоопарке).
Несколько месяцев назад первый этап
эксперимента закончился благополучно: исследователи
вышли на волю живыми и здоровыми, хотя и
изрядно похудевшими—из-за кислородного
голодания (как выяснилось, в экосистему поселили
слишком много почвенных микроорганизмов,
которые быстро «съедали» кислород), а также из-
за «плохого психологического климата в
коллективе». Однако исследования на. этой
уникальной экспериментальной установке будут
продолжены. Как пишут авторы статьи в «Вестнике»,
«одна из проблем в развитии биосферной науки
состоит в том, что земная биосфера уникальна.
Поскольку это так и нет других природных
биосфер для сравнительного изучения, синтетические
биосферы открывают перспективу для
«сравнительной биосферологии».
Остается добавить, что первый из
многочисленных, как и положено в академическом журнале,
авторов статьи в «Вестнике» — участник
эксперимента, крупный английский эколог и один из
руководителей строительства «Биосферы-2», и что
в статье подробно рассказано о научном
содержании эксперимента; зато статья в «Вокруг света»
иллюстрирована прекрасными цветными
фотографиями, которые позволяют наглядно
представить себе эту мини-биосферу под стеклом.
Р.Сворень.
Спутниковое телевидение: покупай и
смотри.
«Наука и жизнь», 1993, № 12.
Помнится, было время, когда над каждой
московской крышей поднимался густой лес
телевизионных антенн. Потом их стало поменьше: появились
антенны коллективные, по одной на подъезд. А
теперь все чаще крыши и балконы домов
украшают громадные «тарелки» спутникового
телевидения. Ему и посвятил Р.Сворень свою очередную
публикацию (к слову сказать, если наш маститый
коллега вздумает издать полное собрание своих
статей, очерков и репортажей, напечатанных им за
долгие годы работы в «Науке и жизни», оно
получится, наверное, не меньше жюльвернов-
ского). Прочитав статью и рассмотрев
сопровождающие ее схемы, в том числе подробнейшую
цветную вклейку, всякий сможет, наконец,
понять, что же за штука такая спутниковое
телевидение и как работают эти «тарелки»,
представляющие собой на самом деле весьма сложные
кибернетические устройства.
Кроме всего прочего, в статье я обнаружил
довольно-таки неожиданную — для себя, во
всяком случае, — информацию. До сих пор я думал,
что позволить себе иметь спутниковую антенну
107

могут только ну о-очень богатые люди — из тех,
кто ездит на «мерседесе» и обедает в ресторане. Ан
нет — оказывается, «цена индивидуальной
системы для приема спутниковых программ...
соизмерима со стоимостью хорошего телевизора», а
пользование коллективной антенной обходится еще в
несколько раз дешевле. «Ведь это же надо!..» — как
говаривал пан Спортсмен из незабвенного кабачка
«13 стульев».
И еще одну фразу, походя брошенную автором
под конец статьи, нельзя не отметить: «Теперь
дело за малым — к уровню шедевров техники
должны подтянуться шедевры искусства, для
которого эта техника работает. К творениям нынешних
ньютонов, эдисонов и зворыкиных должны
приобщиться новые Шекспиры, шопены и Чеховы».
Н-да, ничего себе заявочка...
А.М.Старик, О.Н.Фаворский,
О.С.Хабаров, Б.Н.Амелин.
Как восстановить озоновый слой Земли.
«Вестник Российской Академии наук», 1993,
№12,
Как известно (тем, кто постарше), до некоторых
пор все философы только объясняли мир, дело же
заключается в том, чтобы изменить его. Та же
история и с новоявленной проблемой «озоновых
дыр»: до сих пор ученые большей частью спорят о
том, какие тонкие механизмы приводят к
разрушению атмосферного озона и как бы сделать так,
чтобы его разрушалось поменьше, однако не
мешает подумать и о пополнении его подорванных
запасов. Ведь человечество уже успело выбросить
в воздух столько хлорфторуглеродов — главных
врагов озона, что даже если больше ни одного
грамма их не поступит в атмосферу, разрушение
озона будет продолжаться еще 50-80 лет.
О возможных вариантах такого глобального
озонирования воздуха и говорится в этой статье.
Некоторые из них словно взяты из какого-нибудь
научно-фантастического романа. Например,
предлагается вывести в верхние слои атмосферы
мощные лазеры и облучать ими воздух: под действием
их излучения кислород переходит в метастабиль-
ное электронное состояние и начинает жадно
поглощать солнечное излучение в необычном для
себя диапазоне, надолго которого в спектре
Солнца приходится в десятки раз больше энергии, — в
результате резко усиливается фотодиссоциация
кислорода, приводящая к образованию из него
озона. Притом идея, оказывается, не такая уж
фантастическая: из расчетов следует, что для
компенсации потерь озона достаточно будет лазеров
общей мощностью 5 гигаватт, а создать такие
лазеры в принципе возможно уже на современном
уровне техники. Вырисовывается целое новое
направление конверсии, позволяющее перековать
108

военные лазеры на орала-озонаторы. Только вот
приходит на ум, к сожалению, одна пословица
ближне-зарубежного происхождения: нашему бы
теляти да волка съесть...
Академик Ю.Харитон, кандидат физико-
математических наук Ю.Смирнов.
Советские физики шли своим путем.
«Наука и жизнь», 1993, № 12.
Статья продолжает давнюю тему о темных — а для
кого-то, в чем-то и светлых — пятнах секретной
истории нашей страны. Один из ее авторов — «тот
самый» Харитон, патриарх отечественных
атомщиков, трижды Герой Социалистического Труда,
и прочая, и прочая, с первых дней и до 1992 г.
возглавлявший научный коллектив ВНИИЭФ,
что в Арзамасе-16, а потом его почетный научный
руководитель (кстати сказать, как раз в феврале
1994 года он будет отмечать свое 90-летие, и хотя
этот номер журнала почти наверняка к этому
времени не выйдет, тем не менее мы пользуемся
случаем, чтобы от всей души поздравить Юлия
Борисовича). Второй автор не столь титулован,
однако и он еще в 60-е гг. работал в том же
Арзамасе-16 у А.Д.Сахарова и, стало быть, знает,
о чем пишет. А пишут они известно о чем, — о том,
как были сделаны первые советские бомбы...
109

s?n\
-•=?jea
ГРОЗДКОВУ А. А., Новосибирск: В состав пасты для шариковых л[
ручек входят четыре основных компонента: синтетический
краситель, алкидные или полиэфирные смолы, пластификатор (обычно
олеиновая или рицинолевая кислота), органический растворитель
(смесь гликолей, полигликолей, их эфиров, бензилового спирта),
дело хорошее,
ЕЛКИНОЙ В. С.Г~Конотоп: Иглоукалывание
только здесь требуется соблюдать особую аккуратность при
стерилизации игл: в противном случае, как показывает медицинская
статистика, велик риск заразиться инфекционными болезнями,
например гепатитом В.
КОНОВАЛОВУ Ф. И., Нальчик: Дицианин A,Г-диэтил-4,2'~
диметил-6,6'-диэтокси-2,4*-хинокарбоцианиниодид) —
инфракрасный сенсибилизатор, то есть делает фотоэмульсию
чувствительной к инфракрасным лучам, поэтому вполне возможно, что
сквозь стекло, покрытое дицианином, можно наблюдать странные
картины, в том числе и ауру,— все зависит от живости во-
ображепия наблюдателя.
КАДЫРОВУ Г. Н., Кострома: Мы никогда не печатали рецепты
пиротехнических составов, издающих при горении свист, здесь
дело не в составе, а в упаковке — свистке.
КОЖЕВНИКОВУ М. В., Саратов: Чтобы избавить подсолнечное
масло от неприятного привкуса, в него можно насыпать мелко
нарезанную луковицу, смесь довести до кипения, потом охладить
и профильтровать.
ТИШИНУ С. Г., Ростов-иа-Дону: Если вы будете нагревать
расплавленный свинец Aпл—257°С) на воздухе при температуре
не выше 450 °С, то действительно получите сурик; только будьте
осторожны: соединения свинца ядовиты.
ЦЕНЦИПЕРУ Г. С, Москва: Сейчас в Российской государственной
библиотеке любой желающий может пользоваться не только
справочниками ^Science Citation Index», но и аналогичной базой
данных SCISEARCH на лазерных дисках.
К-ВОЙ Н. В., Архангельск: Нам неизвестно, какие аттрактанты
входят в состав специальных мужских духов, которые якобы
выпускают на Западе; у нас, в России, секрет мужского обаяния
заключается в другом.
Редакционный совет:
Г. И. Абелев, М. Е. Вольпин,
В. И. Гольда некий, Ю. А. Золотое,
В. А. Коптюг, Н. Н. Моисеев,
О. М. Нефедов, Р. П. Петров,
Н. А. Платэ, П. Д. Саркнсов,
А. С. Спирин, Г. А. Ягодин
Редколлегия:
И. В. Петрянов-Соколов
(главный редактор),
A. В. Астрии
(главный художник),
Н. Н. Барвшков,
B. М. Белькович,
Кир Булычев,
Г. С. Воронов,
A. А. Дулов,
И. И. Заславский,
B. И. Иванов,
Л. М. Мухин,
В. И. Рабинович,
М. И. Рохлин
(зам. главного редактора),
A. Л. Рычков,
B. В. Ствнцо,
C. Ф. Старикович,
Л. Н. Стрельникова
(зам. главного редактора),
Ю. А. Устынюк,
М. Д. Франк-Каменецкий,
М. Б. Черненко,
B. К. Черникова,
Ю. А. Шрейдер
Редакция:
Б. А. Альтшулер,
М. К. Бисенгалиев, В. В. Благутина,
О. С Бурлукв, Л. И. Верховский,
Е. А. Горина, Б. Ю. Индркков,
А. Д. Иорданский, М. В. Кузьмина,
Т. М. Макарова, А. Е. Насонова,
C. А. Петухов, Н. Д. Соколов
Корректоры:
Т. Н. Морозом, Р. С. Шаймардано»
Сдано а набор 3.12.93.
Подписано * печать 18.02.94.
Бумага 70ХЮ0 1/16.
Печать офсетная.
Усл.-печ. л. 9,1.
Уч.-изд. л. 1 3,1.
Бум. л. 3,5.
Тираж221б£.
Заказ 1904
Ордена Трудового
Красного Знамени
издательство «Наука»
АДРЕС РЕДАКЦИИ:
117049, Москва, ГСП-1,
Мароновский пер., 26,
Телефон для справок: 238-23-56.
Ордена Трудового
Красного Знамени
Чеховский полиграфический
комбинат
142300, г. Чеков
Московской обл.
© «Химия и жмзнь», 1994
НО

ТТопогиp Jinv^b»' По тому'как стал запаздывать наш »чФнал»вы»
fU^\jy\Jl НС A|IJC>*>'1* наверное, уже поняли, что мы попали в крепкий
переплет. Это действительно так. Ситуация на издательском рынке сегодня
сложилась не в пользу недорогих просветительских изданий, хотя научно-
популярные журналы, конечно же, должны быть доступны многим.
Дело, которое мы делаем, чрезвычайно важно для нашей культуры, для
нашего будущего.
Поэтому редакция решила предпринять некоторые серьезные шаги, чтобы ие
только выжить, но и обрести новую жизнь. Мы рассчитываем на помощь наших
учредителей, мы привлекаем в союзники новые структуре. Но без вашей
поддержки нам не обойтись.
Мы, как и все издания, сильно повысили подписную цену на второе полугодие,
чтобы по возможности покрьпъ расходы m журнал, хотя, судя по всему, и эта
цена окажется недостаточной. Тем не менее мы постараемся распорядиться
-X
Ф. СП 1
| Министерство связи СССР
I .Союзпечать"
АБОНЕМЕНТ на^^Ы ¥*0f0 \
журнал ■
(наименование издами*) I
(индекс издания)
Количество
комплектов:
на
1оЖ
I
m
Куда
.год по месяцам:
Г>
I
8_| 9
Г
10
11 12
(почтивин индекс)
(адрес)
Кому
(фамилия, инициалы)
ПВ

литер!
ДОСТАВОЧНАЯ КАРТОЧНА
на
журнал
м%>
(индекс издания)
(наименование нзд]
1И«я)
Стой- '
мость

переадресовки
.руб..
. руб..
КОП.|К°личество
'I комплек-
КОП.| т°в:
иа
19^^-год по месяцам:
3 | 4 j 5 | 6 J 7
тттт
101 И
12
Куда
(почтовый индекс)
(адрес)
Кому
(фамилия, инициалы)
111

подписными деньгами так, чтобы вы получали ту же «Химию и жизнь», но в
преображенном виде, сравнимом по полиграфическому качеству с зарубежными
изданиями. Получали вовремя, месяц в месяц. Нам очень хочется сделать вам
такой подарок. Но это возможно лишь при одном условии — если вы сохраните
свою привязанность к «Химии и жизни» и подпишетесь на второе полугодие.
Надеемся, что вы сумеете выкроить необходимую сумму из своего бюджета.
Организациям, подписавшимся по безналичному расчету, мы предоставляем
право публикации своей рекламы на наших страницах с 50%-ной скидкой.
В будущем году «Химии и жизни» исполняется 30 лет. Давайте вместе
сохраним наш любимый н неповторимый журнал. Спасибо всем, кто остается с нами.
Наши подписные индексы в каталоге «Известий»:
71050 — для индивидуальных подписчиков,
73455 — для подписки по безналичному расчету.
^
_ |
ПРОВЕРЬТЕ ПРАВИЛЬНОСТЬ ОФОРМЛЕНИЯ
АБОНЕМЕНТА!
На абонементе должен быть проставлен оттиск кассовой
машины.
При оформлении подписки (переадресовки) без кассовой
машины на абонементе проставляется оттиск календарного
штемпеля отделения связи. В этом случае абонемент выдается
подписчику с квитанцией об оплате стоимости подписки
(переадресовки).
Для оформления подписки на газету или журнал, а также
для переадресования издания бланк абонемента с доставоч-
ной карточкой заполняется подписчиком чернилами,
разборчиво, без сокращений, в соответствии с условиями,
изложенными в каталогах Союзпечати.
Заполнение месячных клеток при переадресовании
издания, а также клетки «ПВ—МЕСТО» производится
работниками предприятий связи и Союзпечати.
*

Любимый фрукт
Будды
Легенда гласит, что Будда
просветлел разумом во время
раздумий о смысле жизни под
священным деревом Бо, или
Ficus religiosa — по-русски,
баньяном. Может, оно так и
было, но многие исследователи
индийской флоры сходятся в
том, что сидел Будда под Mangi-
fera indica Linn., или манговым
деревом. По крайней мере,
любил сидеть под ним и думать
о смысле жизни.
Лучшего места для
размышлений мужчины, пожалуй, и не
найдешь: цветки манго или
мужские, или, в крайнем случае,
гермафродитные. Увы, чисто
мужская компания
исключалась, ибо дерево все-таки
плодоносит.
Плоды по форме напоминают
человеческое сердце, или почки,
или яблоко, бывают даже
плоские. У разных видов манго
(а их больше сорока) и разных
сортов (их несколько сотен)
плоды отличаются размером —
от сливы до небольшой дыни,
и цветом — от
зеленовато-желтого до красного. Мякоть
фрукта бывает от кремово-желтой
до оранжевой — в зависимости
от содержания в ней кароти-
ноидов. Среди последних
преобладает р-каротин, или
провитамин А. В манго его всего в
несколько раз меньше, чем в
красной икре. Витаминов В i
(тиамина) и В2 (рибофлавина)
столько же, сколько в гречневой
крупе, ржаном хлебе и молоке.
Но больше всего в плоде
витамина С — по содержанию
аскорбиновой кислоты манго
может поспорить с
цитрусовыми. Только в отличие от них
манго слаще, ибо в нем больше
Сахаров. Словом, фрукт не
только полезен, но и вкусен.
В приличном обществе манго
надо кушать с помощью
фруктового ножа, дома на кухне
можно кусать с края как грушу
или яблоко. Одни из героев
Джона Голсуорси, как
полагается, безупречный джентльмен,
советовал есть манго над
миской. Надо полагать, чтобы
сок не капал на брюки.
И последнее: не выбрасывайте
косточку. Ядро семени тоже
едят — только соленое, вареное
или жареное.
:\V» Л U11

1 I
I
I
Многие из нас, проводив детство, расстаются
с удивительным миром игрушки навсегда.
Взрослые обычно создают себе проблемы, вертятся
в беличьем колесе суеты, подчиняются
разнообразным законам или лихорадочно стараются их
обойти.
Взрослые-химики живут так же, как все.
Однако, обойти основной для них закон —
периодический, Менделеевский—так и не решаются. Вызуб-
11 рив однажды таблицу химических элементов, они
пользуются ею всю жизнь, извлекая из памяти
(или толстых справочников при отсутствии
последней) необходимые цифры. Став
преподавателями школ, вузов, колледжей или просто
родителями будущих продолжателей династии,
взрослые-химики вытесняют ив жизни детей последние
игрушки, заменяя их скучными порой лекциями
по неорганической химии.
А вот взрослые из СП «ЭВЕРЕСТ» отложили
однажды все дела и решили поиграть... в новую
high-tech. Помня, что лучше один раз увидеть, чем
сто раз услышать, они поселили все 108
химических элементов в игрушечные стеклянные
домики-ампулы, загерметизировали их на всякий
случай и разместили по улицам-периодам и
переулкам-группам в городке-таблице Д.И.Менделеева.
Вся игрушка уместилась в небольшом ящичке-
кейсе из ценных пород дерева: 81 ампула с
натуральными образцами высокой чистоты (не менее
99%) — металлы, жидкости и даже непослушные
газы. А вот 27 радиоактивных элементов заменены
муляжами. Взрослым-химикам понятно, почему.
Но чтобы это поняли и дети в самом начале
изучения предмета «Химия», сотрудники СП «ЭВЕ-
я взрослых
1 1 1
1
РЕСТ» не поленились приложить к этому
уникальному НАБОРУ ХИМИЧЕСКИХ ЭЛЕМЕНТОВ
сертификат со всеми сведениями о причине
замены элементов на муляжи, о массе и чистоте
натуральных образцов. А кроме того, — справочник
с «выжимкой» всего информационного материала
о любом элементе (от истории открытия и
основных свойств до стоимости на мировом рынке). Эта
брошюрка по информативности может
конкурировать с целым учебником!
Впрочем, взрослым — и химикам, и физикам, и
биологам, и минералогам, и простым инженерам
—такая «игрушка» тоже может пригодиться.
Стоит она, правда, дороже детских, но намного
дешевле обычного компьютера.
Если вы уже решились на покупку, вас ждут
по адресу:
115487, Москва, ул.Нагатинская, д.2, корп.2,
СП «ЭВЕРЕСТ»;
телефоны: @95) 111-61-35; 111-14-14;
118-68-95;
факс: @95) 111-78-29; 111-79-75.
Фирма готова взять на себя заботы
по оформлению (в течение суток!) вывоза
с таможни приобретенных вами наборов.
Издательство «Наука».
«Химия н жизнь».
1994 г., № 2
1—112 стр.,
Индексы 71050. 73455